Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Возможность для острова

Китай готов создать «дорожную карту» по Южно-Китайскому морю

Вчера Китай впервые согласился считать территориальные споры вокруг Южно-Китайского моря международной проблемой. На саммите АСЕАН, который в эти дни проходит на Бали, китайские дипломаты договорились со своими региональными коллегами создать юридически обязывающую «дорожную карту», которая поможет как минимум сократить число военных столкновений в этом одном из самых загруженных в мире морских транспортных коридоров. Перспективы этого мирного процесса, впрочем, далеко не очевидны. Деликатный вопрос — о спорных островах и добыче полезных ископаемых в районе спорных территорий — на переговорах затронут не был.

Главный спор между странами региона разворачивается вокруг архипелага Спратли — это более ста островов, занимающих площадь примерно 400 тыс. кв. км. Помимо Китая, на Спратли претендуют Бруней, Вьетнам, Малайзия, Филиппины и Тайвань. КНР сохраняет военное присутствие на девяти островах архипелага, Вьетнам на 21, Филиппины на восьми, Малайзия на трех. Тайвань контролирует самый большой остров Иту-Аба, на котором работает аэродром. Китай, Тайвань и Филиппины, основываясь на различных аргументах, утверждают, что им принадлежит весь архипелаг.

В мае 2011 года китайские корабли обстреляли вьетнамские рыболовецкие суда, вызвав возмущение властей страны. После этого инцидента президент Филиппин Бенигно Акино III предупредил министра обороны Китая Лян Гуанле, что из-за Спратли в регионе может начаться опасная гонка вооружений. В июне Филиппины обвинили Китай в намерении направить к берегам Спратли нефтедобывающие платформы, а также официально переименовали Южно-Китайское море в Западно-Филиппинское. Китай в свою очередь потребовал от стран региона прекратить собственные разведывательные работы нефтяных месторождений. На Парасельский архипелаг, который охватывает 15 островов и занимает площадь в 15 тыс. кв. км, претендуют Вьетнам, Китай и Тайвань. После вооруженного конфликта в 1974 году с Вьетнамом всю территорию архипелага контролирует Китай.

Залежи нефти и других углеводородов, расположенные в районе спорных островов, делают спор в Южно-Китайском море самым серьезным территориальным конфликтом региона, заявил «МН» эксперт ИМЭМО РАН Василий Михеев. По прогнозам геологической службы США в Южно-Китайском море залегает около 28 млрд баррелей нефти; по оценкам китайских экспертов, — 105 млрд баррелей. «Раньше на залежи углеводородов под островами страны региона не обращали внимания. Но теперь, когда спрос на ресурсы взлетел, нефть стала катализатором конфликта».

«Южно-Китайское море — один из важнейших мировых транспортных узлов, там все завязано на бизнесе, поэтому споры вокруг островов вряд ли могут вылиться в масштабный военный конфликт. Это невыгодно, — считает Михеев. — Однако и необходимость преодоления кризиса в последнее время чувствуется все острее».

Достигнутая на саммите АСЕАН договоренность о юридически обязывающей «дорожной карте» основывается на декларации о правилах поведения в Южно-Китайском море, принятой 4 ноября 2002 года на саммите АСЕАН в Пномпене, заявил вчера заместитель министра иностранных дел КНР Лю Чжэньминя. Декларация была призвана снизить напряженность в Южно-Китайском море, но не являлась юридически обязывающей, так что пограничные столкновения вокруг островов остановить не смогла.

«Это важная ступень для расширения сотрудничества между КНР и странами — членами АСЕАН», — заявил китайский дипломат.

«Если юридически обязывающее соглашение на самом деле появится, это будет действительно серьезным изменением позиции КНР, — заявил «МН» профессор Кембриджского университета Ханс Ван де Вен. — Ранее Китай утверждал, что эти споры должны решаться только в ходе двусторонних переговоров, и вообще не шел ни на какие уступки».

По мнению собеседника «МН», Китай нередко нарушает прописанный в конвенцию ООН по морскому праву принцип свободы открытого моря и свободы рыболовства. «Нападения, которые совершают корабли КНР на рыболовецкие суда, противоречат международному праву, — добавил Ван де Вен. — Неплохим началом для урегулирования споров в Южно-Китайском море был бы документ, обязывающий все стороны соблюдать это законодательство».

Китайское государственное информагентство Синьхуа восторженно восприняло заявление заместителя китайского МИДа. Статья, посвященная «дорожной карте», вышла под заголовком «Китай достиг консенсуса с Южной Азией».

Однако японские СМИ, ссылаясь на членов индонезийской делегации, сообщают, что о консенсусе говорить пока рано. По их данным, соглашение еще нужно оговорить в ряде специальных комитетов, которые начнут работу в ближайшее время. Предварительный текст соглашения Китай и АСЕАН обсуждают уже шесть лет.

Сегодня на Бали прибудет госсекретарь США Хиллари Клинтон, которая, как ожидается, усложнит переговоры стран — членов АСЕАН с Пекином. Клинтон неоднократно заявляла о том, что США, как морская держава, считают Азиатско-Тихоокеанский регион и, в частности, Южно-Китайское море входящими в зону американских интересов.

Последняя встреча командующих армиями Китая и США генерала Чэнь Биндэ и адмирала Майка Маллена была омрачена американскими военными учениями 11 июля в Южно-Китайском море. Чэнь заявил, что военные игры США и Филиппин недопустимы. Маллен парировал, что эти учения были запланированы загодя. В ближайшее время американские ВС планируют повторить учения — на этот раз вместе с армией Вьетнама.

«Нельзя сказать, что китайско-американские взаимоотношения являются определяющими для территориального спора в Южно-Китайском море. Это ключевая проблема прежде всего для Азиатско-Тихоокеанского региона, — заявил «МН» Ван де Вен. — Однако Вашингтон, бесспорно, может сильно повлиять на своих союзников: Тайвань, Вьетнам и Филиппины».

По мнению Михеева, для того чтобы сдвинуть переговоры с мертвой точки, необходимо изменение позиции Китая. «Для решения территориального спора нужен международный механизм. Если Пекин согласится на это, можно будет говорить о прорыве». Игорь Крючков

Правительство победившей на парламентских выборах в Таиланде партии "Пхыа Тхаи" рассчитывает пробыть у власти долго и планирует долгосрочные проекты, такие, как строительство города на осушенном участке морского шельфа и запуск трех линий скоростного поезда, заявил газете Bangkok Post находящийся в эмиграции фактический создатель и лидер партии, бывший премьер-министр Таиланда Таксин Чинават, с которым журналисты газеты встретились в Брунее, куда он приехал с визитом.

"Правительство моей сестры рассчитывает на долгий срок работы, достаточный для осуществления крупных многолетних программ, как социальных, так и в сфере развития инфраструктуры, которые необходимы стране", - заявил Чинават в видеоинтервью, которое опубликовано в понедельник на интернет-сайте Bangkok Post.

Правительство самого Таксина Чинавата, дважды подряд победившее на выборах, было свергнуто в результате военного переворота в 2006 году. После переворота бывший премьер, не успевший вернуться на родину с заседания Генеральной Ассамблеи ООН, оказался в эмиграции, так как таиландский суд заочно приговорил его к двум годам лишения свободы за "инсайдерскую" сделку с недвижимостью, проведенную его супругой в период его пребывания у власти.

После пяти лет интенсивной политической борьбы, перешедшей прошлой весной в кровавые уличные столкновения прочинаватовских демонстрантов с правительственными войсками, которые были посланы на их разгон, 3 июля созданная Чинаватом партия "Пхыа Тхаи" ("Для Таиланда") во главе с его младшей сестрой Йинглак Чинават, одержала полную победу на парламентских выборах.

Многие эксперты, говоря о бюджетном дефиците, который оставляет в наследство новому правительству уходящий кабинет Апхисита Ветчачивы, высказали в последние дни мнение, что правительству Йинглак Чинават будет сложно исполнить свои предвыборные обещания в экономической сфере.

"Я уверен, что новое правительство сможет найти средства на социальные программы и на повышение минимального заработка до 300 бат (около 280 руб) в день, несмотря на сомнения, высказанные некоторыми экономистами", - заявил в интервью Чинават.

"Есть много способов для привлечения таких средств. В их числе - крупные бартерные сделки с иностранными государствами, привязанные к инфраструктурным проектам", - сказал бывший премьер.

"Мы можем обменивать сельскохозяйственную продукцию - рис, каучук, тростниковый сахар, пальмовое масло - на технологии, технику и участие зарубежных фирм в строительстве наших объектов инфраструктуры", - пояснил Чинават.

"Среди таких объектов - строительство первых трех линий скоростного поезда, полная замена рельсового пути на железных дорогах и переход на более современный вагонный парк, строительство на обмельчавшем шельфе Сиамского залива нового города, который может стать новой зоной технологического производства, в том числе компьютерных составляющих и программных продуктов. Осушив обмелевший шельф, мы сможем добавить к территории страны до 300 квадратных километров и одновременно решить проблему загрязнения воды в заливе: грязь держится именно там, где мелко. В более глубокой части залива, в 15 километрах от берега, вода чистая", - рассказал Чинават.

На вопрос о его возвращении из эмиграции, который после выборов превратился в один из острейших в тайской политике, экс-премьер заявил, что все зависит от ситуации и от того, как пойдет процесс национального примирения.

"Национальное примирение - главная задача на сегодня, она важнее всех экономических и социальных проблем. Без восстановления единства мы просто не сможем выполнить все остальные задачи. Я поступлю так, как продиктует ситуация. Если мое возвращение сможет способствовать национальному примирению, я вернусь скоро. Если оно окажется препятствием на пути национального примирения, я не буду торопиться. Не хочу быть частью проблемы, хочу быть частью ее решения", - сказал Чинават. Евгений Беленький

Папаша Ли

Стараниями этого человека захолустный Сингапур стал ровней Лондону, Токио и Нью-Йорку

Идея строительства международного финансового центра за пределами МКАД, высказанная на Петербургском экономическом форуме, окончательно спутала карты. Получается, что вроде бы уже начавшееся строительство придется начинать с нуля. В таком случае где и как? Между тем в рецептах недостатка нет. По самому известному построен Сингапур. Человека, превратившего этот город в конкурента Лондона и Нью-Йорка, знает весь мир: это Ли Куан Ю.

В его изложении формула успеха звучит так: «Мы воспользовались расширением мировой торговли, привлекли инвестиции, и в течение жизни одного поколения граждане Сингапура перепрыгнули из третьего мира в первый». Просто, не правда ли? Особенно если учесть, что начинал Ли Куан Ю с нуля. Кстати, в России к советам Ли, первого премьера независимого Сингапура, очень прислушиваются. Своим личным присутствием он даже благословил открытие школы управления в Сколково. Но во всем ли хороши его советы для России?

Британскоподданный

Официальная биография Ли Куан Ю достаточно известна. Поэтому нет большой надобности вновь пересказывать историю о том, как потомок южнокитайских переселенцев, приплывших в поисках лучшей доли на джонке в Сингапур в середине ХIХ века, уже в конце ХХ создал здесь азиатский город-сад. Остановимся лишь на некоторых узелках его жизненного пути. Для начала характерный штрих: любимое слово Ли Куан Ю — «доверие», самое ненавистное — «революция». В отличие от многих лидеров, пришедших к власти после Второй мировой войны, наш герой одерживал свои победы сугубо мирными средствами.

Его дед Ли Хунлен, владелец «европейской» аптеки и крошечной каучуковой плантации, слыл в кругу соседей англофилом и в этих же традициях воспитывал внука. Отец Ли Чинкун пошел не в папу — был игроком и кутилой, что по-своему тоже повлияло на Ли: став премьером, он тут же ввел запрет на азартные игры. В годы Второй мировой войны, когда пришли японцы, Ли выучил и их язык, а в 19 лет поступил на работу в созданный оккупационными властями департамент информации и пропаганды. Потом опять вернулись британцы. Но этот факт никак не сказался на карьере коллаборациониста Ли Куан Ю. Новые-старые власти даже не отменили полученный Ли в 1939 году сертификат на учебу в британских вузах и не препятствовали его отъезду на Альбион.

Ли с отличием окончил Лондонскую школу экономики, потом изучал юриспруденцию в Кембридже. И вообще приобрел кучу полезных навыков. Научился, например, играть в гольф, четко усвоив, что нужные связи заводятся именно на зеленых полях (ими он в будущем благоустроил добрую часть территории Сингапура). Там же женился на студентке Кембриджа, своей землячке Ква Гок Чу, которая одарила его тремя детьми и стала незаменимым помощником до своей смерти в октябре 2010 года. В августе 1950 года Ли вернулся на родину. Основал адвокатскую контору. Вокруг успешного юриста стали группироваться молодые и амбициозные интеллектуалы. Из них в 1954 году и была образована Партия народного действия (ПНД). Пять лет спустя, на первых парламентских выборах, которые состоялись благодаря тому, что Сингапур получил от Лондона статус самоуправляемой колонии, партия Ли получила 43 из 51 депутатского мандата. С тех пор ПНД так и несет знамя правящей, близко никого не подпуская к кормилу власти.

Впрочем, даже критики ПНД вынуждены признать, что ее политическое долголетие объясняется прежде всего выдающимися экономическими успехами. В 1959 году, когда Ли встал у руля, валовой национальный продукт в расчете на одного сингапурца составлял 400 долларов США, сейчас он превысил 30-тысячный рубеж.

Урок географии

Когда в конце 50-х годов Лондон сугубо добровольно решил дать Сингапуру свободу, а заодно и закрыть там свою военную базу, Ли и его сподвижники сильно приуныли. Еще бы! Будущей независимой стране, где почти половина населения была безграмотной, где бюджет складывался из платы за обслуживание британской базы и предоставления посреднических услуг в торговле сырьем, грозило банальное банкротство.

Кроме того, Сингапур, не имевший своей армии, оказывался беззащитным. Полиция почти полностью состояла из представителей пятой колонны — этнических малайцев. Малайзия вообще легко могла бы поглотить бывшую британскую колонию. Ли решается на добровольное объединение с соседом. Но созданная в 1963 году Федерация просуществовала менее двух лет: не сошлись интересами. В итоге Ли и его партии власти ничего не оставалось, как провозгласить независимость Сингапура.

Денег в казне оставалось все меньше. Провозгласив лозунг «Мир не обязан нас кормить», Ли Куан Ю вместе со своими сподвижниками начал мозговую атаку: на какую модель экономики сделать ставку. Перебрали все: от судостроения до электроники. Идея регионального финансового центра пришла неожиданно и с ходу была отвергнута как утопия. Судите сами: у ворот премьерской резиденции паслись священные для местных индусов коровы, население ютилось буквально под пальмами, справляя естественные нужды прямо на улице. Но Ли Куан Ю стоял на своем. И в один прекрасный день обратился за советом к вице-президенту сингапурского отделения Bank of America. Последовало неожиданное: «Приезжайте ко мне в Лондон. Сингапур станет финансовым центром через 5 лет...»

«Взгляните на глобус, — приступил к своему уроку банкир. — Финансовый день начинается в Цюрихе, в 9:00. Чуть позже открываются банки во Франкфурте, еще позже — в Лондоне. После обеда они закрываются — сначала в Цюрихе, потом во Франкфурте, позднее — в Лондоне. В это время открыты финучреждения в Нью-Йорке. Таким образом, Лондон направляет финансовые потоки в Нью-Йорк. Когда закроются нью-йоркские банки, они уже переведут потоки в Сан-Франциско. Когда офисы прекращают работать и там, то до 9.00 по швейцарскому времени в финансовом мире наступает тишина! Сингапур сможет принять финансовую эстафету между закрытием банков в Сан-Франциско и их открытием в Цюрихе. Таким образом, впервые в истории станет возможным круглосуточное глобальное банковское обслуживание!»

Осуществление проекта, который наши интеллектуалы непременно окрестили бы Нью-Васюками, начали решительно.

Модернизатор

Поначалу операции на местном финансовом рынке сводились к привлечению средств зарубежных банков для кредитования региональных. Затем был взят курс на торговлю иностранными валютами и ценными бумагами. Позже — организованы рынок стандартных контрактов и инвестиционно-банковская деятельность. В 1984 году золотая биржа Сингапура стала, кроме фьючерсов на золото, торговать финансовыми контрактами. Ее работа выстраивалась по принципам Чикагской товарной биржи, а организация клиринга между двумя площадками позволила осуществлять круглосуточную торговлю. К началу нового тысячелетия в Сингапуре проводились торги по целому ряду региональных фьючерсных контрактов, в том числе на индексы фондовых рынков Японии, Тайваня, Таиланда и Гонконга.

Не были забыты и интересы иностранных инвесторов. В частности, отменены ограничения на операции с инвалютой. Почти два десятилетия (с 1968 по 1985 годы) отсутствовал налог для нерезидентов на вывоз капитала. Власти также дали иностранцам добро на приобретение акций компаний — членов фондовой биржи Сингапура и допустили их к работе на бирже. При этом Ли Куан Ю весьма сдержанно относился к иностранным советам еще больше либерализовать финансовый рынок Сингапура. Напротив, он призывал своих финансистов не увлекаться глобализмом по примеру соседних экономических «драконов», а оставлять «предохранители», чтобы справиться с неожиданными притоками-оттоками огромных сумм.

Четко осуществлялся и финмониторинг. Например, четырежды отказывали в лицензии банку, собственниками которого были королевские семьи Саудовской Аравии, Бахрейна, Абу-Даби и Дубая. И правильно делали: в 1991 году, когда банк лопнул, вкладчики и кредиторы выставили ему претензии на 11 миллиардов долларов. Аналогичная история произошла и с Национальным банком Брунея. Сильно досталось и управляющему активами самого премьера Великобритании: его поймали на мошенничестве. Все эти скандалы были лишь на руку Ли Куан Ю, который быстро начал завоевывать репутацию бескомпромиссного борца с финансовыми аферами. И модернизатор вновь оказался прав. Когда случились кризисы 1998 и 2008 годов, финансовый рынок Сингапура — практически единственный в мире — не был ими существенно затронут.

Но не МФЦ единым жив Сингапур. Собственно, и не пошло бы все это как по маслу, не начни Ли Куан Ю широкомасштабную модернизацию.

Еще в 60-е годы в Сингапуре появилось свое Сколково. Точнее, это наше Сколково сегодня строится по лекалам индустриального Джуронга, города-спутника Сингапура. В 1961 году было образовано Управление экономического развития, получившее в мире название «сингапурского одного окна». Коррупцию Ли Куан Ю одолел разом. Деятельность чиновников оценивалась по одному принципу: чем выше бизнес-успехи иностранного инвестора, тем выше доходы местного куратора. Сейчас чиновники Сингапура — одни из наиболее высокооплачиваемых в мире.

Случались, впрочем, и скандалы. Например, на коррупции погорел министр национального развития. С ним лично поговорил Ли Куан Ю, и, видимо, настолько серьезно, что после этого чиновник предпочел свести счеты с жизнью. Тот случай официально считается последним в истории независимого Сингапура, когда был пойман за руку чиновник высшего ранга.

Но, несмотря на все усилия, первые несколько лет Джуронг оставался необитаемым. Только в конце 60-х годов туда пришли инвесторы из Гонконга и Тайваня, организовавшие производство игрушек и текстиля. Перелом наступил в 1970 году, когда «Дженерал Электрик» за один год основала в Джуронге шесть крупных предприятий. Ну а дальше процесс пошел. В итоге уже в 1972 году чистый экспорт Сингапура превысил реэкспорт — впервые в истории города, всегда занимавшегося посреднической торговлей. Ныне в этой точке на карте мира производят самую современную электронику, оптические инструменты и линзы, буровые платформы, компьютерную технику, различные суда и продукцию нефтехимии и металлургии. Сингапурский порт (вернее, их несколько) — четвертый в мире по транспортировке грузов. Крохотная страна является третьим по величине центром нефтепереработки и торговли углеводородным сырьем.

Пришлось подумать и о том, как защитить благоприобретенное богатство. Без армии в окружении завистливых соседей было уже не обойтись. Та же враждебно настроенная Малайзия была в состоянии поставить Сингапур на колени одним движением — взять и перекрыть водопровод с пресной водой (кстати, японцы так и поступили в 1942 году, захватив Сингапур без единого выстрела).

После долгих размышлений о том, армия какой страны должна стать примером для подражания, выбор пал на Израиль, который как раз в это время одержал победу в Шестидневной войне. Но, чтобы не навлечь гнев исламского мира (в том числе и со стороны мусульманских соседей), помощники Ли Куан Ю решили израильских военспецов выдать за «мексиканцев». Те отработали контракт достойно — армия Сингапура, по мнению экспертов, является сегодня одной из самых боеспособных в регионе. К тому же самой стройной. В прямом смысле слова — располневшему новобранцу срок службы продлевается до тех пор, пока защитник родины не похудеет.

Как-то Ли Куан Ю обозначил свое политическое кредо: «У меня несгибаемый характер. Если я убежден в чем-то, то буду добиваться цели, вкладывая в ее достижение всего себя, даже если почувствую, что земля уходит из-под ног. Это миссия лидера». Его советы востребованы. В свое время отец китайского экономического чуда Дэн Сяопин, посетив Сингапур, посетовал: «Если бы у меня был один Шанхай, мне бы тоже удалось его быстро изменить. Но у меня целый Китай». Впрочем, и «целый Китай» в последние десятилетия меняется по рецептам Ли Куан Ю. Не говоря уже о ближайших соседях Сингапура. Скажем, столица Малайзии Куала-Лумпур — это слепок с города, который построил Ли.

Сингапурский народ

Понятно, что назвать Ли Куан Ю большим демократом — значило бы погрешить против истины. Его авторитарный стиль присутствует в Сингапуре везде и повсюду. Окурок, брошенный на мостовую, обойдется нарушителю в 600 долларов. Не спущенная вода в унитазе — в 80 долларов. Жвачка, обнаруженная в кармане или в автомобиле, карается штрафом в тысячу долларов. Обладателя 15 и более граммов героина ждет расстрел.

Ли Куан Ю директивно создал новую нацию, которую по аналогии с советским вполне можно назвать сингапурским народом. Еще в 1960-е годы он начал переселять людей из трущоб в новые районы. Причем в многоэтажные жилые комплексы селили представителей этнических общин в строгой пропорции. Когда властям становилось известно, что китайцы или индусы путем обмена квартир начинали доминировать над другими нациями, тут же следовал властный окрик: мол, вы что, не знаете про квоту, по которой доля жителей, относящихся к одной национальности, не должна превышать 25 процентов? Кроме того, в каждом из жилых комплексов расположены ячейки правящей партии, несущие ответственность за результаты голосования избирателей своего участка. Так что выборы в Сингапуре проводятся регулярно и так же регулярно ошеломляющую победу на них одерживает партия господина Ли. Стабильность, одним словом.

А чтобы ни у кого и мысли не возникало о каких-то там революциях, Ли Куан Ю сохранил в неприкосновенности закон о внутренней безопасности, принятый еще в колониальные времена. По нему лицо, представляющее угрозу национальной безопасности, может находиться в тюрьме без предъявления обвинений как угодно долго.

Но классическим диктатором Ли Куан Ю не назовешь. Правя десятилетиями в «ручном режиме», он старался внедрить принципы демократии азиатского пошива. Скажем, государственным языком в Сингапуре является малайский, на котором говорят представители местного нацменьшинства. В школах преподают на китайском, тамильском и даже на бахаса Индонесия — индонезийском варианте малайского. Но дальше — в университетах, на госпредприятиях, в банках — разговор должен вестись исключительно на английском. В итоге, как показывают различные социологические опросы, сегодня около 96 процентов жителей Сингапура считают себя сингапурцами, а уже потом — лицами китайского, малайского или иного происхождения. Что касается прессы, то она находится под неусыпной цензурой. В то же время почти в каждый дом проведен Интернет, который, естественно, власти фильтруют.

Не остались без внимания отца-основателя и вопросы семьи и брака. Официально каких-либо драконовских запретов на этот счет в Сингапуре нет. Но есть рекомендации «наставника». Например, хорошо образованным гражданам Ли Куан Ю рекомендует жениться на хорошо образованных гражданках, чтобы не портить генофонд нации. Если это и диктатура, то диктатура-лайт, в весьма облегченном варианте, да к тому же приправленная высочайшим по меркам региона уровнем жизни.

Впрочем, так считают не все. Например, американский футуролог Фрэнсис Фукуяма выразился на сей счет однозначно: «Мягкий авторитаризм таких стран, как Сингапур, — потенциальный соперник либеральной демократии».

Так что выбор есть, в том числе и для России. Где, впрочем, поклонников Ли Куан Ю не счесть. Его мемуары — настольная книга у ведущих политиков и экономистов. Предисловие к ее русскому переводу написал, кстати, Герман Греф, который на Питерском форуме и предложил перенести наш МФЦ за МКАД...

Александр Чудодеев

Во многих странах доходы от экспорта нефти и газа стали «локомотивом» индустриализации и социально-экономического развития.

Инвестируемые в экономику «нефтегазодоллары»

изменяли товарную структуру их экспорта, увеличивая долю продуктов промышленности с высокой степенью обработки. Потенциал такого пути развития зависит и от конкретных цен на нефть и газ, а они существенно разнятся по регионам, странам и сортам углеводородов.

Основной экспортный сорт нефти в СССР/России – Urals – уже не первое десятилетие котируется на 10-15% ниже, чем большинство других. Похоже, эта ситуация объясняется не только качественными параметрами нефти. Некоторые южноамериканские, центральноафриканские и канадские сорта, практически идентичные Urals, почему-то выше ценятся на мировом рынке.

ТРАДИЦИОННАЯ ДЕШЕВИЗНА

Когда в первой половине 1970-х годов почти все арабские страны – поставщики нефти и газа ввели запрет на поставки нефти и нефтепродуктов прозападным странам, поддерживающим Израиль, СССР выразил готовность быстро заполнить эту нишу, а в перспективе – помочь уменьшить зависимость Запада от «исламских» углеводородов. Это предложение нашло отклик, и с середины 70-х СССР постоянно увеличивал свой нефте- и газоэкспорт вплоть до самого распада Советского Союза. Рост этот начался еще в 1960-х, но спустя десятилетие советский нефте- и газоэкспорт в Европу стал расти еще интенсивнее.

Западная сторона поставила условие: советская нефть будет на 8-13% дешевле других смешанных сортов, причем не только из-за их качества, но и по политическим мотивам (чтобы не слишком «обидеть» азиатских экспортеров?). Москва согласилась, и с тех пор началась «гонка за объемами» – СССР пытался оправдать низкие цены на свою нефть растущими объемами экспорта. С начала 1970-х все большее число нефтедобывающих, нефте- и газопроводных проектов в СССР стали «привязываться» именно к экспорту. Но тщетно: рост объемов экспорта порождал избыток предложения нефти на мировом (особенно на европейском) рынке. Вот и получился, по выражению доктора геологических наук Сергея Балиева, «бег по нефтяному кругу»... Сегодня ситуация с мировыми ценами на российскую нефть едва ли не идентична. Эту диспропорцию отмечают и на высоком государственном уровне: премьер-министр России Владимир Путин отметил, что «разрыв в мировых ценах по сортам нефти не очень справедливый, пора обратить внимание на эту ситуацию». Еще бы: упущенная в связи с этим выгода от российского нефтеэкспорта, по оценкам Минэнергетики и Минэкономразвития РФ, ежегодно достигает $6,5 млрд и выше.

ПРИ ПРОЧИХ РАВНЫХ

Более 60% объема российского экспорта нефти приходится на сорт Urals, качественные параметры которого проигрывают многим иностранным сортам. При экспортной транспортировке по единой трубопроводной системе России нефть с разных месторождений смешивается, и получается своеобразный микс, сбываемый на мировом рынке под той же маркой Urals (просто из-за преобладания этого сорта в российском экспорте). Он по качеству значительно уступает арабской нефти, добываемой в Северной Америке WTI и смеси Brent с шельфа Северного и Норвежского морей.

В целом в РФ добывается до 30 сортов нефти с различными качественными характеристиками.

В Западной и Восточной Сибири извлекается легкая Siberian Light, качественные характеристики которой не уступают упомянутым зарубежным сортам. Часть Siberian Light, доставляемая не по общероссийской трубе, а по железной дороге или танкерами, стоит на 5-10% дороже, чем Urals. Но из-за больших расстояний доставка этого сорта на внешние рынки осложнена, и потому ее доля в объеме российского нефтеэкспорта составляет менее трети.

Но и за Urals обидно: ведь ряд поставщиков из Венесуэлы, Суринама, Канады, Камеруна, Экваториальной Гвинеи и других стран вывозят и сорта, практически идентичные самому Urals или же одноименному миксу, но их цены в среднем на 7-10% выше, чем у Urals.

Руководитель «Транснефти» в 1999-2007 годах, а с 2010-го – директор израильской Israel's Financial Levers Семен Вайншток неоднократно отмечал, что цены на российскую нефть занижаются на мировом рынке традиционно: «Фактически речь идет о многолетней дискриминации российского сырья крупными нефтяными трейдерами. Но публично обсуждать эту проблему они, похоже, не стремятся, – сетует г-н Вайншток. – Пока основной экспорт нефти из РФ приходится на Европу, но когда география этих потоков изменится в пользу восточноазиатских стран и Европа, скорее всего, будет недополучать сравнительно дешевую российскую нефть, европейское отношение к ценам нанее наверняка изменится».

Попытаемся уяснить и технические аспекты такого ценообразования. «Почему нефть Urals стоит дешевле нефти Brent и Light Sweet? – доктор химических наук, член-корреспондент Российской академии инженерных наук Фархад Халафов склонен к риторике. – Потому, что за долгие годы эксплуатации нефтяных месторождений в Западной Сибири и Поволжье состав нефти сильно изменился. Легкие фракции уже почти добыты.

Запасы Поволжья и Западной Сибири исчерпаны, соответственно, на 75 и 55%, а добываемая там нефть в основном «тяжелая», в ней много парафинов и смоласфальтенов. Добывать ее дорого. Если бы цена на нефть на мировом рынке упала до $20 за баррель, то добыча такой нефти была бы вообще нерентабельной».

По мнению Фархада Халафова, важный фактор низких цен на российскую нефть – высокое содержание серы в большинстве ее сортов. Для получения качественного топлива из такой нефти необходимы эффективные катализаторы и современные технологии переработки, то есть большие капиталовложения.

Однако подобными недостатками обладают многие сорта из других стран, а ценятся они все же выше российских...

НЕ НЕФТЬЮ ЕДИНОЙ

В контексте последних событий на Арабском Востоке многие российские чиновники и эксперты принялись едва ли не лихорадочно подсчитывать выгоды России от дальнейшего роста мировых цен на нефть и газ. Суть их прогнозов такова: чем дольше продлятся политические кризисы и войны на Арабском Востоке, тем больше доходов получит российский госбюджет. Высказываются предположения, что и сдержанность позиции России в связи с трагической ситуацией в Ливии связана с подобными экономическими соображениями.

Такая логика выдает в ее апологетах людей откровенно отсталых, низводящих свою страну на уровень слаборазвитого государства, по традиции латающего свои социально-экономические «дыры» доходами от экспорта сырья при отсутствии целенаправленной государственной политики диверсификации экономики и экспорта. «Нужно не собирать нефтяные и газовые доходы в «кубышку» стабилизационного фонда, где средства обесцениваются по мере их бездействия, а продуманно тратить их непосредственно на модернизационные проекты», – агитирует содиректор Института динамического консерватизма Андрей Кобяков. Кстати, именно так эти доходы и используют в Норвегии, Иране, Катаре, ОАЭ, Малайзии, Кувейте, Брунее, Венесуэле, Тринидаде и Тобаго и других странах, реализующих углеводороды на внешнем рынке. «Если бы мы это делали, скажем, с 2000 года, то уже сейчас могли бы уже видеть эффект от реальной модернизации, – уверяет эксперт. – Рост цен на нефть – это само по себе не плохо и не хорошо: все зависит от того, как государство будет распоряжаться конкретными экономическими условиями. В любом случае деньги для модернизации нужны очень немалые, особенно в области инфраструктурных и социальных проектов».

Конечно, сойти с пресловутой нефтегазовой экспортной «иглы» в короткие сроки невозможно. Это и политический вопрос, ведь российское сырье – своего рода гарантия долгосрочных партнерских взаимоотношений со многими европейскими странами. Напомним, однако, что возможные негативные последствия экономической и политической зависимости страны от роста экспорта нефтегазового сырья даже в дружественные европейские страны руководство СССР предсказывало еще около 60 (!) лет назад, когда был сформирован Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). На совещании руководителей восточноевропейских стран в Москве в январе 1949-го, провозгласившем создание СЭВ, Иосиф Сталин заявил: «...Мы, конечно, будем его (энергетическое сырье) поставлять на льготных условиях, но у вас есть собственные ресурсы такого сырья. Пусть его не так много, как в СССР, но его нужно по максимуму использовать и перерабатывать. И проводить тщательную геологоразведку. Строить длинные трубопроводы в Восточную Европу из нашей страны – это дорого, долго и наверняка приведет к тому, что вы «привыкните» к этим поставкам, забросите ваши отрасли по переработке такого сырья и геологоразведку. А если у нас возникнут временные проблемы с добычей или транспортировкой или если у вас резко подскочит потребление, вероятно, будете обвинять СССР в срыве поставок и требовать их увеличения». Тогда же было решено составить баланс спроса и предложения нефти и нефтепродуктов по всему СЭВ, он был сверстан к 1951 году. Но со второй половины 50-х в Москве, по политическим и экономическим причинам, возобладала линия на сырьевую, в особенности нефтяную «подпитку» почти всех стран – членов СЭВ. А в 60-х эта линия распространилась на западноевропейские страны и Японию.

И предсказанная «вождем народов» ситуация с советскими поставками нефти все-таки сложилась: в Чехословакии в канун «Пражской весны» 1968-го и в Польше в 1980-м, перед введением военного положения...

Упомянутое выше мнение Владимира Путина о несправедливости цен на российскую нефть, должно быть, сложилось из оценки всех аспектов проблемы: технологического, экономического и политического. Действительно, эта проблема имеет прямое отношение к формированию равноправного экономического порядка в мире. А решать ее целесообразно в рамках международных переговоров стран – экспортеров и импортеров углеводородов, при участии международных отраслевых организаций.

Автор: АЛЕКСЕЙ ЧИЧКИН

Президент Филиппин Бенигно Акино требует от КНР прекратить вторжения в спорные районы в Южно-Китайском море и заявляет, что его страна не склонится перед брошенным ей вызовом, передает в пятницу агентство Ассошиэйтед Пресс.

"Мы не позволим запугивать себя, хотя в сравнении с ними мы крошечное государство. Мы считаем, что у нас есть очень веские основания сказать "перестаньте вторгаться на нашу территорию", - заявил он в интервью агентству.

Акино рассказал также, что его страна завершила нефтеразведку в районе банки Рид, расположенной примерно в 130 километрах от западной филиппинской провинции Палаван, и что перспективы добычи выглядят "очень хорошими".

Он, однако, отказался сообщить подробности, опасаясь дальнейшего усиления напряженности вокруг этого спорного района, отмечает Ассошиэйтед Пресс.

На архипелаг Спратли (Наньша) и группу островов Сиша (Парасельские острова) полностью или частично претендуют сразу пять стран - Бруней, Вьетнам, Китай, Малайзия, Филиппины.

В последние дни споры вокруг этого района значительно обострились.

Чье море?

Как заявил на этой неделе официальный представитель президента Филиппин Эдвин Ласиерда (Edwin Lacierda), официальная Манила впредь будет использовать применительно к Южно-Китайскому морю название "Западно-Филиппинское море".

"Подобным переименованием мы демонстрируем активную позицию, которая упрочивает наши притязания на спорные воды и имеющиеся там природные ресурсы", - отметил в этой связи в беседе с местным телеканалом ABS-CBN влиятельный депутат филиппинского парламента Уолден Белло (Walden Bello).

"Китай ведет себя, как задира, пытаясь установить доминирование над морскими ресурсами, которые - что очевидно - находятся в пределах территории Филиппин", - сказал он.

Между тем, высокопоставленный сотрудник президентской администрации Рики Каранданг (Ricky Carandang) заявил ABS-CBN, что МИД Филиппин готовит для ООН доклад о вторжениях КНР в территориальные воды этой страны.

"Передача его (доклада) ООН не должна занять много времени", - отметил он, добавив, что аналогичный доклад будет направлен и девяти остальным странам-членам Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

"Многие из наших друзей в АСЕАН знают о различных произошедших инцидентах, точно так же, как мы знаем о различных инцидентах, имевших место между Китаем и Вьетнамом", - заключил Каранданг.

Согласие не соглашаться

В свою очередь, министр иностранных дел Филиппин Альберт дель Росарио (Albert del Rosario) сообщил телеканалу, что в ходе его недавней встречи с послом КНР стороны "согласились не соглашаться" по этому вопросу и далее.

"Я сказал ему: вот наша позиция. Мы хотим, чтобы она была ясна, мы хотим быть конкретными. Если существует несогласие, давайте согласимся не соглашаться - точно так же, как я не согласен с их позицией", - рассказал он.

В итоге стороны договорились держать открытыми линии связи и продолжать диалог, добавил министр.

"Мы прекрасно поняли друг друга", - заключил глава МИД Филиппин.

К спорному району идут корабли

После того, как ВМС Филиппин удалили на этой неделе несколько установленных китайцами в спорном районе вех и официально заявили о намерении вести "активную оборону" этого района, Пекин направил в Сингапур одно из своих самых современных и мощных гражданских патрульных судов Haixun 31, которому предстоит пройти близ архипелага Спратли и группы островов Сиша, сообщают в пятницу филиппинские СМИ.

Ожидается, что китайское судно, которое не имеет мощного вооружения, но несет на борту вертолет, будет выполнять задачи "защиты морского судоходства" в спорном районе. По данным филиппинского новостного интернет-портала GMA News, это сведется к осмотру находящихся в спорном районе морских бурильных установок и инспекции оказавшихся там иностранных судов.

Официально Филиппины заявили о том, что данная акция КНР не является поводом для беспокойства.

"Насколько мы понимаем, это (просто) направляющееся в Сингапур гражданское судно. А потому это нечто, не выходящее за рамки обыденного", - сказала заместитель официального представителя филиппинского президента Абигайль Валте (Abigail Valte).

Однако в спорный район немедленно начал выдвигаться самый крупный (хотя и устаревший) корабль, имеющийся у филиппинских ВМС - их флагман Raja Humabon, сообщает ABS-CBN.

Вместе с тем, заместитель министра обороны Филиппин Эдуардо Батак подчеркнул в пятницу, что передвижения филиппинского корабля являются не ответом на действия Пекина, а "рутинным патрулированием" территориальных вод его страны.

"Они (китайцы) патрулируют свои территориальные воды, а мы патрулируем свои территориальные воды", - добавил замминистра обороны. Михаил Цыганов

Филиппинская администрация уверена в мирном решении спора между рядом стран региона и Китаем из-за островов в Южно-Китайском море, заявил официальный представитель президента Филиппин Эдвин Ласиерда (Edwin Lacierda).

"Мы хотели бы немедленно подчеркнуть, что мы уверены и исполнены надежды на то, что по этому вопросу будет достигнуто мирное урегулирование. Мы смогли встретиться с китайским послом, и он подтвердил, что его страна занимает такую же позицию, призывая к мирному разрешению (конфликта) в Западно-Филиппинском море", - цитирует его слова во вторник национальное информационное агентство ПНА.

Ласиерда пояснил, что официальная Манила впредь будет использовать применительно к Южно-Китайскому морю название "Западно-Филиппинское море".

Как отметил в этой связи в беседе с местным телеканалом ABS-CBN влиятельный депутат филиппинского парламента Уолден Белло (Walden Bello), "подобным переименованием мы демонстрируем активную позицию, которая упрочивает наши притязания на спорные воды и имеющиеся там природные ресурсы".

"Китай ведет себя, как задира, пытаясь установить доминирование над морскими ресурсами, которые - что очевидно - находятся в пределах территории Филиппин", - сказал он.

Между тем, военно-морские силы Вьетнама провели в понедельник учения в районе спорных островов в Южно-Китайском море. Отношения между Китаем и Вьетнамом обострились 9 июня, когда вьетнамские власти сообщили, что китайское рыболовецкое судно преднамеренно прорвало кабель для сейсмических исследований, который укладывало исследовательское судно вьетнамской нефтяной компании Petrovietnam у островов Спратли.

В пятницу МИД КНР потребовал от Вьетнама прекратить хозяйственную деятельность в районе островов Спратли и не препятствовать работе китайских рыбаков в этом районе, а также высказал свою версию событий: вьетнамский корабль якобы некоторое время тащил китайское судно за собой кормой вперед, "подвергая опасности жизнь китайских рыбаков". Лишь после того, как китайский экипаж обрезал снасти, судам удалось расцепиться, заявляют китайские представители.

На архипелаг Спратли (Наньша) и группу островов Сиша (Парасельские острова) полностью или частично претендуют сразу пять стран - Бруней, Вьетнам, Китай, Малайзия, Филиппины. Михаил Цыганов

В Британии 220 тыс. человек владеют недвижимостью, стоимость которой превышает £1 млн (€1,1 млн). А на самой дорогой улице Лондона Kensington Palace Gardens, которую в народе прозвали «бульваром миллиардеров», дом стоит в среднем £19,2(€22 млн).

Несмотря на недавнее падение цен на недвижимость, в Британии по-прежнему насчитывается 5,9 тыс. улиц, средняя цена дома на которых превышает £1 млн. 2,2 тыс. дорогих улиц находятся в Лондоне, передает The Guardian.

Согласно исследованию портала о недвижимости Zoopla, самым дорогим районом для проживания в Британии является Кенсингтон, расположенный в западной части Лондона. Средняя стоимость недвижимости там составляет £1,7 млн.

Рейтинг самых дорогих улиц в очередной раз возглавила Kensington Palace Gardens. На этой эксклюзивной улице собственные дома имеют представители королевских семей Саудовской Аравии и Брунея, российские олигархи и богатейшие жители Британии.

Кипрская Kulczyk Oil Ventures Limited приступила к бурению скважины «Ольговская-14» (Ольговское месторождение, Луганская обл.), говорится в сообщении компании для Варшавской фондовой биржи. Новая скважина расположена в 4 км от «Ольговской-8», ее запланированная глубина составляет 2,8 тыс. м, сообщает «Интерфакс-Украина».

По расчетам Kulczyk, бурение новой скважины займет около 35 дней.

Напомним, в текущем году компания уже пробурила скважины «Ольговская-8» и «Ольговская-9» и планирует в скором времени приступить к их тестированию.

В январе-марте 2011 г. Kulczyk увеличила среднесуточный уровень добычи газа в Украине на 5,26% по сравнению с IV кварталом 2010 г. – до 171,034 тыс м3.

Ранее Kulczyk Oil в результате проведенной переоценки увеличила оценку условных ресурсов (запасов) на своих углеводородных месторождениях в Украине (в категории 2С - лучшая оценка) в 5,3 раза – до 77,9 млрд куб. футов (или 13 млн барр. нефтяного эквивалента).

Kulczyk Oil принадлежит крупному польскому бизнесмену Яну Кульчику. В середине июля 2010 г. компания опосредованно приобрела за $45 млн у Gastek LLC (США) 70% акций компании «Куб-Газ», непосредственным владельцем 100% акций «Куб-Газа» стала компания Loon Ukraine, на 70% принадлежащая Kulczyk Oil, 30% принадлежат Gastek LLC (Калифорния, США).

Основные активы «Куб-Газа» состоят из месторождений газа в Восточной Украине в Днепровско-Донецком бассейне.

Портфель Kulczyk Oil Ventures Inc., помимо украинских, включает и активы в Брунее и Сирии.

Компания восходящего солнца. Перспективы. Волнения в газодобывающих странах Ближнего Востока и Северной Африки совпали с ростом спроса на «голубое топливо» на фоне катастрофы в Японии. У «Газпрома» появился шанс упрочить присутствие в Европе. Надолго ли?

Последние два года «Газпрому» не слишком везло. В 2009–2010 годах главная житница российского бюджета столкнулась с наиболее масштабным падением спроса за всю свою историю. И причиной тому не только кризис: доля концерна на и без того сократившемся европейском рынке снизилась в 2009 году на 2 п.п. до 23%, так как потребители предпочли закупать газ по более низким ценам у поставщиков из Северной Африки и Ближнего Востока. Те просто завалили страны Евросоюза сжиженным природным газом (СПГ), что привело к обвалу цен на спотовом рынке. Не помогло ни час­тичное восстановление спроса в 2010-м, ни уступки «Газпрома» по цене. Объем поставок монополии в Европу по итогам прошлого года составил всего 139 млрд кубометров – меньше, чем даже в кризисный 2009-й. На этом фоне не слишком успокаивала мантра, которая в том или ином виде регулярно звучит из уст топ-менеджеров «Газпрома»: за Европой – будущее. Резонный вопрос: почему, ведь продолжающаяся либерализация с ростом тарифов на 15% ежегодно открывает концерну неплохие перспективы на внутреннем рынке, а европейских потребителей вполне могли бы заменить развивающиеся азиатские страны?

Дома хуже. До 1 января 2015 года внутренние цены на газ для промышленных потребителей будут повышаться на 15% ежегодно. Это происходит в рамках «переходного периода» на пути к равнодоходным с европейскими ценам на «голубое топливо», что значительно увеличит рентабельность российских производителей газа. Аналитики Банка Москвы подсчитали: дополнительная выручка концерна за следующие три года на внутреннем рынке составит около $25 млрд, что с лихвой компенсирует увеличение НДПИ на газ (около $6 млрд). Казалось бы, пора «Газпрому» перестать строить дорогостоящие экспортные трубопроводы в Европу и полностью переключиться на Россию. Но, во-первых, кто тогда будет зарабатывать для страны валюту, во-вторых, не останется места или для независимых производителей, если монополия включит свой административный ресурс, или для самого «Газпрома».

По мере повышения энергоэффективности российской экономики и роста цен внутренний спрос будет демонстрировать крайне сдержанную динамику. «Производителям, скорее всего, придется идти на уступки как по обязательствам по минимальной выборке газа, так и по цене, – полагает аналитик ИФД «Капиталъ» Виталий Крюков. – Независимые игроки будут очень активно наращивать производство и сбыт газа на более конкурентоспособных условиях, нежели «Газпром». Навес предложения ожидается значительный». В частности, государство требует от нефтяных компаний утилизировать, а не сжигать в факелах, 95% попутного нефтяного газа. Но основным локомотивом ослабления монопольного положения концерна станет «Новатэк», в числе крупнейших акционеров которого состоит Геннадий Тимченко, известный своими связями в высших эшелонах власти: его доля в добыче за ближайшую пятилетку может вырасти с 6 до 10% – почти вдвое! Напротив, согласно государственному плану развития отрасли, доля «Газпрома» к 2030 году сократится с нынешних 78 до 70%. «В долгосрочной перспективе около половины внутреннего спроса может удовлетворяться независимыми компаниями», – констатирует Виталий Крюков.

С Китаем тоже засада. С одной стороны, есть надежная сырьевая база для поставок российского газа в азиатские страны в виде недавно приобретенной «Газпромом» Ковыкты, расположенной в Иркутской области, а также наличие в портфеле Чаяндинского месторождения в Якутии. Вот только России и Китаю никак не удается договориться о цене поставок. «Строительство газопровода – капиталоемкое предприятие: по оценкам, на него придется потратить около $15 млрд, – говорит старший аналитик «Арбат Капитала» Виталий Громадин. – Между тем, Китай продолжает наслаждаться дешевым трубопроводным газом из Средней Азии и танкерными поставками СПГ, никак не воспринимая газпромовский принцип равнодоходности с европейским направлением. При этом Китай не соглашается даже на пункт долгосрочного контракта по примеру европейского, в котором обязуется покупать порядка 85% оговоренных объемов». Пока Китай не столкнется с дефицитом газа, конкурировать с поставками из Средней Азии Россия вряд ли сможет, соглашается Дмитрий Александров из «Универа».

Переплата за стабильность. Но за последние месяцы ситуация на мировом газовом рынке сильно изменилась. Политическая нестабильность на Ближнем Востоке и в Северной Африке заставила европейских потребителей вернуться к российскому газу. Исчезло основное препятствие в виде спотовых цен: впервые за последние два года они превысили контрактные цены «Газпрома» ($369 за тыс. кубометров против $327 по договорам концерна в первом квартале). События в Тунисе и Египте быстро отразились гражданской вой­ной в Ливии, волнениями в Алжире, Йемене, Сирии, Омане и Бахрейне. Весь регион стал крайне нестабильным. Это заставляет аналитиков переоценивать риски срыва поставок даже из Саудовской Аравии.

Европейские страны, особенно южные, вынуждены искать более безопасные источники поставок в краткосрочной перспективе. Это предоставляет «Газпрому» новые возможности для усиления своих позиций на ключевых рынках – в Италии (44% потребления газа обеспечивают страны Ближнего Востока и Северной Африки), Турции (31%), Франции (26%) и Великобритании (9%) – на всех них в 2010 году наблюдалось снижение продаж российского газа. Так, объемы экспорта компании в Турцию (второй крупнейший рынок «Газпрома» в дальнем зарубежье после Германии) снизились на 10%, в Италию (рынок № 3 ) упали на 31%. Во Францию и Великобританию сократились на 3 и 7% соответственно.

По оценке аналитиков «ТКБ Капитала», на замещение экспорта СПГ в Европу из стран, охваченных волнениями (при условии, что поставки газа по трубопроводам из них останутся на прежнем уровне), «Газпром» мог бы заключить дополнительные контракты объемом 17 млрд кубометров в год в краткосрочной перспективе, а в среднесрочной – увеличить экспорт газа в Европу по долгосрочным контрактам на 12% до 156 млрд кубометров. «При средней цене в $350 за тысячу кубометров (прогноз «Газпрома» на 2011 год) это добавит в копилку концерна дополнительные $6 млрд ежегодно», – подсчитала Евгения Дышлюк из «ТКБ Капитала».

Диверсификация поставок топлива является одной из основных целей международной политики ЕС. Никто в Европе не хочет слишком зависеть от «Газпрома». До сих пор расчет был на две разные региональные группы поставок: Ближний Восток с Северной Африкой и Центральная Азия. Однако каждое из этих направлений потенциально проблематично. При этом Северная Африка стала проблематичной реально. Надолго? Вмешательство НАТО в ливийский конфликт пока не привело к какому-либо осязаемому результату. Ситуация, вопреки заверениям натовских генералов, патовая. Заместитель командующего операцией в Ливии, контр-адмирал Рассел Хардинг заявил агентству AFP, что в последние 24 часа «противники передвигаются туда-сюда на дороге между городами Брега и Адждабия». Но кому бы ни досталась имеющаяся нефтегазовая инфраструктура, она будет крайне уязвимой. И для восставших, и для лояльных Каддафи сил трубопроводы в пустынной и редконаселенной местности будут исключительно удобной целью.

Максимальный выигрыш, который может получить «Газпром» в этой ситуации, – реализация собственного трубопроводного проекта «Южный поток» с прогнозной мощностью до 63 млрд кубометров в год. Поставки с него способны полностью заместить газ из Алжира, Ливии и Египта на южноевропейских рынках. Но рассчитывать на это преждевременно, вносит нотку скептицизма Виталий Крюков. «Ливия остановила экспорт газа, но рано или поздно он будет восстановлен, – поясняет эксперт. – Также могут не оправдаться и чрезмерно раздутые ожидания рынка относительно Японии».

Сомнительные перспективы. В результате мартовского землетрясения и последующего цунами Япония потеряла и закрыла части атомных мощностей. Основная нагрузка по их замещению ляжет на газовые ТЭЦ, которые обычно обеспечивали четверть выработки всей электроэнергии в стране. Аналогичная ситуация складывалась и в моменты отключения АЭС после землетрясений в предыдущие годы, но тогда и последствия не были сравнимы с происходящим в Фукусиме. Насколько велик потенциал? В последнее время газовые мощности в Японии были загружены всего на 45%.

«Газпром», конечно, не мог упустить шанс на дополнительные доходы. Монополия попыталась сработать сразу с двух сторон. Она попыталась договориться, во-первых, о повышении объемов поставок СПГ в Японию со своего единственного крупного проекта по сжижению газа «Са­халин-2». Во-вторых, о перераспределении ролей на ми­ровом рынке: Европа отказывается от некой части СПГ, за­мещая его трубопроводным газом, а высвободившиеся объемы идут в Страну восходящего солнца. «У меня есть большие сомнения в необходимости подобной своп-сделки, – размышляет Виталий Громадин. – Последние годы происходило комфортное насыщение газового рынка благодаря вводу новых проектов поставок СПГ (за последние пять лет мировые мощности по сжижению газа удвоились – «Ф.»). Повышенный спрос Японии могут обеспечить другие поставщики».

«Пока страна полностью удовлетворяет дополнительный спрос на СПГ за счет поставок со стороны азиатских и арабских стран, – соглашается Виталий Крюков. – В этом году ожидается рекордный объем предложения СПГ на мировом рынке. Нет ничего удивительного, что для увеличения поставок в Японию были задействованы свободные мощ­ности, например в Брунее и Малайзии. Дополнительные партии СПГ предлагают Катар и другие. В перспективе избыток предложения газа останется, хотя этот «навес» может стать немного меньше». Кроме того, Япония будет стремиться повысить энергоэффективность и увеличить долю возоб­новляемых источников энергии, так что ожидания сильного роста потребления газа этой страной в долгосрочном плане раздуты.

Есть третий путь, как «Газпром» может выиграть от японской катастрофы. Многие страны, особенно в Европе, под давлением испуганного населения решили приостановить реализацию своих атомных программ. В Банке Москвы подсчитали, что ежегодный экспорт российского концерна за счет роста европейской газовой генерации (прежде всего в Германию, где атомные мощности обеспечивают четверть общего потребления электроэнергии) может увеличиться по сравнению с 2010 годом на 7%. Но не все так очевидно. «Глобального отказа от атомной энергии не произойдет, поскольку реальной альтернативы по соотношению стоимость/экологичность у человечества нет, – говорит старший аналитик «Грандис Капитала» Дмитрий Терехов. – Хотя можно ждать массового вывода из эксплуатации атомных реакторов первого поколения. Но этот процесс коснется только развитых держав – в развивающихся странах и без того стоят более новые блоки».

Заместитель генерального директора по науке Института энергетической стратегии Алексей Громов добавляет, что в наибольшей степени авария в Фукусиме отразится на ядерной энергетике тех стран, где, с одной стороны, сильны позиции «зеленых» и противников атомной энергетики в принципе, а, с другой, власти в максимальной степени учитывают общественное мнение. «Так что европейская энергетика, которая совсем недавно с большим трудом преодолела общественное сопротивление строительству новых атомных станций, сегодня рискует вообще заморозить большинство новых проектов в этой сфере, – прогнозирует Алексей Громов. – К чему это приведет? К увеличению поставок природного газа в Европу». А «Газпрому» только этого и надо. Анна Золотая, Александр Зотин

Украина изучает возможность своего участия в проектах по добыче нефти и газа в Брунее. Об этом сообщил министр иностранных дел Украины Константин Грищенко, передает «Интерфакс-Украина».

«У нас уже накоплен определенный опыт работы по поиску и добыче нефти. В первую очередь, пока еще нефти – газа мы еще не касались. Нам интересно понять возможность, можем ли мы в какой-то мере приобщиться к проектам, которые будут разрабатываться в этой стране (Брунее. – OilNews) в будущем», – сказал К. Грищенко по итогам двухсторонних переговоров президента Украины Виктора Януковича и султана Брунея Хассанала Болкиаха в среду в Бандар-Сери-Бегаване (Бруней).

Напомним, ранее Украина проявила заинтересованность в добыче нефти и газа на территории Венесуэлы.

Также поднимался вопрос о возможности добычи Украиной нефти в Арабских Эмиратах и Иране.

Индонезия, которая испытывает острый дефицит электрической энергии, не откажется от планов строительства АЭС после катастрофы в Японии, заявляют местным СМИ ведущие специалисты "страны трех тысяч островов".

Две атомные электростанции, которые правительство страны намерено построить к 2025 году на островах Банка и Белитунг у восточного побережья Суматры, будут на 40 лет более современными, чем столкнувшиеся с проблемами японские АЭС "Фукусима-1" и "Фукусима-2", заявил в среду газете Jakarta Globe официальный представитель Национального управления ядерной энергетики (BATAN) Индонезии Ферхат Азиз (Ferhat Aziz).

"Нет нужды беспокоиться, поскольку у нас есть и другие (не характеризующиеся повышенной сейсмической активностью) районы - такие как Калимантан и южная часть Суматры", - добавил он.

Японские уроки неприменимы. На японских АЭС "Фукусима-1" и "Фукусима-2" после самого сильного в истории страны землетрясения был введен режим ЧС из-за выхода из строя систем охлаждения. В субботу, понедельник и вторник на "Фукусиме-1" произошли взрывы соответственно на первом, третьем и втором реакторах. Была объявлена эвакуация жителей в радиусе 20 километров. Позднее во вторник правительство Японии сообщило о пожаре на четвертом блоке АЭС, а также повышении температуры на пятом и шестом блоках. Из-за произошедших взрывов водорода и пожара на четвертом блоке произошла утечка радиации в атмосферу. Уровень радиации на станции сейчас представляет угрозу для здоровья.

"Нам больше повезло, чем Японии, поскольку у нас есть относительно безопасные районы", - считает и эксперт по вопросам землетрясений престижного Бандунгского технологического института Ирван Мейлано (Irwan Meilano).

В частности, к ним относятся северное побережье наиболее населенного острова страны Явы, острова Банка и Белитунг, а также третий по величине остров планеты Калимантан, который Индонезия делит с Малайзией и Брунеем.

Предлагаемые для размещения двух первых индонезийских АЭС места не подвержены ни риску землетрясений, ни угрозе цунами, заявил и глава Национального управления энергетического регулирования (Bapeten) Натио Ласман (Natio Lasman).

"Bapeten ни в коем случае не рекомендовало бы создание АЭС в западной части Суматры или на южном побережье Явы - близ тектонических разломов", - сказал он. Однако в провинции Банка и Белитунг положение совершенно иное, заключил эксперт.

Меньшее из двух зол. "Нам надо думать на два десятилетия вперед. А что мы будем делать тогда, чтобы удовлетворить спрос на электричество?" - риторически спрашивает глава BATAN Худи Хастово (Hudi Hastowo), слова которого цитирует газета Jakarta Globe.

Дефицит электроэнергии является одной из самых острых проблем для быстро растущего населения четвертой по этому показателю страны мира, особенно - для ее перенаселенного главного острова Ява. На небольшом (в сравнении с такими гигантами, как Калимантан, вторым по величине на планете островом Новая Гвинея или шестой по размерам Суматрой) острове, на который приходится лишь 7% территории страны, проживает примерно 60% из 240 миллионов индонезийцев. Неудивительно, что Ява является одним из самых густонаселенных районов мира.

Тем не менее, при принятии окончательного решения будет учтено мнение местного населения, говорит глава BATAN. Так, еще шесть лет назад правительство Индонезии намечало в текущем году приступить к возведению АЭС мощностью в 6 тысяч мегаватт в провинции Центральная Ява поблизости от горы Муриа. Однако позже эти планы были отложены в связи с протестами местных жителей. "Но Муриа - лишь одна из многих опций", - подчеркнул Хастово.

Малайзия согласна. Похожие мнения высказываются и в ряде других стран, входящих в Ассоциацию государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН).

"У нас есть время для проведения тщательных исследований, и правительство ничего не будет скрывать от своего народа", - заявил министр энергетики Малайзии Питер Чин Фа Ку (Peter Chin Fah Kui).

Прошлым летом власти этой страны заявили о намерении построить к 2021 году первую атомную электростанцию мощностью в 1 тысячу мегаватт, таким образом удовлетворив растущий спрос на энергию в стране. Место для реализации проекта оценочной стоимостью в 2,5-4 миллиарда долларов еще не определено, однако уже известно, что АЭС будет построена в более густонаселенной полуостровной части страны, причем при выборе места будут использованы международные стандарты.

Являющаяся членом МАГАТЭ Малайзия также обеспечит выполнение самых жестких стандартов безопасности, подчеркнул министр. Михаил Цыганов

Власть союза "и"

Регионализм в Азии и интересы великих держав

Резюме: До кризиса США и Китай считали усилившуюся экономическую взаимозависимость позитивным и полезным явлением. Однако с началом рецессии Пекин стал серьезно сомневаться в целесообразности отношений взаимозависимости с Соединенными Штатами, в частности, поставив под вопрос роль американского доллара.

Сегодня все более очевидно, что ведущей силой регионального развития в Азии является Китай. Когда речь заходит о лидерстве здесь Пекина, единственное, что вызывает полемику, – это способность КНР доминировать над другими странами и потеснить Америку с позиции гегемона в данной части мира. Китай участвует в «Большой двадцатке» и уже стал одним из самых важных членов клуба ведущих экономик мира. Но сможет ли он одновременно быть быстрорастущей мировой державой и региональным партнером, который помогает мелким и крупным экономикам Азии получать равные и справедливые блага от мирового правления Пекина?

Впрочем, есть и другая довольно популярная идея о том, что лидером азиатского регионализма способна стать Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Но такая мысль, похоже, игнорирует законы гравитации – ведь страны АСЕАН сравнительно малы, бедны либо слабы, а то и сочетают в себе все эти качества вместе взятые. Многие американцы в упор не видят этой группы государств, не говоря уже о том, чтобы отдавать ей предпочтение. В сознании американцев реальной силой в Азии является Китай и, возможно, Индия.

Однако именно АСЕАН сыграла ключевую роль в подписании экономических соглашений и договоров о свободной торговле между странами Азии, и именно она организовывала важнейшие встречи и обеспечивала подписание соглашений, которые знаменовали собой определенные вехи в азиатской дипломатии. Соединенным Штатам следует признать роль, которую Китай и АСЕАН играют в укреплении азиатского регионализма, и найти способы взаимодействия с обоими субъектами. В более широком смысле необходима переоценка той роли, которую играют взаимозависимость и сотрудничество перед лицом кризиса. Чтобы добиться процветания и мира в грядущие годы, нам следует осознать значение союза «и».

Смысл отношений между Китаем и АСЕАН

Минувшим летом в Южно-Китайском море возникла напряженная ситуация, когда Китай задержал на спорной территории девять вьетнамских рыбаков. После того как Пекин отказался отпустить моряков на родину, потребовав от капитана заплатить дополнительный штраф, Вьетнам поднял дипломатические ставки и потребовал освободить их немедленно и без всяких предварительных условий. Спустя неделю Китай отпустил рыбаков, но инцидент продемонстрировал всю щекотливость ситуации в Южно-Китайском море и озабоченность стран региона по поводу того, что стремление Китая очаровать своих соседей частенько уступает место дипломатии «насупленных бровей».

Однако во время кризисов 1997–1998 и 2007–2009 гг. Китай прилагал настойчивые и всеобъемлющие усилия к тому, чтобы приобретать друзей и оказывать влияние на Юго-Восточную Азию. Эти усилия не ограничивались экономикой, туризмом и преподаванием языка, но охватывали также сферу безопасности и внешней политики. АСЕАН, в принципе, не слишком беспокоит агрессивность КНР. Закат коммунистической идеологии в этой стране привел к спаду повстанческих движений в Юго-Восточной Азии. Китай – это не демократия, но мало кто в Азии считает это препятствием для более тесных отношений с Пекином – в частности потому, что КНР присоединилась к Договору АСЕАН о дружбе и сотрудничестве. Помимо всего прочего, этот договор предусматривает обязанность подписавших его стран разрешать возникающие споры исключительно мирным путем. Для АСЕАН Договор о дружбе и сотрудничестве стал лакмусовой бумажкой для проверки возможности налаживать более тесные и дружественные связи не только между странами-членами, но и во всем регионе.

Это возвращает нас к проблематике Южно-Китайского моря. В 2002 г. Китай договорился о кодексе поведения в отношениях со странами АСЕАН. Хотя данный Кодекс не имеет обязательного характера, Китай согласился принять определенные рамки поведения в отношении соседей. Китайский посол в АСЕАН Сюэ Ханьцинь говорила мне, что со странами, предъявляющими территориальные претензии, такими как Бруней, Филиппины, Малайзия и Вьетнам, Пекин продолжит двусторонние обсуждения по наиболее существенным вопросам, касающимся суверенитета. По мнению Китая, именно такой режим диалогов наиболее предпочтителен, поскольку тогда дискуссии, которые обещают быть особенно болезненными, не затронут АСЕАН в целом.

Тем не менее некоторые из «истцов» в Юго-Восточной Азии предпочли многосторонний подход. На карту поставлены государственные интересы, потенциальные энергетические ресурсы и морские маршруты. Все эти темы ведут к росту напряженности. Однако до недавнего времени Китай был озабочен тем, чтобы спорные вопросы не отравляли общий дух сотрудничества в регионе.

До сих пор мягкая сила Пекина была не на должной высоте – по крайней мере соседние страны не жаждут быть похожими на Китай или подражать ему, особенно в том, что касается политического устройства. Все большее число азиатских обществ ценят и поддерживают демократию. Самым ярким примером является Индонезия, которая совершила разворот на 180 градусов, оправившись после долгих лет авторитарного режима Сухарто. Однако Китаю удалось найти способы, как в долгосрочной перспективе уменьшить озабоченность по поводу Южно-Китайского моря и своей бурно развивающейся экономики, а также эффективнее использовать выгоду от сотрудничества, несмотря на эпизодическое обострение отношений.

Роль АСЕАН в Азии как хозяина

АСЕАН все еще обвиняют в том, что это узкопрофессиональный форум, но зато ассоциации удалось достичь того, что другим оказалось не под силу. Например, АСЕАН свела представителей Китая и Японии. Когда эти два госдарства не общались напрямую, они тем не менее встречались на общих собраниях, проводимых в рамках ассоциации. В 1999 г. по инициативе АСЕАН лидеры Китая, Японии и Южной Кореи впервые согласились вместе позавтракать. В то время контакты между тремя азиатскими гигантами были настолько ограниченными, что даже такое неформальное мероприятие привлекло внимание средств массовой информации как первый «саммит».

Три лидера в течение часа обсуждали вопрос о членстве Китая в ВТО – японский и корейский лидеры поддержали кандидатуру Пекина в качестве полноправного члена этой международной экономической организации. Агентство «Синьхуа» цитировало научного сотрудника Китайской Академии общественных наук Цзинь Сидэ, который сказал следующее: «Лидеры трех соседних государств впервые за последнее тысячелетие сели за один стол». Японская газета Daily Yomiuri также высоко оценила встречу руководителей трех стран, но сделала упор на обсуждавшихся ими темах региональной безопасности и озабоченности в связи с намерением Северной Кореи разработать ядерное оружие. Подобного рода противоречивые сообщения и акценты в СМИ разных стран наглядно продемонстрировали продолжающиеся разногласия между гигантами Северо-Восточной Азии. Даже просто встречаясь за завтраком, они не смогли договориться об общей повестке дня. Трения между отдельными азиатскими странами продолжаются и сегодня – в первую очередь это касается Китая и Японии.

Тем не менее становится понятным, почему АСЕАН, не имея военной мощи или существенного экономического веса, стала ключевым региональным игроком, умело сглаживающим разногласия между более могущественными странами Азии. АСЕАН выполняет важную функцию, организуя ключевые азиатские встречи и вырабатывая приемлемую для всех повестку дня. В каком-то отношении кандидатура ассоциации в качестве посредника была принята по умолчанию в связи с сомнениями, возникшими относительно лидерства других стран региона. Отсутствие у АСЕАН властных амбиций снискало этой организации доверие стран Азии.

Однако АСЕАН не благодушествует, она стремится быть примером сотрудничества в Азии, а также формулировать принципы и создавать возможности для взаимодействия более крупных государств и внутри всего региона. Это опять же итог кризиса 1997–1998 годов. Выйдя из кризиса, азиатские страны пожелали наладить более тесное сотрудничество, «заново изобрести» АСЕАН и создать свое сообщество. На саммите 2003 г. лидеры АСЕАН объявили о планах ускорить развитие сообщества, основанного на трех столпах: взаимопонимании и сотрудничестве в экономике, политической безопасности и социокультурной сфере.

Акцент был сделан на экономической интеграции. После кризиса 1997–1998 гг. страны-члены стали свидетелями беспрецедентного экономического роста Китая, а в последнее время и Индии. Если до 1997 г. показатели прямых зарубежных инвестиций и другие экономические индикаторы были весьма благоприятны для стран АСЕАН, то статистика за последнее десятилетие свидетельствует о том, что Китай и Индия растут намного быстрее, чем мелкие и средние экономики региона. Осознавая эти тенденции, лидеры АСЕАН стремятся быстрее двигаться к созданию единого рынка емкостью более 500 млн человек. Будучи меньше рынков Китая и Индии, подобный единый рынок в рамках АСЕАН мог бы значительно превзойти по размерам любой отдельно взятый национальный рынок стран-членов.

Желание создать единый рынок также подтолкнуло к изменению и укреплению институтов и норм, действующих внутри ассоциации. Разработан Устав АСЕАН – формальный договор, в котором сформулированы принципы и основы коллективной деятельности. Также предусмотрен механизм пересмотра и совершенствования норм и правил для обеспечения возможности развития единого товарного рынка в рамках ассоциации. Одобренный в декабре 2008 г., этот Устав представляет собой «конституционный механизм» и знаменует конкретные перемены. В нем изложены исторические цели, суть которых сводится к поддержанию и углублению безопасности и стабильности в регионе, дальнейшему укреплению мира и связанных с ним ценностей, повышению региональной устойчивости и сохранению в Юго-Восточной Азии безъядерной зоны, свободной также и от всех других видов оружия массового уничтожения. Но в Уставе сформулированы и более честолюбивые цели, такие как экономическая интеграция и создание единого рынка, а также развитие демократии, прав человека и надежного управления.

Обозреватели и аналитики расходятся в оценках того, как на самом деле складываются отношения Китая и АСЕАН. Некоторым представляется, что Пекин все больше очаровывает членов АСЕАН и начинает доминировать в организации. Но горячие сторонники и приверженцы АСЕАН считают, что им удалось добиться от быстро усиливающегося Китая уважения к региональным нормам сотрудничества и мира. Как уже ранее отмечалось, даже когда лидеры Китая и Японии не контактировали друг с другом на высшем уровне, они встречались в более широком контексте на форумах АСЕАН вместе с лидерами других стран региона.

Борьба за влияние продолжается, но ассоциация помогает превращать ее в здоровую конкуренцию. Примером служит эволюция соглашений о свободной торговле и экономическом сотрудничестве между странами Азии. Идея такого соглашения, высказанная Китаем на очередном форуме АСЕАН, подвигла Японию на то, чтобы расширить рамки соглашения об экономическом партнерстве, которого она ранее достигла с Сингапуром. Также Япония обратилась к некоторым государствам – членам АСЕАН с приглашением заключить двусторонние соглашения о свободной торговле и обсудить более широкий и всеобъемлющий договор в целом с АСЕАН. В свою очередь, эти события подтолкнули к началу соответствующих переговоров с ассоциацией Южную Корею и Индию. АСЕАН подписала соглашения с Австралией и Новой Зеландией, став тем самым важным узлом и центром развития экономических отношений в Азии.

Этот сложный комплекс соглашений привел к появлению движения за подписание паназиатского соглашения и учреждению экономического сообщества по типу Евросоюза. На этом поле также продолжается соперничество между Японией и Китаем, которые предлагают конкурентные планы взаимодействия. Китай считает целесообразным заключение Договора между АСЕАН и тремя гигантами Северо-Восточной Азии – Китаем, Японией и Южной Кореей – под условным названием АСЕАН+3. Японцы же предлагают более широкое экономическое партнерство с участием Индии на западе, Австралии и Новой Зеландии на юге. Они профинансировали исследование экономических и других преимуществ такого обширного партнерства, проведенное новым Институтом экономики стран АСЕАН и Восточной Азии, вложив немалые деньги в популяризацию идеи среди аналитиков, лиц, формирующих общественное мнение, и официальных лиц в странах АСЕАН.

Азиатское сообщество и роль, отводимая США

Как Америка может вписаться в общую картину азиатского регионализма? Хотя налаживание взаимодействия с Соединенными Штатами желательно, многие в АСЕАН надеются, что отношения с США и Китаем одновременно будут дополнены кооперацией с Японией, Индией и другими странами. Разделяя общее настроение, мелкие и средние государства АСЕАН не хотят, чтобы их ставили перед жестким выбором – или/или. Стремление наладить новые и более глубокие связи с Соединенными Штатами отнюдь не означает, что азиаты готовы вернуться к американскому доминированию и солидаризироваться с Америкой для противодействия Китаю. Страны Азии уповают на то, что сами США будут отдавать предпочтение развитию сотрудничества, а не конфронтации и соперничеству с КНР. В случае же обострения противостояния между ними другим государствам региона придется вспомнить старую азиатскую мудрость: «Тигры с буйволами дерутся, а гибнет тростник».

Азия пытается достичь большей сплоченности, прилагая реальные усилия или предлагая планы по созданию собственного сообщества. У малых и средних государств есть веские основания стремиться к выстраиванию отношений с Китаем сообща, а не на двусторонней основе. Та же логика применима и к отношениям с Соединенными Штатами как ведущей державой мира.

Однако желание решать спорные вопросы на многосторонней основе и создать азиатское сообщество также чревато опасностями и отвлекающими моментами. Как отмечалось выше, АСЕАН сочла необходимым вынести обеспокоенность по поводу безопасности в Южно-Китайском море на многосторонний уровень, чтобы вынудить Китай согласиться с определенным кодексом поведения. Сейчас официальные лица в Пекине пытаются разбираться с самыми неприятными и трудноразрешимыми территориальными спорами на двусторонней основе, тогда как некоторые руководители АСЕАН желают сделать эти территориальные споры предметом коллективной дискуссии.

Аналогичный вызов азиатскому сообществу бросает ситуация вокруг реки Меконг, поскольку Китай контролирует ее верхнее течение и может воздействовать на государства, расположенные ниже по ее течению – Камбоджу, Лаос, Таиланд и Вьетнам. Развитие бассейна реки Меконг таит в себе большой потенциал помощи некоторым беднейшим областям, расположенным вдоль этой реки, а также ее экологической защиты. Связи АСЕАН с Китаем позволили включить ситуацию вокруг Меконга в общую повестку дня и избавить каждое из находящихся в субрегионе государств от необходимости самостоятельно вести переговоры с Китаем. Но хотя коллективные действия по-прежнему важны, иногда ассоциации трудно поддерживать единство в своих рядах, поскольку влияние Пекина на некоторые прибрежные страны существенно возросло.

В обоих случаях Соединенные Штаты могли бы с пользой взаимодействовать не только с АСЕАН, но и с Китаем и другими странами Азии. Присутствие США поможет обеспечить справедливые договоренности, соответствующие международным нормам и долгосрочной выгоде стран-участниц. И вопрос не в том, что ассоциация нуждается в американском влиянии для того, чтобы уравновесить влияние Китая. Иногда их интересы совпадают – например, в деле обеспечения беспрепятственной навигации и безопасных поставок товаров по морю (в том числе через Малаккский пролив). Что действительно необходимо, так это содружество азиатских стран, объединенных общими целями и ценностями, а также взаимодействие между ними в соответствии с этими ценностями.

Эти надежды питали первый саммит США–АСЕАН, состоявшийся в 2009 году. Те, кто думает, будто Юго-Восточная Азия оказалась под господством Китая, могут считать, что этот саммит ознаменовал собой стремление Соединенных Штатов восстановить былое влияние в регионе. Хотя отношения АСЕАН с КНР потеплели, этот регион не стал сателлитом Китая. Некоторое беспокойство остается и может снова усилиться по мере дальнейшего роста могущества и влияния Пекина. Вместе с тем готовность лидеров АСЕАН участвовать в саммите с США не следует считать антикитайской позицией. Скорее эта встреча на высшем уровне закрепила стремление группы стать средоточием региональной политической жизни, связующим звеном между всеми основными державами и экономиками, заинтересованными в Азии.

Подобный образ мышления должен быть положен в основу отношения этой группы стран и с Китаем, и с Соединенными Штатами. Новый формат участия США в многостороннем урегулировании через Восточноазиатский саммит олицетворяет собой подход, отличный от двусторонних альянсов и отношений, которые раньше характеризовали взаимодействие Вашингтона с государствами Азии. При этом двусторонние отношения между Соединенными Штатами и странами Юго-Восточной Азии чаще всего сосредоточивались на безопасности и обороне, и они будут продолжены. Более того, не исключено, что они распространятся, в частности, на Индонезию и Вьетнам и станут важным дополнением к саммитам США–АСЕАН и налаженным отношениям Америки с Таиландом, Филиппинами, а также Сингапуром, который считается «надежным другом».

Усилившийся Китай и «власть союза “и”»

Главный вызов для Соединенных Штатов в Азии – это выстраивание отношений с Китаем. Эта задача стояла перед прошлыми администрациями еще до начала кризиса. Велись энергичные дебаты о том, считать ли КНР соперником или предложить ей сотрудничество и партнерство, нужно ли сдерживать Пекин или вместе с ним решать вопросы мировой повестки дня в рамках партнерства двух сверхдержав – «Большой двойки» (G2). Кризис пролил дополнительный свет на эти дебаты, поскольку рост Китая еще больше ускорился относительно увязшей в трясине рецессии американской экономики, а это главное, что определяет отношения между двумя державами.

Изменился и другой фактор. До кризиса обе страны считали усилившуюся экономическую взаимозависимость позитивным и полезным явлением. Это подчеркивается, например, в книге американского исследователя Зэкери Карабелла «Суперслияние» (Superfusion). Однако с началом кризиса Пекин стал серьезно сомневаться в целесообразности отношений взаимозависимости с США, в частности, поставив под сомнение роль американского доллара.

Китай превратился в главный двигатель азиатской интеграции, стремясь создать для себя региональную альтернативу. Он налаживает отношения и со странами за пределами Азии, чтобы защищать и отстаивать свои интересы во всем мире. Вместе с тем китайское руководство не приняло идею «Большой двойки», продолжая настаивать на том, что Китай – развивающаяся страна. Идея получения равного статуса с Соединенными Штатами, конечно, импонирует китайцам, жаждущим признания в мире. Но в Пекине понимают, что этот статус повлечет необходимость взвалить на себя тяжкое бремя по поддержанию современной системы международных отношений, ведь это будет сопряжено с большими финансовыми издержками. Поэтому лидеры КНР предпочитают сохранить свободу действий – иногда в рамках существующих международных организаций и структур, а иногда ставя их эффективность под сомнение.

Что касается Америки, то после Ирака и Афганистана она выходит из кризиса с пониманием того, что статус сверхдержавы невозможно поддерживать без сохранения экономического могущества. Огромный и постоянно растущий государственный долг, который тяжким бременем ложится на всех граждан, дефицит торговых операций и гигантский долг домохозяйств и корпораций порождают тревогу в обществе. Особенно с учетом того, что главными держателями американских долговых обязательств являются Китай и другие страны Азии. У граждан США и аналитиков усиливается ощущение, что Соединенные Штаты стали жертвой взаимозависимости, которая каким-то образом сыграла с ними злую шутку.

Реакция Китая и других стран Азии не столь очевидна, но они глубоко убеждены, что источником и причиной нынешнего кризиса стала Америка (и Европа как ее сателлит). Если в 1997–1998 гг. спад мировой экономики спровоцировала Азия, то нынешний кризис вполне справедливо можно назвать «американским» или западным. Многим в Азии очевидно, что США не следуют принципам самоограничения и финансовой дисциплины, которые странам Азии пришлось строго соблюдать в 1997–1998 гг., но используют прямо противоположные средства, чтобы подавить кризис и возобновить рост. Также понятно и то, что американцы могут позволить себе подобное поведение образом лишь потому, что остаются гегемоном. Когда американские администрации раздают щедрые государственные подачки национальным банкам, страховым компаниям и даже автомобильным корпорациям, оправдывая это тем, что эти компании «слишком велики, чтобы позволить им развалиться», подобный аргумент переносится внешними наблюдателями и на саму Америку, которая слишком велика, чтобы позволить ей «развалиться». До поры до времени азиаты были осмотрительны и сдержанны в своей критике, но если теперь Соединенные Штаты начнут обвинять их и использовать протекционистские и другие меры для обеспечения себе односторонних привилегий за счет других, тональность критиков в Азии изменится.

Правительства по обе стороны океана должны научиться находить ответ на националистические и протекционистские настроения. Администрация США привыкла прислушиваться к общественному мнению внутри страны, признавая, что внешняя политика зачастую становится заложницей внутренних обстоятельств. Чтобы найти правильный баланс между внутренними и внешними приоритетами, требуется серьезный сдвиг в обществе.

Американское правительство также должно быть готово признать, что Пекин в равной степени не может не считаться с внутриполитическим положением в своей стране. Хотя Китай не является демократией, его лидерам также не по нраву националистические настроения. Следствием кризиса стали призывы вести более независимую политику и положить конец тому, что многие китайцы считают несправедливым доминированием Соединенных Штатов. Если раньше популярные и популистские книги в Китае издавались под заголовками типа «Китай может сказать “нет”», свидетельствовавшими о стремлении к самоутверждению, то теперь преобладают заголовки типа «Китай недоволен». Общий настрой сводится к тому, что страна готова править миром.

Чтобы двигаться вперед, необходимо придерживаться конструктивной тональности во взаимоотношениях. Америка должна приветствовать превращение Китая в новую силу мировой экономики, отвергая всяческие предположения о том, будто усиление КНР непременно знаменует собой ослабление США. Курс американского доллара и китайского юаня вызывает неподдельную обеспокоенность обеих сторон, и со временем должно быть найдено приемлемое решение, чтобы стабилизировать мировую финансовую систему. На корпоративном уровне американским компаниям следует быть в курсе достижений китайской экономики и стремиться проникать на китайский рынок. Соответственно, они должны быть готовы к тому, чтобы принимать китайские инвестиции и компании на своем внутреннем рынке. Этот процесс уже начался, но кризис может стать тем водоразделом, который повлечет за собой более равномерное перераспределение выгод и благ от подобного взаимопроникновения.

Все сказанное об американском долларе и корпорациях применимо и к вопросу о соотношении сил. Обеим сторонам необходимо приложить усилия к тому, чтобы развеять миф, преобладавший в некоторых кругах, будто Китай может усиливаться только за счет ослабления США, а Соединенные Штаты сохранят влияние и могущество, только сдерживая Китай. Подобное манихейское представление о поляризации и борьбе между «добром» и «злом» приводит к убеждению в том, что конкуренция и конфронтация между двумя державами неизбежны. Сторонники подобного подхода считают, что страны Азии (и остального мира) должны определиться, на чьей они стороне. По их мнению, остальным игрокам нужно уже сейчас сделать ставку либо на Америку, либо на Китай, чтобы перестраховаться на будущее.

Но вместо слепой веры в неизбежность конфронтации перед лицом кризиса следует укреплять психологию взаимозависимости и сотрудничества. Если мы стремимся к благополучию и миру в будущем, нам следует проникнуться тем смыслом, который вкладывается в союз «и», чтобы использовать весь его потенциал.

Признавать «Власть союза “и”» – значит верить в возможность и желательность усиления Китая при одновременном сохранении силы и влиятельности США в Азии. Приверженность такому подходу также означает, что нужно мыслить и действовать исходя из предпосылки, что страны Азии способны достичь более тесной экономической и политической интеграции друг с другом и с Соединенными Штатами.

Нельзя сказать, что это несбыточная и непрактичная мечта. Она уже утвердилась во многих умах, и именно на ней строятся отношения между странами Тихоокеанского региона. «Власть союза “и”» лежит в основе «открытого регионализма», курс на который был взят форумом «Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество» (АТЭС). В соответствии с этой идеологией региональные экономики стремятся к налаживанию более тесных связей друг с другом, не забывая при этом о мировой торговле и экономических потоках. «Власть союза “и”» в сфере политики и безопасности сводится к более частым встречам между странами Азии на разных уровнях, при одновременном заключении двусторонних соглашений с США в сфере безопасности. Этот императив также объясняет концентрические круги, создаваемые странами Азии, которые заключают соглашения о свободной торговле и экономическом сотрудничестве с АСЕАН – своего рода стержнем, связывающим воедино формирующиеся центры силы в регионе – в надежде, что когда-нибудь они будут объединены в общее соглашение для всей Азии. Они также надеются, что Соединенные Штаты могут откликнуться на инициативы в области свободной торговли и перейдут от двусторонних соглашений о свободной торговле с такими странами, как Сингапур и Южная Корея, к транстихоокеанскому партнерству и расширенному взаимодействию со всеми странами Азии.

«Власть союза “и”» – это логика, объясняющая то, что некоторые наблюдатели считают «мешаниной» азиатских и транстихоокеанских соглашений в разных областях, а также количественное увеличение длительных и утомительных встреч, в том числе на высшем уровне. Нельзя сказать, что азиаты предпочитают беспорядок и анархию в системе международных отношений. Но дело в том, что эта так называемая путаница позволяет избегать принятия дискриминационных решений относительно состава участников и лидеров и, наоборот, поощряет включение в процесс возможно большего числа участников. «Путаница» азиатского регионализма – своего рода инструмент взаимодействия малых и средних стран региона не только с Китаем и США, но также с Китаем и Индией и со всеми другими державами этого региона. «Власть союза “и”» применима к будущему Америки и Азии в широком смысле – не только к малым и средним странам. Это та фундаментальная установка, которую должны взять на вооружение Соединенные Штаты, Китай и быстроразвивающиеся азиатские державы, поскольку только таким образом они и весь регион в целом смогут идти вперед по пути взаимовыгодного сотрудничества и мира.

Саймон Тэй – глава Сингапурского института международных отношений и автор книги «Азия в одиночестве: опасное размежевание с Америкой после кризиса», вышедшей в 2010 г. в издательстве John Wiley & Sons. Более подробную информацию об этой книге можно найти на сайте www.asiaalone.com.

Китай. США. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 февраля 2011 > № 739754

Вьетнам – один из ключевых стратегических партнеров России в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), отметил президент России Дмитрий Медведев в статье, опубликованной в газете «Нянзан» накануне визита российского лидера во Вьетнам.

«Ряд российских компаний (ОАО «Силовые машины», ОАО «Институт Гидропроект», ОАО «Интер РАО ЕЭС») прорабатывают возможности участия в проектировании и сооружении во Вьетнаме новых генерирующих мощностей, в модернизации действующих энергетических объектов. Новая страница открывается и в нефтегазовой сфере, в которой на протяжении десятилетий признанным лидером является совместное предприятие «Вьетсовпетро», – в частности говорится в статье.

Медведев так же отметил, что Россия участвует в реализации столь масштабной задачи как создание во Вьетнаме атомной энергоиндустрии, и добавил, что существует много перспективных проектов.

«В частности, ООО «Совместная компания «Русвьетпетро» – уже приступила к освоению месторождений углеводородов на территории Ненецкого автономного округа. Таким образом, Вьетнам стал одним из немногих зарубежных государств, участвующих в добыче нефти на территории России», – отметил Медведев.

Особо в статье подчеркнута позитивная динамика взаимоотношений двух стран также в таких отраслях, как телекоммуникации, машиностроение, нефтепереработка, цветная металлургия, банковское дело и космос.

Президент уделил особое внимание вопросам сотрудничества в области образования и подготовки кадров, в рамках которого только за последние годы десятки тысяч вьетнамских граждан прошли обучение в России.

«В этой связи у меня есть и личные воспоминания: вьетнамские аспиранты, обучавшиеся у моего отца в Ленинградском технологическом институте, неоднократно бывали у нас дома. Эти добрые, неформальные встречи навсегда остались в моей памяти», – отметил Медведев.

Президент РФ Дмитрий Медведев в субботу примет участие во втором саммите Россия-АСЕАН в Ханое.

Как сообщил журналистам помощник президента РФ Сергей Приходько накануне визита российского лидера во Вьетнам, на саммите будут обсуждаться вопросы развития экономического сотрудничества, энергетической безопасности, налаживания взаимодействия в сфере чрезвычайного реагирования, а также расширение взаимодействия в космической отрасли.

В состав АСЕАН входят 10 государств – Таиланд, Малайзия, Индонезия, Сингапур, Филиппины, Бруней, Лаос, Вьетнам, Камбоджа и Мьянма.

28 окт. в Куала-Лумпуре начнется четырехдневная международная выставка и конференция по исламскому туризму.

На этой конференции будут обсуждаться насущные вопросы сферы исламского туризма и путешествий, как сообщил центр исламского туризма Малайзии, передает «Bernama».

Среди международных участников конференции будут представители Ирана, Саудовской Аравии, Йемена, Турции, Узбекистана, Бруней, Китая, Индии, Таиланда, Сингапура и ЮАР.

Первые два дня мероприятий предназначены для бизнес-встреч представителей туристической отрасли, а в третий и четвертый день состоится выставка для широкого круга общественности. islam.ru

Министр сельского хозяйства РФ Елена Скрынник и ее японский коллега Митихико Кано провели в субботу встречу в рамках совещания по продовольственной безопасности министров сельского хозяйства стран-участниц Азиатско-тихоокеанского сотрудничества (АТЭС), сообщило информационное агентство «Киодо».

Скрынник объяснила Митихико Кано позицию России, которая ввела запрет на экспорт зерна из-за засухи этим летом. «Это вынужденная мера. Мы будем прикладывать усилия для отмены запрета», – заявила российский министр, воздержавшись при этом от указания конкретных сроков.

Правительство РФ ввело с 15 авг. временный запрет на экспорт пшеницы, ячменя, ржи, кукурузы и муки из-за засухи и, как следствие, сокращения на треть прогноза урожая зерна на текущий год. В начале окт. сроком снятия эмбарго значилось 31 дек. 2010г.

Президент РФ Дмитрий Медведев на совещании 21 сент. заявил, что ждет от правительства предложений по отмене или продлению запрета на экспорт зерна. Первый вице-премьер РФ Виктор Зубков, курирующий в правительстве АПК, заявил 1 окт., что считает нецелесообразным поднимать вопрос о возобновлении экспорта зерна из страны до 1 июля 2011г.

В форуме глав минсельхозов АТЭС участвуют Австралия, Бруней, Вьетнам, Индонезия, Канада, Китай, Малайзия, Мексика, Новая Зеландия, Папуа-Новая Гвинея, Перу, Россия, Республика Корея, Сингапур, США, Сянган (Гонконг), Таиланд, Филиппины, Чили, китайский Тайвань и Япония.

Это совещание, которое проводится впервые, открыл министр сельского, лесного и рыбного хозяйства Японии Митихико Кано.

«На этот регион приходится четверть голодающего населения планеты. Это становится причиной социальной нестабильности и наносит ущерб экономическому развитию», – пояснил министр причины, по которым было принято решение впервые провести совещание по проблемам продовольственной безопасности на уровне министров.

На страны АТЭС приходится 53% мирового ВВП, в них проживает 40% населения земного шара. При этом, в регионе насчитывается более 200 млн.чел., испытывающих нехватку продовольствия.

Министры сельского хозяйства призваны внести важный вклад в повестку дня «людской безопасности» и формирование стратегии роста, которое завершат лидеры АТЭС на саммите в нояб. этого года в городе Йокогама.

В воскресенье в центре внимания министров станут вопросы повышения эффективности с/х техники, а также развитие внешней торговли продуктов питания. Встреча в Ниигате завершится принятием декларации АТЭС по безопасности продуктов питания, по итогам встречи министры проведут пресс-конференцию. Ксения Нака

Французская нефтегазовая группа Total обнаружила газовое месторождение в блоке B на шельфе Брунея, говорится в сообщении компании, передает РИА «Новости».

Скважина ML-5 пробурена на расстоянии в 50 км. от побережья на глубине в 5,664 км. Начальная добыча оценивается в 283 тыс.куб.м. газа и 220 бар. конденсата в нефтяном эквиваленте в день.

Эта скважина стала третьей продуктивной за всю разведывательную кампанию Total в Брунее, которая длится с 2007г.

Всего на блоке B добывается 28 тысяч бар. углеводородов в нефтяном эквиваленте в день. Газ из месторождения доставляется на завод по производству СПГ в Брунее.

Бруней расположен в северной части о-ва Калимантан в Юго-Восточной Азии, его территория составляет около шести тысяч кв.км. Основа экономики страны – нефтегазовая промышленность. На добычу и переработку углеводородов приходится свыше 50% ВВП. Страна занимает одно из ведущих мест в мире по объему производства сжиженного природного газа.

Добыча нефти составляет 12,7 млн.т. в год. Нефтедобычей традиционно занимается совместное предприятие Brunei Shell Petroleum (по 50% акций принадлежат Royal Dutch Shell и султану Брунея). Госкомпания Brunei Petroleum в 2007г. совместно с французской Total начала разработку морского шельфа.

Власти США намерены взимать плату с туристов, которые обращаются за разрешением на въезд в страну. Как говорится на сайте программы Обязательной электронной системы авторизации путешествий (ESTA), путешественникам из 36 стран, которые имеют право на безвизовый въезд в Соединенные Штаты, с 8 сент. 2010г. придется заплатить 14 долл. для того, чтобы воспользоваться услугой ESTA, которая является обязательной. Из этой суммы 10 долл. пойдут в Фонд содействия туризму США, а четыре – на систему управления ESTA. В наст.вр. авторизация бесплатна.

Программа электронной авторизации начала действовать начиная с янв. 2009г. Распространяется она на граждан 36 стран, в число которых входят подавляющее большинство европейских государств, а также Австралия, Бруней, Япония, Новая Зеландия, Сингапур и Южная Корея. Туристы должны заполнять в режиме онлайн анкету, после чего им предоставляется право въезда на территорию США.

Власти США намерены взимать плату с туристов, которые обращаются за разрешением на въезд в страну. Как говорится на сайте программы Обязательной электронной системы авторизации путешествий (ESTA), путешественникам из 36 стран мира, которые имеют право на безвизовый въезд в Соединенные Штаты, с 8 сент. 2010г. придется заплатить 14 долл. для того, чтобы воспользоваться услугой ESTA, которая является обязательной. Из этой суммы 10 долл. пойдут в Фонд содействия туризму США, а четыре – на систему управления ESTA. В наст.вр. авторизация бесплатна.

Программа электронной авторизации начала действовать начиная с янв. 2009г. Распространяется она на граждан 36 стран, в число которых входят подавляющее большинство европейских государств, а также Австралия, Бруней, Япония, Новая Зеландия, Сингапур и Южная Корея. Туристы должны заполнять в режиме онлайн анкету, после чего им предоставляется право въезда на территорию США.

География китайской мощи

Как далеко может распространиться влияние Китая на суше и на море?

Роберт Каплан – старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности и автор книги «В тени Европы: две холодные войны и тридцатилетние скитания по Румынии и за ее пределами».

Резюме Китай очень выгодно расположен на карте мира. Благодаря этому он имеет возможность широко распространить свое влияние на суше и на море: от Центральной Азии до Южно-Китайского моря, от российского Дальнего Востока до Индийского океана.

Статья опубликована в журнале Foreign Affairs, № 3 (май – июнь) за 2010 г. © Council on Foreign Relations, Inc.

В конце своей статьи «Географическая ось истории», опубликованной в 1904 г. и получившей мировую известность, сэр Халфорд Макиндер выразил особое беспокойство в отношении Китая. Объяснив, почему Евразия является силовым геостратегическим центром мира, он высказал предположение, что китайцы, если они смогут распространить влияние далеко за пределы своей страны, «способны превратиться в желтую опасность для мировой свободы. И как раз по той причине, что они соединят с ресурсами громадного континента протяженную океанскую границу – козырь, которого была лишена Россия, хозяйничавшая в этом осевом регионе прежде».

Вынося за скобки расистские настроения, обычные для начала XX века, а также истерическую реакцию, которую всегда вызывает на Западе появление могучей внешней силы, можно сказать, что Макиндер тревожился не зря. Если такой евразийский исполин, как Россия, был и до сих пор остается главным образом сухопутной державой, чья океанская граница блокирована арктическими льдами, то Китай сочетает в себе признаки державы и сухопутной, и морской. Его береговая линия протянулась на девять тысяч миль, изобилует удобными естественными гаванями и пролегает в зоне умеренного климата. (Макиндер даже предупреждал о том, что Китай когда-нибудь завоюет Россию.) Потенциальная зона влияния Китая простирается от Центральной Азии с ее богатейшими запасами полезных ископаемых и углеводородного сырья до основных морских путей, пересекающих Тихий океан. Позже в книге «Демократические идеалы и реальность» Макиндер предсказывал, что в конечном счете Китай будет править миром наряду с Соединенными Штатами и Великобританией, «построив для четверти человечества новую цивилизацию, не вполне восточную и не вполне западную».

Выгодное географическое положение Поднебесной настолько очевидно, что о нем не всегда вспоминают, говоря о стремительном экономическом прогрессе этой страны и напористом национальном характере китайцев. И все же это не следует забывать, поскольку рано или поздно география обеспечит Китаю ключевую роль в геополитике, каким бы извилистым ни был его путь к статусу мировой державы. (В течение последних 30 лет годовой прирост китайского ВВП превышал 10 %, но в следующие три десятилетия едва ли можно ожидать таких же темпов.) Китай сочетает в себе элементы предельно модернизированной экономики западного образца с унаследованной от древнего Востока «гидравлической цивилизацией» (термин историка Карла Виттфогеля, используемый применительно к обществам, практикующим централизованный контроль над орошением почвы).

Благодаря управлению из единого центра китайский режим способен, например, вербовать миллионные трудовые армии на строительство крупнейших объектов инфраструктуры. Это и сообщает Китаю неуклонное поступательное развитие – подобных темпов попросту нельзя ожидать от демократических государств, которые привыкли неторопливо согласовывать интересы своих граждан. Китайские лидеры формально считаются коммунистами. Но в том, что касается заимствования западных технологий и практики, они – преемники примерно 25 императорских династий, правивших в стране на протяжении четырех тысяч лет и встраивавших западный опыт в жесткую и развитую культурную систему, которая обладает, помимо всего прочего, уникальным опытом навязывания вассальных отношений другим государствам. «Китайцы, – сказал мне в начале этого года один сингапурский чиновник, – умеют добиваться своего и пряником, и кнутом, систематически чередуя оба метода».

Внутреннее развитие Китая питает его внешнеполитические амбиции. Империи редко строятся по готовому проекту, их рост происходит органически. Становясь сильнее, государство культивирует новые потребности и, как это ни парадоксально, новые опасения, побуждающие его так или иначе расширяться. Так, даже под руководством самых бесцветных президентов конца XIX века – Резерфорда Хейза, Джеймса Гарфилда, Честера Артура, Бенджамина Гаррисона – экономика Соединенных Штатов устойчиво и ровно развивалась. По мере того как страна увеличивала объем торговли с внешним миром, у нее возникали разносторонние экономические и стратегические интересы в самых отдаленных уголках света. Иногда – как, например, в Южной Америке и в Тихоокеанском регионе, – этими интересами оправдывалось военное вмешательство. В это время американская администрация еще и потому могла сосредоточиться на внешней политике, что внутри страны положение было прочным, – последнее крупное сражение индейских войн датируется 1890 годом.

Сегодня КНР укрепляет сухопутные границы и направляет свою активность вовне. Внешнеполитические амбиции эта страна проводит в жизнь столь же агрессивно, как столетием раньше – США, но по совершенно иным причинам. Пекин не практикует миссионерский подход к внешней политике, не стремится утвердить в других странах собственную идеологию или систему правления. Нравственный прогресс в международной политике – цель, которую преследует Америка; китайцев эта перспектива не привлекает. Поведение Срединного царства по отношению к другим странам целиком продиктовано его потребностью в поставках энергоносителей, металлов и стратегического сырья, необходимых для поддержания постоянно растущего жизненного уровня гигантского населения, которое составляет примерно одну пятую населения земного шара.

Чтобы решить эту задачу, Китай построил выгодные для себя сырьевые отношения и с соседними, и с удаленными странами, – со всеми, кто обладает ресурсами, в которых он нуждается для подпитывания роста. Во внешней политике Китай не может не исходить из основополагающего национального интереса – экономического выживания, и поэтому мы вправе охарактеризовать эту страну как сверхреалистичную, сверхпрагматичную державу. Отсюда стремление упрочить присутствие в различных частях Африки, где находятся большие запасы нефти и полезных ископаемых, обезопасить транспортные пути в Индийском океане и Южно-Китайском море, связывающие побережье страны с арабо-персидским миром, который столь богат углеводородным сырьем. По существу лишенный выбора в своих действиях на международной арене, Пекин не особенно заботится о том, с какими режимами ему приходится иметь дело; в партнерах ему нужна стабильность, а не добропорядочность, как ее понимает Запад. А поскольку некоторые из этих режимов – скажем, Иран, Мьянма (известная также как Бирма) и Судан, – погружены во мрак отсталости и авторитаризма, неустанный поиск поставщиков сырья, который Китай ведет по всему свету, порождает конфликты между ним и Соединенными Штатами с их миссионерской ориентацией. Существуют трения и с такими странами, как Индия и Россия, в чьи сферы влияния Пекин пытается проникнуть.

Разумеется, он никак не угрожает существованию этих государств. Вероятность войны между Китаем и США незначительна; китайская армия представляет для Соединенных Штатов лишь косвенную опасность. Речь здесь идет главным образом о вызове географического свойства – несмотря на принципиальные разногласия по вопросам внешнего долга, структуры товарообмена или глобального потепления. Зона китайского влияния, формирующаяся в Евразии и Африке, постоянно растет, причем не в том поверхностном, чисто количественном смысле, какой придавали этому понятию в XIX веке, а в более глубоком, отвечающем эпохе глобализации. Преследуя простую цель – надежно удовлетворить свои экономические потребности, Китай сдвигает политическое равновесие в сторону Восточного полушария, и это не может не затрагивать самым серьезным образом интересы Соединенных Штатов. Пользуясь удобным положением на карте мира, Китай распространяет и расширяет свое влияние везде и всюду – от Центральной Азии до Южно-Китайского моря, от российского Дальнего Востока до Индийского океана. Эта страна превращается в мощную континентальную державу, а политику таких государств, согласно знаменитому изречению Наполеона, нельзя отделить от их географии.

Пограничный болевой синдром

Синьцзян и Тибет – два наиболее значимых региона в пределах китайского государства, чьи жители смогли сохранить самобытность, устояв перед преимущественным положением китайской цивилизации. В известном смысле именно самобытный характер и той и другой области делает Китай похожим на империю. Кроме того, этническая напряженность в обоих регионах осложняет отношения Пекина с прилегающими к ним государствами.

«Синьцзян» означает «новое владение»; так называется китайский Туркестан, самая западная китайская провинция, в два раза превосходящая по площади Техас и отделенная от центральных районов страны пустыней Гоби. Хотя государственность Поднебесной в той или иной форме насчитывает тысячелетия, Синьцзян официально стал ее частью лишь в конце XIX века. С тех пор история этой провинции, как заметил еще в прошлом веке английский дипломат сэр Фицрой Маклин, «была исключительно неспокойной»; Синьцзян то и дело восставал и временами добивался полной независимости от Пекина. Так продолжалось вплоть до 1949 г., когда коммунистические войска Мао Цзэдуна вторглись в Синьцзян и силой присоединили провинцию. И тем не менее сравнительно недавно, в 1990 г., и в прошлом, 2009 г., ее тюркское население – уйгуры, потомки тюркских племен, правивших в VII–VIII вв. Монголией, – восставало против пекинского режима.

Уйгуров в Китае насчитывается лишь около восьми миллионов – менее одного процента от общей численности населения, однако в Синьцзяне их 45 %, почти половина. Основной этнос Китая, народность хань, населяет плодородные низменные регионы в центре страны и на побережье Тихого океана, тогда как засушливые плоскогорья на западе и юго-западе являются историческими местами обитания уйгурского и тибетского меньшинств. Подобное распределение населения остается источником постоянной напряженности, поскольку Пекин считает, что современное китайское государство должно осуществлять в горных районах жесткий и безраздельный контроль. Стремясь прочно привязать к себе обе области – вместе с запасами нефти, природного газа, медной и железной руды, которые находятся в их недрах, – Пекин на протяжении нескольких десятилетий целенаправленно переселял туда ханьцев из центральных областей. Кроме того, он усердно заигрывал с независимыми тюркскими республиками в Центральной Азии – отчасти для того, чтобы лишить мятежных синьцзянских уйгуров всякого потенциального тыла.

Налаживая связи с правительствами центральноазиатских республик, китайское руководство преследовало и другую цель – расширить зону своего влияния. Китай глубоко проник в Евразию уже сейчас, но этого все еще недостаточно для удовлетворения его потребности в природных ресурсах. Влияние Пекина в Центральной Азии символизируют два крупных трубопровода, строительство которых близится к завершению: один пролегает через Казахстан и предназначен для снабжения Синьцзяна нефтью, добываемой в Каспийском море; по другому, проходящему через Казахстан и Узбекистан, в Синьцзян будет поступать природный газ из Туркмении. Мало того: острая нужда в природных ресурсах заставляет Пекин пускаться в довольно рискованные предприятия. В истерзанном войной Афганистане он ведет разработку месторождения меди, находящегося к югу от Кабула, и давно присматривается к запасам железа, золота, урана и драгоценных камней (одни из последних в мире нетронутых залежей). Пекин рассчитывает проложить в Афганистане и в Пакистане дороги и трубопроводы, которые свяжут многообещающий центральноазиатский регион, где он утверждает свое господство, с портовыми городами на берегу Индийского океана. Так что в стратегическом плане географическое положение Китая только улучшится, если Соединенным Штатам удастся стабилизировать ситуацию в Афганистане.

Тибет, как и Синьцзян, играет принципиальную роль для государственного самосознания китайцев, и, подобно Синьцзяну, осложняет взаимоотношения Китая с другими государствами. Скалистое Тибетское нагорье, богатое железной и медной рудой, занимает колоссальное пространство. Именно поэтому Пекин испытывает все большую тревогу в связи с возможностью автономии Тибета, не говоря уже о полной его независимости, и с таким усердием строит шоссе и железные дороги, связывающие этот регион с другими частями страны. Если бы Тибет отделился, от Китая осталось бы лишь куцее охвостье; к тому же Индия в этом случае резко усилилась бы на субконтиненте за счет присоединения северной зоны (речь идет о спорных районах в принадлежащем Китаю Кашмире, а также об индийском штате Аруначал-Прадеш, которые по площади составляют почти 150 кв. км. – Ред.).

Индия с ее более чем миллиардным населением уже сейчас рассекает тупым клином зону китайского влияния в Азии. Это особенно хорошо видно на карте «Великого Китая», помещенной в книге Збигнева Бжезинского «Большая шахматная доска» (1997). В известной степени географическое положение Китая и Индии действительно обрекает их на соперничество: страны-соседи с гигантским населением, богатейшими и древнейшими культурами давно притязают на одни и те же территории (например, индийский штат Аруначал-Прадеш). Проблема Тибета только осложняет ситуацию. Индия предоставила убежище правительству далай-ламы, с 1957 г. находящемуся в изгнании. Даниель Твайнинг, старший научный сотрудник Германского фонда Маршалла, считает, что недавние инциденты на китайско-индийской границе «могут объясняться беспокойством Китая по поводу преемника далай-ламы». Ведь вполне вероятно, что следующий далай-лама окажется родом из тибетского культурного пояса, включающего северную Индию, Непал и Бутан, а значит, более склонным к проиндийской и, соответственно, антикитайской ориентации. Китаю и Индии предстоит сыграть между собой «по-крупному» не только в этих регионах, но также в Бангладеш и Шри-Ланке. Синьцзян и Тибет, как и раньше, остаются внутри официально признанных границ Китая, но, принимая во внимание натянутые отношения между китайским правительством и жителями обеих провинций, можно ожидать, что в будущем попытки Пекина распространить свое влияние за пределы ханьского этнического большинства встретят серьезное противодействие.

Ползучее влияние

Даже на тех отрезках границы, где Китаю ничто не угрожает, сама форма страны выглядит пугающе незавершенной, как если бы в этих местах были изъяты части некогда существовавшего Великого Китая. Северная граница Китая охватывает Монголию, громадную территорию, которая выглядит словно клок, выдранный из его «спины». Плотность населения Монголии – среди самых низких в мире, и близость городской китайской цивилизации представляет для нее несомненную демографическую угрозу. Завоевав некогда Внешнюю Монголию, чтобы получить доступ к более пригодным сельскохозяйственным землям, ныне Китай готов покорить ее вновь, но уже на современный лад – поставив себе на службу запасы нефти, угля, урана, а также роскошные пустующие пастбища. Поскольку неконтролируемая индустриализация и урбанизация превратила Китай в крупнейшего мирового потребителя алюминиевой, медной, свинцовой, никелевой, цинковой, оловянной и железной руды (его доля в мировом потреблении металлов за последнее десятилетие подскочила с 10 до 25 %), китайские горнорудные компании откровенно делают ставку на разработку богатых недр соседней страны. Взаимоотношения с Монголией лишний раз показывают, как широко простираются империалистические замыслы Пекина, – особенно если вспомнить, что ранее Китай уже поставил под контроль Тибет, Макао и Гонконг.

К северу от Монголии и трех северо-восточных китайских провинций лежит российский Дальний Восток – обширнейшая, в два раза превосходящая Европу по площади депрессивная область с крайне немногочисленным и постоянно убывающим населением. Русское государство окончательно включило в себя эти территории в XIX – начале XX века, когда Китай был крайне обессилен. В настоящее время он окреп, а власть российского правительства нигде так не слаба, как в этой восточной трети России. При этом совсем рядом с семимиллионным русским населением Дальнего Востока (к 2015 году его численность может сократиться до 4,5 млн), в трех приграничных провинциях Китая, проживает около 100 млн человек. По плотности они превосходят российский Дальний Восток в 62 раза. Китайские мигранты просачиваются в Россию, наводняя Читу к северу от монгольской границы, а также другие города региона. Доступ к ресурсам остается главной целью китайской внешней политики в любом регионе мира, и малонаселенный российский Дальний Восток, располагающий огромными запасами природного газа, нефти, строевого леса, алмазов и золота, не является исключением. «Москва с подозрением взирает на хлынувшие в этот регион потоки многочисленных китайских поселенцев, следом за которыми тянутся лесозаготовительные и горнорудные компании», – писал минувшим летом Дэвид Блэр, корреспондент лондонской Daily Telegraph.

Как и в случае с Монголией, никто не опасается, что китайская армия когда-нибудь завоюет или формально аннексирует российский Дальний Восток. Страх внушает другое: все более заметное ползучее демографическое и экономическое влияние Пекина в этом регионе (частью которого Китай кратковременно владел в эпоху правления династии Цин). В период холодной войны пограничные споры Китая и Советского Союза привели к тому, что в прилегающих районах Сибири были размещены мощные войсковые части, насчитывавшие сотни тысяч человек; временами напряженность на границе выливалась в прямые столкновения. В конце 1960-х периодические трения привели к разрыву отношений между КНР и СССР. Географический фактор и сейчас вполне способен стать причиной размолвки Китая и России, поскольку нынешний их союз носит чисто тактический характер. Это может быть выгодно Соединенным Штатам. В 1970-х гг. администрация президента Никсона оказалась в выигрыше в результате столкновения между Пекином и Москвой и положила начало новым отношениям с Китаем. В будущем, когда последний станет по-настоящему великой державой, Соединенные Штаты, по-видимому, могли бы заключить стратегический союз с Россией, чтобы уравновесить влияние Срединного царства.

Южные перспективы

Влияние Китая распространяется также на юго-восток. Здесь, в сравнительно слабых государствах Юго-Восточной Азии, строительство будущего Великого Китая встречает наименьшее сопротивление. Существует не так уж много серьезных географических преград, отделяющих Китай от Вьетнама, Лаоса, Таиланда и Мьянмы. Естественным центром сферы влияния, которая охватывает бассейн реки Меконг и связывает все страны Индокитая сетью наземных и водных транспортных путей, должен стать город Куньмин, находящийся в китайской провинции Юньнань.

Самая большая страна материковой части Юго-Восточной Азии – Мьянма. Если Пакистан, постоянно находящийся под угрозой распада, можно назвать азиатскими Балканами, то Мьянма скорее напоминает Бельгию начала XX века, так как над ней постоянно нависает угроза быть захваченной могущественными соседями. Подобно Монголии, российскому Дальнему Востоку и другим территориям, прилегающим к сухопутным границам Китая, Мьянма – слабое государство, весьма богатое природными ресурсами, в которых крайне нуждается Китай. Китай и Индия борются за право заняться модернизацией глубоководного порта Ситуэ на мьянманском побережье Индийского океана, причем обе страны питают надежду проложить в будущем газопровод к месторождениям на шельфе Бенгальского залива.

Если говорить о регионе в целом, то Пекин применяет здесь, в несколько обновленном виде, известный стратегический принцип «разделяй и властвуй». В прошлом он вел сепаратные переговоры с каждой страной – членом Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), но никогда не вступал в контакты с этим блоком как единым целым. Даже недавно вступившее в силу соглашение о зоне свободной торговли, которое он заключил со странами АСЕАН, показывает, как искусно Китай развивает выгодные для себя связи с южными соседями. Он использует эту организацию в качестве рынка сбыта дорогостоящих китайских товаров, покупая в странах АСЕАН дешевую сельскохозяйственную продукцию. Отсюда неизменное активное сальдо торгового баланса с китайской стороны, тогда как страны АСЕАН постепенно превращаются в свалку для промышленных товаров, произведенных дешевой рабочей силой в городах Китая.

Все это происходит на фоне утраты Таиландом прежнего значения регионального лидера и естественного противовеса Китаю. Еще в недавнем прошлом весьма сильное государство, Таиланд в последнее время испытывает серьезные внутриполитические затруднения. Тайская правящая фамилия с болезненным королем во главе уже не может, как прежде, выполнять стабилизирующую функцию, а тайская армия поражена фракционными раздорами. (Китай активно развивает двустороннее военное сотрудничество и с Таиландом, и с другими странами Юго-Восточной Азии, используя то обстоятельство, что США уделяют не слишком много внимания военно-стратегическому положению этого региона, так как им приходится тратить силы главным образом на операции в Афганистане и Ираке.)

Две страны к югу от Таиланда – Малайзия и Сингапур – вовлечены в ответственный процесс перехода к демократической форме правления, между тем как их прежние лидеры, Махатхир Мохамад и Ли Куан Ю, – сильные личности, перестроившие свои государства, – сходят со сцены. В экономическом плане Малайзия все больше втягивается в сферу влияния Китая, несмотря на то, что живущие в ней этнические китайцы чувствуют постоянную угрозу со стороны мусульманского большинства. Что же касается Сингапура, населенного в основном этническими китайцами, то его правительство боится оказаться в вассальной зависимости от Поднебесной; в последние годы оно завязало тесные отношения с Тайванем и проводит с ним совместные военные учения. Ли Куан Ю открыто призвал Соединенные Штаты, как и прежде, участвовать в жизни региона, оказывая ему военную и дипломатическую поддержку. Положение Индонезии также противоречиво: с одной стороны, она нуждается в присутствии американского флота, чтобы чувствовать себя защищенной от возможной китайской угрозы, с другой – опасается, что в других странах исламского мира ее видимое союзничество с США может вызывать раздражение.

Поскольку американское влияние в Юго-Восточной Азии миновало зенит и идет на убыль, а влияние Китая постоянно растет, государства региона все чаще объединяют усилия, чтобы противостоять стратегии «разделяй и властвуй», которую стремится реализовать Пекин. Так, например, Индонезия, Малайзия и Сингапур заключили союз для борьбы с морским пиратством. Чем больше эти государства будут уверены в собственных силах, тем меньшую опасность для них будет представлять дальнейшее укрепление Китая.

Ситуация в армии

Центральная Азия, Монголия, российский Дальний Восток и Юго-Восточная Азия – естественные зоны китайского влияния. Однако политические границы этих зон в будущем едва ли изменятся. Принципиально иной выглядит ситуация на Корейском полуострове: в этом месте карта Китая предстает в особенно урезанном виде, и здесь политические границы еще вполне могут сместиться.

Наглухо отгородившийся от мира северокорейский режим неустойчив в самой своей основе, и его крушение грозит затронуть весь регион. Как бы «свисая» с Маньчжурии, Корейский полуостров занимает положение, которое позволяет полностью контролировать морские торговые пути, ведущие в северо-восточный Китай. Разумеется, никто всерьез не думает, что Китай аннексирует какую-либо часть полуострова, но нет сомнений в том, что его по-прежнему раздражает, когда другие страны слишком явно осуществляют свой суверенитет в этом регионе, особенно на севере. И хотя Пекин поддерживает сталинистский режим Северной Кореи, он явно вынашивает в отношении Корейского полуострова определенные планы на будущее – по завершении царствования Ким Чен Ира. Похоже, сразу после этого китайцы намерены отправить обратно тысячи перебежчиков из КНДР, нашедших пристанище в Китае, и создать с их помощью благоприятную политическую основу для постепенного экономического овладения регионом в бассейне реки Тумыньцзян (Туманная). Там соседствуют три страны – Китай, Северная Корея и Россия, и существуют благоприятные условия для развития морской торговли с Японией, а через нее – с Тихоокеанским регионом в целом.

Это одна из причин, по которой Пекин хотел бы создать на месте теперешней Северной Кореи государство пусть и авторитарного типа, но гораздо более модернизированное. Именно такое государство могло бы стать буфером между Китаем и динамичной южнокорейской демократией, опирающейся на средний класс. Впрочем, возможное объединение Корейского полуострова также может оказаться выгодным для КНР. После воссоединения Корея скорее всего будет националистическим образованием, в известной степени враждебным и по отношению к Китаю, и к Японии – странам, в прошлом пытавшимся ее оккупировать. Но корейская неприязнь к Японии значительно сильнее, нежели к Китаю. (Япония оккупировала полуостров с 1910 по 1945 г., и Сеул и Токио продолжают вести спор о статусе островков Токдо/Такешима.) Экономические отношения нового государства с Китаем наверняка окажутся более прочными, чем с Японией: объединенная страна будет в большей или меньшей степени находиться под контролем Сеула, а Китай уже сейчас самый крупный торговый партнер Южной Кореи. Важно, наконец, и то, что объединенная Корея, отчасти тяготеющая к Пекину и, напротив, не приемлющая Японию, не будет видеть смысла в том, чтобы и дальше сохранять на своей территории американские войска. Иными словами, нетрудно представить себе будущее Кореи в составе Великого Китая и то время, когда военное присутствие США в Северо-Восточной Азии начнет сокращаться.

Как показывает пример Корейского полуострова, на сухопутных границах китайцы вправе ожидать скорее благоприятное, чем опасное для себя развитие событий. Еще Макиндер полагал, что Китай сможет со временем стать великой сухопутной и морской державой, которая как минимум затмит Россию в Евразии. Политолог Джон Миршеймер писал в своей книге «Трагедия великодержавной политики», что «самыми опасными государствами в системе международных отношений являются континентальные державы с большими армиями». И по мере того как Китай приближается к статусу континентальной державы, возникают все основания опасаться его влияния. Однако КНР лишь отчасти отвечает определению Миршеймера: ее вооруженные силы, насчитывающие 1,6 млн человек, – крупнейшие в мире, но в ближайшие годы Пекину не под силу создать современные экспедиционные войска. Народно-освободительная армия Китая (НОАК) проявила себя во время землетрясения в Сычуани в 2008 г., недавних этнических беспорядков в Тибете и Синьцзяне, пекинской олимпиады 2008 г., проведение которой требовало особых мер безопасности. Однако, как заметил Абрахам Денмарк, сотрудник Центра разработки новой стратегии национальной безопасности США, это доказывает лишь способность НОАК перебрасывать войска из одной части материкового Китая в другую. Но вовсе не говорит о том, что она в состоянии перемещать тяжелое вооружение и ресурсы, необходимые для развертывания войсковых частей в ходе масштабных военных операций. Впрочем, даже если такая возможность появится, это, по-видимому, мало что изменит: маловероятно, что подразделения НОАК будут пересекать границы Китая по каким-либо иным причинам, нежели серьезный политический просчет (если, например, дело дойдет до новой войны с Индией) или необходимость заполнить внезапно возникшие пустоты на карте (если рухнет северокорейский режим). Но Китай и без того вполне способен заполнить возможные области силового вакуума вблизи любого участка своих протяженных границ с помощью такого оружия, как демографическое и экономическое давление: у него попросту нет нужды опираться при этом на экспедиционные войска.

Беспрецедентная мощь Китая на суше отчасти объясняется успехами китайских дипломатов, которые в последние годы приложили немало стараний, чтобы урегулировать многочисленные пограничные споры с республиками Центральной Азии, Россией и другими соседями (Индия в этом ряду является бросающимся в глаза исключением). Значение этой перемены трудно переоценить. Отныне границы Маньчжурии не испытывают колоссального военного давления извне, а ведь в годы холодной войны из-за этой постоянной угрозы Мао Цзэдун был вынужден расходовать львиную долю оборонного бюджета на сухопутные войска и пренебрегать военно-морскими силами. Великая Китайская стена лучше всего свидетельствует о том, что, начиная с глубокой древности и по наши дни, Китай неизменно тревожила угроза внешней агрессии на суше. Теперь он может вздохнуть свободно.

Обретение возможности стать морской державой

Благодаря сложившейся ситуации на суше Китай может в спокойной обстановке заняться укреплением своего флота. В то время как для прибрежных городов-государств или островных стран стремление наращивать военно-морскую мощь представляется чем-то самоочевидным, для держав, которые подобно Китаю на протяжении всей своей истории были замкнуты в пределах материка, это выглядит роскошью. В данном случае, однако, подобное состояние легко достижимо, поскольку береговая линия, которой природа наделила Поднебесную, не уступает по своим качествам ее внутренним областям. Китай занимает господствующее положение на тихоокеанском побережье Восточной Азии в зоне умеренного и тропического климата, а южная граница страны находится в непосредственной близости к Индийскому океану, и в будущем ее можно связать с побережьем сетью дорог и трубопроводов. В XXI веке Пекин будет проецировать вовне «жесткую силу» прежде всего с помощью своего военно-морского флота.

Нельзя не отметить, что на море Китай сталкивается с гораздо более враждебным окружением, чем на суше. Проблемной зоной для китайского флота является так называемая «первая островная гряда»: Корейский полуостров, Курильские острова, Япония (включая острова Рюкю), Тайвань, Филиппины, Индонезия и Австралия. Любое звено в этой цепи, за исключением Австралии, в будущем может стать горячей точкой. Китай уже сейчас вовлечен в споры о принадлежности различных участков дна Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей, богатых энергоносителями: с Японией предметом дискуссии являются острова Дяоюйтай/Сэнкаку, с Филиппинами и Вьетнамом – острова Спратли. Подобные распри помогают Пекину подогревать националистические настроения внутри страны, но китайским военно-морским планировщикам от этого не легче: положение дел на театре потенциального противоборства представляется им крайне безрадостным.

Первая островная гряда, по мнению сотрудников Колледжа ВМФ США Джеймса Холмса и Тоши Йошихары, представляет собой нечто вроде «Великой Китайской стены, развернутой против Китая». Это эффективно организованный оборонительный рубеж, выстроенный союзниками Соединенных Штатов наподобие сторожевых вышек, позволяющих наблюдать за Китаем и, если понадобится, воспрепятствовать его проникновению в воды Тихого океана. Реакция Пекина на своеобразную блокаду временами была агрессивной. Морская мощь обычно не проявляется столь жестко, как сухопутная: как таковые корабли не могут занимать большие пространства и предназначены для проведения операций, которые, вообще говоря, сами по себе более важны, чем морские сражения, а именно для обороны торговых путей.

Казалось бы, можно было ожидать, что Китай станет не менее снисходительной державой, чем великие морские нации прошлого – Венеция, Великобритания и Соединенные Штаты, – и будет, как они, заботиться в первую очередь о сохранении мира на морях, что предполагает среди прочего и свободу торговли. Однако он не столь уверен в себе. По-прежнему сознавая свою неполную защищенность на море, Пекин задействует по отношению к Мировому океану чисто территориальный подход. Сами по себе понятия «первая островная гряда» и «вторая островная гряда» (последняя включает остров Гуам, принадлежащий США, и Северные Марианские острова) подразумевают, что в глазах китайцев эти архипелаги представляют собой не что иное, как отроги материкового Китая. Глядя на прилегающие к их стране моря сквозь призму мышления в терминах «игры с нулевой суммой», китайские адмиралы выступают наследниками агрессивной философии американского военно-морского стратега начала XX века, Альфреда Тайера Мэхэна, который отстаивал концепции «контроля над морями» и «решающего сражения». Однако в настоящее время они не располагают достаточно мощным флотом для решения своих задач, и это расхождение между обширными притязаниями и реальными возможностями привело в последние несколько лет к ряду нелепых инцидентов.

В октябре 2006 г. китайская подводная лодка вела слежение за американским авианосцем Kitty Hawk, после чего всплыла на поверхность вблизи от него, на расстоянии торпедного выстрела. В ноябре 2007 г. китайцы не разрешили Kitty Hawk и его ударной группе, искавшей укрытия от надвигавшегося шторма, войти в гонконгскую гавань Виктория. (В 2010 г. Kitty Hawk все же нанес визит в Гонконг.) В марте 2009 г. группа кораблей НОАК помешала работе американского судна дальнего гидроакустического наблюдения Impeccable, когда оно открыто проводило операции за пределами 12-мильной территориальной зоны КНР в Южно-Китайском море. Китайцы преградили путь американскому кораблю и совершали угрожающие маневры, как если бы намеревались его таранить. Все это говорит не столько о серьезной силе, сколько о недостаточной развитости китайского флота, которую пока не удалось преодолеть.

О твердом желании Китая обеспечить свои позиции на море свидетельствуют и крупные приобретения последних лет. Пекин стремится использовать не реализованные до сих пор асимметричные возможности, чтобы перекрыть американскому флоту доступ в Южно-Китайское море и в китайские прибрежные воды. Китай модернизировал свои эсминцы и намерен обзавестись одним-двумя авианосцами, но действует точечно и не склонен скупать военные суда без особого разбора. Он предпочел сосредоточить усилия на строительстве дизельных, атомных и ракетных подводных лодок нового типа. Как считают Сет Кропси, бывший помощник заместителя министра военно-морских сил США, и Рональд О'Рурк, сотрудник Исследовательской службы Конгресса США, Китай способен в течение 15 лет создать флот подводных лодок, который превзойдет американский аналог, насчитывающий в настоящее время 75 боеготовных подводных лодок. Более того, китайские военно-морские силы, по словам Кропси, намереваются ввести в действие систему наведения противокорабельных баллистических ракет, используя в ней загоризонтные радиолокаторы, космические спутники, донные гидролокационные сети и оборудование для компьютерных войн. В сочетании с формирующимся подводным флотом такая система в будущем должна помешать беспрепятственному доступу военно-морских сил США в наиболее значимые области Тихого океана.

Пытаясь установить контроль над прибрежной зоной в Тайваньском проливе и Восточно-Китайском море, Пекин также совершенствует группу морских тральщиков, покупает у России истребители четвертого поколения и развернул вдоль побережья около полутора тысяч российских ракет класса «земля-воздух». Даже вводя в действие систему подземных оптико-волоконных кабелей далеко на западе страны, вне пределов досягаемости морских ракет потенциального противника, китайцы исходят из агрессивной стратегии, предполагающей поражение символов американской мощи – авианосцев.

Разумеется, в обозримом будущем Китай не собирается атаковать американские авианосцы, и он по-прежнему крайне далек от того, чтобы бросить Соединенным Штатам прямой военный вызов. Однако налицо стремление нарастить на своих берегах необходимый потенциал устрашения, чтобы американцы не смели вводить свои корабли, когда и где им того захочется, в пространство между первой островной грядой и китайским побережьем. Поскольку способность влиять на поведение противника составляет самую суть любой державы, эта стратегия лишний раз доказывает, что планы строительства Великого Китая реализуются не только на суше, но и на море.

На очереди – Тайвань

Для создания Великого Китая особенно важно будущее Тайваня. Тайваньская проблема часто обсуждается в терминах нравственности: Пекин настаивает на необходимости восстановить целостность национального наследия и объединить Китай ради блага всех этнических китайцев; Вашингтон печется о сохранении образцовой демократии, какой является Тайвань. Однако подлинную проблему следует искать в другом. Как говорил американский генерал Дуглас Макартур, Тайвань – это «непотопляемый авианосец», занимающий позицию ровно посередине береговой линии Китая. Именно отсюда, по мнению военно-морских планировщиков Холмса и Йошихары, такая держава как США может «проецировать силу» в сторону китайского побережья и прилегающих к нему районов. Если Тайвань вернется в лоно материкового Китая, то китайский флот не только внезапно окажется в стратегически выгодной позиции по отношению к первой островной гряде, но и будет в состоянии свободно, в беспрецедентных масштабах, проецировать свою мощь за пределы этой гряды. Очень часто, говоря о будущем мировом порядке, употребляют слово «многополярный», – но только слияние Тайваня с материковым Китаем ознаменовало бы возникновение в Восточной Азии действительно многополярной военной ситуации.

Согласно результатам исследования, проведенного в 2009 г. RAND Corporation, к 2020 г. Соединенные Штаты не смогут, как раньше, защитить Тайвань в случае нападения Китая. Китайцы, говорится в отчете, к этому времени будут в состоянии нанести США поражение в возможной войне в Тайваньском проливе, даже если американцы будут иметь в своем распоряжении истребители пятого поколения F-22, две авианосных ударных группы и сохранят доступ к авиабазе Кадена на японском острове Окинава. В отчете делается акцент на боях в воздухе. Здесь же указывается, что китайцы по-прежнему будут стоять перед необходимостью высаживать на острове многотысячный пехотный десант, а их транспортные суда останутся уязвимыми для американских подлодок. Освещая ситуацию с разных сторон, отчет, однако, не может скрыть тревожной тенденции. Китай отделяют от Тайваня всего-навсего сто миль, тогда как Соединенным Штатам придется доставлять свои войска с другого конца планеты, причем действовать в условиях более ограниченного доступа к иностранным базам, чем в период холодной войны. Стратегия создания препятствий на пути перемещения американских военных кораблей в определенных морских зонах не просто преследует цель держать их подальше от китайских берегов, но и в особенности направлена на то, чтобы упрочить доминирующее положение Китая в акватории Тайваня.

Пекин делает все, чтобы взять Тайвань в тесное кольцо не только в военном, но и в экономическом и социальном плане. Примерно 30 % тайваньского экспорта приходятся на Китай. Еженедельно между Тайванем и материковым Китаем совершается 270 коммерческих авиарейсов. В последние пять лет две трети тайваньских компаний осуществили инвестиции в китайскую экономику. Ежегодно остров посещают около полумиллиона туристов с материка, а 750 тысяч тайваньцев проживают в Китае, проводя там каждый год по шесть месяцев. Углубляющаяся интеграция выглядит весьма привлекательно, но вот чем этот процесс разрешится, пока сказать трудно. Так или иначе, его исход будет иметь ключевое значение для политики великих держав в этом регионе. Если Соединенные Штаты попросту отдадут Тайвань Пекину, то Япония, Южная Корея, Филиппины, Австралия и другие американские союзники в Тихоокеанском регионе, а также Индия и даже некоторые африканские государства начнут сомневаться в прочности обязательств, которые берет на себя Вашингтон. Это может побудить некоторые страны к сближению со Срединным царством, и тогда формирующийся Великий Китай охватит едва ли не все Восточное полушарие.

В этом заключается одна из причин, по которым Вашингтон и Тайбэй должны искать асимметричные ответы на военную угрозу со стороны Пекина. Им следует стремиться не к тому, чтобы нанести Пекину поражение в возможной войне в Тайваньском проливе, а к тому, чтобы тот ясно осознал: подобная война обойдется для него недопустимо дорого. Если эта цель будет достигнута, американцам удастся сохранять функциональную независимость Тайваня до тех пор, пока Китай не станет более либеральным обществом, – тем самым они смогут сохранить и доверие союзников. В этом смысле действия администрации Обамы, заявившей в начале 2010 г. о намерении продать Тайваню вооружений на общую сумму 6,4 млрд долларов, имеют принципиальное значение для политики США в отношении Китая и, шире, всей Евразии. Кстати, нельзя сказать, что трансформация Китая изнутри – несбыточная мечта: миллионы туристов, прибывающих на Тайвань с материка, видят тамошние оживленные политические ток-шоу и крамольные заголовки в книжных магазинах, и это наверняка оказывает на них влияние. Тем не менее, хотя это звучит несколько парадоксально, демократический Китай может оказаться еще более динамичной великой державой в экономическом и, как следствие, в военном плане, чем Китай репрессивный.

Концентрируя военно-морские силы на тайваньском направлении, Пекин не забывает укреплять присутствие своего флота и в Южно-Китайском море, которое служит для него воротами в Индийский океан и обеспечивает доступ к мировым путям транспортировки энергоносителей. На этом направлении основные проблемы создают пираты, радикальные исламисты и крепнущий морской флот Индии, в том числе и вблизи труднодоступных морских зон, через которые вынуждены проходить китайские нефтяные танкеры и торговые суда. В геостратегическом плане Южно-Китайское море, как говорят многие, может стать «вторым Персидским заливом». Еще в первой половине XX века Николас Спайкмен, специалист по геополитике, заметил, что на протяжении всей истории государства желавшие утвердить свой контроль над прилегающими морями втягивались в «периферическую наземную и морскую экспансию». Греция стремилась подчинить Эгейское море, Соединенные Штаты – Карибское, и вот теперь Китай – Южно-Китайское. Спайкмен называл Карибское море «Средиземным морем Америки», чтобы подчеркнуть его значение для Соединенных Штатов. Южно-Китайское море в ближайшие десятилетия может стать «Средиземным морем Азии» и подлинным средоточием политической географии.

Высоколиквидные угрозы

Впрочем, попытки Китая проецировать силу в «Средиземное море Азии» противоречивы по самой своей сути. С одной стороны, Китай вроде бы полон решимости максимально осложнить доступ американских судов в прибрежные моря. С другой, он по-прежнему не способен защитить свои морские коммуникации, что, вообще говоря, делает любое нападение на американский военный корабль бессмысленным, поскольку в этом случае флот США может попросту отрезать Китай от поставок энергоносителей, перекрыв для китайских судов выход в Тихий и в Индийский океаны. Зачем же планировать что-то, если в действительности не собираешься осуществить намеченное? Как считает советник по вопросам обороны Жаклин Ньюмайер, Пекин хочет добиться «столь благоприятного соотношения сил», что «на деле ему и не придется прибегать к оружию для защиты своих интересов». Недаром он устраивает выставки новых видов оружия, строит портовые сооружения и оборудует станции подслушивания в Тихом и Индийском океане, предоставляет военную помощь приморским государствам, находящимся между китайской территорией и Индийским океаном. Все эти ходы делаются открыто и являются сознательной демонстрацией силы. Китайцы не столько ввязываются в непосредственную схватку с Соединенными Штатами, сколько стремятся повлиять на поведение американцев таким образом, чтобы избежать возможной конфронтации.

Вместе с тем активность Китая на море обнаруживает и более грозные аспекты. В самом центре Южно-Китайского моря, на южной оконечности острова Хайнань, китайцы строят мощную морскую базу с подземными доками, позволяющими разместить до 20 атомных и дизельных подводных лодок. Они как бы реализуют на практике доктрину Монро, утверждая свое господство над близлежащими международными водами. В настоящее время и в обозримом будущем у Китая едва ли появится намерение затеять войну с Америкой, но позже мотивации могут измениться. Лучше заранее оценить возможные варианты.

Ситуация на границах Евразии выглядит сейчас гораздо более сложной, чем в первые годы после Второй мировой войны. По мере того как американская гегемония пойдет на убыль, мощь военно-морских сил США будет уменьшаться или оставаться прежней, а экономическое и военное могущество Китая – крепнуть, расклад сил в Азии начнет все заметнее приобретать многополярный характер. Соединенные Штаты поставляют Тайваню 114 противовоздушных ракет Patriot и десятки ультрасовременных систем военной связи. Китай строит подземные доки для подлодок на острове Хайнань и запасается противокорабельными ракетными установками. Продолжают модернизацию своего флота Япония и Южная Корея. Мощные военно-морские силы создает Индия. Каждое из государств стремится сдвинуть равновесие сил в свою сторону.

Именно поэтому отказ государственного секретаря США Хиллари Клинтон от политики равновесия сил, будто бы являющейся реликтом прошлого, представляется либо актом лицемерия, либо заблуждением. В Азии продолжается гонка вооружений, и Соединенные Штаты неизбежно столкнутся с суровой реальностью, как только существенно сократят свои войска в Афганистане и Ираке. Притом что ни одно из азиатских государств не имеет побудительных причин для войны, с течением времени и по мере накапливания сухопутных и морских вооружений в регионе (даже если говорить только о Китае и Индии) риск неверной оценки соотношения сил будет возрастать. Из-за напряженности на суше грозит усилиться и напряженность на море: зоны силового вакуума, в которые сейчас проникает Китай, станут через некоторое время яблоком раздора в его отношениях с соседними странами – как минимум с Индией и Россией. Некогда пустые пространства заполнятся множеством людей, дорог, трубопроводов, кораблей и ракетных установок. Политолог из Йельского университета Пол Брэкен в 1999 г. предупреждал, что Азия становится обособленным географическим регионом и что на нее надвигается кризис «жизненного пространства». С тех пор этот процесс только усугублялся.

Так как же Соединенным Штатам сохранять стабильность в Азии, защищать в этой части света своих союзников и препятствовать возникновению Великого Китая, избегая в то же время открытого конфликта с Пекином? Перевес, который они имеют на море, рискует оказаться недостаточным. Как сказал мне в начале этого года один высокопоставленный индийский чиновник, основные союзники США в Азии (Индия, Япония, Сингапур и Южная Корея) хотят, чтобы американский флот и авиация координировали свои действия с вооруженными силами этих стран. Именно так Соединенные Штаты и в будущем останутся неизымаемой частью азиатского военного ландшафта на суше и на море, а не превратятся в абстрактную угрозу, таящуюся где-то в отдалении. Между пререканиями с американским правительством по поводу прав на размещение военных баз, которые недавно затеяла Япония, и желанием полностью удалить войска США из региона лежит дистанция огромного размера.

Один из планов, циркулирующих в Пентагоне, предполагает, что Соединенные Штаты способны «противостоять китайской стратегической мощи... без прямой военной конфронтации», опираясь на военный флот, насчитывающий 250 кораблей (а не 280, как было раньше), и на урезанный на 15 % оборонный бюджет. Этот план, составленный полковником ВМФ в отставке Пэтом Гарретом, весьма интересен, поскольку включает в евразийское уравнение такую стратегическую величину, как Океания. В самом деле, Гуам, Каролинские, Маршалловы, Северные Марианские и Соломоновы острова являются либо американскими территориями, либо республиками, имеющими военные соглашения с США, либо независимыми государствами, которые, вероятно, будут готовы заключить подобные соглашения. Значение Океании будет расти, поскольку она находится, с одной стороны, сравнительно близко к Восточной Азии, а с другой – вне той зоны, из которой Китай хотел бы вытеснить американский флот. От Гуама всего четыре часа лета до Северной Кореи и два дня плавания до Тайваня. Держать базы в Океании для Соединенных Штатов удобнее, чем, как это было и остается, сохранять воинские части в Японии, Южной Корее и на Филиппинах.

Авиабаза Андерсен на Гуаме уже сейчас играет роль господствующей высоты, с которой Соединенные Штаты могут проецировать «жесткую силу» в любом направлении. Это самая мощная стратегическая авиабаза США в мире, обеспечивающая скоростную заправку самолетов; здесь хранится сто тысяч авиаснарядов и 66 млн галлонов авиационного топлива. Взлетные полосы базы заполнены длинными рядами транспортных самолетов C-17 Globemaster и истребителями F/A-18 Hornet. Кроме того, на Гуаме размещена эскадра американских подводных лодок; здешняя военно-морская база в настоящее время расширяется. Гуам и соседние Северные Марианские острова находятся на почти равном расстоянии от Японии и Малаккского пролива. А юго-западная оконечность Океании, выглядывающая из-под Индонезийского архипелага, – группки принадлежащих Австралии островов Ашмор и Картье и близлежащий западный берег самой Австралии (от Дарвина до Перта), – держит под прицелом Индийский океан. Таким образом, согласно плану Гаррета, флот и авиация США способны использовать географические преимущества Океании, чтобы поддерживать «региональную боеготовность» (regional presense in being), локализуемую «непосредственно за горизонтом» Великого Китая (в его неофициальных границах) и той акватории, где проходят основные евразийские морские пути. (Понятие «региональная боеготовность» – отголосок известного выражения «флот в боевой готовности», fleet in being, сто лет назад его предложил английский военно-морской историк сэр Джулиан Корбетт. Подразумевались стоящие в различных портах корабли, способные при необходимости быстро объединяться в мощную армаду. Словосочетание «непосредственно за горизонтом» отражает и равновесие сил на море, которое США будут поддерживать самостоятельно, и американское участие в концерте азиатских держав).

Укрепляя присутствие американского флота и авиации в Океании, США могли бы реализовать компромиссный подход: не сопротивляться возникновению Великого Китая любой ценой и одновременно не соглашаться пассивно с возможным переходом первой островной гряды под контроль китайского флота. Такой подход заставил бы Китай заплатить высокую цену в случае любой военной авантюры против Тайваня. Кроме всего прочего, это позволило бы Соединенным Штатам постепенно сворачивать свое непосредственное присутствие в акватории первой островной гряды (так называемое наследие военных баз), но вместе с тем сохранять возможность воздушного и морского патрулирования в этом регионе.

План Гаррета предусматривает также резкое усиление активности американского военно-морского флота в Индийском океане. Впрочем, Гаррет не предлагает расширять существующие здесь военные базы; он рассчитывает опираться на уже имеющийся костяк таких баз на Андаманских островах, Коморах, Мальдивах, Маврикии, Реюньоне и Сейшелах (некоторые из них прямо или косвенно управляются Францией и Индией), а также на военные соглашения с Брунеем, Малайзией и Сингапуром. Это обеспечило бы свободу мореплавания и беспрепятственное движение потоков энергоносителей во всей Евразии. Кроме того, такой план, не настаивая более на важности существующих американских баз в Японии и Южной Корее и в то же время разнообразя сферу присутствия США в Океании, положил бы конец основным базам, представляющим собой удобную цель для поражения.

Железная хватка, которой Соединенные Штаты до сих пор держали первую островную гряду, в любом случае начинает ослабевать под давлением новых обстоятельств. Местное население стало менее терпимо к присутствию иностранных баз на своей территории. А укрепление Китая делает его одновременно и отталкивающим, и привлекательным. Подобное смешанное чувство способно осложнить двусторонние отношения Вашингтона с тихоокеанскими союзниками. Все дело лишь в том, когда это произойдет. Теперешний кризис в американо-японских отношениях – возникший из-за того, что неопытное правительство Хатоямы хочет переписать соглашения о двустороннем сотрудничестве в свою пользу и вдобавок говорит о желании углублять связи с Китаем, – мог случиться и несколькими годами раньше. (Премьер-министр Хатояма ушел в отставку в июне 2010 г. из-за кризиса, связанного с неспособностью кабинета выполнить обещание о выводе американской базы с Окинавы. – Ред.) Все еще сохраняющаяся ситуация абсолютного превосходства Соединенных Штатов в Тихом океане есть не что иное, как анахронизм, унаследованный от Второй мировой войны, отголосок того краха, который пережили в результате глобального конфликта Китай, Япония и Филиппины. Не может бесконечно сохраняться и американское присутствие на Корейском полуострове – побочный продукт другой войны, закончившейся более полувека назад.

Центральная Азия, Индийский океан, Юго-Восточная Азия, западная часть Тихого океана – таковы обширные регионы, которые рискуют оказаться под политическим, экономическим и военным контролем возникающего у нас на глазах Великого Китая. Однако вдоль границ этого громадного царства будет курсировать американский флот, дислоцированный, как можно ожидать, по большей части в Океании и тесно сотрудничающий с военно-морскими силами Индии, Японии и других демократических государств. А со временем, когда возрастет доверие Китая к внешнему миру, а его военная доктрина уже не будет опираться на сугубо территориальный подход, китайский флот и сам сможет влиться в этот широкий региональный альянс морских держав.

Пока же стоит отметить, что с исключительно военной точки зрения, как указал в 1999 г. политолог Роберт Росс, отношения между Соединенными Штатами и Китаем останутся более стабильными, чем были в свое время отношения между США и Советским Союзом. Причина этого – географические особенности Восточной Азии. В период холодной войны одного только американского подводного флота было недостаточно, чтобы устрашать Советский Союз, – для этого требовалось держать многочисленные сухопутные войска в Европе. Но размещения подобных сил вдоль пределов Евразии никогда не понадобится: как бы сильно ни сокращалось присутствие сухопутных войск у границ Великого Китая, американский флот и в будущем останется сильнее китайского.

Так или иначе, в ближайшие годы сам факт укрепления экономической и военной мощи Китая усугубит напряженность в американо-китайских отношениях. Перефразируя Миршеймера, можно сказать, что Соединенные Штаты, гегемон Западного полушария, приложат все возможные усилия, чтобы помешать Китаю сделаться гегемоном большей части полушария Восточного. И не исключено, что это станет самой потрясающей драмой нашей эпохи.

Китай. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 7 августа 2010 > № 2913916 Роберт Каплан

Тихоокеанские комбинации

Споры вокруг интеграции в Азии

А.В. Иванов – старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО (У) МИД РФ.

Резюме Москве следует внимательно следить за интеграционными идеями, которые в последнее время обсуждаются в АТР. Необходимо понять, с какими азиатскими структурами России было бы полезно в первую очередь иметь дело, чтобы максимально эффективно вписаться в экономику региона.

Мировой финансовый кризис серьезно потрепал Европу и США, однако многие государства Азиатско-тихоокеанского региона (АТР) пережили его, не понеся ощутимых экономических потерь. Более того, по некоторым прогнозам, ряд стран этой части планеты, к примеру, Китай, выйдут из кризиса окрепшими. Это подтверждает представление о регионе как о будущем локомотиве мирового развития и повышает его ценность в качестве потенциального партнера России, сотрудничество с которым поможет не только поднять Сибирь и Дальний Восток, но и оживить всю российскую экономику. В духе объявленного руководством курса на модернизацию и избавление от сырьевой зависимости крайне важно использовать возможности для развития и инноваций, которые открывает впечатляющий рост Азии. Этому было посвящено представительное совещание по социально-экономическому развитию Дальнего Востока и сотрудничеству со странами АТР, которое прошло в Хабаровске под председательством Дмитрия Медведева в начале июля 2010 года. На нем президент России поставил задачу вывести экономическое взаимодействие «на новый уровень», уделяя особое внимание соглашениям о свободной торговле.

Глава государства заявил о том, что у России «достаточно прочные позиции» в различных объединениях АТР, однако «от нас ждут более активных действий». В этом контексте Москве следует внимательно следить за интеграционными идеями, которые в последнее время обсуждаются в АТР. С какими азиатскими структурами России было бы полезно иметь дело, чтобы максимально эффективно вписаться в экономику региона?

Плюсы и минусы АТЭС

В АТР действуют несколько региональных образований разного формата и различной нацеленности. С некоторыми из них Россия уже сотрудничает.

Прежде всего это организация Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), создание которой стало в значительной степени ответом на углубление европейской экономической интеграции. Впрочем, в отличие от Европейского союза форум не предусматривает органов надгосударственного управления и признает незыблемость государственного суверенитета, и именно это сделало его привлекательным для обсуждения региональных и даже глобальных проблем. У АТЭС нет специального административного аппарата, полномочий правопринуждения при разрешении конфликтов, стремления жестко планировать перспективы собственной эволюции, сложилась практика сотрудничества на основе консенсуса и невмешательства во внутренние дела членов организации. С другой стороны, те же факторы стали причиной чрезвычайно низкой практической эффективности форума, закрепившей за АТЭС ярлык «говорильни». Стоит отметить, что формально участниками этой структуры являются не страны, а «экономики». Это позволяет обойти болезненную проблему статуса Тайваня.

Превращение Азиатско-Тихоокеанского региона в зону свободной торговли и инвестиций остается под большим вопросом, поскольку внутри АТЭС нет единства по поводу темпов ее формирования. В частности, США вместе с Австралией и рядом других стран выступают за ускорение этого процесса и открытие рынков Восточной Азии. В то же время Япония и Республика Корея хотели бы, напротив, такую тенденцию притормозить, поскольку они не спешат пускать конкурентов на свои рынки, например, рынок сельскохозяйственной продукции. Аналогичную позицию занимают и входящие в АТЭС страны Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), больше заинтересованные не в либерализации торговли, а в развитии научно-технического сотрудничества, которое помогло бы им сократить технологический и экономический разрыв с развитыми странами.

Пробуксовка процесса либерализации торговой и инвестиционной деятельности, как и то обстоятельство, что АТЭС стала все больше напоминать формальную организацию, ежегодно принимающую декларации, которые не приносят конкретных результатов в экономической области, привели к снижению интереса членов к совместной работе. Осознание возникших проблем заставило участников сингапурского саммита организации в ноябре 2009 г. поднять вопрос о необходимости реформ.

В частности, председатель КНР Ху Цзиньтао призвал, во-первых, продолжить создание благоприятных условий для либерализации торговли и инвестиций. Во-вторых, на практике помочь развивающимся странам – членам форума в их развитии, расширить и активизировать передачу технологий и повысить уровень экономического и технического сотрудничества. В-третьих, путем реформ и инноваций сделать более динамичным механизм функционирования АТЭС.

Следующие два саммита пройдут в Японии и Соединенных Штатах. Ожидается, что на них могут быть приняты какие-то важные решения, касающиеся реформирования АТЭС, причем не исключено, что они будут иметь более обязывающий характер. В связи с этим пока достаточно сложно предположить, как может измениться стратегия развития этой организации и что вообще она будет представлять собой к 2012 г., когда председательство перейдет к России и саммит АТЭС пройдет во Владивостоке.

С момента вступления в 1998 г. Москва постепенно наращивала активность в работе форумов этой организации. Так, на саммите в Сантьяго в 2004 г. Россия совместно с США добилась одобрения инициативы о контроле над перемещением в регионе АТЭС переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). По настоянию России в итоговых документах была тогда отмечена необходимость того, чтобы контртеррористическая активность АТЭС опиралась на соответствующие международно-правовые документы, в частности, резолюцию СБ ООН 1566. Также подчеркивалась важность активизации взаимодействия форума с профильными международными организациями и институтами. Кроме того, Москва выступила одним из инициаторов создания в рамках АТЭС механизма сотрудничества в области повышения готовности государств региона к чрезвычайным ситуациям.

Впрочем, Россия выступала и с экономическими предложениями. На том же саммите в Сантьяго по ее инициативе в рамках АТЭС был создан Диалог по цветным металлам, где за Россией совместно с Чили был закреплен статус сопредседателя. Москва неоднократно предлагала свою помощь в формировании новой энергетической конфигурации в АТР и прежде всего в Восточной Азии путем создания системы нефте- и газопроводов, поставок судами сжиженного природного газа из восточных регионов России, где имеются значительные запасы углеводородов. На саммите-2008 в Лиме президент Дмитрий Медведев заявил о намерении России «содействовать созданию такой системы энергообеспечения в Азиатско-Тихоокеанском регионе, которая позволит потребителям энергоресурсов диверсифицировать географию импорта, обеспечить надежные и бесперебойные поставки».

Однако до последнего времени Москва оставалась для стран АТЭС гораздо менее привлекательным торгово-экономическим партнером, чем они для нее (доля России во внешнеторговом обороте стран организации составляет примерно 1 %, в то время как в российском внешнеторговом балансе на них проходится более 15 %). Причина проста: Россия пока может предложить региону главным образом сырье, в то время как саму ее интересует в первую очередь высокотехнологичная продукция. Что касается российских производителей сложной технологической и наукоемкой продукции, то они пока там слабо представлены. Хорошим шансом прорекламировать возможности России как партнера АТЭС станет проведение саммита во Владивостоке в 2012 г.

Поиск новых форм

Однако следует иметь в виду, что в АТР уже успешно действуют вполне реальные экономические союзы, например АСЕАН. Российские эксперты отмечают, что наиболее эффективно сотрудничество России и АСЕАН осуществляется в области безопасности, а одной из основных задач Российской Федерации в АТР является формирование региональной системы коллективной безопасности с участием максимального числа государств, включая США, Японию, Китай, Россию, Индию, Республику Корея, КНДР и АСЕАН.

Основой экономического сотрудничества между Россией и АСЕАН стало Межправительственное соглашение о сотрудничестве в области экономики и развития, подписанное в декабре 2005 г. Особое место занимает военно-техническая сфера, ведь на долю АСЕАН приходится до 15 % стоимости мировых поставок вооружений и военной техники. В странах организации разработаны долгосрочные программы модернизации вооруженных сил, многие из них являются активными импортерами российских вооружений. Россия интересна для АСЕАН и как партнер, с точки зрения диверсификации поставок энергоресурсов, несмотря на то что ряд стран АСЕАН, таких как Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Бруней, сами являются крупными производителями нефти и газа. По мнению российских экспертов, участники АСЕАН интересуются и российскими научными разработками в сфере биотехнологии, телекоммуникаций, новых материалов, перспективами использования космической техники. Кроме того, Москва настойчиво пытается заинтересовать страны организации взаимодействием в области ядерной энергетики. Однако многие проекты сотрудничества пока остаются на бумаге, а по объему торговли с соответствующими странами, и тем более по объему инвестиций в этот регион Россия занимает последние места в списке.

Тон в сотрудничестве с АСЕАН сейчас задает Китай. С января 2010 г. начала действовать зона свободной торговли «АСЕАН+Китай», в которой основной валютой является юань. Это облегчило Пекину доступ на рынки стран АСЕАН и способно компенсировать спад в американо-китайской торговле. Кроме того, открывается перспектива превращения юаня в резервную валюту данного региона.

Укрепление позиций КНР в АТР беспокоит США, Японию, Австралию. Еще одна причина озабоченности – сохранение в регионе противоречий между столь разными по размеру, населению, весу экономик, культуре, политическому устройству государствами. Поэтому местные элиты ищут пути преодоления всех этих противоречий и проблем путем создания в регионе некоего единого формирования. Наиболее заметными стали две инициативы: формирование к 2020 г. Азиатско-Тихоокеанского сообщества (АТС), с этой идеей выступил в июне 2008 г. премьер-министр Австралии Кевин Радд; а также создание Восточноазиатского сообщества (ВАС), предложенное в 2009 г. премьер-министром Японии Юкио Хатоямой.

Инициативы не остались незамеченными в России. В частности, 5 ноября 2008 г. в Токио на встрече с представителями политических, научных и общественных кругов Японии («Политика России в Азиатско-Тихоокеанском регионе и российско-японские отношения») министр иностранных дел России Сергей Лавров объяснил появление плана Радда тем обстоятельством, что АТР «по-прежнему стоит перед необходимостью построения оптимальной системы безопасности». Он признал, что это нелегкая задача, поскольку «в Азии нет договорно-правовой основы для обеспечения безопасности наподобие Хельсинкского Заключительного акта, Венских документов по мерам доверия». А 4 декабря 2009 г. на конференции в Сиднее, посвященной теме «Азиатско-Тихоокеанский регион: сообщество XXI века», об инициативах Радда и Хатоямы упомянул в своем выступлении «Многомерная архитектура для полицентричного Азиатско-Тихоокеанского региона» первый заместитель министра иностранных дел России Алексей Бородавкин. Кратко изложив суть обоих предложений, он отметил, что им пока не хватает концептуальной четкости, что не позволяет странам региона выработать однозначное отношение. И вообще вариант создания в АТР единой интеграционной структуры по типу Евросоюза, к чему, собственно, и призывают Радд и Хатояма, представляется проблематичным.

Замечания о том, что реализация идей о создании региональных сообществ в АТР столкнется с большими трудностями, несомненно, справедливы, что скорее всего осознают и сами их авторы. Кстати, оба уже оставили свои должности. Кевин Радд ушел в отставку в июне 2010 г. из-за внутрипартийных разногласий. Юкио Хатояма также покинул пост премьер-министра Японии в начале июня, взяв на себя ответственность за невозможность выполнить свое предвыборное обещание о выводе с территории Окинавы американской военной базы «Футэмма». Жесткая позиция США по этому вопросу стала косвенным ответом на попытки нового японского руководства добиться «более равноправной» модели отношений между Токио и Вашингтоном. Правда, сменивший Хатояму на посту премьера Наото Кан уже заявил, что работа по конкретизации и реализации инициативы ВАС будет продолжена.

Сообщество по-японски

Главную цель создания ВАС Хатояма видел в том, чтобы помочь Японии сохранить политическую и экономическую независимость и защитить интересы страны, зажатой между Соединенными Штатами, которые пытаются удержать свое доминирующее положение в мире, и Китаем, стремящимся занять их место. Причину, по которой идею Токио по созданию ВАС могут поддержать государства региона, экс-премьер видит в желании целого ряда малых и средних стран Азии, с одной стороны, обеспечить продолжение военного присутствия США для сохранения стабильности в регионе, с другой – ограничить политические и экономические издержки американского влияния. Кроме того, налицо желание этих государств уменьшить военную опасность со стороны КНР, но в то же время они заинтересованы в том, чтобы растущая китайская экономика развивалась должным образом. Эти факторы, считает Хатояма, благоприятствуют региональной интеграции.

Признавая сложности с реализацией идеи ВАС, экс-премьер Японии предложил начать с региональной валютной интеграции. Тем самым, по его мнению, был бы естественным образом продолжен стремительный экономический рост, некогда начатый Японией, за которой последовали Южная Корея, Тайвань и Гонконг, а затем страны АСЕАН и Китай. Хатояма также призвал приложить максимум усилий к созданию региональных структур безопасности, которые станут в дальнейшем основой и валютной интеграции. Он выразил уверенность, что Япония, которая раньше не решалась играть активную роль в АТР из-за исторических обстоятельств, вызванных ошибками прошлого, сумеет преодолеть проблемы непонимания с соседями и станет «мостом» между странами Азии.

15 ноября 2009 г. в Сингапуре на саммите АТЭС Хатояма попытался объяснить, почему именно Япония должна стать инициатором создания Восточноазиатского сообщества. По его мнению, Япония – уникальная страна в Азии, она первой осуществила модернизацию, обладает превосходными технологиями, зрелой экономикой, опытом командной работы, имеет долгую историю парламентской демократии. О зрелости последней свидетельствует среди прочего тот факт, что на выборах 29 августа 2009 г. народ проголосовал за смену правительства, нарушив десятилетия монополии одной партии. Но особое значение Японии заключается и в том, что с «вызовами постэкономического роста», такими как снижение рождаемости, старение населения, ускорение урбанизации и депопуляции сельских районов, она столкнулась задолго до того, как это ощутили на себе другие страны Азии. После многих проб и ошибок страна приобрела знания и опыт реагирования на подобные вызовы. Поэтому другие государства Восточной Азии, которых рано или поздно коснутся эти проблемы, могут воспользоваться японским опытом, что поможет Азии стать сильнее.

Целями сотрудничества в рамках ВАС Хатояма назвал совместное процветание на основе соглашений о партнерстве и о свободной торговле; создание «Зеленой Азии» (мероприятия по защите окружающей среды); спасение человеческих жизней от стихийных бедствий и инфекционных болезней; создание «Моря братства» (совместная борьба с пиратами в морях региона, через которые проходят торговые пути). Сотрудничество может распространяться и на области ядерного разоружения и нераспространения, культурных обменов, социальных гарантий, проблем урбанизации, а в будущем – на политическую сферу.

Страны Юго-Восточной Азии в целом благосклонно относятся к идее ВАС. Ее с интересом восприняли в Сеуле и даже в Пекине. Китайские эксперты не сомневаются, что интерес Японии к участию в создании ВАС в качестве члена-основателя объясняется ее стремлением добиться более независимых отношений с Вашингтоном и упрочить свои национальные интересы и влияние в Восточной Азии, но эти «эгоистические» мотивы находят понимание у КНР. Более независимая (от США) Япония и новая региональная организация, подобная ВАС, согласуются с дипломатической стратегией Пекина – стремлением к многополярному миру. Успешное строительство широкого сообщества в Восточной Азии способствовало бы долговременному миру и стабильности в регионе, а это важный фактор развития экономики КНР. Более тесная региональная интеграция помогла бы Китаю диверсифицировать экспорт и уменьшить зависимость от рынков США и Европы. А обладая такой экономической мощью, как сегодня, он не встретил бы на своем пути никаких препятствий, чтобы играть лидирующую роль в ВАС.

Тем не менее разногласия по историческим вопросам, территориальные споры, недоверие между странами региона заставили некоторых китайских и японских аналитиков скептически отнестись к идее ВАС, за которой даже закрепилось выражение «миссия невыполнима». В КНР, например, полагают, что без более честной позиции Токио по прошлым военным преступлениям, в которых его обвиняют, налаживание доверия в регионе вообще невозможно. Несмотря на это, многие специалисты в Китае верят, что объединение реально, если оно будет создано с помощью экономической интеграции на основе существующих механизмов, а другие противоречия преодолимы со временем.

Отправной точкой для образования ВАС называют достигнутую во время саммита Японии, Китая и Республики Корея в Пекине (октябрь 2009 г.) договоренность о более глубокой кооперации между тремя странами как ключевыми торговыми партнерами. Китайские эксперты отмечают, что Хатояма не конкретизировал, сколько стран должно входить в ВАС, а Пекин может выступить за содружество из 13 государств – например, АСЕАН+3, которое уже работает. Правда, препятствие для образования ВАС Китай видит в Соединенных Штатах, которые не одобрят региональное объединение, контролируемое четырьмя восточноазиатскими державами, и с большим трудом примирятся с полной независимостью Токио. Несмотря на заявления Хатоямы о том, что США и союз с ними Японии останутся стержнем обеспечения мира и стабильности в АТР, в Пекине предпочли бы видеть ВАС без Америки.

Что касается самой Японии, то в ее экспертном сообществе нет однозначной точки зрения относительно целесообразности создания ВАС. Сомнения по этому поводу отразились, в частности, в дискуссии, проведенной на страницах февральского за 2010 г. номера журнала МИД Японии «Гайко фораму» («Дипломатический форум»), озаглавленной «Куда направляется политический режим Хатоямы?». Принявший в ней участие директор Института Восточноазиатских исследований Университета Кэйё (Токио) Рёсэй Кокубун отмечает, что для Китая, преследующего цель стать глобальной силой, рамки региональной организации, подобной ВАС, будут тесны. Но, по его мнению, они вряд ли устроят и Японию. «Когда я услышал о концепции Восточноазиатского сообщества, я подумал: неужели Япония собирается стать региональной державой?» – не может сдержать удивления Кокубун. Он напоминает, что Япония была ранее мировой державой, она нацеливалась на «Большую двойку», под которой, видимо, следует понимать некий союз с США, на пару с которыми Япония могла бы править миром, но потерпела неудачу. Получается, отмечает далее Кокубун, что концепция «Восточноазиатского сообщества» отражает психологию превращения в региональную державу. «Я сомневаюсь, что отказ от идентичности мировой державы и следование региональным ценностям – это хорошо», – заключает он. Однако это лишь частное мнение. Официальный Токио включил ВАС в число приоритетных задач японской внешней политики, вошедших в «Голубую книгу японской дипломатии», которая вышла весной 2010 года.

Тормозом реализации идеи ВАС может стать обострение отношений между КНР и Соединенными Штатами, вышедшее наружу зимой этого года. Непосредственной причиной послужило одобрение Белым домом сделки по продаже Тайваню крупной партии американского оружия. В ответ Пекин сделал несколько жестких заявлений и демонстративных жестов, однако до прямой конфронтации дело не дошло.

Напротив, Китай поддержал санкции против Ирана в Совете Безопасности ООН (правда, гарантировав все свои экономические интересы), а накануне встречи «Большой двадцатки» в Канаде даже пообещал более гибко подойти к вопросу о курсе юаня (это комментаторы считают не более чем риторикой). По мнению экспертов, в частности, директора Центра исследований Восточной Азии и ШОС МГИМО (У) МИД России Александра Лукина, Пекин пока воздержится от эскалации напряженности: «Сегодня Китай в отличие от СССР периода холодной войны явно недостаточно силен с военной и экономической точки зрения, чтобы начать глобальное соревнование с Соединенными Штатами».

Эта оценка скорее всего верна. Но в Токио предпочитают перестраховаться: участники состоявшегося в феврале этого года заседания Совета по вопросам обороны и безопасности согласились, что Японии следует внимательно следить за тенденциями развития КНР, особенно за военным строительством, а также установить новую форму сотрудничества в области безопасности с Южной Кореей.

Уже сейчас все явственнее начинают проявляться факторы, как стимулирующие формирование ВАС, так и тормозящие этот процесс. К первым относится потребность Японии, КНР, Южной Кореи и стран АСЕАН в объединении экономических ресурсов для поддержания высоких темпов роста и повышения конкурентоспособности экономики региона перед лицом экономик США и интегрирующейся Европы. Ко вторым – объективное столкновение интересов Соединенных Штатов и Китая. Вашингтон и союзный ему Токио по-прежнему воспринимают Пекин в качестве политического конкурента и источника угрозы.

Сообщество по-австралийски

Нет пока ясности и с тем, как будет реализовываться инициатива создания к 2020 г. Азиатско-Тихоокеанского сообщества (АТС), с которой выступил в июне 2008 г. премьер-министр Австралии Кевин Радд. Предполагаемое объединение должно включить в себя США, КНР, Японию, Индию и другие страны региона на базе АТЭС, Регионального форума АСЕАН, а также АСЕАН плюс восточноазиатская «тройка» (Китай, Япония, Южная Корея) в формате 10+3, саммита Восточной Азии и т.д. Целями служат развитие потенциала трансграничной борьбы с нетрадиционными угрозами безопасности, укрепление механизмов открытой, недискриминационной торговой системы, создание гарантий для обеспечения долгосрочной энергетической, ресурсной и продовольственной безопасности.

По оценке китайских экспертов, идея АТС была холодно встречена в Сингапуре, Таиланде и других странах АСЕАН, поскольку она предусматривает сохранение стратегического доминирования Соединенных Штатов как ключевого фактора поддержания региональной безопасности. К тому же скорее всего шансы России на членство в АТС будут меньше, чем на участие в ВАС. Напомним, что в 2005 г. премьер-министр Австралии Джон Говард выступил против приглашения России участвовать в Восточноазиатском саммите, одним из инициаторов которого тогда был премьер-министр Малайзии Махатхир Мохаммад. По мнению ученого секретаря Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО РАН Вячеслава Амирова, позиция Говарда объяснялась чисто экономическими мотивами: Австралия видит в России конкурента в области поставок в страны АТР сырьевых и энергетических ресурсов, прежде всего сжиженного газа. В 2005 г. сопротивление Австралии удалось преодолеть благодаря поддержке Малайзии. Но сейчас инициатором АТС является Австралия, и идея будет продвигаться дальше при новом премьере Джулии Гиллард, и скорее всего ее мнение о том, кого и на каких условиях приглашать в эту организацию, будет достаточно весомым, чтобы заблокировать принятие нежелательных конкурентов.

Появление инициатив Кевина Радда и Юкио Хатоямы, а также первая реакция на них стран региона свидетельствует о том, что вопрос о строительстве нового регионального порядка в АТР, стимулирующего развитие сотрудничества и создающего условия для предотвращения конфликтов, назрел. Рассматриваемые идеи, хотя и предлагают некий набор объединяющих целей, не дают действенных рецептов преодоления главного препятствия на пути создания в Восточной Азии или, шире, в АТР единой интеграционной структуры по типу Евросоюза – несходство, а в некоторых случаях и противоборство национальных интересов стран региона. Именно поэтому обе идеи не могут заручиться широкой поддержкой.

На инициативу Радда косо смотрят в ряде стран АСЕАН, которые опасаются, что она лишь укрепит гегемонию США. А Вашингтон, в свою очередь, с подозрением относится к идее ВАС как к попытке ослабить американское влияние в регионе. Этим подозрением и было вызвано заявление Барака Обамы в ходе визита в Токио в конце 2009 г. о том, что Соединенные Штаты намерены и дальше сохранить свою важную роль в АТР. Вашингтон не успокоили заверения Хатоямы о стремлении Японии при поддержке других стран строить ВАС с учетом ведущей роли США в обеспечении региональной безопасности.

Это означает, что разработка концепции нового сообщества АТР будет продолжаться. И России имеет смысл принять в ней активное участие, возможно, выдвинув собственные идеи, которые должны быть лишены недостатков, обнаружившихся в инициативах по созданию АТС и ВАС.

Россия. США. АТЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 7 августа 2010 > № 2911803 Андрей Иванов

Экономика Сингапура в этом году станет самой быстрорастущей в Азии с показателем +15%. Успехи маленького островного государства привлекли внимание всего мира, поскольку состояние его ориентированной на высокотехнологичный экспорт экономики часто рассматривается в качестве «барометра мирового спроса».

Во 2-м квартале 2010 г. рост ВВП страны составил 19,3% (к аналогичному уровню минувшего года), в 1-м квартале прирост составлял 16,9%. При этом объемы промпроизводства за январь-май увеличились на 45%.

За первое полугодие экономика Сингапура прибавила 18,1%, а в целом по итогам года правительство ожидает прирост в 13-15%, что выше чем у Китая, где прогнозируется рост на уровне около 10%.

Быстрый выход из рецессии городу-государству обеспечили резкий рост экспорта продукции обрабатывающей промышленности, рост объема грузоперевозок, укрепление финансового рынка и приток туристов.

Самый маленький из тигров

Республика Сингапур – город-государство, расположенный на острове в Юго-Восточной Азии, по размеру территории одна из самых маленьких стран – членов блока АСЕАН. Население – всего 4,8 млн. человек.

Экспортноориентированная экономика Сингапура базируется на производстве и продажах бытовой электроники, компьютерных и информационных технологий, фармацевтической продукции. Страна также является крупнейшим не только в Азии, но и в мире, перевалочным пунктом глобальной экономики (сингапурский порт входит в число ведущих в мире, лидируя по абсолютной величине тоннажа судов), а также финансовым и деловым центром региона. В Сингапуре быстрыми темпами развиваются биотехнологии, существенные доходы страна получает от туризма.

За быстрый рост экономики и благосостояния населения (с 1967 г. по 2002 г. доход на душу населения вырос с $2200 до $25400, т.е., более чем в 11 раз) Сингапур получил титул одного из «восточноазиатских тигров». Реальный рост ВВП за период в 2004-2007 гг. в среднем составлял 7%. В минувшем году ВВП составил $182 млрд. в номинальном выражении (на 2% меньше, чем в 2008 г.). По этому показателю страна, территория и население которой меньше, чем у города Киева, опережает 47-миллионную Украину.

Валовой национальный продукт на душу населения в Сингапуре – один из самых высоких в мире (в 2009 г. – $50 тыс.). В мировом рейтинге конкурентоспособности экономика Сингапура в последние годы неизменно занимает первые места. Эксперты отмечают благоприятный инвестиционный климат, высококонкурентную среду, высокообразованное и дисциплинированное население. Успехи страны не остались не замеченными мировым сообществом – в 2010 г. в Сингапуре пройдут первые юношеские Олимпийские игры.

Слабые места сингапурской экономики – высокая степень зависимости от импорта энергии, продовольствия и даже воды. Основные торговые партнеры – страны АСЕАН (Индонезия, Малайзия, Таиланд, Филиппины, Бруней, Вьетнам, Лаос, Мьянма и Камбоджа), а также Китай, Япония и США.

Секрет «сингапурского экономического чуда» в последние десятилетия – максимальное способствование развитию предпринимательства, иностранным инвестициям и экспорту. В отсутствие полезных ископаемых стране пришлось построить диверсифицированную экономику, не зависящую от работы одного или двух секторов. Когда в Сингапуре увидели растущую конкуренцию со стороны других азиатских производителей бытовой электроники, существенно стали расти инвестиции в фармацевтику и биотехнологии, ускоренно стал развиваться финансовый сектор.

Сингапур – не только страна «поголовной грамотности» (уровень среднего и высшего образования населения намного выше, чему с соседей по АСЕАН), но и место, где на 1 км. территории сосредоточено самое большое количество исследовательских центров, в т.ч., ведущих мировых корпораций.

Рынок металла

В минувшем году видимое потребление стали в стране сократилось более чем на 20%, составив 3 млн. т.

Спрос на металлопродукцию в Сингапуре по меркам АСЕАН невысок, что объясняется сравнительной слабостью металлоемких отраслей (машиностроения и строительства).

Тем не менее, на 2010 г. WSA прогнозирует городу-государству увеличение уровня стального потребления до 3,1 млн. т, в 2011 г. – до 3,4 млн. т.

Единственным крупным производителем стали в стране является NatSteel Ltd., входящая в группу индийской Tata Steel. Активы компаниирасположены в КНР, Таиланде, Малайзии, Вьетнаме, Филиппинах и в Австралии, она занимает 65% рынка стали в Сингапуре. На сингапурских мощностях NatSteel ежегодно можно производить 600 тыс. т горячей стали и 1 млн. т катанки и арматуры. Китайские интересы в Сингапуре представлены компаниями FerroChina (производитель оцинковки) и Delong Holdings (плоский прокат).

В целом, импорт металлопродукции составляет около 3 млн. т. Прокат строительного сортамента составляет основу потребления в стране, и почти 70% этой продукции импортируется. В 2008 г., по данным WSA, Сингапур вошел в число ведущих в мире покупателей длинномерного проката – 2,18 млн. т.

Что касается украинских поставок в эту страну, то они сравнительно невелики – менее 400 тыс. т в год. Хотя в целом наш экспорт в АСЕАН устойчиво растет (в 2009 г. он составил около 1,7 млн. т, или примерно 7% всего объема), динамика поставок в Сингапур сильно уступает соседним Индонезии и Таиланду.

Наращивать поставки в регион мешает не столько удаленность его от Украины, сколько насыщенность местного рынка и высокая конкуренция. Основными экспортерами металлопродукции в Сингапур являются Япония, Китай, Южн. Корея, Тайвань, Таиланд и Турция, которая за последний год стала основным поставщиком длинномерной продукции. Так, в 2009 г. экспорт турецкой арматуры в Сингапур превысил 300 тыс. т.

С 2004 г. в Сингапуре работает торговое представительство ММК им. Ильича, через которое металлопрокат реализуется во Вьетнам, Филиппины и собственно Сингапур.

Правительство Гонконга дало распоряжение о подписании соглашений об избежании двойного налогообложения и предотвращении уклонения от уплаты налогов с такими странами, как Бруней, Нидерланды и Индонезия. У государства уже имеются соглашения с Бельгией, Таиландом, Китаем, Люксембургом и Вьетнамом. По словам спикера правительства, соглашения позволяют инвесторам не платить дважды налог на один и тот же источник доходов.

Иными словами соглашения дают возможность сэкономить средства на налоговых выплатах и вносят определенность в права по налогообложению инвесторов, занимающихся двусторонней торговлей или инвестициями. Данные распоряжения могут вступить в действие после завершения процедур по их ратификации.

Нефтяные аппетиты Китая. Растущая китайская экономика требует увеличения поставок нефти. Сейчас занимая 6% в экспорте нефти России, в будущем именно Китай может стать главным рынком сбыта для российского сырья. Во всяком случае предпосылки для этого уже создаются. Нашей стране важно не упустить преимущества и грамотно использовать средства, полученные от продажи энергоносителей, отмечают эксперты.

Поднебесная является крупнейшим потребителем нефти на планете, занимая второе место после Америки в списке стран-импортеров. По данным государственного статистического управления КНР, за последние четыре десятилетия потребление нефти в стране возросло более чем в 25 раз. Эксперты из Международного энергетического агентства в Париже прогнозируют, что в течение пяти лет Китай выйдет в мировые лидеры по потреблению этого сырья.

Йорг Монтепек, директор по рыночным отчетам Platt’s (подразделение группы компаний McGraw-Hill Companies – является одним из крупнейших и уважаемых источников информации об энергетической промышленности), полагает, что это произойдет даже раньше – через два-три года. По сведениям Platt’s, разрыв между ежедневным импортом сырой нефти в Китай и США сейчас составляет 3 млн. бар., тогда как всего год назад эта цифра была в два раза больше и составляла 6 млн.

Собственные запасы Поднебесной не в силах удовлетворить нужды промышленности и растущего количества автомобилистов. При текущем уровне потребления Китаю хватило бы собственной нефти менее чем на два десятилетия.

Естественно, что в такой ситуации государство прилагает значительные усилия для того, чтобы перевести на себя уже существующие каналы нефтяных поставок и обеспечить разработку перспективных месторождений, закрепив за собой сырьевую базу на десятилетия вперед. В условиях мирового финансового кризиса это оказалось для Китая особенно просто – цены на нефть, уголь, газ и соответствующие производственные активы опускались за последние два года в четыре-пять раз.

«Время для этого самое подходящее» – считает Дэвид Цвейг, директор Центра транснациональных отношений Китая, расположенного в Гонконге – «И Китай активно пытается скупить энергоактивы по всему миру, пока доллар не слишком обесценится».

Откуда течет нефть? Уже в этом году импорт сырой нефти в Китай должен вырасти на 12-15% и составить 230-235 млн.т. Список нефтяных экспортеров Поднебесной впечатляет – три десятка стран из двух полушарий, среди которых представлены самые разные игроки. Государства-богачи – Бруней, Саудовская Аравия; бедные страны – Монголия, Демократическая Республика Конго; а еще Иран, Ливия, Ирак и даже Америка. Да, в янв. 2010г. Штаты поставили Китаю одну т. сырой нефти. Символическая цифра, но все же.

Лидером поставок на сегодняшней день является Ангола – больше 3 млн.т. За ней, с небольшим отрывом – Саудовская Аравия – 2,9 млн.т. Россия занимает в этом списке третью позицию. На начало 2010г. она поставила в Поднебесную 1,273 млн.т. нефти, что на 41% больше по сравнению с аналогичным периодом пред.г. По этому показателю Россия ненамного опережает Судан и Иран. Далее по списку, но уже со значительным отрывом – 700-750 млн.т. следуют Кувейт и Оман.

Основным источником сырья для Китая в данном случае являются африканские страны и страны Ближнего Востока (см. таблицу в конце текста). По подсчетам экспертов, более 60% ввоза нефти обеспечивается поставками из пяти государств Ближнего Востока и Африки.

«В Китае эта тенденция служит поводом для серьезной обеспокоенности относительно шансов на поддержание энергетической безопасности. Слабым звеном энергетической безопасности является недостаточная диверсификация источников импортной нефти, – отмечает сотрудник отдела проблем экономической глобализации ИЭИ ДВО РАН Дмитрий Изотов. – Опасения усугубляет подверженность данного района вооруженным конфликтам».

Чтобы обезопасить себя, Китай поставил задачу сформировать резерв нефти, которого хватило бы на сто дней, создать крупные запасы металлов и железной руды, говорит сотрудник Института Дальнего Востока РАН Василий Кашин.

Решением для Поднебесной является также диверсификация поставок. Выгодным партнером в этом свете Китаю видится Россия, о чем он не устает говорить. Однако продавливание своих экономических интересов зачастую осуществляется в связке с многообещающими политическими заявлениями.

Выступая в марте 2010г. на пресс-конференции в рамках ежегодной сессии Всекитайского собрания народных представителей, министр иностранных дел Ян Цзэчи отметил, что Китай рассматривает отношения с Россией в качестве одного из приоритетов своей внешней политики. По его словам, у стран имеются широкие перспективы для развития двустороннего делового сотрудничества. При этом он особо отметил роль взаимодействия в области поставок энергоресурсов.

Они нашли друг друга? Казалось бы, страны образуют неплохую пару: если Китай является вторым импортером нефти, то Россия – вторым же по величине экспортером, запасы которого составляют 13% от мировых. При этом крупнейшие месторождения расположены на территории Сибири и Дальнего Востока, что делает логичным поставку ресурсов в Китай, а не на Запад. Энергоресурсы, таким образом, транспортируются на короткое расстояние, имеют низкую себестоимость.

Для Китая, имеющего общую границу с Россией, сотрудничество с нашей страной является удобным еще и потому, что его основные энергетические партнеры находятся на большом удалении, поэтому нефть приходится доставлять морем, что, во-первых, занимает несколько недель, а во-вторых, в случае военного конфликта в этих оживленных водах морские транспортные пути могут оказаться заблокированы. Соответственно, Китай нуждается в надежном и территориально близком партнере, а Россия с этой точки зрения видится подходящим кандидатом.

Впрочем, и для России сотрудничество сулит очевидные плюсы. «Неожиданно разразившийся финансовый кризис обернулся для Российской Федерации серьезными убытками. Чтобы компенсировать потери, страна активизировала переговоры с Китаем. Россия заинтересована в поиске стабильного экспортера», – отмечает Ван Мине, профессор отдела среднеазиатских и российских исследований Китайского нефтяного университета.

«Москва и Пекин нуждаются друг в друге, – резюмирует Александр Шток, директор департамента Due Diligence НКГ. «2К Аудит – Деловые консультации». – Китаю необходим стабильный поставщик энергоресурсов, а для экспортеров нефти Китай, несмотря на замедление темпов экономического роста, является очень хорошим рынком сбыта. …В условиях, когда ЕС активно декларирует стремление к энергонезависимости и ищет альтернативных России поставщиков энергоресурсов, отечественным нефтяникам также целесообразно подумать о диверсификации собственных поставок и частично переориентировать их с запада на восток».

Отношения между Китаем и Россией в сфере энергетики развиваются довольно быстро, если не сказать стремительно. Еще в 2008г. был подписан договор о поставках 300 млн.т. нефти в течение 20 лет. «Договор принципиален, потому что Китай нам уже дал денег, фактически произвел предоплату под обязательство будущих поставок. Нам не удастся отказаться от обеспечения Китая нефтью. Такого же рода договор пытаются подготовить сейчас в области газа», – говорит гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов

В 2008г. Россия занимала среди китайских поставщиков только пятое место. В 2009 – уже четвертое. На данный момент она находится на третьем месте. Торговый представитель РФ в Китае Сергей Цыплаков заявил, что в 2009г. рост поставок составил 31%. Россия экспортировала в Поднебесную больше 15 млн.т. нефти.

Итак, процент нефти, приходящийся на долю Китая в экспортных поставках России, невелик. Соответственно, говорить о какой-либо зависимости от поставок на восточном направлении пока не приходится. Основная часть российского нефтяного экспорта направляется на ближайшие рынки – в страны Европы и СНГ. 87% экспортируемой нефти идет в пять стран – Германию, Францию, Италию, Испанию и Великобританию. Это обусловлено, прежде всего, инфраструктурой: в Сибири и Дальневосточном регионе России отсутствует эффективная система перевозок нефти и природного газа, т.е. почти нет нефтяных и газовых трубопроводов, идущих на восток, поставки осуществляются ж/д транспортом.

Китаю хотелось бы перестроить эту схему в соответствии со своим видением будущего, и перемены уже начались. «Мы хотим диверсифицировать поставки и получать энергоносители не только с Ближнего Востока, но и из России», – говорит Хэн Хуа, профессор Школы международных исследований при Пекинском университете. Действительно, власти страны неоднократно говорили о желании получать из России больше углеводородов. При этом, для того чтобы добиться своих целей, Китай, похоже, будет использовать не только пряник, но и кнут. По материалам делового издания «Вестник Китая». Алексей Цой.

Странам-членам Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) необходимо развивать связи с Россией и США в рамках региональной архитектуры Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), передает во вторник национальное информационное агентство БЕРНАМА слова премьер-министра Малайзии Наджиба Разака.

«Москва серьезно интенсифицирует свои двусторонние обязательства, подобное развитие событий тепло встречается странами региона», – подчеркнул глава малазийского правительства на проходящем в крупнейшем городе этой страны Куала-Лумпуре трехдневном Круглом столе, организованном Институтами стратегических и международных исследований стран-членов Ассоциации.

Он отметил, что важность России для АТР диктуется также особенностями географического положения этой страны, в то время как Вашингтон будет в обозримом будущем продолжать оказывать существенное экономическое, политическое и культурное воздействие на положение дел в АТР. По мнению премьер-министра, Россия и США отвечают необходимым критериям для того, чтобы стать членами Восточноазиатского саммита. «Они (РФ и США) подписали Договор о дружбе и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии, являются «партнерами по диалогу» АСЕАН и имеют существенные связи с (этой) организацией и ее отдельными странами-членами», – сказал он.

Министр иностранных дел «страны трех тысяч островов» Марти Наталегава (Marty Natalegawa) в апр. этого года заявил о готовности Индонезии положительно отреагировать на интерес России ко вступлению в Восточноазиатский саммит.

Восточноазиатский саммит (ВАС) объединяет в наст.вр. десять стран АСЕАН (Бруней, Вьетнам, Индонезия, Камбоджа, Лаос, Малайзия, Мьянма, Сингапур, Таиланд, Филиппины), Австралию, Новую Зеландию, Индию, Китай, Южную Корею и Японию. Первый ВАС, конечная цель которого – трансформация региона в единое социально-экономическое сообщество, состоялся в конце 2005г. в Малайзии. На него был приглашен в качестве гостя президент РФ Владимир Путин, отметивший в своем выступлении, что «Россия готова вносить реальный вклад в решение актуальных вопросов региональной жизни».

По словам индонезийского министра, его страна с самого начала считала, что оптимальной формой регионального порядка в Восточной Азии будет такой, который включает все заинтересованные стороны. «Индонезия не хочет, чтобы в Восточной Азии или Тихоокеанском регионе доминировала какая-то одна страна. Мы хотим, чтобы все страны имели достаточные возможности и простор», – подчеркнул Наталегава. Михаил Цыганов

ВВП: итоги «нулевых». Свежая статистика МВФ должна разочаровать Владимира Путина и Андрея Илларионова. Удвоить размеры экономики Россия не смогла, равно как и обогнать в производительности Португалию.

По итогам 2008г. Россия занимала шестое место в списке крупнейших экономик мира, но в прош­лом году скатилась на седьмое, пропустив вперед Великобританию. Таковы свежие данные, опубликованные МВФ 21 апреля. С учетом паритета покупательной способности1 российская экономика почти одного размера с французской и почти на две трети больше канадской.

Менее радостная картина получается, если проранжировать страны в соответствии не с абсолютным размером ВВП, а с его величиной на душу населения. Россия заняла в этом рэнкинге 52 строчку с 14,9 тыс.долл. – сразу за Литвой и перед Аргентиной. Разумеется, годы нефтяного благополучия не прошли даром: в 2000г. среднедушевой показатель ВВП не превышал 7,8 тыс.долл., что ставило Россию лишь на 66 мес­то – ниже Турции, Чили, Венесуэлы и других развивающихся стран. Всех их удалось обогнать за «нулевые». Партнеров по БРИК Россия в рэнкинге также заметно опережает: Бразилия на 76 строчке, Китай – на 100-й, Индия – только на 129-й. Правда, Поднебесная наращивает эффективность своей экономики быстрее всех, прежде всего благодаря массивным инвестициям, в т.ч. в технологии и инфраструктуру. Ее среднедушевой ВВП вырос за десять лет в 2,8 раза.

Печально, но догнать и перегнать Португалию, как того хотел некогда советник президента Андрей Илларионов, не получилось. Ее ВВП на душу населения все еще в полтора раза больше, чем у России. Правда, отставание удалось сократить: в 2000г. оно было более чем двукратным.

Удвоения не вышло. Другая давняя мечта российского руководства также не сбылась: с 2000 по 2009г. российский ВВП увеличился примерно в полтора раза в абсолютном значении. Примерно схожим, судя по данным МВФ, был результат таких стран как Литва, Киргизия и Румыния. Призрачность надежды на выполнение задачи, поставленной в 2003г. Владимиром Путиным, стала очевидной еще года три назад: уже тогда выяснилось, что успех принесут только двузначные темпы роста. Кризис же окончательно развеял все иллюзии: в 2009г. российская экономика упала на 7,9%.

Между тем в некоторых странах мира, где удвоением ВВП вряд ли кто-то озадачивался, фокус более чем удался. Наиболее заметным, разумеется, стал бум в Китае, где экономика почти все докризисное время росла темпами, превышающими 10%, и даже кризис внес в эту производственную машину лишь временный незначительный сбой. Однако данные МВФ показывают, что вовсе не китайцы совершили самый большой рывок за «нулевые» годы. Так, лидер нашего рэнкинга – Катар – нарастил ВВП в 2,5 раза. Наряду с Экваториальной Гвинеей и Анголой он выжал максимум из роста цен на энергетическое сырье. Интересно и другое. В число «сверхскоростных» стран попало немало соседей России по постсоветскому пространству: от нефтегазовых Азербайджана (рост в 3,6 раза) и Туркмении (в 3 раза) до Таджикистана. Удвоение последним своего ВВП особенно парадоксально, если учесть несметное число гастарбайтеров, трудившихся все эти годы на российской территории. В остальном же список самых динамичных экономик выглядит не очень привлекательно: в нем доминируют отсталые представители африканского континента. К этому, впрочем, надо отнестись со здоровым скепсисом. Оценки ВВП в таких странах не вполне надежны из-за большой доли неформальной и теневой экономики (см. «Светлая альтернатива ВВП»).

Хитрости лидеров. В чем же секрет высокой производительности экономик, попавших в самую верхнюю часть рэнкинга? Ведь, чтобы достичь их уровней, России пришлось бы не удваивать, а как минимум утраивать свой показатель среднедушевого ВВП. Довольно простое объяснение – малочисленное население в таких странах, как Катар, Люксембург и Бруней, – не назовешь удовлетворительным: ведь и во второй сотне рэнкинга много стран, где живут 1-2 млн.чел. и даже меньше. На самом деле разгадка кроется не столько в численности населения, сколько в доле иностранцев в рабочей силе. По некоторым оценкам, в Люксембурге и Брунее она может быть около половины, а в Катаре – и вовсе 90%. Гастарбайтеры принимают самое активное участие в создании ВВП этих стран, но не учитываются (или учитываются лишь частично) в статистике их населения. Это характерно и для других стран Ближнего Востока, живущих нефте- и газодобычей. Возможности больших стран, в т.ч. России, пользоваться таким преимуществом объективно невелики.

Другой, более очевидный секрет успеха кроется в структуре наиболее производительных экономик. Особенно бросается в глаза присутствие в десятке сильнейших большого числа региональных финансовых центров (Люксембург, Сингапур, Швейцария, Гонконг). В целом же для стран, занимаю­щих «верхушку» рэнкинга, характерна значительная доля в ВВП услуг и промышленных секторов с высокой добавленной стоимостью. Россия вот уже не первый десяток лет обозначает цель диверсификации своей экономики, но на деле продвигается к ней исключительно медленно. Это отдаляет ее не только от первой десятки рэнкинга, но и от стран бывшего социалистического блока – Словении, Чехии, Словакии, Венгрии, Польши.

1 Показатели, рассчитанные по паритету покупательной способности (ППС), позволяют проводить международные сопоставления ВВП более корректно, чем полученные с применением курсов валют. На последние могут влиять, например, государственная политика или спекулятивные потоки капитала. ППС же отражает разницу в уровнях цен: в упрощенном виде он представляет собой соотношение стоимости одной и той же корзины товаров и услуг в двух странах. Анна Ким

Малайзийские представители высоко отозвались о российской экспозиции на международной выставке вооружений и военной техники DSA 2010 (Defence Services Asia) и выразили желание познакомиться с другими образцами техники, которые может предложить Россия.

Выставка DSA 2010, завершившая работу в четверг в главном г.Малайзии Куала-Лумпуре, является одной из пяти крупнейших в мире площадок для встреч производителей и покупателей оружия. «Это очень хорошая и полная экспозиция, отражающая весь спектр возможностей российской оборонной промышленности», – заявил посетивший российские стенды генеральный инспектор вооруженных сил Малайзии генерал-майор Уильям Стивенсон.

«Ваши МиГи и «Сухие» уже давно взяты на вооружение Малайзией и прекрасно зарекомендовали себя, так что теперь нас интересует, что еще вы можете предложить», – заключил он.

В рамках подписанного в 2003г. контракта Россия поставила Малайзии 18 самолетов Су-30МКМ. А в 1994г. королевство первым среди первоначальных пяти членов Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) купило российские МиГ-29, которые верой и правдой служат малайзийским ВВС уже свыше 15 лет.

В Малайзии высоко оценивают перспективы военно-технического сотрудничества с Россией и стремятся к его развитию, причем не только за счет закупки российской техники, но и ее обслуживания и подготовки пилотов, заявил в дни работы выставки РИА Новости министр обороны страны Ахмад Захид Хамиди (Ahmad Zahid Bin Hamidi). Он также выразил уверенность, что малайзийские летчики смогут на 100% освоить эти боевые машины, что станет важным шагом в повышении обороноспособности Малайзии.

В дни работы выставки была заложена основа для продвижения в военно-техническом сотрудничестве двух стран: корпорация «Иркут» и малайзийская компания Ujit Sentosa подписали соглашение по созданию в Куала-Лумпуре первого регионального Центра продвижения новых проектов российской гражданской авиации на рынки Юго-Восточной Азии (ЮВА). А заключенное одновременно ОКБ «Сухой» с Королевскими военно-воздушными силами Малайзии соглашение о прямых закупках должно облегчить и ускорить процесс поставок запасных частей к приобретенным у России самолетам, позволяя миновать посредников.

Как заявил посол РФ в королевстве Александр Карчава, сотрудничество Малайзии и РФ в области военной техники и высоких технологий вполне можно назвать выходящим на качественно новый этап.

Всего свою продукцию на DSA-2010 показывали свыше 700 компаний из более чем 30 стран, причем одной из самых больших стала экспозиция России, организатором которой является госкорпорация «Ростехнологии». «Чрезвычайно удовлетворены» итогами своей работы на DSA-2010 и сами российские участники, заявил журналистам в четверг Николай Димидюк, возглавляющий делегацию ФГУП «Рособоронэкспорт».

Самый большой интерес посетители проявляли к зенитно-ракетным комплексам. Все больший авторитет в мире завоевывает и противотанковый ракетный комплекс «Корнет-Э», полагает Димидюк. За четыре дня работы выставки DSA 2010 российский павильон, в т.ч. стенд ФГУП «Рособоронэкспорт», посетили делегации Брунея, Вьетнама, Индонезии, Малайзии, Сингапура, Таиланда, Шри-Ланки и других государств региона. Александр Ковалев, Михаил Цыганов

Министерство финансов Брунея объявило о том, что 17 апреля был подписан и введен в действие Указ 2010г. о внесении изменений в закон о налоге на прибыль, который позволит обмен налоговой информацией между Султанатом Бруней (офшорная юрисдикция в Юго-Восточной Азии) и другими странами. С этими изменениями вступили в силу международно согласованные стандарты ОЭСР по обмену налоговой информацией на основании запроса.

Это даст налоговым органам Брунея большие возможности, в случае необходимости, получать информацию о налогоплательщиках из стран, с которыми у Султаната есть соглашения об избежании двойного налогообложения и лучше защищать интересы Брунея и применять его налоговое законодательство.

Это также позволит Брунею принимать запросы от этих других стран относительно помощи по налоговым вопросам. Было подчеркнуто, что удовлетворятся будут только те запросы на получение информации, которые содержат конкретные вопросы, и должным образом сформулированы в соответствии со стандартами ОЭСР.

Индонезия, а не Бруней станет местом проведения саммита Ассоциации государств Юго-Восточной (АСЕАН) в 2001г., заявил национальному информационному агентству Антара индонезийский министр иностранных дел Марти Наталегава (Marty Natalegawa). По традиции, проводящая эту встречу на высшем уровне страна-член Ассоциации становится на этот год председателем данной региональной организации.

По словам министра, первоначально планировалось, что в 2011г. АСЕАН должен был возглавить Бруней, а очередь Индонезии наступит лишь в 2013г. Однако через три года Джакарте предстоит также принять председательство в АТЭС, и совмещать эти обязанности стране было бы сложно. «Дело не в каких-то проблемах или трудностях, а в том, что мы хотели бы полностью сосредоточиться (на выполнении своих обязанностей)», – добавил Наталегава.

Бруней согласился на подобную замену, и это решение встретило поддержку других членов АСЕАН, сказал министр в Ханое, где он принимает участие в ежегодном саммите Ассоциации. АСЕАН была образована 8 авг. 1967г. в Бангкоке. Первоначально в организацию вошли Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд и Филиппины. Позднее к ним присоединились Бруней, Вьетнам, Лаос, Мьянма и Камбоджа.

Высшим органом Ассоциации, которая идет по пути тесной интеграции по европейскому образцу, являются ежегодные встречи глав государств и правительств стран-членов, руководящим и координирующим – также ежегодные конференции глав МИД. Текущее руководство осуществляет Постоянный секретариат, который располагается в Джакарте.

АТЭС – ежегодный форум по экономическому сотрудничеству государств Азиатско-Тихоокеанского региона, в котором участвуют страны Юго-Восточной и Восточной Азии, Россия (с 1998г.), США и страны тихоокеанского побережья Южной Америки. Все страны АСЕАН являются членами АТЭС. Михаил Цыганов

Франция приняла собственный черный список стран, которые считаются «несотрудничающими» по налоговым делам, с целью налогообложения по ставке 50% дивидендов, процентов по вкладам и роялти, выплачиваемых юридическим лицам, находящимся в этих юрисдикциях. В декрете, недавно подписанном министром финансов Кристиной Лагард и министром бюджета Эриком Вертом, перечисляются 18 стран, расположенных за пределами Европейского Союза, которые считаются «несотрудничающими» в отношении обмена налоговой информацией.

Список, составленный правительством Франции, основывается на списке 23 несотрудничающих государств, составленном ОЭСР, однако в него не входят те страны, которые подписали двусторонние соглашения по обмену налоговой информацией с Францией, даже несмотря на то, что они еще не заключили требуемых ОЭСР 12 соглашений. Санкции должны вступить в силу с 1 марта 2010г. и продлятся до 1 янв. 2011г., после чего список будет обновлен с учетом успехов этих стран в налоговом сотрудничестве и прозрачности.

В течение какого-то времени французский сенат угрожал включить в список и Швейцарию, после решения Швейцарии в конце 2009г. приостановить ратификацию соглашения об избежании двойного налогообложения с Францией. Это решение было принято в результате спора между этими двумя странами относительно полученных Парижем краденых банковских данных. Процесс ратификации теперь наконец возобновился.

Декрет также изменяет существующую меру, согласно которой дивиденды, выплачиваемые дочерней компанией материнской компании, на 95% освобождаются от корпоративного налога на прибыль. Эта мера больше не будет применяться, если дочерние компании находятся в стране, фигурирующей в черном списке правительства.

В черном списке значатся такие страны: Ангилья, Белиз, Бруней, Коста-Рика, Доминиканская республика, Гренада, Гватемала, О-ва Кука, Маршалловы о-ва, Либерия, Монтсеррат, Науру, Ниуэ, Панама, Филиппины, Сент-Киттс и Невис, Сент-Люсия, Сент-Винсент и Гренадины.

Директор Торгово-экономического представительства Гонконга в Сингапуре Сабрина Чоу сообщила, что Гонконг хотел бы развивать более тесные финансовые связи с Брунеем, особенно в области исламских финансовых продуктов. Правительство Гонконга считает, что для развития более тесных финансовых и других экономических связей между Гонконгом и Брунеем есть прекрасная возможность. Финансовый Секретарь Гонконга Джон Цан Чун-ва посетит Бруней с визитом в следующем месяце, чтобы обсудить эти вопросы.

Сабрина Чоу, посетившая Бруней для подготовки его предстоящего визита, отметила, что, несмотря на выпуск исламских облигаций в Гонконге в течение нескольких последних лет, он все еще остается относительным новичком в исламских финансах. Поэтому гонконгские финансисты чувствуют необходимость разностороннего развития и увеличения объема предлагаемых исламских продуктов и услуг.

Еще в нояб. 2009г., выступая на Симпозиуме по исламским финансам в Токио, Секретарь по финансовым услугам и Казначейству К.С. Чань сказал, что Гонконг создаст платформу для развития исламских финансов. «Мы считаем, что Гонконг имеет хорошие возможности для того, чтобы стать центром исламских финансов в Азии,» заявил тогда Чань.

«Наша развитая инфраструктура финансовых услуг и хорошо зарекомендовавшая себя юридическая система делают Гонконг привлекательным местом для таких инвестиций,» добавил он. Также он уверен в том, что уникальным преимуществом города может стать его роль моста, соединяющего материковый Китай с инвестиционными потребностями Ближнего Востока.

Помощь, которую Гонконг может предложить Брунею, будет поэтому состоять, прежде всего, в использовании Брунеем развитых гонконгских рынков капитала, тогда как Гонконг с помощью этого сможет развить свой сектор исламских финансов и страхования. Сабрина Чоу добавила, что Гонконг приветствует, когда иностранные фирмы котируются на Гонконгской фондовой бирже и добывают капитал.

В прошлом Гонконг развивал связи со своими самыми близкими торговыми партнерами – Сингапуром, Малайзией и Таиландом. Теперь он обратил свое внимание на другие азиатские страны: на Индонезию и Вьетнам, и теперь вот на Бруней.

В 2009г. на первом месте в российском экспорте оставались поставки «минерального топлива, нефти и нефтепродуктов», или 44,11% всего российского экспорта (максимум – на уровне 56,12% – был в июле 2006г.). Поставки «сырой нефти» в физических объемах за 2009г. увеличились на 31,5% (или до 15 млн. 303 тыс. 890,69 т.), по стоимости уменьшились – на 22,97% (или до 6 млрд. 613 млн. 853,07 тыс.долл.). Средняя цена за 1 т. нефти из России в Китай в дек. 2009г. была 563,59 долл. (+5,09% к нояб. 2009г., или +49,82% к дек. 2008г.) – средняя цена китайского импорта была 556,81 долл. за 1 т. (+5,54% к нояб. 2009г., или +44,26% к дек. 2008г.).

Доля России (15,3 млн.т, +31,5%) в импорте Китая за 2009г. (203,79 млн.т, +13,92%) была 7,51% (против 6,51% в 2008г., 8,91% в 2007г. и 11% в 2006г.), или 4 место после: Саудовской Аравии (20,54%), Анголы (15,79%), Ирана (11,36%). Далее: Судан (5,99%), Оман (5,76%), Ирак (3,52%), Кувейт (3,48%), Ливия (3,12%), Казахстан (2,95%), Венесуэла (2,59%), Конго (2,01%), Бразилия (1,99%), ОАЭ (1,63%), Индонезия (1,59%), Йемен (1,26%), Малайзия (1,10%), Гвинея-Бисау (1,09%), Эквадор (0,88%), Австралия (0,77%), Нигерия (0,69%), Колумбия (0,61%), Вьетнам (0,51%), Аргентина (0,36%), Катар (0,31%), Таиланд (0,30%), Камерун (0,29%), Бруней (0,26%), Канада (0,20%), Габон (0,14%), Монголия (0,13%), Азербайджан (0,11%), Норвегия (0,08%).

Высокий рост поставок имеют: Саудовская Аравия (+15,1% до 41,9 млн.т. на 18,9 млрд.дол.,-26,7%), Ирак (+285,1% до 7,2 млн.т. на 3,3 млрд.дол.,+151,3%), Малайзия (+149,7% до 2,2 млн.т. на 1,1 млрд.дол.,+53,2%), Кувейт (+20% до 7,1 млн.т. на 2,9 млрд.дол.,-33,1%), Индонезия (+132,3% до 3,2 млн.т. на 1,5 млрд.дол.,+27,1%), Бразилия (+34,3% до 4,1 млн.т, на 1,6 млрд.дол.,-14,6%), Вьетнам (+21,8% до 1 млн.т. на 446,4 млн.дол.,-31,8%), Ливия (+98,9% до 6,3 млн.т. на 3,1 млрд.дол.,+22,5%), Канада (+255,4% до 440,1 тыс.т. на 199,5 млн. дол., +134,8%), Казахстана (+5,9% до 6 млн.т. на 2,5 млрд.дол.,-39%); уменьшились поставки из ОАЭ (-27,8% до 3,3 млн.т. на 1,5 млрд.дол.,-54,5%).

Поставки горюче-смазочных масел и топлива (в т.ч. уголь, дизельное топливо, сжиженный газ) из России за 2009г. увеличились на 243,9% (и составили 14 млн. 484,71 тыс.т., или 8,9% всего китайского импорта 168,32 млн.т., +103,8%) на сумму 2 млрд. 623,45 млн.долл. (-17,8%, или 9,1% стоимости всего китайского импорта 28,84 млрд.долл., -16,4%). Поставки электроэнергии в 2009г. составили 737,86 млн. квтч. (+31668,8%) на сумму 29,09 млн.долл. (+48065,1%).36,95

В 2009г. поставки «древесины и изделий из нее» в стоимостном выражении уменьшились на 20,6%, или до 2 млрд. 362,77 млн.долл., в физическом выражении уменьшились на 13,5%, или до 17,93 млн.куб.м. (47,04% всего импорта древесины Китая в объеме 38,12 млн.куб.м., (+3,17%) – против 56,08% в 2008г.); в стоимостном выражении 32,05% всего импорта на сумму 7 млрд. 374 млн.долл.(+0,06%) против 40,60% в 2008г.

На долю российского экспорта круглого леса (14,81 млн.куб.м., -20,6%, на сумму 1 млрд. 736,75 млн.долл., -32,2%) пришлось 52,78% (против 63,11% в 2008г.) совокупного импорта Китаем круглого леса (28,06 млн.куб.м., -5,1%), или 42,51% (против 49,44% в 2008г.) в стоимостном выражении 4 млрд. 86,52 млн.долл., -21,2%.На круглый лес в экспорте древесины приходилось 82,60% (против 90,06% в 2008г.). Средняя цена 1 куб.м. круглого леса из России в дек. 2009г. составила 121,03 долл. (+0,3% относительно нояб. 2009г., или -17,5% относительно дек. 2008г.) против средней цены китайского импорта за дек. 2009г. на уровне в 166,26 долл. (+2,9% к нояб. 2009г., или -4,5% к дек. 2008г.).

В 2009г. рост по товарной группе «машины и оборудование» составил 7% (до 432,27 млн.долл.), и их доля составила 2,04% совокупного экспорта России в Китай (против 1,7% по итогам 2008г.). Росли поставки «энергетического оборудования» +15,5% (до 260,15 млн.долл.), по «электрическим машинам» уменьшились на 16,9% (до 64,52 млн.долл.); по позиции «летательные аппараты» уменьшились на 8,7% (до 60,18 млн.долл.). Импорт из Китая «машин и оборудования» (до 5856,53 млн.долл., -51,3%) на 1354,8% превышает объемы российского экспорта.

Поставки «цветных металлов» по стоимостным показателям экспорта возросли на 73,9% (или 2 млрд. 148,63 млн.долл.), но физические объемы возросли на +282,6% (до 571,74 тысяч т.). По меди поставки возросли по стоимости (+129,7%, до 254,25 млн.долл.), по физическим объемам поставки возросли на +187,2%, до 53,14 тыс.т. В экспорте никеля при росте физических объемов на 85,9% (или 84,63 тыс. т.) рост по стоимости был +25,7%, или на сумму 1 млрд. 202,49 млн.долл., возросли физические объемы поставок «никелевых руд» на 69,7% (до 132,13 тыс. т.) при росте по стоимости на 24,1% (до 72,55 млн.долл.). Рост поставок физических объемов российского алюминия был на +432,8% (до 415,02 тыс. т.) на сумму 635,29 млн.долл. (+398,5%) – с дек. стали сокращаться поставки до 5,16 тыс.т. (-46,1%).

Поставки «черных металлов» в физическом объеме составили 4,09 млн.т. (+1604,1%), или 23,20% всего импорта Китаем металлопродукции (17,63 млн.т.,+14,3%).

Поставки «химической продукции» по стоимостным показателям уменьшились в 2009г. на 6,1% – до 1 млрд. 382,62 млн.долл. Поставки «пластмасс и изделий из них» возросли (+93,1% до 433,46 млн.долл.); «каучука и резиновых изделий» сократились на 36,8% до 350,55 млн.долл.; уменьшались поставки «органических соединений» (-0,9% до 526,89 млн.долл.). Импорт из Китая химической продукции также сократился – на 41,7% (до 1 млрд. 435,27 млн.долл.).

Поставки «рыбы, моллюсков, ракообразных» при уменьшении по стоимости на 2,8% (до 1 млрд. 185,52 млн.долл.) по физическим объемам сократились до 718,71 тыс.т. (-1,3%), или 40,38% всего китайского импорта рыбы 1,78 млн.т. (-1,2%). Большой прирост в поставках сохранялся по «лососевым» – на 245,6% (до 81,66 тыс. т.) на сумму 145,51 млн.долл. (+228,5%). Поставки «тихоокеанской трески» уменьшились на 68,9% (до 75,47 тыс.т., на сумму 163,39 млн.долл., -65,8%). Велика доля поставок по группе «прочая мороженая рыба» – рост на 33,2% (до 471,12 тыс. т.), на сумму 721,59 млн.долл. (+44,2%).

Поставки руд в физические объемы составили 9,98 млн.т. (+66,5%, или 1,59% совокупного китайского импорта руд 627,78 млн.т., +41,6%), или же 2,12% китайского импорта в стоимостном выражении 50,14 млрд.долл. (-17,4%), на сумму 1 млрд. 59,34 млн.долл.(-14,5%).

В поставках руд рост по «медным рудам» составил +17,1% (до 10,42 тыс. т.) на сумму 10,64 млн.долл. (-30,5%), что составляет лишь 0,17% совокупного импорта Китаем медных руд в объеме 6,13 млн.т. (+18,2%) на сумму 8,48 млрд.долл. (-14,6%).

Поставки «удобрений» по физическим объемам сократились на 39,2% (до 1,68 млн.т., или 40,88% всего импорта Китая – 4,11 млн.т. (-34,3%). Экспорт по «хлориду калия – прочему» составил 626,85 тыс.т. (-73,3%) на сумму 357,27 млн.долл. (-73,1%), или 31,66% всего импорта Китая (1,98 млн.т., -61,4%). Поставки «сложных удобрений» возросли до 925,13 тыс.т. (+251,6%), или 70,61% всего импорта Китаем в объеме 1,31 млн.т. (+103,2%).

Российские поставки «бумажной массы и целлюлозы» в объеме 1,01 млн.т. (-11,7%) составили 7,39% всего импорта Китая целлюлозы в объеме 13,68 млн.т. (+43,7%).

Возросли российские поставки «драгоценных и полудрагоценных камней» – до 144,59 млн.долл. (+84,1%, или 2,2% всего импорта Китая по стоимости на сумму 6,55 млрд.долл., -13,2%) при уменьшении физических объемов на 22% (до 324,11 т.).