Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Объем внешнеторгового оборота Таджикистана в январе-сентябре этого года по сравнению с этим же периодом прошлого года сократился почти на 18%.Общий объем внешнего товарооборота Таджикистана в январе-сентябре этого года составил $3 млрд. 158,8 млн. По статистическим данным, этот показатель на $687,1 меньше показателя этого же периода прошлого года. Таким образом, внешнеторговый оборот сократился почти на 18%.По данным источника, торговый баланс за указанный период сложился отрицательный, и составив $1 млрд. 791,6 млн.

Экспорт товаров за девять месяцев этого года составил $683,6 млн., что на 0,6% больше показателя аналогичного периода прошлого года. Почти 27% в структуре экспорта Таджикистана составляют драгоценные и полудрагоценные камни и металлы, а около 25% - недрагоценные металлы. Более 23% таджикского экспорта за этот период составили минеральные продукты, 15% - текстильные материалы, 5% - транспортные средства, машины и оборудование, чуть более 4% - продукты растительного происхождения и оставшийся 1% - прочее.

Импорт продукции в январе-сентябре этого года составил $2 млрд. 475,2 млн., что на 21,8% меньше объема января-сентября 2014 года. В частности, на 51% уменьшился импорт транспортирных средств, на 30% - минеральных продуктов, на 26% - древесины и изделий из нее, на 17% продукции химической промышленности, на 13% - готовой пищевой продукции. В структуре импорта свыше 21% составляет транспортные средства, машины и оборудование, около 18% - минеральные продукты, около 11% - продукты растительного происхождения, более 10% - продукты химической промышленности. Основным торговым партнером Таджикистана остается Россия, объем двухстороннего товарооборота, с которой за девять месяцев этого года составил свыше $842 млн. Далее идут Китай ($529 млн.), Казахстан ($506 млн.), Турция ($264 млн.), Швейцария ($225 млн.), Иран ($130 млн.).

Avesta.Tj, 15.10.2015 г.

Новые саудовские игры против России

Петр Львов

Недавний приезд заместителя наследного принца Саудовской Аравии, министра обороны и сына короля Мухаммеда бин Сальмана в Россию и его переговоры в Сочи с президентом В. Путиным 11 октября многими были истолкованы как хороший признак, означающий сближение между Москвой и Эр-Риядом. Ряд аналитиков даже предположил, что новое саудовское руководство, которым не совсем довольны в Вашингтоне, ищет в Москве поддержку против «цветной революции» (или «феррари-революции» в условиях богатых монархий Аравии), признаки которой усмотрели в опубликованных на днях в британских СМИ письмах анонимного саудовского принца королевской семьи Аль Сауд с призывом свергнуть короля Сальмана. «Мы не сможем остановить отток капитала, политическую нестабильность и военные угрозы, если не изменим методы принятия решений, даже если для этого понадобится сменить короля», − говорится в них.

Но лишь наивные люди могут допустить такое российско-саудовское сближение. Ведь Саудовская Аравия – де-факто полуколония США. Ее финансовая система жестко привязана к ФРС, а национальная валюта к доллару. На территории КСА и вокруг нее находятся американские военные базы. Вашингтону достаточно несколько часов, чтобы сменить один правящий клан королевства на другой. Тем не менее в Эр-Рияде упорно считают, что обещания дать России 10-15 млрд. долл. в виде инвестиций или сделок на закупку оружия, способны поменять позицию РФ по ключевым проблемам на Ближнем Востоке, будь то Сирия или Ирак, Иран или Йемен. До принца Мухаммеда эту тактику в отношении России применял руководитель спецслужб КСА принц Бандар, который затем был снят.

Доказательство тому, что Саудия играет против Москвы и лишь дурит голову тем, кто хочет верить в многомиллиардные инвестиции, последовало почти сразу после визита принца Мухаммеда. Так, 14 октября с.г. министр энергетики РФ Александр Новак заявил журналистам, что Россия считает «жесточайшей конкуренцией» выход Саудовской Аравии на европейский рынок, который традиционно считался основным потребителем российской нефти. Накануне стало известно, что крупнейший в мире производитель нефти Саудовская Аравия приступила в конце сентября к поставкам «черного золота» в Польшу, вытесняя Россию с ее рынка емкостью около 20 миллионов тонн в год. «У нас нефтяные рынки глобальные. Это конкуренция, сейчас идет жесточайшая конкуренция… Мы видим, что Саудовская Аравия реализует свою стратегию участия в конкуренции на нефтяном рынке, все должны быть готовы», — сказал Новак. Около 40 процентов российского нефтяного экспорта — примерно 100 миллионов тонн в год — идет на север Европы, делая этот регион важнейшим потребителем сорта Urals. Российская нефть уже начала терять позиции на европейском нефтяном рынке из-за притока более дешевых сортов с Ближнего Востока, а появление здесь Саудовской Аравии грозит обострением конкуренции и дальнейшим падением цен.

Характерно, что нефть из Саудовской Аравии появилась в ЕС на фоне усиливающихся разногласий Москвы и Эр-Рияда по Сирии, где Россия наносит воздушные удары по поддерживаемым США и саудитами «повстанцам». Саудовская Аравия явно пытается добиться от России прекращения ударов по Сирии с помощью снижения цен на рынке нефти. Как сообщает издание Bloomberg, на днях Саудовская Аравия увеличила скидки на свою нефть для потребителей в Азии и США. Официальная цена продажи сорта Medium снижена на 1,9$ доллара. Дисконт для покупателей в ноябре увеличен с 1,3$ до 3,2$ − максимального значения с 2012-го года, когда Saudi Aramco ввела практику скидок для отдельных групп потребителей. Официальная цена сорта Arab Light для азиатских потребителей снижена на 1,7$. Снижение цены стало максимальным с января. Специально для покупателей из США стоимость барреля на все основные сорта нефти были снижены еще на 30 центов.

Таким образом, цены на саудовскую нефть теперь гораздо ниже наиболее распространенных региональных марок нефти, как в Азии, так в США и Европе. Фактически власти Саудовской Аравии вновь решили использовать стратегию демпинга, даже несмотря на свои стремительно исчезающие валютные резервы.

Но лишь 13 октября стало известно, что Саудовская Аравия еще в сентябре приступила к поставкам сырья в Польшу и продает свою нефть дешевле российской. Источник Reuters пояснил, что Польша получила уже как минимум три партии нефти (по 100 тыс. т.) с «просто волшебной» скидкой.

Глава «Роснефти» Игорь Сечин также заявил, что, пытаясь закрепиться в Польше, Саудовская Аравия «активно демпингует». «Безусловно, борьба за рынки является на этом этапе одним из ключевых факторов», — добавил он (цитата по Reuters). Пока поставки Саудовской Аравии незначительны, но если они станут регулярными, то это скажется на рынке — Urals подешевеет относительно международного маркера Brent.

Европа — важнейший регион для российского нефтяного экспорта, однако, по данным Reuters, в последнее время российская нефть начала сдавать здесь свои позиции из-за притока более дешевых сортов с Ближнего Востока. Urals остается главным сырьем для многих европейских НПЗ ввиду географической близости и технологической совместимости, заявила РБК редактор Platts по рынкам нефти в Европе, на Ближнем Востоке и Африке Паула Ван Ланингам. Но в этом году российские компании действительно почувствовали серьезную конкуренцию со стороны производителей из Персидского залива, отмечает она. Эта тенденция усугубилась в последние месяцы из-за падения спроса в Азии, которое вынуждает производителей перенаправлять потоки в Европу.

Пока заложенные графики поставки российской нефти в Европу выполняются. Трубопроводная нефть более востребована на рынке, ее поставки стабильны. Появление новых поставщиков может влиять скорей на цену нефти, чем на объемы поставок. Но если Москва в Сирии проиграет, то за год КСА проложит нефтяную трубу в Европу через Средиземноморское побережье САР. А параллельно газовую трубу в этом направлении проложит Катар. И тогда экономику РФ ждут совсем трудные времена. Последствия этого в Москве еще явно не просчитаны.

А ведь для Саудовской Аравии Европа еще несколько десятков лет назад была основным рынком сбыта. В 1970-х годах на страны нынешнего Евросоюза приходилось около половины всего саудовского нефтяного экспорта, но объемы поставок постепенно снижались. Если в 1986 году в Западную Европу было отправлено около 34% всей поставленной на экспорт саудовской нефти, то к 1990-му году ее доля упала до 18%, а к 2010 году — примерно до 10%. По данным ЕС, в 2012 году поставки из Саудовской Аравии обеспечивали около 8% потребности Евросоюза в сырой нефти. Но в течение первой половины 2015 года Саудовская Аравия резко увеличила поставки нефти в Европу. В среднем в это время только в европейские государства ОЭСР ежедневно доставлялось по 1,01 млн барр., что является максимальным показателем с 2006 года. Россия в первом полугодии поставила в Европу 89 млн тонн или около 1,7 млн барр. ежедневно.

Так что в Москве есть над чем подумать. Как в плане противодействия нефтяному демпингу Саудии, так и более активной помощи Сирии в подавлении просаудовско-американо-турецкого мятежа исламистов. Это – вопрос выживания российской экономики.

Учебным заведениям РК предстоит восполнить дефицит специалистов архивного дела

Оксана Кононенко

Национальному архиву Казахстана совместно с Министерством образования и науки и Министерством культуры и спорта страны необходимо проработать вопрос подготовки квалифицированных специалистов архивного дела, считает Государственный секретарь Казахстана Гульшара Абдыкаликова. Такое мнение она высказала в минувшую пятницу в рамках своего визита в Национальный архив, в котором открылась документальная выставка, посвященная 550-летию Казахского ханства.

“В стране наблюдается острый дефицит квалифицированных специалистов в государственных и ведомственных архивах, службах документального обеспечения. Так, только 66% работников республиканских архивов имеют специализированное образование”, - констатировала г-жа АБДЫКАЛИКОВА. И отметила, что за рубежом к музейному и архивному делу относятся бережно и готовят конкретных специалистов. У Казахстана есть возможность перенять этот опыт, уверена госсекретарь, в том числе и с помощью программы “Болашак”, участники которой проходят обучение за рубежом.

“Думаю, коллективу Нацархива с Министерством образования и науки и Министерством культуры и спорта данный вопрос необходимо проработать, - сказала она. - В рамках реализации четвертого направления Плана нации - “Идентичность и развитие” мы должны направить усилия на дальнейшее развитие системной работы по выявлению, изучению и расширению источниковой базы казахстанской исторической науки. Для этого необходимо наладить постоянное взаимодействие в многостороннем формате с ведущими архивами, крупными университетами, исследовательскими центрами стран ближнего и дальнего зарубежья”, - добавила г-жа Абдыкаликова.

Госсекретарь подчеркнула, что Казахстан сегодня является полноправным членом Международного совета архивов. За годы независимости страны в рамках международного сотрудничества проводилась постоянная кропотливая работа по сохранению и пополнению архивного фонда республики раритетными документальными источниками по истории Казахстана. Однако дефицит квалифицированных архивариусов не единственная проблема архивного дела страны, в связи с чем г-жа Абдыкаликова предложила совместно обсудить ряд системных проблем отрасли.

В частности, по ее наблюдениям, на фоне повсеместного внедрения информационных и телекоммуникационных технологий очевидно значительное отставание архивной сферы в информатизации основных направлений работы. “Не все государственные архивы в настоящее время приспособлены в полной мере для хранения электронных документов и баз данных, многие из них не имеют соответствующего оборудования, которое могло бы обеспечить сохранность использования в дальнейшем массивов электронных документов”, - отметила госсекретарь.

По ее словам, все это негативно отражается, прежде всего, на качестве и полноте предоставления государственных услуг населению, а также на эффективности использования документов Национального архивного фонда. “Нацархив в этом отношении показателен, здесь используют новые технологии, но нельзя забывать, что и в областных архивах сегодня хранится очень много исторических документов”, - подчеркнула г-жа Абдыкаликова. Что до самой выставки, в открытии которой госсекретарь приняла участие, то на ней представлены подлинники и копии документов, хранящихся в фондах Национального архива Республики Казахстан, исторические документы по истории Казахского ханства, выявленные в ходе реализации Государственной программы “Мќдени мџра” в архивах и научных учреждениях зарубежных государств: Венгрии, Египта, Ирана, Китая, Польши, Греции, России, США, Турции, Узбекистана, Франции, Испании, а также документы из личных фондов видных общественных деятелей страны.

“Данная встреча дает возможность обсудить актуальные вопросы в сфере архивного дела. Как известно, выдвинутая Елбасы Нурсултаном Назарбаевым общенациональная патриотическая идея “Мќѓгiлiк Ел” опирается на прочный фундамент исторического сознания народа. Особо важно углублять работу по сохранению, изучению, популяризации архивных документов, материалов, имеющих научную и историческую ценность, ведь архивные документы хранят историю страны, это память эпохи, хроника жизни государства и общества, документальное свидетельство отдельных судеб людей, всех тех, кто жил и трудился на нашей земле”, - заключила г-жа Абдыкаликова.

В Астане завершилось заседание Ирано-Казахстанской межправкомиссии

В Астане завершилось 14-ое заседание совместной Ирано-Казахстанской комиссии по торгово-экономическому, научно-техническому и культурному сотрудничеству. В ходе двухдневного заседания иранские и казахстанские специалисты обсудили вопросы сотрудничества между двумя странами в области сельского хозяйства, нефтегазовой промышленности, культуры, инженерно-технических услуг, межбанковских отношений и промышленности.

Итоговый протокол заседания комиссии подписали министр сельскохозяйственного джихада Ирана Махмуд Ходжати и заместитель премьер-министра, министр по инвестициям и развитию Казахстана Асет Исекешев.

Следует отметить, что на данный момент объем товарооборота между Ираном и Казахстаном составляет около 1 млрд. долларов и, согласно требованиям глав обоих государств, этот показатель должен быть увеличен в несколько раз.

Иран в сирийском конфликте. Противостояние с Саудовской Аравией и интересы шиитов

Илья Полонский

В середине октября 2015 г. Иран активизировал и без того серьезную помощь правительству Башара Асада в Сирии, в том числе перейдя к увеличению численности воинских контингентов, находящихся на территории страны. Информационное агентство Reuters сообщило о переброске в Сирию тысяч иранских военнослужащих. Наиболее подготовленные и хорошо вооруженные подразделения иранской армии, по данным информагентства, будут оказывать поддержку сирийским правительственным войскам в борьбе с «Исламским государством» (данная организация запрещена в Российской Федерации как террористическая) и другими религиозно-экстремистскими группировками.

Иранское присутствие в Сирии: советники или полноценные отряды?

14 октября 2015 г. министр информации Сирии Омран аз-Зоуби, давший интервью телеканалу аль-Маядин, опроверг многочисленные сообщения о вводе на территорию Сирии иранских войск. По словам чиновника, в Сирии присутствуют лишь иранские военные советники, никаких иностранных сухопутных войск в стране нет — ни иранских, ни российских. Таким образом, представитель сирийского руководства в очередной раз подтвердил официальную линию правительства Башара Асада — Дамаск пользуется военно-технической, информационной, консультационной поддержкой ряда союзных государств, но непосредственные сухопутные военные операции против экстремистских группировок осуществляют сирийские регулярные войска и отряды народного ополчения. Отметим, что с 30 сентября 2015 г. в антитеррористической операции в Сирии участвуют, по официальной просьбе легитимного президента Сирии Башара Асада, и российские вооруженные силы, точнее — Воздушно-космические силы Российской Федерации, которые за две недели нанесли не менее 450 авиаударов по позициям боевиков «Исламского государства», уничтожив 300 вооруженных людей, тренировочные лагеря и командные пункты, объекты инфраструктуры снабжения и тыла. Также 26 ракет по позициям «Исламского государства» были выпущены с кораблей Каспийской флотилии.

Но авиационная поддержка и ракетные удары с кораблей, наносящие серьезный ущерб «Исламскому государству» и другим радикальным группировкам, хороши в том случае, когда за ними неизбежно следуют и сухопутные операции по уничтожению террористов. Между тем, сирийская армия, которая уже несколько лет сражается с радикальными группировками «оппозиции», несет большие человеческие потери, нуждается в пополнении вооружения, а также в военных специалистах, которые бы могли обслуживать современное высокотехнологичное оружие (у сирийской армии таких специалистов мало — подавляющее большинство сирийских военнослужащих проходили подготовку на устаревшей военной технике советского производства). Для сирийской армии присутствие иностранных войск, осуществляющих действенную помощь в борьбе с противником, было бы неплохой поддержкой, но пока руководство страны придерживается позиции, что справиться с террористической угрозой сирийский народ может, используя, прежде всего, своих собственных солдат. Хотя, конечно, не остаются в стороне от событий и иностранные военные специалисты. Западные средства массовой информации активно распространяют сведения об участии в боях на стороне Асада отрядов ливанской шиитской организации «Хезболла» (шииты являются историческими оппонентами суннитов, а в современной ситуации на Ближнем Востоке противостояние представителей двух направлений в исламе опять обострилось), а также — иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Опять же Reuters сообщило о гибели 8 октября в боях на северо-западе Сирии, в районе города Алеппо, иранского генерала Хоссейна Хамедани. Генерал Хоссейн Хамедани был одним из главных военных советников правительственных войск Сирии. Этот опытный иранский военнослужащий, ветеран вооруженных сил Ирана, принимал участие в ирано-иракской войне в 1980-1988 гг., осуществляя командование боевыми операциями иранских войск. Хамедани служил в Корпусе стражей исламской революции, а в Сирию прибыл для оказания помощи правительственным войскам, сражающимся на стороне Башара Асада, в качестве советника. Спустя всего лишь четыре дня, 12 октября 2015 г., в Сирии погибли в боях два других высокопоставленных офицера Корпуса стражей исламской революции — генерал-майор Фаршад Хасунизаде и бригадный генерал Хамид Мохтарбанд.

Соперничество с Саудовской Аравией

Интересы Ирана в Сирии вполне объяснимы. Со времен Исламской революции и установления Исламской республики, Иран оставался одним из ключевых соперников Саудовской Аравии за влияние на Ближнем Востоке. Прежде в регионе действовал и третий центр силы — арабские светские националистические режимы социалистической ориентации — Ирак и Сирия, поддерживавшиеся Советским Союзом. Однако затем режим Саддама Хусейна в Ираке был свергнут с помощью американского вторжения, а сам Ирак фактически прекратил существование как единое государство и был ввергнут в пучину гражданской войны. Подобный сценарий США и союзники попытались реализовать и в Сирии, однако здесь ситуация оказалась несколько сложнее. Башар Асад все же как политик и как человек несомненно более привлекателен, чем Саддам Хусейн. Его сложно обвинить в тоталитарных замашках, расправах над мирным населением, поэтому он до сих пор пользуется поддержкой и сочувствием не только своих единоверцев — алавитов и политических союзников России, Ирана и ливанской «Хезболлы», но и влиятельных политических сил в Западной Европе. Вдобавок ко всему у Сирии оказалась более сильная и боеспособная армия, которая уже несколько лет не позволяет боевикам радикальных организаций подчинить своему контролю всю территорию страны. Ну и США и союзники пока воздерживаются от прямого вооруженного вторжения на территорию Сирии, предпочитая действовать руками т.н. «сирийской оппозиции». Сейчас Сирия остается последним антисаудовским и антиамериканским бастионом в арабском мире. После прошедшей в 2011 г. череды восстаний, большинство политических режимов, установленных еще в 1970-1980-е (а то и в 1960-е гг.) гг., были свергнуты. Политическая ситуация в Египте, Тунисе, Йемене была дестабилизирована, в Ливии началась кровопролитная гражданская война, а страна фактически оказалась разделенной на сферы влияния отдельных политических, религиозных и племенных группировок. Если падет режим Асада в Сирии, позициям того же Ирана будет нанесен непоправимый урон. Именно эта нерадостная перспектива не оставляет у Ирана иных вариантов поведения, кроме как выступления в поддержку Башара Асада.

Иран выступает на Ближнем Востоке основным идеологическим, военно-политическим и экономическим противником Саудовской Аравии. Во-первых, Иран — это признанный лидер шиитского мира, обладающий также и авторитетом в качестве заступника шиитов и шиитских интересов в тех странах, где шииты находятся в меньшинстве. Сложность ситуации на Ближнем Востоке вызвана, в том числе, и смешанным составом населения — в целом ряде стран региона проживают не только мусульмане-сунниты, но и большие шиитские общины, тесно связанные с Ираном. Шииты составляют большинство населения в Ираке, а в той же Сирии шииты, хотя и находятся в меньшинстве, но контролируют все рычаги власти в стране (еще в 1973 г. алавиты, к которым принадлежит семья Асадов, были признаны имамом Мусой Садром в качестве шиитов, а чуть позже принадлежность алавитов к шиизму признал и Иран). Кроме того, шииты составляют значительную часть населения в Ливане, где действует их крупное вооруженное формирование «Хезболла», поддерживаемое Ираном. В Бахрейне, Кувейте, Йемене, Турции и даже в Саудовской Аравии также проживают многочисленные шиитские общины, находящиеся под идеологическим и политическим влиянием Ирана. Опираясь на поддержку шиитских общин, Иран получает прекрасную возможность влияния на политику и экономику арабских стран Ближнего Востока и даже Турции. Естественно, что для суннитских стран шиитские меньшинства на их территории представляют собой большую опасность, поскольку являются проводниками иранских политических и экономических интересов. В Саудовской Аравии шииты компактно проживают как раз в «нефтеносных» провинциях, что создает для саудовских властей дополнительные угрозы экономическому благополучию страны в случае организации волнений на религиозной почве.

Кстати, шииты Саудовской Аравии не столь и малочисленны — они составляют не менее 15% населения королевства. В крупных центрах Восточной провинции КСА — Даммаме, Аль-Захране, Аль-Хуфуфе, Аль-Катыфе шииты составляют половину населения, около 30 тыс. шиитов проживает в столице страны Эр-Рияде. Следует отметить, что кроме арабов-шиитов — коренного населения Саудовской Аравии, в стране проживают выходцы из Ирана, Йемена, Индии и Пакистана, также исповедующие шиизм в его имамитской и исмаилитской интерпретациях. Естественно, что шииты находятся в оппозиции по отношению к умеренному крылу салафитов, которое правит Саудовской Аравией. Представители иных течений в исламе не имеют никакого влияния на принятие политических решений в Саудовской Аравии и, фактически, находятся на положении политических маргиналов, изолированных от реального участия в системе государственного управления. Поскольку место в социальной иерархии в странах Персидского залива определяется, в первую очередь, религиозной принадлежностью, находящиеся в меньшинстве шииты испытывают не только религиозную, но и социальную дискриминацию. Растущая безработица (а в Саудовской Аравии, по некоторым данным, она охватывает до 20% населения страны), снижение уровня жизни населения страны и иные экономические проблемы неизбежно сказываются на социальном положении шиитов Саудовской Аравии. Периодически происходят столкновения шиитов и суннитов, причем власть всегда становится на сторону суннитов — и не только потому, что видит в шиитах опасность для существующей системы, но и в силу традиционных племенных связей, очень сильных в Саудовской Аравии. Собственно говоря, шииты в королевстве активизировались еще в 1979 г., поскольку Исламская революция в Иране дала очень сильный толчок шиитским общинам на всем Ближнем Востоке, показав возможность полного политического преобразования государства в условиях шиитской революции. В том же 1979 г. восточные провинции Саудовской Аравии оказались охвачены массовыми демонстрациями шиитов, требовавших соблюдения религиозных прав и свобод, улучшения условий проживания в районах, населенных шиитами, и т.д. В 1987 г. в Мекке произошли массовые столкновения, вызванные антиамериканской демонстрацией, организованной паломниками из Ирана при поддержке местных шиитов. В результате разгона демонстрации саудовскими войсками погибло около 400 паломников. Спасаясь от последовавших репрессий, значительная часть саудовских шиитов, особенно представителей интеллигенции и духовенства, обладавших политическим влиянием на шиитскую общину, эмигрировала из страны. Так Саудовская Аравия получила мощнейшие очаги антиправительственной пропаганды в западных странах, где образовались диаспоры саудовских шиитов. В 1990-е гг. гонения на шиитов в Саудовской Аравии продолжались. В частности, в 1996 г. начались новые репрессии против шиитов, причиной которых стал взрыв на американской военной базе в Хобаре, где погибло 19 американских военнослужащих. В причастности к террористическому акту саудовские власти обвинили шиитов, среди которых прошли массовые аресты. В 2006 г. в восточных провинциях Саудовской Аравии произошли столкновения шиитов с полицией, вызванные праздничными демонстрациями, организованными шиитской общиной в честь «Хезболлы», ведущей боевые действия против Израиля. В результате разгона демонстрации полицией было задержано большое количество шиитов, которых бросили в тюрьмы без суда и следствия. Наиболее радикальные саудовские шииты не скрывают, что их целью является создание независимого шиитского государства в восточных провинциях Саудовской Аравии и на территории Бахрейна. Естественно, что сама подобная идея повергает в ужас власти королевства, поскольку шииты населяют самые интересные в экономическом отношении провинции страны. Создание шиитского государства и его отделение от Саудовской Аравии станет концом благополучия саудитов. Это прекрасно понимает и иранское руководство, которое покровительствует саудовским и бахрейнским шиитам и всячески выражает им поддержку, в том числе и против репрессий со стороны властей Саудовской Аравии и Бахрейна. Умелые действия со стороны Ирана могут существенно дестабилизировать ситуацию в Саудовской Аравии, чего саудовские монархи боятся больше всего. Одной из ключевых причин организации войны в Сирии и является стремление Саудовской Аравии «отодвинуть» от себя потенциальную угрозу социальных катаклизмов, бунтов и революций, заодно «завязав» Иран на решении сирийской проблемы, что отвлечет его внимание на длительное время.

Йемен: саудовская армия показала свой низкий уровень

Иран, Турция и Саудовская Аравия обладают сильнейшими на Ближнем Востоке вооруженными силами. Однако если Турция пока предпочитает ориентироваться исключительно на решение «курдского вопроса» на своей территории и в сопредельных районах Сирии и Ирака, то Саудовская Аравия уже участвует в боевых действиях против шиитов — на территории Йемена. Напомним, что шииты — зейдиты (последователи Зейда ибн Али (внука третьего шиитского имама Хусейна) составляют чуть менее половины населения Йемена. До революции 1962 г. на территории Северного Йемена существовало королевство, созданное зейдитскими имамами. Во время Йеменской революции король Ахмед был свергнут местными арабскими националистами при поддержке насеровского Египта, а Йемен провозглашен республикой. С этого времени зейдиты лишились значительного влияния в стране, но не оставляли надежды на возрождение имамата. Периодически на севере Йемена вспыхивали восстания, организованные местными шиитами — зейдитами. В 2004 г. шииты-зейдиты под руководством шейха Хусейна Бадруддина аль-Хуси (1956-2004), создавшего организацию Аш-шабаб аль-му'мин (Правоверная молодежь), подняли вооруженное восстание против йеменского правительства. По имени духовного лидера, восставших и прозвали «хуситами». Хотя сам Хусейн аль-Хуси вскоре был убит, восстание продолжалось и под контролем хуситов оказались обширные территории Йемена. В 2011 г. хуситы принимали участие в свержении йеменского президента Али Абдаллы Салеха, однако их не устроила и новая йеменская власть, в результате чего хуситы опять продолжили вооруженную борьбу.

В начале 2015 г. хуситы захватили столицу Йемена Сану и объявили о создании Революционного совета, президентом которого избрали Мухаммеда Али аль-Хуси. Саудовская Аравия и ее союзники — «нефтяные монархии» Персидского залива, обвиняют в поддержке хуситов ливанскую «Хезболлу», Сирию и, естественно, Иран. По просьбе свергнутого хуситами президента Йемена Мансура Хади, Саудовская Аравия в марте 2015 г. объявила о начале вооруженной операции против хуситов. Так королевство оказалось втянутым в вооруженное противостояние, принявшее религиозный характер. На стороне Саудовской Аравии выступили ее основные союзники в арабском мире — Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ. Также сторону Саудовской Аравии приняли страны с преимущественно арабо-суннитским населением — Египет, Иордания, Марокко, Судан. В свою очередь, хуситов поддержал Иран. Судя по всему, первоначально саудиты и их союзники надеялись достаточно быстро подавить сопротивление слабо подготовленных и плохо вооруженных хуситских войск и восстановить в Йемене власть подконтрольного режима Абд Раббо Мансура Хади.

Однако авиационные удары не привели к падению хуситов, после чего Саудовская Аравия и ее союзники были вынуждены приступить к проведению сухопутной операции. Но и здесь, несмотря на превосходство саудовской коалиции в вооружении, техническом оснащении и профессионализме военнослужащих, йеменские хуситы умудрились не только достойно защищать контролируемые ими районы, но и перенести боевые действия на территорию Саудовской Аравии. Дело в том, что границы между Йеменом и Саудовской Аравией, проходящие по пустыне, фактически являются «прозрачными» и на приграничных территориях Саудовской Аравии живут представители тех же арабских племен, которые населяют соседние районы Йемена. Поэтому у хуситов есть весьма благодатная почва для перенесения конфликта на территорию Саудовской Аравии. Следует также учитывать, что значительную часть личного состава вооруженных сил Саудовской Аравии составляют йеменские арабы, которые не стремятся воевать против земляков. Некоторые подразделения, укомплектованные йеменцами, даже покидали поле боя, отказываясь вступать в конфронтацию с хуситами. В начале сентября 2015 г. были провалены атаки бронетанковых подразделений армии ОАЭ, а в результате ракетного удара погибли высокопоставленные военные из армии Объединенных Арабских Эмиратов. Неудачи в Йемене заставили командование армий Саудовской Аравии и ОАЭ, которые несли основную нагрузку по борьбе с хуситами, затребовать помощь от Катара и Кувейта, которые в сентябре 2015 г. также объявили о значительном усилении своих войсковых контингентов в Йемене и об отправке на «йеменский фронт» вооружения и боеприпасов.

Конфликт в Йемене отразился на военно-политической стабильности и самой Саудовской Аравии. В состав королевства, как известно, входит провинция Наджран, расположенная на юго-западе страны и граничащая с Йеменом. Издавна здесь проживало племя бану-ям, покорить которое саудовским королям так и не удалось даже после того, как в 1931 г. провинция Наджран была отторгнута саудитами у Йемена. Поэтому Саудовская Аравия предложила племени бану-ям сложить оружие в обмен на гарантии определенных прав и свобод. Так в составе Саудовской Аравии оказался полуавтономный регион, живущий фактически по собственным правилам. Впрочем, сами жители Наджрана убеждены, что саудовское руководство не соблюдает условия договора восьмидесятипятилетней давности и дискриминирует коренных жителей провинции. В 2000 г. здесь вспыхнуло вооруженное восстание против саудовской монархии. Хотя восстание было подавлено саудовскими войсками, племя бану-ям затаило обиду и при первой возможности заявило о себе. В 2015 г., после начала Саудовской Аравией и союзниками военной операции в Йемене, сепаратисты Наджрана вступили в боевые действия на стороне хуситов — против саудовских правительственных войск. Повстанцами из организации «Ахрар Эн-Наджран» была захвачена военная база Саудовской Аравии Эль-Машалин. Также повстанцы обратились к командованию вооруженных сил хуситов с просьбой о помощи в подготовке собственных военных кадров, обладающих знаниями по эксплуатации вооружения и военной техники.

Действия хуситов в Йемене оттягивают значительный силовой потенциал как Саудовской Аравии и стран Персидского залива, так и радикальных исламистских организаций, боевики которых сражаются против хуситского ополчения. В случае поражения хуситов и умиротворения Йемена боевики «Аль-Каиды» и других салафитских организаций переместятся в Сирию и Ирак, превратившись в дополнительное подкрепление действующему в Месопотамии «Исламскому государству». Поэтому пока хуситы сражаются в Йемене с Саудовской Аравией, выигрывают и Иран, и Сирия. Не случайно саудиты обвиняют Башара Асада в поддержке хуситского восстания. Вполне вероятно, что без восстания хуситов Саудовская Аравия и союзники куда масштабнее участвовали бы в сирийской гражданской войне, однако в данный момент они оказываются скованными «йеменской проблемой», тем более, что война может перекинуться с территории Йемена на территорию Саудовской Аравии, причем — не только в отдаленные пограничные районы, но и во всю страну в целом, став выражением давних противоречий богатых суннитских регионов и бедных, но нефтеносных восточных провинций, населенных шиитами. Йеменские хуситы найдут в Саудовской Аравии активных сторонников в лице саудовских шиитов, негативно оценивающих правление саудовской династии и ее поведение в отношении религиозных меньшинств страны. Фактически, активизация хуситов в Йемене привела к тому, что Саудовская Аравия, Катар, Кувейт, Бахрейн и ОАЭ оказались в «щиитском кольце». С северо-востока, через залив, находится шиитский Иран, на юго-западе воюют йеменские хуситы, на северо-западе — ливанская «Хезболла», плюс к тому в каждом из перечисленных государств проживают шииты, которые также могут быть использованы Ираном в случае начала открытой конфронтации с саудитами.

Неудачи Саудовской Аравии в Йемене вскрыли все слабые стороны военной машины Эр-Рияда. Финансовое благополучие Саудовской Аравии, позволяющее приобретать новейшие образцы вооружения и военной техники, отнюдь не означает, что хорошо вооруженные и оснащенные саудовские подразделения отличаются высокой боеспособностью. Во-первых, нельзя забывать о том, что саудовская армия комплектуется посредством привлечения на военную службу наемников. Долгое время в саудовской армии вообще служили иностранные наемники, поскольку саудовские арабы не желали идти на военную службу — уровень жизни в стране и так позволял им безбедно существовать, не связываясь с тяготами и лишениями военной службы. В результате значительную часть саудовской армии составляли наемники из соседнего Йемена — йеменские арабы, отличавшиеся воинственностью и отвагой. Но, как показали боевые действия, начатые в Йемене, на йеменских наемников Саудовская Аравия не смогла положиться. Известны случаи, когда солдаты отказывались воевать против своих соплеменников и покидали охраняемые ими блокпосты и базы. Во-вторых, высокий уровень благосостояния саудовского населения в последние десятилетия изменил само отношение жителей королевства к смерти, к человеческим потерям. Военнослужащие саудовской армии не готовы отдавать свои жизни пусть даже за очень хорошие деньги, что отличает их от радикальных шиитов, сражающихся не за деньги, а за идею и собственные, вполне ощутимые, жизненные интересы. Наконец, саудовская армия, будучи комплектуемой по принципу найма, фактически лишена полноценного мобилизационного резерва. Да и вряд ли саудовская молодежь, особенно из конфликтующих с Эр-Риядом регионов страны, будет гореть желанием призываться на военную службу и рисковать своими жизнями в Йемене или, тем более, Сирии. Поражения, которые несет саудовская армия в Йемене, наглядно свидетельствуют о реальном, а не декларируемом, уровне ее боеспособности.

Стражи исламской революции и «Хезболла» спасают Сирию?

Потенциал вооруженных сил Ирана не сравним с Саудовской Аравией. Несмотря на то, что Саудовская Аравия финансирует свои вооруженные силы на самом высоком уровне и тратит на их содержание миллиарды долларов, полученных от продажи нефти, Иран, значительная часть вооружения которого устарела и уступает саудовскому оружию по своим характеристикам, берет численностью вооруженных сил, идейной мотивированностью солдат и офицеров и, что самое главное, эффективно функционирующей системой мобилизационного резерва. Вооруженные силы Исламской республики Иран, как известно, состоят из двух ключевых компонентов — это собственно вооруженные силы, включающие сухопутные войска, ВВС и ВМС, и Корпус стражей исламской революции, включающий в свой состав также сухопутные войска, ВВС и ВМС. В свое время аятолла Монтазери определил Корпус стражей исламской революции как «детище исламской народной революции и является единственным в своём роде органом, обладающим широкими религиозными, политическими и военными полномочиями». Верховным главнокомандующим Корпуса считается «рахбар» — глава иранского государства, аятолла Хаменеи. Непосредственное командование корпусом осуществляет главнокомандующий (с 2007 г. этот пост занимает генерал-майор Мохаммад-Али Джафари, прежде командовавший сухопутными войсками КСИР). В отличие от «обычных» вооруженных сил, финансирование КСИР и его снабжение вооружением, боеприпасами, обмундированием осуществляется на более высоком уровне, поскольку в определенной степени именно КСИР является «лицом» иранской исламской революции в странах Ближнего Востока и олицетворением иранской военной мощи.

Именно Корпус стражей исламской революции, набираемый из числа добровольцев, выполняет важные государственные задачи по поддержке шиитских вооруженных формирований в Йемене, Ливане, Сирии. Под контролем Корпуса стражей исламской революции (КСИР) находится народное ополчение «Басидж-и Мостозафин» («Мобилизация угнетенных»). В состав народного ополчения входит несколько сотен батальонов, общей численностью в 300 тыс. человек. В ополчении служат мужчины в возрасте от 12 до 60 лет. В случае начала боевых действий именно ополчение станет первым эшелоном мобилизационного резерва иранских вооруженных сил. Согласно мобилизационным планам иранского руководства, в военное время страна сможет поставить под ружье более 20 млн. человек. То есть, по факту она обладает крупнейшим на Ближнем Востоке мобилизационным резервом и Саудовская Аравия, в случае прямого столкновения с Ираном, по мнению многих экспертов, потерпит неизбежное военное поражение — даже при условии хорошего вооружения, финансирования и материально-технического обеспечения. Следует также отметить, что бойцы Корпуса стражей исламской революции проходят «боевую обкатку», участвуя в вооруженных конфликтах на Ближнем Востоке — в Йемене и Сирии. Иранское присутствие в Сирии осуществляется именно с помощью Корпуса стражей исламской революции.

Однако у Ирана есть и еще один «проводник интересов» в Сирии — это ливанская «Хезболла», которую эксперты оценивают как одну из наиболее организованных, дисциплинированных и эффективных военно-политических сил на Ближнем Востоке. Сегодня «Хезболла» активно проявляет себя в Сирии, вступившись за правительство Башара Асада. Между тем, два десятилетия назад «Хезболла», действовавшая в Ливане, опиралась на финансовую и материально-техническую помощь Хафеза Асада, возглавлявшего тогда Сирийскую арабскую республику. Теперь боевики «Хезболла» отвечают помощью на помощь и оказывают содействие сыну покойного Хафеза Башару в борьбе с радикальными суннитскими группировками.

Само создание движения «Хезболла» явилось непосредственным результатом активизации проиранских сил в арабском мире, а именно — в Ливане. В 1982 г., с помощью советников из Корпуса стражей исламской революции, в Ливане была сформирована организация, названная «Хезболла», то есть — «Партия Аллаха». Она ставила перед собой цели полную ликвидацию всех пережитков колониального прошлого в Ливане и превращение страны в исламскую республику по типу Ирана. Постепенно, опираясь на иранскую поддержку, «Хезболла» превратилась в одну из самых активных антиамериканских и антиизраильских вооруженных организаций на Ближнем Востоке. Согласно резолюции Совета Безопасности ООН, в мае 2000 г., после вывода войск Израиля с территории Южного Ливана, туда должны были вступить подразделения ливанской регулярной армии, но ливанское правительство фактически отдало южные районы страны под управление «Хезболлы». Вдоль ливано-израильской границы были созданы мощные пограничные укрепления, оборудованы площадки для установки реактивных систем залпового огня. Фактически «Хезболла» — это небольшая и хорошо вооруженная армия, укомплектованная очень мотивированными в идейном отношении бойцами. Израильские спецслужбы в 2004 г. определяли численность «Хезболлы» примерно в 4 тыс. бойцов регулярных формирований и около 5 тыс. резервистов. Регулярные подразделения сведены в 10 моторизованных и 6 пехотных батальонов, примерно по 200-250 бойцов в каждом. На протяжении всего своего существования «Хезболла» использовалась для отстаивания иранских интересов в Ливане и за его пределами, а в 2011 г., в связи с началом боевых действий в Сирии, «Хезболла» выразила поддержку правительству Башара Асада и приступила к участию в боевых операциях на стороне сирийских правительственных войск. Одновременно «Хезболла» активизировало поддержку шиитской оппозиции в Бахрейне, что привело к принятию королем Бахрейна решения о запрете «Хезболлы» в 2013 г.

На территории Сирии «Хезболла» появилась весной 2012 г., когда для охраны шиитского культового места Сайида Зейнаб в Дамаске в Сирию был переброшен небольшой отряд боевиков организации. Однако уже к лету 2012 г. в Сирию стали прибывать все более многочисленные подкрепления в лице боевиков «Хезболлы». Известно, что организация практически самостоятельно спланировала и осуществила операцию по освобождению города Аль-Кусаур, находившегося в руках религиозных экстремистов. Во время освобождения города погибло и получило ранения не менее 200 бойцов «Хезболлы», а общая численность членов организации, принимавших участие в штурме города, составила около 1000 человек. Дальнейшее вовлечение «Хезболлы» в сирийский конфликт было спровоцировано самими салафитами. После того, как 17 августа 2013 г. в шиитском районе ливанской столицы Бейрута прогремел взрыв, жертвами которого стали 27 погибших и 300 раненых, взявшая за него ответственность радикальная суннитская организация сообщила, что это — предупреждение всем членам «Хезболлы» и ливанским шиитам, сражающимся в Сирии на стороне Башара Асада. После этого лидер «Хезболлы» шейх Хасан Насралла заявил, что он лично готов отправиться на войну в Сирию. Естественно, что после подобного заявления стало расти количество бойцов «Хезболлы», сражающихся в Сирии. Организация взяла под контроль значительные территории, в первую очередь сосредоточив внимание на обороне населенных шиитами городков и селений к северу от Алеппо и на юге Сирии — в провинции Дараа. Также подразделения «Хезболлы» были расквартированы в восточных районах Дамаска, в городах Идлиб и Хама. Подразделения «Хезболлы», совместно с правительственными войсками Сирии, участвовали в освобождении города Хомс и уничтожении оборонявших его боевиков оппозиции. В ноябре 2013 г. «Хезболла» принимала участие в боевых действиях на сирийско-ливанской границы, с целью уничтожения тыловых баз боевиков оппозиции и перекрытия каналов поступления помощи через ливанскую территорию. Вплоть до конца апреля 2014 г. подразделения «Хезболлы» вели бои против боевиков оппозиционных группировок на ливанской границе, пока не добились окончательной победы над противником и установления контроля над приграничными районами. В настоящее время бойцы «Хезболла» продолжают оборонять целый ряд шиитских населенных пунктов, в том числе и окруженных боевиками «Исламского государства». Естественно, что столь активное участие организации в боевых действиях отражается и на потерях ее личного состава, включая, в том числе, и высших руководителей «Хезболлы». Так, еще в сентябре 2012 г. в Хомсе был убит командовавший всеми подразделениями «Хезболла» в Сирии Али Хусейн Насиф (он же — Абу Аббас). В январе 2015 г. в результате бомбардировок израильской авиации погиб Джихад Мугния — старший сын широко известного бывшего начальника разведки и контрразведки «Хезболлы» Имада Мугнии. Также погиб Мухаммед Иса, отвечавший за деятельность «Хезболлы» в Сирии и Ираке. По данным средств массовой информации Ливана, за прошедшее время, пока идет война в Сирии, в боевых действиях погибло от 900 до 1800 бойцов «Хезболлы».

Разумеется, что «Хезболла» преследует в Сирии и свои цели, а именно — расширение пространства деятельности организации за счет присоединения сирийских Голанских высот к Южному Ливану, контролируемому «Хезболлой». Получается, что целая полоса старого колониального Леванта оказывается под контролем союзных сил — это населенные алавитами области в районе Латакии и Тартуса, Южный Ливан, сирийские Голанские высоты. «Хезболла» ведет упорную борьбу с суннитской организацией «Джабхат ан-Нусра», которая также пользуется определенным влиянием на сирийских Голанских высотах. Вытеснение боевиков суннитских организаций с Голанских высот является одной из приоритетных задач «Хезболлы». Свои действия организация объясняет и необходимостью защиты контролируемой территории от возможного нападения Израиля, который обвиняется руководителями «Хезболлы» в захватнических планах относительно ливанской и сирийской территории.

Таким образом, мы видим, что Иран и патронируемая им ливанская шиитская партия «Хезболла», активно участвуют в вооруженном конфликте в Сирии на стороне правительственных войск президента Башара Асада и вносят ощутимый вклад в дело победы над ИГ и другими подобными организациями. Вместе с тем, говорить о полномасштабном вступлении Ирана в войну против ИГ и сирийской «оппозиции» пока преждевременно. Вряд ли Иран, обладающий собственными интересами и в региональном, и в мировом масштабе, будет в обозримой перспективе вступать в конфликт полностью, задействовать в Сирии свои регулярные вооруженные силы, за исключением отдельных подразделений Корпуса стражей исламской революции. В то же время, изменение военно-политической обстановки в Месопотамии и на Аравийском полуострове может привести к самым неожиданным последствиям. К примеру, поражение хуситов в Йемене может привести к переброске сил радикальных боевиков в Сирию и Ирак, а также к «освобождению» значительной части саудовской армии, которая также может принять участие в событиях в Сирии — только на стороне антиасадовской оппозиции.

Меджлис ИРИ приветствует формирование антитеррористического квартета

Высокопоставленный иранский парламентарий Алаеддин Боруджерди приветствовал формирование так называемого «антитеррористического квартета» против группировки «Исламское государства», включающего Иран, Россию, Ирак и Сирию.

При этом глава Комитета по Национальной безопасности и Внешней политике иранского Парламента (Меджлиса), охарактеризовал данный шаг как «положительный и успешный», вновь подтвердив поддержку Исламской республики антитеррористической кампании.

Соответствующие замечания Боруджерди сделал по прибытии в сирийскую столицу. Как ожидается, в рамках визита иранский парламентарий обсудит двусторонние связи, антиизраильское сопротивление и антитеррористическую компанию с высокопоставленными сирийскими чиновниками.

По информации Iran.ru , в Дамаске Алаеддин Боруджерди планирует провести встречи с президентом Башаром аль-Асадом, министром иностранных дел Валидом аль-Муаллемом и спикером Парламента Сирии Мохаммадом Джихадом аль-Лахамом.

Тегеран ожидает объявления о снятии санкций в понедельник

Существует высокая вероятность, что Евросоюз официально объявит о снятии экономических санкций, действующих в отношении Исламской республики Ирана, в будущий понедельник. С таким заявлением выступил глава Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи.

«Сразу после того, как будет ратифицирован Совместный комплексный план действий (СКПД) по иранской ядерной программе, ЕС должно будет сделать заявление об отмене санкций», - заявил чиновник, добавляя, что то же время, американский президент также должен отменить некоторые антииранские санкции и приостановит действие оставшихся.

При этом Салехи отметил очень большую вероятность того, что СКПД будет ратифицирован Евросоюзом уже в следующий понедельник (19 октября). Что касается точного времени реализации плана, то оно будет уточнено позднее в зависимости от выполнения Ираном всех своих обязательств согласно условиям соглашения.

Как сообщал Iran.ru , согласно договоренностям, достигнутым в Вене, Тегеран обязуется осуществлять всю работу по обогащению урана и научно-исследовательские разработки на объекте в Натанзе. Подобная деятельность на ядерном объекте в Фордо при этом будет приостановлена.

Иран готов рассмотреть любую просьбу о помощи от Сирии и Ирака

В ходе пресс-конференции в Дамаске глава Комитета по Национальной безопасности и Внешней политике Алаеддин Боруджерди подчеркнул, что иранское правительство предоставляет помощь Дамаску и Багдаду в противостоянии террористам по запросу легитимных властей.

«Любой запрос в адрес Тегерана о помощи в борьбе с террористическими группировками поступает от легитимных властей обоих государств. Все последующие просьбы будут тщательно рассмотрены и изучены. Предоставление военной и материально-технической поддержки Сирии и Ираку для противостояния терроризму является нашей стратегией» - отметил парламентарий.

Кроме того, Боруджерди указал, что Тегеран готов сотрудничать только с теми странами, которые действительно хотят победить терроризм, но не с теми, кто поддерживает исламистов и предоставляет им свои территории для тренировочных лагерей.

По информации Iran.ru , при этом иранский парламентарий отметил, что если бы США и их союзники действительно хотели бы воевать против "Исламского государства", в формировании нового союза не возникло бы никакой необходимости.

Тегеран и Ереван расширяют сотрудничество

Находящийся с визитом в Армении первый вице-президент Ирана Эсхак Джахангири в ходе совместной с премьер-министром Армении пресс-конференции в Ереване заявил о необходимости расширения сотрудничества между Тегераном и Ереваном в самых разных областях, в том числе в области транспорта и торговли.

По словам Эсхака Джахангири, в ходе переговоров с премьер-министром Армении и другими представителями руководства этой страны состоялся обстоятельный обмен мнениями по поводу политических, торгово-экономических, культурных и социальных отношений между двумя странами.

Эсхак Джахангири подчеркнул, что успех Ирана на переговорах с «шестеркой» международных посредников по иранской ядерной проблеме и предстоящая отмена санкций создают новые условия, благоприятные для дальнейшего укрепления двусторонних торгово-экономических связей между Ираном и Арменией. Напомнив о третьей высоковольтной линии электропередачи, первый вице-президент Ирана отметил, что из-за некоторых внутренних проблем в обеих странах ее строительство было приостановлено, однако в ходе состоявшихся с премьер-министром Армении переговоров практически все препятствия удалось устранить и сейчас начинается фаза практической реализации проекта.

Коснувшись вопроса о сотрудничестве в области транспорта, Эсхак Джахангири заявил, что между сторонами состоялись плодотворные переговоры по поводу автодорожных, железнодорожных и комбинированных перевозок грузов. При этом он выразил надежду на то, что при тесном сотрудничестве между Ираном, Арменией и другими странами региона удастся наладить транзитные перевозки из зоны Персидского залива в район Черного моря через территорию Армении.

Эсхак Джахангири подчеркнул, что с присоединение Армении к Евразийскому экономическому союзу открываются новые возможности в плане расширения торгово-экономического сотрудничества между Ираном и Арменией. Во многом расширению этого сотрудничества будет способствовать и наличие свободных экономических зон в обеих странах, в частности СЭЗ «Арас» на территории Ирана.

К 2020 году объем производства нефтехимической продукции в Иране удвоится

Член совета директоров Иранской национальной компании нефтехимической промышленности Марзие Шахдаи в эксклюзивном интервью телерадиовещательной компании Ирана заявила, что в настоящее время производственная мощность нефтехимических предприятий страны составляет 60 млн. т, а к концу выполнения 6-ой пятилетней программы развития страны (в 2020 году) этот показатель должен вырасти до 120 млн. т продукции в год.

По словам Марзие Шахдаи, на сегодня в Иране в стадии реализации находится 60 нефтехимических проектов. Осуществление многих из них из-за санкций приостановлено, но есть надежда, что выполнение совместного комплексного плана действий по иранской ядерной программе и решение вопроса финансирования проектов позволит вдохнуть в них новую жизнь.

Марзие Шахдаи напомнила, что значительная часть упомянутых проектов реализована примерно на 80%. В результате, в этом году завершится строительство 7 нефтехимических предприятий производственной мощностью около 4 млн. т продукции в год, и в будущем году – еще 7 предприятий производственной мощностью 7 млн. т продукции в год.

Как отметила Марзие Шахдаи, если удастся реализовать все начатые проекты, то к концу выполнения 6-ой пятилетней программы (к 2020 году) производственная мощность иранской нефтехимической промышленности увеличится на 60 млн. т.

На данный момент в Иране производится 44 млн. т нефтехимической продукции в год. Если это количество вырастет и отрасль получит дальнейшее развитие, сырьевые продажи нефти и газа существенно сократятся. Сегодня в нефтехимической промышленности используется 7,8% добываемого в стране природного газа, а к концу выполнения 6-ой пятилетней программы развития страны на нефтехимические предприятия будет направляться уже до 20% добываемого природного газа.

Китай планирует проложить морской маршрут Шелкового пути через иранский порт Чабахар

Высокопоставленный представитель Китайской инвестиционной корпорации на Ближнем Востоке Ван Цзяньси в ходе поездки в Чабахар с целью ознакомления с потенциалом портового комплекса Шахид Бехешти заявил, что с появлением пиратов в Средиземном море и Аденском заливе Китай ведет поиски надежного морского порта, через который он сможет получить доступ к Центральной Азии и Афганистану, а также к энергетическому рынку. С другой стороны, китайское правительство в рамках политики, провозглашенной Председателем КНР, прилагает усилия к возрождение древнего Шелкового пути и планирует проложить морской маршрут этого пути через иранский порт Чабахар.

Ван Цзяньси напомнил о том, что в прошлом году главы Ирана и Китая в ходе двусторонней встречи договорились о сотрудничестве в деле всестороннего развития порта Чабахар. Перечисляя преимущества этого порта, он указал на то, что уже подписаны транспортные договоры с 36-ю государствами об использовании названного порта, однако, к сожалению, пока ни один из этих договоров не действуют и Китай полон решимости способствовать их практической реализации.

По словам Ван Цзяньси, если порту Чабахар должен быть придан статус международного морского порта, то на сегодня он не отвечает предъявляемым к таким портам требованиям. Наиболее важным требованием в этой связи является то, что порт Чабахар должен иметь выход на железные дороги. По оценкам китайской стороны, в настоящее время названному порту для его полноценной эксплуатации требуются инвестиции в размере от 800 млн. до 1 млрд. долларов.

Иран многое потерял в результате санкций. Если бы не они, арабский порт Дубаи не играл бы той роли, которая принадлежит ему сейчас. Сегодня китайские товары доставляются в порт Дубаи, а уже оттуда переправляются в иранские порты Бендер-Аббас и Чабахар, а китайской стороне хотелось бы, чтобы ее продукция доставлялась напрямую в порт Чабахар. Иран, в свою очередь, также хочет вернуть утраченные им возможности. В этой связи можно быть уверенным, что в случае успешного сотрудничества в регионе между Ираном и Китаем все понесенные за последние годы потери будут быстро компенсированы. Ван Цзяньси напомнил, что Китай имеет в своем распоряжении пакистанский порт Гвадар, однако этого ему явно не достаточно. Иранский Чабахар представляется китайской стороне идеальным в плане достижения стоящих перед ней целей.

Иран и Китай планируют расширение военно-морского сотрудничества

По итогам встречи с заместителем начальника Генерального штаба вооруженных сил Китая, командующий ВМС Ирана объявил о намерениях Тегерана и Пекина расширять двустороннее взаимодействие между военно-морскими силами двух стран.

Согласно комментариям высокопоставленного представителя командования Военно-морского флота ИРИ контр-адмирала Хабиболлы Сайяри, основными целями данной встречи можно назвать продвижение двухстороннего сотрудничества в области подготовки специалистов, обмена опытом, и поддержания безопасности в северной части Индийского океана.

Адмирал ВМС Китая Сунь Цзянго прибыл в Иран во вторник (13 октября) во главе военной делегации, состоящей из семи человек. По словам Сайяри, присутствие китайской военно-морской флотилии в водах Ирана проходит в рамках двустороннего сотрудничества и взаимодействия Тегерана и Пекина.Визит продлится три дня.

По информации Iran.ru , заместитель начальника Генштаба Народно-освободительной армии Китая адмирал Сунь Цзянго в беседе с журналистами отметил наличие "значительных положительных результатов" переговоров с представителями командования ВМС Исламской Республики Иран.

Иран призывает мусульманские страны присоединиться к антитеррористической коалиции

Генеральный секретарь Совета по Целесообразности Ирана Мохсен Резаи обратился к мусульманским странам с призывом присоединиться к коалиции Ирана, Ирака, России и Сирии при поддержке ливанской "Хизбаллы" против террористической группировки "Исламское государство".

При этом экс-главнокомандующий Корпуса стражей исламской революции Ирана подчеркнул, что создание исламистских сект и разжигание розни между суннитами и шиитами является заговором США и сионистского режима в регионе, которые осуществляются при поддержке Саудовской Аравии.

«Благодаря сотрудничеству Ирана, Ирака, Сирии и "Хизбаллы" при взаимодействии региональных стран, группировка «Исламское государство» будет уничтожена и террористы будут похоронены в Сирии и Ираке», - заявил генсек Совета по Целесообразности ИРИ.

По информации Iran.ru , Мохсен Резаи подчеркнул, что члены экстремистских группировок являются не мусульманами, а врагами ислама. По его словам, исламисты пытаются нанести ощутимый удар по исламскому миру и очернить облик ислама, однако они не достигнут своих целей.

Ирак не намерен поддаваться внешнему давлению в вопросе выбора союзников в борьбе против группировки "Исламское государство" (ИГ), сообщил агентству Sputnik иракский посол в США Лукман Фаили (Lukman Faily).

В среду министр информации Сирии Омран аз-Зоуби заявил, что США оказывают давление на правительство Ирака, чтобы не допустить координации действий против ИГ между Багдадом и Дамаском.

"Страны могут оказывать на нас давление, но решения, которые мы принимаем, основывается на наших собственных интересах. Из всех видов политики первостепенным вопросом для каждого должна стать глобальная борьба против ИГ", — сказал посол.

Россия, Иран, Ирак и Сирия ранее создали общий информационный центр в Багдаде, чтобы координировать борьбу с ИГ. Основными функциями этого центра станут сбор, обработка, обобщение и анализ текущих данных об обстановке в ближневосточном регионе в контексте борьбы с боевиками, распределение информации по назначению и оперативная передача генеральным штабам указанных стран.

Внешний долг США достигнет потолка 3 ноября, тогда как Минфин США ранее ожидал этого 5 ноября, говорится в письме министра финансов страны Джейкоба Лью, адресованном спикеру палаты представителей конгресса США Джону Бейнеру и распространенном пресс-службой ведомства.

"За последние две недели казначейство продолжало получать информацию о ежедневных поступлениях инвестиций и расходах. Тенденция наших прогнозируемых чистых ресурсов продолжает быть отрицательной, и наши прогнозы на соответствующий период снизились на дополнительные 4-6 миллиардов долларов. Основываясь на нашей уточненной и самой последней информации, мы считаем, что чрезвычайные меры будут исчерпаны не позднее вторника, 3 ноября", — отмечается в письме.

Минфин США обратился к конгрессу с просьбой согласовать повышение порога внешнего долга еще в середине марта 2015 года до 18,1 триллиона долларов. На тот момент госдолг уже "уперся в потолок", но до конца финансового года за счет ряда чрезвычайных мер правительство США изыскивает необходимые средства для финансирования нужд государства. Письма же с просьбами повысить лимит минфин отправляет каждый месяц. О каком новом пороге внешнего долга США речь идет сейчас, не говорится.

Но, по данным министра, налоговые выплаты, полученные в сентябре, были ниже, чем ожидалось, так что правительство получит менее 30 миллиардов долларов наличных денежных активов к началу ноября, при этом чистые расходы достигнут порога 60 миллиардов.

Размер долга США на сегодняшний день один из самых высоких в мире. При ВВП в 2014 году в 17,4 триллиона долларов долг уже составляет около 18,5 триллиона долларов, сообщается на National Debt Clock.

"По этим причинам я призываю конгресс принять меры как можно скорее, поднять лимит долга без задержки и пресечь на корню ненужную угрозу для нашей экономики", — говорится в письме.

"Мы извлекли уроки из прошлого, что действия в последние минуты может нанести серьезный ущерб деловой и потребительской активности, поднять краткосрочные затраты по займам для налогоплательщиков и негативно повлиять на кредитный рейтинг Соединенных Штатов", — добавляет министр.

Республиканское большинство в сенате всячески пытается заблокировать работу администрации президента-демократа из-за различий подходов к ряду вопросов.

В частности, республиканцы категорически не согласны с заключением атомной сделки с Ираном. Ранее спикер палаты представителей Джон Бейнер, пообещал, что в ход против нее будут пущены любые инструменты.

Заблокировать работу с помощью бюджета, без которого невозможно финансирование проектов и администрации президента,- один из самых действенных способов. Недовольство тем, что принятие бюджета на следующий финансовый год затягивается, администрация Обамы уже высказывала, но, по мнению экспертов РИА Новости, играть именно на повышении лимита долга конгресс не будет — это "слишком тяжелая артиллерия".

Israel and AIPAC defeated on Iran deal – Everyone else wins

Jim Dean

“I consider even a victorious war as an evil, from which statesmanship must endeavor to spare nations.”… Otto von Bismark

A big sigh of relief came from the US with news that Obama had snared his critical 34th Senate vote for the Iran agreement, thus avoiding a down to the wire cliff hanger as the 60 day review period ran out. No one was predicting an early determination like this. Like in a poker game, many will often hold their cards to the end of the game where there are big prizes for key votes.

The first hint of positive movement came when the Democratic leadership took the bull by the horns to deliver the votes that their president needed. They did not advertise this early in the process to avoid even more pressure from the AIPAC Lobby than they knew they were going to get. AIPAC’s political power was also on trial here.

Party loyalty and common sense ruled the day, as to do otherwise would have made the Democrats fools in front of the whole world by leaving their President twisting in the wind after his administration’s huge political investment. The August Congressional recess was put to good use with Nancy Pelosi coordinating building the list of supporters in the House and Harry Reid doing the same in the Senate to give Obama a veto proof vote.

AIPAC tried to get the momentum ball rolling early on with Senators Chuck Schumer and Robert Menendez declaring they would vote no. Schumer came as no surprise and Robert Menendez is a “dead man walking” politically because he has been criminally charged in a bribery and underage sex scandal in what our sources tell us was a classic Israeli honey trap operation to get control of Menendez, which they did. He is not our only compromised Congressman, but that is a story for another day.

AIPAC published their support letters and the agreement backers published theirs…rabbis, ex-Congressmen, diplomats, military brass and then the Jewish group leaders. But I spotted a flaw in their game early on, that their talking points were not really theirs…they were Bibi’s. They seemed to work fine for the Republicans looking forward to Sheldon Adelson’s campaign cash, but for the Democrats, they were having to choose between AIPAC and Israel, and Obama and their country. All those who constantly say both parties are the same need to remember this event.

For the Republicans there was nothing to think about really, nothing to plan. AIPAC was taking care of all that for them. Patrick Dorton of the Citizens for a Nuclear Free Iran explained, “For pro-Israeli activists this is a once in a generation vote.” Just his group alone spent $20 million to kill the deal in national media ads, money down the drain now thank god.

Reports have been coming out that the opposition did not really work to convince the Democrats to break with the President, but to scare them. When fear has always worked for the Israel Lobby intimidating Congressmen it is hard to change to a new tactic for such an important vote. But AIPAC overplayed its hand in this case, and it backfired on them.

When Congress went home for recess they did not find the voters shared AIPAC’s hostility toward the agreement despite all the rigged polls that AIPAC had magically created saying that they did. What the AIPAC people also did not do is offer an alternative for getting a better deal because they did not want one. This may seem counter intuitive but it isn’t.

Israeli political espionage and AIPAC’s job was to get the US taxpayer to fund an attack on Iran to destroy its nuclear facilities because that would make Israel feel all warm and fuzzy. They were demanding a deal they knew that Iran would never accept, thus pushing it out of the talks back to square one and on the way to getting a taste of “all options are on the table”. Most of the Democratic Congressmen are not stupid and knew they were being played to go along if they wanted continued political support from the Lobby and avoid primary race opponents, one of the historical punishments for Congressmen who do not show the proper loyalty to Israel.

The Democrats who backed Obama claimed that the opposition pressure was not effective because this was a complex and too important a debate and vote to be ruled by political action committee talking points and fear porn. The Democrats decided to be statesmen for this vote and I urge all of you to call them to thank them. This is more important that you realize, to show them you noticed and care.

They knew the Republicans were planning to campaign during the 2016 elections to undo the deal anyway, so why should the Democrats help them do that now? Once the deal is done and over and the world moves on they would have the Republicans boxed into a corner for being Israel shills…and yes…disloyal. This is not a grey area to me, not one bit of it.

I waited a couple of days to write this because I knew that all the first reports on why the Democratic Senators supported it would be colored by not wanting to totally alienate their Jewish supporters. More clues appeared that some of the anxiety had been staged managed…that Obama knew fairly early on that he had the votes to sustain a veto but was smart enough to know he had to make the case publicly to carry the country with him.

This victory began with a key meeting before the summer recess for many of the Senate Democrats with the foreign ministry representatives of the other P5+1 members. The Senators were told in no uncertain terms that the hard fought deal was the best that could be gotten and neither they nor Iran would be renegotiating anything…period. If the Democrats walked out on the deal the US would be alone on whatever action it took.

These Congressmen realized that that was an untenable position for the US to take. They would be forfeiting American leadership for Bibi’s talking points and AIPAC’s fear campaign on Iran wanting to drive the Israelis into the sea. The Dems knew what their historical legacy would be if they did that. The AIPAC pressure was up against that hard reality.

The unsung hero of this whole process who deserves much of the credit was Department of Energy Secretary Ernst Moniz who, unlike everyone else, had both the science and diplomatic skills to explain that the opposition’s cheating talking point was just another hoax. He assured them that the US had the technology to detect the manufacturing of any weapons grade material.

Our own nuclear expert at Veterans Today before he died last year, 40 year chemical engineer veteran of the Dept. of Energy Clinton Bastin had told us exactly the same, which is why we knew Iran had neither a bomb or a secret reprocessing plant. My undergraduate work was in Chem Eng, which helped me to grasp the complexities of the engineering challenges. The charges against Iran had all been a big hoax to create the conditions for putting the sanctions on as part of an economic war against the Iranian people to foster regime change.

As for the claim that the deal handed Iran a nuclear weapons program on a silver platter after fifteen years, Congressmen were told that the military strike option would only hold a weapons program back three years. Plus, the agreement’s greatly enhanced inspections would all be thrown away with no deal, as would all the growing economic benefits Iran would be enjoying in its post sanctions growth period that it did not have now.

At the end of the day the AIPAC folks had nothing to counter this reasoning with. In fact they had their legs cut out from under them when Efraim Halevy, ex-Mossad head and Amir Ayalon of Shin Bet stated that Israel would be in a much more secure position with the agreement than without it.

The whole world will now enjoy this hard earned accomplishment due in great deal to the Israeli Lobby suffering its worst defeat in recent history. After all the humiliations that the Lobby has put Americans through, the USS Liberty killings, their WMD programs, and yes…their huge espionage operations that go on constantly with no arrests that are a national disgrace, it is time for some pay back.

Rather than letting the AIPAC subversionists lick their wounds, get rested up and then come back at us with a new attack, it is way past time for Americans to dig up some pride and eliminate the Lobby threat permanently. We will never have an opportunity like we do now when the country has seen to what lengths the Israel Lobby would go to wreck this important national security accomplishment, not only us but for the Mideast and the Iranian people.

AIPAC will retreat to takes its revenge with the Republic party by getting their presidential candidate into the oval office in 2016. All of their candidates, including Trump, would wreck everything that has been accomplished with this Iran agreement.

Trump knows he will have the Lobby support for the asking and we all know what it will want in return, to have Israel’s interest come first for all their key issues, and Americans sent to the back of the bus, with the appropriate big tip for the treasonous bus drivers in Congress. It is time for us to break this cycle while we have this momentum. So let’s get on with it, resistance, resistance!

Обострение внутриполитической ситуации в Иракском Курдистане

Станислав Иванов

В северо-восточной иракской провинции Сулеймания с 9-го октября с.г. нарастает волна протестных акций населения в форме митингов и демонстраций. Их участники требуют от региональных властей немедленного и эффективного решения всех политических, социально-экономических и финансовых проблем в Иракском Курдистане. Эти акции сопровождаются беспорядками, поджогами и погромами с применением огнестрельного оружия.

И, хотя одним из основных политических требований митингующих является проведение выборов президента региона в соответствии с нынешней конституцией, местные аналитики сходятся во мнении, что протесты во многом спровоцированы отказом Багдада выплачивать Иракскому Курдистану предназначенные ему федеральным законодательством 17% от доходной части госбюджета, который пополняется в основном за счет экспорта нефти.

Война с Исламским государством (ИГ), как следствие, появление в регионе свыше миллиона иракских и сирийских беженцев, падение цен на нефть и газ, изоляция региона от центральных и южных провинций Ирака после создания на территории восьми суннитских провинций страны Исламского халифата – все это пагубно сказалось на уровне жизни населения региона. Возник парадокс, когда значительное число граждан одной из богатейших стран мира по доходам от экспорта нефти на душу населения оказалось за чертой бедности, госслужащие и бюджетники месяцами не получают денежного содержания. Этим финансово-экономическим кризисом не преминули воспользоваться местные оппозиционные партии и иранские власти.

Протестное движение на севере страны возглавила партия «Движение за перемены» или, как ее принято сокращенно называть, «Горран». Она возникла еще в 2008 году в Лондоне на базе отколовшегося от Патриотического союза Курдистана (ПСК) крыла. Изначально лидеры «Горран» заявляли о необходимости проведения реформ в управлении, внутренней политике Курдистанского региона и модернизации всей политической системы. Они утверждали, что после свержения диктаторского режима С. Хусейна в Ираке, в Иракском Курдистане увеличился разрыв между простым курдским населением и руководством региона, процветают коррупция, трайбализм, непотизм, клановость, семейственность, отсутствие политической и экономической прозрачности и т.п. Лидеры «Горран» считают, что пребывание длительное время у власти двух традиционных курдских партий делит Курдистанский регион на две части: до сих пор сохраняются территориальные зоны контроля Демократической партии Курдистана (ДПК) и ПСК, которым и подчиняются все еще формируемые по племенному принципу бригады «пешмерга». К настоящему времени «Горран» функционирует в Курдистане как альтернативное ДПК и ПСК политическое движение, которое возглавил бывшим заместитель генсека ПСК Н. Мустафа. На последних парламентских выборах в Ираке и Иракском Курдистане эта партия смогла опередить по числу голосов ПСК, получила депутатские мандаты в парламентах и даже ряд министерских постов в региональном правительстве. Следует отметить, что в Правительстве Курдистана представлены все пять основных политических партий, но ответственность за нынешний кризис «Горран» возлагает исключительно на ведущую партию – ДПК.

Как сообщают курдские СМИ, именно «Горран» была признана ответственной за организацию октябрьских беспорядков в Сулеймании, в результате которых погибли пять человек, были ранены более 260, подожжены и разгромлены десятки офисов ДПК. Таким образом, были отстранены от исполнения своих обязанностей представители «Горран» в региональных органах власти: министр финансов, министр по делам «пешмерга», а также спикер парламента Курдистана. Секретарь Совета безопасности Курдистана Масрур Барзани выступил с осуждением недавнего притеснения сотрудников офисов ДПК в провинции Сулеймания, обвинив сторонников партии «Горран» в попытке «разжечь ненависть и насилие» в регионе. Однако среди демонстрантов и протестующих были и представители ПСК, двух исламских партий региона и даже турецкой Рабочей партии Курдистана (РПК).

Полномочия ныне действующего президента Иракского Курдистана, Масуда Барзани (лидера ДПК), являющиеся предметом межпартийного спора, стали еще одним серьезным поводом для массовых акций протеста. Как известно, срок полномочий Барзани на посту президента истек еще в середине августа этого года и ДПК выступает за их продление, что будет уже вторым таким актом с 2013 года. Этот вопрос поляризовал все политические партии курдского региона Ирака. В общей сложности Масуд Барзани является президентом Иракского Курдистана с 2005 года, когда он был избран на этот пост парламентом региона. С 2009 по 2013 он был избран еще раз, но уже всеобщим народным голосованием, а в 2013 году его полномочия были продлены на два года (до августа 2015 г.) снова парламентом региона.

ДПК призвала другие партии продлить его полномочия еще раз до окончания войны с ИГ, мотивируя это тем, что военное время мало подходит для выборов и смены лидера. Другое решение, предложенное ДПК, – оставить «президентский вопрос» на решение нового парламента, который будет избираться через два года. Но значительная часть других политических сил (в первую очередь партия «Горран», амбиции лидеров которой возросли с недавним началом их участия в работе регионального правительства) выступили за немедленные выборы президента, причем через парламент, а не всенародным голосованием, при котором у нее практически нет шансов завоевать победу для своего представителя.

Лидеры ПСК также признаны причастными к организации октябрьских митингов и демонстраций протеста. Но большая часть рядовых членов ПСК, как и курдских исламских партий, все-таки поддерживает М. Барзани. Лидеров ПСК, как и «Горран», власти региона обвиняют в тесных связях с иранскими властями, которые стремятся усилить свое влияние в Иракском Курдистане или хотя бы в части его приграничной с Ираном провинции Сулеймания.

Иран традиционно пытался использовать курдский фактор в Ираке в своих интересах, не останавливаясь перед разжиганием междоусобных войн и конфликтов между курдами и арабами, а также среди курдских племен. Вот и сейчас, в разгар суннитско-шиитского вооруженного конфликта в регионе, для шиитского фундаменталистского Ирана важно привлечь на свою сторону иракских курдов для поддержки проиранских правительств Хейдара аль-Абади в Багдаде и Башара Асада в Дамаске. Более того, Тегеран не скрывает своей заинтересованности в участии курдов в совместных с шиитской милицией наземных наступательных операциях против Исламского государства и поддерживающих его арабов-суннитов Ирака. Иранских аятолл явно не устраивает прагматичный и сдержанный курс президента М. Барзани по поддержанию ровных отношений со всеми мировыми и региональными центрами силы, а также стремление ограничиться в войне с ИГ лишь обороной своих территорий и защитой курдского населения прилегающих районов. В Тегеране также опасаются окончательного разрыва отношений между Эрбилем и Багдадом и выходом Иракского Курдистана из практически развалившегося Ирака. За последние 10-12 лет центральные власти не только спровоцировали войну с арабами-суннитами, но и постоянно пренебрегали чаяниями и нуждами курдов, не выполнив практически ни одного своего обязательства из Эрбильских соглашений и статьи 140 конституции Ирака. Оставаться дальше в насквозь прогнившем и коррумпированном багдадском правительстве курдским представителям становится не только бесполезно, но и опасно. Ведь рано или поздно кому-то придется ответить, и за развязанную войну с суннитами, и за разложение и бегство армии от боевиков ИГ, и за масштабные хищения денег из госбюджета, а также другие преступления центральных властей. Объективности ради можно сказать, что багдадские власти своими действиями, по сути, выталкивают курдов из формально все еще существующего государства.

Все это не учитывают в Тегеране и пытаются сохранить во многом искусственный союз арабов-шиитов с курдами. Не случайно в иранских СМИ муссируются слухи о «прозападном» настрое руководства ДПК и президента Барзани, которые считаются ими «пособниками Америки и Израиля». Похоже на то, что иранские аятоллы готовы даже поддержать сепаратистские настроения в Иракском Курдистане и спровоцировать отделение провинции Сулеймания от региона. В таком случае в стране может появиться еще один субъект федерации с прямым подчинением Багдаду.

В качестве вывода можно отметить, что региональному правительству пока удается контролировать ситуацию в Сулеймании. Положительным моментом является то, что власти не дали себя спровоцировать на применение вооруженной силы по отношению к протестующим, а убийства представителей ДПК из толпы, поджоги офисов лишь укрепили авторитет Барзани и его сторонников.

Железный хребет

Юрий Глушков

До конца 2016 года Азербайджан и Иран намерены завершить железнодорожный долгострой – соединить свои ж/д магистрали в пограничном районе возле южного берега Каспийского моря. Такой договоренности достигли на днях правительственные делегации двух стран. Мост между азербайджанской и иранской Астарой вкупе с соединительными дорогами станет новым железным хребтом, объединяющим две соседние страны, а в целом международным транспортным коридором Север–Юг.

Проект железной дороги Казвин–Решт–Астара по территории Ирана с возможностью соединения с азербайджанским и далее российским сегментом значится в повестке с 2005 года, когда было подписано трехстороннее соглашение о строительстве магистрали, соединяющей ж/д инфраструктуру России, Азербайджана и Ирана. Проект активно поддерживало прежнее руководство Российских железных дорог (РЖД) и лично Владимир Якунин, с этой целью за последние годы несколько раз посещавший Иран. Российская сторона неоднократно заявляла о готовности профинансировать часть работ на иранской территории, рассчитывая, в том числе, на размещение заказов на покупку рельсов у производителей в России.

Согласно проекту, на территории Ирана намечалось построить около 350 км путей с колеёй 1435 мм. На территории Азербайджана необходимо подведение около 8 км соединительных путей от азербайджанской Астары до азербайджано-иранской границы. Кроме того, обе страны должны сообща построить мост через одноименную реку Астара для стыка ж/д магистрали. Однако международные санкции, введенные против Ирана, застопорили работы и затушевали перспективы, открывавшиеся с запуском новой магистрали. Кризис, пришедший в Россию, несколько остудил интерес к международному транспортному коридору Север-Юг. РЖД в нынешних условиях по разным причинам не способна сохранять лидирующие позиции в проекте, и Азербайджан и Иран решили сообща завершить начатое десять лет назад дело. Тем более что с июля «семафор вновь переключился на зеленый» - в самое ближайшее время санкции с Ирана могут быть окончательно сняты. В этих условиях обе стороны, не теряя времени, стараются наверстать упущенное.

Иранская сторона все эти годы потихоньку прокладывала дорогу и сегодня заявляет о готовности 83% путей на своей территории. Для последнего рывка остается вроде бы немного, а итоговый «приз» может стать очень впечатляющим, а вложения очень быстро окупиться.

Как это уже было…

Выгоды от наличия сквозного сообщения по железной дороге Россия-Азербайджан-Иран отлично иллюстрирует история и статистика. Коридор между странами существовал долгие годы в советское время. Те, кто имел соответствующие разрешения, могли на поезде спокойно добраться из Москвы до Тегерана и обратно.

Маршрут пролегал через Баку по азербайджанским территориям вдоль реки Араз, пересекал Армению и заходил в Нахчиванскую автономную республику Азербайджана. В нахчиванской Джульфе ж/д магистраль имела переход с иранской дорогой – тоже Джульфой, только расположенной в Иране. Совокупный грузооборот азербайджанской железной дороги на рубеже 1988–1989 годов (последних лет, когда экономика СССР еще сохраняла черты здорового организма) составлял около 120 млн тонн! Ежедневно обслуживалось примерно по 100 грузовых поездов в среднем по 50-60 вагонов в каждом. При этом через Джульфу каждые сутки проходило по 300-350 грузовых вагонов. Иными словами, более половины грузов, обслуживаемых грузов на АЖД было предназначено для Ирана или отправлялось из соседней страны.

Что же происходит сегодня? В прошлом году Азербайджанская железная дорога (АЖД) перевезла в совокупности 21,8 млн т грузов, из которых транзитом проследовало около 9 млн т. В ретроспективе с 1998 года наилучший показатель перевозок по АЖД был достигнут в 2006 году, когда по дороге было транспортировано 31,8 млн тонн. В то же время текущая пропускная способность дороги рассчитана на обработку до 100 млн тонн грузов. Иными словами, сегодня используется лишь пятая часть возможностей железнодорожного транспорта.

Причины такого положения достаточно очевидны. Первая и самая главная – нагорно-карабахский конфликт и последовавшая за ним оккупация Арменией районов Азербайджана, в том числе и тех, которые прилегают к той самой границе с Ираном, где проходит железная дорога. В итоге Нахичевань оказывается в транспортной блокаде, а переход в Джульфе потерял связь с «большой землей».

Кроме того нужно учитывать, что часть из тех 120 млн тонн, следовавших по АЖД перед развалом СССР предназначались в том числе для Армении и шли из нее в регионы большой страны. Сегодня мегринский участок дороги в Армении практически не используется, поскольку не соединен с железнодорожной инфраструктурой страны – Южнокавказской железной дорогой, находящейся, к слову, в концессии у РЖД.

Астара готова к «транспортной революции»

Новый переход в Астаре имеет огромный потенциал для транзитных грузов. Уже сегодня на азербайджанской территории создан и эффективно работает мультимодальный грузовой терминал, способный принимать грузы по железной дороге для последующей перегрузки на автомобильный транспорт, следующий в Иран. Создаются также портовые мощности для приема сухогрузов. Текущие возможности перевалки позволяют обработать около 600 тыс. тонн грузов. Эти цифры не идут ни в какое сравнение с грузооборотом, существовавшим в советское время. Но если это случалось однажды, а коридор Север-Юг был востребован, то нет ничего невозможного и в наши дни.

Для привлечения грузов АЖД в мае снизила тарифы на астаринском направлении в два раза, чем заметно улучшила экономику перевозок, заинтересовав перевозчиков, использующих коридор Грузия – Азербайджан. Грузы для Ирана последовали в Астару через грузинский черноморский порт Поти. Не менее активно налаживаются транзитные перевозки и из России. Визит делегации Азербайджанских железных дорог во главе с руководителем Джавидом Гурбановым в Москву на прошлой неделе свидетельствовал о значительном интересе российской стороны к создаваемому коридору. Доставка зерна, металлов из России в регион Персидского залива через иранский порт Бендер-Аббас по железной дороге может стать конкурентной нынешним морским отгрузкам через Суэцкий канал. Кстати, это направление уже апробируется в перевозках грузов в Бендер-Аббас из Туркменистана и региона Центральной Азии. Соединительная ж/д магистраль, недавно построенная между Казахстаном и Туркменией, создала прямой маршрут в Иран. Но, в сравнении с азербайджанской дорогой, азиатская на порядок длиннее, особенно если брать в расчет потенциальный грузопоток, следующий из/в европейскую часть России или страны Европы.

Сотрудничество с Ираном может дать наибольший эффект соседним с ним государствам, где Азербайджан и Россия находятся на первых ролях. Азербайджан, наиболее последовательный сторонник прагматичного подхода к Ирану, помимо строительства дороги, готовится возобновить реализацию с соседями десятков проектов, замороженных санкциями. Железнодорожная магистраль вдоль Каспия может стать первым и наиболее значимым инфраструктурным проектом, реализованным в течение полутора-двух лет, открывающим Иран для региона и в целом для мира. И что очень важно – в нем реально мало политики и максимум экономики.

Крупнейшая в мире книжная ярмарка открылась во Франкфурте-на-Майне

На национальном стенде "Читай Россию - READ RUSSIA" будут представлены издания русской классики и произведения современных российских авторов, произведения для детей и юношества. Специальный раздел посвящен книгам, выпущенным к 70-летию Победы во Второй мировой войне.

Крупнейшая в мире 67-я книжная ярмарка открылась в среду во Франкфурте-на-Майне. По словам организаторов, в ней принимают участие более 7000 тысяч крупных и малых издателей из почти 100 стран мира.

Мероприятие открылось с пресс-конференции, в которой участвовал почетный гость ярмарки — британский писатель и лауреат Букеровской премии Салман Рушди. Из-за участия Рушди иранская делегация в этом году приняла решение отказаться от размещения стенда на ярмарке. Роман Рушди "Сатанинские стихи", изданный в 1988 году, вызвал яростный протест мусульман, иранский аятолла Хомейни проклял писателя в своей фетве и приговорил его, а также всех лиц, причастных к изданию книги, к смертной казни, призвав мусульман всего мира исполнить приговор.

В течение первых трех дней ярмарка будет открыта для профессионального посещения, в выходные доступ будет свободен для всех. Организаторы рассчитывают, что мероприятие посетят до трехсот тысяч человек. Почетным участником нынешней ярмарка стала Индонезия, представители которой проведут собственную презентацию. Другими темами форума станут книги, написанные детьми, новые тренды кулинарной литературы и книги для соцсети Twitter. В рамках мероприятия пройдут встречи с писателями, книгоиздателями, библиотекарями, продавцами книг, продюсерами фильмов, переводчиками, литераторами, иллюстраторами и другими специалистами в данной и смежных областях; презентации и мастер-классы.

Россия представит на ярмарке обширную программу. На российском национальном стенде "Читай Россию — READ RUSSIA", на площади 200 кв. метров разместятся новинки отечественного книгоиздания. Среди них — издания русской классики и произведения современных российских авторов, произведения для детей и юношества, филология и русский язык, история и география России, биографии замечательных людей, культура, философия, политика.

Специальный раздел посвящен книгам, выпущенным к 70-летию Победы во Второй мировой войне. Всего на стенде разместятся около 800 наименований от более чем 50 отечественных издательств. Институт перевода представит произведения российских авторов в переводе на иностранные языки. На российском стенде также предусмотрена авторская площадка для семинаров, круглых столов, встреч с писателями и презентаций, которая все дни ярмарки будет работать в режиме нон-стоп.

Информационные материалы, в том числе на иностранных языках, будут представлены как в печатном, так и в электронном виде. Стенд традиционно расположен в пятом павильоне, в окружении стран Восточной и Центральной Европы.

Салехи: СКПД будет реализован в течении двух месяцев

Вице-президент и руководитель Организации по атомной энергии Ирана Али Акбар Салехи заявил, что спикер Меджлиса Али Лариджани сделал очень большую работу, чтоб получить согласие Меджлиса на реализацию Совместного комплексного плана действий и заверил, что в течение двух месяцев СКПД будет полностью реализован, как и планировалось.

Салехи заявил об этом, выступая перед журналистами. Он выразил благодарность всем членам Меджлиса и особенно Али Лариджани за то, что он следовал в соответствии с интересами народа. Он также сообщил, что его участие на ядерных переговорах тоже было возможно благодаря рекомендациям Али Лаирджани, и он поддерживал иранскую команду переговорщиков в ходе всего переговорного процесса.

Как известно Iran.ru, далее СКПД должен одобрит Попечительский совет, после чего Хасан Роухани должен дать дальнейшие указания по его реализации. Салехи выразил надежду, что Сенат США также подтвердит план действий, и экономические санкции вскоре будут сняты.

Ваези:Отношения с Азербайджаном приоритет для Ирана

Министр связи и информационных технологий Махмуда Ваези заявил, что расширение связей с Азербайджаном является одним из приоритетов политики Исламской Республики.

Об этом Ваези сообщил на встрече со своим азербайджанским коллегой Али Алиевым в рамках фестиваля Telecom World 2015 в столице Венгрии Будапеште.

По словам Ваези, между Тегераном и Баку сложились хорошие отношения, и нет никаких препятствий для дальнейшего развития двусторонних связей. Министр связи Азербайджана также призвал к расширению сотрудничества

Министры подписали ряд соглашений, касающихся информационных и коммуникационных технологий, передает Iran.ru.

Тысячи иранских солдат примут участие в операции в Сирии

По некоторым данным, несколько тысяч военнослужащих из Ирана прибыли в САР для участия в крупномасштабном наступлении на позиции боевиков в сирийской провинции Алеппо.Операция будет проводиться совместно с бойцами военизированной ливанской шиитской организации «Хезболла».

Ожидается, что в наступлении будут принимать участие части, сумевшие выбить боевиков из ряда населенных пунктов в сирийской провинции Хама на прошлой неделе. Для их поддержки в Сирию прибыли тысячи иранских солдат.

Как сообщает новостное агентство Reuters, по сведениям сирийских чиновников, наступление на позиции противников в провинции Алеппо будет проводится при воздушной поддержке российских Военно-космических сил.

По информации Iran.ru , официального подтверждения подобной информации со стороны Тегерана на данный момент не поступало. Ранее на территории Сирии находились только представители командования иранской армии, выполняющие функции военных советников.

Госдеп: США могут воспрепятствовать баллистической программе Ирана

У Вашингтона имеется много односторонних и многосторонних инструментов, которые помогут воспрепятствовать развитию баллистической программы Ирана. Подобное заявление сделал официальный представитель Госдепартамента США Марк Тонер.

При этом представитель американского Госдепа объявил о намерениях США выставить на обсуждение в Совете Безопасности ООН недавнее испытание новой баллистической ракеты «Emad» класса «земля-земля», которое состоялось в Исламской республике.

«Мы намерены обсудить данный инцидент в СБ ООН», — сообщил Тонер на брифинге, добавляя что Вашингтон «глубоко обеспокоен» тем, что в последние годы Тегеран «регулярно игнорирует резолюции СБ ООН».

По информации Iran.ru , между тем официальный представитель Госдепартамента США отказался отвечать на вопрос о возможных последствиях, которые США предполагают для Ирана в связи с испытанием баллистических ракет.

Тегеран и Москва проведут переговоры по Фордо

В ближайшие месяцы Россия и Иран возобновят консультации по вопросам перепрофилирования бывшего обогатительного иранского объекта Фордо в предприятие по производству стабильных изотопов.

«Очередной раунд переговоров между российскими и иранскими экспертами по переоборудованию ядерного объекта в Фордо в предприятие, производящее изотопы для медицинских и промышленных целей состоится через один-два месяца», - сообщил замглавы МИД России Сергей Рябков, добавляя, что некоторые успехи уже есть.

По словам дипломата, реализация проекта Фордо требует тщательной подготовки и в настоящее время переговоры находятся на предпроектной стадии. «Важно, что существует понимание, какие каскады и как переоборудовать. Это технологически сложная задача, но она решаема», — пояснил Рябков.

Как сообщал Iran.ru , ранее глава МИД РФ Сергей Лавров, объявил, что Россия будет активно участвовать в практической реализации ядерного соглашения с Ираном. Программа включает в себя вывоз иранского низкообогащенного урана в Россию в обмен на поставки природного урана, а также перепрофилирование объекта Фордо.

АКС КСИР исключает возможность обнаружения иранских подземных баз

Подземные ракетные базы Ирана находятся по вусей стране на глубине 500 метров, благодаря чему они надежно защищены от любых вражеских угроз. Подобное заявление сделал командующий аэрокосмических сил (АКС) Корпуса стражей исламской революции (КСИР).

Кроме того, в беседе с журналистами бригадный генерал Амир-Али Хаджи-заде пояснил, что иранские баллистические ракеты размещены на стационарных и мобильных подземных установках. «Оружие готово к моментальному запуску по приказу главнокомандующего вооруженных сил Исламской республики», - отметил командующий.

По словам генерала АКС КСИР никаких опасений в отношении возможного обнаружения подземных ракетных баз даже самыми современными вражескими спутниковыми и прочими устройствами не существует. Кроме того, командующий заверил, что иранским границам также ничего не угрожает.

Как стало известно Iran.ru , сегодня национальному иранскому агентству IRIB дали разрешение на съемку подобной базы, расположенной на глубине 500 метров. Видео было показано в эфире телеканала IRINN.

Роухани призвал к укреплению отношений с Японией

В ходе встречи с министром иностранных дел Японии Фумио Кисидо в иранской столице, президент Ирана Хасан Роухани заявил, что с учетом политической воли сторон, сотрудничество между Токио и Тегераном может достигнуть достаточно высокого уровня.

«В течение последних лет была подготовлена благоприятная почва для улучшения отношений между Ираном и Японией, которые подразумевают учет и исправление всех предыдущих ошибок», - отметил иранский президент.

По мнению Роухани, Тегеран и Токио могут сотрудничать в различных областях, включая энергетику, защиту окружающей среды, транспортную сферу, совместное строительство дамбы, а также в области культуры и научных исследований.

По информации Iran.ru , господин Кисидо со своей стороны заявил о готовности Японии расширить отношения с Ираном во всех областях, и прежде всего в области экономики. Приветствуя достижение ядерного соглашения между ИРИ и «шестеркой», министр выразил надежду на то, что обе страны используют эту возможность для улучшения экономических, политических и культурных связей.

Китай остается для Ирана торговым партнером №1

Директор Организации развития торговли Валиолла Афхамирад во время встречи с журналистами сообщил, что с первого по пятое места среди торговых партнеров Ирана занимают Китай, Ирак, ОАЭ, Индия и Афганистан и в первом полугодии этого года по иранскому календарю (21.03-22.09.15 г.) на долю этих стран пришлось около 60% от всего иранского экспорта.

Как уточнил В.Афхамирад, в Китай, который остается для Ирана торговым партнером №1, за указанный период экспортировано различной продукции на сумму в 3,7 млрд. долларов, в Ирак – на сумму в 3,1 млрд. долларов, в ОАЭ – на сумму в 2,8 млрд. долларов, в Индию – на сумму в 1,4 млрд. долларов и в Афганистан – на сумму в 1,3 млрд. долларов.

Объем импорта за первое полугодие составил 20 млрд. 852 млн. долларов, а общий объем экспорта – около 20,5 млрд. долларов. Таким образом, объем импорта превысил объем экспорта более чем на 350 млн. долларов. При этом реализация достигнутых в Вене договоренностей по иранской ядерной проблеме и предстоящая отмена санкций создадут благоприятные условия для роста иранского экспорта, и Иран сможет получить достойную долю регионального и внерегионального рынков.

По словам В.Афхамирада, к числу основных товаров, поставляемых Ираном на экспорт, относятся нефтехимическая продукция, сталь, минеральные и химические удобрения, фисташки, цемент, а в качестве 10-ти основных товаров, импортируемых из-за рубежа, можно назвать кукурузу, автозапчасти, лекарственные препараты, автомобили, машиностроительную продукцию и производственное оборудование, телефоны и средства связи, сою, пшеницу, рис и соевый жмых.

Кувейт будет закупать газ в Иране

Глава Кувейтской национальной нефтяной компании (КННК) во время встречи с журналистами сообщил о начале предварительных переговоров с Ираном о закупках природного газа с целью обеспечения топливом кувейтских электростанций.

По словам высокопоставленного представителя КННК, переговоры с Ираном начались уже давно, однако в настоящее время Кувейт остро нуждается в газе как в топливе для электростанций, и поэтому переговоры с иранской стороной вступили в более серьезный этап. Пока они носят предварительный характер, и объем поставок и цена на газ еще не определены.

Следует отметить, что с целью защиты окружающей среды и обеспечения электростанций более дешевым топливом Кувейт прилагает усилия к тому, чтобы перевести свои электростанции с тяжелых нефтепродуктов на газовое топливо. В этой связи делегации кувейтских специалистов и руководителей нефтяной отрасли неоднократно обсуждали вопрос о закупках природного газа с представителями Ирана и Ирака, однако из-за разногласий по поводу цены на газ конкретную договоренность сторонам достичь еще не удалось.

В Тебризе открылся международный автосалон

В Тебризе открылся 19-ый международный автосалон, на котором демонстрируются возможности отечественной и зарубежной автомобильной промышленности. На нем представлены 245 производственных предприятий из таких иранских провинций, как Восточный Азербайджан, Западный Азербайджан, Тегеран, Хорасан-Резави, Исфаган, Альборз, Мазендеран, Йезд, Голестан, Ардебиль и Кум. Свой собственной павильон на автосалоне имеет свободная экономическая зона «Арас». На автосалоне развернуты вставочные экспозиции производителей из таких стран, как Турция, Германия, Испания, Бразилия, Китай, Южная Корея, Тайвань, Беларусь и Япония.

На автосалоне в Тебризе демонстрируются легковые и грузовые автомобили, оборудование для авторемонтных мастерских, моторные масла, фильтры, всевозможные запчасти для автомобилей, аккумуляторные батареи, электронное оборудование и системы безопасности, автопокрышки, дорожная и строительная техника.

19-ой международный автосалон в Тебризе будет открыт для посетителей до 16 октября включительно.

Иран и Индонезия расширяют сотрудничество в области нефти и энергетики

Министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангене после встречи с министром энергетики Индонезии Саидом Судирманом в беседе с журналистами заявил о необходимости расширения сотрудничества между Ираном и Индонезией в области нефтегазовой и нефтехимической промышленности и отметил, что Индонезия в качестве исламского государства с населением в 150 млн. человек представляется весьма важной страной в плане развития отношений с ней.

По словам Б.Н.Зангене, иранская сторона весьма заинтересована в экспорте в Индонезию сырой нефти, газовых конденсатов и сжиженного газа, а также в индонезийских инвестициях в нефтегазовые и нефтехимические проекты Ирана. Кроме того, Иран хотел бы присутствовать на растущем рынке нефтепродуктов в Индонезии и участвовать в производстве оборудования для этой страны.

Б.Н.Зангене отметил, что согласно достигнутой с индонезийским министром договоренности, иранские и индонезийские компании должны начать переговоры о расширении сотрудничества друг с другом и шаг за шагом продвигаться в этом направлении.

В свое время Индонезия участвовала в иранском проекте по производству мочевины, однако из-за санкций ее участие в этом проекте было приостановлено. Сейчас оно должно быть восстановлено. Индонезия заинтересована также в использовании иранского газа (речь идет прежде всего о сжиженном природном газе) для производства электроэнергии.

Министр нефти Ирана напомнил, что в прежние годы Индонезия являлась членом ОПЕК, однако позже она вышла из этой организации. Недавно Индонезия изъявила желание снова вступить в ОПЕК, и есть основания надеяться на то, что при поддержке со стороны Ирана ей удастся сделать это. В этой случае сотрудничество между двумя странами продолжится уже в рамках названной организации.

Иран планирует реализовать железнодорожный проект стоимостью 25 млрд. долларов

Иран планирует реализовать грандиозный и амбициозный железнодорожный проект стоимостью 25 млрд. долларов с целью модернизации и налаживания эксплуатации железной дороги, связывающей в рамках международного транспортного коридора (МТК) «Север – Юг» страны Персидского залива и Индостанского полуострова с Центральной Азией. Как известно, соглашение о создании МТК «Север – Юг» подписано Индией, Россией, Ираном, рядом европейских и центральноазиатских стран с целью перевозок грузов морским, железнодорожным и автомобильным транспортом по маршруту Великого шелкового пути.

Иран занимает территорию общей площадью около 1,6 млн. кв. км, и при этом на долю железнодорожного транспорта приходится лишь 11% грузовых перевозок страны. Указанным железнодорожным проектом, в частности, предусматривается увеличение протяженности иранских железных дорог с сегодняшних 15 тыс. км до 25 тыс. км к 2025 году.

Как заявил генеральный директор компании Иранские железные дороги Мохсен Пурсейед Агаи, сумма, предназначенная для реализации железнодорожного проекта, должна составить около 25 млрд. долларов. При этом подготовлен ряд предложений для привлечения к участию в проекте внутренних и внешних инвесторов.

По словам М.П.Агаи, усилия по привлечению инвестиций прилагаются в условиях, когда на международном уровне возрастает желание развивать торговлю с Ираном, а Иран, в свою очередь, стремится наиболее эффективно использовать потенциал своих прибрежных районов в зоне Персидского залива и на Каспии для создания перспективного транзитного маршрута.

Иран готов участвовать в проектах по транспортировке нефти на Ближнем Востоке и в Европе

Заместитель генерального директора Иранской компании нефтепроводов и связи Дарьюш Амир Сардари-Гударзи в интервью агентству ИРНА сообщил о готовности Ирана участвовать в проектах по транспортировке нефти, в частности по строительству, эксплуатации и ремонту нефтепроводов, за рубежом, в том числе в зоне Персидского залива и в Европе.

По словам Д.А.Сардари-Гударзи, на данный момент никаких особых программ в этой связи пока нет, однако Иран располагает достаточным потенциалом для реализации проектов по строительству, эксплуатации и ремонту нефтепроводов за пределами страны. Перспективными рынками в этом отношении можно считать страны на южном побережье Персидского залива, Ирак, Афганистан, Таджикистан и даже некоторые европейские страны.

Указав на готовность трубопроводной системы Ирана к возобновлению своповых поставок нефти (поставок по схеме замещения), Д.А.Сардари-Гударзи отметил, что в настоящее время имеется возможность осуществлять своповые поставки в объеме до 180 тыс. баррелей нефти в день. При этом, конечно, со временем объем поставок может быть увеличен. Так, пропускная способность трубопроводов позволяет увеличить указанный показатель на 10%.

В настоящее время общая протяженность нефте- и нефтепродуктопроводов в Иране составляет около 14 тыс. км. Они связывают районы добычи сырой нефти с нефтеперерабатывающими заводами и нефтехранилищами. Ведется строительство новых трубопроводов общей протяженностью около 5 тыс. км. К трубопроводной системе подсоединены 12 тепловых электростанций, и планируется подсоединить к ней еще пять электростанций.

Д.А.Сардари-Гударзи подчеркнул, что в последние месяцы, после того, как на переговорах по ядерной программе ИРИ был достигнут определенный успех, Иран посетили представители многочисленных компаний из Азии и Европы для переговоров о путях расширения сотрудничества.

Д.А.Сардари-Гударзи указал на то, что в настоящее время основная часть проектов по строительству нефтепроводов в регионе реализуется международными компаниями. Что же касается Ирана, то он вполне самодостаточен в этом отношении и может самостоятельно осуществлять подобные проекты.

Не вместо, а вместе: о тонкостях импортозамещения

Стоимость трудовых ресурсов в России после девальвации рубля при пересчете на доллары и евро меньше, чем в крупных городах Китая, и именно это могло бы стать привлекательным для иностранных инвесторов, но инвесторы к нам все же не бегут. Об этом заявила, выступая во второй день форума «Россия зовет!» первый вице-президент Газпромбанка Екатерина Трофимова. А не бегут они потому, что капитальные затраты велики и состояние инфраструктуры в России оставляет желать лучшего. // Елена Гостева, Bankir.Ru

Екатерина Трофимова также высказала свое мнение об импортозамещении. По ее мнению, процесс, проходящий сейчас в России, можно охарактеризовать не словом «вместо», а термином «вместе», то есть процесс поставки нового импортного оборудования идет параллельно созданию нового оборудования на российских технологиях.

Министр промышленности и торговли Денис Мантуров, между тем, считает, что приток инвестиций и процесс развития импортозамещения в России уже ощущается. Об этом он заявил, отвечая на вопрос президента и генерального директора Siemens в России и Центральной Азии, вице-президента Siemens AG Дитриха Меллера, почему, несмотря на подешевевшую в связи с девальвацией рубля итоговую стоимость продукта, не наблюдается притока инвестиций, как внутренних, так и внешних, в промышленность.

По словам генерального директора компаний «Соллерс» и УАЗ Вадима Швецова, до кризиса до 50% автомобилей покупались в кредит, а сейчас население закредитовано и покупает машины неохотно. Он отметил, что все производители рассчитывали на другой спрос, и надеется, что импортозамещение, хотя бы в области сельского хозяйства, вырастит новый класс представителей малого и среднего бизнеса, которым потребуется продукция автомобилестроения в России.

Кроме того, Владимир Швецов с надеждой смотрит на рынок Ирана, считая его очень перспективным для продукции «Соллерса» и УАЗа — больших внедорожников и пикапов. «Мы обсуждаем совместную работу по продвижению в эту страну российских автомобилей с нашими партнерами, когда санкции с Ирана будут сняты»,— отметил он.

Аналитическое кредитно-рейтинговое агентство (АКРА) тоже можно в чем-то считать импортозамещающим проектом. Как пояснила Екатерина Трофимова, учредительное собрание организации пройдет 10 ноября 2015 года, а через несколько дней после этого будет зарегистрировано юридическое лицо. Первый вице-президент Газпромбанка также отметила, что ее кандидатура будет предложена учредительному собранию агентства для рассмотрения на пост его главы. «АКРА создается не взамен существующим мировым рейтинговым агентствам, это в дополнение к ним. Процесс создания агентства начался еще до введения против России санкций»,— заявила Екатерина Трофимова.

Совет директоров АКРА будет состоять по большей части из представителей «большой тройки» мировых рейтинговых агентств: Fitch-Ratings, Standard & Poor’s и Moody’s, отметила Екатерина Трофимова. По ее словам, агентство собрало капитал 3 млрд рублей и в его работе уже готовы принять участие 27 инвесторов. Есть среди учредителей и компании с иностранным капиталом. В феврале 2016 года АКРА намерена подать заявку на аккредитацию в Центробанке, и к третьему кварталу 2016 года планируется начать работу. По словам Трофимовой, АКРА в течение трех лет может выйти на публичное размещение своих акций (IPO) или привлечь новых инвесторов.

Около 40 тысяч беженцев за последние пять дней покинули север Сирии из-за обострения военных конфликтов в регионе, сообщил РИА Новости официальный представитель генерального секретаря ООН Стефан Дюжаррик.

"В период с 4 по 9 октября около 7 тыс. семей, а это до 40 тыс. человек, покинули города на севере Хама в Сирии в результате обострения конфликта с участием правительственных сил, негосударственных вооруженных групп и российских авиаударов", - рассказал Дюжаррик со ссылкой на данные управления ООН по координации гуманитарных вопросов.

"Большинство внутренне перемещенных лиц бежали в города провинции Идлиб. Многие из перемещенных лиц смогли остаться вблизи своих домов в надежде на возвращение, если боевые действия прекратятся в ближайшие дни, - подчеркнул представитель ООН.

Агентство Рейтер сегодня сообщило, что в районе сирийского города Алеппо для проведения операции против ИГ активизируются войска Башара Асада, бойцы Хезболлы и иранских солдат.

30 сентября Российская Федерация начала военно-воздушную операцию в против "Исламского государства", признанного многими странами террористической группировкой. "Умеренные" повстанцы в Сирии ранее неоднократно обвиняли Россию в атаке на свои позиции.

Член президентского Совета по правам человека (СПЧ) Андрей Юров считает, что некорректно ставить Россию в вопросе нарушений религиозной свободы в один ряд с Саудовской Аравией и Ираном, где ситуация действительно тяжелая и существуют жесткие запреты.

Госдепартамент США в среду опубликовал ежегодный отчет о "Религиозной свободе в мире" за 2014 год, в котором среди неблагополучных в этом смысле стран названы Россия, Иран, Саудовская Аравия, Бирма, Пакистан. В преамбуле раздела о России напоминается, что в стране традиционными религиями признаны христианство, ислам, иудаизм и буддизм с признанием "особой роли Русской православной церкви", которой, как отмечается в документе, предоставляются особые привилегии.

Юров, возглавляющий комиссию СПЧ по правам человека за рубежом, отметил, что не считает себя экспертом в вопросе религиозных свобод именно в России, поэтому выскажет только личное мнение. "Сравнение сейчас России с такими странами, как Саудовская Аравия и Иран, в общем, не совсем корректно, потому что там ситуация чудовищная, там речь идет просто о казнях и физических наказаниях, в том числе очень жестоких, которые весь мир признает пытками — именно в связи с действиями, которые осуждаются, скажем так, религиозными судами", — заявил правозащитник РИА Новости.

По его словам, ситуация в области свободы вероисповедания в этих странах очень тяжелая, там действительно существуют жесткие запреты, а в России, с его точки зрения, "есть некая несбалансированность"

"Но в таком ряду я бы тогда вместе с Россией отметил еще три десятка стран, где есть абсолютный приоритет в одной конфессии. Плохо это или хорошо — я не собираюсь оценивать. Допустим, Греция — нет никакого сомнения в том, что православная церковь там является абсолютно лидирующей, и, наверное, какие-то другие конфессии там чувствуют себя не так прекрасно, как православие", — полагает Юров.

Собеседник агентства также напомнил и о ряде мусульманских стран, где ислам является безусловно приоритетной религией, главы государств которых демонстрируют публично свою принадлежность именно к исламу. По мнению правозащитника, действительно очень тяжелая ситуация в вопросе нарушения религиозной свободы существует в 5-7 странах мира, за ними следуют еще примерно полсотни стран, где ситуация несбалансированная, но тяжелой не является.

Отчет США о религиозной свободе в мире, в котором Россия названа среди неблагополучных в этом смысле стран, является лишь политическим актом для создания негативного информационного шлейфа, считает заместитель руководителя фракции ЛДПР, возглавляющий комитет Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций Ярослав Нилов.

Госдепартамент США в среду опубликовал ежегодный отчет "О религиозной свободе в мире" за 2014 год, в котором среди неблагополучных в этом смысле стран названы Россия, Иран и Саудовская Аравия.

В отчете говорится, что власти РФ вводили в 2014 году запреты, ограничивающие деятельность религиозных меньшинств.

"Очевидно, что не нужно ждать, что в отчете (госдепа) будет написано что-то другое. Неужели они напишут, что в России все хорошо с религиозной свободой? Смысл тогда (для США) наличия такого отчета? Ведь отчет — это некий политический акт, который нужен, чтобы создать определенное информационное поле, информационный шлейф", — сказал Нилов РИА Новости.

По его словам, формулировки этого доклада каждый год примерно одинаковые, всегда звучит довод о том, что в России нарушаются права религиозных меньшинств. При этом в стране действует множество религиозных организаций, которые есть и в США.

США традиционно критикуют Россию в своих докладах о религиозной свободе. МИД России, комментируя эти документы, называл их тенденциозными и содержащими один и тот же набор претензий.

Гармоничный опыт сосуществования религий в России может служить примером для других стран, считает глава международного комитета Совфеда Константин Косачев. Доклад госдепа США, в котором РФ упоминается как государство, притесняющее права религиозных меньшинств, сенатор назвал примером информационной войны против РФ.

Госдепартамент США в среду опубликовал ежегодный отчет "О религиозной свободе в мире" за 2014 год, в котором среди неблагополучных в этом смысле стран названы Россия, Иран и Саудовская Аравия. В преамбуле раздела о России напоминается, что в стране традиционными религиями признаны христианство, ислам, иудаизм и буддизм с признанием "особой роли Русской православной церкви", которой, как отмечается в документе, предоставляются привилегии, как "никакой другой религиозной группе".

"Классический и уже набивший оскомину пример ведения информационной и психологической войны против России. Все перечисленные сюжеты как будто списаны с предыдущих докладов времен СССР, когда реальных проблем в сфере соблюдения свободы вероисповедания и прав различных конфессий действительно было чрезмерно много", — заявил Косачев РИА Новости в среду.

Он отметил, что современная Россия проделала в этом плане огромный путь, и "нынешняя ситуация гармоничного сосуществования четырёх традиционных и многих других конфессий, обеспечивающая реальный, а не декларируемый мультикультурализм в нашей стране, может служить добрым примером для многих других стран и народов".

"Включая США с их проблемами расовой и религиозной нетерпимости, широко распространёнными как минимум на бытовом уровне. Как говорится, "с больной головы на здоровую", — заключил Косачев.

Россия и Армения являются стратегическими партнерами в атомной энергетике, российские атомщики будут активно развивать партнерство со своими армянскими коллегами по разным проектам, в том числе в третьих странах, заявил генеральный директор госкорпорации "Росатом" С.Кириенко. В 7октября 2015 г. в Ереване С.Кириенко вручил ведущим атомщикам Армении юбилейные медали к 70-летию атомной отрасли России, отмечаемому в нынешнем году. Он отметил, что стратегическое партнерство России и Армении на сегодняшний день заключается в совместных работах по продлению сроков эксплуатации второго блока Армянской (Мецаморской) АЭС, выводу из эксплуатации первого блока станции, поставкам ядерного топлива, вопросам ядерной и радиационной безопасности. Речь также идет о совместных проектах в третьих странах. "Целый ряд специалистов из Армении работали на сооружении Бушерской атомной станции (в Иране)". Армения планирует построить новый атомный энергоблок мощностью 1000 МВт, строительство планируется начать в 2018-2019 годах. Общая стоимость проекта около 5 млрд. долл. США. Россия также заявляла о готовности покрыть часть расходов на строительство нового блока АЭС в Армении в виде продукции и оборудования. Недостающие средства планируется покрыть посредством финансового участия от различных стран. Армения. Россия > Электроэнергетика > ved.gov.ru, 14 октября 2015 > № 1517447

Сформирован шорт-лист финалистов Всероссийской туристской премии «Маршрут года»

Сформирован перечень проектов, вышедших в финал Всероссийской туристской премии «Маршрут года». Всего на конкурс было подано 409 проектов из 70 регионов нашей страны

В финал Премии вышло 160 проектов из 48 регионов России. К списку данных финалистов еще добавятся проекты-участники Воронежского регионального конкурса Всероссийской туристской премии «Маршрут года». Окончательный список финалистов будет известен 16 октября.

Финальные мероприятия Всероссийской туристской премии «Маршрут года» пройдут 30 октября – 1 ноября в Саратове. Организатором финальных мероприятий премии выступит Министерство молодежной политики, спорта и туризма Саратовской области.

Финалисты Всероссийской туристской премии «Маршрут года» на 12.10.15

Лучший маршрут в городе

- «От Демидова до Т-90» (Свердловская область);

- Дербент- 2000 (Республика Дагестан);

- «Счастье здесь!» (Приморский край);

- Сити Тур Санкт-Петербург (г. Санкт-Петербург);

- Городской пешеходный маршрут «Река времени» (Владимирская область);

- Экскурсия «Мосты и набережные Москвы» (г. Москва);

- Cтрашно интересная экскурсия «Тюмень мистическая» (Тюменская область);

- Туристический маршрут по Тольятти (Самарская область);

- Экскурсионный маршрут «Каргортские легенды» (Коми Республика);

- Путешествие во времени на ретро-трамвае (Курская область);

- ПЕШЕХОДНАЯ ЭКСКУРСИЯ «ПЯТЬ СТОЛЕТИЙ ВЕРЫ» (Ленинградская область);

- Вологда православная (Вологодская область);

- Севастопольский бриз (г. Севастополь);

- Легенды и были древнего города (Татарстан Республика);

- Загадка русского Фауста (Москва);

- Екатеринбург Классический (Свердловская область);

- Тайны ночного города (Владимирская область);

- «По Казани купецкой-кабацкой!» (Татарстан Республика);

- Экскурсионный маршрут «Купеческая Вятка» (Кировская область);

- Курган романтический (Курганская область);

- Маршрут с аудиогидом «Романтика исторического города» (Пермский край);

- Экскурсионный маршрут «Православная Вятка» (Кировская область);

- «Приятно познакомиться, Саратов» (Саратовская область).

Лучший культурно-познавательный маршрут

- «По пути Муравьёва-Амурского» (Амурская область);

- Путешествие на ретроскутерах «Тур Де Крым» (Республика Крым);

- Деревенское воскресенье (Свердловская область);

- Тур «ДРУЖИТЬ ГОРОДАМИ - 2» (Тюменская область);

- Гранд Тур (Республика Крым);

- Наследие Урала (Свердловская область);

- Фото-тур. Правила съема (Ярославская область);

- Русские усадьбы (Тульская область);

- К истокам Перми Великой (Пермский край);

- УСАДЬБЫ ПСКОВЩИНЫ (Псковская область);

- Золотое Кольцо Шории (Кемеровская область);

- Кружево дорог Вологодчины (Вологодская область);

- Тысяча и одна ночь (Рязанская область);

- Загадка золотого коня (Республика Крым);

- «Казань-Булгары: связь через века» (Татарстан Республика);

- Мир усадеб (Белгородская область);

- В их именах величие России (Татарстан Республика);

- «Лес на ладони: линия жизни Уссурийской тайги» (Приморский край);

- «Воскресенье в Воскресенском!» (Саратовская область);

- «На трамвае по истории города» (Волгоградская область);

- Прогулки с Чернышевским (Саратовская область);

- Маршрут с аудиогидом «Кунгур на Сибирском тракте» (Пермский край).

Лучший приключенческий маршрут

- Знакомство с «Золотой Колымой» (Магаданская область);

- Воттоваара — город живых камней (Карелия Республика);

- Полуостров сокровищ (г. Севастополь);

- Экспедиция на снегоходах на гору Народная (Свердловская область);

- «ЗОЛОТАЯ ОСЕНЬ В КАРЕЛИИ» (Республика Карелия);

- Туристический маршрут «5 легендарных комсомольских строек Братска» (Иркутская область);

- 6 миров Байкала (Иркутская область);

- Экскурсия «Истории сталинских высоток» (г. Москва);

- Экспедиция на собачьих упряжках «СЕРЕБРО СЕВЕРА НОН-СТОП 100» (Самарская область);

- Туристический маршрут «Легенды древности Братска» (Иркутская область).

Лучший маршрут выходного дня

- Итальянский шарм русской провинции (Тверская область);

- Путешествие по времени (Свердловская область);

- Винная карта Крыма - Новая волна (Республика Крым);

- К истокам христианства (Воронежская область);

- Агротуризм в СТРАНЕ ЯМЩИКА (Ярославская область);

- Винный тур в край, где рак свистнул (Тверская область);

- Реки Камчатки (Камчатский край);

- «Наша гордость-Воскресенский край!» (Саратовская область);

- Урал Самоцветный (Свердловская область);

- Тур выходного дня «ЭКОневидаль» (Саратовская область).

Лучший гастрономический маршрут

- Гастрономическая карта Крыма (Республика Крым);

- Вкусное путешествие по-тульски (Тульская область);

- Хлебосольная Москва (Москва);

- «Бик Тэмле» (Татарстан Республика);

- «ГУРМАНЫ В КАРЕЛИИ» (Республика Карелия);

- Попробуй Тулу на вкус! (Тульская область);

- Чудо русской провинции (Тульская область);

- Ежегодный туристический поезд «СЫЗРАНСКИЙ ПОМИДОР» (Самарская область);

- «Вкус русской провинции» (Липецкая область).

Лучший велосипедный маршрут

- «Путь горца» (Чеченская Республика);

- Мультитур «Медвежья Ослянка» (Пермский край);

- «Прогулка по Плесу» (Ивановская область);

- Хомутининское пятиозерье - край уральских минеральных вод (Челябинская область);

- ВелООлимпиада (Республика Карелия).

Лучший речной круиз

- «Северное ожерелье - 1» (Карелия);

- Удивительный круиз по островам на теплоходе класса люкс (Республика Карелия).

Лучший военно-исторический маршрут

- Бородино. Погружение в эпоху (Московская область);

- «Территория ПОБЕДЫ» (Псковская область);

- «Переправа, переправа» (Ленинградская область);

- «ВЕЛИКАЯ И ЗАБЫТАЯ. ДОРОГАМИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ» (Калининградская область);

- Боевая Слава Урала (Свердловская область);

- Победы воронежцев и крах венгерской армии (Воронежская область).

Лучший спортивный маршрут

- Маршрут по реке Ярудей «ГУЛАГ. Стройка № 501». (Ямало-Ненецкий АО);

- Огненный дракон Камчатки (Камчатский край);

- «ЛУЧШЕЕ В КАРЕЛИИ - ОТ ОНЕГИ ДО ЛАДОГИ» (Карелия Республика);

- Природный парк Оленьи Ручьи (Свердловская область);

- От пещерных глубин к горным вершинам. (Свердловская область);

- «По рекам и тропам Земли Югорской» (Ханты-Мансийский Автономный округ);

- Ладожские шхеры (Республика Карелия);

- Жигулевский лабиринт (Самарская область).

Лучшая идея маршрута

- «По следам седого Ямала» (Ямало-Ненецкий АО);

- Экспедиция на снегоходах на Северный Ледовитый Океан (Свердловская область);

- «Малое озерное ожерелье Татарстана» (Татарстан Республика);

- Путешествие века (от Атлантического до Тихого океана) (Приморский край);

- Урал Промышленный (Свердловская область);

- Легенды и предания СТРАНЫ ЯМЩИКА (Ярославская область).

Лучший этнографический маршрут

- Рахим итегез! (Пермский край);

- Медвежья гора. (Ямало-Ненецкий АО);

- Узоры Государыни Масленицы (Ярославская область);

- Этническое ожерелье Елабужского края (Татарстан Республика);

- Этнографическая экспедиция к уральским манси (Свердловская область);

- Экскурсия «В краю карел» (Карелия Республика);

- Обаяние Тульского края: прошлое и настоящее (Тульская область);

- Сияние Севера (Ханты-Мансийский Автономный округ).

Лучший детский маршрут

- «ОТКРОЙ СВОЮ КАРЕЛИЮ!» (Республика Карелия);

- Тур выходного дня в г. Вятские Поляны (Кировская область);

- Коты и кошки Петербурга (Санкт-Петербург);

- Ослик Иа и его друзья (г. Севастополь);

- «КРАЕВЕДЧЕСКИЙ ЭКСПРЕСС» (Самарская область);

- Бажовских сказов дивные места (Свердловская область);

- Вятская матрешка (Кировская область);

- Марш-бросок «Мы в первый раз надев шинели сурово бились под Москвой» (Московская область);

- Туристический маршрут «По следам Чуда-Юда или новые приключения Варвары-Красы» (Удмуртская Республика);

- «здесь был Эвакогоспиталь» (Татарстан Республика);

- Приключение Туляшки и его друзей (Тульская область);

- «Ботаническая кругосветка» (Приморский край);

- Созвездие Поволжья (Саратовская область);

- «В гости к Ямал Ири» (Ямало-Ненецкий АО);

- Мама, папа, я – туристская семья (Свердловская область).

Лучшее мобильное приложение для туристов

- Фанат Байкала (Иркутская область);

- Visit Petersburg (Санкт-Петербург);

- TopTripTip (Москва).

Лучший туристический путеводитель

- Детский путеводитель по Тульской области (Тульская область);

- Путеводитель по Свердловской области (Свердловская область);

- «Санкт-Петербург за 3 дня» (Санкт-Петербург);

- «В Санкт-Петербург с питомцем» (Санкт-Петербург);

- Путеводитель по Севастополю (г. Севастополь);

- Путеводитель «Поезжай-Ка!» (Санкт-Петербург);

- Путеводитель по Тольятти (Самарская область);

- ТОП-10. Золотое Кольцо России. (Ярославская область).

Лучший туристический информационный центр

Региональные ТИЦ:

- «Городское туристско-информационное бюро» Санкт-Петербурга (Санкт-Петербург);

- «Центра развития туризма Свердловской области» (Свердловская область);

- Нижегородский туристско-информационный центр (Нижегородская область);

- «Центр развития туризма «Увлечён и Я» (Омская область);

- Туристско-информационный центр Кировской области (ТИЦ) (Кировская область);

- Туристский информационный центр Пермского края (Пермский край);

- Туристско-информационный центр Республики Мордовия (Мордовия Республика);

- Туристский центр Алтайского края, «Алтайтурцентр», (Алтайский край);

- «Информационный туристский центр» ГБУ Псковской области (Псковская область);

- Туристский Информационный Центр (Камчатский край).

Муниципальные ТИЦ:

- «Центр развития туризма города Нижний Тагил» (г.Нижний Тагил, Свердловская область);

- «Петрозаводский ИТЦ» (г.Петрозаводск, Карелия Республика);

- «Центра Развития Туризма «Красная Изба» (г.Великий Новгород, Новгородская область);

- Туристско-информационный центр «ДМИТРОВ» (Московская область, Дмитровский р-н, г. Дмитров);

- Центр развития туризма города Кировска (г.Кировск, Мурманская область);

- Туристско-информационный центр города Кургана (г.Курган, Курганская область);

- Туристско-информационный центр г.о. Семеновский (г.Семенов, Нижегородская область);

- Туристско-информационный центр «ЕЛАБУГА» (г.Елабуга, Татарстан Республика).

Лучший маршрут, посвящённый 70-летию Победы в Великой Отечественной войне

- Легендарный Севастополь - 70 лет Великой Победы (Севастополь);

- Городской квест (Саратовская область);

- Северный щит Ленинграда (Ленинградская область);

- Туристический «Поезд ПОБЕДЫ!» из Самары (Самарская область);

- «По местам боев защитников Москвы» (Москва);

- «По дорогам Курской битвы» (Белгородская область);

- Легендарный Урал: истории героев, неизвестные истории Победы (Свердловская область).

Справка

Всероссийская туристская премия «Маршрут года» учреждена в 2014 году как отраслевая награда, присуждаемая по итогам открытого всероссийского конкурса проектов за достижения в области создания и развития туристских маршрутов.

Учредители премии: ФРОС «Регион ПР» (Воронеж), ООО «Продюсерский центр «Контент» (Воронеж), Фонд содействия комплексному развитию и брендингу территорий (Владивосток), АРР «ЛЕВ» (Воронеж).

Всероссийская туристская премия «Маршрут года» проводится при поддержке Федерального агентства по туризму РФ (Ростуризм).

В 2014 году на соискание премии поступило 263 проекта из 63 регионов страны. В финал Всероссийской туристской премии «Маршрут года» вышли 134 проекта из 71 населенного пункта, представляющих 42 региона страны. В финале прошли презентации 93 проектов из 36 регионов страны. Победителями и призерами Всероссийской туристской премии «Маршрут года» стали представители 27 регионов страны.

Стратегические партнеры премии: мультимедийный информационный ресурса «ЖИВАЯ КАРТА РОССИИ», Международная туристская выставка «Интурмаркет», Российская ассоциация по связям с общественностью (РАСО), Национальная ассоциация специалистов событийного туризма (НАСТ).

Генеральный медиа-партнер премий: туристический портал TRIP2RUS.RU.

Генеральный информационный партнер премий: выставка для профессионалов «Знай наше».

Президент России Владимир Путин и президент Ирана Хасан Роухани обсудили по телефону ключевые аспекты российско-иранского взаимодействия, сообщает в пятницу пресс-служба Кремля.

Телефонный разговор состоялся по инициативе российской стороны.

"Обсуждены ключевые аспекты российско-иранского взаимодействия, в том числе с учетом итогов состоявшегося 12 ноября заседания Постоянной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству", — говорится в сообщении.

Президенты договорились продолжить диалог по вопросам двусторонней и международной повестки дня в ходе визита Путина в Тегеран 23 ноября в связи с участием в третьем саммите Форума стран экспортеров газа.

Крымские аграрии могут потерять 30% урожая.

На данный момент Бахчисарайский, Джанкойский и Первомайский районы Крыма не подготовили почву под посев озимых. Об этом на заседании Совета министров РК сообщил министр сельского хозяйства РК Виталий Полищук, передает агентство «Крым Медиа».

«Руководители районов и начальники сельхозуправлений подходят к этому, к сожалению, безответственно», - заявил министр. В.Полищук добавил, что некоторые районы до сих пор не закупили удобрения: «Из-за этого аграрии могут потерять до 30% урожая».

Министр уточнил, что стоимость удобрений, по сравнению с прошлым годом, выросла на 158%. Еще одной проблемой крымских сельхозпредприятий В.Полищук считает сильную изношенность техники (порядка 80%). По программе агролизинга в 2014 г. аграрии Крыма закупили 269 единиц техники на 1,141 млрд рублей, а в этом году — только 146 единиц на 600 млн рублей.

«На 1 сентября на все сельское хозяйство банки дали кредиты на 115 млн рублей. Это мизерные показатели. По нашим подсчетам, было необходимо 5,5 млрд рублей, для того, чтобы мы провели качественную кампанию», - заявил В.Полищук.

В свою очередь глава Крыма Сергей Аксенов попросил министра подготовить служебную записку с указанием рисков для сельского хозяйства.

Как сообщало агентство «Крым Медиа», Крым планирует экспортировать зерно в Турцию и Иран.

Обаяние жестокости и радикализма

Майкл Вайсс, Хасан Хасан

«Исламское государство»: от твиттера до «Дабик»

Майкл Вайсс – старший редактор The Daily Beast.

Хасан Хасан – сотрудник Института Делма в Абу-Даби, обозреватель газеты The National.

Резюме Любым своим действиям, будь то намеренное искажение пророчеств или зверства, ИГИЛ имеет готовое оправдание. Привлекательность рисуемой им мрачной картины близкого конца света нельзя недооценивать.

Данная статья является отрывком из книги «ИГИЛ: Армия террора», которая в скором времени выйдет в издательстве «Альпина нон-фикшн». Материал любезно предоставлен издательством и публикуется в журнальной редакции.

Представители ИГИЛ постоянно говорят о том, что учитывают ошибки предшественников-джихадистов и умело противопоставляют свою пропаганду попыткам иностранной прессы сформировать негативное общественное мнение. «Не слушайте, что говорят о нас, слушайте, что говорим мы», – эта фраза не раз звучала во время наших интервью с боевиками «Исламского государства».

Бывший советник по национальной безопасности Ирака Муваффак аль-Рубаи – один из тех, кто считает, что рост популярности армии террора происходит под влиянием социальных сетей. В интервью телеканалу «Аль-Джазира» он заявил, что во многом благодаря твиттеру и фейсбуку 30 тыс. солдат иракских сил безопасности бросили оружие, сняли с себя военную форму и без боя оставили Мосул.

Возможно, аль-Рубаи несколько преувеличил, но в целом он прав. За две недели до падения Мосула ИГИЛ выпустило одно из наиболее популярных на сегодняшний день своих видео под названием «Салил ас-саварим», или «Звон мечей». Это яркая демонстрация того, что «Исламское государство» несомненно умеет создавать изощренные, точно воздействующие на аудиторию пропагандистские фильмы с использованием как раз того контента, который, как надеялись западные политики и дипломаты, должен был бы загасить общественный интерес к этой группировке.

Вот проповедник, размахивая саблей, провозглашает создание «Исламского государства» и предупреждает «кафиров» и иудеев Иерусалима о том, что джихадисты идут на них войной. После этого он разрывает паспорта. Вот мы видим так называемых «охотников на рафидитов», едущих по дороге на машинах и палящих из автоматов по шиитским солдатам, которые направлялись на воссоединение с подразделениями иракской армии. Внутри изрешеченных пулями автомобилей окровавленные трупы молодых парней в гражданской одежде. В того, кто пошевелится, стреляют. Вот другой эпизод: боевики палят в убегающего от них мужчину. Он ранен, но еще жив и говорит им: «Я водитель». Затем на фоне этого лежащего на земле раненого в кадре появляется его фотография с официального удостоверения военнослужащего Иракской армии. Его убивают.

А вот сцена, снятая в одной из мечетей провинции Аль-Анбар. Представители ИГИЛ принимают от невооруженных граждан что-то вроде прошений. Голос за кадром объясняет, что если в прошлом вы были членом аль-анбарского совета «Пробуждение» или суннитским политическим деятелем, поддерживавшим правительство Ирака, то можете «покаяться и прекратить воевать против моджахедов». В этом случае вам будет гарантировано «милосердие», и все ваши прошлые преступления забудут – но покаяние должно произойти до того, как ИГИЛ решит «взяться за вас». Также всем суннитам, которые служат в армии, полиции или «Мухабарате», рекомендуется повернуть свое оружие. «Вы держали в руках оружие и стояли в одном ряду с этими рафидитами, воюя против своих сыновей, – говорит один из боевиков, лицо которого скрыто под маской, обращаясь к собравшимся в мечети. – Мы ваши сыновья, мы ваши братья. Мы можем защитить вашу религию и вашу честь».

«Звон мечей» также демонстрирует, что ИГИЛ вездесущ и может добраться до любых врагов. Вот его агенты, одетые в форму Иракских сил безопасности, нагрянули в дом командира подразделения «Пробуждение». Теперь они «охотники на участников “Ас-Сахвы”». Когда командира хватают, он говорит, что должен позвонить в свою часть и выяснить, кто эти люди, – он опасается, что в действительности это боевики ИГИЛ. В следующем эпизоде два молодых парня, сыновья командира «Ас-Сахвы», роют яму. Они объясняют, что их отец убедил их работать на иракское правительство. Затем наступает очередь их отца копать. Когда он неловко спотыкается, моджахеды насмехаются над ним: «Что-то ты не уставал, когда был командиром “Ас-Сахвы” и работал на КПП!» Обращаясь в камеру, он призывает всех членов движения «Пробуждение» покаяться. «Я ведь сейчас копаю себе могилу», – говорит он.

А вот человека, работающего в Самарре в структуре по борьбе с терроризмом, допрашивают в гостиной его дома. Потом боевик ИГИЛ, также одетый в форму иракского солдата, приводит его в спальню и вытаскивает из платяного шкафа мундир сотрудника сил безопасности. Офицеру завязывают глаза шарфом. После этого ему отрезают голову.

Разумеется, этому фильму далеко до произведений Лени Рифеншталь, но он более чем адекватно доносит свое послание до «целевой аудитории». Это видео появилось как раз тогда, когда повстанческие группировки в восточной Сирии и Алеппо – участники «Пробуждения» более позднего разлива – сражались с ИГИЛ. Ни у одной из этих группировок не было ничего хоть сколько-нибудь сопоставимого с фильмом «Исламского государства», чтобы продемонстрировать свою доблесть и устремленность к цели. Иракцам-шиитам, живущим в районе, куда проникло ИГИЛ, остается только пребывать в ужасе. Если же вы суннит, то какой смысл идти в солдаты или полицейские, либо избираться в совет, если только проявление лояльности поможет вам сохранить голову? ИГИЛ заявило, что его не остановить. И многие в это поверили.

Твиттер и халифат

«Звон мечей» несколько раз выставлялся на YouTube (и столько же раз его оттуда удаляли) и на файлообменных сайтах, таких как archive.org и justpaste.it, а боевики и фанаты ИГИЛ усердно продвигали его в твиттере и на фейсбуке. Это помогло не только максимально расширить зрительскую аудиторию, но и заглушить голоса противников и критиков. «Все должны знать, что мы не то, что они думают, – заявил нам медиа-активист ИГИЛ из Алеппо, и нечто подобное мы слышали постоянно. – У нас есть инженеры, у нас есть врачи, у нас есть прекрасные медиа-активисты. Мы не танзим [организация], мы – государство».

Несмотря на такую самоуверенность, пропаганда ИГИЛ страдает тем же, чем все попытки продвижения мессианских идей: она формирует ложные ожидания, что неизбежно приводит к крушению иллюзий. Шираз Майер описывает это так: «Толпы иностранных джихадистов проникают в Сирию, а через несколько дней или недель они начинают жаловаться на вынужденное безделье и скуку. В фильмах все выглядит куда драматичнее и увлекательнее».

Мы выяснили, что одним из наименее исследованных социальных медиа, используемых ИГИЛ, стало Zello, кодированное приложение для смартфонов и компьютеров, которое позволяет пользователям создавать каналы обмена аудиосообщениями. Часто используемое на Ближнем Востоке продемократическими активистами, скрывающимися от бдительного ока авторитарного правительства, Zello недавно взято на вооружение ИГИЛ и, благодаря сочувствующему «Исламскому государству» продвинутому пользователю Ансару аль-Даула аль-Исламийя, стало предоставлять пошаговое руководство по совершению байята (присяги) аль-Багдади. По существу это приложение превращает мобильный телефон в портативную рацию, посредством которой любой интересующийся ИГИЛ или ищущий способ присоединиться к нему может слушать проповеди его священнослужителей.

Будучи невероятно удобным для пользователя, Zello обрело популярность и среди юношеской аудитории. По словам Ахмеда Ахмеда, сирийского журналиста из Сахл аль-Габа, провинция Хама, два молодых парня из его деревни примкнули к ИГИЛ, послушав проповеди, передававшиеся через Zello. Мухаммед, 14-летний подросток, работавший в южной Турции, пропал при переходе границы в Баб аль-Хаве в октябре 2014 года. Ахмед обратился через фейсбук к своим друзьям и коллегам с просьбой сообщить любую информацию об этом подростке. Примерно через час Мухаммед позвонил отцу с иракской границы и сказал: «Я со своими братьями».

Услышав эту новость, отец Мухаммеда был потрясен. Позже он рассказал Ахмеду, что его сын регулярно слушал проповеди ИГИЛ по Zello. «Отец предупреждал его, говорил, что эти проповеди лживы. Но парень отвечал, что ему хочется послушать, о чем там говорят. Большинство молодых людей примкнули к ИГИЛ, наслушавшись их проповедей».

Но ИГИЛ умеет «промывать мозги» молодежи не только с помощью современных технологий. В мае 2014 г. его боевики похитили в Минбидже 153 школьника в возрасте 13–14 лет, когда те возвращались домой, в Кобани, после сдачи экзаменов в Алеппо. Этих детей несколько месяцев держали в заложниках в шариатском тренировочном лагере и отпустили на свободу только в сентябре. По словам двух журналистов из Хама, близко знающих семьи нескольких похищенных детей, некоторые подростки решили добровольно остаться и вступить в ряды ИГИЛ даже после того, как им предложили вернуться домой.

Родственник одного из таких новобранцев рассказал, что его двоюродный брат отказался ехать домой, к матери, несмотря на настойчивые советы местного эмира ИГИЛ вернуться. Мать сообщила эмиру, что этот ребенок, Ахмед Хемак, ее единственный сын и что ее муж умер, а, следовательно, по учению ислама, мальчик должен оставаться с матерью. Но подросток, переменив свои убеждения, стал практически неуправляем и ни за что не хотел порывать с движением.

Конец времен

В большинстве публичных выступлений ИГИЛ оправдывает свое существование и действия, опираясь на исламскую эсхатологию. Особенно часты ссылки на хадис, приписываемый пророку Мухаммеду и рассказывающий о последнем сражении между мусульманской армией и «неверными» в Дабике, городе, расположенном в провинции Алеппо. Это пророчество стало основой идеологии ИГИЛ, а главный ее пропагандистский журнал назван в честь места решающей битвы. В видео этот хадис цитирует аз-Заркави, а в это время на экране боевик ИГИЛ марширует, держа в руках черное знамя: «От искры, вспыхнувшей здесь, в Ираке, разгорится пламя, оно будет пылать все сильнее и сильнее, с позволения Аллаха, пока не сожжет армии крестоносцев в Дабике». Этими же словами открывается каждый номер журнала «Дабик».

Подобно своим предшественникам-баасистам, ИГИЛ умело использует то, что говорят о нем враги и люди со стороны. Например, когда в августе 2014 г. было объявлено, что бороться против ИГИЛ в Сирии будет международная коалиция, это представили как знак того, что пророчество вот-вот сбудется, тем более что вслед за этим последовало провозглашение халифата – еще одно событие, предсказанное пророком. Согласно известному хадису, Мухаммед объяснил своим последователям, что когда после него будет образован халифат, за этим последует царство насилия и тиранического правления. В конце концов, появится другой халифат, такой, как предсказано в пророчестве. И исламистские, и джихадистские организации часто использовали этот хадис для того, чтобы объяснить, что халифат придет на смену тираническим режимам в арабском мире.

ИГИЛ использует исламскую символику для воодушевления своих бойцов и привлечения мусульман, живущих за пределами его влияния. Аль-Багдади объявил себя потомком Хусейна, внука Пророка, что, по мнению многих исламских ученых, является непременным условием обретения законного права управлять мусульманами. Эти используемые ИГИЛ легенды о происхождении – важный аргумент для джихадистов. Исламисты нередко видят в ИГИЛ некую альтернативу неспешному, предполагающему постепенность подходу к построению «исламского государства» – такого подхода придерживаются, к примеру, «Братья-мусульмане». Тот факт, что ИГИЛ уже провозгласило создание халифата, означает, что самая тяжелая работа сделана. Теперь мусульмане могут объединяться и сражаться за существование халифата и расширение его границ, причем для этого даже не нужно ехать в Ирак или Сирию.

Но халифат был создан именно на этой земле. Аль-Шам – это и Дамаск, и Великая Сирия (древняя территория, охватывающая большую часть современного Леванта, в том числе и турецкий город Антакья). Пророк Мухаммед называл ее «благословенной» и «землей воскресения». Ирак и Сирия были колыбелями первых мусульманских империй, там родились и погребены многие пророки и сподвижники Мухаммеда. Кроме того, именно здесь должен наступить конец времен, как было предсказано Пророком. Весь этот символизм используется ИГИЛ как оружие, с помощью которого оно продвигает свою идеологию, отстаивает собственную легитимность среди консервативных мусульман и отвлекает их от повседневной реальности «Исламского государства».

Глянцевый джихад

Журнал «Дабик» разъясняет основную миссию и образ действий ИГИЛ сквозь призму эсхатологии. Например, введение сексуального рабства его редакторы одобрили как один из признаков наступления «последнего часа», т.е. Судного дня. Согласно хадису, конец света наступит тогда, когда «рабыня родит свою госпожу». А отмена рабства сделала бы исполнение этого пророчества невозможным. И «Дабик» заключает: «После этого становится ясно, откуда черпает вдохновение [пресс-секретарь ИГИЛ] аль-Аднани, говоря: “И вот мы обещаем вам [крестоносцам], что, с позволения Аллаха, эта кампания станет для вас последней. Она закончится разгромом и поражением, как и все ваши предыдущие кампании, только на этот раз мы будем вторгаться в ваши земли и потом, а вы никогда больше не вторгнетесь к нам. Мы завоюем ваш Рим, сокрушим ваши кресты, сделаем ваших женщин нашими рабынями, и все это с позволения Аллаха, Всевышнего. Это Его обещание нам”».

Многое из совершаемого ИГИЛ служит тому, чтобы возвещать об исполнении исламских пророчеств, в том числе взрывы святынь и сбрасывание гомосексуалистов с крыш. Один из командиров ИГИЛ, Хуссам Наджи Аллами, захваченный иракскими силами безопасности в 2014 г., издал фетву, которая предписывала уничтожение святынь в Мосуле, потому что к этому якобы призывает хадис. В одном из интервью иракской газете «Аль-Сабах» Аллами сказал, что он выпустил эту фетву в ответ на нападки со стороны «Аль-Каиды», заявившей, что ИГИЛ нелегитимно, поскольку это не тот халифат, «который был предсказан Пророком».

Любым своим действиям, будь то намеренное искажение пророчеств или зверства, ИГИЛ имеет готовое оправдание. Привлекательность рисуемой им мрачной картины близкого конца света нельзя недооценивать. Недавно Государственный департамент США создал в твиттере аккаунт «Подумай еще раз и откажись». В нем размещаются фотографии злодеяний и жертв ИГИЛ, а также соответствующие новости. Он противостоит аккаунтам, лояльным ИГИЛ, фактически занимаясь «троллингом» в отношении них. Так, когда на аккаунте @OperationJihad, который, не обращаясь ни к кому конкретно, размещает призывы к джихадистам, появилась запись: «Мы не стремимся ни к чему в этом мире, кроме мученичества; мы будем похоронены в горах, и снег будет нашим саваном», – Госдепартамент ответил: «Лучше дай сирийскому ребенку пару башмаков, чем вытаскивать его из дома в снег, чтобы искать вместе с тобой смерть». @OperationJihad не потрудился ответить.

За три дня до этого, когда весь мир приходил в себя после террористической атаки на парижских журналистов в редакции Charlie Hebdo, ИГИЛ или кем-то из его сторонников были взломаны аккаунты Объединенного Центрального командования в твиттере и на YouTube и разосланы военные документы и джихадистские угрозы, в том числе такой твит: «Американские солдаты, мы идем, оглядывайтесь». И хотя Белый дом назвал это всего лишь проявлением «кибервандализма», один из документов, опубликованных хакерами, был вовсе не безобидным: таблица, озаглавленная «Список отставных армейских генералов», содержала имена, даты выхода в отставку и адреса электронной почты генералов американской армии.

Скотт Атран – один из многочисленных аналитиков, считающих, что правительство США недостаточно адекватно отреагировало на обращение ИГИЛ к тем, кто наиболее восприимчив к ее пропаганде. «Мы постоянно слышим, что противоядием являются проповеди умеренного ислама. Я обращаюсь к членам Совета национальной безопасности: “У вас есть дети? И как они реагируют на все умеренное?”»

Ирак. Ближний Восток > Армия, полиция. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522506

ИГ – альтернативная государственность?

Василий Кузнецов

Чем объясняется притягательность радикалов для жителей арабского Востока

В.А. Кузнецов – кандидат исторических наук, руководитель Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН.

Резюме Несмотря на очевидную слабость Исламского государства как проекта государственного строительства, для части жителей стран региона идея привлекательна. Не из-за конфессионального характера или жестокости, а благодаря кажущейся аутентичности ИГ.

Данная статья представляет собой краткие выдержки из работы «Национальная государственность в арабском мире: безальтернативная хрупкость?». Она подготовлена по заказу клуба «Валдай» в соавторстве с палестинским исследователем Валидом Салемом. Полная версия выходит в серии Валдайских записок.

В последний год тема альтернативной модели государственности для ближневосточного региона стала чрезвычайно популярной. Идеи разнообразных проектов на протяжении ХХ века появлялись довольно часто (в связи с созданием Палестинского государства, курдским вопросом, Третьей мировой теорией Муаммара Каддафи и др.), но занимали обычно маргинальное положение и почти никогда не доходили до воплощения в жизнь (вспомним демократический конфедерализм Абдуллы Оджалана). Однако стремительный подъем «Исламского государства» создает впечатление внезапного появления реальной альтернативы.

До 2013 г. ИГ, образовавшееся в 2006 г. в результате слияния одиннадцати отпочковавшихся от иракской «Аль-Каиды» группировок, было малоизвестно – численность организации в первые годы не превышала нескольких тысяч человек, в основном бывших солдат и офицеров из армии Саддама Хусейна. Ее деятельность в то время была направлена против американцев и нового руководства Ирака, проведшего жесткую люстрацию и вытеснившего из политического пространства баасистов и старую элиту.

Радикальная трансформация ординарной джихадистской группировки была связана, во-первых, с разгоранием сирийского конфликта, который, «перелившись» через границу, дестабилизировал обстановку в Ираке, а во-вторых, с приходом к власти в ИГ весной 2011 г. Абу Бакра аль-Багдади, взявшего курс на самофинансирование организации посредством грабежей, экспроприации имущества «неверных», рэкета, контрабанды и т.д. Широкую известность ИГ приобрело летом 2014 г., когда боевики захватили Мосул и начали активное наступление в Ираке и Сирии. Сегодня оно контролирует территорию в Сирии и Ираке, сравнимую по площади с Великобританией и с населением до 8 млн человек. В его рядах сражаются несколько десятков тысяч человек (по некоторым источникам – 80–100 тыс.) из разных стран, в том числе более 1,7 тыс. человек из России (по неофициальным данным – значительно больше).

Понятно, что вопрос о характере ИГ до сих пор открыт, хотя и существуют некоторые предпосылки для того, чтобы рассмотреть его именно в качестве государства, а не просто как новое издание джихадистских организаций. Однако наиболее важными остаются два вопроса: 1) что представляет собой проект, предлагаемый ИГ (если он есть), и 2) может ли ИГ эффективно разрешить ключевые проблемы государственности в арабских странах, то есть проблемы нациестроительства, преодолеть фрагментированность социумов и гармонизировать институциональное развитие?

Впрочем, даже если оно не решит этих проблем, но окажется успешным хотя бы в преодолении видимых проявлений очевидного сегодня в регионе кризиса государственности, его можно будет определить как временно успешный, несмотря на все варварство и жестокость.

Проект ИГ

Выдвигая собственный проект государствостроительства, ИГ продолжает салафитскую традицию призыва мусульманской общины вернуться к временам праведных халифов и пророка Мухаммада; притом что эта общая идея салафитов всегда пользовалась определенной популярностью в арабо-мусульманском мире, различные мыслители и религиозно-политические деятели интерпретировали ее по-разному.

В отличие от «Братьев-мусульман», тунисской «ан-Нахды», ХАМАСа и других исламистских организаций, пытающихся совместить исламские ценности с идеями национализма и демократии (напомним, что ХАМАС в свое время пришел к власти в ходе демократических выборов), ИГ, как и породившая его «Аль-Каида», занимает принципиально антимодернистские и антизападные позиции. Соответственно, анализ проекта ИГ предполагает обращение к модели раннемусульманской государственности как таковой.

Проблема в том, что государственность в арабо-мусульманской политической истории и культуре понимается двояко. С одной стороны, речь может идти о реальной государственности, существовавшей в регионе в доколониальный период. Она была порождена религиозным призывом пророка Мухаммада, арабо-мусульманскими завоеваниями VII–VIII веков и необходимостью контроля над завоеванными территориями. Амбивалентность происхождения сказывалась и на структуре, и на источниках легитимности, и на политической идентичности. Это было исламское государство для мусульман, основные институты которого установили пророк Мухаммад и праведные халифы, власть халифа имела религиозное обоснование, а немусульманское население (в основном иудеи и христиане), считаясь «покровительствуемым» (зимми), обладало собственной юрисдикцией и облагалось особыми налогами. В то же время государство являлось этнократическим: при Омейядах – арабским, при Аббасидах – арабо-персидским и арабо-тюркским и т.д. Его правители активно использовали исторические мифы для обоснования права на престол, опирались на трайбалистские и этнические группы. Помимо сочетания религиозно-идеологических и этно-племенных элементов реальную арабо-мусульманскую государственность отличало активное заимствование и преобразование управленческих практик покоренных и соседних народов (прежде всего Византии и Ирана). Наконец, институты (насколько о них можно говорить) имели, в общем-то, светский характер и использовали светские методы управления.

Последний тезис, конечно, означает не секулярность государства, а эмансипацию реальной политической власти от ее религиозных истоков. Примерно с X века (со времен Бувайхидов) аббасидский халиф сохранил за собой исключительную функцию легитимизации власти реальных правителей – сначала бувайхидских умара’ ал-умара’ (главнокомандующих), а затем сельджукских султанов.

Вместе с тем речь может идти и о той концепции исламской государственности, к которой собственно и обращается ИГ. Эта концепция, развивавшаяся в трудах мусульманских правоведов, не описывала политическую реальность и из нее не проистекала. Задача создававших ее мыслителей состояла не в том, чтобы научить правителя править лучше (для того существовал жанр «княжеских зерцал») либо объяснить философский феномен власти, а в том, чтобы описать, каким должно быть праведное государство, исходя из священных текстов ислама. Не случайно ключевой труд, посвященный исламской государственности – «Ал-ахкам ас-султанийа» («Властные установления») ал-Маварди – был написан только в XI веке, когда никакого единого халифата уже не существовало.

Сегодня можно выделить несколько основных элементов концепции исламской государственности, оказывающих наибольшее влияние на проект ИГ и объясняющих его отличия от идеи национального государства – умма [umma], имам [imam], даула [dawla], а также бай‘а [bay‘a] и джихад [jihad].

Прежде всего ИГ – не национальное государство, потому что умма в ее средневековом понимании – не нация. Как отмечает палестино-египетский мыслитель Тамим ал-Баргути, «физическое бытие индивидуумов называется уммой, если они представляют себя коллективом и если представление это ведет к тому, что они делают что-то иначе, чем все остальные». Таким образом, в отличие от нации в ее «биологическом» понимании умма не является природным феноменом. Однако она также не является и воображаемым сообществом, появившимся в результате социально-экономического развития общества – в отличие от «социального» понимания нации. Умма, предполагающая духовное или идейное родство, не может быть определена ни территорией расселения, ни многочисленностью (пророк Ибрахим изначально сам по себе составлял умму), ни своей политической организацией. Если национальное чувство требует обретения государственности, то умма нуждается в политическом оформлении исключительно из практической надобности, однако отсутствие государства не ведет к ее деградации или исчезновению.

Кроме того, умма – это община, следующая за имамом, функция которого принципиальным образом отличается от функции руководителя национального государства: «Имамат существует как замещение (ли-хилафат) пророчества для охранения религии и управления миром (ад-дунйа)», писал в XI веке ал-Маварди.

Имам (теоретически, в суннизме) не является ни сувереном, ни законодателем, ни исполнителем, ни судьей. Он, скорее, координатор, призванный следить за выполнением признанных сообществом богословов и правоведов интерпретаций священных текстов, администратор, а также учитель и пример для мусульман, следующих за ним по пути веры и таким образом и формирующих умму. Отсутствие имама ведет к ослаблению и неполноте уммы.

В политическом отношении ал-Маварди выделяет десять основных обязанностей имама, и так или иначе перечень соответствует всей суннитской традиции. Большинство из них, хотя и требуют политических действий, имеют религиозное обоснование или назначение: обеспечение религиозной законности, применение установленных Аллахом наказаний для защиты прав верующих, защита Обители ислама (Дар ал-ислам), борьба с отказавшимися принять ислам, взимание налогов (по установленным шариатом нормам), назначение на посты верующих и законопослушных людей, собственноручное управление уммой и защита веры. Помимо них есть две чисто административные обязанности – обеспечение приграничных областей и благоразумное определение доходов и расходов казны; и одна – чисто религиозная: поддержание религии.

В суннитской традиции имам не может быть избран, он получает власть либо по прямому указанию предшественника, либо по согласованному решению сообщества религиозных экспертов, а может захватить ее силой.

Хотя имам и является руководителем не государства – даула, а уммы, действует он все же в рамках первого. Впрочем, даула в его средневековом понимании – все же не совсем государство. Даула есть мирская организация уммы, получающая от нее легитимность. В классический период истории ислама, к которому и обращен творческий дух ИГ, даула означало прежде всего династию, но никогда территорию. Даула – образование изначально временное и довольно гибкое, оно нетерриториально, а суверенитет не является его характеристикой, потому что, принадлежа Аллаху, он делегируется Аллахом умме, и только от уммы передается имаму, а от него – правителям более низкого ранга. В результате даула представляет собой некую политию, или потестарную систему, в принципе многоуровневую и способную организовываться по сетевому принципу. Так, например, халифат Аббасидов представлял собой даула (он, кстати, и назывался не халифатом, а аббасидским даула или Обителью ислама), но точно так же даула были и входившие в него царства Тулунидов, Тахиридов и др., а Волжская Булгария, не имевшая с ним практически никаких реальных связей, рассматривалась Багдадом как часть этого даула, поскольку именно аббасидский халиф был источником ее легитимности.

В современном мире даула не узурпировано ИГ – в определенном смысле и подконтрольные сегодня «Хезболле» южные районы Ливана, и управляемые ХАМАС территории Палестины, и контролируемые кочевыми племенами внутренние пространства «большой» Сахары также представляют собой даула в средневековом понимании. Обладая значительной политической самостоятельностью, они, разумеется, ослабляют национальную государственность в регионе.

Чрезвычайно важным элементом государственности ИГ является бай‘а – клятва на верность, которую дают имаму отдельные социальные группы и индивидуумы. Именно посредством бай‘а обеспечивается связь между уммой и имамом и его реальный суверенитет. Институт бай‘а, кроме того, существует и в современных арабских монархиях, обеспечивая традиционную легитимность правителей.

Наконец, что касается джихада, то согласно унаследованным от «Аль-Каиды Двуречья» представлениям, описанным в их известном документе «Наше кредо и наша программа» и выдержанным в радикальной салафитской традиции, он понимается как вооруженная борьба с людьми, отказавшимися принять ислам, является личной обязанностью каждого мусульманина и одним из столпов веры (усул ад-дин), и соответственно отказ от него ведет к такфиру – обвинению в неверии.

Таким образом, предлагаемое ИГ политическое устройство a priori должно быть лишено некоторых слабостей существующей модели государственности. Так, теоретически (но не практически) у «Исламского государства» не может быть проблем с незавершенностью проекта нациестроительства, потому что оно отрицает саму идею нации. Не может у него быть и дефицита легитимности и суверенитета, потому что легитимность – от Аллаха, а суверенитет распространяется на всю мусульманскую умму. Что же касается институционального развития, фрагментированности общества и других проблем современных государств региона, то это уже вопросы не религиозной теории, а политической практики.

Реализация модели

Стремясь установить контроль над территориями, ИГ вынуждено обеспечивать лояльность местного населения и соответственно вести активную социальную политику (выплата зарплат, благотворительные акции, строительство объектов инфраструктуры, обеспечение правопорядка и т.д.). Тот факт, что ИГ приносит с собой пусть и очень жестокий, совершенно извращенный, но тем не менее порядок, обеспечивает ему поддержку населения, уставшего от безвластия и хаоса войны.

Социальная активность заставляет ИГ совершенствовать структуру и методы управления. Так, аль-Багдади был провозглашен халифом, у него есть два заместителя, ему подчиняется кабинет министров и правители двенадцати вилайетов. Руководство организации активно использует опыт выходцев из саддамовской элиты.

Вместе с тем в управленческой структуре значительное место занимают религиозные элементы: Консультативный совет (шура), проверяющий решения руководства на соответствие нормам шариата, а также шариатский суд и совет муфтиев. Многие вполне современные институты власти в ИГ получают религиозную интерпретацию – так, например, социальные службы управляются Департаментом мусульманских услуг и т.д. В конечном счете можно констатировать, что в процессе институционального оформления ИГ синтезирует элементы национального государства и исламской архаики, что придает ему неомодернистский характер.

Если в институциональном отношении такой синтез и позволяет выстроить некое подобие реальной государственности, то в других сферах он создает новые противоречия. Так, идея территориальной государственности (в Сирии и Ираке) естественным образом сочетается с детерриториальностью даула, ведь многие джихадистские группировки по всему миру объявили себя подданными халифа аль-Багдади и филиалами ИГ. Характер отношений между сирийско-иракским ИГ и его ответвлениями по всему миру не вполне ясен. Лни могут быть описаны и в парадигме отношений умма-даула, и совершенно по-западному – как франчайзинг.

Двойственность территориальной идентичности ИГ ведет в итоге к расколу организации на прагматиков, ориентированных на укрепление политического образования на ограниченной территории, и романтиков, стремящихся к бесконечной экспансии. Впрочем, раскол вряд ли может рассматриваться как фактор ослабления ИГ, потому что у него есть очевидная возможность экспорта романтиков по всему миру.

Столь же причудливо сочетается архаика и модерн в вопросах нациестроительства. С одной стороны, исламский эгалитаризм, идея единства уммы заставляет ИГ способствовать преодолению этно-племенной гетерогенности общества на контролируемых им территориях (разумеется, после уничтожения всех неверных). С другой стороны, решение проблемы через конфессионализм создает новые линии раскола. Все эти причудливые переплетения на вполне постмодернистский манер дополняются активной информационной деятельностью, направленной на распространение влияния ИГ в мире.

Таким образом, «Исламскому государству» сегодня удается решать проблему с внешними проявлениями кризиса государственности – восстановить институты и обновить социально-экономический контракт между обществом и государством, утвердить свой суверенитет на ограниченной территории и решить проблему границ. Вместе с тем очевидно, что ни одна из этих проблем не решена полностью, и не факт, что может быть решена в рамках выстраиваемой модели.

Так, созданные институты и экономический базис социального контракта при всей экзотичности могут быть выходом на время «джихада» и постоянной экспансии, однако для поддержания жизнедеятельности нормального государства их придется пересматривать. И здесь, конечно, есть определенная ирония истории, потому что в этом отношении игиловцам придется повторить путь Омейядов и вообще раннеисламской государственности, создание которой именно как государственности, а не как завоевательной политии было связано с прекращением экспансии во времена халифа Абд ал-Малика. В тот раз, как известно, неспособность перестроиться привела в конечном счете к Аббасидской революции и затем к дроблению Халифата.

Точно так же не вполне ясно сегодня практическое решение вопроса о суверенитете – бай‘а все же является довольно слабым инструментом его укрепления для частично модернизированных обществ. Понятно, что на первый взгляд ИГ сегодня удается контролировать определенную (и довольно большую) территорию, однако насколько глубоко и прочно оно ее контролирует, неизвестно. Тем более сомнительно утверждение о суверенитете, учитывая непризнанность государства мировым сообществом.

Наконец, что касается границ и территориально-административного устройства, то, конечно, сетевые структуры, франчайзинговые системы, внетерриториальность – все это звучит очень романтично. Однако на практике говорить об «Исламском государстве» в собственном смысле слова можно только на сирийско-иракской территории, что же до остальных, то там речь идет только об определенном брендировании, под которым каждый раз скрывается уникальная ситуация. Так, например, в Ливии «Исламское государство» в сущности представляет удобную форму самопрезентации и консолидации ряда малых племен. Да и единство основной зоны тоже вызывает множество сомнений, в том числе из-за иракского доминирования в руководстве ИГ.

Еще хуже дело обстоит с решением глубинных проблем государственности. Идея единой исламской нации может быть привлекательна лишь для некоторого количества пассионариев, в основном из западной исламской псевдоуммы, но она совершенно не учитывает существующие региональные идентичности, которые в реальных социальных практиках обычно оказываются важнее конфессиональных. Кроме того, собственно сирийско-иракское население вынуждено присоединиться к ИГ в силу ужасающих условий военного существования и просто отсутствия выбора. Точно так же и молодежь из многих арабских стран вступает в ИГ, руководствуясь не религиозными идеями, а из-за разочарованности в собственных государствах. «Здесь нет справедливости, нет свободы, нет будущего» – такие слова можно услышать от молодых людей бедняцких районов Туниса, решивших присоединиться к ИГ, где все это, с их точки зрения, есть. Свобода и справедливость в этом дискурсе понимаются специфически – как отсутствие унижений со стороны государства, неотчужденность от него.

Этим молодым людям представляется, что ИГ дает возможность преодоления общественно-политической фрагментированности – его элиты не узурпируют власть, они аутентичны. Однако на практике такая возможность достигается исключительно репрессиями и геноцидом социальных групп, а потребность в развитии, в укреплении суверенитета (если ИГ сохранится и при других «если») и институтов будет диктовать и укрепление репрессивного аппарата, оторванного от общества в еще большей мере, чем в других арабских странах. Так что и с преодолением фрагментированности очевидно возникнут проблемы.

Наконец, что касается институтов, то пока на территории ИГ наблюдается создание структур власти при полном вакууме институтов гражданских. Такая ситуация возможна исключительно на время войны.

И тем не менее, несмотря на очевидную слабость ИГ как проекта государственного строительства, для части жителей стран региона идея имеет особую привлекательность. По всей видимости, связана она прежде всего не с конфессиональным характером государства и, конечно, не с его жестокостью, а именно с упомянутой выше кажущейся аутентичностью ИГ.

Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522505 Василий Кузнецов

Санкции и мироустройство

Алексей Иванов, Кирилл Молодыко

Односторонние ограничительные меры как новый регулятор мировой экономики

Алексей Иванов – LLM (Harvard), директор Института права и развития ВШЭ-Сколково.

К.Ю. Молодыко – MPA (Harvard), кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Института права и развития ВШЭ-Сколково.

Резюме Применение экономических санкций со стороны «либерального Левиафана» – не наказание или попытка ответа на угрозы национальной безопасности. Это первый шаг западной стратегии управления анархическим миром по новым правилам.

Право в отличие от ряда иных механизмов регулирования общественных отношений, включая и международные, подчиняется законам формальной логики, поскольку выросло из рациональной античной традиции и укрепилось расчетливым протестантским духом Нового времени. Если уж слово «санкции» родом из правовой сферы, то должно соответствовать ее законам, в том числе и формально-логическим.

Теория права традиционно выделяет в норме три элемента – гипотезу (определение обстоятельств, к которым норма применяется), диспозицию (собственно правило или запрет) и санкцию (наказание). Наказание может быть применено только к субъекту, осознававшему (желавшему или допускавшему) наступление негативных последствий, которых законодатель (в широком смысле этого слова) как раз хотел избежать, устанавливая определенные правила.

Созданная в рамках ООН система применения санкций старалась вписаться в эту логику, хотя сам Устав ООН термин «санкции» или его синонимы, обозначающие меры ответственности, не использует, предпочитая говорить о мерах по поддержанию международного мира и безопасности. Но в целом Глава VII Устава, описывающая возможные действия в отношении угрозы миру, нарушения мира и актов агрессии, исходит из правовой логики применения мер ответственности за противоправные деяния и находится в причинно-следственной связи с ними. В частности, эта глава уполномочивает Совет Безопасности ООН, во-первых, определить «существование угрозы миру, нарушения мира или акта агрессии», т.е. объективную сторону содеянного, общественно-опасные последствия и субъектов возможной ответственности, а, во-вторых, решить, что следует предпринять для поддержания или восстановления международного мира и безопасности, т.е. определить меру ответственности, которая может включать различные экономические формы воздействия на виновных лиц и государства.

Была сформирована рабочая группа Совбеза, которой предложили разработать «общие рекомендации по повышению эффективности санкций ООН». Примечательно, что, по мнению группы, «основными элементами эффективной разработки санкций, включая обеспечение их строго целенаправленного характера, являются предварительная оценка, оценка на ранних этапах введения санкций, а также употребление стандартных формулировок и терминов», т.е. максимальная юридизация процесса, включающая надлежащие процедуры (оценка) и использование предсказуемых (стандартных) мер ответственности. Совету Безопасности, помимо прочего, рекомендовано должным образом учитывать при составлении текстов резолюций практическую осуществимость целенаправленных санкций и последствия их введения. А в докладах по результатам предварительной оценки или оценки на ранних этапах введения санкций, по мнению группы, «должны содержаться четкие ответы на вопросы о том, какое поведение Совет Безопасности стремится изменить; какие субъекты/организации несут ответственность; какими средствами располагает объект санкции для уклонения от них; и каковы возможные гуманитарные, политические и экономические последствия».

Право или политика?

Мы обобщили статистику экономических санкций за 1987–2006 гг., опубликованную в последнем издании чрезвычайно популярной в профессиональных кругах книги вашингтонского Петерсоновского института международной экономики «Переосмысление экономических санкций» (Economic Sanctions Reconsidered). Пожалуй, это наиболее полный комплексный обзор экономических мер воздействия за весь XX век. Мы взяли сведения только с 1987 г. как наиболее близкие по времени. Подсчеты показали, что за 20 лет Соединенные Штаты вводили экономические санкции против других государств 49 раз (из них в рамках соответствующей резолюции Совбеза ООН – 8), ЕС – 20 (из них в рамках резолюции СБ – 2).

После 2006 г. США применяли экономические меры в отношении восьми стран в рамках резолюций СБ ООН (Иран, Северная Корея, Ливия, Гвинея-Бисау, Центрально-Африканская Республика, Йемен, Южный Судан, Зимбабве), и в отношении трех стран – без таких резолюций (Венесуэла, Россия, Сирия).

Таким образом, с 1987 г. Соединенные Штаты применяли экономические санкции к отдельным государствам 60 раз, из них с санкции СБ ООН – 16, без санкции – 44. И это консервативная оценка, в которой количество санкций с согласия Совбеза, вероятно, занижено, так как мы считаем санкции принятыми не в одностороннем порядке, если СБ одобрял хоть какие-то экономические действия в отношении данной страны и хотя бы постфактум. Возможно, в будущем нам или другим исследователям удастся провести чрезвычайно трудоемкую работу по сравнению реальных объемов каждой санкции с пределами, установленными резолюциями СБ ООН. По всей видимости, в отдельных случаях реальные санкции были шире, чем предусматривалось Совбезом, и/или вводились хронологически до соответствующей резолюции.

После 2006 г., по подсчетам авторов, Евросоюз вводил экономические санкции семь раз в рамках резолюций СБ ООН (список государств, аналогичный США) и пять раз – без резолюции Сов-беза (Египет, Ливия, Россия, Сирия, Тунис). Таким образом можно сказать, что с 1987 г. ЕС применял экономические санкции к отдельным государствам 32 раза, из них по решению СБ ООН – 9, без него – 23.

При этом значимым является не только число самостоятельных решений государств, которые мы называем санкциями, принятыми за рамками ООН, но и иная по сути природа таких решений. Под санкциями традиционно понимают наказание. Как говорил Барак Обама в конце февраля 2014 г., «придется заплатить» (there will be costs). Но многие юристы не зря любят присказку капитана Жеглова, что наказания без вины не бывает. Санкция без предъявленного обвинения – это не наказание, а необоснованное насилие. В этом смысле есть существенная разница между санкциями против некрымской части России, обвинения властям которой предъявлены, и намного более жесткими санкциями против Крыма и Севастополя, на жителей которых возложена ответственность вообще не ясно за что. При этом одновременно не признаются результаты крымских и севастопольских референдумов о переходе в состав России. Но если местное население даже не голосовало за переход в Россию, за что же на него вообще наложены ограничения? Если же оно голосовало за присоединение к России, то тогда почему санкции в отношении данных территорий существенно жестче общих санкций против России, какова реальная цель неодинаковости мер?

Если считать, что экономические санкции, применяемые в международных отношениях, являются формой юридической ответственности, то возникает целый ряд вопросов.

Во-первых, проблемой является определение субъекта такой ответственности. Виновность предполагает, что отвечает лицо, совершившее деяние. В то же время большинство экономических санкций последнего времени применялось не к тем, кто непосредственно обвинялся в соответствующем правонарушении. Как правило, наказание направлено против иных субъектов. Например, в указе президента США № 13 685 от 19 декабря 2014 г., которым устанавливается полный экономический бойкот Крыма, в том числе запрет любым лицам, попадающим под американскую юрисдикцию, осуществлять какую-либо хозяйственную деятельность в Крыму или с крымскими предприятиями, основанием указана «российская оккупация украинского Крыма». С точки зрения логики правового регулирования меры ответственности за «оккупацию», предположительно совершенную государством как самостоятельным субъектом международных отношений, нелогично применяются к жителям и предприятиям «оккупированной территории», а также к предпринимателям из других стран, которые хотели бы работать с этой территорией. На основании данного указа американские компании, работающие в сфере информационных технологий (Apple, Microsoft, CISCO, IBM и т.д.), отказались, например, от предоставления сервисов жителям полуострова, при этом продолжая работать с предполагаемым государством-нарушителем, продавая свои услуги в том числе в рамках государственного заказа Российской Федерации.

Во-вторых, обычно возникает проблема с определением того, какое собственно правило (запрет) нарушено, а также с установлением причинно-следственной связи между деянием, за которым следует наказание, и наступившими негативными последствиями. Так, например, в первом, касающемся крымских событий, указе президента Соединенных Штатов № 13 660 от 6 марта 2014 г. сказано, что события февраля-марта в Крыму «представляют собой необычайную и экстраординарную угрозу национальной безопасности и международной политике США». Формулировка «угроза национальной безопасности» проходит и сквозь последующие указы, накладывающие новые и новые санкции в отношении разных коммерческих и государственных предприятий, физических лиц, секторов российской экономики. Формально-юридически – если некое действие, представляющее «угрозу национальной безопасности и международной политике Соединенных Штатов», и может быть основанием для применения мер юридической ответственности, то должен быть международно-правовой запрет на представление такой угрозы. Кроме того, события, произошедшие в Крыму в феврале-марте прошлого года, должны были напрямую привести к возникновению этой угрозы. Ни наличие международно-правового запрета, ни причинно-следственная связь между указанными событиями и возникновением угрозы для национальной безопасности не мотивировано в указанных актах американского президента о введении санкций.

В США вообще сложилась привычка легко и быстро ссылаться на угрозу «национальной безопасности», когда политика каких-либо иностранных государств не нравится американским властям. Многочисленные ссылки на «национальную безопасность» в американских правовых актах, не присущие в таких масштабах больше никому в мире, не новы – довольно обширный исторический материал о них обобщен в книге профессора Джорджтаунского университета Бэрри Картера «Международные экономические санкции: усовершенствуя бессистемный американский правовой режим» (International Economic Sanctions: Improving the Haphazard U.S. Legal Regime).

Характерно, что Генеральная ассамблея ООН в своих резолюциях несколько раз обращала внимание на противоправный характер применяемых государствами экономических санкций за рамками процедуры, предусмотренной Уставом ООН. Так, в резолюции от 19 декабря 2011 г. Генассамблея «настоятельно призывает все государства прекратить принятие или осуществление любых не соответствующих международному праву, международному гуманитарному праву, Уставу Организации Объединенных Наций и нормам и принципам, регулирующим мирные отношения между государствами, односторонних мер, в частности мер принудительного характера со всеми их экстерриториальными последствиями, которые создают препятствия для торговых отношений между государствами, мешая тем самым полной реализации прав, изложенных во Всеобщей декларации прав человека и других международных документах по правам человека, в частности права людей и народов на развитие».

В указанной резолюции отмечается «озабоченность по поводу негативного воздействия односторонних принудительных мер на международные отношения, торговлю, инвестиции и сотрудничество», а также подчеркивается, что «односторонние принудительные меры являются одним из главных препятствий для осуществления Декларации о праве на развитие». Таким образом, рассматривая санкции, применяемые странами за пределами правовых ограничений, установленных Уставом ООН, мы говорим не о форме ответственности или наказании за правонарушение, а скорее об акте экономического насилия, которое само образует состав правонарушения.

Характерно, что, например, японское национальное законодательство исключало до 2004 г. введение Японией односторонних санкций вне рамок ООН. В феврале 2004 г. ограничение было отменено, по всей видимости, на фоне общей деградации ооновского режима регулирования международных отношений.

Санкции в системе политического устройства мира

Правильное понимание природы рассматриваемых явлений имеет большое значение, поскольку в конечном итоге определяет поведение в международных отношениях. Один из крупнейших теоретиков в этой сфере Хедли Булл в классической уже работе «Анархическое общество: исследование порядка в мировой политике» (The Anarchical Society: A Study of Order in World Politics) обозначил три типа восприятия миропорядка, которые определяют образ поведения и стратегию субъектов этих отношений: «Гоббсовская или реалистическая традиция, которая видит международные отношения как состояние войны; кантианская или универсалистская традиция, которая предполагает в международной политике потенциал построения общечеловеческого общества; и гроцианская или интернационалистская традиция, которая рассматривает международную политику как область жизни особого сообщества наций (international society)».

По мнению Булла, гоббсовская традиция исходит из того, что государства совершенно свободны в выборе средств достижения своих целей, либо действуя в правовом и этическом вакууме (как у Макиавелли), либо самостоятельно давая этическую оценку своим действиям (по Гегелю и его последователям). Единственными ограничителями в этой модели являются удобство и выгода, в связи с чем достигнутые договоренности соблюдаются до тех пор, пока они удобны и выгодны. Кантианская традиция ведет к обществу, в котором поведение государств подчинено интересам и потребностям развития людей, постепенно формирующих общечеловеческое пространство взаимодействия и регулирования, в конечном итоге лишающее смысла существование государств. В этой логике взаимоотношения между государствами рассматриваются исключительно через призму общечеловеческих ценностей и интересов формирования такого единого глобального правового пространства. Гроцианскую традицию Булл вводит как некий компромисс между первым и вторым подходом, предполагающий, что государства, сохраняя субъектность в мировой политике, вступают в более широкое взаимодействие друг с другом, формируя некое самостоятельное сообщество, не полностью подчиненное логике человеческих интересов, прав и свобод, но и действующее не только по законам войны между суверенами. Такое общество Булл называет анархическим, т.е. не имеющим единой системы регулирования и управления, однако он приписывает такому обществу ряд свойств, отличающих его от гоббсовского состояния войны всех против всех. Прежде всего международное сообщество (international society) по Буллу все же регулируется и подчиняется действию определенных правил и институтов, но лишь постольку, поскольку сохраняется «чувство общего интереса» и разделяемых ценностей между государствами, которое транслируется в эту систему норм и институтов. Таким образом, политическое мироустройство в этой модели задано рамками «общего интереса», внутри которых действуют определенные нормы, правила и институты, а за их пределами гоббсовский мир не ограниченных в выборе средств суверенов.

Система управляемого либерализма

В отличие от кантианского по духу проекта ООН, основанного на Универсальной декларации прав и свобод человека, Всемирная торговая организация (ВТО) исторически развивалась именно как клубный проект государств, разделяющих «чувство общего интереса». Нарушение правил одним членом дает формальное право пострадавшему применить собственные односторонние действия против виновника, что не является в классическом смысле мерой ответственности, а скорее авторизованным правом дать сдачи (если сможешь, конечно).

Примечательно в этом смысле отношение ВТО к торговым санкциям, т.е. к тому, что Генеральная ассамблея ООН называет «односторонние принудительные меры» и признает нарушением Устава ООН и других норм и принципов международного права.

Статья XXI Генерального соглашения по тарифам и торговле (GATT) и аналогичное положение статьи XIV bis GATS (по торговле услугами) позволяют ограничивать торговлю «во время войны или других чрезвычайных обстоятельств в международных отношениях (emergency in international relations)».

В 1985 г. Соединенные Штаты ввели санкции против Никарагуа со ссылкой на данную статью ГАТТ. Никарагуа попробовала оспорить американские санкции по процедурам, принятым в то время в ГАТТ (еще до создания ВТО), но получила в 1986 г. достаточно туманное и противоречивое заключение (даже не одобренное до конца по процедурам ГАТТ), суть которого в том, что мол, хотя указанные санкции вряд ли совместимы с общими принципами международной торговли, и США рекомендовано их отменить, ГАТТ не готово рассматривать вопрос о том, нарушило введение санкций положение статьи XXI или нет.

Соединенные Штаты также были ответчиком по спору, инициированному в рамках ВТО, в связи с применением ими односторонних экономических санкций против Кубы, затронувших интересы также европейского бизнеса. Евросоюз добивался в ВТО защиты интересов европейского производителя алкоголя Pernod-Ricard, который приобрел у кубинского правительства права на товарную марку рома Havana Club, поскольку США, опираясь на положения своего закона о торговом эмбарго Кубы, фактически лишили регистрации товарный знак, приобретенный европейской компанией. В 2002 г. в числе прочего Апелляционная палата ВТО отметила, что для всех граждан государства–члена ВТО, в частности Кубы, не может автоматически, только на основании их гражданства, быть установлен общий менее благоприятный режим, чем для граждан другого государства–члена ВТО – Соединенных Штатов. По сути, США проиграли этот спор, поскольку Вашингтон сделал всех граждан Кубы, в том числе даже не проживающих на Кубе и не имеющих никакого отношения к режиму Фиделя Кастро, коллективно ответственными за вменяемые Кастро действия.

Но даже в той части спора, в которой ВТО поддержала Соединенные Штаты (непризнание прав интеллектуальной собственности на американские активы, ранее конфискованные на Кубе), США на самом деле смогли урегулировать указанный вопрос не на равной для всех основе (пусть даже запретительной), а путем предоставления персональных исключений из правил. Поэтому, чтобы Евросоюз не настаивал на исполнении решения ВТО в той части, в которой оно было в его пользу, и чтобы не вносить никаких существенных изменений в свои законы в соответствии с этим решением, США урегулировали спор путем выдачи индивидуальной лицензии на импорт рома под маркой Havana Club соответствующей люксембургско-французско-кубинской группе компаний по производству алкоголя. Фактически вместо исполнения решения ВТО и исправления своих законов в соответствии с формальными нормами и правилами организации США сохранили все как есть, удовлетворив конкретное имущественное притязание своего партнера – Европейского союза, с которым разделяет «чувство общих интересов». Все же остальные члены ВТО, включая Кубу, не получили никакой компенсации за нарушение правил ВТО со стороны США.

Впрочем, даже если небольшая страна выигрывает спор у Соединенных Штатов в ВТО, перспективы реальной защиты ее торговых интересов сомнительны, как это случилось с Антигуа и Барбуда, которые в 2003 г. выиграли в ВТО иск против США, но так и не смогли получить возмещение. В прошлом году карибское государство выступило от отчаяния с официальным заявлением о том, что система разрешения споров в ВТО – институт, «который сильные страны используют для наказания слабых, но при этом эффективно предохраняющий сильных от любых попыток слабых стран получить возмещение за совершенные правонарушения».

Очевидно, что в случае, когда правила ВТО не соблюдают за рамками действия клуба «общих интересов», такая система регулирования мировой торговли не может называться нормативной. Она поскольку обеспечивает соблюдение правил и договоренностей только между дружественными странами внутри организации, оставляя остальных с разбитыми надеждами перед лицом недобросовестной конкуренции со стороны клуба стран «общего интереса». Взаимная торговля по предсказуемым и стабильным правилам между государствами с разными политическими режимами, с нейтральными или даже плохими отношениями в рамках ВТО невозможна. И тем не менее мы далеки от мнения, что ВТО – это просто эффектный симулякр, завлекающий слабые страны, чтобы они играли по правилам, продиктованным сильными. Все же в гроцианской традиции ВТО играет роль неформального организатора отношений внутри анархического по своей природе международного общества. Просто действие правил в этой системе обусловлено наличием разделяемых ценностей и интересов, которые задают границы работы этого института.

Интересно, что Куба могла дать толчок к формированию совсем иного режима мировой торговли. В конце 1947 г. конференция ООН в Гаване подготовила проект соглашения о создании Международной торговой организации. Данное соглашение в духе кантианской традиции универсального правопорядка предусматривало подробное регулирование отношений в мировой экономике, включая вопросы недобросовестной конкуренции и иных форм антиконкурентного поведения на глобальном рынке. Такие механизмы могли бы существенно изменить модель регулирования мировой экономики – от пространства клубных договоренностей до цельной нормативной и правоприменительной системы. В литературе отмечается, что «Международная торговая организация могла бы стать международным регулятором для ограничительных и антиконкурентных бизнес-практик, каким ГАТТ стало для субсидий и иных форм государственной поддержки» (См. John Braithwaite and Peter Drahos, Global Business Regulation. Cambridge University Press, 2000). Гаванское соглашение 1947 г. так и не было ратифицировано странами-подписантами – идеалистические настроения первых послевоенных лет быстро сменились реальностью новой конфронтации.

Хотя в 1990-е гг. и была предпринята новая попытка принять в рамках ВТО правила антимонопольной политики и защиты добросовестной конкуренции, она, по сути, провалилась – в 2004 г. переговоры по этому вопросу приостановлены. Регулирование мировой экономики, очевидно, пошло по другому пути, отличающемуся от кантианской модели единого правового пространства.

В то же время важно иметь в виду, что либерализация мировой торговли сама по себе не является следствием наличия универсального мирового правопорядка, как то часто пытаются представить сторонники усиления ВТО и других глобальных правовых режимов. Например, по оценке профессора Колумбийского университета Рональда Финланда и профессора Оксфорда Кевина О’Рурке, высказанной в их известной книге «Власть и богатство: торговля, война и мировая экономика во втором тысячелетии» (Princeton University Press, 2007), уровень глобализации рынков, а также реальной свободы движения товаров, услуг и капиталов по целому ряду показателей был выше в начале XX века в период по-настоящему гоббсовского противостояния ведущих держав, чем в 2000 г. на пике популярности неолиберального Вашингтонского консенсуса.

Сложившийся во второй половине XX столетия режим регулирования мировой экономики имеет много противоречивых характеристик – от восторженных оценок в кантианском духе о наступающем «плоском» мире, управляемом универсальной системой норм и ценностей по всему глобальному пространству, за исключением случайно и временно выпавших некоторых уголков, до провозглашения нового Средневековья с возрождением сословного и кастового деления. Как обычно в таких случаях, истина лежит, видимо, где-то посередине.

В описании политического устройства сегодняшнего мира нам импонирует реалистический взгляд профессора Принстонского университета Джона Айкенберри в его недавней книге «Либеральный Левиафан». По его мнению, после Второй мировой войны в Америке была предпринята попытка создания мирового экономического режима, соединяющего элементы универсального правового регулирования и диктата. Вашингтон после войны был убежден, что «Соединенные Штаты смогут существовать и процветать как глобальная держава, только имея доступ к ресурсам и рынкам других регионов мира». Сложившийся режим, по мнению Айкенберри, «стал иерархичным – США как самое сильное государство отвечало за порядок», но «правила и институты, которые Соединенные Штаты продвигали в мире, придали этому порядку его либеральный характер». Он называет такую систему «американской либеральной гегемонией» и описывает ее во вполне гроцианской логике – с одной стороны, она «обладает открытым и преимущественно правовым характером». Но с другой, границы этого правового пространства очерчены кругом государств, принявших руководящую и направляющую роль США, причем, как правило, в силу не прямого принуждения, а разделяемого чувства общих интересов. Соединенные Штаты в такой конфигурации Айкенберри называет Левиафаном поневоле, или либеральным Левиафаном, чья власть основана не столько на прямом насилии, сколько на установлении и контроле входа в клуб успешных государств.

Нет ничего удивительного, что ВТО как публично воспринимаемый клуб успешных стран, на пространстве которого должны работать осеняемые либеральным Левиафаном общие нормы и правила, казался столь привлекательным для многих государств, спешивших в него вступить. Однако, как мы показали ранее, довольно быстро выяснилось, что границы либерального режима мировой торговли проходят не по формальным признакам принадлежности к ВТО, а по неформальным отношениям между теми членами клуба, которые объединены с Левиафаном значимыми общими интересами. Нечего и говорить, что в силу особенностей архитектуры управляемого либерализма система ВТО не предназначена для ограничения злоупотреблений самим Левиафаном.

Мир после ВТО

Эта система управляемого либерализма хорошо, на наш взгляд, описывает логику экономических санкций, применяемых США и их союзниками в наши дни. Санкции стали одним из элементов управления «либеральным» режимом мировой экономики в его клубном (гроцианском) формате функционирования. Если в 1990-е гг. происходила экспансия ВТО и других глобальных систем организации мировой экономики, направленная на расширение границ пространства «управляемого либерализма», то сейчас при лидерстве Америки происходит процесс переформатирования единого режима регулирования мировой торговли в рамках ВТО путем выделения пространства Трансатлантического (но без России) и Транстихоокеанского (но без Китая) торговых союзов.

Применение масштабных экономических санкций со стороны либерального Левиафана используется в том числе для размежевания этого пространства как индикатор определения «чувства общих интересов», необходимого, по словам Булла, для установления правил в анархическом международном обществе. Таким образом, санкции являются не реакцией – наказанием или попыткой ответа на некие угрозы национальной безопасности, а, наоборот, прологом – первым шагом в рациональной стратегии управления анархическим международным обществом по новым правилам. Впрочем, как писал еще в 1985 г. классик американской науки международных отношений Дэвид Болдуин, нельзя недооценивать санкции как инструмент чисто экономической политики (без всякой привязки к вопросам национальной безопасности).

Если наше понимание верно, то так же, как конец XX века прошел под знаком попыток включения в пространство пусть управляемого, но либерального режима регулирования мировой экономики большого числа государств, середина XXI столетия может быть ознаменована экономическими санкциями как новой нормой в управлении международным сообществом в целях большей сегментации, но и укрепления доверия в границах новых выделенных клубов. Правильной стратегией для России в таких условиях будет рациональное и прагматичное отношение к положениям соглашений, заключенных в рамках ВТО, которые в условиях описанного режима «управляемого либерализма» являются скорее клубными правилами, нежели нормами права. Нужно трезво оценивать, в какой клуб Россия входит и с кем разделяет «чувство общих интересов», а не пытаться соответствовать требованиям того объединения, в котором мы на самом деле (а не формально) не состоим, т.е. члены которого не разделяют с нами это самое «чувство». Примером такого непонимания, за которое России приходится платить большую цену, является, например, упорство в воспроизводстве стандартов и подходов к охране прав интеллектуальной собственности, предусмотренное правилами ВТО (ТРИПС). Оно соответствует прежде всего интересам США и других участников клуба ведущих экономик Запада и при этом тормозит экономическое развитие России. Но об этом мы хотим поговорить более подробно отдельно.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522504

Воспоминания о будущем

Федор Лукьянов

Ф.А. Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Резюме Осень 2015-го – еще одна веха российской политической истории. Впервые за более чем четверть века страна официально осуществляет масштабную военную акцию за рубежом. Мотив – не «политкорректное» миротворчество или необходимость «принуждения к миру», а причины стратегического характера.

Осень 2015-го – еще одна веха российской политической истории. Впервые за более чем четверть века страна официально осуществляет масштабную военную акцию за рубежом. Мотив – не «политкорректное» миротворчество или необходимость «принуждения к миру», а причины стратегического характера. «Афганский синдром» – в прошлом. Москва призывает к международной коалиции против террора, но дает понять, что готова при необходимости действовать и самостоятельно.

Для нас происходящее особенно примечательно. «Россия в глобальной политике» впервые вышла в свет в самом конце 2002 года. Еще свежи были воспоминания о всеобщем «боевом братстве» после 11 сентября, об операции против талибов, которая объединила практически всех. Одновременно полным ходом шла подготовка к вторжению в Ирак, которое открыло новую драматическую главу и в мировой политике, и в судьбе Ближнего Востока. Следующие несколько лет мы много писали о событиях в этом регионе – о разворошенном муравейнике многообразных конфликтов, разгорающейся внутри мусульманского мира религиозной войне, беспомощности внешних сил перед лицом разбуженных ими процессов, пагубности непродуманного вмешательства.

Перечитывать эти статьи поучительно, особенно теперь, когда Россия решила напрямую включиться в ближневосточную политику, устремилась в самый центр водоворота, возникшего вокруг Сирии и Исламского государства. Организации, как известно, террористической и запрещенной в нашей стране, о чем я спешу напомнить в связи с этим ее упоминанием и остальными, которые встречаются в нынешнем номере журнала.

Мотивы, которые побудили Кремль принять решение о военной операции далеко за пределами национальных границ, понятны. ИГ – без сомнения, враг России, ослабление, а в идеале уничтожение его в любом случае необходимо для нашей безопасности. Помимо этого сработало политическое чутье Владимира Путина. На фоне украинского кризиса, превратившегося в зыбучие пески и сковавшего российские дипломатические и политические возможности, президент уловил возможность сломать ситуацию. Он заставил других реагировать на свою инициативу, а не наоборот. Демонстрация значительно расширившихся военных возможностей России – также немаловажный фактор. Как и формирование круга важных партнеров в регионе от Тегерана до Бейрута.

Но Москва вступила в жестокую гражданскую войну на одной из сторон – Башара Асада и его сторонников. И рискует оказаться участником войны еще и религиозной – шиитское меньшинство мусульманского мира против суннитского большинства. Отдельная сложность – позиция Запада. Помощь России может значительно укрепить позиции Асада, а с этим не готовы смириться ни в США, ни в Европе. Так что прямое противодействие Москве вероятно и в том случае, если главной мишенью действительно будет ИГ. На широкую коалицию рассчитывать не приходится, в лучшем случае ведущие игроки будут держать нейтралитет.

Перелистав наши публикации, вспоминаем о главной дилемме войн, которые сейчас ведут крупные страны, – в них нет понятия «победа». Военные кампании велись почти исключительно с целью смены режима, и она неизменно достигалась – в Афганистане, Ираке, Ливии. Открыто объявлять это победой стеснялись, к тому же уничтожение нежеланной власти таковой никогда и не становилось. Военный успех заставлял победителя либо заниматься государственным строительством (Афганистан, Ирак) – дорого и безрезультатно, либо немедленно ретироваться (Ливия), оставив позади руины государственности. Как бы то ни было, целью любой кампании в итоге становился поиск «стратегии ухода».

Российское участие в Сирии, конечно, имеет, как минимум, одно принципиальное отличие от действий США и НАТО с начала 2000-х гг. – Москва стремится не сменить действующую власть, а сохранить и укрепить ее. Что бы ни говорили об утраченной Асадом легитимности и отсутствии эффективного контроля над большей частью территории, взаимодействие с регулярной армией и административным аппаратом, пусть и значительно ослабленными, обеспечивает больше возможностей, чем помощь повстанцам.

Это, однако, не снимает вопроса о «стратегии ухода», особенно если дела пойдут не так, как планируется. В конце концов, американцы наносят удары по ИГ с авиабазы Инджерлик в Турции, где и останутся на случай неблагоприятного разворота дел на театре военных действий, а российские летчики базируются прямо в Сирии. Сообщения об огромных суммах, которые исламистские вожди обещают за каждого захваченного российского военнослужащего, заставляют думать и о самых мрачных сценариях.

Всякая война имеет свою логику, которая в какой-то момент пересиливает политическую целесообразность. И выскочить из воронки трудно, ближневосточный опыт едва ли не всех держав, которые пытались разыгрывать там большие партии, тому подтверждение.

В прошлом десятилетии, когда Соединенные Штаты увязли на Ближнем Востоке, российские комментаторы не без легкого злорадства замечали, что у нас есть, как минимум, одно преимущество. Россия может позволить себе не вмешиваться в конфликты, непосредственно ее не касающиеся, США же как мировой лидер – обязаны. С тех пор американский аппетит умерился, в ход идут другие формы воздействия, чтобы избежать прямого вовлечения. Зато Россия, восстановив военные возможности, вернула и вкус к действию. Это лучше, чем депрессивное осознание бессилия, которое периодически испытывали российские власть и общество в предшествующие годы торжества однополярности, но азарт возвращения и порождаемая им общественная мобилизация, повестка дня замещают все остальное. Например, необходимость выработки новой модели социально-экономического развития взамен той, что исчерпала себя еще до кризиса, а теперь и вовсе не соответствует резко изменившейся обстановке. Но пока геополитические достижения, похоже, стали самоценными.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522503 Федор Лукьянов

Наступление и наказание

Джозеф Дрезен

Санкции как необходимый инструмент американского государственного влияния

Джозеф Дрезен – научный сотрудник Института Кеннана в Центре им. Вудро Вильсона.

Резюме Если применять санкции стратегически правильно, с должной решительностью и при достаточной международной поддержке, то в сравнении с другими политическими инструментами их эффективность крайне высока.

Статья основана на результатах конференции, проведенной в апреле 2015 г. Институтом Кеннана при содействии и финансовой поддержке Фонда Генри Джексона и посвященной исследованию истории, эффективности и эволюции санкций как инструмента американской внешней политики. Опубликовано Kennan Cable № 9, июнь 2015 года.

Нарушение Россией украинского суверенитета, начатое аннексией Крыма и продолженное поддержкой сепаратистов на востоке Украины, представляет собой беспрецедентное со времен Второй мировой и холодной войны разрушение международной системы отношений в Европе. Пока США и их европейские союзники действуют по уже знакомому сценарию – усиливают дипломатическое давление через адресные санкции против российских граждан и предпринимателей (а также сепаратистов). Окончательный результат этих мер еще предстоит оценить. Но уже очевидно, что санкции являются необходимым оружием в арсенале американской государственности.

Санкции как политический инструмент прошли эволюцию от торговых ограничений, предназначавшихся для нанесения достаточного экономического ущерба, чтобы принудить к соглашению, до «адресных санкций» – сложной системы, направленной против отдельных личностей и предприятий. Задачей последних является оказание давления на определенное правительство или неправительственного актора при минимальном вреде гражданам или экономическим интересам государства, налагающего санкции. Критики зачастую рассматривают санкции как неэффективный или символический шаг политиков, не желающих брать на себя большую ответственность за принуждение иностранного государства к соблюдению международных прав или норм. В действительности, если применять санкции стратегически правильно, с должной решительностью и при достаточной международной поддержке, то в сравнении с другими политическими инструментами их эффективность может оказаться крайне высокой.

«Бессмысленные санкции»

Применение целенаправленных адресных санкций является относительно новым изобретением. Еще двадцать лет назад торговые ограничения в различных областях экономики были самым распространенным методом давления. Наиболее наглядными примерами служат обширные санкции, наложенные на Кубу и на Ирак после операции «Буря в пустыне». Правда, структура санкций и схема их применения отличались. Меры против Кубы, введенные в 1960-е гг. и усиленные в 1990-е гг. в рамках Акта Хелмса–Бертона, использовались исключительно Соединенными Штатами, в то время как санкции, наложенные на послевоенный Ирак резолюцией Совета Безопасности ООН номер 687, получили поддержку на международном уровне.

Несмотря на различия в происхождении, целях и областях применения, торговые санкции против Кубы и Ирака привели к схожим результатам. В обеих странах груз санкций лег на рядовых граждан, а режимы, против которых эти меры вводились, лишь укрепились. Джордж Лопез из Американского института мира назвал последствия таких санкций «эффектом сплочения», поскольку они дают правителям возможность возлагать ответственность за экономические трудности на иностранных агрессоров. Торговое эмбарго, в свою очередь, приводит к укреплению и обогащению криминальных слоев и коррумпированию властей (как внутри страны, так и за рубежом), которые обходят санкции. В итоге власти используют «эффект сплочения» для ограничения гражданских свобод и деятельности независимых акторов. Тэд Хенкен из Колледжа им. Баруха (Городской университет Нью-Йорка) отмечал, что напротив дома известного диссидента на Кубе годами висела табличка «В осаде, инакомыслие – измена». Расширенные экономические санкции, односторонние или многосторонние, оказывают непредсказуемое влияние на обычных граждан, в то время как режим, против которого они направлены, только крепнет.

Санкции, введенные против режима апартеида в Южной Африке в 1980-е гг., а также против Советского Союза в виде поправки Джексона–Веника, представляют собой менее агрессивный и более целенаправленный подход. В Южной Африке санкции были связаны с ограничениями инвестирования и призваны привлечь международное внимание к проблемам с правами человека при апартеиде, в то время как в Советском Союзе торговые ограничения увязывались с правом на эмиграцию. Эти санкции подвергались критике как символические действия, демонстрирующие активность политиков, но абсолютно бесполезные и неуместные. Такая критика приводит нас к главному вопросу – эффективны ли санкции как политический инструмент?

Эффективный инструмент или символический жест?

Эффективность должна определяться ответом на несколько вопросов, первый из которых: «В сравнении c чем?». Если применение военной силы неприемлемо или незаконно, а дипломатического давления недостаточно, санкции остаются единственным выходом для политиков.

Второй вопрос: «Чего вы ожидаете?». Действующие санкции против России, Ирана и Венесуэлы направлены на принуждение правительств этих стран отказаться от занятой территории (Россия), от ядерной программы, на которую потрачены миллиарды долларов и десятки лет работы (Иран), реформировать политическую систему, что противоречит интересам правящих элит (Венесуэла). В случае с Ираном санкции оказались достаточно жесткими и действовали достаточно долго, чтобы вынудить правительство сесть за стол переговоров.

Это подводит нас к третьему вопросу: «Как долго ждать эффекта?». Некоторые могут напомнить, что в Южной Африке санкции не дали результата за 14 лет (1977–1990). Тем не менее, когда в 1991–1992 гг. режим апартеида начал распадаться, стало ясно, что санкции сыграли важную роль. Точно так же советские евреи получили больше возможностей эмигрировать благодаря поправке Джексона–Веника, притом что американо-советские отношения то улучшались, то снова ухудшались.

Четвертый вопрос: «Какой ценой достигается результат?». Как, действуя в собственных экономических интересах и в интересах союзников, снизить влияние санкций на рядовых граждан стран, против которых вводятся санкции? Как уменьшить побочные эффекты от санкций, такие как рост могущества криминалитета и коррумпирование власти внутри страны и за рубежом? И избежать «эффекта сплочения», позволяющего правительству, против которого введены санкции, консолидировать режим и клеймить диссидентов предателями. Цена достижения поставленных целей должна быть заранее просчитана и, по общему мнению, приемлема.

Появление «адресных санкций»

Десятки лет экспериментов с санкциями, научных исследований ожидаемых и непредвиденных их результатов со временем привели к эволюции санкционной политики. Начиная с середины 1990-х гг. США в основном полагались на адресные санкции, направленные против отдельных граждан или предприятий, а не против целых экономических секторов. Адресные санкции различаются по жесткости, начиная с «блокирующих», при которых физические лица или предприятия вносятся в список нежелательных лиц (Specially Designated Nationals, SDNs), которым не выдаются визы и/или замораживаются активы. Контроль экспортных поставок может использоваться для ограничения доступа к определенным технологиям или товарам. Ограничения могут касаться военной продукции или передовых энергетических разработок. Наконец, секторальные санкции иногда применяются против целых отраслей, таких как энергетика, оборонная промышленность, финансовый сектор, посредством занесения их представителей в список «юридических и физических лиц, в отношении которых введены секторальные санкции» (Sectoral Sanctions Identifcations List, SSIL). Секторальные санкции блокируют доступ определенных отраслей экономики к продукции или международным финансам.

Эта новая стратегия имеет ряд преимуществ по сравнению с торговыми санкциями. Там, где торговые ограничения приводят к росту влияния и прибыли криминалитета и коррумпированных госслужащих, финансовые санкции оказывают обратное воздействие: банки и другие коммерческие структуры не любят риск, поэтому, когда им приходится выбирать, вести дела с человеком или организацией, против которых введены санкции, или продолжать работать с финансовой системой США и западных стран, то последние, как правило, выигрывают.

Адресные санкции привели к нескольким неожиданным результатам. Частный бизнес не только избегает вести дела с лицами или организациями, находящимися под санкциями, но уменьшает свое присутствие или совсем уходит с рынка. Такие термины, как «ущерб репутации», «отказ от исполнения операции» и «снижение рисков», стали частью повседневного корпоративного сленга, что говорит о нежелании компаний нарушать санкции. Еще одним результатом санкций является ответный российский запрет на импорт продовольствия из Евросоюза. Это усугубляет влияние западных санкций, поскольку повышает цены на товары для рядовых граждан, но таково было решение правительства Путина.

Сохранение эффективности санкций

Переход от торговых к адресным санкциям, а также совершенствование способов их применения превратило эту меру в гораздо более популярный политический инструмент, чем раньше. В связи с этим введение санкций требует большей осторожности. Адресные санкции основаны на доминировании Соединенных Штатов на мировых финансовых рынках, а также на прочной позиции доллара как самой популярной в мире валюты для ведения расчетов и хранения государственных резервов. Злоупотребление санкциями при условии нарастающей неприязни к такого рода принуждению со временем может поставить такие преимущества под угрозу. Многосторонние санкции, более эффективные по сравнению с односторонними, требуют значительных дипломатических усилий для их координации.

Но не только злоупотребление санкциями снижает их эффективность как политического инструмента. Плохо проработанные санкции, даже если цель их благородна, подрывают доверие к политике США на мировой арене. Одним из примеров является многолетнее одностороннее эмбарго в отношении Кубы. Экономические последствия для Кубы оказались достаточно серьезными, чтобы обвинять американцев, но недостаточными для падения режима. Без поддержки международных партнеров вместо изоляции Кубы Соединенные Штаты сами оказались в изоляции и предстали на международной арене как обидчики.

Еще одним примером, по мнению Мэг Лундсагер, бывшего Исполнительного директора от США при комитете Международного валютного фонда, является попытка Конгресса наказать государства, не отвечающие «минимальным стандартам борьбы против торговли людьми», прописанным в Разделе 108 Акта по защите жертв работорговли и насилия от 2000 года. Соединенные Штаты уведомили МВФ, что будут выступать против предоставления кредитов таким странам. Но, к сожалению, Америка не может наложить вето на кредитование и не может остановить выплаты. В итоге США не только не удалось помешать одобрению займов, но они сами подорвали свои же усилия по совершенствованию и ужесточению условий кредитования. Ни руководство МВФ, ни власти соответствующей страны попросту не желали видеть Америку среди доноров.

Чтобы санкции оставались эффективным политическим инструментом, они должны завершаться, как только достигнуты все (или почти все) поставленные цели. Если страны, против которых вводятся санкции, будут наблюдать изменение «правил игры» и требований, связанных с санкциями, со стороны Соединенных Штатов, это вряд ли сделает их более сговорчивыми, к тому же осложнит координацию действий международных партнеров, которые сами несут издержки, поддерживая санкции. Так как резервы государственного аппарата ограниченны, невозможность снять старые санкции перед вводом новых приводит к увеличению нагрузки на собственное правительство, которое должно будет справляться с нарастающим списком санкций.

Возможно, самой важной причиной, по которой обязательно должна присутствовать стратегия завершения санкций, является возможность достижения их цели. Ричард Вуд, эксперт по санкциям посольства Великобритании в Вашингтоне, отмечает: «Санкции наиболее эффективны в двух случаях: непосредственно перед введением и перед снятием». В эти моменты страны, против которых вводятся меры, более всего заинтересованы в переговорах. Если США и их партнеры сохраняют объективность, вводя, ужесточая или снимая санкции, они тем самым придают этому инструменту большую устрашающую силу даже до его применения.

При этом снять санкции иной раз сложнее, чем ввести. Законодательно оформленные американские санкции крайне сложно отменить, даже когда их действенность минимальна или цель уже достигнута. Как отмечалось ранее, в отношении Кубы они были неэффективными на протяжении десятилетий, тем не менее из-за внутренней политики избавиться от них не удавалось. Закон Джексона–Веника сохранял действие в отношении России и других стран – наследниц Советского Союза многие годы, даже после того как его основная цель была достигнута – Россия и постсоветские государства перешли к рыночной экономике и разрешили свободную эмиграцию. В самом законе, отменяющем поправку Джексона–Веника в отношении России, было предусмотрено введение новых санкций – «закона Магнитского», направленного против российских официальных лиц, уличенных в нарушении прав человека, особенно подозреваемых в причастности к смерти в тюрьме российского адвоката Сергея Магнитского. До тех пор пока Конгресс предпочитает вводить новые санкции вместо отмены старых, эффективность таких мер в достижении поставленных целей будет ограниченна.

Это не значит, что американские политики должны постоянно искать способ досрочно завершить действие санкций. Для государств и негосударственных акторов, продолжающих нарушать международное право, поддерживать терроризм или разрабатывать ядерное оружие, роль санкций может заключаться скорее в ограничении действий, нежели в изменении поведения. Ключевым примером являются санкции ООН в отношении Северной Кореи.

Необходимый инструмент

Санкции как инструмент американского государственного влияния подверглись серьезным изменениям. Их действенность значительно повысилась за двадцать лет. Как и любой другой инструмент для достижения реальных целей, санкции следует применять правильно. Эффективность требует создания подходящей среды – международных коалиций, развитого государственного аппарата, способного разрабатывать сложные схемы, а также продуманной линии по поддержке санкций. Наконец, должна существовать стратегия завершения санкций, когда переговоры признаются более предпочтительными, чем ожидание полной капитуляции.

Каким образом санкции как инструмент государственного влияния помогут нам изменить поведение России в отношении Украины?

Пока рано говорить о результатах. Существует множество доказательств того, что даже узконаправленные санкции позволили правительству Путина получить «эффект сплочения». У Владимира Путина никогда раньше не было такой поддержки внутри страны. Влияние санкций на российскую экономику уже заметно, особенно в совокупности с падением цен на нефть – основной доходной статьи российского бюджета. С другой стороны, поддерживать американо-европейскую коалицию все сложнее. Евросоюз готовится продлить действие антироссийских санкций еще на полгода, но всего одна страна может наложить вето на это или последующее продление. Если ЕС не поддержит санкции, Соединенным Штатам будет сложно продолжать в одиночку.

Действия американского правительства по введению санкций против России отражают десятилетиями накопленный опыт. Координация с европейскими партнерами осуществляется постоянно. Санкции ориентированы на то, чтобы максимально повысить затраты Путина и его правящей элиты, как можно меньше затрагивая экономические интересы рядовых россиян, наши собственные и наших партнеров. Наконец, администрация реалистично оценивает, что санкции могут сделать и делают. Как сказал посол Дэниэл Фрид, координатор санкций в Государственном департаменте США, «мы не можем ждать, что санкции приведут к полной капитуляции. Вопрос в другом, меняют ли санкции условия, в которых Россия принимает решения? Пришли бы мы к Минским соглашениям, даже в самом слабом их выражении, если бы не санкции? Представьте, что было бы, не будь Трансатлантического союза и санкций. Что бы президент Путин подумал тогда о характере и силе Запада? Мог ли он оккупировать больше территорий, чем Крым и часть Донбасса? Могла ли Россия открыто заявить о создании полноценного марионеточного государства “Новороссия”?»

Несмотря на то что политика санкций против России проводится по уже знакомому сценарию, в некотором смысле она беспрецедентна. Экономика России в два раза больше экономик стран Европейского союза вместе взятых. По всей видимости, Путин рассчитывал на размеры своей страны и ее важность для европейской экономики, он хотел показать, что Россия «слишком большая для санкций», когда впервые выступил против Украины и аннексировал Крым. Однако ЕС безотлагательно ввел и ужесточил некоторые меры, как это сделали Соединенные Штаты.

Очевидно, что санкции приносят результат. До сих пор США и Евросоюз сохраняли решимость и координировали свои действия. Но для достижения желаемого результата американо-европейские партнеры должны быть готовы к ужесточению санкций в качестве козыря за столом переговоров с российским правительством.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522501 Джозеф Дрезен

Новое евразийство

Тимофей Бордачёв

Как сделать сопряжение работающим

Т.В. Бордачёв – кандидат политических наук, директор ЦКЕМИ НИУ ВШЭ, руководитель Евразийской программы клуба «Валдай».

Резюме Столетиями Евразия была «мостом» и объектом реализации интересов внешних игроков, сегодня она впервые начинает обретать самостоятельное значение. Цель – движение к евразийскому сообществу – ЕАЭС, Китай и другие региональные игроки.

Данная статья основана на результатах ситуационного анализа под руководством декана факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ С.А. Караганова «Пути сопряжения Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути».

В Центральной Евразии начался масштабный процесс – меняется ее экономическое и политическое устройство. Значительное сближение России и Китая, прогресс евразийской интеграции, выдвижение Пекином встречных торговых и инвестиционных инициатив создают новую динамику. Опыт реализации Совместного заявления президентов России и Китая о сопряжении проектов евразийской интеграции и Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП) позволяет не только определить ряд направлений сотрудничества внутри Евразийского экономического союза и с КНР, но и оценить связанные с ним вызовы.

Формирование в Евразии с опорой на центральную ее часть – Сибирь, Казахстан, западные провинции Китая и страны Центральной Азии – самостоятельного полюса роста может стать одним из важнейших геоэкономических и геостратегических процессов первой половины XXI века. Столетиями Евразия была не более чем «мостом» и объектом реализации интересов внешних игроков, сегодня она впервые начинает обретать самостоятельное значение. В перспективе – движение к широкому евразийскому сообществу, которое включит в себя не только «жесткое ядро» – Евразийский экономический союз и Китай, но и других региональных игроков.

Опора этого процесса – конструктивное взаимодействие Москвы и Пекина. В связи с этим звучат скептические оценки (особенно на Западе), основанные на убеждении, что формирование нового полюса силы невозможно в силу якобы непреодолимых российско-китайских противоречий. Между тем ни одно из обсуждаемых противоречий между ведущими евразийскими государствами не является объективным, глубоким или антогонистическим. И не проистекает из насущных нужд. Цели национального развития России не требуют конфликта с Китаем за Центральную Азию и наоборот. Обе великие державы ищут в общем соседстве разные ресурсы и возможности – рабочую силу в одном случае и пространство для инвестиционной экспансии в другом. И Россия, и Китай жизненно заинтересованы в региональной безопасности и стабильности политических режимов.

Шелковый путь для евразийской интеграции

Это, однако, не означает, что проекту сопряжения евразийской интеграции и ЭПШП (а именно он может лежать в основе «Большой Евразии») ничего не угрожает. Напротив, Россия сама, без посторонней помощи рискует упустить «момент Евразии», замотав великий шанс в бюрократических согласованиях, межведомственной конкуренции и инертности. Чтобы избежать этого, большой евразийский проект необходимо выделить в отдельное направление внешней и внешнеэкономической политики, сконцентрировать на нем экспертные и бюрократические ресурсы, подключить заинтересованных частных партнеров. К слову сказать, в самом Китае уже учреждена должность заместителя министра иностранных дел по евразийским делам.

Необходимо обеспечить полноценное сопряжение этих усилий с теми, что будут предпринимать институты евразийской интеграции, вовлекать партнеров России по Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС), тем более что именно евразийская интеграция – флагманский проект российской международной политики. Наиболее целесообразным был бы курс на реализацию формата «большого» договора смешанного характера ЕАЭС – страны–члены ЕАЭС – КНР. Это позволило бы одновременно расширить поле взаимодействия Союза и Китая на сферы, которые пока не входят в компетенцию наднациональных органов ЕАЭС, максимально учесть национальные приоритеты стран–участниц Союза и избежать «растаскивания» взаимодействия с Китаем по двусторонним линиям.

Главная цель России – сделать ЭПШП инструментом укрепления и совершенствования ЕАЭС, не допустить их конкуренции, а в дальнейшем – положить ресурсы ЭПШП в основу формирования экономико-политического Сообщества Большой Евразии. Другим безусловным приоритетом, отражающим и содержание китайской версии ЭПШП, является развитие меридиональных транспортно-логистических коридоров, кластеров трансграничного сотрудничества.

Необходимо стремиться к укреплению институтов координации политики стран–участниц ЕАЭС и КНР в рамках предлагаемых китайской стороной проектов под эгидой Экономического пояса Шелкового пути. Стоит, например, вернуться к вопросу о создании института постоянных представителей стран–членов ЕАЭС при Евразийской экономической комиссии. А также сформировать под сопряжение новый постоянно действующий межправительственный комитет ЕАЭС. На время переговоров по соглашению ЕАЭС–КНР роль такого координирующего органа будет выполнять переговорная делегация. В дальнейшем возможно ее институциональное оформление в рамках совместной с Китаем структуры, отвечающей за исполнение будущих договоренностей, подготовку регулярных встреч глав государств и правительств, механизм которых стоит предусмотреть в соглашении.

Отношения ЕАЭС–КНР нельзя рассматривать как исключительно торговые. Инициатива ЭПШП – инфраструктурная и инвестиционная, что предполагает гармонизацию законодательства в части технических регламентов и взаимного признания технических норм. При этом масштабы сближения и упрощения процедур технического регулирования должны определяться отдельно по каждой товарной группе.

Для Китая сопряжение и строительство новой Большой Евразии не менее важны, чем для России. Соединенные Штаты сделали ставку на сдерживание и ограничение влияния Поднебесной. Хотя теоретически эта политика может измениться, соперничество КНР с США на глобальном уровне и в морских пространствах будет нарастать. Пекин жизненно заинтересован в безопасном и дружественном окружении на суше, движении на Запад и открытии на Западе и Юго-Западе новых рынков. Хотя в силу азиатского менталитета и отсутствия у китайских партнеров опыта в осуществлении масштабных геостратегических планов прогресс здесь будет более медленным, чем этого хотелось бы России.

Как отмечалось выше, наибольшую угрозу сопряжению, а также евразийской интеграции представляет разделение работы на несвязанные и нескоординированные национальные линии взаимодействия с Пекином. Для этого есть ряд объективных и субъективных предпосылок, несмотря на принципиальную договоренность действовать по линии ЕАЭС–Китай. КНР не стремится к расколу ЕАЭС, но и не будет препятствовать, если страны-участницы пожелают сотрудничать на двусторонней основе. Более того, в большинстве случаев именно такой формат наиболее комфортен для Пекина. Экспертные обсуждения, состоявшиеся в последнее время на площадках НИУ «Высшая школа экономики» и клуба «Валдай», выявили необходимость вновь и вновь доносить до китайских партнеров идею о том, что именно формат ЕАЭС–Китай – центральный, и он не ограничивается только торговыми отношениями. Очевидна необходимость постоянного контакта и диалога России с партнерами по ЕАЭС, которым следует напоминать, что им как относительно небольшим и слабым государствам наиболее выгоден именно многосторонний формат.

Косвенно риск перевода сопряжения на двустороннюю основу усугубляется пассивной пока позицией Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), которая, в свою очередь, вызвана ограниченностью ее полномочий. Решением Высшего евразийского экономического совета от 8 мая 2015 г. Совету ЕАЭС (то есть странам-членам, действующим по принципу консенсуса) нужно утвердить директивы для ведения переговоров, которые и определят охват соглашения. До этого момента Комиссия не может начинать с Китаем переговоры о чем-либо, выходящем за рамки ее компетенции, например, о конкретных обязательствах по торговле услугами, финансовому сотрудничеству или инвестициям. Ее прерогативы распространяются только на подготовку непреференциального торгового соглашения с Китаем.

При этом ЕЭК пока сдержанно относится к возможности активного использования инструментов нетарифного характера (техническое регулирование, фитосанитарные нормы и стандарты, регулирование рынка труда и т.д.) для взаимодействия по линии ЕАЭС–Китай. Здесь необходимо расширение компетенций ЕЭК на новые сферы, в первую очередь транспортную и сферу инвестиций. Это можно было бы сделать решением всесильного Высшего евразийского экономического совета (главы государств) о внесении изменений в Договор о Союзе.

Стандартизация и гармонизация

В основе китайских инициатив – инфраструктурные проекты, которые не могут быть предметом регулирования в рамках торговых соглашений. Таким образом, на первом плане сопряжения также должны находиться вопросы стандартизации (в строительстве в первую очередь) и финансов. Уже сейчас у Союза имеются серьезные заделы именно в части нетарифного регулирования. Договор о ЕАЭС закрепил в ст. 52 основную цель технического регулирования – «безопасность потребления, здоровья и жизни». Выработка общего подхода в какой-то сфере технического регулирования в рамках ЕАЭС уже является большим достижением, и об этом нужно прямо и недвусмысленно говорить китайским партнерам, которые будут стремиться выходить на рынок Союза. Безопасность потребления, здоровья и жизни пока не является сильной стороной китайской модели развития, и гармонизация с КНР возможна только на пути принятия ею регламентов ЕАЭС.

При этом в целом активная гармонизация технических стандартов ЕАЭС и Китая пока не является наиболее перспективным направлением сопряжения. Собственные стандарты стран ЕАЭС – модель конкурентоспособности, уже выработанная ценой больших усилий и взаимных уступок, – своего рода инструмент нетарифного регулирования и механизм зеркальной политики по отношению и к Европе, и к Востоку. Здесь можно допустить лишь синхронизацию отдельных регламентов, которые еще не вступили в силу в ЕАЭС (если это будет выгодно). В целом же необходимо стремиться к достижению на пространстве Союза цели ст. 52 Договора о ЕАЭС и солидарно подходить к оценке китайских инвестиционных предложений с точки зрения их соответствия установке на «безопасность потребления, здоровья и жизни». Возможно, что в ЕАЭС нужен специальный комитет, включающий представителей стран-членов и ЕЭК, отвечающий за такую оценку.

Приемлемым вариантом стало бы взаимное признание стандартов, которое нужно дополнительно обсуждать на встречах ЕЭК с отраслевыми министерствами и ключевыми субъектами хозяйствования КНР. Но в этом случае, соглашаясь на какие-то китайские предложения, важно не упустить переговорное преимущество и получить аналогичные признания в сферах, где позиции российских компаний были сильны или стали таковыми в последнее время (например, металлургия, отдельные сегменты машиностроения).

Другим активом ЕАЭС является единство тарифной и нетарифной политики на обширной территории «пятерки», а также обмен информацией по нормам, по которым страны ЕАЭС достигли единства. Здесь на первом месте – тарифное регулирование для правильного исчисления таможенных пошлин при передвижении товаров с китайской территории на территорию Союза, нетарифное регулирование – технические регламенты, правила межгосударственной передачи энергии и доступа к услугам естественных монополий, подробно изложенные в приложении к Договору.

Что касается финансов, то речь идет о привлечении китайских денег в инфраструктуру, в создании которой китайцы заинтересованы, на условиях, выгодных странам ЕАЭС и России в частности. Сейчас, как отмечают эксперты, одно из серьезных препятствий массовому притоку китайских капиталов – отсутствие гарантий вложенных средств. Важнейшим вопросом, который должен обсуждаться на площадке сопряжения, является регулирование и защита инвестиций.

Между Россией и Китаем существует Соглашение о защите инвестиций, которое предусматривает возможность обращения в международный арбитраж. Однако практики реализации этого соглашения нет, и было бы полезно, если бы она, наконец, появилась, либо исполнение сторонами решений международных арбитражей в части инвестиционных споров было бы гарантировано каким-либо иным образом. Перспективным может быть создание нового (или использование существующего, но по дополнительной договоренности) арбитража, решениям которого в одинаковой степени доверяли бы все стороны. Один из вариантов – Сингапур, где есть общепризнанное в вопросах инвестиций английское право, а также политическая независимость судебных институтов. Однако можно рассмотреть вопрос о специальном арбитраже под эгидой Шанхайской организации сотрудничества, расположенном, например, в свободном порте Владивосток или Гонконге.

В Таможенном союзе, ЕЭП, и теперь в ЕАЭС вопрос специального режима инвестиционной деятельности (даже относительно взаимных инвестиций), к сожалению, давно игнорируется. Взаимодействие с Китаем способно стать катализатором и в рамках ЕАЭС. Нюансы, связанные с нормами защиты инвесторов, созданием необходимых гарантий, прояснением вопросов разрешения инвестиционных и прочих контрактных споров – это то, что должно быть сформулировано в рамках некоторой правовой базы, оторванной от конкретных (двусторонних) соглашений по отдельным темам.

Пути инфраструктуры и будущее торговли

В вопросах создания инфраструктуры России исключительно важно занимать активную и стратегически ориентированную на Восток позицию. На сегодняшний день, по экспертным оценкам, 60–70% строительства транспортной сети осуществляется в 50-километровом радиусе вокруг Москвы. Чтобы получить от ЭПШП максимальный эффект для развития российских регионов, акцент следует перенести на Сибирь и Дальний Восток: предложить Китаю дополнить ключевой широтный маршрут ЭПШП меридиональными нитями, которые свяжут эти регионы с колоссальными рынками сбыта. От этого выиграют крупные производители в сельском хозяйстве, нефте- и газохимии, не говоря уже об энергетической сфере, а малый и средний бизнес получит новые возможности для роста и развития.

Уже сейчас обсуждаются идеи развития меридиональных маршрутов, которые целесообразно прокладывать для привязки России к поднимающимся рынкам Китая, Центральной и Южной Азии. Особенно часто в этой связи называются маршруты через Алтай, Монголию, Каспийское море – на Иран и Индию. Пекин настаивает на строительстве (на китайские займы) высокоскоростной магистрали Москва–Казань. Китайцы стремятся с помощью этого проекта найти новые рынки для своих технологий, инвестиций и рабочей силы. Но России (помимо заинтересованных структур) такая железная дорога практически не нужна, она приведет к накоплению долгов при минимальном или отрицательном экономическом эффекте. Гораздо эффективнее применять эти капиталы и технологии в Сибири и на Дальнем Востоке, связывая регион внутри и выводя на перспективные рынки к Югу.

Надо внимательно оценить целесообразность для России каждого маршрута. Заинтересованность Китая в экспорте товаров и услуг будет побуждать к активному лоббированию инвестиционных проектов, реализуемых на территории России за счет «связанных» китайских кредитов, вне зависимости от того, принесут ли они пользу российской экономике.

Российский несырьевой бизнес, в том числе и ориентированный на экспорт, выражает растущую заинтересованность в активизации отношений с Китаем. Во многом этому способствовало ослабление российского рубля, которое повысило конкурентоспособность отечественных предприятий. В результате предприниматели в отдельных секторах готовы не просто к защите собственного рынка от китайских товаров, но даже к экспансии на китайский рынок.

Сегодня просматриваются два основных препятствия. Первое – неразвитость меридиональной инфраструктуры, которая может быть устранена по мере реализации ЭПШП и его сопряжения с ЕАЭС. Параллельно нужно решить ряд вопросов, связанных с работой РЖД. Основные претензии бизнеса касаются сроков и стоимости заказа транспорта.

Для преодоления второго препятствия, по-видимому, потребуется дополнительное государственное вмешательство. Речь идет о политике Федеральной антимонопольной службы (ФАС), которая накладывает штрафы на компании, продающие свои товары в Китай по цене более низкой, чем на российском рынке. При этом для несырьевого экспорта демпинг – рациональная стратегия захвата зарубежных рынков. Следовательно, в интересах России подобную практику ФАС приостановить.

Для дополнительного стимулирования российского экспортного бизнеса можно организовать рекламно-пропагандистскую кампанию. Поскольку будущий формат отношений с Пекином зависит в том числе и от активности российских деловых кругов на китайском направлении, лозунг «Продавай в Китае» может быть позитивно воспринят внутри страны и нашими партнерами.

Требуется новая площадка для диалога деловых кругов стран ЕАЭС, Китая, а также представителей других государств, заинтересованных в участии в проектах ЭПШП на пространстве ЕАЭС. К этому можно будет подключить и российские структуры и бизнес-ассоциации (например, Торгово-промышленную палату, «Деловую Россию» и пр.). Принципиально важно, чтобы решение текущих вопросов осуществлялось не в «центре» (в головных офисах в Москве), а на уровне региональных представительств.

Нельзя рассматривать вопрос развития торговых коридоров, не обсуждая условия передвижения людей. В этой связи целесообразно сотрудничество ЕАЭС с Китаем в области трудовой миграции и социальной защиты трудящихся-мигрантов. Компетенция у ЕЭК (ЕАЭС) для этого имеется – она вытекает из статьи 96 Договора о ЕАЭС. Хотя, по данным ОЭСР, Россия заняла в 2013 г. второе место после США по числу прибывших мигрантов, она пока так и не достигла целей своей миграционной политики – в страну охотно едут работать низкоквалифицированные кадры из СНГ, хотя экономика нуждается в готовых кадрах средней квалификации.

В этой связи к трудовой миграции целесообразно применять секторальный подход: выработать порядок облегченного въезда для инженеров, инвесторов и предпринимателей из Китая и других стран Азии, пересмотреть вопрос жестких квот для осуществления временной трудовой деятельности, установить на разумном уровне формальности, связанные с миграционным учетом и медицинским контролем для китайской рабочей силы, гарантии взаимных льгот для молодых специалистов, необходимо дать определение образовательной миграции и изучить возможность предоставления китайским студентам, учащимся в странах ЕАЭС, времени после окончания вуза для поиска работы без необходимости возвращаться в Китай для получения новой визы. В любом случае даже декларирование таких намерений будет воспринято китайской стороной исключительно позитивно и откроет возможности выторговать уступки на других направлениях.

Хотя главными для России акцентами сопряжения являются инвестиции и инфраструктура, очевидно, что китайские коллеги в ближайшем будущем начнут ставить вопрос о переговорах по зоне свободной торговли ЕАЭС–Китай. Девальвация рубля создала определенные преимущества для отечественного бизнеса, повысив конкурентоспособность некоторых отраслей даже в сравнении с китайскими компаниями, а также создав задел для продвижения товаров на китайский рынок. Однако в целом Россия не готова к созданию полноценной ЗСТ с Китаем. Китай же, напротив, считает это следующим этапом сопряжения ЕАЭС и ЭПШП.

Необходимо активизировать опережающий диалог с другими странами (Южной Кореей, Сингапуром) по непреференциальным торговым соглашениям или зонам свободной торговли (Вьетнам, Индия, Израиль, Египет, Иран). Это в перспективе привлечет в Россию инвестиции, создаст региональный прецедент торгового договора на выгодных для России условиях и в конечном счете смягчит российско-китайские диспропорции.

Хотя за короткое время существования ЕАЭС между странами-участницами (в частности, МИДами) наладилось структурное взаимодействие, в целом механизм координации по ЭПШП и вопросам сопряжения далек от совершенства. Сложилась парадоксальная ситуация, когда у ЕЭК есть мандат на переговоры с Пекином, но отсутствует общий документ Союза по сопряжению в целом. В итоге ЕЭК пока имеет дело с разрозненными интересами и позициями его членов (или просто отсутствием внятной позиции, а лишь желанием получить китайские миллиарды), что существенно сужает свободу ее действий. Необходимо как можно скорее выработать общий подход «пятерки» ко всему комплексу вопросов сопряжения.

Поскольку укрепить ЕАЭС до состояния единой фракции пока сложно, нужна более широкая площадка для взаимного учета интересов. Высший совет ЕАЭС в целом подходит, однако его высокий уровень и частота встреч (а точнее, невозможность их проведения на регулярной основе) диктуют необходимость в несколько более низкой, однако при этом достаточно компетентной диалоговой площадке. В первое время таковой может стать уровень вице-премьеров, курирующих евразийскую интеграцию. Следует обратить внимание на опыт Евросоюза, где эффективно работает Комитет постоянных представителей. Географически такой «политический» комитет мог бы находиться в одной из столиц ЕАЭС (лучше не в Москве), а с учетом естественной увязки его создания с необходимостью консолидации позиций стран Союза по сопряжению его можно было бы разместить в Астане или Алма-Ате.

Инициатива ЭПШП требует от стран ЕАЭС не только единых подходов к техническому регулированию и скоординированной позиции по ЗСТ с Китаем, но и практических шагов по строительству инфраструктуры, созданию производств и т.д. (компетенция стран-членов, двусторонний трек отношений с Китаем). Новый договор (или иное соглашение) с Китаем о сопряжении ЕАЭС и ЭПШП, по всей видимости, следует заключать в виде смешанного соглашения на трехстороннем уровне: страны–члены ЕАЭС – ЕАЭС – Китай (ЭПШП). Именно ЕАЭС служит главным связующим звеном, от которого ожидается инициатива и в направлении стран–членов Союза, и в сторону китайских партнеров.

* * *

Российская внешняя политика вступает в евразийский период. Чтобы он стал историей успеха, нужна инвентаризация форматов сотрудничества, оценка угроз, внешних и внутренних, способных сыграть на руку нашим общим врагам или усилить эффект объективных внешних обстоятельств. Иными словами, надо разобраться, из каких кирпичиков будет строиться то, что получило в официальных заявлениях название «Евразия общей судьбы».

В ситанализе приняли участие С.А. Афонцев – профессор кафедры мировых политических процессов МГИМО (У) МИД РФ; М.Я. Блинкин – директор Института экономики транспорта и транспортной политики НИУ ВШЭ; Т.В. Бордачёв – директор ЦКЕМИ НИУ ВШЭ/есть выше, убр.; С.И. Георгиевский – и.о. заместителя директора Департамента торговой политики ЕЭК; М.Н. Евдокимов – директор Первого департамента СНГ МИД РФ; Н.Б. Кондратьева – доцент департамента международных отношений НИУ ВШЭ; К.В. Кузовков – член правления транспортной группы FESCO, вице-президент по инвестициям и развитию; Е.М. Кузьмина – руководитель сектора экономического развития постсоветских стран Центра постсоветских исследований Института экономики РАН; А.В. Лукин – директор департамента международных отношений ФМЭиМП НИУ ВШЭ; В.А. Рыжков – профессор департамента; И.А. Сафранчук – доцент кафедры мировых политических процессов МГИМО (У) МИД РФ; А.С. Скриба – научный сотрудник ЦКЕМИ НИУ ВШЭ; А.Н. Спартак – директор ОАО «Всероссийский научно-исследовательский конъюнктурный институт»; С.В. Чернышев – помощник члена Коллегии (министра) Евразийской экономической комиссии по торговле.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 октября 2015 > № 1522492 Тимофей Бордачев

Саудовская Аравия в шаге от дворцового переворота

Владимир Алексеев

Один из влиятельнейших принцев Саудовской Аравии, внук покойного короля Абдельазиза, имя которого не раскрывается, распространил в ряде британских изданий, включая газету The Guardian, два письма старшим членам королевской семьи, которые являются призывом к дворцовому перевороту в Эр-Рияде. «Мы не сможем остановить отток капитала, политическую нестабильность и военные угрозы, если не изменим методы принятия решений, даже если для этого понадобится сменить короля», − говорится в послании. Учитывая репутацию этого издания, в подлинности писем сомнений нет. Совершенно очевидно, что ситуация в правящей семье Аль Сауд достигла такого напряжения, что заговор против нынешнего короля Сальмана и его приближенных скорее всего перешел в стадию практической подготовки.

Острые разногласия внутри королевской семьи

Корни недовольства в королевской семье проросли сразу же после смены монарха в январе с.г., когда уже на следующий день после смерти короля Абдаллы развернулась острая борьба между двумя кланами Аль Саудов за порядок престолонаследия. Победил клан Сальмана, которому в последний момент удалось предотвратить изменение завещания умирающего монарха и самому занять его место. Для консолидации собственной власти он нарушил сложившуюся систему наследования власти, согласно которой следующим королем становится не сын, а брат предыдущего монарха. Наследным принцем Сальман сделал не брата Мукрина, а своего племянника 56-летнего Мухаммеда ибн Наифа. При этом заместителем «наследника» (вторым кандидатом на получение престола) – своего сына Мухаммеда ибн Сальмана, которому по документам 35 лет, а в реальности – не более 30. Обоим принцам король отдал гигантские даже по саудовским меркам полномочия.

Таким образом в Эр-Рияде сложилась очень узкая, но крайне могущественная группка управления: всеми внутренними делами занимается племянник короля, внешней и оборонной политикой руководит его сын, а во главе «пирамиды» стоит сам монарх – старый, немощный и страдающий деменцией. Его последние выступления все больше свидетельствуют о крепнущем маразме короля. Все остальные принцы семьи Аль Сауд, имевшие власть при прежнем главе государства, оказались отстранены от управления страной. Ключевые посты сейчас занимают только приближенные к правящей «тройке», а все силовые и экономические министерства находятся под их полным контролем. Это и привело к внутрисемейному кризису, поскольку многочисленные принцы из других кланов Аль Сауд оказались не у дел. А набивать карманы нефтедолларами в абсолютной нефтяной монархии могут только те, кто «сидит» на денежных потоках или обладает «доступом к телу». То есть титул принца королевской крови перестал приносить доходы. Хотя, конечно, не только внутриклановая борьба привела к подобной ситуации.

Тяжелая экономическая ситуация

Во многом кризис вызван непростой и становящейся все более тяжелой экономической ситуацией в КСА. Во-первых, вступление в должность нового короля в январе с.г. было отмечено огромными тратами: деньги из госбюджета на «верноподданнические настроения» получили госслужащие, военные, чиновники, полицейские, студенты и даже работники муниципальных служб. Это обошлось казне в десятки миллиардов долларов. Во-вторых, саудовская армия более полугода ведет широкомасштабную войну в соседнем Йемене, а также поддерживает трещащий по швам египетский режим Ас-Сиси, помогает сирийским повстанцам, ливийским исламистам и фактически постоянно ведет тайную, дорогостоящую войну против Ирана. Все это требует огромных финансовых затрат. Чем дольше затягивается саудовская интервенция в Йемене и в Сирии, тем больше риск того, что она может стать серьезной причиной внутренних распрей. Особые претензии могут быть предъявлены к заместителю наследного принца и министру обороны Мухаммаду ибн Сальману, который является лидером «партии войны», куда входит также министр иностранных дел КСА.

Кроме того, бюджет королевства на 2015 год верстался исходя из цены 90 долларов за баррель нефти. Однако Эр-Рияд решил овладеть новыми нефтяными рынками, подорвать экономику России в месть за Сирию путем резкого сброса мировых цен на нефть, да еще вытеснить с рынка американские сланцевые компании. В результате, цена за баррель упала до 45-50 долларов. Из-за этого Саудовской Аравии приходится ускоренными темпами расходовать собственные валютные резервы. А предел прочности Саудовской Аравии довольно ограничен. Если в августе 2014 года золотовалютные резервы составляли $737 млрд. долл., то сейчас они едва превышают 500 млрд. По оценкам МВФ, дефицит бюджета в 2015 году составит 107 млрд.

Да и население Саудовской Аравии стремительно растет. Если в 2010 году оно составляло примерно 29 миллионов человек, то сейчас – 37 миллионов. Поскольку экономическая модель страны остается в значительной степени патерналистской, большинство из жителей королевства так или иначе зависят от государственных выплат. А денег в бюджете становится все меньше.

Трагедии с паломниками в Мекке

А тут еще недавно паломничество в Мекку омрачили сразу две трагедии. Падение крана на мечеть Аль-Харам привело к гибели более 100 человек, а затем в давке во время шествия в долине Мина в рамках ритуала побивания сатаны камнями погибло по меньшей мере 769 верующих. По неофициальным данным, число жертв может достигать тысячи. В результате, саудовский режим подвергся беспрецедентной волне критики. Автор письма с призывами к свержению короля обращает внимание на то, что сама структура государства полностью прогнила и не отвечает современным требованиям. В качестве примера он приводит в том числе массовую гибель паломников во время последнего хаджа. Причем здесь очень важен чисто саудовский специфический момент: король Саудовской Аравии носит титул «Хранителя двух святынь Мекки и Медины». Этот титул дает ему легитимность в глазах собственного населения, поскольку в Коране, являющемся конституцией страны, ничего не сказано ни про Саудовскую Аравию, ни про монархию как таковую (кроме существовавшего более тысячи четыреста лет тому назад Халифата). Получается, если «Хранитель» не может исполнять свою первую и главную миссию – хранить святыни и обеспечивать безопасность хаджа к ним, то его легитимность теряется. В Саудовской Аравии это очень серьезный фактор. Недавние трагедии в Мекке и Мине нанесли серьезный удар по легитимности короля. С новой силой начались призывы о том, что ради сохранения единства исламской уммы (семьи) и восстановления исторической и социальной справедливости необходимо «изъять» две основные святыни ислама в Мекке и Медине из ведения саудовского короля и передать их в управление всех мусульман мира.

Авантюрная внешняя политика

Много вопросов и к тому, как строится внешняя политика королевства при нынешних руководителях. Мухаммед – молодой сын короля, ведет себя совершенно неадекватно. Он никогда не жил за границей, не имеет военного образования, но определяет внешнюю и оборонную политику. Зато он слывет ярым религиозным фанатиком, чем объясняются его действия в Йемене. Он начал ожесточенно бомбить эту страну с воздуха, вызвав гибель уже тысяч мирных жителей. Официальная цель – наказать «еретиков»: шиитов-хуситов, которые взяли власть в Йемене еще в прошлом году. Проблема только в том, что ясной цели у войны нет, как нет и стратегии выхода Саудовской Аравии из нее. Война, поначалу бывшая очень популярной у подданных Сальмана, сейчас вызывает у них же все больше вопросов.

А тут еще нарастание враждебности к Ирану. Отношения Эр-Рияда и Тегерана и так были обострены на фоне переговоров по ограничению ядерной программы Тегерана. Факт гибели во время Хаджа большого числа иранцев (464 чел.), послужил дополнительным раздражителем. Аятолла Хаменеи, заявил, что саудовские власти могут столкнуться с «жесткой и бурной реакцией», если они «не проявляют ни малейшего уважения к иранским паломникам». Президент Ирана Хасан Роухани во время погребения жертв давки в долине Мина заявил, что Иран не простит Саудовской Аравии кровь своих граждан. По словам секретаря Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани, после «Исламского государства» наибольший вред исламу нанесла именно Саудовская Аравия. Отношения между Саудовской Аравией и Ираном настолько обострились, что недавно просаудовские власти Бахрейна, чтобы угодить боссам из Саудовской Аравии, публично отозвали своего посла из Тегерана, а иранский поверенный в Бахрейне был объявлен персоной нон-грата.

И конечно Сирия. Последние несколько недель продемонстрировали всему миру всю силу российско-иранской военной коалиции, призванной сохранить правительство Башара Асада. Иран, якобы, направил сотни военных в Сирию, чтобы помочь в проведении наземной операции и вернуть сирийские территории, находящиеся под контролем вооруженных формирований, поддерживаемых Саудовской Аравией. Москва же направила мощную группировку ВВС. Вмешательство России в сирийский конфликт несет угрозу стабильности режима саудитов, поскольку США отказываются от своей традиционной роли гаранта стабильности на Ближнем Востоке. Ведь быстрое снижение американского влияния в регионе неизбежно увеличит уязвимость королевства. Вот и примчался Мухаммад бин Сальман в Сочи к В.Путину 11 октября с.г. : как и до этого практиковал принц Бандар, министр обороны КСА пытался «купить» российское руководство обещаниями закупить оружие и вложить миллиарды в ослабевающую российскую экономику. Можно подумать, что 10-15 млрд. долл. могут компенсировать России падение цен на нефть со 105 до 45 долл. за баррель, которую сами же саудовцы и устроили?

Тем более что Саудовская Аравия пытается добиться от России прекращения ударов по Сирии с помощью снижения цен на рынке нефти. Как сообщает издание Bloomberg, на днях Саудовская Аравия увеличила скидки на свою нефть для потребителей в Азии и США. Официальная цена продажи сорта Medium снижена на $1,9 доллара. Дисконт для покупателей в ноябре увеличен с $1,3 до $3,2 − максимального значения с 2012-го года, когда Saudi Aramco ввела практику скидок для отдельных групп потребителей. Официальная цена сорта Arab Light для азиатских потребителей снижена на $1,7. Снижение цены стало максимальным с января. Специально для покупателей из США стоимость барреля на все основные сорта нефти были снижены еще на 30 центов.

Таким образом, цены на саудовскую нефть теперь гораздо ниже наиболее распространенных региональных марок нефти, как в Азии, так в США и Европе. Фактически, власти Саудовской Аравии вновь решили использовать стратегию демпинга, даже несмотря на стремительно исчезающие валютные резервы. Эксперты считают, что на столь жесткие меры саудитов вынудили действия России в ближневосточном регионе.

Причем накануне Сочи, 9 октября, Саудовская Аравия потребовала от России прекратить авиаудары по территории Сирии, которые, как считают в Эр-Рияде, направлены против сирийской оппозиции − суннитских боевиков, которых поддерживает королевство. Саудовская Аравия пребывает во враждебном окружении. Ближний Восток рушится, «арабская весна» давно перешла в «исламистскую зиму». А альянс России – Ирана – Сирии − Ирака набирает силы у границ королевства, через которые вот-вот могут побежать потоки боевиков ИГИЛ.

Что же даст переворот?

Автор распространенного в Великобритании письма утверждает, что все эти проблемы в комплексе вызывают не просто озабоченность, а настоящий ропот и среди принцев, и среди племенных вождей, и даже среди обычных людей. При этом никаких методов воздействия на нынешнюю власть нет – она живет и действует в непроницаемом «коконе». Несколько ранее влиятельных принцев, полностью отстраненных от дел Сальманом и его близкой родней, в ближайшее время собираются провести консультации о путях решения проблемы, на которых будет обсуждаться и переворот. В Эр-Рияде этот скандал не комментируют. Сейчас все силы спецслужб брошены на поиски недовольных внутри страны. Заговорщикам будет крайне непросто осуществить задуманное.

*******

Чем бы ни закончилась эта история, фундаментальных проблем королевства дворцовый переворот не решит. Демократизация, либерализация и отход от тотального контроля в общественной, политической и повседневной жизни в КСА − вот что нужно Ближнему Востоку. А это случится не в результате замены одних дряхлых старичков семьи Аль Саудов на других, а полной смены режима или распада королевства. Видимо, письмо принца в британской прессе – это отражение того, что именно хотят на Западе, а не в самом регионе.

Иран и Азербайджан соединят железнодорожные пути

Иран и Азербайджан подписали меморандум о взаимопонимании по строительству железной дороги «Север-Юг» для транспортировки 5 млн тонн груза.

Меморандум о взаимопонимании был подписан в ходе совместного заседания экономического комитета Ирана и Азербайджана в Тегеране. Железная дорога "Север-Юг" соединит Северную Европу с Юго-Восточной Азией. Она будет служить связующим звеном для соединения железных дорог Ирана, Азербайджана и России.

Как известно, Иран и Армения также обсуждали возможность соединения железнодорожных путей, однако решения по строительству железной дороги до сих пор нет. Тем не менее, по мнению армянских экспертов, Иран и Азербайджан уже давно обсуждают этот проект, но его реализация постоянно откладывалась, не исключено, что и на сей раз начало строительства будет отложено.

Пo данным Iran.ru, железная дорога «Север-Юг» через Армению оценивается в 3,2 млрд долл., которыми Армения не владеет и ищет спонсоров, однако загрузка на этом пути может составить 15-18 млн тонн груза.

Американские чиновники обвиняют Тегеран в нарушении резолюции ООН

Испытание новой баллистической ракеты иранскими вооруженными силами, противоречит резолюции номер 1929 Совета Безопасности ООН. Подобное заявление представителей американской администрации распространила телекомпания Си-эн-эн.

Соответствующее заявление американских чиновников связаны с успешным тестовым запуском ракеты дальнего действия «Emad», о котором объявил министр обороны Ирана генерал Хоссейн Дегхан.

Между тем в США признают, что тестовый запуск баллистической ракеты при этом не противоречит условиям ядерного соглашения, подписанному Ираном, США и другими представителями «шестерки» международных посредников.

По информации Iran.ru , официальной реакции на подобную критику со стороны Тегерана пока не поступало. Напомним, что в минувшее воскресенье в Иране была успешно испытана баллистическая ракета «Emad»класса «земля-земля», способная поражать цели с высокой степенью точности.