Всего новостей: 4268771, выбрано 20100 за 0.166 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Правительство Испании решило переориентироваться при покупке новейших видов вооружений с Соединенных Штатов на Германию. Как отмечается в совместном заявлении министров обороны Испании и Германии Хосе Боно и Петера Штрука, которые вели переговоры на эту тему на саммите Испания-Германия в испанском городе Леон, в начале 2005г. между Мадридом и Берлином должен быть подписан контракт, согласно которому Германия поставит Испании до 2016г. 108 танков «Леопард» последнего поколения. Эти машины будут переданы испанцам на условиях лизинга, после окончания срока которого они смогут приобрести их по остаточной цене. Но наиболее важной частью этой договоренности является то, что еще 235 новейших танков «Леопард-2А4» будут строиться по немецкой лицензии на заводе компании «Санта-Барбара» в Севилье. Эта программа на общую сумму в 2 млрд. евро, которая начала действовать еще с 1995г., в 2001г. была заморожена. Причиной было то, что правительство Аснара продало компанию «Санта-Барбара» американской «Дженерал Дайнэмикс», хотя ранее была договоренность о продаже ее немецкой «Краус Маффей», создательнице танков «Леопард». Это решение, продиктованное стремлением Аснара развивать отношения предпочтительно с США, было воспринято немцами как оскорбление. С 2005г. начнет действовать не только разблокированная в Леоне программа по «Леопардам». Испания обязалась также закупить у Германии ракеты разных классов, торпеды и вооружение для своего боевого вертолета «Тигр». Это оружие частично будет производится в Испании, что будет способствовать борьбе с безработицей. Германия, в свою очередь, проявляет интерес к закупке испанских коммуникационных систем для ВМС, которые получили признание во многих странах мира. Договоренности важны с точки зрения демонстрации стремления Испании к большей независимости от США, особенно в момент, когда отношения между ними усложнились после вывода испанских войск из Ирака. Но, как отмечает военный эксперт, эти решения следует рассма3вать также в контексте стремления оси Берлин-Париж-Мадрид создать мобильное франко-германо-испанское бронесоединение, могущее стать ядром будущей Европейской армии.
Делегация ОАО «Газпром» во главе с председателем правления компании Алексеем Миллером совершила накануне двухдневный рабочий визит в Ливию, сообщило в пятницу управление по работе со СМИ «Газпрома». «В ходе визита Алексей Миллер провел встречи с премьер-министром Ливии Шукри Мохамедом Ганемом, а также с президентом Национальной нефтяной корпорации (ННК) Абдаллой Салемом Аль-Бадри. Стороны обсудили перспективы сотрудничества в области нефти и газа», – говорится в сообщении компании. В «Газпроме» напомнили, что доказанные запасы природного газа Ливии составляют 1,3 трлн. куб.м. (третье место в Африке после Алжира и Нигерии). Газовый потенциал страны практически не используется – ежегодная добыча составляет 7 млрд.куб.м. (данные за 2003г. 90% добываемого газа (6,25 млрд.куб.м.), потребляется внутри страны, а оставшиеся 10% (0,75 млрд.куб.м.) экспортируются в виде сжиженного природного газа в Испанию.По доказанным запасам нефти (5 млрд.т. легкой малосернистой нефти) Ливия занимает первое место в Африке и пятое место среди стран-членов ОПЕК (после Саудовской Аравии, Кувейта, ОАЭ и Ирака). Разведанные запасы нефти страны на 1 янв. 2004г.оцениваются в 7 млрд.т. Ливийская нефть считается одной из самых качественных в мире, относится к классу легких нефтей и имеет низкое содержание серы. Государственная политика в области природного газа формируется основанной в 1968г. Национальной нефтяной корпорацией (ННК). Компания осуществляет функции отраслевого министерства и занимается совместно с иностранными компаниями-инвесторами разработкой и эксплуатацией нефтегазовых месторождений, сообщили в «Газпроме».
Более половины расходов государственного бюджета Испании в 2005г. будут направлены на социальную сферу, заявил, выступая в парламенте, вице-премьер и министр экономики и финансов Испании Педро Сольбес, бывший комиссар по экономическим вопросам Евросоюза. Представляя основные направления первого бюджета правительства Хосе Луиса Родригеса Сапатеро, Сольбес отметил, что на расходы на социальную сферу возрастут на 9,5% по сравнению с теми, которые были при консервативном правительстве Хосе Мариа Аснара. Эти расходы пойдут в основном на увеличение минимальных пенсий, стипендий для студентов, на здравоохранение, на облегчение доступа малоимущих и молодежи к жилью. Важными приоритетами в 2005г. станут развитие науки и технологии, расходы на которое возрастут на 25%, развитие инфраструктур – на 9,1% и образование – на 7,9%. Дополнительные средства на социальную сферу будут изысканы без повышения налогов, бремя которых будет уменьшено главным образом за счет повышения производительности труда, которая в Испании в последние годы неуклонно падала. Бюджет на следующий год основан на том, что рост экономики в Испании, несмотря на рост цен на нефть, составит 3%, а число рабочих мест увеличится на 320 тыс. Сольбес заявил, что хотя при предыдущем правительстве шел рост ВВП, расходы на социальные нужды сокращались, что приводило к несправедливому распределению национального богатства. После обсуждения в парламенте новый бюджет планируется принять 23 дек. в канун Рождества.
Украина постепенно возвращается в число экспортеров пшеницы. По предварительной информации, в авг. 2004г. предприятия республики поставили на внешние рынки пшеницы на 27,3 млн.долл., сообщает «Агентство АгроФакт». Среди наиболее значимых покупателей украинской пшеницы стоит выделить Израиль, закупивший в авг. данной продукции на 7,4 млн.долл. Существенные поставки пшеницы также осуществлены в Иорданию – 6,7 млн.долл., Испанию – на 4,7 млн.долл. и другие государства мира.
Jazztel, один из ведущих операторов связи, имеющий собственную широкополосную сеть в Испании, решил приобрести у компании Alcatel (Paris: CGEP.PA; NYSE: ALA) ее решение для цифровых абонентских линий (DSL). Этот контракт позволит Jazztel усилить развитие сети доступа, чтобы активнее продвигать услуги ADSL 1 Mega, объявленные в марте 2004г. Решение Alcatel на две трети сократит стоимость инфраструктуры Jazztel, необходимой для размещения своего оборудования на местных телефонных станциях. Кроме того, это решений расширит зону покрытия сети доступа Jazztel, увеличит ее пропускную способностьи позволит предоставлять новые услуги, такие как телефония поверх DSL и симметричные широкополосные услуги SHDSL, более широкому кругу корпоративных и индивидуальных пользователей. Alcatel поставит компании Jazztel платформу Alcatel 7300 ASAM (Advanced Services Access Manager), самую популярную в мире платформу широкополосного доступа. Данное решение предоставляет операторам множество возможностей для новаторства и расширения ассортимента услуг с помощью самых последних технологических разработок в области xDSL (multiDSL и multicast IP). Кроме базового высокоскоростного доступа в интернет платформа Alcatel 7300 ASAM поддерживает целый ряд широкополосных мультимедийных услуг (потоковое видео, загрузку музыкальных файлов и интерактивные сетевые игры). Технология Alcatel DSL позволит расширить зону присутствия Jazztel и повысить гибкость предоставляемых услуг на постоянно растущем рынке. Заказчики Jazztel получат более быстрый доступ к информации за счет расширения пропускной способности сетей,» – отметил Альфредо Редондо (Alfredo Redondo), президент Alcatel на Иберийском полуострове и в Латинской Америке, исполнительный директор Alcatel в Испании.
SHDSL – это международный стандарт высокоскоростных цифровых абонентских линий на одной медной витой паре. В отличие от асимметричных технологий DSL, разработанных для домашних пользователей, где полоса пропускания на входящем канале намного выше, чем на исходящем, SHDSL предоставляет симметричную (то есть одинаковую) полосу пропускания в обоих направлениях.
Jazztel plc является ведущим оператором связи и провайдером приложений и дополнительных услуг. Компания имеет собственную сетевую инфраструктуру в Испании. Jazztel предлагает широкополосные решения для передачи голоса, данных и интернет-трафика испанским малым и средним предприятиям. Компания развернула свою сеть боле чем в 100 городах и бизнес-парках Испании. Локальная инфраструктура доступа Jazztel, подключенная к магистральной сети, представляет собой одну из самых быстроразвивающихся телекоммуникационных сетей Европы. Ее передающая емкость составляет 720 гигабит. Компания Jazztel была основана в 1997г. в результате слияния ряда более мелких фирм, таких как CSS (Centro de Calculo de Sabadell), работавшая в области интеграции и разработки информационных систем для малых и средних предприятий; Adatel Telecomunicaciones, интегратор решений для крупных и средних предприятий; и Sertram Networks, S.L. (Datagrama), поставщик услуг IP-доступа и хостинга для малых и средних предприятий Каталонии.
Бельгийская компания Resilux – производитель полиэтиленовых заготовок (PET preform), имеющая свои заводы в Бельгии, Испании, Швейцарии, Греции, России и Венгрии, и совместное предприятие в США, сообщила о «чрезвычайно слабом» спросе на ее изделия в Европе, объясняя это летним периодом и сокращении экспорта продукции. Продажи заготовок из полиэтилентерефталата в I пол. этого года составили 833 млн. ед., что на 15% ниже по сравнению с тем же периодом пред.г. Продажи пластиковых бутылок компании упали на 6% (до 207 млн. ед.). По словам представителя компании, клиенты компании – крупные торговые марки – сократили объемы продаж из-за относительного сокращения потребления их продукции и в некоторой степени из-за потери рыночной доли благодаря более выгодным предложениям из стран Азии. В то же время повысился спрос на новые многослойные преформы Resilux, особенно для упаковки пива и фруктового сока. Летний период продемонстрировал слабые финансовые результаты. Чистая прибыль в I пол. лета сократилась на 53% до 1,5 млн. евро, в то же время товарооборот упал на 17,7 % до 70,8 млн. евро.
На состоявшемся 16-17 сент. в г.Нордвейке (Нидерланды) неформальном совещании министров обороны ЕС, Бельгия и Франция при поддержке Германии и Испании заблокировали принятие разработанного США и Великобританией плана по созданию под эгидой НАТО военной Академии для подготовки высшего командования вооруженных сил Ирака. В результате поставлено под сомнение планировавшееся принятие этой программы на открывающемся в ближайший понедельник заседании НАТО. Наибольшие расхождения возникли по вопросу финансирования программы военной подготовки иракских сил. США добивались распределения расходов среди всех 26 стран-членов НАТО. Бельгия заявила, что финансирование Академии должны осуществлять те страны альянса, войска которых сейчас находятся на территории Ирака.
Председатель правления Национальной акционерной компании (НАК) «Нефтегаз Украины» Юрий Бойко и руководитель ливийской National Oil Corporation (NOC) Абдалла Салем Аль-Бадри могут до 15 окт. 2004г. подписать Соглашение о разделе продукции, парафированное сторонами на прошлой неделе. Как сообщили в пресс-центре НАК, данное соглашение позволит украинской компании начать разработку четырех нефтегазоносных блоков, отобранных в результате изучения предоставленной ливийской стороной геологической информации. Предполагается, что добываемая НАК «Нефтегаз Украины» в Ливии нефть будет поставляться на Украину по схеме замещения и использоваться в соответствии с поручением президента Украины Леонида Кучмы для создания национального нефтяного резерва. Представительство НАК «Нефтегаз Украины» зарегистрировано в министерстве экономики Ливии в конце фев. 2003г. Меморандум о сотрудничестве между НАК «Нефтегаз Украины» и ливийской National Oil Corporation в нефтегазовой сфере был торжественно подписан 14 окт. 2003г. в присутствии президента Украины Леонида Кучмы и главы Ливии Муаммара Каддафи.В конце окт. пред.г. украинская компания определила 4 нефтегазоносные территории и начала подготовку программы инвестиций в нефтедобывающую отрасль Ливии. Национальная нефтяная корпорация (NOC) Ливии контролирует более половины нефтяной промышленности страны, ее нефтедобывающие мощности превышают 40 млн.т. нефти в год. Ливия предлагает иностранным компаниям около 140 нефтегазоносных и перспективных месторождений углеводородов на суше и в Средиземном море. Доказанные запасы нефти в Ливии составляют около 3.8 млрд.т. Почти половина произведенных нефтепродуктов, как и избыток нефти, экспортируется из страны. Среди основных импортеров ливийской нефти – Италия, Германия, Испания, Франция, Великобритания, Греция и Швейцария.
Война, изменившая мир
© "Россия в глобальной политике". № 4, Июль - Август 2004
«По своим размерам эти колониальные военные операции, конечно, не представляют ничего грандиозного, но на жизнь человечества в течение ближайшего столетия они могут оказать влияние исключительное». Так начинается первая корреспонденция Валерия Брюсова, направленная им из Варшавы в журнал «Русская мысль» 1 сентября 1914 года, спустя месяц после начала Первой мировой войны. Знаменитый русский поэт, отправившийся на фронт в качестве военного корреспондента, не ошибся в своем прогнозе: именно та война положила начало распаду прежней системы глобального управления, последствия чего ощущаются до сих пор. Мы решили перепечатать материал 90-летней давности, потому что, по нашему мнению, сегодня, когда мир вновь переживает синдром «начала века», стоит вспомнить многое из того, что происходило тогда.
Фёдор Лукьянов, главный редактор
***
«Великая война» наших дней захватила не только европейские государства, но и значительную часть внеевропейских стран. При той тесной связи, которая установилась теперь между всеми народами и землями мира, это совершенно естественно. Во-первых, все государства земного шара сплетены сетью разнообразнейших взаимных отношений (прежде всего торговых); во-вторых, у воюющих европейских держав на других материках и океанах есть колониальные владения, значение которых для их метрополий существенно и теперь, а в будущем должно стать огромным. Поэтому, в то время как решительные события ожидаются на старых полях Европы, видавших уже по нескольку «битв народов», военные действия ведутся также и в отдаленнейших от нас странах, и на «черном материке», и на водах, омывающих все пять частей света. По своим размерам эти колониальные военные операции, конечно, не представляют ничего грандиозного, но на жизнь человечества в течение ближайшего столетия они могут оказать влияние исключительное.
Внеевропейские события, связанные с войной, можно разделить на следующие категории: 1) содействие колоний своим метрополиям; 2) война Японии с Германией на Дальнем Востоке; 3) военные операции в Африке; 4) военные операции на разных океанах.
Германия на помощь своих колоний рассчитывать не могла. При настоящем положении дел она от них совершенно отрезана, да и вообще содержит в колониях лишь небольшие гарнизоны, преимущественно туземных войск, для местной службы. Почти не пришлось воспользоваться Германии и своими военными судами, стоявшими в Киао-Чао и в гаванях Тихого океана, благодаря энергичным действиям английских крейсеров и вмешательству Японии. Не могла воспользоваться и Бельгия помощью своего «вассального» Конго, так как местная армия (14–15 тыс. человек) не предназначена для действий на европейском театре войны. Таким образом, поддержку от колоний в войне могли получить только Франция и Англия.
В начале войны германцы пытались прервать сношения Франции с ее североафриканскими владениями, т. е. с Алжиром и Тунисом. Германские крейсеры (знаменитые отныне «Гебен» и «Бреслау», проданные туркам) бомбардировали Бону и Филиппвиль (в восточной части Алжира), но безрезультатно. Вступление Англии заставило германо-австрийский флот прекратить всякие активные действия на Средиземном море. После этого Франция получила возможность свободно перевезти в Европу свои африканские войска (как сообщают, до двух армейских корпусов). Войска эти в начале войны уже показали свое превосходство при действиях в горных местностях, именно в Вогезах. Новые эшелоны африканских войск все продолжают прибывать во Францию, постепенно усиливая французскую армию. Телеграмма 29 августа сообщает, какими овациями встречал вновь прибывших тюркосов Париж, готовящийся к осаде.
Англии оказали поддержку прежде всего ее колонии, ныне автономные и полуавтономные государства, входящие в состав Британской империи. В самом начале войны Канада предложила корпус в 20 тыс. человек, с тяжелой и легкой артиллерией, и помощь продовольствием и деньгами, что правительством метрополии было «принято с благодарностью». Телеграф последовательно извещал нас, что из Канады отправлен первый транспорт в миллион мешков муки, что канадские женщины снаряжают для Англии госпитальный корабль и что в канадский парламент внесен законопроект об отпуске 10 миллионов фунтов стерлингов на военные нужды. Сходные предложения поступили от правительств Австралии и Новой Зеландии, предложивших также 20-тысячный корпус и весь свой флот. Эта помощь была использована Великобританией на водах Тихого океана.
Из собственно «колоний» Англия могла полнее всего использовать Индию, где она содержит постоянную армию, известную по своим боевым качествам. Британское правительство решило перевезти часть индийских войск в Европу. Лорд Крю заявил в палате общин (телеграмма 19 августа), что эти войска «горят нетерпением сразиться в Европе». В настоящее время через Порт-Саид уже прошла, под прикрытием особой эскадры военных крейсеров, первая колонна индийских войск, на пяти транспортах, в составе 25 тыс. человек; всего же предполагается доставить в Европу два корпуса. Полунезависимые индийские раджи, со своей стороны, выразили готовность отдать свои войска в распоряжение Англии и проявили, если верить «сообщению великобританского правительства» (29 августа), «величайший энтузиазм». Представители бенгальских мусульман послали в Турцию, великому везирю, телеграмму, в которой высказывают огорчение по поводу недоразумений между Великобританией и Портой и заявляют, что считают священнейшим долгом остаться верными британской короне. В других колониях Англия не содержит настолько значительных военных сил, чтобы их стоило перевозить в Европу; этим войскам был поручен ряд выступлений «на местах», т. е. в колониях же. Впрочем, было известие, что часть южноафриканских войск высадилась в Марселе.
Постоянное войско содержит Англия еще в Египте, который фактически находится в английских руках. Но египетским войскам оказалось достаточно своего местного дела. С самого начала войны Египет «поручил свою защиту Англии». Вслед за тем английское правительство объявило, что в Египте обнаружен какой-то «заговор» против Великобритании, деятельное участие в котором приняли турецкие и германские агитаторы, пробравшиеся под видом «хамалей» и чернорабочих. Произведено было много арестов, и арестованные были преданы военно-полевому суду; вместе с тем английский комендант в Каире предложил дипломатическим представителям Германии и Австрии, состоявшим при особе хедива, покинуть Египет в 24 часа. Таким образом Египет оказался втянутым в сферу войны, а английским египетским войскам поручено преимущественно охранять Суэцкий канал.
* * *
В Азии война отразилась особой японо-германской войной. Ее причины лежат в том политическом и коммерческом положении, которое за последние годы Германия стремилась занять на Дальнем Востоке, опираясь на свои тихоокеанские владения и на гавань Киао-Чао, которую она в 1897 г. «арендовала» у Китая на 99 лет. Немцы углубили прежде мелководную бухту, сильно укрепили ее и превратили в первоклассную гавань, в настоящее время едва ли не лучшую на всем китайском побережье. Желание овладеть этой гаванью и сломить значение Германии на Дальнем Востоке повело к тому, что Япония, ссылаясь на свой военный союз с Англией, сначала послала Германии свой известный ультиматум, а потом, не получив на него ответа, перешла «в состояние войны» как с Германией, так и с Австро-Венгрией.
Как известно, германцы приняли вызов. Проскользнуло сообщение (впрочем, маловероятное), будто в одной телеграмме к коменданту Киао-Чао, перехваченной японцами, император Вильгельм писал, что ему было бы «более стыдно сдать Киао-Чао японцам, чем Берлин русским». Как бы то ни было, немцы с лихорадочной поспешностью взялись за укрепление крепости, заставляя работать китайцев. Население было выселено в Шанхай; нейтральным судам приказано покинуть гавань, на что японцами был дан срок в 24 часа. Крепость окружили рядом новых фортов (Мольткеберг, Бисмарксберг, Вильгельмсберг и тому под.), выдвинутых на 8 и даже на 12 миль от города Цзинтао; перспектива местности очищена, деревья вырублены, строения взорваны и т. д.; гарнизон и военные суда в гавани приведены «в боевую готовность».
Самый ход военных операций японцев вполне ясен. После объявления войны они приступили к высадке десанта и блокаде бухты. Одна эскадра, под командой вице-адмирала Садакичи-Като, прикрывала десант сухопутных войск, привезенных на 18 транспортах со стороны Лун-Коу; другая, под командой адмирала Томи, – высадку на западном берегу артиллерии. Небольшая эскадра, в составе 2 крейсеров, 2 канонерок и 5 миноносцев, осуществила действительную блокаду гавани, выловив германские мины и поставив свои; остальные силы японского флота остались крейсировать в Печилийском заливе. Официально Киао-Чао был объявлен под блокадой с 14 августа. Одновременно с этим японцы перерезали кабели, шедшие из Киао-Чао в Шанхай и Чи-Фу, отрезав немцам сообщение с внешним миром (есть, впрочем, предположение, что немцы успели проложить новый кабель к острову Яп в Каролинском архипелаге). Последние известия сообщали, что японцы уже приступили к обстрелу крепости; что японские гидропланы несколько раз бросали в нее бомбы; что японцами заняты острова, лежащие против бухты (Тай-Пунг, Шьиао-Пунг, Галиен и др.), и что ими даже взяты три форта, из которых один – «штыковым ударом». Кроме того известно, что Япония присоединилась к соглашению, состоявшемуся между Россией, Францией и Англией, – не заключать сепаратного мира.
Конечный исход борьбы несомненен. Небольшой гарнизон крепости и ее наскоро построенные форты не могут держаться долго против дальнобойных орудий и целой армии японцев. Германская эскадра в гавани, по-видимому, сведена к двум броненосным крейсерам «Гензинау» и «Шацугорст» (по 11,600 тонн, с ходом 22,5 узла, вооруженным орудиями сравнительно небольшого калибра) и отряду миноносцев. Где находятся в настоящее время три легких германских крейсера, принадлежащих к той же эскадре, – «Лейпциг», «Нюрнберг» и «Эйден», – неизвестно. Имеется в Киао-Чао еще австрийский бронепалубный крейсер «Императрица Елизавета», но это небольшое судно, построенное в 1890 г. и перестроенное в 1905 г., не представляет серьезной боевой единицы; впрочем, именно оно обстреливало 21 августа японские контр-миноносцы. О серьезных столкновениях на море около Киао-Чао ничего не было слышно; известно только, что японский контр-миноносец «Широтае» наскочил здесь на подводную скалу и затонул.
Военные операции японцев в значительной мере были облегчены позицией, занятой Китаем, который воспользовался случаем свести счеты с Германией, «арендовавшей» его гавань. Дело в том, что собственно «арендованная» полоса земли вокруг Киао-Чао очень невелика, так что на ней произвести десант было бы невозможно. Но вокруг нее тянется, по радиусу в 50 километров, так называемая «нейтральная зона». По-видимому, Китай «посмотрел сквозь пальцы» на то, что японцы высадились именно на этой нейтральной зоне, если только не за пределами ее. По крайней мере, германский поверенный по делам при китайском правительстве протестовал против нарушения японцами нейтралитета Китая, но протест остался без последствий. Между тем раньше Китай сделал Германии «категорическое представление» о недопустимости каких-либо военных действий за чертой арендованной территории и отказал в просьбе немцев – расширить ее пределы в целях защиты порта. Китай отказался также от предложения Германии – возвратить ему Киао-Чао. Ряд других мер, принятых Китаем, также были направлены против Германии. Так, Китай потребовал, чтобы все германские суда, находившиеся в китайских портах, покинули их или остались бы в них до конца войны; с последних были сняты аппараты беспроволочного телеграфа; затем пекинское правительство предписало администраторам Маньчжурии «немедленно прекратить» в ней антияпонскую агитацию и т. под.
Надо добавить, что, в связи с японо-германской войной в Азии, возникла мысль о посылке японской эскадры в европейские воды и японского десанта на европейский театр войны. Это предположение, несколько раз опровергавшееся, продолжает обсуждаться в печати. Вопрос о возможности (политической) для японского флота пройти через Панамский канал решается специалистами (бар. Б.Э. Нольде) в положительном смысле, на основании договора 1901 г. между Великобританией и Соединенными Штатами С.А. Говорят также, что десант – по слухам, в размере 6 корпусов – будет направлен в Малую Азию, где движения турок угрожают новыми осложнениями делу союзников. Кроме того, японская колония в Канаде самостоятельно предложила Великобритании сформировать для европейского театра войны отряд японцев-волонтеров.
К событиям на Дальнем Востоке самый живой интерес проявили Соединенные Штаты. Заатлантическая печать единогласно заявила, что выступление Японии является «событием величайшего политического и экономического значения», так как после него Германия должна потерять всю свою торговлю и свое положение на Тихом океане. Общественное настроение в Америке оказалось вообще враждебным Германии, с которой у Штатов идет напряженное экономическое соперничество. Немецкая агитация в Штатах, которой руководила, по слухам, особая миссия, с министром Дернбургом во главе, и которая привлекла на свою сторону несколько распространенных газет, не имела успеха в широких кругах общества. Правящие круги посмотрели на дело, кажется, иначе, и одно время весь мир был встревожен выходом в море американской эскадры с неизвестным назначением. Постепенно, однако, выяснилось, что правительство Соединенных Штатов опасалось не за участь Киао-Чао, а за судьбу германских владений в Тихом океане. Америке не могло быть выгодным, чтобы они стали достоянием Японии, которая могла бы обратить их в морскую военную базу, в случае столкновения с Штатами. Недоразумение было улажено, и «англо-германский конфликт локализован» пределами операции против Киао-Чао. Сами Соединенные Штаты окончательно заняли позицию самого строгого нейтралитета, имея в виду выступить впоследствии с предложением посредничества между воюющими сторонами.
* * *
В Африке военные действия свелись к захвату германских колоний. Немецкие газеты утверждают, что Англия и Франция уже заключили договор о разделе германских колоний в Африке, и это весьма вероятно. Колониальной державой Германия сделалась недавно, первые земли в Африке заняла только в 1884 г., но в настоящее время ее африканские колонии уже занимают третье место – после английских и французских. Всего владения Германии в Африке простираются на 2,6 милл кв. километров, включая в себя области: Камерун (750 тыс. кв. кил., приобретен в 1884 г.), Того (87 тыс. кв. кил., приобретено в 1884 г.), Юго-Западная Африка (835 тыс. кв. кил., окончательно присоединена в 1890 г.) и Юго-Восточная Африка (941 тыс. кв. кил., окончательно присоединена в 1890 г.), с населением более чем в 11 милл человек (из которых более 20 тыс. европейцы). Эмиграция в эти области пока ничтожна, но торговое их значение для Германии огромно: так, например, она получает отсюда собственные «колониальные товары», каучук, слоновую кость, какао, кофе, бананы, сахарный тростник, продукты масличных и кокосовых пальм и т. п. Между тем германские колонии в Африке расположены так, что со всех сторон окружены владениями английскими, французскими и бельгийскими. Отрезанные от метрополии английским флотом, защищаемые лишь небольшими гарнизонами туземных войск, германские колонии в Африке становятся легкой добычей союзников.
Уже окончательно определилась судьба Тоголанда. Эта колония лежит в Верхней Гвинее и представляет узкую полоску земли, уходящую в глубь страны, с береговой полосой всего в 35–40 километров. На западе Того граничит с английской колонией Золотого Берега, на востоке – с французской Дагомеей, на севере – с областями, находящимися под протекторатом Франции (французская Западная Африка). В конце июля англичане заняли главный город Того – небольшой порт Ломе (10–12 тыс. жителей), единственный пункт побережья, соединенный с внутренностью страны железной дорогой. Позднее пришло известие, что английское войско Золотого Берега разбило в Тоголанде германский отряд и захватило столько пленных, что для перевозки их пришлось употребить два поезда. Немецкое агентство Вольфа уже 3 августа извещало, что Того стало «добычей англичан». 13 августа пришло известие, что немцы уничтожили телеграф в Коринне и послали к английскому отряду парламентера с выражением согласия капитулировать на почетных условиях. Британцы потребовали безусловной сдачи, и в тот же день немцы капитулировали без всяких условий. 14 августа союзные англо-французские войска вступили в Коринну, и Того перестало быть немецкой колонией.
Сходная судьба постигла колонию Камерун, лежащую дальше к востоку, в самой глубине Гвинейского залива. С суши она защищена природой, так как с запада, где она граничит с английской колонией Нигерией, тянутся горные кряжи, а с востока, в том месте, где она соприкасается с французским Конго, лежит пустыня. (По морскому берегу с юга, где Камерун более доступен, он граничит с небольшой испанской колонией, носящей название испанского Конго.) Но 22 августа английский флот захватил у берегов Камеруна два германских крейсера – «Зеадлер» и «Гейер». Крейсера, не приняв боя, сдались, причем в плен попали 61 офицер и около 2 000 солдат. Затем англичане высадили десант, которому также не решился оказать сопротивление местный гарнизон, состоящий из 205 немцев и 1 650 туземцев... Англичане заняли на берегу дом генерал-губернатора, военное управление, все общественные здания и подняли английские и французские флаги. Камерун был объявлен оккупированным.
К менее решительным результатам пришли пока союзники в германской Юго-Западной Африке. Эта обширная область представляет собой еще почти пустынную страну, требующую значительных расходов от метрополии. Предполагают, что край богат минералами (золото и медь), но они не разрабатываются; земледелие требует в нем искусственного орошения; сколько-нибудь успешно ведется лишь первобытное скотоводство. С юга эта область граничит с английским Капландом, и кроме того в руках англичан остается клочок берега в самой Юго-Западной Африке (Китовый залив), несколько гаваней и побережные острова. Оборонять эту свою колонию Германия не имеет никакой возможности. Уже 29 июля было получено известие, что немцы очистили порт Свакопмунд (лежащий близ северной границы Китовой бухты), – пункт, связанный кабелем с рядом других городов побережья и далее с Европой. Затем немцы взорвали набережную и затопили буксиры в Людериц-бухте, самом значительном поселении в южной части колонии. «Лавки и товарные склады, – говорится в телеграмме агентства Рейтера, – закрыты, и жизненные припасы перевезены в Виндхек». Последнее означает, что немцы бежали внутрь страны. Большой Виндхек, главный город Юго-Западной Африки, – конечный пункт железной дороги, идущей от Свакопмунда, и лежит от морского берега по прямой линии в 350 километрах, а по линии железной дороги – в 500 километрах.
Для Англии наибольший интерес представляет занятие германской Юго-Восточной Африки. Эта колония отделяет владения англичан на севере материка (Египет, Судан, Уганда, Британская Восточная Африка) от их владений на юге (Капланд, Трансвааль, Бечуанланд, Родезия). Занятие германской Юго-Восточной Африки позволило бы Англии осуществить мечту Сесиля Родса и «провести рельсовый путь от Александрии до Капштадта по английской земле». Операции против Восточной Африки облегчаются для англичан тем, что у центра ее побережья лежат острова Занзибар и Пембо, принадлежащие Англии. Кроме того, на севере германская Восточная Африка граничит с английскими владениями на всем пространстве от морского берега до страны великих озер. Наконец, неподалеку лежит и французский Мадагаскар. В начале войны инициатива военных действий принадлежала и здесь англичанам. Еще в конце июля английский крейсер разрушил станцию беспроволочного телеграфа в Дарессалеме, главном городе страны (свыше 20 тыс. жителей), лежащем прямо против Занзибара. При этом все портовые суда были захвачены и плавучий док был затоплен в самой гавани. 2 августа пришло известие, что английским военным пароходом «Гвендолен» захвачен немецкий военный пароход на озере Виктория-Нянца, поделенном пополам между английскими и германскими владениями.
Зато позднее, 4 августа, германский отряд занял городок Табету, лежащий в пределах британской Восточной Африки, на самой границе, у подножья горы Килиманджаро (в 150 кил. от морского берега). Позднейшее известие шло из Найроби, другого города, лежащаго в глубине британской Восточной Африки и соединенного телеграфом и железной дорогой с портом Момбаса. 15 августа из Либервиля пришло известие, что немцы напали на восточную часть бельгийского Конго, которое граничит с германской Юго-Восточной Африкой по озеру Танганайка. Бельгия, как гласила телеграмма, «по соглашению с Англией, приняла меры к защите своей колонии, о чем довела до сведения французского правительства». 28 августа в области озера Ньясса (Ньяссаленд), т. е. в английской Родезии, немецкий отряд, численностью до 400 человек, напал на городок Каромгу, но был отбит после серьезного боя и отступил в направлении к Сонгме, оставив 7 офицеров убитыми, 2 ранеными, много убитых и раненых солдат, два полевых орудия и два пулемета. Последнее обстоятельство показывает, что наступление велось с серьезными силами. Таким образом, в Юго-Восточной Африке немцы, хотя и с переменным счастьем, пытались перейти в наступлеше. Это объясняется, однако, тем, что Англии требовалось время для мобилизации своих вооруженных сил в Южной Африке. Только 29 августа Министерство иностранных дел в Лондоне заявило, что эта мобилизация закончена и что южноафриканские войска приведены «в боевую готовность». Между прочим, в них записалось много буров, недавних упорных врагов Великобритании.
* * *
На Тихом океане Германия также начинает терять свои колонии. Ей принадлежит там целый ряд весьма ценных владений: под ее протекторатом находится северо-восточная часть Новой Гвинеи (земля имп. Вильгельма) с архипелагом Бисмарка (240 тыс. кв. кил., с 1886 года), а в непосредственном владении острова Маршальские (400 кв. кил., с 1886 г.), острова Марианские, Каролинские и Палау (всего до 2,5 тыс. кв. кил., купленные у Испании после ее неудачной войны в 1899 г.) и два острова архипелага Самоа (Савойи и Уполу, занятые в 1899 г., благодаря затруднениям Англии в период войны с бурами). Оккупацию этих колоний Англия поручила Австралии и Новой Зеландии, которые за последние годы обзавелись собственными военными флотами (хотя и небольшими).
16 августа, как сообщают из Веллингтона, на Новой Зеландии, десантный отряд, посланный из этой колонии, высадился в Апии, немецком городке на Савойи, в Самоа. Германский губернатор сдался без сопротивления и был отправлен вместе со своим незначительным гарнизоном на острова Фиджи. Несмотря на скромные размеры колонии, утрата самоанских островов очень чувствительна для Германии. Последние годы она тратила много сил и средств на разведение на Самоа различных плантаций – кокосов, бананов, какао, кофе, каучука. Стоимость продуктов, которые Германия получала ежегодно с Самоа, исчисляется миллионами марок .
Несколько позже, 29 августа, был занят теми же новозеландскими войсками город Гербергеэ на острове Новая Померания, самом большом из островов архипелага Бисмарка. Высадка на берег десанта произошла беспрепятственно, но на пути к станции телеграфа немцы пытались оказать сопротивление. Дорога, шедшая на протяжении 3 миль через густой девственный лес, была минирована, и в лесу засели в засадах немецкие стрелки. Однако новозеландцы с оружием в руках пробили себе путь. Офицер, командовавший немецким отрядом, сдался без всяких условий. На Новой Померании также поднят английский флаг.
Наряду с этими совершающимися и возможными территориальными захватами идет преследование германских судов англичанами по всем океанам. Насчитывают, что англичанами уже захвачено в разных частях света свыше 200 германских судов, стоимостью в «миллиард франков» (последняя цифра явно преувеличена), французами – свыше 50, русскими и японцами – свыше 30. Лучшими трофеями оказались захваченные англичанами в Атлантическом океане великаны Северо-Немецкого Ллойда «Кронпринцесса Цецилия» (на котором взято будто бы 40 миллионов марок золотом ) и «Кронпринц Вильгельм». Два других великана той же фирмы «Император» и «Фатерландт» были спешно проданы одной нью-йоркской фирме, а «Вифания», долго ускользавшая от английских крейсеров, захвачена, 29 августа, у берегов Ямайки. Германский пароход «Император Вильгельм Великий» (14 000 тонн), превращенный в крейсер, захватил было у берегов Африки несколько английских судов (в том числе пароходы «Арланда», «Гелициан» и др.), но затем у Золотого Берега был застигнут английским крейсером «Гайфлейер» и потоплен. В Тихом океане немцы захватили близ Цусимы небольшой русский пароход Добровольного флота «Рязань», но англичанами взяты зато германские океанские пароходы «Принц Вольдемар» и «Георг», шедшие из Самоа. Германский крейсер «Карлсруэ» был застигнут в Атлантическом океане английским крейсером «Бристоль» и едва успел спастись, воспользовавшись наступавшей темнотой. Германский крейсер «Блюхер» принужден был укрыться в Пернамбуко (Бразилия) и там разоружиться. В Гонконге, как говорят, видели два германских крейсера, сильно поврежденные в бою, которые вынуждены были снять весь экипаж на берег. И т. д.
Сводя все эти известия к одному, приходится признать, что морское и колониальное могущество Германии уже теперь, в начале войны, потрясено до основания, если не сломлено совсем. Почти треть ее торгового флота находится в руках неприятеля; остальные суда в лучшем случае обречены на бездействие, а иные из них приходится спешно продавать нейтральным государствам. Военный флот доказал свою неспособность померяться силами с английским флотом и защитить колонии. Император Вильгельм говорил когда-то немцам: «Ваше будущее – на воде», имея в виду деятельность флота и развитие колоний. На создание германского флота истрачены были миллиарды марок как из общеимперских сумм, так и собранных по всенародной подписке. Крушение этих заветных надежд – первый решительный и очень чувствительный удар, постигший Германию. Как бы ни развивались события далее, от этого удара Германии не скоро оправиться.
1 сентября 1914 г. Варшава
© Журнал "Россия в глобальной политике", № 4 июль-август 2004
Германия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 сентября 2004 > № 2911744
Валерий Брюсов
Россия в Сети
Павел Житнюк
© "Россия в глобальной политике". № 4, Июль - Август 2004
П.П. Житнюк – заместитель главного редактора, руководитель интернет-отдела ИА «Росбалт», веб-редактор журнала «Россия в глобальной политике».
Резюме За десять лет своего существования российский сегмент Интернета переживал взлеты и падения. Сегодня это уже не загадочный феномен, далекий от происходящих в обществе процессов, а в целом сформировавшаяся полноценная медийная и коммуникативная бизнес-среда.
В этом году российский Интернет отметил знаменательную дату. Десять лет назад, в марте 1994-го, была официально зарегистрирована национальная доменная зона ru. Все эти годы Рунет (российская часть Сети) динамично развивался, переживал взлеты и падения. Сегодня это уже не загадочный феномен, далекий от происходящих в обществе процессов, а сформировавшаяся в общих чертах полноценная медийная и коммуникативная бизнес-среда.
МЕЖДУ БРАЗИЛИЕЙ И ИСПАНИЕЙ
Число пользователей Сети в России, по данным фонда «Общественное мнение», возрастает. За минувшую пару лет оно увеличилось практически вдвое. Многолетний эмпирический опыт владельцев поисковых систем и систем интернет-статистики также показывает, что число российских пользователей прирастает в среднем на 40–50 % в год.
Согласно результатам исследования компании РОМИР, на сегодняшний день Сетью пользуются 13,2 млн человек (11,7 % взрослого населения России). Суточная аудитория Рунета, по данным Rambler’s Top 100, составляет порядка 4 млн пользователей, 52 % которых находятся в России. 45 % российских пользователей живут в столице (причем 45 % москвичей в возрасте от 16 лет пользуются Интернетом чаще одного раза в три месяца), 10 % – в Санкт-Петербурге, на оставшуюся же часть российской территории приходится 45 %.
Именно в Москве, а также Санкт-Петербурге, Новосибирске и ряде других крупных городов сконцентрировано основное число пользователей: сказывается слишком значительный технологический и экономический разрыв между мегаполисами и остальной территорией страны. Если в таких развивающихся странах, как Китай, Бразилия, Индия, благодаря которым в мире сейчас растет число интернет-пользователей, высокие технологии распространяются экстенсивным путем, то в России интернетизация пошла по интенсивному пути. Как отмечает один из экспертов по российскому рынку, очень серьезным фактором остается явление, которое на Западе называется digital divide (цифровой разрыв): «…в столице и научных центрах наши программисты-самоучки разрабатывают технологии, способные конкурировать на мировом рынке, а в глубинке последним достижением техники по-прежнему остается автоматическая доилка».
В России соотношение количества интернет-пользователей и не имеющих доступа к Сети людей сопоставимо с соответствующим показателем стран, которые по уровню экономического развития приближаются к Испании или Бразилии. Сравняться в этой сфере с высокоразвитыми странами Запада нам не позволяют недостаточно стабильная экономика и крайне низкое материальное благосостояние основной массы населения.
13,2 млн человек (11,7%) взрослого населения России пользуются Интернетом (февраль-март 2004 г)
Влиятельный американский журнал Foreign Policy, ежегодно рассчитывающий совместно с компанией A.T. Kearney «индекс глобализации» (Globalization Index) для 62 стран, отвел России всего лишь 44-ю позицию в своем списке – рядом с такими странами, как Колумбия, Саудовская Аравия, Тунис и Филиппины (http://www.atkearney.com/shared_res/pdf/2004G-index.pdf). Это показательно – ведь уровень развития в стране сети Интернет (количество пользователей, защищенных сайтов и пр.) является одним из критериев определения этого индекса. В принципе, как показывает данное исследование, информационное развитие России соответствует степени ее вовлеченности в процесс глобализации.
ИНТЕРНЕТ ПРИХОДИТ В ОФФ-ЛАЙН
Реальный прорыв в области распространения новых информационных технологий в России происходит именно сейчас. И связано это не с каким-то качественным технологическим сдвигом, а с конкретными переменами в общественном сознании. Интернет-технологии перестали восприниматься как что-то необычное, таинственное, новомодное. Интернет прочно вошел в жизнь россиян, а многие «сетевые» события стали заметным явлением в жизни общества. Так, вручение Национальной интернет-премии транслировалось в 2003 году в прямом эфире Первого канала. Создан специальный сайт, с помощью которого граждане могут задать вопросы президенту Путину. Через Интернет пользователи обсуждают текущие события, поддерживают или критикуют звезд эстрады, модельного бизнеса. Например, в марте 2004-го Rambler Internet Holding стал с российской стороны соорганизатором конкурса красоты Miss Universe, причем в выборе самой красивой девушки России через Интернет могли участвовать все желающие. Таким образом, очевидно: Интернет в России уже способен работать на нужды широких групп населения, а не только для избранной элитной «тусовки», как это было практически на всем протяжении 90-х годов прошлого века.
Интернет-СМИ встали в один ряд с офф-лайновыми средствами массовой информации – газетами, телевидением, радио. По данным компании «Рамблер», более 10 % пользователей интересуются новостями, опубликованными в Интернете. Это полтора миллиона человек, и все они, как правило, люди социально активные, имеющие высшее образование и работу. То есть те, кто оказывает или в будущем сможет оказать реальное влияние на происходящие в стране процессы.
Интересы русскоязычной аудитории Интернета (по данным Rambler, 2004 г)
Как заметил на прошедшем в апреле 2004-го Российском интернет-форуме (РИФ) известный сетевой аналитик, один из авторов альтернативного закона об Интернете Михаил Якушев, в 1999 году речь о Сети в нормативных федеральных актах вообще не шла. В 2004-м Интернет был упомянут в федеральном законодательстве около 10 раз, а в законодательных актах субъектов Федерации – не менее 50. Согласно Федеральному закону РФ «О связи», доступ в Интернет признан универсальной услугой связи. Это значит, что пользование Сетью не может быть запрещено ни одному гражданину Российской Федерации.
РУНЕТ – ЯВЛЕНИЕ УНИКАЛЬНОЕ
Выступая в феврале 2004 года на конференции «Инвестиции в российский Интернет», главный редактор журнала «Интернет-маркетинг» Андрей Себрант отметил уникальность отечественного сегмента Всемирной паутины. В отличие от национальных доменных зон, скажем, Германии, Испании или Великобритании развитием русской Сети занимались люди, которыми двигал не только коммерческий интерес, но и энтузиазм. Они смогли сформировать ресурсы и сервисы, ни в чем не уступающие западным аналогам, а зачастую и превосходящие их. В зоне ru пользователь может бесплатно получить услуги, доступ к которым в западной части Сети, как правило, предоставляется только за деньги.
В данном контексте весьма показателен пример международного интернет-концерна Lycos, пришедшего в Россию со своим порталом в надежде на то, что пользователи Рунета впервые получат интернет-проект европейского уровня. Через год Lycos пришлось полностью свернуть деятельность в России. Ему не удалось заставить российского «юзера» отказаться от услуг отечественных «Рамблера» и «Яндекса». Оказалось, что отсталая, по западным представлениям, страна смогла создать интернет-продукцию, способную конкурировать с такими популярными во всем мире ресурсами, как Yahoo!, Altavista, Msn, и др.
Все крупные мировые интернет-проекты – по сути, «дети» глобализационных процессов – существуют в рамках транснациональных корпораций. Например, в поддержке и разработке сайтов Msn или Yahoo! участвуют как американские, так и другие работающие на всем мировом пространстве компании. В России же разработка, поддержка и развитие интернет-сервисов и продуктов полностью осуществляется отечественными фирмами, даже если зачастую они стартовали благодаря западному капиталу.
«Что касается информационного наполнения и потребления, Россия даст фору многим более развитым и благополучным странам, потому что народ в ней “самый читающий в мире” и процесс создания информационной сокровищницы Рунета происходил без участия государственных чиновников. Это делалось на энтузиазме, а его у русскоговорящих гуманитариев во всем мире хоть отбавляй. Библиотека Мошкова, некоммерческие проекты Лебедева, «Анекдоты из России» – все это создано силами людей, которые неплохо зарабатывают по своей основной специальности, а интернет-активность является для них способом творческой самореализации, которая, в свою очередь, является функцией таланта. А этого ресурса в России всегда хватало», – говорит главный редактор ежедневной интернет-газеты «Лента.Ру» и один из основателей российских сетевых СМИ Антон Носик. «Российские интернет-проекты способны играть на западном рынке, но для этого нужна определенная воля и решимость их создателей к переориентации на этот рынок. Тут, думаю, достаточно двух-трех успешных примеров, чтобы образовалась тенденция. Но поскольку рынок интернет-проектов у нас не слишком прозрачен, люди не спешат рассказывать о своих успехах».
По мнению Марии Говорун, главного редактора авторитетного сетевого издания Web-Inform, неудачи зарубежных инвесторов в российский Интернет объясняются также «высоким уровнем customer loyalty (привычка потребителя к конкретным маркам товаров. – Ред.), характерным для российских пользователей, что связано с ограниченным знанием инфраструктуры Интернета и, как следствие, нежеланием “менять коней на переправе”.
На фоне высокого качества интернет-сервисов и консервативности отечественных пользователей настоящей “китайской стеной” на пути западных разработчиков в Россию становятся морфология национального языка и плохое знание пользователями английского (фактор, который отсутствует во многих развивающихся странах). Из-за специфики русского языка, например, неудобно использовать немодифицированные западные технологии поиска или защиты от спама (отправка незапрашиваемой электронной почты, рассылка незапрашиваемых рекламных и информационных объявлений. – Ред.)».
Кстати, «русские хакеры», взламывающие программное обеспечение, кардеры (совершающие незаконные действия с банковскими картами или использующие подложные номера кредитных карточек для оплаты тех или иных услуг – Ред.), а теперь и спаммеры сослужили России неплохую службу. «Как выяснилось, бороться с ними могут только отечественные специалисты. Поэтому компании, работающие над производством антивирусного и антиспаммерского программного обеспечения (самый яркий пример – “Лаборатория Касперского”), имеют большой успех за рубежом», – утверждает Говорун.
УЙТИ С ОБОЧИНЫ
По оценкам декана факультета информационных технологий и программирования Санкт-Петербургского института точной механики и оптики, члена международного оргкомитета чемпионата мира по программированию Владимира Парфенова, сегодня только в Санкт-Петербурге работает около 300 компаний, занимающихся программированием. В них занято примерно 4 тысячи сотрудников. По состоянию на апрель 2003 года 90 % заказов приходят с Запада, их общий объем у российских программистов составляет порядка 240 млн долларов в год.
Для сравнения: Индия, которая занялась развитием программирования на десять лет раньше России, является лидером в этой сфере и имеет западных заказов на 6 млрд долларов в год. Большие объемы заказов также у ирландских и израильских программистов (многие из них получили образование в СССР).
По оценкам других экспертов, в 2001-м Россия освоила объем офшорного программирования в размере 200 млн, а в 2003 году эта цифра составила около 460 млн долларов.
Поскольку спрос на IT-услуги в мире продолжает расти, увеличивается и предложение со стороны новых поставщиков. Вследствие этого рынок аутсорсинга (outsourcing – размещение заказов во внешних фирмах, прежде всего зарубежных. – Ред.) становится все более обширным и разнообразным. Среди стран, относительно недавно заявивших о себе на рынке услуг по разработке программного обеспечения на заказ, следует отметить Китай, Польшу и Филиппины. Несмотря на скромную долю этих стран на мировом рынке (китайские специалисты, чей высочайший уровень нельзя недооценивать, работают в большинстве случаев на внутренний рынок), они обладают целым рядом преимуществ. Это и наличие высококвалифицированных специалистов в области IT, и конкурентоспособные цены на предлагаемые услуги, и, что особенно важно, сильная поддержка экспорта IT-услуг со стороны правительств и самой отрасли. Определяя привлекательность для заказчика той или иной страны, действующей в области офшорного программирования, западные специалисты основываются и на других качественных показателях, таких, к примеру, как политическая ситуация и культурная совместимость. Однако более чем десятилетний успешный опыт Индии, а также достижения Ирландии, Израиля, Пакистана, Китая и Филиппин показали, что в создании благоприятного климата для развития информационных технологий особенно важную роль играют государство и общественные ассоциации IT.
Качественные показатели стран, занимающихся заказным программированием (Источник: Gartner Research)
В России развитие IT никогда не сопровождалось всеобъемлющей согласованной поддержкой государства и отрасли. Тем не менее российский рынок производства программного обеспечения, пока небольшой по масштабам, развивается динамично и имеет тенденцию к дальнейшему неуклонному росту, что обусловлено наличием талантливых специалистов, высоким качеством производимых продуктов и услуг, относительно невысокими затратами на оплату труда и прочими факторами, привлекающими иностранных заказчиков.
По данным информационного агентства РБК, объем продаж на рынке информационных технологий в России в 2003 году достиг 5,8 млрд долларов. По сравнению с 2002-м отрасль выросла почти на 25 %.
Растут расходы государственных структур на информационно-коммуникационные технологии (ИКТ). По оценкам, в 2003 году государственные организации направили на развитие ИКТ около 13 млрд рублей и ожидается существенный рост очередных затрат. К сожалению, совершенно невозможно посчитать, какой процент от этих денег был реально вложен в IT, а не «распылен» между организациями и чиновниками. В сфере взаимодействия государственных структур с IT-компаниями явление «откатов» точно так же распространено, как и в других областях.
Оптимистичны и прогнозы развития рынка электронного бизнеса. На Западе снова становятся востребованными системы электронной коммерции В2В (business-to-business, «бизнес для бизнеса»). Этот сектор рынка, ориентированный на организацию взаимодействия между компаниями в процессе производства и продажи товаров или услуг, охватывает осуществляемые в Сети торговые отношения между фирмами – организацию поставок и продаж, согласование контрактов и планов. По прогнозам различных аналитических компаний, объем общемировых продаж посредством В2В-систем в 2004-м составит 2–7 трлн долларов. Национальная ассоциация участников электронной торговли (НАУЭТ) оценивает объем российского рынка он-лайновой торговли на конец 2003 года в 900 млн долларов и прогнозирует его рост в 2004-м почти на 50 %. Пока, однако, основной объем продаж приходится у нас на долю B2С (business-to-consumer, «бизнес для потребителя») – около 480 млн долларов в 2003-м и, как ожидается, 615 млн в 2004 году. Что же касается B2B и еще одного направления электронной коммерции – B2G (business-to-government, «бизнес для правительства»), то их показатели, составившие в 2003-м соответственно 316 млн и 141 млн долларов, предположительно достигнут в 2004 году 464 млн и 275 млн долларов.
Следует, тем не менее, отметить, что, какие бы цифры и финансовые показатели по российскому аутсорсингу ни назывались, они так или иначе будут в значительной степени занижены – ведь множество IT-фирм, работающих напрямую на иностранного заказчика, никак не зафиксированы ни налоговыми органами, ни статистикой. По различным подсчетам, к известным 100 процентам официально зарегистрированных российских аутсорсинговых компаний можно добавить 50–80 % нигде не учтенных IT-образований, что довольно основательно меняет картину. (Многие незарегистрированные в России офшорные фирмы не могут получить регистрацию и сделать свой бизнес легальным из-за того, что большой процент заказов составляет программное обеспечение для интернет-порнобизнеса.)
Между тем, несмотря на наличие большого количества высококлассных специалистов, Россия не стала Меккой в области IT-технологий. Этот парадокс обусловлен многолетней оторванностью России от мировой экономики, языковым барьером, непродуманной таможенной и валютной политикой государства, отсутствием государственной поддержки индустрии, связанной с разработкой программного обеспечения. Большую проблему для развития Рунета представляет «утечка мозгов» из регионов в столицу. Процесс миграции квалифицированных технических кадров вызван объективными факторами: слишком ничтожны в регионах финансовые, карьерные, социальные возможности для специалистов по сравнению с Москвой.
Несмотря на определенные успехи, наша страна до сих пор находится на обочине рынка разработки программного обеспечения. Весь оборот российского рынка заказных работ составляет менее 10 % индийского. Еще хуже обстоят дела с рынком готового программного обеспечения: по пальцам можно пересчитать тех россиян, кто в той или иной степени завоевал сколько-нибудь значимые позиции на мировом IT-рынке. Так, продукция петербургской «ПРОМТ», которая работает на российском рынке более 13 лет и специализируется на системах машинного перевода, известна за рубежом с 1996-го, системы «ПРОМТ» продаются практически по всему миру. Западный рынок дает компании примерно 40 % от ее общего оборота.
РУНЕТ: ЧТО ДАЛЬШЕ?
По мнению многих авторитетных игроков на российском интернет-рынке, время революций и глобальных потрясений в Рунете прошло. Впереди – более-менее предсказуемый и монотонный процесс эволюции. Механизм социализации в обществе постепенно изменится: жизнь людей будет все в большей степени зависеть от Всемирной паутины. Интернет может стать тем пространством, «где люди по-новому сформируют свою среду обитания» – так заявил в ходе Российского интернет-форума руководитель PR-службы «Рамблера» Иван Засурский. Стоит заметить, что все эти процессы возможны только в том случае, если в России сохранится стабильная экономическая и политическая ситуация. Кризис 1998 года, к примеру, крайне отрицательно повлиял на развитие отечественного интернет-рынка: тогда закрылись многие компании и проекты, замедлилось развитие сетей, услуг доступа в Интернет.
В последнее время настораживают попытки государства регламентировать Интернет. Безусловно, на данный момент уже назрела необходимость принятия законодательства об Интернете, но те проекты, которые предлагаются властями, сегодня, пожалуй, менее предпочтительны и гораздо более вредны для существования полноценного Рунета, чем его нынешнее состояние относительного «беззакония».
Как правило, такие предложения исходят от людей или групп, слабо представляющих себе принципы функционирования Сети. Ярким примером такого рода служит статья в «Известиях» (выпуск от 16 мая 2004 г.) мэра Москвы Юрия Лужкова «О темной стороне Интернета», представляющая собой типичный набор мифов и некорректных представлений о киберпространстве, характерных для сознания обывателя.
В целях борьбы с такими угрозами, как пиратство, нарушение авторских прав, порнография (которые, кстати, не являются болезнью исключительно Интернета), Лужков предложил повысить ответственность сетевых журналистов, лицензировать деятельность провайдеров, а самое главное — регистрировать по закону о СМИ каждый сайт, «чтобы не приходилось гадать, относится ли он, согласно нынешнему тексту закона, к “иным средствам массовой информации”». Но ведь сетевые журналисты и так давно подчиняются общему закону о СМИ, а провайдеры обязаны получать две лицензии (от Министерства связи). Реализация же третьей меры, предложенной столичным градоначальником, приведет к тому, что все сайты, не зарегистрированные как СМИ, окажутся вне закона, а остановить распространение информации, противоречащей российскому законодательству, все равно не удастся.
Ряд других общественных деятелей также выступили с инициативой законодательного регулирования Интернета. Так, сенатор от Республики Тыва Людмила Нарусова, сравнив Сеть с «мусорной ямой, зловонно попахивающей», вновь заявила о необходимости лицензировать интернет-сайты.
Впрочем, говорить о переходе Рунета на «китайскую модель» (при которой доступ граждан в Интернет полностью контролируется государством, стремящимся монополизировать этот рынок и самому стать провайдером) пока не приходится. Это связано как с объективными техническими, законодательными, финансовыми сложностями, так и с настроениями в обществе. Именно в силу этой совокупности причин провалилась скандальная идея внедрения Системы оперативно-розыскных мероприятий (СОРМ), которую операторы любой связи, включая сотовую и Интернет, должны были согласно приказу Министерства связи установить за свой счет и передать в безраздельное пользование сотрудникам Федеральной службы безопасности. В соответствии с данным актом спецслужбы получали практически неограниченное право прослушивать телефонные переговоры и читать поступившие по электронной почте сообщения. Однако Верховный суд РФ признал приказ несоответствующим Конституции.
На сегодняшний день российское интернет-сообщество консолидировалось, расширилось, приобрело определенные связи и рычаги давления во властных структурах. Так что можно надеяться: потенциальным государственным попыткам «очистить Интернет» будет противостоять достаточно мощная, способная воздействовать на общественное мнение сила.
© Журнал "Россия в глобальной политике", № 4 июль-август 2004
Россия > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 6 сентября 2004 > № 2906329
Павел Житнюк
Париж – Берлин – Москва: новый европейский полюс?
© "Россия в глобальной политике". № 4, Июль - Август 2004
Бертран Безансено – дипломатический советник министра обороны Франции. В основе данной статьи – его выступление на конференции «Париж – Берлин – Москва и “Европа двадцати пяти”», организованной в июне 2004 года ассоциацией «Демократия» совместно с Российским культурным центром. Материал отражает личную точку зрения автора.
Резюме Конфликт, связанный с Ираком, способствовал зарождению тесных взаимоотношений между тремя столицами, и эти связи не ослабли после завершения англо-американской военной кампании. Какова та специфическая роль, которую это трио готово сыграть в расширенной Европе?
До иракского кризиса никому и в голову не пришло бы задаться вопросом о том, могут ли Париж, Берлин и Москва составить стратегическую ось в центре новой Европы. Однозначно ответить на него едва ли можно и теперь. Очевидно только то, что, во-первых, конфликт, связанный с Ираком, способствовал зарождению тесных взаимоотношений между тремя столицами и, во-вторых, эти связи не ослабли с завершением англо-американской военной кампании в Ираке. Но окажется ли партнерство трех столиц долговечным, если лежащие в его основе особые отношения ограничатся исключительно иракской проблематикой? Чтобы оценить перспективы зародившегося сотрудничества, требуется многосторонний анализ данного явления. В чем причины сближения? Способно ли оно послужить основой для создания подлинно стратегической оси? Какова та специфическая роль, которую это трио готово сыграть в расширенной Европе?
ОСНОВЫ ДЛЯ СБЛИЖЕНИЯ
Стимулом для шагов трех государств навстречу друг другу стал не только иракский кризис. Главную роль здесь сыграла беспрецедентная активизация в течение двух последних лет франко-германского сотрудничества, пришедшая на смену периоду охлаждения отношений. В обеих столицах поняли: чтобы поезд европейского строительства не сошел с рельсов, требуется добавить динамики франко-германскому локомотиву, поскольку впереди серьезное препятствие – расширение Европы. Инициативы, выдвинутые Парижем и Берлином для преодоления собственных разногласий по вопросам Сообщества, имели ключевое значение для продвижения к заключению нового европейского договора. Это во-первых.
Во-вторых, к традиционному политическому сотрудничеству вернулись благодаря прежде всего усилиям лидеров Франции и России. И Жак Ширак, и Владимир Путин осознали: только совместными действиями можно добиться того, чтобы голос каждого был лучше слышен в однополярном мире. Вот почему базой для развития сотрудничества между обеими странами стал принцип взаимодополняемости, а многосторонний подход к решению международных вопросов разрабатывался сообща.
Третий фактор – это взаимное притяжение между Германией и Россией, которое существовало всегда, а в изменившихся условиях европейской и международной обстановки приобрело новые формы.
Иракский кризис, усиливший все эти факторы, послужил поводом для выражения общей готовности противостоять американскому превосходству. В сегодняшнем мире невозможно не считаться с мощью Соединенных Штатов, и те, кто хочет быть услышанным, должны объединяться. Поэтому каждая из трех сторон заинтересована в том, чтобы иметь опору в лице двух других.
Среди других стран Запада Франция традиционно сохраняла самостоятельность и пользовалась этим при ведении диалога с Югом. Такую свободу действий обеспечивали, с одной стороны, франко-российские отношения, а с другой – процесс европейского строительства, движущей силой которого всегда являлся франко-германский тандем.
Россия, чья международная значимость значительно снизилась в результате развала Советского Союза и Организации Варшавского договора, тоже озабочена поиском возможностей для восстановления своей роли в качестве региональной державы, а также на мировом уровне – в рамках ООН. Особое взаимодействие с Парижем и Берлином, начало которому было положено в связи с необходимостью решения проблемы Ирака, явилось инструментом для достижения этой цели.
Что касается Германии, то ее цель – добиться «нормализации» своего положения в международном сообществе, то есть независимости в деле защиты собственных национальных интересов. Эту задачу Берлин решает, опираясь на процесс европейского строительства, а особые отношения с Парижем и Москвой являются при этом одной из составных частей нового статуса Германии как будущего постоянного члена Совета Безопасности ООН.
Наконец, в сближении между Парижем, Берлином и Москвой важную роль играет продолжающееся европейское строительство. Ибо если франко-германский локомотив не тронется с места, расширение Европейского союза подорвет процесс создания единой Европы, которому столь привержены оба этих государства. Россия тоже связывает свое будущее с ЕС – ведь добрая половина ее экономических контактов приходится именно на долю Евросоюза. В то же время Россия не может оставаться безучастной, видя, что расширение Европейского союза (так же как расширение НАТО) угрожает лишить ее традиционных связей с новыми странами-членами, пытающимися шаг за шагом избавиться от российского влияния. Поэтому особые условия партнерства с двумя европейскими державами, которые являются лидерами в деле строительства ЕС и на которых зиждется экономическое и политическое процветание Европы, – это не что иное, как инструмент для установления тесных связей России с Евросоюзом.
Таким образом, сближение трех столиц позволяет ослабить тиски односторонней политики США и в то же время укрепить взаимосвязи России и Европейского союза.
ПЕРСПЕКТИВЫ СОЗДАНИЯ ОСИ
Те или иные государства могут составить политическую ось только в том случае, если они ставят перед собой общую ясную цель и проводят по-настоящему согласованную политику.
Но регулярного саммита, который институционализировал бы трио Франция – Германия – Россия, не существует (или пока не существует?). Есть факторы, способствующие сближению, но нет ясно обозначенной общей цели, как таковой. Россия действует в соответствии со своими национальными приоритетами, а Франция и Германия – в интересах Европы. Иракская проблема обусловила совпадение интересов трех государств в сфере защиты международных норм и недопущения использования ООН в качестве инструмента для достижения отдельными государствами своих целей.
Однако общая политическая стратегия отношений с Вашингтоном отсутствует. Каждый из трех партнеров не только желает сохранить относительную независимость своей политики на американском направлении, но и дорожит прочными отношениями с Соединенными Штатами. Ни один из них не готов взять на себя ответственность за создание оси, направленной против Вашингтона, – ведь необходимо соблюдать элементарную осторожность перед лицом сверхдержавы. Кроме того, и Франция, и Германия учитывают в первую очередь всеобъемлющую взаимозависимость между ними и США, огромное значение американского рынка и, конечно, наличие общих ценностей. Для Москвы же тесное сотрудничество с Западом – это путь к модернизации Российского государства.
На самом деле каждая из трех стран имеет особые отношения с Соединенными Штатами. Россия, в частности, стремится восстановить влияние, которое имел СССР, особенно в зоне стран – членов организации Центральноевропейская инициатива. Помимо того, и у России, и у США – своя политика в Центральной Азии и на Кавказе, причем «мирное сосуществование» в бывших среднеазиатских республиках СССР дается обеим державам проще, чем в закавказских. На поверку эти двусторонние отношения оказываются противоречивыми, если не двусмысленными. Москва стремится сохранить видимость отношений во имя квазипаритета, Вашингтон же играет на этих амбициях.
В результате событий вокруг Ирака в отношениях Германии к США и Североатлантическому альянсу произошел перелом: это был своего рода кризис эмансипации (такой же, какой несколькими годами ранее Германия пережила по отношению к Франции и ЕС). Но хотя приоритетом германской политики, безусловно, является европейское строительство, Берлин все же стремится поддерживать тесные отношения с Вашингтоном. Это тоже одно из слагаемых статуса Германии в качестве будущего постоянного члена Совета Безопасности ООН.
Независимый подход к политике Вашингтона в вопросах, связанных с иракской проблемой и продвижением идеи многополюсного мира, продолжает приносить Франции политические плоды в сфере ее отношений с Югом и международным сообществом. Но при этом Франция понимает: ее связывают с США фундаментальные интересы, и конфронтация с Америкой имеет свои границы. Одним словом, сближение между Парижем, Берлином и Москвой зиждется на совпадении интересов в условиях новой стратегической обстановки и является в первую очередь осью для самих себя.
РОЛЬ В РАСШИРЕННОЙ ЕВРОПЕ
Как известно, большинство средних и малых стран Европы, в особенности новые члены Европейского союза, испытывают инстинктивное недоверие к объединениям государств, которые, как они полагают, имеют сходство с директоратом или партнерством крупных держав и препятствуют их участию в строительстве Европы в качестве равноправных игроков.
Ось Париж – Берлин подвергается критике не только в Риме и Мадриде, но и на востоке Европы. Недавнее согласование позиций с Лондоном (в ходе встречи в феврале 2004 года президента Франции Жака Ширака, канцлера Германии Герхарда Шрёдера и премьер-министра Великобритании Тони Блэра. – Ред.) отчасти успокоило новых членов Евросоюза, однако повод для недоверия, несомненно, остается. Что касается партнерства Лондон – Мадрид – Рим – Варшава, то оно распадется после завершения иракского кризиса. А вот то, что было воспринято некоторыми как зарождение оси Париж – Берлин – Москва, рассматривалось как акт отлучения в отношении стран, наиболее приверженных НАТО (Великобритания, Нидерланды, Италия), и еще в большей степени в отношении государств – бывших членов Организации Варшавского договора. Берлин по очевидным причинам, уходящим корнями в далекую и не столь отдаленную историю, безусловно, более чувствителен к подобным настроениям. То же самое можно сказать и о Париже.
Впрочем, это не означает, что сближение между тремя столицами не оказывает влияния на европейское строительство. В действительности, как утверждают, Москва рассматривает свои особые взаимоотношения с Парижем и Берлином как средство углубления отношений с ЕС. Не случайно Россия обратилась к Франции и Германии с призывом поддержать ее предложение о создании структуры Россия – Европейский союз по модели Совета НАТО – Россия.
Париж и Берлин в свою очередь убеждены, что в интересах Евросоюза обнадежить Россию; в то же время большинство новых стран-членов хотят быть уверенными, что, вступив в НАТО и ЕС, они избавляются от многолетней опеки Москвы. Пока Восточная Европа по-прежнему остро воспринимает эту проблему, но со временем возобладает более объективная оценка взаимных интересов. А это означает, что надо продвигаться вперед.
Итак, сближение между Парижем, Берлином и Москвой – это не исключительно конъюнктурное явление, обусловленное иракской проблемой. Оно соответствует стремлению трех столиц сохранить в условиях современной стратегической обстановки определенную свободу действий, предпринимая согласованные шаги. Такая тактика позволит им ограничить негативное воздействие однополюсного мира.
Речь не обязательно должна идти о создании оси, как таковой, поскольку это понятие не отражает сути глобальной политики, основанной на общих фундаментальных целях. Напротив, для каждого из участников этой оси существенно важны также и отношения с Вашингтоном. Более того, идея создания оси Париж – Берлин – Москва не найдет поддержку в Европе и окажется несовместимой с концепцией европейского строительства. Вместе с тем такое сближение отражает реалии новой обстановки в Европе – Европе расширенной. А если оно приведет к установлению более тесных связей между Россией и ЕС, то это, безусловно, станет успехом.
Связка Париж – Берлин – Москва представляет собой скорее одну из групп влияния внутри «Европы двадцати пяти». Она действует наряду с тройкой Париж – Берлин – Лондон, объединенной общими интересами в сфере безопасности, а также наряду с «Веймарским треугольником» (Париж – Берлин – Варшава). Не исключено, что возникнет еще одно трио, Париж – Берлин – Мадрид, к созданию которого, очевидно, стремится новый премьер-министр Испании.
Все эти различные партнерства включают в себя связку Париж – Берлин. Будучи, по сути, европейской, коалиция Париж – Берлин – Москва отличается тем, что имеет более широкий радиус действия, поскольку особенно влияет на деятельность ООН. На самом деле это один из важных полюсов влияния в строящейся Европе, служащий к тому же связующим звеном между другими многочисленными центрами силы. Какие бы шаги мы ни предпринимали, необходимо, с одной стороны, учитывать существование этих различных полюсов, а с другой – не терять способность эффективно работать сообща. И в этом состоит вызов, с которым мы сегодня столкнулись.
© Журнал "Россия в глобальной политике", № 4 июль-август 2004
Ирак. Франция. Германия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 сентября 2004 > № 2851539
Бертран Безансено
По данным Евростата, уровень безработицы в зоне евро остался в июле стабильным по сравнению с июнем с.г., на уровне 9% от трудоспособного населения. По сравнению с июлем 2003г. уровень безработицы вырос на 0,1%. Самый высокий уровень безработицы зарегистрирован в Польше (18,8 %), в Словакии (15,9 %), в Литве (11,3 %) и в Испании (11 %), в то время как самые низкие были зарегистрированы в Австрии (4,2%), в Люксембурге (4,3%), в Ирландии (4,5%) и в Кипре (4,5%). В Бельгии, где один из самых высоких уровней безработицы среди молодежи (22,5 %), уровень безработицы в июле составил 8,6%, оставаясь неизменным с апр. 2004г.
В Испании самые дешевые еда, напитки и табак среди стран Евросоюза. Это явствует из исследования Бюро статистики ЕС (Евростат). По данным исследования, стоимость товаров в Испании на 19% ниже среднего по Европейскому Союзу. Между тем, как отметил директор департамента исследований крупнейшего сбербанка «Кайша Каталуниа» Рамон Роих, «испанцы в целом не считают цены в своей стране низкими, поскольку и доходы их также меньше среднеевропейских». По данным Евростата, уровень доходов населения в Испании составляет 95% от среднеевропейского, намного отставая от развитых стран континента. Так, в Люксмбурге средний уровень доходов составляет 208% от общеевропейского, в Ирландии – 131%, во Франции – 111%, в Германии – 107%.К тому же, указывает Роих, дешевизна испанских продуктов достигается за счет сравнительно низких цен лишь на некоторые из них, особенно на напитки и на еду. А, например, цены на хлеб и изделия из зерновых, составляющих основу питания многих испанцев, на 4% выше, а на сахар и продукты с его использованием – на 8% выше среднеевропейских. Как утверждает директор исследовательского департамента «Кайша Каталуниа», цены в Испании особенно сильно поднялись в последние годы после введения евро.
По данным Евростата, среди 25 стран-членов ЕС самые высокие минимальные зарплаты установлены в странах Бенилюкса. Минимальная зарплата в Люксембурге составляет 1403 евро, в Нидерландах – 1265 евро и в Бельгии – 1186. В Ирландии, Франции и Великобритании минимальный уровень оплаты труда выше 1 тыс. евро. В Португалии, Испании, Греции, Словении и на Мальте он варьируется в пределах 471-605 евро. В семи новых странах ЕС – Латвии, Литве, Словакии, Эстонии, Польше, Венгрии и Чехии – минимальная зарплата составляет от 121 до 207 евро. Минимальный уровень зарплаты установлен во всех странах ЕС, кроме Германии, Австрии, Финляндии, Швеции, Италии, Дании и Кипра.
Цены на бензин в Испании достигли своего рекордно высокого уровня. Так, по данным министерства экономики, средняя стоимость по стране 1 литра 95 бензина поднялась до 0,91 евро, 98 – до 1 евро, а дизельного топлива – до 0,78 евро. 15-процентный скачок цен на горючее существенно подхлестывает инфляцию. Люди, приобретающие автомобили, переориентировались на более дешевый и экономичный вид топлива – дизель. 65% всех машин, купленных в июле, были оснащены дизельными двигателями. Больше всех ростом цен на горючее озабочены работники транспорта. Их профсоюз заявил, что если правительство не сдержит этот рост, они вынуждены будут пересмотреть долгосрочные договоры на транспортные услуги, что неизбежно повлечет резкий скачок цен на все товары в стране. Тревогу транспортников разделяют объединения аграриев, призвавшие правительство страны принять экстренные меры, компенсирующие растущую стоимость горючего.Правительство, пытаясь успокоить транспортников и аграриев, выступило с официальным заявлением о том, что имеющихся в стране запасов горючего хватит на ближайшее время для поддержания предложения на прежнем уровне. Причинами резкого роста стоимости нефтепродуктов местные средства массовой информации называют скачок мировых цен на нефть, вызванный обострением ситуации на Ближнем Востоке и проблемами у российской нефтяной компании «Юкос». Испания производит лишь 1% потребляемой ею нефти, импортируя остальное из России, Мексики, Саудовской Аравии, Ливии и Нигерии.
Объем прямых иностранных инвестиций из стран, не входящих в ЕС, сократился на 15%. Об этом сообщает официальный сайт Еврокомиссии. В 2003г. объем прямых иностранных инвестиций, исходящих из стран ЕС, увеличился на 80% до 118 млрд. евро (в 2002г. – 65 млрд. евро). Объем входящих инвестиций сократился на 15% – с 91 до 77 млрд. евро. На статистику сильно повлияли инвестиции стран Евросоюза в США (49 млрд. евро в 2003г.). Капиталовложения американских инвесторов в европейскую экономику сократились с 51 млрд. в 2002г. до 18 млрд. евро в прошлом году. США были основным партнером ЕС: на их долю пришлось 23% инвестиций в экономику Евросоюза. Если не учитывать рост инвестиций в экономику США, объем исходящих из ЕС инвестиций остался без изменений, а объем входящих иностранных инвестиций увеличился на 45%.Крупнейшим инвестором стала Великобритания (объем исходящих прямых инвестиций 32 млрд. евро, 27% в общей структуре инвестиций), за ней следуют Люксембург (31 млрд.), Франция (13 млрд.) и Нидерланды (10 млрд.). Основными получателями иностранных инвестиций стали Люксембург (38 млрд. евро, 49%), Франция (11 млрд.), Великобритания (8 млрд.) и Испания (6 млрд.). Люксембург занял первое место благодаря развитой системе финансовых учреждений-посредников. Инвестиционные потоки внутри ЕС в 2003г. сократились на 40%. Наибольшее сокращение отмечено в Люксембурге, Великобритании и Германии. В Бельгии инвестиционная активность, наоборот, существенно увеличилась. Основными игроками на европейском рынке инвестиций являются Люксембург, Франция и Бельгия.
Находящиеся в Испании нелегальные иммигранты, которые смогут доказать, что они работают и зарегистрированы по месту жительства, будут иметь право на получение статуса резидента, позволяющего им жить в стране на законных основаниях. Как заявила замминистра труда и социальных вопросов по проблемам иммиграции Консуэло Руми, такие изменения будут внесены в новый вариант «Закона об иностранцах», который должен быть обсужден в парламенте в сент. одновременно с бюджетом на 2005г. а в нояб. принят правительством. По словам Руми, урегулирование вопроса о положении иммигрантов позволит «вывести из тени» значительный сектор национальной экономики и пополнить поступления в систему социального страхования. В процессе легализации и дальнейшей интеграции иммигрантов в экономику и общество большую роль должны сыграть предприниматели или просто частные лица, которые сейчас нанимают «нелегалов» без оформления соответствующих документов, подчеркнула Руми. Тогда этих работодателей не станут привлекать к ответственности за то, что они ранее использовали труд нелегальных иммигрантов. После того, как срок этой своеобразной «амнистии» для нанимателей закончится, нарушающих закон будут наказывать большими штрафами. Все эти меры, по словам Руми, направлены на то, чтобы «приспособить иммиграцию к потребностям рынка труда». Иммигранты не должны думать, что они смогут автоматически получить право на проживание в Испании, сказала она. Наравне с этими мерами испанское правительство намерено усилить контроль на границах и чаще прибегать к депортации, отметила замминистра. Как сообщало ранее МВД Испании, в стране находятся более двух с половиной млн. иммигрантов. При этом более млн. из них проживают без документов, но имеют работу, поскольку в Испании остро ощущается нехватка рабочей силы. По данным ООН, для того, чтобы Испания смогла и дальше обеспечивать теперешний темп развития и социальные гарантии (в первую очередь, выплату пенсий пожилым людям, число которых быстро растет), она должна ежегодно принимать 250 тыс. иммигрантов. Между тем, в страну каждый год попадает гораздо меньшее их число.
В текущем году Испания может потерять около 263 млн. евро из-за сокращения притока в нее иностранных туристов. Об этом сообщил исполнительный вице-президент ведущего органа по координации туризма «Эксельтур» Хосе Луис Сореда. По его словам, продолжительность пребывания иностранных туристов в стране сократилась на 4%. На 5,9% уменьшилась сумма денежных средств, расходуемых каждым иностранным туристом во время поездки в Испанию. По словам Сореды, сократится и абсолютное число иностранных туристов, прибывающих в страну. Ожидается приезд 52,9 млн. туристов вместо 53,2 млн., которые планировались в начале года. Поскольку по данным Мировой организации туризма во всем мире туристические потоки нарастают, кризис в Испании, отметил Сореда, «нельзя больше, как прежде, списывать на внешние факторы», в частности, на мировой экономический кризис, теракты 11 сент. в США, атипичную пневмонию, войну в Ираке, теракты 11 марта в Мадриде и даже чемпионат Европы по футболу в Португалии. Руководитель «Эксельтур» подчеркнул, что сокращение потока иностранных туристов в Испанию, происходящее впервые в ее истории, вызвано тем, что «испанская туристическая индустрия стала менее конкурентоспособной». Сореда отметил, что туризм быстро развивается в восточных странах Средиземноморья, где климатические условия и комфорт на курортах не уступают испанским, а цены ниже. Впервые, сказал он, совокупное количество туристов в этой зоне превысило число тех, кто ездит в Испанию. Общее сокращение доходов от туризма в Испании происходит несмотря на то, что потери от сокращения иностранных туристов частично возмещаются ростом внутреннего туризма, который сейчас составляет 50% от общего объема туризма в стране. Хотя 42% испанцев вообще никуда не ездят отдыхать, а сидят дома, из остальных – 81% посещает достопримечательные места Испании, а 77% ездят на морские курорты.
Высота ограждения вокруг испанского города Сеута на севере Африки, отделяющего его от территории Марокко, будет удвоена. После того, как над этим сооружением из металлических листов высотой 3 м. которое местные жители называют «наша Берлинская стена», будет возведено дополнительное сеточное ограждение из колючей проволоки, высота «стены» станет более 6 м. Стоимость работ составит 1,5 млн. евро. Всего на возведение стены вокруг Сеуты протяженностью в 8,2 км. уже затрачено более 60 млн. евро. По заявлению представителей местных властей, подобное ограждение создано для того, чтобы прекратить приток в город нелегальных иммигрантов, использующих для проникновения на его территорию высокие лестницы.Попав в Сеуту, они тем самым оказываются на испанской территории и получают определенные права. Кроме того, местные контрабандисты перекидывают через ограждение товары друг другу на неохраняемых участках границы. После надстройки стены это будет сделать труднее. За последнее время приток иммигрантов в Сеуту по суше благодаря этому ограждению заметно сократился. Однако возросло количество желающих попасть в город с моря на «утлых лодчонках», многие из которых тонут, то и дело увлекая за собой на дно своих пассажиров. Чтобы перекрыть этот путь проникновения на испанскую территорию власти Сеуты создают на побережье специальную пограничную службу, оснащенную радарами.
Правительство Испании обязало все телеканалы страны отчислять ежегодно 5% от их доходов на развитие испанского и европейского кинематографа. Совет министров Испании постановил, что 60% от этой суммы должны быть направлены на субсидии для производства испанских кинофильмов, а остальные 40% – на создание кинокартин в Европе. Речь идет о сумме примерно в 115 млн. евро. Эта мера принята в связи с тем, что на телевидении в Испании около 95%показываемых фильмов – производства США, причем большей частью это дешевая продукция, не представляющая художественной ценности. Видные деятели испанского кинематографа приветствовали это решение социалистического правительства. Однако Ассоциация коммерческих каналов Испании тут же заявила протест, утверждая, что эта мера не поможет испанскому и европейскому кино и, к тому же, она противоречит законодательству Европейского Союза. В ответ первый вице-премьер Испании Мария Тереса Фернандес-де-ла-Вега сообщила, что эти меры предусмотрены в законе, который был принят еще в 1994г., но не выполнялся. ЕС никогда не оспаривал юридическую обоснованность этого закона.
Иранский министр нефти Бижан Намдар Зангане заявил, что Иран вышел на второе место в мире по нефтегазовым запасам после Саудовской Аравии. «В результате разведанных запасов двух крупных месторождений – газового и нефтяного – Иран вышел на второе место в мире по нефтегазовым запасам», – сообщил журналистам в субботу Зангане. По его словам, объемы газового месторождения в районе острова Лаван составляют 251 млрд.куб.м., а предполагаемая прибыль от добычи может достигнуть 7 млрд.долл. «Нефтяное месторождение на юго-западе Ирана в провинции Хузестан, которое названо Йадаваран, содержит в целом 17 млрд.бар. нефти, ежедневная добыча которой составит от 300 до 400 тыс.бар., – добавил министр. Он сообщил, что на освоение Йадаварана объявлен тендер, приглашения на который переданы нефтяным компаниям «Тотал», «Шелл», а также известным фирмам из Китая, Индии, Испании и Италии. Сроки тендера окончательно не определены. Зангане не исключил участия в освоении данного нефтяного месторождения американских компаний. «Если американцы захотят участвовать в тендере на освоение месторождения, никаких проблем нет, однако пока мы не убедимся в том, что с этих компаний снято эмбарго правительства США на сотрудничество с Ираном, никакой информации о данном месторождении мы предоставлять не будем», – добавил министр.
Правительство Испании разработало комплекс мер, призванных обеспечить мусульманским жителям страны все возможности для отправления религиозного культа. Представляя правительственную инициативу, для реализации которой предполагается задействовать бюджетные средства, министр юстиции Хуан Фернандо Лопес Агилар отметил, что численность мусульман в Испании уже достигла 700 тыс. человек и продолжает расти, внося заметный вклад в развитие государства. Согласно конституции, Испания является «плюралистическим обществом», а значит, подчеркнул Агилара, «государство обязано уважать все вероисповедания, а не превращать католическую религию в привилегированную». Министр пообещал сделать все необходимое для нормального функционирования мечетей, многие из которых вынуждены ютиться в неприспособленных для этого помещениях. Это в свою очередь провоцирует недовольство мусульман и порождает среди них экстремистские настроения. Ранее испанские СМИ сообщали, что именно в таких подпольных мечетях собирались организаторы терактов, потрясших Мадрид в марте этого года. По государственному телевидению Испании в будущем планируется транслировать не только католические мессы, но и мусульманские службы. В государственных школах дети мусульман смогут по желанию их родителей изучать Коран точно так же, как их сверстники-католики изучают Библию. Лидеры Исламской комиссии, представляющей интересы мусульманской общины Испании, приветствовали правительственную инициативу, заявив, что эти меры «открывают новый этап взаимопонимания и сотрудничества» после «периода застоя, длившегося 8 лет», под которым они подразумевают правление в Испании консервативной партии Хосе Мариа Аснара.
Результаты опроса общественного мнения, проведенного испанским государственным Центром социологических исследований, свидетельствуют о падении авторитета монархии в Испании. Согласно опубликованным в пятницу данным, полученным на основании опроса 2496 человек, 55% респондентов считают, что монархия как институт «давно изжила себя». С этим мнением не согласны 24,9% опрошенных, 20,6% затруднились с ответом. В «божественное происхождение» монархии верят лишь 7,2% участников опроса, этот тезис не разделяют 78,5% респондентов. Опрос показал, что только 49% опрошенных считают институт монархии гарантом стабильности в обществе, с этим не согласны 34,5%, 15,7% респондентов не определили своего мнения. «Расхождение в оценках монархии как гаранта стабильности говорит о том, что ее будущее зависит от того, как будут вести себя те, кто занимает престол», - пишет в этой связи газета «Мундо». Между тем в интернете в пятницу появились скандальные фотографии короля Хуана Карлоса, который во время недавнего визита в Страну Басков сделал в сторону встречавшей его толпы жест, воспринятого многими как оскорбление. Вытянув руку в их сторону, король выставил вперед средний палец, сжав в кулак остальные. Королевский двор тут же заявил, что жест монарха был «неправильно интерпретирован».
Кондиционеры в Испании стали острым дефицитом, т.к. испанцы опасаются повторения прошлогодней жары. Испанцы не очень верят синоптикам, которые пообещали, что это лето будет не столь жарким. Тем более что в Севилье и Кордове уже отмечена температура в 38 градусов в тени. По данным консалтинговой фирмы ГФК, с янв. по май в Испании распроданы 400 тыс. кондиционеров - на 323% больше, чем за те же месяцы прошлого года. На покупку и установку кондиционеров выстроились огромные очереди. Вполне возможно, что воспользоваться искусственной прохладой удастся не всем. Оптовики сообщили, что на многих складах не осталось аппаратов для кондиционирования воздуха. Восполнить нехватку нелегко, т.к. кондиционеры главным образом привозят из стран Африки и на их доставку требуется время. Кроме того, монтажники не успевают выполнять заказы, хотя работают по 12 и более часов в сутки. Такой ажиотаж вызван тем, что в прошлом году в Испании во время летней жары погибли шесть с половиной тыс.чел. Специалисты также опасаются перебоев с подачей электроэнергии из-за резкого увеличения ее потребления в связи с жарой. Перебои были и в прошлом году. Однако с тех пор в Испании сильно возрос спрос на электроэнергию на бытовые цели, а приватизированные электрические компании, ссылаясь на отсутствие средств, не увеличили ее производство.
Колумбийские кланы наркоторговцев организовали на Балканах базы для проникновения в Восточную Европу. Об этом заявил исполнительный директор офиса ООН против наркотиков и преступности Антонио Мария Коста. «Мы обнаружили базы колумбийских наркоторговцев на Балканах, в частности в Албании, – сказал Мария Коста. – Деятельность этих баз нацелена на продвижение колумбийского кокаина в восточноевропейские страны, Украину и Россию». По словам Антонио Мария Косты, раньше колумбийский кокаин попадал в Европу через Иберийский п-ов, в основном через Испанию. В распространенном в Колумбии докладе ООН о производстве кокаина в Колумбии, Перу и Боливии, утверждается, что площади тайных посевов коки, из которой затем производят кокаин, в этих странах сократились на 20% за последние 5 лет. В докладе также говорится, что за счет тайных посевов наркотического сырья в Боливии и Перу продолжают существовать по 50 тыс. семей, а в Колумбии – 100 тыс. Специалисты ООН, подготовившие доклад, полагают, что главным инициатором производства наркотиков в андских странах выступают сегодня крупные незаконные вооруженные формирования в Колумбии.
Совет министров Испании на заседании, состоявшемся в пятницу, постановил отменить так называемый Национальный гидрологический план (НГП), предусматривающий переброску части воды реки Эбро на севере Испании в ее засушливые южные районы. Об этом сообщило Национальное радио Испании. НГП был принят предыдущим консервативным правительством Хосе Мариа Аснара вопреки выступлениям против него части испанского общества и жителей тех районов Каталонии и Арагона, которые прилегают к бассейну Эбро. К тому же Европейский Союз неоднократно заявлял, что НГП в его нынешнем виде может нанести ущерб экологии обширной части Испании и неблагоприятно сказаться на экономике и социальной сфере, из-за чего отказался финансировать план. Тем не менее, правительство Аснара, по разным причинам добивавшееся осуществления гидрологическокго палана, в начале нынешнего года приняло решение начать переброску вод реки Эбро и заключило многочисленные контракты на осуществление работ, которые должны были бы обойтись Испании в 3 млрд. 747 млн. евро. Новому социалистическому правительству Хосе Луиса Родригеса Сапатеро в связи с этим придется уплатить компаниям-подрядчикам более 80 млн. евро в качестве неустоек. Тем не менее, министр окружающей среды Кристина Нарбона считает, что такие финансовые потери оправданы, т.к. предложенные ею меры решения проблемы нехватки воды в автономных областях Валенсия, Мурсия и Андалусия гораздо более экономны. В новом плане правительства, который в форме декрета-закона принят в пятницу советом министров Испании, содержатся более 120 мер, которые позволят с меньшими затратами решить эту проблему, главным образом благодаря введению новых водосберегающих технологий и строительства опреснителей морской воды. Они сделают стоимость воды для потребителей значительно дешевле, чем при переброске воды с севера. Нарбона подчеркнула также, что в любом случае меры, которые могут затронуть бассейн реки Эбро и его жителей, будут приниматься лишь с согласия живущего в нем населения.
Чехия вышла на шестое место в мире по темпам роста числа богатых людей. Об этом свидетельствуют данные совместного исследования, проведенного американскими компаниями «Капджемини» и «Меррилл Линч», результаты которого опубликованы в четверг чешскими СМИ. «Богатыми» в исследовании признаются люди, стоимость имущества которых превышает 1 млн.долл. В Чехии, по данным исследования, число долларовых миллионеров в 2003г. составило 11 тыс.чел. В 2002г. их было не более 10 тыс. Таким образом, число богачей в этой стране за год возросло примерно на 10%. Наибольшие прибыли чешским миллионерам в прошлом году приносили операции с ценными бумагами и недвижимостью. «После 15 лет строительства капитализма в Чехии еще не сложилось традиционных династий богатых семей, однако состоятельные люди постепенно начинают отходить от непосредственного управления капиталом своих компаний и поручают распоряжение заработанными деньгами профессионалам», - отмечает газета «Млада Фронта Днес». Более быстрыми темпами число миллионеров росло в минувшем году лишь в США, Южной Корее, Испании, Индии и Гонконге. Чехия заметно опережает по темпам роста числа богатых другие государства Центральной и Восточной Европы. Всего в мире, по данным исследования, насчитывается около 7,7 млн. долларовых миллионеров.
В Испании из-за «коллапса» в иммиграционной службе около 400 тыс. иммигрантов не могут получить документы. Как заявил председатель испанского правительства Хосе Луис Родригес Сапатеро ммиграционная служба страны пополнится 267 служащими. По его словам, это поможет разрешить возникший «коллапс» при оформлении иммигрантам документов, главным образом, разрешений на пребывание в стране и работу. Подобные меры были предприняты в связи с тем, что 374 тыс. 479 иммигрантов, которые своевременно подали бумаги на оформление документов, из-за «неповоротливости» бюрократической машины уже многие месяцы ожидают решения своего вопроса. Кроме того, многие из тех, кто уже, имея разрешение на пребывание в стране и право на работу, подали документы на продление разрешения также из-за бюрократических проволочек могут его лишиться, поскольку истекают указанные в документах сроки. Вместе с тем они могут потерять и работу, т.к. хозяева опасаются продлевать контракты без разрешения на жительство в стране.
В такой сиутуации иммигранты, имеющие разрешение на жительство и работу в Испании, переходят в разряд нелегалов и согласно закону могут быть депортированы. Между тем, в Барселоне прошла акция протеста, в ходе которой несколько сотен иммигрантов заняли центральный храм и требовали, чтобы власти обратили внимание на их проблемы. Представители ассоциация иммигрантов заявили, что если власти не обеспечат соблюдение закона об иммиграции, они начнут в знак протеста занимать храмы по всей Испании.
Министр транспорта РФ Игорь Левитин и министр развития Испании Магдалена Альварес на рабочей встрече в понедельник договорились о создании совместной рабочей группы, в которую войдут представители двух министерств, ОАО «РЖД», испанских железных дорог, деловых кругов и научной общественности России и Испании. Как сообщили в пресс-службе минтранса России, предполагается, что в течение ближайшего времени специалисты ознакомятся с опытом строительства и финансирования автомобильных и железных дорог в Испании. Итогом деятельности рабочей группы должен стать проект соглашения о сотрудничестве в строительстве высокотехнологичного скоростного транспортного коридора Москва – СПБ. «Испания является одним из мировых лидеров в строительстве и эксплуатации современных высокоскоростных ж/д и автомобильных магистралей», – сказал на встрече И. Левитин. Он отметил, что пропускные возможности ж/д и автомобильной инфраструктуры между Москвой и Санкт-Петербургом практически исчерпаны. Строительство скоростного транспортного коридора позволит увеличить пассажиро – и грузопоток между двумя городами более, чем в два раза, что, в свою очередь, даст мощный импульс развитию промышленности, торговли и туризма в Центральном и Северо-Западном регионах.В пресс-службе минтранса также сообщили, что И. Левитин также посетил вокзал высокоскоростных магистралей в Мадриде. Он обсудил возможности сотрудничества между Россией и Испанией в области развития ж/д и автомобильной инфраструктуры с руководством испанских компаний Renfe и Ineco. На встрече шла речь о возможности участия испанских предпринимателей в частном финансировании строительства платных автомобильных дорог, в частности, автомобильной дороги Москва – СПБ. Большой интерес к строительству этой дороги проявило также министерство промышленности, туризма и коммерции Испании.
Казахстан и Евросоюз подписали соглашение, устанавливающее систему двойного контроля без количественных ограничений в отношении экспорта определенных видов стальной продукции из Казахстана в ЕС. Об этом сообщили в пресс-службе МИД Казахстана. Подписи под документом поставили постоянный представитель при ЕС посол Константин Жигалов и постоянный представитель Ирландии при ЕС посол Анн Андерсон. В соответствии с соглашением вводится система двойного контроля экспорта 12 видов изделий из стали, не охваченных количественными ограничениями. Документ предусматривает, что экспортируемая в страны Европы металлургическая продукция будет сопровождаться сертификатом качества, выданным Астаной и Брюсселем. Соглашение сроком до 2005г. подписано в рамках подготовки к проведению заседания Совета сотрудничества «Казахстан - Европейский Союз» в середине июля. По данным Агентства по статистике Казахстана, экспорт проката плоского железа, легированной и нелегированной нержавеющей стали из Казахстана в страны ЕС (Испания, Греция, Франция, Великобритания, Италия) в 2003г. составил 28,7 млн.долл., импорт (Финляндия, Великобритания, Германия, Бельгия, Италия, Швеция) - 3,4 млн.долл. Соглашение обеспечивает гарантированный доступ казахстанской продукции на европейский рынок, подчеркнули в пресс-службе МИД.
Объем прямых иностранных инвестиций в экономику Чехии в I кв. 2004г. составил 31,5 млрд. крон (1 млрд. евро). Информацию об этом опубликовал в пятницу Чешский национальный банк. В сообщении, распространенном пресс-службой банка, говорится, что по сравнению с аналогичным периодом 2003г. объем прямых инвестиций увеличился на 4,2 млрд. крон. Больше всего инвестиций сделали предприниматели из Японии и Канады, а также Германии, Нидерландов, Франции и Бельгии. Средства вкдадывались главным образом в автомобилестроение и деревообрабатывающую промышленность. По данным опубликованного в четверг анализа привлекательности различных стран для инвесторов, проведенного американской компанией Ernst & Young, Чехия занимает шестое место в мире по инвестиционной привлекательности, уступая лишь Китаю, США, Великобритании, Германии и Польше. В Европе Чехия стоит на четвертом месте (после Франции, Испании и России) по числу инвестиционных проектов, реализованных за последние 5 лет. В 2003г. общий объем прямых иностранных инвестиций в чешскую экономику составил 72,9 млрд. крон.
Люксембуржцы и ирландцы являются наиболее состоятельными, а латыши и поляки самыми бедными среди граждан 25 стран-членов Евросоюза. Эти данные обнародовало европейское статистическое бюро Евростат. Согласно расчетам экспертов, в Люксембурге ВВП на душу населения, рассчитанный через покупательную способность, в два раза превышает показатель в среднем по ЕС и в пять раз выше, чем в Латвии. В Ирландии ВВП на душу населения на треть выше, чем в среднем по ЕС. В списке состоятельных граждан за люксембуржцами и ирландцами следуют датчане, австрийцы, голландцы, британцы, бельгийцы, шведы, французы, финны, немцы и итальянцы. В Испании ВВП на душу населения на 5% ниже, чем в среднем по ЕС.Среди десяти новых стран-членов этой региональной организации самыми состоятельными Евростат называет граждан Кипра, где показатель ВВП на душу населения в среднем равен 17%. При этом у Кипра он выше, чем у стран-«ветеранов» ЕС-Греции и Португалии. Население этих государств, а также Словении и Мальты на 20-30% менее обеспечено по показателю ВВП, чем в среднем по ЕС. В Чехии это процентное соотношение составляет 31%, Венгрии – 39%, в Словакии – 49%, Эстонии, Литве и Польше – в пределах 52-54%. Наконец, в Латвии ВВП на душу населения на 58% ниже, чем в среднем по ЕС. В Турции, которая является кандидатом на вступление в Евросоюз, он ниже среднего показателя почти в четыре раза, в двух других странах-кандидатах – Болгарии и Румынии – более чем в три раза.
Эстония имеет наиболее конкурентноспособную экономику среди новых членов Евросоюза. Такую оценку страна получила по результатам проведенного Всемирным экономическим форумом исследования. В распространенном во вторник пресс-релизе форума отмечается, что сильными сторонами эстонской экономики являются условия ведения бизнеса и наличие современных элементов информационного общества в экономике. В этих областях результаты Эстонии оказались даже выше среднего показателя ЕС. Данные Всемирным экономическим форумом оценки опираются на принципы принятой в 2000г. Лиссабонской стратегии, цель которой - сделать экономику ЕС в течение десяти лет самой конкурентоспособной и динамично развивающейся экономикой в мире. По своим показателям (4,64 балла) Эстония опередила и старых членов ЕС. Так, Испания набрала 4,47 баллов, Италия - 4,38, Португалия - 4,25, Греция - 4 балла. Среди новых членов ЕС за Эстонией следуют Словения (4,36 балла) и Латвия (4,34 балла). Самой конкурентоспособной в ЕС признана экономика Финляндии (5,8 балла), затем следуют Дания (5,63 балла) и Швеция (5,62 балла). На четвертом месте - Великобритания (5,3 балла), сообщается в пресс-релизе Всемирного экономического форума. Оценка экономики США по лиссабонским критериям - 5,55 балла, а средний показатель ЕС - 4,97 балла.
Джорджтаунский университет в США с 2001г. систематически получает крупные субсидии от правительства Испании, передает агентство «Эуропа-пресс». По его данным, за эти годы американское учебное зведение получило из испанской государственной казны 1,2 млн. евро. В разное время здесь преподавали высокопоставленные испанские чиновники, в том числе министр образования, культуры и спорта Пилар дель-Кастильо, министр обороны Федерико Трильо и другие. Именно в Джоржтауне после ухода с поста премьер-министра Испании будет работать в качестве приглашенного профессора Хосе Мариа Аснар. Вице-премьер Испании Родриго Рато является членом совета знаменитого университета. Аснар будет вести в Джорджтаунском университете семинары по современной европейской политике и трансатлантическим отношениям, а также руководить коллоквиумами студентов и аспирантов по наиболее актуальным мировым проблемам. Как отмечает агентство, в январе этого года руководство университета наградило испанского премьера медалью и титулом почетного президента университета в знак признательности за его тесное сотрудничество с США.
Bombardier Transportation, дочерняя компания канадского концерна Bombardier выиграла долгосрочный контракт стоимостью 160 млн. канадских долларов на поставку в Испанию 44 локомотивов для скоростных поездов. Поставки будут осуществлены в период с июня 2006 по авг. 2008гг. Значительная часть компонентов двигательных установок будет произведена на заводе компании в г. Трипага, Испания.
Авиаконцерн «Эрбас» объявил тендер на размещение на российских авиастроительных предприятиях пакета производственных заказов на изготовление деталей для самолетов семейств А330/А340 и А320 10 млн.долл. в год. Об этом сообщил пресс-менеджер московского представительства «Эрбас» Александр Бочаров. По его словам, европейский авиаконцерн уже направил официальные запросы в группу компаний «Каскол», корпорацию «Иркут» и Воронежское авиастроительное объединение с предложением пакетов производственных заказов на тендерной основе. По итогам тендера с выбранными российскими предприятиями будут заключены контракты.«Выполнение этих контрактов позволит российской авиапромышленности участвовать в главных производственных программах «Эрбас», – отметил Бочаров. Целью программы производства частей самолетов «Эрбас» в России является постоянное наращивание объема таких работ с постепенным доведением годового объема размещаемых производственных заказов до 40 млн.долл. При этом общая стоимость таких заказов, выполненных в России, составит около 400 млн.долл. «Эрбас» производит магистральные гражданские самолеты. В авиаконцерн входят конструкторские и производственные центры, расположенные во Франции, Германии, Великобритании и Испании, а также ее дочерние компании в США, Китае и Японии.
Как и по всей Европе, в Испании в ночь с субботы на воскресенье в два часа ночи по местному времени стрелки часов будут переведены на час вперед в связи с переходом на летнее время. Первый раз летнее расписание в Испании было введено в 1974г., когда в разгар нефтяного кризиса многие страны решили перевести стрелки часов, чтобы максимально использовать дневной свет и минимально - пользоваться искусственным освещением. В прошлом, однако, в одни годы стрелки переводились на один час вперед, в другие - сразу на два. С 2002г. королевским декретом практика перехода на летнее время была узаконена одним часом. В Испании уже привыкли к летнему времени, и теперь уже мало кто жалуется на проблемы, вызванные сменой временного режима. Всех убеждает тот простой довод, что переводом стрелок часов потребление электроэнергии снижается на 5%, а это, как подсчитано, позволяет сэкономить 60 млн. евро непосредственно на электричестве и еще столько же - в сфере торговли и обслуживания. Но особенно убедителен для рядового потребителя тот факт, что при летнем расписании средняя испанская семья расходует в месяц на освещение и кондиционированный воздух на 6 евро меньше, чем если бы продолжало действовать зимнее время.
Нелегальные иммигранты, не имеющие соответствующих бумаг для пребывания в Испании, но нашедшие работу, в будущем могут быть легализованы. Об этом заявил министр труда и социальных вопросов Хесус Кальдера. Министр отметил, что для легализации иммигрантов, которые уже имеют работу, нет необходимости вносить изменения в Закон об иностранцах, так как такая возможность в нем предусмотрена. Эта мера может коснуться 1 млн. иммигрантов, которые, по подсчетам Национального института статистики Испании, сейчас нелегально нахдятся в стране. Легализации имеющих работу в Испании иммигрантов требуют не только правоохранительные организации и профсоюзы, но и предприниматели, испытывающие острый дефицит в дешевой малоквалифицированной рабочей силе. Подавляющее большинство иммигрантов, даже если у них нет соответствующих документов, быстро устраиваются на низкооплачиваемую работу в строительстве, сельском хозяйстве, туристическом секторе, в сфере обслуги, которой брезгуют испанцы. Рабочие-иммигранты находятся в бесправном положении, часто получают половинную от положенной плату при 10-12-часовом рабочем дне практически без выходных. Это выгодно недобросовестными предпринимателям, которые нещадно эксплуатируют нелегалов, хотя их использование без соответствующих бумаг может строго преследоваться по закону.
Карта медицинского страхования единого образца начнет действовать в 13 из 25 (с учетом расширения с первого мая) стран Евросоюза с июня т.г. Как сообщил сотрудник пресс-службы Еврокомиссии, намерение обеспечить по этой карте медицинское обслуживание граждан Евросоюза уже подтвердили Бельгия, Франция, Люксембург, Испания, Германия, Греция, Ирландия, Швеция, Дания, Финляндия, Норвегия, Эстония и Словения. Планируется, что карта медицинского страхования единого образца начнет действовать на всей территории Евросоюза с конца 2005г. Наличие карты гарантирует медицинское обслуживание в любой из стран Евросоюза без бюрократической волокиты.
Европейское статистическое агентство «Евростат» провело исследование потребительских цен в странах-участницах ЕС. Исследования проводилось в пяти городах каждой из стран ЕС по различным группам товаров. За исходные 100% были приняты потребительские цены в г.г.Берлин и Лондон.Португалия по уровню потребительских цен стоит на одном уровне с такими странами как Бельгия и Нидерланды. Этот уровень составил 105% от базового. По сравнению с вышеназванными странами где размер минимальной оплаты труда составляет 1186 и 1265 евро, в Португалии этот показатель составляет 416 евро.
Среди европейских столиц потребительские цены в Лиссабоне по своему уровню сравнялись с ценами в Париже и на 4% выше чем в Мадриде, где минимальная зарплата равна 526 евро. Уровень же средней зарплаты в Португалии составляет 887 евро, в то время как в Испании – 1485 евро, во Франции – 1663, в Великобритании – 2133 евро и в Германии – 2498 евро. По итогам анализа в Германии отмечен самый низкий уровень потребительских цен, при самом высоком уровне средней зарплаты.
По итогам работы группы Pro Teste, которая занималась непосредственным анализом ситуации, отмечается, что переход на единую валюту повлек за собой рост цен во всех странах ЕС. Для Португалии характерны два фактора явившиеся причиной такого роста. Первый – это повышение НДС с 17% до 19% и второй это значительная составляющая транспортных расходов в конечной потребительской цене. Отмечается, что на общий индекс потребительских цен также оказывает влияние низкий уровень конкуренции на португальском рынке и торговая политика фирм и предприятий, представленных на местном рынке.
По степени же предпочтительности осуществления покупок различных групп товаров на первом месте в Европе стоит Андорра, страна с наиболее благоприятным налоговым режимом. Португалия по этому показателю стоит на последнем месте в Европе. Отмечается, что на среднеевропейском уровне в Португалии держатся только цены на наушники, аппаратуру класса Hi-Fi, детские игрушки и игровые приставки.
Компания Alcatel подписала контракт с железными дорогами провинции Валенсия (Ferrocarrils de la Generalitat Valenciana – FGV). Контракт предусматривает строительство центра сигнализации и управления для участка Аликанте-Дения. Длина участка составляет 31 км. На участке имеются как собственно железнодорожные, так и трамвайные пути.Контракт на 14 млн. евро подписан с Alcatel и двумя другими компаниями. Все три подрядчика отвечают за поставку самых современных систем сигнализации, связи, управления транспортом, автоматической блокировки движения, управления стрелками и электропитания. Alcatel поставит заказчику электронную систему блокировки Alcatel 6151 LockTrac для управления движением на десяти станциях, а также систему автоматической блокировки (Automatic Block) для одноколейных и двухколейных перегонов между станциями. На линии будет установлено средство управления Alcatel 6617 NetTrac, которое позволит управлять движением из единого центра, расположенного на станции Ла Марина. Решение Alcatel отличается высокой надежностью и экономичностью. «Этот контракт подчеркивает лидирующее положение Alcatel в области автоматизации управления испанским железнодорожным транспортом. Наше лидерство опирается на более чем 50-летний опыт обслуживания испанских железных дорог и высокий уровень профессиональной подготовки специалистов Alcatel» – считает Альфредо Редондо (Alfredo Redondo), президент Alcatel на Иберийском полуострове и в Латинской Америке и исполнительный директор Alcatel Espana.
Ferrocarrils de la Generalitat Valenciana (FGV, www.fgv.es) – это независимая общественная компания, которая подчиняется нормативных правилам, установленных для частных автономных организаций (Valencian Government Law 4/86) и имеет право самостоятельно определять свою стратегию развития. FGV эксплуатирует железные дороги и предоставляет сопутствующие услуги в границах Валенсии под торговой маркой Metrovalencia. Эти услуги включают эксплуатацию железных и трамвайных дорог на данной территории, а также железнодорожного участка Аликанте-Дения. Более подробная информация опубликована на сайте www.fgv.es.
По сообщению ЧСУ, объем экспорта ЧР в страны ЕС в 2003г. составил 957,6 млрд. крон (28,7 млрд. евро), а импорта из стран ЕС – 854,2 млрд. крон (25,6 млрд. евро), что от общих объемов экспорта и импорта ЧР составило соответственно 69,8% и 59,2%.Положительный баланс внешней торговли ЧР со странами ЕС в 2003г. составил 103,3 млрд. крон (3,1 млрд. евро), что на 43,3 млрд. крон (1,3 млрд. евро) больше, чем в 2002г. Наибольший объем чешского экспорта приходится на Германию – 507,1 млрд. крон (15,2 млрд. евро), что составляет 53% от общего объема экспорта в страны ЕС, далее идут: Австрия (8,9%) – 85,6 млрд. крон (8,9 млрд. евро), Англия (7,7%) – 73,9 млрд. крон (2,2 млрд. евро), Франция (6,8%) – 64,9 млрд. крон (1,9 млрд. евро), Италия (6,3%) – 60,8 млрд. крон (1,8 млрд. евро), Голландия (5,9%) – 56,7 млрд. крон (1,7 млрд. евро), Испания (3,0%) – 28,9 млрд. крон (0,9 млрд. евро).
Компании Alcatel и SatWan развернули сеть WiFi в северных районах Мадридского округа. В этих районах создано несколько точек доступа, позволяющих жителям близлежащих городов и поселков пользоваться высокоскоростным широкополосным доступом в интернет. Данный проект вносит большой вклад в ликвидацию технологического неравенства между городскими и сельскими районами. С 1 нояб. жители поселков Хоркахуэло (Horcajuelo), Ла Хируэла (La Hiruela), Монтейо (Montejo), Прадена (Pradena) и Пуэбла (Puebla) получили возможность работать в интернете, загружать файлы и проверять электронную почту с помощью портативных широкополосных беспроводных терминалов (компьютеров, мобильных телефонов и карманных устройств PDA). В рамках этого новаторского проекта сети доступа WiFi сопрягаются со спутниковой магистралью. Это решение отличается высокой масштабируемостью и может легко устанавливаться в любой точке земного шара.SatWan (www.satwan.com) является первым оператором связи, который работает исключительно в сельской местности. Компания ставит перед собой задачу развития широкополосных услуг в сельских районах, независимо от их географического положения.
Компания Alcatel объявила о подписании трех контрактов на 180 млн. евро. Контракты предусматривают установку стандартных европейских систем управления железнодорожным движением ETCS (European Train Control System) на трех новых участках испанских высокоскоростных железных дорог (Лерида-Барселона, Сеговия-Вальядолид и Мадрид-Толедо). Кроме того, на участках Лерида-Барселона и Сеговия-Вальядолид Alcatel установит фиксированную сеть связи.От имени заказчика контракты подписал консорциум GIF (Gestor de Infraestructuras Ferroviarias), который отвечает за инфраструктурные проекты, включая проектирование, строительство и техническое обслуживание испанских железных дорог до 2006г. включительно. Общая стоимость контрактов, заключенных консорциумом, составляет 625 млн. евро.
Alcatel поставит заказчику решения «6481 AlTrac/ETCS Level 2» и «6413 AlTrac/ETCS Level1», которые отличаются широкой совместимостью. Эти системы будут передавать диспетчерские команды и другую важную информацию по радиоканалам сети GSM-R. Alcatel установит на всех трех ж/д участках систему электропитания, систему обнаружения объектов на рельсахпутях, электронные счетчики осей для туннелей и виадуков, а также обеспечит предоставит услуги техническуюой поддержкуи для всего поставленного оборудования. По условиям контракта, на всех трех линиях Alcatel построит технические помещения, оборудованные системами контроля доступа, обнаружения пожаров и видеонаблюдения.
На участках Лерида-Барселона и Сеговия-Вальядолид Alcatel возьмет на себя полную ответственность за проектирование, строительство и установку лучшей в своем классе сети фиксированной связи, которая будет полностью совместима с существующей сетью. Она будет использоваться для передачи голоса, данных и видео между всеми станциями и позволит резко повысить надежность коммуникаций.
GIF (Gestor de Infraestructuras Ferroviarias – железнодорожный инфраструктурный консорциум) представляет собой государственное предприятие при министерстве транспорта Испании. Руководство консорциумом осуществляет государственный секретарь по вопросам инфраструктуры. GIF занимается строительством и, в некоторых случаях, определяемых правительством Испании, управлением новыми ж/д инфраструктурами.
Совет Безопасности: в чем причина провала?
© "Россия в глобальной политике". № 3, Июль - Сентябрь 2003
Майкл Гленнон – профессор международного права во Флетчеровской школе права и дипломатии при Университете Тафтса, автор недавно изданной книги «Limits of Law, Prerogatives of Power: Interventionism After Kosovo».
Данная статья опубликована в журнале Foreign Affairs, № 3 (май-июнь) за 2003 год. © 2003 Council on Foreign Relations, Inc.
Резюме Иракский кризис наглядно доказал, что грандиозный эксперимент XX века – попытка установить законы, регулирующие применение силы, – провалился. Вашингтон продемонстрировал: государствам следует рассматривать не то, насколько законно вооруженное вмешательство в дела другой страны, а то, действительно ли интервенция является наилучшим выбором. Структура и правила Совета Безопасности ООН на самом деле отражают не столько реальную политику государств, сколько надежды основателей ООН. Но эти надежды не отвечают намерениям американской сверхдержавы.
ДЕКЛАРАЦИЯ В ТЕРТЛ-БЭЙ
«Шатры собраны, – объявил премьер-министр Южной Африки Ян Кристиан Смутс по случаю основания Лиги Наций. – Великий караван человечества снова в пути». Поколение спустя все еще казалось, что это массовое движение к международной законности и правопорядку активно продолжается. В 1945 году Лига Наций была заменена более основательной Организацией Объединенных Наций, и не кто иной, как государственный секретарь США Корделл Халл, приветствовал ее как способную «добиться воплощения лучших чаяний человечества». Мир снова был в пути.
В начале этого года караван, однако, увяз в зыбучих песках. Драматический раскол в Совете Безопасности ООН показал, что историческая попытка подчинить силу закону провалилась.
По сути, прогресса не наблюдалось уже на протяжении многих лет. Правила применения силы, которые были изложены в Уставе ООН и за соблюдением которых следил Совет Безопасности, стали жертвой геополитических процессов, слишком мощных, чтобы их воздействие могла выдержать организация, приверженная легализму. К 2003-му основной проблемой стран, решавших вопрос о применении силы, была не законность, а разумность ее применения.
Начало конца системы международной безопасности наступило несколько раньше, 12 сентября 2002 года, когда президент Джордж Буш неожиданно для многих вынес вопрос об Ираке на обсуждение Генеральной Ассамблеи и призвал ООН принять меры против отказавшегося разоружиться Багдада. «Мы будем работать с Советом Безопасности ООН, добиваясь необходимых резолюций», – сказал Буш, предупредив, однако, что он собирается действовать в одиночку в случае невыполнения ООН своих обязательств.
Угрозы Вашингтона были подкреплены месяцем позже, когда Конгресс наделил Буша полномочиями применить силу против Ирака без санкции ООН. Идея Америки казалась вполне ясной: как выразился тогда один из высокопоставленных чиновников в администрации США, «мы не нуждаемся в Совете Безопасности».
Спустя две недели, 25 октября, США официально предложили ООН резолюцию, которая подразумевала вынесение санкции к началу военных действий против Ирака. Вместе с тем Буш снова предупредил, что отказ Совета Безопасности принять эти меры его не остановит. «Если ООН не обладает ни волей, ни мужеством для того, чтобы разоружить Саддама Хусейна, и если Саддам Хусейн не разоружится, – указал он, – США возглавят коалицию с целью его разоружения». После интенсивных кулуарных торгов Совбез ответил на вызов Буша, приняв резолюцию 1441, которая подтвердила, что Ирак «серьезно нарушил» предыдущие резолюции, ввела новый режим инспекций и вновь предупредила о «серьезных последствиях», если Ирак не разоружится. Вместе с тем резолюция не содержала открытого разрешения применить силу, и представители Вашингтона пообещали вернуться в Совет Безопасности для повторных обсуждений перед тем, как обратиться к оружию.
Поддержка резолюции 1441 стала громадной личной победой госсекретаря США Колина Пауэлла, который использовал все свое влияние, чтобы убедить администрацию попытаться действовать через ООН, и вел тяжелые дипломатические сражения за международную поддержку. Между тем вскоре возникли сомнения в эффективности нового режима инспекций и стремлении Ирака к сотрудничеству. 21 января 2003 года сам Паэулл заявил, что «инспекции работать не будут». Он вернулся в ООН 5 февраля и обвинил Ирак в том, что он все еще скрывает оружие массового уничтожения (ОМУ). Франция и Германия настаивали на предоставлении Ираку дополнительного времени. И без того высокая напряженность в отношениях между союзниками стала расти; разногласия еще больше усилились, когда 18 европейских стран подписали письмо в поддержку американской позиции.
14 февраля инспекторы вернулись в Совет Безопасности ООН с докладом, согласно которому за 11 недель поисков им не удалось обнаружить свидетельства наличия в Ираке ОМУ (хотя многие стороны этого вопроса остались непроясненными). Через десять дней, 24 февраля, США, Великобритания и Испания внесли в ООН проект резолюции. В соответствии с главой VII Устава ООН (статья, касающаяся угрозы миру) Совету Безопасности предлагалось заявить, что «Ирак не воспользовался последней возможностью, предоставленной ему резолюцией 1441». Франция, Германия и Россия вновь предложили дать Ираку больше времени. 28 февраля Белый дом, еще более раздраженный происходящим, поднял ставки: пресс-секретарь Ари Флейшер объявил, что целью Америки является уже не только разоружение Ирака, но и «смена режима».
После этого последовал период напряженного лоббирования. 5 марта Франция и Россия заявили, что заблокируют любую резолюцию, санкционирующую применение силы против Саддама. На следующий день Китай заявил, что придерживается той же позиции. Великобритания предложила компромиссный вариант резолюции, но единодушия пяти постоянных членов Совета Безопасности добиться так и не удалось. Деятельность Совбеза, столкнувшись с серьезной угрозой международному миру и стабильности, зашла в фатальный тупик.
СИЛОВАЯ ПОЛИТИКА
Сам собой напрашивался вывод, прозвучавший в устах президента Буша: неспособность ООН решить проблему Ирака приведет к тому, что вся организация «канет в Лету, как неэффективный, ни на что не способный дискуссионный клуб». На самом деле судьба Совбеза была предрешена задолго до этого. Проблема заключалась не столько во второй войне в Заливе, сколько в предшествовавшем ей сдвиге в мировом раскладе сил, и сложившаяся конфигурация оказалась просто несовместимой с функционированием ООН. Не иракский кризис, а именно становление американской однополярности в совокупности со столкновениями культур и различными взглядами на применение силы постепенно подорвали доверие к Совбезу. В более спокойные времена Совету Безопасности удавалось выживать и адекватно функционировать, но в периоды испытаний обнаруживалась его несостоятельность. Ответственность за провал несут не отдельные страны. Скорее всего, это неизбежное следствие современного состояния и эволюции мировой системы.
Реакция на постепенный рост превосходства США была вполне предсказуемой: возникла коалиция противоборствующих сил. С самого окончания холодной войны Франция, Китай и Россия стремились вернуть мир к более уравновешенной системе. Бывший министр иностранных дел Франции Юбер Ведрин открыто признал эту цель в 1998 году: «Мы не можем принять… политически однополярный мир, поэтому ведем борьбу за многополярный». Президент Франции Жак Ширак без устали добивался этой цели. По словам Пьера Лелуша, в начале 1990-х советника Ширака по международной политике, шеф стремится «к многополярному миру, в котором Европа выступала бы противовесом американской политической и военной мощи». Сам Ширак объяснял свою позицию, исходя из тезиса о том, что «любое сообщество, в котором доминирует лишь одна сила, опасно и вызывает противодействие».
В последние годы Россия и Китай также выразили подобную озабоченность. Это нашло отражение в договоре, подписанном двумя странами в июле 2001 года. В нем недвусмысленно подтверждается приверженность «многополярной модели мира». Президент Владимир Путин заявил, что Россия не смирится с однополярной системой, аналогичную позицию высказал бывший председатель КНР Цзян Цзэминь. Германия хотя и присоединилась к этому начинанию позже, в скором времени стала заметным партнером по сдерживанию американской гегемонии. Министр иностранных дел ФРГ Йошка Фишер заявил в 2000-м, что «в основе самой концепции Европы после 1945 года было и остается неприятие… гегемонистских амбиций отдельных государств». Даже бывший канцлер Германии Гельмут Шмидт недавно привел решающий довод в поддержку этой позиции, высказав мнение, что Германия и Франция «одинаково заинтересованы в том, чтобы не стать объектом гегемонии нашего могущественного союзника – США».
Столкнувшись с оппозицией, Вашингтон ясно дал понять: он сделает все возможное, дабы удержать свое превосходство. В сентябре 2002-го администрация Буша обнародовала документ, уточняющий ряд позиций стратегии национальной безопасности. После этого не оставалось сомнений относительно планов США исключить для любого другого государства всякую возможность бросить вызов их военной мощи. Еще большую полемику вызвала провозглашенная в этом теперь уже скандальном документе доктрина упреждения, которая, кстати, прямо противоречит принципам Устава ООН. Статья 51, например, позволяет применение силы только в целях самообороны и только в случае «вооруженного нападения на члена Организации». В то же время США исходят из той предпосылки, что американцы «не могут позволить противнику нанести первый удар». Поэтому, «чтобы предвосхитить или предотвратить… военные действия со стороны наших противников, – говорится в документе, – Соединенные Штаты будут в случае необходимости действовать на опережение», то есть нанесут удар первыми.
Кроме неравенства сил, Соединенные Штаты отделяет от других государств – членов ООН еще один, более глубокий и протяженный водораздел – различие культур. Народы Севера и Запада, с одной стороны, и народы Юга и Востока – с другой, расходятся во взглядах на одну из наиболее фундаментальных проблем: в каких случаях допустимо вооруженное вмешательство? 20 сентября 1999 года генеральный секретарь ООН Кофи Аннан призвал членов ООН «сплотиться вокруг принципа, запрещающего массовые и систематические нарушения прав человека, где бы они ни происходили». Эта речь вызвала в стенах ООН бурные дебаты, длившиеся несколько недель. Примерно треть стран публично заявила о поддержке при определенных условиях вмешательства в гуманитарных целях. Другая треть выступила категорически против, оставшаяся отреагировала неопределенно или уклончиво. Важно отметить, что в поддержку вмешательства выступили в основном западные государства, против – главным образом латиноамериканские, африканские и арабские.
Вскоре стало ясно, что разногласия не сводятся только к вопросу о гуманитарных интервенциях. 22 февраля сего года министры иностранных дел стран – членов Движения неприсоединения провели саммит в Куала-Лумпуре и подписали декларацию против применения силы в Ираке. Эта организация, в которую входят 114 стран (прежде всего развивающихся), представляет 55 % населения планеты, ее участники – почти две трети членов ООН.
Хотя ООН претендует на то, чтобы отражать единую, глобальную точку зрения, – чуть ли не универсальный закон, устанавливающий когда и где применение силы может быть оправданно, – страны – члены ООН (не говоря уже об их населении) отнюдь не демонстрируют взаимного согласия.
Более того, культурные разногласия по поводу применения силы не просто отделяют Запад от остального мира. Они все больше отделяют США от остального Запада. В частности, европейские и американские позиции не совпадают по одному из ключевых вопросов и с каждым днем расходятся все больше. Речь идет о том, какую роль в международных отношениях играет право. У этих разногласий две причины. И первая из них касается вопроса о том, кто должен устанавливать нормы – сами государства или надгосударственные организации.
Американцы решительно отвергают надгосударственность. Трудно представить себе ситуацию, при которой Вашингтон позволил бы международным организациям ограничивать размеры бюджетного дефицита США, контролировать денежное обращение и монетную систему или рассматривать вопрос о гомосексуалистах в армии. Однако эти и множество подобных вопросов, касающихся европейских стран, регулярно решаются наднациональными организациями, членами которых они являются (такими, как ЕС и Европейский суд по правам человека). «Американцы, – писал Фрэнсис Фукуяма, – не склонны замечать никаких источников демократической легитимности выше нации-государства». Зато европейцы видят источник демократической легитимности в волеизъявлении международного сообщества. Поэтому они охотно подчиняются таким покушениям на свой суверенитет, которые были бы недопустимы для американцев. Решения Совета Безопасности, регулирующие применение силы, лишь один из таких примеров.
СМЕРТЬ ЗАКОНА
Другой основной источник разногласий, размывающий устои ООН, касается вопроса о том, когда должны устанавливаться международные нормы. Американцы предпочитают законы корректирующие, принимаемые по факту. Они склонны как можно дольше оставлять открытым пространство для соперничества и рассматривают принятие норм в качестве крайней меры, лишь на случай краха свободного рынка. Напротив, европейцы предпочитают превентивное законодательство, нацеленное на то, чтобы заблаговременно предотвратить кризисные ситуации и провалы рынка. Европейцы стремятся определить конечную цель, предвидеть будущие трудности и принимать меры к их урегулированию, прежде чем возникнут проблемы. Это свидетельствует об их приверженности к стабильности и предсказуемости. Американцы, кажется, чувствуют себя более комфортно в условиях инноваций и хаоса случайностей. Резкое несовпадение реакций по обе стороны Атлантического океана на возникновение высоких технологий и телекоммуникаций – это наиболее яркий пример различия в образе мышления. Точно так же по обе стороны Атлантики расходятся взгляды и на применение силы.
Однако наибольший урон функционированию системы Объединенных Наций нанесло расхождение во взглядах на необходимость подчиняться правилам ООН, регулирующим применение силы. Начиная с 1945 года число государств, применявших военную силу, было таким большим и случаи ее применения были столь многочисленны, – а это само по себе вопиющее нарушение Устава организации, – что можно лишь констатировать крах системы ООН. В процессе работы над основными положениями Устава международному сообществу не удалось с точностью предвидеть случаи, когда применение силы будет сочтено неприемлемым. Кроме того, не было предусмотрено достаточных мер по сдерживанию такого ее применения. Учитывая, что ООН является добровольной организацией и ее функционирование зависит от согласия государств, подобная недальновидность оказалась фатальной.
На языке традиционного международного права этот вывод может быть сформулирован несколькими способами. Многочисленные нарушения соглашения многими государствами в течение продолжительного времени можно рассматривать как приговор этому соглашению – он превратился в закон на бумаге и больше не имеет обязательной силы. Можно также предположить, что на основе этих нарушений складывается обычай как предпосылка нового закона. Он заменяет собой старые нормы соглашения и допускает поведение, которое некогда считалось нарушением. Наконец, не исключено, что противоречащая соглашению деятельность государств создала ситуацию non liquet, приведя закон в состояние такой неразберихи, что правовые нормы больше не ясны и авторитетное решение невозможно.
Долгое время в международном праве «по умолчанию» срабатывает правило, согласно которому при отсутствии каких-либо авторитетно обоснованных ограничений государство свободно в своих действиях. Следовательно, какая бы доктринальная формула ни была выбрана для описания текущего кризиса, вывод остается тем же. «Если вы хотите узнать, религиозен ли человек, – говорил Витгенштейн, – не спрашивайте у него, а следите за его поведением». Так же следует поступать, если вы захотите узнать, какому закону подчиняется государство. Если бы государства когда-либо действительно собрались зафиксировать обязательность правил ООН о применении силы, дешевле было бы подчиняться этим правилам, чем нарушать их.
Однако они не сделали это. Тому, кто сомневается в справедливости этого наблюдения, достаточно задаться вопросом, почему Северная Корея так упорно стремится сейчас заключить с США пакт о ненападении. Предполагается, что это положение является краеугольным камнем Устава ООН, но никто не мог бы всерьез ожидать, что эта гарантия успокоит Пхеньян. Устав ООН последовал примеру пакта Бриана – Келлога, заключенного в 1928 году, согласно требованиям которого все крупные государства, впоследствии принявшие участие во Второй мировой войне, торжественно поклялись не прибегать к военным действиям как средству продолжения государственной политики. Этот пакт, отмечает историк дипломатии Томас Бейли, «стал памятником иллюзии. Он не только не оправдал надежд, но и таил в себе опасность, так как… внушал общественности фальшивое чувство безопасности». В наши дни, с другой стороны, ни одно разумное государство не даст ввести себя в заблуждение, поверив в то, что Устав ООН защищает его безопасность.
Удивительно, но факт: незадолго до иракского кризиса, несмотря на тревожные симптомы, некоторые юристы, занимающиеся международным правом, настаивали на отсутствии причин бить тревогу по поводу ситуации вокруг ООН. Буквально накануне объявления Францией, Россией и Китаем о намерении использовать право вето, которое Соединенные Штаты твердо решили игнорировать, 2 марта Энн-Мэри Слотер (президент Американского общества международного права и декан принстонской Школы им. Вудро Вильсона) писала: «Происходящее сегодня – это именно то, что предполагали основатели ООН». Другие эксперты утверждают, что, поскольку страны не выступили открыто против обязательного следования заявленным в Уставе ООН правилам применения силы, последние все еще должны считаться подлежащими исполнению. Однако самым наглядным свидетельством того, что именно государство считает обязательным, часто являются действия самого государства. Истина заключается в том, что ни одно государство – и тем более США – никогда не считало, что старые правила следует менять только после открытого объявления их недействительными. Государства просто ведут себя иначе, они избегают излишних противостояний. Наконец, государства никогда вслух не заявляли о том, что пакт Бриана – Келлога больше не действует, однако лишь немногие будут оспаривать этот факт.
И все же некоторых аналитиков беспокоит вопрос: если правила ООН о применении силы признаны более не действующими, не означает ли это полного отказа от международной законности и правопорядка? Общественное мнение заставило президента Буша обратиться к Конгрессу и к ООН, а это, как далее утверждают эксперты, свидетельствует: международное право все еще оказывает влияние на силовую политику. Однако отделить правила, действующие на практике, от правил, существующих только на бумаге, совсем не то же самое, что отказаться от законности. Хотя попытка подчинить применение силы букве закона явилась выдающимся международным экспериментом ХХ века, очевидно, что этот эксперимент не удался. Отказ признать это не откроет новых перспектив для подобного экспериментирования в будущем.
Разумеется, не должно было стать неожиданностью и то, что в сентябре 2002 года США сочли возможным объявить в своей программе национальной безопасности, что больше не считают себя связанными Уставом ООН в той его части, которая регулирует применение силы. Эти правила потерпели крах. Термины «законное» и «незаконное» утратили свое значение в том, что касается использования силы. Как заявил 20 октября Пауэлл, «президент полагает, что теперь он облечен полномочиями [вторгнуться в Ирак]… как мы это сделали в Косово». Разумеется, Совет Безопасности ООН не санкционировал применение сил НАТО против Югославии. Эти действия были осуществлены явно в нарушение Устава ООН, который запрещает как гуманитарные вмешательства, так и упреждающие войны. Между тем Пауэлл все же был прав: США фактически имели полное право напасть на Ирак – и не потому, что Совет Безопасности ООН это санкционировал, а ввиду отсутствия международного закона, запрещающего подобные действия. Следовательно, ни одна из акций не может считаться незаконной.
ПУСТЫЕ СЛОВА
От бури, развалившей Совет Безопасности, пострадали и другие международные организации, включая НАТО, когда Франция, Германия и Бельгия попытались помешать Североатлантическому альянсу защитить границы Турции в случае войны с Ираком. («Добро пожаловать к концу Атлантического альянса», – прокомментировал Франсуа Эйсбур, советник Министерства иностранных дел Франции.)
Почему же рухнули бастионы приверженцев легализма, спроектированные в расчете на мощнейшие геополитические бури? Ответ на данный вопрос, возможно, подскажут следующие строки: «Нам следует, как и прежде, защищать наши жизненные интересы. Мы без посторонней помощи способны сказать ‘нет’ всему, что для нас неприемлемо». Может удивить тот факт, что они не принадлежат «ястребам» из администрации США, таким, как Пол Вулфовиц, Доналд Рамсфелд или Джон Болтон. На самом деле эти строки вышли в 2001-м из-под пера Юбера Ведрина, бывшего тогда министром иностранных дел Франции. Точно так же критики американской «гипердержавы» могут предположить, что заявление «Я не чувствую себя обязанным другим правительствам», конечно же, было сделано американцем. В действительности его сделал канцлер Германии Герхард Шрёдер 10 февраля 2003 года. Первой и последней геополитической истиной является то, что государства видят свою безопасность в стремлении к могуществу. Приверженные легализму организации, не обладающие достаточным тактом, чтобы приспособиться к таким устремлениям, в конечном итоге сметаются с пути.
Как следствие, в погоне за могуществом государства используют те институциональные рычаги, которые им доступны. Для Франции, России и Китая такими рычагами, в частности, служат Совет Безопасности и право вето, предусмотренное для них Уставом ООН. Можно было предвидеть, что эти три страны не преминут воспользоваться этим правом, чтобы осадить США и добиться новых перспектив для продвижения своего проекта: вернуть мир к многополярной системе. В ходе дебатов по проблеме Ирака в Совете Безопасности французы были вполне откровенны относительно своих целей, которые состояли не в разоружении Ирака. «Главной и постоянной целью Франции в ходе переговоров», согласно заявлению посла Франции при ООН, было «усилить роль и авторитет Совета Безопасности» (и, он мог бы добавить, Франции). В интересах Франции было заставить США отступить, создав впечатление капитуляции перед французской дипломатией. Точно так же вполне разумно ожидать от США использования (или игнорирования) Совета Безопасности для продвижения собственного проекта – поддержания однополярной системы. «Курс этой нации, – заявил президент Буш в последнем обращении к нации, – не зависит от решений других».
По всей вероятности, окажись Франция, Россия или Китай в положении США во время иракского кризиса, каждая из них точно так же использовала бы Совет Безопасности или угрожала бы игнорировать его, как США. Да и Вашингтон, будь он на месте Парижа, Москвы или Пекина, вероятно, тоже воспользовался бы своим правом вето. Государства действуют с целью усилить собственную мощь, а не своих потенциальных конкурентов. Эта мысль не нова, она восходит, по меньшей мере, к Фукидиду, по сообщению которого афинские стратеги увещевали злополучных мелосцев: «Вы и все другие, обладая нашим могуществом, поступили бы так же». Это воззрение свободно от каких-либо нормативных суждений, оно просто описывает поведение отдельных наций.
Следовательно, истина кроется в следующем: вопрос никогда не ставился так, что судьба Совета Безопасности зависит от его поведения в отношении Ирака. Непопулярность Америки ослабила Совет Безопасности в такой же степени, как биполярность парализовала его работу во времена холодной войны. Тогдашний расклад сил создавал благоприятные условия для действий Советского Союза по блокированию Совета Безопасности, так же как нынешний расклад сил предоставляет Соединенным Штатам возможность обходить его решения. Между тем сам Совет Безопасности остается без выбора. В случае одобрения американского вмешательства могло создаться впечатление, что за отсутствием собственного мнения он «штампует» решения, которым не в силах воспрепятствовать. Попытка осудить военные действия была бы блокирована американским вето. Отказ Совета Безопасности предпринимать какие-либо действия был бы проигнорирован. Он был обречен не из-за расхождений по поводу Ирака, а вследствие геополитической ситуации. Таков смысл необычного и, казалось бы, противоречивого заявления Пауэлла от 10 ноября 2002 года, в котором утверждалось, что США не будут считать себя связанными решениями Совета Безопасности, хотя и ожидают, что поведение Ирака будет признано «серьезным нарушением».
Считалось, что резолюция 1441 и факт выполнения ее требований Ираком обеспечат победу ООН и триумф законности и правопорядка. Но так не случилось. Если бы США не пригрозили Ираку применением силы, новый режим инспекций был бы наверняка им отвергнут. Однако сами угрозы применения силы являлись нарушением Устава ООН. Совбез никогда не давал санкций на объявленную Соединенными Штатами политику смены иракского режима или на осуществление каких-либо военных действий с этой целью. Следовательно, «победа» Совета Безопасности на самом деле была победой дипломатии, за которой стояла сила или, точнее, угроза одностороннего применения силы в нарушение Устава ООН. Незаконная угроза односторонних действий «узаконила» действия многосторонние. Совет Безопасности воспользовался результатами нарушения Устава ООН.
Резолюция 1441 стала триумфом американской дипломатии и одновременно поражением международного правопорядка. Одобрив эту резолюцию после восьми недель дебатов, французские, китайские и российские дипломаты покинули зал заседаний, заявив, что не дали Соединенным Штатам права нанести удар по Ираку, так как резолюция не содержит элементов «автоматизма». Американские дипломаты в свою очередь настаивали на обратном. Что же касается содержания резолюции, то она одинаково поддерживала обе эти версии. Такая особенность языка резолюции не есть признак эффективного законодательства. Главной задачей любого законодателя являются внятность языка, изложение четких правил словами, которые общеизвестны и общезначимы. Члены ООН, согласно Уставу, обязаны подчиняться решениям Совета Безопасности и имеют право ожидать, что последний четко изложит свои решения. Уклонение от этой задачи перед лицом угроз лишь подрывает законность и правопорядок.
Вторая резолюция, принятая 24 февраля, каково бы ни было ее значение с точки зрения дипломатической практики, лишь упрочила процесс маргинализации Совета Безопасности. Ее расплывчатый язык был рассчитан на привлечение максимальной поддержки, но ценой юридической бессодержательности. Велеречивость резолюции, как и предполагалось, давала повод для всевозможных толкований, однако правовой инструмент, который можно истолковать любым образом, не имеет никакого значения. Охваченному агонией Совету Безопасности было важнее сказать хоть что-нибудь, чем сказать что-то действительно важное. Предлагавшийся компромисс позволил бы государствам вновь, так же как и после принятия резолюции 1441, заявить, что бессодержательным резолюциям Совбеза придают смысл частные замечания и побочные толкования. Спустя 85 лет после провозглашения Вудро Вильсоном «Четырнадцати пунктов» память самых священных обязанностей международного права почтили в обстановке намеков и экивоков келейным заключением секретных сделок.
ИЗВИНЕНИЯ ЗА БЕССИЛИЕ
В ответ на поражение Совета Безопасности государства и комментаторы, намеревающиеся вернуть мир к многополярной структуре, разработали различные стратегии. Некоторые европейские страны, такие, как Франция, полагали, что Совбез мог бы путем наднационального контроля за действиями Америки преодолеть дисбаланс сил и неравенство в сферах культуры и безопасности. Точнее говоря, французы надеялись использовать Совет Безопасности в качестве тарана, чтобы испытать Америку на прочность. Если бы эта стратегия сработала, то через наднациональные институты мир вернулся бы к многополярности. Но такой подход неизбежно вел к затруднительному положению: в чем бы тогда состоял успех европейских приверженцев наднациональных структур?
Разумеется, французы могли наложить вето на иракский проект Америки. Однако успех в этом был бы равносилен поражению, так как США уже объявили о своем намерении действовать невзирая ни на что. И, таким образом, была бы разорвана единственная цепь, позволяющая Франции сдерживать Америку. Неспособность Франции разрешить эту дилемму сводит ее действия к дипломатическому кусанию за лодыжки. Министр иностранных дел Франции мог перед камерами грозить пальцем американскому госсекретарю или застать его врасплох, подняв тему Ирака на встрече, посвященной другому вопросу. Однако неспособность Совбеза действительно остановить войну, против которой Франция громогласно протестовала, столь же явно демонстрировала слабость Франции, сколь и бессилие Совета Безопасности.
Тем временем комментаторы разработали стратегии словесной войны, предвосхищая предполагаемую угрозу международному правопорядку со стороны Америки. Некоторые рассуждали, в духе сообщества, что страны должны действовать во всеобщих интересах, вместо того чтобы, говоря словами Ведрина, «принимать решения в соответствии с собственными интерпретациями и в собственных интересах». США должны оставаться в ООН, утверждала Слотер, так как другим государствам необходим «форум… для сдерживания США». «Что же случилось с консервативными подозрениями в отношении неограниченного могущества?.. – вопрошал Хендрик Хертцберг из The New Yorker. – Где консервативная вера в ограничение власти, контроль и баланс сил? Берк перевернулся бы в гробу! Мэдисон и Гамильтон – тоже». Вашингтон, утверждал Хертцберг, должен добровольно отказаться от своего могущества и лидерства в пользу многополярного мира, в котором восстановится баланс сил, а США окажутся на равных с другими странами.
Никто не сомневается в пользе контроля и сохранения баланса сил внутри страны, необходимых для обуздания произвола. Сталкивать амбиции с амбициями – такова формула поддержания свободы, предложенная «отцами» Конституции США. Проблема эффективности такого подхода на международном уровне, однако, заключается в том, что Соединенным Штатам пришлось бы действовать вопреки собственным интересам, защищая дело своих стратегических соперников, в частности тех, чьи ценности значительно отличаются от их собственных. Хертцберг и другие, кажется, просто не могут признать, что им изменяет чувство реальности, когда они полагают, что США позволят контролировать себя Китаю или России. В конце концов, способны были бы Китай, Франция, Россия или любая другая страна добровольно отказаться от неоспоримого превосходства, окажись они на месте США? Не следует забывать также, что сейчас Франция стремится сократить собственное отставание от США, но отнюдь не дисбаланс с другими, менее влиятельными странами (некоторые из них Ширак пожурил за «невоспитанность»), которые могли бы сдерживать мощь самой Франции.
Более того, нет веских причин полагать, что какой-либо новый и еще не обкатанный центр силы, находящийся, возможно, под влиянием государств с длительной историей репрессий, окажется более внушающим доверие, нежели лидерство США. Те, кто решился бы вверить судьбу планеты какому-то расплывчатому образу стража глобального плюрализма, как ни странно, забывают об одном: кто будет стражем самого стража? И как этот последний собирается блюсти международный мир – вероятно, попросив диктаторов принять законы, запрещающие оружие массового уничтожения (как французы Саддама)?
В одном отношении Джеймс Мэдисон был прав, хотя международное сообщество и не смогло это оценить. Создавая проект Конституции США, Мэдисон и другие отцы-основатели столкнулись с дилеммой, напоминающей ту, с которой сталкивается ныне международное сообщество в условиях гегемонии Америки. Творцы Конституции США задались вопросом: почему могущественные люди должны иметь какой-нибудь стимул подчиняться закону? Отвечая на него, Мэдисон объяснял в «Записках федералиста», что эти стимулы заключаются в оценке будущих обстоятельств – в беспокоящей перспективе, когда в один прекрасный день сильные станут слабыми и прибежище закона понадобится им самим. Именно «шаткость положения», писал Мэдисон, побуждает сегодня сильных играть по правилам. Но если будущее определено заранее, или если сильные мира сего в этом уверены, или если это будущее гарантирует стабильность их могущества, им незачем подчиняться закону. Следовательно, гегемония находится в конфликте с принципом равенства. Гегемоны всегда отказывались подчинить свою власть сдерживающей узде закона. Когда Британия правила морями, Уайтхолл сопротивлялся вводу ограничений на применение силы при установлении морских блокад – ограничений, которые энергично поддерживали молодые Соединенные Штаты и другие более слабые государства. В любой системе с доминирующей «гипердержавой» крайне трудно поддерживать или установить подлинную законность и правопорядок. Такова великая Мэдисонова дилемма, с которой сегодня столкнулось международное сообщество. И именно эта дилемма сыграла свою драматическую роль в Совете Безопасности в ходе судьбоносного столкновения нынешней зимой.
НАЗАД, К ЧЕРТЕЖНОЙ ДОСКЕ
Высокой обязанностью Совета Безопасности, возложенной на него Уставом ООН, было поддержание международного мира и безопасности. В Уставе ООН изложен и проект осуществления этой задачи под покровительством Совета Безопасности. Основатели ООН воздвигли настоящий готический собор – многоярусный, с большими крытыми галереями, тяжеловесными контрфорсами и высокими шпилями, а также с внушительными фасадами и страшными горгульями, чтобы отгонять злых духов.
Зимой 2003 года все это здание рухнуло. Заманчиво, конечно, было бы пересмотреть проекты и во всем обвинить архитекторов. Однако дело в том, что причина провала Совета Безопасности кроется не в этом, а в смещении пластов земли под самой конструкцией. В этом году стало до боли ясно, что земля, на которой высился храм ООН, дала трещины. Она не вынесла тяжести величественного алтаря законности, который воздвигло человечество. Несоразмерность сил, различие культур и разные взгляды на применение силы опрокинули этот храм.
Как правило, закон влияет на поведение. Таково, разумеется, его предназначение. Однако приверженные легализму международные организации, режимы и правила, касающиеся международной безопасности, в большинстве случаев являются эпифеноменами, отражающими более глубинные причины. Они не определяют самостоятельно и независимо поведение государств, а становятся лишь следствием деятельности более мощных сил, формирующих это поведение. По мере того как движение глубинных потоков создает новые ситуации и новые отношения (новые «феномены»), государства позиционируют себя так, чтобы воспользоваться новыми возможностями для укрепления своего могущества. Нарушения правил, касающихся международной безопасности, происходят в тех случаях, когда такое позиционирование приводит к несоответствию между государством и застывшими организациями, не способными адаптироваться к новым условиям. Так, ранее успешно действовавшие правила превращаются в правила на бумаге.
Этот процесс коснулся даже наиболее разработанных законов, поддерживающих международную безопасность, которые некогда отражали глубинную геополитическую динамику. Что же касается законов худшего толка, созданных без учета этой динамики, то их жизнь еще более коротка, от них часто отказываются, как только возникает необходимость их выполнять. В обоих случаях, как показывает деградация ООН, юридическая сила таких законов недолговечна. Военно-штабной комитет ООН утратил силу практически сразу. С другой стороны, установленный Уставом ООН режим применения силы еще несколько лет формально продолжал действовать. Сам Совет Безопасности хромал на протяжении всего периода холодной войны, ненадолго воспрянув в 1990-х, а Косово и Ирак привели его к полному краху.
Когда-нибудь политики вернутся к чертежной доске. И тогда первый урок, который они извлекут из поражения Совета Безопасности, станет первым принципом создания новой организации: новый мировой правовой порядок, если он предназначен для эффективного функционирования, должен отражать положенную в его основание динамику права, культуры и безопасности. Если это не так, если его нормы вновь окажутся нереалистичными, не будут отражать действительное поведение государств и влияющих на них реальных сил, сообщество народов вновь породит лишь ворох законов на бумаге. Дисфункция системы ООН была в своей основе не юридической проблемой, а геополитической. Юридические искажения, ослабившие ее, явились следствием, а не причиной. «ООН была основана на допущении, – замечает, отстаивая свою точку зрения, Слотер, – что некоторые истины выходят за пределы политики». Именно так – в этом и заключается проблема. Если приверженные легализму институты намерены получать в свое распоряжение работающие, а не бумажные законы, они, как и «истины», которые они считают основополагающими, должны исходить из политических обязательств, а не наоборот.
Второй урок из провала ООН, связанный с первым, состоит в том, что правила должны устанавливаться в зависимости от реального поведения государства, а не от должного. «Первейшим требованием к разумной совокупности правовых норм, – писал Оливер Уэнделл Холмс, – является то, что она должна соответствовать действительным устремлениям и требованиям сообщества вне зависимости от того, правильны они или ошибочны». Это воззрение выглядит анафемой для тех, кто верит в естественное право, для кабинетных философов, которые «знают», какие принципы должны лежать в основе управления государствами, принимают они эти принципы или нет. Но эти идеалисты могли бы вспомнить, что международная правовая система все-таки добровольна. Хорошо это или нет, но ее законы основываются на согласии государств. Государства не связаны законами, с которыми они не согласны. Нравится это или нет, но такова вестфальская система, и она все еще действует. Можно сколько угодно делать вид, что система может быть основана на субъективных моральных принципах самих идеалистов, но это не изменит положение дел.
Следовательно, создатели истинно нового мирового порядка должны покинуть эти воздушные замки и отказаться от воображаемых истин, выходящих за пределы политики, таких, например, как теория справедливых войн или представление о равенстве суверенных государств. Эти и другие устаревшие догмы покоятся на архаических представлениях об универсальной истине, справедливости и морали. Сегодня наша планета, как это было редко в истории, раздроблена на части противоборствующими истинами, выходящими за пределы политики, людьми на всех континентах, которые – вместе с Цезарем Бернарда Шоу – искренне веруют, что «обычаи его племени и острова суть законы природы». Средневековые представления о естественном праве и естественных правах («нонсенс на ходулях», как назвал их Бентам) мало что дают. Они расклеивают удобные ярлыки для свойственных той или иной культуре предпочтений и, тем не менее, служат боевым кличем для всех воюющих.
Когда мир вступает в новую, переходную эру, необходимо избавляться от старого моралистического словаря, чтобы люди, принимающие решения, могли прагматически сосредоточиться на том, сколь действительно велики ставки. Правильные вопросы, ответы на которые необходимо дать, чтобы гарантировать мир и безопасность, совершенно очевидны: каковы наши цели? какими средствами мы собираемся их осуществлять? насколько действенны эти средства? если они неэффективны, то почему? существуют ли альтернативы? если они существуют, то чем для них придется пожертвовать? готовы ли мы пойти на такие жертвы? какова цена и выгода прочих альтернатив? какой поддержки они потребуют?
Для того чтобы ответить на эти вопросы, не требуется никакой запредельной метафизики легализма. Здесь не нужны великие теории и нет места для убежденности в своей непогрешимости. Закон, говорил Холмс, живет не логикой, а опытом. Человечеству нет нужды достигать окончательного согласия относительно добра и зла. Перед ним стоит эмпирическая, а не теоретическая задача. Добиться согласия удастся быстрее, если отказаться от абстракций, выйти за пределы полемической риторики «правильного» и «неправильного» и прагматически сосредоточиться на конкретных потребностях и предпочтениях реальных людей, возможно испытывающих страдания без всякой необходимости. Политические стратеги, вероятно, пока не в состоянии ответить на эти вопросы. Те силы, которые разрушили Совет Безопасности, – «глубинные источники международной нестабильности», как назвал их Джордж Кеннан, – никуда не исчезнут, но, по меньшей мере, политики смогут задать себе правильные вопросы.
Крайне разрушительной производной естественного права является идея равной суверенности государств. Как указал Кеннан, представление о равенстве суверенитетов – это миф, и фактическое неравенство между государствами «выставляет на посмешище» эту концепцию. Предположение, что все государства равны, повсюду опровергается очевидностью того, что они не равны – ни по своей мощи, ни по своему благосостоянию, ни с точки зрения уважения международного порядка или прав человека. И тем не менее, принцип суверенного равенства одновременно пронизывает всю структуру ООН и не позволяет ей эффективно браться за разрешение возникающих кризисов, например, вследствие доступности ОМУ, которая вытекает именно из предположения о суверенном равенстве. Отношение к государствам, как к равным, мешает относиться к людям, как к равным. Если бы Югославия действительно имела такое же право на неприкосновенность, как и любое другое государство, ее граждане не пользовались бы сегодня теми же правами человека, что и граждане других государств, поскольку их права могли быть защищены только вторжением. В этом году абсурдность обращения со всеми государствами, как с равными, стала очевидна как никогда, когда обнаружилось, что решение Совета Безопасности может зависеть от позиции Анголы, Гвинеи или Камеруна – стран, представители которых сидели рядом и голос которых весил столько же, что и голоса Испании, Пакистана и Германии. Принцип равенства фактически даровал любому временному члену Совбеза возможность воспользоваться правом вето, лишив большинство того критического, девятого голоса, который был необходим для поддержки резолюции. Разумеется, в предоставлении Уставом ООН юридического права вето пяти постоянным членам Совета Безопасности подразумевалось создание противоядия против необузданного эгалитаризма. Но этот подход не сработал: юридическое право вето одновременно опускало США до уровня Франции и поднимало Францию над Индией, которая не была даже временным членом Совета Безопасности в момент обсуждения иракской проблемы. А между тем юридическое вето ничуть не уравновесило фактическое вето временных членов Совбеза. В результате получилось, что Совет Безопасности отразил действительный расклад сил в мире с точностью кривого зеркала. Отсюда третий великий урок этой зимы: нельзя ожидать, чтобы организации могли исправить искажения, кроющиеся в самой их структуре.
ВЫЖИВАНИЕ?
Есть немного причин полагать, что Совет Безопасности вскоре возродится, чтобы заниматься важнейшими вопросами безопасности вне зависимости от того, чем закончится война против Ирака. Если война окажется быстрой и успешной, если США обнаружат иракское ОМУ, которое будто бы не существует, и если создание государства в Ираке пройдет благополучно, стимулов возрождать Совет Безопасности будет крайне мало. В этом случае он отправится вслед за Лигой Наций. После этого американские стратеги станут относиться к Совету Безопасности примерно так же, как и к НАТО после Косово: never again. Его заменят коалиции единомышленников, создаваемые для определенных целей.
Если же, с другой стороны, война окажется затяжной и кровопролитной, если США не найдут в Ираке ОМУ, если создание там государства начнет пробуксовывать, это пойдет на пользу противникам войны, которые будут утверждать, что США не сели бы на мель, если бы оставались верны Уставу ООН. Однако неудачи Америки не пойдут на пользу Совету Безопасности. Возникнут и окрепнут враждебно настроенные коалиции, занявшие в Совбезе выжидательную позицию и парадоксальным образом затрудняющие попытки Америки в полном соответствии со своим долгом принимать участие в этом форуме, где для нее всегда будет наготове вето.
Время от времени Совет Безопасности все еще будет полезен для рассмотрения вопросов, не затрагивающих непосредственно высшую иерархию мировых сил. Достаточно сказать, что всем ведущим странам угрожает опасность терроризма, а также новая волна распространения ОМУ. Никто не выиграет, если допустит, чтобы эти угрозы осуществились. Но даже если требуемое решение проблемы не будет военным, стойкие взаимные подозрения постоянных членов Совбеза и потеря доверия к нему самому подорвут его эффективность в решении этих вопросов.
Чем бы ни окончилась война, на США, скорее всего, будет оказываться давление в целях ограничения возможности применения ими военной силы. Этому давлению они смогут противостоять. Несмотря на увещевания Ширака, война далеко не «всегда... наихудшее средство». В том, что касается многочисленных тиранов, начиная с Милошевича и кончая Гитлером, применение силы протиы них было лучшим выбором, чем дипломатия. К сожалению, может так статься, что применение силы окажется единственным и, следовательно, оптимальным способом решения проблемы распространения ОМУ. С точки зрения страданий мирного населения применение силы во многих случаях может оказаться более гуманным решением, чем экономические санкции, вследствие которых, как показало их применение к Ираку, умирают от голода больше детей, чем солдат. Наибольшей опасностью после второй войны в Персидском заливе будет не применение силы Соединенными Штатами, когда в этом нет необходимости, а то, что, капитулировав, испугавшись ужасов войны, дрогнув под напором общественных протестов и экономической конъюнктуры, они не станут применять силу тогда, когда это необходимо. Тот факт, что мир подвергается опасности из-за разрастающегося беспорядка, возлагает на США все большую ответственность: Америке следует неуклонно использовать свою мощь для того, чтобы остановить или замедлить распад.
Все те, кто верит в законность и правопорядок, с надеждой ждут, что великий караван человечества вновь продолжит свой путь. Выступая против центров беспорядка, Соединенные Штаты только выиграют от того, что направят часть мощи на создание новых международных механизмов, предназначенных для поддержания мира и безопасности во всем мире. Американское лидерство не будет длиться вечно, и благоразумие подсказывает необходимость создания организаций с реалистической структурой, способных защищать или поддерживать национальные интересы США даже в тех случаях, когда военная сила неэффективна или неуместна. Подобные организации способствовали бы усилению неоспоримого превосходства Америки и потенциальному продлению периода однополярности.
Между тем приверженцы легализма, должны реалистично оценивать перспективы создания в ближайшее время новой международной структуры на смену обветшавшему Совету Безопасности. Силы, приведшие к закату Совбеза, никуда не денутся. Со щитом или на щите – у Соединенных Штатов в новых условиях больше не появится причин вновь подчинить себя старым ограничениям. Победят или будут посрамлены их соперники, у них не найдется достаточных причин, чтобы отказаться от усилий по сдерживанию США. Нации по-прежнему будут стремиться к наращиванию могущества и поддержанию безопасности за счет других. Они продолжат спор о том, когда следует применять силу. Нравится нам это или нет, но так устроен мир. Первым шагом к возобновлению шествия человечества в направлении законности и правопорядка будет признание этого факта.
Ирак. США. ООН > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 2 августа 2003 > № 2906404
Майкл Гленнон
Руководство канадской компании Pratt & Whitney Canada подтвердило, что компания потеряла 3,4 млрд.долл. США контракт на поставку авиадвигателей для военно-транспортных самолетов Airbus A400M и заявило, что это произошло по политическим мотивам. Европейский консорциум Airbus планирует строительство 180 самолетов для 7 европейских стран – Англии, Франции, Германии, Испании, Бельгии, Турции и Люксембурга. Выбор производителя авиационных двигателей был последней стадией подготовки проекта перед его запуском. Канадская компания дала предложение на 20% ниже по стоимости, чем ее главный европейский конкурент консорциум EuroProp во главе с французским производителем авиадвигателей Snecma SA, и была близка к победе. Германия, Франция и Англия наложили вето на предложение канадцев, отдав предпочтение европейскому производителю, мотивируя тем, что этот новый европейский самолет не должен зависеть от американского военпрома. Большинство специалистов в аэрокосмической области считают, что поражение канадской компнии вызвано различием точек зрения США и Франции на войну в Ираке.
Испанская строительная компания OHL приобрела 61,1% акций крупной чешской фирмы Zeleznicni a prumyslova vyroba г.Ухерски Острох и получила тем самым контроль над ее дочерней структурой ZS Brno. Сумма сделки – 730 млн. крон. В обеих вышеназванных чешских фирмах работает 3 тыс. строителей. Целью продажи чешских строительных фирм иностранному инвестору является стремление к экспансии на рынки строительных услуг Восточной и Южной Европы.Испанская OHL с годовым оборотом 1,8 млрд. евро насчитывает 6 тыс. рабочих и инженеров, осуществляющих строительство транспортных сетей и промышленных объектов как в Испании, Португалии и Турции, так и в странах Латинской Америки.
В чешском гостиничном секторе отмечается существенное снижение заинтересованности со стороны иностранных туристов. Крупнейшие отели в г.г.Прага и Карловы Вары фиксируют участившиеся отказы туристических фирм от предварительных заявок на размещение туристов из Германии, Саудовской Аравии, Японии, США, Италии и Испании. Традиционный для Чехии сезонный уровень спроса на гостиничные услуги для многих отелей снизился на 30%.В то же время, владельцы ряда отелей, например, карловарского отеля «Бристоль», возлагают надежды на повышение спроса от туристов из России, которые по причине военных действий в Ираке, как ожидается, переориентируются на Чехию вместо Турции и Египта.
Энергия без границ
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Март 2003
Ж.И. Алфёров — вице-президент РАН, академик РАН, лауреат Нобелевской премии, председатель Международного комитета по присуждению премии «Глобальная энергия».
Е.П. Велихов — президент Российского научного центра «Курчатовский институт», академик РАН, член Международного комитета по присуждению премии «Глобальная энергия».
Резюме Ключ к развитию России и всего мира – энергетика. В этом убеждены два выдающихся физика, которые представляют новую международную премию. Ее цель – стимулировать исследования в энергетической области.
С тех пор как человек научился добывать огонь, он постоянно овладевает все новыми видами энергии, включая и ту, что рождается в недрах звезд. «Властелином природы» человек стал именно благодаря своему господству над огненной стихией, понятие «энергия» испокон века определяет его бытие, как таковое. А сегодня уровень развития цивилизации определяется уровнем потребления энергии на душу населения. Без поиска новых источников энергии, совершенствования технологий ее производства и доставки не создать условий для нормальной жизни. Иными словами, качество жизни напрямую зависит от развития энергетики, а оно невозможно без активного вклада ученых.
Особенно остро энергетическая проблема встанет через пару десятилетий, когда спрос на энергию увеличится на две трети по сравнению с нынешним. Получение электроэнергии потребует огромных капиталовложений. По подсчетам Международного энергетического агентства (IEA), в ближайшие 30 лет только электроэнергия обойдется населению планеты в 4 биллиона 200 миллиардов долларов. Причем половина производимого объема будет потреблена в развивающихся странах, что в два раза больше, чем за последние 30 лет.
До 90 % получаемой энергии придется на органические носители (нефть и особенно природный газ, спрос на который вырастет вдвое). В то же время загрязнение воздуха продуктами сжигания органических веществ вызывает немалое беспокойство в связи с угрозой окружающей среде и перспективой изменения климата на планете. Согласно прогнозам упомянутого агентства, выброс углеводорода, как ни парадоксально, все время будет опережать рост потребления энергии. Продолжая сжигать органическое топливо, мы накапливаем углеводород в атмосфере, забывая о том, что требуется не менее ста лет, чтобы его концентрация в атмосфере сократилась. Глобальное потепление, к сожалению, уже нельзя объяснить только циклическими процессами потепления и охлаждения, присущими развитию планеты. Уже нет сомнения, что нынешняя фаза потепления – результат деятельности человека. Углекислый газ, метан, некоторые другие продукты жизнедеятельности поглощают тепловое излучение Земли, и когда их концентрация увеличивается, происходит сначала незначительное, а затем все более заметное изменение температуры поверхности планеты. Разрушая тепловой баланс, мы, по сути, без всяких войн ведем человечество к гибели.
Солнце, ветер и вода
Одним из настоятельных требований времени являются поиск новых источников энергии, разработка методов ее преобразования. Эта задача определяет направления работы ученых, инженеров, изобретателей в России и за рубежом. Однако новые источники энергии — это чаще всего не те, которые нам неизвестны, а те, которые пока не нашли своего применения. Важнейшим условием современного применения новых источников энергии являются их экологическая чистота, особые методы преобразования одного вида энергии в другой. При этом акцент делается на энергосберегающих технологиях, возобновляемых источниках, таких, как солнце, ветер, водная стихия. Например, в Европейском союзе поставлена цель: к 2010 году получать 22 % электроэнергии с помощью новых источников. Не случайно ветряная энергия – надежная, экологичная, а в ряде случаев и экономически весьма рентабельная – играет все более значительную роль в жизни многих регионов мира. Так, по данным на конец 2001-го, в Германии с помощью ветровой энергии было получено 8 000 МВт, или 3,5 % всей электроэнергии; в Испании — 3 000 МВт; в США —1 700 МВт. Впечатляют многокилометровые сооружения из ветряков в районе Сан-Франциско. Очевидные успехи в развитии такого вида энергии достигнуты в Дании. Эта страна, где энергетическая политика традиционно направлена на сохранение окружающей среды, стала одной из первых, в которой реализованы программы использования новых источников энергии. Энергия ветра составляет там прямую конкуренцию природному газу. Уже в 2000 году 12,6 % электроэнергии Дания получала с помощью ветряных турбин – больше, чем любая другая страна.
России предстоит многое сделать в этой области, чтобы создать экономически приемлемые системы и найти способы их применения. Действие ветра распределено по планете очень неравномерно, и там, где его скорость незначительна, ветровые станции вообще нет смысла строить. Материковые станции способны обеспечить очень скромный запас ветровой энергии. Зато, скажем, Курильские острова представляют собой, что называется, природную «ветряную ферму», и там есть возможность получать значительное количество электроэнергии.
Водная стихия так же с давних пор привлекает внимание ученых. Вода становится одним из источников энергии. Через какие-то десятилетия в связи с нехваткой нефти и проблемами загрязнения окружающей среды возникнет вопрос об источниках горючего для автомобилей. Сейчас ученые озаботились этой проблемой и думают о воде как источнике получения водорода, размышляют над тем, как в соответствии с требованиями, которые предъявляет водородное топливо, создать более эффективную концепцию двигателя. Существует совместный российско-японский проект, в основе которого лежит идея превращения воды в водород путем электролиза. Получаемый таким образом водород уже как моторное топливо будет перекачиваться по трубопроводам и доставляться на рынок непосредственно потребителю.
Совместные усилия мировой науки стимулировали прогресс и на других важных направлениях. Например, применение международного опыта позволило российским ученым повысить КПД и одновременно удешевить способы получения электроэнергии из природного газа с помощью газотурбинного цикла. Это один из наиболее эффективных способов использования природного газа. Достаточно сказать, что в мире работа в этом направлении позволила повысить коэффициент полезного действия до 50 %. С другой стороны, предстоит изучить другие аналогичные природному газу ископаемые источники, например гидраты, запасы которых превышают объем месторождений природного газа, но надо научиться их добывать, перерабатывать и использовать.
Остров в океане
Несмотря на поиски новых источников энергии, на «издержки», связанные с угрозой изменения климата на Земле, в обозримой перспективе нет равноценной альтернативы такому жидкому топливу, как нефть. Согласно прогнозам IEA, потребление нефти не снизится, а только возрастет (транспортные нужды почти целиком будут удовлетворяться за счет нефти, расход которой будет расти в среднем на 2,1 % в год). Это заставляет правительства разных стран широко использовать достижения науки и технологии, чтобы освоить получение нефти не только путем ее непосредственной добычи, но и также из угля, битумных сланцев, нефтеносных песков и даже из растений. Тем не менее цивилизация продолжает зависеть от дешевых источников природных ресурсов. А это грозит кризисами, связанными с нехваткой нефти, продолжением борьбы за энергоресурсы, время от времени переходящей в политическую плоскость и нередко приводящей к военным конфликтам. Поэтому только развитие науки, технологии, предсказание энергетических кризисов и нахождение технологических способов их предотвращения обеспечат нормальное, самоподдерживающееся развитие экономики. Важно также научиться использовать сочетание различных источников энергии, что позволит избежать зависимости от импорта нефти.
При всем при том на сегодняшний день основными источниками электроэнергии остаются тепловые электростанции, которые работают за счет использования все того же естественного топлива: нефти, газа, угля. В связи с этим полезно вспомнить предупреждение Дмитрия Менделеева о том, что нефть не топливо, топить можно ассигнациями. Нещадно эксплуатируя природные виды топлива, мы, словно доисторические люди, разводим костры на нашей Земле — с той лишь разницей, что теперь они стали гигантскими, в них сгорает все наше достояние.
Есть ли необходимость столь варварски относиться к ресурсам планеты? Ведь мы говорим, что возможности человеческого разума безграничны. Человечеству по силам генерировать поистине особую энергию — интеллектуальную. Совершенно очевидно, что неуклонный рост потребления энергии требует вложения не только капиталов, но и интеллекта. У нас буквально из-под ног бьют разнообразные источники энергии, которые человек способен поставить себе на службу. Как выразился американский ученый Джон Уилер, мы живем на острове знания, окруженном океаном нашей неосведомленности. Так давайте предоставим науке возможность использовать богатства, хранящиеся в недрах этого «острова». Задача, которую предстоит решать международному научному сообществу, под силу только одержимым, целеустремленным, обладающим четким видением проблемы ученым, знающим, как ее решать. Требуется мощный интеллектуальный прорыв, постоянный поиск алгоритмов, применимых в каждом конкретном случае, правильно отражающих пространственную и временную локализацию поставленной проблемы. От этого зависит, насколько эффективным будет вклад науки в развитие цивилизации.
Энергия интеллекта
Энергетика – это сфера, в которой Россия располагает огромным потенциалом. И дело не только в богатстве природных ресурсов, но и в мощной научной базе. Сохранить наше научное лидерство чрезвычайно важно и в экономическом плане. Вклад России признан международным сообществом, наша страна всегда была пионером в области энергетических исследований. Сегодня это и термоядерные реакторы, и система ТОКАМАК, и единственный в мире коммерческий реактор ВФ-600 на быстрых нейтронах с натриевым охлаждением, и решение такой задачи поистине космических масштабов, какую представляет собой создание Единой энергетической системы. В России сейчас насчитывается 98 крупных ГЭС, есть возможности для строительства еще нескольких станций суммарной мощностью 12—14 млн кВт. Но эффективность использования наших природных ресурсов на самом деле зависит от того, насколько мы сможем связать их с наукой и производством.
Известный американский ученый Томас Кун писал об относительном недостатке конкурирующих школ в развитых науках, об уникальной в своем роде аудитории научного сообщества, об узком круге их идей. История науки свидетельствует о том, что ее необходимо стимулировать, и исследования в области энергетики – как фундаментальные, так и прикладные – не исключение. Наиболее престижными стимуляторами науки всегда являлись международные премии, такие, как, например, Нобелевская, присуждаемая Шведской академией наук, и ряд других. Достойное место в этом ряду должна занять новая международная энергетическая премия «Глобальная энергия», которая начиная с этого года будет ежегодно вручаться в Санкт-Петербурге.
В выдвижении первых номинантов примут участие около 300 крупнейших специалистов всего мира. Учрежден Международный комитет из ведущих российских и зарубежных ученых, в состав которого включены пять нобелевских лауреатов. Выбор энергетики не случаен: ведь это локомотив истории, мотор прогресса, та сфера деятельности, которая приводит к серьезным изменениям в социальной сфере, к развитию наукоемких технологий, определяет развитие любой отрасли промышленности, мирового хозяйства в целом.
Сам механизм присуждения «Глобальной энергии» напоминает механизм отбора и рассмотрения работ Нобелевскими комитетами – простой и открытый. Ведь что определяет престижность Нобелевской премии? Конечно, то, что каждое ее присуждение – это веха, фиксирующая действительно самые выдающиеся достижения. Нобель точно выбрал те области фундаментальных исследований, которые по сей день определяют развитие мировой науки: это физика, химия, физиология и медицина. Известно, что XX век стал веком физики, потому что квантовая физика сформировала современную философию познания. Энергетика вполне может претендовать на звание науки XXI века, так что учреждение международной энергетической премии в дополнение к Нобелевской вполне закономерно. Эта награда будет не только способствовать международному признанию деятельности отдельных ученых и научных коллективов, но и станет «катализатором» процесса превращения исследований в разных странах в единый поток знаний. Наука интернациональна по своей природе, сама жизнь давно раздвинула в ней национальные границы, тем более когда речь идет о такой всеобъемлющей проблеме, как энергетическая. Знаменательно, что идея «Глобальной энергии» возникла именно в России. Отечественная наука занимает прочные позиции на всех основных направлениях энергетики, однако для ее плодотворного развития необходим постоянный обмен идеями с зарубежными коллегами. Премия даст новый импульс развитию энергетики в нашей стране, а это, в свою очередь, позволит приблизиться к решению проблем, с которыми мы сталкиваемся в последние годы, удовлетворить растущий спрос на энергию, от чего напрямую зависит осуществление экономической реформы.
От энергии звезд — к квантовым компьютерам
В середине прошлого века американский физик-теоретик, нобелевский лауреат Ханс Бете высказал гипотезу о том, что источником энергии, которую излучают Солнце и звезды, является термоядерный синтез. А совсем недавно Нобелевской премии были удостоены физики, экспериментально подтвердившие протекание термоядерной реакции в недрах Солнца. По сути, наше светило – это колоссальный термоядерный реактор. Строго говоря, жизнь на планете существует за счет одного главного источника – термоядерной реакции Солнца. Дальше продукты этой реакции поступают на Землю в виде световой энергии, которая нас согревает, преобразуется в электричество либо аккумулируется в виде нефти, газа, угля. Именно благодаря такому огромному потоку энергии, в той или иной форме поступающей от Солнца, можно вообще говорить о таком сложном явлении, как жизнь. Человек нуждается в этом непрерывном потоке энергии, можно сказать, живет в нем, как рыба в потоке воды.
Одним из направлений энергетики будущего является солнечная энергетика. На сегодняшний день наиболее эффективным способом преобразования солнечной энергии является полупроводниковый фотоэффект. С 1876 года, когда в Великобритании был создан первый фотоэлемент, до наших дней ученые работают над совершенствованием этой технологии, повышением ее эффективности. Однако подлинная история использования полупроводниковых преобразователей началась в 1958-м, когда на третьем советском спутнике и американском спутнике «Авангард» в качестве источника энергии были установлены солнечные кремниевые батареи, с тех пор основной источник энергии в космосе. В 1974 году наши ученые приступили к промышленному производству солнечных батарей на гетероструктурах, тогда же этими батареями стали оснащаться искусственные спутники. Гетероструктуры позволили создать фотоэлементы с КПД 30—35 %. Сейчас в мире идет работа над удвоением мощности солнечных фотоэлектрических установок. Это наиболее перспективный способ получения и использования энергии на Земле. Пока, правда, это самый дорогой вид энергии, но в перспективе ее стоимость будет сравнима с той, что вырабатывается на атомных станциях. Тем более что такая энергия экологически безупречна и запасы ее практически неисчерпаемы.
Уже сейчас много направлений, на которых солнечная энергия может найти широкое применение. Например, развитие мобильной телефонной связи потребует создания автономных станций для питания антенн, а в нашей огромной стране это также будет способствовать налаживанию широкого производства солнечных батарей. Однако следует признать, что на данный момент результаты наших научных разработок востребованы за рубежом, а не в России. В ближайшем будущем можно ожидать достижения КПД солнечных батарей на гетероструктурах в 40—45 %. По оценкам специалистов, в 2030 году до 10 % мировой электроэнергии будет производиться за счет фотоэлектрического преобразования солнечной энергии.
Наше термоядерное будущее
Усилиями международного коллектива ученых, в том числе россиянина Игоря Курчатова, загадка получения энергии с помощью термоядерной реакции была успешно разрешена. Однако использование термоядерной энергии оказалось задачей необычайно сложной. Много лет назад на одной из первых конференций по термоядерной энергетике руководителю британской программы, лауреату Нобелевской премии Джону Кокрофту, одному из создателей первого ускорителя протонов, был задан вопрос: когда начнется промышленное использование термоядерной энергии? Кокрофт ответил: через 20 лет. Спустя семь лет на аналогичной конференции журналисты задали тот же вопрос, и профессор Кокрофт слово в слово воспроизвел свой прежний ответ. Тогда его упрекнули в том, что он повторяется. На что Джон Кокрофт невозмутимо возразил: «Вот видите, я не меняю свою точку зрения». Сегодня специалисты-термоядерщики оценивают перспективы начала промышленного использования этой технологии как 30—50 лет.
Но уже сейчас те сдвиги, которые происходят в науке, позволили поставить беспрецедентную задачу – создание международного проекта атомной термоядерной электростанции. Одной из глобальных задач, которые будут способствовать выполнению этого проекта, является создание более безопасных реакторов – на быстрых нейтронах (с энергиями свыше 100 кэВ), которые сжигают весь уран без остатка. Не просто в земных условиях получить температуру 150 миллионов градусов, а чтобы ее изолировать, требуются особые магнитные ловушки – тотальные камеры с магнитным полем (ТОКАМАКи). Образующееся магнитное поле необходимо для равновесия и термоизоляции плазмы. Идея крупного международного проекта по созданию реактора с магнитной ловушкой впервые была высказана советскими академиками Игорем Таммом и Андреем Сахаровым. На сегодняшний день проделана большая работа, чтобы продемонстрировать надежность этой технологии, умение управлять термоядерной реакцией. Теперь важно научиться технологически использовать продукт этой реакции — нейтроны, превращать их, к примеру, в электроэнергию, пресную воду, моторное топливо, углеводород. Сейчас закончился этап проектирования первого экспериментального термоядерного реактора (проект стоил около 2 млрд долларов), в котором приняли участие США, Япония, Европа, Канада и Россия. Идут переговоры о его строительстве. После завершения строительства и освоения реактора можно будет приступить к созданию первой в мире атомной термоядерной электростанции.
Современная наука постоянно обогащается. Чем больше решений вы находите, тем больше возникает проблем, потому что жизнь не останавливается. Энергия нужна везде: в компьютере, в биодатчике, в кардиостимуляторе, а в недалеком будущем – и в церебростимуляторе. Потребности растут быстрее, чем наука может их обеспечивать. Пока у нас нет четкого понимания того, как подойти к кардинальным проблемам наподобие аккумулирования электрической энергии, сверхпроводимости. Есть задачи, которые многие годы ждут своего решения. Например, в свое время академик Герш Будкер высказал идею о возможности передавать энергию на большие расстояния без потерь посредством электронного пучка. Сейчас мы стоим накануне решения этой проблемы, что позволит с помощью алюминиевой трубки диаметром в несколько сантиметров передавать гигаватты электрической энергии.
Итак, в распоряжении человечества уже имеются многие новые способы получения и передачи энергии. Это прежде всего управляемый термоядерный синтез, высокотемпературная сверхпроводимость и фотоэлектрическое преобразование солнечной энергии. Осталось только не покладая рук работать в этом направлении. Цель международного научного сообщества – превратить безопасную и доступную энергию в основу стабильности мира и достойного будущего для людей нашей планеты. Для России же это будет означать решение основной задачи развития – используя средства, получаемые от природных ресурсов, возродить промышленность, и прежде всего ее наукоемкие отрасли.
Россия > Нефть, газ, уголь. Образование, наука. Электроэнергетика > globalaffairs.ru, 27 февраля 2003 > № 2913968
Жорес Алферов, Евгений Велихов
Глобализация и неравенство: что – причина, что – следствие?
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Март 2003
В.Л. Иноземцев – д. э. н., научный руководитель Центра исследований постиндустриального общества, председатель научно-консультативного совета журнала «Россия в глобальной политике», заместитель главного редактора журнала «Свободная мысль–XXI».
Резюме Современное неравенство – результат не столько внешней экспансии западного мира, сколько его внутреннего прогресса. Впервые в истории оно порождается личными усилиями и успехами представителей одной части общества или цивилизации – потому «новое неравенство» нельзя признать несправедливым.
Рассуждения о глобализации стали приметой нашего времени. Этот не вполне четкий термин, появившийся в литературе в начале 1980-х годов, распространился по страницам научных работ и публицистических статей не менее стремительно, чем в свое время «постиндустриальное общество» или эпоха «модернити». Прошедшие двадцать лет дискуссий о глобализации резко поляризовали отношение исследователей к феномену, скрывающемуся за этим словом. Оказалось, что многие фундаментальные проблемы теории глобализации (если можно говорить о наличии таковой) остались нерешенными. Так, например, до сих пор остается вопросом, не представляет ли собой понятие «глобализация» лишь более «политкорректную» версию термина «вестернизация». Следует ли считать феномен глобализации новым явлением международной и социальной жизни? Ведь общественные науки доказывают, что сегодняшние процессы могут рассматриваться, по меньшей мере, как третья волна глобализации, что масштабы взаимодействия крупнейших национальных экономик в конце XIX столетия по большинству параметров были солиднее, чем в канун XXI века. Наконец, вопрос о связи глобализационных процессов и углубления неравенства в мире не только не имеет вразумительного ответа, но и, как я полагаю, даже не сформулирован пока адекватным образом.
Современная глобализация представляется мне процессом преобразования региональных социально-экономических систем, уже достигших высокой степени взаимозависимости, в единую всемирную систему, развивающуюся на базе относительно унифицированных закономерностей. Используя термины, введенные в научный оборот Фернаном Броделем, можно сказать, что глобализация представляет собой превращение ряда обособленных мирохозяйств (l’Economie-monde) в мировую экономику (l’Economie mondiale).
В то же время следует иметь в виду, что сами по себе различия между l’Economie-monde и l’Economie mondiale не слишком очевидны; любое l’Economie-monde потому и выступает в качестве такового, что границы самого мира (monde) представляются совсем не такими, какими они кажутся нам сегодня. Становление Римской империи, проникновение венецианской торговли на Восток и утверждение европейских позиций на американском континенте были для современников не менее «глобальными» процессами, чем опутывание земного шара сетями Интернета. Рассматривая динамику глобализации, необходимо не упускать из виду два важнейших обстоятельства.
Во-первых, каждый из ее этапов – начиная с развития средиземноморской торговли и до наших дней – был непосредственно обусловлен технологическими достижениями и поступательной сменой доминирующих социальных укладов. Каждое из великих технических новшеств – от косого паруса до паровой машины, от электричества до современных информационных технологий – открывало новую страницу в летописи глобализации. Не менее важно и то, что все эти новшества могли реально повлиять на динамику общемировых процессов лишь в том случае, если они оказывались востребованными обществом. Ни для кого не секрет, что вплоть до начала XIX века Китай оставался наиболее могущественной державой, чей хозяйственный потенциал превосходил суммарную экономическую мощь всех стран Европы [1] и где наука достигала невиданных успехов. Между тем специфика социальной структуры стран Востока, которую можно отчасти охарактеризовать как закоснелую, препятствовала их активной экспансии, как политической, так и культурной. Напротив, склонная к постоянной модернизации западная модель социального устройства способствовала беспредельному расширению границ monde, что в конечном счете и превратило европейское l’Economie-monde в l’Economie mondiale.
Во-вторых, процессы глобализации были четко направлены от «центра» – наиболее динамично развивающегося региона мира – к его «периферии». Тем, кто пытается, используя понятие глобализации, завуалировать «вестернизаторский» аспект нынешних социальных процессов, не следует забывать об этом очевидном обстоятельстве. Историческая правда не должна приноситься в жертву политической корректности; говоря словами Дайнеша Д’Сузы, полезно помнить, что «именно Колумб и его корабли пустились в опасный путь и достигли побережья Америки, а не американские индейцы высадились на берегах Европы» [2]. Выдающийся исследователь экономической истории Энгас Мэддисон имеет все основания называть страны, возникшие за пределами Европы и первоначально населенные европейскими колонистами, – США, Канаду, Австралию и Новую Зеландию – «боковыми ветвями Запада» (Western offshoots) [3]. Элементарные подсчеты свидетельствуют, что из 188 стран, в начале 2000 года входивших в ООН, 36 представляли европейский континент, а еще 125 – территории, в то или иное время находившиеся под управлением европейцев [4].
Таким образом, оценивая глобализацию в историческом контексте, можно без преувеличения рассматривать ее как продолжительный процесс установления европейского доминирования над миром. Даже соглашаясь с критикой сегодняшней ее стадии, проходящей «по сценарию Соединенных Штатов», нужно учитывать, что, хотя «сегодня много говорится об “американском мире”, словосочетание “европейский мир” более подходит для описания двух предшествующих mondialisations, поскольку именно Европа рассеяла по всем континентам свои капиталы, свою технику, свои языки и своих жителей» [5].
Рассматривая глобализацию в историческом контексте, нельзя не заметить, что одной из ее особенностей было формирование новой социальной и хозяйственной культуры в отдаленных регионах мира. Этот процесс способствовал, как правило, ускоренному развитию населявших эти регионы народов. Среди современных антиглобалистов распространено мнение, что отсталость большинства стран Третьего мира порождена в первую очередь разрушительными последствиями европейского колониального господства и варварской эксплуатацией европейцами материальных и людских ресурсов целых континентов. На мой взгляд, этот тезис в значительной степени ошибочен.
Колониализм и его последствия остаются сегодня одной из наиболее спорных проблем мировой истории. Что принесла европейская колонизация народам Африки, Латинской Америки и Азии? Безусловно, во многих своих проявлениях она обернулась позором для европейцев. В колониальных войнах гибли массы коренного населения; введенная колонизаторами в практику работорговля привела в XVI–XIX веках к сокращению населения африканского континента на 16 млн человек [6]. В Европу в гигантских объемах экспортировались золото и драгоценные камни, редкие породы дерева, полезные ископаемые и т. д. Но именно колонизаторы положили начало тем отраслям промышленности и сельского хозяйства, которые подчас и сегодня остаются важнейшими для экономики стран «периферии». Разработка алмазов в Африке, металлов в Латинской Америке, даже возделывание чая на Цейлоне и выращивание каучуковых деревьев в Малайзии – все это было бы невозможно без вмешательства европейцев. Накануне Первой мировой войны хозяйственным лидером планеты стали США, объединившие, как известно, бывшие британские, французские и испанские колониальные владения, а Аргентина, также бывшая испанская колония, заняла седьмую строку в списке крупнейших экономик.
История не знает сослагательного наклонения. Поэтому успехи и неудачи одних стран приходится сравнивать с успехами и неудачами других, а не с тем, какими могли бы быть их собственные успехи и неудачи при ином повороте событий. В таком свете современное положение Третьего мира выглядит удручающим. Но многие ужасы этого положения следует поставить «в заслугу» правительствам и народам самих этих стран. Людские потери в колониальных войнах были огромны, но лишь с 1988 по 2001 год в семи основных конфликтах в Африке было убито не менее 6,3 млн человек [7]. Начиная с 1973-го население континента растет быстрее валового национального продукта (ВНП) составляющих его стран; как следствие, уровень жизни и даже ее продолжительность, считавшаяся главным завоеванием постколониальной эпохи, начинают снижаться [8]. При этом потери природных ресурсов несопоставимы с любыми грабежами, на которые были способны колонизаторы.
Мы далеки от того, чтобы рассматривать европейскую колонизацию как благо для народов стран мировой «периферии», но остается фактом, что именно после того как распались европейские колониальные империи, разрыв в благосостоянии граждан «первого» и Третьего мира стал расти особенно быстрыми темпами. Если в начале XIX века средние доходы в расчете на душу населения в развитом мире превосходили показатели стран, ныне относящихся к развивающимся, в 1,5–3 раза, а в середине ХХ – в 7–9 раз, то существующий в наши дни разрыв составляет 50–75 раз [9]. В какой мере новый виток глобализации ускорил данный процесс? Вызвано ли нарастание разрыва обнищанием населения периферийных регионов? Отличается ли современная глобализация от ее предшествующих стадий?
Начавшийся в 60-е годы прошлого века новый этап развития глобализационных процессов не только не опроверг закономерности, обнаруживаемые на более ранних этапах, но и подтвердил их.
Во-первых, современная глобализация со всей очевидностью продемонстрировала, что экономическое развитие «периферии» в еще большей степени, нежели прежде, зависит от хозяйственных потребностей (и возможностей) великих держав. Нуждаясь в сокращении издержек производства и будучи заинтересованы в импорте дешевых качественных товаров, западные предприниматели обратили взоры к периферийным экономикам, способным освоить значительные инвестиции и обеспечить высокую эффективность производства. В результате выявились новые «точки роста», прежде всего в Юго-Восточной Азии, где, однако, темпы роста ВНП всегда оставались ниже темпов роста внешних инвестиций (которые увеличились в 1987–1992 годах в Малайзии в 9 раз, в Таиланде – в 12, а в Индонезии – в 16 раз [10]); большинство технологий импортировалось, а устойчивость экономического развития целиком определялась возможностями экспорта производимой продукции в развитые страны (так, в 1980-е экономический рост Южной Кореи и Тайваня соответственно на 42 % и 74 % был обусловлен закупками их продукции со стороны одних только США [11]; доля экспорта в ВНП составляла в Южной Корее 26,8 %, на Тайване – 42,5, в Малайзии – 78,8, а в Гонконге и Сингапуре – соответственно 117,3 и 132,9 % [12]). Напротив, в странах Африки, расположенных к югу от Сахары, где совокупные инвестиции в 90-е годы не превосходили объема безвозмездной помощи, предоставляемой по линии гуманитарных программ, хозяйственный рост практически остановился.
Во-вторых, как прежде, так и во второй половине ХХ века неучастие той или иной страны в процессе глобализации представляло собой серьезное препятствие для развития. Согласно данным Всемирного банка, 24 развивающиеся страны, в которых отношение объема экспорта к ВНП в 1960–90-х в среднем удвоилось, повысили темпы роста среднедушевого ВНП с 1 до 5 % в год. В то же время, согласно тем же данным, в 30 странах, наименее активно вовлеченных в международное разделение труда, показатель ВНП на душу населения снизился по сравнению с серединой 1970-х [13]. Последние десятилетия продемонстрировали, что даже мощные экономики не способны обеспечить устойчивое развитие, оставаясь обособленными от мирового хозяйства. Доказательством этого тезиса может служить банкротство советской хозяйственной модели, приведшее к тому, что в 1999–2000 годах Россия, занимая 11,47 % площади на карте мира, обладала лишь 1,63 % мирового ВНП и обеспечивала 1,37 % мирового экспорта, представленного в основном сырьевыми товарами. О негативных последствиях обособленности от мирового хозяйства свидетельствует и затяжной экономический кризис в Японии, долгое время отгороженной от остального мира высокими таможенными барьерами. В этой стране вот уже десять лет темпы роста производства балансируют около нулевой отметки, государственный долг приближается к 170 % ВНП, а дефицит бюджета достигает почти 40 % его доходной части.
В-третьих, как и на более ранних этапах, глобализация остается однонаправленным процессом: иллюзорное единение мира определяется усилиями развитых стран, в то время как активность Третьего мира проявляется лишь в том, что известный американский социолог Сейла Бенхабиб удачно назвала «обратной глобализацией» [14], – в банальной миграции населения «периферии» в страны «центра», принимающей угрожающие масштабы. Так, с 1846 по 1924 год из Великобритании, Италии, Австро-Венгрии (до 1918-го), Германии, Португалии, Испании и Швеции эмигрировали не менее 43 млн человек [15]. Ныне же Европа сама становится прибежищем иммигрантов (8–11 % населения Великобритании, Франции, Голландии, Бельгии и Австрии [16]). В США в середине 1990-х наибольшее число иммигрантов прибывало из 10 стран, среди которых не было ни одной европейской и ни одного государства с продолжительной демократической традицией. Интерес к культурным и социальным традициям стран «периферии» сегодня, как и прежде, носит в развитых странах подчеркнуто антропологический характер. Такие традиции не воспринимаются в качестве значимого источника общецивилизационного прогресса [17].
Итак, процессы, называемые глобализацией, на поверку оказываются естественным результатом освоения сначала европейцами, а затем и представителями Western offshoots все новых регионов планеты. По сути, единственной особенностью современного этапа глобализации является то, что границы «периферии», осваиваемой западным миром, простираются в наши дни на весь земной шар. Постоянно расширявшаяся в прошлом «зона интересов» западной цивилизации достигла естественного предела.
В то же время существенно изменились механизмы глобализации. Во-первых, с каждым новым столетием снижалась и продолжает снижаться роль военной силы в обеспечении позиций западных стран в периферийных регионах. Глобализация, носившая первоначально преимущественно политический характер, сейчас охватывает главным образом экономическую и финансовую сферы. Во-вторых, усилия стран Запада по поддержанию своих доминирующих позиций в мире постоянно сокращаются. Эффективность использования западными странами политического и экономического влияния на периферийные регионы сегодня намного выше, чем двести, сто или даже пятьдесят лет тому назад. Затрачивая минимальные усилия, Запад весьма уверенно контролирует ситуацию в масштабе всей планеты.
Однако установление контроля над остальным миром, достигаемое в ходе нынешнего этапа глобализации, не предполагает включения всей «периферии» в состав единой цивилизации, строящейся на западных принципах демократии и экономического либерализма. Как мы уже отмечали, собственно Western offshoots возникли там, где выходцы из Европы не просто серьезно видоизменили те или иные общества, а скорее создали их с нуля, составив абсолютное большинство населения. Ныне подобная перспектива не кажется сколько-нибудь реалистичной. Более того, любой этап глобализации предполагал наличие центра и провинций, метрополии и колоний, экономического ядра и периферии. Единый и унифицированный мир не был, не является и не может быть целью глобализационного процесса, хотя, как это ни парадоксально, именно против этой угрожающей унификации и направлены наиболее пафосные выступления противников глобализации.
Таким образом, глобализация вполне допускает неравенство и даже предполагает разделение мира на «центр» и «периферию». Однако является ли глобализация причиной неравенства? Основывается ли хозяйственное могущество «центра» на эксплуатации «периферии», или же оно обусловлено внутренними закономерностями развития экономик ведущих стран? Этот вопрос оказался своего рода центральной идеологической проблемой нашего времени, ибо тот или иной ответ на него определяет позиции ученого и политика даже более отчетливо, чем тот или иной ответ на пресловутый основной вопрос философии. Так чем же, если не глобализацией, обусловлено то неравенство, современные масштабы которого представляют собой главную угрозу стабильности существующего мирового порядка?
Глубокий анализ проблемы неравенства объективно затрудняется двумя особенностями субъективного восприятия этого феномена. Во-первых, абсолютное большинство исследователей, глубоко убежденных в несправедливости неравенства, как такового, обходят стороной вопрос о том, какое неравенство может считаться несправедливым и почему. Во-вторых, говоря о материальном неравенстве, обществоведы считают самым очевидным его проявлением бедность, и потому борьба с неравенством сплошь и рядом сводится к борьбе с бедностью.
Западная философская традиция считает неравенство чуть ли не противоестественным – идет ли речь о неравенстве моральном, политическом, экономическом или социальном. Само возникновение христианской религии стало в определенной мере реакцией на несовершенство общества, а идея равенства («человек создан Господом одним и единственным для того, чтобы показать, как приятно Ему единство среди множества» [18]) заняла в ней центральное место. Уже в эпоху Средневековья распространились представления о равенстве людей с точки зрения морали, в XVI–XVIII веках с формированием гражданского общества утвердились принципы политического равенства граждан, к концу XIX – началу ХХ столетия относятся первые радикальные шаги, направленные на преодоление экономического неравенства. В наши дни приверженцы идей мультикультурализма утверждают равную ценность различных существующих в современном мире культурных и мировоззренческих традиций.
Хотя на протяжении большей части ХХ века имущественное неравенство в пределах западного мира уверенно сокращалось (с начала 30-х до середины 70-х доля национального богатства, принадлежавшая одному проценту наиболее состоятельных семей, снизилась в США с 30 до 18 %, в Великобритании – с 60 до 29 %, во Франции – с 58 до 24 % и т. д. [19]), в последние 30 лет тенденция сменилась на противоположную во всех без исключения странах Запада. В 1989–1997 годах доходы одного процента граждан США, составляющего самую богатую часть общества, росли в среднем на 10 % ежегодно. В этот же период доходы наименее обеспеченных [20] процентов росли не более чем на 0,1 % в год 20. К 1981-му упомянутый один процент американского населения увеличил свою долю в национальном богатстве до 24 %, к 1984-му – до 30, а к середине 90-х годов – до 39 %, вернув ее к уровню начала ХХ века [21]. Исходя из представлений о ведущей роли Запада в глобализирующейся экономике, я полагаю, что именно эти тенденции нарастания неравенства в развитых странах и являются основной предпосылкой роста неравенства во всемирном масштабе.
Проблема неравномерности распределения богатства ставилась в социологической литературе крайне редко; вплоть до XIX столетия причину этой несправедливости усматривали в принуждении, основанном на силе. В XIX веке сначала Анри Сен-Симон, а затем Карл Маркс показали соответственно, что предприниматели, новый поднимающийся класс, имеют реальное право претендовать на значительную часть общественного продукта и что капиталистическое производство базируется на непривычном для предшествующих эпох принципе эквивалентного обмена. Таким образом, вот уже более ста лет признается, что имущественное неравенство основано на объективных законах общественного развития, а не порождено чьей-то злой волей.
Чем же обусловливается неравенство в ту или иную эпоху? На мой взгляд, ответ на этот вопрос достаточно прост, но выглядит весьма неожиданным.
Неравенство (и в этом сходятся все его исследователи) определяется тем, что одна социальная группа обретает в обществе особые позиции, позволяющие ей перераспределять в свою пользу непропорционально большую часть общественного богатства. Такую возможность открывает перед ней контроль над наиболее редким ресурсом того или иного общества, наиболее редким фактором производства. На ранних этапах социального прогресса важнейшим ресурсом служила военная сила, монополия на нее определяла доминирующий класс общества. Вся история Древнего мира свидетельствует, что контроль над армией обеспечивал все необходимые рычаги управления. В более поздний период, когда прямое принуждение было дополнено некоторыми элементами экономического, важнейшим ресурсом стали земля и другие условия сельскохозяйственного производства, а собственность на землю определяла принадлежность к доминирующему феодальному классу. По мере того как возникала возможность аккумулировать значительные богатства методами, отличными от эксплуатации крестьянства, роль земли как основного фактора производства снижалась – вплоть до того, что претензии ее собственников на государственную власть стали восприниматься как совершенно безосновательные. Буржуазный строй, при котором все элементы общественного богатства стали товаром, предопределил превращение капитала в решающий фактор производства, а владение им – в главную предпосылку социальной поляризации.
Чего же можно было ожидать дальше? Маркс и его последователи заявили, что новым доминирующим классом должны стать пролетарии, но этот вывод радикально противоречил всей логике предшествующего развития. Труд – то единственное, чем владели представители рабочего класса, – никогда не был редким ресурсом в отличие от военной силы, земли или капитала. А поскольку именно редкость ресурса определяла его ценность и ограничивала численность контролировавшей его социальной группы, труд не мог стать новым доминирующим фактором производства.
В то же время гипотеза Маркса была в целом правильна, так как предполагала, что новый основной фактор производства будет заключен в самих людях и в их способностях. Таковым стали знания – способность человека усваивать информацию и применять полученные навыки и умения в различных сферах своей деятельности.
Переход от индустриальной экономики к экономике знаний считается главной чертой той постиндустриальной трансформации, начало которой относится к 70-м годам ХХ века. Масштаб перемен, порожденных этим процессом, долгое время не представлялся достаточно отчетливо. В 70–80-е многие с восторгом говорили, что информационное общество станет самым свободным и демократическим, так как «информация есть наиболее демократичный источник власти» [22] и открывает возможность участия в общественном производстве без существенного накопления первоначального капитала. Однако вскоре стало ясно, что приобретение и потеря знаний, в отличие от иерархических статусов или денежных богатств, – процесс гораздо более длительный и сложный. Хотя информация и становится все более доступной, но она оказывается наименее демократичным фактором производства, ибо доступность отнюдь не то же самое, что обладание. Знания превращаются в одну из наиболее настоятельных потребностей современного общества (доля американцев, поступающих в колледж после окончания школы, выросла с 15 до 62 % только за последние 50 лет [23]), что определяется в том числе и открывающимися в результате их получения экономическими преимуществами. Так, начиная с середины 1980-х годов в США устойчивый рост доходов прослеживался только у высокообразованных групп населения; в 1998 году 96 % наиболее обеспеченных граждан имели высшее образование. Как отмечал Фрэнсис Фукуяма, «существующие в наше время в Соединенных Штатах классовые различия объясняются главным образом разницей в полученном образовании; социальное неравенство возникает в результате неравного доступа к образованию, а необразованность становится вечным спутником граждан второго сорта» [24].
Неравенство доходов, порождаемое в конечном счете неравенством интеллекта и знаний, гораздо труднее осуждать, нежели определяемое любыми иными факторами. По сравнению с прошлыми историческими эпохами углубление неравенства имеет в наши дни качественно иную природу, и едва ли возможно остановить этот процесс. Но если тенденции, прослеживающиеся в западных странах, определяют облик глобализирующегося мира, то логично предположить, что именно информационное неравенство, не имеющее к пресловутой глобализации прямого отношения, и определяет современный раскол мира на «золотой миллиард» и остальное человечество.
Информационная революция в странах Запада, с одной стороны, резко ослабила их заинтересованность в природных и трудовых ресурсах государств «периферии», а с другой – создала ресурс, практически бесплатное тиражирование которого позволяет западным корпорациям получать многомиллиардные прибыли. В последние десятилетия усиливается не «эксплуатация» «центром» «периферии», а его безразличие к ней. Это иллюстрируется тем, что в начале 90-х годов индустриально развитые государства направляли в страны того же уровня развития 76 % общего объема экспорта и импортировали из развивающихся стран товаров и услуг на сумму, не превышавшую 1,2 % своего суммарного ВНП [25]; суммарные инвестиции Соединенных Штатов, европейских стран и Японии друг в друга, а также в быстро развивающиеся индустриальные страны Азии составляли 94 % общемирового объема прямых иностранных инвестиций [26].
Ситуация в странах «периферии» становится все более катастрофической еще и потому, что выработка новых знаний, в отличие от накопления капиталов, не только не боится конкуренции и общения, но и предполагает их. Поэтому если собственники капитала объективно стремятся расширить сферу своего влияния, то носители знаний, напротив, тяготеют к концентрации и консолидации. Если потоки капиталов и сегодня остаются разнонаправленными, то потенциальные создатели знаний мигрируют исключительно из «периферии» к «центру». Процесс социальной поляризации во всемирном масштабе становится поэтому неконтролируемым и необратимым.
Таким образом, современное углубление мирового неравенства не вызывается изменением интенсивности и направленности финансовых и торговых потоков, которые обычно ассоциируются с инструментами глобализации, а сопровождается таковым. Оно представляется результатом не столько внешней экспансии западного мира, сколько его внутреннего прогресса. Впервые в истории неравенство порождается личными усилиями и успехами представителей одной части общества или одной части цивилизации, и потому в соответствии с традиционными представлениями о справедливости «новое неравенство» нельзя признать несправедливым. Возможно, что по мере осознания этого обстоятельства желание реформировать складывающийся мировой порядок будет угасать. В этом контексте мы хотим еще раз подчеркнуть, что глобализация не является причиной роста неравномерности мирового развития, – скорее она как раз не способна стать значимым фактором его преодоления.
Этим и объясняется изменение ориентиров, которые ставят перед собой современные политики и экономисты. Если в 70-е и в начале 80-х сторонники теорий «догоняющего» развития выступали с позиций необходимости сокращения экономического неравенства между «первым» и Третьим миром, то сегодня акцент ставится на искоренение бедности в странах «периферии». Между тем преодоление неравенства и борьба с бедностью – это далеко не одно и то же. Преодоление неравенства предполагает обеспечение условий для самостоятельного развития периферийных стран, сокращение масштабов бедности – увеличение размеров гуманитарной и иных видов помощи. За изменением акцента стоит важнейшая проблема: в современных условиях даже ускоренное развитие отсталых стран не способно обеспечить сокращение мирового неравенства.
Этот тезис нуждается в конкретизации. Речь идет прежде всего о том, что быстрый экономический рост в отдельных регионах, когда бы он ни инициировался, начинается, как правило, в условиях крайне низкого уровня ВНП (около 300 — 400 дол. на душу населения). Так, в Малайзии он составлял не более 300 дол. в начале 50-х годов, в разрушенной войной Корее – около 100 дол. в конце 50-х, на Тайване – 160 дол. в начале 60-х, в Китае, двинувшемся по пути преобразований в 1978 году, – 280 дол., а во Вьетнаме уровень в 220 дол. был достигнут лишь к середине 80-х [27]. Даже если исходить из того, что ВНП на душу населения в успешно развивающихся странах «периферии» достигает сегодня 3–4 тыс. дол., приходится признать, что для реального сокращения имущественного разрыва с гражданами ведущих западных стран, где этот показатель составляет 20–25 тыс. дол., новым индустриальным странам необходимо обеспечить его рост на 15–20 % в год при 2–3-процентном росте в развитых странах. Неудивительно, что итогом блестящих 80-х годов для Таиланда, Малайзии и Индонезии стало нарастание разрыва в показателе роста ВНП на душу населения по сравнению с показателем, рассчитанным для стран «большой семерки». Этот рост составлял соответственно 7, 23 и 34 % [28]. Таким образом, даже если в относительном выражении сокращение неравенства и может иметь место, разрыв в объеме потребляемых благ между гражданами «первого» и Третьего мира будет лишь увеличиваться.
Более того. Перенос акцента с проблемы неравенства на проблему бедности вызван также и тем, что 1990-е – один из наиболее успешных в ХХ веке периодов развития мировой экономики – ознаменовались дальнейшим ростом численности населения, живущего в условиях крайней бедности (менее чем на 1 дол. в день). Несмотря на то, что его доля в совокупном населении планеты снизилась в 1987–1998 годах с 28,3 до 24,0 %, абсолютная численность увеличилась с 1,18 до 1,2 млрд человек. При этом прирост численности населения, живущего за гранью бедности, составил за эти годы в Южной Азии 10,1 %, а в регионах Африки, прилегающих к Сахаре, – 33,9 % [29]. На протяжении второй половины 90-х среднегодовой объем помощи африканским странам, расположенным к югу от Сахары, составлял 18,36 млрд дол., в то время как суммарные иностранные инвестиции в экономику этих государств не превышали 2 млрд дол. в год [30]. Сегодня в США и странах Западной Европы действуют более 8 тысяч неправительственных организаций, деятельность которых целиком связана с реализацией программ содействия повышению уровня жизни в Третьем мире. При этом безвозмездные поставки обеспечивают до 18 % продовольствия и до 60 % лекарственных препаратов, потребляемых в 60 беднейших странах планеты [31]. Подобная практика становится самовоспроизводящейся, и, таким образом, период надежд на «развитие» завершился, а перспективы многих развивающихся стран связаны лишь с благотворительностью западного мира.
Международный аспект проблемы бедности до известной степени воспроизводит ситуацию, имевшую место в самих развитых странах. Возьмем пример самой богатой из них – Соединенных Штатов Америки. В 1959 году 23,2 % американцев находились за чертой бедности, а беспорядки и насилие достигали уровней, не виданных со времен Гражданской войны 1861–1865 годов [32]. Правительство вынуждено было принять беспрецедентную программу увеличения социальных расходов. Так, в период с 1960 по 1975 год суммы прямых денежных трансфертов и пособий малоимущим выросли более чем вдвое, ассигнования на социальное страхование – в 3,5 раза, средства, направляемые на выделение бесплатного питания и медицинских услуг, – в 4 раза [33]. Как следствие, в 1976-м, когда суммарный объем средств, направляемых на реализацию социальных программ, достиг 18,7 % ВНП, доля бедных американцев снизилась более чем вдвое – до 10,5 % населения [34]. Масштабы предпринятого перераспределения средств поражают воображение: только с 1992 по 1996 год доля расходов на субсидирование малоимущих увеличилась в США с 290 до 420 млрд долларов. Данные пособия довели суммарные доходы 20 % наименее обеспеченных американцев до 5,2 % национального дохода, в то время как без их учета соответствующий показатель не превышал бы 0,9 % [35]. При этом сегодня совершенно очевидно, что социальные программы не приводят к росту экономической самостоятельности и социальной активности наименее обеспеченных групп населения, а лишь консервируют сложившуюся ситуацию.
Подводя итоги, мы можем отметить, что, несмотря на очевидные экономические причины, наиболее существенной из которых оказывается развертывание технологической революции, неравенство, как и прежде, воспринимается как сугубо социальная, а чаще даже морально-этическая проблема. Однако (и это следует подчеркнуть) в начале XXI века, в отличие от предшествующих эпох, неравенство порождается принципиально новыми обстоятельствами, которые оказываются общими для всей цивилизации.
Основанием современных форм неравенства является неравное участие отдельных групп населения и отдельных стран в развертывании технологической революции. Нынешняя глобализация не порождает неравенства между «первым» и Третьим миром, а лишь распространяет на весь мир действие тех механизмов, которые вот уже несколько десятилетий обусловливают углубление неравенства в рамках самой западной цивилизации. При этом, если ведущие западные страны, как мы показали выше, имеют в своем распоряжении существенные ресурсы, позволяющие смягчить наиболее вопиющие последствия имущественной поляризации общества, в мировом масштабе соответствующие механизмы отсутствуют, и это приводит к резкому обострению проблемы.
Концепции глобализации, в рамках которых предпринимаются попытки осмыслить современный мир, в основных своих чертах сформировались во второй половине 80-х и в 90-е годы ХХ века. Характеризуя этот период, можно прибегнуть к аналогии с часто используемым историками приемом выделения так называемых «длинных столетий» (the long centuries) [36], границы которых определяются не формальным наступлением нового века, а событиями, отграничивающими его от предшествующего и последующего. При таком подходе началом «длинных 90-х годов» следует назвать вечер 9 ноября 1989-го, когда была разрушена Берлинская стена, а моментом завершения – утро 11 сентября 2001 года, когда рухнули небоскребы в Нью-Йорке. Между этими событиями заключен самый благополучный, а потому и самый наивный период истории ХХ века. Тогда казалось, что глобализация обусловлена экспансией общечеловеческих ценностей, что неравенство является проблемой нравственного прогресса цивилизации, что информационная революция приведет к распространению демократии, а экономическое развитие обретет бескризисный характер.
Сегодня «длинные 90-е» суть достояние истории. И поэтому становятся все более актуальными задача пересмотра многих социологических концепций, казавшихся фундаментальными, отказ от поверхностных объяснений реальности и попытка глубже понять, почему все более глобализирующийся мир был, есть и остается «расколотой цивилизацией».
1 Рассчитано по: Kennedy P. The Rise and Fall of Great Powers. Economic Change and Military Conflict from 1500 to 2000. London: Fontana Press, 1988, p. 190.
2 D’Souza D. What’s So Great About America. Washington (DC): Regnery Publishing Inc., 2002, p. 39.
3 См.: Maddison A. Monitoring the World Economy 1820-1992. Paris: OECD, 1995, pp. 19-21.
4 Abernethy D. B. The Dynamics of Global Dominance. European Overseas Empires, 1415-1980. New Haven (Ct.), London: Yale University Press, 2000, p. 12.
5 Revel J-F. L'obsession anti-amПricaine. Son fonctionnement, ses causes, ses incon-sПquences. Paris: Plon, 2002, р. 80.
6 См.: Braudel F. Civilisation matПrielle, Пconomie et capitalisme, XVe – XVIIIe siПcle, t. 3, рр. 377-378.
7 См.: SIPRI Yearbook 2002: Armaments, Disarmament and International Security. Oxford: Oxford University Press, 2002, pp. 24, 27, 33, 36, 64 и др.
8 См.: Lancaster C. Aid to Africa: So Much to Do, So Little Done. Chicago, London: University of Chicago Press, 1999, p. 19; Human Development Report 2001. New York: United Nations, 2001, p. 169.
9 См.: Сohen D. The Wealth of the World and the Poverty of Nations. Cambridge (Ma.): MIT Press, p. 17.
10 См.: McLeod R. H. and Garnaut R. East Asia in Crisis. From Being a Miracle to Needing One? London, New York: Routledge, 1998, p. 50.
11 См.: Thurow L. Head to Head. The Coming Economic Battle Among Japan, Europe, and America. New York: Warner Books, 1993, p. 62.
12 См.: Goldstein M. The Asian Financial Crisis: Causes, Cures and Systemic Implications. Washington (DC): Institute for International Economics, 1998, p. 27.
13 См.: Globalization, Growth and Poverty. Building an Inclusive World Economy. Washington (DC): The World Bank, 2002, рр. 4-5.
14 См.: Benhabib S. The Claims of Culture. Equality and Diversity in the Global Era. Princeton (NJ), Oxford: Princeton University Press, 2002, р. 182.
15 См.: Nugent W. Crossings. The Great Transatlantic Migrations, 1870-1914, table 8, p. 30; table 9, p. 43.
16 См.: Sassen S. Guests and Aliens. New York: New Press, 1999, table 1, p. 161.
17 См.: Wallerstein I. The End of the World as We Know It. Social Science for the Twenty-First Century. Minneapolis (Mn.), London: University of Minnesota Press, 1999, pр. 171-176.
18 St. Augustinus. De civitate Dei, XII, 21.
19 См.: Pakulski J. and Waters M. The Death of Class. London: Sage Publications, 1996, p. 78.
20 См.: Gephardt R. with Wessel M. An Even Better Place. America in the 21st Century. New York: Public Affairs, 1999, p. 33.
21 См.: Nelson J. I. Post-Industrial Capitalism. Exploring Economic Inequality in America. Thousand Oaks (Ca.), London: Sage Publications, 1995, pp. 8-9.
22 Toffler A. Powershift: Knowledge, Wealth and Violence at the Edge of the 21st Century. New York: Bantam Books, 1991, p. 12.
23 См.: Bell D. Sociological Journeys: Essays 1960-1980. New Brunswick (NJ), London: Transaction Books, 1982, p. 153; Mandel M. J. The High-Risk Society. Peril and Promise in the New Economy. New York: Random House, 1996, p. 43.
24 Fukuyama F. The End of History and the Last Man. London: Penguin, 1992, p. 116.
25 См.: Krugman P. Peddling Prosperity. Economic Sense and Nonsense in the Age of Diminishing Expectations. New York, London: W. W. Norton, 1994, p. 231; George Kenwood, and Alan Lougheed. The Growth of the International Economy 1820-1990. An Introductory Text. London, New York: Routledge, 1992, p. 288; Krugman P. ‘Does Third World Growth Hurt First World Prosperity?’ in Kenichi Ohmae (ed.). The Evolving Global Economy: Making Sense of the New World Order. Boston: Harvard Business School Press, 1995, p. 117.
26 См.: Heilbroner R. and Milberg W. The Making of Economic Society. 10th ed. Upper Saddle River (NJ): Prentice Hall, 1998, p. 159.
27 См.: Mahathir bin Mohammad. The Way Forward. London: Weidenfeld & Nicolson, 1998, p. 19; Yergin D. and Stanislaw J. The Commanding Heights. New York: Simon & Schuster, 1998, p. 169; Robinson R. and Goodman D. S. G. (eds.). The New Rich in Asia. London, New York: Routledge, 1996, p. 207; Murray G. Vietnam: Dawn of a New Market. New York: St. Martin's Press, 1997, p. 2.
28 См.: Рalat R. A. (ed.) Pacific-Asia and the Future of the World System. Westport (Ct.): Avon, 1993, pp. 77-78.
29 Рассчитано по: World Development Report 2000/2001. Attacking Poverty. Washington (DC): World Bank, 2001, table 1.1, р. 23.
30 Рассчитано по: Lancaster C. Aid to Africa. So Much to Do, So Little Done. Chicago, London: Univ. of Chicago Press, 1999, table 5, p. 70.
31 См.: Gardner G. ‘Food Aid Falls Sharply’ in Brown L. R., Renner M., Flavin Ch. (eds.). Vital Signs. The Environmental Trends that are Shaping Our Future 1997-1998. London: Earthscan Publications Ltd., 1997, p. 110.
32 См.: Lind M. The Next American Nation. The New Nationalism and the Fourth American Revolution. New York: Free Press, 1995, p. 111.
33 См.: Burtless G. ‘Public Spending on the Poor: Historical Trends and Economic Limits’ in Seldon Danziger. Sandefur G., and Weinberg D. (eds.). Confronting Poverty: Prescription for Change. Cambridge (Ma.): Harvard Univ. Press, 1994, pp. 57, 63-64.
34 См.: Pierson Ch. Beyond the Welfare State? The New Political Economy of Welfare. Cambridge: Polity Press, 1995, p. 128; Jencks Ch. ‘Is the American Underclass Growing?’ in Jencks Ch., Peterson P. E. (eds.) The Urban Underclass. Washington (DC): Brookings Institution, 1991, p. 34; Madrick J. The End of Affluence. The Causes and Consequences of America’s Economic Dilemma. New York: Random House, 1995, p. 152.
35 См.: Fischer C. S., Hout M., Jankowski M. S., Lucas S., Swidler A. and Voss K. Inequality by Design. Cracking the Bell Curve Myth. Princeton (NJ): Princeton Univ. Press, 1996, p. 132; Luttwak E. Turbo-Capitalism. Winners and Losers in the Global Economy. London: Weidenfeld & Nicolson, 1998, pp. 86-87.
36 См., напр.: Briggs A. and Snowman D. (eds.). Fins de SiПcle: How Centuries End 1400-2000. New Haven (Ct.), London: Yale Univ. Press, 1996; Arrighi G. The Long Twentieth Century. London: Verso, 1994, и др.
США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 19 февраля 2003 > № 2911858
Владислав Иноземцев
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter