Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

«Багдадская партия» Тегерана: взвешенность и ответственность

Попытка переворота, готовившаяся сторонниками бывшего иракского премьера Нури аль-Малики, закончилась провалом. Иранская разведка вовремя предупредила своих коллег в Багдаде о покушении на Хайдара аль-Абади, сохранив тем самым жизнь нового премьер-министра, а влиятельные лидеры шиитской коалиции в парламенте, после консультаций с Тегераном, принудили Малики к отказу от претензий на власть.

Еще несколько дней назад в телеобращении к нации аль-Малики обвинял президента страны Фуада Маасума в попытке государственного переворота за назначение премьер-министром аль-Абади и угрожал «тяжелыми последствиями для единства, суверенитета и независимости Ирака». Спустя час после выступления аль-Малики силовые подразделения, лояльные премьеру, оцепили особо охраняемую часть Багдада, где расположено большое количество госучреждений и диппредставительств. В момент, когда черные флаги исламистов поднимаются над все новыми и новыми населенными пунктами, когда под контролем боевиков ИГИЛ оказалась даже стратегическая дамба, что позволяет «строителям Халифата» шантажировать Багдад и остальной мир затоплением огромных территорий, Багдад оказался на грани городских боев между различными политическими группировками. Случись это – и крах Ирака как государства, длительная гражданская война и расширение территории «нового Халифата» стали бы кровавой неизбежностью.

Но, в политическую борьбу активно вмешался Тегеран, бросив на чашу весов свой авторитет и влияние. И этот шаг Исламской республики оказался более эффективным средством для сохранения Ирака чем санкционированная Бараком Обамой серия точечных бомбовых ударов американской авиации по позициям исламистов. Это признали и в Пентагоне, сообщив, что воздушные удары по расположениям исламистов, предпринятые на прошлой неделе, хоть и нанесли урон противнику, но не остановили его наступление.

«Багдадская партия» Тегерана на фоне силовых действий США и его союзников выглядит сегодня более результативной. 130 военных советников, которые отправляет Пентагон в Эрбиль, столицу Иракского Курдистана, с удивлением обнаружат там иранских специалистов, консультирующих ополчение «Пешмерга». Западные СМИ вновь заговорили о необходимости расширения сотрудничества с Ираном в вопросах урегулирования иракского кризиса, а ряд обозревателей пошли еще дальше, заявив, что на самом деле такие договоренности Вашингтона с Тегераном уже достигнуты, пусть и в секретном порядке. Но означает ли совпадение позиций США и Ирана по кандидатуре нового премьер-министра схожесть позиций Вашингтона и Тегерана по иракскому вопросу, а в перспективе – и совместные действия в отношении кризиса, охватившего страну? Ответ на этот вопрос дал на днях не кто иной, как Верховный лидер Ирана – Али Хаменеи: «Иран полон решимости взаимодействовать со всем миром. В этой позиции есть лишь два исключения – сионистский режим (Израиль) и США».

Когда личность не имеет значения…

Формула «враг моего врага – мой друг» в данном случае, в «багдадской партии», которую ведут и Вашингтон, и Тегеран, не срабатывает. В подходах к Ираку у двух этих государств существуют принципиальные различия как в конечных целях, так и в путях их достижения. Столь принципиальные, что сколько-нибудь серьезное партнерство невозможно, а тактическое взаимодействие не приведет к политически значимым последствиям.

Да, и США, и Иран были заинтересованы в смещении аль-Малики. Да, обе страны на это работали. Главное различие здесь заключается в вопросах о том, когда должно было произойти это смещение, какими методами и с каким конечным результатом. Официально Госдепартамент США сегодня отрицает и свою заинтересованность в смещении аль-Малики, и в «продвижении» аль-Абади на первые роли. «Мы поддерживаем сам процесс», − прокомментировала официальную версию вовлеченности США в подковерные интриги в Ираке представитель Государственного департамента Мэри Харф, – «мы никогда не поддерживали там ни какого-либо определенного человека, ни какую-то отдельную партию». Действительно, администрация Обамы никогда не рассматривала вариант силового смещения аль-Малики. Но и посол США в Ираке Роберт Бикрофт, и заместитель помощника госсекретаря по Ираку и Ирану Бретт Макгурк не отрицают того, что «побуждали иракских политиков в кулуарах принять во внимание кандидатуру аль-Абади в качестве нового главы государства». «Мы действовали очень тихо на местах и посылали сигналы различным партиям о том, что аль-Абади − перспективная альтернатива», − сообщил изданию The Daily Beast один американский чиновник.

Нури аль-Малики всегда был сложным партнером для Тегерана, и иранская сторона никогда не питала иллюзий в отношении его истинного лица. Его принадлежность к шиитам была лишь гранью, причем не самой важной в политическом портрете этого человека. Он всегда в первую очередь позиционировал себя не как шиита, а как арабского и иракского националиста. И на сотрудничество с Ираном он шел исключительно в интересах стоявших за ним кланов, а уж никак не по «идеологическим соображениям». Но Иран с гораздо большим основанием, чем США, может заявить, что ему важны не личности, а сам процесс. И не какой-нибудь, а процесс мирного и стабильного развития страны, растерзанной сначала американской оккупацией, затем – гражданской войной 2008-2009 годов. Заигравшись в политические интриги, увязнув в коррупции и воровстве, аль-Малики поставил страну на грань гибели. И первым из внешнеполитических партнеров Ирака, кто реально приложил усилия к отстранению его от власти, стал именно Иран.

Багдад: чужая игра

Ни принадлежность аль-Малики к шиитской партии, ни роль его правительства в развитии экономических отношений с Ираном индульгенцией ему не стали и от смещения не спасли. И здесь заключается второе принципиальное отличие между политикой Вашингтона и Тегерана в иракском вопросе: Иран, во-первых, никогда не рассматривал иракский конфликт через призму суннитско-шиитского противостояния, а, во-вторых, его приоритетной задачей было сохранение мира внутри страны и целостности этого государства. Тегеран более отчетливо, чем Вашингтон, видел опасность атаки исламистов. И в отличие от Запада, Иран прекрасно понимал, что именно безответственное поведение других внешнеполитических игроков ведет Ирак к большой крови.

В ходе визита в Ирак в начале апреля прошлого года руководитель иранской службы безопасности Хейдар Мослехи, встречаясь с Нури аль-Малики, Аммаром аль-Хакимом, тогдашним лидером Исламского Верховного Совета Ирака, и Фалехом Файядом, советником по национальной безопасности, предложил Багдаду полноценное и всестороннее сотрудничество в сфере безопасности, направленное, в первую очередь, на борьбу с ИГИЛ, тогда еще бывшей «Аль-Каедой Ирака». Ответ иракской стороны на иранское предложение носил более чем уклончивый характер, поскольку Вашингтон тогда заверял аль-Малики, что гарантирует ему поддержку в борьбе с исламистами. Как обычно, администрация Обамы лгала, поскольку «Аль-Каеда Ирака», ставшая впоследствии ИГИЛ, нужна была Вашингтону для борьбы с Башаром Асадом в Сирии. В это же время с подачи транснациональных корпораций, заинтересованных в нефти Иракского Курдистана, разворачивалась политическая кампания против Багдада, провоцировались политические конфликты, и сотни тысяч долларов направлялись политическим деятелям суннитов и курдов на «оппозиционную деятельность».

И, наконец, разглагольствующий сегодня об «опасности международного терроризма» и «гуманитарной катастрофе в Ираке» Обама ни словом не обмолвился о том, кто еще несколько месяцев назад финансировал рвущихся сегодня к Багдаду и Эрбилю исламистов. И не скажет, поскольку эти главные спонсоры ИГИЛ – стратегические партнеры США в регионе, Саудовская Аравия, Катар и Кувейт.

Столь же лицемерны и слова Оланда и Эрдогана, которые в ходе телефонного разговора «выразили озабоченность ситуацией в Ираке и высказали надежду на то, что новое правительство национального единства позволит эффективно бороться против ИГИЛ и удовлетворять чаяния населения страны». Ведь и французы, и турки причастны к финансированию сирийской кампании ИГИЛ. И Анкара, и Париж – прямые участники контрабанды иракской нефти.

Иранская позиция: принципы важнее эгоизма

О каком партнерстве со столь лицемерными и скользкими игроками может идти речь? В Тегеране прекрасно отдают себе отчет, что иракский кризис – вещь совершенно рукотворная, но основными «рукотворцами» является не аль-Малики и его клан, а именно внешние игроки, каждый из которых надеется в кровавой метели иракской смуты урвать политические или финансовые «кусочки пожирнее». «Избавь нас Аллах от таких друзей, а с врагами мы и сами справимся» − более чем справедливая для данной ситуации поговорка. Тегеран совершенно справедливо считает, что в Ираке нет никакого суннито-шиитского конфликта, а есть алчность, властолюбие и беспринципность местных политических элит, готовых ради долларового куша разорвать страну на удельные княжества.

Иран принципиальный противник того, что с джихадистами можно договариваться, наивно рассчитывая до бесконечности использовать их в качестве «геополитических пешек» и сохранять над ними контроль. Эти принципы полностью противоречат политике Вашингтона и его союзников, которые наносят удары по ИГИЛ не ради спасения Ирака, а для возвращения джихадистов под свой контроль и переориентацию их агрессии в Сирию. Старший политический аналитик Корпорации RAND Рик Бреннан обратил внимание на одну, весьма показательную деталь в выступлениях Обамы по поводу Ирака: «ИГИЛ представляет угрозу не только для Ирака, но и для Сирии, Иордании, Ливана. У этой группировки есть виды на Израиль и Египет. Если США не начнут принимать более решительные меры и не выработают более четкую стратегию работы с нашими друзьями и партнерами в регионе, а также союзниками по НАТО, эта угроза будет нависать над нами еще многие годы». Но при этом − «президент Обама ничего не говорил об уничтожении ИГИЛ»!

Тегерану нужен мир в регионе. Вашингтону – «переформатирование», свержение Башара Асада, расколотый по национальному и конфессиональному признаку Ирак. Нужна война, которая так прибыльна для американского военно-промышленного комплекса и транснациональных корпораций. О каком соглашении между Тегераном и Вашингтоном можно говорить, если это «переформатирование» независимый и проводящий самостоятельную политику Иран вообще не предусматривает? «... Если Вашингтон действительно намерен помочь Ираку в борьбе против ИГИЛ, то он должен в первую очередь осудить терроризм и те страны, которые поддерживают и финансируют террористов», − весьма резонно заметил командующий Корпусом Стражей Исламской Революции генерал Мохаммад Али Джафари. Но вряд ли Вашингтон готов к такому сеансу саморазоблачения. В отличие от Тегерана, ставящего, как показывает его политика в нынешней ситуации, принципы региональной безопасности выше эгоистических расчётов.

********

Достижение стабильности в Ираке, стоящем на грани второй после американской оккупации гражданской войны и последующего за ней развала государства на три части, опасность возникновения на сирийской и иракской территории опорной базы исламистов, «нового Халифата», − сложнейшая задача. Главная трудность здесь отнюдь не в военных вопросах и мастерстве политической интриги, а в готовности завязанных на иракский конфликт сторон пойти на серьезные взаимные уступки и ограничение собственных амбиций и эгоизма. Степень этой готовности, реальную, а не декларативную ответственность за региональную безопасность ряда столиц, от Вашингтона и Лондона до Эр-Рияда и Анкары, нам еще предстоит узнать. Тегеран свою принципиальную позицию в Ираке уже продемонстрировал, еще раз подтвердив и стремление к миру, и свой статус державы, последовательно стремящейся к стабильности в регионе.

Сергей Иванов,

Специально для Iran.ru

Иран предлагает Узбекистану наладить поставки иранской нефти в объеме до 1 миллиона тонн в год с использованием новых транспортных коммуникаций, сообщил журналистам посол Ирана в Узбекистане Али Мардани Фард (Ali Mardani Fard), пишет газета «Новый Век».

«При наличии соответствующей транспортной инфраструктуры мы сможем поставлять до 1 миллиона тонн нефти для нефтеперерабатывающей отрасли Узбекистана», — сообщил дипломат.

В начале августе министры иностранных дел Узбекистана, Туркмении, Ирана и Омана подписали меморандум о взаимопонимании по вступлению в силу соглашения по созданию транспортного коридора «Центральная Азия — Персидский залив», а соглашение о создании данного коридора правительства Узбекистана, Туркмении, Ирана, Омана и Катара подписали в апреле 2011 года. В 2013 году катарская сторона приняла решение выйти из проекта.

Часть транспортно-транзитного коридора будет проходить по железной дороге, связывающей Узбекистан, Туркмению и Иран, а часть — по морю от иранских портов Бендер Аббас и Чахбахар до портов Омана.

Ожидается, что транспортный коридор даст новый мощный импульс экономическому развитию стран-участниц проекта, созданию новых рабочих мест, строительству социальной и промышленной инфраструктуры, привлечет крупные внешние инвестиции.

В соответствии с данными, предоставленными Земельным департаментом Дубая, жители ОАЭ в течение первой половины 2014 года инвестировали в недвижимость Дубая 12.5 млрд дирхамов (US$ 3.4 млрд).

Земельный департамент Дубая в своем обзоре отмечает, что граждане ОАЭ в первом полугодии 2014 года инвестировали в сектор недвижимости эмирата 12.5 млрд дирхамов (US$ 3.4 млрд).

Как сообщает Imexre.com со ссылкой на издание Gulf News, генеральный директор Земельного департамента Дубая Султан Бутти бен Меджрен (Sultan Butti Bin Mejren), комментируя итоги первой половины 2014 года, отмечает: “Инвесторы из ОАЭ за первые шесть месяцев текущего года заключили 2513 сделок с недвижимостью общей стоимостью 12.5 млрд дирхамов (US$ 3.4 млрд), оказавшись на первой строчке рейтинга инвесторов Дубая".

Граждане стран Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), в частности, Кувейта, Саудовской Аравии, Катара и Омана, в отчетном периоде инвестировали в сектор недвижимости Дубая 6.5 млрд дирхамов (US$ 1.8 млрд).

Представители Саудовской Аравии заняли второе место в региональном рейтинге инвесторов в недвижимость Дубая, заключив в первом полугодии 2014 года 1121 сделку общей стоимостью 3.4 млрд дирхамов (US$ 1 млрд). На третьем месте оказался Катар, граждане которого провели 113 сделок с недвижимостью общей стоимостью 1.5 млрд дирхамов (US$ 411 млн).

Инвесторы Кувейта стали четвертыми, а инвесторы Омана пятыми, вложив в недвижимость Дубая 839 млн дирхамов (US$ 230 млн) и 482 млн дирхамов (US$ 132 млн) соответственно. Жители Бахрейна оказались на шестом месте рейтинга, инвестировав в недвижимость Дубая 247 млн дирхамов (US$ 68 млн).

Компания Marriott International объявила об открытии нового гостиничного комплекса в районе Вест-Бэй в Дохе, где три отеля, в прошлом известные как Renaissance, Courtyard By Marriott и Marriott Executive Apartments Doha City Centre были объединены в единый центр Marriott Marquis City Centre Doha Hotel.

«Marquis» — новое расширение линейки брендов Marriott Hotels и JW Marriott. Впервые объект этой отельной цепочки открылся за пределами США. Конференц-возможности гостиницы, насчитывающей 580 номеров, — 1200 кв. м пространства, которое трансформируется согласно запросам корпоративных покупателей. К традиционным услугам Marriott Hotels добавлены такие опции, как мобильный гостевой сервис и новая концепция обслуживания «Future of Meetings».

Ранее гостиничный оператор объявил о добавлении шести новых отелей к 37-ми объектам, анонсированным на Ближнем Востоке и в Африке. Это будут гостиницы для элитного отдыха, продолжительного проживания, а также отели средней ценовой категории. К моменту их открытия в 2016 году общий портфель Marriott International в регионе будет насчитывать около 3800 объектов в 74 странах.

Несмотря на дестабилизирующие политические и экономические факторы, возможности развития гостиничного бизнеса на Ближнем Востоке и в Северной Африке по-прежнему обширны, считает президент и управляющий директор по международным объектам Marriott International Эд Фуллер. Новые отели сети смогут разместить около 90 млн. туристов и деловых путешественников, которые, по прогнозу Всемирного совета по туризму и путешествиям, будут ежегодно посещать регион к 2016 году.

Президент Египта А.Ф. Сиси провел совещание с премьером Махлябом и министрами сельского хозяйства, планирования, регионального развития, жилищного хозяйства, финансов, водных ресурсов, а также рядом губернаторов провинций. Главной темой встречи являлось развитие сельскохозяйственных угодий на Синае и в Верхнем Египте, общая площадь которых достигает 4 миллиона федданов. По словам президента, с учетом ограниченности Египта в плодородных землях, необходимо развивать новые сельскохозяйственные угодья за счет современных систем мелиорации и орошения.

Речь шла о возделывании брошенных или запущенных земель Тошки, оазиса Дахла, Района южной Катары, западной Миньи, оазиса Сива. Министерством сельского хозяйства было отмечено, 77% всех новых проектов будут орошаться за счет подземных вод. Особое внимание во время совещания было уделено до сих пор нереализованному проекту Тошка площадью 108 тыс. федданов, куда скоро с инспекцией направится премьер-министр. На данных угодьях решено возводить новую современную систему каналов для орошения.

Ожидается, что указанные проекты позволят не только укрепить продовольственную безопасность страны, но и создать 2 млн. рабочих мест, а сопутствующее развитие регионов обеспечит жильем 4 млн. жителей.

Крупнейшие мировые авиапроизводители — главные генераторы новостей на авиационных выставках. Но их заказчики привлекают не меньшее внимание. Год назад на парижской выставке в Ле-Бурже глава ирландского перевозчика Ryanair Майкл О’Лири стал самой популярной персоной среди представителей перевозчиков (до этого он принципиально не посещал авиационные выставки). В этом году внимание было приковано к Акбару Аль-Бакеру, главе Qatar Airways.

Qatar Airways, одна из авиакомпаний ближневосточной большой тройки, объявила в Фарнборо о заказе 100 самолетов Boeing 777-9X, нового поколения широкофюзеляжных ВС данного типа. Компания перевела в твердый контракт предыдущее соглашение на 50ВС, оно было подписано в прошлом году в Дубае, где перевозчик стал стартовым заказчиком нового поколения самолетов. В Англии к существующему контракту было добавлено еще 50 ВС, а также подписано соглашение о намерениях на твердый заказ четырех грузовых Boeing 777X плюс такое же количество опционов. Общая сумма сделки оценивается в 40,1 млрд долл. в каталожных ценах.

Покупатели с Ближнего Востока входят в число главнейших заказчиков мировых авиастроителей. Qatar Airways — стартовый заказчик самолета А350XWB: первое ВС такого типа для коммерческой эксплуатации авиакомпания должна получить в конце этого года. В Фарнборо перевозчик выставил два самолета: A350-900 и А320. При этом авиакомпания перед выставкой устроила легкий скандал — она отказалась в последний момент выставлять А380, объясняя это тем, что салон первых трех ВС (из 10 заказанных перевозчиком) не удовлетворяет ее требованиям.

В течение последнего десятилетия ближневосточные авиакомпании — Emirates, Etihad и Qatar — стали главными конкурентами европейских перевозчиков, в первую очередь на маршрутах между Европой и Азией. Не имея значительных внутренних потоков пассажиров в регионе базирования, они повторили модели развития Cathay Pacific и Singapore Airlines, которые рассчитывают на перевозку транзитных пассажиров.

Рост соперничества со стороны перевозчиков с Ближнего Востока уже вызвал недовольство авиакомпаний Европы. Они обвинили конкурентов в получении господдержки, высказали недовольство программой экспортного кредитования, позволяющей получить авиакомпаниям ОАЭ и Катара финансирование на более выгодных условиях, чем европейцам, при заказе самолетов Airbus. Также авиакомпании некоторых европейских государств пытаются сдерживать конкурентов на своей территории, лоббируя во властных структурах ограничение в разрешениях на новые направления полета.

Аль-Бакер, отвечая на Фарнборо на вопросы о конкуренции в Европе, а также о возможных ограничениях, заявил, что проблема европейских перевозчиков — в более высоких расходах, которые обусловлены жесткой позицией профсоюзов по условиям оплаты труда. Глава Qatar Airways убежден, что именно профсоюзы не позволяют европейским авиакомпаниям улучшить их конкурентоспособность по сравнению с соперниками с Ближнего Востока. При этом он добавил, что любые запреты со стороны европейских властей на полеты перевозчиков из ОАЭ и Катара лишь ударят по путешественникам, поскольку никто на рынке на сможет заменить их предложения по перевозке.

В условиях усложнившихся торговых отношений с Россией страны Евросоюза вынуждены заняться переориентацией своих рынков. Болгария выбрала Азию, Ближний Восток и Африку.

Сейчас София «нащупала» для себя 20 новых перспективных рынков, которые способны компенсировать болгарским производителям ущерб от санкций России. Министерство экономики Болгарии не должно медлить и ему следует работать над открытием торговых представительств в Объединенных арабских эмиратах, Омане, Саудовской Аравии, Катаре, Иране, Ираке, Алжире, Тунисе, Пакистане, Армении, Туркменистане и Монголии.

В Болгарии уверены, что именно в задачу правительства входит компенсация убытков местным производителям после ввода Россией санкций на европейскую "молочку", овощи и фрукты. «Не успокаивает тот факт, что запрет на импорт влияет только на около 2% нашего экспорта в Россию. Это десятки тысяч рабочих мест. Гораздо более рискованные, однако, косвенные эффекты. Сотни болгарских производителей овощей и молочных продуктов будет страдать, так как окажутся под давлением крупных европейских производителей. После запрета работать на российском рынке они будут искать реализации продукции на других близлежащих рынках - в том числе и болгарском, где их ждут крупные европейские торговые сети, - заявил Драгомир Стойнев, бывший министр экономики и энергетики Болгарии.

Теперь болгарское правительство, по мнению Стойнева, должно собрать болгарских производителей и объяснить, какие прямые и косвенные последствия будут от российских санкций, а также предложить меры по компенсации.

От Мейдана до Майдана

Эмиль АГАЕВ, Тогрул ДЖУВАРЛЫ

Беседы с другом

Эмиль Агаев — писатель-публицист. Был собственным корреспондентом «Литературной газеты», заведующим Азербайджанским бюро АПН (РИА «Новости»). После распада СССР — колумнист ряда республиканских изданий, консультант независимых аналитических агентств «КавкАзия» и MMC (Мюнхен, ФРГ). Автор ряда публицистических книг, кино-, телесценариев, путеводителя по Баку, вышедшего в Москве на иностранных языках, художественных переводов с азербайджанского. Член Союза писателей и Союза журналистов Азербайджана. Лауреат премии Золотое перо Союза журналистов Азербайджана.

Тогрул Джуварлы — родился в городе Гянджа, окончил физический факультет Бакинского государственного университета. Работал журналистом и сценаристом, последние годы является активным публицистом, политологом. В настоящее время экономический эксперт в независимом информационном агентстве «Туран». Принимал участие в многочисленных международных конференциях, касающихся вопросов экономики и политики в Азербайджане, а также является автором статей, опубликованных как в Азербайджане, так и за рубежом.

Никогда не известно,

Сколько судьбы в нас,

А нас — в судьбе…

Ян Збигнев Слоевский

1. Ай да Майдан!

Э. А.: Тогрул, мы знакомы с тобой полвека — впору юбилей отмечать, и уже в том возрасте, когда хочется порядка, устроенности, а нас вот «запихнуло» в такую мясорубку перемен… С одной стороны, это хорошо — стариться некогда. Но с другой — все так неопределенно, так мельтешит перед глазами, что за этим мельканием не видно смысла. Смотрю российскую «телеговорилку», напоминающую после Крыма кашу из русских сказок, выливающуюся из горшка и затапливающую все вокруг. К чему все это? Помнишь принцип Спинозы — «не плакать, не смеяться, не ненавидеть — а понимать»! Ты что-нибудь понимаешь? Я, признаться, нет! Разве что могу только воскликнуть: «Ай да Майдан!»

Т. Д.: Да, Майдан эхом прокатился по миру… Пока ясно только одно: мы на пороге нового мирового переустройства — Украина всколыхнула интерес ко многим вещам. К тому, как, скажем, у России будет голова болеть. Как крымчане могут пожалеть, что поторопились, захотев туда. Как могут пожалеть и украинцы, поскольку Запад едва ли даст им то, чего они ожидали… Если брать ту же Россию, то в России периодически идут споры о том, что надо избавляться от сырьевой зависимости. При этом те, кто говорят о большой России, считают: а что тут плохого? Мы — сырьевая страна, а чем больше страна, тем больше ресурсов, просто их надо превращать в правильные вещи. Но, что для меня очень существенно, в отличие от нас в России встречно существует и другое мнение. А именно: главная проблема России, может, даже ее проклятье, состоит в том, что она ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯ. Экономисты говорят: хорошо бы, чтобы Россия была… до Урала! Остальное пространство пусть обживается вместе со всем миром. И разговоры эти ведут очень серьезные люди. Например, еще в 1995-м году в авторитетном журнале «Эксперт» аналитическая группа «Минтопэнерго» пришла к выводу: поскольку Россия очень холодная и очень большая страна, для того, чтобы ее развивать, нужно постоянно тратить все больше энергии и денег — с учетом одних только энергопотерь!

Э. А.: Плюс — дураки и дороги…

Т. Д.: Да. И все это — беготня, в которой ты все равно всегда будешь отставать. Как у Зенона! То есть серьезные люди говорят о том, что Россию нужно сузить! И вот в этот момент происходит Крым, Севастополь… Да, понятны мотивы — город русской славы, российский флот, курорт, то-се. Но при этом такое ощущение, что не все просчитано до конца. Политический эффект — да, рассчитан. Российское общество снова мобилизовалось, консолидировалось, это кажется ему чем-то замечательным, началом каких-то новых времен…

Э. А.: Ты подразумеваешь общество в широком смысле. Интеллектуалы, элита относятся к действиям России в Крыму как раз критически.

Т. Д.: Очень критически! А потом здесь есть и еще одна очень рискованная идея — идея вызова. Россия как будто не самая большая экономика в мире — два процента от ВВП, но она может вбросить миру какие-то новые глобальные игры.

Э. А.: Ничего себе новые — захват территории!

Т. Д.: Да, механизм запустили не новый — Россия стала больше. И может стать еще больше — юго-восток Украины, Приднестровье, Прибалтика, Кавказ… И что же? Снова восстановление империи? Ведь Ельцин Беловежским соглашением провел как раз обратную мысль — мол, России надоело поддерживать, кормить свои окраины. А сейчас что же — возвращение к старому.

Э. А.: Путин против Ельцина?

Т. Д.: В какой-то степени, в какой-то степени! И последствия этого сейчас очень трудно рассчитать. Все признают, игра слишком крупная. И, надо отметить, операция была проведена классно, все было сделано очень тонко. Она, Россия, не позволила дотянуть референдум до президентских выборов, передвигала сроки, и не раз. Почему? Да потому что торопилась. Понимала — если это не сделать быстро, как блицкриг, то что-то может застопориться, измениться…

Э. А.: Да и Запад что-то мог придумать.

Т. Д.: Конечно. Запад начал было консолидироваться, но, что называется, «не успели». И Путин не использовал ведь спецназ, войска — какие-то там «зеленые человечки», миражные фигуры. Все поначалу было легко. Но вот теперь выясняется, что предстоит очень трудная работа. Надо создавать новые инфраструктуры, чтобы оторвать Крым от Украины, многое другое. Вопрос крайне серьезный… Путин крупный политик, хотя и рисковый, за ним интересно наблюдать. До этого, смотри, — переговоры с мировыми лидерами, приезд их в Москву, принятие Думой закона о присоединении, везде он присутствовал. Но в Крым поехал все-таки Медведев. Понятно — он премьер-министр, а на повестке в первую очередь вопросы практические. Но для всех было крайне интересно — а когда приедет сам? Потому что его приезд в Крым символически — это полное, окончательное присоединение Крыма!

Э. А.: И опять же, как, с политической точки зрения, умело был выбран момент! Праздник Победы!

Т. Д.: Да, получилась вроде как «вторая победа». Почему он не спешил? Думаю, рассчитал этот момент, да еще хотел, чтобы все немного успокоилось. Крым, флот — эти темы практически уже закрыты, и хотя в Киеве продолжают говорить об этом, но и там все меньше. Сейчас главная проблема…

Э. А.: Ясно — федерализация Украины.

Т. Д.: Да. В этом направлении идет огромная работа. Я никогда не поверю, что люди в Харькове, Луганске, Донбассе сами включились в эту игру. Человеку свойственна осторожность, нежелание рисковать. Почему тамошние русские не протестовали ранее, на Майдане, почему они до последнего времени молчали? То есть действие силы извне — это очевидно!

Э. А.: Ну, а что теряет Украина, если она станет федеративной? В конце концов, и сама Россия — федеративная республика, и Германия, и Штаты — модель нормальная.

Т. Д.: В принципе, ничего не теряет. Это даже помогло бы несколько успокоить нацию, снять какие-то проблемы.

Э. А.: Отодвинуть на задний план национализм.

Т. Д.: Если рассматривать интеграцию через призму национальных самосознаний, то мы увидим различный уровень национализма в наших странах. Так, я согласен с Георгием Тархан-Моурави, когда он говорит, что грузинский национализм никогда не был направлен вовне и концентрировался на задачах поддержания этнического равновесия внутри страны, армянский национализм определенно ориентирован вовне, в том числе и на диаспору, а азербайджанский национализм всегда держит в уме ориентацию на тюркское единство и на соотечественников, проживающих в Иране. И это проблема — ментальная, психологическая. Она находит продолжение и в политических реалиях.

Э. А.: Ну, а там, где национальное самосознание только формируется, где нет чего-то всеобъединяющего, того, что называется национальной идеей, — как в Украине, в Белоруссии, — там федерализация, может, как раз и есть нужная политическая альтернатива? Украину и Молдову может спасти только федерализация, заявила омбудсмен Молдовы!

Т. Д.: Да, но в данном случае есть страх, исторический страх. Если Украина станет федеративной, то угроза того, что юго-восток на каком-то витке присоединится к России, резко возрастет. Ведь своими действиями российское руководство очень расширило понятие права на самоопределение. Поскольку изначально, после Второй мировой войны, как ты помнишь, все выглядело по-иному: живут колонизированные народы на своих территориях — на этих территориях они и реализуют свое право жить независимо. И тогда возникла куча новых государств. Это было нормально. То есть в самом начале не было и намека на расширение кем-то своих территорий. Это потом началось! Мне вспоминается странный опыт составления политической географии СССР в советское время. География должна была быть исторической и предполагала точные очертания границ республик СССР в определенные века, начиная с древних времен — хотя и государств тогда еще не было, а народы лишь формировались — и до наших дней. Делились горы, леса, границы вдоль рек.

Э. А.: Сама попытка делить то, чего уже не существует, что уже осталось в прошлом, была в каком-то смысле игрой с фантомами.

Т. Д.: С этой затеей распрощались, как только начал распадаться Союз или даже чуть раньше. Но рецидивы этих абсурдных исторических игр случаются. И события на Украине с очень сложной историей ее государственности — тому пример.

Э. А.: Прочитал в Википедии, со ссылкой на словарь Брокгауза и Эфрона, что связь названия «Украина» с понятием «окраина» возникла, когда ее земли были в составе вовсе не древней Руси, а Речи Посполитой. Хотя сами украинцы название своей страны выводят из украинского «краiна», что означает просто «страна», «земля, заселенная своим народом». Но вот в свете украинского кризиса реанимируется церковно-византийский топоним «Малороссия» и российско-имперский — «Новороссия». И теперь, что же, Новороссия… противостоит Украине?

Т. Д.: С названием «Азербайджан» тоже нет однозначности, хотя и не в такой степени. И тоже — в силу сложности истории и полиэтничности населения. К слову, когда говорят о Кавказе, часто вспоминают родовую месть и прочую экзотику и куда реже — культуру разрешения конфликтов. А ведь она была, и — не только на межэтническом, региональном уровне, но и на уровне религиозных конфессий!

Э. А.: Что же, выходит, в результате Майдана сепаратисты, а не Украина, получили «главный приз»?

Т. Д.: Выходит так. И сразу возникают другие проблемы. Скажем, Абхазия на присоединение к России идти не хочет и никогда не захочет, разве что в случае острого кризиса. А вот Южная Осетия — могла б, она даже обращалась с этим к России, просто Россия сама не захотела. Почему? Не хотела — на тот момент! — показать, что забирает чужую территорию — раз. Не хотела появления воссоединенной Осетии — два. Ведь там существует постоянно тлеющий конфликт. Ингуши всегда жили в Южной Осетии, спорили с осетинами. А тут Осетия становится большой, баланс нарушается. Но здесь очень много и экономики. Дело в том, что Южная Осетия жила за счет рынка в Эргенети — свободного, не облагаемого налогами. Этот маленький рынок обеспечивал семьдесят процентов доходной части бюджета, фактически Южная Осетия жила за счет этого рынка!

Э. А.: Аналог грузинского рынка в местечке Садахлы.

Т. Д.: Да. А с приходом Саакашвили это оборвалось! Он сделал это по соображениям национальной безопасности, но не только — существовало еще и мнение, что это мешает развитию Грузии. Ведь был брошен клич — либерализовать свою экономику, а эти приграничные «точки пересечения» мешали. Оба рынка закрыли. Вот Южная Осетия, оставшись, что называется, на бобах, и обратилась к России! А вообще-то для реализации идеи интегрированности надо вначале овладеть таким сложным искусством как проектное политическое мышление. Разрушение рынков в Садахлы или Эргенети было понятно с политической и экономической точек зрения, но вместе с ними были уничтожены ростки будущего Южного Кавказа, маленькие условные островки интеграции. На одной из наших встреч в Тбилиси прозвучала идея создать свободную экономическую зону там, где пересекаются границы Грузии, Армении и Азербайджана. Идея была отвергнута с порога, хотя кто сказал, что такие идеи нельзя прорабатывать, не ставя конкретной задачи немедленно создать такую зону. Должна быть постоянная оценка таких возможностей, так сказать, их теоретическая прорисовка. Исторического времени не осталось. Утопии, рациональные идеи для будущего и текущая политическая жизнь должны существовать синхронно, сосуществовать. Потому что только такой подход позволит держать перед глазами как текущие, так и грядущие перспективы наших обществ.

Э. А.: Идея федеративного устройства существовала на Южном Кавказе и после распада Российской империи, и после распада СССР. Я сам писал на эту тему, даже высказал такую мысль, что национальные автономии могли бы войти в южнокавказский союз на правах ассоциативных членов, на равных правах с республиками в решении каких-то общих вопросов, что могло бы остудить нынешние «горячие точки», в том числе Нагорный Карабах. Да и ты, Тогрул, выступаешь как решительный сторонник кавказской интеграции. Как ты думаешь, сейчас, после Крыма, это стало более реальным?

Т. Д.: Думаю, что да, более реальным. Потому что…

Э. А.: Все боятся российской агрессии?

Т. Д.: Конечно! Обрати внимание, политические наблюдатели тут же обратили внимание на то, что не так давно очень долго находился в Баку начальник генштаба Турции. Никогда прежде такого не было. Судя по всему, готовится, или во всяком случае обсуждается, военно-политическое соглашение между нами и Турцией, согласно которому любая агрессия против любой из стран, подписавших соглашение, воспринимается как общая угроза. На Турцию нападать, ясно, едва ли кто будет, речь о нас… И в случае, если Турция заключит военно-политический союз с нами, это в какой-то степени будет реакцией на действия России. Несмотря на близость взглядов Эрдогана и Путина в ряде вопросов — они ведь оба считают себя историческими фигурами, ведущими свои страны по правильному пути.

Э. А.: Ну, а мы, Азербайджан, правильно ли в нынешней сложнейшей ситуации себя ведем?

Т. Д.: Пока, с моей точки зрения, правильно. У нас очень осторожная внешняя политика. Мы все время боимся с кем-то рассориться. И это правильно. И посмотри: даже после того, как Азербайджан проголосовал против захвата Крыма, даже после этого Азербайджану дают в определенном смысле некую индульгенцию. Скажем, российский представитель в ООН, оказывая давление на все страны, в том числе и на нас, высказался в таком духе — а почему даже лояльные России страны, такие, как Азербайджан, проголосовали против?! Но, честно говоря, у Ильхама Алиева другого варианта просто не было. Тут и наши контакты с Западом, тут и общественное мнение — вся наша пресса, обрати внимание, за Украину!

Э. А.: А не подпортило ли это наши отношения с Россией?

Т. Д.: Чуть-чуть подпортило. Но сейчас все зависит от двух вещей. Как сама Россия выберется из трудной ситуации, как себя поведет, как далеко пойдет Путин. Следующего его шага не знает никто. Есть принуждение к миру, а есть, как это происходит сейчас, принуждение к федерализации. Ну, а там, где есть принуждение, там есть и сила. Никто не исключает на сегодняшний день ввода российских войск в Украину, да и НАТО заявило о себе. То есть пошла игра на обострение.

Э. А.: Хорошо, наши власти правильно себя повели. А как наша российская оппозиция, однозначно поддержавшая Путина?

Т. Д.: Ты знаешь, для меня это продолжение старого правила — нельзя все яйца класть в одну корзину. Я допускаю, что представители нашей диаспоры действуют так не только потому, что они там, в России, живут. Срабатывает и то, что — надо же Россию как-то все время успокаивать. Чтобы политически она не воспринимала Азербайджан как враждебную страну. Здесь, у нас, общественное мнение за Украину, там — за Россию.

Э. А.: Хорошо, с российской диаспорой понятно. А правильно ли себя повели «украинские азербайджанцы»? Они ведь тоже не поддержали Майдан!

Т. Д.: На этот вопрос очень трудно ответить. Они, я бы сказал так, просто громко о себе не заявляют, не делают публичных заявлений. И на Майдане ведь тоже из них кто-то был! То есть, они ведут себя вяло, осторожно. А в России диаспора у нас более активна, хотя и здесь нередко оказывается в хвосте событий. Тут надо учитывать также и то, что, в отличие от армян, которые любую тенденцию четко просчитывают, проецируя на себя, а потом предпринимают какие-то действия, наша диаспора в Украине — да и в самой России — более молодая, не такая сплоченная и опытная.

Э. А.: А что ты скажешь о влиянии украинских событий не только на Россию, но и на нас, скажем, на нашу экономику?

Т. Д.: События в Украине, вроде бы, прямо не сказываются на нас. Но они, конечно, влияют, и нельзя сказать, что только негативно. Так, Киргизия уже заявила, что, поскольку в Украине сахарная промышленность просела, она готова покупать сахар у нас. Интересное заявление. Непонятно, чем это кончится, но — это прозвучало. А самое главное — значимость Азербайджана на карте мира заметно выросла. Снова заговорили об азербайджанском газе, о том, что Азербайджан очень значимая страна для Европы, Америки… Но, понимаешь, хитрость и нечистоплотность политики состоит также и в том, что иногда включаются совершенно неожиданные соображения, которые к нам, вроде бы, никакого отношения не имеют, но в конечном счете, как оказывается, имеют. Америка не хотела бы, чтобы существовала Европа от океана до океана. Это сказал еще де Голль — о Большой Европе, от Франции до Владивостока. Включая, понятно, Россию. Сейчас по понятным причинам вписывать Россию в Европу трудно, хотя и есть у них совместные комиссии. Но — такой вот глобальный проект был заявлен…

Э. А.: То есть, и европейцы, не только Путин и Назарбаев, за Большую евразийскую идею! Каждый тянет одеяло на себя…

Т. Д.: В принципе, да. Но сейчас пошла игра на противостояние. И все понимают, что, если Украина порвет с Россией, Россия тут же потеряет огромную часть своего влияния. Потому что Украина и Белоруссия были для нее щитом, некой буферной зоной. Ведь у самой России после распада СССР протяженность границ с Европой очень невелика. Она мгновенно теряет свою значимость!

Э. А.: А это, если говорить об экономике, не только ревизия многих хозяйственных связей, их «новый разворот» — и для России, и для самой Украины. Это и импульс к саморазвитию. Недавно я смотрел информацию на одном из российских каналов — объявлена очередная всеобщая диспансеризация населения. Но, что интересно, диктор несколько раз повторил: надо всем, во всех медицинских учреждениях пользоваться только российскими медицинскими препаратами и оборудованием. Ничего импортного, даже шприцев! Можно воспринимать это как нечто комичное, учитывая нынешнюю мировую завязку всех на всем. Но, если учесть теперешнюю российскую эйфорию, то не может ли это быть и неким толчком к экономическому самоподъему, скажем так?

Т. Д.: Может, может! И на это они рассчитывают. Когда страну изолируешь, она — да, встречается с рядом трудностей, но и начинает искать себя, получает импульс к внутреннему развитию! За примерами далеко ходить не надо. Вот Иран сколько времени был под эмбарго — и иранская экономика, представь, сильно подтянулась. Это помогало многим другим странам, не только Ирану, в том числе и России. Например, в 1998-м — азиатский кризис. Но — взрыв российской экономики, бум внутреннего производства. В 2008-м история повторилась. И вот сейчас на пороге — новый кризис. В силу уже не мировых тенденций — действий самой России. И снова та же «палочка-выручалочка»!

Э. А.: То есть это уже просматривается как мировая тенденция. Раньше казалось, поскольку есть глобальный мир, глобальный рынок, никакого смысла производить что-то у себя нет. Ситуация стала меняться?

Т. Д.: Да. В рамках глобальной экономики некоторые страны стали финансовыми резервуарами, куда все кладут свои ценные бумаги. Кажется, вроде бы: так всегда есть место, где в случае кризиса можно взять деньги. Но кризис 2008 года многое изменил. Обама, помнишь, заявил, что надо развивать промышленность. Страна — да, должна выходить на внешний рынок, но она должна создать и свой базовый рынок, производить товары для внутреннего потребления. Все глобальное — это хорошо. Но на каком-то витке может оказаться, что ты слишком зависим. Ты какую-то пуговицу не можешь произвести. Даже в такой великолепной, экономически процветающей стране как Норвегия стали говорить, что она поступила неправильно, когда в силу нефтяных доходов стала убирать некоторые промышленные кластеры. Свое, может, не так прибыльно, зато долговременно, а главное — помогает уберечься от внешних угроз. И на постсоветском пространстве — скажем, в Казахстане — так же активно проводится идея диверсификации экономики.

Э. А.: Я воскликнул в начале нашей беседы — ай да Майдан! А еще в слове «майдан» можно было бы вычленить восклицание — «мАЙДАн». Айда! Но куда? С кем? Остается только надеяться, что это движение не только в темное прошлое, и уж тем более не к гражданской или даже мировой войне, о чем сейчас пишут. Хочу процитировать заключительные слова одной из твоих статей1 : «Можно сколько угодно представлять будущее страны в позитивном свете. Но надо помнить, что судьба стран или каких-то регионов складывается иногда очень причудливо. А цена ошибочных или просто несовершенных шагов для развития страны иногда очень высокая. Наихудшая перспектива для нас — оказаться однажды в ряду несостоявшихся стран. Эта перспектива кажется сегодня почти невероятной. Но и такое случалось в мировой истории.

Эволюционное развитие общества обычно диктуется самими обществами. Но гарантирует такое развитие, в первую очередь, позиция правящего политического класса, осознающего неизбежность перемен».

2. «Наперегонки с Апокалипсисом»

Э. А.: Вот уже Одессу в интернете кто-то назвал «украинским Сумгаитом». Казалось бы, параллели между первым, еще в рамках Советского Союза, карабахским национал-сепаратизмом, вызвавшим к жизни стотысячный Мейдан на площади Азадлыг в Баку, и киевский Майдан с последовавшим сепаратизмом украинского юго-востока — казалось бы, эти параллели просто «слуховые». Ведь и масштабы, и время — все другое. Если Мейдан был вызван сепаратизмом, то Майдан, наоборот, породил сепаратизм! И тем не менее, какая-то перекличка есть. Хотя бы с точки зрения трагизма всего происходящего. Как сказал еще во времена СССР Збигнев Бжезинский, «исторический оптимизм уступает место апокалипсическому пессимизму». И здесь я припоминаю — на одном из форумов, в которых, ты, Тогрул, участвовал, ты высказал такую мысль: главное — это не проиграть войну до построения своей государственности. Ты отметил, что Гейдар Алиев в целом справился с этой задачей.

Т. Д.: Да, именно так. Хотя перемирие — это еще не победа, но и не окончательно проигранная война! Ильхам Алиев продолжает строительство экономически сильного государства; благо — нефть, газ…

Э. А.: Отметил ты и другое, то, что среди азербайджанской интеллигенции есть мнение: любое мирное решение по Карабаху — это удар по нравственности. Мол, если земля отторгнута силой, силой же надо ее вернуть. Еще одна твоя мысль — причина того, что у нас на Южном Кавказе самое слабое общество, хотя не так давно оно было, напротив, самым сильным, состоит в том, что конфликт, потеря земель ослабили внутреннюю свободу нашего общества.

Т. Д.: Знаешь, я даже не помню, когда я, пацифист по натуре, это сказал. Я, наверное, имел в виду всеобщую оскорбленность азербайджанцев, ощущение какого-то коварства больших держав, а затем и чувство бессилия. А чувство бессилия всегда порождает национальные комплексы. Хотя собирались огромные площади, но бессилие изнуряло, ты становился «меньше». Наверное, так. Я люблю, анализируя что-то, копаться в старых публикациях. Вот тот же журнал «Новое время» от 2004 года, о чем он пишет? О том, что замороженные непризнанные государства не будут разморожены. И это надолго. России, мол, это не нужно.

Э. А.: А оказалось нужно! В свете пестуемой сейчас Москвой идеи о реставрации СССР. Может, они были заморожены как раз с этим прицелом?

Т. Д.: Не-а! Ельцин едва ли об этом думал. Он был сочетанием царя («царь Борис»), но и демократа. Скорее всего, он просто думал: если постсоветские страны будут уходить, давай-ка я там-то, там-то оставлю тлеющие угольки, и когда будет надо, чуть-чуть подолью бензинчика, чтобы вспыхнуло, а потом сам же и стану «тушить».

Э. А.: Чтобы не лишиться своей «главной роли», чтобы зависимость была.

Т. Д.: Да, просто зависимость. Ничего не присоединяя. И это правильно. Америка-то тоже ведь ничего к себе не присоединяет. Только борется за сферы влияния. Территории как таковые ей до фени! Империи сегодня держать просто накладно! Вот, листая старые журналы, наткнулся на собственную статью 95-го года о религиях в сборнике, изданном в Москве. Там я с изумлением писал о том, что Саудовская Аравия строит мечеть в Тюмени. Сам себя спрашивал: что это означает? Сибирь. Далеко. Да и строить там трудно, земля мерзлая, стройматериалы дорогие, дороги плохие. Зачем? Я тогда высказал предположение, что она, Саудовская Аравия, чувствует себя колыбелью ислама. И думает: так, через ислам я буду присутствовать везде, даже в Сибири. Построила мечеть — значит, я там немножко есть. Ведь тогда не было ни «исламского терроризма», ни нынешнего «столкновения цивилизаций», все это возникло потом. А сейчас выясняется: Саудовская Аравия, опьянев от денег, претендует на очень серьезное место. И в нынешнем мире, где каждый старается установить в рамках своих возможностей какое-то господство — французы через культуру, американцы через мощь, китайцы через трудолюбие — Саудовская Аравия, с одной стороны, контролирует источники нефти (если Россию или кого-то там захотят прижать, сделают это, в частности, через нее и Катар), значит, у нее есть экономические рычаги. Это первое. Второе: ей важно просто увеличить число мусульман. Потому что важнейшей статьей ее дохода является хадж, паломничество. С третьей стороны, с ней начинают считаться крупные страны. Был даже такой образ: мол, на Ближнем Востоке Америка — голова, а Саудовская Аравия — шея; куда шея повернется — туда и голова. Обама вот не поленился, поехал уговаривать саудовского короля поддержать санкции против Москвы. И, наконец, четвертое — по порядку, но не по важности — это терроризм. Новый феномен, которого раньше не было!

Э. А.: Не было в таких масштабах.

Т. Д.: Да, были обычные войны. Страшные. Разрушительные. Но привычные миру. И вот прошло… сколько, всего 20 лет? И сейчас терроризм — одна из самых злободневных мировых проблем!

Э. А.: Держать мир в страхе.

Т. Д.: И хотя в Саудовской Аравии говорят, что у них ваххабизм другой, но — другой не другой — он существует.

Э. А.: Причем официально!

Т. Д.: В той статье ощущался у меня какой-то восторг — ислам продвигает свою изысканную культуру, то-се. А оказывается — совсем другое… Тут есть очень тонкие вещи. Например, сейчас обнаружилось вдруг — со второй половины ХХ века — что в мире идет процесс... обесценивания жизни! И он так резко усилился, этот процесс, что к нему как бы уже привыкли, его уже не так замечают, как раньше! Не знаю, может быть, это порождение двух больших войн, которые затем разбились на локальные конфликты в разных уголках земли. Но сегодня сотни тысяч людей умирают от всяких терактов, взрывов бомб, а мир смотрит на это как на что-то обычное и даже неизбежное. Очень опасное привыкание!

Э. А.: Более того. Обрати внимание на сам феномен террористов-смертников. На востоке он пропагандируется как нечто высшее, святое, а на западе борьбу с ним сделали… бизнесом! На эту борьбу выделяются огромные деньги, использование которых, в условиях строгой секретности, трудно контролировать. Я не говорю уже о том, что террористы, захват заложников, взрывы, погони и прочие щекочущие нервы зрителям сюжеты не сходят с экранов телевизоров. То есть бизнес-политика, шоу!

Т. Д.: Да. Можно как-то понять кураж тех, кто врезался в «близнецов». У психологов появилось даже объяснение того события как особого типа суицида: когда я хочу умереть, но хочу, чтобы со мной умерли и другие люди, много людей. Вспомним тот самый самолет из Малайзии, который потерялся… Одно из объяснений — пилот с семьей крупно рассорился и был склонен к этому самому суициду, влекущему кроме самоубийства большое количество жертв. Я умираю, но хочу забрать с собой еще триста пассажиров. С точки нормальной логики — совершенно непонятно. Умираешь — умирай. Зачем тебе брать остальных?

Э. А.: Это и раньше бывало. Секты. Конец света, коллективная смерть… Но то были лишь отдельные странные эпизоды.

Т. Д.: Они как бы укрепляли веру. Но они уносили меньше народу, это было нечто локальное, частное. Важно было держать секту в подчинении! А тут взрываются самолеты, в машины подкладываются бомбы… Те же «пояса смертников».

Э. А.: Причем среди террористов оказываются не только «прирожденные» мусульмане. Помнишь взрыв автобуса в Волгограде? Смертницей оказалась некая Асиянова. Но кто инструктировал ее, кто и ранее организовал еще ряд терактов? Соколов. Русский человек. Ушел в лес, принял веру… Вот это и получило название — суицидальный ислам! Но это существовало и до ислама. Харакири, камикадзе… А ведь большинство из тех молодых пилотов-смертников не были фанатиками.

Т. Д.: Но что самое интересное: раньше мы думали, что есть большая Америка, большой Китай, большая Россия — и есть плохо живущие маленькие народы, азиатские, мусульманские. И им со странами-колоссами бороться незачем и нечем! Первым это табу нарушил Вьетнам. Напомню масштабы — во Вьетнаме было сброшено бомб больше, чем за всю Вторую мировую войну на всех фронтах. А народ выжил. Выжил он, потому что стал геройским. Включилась психология: выживание наперекор всему! Не только на поле боя. Вспомни, как они научились скрываться в подземных убежищах. Оказалось, что вьетнамцы очень воинственный народ. Оказалось, что он тоже может дать отпор, бросить вызов большим странам.

Э. А.: Но это — у японцев, вьетнамцев — было на уровне национальном.

Т. Д.: А теперь, когда появились смертники-террористы, оказалось, что большие страны уязвимы и перед одиночками. Огромная страна — перед маленькой кучкой людей. 30 человек. Где огромная страна, где 30 человек? То есть, выяснилось, что прежние представления — я сильнее, а потому я решаю — зачастую уже не работают!

Э. А.: Позволю себе процитировать замечательного политолога, с которым и я был знаком, а ты, Тогрул, был близок, — покойного Дмитрия Фурмана. Это цитаты из его статьи «Наперегонки с апокалипсисом (Международный терроризм порождает всемирную власть)». Вот пара выдержек: «Всемирной террористической угрозе может противостоять только "всемирная спецслужба", так же не знающая границ, как не знают их террористы. Но совершенно очевидно, что эффективность подобных спецопераций и спецслужб ограничена». Необходимо «создание целостной системы всемирной власти, в конечном счете — единое мировое государство. Это — четко обозначившаяся "повестка дня" XXI века». А это, в свою очередь, предполагает «элементы патернализма и диктата, навязывание либеральным меньшинством тех норм, без которых погибнут все».

Т. Д.: Дмитрий Фурман мыслил всегда широко и глобально. А вообще-то это невероятно интересная тема — что стало с индивидуумом в XXI веке. Потому что с одной стороны есть идея прав человека, которую породили Запад, христианство. Идея, которая отдельного индивидуума поднимает, говорит, что он — каждый человек на земле — самоценен. Идеи индивидуализма просачиваются даже в ислам, не исключено, что можно говорить о начале исламской реформации. Так вот. Ты даешь индивидууму какое-то право. Но есть индивидуум, который материализует это свое право, изготовляя бомбу, беря в руки автомат. И это не только мусульманин, как пишут на Западе. Это и тот же «норвежский Бен-Ладен» Брейвик, и какой-нибудь свихнувшийся от наркотиков или от личной обиды американский школьник, который врывается в класс и расстреливает соучеников и учителей… То есть, с одной стороны, идет атомизация общества. А с другой — частное иной раз становится массовым. Какие волнения прокатились на арабском континенте — арабские революции! Революции, которые ни к чему хорошему не привели, ничем не закончились…

Э. А.: В каком-то смысле спонтанные революции, обреченные на поражение, — тоже род «суицида»!

Т. Д.: Вот-вот. Нам ничего не жалко, даже самой жизни, положим голову на плаху. Главное: в XXI веке, когда появились невиданные прежде технические возможности, возвращение к средневековой идее смерти — это поразительный анахронизм. Что-то очень болезненное, нездоровое. Это как циркумаллионы, секта, существовавшая на заре христианства. В ней могли потребовать самоубийства — во имя новой религии.

Э. А.: А ты не находишь, что произошли какие-то изменения в самом понятии соперничества, схватки, даже войны?

Т. Д.: Что ты имеешь в виду?

Э. А.: То, что, если в схватках гладиаторов, рыцарей было еще что-то человеческое, что-то от честного соревнования, мужского единоборства, когда сам бой был зрелищем, да и в случае поражения смерть побежденного зависела от публики, то есть от своего рода демократической процедуры голосования — поднятым или опущенным вниз большим пальцем, — то ныне не зря появились «бои без правил». А война — это уже не только армия на армию, техника на технику, теперь она, война, еще как бы разбивается на «мелкие осколочки», на «мини-войны». На войны смертников-одиночек!

Т. Д.: А почему? Во-первых, понятия долга, чести, благородства — все это уходит. Повсюду. То есть такие феномены прошлого, как романтизм, героизм, тают на глазах. Доходит почти до смешного. Некоторые американские социологи говорят, что старое поколение американских политиков — до Трумэна и чуть позже — было не чуждо понятиям долга и чести. А сейчас их сменили в элите «бобо» (есть такое слово): люди образованные, интеллектуальные, но уже более циничные, без старомодных понятий, к тому же не лишенные склонности к гедонизму. А мы ведь даже не догадывались об этом. Однако здесь есть и другое. Дело в том, что вся экономика ХХ века — это экономика войны, экономика, которая была построена на войне. Более того — и технический, и прочий прогресс, развитие той или иной страны сейчас тоже построено на войне. На развитии военных технологий, которые потом используются в иных целях, в интересах общества. И получается совершенно дурацкая вещь. Машина запущена. И каждый раз для того, чтобы в экономике сделать что-то хорошее, какой-то рывок, надо обязательно усовершенствовать оружие. В принципе, все можно было бы и так развивать, не через войну. Но через войну легче, тут драйв больше, и технологии развиваются быстрее. Идут деньги, которые государство дает. Это по сути нечто чудовищное! Именно поэтому Федерико Майор, помнишь, призывал перейти от экономики войны к экономике мира.

3. Замайданье

Э. А.: Уже уходит приставка «евро» к слову «Майдан», он стал явлением более чем украинским или даже европейским. Сейчас Майдан — это Океан, океан проблем, новых и старых, — как муть, поднятая со дна брошенным в воду камнем. Проблем и всеобщих (отношения гигантской по территории и духовному потенциалу России с миром всегда были на виду у всех), и проблем наших, своих. А потому, Тогрул, я бы назвал происходящее так: Послемайданье, или же, точнее, Замайданье. Имея в виду не только перекличку со словом Зазеркалье из «Алисы в Зазеркалье», но и со словами из пушкинской поэмы — «…там на неведомых дорожках следы невиданных зверей». С поправкой в последнем случае: «следы невиданных проблем».

Т. Д.: Сегодняшнюю злобу дня, да, можно назвать Замайданьем, как и страной «неведомых дорожек», с этим я согласен. Многое сейчас совершенно неясно, куда и как идем и куда придем. Замайданье — это закулисье политики, которое нам открылось во всей красе своего «зазеркалья». Оказывается, распад былой империи продолжался все эти годы, а мы наивно полагали, что остались просто очаги этого процесса. Или вот права человека, самоценность личности — замечательные вещи. Но Проханов говорит, что с помощью прав человека Запад разрушает государство, а это — «крыша», под которой живет и развивается эта самая самоценная личность. А дальше логичный пафос: создать вокруг России сплошные редуты и бастионы, чтобы не дать разрушить эту «крышу». И уход в имперское величие. Такая вот постоянная переоценка понятий, релятивизм ценностей.

Э. А.: Ощущение того, что Путин хотел бы заключить обратно в разбитый кувшин империи вылетевшего из него «джинна независимости», не покидает всех. Пусть это даже не Советский Союз — Евразийский. Хотя, к слову, Дмитрий Лихачев считал, что византийско-скандинавский, то есть вертикальный стержень и есть ось культуры России, а вовсе не горизонтальный, не евразийский. А Украина, замечу уже от себя, как раз и расположена на пути «из варяг в греки»!

Т. Д.: Я не стал бы делать акцент на этом — империя, границы, в мире происходят более глобальные вещи. Ведь и демократия переживает сейчас известный кризис. Это как со всеобщими избирательными правами человека. Замечательное завоевание. Но оно дает огромную возможность манипулировать обществами, и не только в авторитарных режимах. Не случайно все чаще с ностальгией вспоминают времена избирательного ценза, когда в выборах участвовали те, кто реально участвует в политике. Демократия сейчас напоминает взлетевшую на небо телегу из фильма Эльдара Шенгелая «Чудаки». Эта виртуальная телега из воображения художника переместилась на экран. Демократия имитируется средствами массовой информации и политической риторикой. По верному замечанию одного историка, для грузина слово «Родина» имеет вполне конкретный смысл, тогда как «государство», скорее всего, отвлеченное понятие, которое ассоциируется разве что с бюрократическим аппаратом. С государством человек встречается в суде или в полицейском участке. Вот смотри, Турция — страна с хорошими демократическими традициями. Но помнишь, как во время событий в парке Гези Эрдоган постоянно ссылался на «сандыг» (избирательную урну) как на главное доказательство своей поддержки со стороны народа? А президент Гюль публично возразил ему, что демократия — это не только выборы, но еще и свобода собраний и многое другое.

Э. А.: То есть тут еще и вопрос: демократия — это целостный институт или из нее можно «извлекать» отдельные элементы и этого достаточно?

Т. Д.: Я уже оставляю за скобками надоевшие истории с бородатыми кончитами, которых объявляют символом новой свободы человека. Но, возвращаясь к твоему объяснению названия нашей сегодняшней беседы, как и к «следам невиданных проблем», скажу — тут я решительно не согласен! В том-то и дело, что проблемы как раз «виданы» (как в принципе «видано» и то, как их решать!). Просто сейчас они, эти проблемы, снова всплывают на поверхность, воспринимаются — на фоне событий в Украине — куда больнее и острей, чем раньше. Смотри, некоторые украинские политики рассчитывали, что Россия войдет на Украину и внешняя интервенция мобилизует общество. А получилось наоборот! С подачи России возникло «партизанское» движение юго-востока, и теперь оно даже грозится распространить это движение на запад Украины. Одинаково сочувствуешь людям и в той, и в этой части Украины. А за кулисами политики делают свое дело. В ход пускается все: наряду с «фашистами» из Киева заговорили о «рашистах» с юго-востока. А слова как похоже звучат! Говорят о порушенных правах человека, масса лжи и пропаганды. Здесь ведь все непросто. В том числе и в нашем Закавказье, как называли наш регион в советские времена. Тоже, к слову сказать, с приставкой «за», как и «За-зеркалье». Только как бы снисходительно, взглядом из Кремля, сверху вниз.

Э. А.: То, о чем я только что сказал, — будто Путин хотел бы заключить обратно в разбитый кувшин империи вылетевшего из него «джинна независимости», кажется сомнительным. Хотя бы потому, что это разрушительно для самой России. А вообще-то нынешний мир Зазеркалья полон не только каких-то полусказочных, фантастических идей, просто абсурда. Кажется, что сейчас все возможно.

Т. Д.: Идут два мощных процесса. Мир глобализуется, объединяется, и почти с такой же скоростью в нем возникают новые демаркационные линии. Любой интегративный проект вызывает скепсис, зачастую подозрительность. Начинается немедленный поиск того, против кого направлена очередная интеграционная идея, да она и вправду зачастую становится добычей политиков. Но не меньшую подозрительность вызывают дезинтегративные процессы. Например, поощрение агрессивного сепаратизма. Все чаще говорят о сознательном или бессознательном стремлении США чуть ли не удвоить количество стран, входящих в ООН: для более легкого управления миром через хаос. На уровне реальной политики все эти тенденции легко прослеживаются в постоянной конкуренции двух позиций: права наций на самоопределение, которое становится особенно опасным в мире, где нарастают миграционные волны (в мозаике любого государства имеются теперь обязательные островки из колоний мигрантов), — и требованием сохранения территориальной целостности государств. Плюс ко всему существует еще и проблема разделенных народов, которая предельно усложняет эту картину. Дробление мира начинает казаться просто бесконечным, а манифестация национальных идентичностей повсеместной. Национальные иллюзии концентрируют наше внимание только на себе и отвлекают от объединительных трендов, хотя формальная приверженность европейскому пути декларируется чуть ли не всеми.

Э. А.: Отсюда вопрос — как же при такой путанице нам идти дальше по пути обретенной независимости? Ведь именно национальные иллюзии стали в свое время причиной поражения нашего Мейдана на площади Азадлыг, как и, по сути, поражения украинского Майдана сейчас, в наступившую эпоху «Замайданья», назовем ее так?

Т. Д.: Самое главное, я думаю, сейчас — гибкость, умение слушать и воспринимать ситуацию во всей ее сложности, умение что-то менять и меняться самим. И это важно сейчас не только для Киева, для всех нас. Тот же Путин — в чем его отличие от других авторитаристов? Он как раз гибкий. Он государственный деятель, как и Ельцин. И если с Крымом, с Украиной у него не обломится, он что-то придумает. Каждый раз он придумывает какие-то крупные игры — я меняю Россию, я создам империю, я бросаю вызов США, я остановлю войну в Сирии… Понятно, что Россия — страна большая. Но он по натуре такой. Ельцин в какой-то степени был политическим романтиком. В отличие от Путина или Гейдара Алиева.

Э. А.: Гейдар Алиев умел прислушиваться к людям, умел слушать...

Т. Д.: Слушать он умел замечательно. Терпеливо. Обдумывая что-то свое. Но для него то, что строптивцев должно быть меньше, имело значение, а для Путина, может, и имеет, но не в такой степени. Может, это связано с масштабом России. Но по тактике политической целесообразности — да, этому он, как говорят, учился и у Алиева!

Э. А.: Один российский политолог недавно написал: сила Гейдара Алиева была в том, что он умел меняться, об этом еще ранее говорил и ты. В связи с этим я вспомнил один эпизод, связанный со смелым и даже героическим, если иметь в виду обстановку, царившую в зале, — его прерывали, шумели, топали ногами! — выступлением Гейдара Алиева на сессии парламента в Баку в начале 90-х, после того, как он, попав в немилость к Горбачеву, переживал трудные времена, переехал из Москвы в Нахчыван. Когда объявили перерыв, я подошел к нему — он стоял обособленно, все сторонились его — и пожал ему руку. И, сказав пару приятных слов в поддержку, вдруг, неожиданно для самого себя, спросил: «А что будет, Гейдар Алиевич, как вы думаете, с нашими коммунистическими идеалами?» Как сейчас помню — Гейдар Алиев тут же изменился в лице, строго посмотрел на меня и сказал жестко, как отрезал: «С этим кончено!»

Т. Д.: Да. Существуют люди, остающиеся такими, какими они были всегда, не меняющие своих убеждений и взглядов, обладающие талантом оставаться всегда собой, — и люди, обладающие другим талантом: как раз умением меняться. Тут же уточню: не в смысле измены своей природе, самим себе, а в другом — в смысле развития, роста. Для политика это крайне важно. Умение постоянно меняться, реагировать на новые вызовы.

Э. А.: Как и Путин, наверное.

Т. Д.: Да, в какой-то мере — да. Да, нефть, тучные годы… И все же при нем Россия, как говорят экономисты, зажила как никогда в ее недавней истории. Но политика мстительна. Достаточно потерять слух на внешние сигналы, на «гул» общества — и все можно потерять вмиг. И Украина может оказаться таким моментом истины.

Э. А.: Вместе с тем, как написал в Фейсбуке наш соотечественник, писатель Камал Асланов, проживающий сейчас в Канаде, «одна надежда на стихию. Сегодня по всему миру, что в Украине, что в Йемене, протестное движение сильнее своих лидеров, оно может снести или сохранить любого…»

Т. Д.: О нынешнем мировом кризисе лидеров — а он очевиден — немало писали. Но можно ли надеяться на стихию? В ней много разрушительного. Разве только в одном случае: если она обнаруживает в себе способность к самоорганизации.

Э. А.: Это практически невозможно!

Т. Д.: Но в целом стихия протеста отражает усложнение мира. Так, на недавней конференции, посвященной двадцатилетию Бишкекского протокола, политолог Зардушт Ализаде сказал: все формируется в Вашингтоне, в Москве, в кабинетах. Чертятся какие-то графики: войдем на Украину — не войдем… То есть, вся политика запланирована какими-то кругами. Я остаюсь при твердом убеждении, что никакой специальной конспирологии как таковой нет — то есть глобус, мол, делят между собой отдельные страны, что-то еще… Есть нормальная история. Политики делают свою каждодневную работу. Но мир меняется, меняются технологии, меняются границы стран. Меняется характер общества, оно становится менее потребительским — более потребительским. Мы больше знаем теперь друг о друге — идет глобализация. И люди меняются. А когда люди меняются, они начинают чего-то хотеть в рамках своего нового статуса, который обрели. Неосознанно. Тогда что-то и начинается — взрывается араб-ский мир, взрывается Украина… К управляемому хаосу можно иногда подвести. Но часто он развивается по собственным законам. То есть в истории все это есть. Не было ни у кого специального проекта, прописанного до деталей сценария — мол, ага, Евросоюз говорит: «Сейчас мы активизируем вопрос ассоциативного соглашения с Украиной, а дальше все пойдет как по писаному. В финале Янукович бежит, а друзья-либералы занимают власть в Киеве. Москва испугается занять Крым, потому что мы можем подвинуть войска НАТО еще ближе…» Но смотри, все в один голос (включая Москву) говорят, что никто не знал в январе, что так получится с Крымом.

Э. А.: Москва сыграла на опережение!

Т. Д.: Не только Москва. Может, и Европа свою лепту внесла. Все же это она стала торопить. Ведь ничего особенного, что заставляло Европу суетиться, думать, что прямо сейчас надо заключать ассоциативное соглашение, не было. Это и через год можно было сделать, ничего страшного. Но, понимаешь, она увидела в Украине проевропейские настроения, вот и заспешила. Вызвав чрезмерную активность Киева и стихийный протест юго-востока. Хотя, знаешь, заметная часть Донбасса, Харькова, Одессы, как отмечают украинские политологи, тоже хотела в Европу, это сейчас, когда все уже далеко зашло, все так преподносится, что, мол, тамошние русские изначально не хотели. Неправда это! Очень даже хотели, вообще в Европу все хотят.

Э. А.: Россия сама хочет.

Т. Д.: И Россия хочет. Проблема возникла с появлением националистов, но и они были неизбежны. Всегда, когда есть мейданы-майданы, есть и радикалы, от этого никуда не денешься. Моя мысль заключается в том, что внешние силы — Америки, России, Франции, Британии — они включаются тогда, когда процесс уже пошел.

Э. А.: Хотя изначально они что-то и замышляли.

Т. Д.: То есть возникает некий новый вызов истории, и он начинает раскручиваться. И когда уже чуть-чуть раскрутился, кто-то прибегает первым и пробует управлять хаосом. Америка, Россия… У США это всегда получалось лучше. Они ищут в хаосе новые возможности, потому что лучше знают общество, и — вопреки известному представлению — не только свое. В конце концов, и ключи от информационного общества у них (на это последнее время жалуется Россия), и сетевыми технологиями они пользуются успешнее. Здесь надо быть справедливым, определенные ценности в США формировались десятилетиями и столетиями (а потому там у многих вызвало решительное неприятие нарушение демократических процедур после бегства Януковича и перехода власти к раде!). И она, Америка, хочет спроектировать эти ценности на весь мир. Но у США есть и государственные интересы — например, надо поддерживать высокий уровень экономики и стандарты жизни во имя поддержания той же демократии. Задачи продвижения демократии в мире и государственные интересы не всегда совпадают. А демократия иной раз становится инструментом реализации государственной политики, теряя при этом свои ценности.

Э. А.: С этого момента уже начинается конспирология!

Т. Д.: Хотя, как говорил тот же Дмитрий Фурман, я не очень-то верю во всю эту дребедень — геополитика, геостратегия. Я знаю, что есть история. Есть спонтанные процессы, которые развиваются по своим законам, даже когда кто-то подтолкнул их, и есть люди, которые пытаются эти спонтанные процессы обуздать.

Э. А.: Но бывает, что история где-то, на какой-то окраине мира как бы «застывает». Наглядный пример — Карабах. Двенадцатого мая исполнилось двадцать лет с момента прекращения огня в войне между Азербайджаном и Арменией — договоренности о перемирии, которая вошла в историю под названием Бишкекский протокол. Но не случайно агентство «Туран», в котором ты служишь, перепечатало в этой связи аналитику, которую оно дало десять лет тому назад, в связи с десятилетием Бишкека. И вправду — что изменилось?!

Т. Д.: Карабах — это отдельный разговор. А Бишкек… Это ведь тоже что-то из сферы «Зазеркалья». Я с интересом узнал, например, что аутентичного текста соглашения в Баку и Ереване нет, хотя для любого соглашения это обязательно. У нас текст с оговорками экс-спикера Расула Гулиева, а у армян — текст, под которым три подписи: Армении, Азербайджана и Нагорного Карабаха. А все же это двадцать лет худо-бедно работает. Хотя перестрелки на линии фронта, как известно, все еще случаются и люди — причем не только военные! — гибнут…

Э. А.: Может, как-нибудь в другой раз, Тогрул, мы поговорим с тобой и на эту тему? Как и на другие такие же «замшелые», как Карабах, темы?

Т. Д.: Может быть…

* * *

Хочу вспомнить в заключение замечательные слова английского поэта и священника XVII века Джона Донна, ставшие, как известно, эпиграфом к известному роману Хемингуэя: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесет в море береговой Утес, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе».

По ком, в связи с чем звонит колокол Киева? К пожару? К войне? К празднику? К трауру? Бог весть…

Ясно только одно: он, этот колокол, звонит сейчас (в большей или меньшей степени, прямо или косвенно) по каждому из нас!

И это, как я думаю, главный или один из главных сюжетов нынешнего «Замайданья»…

Опубликовано в журнале:

«Дружба Народов» 2014, №8

Азербайджан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > magazines.gorky.media, 10 августа 2014 > № 1458921 Эмиль Агаев

С 1 сентября этого года, чтобы расширить диапазон своих грузоперевозок, Qatar Airways запускает регулярный рейс по маршруту Вена – Доха на самолете Boeing 787 Dreamliner.

Причиной введения в эксплуатацию этого современного воздушного судна стал растущий спрос в данном регионе и продолжающееся стойкое ориентирование арабских авиалиний на австрийский рынок.

В пресс-релизе компания с гордостью сообщила, что она будет первой авиакомпанией, выполняющей регулярные перевозки на Dreamliner’е в венский аэропорт: "После 10 лет успешных операций в Вене мы рады представить Boeing 787".

«В новом международном аэропорту Хамад города Доха для австрийских пассажиров и грузоотправителей, прилетающих с Qatar Airways, открыты более 140 направлений в любую точку мира, будь то Европа, Дальний и Ближний Восток, Африка, Индостан, Австралия или Америка». - говорит Гюнтер Заурвайн, региональный менеджер по Германии и Австрии.

Новые санкции коснулись целых секторов российской экономики - финансового, оборонного, нефтедобывающего. Накануне стало известно, что в прошлом месяце впервые за пять лет российские компании перестали получать кредиты в долларах США, швейцарских франках и евро. Во II квартале общий объем кредитования глобальными банками упал на 42% по сравнению с объемом, который был годом ранее. В прошлом году ситуация была противоположной. Банки активно кредитовали сделки с российскими компаниями.

Западные банки дистанцировались от сделок с российскими банками и корпорациями, даже с теми, кто не был подвергнут санкциям. Даже если санкции будут отменены, в среднесрочной перспективе доступ к западным рынкам будет оставаться ограниченным.

Однако санкции, введенные США и странами ЕС, не копируют друг друга, оставляя зазоры, которыми могут воспользоваться российские банки и компании. Кроме того, остаются другие финансовые рынки, на которых банки могут заимствовать средства, пишет агентство РБК.

Так, крупнейший российский финансовый институт - "Сбербанк" - попал под секторальные санкции Евросоюза, но не под американские. ВТБ, "Газпромбанк"," Внеш­экономбанк" и "Россельхозбанк" оказались и в европейском, и в американском санкционных списках. Однако в Европе эти банки смогут привлекать займы на межбанковском рынке, в том числе синдицированные кредиты.

Не ограничены и возможности по привлечению европейских вкладов, межбанковским депозитным операциям, платежным услугам. В отличие от Европы, на рынке США этим российским банкам, а также "Банку Москвы", добавленному в список Минфина США 29 июля, запрещены операции с любыми долговыми инструментами сроком погашения более 90 дней.

Аналитики, правда, предупреждают, что европейские банки скорее будут ориентироваться на более жесткий американский вариант и откажут российским организациям в межбанковских кредитах.

Чтобы обойти новые секторальные санкции, российские компании могут также воспользоваться юрисдикциями, которые не присоединились к ограничительным мерам США и Евросоюза.

Норвегия, впрочем, еще может присоединиться к санкциям ЕС, о такой возможности 30 июля заявил министр иностранных дел страны Бёрге Бренде. Швейцария, для которой Евросоюз остается главным торговым партнером, оставляет за собой право при необходимости принять соответствующие меры. Швейцарские власти только что добавили 26 граждан России и Украины, а также 18 организаций в собственный санкционный список в связи с украинским кризисом.

Остаются Китай и некоторые другие азиатские страны, но, чтобы переориентироваться на эти рынки капитала, российским компаниям понадобится время. Этот факт отмечали и составители европейских санкций в проекте, который обсуждали послы стран ЕС, прежде чем одобрить финальную версию секторальных мер.

Страны Ближнего Востока уже давали деньги России, но, отметим, не часто и не много. Например, в апреле 2013 года инвестиционный фонд Катара Qatar Holding обязался выкупить допэмиссию акций ВТБ на общую сумму до 102,5 млрд руб.

Еще до введения санкций "Газпром" провел листинг своих GDR на бирже в Сингапуре (17 июня), обосновав это необходимостью быть более доступным для азиатских инвесторов после того, как заключил с китайской CNPC контракт на 400 млрд долларов на поставку газа.

Наконец, даже если крупнейший суверенный фонд мира - норвежский - откажется от инвестирования в Россию, то арабские и азиатские фонды могли бы закрыть образовавшуюся пустоту.

Эксперты отмечают, что потенциально наиболее чувствительными являются не санкции против финансового сектора России, а введенные ограничения в области технологического экспорта для российского ТЭКа.

Архитекторы европейских санкций жестко обозначили, что ограничения распространяются только на добычу нефти и не должны касаться газодобывающих проектов. Однако в большинстве скважин добывается смесь из нефти, газа и конденсата в различных пропорциях. Доказать, что оборудование экспортируется для добычи газа, на многих месторождениях будет не так трудно.

Поэтому, например, соглашения между ExxonMobil, BP, Shell, Total и российскими компаниями могут быть выведены из-под санкций либо по той причине, что они были заключены до 1 августа, либо потому, что они будут предназначены для добычи газа или же могут быть определены как проекты с традиционной добычей углеводородов.

Саудовская Аравия открывает свою биржу крупным западным инвесторам. Так нефтяное государство хочет привлечь капитал для развития экономики

Sabic – крупнейшая в мире нефтехимическая компания, но раньше его акции были недоступны для западных инвесторов, пишет немецкая Frankfurter Allgemeine.

Sabic расшифровывается как Saudi Basic Industries Corporation, Саудовская корпорация основных отраслей промышленности, и раньше её акции были доступны только инвесторам Саудовской Аравии и из шести дружественных стран Персидского залива. Скоро это будет не так. По сообщению Bloomberg, Саудовская Аравия начала либерализацию рынка акций, за чем, предположительно, последует допуск крупных иностранных инвесторов к бирже "Тадавул" в Эр-Рияде в первой половине 2015 года. Подробности либерализации будут разработаны саудовским ведомством по надзору за рынком капитала.

Годами ожидаемая либерализация привлекла внимание к рынку акций, чья сегодняшняя рыночная ценность составляет около 400 млрд евро. Это намного больше, чем биржи в других странах Залива. До этого стать инвестором для западных вкладчиков было крайне трудно или невозможно. Несколько лет в Саудовской Аравии есть котируемые индексные фонды (ETF), части которых могут продаваться и за рубеж. Присутствующие на Западе котируемые индексные фонды региона Залива состоят по большей части из акций компаний Объединённых Арабских Эмиратов, Кувейта, Катара и Омана, но среди них нет ни одного саудовского предприятия.

При этом саудовская биржа, на которой котируются около 180 бумаг, очень интересна. Крупнейшие по рыночной стоимости предприятия после промышленного Sabik являются банк Al Rajhi, телекоммуникационный концерн Etihad Etisalat, пищевое предприятие Savola Group и девелопер Jabal Omar Development. Не котируется, конечно, находящееся в государственной собственности нефтяное общество Aramco. Его стоимость несколько лет назад была оценена западными аналитиками в 8 млрд евро, оно владеет крупнейшими в мире запасами нефти и добывает её больше, чем любое другое предприятие.

За открытием саудовского рынка акций стоит надежда на то, что иностранный капитал поможет развиваться саудовской экономике. Правительство уже заявило, что планирует сделать инвестиции в ненефтяные отрасли в размере около 100 млрд евро. Дополнительные деньги, конечно, приветствуются. Другие государства региона уже давно начали снижать зависимость экономики от нефтяной отрасли. Так, Дубай стал туристическим центром и развивает свою авиакомпанию.

Саудовская Аравия может ещё долго считаться ведущим в мире нефтяным государством, но страна, кроме главного источника получающая значительный доход от паломническо-туристского бизнеса, хотела бы увеличить производство в других отраслях экономики и предлагать интересные рабочие места. Правительство заинтересовано в устойчивом экономическом росте, особенно если учесть высокие государственные расходы, среди прочих на армию. За прошлые годы саудовская экономика в среднем росла на 6,4%.

Цитируемые Bloomberg аналитики выражают одобрение в связи с запланированной либерализацией рынка акций. "Это захватывающая новость", – говорит Гару Дуган, ответственный за стратегию инвестиций в Национальном Банке Абу-Даби. - Это придаёт всему региону более высокую стабильность". По его словам, Саудовская Аравия – это "спящий гигант" с большим рынком акций. Райан Хуанг из сингапурского финансового предприятия IG Ltd. сказал, что страны Залива скоро будут в меньше восприниматься как экзотический регион для инвестиций.

Арабские поиски западного капитала – новая тенденция, так как в прошлые годы потоки капитала текли скорее в противоположном направлении: со времени латиноамериканского долгового кризиса тридцатилетней давности страны Залива считаются регионом, дающим Западу деньги, полученные с продажи нефти. В то время рециклирование нефтедолларов послужило для западных банков поддержкой, благодаря чему они не понесли крупные убытки в ходе долгового кризиса в Латинской Америке.

Арабские инвесторы участвовали в немецких промышленных предприятиях и раньше. В 1974 семья Квандт продала долю Daimler в 14% Кувейту. Несколько недель назад почвой для разговоров послужило финансовое участие инвестора из Катара в Deutsche Bank. Государственные фонды арабского мира считаются на сегодняшний день важнейшими мировыми инвесторами. Вклады фондов из Абу-Даби составляют почти $800 млрд. Управление саудовскими вкладами на Западе в размере около $740 млрд осуществляет Центральный банк, Saudi Arabian Monetary Authority (Sama).

Долгосрочная более низкая зависимость Саудовской Аравии от нефти может изменить рынок этого сырья. Сейчас есть современные проекты, в ходе которых стоимость нефти может приближаться к $100 за баррель, но большая часть нефти поступает из источников со значительно более низкой стоимостью добычи. Это справедливо не в последнюю очередь для Саудовской Аравии, например, для Гавара, крупнейшего в мире месторождения, где добыча ведётся с 1951 года. Напротив, многие аналитики рынка сырья разделяют мнение, что цена в $100 ориентирована на финансовые потребности Саудовской Аравии. Стране нужны очень высокие нефтяные доходы, чтобы деньгами обеспечивать социальную стабильность. Если это так, то финансовому благополучию, покоящему на других экономических китах, в королевском доме в Эр-Рияде будут очень рады.

В июне экспорт нефти из Кувейта в Японию снизился на 20,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года и составил 6,02 млн баррелей, или 201 тыс баррелей в день, сообщает газета Gulf News.

На долю Кувейта, который является пятым крупнейшим поставщиком нефти в Японию, в июне пришлось 6,7% от общего объёма поставок нефти в эту страну, говорится в предварительном отчёте японского Агентства природных ресурсов и энергетики.

Суммарный объём импорта нефти в Японию в июне уменьшился на 8,3% в годовом исчислении, до 3,01 млн баррелей в день.

Снижение отмечается четвёртый месяц подряд. На долю поставок из стран Ближнего Востока приходилось 82% импорта, что на 2,9% больше, чем годом ранее.

Крупнейшим поставщиком нефти в Японию остаётся Саудовская Аравия, которая в июне экспортировала в эту страну 932 тыс баррелей в день, что на 3,4% больше, чем в аналогичный период прошлого года. За ней следуют ОАЭ, которые увеличили экспорт на 14,4%, до 767 тыс баррелей в день. Третье место занимает Катар (235 тыс баррелей в день), а четвёртое - Россия (214 тыс баррелей в день).

В Турции развертывается борьба за право производить танки «Алтай».

Хотя компания Otokar является разработчиком первого турецкого основного боевого танка Altay (по контракту на 500 млн долл США разработала и построила четыре прототипа), это совершенно не значит, что она гарантированно будет серийным производителем боевых машин, сообщает hurriyetdailynews.com 5 августа.

Дело в том, что компания принадлежит группе Koç Holding, которую премьер-министр страны Реджеп Тайип Эрдоган (Recep Tayyip Erdoğan) обвиняет в поддержке оппозиции. Ранее судостроительный сегмент холдинга лишился контракта в 2 млрд долл США на постройку шести фрегатов, был объявлен новый конкурс.

Первая серийная партия будет состоять из 250 танков, затем будут произведены три партии в таком же количестве (в общей сложности 1000 единиц). Конкуренцию компании Otokar могут составить BMC и FNSS. Финансовую поддержку компании ВМС оказывает инвестиционная группа во главе с известным бизнесменом Этемом Сансаком (Ethem Sancak), который считается близким другом премьер-министра. Сансак также является владельцем ряда СМИ, которые публикуют материалы в интересах премьера Эрдогана.

Кроме того, компания Cukurova Holding, принадлежащая Сансаку, производит первые турецкие бронеавтомобили с повышенной противоминной защитой класса MRAP типа Kirpi, к которым проявляет интерес правительство Кувейта. Как известно, Катар является твердым региональным союзником Эрдогана.

Пустыня

Ближневосточный рынок длинномерного проката слишком медленно восстанавливается после Рамадана

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ После завершения Рамадана (27 июля) прошло уже больше недели, однако покупательская активность на ближневосточном рынке длинномерного проката остается низкой. Быстрого оживления сразу после праздников не произошло.

Одной из основных причин сравнительно слабого спроса на конструкционную сталь в начале августа является напряженная обстановка в Ираке. Исламские радикалы из группировки ISIL в июле отказались от немедленного наступления на Багдад, но расширяют зону влияния на севере страны. Из-за перекрытия боевиками важнейших транспортных магистралей сообщение между Курдской автономией и другими частями Ирака сильно затруднено, а закупки арматуры иракскими компаниями практически прекратились. Сейчас в стране как-то не до нового строительства; по данным трейдеров, спрос упал в несколько раз по сравнению с «довоенными» временами в начале текущего года.

Ирак в этом году был крупнейшим покупателем турецкой арматуры, так что у ее производителей образовались излишки продукции. При этом, металлурги не столько сократили ее выпуск, сколько попытались переориентироваться на другие рынки, в первую очередь, на внутренний. Потребность в длинномерном прокате в Турции сейчас и в самом деле велика благодаря подъему в строительной отрасли. При этом, несмотря на приближающиеся президентские выборы, которые состоятся в конце августа, политическая обстановка в стране стабильна и не оказывает неблагоприятного воздействия на бизнес, как это было весной, перед выборами в местные органы власти в марте.

В конце июля – начале августа турецкие производители длинномерного проката подняли цены в местной валюте, но лишь с целью компенсации понижения курса лиры по отношению к доллару. В долларовом эквиваленте стоимость арматуры в Турции по-прежнему варьирует между $565 и немногим более $575 за т EXW. Поэтому подорожание импортного металлолома в последние две недели вызывает определенное беспокойство у местных металлургов.

Ряд компаний уже объявили о подъеме экспортных котировок на арматуру до $570-575 за т FOB, а на катанку – до $600 за т FOB. Но, по данным трейдеров, реальные сделки, как и ранее, заключаются из расчета $565-570 и около $590 за т FOB. Наибольший спрос на турецкую арматуру в последнее время демонстрируют ОАЭ, где местное производство данной продукции в июле упало вследствие проведения ремонтов на предприятиях. Однако цены в ОАЭ стабильно низкие из-за жесткой конкуренции между поставщиками.

Строительная отрасль сейчас на подъеме в Саудовской Аравии и Катаре, но потребности в прокате там удовлетворяют, в основном, местные производители. Египет в этом году расширил импорт длинномерной продукции, но это обеспокоило национальных металлургов, еще в мае призвавших правительство к введению антидемпинговых пошлин на турецкую, китайскую и украинскую катанку и арматуру.

Китайские компании, и в самом деле, продолжают вести агрессивную сбытовую политику в Восточном Средиземноморье. Из-за неблагоприятной конъюнктуры на внутреннем рынке и в странах Юго-Восточной Азии им приходится опускать экспортные котировки все ниже. В конце июля сообщалось о заключении сделок с ливанскими покупателями по ценам порядка $500-510 за т CFR для катанки и около $490 за т CFR для арматуры. И это, вероятно, еще не предел отступления. Как считают некоторые китайские специалисты, негативную тенденцию на рынке длинномерного проката удастся изменить не раньше конца августа – начала сентября.

Украинский длинномерный прокат, по своей стоимости находящийся между китайским и турецким, пользуется лишь ограниченным спросом. Поставки в Ливан, еще недавно бывший одним из крупнейших в регионе покупателей украинской арматуры, практически прекратились, да и в других странах ситуация не радостная для производителей. Металлурги из СНГ указывают для Ближнего Востока цены на арматуру в пределах $525-530 за т FOB, а на катанку – $530-560 за т FOB, но эти котировки часто имеют номинальный характер.

Надежды на будущее

Итоги июля на мировом рынке стали

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ В течение июля на мировом рынке стали наблюдался невысокий уровень деловой активности в силу действия сезонных факторов. Колебания цен на стальную продукцию были незначительными, четкой тенденции не просматривалось. В целом большинство участников рынка рассчитывают на расширение спроса и повышение котировок в августе, но пока что эти ожидания не спешат оправдываться.

Новый поворот

В июле металлургическим компаниям трудно было рассчитывать на высокую активность со стороны потребителей. В Европе во второй половине месяца начался период летних отпусков, в Восточной Азии в разгаре дождливый сезон, а в мусульманских странах почти весь июль пришелся на время Рамадана (28 июня – 27 июля), когда бизнес традиционно делает паузу.

Соответственно, и цены на стальную продукцию в прошедшем месяце не претерпели существенных изменений. Масштабы роста или спада не превышали $5-10 за т, единственным исключением из этого правила стал американский рынок плоского проката, где котировки в течение июля прибавили порядка $15-20 за т. Впрочем, США несмотря на свой статус крупнейшего в мире импортера стали ограничивают уровень иностранной конкуренции на внутреннем рынке, так что процессы, происходящие в этой стране, часто разнятся с общерыночными.

В августе реальное потребление стальной продукции тоже будет относительно скромным, однако в этом месяце металлургические компании традиционно начинают повышение цен в ожидании осеннего подъема деловой активности. Правда, начиная с 2008 года, этот скачок удался им лишь однажды, в 2010 году. Во всех остальных случаях котировки достаточно быстро опускались обратно. Тем не менее, на этот раз ожидания производителей стали выглядят довольно оптимистичными.

В условиях хронического избытка предложения стальной продукции, который наблюдается на мировом рынке стали, как минимум, с 2013 года, устойчивый рост цен может вызвать только активизация спроса. И именно на такую активизацию вследствие благоприятных изменений в экономике ряда стран рассчитывают металлурги.

В первую очередь, увеличение объема потребления проката ожидается в Китае. На протяжении последних полутора-двух лет власти страны пытались затормозить национальную экономику, чтобы избежать строительства излишних, не востребованных внутренними и иностранными потребителями, промышленных предприятий и предотвратить раздувание спекулятивного пузыря на рынке недвижимости.

Полностью эти задачи решить не удалось, но кое-что все-таки было сделано. В первой половине 2014 года темпы роста капиталовложений в основной капитал сократились до самого низкого уровня за пять лет. Объемы строительных работ, продаж жилой и коммерческой недвижимости уменьшились на 10-20% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Произошло снижение объема инвестиций в новые металлургические предприятия, строительство доменных печей и установку новых прокатных станов. Тем не менее, все эти ограничительные меры проявят себя с временным лагом порядка двух-трех лет, а пока что производство стальной продукции в Китае оказалось избыточным, что привело как к падению котировок на внутреннем рынке, так и к беспрецедентному расширению экспорта.

В июле 2014 года китайское правительство, очевидно, решив, что немного перегнуло палку с ограничениями, заявило о необходимости достижения более высоких темпов экономического роста, так как слишком значительное замедление экономики может привести к росту безработицы и обострению других социальных проблем. Было объявлено о так называемых «мини-стимулах», под которыми понимаются крупные локальные проекты наподобие строительства железных дорог или новых жилых районах в крупных городах.

Как ожидается, эти мини-стимулы будут способствовать расширению спроса на сталь в Китае. Кроме того, в этом году достаточно высокие темпы роста показывают и такие крупные металлопотребляющие отрасли как автомобиле- и судостроение.

Изменения к лучшему ожидаются осенью и на рынках Евросоюза и США. Так, в Америке в июне-июле длительная депрессия в строительной отрасли сменилась ростом. Автомобилестроение демонстрирует рекордные показатели с 2006 года. Продолжает увеличиваться добыча нефти и газа, что создает спрос на трубы и буровое оборудование, с одной стороны, и способствует новым инвестициям в транспортную инфраструктуру, нефтепереработку и энергетику, с другой.

В Европе ближе к концу года также прогнозируется некоторая активизация экономики. Там тоже на подъеме автомобилестроение, в строительстве прекращается многолетнее падение, а региональная ассоциация Eurofer рассчитывает, что по итогам текущего года видимое потребление стальной продукции возрастет на 2,5% по сравнению с прошлым годом и сохранит эти темпы роста на 2015 год.

Наконец, в странах Ближнего Востока после завершения Рамадана также ожидается оживление, главным образом, в строительной отрасли. В Саудовской Аравии, Катаре, ОАЭ анонсированы крупные проекты. К тому же, вспыхнувший в июне новый конфликт в Ираке пока не привел к разрушительным последствиям. Наступления исламистов на Багдад не произошло, основные районы нефтедобычи не затронуты, так что ситуация остается пока, можно сказать, стабильно напряженной.

Тем не менее, большинство специалистов прогнозируют на август сохранение относительно стабильных цен на стальную продукцию на мировом рынке. Данные на конец прошлого месяца показывают, что потребители пока не спешат с новыми закупками, а металлурги, в основном, не надеются на скорый подъем. Для этого есть свои причины.

Гири на ногах

Экономические процессы, как правило, протекают достаточно медленно. Поэтому последствия резкого увеличения китайского экспорта стали в первом полугодии будут ощущаться на мировом рынке стали еще долго. Всего в первом полугодии китайские компании отправили за рубеж 41,0 млн. т проката и труб, что на 33,6% превышает показатели аналогичного периода прошлого года. Одних только горячекатаных рулонов было продано около 6 млн. т, примерно, вдвое больше, чем в январе-июне 2013 года.

Расширение внешних поставок китайской стальной продукции произошло по всем направлениям. По итогам первых пяти месяцев текущего года экспорт в страны Латинской Америки возрос более чем на 80% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, в США – на 76%, в страны ЕС – на 40%, в Корею – на 30%. Китайские заготовки составляли серьезную конкуренцию традиционным поставщикам в странах Юго-Восточной Азии, а длинномерный прокат – в Африке и на Ближнем Востоке.

В результате рынок оказался затоваренным. В наибольшей степени данная тенденция коснулась Азии, где внешние поставки старались наращивать не только китайские, но еще корейские и японские компании, а также Евросоюза. По данным региональной ассоциации Eurofer, за первый квартал импорт стали в ЕС увеличился только на 3% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности, но в апреле произошел скачок до 20%, а в мае прирост достиг 27%. К этому следует добавить и увеличение выплавки стали европейскими компаниями на 4,4% по итогам первого полугодия.

По состоянию на конец июля на основных региональных рынках дистрибуторы и конечные потребители обладали достаточными запасами стальной продукции, чтобы не слишком беспокоиться о новых закупках. В Китае, где складские запасы трейдеров в последние несколько недель сокращались, параллельно увеличивались объемы непроданной продукции на меткомбинатах. Исходя из этого следует, что резкого расширения видимого спроса в ближайшее время не произойдет. Рынок будет постепенно «вкатываться» в период осеннего оживления, а избыток предложения в целом сохранится.

Еще один немаловажный вопрос – насколько обоснованы ожидания ускорения экономического роста в последние месяцы текущего года? Пока на него нельзя ответить однозначно. Скорее всего, строительная отрасль на Ближнем Востоке, действительно, пойдет на подъем, о чем говорит уже начавшееся повышение цен на длинномерный прокат в странах региона. В то же время, в Европе происходящие, вроде бы, в экономике улучшения, как правило, слабо касаются реального сектора. К тому же, в последние дни у регионального бизнеса сложились неблагоприятные ожидания, связанные с экономическими санкциями, объявленными против России.

Наконец, серьезной проблемой для европейского рынка стали остаются поставки дешевой продукции из Италии и с центральноевропейских меткомбинатов ISD Dunaferr (Венгрия) и US Steel Kosice (Словакия). В июле понижение цен на итальянский плоский прокат привело к очередному понижению на региональном рынке, причем, на некоторые виды продукции спад оказался самым глубоким с 2009 года.

Пока не способствует повышению котировок на прокат и обстановка на рынке сырья. Спотовые цены на железную руду после резкого падения в середине июня немного выправились, но остаются низкими. По мнению многих специалистов, на этом рынке начался период длительной стагнацией, в ходе которой стоимость сырья будет балансировать между $90 и $100 за т CFR Китай. Для сравнения, в начале текущего года котировки превышали $130 за т. То же самое относится и к коксующемуся углю, цены на который стабилизировались на уровне, соответствующем началу 2010 года.

В принципе, многие аналитики полагают, что осенью традиционный рост деловой активности все же возьмет свое, и котировки все-таки пойдут вверх. Но это повышение, очевидно, произойдет не в августе, а уже в сентябре. По крайней мере, все ведущие китайские металлургические компании приняли решение о сохранении в августе своих июльских котировок. К этому же решению пришли и европейские производители плоского проката.

Что касается России, то ее рынок в этом году развивается в полном отрыве от мирового и, можно сказать, более естественным путем. Стагнация в первом квартале сменилась бурным ростом во втором, а в третьем котировки снова стабилизировались. В августе ожидается некоторое увеличение стоимости длинномерного проката, которое должно компенсировать удорожание металлолома, а вот плоский должен остаться примерно на уровне предыдущего месяца. При этом, сентябрь, когда на мировом рынке стали ожидается рост, может оказаться для России первым месяцем сезонного осенне-зимнего спада.

Директор энергетической особой экономической зоны (ОЭЗ) «Парс» Мехди Юсефи сообщил, что недавно ОЭЗ «Парс» посетили инвесторы из Германии и Катара, которые заявили о своей готовности вкладывать средства в проекты, реализуемые в названной зоне. До этого с инвестиционными возможностями ОЭЗ «Парс» ознакомились представители Торгово-промышленной платы турецкого Измира.

По словам Мехди Юсефи, в ОЭЗ «Парс», в частности, введен упрощенный порядок выдачи трудовых виз для иностранцев, и предусмотрены особые льготы для зарубежных инвесторов.

Следует напомнить, что ОЭЗ «Парс» находится в юго-восточной части провинции Бушер на побережье Персидского залива в шахрестане Кенган примерно в 300 км к юго-востоку от порта Бушер и в 105 км от газового месторождения «Южный Парс», расположенного в водах Персидского залива.

Администрацией ОЭЗ «Парс» с целью привлечения инвесторов подготовлен пакет новых инвестиционных проектов, которые охватывают не только сферу промышленности. В этом пакете имеются проекты в области туризма, гостиничного строительства, сельского хозяйства, строительства тепличных хозяйств, а также энергетики, в частности использования новых видов энергии и энергосбережения.

По данным британской компании British Petroleum (BP), в период с 2003 по2013 г. Турция увеличила потребление природного газа в 2,2 раза. Импорт вырос с 20,9 до 45,6 млрд. куб. метров. Таким образом, Турция заняла 8-е место среди мировых импортеров газа после Японии, Германии, США, Италии, Южной Кореи, Китая и Англии. Самыми крупными экспортерами природного газа были названы Россия, Катар, Норвегия и Канада.

(Джумхуриет, 29.07.14)

В Болгарии могут появиться искусственные острова.

Предприниматели из Катара, ОАЭ, Китая и Южной Кореи рассматривают возможности для создания искусственных островов вблизи приморского города Поморие.

Ландшафт в регионе является «очень благоприятным», с мелководным пляжем, глубина которого составляет всего 5 метров. Это позволит легко разместить острова вблизи города, пишет Novinite.com, со ссылкой на слова архитектора Кемена Шипкова из Помория.

Проект поморского архитектора подразумевает возведение трех островов у побережья и 260-метрового моста, который будет соединять их с материком.

На одном из островов могут быть построены дельфинариум, плавательные бассейны и аквапарк, в то время как на втором будут располагаться казино. Третий же сможет похвастаться отелями в пять и даже семь звезд. Также вблизи горпода может появиться двадцати- или тридцатиэтажный отель, подобный тому, что расположен в порту Барселоны прямо в открытом море.

Самые известные в мире искуственные острова находятся в ОАЭ. Одним из последних «нашумевших» проектов стал архипелаг «Мир». Это целая группа островов, по своей форме напоминающая все пять континентов земного шара.

Молдова в связи с введенным Россией запретом на поставки молдавской плодоовощной продукции диверсифицирует ее рынки сбыта не только за счет Европейского союз, но и арабских стран. Об этом заявила вице-премьер, министр иностранных дел и европейской интеграции Молдовы Наталья Герман в интервью радиостанции Europa Liberă.

Глава МИДЕИ отметила, что Молдова не только добилась увеличения вдвое квот на поставки своих фруктов на рынки стран Евросоюза с 500 млн. потребителей уже с 1 августа 2014 г., но и провела переговоры с представителями ряда арабских стран, к примеру, Катара, который может быть заинтересован приобретать большие объемы молдавской сельхозпродукции и распространять ее в торговой сети стран Персидского залива.

30 июля 2014 г./ИП «noi.md»/

По итогам первого квартала 2014 года общий

объём инвестиций в Таджикистан составил $276 млн. Как сообщил сегодня на пресс-конференции первый заместитель председателя государственного комитета по инвестициям и управлению госимуществом Таджикистана Лочин Файзуллоев, из общего объёма поступивших инвестиций $186 млн. являются кредитными средствами, привлеченными со стороны предприятий, а $89 млн. - прямые инвестиции. Он также отметил, что поступление прямых иностранных инвестиций за первый квартал 2014 года по сравнению с тем же периодом прошлого года увеличилось на $27 млн. Также увеличилось поступление и других видов инвестиций - на $67 млн. «Прямые инвестиции в основном были направлены на геологическое изучение недр и разработку месторождений – это $39 млн., на связь было направлено $33 млн., финансовые услуги – $5 млн., строительство – $7 млн.», - отметил он. По приведённым данным, основная доля инвестиций в Таджикистан поступила из России – $132 млн., что составляет 47,9% от общего объёма инвестиций, которые были направлены в основном на сферы связи и геологическое изучение недр. Следом за Россией идёт Китай – $56 млн. (20,2%), которые в основном были направлены на геологическое изучение недр, торговлю и строительство. Из Люксембурга были привлечено инвестиций на сумму $17 млн., США – $15 млн., Катара – $7 млн., Швейцария – $7 млн., Германия – $5 млн., Великобритания – $5 млн., Арабских эмиратов – $4 млн., Нидерланды – $3 млн. Большая часть инвестиций, а именно 64,4% из общего объёма, по данным Файзуллоева, поступили в Душанбе, в Согдийскую область - 25,2%, в Хатлонскую область - 0,85%, ГБАО – 0,03% и РРП – 9,07%. «В целях привлечения инвестиций в Таджикистан в течение полугодия было подписано шесть инвестиционных проектов общей суммой в $53,4 млн. и 75,5% из этого объёма составляют грантовые средства», - сказал Файзуллоев, перечислив лишь некоторые – проект «Коммерциализация сельского хозяйства», грант Всемирного банка – $22 млн., а также «Реструктуризация подстанции Равшан в Таджикистане», кредит АБР $13,07 млн.

При введении политики открытого неба нужно учитывать множество факторов. Об этом 16 июля на открытом заседании на тему «Введение политики открытого неба в Кыргызстане» сказал статс-секретарь Министерства транспорта и коммуникаций КР Максатбек Дыйканов.

Он проинформировал, что в КР функционируют 15 авиакомпаний, 6 из которых занимаются пассажироперевозками.

«На сегодня мы имеем международные соглашения о воздушном сообщении с 25 государствами, из них у нас имеются сообщения с 20 государствами. В настоящее время мы подготовили проект соглашения между КР и Саудовской Аравией, идут внутригосударственные процедуры о подписании соглашений с такими государствами, как Катар, ОАЭ, Азербайджан и Кувейт. С каждым годом отрасль авиации в КР развивается, за последние 3 года рост объема авиаперевозок составил порядка 25-30%», - сообщил он.

По его словам, нужно учитывать тот факт, что Кыргызстан на пути вступления в Таможенный союз. «Было бы неплохо проанализировать последствия будущего вступления КР в ТС в связи с вводом режима открытого неба в КР. Россия разработала концепцию транспортной политики в рамках ЕЭП. Это означает, что режим открытого неба будет работать в пределах России, Казахстана, Беларуси и, возможно, Кыргызстана. Насколько наша политика будет сочетаться с данной концепцией? Не придется ли потом все переделывать? Эти страны не позволят Кыргызстану стать каналом, через который иностранные авиакомпании будут мешать их экономическим интересам в будущем едином авиационном рынке. Если взять в целом, то политика КР в области гражданской авиации идет в сторону деморализации», - считает он.

Tazabek

Небесная тысяча

− Подождем, пока тысячу палестинцев убьют, а потом вмешаемся и прекратим огонь, − сказал «высокопоставленный американский госслужащий из администрации Барака Обамы», по словам израильского государственного Первого телеканала. Сказал ли это президент открытым текстом, или намекнул, но так и произошло. Когда количество убитых палестинцев − мужчин, женщин и детей в Газе стало четырехзначным, США начали говорить о прекращении огня.

Израильская армия не против прекращения боевых действий. Жертвы среди солдат и офицерского состава достаточно серьезные, да и большого смысла в продолжении бойни уже нет. Израильские военные всегда тщательно скрывают данные о своих реальных потерях, чтобы не терять так называемый ореол славной, героической армии. На самом деле израильская армия на сегодня потеряла более ста человек среди солдат, много офицеров и одного генерала, большое количество суперсовременной военной техники. В ходе боев тяжелое ранение в голову получил также командир бригады «Голани» полковник Расан Элиан. С другой стороны, за 20 дней противостояния погибли уже более тысячи палестинцев, большинство из которых составляют мирные жители, женщины и дети. Израиль уже проиграл эту войну, т.к. Хамасу удалось нанести сокрушительный удар по спокойствию и безмятежной жизни израильтян. Впервые в истории Израиля сотни выпущенных ракет со стороны Газы достигли Тель-Авива и других крупнейших городов страны. Что бы ни говорили израильские политики и генералы, очевидно одно: народ Израиля теперь не ощущает себя в безопасности, не верит и в систему «Железный купол», в которую были вложены сотни миллионов долларов. При этом Хамас, как утверждают источники, пока еще не использовал свои более мощные и современные ракеты. А их, надо полагать, более чем достаточно в арсенале Хамаса.

Тем не менее, правые политические активисты и беснующиеся толпы израильтян на улицах Иерусалима и в социальных сетях требуют еще крови, по-прежнему кричат о необходимости «стереть Газу с лица земли», перебить или депортировать ее непослушное население, но власти, и в первую очередь силовики, не верят в возможность «окончательного решения» (как называл это Адольф Гитлер) и считают, что их работа выполнена.

Цели войны

Бойни в Газе стали регулярным повторяющимся событием. Относительно большой была бойня в декабре 2009 − январе 2010, была и в 2012, и это не считая небольших вспышек – бомбежек и артобстрелов. Политику Израиля в секторе Газа можно сравнить с криптиями древних спартанцев – те время от времени устраивали облаву и резню илотов, тамошних палестинцев, чтобы те не подымали нос, слушались и радовались, что остались живы. Главная цель израильских криптий – физическое уничтожение активных лидеров Палестины, чтобы легче было властвовать над остальными. Нынешняя война нужна Тель-Авиву для того, чтобы сорвать примирение Фатха и Хамаса. Девять месяцев палестино-израильские переговоры, которыми дирижировал лично госсекретарь США Джон Керри, закончились ничем, Фатх и Хамас, взяв инициативу в свои руки, начали урегулирование спорных вопросов, и именно этот процесс необходимо было сорвать Израилю. Оставалось лишь найти повод.

На Западном Берегу пропали три молодых поселенца. Их исчезновение по сей день окутано тайной. Они сели в машину с израильскими номерами (у палестинцев номера другого цвета), к говорящему на иврите водителю. Через несколько минут один из молодых людей позвонил в полицию и сказал, что их похитили. Затем прозвучали выстрелы и инфернальный смех, радостные возгласы по-арабски. Это было записано полицейским записывающим устройством, но на протяжении нескольких часов полиция не приступала к поискам и вообще забыла про звонок. Это очень нетипично для израильской полиции. Она, как будто, давала шанс похитителям исчезнуть.

Гибель поселенцев при невыясненных обстоятельствах была использована по максимуму, по всем законам жанра с использованием современных технологий для создания волны всенародной истерии – массовые молебны, непрерывное телевизионное освещение, звонки на радио. В похищении был обвинен конечно же Хамас, хотя никаких подтверждений так и не было представлено. Израильская пехота была введена в палестинские города на Западном Берегу, сотни палестинцев схвачены и брошены в тюрьмы, в основном – активисты и парламентарии Хамаса. После двух недель раскручивания медиа-истерии, тела похищенных были «найдены». Нетаньяху провозгласил, что он отомстит Хамасу, и война разгорелась.

Газа и малазийский «Боинг»

Если первая часть израильской операции против палестинцев – удары с воздуха – была предсказуемой, то ввод наземных войск в Газу всегда воспринимался в Израиле как нежелательный и опасный, как из-за возможной гибели израильских солдат, так и из-за негативной реакции мировой общественности. На этот раз наземная операция началась через считанные минуты после катастрофы малайзийского «Боинга», когда стало понятно, что внимание всего мира и западной печати будет приковано к происходящему в Донбассе. Начавшаяся на Западе, и в первую очередь в Англии кампания по демонизации российского президента и вовсе отвлекла людей от происходящего в Газе.

Израиль использовал крушение лайнера в своих целях, и некоторые обозреватели предполагают, что израильское руководство заранее знало о готовящемся преступлении, акцентируя внимание на деятельности крупного еврейского бизнесмена, теперь уже политического деятеля, губернатора Днепропетровска Игоря (Бени) Коломойского, активного члена самой реакционной еврейской религиозной организации «Хабад». Они отмечают, что «Боинг» вели диспетчеры Днепропетровска, они указали самолету необычный коридор, сместив его к северу, и потребовали от него снизиться на несколько тысяч футов. Впрочем, для агрессии против палестинцев была и другая причина…

Роковые ошибки Хамас

Еще несколько лет назад Иран и Сирия активно помогали этой организации, победившей на демократических всеобщих выборах в палестинской автономии в 2006 году и выражающей чаяния заметной части палестинского общества. Те же бойцы Хезбаллы потратили много усилий, чтобы повысить боевой уровень бойцов Хамаса. Но когда в Сирии разгорелся мятеж, руководство Хамас решило резко поменять ориентиры, приняв покровительство Катара и спонсируемых им братьев-мусульман, пришедших к власти в Египте. Итоги этих решений обернулись трагедией и для Хамас, и для всего палестинского народа. В критический момент вчерашние «новые друзья» от Хамас отвернулись. Катар заметно уменьшил свое участие в палестинской проблематике после недавнего смещения старого султана и воцарения его сына. Братья-мусульмане ограничились устными протестами, впрочем довольно двусмысленными. А представители «исламского халифата», радеющие на словах за «угнетаемых Израилем мусульман», ничего для Газы не сделали. «Они хотят убивать только мусульман», − говорят о них в Палестине. Горькое прозрение с тяжелыми последствиями, поскольку действительно последовательный противник Израиля Хезболла из-за ошибок руководства Хамаса не выступила против агрессора, хотя только лишь части ее военного потенциала было достаточно для провала наземной операции израильтян.

Иранский угол

Откровенно конъюнктурное политиканство руководства Хамас привело и к тому, что Иран, по сути, оказался исключенным из процесса палестино-израильского урегулирования. Как следствие – Тегеран был фактически лишен поля для маневра и в «преддверии» конфликта, и в его начальной стадии. «Хамас хотел бы вернуться к своим шиитским друзьям, но назад пути нет», − предрекали израильские аналитики, а военные рассчитывали, что лишенный иранской поддержки Хамас станет легкой добычей. Просчитались, поскольку Иран оказался выше обид и мелочного сведения счетов. В минувшее воскресенье в Бейруте заместитель главы иранского МИДа Амир Абдоллахиян заявил, что Исламская республика использует все свои ресурсы, чтобы Израиль не победил Хамас. Поддержка палестинцев для Ирана – это не сиюминутная политическая тактика, а продуманная стратегия, которая стоит выше разногласий, вызванных поведением руководства Хамас. О Нетаньяху говорят, что война в Газе для него – утешительный приз за то, что ему не дали ударить по Ирану, на чем сам «неистовый Биби» продолжает настаивать. Подавление Газы может оказаться первой фазой нового наступления на Иран, если Израиль продолжит войной против Хезбаллы, а затем возьмет курс на активное вмешательство в сирийский конфликт.

Ряд обозревателей склоняются к мнению, что одной из причин того, что Вашингтон по сути поддержал израильскую операцию в Газе, является стремление втянуть Тегеран в этот конфликт, чтобы сорвать подписание мирного соглашения по иранской ядерной программе и снятия санкций с него. Это очевидно и для руководства Исламской республики, поэтому, оставаясь последовательным сторонником освобождения Палестины и убежденным противником сионизма, Тегеран не намерен делать за Хамас его работу, взваливая на себя бремя противостояния Израилю и стоящему за его спиной Вашингтону в одиночку.

Заявив о поддержке палестинцев, Амир Абдоллахиян вполне справедливо потребовал от Хамаса мобилизации, отметив, что его руководство не использовало даже и 3% своего потенциала. Палестинцы не смогут сами освободиться от еврейского господства, по крайней мере в ближайшем будущем. Израиль получает немеряные деньги от США, Германии, его военная промышленность считается передовой, его агрессия пользуется мощной медийной и дипломатической поддержкой своих единоверцев в США и Европе, но своим сопротивлением Хамас показывает всему миру, что Палестина жива, и за него никто другой этого не сделает.

Проблема двух фронтов для Москвы

Украинский кризис стал временем тяжелых испытаний и для России, и для российского Президента. Прозападная российская элита, стремящаяся сохранить свои вклады и интересы на Западе, похоже, вполне созрела до отстранения Путина от власти и «возвращения» России в объятия США. Кремлю откровенно сейчас не до палестино-израильского конфликта, не до Ближнего Востока. Кроме того, Израиль достаточно тонко повел себя в украинском конфликте, не только не поддержав волну антироссийских настроений на Западе¸ но в чем-то, например в осуждении неонацистских тенденций нового украинского правительства, солидаризовавшись с Москвой. И обострение отношений с Западом, и сдержанность Тель-Авива в украинском вопросе сейчас вовсю отрабатывается российскими «друзьями Израиля» для прикрытия агрессии против палестинцев и для блокирования действий Москвы по вмешательству в этот конфликт.

Черным пятном российской политики стала поездка сенатора Михаила Маргелова и других его компаньонов в Израиль. «Десант сенаторов» практически поддержали политику бойни палестинцев, восхитились «героизмом Сдерота» (израильского городка, обстреливаемого из Газы). Маргелов – мрачная фигура в русской политике, «черный ворон поражения», заслуживший такое прозвище после поддержки Москвой свержения Каддафи. И хотя при сегодняшнем российском плюрализме нет нужды считать Маргелова и его команду основным выразителем российской политической мысли, но его поведение указывает на то, что пятая колонна в России «прикрывает» Израиль с не меньшим энтузиазмом, чем это делает Вашингтон. Российские СМИ, в том числе и основные федеральные телеканалы, фактически подконтрольные пятой колонне и произраильскому лобби, организовали самую настоящую информационную блокаду массового убийства палестинцев в Газе. Информационная блокада – это часть их успешной «операции прикрытия» Тель-Авива, в которой задействованы, как ни парадоксально выглядит такой альянс, не только «демократы», но и «националисты». И те, и другие поддерживают Израиль и выступают против палестинцев, против Ирана, против Китая, и самое ужасное против России и ее интересов.

*******

Война в Сирии подорвала и без того весьма условное «мусульманское единство». Победа исламистов в Центральном Ираке, курс Иракского Курдистана на независимость, произраильская ориентация Саудовской Аравии и других монархий Залива, Россия и Иран под санкциями – вот тот безрадостный фон, на котором происходит очередная война в Газе. Кровь более чем тысячи палестинцев, целого легиона, − это цена ошибок и политиканства палестинского руководства, израильской агрессии и ее покровительства мировым жандармом Вашингтоном, цена предательства монархий Залива и молчаливого поощрения устроенной израильтянами бойни общественного мнения других стран. И цена эта с каждым днем продолжает возрастать.

Исраэль Шамир,

Специально для Iran.ru

Благоприятные перспективы металлургии Персидского залива

Продолжающийся приток «нефтедолларов» способствует расширению спроса на стальную продукцию в регионе

/Rusmet.ru, Олег Зайцев/ Британское издание Metal Bulletin Research опубликовало доклад о перспективах развития металлургии Ближнего Востока на период до 2019 года (A Strategic Market Outlook for the Middle East Steel Industry out to 2019). Согласно этому документу, в странах региона имеются благоприятные возможности для дальнейшего наращивания производства и потребления стальной продукции.

Стабильный рост

По оценкам аналитиков Metal Bulletin, Ближний Восток с каждым годом наращивает потребление металла. Увеличивается здесь и производство стали за счет как модернизации действующих, так и строительства новых мощностей. Кроме того, в странах Персидского залива успешно реализуется ряд новых металлургических проектов, хотя, бесспорно, есть и такие, которые были отложены или заморожены до лучших времен.

Спрос на стальную продукцию в государствах, входящих в Совет сотрудничества стран Персидского залива (Gulf Cooperation Council – GCC), продолжает стабильно расти. В 2012 году это увеличение составило около 10%, а в 2013 году – 5-6%. Растущий спрос на прокат в регионе GCC поддерживается, в первую очередь, высокими ценами на нефть и газ на мировом рынке. Правительства стран Залива продолжают использовать «нефтедоллары» в качестве дополнительных инвестиций в национальные экономики и расширение занятости местного населения. Это стимулирует капиталовложения, прежде всего, в такую металлоемкую отрасль как строительство.

Самым крупным рынком стали среди государств GCC является Саудовская Аравия. В целом строительный сектор этой страны продолжает успешно развиваться, хотя и в нем есть определенные проблемы, связанные с привлечением рабочей силы из-за рубежа. Кроме того, местных металлургов волнует вопрос продолжающегося роста импортных поставок стальной продукции из государств Северной Африки, Турции и других стран GCC. При этом, сами саудовские компании достаточно активно расширяют свои мощности.

В 2013 году крупнейшая саудовская металлургическая компания Hadeed ввела в эксплуатацию предприятие по выпуску 1 млн. т заготовки в год и линию по производству катанки мощностью 500 тыс. т в год. К 2018 году компания планирует построить еще два объекта: завод по выпуску толстолистовой стали производительностью 1,5 млн. т в городе Эль-Джубайль и линию цинкования (1 млн. т) в экономической зоне King Abdullah Economic City в районе города Рабиг. Совокупные инвестиции в эти предприятия оцениваются в $4,3 млрд. По мнению экспертов Metal Bulletin, часть средств, вероятно, будет направлена на строительство предприятий по производству прямовосстановленного железа (direct reduced iron – DRI) и электродуговых печей.

Предприятие по выпуску толстолистовой стали в городе Эль-Джубайль станет первым в регионе производителем такой продукции, а его ввод в эксплуатацию, как ожидается, даст возможность несколько уменьшить дефицит толстолистовой стали в этом районе, который к 2016 году может достичь почти 5 млн. т.

В Объединенных Арабских Эмиратах (ОАЭ) продолжает расширять свои мощности корпорация Emirates Steel Industries (ESI): в частности, она увеличила выпуск продукции на своем стане по производству крупносортного профиля. Кроме того, ESI в 2013 году приобрела принадлежащую компании Al-Nasser линию по производству арматуры. Другая фирма из ОАЭ Star Steel возобновила во второй половине прошлого года функционирование своей линии по выпуску арматуры, а также расширила выпуск среднесортного профиля. Также увеличила обороты по выпуску арматуры местная компания Conares.

Сегодня в ОАЭ с оптимизмом оценивают перспективы развития национальной металлургии, особенно в свете того, что в 2014 году, наконец, начался подъем местной строительной отрасли после рецессии 2008-2012 годов. На ближайшие годы намечено реализовать множество крупных строительных проектов, в том числе и в рамках подготовки ко Всемирной выставке ЭКСПО-2020, которая пройдет в Дубае. Но для насыщения рынка арматурой продукции национальных производителей, как прогнозируют аналитики Metal Bulletin, явно не хватит, поэтому поставки из Турции окажутся, вероятно, здесь совсем не лишними.

Футбольный стимул

В Бахрейне компания United Steel Company в конце 2013 года ввела в эксплуатацию завод по производству жаропрочных профилей, что дает возможность существенно сократить дефицит этой продукции на местном строительном рынке, который вышел из рецессии и демонстрирует в последнее время приличные темпы роста. Увеличила производительность своего перекаточного стана и компания Unirol, которая тоже поставляет львиную долю своей продукции для национальной строительной отрасли.

Высоким остается спрос на металл в Катаре, не в последнюю очередь благодаря развернувшемуся здесь широкомасштабному строительству новых объектов инфраструктуры к Чемпионату мира по футболу 2022 года. Для удовлетворения растущего спроса на сталь внутри страны местная корпорация Qatar Steel планирует в текущем году ввести в эксплуатацию электродуговую печь (ЭДП) производительностью 1,1 млн. т. Ранее ее запуск был отложен, но компания вновь вернулась к этому проекту. По оценкам специалистов Metal Bulletin, по мере приближения чемпионата потребление металла в этой стране будет увеличиваться.

В Омане входящее в состав индийской корпорации Jindal Steel подразделение Jindal Shadeed Iron & Steel планирует в ближайшее время ввести в эксплуатацию новую ЭДП мощностью 2 млн. т в год. Кроме того, к середине 2016 года Jindal Steel намерена установить прокатный стан по выпуску арматуры и катанки производительностью 1,4 млн. т в год – именно сюда будет поступать львиная доля заготовок, полученных на новой ЭДП.

Оманский производитель длинномерной продукции компания Sharq Sohar к началу текущего года тоже увеличила мощность своей линии по производству арматуры почти в два раза. Местный производитель сортового проката Jazeera Steel осуществляет в настоящее время переоборудование своего прокатного стана под выпуск арматуры: эти работы должны быть завершены в самое ближайшее время. Идут работы и по расширению мощностей завода Muscat Steel. С учетом относительно скромных размеров внутреннего рынка многие аналитики ожидают, что Оман к 2016 году станет одним из ведущих экспортеров стальной продукции на Ближнем Востоке.

Продолжается расширение спроса на сталь и в Ираке, хотя последние события в этой стране могут негативно повлиять на развитие местной металлургии. Тем не менее, спрос на металл в Ираке в 2012 году достиг 3 млн. т, а в 2013-том вырос еще почти на 10%. Главными поставщиками стальной продукции в страну являются Турция и Украина, однако в последнее время иракцы приступили к реализации ряда проектов по строительству металлургических предприятий на своей территории.

В середине прошлого года компания Astra Group из Саудовской Аравии запустила в районе Басры завод по ежегодному производству 450 тыс. т заготовки и 300 тыс. т арматуры, хотя на полную мощность он пока не выведен. В северо-иракском городе Эрбиль компания F&F Steel в конце прошлого года ввела в эксплуатацию прокатный стан по выпуску арматуры мощностью 550 тыс. т в год. Намерена завершить долгое время откладывавшийся проект по запуску предприятия по производству 650 тыс. т арматуры в год и иракская группа Mass Group – очевидно, это произойдет к концу текущего года, если этому не помешает обострение политической ситуации в стране. Таким образом, по оценкам экспертов Metal Bulletin, к началу 2015 года совокупные мощности по производству арматуры в Ираке могут достичь 1,8 млн. т в год, что даст возможность в значительной мере заменить импорт этой продукции ее поставками с местных заводов.

В связи с расширением мощностей по производству стальной продукции в странах Персидского залива на первый план выходит вопрос обеспеченности местных металлургических предприятий сырьем. Многие специалисты прогнозируют, что в этом регионе будет и далее расти спрос на металлолом. Даже расширение использования прямовосстановленного железа (DRI) все равно потребует применения некоторых порций лома в качестве сырья для ЭДП.

Поэтому становится очевидным, что в ближайшее время ближневосточный регион может стать нетто-импортером лома, поскольку в странах GCC возможности по его накоплению и дальнейшему использованию достаточно ограничены.

По материалам Metal Bulletin, World Steel Association

«Арабская осень»?

Леонид Маркович Исаев (р. 1987) – старший преподаватель кафедры общей политологии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Марианна Вячеславовна Ожерельева (р. 1987) – ведущая радиостанции «Голос России».

Всех без исключения наблюдателей, следивших за событиями так называемой «арабской весны» 2011 года, волновал вопрос о том, насколько глубоки охватившие регион перемены. Что происходило в арабском мире: демократическое переустройство или всего лишь перегруппировка сил внутри властвующих политических элит? Дискуссия на эту тему началась вместе с протестными акциями в Тунисе: после того, как уличный торговец Мухаммед Буазизи устроил акт самосожжения, в американском журнале «Foreign Policy» появилась статья Марка Линча «“Арабская весна” Обамы?»[1]. Именно с этого момента термин, содержавший явные отсылки к европейской «весне народов» 1848 года, вошел в широкий оборот.

Времена года

Само по себе понятие «арабская весна» изначально придавало захлестнувшим арабский мир событиям конкретный смысл, ассоциируясь с исчезновением старых порядков, началом обновления и надеждами на позитивные перемены. Уход единоличных лидеров, десятилетиями правивших своими странами, и образовавшийся в результате политический вакуум, который некому было заполнить, только укрепляли всеобщее убеждение в том, что авторитарное прошлое арабских республик миновало, а общество наконец-то вступает в эпоху демократии. Однако, и это важно, в самих арабских государствах ситуация изначально оценивалась не столь однозначно. Здесь интересно сравнение, которое в 2012 году предложил профессор Иорданского университета Заид Айадат. Любой араб или гость арабского мира – заметил он – знает, что весна здесь невероятно красивый, но короткий период времени; это обстоятельство, по словам ученого, полностью применимо и к политическому термину «арабская весна», под которым надо понимать краткосрочный и преходящий период, не влекущий за собой сколько-нибудь радикальных преобразований арабских обществ[2].

Ранее не раз высказывалась мысль о том, что феномен «арабской весны» подошел к своему завершению[3]. Ее конец пришелся на смерть Муамара Каддафи и падение режима Джамахирии. Она так и не смогла свергнуть ни режим Башара аль-Асада в Сирии, ни правящий дом аль-Халифа в Бахрейне, ни окружение Али Абдаллы Салеха в Йемене, чей уход стал лишь видимостью. События в Сирии давно превратились в очередную западную кампанию по «демократизации» Ближнего Востока, подобную той, что уже имела место в Ираке. А непрекращающаяся «политическая турбулентность» в Ливии, Египте, Йемене и, в меньшей степени, в Тунисе никак не позволяет расценивать происходящие там события по-весеннему оптимистично.

Интересно, что само население арабских стран, по сути, и похоронило надежды тех, кто ждал от «арабской весны» торжества демократии в регионе. Ведь демократический опыт пришелся явно не по душе очень многим арабам. Прокатившаяся по арабским странам революционная лихорадка привела лишь к временной смене некоторых правительств. Сейчас, через три года после начала «арабской весны», народ нередко отказывается от новичков во власти, недвусмысленно заявляя о своем желании вернуться в недавнее прошлое. В свете сказанного показательно угасание протестных настроений в Алжире: это произошло во многом из-за того, что население предпочло стабильный, пусть и авторитарный, режим Абдель Азиза Бутефлики возможным переменам, дав зеленый свет четвертому сроку нынешнего президента[4].

В Египте первые сигналы, свидетельствующие о «кризисе революции», начали поступать уже на следующий год после свержения Хосни Мубарака. Так, нижняя палата парламента, избранная по результатам первых за всю современную историю страны честных выборов, прошедших в отсутствие давления со стороны власти, не успела толком приступить к выполнению своих обязанностей, как была распущена по решению Конституционного суда. Ситуация достигла точки бифуркации 30 июня, когда Высший совет вооруженных сил перечеркнул все надежды на то, что Египет пойдет по демократическому пути развития:

«Избавляясь в 2012 году от исламистской Народной ассамблеи, Высший совет вооруженных сил все-таки отдал дань политическим приличиям, проведя решение о ее роспуске через Высший совет судей; спустя год, в 2013 году, не понадобилось даже и этого: захотели и разогнали, ссылаясь на волю площади Тахрир»[5].

Египетская парадигма и йеменские подражатели

В мае 2014 года в Египте состоялись очередные президентские выборы, на которых с большим отрывом и на практически безальтернативной основе победил экс-министр обороны Абд аль-Фаттах ас-Сиси. Тем самым контрреволюция, произошедшая в стране 30 июня 2012 года и приведшая к власти силы, находившиеся у руля до 2011 года, получила свое окончательное оформление. Реконструкция политической жизни все более явственно обнаруживает выход египетского общества к той нулевой отметке, с которой, собственно, и начинались потрясения. Новая египетская власть становится все более милитаризованной и все менее демократичной. Обращает на себя внимание то, что подобные перемены инициируются не столько сверху, сколько снизу. Ас-Сиси стал олицетворением новейших чаяний египетского народа. Проголосовав за него, египтяне не просто выбрали себе очередного президента, вышедшего из военной среды; они продемонстрировали стремление вернуться назад, во времена Мубарака, предпочли «стабильность» (ту самую, от которой тремя годами ранее побоялись отказываться алжирцы) демократическим преобразованиям. В лице ас-Сиси народ хотел бы обрести нового Насера, человека, способного «железной рукой» навести порядок, сильного лидера, сосредоточившего в своих руках всю полноту власти.

Причем египетский контрреволюционный прецедент, когда силы, отстраненные от власти в 2011 году, вновь вернулись к управлению страной, из единичного случая грозит превратиться в правило. В ходе последовательного, друг за другом, крушения авторитарных режимов (Тунис, Египет, Йемен и так далее) арабское общество продемонстрировало приверженность своеобразному «принципу домино». Решаясь выйти с протестными акциями на улицы собственных городов, граждане той или иной страны неизменно оглядывались на то, что происходит у соседей. Ярким примером подобной преемственности в поведенческих моделях можно считать Йемен, который традиционно зависим от событий, происходящих в Египте. Так, в начале 2012 года, когда Салех уже ушел, йеменская оппозиция мотивировала свой отказ покидать улицы тем, что образовавшийся вакуум могут заполнить исламисты, – подобно тому, как это происходило в тот момент в Египте.

Отчасти так оно и получилось: власть в стране частично перешла в руки семейства аль-Ахмаров, возглавляющего наиболее влиятельную племенную конфедерацию Хашид, а его основными союзниками стали исламистская партия «Аль-Ислах» и йеменские «братья-мусульмане», поднявшиеся на волне успеха своих идейных вдохновителей в Египте. Сторонником аль-Ахмаров оказался и временный президент страны Абд Раббо Мансур Хади, отличительной чертой которого всегда являлось отсутствие политических амбиций, за что в свое время он удостоился неофициального прозвища «молчаливого» вице-президента. Однако удача сопутствовала могущественному семейству лишь до тех пор, пока «братья-мусульмане» находились у власти в Египте; свержение же Мухаммеда Мурси и последующая межарабская изоляция ассоциации и ее зарубежных ячеек резко подорвали позиции временного йеменского руководства, установив в стране фактическое двоевластие.

На сегодняшний день основные политические силы в Йемене сосредоточились вокруг двух противоборствующих лагерей – Всеобщего народного конгресса (ВНК), главой которого является смещенный в ходе «арабской весны» экс-президент страны Али Абдалла Салех, и уже упомянутого клана аль-Ахмаров во главе с Садыком аль-Ахмаром. За минувшие три года эти две силы притянули к себе остальных политических акторов Йемена: вокруг аль-Ахмаров сплотились партия «Аль-Ислах» и «братья-мусульмане», в то время как Всеобщий народный конгресс поддержали партии БААС, «Союз народных сил» и движение «Ансар Аллах». При этом подавляющее большинство членов временного парламента – Палаты представителей – до сих пор составляют депутаты от ВНК (58% мест), включая и спикера. Это объясняется тем, что Палата представителей Йемена до сих пор функционирует на основе результатов парламентских выборов 2003 года; с того времени выборы в законодательный орган власти неоднократно откладывались под предлогом нехватки средств на проведение избирательной кампании. Разделенным оказался и кабинет министров Йемена. Ключевые финансовые посты занимают представители ВНК, в то время как портфели руководителей силовых структур достались аль-Ахмарам. Впрочем, в силу местной специфики престиж «силовиков» не слишком велик, поскольку, скажем, пост министра обороны страны отнюдь не обеспечивает контроля над йеменской армией (так, кстати, было и при Салехе), а является лишь административной должностью.

После прихода Мансура Хади на пост временного президента была ликвидирована традиционная для Йемена нарезка военных округов, что привело к фактическому исчезновению национальной армии. Кроме того, была распущена Республиканская гвардия, которую возглавлял сын Али Абдаллы Салеха; она превратилась в войска резервного назначения. В общей сложности военные реформы последнего времени привели к тому, что в Йемене вокруг каждой политической силы сложилась своя военизированная группировка. Интересно, что при таком раскладе наиболее боеспособной оказалась армия хуситов – группировки шиитов-зейдитов, населяющей северные районы Йемена и получившей свое название в честь ее лидера Хуссейна Бадр ад-Дина аль-Хуси, убитого в 2004 году. За последнее время им удалось одержать целый ряд крупных военных побед и заметно расширить подконтрольные территории. Формирования хуситов остановились лишь в нескольких километрах к северу от столицы Саны, предварительно захватив резиденцию главы племенной конфедерации Хашид – Садыка аль-Ахмара. О военной мощи хуситов свидетельствует, в частности, неспособность Саудовской Аравии вернуть себе захваченные приграничные территории, остающиеся под контролем их организации «Ансар Аллах».

Единственной силой, способной составить конкуренцию хуситам в военном плане, является сам бывший президент Салех, армия которого состоит из оставшихся верными ему отрядов распущенной Республиканской гвардии. Правительственные войска, лояльные аль-Ахмарам, неоднократно пытались арестовать экс-президента, однако ни одна из этих попыток не увенчалась успехом. Что касается самих аль-Ахмаров, то их военным крылом, по сути, является de jureрасформированная, но de facto по-прежнему существующая первая бронетанковая дивизия во главе с генералом Али Мохсеном, повышенным в должности до советника временного президента.

Однако наибольший интерес представляет негласный союз Салеха с хуситами, еще несколько лет назад казавшийся немыслимым. Напомним, что в годы правления прежнего президента север Йемена считался самым небезопасным регионом в стране. Вражда между Салехом и хуситами имела давние корни, а сам президент в ходе своего правления шесть раз воевал против «Ансар Аллах». Но на сегодняшний день эти две политические силы оказались по одну сторону баррикад, выступив серьезным противовесом для действующей власти в лице аль-Ахмаров. В свою очередь для самого Салеха подобный шаг кажется весьма выгодным с политической точки зрения: лидеры хуситов не планируют всерьез бороться за пост президента Йемена, но при этом они способны обеспечить серьезную поддержку кандидату ВНК, как политическую, так и военную. Салеху, однако, пришлось пойти на уступки новым партнерам, признав ошибочность прежних военных действий в отношении хуситов и гарантировав им политическое представительство в новом правительстве и парламенте.

При этом действующая послереволюционная власть, ассоциируемая с аль-Ахмарами, существенно ослабила свои позиции прежде всего в связи с планируемой федерализацией государства. Из трех вариантов, рассматриваемых Комиссией по национальному примирению, за основу был принят проект, предусматривающий создание шести округов. При этом сама «нарезка» вызвала бурное неодобрение. Так, южане выступили против разделения юга страны на две провинции, настаивая на неделимости Южного Йемена как единого субъекта будущей федерации. Хуситам достался район, не имеющий выхода к морю и не обладающий никакими природными ресурсами, что вынудило их военным путем захватывать прилегающие территории. При этом причиной своих проблем они считают аль-Ахмаров, пытающихся сохранить контроль над наиболее богатыми территориями.

Такая диспозиция предопределила очередную отсрочку референдума по конституции, а также откладывание президентских и парламентских выборов. На сегодняшний день сохраняются две конституционные проблемы, которые не удается урегулировать: помимо очертаний будущих субъектов федерации, это еще и требования к кандидату на пост президента. В последнем случае камнем преткновения стало внесенное аль-Ахмарами предложение на десять лет запретить выдвижение на президентский пост лицам, ранее занимавшим военные должности. Очевидно, что жертвой данного требования станет прежде всего Ахмед Салех, сын бывшего президента и главный претендент на высший государственный пост.

Прошлое как будущее

Еще одной причиной, откладывающей проведение выборов, является отсутствие у клана аль-Ахмаров кандидатов, способных победить в предвыборной гонке. Из-за полной неразвитости институтов партийного представительства и оппозиции в аравийском государстве до сих пор нет политической силы, способной заполнить политический вакуум, вызванный уходом Салеха. Аналогичная картина наблюдалась и в других арабских странах, где «арабская весна» привела к смене режимов. Неслучайно в том же Египте место Национал-демократической партии Мубарака заняли «братья-мусульмане», за свою вековую историю накопившие огромный опыт политической борьбы. Прочие же оппозиционные силы, которым пришлось развиваться под гнетом авторитарной власти, просто не успели повзрослеть. В Йемене получилось то же самое, но с оговорками: правящая партия в лице Всеобщего народного конгресса здесь продолжает свое существование, причем располагая большинством в Палате представителей, а Салех, в отличие от Мубарака, остается пусть и не президентом республики, но руководителем правящей партии, продолжая оказывать существенное влияние на ситуацию в стране. Многие до сих пор считают его реальным хозяином страны, а лояльные СМИ продолжают именовать его «президентом», не уточняя, идет ли речь обо всем государстве или только о ВНК. Несмотря на то, что на ближайшие выборы сам Али Абдалла Салех уже не пойдет, на сегодня только он способен обеспечить претенденту на победу необходимую электоральную поддержку. У других партий, которые откровенно слабы, авторитетных и узнаваемых лидеров просто нет.

Для аль-Ахмаров ситуация осложняется и тем, что, вступив в альянс с «братьями-мусульманами» на волне их египетских успехов 2012 года, сегодня они несут издержки. Это произошло из-за конфликта между Саудовской Аравией и Катаром: находясь под опекой Катара, аль-Ахмары и йеменские «братья-мусульмане» оказались в положении, аналогичном положению их египетских единомышленников. Это означает, что они тоже попали в международную опалу, а большинство арабских государств не хотят иметь с ними никаких дел. Учитывая сказанное, не исключено, что Саудовская Аравия – ключевой внешний игрок в йеменской внутренней политике – сделает ставку именно на ВНК, а не на аль-Ахмаров, сотрудничающих с исламистами, ячейки которых угрожают стабильности и самого саудовского королевства. Конечно, союз Салеха с хуситами также не очень радует саудовскую верхушку, но все же он кажется меньшим злом, чем исламисты: последние угрожают самому правлению ас-Саудов, в то время как первые лишь частично покушаются на их позиции в Йемене.

Все сказанное свидетельствует о том, что Йемен с большой долей вероятности может пойти по пути Египта и провести свою контрреволюцию, причем даже бескровную. На ближайших президентских выборах к власти в стране может вернуться прежняя политическая элита, представленная окружением экс-президента Салеха. Очевидно, что нынешняя власть в Сане себя сильно дискредитировала и не может вывести страну из политического и социально-экономического кризиса, а население демонстрирует все большее желание вернуться к прежним методам управления государством, практиковавшимся при Салехе. И это не случайно: и в Египте, и в Йемене силы, пришедшие к власти после революционных событий 2011 года, оказались у руля впервые, сразу же допустив ряд фатальных ошибок политического характера. Так, египетские «братья-мусульмане», впав в головокружение от успехов, вызванное победой на двух референдумах, парламентских и президентских выборах, отказались идти на соглашение с прочими политическими силами. Тем самым «братья» всего за год своего правления настроили против себя практически все главные политические силы страны, что и предопределило их падение.

Столь же самонадеянно повели себя и аль-Ахмары, что подтверждается их бескомпромиссностью в отношении федерализации государства. Это заставило многие политические силы, поддержавшие их на заре «арабской весны», перейти в оппозицию. Уместно заметить, что при обсуждении таких конфликтных вопросов, как федерализация Йемена, Салех изначально отдавал пальму первенства своим оппонентам, делая их тем самым единственными ответственными за неудачи. Выжидательная политика Всеобщего народного конгресса принесла свои плоды: все больше политических сил в Йемене, включая социалистов, БААС и другие партии, склоняются к тому, что в противостоянии ВНК и аль-Ахмаров бывший президент выступает меньшим злом. Кроме того, силы Салеха в последнее время зарекомендовали себя в качестве стороны, с которой можно договариваться и которая способна идти на уступки партнерам.

* * *

«Арабская весна», будучи явлением мимолетным, покинула регион так же стремительно, как и пришла в него. Достаточно быстро время надежд и ожиданий арабов сменилось сначала разочарованием, а потом и вовсе тоской по прежней стабильности. Примечательно, что само слово «стабильность» в современном арабском мире звучит все чаще, отражая чаяния все большей части населения региона. На Ближнем Востоке, похоже, наступила «арабская осень» – время опустошения, когда арабам приходится потуже затягивать пояса в ожидании нового туристического сезона. Так ведь оно и выходит: бюджеты арабских республик за годы потрясений опустели, страны, еще три года тому назад демонстрировавшие динамичное развитие[6], погрязли в долгах, а население ждет масса непопулярных, но неизбежных социально-экономических реформ. Метаморфозы политической власти в арабских странах продолжаются, весну сменила осень, и арабский мир открыл новую страницу своей истории.

[1] См.: Lynch M. Obama’s ‘Arab Spring’? // Foreign Policy. 2011. January 6 (http://mideast.foreignpolicy.com/posts/2011/01/06/obamas_arab_spring).

[2] См.: Eyadat Z. The Arab Revolutions of 2011: Revolutions of Dignity // Calleya S., Wohlfeld M. (Eds.). Change and Opportunities in the Emerging Mediterranean. Malta: MEDAC, 2012. P. 3–19.

[3] См., например: Исаев Л.М. Сирийский тупик: «арабская весна» завершилась?// Неприкосновенный запас. 2012. № 2(82). С. 233–241.

[4] Подробнее об этом см.: Он же. Рецепты «алжирской весны» // Неприкосновенный запас. 2013. № 1(87). С. 204–212.

[5] Он же. Генералы ушли, генералы вернулись: египетской революции три года // Неприкосновенный запас. 2014. № 1(93). С. 124.

[6] См.: Коротаев А.В., Зинькина Ю.В. Египетская революция 2011 года: структурно-демографический анализ // Азия и Африка сегодня. 2011. № 6. С. 10–16; № 7. С. 15–21.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2014, №3(95)

По данным таможенной администрации Ирана, в первом квартале текущего года по иранскому календарю (21.03-21.06.14 г.) Иран экспортировал 5 тыс. 784 т газового конденсата (в среднем по 522 тыс. 425 баррелей в день), что в 2,4 раза больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. При этом, как сообщает агентство Рейтер, Катар, второй крупнейший экспортер газового конденсата, поставляет на экспорт примерно по 450 тыс. баррелей названной продукции в день.

В целом, после отмены США и ЕС нефтяных санкций в отношении Ирана в конце прошлого года экспорт иранской нефти вырос примерно на 30%, и его объем достиг 1 млн. 250 тыс. – 1 млн. 300 тыс. баррелей в день.

Согласно уточненным данным таможенной администрации, в апреле Иран экспортировал 846 т газового конденсата, в мае – 4 тыс. 95 т и в июне – 843 т. При этом, по данным Международного энергетического агентства, в апреле Иран экспортировал в среднем по 1 млн. 110 тыс. баррелей сырой нефти и газового конденсата в день, в мае – по 1 млн. 360 тыс. баррелей и в июне по 1 млн. 80 тыс. баррелей.

Польша ждет 1ю партию сжиженного природного газа (СПГ) из Катара в конце 1-о квартала 2015 г, сообщил 24 июля 2014 г министр финансов Польши В.Карпинский.

PGNiG в 2009 г подписал 20-летнее соглашение с Qatargas о поставках 1 млн т СПГ (эквивалент 1,5 млрд м3 газа) в 2014–2034 гг. В апреле 2014 г глава PGNiG М.Завиша таинственно заявил об обсуждении с Катаром ценовых параметров контракта.

Дело в том, что Польша планирует добиться скидок по будущим поставкам СПГ из Катара, так как цены на газ стали более низки, чем в 2009 г, когда страны заключили соглашение о поставках по цене 340-380 долл США/1000 м3.

Напомним, что поставки из Катара предусмотрены по традиционному для долгосрочных газовых контрактов ценообразованию по формуле с привязкой к стоимости нефти.

Для приема этих объемов компания Polskie LNG достраивает в Свиноуйсьце регазификационный СПГ-терминал стоимостью 977,2 млн долл США и пропускной способностью 5 млрд м3 / год с перспективой увеличения до 7,5 млрд.

При работе с полной загрузкой терминал сможет закрывать около 50% потребности Польши в газе.

«Строительство должно быть завершено в конце 2014 - начале 2015 г. В 2015 г СПГ-терминал будет готов к работе. 1й танкер - газовоз ожидается в конце 1го - начале 2го квартала 2015 г» - бодро поведал В. Карпинский.

Польша импортирует 2/3 потребляемого газа в объеме около 16 млрд м3/ год.

Собственная добыча в 2011 г составила 4,3 млрд м3/год газа.

Ранее предполагалось, что поставки из Катара загрузят 1/3 мощностей польского СПГ - терминала, а 2/3 импортной мощности СПГ - терминала будут зарезервированы под поставки газа на условиях спотового рынка.

Экономика поставок пока неясна

Тенденция 2013 г была такова, что производители СПГ массово хлынули в страны АТР, где ценовое предложение стало лучше европейского на фоне стремительного роста потребления газа.

Также Польше придется гасить инвестиции, вложенные в строительство СПГ-терминала. Поэтому, можно ожидать, что рентабельность проекта невелика. И здесь, тоже многовато политики. Основная часть газа поступает из России, но Польша стремится снизить зависимость от российских поставок.

В 2011 г А. Медведев понятным языком сообщил, что на переговорах по газу с Польшей«нашли взаимоприемлемый механизм корректировки цены российского газа, который гибко отражает определенные изменения, произошедшие на газовом рынке Польши и Европы».

По - простому это означает, что в результате снижения цены российского газа с 550 долл США/1000 м3 до 450 долл США/1000 м3, Польша с 2011 г экономит около 1 млрд долл США/год, а Газпром , соответственно, теряет. По соглашению от 29 октября 2010 г Россия должна поставлять в Польшу до 11 млрд м3/год газа до 2022 г, а его транзит по МГП Ямал-Европа до 2019 г. Далее, перспективы неясны.

В 2020 г Польша планирует стать независимой от поставок природного газа из России,как-то заявлял премьер-министр Д. Туск.

14 мая 2014 г венгерский президент Я.Адер заявил, что страны Вышеградской четверки - Польша, Венгрия, Чехия и Словакия, намерены импортировать СПГ из Катара, чтобы снизить почти 80% -ую зависимость от поставок российского трубопроводного газа.

Вообще, май 2014 г был насыщен антироссийскими настроениями по газу.

«За последние 4 года мы переплатили Газпрому почти 1 млрд долл США» - прикинул премьер-министр Литвы А. Буткявичюс и поведал о намерении Литвы отказаться от поставок российского газа к концу 2014 г.

FSRU, арендуемый Литвой для постановки у причалов Клайпедском государственном морском порту на Балтике, позволит увереннее вести переговоры с Газпромом о снижении цены на российский газ, заявила 5 мая 2014 г президент Литвы Д. Грибаускайте.

FSRU - Судно-хранилище СПГ для Литвы в Южной Корее построено на верфи Hyundai Heavy Industries по заказу норвежской Hoegh LNG, которая передаст судно в аренду Латвии на 10 лет.

Имя для плавучего арендованного СПГ-терминала придумали ничтоже сумняшеся - Independence (Независимость). Так ранее назвали и украинскую СПБУ, которая, затем, отошла России при вхождении Крыма в состав России.

В Литве , вероятно, тоже никто не задумывается о том, что строительство и аренда FSRU стоит денег, и что Литва, освобождаясь от зависимости от российского газа, немедленно попадает в зависимость от поставщиков СПГ и арендодателся плавучего СПГ-терминала.

Но, здесь в еще большей степени властвует уже не экономика. а политика.

Устранение газовой монополии Газпрома - это официальная политика Литвы.

Спору нет, логика ценообразования у Газпрома не всегда понятна.

Почему цена газа для Литвы 500 долл США/1000 м3, а для Германии - 380 долл США/1000 м3?

Литва, как и Польша, в настоящее время полностью зависит от поставок российского природного газа и для устранения газовой монополии строит не только СПГ-терминал, но и магистральный газопровод - интерконнектор с Польшей по программе LitPolLink на средства ЕС

Спрос на недвижимость в Катаре приводит к рекордному росту цен.

Цены на недвижимость в Катаре подскочили на 29% за год в июне 2014 года.

Цены на жилье в стране были движимы растущим спросом. Этот спрос был вызван, в основном, резким ростом населения – на 10,7% за год в мае 2014 года – вызванного притоком иностранных рабочих для подготовки к Чемпионату мира по футболу 2022 года. Правительство планирует увеличение населения в 2014 году еще на 14%, передает портал OPP Connect.

Высокая доходность со сдачи недвижимости в аренду привлекает инвесторов. Арендные ставки выросли почти на 7% за год в мае 2014 года, хотя еще и не достигли пиковых значений 2008 года.

По данным компании Colliers, к 2018 году в стране должно быть построено 22 000 новых объектов недвижимости, что увеличит текущий запас жилья до 122 000 объектов.

Напомним, что пока нехватка жилья является огромной проблемой для Катара.

Экономическое развитие против хаотизации региона

Андрей Арешев - политолог, эксперт Центра изучения Центральной Азии, Кавказа и Урало-Поволжья Института востоковедения РАН

Драматическое развитие событий в Ираке вновь актуализировало сиюминутные и неглубокие рассуждения о возможном сближении между Вашингтоном и Тегераном – на этот раз в деле совместного противостояния радикальным силам, взявшим под контроль значительную часть ближневосточного государства, само существование которого вызывает серьёзные вопросы. Молниеносное продвижение разнородного конгломерата группировок, получивших условное наименование «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) имеет успех в суннитских районах страны, но не в шиитских или курдских провинциях. Нарастание внутренних разногласий между джихадистами, бывшими баасистами и представителями племён; относительно небольшая вероятность занятия суннитами преимущественно шиитского Багдада; вход курдских сил в Киркук и возможные повороты в региональной политике Анкары – всё это чревато затягиванием конфликта на долгие годы с очевидными предпосылками к эскалации в любой момент.

По мере того, как суннитские боевики продвигались к столице страны, США, активно играющие на иракской «поляне», явственно обозначили своё стремление, максимально дистанцируясь от очередного кризиса, тем не менее, извлечь из него максимальную выгоду и попытаться втянуть соседние страны в очередной «котёл». Прежде всего, конечно, речь идёт об Иране, хотя речь может идти также об очередном ударе по Сирии – ведь именно успехи правительственной армии в войне с террористами вынудили многих из них перейти в пески Месопотамии. «Голос Америки» цитировал Барака Обаму, утверждавшего, что Иран может сыграть конструктивную роль в решении иракского кризиса, если последует примеру США и выступит за «инклюзивное правительство» в Ираке. Отдельные ангажированные эксперты заговорили едва ли не об общей платформе возможного сотрудничества между США и их еще недавним публичным заклятым врагом. Так, по мнению ведущего эксперта дубайского Institute for Near East and Gulf Military Analysis Теодора Карасика, европейские страны и США остро «нуждаются в тактической помощи со стороны Ирана, так же как и помощи других стран». Сотрудники телеканала «Аль-Джазира» Майкл Пизи и Тони Карон также считают, что по отношению к иракским радикалам Тегеран и Вашингтон волей-неволей оказались по одну сторону баррикад. В своем материале они цитируют эксперта центра Centuary Foundation Майкла Ханны о том, что Соединенные Штаты и Иран якобы являются единственными союзниками нынешнего премьера Ирака Нури аль-Малики. Влиятельное издание Foreign Policy многозначительно пишет: «Когда радикальные суннитские боевики ИГИЛ устремились через сирийскую границу в Ирак…, стало абсолютно ясно: Иран и Соединенные Штаты нуждаются друг в друге более чем когда-либо».

Тегеран, конечно, не мог не принять предложенную американцами игру, тем более что как раз в это время в Вене стартовал очередной раунд переговоров по так называемой «иранской ядерной проблеме. Касаясь перспектив урегулирования ситуации в Ираке, президент Ирана Хасан Рухани осторожно заметил, что страна готова рассмотреть совместные действия с США в деле восстановления безопасности в соседней стране, но для этого США должны начать подлинную борьбу с терроризмом. Ключевое слово здесь, как представляется – «должны». В этой связи стоит напомнить, что костяк группировки ИГИЛ составляют боевики, перешедшие из Сирии, где они на протяжении нескольких лет получали значительную поддержку от США и их ближайших союзников. С другой стороны, по мере раскручивания очередного витка противостояния, между Ираком и Сирией, где террористами удерживается, в частности, нефтеносная провинция Ракка, был пробит коридор, по которому противники Башара Асада начали получать оружие, закупленное на средства Саудовской Аравии и Катара.

Нестабильность в Ираке, способная создать для Тегерана серьёзную дополнительную «головную боль», стала, как представляется, ответом в том числе на активные попытки иранской дипломатии вырваться из международной изоляции, организованной при лидирующей роли США. Вовлечение Ирана в кровавое иракское «болото» с перспективой увязания в длительном военном конфликте отвечает интересам тех, кто стремится к ослаблению этой крупнейшей региональной державы и превращению Ближнего Востока в постоянную кровоточащую рану. В этой связи весьма показательно выступление аятоллы Хаменеи, высказавшего мнение, что США не должны вмешиваться в конфликт в Ираке. По словам духовного лидера Ирана, американские власти добиваются полного контроля над Ираком для того, чтобы к власти пришли их «собственные марионетки». «Ввод иранских войск в Ирак нами никогда не рассматривался. Мы не собираемся посылать свою армию для ведения боевых действий в других странах. Если же террористы приблизятся к нашим границам, мы их примерно накажем», – недвусмысленно обозначил позицию Ирана президент Хасан Роухани, не оставляя почвы для разных инсинуаций, наподобие слухов в западной и отчасти российской прессе об отправке на помощь правительству Аль-Малики подразделений Корпуса стражей исламской революции. Спикер иранского меджлиса Али Лариджани выступил с призывом к международным организациям и правительствам предпринять все возможные усилия для блокирования помощи террористам «Исламского государства Ирака и Леванта».

Агентство «Фарс» цитирует секретаря Высшего совета национальной безопасности ИРИ Али Шамхани, который опровергает появившуюся в западных СМИ информацию о якобы имеющей место готовности Тегерана с Вашингтоном относительно урегулирования кризиса в Ираке. «Такого рода сообщения являются частью психологической войны Запада против Ирана и абсолютно неправдоподобны», – подчеркнул политик, обвиняющий США в подготовке почвы для возникновения террористической организации «Исламское государство Ирака и Леванта». Шамхани отмечает, что материальную и финансовую поддержку экстремистам оказывают союзники Соединенных Штатов на Ближнем Востоке. По мнению командующего ополчением «Басидж» Мохаммеда Реза Накуди, «такфиристы творят свои злодеяния в соответствии с планами некоторых надменных держав, действуют по указке ряда американских и израильских центров и поддерживаются нефтедолларами ряда арабских стран».

Заместитель министра иностранных дел Ирана Хоссейн Амир-Абдоллахиян также опровергает слухи о возможном взаимодействии Тегерана и Вашингтона в борьбе с террористами в Ираке, отметив, что его страна не вела переговоров с США на эту тему: «…Мы не чувствовали и не чувствуем потребности в сотрудничестве с США по этому вопросу». Отвечая на вопрос о возможности кулуарных контактов между Ираном и США в рамках венских переговоров, он отметил, что переговоры будут касаться исключительно ядерной проблематики (но и по ней достижение согласия остаётся исключительно трудной, если не вовсе невозможной задачей).

Известный своими «неполиткорректными» оценками сенатор-республиканец Рон Пол заявил, что терроризма в Сирии, Ливии и Ираке нужно винить внешнюю политику США, создающих «страны чудес для приверженцев джихада». Вслед за Ливией и Сирией, где попытки оказались не столь удачными, пришла очередь Ирака, который «тоже превратился в страну чудес для исламистов, и не потому, что мы (американцы – Авт.) были мало вовлечены в процесс, а потому, что мы были вовлечены слишком сильно».

Думается, в также Иране прекрасно осведомлены о том, в чьих интересах в очередной раз льётся кровь на древней земле Месопотамии, и о том, чьими клиентами были и, по большому счёту, остаются террористы ИГИЛ. Уже сейчас количество иранских пограничников, гибнущих в результате обстрелов с иракской территории, постоянно растёт. Интересно также, что на сегодня около 95 % ирано-иракской торговли (общий объём – 13 миллиардов в долларовом исчислении) приходится на иранский экспорт в Ирак. Представители иранских инженерно-технических компаний принимают участие в реализации различных проектов на территории Ирака. Например, только на территории Курдского автономного района, по некоторым данным, находится около 30 тысяч иранских специалистов. Помимо обрушения экономических связей, что может произойти в случае окончательного коллапса безопасности, хаотизация соседней страны создаёт для иранских властей массу проблем – начиная от строительства газопровода от месторождения «Южный Парс» на внешние рынки и заканчивая образованием на путях поддержки союзной Сирии очередную зону нестабильности» (по этой части у различных фракций суннитских повстанцев Ирака имеется богатый опыт). Заметим, сходный почерк просматривается в действиях ряда внешних акторов на землях Восточной Украины – только там речь идёт о том, чтобы провоцированием вооруженного конфликта противопоставить друг другу Россию и «старую» Европу. Технологии вполне понятны, и относительно того, кому все это выгодно, среди здравомыслящей части экспертов, кажется, достигнут относительный консенсус. В случае с Ближним Востоком не менее очевидна и роль международных транснациональных корпораций, а также множества других потенциальных бенефициаров иракского «пожара». Среди них – местные союзники США из числа монархий Персидского залива, спецслужбы целого ряда стран, частные военные компании, международные торговцы оружием и прочие авантюристы, которые всегда не прочь «половить рыбку в мутной воде». Словом, конфликты на Ближнем Востоке и на постсоветских просторах – на месяцы, если не на годы. И с ними в течение длительного периода придётся привыкать жить.

Думается, вовсе не случайно немаловажным итогом наступления «коалиции» боевиков стало установление контроля над основными трубопроводами, а также ключевыми объектами энергетической инфраструктуры северо-востока Сирии и Ирака. В частности, суннитские повстанцы захватили крупнейший в Ираке нефтеперерабатывающий завод в Байджи; ранее был установлен контроль над гидроэлектростанциями на Евфрате. И хотя в рядах повстанцев немало бывших военнослужащих иракской армии времен Саддама Хусейна и бывших членов бывшей партии БААС (неформальный лидер Иззат Ибрагим аль-Дури), можно согласиться с мнением, согласно которому «идея создания трансграничного суннитского халифата, которая вдохновляет исламистов, стала ближе к реальности». Причём это образование получает мощную финансово-экономическую и логистическую подпитку: помимо всего вышеперечисленного, только в Мосуле были захвачены сотни миллионов долларов и огромное количество оружия, которое может начать стрелять в самых разных местах.

Несомненно, нестабильность в Ираке, также как и в Сирии, будет оказывать влияние на Россию и её соседей. В рядах ISIL, помимо сотен европейцев, воюет также немало выходцев с Кавказа. Например, участие в боях с сирийскими правительственными войсками граждан Азербайджана неоднократно становилось предметом обеспокоенности властей этой страны, которая выражалась публично. С Ираком граничит многонациональная иранская провинция Западный Азербайджан, северная оконечность который выходит к Араксу (замелькавшая недавно в новостных сводках Нахичеванская автономия в составе Азербайджана). Помимо трансграничного радикализма, речь может идти об отголосках этнических конфликтов, раздирающих регион. Помимо шиитско-суннитского противостояния, значительную опасность для будущего Ирака представляет будущее Киркука – традиционного объекта споров между арабами (суннитами и шиитами) с одной стороны и курдами – с другой. Подъём курдского движения затрагивает в том числе интересы Ирана. В конце июня военные власти страны заявили о ликвидации, при попытке проникновения с территории Ирака, группы курдских боевиков из организации PJAK.

Следует подчеркнуть, что «курдский фактор» не является для Кавказа внешней абстракцией, равно как и деятельность различных радикальных групп, не признающих этнических границ. Боевики группировки ИГИЛ уже заявили о своем стремлении распространить свою деятельность на Турцию и Азербайджан. Конечно, пока это только риторика, однако, учитывая то обстоятельство, что джихадистские группы действуют отнюдь не в безвоздушном пространстве – она может оказаться вполне симптоматичной. Перемещения отдельных групп населения всегда привлекают повышенное внимание властей стран, расположенных в чувствительных, потенциально опасных регионах. В этой связи обеспокоенность официального Баку нарастающими вызовами внутриполитической стабильности более чем понятны – как и стремление, на фоне американских угроз «майданом», навести мосты с Москвой и Тегераном.

Заметим, угрозы, о которых идёт речь, являются общими не только для государств Южного Кавказа, с их многочисленными внутренними проблемами и неурегулированными конфликтами, но также и для самих России и Ирана. Кавказская политика как Тегерана, так и Москвы, основана на стремлении проводить взвешенный, сбалансированный курс, избегая сложных решений, которые неизбежно придётся принимать в случае возобновления региональных конфликтов. Новые рецидивы противостояния, подобные «украинскому» (которое, кстати, имеет немало типологически общих черт с событиями вокруг Нагорного Карабаха в начале 1990-х) – абсолютно не в интересах ни Россия, ни Ирана. При этом каждое из кавказских государств содержит для них самостоятельную ценность, и не имеет смысла выстраивать отношения, скажем с одной из сторон нагорно-карабахского противостояния, игнорируя интересы другой.

Так, помимо вызывающего широкий (и обоснованный) негативный резонанс в Армении российско-азербайджанского сотрудничества в сфере военно-технического сотрудничества, по иным направлениям между предприятиями двух стран также имеется немалый потенциал взаимодействия. Традиционно во внешнеторговом балансе прикаспийской республики определяющий тон задают экспорт энергоносителей (43 % ВВП и около 95 % экспорта), однако планы правительства Азербайджана уйти от сырьевой специализации способны реализоваться только в случае развития связей со странами Евразийского экономического союза. В отличие от ЕС, торговый оборот с которым носит, скорее, колониальный характер (нефть и газ в обмен на готовые товары), связи с участниками ЕЭС более диверсифицированы. На долю России приходится около двух третей товарооборота республики со странами Содружества. Структура российско-азербайджанских торгово-экономических связей продолжает оставаться достаточно диверсифицированной и, следовательно, менее зависимой от сиюминутной конъюнктуры мирового рынка сырья. Расширяется, хотя и не без проблем, сотрудничество на региональном уровне. Взаимная торговля Азербайджана с Казахстаном в общем товарообороте со странами СНГ достигает 9,5 %. При этом доля стран СНГ во внешнеторговом обороте республики на протяжении последних лет стабильно сокращается. В 2012 году место наиболее крупного импортёра в Азербайджан Россия уступила Турции, в два раза возросла доля товаров, ввозимых из США. В течение первых пяти месяцев 2014 года отгрузки в Россию овощей, фруктов, цитрусовых, оливок и продуктов их переработки сократились за 5 месяцев на 40 %. Отсутствие интереса официального Баку к евразийским интеграционным проектам будет и в дальнейшем негативно сказываться на торговле с Россией и её партнёрами в рамках формирующегося ЕЭС. Можно предположить, что именно с этим обстоятельствам были связаны недавние высказывания министра экономического развития России Алексея Улюкаева о том, что вступление Азербайджана в ЕЭС остается предметом обсуждений; более того, на взгляд министра, «было бы логичнее и правильнее участие Азербайджана в этих соглашениях». «Евразийский экономический союз – стратегический проект, не только в экономическом, но и в политическом пространстве. Поэтому присоединение Азербайджана к ЕАЭС или Таможенному союзу – вполне реальная перспектива, я бы не исключал такого развития событий», – говорит министр регионального развития России Игорь Слюняев.

В свою очередь, иранская сторона, наряду с традиционными связями с Арменией, активизирует взаимодействие с Азербайджаном, в частности – в сфере энергетики. Помимо закупок газа в прикаспийской республике (в рамках «своповых» поставок), рассматривается возможность хранения его хранения в азербайджанских подземных газохранилищах, а также создания совместного предприятия с компанией SOCAR для работы в третьих странах, включая Россию.

Недавно было объявлено о строительстве в северо-западных иранских (пограничных с Кавказом) провинциях ряда инфраструктурных объектов. Так, глава провинции Ардебиль Маджид Худабахш в ходе общения с журналистами в Баку в начале июня сделал ряд примечательных заявлений. Так, по его словам, имеются планы соединения перспективной железной дороги Миане – Ардебиль – Муган (шахрестаны Парсабад, Герми и Билясувар остана Ардебиль) с азербайджанской железной дорогой. В реализацию данного проекта, стартовавшего несколько лет назад, уже вложено 117 миллионов долларов. Для строительства железной дороги из Миане в Ардебиль около города Халхал должны быть построены мосты и тоннели (общая протяженность последних – 23 километра).

Таким образом, из Ирана в Азербайджан планируется провести уже второе ответвление железной дороги. Напомним, в рамках международного коридора «Север – Юг» продолжается строительство железной дороги Казвин – Решт – Астара, с помощью которой предполагается соединить железнодорожные сети двух стран. Проект предполагается завершить к началу 2015 года. И вот – еще одна ветка, которая, в случае реализации, выйдет к азербайджанской территории в районе Имишли. Не слишком ли много для двух стран, которые после карабахских событий более 20 вообще не имеют железнодорожного сообщения? Такой вопрос задаёт автор популярного интернет-портала haqqin.az и находит ответ в еще одном заявлении главы Ардебиля: «Иранская нефтяная компания PPZ в настоящее время проводит разведывательные работы в регионе Муган (Парсабад, Билясувар и Герми)». Первые разведывательные работы в этом регионе были проведены ещё в 1950 году французской компанией; затем в 2007 году продолжили исследования хорваты. Худабахш отметил, что в Мугане пробурены восемь разведывательных скважин и найдена нефть.

При этом глава провинции отметил низкую эффективность добычи, по крайней мере, на данном этапе: «Как вы знаете, на юге Ирана нефтяные скважины дают 10 тысяч баррелей в сутки, а эти скважины – 200 баррелей». Однако геологоразведочные работы продолжаются, и в случае обнаружения большой нефти сюда будут вложены более крупные инвестиции.

Именно здесь, скорее всего, следует искать причину строительства второй железной дороги в Азербайджан. 200 баррелей нефти в сутки с одной скважины – хотя это и не 10 тысяч, но и ими пренебрегать при нынешних ценах на энергоносители не следует. В Азербайджане есть немало функционирующих и приносящих некоторую прибыль скважин и с меньшей производительностью, отмечает автор портала haqqin.az.

В отличие от соседней страны, северные районы Ирана пока что не обладают развитой инфраструктурой, однако с открытием новых месторождений (пока имеющих местное значение, но кто знает, что будет дальше?) ситуация начитает постепенно меняться. Так, строительство нефтеперерабатывающего комбината стартует в шахрестане Хода-Аферин провинции Восточный Азербайджан. В ходе соответствующей официальной церемонии директор свободной экономической зоны «Арас» Мохсен Хадем Араббаги сказал, что названный шахрестан обладает достаточно высоким инвестиционным потенциалом в области промышленности, сельского хозяйства и туризма, и строительство здесь нефтехимического предприятия приведет к существенным позитивным изменениям. На новом НПЗ планируется из сырой нефти производить дизельное топливо, бензин, керосин, мазут, различные марки битумов. При участии частного сектора в проект планируется вложить около 70 млн. долларов.

Комбинат будет «привязан» к шоссе, связывающему административный центр шахрестана Хода-Аферин с Асландузом в провинции Ардебиль, в непосредственной близости от реки Аракс и примерно там, где находятся нефтяные месторождения, о которых мы говорили выше. С севера Хода-Аферин граничит по Араксу с Арцахом, здесь же находится водохранилище, строительство которого вызвало в свое время протесты азербайджанских экологов (возмущавшихся действиями иранцев на «оккупированных территориях Азербайджана) и знаменитый средневековый Худофферинский мост.

Глава Ардебиля высказался в пользу строительства нового автомобильного моста с целью обеспечения работы пограничного пропускного пункта Асландуз – Горадиз, расположенного в непосредственной близости от восточных рубежей Нагорного Карабаха. По словам Маджида Худабахша, в настоящее время переход людей там осуществляется лишь по дамбе, однако для крупнотоннажных автомобилей нужно построить дополнительный мост. В открытии нового перехода заинтересованы обе сопредельные страны, особо отметил чиновник, причём МИД Ирана уже дал свое согласие на его открытие.

Таким образом, в северных регионах Ирана серьёзная инфраструктура начала создаваться относительно недавно, и сейчас речи о том, чтобы строить протяженные трубопроводы для доставки не столь значительных (во всяком случае, пока) объемов нефти к терминалам Персидского залива, явно не идёт. Дополнительные железнодорожные и автомобильные пути могут потребоваться для экспорта сырья и продуктов его переработки в сторону Батуми и Баку. Иран всерьез заинтересован в значительном росте грузооборота с северными соседями, что требует совместных усилий, в том числе, в сфере безопасности. Надёжные наземные коридоры будут востребованы и в связи с более чем вероятным началом строительства новых атомных блоков Бушерской АЭС. В настоящее время готовится соглашение о модернизации иранской железнодорожной инфраструктуры силами РАО «РЖД», реализующему различные проекты как в Азербайджане, так и в Армении. В недавнем интервью глава компании Владимир Якунин упомянул о желательности восстановления сквозного сообщения через Абхазию и Грузию. В перспективе – подписание соглашений о строительстве нескольких стальных магистралей, в том числе с выходом на Каспий и на ключевые индустриальные районы Ирана.

Проекты, способные «скрепить» регион, придать импульсы трансграничным экономическим связям, имеют ключевое значение. При этом риски сползания Кавказа, вслед за Украиной и Ираком, к масштабной дестабилизации, должны быть исключены. Возможные подвижки в карабахском вопросе не могут игнорировать существующее статус-кво. Параллельно с укреплением связей с Арменией (включая гарантии военной безопасности), скорее всего, будут продолжены усилия с целью хотя бы косвенного вовлечения Азербайджана в работу Евразийского экономического союза.

Всё это, будем надеяться, позволит Кавказу не стать очередной периферией «Большого Ближнего Востока» – напоминающими современный Ирак «дикими землями» с деградирующими национальными государствами, набеговой «экономикой», в тисках войн и постоянной этноконфессиональной резни.

Ирак. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 июля 2014 > № 2906795 Андрей Арешев

Российская компания Вокорд – один из ведущих разработчиков и производителей интеллектуальных систем видеонаблюдения и аудиорегистрации, – и индийская компания TAL Secure Systems, специализирующаяся на внедрении современных IT-решений в сфере общественной безопасности, заключили соглашение о сотрудничестве, ставшее важным шагом к экспансии Вокорда на международный рынок. Такая экспансия является частью новой стратегии компании, принятой в начале этого года.

В настоящее время совместный проект компаний Вокорд и TAL Secure Systems охватывает все регионы Индии и предусматривает активное продвижение в стране интеллектуальных решений VOCORD в области обеспечения общественной и транспортной безопасности в рамках концепции «Безопасный город».

При этом уже в ближайшее время Вокорд и TAL Secure Systems расширят географию данного проекта, включив в него страны Ближневосточного региона и государств Персидского залива. Среди них: Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Кувейт, Катар, Шри-Ланка, Непал, Бангладеш и др.

На мировой арене Вокорд будет представлен, прежде всего, своими флагманскими продуктами: полнофункциональной системой контроля и мониторинга дорожного движения VOCORD Traffic; системой обзорного видеонаблюдения c функциями видеоаналитики VOCORD Tahion и интеллектуальной системой распознавания лиц VOCORD FaceControl.

Решение VOCORD Tahion с расширенным функционалом предназначено для видеонаблюдения на транспортных узлах, площадях, стадионах и в других местах массового скопления людей.

Новая версия полнофункциональной системы контроля и мониторинга дорожного движения VOCORD Traffic позволяет распознавать номера автомобилей, детектировать все виды нарушений ПДД, а также собирать статистику для управления дорожным движением.

Наконец, система распознавания лиц VOCORD FaceControl успешно применяется для распознавания лиц в местах массового пребывания людей – на вокзалах, в метро, аэропортах и др. Одним из главных достоинств системы VOCORD FaceControl является ее способность работать в некооперативном режиме (системе не требуется «сотрудничество» человека для того, чтобы верно его распознать).

По словам представителей компании TAL Secure Systems, партнерство с российской компанией Вокорд открывает широкие возможности для успешного совместного развития бизнеса и эффективного обеспечения безопасности в регионе.

В свою очередь, генеральный директор Вокорда Тимур Векилов подчеркнул, что руководители TAL Secure Systems крайне тщательно подошли к выбору российского партнера, что обусловлено, в том числе, нацеленностью компании на построение долгосрочных партнерских отношений и серьезными амбициями по развитию совместного бизнеса. Г-н Векилов также отметил, что уже в ближайшее время TAL Secure Systems намерена выделить и обучить большой штат специалистов, которые будут осуществлять продажу, установку и сервисное обслуживание продуктов, входящих в продуктовую линейку VOCORD.

В апреле Samsung запустила двухсимный вариант своего флагмана GALAXY S5 Duos LTE ( индекс G9009D) в Китае, теперь смартфон появится и за его пределами. Первыми странами станут Объединенные Арабские Эмираты и Катар, далее на очереди Польша и США, так что вероятность появления двухсимника у нас тоже имеется. Кроме поддержки второй SIM-карты никаких особенностей по характеристикам в сравнении с LTE-версией у смартфона нет.

5.1-дюймовый Super AMOLED дисплей 1920х1080, четырехъядерный процессор Qualcomm Snapdragon 801, 2 ГБ оперативной памяти, 16 или 32 ГБ встроенной, слот для карт памяти microSD. Основная камера на 16 мегапикселей, фронтальная на 2.1 МП. Емкость аккумулятора — 2800 мАч. ОС Android 4.4.2 KitKat, присутствуют биометрический сенсор, пульсометр, защита от пыли и воды IP67. В ОАЭ смартфон обойдется порядка $750, в то же время ценник в США будет порядка $900.

России пора выйти из режима антииранских санкций

Заседание Совета Безопасности Российской Федерации 22 июля сего года, посвященное теме суверенитета России и ее территориальной целостности, стало во многом поворотным пунктом во внешней и оборонной политике России. Ведь из высказываний российского президента становится ясно, что Москва готовится к жесткой конфронтации с Западом, как минимум, и к отражению силой вооруженных провокаций НАТО и ее украинских марионеток, как максимум. По словам Владимира Путина, кризис отношений России и Запада вышел на принципиально новый уровень, где трагедия с малазийским самолетом становится лишь одним из его эпизодов.

Можно выделить ряд ключевых сигналов, которые послал российский лидер Западу, всему миру и российскому народу. Сигнал первый: напоминание о том, что Россия − это ядерная держава, а значит следует воздерживаться от бряцания оружием у российских границ. Сигнал второй: давление на Россию – часть политики «холодной войны» против нее. «Сегодня в мире все чаще звучит язык ультиматумов и санкций, а само понятие государственного суверенитета размывается, неугодные режимы, страны, которые проводят независимую политику или просто стоят на пути чьих-то интересов, дестабилизируются. Для этого в ход идут так называемые «цветные» революции, а если называть вещи своими именами, государственные перевороты», – сказал в своем выступлении Владимир Путин. На практике слова президента России означают начало подготовки к реальному снижению зависимости национальной экономики и ее финансовой системы от неблагоприятных внешних факторов, то есть к минимизации всех возможностей влиять извне на Россию и происходящее внутри нее. Сигнал третий: Россия пересматривает свой подход к диалогу с Западом. Новая политика России – это окончательный отказ от попыток договориться с Западом прежде всего о совместной системе безопасности и уход в прочную оборону. Фактически объявлено: Россия теперь сама по себе и более не несет никакой коллективной ответственности. Это означает радикальное изменение в военной политике. А это признак того, что Россия начинает укреплять свой оборонительный потенциал, в том числе как ответ на усиление группировки войск НАТО на территории восточноевропейских государств. Между Россией и Западом разворачивается и настоящая идеологическая война, в основе которой не только расхождения в понимании ценностей, но и крайне быстрорастущие различия в понимании фундаментальных принципов международного права.

России необходим решительный поворот в сторону Ирана

Кроме того, заседание Совета Безопасности Российской Федерации означало, что теперь Москва будет искать новых союзников, а точнее – партнеров, как в плане противостояния агрессивности Запада, так и укрепления оборонных возможностей перед лицом военной угрозы НАТО. Из источников, близких к участникам заседания, стало известно, что руководство России приняло решение ускоренными темпами укреплять БРИКС в качестве глобального противовеса западным военно-политическим альянсам, а также уделять особое внимание развитию партнерства с Исламской республикой. Последнее имеет особое значение, учитывая большое значение ИРИ в системе безопасности наиболее чувствительного для Запада региона – зоне Персидского залива, служащего, наряду с Россией, основным источником поставок энергоресурсов в ЕС, Японию и другим союзникам Вашингтона. Здесь расположены до 65% мировых запасов нефти и до 40% мировых запасов природного газа. И если России и Ирану удастся выстроить отношения стратегического партнерства во всех сферах, экономике, безопасности, обороне, внешней политике, то тогда Москва и Тегеран вполне смогут навязать Западу свои правила игры, в первую очередь через инструмент поставок углеводородов.

Примечательно, что в нынешних условиях к оси России − Иран вполне может примкнуть еще один важнейший игрок в нефтегазовой сфере – Ирак, который фактически был предан американцами, когда полтора месяца назад боевики радикальной исламистской организации Исламское государство Ирака и Леванты (ИГИЛ) вот-вот могли войти в Багдад, а Барак Обама отклонил настойчивые призывы иракского премьер-министра Нури аль-Малики о помощи. Зато Россия и Иран сразу же пришли на подмогу, в том числе путем оказания прямой военной и военно-технической помощи Багдаду. Это позволило не только снять угрозу падения иракской столицы, но и отбросить боевиков ИГИЛ на север и запад страны, нанеся им непоправимый ущерб в живой силе и боевой технике. Еще один потенциальный участник такого альянса – Сирия, которая на протяжении более трех лет при содействии Москвы, Тегерана и Багдада успешно противостоит внешнему вмешательству со стороны натовско-аравийского союза во главе с США и Саудовской Аравией.

Еще совсем недавно все эти четыре страны были связаны более ограниченными общими целями, связанными с попытками Запада с опорой на финансовые ресурсы аравийских монархий организовать на Ближнем Востоке «цветные революции», либо просто свергнуть неугодные режимы путем прямой или косвенной вооруженной интервенции. Однако сейчас, когда в глобальной системе международных отношений США и их ближайшие союзники пошли на открытое нарушение всех норм международного права и основополагающих принципов Устава ООН, меняется и общая задача – сейчас речь идет уже о срыве открытого наступления Запада и его региональных приспешников на суверенитет России, Ирана, Ирака и Сирии. И теперь придется использовать другие инструменты и механизмы взаимодействия, более жесткие и формализованные, чем можно было предполагать до сих пор.

России нужно незамедлительно выйти из режима антииранских санкций

С учетом этого Москве придется пересмотреть свой подход к санкционному режиму, введенному США через СБ ООН в отношении Ирана, не говоря уже о санкциях одностороннего плана. Все правовые основания для этого есть – раз США и ЕС вводят против России санкции в обход ООН, то и Россия получила право на выход из антииранских санкций, тоже в обход ООН. Ведь принцип взаимности является основополагающим в международных отношениях. И делать это нужно незамедлительно. Сейчас России как никогда раньше нужен мощный партнер в сфере антисанкционной политики, учитывая, что санкции превратились из международного инструмента мирного воздействия в способ грубого силового давления Запада на те или иные страны, которые не желают подчиняться диктату Вашингтона. Как представляется, самый эффективный метод для этого – незамедлительно объявить о выходе Москвы из всех видов санкционных ограничений, введенных против Тегерана. А после этого приступить к укреплению обороноспособности и экономики ИРИ.

Россия должна укрепить оборонный потенциал Ирана

Чтобы ИРИ стала реальным партнером РФ в противостоянии с Западом, необходимо как можно быстрее поставить Исламской республике самые современные вооружения для иранской армии, способные сорвать любые попытки иностранной агрессии, прежде всего со стороны США. В первую очередь речь идет о наиболее продвинутых системах ПВО, таких как ЗРК «С-300» и «С-400», «Панцирь» и т.д. В Вашингтоне прекрасно понимают, что способность иранцев уничтожить практически все боевые самолеты и ракеты США, дислоцированные в зоне Персидского залива, сведет на «нет» необходимость американского военного присутствия в этом регионе и ослабит позиции Саудовской Аравии, Катара и других союзников США в регионе. Для усиления обороноспособности вооруженных сил ИРИ нужно поставить также значительное количество многоцелевых истребителей МиГ-29 СМТ последней модификации,перехватчиковМиГ-31 (по классификации НАТО Foxhound (лисья гончая) − двухместный сверхзвуковой всепогодный истребитель-перехватчик дальнего радиуса действия), а также тяжелые истребители Су-30 (по классификации НАТО Flanker-C − двухместный многоцелевой истребитель поколения 4+), что полностью нейтрализует поползновения любого потенциального агрессора, нацелившегося на Иран.

Учитывая протяженность иранского побережья и нахождение в Персидском заливе кораблей 5-го флота США с базированием на Бахрейне, было бы целесообразным оказать Ирану содействие в создании надежной системы береговой обороны на базе береговых ракетных комплексов К300 «Бастион», предназначенных для поражения надводных кораблей различных классов и типов из состава десантных соединений, конвоев, корабельных и авианосных ударных групп, а также одиночных кораблей и наземных радиоконтрастных целей в условиях интенсивного огневого и радиоэлектронного противодействия. Это фактически обезоружит не только весь 5-й флот США, но и флоты других стран Персидского залива, враждебно настроенных к ИРИ. При этом, конечно, стоило бы поставить ВМС Ирана современные надводные и подводные корабли различных классов, а также технически укрепить части морской пехоты, прежде всего за счет их усиления вертолетными группами в составе десантно-транспортных вертолетов и боевых вертолетов КА-29 и КА-52. Все это сделает вторжение в Иран с моря практически невозможным.

Естественно, пора модернизировать и сухопутные силы иранской армии. В первую очередь речь идет о бронетанковых войсках. Здесь Россия могла бы поучаствовать поставками танков Т-90 и бронемашинами БМП-3. Кроме того, эффективность сухопутных войск ИРИ была бы существенно увеличена российскими ПТУРС системы «Корнет», которые безотказно уничтожают на большом расстоянии все танки противника. Естественно, большую роль имело бы и их усиление вертолетами и фронтовой авиацией, прежде всего штурмовиками.

Необходимо масштабное экономическое сотрудничество

Иран мог бы расплачиваться за поставку российских вооружений нефтью и газом, учитывая, что потенциал добычи и экспорта углеводородов в ИРИ практически неограничен. Для этого необходимо, чтобы крупные российские нефтегазовые компании типа Роснефть, Газпром, Новатэк как можно скорее приступили к разработке, добыче и экспорту углеводородов с иранских месторождений, прежде всего Южного Парса, а также созданию в ИРИ крупных мощностей по производству СПГ. Вместе Россия и Иран смогут диктовать ценовую политику на мировом рынке газа, что позволит оказать необходимое давление на ЕС с целью ослабления его зависимости от США. А увеличение добычи нефти в Иране, особенно при параллельном развитии нефтедобычи в Ираке, позволит этим двум странам выйти к 2020 году на уровень экспорта нефти в объеме до 20 млн. баррелей в день – вдвое большем, чем у Саудовской Аравии. Это еще один мощный рычаг экономического воздействия на политику Запада.

Еще одно важное направление укрепления экономических позиций РФ и ИРИ − создание Южного транспортного коридора от иранского побережья Аравийского моря до Северной и Северо-Западной Европы через территорию России, что позволит Москве и Тегерану изменить маршруты грузовых перевозок из Европы в Южную Азию и на Дальний Восток. Важно также оказать содействие ИРИ в развитии ее транспортной системы, прежде всего железных дорог, увеличении мощностей выработки электроэнергии, прежде всего за счет строительства новых ядерных энергоблоков. Атомная энергетика – одна из самых перспективных отраслей российско-иранского сотрудничества. Возможно, для этого России стоило бы несколько пересмотреть свои позиции на переговорах «Шестерки» с Тегераном по ядерной программе ИРИ. В условиях, когда Запад вводит дискриминационные меры в отношении РФ, нет смысла поддерживать явно завышенные требования США и ЕС к Ирану в отношении ограничения его мирной ядерной программы. Заодно это послужило бы Западу хорошим уроком – кто не уважает интересы РФ, тот автоматически теряет право на поддержку с российской стороны по глобальным и региональным вопросам мировой политики.

Есть много других отраслей, где взаимовыгодное сотрудничество Москвы и Тегерана послужило бы целям ослабления воздействия санкций, введенных США и ЕС против обеих стран. Речь идет в первую очередь о финансовом секторе, где пока доминирует доллар. Видимо, настало время переходить либо на временные бартерные сделки, либо расплачиваться национальными валютами, либо ускорять введение единой валюты БРИКС.

**************

Необходимо усиливать внешнеполитическую координацию как на высшем уровне, так и по линии внешнеполитических ведомств для проведения согласованной политики на Ближнем Востоке, в зоне Персидского залива, в Закавказье, в Центральной Азии, в Афганистане и по отношению к глобальным вызовам, включая развязанную США оголтелую конфронтацию в мире. Кроме того, стоит рассмотреть вопрос о повышении уровня председательства в совместной межправкомиссии по торгово-экономическому сотрудничеству с обеих сторон – с нынешнего министерского до вице-премьерского. Также можно задействовать механизм координации в области внешней и оборонной политики, уже апробированный рядом крупных стран (США, Франция) посредством двустороннего комитета министров иностранных дел и обороны, а начать можно с создания Совета сотрудничества высшего уровня между Россией и Ираном по аналогии, например, с уже созданными и успешно действующими российско-турецким и ирано-турецким советами. При этом интересам Москвы отвечало бы скорейшее вхождение ИРИ в ШОС и БРИКС, возможно, создание зоны свободной торговли между Ираном и ЕврАзЭС. Все эти вопросы Владимир Путин может обсудить с президентом Ирана Хасаном Роухани на саммите ШОС в сентябре с.г. в Таджикистане. Только совместными усилиями всех стран, не приемлющих диктат Вашингтона, можно остановить агрессивное наступление Запада на интересы других государств. Настало время для срочных активных действий. И для этого начинать нужно с срочного, просто незамедлительного выхода России из режима антииранских санкций.

Владимир Ефимов,

Специально для Iran.ru

В рамках плана по привлечению 20 млн. туристов к 2020 году в Объединенных Арабских Эмиратах в этом году откроется свыше 17 тыс. гостиничных номеров. По данным рейтингового агентства STR Global, это больше, чем в любой другой стране Азии или Африки.

На втором месте после ОАЭ — Саудовская Аравия, где появится 15, 4 тыс. номеров. Еще шесть стран заявили об открытии более 2 тыс. номеров в отелях: Катар (5,9 тыс.), Иордания (3,2 тыс.), Марокко (2,4 тыс.), Египет (2,4 тыс.), Алжир (2,2 тыс.) и Ирак (2 тыс.). Совокупно в Азии и Африке в этом году откроют 614 отелей с общим номерным фондом 143,8 тыс. комнат.

Агентство STR Global также опубликовало годовые показатели прибыльности на 2013 год в гостиничной индустрии. Ближний Восток и Африка показывали самый большой рост — 5,4%, в то время как в Азиатско-Тихоокеанском регионе зафиксировано незначительное снижение — на 0,5%.

Недвижимость нового проекта застройщика Damac Properties, расположенного в районе Downtown Akoya, после открытия продаж была распродана в течение одного дня.

Рынок недвижимости Дубая (ОАЭ) сегодня находится на подъеме, что лишний раз было подтверждено успешной реализацией недвижимости в новом проекте компании Damac.

Как сообщает Imexre.com со ссылкой на издание The National, почти 300 квартир проекта Loretto, расположенного в районе Downtown Akoya, были распроданы в течение одного дня. По данным, представленным застройщиком, в день открытия продаж офисы компании посетили более 300 инвесторов, в числе которых были граждане Катара, Кувейта, Индии, Пакистана и России.

“Элитный проект, расположенный в престижном районе и возводимый застройщиком с хорошей репутацией, пользуется высокой популярностью у покупателей эмирата, поскольку обещает высокую прибыль с инвестиций”, - заявил управляющий директор компании Damac Properties Зиад Эль Чаар (Ziad El Chaar)

Сдача в эксплуатацию проекта должна начаться в 2015 году. Строительство района Akoya, который будет состоять из жилых проектов, отелей, апартаментов с обслуживанием, торгового комплекса и открытого катка, планируется завершить в 2018 году.

Компания Damac приступила к строительству элитных вилл района Akoya летом прошлого года. Всего в районе, на сегодняшний день, планируется возведение 7367 единиц элитной недвижимости и гольф-курорта на 18 лунок, дизайн которого был разработан миллиардером Дональдом Трампом.

Секретарь Координационного совета свободных и особых экономических зон Акбар Торкан в ходе первого заседания Совета по медицинскому туризму Ирана заявил, что свободные экономические зоны (СЭЗ) страны могут служить удобной площадкой для реализации крупных проектов и в этой связи особое место принадлежит медицинскому и оздоровительному туризму.

Акбар Торкан подчеркнул, что иранское правительство придает большое значение медицинскому туризму. Так, президент ИРИ во время встречи с руководителями СЭЗ, которая проходила весной этого года на острове Киш, особо подчеркнул необходимость развития халяльного и медицинского туризма в СЭЗ.

По словам Акбара Торкана, частный сектор должен принимать более активное участие в развитии медицинского и оздоровительного туризма. Кроме того, необходимо направлять в соседние страны делегации иранских врачей для расширения сотрудничества в области медицины и медицинского туризма. В качестве примера Акбар Торкан привел недавние переговоры в Катаре, по результатам которых в этой стране может быть построена иранская больница. Это свидетельствует о том, что иранские врачи могут успешно экспортировать медицинские услуги.

Катар, который как известно, получил право принять чемпионат мира-2022 в декабре 2010 года по итогам беспристрастного голосования исполкома ФИФА в Цюрихе, активно готовится к его проведению. "Мы соответствуем самым высоким стандартам, - отметил директор по связям с общественностью чемпионата мира-2022 по футболу в эмирате Нассер Аль-Хатер. - Уверены в том, что во время подачи заявки были соблюдены все этические нормы и принципы. Представители оргкомитета абсолютно не обеспокоены по поводу будущего. Мировое первенство 2022 года пройдёт в Катаре, как и планировалось". По словам Н.Аль-Хатера, его страна по-прежнему готова провести турнир вне зависимости от решения ФИФА относительно возможного переноса сроков проведения чемпионата. "Наши планы не изменились. Будем готовы провести мировое первенство в любое время, будь то лето или зима", - подчеркнул он.

Проведение чемпионата всё же планируется проводить в зимние месяцы, в отличие от всех остальных чемпионатов мира, которые проводились в летние месяцы. Связано это с очень жарким климатом Катара. Так, например, в зимние месяцы температура воздуха днём составляет примерно 25 °C (что соответствует летним погодным условиям в Европе). Температура воздуха в июне-июле в эмирате обычно составляет более 40 °C, иногда приближаясь к 50-градусной отметке.

Заявление Н.Аль-Хатера не ограничиваются только словами высокопоставленных катарских руководителей об их стремлении подготовиться и провести мировой чемпионат на самом высоком уровне. Под непосредственным руководством эмира Катара шейха Тамима ибн Хамада Аль Тани составлен тщательный и довольно подробный план, в соответствие с которым идёт грандиозное строительство не только спортивных сооружений, но и большей части инфраструктуры страны. Эмир считает, что если мировое первенство по футболу впервые пройдёт на Ближнем Востоке, впервые в арабской стране, то эмират должен провести его на должном уровне, не хуже, а, возможно, и лучше, чем в большинстве стран, где до этого проходил мундиаль.

В связи с этим на его организацию и проведение будет выделено в общей сложности 200 млрд. долларов. Кстати, эта баснословная сумма в 14 раз превышает бюджет Бразилии на подготовку к мундиалю ($ 14 млрд), который только что прошёл в этой стране. Эта сумма во много раз превосходит и ассигнования других государств на различные международные спортивные мероприятия. Так, например, Россия на XXII зимние Олимпийские игры истратила 50 млрд. долларов, а Китай на XXIX летние Олимпийские игры всего 20 млрд. долларов.

Следует отметить, что Катар постоянно вкладывает колоссальные средства в продвижение своего имиджа. Дохе удалось стать крупнейшим центром проведения международных культурных и спортивных мероприятий, выставок, конгрессов, конференций. Катарцы и их эмир не жалеют средств на то, чтобы эмират прочно ассоциировался со всем новым, интересным, красивым, успешным. И эта политика приносит свои плоды, в том числе и на футбольном поле.

Так, катарцы обязались построить ряд больших стадионов и оснастить их системами охлаждения воздуха, работающими за счёт солнечной энергии и поддерживающими температуру воздуха на уровне не выше 27 0С. Кроме того, кондиционирование воздуха предусмотрено и на пути от остановок транспорта к самим стадионам.

По данным компании Deloitte, за 10 лет в рамках подготовки к проведению Чемпионата мира по футболу-2022 страна инвестирует до $200 млрд., из которых $140 млрд. в течение следующих 5 лет будет вложено в транспортную инфраструктуру. Среди крупнейших проектов – строительство Международного аэропорта Hamad, который планируется открыть в ближайшее время, а также новая система метро, сеть автомобильных и железнодорожных дорог, линии легкорельсового транспорта и другие объекты транспортной инфраструктуры.

На строительство гостиниц (по оценкам, для принятия гостей чемпионата необходимо 30 тыс. новых номеров) и сопутствующей инфраструктуры будет потрачено около $20 млрд. По прогнозам, число туристов в стране будет расти в среднем со скоростью 15,9% в год, достигнув 3,7 млн. посетителей к 2022 году.

У побережья Катара построят плавающий курорт. Комплекс объектов, на строительство которых потребуется около $500 млн, будет наполовину погружен в воду, что позволит создать подводные гостиничные номера. Дизайном проекта под названием Amphibious 1000 занимается итальянская компания Giancarlo Zema Design Group. В его состав войдут как наземные, так и морские объекты, среди них – четыре гостиницы с подводными номерами, которые будут напоминать яхты, сообщает News.com.au.

Помимо этого, посетители смогут разместиться в 80 плавающих мини-отелях, высота каждого из которых будет составлять четыре этажа. Кроме того, они будут включать в себя «гостиные-аквариумы». Перемещаться между входящими в состав курорта гостиницами и мини-отелями гости будут на яхтах, приводимых в движение водородом. Протяженность проекта составит один километр. Некоторые эксперты считают, что своими очертаниями Amphibious 1000 напоминает Palm Island у побережья Дубая. На земле расположатся музей, ресторан, аквариумы и стеклянный туннель, по которому посетители смогут попасть в подводную обсерваторию.

В 2012 году в стране началась подготовка к строительству первого футбольного стадиона для проведения FIFA World Cup. Всего Катар пообещал построить пять новых стадионов, в том числе 86-тысячный в Lusail, новом городе, который будет построен в 15 километрах к северу от столицы страны Дохи. Катар намерен построить девять стадионов, реконструировать ещё три и оборудовать все площадки кондиционерами, работающими на солнечной энергии. Эти стадионы будут находиться во всех крупных городах страны – Доха, Лусаил, Аль-Хор, Аш-Шамаль, Аль-Вакра, Умм-Салаль, Ар-Райан. Власти обещают построить железных дорог и метро на 25 млрд.долл., а также более чем удвоить гостиничный фонд. Планируется возвести аэропорт, морской порт и мост протяжённостью 40 км., который свяжет Катар с Бахрейном.

К чемпионату планируется даже построить новый город — Lusail, который будет находиться в 15-ти километрах от столицы Дохи. Именно там будут размешены пять новых стадионов, среди которых один — 86-тысячный. Архитектор проекта – знаменитый Норман Фостер. На стадионе Lusail Iconic планируется проведение матчей открытия и финала соревнований. Окончательное завершения строительства стадиона должно произойти в 2015 году. Сам город Lusail, строительство которого началось в 2006 году, — это часть проекта Qatar 2030. После окончания строительства, которое предположительно завершится к 2019 году, численность населения Lusail будет составлять 450 тысяч человек, включая 200 тысяч постоянных жителей, 170 тысяч сотрудников и более 80 тысяч гостей города.

Чиновники ФИФА, которые инспектировали ход подготовки Катара к Мировому чемпионату, весьма удовлетворены производящимися грандиозными работами и пока нет никаких нареканий в системе подготовки и строительства новых спортивных, туристических и инфраструктурных объектов.

Череда арабских революций спровоцировала укрепление военно-политического статуса Саудовской Аравии. Украина имеет шансы поучаствовать в этом процессе

Власти Саудовской Аравии объявили о завершении подготовки закона об использовании атомной энергии. Его принятие необходимо для начала реализации прошедшего в 2013 году тендера на строительство первого аравийского исследовательского атомного реактора. Тендер выиграла аргентинская государственная компания Invap, которая завоевала сердца аравийской власти экспериментальным реактором Carem-25.

Из-под воды

Реакторы этого класса аргентинцы разработали специально для переоснащения двух дизельных торпедных подводных лодок Typ-209, стоящих на вооружении флота латиноамериканцев. Производителем лодок, которые берется переоснастить Аргентина, является германская Thyssen Marin System. В минувшем году Саудовская Аравия заказала у этой же корпорации пять подводных лодок аналогичного класса общей стоимостью $2,4 млрд. В начале этого лета Эр-Рияд финансово помог в закупке еще двух подобных лодок своему самому близкому военному союзнику — Египту.

В отдаленной перспективе, когда компании Аргентины и Германии научатся производить атомные лодки-торпедоносцы, Саудовская Аравия наряду с Сингапуром планирует стать основным заказчиком программ их строительства. Первый покупатель официально заявил о планах приобрести в будущем 25 атомных подводных лодок, второй — 12.

Все ближайшие союзники Саудовской Аравии, не только Египет, но и Пакистан, имеют аналогичные амбиции по загрузке военными заказами верфей Германии и Аргентины. Но поскольку программа создания атомного флота остается для Саудовской Аравии лишь отдаленной перспективой, нефтяная монархия решила посвятить ближайшие годы развитию мирной атомной энергетики.

Свободу газам

По данным базовой организации – разработчика саудовской ядерной программы K. A. CARE, эта страна планирует в 2020–2030 годы стать главной атомно-энергетической стройкой мира — в этот период монархия запланировала ввести в строй не менее 40 промышленных и исследовательских реакторов. Огромные затраты на энергетику имеют веские основания.

Во-первых, растут потребности в чрезвычайно энергоемком опреснении морской воды. Во-вторых, страна превращается в крупного мирового поставщика алюминия. А этот металл прибыльней производить на электроэнергии АЭС и ГЭС, а не нефтяных ТЭС. В-третьих, Саудовская Аравия переходит на экономию попутного природного газа, который раньше закачивали обратно в пласт для поддержания нефтяного давления.

Вместо повышения отдачи нефтяных пластов дожимной закачкой попутного газа Эр-Рияд начал переходить на термический разрыв пластов, который требует огромного количества водяного пара: именно для его производства нужна широкая программа строительства АЭС.

Благодаря освободившемуся попутному природному газу Саудовская Аравия решила ответить на вызов, брошенный ей Ираном и Катаром. С начала 2014 года они разморозили разработку самого крупного в мире месторождения газа Парс, которым владеют совместно. Эксплуатация этого месторождения, обладающего суммарными запасами более 24 трлн. м3, еще больше укрепит позиции инвесторов газодобычи Ирана и Катара, которые и без того сумели отвоевать существенную часть мирового рынка энергоносителей. Сделали они это в основном благодаря более современным технологиям добычи нефти: пока аравийские арабы закачивали газ обратно, конкуренты Эр-Рияда развили мощный экспорт сжиженного газа и построили гигантский танкерный флот. А вот возможности Саудовской Аравии ограничены. Аналогичный флот королевство уже вряд ли осилит. И после завершения строительства АЭС и начала экспорта газа эта страна окажется перед сложнейшим выбором. Либо пользоваться услугами конкурентов и их кораблей, либо заниматься строительством новых газопроводов в Европу через Сирию или неспокойный иракский Курдистан и далее в Турцию.

Союз арабов и евреев

До самого последнего времени Саудовская Аравия была склонна поручить это хлопотное дело своему верному другу Египту. Но бывший президент этой страны Хосни Мубарак с такой задачей не справился, за что поплатился и был свергнут. Получилось так, что Египет тянул с запуском первой нитки газопровода Arab Gas Pipeline в Сирию восемь лет (2004–2012), пока в это строительство не вмешался Иран. Он в 2012 году презентовал конкурентный проект Islamic Pipeline через Кипр. И планы Саудовской Аравии начать экспорт газа через Египет и далее в ЕС провалились. В Сирии, как известно, началась война, затем Кипр пережил дефолт.

Пока длились все эти газопроводные авантюры, Израиль нашел на своем шельфе три крупных газовых месторождения и под девизом их совместного освоения увел Кипр из сферы влияния Ирана и Сирии, соблазнив его строительством еще одного газопровода. Его первая очередь пройдет с территории Израиля, а вторая будет продлена до Саудовской Аравии.

Весь этот абсолютно новый расклад сил помирил политические элиты еврейского государства и арабского королевства. Газовое перемирие между ними к концу 2013 года сделало возможным начало реализации нынешней широкой атомной программы.

Во-первых, она заручилась гарантией отсутствия протеста в МАГАТЭ со стороны Израиля и США. Во-вторых, Эр-Рияд начал бешеными темпами наращивать военно-политический статус. Это нужно, чтобы не дать компаниям Ирана и Катара опередить саудовцев в газовой гонке и построить Islamic Pipeline в Турцию раньше того времени, к которому в королевстве заработают первые АЭС.

Полупозиция Киева

Газотранспортные системы Украины и Турции прочно соединены между собой, и все перспективы аравийского нефтяного гиганта рано или поздно принесут Киеву новых импортеров газа. Но пока саудовский нефтяной гигант на рынке не вырос и все еще занимает позиции карлика. Поэтому украинские компании в ближайшие годы могут рассчитывать разве что на участие в распределении лавинообразно растущих военных заказов Саудовской Аравии.

В ходе новой войны в Ираке суннитский ирако-левантийский халифат собирается обрасти дополнительными вооружениями, а также нефтяными и газовыми доходами. Чтобы обеспечить армию халифата вооружением, которое схоже с техникой, отбитой в боях у властей Сирии и Ирака, у Саудовской Аравии выбор небольшой: такое вооружение могут продать только Украина и Китай.

По данным европейской прессы, сотрудничество между тремя странами в этой тонкой сфере до конца 2013 года упиралось в упрямое нежелание Киева помогать королевству в модернизации ранее поставленных Китаем межконтинентальных баллистических ракет украинской разработки. Если благодаря смене власти и новых реалий жизни Ближнего Востока Украина сумеет поменять подходы к этой деликатной теме, вполне возможно, что отечественная доля аравийского пирога оборонных заказов может стать огромной.

Но пока участие Киева в атомных программах Эр-Рияда и его оборонных заказах выглядит сугубо символическим. Например, зимой 2013 года Саудовская Аравия обещала вернуться к отложенной в 2006 году закупке небольшой партии украинско-китайских танков МВТ-2000. Они, вероятно, нужны одной из сторон войны в Ираке. Но в целом эта даже еще не начатая Китаем поставка оценена в $140 млн., что выглядит мизерным на фоне других аравийских закупок.

Согласно данным ежегодного статистического бюллетеня ОПЕК за 2013 г., Иран, имея в своем распоряжении 47 нефтеналивных танкеров, обладает самым крупным флотом среди стран-участниц нефтяного картеля. В общей сложности, число нефтетанкеров, которыми обладают страны-участницы организации, составляет 191 судно.

В 2013 г. увеличить свой нефтеналивной флот удалось лишь Саудовской Аравии, Эквадору и Венесуэле из числа стран-участниц ОПЕК. Число танкеров этих стран достигает соответственно 23, 18 и 22 судна. В то же время общее число существующих в мире нефтеналивных танкеров составляет 912 судна, что на 178 танкеров больше по сравнению с 2012 г. Таким образом, доля нефтетанкеров ОПЕК в мире составляет всего 6%.

По данным организации, ситуация с танкерами для перевозки сжиженного газа в Иране среди других стран-участниц картеля оставляет желать лучшего. В распоряжении Тегерана всего один газовый танкер.

Катар в ОПЕК обладает самым крупным флотом газовых танкеров – 33 судна. В общей сложности доля картеля с его флотом газовых танкеров в 107 судно составляет 17,5% от общего количества газовых танкеров в мире, которых насчитывается 1612 единиц.

Министр иностранных дел Катара Халид аль-Аттия во время своего выступления в рамках чрезвычайной встречи министров иностранных дел арабских стран, которая состоялась в Каире накануне, предложил создать в секторе Газа торговый порт под международным контролем. Об этом сообщает издание al-Jazeera.

По мнению катарского министра, этот шаг временно облегчит страдания палестинцев анклава, а также будет содействовать в создании палестинского государства. Глава внешнеполитического ведомства Катара отметил, что арабские страны должны достичь немедленного снятия блокады и открытия пограничных пунктов пропуска, чтобы жители Газы чувствовали себя людьми.

Министр предупредил о тяжелых последствиях для региона, в случае провала в Совете Безопасности ООН резолюции по немедленному прекращению нападений Израиля на палестинский анклав. При этом глава катарской дипломатии обвинил Израиль в несоблюдении обязательств и срыве мирного договора, который был подписан в Каире в 2012 г., а также конвенции об обмене пленными после передачи израильского солдата Гилада Шалита.

Напомним, армия Израиля продолжает бомбить сектор Газа, где к среде, 16 июля, число погибших достигло 204 человек, а раненых превысило 1,5 тыс. За минувшую ночь удары были нанесены по 39 целям, с начала операции - по 1,7 тысячи. Власти Израиля, начав в анклаве более недели назад операцию "Нерушимая скала", хотят прекратить ракетные обстрелы и подорвать военный потенциал ХАМАС, который с 2007 г. контролирует его.

Время ожиданий

Производители длинномерного проката на Ближнем Востоке рассчитывают на повышение цен после Рамадана

/Rusmet.ru, Виктор Тарнавский/ До завершения Рамадана (27 июля) осталось уже совсем немного времени, так что поставщики длинномерного проката в страны Ближнего Востока рассчитывают на скорое оживление рынка, общий подъем деловой активности и повышение котировок на стальную продукцию.

Их надежды основываются, прежде всего, на ускорении роста в строительной отрасли стран Персидского залива. По некоторым оценкам, в этом году инвестиции в строительные проекты в регионе возрастут более чем на 20% по сравнению с прошлым годом, главным образом, за счет инфраструктурного направления и начала подготовки к ЭКСПО-2020 в Дубаи и Чемпионату мира по футболу-2022 в Катаре (конечно, если ФИФА не пересмотрит принятого ранее решения).

Как отмечают специалисты, спрос на конструкционную сталь в таких странах как ОАЭ или Йемен мало изменился во время Рамадана, а в августе возобновление импортных операций ожидается в Саудовской Аравии. Однако, с другой стороны, в Ираке продолжаются военные действия, а поставки стальной продукции в страну резко упали. Это поставило в сложное положение те турецкие компании, которые ранее ориентировались на иракский рынок. Некоторые из них сократили выплавку стали, другие начали продвигать свою продукцию на внутренний рынок, вызвав на нем понижение цен. В начале июля стоимость арматуры в Турции уменьшилась до около $550-565 за т EXW.

В целом ситуация на турецком рынке длинномерного проката складывается не слишком благоприятно для поставщиков. В августе в стране пройдут первые в истории прямые президентские выборы, так что определенная политическая напряженность оказывает негативное влияние на экономику. Большинство дистрибуторов еще не израсходовали созданные ранее складские запасы продукции и поэтому не спешат с новыми сделками. Правда, ближе к середине текущего месяца внутренние цены на арматуру в Турции прибавили около $5 за т, но произошло это лишь вследствие удорожания металлолома.

На внешних рынках дела турецких компаний в последнее время тоже идут не лучшим образом. Падение спроса со стороны Ирака и временная приостановка закупок американскими компаниями, ожидающими объявления окончательных антидемпинговых пошлин на турецкую арматуру в начале сентября, заставляет металлургов активно искать альтернативные рынки сбыта в Латинской Америке и Европе. А при поставках в ОАЭ и другие страны Ближнего Востока цены понизились с начала месяца на $5-10 за т: на арматуру – до около $552-560 за т FOB, а на катанку – до $585-595 за т FOB. Ближе к середине месяца металлурги, впрочем, начали подтягивать котировки до $560 за т FOB и более, рассчитывая на увеличение спроса в августе и компенсируя подорожание металлолома. Но этим ценам еще следует пройти проверку реальными сделками.

На рынках Африки и стран Восточного Средиземноморья продолжается давление со стороны китайских компаний, которым с конца июня приходится продавать длинномерный прокат по самым низким ценам за последние четыре года. В частности, в Ливане арматура и катанка китайского производства котируются не более чем по $500-515 за т CFR. С ней сложно соперничать не только турецкой, но и украинской продукции, стоимость которой составляет порядка $520-525 за т FOB для арматуры и, в среднем, на $10 за т больше – для катанки.

Поставки длинномерного проката из СНГ на рынки Ближнего Востока и Африки упали в июле практически до нуля. Китайская конкуренция вынудила металлургов перенести свои усилия на рынки Восточной Европы и России. Однако в первой половине текущего месяца даже европейцы проявляли к ней весьма умеренный интерес.

Судя по всему, после Рамадана, в августе, активность на ближневосточном рынке длинномерного проката возрастет. Но повышение цен на эту продукцию, очевидно, будет весьма умеренным.

Боевые действия только усиливаются, погружая жителей Газы в еще более серьезное финансовое положение. Уровень безработицы в Газе составлял примерно 40% до последнего конфликта, примерно такой же процент жителей, живущих за чертой бедности.

Но, в то время, как большая часть населения Газы пытается справиться с трудностями повседневной жизни, лишь ХАМАС и его пособники не задумываются об экономических проблемах, сообщает Ynet.

Как отмечает профессор университета Аль-Азхар в Египте Ахмед Карима, ХАМАС уже давно стал движением миллионеров. По его данным, в организации насчитывается не менее 1200 миллионеров. Он, однако, не указал источник этой информации.

Наибольшую выгоду в финансовом плане извлек бывший премьер-министр ХАМАСа в Газе Исмаил Ханийе. До 2006 года и шокирующей победы ХАМАСа и последующего доминирования палестинского правительства, 51-летний Ханийе не считался главной фигурой в ХАМАСе в секторе Газа. Но согласно сообщениям в последние несколько лет политический статус позволил Ханийе стать миллионером. Это весьма необычно, учитывая, что он родился в семье, живущей в лагере беженцев аль-Шати в северной части сектора Газа.

В 2010 году египетский журнал Роза аль-Юсуф сообщил, что Ханийе заплатил $ 4 млн за земельный участок 2,500 квадратных метров в Римале, фешенебельном районе Газы. Чтобы избежать проблем, земля была зарегистрирована на имя мужа дочери Ханийе. С тех пор, Ханийе приобрел еще несколько домов в секторе Газа, зарегистрированных на своих детей, что не представляет сложности, учитывая, что у него их 13.

Айман Таха, один из основателей ХАМАСа, который когда-то считался одним из его ключевых ораторов, заплатил в 2011 году $ 700 000 за роскошную трехэтажную виллу в центре сектора Газа.

По данным источников в Газе, богатство Ханийе, как и других высокопоставленных представителей ХАМАСа прибавилось в основном из-за процветающей контрабанды через туннели. Ханийе взимал 20 процентов налогов на всю торговлю, проходящую через туннели.

Другие члены ХАМАСа предпочитают инвестировать в более безопасное место, нежели сектор Газа. В частности, они сделали вложения в различные египетские активы в основном через своих партнеров из группировки "Братья- мусульмане". В некоторых случаях, отдельные лица проводили сделки от имени чиновников ХАМАСа, которые гарантировали, что они получат свои дивиденды наличными.

Политический лидер Халед Машаль также использовал средства ХАМАСа в своих целях. В 2012 году иорданский сайт сообщал, что Машаль владел суммой в 2,6 миллиарда долларов, которые в значительной степени хранились в катарских и египетских банках. Эти накопленные активы ХАМАС получил за счет пожертвований, а также инвестиций в различные проекты в арабском и мусульманском мире. Машаль также известен тем, что, инвестировал в проекты в области недвижимости в Саудовской Аравии, Сирии и Дубае. И, по сообщениям, Машаль не всегда разделял деньги ХАМАСа и свои собственные.

Изгнание ХАМАСа из Сирии нанесло серьезный финансовый удар по движению. В 2011 году до начала сирийского конфликта, активы ХАМАСа в стране достигли $ 550 млн.

Как и в других областях, в своих финансовых операциях лидеры ХАМАСа придерживались высокого уровня секретности. Инвестиции осуществляются через подставные компании, используя семью и сподвижников. Компании, связанные с Машалем в Катаре зарегистрированы на жену и дочь.

После того, как он был вынужден закрыть свой офис в Дамаске (после ссоры с режимом Асада за поддержку повстанцев), Машаль заявил, что его место теперь в Катаре. Там он заявил, что $ 12 млн, которые он хранил в сейфе в своем кабинете в Дамаске, были украдены. На самом деле, немногие поверили в эти слова, и по сей день считают, что Машаль перевел их на свой личный счет.

Согласно докладу Всемирного банка, опубликованном в ноябре прошлого года, сектор Газа занимает третье место по уровню бедности в арабском регионе после Судана и Йемена. В докладе говорится, что уровень бедности в Газе составляет 38 процентов. Кроме того, из 144 стран, включенных в отчет, Газа была 44-й бедной, при этом большинство из стран с более высоким уровнем бедности находятся в Африке.

Власти Катара заключили с Пентагоном контракт по закупке вооружений на сумму около 11 миллиардов долларов. Об этом 14 июля сообщается на сайте американского военного ведомства.

Согласно договоренности, американская сторона поставит 24 ударных вертолета «Апач», 10 зенитно-ракетных комплексов Patriot и 500 переносных противотанковых ракетных комплексов Javelin.

Соглашение было подписано шефом Пентагона Чаком Хейгелом и его катарским коллегой Хамадом бин Али аль-Аттия. По словам официального представителя американского ведомства Джона Кирби, эта сделка подтвердила сильные партнерские связи между странами в сферах безопасности и обороны. Он подчеркнул, что данный шаг позволит США и Катару укрепить сотрудничество по целому ряду военных операций. Также Кирби уточнил, что Катар решил вооружиться в связи с тем, что Иран продолжает наращивать свой ракетный арсенал.

Как отмечают СМИ, нынешний оборонный контракт стал для США самым крупным в текущем году.

В декабре прошлого года Хейгел посетил Доху и встретился с катарским руководством. По итогам встречи стороны продлили срок действия соглашения о военном сотрудничестве.

"В Азии существует вероятность появления единой валюты", - констатируют аналитики. В ее формировании принимают активное участие самые сильные государства Персидского залива. Страны-участники Совета сотрудничества арабских стран Персидского залива (ССАГПЗ) проводят специальные переговоры с ОАЭ, Оманом о вероятном будущем вступлении этих стран в единый валютный союз.

Саудовская Аравия, Кувейт, Бахрейн, Катар дали уже свое личное согласие на подобный шаг. Отныне есть необходимость обрести согласие еще двух держав, дабы полностью обеспечить ввод единой валюты в районе. Об этом сообщает портал Arab News. "Державы-члены ССАГПЗ проводят переговоры с двумя государствами в попытке хоть как-то убедить их вступить в валютный союз", - констатирует Анас Аль-Салех, министр финансов Кувейта, отметив, что сами участники данного проекта рассчитывают, что он реализован будет без задержки. С его слов стало понятно, что валютный союз долгосрочный, это стратегический проект для государств Персидского залива и в экономическом, и и политическом плане.

Есть ли перспективы единой азийской валюты в мире, разбирались аналитики раздела "Новости Форекса, курсов валют и биржи" журнала "Биржевойв лидер".

МАСШТАБЫ ВЗАИМНОЙ ТОРГОВЛИ ПРОВОЦИРУЮТ СОЗДАНИЕ ЕДИНОЙ АЗИЙСКОЙ ВАЛЮТЫ.

Масштаб взаимной торговли между странами-участницами ССАГПЗ к настоящему моменту времени выше 92 млрд. долларов США. Данный показатель вырасти может сразу на 5% на протяжении текущего года. "Образование специального валютного союза поднимет уровень привлекательности региональных рынков для заграничных вкладов, укрепит политическую стабильность в районе. Масштаб производства 6 государств ССАГПЗ дают возможность организации занять 13-ю позицию в числе самых больших мировых экономик", - объясняют аналитики брокерской компании Форекс UFXMarkets.

В то же самое время к настоящему моменту из всех государств Совета взаимосотрудничества в G20 представлена лишь СА. Между тем формирование валютного единого союза даст возможность полностью устранить затраты по сделкам, что жители шести стран должны нести в связи с непосредственным наличием нескольких нацвалют в границах единого регионального блока. Общий рынок, единый ЦБ, что созданы будут в итоге вхождения шести государств в специальный валютный блок, должны усилисть "влияние в международной денежной системе" государств Персидского залива. Общую валюту в районе ввести планировалось еще четыре года назад. В частности, доллар к иене колеблется на отметке 101,35 иены за доллар в долгосрочном стратегическом флете, выход из которого укажет мощный долгосроный тренд:

Однако это так и не случилось в связи с непосредственным отсутствием согласия между государствами по целому ряду вопросов, включая и по названию новой валюты. С самого начала было запланировано ее назвать «халиджи». И тем не менее со временем название заменено было на распространенное в арабском мире "динар". И на данный момент в ССАГПЗ признают, что есть несколько "технических моментов", что сильно мешают ОАЭ, Оману двигаться вперед в этом вопросе.

Таким образом, их останавливает надобность модернизации привычных национальных законодательств, нескольких культурных традиций, к примеру, явная боязнь передачи доли суверенитета в экономике посторонним организациям. Проблема - потенциальное ускорение скорости инфляции, что под силу возрасти в государствах, где она появилась сразу после стран с более высокими показателями. Конечно же, уверены в брокерской компании Форекс FBS, появление региональной новой валюты на общемировой арене, безусловно, найдет отражение на финансовой мировой системе, несмотря на тот факт, что все масштабы итогов на нынешний момент трудно даже предугадать.

При учете того простого факта, что шаги в данном направлении государствами ССАГПЗ предприняты были с той целью, чтобы просто хоть как-то ограничить зависимость от слабеющего и нестабильного доллара, вполне стоит ждать, что валюта Америки от подобного шага лишь утратит в стоимости. "По всей видимости, в будущем это станет причиной падения спроса на казначейские американские облигации, оказывая явно губительное влияние на американскую экономику", - думает специалист. Для экономики же всех перечисленных шести нефтяных государств такого типа шаг иметь может и позитивные, и негативные стороны. Говоря точнее, экспортно-ориентированные государства, что специализируются на поставках на общемировой рынок огромных масштабов нефти, быстрыми темпами укрепят позиции новой личной валюты.

В итоге этого удорожание национальной валюты в результате приведет к росту стоимости поставляемой нефти, частично выливаясь в ценовой рост на "черное золото", ведя к падению спроса на ресурс, поиск альтернативных поставщиков. Для экспортно-ориентированных стран подобная ситуация также может быть весьма и весьма опасной, потому что это делает привозимые товары не столь конкурентоспособными. Наилучший здесь пример - уже страдающая Федеративная Республика Германия: для нее, как известно, даже нынешние уровни единой валюты считаются весьма серьезным ограничителем.

Помимо всего прочего, опасаются некоторые государства, в том числе и валютный союз, что станет большой причиной утраты гибкости в принятии решений у каждой страны. А это предоставляет наличие нацвалюты. Это просто отлично видно по ситуации в европейской зоне. Исходя из этого, второй европейской зоны не будет, в чем уверены специалисты брокера Форекс.

ВАЛЮТНЫЙ АЛЬЯНС ДЕРЖАВ ВСЕГО ПЕРСИДСКОГО ЗАЛИВА ВПОЛНЕ ВЕРОЯТЕН, - ТРЕЙДЕРЫ.

И тем не менее валютный альянс держав всего Персидского залива вполне вероятен, тем более что таким экономикам выгодно отказаться от применения доллара США, обретя тем самым лишь плюсы без каких-то минусов. Переход на личную валюту для расчетов внутри альянса за его границами состояться может достаточно быстро благодаря тому, что энергоносители, что добываются в районе, пользуются огромным спросом во всем мире.

В то же самое время конкуренция доллару при подобном раскладе будет весьма нешуточная: это несвязанный по ногам и рукам неволатильные евро и юань, это может быть даже твердая стабильная валюта, что гарантирована экономически продвинутыми странами. Все же существуют скептики, которые относят такую затею к малоперспективным. Есть сомнения в том, что все закончится с позитивом. Такого типа переговоры в основном длятся далеко не один день, одно лишь согласование документов, подписание всех договоров занять может до нескольких месяцев.

Кроме того, конкретно данный валютный союз для меня под огромным вопросом: по меньшей мере он сразу состоится вряд ли: чересчур много разногласий между государствами Ближнего Востока. И даже теми, что будто бы считались союзниками – Катар и Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт.

На самом деле, чтобы хоть как-то достичь компромисса по всем существующим вопросам, нужно какое-то время. Так что, предполагает специалист, одно лишь простое обсуждение займет порядка 6 месяцев при условии их интенсивного ведения. В то же самое время и тот факт, что подобного рода валюта возникнуть может, уже отлично - это дает вполне четкий сигнал, что с монетарным стимулированием не стоит особо заигрываться, чем в последнее время и делает Америка и Европа. На самом же деле вряд ли мощную альтернативу евро получится сформировать в следующие 10-15 лет.

А вся проблема в том, что, как говорит специалист финансовой фирмы AForex Нарек Авакян, формирование валютного союза в принципе дело сложное. Яркий тому пример - ЕАЭС, где сам запуск единой валюты, ЦБ планируется только к началу 2025 года. Предполагается проведение согласования всех деталей подобных договоров, очень большое число пунктов, чтобы со временем не было какого-то непонимания, скепсиса, как сейчас в отношении европейской зоны.

Что же касается итогов прямого влияния ни на евро, ни на американский доллар такая инициатива не окажет, уверен специалист, потому что если взять все государства Персидского залива, то их ВВП не сможет дотянуть даже до 20% от американского или европейского, а сам товарооборот района достигает не более чем 1 трлн. долларов. И это при том, что американский товарооборот достигает размера в 4,5 трлн. долларов. Чтобы продажи по денежным инструментам шли по той или другой валюте, нужна еще и соответствующая инфраструктура: клиринговый центр, единые правила обращения и регулирования, а также, что крайне значимо, глубокая интеграция общего ЦБ со своей системой.

При этом происходящее снова говорит о том, что в мир устал от доминирования одной-двух валют, иные государства также хотят иметь выгоды от валют наподобие тех, что есть у Америки. И это, по мнению Нарека Авакяна, весьма тревожный сигнал для США, потому что коль одна из подобных затей все-таки закончится, то в таком случае у ФРС больше не будет самой возможности в неограниченных объемах печатать доллары США ради покрытия дыр в экономике.

ЕДИНАЯ ТВЕРДАЯ ВАЛЮТА МИРА - ЗОЛОТО. ПЕРСПЕКТИВЫ...

"В Лондоне прошла встреча руководителей Всемирного совета по золоту и банков", - объясняет ведущий трейдер России и руководитель кафедры СРП Академии Masterforex-V Игорь Зотов AO_Zotic). Они собрались для обсуждения реформы золотого фиксинга. Система "золотого фиксинга" в последнее время подвергается критике за недостаток прозрачности. Так, в мае этого года Британское управление по финансовому надзору оштрафовало банк Barclays на 32 млн. в пересчете на евро за то, что трейдеры манипулировали ценами на золото при отсутствие контроля со стороны компании. Необходимость перемен обусловлена потребностью к восстановлению доверия в этом сегменте мировой экономики.

Сегодня мировая цена “вечного металла” определяется на основе соотношения спроса и предложения на него на Лондонской золотой бирже. Процедура была установлена 12 сентября 1919 года и с тех пор практически не менялась. Дважды в день - в 10.30 и в 15.00 пять инвестиционных банков — Barclays, HSBC, Societe Generale, Deutsche Bank и Bank of Nova Scotia – связываются, чтобы установить цену золота. В процессе фиксинга представители участников London Bullion Market Association устанавливают связь со своими дилерами, а через них с торговцами, предлагающими и/или покупающими физическое (реальное, а не представленное фьючерсами или опционами) золото. Процедура проводится так: председатель объявляет цену, которую в данный момент считает обоснованной. Если продавцы по этой цене отсутствуют, она повышается, а если отсутствуют покупатели – понижается. При наличии встречных предложений происходит подсчет соотношения продавцов/покупателей. Все это продолжается до установления рыночного равновесия между спросом и предложением.

Золотой фиксинг – ориентир для контрактов на физическую поставку золота для всего рынка, он имеет оборот в 15 трлн. евро в год. Правда, в августе Deutsche Bank намерен покинуть “большую пятерку”, так как вообще выходит из сырьевого бизнеса. Тем временем, рассмотрев графики золота через "волшебное стекло" СРП, Вы можете наблюдать развитие сложной среднесрочной коррекции к нисходящему движению последних месяцев. При формировании волновой структуры по этому сценарию вероятно достижение внутри коррекции целевых отметок 1365.4 и 1442.0. Дальнейшее движение будет обусловлено нарушением/сохранением импульсной структуры движения в зеленой подволне С.

Могут ли Россия и Иран стать стратегическими партнерами?

Скоро должны завершиться переговоры между «Шестеркой» и Ираном по иранской ядерной программе, в результате которых последует полное снятие финансовых и торгово-экономических санкций с ИРИ, введенных в свое время по инициативе Запада. Очевидно, что с учетом огромного экономического потенциала Ирана, имеющего крупнейшие в мире запасы углеводородов (второе место в мире по газу и четвертое по нефти), неплохую базу для промышленного развития, хорошо образованные трудовые ресурсы и выгодное географическое местоположение, крупнейшие международные корпорации с нетерпением ждут этого момента, чтобы получить супервыгодные и масштабные контракты на восстановление, модернизацию и развитие экономики ИРИ.

Фактически, уже все последние месяцы идет своего рода «разведка боем», когда многие компании, в том числе тех стран, которые инициировали введение санкций, на практике прорабатывают сделки, чтобы они были готовы к заключению буквально на следующий день после отмены санкций. При этом обращает на себя внимание, что российские компании что-то не слишком спешат, как, впрочем, не проявляет особой активности и иранская сторона к тому, чтобы без промедлений приступить к развитию торгово-экономических отношений стратегического партнерства, хотя именно Москва наиболее активно добивалась полной и безотлагательной отмены санкций с Ирана.

Нельзя забывать и то, что, помимо всего прочего, Россия находится в непосредственной близости от Ирана, в отличие от стран ЕС, что существенно облегчает процесс развития отношений. Более того, значительные наработки в экономическом плане уже были сделаны в 90-е годы и в начале нынешнего века, а связи между российским и иранским бизнесом худо или бедно сохранялись, несмотря на то, что Россия, к сожалению, в свое время не стала блокировать введение предложенных США и Евросоюзом санкций по линии СБ ООН. При этом, надо отдать должное, Россия все-таки завершила реализацию проекта строительства АЭС в Бушере, несмотря на острую критику со стороны Запада. Не прерывались контакты и по линии ВТС, хотя, действуя с оглядкой на Запад и его угрозы ввести санкции против российских поставщиков вооружений, российские компании так и не решились поставлять ИРИ самые современные виды вооружений, в том числе оборонительные.

Отсюда вопрос – что ждет сотрудничество между нашими двумя странами после отмены санкций? Не окажется ли так, что Москва больше других прилагала усилия в этом направлении, а западные корпорации получат самые лакомые дивиденды от новой ситуации? Ведь это будет по крайней мере несправедливо. Но, к сожалению, на сегодня особого оптимизма в плане будущего российско-иранского сотрудничества не приходится испытывать, так как, во-первых, российская политическая элита, топ-менеджеры российской экономики и бизнеса все еще все свои шаги совершают с оглядкой на США, во-вторых, финансово-банковская система России фактически напрямую зависит от финансово-банковской системы США и Запада, и, в-третьих, прозападное лобби, «пятая колонна», произраильское лобби и очень активное в последнее время арабское лобби также препятствуют поворачиванию России лицом в Ирану. К сожалению, примерно такая же картина имеется и в Иране. Очевидно, что многие высокопоставленные представители иранской политической и экономической элиты, особенно из непосредственного окружения президента Хасана Роухани, не скрывают своего предпочтения западным, а не российским компаниям. Отсюда вопрос – сможет ли установиться стратегическое партнерство между РФ и ИРИ в период после санкций или же Тегеран все-таки переориентируется на Запад?

Прежде всего, хотелось бы отметить, что все предпосылки для установления привилегированных торгово-экономических отношений между Москвой и Тегераном имеются. И они подкрепляются общностью или близостью позиций по основным международным и региональным проблемам. Обе страны выступают против однополярного мира, против навязываемой Вашингтоном гегемонии и роли мирового жандарма, имеющего право на решение всех вопросов с применением силы. Очень важно и то, что уже многие годы Россия и Иран занимают консолидированные позиции по урегулированию проблемы Афганистана после завершения вывода оттуда войск НАТО, созданию на Ближнем Востоке и в Персидском заливе зоны мира и стабильности (Россия активно поддерживает предложение Ирана об объявлении Ближнего и Среднего Востока зоной, свободной от ядерного оружия), справедливому решению палестинской проблемы на базе норм международного права, прекращению американской экспансии в Центральной Азии и в Закавказье.

Еще более тесной стала двусторонняя российско-иранская политическая координация во время «арабской» весны, спровоцированной США и их союзниками из числа консервативных арабских монархий Персидского залива, прежде всего Саудовской Аравией и Катаром. Фактически, Москва и Тегеран стали той единственной внешней опорой, на которую смог положиться президент Сирии Башар Асад при отражении внешнего вторжения радикальных исламистов и прозападной вооруженной оппозиции, за которыми неприкрыто встали США, Великобритания, Франция, Турция, Иордания, аравийские монархии, бросившие на свержение законного сирийского правительства огромные силы и средства – военные, шпионские, информационные, финансовые, вплоть до прямого вмешательства поставками оружия, отправкой инструкторов и наемников. Лишь благодаря военной и политической помощи Москвы и Тегерана Дамаск смог не только удержаться, но и перейти в контрнаступление, приступив к ликвидации исламистского мятежа.

А буквально месяц назад РФ и ИРИ пришли на помощь Багдаду, который столкнулся с вооруженным наступлением радикальной исламистской группировки ИГИЛ, подчинившей себе до 30% территории Ирака. Иракская столица оказалась под угрозой падения, а США не откликнулись на призывы премьер-министра Ирака Нури аль-Малики о срочной военной помощи. В результате, ее оказали Россия и Иран, которые направили на поддержку Багдада боевые самолеты и подразделения спецназа, и наступление боевиков было сорвано. Возникла еще одна важная зона военно-политического взаимодействия в регионе. А если учесть, что Иран, Ирак и Сирия – это основа так называемой шиитской дуги, то Россия вполне может получить совершенно иной региональный союз, на который можно опереться в проведении своей политики на Ближнем и Среднем Востоке.

При этом становится совершенно очевидно, что Москва и Тегеран не могут довольствоваться лишь двусторонним партнерством в международных и региональных делах. Поэтому необходимо активнее привлекать ИРИ в многосторонние форматы, тем более что сами иранцы заинтересованы в них участвовать. В первую очередь, речь идет о более плотном подключении Ирана к ШОС, где иранцы сейчас имеют совершенно несправедливо статус наблюдателя, хотя обсуждаемые в этой организации вопросы непосредственно касаются интересов ИРИ, такие как Центральная Азия, Афганистан, безопасность в Южной Азии. А внутри ШОС создание оси Москва – Пекин – Тегеран могло бы стать серьезным противовесом попыткам США и НАТО навязать свои подходы в Азии. Еще одна перспективная схема многостороннего взаимодействия – подключение Ирана к работе БРИКС. Ведь Иран по своему нынешнему значению и перспективам участия в мировых делах никак не уступает ЮАР или Бразилии. Тем более роль и влияния ИРИ станет неуклонно расти по мере роста иранской экономики и повышения ее доли в мировой энергетической безопасности в постсанкционный период.

Понятно, что никакое стратегическое партнерство между государствами не может базироваться лишь на военно-политических факторах. В основе всего в любом случае лежит экономическое взаимодействие. Иначе смысл стратегического партнерства просто выхолащивается. Достаточно вспомнить хотя бы тот факт, что в свое время СССР всегда в военном и политическом плане поддерживал арабов в противостоянии Израилю, но при этом доходы от экспорта нефти арабы размещали в банках США и Европы, закупали оборудование и потребительские товары большей частью на Западе, предпочитая в отношениях с Советским Союзом создавать стратегические объекты экономики (металлургия, энергетика, нефте - и газодобыча, ирригация, промышленные предприятия и т.д.) «под ключ», да еще и на основе получения от Москвы льготных кредитов. Тем самым мы почти ничего не получали взамен в экономическом плане, помогая странам «третьего мира» в сфере ВТС и поддерживая их политически на международной арене. Но теперь, с учетом новых реалий современной России, такой подход не работает. И всем партнерам, в том числе Ирану, надо это понимать. Тем более что и для Тегерана значительное торгово-экономическое взаимодействие с РФ является гарантом неповторения того, что Запад сможет вновь ввести санкции против ИРИ. А сферы для такого двустороннего сотрудничества весьма многообразны. Это и нефтегазовый сектор, прежде всего участие российских компаний в развитии месторождения Южного Парса, и транспорт, включая участие РФ в строительстве и модернизации иранских железных дорог, а также развитие портового хозяйства на побережье Персидского залива и Аравийского моря, создание Южного транспортного коридора, о котором недавно была отдельная публикация на сайте Иран.ру, продолжение развития программ мирного атома, включая создание новых энергоблоков на ядерном топливе, создание крупных иранских промышленных мощностей различного профиля, взаимодействие в банковско-финансовом секторе для укрепления независимости ИРИ от западной банковской привязки, налаживание инвестиционных связей и т.д.

Все предпосылки для этого есть, хотя, нужно честно признать, остается взаимное недоверие между представителями бизнес-кругов обеих стран. Кроме того, многие представители иранских деловых кругов, получивших образование на Западе, твердят о технологическом преимуществе стран Запада над РФ, забывая при этом, что ни США, ни Евросоюз никогда не передадут ИРИ свои самые передовые технологии, а у ИРИ еще нет в достаточном количестве собственных квалифицированных кадров для их освоения. Да и стоимость услуг российских компаний и специалистов существенно ниже, чем западных.

Кроме того, с российской стороны в качестве партнеров с ИРИ часто выступают государственные корпорации или компании с существенным государственным участием, что само по себе служит гарантией строгого соблюдения контрактных обязательств, тогда как корпорации США и ЕС зачастую идут на поводу политических указаний своих властей и в любой момент могут прекратить сотрудничество, как это сделали многие западные компании с Россией из-за кризиса на Украине под давлением решений Еврокомиссии, хотя это и нанесло ущерб самим же иностранным компаниям. Видимо, иранцам стоило бы внимательнее изучить здесь опыт России и тех стран, которые не идут на поводу политического давления США и ЕС, предпочитая проводить независимый политический курс. Иначе можно вновь оказаться под действием санкций, или, что еще хуже, стать жертвой «цветной революции», если в стране возрастет влияние прозападных либеральных кругов. И не надо забывать, что у Ирана имеются серьезные внешние противники нормализации отношений с Западом в лице Саудовской Аравии и Израиля, которые будут чинить этому процессу многочисленные препоны. А вот на Россию эти две страны особого влияния на иранском направлении не оказывают.

***********

Для становления российско-иранского стратегического партнерства необходимо наличие в Иране серьезного лобби, которое продвигало бы интересы России в ИРИ, и наоборот – существование в России такого же лобби, кругов, продвигающих иранские интересы в нашей стране и способствующих формированию благоприятного образа ИРИ в России. К сожалению, здесь нечем похвалиться обеим странам. Формально есть и межправкомиссия, и вроде бы совместный деловой совет, но они во многом существуют чисто формально. А здесь нужны влиятельные энтузиасты, способные возглавить процесс российско-иранского сближения как в политике, так и в экономике. Нужны Де Голи от экономики и Маршаллы с их новыми планами от стратегов. Крайне нужны, просто необходимы и структуры менее формального характера, способные, опираясь на взаимное доверие, находить развязки многих вопрос без их вынесения на уровень официальных переговоров. Поэтому обеим странам, если они хотят выйти на уровень стратегического партнерства, от которого только выиграют как Иран и Россия, так и сопредельные регионы, необходимо срочно продумать план действий и составить своего рода «дорожную карту», идя по которой, можно выйти на стратегическое партнерство.

Владимир Ефимов,

Специально для Iran.ru

Ассоциация химической и нефтехимической промышленности Персидского залива (GPCA) сообщает, что объем производства удобрений в Персидском заливе растет вдвое быстрее среднемирового уровня. В настоящий момент в данный сектор экономики поступает большие объемы инвестиций. По оценкам GPCA в 2013 году производство удобрений в странах Совета сотрудничества государств Персидского залива (GCC) достигло 42,7 млн. тонн, что на 4% превышает прошлогодний уровень, в то же время рост этого сектора в мире составил всего 1,7%. Такой рост связан с вводом в эксплуатацию многомиллионных проектов в Саудовской Аравии, Катаре и ОАЭ.

Председатель комитета удобрений GPCA, главный исполнительный директор Qatar Fertilizer Company (QAFCO) Халифа ас-Совади сказал: «В 2013 году производители GCC экспортировали 20 млн. тонн удобрений в более чем 80 стран. В 2013 году на долю стран GCC пришлось около четверти мировой торговли карбамида, 12% объема торговли аммиаком. Удвоив свое производство за последние пять лет, промышленность GCC продемонстрировала способность быть одним из главных игроков в мире».

Согласно прогнозам к 2050 году население Земли превысит 9,3 млрд. человек. По подсчетам Международной ассоциации производителей удобрений (IFA), чтобы прокормить такое количество людей, мировое производство продовольствия должно возрасти на 60%.

Ас-Совади сказал: «Рост населения и необходимость наращивания производства продуктов питания является хорошей возможностью для производителей удобрений стран GCC. Являясь экспортно-ориентированным рынком, поставляющим более 90% производимых азотных удобрений (аммиака и карбамида) на Дальний Восток, промышленность GCC может внести существенный вклад в решение проблемы продовольственной безопасности».

GPCA прогнозирует, что производство удобрений в регионе будет продолжать расти устойчивыми темпами, хотя аналитики предсказали замедление роста по причине появления более дешевого сырья в других странах, в частности, сланцевого газа.

Генеральный секретарь GPCA, доктор Абдулвахаб ас-Садун заявляет: «В ближайшие годы в регионе будет завершено несколько многомиллиардных проектов , что позволит к 2018 году превысить объемы производства в 66 млн. тонн. Кроме того, для обеспечения долгосрочной конкурентоспособности и прибыльности ассортимент производимой продукции будет расширен».

Андрей Сатаров

Румыния обошла многие европейские страны по уровню риска капиталовложений в свою экономику. Из 43 государств с наиболее неустойчивой экономикой она оказалась на 26-м месте, перед ней в список попали Таиланд и Перу. В соответствии с рейтингом Bloomberg гораздо безопаснее инвестировать в экономику таких стран как Болгария, Венгрия, Китай, Чили и Малайзия.

Поэтому квартиры и апартаменты в Болгарии могут стать не только местом для отменного отдыха, но и дополнительным заработком денег.

Самыми опасными странами для инвесторов названы Венесуэла, Нигерия, Египет, Пакистан и Аргентина. Среди европейских стран в этом списке лидируют Украина и Россия.

А вот наиболее надежными стали Тайвань, Катар, Объединенные Арабские Эмираты, Чили.

Противостояние Украины с Россией вылилось в срыв производственных планов одного из лидеров отечественного энергомашиностроения — Сумского научно-производственного объединения им. Фрунзе (СНПО им. Фрунзе; контролируется группой российского бизнесмена Константина Григоришина «Энергетический стандарт»). В 2014 г. РФ сократила заказы на предприятии на 55?% по сравнению с прошлым годом.

Не назовешь радужными и дальнейшие перспективы СНПО. «Если не восполнить утраченные заказы за счет других рынков, то в течение следующих трех лет потери предприятия составят около 30–40?% ожидаемого дохода (примерно $ 350 млн)», — рассказал «Капиталу» старший аналитик компании «АРТ Капитал» Алексей Андрейченко. Чистый доход СНПО им. Фрунзе в 2013 г. составил 2,269 млрд грн, сократившись на 30,2?% относительно итогов 2012 г. Чистый убыток достиг почти 160 млн грн, тогда как по результатам 2012 г. предприятие получило чистую прибыль в размере 215,21 млн грн.

Кто заменит СНПО

В Россию предприятие поставляет преимущественно газоперекачивающие агрегаты (ГПА) для газо- и нефтепроводов. Основной заказчик — «Газпром». Еще в начале года эта компания, а также другие добытчики газа стали ломать привычные, сформировавшиеся годами связи в энергомашиностроении, отдавая преимущество российским поставщикам. Например, в марте стало известно, что Казанское моторостроительное производственное объединение (КМПО) впервые выиграло тендер на поставку агрегатов для ОАО «Новатэк», которое до этого получало их производства СНПО. Вторым важным конкурентом сумчан на рынке СНГ является НПО «Сатурн». По данным Андрейченко, в страны СНГ и Балтии СНПО им. Фрунзе направило в прошлом году 58,5?% произведенной продукции на 1,3 млрд грн.

Со сложностями в сбыте продукции в Россию столкнулось не только НПО им. Фрунзе, но и другие компании, специализирующиеся на энергомашиностроении, такие как «Запорожстранформатор» (также собственность «Энергетического стандарта»), государственная николаевская «Зоря» — «Машпроект» (производит силовые установки для военных кораблей и ГПА). Доля РФ в сбыте продукции этих предприятий достигала 60–70?% в общей структуре доходов компаний. Теперь они вынуждены искать альтернативу российским заказам.

На $350 млн недополучит заказов от России за три года Сумское научно-производственное объединение им. Фрунзе

Но если продукцию сумского предприятия в России заместят «Сатурн» и КМПО, то аналога силовым установкам для кораблей «Зори» — «Машпроекта» в России нет. Поэтому обе стороны не спешат расторгать долгосрочное сотрудничество. «Если бы в Украине был сформирован достойный заказ на корабли класса корвет, «Зоря» — «Машпроект» могла бы переориентировать часть газотурбинных установок на производство этих судов», — сообщил «Капиталу» один из бывших заместителей министра промышленной политики на условиях анонимности.

Внутренние заказы

Другое предприятие Григоришина — «Запорожтрансформатор» — сумело уговорить подразделение холдинга ДТЭК — ЧАО «Нефтегаздобыча» (Рината Ахметова) заключить контракт на поставку трансформатора 6,3 МВА, 110 кВ. Он будет установлен на подстанции Семиренковского газоконденсатного месторождения (Полтавская обл.). Эти компании до сих пор ни разу не сотрудничали, и хотя заказ не делает погоды «Запорожтрансформатору», факт нахождения дополнительного сбыта в Украине — хорошая новость сама по себе, считают эксперты.

Подспорьем в перекрытии потерь СНПО им. Фрунзе было бы участие в модернизации украинской газотранспортной системы (ГТС). «Под этот проект предприятие могло бы в течение двух-трех лет ежегодно выполнять поставку ГПА на сумму $ 300–400 млн. Думаю, такая возможность реальна в условиях потепления наших отношений со странами Евросоюза. Особенно в том случае, если Россия действительно откажется от участия в консорциуме по модернизации украинской ГТС», — полагает Андрейченко.Такую перспективу для себя видят и в самом СНПО, но пока не конкретизируют детали. Также СНПО готово презентовать свою продукцию другому отечественному нефтедобытчику — компании «Укрнафта».

Курс на новые рынки

В СНПО им. Фрунзе сообщают, что о возможности приобретать продукцию предприятия с одобрением высказываются компании Индонезии, Таиланда, Ирака, Саудовской Аравии, Катара. Сумское оборудование проходит процедуру предварительной квалификации в Малайзии. «Возлагаются надежды и на Европу. В частности, среди первостепенных планов — освоение рынков стран — транзитеров углеводородов: Польши, Турции, Греции, Италии. Ведутся также переговоры о вхождении на рынки Бразилии и Венесуэлы», — отмечают в компании.

Самым перспективным покупателем продукции Сумского НПО, пожалуй, является Саудовская Аравия. И предприятие всячески обхаживает местных газо- и нефтедобытчиков на предмет получения заказов. Например, компания Saudi Aramco ежегодно реализует проекты в нефтегазовой, химической, нефтехимической и энергетической сферах на сумму $ 10–15 млрд. «Чтобы попасть в число поставщиков такой компании, необходимо соответствовать высоким требованиям, — уверяет начальник отдела маркетинга СНПО им. Фрунзе Игорь Булыгин. — Ознакомившись со спектром продукции и решений, которые предлагает наше предприятие, представители Saudi Aramco единодушно заявили: они одобряют нашу регистрацию в качестве поставщика материалов и услуг».

Государства-члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) ведут переговоры с ОАЭ и Оманом о возможном вступлении этих государств в валютный союз. Саудовская Аравия, Бахрейн, Кувейт и Катар уже дали согласие на такой шаг. Теперь нужно получить согласие еще двух стран, чтобы обеспечить ввод единой валюты в регионе, передает Arab News.

«Государства-члены ССАГПЗ ведут переговоры с двумя странами в попытке убедить их вступить в валютный союз», - заявил Анас Аль-Салех, министр финансов Кувейта, добавив, что участники проекта надеются, что проект будет реализован без задержки. По его мнению, валютный союз – это стратегический, долгосрочный проект для стран Персидского залива, как в экономическом, так и политическом плане.

Объем взаимной торговли между государствами-членами ССАГПЗ на сегодняшний день превышают 92 млрд. долларов. Этот показатель может вырасти на 5% в течение 2014 года. Образование же валютного союза повысит привлекательность региональных рынков для иностранных инвестиций и укрепит политическую стабильность в регионе. В частности, объем производства шести стран ССАГПЗ позволяют организации занять 13-е место в списке крупнейших экономик мира, тогда как на сегодняшний день из всех стран Совета сотрудничества в G20 представлена только Саудовская Аравия.

При этом, образование единого валютного союза позволит устранить затраты по сделкам, которые граждане шести стран должны нести из-за наличия существования нескольких национальных валют в рамках одного регионального блока. Общий рынок и единый Центральный банк, которые будут образованы в результате вхождения шести стран в валютный блок, должны усилить «влияние в международной финансовой системе» стран Персидского залива.

Единую валюту в регионе планировалось ввести в 2010 году, но этого не произошло из-за отсутствия согласия между странами по ряду вопросов, в том числе по названию новой валюты. Сначала планировалось назвать ее «халиджи», однако позже название было заменено на распространенное в арабском мире «динар». И сейчас, признают в ССАГПЗ, существует ряд «технических моментов», которые мешают ОАЭ и Оману двигаться вперед в данном вопросе. Так, их останавливает необходимость модернизации традиционных национальных законодательств и ряд культурных традиций, например, боязнь передачи части суверенитета в экономике сторонним организациям. Проблемой является и потенциальное ускорение темпов инфляции, которая может вырасти в странах, где она низка, вслед за странами, где показатель выше.

Безусловно, уверена руководитель аналитического департамента ИК "Golden Hills-КапиталЪ АМ" Наталья Самойлова, появление новой региональной валюты на мировой арене, естественно, скажется на мировой финансовой системе, хотя все масштабы последствий на текущий момент сложно предположить. Учитывая тот факт, что шаги в этом направлении странами ССАГПЗ были предприняты, чтобы ограничить зависимость от нестабильного и слабеющего доллара, вполне можно ожидать, что американская валюта от такого шага только потеряет в цене. Вполне вероятно, что в дальнейшем это приведет к снижению спроса на американские казначейские облигации, оказывая губительное влияние на экономику США, полагает эксперт.

Для экономики же собственно перечисленных шести нефтяных стран такой шаг может иметь как положительные, так и отрицательные стороны. В частности, экспортно-ориентированные страны, поставляющие на мировой рынок большие объемы нефти, быстро укрепят позиции своей новой валюты. В результате, удорожание нацвалюты будет вести к удорожанию поставляемой нефти, отчасти выливаясь в рост цен на "черное золото", отчасти ведя к снижению спроса на ресурс и поиск альтернативных поставщиков. Для экспортно-ориентированных стран такая ситуация может быть очень опасна, так как это делает поставляемые товары менее конкурентоспособными. Самым лучшим примером этого может выступать уже страдающая Германия, для которой даже текущие уровни единой валюты являются серьезным ограничителем.

Кроме того, опасаются некоторые страны, валютный союз, несомненно, станет причиной потери гибкости в принятии решений у каждого государства, в него входящего, что предоставляет наличие национальной валюты. Это прекрасно видно по ситуации в еврозоне. Поэтому второй еврозоны не будет, считает аналитик МФЦ Анна Линевская. Но валютный альянс стран Персидского залива при этом вполне возможен, тем более что этим экономикам очень выгодно отказаться от использования доллара, при этом обретя только плюсы и почти никаких минусов. Переход на собственную валюту для расчетов внутри альянса и за его пределами может состояться очень быстро за счет того, что энергоносители, добываемые в регионе, пользуются колоссальным спросом в мире, нарушать контракты мало кто захочет, да и ценник от этого не изменится. А, между тем, конкуренция доллару при таком раскладе будет нешуточная: это не связанный по рукам и ногам юань и не волатильный евро, это может быть твердая стабильная валюта, гарантированная экономически продвинутыми государствами.

Все же есть скептики, считающие затею малоперспективной. «Сомневаюсь, что все завершится успешно, – говорит Антон Фомин, аналитик Instaforex. – Такие переговоры, как правило, длятся не один день, одно только согласование документов и подписание всех соглашений может занять до нескольких месяцев. К тому же конкретно этот валютный союз для меня под большим вопросом: по крайней мере сразу он состоится вряд ли: слишком много разногласий между странами Ближнего Востока. И даже такими, которые, казалось бы, являются союзниками - Саудовская Аравия и Катар, Кувейт и ОАЭ и т.д.».

Действительно, чтобы достичь компромисса по всем имеющимся вопросам необходимо время. Так что, прогнозирует эксперт, одно только обсуждение займет около полугода при условии их интенсивного ведения. Впрочем, не отрицает Антон Фомин, то, что такая валюта может возникнуть, уже хорошо - это дает четкий сигнал, что с монетарным стимулированием особо заигрываться не стоит, чем в последнее время и занимаются Европа и США.

В самом деле, вряд ли сильную альтернативу евро удастся создать в ближайшие 10-15 лет. Дело в том, объясняет аналитик финансовой компании AForex Нарек Авакян, что создание валютного союза вообще в принципе дело нелегкое - пример тому ЕАЭС, в котором запуск единой валюты и Центрального банка планируется лишь к 2025 году. Требуется согласовать все детали подобных соглашений, очень много пунктов, чтобы потом не было непонимания или какого-то скепсиса, как сейчас в отношении еврозоны.

Что же касается последствий, прямого влияния ни на евро, ни на доллар эта инициатива не окажет, полагает эксперт, поскольку если взять все страны Персидского залива, то их ВВП не дотянет и до 20% от европейского или американского, а товарооборот всего региона составляет лишь немногим более 1 трлн долларов, в то время как товарооборот США составляет почти 4,5 трлн долларов. Кроме того, чтобы торги по финансовым инструментам шли по той или иной валюте, необходима соответствующая инфраструктура: клиринговый центр, единые правила регулирования и обращения и что самое главное, глубокая интеграция единого центрального банка со всей этой системой.

В то же время, происходящее в очередной раз, показывает - мир устал от доминирования одной-двух валют, другие страны также хотят иметь выгоды от своих валют наподобие тех, что имеют США. И это, уверен Нарек Авакян, очень тревожный сигнал для Америки, поскольку если одна из таких затей все же свершится, то тогда у ФРС больше не будет возможности в неограниченных количествах печатать доллары ради покрытия экономических дыр.

СПГ России – путь к уменьшению зависимости от Запада

Петр Львов

Украинский кризис и попытки США и их наиболее близких союзников по ЕС, в основном Польши и стран Балтии, сохранить Украину в качестве основного транзитного пути российского газа в страны Евросоюза, в том числе путем усилий по замораживанию проекта «Южный поток», который позволил бы практически полностью избавить Москву от транзитной зависимости от Киева, со всей остротой поднимают вопрос об ускорении реализации проектов, связанных с ростом мощностей по производству и экспорту сжиженного природного газа (СПГ). Ведь СПГ – это единственный путь вообще избавиться от любой транзитной зависимости, причем не только украинской. Более того, СПГ – это конкретный путь определять географию поставок и освоения новых газовых рынков, где российское присутствие минимально или равно нулю. По имеющимся прогнозам, Россия уже в ближайшие годы нарастит объемы экспорта сжиженного природного газа и охватит 15% мирового рынка. Предполагается, что в 2020 году количество произведенного за год СПГ составит 40 млн. тонн, тогда как сейчас этот показатель — в четыре раза меньше (на сегодняшний день этот показатель составляет 4,5%). Причем весь СПГ объемом 10 млн.тонн производится на Сахалине и предназначен для экспорта в Японию, Южную Корею и Китай.

До событий на Украине, которые резко политизировали «газовый вопрос», рост поставок СПГ был главным образом связан с освоениями новых месторождений, с разработкой новых методов транспортировки, а также строительством терминалов в тех странах, где они до этого отсутствовали. В этом плане особенно перспективен был Китай, где уже введены регазификационные мощности, рассчитанные на переработку 10 млн. тонн СПГ. К 2016 году этот показатель увеличится до 22 млн.тонн, а к 2020 году — до 62 млн. тонн. Однако сейчас, когда в Шанхае подписано соглашение с КНР на поставку Россией этой стране большого количества трубного газа, предназначенного для Северного и Центрального Китая, появляется перспектива освоения газового рынка Южного Китая, где пока преобладает Катар. А эта часть страны – важнейшая индустриальная зона, которая продолжает развиваться быстрыми темпами. И мощностей Сахалина для этого может не хватить. Тем более, что для развития отрасли СПГ необходимы серьезные инвестиции и кредиты. Для того, чтобы привлекать средства, необходимо на законодательном уровне предусмотреть возможность заключения контрактов с прямыми покупателями.

В этой связи еще с 2005 года стал активно прорабатываться проект «Ямал-СПГ» в Северном Урале. «Ямал СПГ» — масштабный проект по производству сжиженного природного газа на Ямале, реализуемый ОАО «НОВАТЭК» на базе Южно-Тамбейского газоконденсатного месторождения. В рамках проекта предусмотрено строительство завода по сжижению газа рядом с поселком Сабетта (первая очередь должна быть запущена в 2016 г.), а также создание морского порта и аэропорта в Сабетте и строительство танкерного флота ледового класса. Инвестиции в проект оцениваются в 20 млрд.долл. (без учета вложений в транспортную инфраструктуру). На сегодня основными акционерами ОАО «Ямал СПГ» являются компании «Новатэк» (60 % акций), Total (20 %) и дочернее общество Китайской национальной нефтегазовой корпорации (CNPC) — компания CNODC (20 %). Проект «Ямал СПГ» предусматривает строительство завода по производству сжиженного природного газа (СПГ) мощностью 16,5 млн тонн в год на ресурсной базе Южно-Тамбейского месторождения. Доказанные и вероятные запасы газа месторождения составляют 907 млрд кубометров. Первая линия по производству СПГ в рамках проекта должна быть запущена в 2017 году. Реализация проекта предполагает создание транспортной инфраструктуры, включающей морской порт и аэропорт в районе поселка Сабетта, а также перевалочную базу в бельгийском Зебрюгге для доставки газа в страны Азиатско-Тихоокеанского региона в периоды отсутствия навигации по Северному морскому пути.

Еще одно крупное месторождение для добычи газа и производства СПГ – Штокман, расположенное в центральной части шельфа российского сектора Баренцева моря в 550 км к северо-востоку от Мурманска. Штокмановское газоконденсатное месторождение (ШГКМ) – это сверхгигантское месторождение газа в Баренцевом море с оцененными запасами природного газа на уровне 3,8 трлн. м3 и до 37 млн. тонн газового конденсата; оно было открыто в конце 1980-х годов. Ввиду того, что месторождение расположено в 550 км на удалении от берега в Арктике на глубине моря 300-330 м, его разработка считается чрезвычайно капиталоемкой и высокотехнологичной. Месторождение охватывает площадь в 1400 м2. Объемы годовой добычи газа на месторождении будут соизмеримы с годовым потреблением газа в такой стране, как Германия – свыше 70 млрд. куб.м. Добыча будет организована с помощью подводных добычных комплексов и специальных технологических платформ судового типа (FPSO/FPU) с возможностью быстрого отсоединения и увода с траектории движения айсбергов. Добытый газ будет доставляться по подводным магистральным трубопроводам на берег в район п.Териберка, где будут расположены завод по производству СПГ (мощностью 7,5 млн тонн в год), портовый транспортно-технологический комплекс и другие производственные объекты.

Есть и другие источники газа для СПГ – прежде всего на арктических месторождениях. По международным оценкам, на Россию приходится в Арктике 18,7 трлн.куб.м.газа и 20 млрд.тонн газового конденсата. Их разработка позволит оставить далеко позади всех остальных экспортеров газа, хотя сотрудничать с некоторыми из них необходимо, например с Ираном в деле освоения Южного Парса.

Тем не менее, судя по последним шагам Москвы, можно сделать вывод о том, что все-таки приоритетное значение пока уделяется реализации «Южного потока», хотя он наталкивается на мощное политическое противодействие США и их союзников. Конечно, усилия на этом направлении должны продолжаться. Но нужно ясно понимать и реалии – «Южный поток» как кость в горле сидит у Вашингтона и всех тех стран НАТО, которые продолжают использовать Украину против России. Тем более, что США и ряд стран ЕС готовы купить ГТС Украины, модернизировать ее и использовать для транзита российского газа в Европу. Кроме того, «Южный поток» — это сохранение привязки экспорта российского газа к ЕС. А это означает сохранение зависимости Москвы от поставок энергоресурсов на Запад. И даже нынешнее соглашение с Китаем не решит этой проблемы, хотя несколько ослабит зависимость РФ от ЕС. А Евросоюз через третий энергопакет и последующие юридические акты будет всемерно ослаблять решающую роль России в снабжении газом Европы. Иллюзий здесь быть не должно.

Лишь переход на преимущественный экспорт СПГ позволит РФ стать в этом вопросе полностью независимым поставщиком, так как сжиженный газ – это освоение новых крупных рынков в других регионах, таких как Азия, прежде всего Индия, Пакистан, страны ЮВА, и Южная Америка. Потребности только Индии в экспорте газа через 6-8 лет составят до 50 млрд.куб.м. Наряду с КНР, поставки российского СПГ в Индию и другие развивающиеся экономики Азии сделают Европу более зависимой от экспорта газа из России, а не наоборот. А это дает еще одно важное преимущество – цена на газ. Ведь любой дефицит ведет к росту цен. И, создав экспортные мощности по СПГ (равные не 35-40 млн.т в год, как это должно произойти после дополнительного роста производства сжиженного газа на Сахалине), а также с начала добычи и экспорта СПГ с Южно-Тамбейского месторождения на Ямале и создания мощностей на Штокмане, необходимо выйти на уровень экспорта 70-80 млн.тонн СПГ в год. Тогда Москва станет диктовать правила игры на мировом газовом рынке, причем делая это не через ФСЭГ, который просто не состоялся как «газовый ОПЕК», а сможет делать это на национальном уровне без оглядки на других. И тогда другие производители газа, такие как Венесуэла, Боливия, Казахстан, Турменистан, Азербайджан и, естественно, Иран смогут создать новый газовый союз вместо прокатарского ФСЭГ.

Естественно, никто не говорит, что надо сворачивать объем поставок российского газа в ЕС и отказываться от проекта «Южного потока», но наращивание экспорта СПГ на азиатско-тихоокеанском направлении, освоение рынков Южной и Юго-Восточной Азии, Южной Америки и Африки естественным образом сделает нас существенного менее уязвимыми от Запада в вопросе экспорта энергоресурсов. Произойдет диверсификация географии поставок, изменится механизм ценообразования, и, что не менее важно, – возрастет экономический потенциал России, ее роль в мировой экономике и энергетике. Ведь освоение выше упомянутых северных месторождений даст толчок развитию этих регионов, поскольку, помимо добычи газа, нужно будет создавать соответствующую инфраструктуру, промышленные мощности по сжижению газа, развивать портовое хозяйство, причем не только через Севморпуть, но и через Балтийское море, в том числе используя возможности некоторых стран Балтии, а не только побережье рядом с Санкт-Петербургом, и строить специальный флот газовозов. Необходимо привлекать для этого иностранных инвесторов, в том числе западных, особенно американских, британских, французских , японских , что усилит интеграцию РФ в мировую экономику. И тогда уже никакие США не смогут вводить против России санкции в обход ООН, учитывая, что в самих Соединенных Штатах и в Евросоюзе хорошо умеют считать прибыли. СПГ – это важнейший элемент «мягкой энергетической силы» России, и пора ускоренными темпами приступать к его развитию.

1 июля 2014 года вступило в силу Соглашение о создании ЗСТ между странами-членами ЕАСТ и странами-членами Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (Бахрейном, ОАЭ, Кувейтом, Оманом, Катаром и Саудовской Аравией), подписанное ещё 22 июня 2009 года.

Соглашение охватывает торговлю товарами, услугами, вопросы конкуренции и государственных и муниципальных закупок.

Норвегия традиционно экспортирует в указанные страны продукцию машиностроения и измерительные инструменты, а также цветные металлы и неорганические удобрения.

Средневзвешенная ставка таможенных пошлин для норвежских товаров в странах-членах Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива до вступления Соглашения в силу была чуть выше 5 %.

Объём норвежского экспорта в страны-члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива составил в 2013 году 3,2 миллиарда норвежских крон (примерно 544,5 миллионов долларов США).

Страны-члены Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива в соответствии с Соглашением вводят с 1 июля 2014 г. режим беспошлинной торговли на более чем 99 % промышленных товаров из стран ЕАСТ. Также предусматривается более благоприятный режим торговли услугами по сравненью с ГАТС (в частности, в области судоходства и морского страхования).

В тексте Соглашения сторонами подчёркивается уважение к защите окружающей среды, правам человека и трудовым правам работников, а также содержатся требования к порядку проведения государственных и муниципальных закупок, при этом норвежские предприятия получают доступ к участию в таких закупках в странах-членах Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива.

сайт Министерства промышленности и торговли Норвегии

Представитель компании Qatar Petroleum (QP) заявил, что в июне 2014 года цены на сорта нефти Qatar Marine Crude Oil и Qatar Land Crude Oil составили $108.85и $110.65 за баррель соответственно.

5 июля состоялось мероприятие, посвященное сорокалетию со дня основания компании QatarPetroleum. Мухаммед бен Салех аль-Сада, министр нефти и промышленность Катара, а также председатель совета директоров QP, в ходе торжественного заседания отметил, что за последние 40 лет компании удалось увеличить чистую прибыль в 300 раз.

Аль-Сада так же добавил, что за все время своего существования компании удалось достичь успехов в различных сферах деятельности компании. Министр отдельно отметил тот факт, что за последние 40 лет общая стоимость активов Qatar Petroleum выросла в 85 раз, общая выручка в 40 раз, чистая прибыль компании в 300 раз. Аль-Сада заявил, что компания внесла неоценимый вклад в развитие экономики Катара, превратив ее в самую быстрорастущую экономику мира. QP занимает ключевое место в нефтяном секторе страны, на долю которого в прошлом году приходилось 54% от ВВП.

Qatar Petroleum занимает 4-е место среди десяти крупнейших мировых нефтегазовых компаний.

Даниил Алферов