Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак: «От безопасности поставок и спроса пора перейти к безопасности рынков»

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак принял участие в XXI Министерской встрече стран Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ).

В ходе встречи глава Минэнерго России отметил важную роль ФСЭГ в сохранении глобальной энергетической безопасности и обеспечении взаимодействия производителей и потребителей природного газа. «За прошедшие два десятилетия Форум превратился в авторитетную международную организацию. Обеспечение тесного и транспарентного взаимодействия производителей, транзитеров и потребителей газа остается важным определяющим фактором устойчивого развития мировой энергетики и макроэкономической стабильности. Вне зависимости от любой конъюнктуры, работа Форума должна базироваться на рыночных принципах и социальной ответственности», — отметил глава Минэнерго России.

При этом Александр Новак отметил возросшую роль региональных рынков в обеспечении глобальной стабильности. «От лозунгов безопасности поставок или безопасности спроса пора перейти к безопасности рынков. Уверен, что развитие и углубление нашей кооперации будет напрямую способствовать развитию ФСЭГ, внося весомый вклад в энергетическую безопасность и поступательный рост экономики всего мира», — подчеркнул он.

В рамках мероприятия был рассмотрен большой перечень вопросов, в первую очередь, последний Обзор мировых рынков, а также Обзор глобальных рынков стран ФСЭГ до 2050 года, сообщил Александр Новак в рамках пресс-конференции по итогам Министерской встречи. Кроме того, на встрече был презентован Ежегодный статистический справочник ФСЭГ, а также были одобрены учредительные документы по созданию Института изучения газовых проблем в Алжире, добавил глава Минэнерго России.

Александр Новак отметил, что роль газа в мировой энергетической отрасли будет возрастать. «В рамках заседания прошла содержательная дискуссия. Мы отметили, что доля газа в мировом энергобалансе вырастет с нынешних 23% до 27% к 2050 году. Потенциал огромный, учитывая высокую экологичность этого топлива», — сказал глава Минэнерго России. По его словам, такие темпы роста будут обеспечены пропорционально растущим количеством стран-потребителей газа. «Это, в том числе, становится возможным благодаря растущей мобильности газа. После того, как СПГ достигнет 50% в мировой газовой торговле, рынок полностью глобализируется, а потребление газа возрастёт», — уверен Министр.

По словам Александра Новака, для обеспечения лидирующей позиции газовой отрасли странам-производителям необходимо обмениваться опытом в технологиях разработки газовых месторождений.

Организаторы Российской энергетической недели — Министерство энергетики Российской Федерации и Фонд Росконгресс при поддержке Правительства Москвы.

До 27% возрастет доля газа в мировом энергобалансе к 2050 году

Доля газа в мировом энергобалансе вырастет с нынешних 23% до 27% к 2050 году, сообщил глава Минэнерго РФ Александр Новак на XXI Министерской встрече стран Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ). Потенциал огромный, учитывая высокую экологичность этого топлива, сказал он, отметив, что такие темпы роста будут обеспечены пропорционально растущим количеством стран-потребителей газа.

«Это, в том числе, становится возможным благодаря растущей мобильности газа. После того, как СПГ достигнет 50% в мировой газовой торговле, рынок полностью глобализируется, а потребление газа возрастет», — уверен Новак.

Для обеспечения лидирующей позиции газовой отрасли странам-производителям необходимо обмениваться опытом в технологиях разработки газовых месторождений, сказал он, подчеркнув возросшую роль региональных рынков в обеспечении глобальной стабильности.

«От лозунгов безопасности поставок или безопасности спроса пора перейти к безопасности рынков. Уверен, что развитие и углубление нашей кооперации будет напрямую способствовать развитию ФСЭГ, внося весомый вклад в энергетическую безопасность и поступательный рост экономики всего мира», — цитирует министра ANGI.ru.

Форум стран – экспортеров газа (ФСЭГ) — единственная в мире межправительственная организация в сфере природного газа. На текущий момент организацию возглавляет Юрий Сентюрин. Министерская встреча ФСЭГ состоялась 3 октября в рамках РЭН-2019. В ней приняли участие министр энергетики РФ Александр Новак и главы энергетических ведомств Алжира, Боливии, Венесуэлы, Египта, Ирана, Катара, Ливии, Нигерии, ОАЭ, Тринидада и Тобаго, Экваториальной Гвинеи, Азербайджана, Анголы, Ирака, Казахстана, Норвегии, Омана, Перу и других.

Польша полностью откажется от российского газа к концу 2022 года при завершении строительства нового газопровода и расширении СПГ-терминала, заявил уполномоченный правительства республики по вопросам стратегической энергетической инфраструктуры Петр Наимский в эфире "Польского радио".

"На настоящий момент у нас самая большая часть поставок газа идет из России. Это долгосрочный контакт, от которого мы откажемся в конце 2022 года", — сказал он.

По словам чиновника, импорт голубого топлива будет осуществляться через другие направления, в частности, с помощью СПГ-терминала в Свиноуйсьце и газопровода Baltic Pipe, который планируют достроить в 2022 году.

"Этот газопровод, а также расширенный терминал — это наш стратегический выход из сложившейся зависимости от россиян. После 2022 года эта проблема будет решена, весь импорт газа в Польшу будет поступать с другого направления", — заключил он.

Среди таких направлений Наимский назвал США и Катар.

Катар готов поддержать инициативу Ирана в рамках Ормузской мирной инициативы

Представитель министерства иностранных дел Катара Лолва Р.М. Аль-Хатер заявила, что "Коалиция за надежду" президента Ирана Хасана Роухани свидетельствует о готовности Ирана вступить в конструктивный разговор.

"Что касается самой инициативы, мы читаем ее так же, как и вы. Пока еще рано говорить о всеобъемлющей инициативе. Однако из этого мы берем готовность, надеюсь, с их стороны, вступить в содержательный разговор", - сказала она в интервью "Аль-Монитор".

Она отметила, что Катар готов содействовать любому процессу, если, конечно, стороны хотят участвовать в таком процессе.

В своей речи на 74-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН на прошлой неделе президент Роухани сказал: "Исходя из исторической ответственности моей страны за поддержание безопасности, мира, стабильности и прогресса в регионе Персидского залива и Ормузского пролива, я хотел бы пригласить все страны, непосредственно затронутые событиями в Персидском заливе и Ормузском проливе, превратиться в "Коалицию за надежду", означающую Ормузское мирное начинание".

В своем Твиттере министр иностранных дел Ирана Мухаммед Джавад Зариф пригласил все региональные государства присоединиться к инициативе Ирана по обеспечению безопасности Персидского залива и Ормузского пролива.

Александр Новак: "От безопасности поставок и спроса пора перейти к безопасности рынков"

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак принял участие в XXI Министерской встрече стран Форума стран-экспортеров газа (ФСЭГ).

В ходе встречи глава Минэнерго России отметил важную роль ФСЭГ в сохранении глобальной энергетической безопасности и обеспечении взаимодействия производителей и потребителей природного газа.

«За прошедшие два десятилетия Форум превратился в авторитетную международную организацию. Обеспечение тесного и транспарентного взаимодействия производителей, транзитеров и потребителей газа остается важным определяющим фактором устойчивого развития мировой энергетики и макроэкономической стабильности. Вне зависимости от любой конъюнктуры, работа Форума должна базироваться на рыночных принципах и социальной ответственности», - отметил глава Минэнерго России.

При этом Александр Новак отметил возросшую роль региональных рынков в обеспечении глобальной стабильности.

«От лозунгов безопасности поставок или безопасности спроса пора перейти к безопасности рынков. Уверен, что развитие и углубление нашей кооперации будет напрямую способствовать развитию ФСЭГ, внося весомый вклад в энергетическую безопасность и поступательный рост экономики всего мира», - подчеркнул он.

В рамках мероприятия был рассмотрен большой перечень вопросов, в первую очередь, последний Обзор мировых рынков, а также Обзор глобальных рынков стран ФСЭГ до 2050 года, сообщил Александр Новак в рамках пресс-конференции по итогам Министерской встречи. Кроме того, на встрече был презентован Ежегодный статистический справочник ФСЭГ, а также были одобрены учредительные документы по созданию Института изучения газовых проблем в Алжире, добавил глава Минэнерго России.

Александр Новак отметил, что роль газа в мировой энергетической отрасли будет возрастать.

«В рамках заседания прошла содержательная дискуссия. Мы отметили, что доля газа в мировом энергобалансе вырастет с нынешних 23% до 27% к 2050 году. Потенциал огромный, учитывая высокую экологичность этого топлива», - сказал глава Минэнерго России.

По его словам, такие темпы роста будут обеспечены пропорционально растущим количеством стран-потребителей газа.

«Это, в том числе, становится возможным благодаря растущей мобильности газа. После того, как СПГ достигнет 50% в мировой газовой торговле, рынок полностью глобализируется, а потребление газа возрастёт», - уверен Министр.

По словам Александра Новака, для обеспечения лидирующей позиции газовой отрасли странам-производителям необходимо обмениваться опытом в технологиях разработки газовых месторождений.

Александр Новак встретился с Министром энергетики Государства Катар Саадом Аль-Кааби

Состоялась встреча Александра Новака с Министром энергетики Государства Катар Саадом Аль-Кааби. Переговоры министров прошли в кулуарах Министерской встречи Форума стран-экспортеров газа, состоявшейся в рамках международного форума «Российская энергетическая неделя».

Александр Новак отметил заметное укрепление российско-катарских отношений, происходящее благодаря регулярным контактам глав государств.

«Нами взят курс на системную работу по расширению двустороннего торгово-экономического сотрудничества. Считаем, что двустороннее сотрудничество между нашими странами обладает огромным потенциалом, перед нами стоят задачи по наращиванию и развитию кооперации во всех сферах, включая инвестиционную, промышленную, энергетическую область», - отметил Александр Новак.

Александр Новак и Саад Аль-Каабы отметили ведущуюся стабильную работу по наращиванию двусторонних инвестиций, в том числе и в сфере энергетики.

«На стадии рассмотрения находятся проекты на сумму свыше 10 млрд долл. США в таких секторах как инфраструктура, сельское хозяйство, медицина, недвижимость, нефть и газ. Ведущие российские компании заинтересованы в реализации совместных проектов. Одним из драйверов нашего двустороннего сотрудничества является инвестиционная сфера, ведётся успешная работа РФПИ и суверенного фонда Катара», - сказал Александр Новак.

Глава Минэнерго России также отметил активное сотрудничество России и Катара в рамках Форума стран-экспортеров газа.

«Уверен, что развитие и углубление нашей кооперации будет напрямую способствовать развитию ФСЭГ», - выразил уверенность Александр Новак.

Государство Катар готово профинансировать строительство центров семейной медицины в Бишкеке и отдаленных регионах

В министерстве здравоохранения КР прошла встреча министра Космосбека Чолпонбаева с послом Государства Катар в Кыргызской Республике Абдуллой бин Ахмед Аль-Сулайти. Сообщает минздрав КР в четверг.

На встрече стороны обсудили продвижение ранее обговоренных совместных проектов по строительству зданий больниц, проведение совместных бесплатных операций по различным профилям.

Абдулла бин Ахмед Аль-Сулайти отметил, что Катарская благотворительная организация готова профинансировать строительство центров семейной медицины в городе Бишкек, строительство больниц в регионах. А также отметил об окончании в ближайшее время строительства больничного комплекса в Кызыл-Кие по линии Катарской благотворительной организации.

«У нас есть большое желание помочь сектору здравоохранения по строительству больниц в отдаленных районах республики, в обновлении материально-технической базы организаций здравоохранения. Надеюсь все наши совместные планы осуществятся в ближайшем будущем», - сказал посол.

«Мы заинтересованы осуществить проекты по строительству зданий больниц именно в сельской местности. Мы надеемся, что наше сотрудничество будет продолжено, и все совместные запланированные проекты будут доведены до логического конца», - сказал Космосбек Чолпонбаев в ходе встречи.

По итогам встречи стороны договорились провести дополнительную встречу по решению вопроса строительства зданий больниц, сметной стоимости проектов, а также для точного определения даты проведения акции по бесплатному проведению операций катарских врачей совместно с местными специалистами.

2 октября в Дохе (Катар) на Чемпионате мира по лёгкой атлетике российский спортсмен Сергей Шубенков, выступающий под нейтральным флагом в связи с временным приостановлением членства Всероссийской федерации по лёгкой атлетике в Международной ассоциации легкоатлетических федераций, завоевал серебряную медаль в беге на 110 м с барьерами.

Сергей Шубенков финишировал с результатом 13,15 секунды, уступив 0,05 секунды американцу Гранту Холловею. Третьим стал француз Паскаль Мартино-Лагард (13,18).

«Второе место это всегда небольшое поражение, ведь до победы было совсем ничего, – сказал личный тренер Сергея Шубенкова Сергей Клевцов. – Но в этом году отношение к «серебру» совершенно другое. Вспомните, ещё совсем недавно Сергей бежал дистанцию за 13,88 секунды. Поэтому я доволен сегодняшним результатом».

Напомним, что в июне этого года Сергей Шубенков получил серьёзную травму на соревнованиях.

На Чемпионате мира по лёгкой атлетике 2019 года Сергей Шубенков стал третьим российским спортсменом, завоевавшим медаль. Ранее золотые награды выиграли Анжелика Сидорова в прыжках с шестом и Мария Ласицкене в прыжках в высоту.

Александр Новак: «Ограничение добычи не является постоянным и будет использоваться только в ситуациях, когда это необходимо России»

Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак в авторской колонке для журнала «Энергетическая политика» поделился взглядом на будущее отраслей ТЭК и рассказал о направлениях энергетической политики России.

По словам Александра Новака, последние несколько лет значительное влияние на российский ТЭК оказывал ряд внешних обстоятельств, в первую очередь, речь идет о высокой волатильности нефтяных цен, однако в короткие сроки удалось найти эффективный механизм стабилизации рынка - Соглашение о сокращении добычи нефти между странами ОПЕК и не ОПЕК.

«Дополнительные доходы бюджета на текущий момент в результате действия соглашения оцениваются почти в 6 трлн руб. Также существенно выросла выручка нефтяных компаний сектора – отчетности за 2018 год наглядно это продемонстрировали. В июле 2019 года было принято решение о продлении действия соглашения об ограничении добычи нефти в формате ОПЕК+ до 1 апреля 2020 года. В результате за текущий год дополнительные доходы бюджета составят порядка 2 трлн руб.», - сказал Министр энергетики.

Александр Новак подчеркнул, что спрос на газ продолжит расти рекордными темпами. В частности, на сжиженный природный газ.

«Россия уже находится в топ-3 лидеров стран по мощностям СПГ. Мы рассчитываем, что к 2035 году доля России на мировом рынке СПГ составит 15%-20% и мы войдем в тройку мировых лидеров по производству СПГ, где нашими основными конкурентами станут Катар, США и Австралия. Для развития этого направления государство внедряет соответствующую налоговую политику, стимулирует развитие инфраструктуры и технологий. В том числе, только до 2024 года планируется осуществление инвестиций в проекты СПГ в размере порядка 2,5 трлн руб.», - добавил Министр энергетики.

Глава Минэнерго России отметил, что быстрыми темпами в мировом энергобалансе увеличивается доля возобновляемых источников энергии. По прогнозам, к 2035 году по сравнению с 2017 годом доля угля в мировом энергобалансе снизится с 28% до 21%, нефти – с 34% до 29%. В то же время доля ВИЭ вырастет в три раза - до 13%.

«В 2018 г. в стране завершено строительство генерирующих объектов ВИЭ суммарной мощностью более 370 МВт. Это выше показателя предыдущего года более, чем в 2,5 раза. Всего с 2014 по 2018 гг. построено чуть менее 650 МВт объектов ВИЭ, из них более 555 МВт – солнечные электростанции, более 90 МВт – ветровые. По результатам отборов проектов мы ожидаем, что в 2019 году будет введено 890 МВт мощности ВИЭ, в 2020 г. – более 900 МВт. Таким образом, к 2020 году мощности возобновляемой энергетики в России достигнут 2,2 ГВт, а их выработка – 3,8 млрд кВт*ч.», - сказал Министр энергетики.

Александр Новак напомнил, что помимо внешних обстоятельств на развитие отраслей ТЭКа влияют внутренние факторы: ухудшение качества минерально-сырьевой базы в Западной Сибири, проблема истощения действующих месторождений в угольной промышленности, высокий износ основных производственных фондов.

«В ближайшие годы мы намерены продолжить работу по развитию новых центров угледобычи в регионах с благоприятными горно-геологическими условиями. Стимулирование добычи угля в новых регионах станет драйвером дальнейшего развития угольной промышленности. Рассчитываем, что уровень добычи угля по итогам 2019 года достигнет 445 млн тонн, а в 2020 году – 453 млн тонн. Экспорт ожидаем на уровне 215 млн тонн в 2019 году и 220 млн тонн – в 2020 году», - поделился прогнозами Александр Новак.

В электроэнергетике, по мнению Министра, стратегическое значение имеет вопрос привлечения системных инвестиций в модернизацию генерирующих мощностей. «Утверждена программа модернизации ТЭС, которая позволит в течение 10 лет, начиная с 2021 года, глубоко модернизировать до 41 ГВт, что составляет около 25 % всей тепловой генерации в ЕЭС России», - уточнил глава Минэнерго России.

Александр Новак рассказал, что на реализацию Комплексного плана в части развития объектов электросетевого хозяйства планируется направить не менее 250 млрд. руб., чтобы обеспечить к 2024 году ввод в эксплуатацию 6 тыс. км линий электропередач и более 3,5 тыс. МВА трансформаторных мощностей. Кроме того, Министр поделился планами развития перспективной для российского ТЭКа отрасли - нефтегазохимии, спрос на продукцию которой в мире растет на 4% ежегодно.

«В текущем году Правительством РФ утверждена разработанная Минэнерго России «дорожная карта» по развитию нефтегазохимического комплекса Российской Федерации на период до 2025 года, которая предусматривает стимулирование инвестиционной деятельности производителей нефтегазохимической продукции, снижение влияния инфраструктурных ограничений, стабилизацию системы налогового и таможенного регулирования, а также повышение эффективности регулирования в области экологии, промышленной безопасности и капитального строительства», - сказал Министр энергетики.

В заключение Александр Новак подчеркнул, что успешное развитие отраслей отечественной энергетики – залог качественного и надежного энергообеспечения граждан только в России, но во всем мире. «Наша главная задача - своевременно идентифицировать возникающие внутренние и внешние вызовы, уметь прогнозировать возможные сценарии развития событий и находить наиболее эффективные решения. Все это необходимо для того, чтобы в будущем не только сохранить, но и укрепить достигнутые позиции», - уверен глава Минэнерго России.

Глава генштаба ВС КР и посол Катара обсудили сотрудничество в военной области

Начальник генерального штаба ВС КР генерал-майор Райимберди Дуйшенбиев принял чрезвычайного и полномочного посла Государства Катар в КР г-на Абдалла Аль-Сулейти. Сообщает пресс-служба генштаба ВС КР во вторник.

В ходе встречи стороны договорились подготовить проект межправительственного соглашения о сотрудничестве в военной области для официального подписания главами оборонных ведомств в целях дальнейшего создания нормативной и правовой основы для взаимодействия.

Ожидается, что заключение международного договора положит начало двусторонним отношениям и позволит Вооруженным силам двух стран сотрудничать в различных сферах военного и военно-технического сотрудничества.

В частности, предлагается наладить сотрудничество в таких сферах, как подготовка военных кадров, обмен опытом по боевой подготовке, санаторно-курортное лечение военнослужащих Катара на озере Иссык-Куль, создание совместных предприятий по производству военной продукции и других сферах, представляющих взаимный интерес.

30 сентября в Дохе (Катар) на Чемпионате мира по лёгкой атлетике российская спортсменка Мария Ласицкене, выступающая под нейтральным флагом в связи с временным приостановлением членства Всероссийской федерации по лёгкой атлетике в Международной ассоциации легкоатлетических федераций, выиграла третью в своей спортивной карьере золотую медаль в прыжках в высоту.

Ранее россиянка побеждала на чемпионатах мира 2015 и 2017 годов. Кроме того, она становилась чемпионкой мира по прыжкам в высоту в помещении в 2014 и 2018 годах.

В финале мирового турнира в Катаре Мария Ласицкене с первой попытки взяла высоту 2,04 м и сделала попытку преодолеть 2,06 м. Второй стала украинка Ярослава Магучих, которой высота 2,04 м покорилась только с третьей попытки, а от дальнейшей борьбы спортсменка отказалась. «Бронзу» взяла американка Вашти Каннингем с результатом 2,00 м.

«Сегодня Маша Ласицкене вошла в историю, став первой в истории трёхкратной чемпионкой мира в прыжках в высоту, – сказал главный тренер сборной России по лёгкой атлетике Юрий Борзаковский. – Это выдающееся достижение, и я очень рад, что оно принадлежит спортсменке из России. Борьба в секторе сегодня была очень захватывающей, и я доволен, что именно Маша на главном старте сезона оказалась первой. Нельзя, конечно, не отметить заслуги её личного тренера Геннадия Гариковича Габриляна, это отличный тандем, который, я уверен, завоюет ещё не одну золотую медаль».

К настоящему времени российские спортсмены завоевали две награды Чемпионата мира по лёгкой атлетике. Ранее чемпионкой мира впервые в своей спортивной карьере стала Анжелика Сидорова в прыжках с шестом.

Япония и развитие российского Дальнего Востока

Тайсукэ Абиру - Старший представитель московского филиала Японского банка международного сотрудничества (JBIC) в Москве

Резюме Существуют разные мнения о том, когда начался нынешний процесс активного развития отношений между Россией и Японией. Как представляется, поворотным моментом стала фраза «хикиваке» (по вопросу о дальнейших мероприятиях в рамках подписания мирного договора между Москвой и Токио), произнесённая Владимиром Путиным на пресс-конференции с зарубежными журналистами в марте 2012 года.

Краткое содержание

Главная задача активного участия администрации Синдзо Абэ в поддержке развития российского Дальнего Востока с участием японских компаний — создание благоприятных условий для разрешения территориального спора и заключение мирного договора с Россией. Сотрудничество Японии и России на российском Дальнем Востоке является частью плана администрации Абэ из восьми пунктов. Что касается экономического сотрудничества на российском Дальнем Востоке, существует два основных направления, которые требуют отдельного изучения. Первое направление — это традиционное сотрудничество в нефтегазовой сфере, инициируемое в основном крупными компаниями. Второе — это новые направления бизнеса, в развитии которых заинтересованы пре.имущественно малые и средние предприятия.

В сфере энергетики большие надежды связывались с преодолением последствий инцидента на АЭС «Фукусима» в 2011 г. Ожидалось, что сотрудничество между Японией и Россией могло расшириться вследствие быстрого наращивания импорта сжиженного природного газа (СПГ) Японией. К сожалению, результаты не оправдали этих ожиданий по ряду причин. Между тем в предстоящем десятилетии представится ещё не одна возможность расширить российско-японское сотрудничество в области энергетики. Во-первых, предстоит начало нового цикла подписания долгосрочных контрактов на поставки СПГ японскими коммунальными предприятиями — возможно, это случится уже в 2023 г. Во-вторых, высока вероятность того, что весь Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), включая Китай и страны Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН), будет резко наращивать импорт СПГ. Следовательно, в ближайшем будущем Россия сможет расширить присутствие не только на японском рынке, но и во всём АТР.

Что касается экономического сотрудничества, не связанного с энергетикой, то стоит отметить, что сразу несколько малых и средних предприятий Японии решили использовать систему специальных экономических зон на российском Дальнем Востоке для прямых инвестиций в новые направления деятельности, такие как сельское хозяйство, туризм, здравоохранение и т. д. Количество подобных примеров пока невелико, но это новый тренд в экономическом сотрудничестве Японии и России. Нам нужно и дальше стремиться к укреплению этой тенденции.

Главная задача инициативы Абэ

Администрация Абэ, пришедшая к власти в Японии в декабре 2012 г., активно поддерживает японский бизнес, стимулируя его к участию в развитии российского Дальнего Востока. Тот факт, что сам премьер-министр Синдзо Абэ посетил пленарное заседание Восточного экономического форума (ВЭФ) во Владивостоке третий раз подряд с 2016 г., ясно показывает серьёзность его намерений. Не секрет, что главная цель его активной вовлечённости в эту деятельность — создание благоприятных условий для разрешения давнего территориального вопроса и заключение мирного договора с Россией. Этот подход был основан на предпосылке, что для решения сложных политических вопросов необходим процесс полномасштабного наращивания взаимного доверия между Японией и Россией через углубление сотрудничества и связей на всех уровнях, включая экономику. Одной из приоритетных областей экономического сотрудничества должно стать развитие российского Дальнего Востока, включая совместную экономическую деятельность на спорных Курильских островах.

Сотрудничество в сфере энергетики в рамках экономического взаимодействия на российском Дальнем Востоке необходимо изучать отдельно в силу особенностей её динамики. Если рассматривать российский Дальний Восток в географическом контексте, то к нему следует отнести и российское Заполярье, а также учитывать потенциальные последствия развития формирующегося Северного морского пути для Дальневосточного региона.

Слова президента Путина о «хикиваке» в 2012 году

Существуют разные мнения о том, когда начался нынешний процесс активного развития отношений меж ду двумя странами. Как представляется, поворотным моментом стала фраза «хикиваке» (по вопросу о дальнейших мероприятиях в рамках подписания мирного договора между Москвой и Токио. — Прим. ред.), произнесённая Владимиром Путиным, в тот момент занимавшим должность премьер-министра, на пресс-конференции с зарубежными журналистами в марте 2012 г., среди которых был и корреспондент японской газеты Asahi. В дзюдо этот термин означает «ничья», а произнесена она была за два месяца до возврата Путина на президентский пост.

Традиционно важнейшим экономическим партнёром России был ЕС. Россия сильно зависела от Европы, которая была главным рынком сбыта для российского энергетического экспорта, а также источником финансирования и новых технологий для модернизации российской экономики. Однако, если в ЕС после шокового известия о банкротстве Lehman Brothers Holdings (американский инвестиционный банк, ранее один из ведущих в мире финансовых конгломератов. — Прим. ред.) в сентябре 2008 г. начался длительный экономический кризис, Китай восстановился быстрее других стран, уже в 2010 г., за счёт гигантских государственных инвестиций. В этот период Китай стал наращивать активность в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях. В ноябре 2011 г. администрация президента Барака Обамы в США объявила новую политику «поворота к Азии».

При быстром сдвиге центра тяжести в мировой политике и экономике Россия неизбежно была вынуждена начать активную политику диверсификации экономических партнёров, отказываясь от исключительной ориентации на Европу в пользу наращивания связей с АТР. В этом стратегическом контексте развитие российского Дальнего Востока в качестве «ворот» в АТР стало одним из главных стратегических приоритетов администрации Путина.

С одной стороны, нет сомнений в том, что самым важным партнёром для России должен быть Китай, опередивший Японию и ставший второй экономической державой мира после США в 2010 г. С другой стороны, Россия хочет избежать излишней экономической зависимости от Китая, поскольку она может перетечь в политическую сферу. Поэтому администрация Путина задалась целью максимально диверсифицировать своих экономических партнёров в развитии Дальнего Востока, включив в их число Японию, Южную Корею и другие страны. Японские политические элиты всерьёз восприняли фразу «хикиваке», произнесённую Владимиром Путиным, как своего рода стратегический сигнал от России.

Создание Министерства по развитию Дальнего Востока и проведение саммита АТЭС 2012 г. во Владивостоке ознаменовали разворот российской политики в сторону Азии, который был инициирован президентом Путиным. В декабре 2013 г., выступая с традиционным ежегодным посланием к Федеральному Собранию, Путин заявил о том, что развитие Сибири и Дальнего Востока — «наш национальный приоритет на весь XXI век».

План сотрудничества из 8 пунктов и визит Путина в Японию

С приходом администрации Абэ к власти в Японии в декабре 2012 г. контакты между Японией и Россией на высшем уровне резко интенсифицировались. В апреле 2013 г. премьер-министр Абэ посетил с визитом Москву в сопровождении делегации японских бизнесменов в составе около 120 человек и провёл встречу с президентом Путиным. В феврале 2014 г. Абэ снова посетил Россию, чтобы присутствовать на церемонии закрытия Олимпийских игр в Сочи. Состоялась ещё одна встреча Абэ и Путина. Это был уже пятый российско-японский саммит менее чем за год. Премьер-министр Японии пригласил президента Путина посетить Японию осенью 2014 г. Однако после кризиса на Украине, когда от.ношения между Россией и странами Запада резко испортились, Япония, будучи участником Группы семи, присоединилась к американским и европейским санкциям против России. Вместе с тем Япония ввела более мягкий санкционный режим в отличие от США и ЕС, чтобы минимизировать негативные последствия для реализации инициативы Абэ по укреплению двухсторонних российско-японских связей. Тем не менее запланированный визит президента Путина в Японию был отложен на более благоприятное время.

Процесс укрепления отношений между Японией и Россией возобновился лишь после визита в Москву министра иностранных дел Японии Фумио Кисиды в сентябре 2015 г. В мае 2016 г. на саммите в Сочи Абэ предложил план сотрудничества с Россией из восьми пунктов. Этот план включает:

увеличение ожидаемой продолжительности здоровой жизни;

развитие комфортных для жизни чистых городов;

фундаментальное расширение сотрудничества и обмена по линии малого и среднего бизнеса;

энергетику;

содействие диверсификации промышленности и повышению производительности труда в России;

развитие промышленности и экспортной базы на Дальнем Востоке;

сотрудничество в области передовых технологий;

фундаментальное расширение гуманитарного обмена.

В сентябре 2016 г. премьер-министр Абэ впервые посетил ВЭФ во Владивостоке, где снова встретился с президентом Путиным. Абэ назначил на пост министра экономического сотрудничества с Россией, ответственного за реализацию плана сотрудничества из восьми пунктов, министра экономики, торговли и промышленности Хиросигэ Сэко. Наконец, в декабре 2016 г. президент Путин посетил Токио. По этому случаю в рамках плана Абэ по сотрудничеству между правительствами и компаниями двух стран было подписано 80 документов. Правительства двух стран также договорились начать обсуждение о совместной экономической деятельности на четырёх спорных островах.

Упущенные возможности после аварии на «Фукусиме»

Есть одна область, где Россия начала политику диверсификации в направлении АТР ещё до 2012 г., и это энергетика. Проекты «Сахалин–1» и «Сахалин–2», в которых участвует японский бизнес, позволили начать экспортнефти в Японию, соответственно, в 1999 и 2005 гг. На фоне повышения цен на нефть российская государственная монополия «Транснефть», занимающаяся транспортировкой нефти, начала строительство нефтепровода Восточная Сибирь — Тихий Океан на участке Тайшет (Иркутская область) — Сковородино (Амурская область) в 2006 г. Нефтепровод ВСТО был введён в эксплуатацию в 2009 г. Экспорт СПГ с месторождения «Сахалин–2» также начался в 2009 г. До недавнего времени «Сахалин–2» был первым и единственным в России предприятием по производству СПГ. Вполне очевидно, что именно 2009 г. ознаменовался резким ускорением диверсификации поставок российской нефти и газа на рынки АТР. В 2012 г. нефтепровод ВСТО был продлён от Сковородино до порта Козьмино в Приморском крае.

Великое восточно-японское землетрясение и последующая авария на АЭС «Фукусима» в марте 2011 г. резко увеличили спрос Японии на природный газ. Поначалу это также породило ожидания расширения сотрудничества Японии с Россией в области поставок газа. Поскольку Япония с четырёх сторон омывается морями, весь импорт природного газа осуществляется в виде СПГ. Общий объём импорта природного газа в Японию составлял 70,56 млн тонн по состоянию на 2010 г., но в 2014 г. он вырос на 26% — до 89,07 млн тонн.

Как отмечалось выше,предприятие по производству СПГ «Сахалин–2», управляемое компанией «Сахалин Энерджи», начало экспорт в 2009 г., будучи единственным российским экспортёром СПГ. Его акционерами являются «Газпром» (50% плюс одна акция), Royal Dutch Shell (27,5% минус одна акция), а также японские компании Mitsui (12,5%) и Mitsubishi (10%). В 2010 г. объём экспорта российского СПГ в Японию оставался на уровне 6 млн тонн, но в 2013 г. он увеличился до 8,6 млн тонн. После достижения этого пикового значения объём экспорта российского СПГ в Японию снизился за про.шедшие два года до менее 8 млн тонн. Этот уровень существенно уступает объёмам газового импорта из Катара и Австралии. Катар увеличил экспорт СПГ в Японию с 7,69 млн тонн в 2010 г. до 16,48 млн тонн в 2014 г., а Австралия нарастила поставки СПГ в Японию с 13,27 млн тонн в 2010 г. до 23,48 млн тонн в 2016 г.

Главная причина заключалась в ограниченных возможностях предприятия «Сахалин–2», единственного российского предприятия СПГ на тот момент по увеличению объёмов производства. Проектная мощность его производственных линий составляла 9,6 млн тонн в год. Следовательно, для дальнейшего наращивания экспорта СПГ в Японию России нужны были новые предприятия по производству СПГ или увеличение производственных мощностей предприятия «Сахалин–2».

Ещё до марта 2011 г. у «Газпрома» были планы строительства нового предприятия СПГ во Владивостоке, а также наращивания производственных мощностей «Сахалина–2» за счёт добавления третьей технологической линии. Более того, осенью 2012 г. в энергетической отрасли России начались дебаты о частичной либерализации монополии «Газпрома» на экспорт газа. Инициатива этих дебатов исходила от крупнейшей в России независимой газовой компании «Новатэк» и российской государственной нефтяной компании «Роснефть». Обе компании желали получить лицензию на экспорт СПГ и получили это право в ноябре 2013 г. «Новатэк» планировал построить за.вод по производству СПГ с проектной мощностью 16,5 млн тонн в год на полуострове Ямал в Заполярье, а «Роснефть» — новое предприятие по производству СПГ на Дальнем Востоке. Как уже упоминалось, японские компании участвуют в проекте «Сахалин–2» в качестве акционеров. Японское правительство и ряд японских компаний с самого начала реализации проекта «Газпрома» по строительству предприятия во Владивостоке принимали в нём участие. По некоторым данным, японские инвесторы были твёрдо намерены также участвовать в новом проекте «Роснефти» по производству СПГ на Дальнем Востоке, если бы он был запущен. «Новатэк» также вёл переговоры с японскими компаниями по поводу их участия в строительстве завода СПГ на Ямале.

С тех пор прошло почти пять лет, но на данный момент только по проекту завода СПГ «Новатэк» было принято окончательное инвестиционное решение и началось строительство предприятия. Представляется, что на подобный исход повлияло, по меньшей мере, два фактора: неблагоприятные рыночные условия для поставщиков СПГ после резкого падения цен на нефть в 2014–2015 гг. и отсутствие у «Газпрома» надёжных источников для поставок газа.

На последнем пункте следует остановиться подробнее. У «Газпрома» есть три газовых месторождения в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, на которые можно было бы рассчитывать как на надёжные источники исходного газа, поступающего на сжижение в рамках проектов СПГ: Чаяндинское месторождение в Якутии, Ковыктинское месторождение в Иркутской области и Южно-Киринское месторождение «Сахалин–3». Однако в мае 2014 г. «Газпром» подписал договор сроком на 30 лет о поставках природного газа с Китайской национальной нефтегазовой корпорацией (CNPC). По этому договору «Газпром» обязался поставлять 38 млрд кубометров газа в год с Чаяндинского и Ковыктинского месторождений. Более того, Южно-Киринское месторождение «Сахалин–3» оказалось под секторальными санкциями США с августа 2015 г.

Несмотря на неопределённость, связанную с мировым рынком СПГ, завод по производству СПГ компании «Новатэк» на Ямале осуществил инвестиции в декабре 2013 г. и был введён в эксплуатацию в 2017 г. Во-первых, российское правительство оказало полноценную поддержку компании «Новатэк», включая создание инфраструктуры и освобождение инфраструктурных проектов от налогов. Во-вторых, «Новатэк» сумел привлечь китайских инвесторов, в том числе CNPC (20%) и Фонд Шёлкового пути (9,9%), а также французскую компанию Total (20%).

В конце концов, японские компании решили не участвовать в про.екте СПГ «Ямал» в качестве акционеров. Вместе с тем, совместное пред.приятие с участием двух крупных японских инженерно-технических компаний JGC и Chiyoda сыграли важную роль генерального подрядчика, помогая разрешать любые технологические трудности, с которыми сталкивался этот первый в истории Заполярья проект СПГ, что позволило начать производство сжиженного газа на первой технологической линии предприятия в ноябре 2017 г. В декабре 2016 г. Японский банк международного сотрудничества (JBIC) одобрил кредитную линию для предприятия «Ямал СПГ» в размере €200 млн с прицелом на экспорт изготовленного в Японии заводского оборудования.

Помимо этого, японские компании также активно участвовали в реализации проектов по транспортировке СПГ из Заполярья в АТР. В июле 2014 г. крупная японская судоходная компания Mitsui O. S.K Lines (MOL) совместно с группой судоходных компаний Китая присоединились к проекту транспортировки газа из «Ямал СПГ», подписав договоры с Южнокорейской судостроительной компанией Daewoo Shipbuilding & Marine Engineering CO. на строительство трёх кораблей ледового класса для перевозки сжиженного газа. В марте 2018 г. первый танкер с СПГ ледового класса «Владимир Русанов» начал свою деятельность в районе полуострова Ямал.

Инвестиции малого и среднего бизнеса

Если говорить о неэнергетическом сотрудничестве Японии и России на Дальнем Востоке, то, в соответствии с предложенным японским правительством планом сотрудничества из восьми пунктов (одной из ключевых целей которого является создание благоприятных условий для разрешения давней территориальной проблемы и заключения мирного договора с Россией), Токио активно поддерживает расширение российско-японского сотрудничества. Частью этого плана из восьми пунктов является экономическая кооперация на российском Дальнем Востоке. Однако нет необходимости говорить о том, что, несмотря на поддержку японского правительства, японские компании никогда не инвестируют свои средства в российский Дальний Восток, если это нецелесообразно с точки зрения бизнеса. В этой связи справедливо отметить ряд мер, предпринятых российским правительством, включая создание территорий опережающего социально-экономического развития (ТОР) и Свободного порта Владивосток (СПВ), которые уже начали приносить определённые плоды.

По состоянию на 30 июня 2018 г. шесть японских компаний уже зарегистрировано в качестве резидентов ТОРов. Среди них российско-японское совместное предприятие JGC Evergreen, созданное по инициативе японской инженерно-технической компании JGC, которое уже запустило проект создания теплиц в Хабаровске для снабжения местного населения свежими огурцами и помидорами. В рамках проекта Sayuri, запущенного по инициативе японской корпорации Hokkaido, аналогичные теплицы появились в Якутске. Российско-японское предприятие «Хонока-Сахалин», к которому присоединилась компания Marushin Ivadera — один из крупнейших японских операторов спа-курортов с горячими источниками, — начало работу над созданием первого такого курорта в японском стиле на острове Сахалин. Японское предприятие Arai Shouji планирует два совместных предприятия с российским партнёром: «Терминатор» (по переработке автомобилей) и «Прометей» (по производству запчастей для электрокаров). «Мазда Соллерс» — совместное предприятие японской компании Mazda Motor и российской компании «Соллерс» — планировала в 2018 г. начать производство двигателей для автомобилей во Владивостоке. Следует отметить, «Мазда Соллерс» эксплуатирует предприятие по сборке автомобилей во Владивостоке с 2012 г.

Помимо этого три японские компании зарегистрированы в качестве резидентов СПВ. Среди них — Стивидорная компания «Славянский лесной терминал», созданная холдинговой группой Iida Group Holdings, планирующая построить заводы по глубокой переработке древесины и производства пиломатериалов в Приморском крае. Компания JGC Hokuto Healthcare Service, созданная компаниями JGC и социальной медицинской корпорацией Hokuto, открыла реабилитационный центр во Владивостоке в мае 2018 г.

Как следует из приведённых примеров, началась диверсификация прямых японских инвестиций в Россию и постепенный отход от исключительной ориентации на традиционную энергетику и крупные автомобильные предприятия в пользу новых малых и средних предприятий в сфере сельского хозяйства, туризма, здравоохранения и т. д. Однако эта тенденция началась сравнительно недавно. Японии и России нужно прилагать дальнейшие усилия для её ускорения и расширения.

В апреле 2018 г. Теруо Асада, председатель Японо-российского комитета по экономическому сотрудничеству, представляющий Федерацию экономических организаций Keidanren (деловую федерацию Японии), в ходе российско-японского форума в Москве отметил: «В последнее время мы наблюдаем некоторые позитивные тенденции в наших торговых отношениях и инвестициях. Но этого недостаточно с учётом экономического потенциала обеих стран. В Keidanren мы понимаем, что развитие Дальневосточного региона будет лакмусовой бумажкой для определения будущего российско-японских отношений в экономической сфере. Однако до сих пор лишь небольшое число японских компаний используют возможность ТОРов. Мы не видим серьёзного прогресса в некоторых крупных проектах, на который изначально рассчитывали». Асада выдвинул три предложения российскому правительству: улучшение инфраструктуры, продление периода освобождения от налогов и сопровождение и обслуживание инвестиций.

Что касается третьего пункта, то Японский банк международного сотрудничества, Агентство Дальнего Востока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта и Фонд развития Дальнего Востока и Байкальского региона официально объявили на Российском инвестиционном форуме в Сочи в феврале 2018 г. о создании ООО «Платформа для поддержки японских инвестиций на Дальнем Востоке» (Japanese Project Promotion Vehicle in the Far East). «Платформа» нацелена на оказание консультационных услуг японским компаниям, инвестирующим в ТОРы и СПВ на Дальнем Востоке. Создание «Платформы» в тот момент, когда на Дальний Восток начали поступать инвестиции от японского малого и среднего бизнеса, представляется крайне своевременным шагом.

Более того, в рамках плана сотрудничества из восьми пунктов в сентябре 2017 г. японский JBIC IG, дочернее предприятие Японского банка международного сотрудничества, и Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ) запустили Российско-японский инвестиционный фонд (РЯИФ) — совместную инвестиционную структуру, в которую каждая сторона вложит по $500 млн. По состоянию на 30 июня 2018 г. РЯИФ принял всего три инвестиционных решения, в том числе два по энергетическим и инфраструктурным компаниям, и одно по предприятию, работающему в сфере здравоохранения.

Что касается экономической деятельности на спорных Курильских островах в рамках двустороннего российско-японского сотрудничества на Дальнем Востоке, оба правительства уже определили потенциальные к реализации проекты в 5 сферах: аквакультура и морепродукты; тепличное овощеводство; развитие туризма по особым местам Курильских островов; внедрение генерации ветровой энергии; меры по снижению объёмов мусора. Продолжается межправительственный диалог по созданию правового механизма для реализации этих проектов. Главная роль в этих консультациях отведена министерствам иностранных дел обеих стран.

Заключение. Новые возможности для сотрудничества в области энергетики

Возвращаясь к сотрудничеству Японии и России в сфере энергетики, следует отметить, что, согласно материалу «Последние события в индустрии природного газа и СПГ», подготовленному Японской национальной корпорацией по нефти, газу и металлам (JOGMEC) при Министерстве экономики, промышленности и торговли, есть вероятность того, что японские коммунальные компании подпишут новые долгосрочные контракты на закупку СПГ с учётом роста спроса с их стороны в промежутке с 2023 по 2024 гг. Правда, эти планы могут поменяться в зависимости от числа работающих в стране АЭС. Кроме того, высока вероятность, что спрос на СПГ во всём АТР, включая Китай и страны АСЕАН, резко вырастет в предстоящие десятилетия. На этом фоне мы наблюдаем резкое оживление проектов по производству СПГ в России.

«Сахалин Энерджи», контрольным пакетом акций которой владеет «Газпром», продолжает работу по созданию третьей технологической линии в соответствии с планом расширения предприятия по производству СПГ «Сахалин–2». «Роснефть» также собирается строить новое предприятие по производству сжиженного газа на Дальнем Востоке. В июне 2018 г. президент «Газпрома» Алексей Миллер упомянул возможность возвращения к проекту предприятия по производству СПГ во Владивостоке, который в 2015 г. был отложен на неопределённый срок. Давно разрабатывается проект строительства газопровода Япония—Россия, который свяжет Сахалин и Хоккайдо. «Новатэк» также работает над новым предприятием по добыче природного газа и производству СПГ на Гыданском полуострове в Заполярье («Арктик–2»). В мае 2018 г. французская компания Total, самый давний партнёр проекта «Ямал СПГ», договорилась о приобретении 10% акций проекта «Арктик–2». Согласно пресс-релизам, «Новатэк» также изучает возможность сотрудничества по данному проекту с японскими компаниями Mitsui, Mitsubishi, Marubeni и с корейской компанией KOGAS.

Обсуждаются и новые проекты в области транспортировки СПГ. В ноябре 2017 г. «Новатэк», Mitsui O. S.K Lines (MOL) и Marubeni подписали меморандум о взаимопонимании с целью совместной подготовки технико-экономического обоснования проекта по перевалке и маркетингу СПГ на Камчатке. Это проект создания береговой инфраструктуры для перегрузки СПГ с газовозов ледового класса на обычные танкеры. Данный проект обеспечит гибкие поставки СПГ в АТР.

Однако не только в России начато много новых проектов по производству СПГ, нацеленных на экспорт в АТР. Поэтому вышеупомянутые российские проекты столкнутся с жёсткой конкуренцией со стороны, в первую очередь, США и Австралии. Ключ к успеху — своевременное завершение проектов и предложение конкурентных цен. Между тем не вызывает сомнения большой потенциал будущего сотрудничества Японии и России в сфере энергетики и его расширение не только на японском рынке, но и во всём АТР.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/

Япония. ДФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 сентября 2019 > № 3201312 Тайсукэ Абиру

29 сентября в Дохе (Катар) на Чемпионате мира по лёгкой атлетике россиянка Анжелика Сидорова, выступающая под нейтральным флагом в связи с временным приостановлением членства Всероссийской федерации по лёгкой атлетике в Международной ассоциации легкоатлетических федераций, завоевала «золото» в прыжках с шестом.

Российская легкоатлетка одержала победу, взяв высоту 4,95 м, которая стала её личным рекордом. Серебряную медаль выиграла американка Сэнди Моррис (4,90 м), бронзовую медаль завоевала гречанка Екатерина Стефаниди (4,85 м).

Анжелика Сидорова впервые в своей спортивной карьере вошла в число призёров Чемпионата мира. Ранее спортсменка выиграла серебряные награды чемпионатов мира в помещении в 2014 и 2018 годах.

«У меня дома стоит баллон взбитых сливок. Я их купила до отъезда и загадала, что, когда приеду, целиком съем их, – сказала Анжелика Сидорова представителям СМИ. – Я очень сильно устала, но при этом очень счастлива. Счастлива от того, что мне удалось наконец-то показать то, что я могу на самом главном старте сезона. Перед последним прыжком я думала, что у меня сейчас шанс, который надо использовать. Если нет, то предстояла бы перепрыжка, а сил немного, поэтому надо было брать высоту».

Анжелика Сидорова стала первой российской спортсменкой, завоевавшей медаль на стартовавшем 27 сентября в Катаре Чемпионате мира по лёгкой атлетике. Соревнования продлятся до 6 октября.

ЗАЧЕМ ИНОСТРАННЫЕ ГОСУДАРСТВА СПОНСИРУЮТ ВУЗЫ США?

Университеты США оказались на содержании зарубежных государств и организаций.

Для расследования иностранных инвестиций в высшее образование США был разработан «Проект Кларион», который выявил, что с 2012 года американские вузы получили из-за рубежа более 10 млрд долларов.

Список спонсоров возглавил крохотный Катар: он распределил среди 28 университетов 1,4 млрд долларов. Больше всех получил Джорджтаунский университет - около 351 млн.

Однако, как пишет Breitbart News, это лишь вершина айсберга, о части полученных иностранных денег учебные заведения вообще не информируют свой департамент, в других же случаях финансирование поступает от подставных фигур и фондов. Так, Иран «покупает» университеты через базирующийся в США фонд «Алави».

А вот запрещенные в России «Братья-мусульмане», уличенные в связях с террористическими организациями, переправляют деньги университетам через Международный университет исламской мысли.

Катарский фонд только в 2018 году передал Джорджтаунскому университету 33 млн долларов. На втором месте после Катара среди ведущих финансовых спонсоров американского образования идет Китай, выделивший 680 млн 87 вузам. Особое внимание Китай уделяет технологическим институтам Калифорнии, Джорджии, Массачусетса и Нью-Йорка, разрабатывающим высокие технологии, а также университетам, где воспитывается управленческая элита США.

В студенческих кампусах США работают уже около 100 конфуцианских институтов, проводящих идеологическую обработку студентов. Официально там их учат китайской истории, языку и культуре. Деятельность этих институтов контролируется министерством образования Китая, которое перечисляет в США деньги, отбирает директоров и преподавателей институтов.

Эр-Рияд также создает свою базу влияния в высших учебных заведениях Америки. Бывший агент ЦРУ Роберт Бауэр написал в своей книге «В постели с дьяволом: как Вашингтон продал свою душу за нефть»: «Саудовские деньги вливаются в бюрократию. Каждый вашингтонский бюрократ знает, что если он окажется на правильной стороне королевства, то так или иначе сможет кормиться за саудовский счет, получит контракт на консультации «Арамко», место в американском университете, работу в «Локхиде».

Предполагается, что зарубежное финансирование позволяет отправлять на обучение в престижные университеты отпрысков правящей элиты ближневосточных монархий, влиять на программу преподавания и на умы студенчества.

Николай Иванов

От Ататюрка до Эрдогана

заметки о Турции

Алексей Гончаров

В последние годы, когда сирийские самолёты стали всё чаще залетать на территорию Турции, ей потребовались надёжные системы ПВО. США предоставили им в аренду американский комплекс "Пэтриот", но при условии, что за пультом системы должен сидеть американец. Тогда турецкая сторона стала присматриваться к С-400 и выяснила, что российская система и дешевле, и эффективнее. Американцы пригрозили туркам санкциями и отказом продавать истребители-бомбардировщики F-35.

В итоге в июле этого года начались поставки С-400 в Турцию, а в конце августа президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган приехал в Россию с краткосрочным рабочим визитом, посетив 14-й Международный авиакосмический салон "МАКС-2019". Сейчас Анкара ведёт активные переговоры с российской стороной о приобретения истребителей Су-57. Турецкий президент заявил, что Турция будет "искать выход из ситуации", если Вашингтон не изменит позицию по поставкам F-35.

В ходе недавней встречи президенты России и Турции обсудили и меры по нейтрализации террористов в Идлибе (Идлиб — это место, куда выпускали боевиков из освобождённых районов Сирии на знаменитых зелёных автобусах). Владимир Владимирович Путин подчеркнул, что зона деэскалации конфликта не должна служить прибежищем для боевиков: "Мы наметили с президентом Турции дополнительные совместные меры для нейтрализации террористических очагов в Идлибе и нормализации обстановки в этой зоне и, как следствие, в Сирии в целом".

Какова обстановка на границе Сирии и Турции сейчас? Вспомним, что 22 августа сирийские войска при поддержке ВКС России освободили стратегически важный город Хан-Шейхун — форпост коалиции салафитских террористических группировок "Хайят Тахрир аш-Шам"*. Неделей позже США умышленно сорвали режим тишины, объявленный с шести утра 31 августа на территории Идлибской зоны деэскалации. Идлиб является единственной сирийской мухафазой (провинцией), значительную часть которой до сих пор контролируют террористы, превратив его в один из наркоцентров Ближнего Востока. Последствиями удара США стали многочисленные жертвы и разрушения. Официальный представитель Центрального командования вооружённых сил США подполковник Эрл Браун заявил об уничтожении пункта управления группировки "Аль-Каида"*, но по факту сорвано перемирие.

Значит ли это, что впереди новый виток сирийской войны? И что может предпринять Турция — один из ключевых игроков региона? Сложно сказать, но, похоже, что с последним визитом Эрдогана начался новый виток российско-турецких отношений.

Курс на Запад

Чтобы нащупать пульс нынешней ситуации, окунёмся в историю. Создатель современной Турции Мустафа Кемаль-паша Ататюрк в своё время полностью зачистил политическое пространство и решил сделать Турцию западным государством. Настолько западным, что ношение национальной одежды было запрещено, а язык и шрифт подверглись кардинальным реформам. Ататюрк поначалу дружил с Советским Союзом, но к концу его правления все просоветские деятели отошли на задний план, а после смерти политика в 1938 году торговля между нашими странами была почти свёрнута.

После Второй мировой войны Сталин предпринимал попытки наказать Турцию за обеспечение Германии стратегически важными ресурсами: хлопком и хромом с молибденом. Без поставок двух последних германская броня была бы гораздо худшего качества. Кроме того, немецкие шпионы засылались на Кавказ именно через турецкую границу. Поэтому Сталин разорвал договор о дружбе и предъявил ультиматум: Турция должна предоставить Советскому Союзу базы в проливах и отдать Карс и Ардаган — территории, бывшие в составе Российской империи с 1878 года и отошедшие к Турции по Московскому и Карскому договорам 1921 года. Это были очень суровые требования по сравнению хотя бы со Швецией: шведы тоже поставляли ресурсы Третьему рейху, но к вступившей в ООН в 1946 году Швеции территориальные претензии не предъявлялись.

Турки долго пытались вести переговоры, обещали соблюдать нейтралитет и закупать у нас партии оружия, но, обнаружив концентрацию советских войск у себя на границе, пошли "на поклон" к США. В 1946 году в Турцию прибыл американский флот, тогда же в стране появилась марионеточная Демократическая партия. В 1950-м в результате "выборов" она пришла к власти и сразу же взяла жёсткий курс на вступление в НАТО. Договор Североатлантического альянса с Турцией был менее равноправным, чем с другими государствами, вступавшими в НАТО. Американские военные базы на её территории получили полную экстерриториальность, став, по сути, территориями США. Например, американских военнослужащих не имела права задерживать турецкая полиция — только американский патруль. Турок отправили воевать в Корею, где их бросали на самые сложные направления, они несли самые большие потери. Турции навязали американских специалистов, кредиты на покупку заокеанского оружия и автомобилей. Строительство и техническая поддержка железных дорог были прекращены, так как они строились по советским технологиям. Турецкая Республика была оккупирована: физически, морально, экономически. И, как следствие, — переворот 1960 года, который совершили офицеры, воспитанные в духе кемалистского национализма. За ним последовал переворот 1971 года. В легальном политическом поле до 1974 года находились только ультралиберальная проамериканская партия и так называемые кемалисты.

Происхождение Эрдогана

Но в 1974 году ситуация изменилась в связи с событиями на Кипре. Ещё в 1960 году, когда он обрёл независимость, Греция объявила о претензиях на этот остров, назвав его исконно греческой территорией. Турки же настаивали на независимости новоявленного государства. США, желавшие разместить военные базы на Кипре, естественно, поддерживали присоединение Кипра к Греции — члену НАТО. Поэтому Америка негласно сделала ставку на греков-националистов. Те высадились на Кипре, подняли восстание и стали резать турок. Турки, в конце концов, не выдержали: в 1974 году высадили войска на кипрских берегах и расторгли договор об американских военных базах (сейчас их, кстати, всего две, и у них другой статус: это совместные базы, над которыми развеваются одинаковые по высоте турецкие и американские флаги).

Тогда же, в 1970-е годы, на политическом поле объявились первые исламисты — маргинальная группа, набравшая на выборах не более 1,5% голосов и состоявшая в основном из мелких бизнесменов. В их среде и началась политическая карьера Эрдогана в качестве организатора исламистских митингов, направленных против коммунистов.

Существенный рост политического влияния исламистов пришёлся на 1990-е годы. Тогда стоявшие у власти турецкие либералы ориентировались исключительно на сближение с Западом, вступление в ЕС и продолжение интеграции в НАТО с целью стать "смотрящими" за Ближним Востоком в качестве союзника США. Шла интенсивная поддержка чеченских боевиков — в ожидании, что при развале России часть Кавказа отойдёт Турции.

Мощное исламистское движение 1990-х во многом базировалось на демографическом факторе, и эти силы смогли перехватить социальную повестку, заговорили о необходимости социальных реформ. В 1994 году Эрдоган стал мэром Стамбула, будучи относительно молодым политиком. При нём стали появляться парки, образовательные курсы для женщин, — словом, проводиться какая-то социальная политика.

Так как исламистская партия продолжала пребывать под запретом, Эрдоган совершил своеобразный манёвр: уйдя от исламизма, он, по сути, воссоздал эту партию, скрестив её идеологию с ориентацией на вступление в ЕС и сопутствующей этому либерализацией. Он убедил Буша, что главная цель Турции — подконтрольная США борьба с международным терроризмом, цветущего пышным цветом на Ближнем Востоке. И американцы сделали ставку на "новых исламистов" Эрдогана: на выборах 2002 года он получил 33% голосов, несмотря на то, что из-за тюремного срока не имел права в них участвовать.

Россия — не враг

В 1990-х появился "на горизонте" и общественный деятель Фетхуллах Гюлен, которому поручили строительство школ на постсоветском пространстве (они впоследствии получили название "гюленовских"). Школы Гюлена в странах СНГ были прямым продуктом США; например, преподаватели английского языка в Средней Азии были сплошь из США. Турция, по мысли заокеанских стратегов, должна была стать "смотрящим" и за республиками Средней Азии, пресекая российское влияние на эти республики. Но вскоре выяснилось, что советское наследие и российское влияние очень велики.

Например, турки, считая себя первопредками огромного тюркского мира, были уверены, что даже в Казахстане все говорят по-турецки. Но оказалось, что большинство говорило по-русски. С той же ситуацией столкнулись и в Азербайджане, думая инвестировать туда много денег и получить огромные доходы. Денег было вложено немало, а вот дивидендов не оказалось никаких — постсоветские элиты всё просто-напросто украли. В конце 1990-х у турок началось отрезвление и отход от антироссийского пантюркистского курса (кстати, турецкой экономике помогли удержаться на плаву постсоветские "челноки").

Постепенно отношения теплели. В конце 1997 года был подписан важнейший межправительственный договор между Россией и Турцией, который лёг в основу будущего сотрудничества по строительству газовых трубопроводов.

Но внутриэкономическая ситуация не спешила меняться. Даже в 2000 году турецкая молодёжь считала: тут нет будущего, лучше найти родственников в Германии. Ещё осенью 2000-го на улицах Стамбула повсюду спали люди, завернувшись в газеты. Чуть в стороне от центра начинались "поля" из коробок из-под холодильников, ещё чего-то — настоящие трущобы. Так жило до 80% населения Стамбула!

Страна была во власти перманентного экономического кризиса, и люди массово покидали небольшие города и деревни. Ведь ещё с 1950-х годов по Турции гулял дичайший капитализм, разрыв между богатыми и бедными был огромен. Мало кто сейчас вспомнит, что, в отличие от СССР, у турок никогда не было всеобщего образования, доступных детских садов. Не существовало даже регламента строительства домов на приличном расстоянии друг от друга, чтобы построить хоть какую-то детскую площадку! Турецкое экономическое чудо оказалось возможным благодаря лишь безразмерным иностранным вливаниям. Но эти долги со временем могут стать для страны фатальными.

В 2003 году американцы впервые напомнили о возврате долгов, предложив Турции поучаствовать в нападении на Ирак. Эрдоган согласился, но ему было необходимо провести голосование в парламенте страны, где 2/3 мест занимали представители его партии. Совершенно неожиданно половина их высказалась против вторжения, к ним присоединились голоса оппозиции. И США получили отказ.

Таким же образом — с помощью процедур демократического голосования — Эрдоган нейтрализовал турецкую армию: источник всех переворотов за последние полвека. Если ранее армия являлась гарантом конституционного режима и имела право на вмешательство в политическую жизнь страны, то теперь под предлогом приведения конституционных норм под европейские стандарты, она этого права лишалась.

Эрдоган успешно бил и по мелким, и по крупным мишеням: он запретил курение в барах, обеспечил выполнение Копенгагенских критериев, необходимых для вступления страны в ЕС.

Неудивительно, что очередной переворот в Турции (в 2016 году) провалился из-за единодушного движения народа, вышедшего по призыву Эрдогана на улицы. Мятеж прошёл без поддержки армии, за исключением ВВС (до сих пор, кстати, неясна здесь роль авиабазы Инджирлик). Виновным был объявлен тот самый Гюлен, а всех, кто имел хоть какое-то отношение к провокациям протеста, незамедлительно арестовали и посадили.

Однако это не означало зажима демократии в стране. На местных выборах оппозиции удалось сместить проправительственных кандидатов почти во всех крупнейших городах: от Стамбула и Анкары до Измира и Антальи. Только в Бурсе прошли ставленники власти.

Надо отметить, что при Эрдогане экономика Турции росла по 8% в год, но с началом военных действий в Сирии ситуация изменилась. При этом один из пиков платежей Турции по гигантскому внешнему долгу пришёлся как раз на 2019 год.

Ошибка президента

Рассматривая становление Эрдогана как политика, надо отметить его тесную связь с движением "Братья-мусульмане"*, которое исторически складывалось не централизованно, а в виде некоей концепции, усилившейся на фоне деколонизации стран Северной Африки и Ближнего Востока в 1950-х годах. Формирование национальных самосознаний шло в Египте, Иране, Сирии. Многие из этих процессов проходили с ориентаций на СССР как на главного противника США.

Арабский национализм был ориентирован также на борьбу с Израилем, но проигрыш в войне с ним внёс некоторые коррективы в суть и оформление националистических идей. К тому же, широкие массы населения после прихода к власти националистов лучше жить не стали — получить образование и работу по-прежнему было весьма проблематично. В то же время националистическая элита беззастенчиво кичилась богатством, демонстрируя растущий разрыв между социальными слоями.

Это было связано, естественно, с нефтью. Национализированную нефть ближневосточные режимы стали дружно проталкивать на рынок в неуклонно растущих объёмах. В результате цена упала, и нефть все 1960-е годы и в начале 1970-х стоила копейки. Война 1973 года серьёзно повлияла на нефтяной рынок, и торговать "чёрным золотом" вновь стало выгодно, но к тому времени сменилась ориентация самих режимов.

Появились мусульманские движения, претендующие на истину в последней инстанции. Нефтяные деньги стали по преимуществу вкладываться во всё более ширящийся исламизм: в строительство мечетей, в стипендии для неимущих учащихся медресе, куда приглашали студентов из Египта, чтобы выковать из них ваххабитов — мусульманских неопротестантов.

Эти же деньги шли на войну в Афганистане против Советского Союза, гражданскую бойню в Алжире. В результате подняло голову мощное военно-политическое исламистское движение, в котором турецкие исламисты видели возможность возродить Османскую империю. Воссоздание империи является одной из идей партии Эрдогана.

Когда началась "арабская весна", турецкие исламисты, считавшие себя старшими братьями всех исламистов мира, её поддержали. Они ожидали для себя больших преференций после падения прежних режимов. Отметим, что экономический рост турецкого государства обеспечивался странами Ближнего Востока, ставшими ключевым рынком для сбыта турецкого ширпотреба. За 18 лет правления Эрдогана промышленный экспорт Турции вырос в пять раз! Поэтому молодые арабские демократии после прихода к власти в основном ориентировались на турецкий экономический патронат.

Эрдоган поддержал (пусть и не сразу) борьбу ещё одной "молодой демократии", сирийской, ожидая повторения "арабской весны" и перехода страны под турецкий протекторат. Но Асад оказался сильнее египетских, ливийских и других лидеров. За него встала вся несуннитская элита, которая прекрасно понимала, за что ей стоит воевать: за свою собственность и жизнь, потому что с приходом к власти оппозиции её бы, несомненно, вырезали.

Дезертиры же из сирийской армии воевать не торопились, ожидали, когда война "выиграется" за счёт американской помощи. Но войне конца не было видно, и Турция стала принимать беженцев.

Газета "Нью-Йорк таймс" писала, что Турция для сирийских беженцев, спасающихся от "кровавого мясника" Башара Асада, построила лагеря, которые сравнимы с пятизвёздочными отелями, где прекрасно кормят и дают образование. Турки делали это с целью вербовки беженцев и отправки их обратно — на войну с Асадом. Но беженцы предпочитали этой войне перемещение в Европу.

Вскоре турки стали регламентировать потоки и отправлять прибывших в фильтрационные лагеря на предмет выявления игиловцев*. После этого беженцев распределяли по наиболее бедным провинциям.

В последнее время свежеприбывших нелегалов склоняют к выезду в курдский Африн, где для них турками создана вся необходимая инфраструктура: дороги, дома, мечети, школы, больницы…

Попытки создать свободную сирийскую армию на демократических началах предпринимали и американцы, потратив на её вооружение около пяти миллиардов долларов. И их нисколько не смущало, что собирающиеся воевать были вовсе не "молодыми демократами", а головорезами-исламистами. Сирию заполнили толпы джихадистов из Ирака, Саудовской Аравии, Афганистана… Турки тут тоже в стороне не остались и организовали заброску 50 000 уйгуров, включая членов семей (непосредственно боевиков из них было около 5000). "Исламское движение восточного Туркестана"*, о котором недавно говорилось применительно к Сирийской войне, — это уйгуры.

Тяжёлые времена

Но участие в этих авантюрах оставило Турцию у разбитого корыта. С Египтом, который был огромным рынком для турецких товаров, отношения (даже дипломатические) оказались прекращены. С Сирией — тоже, да и торговля не идёт. На беженцев турки истратили, по разным подсчётам, порядка 30 млрд. долл., и расходы эти растут. Отчасти их покрывает Евросоюз, который Турция постоянно шантажирует новым нашествием мигрантов. Тем более, что на турецкую территорию, как в рай земной, бегут не одни сирийцы, но и тысячи афганцев, и многие другие. Ведь любой притесняемый мусульманин, согласно политике Эрдогана, может найти убежище в Турции. Это привело к известным проблемам с выдачей экстремистов — пока, увы, нерешённым.

Крупным рынком сбыта для Турции была Саудовская Аравия. Но из-за войны в Сирии 25 миллионов финансово обеспеченных саудитских потребителей были отрезаны от турецкой продукции. Раньше фуры ехали по территории Сирии до Иордании и оттуда в Саудовскую Аравию. Этот путь был закрыт, отправлять товары через Ирак тоже было нельзя. Поэтому фуры стали загружать на паромы в Израиль, потом они ехали в Иорданию и дальше в Саудовскую Аравию, что увеличило затраты на транспортировку в три раза.

Экономических партнёров у Турции осталось совсем немного, и США прижимают страну к стенке, настаивая на прекращении любых экономических отношений с Ираном, а с ним у Турции союз длится уже 40 лет. Если посмотреть статистику приобретения недвижимости в Турции гражданами иностранных государств, то на первом месте будут граждане Исламской Республики Иран.

Турция закупает у Ирана газ, но из-за устаревших технологий труба работает только летом, поэтому турки вынуждены строить подземные хранилища. Это — к вопросу о том, почему у России пробуксовывают отношения с Ираном. Потому что мы торгуем одним и тем же товаром, то есть мы конкуренты.

Главный оставшийся союзник Турции на Ближнем Востоке — Катар, он поставляет сжиженный газ. По договорённости с Сирией Катар даже построил газопровод метрового диаметра от границы с Иорданией до Турции, однако проект вынужденно заморожен до разрешения конфликта с Саудовской Аравией, а это, видимо, надолго.

Вообще, отношения Турции с монархиями Персидского залива весьма напряжены. Так, в конце августа этого года Национальная разведывательная организация Турции раскрыла шпионскую сеть Объединённых Арабских Эмиратов, работавшую в Турции при поддержке ЦРУ. Представители турецкой разведки утверждают, что цель развёртывания данной сети — попытка дестабилизации Турции, Ирана и Катара.

Экономическое же сотрудничество России с Турцией остаётся по-прежнему взаимовыгодным: у них есть курорты и ширпотреб, мы же продаём им нефть и газ. Причём торговый баланс складывается в пользу России: при общем объёме торгово-экономических отношений в 23 млрд. долл. мы продаём туркам на 19, а покупаем на 4.

Почему пока в долларах, а не в национальных валютах? Для второго варианта необходим приблизительно равный баланс. Но от доллара надо уходить, создавая свою евразийскую платёжную систему. А пока Турция покупает необходимое за валюту у России, и это только наращивает её внешний долг: не только государственный, но и корпоративный.

Конечно, заказчики убийства посла России в Турции Андрея Карлова ставили целью окончательный разрыв отношений между нашими странами. Но турки настолько пошли на сотрудничество со следствием, что мы приняли версию о непричастности турецкого правительства к этому злодеянию.

Американцы, разумеется, давят на турок, чтобы те меньше покупали "тоталитарного" российского газа, а больше "демократического" — заокеанского. Комплекс проблем для разрушения отношений с Америкой у Турции, конечно, давно назрел. Другое дело, может ли Россия реально заменить Америку в качестве основного партнёра для Турции? Хотим ли мы Турцию включить в Евразийский Союз? Пока об этом речи не идёт, и геополитическая задача Турции остаётся прежней: лавировать между Западом и Востоком, между Россией и США, — по принципу "вашим и нашим".

Но у американцев в Турции куда большее лобби, чем у России. Россия — это вообще независимое государство, по сравнению с Турцией, где бизнесмены полностью "завязаны" на Запад и часто имеют гражданство США. Их жёны специально выезжают туда рожать, чтобы дети стали американскими гражданами.

Несмотря на потепление отношений с Россией, Турция по-прежнему воспринимается нами больше как противник, но надо отметить, что после ввода российского контингента войск в Сирию туркам стало абсолютно ясно, что тягаться с Россией невозможно.

Российские санкции за сбитый самолёт вызвали в Турции глубокий экономический кризис. Терпел огромные убытки туристический бизнес.

К тому же, выяснилось, что только Россия и Турция (а вовсе не женевские ооновцы) способны к реальному урегулированию сирийской проблемы, поскольку они смогли посадить за стол переговоров и оппозицию, и власть. Первых уговорили турки, вторых — наша сторона. В Женеве же все наблюдали бестолковую беготню Стаффана де Мистуры между тремя комнатами с равно непримиримыми переговорщиками: властью, оппозицией и так называемыми умеренными "оппами".

По большому счёту, у России в Сирии есть лишь один враг — американцы. Они продолжают науськивать во все стороны курдов, в том числе — живущих в Сирии, потому что при Османской империи, как известно, никакой границы между Сирией и Турцией не было.

* Организации, запрещённые в России.

Институт Национальных антидопинговых агентств (iNADO) поддержал Россию в новом витке разбирательств со Всемирным антидопинговым агентством (WADA).

В начале текущей недели прошла информация, что WADA запустило процедуру лишения РУСАДА статуса соответствия Всемирному антидопинговому кодексу, и к настоящему моменту имеется более или менее понятный расклад происходящего.

Как потенциально возможный результат очередного раунда скандала рассматривается самый широкий спектр мер: от приостановления статуса РУСАДА до блокирования участия российских спортсменов на Олимпиаде в Токио, по крайней мере, под национальным флагом. А британский The Telegraph так и вообще запустил волну, что России по настоянию WADA запретят принимать участие в чемпионате мира по футболу в Катаре.

Последнее маловероятно, конечно: для ФИФА WADA не авторитет, ее там особо не жалуют.

Ну, а в остальном — тут уж как кому повезет. По крайней мере, в отсутствии старания в данном вопросе наших оппонентов точно нельзя будет упрекнуть.

Суть происходящего заключается в том, что Россия подозревается в манипулировании данными московской антидопинговой лаборатории, которые были направлены в WADA в начале 2019 года. Вот только возникающие вопросы лежат в области даже близко не правовой, а исключительно медийной.

Впрочем, по порядку.

Ничего нового и оригинального в нынешнем ремейке нет, более того, там все те же действующие лица и исполнители. Даже начинается все по абсолютно аналогичному прошлым сценарию, где застрельщиком новой серии этой бесконечной "санта-барбары" о взаимоотношениях WADA и московской лаборатории РУСАДА выступил все тот же наш горячо любимый немецкий друг Хайо Зеппельт с местного канала ARD, отчаянно смелый разоблачитель коварства русских спортсменов и журналистов.

Но даже не это главное. В ворохе "сенсационных данных", радостно заполнивших информационное пространство, как-то слегка стыдливо теряется, в чем на этот раз обвиняют Россию. А нас, если отбросить всю лирику, обвиняют исключительно в том, что предоставленная московской антидопинговой лабораторией база данных не совпадает с той, что в свое время была "удаленно украдена" Родченковым, которая даже на Западе именуется "нелегально сделанной копией". Украдена уже, кстати, после того, как эти "официальные осведомители WADA" успешно сбежали от уголовного преследования в России на территорию США.

Как вы прекрасно понимаете, вряд ли российские спортивные власти могут нести хоть какую-то ответственность за содержание нелегальной (и полученной незаконным путем, чего никто и не скрывает) копии, к тому же некоторое время в электронном виде побывавшей в шаловливых ручонках "официального осведомителя WADA" Родченкова. С таким "документом" даже и в полицию-то обратиться нельзя, ибо у копов сразу же возникнут вопросы насчет законности подобного способа получения информации, не говоря уж про все остальное. А в любом суде (кроме, возможно, украинского, но это совсем другая история) так даже и рассматривать никто ничего не будет.

Однако именно эта филькина грамота принимается "экспертами WADA" за образец, а официальную базу, переданную РУСАДА, обвиняют как раз в том, что она данному образцу не соответствует.

Такой вот замечательный парадокс.

Оправдывайся как хочешь.

Что тут самое удивительное: наши спортивные чиновники по-прежнему пытаются это делать, хотя уже и без того энтузиазма, что раньше. Министр спорта России Павел Колобков заявил: "Мы сделали все от нас зависящее. Благодаря этому международные федерации открывают дела в отношении некоторых спортсменов на основании полученной из WADA информации. Нам сообщили, что база данных, переданная в WADA осведомителем, несколько отличается от той, копию которой эксперты WADA забрали в Москве в 2019 году. В чем именно заключаются эти несовпадения и с чем они связаны, будут выяснять эксперты в сфере цифровых технологий от обеих сторон, которые уже находятся во взаимодействии. Со своей стороны мы продолжаем оказывать всевозможное содействие".

Как говорят, эксперты теперь будут искать следы некоего "взлома", при помощи которого русские изменяли базу. Скорее всего, не найдут, потому как зачем вообще ломать собственную базу при наличии официального доступа к ней? А если что-то все-таки будет найдено, то как докажешь, что эти изменения сделаны именно "русскими кагэбэшниками", а не теми же самыми "информаторами WADA", которые, как они сами и признаются, гуляли по этой базе, как у себя дома, и даже вовсю занимались откровенной уголовщиной, совершая преступление по незаконному копированию персональных данных.

Увы, у продюсеров данного сериала задачи "кропотливо отыскивать доказательства" просто нет. У них и так все хорошо.

России же доказывать свою невиновность в сложившейся ситуации — заведомо проигрышная позиция. Поскольку приходится играть по чужим правилам на явно неправовом поле. Все мы помним про декларируемые доблестной WADA и "принцип презумпции вины", и "принцип коллективной ответственности", от которых волосы встают дыбом у любого профессионального юриста.

Но вот только Всемирное антидопинговое агентство никогда и не позиционировало себя как правовую организацию. Обычное НКО: общественники и активисты, так сказать. Ответственности на них, по сути, никакой.

Такая вот замечательная схема работы, по которой живет мировой спорт в своей олимпийской части.

В чем исключительно сам олимпийский спорт и виноват. Ни в одной из успешных коммерческих спортивных лиг — ни в НХЛ, ни в НБА, ни в боксерских ассоциациях, ни в Лиге американского футбола — жуликов из WADA и на порог не пускают. ФИФА пускает, но очень жестко обращается, разрешая отбирать допинг-пробы на заранее оговоренных условиях. Но и не более того. На принятие каких бы то ни было решений, включая дисквалификацию того либо иного спортсмена, они там не влияют: спасибо, вас нанимали для того, чтобы принимать пробирки с мочой. Остальное мы как-нибудь уж и без вас решим.

На что WADA, безусловно, обижается, но сделать ничего не может.

В этом, пожалуй, и есть главный урок: нам очень много говорили о том, как хорошо бывает, когда власть перестает быть суверенной и переходит в "международные гражданские институты". Что ж, мировое олимпийское движение и показывает нам, насколько это замечательно, как именно эта "передача суверенитета", пусть даже в одной отдельно взятой, спортивной, отрасли, работает на практике. Довольно быстро приходит понимание, что тебе мало того что предлагают играть в карты с очевидными шулерами, так еще и обязуют делать это по установленным ими и изменяемыми (вспомните замечательную историю с мельдонием) в любой момент правилам.

Которые по отношению к себе любимым никто даже и не планирует соблюдать.

Надеяться, что эти светлые люди вдруг по каким-то причинам начнут вести себя прилично, если мы "исполним все требования", — святая наивность и простота. То, что нам будут продолжать делать гадости, было понятно с самого начала. Это просто "их поляна" — и надо либо оттуда уходить, либо жестко и профессионально начинать менять эти правила игры самому. Ну, или третий вариант: терпеть и уступать, надеясь, что наше примерное поведение кто-нибудь со временем оценит. Хотя вроде всем давно понятно, что не оценят и не заступятся — и не потому, что ведем себя не примерно.

Дмитрий Лекух

Международный аэропорт "Пулково" с 1 октября 2019 года будет принимать туристов из 53 стран по электронным визам. Об этом сообщила пресс-служба воздушной гавани.

В аэропорту Санкт-Петербурга проведены все необходимые технические и организационные мероприятия. Оборудование воздушного пункта пропуска прошло соответствующее тестирование.

В список стран, резиденты которых смогут посещать Санкт-Петербург и Ленинградскую область по электронным визам, входят: Австрия, Андорра, Бахрейн, Бельгия, Болгария, Ватикан, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Индия, Индонезия, Иран, Ирландия, Исландия, Испания, Италия, Катар, Кипр, Китай (включая Тайвань), Корейская Народно-Демократическая Республика, Кувейт, Латвия, Литва, Лихтенштейн, Люксембург, Малайзия, Мальта, Мексика, Монако, Нидерланды, Норвегия, Оман, Польша, Португалия, Румыния, Сан-Марино, Саудовская Аравия, Северная Македония, Сербия, Сингапур, Словакия, Словения, Турция, Филиппины, Финляндия, Франция.

Однократная электронная виза выдается бесплатно на 30 дней. Разрешенный срок пребывания в Российской Федерации составляет не более восьми суток с даты въезда. Электронная виза оформляется не позднее, чем за четыре календарных дня до предполагаемой даты въезда.

Оформить электронную визу можно с 1 октября 2019 года на специализированном сайте Министерства иностранных дел РФ.

Иностранные граждане, получившие электронные визы, имеют право находиться и передвигаться только в пределах Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Рынок может дождаться дефицита после атаки дронов

Несмотря на заявления Saudi Aramco о намерении выполнять обязательства по экспортным поставкам нефти после террористических атак на крупнейшие нефтеперерабатывающие мощности страны, японскую нефтяную компанию JXTG Nippon Oil & Energy уже уведомили о готовящихся изменениях в поставках топлива. Речь идет о переходе королевства с экспорта легкой на среднюю или тяжелую нефть. Японский импорт черного золота из Саудовской Аравии составляет порядка 40%, поэтому стране Восходящего солнца будет совсем не просто поменять поставщика или резко перестроить работу своих НПЗ на прием других сортов нефти. Схожие проблемы могут возникнуть и у других клиентов Saudi Aramco.

Пока экспортеров и импортеров выручают стратегические запасы сырья, но они конечны. Тем более что достоверной информации о том, какой объем ущерба нанесен нефтяным объектам Саудовской Аравии, до сих пор нет.

Информация о том, что Саудовская Аравия начала импорт сырой нефти для внутреннего рынка, свидетельствует о достаточно сложной ситуации, которая сложилась в нефтяном секторе королевства.

Кроме того, появились данные и о том, что Эр-Рияд попросил иракскую национальную нефтяную компанию SOMO предоставить 20 млн барр. нефти для поставок на саудовские нефтеперерабатывающие заводы.

Нефтетрейдеры отметили активизацию конкурентов Саудовской Аравии: соседние страны — Объединенные Арабские Эмираты и Катар — уже предлагают свое сырье. Восполнить нехватку легкой нефти могут и США, где недавно заработали два новых трубопровода, соединяющие сланцевые месторождения в Техасе и Нью-Мексико с портами на побережье Мексиканского залива. При этом не стоит забывать, что Соединенные Штаты сами нуждаются в импорте тяжелой и недорогой нефти, которую они ранее активно покупали у Венесуэлы, поэтому сейчас вполне могут договориться с королевством о взаимовыгодных поставках. Стоит также отметить, что в последние годы из-за сланцевой революции США перестали критично зависеть от импорта ближневосточной нефти, но до сих пор импортируют порядка 3% саудовского сырья.

Вместе с тем если клиенты пока не испытывают нехватку легкой нефти, поставляемой Saudi Aramco, то быть уверенными в дальнейшем экспорте этого сырья сложно.

The Wall Street Journal, ссылаясь на должностных лиц Саудовской Аравии и подрядчиков Saudi Aramco, сообщает, что госкомпании королевства потребуются многие месяцы для завершения ремонта мощностей нефтяной промышленности, а не 10 недель, как предполагалось ранее. По данным источников издания, Saudi Aramco требует от подрядчиков не жалеть средств на отправку запчастей, необходимых для ремонта предприятий в Абкайке и Хурайсе, обещая покрыть любые издержки.

Reuters сообщил, что восстановить непосредственно добычу нефти Saudi Aramco сможет уже к началу следующей недели. Косвенную поддержку нефтяному сектору королевства оказал президент Ирана Хасан Роухани, который высказал мнение, что США преувеличивают ущерб, нанесенный нефтяным объектам в Саудовской Аравии в ходе недавней атаки, ради крупных сделок и постоянного присутствия в регионе.

Тем не менее ряд опрошенных «НиК» экспертов считают, что в ближайшее время стоит ожидать изменения структуры экспортных поставок Саудовской Аравии, поскольку королевству может потребоваться много времени для полного восстановления своих нефтеперерабатывающих мощностей и производства Arab Light. Это предоставит новые возможности утвердиться на рынке другим производителям легкой нефти, однако быстро заменить поставки саудовского сырья будет сложно, кроме того, ситуация чревата ростом стоимости черного золота.

Исполнительный директор Центра энергетики московской школы управления «Сколково» Вячеслав Мищенко напомнил, что Саудовская Аравия является крупнейшим производителем нефти на Ближнем Востоке. Ключевой сорт, который страна производит, — Arab Light.

«СМИ сообщили, что руководство национальной компании королевства Saudi Aramco предупредило своих партнеров, в первую очередь Японию, о том, что теперь они будут поставлять нефть другого качества.

Это говорит о том, что самом деле процесс восстановления завода, подвергшегося атакам дронов, затянется.

Ранее, на следующий день после инцидента, саудовские власти объявили о том, что они восстановят очистку нефти на этом заводе в течение нескольких суток. Однако, судя по характеру разрушений, которые сейчас периодически показывают различные средства массовой информации, заводу нанесен серьезный урон. Поэтому, скорее всего, речь идет о нескольких месяцах», — заявил эксперт в интервью «НиК».

По его мнению, для покупателей это определенный технический казус, поскольку они должны либо быть переориентированы на другие сорта, которые приходят из других регионов, либо перерабатывать нефть из Саудовской Аравии, но уже другого качества.

«Японские переработчики теперь должны будут принять решение, что им делать — продолжать покупать нефть королевства в том же объеме или каким-то образом подстраиваться под нынешнюю ситуацию, то есть перерабатывать худшую нефть. Я очень сомневаюсь в этом. Каждый регион имеет так называемую корзину продуктов, которую должен производить в зависимости от регулирования внутреннего рынка моторных топлив. В каждой стране и в каждом регионе есть определенный технический регламент, отвечающий экологическим требованиям и потребностям используемого автопарка. Любой НПЗ имеет экономическую и техническую модель, под которую он подгоняет качество нефти, которое ему необходимо использовать, в том числе и для производства необходимой корзины нефтепродуктов.

Изменение качества поступающей нефти — это всегда удорожание самого процесса. Иногда с технической точки зрения просто невозможно перерабатывать нефть другого качества. В том числе, например, в европейских странах. Поэтому, скорее всего, эти террористические атаки приведут к уменьшению закупок и потребления саудовской нефти. Может быть, выпадающими будут не все объемы (5,7 млн б/с), которые были выкинуты с рынка этим ударом, наверняка они восстановят в какой-то мере производство. Ранее речь шла о трети, т. е. порядка 2 млн б/с. Пока нет прозрачных данных, насколько компания смогла восстановить стабилизацию и очистку нефти», — рассказал Мищенко.

Он считает, что данная ситуация приведет к дефициту этой нефти на рынке.

«Переработчики или трейдеры будут пытаться найти альтернативу. Китай также является крупнейшим покупателем саудовской нефти.

Скорее всего, в Азиатском регионе возникнет определенный дефицит сырья такого качества. Можно предположить, что это может вызвать дополнительный спрос на российскую нефть марки ВСТО.

Смогут ли Россия и российские компании удовлетворить этот спрос — пока вопрос; неизвестно, насколько можно нарастить мощности по добыче и транспортировке этого сорта. Хотя система ВСТО все эти 10 лет работала хорошо, недавно была завершена ее модернизация, подразумевающая прокачку общего объема по всем направлениям порядка 80 млн т. Можно предположить, что российские производители смогут частично этот выпавший объем саудовской нефти заменить. Тем не менее, скорее всего, в среднесрочной перспективе нескольких месяцев мы увидим более „бычьи“ настроения на рынке, так как с технической точки зрения остается непонятным, когда Саудовская Аравия сможет полностью восстановить производство выпавшего объема нефти сорта Arab Light», — пояснил эксперт.

Он заметил, что американский легкий сорт WTI тоже готов занять место саудовской нефти.

«Все будет зависеть от физических возможностей инфраструктуры, транспортной составляющей. WTI будет активно пытаться замещать недостающие объемы нефти из Саудовской Аравии», — указал Мищенко.

Он, однако, напомнил, что на данный момент США не смогут нарастить поставки своей нефти в ЕС из-за нехватки транспортных возможностей, но на горизонте двух лет это вполне возможно.

«В течение года взрывного роста мы не увидим, но все к этому идет. В Мексиканском заливе сформирован мощный нефтяной хаб. Когда подтянутся транспортные мощности, в первую очередь танкерные, мы увидим активное присутствие американской нефти на всех наших традиционных рынках, в первую очередь рынках ЕС», — рассказал эксперт.

Мищенко отметил, что накопленные запасы сырья будут реализованы примерно в течение трех месяцев.

«Если через 3 месяца подача нефти не восстановится в полном объеме, можно ожидать к концу 2019 г. очередной кризис на нефтяном рынке и, соответственно, рост цен. Повторится ситуация прошлой недели, когда цены взрывным образом выросли практически на 20%», — резюмировал исполнительный директор Центра энергетики московской школы управления «Сколково».

Эксперт Международного финансового центра Владимир Рожанковский также указал, что изначально новый министр нефти Саудовской Аравии Абдулазиз бин Салман заявил, что за месяц они восстановят заводы, но исходя из обнародованных видеоданных сомнительно, что они успеют за такой короткий срок все сделать и восстановить производство выпавших объемов нефти.

«Судя по ценам на нефть, мир пока не понял этого. В том виде, в котором они сейчас могут поставлять нефть, она непригодна для большинства НПЗ. Продажа этой нефти упирается в отсутствие мощностей по ее очистке, особенно в этом регионе. В Японии очистные сооружения вроде бы есть, скорее всего, что-то есть в Китае и Индии. Но все эти объемы рассчитаны на определенные емкости, у них может не хватить пропускной способности для переработки неочищенной нефти. Поэтому данная ситуация, скорее всего, чревата дефицитом предложения», — заметил эксперт в интервью «НиК».

Он напомнил, что президент США Дональд Трамп обещал «откупорить» нефтяные резервы, дабы не допустить роста цен на сырье.

«Сложность заключается в том, что WTI и Brent — несообщающиеся сосуды. Дефицит упирается в свободное количество трансатлантических танкеров, их очень мало. В срочном варианте, если в Восточном полушарии образуется дефицит предложения нефти, США вряд ли смогут полностью его компенсировать. Они будут с большим удовольствием направлять танкеры в ЕС, но, во-первых, они идут порядка трех недель. Сколько-то нефти они привезут через 3 недели, но это будет не тот объем, что поставляла Саудовская Аравия», — пояснил Рожанковский.

Он еще раз подчеркнул, что рынок неадекватно оценивает реальную ситуацию с предложением нефти.

«Пока все на слово поверили министру нефти Саудовской Аравии.

Как только станет ясно, что королевство не сможет ввести в строй заводы, очень сильно пострадает предложение. Это подтвердят нефтетрейдеры, и тогда будет очень сильный скачок нефти. Рынок пока недооценивает масштабы произошедшего», — заявил эксперт.

Главный аналитик компании «БКС Премьер» Антон Покатович, напротив, высказал мнение, что в перспективе ближайших недель королевству удастся восстановить значительную часть добычи — порядка 60–80% (3–4 млн б/с); на восстановление оставшихся 20–40% (1–2 млн б/с) может потребоваться 1–3 месяца.

«Даже если предположить, что часть добычи саудовцев останется изолированной от рынка, мы ожидаем, что экспортер продолжит удовлетворять спрос основных покупателей своей нефти, используя коммерческие запасы, а также помощь других стран картеля. Наиболее важным в этой связи нам видится не возможный срыв поставок саудовской нефти для ряда поставщиков, а более ускоренное расходование коммерческих запасов сырья, что в перспективе до конца 2019 г. может усилить фундаментальную поддержку ценовой конъюнктуры нефтяного рынка», — пояснил аналитик в своем комментарии.

Тем не менее он отметил, что в настоящий момент не ожидает масштабных срывов поставок легкого сырья из Саудовской Аравии.

«По нашим оценкам, при возникновении каких-либо диспропорций в поставках легкой нефти поставки такого сырья могут в определенной мере поддерживаться ОАЭ и Оманом. В данный момент мы не ожидаем формирования существенной премии в котировках WTI», — указал Покатович.

Отвечая на вопрос о том, перейдут ли НПЗ основных импортеров саудовской нефти на более тяжелые сорта, он напомнил, что перевод заводов на другой сорт нефти является весьма сложным и затратным процессом, требующим масштабного технологического переоснащения завода, а также значительных изменений продуктовой линейки.

«Мы не ожидаем, что временные проблемы с добычей нефти в Саудовской Аравии станут реальным драйвером для запуска таких процессов», — резюмировал аналитик.

Екатерина Вадимова

Рынок сжиженного природного газа в Европе: станут ли Россия и США конкурентами?

Ежегодно Европа потребляет 550-570 млрд кубометров природного газа. В 2018 году доля «Газпрома» достигла 37%. Доля СПГ в 2018 году составляла 8%, это газ преимущественно из Катара, а также из России («НОВАТЭК»), Нигерии, Алжира, Египта и Ирана.

Загрузка терминалов по приему СПГ увеличилась с 29% до 31%, в основном благодаря увеличению импорта из России, так как Катар сокращает поставки. Спрос на сжиженный газ, как видим, в Европе достаточно высок.

В 2018 году всего в Европу было поставлено 72 млрд кубометров газа в форме СПГ, из них 23 млрд пришлось на Катар, по 13 млрд на Алжир и Нигерию, 6,7 млрд – на Россию (Ямал СПГ, «НОВАТЭК»). США поставили в Европу 3,7 млрд кубометров, почти столько же (по 3,6 млрд) поставили Норвегия и Тринидад и Тобаго. США в 2018 году стали пятым по объемам поставщиком СПГ в Европу. Даже Еврокомиссия оценила, что импорт газа в Европу из США с даты совместного заявления ЕС и США о расширении «стратегической торговли», то есть, с 25 июля 2018 г. выросли на 181%. Хотя рост впечатляющий, но США пока далеко не лидер на рынке СПГ. Кроме того, значительно увеличились поставки из Египта, Экваториальной Гвинеи, Перу и России.

В феврале 2019 г. Россия поставила в Европу 1,41 млн т СПГ, согласно данным Refinitiv Eikon. Это был крупнейший объем поставок с российского терминала «Ямал СПГ», построенного НОВАТЭКом в прошлом году. А Катар, ранее крупнейший поставщик СПГ в Европу, оказался в феврале только на втором месте после России с объемом поставок в 1,33 млн т сжиженного газа. При этом США среди крупнейших поставщиков СПГ на европейский рынок занимают только пятое место – на третьем и четвертом находятся Алжир и Нигерия.

По оценкам «НОВАТЭКа», рыночная цена поставляемого компанией в Европу одного миллиона тепловых единиц топлива (mmBtu) составляет $3,15 за mmBtu, а США аналогичный объем продают европейцам за $7-8, то есть в 2–2,5 раза дороже, чем у российского поставщика. Однако российский СПГ пока не конкурент трубопроводному газу, несмотря на то, что у «Газпрома» в период повышенного спроса газ может стоить в пересчете на тепловые единицы топлива стоить около $6 за mmBtu. Но в любом случае «НОВАТЭК» или другие поставщики СПГ пока не могут поставлять в Европу те объемы, которые уже сегодня способен поставлять Газпром через свои трубопроводы. По оценкам «Газпрома», когда «Северный поток-2» будет построен, то совокупный объем поставок российского трубопроводного газа в Европу составит 235 млрд кубометров в год, а проектная мощность завода «Ямал СПГ» составляет всего 23 млрд кубометров. Тем не менее, в российском министерстве энергетики возлагают большие надежды на СПГ, ожидая, что к 2025 году на поставки российского СПГ будет приходиться около 15% всего мирового рынка СПГ. Более того, министр энергетики РФ Александр Новак заявил в интервью, что к 2035 году Россия планирует увеличить в 5 раз производство сжиженного природного газа: с 28 млн т в 2018 году до 120-140 млн т в 2035 году.

Между тем, производители американского сланцевого газа выражают обеспокоенность невысоким спросом и переизбытком предложения на рынке СПГ. В частности, глава небольшой компании, добывающей сланцевый газ Cabot Oil & Gas Дэн Дингс заявил, что нет оснований для погони за двузначными темпами роста добычи газа, когда рост предложения превышает рост спроса. А руководство другой сланцевой компании, EQT, признало, что подавляющее большинство её буровых установок имеет низкую рентабельность при текущем уровне цен на углеводороды. А ещё раньше вице-президент американского производителя сланцевого газа Cheniere Energy Эндрю Уолкер на Европейской газовой конференции в январе заявил, что американский СПГ – не конкурент российскому трубопроводному газу, и что Европе нет необходимости выбирать один из этих двух источников поставок, а вместо этого «разумнее иметь оба». По оценкам Cheniere Energy, к 2035 году доля российского газа на европейском рынке вырастет с текущих 35% до 41%, что бьётся с оценками российского Министерства энергетики. Но власти США заявляли, что к 2035 году США планируют занять примерно половину всех поставок СПГ в Европу, хотя, видимо, это очень амбициозные планы, и даже при их достижении американский СПГ все равно российскому газу не конкурент.

Европейская цена на СПГ образует нижнюю границу для цены СПГ в АТР. Азия почти полностью зависит от импорта, а потому значительное перенаправление потоков СПГ в Европу неизбежно вызовет дефицит и рост цены в АТР. Азиатский рынок сохраняет стойкую нефтезависимость: 80% газа поступает по долгосрочным контрактам с нефтяной индексацией, а потому спот совершает колебания вокруг этой цены. Если цены на нефть будут расти, то подорожание нефти неизбежно повлечет за собой рост цен и долгосрочных контрактов на природный газ, а затем и цен на спотовый СПГ. С другой стороны, падение цен на нефть губительно для сланцевиков.

Американские производители сланцевого газа уже обсуждают вопрос о сокращении добычи газа, чтобы не допустить обвала цен. Так что США, вероятно, уже через несколько лет придётся умерить свои аппетиты в плане выхода со своим дорогостоящим СПГ на европейский рынок.

Наталья Мильчакова, заместитель директора «Информационно-аналитического центра «Альпари»

Конец "водяного перемирия"

США вышлют иранских и венесуэльских участников Генассамблеи

Текст: Евгений Шестаков (Нью-Йорк)

Лучшей иллюстрацией тому, на каком временном отрезке находится Генассамблея ООН, служит поведение ее охраны. В зените, когда все мировые лидеры съезжаются на это "политическое шоу", можно наблюдать верх тревожности: толпы полицейских, согнанных со всего Нью-Йорка, агенты в форме и штатском, стоящие в каждой манхэттенской подворотне, бесконечная многоголосица раций, длительные досмотры и проверки любого багажа - от дамской сумочки до рюкзачка.

Но по мере того, как дело идет к закату и с каждым новым днем число первых лиц мировой политики на Генассамблее становится все меньше, охрана заметно расслабляется. Она уже не прочь поболтать друг с другом за утренним кофе, погреться на сентябрьском солнышке, облокотившись на изрядно поднадоевшие им металлические барьеры, и даже улыбнуться спешащим в ооновское здание журналистам и персоналу. На лицах стражей порядка - предвкушение конца этого политического марафона, когда они смогут наконец сесть в свои огромные черные джипы и полицейские машины, чтобы разъехаться по обычным, рабочим делам.

В четверг президент США Дональд Трамп подписал указ, который запретил въезд на территорию США представителям иранского и венесуэльского правительств, а также их семьям. "Водяное перемирие", описанное в посвященной Маугли "Книге джунглей", закончилось. В документе не говорится, как поступать с уже въехавшими для участия в Генассамблее чиновниками упомянутых стран, но, видимо, им придется немедленно покинуть американскую территорию.

Указ в отношении должностных лиц Ирана и Венесуэлы Трамп объяснил соображениями "борьбы с коррупцией" в этих странах. Но тогда непонятно, почему тем же указом Трамп не отправил на родину украинских чиновников во главе с Зеленским - о коррупции в Незалежной глава Белого дома ранее упоминал неоднократно. А выступление президента Украины на Генассамблее лишь подтвердило подозрения американского лидера в нечистоплотности украинских чиновников, отвечающих за оборонные программы. Напомню, для того чтобы рассказать собравшимся о преступлениях России, Зеленский принес на трибуну патрон от Калашникова. При этом он сообщил в своем выступлении сведения, составляющие, подозреваю, государственную тайну. Так, глава Украины утверждал: принесенный им патрон стоит… 10 долларов. Сто выстрелов - тысяча долларов. Однако всезнающий интернет приводит иной прайс-лист: обычный патрон от АК-47 не может стоить дороже доллара. В чьем кармане оседают на Украине остальные девять "зеленых", осталось непроясненным. Платят же за такой украинский "банкет" спонсоры на Западе, в том числе американские налогоплательщики.

Но оставим в покое президента Украины, который, как выяснилось, мечтает прилететь в Киев вместе с Трампом на своем самолете, а еще лучше на лайнере американского президента, который, как с восторгом признался Зеленский, намного превосходит украинский "борт номер один".

И вернемся на Генассамблею, где в среду и четверг министр иностранных дел России в режиме "нон-стоп" встречался с коллегами. Дружеские объятия с главой внешнеполитического ведомства Венгрии, сердечное рукопожатие с главой МИД Катара, этикетно-сдержанное приветствие с руководителем МИД Японии и снова эмоциональное рукопожатие с коллегой из Колумбии. Поговорить с Лавровым хотели министры иностранных дел Иордании, Израиля, Марокко, Сербии, Словакии, Сирии, Египта и множество других.

Но все же на одном мероприятии в рабочем графике российского министра остановлюсь подробнее. До него у Лаврова не было возможности с высокой трибуны высказаться по поводу беспрецедентных действий американской стороны, отказавшей в визах российским дипломатам. Ни министерская встреча по иранской ядерной программе, ни посвященный проблемам терроризма Совет безопасности ООН в силу специфики поднимаемых тем не давали возможности Лаврову дать оценку этому задевавшему престиж России визовому хамству Вашингтона.

Для публичного ответа госсекретарю Майклу Помпео российский министр не случайно выбрал площадку конференции, на которой обсуждался Договор о запрете ядерных испытаний (ДЗЯИ). Во-первых, российским делегатам именно этого ооновского мероприятия американская сторона не выдала въездные документы. В число "невъездных" попал и глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин, который был также приглашен на форум. А во-вторых, из-за позиции Трампа, категорически не желающего ратифицировать запрещающее ядерные испытания соглашение, оно до сих пор не вступило в силу. Так что серьезный "зуб" на Белый дом был у всех собравшихся на конференцию по ДЗЯИ государств. Впрочем, судя по графику российского министра, у него еще будет возможность высказать Помпео в лицо все, что он думает об американском гостеприимстве в отношении участников Генассамблеи - их встреча запланирована на пятницу. Если, конечно, у госсекретаря не найдутся на это время неотложные дела, чего также полностью исключать нельзя.

"Наша конференция оказалась омрачена возмутительным инцидентом, связанным с неисполнением американской стороной своих обязательств, касающихся своевременного обеспечения визами членов делегаций", - не скрывал возмущения глава МИД России. По его словам, "приходит время, чтобы переносить мероприятия по ДЗЯИ из Нью-Йорка на более устойчивые площадки, где принимающая сторона с большей ответственностью подходит к своим обязанностям".

Лавров обвинил США в том, что за последние два года ситуация вокруг договора серьезно ухудшилась - дестабилизирующим событием стал официальный отказ Вашингтона от ратификации документа. Но отказавшись от соглашения, Белый дом при этом обвиняет другие государства в несоблюдении ДЗЯИ. Причем делает это абсолютно голословно. "Страна, которая не намерена ратифицировать ДЗЯИ, не имеет ни формального, ни морального права даже обсуждать вопросы, связанные с участием в договоре других государств. Использовать такие нечистоплотные приемы для прикрытия своего возможного выхода из договора просто недостойно", - прокомментировал Лавров политические маневры США.

В этот момент хотелось бы написать, что эмоциональное, чрезвычайно острое, по ооновским меркам, выступление российского министра было поддержано и развито его зарубежными коллегами. Но в реальности все было не так. После того как Лавров покинул конференцию, ее участники мгновенно вернулись в прежнее, бюрократически сонное русло - один за другим выступавшие говорили о том, что поддерживают Договор о запрете ядерных испытаний, признавались в любви к этому близкому их сердцу документу, но при этом отказывались даже назвать, не то чтобы критиковать вслух страну, которая мешает его вступлению в силу. Так что на конференции Лавров, похоже, оказался единственным, кто не побоялся назвать вещи своими именами.

А вот встреча российского министра иностранных дел с его японским коллегой Тосимицу Мотэги на полях Генассамблеи ООН, как выяснилось, могла вообще не состояться. По словам Лаврова, входивший в российскую делегацию переводчик с японского языка не получил бы визу для въезда в США, если бы не экстренная помощь со стороны японского посольства. Узнав о проблеме с въездными документами для сотрудника российского МИДа, участвующего в переговорах с японским министром иностранных дел в Нью-Йорке, японская дипмиссия в Москве немедленно связалась с американским посольством. "Наши японские друзья решили с американцами вопрос в один момент, и виза была выдана", - сообщил Лавров. После чего пошутил: "Когда у нас будут возникать дополнительные вопросы с американскими друзьями, мы тоже будем к вам обращаться". Г-н Мотэги, кажется, шутку понял, вежливо улыбнулся и промолчал.

Это сладкое слово — «Победа»!

репортаж из Сирии

Владислав Шурыгин

30 сентября 2015 года российские Вооружённые силы по просьбе правительства Сирии начали боевые действия в этой стране против террористических формирований "Аль-Каиды"*, "Исламского государства"*, "Джебхат ан-Нусра"* и других, которые, при фактической поддержке со стороны "коллективного Запада" во главе с США, захватили больше половины сирийской территории и были близки к захвату Дамаска и свержению Башара Асада. Тем самым Россия впервые проявила себя как глобальный "центр силы", способный противостоять американскому гегемонизму не только на "постсоветском пространстве", как это было в Южной Осетии 2008 года и в Крыму 2014 года, но и за его пределами, практически — по всему миру, включая акваторию Мирового океана, что показал успешный запуск ракет "Калибр" 7 октября 2015 года.

Тогда, четыре года назад, не было недостатка в предсказаниях "неизбежного провала авантюры Кремля". А какими по состоянию на сегодня выглядят итоги этой, ещё далеко не законченной, военно-политической операции, насколько успешным оказался российский "прорыв на юг"?

Об этом рассказывает наш специальный корреспондент, заместитель главного редактора газеты "Завтра", который в середине сентября побывал в Сирии.

Тени Пальмиры

Древняя, седая от пыли и прошедших тысячелетий, Пальмира равнодушно подставляла вечному солнцу затылки своих колонн и портиков. Казалось, само время здесь застыло, словно мотылёк в янтаре. Только тишина, только камень, только зной. Термометр в тени показывает пятьдесят градусов по Цельсию! Мы ходим по древним руинам и потрясённо молчим. И потрясение это — не от величия и древности города, а от того безжалостного варварства, которое обрушилось на него в начале третьего тысячелетия. "Джихадисты" — ядовитая саранча, вскормленная и выросшая в ваххабитских гнёздах Саудитов и Катара, обрушились на город, как казнь египетская. То, чего не сделали тысячелетия, сражения и битвы парфян, римлян, первых халифов, монголов, османов и ещё бог знает скольких завоевателей, проходивших здесь, — сделали эти вандалы. Уникальное историческое наследие человечества было объявлено "нечистым", нарушающим придуманные ими самими духовные каноны, — и приговорено к разрушению. А потом в древние стены вгрызлись отбойные молотки и свёрла, которые выбивали в них дыры для взрывчатки. И затем, под сатанинские завывания игиловских пророков и мулл, город начали убивать. Был взорван храм Бела, взорваны Тетрапилон, Триумфальная арка, была взорвана огромная статуя льва, украшавшая вход в городской музей, были взорваны башни некрополя. Город был бы уничтожен полностью, если бы не мужество сирийцев, которые с помощью российских ВКС и советников освободили Пальмиру, превратив тысячи джихадистов в гнилое мясо, жадно проглоченное песками пустыни. И вот теперь мы ходим по руинам, потрясённо оценивая разрушения. Чтобы восстановить разрушенное, потребуются десятилетия реставрационных работ и миллиарды долларов. Но пока этих камней ещё не касалась рука реставраторов. Странным образом, все, кто заламывал руки над судьбой Пальмиры и её памятников, при освобождении города сирийской армией, — все эти американцы, европейцы и прочие, включая отечественных либералов, — вдруг, словно по команде, полностью утратили интерес к её судьбе. Ни один западный историк, археолог или реставратор не приехал сюда, чтобы помочь возродиться "жемчужине пустыни". Не было выделено ни одного цента или евро на реставрацию. Такова она, западная "демократия"…

Мы сделали это!

Мы прилетели в Сирию на российскую базу "Хмеймим" — "Химки", как её ласково называют несущие здесь службу военнослужащие, — чтобы лично увидеть, как живёт сегодняшняя Сирия, как служат здесь наши офицеры и солдаты, какие задачи сегодня они здесь выполняют. И пресс-служба Министерства обороны России сделала всё, чтобы эти впечатления оказались максимально объёмными и объективными.

За время командировки мы побывали практически во всех провинциях Сирии. И в тех, которые давно были очищены от джихадистов, и в тех, где совсем недавно они хозяйничали как у себя дома. В первых вовсю шло восстановление размеренной мирной жизни. Зеленели поля, струилась по каналам вода, работали фабрики, рынки. Спешили в школы дети. Во вторых — люди только-только начинали приходить в себя от страшных лет оккупации террористами. Беженцы возвращались в свои дома, многие из которых были разрушены и разграблены, открывались первые лавки, пекли хлеб, восстанавливали школы. И это было зримое, наглядное свидетельство той огромной роли, которую сыграла Россия в процессе урегулирования гражданской войны и отражения вторжения международной армии террористов, называемых ИГИЛ*. До прихода сюда наших ВКС, до развёртывания здесь наших баз, ситуация была катастрофичной. Сирийская армия, истощённая пятью годами войны с превосходящим по численности противником, которого, к тому же, поддерживали иностранные "спонсоры" из Катара, Саудии, Турции, мечтавшие разделить территорию Сирии между собой, стремительно теряла боеспособность и уступала провинцию за провинцией джихадистам, которые тут же проводили на захваченных землях кровавую зачистку всех "неверных" и превращали парализованное ужасом население в рабов.

Счёт шёл уже буквально на месяцы. И вот в этой критической обстановке Россия протянула руку помощи своему старому союзнику. На сирийский аэродром Хмеймим в провинции Латакия приземлились первые российские бомбардировщики и штурмовики. Это было четыре года назад. За эти годы мы смогли полностью переломить ситуацию. 90% территории Сирии было освобождено от террористов, десятки тысяч джихадистов уничтожены, восстановлена боеспособность сирийской армии, и сегодня её корпуса уже уверенно громят остатки банд в приграничных с Турцией и Ираком районах. Главное — то, что произошёл перелом в сознании сирийцев. Они поверили в Россию, поняли, что не одиноки в своей борьбе против международного террора, поверили в свою страну! Сегодня можно с уверенностью сказать, что хребет игиловского зверя сломан, и теперь задача — добить его в логове, куда он уполз…

Солдаты пустыни

…И снова за распахнутыми дверцами вертолёта застыли похожие на статуи пулемётчики группы огневого прикрытия, остервенело рвётся раскалённый воздух пустыни. Наш путь лежит на легендарную базу Т-4 — "Ти фор", как её называют сирийцы, аэродром Эт-Тияс, расположенный в провинции Хомс. Это — ключевой форпост сирийской армии, расположенный в стратегически важном районе страны между Хомсом и Пальмирой. Рядом находятся газовые месторождения, которые снабжают газом основные ТЭС Сирии. В 1930-х годах Иракская нефтяная компания построила там четвёртую насосную станцию нефтепровода Хадита—Триполи, отсюда название T-4 (по первой букве пункта назначения и порядковому номеру).

Наша пара Ми-8 скользит буквально над землёй. Чуть сзади её прикрывает боевой Ми-35 — новейшая модернизация знаменитого "крокодила" Ми-24. Все годы гражданской войны "ти-фор" был занозой в спине "джихадистов", которую они никак не могли выковырять. С аэродрома по их позициям и колоннам наносила удары сирийская авиация. Несколько раз боевики пытались брать её штурмом — и всякий раз откатывались, понеся большие потери. Почти два года база была блокирована, и снабжение её можно было только по воздуху. И всё-таки Т-4 выстояла. Наступление сирийской армии, авангардом которой являлась бригада "Соколы пустыни", при воздушной поддержке российской авиации разметало боевиков и отбросило их далеко в пустыню, где их остатки рассеяли и уничтожили. И вот мы здесь!

База — огромна! Это несколько квадратных километров различных сооружений, рулёжек, укрытий и взлётных полос. Отсюда и сегодня взлетает сирийская авиация, наносит удары по позициям "джихадистов" в Идлибе и за Евфратом. Здесь же находится и наша группа обеспечения, которая готова в любой момент принять российские боевые самолёты. Об этом сразу говорят надписи на русском языке на стенах местного магазинчика. Служба тут очень тяжела. С мая по сентябрь — жара до пятидесяти пяти градусов. Зимой — пронизывающий холод, а тёплых построек тут просто нет. Смена — три месяца. Но никто не жалуется. Служба есть служба. Отсюда возвращаются выдубленные до черноты, опалённые пустыней бойцы, а на смену им прибывают другие, кому тоже предстоит проверить себя боевыми вылетами, холодом и зноем.

В "Ти-Форе" у нас дозаправка и перелёт на Хмеймим, "на точку" — так называют лётчики аэродром базирования. И пока тёмно-зелёный жук заправщика переезжает от одной боевой стрекозы к другой, "местные" наши обмениваются новостями с прилетевшими экипажами. Узнав, что у нас заканчивается вода, тут же бегут разыскивать местного торговца, закрывшего на дневную жару свой магазинчик. Его находят, и он открывает свою лавку, которая больше похожа на ларёк. Увидев русские деньги, машет руками. "Ля! Ля! — Нет-нет! Фунты!", но фунтов у меня нет. И я уже отхожу от ларька, когда он догоняет меня и суёт в руки полуторалитровый баллон с прохладной — из холодильника — водой. "Подарок!" — говорит сириец, растягивая на арабский манер гласные. Я на сирийском отвечаю "Шукран, садык!" ("Спасибо, друг!"). И лицо сирийца расплывается в широкой улыбке: "Афон!" — пожалуйста! "Руси, Сурия друзия!" Это понятно и без перевода…

Наконец, заправка окончена, и мы взлетаем. Под лавками — несколько упаковок воды. Фунты всё-таки нашлись. Сириец не остался без прибыли…

Сирийские Химки

База Хмеймим расположилась на территории Международного аэропорта имени Басиля Асада, погибшего в 1994 году в автомобильной катастрофе сына покойного президента Сирии Хафеза Асада и брата действующего президента Сирии Башара Ассада.

Высота аэропорта над уровнем моря составляет 48 метров; длина взлётно-посадочной полосы — 2797 метров. В соответствии с пунктом 4 статьи 2 Соглашения между Российской Федерацией и Сирийской Арабской Республикой о размещении авиационной группы Вооружённых сил Российской Федерации на территории Сирийской Арабской Республики от 26 августа 2015 года, аэродром Хмеймим передан на безвозмездной основе российской стороне. Общая площадь базы больше восьми квадратных километров. И 30 сентября 2015 года на аэродроме были размещены основные силы Группировки Вооружённых сил Российской Федерации в Сирии.

Первые наши контингенты высаживались буквально в чистом поле. Всё приходилось строить с нуля, завозить из России. Это была огромная работа и сложнейшая задача — в ходе постоянного противодействия противнику, в тяжелейших климатических условиях, создавать и разворачивать современную военную базу со всей боевой и жилой инфраструктурой. И наши военные сделали это! В кратчайший срок были сформированы структуры командования, организована система управления. Впервые было создано и такое подразделение, как Центр по примирению враждующих сторон.

Сегодня "Хмеймим" — это современная военная база, построенная по самым высоким мировым стандартам. База прекрасно укреплена и надёжно защищена от любых попыток ударить по ней с земли и неба. Небо над Хмеймимом прикрывают самые современные зенитно-ракетные комплексы. Ближние подходы к базе прикрыты позициями новейших ЗРК ближнего действия "ТорМ2" и "Панцирь М", которые своим расположением на специально насыпанных холмах напоминают средневековые крепости — заставы, расставленные по всем угрожающим направлениям. Именно они были основными фигурантами новостей, когда террористы пытались нанести поражение нашей базе с помощью групп ударных беспилотников. Все эти налёты пресекались ракетами "Панцирей" и "Торов". Но, пожалуй, главный элемент защиты неба — ЗРК С-400 "Триумф", позволяющий уничтожить любого современного воздушного противника на расстоянии до 400 километров. Фактически, Хмеймим накрыт непроницаемым четырёхсоткилометровым защитным куполом. Любой воздушный объект, который несанкционированно войдёт в 60-километровую зону в районе авиабазы, не отвечая на запросы, может быть немедленно уничтожен.

Наблюдение за небом ведут новейшие радиолокационные станции, которые не только контролируют воздушное пространство над базой, но и ведут наблюдение на сотни километров вокруг, просматривая небо над Средиземным морем и пограничными с Сирией странами.

Была проведена огромная работа по ремонту и модернизации аэропорта под задачи военной авиации. Закончено строительство второй взлётной полосы. Отремонтированный и модернизированный аэродром способен принимать любые типы самолётов, включая стратегические бомбардировщики Ту-95 и ракетоносцы Ту-160, что делает его важнейшим элементом нашего оборонного периметра. С этого аэродрома мы теперь можем легко дотянуться "длинной рукой" нашей стратегической авиации до самых дальних точек Африки и Юго-Восточной Азии, перелетать в Латинскую Америку намного быстрее, чем с наших российских аэродромов. При этом гражданский терминал не закрыт. Сегодня аэропорт Латакии продолжает отправлять и принимать регулярные рейсы.

Конечно, в первую очередь аэродром рассчитан на базирование здесь смешанной авиационной группировки. Сейчас на аэродроме три стоянки. Главная расположена слева от терминала аэропорта. Это современные ангары-укрытия, объединённые в единый блок, позволяющий быстро и качественно обслуживать самолёты в любую погоду, что крайне важно в условиях Ближнего Востока. Здесь базируются Су-24, Су-34, Су-25, а также Су-30 и Су-35. Рядом расположена ТЭЧ, для ремонта и регламентного обслуживания. Две другие стоянки находятся с противоположной стороны аэродрома. Там также достраиваются новые ангары-укрытия: для самолётов и отдельный — для вертолётов. Здесь "квартируют" транспортные Ил-76, самолёты ДРЛО А-50, а также Ан-124.

А ещё "Хмеймим" — это целый жилой город. Его основное строение — КИМБ, "конструкция инженерная модульная блочная". Внешне он выглядит как морской контейнер шириной два с половиной метра и длиной шесть. Внутри — кровати, стол, шкафчики. Есть кондиционер, продумана система шумоизоляции. Из "кимбов", как из деталей конструктора "ЛЕГО", собрано большинство строений базы. Есть специальные, объединённые между собой "кимбы", где разместились штабные помещения, есть "кимбы" для проживания, есть различные служебные "кимбы". Для доставки этих грузов потребовалось более 600 вылетов военно-транспортной авиации и свыше 80 рейсов морских транспортов.

К услугам обитателей авиабазы — малая механизированная прачечная с промышленными сушилками. с комфортабельными жилыми модулями, столовыми, спортивными площадками, клубом и банями. Руками солдат и офицеров возведены два храма, работает собственный хлебозавод. Здесь созданы все условия для комфортного пребывания военнослужащих, прибывающих в сирийскую командировку.

В числе первых сюда приехали военные медики, а авангардом стал медицинский отряд спецназначения из Севастополя. Первый начальник МОСН в Хмеймиме Шамиль Баталов рассказал, что мобильный полевой госпиталь был развёрнут и готов к приёму пациентов уже через четыре часа после прибытия. Сегодня он располагается в капитальном здании со всеми необходимыми отделениями.

Даёшь Идлиб!

Утром — снова в дорогу. На этот раз нас ждёт Идлиб, освобождённый от боевиков Хан-Шейхун — некогда оплот "Джебхад ан-Нусры"*. Российские и сирийские военные почти полгода не проводили в этом районе операции, соблюдая договорённости с Турцией, которая обещала взять ситуацию в Идлибе под контроль и зачистить его от непримиримых джихадистов, но вышло наоборот. Стянувшиеся сюда боевики "Джебхат ан-Нусры"* захватили провинцию и развернули на её территории свои лагеря. Отсюда они обстреливали освобождённые от террористов сирийские города, отсюда запускали бомбы-дроны по нашей базе. Главным гнездом этого змеиного клубка стал город Хан-Шейхун и, после того, как в очередной раз турки не выполнили своё обещание выдавить из этого района "джихадистов", была проведена армейская операция по окружению и уничтожению боевиков.

На окраине города расположение танкового полка легендарной 25-й дивизии Специального назначения Аль-Куат аль-Нимр — "Силы Тигра", которой командует легендарный генерал Сухейль Сальман аль-Хасан, о чьём бесстрашии, мужестве и военном мастерстве слагают легенды. Начавший воевать ещё в 2011 году, он прошёл долгий путь от подполковника военной разведки до бригадного генерала, командира одного из лучших соединений сирийской армии, громя "джихадистов" во всех провинциях страны. Ни одно большое сражение этой войны не обошлось без генерала Сухейля, и во всех он одерживал победы. При этом генерал всегда подчёркивает, что самые главные свои победы он одержал вместе с русскими братьями, которые сделали его удары ещё более разящими. А ещё генерал пишет стихи, которые даже зачитывал по громкоговорителям "джихадистам". Правда, те из них, в которых рассказывал, что он сделает с ними, если они не сдадутся. К таковым он пощады не знает…

Мы подъехали в тот момент, когда танкисты проводили техническое обслуживание своей техники. Видно, что Т-72 — не новые, прошедшие десятки боёв и тысячи километров маршей, все в шрамах и оспинах от попаданий снарядов, но заботливо ухоженные. Настоящие боевые машины! Пока бойцы чистят оружие, проверяют ходовую танков и чистят фильтры, мы разговариваем о прошедших боях с командиром танкового полка полковником Мухаммедом Дунья: "Мы выбивали противника из города. Люди у нас прошли хорошую подготовку, обучены ведению наступательных боевых действий. Поэтому, к счастью, потерь с нашей стороны при освобождении Хан-Шейхуна не было", — рассказал полковник: "У противника были примерно такие же танки, но воюют они хуже. Основную опасность для нас представляет не их бронетехника, а новейшее противотанковое оружие, попавшее к боевикам из других стран. В первую очередь, это американские противотанковые ракетные комплексы и израильские системы радиоэлектронной борьбы. При помощи последних боевикам несколько раз удавалось заглушить наши радиосети. Но враг всё равно был разбит!"

Пока мы разговариваем, экипаж одного из танков, вооружившись банником, прочищает ствол от нагара. Затем смазывают детали затвора машинным маслом. Очень скоро полк будет снова полностью боеготов.

Улицы Хан-Шейхуна ещё пусты, но в центре уже людно. Всего несколько дней назад тут шли тяжелейшие бои, и город только приходит в себя. Но уже работает новая городская администрация, восстанавливают водоснабжение, проведён свет, в город пришли конвои с гуманитарной помощью. Вовсю идёт ремонт первой школы, которая уже в октябре должна принять учеников.

И снова в центре этих процессов — русские военные. По Хан-Шейхуну мы идём с генерал-майором Равилем Мугиновым, который является начальником Центра по примирению враждующих сторон и контролю за перемещением беженцев в Сирийской Арабской Республике. Именно на него замкнуты все процессы по примирению, деэскалации и возвращению беженцев. Мугинов, в недавнем прошлом — лётчик-истребитель, выпускник Академии Генерального штаба, сегодня полностью погружён в такой, казалось бы, далёкий от военной службы процесс, как миротворчество. Но тем и удивителен русский офицер, что он — не только отличная "машина войны", способная уничтожить любого врага, но и гуманитарий, профессионал, умеющий за короткое время разобраться в сложнейших вопросах налаживания мирной жизни, миротворчества. В голове генерала — сотни названий, мостов, населённых пунктов, имён полевых командиров, номенклатура грузов, графики завоза "гуманитарки", проводки колон беженцев и ещё многое из того, чем должен заниматься какой-нибудь спецпредставитель ООН, но такового в наличии нет, и этим занимается русский генерал. И как занимается! Освобождённые районы оживают на глазах. А дипломатия постепенно разблокирует даже такие, казалось бы, неразрешимые проблемы, как вывод беженцев из лагерей, контролируемых "непримиримыми". Возле пункта пропуска "Суран" выстроилось большое количество автомобилей. Раньше сирийцы только бежали с захваченных боевиками земель. Теперь они возвращаются домой…

А ещё оказалось, что Равиль Мугинов учился и защищался у генерала Святослава Набздорова — моего старого друга, бывшего командира 201-й дивизии, которого глубоко уважает и о котором хранит самые тёплые воспоминания. И летал Мугинов в полку Хотилово, московского округа ПВО, где я также много раз бывал по служебной надобности. И это сразу устанавливает между нами тёплую, дружескую связь…

Мугинов везёт нас в укрепрайон, который был построен боевиками, чтобы не пропустить в Идлиб сирийские войска. Привычные представления об укрепрайонах рухнули сразу, как только мы оказались на месте. Вместо привычных полевых укреплений перед нами оказалась огромная подземная крепость. Масштабы её потрясают. Десятки вырубленных в известняке пещер связаны между собой туннелями. Некоторые из них легко принимают грузовики и боевую технику. Всё сделано основательно и профессионально. По всему видно, что укрепрайон строили не один год и строили профессионалы на специальной технике — видны следы проходческих щитов. В пещерах — наливные полы, а в жилых помещениях — плитка и даже мрамор, все стены покрашены и оштукатурены, везде проложено электричество, есть водопровод, оборудована канализация, сделана отличная система вентиляции. По словам встретившего нас здесь бригадного генерала Абдель Керима Мейхуна, пещеры могли укрывать несколько месяцев до трёх тысяч боевиков. Но отсидеться им здесь не удалось. Стремительная атака Хан-Шейхуна не оставила им никаких шансов — и они просто бежали, бросая технику и вооружение, но успев взорвать часть пещер. Миллионы долларов были потрачены зря…

Мы ходим по бесчисленным залам и переходам крепости. Повсюду — брошенная амуниция, боеприпасы, продовольствие, обрывки книг и листовок. Часть боевой техники завалена глыбами камня — работа наших ВКС. А потом сопровождающие выводят нас в небольшой зал. Угол его занимает обложенная плиткой комната. Часть стен её рухнула после взрыва, но и оставшегося хватает, чтобы понять — перед нами какая-то лаборатория. Тут же в подтверждение этого лежит зелёно-жёлтый профессиональный костюм химической и бактериологической защиты. Внутри маркировка — сделано в Великобритании. В этой же пещере были найдены флаги и амуниция так называемых "белых касок" — профессиональных провокаторов, которые регулярно устраивали постановки с якобы "химическими атаками" сирийской армией занятых боевиками городов. Похоже, что здесь и создавались материалы для подобных провокаций. Теперь этим займутся следователи…

В одной из комнат — судя по всему, столовой — на стене надпись, и сознание мгновенно узнаёт русские буквы: "Скора мы ваши кровь будым пит". Очевидно, что автор не блистал знанием русской грамматики. Скорее всего, выходец из республик Средней Азии. Меня почему-то бессильная злоба этой надписи смешит. Сколько я видел таких в Чечне, Таджикистане, да и здесь, в Сирии! И где их авторы? Кто-то в бегах, а большинство уже лежат в земле, где им и место! А мы, как на экскурсии, ходим по захваченным позициям, крепостям. Мы — победители! Кстати, мысль превратить эти подземелья в экскурсионный объект интересна!

Как там у Симонова? "Да, враг был храбр! Тем больше наша слава!"

"Домой", на Хмеймим возвращаемся уже глубокой ночью…

Второе рождение Тартуса

Но ещё большее впечатление на меня произвела наша военно-морская база в Тартусе. Я был тут в 2006 году, и тогда усилиями личного состава базы она поддерживалась в рабочем состоянии, но представляла собой небольшой участок территории порта с плавпричалом, ветхой казармой и несколькими складами МТО. Заходить сюда могли только небольшие корабли, и мест у стенок было меньше, чем пальцев на руке. Затем, во времена министерства Анатолия Сердюкова, пункт МТО Тартус был практически свёрнут и оставлен. Его личный состав сокращён до нескольких человек и не функционировал. К счастью, юридически пункт базирования сохранился. И в 2014 году начался новый отсчёт истории Тартуса. Именно он стал основным опорным элементом через который шло снабжение нашей военной группировки в Сирии. Сюда шли транспортные корабли с оружием, боеприпасами, строительными материалами, боевой техникой. Именно морем сюда были переброшены грозные "Триумфы" и "Торы". Морем были доставлены "Бастионы", которые фактически "перекрыли" вход в Босфор и Дарданеллы. Теперь, с возвращением Крыма и развёртыванием наших баз в Сирии, мечта многих поколений русских геополитиков о контроле над проливами и о Чёрном море как внутреннем море России фактически осуществилась. Со стороны Чёрного моря проливную зону надёжно контролирует наша крымская группировка, а со стороны Средиземного — Тартус и Хмеймим. Таково военно-стратегическое значение наших баз!

Сегодня Тартус просто невозможно узнать. Теперь это не глухой, дальний угол бухты, а большая закрытая акватория, с новейшими причалами и береговыми системами жизнеобеспечения кораблей. Бухта, в которой спокойно способна разместиться целая эскадра. Это развитая береговая инфраструктура, способная принять и комфортабельно разместить экипажи кораблей и подводных лодок, склады, площадки разгрузки, ремонтный комплекс, способный проводить межпоходовое обслуживание и лёгкий ремонт кораблей. И, конечно, самая современная система защиты базы от всех вероятных угроз: начиная от противодиверсионного комплекса и средств ПВО до позиции противокорабельных ракет, способных уничтожить любой корабль на дальней дистанции. При этом Тартус интегрирован в единую боевую систему с авиабазой Хмеймим, что существенно усиливает их боевые возможности.

И всё это было создано за кратчайший срок, в условиях боевой обстановки, ни на день не прекращая борьбу против террористов. Нам есть чем гордиться! И в Сирию Россия вернулась надолго.

…Воздушный перрон Химок встретил нас уже привычными диалогами, ожидающих попутных бортов солдат и офицеров:

— Куда? — окрикнул лётчиков, спешащих к дрожащему в жарком мареве Ми-8, майор с лицом, выдубленным солнцем до кирпичного терракота.

— В Лимпопо! — отозвался один из лётчиков.

— Ясно… — протянул майор. Он ждал "вертушку" до "Пальмы". "Пальма" — это древняя Пальмира. "Лимпопо" — Алеппо. Ну, а "Химки" — аэродром Хмеймим, российская военная база, наша опорная крепость в Сирии.

Вечная привычка — русифицировать местные названия, делать их привычными нашему уху. Что двести лет назад, что сто, что сегодня.

Как говорится, дома и стены помогают. А если не стены, то названия.

Поэтому командировка в Сирию уже давно среди армейцев зовётся "поездкой в Саратов": от аббревиатуры САР — Сирийская Арабская Республика. Но к старому добавилось теперь и новое — Новосирийск. И в нём есть что-то победное. "Ново" — значит новое! Значит — возродившееся, значит — то, у чего есть долгое будущее!

*Террористические организации, запрещённые в России

Сирия. Россия > Армия, полиция > zavtra.ru, 26 сентября 2019 > № 3141054 Владислав Шурыгин

Победил "Мальчик русский"

Главный приз "Меридианов Тихого" получил ученик Александра Сокурова

Текст: Ирина Дробышева (Владивосток)

Львиная доля наград XVII Международного кинофестиваля стран АТР досталась кинематографистам России.

В этом году в конкурсной программе впервые участвовали две полнометражных ленты, и обе получили по два приза. Дебюту Александра Золотухина "Мальчик русский" присужден Гран-при, столь же высоко его работу оценило жюри Международной федерации кинопрессы FIPRESCI. Дважды отметили и "Большую поэзию" Александра Лунгина: призом за лучшую режиссуру и наградой жюри объединения по продвижению азиатского кино NETPAC.

История мальчика, который отправился на Первую мировую войну с наивной юношеской мечтой о славе и орденах и в первом же бою потерял зрение, никого не оставила равнодушным. Картина Александра Золотухина уже побывала на нескольких кинофестивалях и была удостоена высоких наград: премии Circle Award 2019, диплома Гильдии киноведов и кинокритиков России на "Кинотавре". Она стала лучшим фильмом программы Forward Future на международном фестивале в Пекине, а на кинофестивале Fajr в Тегеране завоевала гран-при и приз "За лучший режиссерский дебют".

Режиссер не смог приехать во Владивосток, но ответил письменно на вопросы фестивальной газеты. Он подчеркнул, что ему "хотелось создать не документальную реконструкцию, а скорее образ Первой мировой войны - рубежа, ставшего отправной точкой для многих других событий в России и в Европе".

И это Александру Золотухину удалось. Некоторые эпизоды фильма смотрятся как кинохроника, но в них нет натурализма, чем сегодня грешат многие картины на военную тематику.

"Война - катализатор самых отвратительных человеческих качеств с одной стороны, но на фронте проявляется и самое лучшее: братская любовь, нежность, забота, терпение", - отметил Александр Золотухин.Собственно, об этом же говорил и Павел Лунгин, показавший на фестивале фильм "Братство", и выступивший в роли режиссера и продюсера. Картина рассказывает о выводе советских войск из Афганистана. Большой зал кинотеатра "Океан" был полон, многие зрители признавались режиссеру, что выросли на его фильмах - "Такси-блюз", "Остров".

Павлу Лунгину, кстати, достался специальный губернаторский приз "9822 километра" (расстояние от Владивостока до Москвы) за вклад в кинематограф, что очень растрогало режиссера, отметившего в этом году 70-летие.

- "Раковина" со дна Тихого океана - это очень приятно. На этом фестивале показывают очень хорошие фильмы, и я верю, что он будет расти, - взволнованно сказал Павел Лунгин, взяв в руки красивый приз из цветного стекла, изготовленный вручную всемирно известным японским мастером Юичи Нода.

К слову, лучшей короткометражкой жюри признало еще одно "Братство" - ленту кинематографистов Канады, Туниса, Катара и Швеции во главе с режиссером Мириам Жубер. Она рассказала историю семьи тунисского пастуха Мохамеда. В его жизни начинаются проблемы, когда старший сын Малик возвращается домой из Сирии.

По словам режиссера, сирийская тема для Туниса злободневна, ее затрагивают и другие режиссеры. Что делать с мужчинами и женщинами, которые возвращаются из Сирии, как их правильно реабилитировать? Ни у кого нет четкого ответа, не хватает знаний и ресурсов.

Мириам считает, что "истории о гуманизме - наша единственная надежда в борьбе с расизмом, насилием и ненавистью".

Александр Лунгин был раньше известен как сценарист. "Большая поэзия" - его вторая работа в качестве режиссера. Он никогда не думал, что сценарий, написанный около десяти лет назад в соавторстве с Сергеем Осипьяном, будет реализован. Бюджет фильма был скромным, съемочный процесс занял всего 23 дня.

Приз за лучший актерский дебют имени Юла Бриннера (звезда Голливуда родом из Владивостока) получила актриса Таисия Вилкова за роль в картине Оксаны Карас "Выше неба".

Приз зрительских симпатий за лучший российский фильм достался ленте "Новогодний ремонт" режиссера Артура Пинхасова. Награду вышел получать актер и продюсер фильма Вадим Галыгин. По мнению зрителей среднего и старшего возрастов, итоги голосования неоднозначные. Но, похоже, молодежь была активнее, и в кино ей важнее, чтобы "было смешно и весело". Этот фильм выбрали 77 процентов зрителей, "Братство" отстало на пять процентов.

Главный редактор журнала "Искусство кино" Антон Долин высоко оценил программу "Меридианов Тихого", дающую возможность смотреть новинки российского и азиатского кино.

- На мой взгляд, сегодня только в Азии режиссеры обладают потрясающей способностью снимать фильмы, которые нравятся публике и одновременно являются оригинальными авторскими лентами. В прошлом году "Золотую пальмовую ветвь" Каннского фестиваля получил японский фильм "Магазинные воришки" Хирокадзу Корээда, в этом - южнокорейская лента "Паразиты" По Джун-хо, и у них хорошая прокатная история, - сказал российский кинокритик.

По его мнению, и в российском кино все в порядке: есть к чему стремиться, есть от чего лечиться, но то же самое можно сказать про кинематограф любой страны.

- У нас каждый год выходит как минимум десяток фильмов, о которых интересно говорить. Мне кажется, это много. Не каждое государство может таким похвалиться, - подчеркнул Антон Долин.

Справка "РГ"

Другие лауреаты XVII МКФ "Меридианы Тихого":

Приз за лучшую женскую роль - Летиция Гомез, фильм "Истец" (Франко Лолли, Колумбия - Франция).

Приз за лучшую мужскую роль - Тоби Уоллес, фильм "Адское невезение" (Томас М. Райт, Австралия).

Специальный приз жюри - документальный фильм "Гуру" (Рори Барриентос Ламас, Чили).

Приз жюри FIPRESCI за лучший короткометражный фильм - анимационный фильм "Чичи" (режиссер Дэвид Нессл, США).

Свободный полет

Кому достался "Золотой кентавр"

Текст: Евгений Хакназаров

Международный кинофестиваль "Послание к человеку" ­назвал победителей в международной и национальной программах. Для участия в конкурсе отобраны 70 работ, всего же зрители могли увидеть 209 картин. Число премьер внушительно - 44, включая 10 мировых.

Гран-при "Золотой кентавр" получила лента Люка Лоренцена "Полуночная помощь" (США). Это история мексиканской семьи, владеющей собственной каретой скорой помощи - такая практика распространена в Мексике из-за кризиса в системе здравоохранения. Работая над фильмом, режиссер прожил вместе со своими героями - реальной мексиканской семьей - целых три года. Фильм получил награду и от жюри российской прессы.

Лучшим полнометражным фильмом была названа катаро-канадско-британо-американская копродукция "Полуночный путешественник". Режиссер Хассан Фазили показал свой путь владельца кабульского кафе, ставшего из-за угроз членов организации "Талибан" (запрещенной в России) беженцем вместе со своими родными. Теперь они преодолевают множество бюрократических препон в Европе. Картина также получила приз ФИПРЕССИ.

В секции короткого метра лучшей признана совместная продукция Нидерландов и Китая "Заперты в городе тысячи гор", лучший игровой короткометражный фильм - "Мария де Лос Эстерос" (Колумбия). Свои "Кентавры" получили германо-японская анимация "Кошачьи дни" и македонская работа "Страна мёда" Любомира Стефанова и Тамары Котевской (номинация "Лучший дебют").

Национальный конкурс документальных лент традиционно вызывает наибольший интерес у публики. Разнообразие мнений и подходов к той или иной теме - главное достоинство фестиваля, который собирает думающую, неравнодушную аудиторию. Ведь документальное кино как жанр за последние десятилетия стало крайне редким гостем в прокате - как ему выжить без зрителей, без их реакции, без горячих откликов! Пусть даже отрицательных - с высказываниями авторов не всегда легко согласиться. Но без этих споров - зачем вообще нужно документальное кино?

В этом году победителем национального конкурса документальных фильмов стал "Хозяин оленей" (режиссер Ксения Елян, Россия - Эстония). Приз жюри получила картина Алексея Евстигнеева "Не за горами". За вклад в киноискусство с формулировкой "За свободный полет художественной фантазии, обогативший российское и мировое киноискусство", награду получил Андрей Хржановский, создавший, в частности, ряд замечательных лент на основе рукописей и рисунков Пушкина.

Среди спецпрограмм фестиваля выделялись показы картин киноавангарда Северных стран, а также ленты цикла "Распад социализма", по-своему интерпретирующие такие исторические события, как падение Берлинской стены, режима Николае Чаушеску, а также кровавый конфликт на Балканах. Понятно, что такое кино в наше время можно увидеть на большом экране только в рамках фестиваля. И петербуржцы не упустили эту исключительную возможность: свободных мест на показах не было.

"Послание к человеку" собрало более трех тысяч заявок на участие из 98 стран. Президент фестиваля Алексей Учитель выразил надежду, что через год число желающих участвовать в киносмотре дойдет до круглой цифры 100.

Qatar Petroleum и Shell создают СП для работы с СПГ

СП для работы с СПГ создают дочерние предприятия нефтяной госкомпании Катара Qatar Petroleum и англо-голландской Royal Dutch Shell. «Соглашение, подписанное дочерней компанией Qatar Petroleum Wave LNG Solutions и Shell Gas & Power Developments B.V., открывает путь для создания совместного предприятия, которое будет принадлежать обеим сторонам в равной степени», — говорится в сообщении катарской компании. Отмечается также, что соглашение должно получить одобрение регуляторов.

СП будет закупать СПГ и создавать хранилища для него, а также будет содействовать продажам СПГ в качестве топлива для морских судов, сообщается в релизе.

Спрос на СПГ увеличится в ближайшие годы, а к 2035 году может достичь отметки 35 млн тонн в год, приводят слова гендиректора Qatar Petroleum Саада аль-Кааби «Вести.Экономика».

Добыча газа в Иране с месторождения "Южный Парс" достигнет 750 млн. кубометров к концу года

Министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане рассказал, что добыча газа в стране с месторождения "Южный Парс" достигнет 750 миллионов кубических метров в день к концу текущего 1398 иранского календарного года (март 2020 года).

Обращаясь к журналистам в кулуарах заседания кабинета министров в Тегеране в среду, Зангане рассказал, что с начала текущего иранского календарного года, ежедневная добыча природного газа с "Южного Парса" на юге Ирана увеличилась и тенденция к росту сохранится, сообщает Tasnim News.

"Это потому, что наши другие подразделения стабилизируются, и у нас будет больше добычи с моря", - заявил министр нефти. "Наша дневная добыча достигнет 750 миллионов кубических метров газа к концу текущего (иранского календаря) года", - добавил он.

Согласно опубликованному в марте отчету, мощность ежедневной добычи газа с этого совместного газового месторождения достигла 660 миллионов кубометров.

Месторождение "Южный Парс", развитие которого было разделено на 28 фаз, расположено в Персидском заливе, пересекающем морскую границу между Ираном и Катаром.

Оно занимает площадь в 9 700 квадратных километров, из которых 3700 квадратных километров принадлежат Ирану.

По оценкам, иранская часть месторождения содержит 14 триллионов кубометров газа и 18 миллиардов баррелей конденсата.

ГЕРМАНИЯ НЕ БУДЕТ СНАБЖАТЬ ОРУЖИЕМ ЭР-РИЯД

Германия объявила о продлении запрета на поставку вооружений Саудовской Аравии.

Берлин еще на шесть месяцев запретил экспортировать оружие саудовцам. Таким образом, правительство Германии идет на серьезные финансовые потери, лишь бы не укреплять военную мощь деспотичной монархии.

Этот запрет был введен после зверской расправы в саудовском консульстве в Стамбуле над оппозиционным журналистом Джамалом Хашогджи.

Влиятельные соратники Ангелы Меркель по партии пытались убедить ее смягчить запрет, но она указала на отсутствие для этого каких-либо предпосылок. Ранее Германия еще и отказалась участвовать в совместной с США операции по обеспечению безопасности судоходства в Ормузском проливе. По мнению германских экспертов, канцлер не собирается делать никаких «подарков» своему недругу Дональду Трампу.

Однако и другие поставщики оружия Эр-Рияду сейчас поговаривают об ограничении военной помощи Королевству, развернувшему варварскую агрессию против Йемена. На этом фоне крайне странным выглядит предложение России продать воюющему Эр-Рияду системы ПВО, которые позволят защитить саудитов от ответных ударов.

Саудовцы так и не могли предоставить убедительных доказательств того, что атака на нефтяной комплекс была проведена Тегераном. Показанные на пресс-конференции обломки каких-то ракет и беспилотников, якобы произведенных в Иране, мало что доказывали. Ни Эр-Рияд, ни Вашингтон не могут представить радарных данных о пролете «иранских» беспилотников в зоне, где работают сотни новейших американских радаров, прощупывающих все пространство над Персидским заливом, забитом флотом США и их союзников. Кроме того на громадной центральной базе США в Катаре действует мощный радарный комплекс.

Николай Иванов

МИД Ирана подтвердил визит делегации талибов в Иран

Пресс-секретарь МИД Ирана Аббас Мусави подтвердил во вторник визит делегации талибов в Иран.

"В рамках всесторонних консультаций Исламской Республики Иран со всеми сторонами в Афганистане, политическая делегация талибов посетила нашу страну и обсудила последние события с соответствующими должностными лицами", - сказал он, сообщает Tehran Times.

Визит в Тегеран стал второй зарубежной поездкой делегации талибов. Первый визит произошел в декабре 2018 года. По данным Fars News, афганская группа ранее нанесла визит в Москву, в Россию.

Делегация, состоящая из членов политического бюро талибов, базирующегося в Катаре, посетила Тегеран в понедельник для переговоров с высокопоставленными иранскими официальными лицами о последних событиях, связанных с афганским мирным процессом, включая срыв переговоров между США и талибами.

Иран неоднократно заявлял, что он придает большое значение Афганистану как своему восточному соседу. Иран также настаивает на том, что мирные переговоры в Афганистане не будут успешными без участия центрального правительства.

Как сообщает Press TV, высокопоставленный лидер талибов в Катаре ранее заявил: "Цель этих визитов - информировать лидеров этих стран о мирных переговорах и о решении [США] президента [Дональда] Трампа отменить мирный процесс в то время, когда обе стороны решили все нерешенные вопросы и собирались подписать мирное соглашение".

Президент США Дональд Трамп отменил переговоры на высшем уровне с этой группой на прошлой неделе, сославшись на смертельный взрыв бомбы в Кабуле, который также привел к гибели американского солдата.

После девяти раундов переговоров в Дохе, которые начались в октябре 2018 года, американские и талибские официальные лица согласовали проект соглашения, согласно которому около 5000 американских солдат были бы выведены из Афганистана в обмен на гарантии безопасности от талибов.

Однако Трамп отменил переговоры, что удивило лидеров талибов.

Группа заявила, что соглашение было завершено и что обсуждения закончились в "хорошей атмосфере", но сделка была сорвана Трампом.

Исламская альтернатива: роль политического ислама в монархиях Залива

Резюме Монархии Персидского залива по-разному относятся к исламистским организациям. Если до Исламской революции 1979 г. в соседнем Иране они еще верили, что «Братья мусульмане» незаменимы при строительстве государства, то после постепенно стали к ним охладевать.

Монархии Персидского залива по-разному относятся к исламистским организациям. Если до Исламской революции 1979 г. в соседнем Иране они еще верили, что «Братья мусульмане» незаменимы при строительстве государства, то после постепенно стали к ним охладевать. Масло в огонь подлили стремительная глобализация, протесты «арабской весны» и приход к власти в Египте представителя исламистов Мухаммеда Мурси.

Политический ислам не является частью государственных институтов в монархиях Залива, что, впрочем, не мешает ему оставаться влиятельной закулисной силой. Несмотря на то, что исламистские организации формально признаны запрещёнными или нежелательными, на практике они продолжают оказывать влияние на внутреннюю и внешнюю политику.

Кувейт и Бахрейн: буфер между шиитами и суннитами

Режимы Кувейта и Бахрейна позволяют исламистам играть роль системной оппозиции, которая словно буфер сдерживает шиитское влияние. Подобная политика находит широкую поддержку у коренного населения, в том числе на фоне антизападных настроений и обостренных национал-патриотических чувств, спровоцированных большим процентом экспатов в странах Залива.

«Братья мусульмане» и другие исламистские партии, присутствующие в парламенте Кувейта, фактически участвуют в законотворческом процессе, отчасти поэтому власти страны строго регулируют продажу алкоголя, предоставляют гражданство только мусульманам и существенно ограничивают права женщин.

Опасаясь критики и протестов прогрессивной молодежи, которая обеспокоена высоким уровне коррупции и недостаточной социальной мобильностью, исламисты в Кувейте разделились на две ветви: «хизб» – политическая и «харака» – социальная. Это позволяет не только лоббировать свои интересы на высоком уровне, но и решать острые социальные проблемы, чтобы обеспечивать поддержку среди населения.

В целом, соседство с Ираном серьезно беспокоит власти, которые в большинстве своем сунниты. Ситуация усугубляется еще и тем, что 40% населения Кувейта, по неофициальным данным, ? шииты. Они готовы отстаивать свои интересы, поэтому жесткий подход не самое лучше решение, он может спровоцировать массовые протесты. И опыт Бахрейна этому пример. Отголоски шиитских волнений и ввод войск Эр-Рияда в 2011 г. слышны в Заливе до сих пор. Приняв решение об интервенции, Саудовская Аравия фактически продемонстрировала соседям по Совету сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), что никто не защищён от военного вмешательства, если это необходимо для защиты интересов Эр-Рияда, а любое усиление шиитов – это де-факто продвижение интересов враждебного Тегерана.

Осознавая риски, руководство Кувейта выбрало стратегический подход, создав определенную конкуренцию между исламистскими организациями. Власти страны не запрещают шиитские объединения, но активно поддерживают их суннитских конкурентов, как «Братья мусульмане» и салафитские группы. Это позволило создать политический буфер для защиты действующего режима, в том числе реагировать на антизападные настроения населения.

Руководство Бахрейна, как и Кувейта, прекрасно понимает, что провластные исламисты-сунниты ? чуть ли не единственная сила, способная сбалансировать влияние шиитского большинства, которых в стране примерно 70 процентов. Запрет исламистских организаций в ОАЭ и Саудовской Аравии не отражается на политике Бахрейна, где местные «Братья мусульмане» по сути обладают иммунитетом, и все закрывают на это глаза.

Катар: «мягкая сила» внешней политики

Катар в отличие от Кувейта и Бахрейна пошел немного другим путем. Поддержка исламистов стала инструментом внешней политики государства. При этом внутри страны подобные объединения держат на расстоянии, опасаясь большого влияния на местное население.

Власти эмирата поддерживали практически всех исламистов во время и после событий «арабской весны». Эта тактика позволила абсолютной монархии создать образ единственного борца за демократию на Ближнем Востоке, что негативно отразилось на отношениях с соседями по ССАПГЗ.

До сих пор в местных роскошных отелях открыто проходят встречи представителей группировки «Хамас», выпускные вечера образовательного гиганта Qatar Foundation посещает Юсуф Аль-Кардави, один из главных идеологов «Братьев мусульман», именно в честь него здесь был назван огромный религиозно-образовательный центр «исламской умеренности и возрождения». Эмират также выступает стратегическим посредником при переговорах Вашингтона с движением «Талибан».

Отношение к исламистам внутри государства гораздо менее терпимое. Власти Катара делают всё возможное, чтобы ограничить их влияние в политической и социальной сферах. В стране, где власть консолидирована в руках эмира и нескольких кланов королевской семьи, активность исламистских организаций заметна лишь в области образования. Богатые катарцы проходят обучение в дорогих и престижных вузах, где прививаются западные ценности, но бедные мигранты из стран Ближнего Востока и Азии вынуждены учиться в более низких по уровню университетах. Именно там исламисты и находят плодородную почву для продвижения своих идей и привлечения новых сторонников.

События «арабской весны» доказывают, что если на Ближнем Востоке появляются задатки демократии, то они непременно связаны с исламистскими движениями. Хотя Саудовская Аравия и ОАЭ еще в какой-то степени верили в положительную роль исламистов вплоть до начала революции, Доха всегда питала к ним недоверие и придерживалась простого правила, что исламизм — полезный инструмент, который лучше всего применять за пределами эмирата.

Справедливости ради следует отметить, что Катар – не единственная страна в Заливе, которая придерживается двойных стандартов в отношении исламистских организаций. Война в Сирии вынесла на поверхность огромное число противоборствующих группировок, финансируемых странами Залива. Это доказывает, что арабские монархи рассматривают поддержку подобных объединений как весьма действенный и прагматичный подход во внешней политике.

Саудовская Аравия и ОАЭ: сплочение нации под внешней угрозой

Саудовская Аравия и ОАЭ придерживаются наиболее радикальной политики по отношению к исламистским организациям. Местные власти видят в них потенциальную угрозу, а не инструмент для создания постколониальной государственности или идеологического буфера.

После обретения независимости от Великобритании страны Залива приветствовали «Братьев мусульман» как борцов с арабским национализмом и левыми идеями, продвигаемыми СССР. Главным же экспортером идеологии был Египет, в вузах которого в 1960-1970-е гг. почти массово проходили обучение представители местной элиты. Переломным моментом стала революция в Иране, которая явила весь разрушительный потенциал доморощенного исламизма для монархий.

Умело манипулируя последствиями событий в Тегеране в 1979 г. и недавними волнениями «арабской весны», Эр-Рияд и Абу-Даби создали среди населения образ внешней угрозы для сохранения правящих семей. Сегодня исламисты представляются чуть ли не главной причиной всех бед на Ближнем Востоке. В ОАЭ «Братья мусульмане» запрещены из-за обвинений в попытке вооруженного захвата власти. В Саудовской Аравии считают, что подобные организации политизируют и неверно интерпретируют мирные учения ваххабизма.

Несмотря на запреты, идеи исламистов все равно продолжают пользоваться спросом среди населения. Стремление достичь социального равенства и побороть произвол властей популярны в небогатых северных эмиратах ОАЭ, среди бедного и сельского населения Саудовской Аравии и молодёжи. Сегодня более 60% жителей Саудовской Аравии — люди до 30 лет, уровень безработицы среди которых превышает 30 процентов. Молодежь разочарована нынешней социально-политической обстановкой, где преобладает коррупция и произвол властей. Новое поколение требует больше свобод, а в отсутствии политических альтернатив ищет поддержку среди исламистских организаций. Для многих из них идеалом и вовсе становится турецкая смешанная республиканская форма правления во главе с умеренными исламистами, что смерти подобно для монархического строя Залива.

Несмотря на стабильность нынешних режимов, полемика вокруг исламистов не утихает. Участники подобных объединений во многом идеалисты, движимые консервативными идеями и стремлением к социальной справедливости. Именно поэтому они привлекательны и одновременно влиятельны при слабых и недостаточно устойчивых социально-политических институтах.

Государствам-рантье Залива пока удаётся покупать доверие населения и удерживать исламистов в комфортных для собственного существования рамках. Существенные социальные выплаты, периодическое прощение потребительских кредитов и высокий уровень экономического развития благодаря экспорту природной ренты – всё это хоть и напоминает «взятки» со стороны государства, но эффективно отодвигает потребность в борьбе с произволом и коррупцией на второй план. Однако обеспокоенность их влиянием продолжает возрастать, и очевидно, что они еще очень долгое время продолжат оказывать серьезный эффект на судьбу монархий Залива.

Иран. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 16 сентября 2019 > № 3138492 Дмитрий Фроловский

Вид на жительство — покупателям недвижимости. Катар завлекает инвесторов

За покупку однокомнатной квартиры можно получить право на проживание.

Условия и цены. Как пишет MENAFN, правительство теперь предоставляет постоянное место жительства иностранцам, которые приобретут недвижимость стоимостью более $200 000 в следующих регионах:

Равадат Аль-Джахания

Западный залив Катиф

район Жемчужины

курорт Аль-Хор

Аль-Касар

Аль-Дафна

Онаиза

Аль-Василь

Крайдж

Джебель

Тайлеб

За $200 000 можно купить приличную однокомнатную квартиру в одной из вышеперечисленных областей.

Новый закон. В марте 2019 года правительство ввело в действие закон № 16 от 2018 года «О регулировании владения и использования недвижимого имущества некатарскими гражданами». Документ предусматривает 10 стратегических прав иностранцев в отношении собственности.

Процедура покупки. Отличается почти полным отсутствием бюрократии. Покупателю необходимо иметь при себе лишь действительное удостоверение личности или паспорт.

Расходы. С покупателя взимают только брокерскую комиссию до 3%, а также комиссию за перевод в размере 1,25% от стоимости недвижимости.

Налоги. В Катаре нет налогов на собственность, в отличие от многих стран Европы. Это может стать главным аргументом для владения недвижимостью в Катаре.

Доходность. Все вышеперечисленные зоны обеспечивают высокую рентабельность инвестиций при покупке недвижимости в Катаре. В целом по стране она составляет 5-10% годовых.

Кстати. Цены на недвижимость в Катаре продолжают смягчаться.

Автор: Виктория Закирова

Американские военные базы и корабли в регионе находятся в пределах досягаемости иранских ракет

Американские военные базы и корабли в регионе находятся в пределах досягаемости иранских ракет, заявил командующий Аэрокосмическими силами Корпуса стражей Исламской революции (КСИР).

Например, американские эсминцы и фрегаты, которые находятся на расстоянии до 2000 километров от Исламской Республики, находятся в пределах досягаемости ракет Ирана, заявил в воскресенье бригадный генерал Амир Али Гаджизаде, сообщает Tehran Times.

Командующий сказал, что после того, как Иран сбил американский шпионский беспилотник над Персидским заливом в июле, Аэрокосмические силы КСИР были в состоянии повышенной готовности, так как иранские ракеты были сосредоточены на авиабазу Аль-Удейд в Катаре, на авиабазу Аль-Дхафра в Объединенных Арабских Эмиратах и на американский военный корабль в Оманском заливе.

"Мы бы достигли этих целей, если бы США проявили реакцию", - сказал он. "Мы постоянно были готовы к полноценной войне", - добавил Гаджизаде.

Напряженность в отношениях между США и Ираном начала нарастать после того, как президент США Дональд Трамп отозвал Вашингтон из соглашения 2015 года, официально известного как Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), в мае 2018 года и ввел самые жесткие из когда-либо санкций против Тегерана, которые повлияли на жизнь тысяч иранцев.

20 июня на фоне обострения напряженности между двумя сторонами Аэрокосмические силы КСИР сбили американский беспилотник RQ-4 Global Hawk над Ормузским проливом после того, как он нарушил воздушное пространство Ирана. Дрон был подбит иранской ракетной системой ПВО "Хордад-3".

В своих выступлениях в прошлом месяце Хаджизаде сказал, что уничтожение вторгшегося американского беспилотника разрушило призрак войны против Исламской Республики.

Враги развернули широкую пропагандистскую кампанию, чтобы угрожать Ирану войной, так что даже разведывательные службы дружественных стран предупреждали Тегеран о надвигающейся военной акции, сказал он.

"Мы были уверены, что если бы они (враги) совершили первую ошибку, мы бы напали на их базы вокруг нас", - заявил командующий.

«Талибан» разрешил Красному Кресту возобновить деятельность на подконтрольных движению территориях

В воскресенье запрещенное в РФ движение «Талибан» заявило об отмене запрета на деятельность Международного комитета Красного Креста на подконтрольных ему территориях.

«Талибан» потребовал от ВОЗ и Красного Креста прекратить работу в Афганистане

В заявлении талибов отмечается, что они «восстанавливают прежние гарантии безопасности МККК в Афганистане» и поручают своим боевикам проложить путь для деятельности международной организации и «внимательно относиться к ее сотрудникам и оборудованию».

Согласно заявлению, соответствующее решение было принято в ходе переговоров между представителями «Талибана» и Красного Креста в Катаре.

Тем временем представитель МККК в Афганистане Роя Мусави подтвердила, что после заявления талибов организация возобновила деятельность в Афганистане.

Как уже сообщал «Афганистан.Ру», в апреле талибы запретили Красному Кресту и Всемирной организации здравоохранения вести работу на территории страны, обвинив гуманитарные организации в подозрительной деятельности.

Недовольство повстанческого движения вызвали кампании по вакцинации, проходящие на подконтрольных боевикам территориях – «Талибан» заподозрил сотрудников организаций в шпионаже.

Впоследствии заместитель вице-президента Международного комитета Красного Креста Жиль Карбонье встретился с главой представительства движения «Талибан» муллой Абдул Гани Барадаром в Дохе. В ходе встречи стороны признали потребность Афганистана в гуманитарной помощи и обсудили вопросы дальнейшей деятельности Красного Креста.

Конец уходящей недели принес нам, конечно, весьма занимательные новости из мира современной экономической географии: Литва, прежде всегда демонстративно стремившаяся снизить свою зависимость от энергопоставок из Российской Федерации, впервые закупит крупнотоннажную партию российского сжиженного газа. Нет, в общем-то, ничего такого по-настоящему сенсационного в данной новости нет: Литовская Республика и раньше через трейдеров, не знаем уж, с удовольствием или без, закупала российский СПГ небольшими танкерами со среднетоннажного проекта "Новатэка" в Высоцке. Тут интереснее другая, чисто символическая часть этой замысловатой комбинации: на терминал в Клайпеду, построенный в 2014 году с прямо и вполне официально декларировавшейся целью обеспечить Литве энергетическую независимость от российских агрессоров, наконец придет и крупнотоннажная партия СПГ с западносибирского Ямала: покупатель тоже известен. Им, в интересах одного из крупнейших региональных производителей минеральных удобрений, выступает литовская государственная энергетическая компания Ignitis. Продавец, кстати, также понятен: это партнерский российскому "Новатэку" французский гигант Total.

Что тут можно сказать.

Если отвлечься от высокой политики — новость-то, в общем, как бы это сказать поточнее, насквозь прагматическая, и ничего от "противостояния двух систем" в ней даже как бы и не предусматривается. Просто Литва получает газ от норвежской Equinor через британский хаб NBP, где сейчас весьма интересные спотовые цены. А Total, судя по всему, сумела еще и предложить к местным котировкам сравнительно небольшую премию, происхождение сырья тут — дело десятое. Вопрос скорее в образовании весьма любопытных ценовых трендов на СПГ на спотовых рынках... А так — купили и купили, в общем-то.

Рынок.

Бывает.

Просто уж очень забавные ассоциации вызывает данный по факту уже состоявшийся политико-экономический "газовый прибалтийский казус" на фоне начинающегося на следующей неделе очередного и, возможно, решающего раунда трехсторонних переговоров по украинскому газовому транзиту в формате "треугольника" ЕС — Россия — Украина. И весьма неиллюзорные шансы украинских энергетиков через какое-то сравнительно короткое по историческим меркам время начать закупать российский СПГ с Ямала через терминал в Польше: а что — картина только сейчас кажется изумительным произведением ненаучной фантастики. "Политические" и тем более "экономические украинцы" уже давно и убедительно доказали всему миру, что они народ настолько специфический, что, возможно, и "рождены, чтоб сказку сделать былью". И показать тем самым не только российской публике, но и тому самому всему остальному миру, как именно не надо делать и как никогда не надо, будучи хотя бы на малую толику в здравом уме, поступать. И тогда определенную экономическую логику в этих потенциальных закупках российского газа в британском хабе через французского посредника и польский терминал с целью поставки его на территорию бывшего СССР — тоже можно будет найти.

Кстати, шансы на подобного рода сценарий развития событий буквально с каждым днем повышаются.

В частности, об этом говорит очередной приготовительный кульбит украинской делегации на предстоящих переговорах в рамках трехсторонней комиссии. Причем позицию украинской стороны на всякий случай заранее озвучил упорно продолжающий, несмотря на все неистовые кадровые перемещения на Украине "в зеленом формате", оставаться на своем посту исполнительный директор "Нафтогаза" Юрий Витренко. Если совсем коротко, то она заключается в следующем: выставление Российской Федерации заведомо неприемлемых условий. И заранее подготовленный сценарий действий на случай, если, цитируем, "они настоят на своей текущей позиции, которая приведет к отсутствию транзита через Украину с 1 января 2020 года". Кстати, хотим отдельно заострить внимание уважаемых читателей на то, что под "они" господин Витренко отчего-то подразумевал именно "Газпром" и власти Российской Федерации. А отнюдь не своих американских партнеров, которые, по многократно описанным причинам, как раз руками самого пана Витренко и делают все возможное, чтобы этот самый украинский транзит как можно более качественно оборвать.

Поясним.

В "треугольнике" ЕС — Россия — Украина может быть сколько угодно внутренней грызни, но в главном они просто не могут не быть не солидарны. Просто, что называется, по определению сохранение транзита на тех либо иных условиях (вокруг которых и пойдет "торговля") стратегически и тактически выгодно всем трем сторонам. Европе — банально потому, что у нее постоянно растет потребление газа и падает собственная добыча. Для России же, несмотря на появление новых возможностей на восточном направлении, континентальная Европа все равно остается традиционным рынком, который Российская Федерация никому не собирается уступать: ну так почему бы и не поторговать еще какое-то время и через эту стремительно ветшающую украинскую трубу?

Что же касается Украины, то ей в случае реализации продвигаемого Витренко сценария "ответственности России за отсутствие транзита" будет, мы опасаемся, немного не до исков в Стокгольмский арбитраж, где пан Витренко готов в этом случае отважно украинские интересы за долю малую от подлого русского агрессора защищать. Украина в этом случае скорее будет тупо бороться с последствиями гуманитарной катастрофы: не будем забывать, что в транзит, который мы, кстати, еще и оплачиваем, входят и т. н. словацкий и прочие бумажные реверсы. И поэтому в случае прекращения транзита это прежде всего ударит по газоснабжению на самой территории Украины, причем в самом разгаре обещающей быть весьма холодной зимы.

Экс-депутат Рады Алексей Журавко заявил о "шоке" в "Нафтогазе" из-за угрозы потери транзита. В эфире радио Sputnik политик заявил также, что распространенная на Украине информации об объемах газа, закаченного в хранилища, не соответствует действительности.

Поэтому тут, по идее, на переговорах в "газовом треугольнике" люди раньше и придерживались позиции "козлами называть сколько угодно, но морды и посуду не бить". Подчеркнем — раньше.

Но не, к сожалению, прямо и непосредственно сейчас.

Тут все просто: на Восточном побережье США прямо и непосредственно сейчас строятся очень и очень серьезные мощности по сжижению. При этом на премиальных рынках Юго-Восточной Азии тесно: там и Катар, и Австралия, и русский "Новатэк". Потенциально колоссальный китайский рынок СПГ для американцев наглухо перекрыт в рамках торговой войны.

Ну.

И куда все это, вы уж меня извините за язык одесского Привоза, "девать"?!

Ну а какими методами конкурентной борьбы в подобного рода ситуациях "по необходимой зачистке рынков" умеют пользоваться наши бледнолицые братья, можно поинтересоваться, к примеру, у Каддафи и Саддама Хусейна. Они многое могли бы об этом рассказать, да случилось несчастье. И как-то крайне наивно полагать, что при попытках зачистки Европы от трубопроводного, прежде всего (но не только) российского, газа этих ковбоев будут хоть самую малость волновать маршруты его доставки: не удалось справиться с "Северным потоком" — зачистим украинскую ГТС.

И вряд ли кто-то ради именно Украины станет менять шаблон: поэтому такой вот "литвообразный" зигзаг с покупкой Украиной российского СПГ с Ямала при франко-британском посредничестве и через польский терминал — теоретически вполне возможен. У Литвы же, как мы видим, получилось — а от Вильнюса до Ямала по прямой даже ближе, чем от куда более южного Киева.

В Киеве заявили о готовности принять участие в трехсторонних переговорах по газу с РФ и Еврокомиссией в сентябре. Президент Украинского аналитического центра Александр Охрименко в эфире радио Sputnik дал оценку этому заявлению.

Поэтому вот биться об заклад на эту тему с позиции "ну не настолько же они там все идиоты" я бы, к примеру, совершенно точно не стал.

Во-первых, потому, что это чистая правда: не все.

Платить-то будет все равно по факту население, а вот те, кто эту вот фигню "со схемами плюсовых роттердамов" и прочих европейских портов не просто придумал, но и вполне нахально и уверенно продолжает реализовывать, судя по всеразличным "спискам Forbes", — совершенно точно даже близко не идиот.

А во-вторых, постмодернизм, к сожалению, до сих пор в моде. В том числе и в европейской энергетике.

И это значит, что вовсе не время стреляться, а всего лишь — пора закупать попкорн.

Дмитрий Лекух

Тема недели: Дальний Восток ждет СПГ

На этой неделе вектор энергетической повестки был смещен в сторону Азиатско-Тихоокеанского региона. Президент России Владимир Путин и премьер-министр Индии Нарендра Моди обсудили проекты в области атомной энергетики и производства СПГ. Во Владивостоке прошел 5-й Восточный экономический форум, на котором традиционно большое внимание уделяется энергетическим проектам.

Наиболее обсуждаемое заявление на форуме сделал глава «Роснефти» Игорь Сечин, сообщивший, что участники проекта «Сахалин-1» приняли решение строить завод по сжижению природного газа мощностью 6,2 млн т «Дальневосточный СПГ» в Де-Кастри (Хабаровский край). Кроме того, сообщалось, что «Роснефть» подписала меморандум о создании совместного координационного комитета с Агентством природных ресурсов и энергетики Японии, который будет изучать в том числе перспективы дальнейшего сотрудничества в области поставок нефти и реализации потенциальных СПГ-проектов.

В случае успешного строительства и запуска «Дальневосточного СПГ» «Роснефть» станет уже третьей энергокомпанией России после «Газпрома» и НОВАТЭКа, которая выйдет на мировой рынок сжиженного газа.

Важное сообщение на форуме было сделано и НОВАТЭКом, заявившем о принятии окончательного инвестиционного решения по проекту «Арктик СПГ-2», а также о строительстве терминала по перегрузке сжиженного природного газа на Камчатке.

По мнению Bloomberg, с помощью этих проектов Россия еще на один шаг приблизилась к тому, чтобы стать доминирующим игроком на мировом рынке СПГ. В рамках этих двух проектов РФ сможет экспортировать около 26 млн т СПГ в год, тем самым страна вдвое увеличит свои нынешние объемы экспорта сжиженного газа.

Причем если раньше большинство мировых аналитиков пессимистично смотрели на рынок СПГ из-за большой конкуренции производителей этого сырья, то теперь ему прочат бурный рост. В частности, Международное энергетическое агентство считает, что природный газ к 2040 г. станет самой быстрорастущей сферой добычи полезных ископаемых. Немалую роль в этом могут сыграть крупнейшие мировые экономики — Индия и Китай, стремящиеся снизить процент угольной генерации в своих системах энергопотребления.

Российские эксперты отмечают, что в настоящее время рынок СПГ развивается быстрее всех остальных энергорынков, поэтому у проектов новых заводов по сжижению газа «Дальневосточный СПГ» и «Арктик СПГ-2» хорошие перспективы, а наша страна вполне может войти в число крупнейших экспортеров сжиженного газа.

Эксперт Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев отметил, что перспективы двух новых СПГ-заводов достаточно безоблачные.

«Оба проекта имеют ресурсную базу с хорошей степенью подтвержденности и рентабельности. У них есть надежные инвесторы. Учитывая наличие международных участников, я не думаю, что будут проблемы с привлечением международных финансовых средств на зарубежных рынках. Опыт работы в области сжижения газа у компаний, входящих в проекты, есть», — напомнил эксперт в интервью «НиК».

По его мнению, очевидно, что Россия будет среди пяти или даже трех лидеров на рынке СПГ к 2030 г., но и конкуренция на рынке вырастет.

«В ближайшие годы к существующим поставщикам присоединятся еще 3-4. Потребители же ориентированы не на высокие цены, поскольку рост спроса происходит за счет экономик развивающихся стран Азии.

В частности, экспорт в Индию очень сильно зависит от стоимости газа, такая же ситуация и в других азиатских странах. В этом ключе принципиально важно на стадии составления проектной документации ориентироваться на низкую маржинальность новых СПГ-проектов», — считает Белогорьев.

Он также указал, что в ближайшие годы США войдут в тройку мировых лидеров по экспорту СПГ, хотя у них и есть вопросы по потенциалу экспортных объемов и росту внутреннего спроса. Эксперт отметил, что экспортировать СПГ с 2025 г. собирается и Иран, но в этой стране есть проблемы с ресурсной базой и доступом к технологиям, кроме того, там очень высокое внутреннее потребление, которое сильно сдерживает экспорт.

Президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов в свою очередь указал, что рынок СПГ — это самый быстрорастущий рынок всего мирового нефтегазового сектора.

«Золотой век трубопроводного газа прошел, потому что он по-прежнему доминирует на локальных рынках, глобальная трубопроводная система от океана до океана есть только у России.

СПГ же обладает рядом недостатков, главный из которых — себестоимость сжижения, но и рядом достоинств, например возможностью поставок сырья на любые мировые рынки. Именно мобильность поставок СПГ приближает его к глобальному рынку нефти», — заметил эксперт в интервью «НиК».

Он напомнил, что Россия в силу ее географического положения может пользоваться всеми преимуществами рынка сжиженного газа.

«Если взять ближайших конкурентов, то это преимущество есть только у США, которые способны продавать сырье на атлантический рынок, в первую очередь европейский, и на рынки Тихоокеанского региона. Таким же выигрышным географическим положением обладает и наша страна, способная легко перекидывать объемы газа между рынками. Северный Ледовитый океан обеспечивает выходы как в Атлантический, так и в Тихоокеанский бассейн. У России крупнейшая в мире программа строительства атомных ледоколов, которые будут способны обеспечивать круглогодичную навигацию по Северному морскому пути в восточном направлении. В этом случае все ямальские СПГ-проекты, которые сейчас в большей степени ориентированы на рынки Европы и Северной Америки, могут более активно выходить в Тихоокеанский регион. Кроме того, СПГ производят и на Сахалине», — рассказал эксперт.

По его словам, Россия уже глобально присутствует на рынке СПГ.

«Единственный не самый удобный рынок для российского сырья — это Индия. Она расположена далеко как от Баренцева моря, так и от Берингова. Кроме того, рядом располагаются Катар и Иран. Что же касается Южной Кореи, Японии и Китая, то в этих странах у России очень серьезное географическое преимущество», — пояснил Анпилогов.

Эксперт скептически относится к перспективам США занять лидирующие позиции на этом рынке.

«О скором выходе на мировой рынок американского СПГ я слышу минимум с 2011 г., то есть уже 8 лет они никак не могут стать глобальными игроками.

Причем тормозит компании Соединенных Штатов прежде всего собственный рынок, поскольку американская энергетика так же уходит от использования угля, как китайская и индийская.

Вторым фактором является перспектива замены атомной энергетики США, которую нужно модернизировать, но это никак не получается, и около сотни атомных энергоблоков медленно выходят за пределы эксплуатационных возможностей. Замена угольной энергетики уже идет, замена атомной на дешевый сланцевый газ станет вторым фактором, тормозящим активный экспорт американского СПГ на мировые рынки. Внутренний рынок США сам достаточно премиальный, поэтому может составить хорошую конкуренцию другим премиальным рынкам», — отметил Анпилогов.

Екатерина Вадимова

Пятого сентября на Восточном экономическом форуме (ВЭФ) было принято окончательное инвестрешение о строительстве еще одного завода по сжижению газа в Арктике — "Арктик СПГ — 2". Нельзя сказать, что это событие стало неожиданностью: основной акционер (компания "Новатэк") неоднократно объявлял, что решение будет принято в ближайшее время. Все необходимые приготовления уже сделаны: определен состав акционеров — помимо "Новатэка" (60%), это две китайские (20%), две японские (10%) компании, а также Total (10%), проведены все предварительные работы. Запуск первой линии намечен на 2023 год. Учитывая длительные сроки строительства заводов по сжижению, это означает, что стройка фактически начинается прямо сейчас. "Арктик СПГ — 2" станет третьим в нашей стране крупнотоннажным заводом СПГ.

Был обнародован объем капитальных затрат: 21 миллиард долларов. Это меньше, чем для предыдущего, уже работающего завода "Ямал СПГ", где инвестиции составили 27 миллиардов. Но для корректного сравнения объем инвестиций необходимо пересчитывать на тонну мощности завода. В таком случае для "Ямал СПГ" (его мощность 16,5 миллиона тонн) мы получим стоимость инвестиций в 1630 долларов за тонну, а для "Арктик СПГ — 2" (мощность его трех линий — 19,8 миллиона тонн) — 1060 долларов за тонну.

Как и обещал "Новатэк", объем затрат на единицу мощности для нового завода сократился примерно на треть. Это произошло в том числе и потому, что новый комплекс расположится на гравитационных платформах (в чем-то аналог плавучего завода), которые, в свою очередь, будут построены в Мурманске.

Объем инвестиций (1060 долларов за тонну) значительно превышает уровень капиталовложений в американские заводы по сжижению (где мы видим цифры в 800 и меньше долларов за тонну), но это не должно смущать. Российский проект интегрированный, и в данные капитальные затраты входят и инвестиции в добычу газа, в то время как для американских заводов по сжижению указанные цифры отражают только стоимость сжижения, а газ для сжижения покупается отдельно. С учетом этого фактора российский СПГ может успешно конкурировать с американским.

Тем не менее принятие инвестиционного решения произошло в непростое для сектора время. Во-первых, на рынке наблюдается избыток СПГ (это, впрочем, не мешает строить новые заводы и другим участникам рынка по всему миру), что сопровождается давлением на цены. Во-вторых, сами цены на газ окончательно перестали коррелировать с ценами на нефть: в результате покупатели СПГ с нефтяной ценовой привязкой намекают на необходимость пересмотра старых контрактов.

Каким образом все новые обстоятельства касаются арктических проектов "Новатэка"?

Значительная часть СПГ с первого проекта "Новатэка", "Ямал СПГ", продается по контрактам с нефтяной ценовой привязкой. Это позволяет окупать относительно дорогую (применительно к "Ямал СПГ") себестоимость сжиженного газа даже в условиях падения спотовых цен. Кроме того, значительную часть сжиженного газа покупают и сами акционеры проекта, что делает маловероятным пересмотр этих контрактов.

Но и здесь все не так просто. К примеру, у Индии есть долгосрочный контракт с "Газпромом" на поставку 2,5 миллиона тонн СПГ в год (с нефтяной ценовой привязкой). Однако речь идет о сжиженном газе с "Ямал СПГ": это топливо "Газпром" будет покупать у "Ямал СПГ", самостоятельно транспортировать и перепродавать в Индию с минимальной наценкой. Если Индия захочет пересмотреть условия договора (а небольшой пересмотр уже был в прошлом году), то по цепочке проблема коснется и "Ямал СПГ".

Что касается нового проекта, "Арктик СПГ — 2", то точный механизм реализации топлива здесь еще не известен, но ясно, что в любом случае ориентироваться уже нужно на другую стоимость продаж. Не более 240 долларов за тысячу кубометров на конечных рынках, а вполне возможно, и меньше. Помочь сохранить рентабельность смогут заметно снизившиеся капитальные затраты, но в любом случае рынок становится очень конкурентным.

Помимо цен, важным фактором в условиях растущей конкуренции остается и возможность гарантированного сбыта продукции, то есть наличие долгосрочных контрактов или других способов продаж.

И в этом контексте любопытны подписанные на ВЭФ договоренности "Новатэка" с индийской H-Energy о создании СП по реализации СПГ в Индии и Бангладеш. Напомним, что ранее подобный подход компании — создание совместных предприятий для реализации сжиженного газа на внутреннем рынке импортеров СПГ — уже применен во Вьетнаме и Китае.

Любопытно также, что если ранее представители компании заявляли о планах продавать на спотовом рынке до 50% СПГ с нового проекта "Арктик СПГ — 2", то теперь комментарии говорят в пользу того, что запланированная доля продаж на спотовом рынке уменьшится.

Очевидно, что новая модель для продаж своего СПГ, которую создает "Новатэк", — выход на конечные рынки развивающихся стран АТР.

Да, это не очень богатые рынки (за исключением Китая), однако они позволят получить гарантированный сбыт в условиях растущей конкуренции, а возможно (в зависимости от условий), и страховку от ценовых колебаний.

Строго говоря, о важности того же индийского газового рынка для России уже говорилось давно и много. Но индийский спрос на голубое топливо очень чувствителен к ценам: когда они были достаточно высокими, интерес Индии к дополнительным объемам сжиженного газа был минимальным (хотя страна и закупает свыше 20 миллионов тонн СПГ в год, в основном у Катара).

Поэтому именно сейчас, когда цены на СПГ стали низкими, индийские потребители имеют реальную возможность наращивать импорт сжиженного газа по текущим или близким к ним ценам. То же самое можно сказать и в контексте рынков Бангладеш и Вьетнама: они могут поглотить много газа, но спрос сильно зависит от цены.

А вот что стало неожиданностью ВЭФ — так это решение компании "Роснефть" все же построить свой завод "Дальневосточный СПГ" (пока не окончательное, но все же). Проект известен уже несколько лет. Из-за относительно небольшого объема производства (6,2 миллиона тонн в год) он является не самым простым с точки зрения окупаемости, хотя очевидно имеет удобную логистику для сбыта в страны АТР.

Так или иначе, движение в рамках новой волны строек началось и в нашей стране.

Александр Собко

Помнится, недавно была такая история: британский представитель в ООН Карен Пирс заявила об "отчаянном положении" украинских граждан на полуострове, и те самые граждане ей ответили очевидное: да вы приезжайте в Крым и посмотрите сами.

Так вот, это бесполезно. Потому что практика показывает: если ты настоящий западник и думаешь то, что западнику положено думать, то ты, даже если и правда приедешь, будешь видеть только то, что хочешь видеть. И уедешь с тем же, с чем приехал.

В этом феномене я в очередной раз убедился на днях во время поездки в Синьцзян (северо-западная провинция Китая). Речь вообще-то об одном из двух-трех самых острых политико-пропагандистских сюжетов сегодняшнего мира. Напомним: как только стало ясно, что Китай сравнялся по экономической и прочей мощи с США, оказалось, что это ужасное государство и империя зла. И среди основных обвинений против него есть и такое: в концлагерях Синьцзяна томятся то ли миллион, то ли два миллиона уйгуров-мусульман, которых подвергают издевательской идеологической обработке.

Первая реакция Пекина была вполне "крымская": да вы приезжайте и посмотрите. Вы перепутали тюрьму с программой профилактики экстремистской идеологии, в которую входит отправка, по решению суда, молодых джихадистов в школы, где их учат сначала языку и смыслу законов страны, а потом дают профессиональное образование и устраивают на работу. Речь идет о людях, которые совершили несущественные преступления, и тюрьму им заменяют вот этими курсами дерадикализации.

Здесь надо, видимо, сделать ссылку на предыдущий материал на эту тему, где в целом говорилось о терроризме в Синьцзяне; а сегодня наш разговор несколько о другом — о людях, которые видят факты своими глазами, но воспринимать их отказываются.

Так вот, наша поездка (участвовали 24 человека из 16 стран) — не только не сенсация, но рутина. Всего за два года (школы начали открывать в уйгурских уездах в 2017 году) в Синьцзяне побывало около одной тысячи таких делегаций. Не говоря о том, что постоянно приезжают дипломаты и журналисты, аккредитованные в Пекине. Эти ознакомительные миссии китайцы, со свойственным им организационным перфекционизмом, превратили в отработанную механику, в которой участвуют десятки чиновников из Пекина, столицы Синьцзяна Урумчи и мест типа Кашгара и Аксу (мы были именно в этих городах). Семинар с лекциями, тонны печатных и наглядных материалов, автобусы, сопровождение и — да, в некоторых случаях китайская сторона оплачивает все расходы.

Итог следующий. Женщина средних лет из верхушки руководства провинцией устало вздыхает: да, мы знаем, что западники сюда приезжают, все видят и уезжают с неизменным убеждением, что это обман. Но мы продолжаем их приглашать и принимать.

После экскурсии по "концлагерю", на самом деле оказавшемуся школой-интернатом, грузимся в автобусы, обмениваемся мнениями. Настоящий западник среди нас один — японец. "Дайсуке, как вам эти школы?" "Вы имеете в виду — концлагеря?" "Нет, школы". "Это не школы. Это обман".

Ну, понятно. Учреждения со многими сотнями людей — это декорация для иностранцев. Все, что нам здесь говорят, — обман, все запуганы. А где-то там, за краем пустыни Лоб-Нор — страшные концлагеря с промыванием мозгов: вот это настоящее, хоть их никто и не видел.

Но похоже, что китайские власти и не очень спешат переубеждать западников. Вот состав нашей делегации: люди из Саудовской Аравии, Катара, Эмиратов, Албании, Пакистана, Турции, Киргизии, Казахстана, Афганистана, Бангладеш. Ну, и еще из не совсем мусульманских России, Чехии и Индии.

Дело в том, что фальшивка насчет концлагерей была рассчитана на то, чтобы поссорить Китай с мусульманским миром. Но последний не очень-то поддается пропаганде, он отправляет делегации по изучению ситуации на месте, и вот вам, к примеру, недавняя резолюция встречи Организации исламских стран в Абу-Даби, где хвалят Китай за улучшение положения мусульман в Синьцзяне.

Мусульманские участники нашей поездки явно примеряли китайский опыт на свои страны, и получалось, что все не так просто. "У нас такому переобучению надо подвергнуть минимум 22 миллиона жителей из 35 миллионов — и кто это будет делать?" — спрашивали, например, афганцы.

Споры, видимо, будут продолжаться — честные, заинтересованные споры, которые не имеют отношения к тупой пропаганде.

Дмитрий Косырев

ИНК ближе всех к Китаю

Иркутская нефтяная компания (ИНК) обошла российских нефтегазовых гигантов в борьбе за поставки сжиженного углеводородного газа (СУГ) на китайский рынок. В конце августа ИНК отправила в Китай по железной дороге 2300 тонн СУГ, используемого в транспорте, промышленности, энергетике.

Раньше попытки наладить регулярные поставки СУГ в Китай предпринимали и «Газпром», и СИБУР. Переговоры вела также «Роснефть», однако высокая стоимость логистики препятствовала регулярному экспорту. ИНК смогла решить эту проблему после строительства трубопровода до железнодорожного терминала в Усть-Куте.

Китайский рынок СУГ считается очень перспективным, большую его часть контролируют ОАЭ, Катар и Кувейт.

Свобода маневра

Россия на Ближнем Востоке: о пользе внеблоковой вовлеченности

Мария Ходынская-Голенищева – доктор исторических наук, старший советник Департамента внешнеполитического планирования МИД России

Резюме Долгосрочной целью России является создание сети устойчивых партнерств со всеми крупными региональными игроками для наращивания присутствия на Ближнем и Среднем Востоке. Равноприближенность к главным региональным центрам силы и деидеологизированность – непременные составляющие успеха.

Данный материал подготовлен по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован в разделе «Аналитика». Другие материалы из этого раздела можно прочитать здесь http://ru.valdaiclub.com/a/highlights/

Инициативы Москвы на Ближнем Востоке предполагают объединение усилий в борьбе с общими угрозами или в обеспечении деэскалации. Россия избегает блокирования с теми или иными игроками/группами игроков, дабы обеспечить себе свободу рук, в том числе в развитии двусторонней повестки с каждым из государств.

Политику России на Ближнем Востоке и в Северной Африке невозможно понять в отрыве от истории вовлеченности СССР в дела региона. Народы Ближнего Востока помнят о роли Советского Союза в деколонизации, становлении государственности этих стран, военном содействии, создании ключевых инфраструктурных объектов. Однако сегодня Россия может с большей эффективностью использовать свои естественные конкурентные преимущества. Ближний Восток не является более ареной противостояния сверхдержав в классическом блоковом понимании. Прекращение холодной войны и, соответственно, получение Москвой возможности осуществлять политику, свободную от идеологического противостояния, – все это позволяет нашей стране проводить многовекторный курс на Ближнем Востоке. Надо признать, что политика России в регионе в настоящее время является, пожалуй, наиболее диверсифицированной и деидеологизированной – по крайней мере, в сравнении с линией США.

Свободное от блоковости внешнеполитическое мышление позволило России стать участником всех многосторонних площадок сирийского урегулирования – от Международной группы поддержки Сирии до «Астаны» – и параллельно реализовывать двусторонние договоренности в контексте тех или иных существующих форматов. Например, можно вспомнить подписанные летом 2017 г. в Каире российскими военными и оппозиционными группировками соглашения о прекращении огня в Восточной Гуте, Джобаре и Хомсе или переговоры российских представителей с незаконными вооруженными формированиями о ликвидации зон деэскалации, которые привели к передаче трех или четырех таких зон под контроль правительства Сирии – Восточная Гута, Юг, Хама/Хомс. Все это результат реализации договоренностей «Астаны». Работа с силами «на земле» страховалась контактами со спонсорами тех или иных формирований, которым – в отличие от США – внутриполитическая ситуация позволяла идти на уступки или размены.

Начало операции ВКС России в Сирии осенью 2015 г. в поддержку антитеррористических усилий правительства Сирии стало, без сомнения, поворотным моментом, своего рода game changer, сирийского урегулирования. Парадоксальным образом силовой шаг был позитивно воспринят большинством региональных игроков – даже теми, кто в то время поддерживал антиправительственные силы в Сирии: Турцией, Катаром, Саудовской Аравией, Объединенными Арабскими Эмиратами. В еще большей степени это касается стран, делающих упор на антитеррористической повестке или выступивших против приостановки членства Сирии в Лиге арабских государств – например, Египта, Ирака, Алжира. Хотя операция ВКС России объективно усиливала позиции сирийского правительства, в глобальном контексте «возвращение России на Ближний Восток» (именно эта формулировка зачастую употреблялась в беседах с представителями арабского мира) считалось позитивным фактором, уравновешивающим политику США в регионе, которая оценивалась далеко не однозначно даже американскими союзниками.

Ни одна из стран региона, включая спонсоров сирийской вооруженной оппозиции, на официальном уровне не присоединилась к антироссийской информационной кампании Запада, направленной на критику действий руководства России, не продемонстрировала несогласия с линией Москвы на сирийском направлении. Критике подвергался исключительно официальный Дамаск.

В этом контексте характерно, что задача дискредитации гуманитарно-правозащитных аспектов операции ВКС России была поручена финансируемым Западом организациям – таким как «Международная амнистия» и Human Rights Watch, а также структурам со штаб-квартирами в странах Запада, действующим с опорой на «сирийских активистов» (либо из числа мигрантов, либо ориентированных на незаконные вооруженные формирования), – Сирийскому центру мониторинга за соблюдением прав человека (Лондон), Сирийскому комитету за права человека (Лондон), организации «Врачи за права человека» (Нью-Йорк, Бостон, Вашингтон) и другим. Они собирали и обрабатывали информацию таким образом, чтобы подвести Башара Асада и российских служащих к обвинению в военных преступлениях и преступлениях против человечности (последнее – в отношении официального Дамаска). Затем с целью «легитимации» эти данные проходили «черный ящик ООН» (Управление Верховного комиссара ООН по правам человека, Независимая комиссия Совета по правам человека по расследованию в Сирии и так далее) и впоследствии использовались западными лидерами для выстраивания незамысловатой логической цепочки: «Асад и его окружение, по данным ООН, военные преступники. Россия помогает Асаду совершать массовые нарушения прав человека – и, значит, несет свою часть ответственности». Однако страны региона, если и подвергали критике операцию ВКС России в Сирии, то руками подконтрольных оппозиционеров или клерикалов, воздерживаясь от прямых выпадов в адрес Москвы на официальном уровне.

Если Запад воспринял начало операции российских ВКС в Сирии как вызов, то в регионе усмотрели в этом возвращение ситуации на круги своя. Реинкарнация вынесенного на периферию соперничества великих держав была квалифицирована как положительный, уравновешивающий фактор, способный удерживать одного игрока (читай – США) от непредсказуемой политики, выстроенной на презумпции вседозволенности. И в долгосрочном смысле это перевешивало негатив от усложнения задачи свержения режима Асада.

России в отличие от США удается поддерживать рабочие отношения со всеми региональными игроками. Сирийское урегулирование стало катализатором активизации взаимодействия России и государств региона (по проблематике, находящейся за скобками двусторонних отношений). Точкой отсчета условно можно считать провал реализации российско-американского соглашения по Восточному Алеппо (сентябрь 2016 г.) в силу неспособности Вашингтона выполнить его условия (отвод частей оппозиции и принадлежавшего ей тяжелого вооружения от окружной трассы «Кастелло»). Это продемонстрировало крайне ограниченное влияние Вашингтона на воюющие силы и подтолкнуло Москву к поиску партнеров для переговоров среди стран региона, имевших куда большее влияние на незаконные формирования. Решение проблемы Восточного Алеппо в контактах с турецкой стороной в конце 2016 г. (путем вывода радикальной части вооруженной оппозиции в Идлиб) создало условия для зарождения астанинского формата (Россия, Турция, Иран), в рамках которого достигнуты важные договоренности. В частности, проведен Конгресс сирийского национального диалога в Сочи, принято решение о создании Конституционного комитета и так далее.

Опыт участия России в форматах сирийского урегулирования с различным составом участников подтверждает, что наибольших результатов можно добиться путем оптимизации вовлеченных игроков, делая ставку на стороны, имеющие реальное влияние на участников конфликта. В этом смысле показательна работа Международной группы поддержки Сирии при российско-американском сопредседательстве, созданной в 2015 г. для решения конкретных проблем, однако превратившейся в дискуссионный клуб. Причина – наличие в ее составе стран, не имевших влияния на сирийские стороны и стремившихся политизировать обсуждение (Нидерланды, Япония, Австралия, Канада и другие). Оптимальное сочетание вовлеченных в процесс игроков – пожалуй, главное условие успеха того или иного коллективного внешнеполитического начинания в контексте современных региональных кризисов. В этом плане можно говорить о востребованности расширения Международной группы поддержки Сирии – прежде всего, за счет арабских государств, влияющих на сирийскую оппозицию, в том числе в потенциально взрывоопасных областях на юге Сирии и Заевфратье. И в целом с учетом наличия в астанинском формате неарабских Турции и Ирана повышение арабского «компонента» на этой многосторонней площадке весьма важно, в том числе в виду назревшего возвращения Сирии в ЛАГ.

К слову, акцент некоторых (в первую очередь западных) коллег на некой обратной стороне медали применительно к взаимодействию России и Ирана на сирийском направлении (в двустороннем формате и на астанинской площадке) несостоятелен. Речь идет о попытках преподнести сотрудничество Москвы и Тегерана как некую российско-шиитскую ось, отталкивающую от России арабский мир, страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива, а также суннитскую сирийскую оппозицию. Однако факты опровергают такую постановку вопроса. Россия стала единственным вовлеченным в сирийскую коллизию государством, сохранившим контакты со всеми без исключения игроками на внутрисирийском поле – правительством Сирии, организациями политической и вооруженной оппозиции (кроме внесенных в списки террористов), а также с государствами, участвующими в сирийском урегулировании.

Имеются примеры совместных действий России и вооруженной суннитской оппозиции – участие летом 2018 г. группировки «Шабаб ас-Сунна» в операции по освобождению от ДАИШ (запрещена в России – прим. ред.) долины реки Ярмук, в которой были задействованы ВКС России. То же самое можно сказать и о российско-израильском взаимодействии, не омраченном сотрудничеством Москвы и Тегерана. В рамках сирийского урегулирования Россия и Израиль не только вели диалог по «деконфликтингу», но и взаимодействовали на практике. Не стоит забывать о том, что именно Москва обеспечивала отвод проиранских сил от Голан, равно как и о том, что российская военная полиция находится в районе Голанских высот, гарантируя безопасность и, таким образом, создавая условия для деятельности Сил ООН по наблюдению за разъединением.

Построению Западом линейных обвинительных конструкций явно мешает многослойный клубок внутрирегиональных противоречий. Так, параллельно арабо-иранскому противостоянию (имеющему и суннито-шиитское измерение) развивается внутрисуннитский конфликт (в частности, между арабской «четверкой» и Катаром). Это обессмысливает упрощенные построения, типа «Москва – сторонница шиитов», направленные в том числе и на российскую мусульманскую аудиторию.

Россия стремится уходить от блокирования с теми или иными игроками/группами игроков, дабы обеспечить себе свободу рук, в том числе в развитии двусторонней повестки с каждым из государств. Инициативы Москвы на Ближнем Востоке предполагают сложение усилий для борьбы с общими угрозами – будь то выдвинутая в 2015 г. Владимиром Путиным идея формирования международной антитеррористической коалиции или Российская концепция коллективной безопасности в зоне Персидского залива 2019 г. и другие.

Сегодня много говорится о формировании полицентричного миропорядка. Этот процесс хорошо виден на Ближнем Востоке, где наблюдается увеличение числа региональных игроков, готовых все активнее отстаивать свои интересы. Складывающаяся ситуация предоставляет шанс, воспользоваться которым может только государство, стоящее вне блоков.

Безусловно, двусторонние отношения с каждой страной Ближнего Востока имеют для России самоценное значение. Если приподняться над двусторонней повесткой в общерегиональную сферу, приоритетом для Москвы является снижение террористической угрозы. Это связано с интересами национальной безопасности. Одной из важнейших задач, имеющих проекцию на Ближний Восток и Северную Африку, является сохранение государственности ближневосточных стран и направление любых процессов трансформации существующих режимов в конституционное русло. Этот принцип имеет непреходящее значение вне зависимости от страновой принадлежности (будь то Украина, Венесуэла или Сирия) и обусловлен – не в последнюю очередь – внутриполитическими соображениями, а также стремлением не допустить реализации проектов внешнеполитического инжениринга в стратегически важном постсоветском пространстве.

В более широком смысле долгосрочной целью России является создание «сетки» устойчивых партнерств со всеми крупными региональными игроками для закрепления и последующего наращивания присутствия на Ближнем и Среднем Востоке. Равноприближенность к главным региональным центрам силы и деидеологизированность – безальтернативные составляющие успешного курса России в регионе.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2019 > № 3138488 Мария Ходынская-Голенищева

Через тернии к миру

Сирийский кризис и его последствия

А.Г. Аксенёнок – Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации, вице-президент Российского совета по международным делам (РСМД).

Резюме Как показывает мировой опыт гражданских войн, полная победа одной из сторон не гарантирует мира, если проблемы, ставшие источником конфликта, не решены и сохраняется недружественное для победителей внешнее окружение. К Сирии это относится в полной мере.

Данная статья – сокращенная версия материала, написанного по заказу Валдайского клуба и вышедшая в серии Валдайских записок в июле 2019 г. С полной версией можно ознакомиться здесь: http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/valdayskaya-zapiska-104/

Второе десятилетие 2000-х гг. началось с череды протестных взрывов на Ближнем Востоке и в Северной Африке, которые дестабилизировали весь регион. Он стал территорией насилия и террора, внутригосударственных потрясений и гуманитарных катастроф. В попытке исправить ситуацию в ряде стран запущены нужные, пусть и запоздалые, социально-экономические реформы с труднопрогнозируемым результатом (Египет, Тунис, Марокко, Иордания, Саудовская Аравия). В других государствах вопрос о власти решается через гражданские войны (Сирия, Ливия, Йемен). Выход из глубокого кризиса, носящего системный характер, до сих пор не найден.

Специфика конфликта

Сирийский кризис, хотя и отражает общее болезненное состояние Ближнего Востока, все же представляет собой особый случай. Он стал следствием глубинных перемен в расстановке сил на глобальном и региональном уровнях. Именно здесь сфокусировалось большинство геополитических, идеологических, социальных и этноконфессиональных катаклизмов XXI века.

Конфликт разворачивался в тот исторический период, когда отношения России и США от партнерства конца 1990-х – начала 2000-х гг. постепенно сползали к конфронтационной модели холодной войны. Нормы международного права подвергались ревизии в одностороннем порядке, а коллективный механизм «разрешения кризисных ситуаций», предложенный президентом России Владимиром Путиным на Ежегодном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» в 2014 г., не появился. Такой механизм мог бы включать «внятную систему взаимных обязательств и договоренностей» и «четкие условия, при которых вмешательство является необходимым и законным».

Сирийский кризис поставил международное сообщество перед серьезным вызовом: способно ли оно совместными усилиями стабилизировать конфликты или верх возьмет соперничество в продвижении геополитических интересов и непомерные амбиции региональных центров силы. В этом смысле исход противоборства в Сирии будет иметь последствия, выходящие далеко за пределы региона. В годы националистического подъема Египет называли «головой арабизма», а Сирию – его «сердцем». С тех пор понятие «арабизм» потеряло прежнее значение, Египет утратил позиции лидерства, в Персидском заливе появились новые центры финансового и политического влияния, повысилась роль «неарабских регионалов», таких как Турция, Иран, Израиль. Изменившаяся расстановка сил сделала Сирию ареной столкновения суннитской Саудовской Аравии и шиитского Ирана – двух религиозных центров и апологетов ведущих течений в исламском мире. В гражданском конфликте в центре арабского мира переплелись где-то сталкивающиеся, а в чем-то и совпадающие интересы множества сторон, что затрудняло поиски взаимоприемлемых договоренностей и делало коалиционные связи подвижными и двусмысленными.

На территории Сирии в непосредственной близости находятся воинские контингенты и военные базы шести иностранных государств (России, Ирана, Турции, США, Франции и Великобритании). Причем только Россия и Иран – на легальном международно-правовом основании, то есть по приглашению сирийского правительства. Столь компактное иностранное военное присутствие, в том числе в виде негосударственных военизированных формирований (proxies), не только чревато непредсказуемыми рисками, но и дает каждому игроку военно-политические инструменты, позволяющие срывать любой неприемлемый для него исход. В зеркале сирийского кризиса отразился также рост влияния региональных акторов, ведущих собственные партии в большой ближневосточной игре, все чаще не совпадающие с интересами крупных держав.

Специфика сирийского кризиса состоит еще и в том, что многосторонние переговоры о будущем государственном устройстве проходили на фоне непрекращающихся военных действий с короткими перерывами на хрупкие соглашения о прекращении огня. В международной практике институциональные реформы обычно начинаются после завершения военной фазы конфликта. В сирийском урегулировании договоренности о реформах должны стать условием прекращения боевых действий и направления общих усилий против террористической опасности.

Текущее положение на карте военного противоборства

Сирийский кризис можно разбить на два этапа: до военного вмешательства России в сентябре 2015 г. и после того, как российские военно-космические силы начали операцию в Сирии. Последнее позволило Дамаску восстановить контроль над большинством потерянных территорий, уничтожить военную инфраструктуру ИГИЛ (запрещено в России. – Ред.) и других террористических группировок.

Спорадические антиправительственные выступления в конце февраля – начале марта 2011 г. носили изначально мирный характер. Протесты стали распространяться по всей стране после того, как верх в сирийском руководстве взяли силовики, потребовавшие перейти к подавлению восстания. В апреле–мае против демонстрантов применили тяжелые виды вооружений. Законодательные меры по частичной либерализации режима, призывы к началу национального диалога и даже принятие новой конституции в феврале 2012 г. уже не смогли разрядить обстановку.

Сирийская оппозиция, представленная эмиграцией и в основном подпольными организациями гражданского общества с разношерстными установками (от либералов до троцкистов и радикальных исламистов), сама по себе не представляла угрозу режиму с отлаженным механизмом авторитарной власти. Быстрый, по сути одномоментный, переход к военной фазе был результатом поразительной синергии стихийных протестов с широким применением современных технологий связи и непропорционального военного ответа властей, а также дезертирства из армии в сочетании с массовым притоком боевиков и вооружений из соседних государств при прямой поддержке Турции и финансовой подпитке со стороны арабских монархий Персидского залива, в первую очередь Саудовской Аравии и Катара. Региональные лидеры имели к тому же старые счеты с Башаром Асадом, отношения с которым в предшествующий период колебались от тесного сотрудничества до взаимных нападок и обвинений. Конфессиональные факторы существенной роли вначале не играли, но с расширением боевых действий и вовлечением новых участников использовались всеми сторонами в качестве мобилизационного ресурса.

Соединенные Штаты и ведущие страны Евросоюза объявили режим Асада нелегитимным, признали политическое крыло оппозиции законным представителем сирийского народа и начали давление на Дамаск через ООН и другие международные площадки. Лига арабских государств (ЛАГ) приняла беспрецедентное решение о приостановке членства Сирии. На тот момент антиасадовскую коалицию объединяла цель свержения режима по ливийскому сценарию. Со временем конфликт интересов между США и их региональными партнерами, а также между крупными игроками в регионе (Турцией, Саудовской Аравией, ОАЭ и Катаром) привел к переменам в конфигурации коалиционных связей, что придало кризису новое измерение.

Однако первая реакция стала крупным политическим просчетом. Соединенным Штатам не удалось создать прочную опору среди арабской части вооруженной оппозиции и отделить умеренных исламистов от террористов. Но настойчивые требования отставки Асада питали иллюзии оппозиции о возможности военной победы, разжигали соперничество в ее рядах в борьбе за политическое влияние и контроль над потоками вооружений и внешнего финансирования. Безоговорочная поддержка оппозиционного движения, в котором быстро набирали силу джихадисты, связанные с ИГИЛ и «Аль-Каидой» (запрещена в России. – Ред.), лишило американскую дипломатию свободы маневра. Вашингтон стал заложником непомерных требований эмигрантских политиков и их региональных спонсоров. Дело дошло до того, что политика США стала слишком явно играть на руку терроризму. Летом 2014 г. военные успехи ИГИЛ в Ираке и Сирии поставили администрацию Барака Обамы в щепетильное положение.

В 2012–2015 гг. внутренние ресурсы Дамаска постепенно истощались. Вооруженная оппозиция расширяла зоны территориального контроля не только на севере и востоке страны, куда прибывали радикальные исламисты из Ирака, но и в центральных густонаселенных районах. Сирийская армия не была готова к боям в городских условиях и переходила к обороне, сосредоточившись на защите дальних подступов к столице, стратегических узлов и важных транспортных коммуникаций.

Присоединение к боевым действиям отрядов ливанской «Хезболлы» в 2012 г. и наращивание прямой военной помощи Ирана, в том числе с привлечением шиитских ополчений из Ирака, Афганистана и Пакистана, позволило на время затормозить продвижение к жизненно важным центрам, но обострило межобщинные разногласия, придав конфликту особое ожесточение. Иран, установивший тесные отношения с Сирией еще в середине 1980-х гг., сумел закрепиться в Ираке и Ливане и создать протяженную военную инфраструктуру. Сирийская территория рассматривается Тегераном как ключевое звено в стратегии национальной безопасности, в основу которой заложено противодействие Саудовской Аравии и ее претензиям на лидерство в исламском мире. После того как США при администрации Дональда Трампа вышли в одностороннем порядке из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) и перешли к тактике экономического и политического давления на Иран, его региональная стратегия подвергается серьезным испытаниям. На фоне растущих экономических трудностей и потерь в сирийской войне все чаще проявляется внутреннее недовольство. Возникают вопросы о пределах региональной безопасности Ирана и месте в ней Сирии как важного звена в стратегических отношениях с США и Саудовской Аравией.

Позиция Турции, сделавшей ставку на быструю смену режима в Дамаске и приход к власти идеологически близких партии Реджепа Эрдогана исламистских организаций, пережила в ходе конфликта метаморфозы. Смена акцентов происходила под воздействием осложнений в процессе перехода от парламентской республики к жесткой президентской власти, разочарований в сирийской политике США и Евросоюза, с одной стороны, и осознания преимуществ налаживания взаимодействия с Россией – с другой.

Региональную картину во многом определял курдский фактор, роль которого во внутренней политике Сирии, Турции и Ирака всегда оставалась значительной. Вскоре после начала военных действий правительство Сирии свернуло военное присутствие в северо-восточных районах страны, которые перешли под контроль курдского большинства. Проводимая Эрдоганом война на два фронта – с режимом Асада и курдскими формированиями – привела к наращиванию террористических атак ИГИЛ уже в самой Турции. Участились трения с американцами, которые сделали ставку на курдов, проявивших высокую боеспособность в операциях против ИГИЛ. В результате сирийские курды, впервые получившие возможность сомкнуть анклавы в Африне и Кобани, сочли момент благоприятным для создания на северных границах с Турцией автономного ареала (своего рода Западного Курдистана) с претензиями на независимость. После разрыва перемирия с Рабочей партией Курдистана и прекращения легальной деятельности курдской оппозиции внутри Турции курдские отряды самообороны и их политическое крыло в Сирии – партия «Демократический союз» – стали рассматриваться турецким руководством как террористические организации наравне с ИГИЛ.

Курс на зачистку от курдских отрядов пограничной территории к востоку от Евфрата, создание буферной зоны безопасности на территории Сирии и условий для возвращения беженцев стали официальным обоснованием совместных операций турецких вооруженных сил и Свободной сирийской армии на севере Сирии. Россия, поддерживающая партнерские отношения с Турцией в рамках «астанинской тройки», с пониманием относится к этим озабоченностям, исходя из заверений Анкары о приверженности принципу территориальной целостности Сирии как конечной цели политического процесса.

Роль Саудовской Аравии в сирийском конфликте также изменилась. Бурное развитие событий в регионе и расширение сферы иранского влияния в Ираке, Ливане и Бахрейне укрепили в Эр-Рияде представление о том, что Тегеран стремится окружить «шиитским поясом» святыни ислама и дестабилизировать саудовскую монархию. С началом конфликта усилия саудовцев были направлены на создание в Сирии противовеса Ирану путем консолидации идеологически близких к ним исламистских сил. Финансирование этой части вооруженной оппозиции и распространение саудовского влияния на структурирование ее политической части сыграли роль в эскалации военных действий не в пользу правительственных войск.

По мере того, как в развитии конфликта происходил перелом, баланс выигрышей и неудач складывался не в пользу группировок, находящихся под саудовским влиянием. Политика, направленная на подрыв законного режима в Сирии, вступала в противоречие с затянувшимся вооруженным вмешательством в Йемене под лозунгом восстановления «конституционной законности». Война на два фронта становилась все более обременительной. Закрепление ИГИЛ в Сирии и Ираке дало импульс к расширению террористической активности на юге Аравийского полуострова и в самой Саудовской Аравии. Переход от ставки на падение режима Асада к более реалистическому видению перспектив происходило на фоне осложнившихся отношений с Соединенными Штатами. Несмотря на общую антииранскую направленность, в Эр-Рияде усиливалось недовольство хаотичной и непредсказуемой политикой Трампа на Ближнем Востоке. Возникли опасения, что США готовятся уйти из региона, и, соответственно, ощущение неуверенности в поддержке, если Иран воспользуется образовавшимся вакуумом.

Параллельно разногласиям между Саудовской Аравией и Россией по Сирии шел процесс выстраивания отношений между ними на базе совместных интересов в региональной и глобальной политике. В ходе регулярных контактов, в том числе на высшем уровне, постепенно достигалось взаимопонимание и по принципиальным подходам к сирийскому урегулированию, таким как искоренение терроризма, скорейшее начало работы Конституционного комитета, содействие расширению гуманитарных поставок и возвращению беженцев.

Действия России – и это признается ее оппонентами – внесли коренной перелом в развитие сирийского кризиса. К моменту начала военной кампании в Сирии правительственная армия и лояльные ей милицейские формирования вели бои на окраинах столицы, с трудом сдерживая наступление боевиков на южном фронте. Приход к власти «зеленого интернационала» в центре арабского мира был вполне прогнозируем. Именно тогда, летом 2015 г., президент Асад произнес фразу о необходимости «сохранить полезную Сирию», то есть «алавитский коридор» в западной части страны вдоль побережья от Даръа на юге до Латакии на севере, то есть не более 30–35% сирийской территории.

Сегодня ситуация совершенно иная. Дамаск вернул контроль над большей частью страны (по различным оценкам 68–70%), оппозиция лишена возможности вести активные боевые действия, сохранив некоторые анклавы на северо-западе. «Арабский халифат» как квазигосударственное террористическое образование и его военная инфраструктура разгромлены. В то же время на пути к постконфликтному урегулированию предстоит преодолеть множество препятствий. Примерно треть сирийской территории контролируется Турцией (северный анклав от турецкой провинции Хатай до западного берега реки Евфрат) и «Сирийскими демократическими силами», получившими специальную подготовку и оснащение в США (северные и северо-восточные районы вдоль Евфрата). И, наконец, нерешенность проблемы провинции Идлиб на западе, где зона деэскалации захватывает часть провинций Халеб и Хама. Доминирующие позиции там удерживают радикальные исламисты, сгруппировавшиеся вокруг террористической организации «Хайат Тахрир Аш-Шам» (бывшая «Джебхат ан-Нусра» – запрещена в России. – Ред.).

Перипетии международного посредничества: между Женевой и Астаной

За восемь лет конфликта, который с самого начала был интернационализирован в первую очередь самими арабскими государствами, сменилось три специальных представителя генерального секретаря ООН по Сирии и предпринималось множество попыток найти пути урегулирования. Предметом международных дискуссий стали такие вопросы посреднической роли ООН, как: способен ли ее специальный посланник сохранять беспристрастность, если члены Совета Безопасности, перед которым он отчитывается, поддерживают разные стороны в конфликте, зависит ли успех миссии посредника от содержания его мандата и может ли «жесткий мандат», каким, например, располагал верховный представитель Евросоюза в Боснии, быть более эффективным для поддержания необходимого давления на противоборствующие стороны.

В первые месяцы вооруженных столкновений попытки посредничества предприняла ЛАГ, но они не увенчались успехом. Режим и оппозиция рассчитывали на скорую победу при поддержке извне, а сирийское руководство имело все основания не доверять Лиге, находящейся под влиянием Саудовской Аравии и Катара. С февраля 2012 г. началось посредничество по линии ООН. После того, как Совбез оказался неспособен выработать согласованные решения (курс Запада и арабских государств Персидского залива на международную легализацию вмешательства наталкивался на решительное вето России и Китая), Генеральная ассамблея поручила генеральному секретарю назначить специального представителя по Сирии. Им стал бывший генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, имевший большой опыт миротворческой деятельности.

План из шести пунктов, разработанный международным посредником, предусматривал прекращение военных действий, развертывание наблюдательной миссии ООН и начало межсирийских переговоров при международном содействии. Однако этот простой и в теории правильный план не получил поддержки в СБ ООН, а его реализация была сорвана самими сирийцами. Наблюдатели ООН не смогли продолжать работу в условиях непрекращавшихся военных действий, провокаций и ограничений на передвижение. В июне 2012 г. Аннан подал в отставку, не проработав и шести месяцев. Вместе с тем миссия Аннана подготовила почву для выработки первого консенсусного международного документа, Женевского коммюнике от 30 июня 2012 г., и затем на этой основе – резолюции СБ ООН 2254 (2015 г.), заложивших правовую базу сирийского урегулирования. Ведущую роль в этой работе сыграло взаимодействие России и США, которые, несмотря на имеющиеся разногласия в рамках «Группы действий» по урегулированию в Сирии, смогли прийти к согласию в отношении главных принципов международного сопровождения усилий самих сирийцев по выходу из кризиса. Эти документы оставались основой мандата для последующих спецпредставителей генерального секретаря – бывшего министра иностранных дел Алжира Лахдара Брахими и Стаффана де Мистуры, возглавлявшего ранее миссии ООН в Ираке и Афганистане.

С самого начала ооновского посредничества политический процесс столкнулся с трудностями. Принятые международно-правовые документы содержали руководящие принципы урегулирования и «дорожную карту» с указанием ориентиров по времени для каждого из его этапов. Из всего комплекса причин, заведших в конечном счете переговорный процесс на женевском треке в тупик, наиболее существенными представляются следующие:

СБ ООН рассматривается как главный и единственный механизм имплементации и поддержки спецпредставителя. При расколе в рядах Совбеза политический капитал международного посредничества девальвировался.

Обострение российско-американских разногласий относительно трактовки положений Женевского коммюнике и резолюции СБ ООН 2254, относящихся к содержанию переходного периода и очередности шагов. В особенности по таким вопросам, как статус и полномочия «переходного управляющего органа», роль и место в этот период президента Асада. Вплоть до последнего времени США и оппозиция ставили его отставку условием начала прямых межсирийских переговоров. Для такой интерпретации в текстах основополагающих документов весомых оснований не было.

Отсутствие поддержки сирийскими сторонами, связывающими свои расчеты с военной победой. В сентябре 2016 г. российско-американское взаимодействие было прервано, что осложнило усилия по принуждению сирийцев к переговорам. Перерывы между раундами становились все продолжительней, эскалация насилия продолжалась, а политические вопросы затенялись гуманитарными проблемами.

Долгие дискуссии на тему, что вначале, а что потом: борьба с терроризмом или договоренности о параметрах переходного периода, то есть раздела власти.

Разрозненность политической оппозиции, внутренние трения и перестановки в ее рядах в борьбе за лидерство, неспособность заручиться поддержкой боевых командиров на местах, между которыми также разгорались конфликты, отражающие соперничество Саудовской Аравии, Катара и Турции.

Недостаточное внешнее давление на сирийские стороны. Если по мере успехов сирийской армии после российского вмешательства завышенные требования оппозиции сменились более умеренными, то Дамаск проявлял все меньше готовности к уступкам.

Фрагментация межсирийских и международных переговорных площадок снижала значимость женевского формата.

Двум крупным дипломатам, наделенным международным мандатом, не удалось добиться эффективного прекращения военных действий, обеспечить беспрепятственную доставку гуманитарной помощи и вывести правительство Сирии и оппозицию на прямые переговоры. В то же время во многом благодаря их усилиям вялый процесс в Женеве поддерживался на плаву и постепенно вырисовывались его слабые места. С начала 2017 г. стало понятно, что для выхода из политического тупика требуется стабилизация военной обстановки. Акцент с российской стороны был сделан на взаимодействие с Турцией, которая расширила к тому времени влияние на различные организации сирийских боевиков и, со своей стороны, проявляла желание сотрудничать с Россией. С подключением Ирана, также заинтересованного в деэскалации военных действий, образовался астанинский формат переговоров (по старому названию столицы Казахстана, где проходили первые встречи).

Работа в этом формате, в которой принимал участие и Стаффан де Мистура, имела свои особенности и преимущества. Представители сирийского правительства впервые сели за стол переговоров с командирами вооруженной оппозиции, теми самыми, которых называли в Дамаске «террористами». Россия, Турция и Иран выступали гарантами выполнения достигнутых договоренностей. Анкара обеспечивала «кооперабельное поведение» тех отрядов, на которых она имеет влияние, а Россия старалась добиться того же от Дамаска. Иран должен был сдерживать действия «Хезболлы» и отрядов шиитского ополчения. Важным итогом регулярных встреч «астанинской тройки» стали соглашения о четырех зонах деэскалации, которые позволили на время снизить накал военных действий, активизировать работу по достижению перемирия на местах. Оппозиция придавала большое значение вопросам, связанным с мерами доверия (освобождение заключенных, обмен пленными), разблокированием ряда населенных пунктов и оказанием гуманитарной помощи районам, находившимся в бедственном положении.

Повестка дня межсирийских переговоров в Астане стала расширяться. Это вызвало негативную реакцию США и ведущих стран Евросоюза, по заявлениям которых астанинский формат зашел на политическое поле, отведенное по резолюции СБ ООН 2254 Женеве. Вопрос о том, как соотносятся эти форматы, долгое время отягощал отношения с западными партнерами, которые высказывали недоверие к миротворческим усилиям Москвы, подозревая ее в попытках «обойти» ключевые положения ооновских документов и девальвировать роль ООН в сирийском урегулировании. С российской стороны при этом не раз давались разъяснения, что переговоры в Астане и встречи в верхах между Россией, Турцией и Ираном нацелены на «поиск компромиссных решений» с целью «помочь женевскому процессу», что политико-дипломатическому решению сирийского кризиса на международно-правовой основе нет альтернативы.

В то же время новые реалии в военном противостоянии и изменение соотношения сил между режимом и оппозицией потребовали внесения корректировок в порядок действий по выполнению ключевых положений резолюции 2254. Сирийское руководство, сотрудничая со спецпредставителем ООН, отказывалось обсуждать по существу вопрос о создании «переходного управляющего органа», способного «в полном объеме осуществлять полномочия исполнительной власти», как об этом сказано в Женевском коммюнике. Вместо этого выдвигались различные варианты проведения в Дамаске широкого диалога с целью формирования правительства национального единства – для оппозиции совершенно неприемлемые.

Отсюда возникла идея начать межсирийский диалог с обсуждения проекта новой конституции, принятие которой включено одним из центральных пунктов в «дорожную карту» политического процесса. С конца 2017 г. фокус работы спецпредставителя с сирийскими сторонами при содействии России, Турции и Ирана, проводивших регулярные встречи на высшем уровне, переместился на формирование состава Конституционного комитета. Значительный вклад внес Конгресс сирийского национального диалога в Сочи (январь 2018 г.), который принял решение о начале конкретной работы по линии ООН над подготовкой проекта конституции.

Усилия Стаффана де Мистуры в этом направлении, продолжавшиеся вплоть до его отставки в январе 2019 г., со всей очевидностью показали, насколько велика пропасть взаимного недоверия между всеми сторонами, имеющими рычаги политического влияния, и как трудно найти точки совпадения интересов. Россия стремилась выстроить широкое поле согласия на «сбалансированной и инклюзивной основе» вокруг кандидатур в состав «третьего списка», представляющего гражданское общество и независимых экспертов (состав членов Комитета от правительства и оппозиции был в конце концов представлен). Однако ее ведущая роль на этом направлении вызывала ревность западных партнеров. В то же время формирование окончательного состава Конституционного комитета осложнялось позицией Дамаска, который видит подготовку конституции как «чисто суверенное дело» сирийского народа без «какого-либо иностранного вмешательства».

Вместе с тем к началу 2019 г. сложилась обстановка, в целом благоприятствующая постепенному переходу от военного противостояния к политическому процессу. Наметился своего рода консенсус вокруг того, что в новой ситуации парадигма переговорного трека «Женева-2» по схеме «платформа режима versus платформа оппозиции» себя изжила и дальнейшее продвижение по этому пути малоперспективно. Новые военные реалии признаются Соединенными Штатами и европейскими партнерами России, которые в настоящее время не заостряют вопрос о смене режима, делая акцент на проведение конституционной реформы и последующие свободные выборы под эгидой ООН. Вопрос в том, как привести к единому знаменателю все составные части политического процесса и возможно ли это в условиях нарастающего конфликта между Россией и Западом.

Основные компоненты сирийского урегулирования

К числу базовых элементов, без которых возвращение Сирии к миру и национальному примирению не представляется возможным, относятся такие направления, как реформа конституционно-государственного устройства, экономическая реконструкция и гуманитарная помощь, возвращение беженцев, реорганизация армии и силовых структур, проведение выборов под надзором ООН и многое другое.

Государственно-политическое устройство послевоенной Сирии и его конституционная легитимация – один из ключевых вопросов, вокруг которого сталкиваются интересы внешних сил и концентрируются межсирийские разногласия. Определение графика и процедуры разработки проекта новой конституции записано в резолюции 2254 как одно из центральных положений перехода к «инклюзивному правлению на внеконфессиональной основе». При всех разночтениях, касающихся последовательности шагов в переходный период, в международном сообществе постепенно вырисовывается более или менее общее понимание – отправным пунктом должно быть начало конституционного процесса, ведомого, как предусмотрено резолюцией, самими сирийцами.

Среди сирийских юристов и политологов обозначилось два подхода – принятие новой конституции либо внесение поправок в ныне действующий закон 2012 года. Дамаск подвергает сомнению необходимость принятия новой конституции, полагая, что способен решить все вопросы самостоятельно, без существенных уступок. Сирийская оппозиция, раздираемая противоречиями по многим другим вопросам, выступала за разработку и принятие новой конституции. Одобренная на референдуме в условиях нараставшего гражданского конфликта конституция 2012 г., по мнению оппозиционеров, не может считаться продуктом национального консенсуса. Конституционная комиссия тогда была образована декретом президента. Проект конституции не прошел публичного обсуждения, что в условиях вооруженных столкновений вряд ли было возможно. Однако в последнее время многие реалистически мыслящие оппозиционеры соглашаются взять за основу конституцию 2012 г., но при условии внесения в нее существенных поправок. Их смысл, по существу, сводится к переходу от жестко президентской к президентско-парламентской форме правления с децентрализацией административно-государственного устройства, но при сохранении унитарного характера государства и гарантиях его территориальной целостности. Любые формы федерации рассматриваются как расчленение Сирии и категорически отклоняются как режимом, так и большинством в оппозиции.

Формирование Конституционного комитета, столкнувшееся с серьезными трудностями, показало, что выработка поправок в текст действующей конституции потребует немало времени. С учетом курдского фактора особое место занимает тема территориально-административного устройства страны.

За время военных действий курдам при поддержке американцев, сделавших на них ставку в борьбе с ИГИЛ, удалось создать сильную военную структуру и сформировать в северных и восточных районах Сирии систему местных органов власти, неподконтрольных Дамаску. Неопределенность с сохранением военного присутствия США в Сирии и непредсказуемость Вашингтона в качестве союзника поставили курдов перед выбором между отражением военной угрозы со стороны Турции и достижением договоренностей с Дамаском. Курдское руководство стремится сохранить автономность своих кантонов, где они имеют позиции де-факто, и не допустить расформирования подразделений «Сирийских демократических сил», которые могли бы взять на себя ответственность за обеспечение безопасности территорий к востоку от Евфрата.

Позиция правительства Сирии в отношении предоставления курдам особого административного статуса существенно не изменилась. Согласно заявлению министра по вопросам национального примирения Али Хайдара, ни одна из сирийских провинций не может иметь «преференции, отличающие ее от других провинций или этнических групп». Переговоры на этот счет продолжаются, и речь может идти о различных форматах децентрализации, в том числе на уровне местных сообществ, или о создании некой ассиметричной территориально-административной структуры. Подходящей основой для обсуждения комплекса этих вопросов мог бы стать приемлемый для оппозиции действующий закон №107 о местном самоуправлении.

Другой насущный вопрос – восстановление экономики. Из всех конфликтных очагов в регионе Сирия понесла наибольшие потери. За годы войны ВВП республики сократился более чем вдвое, в то время как по предвоенному экономическому плану он должен был вырасти на 40%. Бюджетный дефицит увеличился более чем в 16 раз. Общий ущерб от военных действий оценивается ООН в 250 млрд долларов, в то время как Дамаск говорит о 400 млрд, необходимых только для восстановления инфраструктуры. Нужда в гуманитарной помощи, по подсчетам экспертов, также составляет внушительную сумму – 20 млрд долларов. От недоедания страдают более 70% семей, жизнь 80% сирийцев опустилась ниже черты бедности, а ее продолжительность сократилась на 20 лет.

Сирия не может восстановиться без привлечения внешней помощи. Финансовый ущерб и разрушения достигли таких масштабов, которые делают задачу реконструкции экономики неподъемной ни для самой Сирии, ни для какого-либо одного государства или даже группы государств. Исходя из понимания важности экономической и гуманитарной составляющих в процессе урегулирования, Россия предложила США, ЕС и другим потенциальным донорам объединить усилия для мобилизации ресурсов на восстановление экономики и возвращение беженцев.

Однако при осознании масштабов материального ущерба и гуманитарной катастрофы, самой крупной со времени Второй мировой войны, согласованная линия на международном уровне, в том числе в системе ООН, по-прежнему отсутствует. США и Евросоюз отказываются финансировать реконструкцию районов, находящихся под контролем сирийского правительства (а это более 70% наиболее населенной территории с наиболее разрушенной инфраструктурой). В качестве условия выдвигается трансформация Сирии в соответствии с «заслуживающим доверия» политическим процессом.

Экономическую помощь Запад рассчитывает использовать как инструмент давления на Дамаск и его союзников. Отказ сотрудничать напрямую с сирийским правительством – кроме политических соображений – аргументируется необходимостью проведения реформ государственного управления, изменения законодательства в сфере собственности и инвестиций. В условиях действующей в стране «военной экономики» поступление международной помощи через официальные каналы, по мнению западных экспертов, неизбежно приведет к закреплению позиций обслуживающих интересы режима коррумпированных бизнесменов и различных связанных с ним структур, удерживающих власть на местах. Руководство Сирии, со своей стороны, также политизирует вопросы экономического восстановления, декларируя неготовность получать помощь от «пособников терроризма». Расчет при этом делается на то, что подходы ряда стран Евросоюза могут измениться, если Дамаск проявит твердость. Среди европейских стран в последнее время действительно наметились расхождения между теми, кто решительно против сотрудничества с «режимом, не подлежащим реформированию», и теми, кто придерживается примиренческого подхода в расчете на скорую стабилизацию и участие в выгодных проектах. Выработка согласованного проекта экономической реабилитации Сирии является задачей всего международного сообщества, учитывая, что политические и гуманитарные последствия конфликта вышли далеко за пределы региона.

С реконструкцией Сирии неразрывно связана проблема возвращения беженцев. Сирийские беженцы составляют сегодня не менее трети перемещенных лиц во всем мире. В результате конфликта, по данным ООН, мест постоянного проживания лишилось около половины довоенного населения Сирии (5,6 млн беженцев и 6,6 млн внутренне перемещенных лиц). Наибольшее число беженцев сосредоточено в Турции (3,5 млн), Ливане (1 млн) и в Иордании (650 тыс.). Эта проблема воздействует на экономику соседних стран, создает серьезные внутриполитические трудности. Для Ливана, где сирийцы составляют 20% населения, беженцы, по выражению премьер-министра Саада Харири, превратились в «бомбу замедленного действия». Рост реального ВВП Иордании в течение последних трех лет сокращается, а показатель дохода на душу населения с 2012 г. находится на нуле.

Правительство Сирии должно быть заинтересовано в создании благоприятных условий для возвращения беженцев по целому ряду причин. Это и восстановление доверия, и привлечение в экономику среднего предпринимательского класса, и нормализация отношений с Западом, и, что немаловажно, легитимность выборов (президентские выборы предстоят в 2021 г.). По призыву России и во многом благодаря ее инициативам в середине 2018 г. началось возвращение беженцев – в основном из Ливана и Иордании, а также из Турции – в районы, не контролируемые Дамаском. Полномасштабному возвращению препятствует ряд обстоятельств. В первую очередь, позиция США и ЕС, которые считают, что внутренние условия для добровольной и безопасной репатриации пока не созданы. Такой же позиции придерживается Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев. Его представители добиваются от правительства Сирии более широкого присутствия в стране для оказания помощи беженцам на местах и повышения степени доверия. Согласно исследованию Фонда Карнеги, «несмотря на желание большинства беженцев вернуться домой, маловероятно, что они смогут сделать это в ближайшее время, даже в том случае, если прекратятся военные действия».

Международная практика свидетельствует, что для создания внутренней среды, которая стимулировала бы процесс возвращения, требуется соблюдение ряда условий. Среди них решение таких вопросов, как обеспечение безопасности, правовые гарантии прав собственности, возможность вернуться в прежние места проживания, амнистия уклонистов от призыва в армию, наличие рабочих мест и социальных услуг, восстановление системы здравоохранения и образования. То есть многое здесь зависит от самого правительства – насколько оно способно решать такие масштабные задачи и имеется ли для этого политическая воля.

Между тем представители оппозиции, склонной договариваться с правительством, и западные источники отмечают непоследовательность и противоречивость действий Дамаска. Большое недоумение вызвал принятый 2 апреля 2018 г. закон №10 о недвижимости, позволяющий правительству изымать ее и пускать под городскую застройку (редевелопмент) без соблюдения надлежащих процедур и выплаты компенсации владельцам. Жителям Сирии независимо от мест их фактического проживания предписывалось в течение 30 дней предоставить документы о собственности, что для беженцев практически невозможно. По многим оценкам, новый закон направлен против противников режима с целью заселить районы новых застроек в крупных городах «лоялистами». Хотя впоследствии давались успокаивающие пояснения и вносились поправки, факт принятия этого закона имел отрицательный резонанс.

Выполнение других условий, способствующих возвращению, потребует проведения реальных социально-экономических реформ, реорганизации спецслужб и армии, реинтеграции комбатантов в мирную жизнь, перестройки правовой системы и, что самое главное, – отказа от мышления категориями «победитель получает все» в пользу подлинного национального примирения по принципу «ни победителей, ни побежденных».

Перспективы послевоенной Сирии: интересы России

Россия, в том числе ее военная дипломатия, достигла многих стратегических целей, которые ставились перед сирийской операцией:

поставлен предел насильственной смене режима в Сирии;

предотвращен приход к власти радикальных исламистов с дальнейшей дестабилизацией всего региона и перетеканием воинствующего исламизма на территорию России;

ИГИЛ как террористическое образование и его военная инфраструктура разгромлены, и хотя совместную антитеррористическую коалицию, к чему призывала Москва, создать не удалось, Россия и США действовали в борьбе с ИГИЛ, пусть и раздельно, но на параллельных курсах;

под контроль правительства Сирии возвращено более двух третей территории страны;

закреплены позиции России в восточной части Средиземноморья, исторически важные для российского флота;

подтвержден статус России как мировой державы.

Возникает вопрос: что дальше? Какова должна быть последовательность действий в сочетании военных усилий и дипломатии?

Военно-политическая обстановка «на земле» ограничивает возможности Дамаска принимать самостоятельные решения о дальнейшем продвижении правительственных войск. Освобождение Идлиба, северных и восточных территорий силовым путем помимо трудностей военного и гуманитарного порядка сопряжено с достижением политических договоренностей и каких-то сложных компромиссных решений в более широком формате – не только между Россией, Турцией и Ираном. На этом этапе от России требуется дипломатическое искусство, чтобы сохранить взаимопонимание с партнерами по астанинскому процессу и в то же время не оттолкнуть Израиль. Совместить законные опасения Ирана и Израиля в сфере безопасности и не допустить столкновения между ними – непростая задача.

Нельзя сбрасывать со счетов и возможность налаживания рабочих отношений с США по постконфликтному урегулированию в Сирии, то есть за пределами военных каналов связи, которые, по оценкам обеих сторон, функционируют успешно. Несмотря на заявления Трампа, Соединенные Штаты не намерены сворачивать военное присутствие. Будет ли сокращение и, если будет, то насколько, не имеет значения, поскольку спецназ на востоке Сирии, как это уже показывали американцы, находится под постоянной защитой ВВС США. Сохранение ограниченного контингента в Сирии, по мнению большинства в американском военно-политическом истеблишменте, рассматривается как способ «держать флаг» в ходе многосторонних переговоров по Сирии и одновременно контролировать линии военных коммуникаций Ирана между Ираком, Иорданией и Ливаном.

Новый расклад сил в конфликте ознаменовал как бы завершение его военной фазы и создал предпосылки для политического продвижения. Вопрос в том, что понимать под политическим решением – урегулирование на долговременной основе или его имитацию поверхностными изменениями. Уже сейчас заметно, что рисуется картина одержанной победы. Это особенно проявляется в триумфаторских настроениях Дамаска. Военное решение, о невозможности которого твердили все участники конфликта, мол, уже состоялось, и дальнейший политический процесс должен проходить под диктовку победителей. Тактика сирийского руководства, как ее наметил президент Асад, состоит в том, чтобы добиваться примирения, а если это окажется недейственным, использовать военную силу для освобождения всей страны, в том числе и от «американской оккупации».

Как показывает мировой опыт гражданских войн, полная победа одной из сторон не гарантирует мира, если проблемы, ставшие источником конфликта, не решены и сохраняется недружественное для победителей внешнее окружение.

Запад фактически признает ключевую роль России, однако чинит препятствия, добиваясь от нее давления на Дамаск, который всегда был для Москвы нужным, хотя и трудным партнером. Тем самым на Дамаск и его «союзников» в определенной степени возлагается ответственность за конечный результат. Если получится найти точки соприкосновения с Россией на почве совместного видения послевоенной Сирии, то США и Европа будут готовы к взаимодействию, если нет – то любой из игроков на сирийском направлении имеет возможность дестабилизировать обстановку.

В интересах России – урегулирование на устойчивой основе, исходя из понимания, что политическое устройство Сирии не может оставаться таким, каким оно было до войны. Новая военная реальность должна закрепиться построением властной конструкции, основанной на действительно инклюзивной базе, представляющей широкий спектр национально-патриотических сил, в том числе интересы суннитского большинства. В противном случае плоды военного успеха со временем могут быть упущены.

Важное значение для достижения долговременного урегулирования имеет восстановление отношений Сирии не только с ближайшим окружением – здесь наметились некоторые сдвиги, – но и с внешним миром. В интересах России – добиваться урегулирования на основе международного согласия. Составной частью такого согласия должно быть признание легитимности реформированного сирийского режима и военного присутствия России в Сирии на долгосрочной основе. У Москвы имеется достаточно возможностей и военно-политического влияния для обеспечения своих интересов в Сирии неконфронтационным путем. Растопить лед взаимной вражды и ненависти после стольких жертв и гуманитарных катастроф можно только путем долгих и, главное, непрерывных многосторонних усилий.

Сирия. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 сентября 2019 > № 3138487 Александр Аксененок

Инновационные цифровые трансформаторы московского производителя будут работать на Ближнем Востоке

Московская компания «Профотек» начнет поставки комплексных решений по технологии «Цифровая Подстанция» для Бахрейна, Катара, Кувейта, ОАЭ, Омана и Саудовской Аравии. Компания сертифицирует свою продукцию для стран Ближнего Востока, а также реализует пилотные проекты и откроет в регионе центр сервисного обслуживания.

АО «Профотек» и «Nano Imports General Trading» (ОАЭ) заключили дистрибьютерское соглашение сроком на три года с возможностью дальнейшей пролонгации.

«Дистрибьютерское соглашение для такого региона с быстро растущей экономикой, как Ближний Восток, еще раз подчеркивает интерес передовых компаний мира к технологическим достижениям московской промышленности. Столичные предприятия и их высокотехнологичная продукция успешно конкурируют на внутреннем и международном рынках. Лучшие из них получают финансовую поддержку от Правительства Москвы. Например, компании «Профотек» присвоен статус резидента особой экономической зоны «Технополис «Москва», благодаря этому компания может экономить на налогах и других обязательных платежах до 47%», – сообщил руководитель департамента инвестиционной и промышленной политики Москвы Александр Прохоров.

Продукция компании является источником первичных цифровых измерений, открывающим дорогу к цифровизации в энергетике, ключом к построению цифровых подстанций. Создание цифровых подстанций является главным и наиболее перспективным трендом в современной электроэнергетике.

«В ближайшей перспективе речь идёт о пилотных поставках в несколько миллионов долларов, по итогу пилотных внедрений рассчитываем на кратный рост. Учитывая нашу уникальность, планируем занять долю рынка в регионе Ближнего Востока порядка 25-30 процентов в этой нише», – рассказал генеральный директор «Профотек» Олег Рудаков.

На сегодняшний день АО «Профотек» – единственное в мире предприятие полного цикла на рынке цифровых измерительных приборов. Компания владеет технологией создания уникального магнитно-чувствительного оптического волокна, осуществляет разработку, производство и эксплуатационное обслуживание электронных трансформаторов тока и напряжения.

Инновационные решения, которые предлагает «Профотек», применяются на объектах энергоснабжения на территории России и Швейцарии, служат эталоном при испытаниях классических трансформаторов в лаборатории КЕМА (Голландия).

Оптические трансформаторы – это новый, передовой класс оборудования, использующий принципиально другие физические принципы и технологии. Интерес к такому оборудованию обусловлен высокой точностью и расширенным диапазоном измерений, стабильной работой в широком температурном диапазоне, а также уменьшением затрат на обслуживание.

Результаты эксплуатации показывают превосходство цифровых измерительных трансформаторов над традиционными благодаря отсутствию магнитного насыщения, устойчивой работе в условиях токов короткого замыкания и повышенной пожаробезопасности.

Иран экспортировал не нефтяных товаров на $17,8 млрд. за первые пять месяцев года

Иран экспортировал не нефтяных товаров на 17,8 миллиардов долларов за первые пять месяцев текущего 1398 иранского календарного года (с 21 марта по 22 августа 2019), сообщает IRIB в понедельник.

За указанный период страна экспортировала 60,737 млн. тонн не нефтяных товаров. Общий объем не нефтяной внешней торговли Ирана за эти пять месяцев составил 35,5 млрд. долларов.

В первую пятерку импортеров иранских товаров в указанный период вошли соответственно Китай, Ирак, Турция, Объединенные Арабские Эмираты и Афганистан, которые вместе импортировали товаров на сумму более 13,377 млрд. долларов.

В указанный период в страну было импортировано 14,126 млн. тонн товаров на сумму 17,739 млрд. долларов.

Китай, ОАЭ, Турция, Индия и Германия были главными экспортерами в Иран с общим объемом экспорта более 12,280 миллиардов долларов.

Как ранее было объявлено Таможенной администрацией Исламской Республики Иран (IRICA), стоимость не нефтяного экспорта Ирана в предыдущем 1397 иранском году составила 44,3 миллиарда долларов, а в страну было отправлено товаров на сумму 42,6 миллиарда долларов.

Иран граничит с пятнадцатью странами, а именно с Объединенными Арабскими Эмиратами, Ираком, Турцией, Афганистаном, Пакистаном, Россией, Оманом, Азербайджаном, Туркменистаном, Кувейтом, Катаром, Казахстаном, Арменией, Бахрейном и Саудовской Аравией.

На основании данных, опубликованных Организацией содействия торговле Ирана (ТРО), объем торговли с соседними странами в прошлом 1397 иранском календарном году составил более 36,5 млрд. долларов США, что составляет около 41 процента от общего объема не нефтяной торговли страны в упомянутый промежуток времени.

По словам бывшего главы TPO, Иран планирует запустить 15 мегапроектов по экспорту, чтобы выявить больше целевых рынков. Мохаммадреза Модуди рассказал, что с реализацией этих проектов, которые в основном сосредоточены на рынках соседних стран, будут определены вопросы профессиональной торговли и продвижения экспорта не нефтяных товаров, сообщило информационное агентство Mehr.

Чиновник также сослался на положительное сальдо торгового баланса в 1,7 млрд. долларов США в не нефтяном товарообороте страны в прошлом 1397 иранском календарном году (закончившемся 20 марта 2019 года) и сказал, что это положительное сальдо было достигнуто благодаря сотрудничеству с частным сектором.

Первый замглавы МИД Кыргызстана и посол Катара обсудили вопросы сотрудничества

Первый заместитель министра иностранных дел Кыргызской Республики Нуран Ниязалиев встретился с чрезвычайным и полномочным послом Государства Катар в КР Абдаллой Ахмед Аль-Сулайти. Об этом сообщает пресс-служба МИД КР.

В ходе встречи посол Катара передал оригинал послания президенту Кыргызской Республики Сооронбаю Жээнбекову от эмира Государства Катар шейха Тамима бин Хамада Аль-Тани касательно дальнейшего укрепления сотрудничества двух государств.

«Во время беседы стороны рассмотрели актуальные вопросы кыргызско-катарских отношений и перспективы их развития, а также взаимодействия двух стран в рамках международных организаций», - говорится в сообщении.

Собеседники отметили важность организации взаимных визитов на высшем и высоком уровнях и реализации совместных проектов в сфере торговли, инвестиций и благотворительности.

Транзита газа через Украину не будет — исполнительный директор «Нафтогаза»

С 1 января 2020 года транзит российского газа через территорию Украины прекратится, заявил исполнительный директор «Нафтогаза Украины» Юрий Витренко в интервью украинскому «Радiо Свобода». По его словам, в Киеве к этому готовы и для «Нафтогаза» такой сценарий является базовым.

«Базовый вариант заключается в том, что с 1 января 2020 г. транзита российского газа через территорию Украины не будет. Это означает, что вся система в пределах украинской ГТС должна быть повернута в так называемый физический реверс, и газ будет поступать не с востока на запад, а с запада на восток», — заявил Витренко.

«Нафтогаз» модернизировал уже 5 компрессорных станций (Хуст, Богородчаны, Гусятин, Бар и Александровка), чтобы принимать газ от европейских поставщиков.

Ранее руководство «Нафтогаза» уже упоминало некий «план Б». С помощью интерконнектора в Германовицах объединить свою газотранспортную систему с украинской может Польша. В этом случае реверс можно наладить из стран ЕС и газовых хранилищ на западе Украины. Кроме того, существуют некие договоренности о поставках 1,5 млрд кубометров газа в год из Румынии.

Ранее сообщалось также, что Украина готова закупать СПГ из Катара, в том числе по Трансбалканскому газопроводу. Однако отраслевые эксперты относятся к этой идее скептически: во-первых, СПГ-терминал для регазификации есть лишь в Италии, а во-вторых до 2025 года, пока Катар не нарастит производство с 70 до 110 млн тонн в год, лишних объемов газа для Украины попросту не будет.

Сирийский кризис: тернистое движение от войны к миру

А.Г. Аксенёнок – Чрезвычайный и полномочный посол Российской Федерации, вице-президент Российского совета по международным делам (РСМД).

Резюме Восьмилетний сирийский кризис можно разбить на два этапа: до решительного военного вмешательства России в сентябре 2015 года и после того, как российские военно-космические силы развернули операции в Сирии, что позволило восстановить контроль Дамаска над большинством потерянных территорий, уничтожить военную инфраструктуру ИГИЛ и других террористических группировок.

Второе десятилетие 2000-х гг.началось с череды протестных взрывов на Ближнем Востоке и в Северной Африке, которые оказали дестабилизирующее воздействие на весь регион. Причём не только на страны, где произошла насильственная смена режимов. Выход из глубокого кризиса, носящего системный характер, до сих пор не найден. В большинстве стран начались нужные, пусть и запоздалые, социально-экономические реформы с трудно прогнозируемым пока результатом (Египет, Тунис, Марокко, Иордания, Саудовская Аравия). В других частях арабского мира вопрос о власти решается через гражданские войны (Сирия, Ливия, Йемен). Здесь сплелись в один запутанный узел «легитимные» и «нелегитимные» правительства, многочисленные «народные милиции» и террористические группировки, иностранные контингенты — все эти скрытые и явные инструменты геополитического соперничества «нового типа».

В итоге регион по-прежнему остаётся источником насилия и терроризма, тяжёлых внутригосударственных потрясений, гуманитарных катастроф мирового масштаба и миграционных волн. Цена революций, вызванных ими материальных разрушений и внешних вмешательств, оказалась слишком высокой, и нельзя исключать новых рецидивов.

Специфика конфликта

Сирийский кризис, хотя и отражает общую картину болезненного состояния широкого ареала Ближнего Востока, всё же представляет собой особый случай. Он стал следствием глубинных перемен в расстановке сил на глобальном и региональном уровнях, незавершённости и разнонаправленности мировых процессов. Можно без преувеличения сказать, что именно здесь сфокусировалось большинство геополитических, идеологических, социальных и этно-конфессиональных катаклизмов XXI в.

Стратегия «смены режимов» США и их европейских союзников в бывшей Югославии, Ираке, Ливии и, наконец, на Украине стала тем полем, где прошли линии размежевания между Россией и Западом. Образовался разрыв между политикой «свершившихся фактов» и «политической целесообразности», с одной стороны, и ключевыми принципами (национальный суверенитет, территориальная целостность, невмешательство во внутренние дела и неприменение силы вне рамок и процедур, установленных Уставом ООН) того миропорядка, который сложился по итогам Второй мировой войны — с другой. В плоскость острых международных дебатов был поставлен также вопрос о правовых основаниях лишения режимов, неугодных той или иной группе государств, статуса международной законности.

Конфликт в Сирии разворачивался в тот исторический период, когда отношения России и США от былого партнёрства конца 1990-х – начала 2000-х гг. постепенно, но неуклонно сползали к конфронтационной модели времён холодной войны, хотя и со своими новыми чертами. Общепризнанные нормы международного права подвергались ревизии в одностороннем порядке, а коллективного «механизма разрешения кризисных ситуаций», к чему призывала Россия, выработано не было. Такой механизм, как предлагал президент России в своём выступлении на Ежегодном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» 2014 г., мог бы включать в себя «внятную систему взаимных обязательств и договорённостей» и «чёткие условия, при которых вмешательство является необходимым и законным»[1].

Затяжной сирийский кризис поставил международное сообщество перед серьёзным вызовом: способно ли оно стабилизировать взрывоопасные конфликтные очаги совместными усилиями или верх возьмёт силовое соперничество в продвижении геополитических интересов и непомерные амбиции региональных центров силы. В этом смысле конечный исход гражданского противоборства в Сирии будет иметь последствия, выходящие далеко за региональные рамки. В Москве убеждены: то, каким образом разрешится ситуация в этой стране, может стать в дальнейшем моделью реагирования мирового сообщества на внутренние конфликты в развивающихся государствах.

В годы националистического подъёма Египет называли «головой арабизма», а Сирию — его «сердцем». В этом есть что-то исторически предопределённое, хотя с тех пор многое изменилось. Понятие арабизма потеряло своё прежнее звучание, Египет утратил позиции лидерства, появились новые центры финансового и политического влияния в Персидском заливе, возвысилась роль «неарабских регионалов», таких как Турция, Иран, Израиль. Изменившаяся расстановка сил на региональном уровне сделала Сирию ареной, где опосредованно и уже в других исторических условиях развернулось столкновение суннитской Саудовской Аравии и шиитского Ирана — этих двух религиозных центров и апологетов ведущих течений в исламском мире[2]. На конфессиональной почве выросло и такое новое проявление международного терроризма, как средневековое государствостроительство в виде арабского халифата, что придало конфликту многомерный характер. С развёртыванием полномасштабной гражданской войны в центре арабского мира туго переплелись где-то сталкивающиеся, а в чём-то и совпадающие интересы множества вовлечённых сторон, что затрудняло поиски взаимоприемлемых договорённостей и делало коалиционные связи подвижными и двусмысленными. Всё это в конечном счёте предопределяло длительность, кровопролитность и жестокость противоборства.

На территории Сирии в отличие от других конфликтных очагов в Азии и Африке находятся в непосредственной близости воинские контингенты и военные базы шести иностранных государств (России, Ирана, Турции, США, Франции и Великобритании) со своими сферами политического притяжения. Причём только Россия и Иран — на легальном международно-правовом основании, то есть по приглашению сирийского правительства. В воздушном пространстве страны проведены линии раздела. Столь компактное иностранное военное присутствие, в том числе в виде негосударственных военизированных формирований (proxies), не только таит в себе непредсказуемые риски, но и даёт в руки каждого из этих игроков «на земле» военно-политические инструменты, позволяющие срывать любой неприемлемый для него финальный исход. В зеркале сирийского кризиса отразился также рост влияния региональных акторов, которые ведут собственные «партии» в большой ближневосточной игре, всё чаще не совпадающие с глобальными интересами крупных держав.

Специфика и вместе с тем трудноразрешимость сирийского кризиса состоит ещё и в том, что многосторонние переговоры о будущем государственном устройстве проходили на фоне непрекращающихся военных действий с короткими перерывами на хрупкие соглашения о прекращении огня и «зоны деэскалации». В международной практике региональных конфликтов институциональные реформы обычно начинаются после завершения военной фазы. В сирийском урегулировании договорённости о реформах такого рода между непосредственными участниками конфликта при международном содействии должны стать, по сути, условием прекращения военных действий и направления общих усилий против сохраняющейся террористической опасности.

В контексте революционных вызовов современного мирового развития сирийский кровопролитный конфликт стал ещё одним свидетельством того, к каким тяжёлым последствиям для государства и общества может привести недооценка важности проведения назревших политических реформ и допущенные просчёты с выработкой тактики дальнейших шагов после первых проявлений антирежимных настроений.

Режим Асада полагал, что после проведённых экономических реформ Сирия, как «бастион антиамериканизма» на Ближнем Востоке, в отличие от считавшихся прозападными Туниса и Египта, имеет особый иммунитет. Показательно в этом отношении интервью сирийского президента 31 января 2011 г. газете «Wall Street Journal», в котором он заявил, что, несмотря на все трудности, «Сирия остаётся стабильной», и для быстрых перемен «время ещё не пришло»[3]. Зная критическое отношение отца нынешнего президента Сирии Хафеза Асада к горбачёвским реформам и их последствиям вкупе с неудачным опытом демократизации Алжира[4], можно предположить, что этими соображениями в числе многих других объясняются колебания и непоследовательность Башара Асада задолго до начала массовых протестов, принятие им с запозданием ряда важных политических решений.

Кстати, Алжир конца 1980-х – начала 1990-х гг. даёт нам обратный пример. Искусственное форсирование демократических реформ в разделённом обществе также приводит к гражданскому противоборству, которое длилось в Алжире десять лет (1991–2000 гг.) и может начаться вновь.

Текущее положение на карте военного противоборства

Крупным планом восьмилетний сирийский кризис можно разбить на два этапа: до решительного военного вмешательства России в сентябре 2015 г. и после того, как российские военно-космические силы развернули операции в Сирии, что позволило восстановить контроль Дамаска над большинством потерянных территорий, уничтожить военную инфраструктуру ИГИЛ[5] и других террористических группировок.

Спорадические антиправительственные выступления в конце февраля – начале марта 2011 г. носили вначале мирный характер. Лозунги, выдвинутые оппозицией, не выходили за рамки политических требований расширения прав и свобод, продолжения начатых и ранее обещанных реформ. Критическая масса протестов стала волнообразно распространятся по всей стране после того, как верх в сирийском руководстве быстро взяли всесильные силовые структуры, требовавшие перейти от уступок к военному подавлению восстания. В апреле–мае против мирных демонстраций были задействованы тяжёлые виды вооружений. Законодательные меры по частичной либерализации политического режима, призывы к началу национального диалога и даже принятие новой конституции в феврале 2012 г. уже не смогли разрядить обстановку. Милитаризация конфликта стремительно нарастала.

Сирийская оппозиция, представленная политической эмиграцией и в основном подпольными организациями гражданского общества с разношёрстными идеологическими установками (от либералов до троцкистов и радикальных исламистов), сама по себе не могла представлять угрозу режиму с отлаженным механизмом жёсткой авторитарной власти. Быстрый, по сути одномоментный, переход к военной фазе был эффектом поразительной синергии, вызванной взрывом стихийных протестов с широким применением современных технологий связи, непропорциональным военным ответом властей, дезертирством из армии в сочетании с массовым вбросом боевиков и вооружений через границы соседних с Сирией государств при прямой поддержке Турции и финансовой подпитке со стороны арабских монархий Персидского залива, в первую очередь Саудовской Аравии и Катара. Лидеры регионального окружения Сирии имели к тому же «старые счёты» с Башаром Асадом, отношения с которым в предшествующий период колебались от тесного сотрудничества до взаимных нападок и обвинений. Конфессиональные факторы существенной роли вначале не играли, но с расширением военных действий и вовлечением новых участников использовались всеми сторонами в качестве мобилизационного ресурса.

США и ведущие страны Евросоюза сразу объявили режим Асада нелегитимным, признали политическое крыло оппозиции законным представителем сирийского народа и развернули давление на Дамаск через ООН и другие международные площадки. Лига арабских государств (ЛАГ) приняла беспрецедентное в своей истории решение о приостановке членства Сирии в этой организации. На тот момент цель свержения режима по ливийскому сценарию была объединяющим началом в сформировавшейся антиасадовской коалиции. Со временем конфликт интересов между США и их региональными партнёрами, а также между самими крупными игроками в регионе (Турцией, Саудовской Аравией, ОАЭ и Катаром) привёл к переменам в конфигурации коалиционных связей, что придало сирийскому кризису новые измерения.

Однако первая рефлекторная реакция, как это особенно видно с высоты сегодняшнего дня, стала крупным политическим просчётом, что признаётся сегодня солидными западными экспертами. Соединённым Штатам не удалось создать прочную военно-политическую опору среди арабской части вооружённой оппозиции — «оружие всё время попадало не в те руки» — и отделить «умеренных исламистов» от быстро размножавшихся террористических организаций. Но настойчивые требования об уходе Асада постоянно подстёгивали иллюзии оппозиции о возможности военной победы, разжигали соперничество в её рядах в борьбе за политическое влияние и контроль над потоками вооружений и внешнего финансирования. Безоговорочная поддержка оппозиционного движения, в котором быстро набирали силу «джихадисты», связанные с ИГИЛ и «Аль-Каидой»[6], предопределила слабость американской дипломатии, лишило её свободы манёвра. Это делало Вашингтон заложником непомерных требований эмигрантских политиков и их региональных спонсоров. Дело дошло до того, что политика США стала слишком явно играть на руку терроризму, которому американцы сами объявили войну. С особой очевидностью это проявилось летом 2014 г., когда военные успехи ИГИЛ в Ираке и Сирии поставили администрацию Барака Обамы в ещё более щепетильное положение.

В 2012–2015 гг. внутренние ресурсы Дамаска для отражения военного давления изнутри постепенно истощались. Вооружённая оппозиция расширяла зоны своего территориального контроля не только на севере и востоке страны, куда шёл перелив радикальных исламистов из Ирака, но и в центральных густонаселённых районах. Сирийская армия не была готова к тактике боёв в городских условиях и постепенно переходила к оборонительным действиям, сосредоточив усилия на защите дальних подступов к столице, стратегических узлов и важных транспортных коммуникаций.

Вступление в вооружённые действия отрядов ливанской «Хизбаллы» в 2012 г. и наращивание прямой военной помощи со стороны Ирана, в том числе с привлечением шиитских ополчений из Ирака, Афганистана и Пакистана, позволило на время затормозить продвижение к жизненно важным центрам, но обострило межобщинное взаимодействие, придав конфликту особое ожесточение. Иран, установивший тесные отношения с Сирией ещё с середины 1980-х гг., сумел за годы региональных потрясений закрепиться в Ираке и Ливане и создать протяжённую военную инфраструктуру под своим контролем. Сирийская территория рассматривается иранцами как ключевое звено в стратегии национальной безопасности, в основу которой заложено противодействие Саудовской Аравии и её претензиям на лидерство в исламском мире. После того как США при администрации Дональда Трампа вышли в одностороннем порядке из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) и перешли к антииранской тактике экономического и политического давления, региональная стратегия Ирана подвергается самым серьёзным испытаниям. В условиях большого финансового бремени, растущих экономических трудностей и людских потерь в сирийской войне на поверхность всё чаще всплывают признаки внутреннего недовольства[7]. Возникают вопросы, где пределы региональной безопасности Ирана, каково в ней место Сирии как важного звена в более широких рамках стратегической линии в отношениях с США и Саудовской Аравией.

Позиция Турции, сделавшей ставку на быструю смену режима в Дамаске и приход к власти идеологически близких к правящей партии Реджепа Эрдогана исламистских организаций, пережила в ходе конфликта существенные метаморфозы. Смена акцентов в региональной политике происходила под воздействием осложнений в процессе перехода от парламентской республики к модели жёсткой президентской власти и разочарований в сирийской политике США и Евросоюза, с одной стороны, и осознания преимуществ от налаживания взаимодействия с Россией по Сирии в широких рамках двустороннего сотрудничества — с другой.

Меняющуюся региональную картину во многом определял курд­ский фактор, роль которого во внутренней политике стран «курдского треугольника» (Сирия, Турция, Ирак) всегда была и остаётся значитель­ной. Вскоре после начала военных действий правительство Сирии при­няло решение о свёртывании своего военного присутствия в северо-восточных районах, которые перешли под контроль курдского большинства. Проводимая Эрдоганом война на два фронта — с режимом Асада и курдскими вооружёнными формированиями — не только не принесла успеха, но и привела к наращиванию террористических атак со стороны ИГИЛ уже в самой Турции. Участились трения с американцами, сделавшими ставку на курдов, которые продемонстрировали свою высокую боеспособность в проведении антитеррористических операций против ИГИЛ. В результате сложилась ситуация, когда сирийские курды, впервые получившие возможность сомкнуть свои анклавы в Африне и Кобани, сочли этот исторический момент благоприятным для оформления на северных границах с Турцией автономного ареала (своего рода Западного Курдистана) с претензиями на провозглашение независимости. После разрыва перемирия с Курдской рабочей партией и прекращения легальной деятельности курдской оппозиции внутри Турции курдские отряды самообороны и их политическое крыло в Сирии — партия Национальный Союз — стали рассматриваться турецким руководством как террористическая организация наравне с ИГИЛ.

Курс на военное вмешательство собственными силами с целью очистить пограничную территорию к востоку от Евфрата от курдских отрядов, создать «буферную зону» безопасности на территории Сирии и подготовить условия для возвращения беженцев стали официальным обоснованием для совместных операций турецких вооружённых сил и Сирийской свободной армии на севере Сирии. Россия, поддерживающая партнёрские отношения с Турцией в рамках «астанинской тройки», с пониманием относится к этим озабоченностям, исходя при этом из заверений турецкого руководства о приверженности принципу территориальной целостности Сирии как конечной цели политического процесса.

Роль Саудовской Аравии в сирийском конфликте также претерпела значительные перемены. Бурное развитие событий в регионе и расширение сферы иранского влияния в Ираке, Ливане и Бахрейне укрепили в Эр-Рияде представление о том, что Иран вынашивает планы окружить «шиитским поясом» святыни ислама и дестабилизировать саудовскую монархию. С началом конфликта главные усилия саудовцев стали направляться на создание противовеса Ирану в Сирии путём консолидации идеологически близких к ним исламистских сил. Финансирование этой части вооружённой оппозиции и распространение саудовского влияния на структурирование её политической части сыграли свою роль в эскалации военных действий не в пользу правительственных войск.

По мере того, как в развитии конфликта происходил перелом, баланс выигрышей и неудач складывался не в пользу военно-политических группировок, находящихся под саудовским влиянием. Политика, направленная на подрыв изнутри законного режима в Сирии, вступала в открытое противоречие с затянувшимся вооружённым вмешательством в Йемене под лозунгом восстановления той же «конституционной законности». Война на два фронта становилась всё более обременительной. Закрепление ИГИЛ в Сирии и Ираке дало импульс к расширению террористической активности на юге Аравийского полуострова и в самой Саудовской Аравии. Переход от ставки на скорое падение режима Асада к более реалистическому видению перспектив происходил также на фоне осложнившихся отношений с Соединёнными Штатами. Несмотря на их общую антииранскую направленность, в Саудовской Аравии усиливалось недовольство хаотичной и непредсказуемой политикой администрации Трампа на Ближнем Востоке. Возникли опасения, что США готовятся к уходу из региона, и, соответственно, ощущение неуверенности в получении поддержки в нужный момент, если Иран воспользуется образовавшимся вакуумом.

Параллельно, несмотря на разногласия между Саудовской Аравией и Россией по Сирии, шёл процесс выстраивания отношений между ними на базе более широких совместных интересов в региональной и глобальной политике. На этой основе в ходе регулярных контактов, в том числе на высшем уровне, постепенно достигалось взаимопонимание и по принципиальным подходам к сирийскому урегулированию, таким как искоренение террористической угрозы, скорейшее начало работы Конституционного Комитета, содействие расширению гуманитарных поставок и возвращению беженцев.

Действия России — и это признаётся всеми её оппонентами — внесли коренной перелом в развитие сирийского кризиса. К моменту начала военной кампании в Сирии правительственная армия и различные лояльные ей милицейские формирования вели бои на окраинах столицы, с трудом сдерживали наступление боевиков на южном фронте, и приход к власти «зелёного интернационала» в центре арабского мира был вполне прогнозируем. Именно тогда, летом 2015 г., президент Асад сказал свою известную фразу о необходимости «сохранить полезную Сирию», то есть «алавитский коридор» в западной части страны вдоль побережья от г. Дераа на юге до Латакии на севере, то есть не более 30–35% сирийской территории.

На сегодняшний день сложилась совершенно иная военная реальность. Дамаск вернул контроль над большей частью территории (по различным оценкам 68–70%), вооружённая оппозиция лишена возможности вести активные боевые действия, сохранив некоторые свои анклавы на северо-западе. «Арабский халифат» как квазигосударственное террористическое образование и его военная инфраструктура разгромлены. В то же время на пути перехода к постконфликтному урегулированию предстоит преодолеть множество препятствий, предвиденных и непредвиденных. Примерно одна треть сирийской территории находится под контролем Турции (северный анклав от турецкой провинции Хатай до западного берега реки Евфрат) и «Сирийских демократических сил», получивших специальную подготовку и оснащение от США,в северных и северо-восточных районах вдоль Евфрата. И, наконец, нерешённость проблемы провинции Идлиб на западе, где зона деэскалации захватывает часть провинций Халеб и Хама. Доминирующие позиции там удерживают радикальные исламисты джихадистского толка, сгруппировавшиеся вокруг террористической организации «Хей’ат Тахрир Аш-Шам»[8].

Перипетии международного посредничества: между Женевой и Астаной

За восемь лет конфликта, который был с самого начала интернационализирован, в первую очередь самими арабскими государствами, сменилось три Специальных представителя Генерального Секретаря ООН по Сирии и предпринималось множество попыток найти пути к урегулированию совместными усилиями международного сообщества. Все они не привели к искомому результату, хотя, следует признать, внесли существенный вклад в мировую практику конфликтного урегулирования, дали богатый материал для объективного анализа причин неудач. В плоскость международных дискуссий были поставлены такие вопросы посреднической роли ООН, как: способен ли её специальный посланник, каким бы он ни был искусным переговорщиком, соблюдать беспристрастность, если члены Совета Безопасности (СБ ООН), перед которым он отчитывается, поддерживают разные стороны в конфликте, почему он постоянно обвиняется в пристрастности то одной, то другой из сторон, зависит ли успех миссии посредника от содержания его мандата и, наконец, может ли «жёсткий мандат», каким располагал Верховный представитель Евросоюза в Боснии, быть более эффективным для поддержания необходимого давления на противоборствующие стороны.

В первые месяцы вооружённых столкновений посредническую миссию предприняла ЛАГ, усилия которой не увенчались успехом и были быстро свёрнуты. Режим и оппозиция рассчитывали на скорую победу при поддержке извне, а сирийское руководство имело все основания не доверять Лиге, которая находилась под влиянием Саудовской Аравии и Катара. С февраля 2012 г.начался отсчёт международного посредничества по линии ООН.После того, как СБ ООН оказался неспособным выработать согласованные решения (линия Запада совместно с арабскими государствами Персидского залива на международную легализацию вмешательства встречала решительное вето со стороны России и Китая), Генеральная Ассамблея поручила Генеральному секретарю назначить своего специального представителя по Сирии. Им стал бывший Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан, имевший большой опыт миротворческой деятельности.

План из шести пунктов, разработанный международным посредником, предусматривал меры по прекращению военных действий, развёртывание наблюдательной миссии ООН и переход к межсирийским переговорам при международном содействии[9]. Однако этот простой и в теории правильный план не получил солидарной поддержки в СБ ООН, а его реализация была сорвана самими сирийскими сторонами. Наблюдатели ООН не смогли продолжать свою деятельность в условиях непрекращавшихся военных действий, провокаций с различных сторон и искусственных ограничений на передвижение со стороны сирийских властей. В июне 2012 г. Аннан подал в отставку, не проработав на своём посту и шести месяцев.

Вместе с тем, миссия Аннана подготовила почву для выработки первого консенсусного международного документа, Женевского коммюнике от 30 июня 2012 г., и затем на этой основе — резолюции СБ ООН 2254 (2015 г.), заложивших правовую базу сирийского урегулирования. Ведущую роль в этой работе сыграло деловое взаимодействие России и США, которые, несмотря на имеющиеся разногласия в рамках «Группы действий по Сирии», смогли в то время прийти к согласию в отношении главных принципов международного сопровождения усилий самих сирийцев по выходу из кризиса. Эти документы оставались основой мандата для последующих Специальных представителей Генерального Секретаря — бывшего министра иностранных дел Алжира Лахдара Брахими и Стефана де Мистуры, возглавлявшего ранее миссии ООН в Ираке и Афганистане.

С самого начала посредничества по линии ООН политический процесс столкнулся с трудностями. Принятые меж дународно-правовые документы содержали руководящие принципы урегулирования и «дорожную карту» с указанием ориентиров по времени для каж дого из его этапов (формирование переходного органа с исполнительными полномочиями, разработка проекта новой конституции, проведение свободных выборов под меж дународным контролем). Из всего комплекса причин, предопределивших в конечном счёте тупик переговорного процесса на Женевском треке, наиболее существенными представляются следующие:

• Согласно документам по сирийскому урегулированию, СБ ООН рассматривается как главный и единственный механизм имплементации и инструмент поддержки Спецпредставителя. При возникновении раскола в его рядах политический капитал международного посредничества девальвировался.
• Обострение российско-американских разногласий в трактовке положений Женевского коммюнике и резолюции СБ ООН 2254, относящихся к содержанию переходного периода и очерёдности шагов. Наибольшие столкновения вызывали такие вопросы, как статус и полномочия «переходного управляющего органа», роль и место в этот период президента Асада. Вплоть до последнего времени США и оппозиция ставили его отставку предварительным условием начала прямых межсирийских переговоров. Для такой натянутой интерпретации в текстах основополагающих документов весомых оснований не было.
• Отсутствие поддержки с сирийских сторон, связывающих свои расчёты с военной победой. В сентябре 2016 г. российско-американское взаимодействие было прервано, что осложнило усилия международного посредника по принуждению сирийцев к переговорам. Перерывы между раундами становились всё продолжительней, эскалация насилия продолжалась, а политические вопросы затенялись нараставшим комом гуманитарных проблем.
• Долгие дискуссии на тему, что вначале, а что потом: борьба с терроризмом или договорённости о параметрах переходного периода, то есть раздела власти.
• Разрозненность политической оппозиции, бесконечные внутренние трения и перестановки в её рядах в борьбе за лидерство, неспособность заручиться поддержкой со стороны боевых командиров на местах, между которыми также разгорались конфликты как отражение соперничества Саудовской Аравии, Катара и Турции.
• Отсутствие достаточного внешнего давления на сирийские стороны. Если по мере успехов сирийской армии на поле военных действий после российского вмешательства завышенные требования оппозиции склонялись к умеренности, то Дамаск проявлял всё меньше готовности к уступкам и даже ужесточал свои политические позиции.
• Фрагментация межсирийских и международных переговорных площадок, что снижало значимость Женевского формата.

Следует констатировать, что в ходе интенсивных переговоров в различных форматах и комбинациях участников двум крупным дипломатам международного уровня, наделённым международным мандатом, не удалось добиться эффективного прекращения военных действий, обеспечить беспрепятственную доставку гуманитарной помощи и вывести правительство Сирии и оппозицию на прямые переговоры. В то же время во многом благодаря их усилиям вялый политический процесс в Женеве поддерживался на плаву и постепенно вырисовывались его слабые места. С начала 2017 г. стало понятно, что для выхода из затянувшегося политического тупика требуется стабилизация военной обстановки. Акцент с российской стороны был сделан на взаимодействии с Турцией, которая расширила к тому времени сферу своего влияния на различные организации сирийских боевиков и, со своей стороны, проявляла желание сотрудничать с Россией в Сирии. С подключением Ирана, также заинтересованного в деэскалации военных действий, образовался такой переговорный механизм, как Астанинский формат (по названию столицы Казахстана, где проходили первые встречи).

Работа в этом формате, в которой принимал участие и Стефан де Мистура, имела свои особенности и преимущества. Представители сирийского правительства впервые сели за стол переговоров с командирами отрядов вооружённой оппозиции, теми самыми, которые назывались в Дамаске террористами. Россия, Турция и Иран, действуя скоординировано и на параллельных курсах, выступали гарантами выполнения достигнутых договорённостей. Турция обеспечивала «кооперабельное поведение» тех отрядов, на которые она имеет влияние, а Россия старалась добиться того же от Дамаска. Иран в этой сложной схеме должен был сдерживать неконтролируемые действия «Хизбаллы» и отрядов шиитского ополчения. Важным итогом регулярных встреч под эгидой «астанинской тройки» были соглашения о четырёх зонах деэскалации, которые позволили на время снять накал по линиям военных действий, активизировать работу по достижению перемирия на местах. Оппозиция придавала большое значение решению вопросов, связанных с мерами доверия (освобождение заключённых, обмен пленными), разблокированием ряда населённых пунктов и оказанием гуманитарной помощи районам, находившимся в бедственном положении.

Повестка дня межсирийских переговоров в Астане по мере их продолжения стала расширяться. Это вызывало негативную реакцию США и ведущих стран Евросоюза, по заявлениям которых Астанинский формат заходит на политическое поле, отведённое по резолюции СБ ООН 2254 Женеве при посредничестве Спецпредставителя Генерального секретаря ООН. Вопрос о том, как соотносятся между собой оба этих формата, долгое время отягощал отношения с западными партнёрами, которые высказывали недоверие к миротворческим усилиям Москвы, подозревая её в попытках «обойти» ключевые положения ооновских документов и девальвировать роль миссии ООН в сирийском урегулировании. С российской стороны при этом не раз давались разъяснения, что переговоры в Астане и встречи в верхах между Россией, Турцией и Ираном нацелены на «поиск компромиссных решений» с целью «помочь Женевскому процессу», что политико-дипломатическому решению сирийского кризиса на международно-правовой основе нет альтернативы.

В то же время новые реалии в военном противостоянии и изменение в соотношении сил между режимом и оппозицией потребовали внесения определённых корректировок в порядок и очерёдность действий по выполнению ключевых положений резолюции СБ ООН 2254. Сирийское руководство, сотрудничая со Спецпредставителем ООН, отказывалось обсуждать по существу вопрос о создании «переходного управляющего органа», способного «в полном объёме осуществлять полномочия исполнительной власти», как об этом записано в Женевском коммюнике. Вместо этого выдвигались различные варианты проведения в Дамаске широкого диалога с целью формирования правительства национального единства — для оппозиции совершенно неприемлемые.

Отсюда возникла идея начать предметный межсирийский диалог с обсуждения проекта новой конституции, принятие которой включено одним из центральных пунктов в «дорожную карту» политического процесса. С конца 2017 г. фокус работы Спецпредставителя с сирийскими сторонами при содействии России, Турции и Ирана, проводивших регулярные встречи на высшем уровне, переместился на формирование состава Конституционного комитета. Значительный вклад в эти усилия внёс Конгресс сирийского национального диалога в Сочи (январь 2018 г.), который принял принципиальное решение о начале конкретной работы по линии ООН над подготовкой проекта конституции.

Усилия Стефана де Мистуры в этом направлении, продолжавшиеся вплоть до его отставки в декабре 2018 г., со всей очевидностью показали, насколько велика пропасть взаимного недоверия между всеми сторонами, имеющими рычаги политического влияния, и как трудно найти точки совпадения интересов. Россия, со своей стороны, стремилась выстроить широкое поле согласия на «сбалансированной и инклюзивной основе» вокруг кандидатур в состав «третьего списка», представляющего гражданское общество и независимых экспертов (состав членов Комитета от правительства и оппозиции был в конце концов представлен). Однако её ведущая роль на этом направлении встречала ревностное отношение со стороны западных партнёров. В то же время формирование окончательного состава Конституци­онного Комитета осложнялось позицией Дамаска, который рассматривает подготовку конституции как «чисто суверенное дело» сирийского народа без «какого-либо иностранного вмешательства», тем самым в определённой степени дезавуируя ооновский трек.

Вместе с тем к началу 2019 г. сложилась обстановка, в целом благоприятствующая постепенному переходу от военной фазы к политическому процессу. Наметился своего рода консенсус вокруг того, что в новой обстановке парадигма переговорного трека «Женева-2» по схеме «платформа режима» versus «платформа оппозиции» себя изжила и дальнейшее продвижение по этому пути становится малоперспективным[10]. Новые военные реалии признаются Соединёнными Штатами и европейскими партнёрами России, которые в настоящее время не заостряют вопрос о смене режима, делают акцент на скорейшем проведении конституционной реформы и последующем проведении свободных выборов под эгидой ООН в соответствии с резолюцией СБ ООН 2254. Весь вопрос в том, как привести к единому знаменателю все составные части политического процесса и возможно ли это в принципе в условиях нарастающего конфликта между Россией и Западом.

Основные компоненты сирийского урегулирования

К числу базовых элементов, без которых возвращение Сирии к миру и национальному примирению не представляется возможным, следует отнести такие направления, как реформа конституционно-государственного устройства, экономическая реконструкция и налаживание срочной гуманитарной помощи, в чём нуждается более половины населения, возвращение беженцев, реорганизация армии и силовых структур, проведение выборов под надзором со стороны ООН и многое другое. Соединение всех этих элементов в одном стабилизационном пакете — важная, хотя и трудновыполнимая задача, требующая усилий многосторонней дипломатии при достижении минимального уровня международного взаимопонимания.

Государственно-политическое устройство послевоенной Сирии и его конституционная легитимация — один из ключевых вопросов, вокруг которого сталкиваются интересы внешних сил и концентрируются межсирийские разногласия. Определение графика и процедуры разработки проекта новой конституции записано в резолюции СБ ООН 2254 как одно из центральных положений в ходе перехода к «инклюзивному правлению на внеконфессиональной основе». При всех разночтениях, касающихся последовательности шагов в переходный период, в международном сообществе постепенно вырисовывается более или менее общее понимание — отправным пунктом должно быть начало конституционного процесса, ведомого, как предусмотрено резолюцией, самими сирийцами.

Среди сирийских юристов и политологов обозначилось два подхода — принятие новой конституции либо внесение поправок в ныне действующий закон 2012 г. Официальный Дамаск подвергает сомнению саму необходимость принятия новой конституции, полагая, что он способен решить все эти вопросы самостоятельно, без существенных уступок. Сирийская оппозиция, раздираемая разногласиями по многим другим вопросам, выступала в принципе за разработку и принятие новой конституции. Однако в последнее время многие её реалистически мыслящие представители выражают согласие взять за основу конституцию 2012 г., но при условии внесения в неё существенных поправок[11]. Их смысл, по существу, означает переход от жёстко президентской к президентско-парламентской форме правления с децентрализацией административно-государственного устройства, но при сохранении унитарного характера государства и закреплении в конституции необходимых гарантий его территориальной целостности. Любые формы федерации рассматриваются как расчленение Сирии и категорически отклоняются как режимом, так и большинством оппозиции. Это немногое, что их объединяет.

Одобренная на референдуме в условиях нараставшего гражданского конфликта конституция 2012 г., по мнению оппозиционеров, не может считаться продуктом национального консенсуса. Конституционная комиссия была образована прямым декретом президента, то есть путём назначения. Проект конституции не прошёл стадию публичного общественного обсуждения, что в условиях вооружённых столкновений, принимавших всё более масштабный характер, вряд ли было практически возможным. Возражения, по существу, сводятся к отсутствию недвусмысленной записи в конституции, указывающей на разделение властей, к требованиям ввести ограничения на полномочия института президентской власти (в этой части конституция претерпела незначительные изменения), расширить права местных органов власти и этнических меньшинств в сторону децентрализации, обеспечить независи­мость судебной власти[12].

Формирование Конституционного комитета, столкнувшееся с серьёзными трудностями, показало, что выработка поправок в текст действующей конституции займёт немало времени. Особое место занимает тема территориально-административного устройства страны, если учесть роль курдского фактора.

За время военных действий курдам при поддержке американцев, сделавших на них ставку в борьбе с ИГИЛ, удалось создать сильную военную структуру и сформировать в северных и восточных районах Сирии систему местных органов власти, неподконтрольных Дамаску. Неопределённость с сохранением военного присутствия США в Сирии и непредсказуемость Вашингтона в качестве союзника поставили курдов перед необходимостью сделать выбор между отражением военной угрозы со стороны Турции или достижением договорённостей с Дамаском. Курдское руководство стремится сохранить автономный статус своих кантонов, где они имеют позиции де-факто, и не допустить расформирования подразделений «Сирийских демократических сил», которые могли бы взять на себя ответственность за обеспечение безопасности территорий к востоку от Евфрата.

Позиция правительства Сирии в отношении предоставления курдам особого административного статуса существенно не изменилась. Согласно заявлению министра по вопросам национального примирения Сирии Али Хейдара, ни одна из сирийских провинций не может иметь «преференции, отличающие её от других провинций или этнических групп»[13]. Переговоры на этот счёт продолжаются, и речь может идти о различных форматах децентрализации, в том числе — о децентрализации на уровне местных сообществ или о создании некой ассиметричной территориально-административной структуры. Подходящей основой для обсуждений всего комплекса этих вопросов мог бы стать приемлемый для оппозиции действующий Закон №107 о местном самоуправлении.

Другой насущный вопрос урегулирования сирийского конфликта — это восстановление экономики. Из всех конфликтных очагов в регионе Сирия понесла наибольшие потери в виде материальных разрушений, людских жертв и снижения качества человеческого капитала. За годы войны ВВП республики сократился более чем вдвое, в то время как по предвоенному экономическому плану он должен был вырасти на 40%. Бюджетный дефицит увеличился более чем в 16 раз. Общий ущерб от военных действий оценивается ООН суммой в $250 млрд, в то время как сирийское правительство говорит о $400 млрд, необходимых только для восстановления инфраструктуры. Нужды в гуманитарной помощи, по подсчётам экспертов, также составляют внушительную сумму— $20 млрд. От недоедания страдают более 70% семей, жизнь 80% сирийцев опустилась ниже черты бедности, а её продолжительность сократилась на 20 лет.

В этих условиях Сирия не может восстановиться без привлечения внешней помощи. Финансовый ущерб и разрушения достигли таких масштабов, которые делают задачу реконструкции её экономики неподъёмной ни для самой Сирии, ни для какого-либо одного государства или даже группы государств. Исходя из понимания важности экономической и гуманитарной составляющих в процессе урегулирования, Россия обратилась к США, ЕС и другим потенциальным донорам с предложением объединить усилия в мобилизации ресурсов на восстановление экономики и в возвращении беженцев.

Однако при всём осознании масштабов материального ущерба и гуманитарной катастрофы, самой крупной со времени Второй мировой войны, согласованная линия на международном уровне, в том числе в системе ООН, по-прежнему отсутствует. США и страны Евросоюза отказываются направлять финансирование на цели реконструкции районов Сирии, находящихся под контролем сирийского правительства (а это более 70% наиболее населённой территории с наиболее разрушенной инфраструктурой). В качестве условия выдвигается трансформация Сирии в соответствии с «заслуживающим доверия» политическим процессом. При этом в первую очередь имеется в виду разработка и принятие новой сирийской конституции и проведение «свободных и справедливых выборов», организованных «под надзором со стороны ООН».

Политическую обусловленность помощи на цели реконструкции Запад рассчитывает использовать как инструмент давления на Дамаск и его союзников. Отказ сотрудничать напрямую с сирийским правительством кроме политических соображений аргументируется необходимостью проведения реформ государственного управления, изменения законодательства в сфере собственности и инвестиций. В условиях действующей в стране «военной экономики» поступление международной экономической помощи через официальные каналы, по мнению западных экспертов, неизбежно будет вести к закреплению позиций обслуживающих интересы режима коррумпированных бизнесменов и структур, различных аффилированных с ним милиций, удерживающих власть на местах[14]. Положение осложняется ещё и тем, что руководство Сирии, со своей стороны, также политизирует вопросы экономической реконструкции, декларируя неготовность получать помощь от «пособников терроризма». Расчёт при этом делается на то, что подходы ряда стран Евросоюза могут и измениться в случае, если Дамаск проявит достаточную твёрдость. Показательны в этом отношении заявления президента Асада о том, что «сирийцы способны самостоятельно восстановить свою страну» и «помощь стран Запада в этом им не понадобится»[15]. Среди европейских стран в последнее время действительно наметились расхождения в позициях между теми, кто решительно против сотрудничества с «режимом, не подлежащим реформированию», и теми, кто придерживается примиренческого подхода в расчёте на скорую стабилизацию или участие компаний своих государств в выгодных проектах[16].

Сегодня очевидно, что выработка согласованного проекта экономической реабилитации Сирии является задачей всего международного сообщества с учётом того, что тяжёлые политические и гуманитарные последствия конфликта вышли далеко за пределы ближневосточного региона. Здесь могла бы быть найдена та точка совпадения интересов, которая позволила бы увязать многосторонние действия на политическом треке в один стабилизационный пакет.

С реконструкцией Сирии неразрывно связана проблема возвращения беженцев. Сирийские беженцы составляют на сегодня не менее одной трети перемещённых лиц во всём мире. В результате конфликта, по данным ООН, лишилось мест постоянного проживания около половины довоенного населения Сирии (5,6 млн беженцев и 6,6 млн внутренне перемещённых лиц). Наибольшее количество беженцев сосредоточено в Турции (3,5 млн), Ливане (1 млн) и в Иордании (650 тыс.)[17]. Эта проблема продолжает оказывать депрессивное воздействие на экономику соседних стран, создаёт для них серьёзные внутриполитические и социальные трудности. Для Ливана, где сирийцы составляют 20% населения, беженцы, по выражению премьер-министра Саада Харири, превратились в «бомбу замедленного действия». Рост реального ВВП Иордании в течение последних трёх лет сокращается, а показатель дохода на душу населения с 2012 г. находится на нуле[18].

Правительство Сирии должно быть заинтересовано в создании благоприятных условий для возвращения беженцев по целому ряду очевидных причин. Это и восстановление доверия, и привлечение в экономику среднего предпринимательского класса, и нормализация отношений с Западом, и, что немаловажно, проведение выборов (президентские выборы предстоят в 2021 г.),которые были бы признаны как легитимные. По призыву России и во многом благодаря её инициативам в середине 2018 г. начался процесс возвращения беженцев, в основном из Ливана и Иордании, а также из Турции в районы, не контролируемые правительством Сирии. Началу полномасштабного возвращения препятствует целый ряд обстоятельств. В первую очередь, это позиция США и стран-членов ЕС, которые считают, что внутренние условия для добровольного и безопасного возвращения пока не созданы. Такой же позиции придерживается Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев. В контактах с правительством Сирии его представители добиваются более широкого присутствия в Сирии для оказания помощи беженцам на местах и повышения степени доверия[19]. Объективно говоря, сложная военно-политическая обстановка, сохраняющаяся неопределённость с перспективами политического процесса не создают достаточных условий для скорого возвращения беженцев, а с течением времени такая вероятность, как показывает, например, боснийский опыт, будет сокращаться. Согласно исследованию Фонда Карнеги, «несмотря на желание большинства беженцев вернуться домой, маловероятно, что они смогут сделать это в ближайшее время, даже в том случае, если прекратятся военные действия»[20].

Для создания внутренней среды, которая стимулировала бы начало широкомасштабного процесса возвращения, требуется, по международной практике в других конфликтных зонах, соблюдение целого ряда предварительных условий. Среди них решение таких вопросов, как обеспечение безопасности, правовые гарантии прав собственности, возможность возвращения к прежним местам проживания, амнистия уклонистов от призыва в армию, наличие рабочих мест и социальных услуг, восстановление системы здравоохранения и образования. То есть многое здесь зависит от самого правительства Сирии — насколько оно способно решать такие масштабные задачи и имеется ли для этого соответствующая политическая воля.

Между тем представители оппозиции, склонной договариваться с правительством, и западные источники отмечают непоследовательность и противоречивость действий официального Дамаска на этом направлении постконфликтной реконструкции Сирии. Большое недоумение вызвал принятый 2 апреля 2018 г. Закон №10 о недвижимости[21]. Новый закон даёт правительству Сирии возможность изымать недвижимость и пускать её под городскую застройку (редевелопмент) без соблюдения надлежащих процедур и выплаты компенсации владельцам. Жителям Сирии независимо от мест их фактического проживания предписывалось в течение 30 дней предоставить документы о собственности, что для беженцев представлялось практически нереальным. По многим оценкам, продвигаемый властями закон направлен против противников режима с целью создать условия для заселения районов новых застроек в крупных городах «лоялистами». Хотя впоследствии давались успокаивающие пояснения и вносились поправки в правоприменение, сам факт принятия этого Закона не способствовал восстановлению доверия и имел отрицательный резонанс.

Выполнение других условий, способствующих возвращению, потребует проведения реальных социально-экономических реформ, реорганизации множества спецслужб и армии, реинтеграции комбатантов в мирную жизнь, перестройки правовой системы и, что самое главное, — изменения самого менталитета от мышления категориями «победитель получает всё» на логику подлинного национального примирения по принципу «ни победителей, ни побеждённых». Такие перемены займут, разумеется, довольно продолжительное время с учётом сопротивления со стороны тех сил внутри режима, которые не заинтересованы в коренных реформах, и со стороны радикальных исламистов, не готовых к компромиссам.

Таким образом, реально складывающаяся обстановка подсказывает необходимость выстраивать целостный подход, подразумевающий движение одновременно по трём направлениям — конституционно-политическое устройство, экономическая реконструкция и возвращение беженцев. На определённом этапе первое звено в этой цепочке может и должно быть приоритетным.

Перспективы послевоенной Сирии: интересы России

За годы военных усилий Россия, в том числе её военная дипломатия, достигла многого из тех стратегических целей, которые ставились перед си­рийской операцией:

• поставлен предел насильственной смене режима в Сирии;
• предотвращён приход к власти радикальных исламистов с даль­нейшей дестабилизацией всего региона и переливом воинствую­щего исламизма на территорию России;
• ИГИЛ как террористическое территориальное образование и его военная инфраструктура разгромлены, и хотя совместную анти­террористическую коалицию, к чему призывала Россия, создать не получилось, Россия и США действовали в борьбе с ИГИЛ, пусть и раздельно, но всё же на параллельных курсах;
• под контроль правительства Сирии возвращено более двух третей сирийской территории;
• закреплены позиции России в восточной части Средиземноморья, исторически важные для российского флота;
• подтверждён статус России как мировой державы.

Возникает вопрос: что дальше? Какая должна быть последовательность действий в сочетании военных усилий и политической дипломатии?

Военно-политическая обстановка «на земле» ограничивает возможности Дамаска принимать самостоятельные решения о дальнейшем продвижении правительственных войск. Освобождение Идлиба, северных и восточных территорий силовым путём помимо трудностей военного и гуманитарного порядка сопряжено с достижением политических договорённостей и каких-то сложных компромиссных решений в более широком формате — не только между Россией, Турцией и Ираном. На этом этапе от России требуется проявить искусство дипломатического маневрирования, чтобы сохранить взаимопонимание со своими партнёрами по Астанинскому процессу и в то же время не оттолкнуть от себя Израиль. Совместить законные опасения Ирана и Израиля в сфере безопасности и не допустить столкновения между ними будет непростой задачей.

Нельзя сбрасывать со счетов и возможность налаживания рабочих отношений с США по постконфликтному урегулированию в Сирии, то есть за пределами военных каналов связи, которые, по оценкам обеих сторон, функционируют успешно. Несмотря на заявления Трампа, США отнюдь не намерены сворачивать своё военное присутствие. Будет ли сокращение и, если будет, то насколько, в данном случае не имеет значения, поскольку спецназ на востоке Сирии, как это уже показывали американцы, находится под постоянной защитой ВВС США. Сохранение ограниченного контингента в Сирии, по мнению большинства в американском военно-политическом истэблишменте, рассматривается как способ «держать флаг» в ходе многосторонних переговоров по Сирии и одновременно контролировать линии военных коммуникаций Ирана между Ираком, Иорданией и Ливаном.

Новый расклад сил в конфликте ознаменовал как бы завершение его военной фазы и создал предпосылки для продвижения на политическом треке. Вопрос в том, что понимать под политическим решением — урегулирование на долговременной основе или его имитация путём поверхностных изменений. Уже сейчас заметно, что рисуется картина одержанной победы. Это особенно проявляется в триумфаторских настроениях Дамаска. Военное решение, о невозможности которого твердили все участники конфликта, мол, уже состоялось, и дальнейший политический процесс должен теперь проходить под диктовку победителей. Тактика сирийского руководства, как её наметил президент Сирии Башар Асад, состоит в том, чтобы добиваться примирения, а если это окажется недейственным, то использовать военную силу для освобождения всей страны, в том числе и от «американской оккупации»[22].

Такой подход таит в себе немалые опасности. Как показывает мировой опыт гражданских войн, полная победа одной из сторон отнюдь не гарантирует наступление мира, если проблемы, изначально ставшие источником конфликта, остаются нерешёнными и сохраняется недружественное для победителей внешнее окружение.

Запад фактически признаёт,что России принадлежит «ключевая роль», но в то же время ставит препятствия, добиваясь от неё оказания давления на Дамаск, который всегда был для Москвы нужным, но трудным партнёром. Тем самым на Дамаск и его «союзников» в определённой степени возлагается ответственность за конечный результат. Если получится найти точки соприкосновения с Россией на почве совместного видения послевоенной Сирии, то США и Европа будут готовы к взаимодействию, если нет— то любой из действующих игроков на сирийском направлении имеет возможности дестабилизировать обстановку, сыграв роль спойлера.

В интересах России вести дело к урегулированию на устойчивой основе, исходя из того понимания, что политическое устройство Сирии не может оставаться таким, каким оно было до войны. Новая военная реальность должна закрепиться построением такой властной конструкции, которая опиралась бы на действительно инклюзивную базу, представляющую широкий спектр национально-патриотических сил, в том числе политические интересы суннитского большинства. В противном случае плоды военного успеха со временем могут быть упущены.

Важное значение для достижения долговременного урегулирования имеет также восстановление отношений Сирии не только с её ближайшим окружением — здесь наметились некоторые сдвиги, — но и с внешним миром. В интересах России добиваться такого урегулирования, которое было бы итогом международного согласия. Составной частью такого согласия должно быть признание легитимности реформированного сирийского режима и военного присутствия России в Сирии на долгосрочной основе. В том случае, если Россия более открыто и понятно обозначит свои стратегические интересы в Сирии и готовность к многосторонним компромиссам, у неё имеется достаточно возможностей и военно-политического влияния для обеспечения своих интересов неконфронтационным путём. Растопить лёд взаимной вражды и ненависти после стольких жертв и гуманитарных катастроф можно только путём долгих, терпеливых и, главное, непрерывных многосторонних усилий в различных комбинациях.

Данный текст отражает личное мнение автора, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.

Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers

Сирия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 августа 2019 > № 3138497 Александр Аксененок

Цифровые трансформаторы московской компании "Профотек" начнут работать на Ближнем Востоке

Московская компания "Профотек" начнет поставки комплексных решений по технологии "Цифровая Подстанция" для Бахрейна, Катара, Кувейта, ОАЭ, Омана и Саудовской Аравии. Компания сертифицирует свою продукцию для стран Ближнего Востока, а также реализует пилотные проекты и откроет в регионе центр сервисного обслуживания.

АО "Профотек" и Nano Imports General Trading (ОАЭ) заключили дистрибьютерское соглашение сроком на три года с возможностью дальнейшей пролонгации.

"Дистрибьютерское соглашение для такого региона с быстро растущей экономикой, как Ближний Восток, еще раз подчеркивает интерес передовых компаний мира к технологическим достижениям московской промышленности. Столичные предприятия и их высокотехнологичная продукция успешно конкурируют на внутреннем и международном рынках. Лучшие из них получают финансовую поддержку от Правительства Москвы. Например, компании "Профотек" присвоен статус резидента особой экономической зоны "Технополис "Москва", благодаря этому компания может экономить на налогах и других обязательных платежах до 47%", – сообщил руководитель департамента инвестиционной и промышленной политики Москвы Александр Прохоров.

Продукция компании является источником первичных цифровых измерений, открывающим дорогу к цифровизации в энергетике и построению цифровых подстанций. Создание цифровых подстанций является главным и наиболее перспективным трендом в современной электроэнергетике.

"В ближайшей перспективе речь идёт о пилотных поставках в несколько миллионов долларов, по итогу пилотных внедрений рассчитываем на кратный рост. Учитывая нашу уникальность, планируем занять долю рынка в регионе Ближнего Востока порядка 25-30 процентов в этой нише", – рассказал генеральный директор "Профотек" Олег Рудаков.

АО "Профотек" – предприятие полного цикла на рынке цифровых измерительных приборов. Компания владеет технологией создания магнитно-чувствительного оптического волокна, осуществляет разработку, производство и эксплуатационное обслуживание электронных трансформаторов тока и напряжения.

Решения, которые предлагает "Профотек", применяются на объектах энергоснабжения на территории России и Швейцарии, используются при испытаниях классических трансформаторов в лаборатории КЕМА (Голландия).

Оптические трансформаторы – это новый класс оборудования, использующий принципиально другие физические принципы и технологии. Интерес к такому оборудованию обусловлен высокой точностью и расширенным диапазоном измерений, стабильной работой в широком температурном диапазоне, а также уменьшением затрат на обслуживание.

Результаты эксплуатации показывают превосходство цифровых измерительных трансформаторов над традиционными благодаря отсутствию магнитного насыщения, устойчивой работе в условиях токов короткого замыкания и повышенной пожаробезопасности.

Экспорт нефтехимической продукции из Ирана в прошлом году превысил $11 млрд.

Экспорт нефтехимической продукции из Ирана в прошлом 1397 году превысил 11 миллиардов долларов. Об этом заявил министр нефти Бижан Зангане, выступая на заседании парламента в воскресенье.

Министр нефти Зангане выступил в парламенте в воскресенье, чтобы ответить на ряд вопросов, заданных депутатами, сообщает Mehr News.

Он рассказал, что более 90% доходов от нефтехимии возвращается в интегрированную систему управления валютой (локально известную как NIMA), которая позволяет импортерам поставлять необходимую иностранную валюту без особых проблем.

"В прошлом году наш экспорт нефтехимической продукции был оценен в более чем 11 миллиардов долларов, из которых 9 миллиардов долларов были возвращены NIMA, а остальное было использовано индустрией нефтехимии", - сказал он.

Затем он дал высокую оценку деятельности частных нефтехимических компаний и сказал, что "все доходы, полученные от правительственного экспорта нефтепродуктов, возвращаются в казну и полностью принадлежат Центральному банку".

"Производство нефтехимии достигнет 100 миллионов тонн к концу 2020 года. Мы твердо стоим на лидирующих позициях [в увеличении производства]", - добавил он.

По его словам, в этом году начнется строительство 11-й фазы газового месторождения "Южный Парс".

Затем его попросили уточнить состояние совместных газовых месторождений Ирана.

"У нас есть два основных месторождения: одно разделено с Ираком, и наша доля составляет более 300 000 баррелей на данный момент, а до начала нашего производства было 50 000 баррелей. Тем не менее, мы добились большего прогресса в этом отношении, чем Ирак", - сказал он.

"Другое - "Южный Парс", которое мы разделяем с Катаром. Наше производство в настоящее время удвоилось, и мы опережаем Катар по ежедневному производству", - добавил он.

Зангане тогда отметил, что у министерства нефти нет проблем с экспортом нефти.

Зима близко: как Украина выживет без российского газа

Киев ждет трудная зима без поставок газа из России

Ксения Чемоданова

Украина может столкнуться с острой нехваткой энергоресурсов предстоящей зимой на фоне окончания контракта с Москвой на транзит газа, который Киев пока не планирует пролонгировать. Взамен администрация Зеленского рассматривает альтернативные варианты: реимпорт российского газа из Европы, поставки сжиженного газа из США и даже транспортировку голубого топлива из Катара. «Газета.Ru» разбиралась, где еще Киев может брать газ, минуя российскую трубу.

Грядущий отопительный сезон для Украины рискует оказаться сложным из-за нехватки энергетических ресурсов. Озабоченность по этому поводу уже выразил представитель Владимира Зеленского в правительстве Андрей Герус.

По словам политика, трудности в энергетической сфере преследуют Украину из-за существующих споров с российской компанией «Газпром» по поводу транзита газа. Этот фактор может серьезно повлиять на украинский рынок энергоресурсов, признает Герус.

Москва и Киев заключили и контракт на транзит газа в 2009 году.

Срок действия десятилетнего договора истекает 31 декабря 2019 года.

Пока украинские власти не заявляли о намерении перезаключить документ, хотя министр энергетики РФ Александр Новак предлагал продлить договоренности.

Напомним, что Украина перестала закупать газ у России в ноябре 2015 года и после этого официально не использовала российское топливо при подготовке к отопительному сезону, закачивая в хранилища газ, закупленный по реверсу в Европе.

Импортный газ поступает на Украину по цене $196 за 1 тыс. кубометров. При этом в Белоруссии российское топливо продается по $127 за 1 тыс. кубометров. Дело в том, что Минск пользуется скидками от Москвы, в то время как Киев хоть и не покупает газ на общеевропейских условиях, делает наценки для конечных потребителей, отмечают аналитики.

Так, летом в немецком хабе NCG торговали газом в среднем по $118, вместе с доставкой до границы Украины он должен был бы обходиться стране в $138—148, посчитали журналисты из EADaily.

Но цены могут значительно вырасти после отмены транзита, что вынуждает Украину искать иные пути импорта газа.

Румынский газовый пул

В первую очередь Украина рассчитывает на поставки газа из Европы, признают опрошенные «Газетой.Ru» аналитики. В понедельник, 19 августа, «Укртрансгаз» согласовал возможности реверсных поставок газа из Румынии и планирует запустить новый маршрут импорта топлива как раз с января 2020 года.

Согласно договоренностям, со следующего года из Румынии на Украину должно поступать 1,5 млрд кубометров газа ежегодно. Голубое топливо планируют поставлять через газоизмерительную станцию «Гребеники», модернизация которой должна завершиться к декабрю 2019-го.

Также для поставок будет задействована станция «Каушаны» в Молдавии.

Любопытно, что Кишинев летом текущего года начал торг с Россией, требуя 25% скидку на газ. Причем если «Газпром» не пойдет на уступки, то страна с нового года обещает переключиться на реверсные поставки газа из Украины, от европейских трейдеров.

В свою очередь, Киев уже предложил Кишиневу создать собственный страховой запас газа в украинских подземных хранилищах для бесперебойных поставок газа потребителям следующей зимой.

Молдова сама таким образом страхуется от возможного прекращения транзита, отмечает в разговоре с «Газетой. Ru» сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич. По его словам, сейчас импортный газ, в том числе и российский, идет на Украину по венгерскому, польскому и словацкому путям.

«Поставки газа из ЕС могут быть резонными, но только в том случае если Украина сможет договориться с местными трейдерами о выгодной цене.

В самом худшем варианте Киев попытается запасти 20 млрд кубометров у себя в хранилищах и ждать возможности договориться с Россией о возобновлении транзита», — отмечает он.

Между тем на европейском рынке может просто не хватить газа для Украины, добавляет ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. По прогнозам аналитика, возможны поставки топлива через «Турецкий поток», который Киев может получать через как раз через Румынию и Молдову. Все тот же российский газ.

«Но мощность потока ограничена, поэтому в горячий отопительным сезон вряд ли европейские трейдеры будут продавать газ Украине», — считает собеседник «Газеты.Ru».

Заокеанский сжиженный газ

Рассматривает Киев возможность ослабить свою энергозасисимость от Москвы и с помощью американских поставщиков газа. Еще в мае глава «Нафтогаза Украины» Андрей Коболев заявил, что Киев ведет переговоры о закупке сжиженного газа из США.

Для США украинский рынок – это отличный способ найти новых клиентов для сбыта, признают аналитики. В период с апреля 2018 по март 2019 года США поставили в Европу свыше 8 млрд кубометров СПГ, что на 15% больше значений за аналогичный период прошлого года. Но в планах у американских трейдеров значится увеличение поставок до 12 млрд кубометров.

Впрочем, для обеспечения украинского рынка сниженным газом необходимы терминалы, которых на территории страны нет, указывает Дмитрий Марунич. По его прогнозам, Киев может получать газ через польский хаб в Свиноуйсьце, мощность которого составляет 5 млрд кубометров в год.

«Но этой мощности не хватит для обеспечения нужд польских потребителей и других европейских клиентов, включая украинцев», — утверждает эксперт.

При этом цена заокеанского газа может быть ощутимо дороже трубопроводного, добавляет Игорь Юшков. Добыча сжиженного газа обходится сравнительно дорого для производителя из-за необходимости дополнительной очистки от примесей. Кроме того, если Киев заключит долгосрочный контракт с Вашингтоном, то цена в нем может быть не привязана к торгам трейдеров и оказаться выше рыночной, не исключает эксперт.

Ближневосточный вектор

При этом украинские власти подыскивают энергетических партнеров и на Ближнем Востоке. К примеру, в июле текущего года Киев заявил, что договорился о транспортировке катарского газа по Трансбалканскому газопроводу. Первые поставки намечены на январь 2020-го, говорил директор компании «Оператор ГТС Украины» Сергей Макогон.

На практике договоренности вряд ли выполнимы, отмечают эксперты. Поставки газа из Катара, из той же Греции или Турции технически маловероятны ввиду отсутствия необходимой инфраструктуры.

«Для прогонки сжиженного газа из Дохи в Киев нужно как минимум построить перемычку от одного из СПГ-терминалов к магистральной трубопроводной системе. На это нужно время и средства, которых у Киева нет», — заметил Юшков.

При этом перегон газа из ближневосточного рынка по тому же Трансбалканскому газопроводу, который идет через Украину в Молдавию и Румынию, возможен только до открытия «Турецкого потока». Турция закрывает свои потребности в газе за счет потока, поэтому поставки по Трансбалканскому трубопроводу находятся под вопросом, добавляет эксперт.

Транспортировать газ из соседнего Азербайджана также не получится, несмотря на явное желание Украины, говорит Марунич. «Заказы на каспийское топливо давно поделены между Турцией и Южной Европой. Анкара уже оставила за собой 17 млрд кубометров в год, а еще 7 млрд кубометров взяли европейцы. Больше газа Баку физически не сможет выработать. Поэтому заявления Киева о газовых поставках с Востока выглядят как неудачный пиар-ход и не более того», — заключил эксперт.

Производство грибов в Иране прогнозируется на уровне 180 000 тонн к концу года

Производство грибов в Иране прогнозируется на уровне 180 000 тонн к концу текущего 1398 финансового года (март 2019 - март 2020), заявил председатель правления Союза производителей грибов.

Мохаммад Хасан Афшар отметил, что Иран произвел 152 000 тонн грибов в прошлом году (март 2018-2019), сообщает ILNA.

По словам Афшара, средняя экспортная цена иранских грибов составляет 2 доллара США за килограмм, тогда как в среднем по миру она составляет 2,5 доллара США за килограмм.

Иранские грибы экспортируются во все соседние страны, кроме Саудовской Аравии и Турции, добавил он.

Чиновник отметил, что Иран является шестым по величине в мире производителем съедобных грибов, добавив, что ежемесячно в среднем 170 тонн грибов экспортируется из Ирана.

"Семь процентов от общего объема экспорта идет в Ирак, а остальное - в ОАЭ, Кувейт, Катар, Азербайджан и Туркменистан", - рассказал он.

В настоящее время в Иране насчитывается 900 производителей съедобных грибов, которые обеспечивают работой более 10 000 человек, сообщает IRNA.

В настоящее время во всем мире выращивается 20 видов грибов, причем крупнейшими производителями являются Китай, США, Нидерланды, Франция и Польша.

Украина катарский газ вряд ли получит

Украина зря надеется на поставки сжиженного природного газа из Катара, в ближайшие годы это будет невозможно, пишет teknoblog.ru, ссылаясь на экспертов, которые ознакомились с недавним заявлением директора компании «Оператор ГТС Украины» Сергея Макогона. Он сообщил в своем Facebook, что Киев рассматривает возможность с 2020 года получать по Трансбалканскому газопроводу катарское «голубое топливо», которое в виде СПГ будет приходить на греческий регазификационный терминал. «Южноевропейские страны активно диверсифицируют поставки: каспийский газ через TANAP и СПГ-поставки создают хорошую конкуренцию российскому газу. Работаем над тем, чтоб уже с января можно было поставлять газ в Украину с южного направления через Трансбалканский газопровод», — написал Макогон.

«До того, как Катар увеличит производство СПГ с нынешних 70 млн тонн в год до 110 млн тонн, что предполагается сделать к 2025 году, он не сможет поставлять газ, который бы пошел Украине. В настоящее время основной экспорт СПГ из Катара идет в Азиатско-Тихоокеанский регион», — сказал РИА Новости эксперт в нефтегазовой отрасли, приглашенный профессор по экономике энергетики в Europe business school (ESCP) в Лондоне, доктор наук Мамдух Гасан Салама. По его мнению, намного лучше и дешевле для Украины не рассчитывать на поставки газа из Катара, а «урегулировать разногласия с «Газпромом» во внесудебном порядке, чтобы «Газпром» продолжил отправлять газ в Евросоюз по газопроводу через Украину даже после завершения проекта «Северный поток-2″ к концу этого года».

В свою очередь, приглашенный эксперт при международном фонде по энергетике и устойчивому развитию имени Абдаллы бен Хамада аль-Аттыйи Тарек аш-Шейх считает, что «все заявления Украины о поставках СПГ из Катара не имеют под собой реальных оснований и пока представляют собой элемент политики с целью надавить на Россию и получить от нее уступки в преддверии переговоров по новому газовому контракту».

«У Украины нет терминала для приема СПГ. Катару пока не удалось решить вопрос с поставками СПГ в такие государства, как Венгрия и Хорватия, хотя есть СПГ-терминал в Италии, и для него это было бы значительно проще, чем поставки на Украину», — резюмирует он.

АО «Профотек» и Nano Imports General Traiding (ОАЭ) заключили дистрибьютерское соглашение

В рамках соглашения запланировано продвижение продукции АО «Профотек» (портфельная компания РОСНАНО) и создание комплексных решений по технологии «Цифровая Подстанция» для потребителей на территории Бахрейна, Катара, Кувейта, ОАЭ, Омана и Саудовской Аравии.

Соглашение между компаниями заключено на три года с возможностью последующей пролонгации. Стороны планируют сертифицировать продукцию компании «Профотек» для стран Ближнего Востока, а также реализовать пилотные проекты, наладить инжиниринг цифровых решений и организовать центр по сервисному обслуживанию.

Создание цифровых подстанций является главным и наиболее перспективным трендом в современной электроэнергетике. Продукция компании «Профотек» — оптические трансформаторы тока и напряжения — является источником первичных цифровых измерений, открывающим дорогу к цифровизации в энергетике, ключом к построению цифровых подстанций.

На сегодняшний день АО «Профотек» — единственное в мире предприятие полного цикла на рынке цифровых измерительных приборов. Компания владеет технологией создания уникального магнитно-чувствительного оптического волокна, осуществляет разработку, производство и эксплуатационное обслуживание электронных трансформаторов тока и напряжения.

Инновационные решения, которые предлагает «Профотек», применяются на объектах энергоснабжения на территории России и Швейцарии, служат эталоном при испытаниях классических трансформаторов в лаборатории КЕМА (Голландия).

«Профотек» успешно расширяет географию международных партнеров, которые в последнее время проявляют активный интерес к цифровым технологиям для сектора электроэнергетики.

Ранее в августе 2019 года Nano Imports General Trading и Фонд инфраструктурных и образовательных программ Группы РОСНАНО заключили соглашение о продвижении российской продукции нанотехнологического и связанных с ним высокотехнологичных секторов в страны Персидского залива. Стороны договорились содействовать реализации пилотных проектов в странах Персидского залива, демонстрирующих преимущества продукции нанотехнологического и связанных с ним высокотехнологичных секторов перед традиционными аналогами.

СПРАВКА

Акционерное общество «РОСНАНО» создано в марте 2011 года путем реорганизации государственной корпорации «Российская корпорация нанотехнологий». АО «РОСНАНО» содействует реализации государственной политики по развитию наноиндустрии, инвестируя напрямую и через инвестиционные фонды нанотехнологий в финансово эффективные высокотехнологичные проекты, обеспечивающие развитие новых производств на территории Российской Федерации. Основные направления инвестирования: электроника, оптоэлектроника и телекоммуникации, здравоохранение и биотехнологии, металлургия и металлообработка, энергетика, машино- и приборостроение, строительные и промышленные материалы, химия и нефтехимия. 100% акций АО «РОСНАНО» находится в собственности государства. Благодаря инвестициям РОСНАНО работает 103 предприятия и R&D центра в 37 регионах России. Последние 5 лет компания работает с прибылью.

Функцию управления активами АО «РОСНАНО» выполняет созданное в декабре 2013 года Общество с ограниченной ответственностью «Управляющая компания «РОСНАНО», Председателем Правления которого является Анатолий Чубайс.

Задачи по созданию нанотехнологической инфраструктуры и реализации образовательных программ выполняются Фондом инфраструктурных и образовательных программ, также созданным в результате реорганизации госкорпорации.

* * *

АО «Профотек» (портфельная компания АО «РОСНАНО») с 2010 года занимается разработкой и производством продукции: электронно-оптических трансформаторов тока и напряжения. На сегодняшний день компания «Профотек» является единственным российским производителем, обладающим собственной технологией и полным циком производства данной продукции. Измерительные оптические трансформаторы производства «Профотек» использованы при строительстве энергообъекта высокого класса напряжения — ПС 500 кВ «Тобол», применены на Волховской ГЭС, объектах электроснабжения компании «Транснефть» (на двух подстанциях 110/10 кВ). Партнерами компании на международном рынке стали швейцарская компания Maxwell и португальская корпорация EFACEC.

Палестина. Живём среди молний

новые угрозы для народов Ближнего Востока

Рами Аль-Шаер

Заявления американского президента о переносе посольства США в Иерусалим, а затем и о признании Голанских высот территорией Израиля стали важными вехами в современной истории для стран Ближнего Востока. Они вновь показали, что Вашингтон не только игнорирует интересы ближневосточных стран и их народов, но относится к ним с явным неуважением. Причём речь идёт не об отдельных странах, а о всех арабских странах в совокупности: ведь известно, какое значение имеет для арабов Иерусалим, насколько важны для всего арабского мира суверенитет и территориальная целостность каждого арабского государства.

В первом случае выдвигается некая "историческая теория", в соответствии с которой Иерусалим был столицей еврейского государства уже со времён патриарха Авраама, и, следовательно, евреи имеют право распоряжаться этим городом на правах народа, там проживавшего на протяжении тысячелетий. Но эта теория не выдерживает критики. Во-первых, Авраам является праотцом не только еврейского народа, но и арабского: ведь считается, что арабы пошли от его сына Измаила, которого родила ему рабыня Агарь. Во-вторых, до прихода израильтян, которых Моисей вывел из Египта, в древнем Ханаане на протяжении тысячелетий жили разные семитские племена, и израильтяне, уничтожив тысячи местных жителей, создали своё государство только на небольшой части территории Ханаана. Наконец, во времена Авраама в Иерусалиме правил некий Мелхиседек, который, возможно, тоже был семитом, но вовсе не обязательно — евреем.

Сознавая уязвимость этой "исторической теории", некоторые западные и израильские историки заявляют, что и Восточный Иерусалим, и Голанские высоты были "завоёваны" в ходе так называемой "оборонительной войны" 1967 года. А раз так, то и территориальные приобретения такого рода вполне "законны". Сторонники такого подхода надеются, что, поскольку с тех времён прошло уже более полстолетия, никто уже не помнит, как война 1967 года начиналась.

Между тем, со стороны Израиля это была откровенная агрессия. Использовав в качестве предлога блокирование Египтом Тиранского пролива, находящегося на самом юге залива Акаба, Израиль 5 июня 1967 года нанёс внезапный массированный удар по египетским аэродромам, уничтожив практически все боевые самолёты. Затем, используя полное превосходство в воздухе, израильские войска начали наступление в районе Газы и на Синайском полуострове, в районе Голанских высот в Сирии, а также в Восточном Иерусалиме, который контролировала Иордания. Не имевшие никакого прикрытия с воздуха, египетские войска несли чудовищные потери. В общей сложности тогда погибло более 20 тысяч египетских, сирийских, иорданских солдат и офицеров. В результате агрессии Израиль захватил весь Синайский полуостров до Суэцкого канала, Голанские высоты, Газу, Западный берег Иордана и Восточный Иерусалим. Вот такая это была "оборонительная" война…

Итоги той войны ощущаются и сегодня. В 1973 году Египет и Сирия при поддержке Ирака и ряда других стран арабского мира сделали попытку вернуть захваченные земли, но потерпели неудачу. Израиль при военно-технической поддержке США, Франции и других стран НАТО обрёл мощный военный потенциал и вновь нанёс арабам поражение. На этот раз, благодаря силовому давлению США и других стран НАТО, а также соглашательской, по сути предательской политике президента Садата, Египет был поставлен в положение, при котором возвращение захваченных Израилем египетских земель стало практически невозможным: вся средняя часть Синайского полуострова оккупирована "оранжевыми беретами" — так называемыми Многонациональными силами и наблюдателями. Хотя они называются "многонациональными", основной контингент этих сил составляют американские военнослужащие и их коллеги из стран НАТО, а также военные из Колумбии и Фиджи, находящиеся под американским контролем. На вооружении этих войск на Синае, кроме бронетанковой техники, есть самолёты и вертолёты.

В сущности, учитывая размеры территорий, которые эти силы занимают в районе Эль-Ариша и Шарм-аш-Шейха, можно сказать, что на Синае размещены две базы НАТО, которые в считанные часы могут принять даже войсковые соединения стран Североатлантического союза. В прессе прошли сообщения, что основной пехотный батальон США и батальон поддержки на Синае оснащены самым современным оружием и являются боеготовыми подразделениями, резко отличающимися по военно-технической оснащённости от обычных миротворческих подразделений. В частности, отмечалось наличие у них противотанкового оружия и переносных комплексов ПВО. Так странам НАТО в значительной мере удалось решить важную задачу: изолировать египетские сухопутные силы от других стран Ближнего Востока.

Вспомним также, что, используя именно те политические силы, которые западные страны всегда объявляли врагами прогресса и демократии, страны НАТО во главе с США пытались обратить историю вспять: отбросить Египет на столетие назад. Оказывая закулисную поддержку группировке "Братьев-мусульман" (террористическая организация, запрещённая в России — ред.) и их лидерам, США и их союзники сделали попытку раздавить патриотические силы в Египте, положить конец той помощи, которую Египет всегда оказывал братским арабским народам, вывести Египет, крупнейшую и наиболее развитую страну арабского мира, из сообщества независимых арабских государств. В этой грязной закулисной игре спецслужбы Запада, и в первую очередь, ЦРУ США, полностью демаскировали себя, показав, что им неважно, кто и как служит их целям разрушения египетского общества, уничтожения исторических завоеваний его народа.

Стоит напомнить, что ещё в XIX веке Великобритания и другие западноевропейские страны пытались всеми доступными средствами, включая финансовые и экономические, закабалить Египет, сделать его колонией. Сначала в Египет вторгся Наполеон Бонапарт. Затем ему на смену пришли британцы. Ровно 150 лет назад был построен Суэцкий канал, но вскоре британский премьер Бенджамен Дизраэли скупил контрольный пакет акций Суэцкого канала, и Великобритания фактически превратила Египет в свою полуколонию. Когда Гамаль Абдель Насер в 1956 году национализировал Суэцкий канал, Великобритания, Франция и Израиль совершили тройственную агрессию против Египта, которая была резко осуждена мировым сообществом.

То был первый случай, когда войска и спецслужбы западноевропейских стран действовали на Ближнем Востоке в рамках общей агрессии и в единой связке с Израилем. С тех пор они не раз предпринимали акции в соответствии с программами, утверждёнными американскими генералами. Многострадальный Ливан, к примеру, испытал на себе и высадку американских морских пехотинцев в 1958 году, и вторжение французских войск, и обстрелы с американских кораблей в 1982 году. Но если заглянуть в недавнюю историю, то мы увидим, что картина агрессий, коварства и провокаций, близкая к тому, чему мир был свидетелем во второй половине ХХ века и даже в недавние времена, имела место и сто лет назад.

Возьмём, к примеру, историю одной из важнейших стран Ближнего Востока — Саудовской Аравии. Эта страна, имеющая сегодня столь тесные связи с США и другими западными странами, также испытала на себе и их политический эгоизм, и их коварство. В годы Первой мировой войны Великобритания и Франция, которые воевали против Германии, Австро-Венгрии и Оттоманской империи, решили отвлечь часть турецких сил с фронта, устроив на Аравийском полуострове восстание против Оттоманской империи. Они стали всячески настраивать Хуссейна Али, шарифа Мекки, чтобы тот возглавил общеарабское восстание, добился независимости для арабов и создал единое арабское государство, которое простиралось бы от сирийского Алеппо до Адена в Йемене.

В действительности создание такого государства вовсе не входило во франко-британские планы: они хотели отвлечь турецкие силы из Месопотамии, но иметь дело с большой арабской страной вовсе не желали. Поэтому эмиссары Парижа и Лондона стали нашёптывать повелителю Наджда, которым был Абдельазиз аль Сауд, что Хуссейн хочет захватить и его территорию, а себя сделать королём всей Аравии. Как следствие этой интриги, Абдельазиз отказался принимать участие в восстании, и бедуины, ведомые Хуссейном, не смогли добиться решительного поворота событий. А в 1918 году, когда Оттоманская империя была расчленена после поражения в Первой мировой войне, Англия и Франция предали Хуссейна, отказались от своего обещания создать единое арабское государство и поддержали Абдельазиза. В Аравии началась жестокая междоусобица. Прежнее космополитическое общество было рассеяно, и на всей территории Аравии был введён общественный порядок, в котором доминировал радикальный ваххабизм. Государство Абдельазиза было признано Великобританией, а затем — и другими западными странами.

Но это было только начало реализации неоколониалистского сценария. Западные страны уже осознали важность арабской нефти для мировой экономики, в первую очередь — для США. В феврале 1945 года, когда на территории Германии ещё шли бои Второй мировой войны, в Суэцкий канал вошёл американский тяжёлый крейсер "Куинси". 12 февраля на борт крейсера прибыл президент США Франклин Рузвельт, который до этого вёл переговоры в Ялте со Сталиным и Черчиллем. 14 февраля он провёл там беседу с королём Абдельазизом аль Саудом.

Повестка дня этих переговоров долгое время оставалась неизвестной: когда же она была опубликована, то вызвала в арабском мире, по меньшей мере, удивление. Президент Рузвельт пытался заручиться поддержкой короля на еврейскую иммиграцию в Палестину, а также расспрашивал его, каким он видит решение арабо-еврейской проблемы в случае резкого роста этой иммиграции, а также возможного конфликта переселенцев-евреев с арабским населением. Но главным, ради чего приехал на Ближний Восток американский президент, было секретное соглашение с саудовской стороной. Согласно этому соглашению, США обязались обеспечить безопасность королевства всей своей мощью, а также оказывать ему военную помощь, проводить подготовку личного состава армии и флота, а также создать американскую военную базу в Дахране. Взамен королевство обязалось обеспечить бесперебойную поставку нефти для США и их союзников. Этот договор, с небольшими изменениями, действует до сих пор.

Не стоит, однако, думать, что он никогда не подвергался испытанию. Его осуждали арабские страны и национально-освободительные движения. Звучала критика и внутри самого королевства. Во время арабо-израильской войны 1973 года, получившей название Войны Судного дня, Саудовская Аравия была вынуждена, под давлением общественного мнения во многих арабских странах, принять участие в нефтяном бойкоте арабских стран по отношению к США и Нидерландам. Цена нефти существенно выросла, а Запад отреагировал на это обычным для себя способом. Король Фейсал, который резко выступил против поддержки западными странами Израиля, был убит своим племянником — принцем Фейсалом бин Мусаидом.

Западные наблюдатели трубили по всему миру, что причиной покушения на короля была личная антипатия принца к монарху, и всячески старались затушевать тот факт, что Фейсал бин Мусаид с 1966 года жил в США, где учился сначала в колледже в Сан-Франциско, а затем — в Калифорнийском университете и в университете штата Колорадо. Он провёл в Америке без малого семь лет, и можно только представить себе, какую обработку спецслужб испытал, сам того не зная, этот молодой человек из королевской семьи. Более того: его обрабатывала и подружка, которая, как можно думать, тоже появилась в его жизни не случайно. Эта двадцатишестилетняя женщина по имени Кристина Сурма призывала своего друга действовать во имя установления мира между Саудовской Аравией и Израилем, убеждала принца в том, что позитивные сдвиги в политике королевства невозможны при короле Фейсале.

Мы знаем только малую толику того, что говорили молодому саудовцу его "учителя" в США, и что ему пытались внушить. Но нам известно, что произошло 25 марта 1975 года. В этот день молодой человек, ставший преподавателем в Эр-Рияде, попросился на приём к королю. Дядя принял его весьма благожелательно и наклонил голову, чтобы племянник выказал своё уважение к нему, поцеловав в головной убор. Племянник же вытащил пистолет и дважды выстрелил королю в голову. Король был убит, а сам убийца осуждён и обезглавлен. На этом закончилась эра короля Фейсала, который искренне пытался сделать хоть что-нибудь для улучшения положения палестинцев в лагерях беженцев, участвовал в Движении неприсоединения, в борьбе против израильской агрессии и за справедливое ближневосточное урегулирование. При его преемнике, короле Халиде, отношения между Саудовской Аравией и странами НАТО были направлены "в нужное русло": Америка и Великобритания вовсю снабжали королевство дорогостоящим оружием, наживаясь на этих поставках, и по существу контролировали внешнюю политику Эр-Рияда.

Был ли убийца подослан США или израильской разведкой? Вряд ли. Но можно не сомневаться в том, что на протяжении нескольких лет он находился под воздействием эффективной пропагандистской машины, а также, не исключено, специальных психотропных средств. Известно, что его даже арестовали в США за распространение ЛСД, но быстро отпустили: видимо, это было одним из элементов его специальной обработки. В любом случае, эта трагедия показала, что не только простые саудовцы, которые учатся в США и в других странах НАТО, но и дети видных деятелей оказываются под прицелом американской пропагандистской машины. И чем выше статус родителей, тем серьёзнее берутся за чадо американские спецслужбы.

Это относится не только к Саудовской Аравии, но практически ко всем ближневосточным странам. Ведь в интересах США и их союзников по НАТО — рекрутировать как можно больше молодых людей, которые, вернувшись в свою страну, станут апологетами американского образа жизни, "демократических ценностей", даже — сторонниками политики США в отношении арабских государств, включая и собственную страну. В этом заинтересованы не только ЦРУ и другие спецслужбы стран НАТО, но и весь американский истеблишмент. В этом заинтересована администрация США: с помощью местных политиков, которых американцы подкупают, можно получать политические и экономические выгоды в ряде стран мира. В этом заинтересован военно-промышленный комплекс: из стран Ближнего Востока текут миллиарды долларов, получаемые за поставки военной техники, а системы подготовки специалистов и обслуживания этой техники жёстко привязывают ближневосточные страны к американской военной машине. В этом заинтересованы энергетические гиганты США: американскому потребителю нужны дешёвые газ, бензин, дизельное топливо, в то время как самим американским корпорациям это позволяет получать огромные барыши.

США и НАТО в целом на протяжении десятков лет делали заявления о том, что страны Ближнего Востока являются либо сферой их интересов, либо важными "для всего мира" — что с позиции США суть одно и то же!

Возьмём, к примеру, многострадальную Сирию. Когда, потерпев поражение в Первой мировой войне, Оттоманская империя прекратила своё существование, западные страны поспешили оккупировать ряд её районов. В 1920 году было основано Сирийское Арабское королевство с центром в Дамаске, но, увидев, что марионеточного государства здесь не получится, Франция уже через несколько месяцев нанесла удары по сирийским войскам, а затем оккупировала страну.

Вскоре последовали шаги по легализации этих действий. В 1922 году Лига Наций, выдав Великобритании и Франции свои мандаты на управление землями Оттоманской империи, в сущности, признала оккупацию этих земель законной. Так Лондон получил от Лиги Наций мандат, который маскировал фактическую оккупацию Палестины, осуществлённую ещё за пять лет до того. Впоследствии Палестина была разделена: от неё отделены земли восточнее реки Иордан, где была создана Трансиордания под протекторатом Великобритании. Франция же получила мандат Лиги Наций на управление Сирией, а спустя 4 года эта подмандатная территория была разделена на Ливан и Сирию — для удобства колониального управления. Как видим, обе западные державы пытались сохранить за собой бывшие территории Оттоманской империи, полностью игнорируя права народов региона, и только мощный подъём после Второй мировой войны национально-освободительного движения в Азии и Африке, а также поддержка этого движения Советским Союзом привели к освобождению народов Ближнего Востока от неоколониалистов.

Одним из наиболее ярких примеров политики Запада, его подрывной и провокационной деятельности в отношении суверенных стран ближневосточного региона, является новейшая история Ирака. Наиболее важными представляются следующие факты. В 1963 году был убит лидер Ирака генерал Керим Касем, который не был особо расположен к Советскому Союзу и не хотел объединения Ирака с Египтом и Сирией в рамках единого государства. Но он был национальным политиком, стремившимся к независимости и развитию Ирака. Убийство Касема было совершено молодыми офицерами из партии Баас, которые стремились к власти. Но документы, рассекреченные в США и Великобритании в начале 2000-х годов, показывают, что западные страны намеревались тем или иным способом избавиться от Керима Касема и, возможно, их агентура провоцировала молодых офицеров из партии Баас, подталкивая их к покушению на Касема.

Но наиболее страшным коварством в отношении Ирака является та политика, которую вели в отношении этой страны Соединённые Штаты, исподволь подталкивая Саддама Хусейна к вторжению в Кувейт. Как известно, многие иракские лидеры лелеяли планы присоединения Кувейта к Ираку в надежде использовать его ресурсы для укрепления собственной экономики. Но решился на это лишь Саддам Хусейн в 1990 году.

Факты свидетельствуют о том, что США и их союзники рассчитывали, что такое вторжение повлечёт за собой вооружённое вмешательство стран НАТО в ход боевых действий, уничтожение военно-технического потенциала Ирака и получение гигантской компенсации от Кувейта и Саудовской Аравии за участие войск стран НАТО в разгроме Ирака и оккупации этой страны. По существу, США нужен был серьёзный повод для того, чтобы коренным образом изменить военно-политическую ситуацию в Заливе, поставить под контроль Кувейт и Саудовскую Аравию, усилить своё военное и военно-политическое присутствие в этом районе мира.

Для этого нужно было провести целый комплекс мероприятий, которые бы не только развязали Ираку руки, но и показали бы ему, что США отдают Саддаму Хусейну на заклание американского союзника и вовсе не собираются наказывать Ирак за агрессию. Мы знаем, что Соединённые Штаты, подтолкнув Ирак к вторжению, сразу предали Хусейна: такова обычная манера поведения американских политиков по отношению к странам Ближнего Востока. Но поражает не столько это, сколько те масштабные усилия, которые США и их союзники по НАТО приложили, чтобы поймать Саддама Хусейна в капкан, разрушить Ирак и получить все мыслимые выгоды от своего масштабного участия в региональном конфликте.

В политическом совете и генштабе Ирака работали не дураки, а, значит, прежде чем осуществить вторжение в Кувейт, они должны были взвесить множество факторов. К примеру, захват Кувейта должен был привести к формированию новой нефтяной суперструктуры, что неминуемо грозило потрясениями на нефтяных рынках, и США это могло очень не понравиться. Отсюда следует вывод: американцы заранее предупредили иракское руководство, что беспокоиться по данному поводу не нужно, — они это простят.

Американское "благословение" на вторжение в Кувейт приходило в Багдад по многим каналам, в первую очередь — дипломатическим. За месяц до вторжения посол США в Багдаде г-жа Эйприл Глэспи заметила в беседе с иракскими политиками и журналистами, что, насколько ей известно, Кувейт некогда был частью Ирака. А за два дня до вторжения, когда войска Ирака уже занимали исходные позиции для наступления, и этот факт, конечно, был известен американской космической и радиоэлектронной разведке, г-жа Глэспи покинула Ирак. Таким образом, Госдепартамент США неоднократно давал иракскому лидеру поощряющие сигналы. Апофеозом этой двойной игры был тот факт, что 1 августа 1990 года, за день до вторжения в Кувейт, администрация президента Буша одобрила продажу Ираку системы передачи данных стоимостью 695 млн. долл. Стоит добавить, что сделка эта была только небольшой частью пакетного соглашения, которое предусматривало поставку в Ирак компьютеров, эмульсионных взрывчатых веществ, оборудования ядерных центров, лазеров, химикатов и личных вертолётов для Саддама Хусейна. И всё это — чтобы в Заливе началась кровавая война, в которую западные страны намеревались вступить именно тогда, когда им за это пообещают миллиарды

Иракский лидер угодил в капкан. Он поверил американским политикам, что, поскольку Советский Союз утратил прежнее влияние на мировые события, для США нет смысла осуществлять вооружённые акции в разных регионах, тем более — на Ближнем Востоке. Между тем, всё было как раз наоборот: именно в тот период, когда происходили распад СССР и временная потеря его связей с национально-освободительными движениями и народами, идущими по пути независимого развития, страны НАТО вознамерились использовать грубую силу для утверждения своей политики, в том числе — и в данном регионе. Посылая войска, они не только пытались показать ближневосточным странам ценность дружбы с ведущей страной Запада, но и продемонстрировать высокую стратегическую мобильность НАТО повсюду в мире: как предупреждение тем странам, которые вдруг захотят выйти из орбиты американских интересов. Им нужен был предлог для использования военной силы в регионе…

К сожалению, некоторые политики в этой связи делают безответственные заявления. Недавно на телеканале "Россия сегодня", вещающем на арабском языке, показали давнее выступление Владимира Жириновского, который сказал, что Москва дала добро на оккупацию Кувейта. Это не так. Россия никогда не давала добро на оккупацию одной страны другой, а всегда выступала за независимость, суверенитет и территориальную целостность независимых государств.

Масштабные операции США и их союзники проводили также в других районах Ближнего Востока. Достаточно вспомнить события 1982-83 гг. в Ливане. Как известно, с 1975 года там шла братоубийственная гражданская война, превратившая некогда цветущую страну в руины. Причинами этого конфликта обычно называются присутствие на ливанской земле палестинских вооружённых отрядов, а также столкновение мусульманских и христианских общин страны. Но сегодня известно, что в рядах палестинцев и мусульманской милиции действовали под личиной так называемых "антиизраильских активистов" сотни провокаторов из США и некоторых стран Ближнего Востока. В то же время, посланные французской и канадской разведкой "агитаторы" действовали в среде христиан, призывая их "мстить за убитых мусульманами". Страна разделилась на два враждующих лагеря, а израильское вторжение в 1982 году и охота израильских спецслужб на палестинских лидеров только подлили масла в огонь.

В сентябре 1982 года в Ливан прибыли американские морские пехотинцы, а затем и французский контингент. Они всячески старались продемонстрировать нейтральный характер своей миссии, но, в сущности, находились там, чтобы прикрывать операции войск Израиля. Американский линкор "Нью-Джерси" вёл огонь из орудий главного калибра по ливанским городам, французские самолёты бомбили позиции мусульман. Сопротивление израильским и натовским агрессивным силам привело к взрывам в местах размещения контингента НАТО, который американцы и французы называли "миротворческим"; вследствие этих взрывов погибло более трёхсот американских и французских солдат. Части НАТО покинули Ливан, напоследок нанеся удары по расположению национально-патриотических сил Ливана. Во взрывах, конечно же, были обвинены проиранские отряды движения "Хезболла".

Межконфессиональные противоречия и конфликтные явления в разных частях Йемена также привели к тому, что пожар войны разгорелся на большей части территории этой страны. Но, если заглянуть в глубь конфликта, мы обнаружим там кровавые следы западных спецслужб и результаты политических акций НАТО. До 1962 года Йемен был имаматом, то есть религиозной монархией, и правивший этой страной режим являлся, пожалуй, одним из самых жестоких и одиозных в мире. К примеру, при имаме практиковалась такая средневековая казнь, как вытягивание жил, и этой казни предавали не только закоренелых преступников, но и тех, кто выступал против жестокостей режима.

Восстание против имама привело к братоубийственной гражданской войне. Вскоре выяснилось, что эту войну, в частности, разжигали британские агенты, так как британские власти опасались, что в Йемене начнётся мощное национально-освободительное движение на оккупированной британцами территории Южного Йемена (в Адене размещалась крупнейшая британская военная база на Ближнем Востоке). Неудивительно, что на стороне имама воевали войска из Саудовской Аравии, другие союзники западных стран. На стороне республиканцев воевали египетский контингент, лётчики из Северной Кореи и даже несколько добровольцев из европейских соцстран.

Ещё больше страны НАТО боялись объединения Йемена. Ведь в таком случае Йемен становился бы ключевой страной в Заливе — недаром Аден был столь важной базой для британцев. Меньше всего западные страны хотели, чтобы объединённый Йемен, благодаря приобретаемому в результате объединения потенциалу, превратился в мощное, подобное Великой Шебе, стране легендарной царицы Савской, государство, которое имело бы связи и с Востоком, и Западом, развивало бы торговлю и военный флот, росло бы в экономическом и политическом плане.

А с уходом англичан из Адена в 1967 году и возникновением на территории Южного Йемена народно-демократической республики, которая провозгласила курс на социалистические преобразования, перспектива такого объединения и, более того, объединения на антиимпериалистической и антиколониалистской платформе, стала вполне реальной. В Адене и в других населённых пунктах Южного Йемена появились военные и гражданские специалисты из СССР и других социалистических стран. В 1980-е годы там находилось до 8 тысяч советских специалистов и членов их семей. Эти специалисты строили аэродромы, плотины, фабрики, школы, портовые сооружения. Гавани Адена и гавань на острове Сокотра были постоянными местами базирования 8-й советской эскадры, а с аэродрома Адена противолодочные полёты осуществляли авиаотряды советских флотов.

Запад такое положение дел категорически не устраивало, и на протяжении ряда лет ЦРУ совместно со спецслужбами других стран НАТО готовились обратить историю вспять, разрушить то, что было построено трудом южнойеменских патриотов, их друзей из СССР и стран народной демократии. Такая возможность представилась, когда президент Южного Йемена Али Насер Мухаммед решил осуществить в стране переворот и установить режим личной диктатуры. На 13 января 1986 года он назначил очередное заседание руководителей страны, но в зал заседаний ворвались президентские охранники и расстреляли ряд преданных стране ветеранов борьбы за независимость. Вслед за этим люди Али Насера начали арестовывать и убивать патриотов в органах социалистической партии, армии, полиции и госбезопасности. В Адене начались кровопролитные бои, а население страдало не только от обстрелов, но и от перебоев с пресной водой и электричеством. В ходе этих событий в Южном Йемене погибло более 10 тысяч человек, десятки тысяч оказались в эмиграции. В конце концов, сбежал из страны и сам виновник этого страшного предательства — Али Насер Мухаммед.

В том, что это преступление совершалось в его личных интересах, сегодня уже мало кто сомневается. Статьи, опубликованные в западной прессе в разные годы, свидетельствуют, что агентура НАТО на протяжении четырёх лет до переворота вела переговоры: как прямые, так и через посредников, — с Али Насером, пытаясь внушить ему, что Советский Союз и Варшавский блок находятся в критическом состоянии, а поэтому президент НДРЙ должен сделать "правильный выбор" между своей социалистической партией и поддержкой западных стран. В 1984 году, за полтора года до переворота, глава ЦРУ Джозеф Кейси проговорился, что самой насущной задачей для США является ликвидация социалистического режима в Южном Йемене. Преступление Али Насера Мухаммеда, таким образом, не только идеально вписалось в американскую ближневосточную доктрину, но, надо полагать, было одним из шагов по осуществлению этой доктрины — как всегда, чужими руками.

Южный Йемен всё равно объединился с Северным — в 1990 году. Но тогда западные страны это объединение благословили, поскольку оно произошло уже в их интересах. Социалистический Йемен был похоронен, а с ним — и его независимое развитие, и дружба с Россией. Более того, это объединение в новых условиях сулило странам НАТО новые возможности по осуществлению их планов в отношении Йемена. Поскольку Саудовская Аравия по-прежнему оставалась их важнейшим союзником, подчинение Йемена интересам США гарантировало — во всяком случае, в среднесрочной перспективе — отсутствие каких-либо угроз: но не для королевства, а для военно-политических мероприятий США на Аравийском полуострове и вокруг него.

Между тем, спецслужбы НАТО и их агентура на Ближнем Востоке готовили в Йемене новую бомбу замедленного действия. Как известно, они постоянно используют фактор межконфессиональных противоречий для ослабления патриотических сил в любом регионе, и Ближний Восток постоянно был объектом приложения их коварных планов. Но с рождением Исламской Республики Иран, то есть с потерей такого важного союзника, как шахский Иран, он приобрёл особое измерение. У США появилась идея использовать шиитский фактор для реализации древнего лозунга "Разделяй и властвуй!", который не раз применялся и в Ираке, и в Сирии, и в Кувейте. Теперь ЦРУ увидело возможность надолго погрузить Йемен в пучину религиозных междоусобиц.

Гражданская война в Йемене уходит своими корнями в 2004 год и продолжается, с небольшими перерывами, до сих пор. На Западе её пытаются представить в виде чисто религиозного конфликта, но стоит напомнить, что первые выступления шиитов на севере Йемена носили вовсе не религиозный характер: они были направлены против властей страны, которые пытались поставить Йемен под контроль США и объявляли, что стремятся стать союзником Америки в регионе. С этого момента шииты, а вместе с ними и все патриотические силы Йемена, выступающие за невмешательство США в дела региона и за справедливое ближневосточное урегулирование, стали врагами НАТО. Чтобы скрыть свои неоколониалистские и агрессивные планы, в Североатлантическом альянсе предпочли, чтобы вмешательство в дела Йемена осуществляли их союзники в регионе. Если посмотреть на список стран, которые создали "антишиитскую" коалицию и начали вести открытую войну против шиитской части населения Йемена, то мы увидим: в эту войну первыми вступили те страны, где расположены базы США: Саудовская Аравия, Кувейт, Бахрейн и Катар (последний впоследствии покинул коалицию). Характерно также, что на стороне коалиции воюют наёмники из Нигера и Чада.

Своё участие в гражданской войне страны коалиции объясняют тем, что шиитов поддерживают Иран, а также Северная Корея и Эритрея. Но ни одна из названных стран не признаёт своего участия в войне, хотя добровольцы оттуда, очевидно, в ней участие принимают. Но было бы абсурдным не признавать, что руками арабских стран НАТО ведёт войну с непокорным Ираном, который пытается защитить шиитов не только в Йемене, но и везде, где те подвергаются преследованиям. Этот процесс совершенно явно инспирируется западными странами. Причём, если бы ситуация была иной, НАТО с таким же энтузиазмом вело бы войну против суннитов. И печальный опыт Ирака показал это всему миру.

Политика США и других стран НАТО на Ближнем Востоке беспринципна и эгоистична. Для них ничего не значат ни традиции, ни история, ни конфессии арабских стран, ни, тем более, конфликты в регионе. Вместо того, чтобы идти по пути поэтапного, справедливого и учитывающего интересы народов урегулирования каждого конфликта, эти страны постоянно делают шаги, усугубляющие ситуацию. Вместо попыток остановить войну в Йемене, западные страны продолжают снабжать своих союзников оружием. Более того, мир был свидетелем, как США послали в Йемен воевать и своих солдат: например, в 2016 году Пентагон направил туда 20 боевых вертолётов и две роты спецназа.

Интервенционистская политика НАТО проявляется практически по всему арабскому миру. В Магрибе вновь обостряется ситуация в разрушенной и ограбленной странами НАТО Ливии. США, несмотря на свои обещания, не выводят войска из Сирии. На Синае "миротворческие" силы США сохраняют статус-кво, выгодное не только для США, но и для Израиля. В Ираке также сохраняется американское присутствие. В Иордании размещены не только несколько подразделений американских военных инструкторов, но и подразделения спецназа армии и ВМС США. 1200 американских военных размещены в основном на военно-воздушной базе Зарака и в порту в заливе Акаба. Амман и Вашингтон не раз отрицали существование военных баз США на территории Иордании, но имеются доказательства того, что переброски военной техники для американских войск в Афганистане осуществлялись через американские транспортные базы в Иордании.

США располагают на Ближнем Востоке 14 крупными базами: морскими, авиационными и техническими, — а также примерно двумя десятками малых, которые используются как логистические центры, транспортные узлы и пункты снабжения. Эти базы могут использоваться также для развёртывания более крупных частей и даже соединений, что в сочетании с авианосными другими ударными группами US Navy представляет собой центры формирования боеготового резерва американских стратегических сил. Но если лидеры арабских стран, на территории которых расположены эти базы, считают наличие таких баз гарантией своей безопасности, то они совершают серьёзную ошибку. И вот почему.

Договоры и соглашения, в соответствии с которыми Россия и США давали друг другу обязательства по ракетам средней и меньшей дальности, а также по противоракетной обороне, более не действуют: США вышли из этих договоров. Договоры по стратегическим вооружениям пока не нарушались, но Россия создаёт принципиально новые системы оружия, ограничений на которые по договорным обязательствам нет, а США не хотят ни о чём договариваться с Россией. Страны Восточной Европы стали странами НАТО, и этот блок вплотную приблизился к российским границам. На сегодня число американских военных баз за рубежом составляет 730, а всего блок НАТО и другие союзники США в мире обладают примерно тысячей баз. Это означает, что Россия не в состоянии будет определить, с какого направления, с какой базы, из какой страны мира может осуществляться угроза упреждающего обезоруживающего удара со стороны НАТО — а ведь блог угрожает России именно этим! Более того, ядерные силы НАТО в том или ином виде размещены практически во всех районах планеты!

К тому же, стратегия "Троянского коня", которую разрабатывает Пентагон для нападения на Россию — с нанесением упреждающего удара и с использованием разных видов вооружённых сил и технических средств, предполагает нападения на разные районы России с разных направлений, включая ближневосточное. И у российского Генштаба не остаётся иных возможностей для обороны страны, кроме нанесения ответных обезоруживающих ударов по всем тем базам США и НАТО, которые хотя бы теоретически могут быть задействованы в будущих боевых действиях, — прежде всего, по тем, где находится ядерное оружие. У России, по официальной статистике, имеется около 2100 ядерных боезарядов на всех видах носителей, из которых примерно половина будет задействована в случае Третьей мировой войны для уничтожения вражеских баз по всему миру.

Для нас, арабов, это означает, во-первых, что мы, если не желаем сгореть в ядерном аду, не должны поощрять гонку вооружений, делая всё возможное, чтобы война не разгорелась, А, во-вторых, мы должны избавить арабский мир и Ближний Восток от ядерного оружия, которым США насыщают свои военно-морские и военно-воздушные силы.

Из истории мы знаем, что Советский Союз, а затем — и новая Россия относились к странам Ближнего Востока с позиций добросердечия, гуманизма и равноправия, не преследуя каких-либо эгоистичных, торгашеских интересов. Вместе с тем, опыт арабских стран показывает, что западные страны, для которых в основе ближневосточной политики всегда лежали пренебрежение интересами арабских стран и лишь показное внимание к их проблемам, никогда не остановятся перед нанесением тяжкого вреда нашим народам, если это будет выгодно. И они это делали десятки раз! Стоит спросить себя: остановятся ли страны НАТО перед угрозой нанесения ядерного удара по нашим древним городам, если это будет продиктовано их сиюминутными стратегическими интересами? Во всяком случае, великие города Багдад, Триполи, Бейрут, Сана уже стали объектами таких бомбардировок со стороны стран НАТО и их союзников, которые привели к разрушениям и жертвам.

Вспомним, что именно западные страны всегда разжигали из костров региональных конфликтов большие пожары, делая эти конфликты интернациональными, вовлекая в них десятки стран, снабжая оружием, как они это делали в Сирии, своих подручных, и — через этих подручных — террористические силы. Опасность того, что провокационные акции такого рода продолжатся на территории арабских государств, включая страны Ближнего Востока, увы, сохраняется. И новые угрозы для региона будут расти, если мы совместными усилиями не поспешим от них избавиться.

На фото: 28 июля 2019. Президент РФ, верховный главнокомандующий Владимир Путин на катере «Раптор» совершает обход парадного строя кораблей — участников Главного военно-морского парада по случаю празднования Дня Военно-морского флота РФ. Справа — главнокомандующий ВМФ России адмирал Николай Евменов. Приветствуя участников восьмой международной конференции по безопасности, проходившей в Москве, Владимир Путин подчеркнул: «В центре вашего внимания целый ряд тем, в числе которых — содействие восстановлению нормализации жизни в Сирии и Ираке после разгрома террористических группировок, перспективы развития жизни в Африке и на Ближнем Востоке».

Израиль. Палестина. США. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > zavtra.ru, 22 августа 2019 > № 3103231 Рами Аль-Шаер