Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Конвой его величества

"Империя и Кавказ" показывает шедевры оружейного искусства

Текст: Владимир Емельяненко

В музее декоративного искусства открылась необычная выставка "Империя и Кавказ. Оружие, обмундирование, ратные традиции. XIX - начало XX века". Ее экспозиции через военный быт и оружие рассказывают о войнах на Кавказе и в Закавказье в XIX веке, знаменитом на весь мир кавказском оружии и культуре военной службы.

Один из ключевых посылов выставки - как после серии войн Российской империи с двумя другими империями, Османской (Турция) и Персидской (Иран), а также попавшими в перекрестье имперских амбиций кавказскими горцами начали складываться кавказская культурная традиция и кавказское сообщество.

Через регалии горцев, русских казаков и солдат выставка рассказывает, какие земли были присоединены к России и как бывшие враги становились воинствующими, а потом культурными соседями. Это показано через материальную культуру. Например, через личные вещи генерал-фельдмаршала князя А.И. Барятинского, завоевавшего Восточный Кавказ, и противостоявшего ему имама Шамиля. Знакомство с бытом и перепиской этих героев Кавказской войны объясняет, как Кавказская война запустила механизм сложного культурного взаимовлияния России и Кавказа.

Один из впечатляющих разделов - оружие. Особое внимание уделено оружейным центрам Инчхе, Амузги (оба Дагестан), Тбилиси (Грузия), Курчалой (Чечня), Нальчик (Кабардино-Балкария) и знаменитым мастерам Кавказа. Многие уникальные предметы холодного и огнестрельного оружия из частных коллекций не имеют аналогов в музейных собраниях и показываются впервые. Это знаменитые кинжалы черкесских мастеров Базалая и Чиллы, клинки тифлисского мастера Геурка Элиарова, пистолеты, произведения ювелира Иосифа Папова и много еще чего, что лучше видеть своими глазами.

Особый раздел посвящен Собственному Его Императорского Величества Конвою - уникальному военному формированию. Оно охраняло императора и его семью. Сначала в Конвое служили представители множества народов Северного Кавказа и Закавказья - линейные, кубанские и терские казаки, крымские татары, грузины, осетины и представители многих других кавказских народов. Позже, к началу XX века, жизнь на Кавказе стала более мирной, чем сто лет назад, и оружие постепенно превратилось из военного атрибута в элемент национального костюма.

Однако с началом Первой мировой войны кинжалы и шашки кавказских горцев вновь потребовались для защиты Родины. В августе 1914 года из добровольцев - жителей Северного Кавказа и Закавказья, не подлежавших призыву, была сформирована Кавказская туземная конная дивизия. В историю она вошла еще как кавказская "Дикая дивизия". Выставка рассказывает о том, как ее участники стали героями Первой мировой войны, как и почему они были разделены на "белых" и "красных", а потом несправедливо забыты.

Выставка работает до 5 апреля.

Россия. ЦФО > Армия, полиция. СМИ, ИТ > rg.ru, 5 февраля 2020 > № 3280884

Узел Идлиба

Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров ответил на вопросы "Российской газеты"

Текст: Екатерина Забродина

Во вторник гостем "Делового завтрака" - уже не в первый раз - стал министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Разговор, конечно, касался самых разнообразных тем (полный репортаж будет опубликован в одном из ближайших номеров "РГ"). А началась беседа с самых последних, горячих новостей.

Сергей Викторович, сегодня у всех на слуху непростая ситуация, которая сложилась вокруг сирийской провинции Идлиб, где произошли столкновения турецких и сирийских военных. Может ли Россия помочь снижению напряженности, наладив дипломатическое взаимодействие между Дамаском и Анкарой?

Сергей Лавров: В одиночку помочь никто не может. Даже Россия с ее существенно возросшими за последние годы возможностями в том, что касается сирийского урегулирования. С тех пор, как законное правительство Сирийской Арабской Республики обратилось к нам с просьбой о военной помощи, когда пять лет назад вокруг Дамаска уже сжималось кольцо террористов, и мы на эту просьбу по решению президента Путина откликнулись, ситуация там кардинально изменилась. Напомню, что в тот период, летом 2015 года, никто из западных, да и других наших внешних партнеров даже не упоминал о необходимости политического процесса. Все ждали военной победы над "режимом Асада", как они выражались. И когда этот "режим", который на самом деле является законным правительством государства - полноправного члена ООН, при помощи прежде всего России, но также Ирана (куда тоже была направлена соответствующая легитимная просьба), не только выстоял, но и отвоевал подавляющую часть утраченной территории, - конечно, тогда уже разговоры о политическом процессе стали звучать более настойчиво оттуда, где их раньше никто даже не затевал.

Понятно, что это меняет ситуацию "на земле". Решающую роль в том, чтобы был завязан какой-то политический процесс, напомню, сыграли Россия, Турция и Иран. Предыдущий представитель Генерального секретаря ООН господин де Мистура под колоссальным воздействием западных стран затягивал начало справедливых, равноправных переговоров в Женеве между сирийским правительством и оппозицией, пытаясь выторговать для противников Башара Асада более благоприятные условия. В 2016 году переговоры переносились несколько раз. Намечалось все на апрель, затем сползло на май, потом на август, потом на сентябрь, потом на октябрь. И в итоге по линии той самой "женевской площадки" ничего не произошло. Тогда в конце 2016 года Россия, Турция и Иран взяли на себя инициативу и создали астанинский формат. Он впервые был нацелен на то, чтобы свести за столом переговоров правительство Асада не с зарубежной оппозицией, которая никого особо не представляет, живет в столицах стран региона и в Европе весьма припеваючи, а с представителями вооруженной сирийской оппозиции. То есть за один стол впервые сели те, кто смотрит друг на друга через прицелы "на земле".

И астанинский процесс доказал свою состоятельность уже через год после его создания. Резко снизился уровень насилия на земле, состоялся Конгресс сирийского национального диалога в Сочи. По его итогам были приняты документы, которые и легли в основу того политического процесса, который мы сейчас наблюдаем, включая 12 принципов урегулирования. Именно астанинский процесс помог новому специальному посланнику Генерального секретаря ООН по Сирии господину Педерсену сформировать работоспособные структуры из оппозиции, правительственной делегации и делегации гражданского общества, согласовать порядок их работы, правила процедуры и так далее. Подчеркну, это делалось при постоянной последовательной поддержке России, Турции и Ирана, вопреки действиям западных стран, которые пытались сорвать формирование Конституционного комитета. В результате его работа началась на год позже, чем могла бы начаться в случае выполнения теми же нашими германскими и французскими коллегами договоренностей, достигнутых на саммите России, Турции, Франции и Германии в Стамбуле осенью 2018 года. Но тем не менее комитет начал работу. А параллельно с этим астанинский процесс, как вы знаете, дал старт концепции зон деэскалации.

Были согласованы четыре таких зоны, все они были сформированы. В трех бывших зонах (они уже не зоны деэскалации) восстановлена власть законного правительства. И вооруженная оппозиция присоединилась к политическому процессу. Те же, кто представляет террористические структуры, квалифицированные в качестве таковых Советом Безопасности ООН, сгрудились в последней зоне деэскалации Идлиб, а также вокруг Алеппо, Хамы и близлежащих районов. По этой зоне есть отдельные договоренности, достигнутые между президентами России и Турции. Дважды эта тема рассматривалась в сентябре 2018 года, затем в октябре 2019 года. В обоих случаях приняты конкретные документы, предполагающие обязательства Москвы и Анкары как "кураторов" этого "идлибского" формата, прежде всего в том, что касается обеспечения безопасности гражданских лиц, доставки гуманитарной помощи, продовольствия, медикаментов и других гуманитарных грузов, обеспечения безопасности в целом с точки зрения прекращения конфликта. Было заключено соглашение о том, что там объявляется перемирие, прекращение огня - с оговоркой, что террористические группировки из списков Совета Безопасности ООН под режим прекращения огня не подпадают и подпадать не могут. Одновременно была достигнута договоренность, что внутри этой зоны деэскалации создается 10-20-километровая демилитаризованная полоса. Это было сделано для того, чтобы сократить риски атак изнутри идлибской зоны со стороны радикальных элементов по сирийским объектам - и военным, и гражданским, и по российской военно-воздушной базе Хмеймим, которая десятки раз становилась объектом нападений с использованием ударных беспилотников.

Я в понедельник разговаривал в очередной раз с моим коллегой, министром иностранных дел Турции Мевлютом Чавушоглу, наши военные находятся в постоянном контакте. К сожалению, на данном этапе турецкая сторона не смогла выполнить пару ключевых обязательств, которые призваны были разрешить проблему Идлиба в корне. Первое обязательство - отмежевать ту вооруженную оппозицию, которая сотрудничает с турками и готова к диалогу с правительством в рамках политического процесса, от террористов "Джебхат ан-Нусры", которая мимикрировала в "Хейят Тахрир аш-Шам" (группировки запрещены в РФ. - Прим. "РГ"). Обе эти организации включены в террористические списки Совета Безопасности ООН, поэтому ни "нусровцам", ни их новой инкарнации в Идлибе делать нечего. Максимум, о чем мы договаривались (и это уже было в 2019 году), - что режим тишины, если он будет уважаться всеми, должен соблюдаться. Но даже после повторного, в третий раз, напоминания по линии России и Турции в адрес всех, кто находится в идлибской зоне, бандиты, о которых я упомянул, не прекращали своих провокационных действий.

И вот буквально позавчера имела место очередная попытка атаки ударным беспилотником на нашу базу Хмеймим. Она была пресечена средствами ПВО, которые имеются на базе. А обстрелы сирийских позиций и гражданских объектов за пределами идлибской зоны проводятся регулярно. Еще одна причина такого положения заключается в том, что эта демилитаризованная 10-20-километровая полоса внутри идлибской зоны не была создана, и об этом тоже мы напомнили нашим турецким партнерам. Будем продолжать добиваться выполнения всех пунктов решений, которые принимали президенты. При этом поступает информация о развертывании турецких войск у идлибской зоны, о том, что начинаются боестолкновения между ними и подразделениями сирийской армии. Наши военные отслеживают эту ситуацию. По нашим данным, о которых Генеральный штаб уже сообщал, турецкие военные выдвигались на определенные объекты внутри идлибской зоны деэскалации, не предупредив об этих передвижениях. Поэтому мы не смогли предупредить сирийскую армию. Удары были нанесены, турецкая сторона грозится предпринять ответные действия. Это все, конечно, весьма и весьма печально. И мы призываем строго выполнять сочинские договоренности по Идлибу 2018 и 2019 годов. Второй аспект, связанный с рисками и угрозами, которые проистекают из идлибской зоны деэскалации, заключается в перемещении сотен боевиков, включая, как я понимаю, "нусровцев" и бойцов "Хайят Тахрир аш-Шам" (группировки запрещены в РФ. - Прим. "РГ"), из идлибской зоны деэскалации в Ливию для того, чтобы наращивать боевые действия и в этой стране. Так что еще раз подчеркну: в одиночку, как вы понимаете, с учетом всех факторов, которые я упомянул, эту проблему решить Россия не может. Но Россия может добиваться безусловного добросовестного выполнения в полном объеме тех договоренностей, которые существуют по Идлибу. И об этом мы говорим с нашими турецкими партнерами.

Недавно президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган во время визита в Киев высказался по поводу положения крымских татар. Как вы можете прокомментировать прозвучавшие оценки?

Сергей Лавров: В отношении позиции Турции по крымским татарам не прозвучало ничего нового. Президент Эрдоган на переговорах с президентом Путиным, которые проходят регулярно по нескольку раз в год, выступает с таких же позиций. Нам этот подход Анкары, эти оценки известны. Вчера Кремль уже комментировал этот вопрос. Мы исходим из того, что нужно посмотреть на происходящее в Крыму своими глазами, а не со стороны. Все те, кто побывал в Крыму (а таких все больше и больше), причем не только деятели культуры, которые участвуют в различных фестивалях (например, фестивале джаза в Коктебеле), в гуманитарных форумах, не только представители гражданского общества и бизнеса, но и многие политики, приезжающие в том числе из Западной Европы, из натовских стран, члены их парламентов, сразу же понимают: все, что говорится о нарушениях прав человека в отношении крымских татар в Крыму, является просто откровенной ложью. И все призывы к России допустить иностранных наблюдателей - это от лукавого, разговоры в пользу бедных. Если кто-то хочет приехать - пожалуйста, ради бога, никаких проблем нет. Проезжайте через территорию Российской Федерации по нашему прекрасному мосту. Все, кто хотел, давно уже побывали на полуострове, давно все уже увидели. Но вот эти ребята особо настырно требуют допуска наблюдателей только для того, чтобы заехать с территории Украины. Тем самым они подчеркивают политизированный характер своей затеи. Наверное, именно эти люди будут поддерживать преступный замысел Джемилева и прочих лидеров "меджлиса крымско-татарского народа" (признан экстремистской организацией и запрещен в РФ. - Прим. "РГ"), которые объявили, что в начале мая они пойдут походом на Крым и ни перед чем не остановятся. Собственно, западные и вообще иностранные поборники такого отношения к проблеме крымских татар подпитывают подобного рода инициативы, которые могут очень плохо кончиться. По крайней мере, нарушить безопасность крымчан мы ни в коем случае не позволим.

Президент Эрдоган имеет приглашение посетить Крым. Он его не отверг. Приглашение было сделано в связи с предстоящим открытием крупнейшей мечети в Симферополе. Никогда при украинской власти в Крыму не строились мечети, и тогда никто вообще не думал о каких-то религиозных правах крымских татар. Вы знаете, что язык крымских татар обрел статус государственного вместе с русским и украинским только после возвращения Крыма в состав России. И знаете, что политическая реабилитация состоялась только после возвращения Крыма в состав России. Да и земельная амнистия тоже произошла именно сейчас. Поэтому ни единого факта о том, что какие-то права крымских татар либо другой любой народности в Крыму нарушаются, никто никогда не представил. Я очень рассчитываю, что наши турецкие соседи будут проводить все-таки свою линию по отношению к Украине, с одной стороны, и к Крыму - с другой, объективно. Не будут подыгрывать тем самым националистически настроенным политикам-радикалам, которые, собственно и планируют вот эти акции походов на Крым, включая применение силы. И не будут стимулировать подобные настроения путем попыток прибегать к бандеровской риторике.

В СМИ появилось большое количество сообщений о подготовке самых масштабных за последние четверть века американских учений в целом ряде стран Восточной Европы. Речь идет о предстоящих в мае маневрах "Защитник Европы 2020" ("Defender Europe 2020"). В контексте достаточно очевидных охлаждений в отношениях между Россией и НАТО становимся ли мы сегодня свидетелями зарождения новой "холодной войны"?

Сергей Лавров: Во времена "холодной войны" имела место большая операция НАТО по наращиванию в Европе вооруженных сил, включая усиление американского присутствия. Ежегодно проводилась операция "REFORGER", так называемое "Возвращение войск в Германию", когда американцы "обживали" ФРГ, где сейчас находятся десятки военных баз. Но это натовские дела. "Defender" переводится как защитник. От кого защищаться? Они говорят, что собираются защищаться не от России, а от некого "сопоставимого противника". Сопоставимого с точки зрения военного потенциала НАТО. Однако трудно найти отвечающий критерию сопоставимости объект применения этих усилий. Если посмотреть на официальные данные - не наши, а зарубежные - по военным расходам и военной технике, практически по всем видам вооружений (боевые самолеты, ударные вертолеты, бронемашины пехоты, БТР, боевые корабли, подводные лодки), то только европейские члены НАТО, без учета американских цифр, превосходят наши вооруженные силы примерно в два раза. Это очень показательная штука. Поэтому где они нашли сопоставимого противника, я не знаю. Мы уж точно не являемся доминирующей военной силой в Европе. Таковой является НАТО. Несмотря на то, что европейское пространство уже перенасыщено и военными объектами, и вооружениями, несмотря на то, что движение НАТО на Восток уже создало достаточно серьезные проблемы в сфере стратегической стабильности в Европе, несмотря на то, что происходит сращивание НАТО с Евросоюзом, натовцы пытаются проводить совместные учения, завлекая в них под предлогом членства в ЕС нейтральные государства. Например, такие как Финляндия и Швеция. В контексте сотрудничества НАТО с Евросоюзом в военной сфере придумали термин "военный шенген", который предполагает модернизацию всех транспортных артерий вплоть до восточной границы НАТО таким образом, чтобы любая боевая техника, в том числе самая крупная, могла беспрепятственно проходить на Восток. Я думаю, что уже одного этого факта достаточного, чтобы понять опасность подобных игр. Конечно, мы должны на это отвечать. Эти запланированные на апрель - май учения "Defender 2020", к которым уже достаточно давно началась подготовка, предполагают переброску более 30 тысяч единиц американской военной техники дополнительно к тому, что у американцев и у европейцев здесь уже есть, в дополнение к размещенным здесь военным ресурсам и активам. А также предусмотрена переброска более 20 тысяч американских военнослужащих. Формально учения, кстати, объявлены как американские, но с приглашением партнеров по НАТО. Это интересный момент. Одна из возможных причин заключается в том, что американцам гораздо проще самим все это планировать и реализовывать по своей команде, не будучи даже символически сдержанными какой-то натовской дисциплиной. Хотя командующий силами США в Европе одновременно является командующим силами НАТО в Европе. В общей сложности в учениях примут участие более 40 тысяч человек. Разумеется, мы будем реагировать. И, разумеется, мы будем реагировать таким образом, чтобы это не создавало каких-либо ненужных рисков. Но мы не можем игнорировать процессы, которые вызывают очень большую озабоченность. Наши ответные меры неизбежны.

Надеюсь, любой нормальный военный, любой нормальный политик это понимает. Наверное, те, кто провоцирует такого рода учения, абсолютно не оправданные, хотят, чтобы последовали ответные меры и чтобы дальше нагнеталась напряженность. Но нужно подчеркнуть немаловажный аспект: все, что мы делаем в ответ на создание натовцами угроз нашей безопасности, мы делаем исключительно на своей территории. Равно как и все наше ядерное оружие находится на нашей территории, в отличие от американского ядерного оружия.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 5 февраля 2020 > № 3280755 Сергей Лавров

Бульдозер на подснежниках

Прокладка новой дороги на гору Клементьева началась с нарушениями

Текст: Илья Изотов

В Коктебеле разгорелся скандал, связанный со строительством новой автомобильной дороги на особо охраняемой природной территории "Природный парк "Воздухоплавательный комплекс Узун-Сырт, гора Клементьева".

Местные общественники забили тревогу, когда увидели, что тяжелая техника буквально утюжит склоны самой известной в истории отечественного воздухоплавания горы, уничтожая деревья, кустарники и цветы.

Старая асфальтовая дорога, ведущая к центру планерного спорта "Коктебель" и музею планеризма, очень узкая, и ее состояние удручающее. Ремонта коктебельцы и любители парапланеризма ждали давно и расчитывали на укладку новых слоев асфальта. Но бульдозеры нарушили уникальный ландшафт - расчистили полосу длиной почти шесть километров и шириной до 28 метров. Уничтожены около 1500 кустарников и деревьев, а также места произрастания занесенного в Красную книгу подснежника складчатого.

- С десяток лет мы просили ямочного ремонта или полной замены асфальта, но не расширения дороги и вырубки деревьев, - сетует общественник Борис Яремко. - После того, как бульдозер содрал во многих местах травяной и почвенный покров, начнется эрозия. Эту гору никто никогда не трогал. Ведь это родина советского планеризма, авиации и космонавтики. Экологи минприроды почему-то не увидели, как бульдозер варварски уничтожал природу в ООПТ. Зачем здесь потребовалась 28-метровая трасса?

На гору Клементьева выехали вице-премьер РК Андрей Рюмшин и начальник службы автодорог РК Александр Нефедов. По словам последнего, будет построена дорога четвертой категории с проезжей частью шириной шесть метров, с обочинами по 2,5 метра и укрепленными откосами для отвода грунтовых вод.

- Поднятые на совещании с общественниками вопросы решены с учетом всех замечаний, - рассказал после инспекционной поездки на гору Клементьева Рюмшин. - Дорога будет строиться под жестким ежедневным контролем всех наших служб. Все проекты доступны для общественности, и можно проследить каждый шаг.

Подрядчику будет поставлена задача по окончании работ высадить вдоль дороги новые кустарники и деревья.

Комментарий

Григорий Прокопов, старший преподаватель кафедры геоэкологии Крымского федерального университета, один из создателей ООПТ "Гора Клементьева":

- В прошедшем госэкспертизу проекте все четко и правильно написано. Кстати, в первом его варианте было много недостатков, из-за чего он был отклонен и целый год дорабатывался. В результате предусмотрели все необходимые с точки зрения охраны природы, мероприятия, составили карту-схему мест произрастания краснокнижных растений.

Но подрядчик размахнулся больше чем надо, и общественность вовремя среагировала. Природный парк находится в ведении ГАУ РК "Управление особо охраняемыми природными территориями Республики Крым", и представители этого учреждения должны были присутствовать в момент начала работ и контролировать все действия подрядчика. Если бы на месте были ответственные люди, то уничтожение подснежников можно было избежать или своевременно пересадить их на новое место.

Россия. ЮФО > Транспорт. Недвижимость, строительство. Экология > rg.ru, 5 февраля 2020 > № 3280426

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на открытии фотовыставки, посвященной 70-летию установления российско-индонезийских дипломатических отношений, Москва, 4 февраля 2020 года

Уважаемый господин Посол,

Ваши Превосходительства,

Дамы и господа,

Рад приветствовать всех участников открытия фотовыставки, посвященной 70-летию установления дипломатических отношений между нашей страной и Индонезией. Пользуясь случаем, поздравляю всех присутствующих с этой знаменательной датой.

Экспозиция, которую вы здесь сегодня видите, содержит обширные материалы, которые говорят о богатой истории двустороннего взаимодействия, фундамент которого был заложен в далеком 1950 г. На стендах вы сможете ознакомиться с копиями телеграмм, которые положили начало российско-индонезийскому сотрудничеству на официальном уровне, перепиской высших руководителей Советского Союза и Индонезии.

Мы гордимся, что наша страна внесла значимый вклад в становление молодой индонезийской государственности, в развитие национального хозяйства Индонезии, в том числе в сферах транспортной и промышленной инфраструктуры, помогла возводить многие предприятия, помогала развивать и военную составляющую нового государства. Конечно, все это в комплексе способствовало укреплению позиций Джакарты на мировой арене.

За прошедшие 70 лет нам удалось накопить уникальный опыт совместного приложения усилий в самых разных областях. Сегодня наши связи продолжают поступательно развиваться.

Отмечу регулярный, интенсивный политический диалог, в том числе на высшем уровне. Президент Российской Федерации В.В.Путин и Президент Республики Индонезия Дж.Видодо встречались и в Сочи в мае 2016 г., и в Сингапуре в ноябре 2018 г. Регулярно контактируют по каналам телефонной связи. Мы сейчас договариваемся о новых встречах на высшем уровне.

Кроме общения между лидерами, регулярные каналы взаимодействия существуют между министерствами, в том числе по линии внешнеполитических ведомств, между парламентами и по линии наших компаний и корпораций.

Отмечу реализуемые в Индонезии крупные инфраструктурные проекты с участием наших ведущих отечественных компаний, включая ОАО «РЖД» и ПАО «НК «Роснефть». Видим очень хорошие перспективы в сферах сельского хозяйства, энергетики, транспорта, городского планирования, инноваций и высоких технологий. Весомый вклад в диверсификацию нашего сотрудничества вносит Российско-Индонезийская совместная комиссия по торгово-экономическому и техническому взаимодействию.

Развивается доверительный диалог в сфере стратегической безопасности, между органами юстиции и правоохранительными структурами наших стран. В декабре прошлого года подписан Договор об оказании взаимной правовой помощи по уголовным делам. Завершена работа и над межправительственным соглашением о сотрудничестве в сфере международной информационной безопасности. Конечно, мы с удовлетворением констатируем продвижение военных и военно-технических связей.

Укреплению атмосферы дружбы между народами наших стран способствует насыщенное гуманитарное взаимодействие, включая образовательные, туристические, спортивные обмены. Сейчас в России обучается свыше 300 индонезийских граждан. Российские граждане по достоинству оценили и продолжают оценивать гостеприимство индонезийских курортов. Доброй традицией стало ежегодное проведение фестивалей Индонезии в Москве и организация нашими коллективами культурных мероприятий в городах Индонезии.

Хотел бы особо отметить нашу тесную и весьма плодотворную внешнеполитическую координацию, которая сейчас вышла на новый уровень в связи с тем, что в 2019-2020 гг. Индонезия является непостоянным членом Совета Безопасности ООН. Отмечу также наши весьма насыщенные контакты в рамках диалогового партнерства Россия-АСЕАН, причем на данном этапе координатором этого партнерства являются наши индонезийские друзья.

Я убежден, что, опираясь на богатые традиции дружбы и взаимопонимания, мы продолжим совместную работу с тем, чтобы и далее раскрывать масштабный, наверное, поистине неисчерпаемый потенциал двусторонних связей на благо наших народов, на благо наших стран, на благо укрепления безопасности и стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Уверен, что складываются абсолютно естественные обстоятельства для того, чтобы формально объявить о выводе отношений между нашими странами на новый уровень – уровень стратегического партнерства. Рассчитываю, что мы сможем это сделать в ближайшее время.

Еще раз поздравляю всех с этим славным юбилеем и желаю хорошего времяпрепровождения.

Россия. Индонезия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 4 февраля 2020 > № 3328577 Сергей Лавров

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Швеции А.Линде, Москва, 4 февраля 2020 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели конструктивные переговоры, посмотрели на развитие наших двусторонних отношений, на сотрудничество по международным, региональным делам в развитие результатов встречи Президента Российской Федерации В.В.Путина и Премьер-министра Швеции С.Лёвена в Санкт-Петербурге в апреле прошлого года.

Мы подтвердили обоюдную готовность продвигать практическое сотрудничество и приветствовали поступательное развитие экономического взаимодействия. В России работают около 500 шведских предприятий, и все они планируют продолжать свою деятельность здесь. Объем накопленных инвестиций шведских предпринимателей в российскую экономику в 2019 г. был на уровне 5 млрд долл. В прошлом году товарооборот несколько сократился, но у нас общее мнение, что эта тенденция вполне обратима, и в этой связи важную роль мог бы сыграть Российско-Шведский Наблюдательный комитет по торговле и экономическому сотрудничеству. В последнее время сопредседатели этой важной структуры регулярно общались, но пленарное заседание не проводилось с 2013 г. По мнению российской стороны, пора бы это уже сделать.

Полезной площадкой является также Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ). Шведские коллеги регулярно в нем участвуют, в том числе, по линии правительства. В прошлом году Министр иностранных дел Швеции А.Линде возглавляла делегацию Швеции в своем качестве Министра внешней торговли.

У нас общее мнение о важности поощрять гуманитарные связи, контакты в области образования, научных исследований, в целом контакты между людьми. По нашему мнению, этому могли бы способствовать и контакты между парламентариями, которые пока не очень активны.

Мы подробно и в одном русле говорили о важности сотрудничества в таких региональных форматах, как Совет государств Балтийского моря (СГБМ), Совет Баренцева/Евроарктического региона (СБЕР), Арктический совет.

Подробно обменялись мнениями и о ситуации в сфере безопасности в регионе Балтийского моря. Мы привлекли внимание наших собеседников к достаточно провокационным действиям НАТО, которая наращивает военную активность, свое военное присутствие в непосредственной близости от российских границ. Ни на Балтике, ни в целом на Севере Россия не видит ни одной проблемы, которая требует военного решения. Привлекли внимание к выдвигаемым Россией в последнее время инициативам, которые нацелены на снижение напряженности и на укрепление взаимного доверия, в том числе по линии военных. В этом контексте Россия рассматривает традиционную для Швеции политику неучастия в военных блоках как важный фактор сохранения стабильности на севере Европы.

Мы затронули состояние отношений между Россией и Евросоюзом, а также тематику деятельности Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), прежде всего, в контексте предстоящего в 2021 г. председательства Швеции в этой Организации. Мы предложили консультироваться по вопросам повестки дня ОБСЕ, в том числе по проблематике украинского урегулирования, в котором Организация играет весьма позитивную роль, и мы хотели бы эту роль укреплять. Ясно, что продвигать урегулирование можно исключительно на основе минского «Комплекса мер», который предполагает прямой диалог между Киевом, Донецком и Луганском. В этой связи коснулись сегодня результатов недавнего саммита в «нормандском формате» в Париже и вытекающих из его итогов задач для Контактной группы.

Обоюдный интерес в рамках наших отношений представляют и вопросы, связанные с ситуацией на Ближнем Востоке и на Севере Африки, включая кризисы вокруг Сирии, Ливии, положение дел в зоне Персидского залива, и, конечно, ситуация вокруг Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе (СВПД). Мы открыты к тому, чтобы проводить предметные, нацеленные на улучшение взаимопонимания консультации по всем этим и по другим вопросам с нашими шведскими коллегами.

Хотел бы еще раз поблагодарить госпожу А.Линде и ее делегацию за содержательные переговоры.

Вопрос (перевод с шведского): Существуют ли, по Вашему мнению, возможности для восстановления действительно хороших отношений между Россией и Швецией после трудностей, возникших в последние годы в свете продолжающихся серьезных расхождений по украинскому вопросу?

С.В.Лавров: Мы не видим препятствий для нормальных отношений. Как сказала г-жа Министр, разногласия есть, но они не должны препятствовать совместной работе. То, что Евросоюз, по сути дела, загнал себя в ловушку, когда несколько лет назад принял т.н. «пять принципов», которые обусловливают полную нормализацию отношений с Россией выполнением Минских договоренностей, – это очевидно уже для всех.

Евросоюз не просто смирился, но и признал антиконституционный государственный переворот на Украине, который был совершен ультрарадикалами в феврале 2014 г. Евросоюз никак не прокомментировал первую же акцию путчистов, которые приняли решение об отмене особого статуса русского языка и заявляли о необходимости уничтожить или изгнать русских из Крыма. Все это Евросоюз молчаливо пропустил.

Евросоюз поддержал развязанную путчистами войну против собственного населения на востоке Украины в ответ на то, что в этих регионах отказались признать результаты госпереворота и попросили оставить их в покое, чтобы разобраться, что происходит. Не буду скрывать, нам стоило больших усилий убедить людей в Донбассе все-таки вступить в переговоры на основе инициативы т.н. «нормандского формата», результатом чего стали Минские договоренности, одобренные Советом Безопасности ООН. Несмотря на это, режим П.А.Порошенко в течение четырех лет саботировал выполнение этого безальтернативного документа.

Президент Украины В.А.Зеленский, несмотря на истерику неонацистов, нашел в себе силы и приступил к выполнению обязательств, которые Киев должен выполнить. Были сделаны первые шаги по разведению сил и средств, и на бумаге была зафиксирована «формула Штайнмайера», касающаяся взаимосвязи между выборами в Донбассе и присвоением региону особого статуса. Это сделало возможным проведение третьего «нормандского» саммита, который состоялся в декабре 2019 г. в Париже. Г-жа Министр упомянула об этом, а также о необходимости выполнять согласованные там обязательства.

Обязательства взяли на себя киевские власти. Одно из них касается обеспечения инкорпорирования в законодательство Украины на постоянной основе особого статуса Донбасса в соответствии с Минскими договоренностями. Сделать это можно исключительно путем отражения этого особого статуса в Конституции Украины.

Второе обязательство, которое украинское руководство взялось исполнять в консультациях с Донецком и Луганском через Контактную группу, – разведение сил и средств на трех новых участках. Но здесь следует напомнить, что Россия, Франция и Германия на саммите в Париже были готовы поддержать согласованный ранее подход, предусматривающий разведение сил и средств не на трех участках, а по всей линии соприкосновения. К сожалению, к удивлению всех других участников, Президент Украины В.А.Зеленский и его делегация оказались не в состоянии подписаться под этим шагом, который в полной мере вписывается в требования Минских договоренностей. Поэтому ответ на вопрос «как преодолевать нынешнюю ситуацию?» заключается в том, что необходимо полностью и последовательно выполнять Минские договоренности, требующие конкретных действий со стороны Киева, Донецка и Луганска.

Наверное, я Вас утомил. Прошу прощения, что так подробно остановился на Вашем вопросе. Мне показалось, что в том, как он был сформулирован, проявился серьезный недостаток информации об истории этой темы.

Что касается Крыма – тут еще проще. Нужно просто уважать волеизъявление крымского народа. Кто желает убедиться в том, что это волеизъявление было абсолютно искренним – надо просто приехать в Крым. Такие возможности существуют, и многие ими пользуются. В этом регионе России мы будем рады приветствовать всех непредвзятых людей, которые хотят посмотреть, как живут в Крыму все народы этой российской Республики.

Вопрос (адресован А.Линде): Комитет по обороне Швеции обозначил Россию как одну из угроз для страны, даже не исключил вероятность нападения. Обсуждались ли эти вопросы в ходе сегодняшней встречи? Удалось ли хотя бы частично снять существующие обеспокоенности?

С.В.Лавров (добавляет после А.Линде): Мы сегодня это обсуждали. Угрозы и риски нарастают. Мы поделились нашими оценками беспрецедентных планов НАТО по продвижению к нашим границам, затягиванию в натовские военные маневры нейтральных стран (таких как Швеция и Финляндия). Предложили нашим шведским соседям наладить доверительный, открытый диалог по линии военных, как мы это сделали с Финляндией три года назад. Шведские коллеги обещали подумать над этим предложением. Надеюсь, мы продолжим этот разговор. Мы готовы любые вопросы с нашими партнерами обсуждать в абсолютно открытом режиме.

Россия. Швеция > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 4 февраля 2020 > № 3328576 Сергей Лавров

"Силмаш" создал термодинамическую модель газовой турбины ГТЭ-170

"Силовые машины" разработали термодинамическую модель газовой турбины большой мощности ГТЭ-170.1, сообщила пресс-служба компании.

"В СКБ (специальном конструкторском бюро - ред.) газотурбинных установок разработана термодинамическая модель газовой турбины ГТЭ-170.1. Это один из первых этапов формирования параметров газотурбинной установки, создаваемой в рамках проекта "Силовых машин" по возрождению отечественной технологии производства энергетических газовых турбин", - говорится в сообщении.

В ходе создания термодинамической модели специалисты проанализировали возможную работу газовой турбины при различных режимах эксплуатации и определили закон регулирования установки на всем рабочем диапазоне. Полученные данные будут уточнены по итогам стендовых испытаний и опытно-промышленной эксплуатации головного образца турбины, сборка которого, согласно графику реализации проекта, должна состояться в 2022 году.

"Успешное освоение технологии производства газовых турбин российской компанией позволит снизить зависимость отечественной энергетики от импорта данного типа оборудования, обеспечит энергетическую и технологическую безопасность государства", - добавляется в сообщении.

В декабре прошлого года "Силовые машины" выиграли в конкурсе Минпромторга на субсидирование НИОКР для создания газовых турбин большой мощности. В РФ не производятся собственные газовые турбины большой мощности, от 110 МВт и выше. Это основное оборудование на ТЭС с парогазовым циклом импортируется. Отсутствие российских технологий больших турбин, еще и в условиях западных санкций, стало одной из причин спора с немецкой Siemens о поставках турбин в Крым. Минпромторг РФ подготовил дорожную карту разработки российских мощных газовых турбин. Суть документа в поэтапном выпуске на рынок линейки турбин.

Россия > Электроэнергетика. Судостроение, машиностроение > ria.ru, 4 февраля 2020 > № 3280287

Как распознать органическую продукцию

Текст: Алена Узбекова

В России формируется госреестр производителей органической продукции, он уже работает в тестовом режиме, рассказали "РГ" в Минсельхозе. "Сейчас в едином госреестре 19 сертифицированных производителей. В общем доступе реестр заработает в ближайшее время", - уточнили в ведомстве.

Создание госреестра - это требование нового закона об органической продукции, который вступил в силу с 1 января 2020 года. Пока доля настоящей органике на рынке - менее 1%, рассказал в интервью "РГ" председатель правления Союза органического земледелия, член Общественного совета Минсельхоза Сергей Коршунов.

Большинство товаров с маркировкой "органик", "био", "эко" не имеют отношения к настоящей органической продукции, это маркетинговый ход.

Сергей Александрович, что такое настоящая органическая продукция?

Сергей Коршунов: Животноводческая - это, прежде всего, та, при производстве которой не используются антибиотики.

Органическая растительная продукция должна выращиваться без пестицидов.

Но органическое сельское хозяйство - целая система сельхозпроизводства. Она направлена на здоровье почв, экосистем и людей. При таком производстве также запрещено использовать гормональные препараты, ГМО, пищевые добавки.

Это и справедливое распределение прибыли для фермеров, возможность выделить продукцию. Теперь по закону органическая продукция обязательно должна иметь сертификат на соответствие российским или международным требованиям, в зависимости от рынка реализации. Выдавать сертификаты имеют право только аккредитованные органы.

Кроме того, органическая продукция в России будет маркироваться единым государственным графическим изображением - зеленым листком на белом фоне. Это гарантия для потребителей.

Давайте приведем пример. Когда курица может называться органической?

Сергей Коршунов: Продовольственная и сельскохозяйственная организация ООН (ФАО) употребляет понятие "скрытый голод". Это нехватка витаминов, минералов, микроэлементов. Их дефицит наступает, когда качество употребляемой пищи не соответствует потребностям человека в питательных веществах. По данным ФАО, в мире скрытый голод испытывают около 2 миллиардов человек.

Многие современные продукты выращены интенсивным способом, что сказывается на их качестве и составе.

Средний бройлер, которого вы видите на прилавках магазинов, живет максимум 28 дней. Органический цыпленок по стандарту должен выращиваться 81 день. По консистенции мясо органической курицы плотнее, темнее, имеет более насыщенный вкус и запах. И по составу оно биологически полноценное.

Органический цыпленок должен выращиваться, имея доступ к свободному выгулу. Количество или плотность голов на квадратный метр при органическом птицеводстве в четыре раза меньше, чем в обычном.

И, главное, при выращивании органического цыпленка нельзя использовать антибиотики в профилактических целях, что сегодня сложно. Поэтому курица - не очень удачный пример.

Какой пример удачный?

Сергей Коршунов: Овощеводство, растениеводство, выращивание плодовых культур, производство молока. Кстати, сертифицированное органическое молоко производят предприятия в Калужской, Ярославской областях. Хороший потенциал у органического куриного яйца. В Европе - это довольно распространенный продукт, и такое яйцо отличается по вкусу.

Насколько дороже органическая продукция?

Сергей Коршунов: В животноводстве должны использоваться сертифицированные органические корма, это увеличивает себестоимость на 30-50%. Тушка обычного цыпленка бройлера в магазине стоит около 200 рублей. А органический цыпленок - 600-800 рублей, в зависимости от жадности торговой сети.

Растениеводческое органическое сырье по себестоимости выше на 25-30%. Сейчас спрос превышает предложение, и магазин может ставить любую цену. Но это в России. В других странах такого нет.

Кстати, в Краснодарском и Красноярском краях, Томской, Воронежской областях полностью или частично возмещают затраты на сертификацию для малых и средних предприятий, производящих органическую продукцию. Это позволит удерживать наценку на нее в пределах 30-50%.

Новый закон поможет развитию органического производства?

Сергей Коршунов: Да, но не сразу. Хорошо, если через несколько лет на российском рынке доля органики будет хотя бы 3-3,5% от всех продуктов.

Долгое время органическое сельское хозяйство развивалось не благодаря, а вопреки. Теперь законодательно закреплены правила производства и требования к органике, запускается единый госреестр производителей, есть единый госзнак. Нужно время, чтобы эта система заработала.

И еще есть ряд нерешенных вопросов. Например, по выработке прозрачных правил аккредитации органов по сертификации по ГОСТ 33980-2016 Росаккредитацией.

Также нужно принимать экономические меры поддержки производителей органики, готовить кадры. Например, одна сертификационная команда, а это около трех менеджеров, могут вести не более 15-20 хозяйств в год. У существующих менеджеров уже есть по одному хозяйству. Считаю, что после принятия закона рынок начнет расти лавинообразно. Три сертифицирующих организации уже аккредитованы. В этом году, думаю, добавятся еще 5-6.

Однако мы предлагаем ввести переходный период на два года, в течение которого международные сертификаты будут признаваться в России. При этом можно запретить размещать на упаковке национальный знак до получения российского сертификата.

Российскую органическую продукцию ждут на мировом рынке?

Сергей Коршунов: Есть спрос на российскую продукцию, сертифицированную по международным стандартам. Продукцию с российскими сертификатами на мировом рынке пока не ждут.

Основной покупатель органики - страны ЕС. Помимо нас там работают Украина, Казахстан, вся Южная Африка, Южная Америка. Конкуренция высокая. На днях Евростат опубликовал свежие данные по импорту органики в ЕС, у России 1%, у Украины 8%, у Казахстана 1,5%.

Пока надо начать с внутреннего рынка, нарастить количество производителей, завоевать доверие потребителей. Люди должны понимать, что такое органическая продукция, в чем идеология такого производства, зачем оно нужно стране. Тогда и мир поверит в нашу органику.

Детали

Сколько производителей органики в России сегодня сертифицированы по международной системе?

Сергей Коршунов: Менее ста. Из них активно работающих - половина. Другая половина просто обладает сертификатами, но при этом активную производственную деятельность не ведет. Мы их продукцию нигде не видим.

Насколько сложно получить сертификат международного образца?

Сергей Коршунов: Их выдают представители зарубежных компаний, работающих на нашем рынке. Стоимость сертификации - около 300 тысяч рублей в год по международным и около 200 тысяч по российским стандартам. Тяжело не получить, а соответствовать требованиям. Сначала нужно прочитать регламенты и выбрать рынок сбыта. Для внутреннего рынка необходимо проходить сертификацию по ГОСТ 33980-2016, для экспорта - по стандартам стран ЕС, США, Японии. Можно нанять сопровождающую компанию, которая поможет разобраться с регламентом и подготовить производство и документы.

Затем вызывается представитель аттестационного органа, заключается договор. Специалисты приезжают на первый аудит. Помимо технологической проверки берут пробы земли. Если это попадает в период производства готовой продукции, то и ее пробы. Затем назначается повторный аудит где-то через полгода. Если для выращивания продукции вводится земля, которая не эксплуатировалась более пяти лет, то сертификат можно получить в течение года. Но это будет сертификат на землю, а не на продукцию. На продукцию его можно будет получить только после того, как она будет на этой земле выращена.

В европейской системе есть учет объемов произведенной продукции. Устанавливаются производственные лимиты, выпущенный товар декларируется, идет расчет по технологическим картам. Поэтому сертифицированное хозяйство не может продать больше этих лимитов сертифицированной же продукции. Это делается, например, для того, чтобы не продавать выращенное у соседей по своему сертификату. Пока в российской системе правил по учету объемов произведенной продукции нет.

Контроль

Минсельхоз и Роспотребнадзор объяснили правила оборота и продажи органики

Органическая продукция, как отечественная, так и импортная, выпущенная до 1 января 2020 года, то есть до вступления в силу закона об органике, может продаваться свободно, вне зависимости от наличия российских сертификатов на нее. Продукты с маркировкой "органик", выпущенные после 1 января 2020 года, должны получить сертификаты. Производители - войти в госреестр. Только после этого производители "имеют право разместить являющуюся отличительным признаком органической продукции маркировку в виде комбинации надписей и графического изображения единого образца на упаковке", сообщили "РГ" в Минсельхозе.

"Акты гражданского законодательства (к числу которых в части маркировки органической продукции относится закон № 280-ФЗ) не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие", - пояснили "РГ" в Роспотребнадзоре. Маркировка может отсутствовать и "до момента внедрения изготовителями правил ведения органического сельского хозяйства и производства органической продукции", отметили в ведомстве. Иными словами, во время переходного периода производителям ничего не грозит. Переходный период начинается с даты обращения в орган по сертификации и длится для посевных площадей - не менее двух лет до посева; для пастбищ или многолетних кормовых культур - не менее двух лет до начала использования; для многолетних культур (кроме кормовых растений) - не менее трех лет до сбора первого урожая. В животноводстве: год - при разведении КРС, а также мясных лошадей, но не менее 3/4 жизни животного; полгода - при разведении МРС и свиней, а также животных для молочного производства; 12 недель - при разведении птицы для производства мяса и яиц, при приобретении этой птицы в возрасте до трех дней. В пчеловодстве переходный период не менее года, в аквакультуре: год - при выращивании осетровых рыб для получения икры; полгода - при выращивании осетровых рыб с другой целью; 4 месяца - при выращивании рыб (кроме осетровых), беспозвоночных и водорослей. Нюансы указаны в разделе 4 ГОСТ 33980-2016.

В дальнейшем продажа органики без сертификатов грозит производителям штрафами: для должностных лиц - 12-20 тысяч рублей, для юрлиц - 100-500 тысяч рублей.

Подготовили Елена Березина, Алена Узбекова

Россия > Агропром > rg.ru, 4 февраля 2020 > № 3280009 Сергей Коршунов

Энергичный

Как сделать "Глобальную энергию" еще более глобальной и узнаваемой, рассказал в новом для себя качестве Сергей Брилев

Текст: Александр Емельяненков

Разные миры надо не сталкивать, а совмещать. А в спорах о том, какая энергетика лучше отвечает вызовам XXI века, следует искать золотой компромисс, который не заводил бы в тупик бедные страны и не лишал стимулов всех остальных. С таким настроем берется за новое для себя дело Сергей Брилев - журналист-международник, телеведущий, автор документальных фильмов и книг самой разной направленности, руководитель Института Беринга-Беллинсгаузена.

С 3 февраля он еще и президент Ассоциации "Глобальная энергия".

Как стало известно "Российской газете", такое предложение было сделано Брилеву в декабре, а 3 февраля оно юридически оформлено солидарным решением трех соучредителей ассоциации и самой премии. Это, напомню, "Газпром", "Сургутнефтегаз" и "ФСК ЕЭС" ("Россети"). В официальном сообщении сказано, что "в качестве руководителя организации Сергей Брилев приступит к управлению действующими проектами "Глобальной энергии", а также займется развитием новых направлений".

Мы решили по-своему и подробно расспросить коллегу: как он на такое решился? Какие перед ним поставлены задачи? Где на все уже начатое и замышляемое вновь время найдет?

Сергей Брилев: Да, это четвертая для меня параллельная ипостась. Но если с тремя я справился, должен справиться и с четвертой. Факт есть факт: я буду первым президентом "Глобальной энергии", что называется, без отрыва от другого производства.

На общественных началах? Или все-таки работа оплачиваемая?

Сергей Брилев: Естественно, оплачиваемая работа.

А какие еще "ипостаси"?

Сергей Брилев: Начнем с того, что я остаюсь ведущим программы "Вести в субботу". Второе, что меня серьезно увлекает, - академическая стезя. Я уже кандидат исторических наук, пишу докторскую. В архив Коминтерна хожу, как на работу. У меня и сейчас в кармане два пропуска: на телеканал "Россия" и туда. За минувший год обработал два ящика архивных документов. В 2019-м вместе с моим английским соавтором Бернардом О´Коннором выпустил книгу "Разведка. "Нелегалы" наоборот" - о взаимодействии советских и британских спецслужб в годы Второй мировой. К Дню Победы выйдет продолжение.

Есть и третья параллельная жизнь. Уже много лет назад я и мои южноамериканские товарищи учредили в Монтевидео Институт Беринга-Беллинсгаузена. Для понимания: например, мы - соорганизаторы всех российско-латиноамериканских мероприятий Петербургского экономического форума. А буквально только что нашими стараниями установлен памятник Беллинсгаузену на станции его имени в Антарктиде…

Впечатляет. Но ведь все это помимо работы дома, в отпуске, по ночам требует порой физического присутствия - в одно время в разных местах.

Сергей Брилев: Все решаемо: 75 полетов в год для меня уже факт. При этом сознаю, что "Глобальная энергия" потребует особого внимания. И две последние недели, еще не вступив в новую должность, бывал в офисе Ассоциации, постепенно знакомился с сотрудниками, пытался экспериментально понять, какой у меня будет график взаимодействия с ними. Учредителям, когда от них поступило предложение возглавить Ассоциацию, я сразу сказал: мне это интересно, но бросать то, что делаю на всех моих фронтах, не могу, не хочу и не буду. Сошлись на том, что я стану отвечать в большей степени за внешние связи и имидж Ассоциации. Собственно, от меня ожидают именно здесь серьезного приращения. А ежеминутное управление офисной работой - ответственность других менеджеров.

Какая GR-активность видится вам за пределами России?

Сергей Брилев: Знаете, когда я писал последнюю книжку, я выучил такое выражение - "разведка с территории". Не где-то за границей, а на острове Русский, на Восточном экономическом форуме, на одну сцену в последние годы выходили первые лица России, Индии, Китая, Кореи, Малайзии, Монголии, Японии. И дважды меня приглашали быть модератором этих сессий. Поэтому не будем забывать, что для международного GR есть теперь первоклассная платформа и в России - "Росконгресс". Это во-первых.

Во-вторых, есть, конечно, на что посмотреть по линии ООН. С ней тесно связан глава Международного комитета премии господин Рае Квон Чунг. По моему прежнему опыту знаю, как много интересного и полезного можно выстроить со специализированными структурами ООН. В том числе и средства привлекать, не разоряя раз за разом собственных учредителей. Буквально на днях обсуждал тематику Ассоциации с председателем предыдущей Генассамблеи эквадоркой Марией Фернандой Эспиносой и с премьер-министром Сент-Винсента и Гренадин Ральфом Гонсалвесом.

С ним-то что и зачем?

Сергей Брилев: Так ведь Сент-Винсент и Гренадины сейчас - непостоянный член Совбеза! А я считаю, что нам, в Москве, надо помнить: Россия - одновременно и крупнейшая экономика, и развивающаяся страна. Вот и на орбиту Ассоциации я намерен привлечь побольше людей не только из США и Европы, но и из Индии, Латинской Америки, Африки. Ну, а на этой неделе у меня - Лондон. Встречаюсь с рядом экспертов, которых знаю еще с 1990-х и чьи связи не подорвал никакой "брекзит". Вместе с главой Наблюдательного совета Ассоциации Олегом Бударгиным имеем назначенную встречу в штаб-квартире Мирового энергетического совета - МИРЭС. Это между прочим старейшая организация, которая была создана при удивительных условиях.

Чем они удивительны?

Сергей Брилев: А тем, что Советский Союз, Соединенное Королевство и Соединенные Штаты учредили этот Совет еще за два десятилетия до создания антигитлеровской коалиции. В 2022 году Совет проводит большой энергетический сбор в Санкт-Петербурге.

До него еще два года. Какие-то свои шаги уже намечаете?

Сергей Брилев: Первым для нас новым форматом по выработке молодежной повестки с прицелом как раз на МИРЭС станут Сочинские энергетические чтения. Вместе с образовательным центром "Сириус" собираем под двести талантливых школьников и студентов. Причем не только тех, что сделали своим выбором энергетику, но и будущих международников. Ведь не дело, что энергетики не всегда понимают в окружающей их политике. В свою очередь, тем, кто в великой энергетической державе занимается политикой, просто грех не разбираться в энергетике.

Перед ними выступят ведущие ученые. А рядом будут представители известных компаний. Пусть молодежь и бизнес присмотрятся друг к другу на полях научных чтений.

Кого-то, может, и на работу пригласят?

Сергей Брилев: Именно так. Надо совмещать разные миры. У меня, кстати, ровно такой опыт в Институте Беринга-Беллинсгаузена: я регулярно приглашаю ученых на бизнес-конференции. А бизнес привлекаю к богоугодным научным делам - так обычно говорю, хоть и далек от церкви.

Но есть и еще одна важная для меня история. К чтениям, об этом я сразу сказал, надо привлечь студентов не только столичных вузов. Так, ждем ребят из Кузбасса.

Почему именно Кузбасс?

Сергей Брилев: Потому что нужно активнее вовлекать в нашу орбиту российские регионы. А конкретно Кузбасс я хорошо знаю: когда снимал фильм "Другой уголь", побывал на многих разрезах и шахтах. Сам видел, как пласт пузырится метаном. Считаю, что тот, кто намерен идти в угольщики, должен иметь доступ к лучшим международным практикам и внимать лучшим лекторам.

Где еще помогает журналистский опыт?

Сергей Брилев: Очень хорошим подспорьем для меня стало создание фильма "Тяжелая нефть". Я тогда лично проехал по многим месторождениям в Татарстане, Ханты-Мансийске, Коми. Можете меня включить в клуб тех, кто лично выбивал керн кувалдой. До и после этого бывал у нефтяников и газовиков Азербайджана, Британии, США.

В Аргентине, в провинции Неукен, видел поистине экзотическое месторождение. В переводе на русский - "Мертвая корова". Представьте - пустыня, посреди которой течет полноводная река. Но особенность почв там такая, что растительности, жизни эта река не дает. Для добычи сланцевой нефти - идеал: безлюдье, много воды, и сами пласты залегают на глубине, которая безопасна с экологической точки зрения.

А совсем недавно я был в Горно-Алтайске, где невольно вспомнил про… Эквадор. И Россия, и Эквадор - нефтяные страны. Но в горы не дотянешь ни нефтепровод, ни ЛЭП. Вот - идеальная история для солнечной энергетики.

Словом, вся эта тема для меня не чужая. Так сложилось, что жизнь будто вела меня к звонку из "Глобальной энергии".

Перед нашей встречей походил по сайту "Глобальной энергии". Выглядит вполне….

Сергей Брилев: Мог бы быть и современнее.

Тем не менее уже сейчас там можно самому себя проэкзаменовать, ответив на вопросы энергетической викторины. А вслед за этим прямо на сайте - подать онлайн-заявку на вступление в пул экспертов, которые имеют право номинировать на премию.

Сергей Брилев: Вот это - очень хорошо. Ценнейшее завоевание "Глобальной энергии" - номинационный процесс. Тут, что называется, только холить и лелеять. Как и сам Международный комитет по присуждению премии - его работа будет оставаться прозрачной и независимой.

Даже при том, что учредители премии порой бывают озадачены? Знаю, что в прошлом году Международный комитет не стал присуждать премию в субноминации "Традиционная энергетика". А ведь компании-учредители связаны именно с ней…

Сергей Брилев: Я для себя пока понял следующее. По действующим сейчас правилам Международный комитет может присудить премии минимум в двух, максимум - в трех номинациях. В прошлом году интересных для себя заявок по номинации "Традиционная энергетика" комитет, к сожалению, не увидел. Конечно, это печально. Особенно для России, где традиционная энергетика - основа основ. Поэтому уже намечена встреча в Академии наук - будем предлагать, чтобы академики почаще заходили на сайт "Глобальной энергии". Надо выдвигаться-выдвигаться-выдвигаться. Но и творить-творить-творить.

Чтобы премия становилась более узнаваемой - в самой России и за рубежом, ее надо прописать в информационном поле. Сейчас у "Глобальной энергии" два генеральных инфопартнера - ТАСС и "Евроньюс". Вы полагаете, этого достаточно? Или чего-то не хватает?

Сергей Брилев: Сейчас, на мой взгляд, появляется много новых, весьма эффективных и при этом низкозатратных способов повышения цитируемости в медиапространстве - и в традиционном, и в новом. Далеко не всегда многомиллионный контракт на пиар-обслуживание - лучший рецепт. Поэтому мне есть, что обсудить с медиапартнерами Ассоциации исходя из взаимных интересов.

"Глобальная энергия", о чем мы уже сообщали, вошла в ТОП-99 самых престижных и значимых международных наград по версии Международной обсерватории IREG. И в рейтинге престижности ICDA она в категории "мегапремии". Стоит ли перед вами задача поднимать престиж и рейтинг самой премии?

Сергей Брилев: Конечно. Правда, после снижения курса рубля премия перестала быть "миллионником" в долларах. Но даже после стабилизации российской экономики для Ассоциации момент остается, конечно, непростым. По тому, с чем сталкиваюсь в разных своих ипостасях, вижу: сейчас практически все крупные российские компании, не сговариваясь, стали выносить вопросы о выделении средств на некоммерческие проекты на совет директоров или на правление. Прежде это решалось по обыкновению единолично - руководителем или кем-то из пиарщиков. А сейчас - на совет. И там неизбежно находятся те, кто спрашивает: нам какой от этого бизнес-прок?

В последние недели мы регулярно встречаемся с учредителями, привлекаем экспертов, выясняем, чем учредители довольны, чем недовольны, чего хотят. Уже сейчас одно могу сказать определенно: до 1 марта им надо представить обновленную концепцию "Глобальной энергии".

Благодарю за откровенные ответы и желаю отыскать в сутках не видимый никому 25-й час.

Сергей Брилев: Спасибо. Но думаю, обойдемся без него.

Досье "РГ"

"Глобальная энергия" изнутри и снаружи

Премия "Глобальная энергия"

Как международная награда учреждена в России в 2002 году и присуждается ежегодно за выдающиеся исследования и научно-технические разработки в области энергетики.

Премии могут быть удостоены открытия, изобретения, фундаментальные исследования в области глобальной энергетики. Инженерные проекты, инновации, которые помогают более эффективно использовать энергию. Разработки новых источников энергии и путей их использования. Прорывные проекты сбережения энергии и передачи ее на расстояние.

По итогам 17 номинационных циклов лауреатами стали 39 ученых из Австралии, Австрии, Британии, Дании, Исландии, Канады, России, США, Украины, Франции, Швеции, Швейцарии, Японии. С 2019 года у премии появились три субноминации: "Традиционная энергетика", "Нетрадиционная энергетика", "Новые способы применения энергии". Вместе с денежным вознаграждением лауреатам вручаются памятная медаль, дипломом и золотой нагрудный знак.

Ассоциация "Глобальная энергия"

Создана как неправительственная структура (до 2010-го - фонд, потом - некоммерческое партнерство, с 2016-го - ассоциация) для поддержки исследований и инноваций в области энергетики, популяризации энергетической отрасли и стимулирования научных исследований, а также для содействия в развитии международного научно-энергетического сотрудничества. Она же управляет одноименной премией как организация-оператор.

Параллельно с этим реализует Международную молодежную программу "Глобальная энергия" - проект, направленный на стимулирование научной деятельности молодых ученых и молодых специалистов в области энергетики путем выделения им грантов и личных премий.

Другое важнейшее направление нацелено на развитие энергетического диалога между странами, консолидацию международного научного сообщества, обсуждение глобальных энергетических проблем и выработку мер для их решения. Ассоциация проводит ежегодный саммит "Глобальная энергия", собственные панельные сессии, "круглые столы", форсайт-сессии в рамках ведущих отраслевых мероприятиях, организует публичные лекции лауреатов премии, членов Международного комитета и экспертов "Глобальной энергии".

Кому дано право номинировать на премию

Сейчас в номинационном пуле более 3 тысяч человек. Это уже состоявшиеся лауреаты премии "Глобальная энергия", а также лауреаты Нобелевской премии и еще восьми международных премий с высоким рейтингом: Kyoto, Max Planck, Вульфа, Бальцана, шейха Зайеда, Energy Globe, Goldman Environment, UNEP Sasakawa Prize. Кроме того номинировать могут члены Российской академии наук и академий наук иностранных государств, ученые и/или организации в лице своих представителей, прошедшие верификацию на сайте премии https://globalenergyprize.org/ru/ и получившие подтверждение статуса номинирующего, а также лица, специально приглашенные организатором премии в состав номинационного пула. Каждый из номинирующих вправе подать не более трех номинационных представлений в течение одного номинационного цикла.

Весь номинационный процесс премии "Глобальная энергия" стремятся держать максимально прозрачным. Самовыдвижение на премию исключается.

Как определяют лауреатов

Все поступившие представления на премию проходят предварительную профессиональную экспертизу. С этой целью организаторы премии формируют пул независимых экспертов, персональный состав которого не разглашается. Каждая работа оценивается тремя независимыми международными экспертами - с составлением акта по единой утвержденной форме. После этого для каждого номинанта рассчитывается средний балл. Финальное решение по определению лауреатов текущего года принимает Международный комитет по присуждению премии "Глобальная энергия", в состав которого входят 20 ученых из 14 стран. Сейчас его возглавляет доктор Рае Квон Чунг, который известен как член и ведущий автор Межправительственной группы экспертов по изменению климата, отмеченной в 2007 году Нобелевской премией мира.

Визитная карточка

Сергей Брилев родился в 1972 году в Гаване. Окончил МГИМО, Институт иностранных языков Монтевидео, курсы Би-би-си и Агентства международного развития (США). В профессию пришел через отдел науки и образования "Комсомольской правды", два года был спецкором международного отдела "Московских новостей". С 1995 года - на телеканале "Россия", последние двенадцать лет - бессменный ведущий программы "Вести в субботу". Трижды становился лауреатом ТЭФИ.

Основная журналистская специализация - эксклюзивные интервью с мировыми лидерами. Из числа руководителей стран-постоянных членов Совета Безопасности ООН это - президенты России Владимир Путин и Дмитрий Медведев, британские премьер-министры Тони Блэр, Гордон Браун и Дэвид Кэмерон, председатель КНР Си Цзиньпин и премьер Госсовета Ли Кэцян, президенты США Джордж Буш и Барак Обама, президенты Франции Валери Жискар д"Эстен, Николя Саркози, Эмманюэль Макрон.

Помимо своей журналистской работы Сергей Брилев занимается общественной и научной деятельностью. Подготовил и в октябре 2016 года защитил в МГИМО диссертацию "Советский фактор в политике малых стран Латинской Америки в канун и во время Второй мировой войны" на соискание ученой степени кандидата исторических наук.

Положительный отзыв на подготовленную к защите работу Сергея Брилева дали доктор исторических наук Сергей Караганов (НИУ "Высшая школа экономики") и академик, научный руководитель Института всеобщей истории РАН Александр Чубарьян.

Россия > Электроэнергетика. Нефть, газ, уголь > rg.ru, 4 февраля 2020 > № 3280008 Сергей Брилев

Куда исчезла интеллигенция?

начитанность, хорошее воспитание и — разумность больше не являются признаками социальной успешности

Галина Иванкина

Один мой интернет-читатель задал риторический вопрос: «Почему нынче стало модно, принято быть грубыми, говорить что-нибудь, вроде: «Мы академиев не кончали» и вообще — хамить да похамливать?» Быть — или хотя бы казаться - мощным, сильным, этаким крутолобым пацаном, у которого вся грудь — в «куполах» да прочих метках пенитенциарной биографии. Говорить о женщинах - «бабы», отпускать брутальные шуточки в присутствии дам и — девушек, в общем — портить воздух всеми доступными и — проверенными способами.

Даже люди с хорошим высшим образованием, полученным в советские и первые постсоветские годы стараются, чтобы их (не приведи Боже!) не записали в интеллигенцию, и один бывший филолог, а ныне — блогер (не известный, а так - постит мемчики и пишет ябвдул/ябневдул в комментариях), практикующий сдачу трёх унаследованных квартир, выложил свои фотографии в тельняшке, ватнике, с бритым черепом и ухмылкой сытого питекантропа. Скромный мальчик, чья мама-Соня (Софочка в длинном ГДР-овском халате с розами!) когда-то ограждала нежного Борюсика (а не Борьку!) от дворового влияния, так вот Борюсик-Борька-Борян теперь пугает народ в Интернетах словами «зашквар» и «в падлу». Я этих слов не знаю и во дворе 80-х такое никто не произносил. Зато нынче филологи вырыгивают такой «шансон», что хулиганы скромно попрятались и, как говорится, нервно курят в подворотне. Быть крутым и дерзким! Быть «нашим», простым, с тазом «оливье», с водкой и потными девками — часто воображаемыми. А не как вон те — убогие, с непонятной ориентацией очкарики. Быть похабным — это быть «свойским», нормальным. В доску. В стельку.

Так почему оно произошло — буквально за последние 7-10 лет? Внезапно. До этого как-то держались, не особо демонстрировали подзаборную гнусь, не цыкали на сволочей-образованных. Не отрекались от ямба да хорея. Всё просто — всё экономика. При индустриальном советском базисе карьерно-статусный рост человека напрямую зависел от его образованности и хотя работягам платили зачастую больше, нежели инженерам и тем более — филологам, но помимо окладов было ещё кое-что — а именно социальная ниша. Люди, умевшие пользоваться пресловутым ножом для рыбы и рассуждавшие о проторенессансе, значились выше, чем «уважающие пивко» парни из автосервиса и продавщицы из «Мясо — Рыба», греющие пузо в Гаграх. Поэты, художники, преподаватели вузов отделялись легким кастовым «забором», и даже стодвадцатирублёвый инженер, над которым тогда не смеялся только ленивый, относился к беловоротничковой аристократии — он знал больше чем иные; он имел развитый мозг — хотя бы потому, что долго учился всяким хитрым наукам, вроде сопромата. Все эти Жени Лукашины и Толики Новосельцевы пели под гитару, знали наизусть сотни цитат и стихов, разбирались в импрессионистах и могли объяснить, почему Ренуар лично им нравится больше, чем Дега. По радио пела Елена Образцова, по телевизору передавали адажио из балета и документальны фильм о красотах сохранившихся усадеб, лишённые выбора ПТУшницы нудно выписывали сочинение на тему «Духовные искания Пьера Безухова». А куда им деваться? Блогерство и бьюти-консультантов ещё не изобрели, а без диплома — только в дворничихи.

Тяжка была доля «простого», то есть примитивного человека. От рабочего требовалось повышение квалификации. Наиболее умные из них делали карьеру даже без высшего образования — но имея обширный и разносторонний интеллект. Я не пытаюсь идеализировать советскую власть — в те времена было много официозно-дурацкого и лживого, но сквозь эту лозунговую бестолочь пробивались потрясающие ростки — и они, эти ростки, оказывались тоже неотделимы от индустриально-советский цивилизации. Все знали, что читать книги — это хорошо, а ругаться матом — плохо. Ругались — безусловно, и как без этого? Но это не становилось речевой нормой и пикантным блогерским стайлом. И вежливость не означала слабость (или ...извращённую секс-ориентацию). Для индустриальной, научной цивилизации «пацан» был попросту не нужен — из него не получался даже приличный сантехник. Пацан — не выгоден. Балласт.

Что мы имеем теперь? Смыслом бытия сделались деньги, не правда ли? И простота — в трендах. Она — признак …быстрой, не рефлексирующей успешности. Нам бесперебойно предъявляют очень богатых людей, вовсе не блещущих познаниями. Культ футболистов, их юных жён — они кукольно-прекрасны и «просто мамы», ещё каких-то блогерш, выставляющих тугие чресла на миллионную аудиторию, телеведущих с манерами шпалоукладчиков. О, нет — класть шпалы — это великий труд, в отличие от визга из телеящика. Начитанность, хорошее воспитание и — разумность больше не являются признаками социальной успешности, а хомо-сапиенс так устроен, что выбирает оптимальный путь к вершине. Вот распространённый пример — и не советский, но царско-режимный. В старинные лета каллиграфический почерк считался важным фактором для чиновничьего продвижения, а вот когда в обиход вошли «ремингтоны», о почерке стали забывать, и на излёте XX столетия большинство парней писали «как курица лапой» - оно более не нужно. Точно так же испаряется грамотность — компьютер «сам» исправляет ошибки, а умение качественно излагать мысли опять-таки не приносит особенных дивидендов. В те же советские времена безграмотно пишущий, но при этом - отменный технарь мог быть забракован в качестве главного инженера. Негоже ибо!

А нынче — годно. Прилично быть гопником, но в дорогом европейском костюме (при общей ненависти к Европе). Можно не читать. И академиев не кончать. И кичиться, как в 3-м класе уже курил — в лицо училке, а в 6-м — крутил романы с девятиклассницей, а в 10-м — фарцевал джинсами и жёг комсомольский билет. И — поплёвывал на мир. Или — выдумывать себе подобную биографию — вместо «неактуальной» музыкалки-художки-олимпиады по математике. Человеку свойственно не только формировать или же имитировать «правильное» стадное поведение, но и пытаться выдавливать из социума тех, кто упорно не соответствует. Да. Никто и никого не уничтожает — просто все в курсе, что блогерша, пишущая «про звёзд» или же ведущий скандального Ютуб-канала загребает ленивой лапкой миллионы, тогда как врач, спасающий людей - ...ну, что я буду вам говорить? Кто из них живёт лучше? Кто — успешен? Полуидиот, вещающий смешноватую ахинею, перемежаемую рекламой или - хирург? Так зачем учиться? Можно просто завести канал и — гадить-гадить-гадить. Хомо-сапиенс всегда ищет прямые пути к источникам еды и славы, а если можно обойтись без книжек и знаний, то — зачем они вообще? В информационном обществе главное - это продуцирование очередной инфо-бомбы, а не изобретение новых станков или, там, создание шедевров киноискусства. Образование и хорошие манеры со всей очевидностью не дают шансов — они их отбирают.

Отсюда — массированное внедрение образа «своего парня», который «всего добился» и, как следствие, маргинализация «нищей», безуспешной интеллигенции — её знания лишены материального смысла, а потому - социально-ущербны. Философ — плохой потребитель. Пацан — напротив, хороший. Поэтому, когда ваш бывший одногруппник — отличник и скромняга - вдруг обматерит пространство и обзовёт геем тихонького хипстера, сидящего в уголке, знайте — Коля (точнее - Коляныч) не спятил, он — в трендах. И в отличном костюме за несколько сот евро. У него и дочь — блогер. Не то что ваша.

Россия > Образование, наука. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 3 февраля 2020 > № 3289764 Галина Иванкина

Мировое кино с уральским акцентом

Милая Болгария, большие змеи и другие истории Алексея Федорченко

Текст: Ольга Галицкая

Пятнадцать лет назад режиссер и продюсер Алексей Федорченко буквально ворвался в мировой кинематограф с фильмом "Первые на Луне". Сочиненная игровая картина в жанре "мокьюментари" выглядела настолько реалистичной и достоверной, что жюри Венецианского фестиваля присудило ей приз "за лучший документальный фильм". Одновременно с "Первыми на Луне" Алексей Федорченко и его друг Дмитрий Воробьев, тоже режиссер и продюсер, создали свою кинокомпанию "29 февраля". Название возникло оттого, что год был хотя и високосный, но принес удачу. В нынешнем, тоже високосном году, у Федорченко в работе новые фильмы. О них мы и поговорили.

Выход фильма с интригующим названием "Последняя "Милая Болгария" ожидался вроде бы полгода назад. Где же кино?

Алексей Федорченко: "Болгария" законсервировалась из-за денег. Фильм снят, почти смонтирован. Нужно закончить по звуку, по графике. Ищем деньги. Надеюсь, в этом году завершим.

Прошлым летом на "Кинотавре" были представлены новые проекты. Показанные фрагменты "Последней "Милой Болгарии" были самые необычные, изобразительно затейливые, очень эффектные. А что можно сказать будущим зрителям о ее сюжете и жанре?

Алексей Федорченко: Жанр - психоаналитический детектив. В основе сценария - автобиографическая повесть Михаила Зощенко "Перед восходом солнца". Действие происходит в 1943 году в Алма-Ате, параллельно мы видим почти всю летопись семьи Зощенко, начиная с ХIХ века, и его жизнь с младенческих лет и до войны. Но это не напрямую Зощенко: главного героя, которого играет актер "Коляда-театра" Константин Итунин, зовут Семен Курочкин - это один из псевдонимов писателя. Другой главный персонаж, Леонид Ец в исполнении Ильи Белова - своеобразное альтер-эго героя. Не самое известное произведение Зощенко имеет очень сложную структуру, и я долго не мог придумать, как его перенести на экран. Когда пришла идея вот так разделить историю одного человека на два персонажа, все сложилось. Герой Ильи Белова - садовод-изобретатель, мичуринец, который выполняет некую задачу по селекции фруктовых деревьев и одновременно ведет расследование о гибели писателя, личность которого его очень занимает. "Милая Болгария" - сорт яблок, который он хочет сохранить. А еще он убежденный материалист, ищет в разуме ответы на все вопросы.

Эти герои существуют в одном временном пласте?

Алексей Федорченко: Леонид Ец появляется позже, но у персонажей была точка пересечения. В 1943 году они оба оказались в Алма-Ате. Ведь Зощенко заканчивал свою книгу в эвакуации, он работал тогда на Центральной объединенной киностудии. В Казахстан уехали практически все кинематографисты, и в военные годы Алма-Ата превратилась в настоящий киногород. Девяносто процентов всех фильмов тех лет было сделано именно там. На Центральной студии одновременно работали Эйзенштейн, Ромм, Трауберг, братья Васильевы - словом, все.

Эйзенштейн и Зощенко были хорошо знакомы?

Алексей Федорченко: Они дружили.

Эйзенштейн тоже есть в фильме?

Алексей Федорченко: Он один из главных героев. Его играет Александр Блинов, преподаватель Екатеринбургского театрального института. Внешне удивительно похож на гения кино.

Поскорее бы премьера. А вот с точки зрения производства - правильно ли, что один фильм остановлен из-за нехватки средств, но уже начат другой?

Алексей Федорченко: Не только другой. Я уже второй закончил, и в разгаре работа над следующим. Творческий процесс постоянно происходит, сразу несколько фильмов делается, так и должно быть. Пока на "Болгарию" мы ищем дополнительное финансирование, я нашел деньги на новый проект. Делаем большой документальный фильм "Барнаул" - про юбилей Василия Шукшина. Оператор замечательный - Алишер Хамидходжаев, снимали на Алтае.

Про то, как там отмечали 90-летие со дня рождения Василия Макаровича?

Алексей Федорченко: Предыстория такая. Я пять лет назад был на Шукшинских чтениях на Алтае и окунулся в неожиданную для меня "шукшиниаду". Многое показалось смешным, как это бывает, когда прямо на глазах творят из реального человека кумира, чуть ли не бога. Там случались удивительные эпизоды с губернатором, с местными чиновниками. Выглядело все каким-то гротеском. А когда я недавно приехал на празднование 90-летия Шукшина, настроение немножко изменилось, увиделось иначе. Оказалось, что это вовсе не ложный посыл к возвеличиванию, а что-то очень искреннее, настоящее. Там ведь живут по сути герои Шукшина. Все, кого я нашел, с кем говорил - готовые его персонажи, про каждого он мог бы написать рассказ. Меня это поразило. Поэтому настроение, сам вектор понимания поменялись от этих встреч, будущий фильм стал более добрым, что ли. Люди там уж очень хорошие, открытые. Не знаю, что в результате получится, но я доволен этой поездкой, много замечательного материала набралось. Думаю собрать полный метр, жанр - документальная комедия. Пока еще не приступил к монтажу. Занят новым игровым фильмом. Жанр - историческая трагикомедия.

О чем?

Алексей Федорченко: Об истории отношений с Кавказом на протяжении ста лет, начиная с ХIХ века, с чеченского язычества и заканчивая началом ХХ века. Масштабная картина, мозаика из многих-многих эпизодов. Называется "Большие змеи Улли-кале". Это такой аул на Северном Кавказе. Сюжет пока не открою. Скажу только, что среди действующих лиц много персонажей как бы "с нашей стороны", включая Пушкина, Лермонтова, Льва Толстого, а со стороны Кавказа такие личности как Гази Мухаммад, Шамиль, Хаджи-Мурат, то есть основные идеологические военные лидеры. Сценарий опубликован в "Искусстве кино", но в итоге все будет гораздо интереснее. Полиэкран, сложный монтаж, потому что иногда возникает до десяти экранов одновременно и везде что-то происходит.

Действие только в старинные века разворачивается?

Алексей Федорченко: Современная линия тоже есть, Получается не просто историческое расследование, но и немножко мокьюментари, как "Первые на Луне".

Фантазия на тему?

Алексей Федорченко: Не совсем так. Хочется рассказать о событиях, которые мало кому известны. У нас в головах в основном литературные штампы. В сущности, про Кавказ мы почти ничего не знаем, а там безумно много интереснейших фактов. Мы с Лилией Канашовой, работая над сценарием, изучили сотни книг, источников, собрали огромную библиотеку. Так что картина будет практически документальная, хотя смотрится, как фантастика. А там все реальное, настоящее. Мне нравится в такой занимательной, необычной форме нести, не побоюсь этого слова, просвещение.

Кто снимается?

Алексей Федорченко: Все наши, екатеринбургские. Наших же не снимают в Москве, говорят, дорого актеров издалека везти. Ну и мы решили, что нам тоже с Москвой делать кино слишком дорого. Актеры наши уникальные. В Екатеринбурге ведь не только замечательный "Коляда-театр" есть. У нас мощный Свердловский театр драмы и другие интересные театры имеются, актеры потрясающие. Я решил, что должен их снимать, кто же еще их всем покажет, если не стану этого делать. И ничуть не жалею, потому что они все прекрасные, с ними один эпизод лучше другого получается.

После твоего триумфального документального фильма "Кино эпохи перемен", получившего осенью прошлого года Гран-при Открытого фестиваля документального кино "Россия", невозможно не задуматься: "Как же так! Старейшая киностудия в Екатеринбурге как будто бы есть, а на практике ее нет". Неужели ничего нельзя с этим поделать, переломить эту дикую ситуацию?

Алексей Федорченко: А зачем? Та студия умерла, осталась в прошлом, время ее ушло. С тех пор технологии в кино сильно изменились, все оборудование давно другое. Главное, что кино у нас есть, мы его делаем.

Где именно?

Алексей Федорченко: Кинокомпания "29 февраля" много лет благополучно обитает на екатеринбургском телевидении. С технической оснащенностью у нас все в порядке. И съемочный павильон большой есть, 500 кв м. Сейчас там снята уже примерно половина нового фильма, остальные съемки пройдут весной на Кавказе - в Осетии, Чечне и в Дагестане.

Россия > СМИ, ИТ > rg.ru, 3 февраля 2020 > № 3279913 Алексей Федорченко

Стройки на пятерку

Вице-премьер Марат Хуснуллин: Я сделаю все, чтобы строить в России максимально быстро

На "Деловом завтраке" в редакции "Российской газеты" побывал вице-премьер Марат Хуснуллин. Он приезжал к нам и раньше. В роли заместителя мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительству рассказывал, как столице удается вводить по 17 новых станций метро в год и при этом прокладывать еще по 100 километров дорог, строить по 11 миллионов квадратных метров недвижимости. Но на вопросы о том, что нового он намерен внести в строительство жилья, дорог, создание городской среды, развитие транспортной инфраструктуры в целом по России Хуснуллин отвечал впервые.

Больше всего журналистов порадовало то, что и в новой должности - заместителя председателя правительства всей России, Марат Шакирзянович был, как и прежде, предельно откровенен и честен. Если чего-то еще не успел узнать меньше чем за две недели пребывания на новом посту, так и говорил: вопрос надо еще изучить. Впрочем, все по порядку. Больше всего писем от читателей к приходу Хуснуллина в "РГ" поступило о реновации. С этой темы и начался разговор в редакции.

Сначала - жилье

Марат Шакирзянович! Вы стояли у истоков программы реновации в столице. С момента ее запуска не прошло и трех лет, а более 22 тысяч москвичей уже в процессе переезда в новые квартиры, и свыше 13,6 тысячи из них уже справили новоселье. Этот опыт чрезвычайно заинтересовал жителей и других регионов. Как вы считаете, нужна ли общефедеральная программа реновации? Или она должна быть в каждом крае, каждой области своя?

Марат Хуснуллин: В своей жизни я всегда ставлю на первое место дела, а не слова. О реновации в Москве можно говорить по целому ряду причин. И прежде всего потому, что в течение девяти лет, что я проработал под руководством мэра Сергея Семеновича Собянина, мы закончили программу сноса пятиэтажек первых серий панельного домостроения. Переселили в новые квартиры более 200 тысяч москвичей. Снесли 1796 "хрущоб", в которых они жили и построили на их месте новые дома. Это уже тогда была в чистом виде реновация - просто никто ее так не называл. Но когда ее начали заканчивать, в правительство Москвы пошел огромный вал обращений горожан, которые не понимали: почему соседний дом почти такой же серии попал под бульдозер, а их уцелел, хотя условия жизни в них практически одинаковые. Те же прогнившие коммуникации, промерзающие на швах стены, пятиметровые кухни. Сергей Семенович Собянин принял непростое решение, которое долго и бурно в городе обсуждали: продолжить реновацию уже в более широком масштабе. В новую программу включили 5173 дома - все, где жители проголосовали за вхождение. А это, между прочим, миллион человек! Пошла же Москва на это потому, что у нее уже был опыт такой работы, была профессиональная команда, способная решить поставленную задачу, у города были, наконец, деньги. Только поэтому у нас все получилось. Москвичи сейчас не просто получают новое жилье, а отличные современные квартиры, рыночная стоимость которых на 30 процентов выше прежних - у них совсем другое качество, другие площади. То есть люди переезжают из жилья жесткого экономкласса в жилье класса комфорт плюс.

Могу ли я сказать, что уже завтра вся Россия готова так же заняться реновацией? Нет, не могу. Регионы очень разные, везде разные бюджеты. Поэтому каждый к этому вопросу подходит по-своему, опираясь на свой опыт, свою специфику.

Но радует, что в большинстве из них свои подходы к этой проблеме есть. Например, на моей родине - в Татарстане - еще 20 лет назад начали ликвидировать аварийное и ветхое жилье. Создали специальный фонд, начали работать, и сегодня в республике такого жилья больше нет. В Белгороде активно занимаются массовым строительством индивидуального жилья. Но чтобы подойти к этой работе комплексно, нужен серьезный анализ и серьезная подготовка. И инициатива должна исходить из регионов - я не сторонник того, чтобы сверху насаждать единую для всех программу. Это и невозможно. Но то, что заниматься ветхим и аварийным жильем нужно,не вызывает сомнений. И прежде всего реализовать в запланированном объеме нацпроект "Жилье и городская среда". В соответствии с ним за шесть лет - до 2024 года, расселить людей из 9 млн кв м аварийного жилья. На это направляется триллион рублей - 90 процентов из федерального бюджета и еще 10 процентов - из региональных бюджетов и внебюджетных источников. Такую задачу поставил Президент. Вот когда она будет выполнена, тогда можно будет обсуждать следующие шаги.

В прошлом году, как известно, нацпроекты не очень хорошо финансировались. Железнодорожники, например, рассказывая о своих успехах и неуспехах, делятся: деньги выделили на нацпроект, они цемент завезли на стройки, работа пошла. Деньги не выделили - стоят… На чем держится ваша уверенность, что в этом году финансирование нацпроектов будет лучше?

Марат Хуснуллин: Я точно знаю, что председатель правительства Михаил Владимирович Мишустин умеет не только считать деньги, но и заставить их эффективно работать. В том числе - и на стройке, в этом я имел возможность убедиться. Мы познакомились в 2008 году, когда он был руководителем Федерального агенства по управлению особыми экономическими зонами. В строительстве одной из них - в Алабуге, принимал участие и я. Всю инфраструктуру мы построили за год, а еще через год с конвейера сошел первый автомобиль. Я и сегодня горжусь тем, что из двух тысяч особых экономических зон в мире ОЭЗ "Алабуга" занимает 54-е место. Убежден, что Михаил Владимирович Мишустин сумеет настроить правительство на такую же эффективную реализацию нацпроектов.

Со своей стороны я буду в штабном режиме заниматься нацпроектами в сфере строительства. Результаты этой работы готов проанализировать и оценить по итогам года. Дело в том, что уже сейчас я вижу недоосвоение выделенных денег. Это же значит, что кто-то вовремя не получил школу или детсад, кто-то - денег на ремонт, а кто-то зарплату.

К каждому региону - свой подход

Вернемся к аварийному жилью - в "РГ" об этом приходит много писем. В том числе и из Татарстана. Люди пишут, например, о том, что в одних регионах новое жилье дают бесплатно, а в Татарстане - исключительно под социальную ипотеку. Даже людям преклонного возраста. Может быть, все-таки нужны единые механизмы?

Марат Хуснуллин: Могли, наверное, бесплатно раздать жилье и в Татарстане. Но тогда бы его получили, условно говоря, 5 процентов нуждающихся. А в республике вместо этого не просто ликвидировали весь аварийный фонд, как я уже сказал, а запустили механизм, который позволяет заниматься жильем комплексно и не пополнять аварийный фонд. Во многих других краях и областях капитальный ремонт часто делается выборочно. Вот вроде поменяли крышу и сверху не течет, но дом-то все равно ветшает. В результате фонд ветхого жилья увеличивается быстрее, чем строится новое, и быстро становится аварийным.

Но прежде чем сказать, что мы что-то поменяем в целом по стране, я должен взвесить ситуацию, доложить правительству, в команде которого работаю, и только после этого делать выводы. Пока же точно знаю, что на имеющиеся в нацпроектах деньги, а они большие, эти проблемы решать можно. Главное, настроить работу так, чтобы эти средства дошли до людей.

На своем первом рабочем совещании в Минстрое вы сказали, что строительство жилья в стране надо поднять до 120 миллионов квадратных метров в год. Это же на треть больше, чем сейчас. За счет чего вы собираетесь это сделать?

Марат Хуснуллин: Цифру не я назвал - задачу достичь эту цифру поставил президент нашей страны Владимир Владимирович Путин, и она обозначена в нацпроекте. Радует, что ввод жилья уже растет: в частности, по итогам 2019-го года сдано 80,3 млн кв. м, что больше, чем сдавалось в последние три года. Но надо понимать, что чудес не бывает. И для того, чтобы обеспечить такой рост, надо решить целый ряд непростых задач. Во-первых, финансовый вопрос. Дело в том, что эта работа совпала с переходом на эскроу-счета, цель которых - борьба с недобросовестными застройщиками, по их вине множилось число обманутых дольщиков. Чтобы остановить этот процесс, деньги от покупателей жилья идут не напрямую фирмам, а через банки. Понятно, что банки за управление ими закладывают свою маржу, в итоге метр становится дороже, и платит за это покупатель. Чем выше цена "квадрата", тем меньше людей могут позволить купить себе новую квартиру - им же нужно еще как-то жить. В итоге денег на долевое строительство стало поступать меньше. Значит, надо работать с банками, чтобы они снижали цены на ипотеку.

Во-вторых, есть проблема с землей под новостройки - в одних регионах она вся в частной собственности, в других - свободных площадок нет. Надо находить их. В третьих - готовых разрешений на строительство имеется всего на 103 млн кв. м, а для того, чтобы строить в год 120 млн кв. м, надо иметь их вдвое больше, то есть на строительство 240 млн кв. м. Для того чтобы получить их, требуется преодолеть множество административных барьеров. Каждый барьер - потеря времени. В стройке же скорость прямо влияет на экономику. Чем дольше строим, тем дороже - чем быстрее, тем дешевле. Поэтому я всегда делаю все для того, чтобы строить быстрее. Вот именно этим я сейчас и занимаюсь, чтобы убрать все препятствия и строить максимально быстро.

Будет ли строиться жилье и в Мурманской области? Там губернатор Андрей Чибис вскоре после избрания сказал, что у них в регионе строительная отрасль вообще почти отсутствует. Строительные компании объясняют это тем, что строить за Полярным кругом намного дороже, чем в областях с более теплым климатом, поэтому им невыгодно заниматься этим бизнесом.

Марат Хуснуллин: Хочу напомнить, что все, что построено за Полярным кругом, в советские времена строила вся страна. Строила северные города и всю их инфраструктуру, в том числе "Норильский никель" и другие предприятия. Продолжим ли мы и дальше эту стройку, финансируя из федерального или регионального бюджета? Там нет ни строительных мощностей, ни строительных материалов - все нужно завозить. А может быть, лучше использовать, как в Арктике, вахтовый метод? Там же строят не капитальное, а временное жилье. Люди приезжают на свою вахту и живут в нем. Все мировые нефтяные компании поступают именно так и считают, что выгоднее. Надо взвесить. Трезво оценить все "за" и "против".

Не можем не спросить по поводу Тулуна и ликвидации последствий чрезвычайной ситуации в целом по Иркутской области. Новый губернатор заявил, что до 2022 года восстановление пострадавших от наводнения населенных пунктов будет завершено. Хотелось бы услышать, нужен ли за этой работой контроль федерального центра? Или острота проблемы снята, и областные власти могут справиться своими силами?

Марат Хуснуллин: За помощью в центр обращались жители области, президент распорядился помочь им. Значит, вопрос надо продолжать держать на контроле, и я его буду держать. Тем более что я не привык верить бумагам. Чтобы точно знать, какая там ситуация, должен ее увидеть своими глазами. Поэтому, скорее всего, выберу время и слетаю туда.

Вы сказали, что будете оценивать каждый регион и его социальное развитие. Когда это произойдет?

Марат Хуснуллин: Мы уже обсудили этот вопрос с министром экономического развития Максимом Решетниковым. У нас с ним полное взаимопонимание, одинаковые подходы. Как и у меня, у него есть опыт работы в правительстве Москвы, к тому же он работал и губернатором Пермского края. То есть для него не секрет, как все это работает, что называется, "на земле". Договорились, что составим графики и постараемся быстро посмотреть все программы в каждом из регионов, расставить акценты, что нужно делать в первую, во вторую, в третью очередь. Думаю, за несколько месяцев справимся.

Планируется ли унифицировать систему регионального надзора?

Марат Хуснуллин: Моя позиция такова: не надо из федерального центра стремиться управлять регионами во всем. Президент на днях совершенно справедливо сказал, что следует усиливать роль муниципалитетов, которые и выдают разрешения на строительство. А вот чтобы каждый из них не придумывал, как это делать, как должен осуществляться надзор, мы должны дать методологию.

Любую стройку много раз согласовывают как раз на стадии планирования, разработки проекта, сдачи в эксплуатацию. А потом довольно часто обнаруживается - нет того, другого... Что стоит за этим? Коррупция? Вы как вице-премьер будете с этим бороться?

Марат Хуснуллин: Есть, конечно, и коррупция. Бороться с ней надежнее всего с помощью перехода на электронную выдачу всех разрешений. Как только она появляется, сразу же исчезает связь бизнеса с чиновником. В Москве в этом убедились. Вот почему и здесь у меня на первом месте введение BIM-технологий и электронных услуг в строительстве. В столице я создал штаб информационных технологий, и раз в неделю мы обсуждали все новшества, которые еще нужно внедрить. Теперь буду распространять это по стране.

Скажу сразу и о другом: приемке в эксплуатацию объекта с недоделками не может быть никаких оправданий. Девять лет назад, когда я только начал работать в Москве, ко мне постоянно приходили с предложениями ввести недостроенные дома. Убеждался и на местах, что дом предъявлен к сдаче, а в нем не сделаны самые элементарные вещи. Руководитель стройнадзора, главный архитектор Центрального административного округа в итоге были уволены…

В результате качество тех домов и сдаваемых сейчас несопоставимо. И здесь я буду бороться за то, чтобы в строй вводились только качественные объекты. Ведь за халтуру платит потребитель. У него возникают дополнительные расходы на ремонт, потом начинаются проблемы с капремонтом, обслуживанием жилья. За это буду жестко спрашивать и требовать этого с органов надзора.

Драйвер экономики

Возглавляя стройкомплекс в Москве, вы ставили задачу сделать строительство драйвером всей экономики столицы. Став во главе отрасли в России, ставите такую же цель. Что вкладываете в это понятие? Какого эффекта ожидаете?

Марат Хуснуллин: У стройки очень большой аккумулятивный эффект. Если она работает, начинают работать все - строители, поставщики, сфера услуг. Взять ту же Москву. В ее почти трехтриллионном бюджете 17 процентов доходов получено от строительства. В России этот показатель скромнее - 6 процентов, наша задача - улучшить его. Почему это важно? Строительная отрасль обеспечивает рабочими местами 5,5 миллиона человек, а каждое рабочее место формирует еще до 5-6 мест в смежных сферах - ЖКХ, торговле и т.д. Так что успешное динамичное развитие строительного комплекса во многом является залогом благополучия страны в целом.

Оцените, пожалуйста, состояние нашей отечественной базы стройиндустрии. Эксперты говорят, что у нас применяется всего 10-15 процентов современных материалов, в то время как в Европе этот показатель от 40 процентов. Между тем от этого напрямую зависит не только количество построенного, но и качество строительства, его себестоимость.

Марат Хуснуллин: Не согласен с такой оценкой. Промышленность стройматериалов у нас одна из немногих отраслей, благодаря которой доля импорта в строительстве очень серьезно сокращается и составляет сейчас от 10 до 30, реже - на уникальных стройках, до 40 процентов. Но заниматься ею тоже надо, потому что инвестиции туда идут небольшие, у бизнеса не хватает денег на модернизацию и новое строительство. С министерством промышленности мы уже договорились, что будем вместе думать, как стимулировать развитие отрасли.

А что скажете по поводу профессионализма наших строителей? Можно сравнить их с китайскими, турецкими, немецкими коллегами? У многих россиян существует мнение, что на наших стройках работают в основном плохо обученные гастарбайтеры…

Марат Хуснуллин: Строители у нас образованные. Если взять, скажем, каменщика - он что в России, что в США, что в Турции кладет за час примерно одинаковое количество кубов бетона. Или, например, наши монтажники металлоконструкций - тоже ничем не хуже любых иностранцев. Проблема в другом. У нас слишком мало средств малой механизации. По этой причине большое количество занятых подсобными работами.

И какой же выход?

Марат Хуснуллин: Внедрять современные технологии строительства. Учиться хорошо управлять. Если сумеем, вполне сможем выйти на производительность труда турецких и китайских компаний, и даже заняться экспортом строительных услуг. Оставить все как есть и не поднимать производительность труда мы не можем себе позволить, так как если запустим все нацпроекты, то у нас будет не хватать строителей. Москва это уже ощутила на себе. На строительство метро мы собирали тех, кто умеет его строить, буквально поименно. Поэтому, не дожидаясь, когда проблема нас накроет, будем этим заниматься.

Сейчас средняя высота новостроек в России - 16 этажей. Рязань уже догнала Санкт-Петербург по этажности! А между тем люди состоятельные, предпочитают малоэтажное жилье. Какую высоту вы считаете оптимальной для России?

Марат Хуснуллин: Нет однозначного ответа. Объясню, почему. Да, хорошее дело малоэтажное строительство. Но готовы ли регионы прокладывать дороги и коммуникации к коттеджным поселкам? Есть ли у них деньги на это? Американцы, которые долгое время гордились своей одноэтажной страной, сейчас признают, что это было градостроительной ошибкой. Массовое строительство загородной недвижимости привело их к огромным затратам на инфраструктуру, появлению большого количества территориальных образований, у которых нет ни рабочих мест для жителей, ни денег на их содержание, так как нет доходной базы. Сегодня они отказываются от такого подхода, так как малоэтажку может себе позволить только богатый регион.

А возьмите Манхэттен, Сингапур, "Сити" в Москве? Везде деловые кварталы плотно застроены. Любой экономист-урбанист подтвердит, что чем плотнее город, тем лучше его налоговая база и выше экономика, тем меньше затрат на время в пути и инфраструктуру. Потому что застройка должна быть комплексной, чтобы обеспечить жителям максимальные удобства. А значит, рядом с жильем надо найти участки земли под строительство садиков, школ, поликлиник, узлов общественного транспорта. Но, конечно, в каждом городе надо считать и принимать решение с учетом его особенностей.

Будете ли строить метро в других городах? Или подземка только для Москвы?

Марат Хуснуллин: Метро целесообразно строить там, где гарантирован пассажиропоток не меньше 30 тысяч человек в час. Тогда это экономически выгодно с точки зрения затрат на одного пассажира. Если же в городе ветка повезет только 10 тысяч человек в час, то тогда лучше строить скоростной трамвай. Вообще считаю лучшей альтернативой метро в таких городах скоростной рельсовый транспорт, который нужно развивать.

Скоро лето, пора в Крым

Марат Шакирзянович! О том, что в составе правительства РФ вы будете курировать строительство в целом по России, мы догадывались. А вот что Крым оказался в числе ваших полномочий, для многих стало неожиданностью. А для вас?

Марат Хуснуллин: За Крым я отвечаю вполне закономерно, так как в моем ведении находится вся региональная политика и отношения между федеральным бюджетом и регионами. Крым попал в число моих полномочий автоматически. Кроме того, Крым - это сегодня и большая стройка. Идет она, к сожалению, не теми темпами, которые ожидают жители полуострова и правительство России. Этим тоже надо очень плотно заниматься.

Вы были в Крыму после 2014 года?

Марат Хуснуллин: Был в прошлом году в отпуске. Честно признаюсь: со своим беспокойным характером на пляже лежать не могу, из семи дней четыре дня провел на стройках. Поэтому имею достаточно хорошее представление, что там происходит. Какие шаги надо предпринять? Для начала проведем совещание - уже договорились на этот счет с Минэкономразвития, на котором разберем все проблемы Федеральной целевой программы развития республики Крым и Севастополя. А когда появится возможность, поеду. Крымом буду заниматься внимательно. Уверен, что он может быть для страны хорошей точкой роста.

Замминистра экономического развития России Сергей Назаров в декабре сообщил, что освоение ФЦП за последние два года подтянулось до 90-95 процентов. Но около 50 важных строек остаются замороженными. Их можно разморозить?

Марат Хуснуллин: Нужно! Там главная проблема в том, что изначально допущена ошибка в ценообразовании. В результате реальной конкуренции не было. В таком случае приходят подрядчики либо непрофессиональные, либо те, кто сразу знает, что ничего не построят. Ругают, конечно, как и везде, за все строителей. На самом деле в цепочке виновников они лишь замыкающее звено. Начинается эта цепочка с некачественно составленного некомпетентным чиновником технического задания, скажем, на дорогу, которая является сложнейшим объектом с инженерными сетями, коммуникациями. Затем, в соответствии с 44-м законом, выбирается проектировщик, который в жизни ничего не проектировал, но зато дал самую дешевую цену на свой проект. В результате выдал отвратительную документацию… Поэтому ключевая задача, которую я перед собой ставлю, - менять подход к системе госзаказа. Почему в Москве мы построили парк "Зарядье" мирового уровня, реконструировали "Лужники" на мировом уровне? У нас были компетентные специалисты. Будут они и в Крыму. Вот подправим ценообразование, сделаем по всем правилам конкурсные процедуры. Деньги на это есть.

В сфере ваших полномочий еще и ЖКХ. В Калининградской области, которую вы теперь тоже курируете, в последние годы наблюдается потепление. В этом году это особенно заметно. На таком фоне обострилась проблема перетопов. В квартирах жарко, люди открывают форточки и по сути отапливают улицу. Ну и платят за эти пущенные на ветер гигакалории, так как нормативы подачи тепла на метр площади давным-давно не меняются. Наверное, это актуально и для других регионов. Не пора ли пересмотреть нормативы все-таки на федеральном уровне?

Марат Хуснуллин: Могу сказать совершенно точно, что механизм пересмотра нормативов надо оценивать и запускать. Люди не должны платить за услугу, которая им не нужна. Есть еще один способ повлиять на ситуацию - установка приборов учета. Часто это не делается, потому что трубы плохие, и там лишь бы течь перекрыть. Но в рамках капитального ремонта нужно обязательно решать и эту проблему.

Марат Шакирзянович! Вы сказали, что надо менять стратегию управления всем строительством. В Москве по субботам вы ездили по стройкам метро, транспортных развязок, домов, строящихся по реновации. А что сейчас? Страна-то у нас большая, не объедешь одним днем.

Марат Хуснуллин: В сферу моих полномочий входит и курирование развития Московского транспортного узла. Особенно ЦКАД беспокоит - эта дорога могла бы сильно разгрузить столицу. Но тоже процесс идет не так быстро, как хотелось бы. Вообще в первые месяцы надо сначала штабную работу наладить, прежде чем по объектам ездить. А потом, конечно, поеду. Признаюсь, у меня в планах это было - побольше по родной стране поездить, а теперь вот и возможность появляется.

Вопрос партнеров

Партнер "Российской газеты" газета "Петербургский дневник" пишет, что у них в городе реновация началась еще десять лет назад. К сожалению, построено за это время всего 5 процентов жилья от запланированного. Как бы все-таки ее продвинуть вперед, спрашивают у вас совета наши коллеги. Другие читатели предлагают свои рецепты. Например, Екатерина Шапочка предлагает создать Всероссийский фонд реновации - наподобие московского городского. А Леонид Герасимов из Москвы, чей дом уже попал в программу реновации, считает, что если позволить горожанам вкладывать в нее личные деньги, то можно приблизить переезд в новую квартиру. Или позволить всем желающим купить ее по льготной цене. Как вам эти предложения?

Марат Хуснуллин: Скажу одно: давайте не будем жить прожектами. Сначала нам нужно реализовать в запланированном объеме национальный проект "Жилье и городская среда". В соответствии с ним за шесть лет - до 2024 года, нужно расселить людей из 9 млн кв. м аварийного жилья. На это направляется триллион рублей - 90 процентов из федерального бюджета и еще 10 процентов - из региональных бюджетов и внебюджетных источников. Такую задачу поставил президент. Вот когда она будет выполнена, тогда можно будет обсуждать следующие шаги.

Но в чем я еще убежден: в стройке нужно считать не только жилье, но и нежилье тоже. Я уже внес такое предложение в Росстат. Взять хотя бы снова пример Москвы, которую я лучше знаю. В 2019 году там ввели жилья 5 млн кв. м, а в целом недвижимости - более 11,5 млн кв. м. Что такое нежилье? Это, в первую очередь, недвижимость, формирующая рабочие места. А если их не будет, кому нужны эти дома? И вообще в строительстве все очень взаимосвязано - жилье, дороги, коммуникации…Не случайно в моем ведении еще два нацпроекта - безопасные и качественные дороги и развитие транспортной инфраструктуры.

Текст: Любовь Проценко

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Недвижимость, строительство > rg.ru, 3 февраля 2020 > № 3278478 Марат Хуснуллин

Предпринимательская практика в малых технологических компаниях #стартапдиплом становится частью нового образовательного стандарта в вузах-лидерах

Новые вузы присоединяются к программе предпринимательской практики для студентов выпускных курсов #стартапдиплом, которую разработала и реализует венчуростроительная компания «ТехноСпарк», входящая в инвестиционную сеть Фонда инфраструктурных и образовательных программ Группы РОСНАНО. В этом году программа может стать доступна для студентов Северного Кавказа. Переговоры об индустриальном и методологическом партнерстве «ТехноСпарка» и Кабардино-Балкарского государственного университета прошли во время визита в Троицк делегации этого крупнейшего в регионе вуза.

В программе предпринимательской практики #стартапдиплом в "ТехноСпарке" студенты выпускных курсов параллельно с продолжением обучения по вузовской специальности в течение учебного года строят стартап в одной из высокотехнологичных индустрий и на практике получают базовые предпринимательские предметные навыки — опыт работы с технологической и производственной аналитикой, организации собственного и чужого труда, осваивают экономический и инвестиционный расчет, инструменты продажи сложных технологических продуктов и другие предпринимательские компетенции. На время практики участник программы переезжает в Троицк (Новая Москва), где расположен «ТехноСпарк», и получает стипендию.

Первая программа #стартапдиплом стартовала в сентябре 2019 года в партнерстве с Тюменским и Томским государственными университетами, в 2020–21 учебном году к программе присоединятся еще несколько вузов.

Предпринимательская практика на выпускных курсах в вузах может помочь стимулировать социально-экономическую активность в регионах, уверен ректор Кабардино-Балкарского госуниверситета Юрий Альтудов. «На Северном Кавказе показатели сферы материального производства отстают от среднероссийских, и мы считаем важным стимулировать экономику региона. Каждый выпускник, прошедший предпринимательскую практику #стартапдиплом, сможет начать свое дело. Университет может и должен быть драйвером развития экономики региона, — подчеркнул ректор университета. — Наш вуз успешно реализует федеральные проекты национального проекта „Образование“, имеется опыт обучения студентов с применением новых образовательных технологий. Исходя из приобретенного опыта считаю, что вместе с предпринимательской практикой у нас есть все компоненты: своя научная инфраструктура, индустриальные партнеры и методологические партнеры, такие как „ТехноСпарк“. Мы готовы учиться современным подходам к технологическому предпринимательству, насколько возможно применять их у себя».

Создавать условия для подготовки высококвалифицированных кадров не только в столичных вузах, но и на местах призвал Президент России Владимир Путин на недавней встрече со студентами в Сочи. «Нужно развивать вузы на местах, прямо там, где люди живут, учатся. И там же они должны найти место работы: нужна большая связь с рынком труда, с работодателями», — считает глава государства.

СПРАВКА

Фонд инфраструктурных и образовательных программ — один из крупнейших институтов развития инновационной инфраструктуры в России. Создан на основании закона «О реорганизации Российской корпорации нанотехнологий» в 2010 году.

Цель деятельности Фонда — финансовое и нефинансовое развитие нанотехнологического и иных высокотехнологичных секторов экономики путем реализации национальных проектов, формирования и развития инновационной инфраструктуры, трансформации дополнительного образования через создание новых учебных программ и образовательных технологий, оказания институциональной и информационной поддержки, способствующей выведению на рынок технологических решений и готовых продуктов, в том числе в области сквозных цифровых технологий.

Председателем Правления Фонда, как коллегиального органа управления, является Председатель Правления ООО «УК «РОСНАНО» Анатолий Чубайс, генеральный директор Фонда — Андрей Свинаренко.

* * *

Группа «ТехноСпарк» входит в инвестиционную сеть Фонда инфраструктурных и образовательных программ, осуществляет полный цикл венчурного строительства — от создания стартапов до их продажи. Сфера деятельности Группы «ТехноСпарк» в hard-ware индустрии: логистическая робототехника, системы хранения энергии, медицинское хай-тек оборудование, алмазная оптика, брейдинг композитов, оптические и индустриальные покрытия, геномика, индустриальная микробиология, тонкопленочная интегрированная фотовольтаика, аддитивные технологии, гибкая электроника. Занимает первое место в национальном рейтинге наиболее эффективных технопарков; вошла в Национальный рейтинг российских быстрорастущих компаний «ТехУспех 2018»; является частью глобальной сети стартап-студий Global Startup Studio Network (GSSN).

* * *

Кабардино-Балкарский государственный университет имени Х. М. Бербекова (КБГУ) — главный вуз Кабардино-Балкарии и один из крупнейших научно-образовательных центров Северного Кавказа, расположен в Нальчике — столице Кабардино-Балкарии. В вузе обучаются более 16 тысяч студентов и магистрантов.

Россия. СКФО. ЦФО > Химпром. Приватизация, инвестиции. Образование, наука > rusnano.com, 31 января 2020 > № 3308046

Пенсии недостаточны для выживания

На прошлой неделе Госдума единогласно приняла законопроект о поправках в Конституцию.

В документе предусмотрена в том числе индексация пенсий работающим пенсионерам.

«Решение верное: государство прекращает дискриминацию работающих пенсионеров, проводимую им с 2016 года», - комментирует ситуацию Михаил Делягин, экономист, политолог, директор Института проблем глобализации (ИПРОГ).

Правда, по мнению эксперта, пропущенный период с 2016 по 2019 год индексирован уже не будет: «Задним числом их положение, скорее всего, улучшаться не будет, как не будут погашаться убытки от замораживания накопительных пенсионных взносов. Либеральный клан постарается, как и всегда, минимизировать пользу от усилий президента Владимира Путина, дискредитируя его в глазах страны, как с майскими указами или повышением пенсионного возраста».

Еще в октябре 2019 года теперь уже бывший глава Пенсионного фонда РФ Антон Дроздов заявлял, что денег на индексацию пенсий работающим пенсионерам нет. В 2020 году на это потребовалось бы 368 млрд рублей, замечал Дроздов. Откуда же новое правительство планирует взять эти миллиарды?

«Неиспользуемые остатки федерального бюджета уже после сезонного скачка расходов в декабре (когда дефицит составил 10,5% ВВП) превысили 13,3 триллиона рублей, - поясняет Михаил Делягин. - Но поскольку приоритет Минфина - замораживание денег России, возможно, что эти средства «откусят» от других задач, специально выбирая такие направления, которые сильнее всего дискредитируют Путина, как после воссоединения с Крымом были на 7-10% урезаны выплаты многим силовикам с официальной формулировкой «за Крым».

Пока проиндексировали страховые пенсии неработающих пенсионеров на 6,6%, средний размер страховой пенсии по старости вырос у 31 млн человек, сейчас она составила примерно 16 400 рублей. К 2022 году показатель должен дорасти до 18 300 рублей. А 1 апреля проиндексируют пенсии по государственному пенсионному обеспечению (включая социальные пенсии) примерно на 7%.

Хотя пенсия не может быть ниже прожиточного минимума, замечает Михаил Делягин, на самом деле этот минимум занижен примерно вдвое.

«Кроме того, после монетизации льгот доходы пенсионеров, нуждающихся в относительно дорогих лекарствах, почти гарантированно недостаточны для их покупки. Поэтому пенсии большинства недостаточны для выживания», - убежден экономист.

А значительная часть пенсионеров не получает пенсий и в размере прожиточного минимума: это те, поясняет эксперт, кто работал неофициально, не работал или мало зарабатывал либо не смог доказать свои пенсионные права (из-за пожаров в пенсионных архивах, уничтожения производств или распада СССР). «Такие пенсионеры получают пенсию на три года позже и на 30% ниже; их очень много, но их трагедии последовательно игнорируются», - говорит Михаил Делягин.

«При всей позитивности индексации 2020 года и намерения ограничить глумление над работающими пенсионерами эти проблемы нельзя решить индексацией. Нужна гарантия реального прожиточного минимума и восстановление натуральных льгот на получение необходимых лекарств (так как они нужны не всем и не всегда, полноценная монетизация этих льгот невозможна)», - замечает эксперт.

Кстати, чиновники уже периодически проговариваются, советуя россиянам подумать о том, чтобы откладывать себе деньги на дожитие. Может быть, это намек на то, что пенсий и вовсе скоро не будет?

До завершения реформы власти возможные планы уничтожить пенсионное обеспечение, вернув Россию в позапрошлый век, реализованы не будут, полагает Михаил Делягин. Однако зарекаться ни от чего нельзя.

«Первые попытки повысить пенсионный возраст были отбиты аж в 1997 году (и я получил личную благодарность Ельцина за разоблачение подтасовок, к которым прибегли нынешние либеральные «гуру» в этой сфере), но увенчались нокаутом в России 21 год спустя, - делится Михаил Делягин. - Нынешним поколениям россиян не стоит надеяться на пенсию, хотя они, похоже, и не надеются. Ведь уплата пенсионных взносов уже сделана государством экономически контрпродуктивной, и это вряд ли случайно».

МЕЖДУ ТЕМ

Как пишет ряд СМИ, поправки в Конституцию гарантируют только саму индексацию и ее регулярность, а порядок индексации и условия ее получения, в том числе в зависимости от работы, определяются федеральным законом. Индексация будет возможна только при внесении соответствующих поправок в пенсионное законодательство.

Экспертам, не исключающим, что никаких поправок по части выплат работающим пенсионерам в действующий федеральный закон вноситься не будет, возражает профессор Московского государственного юридического университета Эльвира Тучкова: «Если будет закреплено, что индексация пенсий гарантируется Конституцией, значит, индексация должна гарантироваться абсолютно всем».

Марина Лепина

Россия > Госбюджет, налоги, цены > mirnov.ru, 31 января 2020 > № 3283740 Михаил Делягин

"Ростех" спроектировал "цифровое правительство" для Саратовской области и Адыгеи

Холдинг "Росэлектроника" госкорпорации "Ростех" разработал проекты ситуационных центров глав Саратовской области и Республики Адыгея, которые станут основой "цифрового правительства". Они будут автоматически собирать данные о ситуации в регионах и прогнозировать ее развитие, что позволит руководителям субъектов оперативно оценивать обстановку, планировать и принимать управленческие решения.

Центры включают программную и интеграционную платформы, а также более сотни аналитических модулей, охватывающих все сферы государственного управления. Решение единовременно обрабатывает данные мониторинга правонарушений, чрезвычайных происшествий, сообщений в СМИ и социальных сетях, следит за функционированием систем ЖКХ, здравоохранения и образования, оценивает эффективность управления топливно-энергетическим и аграрно-промышленным комплексами в регионе, контролирует ход реализации инвестиционных проектов и федеральных целевых программ на территории субъекта. Пользователь может отслеживать развитие ситуации одновременно по нескольким выбранным аспектам, настроив интерфейс интерактивных панелей с помощью фильтров.

"Проекты, которые мы разработали для Саратовской области и Адыгеи, позволят в сжатые сроки создать в регионах цифровую систему управления, в которую будут интегрированы другие ресурсы местных органов власти. Спроектированные центры станут частью системы распределенных ситуационных центров страны, работающих по единому регламенту взаимодействия. Аналогичные решения и другие элементы "цифрового правительства" уже созданы для Татарстана, Башкортостана и других регионов", – отметил исполнительный директор "Ростеха" Олег Евтушенко.

Технический проект и рабочая документация на аппаратно-программный комплекс подготовлены специалистами НИИ "Рубин" (входит в концерн "Созвездие" холдинга "Росэлектроника"). Для презентации возможностей решения для каждого из регионов были созданы цифровые модели наиболее важных функций ситуационного центра: комплекса "Обеспечение текущей деятельности", который отслеживает ключевые показатели деятельности правительства, и комплекс "Финансы" для мониторинга расходования бюджетных средств.

"НИИ "Рубин" в составе концерна "Созвездие" применяет единую методологию проектирования ситуационных центров на основе модели многоаспектного анализа данных. Наше предприятие обладает всеми необходимыми компетенциями для их реализации и готово выступить в качестве системного интегратора", – рассказал генеральный директор НИИ "Рубин" Сергей Степанов.

Россия. ПФО. ЮФО > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены > comnews.ru, 30 января 2020 > № 3312184

«ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ И ЛОГИКА СЕЙЧАС В БОЛЬШОЙ ЦЕНЕ»

ДМИТРИЙ ПОЛЯНСКИЙ

Первый заместитель Постоянного представителя России при ООН.

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

О том, каково сейчас быть российским дипломатом и находиться в самом центре международной политики, как изменилась эта самая политика в XXI веке, Федор Лукьянов беседует с первым заместителем постоянного представителя России при ООН Дмитрием Полянским.

Лукьянов: Твой опыт работы в МИДе приближается уже к трем десятилетиям – с 1993 года. Это несколько эпох. Что значит – быть российским дипломатом сегодня? Тем более на таком передовом направлении. Что изменилось по сравнению с прежними периодами?

Полянский: Общий контекст значительно усложнился – просто потому, что в мире пропала понятная система координат. Как раз наша, российская, линия мне, как правило, ясна, центр иногда можно даже не переспрашивать. А вот куда мир идет в целом, чего ждать, какую роль мы будем или не будем играть, наступит ли жесткое противостояние в духе холодной войны или все-таки оно трансформируется в какую-то многостороннюю систему… Масса вопросов, на которые никто ответить не может. Их прояснение, надо признать, зависит не от нас. Карты, прежде всего, в руках американцев, а они переживают разброд и шатания. Интуитивно многие вещи кажутся понятными, но этого же недостаточно. Точность прогноза очень невысокая.

Лукьянов: Ты говоришь, что наша линия ясна, а линии других – нет. И все это в запутанной и непредсказуемой среде. Но так, вообще-то, не бывает. Когда всюду круговерть, Россия не может одна стоять эдакой твердыней последовательности и непреклонности. Неизбежны импульсивные метания и ситуативные решения – согласно меняющимся обстоятельствам. Скажем, когда начался кризис вокруг Украины, решения принимались в срочном порядке, что называется ad hoc, они вызывали острейшие противоречия, даже по интерпретации того, что происходило. А ты представляешь страну в Нью-Йорке, должен отстаивать какую-то линию, которая может иногда закладывать лихие виражи, не всегда ожидавшиеся. И как себя вести, например, в работе с партнерами, где требуется определенный уровень доверительности, хотя бы в непубличном режиме?

Полянский: Я, само собой, не могу знать все досконально. Партнеры – такие же дипломаты, они прекрасно понимают, что есть официальная позиция. Мне Москва дает указания, я их придерживаюсь. Даже если я не знаю каких-то деталей, мне понятны причины, по которым то или иное делается.

Взять украинский случай. Причины наших действий партнерам, в общем-то, тоже были понятны. Они могли не соглашаться с методами, но сама подоплека, связанная с поведением ЕС и США, им была очевидна. Кстати, степень американского вмешательства в украинские дела только сейчас начинает вылезать на поверхность, и не факт, что это будет более лицеприятно, чем какие-то вменяемые нам в вину маневры.

Еще один пример – Солсбери. Помнишь, наверняка, громкие заседания в 2018 г., поток пафосных заявлений. Ясно, что никто из этих «заявителей» на месте событий не был, что там на самом деле случилось, никто не знал. Но им дали указание занять определённую позицию. Вопреки здравому смыслу и в отсутствии каких-либо доказательств. Не буду же я на них обижаться, уличать во лжи, шипеть в кулуарах, особенно на глазах у журналистов. Это профессиональная этика. Но и мои контрдействия оправданны. Я что-то недосказываю, они о чем-то умалчивают, но я прекрасно понимаю, где есть пространство для договоренности, где нет. А у них, кстати, бывает «серая зона». Те же американцы: предлагают нам сотрудничество по определенным вопросам, мы говорим – давайте, но они тут же вводят санкции против нас. Я спрашиваю: зачем вы нас держите за идиотов?

Лукьянов: Сознательная тактика?

Полянский: Не уверен, необязательно. Был недавно совершенно вопиющий эпизод, когда не дали визы делегации министра Лаврова. Я видел растерянное выражение лица госсекретаря Майка Помпео, когда он с министром в кулуарах встречался. Он как будто искренне хотел сказать: «Я тут ни при чем, честное слово». Сергей Викторович говорил, что американцы его уверяли: мол, «ни Помпео, ни президент Трамп такого решения не принимали». Вопрос: а кто тогда? Кто остается? Представляешь, если бы у нас по внешнеполитическим вопросам, да еще на таком высоком уровне, ни президент, ни министр иностранных дел не были бы в курсе, что кто-то кого-то не пускает? А у них множественность, даже путаница акторов, Конгресс и иже с ним. Например, постпредство США в ООН нам часто пытается помочь, но бьется, как об стенку. Они передают одни предложения, вроде как с ними в центре не спорят, а на деле получается, что страна следует другим курсом.

Вообще, в отношении не только России, но и Китая развивается все более острая шизофрения. Требуют сотрудничать, при этом постоянно давят и норовят наказать. Наши собеседники тут понимают некоторую абсурдность ситуации, но они не вольны в своих действиях.

Лукьянов: А раньше такого не случалось? Лицемерие было, есть и будет основой политической культуры, особенно западной, а уж в дипломатии – это норма. Может, сейчас просто стало более заметно благодаря информационному обществу?

Полянский: Раньше такое не практиковалось в той степени, как теперь. Да, во многом все усугубилось за счет новых информационных возможностей. Потенциал манипуляций возрос неизмеримо. Но и раскол такого масштаба внутри самих обществ трудно припомнить. Соединенные Штаты, Великобритания, ЕС – они сами не понимают, что с ними будет. Это не может не накладывать отпечаток на внешнюю политику.

Лукьянов: Поставлю вопрос ребром. Исходя из всего вышесказанного, нельзя ли сделать вывод, что дипломатия бессильна? Что она не в состоянии выполнять функции, которые ей предписаны?

Полянский: А какой критерий эффективности? То, что мировой войны нет, это, на мой взгляд, едва ли не основной критерий. Если нас вообще упразднить, ООН обнулить, то в течение одного-двух месяцев, когда не будут работать никакие дискуссионные площадки, начнется мировая война.

Лукьянов: Я не про ООН, а о дипломатии как таковой. Из того, что ты говоришь, получается, что публично у вас диалог глухих, а не публично – попросту разводят руками: все всё понимают, но сделать ничего не могут.

Полянский: Публичный и непубличный уровень всегда имел место. Андрей Громыко, Анатолий Добрынин или Олег Трояновский были заклятыми оппонентами своих американских визави, что не мешало им лично доверительно и уважительно общаться, решать проблемы.

Лукьянов: Вот именно – не просто общаться, но и решать проблемы. Ты сейчас решаешь проблемы, общаясь кулуарно?

Полянский: Конечно. Наша работа тут – постоянное согласование позиций, поиск подходов, приемлемых для всех. И в рабочем порядке всем приходится идти на компромиссы – в собственных же интересах.

Лукьянов: Это не вполне согласуется с тем, что ты раньше сказал о тех же американских, британских, европейских дипломатах, которые шарахаются из стороны в сторону.

Полянский: Речь шла, прежде всего, о двусторонних отношениях. Я своим коллегам в Вашингтоне не завидую. У них совершенно другой контекст, и они как раз в полной мере ощущают все то, о чем мы говорили. Но сейчас речь – о многосторонней дипломатии, здесь больше взаимозависимости и ограничителей на двусторонние зловредные действия.

Лукьянов: Хорошо. Это важно, что есть большая разница между дву- и многосторонним. Теперь о другом. Мы много слышим о том, что позиции России в мире укрепились неимоверно. Ты ощущаешь рост престижа России на международной арене?

Полянский: Ощущаю. Особенно после Сирии, Ближнего Востока, когда партнеры поняли, что мы действительно способны что-то задумать, на практике это реализовать, а затем последовательно двигаться в избранном направлении. Конечно, изменение очень чувствуется, особенно со стороны третьих стран, не западных. Африканские, ближневосточные государства гораздо внимательнее стали к нам прислушиваться. Западники больше побаиваются. А еще в их реакциях проскальзывает некоторая растерянность – они не знают, что с нами делать. Додавить не могут, изоляция не получается – по всем форматам мы востребованы. На Ближнем Востоке они вообще без нас ничего крупного сделать не в состоянии. Но при этом мы у них по-прежнему проходим по категории врагов (ну если все своими именами называть). Отсюда такая зацикленность на Украине – им важно поставить галочку, найти какое-то решение, показать хоть какую-то эффективность своей политики. И с облегчением начать искать точки соприкосновения.

Опять-таки, сильно беспокоит Запад и наше партнерство с Китаем. Кстати, китайское поведение тоже меняется. По ряду вопросов еще года два назад представители КНР десять раз думали, стоит ли высказаться. Сейчас уже не думают. Я не помню, чтобы китайцы на площадке ООН так активно и инициативно критиковали американцев, прямо наотмашь.

Лукьянов: Прав ли я, что сейчас стало очень опасно кому-то что-то говорить. В закрытом режиме, секретном, неважно. Шанс на то, что это утечет или будет сознательно вброшено, велик. Что происходит в плане доверительности бесед?

Полянский: О секретных вещах, естественно, в беседе я говорить не буду, и я не буду нигде ничего такого размещать, где есть хотя бы шанс на открытый доступ. Но вообще без доверия невозможно. Допустим, кому-то важно предугадать нашу реакцию, чтобы самому не попасть в сложное положение. Я могу поставить партнера перед фактом на заседании, прижать его к стенке. И формально я буду прав. Но если я ценю рабочие отношения, то могу коллегу предупредить. Например, мне пришли указания по какой-то резолюции или нашей позиции, я выделяю «красные линии», прихожу к нему и говорю: вот здесь мы точно подвинуться не можем. А здесь – можем, наверное, немного смягчить. Поэтому он не станет публично атаковать меня по теме, по которой это заведомо бессмысленно, или отправлять в столицу нереалистичные предложения. Вероятнее всего, он предложит разумные решения. Так что это скорее разведка, которую я сам помогаю провести. И в своих собственных интересах тоже, чтобы он лучше знал мою позицию и не наступил на какую-то мину, после чего я уже ничем не мог бы ему помочь. Это не значит, что я «сливаю» свою позицию. Тем не менее он это учтет и оценит. И мне точно так же потом подскажет. Такой механизм работает.

Лукьянов: Со стороны ощущение, что вынести на публику конфиденциальный разговор становится сейчас нормой.

Полянский: Это может случиться по незнанию один раз. Человек единожды так себя поведет и станет «черной овцой» в дипломатии. Есть понимание, что если ты что-то говоришь доверительно, собеседник либо должен это использовать по согласованию с тобой, либо без упоминания тебя. Но ты сам, естественно, думаешь, о чем можно заранее предупреждать, а о чем нет.

Лукьянов: По части дипломатии ты, наверное, прав. Но если ориентироваться на политику, мы видим другие проявления. Когда была грузинская война и шли баталии в Совбезе, Кондолиза Райс запросто обнародовала то, что Путин и Лавров говорили ей при личной встрече или по телефону… Или эпопея с транскриптом разговора Трампа с Зеленским – как выяснилось, никто его толком не предупреждал, что такое может быть. Это вообще становится нормой. Требовали же от Трампа предъявить записи переговоров с Путиным, хотели вызвать на допрос переводчиков. Я понимаю про секретность. Но ведь и обычный человеческий разговор можно повернуть так, что будет скандал.

Полянский: Примеры, которые ты привел, американские. И неслучайно. Это отражение того, что происходит у них самих. По их законам, осведомитель (whistleblower, как они говорят) может настучать на президента, и ему будет гарантирована защита. Когда президент или министр разговаривают с американцами, конечно, они учитывают этот фактор.

Но бывают все же и доверительные беседы. При желании все прослушивается, но я – еще раз – не о секретности. Есть большая разница между секретностью и доверительностью.

Лукьянов: У меня была более алармистская картина. То есть дипломатическая рутина работает, полагаешь?

Полянский: Дипломатия, спору нет, трансформировалась и видоизменилась в условиях электронных медиа, мессенджеров. Очень многое согласуется по WhatsApp или электронной почте, например. Ты вроде как человеку пишешь доверительно, но при этом понимаешь, что он при желании возьмет и опубликует скриншот. Но, повторюсь, такое возможно лишь один раз. Для дипломатического корпуса он сразу становится персоной нон грата. Я таких случаев даже не знаю, честно говоря. Но при этом все мы понимаем, что все, что хранится в компьютере или смартфоне, легко может быть прочитано третьими лицами, поэтому настоящие секреты туда в принципе не попадают.

Лукьянов: Доверительность – это одна сторона. Другая сторона – дипломатия, внешнеполитическая деятельность явно становится гораздо более публичной, театральной. Покойный Виталий Иванович Чуркин был звездой. Твой нынешний шеф, Василий Алексеевич Небензя, тоже за словом в карман не лезет. Я уж не говорю про Марию Владимировну Захарову. Тебе приходится быть артистом?

Полянский: Сам я стараюсь никогда людей не дразнить. Но и мне приходится иногда проявлять эмоции. Если, например, кто-то на заседании задевает и провоцирует, нехорошо оставлять это без внимания. И тут стоит добавлять толику эмоциональности, которая мне, вообще-то, несвойственна.

Дипломатия в ООН вплотную связана со СМИ. Если заседание проходит в открытом формате, люди волей-неволей делают громкие заявления, рассчитывая в том числе на внутреннюю аудиторию. Когда сирийский постпред, например, выступает и полчаса сыплет не вполне понятными оборотами, он это делает не для нас, а для того, чтобы его соотечественники увидели, что он дал адекватный отпор тем, кто критикует его страну. Ну или Василий Алексеевич порой использует цветистые обороты, которые западники через перевод не поймут в принципе, но их оценит домашняя аудитория. В других случаях такого, наверное, нет. Этот жанр в чем-то близок публичным заявлениям перед журналистами, когда для начала зачитывается нечто подготовленное и хорошо продуманное. Но и импровизация тоже бывает, конечно.

Лукьянов: А тебя как профессионала и наблюдателя не шокируют какие-то ходы нашей публичной дипломатии? Не кажется иногда, что перебор?

Полянский: Это личностный фактор в большей степени. Кому-то нравится, кому-то нет. Я иногда ставлю себя на место того или иного оратора и думаю, что, может, я бы по-другому сказал. Или не на этом сделал акцент. Не факт, что у меня получилось бы лучше. Находясь за границей, я не вижу всей картины. Не так остро чувствую ожидания внутренней аудитории. А это бывает очень важно в публичной дипломатии, влияет на то, какие моменты важно заострить, а на какие сделать меньший упор. Мы все-таки больше действуем, исходя из внешнеполитических аспектов.

Лукьянов: В старые добрые времена, которые не так давно закончились, все-таки грань между внешним и внутренним была намного четче. А сейчас ее практически не стало. Причем везде.

Полянский: Особенно в нашей стране, где люди интересуются политикой, где полно этого всего на телевидении в любых интерпретациях, в том числе и полускандальных.

Лукьянов: Если посмотреть в ретроспективе, вспомнить годы, когда ты был сильно моложе и мы жили в других условиях, ты ощущал пренебрежительное отношение к России? Если сейчас статус повышается, то был ли период, когда смотрели на российских дипломатов и думали или даже говорили: «Вы-то куда? И с чем?».

Полянский: Тут надо соизмерять свой уровень. Мне трудно сравнивать сегодняшний свой опыт с тем, что было, когда я начинал работать в Тунисе в начале девяностых, – тогда моя роль и функции были очень ограниченны. Да и внешняя политика, честно скажем, была никакая. Влияли внутренние факторы: чеченская война, внутренний политический кризис, экономический коллапс, на внешней арене солировал Андрей Козырев с его весьма спорными представлениями о роли России в мире – ясное дело, к нам было совсем другое отношение. Но если говорить о периодах, которые я могу оценить лучше, то могу сказать, что некая неопределенность возникла в начале этого десятилетия.

Лукьянов: Почему?

Полянский: На мой взгляд, прежде всего, из-за ситуации с Ливией. Наше решение воздержаться в СБ ООН, когда мы все-таки поверили заверениям западников (в последний раз, наверное) очень многие не поняли, особенно на фоне российской повестки до этого. Мы проводили довольно последовательную самостоятельную линию, четко декларировали свои приоритеты, и этот шаг, который западники сразу же использовали для развала Джамахирии, выглядел нелогично. От ливийского казуса пошло много кругов, много проблем для региона и мира в целом. На Ближнем Востоке чувствовалось очень сильное разочарование. Потом постепенно это выправилось. В том числе благодаря правильному решению и четкой и последовательной позиции по сирийскому вопросу. Соответственно, вырос и наш авторитет в регионе и мире. А с уважением, как мне кажется, нас начали воспринимать еще раньше, после Крыма, хотя официальная реакция западников и их сателлитов была оголтелой. Все понимали, что шаг тяжелый, хороших решений тогда в нашем арсенале не имелось. То, что мы не отступили, не бросили своих, более того – и сейчас по-прежнему держимся за свои позиции, можно сказать, зубами, вопреки всем ярлыкам, которые на нас вешают, вызывает, несмотря ни на что, уважение. Западники могут что угодно говорить, выдавать желаемое за действительное, но где-то нам даже завидуют. Потому что у нас есть решения, основанные на понятном подходе, и воля к их выполнению.

Это сейчас мало где встретишь. Все страдают от недосказанности и отсутствия внятных правил игры, четкой международной «конституции», согласно которой можно было бы действовать, понимая, что хорошо, а что плохо. Они видят, что мы последовательны. Мы выступаем, имея в качестве точки отсчета одни и те же категории. И им это импонирует, даже если они не разделяют то, что мы говорим. Последовательность и логика сейчас в большой цене.

Лукьянов: Вытекает естественное предположение: они же тогда, наверное, ждут (кто-то с надеждой, кто-то со страхом) нашего магического двадцать четвертого года? Вот уйдет Путин, и тогда…

Полянский: Пока об этом разговоров нет. Нет ощущения, что надо, мол, дождаться 2024 г., и в России все изменится. Так когда-то говорили про ситуацию с завершением второго срока Путина. Сейчас такого не слышу. Возможно, потому, что еще далеко до этой даты. Зато есть другие страны, будущее которых тоже неясно, а момент перелома гораздо ближе. Вот, например, до ноября надо как-то дожить – в США ведь все развивается совершенно непредсказуемо.

Лукьянов: Заключительный вопрос – жизненный. В профессиональном смысле ты счастлив?

Полянский: В профессиональном смысле – да. Здесь очень интересно работать, но ни на что, кроме работы, времени нет. Такая всепоглощающая и важная каторга с такими же, как я, каторжанами, общение и работа с которыми доставляет большое удовольствие. Приходится сталкиваться практически со всей палитрой вопросов, составляющих нашу дипломатию. Многие региональные сюжеты и кризисы обсуждаются и решаются прежде всего именно в ООН. Очень ценно формирующееся здесь понимание, как все устроено, насколько это важно и какие на этой многосторонней дипломатической площадке есть возможности и ограничители. Прочувствовав это, на мой взгляд, гораздо проще расти в профессиональном плане.

США. ООН > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305441 Дмитрий Полянский

ВЫБОРЫ В США И РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ

ДМИТРИЙ ТРЕНИН

Директор Московского Центра Карнеги, член Совета по внешней и оборонной политике.

Когда-то главный советский американист Георгий Арбатов говорил: «Выборы в США – плохое время для хорошей политики и хорошее – для плохой». Эта максима, по-видимому, вечна. В последние четыре года, правда, оказалось, что «время плохой политики» может растянуться на целый президентский срок, если в этот период американский политический класс будет всецело поглощен острой внутренней борьбой, практически не оставляющей места для ответственных решений и долгосрочной стратегии, в том числе в сфере внешней политики. Завершится ли этот период в 2021 г. или продолжится до середины 2020-х гг., покажут результаты выборов в ноябре 2020-го. Для России это имеет важнейшее значение в выстраивании собственной среднесрочной стратегии на американском направлении, но в долгосрочном плане необходимо осмыслить и учесть опыт последних трех десятилетий.

Текущий диагноз

Сегодня политический класс Соединенных Штатов всецело сконцентрирован на президентской избирательной кампании и идущей параллельно процедуре импичмента президента Дональда Трампа. Все остальные вопросы текущей политики рассматриваются через эту призму. Риск принятия Конгрессом новых санкций в отношении России в самое ближайшее время снизится не только в связи с исключительной сосредоточенностью конгрессменов на импичменте, но и из-за того, что принятие санкций в нынешних условиях будет рассматриваться как удар по Дональду Трампу и его администрации, чего республиканцы, имеющие большинство в Сенате и вслед за своими избирателями поддерживающие президента, допустить не могут. С другой стороны, после вероятного неудачного завершения попытки импичмента республиканцы могут согласиться поддержать законопроект о санкциях, чтобы в очередной раз отмежеваться от «токсичной» России.

В обозримом будущем внутриполитическая борьба в Соединенных Штатах продолжит мешать стабилизации американо-российских отношений. Хотя фокус расследования действий Трампа в Палате представителей сместился в сторону Украины, истерия в отношении России продолжается и даже усиливается. Это происходит, несмотря на то, что трезво мыслящие американцы признают необходимость восстановления диалога с Россией и даже налаживания какого-то взаимодействия с ней в вопросах стратегической стабильности (судьба Договора СНВ-3) и по другим темам, связанным с безопасностью, – таким, как распространение ядерного оружия или противодействие терроризму. Проблема, однако, в том, что любое взаимодействие рассматривается как уступка России, требующая предварительных шагов Москвы навстречу американским требованиям, – например, признания факта вмешательства России в выборы 2016 г. и обязательства не вмешиваться в будущем в американский политический процесс. На подобной основе, конечно, нельзя договориться о возобновлении полноценного диалога до президентских выборов 2020 года.

Исход грядущих выборов не привнесет фундаментальных перемен в американо-российские отношения, но может по-разному повлиять на них в зависимости от качества победы того или иного кандидата. Победа действующего президента с убедительным отрывом голосов избирателей – 4–5 процентных пунктов или больше – способна укрепить положение Трампа настолько, что он сможет проводить свою политику, в том числе в отношении Российской Федерации, без оглядки на демократическую оппозицию. С другой стороны, уверенную победу кандидата от Демократической партии уже нельзя будет объяснить вмешательством Москвы. Такой исход мог бы со временем – после «одно- двухлетки ненависти» – открыть некоторые, хотя и строго ограниченные, возможности для возобновления диалога по вопросам, связанным с военно-политической и контртеррористической проблематикой. Такой прагматичный диалог, конечно, более чем уравновешивался бы – или прикрывался – в информационном пространстве резкой критикой внешней и внутренней политики России со стороны победивших демократов.

Избрание же Трампа на второй срок с небольшим отрывом или только голосами выборщиков, а не большинства избирателей, скорее всего, приведет к продолжению нынешней «холодной гражданской войны», в которой России будет по-прежнему уготована роль злого кукловода Трампа, а следовательно, заклятого врага американских демократов, СМИ и большей части политического истеблишмента. Неясно, насколько Трамп в этих условиях сохранит декларируемую заинтересованность в улучшении отношений с Москвой и насколько республиканцы в Конгрессе будут препятствовать усилиям демократов наложить на Россию более жесткие санкции.

Уникальная и опасно дестабилизирующая ситуация может сложиться, если Трамп откажется признать поражение на выборах и освободить Белый дом, а также призовет своих сторонников – вооруженных домашним оружием – «защищать выбор народа от посягательств элит». Такого в истории США не было никогда, но ситуация уже неординарная, а Трамп проявил себя человеком, не стесненным внешними ограничениями. Некоторые наблюдатели возлагают в этих условиях надежду уже не на суды и другие конституционные механизмы сдержек и противовесов, а на прямое вмешательство военных на стороне Конституции для смещения засидевшегося на своем посту главы государства.

Возможности Москвы воздействовать на ситуацию, чтобы уменьшить токсичность России в американской политике практически отсутствуют. Американский бизнес, уже работающий в России, остается прибыльным, но старается особенно не трубить о своих успехах, чтобы не привлекать внимания активистов санкционных мер. Потенциальные новые игроки боятся инвестировать в Россию, опасаясь санкций и внутрироссийских проблем, о которых постоянно сообщают американские СМИ. Сдвиги могут последовать, но в долгосрочной перспективе и если Россия возьмет курс на активное экономическое развитие, приватизацию и демонополизацию при укреплении независимости судебной системы. Тогда экономическая привлекательность может пересилить политическую неприязнь.

За пределами политических и медийных кругов – в основном вашингтонских – восприятие России как однозначно враждебной Америке страны гораздо слабее. В интеллектуальном сообществе США, особенно в университетской среде, начался процесс переоценки ценностей, в том числе в области внешней политики. Появились серьезные работы, критикующие либеральный интервенционизм и милитаризм как отличительные черты американской внешней политики последних десятилетий. Речь не столько о том, как лучше проводить внешнюю политику, а как выработать новый курс, больше отвечающий мировым реальностям. Эти тенденции не являются пока определяющими, но их появление симптоматично.

При всей важности выборы 2020 г. – в известном смысле промежуточные. Они отразят накал борьбы и раскол общества, но не дадут ответа на накопившиеся вопросы. Выход США из трех кризисов, в которые они погружены, – политического, социально-ценностного и внешнеполитического – будет долгим и болезненным. Речь идет о завершении целой эпохи, начавшейся с приходом в Белый дом Рональда Рейгана в 1981 году. В экономике – это неолиберализм «чикагской школы». В социальной сфере – резкое усиление неравенства, когда условно 20% по-крупному выиграли от глобализации и 80% остались «при своих», но относительно первой группы сильно проиграли. Во внешней политике – триумфализм, порожденный внезапной и полной победой США в холодной войне.

Контуры нового баланса в экономике, внутренней и внешней политике Соединенных Штатов пока не просматриваются, но процесс изменений уже запущен, и за ним необходимо внимательно следить. Как и за неизбежной сменой поколений в американском политическом классе: ведь основным нынешним претендентам на пост президента – Трампу, Джо Байдену, Элизабет Уоррен, Берни Сандерсу, а также Майклу Блумбергу – за 70. Возможно, уже президентские выборы 2024 г., которые совпадут с ожидаемой новой конфигурацией власти в Российской Федерации, явят миру новый облик политики США и создадут условия для нового начала в американо-российских отношениях.

Позиции и характер действий сторон

Стремиться перевернуть страницу заставляет то обстоятельство, что нынешнее состояние отношений России и Соединенных Штатов характеризуется как конфронтация. Это, однако, качественно иная конфронтация, чем в период холодной войны: преимущественно конфликт интересов вместо антагонизма мировоззрений.

Фундаментальная причина столкновения – отсутствие удовлетворительного урегулирования по итогам холодной войны. Проиграв тогдашнее противостояние под именем СССР, Россия отказалась интегрироваться в американскую систему на правах младшего партнера. Более того, стала стремиться к восстановлению статуса великой державы. Америка же, выиграв холодную войну и фактически списав Россию со счетов в качестве крупной международной величины, сочла неприемлемым для себя партнерство на паритетных условиях, предлагавшихся Москвой. Это главное. Субъективные ошибки и просчеты имели место с обеих сторон, но их значение вторично.

Россия отстаивает право самостоятельно определять, продвигать и защищать свои интересы. Америка отстаивает порядок, установленный по результатам холодной войны. Российские действия – в частности, на Украине и в Сирии – подрывают американский порядок и тем самым обесценивают его. Россия не может признать американоцентричный порядок, поскольку это равносильно признанию собственного подчиненного положения. Америка не может ни договариваться с Россией, ни игнорировать ее действия, поскольку и то, и другое означает отказ от глобального лидерства, на котором основана гегемония США.

Вызов Америке со стороны России укладывается в набирающий силу тренд усиления национальных государств и ослабления глобальных институтов, созданных Западом во главе Соединенными Штатами – системы Pax Americana. Продолжающийся мощный подъем Китая, начинающийся подъем Индии – еще более весомые свидетельства тенденции. Поднимаются региональные державы – Турция, Иран, Бразилия. Элементы самостоятельности заметны во внешней политике Японии. В отдаленном будущем процесс укрепления роли национальных государств может затронуть и Европу – в частности, Францию и Германию.

Форма нынешней российско-американской конфронтации – гибридная война. Основные поля/среды этой войны: информационная, экономическая, финансовая, технологическая. Характер действий Америки основан на ее колоссальных материальных преимуществах. США действуют прямо и массированно. Характер действий России основан на трезвом осознании ее руководством относительной слабости по отношению к Соединенным Штатам. Россия действует асимметрично, расчетливо и зачастую успешно. За прошедшие пять лет Вашингтону не удалось заставить Москву существенно изменить курс в желательном для него направлении.

Перспективы конфронтации

Состояние российско-американских отношений тяжелое, но стабильное. Дальнейшее ухудшение возможно, даже вероятно, но фатальное развитие может стать только результатом трагического стечения обстоятельств. Сетка безопасности, предохраняющая стороны от прямого вооруженного конфликта, существует. Ее образуют постоянные прямые контакты между высшим политическим руководством, военным командованием и верхушкой аппаратов обеспечения национальной безопасности двух стран. Обе стороны исходят из того, что текущая российско-американская конфронтация при всей своей серьезности и потенциальной опасности не носит, в отличие от холодной войны, экзистенциального характера.

В ближайшие пять-семь лет ожидать существенного улучшения отношений России и Америки трудно. Антироссийские санкции обрели силу закона и не будут отменены на протяжении очень длительного срока – то есть практически никогда, если иметь в виду ныне действующих политиков. Россия действует в целом прагматично, исходя из видения ее руководством национальных интересов. Основываясь на них, Москва готова сотрудничать с любыми государствами, если они принимают во внимание интересы России и уважают ее статус в мире. Проблема в том, что ожидать такого подхода от Вашингтона в обозримом будущем не приходится.

Разумеется, Москва и Вашингтон, несмотря на явные и непреодолимые различия, не являются вечными и непримиримыми противниками. Долгосрочные перспективы выхода из американо-российской конфронтации зависят главным образом от внутренних факторов в обеих странах. В США, вероятно, сохранится стремление к ограничению глобальной вовлеченности Америки и сосредоточенность на повышении конкурентоспособности национальной базы. Такая тенденция наметилась уже со второго срока президентства Джорджа Буша-младшего, явно проявилась при Бараке Обаме и стала доминирующей в период правления Дональда Трампа. Это стремление предвещает переформатирование отношений как с союзниками и партнерами Соединенных Штатов, так и с их конкурентами и соперниками на мировой арене, в том числе с Россией.

В России восстановление великодержавного положения во внешнем мире ставит вопрос об устойчивости статуса, не подкрепленного в полной мере экономическими показателями. Решение этого вопроса логически требует большей ориентации внешней политики на цели внутреннего – прежде всего экономического и технологического – развития страны. Такая коррекция, в свою очередь, подразумевает перенос внимания с вопросов мироустройства в целом на вопросы места России в складывающемся мироустройстве. Безопасность страны в XXI веке, достаточно обеспеченная потенциалом ядерного и неядерного сдерживания, будет все больше определяться невоенными параметрами. Урок Советского Союза заставляет думать об экономике и технологиях, социальной политике, а также о настроениях в обществе.

Если оба обозначенных фактора в наших странах выйдут на первый план, то могут сложиться условия, при которых в отдаленном будущем – в 2030-х – 2040-х гг. – российско-американские отношения, оставаясь по преимуществу отношениями соперничества, что нормально для великих держав, могут выйти из состояния острой конфронтации. В идеале – стать простыми отношениями конкурентов, способных к точечному прагматическому сотрудничеству.

Насущные задачи: стратегическая стабильность

Некоторые шаги в сторону ослабления напряженности могут быть предприняты еще в условиях противоборства. Основа для этого есть. Так, несмотря на продолжающуюся и временами обостряющуюся конфронтацию, Россия и США сознают опасность прямого военного конфликта. Созданы и функционируют каналы связи и предотвращения вооруженных столкновений, поддерживаются личные контакты между лицами, занимающими ключевые посты в структурах вооруженных сил и национальной безопасности двух стран. Несмотря на отсутствие диалога, коммуникация продолжается.

Серьезным негативным фактором является свертывание и возможное упразднение режима контроля над вооружениями. Пытаться сохранить его – бесполезное занятие. В современных условиях требуется новый подход к стратегической стабильности взамен того, который основывался на реалиях второй половины ХХ столетия. Основная цель такого подхода – предотвращение вооруженных конфликтов между ядерными державами. Основные методы достижения цели – поддержание постоянных контактов и обмен информацией между соответствующими государствами (как это практикуется сейчас между РФ и США); взаимная сдержанность и непровоцирующий характер военной деятельности; информационный диалог по военным доктринам и стратегиям; сотрудничество в вопросах нераспространения ядерного оружия; совместная деятельность по предотвращению ядерного терроризма.

В ближайшее время России и Америке имеет смысл продлить Договор СНВ-3, срок действия которого истекает в феврале 2021 г., на следующие пять лет, начать консультации по проблемам гиперзвукового оружия и космоса, а также проявлять сдержанность в дестабилизирующем развертывании ракетных систем средней и меньшей дальности, запрещенных в свое время Договором о РСМД. Кроме этого, полезен постоянно действующий семинар по проблемам стратегической стабильности, который поможет сторонам лучше понимать доктринально-стратегические установки друг друга.

Фактор Китая

Конфронтация между Россией и США, отражая дух эпохи, не является ее центральным конфликтом – в отличие от противостояния между Вашингтоном и Пекином. Именно американо-китайский сюжет уже стал важнейшим фактором формирования нового миропорядка. По сравнению как с Америкой, так и с Китаем Россия – экономически, технологически и демографически – относительно небольшая величина. Тем не менее именно эти три государства в настоящее время оказывают наибольшее влияние на геополитические и военные балансы в мире. В экономике и технологиях, однако, доминируют США и Китай. Для Соединенных Штатов именно Китай – главный соперник и потенциальный противник. Такое положение создает для России и риски, и возможности.

Возможность заключается в закономерном переключении основного внимания Вашингтона на Китай при дальнейшем снижении внимания к России как к угрозе. Реализовать это трудно из-за того, что даже при ослабленном внимании к России отношение американской политической элиты остается резко отрицательным. Кроме того, тесное сотрудничество РФ и КНР, особенно в военной и военно-технической областях, усиливает раздражение американцев действиями Москвы, переставшей быть главным противником, но способствующей теперь укреплению основного соперника Америки.

Риск состоит, прежде всего, в становлении новой биполярной модели, в которой Россия, отказавшаяся стать младшим партнером США, превратилась бы в вассала Китая. Одновременное давление Вашингтона на Москву и Пекин способствует реализации именно такого сценария. Противостоять подобной тенденции довольно сложно из-за того, что углубление отношений России с другими развитыми странами – в частности, Европы и Японией – сдерживается союзнической солидарностью этих стран с Америкой. В еще большей степени экономическое развитие России сдерживается структурными проблемами внутреннего характера, которые так или иначе будут решены, но, скорее всего, за пределами обозримого будущего.

В новом треугольнике «Вашингтон – Пекин – Москва» Россия, несмотря на очень разные отношения с Америкой и Китаем, пока стремится играть самостоятельную роль. От политики Соединенных Штатов зависит, насколько тесно Москва и Пекин будут координировать свои действия на американском направлении. Россия дорожит нынешними отношениями с Китаем и не встанет на сторону США в их противостоянии с КНР. Второго издания киссинджеровского «треугольника», выгодного Вашингтону, не будет. В то же время очевидно, что в условиях жесткого противостояния у России в какой-то момент может не хватить ресурсов, чтобы выдерживать самостоятельный курс. Можно обоснованно утверждать, что двойное сдерживание России и Китая не отвечает также стратегическим интересам Америки, но политика США в последнее время не всегда отличалась стратегической выверенностью.

В поиске региональных балансов

Если России все же удастся устоять на ногах и сохранить стратегическую самостоятельность, то отношения с Соединенными Штатами могут стать продуктивными. Менее глобальный и более национально-ориентированный подход США к мировым делам, создавая вакуумы безопасности в различных регионах мира – на Ближнем и Среднем Востоке, включая зону Персидского Залива, в Афганистане, Северо-Восточной Азии и не в последнюю очередь в Европе, – может сформировать условия для ограниченного российско-американского взаимодействия. Такое взаимодействие не должно быть исключительным. Напротив, оно способно стать частью многосторонних усилий ведущих игроков по стабилизации конфликтов, угрожающих их коренным интересам. Новый мировой порядок может возникнуть в том числе на основе региональных балансов.

Так, равновесия в Европе возможно достигнуть в случае урегулирования украинского кризиса. Условиями должны стать фактическое признание российского статуса Крыма и реинтеграция Донбасса в состав Украины на основе Минских соглашений 2015 года. Сама Украина стала бы в результате нейтральным по отношению к США/НАТО и Российской Федерации государством, ассоциированным партнером Европейского союза с возможностью свободно развивать дальше свои отношения с ЕС. Украинское урегулирование – дело самих украинцев, россиян и европейцев (немцев и французов в первую очередь, но не только), однако американцы могли бы внести свой вклад. Главное, что требовалось бы от США, – ясный отказ от дальнейшего расширения НАТО на Восток, которое реально уже заблокировано очевидным риском военного столкновения и очевидным нежеланием американцев брать под защиту периферийные для их интересов государства.

Таким же образом может выглядеть успешный вариант решения приднестровского конфликта в Молдавии: реинтеграция с разделом полномочий и военный нейтралитет при свободном развитии отношений с Евросоюзом. Снятие с повестки дня проблемы расширения НАТО позволило бы развивать ассоциацию Грузии с Европой и одновременно снижать напряженность между Грузией и Абхазией, Грузией и Южной Осетией, Грузией и Россией. Что касается Белоруссии, то она оставалась бы независимым государством, тесно связанным экономическими, политическими, военными и гуманитарными узами с Россией в рамках Союзного государства, ОДКБ и ЕАЭС, и при этом имела бы возможность развивать отношения с Евросоюзом.

На Ближнем и Среднем Востоке США могли бы начать взаимодействовать с Россией, как взаимодействуют с ней региональные государства – Израиль, Иран, Саудовская Аравия, Турция и другие. Москва и Вашингтон по-прежнему разделяют цель сдерживания распространения ядерного оружия в регионе. Ни Россия, ни Соединенные Штаты не надеются получить долгосрочную выгоду от войны между Ираном и Саудовской Аравией. И, конечно, Ближний и Средний Восток остаются очагом угрозы радикализма, экстремизма и терроризма, что одинаково заботит Вашингтон и Москву. Последнее целиком и полностью относится также к Афганистану.

В Северо-Восточной Азии укрепление российско-японских отношений полезно для США в условиях продолжающегося усиления Китая. Партнерство Москвы и Токио, как и тесное сотрудничество Москвы и Дели, способствует уравновешиванию обстановки в Азии, в бассейнах Тихого и Индийского океанов и в Арктике – от Мурманска до Мумбая. Этому также содействовало бы развитие американо-российских экономических и прочих связей через Тихий и Северный Ледовитый океаны.

Заключение

Россия в последние десятилетия была слишком зациклена на Америке. С одной стороны, у Москвы первоначально присутствовало жгучее стремление к дружественному единению двух стран, с другой – вскоре проявилось столь же жгучее стремление к реваншу за поражение в холодной войне. Российские руководители и элиты безуспешно искали в Америке истоки своих проблем и часто ждали от нее невозможного – признания равенства с Россией.

Вступая в третье десятилетие XXI века, россиянам нужно запастись терпением, обратить пристальное внимание на внутренние дела, на формирование ровных и взаимовыгодных отношений с гораздо более сильным Китаем. Москве стоит, конечно, отслеживать развитие ситуации в США, но не пытаться при этом вмешиваться в ход тамошних событий. Проникновение в политические спальни других государств всегда создает много шума и почти никогда не приносит пользу. Для России отстраненность от американской внутренней политики значительно выгоднее, чем вовлеченность в нее. Вполне возможно, что развитие как внутренней, так и международной ситуации в ближайшие 20 лет заставит Соединенные Штаты существенно изменить modus operandi на мировой арене. Тогда и появится реальная основа для новых российско-американских отношений конкуренции и взаимодействия, а пока нужно сосредоточиться на постепенном снижении уровня конфронтации, а в перспективе – на поиске условий выхода из нее.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305440 Дмитрий Тренин

ПУСТЬ РОССИЯ БУДЕТ РОССИЕЙ

ТОМАС ГРЭМ

Заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше.

АРГУМЕНТ В ПОЛЬЗУ ПРАГМАТИЧНОГО ОТНОШЕНИЯ К МОСКВЕ

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

После окончания холодной войны все президенты США обещали улучшить отношения с Россией. Однако каждый раз эти планы оказывались несбыточной мечтой. Билл Клинтон, Джордж Буш-младший и Барак Обама намеревались интегрировать Россию в евроатлантическое сообщество и сделать ее партнером в построении либерального мирового порядка. Но по окончании президентского срока каждого из них отношения с Россией становились гораздо хуже, чем до их прихода в Белый дом. Россия тем временем отдалялась все больше и больше.

Президент Дональд Трамп обещал наладить тесное партнерство с Владимиром Путиным. Однако его администрация лишь ужесточила тот конфронтационный подход, который взяла на вооружение администрация Обамы после того, как Москва начала агрессию против Украины в 2014 году. Россия не намерена сдавать позиции на Украине; она все более дерзко противостоит Соединенным Штатам в Европе и на Ближнем Востоке и продолжает вмешиваться в американские выборы.

Политика, проводимая четырьмя президентскими администрациями в отношении России, потерпела фиаско потому, что независимо от общей тональности, примирительной или конфронтационной, она базировалась на неизменной иллюзии: правильная стратегия США может принципиально изменить представление России о своих собственных интересах и ее фундаментальное мировоззрение. Было ошибочно основывать политику на предположении, что Россия присоединится к сообществу либеральных демократий, но не меньшей ошибкой было думать, будто более агрессивный подход заставит ее отказаться от своих жизненно важных интересов.

Для начала стоит признать, что отношения Вашингтона и Москвы были в принципе конкурентными с того момента, когда Соединенные Штаты стали мировой державой в конце XIX века, и что они остаются таковыми по сей день. Эти две страны отстаивают совершенно разные концепции мирового порядка. Они преследуют противоположные цели в региональных конфликтах – например, в Сирии и на Украине. Республиканская, демократическая традиция США прямо противоположна традициям России с ее длительной историей автократического правления. С практической и идеологической точек зрения тесное партнерство между этими двумя государствами не может быть устойчивым. В нынешнем международном климате американские политики должны естественным образом прийти к пониманию этого.

Намного труднее будет признать, что изгнание и изоляция России, скорее всего, будет контрпродуктивной мерой, с помощью которой вряд ли удастся чего-то добиться. Даже в случае уменьшения ее относительной мощи Россия останется ключевым игроком на мировой арене благодаря значительному ядерному арсеналу, обильным природным ресурсам, центральному положению в Евразии, праву вето в Совете Безопасности ООН и высококвалифицированным кадрам. Сотрудничество с Россией необходимо для совместной борьбы с глобальными вызовами и угрозами, такими как изменение климата, распространение ядерного оружия и терроризм. Ни от одной страны в мире (за исключением Китая) не зависит решение такого количества стратегических и экономических проблем, считающихся важными для США, как от России. И необходимо добавить, что никакая другая страна не способна уничтожить Соединенные Штаты за 30 минут.

Более сбалансированная стратегия сдержанной конкуренции не только снизила бы риск ядерной войны, но и стала бы основой для сотрудничества и совместного поиска ответов на глобальные вызовы. Более продуманные отношения с Россией помогут гарантировать безопасность и стратегическую стабильность в Европе, хотя бы немного упорядочить ситуацию на Ближнем Востоке, а также контролировать подъем Китая. Требуя от России умерить амбиции и вести себя более сдержанно, американские политики должны быть готовы отказаться от своих краткосрочных целей, особенно в части урегулирования кризиса на Украине, для выстраивания более продуктивных отношений с Москвой.

Прежде всего, политики США должны взглянуть на Россию без сантиментов или идеологических клише. В новой стратегии построения отношений с Россией необходимо отказаться от архаичного мышления, свойственного предыдущим администрациям, и стремиться к поступательному развитию взаимодействия, исходя из долгосрочных интересов Соединенных Штатов. Вместо того, чтобы пытаться убедить Москву пересмотреть российские интересы, Вашингтону необходимо доказать, что эти интересы надежнее продвигать посредством взвешенной конкуренции и сотрудничества с США.

Конец иллюзии

Делая акцент на партнерство и интеграцию сразу после окончания холодной войны, Вашингтон в принципе неверно понимал российские реалии, полагая, что страна переживает подлинные демократические преобразования и что она слишком слаба, чтобы сопротивляться политике, проводимой США. Вне всякого сомнения, в начале 1990-х гг. предположение, что Россия избавляется от своего авторитарного прошлого, не казалось притянутым за уши. С точки зрения Америки, холодная война закончилась торжеством западной демократии над советским тоталитаризмом. Страны бывшего советского блока начали демократизацию после революций 1989 года. Набиравшая силу глобализация подпитывала убеждение, что демократия и свободный рынок – путь к процветанию и стабильности в грядущие десятилетия. Лидеры новой России – президент Борис Ельцин и окружавшие его динамичные молодые реформаторы – объявили о приверженности курсу на всеобъемлющие политические и экономические реформы.

Но уже в 1990-е гг. по некоторым признакам можно было судить, что эти предпосылки были изначально неверны. Вопреки преобладавшему на Западе мнению, распад Советского Союза ознаменовал не демократический прорыв, а победу популиста Ельцина над советским лидером Михаилом Горбачёвым, который оказался более убежденным демократом, организовавшим самые свободные и справедливые выборы в истории современной России. В России имелось мало устойчивых национальных демократических традиций, из которых можно было черпать вдохновение, а политическое сообщество оставалось шатким и слабым: на таком фундаменте невозможно построить функциональную демократию. Положение усугублялось тем, что государственные институты стали жертвой хищных олигархов и региональных «баронов». В стране орудовали безжалостные банды, нередко прибегавшие к кровавым разборкам в стремлении завладеть активами некогда полностью государственной экономики. Коммунисты старой закваски и советские патриоты противостояли более прогрессивным силам. В стране воцарился политический хаос.

Он усугублялся на протяжении 1990-х гг., и дело дошло до того, что многие наблюдатели реально опасались распада России, как это случилось в начале десятилетия с Советским Союзом. Задача восстановления порядка легла на плечи ельцинского преемника Путина. Хотя он использовал демократическую риторику, разъясняя свои планы, в документе под названием «Россия на рубеже тысячелетий» (опубликованном 30 декабря 1999 г.) он дал ясно понять, что намерен вернуться к традиционной российской модели сильного и в высшей степени централизованного авторитарного государства. «Россия, – писал он, – не скоро станет, если вообще станет, вторым изданием, скажем, США или Англии, где либеральные ценности имеют глубокие исторические традиции… Крепкое государство для россиянина – не аномалия, не нечто такое, с чем следует бороться, а, напротив, источник и гарант порядка, инициатор и главная движущая сила любых перемен».

Официальные лица в США прекрасно видели препятствия на пути демократических реформ и не были слепы в отношении подлинных намерений Путина. Однако приятное чувство, оставшееся у них после победы в холодной войне, заставляло настаивать на том, что партнерство с Россией должно опираться на общие демократические ценности; одних лишь общих интересов было мало. Чтобы заручиться общественной поддержкой, каждая администрация заверяла американцев, что лидеры России привержены демократическим реформам и процедурам. Начиная с 1990-х гг. Белый дом во многом измерял успех своего подхода прогрессом России на пути к становлению более крепкой и функциональной демократии. Это был довольно неопределенный проект, успех которого едва ли зависел от усилий или влияния США. Неудивительно, что стратегия потерпела крах, когда стало невозможно заполнить пропасть между данной иллюзией и все более авторитарной российской реальностью. Для Клинтона момент истины наступил после того, как Ельцин утвердил новое правительство консерваторов и коммунистов после финансового коллапса 1998 г.; для Буша – когда Путин начал подавлять деятельность гражданского общества, реагируя на украинскую «оранжевую революцию» в 2004 г.; а для Обамы – когда Путин объявил в 2011 г., что после длительного пребывания в должности премьер-министра он снова будет баллотироваться на пост президента.

Вторая ошибочная предпосылка – будто у России нет сил, чтобы бросить вызов Соединенным Штатам, также выглядела правдоподобной в период с 1991 по 1998 годы. От некогда грозной Красной Армии, оказавшейся на голодном пайке, осталась лишь тень её былого могущества. Россия зависела от финансовой поддержки Запада, пытаясь сохранять на плаву экономику и правительство. В этих обстоятельствах администрация Клинтона, как правило, добивалась поставленных целей, когда вмешивалась в события на Балканах или расширяла НАТО, не встречая серьезного противодействия России.

Однако предпосылка стала менее правдоподобной, когда экономика России начала быстро восстанавливаться. Путин прибрал власть к рукам и восстановил порядок, прижав олигархов и региональных «баронов». Впоследствии он начал кампанию по модернизации вооруженных сил. Однако администрация Буша, убежденная в беспрецедентной мощи «однополярного момента», не проявляла большого уважения к обновленному военному потенциалу России. Буш вышел из Договора по противоракетной обороне (ПРО), продолжил расширение НАТО и приветствовал так называемые «цветные революции» в Грузии и на Украине с их антироссийской подоплекой. Аналогичным образом администрация Обамы, хотя уже и не была так уверена в мощи Америки, по-прежнему не считалась с Россией. Когда в 2011 г. начались волнения, названные «арабской весной», Обама заявил, что сирийский президент Башар Асад, проводник российского влияния на Ближнем Востоке, должен уйти. Вашингтон также не обратил особого внимания на возражения России, когда США и их союзники превысили выданный им Советом Безопасности ООН мандат на вмешательство в ливийские события и вместо защиты гражданского населения, оказавшегося в зоне военных действий, провели операцию по свержению ливийского диктатора Муаммара Каддафи.

Россия спустила администрации Буша и Обамы с небес на землю. Российское вторжение в Грузию в 2008 г. продемонстрировало, что Москва накладывает вето на дальнейшее расширение НАТО посредством применения военной силы против потенциальных новых членов альянса. Аналогичным образом захват Россией Крымского полуострова и дестабилизация восточной Украины в 2014 г. шокировали администрацию Обамы, которая ранее приветствовала изгнание Виктора Януковича – пророссийского президента Украины. Год спустя военная интервенция России в Сирии спасла Асада от неминуемого поражения от рук повстанцев, получавших поддержку и помощь США.

Воля к власти

Сегодня почти все в Вашингтоне отказались от мысли, будто Россия находится на пути к демократии, и администрация Трампа считает Россию стратегическим конкурентом. Подобная коррекция курса давно назрела. Вместе с тем нынешняя стратегия наказания и изоляции России также ущербна. Она не только игнорирует очевидный факт, что Соединенные Штаты не смогут изолировать Россию против воли таких крупных держав как Китай и Индия, но и содержит ряд серьезных ошибок.

С одной стороны, стратегия преувеличивает мощь России и демонизирует Путина, из-за чего отношения превращаются в борьбу с нулевой суммой, когда единственным приемлемым исходом любого спора становится капитуляция России. Однако внешняя политика Путина была менее успешной, чем афишировалось. Его действия на Украине, нацеленные на предотвращение включения страны в западные структуры и сообщества, лишь сильнее сплотили Украину с Западом и заставили НАТО вернуться к первоначальной миссии сдерживания России. Вмешательство Путина в американские выборы осложнило отношения с США, нормализация которых нужна России для увеличения притока иностранных инвестиций и создания долгосрочной альтернативы избыточной стратегической зависимости от Китая.

В отсутствие согласованных действий Запада Путин сделал Россию главным игроком во многих геополитических конфликтах – прежде всего, в Сирии. Но ему еще предстоит доказать, что он может положить конец любому конфликту с целью закрепления преимуществ России. В период экономической стагнации и распространения социально-экономического недовольства в обществе его активная внешняя политика рискует довести страну до истощения или перенапряжения. В этих обстоятельствах Путину нужно урезать расходы. И это открывает перед Соединенными Штатами новые возможности для возвращения к дипломатии и снижения остроты конкурентной борьбы с Россией при одновременной защите интересов США.

Еще один изъян нынешней американской стратегии в ее изначальной предпосылке, что Россия – это клептократия в чистом виде, лидерами которой движет только один мотив: сохранить богатство и обеспечить выживание. В основе этой политики лежит предположение, что российские олигархи и официальные лица, находящиеся под санкциями, окажут давление на Путина и потребуют, например, изменить политику на Украине или свернуть вмешательство России в американские внутренние дела. Ничего подобного не происходит, потому что Россия в большей мере является патримониальным государством, в котором личное богатство и положение в обществе в конечном итоге зависит от властей предержащих.

Американские политики также повинны в том, что не считаются всерьез с желанием России иметь имидж великой державы. По многим меркам Россия действительно слаба: ее экономика – лишь малая доля американской экономики, по стандартам Соединенных Штатов население России нездорово, а инвестиции России в высокие технологии намного отстают от американских вложений в этот сектор. Однако российские лидеры уверены, что для выживания их страна должна быть великой державой – одной из нескольких стран, определяющих структуру, суть и направление мировой политики, и в погоне за этим статусом они готовы переносить серьезные лишения. Этот менталитет был движущей силой поведения России на мировой арене со времен Петра Первого, который около 300 лет назад привел свое государство в Европу.

После распада Советского Союза российские лидеры сосредоточились на восстановлении великодержавного статуса России подобно тому, как поступили их предшественники после национального унижения в Крымской войне 1850-х гг. и после гибели Российской империи в 1917 году. Как писал Путин два десятилетия тому назад, «впервые за последние 200–300 лет Россия стоит перед лицом реальной опасности оказаться во втором, а то и в третьем эшелоне государств мира. Чтобы этого не произошло, необходимо огромное напряжение всех интеллектуальных, физических и нравственных сил нации … Все сейчас зависит только от нашей способности осознать степень опасности, сплотиться, настроиться на длительный и нелегкий труд».

Часть этой задачи – противодействие Соединенным Штатам. По мнению Путина, именно они составляют главное препятствие для великодержавных устремлений России. В отличие от амбициозных представлений Вашингтона об однополярном мире Кремль настаивает на построении многополярного мира. Если говорить конкретнее, Россия стремится подорвать позиции Вашингтона, противодействуя его интересам в Европе и на Ближнем Востоке, а также пытаясь запятнать репутацию США как образцовой демократии посредством вмешательства в выборы и усугубления внутриполитического разлада в Америке.

Мир России

Стремясь восстановить великодержавный статус, Россия бросает геополитические вызовы Соединенным Штатам. Эти вызовы проистекают из вековых проблем России, вынужденной защищать огромную малонаселенную и многонациональную страну, лишенную физических заслонов и граничащую либо с могущественными государствами, либо с нестабильными территориями. Россия справлялась с этим, жестко контролируя внутриполитическую ситуацию, создавая буферные зоны на границах и не допуская формирования сильной коалиции соперничающих держав. Сегодня подобный подход противоречит интересам США в Китае, Европе, на Украине и Ближнем Востоке.

Ни одна часть Восточной Европы и бывшего СССР не представляется российским политикам более важной, чем Украина, которая стратегически позиционируется как путь на Балканы и в Центральную Европу, обладает огромным экономическим потенциалом и считается колыбелью великой русской цивилизации. Когда народное восстание 2014 г., поддержанное Вашингтоном, угрожало вывести Украину из орбиты российского влияния, Кремль захватил Крым и спровоцировал мятеж в восточной части Донбасса. То, что Запад счел вопиющим нарушением международного права, Кремль истолковывал как право на самооборону.

Глядя на Европу в целом, российские лидеры видят одновременно конкретную угрозу и сцену для демонстрации величия России. С практической точки зрения шаги, предпринятые Европой в направлении политического и экономического объединения, были чреваты появлением на границах России огромного образования, которое, подобно Соединенным Штатам, значительно превосходило бы Россию по численности населения, материальному богатству и силе. Психологически Европа по-прежнему возбуждает великодержавные амбиции России. За три прошедших столетия Россия не раз демонстрировала мастерство в ходе великих европейских сражений, вела искусную дипломатию и большую игру. Например, после поражения Наполеона в 1814 г. именно российский император Александр I принял ключ от Парижа. Объединение Европы и продолжающаяся экспансия НАТО привели к вытеснению России с европейского поля и к уменьшению ее влияния на европейскую политику. Поэтому Кремль удвоил усилия по углублению разногласий и линий размежевания между европейскими странами, а также начал сеять в умах политических лидеров уязвимых стран НАТО сомнения относительно приверженности их союзников обязательствам по коллективной обороне.

Россия вернулась на Ближний Восток после 30 лет отсутствия. Поначалу Путин вмешивался в сирийские события, чтобы защитить своего подопечного Асада и не допустить победы радикальных исламистских сил, которые поддерживали связи с экстремистами внутри России. Но после того, как он спас давнего друга, амбиции начали расти ввиду отсутствия решительных действий американцев в этой арабской стране. Россия решила использовать Ближний Восток в качестве арены для демонстрации своих претензий на статус великой державы. Действуя в обход миротворческого процесса под эгидой ООН, в котором США остаются главным игроком, Россия объединила усилия с Ираном и Турцией в поиске окончательного разрешения кризиса в Сирии. Для снижения риска прямой конфронтации между Ираном и Израилем Россия укрепила дипломатические связи с Израилем. Она восстановила отношения с Египтом и начала работать с Саудовской Аравией, чтобы взять под контроль цены на нефть.

Москва также продолжила курс на сближение с Китаем для создания стратегического противовеса Соединенным Штатам. Эти отношения помогли противостоять влиянию США в Европе и на Ближнем Востоке. Но у Вашингтона более серьезную озабоченность должно вызывать потенциальное расширение возможностей Пекина благодаря его сотрудничеству с Россией. Москва помогла Китаю выйти на рынки стран Центральной Азии и (в меньшей степени) на рынки Европы и Ближнего Востока. Она предоставила Китаю доступ к природным ресурсам по выгодным ценам и продала ему свои продвинутые военные технологии. Короче, Россия всячески способствует усилению Китая в качестве грозного конкурента Соединенных Штатов.

Нынешняя более самонадеянная внешняя политика Москвы отражает не столько возросшую силу страны (в абсолютном выражении ее потенциал не слишком увеличился), сколько ее веру в то, что на фоне нерешительности США ее относительная мощь возрастает. Одним из главных мотивов проведения Россией наступательной политики на мировой арене является устойчивый страх, боязнь того, что в долгосрочной перспективе возможно опасное отставание от Соединенных Штатов и от Китая. В российской экономике наблюдается застой, и даже по официальным прогнозам надежды на значительный прорыв в следующем десятилетии практически нет. Россия не может вкладывать столько же средств, сколько инвестируют два ее главных конкурента, в такие важные технологии, как искусственный интеллект, биоинженерные решения и роботизация. А ведь в будущем именно они будут определять суть силы и мощи страны. Возможно, Путин демонстрирует жёсткость сейчас, когда относительная мощь его страны возросла, чтобы лучше позиционировать Россию в новом многополярном мировом порядке, формирование которого происходит у него на глазах.

Между приспособлением и сопротивлением

Вызов, который современная Россия бросает США, не связан с экзистенциальной борьбой между этими странами в годы холодной войны. Скорее, это более ограниченное соперничество между великими державами с конкурирующими стратегическими интересами и задачами. Если Соединенные Штаты сумели договориться с Советским Союзом об укреплении мира и безопасности, продвигая при этом американские интересы и ценности, то, конечно же, они могут сделать то же самое и с современной Россией.

Начав с Европы, политикам США следует отказаться от расширения НАТО еще дальше на бывшие советские территории. Вместо того чтобы обхаживать страны, которые НАТО не готово защищать военными средствами (достаточно вспомнить вялую реакцию на российскую агрессию против Грузии и Украины), альянсу следует упрочивать внутренние связи и заверить уязвимые страны блока в приверженности обязательствам по коллективной обороне. Прекращение дальнейшего расширения НАТО на Восток устранит главную причину посягательств России на суверенитет бывших советских республик. Однако Соединенным Штатам нужно продолжать сотрудничество с этими странами в сфере безопасности, поскольку к подобным связям Россия относится терпимо.

До сих пор Соединенные Штаты настаивали на том, что для Украины остается возможность присоединения к НАТО. Вашингтон категорически отвергает включение Крыма в состав России и требует завершения конфликта в Донбассе на основании соглашения, подписанного в Минске в 2015 г. и предусматривающего особый автономный статус сепаратистских регионов внутри воссоединенной Украины. При таком подходе ситуация почти не сдвигается с мертвой точки. Конфликт в Донбассе продолжается, и Россия пускает все более глубокие корни в Крыму. Борьба с Россией отвлекает Украину от давно назревших реформ – страна страдает от коррупции, политической неопределенности и экономической отсталости. Избрание нового президента Владимира Зеленского, сторонники которого сейчас доминируют в парламенте, создало возможность для всеобъемлющего разрешения кризиса.

Необходимо пойти на два компромисса. Во-первых, чтобы успокоить Россию, Соединенным Штатам следует сказать Украине, что членство в НАТО снимается с повестки дня, но при этом продолжать углублять двустороннее сотрудничество с Киевом в вопросах безопасности. Во-вторых, Киеву следует признать включение Крыма в состав России в обмен на согласие Москвы на полное воссоединение Донбасса с Украиной без какого-либо особого статуса. Всеобъемлющее соглашение должно предусматривать компенсации Украине за утраченное в Крыму имущество, гарантии беспрепятственного доступа к прибрежным ресурсам и прохода через Керченский залив к портам на Азовском море. По мере реализации этих договоренностей США и Евросоюз постепенно снимали бы санкции с России. В то же время они могли бы предложить Украине существенную финансовую поддержку для облегчения реформ, исходя из того, что сильная, процветающая Украина – лучшее средство сдерживания российской агрессии в будущем и необходимый фундамент для построения более конструктивных российско-украинских отношений.

Первоначально такой подход будет скептически воспринят в Киеве, Москве и других странах Европы. Но Зеленский главную ставку в своей предвыборной программе сделал на разрешение конфликта в Донбассе, а Путин приветствовал бы любую возможность перенаправить средства и внимание на противодействие поднимающейся в России волне социально-экономических выступлений. Тем временем европейские лидеры устали от украинских проблем и хотят нормализации отношений с Россией, не отказываясь при этом от принципов европейской безопасности. Настало время смелой дипломатии, которая позволила бы всем сторонам заявить о частичной победе и смириться с жесткими реалиями: НАТО не готово принять в свой состав Украину, Крым не вернется к Украине, а сепаратистское движение в Донбассе нежизнеспособно без активной поддержки Москвы.

Более умная стратегия в отношении России не будет сбрасывать со счетов последствия военного вмешательства Кремля на Ближнем Востоке. Главные вызовы для США в этом регионе исходят от Ирана, а не от России. У Москвы свои интересы в Иране, которые не всегда совпадают с интересами Вашингтона, но вовсе необязательно противостоят им. Как и Соединенные Штаты, Россия не хочет, чтобы у Тегерана появилось ядерное оружие, поэтому она поддержала ядерную сделку с Ираном, так называемый Совместный всеобъемлющий план действий. Правда, администрация Трампа вышла из этой сделки в 2018 году. Как и Соединенные Штаты, Россия не хочет, чтобы Иран доминировал на Ближнем Востоке. Москва стремится добиться нового равновесия в регионе, хотя и не в той конфигурации, какую предпочел бы видеть Вашингтон. Кремль работает над улучшением отношений с другими региональными державами, такими как Египет, Израиль, Саудовская Аравия и Турция. Ни одна из этих стран не поддерживает теплые или дружеские отношения с Ираном. Россия уделяет особое внимание Израилю, позволяя ему наносить удары по позициям Ирана и «Хезболлы» в Сирии. Если бы США уважительно отнеслись к ограниченным интересам России в Сирии и приняли Россию в качестве регионального игрока, они, вероятно, смогли бы убедить Кремль делать больше для сдерживания агрессивного поведения Ирана. Администрация Трампа уже движется в этом направлении, но нужны еще более энергичные усилия.

Вашингтон должен также обновить подход к сдерживанию гонки вооружений. Соглашения, работавшие последние 50 лет, утратили актуальность. Мир движется к многополярному порядку – в частности, Китай активно модернизирует вооруженные силы. Страны разрабатывают передовые образцы обычных вооружений, способные уничтожать хорошо защищенные и укрепленные цели, которые когда-то были уязвимы только для ядерного оружия, а также кибероружие, способное выводить из строя командно-штабные системы управления. В результате разрушается режим контроля над вооружениями. Администрация Буша вышла из Договора по ПРО в 2002 г. – президент назвал этот договор «устаревшей реликвией» времен холодной войны. А в 2019 г. администрация Трампа вышла из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, который она высмеяла как неэффективный и безнадежно устаревший.

Вместе с тем Соединенным Штатам следует продлить новый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), подписанный в 2010 году. Срок его действия истекает в 2021 году. Россия выступает за его продление, а администрация Трампа колеблется. Этот документ содействует прозрачности в отношениях между двумя странами и может укрепить доверие между ними, что немаловажно в эпоху натянутых отношений. Однако договор не сдерживает ускоряющуюся гонку все более мощных и изощренных вооружений. Например, наиболее многообещающие системы вооружений – сверхзвуковое оружие и кибероружие – не подпадают под действие СНВ. Политикам нужно разработать режим контроля над вооружениями с учетом современных, быстро развивающихся технологий, который включал бы и другие крупные державы. Хотя на определенном этапе Китай нужно подключить к этому процессу, Соединенным Штатам и России следует показать пример, как они это делали раньше, поскольку они накопили уникальный опыт учета теоретических и практических требований стратегической стабильности, а также принятия соответствующих мер по контролю над вооружениями. Вашингтону и Москве нужно разработать новый режим контроля над вооружениями, а затем подкрепить его многосторонней поддержкой.

Что касается стратегических проблем ядерных вооружений и других вопросов, то США не удастся предотвратить укрепление Китая, но они могут направить растущую китайскую мощь по пути, соответствующему американским интересам. Соединенным Штатам следует подключить Россию к этой работе вместо того, чтобы толкать ее в объятия Китая, как они это делают в настоящее время. Конечно, невозможно настроить Россию против Пекина, поскольку у нее есть веские основания для добрососедских отношений с Китаем, уже превосходящим Россию как великая держава. Однако США могли бы содействовать иному раскладу сил в Северо-Восточной Азии, который служил бы их целям.

Для этого американским политикам нужно способствовать умножению у России альтернатив Китаю. Это улучшит переговорные позиции Кремля и снизит риск перекоса в соглашениях между Москвой и Пекином в сфере безопасности в пользу Китая, как это происходит сейчас. По мере улучшения отношений между США и Россией в других областях Соединенным Штатам следует сосредоточиться на снятии санкций, которые сдерживают инвестиции Японии, Южной Кореи и США на российском Дальнем Востоке и создание совместных предприятий с участием российских компаний в Центральной Азии. Увеличение возможностей дало бы Кремлю больше рычагов воздействия во взаимоотношениях с Китаем, что выгодно Вашингтону.

Усилия Вашингтона по снижению конкуренции на региональном уровне могли бы убедить Россию уменьшить масштаб вмешательства в выборы, но эту проблему так быстро не решить. Определенное вмешательство России и других стран неизбежно в современном взаимосвязанном мире. Поскольку европейские демократии сталкиваются с похожими вызовами, Соединенным Штатам нужно работать с союзниками над общим согласованным и решительным реагированием на подобные киберугрозы. Должны быть проведены какие-то «красные линии» в отношении поведения России. Например, американским официальным лицам следует заявить о недопустимости компьютерных взломов, превращения украденной информации в оружие или искажения данных, включая списки избирателей и подсчет голосов. В случае согласованного обмена разведданными и опытом и проведения совместных операций США и их союзники смогут обезопасить важную электоральную инфраструктуру, противодействуя подрывной деятельности России с помощью уголовного преследования и точечных санкций, а также наносить превентивные контрудары в киберпространстве, когда это уместно.

Российские пропагандистские СМИ, такие как телеканал «Россия сегодня», радио «Спутник» и социальные сети, представляют собой более сложную проблему. Однако уверенное в себе, зрелое и искушенное демократическое общество должно легко сдерживать эту угрозу, не пытаясь при этом лихорадочно блокировать сайты и аккаунты в «Твиттере» с нежелательным контентом. В условиях межпартийного озлобления внутри Соединенных Штатов СМИ и политический класс преувеличивают угрозу, обвиняя Россию в провоцировании внутриполитических разногласий. При этом опасно сужается пространство для дебатов, поскольку американцам внушают, что любые мнения, совпадающие с официальной позицией России, – часть кампании влияния, инспирированной Кремлем. Более конструктивным подходом со стороны США и других демократий было бы повышение осведомленности широкой общественности об искусстве манипулирования сознанием, которым хорошо владеют средства массовой информации, а также улучшение навыков критического чтения разных материалов. При этом не стоит отказываться от энергичных дебатов, являющихся жизненной силой любого демократического общества. Некоторые скандинавские страны и прибалтийские государства прилагают значительные усилия для решения этих задач, но Соединенные Штаты отстают от них в этом вопросе.

Повышая защищенность своих систем и осведомленность граждан, США также должны вовлекать Россию в установление правил поведения в киберпространстве. Даже если на практике эти нормы не полностью соблюдаются, они помогут сдерживать и ограничивать наиболее возмутительное поведение и действия – наподобие того, как Женевские соглашения сдерживают вооруженные конфликты.

Предлагаемое сочетание компромиссов и мер противодействия учитывает интересы России и американской мощи. Данный подход резко отличается от тех, к которым американские администрации прибегали со времен окончания холодной войны. Прежние стратегии опирались на неверное истолкование намерений России, а их авторы отказывались признавать ограниченность возможностей Соединенных Штатов. Во многих отношениях данная стратегия олицетворяла бы возврат к традициям внешней политики США, сложившимся до окончания холодной войны.

Главная традиция всегда заключалась в предусмотрительных действиях, терпеливом проведении внешней политики на протяжении длительного времени. Что касается краткосрочной перспективы, то, согласно этой традиции, нужно довольствоваться постепенным прогрессом и пошаговыми завоеваниями. Соединенные Штаты не боялись идти на компромиссы (приспосабливаться), потому что были уверены в своих ценностях и в будущем триумфе. Они сознавали свою силу, но понимали ограниченность возможностей и уважительно относились к потенциалу и способностям противника. Это тонкое понимание было характерно для стратегий всех американских президентов во время холодной войны и позволяло справляться с вызовами, которые бросала им Москва. Вернувшись к истокам своего славного прошлого, США смогут справиться с теми вызовами, которые существуют сегодня.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305439 Томас Грэм

ГЛОССАРИЙ

Вместе с замечательными авторами мы попробовали составить перечень наиболее важных понятий, которые употребляются для описания российской внешней политики: великодержавие, гибридная война, мессианизм, прагматизм, национальный интерес, равноправие, стратегия, стратегическая стабильность, суверенитет, справедливость. Это не классические словарные статьи, которые должны быть дистиллированными по определению, а осмысление, как те или иные понятия преломляются в прикладной деятельности.

В – Великодержавие - Андрей Цыганков

Г – Гибридная война - Василий Кашин

М – Мессианизм - Иван Сафранчук

П – Прагматизм - Мария Ходынская-Голенищева

Н – Национальный интерес - Павел Цыганков

Р – Равноправие - Николай Косолапов

С – Справедливость - Вера Агеева

С – Стратегия - Андрей Сушенцов

С – Стратегическая стабильность - Дмитрий Суслов

С – Суверенитет - Александр Филиппов

В – великодержавие

Андрей Цыганков

В теории международных отношений великодержавность связывают не только с независимостью внешней политики и безопасностью страны, но и с возможностями и влиянием, которыми обладают лишь немногие государства в мире. При этом в понятие «великая держава» вкладываются разные смыслы. Для одних речь идет о материально-силовых возможностях, для других – о статусе и престиже, для третьих – об идейно-политическом измерении и способности вести за собой силой примера. Наиболее упрощенной выглядит трактовка великодержавности представителями американского неореализма, для которого все государства одинаковы и различаются лишь силовым потенциалом.

Державное мышление отличают, по крайней мере, три принципа. Во-первых, державники выступают за раздельное рассмотрение роли внутренних и внешних факторов в развитии общества. Они убеждены в приоритетности факторов международного окружения как наименее подверженных контролю и наиболее потенциально дестабилизирующих. Внешняя политика, следовательно, не может быть лишь отражением потребностей внутреннего развития, но должна отвечать на международные вызовы. Во-вторых, державники исходят из постоянства геополитических интересов государства. У государства нет постоянных друзей и врагов, а есть лишь постоянные интересы – вслед за лордом Пальмерстоном эту максиму нередко повторяют и российские державники. Державники могут выступать сторонниками национальной идеологии, если она не сковывает государство, а помогает сформулировать и защитить его интересы. Третий принцип связан со вторым и сводится к гибкости внешнеполитических союзов. Если у государства нет миссии, но есть постоянные национальные интересы, то руководители государства должны быть готовы сотрудничать с кем угодно, но ровно настолько, насколько это необходимо для соблюдения державного интереса.

За общими компонентами и принципами (велико)державности скрываются различные исторические условия ее формирования. Каждая держава национально и исторически своеобразна, по-своему решает возникающие перед ней задачи и вкладывает в обоснование значимости избранных решений свой смысл. Для России великодержавность исторически определялась важностью сохранения внутреннего единства территориально протяженного и социально-разнородного государства. Ее смыслом является конструкция сильного, способного к управлению сложной страной государства. Без такого государства трудно представить себе собирание земель и укрепление границ в московский период, нанесение поражения сильнейшей в начале XVIII века шведской державе, участие в поддержании европейского баланса сил в XIX столетии и создание советского строя в XX веке.

Своеобразие внешних условий России включает в себя протяженность сухопутных границ, соседство с мощными государствами, пограничное положение между западной и незападной цивилизациями и другие факторы. Следует подчеркнуть и то, что в силу относительной геополической удаленности, размера и православия Россия не является органической частью Европы. Но она стремилась слиться с западным миром, при этом утверждая себя в качестве самостоятельной, культурно своеобразной державы.

Русская великодержавность подразумевает наличие (1) сферы культурно-ценностного влияния в Евразии и Европе, (2) политико-экономической самодостаточности и (3) военного потенциала, достаточного для нанесения поражения любой другой державе. Понимаемая таким образом великодержавность обеспечивает достижение стратегических целей выхода в Европу, поддержания особых доверительных отношений с Востоком и сохранения определяющего влияния на евразийском материке.

Разделяя сформулированный набор принципов мышления, русские державники представляют собой неоднородную группу, различаясь предлагаемыми стратегиями достижения целей государства. С некоторой долей упрощения можно выделить три основные группы.

К первой относятся те, кто исторически выступал за союз с Западом против общих угроз. Примерами такого сотрудничества могут быть попытки России участвовать в Первой северной войне против Швеции (1655–1660) в союзе с другими европейскими государствами. Чуть позже Россия присоединилась к Священной лиге для противостояния Оттоманской империи, подписав в этих целях в 1686 г. договор о вечном мире с Польшей, своим давним соперником. Петр I начинал свое правление с посольского путешествия, преследовавшего целью объединение европейских государств против шведской угрозы. Провозглашение России «европейской державой» и екатерининское участие в Семилетней войне укладывается в то же понимание методов державничества. Еще более важный пример – Священный союз, заключенный Александром I с другими европейскими государствами во имя предотвращения опасности, подобной той, которая еще недавно исходила от наполеоновской Франции. Во второй половине ХIХ и в ХХ столетии примерами союзов с западными странами против общей угрозы были Антанта, попытка создать антигитлеровскую коалицию в преддверии Второй мировой войны, а также открытие Второго фронта в целях нанесения поражения фашизму. В ХХI веке Россия пыталась выстроить единый союз с Западом против международного терроризма.

Ко второй группе русских державников относятся выступающие за гибкую союзническую политику, не замкнутую на странах Запада как приоритетных партнерах. В условиях, когда России не удавалось достичь целей в союзе с западными странами или добиться их поддержки, российские правители нередко уходили в относительную изоляцию для перегруппировки сил, или получения «передышки» (Владимир Ленин). В начале ХVII века после нескольких поражений в противостоянии с Польшей Россия не выходила из изоляции до 1654 г., когда она начала новое наступление присоединением Украины. В XVIII веке Россия взяла двадцатилетнюю паузу, заняв позицию нейтралитета в войне со Швецией для финансового и демографического оздоровления. После поражения в Крымской войне Россия «сосредотачивалась», проводя в жизнь политику гибких союзов, пока не смогла наконец восстановить утраченные позиции на Черном море. «Мирное сосуществование» большевиков и сталинская теория «социализма в отдельной взятой стране» тоже относились к попыткам ослабить внешнеполитическую активность для укрепления страны, вышедшей из революции и гражданской войны. Наконец к этой же группе державного мышления можно относить попытки Евгения Примакова маневрировать между Западом, Китаем и Индией после окончания холодной войны.

Для третьего типа русского державного мышления характерна наступательность, в том числе в отношениях с Западом, если последний отказывается признать важнейшие внешнеполитические интересы России. Россия неоднократно утверждала свои интересы в одностороннем порядке, невзирая на критику западных стран. В XVII веке российское государство вело многочисленные войны с Польшей и Оттоманской империей, стремясь к укреплению границ и защите балканских славян. В XVIII веке Пётр нанес сокрушительное поражение Швеции, не вступая для этого в союз с европейскими государствами. В основном успешные войны с Турцией продолжились вплоть до Крымской войны, которую Россия проиграла благодаря поддержке, оказанной Турции Англией и Францией. После внутреннего выздоровления Россия вернулась к активной политике на Балканах, нанеся туркам новое поражение в 1870-е годы. В ХХ веке большевистская доктрина «мировой революции» стала ярким примером наступательного мышления, поскольку ставила под сомнение саму систему западных государств-наций. В 1920 г. большевики даже попытались вторгнуться в Польшу для смены правительства. Во время холодной войны наступательным был курс Советского Союза, стремившегося к укреплению геополитического влияния в мире, как, например, в период Карибского кризиса в 1962 г. или в случае ввода войск в Афганистан в 1979 году. После окончания холодной войны российская наступательность проявилась в вооруженном вмешательстве в конфликт Грузии и Южной Осетии, присоединении Крыма и вступлении в войну в Сирии.

В зависимости от того, какие коалиции выстраивали державники и какого рода политику защищали внутри страны, их идейными оппонентами были представители западнического или самобытно-цивилизационного мышления. Западники опасались, что державность ослабит страну внутренне, поскольку противопоставит отсталую в материально-технологическом и политическом отношении Россию передовому Западу. Связывая российскую идентичность с Европой, западники выступают за воспроизводство на российской почве европейских политических институтов и выстраивание приоритетных, стратегических отношений с европейскими странами. Представители цивилизационного мышления нередко поддерживали державников, считая великодержавность условием защиты национальных ценностей от внешних посягательств. В то же время сторонники русской самобытности могут оказаться в числе критиков державности, если считают, что она ослабляет общество. Например, для славянофилов национальные интересы и границы были вторичны, а главным являлось создание условий для свободного общинного труда и жизни в православной вере.

Державный тип мышления традиционно поддерживался широкими слоями общества, особенно если не требовал значительных жертв со стороны населения и не оборачивался внешнеполитическими поражениями. При этом державность нередко оказывалась для русского народа тяжелой ношей, если государство решало внешнеполитические задачи за счет напряжения общественных ресурсов. Подвергаясь многочисленным опасностям извне, русские консолидировались вокруг государства для сохранения свободы от внешних посягательств, но при этом теряли свободу внутреннюю. Со временем они утратили возможности свободного общинного хозяйствования («мир») и участия в управлении и выборах князя («вече»), создав централизованное патримониальное государство. По оценке историка Георгия Вернадского, «самодержавие и крепостное право стали ценой, которую русские заплатили за национальное выживание». Военная сила, имперское могущество и способность противостоять внешним вторжениям постепенно стали самоцелью государственной политики. Бедность и крепостное право превратились в средства ускоренной мобилизации армии. Власть нередко игнорировала назревшие потребности в реформах, видя в них опасность для сложившейся в России системы правления.

Ценой внутреннего перенапряжения было ослабление внутреннего и внешнего компонентов державности. Распад советского государства – пример такого перенапряжения в результате длительного противостояния более развитым странам Запада. Традиционные опоры державности, в задачу которых входит защита безопасности государства – армия и силовые структуры – оказались в униженном положении, в то время как укрепился класс нового «боярства», или олигархов. Деморализации армии способствовала запоздалая и плохо продуманная военная кампания по стабилизации в Чечне. Население, лишившись денежных накоплений в результате олигархических в своей основе экономических реформ, не поддерживало власть. В стране подняла голову преступность, и государство не успевало реагировать на массовые нарушения законности против граждан. Конфликт исполнительной и законодательной властей, приведший к использованию силы против парламента в октябре 1993 г., довершал картину чрезвычайного ослабления государства. Во внешней политике российское руководство стремилось проводить прозападный курс, по существу отказавшись от принципов державной политики.

Постепенно, во многом благодаря усилиям созданного Совета по внешней и оборонной политике и деятельности министра иностранных дел Евгения Примакова, понятие державности вернулось в политический лексикон в качестве одного из центральных. В 2000-е гг. в целом благоприятное внешнее окружение и отсутствие угрозы войны позволило руководству страны сосредоточиться на решении внутренних задач, связанных с экономической и политической стабилизацией. Результатом стало завершение военных действий на Северном Кавказе, относительная консолидация политического класса и восстановление способности проводить независимую внешнюю политику.

Будущее российской державности связано с выстраиванием новых международных коалиций в условиях мировой турбулентности и способностью руководства страны осуществить переход к новой модели государства. С первым дело обстоит лучше, чем со вторым. Державность во внешней политике способствовала восстановлению важных и утраченных в 1990-е гг. позиций. Выдержала проверку временем ориентация на укрепление баланса сил и престижа великой державы. Уходит в прошлое мир единственной сверхдержавы. Меняется и децентрализуется Европа. Россия разворачивается к Азии, реализуя проекты Большой Евразии, Шанхайской организации сотрудничества и другие. Перед страной открываются новые возможности налаживания международного сотрудничества за пределами западного мира.

Более трудным является переход к новой государственности. Он сопряжен с комплексом мер по преодолению политического наследия 1990-х гг., связанного не столько с сильным державным государством, сколько с его отсутствием. Экономическое пробуксовывание, коррупция, ориентация на стабильность вместо развития – «родимые пятна» российского капитализма, возникновение которого связано с залоговыми аукционами, рейдерством, экспортом энергоресурсов, а также неспособностью правительства реализовать единые принципы и правила в политике и экономике. В этой области державность во многом остается благим пожеланием. Впереди трудный период, требующий новых стратегий формирования сильного и легитимного государства.

Без создания такого государства державность не может считаться полностью состоявшейся. Для державников является аксиомой, что государство должно обладать значительной свободой от вмешательства не только внешних, но и внутренних групп интересов, без чего невозможно осуществление политической стратегии в интересах общества в целом. В частности, Примаков в должности премьер-министра пытался бороться с засильем Бориса Березовского и других олигархов ельцинской «семьи». Позднее, на посту руководителя Торгово-промышленной палаты он отстаивал важность выработки и соблюдения четких правил в отношении экономики и собственности, предупреждал об опасности силовых «наездов» на бизнес. Понимал он и опасности, связанные с чиновничьим засильем и коррупцией. Сильное государство должно быть правовым и опирающимся на институты, а не на чреватые злоупотреблениями неформальные связи. Сильная исполнительная власть нуждается в независимости судов, частичной региональной децентрализации, честных выборах и борьбе с коррупцией.

В эпоху глобальной нестабильности и перехода власти выживет тот, кто сумеет приспособить к своим нуждам внешние и внутренние условия. В мире происходит масштабная перекройка рынков, региональных систем и военно-политических союзов. Современная державность должна сочетать отстаивание важнейших интересов в мире с активным выстраиванием нового миропорядка и проведением необходимых для этого внутренних реформ. Твердость защиты суверенитета предусматривает гибкое умение создавать новое и желаемое в экономической, информационной, военной и политической сферах. С осуществлением такого курса сопряжено немало трудностей, включающих в себя не только риски противодействия развитым в материально-экономическом отношении державам, но и способность выбирать растущие сферы внутреннего развития и вкладываться в перспективные международные проекты.

Г – Гибридная война 

Василий Кашин

Понятие «гибридная война» прочно связалось на Западе с Россией после присоединения Крыма. Значительную роль в этом сыграло распространение мифа о наличии у России специальной стратегии противостояния, известной как «доктрина Герасимова». Ее существование к настоящему времени опровергнуто самими авторами мифа. Но история с «доктриной Герасимова» показательна: за российскую стратегию гибридной войны были выданы идеи аналогичной стратегии Соединенных Штатов. Они, в свою очередь, сформировались у российских военных и политиков на основе осмысления опыта «цветных революций» 2000-х гг. и «арабской весны» начала 2010-х годов.   

К моменту крымских событий военные теоретики не только на Западе, но и на Востоке осмыслили различные формы невоенного противоборства государств. Высокая стоимость и чудовищная опасность современной высокотехнологичной войны требовала найти такие формы участия в конфликтах, которые позволяли бы контролировать эскалацию и добиваться целей строго дозированным применением силы. 

Эти концепции (например, в опубликованной в 1999 г. книге «Война без границ» // Unrestricted Warfare китайских полковников Цяо Ляна и Ван Сянсуя) не сводятся к распространенным в настоящее время представлениям о гибридной войне. Речь идет о комплексной стратегии противостояния великих держав с применением неограниченного арсенала методов. 

Концепции гибридной войны упрощают борьбу между государствами. Государство, взявшее их на вооружение, получает пропагандистский инструмент для демонизации противника, но наносит удар по собственной стратегической культуре. Его способности понимать намерения оппонента в результате падают. 

Гибридная война наиболее часто определяется как конфликт с использованием информационной борьбы, экономического и политического давления в сочетании с ограниченным применением вооруженной силы. Предполагается, что действия по всем направлениям помогают нивелировать превосходство Запада в обычных вооружениях. Это понятие расплывчато и опасно. Оно было введено в оборот в середине 2000-х гг., использовалось для описания войны в Ливане 2006 г., а по-настоящему популярным стало на волне украинского кризиса.   

Однако все приемы гибридной войны известны много лет, если не веков. Появление новых технологических возможностей в связи с развитием информационно-коммуникационных технологий мало что меняет в сути отношений вовлеченных в конфликт стран. На протяжении всей истории человечества любая хорошо спланированная военная кампания сопровождалась усилиями в области пропаганды, дипломатии, разведки и экономики. О том, что победа с применением именно этих инструментов предпочтительней лобового столкновения, писал еще Сунь Цзы. 

Нет ничего нового в поддержке повстанческих движений на территории иностранного государства, вводе на его территорию собственных регулярных войск под видом добровольцев и в прочих методах, часто подаваемых в качестве неизвестной и страшной угрозы. Эти методы широко применялись всеми участниками холодной войны, прежде всего, США, СССР и Китаем. Они нередко использовались и до холодной войны. 

Фактически, гибридность позволяет навешивать устрашающую этикетку «война» на широчайший спектр достаточно рутинных внешнеполитических, пропагандистских и разведывательных мероприятий, зачастую являющихся неизбежной частью межгосударственных отношений.   

Приписывание стране гибридной стратегии может рассматриваться как элемент политики по ее изоляции. 

Цель такой политики – лишить противника возможности отстаивать свою точку зрения. Любая форма разъяснения позиции, попытки защититься от обвинений и изменить позицию другой стороны могут быть теперь интерпретированы как дезинформация и информационное нападение. Появляется также возможность ограничить дипломатическую активность противника, которая по своей природе предполагает установление связей, распространение и сбор информации и влияние на точку зрения собеседника. Фактическое разрушение российско-американских каналов политической коммуникации в посткрымский период и особенно на фоне истерии с российским «вмешательством в выборы» в Соединенных Штатах в этом отношении весьма показательно. 

Россия также склонна приписывать гибридную стратегию своим оппонентам. Предполагаемая гибридная угроза со стороны Европы и США, осмысливаемая под военным углом, ведет к вполне конкретным и важным выводам, касающимся внутренней политики. В известном выступлении начальника генерального штаба Вооруженных сил России Валерия Герасимова на общем собрании Академии военных наук 1 марта 2019 г. в качестве элементов новой военной стратегии США и их союзников упоминаются «цветные революции» и «мягкая сила». Предполагается, что целью американских стратегий является «ликвидация государственности неугодных стран, подрыв суверенитета, смена законно избранных органов государственной власти». Герасимов отмечает, что Пентагон разрабатывает принципиально новую стратегию под названием «Троянский конь», которая заключается в использовании «протестного потенциала пятой колонны» с одновременным нанесением ударов высокоточным оружием по наиболее важным объектам. Соответственно, российский ответ предусматривает «комплекс мер по упреждающей нейтрализации угроз безопасности государства». 

Россия, как и прочие крупные военные державы, обладает военными и невоенными средствами борьбы, которые могут применяться в условиях мирного времени или вооруженного конфликта низкой интенсивности. Этот арсенал в его нынешнем виде создавался главным образом в эпоху холодной войны. Скрытные и не признаваемые военные вмешательства, поддержка повстанческих движений и создание «квазидобровольческих» формирований для интервенций за рубежом в сочетании с дезинформацией, пропагандой и поддержкой оппозиции использовались тогда всеми крупными странами.   

Что касается СССР, то ограниченные и тайные военные интервенции широко применялись им с раннего периода советской истории. Классическим примером можно считать вмешательство в гражданскую войну в Афганистане 1929 года. Под командованием Виталия Примакова двухтысячный отряд красноармейцев, облаченных в афганскую военную форму и вооруженных трофейным английским оружием, вторгся в эту страну. Целью знаменитого «рейда Примакова» было изменение хода войны в пользу дружественного СССР короля Амануллы-хана. Операция готовилась в тесной координации с представителями Амануллы, и к отряду Примакова присоединялись местные этнические формирования. Рейд, завершившийся захватом Мазари-Шарифа в апреле 1929 г., был предпринят, однако, слишком поздно и уже не смог переломить ход гражданской войны. Многое в его организации тем не менее можно считать характерным для подобных операций Советского Союза и постсоветской России. 

В ходе «афганской спецоперации» СССР пытался повлиять на внутренний конфликт за счет ограниченного, тайного и краткосрочного вмешательства в ключевой момент (который, как оказалось в дальнейшем, был выбран неверно). Советским силам следовало изменить ход конфликта в пользу союзника и уйти. Но они ни в коем случае не должны были выступать главной действующей силой в конфликте. СССР тщательно избегал привлекать внимание к своей операции и стремился жестко контролировать масштабы вовлеченности в войну. После того, как стало ясно, что поражение Амануллы-­хана предотвратить не удалось, СССР свернул интервенцию, невзирая на продемонстрированное подавляющее тактическое и техническое превосходство Красной Армии. 

Сходным образом осуществилось более крупное и успешное вмешательство в Синьцзяне в ноябре 1933 – апреле 1934 года. В операции в поддержку генерал-губернатора Шэн Шицая участвовали войска НКВД, замаскированные под действовавшие в регионе белоэмигрантские формирования. К ней привлекались собственно бывшие белогвардейцы, завербованные советской разведкой, а также просоветские формирования из числа местного населения. Интервенция продолжалась недолго, после решения поставленных задач советские войска ушли, оставив в Синцзяне ограниченный контингент и группу советников для наблюдения за ситуацией. 

«Квазидобровольческой» операцией было советское участие в гражданской войне в Испании. Несмотря на присутствие в стране тысяч советских военнослужащих и крупные военные поставки, вмешательство в конфликт СССР отрицалось. Советские летчики и военные советники в качестве «добровольцев» участвовали в китайско-японской войне в 1937–1940 годах. Подобная же практика продолжилась и с наступлением холодной войны. Советская истребительная авиация и зенитно-артиллерийские части с личным составом, замаскированным под китайских добровольцев, действовали в Корее. Советские летчики противостояли ВВС Гоминьдана в небе над Шанхаем в 1950 году. Советские зенитно-ракетные и авиационные части принимали участие в войне во Вьетнаме и в ряде конфликтов на Ближнем Востоке. 

Перечисленные интервенции были успешны с точки зрения достижения политических и стратегических целей Москвы. Все они следовали одной и той же модели, которая прослеживается со времен рейда Примакова в 1929 году. Это были короткие, внезапные, тщательно спланированные действия, направленные на то, чтобы в ключевой момент помочь важному союзнику, будь то дружественное государство или одна из фракций в гражданской войне. 

Операции имели разную степень секретности; как правило, СССР либо отрицал участие в конфликте в принципе, либо преуменьшал его масштабы. Главным условием успеха был тщательный расчет баланса сил, выбор времени, места и характера вмешательства. При этом сводились воедино возможности вооруженных сил, спецслужб, дипломатического аппарата. 

Сильной стороной Советского Союза при ведении таких операций была способность добиваться высоких результатов в обучении, а порой – в строительстве с нуля вооруженных сил дружественных стран или политических групп. На протяжении всей холодной войны созданные советскими инструкторами вооруженные формирования одерживали победы над противниками, обучаемыми и оснащаемыми США. 

Разумеется, речь идет о случаях, когда советские военные имели реальные возможности руководить процессом военного строительства, чего не было, например, в арабских армиях, воевавших с Израилем. Афганская кампания 1979–1989 гг. стала грубым нарушением всех старых советских принципов ведения зарубежных интервенций. Она была затяжной, масштабной, предпринятой без учета местных условий, главной силой в войне оказались собственно советские войска, а не формирования союзников. 

Тем не менее многие преимущества отечественной военной школы, прежде всего – способность налаживать работу с местным населением, создавать относительно боеспособные местные вооруженные силы и действовать совместно с ними, проявились и тогда. К моменту вывода советских войск в 1989 г. Республика Афганистан обладала армией и специальными службами, далеко превосходившими все, что было создано за 18 лет американской оккупации Афганистана после 2001 года. Падение режима Наджибуллы было связано с фактически продолжавшимся вмешательством в афганский конфликт ряда иностранных государств на фоне распада СССР и бездействия России. 

Офицеры советских вооруженных сил и спецслужб, вовлеченные в подобные операции на поздних этапах холодной войны, продолжали активную службу и с началом военных конфликтов 1990-х гг., когда этот опыт был значительно обогащен и расширен. Российские военные оказались вовлечены в столкновения на Южном Кавказе, в стабилизацию ситуации в Таджикистане в 1992–1997 годах. Но наиболее глубокое влияние на армию, спецслужбы и государственный аппарат России оказали боевые действия на Северном Кавказе в ходе двух чеченских войн. Армия и спецслужбы получили огромный опыт решения сложнейших задач при весьма ограниченных ресурсах с опорой на переговорные инструменты, агентурную разведку, взаимодействие с разнообразными вспомогательными вооруженными формированиями из местного населения. 

Присоединение Крыма, события на Восточной Украине и сирийская кампания показали, что Россия возвращается к старой модели применения вооруженных сил для обеспечения национальных интересов. Ставка делается на быстрые, внезапные действия с тщательным контролем уровня вовлечения в конфликт. Значительный опыт строительства и использования вспомогательных отрядов из числа добровольцев и местного населения, накопленный в ходе многолетних конфликтов на постсоветском пространстве, используется в полной мере. 

Такие действия едва ли делают Россию более непредсказуемой или агрессивной, чем другие державы. Даже Китай при всей его внешнеполитической пассивности последних десятилетий отметился уже в XXI веке в поддержке вооруженных формирований и непризнанных государственных образований на севере Мьянмы (так называемое государство Ва). Эта поддержка включала в себя обучение и оснащение, вплоть до поставок тяжелого вооружения. 

Интервенции США, Франции и Великобритании на Ближнем Востоке носили более систематический характер. Они сопровождались масштабным применением современных технологий, финансовых ресурсов и технических возможностей, недоступных для России. Однако результаты оказывались почти неизменно неблагоприятными для самих акторов. Они, в особенности американцы, демонстрировали неспособность к интерпретации разведданных и оценке политической ситуации. Строительство Соединенными Штатами союзных вооруженных сил из местного населения приводило к разочаровывающим результатам на фоне гигантского расхода средств. Взаимодействие американских и местных вооруженных формирований оставалось слабым. 

Российские действия на этом фоне отличаются не большей агрессивностью, а большей эффективностью. Россия в отличие от США и ряда их союзников не вторгалась в иностранные государства, штурмуя столицы и убивая политических лидеров. Россия не тратила триллионы долларов на многолетнюю оккупацию других стран, чтобы затем уйти, признав поражение. Но, применяя силу в куда меньших объемах, Россия в последние десятилетия добивалась куда большего в реализации своих политических целей. 

На стороне российской армии и спецслужб – многолетний опыт войн с сильным иррегулярным противником, получающим поддержку из-за рубежа, в условиях ограниченности собственных ресурсов. Переоснащение и реформирование российской армии в 2010-е гг. позволило резко повысить ее боевые возможности. Патриотический подъем, связанный с украинскими событиями и присоединением Крыма, обеспечил приток добровольцев для зарубежных операций в составе регулярных и иррегулярных формирований. 

Таким образом, в новых условиях российские Вооруженные силы превращаются в гибкий инструмент, который может быть использован для влияния на ситуацию в стратегически важных для России частях мира. 

Использование ярлыка гибридной войны уводит нас в сторону от того факта, что мы имеем дело с набором весьма традиционных приемов борьбы, восходящих к началу ХХ века или более ранним временам. Эти приемы используются всеми крупными игроками в современной международной политике. Но одни страны владеют ими хорошо, а другие – никак не могут научиться, даже потратив триллионы долларов и потеряв многие тысячи солдат убитыми. 

М – Мессианизм

Иван Сафранчук

Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что Россия никогда не была исключительно прагматической державой, движимой только практическими интересами. Чувство некой миссии, высшей цели России было присуще всегда.

Но исторически и в строгом смысле этого слова российское государство не является мессианским. Оно не сформировало чего-то похожего на политическую доктрину божественной предопределенности, которая обосновывала бы экспансионизм Божьим промыслом (как американский Manifest Destiny). У российской элиты никогда не было намерения способствовать политическими средствами приближению конца света и второго пришествия ради торжества Истины, к чему склонны американские правые евангелисты, время от времени обретающие влияние на внешнюю политику. Россия не была очарована цивилизаторским «бременем белого человека», как британский колониализм. И не несла в мир нерелигиозные философские идеалы, как в Новое время это делала Франция, а позже опять же – США.

Наиболее мессианским был, вероятно, советский период российской истории, когда Москва взяла на себя роль распространителя и защитника в мировом масштабе целостной философской и политико-экономической доктрины. Впрочем, после десятилетий осуществления этой миссии увлеченность ею стала быстро исчезать и в элите, и в обществе. К концу же существования Советского Союза сформировался невероятный по силе общественный и элитарный запрос на прагматизм.

Как бы сейчас ни называли внешнеполитический курс Бориса Ельцина и Андрея Козырева – наивным или идеалистическим, на самом деле он формировался именно в прагматических категориях. Избавление от излишней и идеологически обоснованной внешнеполитической нагрузки трактовалось как прагматизм, а не как идеализм (по сути, этот подход продолжал горбачёвское «новое мышление», практическим содержанием которого стало освобождение перенапрягшегося и пораженного внутренним кризисом СССР от бремени ответственности за «второй мир».)

В дальнейшем прагматизмом стали считать не столько редуцирование внешнеполитических интересов, сколько их расширение, но опять же ради удовлетворения прикладных интересов, а не воплощения в жизнь абстрактных идеалов. Хотя конкретное выражение прагматического начала в российской внешней политике в последнюю четверть века очень сильно менялось, твердая приверженность прагматизму после опыта советского мессианства все-таки остается.

Россия не является мессианской державой в «большом» смысле: она не готова убивать других и посылать на смерть своих за абстрактные идеалы и доктрины. Российское чувство миссии другое.

Россия – государство, собранное на огромном пространстве из множества неоднородных элементов, расположенное в сложных климатических и природных условиях, подвергавшееся крупным нашествиям. Своей миссией это государство всегда считало собственную способность быть – и быть не дикими, не варварами. В одной интерпретации миссия состоит в том, чтобы суметь стать развитой частью мира, то есть Западом, и в таком качестве добиться принятия в какую-то общую систему политических и социальных отношений. В другой – миссия сводится к тому, чтобы быть без (не путать с против) Запада. Эта трактовка имеет другой обязательный компонент – представление о том, что есть могущественные силы внутри и вовне, постоянно мешающие России исполнить свой долг, стремящиеся подорвать ее возможности.

Территориальная экспансия, участие в мировых делах, вершение судеб мира – все это явные свидетельства способности быть и успешности существования. Российская элита, особенно после Петра I, считала такую программу действий естественной для Российского государства. И для подобной традиции выпасть из первого ряда мировых держав – историческая катастрофа, там надо оставаться любыми средствами – миром или войной. Не случайно противодействие риску скатиться во второй, а то и третий эшелон международной политики было объявлено лейтмотивом президентства Владимира Путина в его программной статье «Россия на рубеже тысячелетий», опубликованной за день до того, как он стал исполняющим обязанности главы государства после досрочной отставки Борис Ельцина.

Насколько чувство державности распространилось на весь народ – вопрос спорный. По всей видимости, общественные настроения по этому поводу могут колебаться в очень широкой амплитуде. Но всегда находились и те, кто был за сосредоточение на себе, за снижение бремени вовлеченности в мировые дела или даже за полное выключение из них. Великие русские писатели дают яркие примеры таких мыслей. Лев Толстой еще в «Севастопольских рассказах» обращал внимание на то, как чужда война русским крестьянам, а в дальнейшем чрезвычайно саркастично представлял геополитические, военные предприятия («Сказка об Иване-дураке и его двух братьях…») и даже характеризовал войну как «вредное учреждение», ставя ее в таком качестве в один ряд с рабством и проституцией (эссе «Так что же нам делать?»). Или Александр Солженицын в манифесте «Как нам обустроить Россию?»: «Пробуждающееся русское национальное самосознание во многой доле своей никак не может освободиться от пространнодержавного мышления, от имперского дурмана. (…) Это вреднейшее искривление нашего сознания: “зато большая страна, с нами везде считаются”. (…) Могла же Япония примириться, отказаться и от международной миссии, и от заманчивых политических авантюр – и сразу расцвела. Надо теперь жестко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, – и духовным и телесным спасением нашего же народа».

Споры о том, в каком виде России существовать, продолжатся – у них давняя традиция. Но мощное стремление быть вопреки нескончаемым препятствиям (быть собой, но не пространством, признанным варварским) и стало миссией России. За века осуществления этой миссии у страны появился и некоторый собственно мессианский элемент. Но состоит он не в том, что Россия хочет переделать мир в соответствии с какой-то определенной программой, а в вере, что с Россией мир лучше, чем без нее.

П – Прагматизм

Мария Ходынская-Голенищева

В основе понятия «прагматизм» лежит примат пользы/выгоды, которую способно принести то или иное действие. Эвентуальные практические последствия определяют целесообразность конкретных шагов и одновременно служат критерием их эффективности. Философский словарь приводит слова одного из видных представителей прагматизма, американца Уильяма Джеймса: «Истина есть то, что лучше всего работает на нас».

Прагматизм – один из основополагающих принципов российской внешней политики. При некоторой абстрактности термина он имеет вполне конкретное содержание. Так, Концепция внешней политики России от 2016 г. ориентирует дипломатов на работу в пользу создания благоприятных внешних условий для поступательного и устойчивого внутреннего развития. Среди них – обеспечение безопасности страны, ее суверенитета и территориальной целостности, формирование пояса добрососедства с сопредельными государствами, содействие повышению конкурентоспособности экономики России, ее технологическому обновлению, повышению уровня и качества жизни населения.

Рациональна российская интеграционная политика на постсоветском пространстве и в Евразии (СНГ, ЕврАзЭС, ШОС), которая должна привести к формированию широкого интеграционного контура (инициатива Большого евразийского партнерства). Позитивная, неконфронтационная повестка этих объединений предоставляет возможность не распылять ресурсы и сосредоточиться на задачах обеспечения ускоренного темпа развития в государствах-членах. Прагматична линия России и в относительно новых, отвечающих духу времени институтах глобального управления. Например, в БРИКС, где, кроме всего прочего, проводится курс на создание альтернативы доллароцентричной валютно-финансовой системе: наличие подобной «подушки безопасности» приобрело для России особую важность в контексте деградации отношений с Западом после 2014 г., включая обмены санкционными ограничениями.

Единственно рациональным с военно-политической точки зрения (и соотнесенным с общественным запросом, обусловленным ощущением исторической несправедливости) стало решение о воссоединении Крыма с Россией. Реалистичная, трезвая оценка ситуации вкупе с глубокой проработкой возможных сценариев и их последствий предопределили активное участие Москвы на уровне высшего руководства в выработке Минских договоренностей, связавших Киев и крупных европейских игроков соответствующими обязательствами с выгодной для России последовательностью шагов.

Высоким уровнем прагматизма характеризуется российская политика на сирийском направлении. В основе принятого руководством страны решения о начале военной операции в Сирийской Арабской Республике (САР) лежали интересы, связанные прежде всего с обеспечением национальной безопасности. В 2015 г. в рядах террористических групп сражались, по разным оценкам, до 6 тыс. выходцев из России и постсоветских республик, существовала угроза их возвращения. Нарратив Запада, пытавшегося навязать впечатление о российской линии в Сирии как о иррациональной («Москва поддерживает диктатора-союзника»), противоречил предыстории конфликта: Башар Асад посетил Москву на пятый год президентства (первый его зарубежный визит в качестве главы государства состоялся в Париж, второй – в Лондон); до кризиса Россия занимала лишь девятое место в товарообороте Сирии (3%).

Исключительный прагматизм российской линии на сирийском направлении проявился в деидеологизированном подходе, позволившем договариваться по отдельным аспектам урегулирования (прекращение огня, параметры политического урегулирования, выправление гуманитарной ситуации и так далее) со всеми внешними игроками. Так, в период, когда российско-американские отношения находились в низшей точке развития, Москва и Вашингтон выполняли роль сопредседателей Международной группы поддержки Сирии (2015–2016 гг.), согласовали параметры режима прекращения боевых действий в САР (февраль 2016 г.), достигли договоренностей о деэскалации в Восточном Алеппо (декабрь 2016 г). С учетом неоднократно озвученной Россией принципиальной позиции о нелегитимном характере военного присутствия США в Сирии ничем, кроме как соображениями прагматизма, нельзя объяснить российско-американские договоренности о деконфликтации, в течение нескольких лет обеспечивающие отсутствие инцидентов «в воздухе» и «на земле».

Россия с рациональных позиций подходила к подбору внешних партнеров для диалога по сирийскому урегулированию. Яркий пример – астанинский формат (Россия, Иран, Турция) – объединение трех государств с несовпадающей, порой прямо противоположной повесткой. Сугубо реалистичный подход, продемонстрированный всеми странами-гарантами, позволил достичь важнейших договоренностей по прекращению боевых действий в САР, созданию зон деэскалации (2017 г.), а также сформировать Конституционный комитет (2018 г.). Сепаратная переговорная работа на двустороннем уровне с крупными региональными игроками, имевшими влияние на группы вооруженной оппозиции, – Турцией, Катаром, Саудовской Аравией, Египтом и другими – позволила перевести под контроль сирийского правительства такие стратегические районы (бывшие «зоны деэскалации»), как Восточный Алеппо, Восточная Гута, Хама/Хомс, Восточный Каламун, части провинций Сувейда, Кунейтра, Дераа, при этом не подорвав потенциала астанинского формата, создавшего эти зоны.

Отдельно стоит упомянуть российско-турецкий переговорный трек. Прагматизм вновь позволил преодолеть глубокий кризис между Москвой и Анкарой, который вызвали действия турецких ВВС, сбивших российский бомбардировщик Су-24 из состава группировки ВКС России, – тогда погиб один из катапультировавшихся пилотов Олег Пешков. После жесткой реакции Москвы и принесенных Анкарой (далеко не сразу) извинений диалог между Россией и Турцией возобновился и был максимально плодотворным: удалось договориться по окончательному решению проблемы Восточного Алеппо и согласовать условия деэскалации в Идлибе (2018 г.) и на северо-востоке САР (2019 г.).

Лишенная догматизма и конъюнктурных колебаний, последовательная линия России в сирийском урегулировании, вопреки некоторым прогнозам, не только не привела к ухудшению отношений нашей страны с суннитскими государствами, но, напротив, способствовала упрочению позиций Москвы в ближневосточных делах, закрепила за Россией образ надежного партнера.

На этом фоне некоторая отстраненность России в йеменских делах и осторожное балансирование в Ливии – также пример прагматичности и основанной на ней неготовности повышать ставки в ситуациях, развитие которых мало затрагивает национальные интересы России. Это не мешает Москве оставаться участником многосторонних форматов урегулирования йеменского и ливийского конфликтов, оказывать ощутимую поддержку соответствующим усилиям ООН.

Посредничество (как минимум в предоставлении московской площадки) в межпалестинском и межафганском примирении, без которых во многом девальвируются коллективные усилия по стабилизации ситуации на Ближнем Востоке и в Афганистане, – также мера, не превышающая полезную норму вовлеченности, но позволяющая оказывать необходимое влияние на соответствующие процессы.

Н – Национальный интерес

Павел Цыганков

Крен в сторону национальной политики, заметный сегодня во многих странах, в том числе ранее ориентированных на «трансферт суверенитета», вновь привлекает внимание к несколько подзабытому понятию «национальный интерес». Парадокс, однако, в том, что в науке о международных отношениях не прекращаются дебаты о его содержании. Будучи центральным для политического реализма, оно энергично оспаривается другими теоретическими школами.

С точки зрения канонического реализма конфликтная природа международных отношений является неизбежным следствием отсутствия в них верховной власти. В таком контексте государства постоянно испытывают страх за своё существование и им приходится полагаться только на свои собственные силы. Поэтому национальный интерес – это, прежде всего, рациональное осознание потребности государства в безопасности, что предполагает защиту не только физического выживания, но и территориальной целостности, независимости, экономического благосостояния и культурной идентичности. Безопасность зависит от положения государства в международной системе относительно других государств. А поскольку это положение производно от распределения способностей государств (в первую очередь в военном отношении), постольку национальный интерес определяется «в терминах власти (силы)», как считал один из основоположников реализма Ганс Моргентау.

Однако уже в рамках самого канонического реализма разгораются дискуссии. Так, Моргентау и Генри Киссинджер разошлись в оценке соответствия вьетнамской войны американскому национальному интересу. Возникшие впоследствии новые версии реализма – неореализм, наступательный реализм, неоклассический реализм – внесли дополнительные нюансы в релятивизацию понятия национального интереса.

Еще большей критике оно подверглось со стороны других теоретических течений. Позитивисты указали на его неоперациональность и даже антинаучность, ввиду невозможности его эмпирической верификации. В свою очередь, согласно либералам, национальный интерес определяется не внешней средой, а внутренними социетальными потребностями государства, которые являются не унитарными, а плюралистическими. В конечном счете национальный интерес представляет собой совокупность интересов тех групп, которым удается навязывать собственные политические предпочтения в качестве государственных. Хотя национальные интересы отражают приоритеты частного характера, они необязательно являются эгоистическими. По мнению неолибералов, понятие «национальный интерес» правомерно использовать только при условии, что его содержание составляют моральные нормы и глобальные проблемы, например, индивидуальные свободы. Сторонники экономического неолиберализма готовы согласиться с рациональностью, движущей силой национального интереса, и стремлением к безопасности как его главной составляющей, но лишь в аспекте рыночного измерения.

Конструктивисты предлагают свое объяснение интересов и условий, в которых они формируются и изменяются. С их точки зрения, национальные интересы основаны на идентичности и конструируются не столько самими государствами, сколько разделяемыми нормами и ценностями, которые структурируют международные отношения и придают им смысл. Критические теории, исследуя дискурс национального интереса, находят в нем интересы тех, кто его формулирует. Наконец, специалисты такого научного направления, как анализ внешней политики, настаивают, что она зависит от индивидуальных особенностей лиц, принимающих решения и от организационных процедур, представляя собой результат компромисса между бюрократическими структурами, члены которых зачастую думают вовсе не о национальном интересе.

Таким образом, содержание понятия «национальный интерес» выглядит размытым, а его роль во внешней политике – неочевидной.

Впрочем, сегодня в международно-политической науке сложилось понимание того, что разнобой в трактовке национального интереса не доказывает его «отсутствия» как мотива внешней политики и неэффективности как аналитического инструмента. Дискуссии полезны уже тем, что позволяют понять, каких ошибок следует избегать при анализе содержания и роли национального интереса в международном поведении государства. Уроки таких дискуссий сводятся к следующему.

Во-первых, необходимо помнить, что ни одна теория не дает полного объяснения национальных интересов. Поэтому не стоит опираться на одну из них, но использовать достижения каждой. Конкурируя, они дополняют друг друга и выявляют ошибки.

Во-вторых, не стоит противопоставлять интересы и ценности. Национальные интересы не могут не опираться на ценности, точно так же, как ценности невозможно понять вне национальных интересов. Не случайно реалисты (Арнольд Уолферс), говорят о том, что национальная безопасность объективно означает отсутствие угроз для приобретенных ценностей и субъективно – отсутствие страха, что эти ценности подвергнутся нападению.

В-третьих, в основе объясняющей функции национального интереса лежит признание связи внешней политики государства с его историей, географией, культурой, ментальностью и традициями народа, с его самобытностью. Хотя национальная идентичность со временем меняется, нельзя отрицать и ее преемственности.

Наконец, опора на интересы помогает лучше понять мотивы и оценить эффективность внешней политики государства в контексте конкретной международной обстановки, связанной с политикой и действиями других государств. Как писал еще в XIX веке русский дипломат Сергей Татищев, «в международных отношениях пользы и нужды родины – в постоянном столкновении со стремлениями и потребностями чужих стран».

Иначе говоря, реализация национальных интересов, как и внешней политики в целом, зависит не только от осознанного, научно обоснованного формулирования их содержания, но и от восприятия лидерами государства «польз и нужд своей родины и стремлений других стран».

В российских дискуссиях начала 1990-х гг. о национальных интересах страны доминировала идея, согласно которой ценности либеральной демократии автоматически должны были решить проблемы безопасности и развития страны. Устами главы МИДа Андрея Козырева было заявлено, что никаких особых национальных интересов у России нет: главное – присоединиться к сообществу цивилизованных стран Запада. Сотрудничество с ними будет сопровождаться серьезной экономической помощью США и стран ЕС. Во внешней политике был провозглашен общий курс с Западом на дружеские, даже союзнические отношения. Однако, несмотря на все уступки, экономических и финансовых дивидендов от Запада Россия не получила. Займы МВФ и Мирового банка были предоставлены ей на обычных, то есть крайне жестких условиях. Западные партнеры не только не оказали постсоветской России масштабной помощи, но и всячески препятствовали восстановлению ее экономического потенциала.

Интервенция НАТО в Боснии (1994), решение о расширении альянса на Восток, резкий рост антилиберальных настроений внутри страны вынудили Бориса Ельцина в 1995 г. заменить Козырева на посту министра иностранных дел Евгением Примаковым. С самого начала Примаков проводит линию на отстаивание национальных интересов страны и выступает с идеей многополярного мира. Будучи реалистом, Примаков считал нормальным, что на пути проведения независимой внешней политики у России могут возникать противоречия с другими странами. В то же время он видел свою задачу не в противостоянии Соединенным Штатам и Евросоюзу, а в отстаивании права России на самостоятельные позиции в вопросах, касающихся ее национальных интересов и собственных ценностей.

Придя к власти в 2000 г., президент Владимир Путин провозгласил деидеологизацию и прагматизм российской внешней политики. Вместе с тем, несмотря на резкое осуждение натовских бомбардировок Белграда и силовое отделение Косово от Сербии, он не собирался дистанцироваться от Запада. Так, в 2001 г. он был первым главой государства, кто выразил сочувствие и солидарность Вашингтону в связи с террористическими актами против Америки и предложил совместные действия против общей угрозы.

Однако последующий опыт взаимодействия с евроатлантическим сообществом постепенно создавал у значительной части российских правящих элит и политического класса устойчивое представление о нежелании «партнеров» идти на равноправное сотрудничество и признавать право России иметь собственные интересы, осуществлять внутренний и внешний национальный суверенитет. Запад все больше воспринимается как «другой» с отрицательным знаком, а российская идентичность – как незападная. Это стало одним из важных факторов поворота России на Восток, дальнейшего укрепления отношений стратегического партнерства с Китаем на основе взаимных интересов.

Постепенно повышая военно-силовой потенциал, Россия проводит все более активную национально-ориентированную политику на мировой арене. Рубежными в этом смысле стали 2007 г. («мюнхенская речь» Путина), 2008 г. («пятидневная война» с Грузией), 2014 г. (кризис вокруг Украины). В 2015 г. Российская Федерация начала военную операцию в Сирии по просьбе правительства этой страны. Борьба против международного терроризма – один из приоритетов российской политики национальной безопасности.

Успехи российской дипломатии несомненны. Они особенно заметны на Ближнем Востоке, где посредничество России позволило сблизить позиции, казалось бы, непримиримых противников (Сирия, Иран, Турция), отчасти в СНГ, где удалось добиться единых подходов России и Запада по урегулированию политического кризиса в Молдавии. Сложнее ситуация в Европе, по-прежнему далек от серьезных сдвигов в сторону разрешения украинский конфликт. И практически на нуле находятся отношения с Америкой, несмотря на противоречивые сигналы со стороны Дональда Трампа.

Западные санкции не смогли ослабить российскую внешнюю политику, но серьезно повлияли на экономику. Не сломив ее, они обнажили остроту проблемы модернизации и выхода на новый уровень производительности. Эксперты сходятся в том, что именно экономическое отставание, недостаточный уровень благосостояния и качества жизни представляют собой самое слабое звено российского национального интереса.

Р – Равноправие

Николай Косолапов

Равноправие – одна из ключевых социальных ценностей в современном мире. Во внешней политике бывшего СССР и постсоветской России ей придается большое значение. Упоминание равноправия как принципа, ценности и цели содержится во всех основополагающих документах РФ – от Конституции до концепций и стратегий. Но каковы реальные проявления равноправия в межгосударственных отношениях?

За последние две тысячи лет мысль о равенстве претерпела в еврохристианской культуре сложнейшую и далеко не завершенную эволюцию. Равенство людей как акта и результата творения; равенство их перед Богом; равенство между собой как следствие первого и второго; равенство независимо от их социального положения, званий, рода занятий, доходов… Все эти интерпретации равенства распространяются лишь на межличностные отношения.

Вопрос, распространяется ли идея равенства на людей, принадлежащих к разным вероисповеданиям, в рамках религиозного сознания неизменно решался отрицательно. Однако сам этот вопрос выводил идею равенства на социальный уровень. Светская жизнь востребовала право, а с ним пришла необходимость установления критериев равноправия (или отсутствия, отрицания оного). Этот подход открывал принципиальную возможность (не всегда реализовывавшуюся) признания равенства людей даже в мультиконфессиональной среде. Классовый подход (не Марксом придуманный) окончательно перенес проблемы равенства и равноправия на уровень массовых социальных явлений и процессов.

Но при ближайшем рассмотрении взаимоотношения церкви и светских властей, последних между собой, власти и народа, социальных групп и классов оставались по сути межличностными. Восстававшие рабы и крестьяне, Реформация, революционеры во Франции XVIII в. и в России начала XX в., все общественные движения прошлого неизменно боролись с персонализированным противником и только потом и реже – с институтами и порядками.

Вестфальская система международных отношений, затем колониализм и распространение капитализма по миру выдвинули проблему равноправия на уровень межгосударственных отношений. В Вестфальских соглашениях особо оговаривалось, что их положения не распространяются на мусульман и исламские страны. Европейское международное право конца XIX – начала XX вв. делило страны на цивилизованные (западно-христианские), полуцивилизованные (к ним причислялись православно-христианские) и нецивилизованные (все прочие). Причем если войны между первыми считались недопустимыми, то в отношении вторых применение силы рассматривалось как приемлемое, а третьих – как иногда необходимое[1]. Проблема равноправия захватила тем самым интенсивно развивавшийся уровень межинституциональных отношений.

Войны и революции первой половины ХХ в. связали три уровня равенства и равноправия – межличностный, макросоциальный и институциональный (включая межгосударственный) – в единый и уже нерасторжимый комплекс со многими присущими ему внутренними противоречиями.

На первый план вышло равноправие. Оно предполагает наличие правовой системы, в рамках которой только и могут быть определены права. В межгосударственных отношениях роль такой системы выполняет международное право, являющееся по сути сложным и внутренне также противоречивым комплексом межправительственных соглашений. Это означает, что при серьезных изменениях внутри наиболее весомых государств и/или в международном порядке производная от них международно-правовая система может и, скорее всего, будет меняться. При этом политическое сознание в разных частях мира способно еще долгое время сохранять инерцию прошлых представлений, стандартов и норм.

Декларация прав человека (1948 г.) и ряд последующих международных документов в целом конкретизировали современное понимание этих прав. Устав ООН, Венская конвенция 1961 г., ряд других хорошо известных документов выполнили схожую функцию применительно к суверенитету государств и их политическому равноправию. Источником дестабилизаций остается уровень макросоциальный, на котором «обитают» такие неопределенные явления и понятия, как «права народов» (кто и по каким критериям признается «народом»; есть ли у народов не только права, но и обязанности, и если да, то по отношению к кому; могут ли народы наказываться за недолжное отправление их обязанностей, и если да, то кем, на основании чего и как) или «права меньшинств» (кто такие «меньшинства», по отношению к кому, на какой территории и прочая – см. выше).

Глобализация ставит объективный вопрос: будет ли институт государства встроен в какую-то надгосударственную систему – финансовую, религиозную, идеологическую, иную – или же, напротив, сами государства (или какая-то их часть) станут определять политико-экономическое, культурное ее содержание. В ответе на этот вопрос особое значение приобретает политико-правовой и социально-политический статус государства в международной системе.

Но в какой конкретно системе? Для Соединенных Штатов, уверовавших в реальность своей «победы» в холодной войне, это американоцентричный (в жестком варианте) или западоцентричный (в мягком) миропорядок. Россия как страна, «проигравшая» холодную войну, обязана встраиваться в этот порядок на условиях Запада – что, в общем-то, по-своему логично. Однако для России, Китая и ряда других государств международная система 2000-х гг. – переходная от американоцентричности к полицентричности. Состоится такой переход или возникнет нечто неожиданное, время покажет. Но и с западной, и с незападной, в том числе российской, точек зрения мир пребывает в состоянии перехода – значит, четкие критерии порядка, прав, статуса государств и их реального (а не политико-правового только) равноправия либо его отсутствия нарушены. Причем процесс их размывания продолжается, кристаллизация новых критериев пока не просматривается.

После развала СССР Россия признана в мире как государство – продолжатель бывшего Союза, а не его правопреемник. В 1990-е гг. это позволило успешно решить задачи тактического плана, прежде всего, сохранить место страны – постоянного члена Совета Безопасности ООН, членство в других международных организациях, решить вопросы с зарубежной собственностью бывшего Союза и ряд других. Но закономерно, что в долговременном плане все заметнее становятся и издержки такого решения: Россия де-факто по всем характеристикам все-таки другое государство, а не продолжение СССР. Как другое государство, Россия – главный победитель в холодной войне. Без ее усилий не рухнул бы СССР, и в этом плане ее претензии на весомую роль в мире и на равноправные отношения с Соединенными Штатами и Западом в целом более чем обоснованы. Как государство-продолжатель – она лишь страна, потерпевшая поражение в холодной войне и – с точки зрения Запада – ищущая реванша, стремящаяся изменить комфортное для Запада мироустройство.

Переходный характер современной международной системы ставит и другой вопрос: равноправие – с кем и в чем. Вряд ли России нужно равноправие с американцами в «праве» на интервенции, организацию «цветных революций», замену неугодных режимов и тому подобное. Конечно, логика международных процессов может в отдельных случаях вынудить действовать схожим образом. Но в долговременной перспективе России нужно не равноправие с США или кем бы то ни было еще в проведении имперской политики, а принуждение Соединенных Штатов к равноправию с другими государствами. Разумеется, одной России такая задача не под силу.

У проблемы равноправия есть и политико-психологическая сторона. Как идея и ценность равноправие может быть мощным источником мотивации и эффективным инструментом построения более безопасного и справедливого мира. Но, как и любая иная идея и ценность, равноправие при определенных обстоятельствах способно превращаться в свою противоположность. И тогда стремление уравнять всех во всем и со всеми может вести в лучшем случае к потере здравого смысла, в худшем – к слиянию с исторически сложившимися фобиями и комплексами, что чревато эффектом «вечно обиженных» и/или наделением себя полномочием отказывать тем или иным государствам, социальным группам в равноправии или даже в правах вообще.

С – Справедливость

Вера Агеева

Справедливость – одно из центральных и наиболее часто упоминаемых понятий российской внешней политики начала XXI века.

Категория справедливости по отношению к межгосударственным делам вошла во внешнеполитический лексикон еще в XIX веке: Александр Горчаков не раз повторял, что «нет таких расходящихся интересов, которые нельзя было бы примирить, ревностно и упорно работая над этим делом в духе справедливости и умеренности»[2]. Данный подход позволил ему, с одной стороны, отстаивать российские стратегические интересы, в частности, путем пересмотра Парижского мирного договора 1856 г. и возврата Черного моря в зону российского влияния, с другой – сохранять взаимовыгодные отношения с ведущими европейскими державами сообразно текущей расстановке сил.

Идеи справедливого миропорядка также легли в основу концепции Гаагских мирных конференций, проведенных по инициативе российского императора Николая II в 1899 и в 1907 гг., по итогам которых были приняты первые международные конвенции о законах и обычаях войны, заложившие основы международного гуманитарного права. Как подчеркивал Федор Мартенс, российский юрист, дипломат, один из главных организаторов Гаагских конференций, цель заключалась не в поисках утопических рецептов установления вечного мира, а в «устройстве международной жизни на основах права и справедливости», в наведении порядка «там, где царит произвол»[3].

В условиях холодной войны и биполярного противостояния категория справедливости была почти исключена из словаря советских дипломатов: ни Вячеслав Молотов, ни Андрей Громыко не видели в ней отображения реалий мирового устройства того времени.

Однако в новейшей истории России произошел ренессанс идей справедливости по отношению к международному миропорядку. Редкий внешнеполитический термин мог бы конкурировать по числу упоминаний и в программных документах, и в официальных выступлениях политического руководства современной России. Интересно, что нынешняя внешнеполитическая интерпретация идеи справедливости явно перекликается с традициями русской философии конца XIX – начала XX века. Российская внутренняя политика не раз вдохновлялась идеями русских философов: в посланиях Федеральному собранию Владимир Путин ссылался и на Алексея Лосева, и на Льва Гумилева, и на Николая Бердяева, объясняя российскую модель консерватизма и ее укорененности в российской ментальности. По отношению к внешней политике востребованными оказались образ «цветущей сложности» Константина Леонтьева и идеи справедливости и правды Владимира Соловьева и опять же Николая Бердяева.

Правда-истина и правда-справедливость всегда были одними из центральных категорий русской мысли, которая изначально зародилась как историософская и социально-ориентированная. Она была сосредоточена на вопросах: что замыслил Творец о России, что есть Россия, какова ее судьба и какова ее роль в мировом историческом процессе, целью которого является построение справедливого миропорядка. «Всем предписана одна правда в двух своих степенях: как закон справедливости и заповедь совершенства. Вторая предполагает первый, то есть закон справедливости, безусловно, обязательный всегда и во всем», – писал Соловьев. Однако мировая справедливость не должна ограничиваться юридической интерпретацией: согласно Бердяеву, законническая трактовка не только онтологически неверна, но и практически опасна, так как «насильственное осуществление правды-справедливости во что бы то ни стало может быть очень неблагоприятно для свободы, как и утверждение формальной свободы, может порождать величайшие несправедливости».

В отличие от философов начала ХХ века российские дипломаты и политики эпохи глобализации стремятся подчеркнуть важность юридических норм и верховенства права как основы справедливой международной системы. Данная идея проходит красной нитью сквозь все редакции Концепции российской внешней политики с 2000 года. Согласно главному внешнеполитическому документу России, центральным элементом системы была и должна оставаться ООН, которая обладает «уникальной легитимностью» (2008) и является основной организацией, регулирующей международные отношения. Залогом стабильности справедливой международной системы выступают равноправные и партнерские отношения между странами, которые совместно должны выстраивать международную архитектуру «на коллективных началах».

Интересно, что в современной интерпретации понятие справедливости всегда соседствует с демократическими принципами. Так, одной из основных целей внешней политики декларируется «формирование стабильного, справедливого и демократического миропорядка», а в сфере экономического сотрудничества – построение «справедливой и демократической глобальной торгово-экономической и валютно-финансовой архитектуры».

На протяжении 2000–2013 гг. целый ряд региональных конфликтов оценивался Кремлем именно сквозь призму идеи справедливости. В Концепции внешней политики 2000 г. утверждалось, что требуется справедливое рассмотрение статуса Каспийского моря, который бы учитывал законные интересы всех сторон; там же постулировалось, что Россия будет «содействовать достижению прочного и справедливого урегулирования ситуации на Балканах, основанного на согласованных решениях международного сообщества» и гарантирующего территориальную целостность Союзной Рес­публики Югославии. Разрешение конфликта в Афганистане также видится современным российским лидерам с точки зрения справедливости: Россия всегда стремилась и продолжает стремиться к прочному и справедливому политическому урегулированию афганской проблемы и недопущению экспорта терроризма и экстремизма из этой страны.

В 2013–2014 гг. запрос на справедливость в международных отношениях фактически стал лейтмотивом Валдайских речей Владимира Путина, которые были обращены в первую очередь к широкой мировой общественности. В октябре 2013 г. президент заявил, что Россия, демонстрируя в своей внешней политике силу, всегда проявляла ее благородно и справедливо. Миропорядок, установленный по итогам и Венского конгресса 1815 г. и ялтинских соглашений 1945 г. при очень активной роли России, обеспечил долгий мир и справедливое мироустройство, которое отображало текущее распределение сил в мировой политике. При этом Путин подчеркнул, что Россия всегда дистанцировалась от несправедливных международных решений, каким, к примеру, был Версальский договор, создавший предпосылки для будущей Второй мировой войны.

В посткрымский период категория справедливости стала особенно важной. В Валдайской речи в октябре 2014 г. российский президент упомянул это слово в разных вариациях 8 раз. Речь преисполнена горечью от понимания образовавшейся пропасти между Россией и коллективным Западом. Истинной причиной явился отнюдь не Крым и будущее Украины, а накопившиеся противоречия, основанные на различных интерпретациях мирового порядка, который с российской точки зрения представляется однозначно несбалансированным и несправедливым. Истоки его – в итогах холодной войны, которая завершилась не заключением «мира» с понятными и прозрачными договорённостями о соблюдении имеющихся или о создании новых правил и стандартов, а иллюзией победы одного блока над другим и последующей за ней эйфорией, абсолютизирующей одну социально-экономическую модель как идеальную и всем подходящую. Объективность и справедливость принесли в жертву политической целесообразности, а юридические нормы подменили произвольным толкованием и пристрастными оценками. Вдобавок так называемые победители, объединившись, ввели практику наказаний для несогласных: к ним Путин относит и силовые акции, и экономическое и пропагандистское давление, и вмешательство во внутренние дела, и апелляции к некой «надправовой» легитимности, когда надо оправдать неправовое урегулирование тех или иных конфликтов, и устранение неугодных режимов. Заканчивая описание сложившейся в мире ситуации, Путин сказал: «Давайте зададимся вопросом, насколько всем нам комфортно, безопасно, приятно жить в таком мире, насколько он справедлив и рационален?».

В 2016 г. справедливость становится одной из основных российских внешнеполитических категорий: в Концепции внешней политики 2016 г. появляется отдельный параграф под названием «Формирование справедливого и устойчивого мироустройства», который входит в раздел «Приоритеты Российской Федерации в решении глобальных проблем». В этом параграфе вновь повторяются идеи о верховенстве права и закона, а также о центральной роли ООН. Новеллой раздела является установка на обеспечение «устойчивой управляемости мирового развития», которая должна строиться на «коллективном лидерстве ведущих государств», круг которых не должен быть ограничен привычным списком развитых стран, но в обязательном порядке должен отображать географическое и цивилизационное (sic!) мировое разнообразие. В практической плоскости российская идея справедливости по отношению к международному мироустройству апеллирует к более значимой роли интеграционных объединений развивающихся стран – таких, как G20, БРИКС, ШОС и РИК.

Цивилизационное измерение идеи справедливости появляется также в разделе «Современный мир и внешняя политика Российской Федерации» Отдельное внимание уделено формированию «ценностных основ совместных действий с опорой на общий духовно-нравственный потенциал основных мировых религий, а также на такие принципы и понятия, как стремление к миру и справедливости, достоинство, свобода, ответственность, честность, милосердие и трудолюбие». Согласно документу, только на основе таких ценностей можно достичь подлинного объединения усилий международного сообщества.

Также с 2016 г. для Российской Федерации становится важным установление справедливой системы регулирования интернета, поскольку за последние годы всемирная сеть стала отдельным, требующим специального подхода измерением международных отношений. Позиция России по этому вопросу была отражена и в Концепции внешней политики, и в Доктрине информационной безопасности 2016 года. Суть ее состоит в том, чтобы содействовать справедливому распределению между странами ресурсов, необходимых для обеспечения безопасного и устойчивого функционирования Интернета, основанного на принципах доверия.

Установки на поиск и создание справедливой модели мироустройства, закрепленные в основополагающих внешнеполитических документах Российской Федерации, являются отражением видения российской политической и дипломатической элитой мировой политики и места в ней России. Евгений Примаков в своих трудах по внешней политике уделял значительное внимание этому направлению работы российского МИДа. Его размышления помогают глубже понять, почему категория «справедливости» стала одной из основных. В книге «Мир без России? К чему ведет политическая близорукость» (2009) Примаков возвращается к истокам сложившегося в начале XXI века миропорядка и доказывает, что «однополярный момент» был, во-первых, стратегической целью США, которые стремились к безраздельному доминированию в международных отношениях, а во-вторых, по сути являлся иллюзией, которая строилась на убежденности зарубежных партнеров в их «победе» над СССР в холодной войне. Данная интерпретация показала свою несостоятельность во время финансового кризиса 2008 г., который продемонстрировал, что Соединенные Штаты неспособны единолично управлять ни мировой политикой, ни мировой экономикой. Более того, такого рода концепция уже тогда не соответствовала международным реалиям, в которых развивающиеся страны начали играть более весомую, в том числе финансовую, роль.

Согласно Примакову, уроки конца XX – начала XXI вв. должны быть усвоены мировым сообществом, а новая система международных отношений – построена на сбалансированных и справедливых началах, которые не позволят позволять одной стране брать на себя слишком большие обязательства и одновременно будут отображать изменившуюся архитектуру мировой политики.

C – Стратегия

Андрей Сушенцов

Осыпание мирового порядка – метафора, вокруг которой строится доклад Валдайского клуба 2018 г., – продолжается. Наблюдатели все чаще затрудняются объяснить логику происходящего и указать направление перемен. В условиях нарастающего хаоса все большее значение обретают действия отдельных государств. Таким образом, внимание с уровня системы переключается на уровень ее участников, конкретных стран.

Но как измерить субъектность стран в международной системе? Какие из них более или менее важны? Ведь разница между потенциалами бывает драматична, но далеко не всегда потенциалы конвертируются в значимые внешнеполитические достижения. Вероятно, наиболее точным общим знаменателем является качество внешнеполитической стратегии государств. В этом контексте важны не только крупнейшие игроки, но и малые страны, которые смогли разработать комплексную внешнеполитическую стратегию, ставшую для них мультипликатором мощи. Можно сказать, что в высшей лиге мировой политики играют только качественные стратегии.

Прототип модельного государства в анархичном мире – Израиль. Эта небольшая и молодая страна, находящаяся во враждебном окружении, выстроила внутреннюю мотивацию и внешнеполитическую стратегию, нацеленные на максимальное использование ограниченных ресурсов для национального развития. Кандидатами в число государств с оптимальными стратегиями можно назвать несколько стран, находящихся в сложных геополитических условиях: Южная Корея, Финляндия, Узбекистан. Но каковы критерии качества стратегии?

Попробуем деконструировать само понятие стратегии. Классическое определение гласит, что стратегия – это способность правильно соотносить внешнеполитические цели с ресурсами. Но не менее важными составными частями ее являются и несколько других компонентов.

Во-первых, способность элит правильно выстраивать причинно-следственные связи в происходящем и формировать цели внешней политики, исходя из подлинных, а не мнимых потребностей развития. Другими словами, умение адекватно осознавать собственные потребности и не выдвигать ложных целей.

Во-вторых, стратегическая культура, которая выступает как своеобразная «кредитная история» использования силы в прошлом и является продуктом накопленного опыта великодержавной политики. Европейские страны с обширным опытом применения силы и ведения переговоров (всякая война неизбежно заканчивается миром) нередко более искусные стратеги, чем молодые государства с неопытной элитой, которая пускается во внешнеполитические эксперименты.

В-третьих, лидерство, являющееся продуктом воли и целеустремленности, готовности к жертвам. В мире, который становясь все более анархичным, остается сравнительно безопасным и сытым, готовность к жертвам – величина убывающая.

В-четвертых, эмпатия как способность построить конструктивную стратегию с учетом интересов всех вовлеченных сторон. Только комплексный подход, принимающий во внимание общий контекст и специфику других игроков, будет устойчив в долгосрочной перспективе.

Наконец, организационный ресурс, подразумевающий потенциал для внутренней мобилизации и навыки сосредоточения на ключевых задачах развития. Сытость и расслабленность препятствуют мобилизации и часто не позволяют даже богатым и состоятельным державам достигать целей.

Если разложить эти параметры и применить их к анализу ведущих государств, будет видно, что у каждого из них имеется существенный изъян, препятствующий реализации наиболее эффективной стратегии. Иногда он неустраним.

Так, у Китая, Саудовской Аравии, Индии, Японии есть проблема конвертации серьезного экономического и политического потенциала в пропорциональное влияние на международной арене. Несмотря на явные преимущества по ряду показателей (а в случае КНР – и по большинству из них), перечисленные державы испытывают трудности в достижении важных для них стратегических целей.

США и Европейский союз объединяет проблема самопоглощенности, зацикленности на внутренних обстоятельствах и идеологической ангажированности. Страны Запада взрастили самодовольные политические элиты, которые, уверившись в собственной абсолютной правоте и устав от стратегического мышления, взяли каникулы и часто принимают решения, мало связанные с подлинными национальными интересами. В Соединенных Штатах под воздействием острейшей внутренней поляризации стратегические линии, прежде незыблемые, размываются.

Для Ирана, Израиля, Кубы и Северной Кореи наиболее жгучей проблемой является внешнее давление. В большинстве случаев оно настолько велико, что оказывает определяющее влияние на формирование их идентичности. Если давление ослабнет или исчезнет, это повлечёт значительные последствия для внутриполитической жизни стран.

Бразилия, Мексика и Индонезия испытывают трудности с внутренней мобилизацией и концентрацией на решении принципиально важных задач. Неоднородность и глубокое расслоение населения не позволяет государствам сосредоточиться на достижении ключевых целей развития.

Наконец, Украину, Грузию, Палестину можно поставить в один ряд и отнести к группе стран, не сформулировавших целей развития и опирающихся на мнимые, а не на подлинные потребности. Трудно представить себе, как добиться успеха, если его условием объявляется крушение более сильного оппонента.

Россия представляет собой с точки зрения стратегии особенный случай. Ей (как и Турции) присуща проблема внутренней хрупкости, способная подкосить даже самую искусную внешнеполитическую стратегию. Однако в текущей международной ситуации у российских элит есть ряд преимуществ. Выработанный с опытом прагматизм (нередко на грани цинизма) позволяет лучше соотносить цели внешней политики с доступными ресурсами. Прагматизм сочетается с достаточным уровнем эмпатии, готовности учитывать интересы соперников. Именно по этой причине России удается быть эффективным диспетчером безопасности на Ближнем Востоке или строить комплексные отношения с Китаем. Правда, российская эмпатия не распространяется на США и многие страны Европы – причина кроется в концептуальной дистанции между отечественным реализмом и западным идеализмом.

У России имеется обширный исторический опыт применения силы и дипломатии, и это делает ее стратегическую культуру одной из наиболее плодотворных. Российские элиты обладают большим запасом решимости и умеют мобилизовывать ресурсы для достижения внешнеполитических целей. Вероятно, стратегия, вытекающая из этих качеств, лучше прочих работает в условиях осыпания международного порядка и возрастающей анархии.

У каждого из названных государств есть существенные проблемы по части стратегий. Правда, наиболее крупные из них обладают тем преимуществом, что могут позволить себе ошибаться. По крайней мере, куда чаще, чем малые страны, у которых ресурс прочности существенно меньше и всякая ошибка грозит стать фатальной. Но и небольшие страны бывают значимы для международной системы, если их стратегия учитывает слабые места и формирует цели развития, опирающиеся на подлинные национальные потребности.

С – Стратегическая стабильность

Дмитрий Суслов

Д.В. Суслов – заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

Понятие стратегической стабильности вошло в российский внешнеполитический вокабуляр на рубеже 1980-х – 1990-х гг. одновременно с появлением соответствующей концепции. При этом уже в 1990-е гг. выявились отличительные особенности именно российского подхода. После распада СССР поддержание стратегической стабильности стало для Москвы не только вопросом национальной и международной безопасности – предотвращения ядерной войны и гонки вооружений, но и поддержания международно-политического статуса великой державы.

В США в период холодной войны для концептуализации отношений с Советским Союзом в области ядерного оружия использовались понятия «кризисная стабильность», «стабильность первого ядерного удара» и «стабильность гонки вооружений». В Советском Союзе открытых теорий ядерного сдерживания до конца 1980-х гг. не было.

Концепция стратегической стабильности возникла, когда острая конфронтация холодной войны уже сошла на нет, но СССР и биполярная структура международной системы еще существовали, равно как и огромные ядерные запасы обеих сверхдержав. Эта концепция совмещает в себе «стабильность первого удара / кризисную стабильность» и «стабильность гонки вооружений» и при этом призвана подчеркнуть стремление сторон подходить к вопросам стратегического сдерживания позитивно, через сотрудничество.

Впервые понятие упоминается в Договоре о ликвидации ракет средней и меньшей дальности[4], подписанном в 1987 году в Вашингтоне Михаилом Горбачёвым и Рональдом Рейганом. Затем оно получает развитие в «Совместном заявлении СССР и США относительно будущих переговоров по ядерным и космическим вооружениям и дальнейшему укреплению стратегической стабильности» (июнь 1990 г.). В этом документе говорится, что цель переговоров – «уменьшить опасность возникновения войны, особенно ядерной войны, обеспечить стратегическую стабильность, траспарентность и предсказуемость посредством дальнейших стабилизирующих сокращений стратегических арсеналов обеих стран. Это будет достигнуто путем поиска договоренностей, повышающих выживаемость, устраняющих стимулы для нанесения первого ядерного удара и воплощающих соответствующую взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными средствами».

То есть понятие «стратегическая стабильность» носило двусторонний российско-американский характер, касалось только стратегических ядерных вооружений и включало в себя как принципы развития ядерных арсеналов России и США, так и отношений двух стран.

Прежде всего, понятие «стратегическая стабильность», как и «стабильность первого удара / кризисная стабильность», означало поддержание такого состояния ядерных арсеналов двух стран и такого характера российско-американских отношений, при котором ни у одной из сторон нет стимула для нанесения первого удара. Это подразумевало, во-первых, наличие у обеих сторон надежного потенциала ответного удара, способного нанести неотвратимый неприемлемый ущерб, – то есть ситуацию взаимного ядерного сдерживания. Во-вторых, отсутствие у сторон вооружений, наиболее опасных с точки зрения ядерной эскалации. На тот период – систем ПРО и ракет средней и меньшей дальности, которые действительно могли бы создать соблазн нанести обезоруживающий (в случае с ПРО) или упреждающий (в случае с РСМД) удар. В-третьих, прозрачность и предсказуемость, что давало бы сторонам относительную уверенность в том, что угроза неожиданного ядерного удара минимальна и вторая сторона не стремится явным образом к стратегическому превосходству. Это обеспечивалось постоянным российско-американским диалогом по контролю над вооружениями, мониторингом и верификацией выполнения обязательств по ограничению и сокращению вооружений.

Общими для Москвы и Вашингтона целями укрепления стратегической стабильности (посредством двустороннего контроля над ядерными вооружениями и поддержания надежных потенциалов ответного удара) были уменьшение угрозы ядерной войны, ограничение гонки вооружений, постепенное сокращение ядерных вооружений в целом, а также укрепление двусторонних политических отношений.

Подобное понимание создало концептуальную основу для переговоров по Договору СНВ-1 (подписан в июле 1991 г.), а также установило тесную связь между понятиями «стратегическая стабильность» и «контроль над вооружениями». Мнение, что именно контроль над вооружениями является единственно надежным способом обеспечения стратегической стабильности, стало доминирующим. В дальнейшем эти понятия воспринимались как синонимы.

Однако распад СССР вскоре после подписания договора СНВ-1 и резкое сокращение международного веса России существенно скорректировали ее подход к концепции стратегической стабильности. Москва начала видеть в ней и в соответствующем взаимодействии с Вашингтоном способ обеспечения не только безопасности, но и статуса великой державы.

Это выразилось, прежде всего, в приверженности России приблизительному количественному паритету с Америкой в области стратегических ядерных сил (СЯС) и ситуации взаимного гарантированного уничтожения (ВГУ) в варианте «зрелого» периода холодной войны – несмотря на прекращение холодной войны и резко изменившееся положение России и США в мире. Изначальная концепция стратегической стабильности не настаивает на паритете и способности сторон стереть друг друга с лица Земли. В ней речь идет о сдерживании, понимаемом как сохранение потенциала для неотвратимого ответного удара с заведомо неприемлемым для агрессора ущербом, что отнюдь не обязательно обеспечивается паритетом. В отношениях Вашингтона и Пекина, например, сдерживание не имеет какого-либо намека на паритет (так называемое «минимальное сдерживание»).

Россия же на протяжении 1990-х и 2000-х гг. последовательно рассматривала любые отклонения от паритета и ВГУ как угрозу стратегической стабильности и собственной военной безопасности. Даже в период наибольших финансово-экономических трудностей 1990-х гг. Москва строго следила за тем, чтобы ее арсенал СЯС был приблизительно равен американскому и чтобы все последующие российско-американские договоры об ограничении и сокращении стратегических ядерных вооружений носили паритетный характер и не допускали приобретения одной из сторон количественного превосходства.

Также Россия жестко критиковала стремление Соединенных Штатов создать ограниченную систему стратегической ПРО. Именно фактор ПРО похоронил Договор СНВ-2. Сразу после одностороннего выхода Вашингтона из Договора по ПРО 1972 г. (и выхода России из ДСНВ-2) Москва начала создавать вооружения, способные преодолевать любые перспективные системы противоракетной обороны, включая новейшие тяжелые жидкостные МБР и гиперзвуковые носители ядерного оружия.

Разумеется, изначальное понимание стратегической стабильности тоже рассматривало системы ПРО как дестабилизирующие, указывая на «взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными средствами». Однако даже в российском, не говоря уже об американском, экспертном сообществе преобладает мнение, что никакие системы ПРО, которые США гипотетически могут создать в обозримой перспективе и тем более те, что создавались администрациями Джорджа Буша-младшего, Барака Обамы и Дональда Трампа, не способны поколебать российский потенциал ответного удара. Более того, наличие продвинутой системы предупреждения о ракетном нападении означает, что на практике речь в случае ядерной войны будет идти не об ответном, а об ответно-встречном ударе, минимизировать который средствами ПРО физически невозможно.

Причина жесткого подхода России в том, что она воспринимала создание Соединенными Штатами системы ПРО не только как фактор ослабления сдерживания, а как угрозу для стратегического паритета и ВГУ в классическом смысле.

Еще один пример приверженности России паритету и ВГУ – нежелание идти на дальнейшие сокращения СЯС после ДСНВ-3, как указывалось в официальной позиции, «без учета всех факторов, влияющих на стратегическую стабильность». Действительно, к началу 2010-х гг. США продвинулись существенно дальше России в области ПРО и высокоточных вооружений в неядерном оснащении, и эти системы стали рассматриваться как ослабляющие стратегическое сдерживание. Заговорили о «стирании грани» между ядерными и высокоточными обычными вооружениями в части их способности наносить обезоруживающий удар. Соответственно, Россия стала требовать их ограничения как условия дальнейшего сокращения СЯС.

Опять-таки на уровне теории российский подход полностью соответствует первоначальному пониманию стратстабильности. Однако на практике способность высокоточных неядерных вооружений вывести из строя значительную часть СЯС невелика, особенно в реалиях начала 2010-х годов. Россия стремилась не столько сохранить сдерживание как таковое, сколько предотвратить общий военный дисбаланс с США по мере их прогресса в области неядерных вооружений.

Наконец, доказательством приверженности России ВГУ и ее стремлению не допустить общий военный дисбаланс с Соединенными Штатами и НАТО служит повышение значимости ядерного оружия в ее военной доктрине после распада СССР. Это выразилось в отказе от советского принципа неприменения ядерного оружия первым (нынешняя ядерная доктрина РФ предполагает готовность применить ядерное оружие в ответ на неядерное нападение «в случае угрозы самому существованию государства») и в повышении значимости тактического ядерного оружия (ТЯО), которое стало рассматриваться как способ компенсировать превосходство НАТО в области неядерных средств. В связи с этим Москва жестко выступает против попыток Вашингтона включить ТЯО в контроль над вооружениями и установить для него какие-либо ограничивающие лимиты и правила.

Главная причина приверженности России стратегическому ядерному паритету и ВГУ – политическая. После распада СССР только в этих областях у Москвы сохранялось равенство с США и значительное превосходство над всеми другими центрами силы, включая Китай, а потому они стали важнейшими индикаторами статуса России как великой державы. Указание на особую ответственность России и Соединенных Штатов как стран, у которых свыше 90% мирового ядерного арсенала, за глобальную безопасность – одна из излюбленных тем внешнеполитической риторики Москвы.

Восприятие Россией статуса ядерной сверхдержавы как чуть ли не несущей опоры ее великодержавности предопределило и ее отношение к контролю над вооружениями. Москва воспринимала его не только как механизм уменьшения угрозы ядерной войны и ограничения гонки вооружений, но и как важнейший способ подчеркивать и институционализировать свой статус уникального партнера США по управлению стратегической стабильностью, державы, на которую возложена великая миссия обеспечивать мир и безопасность на всей планете.

Это выражалось, во-первых, в стремлении России сохранять процесс и континуум российско-американского контроля над вооружениями, не допускать периодов отсутствия действия договоров по типу СНВ-1 вопреки периодическим попыткам США положить этому процессу конец. Так, после одностороннего выхода Вашингтона из Договора по ПРО и гибели ДСНВ-2 Москва приложила немалые усилия, убеждая администрацию Буша-младшего, утверждавшую, что контроль над вооружениями потерял актуальность, все же не допускать его полного развала. Результатом стал Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов, который, хотя и казался легковесным по сравнению с Договорами СНВ-1, СНВ-2, все же был юридически обязывающим документом, сохранявшим формат двустороннего сотрудничества России и США по контролю над вооружениями. Аналогичные усилия Москва предпринимает сегодня, пытаясь убедить администрацию Трампа продлить ДСНВ-3.

Во-вторых, торжественное подписание «больших» договоров с американцами часто рассматривалось как признание лично президента России мировым лидером. Своего рода международная легитимация. Во многом именно соображения статуса толкали Москву к тому, чтобы подписать с США Договор СНВ-2 ещё до вступления в силу Договора СНВ-1: Борису Ельцину хотелось выглядеть не менее значимым мировым лидером, чем был подписавший ДСНВ-1 Михаил Горбачёв.

В-третьих, Россия болезненно реагирует на нынешние призывы администрации Трампа лишить ее статуса эксклюзивного партнера США по вопросам стратегической стабильности и включить в переговоры по контролю над вооружениями Китай. Негативное отношение к этой идее связано не только с невозможностью ее воплощения в жизнь в силу нежелания Пекина участвовать в подобном процессе, пока Москва и Вашингтон не понизят свои ядерные арсеналы до его уровня, и не только с тем, что оно в целом выглядит как попытка найти оправдание для непродления двустороннего российско-американского ДСНВ-3 на новый срок. Подключение Китая ликвидирует последнюю область мировой политики, в которой Москва заведомо важнее и влиятельнее Пекина. Вот почему Россия продолжает уговаривать администрацию Трампа все же продлить действие ДСНВ-3 до 2026 г. и использовать этот период для выработки новых или коррекции прежних подходов к поддержанию стратегической стабильности.

В последнее время в мире происходят настолько серьезные изменения, что и российский подход к стратегической стабильности, характерный для периода после распада СССР, и ее понимание образца 1990 г. стремительно устаревают. Приобретение неядерными вооружениями стратегических свойств и стирание грани между войной и миром в корне меняют содержание угрозы ядерной войны: сегодня ее начало гораздо более вероятно вследствие эскалации неядерного конфликта, нежели неожиданного ядерного нападения. Стремительная диверсификация средств нанесения стратегического ущерба, которые сегодня включают в себя в том числе киберсредства, меняют природу гонки вооружений и делают продолжение традиционного процесса ограничения и сокращения СЯС нереализуемым технически и бессмысленным с военной точки зрения.

Все это разрывает казавшуюся в 1990 г. незыблемой связь между стратегической стабильностью и контролем над вооружениями в виде системы соглашений и режимов по сокращению и ограничению СЯС. Последние уже не в силах гарантированно свести угрозу ядерной войны к минимуму. Они также перестают оказывать решающее влияние на гонку вооружений. Она ведется в других средах, ставших стратегическими. Гонка же ядерных вооружений теряет военный смысл в условиях появления гиперзвуковых носителей, позволяющих нанести агрессору неприемлемый ущерб при любом количественном уровне его СЯС и ПРО. Да и сами эти договоры последовательно отмирают.

Диверсификация стратегических вооружений делает поддержание количественного паритета с Соединенными Штатами по СЯС невозможным и еще более бессмысленным с точки зрения сдерживания. Даже новейшие российские гиперзвуковые системы – шаг в сторону от паритета и возможность отказаться от него на политико-доктринальном уровне.

Конфронтация США с Китаем, которая имеет все шансы стать главной темой международных отношений ближайших десятилетий, вкупе с совершенствованием стратегических сил КНР ставят крест на двусторонней российско-американской природе стратегической стабильности. Экономические и технологические ресурсы Китая позволяют ему совершить в случае необходимости рывок и выйти на уровни СЯС России и Соединенных Штатов к 2030-м годам. Уже сейчас Россия, как заявил в октябре 2019 г. Владимир Путин, содействует модернизации китайской СПРН, укрепляя тем самым ситуацию ВГУ между США и Китаем.

С – Суверенитет

Александр Филиппов

Понятие «суверенитет» – несомненно, одно из ключевых для российского политического, в том числе внешнеполитического, нарратива.

«Суверенитет» является, прежде всего, формулой политической риторики, то есть публичной речи, опознаваемой как политическая. Риторика суверенитета может иметь вид описания фактического положения дел, однако по сути это всегда послание о должном и недолжном. Упоминание о суверенитете есть способ напомнить о нем, утвердить требование, указать на возможность утраты и необходимость восстановления.

Смысл слова «суверенитет» ясен: это высшая власть. Поэтому суверенен в государстве тот, за кем, хотя бы на словах, она признается. В международных отношениях суверенитет есть признание, опять же – хотя бы на словах, независимости внутренней суверенной власти от внешних политических сил, от других государств, а еще более точно – независимость внутренних суверенов одних государств от внутренних суверенов других. Утверждение «такая-то страна есть суверенное государство» означает, что верховная власть в этой стране принимает решения, которые не продиктованы верховной властью других стран.

Но здесь-то и начинаются проблемы. Международное право и международные организации могут быть проблемой для тех, кто принимает суверенные решения, а внутренний суверенитет может быть проблемой для международного права и международных организаций. Способы постановки проблемы и ее решения меняются с годами, и если в 2000-е гг. и немного позже мы часто слышали, что время классического суверенитета ушло[5], что само понятие может считаться чуть ли не устаревшим, то в середине и ближе к концу 2010-х гг. ситуация изменилась. «Для нас суверенитет означает контроль над своим правительством. Таким образом, те, кто предлагает “разделить” или “объединить” американский суверенитет с международными организациями, чтобы вместе справляться с “глобальными” проблемами, говорят в реальности вот что: мы должны уступить часть нашего суверенитета институтам, которые будут находиться под влиянием или даже контролем также и других наций. Это, несомненно, формула уменьшения автономии США и нашего контроля над своим правительством»[6], – писал в начале десятилетия Джон Болтон. Болтон был последователен. Он атаковал не только Барака Обаму, левых университетских интеллектуалов и глобалистов, глобальное управление во всех его видах, но и саму идею международного права, проницательно, как оказалось впоследствии, указывая на то, что вопрос о роли и границах международного права и суверенитета станет ключевым в дискуссиях ближайших лет[7].

Действительно, чуть ли не наугад выбранное в источниках 2016 г. суждение в пользу Дональда Трампа кажется просто продолжением предыдущего: «Как следует нами править – посредством ли американского конституционализма или международного права? Должно ли правление быть укоренено в американском суверенитете или в глобальном управлении? … Есть ли право у американского народа сохранять и продолжить свой образ жизни или нет? Есть ли у американцев право быть законодателями самим себе или важнейшие решения будут принимать за них другие (например, иностранные судьи)?».[8]

Эти вопросы имеют риторический характер, все «да» и «нет» уже известны заранее. Однако такова риторика суверенитета! Несмотря на все значение этой позиции для Америки и Америки для всего мира, в самой сути этих формулировок нет ничего специфически американского, как нет ничего специфически американского в том более общем движении, которое эти формулировки иллюстрируют и которое, как мы видим, набирает силу в последние годы. Суверенитет видится в этой перспективе как род очевидности, безусловного блага. Мы должны рассмотреть эту очевидность, не останавливаясь на исследовании истории и множества источников, которые часто противоречат друг другу, хотя бы потому, что побеждающее в наши дни понимание суверенитета, в общем, достаточно простое и достаточно старое, словно бы выносящее за скобки всю интеллектуальную работу, которая совершается по сей день.

Что собой представляет это понятие? Прежде всего, оно предполагает, что суверенитет имеет отчетливо территориальный характер. Это далеко не очевидно по отношению ко всей вообще высшей власти, но имеет принципиальное значение в современном мире. Суверенная территория, то есть территория, на которую распространяется власть и на которой действуют законы, и является интуитивной очевидностью, опорой для политиков и политических публицистов. «Суверенитет – это территориальное определение политической власти. Территориальность стала принципом основания суверенной государственности в период раннего модерна и остается такой до сих пор»[9]. Территория, в принципе, может быть огорожена. Вокруг нее можно поставить забор, опутать колючей проволокой, закрыть небо над ней при помощи разного оружия… То же касается и людей: люди находятся на территории, и в понятие территориального государства недаром включено понятие физической силы, насилия, направленного на тело, которое находится в пределах досягаемости и, в целях реализации суверенной власти, может быть ограничено в перемещениях, подвергнуто чувствительному наказанию или, наоборот, снабжено пищей, теплом и средствами передвижения. Не в наказании и не в поощрении и поддержке как таковых состоит дело. Дело именно в живом теле. Из тел состоит население, народ, граждане, которые в большинстве современных стран объявлены носителями суверенитета, неотчуждаемым истоком власти.

Таким образом, суверенитет, как мы видим, без сомнения распространяется на людей в их телесности, поскольку они находятся на принципиально огораживаемой территории. Он распространяется на них, как на вещи, поскольку они доступны прямому физическому воздействию. Суверенитет также распространяется и на неодушевленные предметы, про которые можно сказать, например, что они находятся в собственности государства и под его контролем, а также на те нормы, в соответствии с которыми это воздействие на тела и предметы могло бы совершаться. Народ, что кажется вполне очевидным, располагается, как правило, на территории, является солидарным сообществом, которое определяет самое себя. Такова идея народного суверенитета, в ней так или иначе зашита идея «политического тела», как бы это ни называлось.

Конечно, это метафора, но иногда метафоры, употребляемые как бы полусознательно, без дополнительной работы над ними, начинают словно бы мыслить за нас, вместо нас. Полезно бывает вернуться к истокам собственной мысли, чтобы проверить, не связана ли с ней такая подспудная работа метафоры. В данном случае без метафоры тела все очевидности, все традиционные интуиции суверенитета кажутся бессмысленными.

Но чем больше мы отходим от этой, говоря языком философии, непосредственной телесности, тем сложнее говорить о суверенитете. Вся критика суверенитета так или иначе связана с оспариванием его основной метафоры и связанных с нею понятий. Здесь важно провести различия.

Один из самых распространенных способов борьбы против суверенитета государства связан не с отказом от метафорики политического тела как таковой, а с ее переинтерпретацией. Сначала связь государства и политического тела народа должна быть поставлена под сомнение. «Население», если оно очевидным образом разнородно, а территория, на которой оно находится, велика, риторически перестает считаться народом, за этим народом больше нет очевидности коллективного тела, зато она есть за другими, как правило, меньшими группами, однородность которых подтверждается языком, религией, подлинным или вымышленным общим происхождением и тому подобным. Логика сопряжения народа и территории, логика суверенитета сохраняется, но переносится на меньшие образования.

Иной случай – это сохранение ставки на телесность, но уже не коллективную, а индивидуальную. Отказ от метафорики политического тела и акцент на то, что самым подлинным, интуитивно неоспоримым, достоверным является индивид как живое смертное существо, приводит к идее естественных прав индивида, от имени которых можно оценивать, ставить под сомнение, оспаривать права любой общности, прежде всего, конечно, традиционного суверенного государства. Современное международное право, строго говоря, уже ставит права личности выше прав политической общности. Защита прав человека образует ядро международного права, в котором далеко не всегда удается находить баланс между уважением к правам человека и соблюдением принципа суверенитета. Однако критики суверенитета последовательны, они идут еще дальше, усматривая в перспективе «глобальный легальный порядок» всего человечества[10].

Наконец, третье направление – это радикальная детерриториализация социального.

Современные средства коммуникации уничтожают расстояния. Еще в самом начале XX века Георг Зиммель проницательно замечал, что деньги побеждают пространство. Если у вас есть деньги, недоступные прежде товары окажутся у вас, а события в мире денег подействуют одно на другое, даже если биржи, например, сильно отдалены друг от друга.

С введением электронных средств коммуникации не только в экономическую, но и в повседневную жизнь указание на уменьшение роли традиционно понимаемого физического пространства стало общим местом. Идеи, культурные образцы (например, образовательные системы, способы подачи новостей и многое другое) преодолевают государственные границы, не будучи телами, то есть, строго говоря, не преодолевают их, а существуют помимо них, в другом измерении. Новые пространственные образования вроде «мировых городов» иначе организуют территории, становятся узлами мировой системы коммуникаций, которые находятся, с одной стороны, в теле государств, а с другой – на совершенно особом, автономном положении.

Международные организации и международно-правовые регуляции, ими производимые, безусловно, требуют реализации на территориях. Отсюда, собственно, известная концепция «R2P» (Responsibility to Protect), которая широко обсуждалась международными юристами в начале 2000-х гг. Данная концепция «берет за отправную точку человеческие потребности и перемещает фокус с прав государства на обязанности государства (и его ответственность)», трансформируя тем самым понятие суверенитета[11]. 

Во всех этих случаях более традиционно понимаемый суверенитет размывается, находится под угрозой, кажется, ему грозит если и не исчезновение, то еще более существенное, чем прежде, ограничение. Но все ли чисто в этих аргументах? С одной стороны, мы видим, что пространство, тело и суверенитет действительно не могут быть сохранены в привычных форматах. Но с чем же тогда связаны успехи тех движений, которые в буквальном смысле слова могут быть названы реакционными, то есть являются реакциями на далеко зашедшие процессы глобализации и детерриториализации политики.

Возможно, вопрос о суверенитете должен быть действительно поставлен по-новому. Вот несколько оснований. Во-первых, его нужно радикально отделить от идеи коллективного тела, у которого есть некая особая, привилегированная естественность по сравнению с другими коллективными образованиями. Дело не в том, что государство не имеет здесь преференций, а в том, что в современном мире оно проиграет эту войну риторик другим поднимающимся общностям с их притязаниями. Радикальный отказ от этой риторики не подрывает государство, он подрывает притязания его соперников.

Во-вторых, государства должны перепроверить то, что может и что не может находиться в зоне их ответственности. Притязать на права там, где не способен проявить ответственность, – не лучшая тактика и худшая стратегия.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305437

«ИСТОРИЧЕСКАЯ ПАМЯТЬ – ЕЩЕ ОДНО ПРОСТРАНСТВО, ГДЕ РЕШАЮТСЯ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЗАДАЧИ»

2020 год пройдет под знаком 75-летия окончания Второй мировой вой­ны. В России Великая Победа – ключевое событие для формирования национальной идентичности, стержень внутри- и внешнеполитического нарратива. Между тем в Европе вовсю идет пересмотр оценок того исторического периода, причин и хода Второй мировой. И это будет иметь существенные политические последствия. Чтобы обсудить происходящее, мы собрали небольшой круглый стол в редакции журнала. В нем приняли участие Юрий ВАСИЛЬЕВ, Федор ГАЙДА, Дмитрий ЕФРЕМЕНКО, Александр ЛОМАНОВ, Алексей МИЛЛЕР, Андрей ТЕСЛЯ, Александр ФИЛИППОВ. Вел дискуссию Федор ЛУКЬЯНОВ.

ЛУКЬЯНОВ: Мы давно хотели обсудить тему исторической памяти и ее роли во внешнеполитическом позиционировании, а тут информационные поводы один за другим. Президент несколько раз ярко высказался на тему ревизии истории Второй мировой, особенно отмечая неприглядную роль Польши. Видимо, подготовка к году 75-летия Победы. Ну и реакция на сентябрьскую резолюцию Европейского парламента к 80-летию начала войны, в которой СССР официально называется ее виновником наряду с Германией. К сожалению, кажется, что процесс эрозии, который мы видим в Европе, никакие доводы затормозить не способны. А это вообще можно сделать?

МИЛЛЕР: Понимание сути политики памяти меняется и в Европе, и в России. Идея, что мы возвращаемся к исторической памяти, чтобы преодолеть политические разногласия и вражду, уступила место пониманию памяти как еще одного пространства, где решаются политические задачи. Соответственно, конфликт неизбывен.

Мы влились в эту тенденцию, не понимая ее механизмов и совершая бесконечную череду ошибок. До определенного момента Россия апеллировала к Западной Европе, жалуясь на «плохое поведение» новых восточноевропейских членов. И резолюция Европарламента стала столь неприятным сюрпризом, потому что оказалось, что нарратив «двух тоталитаризмов» заместил собой нарратив холокоста и получил поддержку подавляющего большинства.

У нас создаются информационные поводы, очень удобные для оппонентов. Например, высказывания наших официальных лиц о том, что пакт Молотова – Риббентропа был большой победой советской дипломатии. Хотя еще в 2009 г. Владимир Путин, выступая на Вестерплатте, сформулировал точную позицию: нам нечем гордиться в связи с пактом Молотова – Риббентропа, мы о нем сожалеем, но это было звеном в длинной череде событий, в которой далеко не только мы участвовали. Однако уже с 2014 г. президент стал называть пакт Молотова – Риббентропа правильным решением, вслед за ним и остальные. Так войны памяти не выигрывают.

Мы не понимаем, как мы воюем, кто наши потенциальные союзники, кто непримиримые враги. Один союзник очевиден. В январе Путин едет в Израиль – там открывается памятник жертвам блокады. Это очень важный шаг, потому что блокадники ставятся на один пьедестал с жертвами холокоста.

Голосование за упомянутую резолюцию на самом деле скрывает глубокие внутренние разногласия в Европе. Важно понять, кто наши союзники, как с ними работать, как не поддаваться на провокации. Скажем, в Германии сейчас разворачивается конфликт по поводу того, как будет коммеморироваться память жертв войны на уничтожение в Восточной Европе. Есть проект отдельного памятника полякам, который предлагается в ответ на проект общего памятника всем жертвам нацизма на Востоке. Понятно, почему поляки не хотят, чтобы их коммеморировали вместе с русскими. Это обсуждение происходит внутри Германии, а у нас как будто никто внимания на это не обращает, не ведется работа с немцами, которые придерживаются благоприятной для России линии. А ведь вопрос вполне серьезный при правильной постановке. Например, никакого памятника ни остарбайтерам, ни советским военнопленным тоже нет, а их там полегло по разным данным несколько миллионов человек. В их числе и казахи, и украинцы, и белорусы… Так что это – площадка, на которой может произойти какая-то реконфигурация. Двигать надо такую коалицию: это, мол, не Путин, а народы Восточной Европы взывают к памяти. И немедленно.

Подобных линий разделения много во всех странах. Пожизненный сенатор в Италии Лилиана Сегре, выжившая в холокосте узница концлагерей, призвала к созданию комиссии для борьбы с расизмом и антисемитизмом и стала получать лавину угроз и проклятий. Недавно прошла демонстрация итальянских мэров – они собрались все вместе, сто человек, в поддержку этой женщины. Во Франции все острее дискуссия на тему антисемитизма, которая неизбежно связана и с событиями войны. В Европарламенте есть левые депутаты, высказавшиеся против резолюции, их поддержали 150 европейских интеллектуалов. Наша проблема, что у нас нет разных «лиц», которые обращались бы к разным группам. Скажем, какие-то наши левые, которые адекватно взаимодействуют с европейскими левыми и так далее.

Европейцы поняли, что закончился нарратив, который они называли космополитическим – построение транснациональной памяти, франко-германские учебники, франко-германско-польские пособия… Исходная позиция: «мы все виноваты в убиении евреев, наша тема – это покаяние, никогда больше». Приход восточных европейцев изменил подход. Евреи, мол, поддерживали советскую власть, а те, кого обвиняют в причастности к холокосту, сражались против сталинизма. Нашли идеального героя – Витольда Пилецкого, которого теперь собираются чествовать как воплощение европейского подхода. Он был сторонником лондонского правительства Польши во время оккупации. Нарочно попал в Аушвиц, чтобы собрать данные о том, что там происходит, сбежал оттуда, участвовал в Варшавском восстании, был снова у немцев в плену, потом, осенью 1945 г., вернулся как агент Лондонского правительства в коммунистическую Польшу, где был вскоре арестован и расстрелян. Идеальная фигура, поляк, жертва двух тоталитаризмов, что и требуется.

В Европе разворачивается дискуссия о том, что антагонистический подход к памяти наносит ущерб. Но и космополитический подход не работает, поскольку он мог существовать только до тех пор, пока любая попытка поставить его под сомнение жестко подавлялась. Теперь не получается: политическая система расшаталась, в ходу тезис о том, что антагонистическому подходу нужно противопоставить принцип агонизма, то есть диалога, основанного не только на конфликте интересов, но и на взаимном уважении спорящих. Вместо идеи, что мы говорим о прошлом для того, чтобы уничтожить нашего противника, следует построить разговор о прошлом, который учитывает то, что мы не согласны, но подразумевает, что мы уважаем друг друга в этом несогласии. Принцип «политика памяти нас объединяет за счет того, что мы в очередной раз назначили Россию нашим врагом», – слишком прост и поизносился.

На верхушке политической системы требуется понимание того, что с верхнего этажа должны спускаться очень правильные, отутюженные и кооперативные вещи. Не надо ввязываться в эту войну. Судя по тому, что говорил Путин в течение последнего месяца, он этого пока не осознает. Надо провести разграничение между государственными органами и «общественниками», которым все можно. У нас есть организация «Историческая память», пусть разоблачения «гнусной сущности» тех или иных деятелей и стран исходят оттуда. Они, кстати, эффективно это делают. А государственным органам – запретить, потому что на деле их заявления адресуются прежде всего внутренней аудитории, а внешняя это использует. На худой конец – есть Дума, пусть она и спорит с Европарламентом.

Руководству страны необходимо сформулировать положительную повестку, как использовать память не для усугубления конфликта. Это игра в долгую. Переход от космополитической к антагонистической памяти занял довольно много времени. Он начался на пороге XXI века, идеологически оформился в 2004 г., окончательно утвердился еще лет через десять. В каком-то обозримом будущем тенденции должны поменяться – нельзя ехать в одну сторону слишком долго.

Станет ли поворотным, скажем, 2020 год? Он начинается с ударного визита в Израиль, потом – празднование Победы с уже подтверждённым визитом мировых лидеров, 75 лет ООН. Предстоит целый ряд мероприятий, где можно закрепить позицию ухода от клинча в рамках политики памяти. Естественный союзник – Израиль, который, конечно, никогда не согласится с тем, что делают институты национальной памяти в Польше и – особенно – на Украине, или с политикой памяти в Эстонии, Латвии, Литве. Но нельзя ограничиваться этим.

ЛУКЬЯНОВ: Получается парадокс. Мы симпатизируем в Европе тем силам, которые, как на беду, отдаленно наследуют тем, кто во время Второй мировой войны воевал против нас. Я имею в виду так называемых правых популистов. Они, кстати, дружно проголосовали в Европарламенте в поддержку резолюции. Как с этим быть?

ГАЙДА: Надо исходить из двух ограничителей нашей деятельности. Первый: какой бы нарратив мы ни выстраивали, как таковой он нам ничего не принесет, потому что есть конфликт интересов. Надо искать точки соприкосновения, и тогда нарратив будет действовать. Отсюда второй ограничитель. Если в рамках выстраивания нарратива мы начнем фантазировать об исторических фактах, это будет работать исключительно против нас. Нас будут просто выводить на чистую воду, не прикладывая особых усилий, и мы будем выглядеть очень некрасиво, даже если станем передергивать по мелочи.

ЛУКЬЯНОВ: Фантазировать – это, например, отстаивать какую-нибудь самобытную версию событий 1939 года?

ГАЙДА: Да, сочинять победоносные мифы. Ничего хорошего это не даст в принципе, будет только хуже. Но нам нужно искать союзников в противоположном лагере – он все-таки не един. И это наша единственная формула успеха. В плане выстраивания концепции нужно работать на контрасте (выявлять светлое и темное), чужие концепции – доводить до абсурда (благо, больших усилий тут не требуется).

Что делать с проблемой начала Второй мировой войны? Ставить вопрос максимально широко во времени и пространстве.

Уходить назад в историю, говорить о том, что Вторая мировая война началась не в 1939 году. Мы забываем, что был второй очаг напряженности – Дальний Восток. Там война разразилась в 1937-м – китайцы считают, что это и было началом Второй мировой. Если говорить про август-сентябрь 1939 г., давайте вспомним, что в это время Советский Союз ведет войну с Японией. Мы заключаем пакт с Германией, воюя с японцами, которые являются союзниками Германии и тоже несут ответственность за развязывание Второй мировой. Японцы, кстати, очень болезненно отреагировали на пакт – практически, как на предательство со стороны Гитлера.

Напоминать об истоках: похабный Версальский мир с его торжеством национализма («национальные границы», о которых у всех всегда есть собственные суждения), Германия – униженный изгой, изоляция России как стратегическая ошибка Запада, а результат – авторитарные режимы Центральной и Восточной Европы… Маленькие диктатуры ничем не лучше больших, просто они послабее. Но их роль в дестабилизации общей картины часто даже сильнее. Чем Пилсудский лучше Муссолини? В Прибалтике и Румынии режимы тоже были вполне на уровне итальянских фашистов.

Сталинизм – отдельная тема. В публичном обсуждении Сталин должен постоянно увязываться с теми, в союзе с кем он вел Вторую мировую войну. Что говорил про Сталина Черчилль, Рузвельт, де Голль? Кто главный либерал начала ХХ века в России? Павел Милюков. А что говорил Милюков про Сталина в войну? Что Сталин вынужден отстаивать национальные интересы. У нас не публикуют статьи Милюкова с анализом советской внешней политики периода Второй мировой. Он выстраивал апологию, говорил, что Советский Союз вынужден поступать так, а не иначе, что совершенно правильно. Сталина надо увязывать с ООН, Декларацией Объединенных Наций 1 января 1942 года. Если мы говорим о нем, сразу должна возникать «Большая тройка»… Соответственно, неплохо было бы вспомнить, что европейские политики говорили о Гитлере до 1939 года – там было немало комплиментов. А СССР тем временем воевал с Гитлером в Испании за конституционный режим.

Итак, есть противники, есть союзники. Главный козел отпущения у нас, получается, Польша. Если нам с евробюрократами нужно найти общего врага, наверное, Польша и будет первым кандидатом. Роль Польши, на мой взгляд, должна быть освещена наиболее выпукло, что сейчас и делается. Наш главный союзник – да, это Израиль. Совершенно согласен, тему надо развивать: евреи в Красной Армии и так далее. На Украине есть государственный праздник – День защитника Украины, дата создания Украинской повстанческой армии (УПА), который отмечается 14 октября, на Покров. И в этот же день произошло восстание в лагере смерти Собибор. Отмечать годовщину на общегосударственном уровне в этот же самый день!

МИЛЛЕР: Все детали, все подробности, все частности – они, к сожалению, идут мимо. Мельчить нельзя, надо строить большой нарратив, а этого нарратива нет. Заход, что как-то нужно защищать Сталина, – заведомо проигрышный, нам вообще не надо его трогать.

ГАЙДА: Я не говорю, что надо защищать Сталина. Я говорю, о том, что, если мы топим Сталина, то топим его вместе с Рузвельтом, Черчиллем, де Голлем и всеми создателями ООН. Главное отличие Сталина – он был в «Большой тройке» и подписывал Декларацию Объединенных наций, а Гитлер не был и не подписывал. Гитлер, как известно, подписывал план «Ост».

МИЛЛЕР: Рассуждения про авторитарные режимы уже звучали в европейской дискуссии накануне момента, когда в 2009 г. было принято знаменитое постановление о том, что 23 августа – День памяти жертв двух тоталитаризмов. Изначально название было другим – «День памяти жертв тоталитарных и авторитарных режимов», «авторитарных» по дороге потеряли, и это произошло неслучайно – решили прикрыть те самые восточноевропейские государства. Вновь поднимать эту тему бессмысленно, потому что так мы играем на руку тем, кто говорит, что русские специально сеют вражду между европейскими народами.

Еще раз повторяю, нужна положительная повестка, положительный нарратив. Негатив оставить для НПО – у нас достаточно этих структур, надо эффективно их использовать. В этом смысле продуктивным будет включение Азии, потому что это направление у нас все время выпадает.

ГАЙДА: Надо уйти от тезиса, что Российская Федерация внесла решающий вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков. Нельзя делать даже намека на умаление роли других республик. Подчеркивать только коллективный характер победы. Мы были вместе с евреями, армянами, узбеками, американцами, китайцами.

ЕФРЕМЕНКО: Происходит изменение модальности диалога по вопросам исторической памяти: переход от диалога несогласных к диалогу глухих. Это отражает то, что фактически наши отношения с Западом, а также с некоторыми другими странами постсоветского пространства соответствуют логике игры с нулевой суммой. В радикальном варианте здесь воспроизводится классическая дилемма безопасности, но применительно к проблемам идентичности и исторической памяти. Можно назвать это дилеммой мнемонической безопасности.

Если коротко, то суть в следующем. Например, есть исторический нарратив, который служит мифом – основанием для некоего государства X и играет большую роль в сплочении стоящего за этим государством сообщества. Он на систематической основе оспаривается влиятельными силами, выступающими от лица сообщества, которое стоит за государством Y. Если институты государства Y оказывают устойчивую поддержку этим усилиям, то политические элиты государства X оказываются перед выбором – либо игнорировать такого рода действия, либо разработать комплекс мер, направленных на противодействие подрыву своего нарратива и дискредитацию исторических установок, значимых, соответственно, для государства Y. Это выход на очень опасную траекторию, что мы сейчас и наблюдаем. Мы близки к этому в балто-российских и польско-российских интеракциях по вопросам исторической памяти. Последние годы мы уверенно двигались в направлении подобного конфликта исторических нарративов и с Украиной, по крайней мере, когда основным рупором «украинской национальной памяти» был Владимир Вятрович. Не знаю, удастся ли теперь переломить этот тренд Зеленскому. Оснований для оптимизма пока не очень много.

Резолюция Европарламента – один из финальных штрихов. Надо почувствовать общую опасность ситуации: это не просто дополнение к общей конфронтации, но ее глубокая фундаментализация.

Вместе с тем не стоит пренебрегать возможностями аналитической деконструкции нарратива, который представлен в резолюции Европарламента. Ведь резолюция – это попытка симбиоза того, что восходит к европейской космополитической культуре памяти конца XX века и той интерпретации исторических событий, которая сейчас наиболее удобна для политических элит Польши, Балтии и ряда других европейских стран. Она в конечном счете позволяет оправдать соучастие в преступлениях нацизма противостоянием сталинизму. Кстати, надо смотреть и на терминологическую игру, поскольку в резолюции используются термины «сталинизм» и «советский тоталитарный режим». По сути дела, там должен стоять термин «коммунизм», но авторы резолюции постарались этого избежать.

МИЛЛЕР: Там еще интереснее, потому что в резолюции говорится о тоталитарных режимах прошлого и настоящего. Я вас уверяю, имеется в виду не Северная Корея.

ЕФРЕМЕНКО: Реальные и потенциальные союзники в дискуссиях об исторической памяти – это, несомненно, Израиль и мировое еврейство, причем как раз здесь важно делать упор на отличии идеологии нацизма от коммунизма. В последнем хотя бы нет антисемитизма и установки на геноцид по принципу расовой, этнической и религиозной принадлежности. Принципиальное значение имеет роль Красной Армии в спасении той части европейского еврейства, которая не была уничтожена нацистами до весны 1945 г., но, безусловно, находилась в смертельной опасности, если бы Вторая мировая война в Европе продлилась еще несколько месяцев. Неприемлема перспектива девальвации уникального значения холокоста, здесь мы можем занимать единую позицию.

Что касается других потенциальных союзников в Европе, то это часть европейских стран, особенно в Южной Европе, где левые, коммунистические силы были и остаются влиятельными. В свое время они были вполне самостоятельны по отношению к Москве. Скажем, применительно к Испании резолюция Европарламента, фактически уравнивающая нацизм и коммунизм, в каком-то смысле работает на реабилитацию франкизма. А это, как показывает и свежая история с переносом останков Франко из Долины Павших, – до сих пор живая и очень болезненная тема. Примерно то же и в случае с Грецией, если вспомнить нацистскую оккупацию и гражданскую войну во второй половине 1940-х годов. Надо работать с соответствующими политическими элитами, объяснять им, к чему все идет.

ЛУКЬЯНОВ: А США мы не упоминаем совсем. Они вообще в этом контексте имеют место?

ЕФРЕМЕНКО: Конечно. Во-первых, партнер для диалога – опять-таки еврейское лобби в США, во-вторых, очень важна апелляция к опыту союзничества как чуть ли не единственному светлому пятну в истории российско-американских отношений последнего столетия. Америка – сложносоставное общество, здесь многое накладывается на внутренние расколы, особенно в последнее время. Надо вести диалог с американским университетским сообществом, оно весьма влиятельно.

Кстати, не стоит пренебрегать и международным сообществом экспертов, профессионально занимающихся исследованиями исторической памяти. Оно интенсивно формируется, создана Ассоциация исследований памяти, а внутри нее – сеть специалистов из постсоциалистических стран. Среди представителей этого сообщества немало экспертов, имеющих выходы на политические элиты. Отдельные представители рекрутируются в состав институций, созданных для проведения политики памяти на уровне национальных государств. От этого сообщества нужно не отгораживаться (в 2019 г. на протяжении нескольких месяцев англоязычный сайт Ассоциации исследований памяти в России был заблокирован), а вести активную работу с ним и внутри него через квалифицированных российских экспертов. Представители России могут ставить вопросы о недопустимости содействовать на экспертном уровне разжиганию войн памяти. Возможна и постановка вопроса о разработке специального этического кодекса для тех исследователей, которые занимаются проблемами исторической памяти.

ТЕСЛЯ: Нам не нужно создавать универсальный текст, который сразу зацепит всех и обратится ко всем. Принципиально важный момент – отношение к социалистическому опыту, которое не сделает нас врагами всего мирового левого сообщества. Как ставить вопрос? Да, Советский Союз – трагическая тема, достойная осуждения, но это сюжет про сбой, про срыв, а не про системный недостаток. Когда мы говорим о логике эволюции правых, то движение разных вариантов фашистов, фалангистов и прочих к нацизму – это движение в рамках внутренней логики, скатывание к крайности, но закономерной. Советское прошлое – не закономерность, а эксцесс.

То, что достаточно часто звучало в речах первых лиц в нулевые и отчасти даже в десятые годы и должно повторяться, – это критичность по отношению к своему прошлому. Не оправдание и защита собственных деяний, какими бы они ни были, а иной подход: с нашей стороны выступали отнюдь не воины света, чего только ни случалось, но с другой стороны было абсолютное зло.

Уход назад в прошлое – к Версалю и другим событиям предыстории – усугубляет восприятие того, как все было сложно и нелинейно. Признавая, что святых там не было, переходим к логике решающего испытания. Неважно, что было прежде, главное – в момент истины ты оказался на светлой стороне. Здесь хорошо работает связка про итоги, про выход из Второй мировой войны, 9 мая и 2 сентября 1945 г., Организацию Объединенных Наций, Советский Союз в числе учредителей – это, собственно говоря, то, что создает и Декларацию ООН и Всеобщую декларацию прав человека 1948 г., момент сообщества. Более того, базовые принципы, на основании которых мы сейчас говорим о прошлом, ведем «войны памяти», все эти принципы, во-первых, связаны с советской идеей. Во-вторых, то, что эти принципы стали универсальными, оказалось возможно благодаря 1945 г. и роли СССР. Каким образом мы можем отбросить левую идею, если мы так или иначе – наследники Союза? Двадцать раз осудим, но никуда от нее не денемся. Попытаться выбросить левое означает попадание в сюжет про два близких, кровнородственных режима. И когда мы работаем с крайне правыми, мы сразу же даем полное эмпирическое подтверждение этому. Здорово, да?

Соответственно, какой разговор нужен? Мы, например, говорим не в осуждение левых, мы говорим о современном консерватизме, о консервативной повестке, а современная консервативная повестка включает все лучшее из социалистического наследия. Быть консерватором сейчас – значит, в том числе, быть отчасти и социалистом.

МИЛЛЕР: Важно не перепутать левых и большевиков. Мы должны говорить о широком спектре левой традиции в России, которая пострадала. Тот большевизм, который превращается в сталинизм, защищать не нужно, а вот левую традицию, социал-демократию, можно использовать.

ЛОМАНОВ: При обсуждении проблем исторической памяти нельзя забывать про наших соседей в Азии, тем более на фоне российского поворота на Восток. В Китае конструируется обновленная трактовка истории, которая сообразна заявке на превращение в могущественную державу под руководством КПК. В прежние десятилетия официальная версия китайской роли в истории Второй мировой войны была приглушенной, с Японией ведь сражалось гоминьдановское правительство во главе с Чан Кайши. Но затенять роль КПК и Мао Цзэдуна было негоже. К тому же в начальный период реформ стремление к сближению с Японией ради получения инвестиций и технологий перевешивало националистическую мотивацию исторической памяти. Дэн Сяопин старался сгладить исторические споры и переложить бремя их решения на будущие поколения. Китайская память о войне состояла из двух основных тем – напоминаний о жестокости японских агрессоров (прежде всего, о трагедии «Нанкинской резни») и героических повествований о действиях партизан и военных соединений под руководством КПК.

Теперь привычная картина изменилась. В 2015 г. в ходе подготовки к празднованию 70-летия Победы китайское руководство заявило, что Война сопротивления Японии была «важной частью мировой антифашистской войны». Си Цзиньпин поручил историкам заняться сквозным изучением четырнадцати лет Войны сопротивления начиная с японской аннексии Маньчжурии в 1931 году. Были расширены прежние рамки военного восьмилетия – с 1937 по 1945 годы. Такая точка зрения означает, что «мировая антифашистская война» началась не в Европе и не в 1939 году. Развязала эту войну Япония, и потому любые обвинения в адрес СССР становятся бессмысленными.

В современной трактовке Китай – «главное восточное поле битвы» в «мировой антифашистской войне». Сохраняется добрая память о роли советских летчиков-добровольцев и о вкладе Красной армии в освобождение северо-восточного Китая в 1945 году. Это очевидный контраст с Европой, где приходится постоянно спорить об оценке освободительной миссии советского солдата. Даже в годы «культурной революции», когда напряженность между КНР и Советским Союзом была крайне высока, а советских лидеров поносили как «ревизионистов» и «новых царей», хунвейбины не позволяли себе поднять руку на памятники советским воинам и их могилы.

Вместе с тем с китайской стороны ощущаются ожидания, что российский исторический нарратив будет дополнен признательностью за то, что именно благодаря Китаю СССР не пришлось в 1941 г. после германского нападения воевать еще и с Японией на Дальнем Востоке. В качестве встречного шага мы можем рассчитывать на китайское признание роли СССР в качестве «главного западного поля битвы в мировой антифашистской войне».

Подобная трактовка будет служить весомым противовесом современным европейским попыткам ревизии истории войны. Солидаризация с китайским историческим нарративом чревата для России политическими издержками в связи с усугублением обвинительного уклона в отношении Японии. Однако Китай заинтересован в развитии связей со странами Центральной и Восточной Европы и потому вряд ли будет участвовать в полемике о коллаборационизме и холокосте на стороне России. Соответственно, и Россия может позволить себе не встревать слишком глубоко в китайско-японские споры по истории войны.

Китайский нарратив сохранил много знакомых нам с давних лет позитивных образов «великого Советского Союза» и «могучей Красной Армии», внесших решающий вклад в разгром фашизма. В условиях строгого контроля над исторической памятью в Китае «стихийное» появление критики роли СССР во Второй мировой войне невозможно. Нарратив создается сверху и контролируется правящей элитой.

Можно попробовать опереться на эту основу, чтобы создать общую версию военных событий на Дальнем Востоке 1930-х годов. Она должна быть яркой и зрелищной – нечто вроде приквела к советской киноэпопее «Освобождение», который начинался бы с рассказа о подвиге советских летчиков-добровольцев в небе Китая. Такой фильм следовало бы снять в современном «заклепочном» стиле с тщательным вниманием к правдоподобности технических деталей, делающим изложение убедительным. В частности, рассказать, как в феврале 1938 г. советские летчики на бомбардировщиках СБ без потерь сумели уничтожить японский военный аэродром на Тайване.

Искать общие точки в памяти о войне следует с учетом того, что в КНР происходит ужесточение контроля над историческим нарративом. Прежде китайские интеллектуалы позволяли себе искать человечное начало у японских агрессоров, одновременно допуская критическое переосмысление канонических историй о подвигах китайских солдат. В рамках кампании по борьбе с «историческим нигилизмом» таких отклонений все меньше. В кинофильмах уже не встретить «хороших» и «совестливых» японских солдат на китайской земле. Попытка историка Хун Чжэнькуая в 2013 г. усомниться в истории о пяти солдатах 8-й армии, уничтоживших при обороне горы Ланъя несколько десятков японцев и потом прыгнувших со скалы, чтобы не сдаваться в плен, завершилась скандалом, судебными тяжбами и полной сменой состава сотрудников журнала «Яньхуан чуньцю», напечатавшего статью.

В преддверии празднования 75-летия Победы в Китае, вероятно, появятся новые акценты в трактовке военной истории. Чтобы лучше ориентироваться в переменах, следует развивать диалог с китайскими учеными. Если взаимное понимание по чувствительным темам будет устойчивым, надо подумать о совместных выступлениях на научных площадках третьих стран, прежде всего – в Европе. Китайские коллеги могут убедительно рассказать, что войну развязал не Сталин, а японские милитаристы. Использование потенциала китайского исторического нарратива, опирающегося на мощный пропагандистский аппарат и поддержку государства, возможно и для проведения совместных конференций, совместных вылазок на западные дискуссионные площадки, создания берущих за душу военных фильмов. Также следует больше общаться с историками из Монголии и Кореи (в том числе из КНДР), дабы иметь представление об их взглядах на историю войны и роль в ней Советского Союза.

Перед нами две объективные данности. С одной стороны, растущее отчуждение между Россией и Европой, которое не будет вылечено скоро. С другой, это объявленная на официальном уровне новая эпоха российско-китайских отношений, главной нормативной характеристикой которых является беспрецедентный уровень взаимного доверия. Полное доверие к китайской версии, провозглашающей Китай победителем на восточном фронте Второй мировой войны, невозможно без встречного понимания уровня китайской поддержки российской трактовки военной истории. В Китае помнят не только о советских летчиках-добровольцах, но и, к примеру, об американцах из сражавшегося с японцами соединения Flying Tigers.

Надо внимательно наблюдать за тем, как будет меняться исторический нарратив о сотрудничестве Китая и США в годы Второй мировой войны на фоне нынешнего ухудшения китайско-американских отношений – станут ли их память замалчивать или, наоборот, превозносить в процессе поиска общих позитивных воспоминаний.

ЛУКЬЯНОВ: А у КНР не было идеи, что логично было бы включить в нарратив Гоминьдан с поправкой: «Да, они были буржуазные, но все же это были китайцы, которые воевали против захватчиков, и мы ценим их за это»?

ЛОМАНОВ: Сталкиваются два пропагандистских импульса. С одной стороны, «китайская мечта» о национальном возрождении дает возможность для патриотической консолидации. Это позволяет признать, что национальная армия под началом Чан Кайши сражалась с японцами, а в некоторых случаях и одерживала победы. Однако в контексте прославления исторической роли КПК невозможно дать позитивную оценку гоминьдановского руководства и военачальников. В итоге все сводится к подвигу простых китайских солдат и их командиров, сражавшихся под гоминьдановскими знаменами. На стыке двух юбилейных дат – 75-летия Победы и празднования 100-летия основания КПК в 2021 г. – акцент на роли компартии в разгроме японцев будет все более отчетливым. Этот фактор следует учитывать при планировании исторического диалога с китайскими коллегами.

ЛУКЬЯНОВ: А что делать с Германией? Германия – ключевой центр всего этого нарратива. На авансцену выходит очередное политическое поколение. Какова должна быть позиция России? Надо ли напоминать немцам без конца, что они натворили? Или наоборот, в духе вышесказанного, примирительно, что «это была жуткая трагедия, мы все помним, но давайте»…

ВАСИЛЬЕВ: И в отношениях с Германией, и в отношениях со всем комплексом нарратива войны и нарратива Победы предстоит весьма четко определиться. Прежде всего в том, насколько это разные истории и что в них общего. Во-вторых, придется осознать, что каждое наше слово о войне и о Победе, сказанное здесь, отзывается там. Когда речь идет о войне и о Победе, старый добрый принцип all foreign policy is local преображается в свою противоположность – all local policy is foreign.

В целом сложилось так, что нарратив войны и нарратив Победы у нас – примерно одно и то же. Замечательно было сказано о старом жестком нарративе наших восточных соседей. У нас тоже нарратив довольно стар, жёсток и монументален. В контексте отношений с западными партнерами – возможно ли иное определение войны и Победы? Это касается и вопроса о памятниках, и разнообразных демаршей, и своеобычных трактовок истории Второй мировой. Возможен ли более гибкий, тактический, оборонительный извод этих представлений? Возможен ли, условно говоря, «нарратив по вызову» в таком довольно крупном, неповоротливом, деле? Мне кажется, что нет. Этот нарратив так просто в тактическую оборонную единицу не преобразуется.

Можно, однако, предположить, что с течением времени преобразования вполне возможны. Вопрос лишь, в какую сторону и насколько этот нарратив будет соответствовать хоть каким-то фундаментальным задачам.

Последний казус в Орловской области с плакатом «Мы ценим наших ветеринаров», который прошел все стадии производства, включая редактуру, приемку и так далее, – вкупе со многими другими подобными случаями говорит нам, помимо прочего, и о неизбежности подобных изменений. 75-летие Победы – по сути, последняя дата, на которой ветераны как таковые могут присутствовать в сколько-нибудь заметном числе. К 80-летию Победы столетних ветеранов будет совсем не так много, как мы бы этого ни хотели. Соответственно, коррекция нарратива – именно тактическая, внутренняя – должна иметь еще и вполне прикладную цель: чтобы потомки победителей не ляпали на плакаты «ветеринаров». Остальное – приложится.

Можем ли мы в чем-то другом переосмыслить представления о войне? Такого опыта у нас нет. Точнее, опыт есть, но не переосмысления, а отмены военного нарратива – я говорю о Великой войне, то есть Первой мировой. Но отменить этот опыт вообще, вывести за скобки удалось только одним способом, – заместив его войной гражданской, причем с четким разграничением на «своих» и «чужих», оказавшимся губительным для национального согласия и жизни страны в целом.

ЛУКЬЯНОВ: Разве период конца 1980-х и какой-то части 1990-х – не попытка если не отмены, то радикальной коррекции нарратива Великой Отечественной, нарратива Победы?

ВАСИЛЬЕВ: Конечно, попытка. Что из этой попытки вышло? Судя по тому, что мы сегодня, через много десятилетий, собрались по тому же вопросу – ничего…

Итак, у нас есть опыт отмены нарратива Великой войны. Но для этого потребовалась еще одна война, а перед ней – две революции. Почему-то ни того, ни другого не хочется. Есть опыт, я бы даже назвал, исторической карнавализации нарратива войны – Отечественной 1812 г., но для этого тоже понадобился опыт другой войны, Великой Отечественной. Потому что между отменой того нарратива, который был в царской России, и появлением фильмов про князя Андрея и фельдмаршала Кутузова, которые, собственно говоря, составили нарратив Отечественной (просто Отечественной) войны, тоже прошло много времени и большая Великая Отечественная война. Да и то вопрос, что у нас больше вспоминается – фельдмаршал Кутузов или поручик Ржевский.

Что мы в данном случае можем сделать с нарративом Великой Отечественной войны, не прибегая к другой войне, не выжидая большую историческую дистанцию? Для меня вопрос открытый. По-моему, как и в случае с китайским опытом осмысления того же периода, перед нами довольно-таки монолитная структура, где переключение может быть только одно, абсолютно естественное с течением времени – в ближайшие пять-десять-пятнадцать лет. А именно: переход от нарратива Великой Отечественной к нарративу Второй мировой.

Грубо говоря, у нас есть тумблер: на одной стороне – 22 июня и 9 мая, на другой – 1 сентября и 2 сентября. Переходить ли от одного к другому – вопрос стратегический. И решение лежит прежде всего, как мне кажется, в области не столько чисто общественного, сколько еще и административно-управленческого консенсуса, причем на самом высоком уровне. Но резервов переосмысления нарратива Великой Отечественной в его сложившемся виде я не вижу – кроме ухода в область чисто исторической памяти.

ЛУКЬЯНОВ: Как следует относиться к тому, что сейчас опять в связи с неослабевающим вниманием к памятнику Коневу и идеей установки памятника власовцам в Праге встал вопрос о сносе советских военных монументов и сооружении других? С одной стороны, хамство, с другой, это чужая страна – мы же не можем навязать другой стране, как ей смотреть на свое прошлое.

МИЛЛЕР: То, что мы рисуем как уникальное, беспрецедентное явление, на самом деле – абсолютная норма. Каждая смена режима ведет к перелопачиванию, к зачистке памятников. Поэтому перестаньте дергаться. Надо опираться только на документы, которые мы подписали, например, с поляками, что места воинских захоронений – не трожь. Вот они и не трогают. А там, где не лежит тело, считают себя свободными. Надо понимать, что это тоже пространство борьбы, ввязываясь в которую мы становимся заложниками.

ФИЛИППОВ: У нас в стране практически сформировался внятный нарратив единства и совершенства всей нашей истории, во всяком случае предвоенной и далее, в ходе которой мы всегда были хорошими, правыми и рациональными. Невзирая на отдельные ошибки, конечно, от которых никто не застрахован. И обсуждение рискует превратиться в перебор тактических средств, наиболее пригодных для того, чтобы донести эту мысль внешнему миру с максимальной эффективностью.

Но это задача для пропаганды, а ученым довольно сложно обсуждать вопросы тактики, не трогая стратегии. Чем плохи, на мой взгляд, некоторые элементы этой стратегии? В принципе, для государства нормально представлять себя хорошим и правым, а если оно обращается к истории и связывает ее с настоящим, – представлять себя и в истории хорошим и правым, во всяком случае если это идет на пользу и внутренней, и внешней политике. Но мы, таким образом, утверждаем некоторую историческую непрерывность, полную преемственность по отношению к сталинскому СССР не только как к победителю Гитлера, но и к упорному борцу за мир в предвоенные годы. Оставим в стороне то, что советское понимание войны и мира было не всегда одним и тем же, и, возможно, если уж обращаться к нему как основному ресурсу, необязательно воспроизводить все основоположения пропаганды, нашедшие себе наиболее полное художественное выражение в знаменитом фильме «Падение Берлина».

Обратим внимание на одну важную деталь. Из всей этой истории – не из памяти, конечно, но из главных рассказов – как-то незаметно исчез Коминтерн. Между тем все то время, пока Советский Союз боролся за мир, ему было на кого опереться. А именно – на мировое коммунистическое движение и всех симпатизирующих ему левых и вообще людей доброй воли. В то время как западные страны, в этой версии истории, вели себя подло и трусливо, народы этих стран, в первую очередь трудящиеся, сочувствовали первому в мире государству рабочих и крестьян, а впоследствии возглавили подпольную борьбу против фашистов на оккупированных территориях. Проблема здесь в том, что Коминтерн, как мы знаем, в переломные годы войны, оказался помехой сотрудничеству с союзниками, так что его прикрыли, а вопросы мировой революции стали решаться позже и по-другому. Тут получается, что нам легче объяснить поведение западных правительств, чем отношение к своим политическим агентам в западных странах. Однако вопрос ведь не в том, какую историческую парадигму мы придумаем, чтобы убеждать самих себя. Когда СССР снова понадобились общественное мнение и политические агенты в западных странах, коммунистическое движение и борьба за мир всех людей доброй воли обрели новое дыхание, новые горизонты, новое финансирование и новые инструкции. Все это базировалось на определенной концепции мировой истории, в которой коммунизм был неизбежным будущим планеты. Те, кто боролись с коммунизмом, были поджигателями войны, сторонниками старого мира, врагами не просто нашей страны, но человечества. Постепенно стало ясно, что мы вообще-то не за рабочий класс и тем более – не за временные корыстные интересы, а за все человечество, поэтому лучшие люди земли на нашей стороне. Мы своей тогдашней версией истории вербуем колеблющихся стать на сторону мира и человечества. Так форматировалась и память: память работает как сегодняшний синтез вчерашнего, бывает выгодно помнить для сознания своего «вчера» с точки зрения предполагаемого завтра.

Если нас сейчас не устраивает изменение трактовок прошлого у наших бывших союзников, сателлитов и отколовшихся от Советского Союза стран, то надо спросить, зачем им наша существенно упрощенная и редуцированная даже по сравнению с поздним СССР трактовка прошлого? Они-то что получают, оказавшись то ли трусливыми предателями в борьбе против фашизма, то ли временами чуть ли не хуже Гитлера?

Ясно, что существует фундаментальный тренд в переформатировании памяти. В новой истории будут два тоталитарных гиганта, между которыми метались маленькие, бедные и честные страны и которым не всегда удачно противостояли старые крепкие демократии. Этот тренд тактическими средствами не изменить. Если это все равно неизбежно, эволюция, которую мы сейчас наблюдаем, никуда не денется. Они сносили и будут сносить памятники, потому что наличие их на самом деле – не вопрос того, заслужил ли монумента человек из прошлого, а того, как на это смотрят люди сегодня. Им нужно снести памятник для своей самоорганизации, решения внутренних вопросов. Предвидя то, что они его снесут, и за десять лет до того зная, что этому условному памятнику не уцелеть, что надо делать? Предъявить порцию исторических документов или какого-то краснобая послать разговаривать? Если вопрос решаемый, тут обсуждать нечего. А что делать, зная точно, что никакой краснобай ничего не изменит? Крутить по RT «Падение Берлина»? Тоже выход, конечно, но ради чего? На кого, на какие силы, на поддержку какого направления в будущей эволюции это работает, если от старых схем мы отказались? Если мы не видим социалистического будущего у всего человечества и даже не готовы признать, что мы его до войны приближали иначе, чем после войны, то кто наши естественные союзники и какова их картина мира?

Ситуация складывается таким образом, что, возможно, скоро верх будут брать не те силы, которые исторически восходят к славным годам борьбы с фашизмом, с нацизмом. Не коммунисты, не левые, не исторические симпатизанты СССР (хоть десять двадцатых съездов проведи, – они за нас). А кто тогда?

Хорошо, солидаризуйтесь со всеми оставшимися евреями мира. Во-первых, это благородно, во-вторых, может принести какие-то тактические успехи. Но раскручивающийся европейский (и не только) антисемитизм будет и дальше раскручиваться, подпитываться из разных источников. Он, между прочим, отсылает исторически к эпохе, когда совсем не нацисты, но люди, предпочитавшие лучше пожимать руку Гитлеру, чем Сталину, говорили: «Зачем большевизм на Востоке, когда у нас есть нормальные немецкие националисты, они правильно себя ведут по отношению к мировому олигархическому еврейскому капиталу в Германии?». Эти же самые люди, националистическая консервативная волна со всем ее прошлым, весь культурный национализм, он будет работать на кого? На тех, кто скажет: «Мировая олигархическая еврейская либеральная клика столкнула националистические здоровые силы всей Европы между собой. Nie wieder, никогда не дадим этому кошмару больше повториться, дави их всех». У них своя версия прошлого. И тогда что? Тогда, собственно, тренд на развитие, хотя бы даже очень осторожное, внутреннего национализма, который у нас имеется, столкнется с нарративом «бей, спасай»: вот, мол, вечные игрушки еврейского лобби, которое выступает то в виде большевизма, то в виде либерализма, то в виде сионизма, но всегда остается самим собой, нацеленным на то, чтобы сделать плохо Великой России. Солидаризоваться с этим по ряду очевидных причин трудновато.

Единственной позицией, которую имело бы смысл занимать, могла бы быть та, о которой говорил Андрей Тесля, что советское – эксцесс, а не закономерность. Но тогда должна быть полная ясность. Например, в следующем виде. Мы до сих пор являемся в первую очередь наследниками универсалистского гуманистического общечеловеческого проекта. На пути его реализации мы не то чтобы временно отклонялись в сторону эксцессов, а, скорее всего, совершали чудовищные преступления. Тем не менее никакого другого проекта в ресурсах нарратива у нас нет. Если вы не берете его, вы берете проект Третьего Рима, который спасает все человечество известно каким способом. Или в распоряжении окажется один из вариантов этнокультурного национализма, который достаточно жалким и неубедительным образом пытается доказать, будто националисты разных стран могут безо всякого империализма мирно сосуществовать на нашей маленькой красивой планете.

Чем это хорошо в плане международного разговора? Хотя бы тем, что сохраняет важные элементы западной дискурсивной культуры, что, конечно, не требуется, если главная цель не предполагает сохранения этой общей платформы. У меня нет надежд на то, что выбор будет сделан в сторону какого-то умеренного и аккуратного варианта. И нужно понимать, что мы не в Китае, – не то к сожалению, не то к счастью. У нас нет единого идеологического центра, который мог бы достаточно эффективно изменить характер внутреннего дискурса, даже в целях наибольшей солидаризации. У нас другое понимание способов аргументации в гуманитарной сфере и накоплен большой опыт работы с памятью, который невозможно ни игнорировать, ни отменить.

ЛОМАНОВ: Исторический нарратив в Китае – это не вещь в себе, которая не имеет к нам никакого отношения. Решительная борьба с «историческим нигилизмом» – реакция китайской элиты на распад Советского Союза. Эта политика основана на осознании того, что если начать каяться и пересматривать устоявшиеся интерпретации истории, то авторитет правящей партии рухнет, а потом распадется страна.

В трактовке истории КПК не настроена на покаяния и уступки. Противодействие попыткам «очернения» героев войны и революции тесно связано с защитой легитимности власти, не допускающей рассуждений о том, что выбор в пользу социализма был «исторической ошибкой». Официальный нарратив нацелен на героизацию и максимальное возвышение роли Китая в войне. Лишь в самой неформальной беседе китайские коллеги-историки готовы признать, что характер затяжной низкоинтенсивной войны с Японией сильно отличался от советских битв с немецкими войсками, а китайский флаг так и не был поднят над зданием парламента в Токио подобно красному стягу над Рейхстагом.

ЛУКЬЯНОВ: Года два назад я был на конференции в Сеуле, и на финальном банкете корейские коллеги, два симпатичных профессора левого толка, после хорошего пиршества взялись петь известные им песни на русском языке. Знали они немало, и надо было видеть, с каким задором и страстью, вкладывая всю душу, они распевали: «…И летели наземь самураи // Под напором стали и огня». Непростая вещь – историческая память. Большое спасибо всем за этот разговор.

Материал подготовила Евгения Прокопчук, аналитик Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305435

Интервью директора Латиноамериканского департамента МИД России А.В.Щетинина информационному агентству ТАСС, 30 января 2020 года

Вопрос: Россия отмечала, что события в ноябре прошлого года в Боливии имели все признаки госпереворота. Почему же Москва фактически признала отставку Эво Моралеса, назначение временного правительства страны и досрочных выборов президента?

Ответ: Мы анализируем ситуацию в Боливии исходя из норм права — международного и национального — и на основе реализма в оценке хода развития событий и их последствий. Все ранее сделанные российской стороной заявления на этот счет сохраняют свою актуальность.

Просьба об отставке Эво Моралеса — к слову, формально, как того требует конституция, утвержденная решением парламента лишь спустя почти три месяца, — стала результатом соркестрированного радикальными силами при поддержке извне и вышедшего из-под контроля властей развития событий под предлогом не доказанной — ни тогда, ни потом, в том числе пресловутой миссией ОАГ, — фальсификации итогов выборов президента 20 октября 2019 года. Оно имело все признаки государственного переворота, в том числе из-за решающего участия в них командования силовых структур Боливии.

В результате на тот момент в стране образовался опасный вакуум власти, который на фоне захлестнувшей многонациональную Боливию волны насилия грозил привести к затяжному гражданскому противостоянию, в том числе по этническому признаку.

В таком контексте многие страны выступили со схожих позиций: сформированное тогда руководство воспринимается как временное — по-испански есть даже термин referencia de autoridad, де-факто — до проведения новых выборов и формирования легитимного правительства. Именно так нынешние боливийские власти воспринимаем и мы, о чем заявили публично.

Обстановка в этой стране продолжает оставаться напряженной. 22 января срок полномочий Эво Моралеса и состава парламента формально истек. Чтобы заполнить правовой вакуум, Конституционный суд Боливии принял решение о продлении мандата временного президента и парламентариев до вступления в должность тех, кто будет избран на новых всеобщих выборах, первый тур которых назначен на 3 мая.

Уважая суверенитет Боливии, мы данное решение не комментируем. Исходим из того, что только скорейшее формирование легитимных органов власти по итогам демократического и транспарентного голосования при участии всех без дискриминации политических сил способно вернуть эту страну к нормальной жизни. Разумеется, особая ответственность за мирный переходный процесс, обеспечивающий подготовку к честным, открытым, демократическим выборам, лежит на лицах, которые сейчас находятся у руля власти. Международное сообщество вправе ожидать от них эффективных мер по обеспечению избирательного процесса, гарантии конституционных прав всех боливийских граждан. Считаем недопустимым какое-либо вмешательство иностранных государств в избирательный процесс. Это неприемлемо в принципе и в особенности — со стороны тех стран, которые рьяно готовы безосновательно обвинять других в подобного рода действиях, а сами действуют открыто в интересах властных политических сил в другой стране.

Мирная Боливия важна для России как существенный экономический партнер и уважаемый политический игрок в регионе Латинской Америки и Карибского бассейна. Убеждены, что стабильная Боливия нужна и всем гражданам этой страны.

Вопрос: Удалось ли уладить спор с Эквадором относительно вещания телеканала Russia Today? Почему подобные проблемы вообще появляются в отношениях с традиционно дружественными латиноамериканскими странами? Могло ли тут иметь место внешнее вмешательство? И еще один вопрос касается поставок бананов из Эквадора. Будут ли они возобновлены в полном объеме?

Ответ: То, что происходило в Латинской Америке на протяжении уходящего года, порой наводило на воспоминания об уже подзабытом определении "пылающего континента". В целом ряде стран региона произошли вспышки социальных движений, которые в ряде случаев приняли насильственные формы.

Безусловно, в условиях турбулентного развития событий может возникнуть соблазн обвинить "враждебные" внешние силы во всех смертных грехах, в частности в своих внутренних проблемах.

На "руку Москвы" по привычке списывает свои очевидные проколы на латиноамериканском направлении администрация США. Против нас ведется открытая политическая и информационная работа при задействовании всего потенциала глобальных СМИ.

К сожалению, стремление перевести стрелки, переложить вину с больной головы на здоровую не обошло и отдельных наших партнеров в Латинской Америке.

Хотел бы ответить искренне: независимо от того, где в Латинской Америке возникает желание попытаться объяснить свои внутренние проблемы, пытаясь при этом обвинить Москву, мы всегда открыты для спокойного, рассудительного и обстоятельного диалога. Если у кого-то возникли подозрения в действии отдельных лиц, например в интернет-пространстве, — есть правовые рамки международного сотрудничества. Направьте конкретику, факты. Есть специальные органы и службы. Проведем расследование, выясним и т.д. Если, разумеется, это не голословные публичные заявления.

Безусловно, любой оператор телевещания — государственный или частный — вправе определять свою политику и приоритеты, вносить в них необходимые изменения, разумеется, с учетом взятых на себя обязательств по соглашениям и контрактам. При этом ключевым является сохранение свободы слова, предоставление гражданам права на получение разнообразной, освещаемой с различных углов зрения информации, соблюдение свободы творчества журналистов. Обеспечение свободного доступа к информации и свобода выражения мнений являются фундаментальными для всех государств, которые считают себя демократическими. Неприемлемо вмешательство в редакционную политику СМИ. Разумеется, при условии проявления ответственного профессионального подхода со стороны журналистов.

Этими качествами отличается работа телеканала RT. Этим объясняется его высокая востребованность у телезрителей в различных странах. Его передачи носят профессиональный, независимый, сбалансированный и беспристрастный характер.

Рассчитываем, что его так воспринимают и будут воспринимать в странах, которые принимают сигнал RT, и там, где, надеемся, этот сигнал будет восстановлен.

Что касается второго вопроса — о поставках эквадорских бананов, то он обсуждается по линии профильных ведомств и не имеет какого-либо политического контекста.

У российских органов санитарного и фитосанитарного контроля возникли серьезные и обоснованные опасения из-за непринятия в Кито действенных мер по восстановлению соответствия нормам ЕАЭС поставляемой на наш рынок продукции.

Информация на этот счет размещена на сайте Россельхознадзора. Контакты между заинтересованными организациями продолжаются. Рассчитываем на урегулирование возникших проблем.

Вопрос: США настойчиво проводят курс на превращение Латинской Америки снова в свой "задний двор". Эксперты отмечают, что следующей страной на очереди может стать Никарагуа. Какую помощь может Россия оказать партнерам в этой ситуации?

Ответ: Попытки США переформатировать Латиноамериканский регион под свои геополитические интересы вызывают глубокое беспокойство. За идеологическую основу взята "вынутая из нафталина" доктрина Монро. Составными частями этого курса стали усилия по смене неугодных режимов или перенаправлению в "правильное" русло колеблющихся, разобщению региональных интеграционных процессов, навязыванию жестких неолиберальных лекал. Одним из основных инструментов политики Вашингтона стала политика противоправных рестрикций и давления. Ужесточение экономической блокады США в отношении Кубы является тому наглядным свидетельством.

При этом прошедший год продемонстрировал и то, на что, как представляется, в Вашингтоне не рассчитывали, – намеченные планы стали пробуксовывать.

Регион оказался сложнее и многообразнее упрощенческих расчетов американских радикалов. Так, несмотря на жесткое санкционное удушение и методы "цветных революций", блицкриг в отношении Венесуэлы, Кубы, Никарагуа реализовать не удалось.

Мы твердо выступаем против попыток продолжить раскачивать ситуацию в этих странах. Будем и далее оказывать партнерам и друзьям в регионе необходимую политико-дипломатическую поддержку на международной арене, развивать торгово-экономические связи.

Вопрос: В прошлом году прошел первый саммит Россия — Африка. Может быть, стоит провести подобный форум с латиноамериканскими странами? Реальна ли эта перспектива?

Ответ: Первый в истории саммит Россия — Африка, прошедший в октябре 2019 года в Сочи, открыл новую страницу в отношениях России со странами этого континента. Участие в форуме высших представителей всех 54 государств региона заложило прочный фундамент для перевода нашего сотрудничества на качественно новый уровень.

В принципиальном плане идея саммита Россия – Латинская Америка имеет основания для существования.

Встреча лидеров, безусловно, придала бы мощный импульс нашему взаимодействию. Однако очевидно, что для проведения общерегиональной встречи в верхах — с или без участия России — латиноамериканцам предстоит большая работа по преодолению возникших за последний год существенных различий в подходах к ряду важных стоящих перед ними вопросов.

Это в полной мере относится к деятельности Сообщества латиноамериканских и карибских государств (СЕЛАК) — наиболее представительного и авторитетного интеграционного объединения всех государств региона, продвигающего объединительную повестку на неконфронтационной основе. Рассчитываем, что благодаря усилиям Мексики в период ее начавшегося ротационного председательства в СЕЛАК в 2020 году латиноамериканцам удастся преодолеть внутренние разногласия и сформировать общую региональную повестку дня, что позволит спланировать нашу встречу с участниками этого интеграционного объединения. Для России Латинская Америка и Карибский бассейн — самоценное направление внешней политики. Мы не смотрим на регион через призму геополитических интересов и не желаем, чтобы он превратился в арену для противоборства кого-либо с кем-либо.

Российский подход к взаимодействию с латиноамериканцами предельно логичен: никого никому не противопоставлять, не создавать разделительных линий и искусственных барьеров, не делить партнеров на своих и чужих, а укреплять сотрудничество на деидеологизированной прагматичной основе при взаимном уважении и учете интересов.

Вопрос: Есть ли данные о том, сколько жителей стран Латинской Америки остались в России после чемпионата мира по футболу в 2018 году?

Ответ: Действительно, определенное число латиноамериканцев, въехавших в Россию в качестве болельщиков на Чемпионат мира по футболу 2018 года, воспользовались льготным безвизовым порядком и «задержались» в нашей стране.

Мы откровенно предупредили по различным каналам о правовых последствиях нарушения миграционного законодательства. При этом нам особенно не хотелось, чтобы подобные нарушения ассоциировались с гражданами стран региона, во многом определившего "колорит" и атмосферу прошедшего мундиаля.

В настоящее время такой проблемы в отношениях с данной группой государств наши правоохранительные органы не видят.

Вопрос: Существуют ли какие-то негативные аспекты отмены виз с латиноамериканскими странами, например увеличение объемов контрабанды наркотиков в Россию из этого региона?

Ответ: Для России Латинская Америка всегда была и остается регионом политической благонадежности, экономических возможностей, культурной близости и схожего менталитета. Поэтому расширение зоны взаимных безвизовых поездок — логичный шаг, который не только придает дополнительный импульс развитию торгово-экономических отношений, но и — что не менее важно — способствует укреплению культурных, гуманитарных, образовательных, спортивных и туристических обменов. К настоящему времени безвизовые соглашения подписаны с 26 из 33 государств региона. Такой режим распространяется на всю Южную Америку, а также шесть стран Центральной Америки и восемь — Карибского бассейна. Проработка проектов соответствующих договоренностей предусматривает участие целого ряда заинтересованных ведомств, что направлено, в частности, на то, чтобы облегченный порядок передвижения граждан с указанными государствами не привел к осложнению в нашей стране таких проблем, как нелегальная миграция, незаконный оборот наркотиков, распространение инфекционных заболеваний и др. Каких-либо особых обеспокоенностей на этот счет, связанных с действием безвизового режима с латиноамериканскими и карибскими государствами, наши компетентные органы, как мы понимаем, не испытывают.

Вопрос: Считает ли Россия события в Чили в октябре — ноябре 2019 года попыткой государственного переворота? Ожидают ли в Москве продолжения политической нестабильности в этой стране на фоне попыток организовать импичмент президента и провести конституционный референдум?

Ответ: Вернемся к теме социальных движений, произошедших в ряде стран Латинской Америки на протяжении уходящего года.

Разворачивавшиеся там внутриполитические процессы имеют свои причины и динамику. Эксперты утверждают — и, как представляется, не без оснований, — что у них были и некоторые общие черты. Указывается, что экономическое развитие в Западном полушарии, улучшив макроэкономические показатели, к сожалению, не привело к сокращению социального неравенства.

Во многих странах власти не смогли найти ответы на вызовы времени, связанные с укреплением среднего класса, абсолютизацией индивидуальных свобод, развитием интернета и социальных сетей. Отмечается серьезная депрофессионализация существенной части элит, во многом закостеневших в популистской шкале координат.

К сожалению, нормальная, через выборы "подстройка" моделей развития порой уступила место идеологии в политике и экономике, когда смена политического курса и экономической ориентации отдельных стран стала приобретать драматический окрас "правого" или "левого" поворота. Мы не рассматриваем события в Чили в парадигме попытки государственного переворота. Происходящее там — внутреннее дело этой страны. Надеемся, что назначенный на 26 апреля референдум по изменению конституции станет шагом на пути нормализации ситуации и нахождении формулы восстановления внутриполитического согласия в интересах преодоления переживаемого кризиса в рамках правового поля. В России заинтересованы в том, чтобы все страны региона — в своей совокупности и единстве в многообразии — были сильными, политически сплоченными и экономически устойчивыми.

Россия. Боливия. ЛатАмерика > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 30 января 2020 > № 3276495 Александр Щетинин

Заседание Совета по развитию местного самоуправления

Владимир Путин провёл в Красногорске заседание Совета по развитию местного самоуправления, посвящённое роли местного самоуправления в реализации национальных проектов.

Перед началом заседания Президент ознакомился с работой Центра управления регионом Московской области.

* * *

В.Путин: Где у нас Василий Юрьевич [Голубев, губернатор Ростовской области]?

Сегодня у нашего коллеги Василия Юрьевича День рождения. Поздравляем Вас!

Уважаемые коллеги, добрый день!

Мы сегодня обсудим, считаю, ключевые задачи и перспективы развития местного самоуправления.

У этого – мы с вами постоянно повторяем это, и это соответствует действительности – самого близкого к людям уровня публичной власти огромная сфера ответственности. Где бы ни жил человек, он хочет жить достойно. С безопасными и хорошими дорогами, освещёнными улицами и хорошо прибранными дворами, благоустроенными, удобными спортивными и детскими площадками. Всё это определяет качество жизни наших граждан, влияет на будущее наших детей.

Наша общая задача – обеспечить эффективность местного самоуправления, устранить разрывы, несогласованность между регионами и муниципалитетами.

На федеральном уровне надо значительно улучшить координацию во всём, что касается местного самоуправления. В этой связи прошу начать разработку проекта новых Основ государственной политики в сфере развития местного самоуправления на период до 2030 года.

Прежде всего требуется упрочить финансовое положение муниципальных структур. Именно здесь причины многих трудностей в их – в вашей – работе.

Предлагаю субъектам Федерации в отношении бюджетных кредитов муниципальных образований реализовать меры, аналогичные федеральным решениям по реструктуризации бюджетных кредитов, а их у нас по всей бюджетной системе муниципалитетов где-то около 25 процентов. Исходя из расходов муниципалитетов на решение приоритетных проблем на местах, безусловно, нужно это делать и с учётом дополнительных доходов, поступающих в бюджеты регионов от реализации инвестпроектов на территории муниципальных образований.

Органы местного самоуправления не входят в систему государственной власти, это мы с вами все хорошо знаем. Но они находятся, естественно, здесь, а не где-то там, в космическом пространстве, на Луне. Они часть нашего общества, страны и системы управления. А их самостоятельность в пределах своих полномочий не означает разорванности, разделённости единого политического, экономического, культурного, транспортного пространства России. Напротив, чёткое исполнение своих обязанностей каждым уровнем власти, их тесное взаимодействие между собой, деловое партнёрство – это основа и гарантия выполнения наших планов по повышению качества жизни граждан Российской Федерации.

Поэтому так важно обеспечить единство всех уровней публичной власти. Я, если вы обратили на это внимание, уверен, что, конечно, вы не могли это не заметить, говорил об этом и в Послании, где предложил прямо закрепить эту принципиальную позицию в Основном законе нашей страны, в Конституции.

Хотел бы вновь подчеркнуть: обсуждаемые сейчас поправки к Конституции не затрагивают фундаментальных положений первой и второй глав нашего Основного закона, где, напомню, гарантируется самостоятельность местного самоуправления. Будем строго им следовать, обеспечивать такие условия для каждого муниципалитета в России, чтобы он мог работать эффективно, с максимальной пользой для людей и активно включаться в достижение национальных целей развития как надёжное, а не какое-то слабое или инертное звено во всей системе власти.

Тем более что именно на местах «фокусируется» абсолютное большинство национальных проектов, причём роль местного самоуправления в их реализации возрастёт многократно, если будут прочные, действенные контакты между муниципалитетами и гражданским обществом.

Национальные проекты воплощаются в жизнь усилиями, талантом, инициативой самих наших людей. Поэтому муниципальной власти нельзя засиживаться в кабинетах. Нужно быть с людьми, обсуждать с ними самые насущные вопросы.

Механизмы прямой коммуникации власти и граждан уже выстроены во многих регионах. Они позволяют в режиме онлайн – мы сейчас только смогли убедиться, думаю, что вам коллеги из Московской области тоже показали, как это всё работает в жизни, да и не только в Московской области, во многих других уже субъектах Российской Федерации, – вот эти современные технологии, выстроенные в «цифре», позволяют быстро реагировать на повседневные проблемы жителей, отвечать на их инициативы, на их обращения, реагировать соответствующим образом, а значит, эффективнее и быстрее решать проблемы, с которыми люди сталкиваются в повседневной жизни.

Только что здесь, в Красногорске, мы видели, как я сказал, хорошие примеры. Но этого пока маловато. Красногорск, Татарстан, Москва, ещё несколько регионов. Но этого маловато. Нужно тиражировать эти положительные практики по всей стране. Такие же цифровые платформы нужно создать во всех субъектах Федерации, в крупных городах, в центрах местного самоуправления. Если где-то своих денежных средств не хватает, бюджетных средств, значит, нужно поддержать такие начинания из бюджетов других уровней.

Необходимо проанализировать и опыт поощрения лучших муниципалитетов, местных проектных команд, тиражировать, как я уже сказал, эти управленческие решения.

Давайте всё это пообсуждаем.

Слово Максиму Геннадьевичу Решетникову. Пожалуйста.

М.Решетников: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены Совета!

В Послании Вы, Владимир Владимирович, отметили, что конечная цель реализации национальных проектов – это обеспечение высокого стандарта жизни и равных возможностей для каждого человека в каждой точке страны. И, конечно, люди не различают, какой именно уровень власти отвечает за тот или иной элемент стандарта, за конкретные изменения: федеральная власть, региональная или местная.

При этом большинство из тех вопросов, которые волнуют население в первую очередь, находится в зоне ответственности муниципалитетов, и эти полномочия у нас реализуются двумя уровнями местной власти, муниципальными районами, их у нас 1600 по всей территории страны, и в их составе 1400 городских поселений и почти 17 тысяч сельских поселений. А также существует 600 городских округов, где полномочия поселенческого и районного уровня соединены воедино.

При этом за последние 11 лет произошло сокращение числа муниципалитетов на 13,5 процента, при этом в основном как раз число муниципалитетов у нас сократилось за счёт сокращения именно поселений. Для этого существуют экономические обоснования. Дело в том, что в сельских поселениях зачастую 70, а то и 80 процентов расходов приходится на расходы на управление. Иными словами, на местные администрации. Соответственно, денег на реализацию конкретных проектов – приведение в порядок социальной сети, поддержание территорий – остаётся очень немного, и зачастую то, что делается, делается по предписаниям прокуратуры или по решениям судов.

И при этом это всё не вина поселений, это их беда. Дело в том, что наши процедуры – 44–й Федеральный закон систем закупок, Налоговый кодекс, Бюджетный кодекс, система управления имуществом – они никаких поблажек для поселений не делают. Иными словами, что крупный регион, что региональное правительство, что крупный город, что деревня в 1500 человек, поселение в 1500 человек, должны реализовывать одни и те же управленческие функции. Поэтому местные администрации вынужденно берут этот управленческий персонал, нанимают чиновников, потому то за всем следует ответственность, поэтому как раз и идут процессы преобразования. И если до начала 19-го года, как правило, преобразовывались в городские округа, то в прошлом году был принят федеральный закон, появилось понятие муниципальных округов, и с принятием этой возможности процесс ускорился, он как раз позволяет формировать одноуровневую систему местного самоуправления, в том числе и в сельской местности.

При этом надо сказать, что, как правило, при таком преобразовании власть от людей не отдаляется, потому что там, где были поселения, остаются территориальные отделы, которые взаимодействуют с людьми, решают их местные вопросы так же, как и решали по большому счёту поселения. Но все процедуры теперь: закупок, управления бюджетом и так далее – осуществляются на уровне муниципальных районов; и это собирает воедино все полномочия, даёт ускорение в управленческих процессах – в общем, существенно процессы начинают двигаться быстрее. И эти преобразования позитивно оцениваются жителями, которые тоже устали от того, что идут в поселения, поселения кивают на район, район кивает на поселения, и всё это формирует замкнутый круг.

Я, как совсем недавно губернатор Пермского края, где, Владимир Владимирович, за два года в процесс преобразования вошли 33 района и прошли эти процедуры, и, в общем, люди это позитивно оценили, и мы только на оптимизации управленческого аппарата сэкономили 600 миллионов рублей, которые остались в территориях, – это примерно пять процентов расходов консолидированных районов, то есть это половина тех инвестиционных расходов, которые они тратили. И мы с краевого уровня на каждый сэкономленный рубль давали ещё рубль сверху, сформировали на три года программу развития, и, соответственно, посовещавшись с людьми, депутаты направили деньги на скважины, на ремонт каких-то социальных объектов, на освещение. И в результате эти процессы преобразования очень позитивно воспринимаются, и опыт края был востребован, очень многие коллеги из других регионов к этому обращались.

Ну и, конечно, важнейшим событием в развитии местного самоуправления стала реализация национальных проектов. Благоустройство, расселение аварийного жилья, дороги, спорт, культура, детские сады – это как раз те направления национального проекта, где вопросы решаются на уровне муниципалитетов. И у нас около трети расходов всех национальных проектов идёт именно на муниципальный уровень на реализацию этих мероприятий. При этом в жилье это три четверти расходов, в культуре – более половины, в образовании – 43 процента.

Соответственно, если мы посмотрим общий уровень поддержки органов местного самоуправления с федерального и регионального уровня на такие проекты, то она с 17-го года выросла в три раза. При этом предварительные цифры освоения средств по национальным проектам показывают, что при среднем уровне освоения средств 94 процента те направления, которые связаны с муниципалитетами, там освоение существенно меньше, менее 88 процентов. Во многом это связано с тем, что муниципалитеты не всегда справились с реализацией тех задач, которые были поставлены. Этому есть объективные причины: отсутствие проектно-сметной документации, отсутствие, где-то ещё неготовность специалистов на местах, то есть такие проблемы роста. Ну а где-то, конечно, есть проблемы, связанные с работой местных администраций.

И в результате, Владимир Владимирович, такое невыполнение национальных проектов на местах толкает губернаторов к чему? Ведь каждый губернатор отвечает в целом за реализацию проекта на своей территории, в целом по региону, и если один-два муниципалитета не выполняют, получается, что весь регион не выполняет национальные проекты. И в этих условиях губернаторы просто на следующий год лишают муниципалитеты, которые не справляются с задачами, средств, и, получается, что мы в результате наказываем не местные администрации, которые что-то не могут, а мы наказываем жителей.

Вы, конечно, помните, у нас аналогичный вопрос был в рамках заседания Государственного совета по линии взаимодействия федерального центра и регионов, и тогда было лично Ваше решение, Владимир Владимирович, не наказывать региональные бюджеты, не снимать с них деньги, а усилить ответственность региональных чиновников. И, наверное, нам аналогичный механизм надо реализовать и относительно муниципалитетов, а именно: сделать прозрачную систему их оценки, обновить её. Она есть, есть 607-й указ от 2008 года, но с учётом национальных проектов его можно было бы обновить и, соответственно, дальше усилить ответственность тех муниципалитетов, которые участвуют в нацпроектах, берут федеральные деньги Соответственно, потом, если что-то происходит, тоже должна быть какая-то ответственность.

И, наконец, эта волна национальных проектов, и те изменения, которые сейчас идут, конечно, породила очень мощный запрос со стороны органов местного самоуправления на обучение, на распространение лучших практик, в целом на обмен информацией, и в общем и целом мы должны на этот запрос реагировать. Предлагаем в проекте поручения как раз такие решения зафиксировать, Владимир Владимирович.

Прошу поддержать.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо. Спасибо большое.

Пожалуйста, Виктор Борисович Кидяев.

В.Кидяев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Тема моего выступления – «Роль местного самоуправления в реализации национальных проектов».

Вначале позвольте поприветствовать Вас от всего муниципального сообщества. Мне хотелось сказать большое спасибо, Владимир Владимирович, Вам за Ваше прорывное Послание Федеральному Собранию. В нём Вы отметили ключевую проблему местного самоуправления, разрыв между государственным и муниципальным управлением, разделённость и запутанность полномочий. Муниципалитеты должны быть встроены в государственную повестку, потому что только на земле действительно видно, в чем нуждаются люди. Здесь можно рекомендовать главам субъектов обеспечить участие муниципалов в работе региональных проектных офисов, которые отвечают за координацию по национальным проектам. Это позволит планировать именно те мероприятия, в которых территории действительно нуждаются, внедрять механизмы привлечения граждан к обсуждению нацпроектов и организовать общественный контроль, а также согласовывать графики мероприятий на местах, потому что недопустимо, когда новая стройка разрушает результаты только что завершённых работ. Мы должны и обязаны беречь каждый бюджетный рубль.

В связи с этим предлагаем поручить новому Правительству подготовить методические рекомендации по муниципальному участию в нацпроектах. Кроме того, учитывая высокое социальное значение нацпроектов, важно обеспечить широкое информационное сопровождение мероприятий в муниципалитетах, в том числе в местных СМИ. Глав и служащих муниципальных образований надо учить проектной деятельности и современным управленческим технологиям. Это можно и нужно делать в профильных вузах, таких как РАНХиГС или по программам РАНО «Россия – страна возможностей».

Но также местному самоуправлению нужно видеть свои горизонты, поэтому, Владимир Владимирович, мы полностью поддерживаем, как Вы сказали, разработку основ государственной политики в сфере местного самоуправления. Можно поручить эту работу Правительству вместе со Всероссийской ассоциацией развития местного самоуправления.

При подготовке данного документа предлагаем опираться на план реализации Стратегии пространственного развития, где уже максимально учтена муниципальная позиция. Но также было бы своевременным включить в основы государственной политики цифровизацию процессов муниципального управления и международное сотрудничество. Нужно определить порядок и условия муниципальных международных и внешнеэкономических связей.

Но, коллеги, есть большой вопрос: кто на федеральном уровне будет отвечать за развитие местного самоуправления? Сейчас вопросами муниципалов занимаются сразу несколько министерств, а нам нужно «одно окно». Предлагаем поручить системную координацию Министерству экономического развития, создав в нём отдельную управленческую структуру. При этом можно использовать кадровый ресурс Министерства по делам Северного Кавказа, которое недавно упразднили. Минэкономразвития занимается вопросом пространственного развития, реализацией национальных проектов и ведёт работу по совершенствованию муниципальных полномочий. Поэтому считаем, что министерство сможет максимально раскрыть потенциал местного самоуправления для социально-экономического развития страны.

Как вы знаете, с августа 2016 года Правительство проводит конкурс на лучшую муниципальную практику. Общий объём призового фонда составляет 40 миллионов рублей. Эти деньги получают 24 муниципалитета-победителя. Положа руку на сердце это весьма скромный приз. Просим Вас, Владимир Владимирович, в разы увеличить премиальный фонд, а если его довести до одного миллиарда, муниципалы были бы Вам очень, очень благодарны.

Большое Вам спасибо, Владимир Владимирович, ещё за один конкурс – по созданию комфортной среды в малых городах и исторических поселениях. За два года получили господдержку 160 проектов по благоустройству из 63 регионов.

Теперь есть ещё одна большая просьба – включите в этот конкурс города с исторической застройкой, где проживает более 100 тысяч человек, и предусмотреть для этой категории дополнительное финансирование в 10 миллиардов рублей. Такое решение принесёт хорошие плоды, потому что всё до копейки пойдёт на развитие городов и на сохранение исторической памяти. Как раз тот случай, когда лучший способ сохранить деньги – вовремя и грамотно их потратить.

Владимир Владимирович, ещё одно предложение, которое не требует затрат. Крайне важно поощрить коллег, посвятивших свою жизнь служению малой родине, земле и людям. Предлагаем ежегодно награждать государственными наградами лучших представителей местного самоуправления к их профессиональному празднику 21 апреля.

Коллеги, настало время объединить усилия и опыты всех организаций межмуниципального сотрудничества. Для этого создана Всероссийская ассоциация развития местного самоуправления. Её учредителем стали все крупнейшие муниципальные сообщества, все регионы поддержали создание этой организации. Она должна стать единым методологическим и просветительским центром для всего местного самоуправления.

Владимир Владимирович, просим поручить Правительству России совместно с ассоциацией подготовить доклад с анализом лучших муниципальных практик по участию в национальных проектах.

Далее предлагаем создать библиотеку таких практик и распространять их по стране.

Владимир Владимирович, Вы сказали, что полномочия и реальные возможности местного самоуправления будут расширены и укреплены. У нас появилась надежда на решение очень наболевшего вопроса – несоответствие полномочий и финансов.

Владимир Владимирович, как на духу: вот живой пример из Дальнего Востока. Село Ивановка, краевой центр Ивановского района Амурской области, девять тысяч жителей. Нет ни канализации, ни очистных сооружений. Глава поселения Валентина Викторовна Ольшевская. Я вижу, сейчас она с нами. С 2015 года она добивается решения вопроса. Только на одну проектную документацию ей требуется семь миллионов рублей. Коллеги, вы знаете не понаслышке, какая это проблема – подготовка проектной документации, потому что отсутствуют деньги. И здесь на строительство очистных требуется ещё 45 миллионов, а бюджет поселения – всего 36.

Полномочия надо исполнять. Надо. Но делать это без денег крайне трудно. Год 150-летия городской реформы. Сама история велит нам привести в соответствие муниципальные полномочия и финансы.

Владимир Владимирович, мы понимаем, что полномочия и деньги – это прежде всего ответственность. Муниципалы готовы её нести перед своими жителями и перед государством.

Ну и крайнее, Владимир Владимирович, ещё одна небольшая просьба, разрешите? Спасибо.

Хочу попросить Министра финансов Антона Германовича высказать предложения по балансу муниципальных полномочий и финансов. Я уверен, я знаю, что у него есть наработки. Муниципалы очень ждут конкретных решений.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое за Ваше выступление. Так вкрадчиво подобрались Вы к Министру финансов. Он всё слышит. Мы подготовили проект решения уже, но, собственно говоря, собрались для того, чтобы, по сути говоря, его актуализировать. Вместе с вами посоветоваться, что является первоочередным. Я услышал, что Вы сказали, я в своём заключительном слове тоже отреагирую на эти вещи.

Якушев Владимир Владимирович, пожалуйста.

В.Якушев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

С 2017 года на территории России реализуется проект «Формирование комфортной городской среды». И когда формировались национальные проекты, этот проект уже продолжился в рамках отдельного мероприятия национального проекта «Жильё и городская среда».

С 2017 года участниками проекта стали более 5000 муниципальных образований, в которых было благоустроено 53 тысячи дворов и 14 тысяч общественных пространств. Нужно сказать, что со времён Советского Союза это обширная программа благоустройства. На эти цели только из федерального бюджета было направлено 95 миллиардов рублей. И мы увидели, что от реализации этих масштабных мероприятий получился мощный социальный эффект, население очень хорошо отреагировало на реализацию данных мероприятий.

И главное, Владимир Владимирович, когда стартовал этот проект, это было Ваше поручение, когда собирался Совет по местному самоуправлению в городе Кирове, Вы поставили задачу, что при обсуждении проектов благоустройства обязательно должно принимать участие в этом население. И этот показатель также «зашит» сегодня уже в рамках национального проекта. И я докладываю, что по итогам 2019 года в тех муниципальных образованиях, где было проведено благоустройство, граждане в возрасте старше 14 лет, 10 процентов от жителей старше 14 лет, на этих территориях приняли участие в обсуждении этого проекта. Это приличная цифра, но у нас более амбициозные планы. И Вы правильно совершенно сказали, что нужно включать другие механизмы, применять цифровые технологии. И к 2020 году у нас этот показатель уже должен быть 30 процентов. Предстоит очень серьёзная и важная работа.

Ещё один важный момент, и об этом тоже говорили как раз в Кирове, – это привлечение горожан к обсуждению вопросов благоустройства не только властями, но и нужно развивать волонтёрское движение. И основное подспорье в нашей работе – это как раз уже сформированные такие городские сообщества.

Хочу Вам доложить, что при Минстрое России создан координационный совет по добровольчеству и вовлечению молодёжи в развитие территорий. Мы сегодня видим эти эффекты, в 45 регионах страны уже созданы такие молодёжные объединения, которые работают над этими вопросами, и мы видим конкретные результаты.

По конкурсу, Всероссийскому конкурсу малых городов и исторических поселений, 13 проектов, которые были реализованы, они как раз были реализованы вот такими объединениями. Это очень здорово объединяет людей в муниципальных образованиях. И конкурс, конечно, даёт тоже колоссальный эффект, потому что когда мы встречаемся и с населением и когда мы видим отклики людей, люди очень хорошо реагируют на всё происходящее. И, конечно же, для малых городов и исторических поселений это такой очень мощный драйвер.

В 2019 году завершено 80 таких проектов, проведён второй конкурс. И естественно, что в дальнейшем точно так же порядка 80 проектов будут реализованы в следующем году. Вот тут коллеги ставили вопрос о том, что мы проводим такой конкурс в городах с населением до 100 тысяч, и, может быть, действительно подумать, потому что мы очень предметно обсуждали тогда вопрос в Казани, когда проходил президиум Государственного совета, и много губернаторов, которые поднимали этот вопрос о том, что те города, которые имеют население свыше 100 тысяч, неплохо было бы организовать такой конкурс, и это тоже было бы таким серьёзным толчком по развитию наших муниципальных образований.

Я всё-таки тоже хотел бы сказать пару слов про Московскую область, потому что мы сегодня проводим на их территории это мероприятие. Нужно сказать, что это один из лидеров регионов как раз по вопросам реализации проекта «Комфортная городская среда» и по цифровизации, как раз то, что Вы сказали, они действительно имеют очень хорошие показатели. Минстрой реализует ещё один проект – это проект «Умный город». Сегодня в проекте у нас участвует 203 муниципалитета, и мы рассчитываем, что число участников муниципальных образований будет расти.

Очень коротко хотел бы сказать ещё об одном важном событии, которое произошло в 2019 году. Мы впервые рассчитали индекс качества городской среды – это ещё один из важных показателей, там 36 показателей «зашито» в этом индексе, и по этим показателям мы должны оценить наши муниципальные образования, соответствуют они у нас благоустроенным территориям или нет. Нужно сказать, что при расчёте этого индекса у нас 23 процента городов России признаны на данный момент благоустроенными. Но опять же предстоит огромная работа, потому что к 24-му году этот показатель у нас должен вырасти до 60 процентов, поэтому вместе с коллегами из регионов, из муниципальных образований мы, конечно, будем очень серьёзно в этом направлении работать.

И очень важный вопрос – это тоже один из вопросов, которые администрирует наше министерство, Владимир Владимирович, это, конечно, вопросы, связанные с развитием коммунальной инфраструктуры, коллеги про это говорили, он заслуживает отдельного, серьёзного обсуждения.

И я обращаюсь сегодня к Вам с просьбой провести отдельное заседание по вопросам местного самоуправления, как раз посвящённое вопросам развития коммунальной инфраструктуры. Этот вопрос важен сам по себе, и он сегодня важен ещё в рамках реализации национального проекта «Жильё и городская среда», потому что мы сегодня говорим о том, что нам надо наращивать жилищное строительство, а без подготовленной, хорошо работающей коммунальной инфраструктуры сделать это достаточно сложно. Поэтому я думаю, что мы с коллегами подготовимся. И очень предметно готовы провести такое мероприятие, рассказать о той проблематике, которая на сегодняшний день существует у нас, в Российской Федерации.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста, Любимова Ольга Борисовна, Министр культуры.

О.Любимова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

В 2018 году в Коломне состоялся Форум малых городов и исторических поселений. По его итогам Вы дали Министерству культуры ряд поручений, согласно которым необходимо усовершенствовать нормативную базу и выработать меры комплексной поддержки таких населённых пунктов.

Позвольте коротко доложить об исполнении. В 24 субъектах, где располагаются исторические поселения, приняты региональные акты, устанавливающие порядок определения стоимости госэкспертизы земельных участков. Подготовлены проекты постановлений Правительства Российской Федерации, они предусматривают возможность выделения отдельных участков, не требующих экспертизы, а также сокращают сроки выдачи разрешений на проведение археологических полевых работ с 15 рабочих дней до семи, завершим эту работу до 1 мая. Также разработаны и доведены до регионов чёткие критерии отнесения территорий к историческим поселениям. Все вопросы по развитию малых городов и исторических поселений мы решаем в плотном взаимодействии с коллегами из других ведомств, в первую очередь это Минстрой и Минэк. Создаются особые экономические зоны и ведётся грантовая поддержка малых городов. Здесь уже прозвучал несколько раз конкурс, который проводится Минстроем, по комфортной городской среде. И в прошлом году в его рамках 17 исторических поселений получили почти 1 миллиард рублей.

Один из ярких примеров комплексного многостороннего подхода к решению проблем малых городов – это Арзамас, и я хотела о нём рассказать чуть подробнее. Одновременно город поддерживается в рамках создания паломническо-туристического кластера Арзамас–Дивеево–Саров, получает средства в программе «Культура малой родины» и, конечно, является участником нацпроекта «Культура», а также есть совместные проекты с Русской православной церковью и РЖД. И в общей сложности Арзамас, где проживает чуть больше 100 тысяч человек, в ближайшие годы получит на развитие более 1 миллиарда рублей.

Очень важно, что работа, которая ведётся, даёт импульс как культурным, так и экономическим преобразованиям, и историческое наследие становится для регионов уже не обременением, а, наоборот, фактором роста.

Владимир Владимирович, конечно, муниципальные образования, в первую очередь это сёла и малые города, принимают активное участие в нацпроекте «Культура», и для нас это, в общем, приоритет по большому счёту. 95 процентов средств, из которых половина – прямые субсидии регионов, идут на нужды муниципальных образований: это ремонт, строительство учреждений культуры, оснащение их современным оборудованием, поддержка волонтёрства, творческих инициатив и внедрение цифровых технологий.

Кассовое исполнение муниципальными образованиями по итогам прошлого года – 98 процентов, это результат эффективного контроля по всей цепочке: от федерального центра к субъекту и далее к муниципалитету, к населённому пункту и к конкретному учреждению культуры.

Но опыт реализации первого года нацпроекта показал, что обеспечить достаточным количеством кадров все муниципальные образования сейчас просто невозможно. Не раз эта проблема уже звучала, Вы упоминали также РАНХиГС, и я хотела присоединиться. Мне кажется, что подобные программы переподготовки уже существуют, и решить задачу недостатка специалистов можно как раз на базе этого вуза. Поэтому просим рассмотреть возможность выделения академии для этой цели дополнительных средств.

Если говорить непосредственно об инфраструктурных объектах, то за 2019 год было построено и отремонтировано свыше 300 домов культуры в 63 регионах. Сделано это почти для миллиона сельских жителей. Для них ДК без преувеличения становится окном в мир культуры.

Особую актуальность наша деятельность приобретает в преддверии Года народного искусства, за поддержку которого мы Вам очень признательны. Открывая новые ДК, мы видим, как они становятся центром сохранения и развития традиций, фольклора, как люди старшего поколения общаются здесь с молодёжью, делятся опытом, как все рады новым возможностям для самореализации.

Сегодня в России более 85 тысяч муниципальных учреждений культуры, половина из которых – это сельские ДК. Каждый пятый из них требует ремонта. И те 300 домов культуры, которые построены и отремонтированы в рамках нацпроекта, это всего три процента от общей потребности, а заявок, обеспеченных документацией, к нам поступило почти на 10 миллиардов рублей. И мы просили бы рассмотреть возможность увеличить финансирование программы восстановления сельских ДК в два раза начиная с 2021 года.

По программе кинофикации мы открыли 202 кинозала. Девять миллионов человек получили возможность смотреть кино рядом с собственным домом. Теперь нет необходимости приезжать в большой город, отправляться всей семьёй в целое путешествие, для того чтобы посмотреть фильм.

Появились 134 новые библиотеки, переоборудованные по модельному стандарту. Теперь это не просто такие, знаете, книгохранилища, а полноценные центры интеллектуального досуга, то, чего так не хватало людям, в первую очередь, конечно, молодёжи. Обновлены фонды, отремонтированы помещения, закуплена мебель, установлено современное оборудование и проведено обучение персонала.

Мы начали работы по реконструкции и капремонту 14 детских театров, и до конца нацпроекта все детские театры, находящиеся в неудовлетворительном состоянии, их сейчас 40, будут отремонтированы.

Также впервые запустили программу переоснащения детских школ искусств и училищ, это и новые музыкальные инструменты, и оборудование, и учебные материалы. Но этим мы решаем лишь часть проблемы. Большинству детских школ искусств, как и театрам, требуется капремонт. Поэтому вся отрасль культуры с большим воодушевлением встретила предложение, которое Вы озвучили в ходе Послания Федеральному Собранию, выделить на эти цели дополнительные средства.

Теперь что касается цифровых технологий. В нацпроекте есть отдельный блок, который так и называется – «Цифровая культура». В прошлом году мы открыли 80 виртуальных концертных залов в тех местах, где жители не имели возможности побывать на выступлении симфонического оркестра и посетить такой зал, это как сходить в кино, эффект присутствия и погружения просто невероятный. Тут стоит добавить, что, конечно, все подобные мероприятия абсолютно бесплатны.

Мультимедийные технологии появляются и в музеях. И благодаря возможностям дополненной реальности посетители могут моментально, просто наведя камеру смартфона на экспонат, получить о нём полную информацию. За прошлый год таких цифровых гидов создали 78, и, конечно, в основном это региональные музеи.

Владимир Владимирович, здесь ещё очень важный момент, который хотелось отметить. Конечно, параллельно необходимо осуществлять контроль, чтобы в подобного рода открытых уже залах продолжалась жизнь, чтобы это были не просто отремонтированные, оснащённые и замечательные центры или кинозалы. Мы будем следить – и контролировать – за тем, чтобы там был достойный репертуар, чтобы у людей была возможность посмотреть и кино, и сходить в библиотеку, пообщаться и действительно провести осмысленно время. Это очень важно, как мне кажется.

Так вот позади год реализации нацпроекта, тем не менее мы уже сейчас видим его результаты, они вполне конкретные и осязаемые. Возможность провести культурный досуг с семьёй, не покидая родного села или посёлка, города, становится для людей огромной радостью. Это не просто наши оценочные суждения, об этом говорят и результаты социологических исследований. Значит, всё, что делается, востребовано, я полагаю, это самое главное.

В.Путин В.В.: Спасибо большое.

Пожалуйста, Сергей Сергеевич Кравцов, Министр просвещения.

С.Кравцов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Ключевые цели национального проекта «Образование», напомню, вхождение России в десятку ведущих стран по качеству общего образования, а также воспитание гармонично развитой личности, причем воспитание на основе духовно-нравственных ценностей народов нашей страны, исторических и, подчеркну, национально-культурных традиций. То есть и региональный, и муниципальный уровни власти, качество взаимодействия с ними для нас, для Министерства просвещения, важны, как говорится, по определению.

Считаю, что органы местного управления системой образования должны быть напрямую вовлечены в реализацию государственной политики в этой сфере. Будем усиливать эту составляющую, вести постоянную совместную работу с коллегами на местах. Для этого руководители районных отделов образования будут включены в проектные группы, в проектные региональные офисы. Это поможет учесть их мнения, их профессиональные советы, инициативы, и думаю, поспособствуют выравниванию условий для обучающихся ребят, наших школьников, независимо от того района, муниципалитета, где они проживают.

Коротко о текущих результатах и планах на 2020 год.

По дошкольному образованию. Знаю, тема очень чувствительная, и новые задачи в этой связи Вы, Владимир Владимирович, поставили в Послании. Уверен, мы их решим.

В 2019 году введено в эксплуатацию 577 дошкольных организаций (это обеспечило 79 тысяч новых мест), в этом году планируется ввести 737 дошкольных организаций. Вопрос лицензирования в министерстве на особом контроле, взаимодействуем в Рособрнадзором. Сделаем все, чтобы все новые объекты получили лицензию без бюрократических задержек и проволочек. Надеюсь, что и главы регионов, и муниципальные органы тоже уделят этому особое внимание, помогут оперативно устранить недочеты, если они мешают получению лицензии.

Второй уровень – это школьное образование. По итогам 2019 года, введено 96 школ, в этом году планируется ввести 183 школы. К сожалению, и здесь порой возникает аналогичная проблема с лицензированием. Также держим на контроле, постараемся решить, как и вопросы, связанные с получением аккредитации.

Особо отмечу, что за счет строительства новых школ в 2021 году мы планируем ликвидировать трехсменный режим обучения. Пока он практикуется в четырех регионах: Дагестане, Ингушетии, Карачаево-Черкесии и Бурятии.

Кроме того, уже дал поручение создать специальный информационный ресурс, где будут аккумулироваться сведения обо всех объектах общего образования, их состояния. Это необходимо для более эффективного планирования в части строительства новых объектов. Я отдельно просил бы глав субъектов Российской Федерации в этих вопросах всегда учитывать мнения муниципальных властей, самих жителей. Школы, детские сады должны строиться не там, где удобнее чиновникам, а там, где это действительно нужно людям.

О дополнительном образовании – здесь крайне важно работать вместе с муниципалитетами, чтобы полнее и эффективнее задействовать местные возможности, тем более что в рамках нацпроекта активно внедряются новые форматы дополнительного образования, цифровые технологии. Создаваемая инфраструктура может использоваться и во внеурочное время, иметь самое широкое, многоцелевое значение, в чем должны быть заинтересованы и органы местного самоуправления. Здесь я имею в виду такие объекты, как технопарки «Кванториум», центры образования цифрового и гуманитарного профиля «Точки роста», создаваемые на базе сельских школ, научно-учебные лаборатории в школах и так далее.

Добавлю, что в нацпроекте запланированы и меры по повышению квалификации и методической поддержки учителей, это еще один шаг в целях общего выравнивания условий образования. Правительством в декабре утверждены основные принципы национальной системы профессионального роста педагогических работников, включая национальную систему учительского роста. Внедрение данной системы позволит повысить кадровую обеспеченность муниципальных систем образования. В рамках ее реализации мы планируем оказывать поддержку профессиональному росту педагогических работников.

Еще одна важная для нас задача – совершенствование системы оплаты труда педагогических работников, конечно же, при сохранении параметров майского указа. Мы начинаем анализ соответствующих систем оплаты труда педагогических работников, чтобы на его основе принять решение о формировании единых принципов отраслевой системы оплаты труда. К обсуждению мы будем привлекать не только регионы и муниципалитеты, но и профсоюз.

Владимир Владимирович, хочу сразу доложить, по Мурманской области, – на встрече в «Сириусе» Вы этот вопрос поднимали, – мы с губернатором переговорили, по этому году будет 100-процентная зарплата учителей средняя, как по экономике региона.

В целом будем адресно работать с муниципальными образованиями и учителями и точечно с каждой школой. Видим, что на сегодняшний день почти треть из них нуждается в методической поддержке. Это данные единой системы оценки качества образования, позволяющей оценить уровень знаний учеников вплоть до отдельно взятой школы. Кроме того, мы сделаем акцент на подготовке работников районных отделов образования.

И, наконец, буквально вчера я дал поручение организовать сбор предложений от руководителей наших районных отделов по совершенствованию системы образования. Предметно, детально все отработаем, обобщим на уровне Министерства просвещения, о результатах доложим.

Наша общая с коллегами задача, повторю, – чтобы каждый ребенок получал современное, качественное образование, вне зависимости от места проживания. В этом залог сильной, передовой системы общего образования, основа успеха профильного национального проекта.

Благодарю за внимание.

В.Путин: Спасибо большое.

Голубев Алексей Викторович.

А.Голубев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Жаль, что не приехали мы в Саров, не посмотрели. Мы подготовили демонстрацию. Но надеюсь, что все-таки это состоится, и мы обязательно Вам покажем.

В.Путин: Погода не позволяет, к сожалению.

А.Голубев: Да, я все понимаю.

Итак, несколько общих тезисов понятных, что решение повседневных городских проблем отнимает у жителей много времени и нервов. На самом деле даже простые вещи, как убрать мусор, машину с газона, в администрациях включают до пяти уровней управления. Людям это абсолютно не интересно. Им хочется здесь и сейчас решить вопрос, а не интересоваться, какой чиновник за что отвечает. Цифровые технологии позволяют нам с вами это сделать и решать, отдавать поручения, осуществлять контроль почти мгновенно.

В рамках национального проекта «Жилье и городская среда» мы приступили у себя инициативно к внедрению технологии «Умного города» и создали отечественную систему «Умный Саров». В этой системе любое обращение гражданина по проблеме с мобильного телефона сразу адресуется профильному специалисту администрации, минуя бюрократические уровни. В системе обеспечивается контроль, все вышестоящие органы и уровни управления понимают, кому это дано и какие сроки, и когда решил специалист этот вопрос. Вся статистика выводится в публичную зону, то есть люди, жители могут также четко понимать, как работает администрация, кого премировать, кого наказывать. Данная практика сегодня реализуется в Нижегородской области в соответствии с поручением губернатора по паспорту регионального проекта.

Некоторые примеры работы этой системы за истекший период.

У нас было много обращений по качеству пассажирских перевозок. И трудоемкая проверка, и результаты тяжело получить. Дооснастили все старые автобусы системой ГЛОНАСС, заставили перевозчиков, которые участвуют в маршрутах пассажирских перевозок, тоже дооснаститься. Получаем данные с регионального навигационного центра и выводим эту всю информацию для жителей с прогнозом прибытия автобусов на остановку, на мобильные телефоны или на компьютер. И жалоб не стало. Аналогично мы поступаем с механизированной уборкой. То есть жители понимают, какую улицу в какой день чистят, они видят, когда машину переставить. То есть можно по знаку ориентироваться, а можно по своему смартфону. И машину никто не эвакуирует.

Ну и ситуация с лесными пожарами в Сарове, вы прекрасно знаете, что Саров находится на территории Мордовского государственного заповедника, и у нас вековые леса. И десятый год показал, какие масштабы это может иметь. Поэтому мы в системе «Безопасный город» установили часть камер на лесные массивы и фиксируем задымления. Вот в этом году летом у нас был случай соответствующий, мы на полчаса зафиксировали задымление, отреагировали, и ликвидация этого задымления в лесном массиве фактически была в течение дня решена. Аналогичная история с наводнением, с паводками. После ситуации в Тулуне, это Адыгея, мы на своем гидроузле также установили датчик и начали мониторинг. Поймали момент в августе, когда начало снижаться зеркало пруда на 3 сантиметра. Соответственно, стали разбираться, оказалось, бревно попало под шандоры. Убрали бревно, утечки воды не стало. То есть в этом смысле система себя показывает, полностью такой real time.

По освещению понятно, что любые действия 20 минут экономии по освещению, они дают сумасшедший эффект по городу. Учитываются погодные условия, освещенность, и, кроме того, географическая зона. Вот мы эту систему сегодня внедрили на половине сегментов уличного освещения, экономия уже до 5 процентов.

Большая проблема всегда у нас с вами выяснение отношений между потребителем, поставщиками ресурсов: кто, кому, что отгрузил и кто, что получил. Бесконечные судебные тяжбы, спросы, штрафы, пени и тому подобное. Сегодня мы на нескольких домах организовали пилотную систему контроля «Поставил-получил» с выводом информации на «Умный Саров», и дальше будем распространять, но здесь упираемся, конечно, в финансирование. Нам нужно оснастить 1000 домов – это приличные деньги. Но система позволит нам, в том числе, отмечать все, что связано с пуском тепла: пришло тепло, какая температура в тепловой камере – и в этом смысле мы многие задачи и свои проблемы решим.

По безопасности города. Понятно, что город очень безопасный. Когда вы приедете еще раз, коллеги, увидите. Но автомобильное движение требует внимания. Мы оснастили ряд аварийно-опасных перекрестков и выездов из города системой распознавания номеров и предоставили эту информацию оперативным службам, и у нас ситуация явно улучшается.

По схеме сбора и утилизации твердых коммунальных отходов тоже здесь есть несколько вещей. То есть мы, с одной стороны, собираем обращения жителей, с другой стороны, все контейнерные площадки и их принадлежность по контейнерам, и, с третьей, график вывоза мусоровозов и контроль за движением мусоровозов через ГЛОНАСС и видеокамеры. И эта трехслойная система позволяет нам совершенно четко понимать, что происходит на территории, кто виноват, реагировать и наказывать тех, кто не справляется со своей работой.

Вещи, связанные с линейной инфраструктурой: земляные ордера, контроль за законностью раскопок, где и что находится – пользователи системы могут получить информацию совершенно спокойно.

Есть ряд других историй, но, в частности, по школьному питанию. Вы очень хорошо в своем Послании сказали о том, что с 1 сентября будет введено бесплатное школьное питание в начальных классах. У нас это была очень больная тема, потому что в Сарове мы умудрялись с 92-го года ее поддерживать из средств, но нас тут даже немножко Минфин наказал, когда проверку осуществлял, у нас есть ограничения, по бюджетным правилам. И мы внедрили на «Умном Сарове» возможность для родителей приобретать питание. Система показала себя очень полезной. Люди знают, что дети будут есть, дети могут идти в школу без денег. И с этой точки зрения эта вариативность школьного питания и детской безопасности, конечно, очень себя зарекомендовала.

Кроме цифры, конечно, важно внедрение современных технологий в управление городом. В частности, мы внедряем все, что хорошего наработано в методологии производственной системы Росатома. То есть сначала анализируем процесс, смотрим, где у нас узкие места. Переделываем процесс, переписываем регламенты, и уже потом цифровой процесс включаем в работу. В частности, по контролю автотранспорта мы сократили трудозатраты конкретного специалиста с человека недели до человека минуты. Это сумасшедшая экономия просто реально. Потому что компьютер выдает результаты сразу, автоматически, получая данные с ГЛОНАСС.

Ну и, если говорить о развитии системы, то, конечно, мы упираемся в недостаток инвестресурса, то есть мы используем свои средства, и масштабирование на перекрестки, на дома, оно, конечно, требует серьезных затрат. Но эффекты сразу колоссальные, и всем рекомендую это правильное направление.

Я изучил опыт других городов, работая над созданием этой системы. Конечно, очень много ценных, интересных практик, которые на слуху: Москва, Московская область, Казань, Ленинградская область. Очень много сейчас делает Росатом во многих городах. Две туристические платформы сделаны свежие – в Железноводске и в кластере «Арзамас – Дивеево – Саров». Это здорово. Ростелеком ведет работы в Сатке Челябинской области и в Кольцово. Минстрой делает очень большую работу, обобщая всё это. Казалось бы, бери, пользуйся и внедряй. Но вот отсутствие, с одной стороны, финансирования, а с другой стороны – ряд проблем по которым я хотел бы буквально коротко пробежать.

Первое. Конечно, цифровизация – это не только благо, но и, вообще говоря, беда, если мы цифровизуем какие-то кривые процессы или используем неправильные исходные данные, либо у нас есть нескоординированные нормативные документы, о которых сегодня и Вы говорили, и министры говорили. То есть это большая работа по исправлению нормативных документов. Каждый сидящий здесь в своей практике часто сталкивается с этим, и примеры я у себя в докладе включил. Может быть, я сейчас не буду цитировать, чтобы время сэкономить.

Хотел бы сказать о том, что на самом деле самое, наверное, такое важное, что если в качестве исходных данных в цифровой системе заложено всё, как есть, цифровая система нам с вами не поможет, то есть останутся те же самые проблемы, просто мы быстрее будем получать ошибки. Поэтому исправление нормативки – это первое.

Второе. Нам обязательно необходимо договориться о едином стандарте цифровой системы в муниципалитетах. Это не значит, что все покупают в одном месте, но требования к этой системе должны быть стандартизированы, все должны четко понимать, какие там входы, выходы, данные и аппаратные средства должны использоваться.

Конечно, важный вопрос по финансированию. Внедрение системы не является сегодня публичным обязательством муниципалитетов, это вещь, которую реально можно решить с помощью федерального финансирования.

И, если позволите, два коротких вопроса, которые мне поручили обозначить коллеги.

Владимир Владимирович, можно?

В.Путин: Конечно.

А.Голубев: По стратегии пространственного развития России, о которой сказал Виктор Борисович, документ правильный, интересный, но проблема в том, что, например, такие территории как Саров туда точно не попадают. И хочется в этом случае вспомнить Остапа Бендера, который говорил: «Шура, мы лишние на этом празднике жизни».

В.Путин: По-моему, «чужие» он говорил. Неважно, может, я ошибаюсь.

А.Голубев: По-моему, лишние. Я проверю.

Конечно, хочется, чтобы все наши города, как Вы сказали, имели совершенно четкую перспективу, твердую экономическую основу и чтобы образ будущего у каждого города был, потому что это наши жители и мы все за то, чтобы в нашей великой стране жители чувствовали себя везде комфортно. Поэтому хотелось бы, конечно, доработать пространственную стратегию развития России с учетом перспективы развития населенных пунктов и тех новелл законодательных, которые Вы предложили в Послании, мне кажется, это было бы здорово.

И чисто личная уже просьба. Сарову нужен Указ об изменении границ. Как хотите, нам нужна территория для расширения города. У нас из 230 квадратных километров только 30 – селитебная часть, нам негде строиться. У нас все проработано, просьба эту тему как-то внимательно посмотреть.

В.Путин: Давайте, если нужна наша помощь. В чем же проблема-то.

А.Голубев: И самое короткое последнее – это включение в лучшие муниципальные практики. Есть интересная история в Челябинской области, где Росатом вместе с тремя ЗАТО отработал вместе с губернатором Челябинской области систему соглашений о включении муниципалитетов в те показатели, за которые отвечает губернатор. В 19-м система показала себя абсолютно работающей. Предложения тоже посмотрите, поделитесь со всеми.

Вот у меня, собственно, все. Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо большое.

Великий Новгород, Бусурин Сергей Владимирович.

С.Бусурин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

На сегодняшний день в древнейшем российском городе, родине российской государственности, Великом Новгороде проживает 225 тысяч жителей. Город с современными микрорайонами, большой исторической застройкой, которая накладывает серьезные ограничения для ведения хозяйственной деятельности, бизнеса. Инженерная инфраструктура создавалась после Великой Отечественной войны, конечно же, нуждается в ремонте и модернизации. И с аналогичными, схожими проблемами в городах с численностью населения от 100 до 500 тысяч человек сейчас проживает почти 28 миллионов человек.

Взаимодействуя с региональной властью, мы тем не менее понимаем, что без поддержки федерального центра отдельные проблемы не решить. И с целью обсуждения проблем городов, именно не миллионников, губернатор Новгородской области Андрей Сергеевич Никитин обратился в Министерство экономического развития Российской Федерации с предложением о создании такой площадки, на которой главы городов могли бы общаться непосредственно с представителями федеральной власти. И вот в результате 19 и 20 сентября 2019 года в Великом Новгороде впервые прошел форум дней лидеров муниципального управления, который объединил мэров городов, руководителей федеральных органов исполнительной власти, а также институтов развития. Участие в мероприятии приняло более 70 глав городов.

Хочу отметить, Владимир Владимирович, что у глав городов не так часто выпадает возможность пообщаться с федеральными министрами в таком формате, поэтому форум был особенно интересен. Я хотел бы кратко обозначить основные вопросы, обсуждаемые на форуме, это полномочия органов местного самоуправления, городская экономика, развитие малого и среднего предпринимательства, пространственное развитие и городской ландшафт, «Умный город», модернизация городской инфраструктуры. По всем обсуждаемым темам в рамках форума были предложены варианты решения. Отдельно отмечу, что по результатам обсуждения Министром экономического развития был подготовлен соответствующий перечень поручений, по реализации которых мы сейчас активно работаем.

Возвращаясь к обсуждаемым вопросам форума, хочу отметить некоторые проекты. Проект цифровизации городского хозяйства, «Умный город», про него уже говорили. Конечно же, необходимо создавать и внедрять единые стандарты федерального и регионального уровня, единые платформы решений сервисных моделей «Умного города», потому что получается, что каждый муниципалитет делает свое, и в итоге мы можем прийти к тому, что у каждого будет своя система, и мы получим так называемый зоопарк цифровых систем.

Также обсуждались вопросы по межбюджетному перераспределению, стимулированию и поэтапной передаче части налогов на муниципальный уровень, в частности, упрощенной системы налогообложения. Я знаю, что многие регионы уже к этому подступают, и, в частности, в Новгородской области это уже реализуется.

Также были рекомендации по подготовке предложений о совершенствовании законодательства в части развития межмуниципального взаимодействия и достижения агломерационных эффектов.

В отношении еще одной актуальной темы форума «Городская экономика и развитие малого (среднего) предпринимательства» отмечу следующее. Мы, конечно, понимаем, что город должен формировать собственную налоговую базу, доходную базу. И я хочу поблагодарить Вас, Владимир Владимирович, за те решения, которые Вы приняли по развитию туристической сферы. Благодаря Вашей поддержке в Великом Новгороде появятся две набережные и одна пешеходная улица – это самые посещаемые для новгородцев места, и для туристов, и, конечно же, там появится и будет развиваться малый и средний бизнес.

Отдельно остановлюсь на актуальных для всех вопросах форума, касающихся сбалансированности бюджета, финансирования и исполнения переданных органам местного самоуправления полномочий. Мы прекрасно понимаем, что перераспределить средства областного бюджета в пользу того или иного муниципального образования, конечно же, просто так невозможно, потому что тогда региону нечем будет софинансировать те районы, которые не имеют больших экономических перспектив, но в которых тем не менее живут и трудятся наши жители. Считаем, что тут необходима федеральная поддержка. Возможно, это надо учитывать при межбюджетных трансфертах.

Учитывая, что на форуме активно обсуждались вопросы реализации национальных проектов, позвольте от лица новгородцев поблагодарить Вас, Владимир Владимирович, за то, что делается в данном направлении. Благодаря нацпроектам в Великом Новгороде революционным образом улучшились дороги, благоустраиваются общественные территории, появились две новые школы при том, что школы в городе не строились порядка 30 лет, строятся детские сады. Я уверен, что при Вашей поддержке, Владимир Владимирович, мы сможем создать новые условия для повышения качества жизни наших жителей.

Хотелось бы остановиться еще на одной теме – муниципальное и международное сотрудничество. Виктор Борисович Кидяев эту тему затронул. Великий Новгород активно участвует в международном движении «Международный Ганзейский союз». В этом Союзе 195 городов из многих стран Европы, в том числе 16 наших, русских, городов. Руководящие органы Ганзейского союза – это президиум (четыре человека), который выбирается на конкурсной основе. И уже на протяжении ряда лет один представитель из России, из Великого Новгорода. И активная работа в этом союзе укрепляет международное признание Российской Федерации, нашей страны.

И в качестве предложения: подготовить предложения по определению порядка и условий осуществления муниципальными образованиями международных и внешнеэкономических связей. Это пойдет только на пользу, потому что муниципальная дипломатия представляет интересы нашей страны, обогащает культурную составляющую, развивает экономические связи.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Что касается поддержки, то мы, как правило, не «окрашиваем» эту поддержку, регионы получают эти средства и сами определяют приоритеты, куда они должны их направить.

Пожалуйста, Антон Германович, прокомментируйте.

А.Силуанов: Да, спасибо, Владимир Владимирович.

Если мы говорим о поддержке из федерального центра. На самом деле мы сейчас реализуем национальные проекты и Послание. Это основная поддержка вопросов регионов и в первую очередь муниципалитетов. Что это?

«Первичка»: это школы, это поддержка тех людей, которые нуждаются в государственной помощи, это все вопросы в первую очередь муниципального и регионального уровней. Вот основная поддержка. Потому что здесь говорили о том, что давайте увеличим гранты, давайте… Это вторично все. У нас есть деньги на гранты, которые, кстати говоря, и осваиваются не лучшим образом.

Поэтому, на мой взгляд, основная поддержка муниципалитетов – это реализация тех задач, которые поставлены в Послании и на которые найдены ресурсы. Вот наша основная поддержка. И этим надо пользоваться, надо вместе с субъектами Российской Федерации выстраивать свою систему управления, как мы выстроили с субъектами, так и субъекты должны с муниципалитетами.

Это и проектный подход, это и вовлечение муниципалитетов в нацпроекты, это действительно стимулирование, это гранты, это создание проектных команд, во всяком случае, все те решения, которыми пользуется Федерация вместе с субъектами Российской Федерации.

Что еще важно, Владимир Владимирович, мы говорим о предсказуемости финансовой помощи, у нас с регионами на три года распределены трансферты. Есть такое в субъектах с муниципалитетами? Нет.

Мы довели все деньги до начала финансового года с тем, чтобы эти деньги быстрее шли в систему и быстрее направлялись на проекты, объекты и так далее. Регионы довели до муниципалитетов? Нет еще тоже. Поэтому именно, мне кажется, в системе управления нам нужно «подкрутить» немножко механизмы, и тогда все это дело будет работать гораздо более эффективно.

Теперь буквально один вопрос о ресурсах: хватает ресурсов или не хватает ресурсов у муниципалитетов? На первоочередные задачи хватает – это зарплата, социальные выплаты, все в полном объеме обеспечивается. На остальные хватает? Можно сказать, что долг муниципалитетов снижается без бюджетных кредитов.

Сейчас Вы про бюджетные кредиты справедливо отметили, что их нужно реструктурировать и списывать, как это делала Федерация. Без бюджетных кредитов долг снижается, то есть на другие полномочия хватает, но, как известно, денег много не бывает, все равно есть дополнительные потребности. И конечно, такие потребности испытывают и Федерация, и субъекты, и муниципалитеты. Поэтому нужно отстраивать систему управления, о которой мы говорили.

Поэтому еще раз повторюсь, наш основной приоритет – это реализация нацпроектов и Послание, это основные задачи, реализуемые муниципалитетами. А гранты – это хорошо, но как сказал Виктор Борисович Кидяев, надо беречь каждый рубль. Я с этим полностью согласен.

В.Путин: Кто бы сомневался…

Марат, пожалуйста.

М.Хуснуллин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Во-первых, хотел бы обратить внимание и согласиться с Антоном Германовичем, что денег на самом деле на нацпроекты огромное количество, и есть все возможности, для того чтобы работать. В то же время, если посмотреть итоги прошедшего года по нацпроектам, федеральный бюджет исполнен на 94 процента, региональный бюджет – на 90, муниципальный бюджет – на 84. Нужно понять, в чем причина.

Ведь это же огромные деньги, которые на самом деле не дошли до населения. А от того, насколько мы быстро и качественно реализуем нацпроекты, вообще зависит, как нас население будет поддерживать, о чем мы будем с людьми говорить. При этом есть политика «быстрых побед», когда можно сделать очень простые и эффективные вещи по донастройке.

Например, коллега говорил по культуре. Но мы же все прекрасно знаем, что такое Дом культуры в сельской местности. Это основной центр жизни. Давайте их отремонтируем. Во-первых, это центр жизни, во-вторых, это, как правило, избирательный участок, куда люди ходят. Денег-то нужно на это 10 миллиардов, а мы все время говорим: «Денег не хватает». Да у нас огромное количество денег.

Если мы сегодня национальные проекты сделаем более гибкими и донастроем на всех уровнях власти, нам на все денег хватит, просто нужно эффективно ими управлять. И я здесь согласен с Антоном Германовичем. Мы с ним договорились посидеть вместе, посмотреть, какие механизмы нужно применить, чтобы эффективнее этим управлять.

Еще один важный момент, хочу обратить внимание. Национальный проект в основном – это деньги, связанные со стройкой. Стройку нельзя одним бюджетным годом регламентировать. Мы берем, и стройку одним годом регламентируем. У нас есть трехлетка, есть задачи, которых мы хотим достигнуть. В рамках этой трехлетки нужно давать очень гибкую возможность работать и на федеральном уровне, и на региональном уровне, и на муниципальном. А если где-то что-то не получается, то это уже координировать.

Много говорят про административные барьеры. Я много этим занимался и хочу сказать, Владимир Владимирович, Вам огромное спасибо за три Госсовета, проведенных в прошлом году, – дороги, жилье, здравоохранение. Произошел законодательный прорыв, просто прорыв. Такое количество законов и поправок приняли! Но теперь-то нам нужно свою часть работы сделать.

Во-первых, мы должны выпустить подзаконные акты. Во-вторых, должны выпустить подзаконные акты субъекты Федерации, муниципалитеты. Например, одна простая поправка, но революционная, что можно сейчас проводить конкурсы на проектирование строительства, как мы говорим, «в одном флаконе». Это экономит один год. Год экономят сроки проведения строительства того или иного объекта, но для этого все регионы должны принять нормативные акты, принять свои постановления, что это является национальным проектом. Простая вещь, а сроки сокращает.

Второй момент. Например, выделяем деньги на проектирование и строительство объекта, говорим, что выделяем по бюджетной обеспеченности. Теперь говорим: 90 процентов дает Федерация, 10 процентов – субъект. Но субъект не знает, сколько, например, будет стоить подключение к электрическим сетям или вообще к сетям. И получается, что мы, не дав изначально деньги на проект какому-то дотационному субъекту, его наказываем в конечном итоге, потому что, когда он сделает проект, то окажется, что не хватает денег, и он строить не может. Либо не может вообще, либо у него не хватает денег.

Поэтому здесь тоже чисто настроечная вещь – нам нужно тогда с Министерства финансов посчитать полную стоимость проекта: и проектно-сметную документацию, и сам проект, и подключение к сетям. Исходя из этого распределить, какой процент делает регион, какой делает бюджет. Это простые вещи, которые можно сделать.

Нам в рамках поручения написано «сократить административные барьеры», нужно, во-первых, по сокращенным барьерам дать все разъяснения. Очень хорошее предложение по обучению, потому что, я посмотрел, по количеству людей с высшим образованием в муниципалитетах на самом деле не очень высокий процент. В каких-то регионах 70 процентов, в каких-то – 60 процентов, людей просто нужно учить управлять всем этим, показывать, объяснять, как работать в проектном офисе. Это очень хорошее предложение.

И у меня есть одно конкретное предложение, если одобрите, Владимир Владимирович, я из своего опыта скажу, что реализация нацпроектов и стройка – это каждодневная работа в виде штаба. Штаб должен этим каждый день заниматься.

Я готов в рамках, допустим, тех проектов, которые мне поручили (это «Жилье», «Комфортная городская среда», «Безопасные и качественные дороги», «Магистральный план реализации инфраструктуры»), проектный комитет в виде штаба проводить еженедельно, в еженедельном режиме. Главная его цель – понять, что мешает на федеральном уровне реализации, что мешает на региональном, и точно такой штаб нужно делать на муниципальном уровне. Я знаю, что все передовые регионы, которые достигают успехов, так и работают. Они в ручном режиме этим занимаются.

В.Путин: Кто должен входить в этот штаб?

М.Хуснуллин: В этот штаб должны входить обязательно (на федеральном уровне члены проектного комитета определены) все федеральные структуры, кто в это входит. На региональном уровне – это, как правило, все профильные министерства, а на муниципальном уровне – это непосредственно руководители муниципалитетов. Только я подчеркиваю, на штабе должны быть первые лица, которые раздают поручения всем своим замам, и кто там есть. Тогда эта вертикальная система в виде обучения, а если мы еще быстро сделаем информационные системы управления, тогда это даст прорывные вещи, хотя это простое организационное решение.

Я прошу, если одобряете, это вписать в решение, и мы начнем этим заниматься.

В.Путин: Согласен.

М.Хуснуллин: Еще один момент, на который хотел бы обратить внимание – по поводу обучения людей государственному управлению. Проблема в том, что многие госзаказчики не умеют составлять техническое задание. Мы ругаем строителей, а на самом деле мы техническое задание правильно не умеем составить. Нам институт обучения госзаказчиков, особенно на муниципальном уровне, обязательно надо провести, научить людей, как правильно составлять документацию, что нужно для того, чтобы строить. В рамках этого обучения я просил бы этот вопрос учесть.

Очень важный вопрос по инфраструктуре, который поднял Владимир Владимирович Якушев. Кроме того, что мы хотим улучшать качество инфраструктуры и строить жилье, это вопрос постоянных аварий. То есть там, где выше 60 процентов, постоянно аварии. Когда

в населенном пункте отключают воду, газ или канализацию, хоть что людям рассказывай про власть, они недовольны. Поэтому этот проект

я прошу поддержать. Мы его готовы подготовить.

Когда мы начинаем говорить о деньгах, говорят: 400 миллиардов нужно. Конечно, 400 миллиардов – это очень много денег. И у нас

400 миллиардов нет. Тогда что-то другое не делать. Поэтому нужно просто взять наиболее «острые точки», наиболее болезненные, взять пилотные проекты и посмотреть, где готовность есть тех же муниципалитетов и региональных властей, точечно начинать с ними работать.

Причем не нужно только надеяться на бюджет, нужно смотреть инвестиционные программы энергоснабжающих организаций, нужно смотреть бюджеты всех уровней и комплексно эту программу собрать. Тогда мы постепенно, шаг за шагом будем от аварийности уходить в регионах. Коллеги, кто из регионов, понимают, что это такое.

И от аварийности будем уходить, и развитие будем давать. Это даст синергетический эффект. Чем больше мы этих вещей делаем, реализуем нацпроекты, тем больше налогов в конечном итоге будет. Это же зарплата, то есть мы сами себе создадим новую налоговую базу.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Прошу Вас.

А.Турчак: Уважаемый Владимир Владимирович!

Вы в своем Послании особо подчеркнули необходимость более активного вовлечения граждан в процесс обсуждения и принятия решений. Действительно, практика в регионах показывает, что люди готовы принимать самое активное участие в разрешении местных проблем, в благоустройстве своих территорий.

Но сейчас, честно надо сказать, зачастую они это делают лучше, чем чиновники на местах, потому что лучше знают, что нужно им самим, их семьям, своему населенному пункту. Ярким примером является внедренная в некоторых регионах, в том числе в Московской области, успешная практика по инициативному бюджетированию, когда часть регионального, муниципального бюджета направляется на проекты, предложенные самими жителями.

По сути, можно говорить о том, что речь идет о народном бюджете. Для того чтобы такой подход использовался повсеместно, нужна единая правовая основа. «Единая Россия» вместе с Правительством Российской Федерации разработали и готовы внести законопроект о поддержке народного бюджетирования, направленный на решение местных вопросов. Просили бы Вас этот законопроект поддержать.

В.Путин: Согласен. Скажу об этом сейчас в заключительном слове.

Пожалуйста, коллеги, кто хотел бы что-то добавить?

А.Цыденов: Владимир Владимирович, спасибо за очередной формат непосредственного обсуждения. Хотел бы очень коротко добавить. То, что Марат Шакирзянович предлагает сделать региональные штабы, то туда нужно включить и представительства федеральных органов – Росреестр, Росимущество, Росприроднадзор, чтобы они не были наблюдателями, чтобы региональный штаб был не только региональным, а с участием федеральных органов.

В.Путин: Хорошо.

Прошу.

В.Шапша: Уважаемый Владимир Владимирович!

Меня зовут Владислав Шапша, Калужская область, город Обнинск – первый наукоград России.

Спасибо за возможность вести открытый и конструктивный разговор. Мы, как и другие муниципалитеты, активно участвуем в реализации национальных проектов. Конечно же, есть результаты, их люди видят. Но есть и проблемы, с которыми мы сталкиваемся. Хотелось бы две из них озвучить и обсудить.

В самом начале Послания Федеральному Собранию Вы затронули очень чувствительный вопрос – строительство детских садов, возможность устроить ребенка в ясли. Конечно, нужно делать все для того, чтобы выполнить поставленные задачи. Проектирование и стройка «в одном флаконе», как было сказано, это действительно прорывной шаг для решения этой проблемы.

Есть и еще одна распространенная практика, она сложилась, предусмотрена федеральной программой, – это выкуп готовых объектов, построенных «под ключ». Такие объекты строятся инвестором за собственные средства, проходят государственную экспертизу с подтверждением достоверной сметной стоимости и обязательное условие – наличие данных проектов в реестре Минстроя России, экономически эффективных проектов.

Конечно, их нужно строить не там, где хотят чиновники, и не там, где хотят инвесторы, а там, где нужно людям. Эти объекты должны быть только там, где предусмотрена градостроительная документация, где предусмотрена проектом планировка территории. Тогда мы получаем и выкупаем уже готовый, построенный объект и избегаем рисков того, что недобросовестный подрядчик сорвет сроки и не понесет за это никакой ответственности.

Однако в конце прошлого года в регионы от антимонопольной службы поступило письмо, которое ставит под сомнение законность такого рода практики как несоответствующей антимонопольному законодательству. Мы накануне этого совещания с Сергеем Сергеевичем Кравцовым обсудили этот вопрос.

Мне кажется, пришли к взаимопониманию о том, что все-таки не стоит отказываться от этого, а нужно просто сформулировать дополнительные четкие требования, которые бы отсекали какие-то недобросовестные возможности и злоупотребления в решении этих задач.

Хотелось бы, чтобы Правительство по этим требованиям ФАС сформулировало свою позицию, если необходимо, соответствующий порядок уточнило и предоставило такую возможность, ни в коем случае от нее не отказывалось.

Еще одна проблема касается не только города Обнинска, но и других городов, всех атомных городов, всех городов, которые входят в систему Федерального медико-биологического агентства. Агентство обслуживает 51 территорию, это несколько миллионов человек, причем на 36 территориях больницы являются единственными, оказывающими экстренную плановую медицинскую помощь, в том числе и в Обнинске, наша клиническая больница – единственная государственная гарантия.

Эти учреждения испытывают сложности с кадровым обеспечением, техническим обеспечением. Сегодня зарплата наших врачей, даже после состоявшегося повышения, на 20 процентов ниже средней зарплаты других региональных больниц. Если региональные медучреждения решают эти проблемы в рамках реализации национального проекта «Здравоохранение», то все клиники, которые входят в систему ФМБА на территориях, не принимают участия на сегодняшний день в данном национальном проекте. Это касается и клиник, которые к другим ведомствам, не к Минздраву относятся, например, к Миннауки. «Троицк», «Черноголовка», здесь присутствуют другие наукограды, они находятся точно в такой же ситуации.

Вы объявили, что с 1 июля будет запущена программа модернизации первичного звена здравоохранения, и мы просим рассмотреть возможность включения клиник Федерального медико-биологического агентства в объявленную программу модернизации национального проекта «Здравоохранение».

Спасибо за внимание.

В.Путин: Благодарю Вас за предложение.

Прошу.

Э.Хаймурзина: Уважаемый Владимир Владимирович!

Меня зовут Эльмира Хаймурзина. Я глава городского округа Красногорск Московской области. Во-первых, рада всех приветствовать на нашей красногорской земле.

Во-вторых, хотела бы несколько предложений внести. Вы неоднократно говорили, Владимир Владимирович, и в своем Послании, и на публичных выступлениях, и на совещаниях, что мнение людей должно быть определяющим в работе власти любого уровня. Мы на местах, конечно, опираемся на запросы и интересы населения, даже по самым сложным и резонансным вопросам.

На муниципальном уровне все национальные проекты, все стратегии приобретают практическую реализацию, и главным является вопрос наличия эффективного инструментария решения этих вопросов. В Подмосковье и во всех муниципалитетах Подмосковья одним из таких инструментов эффективного, оперативного управления и инструментом реального и быстрого решения проблем населения являются созданные центры управления регионом. Я знаю, что Вы побывали в нашем областном центре сегодня.

В этом году во всех муниципальных образованиях области появились, в том числе в Красногорске, и хочу сказать, что это очень эффективная практика. Мы получаем в режиме онлайн очень быстро все обращения и имеем возможность их быстро анализировать.

Что касается Красногорска, в котором, по данным Росстата, сейчас проживает 354 тысячи жителей, то мы в день обрабатываем порядка 140 таких заявок, и, конечно, у нас есть возможность очень быстро на них реагировать. Мы составляем тепловые карты прямо с точностью до микрорайона, до улиц, до домов, и есть первые результаты. Они очень простые, прозрачные и понятные для нас и для населения: минус 30 процентов повторных обращений, минус 15 процентов обращений вообще, потому что сама система начинает эффективнее работать.

Я сейчас нахожусь на заседании Совета при Президенте, а в это время ЦУР находится в моем мобильном телефоне. И я два раза в сутки, утром и вечером, по состоянию на 18:30 получаю последнюю сводку по самым злободневным вопросам, начиная от уборки мусора, заканчивая проблемой вывоза снега или неответа на обращение гражданина.

Поэтому это уникальный опыт, конечно, мы по природе – все консервативные люди, он внедрялся достаточно сложно, но достаточно эффективно. В короткий срок мы смогли это сделать по поручению нашего губернатора Андрея Юрьевича Воробьева. И мы бы с удовольствием поделились этой практикой с нашими коллегами из других муниципальных образований в том числе.

Если это возможно, я бы попросила включить в проект поручений возможность создания таких центров управления регионом, как на субъектовом уровне, потому что это позволяет в одном месте практически понимать, что происходит в субъекте, а в муниципалитетах это точно. Для меня как для местного администратора – это самый главный, самый первый инструмент управления.

Второе, о чем бы хотела сказать. Очень часто жители говорят нам о том, что на территориях, на местах обсуждаются злободневные вопросы от принятия генерального плана до серьезных вещей, о формировании адресных перечней благоустройства и так далее. В сфере ЖКХ это тоже ярко выражено, например, проведение общего собрания собственников в многоквартирных домах.

Мы точно все знаем, что большая проблема собрать кворум, и очень часто вопросы установки счетчиков, проведения благоустройства, внедрения каких-то систем управления затягиваются, поскольку процедура очень формализована. А поскольку мы говорим о цифровизации, есть отдельный национальный проект «Цифровая экономика» и внедрение альтернативных методов голосования.

Люди говорят: «Мы бы пришли, но нам некогда на собрание прийти, на публичные слушания, на общественные обсуждения». Если бы этот вопрос ставился параллельно на онлайн-голосование или электронное голосование, я думаю, вовлеченность наших жителей, она и так высокая, но была бы еще больше, а нам как местным администраторам было бы гораздо легче реализовывать эти решения, опираясь на широкую поддержку наших жителей. Это второе предложение – разработка и внедрение таких инструментов.

В заключение хотела бы сказать, конечно, что практически все национальные проекты реализуются и у нас в субъекте, и Красногорск в частности, участвует в них тоже. Я хочу сказать отдельные слова благодарности, потому что это очень важный вопрос и для области, и для Красногорска, что Вы лично поддержали в рамках национального проекта «Здравоохранение» строительство первой детской областной больницы в Красногорске. В этом году, в первом полугодии мы приступаем к ее строительству.

Спасибо, Владимир Владимирович, Вам большое за поддержку и субъекта, и Красногорска в частности.

В.Путин: Действительно, центр, который здесь создан, центр по управлению регионом, по важнейшим направлениям работает, насколько я смог убедиться, интересно, с хорошей отдачей. Такой опыт нужно обязательно тиражировать.

Главное, что эффективно функционируют все эти направления, обратная связь хорошая, реакция властей быстрая на запросы людей, намного повышает качество управления. Там по каждому направлению в отдельности, но в целом очень заметные показатели, хорошие.

Пожалуйста, Казань, кто-то хотел. Прошу.

И.Метшин: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемые коллеги!

В Приволжском федеральном округе под руководством полномочного представителя Игоря Анатольевича Комарова действует ассоциация городов Поволжья – мэров городов, порядка 20 миллионов россиян наше население, и по их поручению и с просьбой мы подготовили те предложения, и радостно, что сегодня мы из уст Министра, Владимира Владимировича и Марата Шакирзяновича слышим то, о чем мы давно мечтали – это коммунальная инфраструктура.

Запас прочности водоканалов, тепловых сетей, магистральных тепловозов, советский запас прочности, к сожалению, заканчивается. Инвестиционные тарифы – не позволяют надбавки масштабные работы проводить, и мы заперты по мощностям, по строительству, то есть то, о чем говорит наше руководство, мы искренне приветствуем, надеемся, это найдет решение.

Второе. В поддержку того, что сказал Антон Германович. Действительно, я сейчас говорю не как мэр Казани, мне повезло и с первым Президентом – Минтимером Шариповичем Шаймиевым, и с действующим – Рустамом Нургалиевичем Миннихановым, они в режиме реального времени знают эти проблемы, находят решения. Но не всем так мэрам везет, и я о чем хочу сказать? В 2005 году был подписан 131-й закон.

В.Путин: Назовите поименно, кому не повезло?

И.Метшин: Владимир Владимирович, был подписан закон, он был сбалансирован, и по тем полномочиям – их было 27, и четко давался инструмент финансирования. Но за 15 лет прибавилось до 43 полномочий и различных 245 пунктов, финансы остались те же. И я еще раз хочу сказать, что, выходит, мэр, глава города, региона ежедневно должен решать проблемы: у него 20 задач, 10 патронов. Не у каждого талант с одного выстрела две мишени поразить, и вот они играют в эти «пятнашки», и такая важная отрасль, как муниципальная власть, наверно, не должна быть отдана на откуп просто отношениям, какие сложатся между мэром и губернатором.

Поэтому большая просьба, Вы об этом в начале своего выступления сказали, что будет разработка проекта новых основ государственной политики в сфере муниципального образования, мы просим, чтобы вернулись к 2005 году, когда был баланс. Речь не идет о больших деньгах, Антон Германович абсолютно прав, есть тот минимум, который нам надо лицом к лицу с населением в ежедневном режиме решать.

И в завершение предложение. Много говорили об образовании, о положительных практиках. В преддверии нового года в Южной Африке состоялись выборы во Всемирной организации мэров, и впервые в истории Российской Федерации мы в лице Казани возглавили Консультативный комитет местных органов власти при ООН. Туда входит 323 тысячи муниципалитетов и городов. Какое предложение? Мы пока еще в начале пути. Пока еще не знаем, какие у нас возможности откроются, мы будем работать, будем докладывать.

Вот говорят об образовании. Интернет, информационные технологии сегодня позволяют одним кликом от Владивостока, Калининграда, Стамбула до других городов дойти. В Казани императорским указом 200 лет назад Александр I основал наш Казанский университет. Он старейший наряду с Московским, Санкт-Петербургским.

Это предопределило наше развитие, и из сельской губернии мы стали промышленным регионом: сотни изобретений, наша нефтехимия, машиностроение, авиастроение. Пользуясь нашей новой площадкой, есть предложение создать международный университет муниципального и регионального развития, чтобы мы собрали все технологии, пользуясь нашей новой возможностью.

Каждый новый мэр, каждый новый руководитель региона приходит, сталкивается с проблемами. Велосипеды, как правило, изобретены. Возьмем мэра Стамбула Кадира Топбаша. Впервые за 3000-летнюю историю он был трижды избран, даже Эрдоган один раз избирался. Человек ушел на пенсию. Кладезь знаний, кладезь богатства всего, что он прошел, он мог бы поделиться. Мы можем это все собрать, растить новых муниципальных лидеров, растить новых руководителей, которые были бы новой формацией. Думаю, что результаты не дадут себя долго ждать.

Хотелось бы благодарностью завершить от муниципалитетов, не просто от Казани. Мы благодарны за те инфраструктурные проекты, которые изменили Казань. Это другой город, другие люди.

В 2007 году Вами принято судьбоносное решение, причем я был свидетелем, оно было принято не как заранее повестка была – фонд реформирования ЖКХ. Мы Вам докладывали, я – тогда еще начинающий молодой мэр Казани, и у меня в преддверии 1,5 тысячи лифтов из девяти тысяч должны были в течение двух лет встать.

Марат Шакирзянович тогда работал министром. Ни у региона, ни у города таких денег не было. Вам сказали: «Это не наш уровень власти, это уровень муниципальный ответственности». Вы тогда сказали: «Да, но люди наши». И тогда приняли решение. И сегодня только в одной Казани 70 процентов жилья, требующего капитального ремонта, отремонтировано. Это другое качество жизни, это другие люди, это другое настроение. Мы надеемся и уверены, и нацпроекты, и те судьбоносные, эпохальные пункты Послания, которые поддерживают жителей, мы сейчас горячо это обсуждаем, найдут свое решение, и муниципалитеты будут фундаментом всех преобразований.

Благодарю Вас.

ПУТИН В.В.: Спасибо за предложение.

Казань действительно изменилась за последние годы капитальным образом, это правда, благодаря общим усилиям и республики, и жителей Казани, вашим усилиям и федеральной поддержке.

Да, пожалуйста.

А.Дрозденко: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я хотел бы поделиться одной позитивной международной новостью. Мы работаем в Конгрессе местных и региональных властей Европы, и одним из центральных вопросов осенней сессии стало представление мониторингового доклада о состоянии местной демократии в Российской Федерации.

Он готовился, кстати, два года, причем оппоненты наши были – это представители Нидерландов и Великобритании, они именно готовили этот доклад. Он, кстати, включал в себя и не только опросы на местах, это региональные власти опрашивались, федеральные, представители гражданского общества, был аудит законодательства, открытых источников информации.

Хочу сказать, что впервые и что это редчайший случай, – доклад был принят без каких-либо поправок со стороны оппонентов. Удалось, кстати, пресечь попытки политизировать доклад, и Конгресс практически единогласно проголосовал, что Российская Федерация не просто соблюдает Европейскую хартию местного самоуправления, а еще и есть лучшие практики, которыми надо поделиться с нашими коллегами, – это и муниципальное управление, и цифровизация, и умные города. Кстати, как раз Ваше решение об электронной визе подошло вовремя. Это продемонстрировало открытость России.

Но также есть моменты, на которые хотелось бы обратить внимание нашего самоуправления на местах, – это прежде всего по активному выдвижению делегатов для участия в работе Конгресса на уровне молодежи (этому сейчас большое внимание уделяется), а также на привлечение наших муниципалитетов к участию в «Европейской неделе местной демократии».

Также хотелось бы, чтобы в первую очередь, когда муниципалитеты выстраивают отношения с иностранными партнерами, прежде всего обращали внимание на те муниципалитеты, на те страны, где достаточно большое количество русскоязычного населения или где значительная часть жителей относит себя к русской культуре.

В ознаменование 75-летия Великой Победы, уважаемые коллеги, в вашем лице прошу все муниципалитеты совместно с партнерами из других стран активно работать по сохранению исторической памяти и обратить внимание на мемориалы, братские захоронения, памятники времен Великой Отечественной войны и, возможно, даже проявить активность и в виде шефской помощи оказать помощь по их подготовке к празднованию.

Хочу поддержать коллег, которые говорили о том, что нам необходима вертикальная координация международных связей муниципальных образований. Необходимо это координировать, конечно, и на федеральном, и на региональном уровне не только нормативно-методической поддержкой, но и наше предложение: ввести единый реестр о соглашении, которое подписывают муниципальные образования на региональном уровне, для того чтобы ДИТ был в курсе того, что происходит.

В.Путин: Александр Юрьевич, я думал, Вы нам сейчас расскажете о том, как Вы помогаете муниципалитетам убирать мусор, решать проблемы ЖКХ и плохих дорог, а Вы нам про местную демократию на европейском уровне. Это тоже важно. Спасибо Вам за эту информацию.

А.Дрозденко: Я Вашим указом назначен в том числе руководителем российской делегации как раз на конгрессе местных и региональных общин.

В.Путин: Спасибо Вам большое.

Прошу.

О.Фадина: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Прежде всего хочу начать свое выступление с огромной благодарности Вам. Я сегодня слушаю и коллег, и руководителей федеральных ведомств, и лично у меня состояние праздника. Огромное Вам спасибо за то, что наряду с интенсивным графиком Вашей работы Вы уделяете внимание местному самоуправлению. Это очень важно для нас.

Честно говоря, мы готовы активно вовлекаться в роль достижения национальных целей. Сегодня очень много уже было сказано про национальные проекты. Я вижу глаза людей, даже не только в городе, но и в районах области, насколько они радуются реализации национальных проектов, потому что пространство, где они живут, территории, становятся культурными, действительно повышается качество жизни.

По части национальных проектов. Очень важно, что на сегодняшний день работа организована именно в рамках проектного управления, потому что в очередной раз доказывается эффективность, целеполагание. Конечно, город Омск не исключение: активно включается практически во все национальные проекты.

Хотелось бы отметить значение такого федерального национального проекта, как «Жилье и городская среда». Мы здесь работаем по всем направлениям: и жилье, и устойчивое сокращение непригодного для проживания жилого фонда, и, конечно же, формирование комфортной городской среды.

Огромное Вам спасибо за возможность работать в рамках этих национальных проектов, потому что, например, для города Омска долгие годы в отсутствии серьезного финансирования уже давно сложилась очевидная необходимость развивать транспортную сеть. Мы уже в этом году второй год завершаем наш проект.

Будем планировать ввод в эксплуатацию дороги протяженностью 4,3 километра, за долгие годы, пожалуй, такого формата автомобильную дорогу мы будем вводить впервые. Она является важным дублером транспортной сети в одном из округов города, где достаточно сконцентрирован жилой фонд – это почти 270 тысяч населения. Параллельно с этим мы занимаемся еще и устойчивым сокращением непригодного для проживания жилого фонда.

Сегодня многие говорили о недостатке финансирования, и я не буду сегодня акцентировать внимание на том, что денег не хватает. Хотелось бы на самом деле отметить одну из проблем, которая не связана с недостатком денег, но требует очень высокоточного планирования и достаточного горизонта планирования.

В частности, подписано соглашение о переселении в новое жилье наших жителей. В принципе мы управляли решением задачи и готовы были выполнить ключевой показатель. Первый этап – 2019–2020 годы. Это 7800 квадратных метров, которые необходимо было обеспечить в рамках нового жилого фонда. И на 2019 год это всего 1000 квадратных метров.

К сожалению, в октябре установки поменялись, многие субъекты, многие муниципалитеты, которые работали в рамках этой федеральной программы, столкнулись с ситуацией, когда в конце года нужно достаточно серьезную и амбициозную задачу выполнить, а именно заключить муниципальные контракты на 90 процентов от всего ключевого показателя первого этапа.

Конечно, мы эту задачу выполнили. Но проблема возникает в том, что, Марат Шакирзянович уже отметил, в строительстве, безусловно, нужен более длинный период, горизонт планирования. И здесь достаточно сложно.

Какая-то объективная или субъективная задача, которая привела бы к риску невыполнения ключевого показателя, наверное, это уже не столь важно. Главная наша задача – это обеспечивать реализацию национальных проектов и удовлетворять тем задачам, которые Вы обозначаете.

Уважаемый Владимир Владимирович! Есть Совет, в рамках которого рассматривается реализация стратегических национальных проектов. Поэтому большая просьба к Вам поддержать муниципалитеты, включить их в этот Совет, потому что, безусловно, на системной основе всегда будут возникать какие-то вопросы, связанные с реализацией национальных проектов. Хотелось бы уже разбирать ситуации не постфактум, а просто превентивно исключать эти риски.

Спасибо Вам огромное.

В.Путин: Спасибо большое, Оксана Николаевна. Мы сделаем это, обязательно включим представителей муниципалитетов в этот Совет.

Коллеги, мы должны заканчивать. Я в завершение хотел бы всех вас поблагодарить за содержательное обсуждение и за подготовку сегодняшнего мероприятия тех, кто этим занимался.

Действительно, сейчас много уже прозвучало, много было сказано о том, что людям виднее, на что нужно тратить деньги, имеется в виду жителям муниципалитетов, поэтому приоритеты для финансирования следует, конечно, выбирать в живом диалоге с гражданами. В разном формате мы об этом говорили и сегодня, и на других мероприятиях подобного рода.

Конечно, я здесь согласен, кто-то из коллег говорил, я пометил для себя, что нужно повышать роль так называемого живого или инициативного бюджетирования. В этой связи считаю возможным и необходимым в ближайшие три года довести как минимум до пяти процентов долю расходов муниципалитетов, определяемых с прямым учетом мнения граждан. Сейчас удельный вес таких бюджетных статей не превышает одного процента.

Мы здесь смотрели, по данным того центра, который образован в Московской области, как хорошо действует обратная связь при цифровизации всех этих процессов. И совершенно точно автоматом даже, я уверен, автоматом будет повышаться бюджетирование тех направлений, на которые люди обращают приоритетное внимание. Предложения граждан должны, безусловно, учитываться и быть в основе муниципальных заявок на участие в региональных и федеральных программах.

Поэтому предложение Оксаны Николаевны и с этой точки зрения тоже будет оправдано, если мы в работе над нацпроектами будем учитывать мнения руководителей муниципалитетов. Средства для финансовой поддержки муниципалитетов есть, они «зашиты» в разных статьях.

Важно вовремя доводить их до получателей и соответствующим образом учитывать в своей работе, сокращать сроки и упрощать согласительные процедуры, связанные с планированием, возведением, вводом в эксплуатацию объектов капитального строительства. Марат Шакирзянович говорил о том, как можно усовершенствовать эту работу, это предложение мы оформим соответствующим образом и, безусловно, поддержим.

А для регионов и муниципалитетов с низкой бюджетной обеспеченностью, конечно, при расчете субсидий (согласен с предложением) учитывать не только прямые расходы на такое строительство, но и затраты на разработку проектной документации.

Кстати говоря, муниципалитету, о котором Вы сказали, глава муниципалитета головой кивает, давайте мы поможем все-таки напрямую и с реализацией тех проектов, которые годами, как было сказано, не могут реализовать, и с подготовкой соответствующей документации. Иначе, если мы этого не будем делать, я с Вами полностью согласен, до этих регионов очередь никогда не дойдет, а им как раз очередь нужна в первую очередь, тем, кто нуждается.

Что касается поощрения лучших муниципалитетов, то и в этом согласен с Вашим предложением. Нужно не просто увеличивать призовой фонд Всероссийского конкурса «Лучшая муниципальная практика», а сделать это ощутимо, по-серьезному, и с нынешних 40 миллионов сразу поднять это так, как Вы и предложили, до одного миллиарда рублей.

Правда, в текущем году у нас в бюджете этого нет, поэтому договоримся с Министерством финансов. Я выделю эти средства из Резервного фонда Президента с тем, чтобы это было учтено в разделе закона о бюджете на текущий год. При этом прошу актуализировать критерии оценки проектов, участвующих в конкурсе, и согласовать с муниципальным сообществом.

Еще раз всех вас хочу поблагодарить за работу. Мы обязательно постараемся учесть все предложения и замечания, которые были сделаны в ходе нашей сегодняшней дискуссии.

Спасибо большое.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука. СМИ, ИТ > kremlin.ru, 30 января 2020 > № 3275937 Владимир Путин

Гонка сооружений

За 2019 г. ко­личес­тво ра­ди­оэлек­трон­ных средств (РЭС) стан­дарта LTE опе­рато­ров "боль­шой чет­верки" вы­рос­ло на 36%. За пре­дыду­щий год этот рост сос­та­вил 50%. При этом наи­боль­шую ди­нами­ку рос­та се­тей свя­зи де­монс­три­рова­ло О­ОО "Т2 Мо­байл" (Tele2) и по ито­гам 11 ме­сяцев 2019 г. бы­ло на вто­ром мес­те по ко­личес­тву РЭС стан­дарта LTE вслед за ПАО "Ме­гаФон". Од­на­ко по ито­гам го­да Tele2 сно­ва сдви­нул­ся на третье мес­то, ус­ту­пив ПАО "МТС".

Юлия Мель­ни­кова

Такие данные приводит подведомственная Роскомнадзору радиочастотная служба.

В пресс-службе Роскомнадзора корреспонденту ComNews предоставили информацию по операторам по количеству РЭС стандарта LTE за 2019 г. Лидером который год является ПАО "МегаФон" со 107 848 РЭС, далее следует МТС - 76 927, Tele2 - 76 221 и ПАО "ВымпелКом" ("Билайн") - 66 129. Итого 327 125 базовых станций на "большую четверку". По сравнению с 2018 г. количество РЭС стандарта LTE выросло на 36%. При этом наибольшее количество РЭС стандарта LTE эксплуатировалось в четырех субъектах РФ - Москве (38 182 РЭС), Московской области (29 539), Петербурге (16 506) и Краснодарском крае (16 495).

Согласно отчетным данным за 2018 г., количество РЭС стандарта LTE операторов "большой четверки" выросло на 50% и составило более 240 тыс. базовых станций. При этом наибольшее количество базовых станций данного стандарта было у "МегаФона" - 86 435. У МТС - 61 304 РЭС, у ООО "Т2 Мобайл" - 49 647 РЭС, у "ВымпелКом" - 42 666 РЭС.

Примечательно, что по итогам 11 месяцев 2019 г. Роскомнадзор приводил следующие данные: лидером в развитии сетей четвертого поколения оставался "МегаФон", у которого в стандарте LTE работало 107 338 РЭС. У "Т2 Мобайл" - 75 663 РЭС, у МТС - 75 478 РЭС и у "ВымпелКома" - 65 389 РЭС.

Таким образом, за последний месяц прошлого года МТС удалось вернуть себе вторую позицию по количеству РЭС стандарта LTE, обойдя Tele2, который ранее потеснил МТС по итогам девяти месяцев 2019 г.

Согласно данным подведомственной Роскомнадзору радиочастотной службы, общее количество радиоэлектронных средств (РЭС) операторов "большой четверки" с начала года возросло на 13%, составив на 1 января 2020 г. 794 670 единиц.

Наибольшую динамику роста сетей связи демонстрировал Tele2, количество РЭС которого с начала года увеличилось на 23%, составив на 1 января 176 009. Далее по темпам роста идет "ВымпелКом" (+16%, до 174 419 РЭС). Вместе с тем при меньшей динамике роста наибольшее количество РЭС остается у ПАО "МегаФон" (+8%, 248 674 РЭС) и ПАО "МТС" (+9%, 195 568 РЭС).

Директор по стратегическому планированию инфраструктуры "МегаФона" Андрей Грачев сказал корреспонденту ComNews: "МегаФон" первым в России запустил сети LTE в 2012 г., и с тех пор мы продолжаем удерживать первое место среди операторов как по общему числу базовых станций, так и по скоростям мобильного интернета. Это подтверждают данные Роскомнадзора и исследование компании Ookla, которая три года подряд признает "МегаФон" лидером по скоростям мобильного интернета на основе реальных пользовательских замеров. В зависимости от региона России на 4G сегодня приходится от 80% до 90% всего трафика мобильного интернета в сети "МегаФона". Эта технология является для нас приоритетной и будет оставаться таковой как минимум до 2024 г. Однако дальнейшее развитие мобильных сетей предполагает не только строительство новых базовых станций, но и целый комплекс мер по увеличению доступной емкости сети 4G, загрузка которой увеличивается приблизительно на 30% ежегодно. К числу подобных инструментов мы относим рефарминг частот - их перевод из диапазонов 2G и 3G для использования в сетях LTE, модернизацию существующих базовых станций с использованием технологии MIMO 4x4, применение активных антенн с возможностью формирования направленного луча (beamforming) и другие решения".

Представитель МТС Алексей Меркутов прокомментировал итоги: "Мы реализовываем все намеченные планы и в этом году продолжим работу по увеличению и уплотнению покрытия LTE, а также увеличению емкости и скоростей передачи данных в сетях 4G.

Технологическая стратегия компании предусматривает эволюцию существующих сетей LTE в высокоскоростные гигабитные сети LTE-Evo и 5G Ready и далее в 5G New Radio путем поэтапного внедрения отдельных 5G-решений и технологий на базе неавтономной архитектуры. В 2020 г. мы продолжим поступательное движение к сетям LTE-Evo и 5G Ready. В 2020 г. завершим масштабную модернизацию радиосети Северо-Западного региона - все оборудование будет заменено на оборудование Single RAN 5G Ready, - а также приступим к масштабной модернизации сети Московского региона и ЦФО".

Представитель Tele2 Дарья Колесникова сказала: "В прошлом году мы анонсировали планы установить станции LTE на каждый сайт - задача, которую технические специалисты Tele2 успешно выполнили. Компания активно инвестировала в развитие сети: по итогам III квартала 2019 г. капитальные затраты на ИT-инфраструктуру и технологическое развитие выросли на 34,6% год к году до 5,9 млрд руб. В текущем году мы планируем сохранить высокую динамику строительства, увеличив объем годовых инвестиций на соразмерную величину. При этом важно, что при оптимизации сети мы используем подход smart capex - развития инфраструктуры на базе технологий big data, которые позволяют анализировать поведение абонентов, их перемещение и профиль потребления услуг".

Пресс-служба "Билайна" сообщила корреспонденту ComNews: "Мы активно строились в 2019 г. и продолжим также строить свою сеть в 2020 г., делая акцент на непрерывности сервиса. Москва и Петербург традиционно занимают особый фокус в наших планах по развитию сети".

Россия > СМИ, ИТ > comnews.ru, 29 января 2020 > № 3312190

«ПОЛИТИЧЕСКОМУ ЛИДЕРУ НЕОБХОДИМО ТЩАТЕЛЬНО УПРАВЛЯТЬ ОБЩЕСТВЕННЫМ МНЕНИЕМ…»

ДОМИНИК ЛИВЕН - Автор многочисленных книг по русской истории, лауреат премии Валдайского клуба за 2018 г., премия вручается за выдающийся вклад в анализ международных процессов.

АЛЕКСАНДР СОЛОВЬЕВ - Заместитель главного редактора журнала «Россия в глобальной политике».

Известный британский историк с российскими корнями размышляет об основах внешней политики России, применимости исторических исследований к пониманию международных отношений и вызовах, с которыми мир столкнется в ближайшем будущем.

Александр Соловьев: Одной из наиболее, пожалуй, известных в кругах международников попыткой дать комплексное концептуальное описание советской внешней политики была так называемая «длинная телеграмма» Джорджа Кеннана, впоследствии появившаяся в печати как “X Article”. Есть ли необходимость в своего рода «X Article – издание дополненное и обновленное» сегодня? Если есть, как бы вы подошли к решению такой задачи? 

Доминик Ливен: В сегодняшнем Вашингтоне подобная работа едва ли привлечет внимание. Американская политическая элита настолько одержима собственными проблемами, что внешняя политика (особенно в отношении России и Украины) переплетена с внутренними и партийными интересами и подчинена им в огромной – даже для США – степени. Я не эксперт по современным международным отношениям и поэтому в любом случае такую статью писать не мне. Но на самом деле я согласен с большей частью того, что написал Томас Грэм в своей недавней статье в Foreign Affairs[1]. Вместе с моим братом Анатолем[2], возможно, мы могли бы подготовить довольно интересную «Статью X», но единственная проблема в том, что ни одно правительство не примет ее к сведению. 

Соловьев: Какие из внешнеполитических концепций можно считать фундаментальными для России? «Иду на вы!», «Москва – третий Рим», «Северный аккорд», «Концерт наций», «Священный союз», «Панславянство» (либо «Русский мир»), «У России только два союзника: армия и флот» и так далее. 

Ливен: Мне кажется, что важнейшая реальность, лежащая в основе геополитического положения и внешней политики России, заключалась в том, что до XVI в. она граничила с сильнейшими военными державами мира (с различными евразийскими степными полукочевыми государствами, самыми могущественными из которых были империи Чингисхана и Тимура), а с XVI до XX столетия ее западным соседом был самый мощный и экспансионистский регион в мировой истории – Европа. 

Россия извлекла определенную выгоду из своего периферийного положения. Так, когда Монгольская империя распалась, а военные технологии (и другие факторы) благоприятствовали уже не кочевым народам, а оседлым, Россия смогла пройти весь путь к Тихому океану без особого сопротивления. Обратите внимание на контраст с Оттоманской Портой. На территории современного Ирана на смену государству Хулагуидов со временем пришли шииты Сефевиды, представлявшие серьезнейшую военную и идеологическую угрозу для османов в Анатолии и прочный барьер для любой попытки османской экспансии на Восток. 

Соловьев: Каковы характерные черты международной (само)идентичности России: (велико)державность, имперскость, подчеркнутое внимание к суверенитету, императив безопасности? Менялись ли они со временем? 

Ливен: Империя (и имперскость) – часть российской истории и идентичности. То же можно сказать, например, о Китае или англичанах. Но пережить распад сухопутной империи, где все территории сопряжены, гораздо сложнее, чем морской, с территориями за океаном – как психологически, так и по веским практическим причинам. Старая поговорка о том, что у Англии была империя, а Россия была империей, в чем-то верна. Лишиться того, чем ты обладаешь, проще, чем лишиться того, чем ты являешься. Как бы то ни было, одним из важнейших факторов, обусловивших и повлиявших на Brexit, была ностальгия англичан по времени, когда весь мир замирал в благоговении, стоило льву шевельнуть хвостом. 

Соловьев: Можно ли назвать внешнюю политику России со времен империи стратегически последовательной? Или же она была скорее оппортунистической, приспособленческой? Являлась ли Россия ведущим актором или просто следовала за ситуацией? 

Ливен: Большинство государств действуют в соответствии с контекстом и обстоятельствами, по крайней мере, до определенного момента. Иногда они проявляют инициативу, иногда их сдерживают неподконтрольные им силы, на которые приходится реагировать. Россия не стала исключением. Но в «большой стратегии» Российской империи сохранялись элементы преемственности. В XVII и XVIII вв. ее приоритетными задачами были последовательная и эффективная экспансия в плодородные регионы и контроль над истоками рек – и это лишь два примера. В XIX в. вплоть до 1914 г. Россия вела внешнюю политику в соответствии с теми же принципами, что и большинство других великих держав. Она приняла принципы европейской системы и равновесия сил. 

Во многих политических системах, в том числе в европейской с 1500 по 1945 гг., периферийные государства обладали большей свободой, чем центральные, поэтому великие европейские империи были созданы периферийными державами: Англией, Францией, Испанией, Португалией, в определенной степени Голландией на одном «краю» Европы и Россией – на другом. И Китай более 2000 лет назад не случайно был объединен периферийной державой – царством Цинь, которое одолело своих соперников, находившихся в центре, в ядре геополитической системы. 

Суть периферийной власти заключается в том, что вы можете использовать военную, административную и налоговую машину, отточенную конкуренцией внутри системы, для завоевания территорий за ее пределами, находящихся под управлением менее могущественных и развитых государств. В Китае периферийная власть (Цинь) достигла этого уровня в IV–III вв. до нашей эры. Гораздо труднее завоевать международную систему изнутри. Это было ключом к европейской геополитике между 1750 и 1945 годами. Французы в 1799–1814 гг. и немцы дважды в XX в. завоевывали ядро Европы, но затем сталкивались с огромной проблемой преодоления одновременного сопротивления двух крупных периферийных центров власти – Англии и России, получивших огромные ресурсы за пределами Европы. 

Соловьев: Если говорить о преемственности российской внешней политики (с имперских времен, через СССР и к современной России), то не попытался ли Михаил Горбачёв сломать систему? Была ли это девиация или здесь тоже можно усмотреть преемственность?

Ливен: Я не считал Горбачёва первооткрывателем в 1984–1991 годы. В результате целого ряда совпадений я в то время был не слишком важным, но привилегированным советником Маргарет Тэтчер по внешней политике и первый и единственный раз в жизни посвятил много времени изучению современной российской политики и написанию статей в прессе, выступлениям по телевидению и так далее. Я тогда видел в Горбачёве наследника Александра II. Подобно тому, как России при Александре угрожали изменения в мировой экономике (приход промышленной революции в Западную Европу), так и горбачёвская Россия рисковала потерять позиции современной сверхдержавы из-за наступившей постиндустриальной эпохи. На мой взгляд, Горбачёв, как и Александр II, желал, прежде всего, сделать Россию конкурентоспособной, страной, которой ее правители могли бы гордиться в новой для мировой экономики – а значит, и для международных отношений – эпохе.

Как и Александр II, Горбачёв действовал в эпоху торжества либеральных ценностей на Западе, когда ключевые элементы либерализма рассматривались не только как желательные ценности сами по себе, но и как неотъемлемые для успешной экономической, культурной и политической современности. Я считал неслучайным, что многие ключевые термины перестроечных лет – законность (верховенство закона), гласность и так далее – были заимствованы из периода александровских реформ. Я не хотел бы принижать Горбачёва и его время – нет ничего плохого в желании лидера править такой страной, которой он мог бы гордиться. В любом случае альтернативой тому, чтобы оставаться империей, была перспектива оказаться съеденным другой империей. 

Соловьев: Насколько исторические аналогии применимы в изучении международных отношений? 

Ливен: Исторические аналогии не дают ответов, но ставят вопросы и предупреждают. В какой-то мере страны и их лидеры руководствуются исторической памятью и национальными мифами, поэтому исторические знания необходимы для понимания современной политики. 

Соловьев: И как изучение истории, по вашему мнению, может помочь изучению международных отношений? 

Ливен: Лучше подумать о значении истории для тех, кто занимается внешней политикой в настоящее время. Когда Горбачёв начал реформы, мне было совершенно очевидно, что в результате его действий обязательно возникнет огромная внутриполитическая опасность не только для его режима, но и для самого имперского государства, то есть Союза, который я считал своего рода неоимперией. Параллели с дилеммами Александра II были слишком очевидны. В случае Горбачёва дилеммы, несомненно, были более серьезными, потому что демократия в 1980-е гг. была гораздо более распространенной, чем в 1860-е годы. Даже в советской конституции говорилось о демократии и теоретически позволялось республикам отделяться, что сделало «законность» в 1980-е гг. еще более серьезной угрозой, чем в 1860-е. 

Либерализаторские реформы, которые не приводят к полноценной демократии, гораздо труднее легитимировать. Кроме того, советская империя простиралась на всю Восточную и Центральную Европу. И вспоминания о польском восстании 1863 г. заставляли с тревогой ожидать, что возможное возвращение Горбачёва к традиционным имперским попыткам «обручить» русские автократические традиции и политию с элементами западного либерализма может вызвать серьезные проблемы как в Восточной Европе, так и в некоторых советских республиках. 

Тогда меня поразило (и продолжает поражать и сейчас), что полномасштабные либеральные реформы были начаты – даже в политической сфере – без очевидного понимания их возможных последствий. Я думаю, что одной из причин этого было то, что советское руководство в значительной степени отрезало себя от российской истории – прежде всего, от дореволюционной. Коммунистическая идеология не только искажала прошлое, но и не позволяла лидерам страны проводить исторические параллели с вызовами современности и делать сравнения. 

Я ни в коем случае не хочу обидеть Михаила Горбачёва, которого считаю благородным человеком и патриотом, но, учитывая происхождение моей семьи и тогдашнее положение во внешнеполитическом аналитическом центре Тэтчер, я оказался в довольно странной ситуации, поскольку наибольшее сочувствие я испытывал к Николаю Рыжкову. Полагаю, он был консерватором, как и я. 

Соловьев: Не могли бы вы подробнее – в российском контексте – остановиться на классическом либеральном тезисе о том, что внешняя политика является продолжением внутренней политики? Этот тезис часто оспаривается… 

Ливен: Я не думаю, что российская внешняя политика в имперскую эпоху определялась внутренними политическими соображениями и влияниями в большей степени, чем в Великобритании, Франции или Германии – я бы даже сказал, что в меньшей степени. И уж, конечно, в гораздо меньшей степени, чем реалии внутренней политики влияют на внешнюю политику современных США. 

Соловьёв: Западоцентризм и связанные с ним догоняющие модернизации, реваншизм (или ревизионизм, в котором сегодня Запад обвиняет Россию) – это непременная составляющая российской внешней политики?

Ливен: Что касается периода 1613–1991 гг., то главной общей чертой российской политики при любом правлении было стремление выжить перед лицом вызовов Запада, оставаясь при этом великой державой. Основным моментом было то, что Запад опережал Россию и в экономике, и в образовании, и в плане административно-финансовых ресурсов. Конечно, коммунистическая идеология серьезнейшим образом отличалась от того, что было до 1917 г., но основная парадигма – «догнать Запад», – на мой взгляд, сохранилась. Фактически она даже несколько укрепилась, поскольку советский догмат о необходимости обогнать капиталистический Запад «надстроился» на более ранние российские опасения и комплексы относительно своей неполноценности и отсталости. 

Петр I и его преемники стремились догнать Европу «старого режима». Победа России над Наполеоном ознаменовала их успех. Затем последовала промышленная революция, которая надолго сдвинула баланс сил в сторону Запада. Крымская война грубо обрушила эту реальность на российских императоров – их империя воевала, перемещалась и общалась, используя технологии доиндустриального мира, а англичане и французы имели пароходы, железные дороги, телеграф и нарезные мушкеты «квазимассового» производства. 

На мой взгляд, история России с 1856 по 1970 гг. во многом определялась желанием сохранить статус великой державы в индустриальную эпоху. Конечно, речь шла не только о внешней силе. Промышленная революция (и в некоторой степени наследие Французской революции) имела драматические последствия с точки зрения управления современным обществом. 

Романовы создали очень успешную во многих ключевых аспектах империю. Но превращение ее в жизнеспособное современное государство представляло огромную проблему. С этим вызовом сталкивались все старые империи, и никто не выжил. Советский Союз, на мой взгляд, был очень интересной попыткой слияния империи и модерна определенного (социалистического) типа, но огромные издержки этого эксперимента легли на российский народ, так что в конечном итоге эксперимент потерпел неудачу. 

Соловьев: Как эксперт по истории империй можете ли вы описать постимперский синдром? Испытывает ли его Россия? И если да, то как это проявляется? 

Ливен: Российский постимперский синдром понять легко. В Великобритании я говорю людям, что для того, чтобы понять ситуацию в России после 1991 г., англичанин должен представить себе, что Британская империя исчезла в 1930-е гг. (когда большинство англичан воспринимали ее существование как нечто само собой разумеющееся) и что это сопровождалось отделением Шотландии (Украина) и Уэльса (Белоруссия). Только в России все еще хуже, поскольку никто из англичан не считает, что английская религия или государственность зародились в Эдинбурге. Добавьте к этому крах монархии и парламентского правительства (советской партии и государства) и экономическую депрессию, которая была хуже, чем в 1930-е годы. В такой ситуации даже флегматический англичанин межвоенного периода был бы, мягко говоря, несколько взволнован.

Если Дональд Трамп пришел к власти под девизом «Вернем Америке величие», то неудивительно, что подобный лозунг сработал в России, учитывая гораздо более резкий спад и гораздо бóльшие страдания, которые он причинил населению. 

Соловьев: Вытекает ли напрямую императив безопасности из экспансионизма (территориальная экспансия заставляет защищать все более протяженную границу, все более обширную территорию, прибегая в том числе к созданию буферных государств по периметру)? Можно ли его преодолеть? 

Ливен: Территории, завоеванные Россией в Азии почти без боя, сначала давали ей меха, а затем и драгоценные металлы. Российская военная и тяжелая промышленность вплоть до XIX века базировалась на Урале. Россия одержала победу над Наполеоном, потому что имела самый большой в мире запас лошадей благодаря своему господству в евразийской степи в эпоху, когда лошадь была ключом к военному успеху (средство разведки, ударной силы, преследования, транспорта и подвижной огневой мощи). Россия также была единственной великой державой в наполеоновскую эпоху, способной вывести «колониальные» войска на европейский театр войны. Вклад казачества в победу в 1812–1814 гг. очень велик. 

В определенной степени российская экспансия была частью общей европейской экспансии за счет неевропейских народов. Ключевое отличие заключалось в том, что в связи с сухопутной экспансией основные районы расселения русских (колонии) стали частью территории самой России, в то время как западноевропейская экспансия привела к созданию колоний поселенцев, которые со временем стали независимыми государствами (испанская и английская Америка, Австралия и так далее). 

Именно по этой причине постимперская Россия до сих пор остается поистине великой державой (хотя и не настоящей сверхдержавой), в то время как ни одна западноевропейская страна (Великобритания, Франция, Испания) не осталась серьезным международным игроком после распада империи. С другой стороны, «деколонизация» для западноевропейцев означает ослабление военной ответственности и бремени. Россия как евразийская держава с бесценными ресурсами в Сибири и Тихоокеанском регионе имеет большие и дорогостоящие оборонные обязательства в Азии. 

Соловьев: Расширение границ и создание буферов было традиционной политикой безопасности Российской империи еще до того, как она стала империей, по крайней мере, начиная с Великого княжества Московского. Является ли эта концепция имманентной и непреодолимой или же со временем она может измениться? Это эксклюзивный российский рецепт стратегической безопасности или другие империи и государства использовали ту же стратегию? 

Ливен: Правители всех стран использовали эту стратегию, когда могли. Пытаться держать врагов подальше от границ – это просто здравый смысл. Буферные зоны, контролируемые надежными партнерами, обеспечивали безопасность по приемлемой цене.

Кстати, этот принцип все еще применяется. Посмотрите на войну в Сирии и участие в ней Турции – любое правительство хочет защитить свои границы, чтобы остановить «вторжение» толп беженцев.

Более того, вероятно, мы увидим его широкое распространение и в следующем поколении, поскольку изменение климата и связанные с этим политические кризисы вызовут приток беженцев гораздо больший, чем сейчас.

Соловьев: С какими фундаментальными геополитическими изменениями и вызовами Россия сталкивается сегодня и столкнется в ближайшем будущем? 

Ливен: Вполне возможно, что ключевой драйвер российской внешней политики в прошлом – догнать Запад – утратил актуальность. Подъем Китая вполне может привести нас к иному глобальному порядку, чем тот, который существовал в предыдущие пять столетий господства Запада. В некотором смысле с конца XVIII века ведущими мировыми державами были англоязычные – сначала Великобритания, затем Великобритания плюс США, а затем, после 1945 г., США во главе блока, внутреннее ядро которого состояло из англоязычных союзников. В определенной степени французские революционные и наполеоновские войны, две мировые войны и холодная война были попытками бросить вызов англоязычной гегемонии. Но они потерпели крах (и обошлись невероятно дорого). Из Лондона или Токио (двух городов, в которых я живу) видно, что элементы, лежащие в основе англофонной гегемонии, исчезают на глазах. 

В этом есть свои преимущества и опасности, не в последнюю очередь для России. Прежде всего, это означает, что перед Россией стоят геополитические задачи и возможности, принципиально отличающиеся от тех, с которыми она сталкивалась с XVII по конец XX века. Самое очевидное, что Россия, разоренная двумя страшными войнами с Германией, а затем исчерпавшая себя в борьбе с американским блоком в годы холодной войны, очень заинтересована в том, чтобы найти мирный и взаимовыгодный способ того, как справиться с проблемой подъема Китая.

Лично мне кажется, что некоторые работы ошельмованного «прогерманского» лобби, появившиеся до 1914 г., очень актуальны и сейчас. Прежде всего, это работы Романа Розена, бывшего посла в Вашингтоне и брата Виктора Розена, одного из ведущих востоковедов России. 

Соловьев: Российская внешняя политика (с имперских времен как минимум) может похвастать целой плеядой ярких личностей, многие из которых впоследствии становились вторыми лицами в государстве (канцлерами, премьерами) – Бестужев, Панин, Горчаков, Примаков. В принципе, персонализм во внешней политике характерен не только для России. Но не становится ли он сегодня анахронизмом? Или же, напротив, не дипломаты сегодня занимаются внешней политикой, а сами лидеры государств? 

Ливен: Если бы эра профессионализма во внешней политике действительно закончилась, то для меня это стало бы поводом для беспокойства. Однако это не так. Российские императоры (и многие другие монархи) часто сами были фактически министрами иностранных дел своих стран. Люди же, занимавшие эту должность, являлись их заместителями. Многие монархи представляли собой высококвалифицированных дипломатов: Екатерина II и Александр I были великолепны. Но императоров также часто сопровождали очень умные и компетентные государственные деятели. Вообще-то, в господине Лаврове я вижу наследника Карла Нессельроде. Я считаю Нессельроде чрезвычайно умным и находчивым защитником российских интересов, так что это был комплимент. 

Соловьев: Можете ли вы сказать, что империя как политическое явление ушла в прошлое? Или мы станем свидетелями появления новых империй в обозримом будущем? 

Ливен: Чтобы быть поистине великой державой в современном мире, необходимо располагать ресурсами континентального масштаба. Пророки геополитики, писавшие до 1914 г., были в этом смысле правы. США, Китай, Индия и Россия не являются империями в полном историческом смысле слова. Но это неоимперии, и они сталкиваются с некоторыми проблемами империй, касающимися, прежде всего, территориального масштаба, численности и разнообразия населения. Монархам всегда было трудно управлять империями ввиду этих (и других) факторов, но в большинстве империй правителям, как правило, приходилось проявлять особую заботу только о верхушке – о 2% населения. Ключом к успеху стало достижение жизнеспособного и стабильного компромисса между монархами и элитами в распределении «прибавочного продукта», который производили крестьяне: местные элиты управляли остальными 98% населения через местные системы патроната и принуждения. В современном мире сплошной грамотности, урбанизации и массовой политики управлять занимающими огромные пространства неоимпериями гораздо сложнее, однако судьба мира зависит именно от них. 

Соловьев: В заключение не могли бы вы очертить основные глобальные тенденции, которые повлияют на всех (или на большинство) международных субъектов, и подходы к ним? 

Ливен: Рост Китая обостряет опасность конфликтов. Крупные исторические сдвиги в глобальном или региональном балансе сил обычно приводили к войнам. Если до 1914 г. англоязычному сообществу не удалось мирным путем справиться с подъемом полулиберальной, полностью капиталистической и европейской Германии, то проблема поиска достойного места для Китая в сегодняшнем мировом порядке, весьма вероятно, будет гораздо более сложной. 

В прошлом климатические кризисы самым серьезным образом обостряли международные и внутренние политические конфликты. Если посмотреть на нынешние проблемы Европы из-за беженцев с южного побережья Средиземноморья, а затем обратить внимание на крупный экологический кризис на африканском континенте, где проживает около трех миллиардов человек, прогнозы представляются довольно мрачными. Еще более тревожной выглядит ситуация в Азии, связанная, прежде всего, с нехваткой воды. Это потому, что в будущем Восточная и Южная Азия, вероятно, приобретут большее геополитическое значение, чем Африка или даже Европа. 

Поэтому мой ответ на ваши вопросы заключается в следующем: на Россию и на весь остальной мир надвигается такая же опасная буря, как и та, что обрушилась на них в первой половине ХХ века. Может быть, эта буря даже опаснее, но история – особенно последних трехсот лет – не слишком адекватное руководство ни для осознания тех проблем, с которыми сталкивается Россия, ни для их решения.

Вероятно, ключевым вопросом будет выживание. От правителей потребуется большая осторожность и богатое воображение. Если из событий, предшествовавших 1914 г., и можно извлечь какой-то урок, то он будет о том, что политическому лидеру необходимо тщательно управлять общественным мнением – вне зависимости от типа государственного устройства страны, которую он возглавляет.

Россия. Великобритания > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 января 2020 > № 3305436 Доминик Ливен

МОРАЛЬ И РЕАЛИЗМ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ

ТИМОФЕЙ БОРДАЧЁВ

Кандидат политических наук, научный руководитель Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики», программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай».

РОССИЯ В ЭПОХУ МЕЖДУНАРОДНОЙ АНАРХИИ

«И следует похвалить тех, кто, несмотря

на врожденное людям стремление властвовать

над другими, все-таки управляют справедливее, чем это

им необходимо при существующей мощи их державы»

Фукидид, «История»

Вряд ли современное государство с его территориальными ограничителями, доктриной естественного или – в ряде исключений – божественного права является самым совершенным способом избежать взаимного истребления. Однако ничего лучше человеческая цивилизация пока не придумала – вне зависимости от того, по Гоббсу или по Руссо возникают ограничители и права. Попытки обосновать постепенное отмирание национального государства в качестве верховного носителя легитимности сталкиваются с неизменной реальностью. А именно: ни одна держава, особенно значимая в международном отношении, не способна хотя бы минимально применить к себе действие институтов, защищающих граждан «поверх границ». Например, Международного уголовного суда. Эпоха, когда представлялось, что трансграничное управление и правосудие необратимо стирают контуры государств и меняют сущность международной системы (так называемый либеральный мировой порядок после холодной войны), оказалась очень кратковременной.

Эта неизбежность центральной роли государства – института или индивидуума (в случае монархии либо диктатуры) – дает возможность рассматривать его и как меру вещей и категорий. В том числе таких понятий, как мораль – в ее применении к международным отношениям. Тем более что этическая составляющая мировой политики все равно неизбежно будет присутствовать. Так уж лучше двигаться по пути ее осмысления в рамках реалистской, наиболее искренней, традиции нашей дисциплины, чем оставлять на произвол тех, кто применяет ее инструментально, но под прикрытием либерального дискурса. Мы, таким образом, можем в качестве стартовой принять гипотезу о том, что мораль в международных делах не может рассматриваться в отрыве от государства. Реализация его интересов либо действия, не посягающие на существование государства как такового, а корректирующие его поведение в анархическом окружении, гораздо ближе к морали, чем противоположные по содержанию.

Российская внешнеполитическая практика по умолчанию исходит из примата государства. Соответственно, правомерно с этой точки зрения рассматривать и вопрос, ключевой для анализа деятельности любого субъекта международных отношений, – о моральных основах внешней политики России.

Мораль и сила

Исторически вся наука о международных отношениях и внешней политике – это дискуссия с Фукидидом. Значение его работы «История Пелопонесской войны» для осознания взаимодействия между социальными организациями – не меньше, чем значение, например, христианства, положившего начало универсалистскому подходу в понимании мира разных народов. Это неудивительно, хотя античная Греция представляла собой песчинку в море всемирной цивилизации. Многие столетия, на протяжении которых в мировых военно-политических делах преобладали интеллектуальные наследники древнегреческого автора, привели к тому, что альтернативные системы представлений о силе, морали и справедливости получили лишь субрегиональное воплощение в реальной политике и науке. Именно «цивилизация Фукидида» предлагает оптимальную методологию для анализа сравнительно автономных единиц, не стремящихся к подлинному культурному и политическому единству. Мир, который вслед за появлением Вестфальского порядка принял всеобщий характер, зародился на основе античных полисов, сохранив основные черты отношений между ними. Не случайно, кстати, сам Вестфальский порядок – это не единожды написанный кодекс, а сумма достижений международно-философской мысли Запада к середине XVII века.

То, какое место во взаимодействии государств занимает сила, – центральный вопрос, вокруг которого разворачивается большинство дискуссий и дебатов. Такой выбор темы естественен и разумен. Именно сила государств, которая объективно связана с материальными возможностями проецировать свою волю на других, представляет собой уникальный, измеряемый и поэтому надежный материал для анализа и прогноза природы межгосударственных отношений. Сила других становится единственным эффективным регулятором внешнеполитического поведения. И сейчас, после того как попытки создать международный порядок потерпели неудачу, только решимость каждого государства отстаивать свои интересы и ценности заставляет других задуматься о пределах действий в анархическом окружении. На первый взгляд, в этом мире нет места морали как объективно неизмеряемой и нематериальной категории.

Однако у Фукидида понятие силы неразрывно связано с понятием морали. Нельзя говорить о том, что реалистский стиль мышления о международных отношениях игнорирует мораль и таким образом аморален по существу. Это – ложь тех, кто использует абстрактное понимание морали для того, чтобы замаскировать эгоистические устремления отдельных стран. Мораль в реализме не может быть оторвана от силы и существует только в этой связке, но такая зависимость не означает возможности пренебрегать моралью как аналитической категорией. Более того, она становится определяющим фактором силы в ее политическом измерении, то есть в качестве инструмента достижения целей государства. Как мы увидим из приведенных примеров, применение силы, не ограниченное моралью, в значительной степени обессмысливается.

Мы даже можем предположить, что в реализме сила без морали не функциональна и, следовательно, теряет существенную часть своего значения. Поэтому Фукидид призывает «похвалить» тех, кто знаком с этим регулятором силы и способен достигать целей более эффективно. Так и мы, путем сравнительного анализа, сможем удостовериться в том, что сила, не связанная с «фукидидовой» моралью умеренности, теряет в конечном итоге политическое значение. И наоборот – те случаи в современной международной политике, когда применение силы может быть соотнесено с моралью «по Фукидиду», стали весьма успешными.

Гегемония, не ставшая правом

После завершения холодной войны торжество стран Запада требовало своего институционально-правового закрепления. Точнее, сила той группы, которая в результате продолжительной борьбы добилась доминирования в мире, должна была обрести характер права. С одной стороны, это позволило бы приглушить очевидную несправедливость нового порядка. А с другой, придать ему форму общепринятой нормы, что сделало бы такой порядок относительно устойчивым. Одним из центральных инструментов стало стремительное движение к распространению господствующих на Западе представлений о морали (и моральности войны в первую очередь) в качестве международных норм поведения.

Но даже этих колоссальных ресурсов (в какой-то период – фактической силовой и идейной монополии Запада) оказалось недостаточно для того, чтобы изменить международное право в направлении описанных представлений. В этом основная драма развития мировой ситуации после холодной войны. Победа Запада была полной, но не абсолютной, поскольку она не получила этического закрепления. Символом той самой незавершенности оказался Совет Безопасности ООН. Главный международный институт сохранился в неприкосновенности с тех времен, когда он отражал иную расстановку сил. В результате сам Запад отказался от стремления модифицировать международное право и перешел к внешней политике произвола.

Благодаря экспертным кругам и хлесткой публицистике Запад смог ввести во всеобщий оборот броское определение – «распространение либерального миропорядка». Отметим, что изначальная несправедливость любого международного порядка, как правило, не становится предметом обсуждения. Либеральный порядок в том виде, как его стремились утвердить с начала 1990-х гг. и фактически до середины 2010-х гг., также не мог быть справедлив по отношению к отдельным государствам, поскольку абсолютизировал представления о справедливости, существующие у группы стран, которые обладали силовыми привилегиями. Однако монополия, достигнув пика в 1999 г., затем последовательно подвергалась эрозии. Происходило это в силу по меньшей мере двух факторов. Во-первых, исчерпанности внутренней модели развития и политической устойчивости самих стран Запада и лежавшей в основе их способности проецировать силу. Во-вторых, неизбежного по мере развития экономической глобализации роста могущества остальных.

Лидером подъема стал Китай. Однако в этой категории оказалась и Россия, которой по причине геополитического положения пришлось фактически без перерыва с момента становления в качестве государства – правопреемника СССР использовать силу, принимая внешнеполитические решения. После 1991 г. и до середины 2000-х гг. Россия официально придерживалась политики интеграции в западное сообщество и соглашалась с его суждениями о своей внутренней политике, поэтому даже силовые меры против выступлений на Северном Кавказе имели международное измерение. Кроме того, и в период относительного международно-политического ничтожества Россия как минимум дважды использовала силовой потенциал вне собственной территории: для прекращения гражданских войн в Таджикистане и Молдавии. В обоих случаях российские действия напрямую соответствовали политическим задачам.

Умеренность как добродетель

За последние полтора десятилетия, после восстановления в качестве одной из ведущих мировых держав, Россия трижды использовала военные возможности при решении внешнеполитических задач, связанных с обеспечением национальной безопасности и реализацией интересов. Эта практика, конечно, не идет ни в какое сравнение с аналогичными действиями стран Запада, но именно поэтому позволяет четко обозначить политическую обусловленность и умеренность в каждом отдельном случае.

Военная операция против Грузии в августе 2008 г., содействие волеизъявлению населения Крыма в марте 2014 г. и кампания в Сирии, начавшаяся осенью 2015 г., – примеры относительно успешного решения дипломатических задач силовым путем. Каждый из случаев вызывал в военном и экспертном сообществе России дискуссии о необходимости ставить более амбициозные задачи и, соответственно, более решительно использовать силу. И это ни разу не было сделано. Если бы Россия насильственно сменила политические режимы в Грузии или на Украине, краткосрочные преимущества оказались бы более значительными, но последствия для международной политики – несравнимо более драматичными.

Сопоставление военных возможностей и масштабов их использования позволяет сделать вывод: они полностью коррелировали с конкретными и ограниченными политическими задачами и демонстрировали умеренность. При этом ни в одном из рассмотренных примеров Россия не рисковала эскалацией кризиса, сделай она ставку на гораздо более интенсивное применение силы.

Захвати российская армия Тбилиси в 2008 г. или Киев весной 2014 г., смени она режим в Грузии или на Украине, Третья мировая война не началась бы. У России были военные возможности для захвата. В 2008 г. российская армия не сталкивалась с серьезным военным сопротивлением, а в случае оккупации всей страны, вероятно, нашла бы опору в лице части местных политических сил. В конце зимы – начале весны 2014 г. по Украине бродили представители разгромленного националистами «Беркута», а украинская армия прекратила бы сопротивление в течение нескольких дней. Но о включении обеих стран в состав России, как это было сделано во время Гражданской войны 1918–1922 гг., речи идти не могло. То есть во всех случаях у России действовали внутренние ограничители, не связанные с внешними условиями. Наличие таковых ограничителей может рассматриваться как проявление морали, если рассматривать её в категории реалистского стиля мышления.

США и их союзники, напротив, только дважды смогли ограничить использование силы четко обозначенной политической задачей – заставили Саддама Хусейна покинуть оккупированный им Кувейт в 1991 г. и навязали в 1999 г. правительству Югославии тот план урегулирования в Косово, который это правительство изначально не устраивал. В отличие от «Бури в пустыне» операция против Югославии была грубым нарушением международного права и опиралась на силу одной изолированной группы, но не преследовала цель уничтожения югославского государства. Поэтому с точки зрения специфики применения силы кампания НАТО против Югославии оставалась моральной. Последующие крупные военные акции Запада – вторжение в Ирак и Афганистан, уничтожение режима Муаммара Каддафи в Ливии просто следовали в русле эгоистических сиюминутных интересов, но привели к разрушению государств, которые полноценно так и не восстановились.

Примечательно, что применение силы в Югославии, как уже сказано – моральное по своей сути, достигло желаемого результата: государства, возникшие на обломках федерации, с той или иной степенью интенсивности двигаются к тому, чтобы войти в состав международного сообщества стран Запада. Ирак 2003 г., Афганистан и Ливия, где соотношение применяемой силы не соответствовало поставленным задачам, ни при каких обстоятельствах не могут рассматриваться в долгосрочной перспективе как государства, дружественные США и их союзникам. То есть задача попросту не выполнена.

Неабстрактная мораль

Мораль – единственная категория международных отношений, которая не имеет под собой материальной основы. После падения христианской морали в Европе в эпоху Реформации главным философским вызовом в поиске выхода из ситуации всеобщего произвола было возвращение в международные отношения универсальных ограничителей. Таким ограничителем стало право, возникшее в первой половине XVII века. Оно не запрещало применения силы, а оговаривало справедливые, то есть моральные, основания для того, чтобы государства отстаивали свои интересы посредством силы.

Такой подход был сугубо реалистским и учитывал проделанный Никколо Макиавелли за сто лет до этого анализ внутренних факторов, определяющих природу внешнеполитического поведения государства. Попытки навязать государствам абстрактное понимание морали привели бы лишь к традиционной подмене моральных оснований представлениями тех, кто доминирует в силовом отношении. В XVII веке уникальность ситуации была в том, что такого государства (или группы государств) не было. Если бы империя Габсбургов могла доминировать, международное право не возникло бы.

Отличие разных подходов в философии международных отношений в том, что реализм делает мораль категорией рационального мышления, а подходы, истоки которых – в христианстве (либерализм и марксизм), оставляют мораль на уровне абстракции, существующей в отрыве от силовых возможностей ее носителей. Таким образом, именно в реализме мораль в наибольшей степени интегрирована в поведение государства и его национальные интересы. И именно в таком, рациональном, понимании мораль движется к тому, чтобы стать законом. Закон, в свою очередь, выступает единственным регулятором международных отношений с имманентно присущей им несправедливостью.

Мы приходим к двум выводам. Во-первых, сила без морали нефункциональна, поскольку оторвана от политического целеполагания и не ведет к стратегическим выгодам. Во-вторых, мораль как абстракция толкает к произволу, а мораль как часть рационального силового поведения – исправляет искажения, возникающие из-за того, что право не успевает адаптироваться к изменению соотношения сил. Несмотря на многочисленные сложности и недостатки, внешняя политика России в своем важнейшем измерении – стратегии применения силы – оставалась моральной и способствовала распространению морали в международных отношениях.

В период нахождения в Белом доме в 2017-2019 гг. Дональд Трамп стал самым мирным президентом США за сорок лет. Оба случая применения силы против суверенного государства – ракетный обстрел Сирии в апреле 2017 г. и уничтожение влиятельного иранского генерала в Багдаде в январе 2020 г. – имели дипломатические и даже демонстративные цели – о сирийской акции Трамп объявил во время встречи с председателем КНР Си Цзиньпином, а публичность убийства Касема Сулеймани говорит сама за себя. (Справедливости ради надо сказать, что последствия атаки на иранского военачальника могут быть неблагоприятными для Вашингтона, но и само это действие не вполне соответствует стилю поведения Трампа и явно было предпринято под воздействием части окружения.)

Наступившая в международных делах анархичность связана с решимостью крупных держав – Китая или России – отстаивать свои интересы в отношении произвола сильнейшего в военном плане Запада. Средние государства – Турция, Иран или Саудовская Аравия – в применении силы также остаются в рамках моральных норм реализма, то есть достигают ограниченных политических целей.

В целом анархичность среды весьма способствует торжеству морали в ее реалистском прочтении. Ведь важнейшим свойством международных отношений становится ограничение произвола государств не эфемерным международным правом, а решимостью других государств отстаивать свои интересы и ценности. Наличие у ведущих мировых держав ядерного оружия сокрушительной силы будет и дальше заставлять их искать способы борьбы, которые не чреваты скатыванием во всеобщую катастрофу. И поэтому есть основания надеяться на то, что мораль, выраженная в умеренности, будет все больше закрепляться в мировой политике. Отсутствие даже теоретической возможности господства одного государства уже создает для этого благодатные предпосылки.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 января 2020 > № 3305433 Тимофей Бордачев

ОПЯТЬ ТРОЙКА

ИВАН ТИМОФЕЕВ

Кандидат политических наук, программный директор Российского совета по международным делам, программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай».

УГРОЗЫ ДЛЯ РОССИИ: ИЗ ПРОШЛОГО В БУДУЩЕЕ

Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал?

Н.В. Гоголь, «Мертвые души»

22 февраля 1946 г. телеграфный аппарат посольства США в Москве отстукивал «длинную телеграмму» советника американской дипмиссии Джорджа Кеннана. Документ стал одним из фундаментальных элементов американского, а затем и западного подхода к Советскому Союзу на десятилетия вперед.

«У истоков маниакальной точки зрения Кремля на международные отношения лежит традиционное и инстинктивное для России чувство незащищенности. Изначально это было чувство незащищенности аграрных народов, живущих на обширных территориях по соседству со свирепыми кочевниками. По мере налаживания контактов с экономически более развитым Западом к этому чувству прибавился страх перед более компетентным, более могущественным, более организованным сообществом на этой территории. Но эта незащищенность внушала страх опасения скорее российским правителям, а не русскому народу, поскольку российские правители осознавали архаичность формы своего правления, слабость и искусственность своей психологической организации, неспособность выдержать сравнение или вхождение в контакт с политическими системами западных стран. По этой причине они все время опасались иностранного вторжения, избегали прямого контакта между западным миром и своим собственным, боялись того, что может случиться, если русский народ узнает правду о внешнем мире или же внешний мир узнает правду о жизни внутри России. И они искали пути к обеспечению своей безопасности лишь в упорной и смертельной борьбе за полное уничтожение конкурирующих держав, никогда не вступая с ними в соглашения и компромиссы».

Таким представлялось американскому дипломату российское восприятие внешних и внутренних угроз. Его вряд ли можно назвать новым – многие элементы этой точки зрения появились задолго до Кеннана. В «длинной телеграмме» они оформились в архетип, выраженный в сжатой форме точек и тире. То же самое сегодня можно сделать в виде твита или рожиц-эмодзи. Форма вряд ли изменит содержание, хотя короткий формат даст куда как меньше возможностей для аргументов.

Вечная комбинация

Кеннан принадлежал к числу образованных и даже просвещенных представителей своего поколения. Большую часть своей плодотворной жизни он считался одним из авторитетов в области международных отношений. Знаменитую телеграмму дипломат писал в соответствии со своими убеждениями, не притворяясь и не наступая себе на горло. Однако даже те, кто поверхностно знаком с российской историей, вне зависимости от политических пристрастий, найдут в пассажах Кеннана странные вещи. Общеизвестно, что как минимум с начала XVIII века и на протяжении двухсот лет российские правители прилагали активные усилия по налаживанию разнообразных связей с Западом в интересах модернизации страны. Вплоть до середины ХХ века история европейской и российской дипломатии – это история многочисленных альянсов, сообществ и союзов, в которых Россия играла видную роль. Компромиссы и договоренности были обыденностью русской дипломатии. «Полное уничтожение конкурирующих держав» вряд ли ставилось русскими в число задач – это хорошо видно по опыту поверженной Франции в ХIX веке. А Польшу в ХVIII столетии и Германию в ХХ веке Россия и Советский Союз делили вместе с западными партнерами.

Правда, однако, и то, что русским исторически свойственно чувство незащищенности и страх агрессии, в том числе и не без оснований, – со стороны «компетентных» западных соседей. Правда, что экономическая отсталость вплоть до настоящего времени – одна из серьезнейших проблем. Правда, что между элитой и народом пролегала пропасть деспотического неравенства, но она сосуществовала с незамеченным Кеннаном единством даже тогда, когда значительная часть элиты изъяснялась по-французски. Без такого единства вряд ли стал бы подлинно народным, например, Лев Толстой, большая часть героев которого – представители той самой «архаичной элиты со слабой психологической организацией». Что уж говорить о советском государственном аппарате, сплошь состоявшем из выходцев из низов, поднявшихся на волне революции, масштабной индустриализации и гигантских общественных перемен. И как раз угрозу смуты – еще один инстинктивный страх русских наряду с внешними угрозами – Кеннан упустил из виду.

Сегодняшние западные интерпретаторы российской политики и ее мотивов по русофобскому угару далеко превзошли Кеннана, который, подчеркнем, был человеком образованным и вполне разумным. Вряд ли стоит удивляться умозаключениям о России со стороны людей, куда менее эрудированных, но притом активных и энергичных.

В той же плоскости вопрос представляется, если взглянуть в зеркало на нас самих и на российскую интерпретацию американской и западной политики. Некоторые наши мнения тоже подчас вызывают оторопь. «Многие из них настолько несведущи в вопросах внешней политики и настолько подвластны самовнушению, что без труда могут поверить тому, во что им верить удобно и комфортно». Это снова Кеннан. Снова о нас. И вполне точно. Проблема только в том, что Кеннан не видел похожих проявлений в своем государстве и в самом себе. (Глядя на происходящее в американской политике сейчас, кажется, что Кеннан вообще писал о собственной стране.)

Нам свойственно воспринимать других и себя в искаженном и стереотипном виде. Это черта человеческой природы, умножаемая групповой динамикой. Политическая реальность соткана из восприятий и образов, зачастую крайне живучих. Объективность в ней невозможна, а искажения лишь немного сглаживаются сколько-нибудь научным подходом. Хотя и сама наука базируется на субъективных допущениях. Но она по меньшей мере требует определенной прозрачности и строгости умозаключений. Произвол субъективности могут сдерживать также право и мораль. Однако в иных обстоятельствах они же многократно его умножают.

Наш взгляд на угрозы, стоящие перед Россией, по своей достоверности вряд ли будет сильно отличаться от изысканий Кеннана. Но мы постараемся вывести его за рамки текущего соперничества России и Запада. Попробуем посмотреть на них с отстраненностью ученого и при этом русского человека с полной включенностью в российское общество и его культуру.

Перед Россией стоят три базовые угрозы. Их пропорции, а также восприятие обществом и элитами в разные исторические периоды различались, принимали разные формы. Но по сути оставались фундаментальными. Это своего рода суперфакторы, объединяющие множество частных и производных угроз, вызовов и опасностей. Угрозы и опыт их переживания порождают соответствующие страхи и модели поведения, которые, в свою очередь, воспроизводят сложившиеся схемы восприятия угроз. К супертройке можно отнести следующее.

Во-первых, угроза конфликтов с внешним окружением, многообразный опыт таких конфликтов и порождаемое им чувство уязвимости к внешней агрессии со стороны зарубежных государств или их союзов.

Во-вторых, угроза внутренней смуты, взрывоопасной и скоротечной разбалансировки элит, системы сдержек и противовесов с последующей волной массового повседневного насилия и отсутствия порядка.

В-третьих, угроза отсталости в организации экономики, государственного управления и политических институтов. Отсталость самого жизненного уклада, сообщающаяся с архаичностью институтов.

Все три угрозы связаны между собой. Более того, попытка справиться с одной вполне может порождать обострение другой или же все три проявляются одновременно. Они не уникальны для России, однако имеют здесь гипертрофированный характер. Угроза агрессии обострена из-за протяженности границ в комбинации с наличием «хорошо вооруженных джентльменов» по их периметру. Угроза смуты – в силу разной скорости развития институтов, перекосов модернизации, воспроизводящихся дисбалансов государственной власти, которые связаны в том числе с ее концентрацией для противодействия внешним угрозам, но в определенные моменты порождающих неустойчивость и уязвимость. Угроза отсталости – по причине масштаба и сложности российского общества, возможности его изменений «в одночасье», избыточной несвободы и при этом критической важности преодоления отсталости для сдерживания внутренних и внешних угроз. Парадоксальным образом в российской истории попытки преодолеть отсталость нередко порождали «срыв резьбы» и последующую смуту.

Время войн и революций

Исторически супертройка имела разные конфигурации. В начале ХХ в. мир стоял на пороге войны. Однако угроза прямой военной агрессии все же оставалась весьма отдаленной. Запад был разобщен. Россия могла позволить себе роскошь выбирать коалиции, играть на противоречиях и избегать войны одновременно против всех. На российскую политику большое влияние оказывали соображения престижа, а перспектива застать врага у ворот в то время просматривалась слабо. Куда как большую проблему представляла собой отсталость экономических и особенно политических институтов. На протяжении нескольких десятилетий после великих реформ Александра II российский капитализм развивался бешеными темпами. Скорость роста подстегивал колоссальный демографический потенциал, огромная энергия народа и политический запрос на модернизацию.

Тот факт, что выдержать конкуренцию во внешней политике, будучи отсталой страной, невозможно, был для российских властей очевиден. По темпам роста Россия удерживала лидирующие позиции, а заделы царской модернизации еще долго использовались и после революции 1917 года. Однако бум капитализма стремительно отрывался от развития политических институтов. И если угроза большой смуты во второй половине ХIХ века лишь набирала обороты, то в начале ХХ-го она заявила о себе уже во весь голос. Власти боялись даже минимальных изменений, не без оснований полагая, что вряд ли смогут сохранить контроль над политическим транзитом. Но выбор в пользу «стабильности» оказался фатальным. Всякий раз реформы приходилось проводить, когда было уже поздно и смута диктовала условия. В 1905 г. власть устояла. К 1917 г. супертройка угроз сошлась в одной точке: затяжная война, порождаемые отсталостью неудачи на фронте, крах политической власти под давлением застарелых проблем.

После революции Советская Россия, а затем и Советский Союз оказались в еще более сложном положении. Хотя Запад был все еще разобщен, СССР теперь представлял для него куда более серьезную угрозу. Популярность левых идей росла по экспоненте. Советский Союз превратился в серьезнейший идеологический вызов. Одно дело столкнуться с бунтарями-марксистами и левыми партиями. Совсем другое – с пусть и отсталой, но великой державой, вооруженной новой идеологией и готовой продвигать ее, поддерживая те самые партии и бунтарей по всему миру.

С крахом Российской империи закончился длительный период амбициозной, но вполне реалистичной и прагматичной внешней политики. Наступил черед политики идеологической. Для нового государства идеология представляла как возможность, так и смертельную опасность. Тем более что бум идеологий в комбинации с быстрым развитием институтов контроля начал задавать тон и на Западе. Национализм во всех его проявлениях стал не менее мощной силой, чем левые идеи. В Советском Союзе внешняя угроза местами подавалась в гипертрофированном ключе, выступая одним из источников легитимности власти. Однако новая большая война, независимо от конкретных поводов и причин, была вопросом времени. Советское руководство полностью отдавало себе в этом отчет.

В период между мировыми войнами именно военная угроза стала ключевым стимулом масштабной модернизации. СССР, семимильными шагами преодолев отсталость в целом ряде областей, добился впечатляющих результатов. Сама власть приобрела новое качество, в сравнении с которым «деспотичный царский режим» выглядел сущим вегетарианцем. Выиграв тяжелую гражданскую войну, большевики не могли избавиться от реальных и мнимых страхов контрреволюции. К этому добавилось классическое «пожирание революцией собственных детей» – внутрипартийные конфликты, концентрация, а затем и персонализация власти. Власть вполне успешно модернизировалась. Однако ее современность определялась совершенством инструментов контроля и мобилизации, способностью «надзирать и наказывать» в беспрецедентных масштабах.

Можно долго спорить о том, сумела бы царская или демократическая Россия победить в войне с нацизмом в отсутствие радикальных преобразований, которые провели коммунисты. Нам известно лишь одно – Советский Союз выстоял. Из Великой Отечественной и Второй мировой СССР вышел с разоренным хозяйством, истерзанным лишениями обществом и вместе с тем – беспрецедентно крепким, мощным и консолидированным государством. Он занял ключевые позиции в новом мировом порядке и при этом обладал несопоставимой с предыдущими эпохами промышленной и технологической базой.

Столь же несопоставимым был контроль власти над обществом, пространство личной и институциональной несвободы. Бывшие сателлиты СССР в Центральной и Восточной Европе сегодня сделали фетишем травму, полученную от «советского диктата». Для них это был внешний фактор, «деспотичный тоталитарный режим», пришедший извне. Однако травма есть и у нас. Только ее источник – собственное государство и мы сами. Потому ее признание и сама рефлексия еще долго будут большой проблемой для России. Как детям, страдавшим в свое время от побоев родителей, нам трудно смотреть на свои шрамы и проще спрятать их за достижениями и победами. Так же, как идентичность восточных европейцев перекошена в сторону «страданий от советской оккупации», и наша идентичность бежит от увечий, обретая стокгольмский синдром любви к «родителю-деспоту». Она скрывается за вполне заслуженными успехами, но тоже остается перекошенной. И старые травмы еще дадут о себе знать.

Диалектика холодной войны

В послевоенный период конфигурация супертройки вновь изменилась. Россия впервые столкнулась с консолидированным Западом, готовым сдерживать ее в военном, идеологическом и экономическом плане. «Лишь бы не было войны!» Такой лозунг, выстраданный на полях Великой Отечественной, был вполне актуальным с учетом «крестового похода» против СССР. При этом Советский Союз серьезно отставал от США и быстро восстановившейся Западной Европы по многим параметрам. И все же ему удалось совершить настоящий прорыв. Он добился паритета с Америкой в ядерной сфере и обычных вооружениях, быстро нагоняя, а порой и опережая в самых передовых военных и двойных технологиях. Советские войска поддерживали высокую степень готовности и к безъядерному конфликту. Качество жизни радикально выросло. Оно отставало от многих западных стандартов, но было несравнимо с нищетой межвоенного и послевоенного периодов. Международный авторитет СССР после войны чрезвычайно вырос.

В то же время модернизация страдала от перекоса в военную сферу. Организация экономики, отлично подходившая для «страны-крепости», давала сбои в конкуренции в гражданских областях. Советский Союз и здесь сделал большой шаг вперед. Но Запад все равно оставался далеко впереди. Коррозия отсталости проступила там, где ее ждали меньше всего. Проблемой стала и политическая система. Советская власть оказалась на развилке, к которой подошли и ее предшественники в дореволюционный период. Либо ослабить вожжи, допустить конкуренцию, оживить низовую активность, поделиться властью и ответственностью – хотя бы частично доверить ее местным органам и руководителям предприятий. Либо, наоборот, сохранять стабильность и контроль, при необходимости закручивая гайки. При внешней очевидности ответа такая дилемма сложна, ведь оба сценария чреваты серьезными рисками.

К концу 1960-х гг. попытка «демократизации» выдохлась. Власти выбрали второй путь. Брежневская стабильность считается едва ли не золотым веком советской эпохи – мощная армия, почти неизменные цены, отчеты об успехах. Но за фасадом шли другие процессы. Экономика постепенно садилась на нефтяную и газовую иглу, теряя динамизм и эффективность. Моральная деградация управляющего аппарата приводила к постепенному размыванию идеологии. Цинизм, апатия и пьянство просматривались за фасадом отчетов об успехах, притом что их немалая часть была совершенно реальной. Элита тянулась к западным «благам цивилизации». Формальная изоляция от Запада и в целом от внешнего мира сосуществовала с неформальной капитализацией ограниченного и дефицитного доступа к западным обществам. Само понятие «дефицит» буквально въелось в советскую действительность. К началу 1980-х гг. стало очевидно, что систему нужно менять. Однако момент был упущен.

Ускорение, перестройка, гласность и новое мышление Михаила Горбачёва стали попыткой переформатировать приоритеты в треугольнике угроз. На первое место ставилось преодоление нарастающей отсталости. А когда стало понятно, что реформы буксуют, приоритетом стала трансформация политической системы. Выход из холодной войны и «замирение» с Западом, по замыслу Горбачёва, должны были высвободить колоссальные ресурсы, необходимые для модернизации экономики. Горбачёв рассчитывал, что новая геополитическая реальность и снижение конфронтации даст новые возможности за счет сотрудничества с развитыми странами. Трагизм фигуры Горбачёва состоит в том, что попытка демократизации и реформ привела к распаду страны и новой смуте. С одной стороны, ему пришлось платить по счетам тех, кто застопорил реформы еще в конце 1960-х гг., предпочтя стабильность и упустив время. С другой, ответственность за происходящее пришлось взять на себя именно ему.

В провале реформ и последующем распаде СССР немалую роль сыграли элиты. Мало кто ожидал краха государства, однако в среде элит довольно быстро образовались группы, заинтересованные в капитализации и приватизации своей власти на волне нарастающей дезинтеграции. Другая часть элиты палец о палец не ударила для сохранения государства. Ни всесильный КГБ, ни огромная армия, ни всемогущая коммунистическая партия за Советский Союз бороться не стали. Сам Горбачёв наводить порядок жесткими методами не хотел и, по всей видимости, уже не мог. СССР рухнул без войны и без давления низов, фактически распустившись сверху.

Возвращение после краха

Вихрь изменений начала 1990-х гг. изменил и конфигурацию угроз. Смута и внутреннее брожение превратились в наибольшую опасность. На фоне того, что происходило с государством, об отсталости просто забыли. Рыночные реформы стали лозунгом новой власти, однако фактически речь шла о выживании и стабилизации сырьевой экономики. С идеями масштабных технологических и промышленных прорывов пришлось распрощаться. Здания заводов и НИИ превращались в рынки и торговые точки, контролируемые бандитами всех мастей. В стране шла скрытая гражданская война, в которой причудливо смешались горячие точки, криминальные разборки, теракты сепаратистов, всплески агрессии и бытового насилия. В истории России найдется мало периодов, когда внешнеполитические проблемы имели бы столь ничтожное значение с точки зрения восприятия угроз. Запад смотрел на происходящее со смесью оторопи и энтузиазма, аплодируя процессам демократизации и возвращения России в европейское сообщество. Хотя шло оно уже на маргинальных условиях, соответствующих состоянию и возможностям страны. Впрочем, отсутствие сиюминутных внешних угроз помогло Борису Ельцину консолидировать политический режим. Уже к концу 1990-х гг. наметились позитивные сдвиги. Владимир Путин добился перелома в войне на Северном Кавказе. Россия стала одним из ключевых участников борьбы с международным терроризмом. Колоссальный спад в экономике наконец-то сменился подъемом за счет благоприятной внешней конъюнктуры и роста потребления внутри страны.

Одновременно пришла в движение и конфигурация угроз. Постепенно залечивая раны, Россия стала возвращаться в мировую политику. Отношения с Западом оставались вполне конструктивными еще почти полтора десятилетия. Но взаимное отчуждение нарастало. Первым серьезным звонком стали бомбардировки Югославии силами НАТО. Российская дипломатия умело уклонилась от излишних трений с Западом – в тех условиях они были бесперспективны. Следующим звонком стала череда цветных революций, наиболее болезненной из которых была «оранжевая» на Украине. Россия вновь приняла ситуацию, но безоговорочная поддержка Западом уличных протестов и сомнительной смены власти оставила у Москвы неприятный осадок. Короткая война с Грузией и признание независимости Абхазии и Южной Осетии, в том числе со ссылкой на косовский опыт, на короткий период охладила отношения с Западом, но они довольно быстро вернулись в нормальное русло. А вот очередной кризис на Украине в 2013–2014 гг. изменил ситуацию кардинально. После крымского референдума и начала войны в Донбассе Россия и коллективный Запад вновь вошли в фазу открытого соперничества. Гонка вооружений, информационная война, санкции и ограничения вошли в повседневный обиход. И хотя открытый конфликт остается маловероятным из-за ядерного фактора, угроза военно-политической конфронтации с Западом нарастает.

К началу второго десятилетия ХХI в. Россия оказалась государством, едва ли не наиболее подготовленным к противостоянию сразу нескольким типам угроз. Внутриполитические изменения вызвали дружную критику на Западе, но серьезно осложнили возможности западных партнёров манипулировать улицей и протестом внутри страны. Армия прошла через болезненную, но в целом полезную реформу. Новые стратегические вооружения стали холодным душем для многих за рубежом. Превентивные действия в Крыму показали решимость точечно использовать силу при малейшем намеке на переход «красных линий». Операция в Сирии стала примером компактной и при этом результативной военной кампании, принесшей хорошие политические дивиденды. Россия показала себя серьезным игроком в области цифровой безопасности. Удалось продвинуться и в деле сбережения народа. В стране ощутимо сократилось пьянство, заметно снизилось насилие и смертность, подросла продолжительность жизни. Нам далеко до западных стандартов, но не каждая западная страна сталкивается со схожим клубком проблем и противоречий.

Череда «цветных революций» по-новому определила в Москве понимание угроз внутренней смуты. Теперь она связывалась с уличными протестами, прямо или косвенно координируемыми из-за рубежа. Политическая система страны стала значительно более консолидированной. Но в то же время в ней снова начала съеживаться конкуренция. Укрепление вертикали, столь необходимое после кризисного десятилетия 1990-х гг., сделало политическую систему более уязвимой в сравнении с ельцинским периодом. Система Ельцина была крайне хаотичной. Однако политическая ответственность в ней размывалась между большим числом игроков – правительством, парламентом, губернаторами, местными властями, не говоря о теневых фигурах. Такая размытость при всей внешней уродливости сообщала власти удивительную устойчивость. Ее не смогли поколебать ни сепаратизм, ни бастующие шахтеры, ни массовые митинги левых, ни усилия правых. По мере укрепления вертикали ушли хаос и постоянная турбулентность. Система приобрела благообразный и респектабельный вид. Однако концентрация власти породила новые проблемы. Теперь любой сбой на местном уровне становится проблемой центра. Немало вопросов требуют ручного управления, причем в неотложном режиме. Наряду с крупными стратегическими задачами федеральная власть вынуждена заниматься тушением пожаров. Протесты местного значения, которые в 1990-е никто бы не воспринял всерьез, сегодня вызывают куда больший резонанс. Иными словами, угроза внутренней дестабилизации до сих пор не снята.

Российские власти вновь оказываются перед развилкой. Либо отпустить ситуацию, сделать систему более конкурентной, делегировать ответственность. Либо держать ситуацию под контролем, пусть и с ущербом для эффективности, потерей обратной связи с обществом и закручиванием гаек в ответ на протесты. Решаясь на первую альтернативу, любой политик рискует повторить путь Горбачёва. Реформы и политическая либерализация легко могут сорваться в очередной хаос и смуту. Тем более с учетом соперничества с Западом. Если в смуте начала 1990-х гг. его роль была незначительной, то сегодняшняя конфронтация ставит вопросы о внешнеполитических осложнениях в случае потери управляемости. Однако решаясь на зачистку политического поля и бетонирование конкуренции, власти должны видеть тень брежневского застоя, коррупции, бессмысленной гонки вооружений, неэффективности экономики и цинизма бюрократии и общества, а также тень Николая II, так и не перехватившего инициативу изменений в свои руки.

Оба пути опасны. Решиться на первый сложнее, жить при втором, уповая на везение, несколько проще. Но передышка, судя по всему, будет лишь временной. Проблема выбора усугубляется третьей стороной треугольника – отсталостью экономики и институтов. Российские макроэкономические показатели сегодня удовлетворительны. Однако предпосылок для качественного изменения хозяйства пока нет. Было бы наивно полагать, что демократизация приведет к волшебному скачку в развитии. Но и жесткое управление вряд ли даст результат.

По всей видимости, вперед придется пробираться аккуратно, подобно саперу на минном поле. Пока ситуация не зашла в тупик. Ее можно развернуть через осторожные, но последовательные изменения. Ключевой здесь является судебная реформа. Появление и укрепление в России беспристрастной и эффективной судебной власти даст колоссальный эффект для развития. Она же будет полезна и для политической системы, огораживая ее от взрывоопасных столкновений популистов и радикалов, но при этом повышая надежность и легитимность.

Большим вопросом на будущее является и специфика нового поколения. Сегодня решения принимаются людьми, чья социализация прошла в брежневский период, с его обострением блокового противостояния. Какой будет система координат поколения, которое социализировалось в 1990-е и 2000-е? Как на него повлияет отсутствие опыта большой войны – «горячей» или холодной? Насколько вообще важной будет для него внешняя политика и международные риски? Какие стратегии управления рисками свойственны новому поколению? Какими бы ни были ответы на эти вопросы, нам придется иметь дело с извечной супертройкой. И лучше всего, чтобы с каждой из фундаментальных угроз мы встречались поочередно, а не одновременно. В противном случае мы рискуем получить новую «эпоху крайностей», а Запад – еще одну «длинную телеграмму».

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 29 января 2020 > № 3305432 Иван Тимофеев

Голос из хора

Русский язык является могучей стихией, сотворившей государство Российское

Александр Проханов

Обсуждаются поправки к российской Конституции, обсуждаются статьи Конституции, её преамбула. Слышны голоса спортсменов, актёров, режиссёров, иные голоса, которых прежде не было слышно. И я хочу подать свой голос, поразмышлять на тему русского языка и культуры, на тему народа, который сложил великую, неповторимую русскую цивилизацию, как эти понятия отразятся в видоизменённой Конституции.

Русский язык является могучей стихией, сотворившей государство Российское. Для России русский язык — такой же неотъемлемый и святой, как Байкал или Волга. На русском языке творились летописи, извещавшие о начале государства Российского. На русском языке отдавали свои приказы полководцы Куликовской сечи, Бородинского сражения, Сталинградской битвы. На русском языке писались великие поэмы и книги, сделавшие русскую культуру мировой. Открытия в ядерной физике или ракетной технике, описание великих машин и механизмов — совершались и совершаются на русском языке. Русский язык обладает такими таинствами, такой музыкой, таким волшебным сочетанием слов, что с его помощью великий народ черпает из бесконечных миров сокровенные знания, составляющие основу государства Российского.

Русский язык никогда не был враждебен к другим языкам. Русский язык Пушкина представил Россию страной всемирной, вселенской. Русский язык вливал в себя энергию и красоту других языков. Когда писателей и поэтов, будь они башкиры, татары, аварцы, переводили на русский язык, они становились художниками мира. Русский язык соединял драгоценные культуры населяющих Россию народов с мировой культурой. Русские филологи и лингвисты создавали письменность для народов, язык которых знал звук, но не ведал буквы. На русском языке сегодняшнее государство Российское извещает все народы мира о вселенском братстве, гармонии, о божественной справедливости, которые когда-нибудь объединят разрозненные земные народы во вселенскую семью.

На русском языке современная Россия осуществляет и грандиозный проект "Арктика". На русском языке говорит Россия дальневосточная, ведя диалог с могучими тихоокеанскими цивилизациями. Русский язык распространил Русскую Мечту о братстве и справедливости от Крыма до Сирии.

В Конституции государства Российского русский язык должен быть отмечен как могучая энергия, скрепляющая все формы государственного устройства, все ветви власти, все символы и принципы, на которых зиждется государство. Именно поэтому русский язык признан как язык государственный.

В преамбуле Конституции говорится о многонациональном российском народе — непродуманная механическая формулировка. Наш народ — не мозаика, сложенная из отдельных больших или малых частичек, не арифметическая сумма слагаемых. Наш народ — восхитительная таинственная сущность, которая взрастает тысячелетиями и представляет собой живое явление между трёх океанов. В Киево-Новгородской Руси, в первой русской империи, жили южные и ильменские славяне, жили греки и евреи, печенеги, кочевники Великой степи, жили варяги, угры и финны, чудь белоглазая. И всё это множество племён и народностей дышало, передвигалось по рекам, торговало, иногда воевало, разумно управлялось, слагало свои верования и языки, свои уклады и навыки в нечто общее, великолепное и цветущее.

Россия, собираясь из множества племён и народов, из множества земель и пространств, слагалась в единый, обильный в своих проявлениях, цветущий народ. Наш народ подобен лесу, где каждое дерево: сосна, осина или ель, каждый куст: орешник или можжевельник, каждый лесной цветок: колокольчик или герань, каждый папоротник, гриб и лишайник, — складываются в неразделимое живое единство: в лес. Не в сумму деревьев и трав, а в собор деревьев и трав. Так и народ наш состоит из множества потоков, разливов, течений, где каждый омывает то Уральский хребет, то вливается в Волгу, то впадает в Тихий океан. И над всем этим множеством ландшафтов, этносов, языков и поверий — огромное единое звёздное небо, что накрывает своим шатром бескрайнюю Евразию — Россию. Наш народ един, как это звёздное небо. Этот дивный звёздный шатёр подпирается столпами, которые крепко держат в своих руках осетины и ингуши, татары и ненцы, русские и калмыки. Упади один из этих столпов, и весь звёздный купол просядет и рухнет. В этом огромном народе драгоценен каждый составляющий его этнос. Этот народ будет неполным, если в него не вольётся даже самый малый народ, такой, как нанайцы, живущие в устье Амура.

Когда строили Транссибирскую магистраль или БАМ, не было отдельной русской артели, марийской артели, черемисской артели, а была единая артель, одолевшая своими трудами эти великие пространства. Когда штурмовали Зееловские высоты под Берлином, не было отдельного русского батальона, украинского батальона, еврейского батальона, а был единый фронт, который всей своей мощью и огненной страстью вломился в Берлин и закупорил врата ада. К великой Волге на водопой сошлись русские, татары, чуваши, марийцы, их окропила волшебная волжская вода и сделала их единым, неразлучным народом. Русская Мечта одухотворила этот великий народ. Ведёт его через все напасти и невзгоды к божественному идеалу, к царству, где нет тьмы и насилия, нет поругания святынь, где сильный не мучит слабого, а богач не обирает бедного, где царят великое братство и божественная справедливость.

Наш народ, живущий среди трёх океанов, — это собор, который всем своим многоцветием движется в завтрашний день. Это хор, где каждый голос восхитителен, и все голоса сливаются в единое песнопение, воздающее хвалу нашей ненаглядной России.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 29 января 2020 > № 3275187 Александр Проханов

"Камчия" на распутье

Что ждет российский курорт в Болгарии - взлет, банкротство или переход в собственность НАТО?

Текст: Игорь Тетерин

Выступая в Совете Федерации ФС РФ, министр иностранных дел Сергей Лавров затронул тему болгарского курортного комплекса "Камчия", который находится недалеко от Варны и принадлежит Москве. По словам Лаврова, рассматривается проект передачи этого комплекса в федеральную собственность, чтобы превратить его в общеевропейский культурно-гуманитарный центр для многомиллионной диаспоры российских соотечественников в странах ЕС.

- Это уникальный проект, - заявил Сергей Лавров. - Нас тревожит, что в последнее время накопились очень негативные тенденции в ситуации вокруг этого комплекса. Ряд зданий закрыт, ряд находится в аренде. Не очень понятно отношение собственности, есть долги по налогам, накопление прочих весьма тревожных факторов. Но, к сожалению, бюрократическая машина вращается медленно... и мы сейчас готовим рассмотрение этого вопроса на оперативном совещании постоянных членов Совета безопасности России.

Министр добавил, что если мы говорим о "мягкой силе", то ее идеальным образцом в самом позитивном понимании как раз и может стать этот комплекс.

Но одного только упоминания "мягкой силы" оказалось достаточно для шквала панических комментариев в болгарских СМИ и соцсетях. Особенно усердствуют местные активисты Атлантического совета, который формально является экспертным, но в реальности откровенно лоббистским звеном НАТО в публичной сфере. Они договорились до того, что "Камчии" может стать "разведывательным центром" Москвы, что здесь будут формировать "пятую колонну" для ущемления национальных интересов Болгарии, а "неоимперские амбиции" России приведут к ее "разорению и реинтеграции" с западным миром. "Атлантисты" также предложили "провести экспертную оценку возможностей национализации и включения комплекса "Камчия" в будущий Координационный центр НАТО в Варне".

А есть ли реальные риски для России потерять "Камчию"? Да, это вполне возможно. Юридически комплексом владеет акционерное общество "СОК КАМЧИЯ" ЕАД, зарегистрированное в Болгарии. У акционерного общества всего один владелец - Департамент городского имущества города Москвы. Акционерный капитал по болгарским меркам просто гигантский: 304 211 000 левов. Да и по российским немалый - 10,5 миллиарда рублей. Но по законам бизнеса, если акционерное общество несет бесконечные убытки, его ждет неминуемое банкротство.

Комплекс "Камчия" строили для отдыха детей и жителей Москвы. Но когда Крым вновь вошел в состав России, у "Артека" началась новая жизнь, москвичи и их дети активно туда потянулись. Болгарскую же "Камчию" перевели на режим самоокупаемости. Но заработать хотя бы для обеспечения текущей рентабельности не получилось. Так, в годовом отчете АО "СОК КАМЧИЯ" за 2018 год, подтвержденном аудитом, сказано, что при общей сумме полученных доходов в размере 9,6 миллиона левов совокупные убытки составили свыше 49 миллионов (в рублях это 1,7 миллиарда). К сказанному следует добавить, что комплекс в последние годы преимущественно занимается обслуживанием болгарской клиентуры. Например, в 2017 году доля болгар, побывавших на отдыхе в "Камчии" составило 61,56%, а иностранцев (в том числе россиян) 38,44%.

Разумеется, на местной клиентуре много не заработаешь. Болгария является самой бедной страной ЕС. А в Евросоюзе о "Камчии" практически ничего не знают. Нужна активная маркетинговая политика, чтобы туда европейцев заманить. И сделать это не сложно, если учесть, что в Европе живет много русских семей, дети которых теряют свою национальную идентичность, забывают родной язык. Они с удовольствием отправляли ли бы их на черноморское побережье отдохнуть и пообщаться с российскими сверстниками. По европейским понятиям детские путевки в "Камчию" весьма недорогие. Двухнедельный отдых, где все включено, стоит 500-600 евро. Весь вопрос, насколько быстро будет решен вопрос будущего этого комплекса. Особенно на фоне ультимативных требований местных лоббистов Атлантического союза.

Напомним, что болгарский премьер-министр Бойко Борисов хотя и неоднократно говорил, что базы НАТО в стране не будет, слетав в ноябре 2019 года в Вашингтон, заявил, что страна готова принять на своей территории координационный центр НАТО на Черном море.

Россия. Болгария. ЦФО > Миграция, виза, туризм. Недвижимость, строительство > rg.ru, 29 января 2020 > № 3273536

Не проезжайте мимо

В Подмосковье открыты еще два участка ЦКАД

Текст: Евгений Гайва

Движение по южной части МКАД станет свободнее, так как часть машин пойдет в обход по двум участкам пятого пускового комплекса Центральной кольцевой автодороги (ЦКАД). Их открыла госкомпания "Автодор". Проезд по ЦКАД-5 будет бесплатным.

Первый участок длиной почти 9 километров проходит в Наро-Фоминском районе Подмосковья вблизи деревни Жедочи. В результате реконструкции бывшую "бетонку" расширили до четырех полос, построили разворотную эстакаду и даже безопасный переход под трассой для зверей.

Второй участок открыт в обход Звенигорода. Так называемое рабочее движение здесь было запущено еще с 2017 года, чтобы как можно скорее вывести транзитные большегрузы из города. Сейчас дорога полностью приведена в соответствие с нормативами и официально введена в эксплуатацию.

Протяженность пятого участка ЦКАД - 76 километров, из них 28 километров строятся вновь, а 48 - реконструируются. "Нас сегодня заверили строители, что существенная часть работ по пятому участку ЦКАД может быть сдана летом этого года", - сообщил министр транспорта Евгений Дитрих в ходе торжественного открытия движения.

После ввода ЦКАД в эксплуатацию большегрузные автомобили, следующие транзитом, сами будут переходить на новую дорогу, где смогут двигаться без светофоров, без необходимости снижать скорость, добавил Дитрих.

"Это позволит уменьшить количество пробок как на объездных дорогах, так и в городах Московской области, создаст возможность для развития промышленности, появления новых рабочих мест, снизит аварийность на автодорогах", - отметил вице-губернатор Московской области Игорь Тресков.

"Участок, где сегодня запущено движение, небольшой, но за ближайшие 2 года мы должны ввести 339 километров ЦКАД", - пообещал глава госкомпании "Автодор" Вячеслав Петушенко.

Создание ЦКАД началось в 2014 году. Длина всей дороги - 336,5 километра. Она пройдет в 50 километрах от МКАД и соединит основные вылетные магистрали - Калужское, Киевское, Каширское, Волоколамское, Симферопольское, Минское, Ленинградское, Дмитровское, Ярославское, Горьковское и Рязанское шоссе. Но главное, ЦКАД позволит вывести транзитные транспортные потоки в обход крупных населенных пунктов.

Цитата

Евгений Дитрих, министр транспорта:

- Нас сегодня заверили строители, что существенная часть работ по пятому участку ЦКАД может быть сдана летом этого года.

Россия. ЦФО > Транспорт > rg.ru, 29 января 2020 > № 3273528

Комната на сдачу

Доходы от банковских вкладов стали проигрывать аренде жилья

Сдавать квартиры в аренду стало выгоднее, чем открывать банковский депозит, уверяют аналитики, изучающие рынок жилья. Они проанализировали доходность этих инструментов за прошедший год. И не исключают, что такой тренд сохранится и в 2020-м.

Например, по расчетам компании ЦИАН, получается, что жилье в среднем принесло его хозяину 7,8 процента в год, а рублевый депозит - всего 5,8 процента. У аналитиков федерального портала "Мир квартир" разница еще более завлекательная - аренда жилья дала в среднем 10 процентов годовых.

Корреспонденты "Российской газеты" решили проверить. И отправились по адресам "Мира квартир". Аналитики этой компании наибольшую доходность "присудили" купленным для сдачи комнатам в Ульяновске (13,8 процента годовых), Кирове (13,5) и Череповце (13,4). Их окупаемость составила всего 7 лет - самая быстрая в стране. В Топ-10 доходности также вошли Вологда, Челябинск, Рязань, Мурманск, Тольятти, Брянск и Воронеж. Здесь комнаты дают по 13 процентов и окупаются за 8 лет (в среднем за 10 лет).

Увы, в Кирове нас ждало разочарование. На практике ситуация выглядит по-другому. По словам хозяев комнат, большую часть времени они простаивают. "Однушку" в Кирове можно снять от 5,5 тысячи в месяц (комната - минимум 4 тысячи). А учитывая, что абсолютное большинство сдаваемых комнат в больших (3-4-5-комнатных) квартирах, понятно, что выберет наниматель. Как сообщила "РГ" президент гильдии риелторов Вятки Светлана Чешуина, такие арендаторы агентствам не интересны, поскольку стоимость аренды невысока и комиссия минимальна. Поэтому, считает эксперт, рассматривать покупку комнат как способ заработка крайне рискованно.

Вот и в Воронеже это мало распространенный вид инвестиций. Там простаивают или сдают по невысоким ценам даже новые "инвестиционные" квартиры. При этом, если в Москве или Петербурге снимать комнату, например, для одинокого человека нормально, то воронежцы стремятся иметь пусть и скромное, но отдельное жилье. Риелторы отмечают: даже студентам, приехавшим из соседних регионов, родители стараются не снять квартиру, а купить. Так что коммуналки занимают незначительную долю на рынке. Общежитий больше. Но и в них комнаты зачастую переоборудованы - есть туалет, кухня, иногда даже душ.

Побывали мы и в городе - лидере рейтинга по доходности сдачи в аренду комнат. В Ульяновске. И снова - увы!

Аналитики местного рынка вообще усомнились в методике рейтинга. "Рассчитывать рентабельность только из стоимости комнаты и стоимости аренды нельзя", - заявила эксперт рынка недвижимости специализированного агентства в Ульяновске Светлана Пономарева, назвав подобные расчеты "сферическим конем в вакууме".

"Квартиры, где сдаются комнаты, - пояснила она, - как правило, "долёвки", здесь много собственников. У них, как правило, проблемы с оплатой коммуналки. Нередко они не могут четко выделить свою долю платы за общие зоны - кухни, туалеты, ванные. Кроме того, в нашей коммунальной практике господствует принцип делить недоплату на всех".

Вот и считайте, предлагает эксперт. Коммунальный платеж, по ее данным, - 5 тысяч в месяц. Но его не всегда удается "повесить" на арендатора. Арендная плата - 4 тысячи 987 рублей (по данным "Мира квартир"). Да, доход от сдачи внаем стремится к нулю.

Приобретать комнату, связываясь с долевой собственностью в расчете на окупаемость, по мнению Пономаревой, не следует. Она будет постоянным источником расходов. Видимо, отсюда и ее дешевизна, и, как следствие - "выгодный" рейтинг, резюмирует эксперт.

И снова удивление. Севастополь не входит в Топ-10 самой доходной аренды комнат, даже наоборот - один из замыкающих рейтинга. Но сдача комнат здесь оказалась востребованной и прибыльной! "Срок окупаемости действительно большой - до 20 лет, - говорит член ассоциации риелторов "Недвижимость Севастополя" Российской гильдии риелторов Наталья Массальская. - Но спрос на недорогие комнаты остается. У покупателей не всегда хватает денег на квартиру". К тому же, несмотря на высокие цены, недвижимость в Крыму россияне считают надежным вложением средств. Малогабаритные квартиры и комнаты в 10 "квадратов" нередко покупают в качестве альтернативы банковского депозита, для сдачи внаем и дальнейшей перепродажи". "Это все равно выгодно: можно и самому отдохнуть, и детям на будущее оставить, - говорит эксперт. - И даже большой срок окупаемости не останавливает от покупки летней резиденции".

Так стоит ли после этого прислушиваться к рейтингам? Стоит, говорят опрошенные "РГ" эксперты. Чтобы знать общую тенденцию на рынке. Но когда придет время вкладывать деньги, все следует проверять на месте. Есть нюансы, которые могут внести коррективы в рейтинги. Дьявол, как известно, кроется в деталях.

Текст: Андрей Андреев, Юлия Крымова, Татьяна Ткачева, Алексей Юхтанов

Россия > Недвижимость, строительство. Финансы, банки > rg.ru, 29 января 2020 > № 3273523

От Африки до Сибири

Владимир Путин согласился провести в Когалыме совещание по развитию моногородов

Текст: Кира Латухина

Президент России Владимир Путин принял приглашение Вагита Алекперова посетить Когалым и провести там совещание по развитию моногородов. На встрече в Ново-Огарево глава ПАО "Лукойл" также рассказал про освоение балтийского шельфа и о больших планах по работе в Африке.

"Как год закончился?" - спросил глава государства. "Год достаточно удачный", - оценил собеседник. Президент заметил, что и добыча подросла немного, и переработка. "Да, для нас год получился удачным, во всех отношениях: и в производственных, и в социальных проектах", - подтвердил Алекперов.

На вопрос о средней зарплате глава "Лукойла" пояснил, что в среднем получается больше 65 тысяч рублей. В этом году был поставлен рекорд - 1,3 триллиона рублей налогов. "За пять лет вы заплатили пять с половиной триллионов", - констатировал Путин.

Компания готовит новую стратегию развития, и за ближайшие десять лет инвестиции могут превысить 100 миллиардов долларов. В первую очередь, в российские проекты, заверил Алекперов. Продолжается экономическое развитие на Каспии, продолжил он, начинается активное освоение балтийского шельфа. "Я помню ваше предприятие на Каспии, конечно, классное. Развивается там все?" - поинтересовался президент. "Да, мы гордимся этим предприятием", - не скрывал собеседник.

Глава "Лукойла" рассказал, что после саммита "Россия-Африка" в Сочи открылось уникальное окно возможностей. "Мы действительно сейчас достаточно активно в Западную Африку входим, уже в три страны вошли. Сейчас еще четыре страны предлагают нам совместную работу. Такого никогда не было", - подчеркнул он.

"Мне очень понравился настрой наших африканских коллег. Даже неожиданно: никто ничего не просил, только одно - совместная работа", - прокомментировал Путин. "Мы это чувствуем", - согласился Алекперов и попросил повторить такой же саммит через некоторое время. "Сегодня, действительно, это уже не просто декларация, это реальные проекты: и в Республике Конго, и в Гане, сейчас смотрим еще ряд стран, и в Камеруне сегодня. Нас знают, с нами хотят работать, с нами хотят общаться", - заверил он.

Докладчик также рассказал про социальные проекты, в частности о строительстве уникального научного центра. "Мы реставрировали павильон "Нефть" на ВДНХ. И, самое главное, мы сделали популяризацию: и школьники, и студенты сегодня ходят и видят, из чего делается", - заметил он. Детский городок в виде буровых и нефтеперерабатывающего завода пользуется большой популярностью. А в Западной Сибири, в Когалыме, строится филиал Пермского национального исследовательского политехнического университета. "Мы сделали объединение нашего научно-технологического института, который проектную работу выпускает, и Пермского университета. Сделали общую структуру. Здесь студенты не только учатся, но и работают, получают за это деньги, делают реальные проекты", - уточнил он. "То есть мы не теряем эти два-три года, когда после института надо заново обучать людей, как работать", - заметил докладчик. "Мы все время об этом говорим. То, что вы это внедряете, это здорово", - похвалил Путин.

Еще реализован проект филиала Государственного академического Малого театра. "Реально заработал?" - спросил президент. "Начинали с двух дней, субботы и воскресенья. Сегодня четыре дня... В воскресенье еще детские спектакли", - сообщил Алекперов. Также подписано соглашение по Русскому музею. "Все-таки это моногорода, в них сегодня есть потребность в том, чтобы приобщиться к культуре", - заметил докладчик и пригласил главу государства в Когалым провести совещание по развитию моногородов, по взаимоотношению между крупными корпорациями и региональной властью "на примере, допустим, какого-то моногорода в Западной Сибири". "Там есть чем гордиться", - считает он. "Принимается", - ответил Путин.

Россия. УФО > Госбюджет, налоги, цены. Недвижимость, строительство. Нефть, газ, уголь > rg.ru, 29 января 2020 > № 3273452

Безопасный спуск

Как вести себя в сочинских горах, чтобы избежать встречи со "Снежным барсом России"

Текст: Дмитрий Степура (Краснодарский край)

Популярность отдыха в горах год от года набирает обороты. В прошлом зимнем сезоне на курорт "Роза Хутор" приехало более 850 тысяч человек. Любители лыж и сноубордов стремятся на склоны за скоростью и адреналином, но в погоне за острыми ощущениями часто забывают о безопасности - не только о своей, но и окружающих. В итоге - травмы и испорченный отдых. О правилах поведения на горнолыжных трассах напоминает начальник профессионального аварийно-спасательного формирования курорта "Роза Хутор" Константин Тябин.

Константин, инструкторы утверждают, что основная доля травм происходит как раз на подготовленных склонах. Это действительно так?

Константин Тябин: Абсолютно верно. Только каждый пятый инцидент случается вне маркированных трасс. Правда, эти происшествия относятся к самым тяжелым, бывает, даже с трагическим исходом. Конечно, от травм на склоне никто не застрахован, вне зависимости от опыта катания. При этом условия безопасности для отдыха мы создаем максимальные. Но безопасность во многом зависит и от поведения туристов, их ответственности за сохранение своего здоровья.

Поэтому совет первый. Если вы едете в горы первый раз, лучше сразу обратиться за помощью к инструктору, потому что исправлять "накатанные" ошибки сложнее, чем обучать с нуля.

Совет второй. Не стоит сразу начинать сезон с тех же скоростей и трасс, на которых закончили прошлый. Необходимы два-три дня, чтобы, как говорится, вкататься и все вспомнить. Мышечная память сохраняется, но она не сразу начинает работать.

Совет третий - правильно подобрать снаряжение. В пунктах проката "Роза Хутор" работают специалисты, которые помогут выбрать экипировку, а также подберут сноуборд или лыжи. Обязательно нужно взять шлем.

А все ли туристы знают, как вести себя на склоне?

Константин Тябин: Им об этом напомнят десять правил Международной федерации горных лыж (FIS). Документ размещен во всех кабинках канатных дорог "Роза Хутор", в соцсетях, мобильном приложении и на сайте курорта. Правила призваны вносить порядок в поведение людей на склоне, выполнение правил - залог безопасного и комфортного катания.

Массовый горнолыжный спорт в России еще очень молодой, у нас еще до конца не сформировалась культура катания, которая есть в Европе и Америке. Главное, чтобы не было беды, - избегайте участков за пределами трасс, где возможен сход лавин, и выбирайте только открытые для катания места. На курорте за этим следят специалисты противолавинной и аварийно-спасательной служб. При наличии угрозы для жизни и здоровья гостей опасные участки трасс закрываются. В этой зоне вы увидите предупреждающие знаки, натянутую сетку или пост сотрудника курорта.

Если все же турист попал в аварийную ситуацию, что в первую очередь следует делать?

Константин Тябин: Самое главное - не впадать в панику. Прежде всего, выше места происшествия нужно выставить лыжи крестом - это как знак аварийной остановки у водителей. Начать необходимо со звонка спасателям (их телефон есть на каждом ски-пассе) или нажать кнопку SOS в мобильном приложении "Роза Хутор".

Информацию о пострадавших принимает оперативный дежурный и передает ее спасателям, которые выезжают на место, оказывают первую помощь и эвакуируют людей. При необходимости пострадавшие передаются медикам. На курорте работает высокопрофессиональная команда по эксплуатации горной зоны, которая принимает все необходимые меры для обеспечения безопасного и комфортного катания.

Сколько на "Роза Хутор" контрольно-спасательных пунктов?

Константин Тябин: Шесть. Они действуют круглосуточно, в каждой смене - 18 человек. Всего на курорте работают 34 спасателя (среди них спасатель международного класса Артем Кухарин, первый обладатель почетного звания в альпинизме "Снежный барс России" Алексей Букинич), шесть оперативных дежурных и 16 патрульных. В их распоряжении - автомобиль повышенной проходимости, шесть снегоходов, два квадроцикла, багги, при необходимости используется и ратрак.

За каждым спасателем закреплены определенные участки трасс, которые они проезжают на лыжах один раз в 30-40 минут. Если трасса окажется разбитой (это особенно актуально весной), дежурные выставляют запрещающие знаки. Частично трассы перекатываются в дневное время. Ночью они готовятся ратраками, затем противолавинная служба делает свое заключение об устойчивости снежного покрова, степени лавинной опасности - для принятия решения руководителем эксплуатации ГЛК об открытии курорта.

Резюмируя, хочу отметить: мы делаем все возможное для безопасности, но не будем забывать, что многое зависит и от каждого гостя, который решил выбрать этот довольно сложный, но в то же время интересный и захватывающий вид отдыха. Будьте внимательными, аккуратными - и все будет хорошо.

Как вести себя на склоне

Ваше поведение на склоне не должно подвергать опасности окружающих.

1. Контролируйте скорость и направление движения. Скорость и способ спуска должны соответствовать вашим возможностям, надо учитывать видимость на склоне, качество снега, погоду и количество людей.

2. Выбирайте направление в соответствии с уровнем своих физических возможностей и технической подготовки. Преимуществом обладает тот, кто едет ниже по склону. Лыжник наверху обязан соблюдать дистанцию, достаточную для любых маневров идущего снизу. При столкновении ответственность несет тот, кто двигался сверху.

3. Обгоняйте только при наличии места для маневра, при этом нельзя создавать помехи другим участникам движения.

4. Пользуйтесь кромкой трассы, поднимаясь или спускаясь пешком по склону.

5. Избегайте остановки на склоне в узких местах, а также местах пересечения трасс и на выкатах. После падения в таких местах старайтесь как можно быстрее освободить склон. В случае вынужденной остановки обратитесь лицом к склону, это позволит заметить сход лавины.

6. Соблюдайте предписания знаков и разметку.

7. При несчастном случае окажите первую помощь пострадавшему и как можно быстрее сообщите о происшествии в службу спасения курорта по номеру +7 (862) 24 08 911, а также свои данные другим свидетелям (участникам) инцидента и спасательной службе.

8. Не допускается доступ на трассы без горных лыж или сноуборда детей в возрасте до 12 лет без защитных шлемов.

9. Не допускается пеший подъем и спуск по горнолыжным трассам, за исключением случаев, когда это невозможно иным способом в результате травмы и (или) повреждения лыж (сноуборда). При вынужденном пешем спуске (подъеме) придерживайтесь внешнего края трассы.

10. Во время катания дети должны быть экипированы подходящими защитными шлемами.

11. Внетрассовое катание запрещено.

12. Нельзя находиться на территории горнолыжных трасс в состоянии алкогольного (иного) опьянения, устраивать горки, трамплины и иные подобные объекты, а также спускаться с использованием любого оборудования, кроме горных лыж и сноуборда.

Если сигнал SOS

Телефон службы спасения "Роза Хутор": +7 (862) 24 08 911.

На заметку туристу

Взять инструктора на курорте "Роза Хутор" можно в Первой Школе лыж и сноуборда. Здесь обучают катанию с 2010 года. Ее команда - победитель чемпионата среди инструкторов 2018 года. Учиться именно в этой школе полезно и выгодно по многим причинам. Для новичков это самый короткий и безопасный путь встать на лыжи или сноуборд. Для продвинутых лыжебордеров есть обучение по спортивным трассам и фристайлу. И еще немаловажный момент: катание с инструктором дает право прохода на подъемник без очереди.

Осторожно, высота!

70 процентов травм туристы получают в хорошую погоду. Эти данные опубликовала Международная ассоциация горнолыжных инструкторов. Довольно распространенное мнение о том, что погода является главной причиной ЧП в горах, не имеет под собой основания. Оказывается, лишь пятая часть инцидентов на лыжне случается в тумане, а десять процентов случаев происходит в метель и пургу. Треть пострадавших - отдыхающие в возрасте от 18 до 35

Кстати

Начальник профессионального аварийно-спасательного формирования курорта "Роза Хутор" Константин Тябин по первому образованию медик. За плечами спасателя 16 лет работы на станции скорой помощи, в том числе 13 лет - в реанимационной бригаде.

Россия. ЮФО > Миграция, виза, туризм. Медицина. СМИ, ИТ > rg.ru, 29 января 2020 > № 3273445 Константин Тябин

Опасность одна – потерять друг друга

Протоиерей Фёдор (Повный) о путях сближения русских и белорусов и о многом другом

Сухомлинов Владимир

Славянский мир, право­славие пытаются ослабить, раздробить, заставить при­нять чуждые духовные цен­ности и ориентиры. Главная цель «переориентации» – Россия, оплот православия, где свободно и уверенно чувствуют себя представи­тели и других верований. Как не заблудиться, сохра­нить и единство братских народов, и себя, свою ду­шу? Об этом разговор с че­ловеком интереснейшей судьбы – лётчиком, дизай­нером, мыслителем, свя­щенником. Наш собесед­ник – протоиерей Фёдор, настоятель прихода храма Всех Святых в Минске.

– Отец Фёдор, все мы родом из детства. Ваш отец, Пётр Повный, стал священ­ником в 1950-е годы. Стари­ки на Гомельщине, где он служил, по сей день вспо­минают его добрым словом. Удивительной женщиной была ваша мама, она траги­чески ушла из жизни. Рас­скажите о них.

– Пример родителей важен для любого ребёнка. Мои родители для меня были при­мером нелицемерного служе­ния Богу, Церкви и людям. Они были христианами, их слова не расходились с делом. Вы сами знаете, что во вре­мена воинствующего атеиз­ма верующие были людьми второго сорта, но я не видел у родителей ненависти, зло­бы и раздражения к партий­ным «гонителям», к атеистам. Чиновники порой втайне при­ходили крестить своих детей, просили у отца совета в тяжё­лых жизненных ситуациях. Он и мать прозревали в человеке прежде всего душу. Мне повез­ло вырасти в христианском семейном укладе – с молитва­ми, чтением Евангелия, хри­стианскими праздниками.

– Вы не сразу избрали путь служения. Я мог бы беседовать сейчас с лёт­чиком-испытателем – вы собирались поступать в Черниговское военно- авиационное училище. Или с дизайнером – вы даже получили специаль­ное образование.

– Да, в детстве грезил о небе, но и сейчас я служу Небу. Толь­ко мой полёт в ином измерении. Если бы мне довелось стать лёт­чиком, то небо стало бы потол­ком, ограниченным лётной спо­собностью самолётов. Молитва же не имеет предела, не требует топлива и разрешений на полё­ты. Пилотировать умею, люб­лю, иногда летаю в ДОСААФе. Моя специальность по дипло­му – художник интерьера и художник-монументалист, а работаю, как видите, по вто­рой – Духовная семинария и академия. Но учёба в Худо­жественном институте – это провидение Божие. Господь задумал в Беларуси воздвиг­нуть храм. Его образ рождает­ся всегда на Небе. Он терпеливо «растил» зодчего, своего домо­управителя. Я лишь наёмный работник у Бога. И понимаю: каждый жизненный поворот вёл меня к Всехсвятскому хра­му-памятнику.

Как ни странно, жела­ние служения Богу пришло на службе в армии, в ночных карау­лах в Казанском кремле. Дори­совывал в воображении кресты на обезглавленных соборах кремля и дышал духом Свя­той Руси, живущим в древне­русской архитектуре. Не раз бывал в татарских сёлах Чебоксарского края и видел порядок и уют в домах, радушие хозяев, схожее с нашим белорусским. Люди одинаковы по своей при­роде. Всё это откладывалось в сознании, сыграло роль при создании концепции храма-па­мятника.

– В России и Белоруссии мусульмане и православ­ные живут со взаимоуваже­нием, а в Западной Европе для мусульман отводят под­час чуть ли не резервации, и я тут не хочу смешивать проблемы миграции и веро­исповедания. Но разница в подходах к сосуществова­нию представителей раз­ных религий в разных стра­нах есть.

– Бог существует, что при­знают все религии. Вдаваться в догматические расхождения вероучений – в формате этого интервью неуместно. На самом деле различия в вероиспове­дании не мешают людям жить рядом друг с другом, вместе строить государство, налажи­вать жизнь. Нужно уважение и терпение, понимание, что все не могут думать одинаково, у всех разное воспитание и цен­ности, но потребности похожи: дом, работа, еда, семья, дети, Родина. Каждый вправе оста­ваться верным своей тради­ции, когда в целом всё общество принимает веру в Бога как цен­ность.

Я видел Европу сейчас и в 80-е годы, когда жил в Гер­мании, – это два разных мира. Да, где-то создаются резерва­ции для мигрантов, но у меня сложилось впечатление, что уже некоторые европейские страны целиком стали резер­вацией для европейцев и по процентному отношению населения, и по культурно­му доминированию мусуль­манских традиций. При этом Европа не собирается защи­щать христианство: натель­ные кресты носить нельзя, а паранджу можно; право­славные храмы строить не рекомендовано, а мечети воз­водятся, и, самое главное, они заполнены народом, в отли­чие от костёлов.

Европа пытается искус­ственно соединить несоеди­няемое. Она поклоняется толе­рантности больше, чем Христу, переосмысливает и переина­чивает традиционные цен­ности отнюдь не с позиции духовности. В таком понима­нии толерантность – это веро­отступничество. Секулярно- гуманистическое сознание, царящее сейчас в Европе, вос­принимает любое сакральное знание как относительное.

– То есть человеку позво­лено быть верующим до тех пор, пока он не заявляет о том, что поведенческие нормы общества греховны.

– В Беларуси иная ситуа­ция. У нас нет миграционного потока. Наш народ, находясь на стыке Востока и Запада тыся­чу лет, искал формы мирного сосуществования с соседями. В истории было ополячивание, уния, антисемитские настрое­ния, черта оседлости, геноцид, холокост... Проблем не было только с татарами. Они при­шли сюда более 500 лет назад. Но они как меньшинство всегда уважали местные законы и тра­диции, не навязывали своих ценностей, при этом их хоро­шо сохранили, ощущают себя полноправными гражданами. Толерантность белорусов – это свобода вероисповедания, но в рамках уважения к основной традиции. Государство и гос­подствующая вера выступают гарантом сохранения неповто­римости национального свое­образия народов, входящих в состав нации.

– Несколько лет назад на Кубе встретились глава Рус­ской православной церкви и папа римский – истори­ческое событие. Но поче­му представители главных мировых конфессий крепче не объединятся в противо­стоянии тем, кто толкает мир ко всё пожирающей войне?

– Папа римский и предстоя­тель Русской православной церкви встретились, чтобы выразить готовность объеди­нить усилия в миротворческих вопросах и в вопросах защиты жизни христиан. В социаль­ной концепции Русской пра­вославной церкви, в восьмом разделе, который называет­ся «Война и мир», говорится, что Церковь обязана занимать миротворческую позицию и говорить правду без прикрас и возносить молитвы за мир. Во многом и католическая, и православная церковь так и поступают. Наверное, нуж­на новая встреча церковных руководителей, и это решать только им самим. По собствен­ному опыту знаю, что крипта храма-памятника в честь Всех Святых в Минске, где прохо­дит моё послушание, – это место, в котором не один год собираются представители и главы основных религий и конфессий Республики Бела­русь. В крипте нащупан пульс исторических кровотоков, они несут убеждённость в необхо­димости мира. Миротворче­ские усилия надо наращивать всем и на всех уровнях.

– Вас иногда упрека­ют в «близости к власти». А по-моему, это нормаль­но, когда церковь и власть взаимодействуют. Важ­ны, конечно, дистанция и возможность высказать власти доказательные упрёки, дать совет. Допу­стим, если вам нужно было бы сказать что-то нелице­приятное президенту Алек­сандру Лукашенко, вы бы сделали это?

– Александр Григорьевич, как все мы, – человек. Пре­жде всего человек. Я отношусь к главе государства с большим почтением и благодарностью, и не потому, что он власть иму­щий, но потому, что вижу его отношение к простым людям, к народу. Хочу подтвердить, что в любых вопросах у наше­го президента на первом месте справедливость и благо людей.

Его позиция нелицемерна, это подтвердили годы европей­ских санкций, годы противо­стояния давлению «демокра­тизации», курс на подлинную самостоятельность в принятии внутренних решений. У него хватает мужества, а уверен­ность он черпает в народном мнении и доверии.

Я не люблю кривить душой, лебезить и делать вид, что нет проблем. Но для каждого слова, считаю, есть своё время и своя форма выражения.

– Давайте теперь на грешную землю. Разводы, измены, брошенные дети, одиночество, несчастные судьбы – вот реальность. Россия едва ли не на пер­вом месте в мире по числу разводов. И в Белоруссии не всё благополучно. Каковы, на ваш взгляд, глубинные причины этого?

– Первая причина – при­рода человека. Человек эгои­стичен, любит комфорт. Но не любит критику, не любит трудиться, терпеть. Христиан­ство учит человека бороться со своим естеством. Но давайте честно признаемся, что голос Церкви, как и голос совести, слышат немногие. Вторая глу­бинная причина – поменяв­шийся уклад жизни. Хорошие условия быта, технический прогресс, доступность обра­зования позволяют и мужчи­не, и женщине успешно жить поодиночке, хотя часто это лишь видимость. Я не против прогресса, просто констатирую факт изменения уклада жиз­ни. Раньше строили семьи ещё и потому, что выживать было легче вдвоём.

Третья глубинная причи­на – устранение обществен­ной морали. Её не стало, перед обществом уже не ставят боль­шие цели и глобальные зада­чи. Исчезли идеалы. Верните девушкам красоту целомудрия, чистоту души и тела – и всё будет по-другому. Когда жен­щина станет недоступна с пер­вого взгляда на неё, браки обре­тут другой смысл, и нежелан­ных детей меньше будет. Если люди будут понимать ответ­ственность перед своей нацией, если людям расскажут правду, что в современной геополити­ке выживают международные игроки с численностью физи­чески и нравственно здорово­го населения 250 миллионов человек, тогда люди осознанно будут желать детей, и абортов меньше будет, и семьи крепче – невозможно одному вырастить троих, четверых. Кстати, и сою­зы между братскими странами станут основательнее.

– На одном из сайтов уви­дел, что в заголовке ста­тьи вас называют «самым успешным священником Белоруссии». Думаю, нор­мального человека такие заголовки, сочиняемые для привлечения внимания, не могут не коробить. Почему подчас на продажу идёт всё?

– На зажжённую свечу в темноте слетаются не только мотыльки, но и кусачие мошки. Храм-памятник, как зажжён­ная свеча, и по своей архитек­турной символике, и по кон­цепции. А ещё есть духовный закон – когда делаешь доброе дело, всегда много препон, что­бы не было места тщеславию. Это полезно для души. Это, я бы сказал, маркер того, что всё с тобой в порядке. Если для человека что-то свято, он это никогда не продаст и не пре­даст. Поэтому ваш вопрос каса­ется ценностей и свободы выбо­ра души между добром и злом.

Если говорить о СМИ, информационном простран­стве, то они всегда служат чьим-то интересам. Наряду с созидательными силами мно­го подрывников и предателей, не побоюсь так сказать.

Некоторые продали совесть. Недаром говорят, что идёт информационная война. Рели­гия, язык и история – цели поражения. Так взламывается любой цивилизационный код. Без духовного стержня чело­век просто кусок глины, а если образно представить – грязь.

В последнее время можно услышать утверждения, что «храмы занимают много места, они не производят продукт, продают сомнительную идею, а попы такие-сякие...». Если отвергается идея, которую предлагает религия, тогда она должна быть замещена дру­гой нравственной концепцией, объединяющей общество. Это понимали даже в советский период нашей истории. Сколь­ко лет после распада СССР нет национальной идеи ни у одно­го постсоветского государства. Даже у великой России. Пото­му что понятие Родины и веры обесценили пустословием и злословием. Оно стало уже не свято. Не так просто придумать заново идею. Душа человека верит только в настоящее, под­линное. А неподдельное – это Божественная любовь к людям и Христос на кресте. Не может человек добровольно идти на смерть без высокой цели... Настоящее – это покаяние, потому что это правда о себе, о своём бессилии и ограничен­ности. Но сейчас немодно при­знаваться даже себе в своей беспомощности... Балом правит тщеславие.

– Вернёмся к теме «успеш­ности». У людей появляет­ся недоверие к служителям культа, когда сталкиваются с примерами использования ими дорогих автомобилей, когда те носят дорогущие гаджеты и т.п. Как-то бесе­довал с одним батюшкой, разговор шёл о духовном. Половину времени он гово­рил по телефону о погрузке-выгрузке стройматериалов. Казалось, я в офисе бизнес­мена.

– Мы не можем однозначно утверждать, что все чиновни­ки бюрократы. Также не можем ожидать от всех священников святости. На поверхности СМИ будут отрицательные примеры. Святость скромна.

Храм-памятник в честь Всех Святых часто принимает деле­гации высокого уровня. Ска­жите, уместно ли настоятелю быть в порванном подряснике с капустой в бороде перед пре­мьер-министром и участника­ми конгресса ОБСЕ? Теорети­чески допустимо. Но будет ли нужная отдача для Церкви, для общества или страны? Миссионерство имеет целе­вую аудиторию и говорит с ней на понятном ей языке. А если старец в скиту будет со смарт­фоном принимать старушек, девиц, вдовиц – это подозри­тельно... Везде есть вопрос уместности.

Если твоё сердце не доверя­ет этому священнослужителю, то можно найти того, кто мил. На самом деле положительных примеров священства гораздо больше, чем отрицательных. Вот почему некоторые прихо­ды стоят пустые, а где-то ябло­ку негде упасть. Успешность священника не в машинах, не в связях, а в полнокровной приходской жизни с главным предназначением священни­ка – совершать Божественную литургию. Священник, как любой другой человек, только в гораздо большей мере, отве­чает за свои поступки, слова и дела перед Господом и перед Церковью.

– Хочу коснуться вопро­сов культуры, духовного развития. Современная жизнь несёт немало ново­го – в чём-то хорошего, в чём-то настораживающе­го. Что видится вам? Знаю, вы любите горы, горные лыжи. А кто ваши любимые писатели?

– Вы правы, в культуре сей­час много новых хороших идей, но есть и ужасающие момен­ты. Никто не отменял законы гармонии, красоты и глуби­ну творческой мысли, преду­гадывание. Естественно, чем содержательнее высказывание творца, тем больше шансов у него остаться в веках и войти в культурное наследие, не быть пустышкой. В пример могу привести выставку «Святые неразделённой Церкви». Это канонические, но творческие авторские работы, произведе­ния искусства.

Горные лыжи я не могу назвать своим главным увлече­нием. Оно возникло спонтанно, а горнолыжные курорты – не моя слабость. В случае выбо­ра я предпочту всему пилоти­рование. Но полетать очень редко удаётся. Моя любовь – иконопись. Рождение ликов на доске – это неописуемый тре­пет перед таинством краски. Но и этим увлечением могу зани­маться лишь изредка по ночам, когда остаются силы после рабочего дня. Читаю я обяза­тельно, но меньше, чем хоте­лось бы. Это Евангелие, святые отцы, богословы прошлого сто­летия, современные проповед­ники. Люблю Феофана Затвор­ника, Игнатия Брянчанинова, митрополита Антония Сурож­ского, труды Иоанна Крон­штадтского, святителя Николая Сербского, Иустина Поповича, старца Паисия Святогорца. Из литературы светской – поэзию Олеси Николаевой, Татьяны Дашкевич, книги Вячеслава Бондаренко. Выборочно пере­читываю русских и белорус­ских классиков.

– Отец Фёдор, како­вы ваши мысли о судьбе наших народов, белорус­ского и русского? Кому-то наше сближение явно не нравится. Какие опасности нас ожидают, как им проти­востоять?

– Опасность у нас одна – потерять друг друга. Дальше и дальше нас будет разводить время, если будем продолжать строить отношения по интуи­ции и только на основе рыноч­ной экономики. Старшее поко­ление, имеющее опыт большой Родины, рано или поздно уйдёт. Идеология в каждом государ­стве разная и направлена на независимость. Она не озву­чивает идеологическую основу отношениям между братскими народами. Если в таком рус­ле и дальше будем двигаться, белорусская молодёжь будет всё больше смотреть на Запад, потому что там якобы блага. А ваша молодёжь будет смо­треть на нас как на маленькое государство, чего-то хотящее от России. Но в том и дело, что сейчас выживают игроки с 250-миллионным населени­ем, как я уже сказал. Это мне­ние авторитетных экспертов. Поэтому тесные интеграции нужны всем, времени остаётся всё меньше перед наступлени­ем держав, которые играют по своим правилам.

У нас есть общее прошлое, ещё не до конца разруше­ны экономические привяз­ки с советского времени, есть опыт взаимодействия. Нуж­на, помимо укрепления связей в экономике, новая совместная идеологическая, теоретическая гуманитарная база, правдивые научные исследования в сфере международных отношений, геополитики, социологии. Мы слабо знаем истинные потреб­ности граждан. Нужно отве­тить на вопросы, что делать для выживания наших народов, чем противостоять давлению более мощных держав, в чём главные угрозы, какие законы действуют в настоящее время. И сейчас больше всего нужны эксперты-гуманитарии, кото­рые создадут научную базу и стратегию развития данных отношений. Нужно всеми сила­ми сохранять православную веру, нераздельность Церкви как духовную основу един­ства. Только тогда выйдем на осмысленный уровень отно­шений и союз будет иметь пер­спективы.

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Протоиерей Фёдор Повный (Фёдор Петрович Повный) родился 20 июня 1959 года в Брагинском районе Гомельской области. Окончил Минский теа­трально-художественный институт (ныне Академия ис­кусств). После службы в армии учился в московских духовных школах, в том числе в Московской духовной академии. Позже был личным секретарём минского митрополита Филарета в Отделе внешних церковных связей РПЦ. Служил в Минском кафедральном соборе (1986–1987), Свято-Алексиевском храме-памятнике русской славы в Лейпциге (1987–1995) – ему бы­ло всего 27 лет, самый молодой направленный за ру­беж священник. Ещё находясь в Германии, начал строительство социально-реабилитационного центра в Минске, вошедшего в обиход Всехсвятского прихода как Дом милосердия, построил деревянный храм в честь Святой Троицы и храм-памятник в честь Всех Святых и в память о жертвах, спасению Отечества на­шего послуживших, на территории которого поставил памятник Патриарху Алексию II. Среди наград прото­иерея Фёдора – орден преподобного Сергия Радонеж­ского II степени. Женат, имеет дочь.

Россия. Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > lgz.ru, 28 января 2020 > № 3277797 Протоиерей Федор

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел и международного сотрудничества Республики Южный Судан А.Д.Ачуил, Москва, 28 января 2020 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели очень хорошие переговоры с Министром иностранных дел и международного сотрудничества Республики Южный Судан А.Д.Ачуил.

Мы встречались в Сочи в октябре прошлого года «на полях» саммита Россия – Африка, провели двустороннюю встречу, подписали Меморандум о консультациях между внешнеполитическими ведомствами двух стран.

Сегодня мы обсудили перспективы двустороннего сотрудничества, прежде всего, с упором на развитие его экономической составляющей. Говорили о тех перспективах, которые существуют в сферах энергетики, транспорта, развития инфраструктуры, подготовки кадров. По всем этим вопросам наши южносуданские друзья высказали заинтересованность в установлении контактов. Первые контакты между компаниями двух стран уже имели место в ходе, в том числе, «Российской энергетической недели» (РЭН), Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ). По итогам этих контактов сложилось общее мнение о необходимости их расширять. Мы сообщили о тех российских компаниях в нефтегазовой сфере, в сферах инфраструктуры, железнодорожной и транспортной в целом, которые были бы готовы обсудить возможные взаимовыгодные проекты в этих областях с южносуданскими партнерами. Условились всячески содействовать прямым контактам между нашими экономическими операторами. Также говорили о том, что можно было бы увеличить количество южносуданцев, которые обучаются в российских высших учебных заведениях. Налицо интерес наших друзей и к этой сфере сотрудничества. Нас заверили, что российским компаниям, которые будут приходить в Республику Южный Судан, будет обеспечиваться комфортная среда для работы, включая обеспечение безопасности и условий, на которых компании будут договариваться со своими партнерами. С 2016 г. подписано и действует Соглашение между нашими правительствами о военно-техническом сотрудничестве. Договорились использовать и эту сферу нашего взаимодействия в интересах укрепления безопасности, обороноспособности Республики Южный Судан, разумеется, по мере того как будут сниматься ограничения на торговлю оружием с этой страной, которые были введены Советом Безопасности ООН.

Мы отметили нормализацию обстановки в Южном Судане, благодаря проводимой правительством линии на реализацию договоренностей с оппозицией, в том числе, с вооруженной оппозицией. Считаем, что Совет Безопасности ООН должен в своих оценках, резолюциях отразить эту реальность. Чем активнее будет продолжаться нормализация обстановки, чем более устойчивыми станут эти тенденции, тем больше будет возможности и для развития торгово-экономического, гуманитарного и иного сотрудничества. Мы приветствовали усилия международного сообщества и региональных структур, которые оказывают содействие нормализации внутриполитической ситуации в Южном Судане, и подчеркнули важность выполнения соглашения, которое было подписано всеми южносуданскими сторонами в Аддис-Абебе еще в 2018 году.

Из других вопросов международной и региональной повестки дня мы подчеркнули нашу нацеленность на дальнейшее сотрудничество в ООН. У нас единые подходы к необходимости соблюдать все нормы и принципы, закрепленные в Уставе ООН, руководствоваться задачами уважения суверенитета, независимости, равенства всех государств, которые входят в ООН, решения всех возникающих проблем исключительно мирными способами, неприемлемости угрозы силой или применения силы в нарушение Устава. Будем координировать наши подходы к тем вопросам, которые стоят на повестке дня всемирной Организации.

Мы поблагодарили наших друзей за неизменную поддержку основных инициатив, с которыми Россия выступает в ООН, включая новую инициативу, которая осенью прошлого года была впервые внесена на рассмотрение в Генассамблею ООН. Имею в виду резолюцию об укреплении и развитии системы договоренностей по контролю над вооружениями, разоружению и нераспространению. Эта тема особенно актуальна в условиях, когда США пытаются всю эту систему развалить и ликвидировать последние многосторонние инструменты, которые существовали и были опорой усилий по обеспечению стратегической стабильности.

По африканской тематике мы также подтвердили нашу позицию в поддержку усилий самих африканцев по урегулированию своих собственных проблем. Мы одинаково смотрим на те процессы, которые разворачиваются в Сомали, Центральноафриканской Республике, Демократической Республике Конго и в целом в Регионе Великих Озер. Россия как член Совета Безопасности ООН при рассмотрении этих и других конфликтных ситуаций на Африканском континенте будет настаивать на уважении, прежде всего, тех подходов, которые вырабатываются в Африканском союзе (АС) и в субрегиональных организациях в Африке.

Мы также подтвердили нашу готовность всячески способствовать нормализации отношений между Республикой Южный Судан и Суданом. Остаются нерешенные вопросы после того, как состоялся «развод» между этими двумя странами. Мы поддерживаем продолжающийся поиск сторонами взаимоприемлемых развязок, которые учитывают баланс интересов.

Мы весьма удовлетворены итогами переговоров, которые наверняка придадут дополнительный импульс развитию наших отношений с этим молодым африканским государством.

Вопрос: Каковы причины эскалации в Идлибе? Чем на самом деле грозит ситуация на земле? Какова судьба боевиков в этом районе?

С.В.Лавров: Ответ регулярно дается на брифингах в Министерствах обороны и иностранных дел России. Боевики, находящиеся чуть меньше, чем под стопроцентным контролем «Джабхад ан-Нусры» и организации «Хейат Тахрир аш-Шам» (в которую «Джабхад ан-Нусра» превратилась и крышу которой использует), регулярно нарушают договоренности о прекращении огня. В начале января по предложению России и Турции было объявлено прекращение огня. С тех пор – десятки нарушений со стороны окопавшихся в Идлибе радикалов, которые атакуют, обстреливают из различных видов вооружений и позиций сирийскую армию и гражданские объекты. Не прекращаются попытки направления ударных дронов для атак против российской военно-воздушной базы в Хмеймиме. Естественно, подобного рода вооруженные провокации, которые уже только в этом месяце унесли десятки жизней и привели к ранениям сотен мирных жителей и военнослужащих сирийской армии, не могут оставаться без ответа. Мы поддерживаем действия, которые предпринимает сирийская армия по подавлению источников этих провокаций в идлибской зоне.

Что касается судьбы боевиков, которые там находятся. Во-первых, если они готовы отмежеваться от террористов, как того требует российско-турецкий меморандум от 17 сентября 2018 г., то они должны это сделать. Пока же мы видим, что там доминируют «нусровцы» в виде новой структуры «Хейат Тахрир аш-Шам», которая признана террористической Советом Безопасности ООН и основными внешними игроками. Они укрепляют свои позиции в том числе в результате того, что многие боевики, не входящие в террористические структуры, уходят воевать в Ливию вопреки принятым СБ ООН решениям о недопустимости вмешательства во внутриливийский кризис. По мере того как боевики уходят из идлибской зоны, влияние радикалов там еще более усиливается.

Вчера мы с Министром иностранных дел Турции М.Чавушоглу подробно это обсуждали по телефону. Договорились, что будет налажена более четкая работа по выполнению договоренностей об отмежевании вооруженной оппозиции, которая является патриотической, готова участвовать в политическом процессе, от террористов, признанных в качестве таковых СБ ООН. Эти договоренности нужно выполнять.

Безусловно, мы всячески воздействуем на сирийское руководство с тем, чтобы они отвечали на эти провокации соразмерно, с полным учетом требований международного гуманитарного права и нужд гражданского населения. Боевикам из вооруженных формирований необходимо перестать каким-либо образом контактировать с террористами, а террористам – сдаваться, т.к. никакой пощады быть не может. Специально для мирных жителей были созданы гуманитарные коридоры, чтобы они могли выйти из этой зоны. Террористы продолжают наносить по ним удары, препятствуя выходу мирных жителей, пытаясь сохранить их в качестве живого щита. Поэтому еще раз – необходимо честно и в полном объеме выполнять договоренности между Россией и Турцией, не пытаясь выигрывать время для того, чтобы террористы укрепляли свои позиции и пополняли свои запасы.

Вопрос: Президент США Д.Трамп надеется на «сделку века». Но палестинцы считают ее новым планом против них, чтобы обойти закон и договоренности, которые были подписаны с Израилем. Какова позиция России по этому вопросу?

С.В.Лавров: Что касается разрекламированной уже многие годы «сделки века», которую США хотят предложить в отношении палестино-израильского урегулирования, – мы ее не видим. В наших контактах с США каких-либо деталей нам не сообщали, лишь говорили, что эта сделка решит все проблемы одним махом. Но мы знаем, как Администрация США всегда стремится найти кардинальные решения многих международных проблем. Пока не везде это приносит позитивные подвижки.

В отношении «сделки века» мы слышали комментарии о том, как она выглядит, происходят какие-то утечки. Если они имеют под собой фактические основания, то речь идет о принципиально новом подходе к решению проблем между Палестиной и Израилем, о подходе, который отличается от всего того, что до сих пор было признано международным сообществом в качестве основы для урегулирования (резолюции СБ ООН, Мадридские принципы, Арабская мирная инициатива). Поэтому сейчас я просто обозначаю, что, если эти слухи верны, то наша оценка такова. Но, конечно, надо дождаться официального опубликования текста. Надеюсь, что он будет предан гласности, не останется закрытым для международного сообщества. Когда такой текст будет обнародован, самое главное – узнать позиции сторон, прежде всего позицию палестинцев, потому что речь идет, как я понимаю, о создании палестинского государства, то, о чем были приняты решения международного сообщества. Безусловно, нужно будет понять реакцию арабских друзей Палестины, Лиги арабских государств, учитывая, что именно ей принадлежит Арабская мирная инициатива, одобренная мировым сообществом в качестве неотъемлемой составной части решения проблемы двух государств – Израиля и Палестины.

Безусловно, мне бы очень хотелось, чтобы «квартет» международных посредников – Россия, США, ООН, ЕС – также провел анализ этой ситуации. Механизм, который по большому счету бездействовал в последние годы, никаким образом не задействовался для того, чтобы помочь найти общеприемлемые развязки. Не будем делать предварительных выводов – слухи есть слухи. Нам надо дождаться официальных предложений и понять, прежде всего, конкретное отношение непосредственно заинтересованных сторон к этим официальным предложениям.

Вопрос: В связи с непростой эпидемиологической обстановкой в китайском г. Ухань, связанной с распространением нового коронавируса планируется ли эвакуация российских граждан.

С.В.Лавров: Этими вопросами занимается специально созданная комиссия Правительства России. На эту тему уже высказывали свои оценки и рекомендации представители этой комиссии, в частности Ростуризм, Роспотребнадзор. Нам к этому нечего добавить. Все это находится на сайтах ведомств. Все наши граждане: и находящиеся в Китае, и которые планировали там побывать, имеют возможность ознакомиться, и мы надеемся, будут делать для себя правильные выводы с учетом интересов собственной безопасности.

Россия. Южный Судан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 января 2020 > № 3276792 Сергей Лавров

Встреча с главой компании «ЛУКОЙЛ» Вагитом Алекперовым

В.Алекперов информировал главу государства об итогах работы за 2019 год и текущей деятельности нефтегазового холдинга.

В.Путин: Вагит Юсуфович, как год закончился?

В.Алекперов: Год достаточно удачный.

В.Путин: Я смотрю, у вас и добыча подросла немножко, и переработка на заводах.

В.Алекперов: Да, для нас год получился удачным во всех отношениях: и в производственных, и в социальных проектах.

В.Путин: У вас там какая средняя зарплата?

В.Алекперов: У нас Крайний Север, в среднем получается где-то больше 65 тысяч [рублей]. Это в среднем, потому что и юг есть.

Самое главное, мы в этом году поставили рекорд – 1 триллион 300 миллиардов [рублей] налогов.

В.Путин: Это в бюджет. Разные формы. За пять лет вы заплатили пять с половиной триллионов.

В.Алекперов: Сейчас мы готовим новую стратегию развития, и за ближайшие десять лет инвестиции могут составить более 100 миллиардов долларов, в первую очередь в российские проекты.

Мы продолжаем своё экономическое развитие на Каспии. Мы сейчас приступаем к активному освоению балтийского шельфа. Мы утвердили новую программу развития газонефтехимии на наших действующих предприятиях, чтобы все «хвосты», полуфабрикаты объединить и сделать конечную продукцию для того, чтобы был экспортный потенциал.

В.Путин: Я помню ваше предприятие на Каспии, конечно, классное. Развивается там всё?

В.Алекперов: Да, мы гордимся этим предприятием, здесь в презентации есть этапы. У нас Балтика, Каспий, новые объекты. (Демонстрируется презентация.) Видите, это самоподъёмные подходят, а вот здесь блок-кондуктор построен. Он будет маленький, стоит, на него наезжает буровая и бурит скважину, потом уходит, это всё в автоматическом режиме, безлюдная технология. Всё это абсолютно под контролем, работает, и уже третья очередь [месторождения] Филановского – тот объект, который Вы запускали. Это уже новое поколение платформ, которые позволяют безлюдное производство.

В.Путин: Глубины здесь какие?

В.Алекперов: Здесь около 25 метров, но мы уже сегодня работаем, и на 800 можем работать, и на 1200, в Западной Африке.

Я бы хотел отметить уникальное окно возможностей, которое появилось у нас после саммита в Сочи, который Вы провели с африканскими государствами. Мы действительно сейчас достаточно активно в Западную Африку входим, уже в три страны вошли, сейчас ещё четыре страны предлагают нам совместную работу. Такого никогда не было.

Этот саммит дал толчок для того, чтобы российские компании сегодня имели такие возможности, как работать на одном из самых перспективных рынков – это Западная Африка.

В.Путин: Мне очень понравился настрой наших африканских коллег. Даже неожиданно: никто ничего не просил, только одно – совместная работа.

В.Алекперов: Мы это чувствуем. Хорошо было бы через какой-то период времени опять повторить, потому что это для нас такая поддержка, Владимир Владимирович. Сегодня действительно это уже не просто декларация, это реальные проекты: и в Республике Конго, и в Гане, сейчас смотрим ещё ряд стран, и в Камеруне сегодня. Нас знают, с нами хотят работать, с нами хотят общаться.

Ещё хотел продемонстрировать наши социальные проекты. Мы приняли решение о строительстве уникального научного центра. Мы реставрировали павильон «Нефть» на ВДНХ. И самое главное, мы сделали популяризацию: и школьники, и студенты сегодня ходят и видят, из чего делается [продукция].

Сейчас строится в Западной Сибири филиал Пермского университета [Пермского национального исследовательского политехнического университета]. Уже в этом году идёт приём на первый курс, чтобы к его вводу уже третьекурсники переехали в Западную Сибирь.

Мы сделали объединение нашего научно-технологического института, который проектную работу выпускает, и Пермского университета. Сделали общую структуру. Здесь студенты не только учатся, но и работают, получают за это деньги, делают реальные проекты.

В.Путин: В Когалыме?

В.Алекперов: Да. То есть мы не теряем эти два-три года, когда после института надо заново обучать людей, как работать.

В.Путин: Мы всё время об этом говорим. То, что вы это внедряете, это здорово.

В.Алекперов: Они сами проекты делают, все.

А на ВДНХ, конечно, это детский городок в виде буровых, нефтеперерабатывающего завода пользуется огромной популярностью.

В.Путин: С удовольствием ребята приходят?

В.Алекперов: Да.

Запустили мы по Вашему поручению Малый театр [филиал Государственного академического Малого театра].

В.Путин: Реально заработал?

В.Алекперов: Начинали с двух дней, субботы и воскресенья. Сегодня четыре дня. Из Сургута, из Ноябрьска, из Лангепаса, Покачей люди едут, четыре дня в неделю загрузка полностью. В воскресенье ещё детские спектакли.

Сейчас мы договорились, подписали соглашение о том, что Русский музей выйдет туда же, мы готовим помещение, потому что всё-таки это моногорода, в них сегодня есть потребность в том, чтобы приобщиться к культуре.

Я бы хотел Вас пригласить посетить Когалым, провести там совещание по развитию моногородов, по взаимоотношению между крупными корпорациями и региональной властью на примере, допустим, какого-то моногорода в Западной Сибири. Там есть чем гордиться.

В.Путин: Принимается.

Россия > Нефть, газ, уголь > kremlin.ru, 28 января 2020 > № 3272766 Вагит Алекперов

Нефть раздора

Российско-белорусский спор о «справедливой стоимости нефти» и об «альтернативе» получил новый импульс. На днях стало известно, что белорусские переработчики закупили пробную партию нефти в Норвегии, и на фоне приостановки поставок из России в начале января и существенного падения прокачки на белорусские НПЗ градус риторики в многолетнем споре повысился: президент Белоруссии публично озвучил варианты альтернатив российской нефти и раскритиковал подход российской стороны к ценообразованию. По его словам, рассматриваются возможные поставки нефти в Белоруссию из Саудовской Аравии, Норвегии, США, Азербайджана и не только.

Российская сторона как на официальном, так и на корпоративном уровне тоже успела высказаться: да, все понимают, что стоимость российской нефти при поставках на белорусские НПЗ по мере завершения налогового маневра вырастет, но в этом нет никакой дискриминации белорусских переработчиков, поскольку российские НПЗ поставлены в такие же условия, вся налоговая нагрузка переносится на скважину, и стоимость нефти на внутреннем рынке будет приближена к мировой. Кроме того, налоговая система в Белоруссии отличается от российской, и при сохранении status quo белорусские предприятия окажутся в привилегированном положении по отношению к российским коллегам.

На переговорах в Сочи между президентами России и Белоруссии, которые состоялись в начале декабря 2019 года, затрагивалась тема ускорения гармонизации налоговых систем двух союзных государств и более плотной интеграции национальных экономик — вполне очевидно, что российской стороне нет никакого смысла делать исключение для партнеров по ЕАЭС без практических шагов с их стороны. Экспертное сообщество и участники рынка вполне осознанно говорят о том, что реальной альтернативы поставкам российской нефти в Белоруссию нет. Действительно, достаточно просчитать экономику поставок той же норвежской нефти (закупленная партия в 60 тысяч тонн обеспечит загрузку заводов всего лишь на 3 дня), чтобы стало понятно, что по всем параметрам она проигрывает российской: одна только логистика с перевалкой и ж/д составляющей добавляет примерно 20% к стоимости по сравнению с логистикой по трубопроводной системе «Дружба».

Но при наблюдении за развитием ситуации становится как-то тревожно за судьбу евразийского интеграционного проекта, и дело не в том, кто прав или виноват в текущем споре. И даже не в том, что российский бюджет достаточно давно уже практически субсидирует белорусскую нефтепереработку. Вопрос, скорее всего, лежит в психологической плоскости. Да, у России больший «запас прочности» в этом споре, но это совсем не значит, что диалог с партнерами по ЕАЭС нужно вести с позиции силы — достаточно вспомнить, как развивались события в многолетнем «газовом споре» между Россией и Украиной. В назревающем конфликте не будет победителей, поскольку при его углублении будут подорваны интеграционные процессы на всем евразийском пространстве. А выход из сложившейся ситуации простой — двум сторонам достаточно продолжить диалог равных и на профессиональном отраслевом, а не политическом уровне выработать прозрачные рыночные подходы к ценообразованию на российскую нефть.

Вячеслав Мищенко

Руководитель рабочей группы по ценообразованию и рынкам при Министерстве энергетики РФ

Белоруссия. Россия. ЕАЭС > Нефть, газ, уголь. Внешэкономсвязи, политика > oilcapital.ru, 27 января 2020 > № 3282184 Вячеслав Мищенко

Американская «сделка века»

что ждёт Ближний Восток?

Рами Аль-Шаер

Западные СМИ обещают, что президент США Дональд Трамп уже в ближайшее время сделает достоянием публики детали его плана урегулирования арабо-израильского конфликта. Этот план известен под громким названием «Сделка века», и о нем уже давно говорят и на Западе, и на Ближнем Востоке. Некоторые особенности американского плана, судя по всему, уже просочились в высшие эшелоны таких стран как Израиль, Иордания и Франция. Но, судя по всему, не только в них. Ливанский телеканал «Аль-Майядиин», например, сообщил телезрителям, что, согласно черновику плана, Иерусалим не будет разделён, а останется единым под израильским контролем, хотя «некоторую ответственность» Израиль будет делить с палестинским государством. По полученной мной информации, «сделкой века» разрешено объявить некоторые районы восточного Иерусалима столицей государства Палестины.

Налицо, таким образом, первое нарушение принятой в 1947 году Генеральной Ассамблеей ООН резолюции 181 «О разделе Палестины на два государства», где определены границы Палестинского и Израильского государств, в том числе разделение Иерусалима на Западный и Восточный, а также нарушение резолюции Совбеза ООН, который давным-давно определил, что столицей Палестинского государства должен быть Восточный Иерусалим. План Трампа также якобы предусматривает, что будет образована «Новая Палестина» на территориях Западного берега Иордана и в секторе Газа, но участки земли, на которых располагаются еврейские поселения, останутся в суверенитете Израиля. Налицо, таким образом, второе грубейшее нарушение резолюции, согласно которой все израильские поселения на палестинской земле являются незаконными и должны быть демонтированы.

Хочу подчеркнуть (создаётся впечатление), что одна из основных целей «сделки века» - похоронить все решения ООН, которые определили границы Израильского и Палестинского государств и нанести ущерб всем усилиям мирового сообщества, в том числе России, для справедливого решения арабо-израильского конфликта.

Но этим нарушения международного права не ограничиваются. Напомним, что израильский премьер Нетаньяху ещё осенью пообещал, что он аннексирует долину реки Иордан ещё до окончания президентских выборов или же сразу после них. Зять Трампа Джаред Кушнер, правда, посоветовал Нетаньяху не делать этого, пока «Сделка века» не будет реализована. Но этот совет – лишнее доказательство, что и палестинцев, и мировую общественность хотят обмануть: сначала навязать арабам «Сделку века», а потом поставить палестинцев перед фактом аннексии одной из важнейших территорий палестинского государства.

Я не удивлюсь, если в опубликованном тексте американского плана обнаружатся и другие сюрпризы. Пока же обратим внимание на тот факт, что американский план есть, по сути дела, «фальшивая сделка», потому что изначально, (видимо) задуман как обман палестинского народа, и по сути своей призван надолго, если не навсегда, лишить этот народ законных прав на независимое существование в пределах отведённых для его государства границ. А то, что его опубликование планируется именно сейчас, в очередной раз доказывает, что он исключительно выгоден и президенту Трампу, и премьер-министру Нетаньяху. Ведь у обоих сейчас непростые времена. В Сенате США дебатируется вопрос об импичменте Трампа, и ему крайне важна поддержка американских евреев, особенно миллиардеров. Нетаньяху обвиняется в таких преступлениях, как дача взятки, подлог и подрыв доверия, и «Сделка века» может стать для него палочкой-выручалочкой: он обгонит по популярности своего соперника на выборах - Ганца и, возможно, даже получит «иммунитет» от судебного разбирательства.

Широковещательное опубликование «Сделки века» явится, таким образом, подарком для обоих. Американский президент неминуемо заявит, что в то время, как он решает мировые проблемы, насущные не только для Ближнего Востока, но и для всего мира, демократы пытаются ему помешать, выдвигая обвинения столь же абсурдные, сколь и разрушающие его политику, направленную на обеспечение интересов США и их главного союзника в ближневосточном регионе. Премьер-министр заявит, что его дружба с Трампом и обеспечение реализации «Сделки века» есть результат его мудрой политики и умелого стратегического маневрирования, в то время как люди, требующие расследования его повседневной внутренней политики, есть интриганы и политиканы, действующие в интересах завистников и оппозиционных лидеров. И в США, и в Израиле внимание общественности будет приковано к тому, как воспринимают американский план в регионе и в мире, а не к личным проблемам двух государственных мужей.

Кроме того, надо признать, что время оба выбрали крайне удачно. 23 января Путин, прибывший в Израиль на форум «Сохраняем память о Холокосте, боремся с антисемитизмом», встретился с Нетаньяху и другими деятелями, но для общественности страны ещё более важно, что он встретился также с матерью осуждённой за контрабанду и хранение наркотиков в РФ израильтянки Наамы Иссахарза. Это тоже идёт в зачёт Нетаньяху. Наконец, нельзя недооценивать важность форума с точки зрения симпатии мировой общественности к евреям, которые понесли страшные жертвы в годы Второй Мировой войны, и Нетаньяху в очередной раз выступил на этом международном форуме как сторонник твёрдой борьбы против антисемитизма, защитник евреев во всех странах мира.

На форум, посвящённый памяти жертв фашистского геноцида в отношении евреев и борьбе с антисемитизмом, приехало около пятидесяти мировых лидеров и крупных политических деятелей. Отношение мировой общественности к Холокосту – это пример скорби о евреях, погибших в концлагерях и умерщвлённых германскими нацистами с помощью их пособников из числа латышей, литовцев, украинских националистов и прислужников фашизма из других стран. Юдофобами и антисемитами в Европе было уничтожено более трети всех евреев на нашей планете. Это величайшая мировая трагедия. Форум в Израиле, разумеется, - наглядный пример решимости большинства народов на нашей планете не допустить повторения страшной трагедии такого рода.

Вместе с тем, скорбя вместе с евреями о гибели миллионов ни в чём не повинных людей на территории Европы, трудно не вспомнить о том, что живущий рядом с израильским народом палестинский народ испытывает сегодня страшные тяготы, живёт в условиях оккупационного режима. А режим этот создан евреями, в исторической памяти которых страдания и угнетения, пережитые ими в Европе, должны были, думается, выработать иммунитет против превращения палестинских территорий в огромный концлагерь.

Так думают, кстати, и многие люди в самом Израиле. Израильский журналист Гидеон Леви так написал в газете «Гаарец» относительно форума, прошедшего в последние дни: «Быть гостями в Израиле и не упомянуть о преступлениях, которые он совершил; отдать дань памяти Холокосту и проигнорировать его уроки». Это горькие слова, но их суть понятна: человечество помнит трагедию евреев, но очень мало делает, чтобы трагическим событиям в Палестине был положен конец. Президент Владимир Путин одновременно с посещением Иерусалима также посетил Палестинскую территорию и встретился с руководством Палестины, где выразил поддержку Россией борьбы палестинского народа для достижения своих национальных прав в создании независимого государства Палестины в рамках решения Организации Объединенных наций.

Более того, значительная часть палестинского народа сознаёт, что он даже не является участником «Сделки века». Если он согласится на условия, которые выдвинет Трамп, всегда найдётся повод, чтобы Израиль продолжил оккупацию земель в Палестине. А если американский план будет отвергнут, это даст повод Израилю начать пересмотр даже тех условий, в которых палестинский народ находится сегодня. Начнётся процесс односторонней аннексии самых важных и самых плодородных палестинских районов, сжимание палестинских территорий и выдавливание местного населения из так называемых «библейских земель».

Ряд арабских стран воздерживаются от критики американского плана, а их политики предпочитают отделываться туманными фразами. На мой взгляд, это вполне естественно. Так всегда бывает, когда государство отказывается от реального суверенитета, слепо выполняет то, что ему «советуют» делать руководители НАТО, дрожит, когда поступает окрик из-за океана. Подчинив себя воле США, которые присвоили себе право решать, что на Ближнем Востоке хорошо, а что – плохо, их союзники в регионе фактически потеряли право голоса, стали проводниками американской политики. И США знают теперь, что, даже если народы выскажут своё отрицательное отношение к американскому плану, они всё равно, не мытьем, так катаньем продавят принятие их плана в целом ряде ближневосточных государств. Если раньше сами ближневосточные страны выдвигали свои пути решения конфликта, то теперь предпочитают выглядеть, как кролики перед удавом.

Что можно сказать по этому поводу? Вспомним: во время 6-дневной арабо-израильской Войны 1967 года арабские страны Залива приняли совместное решение прекратить поставки нефти на Запад, чтобы Европа отказалась от поддержки Израиля и осуществила давление на США, бесперебойно поставлявших оружие Израилю. Мне трудно представить, что сегодня такое возможно – даже если учесть, что общественность в этих странах в своём большинстве выступит против «Сделки века». НАТО удалось связать арабские страны по рукам и ногам. Даже родина Ислама, хранительница исламских святынь, не в состоянии возражать сегодня Америке, давно известной своими антиарабскими акциями. Ряд арабских стран связан с Западом договорными отношениями довольно кабального типа настолько, что их порой называют «дистанционными пультами Вашингтона». К тому же Запад постоянно запугивает страны Залива мнимой иранской угрозой.

В Европе известие о скором опубликовании американского мирного плана также приняли с огромным скептицизмом. Западные и израильские газеты даже прокомментировали их отношение к «Сделке века» так: западноевропейские страны не собираются выдвигать свой, альтернативный мирный план, они просто дожидаются того, чтобы план американского президента развалился на глазах у всего мира. Что же касается президента Франции, то Макрон справедливо заметил: ни один мирный план никогда не увенчается успехом, если обе стороны не захотят совместными усилиями добиться мира. Палестинцы, надо полагать, могли бы пойти на изменения в границах между двумя государствами путём обмена некоторых территорий, но они явно не пойдут на принятие односторонних аннексий их земель Израилем.

В самом Израиле есть немало политиков и политологов, которые считают, что путь, выбранный Нетаньяху и якобы одобренный США, не только не улучшит положение Израиля в регионе, но наоборот, сделает его намного хуже. А «Сделка века» внесёт в это немалую лепту, так как способна превратить конфронтацию в регионе из политической в военную. Бывший израильский премьер Ехуд Ольмерт заявил, что намерение Нетаньяху аннексировать долину Иордана – это популистский и провокационный политический акт, который принесёт вред безопасности Израиля и резко отрицательно скажется на его имидже в мире. В сущности, эта акция не может иметь никаких выгод ни с дипломатической точки зрения, ни с точки зрения безопасности.

Я со своей стороны считаю, что заявления о возможной аннексии долины Иордана имели две цели. Первая – это прозондировать почву, насколько США готовы принять такое развитие событий. Там, как известно, эту инициативу не только не отвергли, но даже отнеслись к ней «с пониманием». Второй целью было вызвать какие-то отклики в арабском мире, и здесь вновь мы увидели, как арабские страны, включая Иорданию, находящуюся на Восточном берегу Иордана, выдавили из себя не резкое осуждение, а нечто вроде нечленораздельных междометий. Теперь становится понятно, что намерение аннексировать долину Иордана перестало быть «идеей», а принимает форму осознанной политической цели, которую Нетаньяху ставит перед своим государством.

Как палестинец, я считаю себя просто обязанным высказать свою точку зрения на то, как могут пойти дела на Ближнем Востоке после опубликования «Сделки века». Верна эта точка зрения или нет, покажет время, но эту точку зрения поддерживают политологи в Сирии, Ираке и Иране, не говоря уже о палестинцах. Делается это на основе разных фактов и факторов, действующих в регионе в наши дни.

Начну с того, что в ряде стран региона враждебность к Израилю в целом на уровне общественности возрастёт. Я предвижу такое развитие ситуации в южной части Ливана, в значительной части Сирии, в южном и центральном Ираке, в Иордании, в Йемене и даже в некоторой части Саудовской Аравии. Резко враждебно будет относиться к Израилю и Иран, особенно после публикаций в печати, в которых сообщалось о том, что израильская разведка помогла американцам убить генерала Сулеймани, народного героя Ирана.

Враждебность, увы, часто принимает форму партизанских действий на уровне отдельных личностей или даже акций смертников-одиночек. Чем больше будет районов, которые аннексирует Израиль, тем больше будет подобных акций и, следовательно, тем больше будет угроза безопасности граждан Израиля. Израильская контрразведка сообщает о том, что ежегодно нейтрализует от полутысячи до тысячи террористических актов, но речь идет в основном об актах борьбы за освобождение своей родины, а также отчаяния людей, доведенных буквально до умопомрачения. Израиль ещё никогда по-настоящему не сталкивался с организованным партизанским сопротивлением, и было бы большим несчастьем для его народа, если бы это приняло крупные масштабы. Кроме того, ущемление национальной гордости арабов может вызвать новый всплеск терроризма на Ближнем Востоке.

Всё это вполне реально также и по целому ряду иных причин. Первая – это разобщённость палестинцев, в том числе напряженные отношения между руководителями Палестинской автономии и руководителями Хамас в секторе Газа. Было время, когда этот раскол израильтянами приветствовался; теперь они могут горько пожалеть об этом. Отряды Хамас сегодня значительно лучше обучены и оснащены, чем прежде, и они даже бросают вызов египетским подразделениям на границе сектора Газа. Махмуд Аббас, палестинский президент, не имеет должного авторитета в Газе: после того, как власть там силой захватило движение Хамас, оно полностью игнорирует ООП, включая ФАТХ, которая является самой крупной составной частью ООП, и, соответственно, руководство Палестинской автономии.

В ответ ФАТХ в конце декабря обвинила ХАМАС в том, что оно, в сущности, способствует продвижению американского плана, так как глава Хамас Исмаил Ханийя не только не может представлять палестинский народ, но более того – он представляет тех, кто плетёт заговоры против палестинского народа. Как видим, налицо раскол, обострение отношений между двумя районами, в которых проживает палестинское население, и, значит, израильтянам придётся иметь дело с двумя силами, которые не собираются договариваться между собой. Вместе с тем, Махмуд Аббас объявил, что реализация «Сделки века» заставит палестинское руководство на Западном берегу принять те меры против Израиля, на которые Палестинская автономия вполне способна: он отзовёт признание Израиля, что аукнется во всем арабском мире, и перестанет координировать на Западном берегу усилия по обеспечению безопасности с израильской армией. И то, и другое способно привести к хаосу.

Между тем, политологи, знакомые с американским планом, напоминают, что он предусматривает создание некоего палестинского государства как достижение трёхстороннего соглашения между Израилем, Палестинской автономией и Хамас. В нынешних условиях это соглашение остается утопией, а реализация американского плана остается возможной только с применением силы - либо израильской, либо натовской. И в одном, и в другом случае речь идет о новом кровопролитии. Палестинцам в их нынешнем положении терять, в сущности, нечего. Но что будет, если вооружённые столкновения охватят чуть ли весь регион?

Нужно напомнить ещё, что руководители Палестинской автономии предупредили администрацию США: американский план вместо того, чтобы принести мир на землю Палестины, вызовет массовые протесты и на Западном берегу, и в секторе Газа. Абсурдность ситуации ещё и в том, что Трамп и его окружение, входя в контакт с союзниками США по поводу «Сделки века», не соблаговолили хотя бы проконсультироваться относительно своего плана со стороной, играющей главную роль в достижении мира: с палестинским народом. Неудивительно, что палестинцы расценили план Трампа как «американо-сионистский заговор».

Ближневосточные политологи справедливо заметили, что «Сделка века» сыграла своего рода положительную роль для палестинцев на Западном берегу и в секторе Газа: она заставила их выработать некую сходную позицию. А уже это грозит созданием единого фронта против американского плана и для ликвидации угрозы аннексии палестинских территорий. Если раньше Махмуд Аббас рассчитывал на американскую помощь для поддержания более или менее сносного уровня жизни в Палестинской автономии, то после решения Трампа в 2017 году признать Иерусалим столицей Израиля сотрудничество Палестинской автономии и США практически сведено на нет. Для политиков Палестины - США и его натовские союзники потеряли всякий авторитет как посредники в ближневосточном урегулировании. А две палестинские организации, имеющие долгий опыт национально-освободительной борьбы – Народный Фронт Освобождения Палестины и Демократический Фронт Освобождения Палестины – призвали палестинский народ к народному восстанию против политических махинаций США и Израиля.

Возможно, это ещё не завершение того провала, к которому идёт американский план, но я искренне верю в то, что трамповскую авантюру со «Сделкой века» ждёт позорное отступление. Его постигнет та же участь, что постигла все предыдущие мирные планы США, которые Америка выдвигала на протяжении последних 27 лет, начиная с дьявольски хитроумного Соглашения в Осло. Более того, надеюсь также, что все те ближневосточные политики и стратеги, которые под влиянием западных СМИ и с благословения неоимпериалистов из НАТО, щедро раздающих подачки, уйдут с международной арены. Им настало время уйти, освободить место для молодых, преданных своим народам, настоящим борцам, которые ведут дело не к расколу народных движений, а к сплочённому фронту за независимость и суверенитет арабских народов. И первым их походом должно быть развенчание и срыв планов США и их союзников в регионе, которые хотят сохранить закабаление арабских стран. Новые поколения ни в коем случае не должны допустить это.

США. Израиль. Палестина > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 27 января 2020 > № 3281815 Рами Аль-Шаер

Павел Фельгенгауэр: “Китай резко наращивает мощности своего ОПК”

Китай занял второе место в мире по объёму производства и продажам вооружений, сместив Россию на третью позицию, на первом месте США, говорится в докладе Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI). Эксперт пояснил, что в военно-техническом плане Китай Россию догнал и во многом обошёл.

Павел Фельгенгауэр, журналист, военный обозреватель, в разговоре с “НИ” отметил, что Китай (находясь с РФ в равных условиях) в области ОПК по всем пунктам стремительно сокращает разрыв, а во многом уже обошел Россию:

“Во-первых, к тому, что публикует SIPRI нужно относиться с очень большой осторожностью, потому что все это имеет опосредованное отношение к реальности. Если внимательно читать их доклады, там всегда есть (они же научные исследователи) сноска, что те цифры, которые они приводят — это условные доллары, не имеющие к реальным сделкам по торговле вооружениями и производству прямого отношения. Это есть в сноске, они объясняют почему — потому что они начали все эти анализы печатать во времена Холодной войны, когда по советским, да и китайским соответствующим делам не было вообще никакой открытой информации. Поэтому они сами высчитывают, исходя из использования американских и европейских данных о стоимости. По количеству, по штукам SIPRI доверять можно, но их доллары — это не доллары, а условные единицы. Как поясняют в организации, для того, чтобы делать исторические анализы, сравнивать и строить графики, уходя далеко во времена 60-70-80-х, они не могут менять методику подсчета, поэтому они ее не меняют.

Так что то, что SIPRI пишет о торговле вооружениями, строится на предположении, что танк стоит одинаково — везде и любой. К реальным цифрам все это не имеет отношения, и кто какое место занимает, оттуда не следует.

Даже когда есть данные о сделках — о примерной стоимости, о том, что идет через кредит, что потом списывается или вообще поставляется бесплатно, им это все неважно, они используют свои условные доллары. Эти суммы, которые там обозначаются, надо тоже со сноской давать, что они носят относительный характер, что это условные единицы и к реальным деньгам прямого отношения не имеют.

Во-вторых. То, что Китай по реальной стоимости продает сейчас за границу больше вооружений и техники — я в этом, честно говоря, сомневаюсь. Китайские товары, как известно, обычно дешевле.

А вот то, что они резко наращивают мощности своего ОПК — это правда. Особенно в некоторых областях Китай далеко обошел Россию, задвинув ее на крайне невысокое место. В особенности, скажем, по военно-морским вооружениям, где они производят сейчас раз в пять-десять больше, чем Россия. Китай обогнал американский флот по числу вымпелов: десять фрегатов-эсминцев вводятся в состав флота каждый год, а в России эсминцев вообще не строили, начиная с 90-х годов, а фрегатов делают один или два. По общему тоннажу Китай, конечно, уступает США, и по подводной части они и нам уступают. А по надводной — превосходят значительно, КНР набрала серьезную скорость, у них для этого было выстроена мощная база гражданского судостроения, т.е. индустриальная база есть, а теперь перешли на массовое производство, причем очень современных кораблей. Да, они производят очень массово, в том числе и по качеству продукции они очень близки к России, отстают, конечно, от американцев.

Китай ещё с 89-го года находится под санкциями, поэтому у них если и есть кооперация, то с Россией и Израилем, все остальные страны — и Европейский союз, и Америка после Тянь-ань-Мэнь (89-й год) наложили санкции. Китай создал собственную компонентную базу, собственную военную индустрию, которая сейчас во многом самостоятельна, хотя, конечно, они покупают в том числе и у России. С помощью Израиля, например, они создали систему по производству неплохих уже беспилотников (у нас это никак не получается сделать).

Так что да — в военно-техническом плане Китай Россию догнал и по многим позициям обошел.

Хотя у России есть и преимущества: наши ядерные подводные лодки лучше пока, баллистические ракеты получше. Но китайцы и здесь стремительно сокращают разрыв, будучи не только страной массового промышленного производства, но и страной, которая сильна в электронике. Скажем, они запускают спутники со своими компонентами — они под санкциями очень давно (такими же, как те, под которыми сейчас находится Россия). В итоге у них своя индустрия космических компонентов, а у нас с этим беда. До Крыма закупали на западе, теперь многие проекты откладываются и откладываются”.

Россия. Китай. США > Армия, полиция > newizv.ru, 27 января 2020 > № 3272630 Павел Фельгенгауэр

РУТ открывает свой «Кванториум»

Технопарк будет ориентирован на детей, которые интересуются транспортными технологиями

На базе Российского университета транспорта (МИИТ) будет создан детский транспортный технопарк. Предполагается, что он заработает уже к началу нового учебного года.

Технопарки – это центры ранней профориентации школьников. Сейчас в стране действует сеть технопарков «Кванториум» (открыто уже более 100 площадок), которые работают автономно или же на базе вузов и предприятий. Планируется, что к 2024 году в России их будет уже 245.

В ОАО «РЖД» технопарки «Кванториум» созданы на базе Приволжской (Волгоград), Свердловской (Екатеринбург), Восточно-Сибирской (Иркутск) и Читинской Детских железных дорог, а также в Южно-Сахалинске (на базе Дальневосточной малой магистрали). В 2020 году анонсировано открытие «Кванториумов» РЖД во Владивостоке и Хабаровске.

К новому учебному году, как ожидается, собственный технопарк появится и в РУТ (МИИТ). Проект уже одобрен правительством Москвы.

Предполагается, что площадку для технопарка оборудуют на первом этаже одного из корпусов Российского университета транспорта. Обучаться в нём смогут школьники в возрасте от 10 до 16 лет – одновременно до 100 детей.

Как рассказал ректор РУТ (МИИТ) Александр Климов, технопарк будет ориентирован на детей, которые интересуются транспортными технологиями. На занятиях они познакомятся с технологиями управления и модернизации современных транспортных систем. Также школьники смогут попробовать себя в роли железнодорожников. «Хотим развивать направления экологии, интеллектуальных транспортных систем, микротранспорта. Кроме того, постараемся, чтобы дети делали перспективные исследования, которые могут быть интересны для транспортного комплекса. Нам важно, чтобы они включались в реальную работу», – подчеркнул Александр Климов.

В состав технопарка войдут IT-лаборатория, лаборатории прототипирования, промышленного дизайна и умных технологий на транспорте, VR/AR-лаборатория. Преподаватели будут вовлекать детей в инженерно-конструкторскую и исследовательскую деятельность в различных областях, чтобы сформировать у них компетенции в области создания и развития умных транспортных систем агломераций, интеграции различных видов транспорта между собой и активного использования транспорта для городских пассажирских перевозок.

Дети смогут работать с самым современным транспортным оборудованием – тренажёрными комплексами управления и автоматизации железнодорожных и рельсовых транспортных систем, лабораториями дополненной реальности и робототехники, лазерных, информационных и 3D-технологий. Средства на приобретение оборудования будут выделены в том числе из бюджета Москвы.

В начале года РУТ (МИИТ) объявил конкурс на лучшее название технопарка. Предложить свой вариант можно на сайте университета. Победители и призёры получат памятные призы.

Юлия Антич

Россия. ЦФО > Транспорт. Образование, наука > gudok.ru, 27 января 2020 > № 3272575

Преступления без срока давности

Александр Бастрыкин: СКР расследует дела о геноциде, совершенном фашистами

Текст: Наталья Козлова

Председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин рассказал "Российской газете" о том, почему и спустя десятилетия не прекращается расследование преступлений фашистских оккупантов.

Александр Иванович, сегодня годовщина снятия блокады Ленинграда. Какие это вызывает у вас эмоции?

Александр Бастрыкин: День полного снятия блокады - это особое событие и для жителей Ленинграда, и для всех, кто освобождал Северную столицу. Да и для всего советского народа. Город выстоял, и моя семья имеет к этому прямое отношение. Мою маму война застала в Ленинграде. Ее рассказы о пережитом забыть невозможно. И дело не только в масштабах, но и в деталях - их мама помнила всю жизнь.

В блокаду она, как и большинство ленинградцев, трудилась на заводе. Немцы периодически бомбили тот путь, которым люди шли на работу. Изможденные холодом и голодом ленинградцы знали об этом, но все равно каждое утро шли - ведь нужно было обеспечивать фронт. В один из таких дней под обстрел попала и мама.

Снаряды гремели один за другим, люди падали в снег, немели от ужаса... Неожиданно появились фигуры в черных шинелях, как оказалось позднее, это были совсем юные матросы - вчерашние призывники.

Они помогали раненым и скованным страхом людям добраться до укрытия. Среди спасенных ими была и моя мама. Она вспоминала, как потом обнаружила, что ее пальто буквально полностью было посечено мелкими осколками снарядов. Но еще больше ее потряс вид, открывавшийся на Дворцовую площадь, - множество черных фигур в шинелях, большинство из которых лежало без движения. Молодые и бесстрашные ребята пожертвовали собой ради спасения горожан.

Еще мама много рассказывала, как воевала в береговых частях Краснознамённого Балтийского флота на знаменитом Ораниенбаумском пятачке, который немцы не могли взять в ходе осады. Ее зенитная батарея насчитывала 60 бойцов, из них трое мужчин: командир батареи, замполит и старшина, остальные - молодые девчонки, 18-20 лет.

Советскому народу удалось прорвать блокаду, в том числе благодаря его сплоченности и самоотверженности: и мужчины, и женщины держали оборону практически наравне. Каждая годовщина снятия блокады Ленинграда - это не только чувства уважения и непомерной благодарности тем, кто сражался за Родину, но и призыв чтить подвиг советского народа.

Ленинград удалось отстоять. Но фашисты захватили часть Ленинградской области. Что творилось на оккупированных территориях?

Александр Бастрыкин: Нельзя забывать про Лужский рубеж. Луга был значимым стратегическим пунктом на подступах к Ленинграду. В 1941 году там шли ожесточенные бои, и советские солдаты существенно смогли замедлить немецкие войска, отсрочив блокаду Ленинграда. К сожалению, город все же не устоял под натиском больших сил врага, и территория была оккупирована. Творившиеся там зверства оккупантов доподлинно известны и имеют документальные подтверждения.

Над пленными жестоко издевались, их держали прямо на земле под открытым небом, невзирая на время года. От болезней и голода там ежедневно умирали сотни людей. В том месте, где людей держали, не осталось и травинки - растительность была попросту съедена голодными людьми.

Проводимые раскопки подтвердили, что тела людей просто сбрасывали в огромные ямы, кого-то расстреливали, а некоторых, судя по расположению тел, хоронили живьем. Среди жертв оккупантов были люди, различные по своим взглядам, убеждениям, национальностям и полу. Фашисты не жалели ни стариков, ни детей.

После окончательного освобождения Луги было подсчитано, что по сравнению с довоенным временем от местного населения осталось чуть больше 10 процентов.

Все это еще раз иллюстрирует ужасы вероломного вторжения фашистов и последствия распространения подобной идеологии, и значимость единства народа перед лицом угрозы суверенитету. Об этом важно знать и помнить, тем более молодежи - будущему России. Нам известны подлинные события, подкрепленные множеством доказательств. Наш долг - передать эту память в тех же мельчайших подробностях, о которых нам стало известно из уст наших родителей, дедов и прадедов, не допустив пасквилей нашей героической истории.

Есть еще факты преступлений, совершенных в годы войны, за которые никто не ответил?

Александр Бастрыкин: Следственный комитет расследует ряд уголовных дел о геноциде, совершенном в период Великой Отечественной войны. Среди них дело, возбужденное по результатам изучения рассекреченных ФСБ России архивных материалов об убийстве в октябре 1942 года воспитанников Ейского детского дома. Это преступление было совершено в ходе карательных операций членов зондеркоманды СС-10 "а". Тела 214 убитых детей обнаружены после освобождения Краснодарского края от немецко-фашистской оккупации. Часть военнослужащих была осуждена, однако некоторые так и не понесли наказания за совершенные злодеяния в отношении мирных советских граждан.

Весной прошлого года в районе деревни Жестяная Горка в Новгородской области поисковиками обнаружены захоронения времен Великой Отечественной войны с останками гражданских лиц. Медико-криминалистическими экспертами установлено, что эти люди стали жертвами карательных операций оккупантов в 1942-1943 годах. Эти действия мы также квалифицировали как геноцид.

Какие последствия могут иметь такие расследования спустя три четверти века после преступлений?

Александр Бастрыкин: Согласно Уставу Международного Военного трибунала в Нюрнберге убийства и истребление гражданского населения до или во время войны составляют преступления против человечности, и такие преступления не имеют срока давности. В соответствии с нормами международного права и национального законодательства Следственный комитет России имеет все основания для проведения расследования вышеуказанных фактов.

В этом году появится новая форма международного сотрудничества, так как летом 2019 года ратифицирован Второй дополнительный протокол к Европейской конвенции о правовой помощи по уголовным делам. Согласно этому документу для расследования уголовных дел по общим тематикам возможно создавать международные следственные группы.

Дополнительный протокол вступил в силу на территории нашей страны 1 января. Сейчас прорабатывается механизм реализации его положений и более тесного сотрудничества с Центральным ведомством управлений юстиции земель ФРГ по расследованию преступлений национал-социализма в Людвигсбурге. Уверен, что такое сотрудничество придаст дополнительный импульс и ускорит работу по расследованию всего спектра преступлений.

Факты преступных действий, основанных на идеях расового превосходства, нацизма, пусть и по прошествии продолжительного времени, не должны остаться незамеченными и безнаказанными.

9 мая 2020 года Россия и весь мир отметят 75-летие со дня Победы в Великой Отечественной войне. Вы входите в состав Оргкомитета "Победа" при президенте РФ. Как Следственный комитет участвует в подготовке к торжествам?

Александр Бастрыкин: В преддверии юбилея Победы одна из наших важнейших задач - нравственное и патриотическое воспитание молодежи на примерах героизма советского народа в годы Великой Отечественной войны, увековечение памяти Защитников Отечества.

В целях сохранения памяти и наследия Великой Победы 8 ноября 2019 года в Зале Славы Центрального музея Вооруженных Сил Следственный комитет дал официальный старт Всероссийской молодежной патриотической Эстафете добрых дел, посвященной этому важнейшему событию.

В этой инициативе мы получили поддержку президента, по указанию которого мероприятия Эстафеты добрых дел Следственного комитета включены в федеральный план мероприятий празднования 75-летия Победы.

Мы оказываем помощь ветеранам Великой Отечественной войны, семьям погибших ветеранов боевых действий и погибших юных героев Отечества. Нами развернута активная работа по приведению в порядок обелисков и памятников воинам, павшим в боях за Родину, шефская помощь домам престарелых и инвалидов, детским домам, работа в поисковых отрядах, освещение подвигов детей-героев и многое другое.

В Эстафете активное участие принимают представители межрегиональной общественной организации "Молодежный союз "Юный следователь", молодежные и юношеские организации и объединения субъектов РФ, общественные организации ветеранов войн, военных конфликтов и ветеранов следствия, сотрудники следственных органов и члены их семей.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Армия, полиция > rg.ru, 27 января 2020 > № 3271766 Александр Бастрыкин

Кипр блокирует введение новых санкций ЕС против России, сообщает СМИ

Кипр отказывается голосовать за введение санкций Европейского союза против нескольких официальных лиц РФ в Крыму, сообщили три дипломатических источника из ЕС агентству Рейтер.

В то же время Кипр надеется на принятие Европой более жестких мер в отношении Турции в связи с ведением буровых работ для добычи нефти и газа в территориальных водах Кипра. В ЕС подготовили меры для запрета въездов и заморозки активов некоторых турецких граждан, связанных с бурением скважин, но пока отложили принятие окончательного решения.

"Киприоты ждут введения санкций против Турции из-за буровых работ и разочарованы тем, что это занимает некоторое время. Поэтому они вмешиваются (блокируют - ред.) в санкционный список по Крыму", - заявил один из неназванных дипломатов, которого цитирует агентство.

Для введения санкций против россиян необходима единогласная поддержка всех 28 членов Европейского союза. Как сообщил европейский дипломат, в ЕС удивлены решением Кипра на фоне поддержки со стороны его европейских партнеров по вопросу Турции в течение последних нескольких месяцев.

Кипр. Евросоюз. Турция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 25 января 2020 > № 3270240

Когда команда Михаила Мишустина обеспечит экономический рывок?

21 января правительство Михаила Мишустина было сформировано и сразу приступило к работе. Процесс кадровых перестановок в кабинете министров прошел беспрецедентно стремительно.

Константин Смирнов

По закону о правительстве на утверждение его нового председателя отводится до недели. Такой же срок – на назначения вице-премьеров и министров. То есть после отставки Дмитрия Медведева президент Владимир Путин мог потратить на новые назначения 14 дней, завершив их до 30 января. Однако все было кончено за 6 дней. Даже уточненная структура кабинета министров была одобрена президентом практически одновременно с конкретными кадровыми решениями. В мае 2018 года сначала президент принял штатное расписание последнего правительства Медведева. Должности были заполнены через 3 дня.

Причины кадрового штурма не совсем ясны. Видимого обострения экономической ситуации не зафиксировано. Однако президент поспешил не только с правительством. 20 января им был запущен механизм реального изменения Конституции, в том числе и в сфере формирования кабинета министров. Как известно, и премьера, и его замов, и министров предлагается назначать не главе государства, а Госдуме. 23 января конституционный президентский законопроект успешно прошел первое чтение в нижней палате парламента. На подготовку второго чтения, в ходе которого может быть внесено предложение и о проведении министерских отставок силами депутатов, отведено всего 2 недели.

Изложенные в Послании президента Федеральному собранию 15 января социальные и экономические инициативы, а также конституционные реформы невозможны без должного материального обеспечения. Но запланированных финансовых ресурсов не хватает. Кардинальное решение проблемы может быть найдено лишь при радикальном ускорении экономического роста. И именно достижение этой цели, причем в относительно короткие сроки, и является главной задачей правительства Михаила Мишустина.

Как меняли правительство

Правительство Дмитрия Медведева после его отставки было сильно прорежено. 14 его членов в кабинет Михаила Мишустина не вошли. А это почти половина от предыдущего состава. Особенно радикально президент поменял вице-премьерский этаж. Во-первых, количество замов председателя правительства было уменьшено с 10 до 9. Во-вторых, что важнее, своих должностей лишились сразу пятеро вице-премьеров: Максим Акимов (отвечал за связь, цифровые технологии и инфраструктуру), Ольга Голодец (культура, спорт), Алексей Гордеев (сельское хозяйство), Дмитрий Козак (ТЭК, промышленность) и Виталий Мутко (строительство и ЖКХ). Бывший вице-премьер и руководитель правительственного аппарата Константин Чуйченко в кабмине остался, но получил должность министра юстиции. Наконец, самым заметным изменением в вице-премьерском корпусе стал уход с поста первого зампреда Антона Силуанова. Но он остался во главе Минфина, функционал которого был даже расширен за счет Минэкономразвития. В ведомство Силуанова передали из последнего министерства Федеральное агентство по управлению государственным имуществом (Росимущество).

На смену ушедшим вице-премьерам были поставлены Дмитрий Григоренко (глава аппарата) и Алексей Оверчук (который, скорее всего, будет отвечать за цифровизацию). Оба служили замами Михаила Мишустина в ФНС. Бывший глава Росреестра Виктор Абрамченко будет курировать как свое бывшее ведомство, так и сельское хозяйство. Культура и спорт достанутся Дмитрию Чернышенко (оргкомитет «Сочи-2014»), строительство и ЖКХ – Марату Хуснуллину, выходцу из московского правительства. Наконец, трое вице-премьеров остались на своих должностях. Юрий Трутнев продолжает заниматься Дальним Востоком, Татьяна Голикова – социальным блоком, в котором на министерском уровне было произведено большинство замен. За Юрием Борисовым оставили ВПК и прочат курирование всей промышленности. Что неудивительно. К 2025 году по распоряжению президента оборонное производство должно быть переведено на 50% на гражданские рельсы.

Интересно отметить, что отставленные вице-премьеры и министры в большинстве своем получили вполне адекватные новые должности. Так, Дмитрий Козак стал заместителем главы кремлевской администрации, Максим Топилин из кресла министра труда пересел в Пенсионный фонд. Владимир Мединский и Максим Орешкин 24 января назначены помощниками президента. Причем Орешкин заменит аппаратного тяжеловеса Андрея Белоусова.

Фактор Белоусова

Новым первым вице-премьером, как известно, поставили бывшего помощника президента по экономике Андрея Белоусова. Это назначение можно отнести к одному из ключевых в новом кабмине. Именно от известного экономиста, поработавшего в разное время замминистра экономического развития и самим главой главного прогнозного ведомства, в Кремле ожидают прежде всего разработки и внедрения механизмов, которые обеспечат ускорение роста в кратчайшие сроки.

В экспертном сообществе Андрея Белоусова зачастую относят к дирижистам. Оценка, конечно, условная. В российской экономической теории и практике водораздел между либеральной и государственнической точками зрения в последнее время не стабилен. Многие из признанных в свое время либеральных экономистов сейчас делают ставку в ускорение роста на государственных инвестициях и развитии госсектора в целом. Благо он уже достиг, по разным оценкам, от 50 до 70% от производимого ВВП.

В перовой половине нулевых особо никто не сомневался в том, что основатель и тогдашний руководитель Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) исповедует либеральные рыночные взгляды. Но в 2006 году, когда Белоусов стал замминистра экономического развития, в первом заметном документе, подготовленном под его патронажем – среднесрочном прогнозе социально-экономического развития (2006–2008 гг.), ставка уже была сделана на государственные инвестиции. Прежде всего в транзитный потенциал страны, который должен был бы обеспечить своего рода транспортный мост между Китаем и Западной Европой. Эта задача, кстати, остается до сих пор актуальной. Тогда многие эксперты оказались в недоумении. Возможности госсектора в 2006 году были не столь очевидны, как сейчас. Государство контролировало в то время «лишь» 30% ВВП. Но ставка Белоусова, как мы видим, оказалась долгосрочной. Дирижизм был усилен в известной стратегии-2020, подписанной Владимиром Путиным в ноябре 2008 года, но так и не реализованной.

Надежда на технологический рывок в рамках четвертой промышленной революции (цель ускорения роста тогда не ставилась, соответствующий показатель до кризисного 2008 года рос как на дрожжах) основывалась на нескольких прорывных направлениях: опережающем развитии авиакосмоса, компьютерных и биотехнологий (про искусственный разум речи пока не шло), атомной промышленности, развитии транспортных коридоров. Структурных и институциональных реформ не предполагалось. Хотя новые разработчики стратегии-2020 и пытались это сделать несколько позже – в 2010–2011 годах. Но и измененная программа также реализована не была.

В последнее время, когда Андрей Белоусов служил помощником президента по экономике, его имя связывали с разработкой майских указов Владимира Путина образца 2012-го и 2018 года. И прежде всего в его заслуги вменяют идею создания национальных проектов, реализацию которых он и должен ускорить на новой вице-премьерской должности.

Впрочем, особую известность он получил, когда в поле зрения СМИ попало его предложение, высказанное летом 2018 года, о необходимости дообложить налогами в 500 млрд руб. ряд крупных металлургических компаний, которые получили дополнительную прибыль за счет благоприятной макроэкономической конъюнктуры. Президент идею не поддержал. Но предупрежденные частные компании предложили вложить 2,4 трлн руб. в ряд прорывных госпроектов.

Похоже, что Андрей Белоусов продолжит делать ставку на инвестиционные возможности бюджета и госкомпаний. В ходе Давосского форума глава Российского фонда прямых инвестиций Кирилл Дмитриев сообщил, что его структура, созданная для поддержки прежде всего иностранных инвестиций, начнет вкладывать средства и в чисто российские проекты. Кроме того, по его информации, сейчас создается особый инфраструктурный фонд, в котором будет в течение ближайших 3 лет аккумулировано до 600 млрд руб. прежде всего бюджетных средств.

Не случайно, что Андрей Белоусов в обновленном правительстве возглавит не только финансово-экономический блок, но и транспортный.

Впрочем, не забудут и про крупные частные компании, от которых также ждут увеличения инвестиционной активности. Здесь будет востребован опыт двух выходцев из столичного правительства. Прежде всего нового вице-премьера Марата Хуснуллина, отвечавшего за строительство. В Москве темпы развития этой отрасли, где в основном представлены частные компании, не останавливались даже в кризисные 2015–2016 годы.

Новым министром экономического развития назначили Максима Решетникова. До того как возглавить Пермский край, он долгое время занимался инвестиционной политикой в московском правительстве. И, как оценивают, не безуспешно.

Дадут ли перестановки в правительстве желаемый эффект, пока неясно. Сомнений в экспертной среде предостаточно. Без установления нового доверия между властью и бизнесом этого добиться будет практически невозможно.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > fingazeta.ru, 25 января 2020 > № 3269855

"Билайн.Аналитика" выявила самых "качающих" студентов крупнейших вузов России

Исследовательский проект "Билайн.Аналитика" в преддверии Дня студента, который традиционно отмечается 25 января, проанализировал, как студенты в крупнейших российских вузах пользуются мобильным интернетом.

Согласно исследованию, в среднем учащийся российского вуза использует 11 251 Мб в месяц. Молодые и активные пользователи интернета являются одними из драйверов роста потребления дата-трафика. Для сравнения - по итогам третьего квартала 2019 года показатель среднего потребления дата-трафика на одного абонента Билайн в целом (MbOU) по сравнению с аналогичным периодом прошлого года вырос более чем на 50% и составил 5 759 Мб.

Большая часть трафика студентов приходится на соцсети "ВКонтакте" и Instagram (34% и 33% соответственно). Еще 21% трафика студентов относится к популярным видеохостингам, включая YouTube и Rutube.

Некоторые студенты в вузах любят слушать музыку и подкасты: на музыкальные сервисы, в частности, "Яндекс.Музыка" и iTunes, приходится 3% трафика. Такой же популярностью среди учащихся пользуются игры (также 3% общего трафика). Интерес студентов в российских вузах к Facebook и "Одноклассникам" примерно одинаковый (по 1% дата-трафика).

По итогам исследования среднего дата-трафика, приходящегося на одного студента, лидерами оказались крупные вузы в российских регионах. Первое место занимает расположенный в Краснодаре Кубанский государственный университет, на втором месте – Балтийский федеральный университет в Калининграде, а на третьем – Сибирский федеральный университет в Красноярске. Студенты в этих вузах в месяц качают почти вдвое больше, чем в среднем учащиеся крупнейших вузов в выборке.

Четвертое место в рейтинге занимает Национальный исследовательский Томский государственный университет – здесь средний трафик одного студента в месяц в полтора раза выше среднего. В топ-5 также вошел расположенный в Москве Российский университет дружбы народов (показатель MbOU выше среднего на треть).

Лидерами по совокупному объему трафика, потребляемого всеми студентами, оказались вузы в Москве – первое место занял Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова, второе место - Российский университет дружбы народов, а третье - Национальный исследовательский университет "Высшая школа экономики". Четвертое место по совокупному дата-трафику заняла Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ, а пятое - Московский государственный институт международных отношений МИД РФ.

С учетом потребностей абонентов "Билайн" реализует программу модернизации сети в Москве. Замена оборудования на современное проведена уже для 98% базовых станций. На половине сети активирована технология Carrier Aggregation (объединение несущих), которая позволяет использовать одновременно несколько диапазонов частот для доступа к мобильному интернету). Благодаря модернизации сети в Москве увеличилась скорость мобильного интернета, расширилось покрытие сети и значительно выросли показатели стабильности передачи данных.

Если рассматривать дата потребление в разбивке по полу, то можно увидеть, что привычки учащихся мужского и женского пола различаются. Студентки используют на 12% больше трафика, чем студенты мужского пола, свидетельствуют данные "Билайн.Аналитика". Учащиеся женского пола активнее всего смотрят и публикуют фотографии в Instagram (на эту соцсеть приходится 43% потребляемого студентками дата-трафика). У студентов мужского пола Instagram занимаешь лишь третье место по доле потребляемого трафика (22%).

Лидером у студентов мужского пола является соцсеть "ВКонтакте" (на нее приходится 35% их трафика), второе место занимают видеохостинги (30% трафика). Студентки тоже любят сидеть во "ВКонтакте" - по данным исследования на эту соцсеть приходится 34% их трафика. А вот YouTube и RuTube студентки используют реже своих ровесников мужского пола (эта категория занимает 13% дата-трафика студенток в вузах).

Согласно данным "Билайн.Аналитика", студентки немного чаще слушают музыку в интернете (на эту категорию приходится 4% дата-трафика, в то время как у студентов только 3%). В то же время учащиеся вузов мужского пола больше играют в игры – эта категория занимает 5% их дата-трафика (у студенток только 2%). Также учащиеся мужского пола чаще используют "Одноклассники" и Facebook.

В рамках исследования было выбрано 22 крупнейших вуза по всей России от Калининграда до Владивостока. Данные по дата-потреблению приводятся за первую половину 2019-2020 учебного года (сентябрь-декабрь 2019 года). Исследование было проведено среди абонентской базы "Билайн" в России, результаты основаны на обработке обезличенного массива больших данных по потреблению мобильного интернет-трафика пользователями, давшими согласие на обработку данных.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > comnews.ru, 24 января 2020 > № 3312216

Выйти в свет

Создание эффективной системы уличного освещения — один из трендов развития современных городов

Крупные современные города никогда не спят: жизнь в них не замирает круглые сутки. Это требует от муниципалитетов создания нового сценария «ночного города» — комфортного и безопасного, и важную роль в этом играет свет. О том, как освещение меняет облик мегаполиса и какие технологии используются сегодня в этой сфере, в интервью «Стройгазете» рассказала светодизайнер компании QPRO Софья КУДРЯКОВА.

«СГ»: Почему городскому освещению придается сегодня такое большое значение?

Софья Кудрякова: Свет может формировать образ города, его имидж. Вспомним Шанхай, Нью-Йорк или Токио. Когда мы говорим об этих городах, то представляем себе огни ночного города. А Эйфелева башня? Ее ночной образ является одним из символов Парижа. О том, какую роль свет играет в жизни города, свидетельствует история, случившаяся с Римом. «Вечный город» традиционно ассоциируется у нас с теплым светом. Для городского освещения в нем используются натриевые лампы с теплым золотым свечением. Но в прошлом году в Риме началась модернизация системы городского освещения. Светильники с натриевыми лампами стали заменять на современные диодные с холодной цветовой температурой. Эти изменения вызвали бурю негодования у горожан. Многие римляне сравнивают старый свет с приятным ужином при свечах, а новый — с ужином из замороженных продуктов. Свет действительно создает особую атмосферу.

«СГ»: Освещение — это целая отрасль городского хозяйства, и, как в любом деле, там наверняка есть свои модные тенденции. В чем они заключаются?

С.К.: Понятно, что освещение напрямую связано с темой расхода электроэнергии. Поэтому сегодня предлагается очень много технологий, связанных с повышением энергоэффективности. Сейчас можно выстраивать режим управления дорожным освещением. Так, на второстепенных городских проездах траффик в ночное время существенно снижается. На таких участках одновременно со спадом автомобильного движения снижается и яркость освещения. Датчики движения, установленные в осветительных опорах, фиксируют въезд автомобиля на данный участок, и яркость светового оборудования начинает увеличивается, передавая информацию от одного светильника другому. Таким образом, вы едете и перед вами загорается свет. Это очень удобно и позволяет городу экономить электроэнергию.

Мы в России еще только идем к этим решениям, а в Европе они уже широко используются. Например, в бельгийском Вавре благодаря модернизации освещения с использованием энергоэффективной технологии удалось сэкономить до 82% электроэнергии! Другой аспект — безопасность. Существуют специальные технологии для освещения пешеходных переходов — светильники со специальной оптикой, светильники, встроенные в дорожное полотно. Все это позволяет снизить количество ДТП на пешеходных переходах в темное время суток. Системы управления светом применяются для освещения не только дорог, но и зданий. Можно создавать различные режимы использования световой установки: повседневный и праздничный.

Более того, развитие современных технологий позволяет устанавливать в городах интерактивные световые инсталляции, с которыми могут взаимодействовать горожане. Например, написать светом послание при помощи специального приложения, установленного на телефон. В Лондоне компания Hoare Lea Lighting Design установила световую инсталляцию, на которую прохожие с помощью облачного сервиса передают информацию о своем настроении и самочувствии. В зависимости от полученных данных инсталляция меняет цвет. Тема городского освещения связана и с экологией. Например, существует международная программа Dark Sky Places, которая направлена на защиту ночного неба. Эта программа включает в себя ряд требований к наружному освещению, направленных на снижение так называемого светового загрязнения.

Тренд на экологичность выражается не только в использовании энергоэффективных световых приборов, но и в заботе о тех обитателях окружающей среды, жизни которых может мешать излишнее количества света в темное время суток. Например, при освещении мостов в местах обитания летучих мышей следует избегать засветки пространства под мостами, так как это плохо влияет на животных.

«СГ»: Если говорить о российских городах, то какие у них сегодня запросы в сфере освещения?

С.К.: Если говорить о Москве, то это энергоэффективность и качество света. Существует большой запрос на декоративное освещение. Здесь, помимо функционального освещения дорог, много внимания уделяется свету, создающему настроение. Активно используются RGB-свет и праздничное декоративное освещение. Также в центральной части города актуальна архитектурная подсветка. Инвесторы готовы вкладывать средства в вечерний облик зданий.

В Москве очень много узнаваемых объектов, например, ГУМ с его теплыми огоньками создает праздничное настроение и придает уют Красной площади. Нельзя не сказать о Крымской набережной, которую с помощью современной системы освещения превратили в любимый горожанами вечерний прогулочный маршрут.

Конечно, в регионах все скромнее, но и там есть спрос на качественное городское освещение. Мы разрабатывали световую концепцию для города Чебоксары. В процессе работы плотно общались с городскими властями. Помимо запроса на соблюдение всех норм и создания комфортной световой среды, городу как заказчику было очень важно создание целостного вечернего светового образа города и световых достопримечательностей. Во многом это связано с тем, что город находится на берегу Волги и является одним из центров теплоходного туризма, однако туристы редко остаются в городе на ночь. В своем проекте мы использовали свет для решения этой проблемы, создав несколько «световых» прогулочных маршрутов.

№03 24.01.2020

Автор: Оксана САМБОРСКАЯ

Россия. Весь мир > Недвижимость, строительство. Электроэнергетика. СМИ, ИТ > stroygaz.ru, 24 января 2020 > № 3283546 Софья Кудрякова

Не стоит прогибаться под изменчивый мир

Юрий Башмет открывает Первый Зимний международный фестиваль искусств в Москве

Текст: Мария Бабалова

24 января, в свой день рождения, Юрий Башмет дает старт своему новому творческому проекту - Первому Зимнему международному фестивалю искусств в Москве. Этот форум - двенадцать вечеров - концертов, спектаклей и перформансов на восьми столичных площадках. Накануне события музыкант рассказал "РГ" о фестивале, политике и о том, как сделал выбор между смычком и саблей.

Юрий Абрамович, как родилась традиция концерта в день рождения?

Юрий Башмет: Все получилось естественно. Дело в том, что если в очень значимый момент жизни у меня нет выступления, то какая-то очень важная часть меня выпадает, и тогда я уже не живу полноценно. Поэтому в день рождения я должен быть на сцене. К тому же очень приятно не только получать, но и преподносить подарки.

У вас множество фестивалей, среди которых, наверное, самый известный, что уже много лет проходит в Сочи. Почему вы решили создать подобный проект в Москве?

Юрий Башмет: Москва - мой любимый город. И я подумал, почему же вот уже сколько лет мы ездим по России, фестивали делаем, а Москву игнорируем - это несправедливо. И программа получилась неожиданно даже для нас очень насыщенной. Потому что в подобном проекте всегда есть огромное желание и смысл собрать вместе что-то новое, интересное и любимое. Фестиваль - это ведь не просто череда концертов, это еще всегда и роскошь человеческого общения и артистов, и публики. И все мои фестивали поэтому очень разные, если даже и возникают какие-то пересечения внутри программ.

Что должно, на ваш взгляд, стать главным событием нового фестиваля?

Юрий Башмет: Наши премьеры. Например, хоровой оперы Александра Чайковского "Сказ о Борисе и Глебе". Насколько я понимаю, предчувствую, что это очень большая композиторская удача. Он очень плодовитый автор и при этом, конечно, такой последний из могикан. У него самобытный музыкальный язык, но основа настоящая, академическая. Мне это в нем очень близко. Я приверженец Московской консерватории, прямо говорю. Но будет еще, конечно, на фестивале премьера альтового произведения, написанного молодым талантливым композитором Кузьмой Бодровым.

Вы не считаете, что для альта, как сольного инструмента, вы сделали гораздо больше, чем он того заслуживает? Ели бы не ваши усилия, он не стал бы таким популярным?

Юрий Башмет: В смысле популярности, согласен. А что больше, чем он заслуживает, - нет. Ведь при появлении, например, концерта Шнитке стало ясно, что роль альта минимально не ниже, чем любого другого, сольное звучание которого нам привычно. И не случайно сам Шнитке считал, что это был его лучший инструментальный концерт. Хотя я считаю, что у него великолепный фортепианный концерт и, конечно, Первый Concerto Grosso для двух скрипок - это шедевр! Конечно, есть для альта и переложения классических произведений. Но, я думаю, что альт-соло - это инструмент ХХ века и сегодняшнего дня. И сонаты Шостаковича, концерт Шнитке и концерт Губайдулиной тому подтверждение.

А когда вы задумались о дирижировании?

Юрий Башмет: Сегодня среди музыкантов-инструменталистов дирижирование во второй половине жизни кажется распространенным явлением. На самом деле все очень индивидуально. Например, Давид Ойстрах начал дирижировать, находясь на абсолютном пике своей инструментальной формы. А Рихтер в конце жизни сказал мне, что еще далеко не сыграл весь огромный фортепианный репертуар, чтобы начать дирижировать. Если человек хорошо играет на своем инструменте, я убежден, он не может быть плохим дирижером, потому что профессия одна - музыкант. И тому примеров масса: и Темирканов, и Симонов, и Джулини были альтистами. Но, если честно, мне раньше дирижеры, за редким исключением, не нравились. Потому что все внимание их, как правило, было сосредоточено на симфонии, а отношение к солисту часто оказывалось достаточно халатным, в пределах формального аккомпанемента. Поэтому дирижирование для меня это не только расширение репертуара.

Неужели всю музыку вы играете с одинаковым удовольствием и степенью погружения?

Юрий Башмет: Стараюсь. Но, конечно, есть произведения, которые я сыграл однажды и больше не буду, потому что не нашел той глубины, которая с каждым новым исполнением способна дарить уникальные ощущения, мысли, что расширяют твое миропонимание. Но такой способностью обладают лишь великие произведения.

А что, на ваш взгляд, делает произведение великим?

Юрий Башмет: Колоссальный баланс мысли, души и искренности. И бешеная работа. Все, как в Шестой симфонии Чайковского, где под каждой тактовой строчкой три-четыре сноски вариантов. Это абсолютно гениальный и кровавый труд. Быть музыкантом - творцом или исполнителем - это не только привилегия, но и каторжное служение.

И, несмотря на это, вы захотели, чтобы музыкальная династия Башметов имела продолжение?

Юрий Башмет: Когда родилась моя дочь Ксюша, то мы с супругой пришли к мнению, что не надо учить ее музыке. Но когда ей было около пяти лет, отправили ее на какое-то время к бабушке, не предупредив о своем решении. И когда Ксюша вернулась в Москву, уже стало ясно, что растет музыкант, так как с ней стали заниматься. Чему, честно скажу, я был очень рад. Но все же главное для меня, чтобы ей жизнь не испортила фамилия. Именно из-за фамилии, я думаю, мой сын Александр и не стал музыкантом, а у него были прекрасные способности. Но, к сожалению, невозможно быть мудрым смолоду. Поэтому сейчас, я очень хочу, чтобы мимолетные соблазны юности глобально не отвлекли от музыки моего внука, уж слишком много ему дано от природы и от его учителей. Обидно будет это потерять.

А в вас сегодняшнем осталось что-нибудь из детства?

Юрий Башмет: Наверное, умение побеждать. Вообще ощущение лидерства у меня было всегда. Мама пробовала меня в разных областях, чтобы увидеть, что меня может заинтересовать, чтобы уличным бандитом не стал. Она считала нужным, чтобы человек был чем-то постоянно увлечен. И среди прочего у меня была секция фехтования. Почему? Потому что в это время были старые фильмы "Фанфан-тюльпан" и "Три мушкетера". И мне, действительно, нравились занятия. Это сабля была. И где-то за полгода тренировок я дошел до юношеского разряда. Но вскоре меня мама забрала оттуда: ей кто-то сказал, что эти занятия могут закрепостить кисть, что плохо для музыкантского будущего. Но тогда очарованный вестерном "Великолепная семерка" я переключился на метание ножей. Помню, покупали ножи по рубль двадцать, и устраивали турниры во дворе. И тут я сразу тоже стал победителем… Характер человека в детстве закладывается.

А с какой целью вы создали Всероссийский юношеский симфонический оркестр?

Юрий Башмет: Сегодня в России создание детско-юношеских оркестров стало модой. Должен сказать, я сначала расстраивался, когда узнавал, что вот там и там молодежные оркестры один за другим открываются. Думал, что началась чистая спекуляция на "утраченном детстве". А потом перестал переживать, потому что наша идея изначально была другой. Мы не создаем оркестр, который ежедневно работает, получает зарплату. Мы учим профессии, постоянно проводя прослушивания для ротации состава, ездим с концертами и по России, и по Европе. Невероятно, но благодаря таким поездкам дети в 13-14 лет из самых разных регионов нашей страны уже видели своими глазами многие мировые достопримечательности, что тоже очень важно для формирования личности. Оркестру уже восемь лет, вполне достаточный срок, чтобы сделать вывод, что этот проект оказался результативным.

Сегодня вы много по России гастролируете?

Юрий Башмет: Несколько лет назад я сознательно решил, что надо изменить приоритеты. И если раньше 80 процентов выступлений было у меня за границей, а 20 - дома, то сегодня пропорция уже обратная. И эта идея оправдала себя в плане миссионерства, патриотизма. Такой любви, преданности музыке нигде в мире, как в России, не встретишь. Может, только в Японии нечто подобное происходит. Иногда приезжаешь в город, названия которого даже не знал, а тебя люди у служебного входа в зал ждут и рассказывают, что твоего концерта 20 лет ждали. Такое забыть, переоценить невозможно.

Какими сегодня, на ваш взгляд, должны быть отношения между художником и властью?

Юрий Башмет: Однажды Рихтер сказал мне: "Классическая музыка и политика - две вещи несовместимые". И тогда я с ним полностью согласился, потому что увлечение его личностью было абсолютным. А сегодня, с годами я понимаю, что в жизни не все так просто. И если мы вспомним историю, то всплывет немало подтверждающих это сюжетов из разных эпох. Конечно, для автора или исполнителя было ужасно, когда по каким-то идеологическим, цензурным соображениям что-то закрывалось. Но, во-первых, история все рассудила. А во-вторых, подобные вещи и ныне происходят повсюду в мире, но теперь по причинам больше экономического свойства. Невозможно жить в обществе и быть свободным от него.

А что значит для вас быть Народным артистом СССР, страны которой уже нет на карте мира?

Юрий Башмет: Во-первых, я отношусь с большим пиететом к музыкальной истории советской эпохи. Во-вторых, я появился на свет в тот год, когда ушли из жизни Сталин и Прокофьев. Но я родился. И дальше все, что со мной было и происходит сегодня, - это я. Мне повезло и с прекрасными родителями, и с гениальными учителями, и великолепными коллегами. И я все это унесу с собой. Поэтому я категорически не буду клеймить свое историческое прошлое, даже несмотря на то, что в нем было и плохое. У меня есть инстинкт самосохранения собственного "я". А это "я" - явление цельное.

Россия. Весь мир. ЦФО > СМИ, ИТ > rg.ru, 24 января 2020 > № 3270400 Юрий Башмет

Фейки над Парижем

Во Франции успешно действует сайт, разоблачающий русофобские вымыслы

Текст: Вячеслав Прокофьев (Париж)

Дмитрий де Кошко - парижанин в третьем поколении из тех русских, что оказались во Франции в начале прошлого века после октябрьских "дней, что потрясли мир". Три десятилетия, работая в информагентстве AFP, колесил по всему свету, что не мешало проявлять живой интерес к стране предков особенно после того, как она снова стала называться Россией. Думалось, что вот теперь-то, когда рухнули идеологические барьеры, наступит новая эра, и Россию примут с распростертыми объятиями ее прежние противники. Но прошло время, и выяснилось, что все не так просто, а место канувшего в Лету антисоветизма заняла русофобия. Именно поэтому Дмитрий де Кошко вместе с политологом Эмманюэлем Леруа и другими французскими единомышленниками создал и запустил сайт StopRussophobie.info - "СтопРусофобии". Об этом наш с ним разговор.

Как давно действует ваш сайт?

Дмитрий де Кошко: Около двух лет. Его основная идея, во-первых, объяснять, что для Франции невыгодно быть против России. Как говорил де Голль, для "Франции и России быть вместе - значит быть сильными, быть разъединенными - значит, находиться в опасности". История это доказывает весьма убедительно. Во-вторых, мы убеждены, что Франции не надо служить чужим интересам. Достаточно вспомнить дело вертолетоносцев "Мистраль", когда тогдашний президент Франсуа Олланд поддался нажиму США, а в результате Франция потеряла миллиард евро. Глупость полная. Еще хорошо, что Москва не потребовала неустойку за срыв контракта. Россия не оказалась в проигрыше, а для Франции он был огромным.

Получается, что идея создания ассоциации, а после и сайта, оттолкнулась от "Мистралей"?

Дмитрий де Кошко: Не только. Это и украинские события, когда русофобская пропаганда на Западе обрушилась на Россию с удвоенной силой. Здесь и Крым, и сбитый над Донбассом малазийский "Боинг". А вот майская трагедия Одессы, где националисты заживо сожгли почти 50 человек в Доме профсоюзов, замалчивалась. На режиссера Поля Морейру, который сделал правдивый телефильм об Украине, рассказал об одесских мучениках, спустили всех собак. Тем же, кто осмеливался отстаивать альтернативную точку зрения, перекрыли доступ на телеэкран. Мне в том числе. Раньше приглашали, а затем как отрезало. Помню, после дебатов на круглосуточном новостном телеканале ко мне подошел один бандеровец местного разлива и заявил: "Как вы вообще здесь очутились? Ведь мы вас запретили".

Проблем с сайтом не было?

Дмитрий де Кошко: Куда там. Постоянные кибератаки. Дважды нашим недругам удавалось его разрушить, но мы каждый раз его восстанавливали. Более того, двух наших веб-разработчиков угрозами заставили отказаться от сотрудничества с нами. Надеюсь, что с третьим этого не повторится.

Знаю, что вы резко отреагировали на резолюцию Европарламента, где нацистов приравняли к советским воинам, освободившим Европу.

Дмитрий де Кошко: Мы опубликовали хорошо аргументированную статью одного из наших активистов, где он не оставил камня на камне от этого европарламентского пасквиля. В частности, аргументированно разоблачил ложь о том, что пакт Риббентропа - Молотова якобы "открыл путь" к началу Второй мировой войны. Это особенно важно делать сейчас, в канун 75-й годовщины Победы, когда попытки фальсификации истории становятся все более настойчивыми. Их инициаторы, а среди них я бы выделил нынешние польские власти, стремятся выдать ложную версию в качестве главной, рассчитывая на то, что европейцы не помнят о том, кто внес решающий вклад в разгром Гитлера.

Кстати, я обратил внимание на одну из ваших рубрик, которая так и названа - "Ревизионизм в истории".

Дмитрий де Кошко: У нас масса тем, где мы разоблачаем расхожие "фейки". К примеру, о голодоморе. Мол, его специально устроили на Украине, это геноцид украинцев. Мы объяснили, что было на самом деле и кто пострадал. Даже взяли фотографии, что публиковались в разных изданиях. Оказалось, самый настоящий подлог: ряд снимков сделаны в Филадельфии времен большой депрессии 1929 года. Там изображены голодающие дети. Другие - не на Украине, а на Волге.

Знаете, русофобия основана на невежестве, незнании, с которыми мы боремся нашими скромными средствами.

Слава богу, в своем большинстве у французского народа русофобии нет. Народ в целом симпатизирует русским, интересуется вашей страной.

Но после того как президент Эмманюэль Макрон заявил о том, что Европа распространяется от Лиссабона до Владивостока, а с Россией надо устанавливать сотрудничество, ситуация стала постепенно меняться. Этот поворот лицом к России на некоторых подействовал отрезвляюще, но не на всех.

Какие ваши планы?

Дмитрий де Кошко: Наше желание - исчезнуть. Но, к сожалению, не получается - пока. Потому что русофобия живуча, и она продолжает вредить. Отрадно, что нашему примеру готовы последовать в других странах. Знаю об итальянцах, хорватах. В Иордании один журналист запустил проект "СтопРусофобии" по нашей модели.

Бываете в Москве, где ваш прадед Аркадий Францевич Кошко, который считается основоположником российской криминологии, до октября 1917 года возглавлял уголовную полицию?

Дмитрий де Кошко: А как же, бываю, отдавая дань памяти моему прадеду. Это был феноменальный человек. Хотя происходил из дворян, решил служить в полиции, что в его среде не поощрялось, но он считал, что будет более полезным России именно на этом поприще. Начал служить в Риге инспектором, затем возглавил тамошнюю уголовную полицию. Затем был Санкт-Петербург, а в 1908 году назначение в Москву, где в то время ситуация была крайне неблагополучной. Полностью реорганизовал службу. Среди прочего ввел в практику дактилоскопию, антропологические карты, картотеки. Раскрыл массу сложных дел. Именно тогда появился МУС - Московский уголовный сыск, признанный в 1913 году лучшим на Женевском съезде криминалистов, а вплоть до октябрьского переворота прадед был начальником всего уголовного розыска Российской империи. Так что не зря его стали называть "русским Шерлоком Холмсом". При этом обладал талантом литератора, оставив после себя очерки, которые читаются как детективный роман, правда, с той лишь огромной разницей, что все они взяты из жизни.

Знаю, что в Москве решили увековечить память Аркадия Францевича.

Дмитрий де Кошко: Было постановление столичного мэра Сергея Собянина о возведении ему памятника на Петровке рядом с МУРом. Он уже готов и ждет своего часа. Надеюсь, что скоро состоится открытие.

Россия. Франция > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 24 января 2020 > № 3270379 Дмитрий де Кошко

Время в пути между Москвой и Адлером могут сократить до 16 часов

"Федеральная пассажирская компания" (ФПК, "дочка" РЖД по перевозкам пассажиров в дальнем следовании) планирует сократить время в пути поездов между Москвой и Адлером до 16 часов, говорится в презентации гендиректора компании Петра Иванова.

"Центр-Юг" - ключевая инициатива стратегии ФПК, обеспечивающая рост объемных и финансовых показателей. Москва-Адлер за 16 часов", - говорится в презентации, показанной Ивановым в четверг на встрече с журналистами.

Там добавлено, что ФПК в рамках работы по сокращению времени в пути поездов на направлении Центр-Юг планирует ускорить 39 пар существующих поездов, запустить семь новых пар поездов, пять пар двухэтажных поездов.

Компания в 2020 году планирует разработать план реализации стратегической инициативы Центр-Юг и установить KPI.

Заместитель гендиректора РЖД Дмитрий Пегов летом 2019 года говорил, что компания планирует сократить время в пути между Москвой и Адлером до 20 часов с 24 часов, в частности, за счет новых поездов.

Россия. ЮФО > Транспорт > ria.ru, 24 января 2020 > № 3270219

Ущемленный китайский инвестор поспорит с ГКРЧ

27 ян­ва­ря 2020 г. в ар­битра­же го­рода Мос­квы сос­то­ит­ся су­деб­ное раз­би­ратель­ство по пре­цеден­тно­му об­ра­щению груп­пы ком­па­ний "НИ­РИТ-Син­вэй Те­леком Тех­но­лод­жи" (НСТТ) к Гос­ко­мис­сии по ра­дио­час­то­там (ГКРЧ). НСТТ ста­ра­ет­ся не толь­ко для се­бя, но и от­стаи­ва­ет ин­те­ресы всех учас­тни­ков рын­ка, до­бива­ясь от ГКРЧ вы­деле­ния по­лосы ра­дио­час­тот 1785-1805 МГц не­оп­ре­делен­но­му кру­гу лиц. В ка­чес­тве со­от­ветчи­ка суд прив­лек Мин­ком­связь Рос­сии.

Лео­нид Ко­ник

Ан­на Ус­ти­нова

Заявление в Арбитражный суд города Москвы подано компаниями, входящими в группу НСТТ: ООО "Белитон", ООО "КватроПлюс", ООО "Лардекс" и ООО "Юнисел".

ООО "НСТТ" было создано в апреле 2012 г. как российско-китайское совместное предприятие: российская сторона получила 70% долей, а китайская - 30%. Доли в уставном капитале НСТТ распределяются так: 69,5% принадлежит московскому АО "Беспроводные инфокоммуникационные технологии" (БИТ), 0,5% - АО "Национальный институт радио и инфокоммуникационных технологий", а 30% контролируют структуры китайской корпорации Beijing Xinwei Technology Group Co., Ltd. (Xinwei Group). Основанная в 1995 г. в Пекине, Xinwei Group разрабатывает и производит различные типы оборудования для беспроводной связи, включая созданную ею систему широкополосной мультимедийной профессиональной мобильной радиосвязи McWiLL. Xinwei Group работает в 35 странах мира, а ее капитализация превышает $1,2 млрд (акции этой компании торгуются на Шанхайской фондовой бирже).

Президент и председатель правления Xinwei Group Ван Цзин является одним из богатейших людей Китая, и его бизнес-интересы простираются далеко за пределы беспроводной наземной связи. В частности, с 2013 г. он пытается построить Никарагуанский канал, который должен составить конкуренцию Панамскому каналу (стоимость этого проекта оценивается в $50 млрд), а осенью 2016 г. его компания Beijing Xinwei Technology Group чуть было не купила за $500 млн израильского оператора спутниковой связи Spacecom - оператора орбитальной группировки AMOS (но сделка расстроилась после гибели спутника AMOS-6 из-за взрыва ракеты Falcon-9).

По словам генерального директора ООО "НСТТ" Олега Шорина, это российско-китайское СП было создано с целью построения всероссийской сети профессиональной беспроводной связи на основе широкополосной мультимедийной системы 4G+ транкинговой радиосвязи McWiLL. "Владея исключительными правами на технологию McWill, корпорация Xinwei заключила с "НИРИТ-Синвэй" соглашение о 100%-ной локализации в России, - говорит он. - Технология McWill признана Международным союзом электросвязи и полностью разработана в Китае: ни американские, ни европейские вендоры не имеют к ней доступа".

НСТТ наладила производство абонентских терминалов McWill на производственной базе завода "Эталон" в Твери, а в 2013 г. для осуществления операторской деятельности купила четыре компании - "Белитон", "КватроПлюс", "Лардекс" и "Юнисел", которые располагали частотным ресурсом, включая положительные заключения экспертизы ЭМС, в полосе частот 1797,5-1802,5 МГц в 80 регионах России. Этот частотный ресурс всей четверке компаний ГКРЧ выделила в октябре 2006 г., на срок до 1 октября 2016 г. На протяжении трех лет - с 2013 г. по 2016 г. - операторы группы НСТТ безуспешно пытались получить в Роскомнадзоре разрешения на использование данных частот. "Однако частотные заявки операторов группы НСТТ по надуманным предлогам лежали без рассмотрения в течение года (при нормативном сроке 45 рабочих дней), а 1 июля 2016 г. ГКРЧ отказала компаниям группы НСТТ в продлении срока использования частот и даже досрочно прекратила действие решения от 2006 г., после чего по этому основанию им было отказано в частотных присвоениях", - рассказывает Олег Шорин.

Спустя два года стало ясно, в чьих интересах ГКРЧ отобрала частоты у НСТТ. Решением №18-46-02 от 11 сентября 2018 г. Госкомиссия выделила полосу частот 1785-1805 МГц "неопределенному кругу лиц - владельцам инфраструктуры железнодорожного транспорта общего пользования для создания технологических сетей связи". Тем же пунктом решения ГКРЧ установила, что "перечень владельцев инфраструктуры железнодорожного транспорта общего пользования" должен предоставить Минтранс России.

Компании группы НСТТ в заявлении в суд указывают, что это решение идет вразрез с Положением о ГКРЧ: они утверждают, что Госкомиссия не вправе произвольно устанавливать или давать ограничительное толкование термина "неопределенный круг лиц", а также устанавливать компетенцию федеральных органов исполнительной власти (а именно - наделять Минтранс полномочием определять круг лиц, которым выделена полоса 1785-1805 МГц).

Интересно, что НСТТ в этом поддержал даже Верховный суд РФ на предыдущем витке разбирательств. Компании группы НСТТ оспорили в Верховном суде отдельные нормы Положения о ГКРЧ, как позволяющие Госкомиссии принимать указанные выше решения. Верховный суд отказал в удовлетворении заявления компаний группы НСТТ, но при этом в своем решении от 22 апреля 2019 г. по делу АКПИ19-116 четко указал (на языке юристов - "дал толкование нормы права"): "В полномочия ГКРЧ не входит нормативно-правовое регулирование, и она не наделена полномочиями давать толкование понятия "неопределенный круг лиц" и определять полномочия Министерства транспорта Российской Федерации".

По данным Федерального агентства железнодорожного транспорта, владельцами инфраструктуры железнодорожного транспорта общего пользования на территории РФ являются три юридических лица: ОАО "РЖД", ФГУП "Крымская железная дорога" и АО "АК Железная дорога Якутии". По официальной информации Росреестра, общая площадь земель железнодорожного транспорта составляет 918,2 тыс. гектаров, то есть всего лишь 0,05% всей территории России. "Выходит, что всем потенциальным пользователям спектра 1785-1805 МГц, которые могли бы создавать сети связи по всей стране, дефицитный частотный ресурс не дали ради использования его на пяти сотых процента территории страны? - недоумевает генеральный директор ООО "КватроПлюс" и ООО "Лардекс" Михаил Косинов. - И как такое соотносится с установленной правительством РФ основной задачей ГКРЧ по обеспечению эффективного и рационального использования радиочастотного ресурса в интересах всех пользователей?"

Редакция ComNews обратилась за комментариями сразу к нескольким членам ГКРЧ, но никто из них не ответил на запрос (возможно, из-за смены правительства). Лишь новый пресс-секретарь Роскомнадзора Елена Прохорова сообщила в ответ на запрос на имя главы этого ведомства и члена ГКРЧ Александра Жарова: "По вопросам деятельности ГКРЧ целесообразно обращаться в аппарат госкомиссии, то есть в Минкомсвязь".

В отзыве ГКРЧ, за подписью юриста Минкомсвязи Т.Джумаева, говорится, что оспариваемое решение "принято с учетом государственных приоритетов в области транспорта", а конкретизировала Госкомиссия неопределенный круг лиц "только исходя из того, что в полосе 1785-1805 МГц будут создаваться только технологические сети связи на ж/д транспорте, к которым предъявляются весьма серьезные и специфические требования".

В заявлении компании группы НСТТ просят Арбитражный суд города Москвы признать незаконным решение ГКРЧ от 11 сентября 2018 г. в части выделения полосы 1785-1805 МГц исключительно технологическим сетям связи на ж/д транспорте и обязать Госкомиссию выделить эту полосу частот для неопределенного круга лиц, включая и организации ж/д транспорта. Истцы также указывают, что государственные приоритеты, включая сферу использования частотного ресурса, в соответствии с федеральными законами "О стратегическом планировании" и "О связи", определяются президентом РФ или правительством РФ, но никак не Госкомиссией.

Арбитражный суд города Москвы также привлек к участию в деле в качестве третьих лиц Минтранс России, Роскомнадзор и уполномоченного по защите прав предпринимателей в городе Москве.

В отзыве управления уполномоченного по защите прав предпринимателей в городе Москве, направленном в суд (копия имеется в распоряжении ComNews), говорится: "Заявителями была проведена большая исследовательская работа, связанная с возможностью построения нового стандарта связи (McWill) и обоснования возможности реализации проекта на территории РФ. В результате чего был привлечен значительный объем иностранных инвестиций, закуплено и ввезено оборудование для реализации данного проекта. Проведенная заявителями работа опиралась на наличие доступа к полосе радиочастотного спектра 1785-1805 МГц, предназначенной для создания сетей беспроводного доступа, которая была выделена специально для создания инновационных технологических сетей в интересах развития предпринимательской деятельности в сфере внедрения новых технологий связи". И.о. уполномоченного по защите прав предпринимателей в городе Москве Александр Лазарев присоединился к требованиям группы НСТТ и просит суд удовлетворить их в полном объеме.

Александр Лазарев не ошибся, сообщив о большом объеме иностранных инвестиций в проект. Как сообщил ComNews глава НСТТ Олег Шорин, только китайская сторона осуществила инвестиции, включая ввоз в РФ оборудования, на сумму около $800 млн.

При этом Xinwei Group передала в Россию уникальные технологии, что имеет еще большую ценность.

"Китай рассматривает Российскую Федерацию в качестве геополитического союзника и значимого бизнес-партнера. Наша компания уже инвестировала в российский проект сотни миллионов долларов, серьезно восприняв призыв российского руководства к полной локализации телекоммуникационного оборудования и оказанию услуг связи на отечественной базе. Поэтому мы в Xinwei не можем понять, почему наше совместное предприятие в России пытаются лишить частот, которые ранее были выделены нашей компании официальным путем", - прокомментировал ситуацию корреспонденту ComNews Мао Цзянкунь, глава представительства Xinwei Group в России.

Указом президента РФ от 07.05.2018 № 204 "О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 г." определена одна из Национальных целей развития страны - обеспечение ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере.

Одним из документов ушедшего в отставку правительства России ("Основные приоритеты деятельности в период до 2024 г.", утверждены 29.09.2018) констатировалось, что существующая нормативно-правовая среда не отвечает задачам придания гибкости регулированию общественных отношений, их готовности к восприятию постоянно меняющегося технологического контекста. Несмотря на системные шаги по улучшению делового климата, в законодательстве остается большое число пробелов, административных препон, мешающих развитию бизнеса.

"Интересно, сколь скоро при таких решениях ГКРЧ удастся запустить на полную силу работу отечественного бизнеса по достижению поставленной президентом РФ национальной цели в цифровой сфере?" - задает риторический вопрос партнер ComNews Research Ирина Глухова.

23 декабря 2019 г. президент РФ Владимир Путин подписал распоряжение №436-рп о проведении в 2020-2021 гг. Годов российско-китайского научно-технического и инновационного сотрудничества (тем же документом правительству России поручено сформировать оргкомитет этих мероприятий).

Представители НСТТ рассчитывают, что правильное правоприменение не только позволит их инновационному проекту преодолеть шестилетние административные барьеры, но и поможет любому другому бизнесу сделать вклад в развитие цифровой экономики страны.

Глава компании "Катков и партнеры", член Совета ТПП РФ по ИС, член Экспертного совета по обеспечению председательства России в БРИКС Павел Катков озаглавил кейс "китайский инвестор и его российские "дочки" против РЖД и ГКРЧ". "В любом случае, дело редкое и интересное: не каждый день китайский миллионер судится с Госкомиссией за частоты, переданные госмонополии", - отмечает эксперт. Он назвал дело "практикообразующим", сделав оговорку, что о нем так можно будет упоминать после того, как свое слово скажет суд.

Юрист "Линии Права" София Синякова полагает, что оценить вероятность признания Арбитражным судом города Москвы незаконным решения ГКРЧ в части выделения полосы 1785-1805 МГц исключительно технологическим сетям связи на ж/д транспорте и вынесения судебного акта об обязании ГКРЧ выделить данную полосу частот для неопределенного круга лиц по требованию группы HCTT в данный момент сложно.

"Безусловно, дело интересное и неординарное, учитывая, что компании группы НСТТ обращались и в Конституционный суд РФ, и в Верховный суд РФ. До сегодняшнего дня суды не удовлетворяли требования группы HCTT, однако указывали на необходимость учета не только публичных интересов, но и частных интересов физических и юридических лиц, - замечает София Синякова. - На наш взгляд, при рассмотрении дела суд должен обеспечить соблюдение баланса между публичными интересами государства и общества и частными интересами как лиц, вовлеченных в данный судебный процесс, так и неопределенного круга лиц".

Однако, как указывает юрист "Линии Права", о появлении судебного прецедента говорить пока рано, поскольку дело еще рассматривается в первой инстанции. "Тем не менее сфера использования частотных ресурсов является крайне актуальной, и мы будем следить за ходом рассмотрения дела", - сказала она.

Россия. Китай. ЦФО > СМИ, ИТ > comnews.ru, 23 января 2020 > № 3312222

Владимир Плоткин: «Парк Хуамин» – это настоящий мини-город

Островок аутентичной китайской культуры появится в Москве. Каким он будет – знает заслуженный архитектор РФ, член Союза архитекторов России, главный архитектор ТПО «Резерв» Владимир Плоткин. В 2013 году архитектурное бюро под его руководством разработало проект китайского бизнес-центра «Парк Хуамин», который строится на ул. Вильгельма Пика, вл. 14 в Останкинском районе на северо-востоке столицы. В интервью порталу Стройкомплекса Владимир Ионович рассказал, что будет внутри комплекса и как такие места влияют на районы города.

- Владимир Ионович, что стало основой при создании проекта бизнес-центра?

- Форму и композицию комплекса продиктовал сам участок. Он примыкает основной частью к ботаническому саду, а рядом проходят две магистрали, которые его ограничивают. Нельзя не отметить прекрасное расположение вблизи парка и реки Яузы. Таким образом, мы получили очень удобную треугольную территорию.

- Как родилась концепция бизнес-центра?

- Очень быстро, потому что участок находится на возвышенности. Мы решили построить бизнес-центр почти на всей территории и повернуть его на восток, где и располагается парк рядом с метро «Ботанический сад». Восход солнца имеет очень важно значение для китайцев, поэтому это решение стало одним из самых удачных.

В итоге все самые важные элементы комплекса – а это 70% номеров гостиницы, столько же апартаментов и головной элемент – 21-этажный офисный блок – смотрят в сторону парка, а тыльной стороной повернуты от шумной дороги.

Если подытожить, то в «Хуамине» отражена концепция Китая исторического с традиционно-китайской архитектурой и Китая нового, современного, устремленного в будущее.

- Китайская сторона вносила какие-либо корректировки?

- Да, конечно. И это было довольно интересно. Самое главное уточнение – по архитектуре. Все решения сохранились примерно в таком виде, в каком родились. Но нашим китайским заказчикам не понравились острые и динамичные углы бизнес-центра. Дело в том, что такие акценты в их традиционной культуре вызывают негативную реакцию. Эти детали не свойственны их архитектуре. Поэтому нас попросили смягчить углы. И теперь у бизнес-центра появилась плавность и мягкость форм.

- А были уточнения относительно фасадов?

- Корректировки были. Мы создали на выбор несколько версий фасадов: более динамичных, сложносочиненных, фантазийных. Но у компании «Хуамин» есть определенное видение своего бренда и своей позиции на китайском и мировом рынке. Заказчик захотел, чтобы фасады были более строгими, торжественными, солидными.

Мы предложили сделать просто вертикальные стены. Эту идею приняли, и она стала для нас хорошим ходом. На фасадах разместят вертикальные ламели, которые не только подчеркнут форму, но и превратят обычные стены в медиаэкраны. На них смогут транслировать изображения.

- Какие еще детали в проекте можно отнести к китайской культуре?

- При проектировании центра мы постарались глубоко погрузиться и в традиционную, и в современную китайскую архитектуру. Последняя предполагает свободную трактовку традиционных форм и решений. Тем не менее, китайцы сохраняют уникальный национальный характер даже в суперсовременных постройках, которыми гордится и славится и Пекин, и Шанхай.

Мы тоже постарались его уловить. После того, как определились с фасадами и формами, решили изучить цветовое решение, характерное для их культуры. Главное сочетание – белый, красный, золотой. Именно эти цвета мы использовали в нашем проекте. Чистое золото решили преобразовать в медь. Ее использовали в элементах во входной группе здания.

Красный цвет применили в стилобатной части. Изначально хотели облицевать фасады стилобата медными панелями, но наши китайские коллеги попросили сделать что-то более солидное, устойчивое. И мы заменили металл красным гранитом. Очень долго подбирали материал, цвет, месторождение.

- Какие современные решения Вы использовали при создании бизнес-центра?

- Честно говоря, мы не скромничали и применили довольно прогрессивные технологические решения. Например, стекла для входной группы сделали колоссальных размеров – 11 метров! Это впечатляет, ведь считается, что три метра – это уже много. Помимо этого, в холле здания установят уникальные панели такого же размера, как и стекла.

Комплекс выполнен очень профессионально с точки зрения техники. Не люблю применять это слово в отношении архитектуры, поскольку это не техника, но, тем не менее, наполнение такими деталями находится на высоком уровне.

- Какая, по вашему мнению, главная особенность «Парка Хуамин»?

- Он очень и очень многофункциональный. На одном участке собран практически мини-город: торговые объекты, жилье, гостиница, офисы и места проведений конференций, конференц-залы и развитый рекреационно-спортивный блок – фитнесс, бассейн…Безусловно, там есть рестораны национальной кухни, и не только. И все это соединено в одном месте.

- Расскажите о внутренней отделке бизнес-центра «Парка Хуамин»?

- Наши заказчики захотели микс: суперсовременный экстерьер, но при этом, войдя внутрь, посетители должны погрузиться в китайскую культуру. Именно поэтому интерьеры делали китайские дизайнеры и архитекторы. Мы с ними плотно сотрудничали, помогали адаптировать интерьерные решения к нашим архитектурным концепциям. Поэтому снаружи мы видим одно, а внутри оказываемся в богатой и красивой китайской сказке.

- Как будет благоустроена территория? Появятся ли уникальные решения?

- Отдельного внимания заслуживает парк. Он находится на сопредельной территории около восточной части здания. Его соорудят в виде китайской деревни в их традиционном стиле со старой архитектурой и элементами парковой ландшафтной культуры.

Над созданием парка трудились китайские специалисты. Почти все, даже камни, привезли из КНР, а черепица на домиках – ручной работы с росписью.

Мне кажется, что именно такой контраст супернового и традиционного на одном участке даст тот самый колорит, который определит место как китайский центр.

- Можно ли будет попасть на территорию жителям района?

- Надеюсь, что да. Мы не рассматриваем эту территорию как закрытую. Комплекс предполагает коммерческое использование. Чтобы жить, он должен активно работать, приносить деньги. И не стоит забывать, что вблизи метро «Ботанический сад» сейчас строится огромный район, а сам центр тоже находится рядом со станцией.

- Как влияют иностранные бизнес-центры на район и на Москву в целом?

- Во-первых, разнообразие бизнес-активности в таком гигантском мегаполисе как Москва – это всегда благо. Когда появляются такие места притяжения и приложения труда, то это активизирует жизнь.

Во-вторых, гигантскому мегаполису нужны разные культурные слои. И если внутри чего-то обычного, естественного появляется какой-то элемент другой культуры – это увлекательно.

Люди перемещаются в пределах довольно небольшого пространства из одной культуры в другую, обогащая свой пешеходный маршрут, кругозор: сделал два шага – оказался в другой среде, в другой стране. Осмотрелся – а тут тюльпаны, золото, золотые львы! Класс!

Мария Купцова

Россия. Китай. ЦФО > Недвижимость, строительство > stroi.mos.ru, 23 января 2020 > № 3280367 Владимир Плоткин

Кто виноват?

Апшеронский суд Кубани прекратил уголовное дело в отношении сироты Васи Попкова. Но вопросы остались

Текст: Татьяна Павловская (Краснодарский край)

Апшеронский районный суд Краснодарского края, удовлетворив ходатайство районной администрации, прекратил за примирением сторон уголовное дело в отношении Василия Попкова, обвиняемого в "Незаконной рубке лесных насаждений, причинивших крупный ущерб государству". Подсудимый согласился с заявленным ходатайством, тем самым признав свою вину.

"Я почти год хожу под этим прессом, - сказал он корреспонденту "РГ" после оглашения решения суда. Меня просто вынудили это сделать, объяснив, что иначе тяжба затянется надолго, и мне вряд ли удастся доказать свою невиновность. Уверяю вас, что я не рубил растущее дерево, а распилил то, что свалил ветер. Я не знал, что это противозаконно. Думал, делаю доброе дело, расчищая тропинку к школе. А вон из этого что вышло".

История, о которой рассказала наша газета ("Прокурор против сироты", "РГ-Неделя" от 22.01.2020 г) вызвала большой резонанс. Буквально все последние сутки Василий провел под прицелами телекамер. В маленький поселок Мезмай, затерянный в горах Кубани, приехали десятки корреспондентов федеральных каналов. Большинство из них присутствовали и на сегодняшнем заседании суда.

Ситуация, в которой с прошлой весны находится Василий, просто шокирует. Его судьбе не позавидуешь. В три года ребенок остался без отца, мать после этого спилась, и ее лишили родительских прав. Поэтому мальчик вырос в опекунской семье. В поселке закончил школу, потом уехал учиться в техникум, отслужил в армии, вернулся домой, где чуть больше года назад получил благоустроенную квартиру в районном центре.

Но у опекунов, которых считает родителями, продолжал бывать часто. Их дом в поселке стоит на улице Учительской - как раз напротив школы. Прошлый февраль в Мезмае был снежный и морозный. Пришел март, мороз отступил, но пошел мокрый снег, а шквалистый ветер стал валить деревья, рвать линии электропередач. Рядом со стадионом, по пути к школе, не выдержав натиска стихии, рухнули два старых дерева, перегородив своими дряхлыми стволами тропинку (именно по ней ребята ходят на занятия). Увидев, как ученики и учителя штурмуют завалы, Вася решил, так сказать, расчистить им путь к знаниям. Взяв старенькую бензопилу, он распилил рухнувшие стволы. Сучки сложил в тележку и перевез ближе к оврагу, а чурки - к забору опекунского дома, поскольку знал, что школьная котельная работает на угле.

- Я в это время в райцентре была, поэтому Василию даже не с кем было посоветоваться, - поясняет Ольга Васильевна Лабузова, опекун парня. - Объяснила бы ему, что надо было сначала разрешение спросить на распил этих деревьев. Но решила: раз привез, пусть лежат, все равно деревья ветер свалил.

Однако местный участковый Руслан Самойлов расценил случившееся как хищение госсобственности. С его подачи было заведено уголовное дело по ч. 3. ст. 260 УК РФ, предусматривающей ответственность за хищение государственного имущества в особо крупном размере. Следователь насчитал размер ущерба… на 240 тысяч рублей.

Территория, с которой Василий вывез упавшее гнилье, находится в ведении районной администрации. Оттуда еще прошлым летом ответили, что спил поврежденных деревьев в целях безопасности граждан не является уголовно наказуемым преступлением, поэтому Попков своими действиями не причинил ущерб муниципалитету. К тому же, согласно письменному разъяснению и. о. начальника районного отдела образования, "деревья ценной породы на балансе бюджетного учреждения СОШ № 27 в поселке Мезмай не значатся".

Узнав об этом, жители поселка расценили случившееся как самоуправство и написали на участкового коллективную жалобу. После этого его перевели на другой участок, но дело в отношении сироты Попкова так и не прекратили.

- Мы не нашли для этого оснований, - сообщил корреспонденту "РГ" прокурор Апшеронского района Юрий Гайдуков. - По нашим данным, своими действиями он причинил ущерб, за что должен ответить по закону.

Кому именно причинен ущерб, так и осталось загадкой, хотя его размер уменьшили до 66 тысяч рублей, а дело переквалифицировали на ч. 2 той же статьи 260 УК РФ. Проведенная в рамках уголовного дела ботаническая экспертиза выявила, что одно из упавших деревьев, которое распилил Попков, было сухостойным, а другое - гнилым и биологически обреченным. Тем не менее, прокуратура не отказалась от обвинения, "назначив" в качестве потерпевшей стороны администрацию Апшеронского района.

После разразившегося в СМИ скандала администрация инициировала процедуру примирения. Васе посоветовали посадить в школьном дворе кусты можжевельника, расценив его действия как возмещение ущерба. Когда мы беседовали с ним вчера утром, парень сказал, что ни о каком признании вины не может быть и речи.

Но в суде адвокат Анатолий Князев моментально отсек парня от земляков, прибывших вместе с ним на процесс. Мы только издалека видели, что защитник эмоционально что-то объясняет Попкову.

Дальнейшие события развивались, похоже, по заранее заготовленному сценарию. Судья Станислав Раздилишин в начале заседания сообщил о поступившем от администрации ходатайстве о прекращении уголовного дела за примирением сторон. Гособвинитель Алексей Дорожко не возражал против этого.

Позицию Василия озвучил защитник, а сам он только кивал головой и сказал, что согласен со всем, что сказал адвокат. Было заявлено, что обвинение больше не имеет никаких претензий к Попкову, который "признал вину и компенсировал ущерб".

Но ведь на самом деле вину он признал в отсутствии порубочного билета, а "назначенный" ущерб в размере 66 тысяч рублей никому не компенсировал! Однако на это, как и на многое другое гособвинение, а следом за ним и суд, решили, похоже, закрыть глаза. Ведь в противном случае кому-то пришлось бы отвечать за незаконно возбужденное дело и уголовное преследование в течение почти года беззащитного сироты. Выходит, Вася, по сути, спас тех, кто так усердно стряпал это дело. Вот только ему никто не объяснил, что прекратили его по не реабилитирующим основаниям.

Опекуны сироты, заменившие ему родителей, пока не знают, горевать им или радоваться. В одном Ольга Васильевна уверена на сто процентов: без вмешательства журналистов их с мужем воспитанник практически наверняка получил бы срок.

"Спасибо вам, дорогие, что стеной встали на защиту нашего Васи", - сказала она после окончания процесса.

Однако точку в этой истории, как нам кажется, ставить рано.

Россия. ЮФО > Внешэкономсвязи, политика. Леспром > rg.ru, 23 января 2020 > № 3267530

Новоселы в Белом доме: штрихи к портрету

Андрей Белоусов: Как получить три с плюсом

Переход Андрея Белоусова в правительство стал одним из наиболее ярких перемен в его составе. В качестве первого вице-премьера, курирующего финансово-экономический блок (минфин и минэкономразвития), он заменил Антона Силуанова, сохранившего портфель министра финансов.

Будучи с 2013 года помощником президента, Белоусов стал одним из архитекторов национальных проектов. Их главная идея в концентрации государственных инвестиций на приоритетных направлениях - в этой модели бюджетные деньги должны дать первый импульс для более высоких темпов экономического роста. С его переходом в Белый дом эксперты единодушно связывают расчеты на более последовательное и ритмичное исполнение нацпроектов, буксовавших на старте в прошлом году (в частности, расходы по "Цифровой экономике" были исполнены на 53,6%, "Экологии" - на 61,7%).

В новой должности Белоусову предстоит участвовать в определении механизма расходования "излишков" Фонда национального благосостояния. В середине 2020 года, когда в ФНБ будет перечислена валюта, закупленная по бюджетному правилу в прошлом году (около 45 млрд долларов), у правительства появятся основания для инвестирования средств фонда сверх порогового уровня в 7% ВВП в самоокупаемые инфраструктурные проекты. Ранее Силуанов, учитывая позицию Банка России, называл довольно осторожные объемы расходов из ФНБ - на уровне 300 млрд рублей в год.

Белоусов - один из лучших прогнозистов, предметно разбирающийся в анализе секторов экономики, говорят работавшие с ним люди. Но у него совсем не много времени для проведения ключевых решений: уже в 2021 году правительство должно продемонстрировать, что способно ускорить рост экономики до среднемировых темпов (3%+), хотя самые оптимистичные прогнозы, исключая прогноз минэкономразвития, исходят из роста не более 2%. Главный вопрос заключается в том, хватит ли для ускорения экономики эффекта от нацпроектов и объявленных в Послании президента мер поддержки спроса (пособия для малообеспеченных семей с детьми, расширение программы маткапитала и снижение налога на прибыль для инвестирующих компаний). Если не хватит, на повестку дня может встать вопрос о смягчении бюджетной политики - профицит бюджета это позволяет, но именно жесткие ограничения по бюджетным расходам до сих пор сильно помогали Банку России снижать ключевую ставку без риска для инфляции.

У Белоусова богатый опыт работы во власти: до перехода в администрацию президента он был министром экономического развития (2012-2013), директором Департамента экономики и финансов правительства (2008-2012), заместителем министра экономического развития и торговли (2006-2008, работал под руководством Германа Грефа, а затем Эльвиры Набиуллиной).

Он - достаточно редкий для России пример, когда академический ученый стал государственным деятелем. Перед тем как перейти на госслужбу он получил известность как экономист, совмещавший теоретические изыскания с работой в качестве консультанта правительства, когда государству приходилось реагировать на быстро менявшуюся ситуацию в экономике. Еще с перестройки Белоусов работал в Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН, в 2000-2006 года возглавлял организованный им Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования и одновременно был внештатным советником главы правительства. По специальности Белоусов - экономист-кибернетик (МГУ, 1981). Родился 17 марта 1959 года в Москве.

Подготовил Игорь Зубков

Дмитрий Григоренко: Налоговик с 20-летним стажем

Вице-премьером - главой аппарата правительства Михаила Мишустина стал его соратник, бывший заместитель в Федеральной налоговой службе Дмитрий Григоренко.

Дмитрий Юрьевич родился 14 июля 1978 года в Нижневартовске Тюменской области. В 2000 году окончил Институт экономики, права и естественных специальностей Кубанского госуниверситета, по специальности юрист. Он также имеет диплом Кубанского института международного предпринимательства и менеджмента.

В налоговые органы Григоренко пришел в 2000 году. До 2003 года был специалистом I категории инспекции Федеральной налоговой службы № 4 по городу Краснодар. В 2003 году исполнял обязанности главного государственного налогового инспектора Межрегиональной инспекции ФНС по крупнейшим налогоплательщикам № 2.

С 2003 по 2006 год занимал должности главного государственного налогового инспектора сводно-аналитического отдела департамента налогообложения прибыли, заместителя начальника аналитического отдела, начальника отдела налогообложения коммерческих организаций и налогового учета управления налогообложения прибыли Федеральной налоговой службы.

В 2006 году стал начальником отдела администрирования налога на прибыль коммерческих организаций и налогового учета. Затем возглавил отдел налога на прибыль и специальных налоговых режимов.

С 2012 по 2013 год Григоренко возглавлял управление налогообложения Федеральной налоговой службы. В августе 2013 года стал руководителем управления налогообложения юридических лиц. В октябре 2013 года был назначен заместителем руководителя Федеральной налоговой службы. В этой должности Григоренко координировал деятельность по работе с задолженностью, регистрации и учету налогоплательщиков, модернизации налоговых органов, налогообложению доходов физических лиц и администрированию страховых взносов.

Подготовила Юлия Кривошапко

Виктория Абрамченко: Счет в пользу гражданина

Действительный государственный советник РФ 2-го класса Виктория Абрамченко до нынешнего назначения на пост вице-премьера возглавляла Росреестр - ведомство, ответственное за регистрацию и учет прав на самое ценное имущество, которое есть у россиян - нашу недвижимость. Теперь она будет курировать в числе прочих и деятельность Росреестра, перешедшего в прямое подчинение правительства РФ.

Виктория Абрамченко - одна из архитекторов дачной и гаражной амнистии. Ее советы, как оспорить кадастровую оценку недвижимости, применяла и применяет вся страна - от рядового гражданина до серьезного бизнеса. Разрабатывая важнейшие для граждан законопроекты, продолжала утверждать, что лучше всего - правовая стабильность. Недавно в редакции "Российской газеты" Виктория Абрамченко представила важный законопроект, который в лучшую сторону коснется кошелька почти всех семей в России. Речь идет о том, что все ошибки в кадастровой оценке наших участков, дач будут трактоваться в пользу граждан. Это напрямую скажется на расчете налогов на недвижимость. А еще, давая советы читателям "Российской газеты", Абрамченко всегда подчеркивала, что государство должно защищать интересы граждан, когда речь идет об их недвижимости.

На последнем "Деловом завтраке" в редакции "Российской газеты" объясняла, что кадастровые работы должно осуществлять и контролировать государство, что даст людям и госструктурам, местному самоуправлению гарантию правильности работ и исправления ошибок, если таковые произойдут.

Очень много внимания уделяла на посту главы Росреестра картографии. Доказывала, что работа в этом направлении важна не только для обороны страны и для бизнеса, но и для рядовых пользователей.

Виктория Валериевна Абрамченко окончила Красноярский государственный аграрный университет и Российскую академию госслужбы при президенте РФ. Дальше биография нового вице-премьера в основном связана с работой в государственных структурах.

Начинала с Комитета по земельным ресурсам и землеустройству, потом в ФГУ "Земельная кадастровая палата". С начала 2000-х годов трудилась в Росземкадастре и Роснедвижимости. С 2011 года - заместитель руководителя Росреестра, потом директор департамента Министерства сельского хозяйства РФ и, наконец, статс-секретарь - заместитель министра сельского хозяйства России.

Осенью 2016 года распоряжением правительства назначена заместителем министра экономического развития РФ - руководителем Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии. За время ее работы на этом посту Росреестр серьезно продвинулся в создании всевозможных цифровых сервисов и переводе услуг в электронный вид. Только за последний год принято, не без участия Росреестра, несколько важных законов, защищающих граждан от мошенничества с их недвижимостью.

Подготовила Наталья Козлова

Алексей Оверчук: Человек "цифры"

Вице-премьером, курирующим вопросы цифровизации, стал близкий Михаилу Мишустину его бывший заместитель в Федеральной налоговой службе Алексей Логвинович Оверчук.

Он родился 9 декабря 1964 года. Окончил Московскую сельскохозяйственную академию им. К.А. Тимирязева по специальности экономическая кибернетика. Кандидат экономических наук. В 1986-1993 годах занимался научной работой в академии. С 1993 по 2007 год замещал должности главного специалиста, заместителя начальника управления, главы управления, заместителя руководителя службы, агентства в органах государственного кадастрового учета недвижимости, где занимался вопросами оценки, землеустройства, государственной регистрации прав на недвижимость. С 2000 по 2007 год избирался членом бюро и заместителем председателя рабочей группы по управлению земельными ресурсами Европейской экономической комиссии Организации Объединенных Наций (ООН).

С 2007 по 2008 год был замруководителя Федерального агентства по управлению особыми экономическими зонами, где координировал работу по привлечению инвесторов. С 2008 года до октября 2010 года занимал руководящие должности в группе инвестиционных компаний UFG Asset Management. С октября 2010 года был советником руководителя ФНС.

В марте 2011 года занял должность замруководителя Федеральной налоговой службы. На этом посту он курировал работу управления международного сотрудничества и валютного контроля, вопросы анализа международной практики в сфере налогообложения, оценки рыночных процессов и ценообразования, практики применения международных договоров РФ об избежании двойного налогообложения.

Именно Алексей Оверчук "замещал" Михаила Мишустина на недавнем Гайдаровском форуме в качестве ключевого спикера панельной дискуссии "Налоги в цифровом мире". Глава налоговой службы должен был выступить с основным докладом, но накануне стало известно, что президент Владимир Путин предложил его кандидатуру на пост председателя правительства. В день проведения панельной дискуссии Михаил Мишустин встречался с депутатами Госдумы, поэтому на форум приехать не смог. Алексей Оверчук признался, что начальник позвонил ему в два часа ночи и попросил извиниться за то, что не сможет участвовать в дискуссии. Несмотря на то что времени на подготовку к выступлению было мало, Оверчук прекрасно справился с задачей спикера.

Ключевой мыслью, которую новый куратор "цифры" хотел донести до участников форума, было то, что перемен не нужно ждать, к ним нужно готовиться. Эта стратегия как нельзя лучше подходит той отрасли, за которую Алексей Оверчук теперь будет отвечать в качестве вице-премьера.

Подготовила Юлия Кривошапко

Марат Хуснуллин: Какое у меня хобби? Работа

В среду журналисты, пишущие о строительстве, делились друг с другом печалью: "Что же мы теперь будем делать по субботам?" Ведь при Хуснуллине практически каждое субботнее утро для них начиналось с объезда строек, которых в Москве сотни. Я же уверена: для самого Хуснуллина, нового вице-премьера РФ, в этом плане мало что изменится. Только ездить теперь он будет не в Новую Москву или очередную станцию метро, а на Камчатку, Сахалин, в Красноярский край, Рязань… Страна-то большая, а значит, и строек в ней еще больше.

О том, какие из них в приоритете для вице-премьера, Хуснуллин сказал сегодня на своем первом совещании в минстрое: "На встрече с президентом и председателем правительства поставлена конкретная задача внести кардинальные изменения, чтобы строительная отрасль стала одним из основных драйверов развития страны". Рассказал и о том, как, по его мнению, этого можно добиться: нужно заняться проработкой нормативной базы, чтобы освободить отрасль от излишних ограничений, изменить подход к ценообразованию. А также еще раз оценить ситуацию с аварийным жильем и капремонтом. Говоря о важности высоких объемов строительства жилья, поставил задачу - выйти на 120 млн. кв. м в год. Это практически на треть больше, чем строится сейчас! По всему предыдущему опыту работы Хуснуллина ( 9 лет министром строительства, архитектуры и ЖКХ Татарстана и еще столько же - заммэра Москвы по градостроительной политике и строительству) не сомневаюсь, что она ему по плечу. В Татарстане он успешно занимался комплексной программой жилищного строительства не только Казани, но и Набережных Челнов, Нижнекамска, Елабуги, Альметьевск.а. Столичные же строители под его руководством в 2019 году поставили рекорд: ввели его в строй почти 5 млн кв. м квартир. Столько не строилось с 60-х годов, когда страна застраивалась хрущевками, чтобы вытащить народ из бараков и коммуналок. Но в отличие от прежних времен Москва в последние годы возводила не просто дома в спальных районах, а рядом с ними непременно детсады, поликлиники, магазины. Начата и масштабная программа реновации, в ходе которой за 15 лет миллион москвичей получат новые квартиры взамен устаревших. Хуснуллин же считает, что и этого мало: "В стране приходится по 23 "квадрата" на человека, а в Москве - только по 19", - говорит он

Наверняка не забросит вице-премьер и дороги. Ту же столицу в 2010 году застал задыхающейся в пробках. За эти годы в городе построено 900 км новых дорог. А еще 155 км линий метро, Московское центральное кольцо, суперсовременная дорога, построенная на базе старых железнодорожных путей, по которым когда-то подвозили сырье к заводам и фабрикам столицы. В прошлом году к нему добавились два Московских центральных диаметра, по которым в режиме подземки для горожан пошли все пригородные поезда, которые прежде проходили город насквозь. Это позволило многим москвичам без сожаления оставить свои иномарки для поездок на дачу, а самим пересесть на метро, электрички, в автобусы и трамваи. "Где в Америке 70% горожан пользуются общественным транспортном, как в Москве? - как-то спросил Марат Хуснуллин у профессора Пенсильванского университета урбаниста Вукана Вучика.- И сам себе ответил: "Нигде. Пусть приезжают, научим, как мы это сделали". Но пока есть кого учить еще и в России.

Подготовила Любовь Проценко

Дмитрий Чернышенко: Оптимист из оптимистов

Дмитрий Чернышенко - тот самый человек, который и привез в 2014 году Олимпиаду в Сочи. Мало кто верил, что зимние Игры можно провести в российских субтропиках. А молодой оптимист, тогда просто Дима Чернышенко, за эту идею бился с 2004 года. И не только потому, что сам сочинец. Хотел доказать, что сможем, что мы достойны, и, окружив себя группой молодых энтузиастов, боролся за мечту, которая многим и дома казалась утопической.

Даже в самые трудные моменты, когда, казалось, что не одолеть нам в 2007 году на тайном голосовании членов МОК в далекой и никому не понятной Гватемале фаворитов из всем известного зимними чудесами австрийского Зальцбурга и богатого-пребогатого корейского Пхёнчхана, президент Заявочного комитета Сочи-2014 Дмитрий Чернышенко блистал выдержкой, демонстрировал уверенность. Сомнения - долой. Из лексикона его юных сотрудников стараниями шефа исчезло словосочетание "а если проиграем". Он никому не позволил утопить заявку Сочи в собственном неверии.

И всесокрушающая, основанная на упорной работе вера в олимпийское предназначение Сочи, победила. С помощью президента Владимира Владимировича Путина мы выиграли.

Но за час до объявления результатов второго и окончательного тура всю многочисленную делегацию и российских журналистов бил мандраж. Всех, кроме Дмитрия Николаевича и, до сих пор горжусь, меня. Из разных источников мы узнали тайну исхода от двух чуть не высших руководителей МОК: Сочи выиграли несколькими голосами. Не случайно припоминаю тот эпизод. За несколько лет работы в Заявочном комитет Сочи-2014 Дмитрий сумел сделаться своим в шумном, порой непредсказуемом, иногда вздорном мировом спортивном руководстве. Авторитет был еще более упрочен, когда все спортивные сооружения были построены в срок и даже раньше. Хотя даже по нашим ударным нормам на это должна была бы уйти не одна пятилетка. Так что сейчас на международную арену выходит отлично подготовленный переговорщик, лично знакомый с сильными сего спортивного мира и свободно общающийся с его лучшими и худшими представителями на английском. Что нам так требуется сегодня в борьбе за признание и очищение.

После отлично проведенных Игр Дмитрий Николаевич на несколько недель загрустил. Главное дело жизни, так считал он в тот печальный и счастливый момент, сделано. Но дни грусти пробежали быстро. Чернышенко не из тех, кто может позволить себе жить воспоминаниями о пусть чудесном, но прошлом. Он - человек настоящего и будущего.

Новая задача виделась многим, в том числе и годами пребывания в большом спорте закаленным, просто невыполнимой. Предстояло создать немыслимое - Континентальную хоккейную лигу. А это значит, во многом переиначить структуру популярнейшего в стране хоккея. Создать фактически новое мощное коммерческое объединение. Пересмотреть клубные дела в финансовом плане, да еще побыстрее привить им некую идеологию, отличающуюся от десятилетиями вбивавшейся. И обязательно привлечь иностранные клубы, поначалу совсем не склонные к участию в российском мероприятии. Или в предприятии.

И когда в конце 2014-го Дмитрий Чернышенко занял пост президента КХЛ, не некоторые, а многие (среди них было немало тех, кто в свое время не верил в идею с Сочи) вновь зашептались о грядущей неудаче. Вот уж нет. КХЛ процветает, обгоняя в хорошие дни по посещаемости даже Его Величество футбол. Иностранные команды в КХЛ прижились. Лига стала второй по значимости после североамериканской НХЛ. Но дайте время…

Чернышенко как никто понимает интересы медиа, умело общаясь с журналистами. И откликается на запросы болельщиков, по существу той же широкой публики. И с января 2015 года возглавлял холдинг "Газпром-медиа". Руководит еще несколькими проектами.

Удастся ли совмещать все эти не должности и вытекающие их них обязанности с постом вице-премьера правительства? Решать Дмитрию Николаевичу. Для таких оптимистичных трудоголиков, как новый вице-премьер, преград здесь не существует.

Подготовил Николай Долгополов

Михаил Мурашко: Хороший врач и талантливый управленец

Новый министр здравоохранения Михаил Мурашко родился 9 января 1967 года в Свердловске. В 1992 году окончил Уральский государственный медицинский институт ордена Трудового Красного Знамени. С 1992 по 1996 год был врачом-интерном, врачом-акушером-гинекологом республиканской больницы в Сыктывкаре Республики Коми.

С 1996 по 2000 год был главным врачом республиканского государственного учреждения здравоохранения - Республиканского медицинского объединения Коми и перинатального центра Агентства Республики Коми по здравоохранению. В марте 2006 года был назначен министром здравоохранения Республики Коми. С июля 2012 года стал заместителем руководителя Росздравнадзора по Москве, а уже в марте 2013 года - врио руководителя Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения. В июле 2015 года возглавил Федеральную службу по надзору в сфере здравоохранения и занимал эту должность до момента назначения министром здравоохранения России. За годы управления Росздравнадзором ведомство перешло на риск-ориентированную модель контроля, начало реализовывать механизм "контрольной закупки". Особое внимание ведомства было направлено на соблюдение прав россиян на получение доступной, эффективной и безопасной медицинской и лекарственной помощи.

При нем в фармацевтической отрасли началась активная борьба с лекарственным фальсификатом, а позднее стартовал проект по маркировке лекарственных средств, который начался в 2017 году. В сфере здравоохранения за годы его руководством Росздравнадзором ужесточился контроль за оказанием услуг в сфере косметологии, пластической хирургии и других областях медицины.

С 2006 года - доктор медицинских наук по двум специальностям - "Организация здравоохранения и общественное здоровье" и "Акушерство и гинекология". Докторская диссертация посвящена организации перинатальной помощи: разработана современная модель оказания перинатальной помощи матери и ребенку, которая внедрена в России.

Является профессором Московского государственного медицинского университета им. И.М. Сеченова, завкафедрой БМТ-5 "Исследования, испытания и эксплуатация медицинской техники" Московского государственного технического университета имени Н.Э. Баумана.

Эксперты отмечают богатый опыт нового министра на должности как врача, так и управленца. По мнению прокомментировавших его назначение специалистов отрасли, у нового главы минздрава есть все качества и навыки для успешного выполнения задач, которые стоят перед отечественным здравоохранением, а в подсказках он не нуждается.

Подготовила Марина Гусенко

Ольга Любимова: Хорошие фестивали нужно поддерживать, плохие - зачем?

Новым министром культуры назначена Ольга Любимова. Она родилась 31 декабря 1980 года в семье Бориса Любимова - известного театроведа и педагога, ныне ректора Высшего театрального училища имени Щепкина. Внучка Николая Любимова - великого переводчика, создавшего образцовые русские переводы Рабле, Сервантеса и Пруста, которые и по сей день остаются непревзойденными.

Училась в православной историко-филологической гимназии имени преподобного Нестора Летописца, но после седьмого класса перешла в светскую школу. Затем поступила на факультет журналистики МГУ. Окончила также факультет театроведения ГИТИСа (РАТИ).

Супруг - Евгений Баранов, военный корреспондент Первого канала. Двое детей.

Начинала карьеру на телевидении: была корреспондентом и ведущей программ на разных каналах, автор ряда документальных фильмов. В ее фильмографии как сценариста: сериал "Война и мифы", телефильмы "Никита Михалков", "Путь Патриарха" (о патриархе Алексии), "Преподобный Сергий Радонежский", "Чужая земля".

В 2015 году являлась советником в департаменте кинематографии Минкультуры России, после чего ушла из ведомства на Первый канал. В минкульт вернулась в 2018-м - на должность директора департамента кинематографии.

В этой должности она побывала на "Деловом завтраке" "Российской газеты".

Вспомним, о чем она говорила.

О кинофестивалях

Понятно, что 55 кинофестивалей, которые сейчас поддерживает министерство культуры, не должны представлять собой список, "отлитый в золоте". Каждый год на основании конкурса следует выбирать сильнейшие.

Можно говорить и о том, что фестивали, возможно, в дальнейшем будут участвовать в питчингах, это обсуждается. Ведь фестивали меняются: одним нужна поддержка, другие - справятся сами. Хорошие фестивали нужно поддерживать, плохие - зачем? Не лучше ли запустить еще одно игровое кино?

О документальном кино в России

Это наша боль. Есть специфика игрового и неигрового кино. Когда Гильдия или Ассоциация неигрового кино интересуются нашим планом развития индустрии, в ответ можно высказать недоумение: такой план должен быть прежде всего у них. Это они должны "трясти" министерство, предлагать миллионы идей. В неигровом кино есть свои мейджоры, лидеры, люди, прокатывающие свои картины. Когда на "Золотом орле" вышли победители, снявшие замечательный фильм "Медведи Камчатки", первое, что сказал продюсер Мирошниченко: это не одной сменой снималось. Они фанаты своего дела: искали средства, заработали в прокате. Министерство поддерживает порядка двухсот неигровых фильмов в год. Стоит еще и вопрос - где показывать. Нет больше неигрового кино на телевидении!

О кризисе профессиональных сценариев

Шансы выйти из него есть. У нас очень интересно все устроено: например, мода на арт-мейнстрим приходит из телевизора, а не из игрового кинематографа. Мы там видим даже сценарный бум. Эти сценаристы рано или поздно состоятся и в игровом кино. Да и теперь у меня бывают невероятно интересные встречи со сценаристами.

Подготовила Инга Бугулова

Валерий Фальков: Надо, чтобы университеты были источниками стартапов

"Теперь весь мой опыт по созданию Западно-Сибирского межрегионального научно-образовательного центра (НОЦ) будет направлен на то, чтобы запустить деятельность первых пяти НОЦ в рамках нацпроекта "Наука" и организовать создание последующих НОЦ - не менее 15", - сказал новый министр науки и высшего образования Валерий Фальков на первой встрече с коллективом минобрнауки.

Валерий Николаевич Фальков родился 18 октября 1978 года в Тюмени. В 2000 году окончил Институт государства и права Тюменского госуниверситета по специальности "юриспруденция". С альма-матер связана вся его трудовая биография: за несколько лет сделал рывок от завкафедрой до ректора.

"Амбициозный управленец, который не боится экспериментов, способен работать в разных стилях управления в зависимости от стоящих задач", - говорит о новом министре Ольга Назайкинская, директор Центра трансформации образования СКОЛКОВО, где также учился Фальков.

Под руководством Валерия Николаевича ТюмГУ вошел в программу 5-100 и сейчас конкурирует с ведущими столичными университетами. В вузе открыта Школа перспективных исследований, введены индивидуальные программы обучения для всех студентов, начиная с первого курса. Фальков учредил Институт экологической и сельскохозяйственной биологии с прорывными исследованиями в этой области. О качестве нынешнего образования в Тюменском госуниверситете можно судить и потому, как быстро растет поток поступающих сюда иностранных студентов.

Валерий Фальков был одним из инициаторов создания Западно-Сибирского межрегионального НОЦ. Приоритеты - нефтегазовая отрасль, исследование Арктики, биологическая безопасность. Сегодня этот центр - один из пяти пилотных.

"В нашем центре драйверами являются в первую очередь университеты, именно они ведут разговор с индустрией, - пояснял Фальков. - Как нам нужно себя перестроить, чтобы даже говорить с компаниями по-другому? Надо изменить мышление у немалой части коллектива. "Зачем нам нужно коммерциализировать знания, это не наша задача", считают некоторые. Более того, при более глубоком проникновении в суть вопроса выясняется, что часть образовательного и тем более научного сообщества считает: предпринимательство несовместимо с работой университета. А мы утверждаем, что главная идея - это не научная статья, а коммерциализация знания…"

Вузы, по мнению Валерия Фалькова, сдвигаются в сторону коммерциализации, получения доходов от результатов интеллектуальной деятельности. Надо, чтобы университеты были источниками стартапов. Это большой новый вызов, поскольку ни у университетов, ни у исследовательских институтов таких наработанных практик нет. Это будет серьезная и очень большая работа с большим количеством неудач и меньшим числом историй успеха. Но этот путь, считает новый министр, правильный и безальтернативный.

Подготовил Юрий Медведев

Сергей Кравцов: За ЕГЭ будет следить искусственный интеллект

"Профессиональный, очень конкретный, технически продвинутый, умеет выстраивать долгосрочные отношения", - так отзываются о новом министре просвещения те, кто с ним работал.

Сергею Кравцову 45 лет - он родился 17 марта 1974 года в Москве. У него два высших образования. С отличием окончил Московский государственный открытый педагогический университет по специальности "Учитель математики и информатики" и МГИМО по специальности "Государственное и муниципальное управление со знанием иностранного языка". Доктор педагогических наук. Доцент.

Новый министр для школ человек не новый. С 2013 года он руководил Федеральной службой по надзору в сфере образования и науки - вплотную занимался проблемами ЕГЭ. Но первое "знакомство" Кравцова с Единым случилось гораздо раньше - в 2002 году. Тогда он пришел на работу в министерство образования и в качестве помощника первого замминистра Виктора Болотова участвовал в запуске эксперимента по введению Единого госэкзамена. Возглавлял Федеральный центр тестирования - разработчика процедуры проведения ЕГЭ...

Когда он стал руководителем Рособрнадзора, ЕГЭ находился в очень сложной ситуации. К экзамену было потеряно доверие и у родителей, и у общества. Система тогда стала сбоить: массовые утечки заданий, списывание… Но Кравцов смог навести порядок, и доверие к ЕГЭ вернулось - об этом говорят соцопросы.

Сегодня на счету Сергея Кравцова прозрачная процедура Единого госэкзамена, где нет тестовых вопросов, задания распространяются по защищенным каналам связи, а за порядком в аудиториях следят нейросети. "В 2019 году была апробирована технология распознавания лиц по камерам. Мы увидели ее плюсы и минусы. Планируем расширить эксперимент", - заметил Сергей Кравцов.

Кстати, каждый раз говоря о подготовке к ЕГЭ, нынешний министр не уставал предупреждать школьников и родителей: "Не нужно покупать якобы настоящие экзаменационные материалы до начала ЕГЭ. Их нет и не может быть. Контрольно-измерительные материалы ЕГЭ нигде нельзя купить. В соцсетях, на сайтах действуют мошенники".

Всероссийские проверочные работы тоже появились в школах по задумке Кравцова. Сергей Сергеевич не раз напоминал: "Это по сути те же самые итоговые контрольные работы, которые писали в свое время и мы в школе. Они нужны, чтобы объективно оценить уровень подготовки ученика, вовремя увидеть пробелы и успеть исправить ошибки, пока дело не дошло до ЕГЭ".

Надо сказать, что есть в профессиональном багаже нового министра еще одно серьезное достижение - решение проблемы некачественных вузов и филиалов, многие из которых попросту торговали дипломами. За последние годы Рособрнадзор проверил практически все. Результат: сеть вузов и филиалов сократилась примерно на 1,5 тысячи.

Подготовила Мария Агранович

Антон Котяков: От финансов к демографии

Министром труда и социальной защиты стал Антон Котяков, который вошел в число самых молодых членов нового правительства.

Антон Котяков родился 15 августа 1980 года в Куйбышеве. В 2002 году с отличием окончил Самарскую государственную экономическую академию по специальности "Экономическая теория", специализация "Теория и организация рынка ценных бумаг". В 2005 году защитил диссертацию на тему "Рынок российских субфедеральных долговых ценных бумаг: становление и развитие" и стал кандидатом экономических наук. В 2011 году окончил магистратуру в Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ по специальности "Административное и финансовое право".

С 2001-го по 2005 год прошел путь от ведущего специалиста до консультанта в департаменте управления финансами администрации Самарской области, затем возглавлял департамент исполнения областного бюджета и отчетности. В апреле 2012 года занял должность начальника управления совершенствования функциональной деятельности Федерального казначейства РФ. Весной 2014 года стал министром финансов Московской области, в январе 2017-го - министром экономики и финансов Московской области, а уже в мае того же года - заместителем министра финансов РФ.

На посту министра труда и социальной защиты будет курировать вопросы организации и качества услуг в социальной сфере, производительности труда и поддержки занятости, демографическую политику, в том числе материнский капитал, доходы населения, пенсионное обеспечение, работу с инвалидами и другие социальные направления.

Подготовила Марина Гусенко

Максут Шадаев: Из электронного правительства в реальное

За цифровое развитие, связь и массовые коммуникации в стране теперь будет отвечать Максут Шадаев.

Новый министр родился 11 ноября 1979 года в Москве. Окончил Московский государственный социальный университет Министерства труда и социального развития.

В 2000-2004 годах занимал руководящие должности в компаниях из сферы информационно-коммуникационных технологий: работал в IBS, был советником директора ФГУП НИИ "Восход".

После этого перешел на работу в Министерство информационных технологий и связи РФ на должность советника министра Леонида Реймана. Позже, когда министерство было преобразовано в Министерство связи и массовых коммуникаций РФ, Шадаев в команде нового главы ведомства Игоря Щеголева работал директором департамента государственной политики в области информатизации и информационных технологий.

В 2008 году Шадаев занял должность помощника руководителя администрации президента РФ Сергея Нарышкина, отвечал за организацию работы совета по развитию информационного общества.

Также был советником Сергея Нарышкина, когда тот стал председателем Государственной Думы.

11 февраля 2014 Максут Шадаев был назначен министром государственного управления, информационных технологий и связи Московской области. В 2016 году занял пост зампреда правительства Подмосковья. В сентябре 2018 года Максут Шадаев вернулся в IT-сферу, став вице-президентом "Ростелекома" по цифровым платформам.

С февраля 2019 года являлся генеральным директором "РТ Лабс" (дочерняя структура "Ростелекома", отвечающая за развитие Единого портала госуслуг), совмещая эту позицию с должностью вице-президента компании.

Как рассказали "РГ" в пресс-службе "Ростелекома", новый глава минкомсвязи отвечал за реализацию стратегических задач и проектов компании в сферах электронного правительства, образования, медицины и геоданных. Под руководством Максута Шадаева была заложена основа для повышения надежности и дальнейшего развития инфраструктуры электронного правительства, выполнена технологическая реализация прототипов принципиально нового формата оказания госуслуг - 25 суперсервисов, созданы новые цифровые сервисы для участников избирательного процесса.

Новый министр также курировал разработку концепции вовлечения в систему налогообложения не поставленных на кадастровый учет объектов недвижимости для увеличения доходов муниципальных образований РФ. Она была реализована и успешно протестирована на территории Московской области, Удмуртской Республики и Краснодарского края.

Подготовила Юлия Кривошапко

Максим Решетников: Надо, чтобы движуха была

Это одно из любимых выражений нового министра экономического развития России. Именно этими словами политолог Людмила Ознобишина охарактеризовала и последние три года работы Максима Решетникова в должности губернатора Пермского края перед назначением на новый пост: "Он точно попал в ожидания пермяков, время его руководства регионом я бы охарактеризовала как движуха".

Срок, в течение которого он первым лицом поработал на родине, невелик. Но перемены не заметить невозможно. Построено школ на 5,5 тысячи мест, или почти вдвое больше, чем в предыдущие девять лет. Из переполненных классов школьники переехали в более просторные здания с хорошими тренажерными залами, оборудованными кабинетами химии, физики, автодела и другими. В крупных городах - это школы вместимостью 1000-1500 мест, в селах и небольших городах, таких как Красновишерск, Щучье озеро, Сейва, Березовка, - не менее чем на 200 учащихся. Началось строительство детских поликлиник. И вот уже в этом году в трех районах Перми - Кировском, Индустриальном и Свердловском, они откроются. Там тоже все будет по современным стандартам - зоны ожидания, игровые для детей, кабинеты специалистов, лаборатории в общей сложности на 40 тысяч детей.

В 4,6 раза газифицировано больше домохозяйств - газ пришел более чем в 18 тысяч домов пермяков. Подключить его стало проще - через "Единое окно", и дешевле: газопроводы в Пермском крае теперь проектируются до фасада дома, стоимость врезки всего в 9700 рублей. Отсутствие денег Максим Решетников никогда не считал причиной для того, чтобы можно было ничего не делать. Когда он работал еще министром правительства Москвы, руководителем департамента экономической политики и развития, не раз слышал от коллег из регионов: "Хорошо вам в Москве, где деньги некуда девать". Таких приглашал в столицу посмотреть, откуда же она берет на все средства. Хотел показать, как ему удается помочь городу начать перемещаться в Национальном рейтинге по оценке инвестиционного климата с 10-го на 2-е место, как пополняется казна за счет малого и среднего бизнеса, какие доходы дает введение патентов на аренду квартир, которые москвичи годами сдавали нелегально.

Увы! Откликались разве что Татарстан, Башкирия, Ростовс... "Это либо доноры, либо активные губернаторы, фамилии которых и так у всех на слуху. А тем, у кого в кармане пусто, им это и не надо, они ждут, что им и так дадут. Вот в чем беда", - огорчался Решетников. А в 2017-м стал сам губернатором одного из 72 дотационных регионов в стране. В доноры вывести его он не успел. Но госдолг за три года в полтора раза снизил! Сейчас же перед ним задачка встала еще посложнее: Владимир Путин требует уже в 2021 году обеспечить темпы роста ВВП выше мировых - 3,1%. А ведь по итогам 2019 года прирост составил всего 1,3%. Вот какая движуха сейчас нужна!

Подготовила Любовь Проценко

Олег Матыцин: Защитник в атаке

Помню его классным игроком в настольный теннис, где мастер спорта Олег Матыцин творил чудеса в защите. Как он играл, какие тащил мячи, уходя далеко от стола и мгновенно к нему приближаясь, чтобы нанести один четкий сокрушительный удар, которого сопернику никак не отразить. Но для призера чемпионата СССР, Спартакиады и всесоюзных первенств, обладателя Кубка страны пинг-понг - спорт смелых был явно тесен. И из маленького тенниса, где быстро стал заслуженным тренером, выпускник двух университетов физической культуры - Московского и Пекинского - с легкостью, возможно, и кажущейся, выбрался в большую науку.

И карьерный рост был сродни его фантастической теннисной реакции. В спорте, где конкуренция даже пожестче, чем среди Басковых - Киркоровых, Олег Васильевич из завкафедрой вырос в проректора, а в 2001 году и ректора Российской госакадемии физкультуры. Одних научных трудов под сотню, семь больших книг. А потом стал руководить всем нашим студенческим спортом, научив всех уважать спортсменов-студентов, раньше удостаивавшихся лишь поощрительных взглядов.

Для меня, например, очень важно, что Матыцина быстро признали не только свои. Путь в руководители международных спортивных федераций, знаю по себе, исключительно труден: не очень-то нас иностранные коллеги и любят. А Олег Васильевич быстро приобрел уважение в Международной федерации студенческого спорта (ФИСУ), шагнув в вице-президенты, а потом и в президенты важнейшего мирового спортивного объединения. Недавно снова переизбран главой ФИСУ. Быть переизбранным в не самый благополучный период для нашего спорта - значит, завоевать доверие и полный авторитет среди ершистых (по отношению к России) коллег. Таких глав федераций у нас на всю страну лишь несколько. Но как не избрать Матыцина, когда, по отзывам своих коллег, он поднял весь международный студенческий спорт. Провел отличные Всемирные универсиады в 2013-м в Казани и в прошлом году в Красноярске и, уверен, продолжит благородное дело в 2023-м на Универсиаде в Екатеринбурге.

Очень помогает Олегу Матыцину знание языков. Несколько лет мы вместе с ним заседали в Международном комитете "Фэйр Плэй", где не только чувствовали плечо друг друга, но и улавливали интонации наших иностранных коллег. А на Всемирном конгрессе "Фэйр Плэй" в Казани Матыцин классно - коротко и очень четко - провел торжественное открытие на безупречном английском, вызвав похвалы строгих членов МОК и сотни важных гостей.

Это его умение наводить мосты, преодолевать трудности очень пригодится именно сейчас, когда против российских спортсменов выдвинуты серьезные и подчас несправедливые обвинения. Надеюсь, огромная занятость не помешает ему присутствовать на торжественной церемонии награждения лучших спортсменов года по версии спортивных журналистов статуэтками "Серебряная лань", что Олег Васильевич всегда делал с удовольствием.

Подготовил Николай Долгополов

Россия > Госбюджет, налоги, цены > rg.ru, 23 января 2020 > № 3267521