Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

"Ростелеком" оснастил видеокамерами путепроводы в Челябинске

Национальный провайдер "Ростелеком" установил систему видеонаблюдения на объектах транспортной инфраструктуры Челябинска.

IP-камеры обеспечивают безопасность и круглосуточный контроль дорожной ситуации на мостах через реку Миасс по Свердловскому проспекту и через железнодорожные пути в районе остановки поездов "Электростанция".

Все устройства обладают широким углом обзора, а также инфракрасной подсветкой для фиксации изображения в ночное время. Видеосъемка ведется в HD-качестве.

"Участки трассы на мостах и путепроводах традиционно одни из наиболее аварийноопасных. Цифровые видеокамеры позволяют вести мониторинг дорожной ситуации, выявлять и прояснять спорные моменты ДТП, а также способствуют соблюдению сохранности муниципального имущества", - сообщила и.о. председателя комитета дорожного хозяйства администрации Челябинска Ирина Степанова.

"Услуга видеонаблюдения, включая облачное, востребована государственными заказчиками для контроля периметра образовательных учреждений, многофункциональных центров и других государственных объектов, городских пляжей, парков и скверов. Сервис обеспечивает безопасность общественных пространств, помогает в мониторинге качества предоставления услуг населению и фиксирует людской трафик. Всего в Уральском федеральном округе и Пермском крае за порядком наблюдают свыше 20 тыс. видеокамер, а в Челябинской области – 6 тыс. устройств. По желанию клиента мы дополняем услугу модулем видеоаналитики, с помощью которого можно вести подсчет посетителей, определять длину очереди, распознавать лица и номера автомобилей", - рассказал директор Челябинского филиала ПАО "Ростелеком" Евгений Макагонов.

Россия. УФО > СМИ, ИТ. Транспорт > comnews.ru, 2 июля 2024 > № 4671157

Правительство РФ развязало руки технопаркам

Алексей Миколенко

Председатель правительства Михаил Мишустин подписал постановление о расширении механизмов господдержки в отношении технопарков. Для привлечения частных инвесторов компенсация затрат предпринимателей на развитие промышленной инфраструктуры парков от государства будет составлять 99%.

1 июля Михаил Мишустин анонсировал решение на совещании с вице-премьерами. "Важно продолжить активное развитие производственной инфраструктуры с учетом поставленной президентом задачи по укреплению технологического суверенитета", - подчеркнул глава правительства.

Ранее в постановлении от 15 ноября 2022 г. №2065 правительство увеличило размер компенсации с 50% до 75% для управляющих компаний частных парков. "Для привлечения частных инвесторов расширен механизм компенсации затрат предпринимателей на развитие промышленной инфраструктуры парков. Размер субсидии из федерального бюджета на эти цели будет составлять 99% от соответствующих расходов субъектов", - сказано в сообщении правительства.

Индустриальные парки, промышленные технопарки и технопарки в сфере высоких технологий - специальные площадки, подготовленные для реализации производственных, высокотехнологичных, научно-технических проектов и разработок. На территории таких площадок создаются условия для обеспечения быстрого запуска производства, тестирования новых технологий и выведения товара на рынок.

Документом предусмотрено, что теперь управляющие компании таких парков смогут рассчитывать на частичное возмещение государством затрат на реиндустриализацию производственных мощностей - модернизацию, реконструкцию и создание объектов инфраструктуры на базе действующих промышленных предприятий.

На запрос корреспондента ComNews управляющие компании технопарков "НИИ точных приборов", "Горизонт", "Модуль", "Физтехпарк", "Сколково", "Отрадное", "Научный парк МГУ", "Алмаз-Антей", "НИИР", "Агат" не ответили.

Как сообщил корреспонденту ComNews источник на рынке, раньше господдержка шла в основном в технопарки, расположенные в регионах, а на московские технопарки выделялось из госбюджета только 5%. Об этом свидетельствует распоряжение правительства РФ от 19 августа 2022 г. №2332-р "Об утверждении предельного уровня софинансирования расходного обязательства субъекта РФ, г. Байконура и федеральной территории "Сириус" из федерального бюджета по субъектам РФ, г. Байконуру и федеральной территории "Сириус" на 2023 г. и на плановый период 2024 г. и 2025 г. (с изменениями и дополнениями)".

Марина Кузнецова упомянула, что ранее технопарк "ЭЛМА" и московский технопарк микроэлектроники хотели воспользоваться государственной поддержкой в сфере электронной промышленности, опираясь на постановление №1659 от 19 сентября 2022 г. "Однако несколько лет назад столкнулись с отсутствием нормативно-правовых актов на региональном уровне", - сказала Марина Кузнецова.

Благодаря новому постановлению правительство РФ предоставляет субсидии субъектам РФ с учетом уровня софинансирования расходных обязательств субъектов из федерального бюджета, установленного в размере 99%, в сумме, не превышающей 30 млн руб. на 1 гектар общей площади территории индустриального (промышленного) парка, а также 90 тыс. руб. на 1 кв.м общей площади создаваемых, модернизируемых и (или) реконструируемых объектов капитального строительства; 120 тыс. руб. за 1 кв.м общей площади зданий промышленного технопарка, технопарка в сфере высоких технологий; 100 млн руб. на 1 гектар общей площади территории индустриального (промышленного) парка, а также 120 тыс. руб. на 1 кв.м общей площади создаваемых, модернизируемых и (или) реконструируемых объектов капитального строительства индустриального (промышленного) парка в рамках проекта реиндустриализации.

Руководитель департамента в проектном офисе "Павелецкая" ИТ-интегратора "Первый Бит" Антон Мартьянов сообщил корреспонденту ComNews, что инвесторам технопарков государство возместит 75% расходных обязательств, из которых 99% - из федерального бюджета и 1% - из регионального. "Все это даст возможность активному развитию, в первую очередь для молодежи. Считаю, что новый механизм позволит рационально распределить объекты промышленной инфраструктуры в субъектах, а также даст толчок для развития новых идей, поддержит стартапы и интересные технологии в ИТ-сфере", - отметил Антон Мартьянов.

Он также подчеркнул, что господдержка будет доступна не только в регионах с низкими социально-экономическими показателями, но и в моногородах: "Мы часто говорим в последнее время про кадровый голод. В этом случае меры поспособствуют увеличению рабочих мест и развитию компетенций. Кроме того, воспользоваться софинансированием смогут и предприниматели, живущие во всех регионах страны, а это значит, что активизируется процесс развития всех сфер жизни людей".

Россия > Образование, наука. Госбюджет, налоги, цены. Приватизация, инвестиции > comnews.ru, 2 июля 2024 > № 4671156

Облака под ударом

Яков Шпунт

Эффективность DDoS-атак на облачных и интернет-провайдеров во II квартале 2024 г. составила 42%. Это вдвое выше среднего уровня в других отраслях (розничная торговля, финансовый сектор, энергетика), которые традиционно подвергаются такого рода атакам.

Эксперты ООО "Сторм системс" (StormWall) проанализировали киберинциденты II квартала 2024 г. и установили, что хакеры продолжают активно атаковать сервис-провайдеров, поскольку атаки на них являются более эффективными, чем на компании из других отраслей. Если в апреле 2024 г. большинство DDoS-атак были направлены на такие отрасли, как розница, финансовая сфера и энергетический сектор, то эффективность данных киберинцидентов составила только 21%. В мае 2024 г. злоумышленники организовали массовые атаки на интернет и облачных провайдеров. Эффективность таких киберинцидентов составила 42%. В результате атак злоумышленников онлайн-ресурсы многих сервис-провайдеров были недоступны в течение длительного времени. Эффективность DDoS-атак на сервис-провайдеров с 1 по 20 июня 2024 г. достигла 48%. На основании этих данных эксперты StormWall сделали вывод, что хакеры научились запускать успешные DDoS-атаки на интернет- и облачных провайдеров, при этом компании пока испытывают трудности с отражением атак.

Многие компании сталкивались с мощными DDoS-атаками и раньше. Так, 8 ноября 2023 г. мощной атаке подверглись серверы ООО "РЕГ.РУ". Однако тогда сработала автоматическая защита, и клиенты не пострадали. Кроме того, тогда опрошенные эксперты отмечали, что атака была непродуманной и действия злоумышленников при правильном выборе целей и инструментария могли бы иметь очень серьезные последствия.

"Мы, действительно, фиксируем увеличение атак на сервис-провайдеров. Этот тренд не ограничивается II кварталом 2024 г., он прослеживался и ранее, - отметил руководитель направления развития SOC Infosecurity (ГК Softline) Сергей Карпунин. - Хакеры активно атакуют не только сервис-провайдеров, но и компании из других отраслей. Однако сервис-провайдеры более уязвимы из-за сложной и разветвленной инфраструктуры, что делает их привлекательными целями. Успешная атака на одного сервис-провайдера может привести к компрометации всех клиентов, пользующихся его услугами, создавая эффект домино. В целом клиенты ожидают от провайдеров высокого уровня безопасности, и успешная атака на их инфраструктуры может серьезно повлиять на репутацию и потерю доверия со стороны клиентов. В результате атаки на сервис-провайдеров более эффективны и потенциально наносят больший урон, чем атаки на компании из других отраслей. Это приводит к росту количества атак, несмотря на усиление мер по кибербезопасности".

"Действительно, с начала 2024 г. мы фиксируем рост однотипных атак на сервисы провайдеров, при которых злоумышленники пытаются воздействовать небольшими объемами трафика на множество IP-адресов одной сети. Расчет организаторов таких DDoS-атак строится на том, что трафик может не превышать пороги детектирования и, соответственно, система реагирует на подобное воздействие медленнее, чем обычно, - сообщила ComNews пресс-служба ПАО "МегаФон". - Мы постоянно анализируем данные, изучаем опыт коллег и делимся с ними экспертизой, чтобы усиливать компетенции всего рынка и развивать сервисы кибербезопасности. На основании этих данных совершенствуем инструменты, прорабатываем новые возможные варианты угроз и защиты от них".

Директор центра компетенций по информационной безопасности "Т1 Интеграция" Виктор Гулевич также считает, что тенденция на увеличение количества атак налицо: "В последнее время участились массовые атаки на крупные компании. Злоумышленники выбирают пять-семь компаний и проводят DDoS-атаки".

Руководитель направления аналитических исследований ПАО "Группа Позитив" (Positive Technologies) Ирина Зиновкина привела статистику, согласно которой DDoS-атаки являются не главной опасностью для российских компаний, хотя и входят в первую пятерку основных угроз: "Наиболее популярным методом успешных атак на организации стало использование вредоносного программного обеспечения (ПО). DDoS-атаки замыкают пятерку лидеров после эксплуатации уязвимостей, социальной инженерии и компрометации учетных данных. Если говорить про сервис-провайдеров ИТ- и телеком-услуг, то, по нашим данным за 2024 г., основным методом атаки на них пока стало использование вредоносного ПО (63% и 65% соответственно). Доля успешных DDoS-атак сильно меньше. Если говорить про онлайн-сервисы, то на них в 2024 г. идут атаки в основном при помощи эксплуатации уязвимостей, а DDoS злоумышленники применяли практически в каждой пятой успешной атаке. Для всех компаний из сферы ИТ- и онлайн-сервисов основным последствием успешных атак в 2024 г. пока стала утечка конфиденциальной информации".

Директор по развитию продуктов экосистемы в области информационной безопасности "НОТА КУПОЛ" Мария Зализняк считает переориентацию злоумышленников на атаки сервис-провайдеров закономерной: "DDoS - очень ресурсозатратный вид атак. Злоумышленники тщательно соотносят цену взлома и вероятность успеха и выбирают объекты, на которых легче достичь задуманного. Именно поэтому в фокус их интересов попали сервис-провайдеры: успешная DDoS-атака на них будет иметь распределенный негативный эффект. При этом сами кибернападения усложнились: атака распространяется на протоколы разных сетевых уровней одновременно: на уровне IP, сессий, приложений. От этого сложнее защититься: необходимы комплексные ИБ-системы, больше вычислительных мощностей, чтобы отфильтровать вредоносные элементы и оперативно отреагировать на действия злоумышленников".

Пресс-служба регистратора доменных имен RU-Center в ответ на запрос корреспондента ComNews сообщила, что не наблюдала всплеска атак в 2024 г. из-за стабильно высокого их уровня: "Мы не фиксировали выраженную динамику - количество атак на наши ресурсы, к сожалению, стабильно высокое. Нельзя сказать, что стало больше попыток или они стали мощнее в последнее время".

Руководитель направления продуктовой безопасности Selectel Антон Ведерников не видит существенного роста количества атак: "За 2023 г. Selectel фиксировал большое количество DDoS-атак как на переполнение канала, так и на отказ приложений. Все инциденты были штатно отработаны и не имели влияния на инфраструктуру клиентов. Если говорить об усилении атак на провайдеров в мае-июне 2024 г., то, по данным наших систем защиты от DDoS, резкого увеличения числа инцидентов не наблюдалось - количество атак в мае было незначительно больше среднего за полугодие, а в июне снизилось на 20% относительно мая. Показатели мощности атак (объем и скорость) также находятся в среднем диапазоне без аномальных отклонений".

Директор дирекции кибербезопасности IBS Олег Босенко видит увеличение количества атак в целом и считает, что нельзя говорить о снижении эффективности атак в отдельных сегментах: "Я бы не стал говорить, что какой-то один сегмент рынка стал более атакуем. Следует учитывать, что определенная часть компаний не высвечивает информацию по инцидентам либо минимизирует ее. В этом плане наиболее достоверной информацией обладают регуляторы. Что касается снижения эффективности атак, то говорить об этом нельзя. Во-первых, нельзя недооценивать противника. Во-вторых, механизмы атак совершенствуются".

Директор по кибербезопасности CyberFirst Алексей Выжанов обращает внимание на серьезные изменения в тактике злоумышленников: "Целью хакеров стали не конечные (атакуемые) сервисы, а операторы связи, предлагающие услуги клиентам. С проблемой столкнулись даже провайдеры, которые обладают специализированным оборудованием для защиты от DDoS-атак. Основная проблема, с которой столкнулись операторы связи, - сложность определения факта атаки. В стандартной схеме с маршрутизаторов провайдера отправляется информация о трафике на специализированный сенсор, который служит для выявления факта начала атаки. Но так как она распределяется на все адреса провайдера, явных превышений на какой-либо конечный адрес зафиксировать не получается. Изменился и инструментарий злоумышленников. Так, организаторы атак направляют большое количество трафика произвольно на все адреса по сервисным портам. Также организаторы атак фрагментируют трафик, который не занимает существенный объем полосы, но генерирует большое количество пакетов в секунду и этим создает высокую нагрузку на сетевое оборудование. И наконец для атак применяют десятки тысяч зомби-хостов, которые начинают общаться с сервисами, размещенными у клиентов интернет-провайдера. Невозможность подавления данной атаки приводит к перекрытию каналов связи вплоть до полнейшей дестабилизации работы оператора".

"Мы уже очень долго наблюдаем за атаками на российские сервисы-провайдеры. Поскольку такие киберинциденты имеют высокие показатели эффективности, они будут продолжаться и дальше. В данной ситуации мы рекомендуем интернет- и облачным провайдерам позаботиться о подключении профессиональных решений по защите от DDoS-атак. Поскольку хакеры используют тактику "ковровых бомбардировок", справиться с такими атаками самостоятельно будет очень сложно", - предупреждает генеральный директор и сооснователь StormWall Рамиль Хантимиров.

"Мы сталкиваемся с постоянно растущим уровнем угроз для ИТ-сервисов и инфраструктуры. Для предотвращения негативного воздействия мы все время тестируем на киберустойчивость используемые решения, активно инвестируем в расширение штата сотрудников и совершенствование системы информационной безопасности. Это позволяет обеспечивать непрерывность работы наших сервисов, не допускать негативного воздействия на бизнес. Благодаря принятым мерам нам, в частности, удалось отразить мощнейшую DDoS-атаку интенсивностью 207 Гбит/с на широкополосный сегмент сети МТС весной 2024 г. и решать другие задачи по кибербезопасности бизнеса", - сообщила пресс-служба ПАО "Мобильные ТелеСистемы".

"Подходы к защите эволюционировали относительно 2022 г. Помимо услуг по защите ресурсов со стороны провайдеров, компании делают фокус на модернизацию сетевой инфраструктуры и внедрение специализированных средств защиты. Также стоит отметить рост популярности облачных сервисов по защите от DDoS-атак", - таковы тенденции в организации системы защиты от DDoS-атак по мнению Виктора Гулевича.

"99% атак остаются незамеченными для клиентов, которые работают с крупными облачными провайдерами, благодаря работе многоуровневых систем защиты. Например, инфраструктура клиентов Selectel по умолчанию находится под бесплатной базовой защитой от DDoS-атак, которая обеспечивается на сетевом и транспортном уровне сетевой модели OSI. Также мы сотрудничаем с компаниями из сферы информационной безопасности, которые по запросу клиента могут обеспечить продвинутую защиту даже от точечных, целевых атак, на уровне веб-приложения", - делится опытом Антон Ведерников.

Олег Босенко обратил внимание, что злоумышленники в 2024 г. использовали DDoS-атаки для отвлечения ресурсов компаний, прежде всего людских, от другой атаки: "В реализации DDoS-атак новым для 2024 г. стало то, что этот вид применяется для маскирования целевого вектора атаки и осуществляется для оттягивания ресурсов информационной безопасности".

Россия > СМИ, ИТ > comnews.ru, 2 июля 2024 > № 4671155

В КИТАЕ ПРОВОДЯТСЯ ИСПЫТАНИЯ РОБОТА–ПОВОДЫРЯ ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ

Шестиногая роботизированная собака-поводырь однажды поможет людям с нарушениями зрения обрести независимость от посторонней помощи, считает команда разработчиков из Шанхая.

Собака-робот, которая сейчас проходит эксплуатационные испытания, ориентируется в пространстве с помощью камер и датчиков. Например, она умеет распознавать сигналы светофора, чего не могут делать живые собаки-поводыри.

Разработкой подобных роботов занимаются и в других странах — например, в Австралии и Великобритании — однако для Китая из-за нехватки собак-поводырей появление робота имеет особое значение.

Не так давно в Китае не было принято держать домашних животных, и настороженное отношение к ним, особенно в общественных местах, сохраняется до сих пор.

Китай > Медицина. СМИ, ИТ > remedium.ru, 2 июля 2024 > № 4670636

Встреча с председателем правления ПАО «Газпром нефть» Александром Дюковым

Александр Дюков информировал Президента о работе компании: «Газпром нефть» увеличивает объёмы производства нефтепродуктов и их поставок на внутренний рынок, осваивает крупные месторождения в Арктике и Восточной Сибири, разрабатывает технологии освоения трудноизвлекаемых запасов. Модернизирован Омский НПЗ, обновляется Московский НПЗ.

В.Путин: Александр Валерьевич, компания «Газпром нефть» показала хорошие результаты. За прошлый год объём выручки от продаж рекордный за всю историю существования компании – 3,5 триллиона рублей, EBITDA – 1,3 триллиона.

Что радует, это капитальные вложения – сколько у вас, свыше 570 миллиардов рублей капитальных вложений. Глубина переработки сырья рекордная, очень хорошая. Вы применяете современные технологии, в том числе цифровые решения.

Каковы перспективы компании, как Вы их оцениваете? И что нужно для того, чтобы поддержать вас?

А.Дюков: Уважаемый Владимир Владимирович!

Вы абсолютно правы. Прошлый год был успешным для нашей компании. Если говорить об этом годе, в I квартале мы продемонстрировали тоже достойные результаты. Компания стабильно работает, обеспечивая нефтью и нефтепродуктами потребителей как на внутреннем рынке, так и на рынках других стран. Конечно, приоритетом для нас является обеспечение внутреннего рынка.

Российская экономика демонстрирует высокие темпы роста. Растёт потребление моторных топлив и других нефтепродуктов, смазочных, битумных материалов, нефтехимической продукции. Как отрасль в целом, так и компания «Газпром нефть» на это реагируем, увеличиваем объёмы производства и объёмы поставок на внутренний рынок.

Это, конечно, позволяет улучшать наши финансовые показатели и увеличивать налоговые отчисления в бюджет. По результатам работы в I квартале мы увеличили налоговые отчисления на 57 процентов к показателям I квартала 2023 года.

Я сказал о том, что компания работает стабильно, но мы, безусловно, ставим перед собой задачу не только стабильно работать, но и активно развиваться. Для этого реализуется инвестиционная программа в добыче. В апреле мы ввели в промышленную эксплуатацию третий блок Уренгойского месторождения, идёт освоение ряда крупных месторождений в Арктике, в Восточной Сибири.

Очень важное направление работы для нас – это разработка технологий и освоение трудноизвлекаемых запасов. В доле добычи компании трудноизвлекаемые запасы сейчас составляют уже 65 процентов, почти 70 процентов. Это очень важное направление работы.

Ну и, конечно, переработка – тоже очень важное направление. Мы заканчиваем полномасштабную модернизацию. В прошлом году мы завершили модернизацию Омского нефтеперерабатывающего завода. Это крупнейший НПЗ в нашей стране, 21 миллион тонн переработки. В настоящий момент это, по сути, новый нефтеперерабатывающий завод с глубиной переработки 99 процентов. 90 процентов установок – это уже новые установки.

И в следующем году завершаем полномасштабную модернизацию Московского нефтеперерабатывающего завода. Соответственно, глубина [переработки] достигнет также 99 процентов.

Осуществляя модернизацию, мы не только повышаем глубину, но и расширяем линейку нефтепродуктов, которые мы производим. Так, на Омском нефтеперерабатывающем заводе мы уже выпускаем более тысячи наименований различных нефтепродуктов: от моторных топлив до смазочных материалов, битумных материалов, игольчатого кокса для металлургов, это также катализаторы и нефтехимическая продукция.

Если говорить в целом об отрасли, то за последние 25 лет отрасль совершила настоящий рывок в своём развитии. Добыча выросла на 65 процентов за это время, и это позволило Российской Федерации вернуться в число стран – лидеров производителей нефти и играть важную роль в обеспечении стабильности мирового рынка. И конечно, этот рост был обеспечен в том числе технологическим развитием, которое позволило освоить новые нефтегазовые провинции в Арктике и Восточной Сибири. И конечно, это вовлечение трудноизвлекаемых запасов, о которых я сказал.

Для этой работы необходимы специальные материалы, специальное оборудование, технологии. За это время сделано многое. У нас есть все технологии, для того чтобы работать как в новых регионах, – а работа в новых регионах, в провинциях несёт свою специфику, – так и для работы с трудноизвлекаемыми запасами нужны новые технологии, оборудование и цифровые технологии. Соответственно, всё это есть.

В.Путин: Я знаю, что ваша компания большое внимание уделяет, я уже сказал об этом, применению новейших технологий и новейших решений, в том числе цифровых.

Из всего, что вы применяете, что даёт наибольшую отдачу, что вас радует особенно после использования этих современных технологий? На что Вы хотели бы обратить внимание как на наиболее перспективные направления?

А.Дюков: Владимир Владимирович, нефтяная отрасль – отрасль наукоёмкая. Для того чтобы нефть найти, добыть и переработать, нужны тысячи технологий, нужны тысячи разных видов оборудования, а именно 1400 видов базового оборудования, которое для этого необходимо.

В принципе каждый вид оборудования важен. Я хочу сказать, что если говорить о машиностроителях и российских нефтяных компаниях, то мы за это время проделали большую работу по достижению импортонезависимости и обеспечению технологической независимости.

В настоящий момент, если говорить о дефиците какого-то оборудования, то это всего 200 позиций. 1200 позиций – это та работа, которая была проделана за последние годы. Каждой технологией и видом оборудования, которые мы научились производить, можно гордиться.

Мы ставим перед собой задачу к 2027 году этот дефицит устранить, что касается оборудования. По технологиям мы импортонезависимы, полностью независимы технологически. По оборудованию есть небольшая зависимость, но к 2027 году она будет устранена. Это позволит не только достигнуть технологической независимости, но это даст дополнительные заказы для наших машиностроителей. Мы оцениваем объёмы этих дополнительных заказов в один триллион рублей.

И конечно, цифровые технологии имеют очень важное значение, позволяют значительно повысить эффективность работы как с трудноизвлекаемыми запасами, так и с обычными, традиционными запасами. Мы их применяем по всей цепочке создания стоимости: от геологоразведки до добычи, переработки и реализации.

В.Путин: Хорошо.

Россия > Нефть, газ, уголь. Госбюджет, налоги, цены. Приватизация, инвестиции > kremlin.ru, 2 июля 2024 > № 4669870 Александр Дюков

Дмитрий Вольвач: взаимные туристические потоки РФ и Белоруссии устойчиво растут

Развитие туризма — это перспективное и крайне важное направление для укрепления сотрудничества между Россией и Белоруссией. Об этом заместитель министра экономического развития России Дмитрий Вольвач заявил в ходе ХI Форума регионов России и Белоруссии.

Правительства двух стран, по его словам, уделяют большое внимание комплексному развитию внутреннего и въездного туризма. Взаимные туристические потоки демонстрируют регулярный рост. В 2023 году количество граждан Белоруссии, посетивших Россию, достигло 247 тысяч поездок, что почти в два раза больше показателей предыдущего года.

В настоящий момент стороны готовят к реализации проект по созданию туристического информационного центра Союзного государства. Уже согласована концепция проекта и место под размещение центра — в Смоленске. На данный момент готовится вся необходимая проектная документация.

«Сегодня сфера туризма может служить дополнительным связующим фактором между культурным многообразием России и Белоруссии, интересами предпринимателей и задачами государства. У наших стран есть единое понимание исторической судьбы и многовековой хозяйственной связанности, есть огромная потребность в сохранении и укреплении культурной и социальной общности народов наших стран, — резюмировал Дмитрий Вольвач. — При правильном управлении и развитии этих преимуществ мы продолжим в дальнейшем фиксировать возрастающий взаимный интерес и увеличение туристического потока внутри Союзного государства».

Замминистра подчеркнул, что развитию интеграционных процессов в Союзном государстве способствует тесное взаимодействие российских регионов и белорусских областей, а также диалог на муниципальном уровне. Свыше 80 российских регионов имеют устойчивые торгово-экономические связи с областями Белоруссии. Наиболее активно взаимодействуют с белорусскими партнерами Москва и Московская область, Санкт-Петербург, Татарстан, Смоленская, Калининградская, Брянская, Нижегородская, Самарская и Оренбургская области.

В качестве примеров наиболее продуктивного межрегионального сотрудничества он назвал совместный российско-белорусский проект по производству машин и оборудования для сельского хозяйства в Липецкой области, проект по созданию первого федерального технопарка рабочих профессий в Калуге, расширение производства комплектующих к белорусским комбайнам, модернизацию белорусского подшипникового завода, производство самосвалов и строительной техники.

«Всё это — гарантированные рабочие места и регулярные поставки востребованной продукции, — заключил Дмитрий Вольвач. — Мы продолжаем работу по расширению экономического взаимодействия, создаем новые цепочки поставок и добавленной стоимости. Более 2,5 тысяч компаний с российским участием работают в Белоруссии. В январе Президентами утвержден декрет ВГС о признании технологических операций, которым мы уравняли „российское“ и „белорусское“. Согласован перечень проектов на всю сумму кредита в 105 млрд рублей на реализацию инвестиционных проектов, нацеленных на выпуск импортозамещающей продукции. Все это связанные части одной большой совместной работы».

Россия. Белоруссия > Миграция, виза, туризм > economy.gov.ru, 2 июля 2024 > № 4669803 Дмитрий Вольвач

Отдых с южным размахом

Современные санатории, обновленные аэропорты, интересные маршруты - Ставрополье готово удивлять туристов

Екатерина Ковалевская (Ставропольский край)

Ставропольский край стабильно находится в лидерах различных рейтингов, в которых идет речь о популярности отдыха в российских регионах. Отели и санатории в Кавминводах начинают бронировать едва ли не за полгода до поездки, особенно если речь идет о праздничных датах или высоком сезоне. При этом в крае прекрасно понимают, что борьба за туристов идет нешуточная, а значит, нужно постоянно повышать качество отдыха. О том, как это делают в регионе, "Российской газете" рассказал губернатор Ставропольского края Владимир Владимиров.

Владимир Владимирович, как вы оцениваете перспективы нынешнего туристического сезона? Какие направления отдыха сейчас развивают на Ставрополье кроме традиционного санаторного?

Владимир Владимиров: Туристский поток в край стабильно растет. Мы оценили его с помощью современных технологий и данных сотовых операторов. В 2023 году Ставрополье посетили около 8,7 миллиона человек. В 2022-м было 7,9 миллиона, а в 2021-м - семь миллионов. С учетом такой динамики ожидаем, что в 2024-м турпоток вырастет на 10-12 процентов по сравнению с предыдущим годом. Глубина бронирования в санаториях в среднем достигает трех месяцев и составляет от 60 до 80 процентов в зависимости от звездности.

Но Ставропольский край - это не только один из крупнейших курортных регионов России. Мы активно развиваем культурно-познавательный отдых. Большим спросом пользуется деловой, промышленный, экологический, аграрный, событийный, этно- и винный туризм.

Какие масштабные проекты в этой сфере реализованы в последнее время и что будет сделано инвесторами в крае в ближайшие годы? На какую помощь они могут рассчитывать в регионе?

Владимир Владимиров: Крупные российские инвесторы готовы вкладывать в курортную отрасль края солидные средства. По итогам 2023 года инвестиции в основной капитал санаторно-курортных организаций составили 7,3 миллиарда рублей. Сейчас в региональном инвестпортфеле 22 проекта стоимостью более 53 миллиардов рублей. Они предполагают создание 3040 номеров на 6079 человек. Прогнозируем, что к 2030 году инвестиции в основной капитал отрасли могут превысить 200 миллиардов.

Прямо сейчас реализуется сразу несколько значимых проектов. В Пятигорске строится большой спортивно-оздоровительный комплекс, а также курортный отель на 234 номера. В Кисловодске завершены реставрация и реконструкция крупного санатория, продолжается строительство медицинского центра санаторного типа. В Ессентуках в этом году планируют начать возведение сразу двух гостинично-оздоровительных комплексов в районе Капельной балки. В Железноводске начнется строительство нового корпуса одного из санаториев.

Все это не только выход на новый уровень отдыха, но и рабочие места, дополнительные налоговые поступления в краевой и муниципальный бюджеты. Конечно, мы стараемся создавать все условия, чтобы инвестор чувствовал себя уверенно на всех этапах реализации проекта. Для этого разработаны разнообразные меры поддержки. Среди них - налоговое стимулирование. Например, снижение ставки налога на прибыль организаций в комплексе с освобождением от уплаты налога на имущество организаций по инвестиционным проектам, соответствующим определенным критериям.

Востребована имущественная поддержка, когда инвестору без проведения торгов предоставляется в аренду земельный участок для реализации масштабных проектов. Кстати, такую же преференцию получили и те, кто строит в регионе глэмпинги. Правительство края находится в тесном контакте с каждым инвестором, в ручном режиме сопровождая каждый проект.

На каком этапе находится создание новой курортной ОЭЗ в Кавминводах? Что она даст туристам?

Владимир Владимиров: Заявка Ставропольского края на создание особой экономической зоны туристско-рекреационного типа "Курорты Кавказских Минеральных Вод" сейчас находится на рассмотрении в Министерстве экономического развития России. Общая площадь ОЭЗ составит 860 гектаров. О своей готовность реализовывать проекты на ее территории сообщили 16 "якорных" инвесторов из числа российских компаний.

По нашим прогнозам, внебюджетные инвестиции превысят 140 миллиардов рублей. В итоге в туристско-рекреационной отрасли будет создано более 17 тысяч новых высокооплачиваемых рабочих мест. Здесь появится около 20 тысяч номеров.

Для отдыхающих очень важна транспортная доступность локаций. Как идет расширение курортных трасс на Ставрополье?

Владимир Владимиров: Этим вопросом мы занимаемся несколько лет. В конце 2022 года был завершен самый масштабный на сегодняшний день проект - расширение стратегической трассы от Минеральных Вод до Кисловодска. Дорога протяженностью 46 километров связывает международный аэропорт в Минводах с городами-курортами Ставропольского края. Теперь время в пути на этом участке значительно сократилось.

Сейчас ведется капитальный ремонт сразу нескольких автомобильных дорог федерального значения, они станут четырехполосными. Так, будет расширена важнейшая трасса Р-217 "Кавказ". Работы идут на Восточном обходе Ставрополя. Параллельно мы разработали проектную документацию и подали заявку в Федеральное дорожное агентство на расширение другого участка этой трассы - по направлению к нашим курортным городам.

Увеличим пропускную способность сразу 27 километров автомобильной дороги А-165 "Лермонтов - Черкесск". На ремонт оставшегося участка тоже разрабатывается проектная документация. Идет ремонт дороги Астрахань - Элиста - Ставрополь.

К 2030 году хотим реконструировать Северный обход краевой столицы и дорогу Ставрополь - Аэропорт. С 2025 года при федеральной поддержке начнем реконструировать семикилометровый участок от Кисловодска в направлении Карачаевска. Завершить работу планируем в 2027-м. К этому же сроку намерены закончить ремонт Бештаугорского шоссе в Пятигорске.

В продолжение предыдущей темы. В крае идет реконструкция двух международных аэропортов. Насколько удобнее и комфортнее они станут для гостей региона? Какие работы там проводят?

Владимир Владимиров: В скором времени оба наших аэропорта получат новые современные и комфортные терминалы. В этом году в аэропорту Ставрополь будет сдан в эксплуатацию терминал внутренних воздушных линий площадью почти шесть тысяч квадратных метров, пропускной способностью до 800 тысяч пассажиров в год.

Два телетрапа оснастят передовыми системами позиционирования, системой кондиционирования, источниками питания для воздушных судов. Выходы на посадку будут оборудованы современными лифтами. Предусмотрена многоуровневая линия выдачи багажа с реверсивной системой и встроенной системой безопасности, что позволит автоматически отсекать подозрительный багаж, а также выявлять источники радиации. И конечно, заработают новые просторные залы регистрации и ожидания со всей необходимой инфраструктурой для удобства пассажиров.

В Международном аэропорту Минеральные Воды строительство нового трехэтажного аэровокзального комплекса завершится в 2025 году. Он будет оборудован пятью телетрапами, высокотехнологичными системами обслуживания пассажиров и обработки багажа. Здесь появятся 24 стойки регистрации с просторной зоной, лифты и эскалаторы, современные системы безопасности, а также системы поддержания микроклимата. Оба аэровокзальных комплекса будут соответствовать всем требованиям доступности для инвалидов.

На Ставрополье много лет реализуется краевая программа "Туристско-рекреационный комплекс". Как благодаря ей меняется рекреационный "ландшафт" края?

Владимир Владимиров: Главная задача - сделать отдых на Ставрополье максимально доступным, комфортным и разнообразным. Госпрограмма содействует реализации федерального проекта "Развитие туристической инфраструктуры" нацпроекта "Туризм и индустрия гостеприимства". Предусмотрена господдержка общественных инициатив, проектов юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, направленных на развитие данной инфраструктуры, а также инвестиционных проектов создания модульных средств размещения. В этом году муниципалитеты получат поддержку на реализацию проектов благоустройства туристических центров городов и на проведение соответствующих событийных мероприятий.

Ставропольская экспозиция на международной выставке "Россия" запомнилась многим посетителям. Наверняка многие из них теперь захотят приехать в край.

Владимир Владимиров: Выставка "Россия" стала настоящим событием для страны. Мы постарались, чтобы ставропольская экспозиция была не просто яркой и познавательной, но и по-настоящему удивляла. И, как мне кажется, нам это удалось. С момента открытия выставки стенд Ставрополья посетили более трех миллионов человек. Свыше 500 тысяч приняли участие в различных активностях и мастер-классах.

С ноября прошлого года мы разыграли квартиру, более 30 путевок в наши курортные города и экскурсии на известные на всю страну предприятия Ставрополья. А на казачьей свадьбе, которую сыграли прямо на выставке, присутствовали около 1000 человек. Одной из главных особенностей стенда стал бювет с минеральной водой. Посетители оценили его по достоинству. Было выпито почти 60 тысяч литров нашей целебной воды.

Какие новые интересные турмаршруты вы бы посоветовали от себя лично гостям края?

Владимир Владимиров: Туристических маршрутов на Ставрополье множество, и они разнообразны. Отмечу аграрный туризм. Сравнительно новое направление в крае, которое активно развивается и предлагает различные программы для посетителей. Это отличная возможность не только отдохнуть на природе и насладиться свежими натуральными продуктами, но и узнать больше о сельском хозяйстве и его роли в экономике.

Россия. СКФО > Миграция, виза, туризм > rg.ru, 2 июля 2024 > № 4668929 Владимир Владимиров

Дух пяти принципов мирного сосуществования пронизывает всю историю отношений России и КНР

Посол КНР в РФ: Отношения России и Китая выдержали испытания международной турбулентностью

Чжан Ханьхуэй (Чрезвычайный и Полномочный Посол Китайской Народной Республики в России)

Семьдесят лет назад, после окончания Второй мировой войны, в ходе возникшего деколонизационного движения, стремительно набрала обороты борьба народов Азии, Африки и Латинской Америки за свободу и независимость.

Появившиеся новые страны стремились к установлению международных связей на принципах равноправия. Именно на фоне таких исторических событий премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай впервые полностью сформулировал пять принципов мирного сосуществования: "взаимное уважение суверенитета и территориальной целостности, взаимное ненападение, взаимное невмешательство во внутренние дела друг друга, равноправие и взаимная выгода, мирное сосуществование". Пять принципов стали важной инициативой в истории международных отношений и историческим вкладом, способствовавшим установлению международных связей нового типа - справедливых и рациональных.

Пять принципов мирного сосуществования, выступая в качестве таких принципов международного права, как открытость и толерантность, сосредоточили и воплотили в себе ценности суверенитета, справедливости, демократии и верховенства права. Сразу после обнародования пять принципов мирного сосуществования получили широкое одобрение и признание международного сообщества, за 70 лет став базовыми нормами международных отношений и основными принципами международного права. Пять принципов точно отразили существенные признаки международных отношений нового типа, они универсальны для отношений между странами с различными социальными системами, уровнями развития и масштабами. Суть пяти принципов мирного сосуществования заключается в том, что суверенные права всех государств равны, неприемлема монополизация международных отношений никакой из стран. Эти принципы стали мощным идеологическим оружием большого числа развивающихся стран по защите своего суверенитета и независимости. Пять принципов отвергли следование "закону джунглей", когда слабый становится добычей сильного, увеличили силы антиимпериалистической и антиколониальной борьбы, проложили совершенно новый путь мирного разрешения исторически сложившихся межгосударственных споров и международных конфликтов, тем самым сыграв положительную роль в активном формировании более справедливого международного экономического и политического порядка.

На протяжении 70 лет Китай активно инициировал и поступательно реализовывал на практике пять принципов мирного сосуществования. Они уже вписаны в Конституцию КНР, основополагающий документ для внешней политики страны. Китай неизменно поддерживает международную систему, ядром которой выступает ООН, и международный порядок, опирающийся на международное право, а также основные нормы международных отношений, базирующиеся на целях и принципах Устава ООН; неустанно стремится развивать дружественное сотрудничество между странами мира, стремится к тому, чтобы его развитие было полезно и окружающим странам, всегда был и остается верным другом и надежным партнером развивающихся стран. Китай прилагает усилия по развитию всеобъемлющего сотрудничества с развитыми странами; неизменно защищает центральное место ВТО и её базовые принципы, всесторонне содействует экономической глобализации благодаря осуществлению модернизации китайского типа, стимулирует развитие мирового экономического порядка по пути справедливости и рациональности. Китай неустанно продвигает дело международного мира, принимает участие в деятельности по контролю над вооружением, разоружению и нераспространению вооружения, твердо стоит на стороне единства и сотрудничества, играет особую роль и вносит важный вклад в поддержание глобального стратегического равновесия и укрепление мира во всем мире.

В условиях быстро меняющегося мира все еще крайне заметно выделяются явления несправедливости и неравенства в международных отношениях, нескончаемой чередой возникают глобальные вызовы, в разных регионах мира один за другим вспыхивают конфликты. Ряд великих держав, в попытке сохранить место гегемона, насаждают унилатерализм и политику грубой силы, умышленно раздувая проблемы идеологического противостояния, повсюду формируя блоки и альянсы, подливая масла в огонь, значительно отклоняясь от главного направления развития человечества, что тем более не соответствует повсеместному представлению об общем будущем международного сообщества. В подобной ситуации актуальность пяти принципов мирного сосуществования становится ещё более очевидной, а историческая значимость - еще более заметной.

В докладе XX Всекитайскому съезду Коммунистической партии Китая председатель КНР Си Цзиньпин заявил, что "Китай никогда не будет претендовать на положение гегемона, никогда не будет проводить политику экспансии". Китай, неизменно руководствуясь пятью принципами мирного сосуществования, продолжит неуклонное движение по пути мирного развития, будет строго придерживаться взаимовыгодной и взаимовыигрышной стратегии открытости, будет поступательно развивать дружественное сотрудничество с разными странами мира. Вместе с тем реализация различных внешнеполитических инициатив - от продвижения дипломатии с соседними странами по формуле "близость, искренность, взаимовыгодность, толерантность" до совместной реализации проектов в рамках инициативы "Один пояс, один путь", от построения сообщества единой судьбы человечества до Инициативы по глобальному развитию, Инициативы по глобальной безопасности и Глобальной инициативы цивилизаций - свидетельствует о том, что китайская дипломатия всегда остроактуальна и находится на передовой линии событий эпохи, твердо придерживаясь принципов справедливости и привнося новые идеи, не останавливаясь, продолжает движение вперед, сейчас и в дальнейшем наполняет пять принципов новой энергией и содержанием.

Дух пяти принципов мирного сосуществования пронизывает всю историю российско-китайских отношений, став мощным источником расширения сотрудничества между нашими странами - неисчерпаемым и неиссякаемым, а также важнейшим фактором, обеспечивающим долгосрочное стабильное развитие двусторонних связей. Китайская и российская стороны неизменно придерживаются принципов взаимного уважения территориальной целостности государств, уважения самостоятельно выбранного пути развития, решения исторически сложившихся пограничных вопросов в соответствии с духом равноправных консультаций, взаимопонимания и взаимных уступок, что позволило превратить общую государственную границу, протяженность которой превышает 4300 км, в связующее два народа звено мира, дружбы, сотрудничества и развития. Вступив в новую эпоху, китайско-российские отношения выдержали испытания международной турбулентностью, достигли наивысшего за всю историю уровня, успешно вышли на путь сосуществования двух великих держав, базирующегося на стратегическом взаимодоверии и добрососедстве, стали эталоном мирного сосуществования двух великих держав, продолжая привносить стабильность и позитивную энергию в хаотичную и запутанную ситуацию в мире.

В марте прошлого года председатель КНР Си Цзиньпин выбрал Россию для первого зарубежного визита после переизбрания в должности. В мае президент РФ Владимир Путин вскоре после инаугурации совершил первую международную поездку именно в Китай, это в полной мере воплощает высокий уровень и исключительность китайско-российских отношений. Китай и Россия, будучи крупнейшими соседями и странами, между которыми установлены отношения всеобъемлющего партнерства и стратегического взаимодействия, вступающие в новую эпоху, а также являющиеся постоянными членами Совета Безопасности ООН, членами БРИКС, ШОС и других международных организаций, поддерживают тесные контакты и сотрудничество по вопросам международного и регионального значения, прилагают совместные усилия по поддержанию стабильности и мира в регионе, по стимулированию его процветания и развития. В будущем стороны продолжат дальнейшее углубление стратегического взаимодействия, будут вместе развивать дух пяти принципов мирного сосуществования, вместе продвигать идею мировой многополярности на основе равноправия и упорядоченности и взаимовыгодной и общедоступной экономической глобализации, содействовать тому, чтобы глобальная система управления в своем развитии была ориентирована на справедливость и рациональность, чтобы построить лучший мир с устойчивым миром и всеобщим процветанием всех стран!

Китай. Пояс и путь. Россия > Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 2 июля 2024 > № 4668915 Чжан Ханьхуэй

Постправда о Джулиане Ассанже

ОЛЬГА БАЙША

Доцент факультета креативных индустрий НИУ ВШЭ.

ИНТЕРВЬЮ ПОДГОТОВЛЕНО СПЕЦИАЛЬНО ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ «МЕЖДУНАРОДНОЕ ОБОЗРЕНИЕ» (РОССИЯ 24)

Достоин ли Ассанж симпатии или же его деяния должны восприниматься как диверсия противника? Есть ли сегодня какой-то способ обеспечить объективность информации? Что такое постправда? Почему люди верят в одни реальные факты и не верят в другие – такие же реальные? Об этом Фёдору Лукьянову рассказала Ольга Байша, доцент факультета креативных индустрий НИУ ВШЭ, в интервью для передачи «Международное обозрение».

Фёдор Лукьянов: Джулиан Ассанж – как символ мужественного противостояния американскому государству – у многих вызывает симпатию. Но давайте представим себе зеркальную ситуацию, что такой разоблачитель появляется у нас – тоже искренний идеалист. Вероятно, мы будем не очень приветствовать его деятельность. Как вообще относиться к такому феномену?

Ольга Байша: Ассанжа воспринимают как символ борьбы с американскими государством, но начинал он не с этого. По сути, революции на Ближнем Востоке спровоцировал тоже он. Его первые “leaks”, первые утечки информации были относительно Туниса, Египта и прочих деятелей на Ближнем Востоке, которые, как считается, спровоцировали протесты. Он же организовал свою компанию “WikiLeaks” в 2006 г., чтобы любым людям, которые хотят изобличить свои правительства, предоставить возможность «скинуть», «сдать», «слить» секретную информацию для граждан их страны. Сначала это был Ближний Восток, потом, благодаря Брэдли Мэннингу, который стал впоследствии Челси Мэннинг, Ассанж получил доступ к американским данным. Сказать, что изначально у него была цель бороться с Америкой, нельзя. У него была идея бороться с любым покрывательством преступлений любых правительств.

Что касается сути вашего вопроса. Это очень сложный феномен. Давайте разложим на составляющие. Одно дело, когда Ассанж публикует секретную информацию о том, что вытворяли американские войска в Ираке. Собственно, видео, которое сделало его знаменитым, показывает, что американские лётчики расстреливают иракцев (в том числе и мирных, в том числе и детей) – и не просто расстреливают, а ещё и насмехаются над этим. Это, несомненно, имеет право быть опубликованным, потому что это военное преступление в соответствии с любыми законами. Честно говоря, тут у меня сомнения, противостояли бы российские власти, например, если бы такое изобличение появилось. На самом деле, может быть, и нет. Я не знаю. Скорее всего, это нашло бы отклик, потому что это действительно военное преступление: реальные люди расстреливают, ещё и с усмешкой. Среди них, к счастью для людей земного шара, оказались два журналиста “Reuters“, поэтому это стало достоянием общественности. Это одна часть проблемы.

Вторая часть – это то, что он открыл всенародный доступ к дипломатическим разговорам, так называемым “cable leaks“. Это другая сторона вопроса. Здесь, честно говоря, я не вижу, как можно его защитить. Где тут журналистика? Он просто взял сырые материалы, которые ему предоставил Мэннинг, и слил в Интернет. Это очень конфиденциальные разговоры дипломатов, которые реально имеют отношение к безопасности страны.

В любой стране его бы осудили, тем более в России, где чётко прописано, что журналистская деятельность ограничивается там, где начинаются интересы государственной безопасности.

Считается, что в Америке ситуация несколько другая, потому что первая поправка к Конституции защищает редакторов, журналистов и издателей, если ты сам не своровал эти документы, если ты их где-то взял (как, соответственно, Ассанж у Мэннинга) и опубликовал. Тогда ты не преступник. Считается, что людям нужно знать, это влияет на жизнь. Я не уверена, что людям нужно было знать все эти дипломатические нюансы, которые присущи любому дипломатическому процессу.

Фёдор Лукьянов: Надо сказать, что там ничего такого сверхсенсационного ведь не было. Там были неприятные для американцев моменты – стилистика, как они обсуждают другие страны, но там не было секретов никаких.

Ольга Байша: Что такое «секреты» и что такое «стилистика»? Тогда в ноябре 2010 г., когда он опубликовал материалы, я была в Штатах. Я помню этот шок и ужас. Это приравнивалось к 11 сентября, просто потому что после этого стали оправдываться те же саудовские принцы, которые называли Иран, грубо говоря, «земляным червяком» и просили напасть на Иран, а это серьёзно. Оправдывался президент Ливана, насколько я помню, за то, что он покрывал и скрывал информацию о том, что американские ракеты попадали по мирным жителям. Там было много чего.

На самом деле, это был серьёзный шок для американской дипломатии.

С другой стороны, это дало им возможность переосмыслить свою деятельность и то, как можно защищать себя. Они прошли большой путь – спасибо за это Ассанжу. На самом деле это был шок для них. Я думаю, его бы в любой стране за такое осудили. Действительно, какое это имеет отношение к журналистике?

Фёдор Лукьянов: К вопросу о том, какой они путь прошли и какой путь мы все прошли. Действительно, тогда эти первые разоблачения вызывали очень большой резонанс. Если вспомнить то, что было до Ассанжа – в 1960-е, 1970-е гг., – крупные разоблачения Сеймура Хёрша про Вьетнам – они меняли политику государства. Сейчас такое впечатление, если появится какой-нибудь «Ассанж 2.0», который тоже что-то «вывалит», на это вообще не обратят внимание, потому что, во-первых, появилось пресыщение от подобных сливов, во-вторых, многие будут считать, что «это всё враги».

Ольга Байша: Я с вами согласна. В то время, когда Ассанж в 2010 г. обнародовал информацию (в основном это было в 2010 г.), Америка очень устала от иракской войны. Она уже длилась к тому моменту семь лет, и это была очень непопулярная война. Барак Обама пришёл к власти в 2009 г. и обещал войну прекратить, закрыть Гуантанамо и так далее. В 2010 г. этого не было сделано, поэтому, как говорят, зёрна упали в нужную почву. Это был нужный момент.

Очень важно понимать, что Ассанж сам по себе вряд ли достиг бы такого успеха. Хотя его убеждения основывались на том, что публиковать нужно именно сырую информацию (он считал, что любая редактура, любой фрейминг вредит информации, а люди имеют право знать), он быстро понял, что разобраться в информационном хламе среди масс населения нет желающих. Поэтому он обратился в 2010 г. к мейнстримовским средствам массовой информации, в “Washington Post“, “The New York Times“, которые пошли на сотрудничество с ним, потому что реально посчитали, что это очень важно. Но они-то стали именно фреймировать, редактировать, собственно, приводить всё к тому знаменателю, к которому привыкло современное человечество. Такой был нюанс.

Это был момент, который, помимо всего прочего, характеризуется ещё и тем, что тогда всё-таки не было такого обилия противоречивой информации, в которую мы погружены сегодня. Представим, что сегодня произошло то же самое. В первую очередь мейнстримовские медиа после той истории уже не будут играть в подобные игры, мы это точно знаем. “Washington Post“, “The New York Times”, “The Guardian” не публикуют ничего, что идёт вразрез с интересами американского государства сегодня. Они просто предпочтут себя обезопасить, мягко скажем.

Другой аспект, мы действительно погружены в мир интернета, где на любую такую информацию придётся сто одна версия другой информации, где скажут, что это фейк, ещё и сфабрикуют видео, которое будет противоречить тому, что вы увидели. Человеку разобраться в этом очень сложно, он защищается от чрезмерного обилия информации тем, что вообще уходит от информации. Либо это действительно хорошо образованные люди, которые способны разобраться, но их единицы. Так что я с вами абсолютно согласна – это другая история.

Фёдор Лукьянов: Вы, помимо всего прочего, теоретик медиасферы, и теперь это тяжёлая работа. Феномен постправды, о котором все говорят, если по-простому, заключается в том, что эмоции и личные взгляды важнее, чем факты. Мы приспосабливаем к своим взглядам то, что мы читаем, а остальное игнорируем. Получается, что разоблачение просто теряет смысл в этой среде.

Ольга Байша: В каком-то смысле да. Но постправда – это не так просто, что мы отрицаем факты и любим эмоции. Нет. Факты у каждого разные. Взять абсолютно любой пример, даже украинский конфликт: есть категория людей, которым, что бы ты ни приводил, какие бы факты ни рассказывал (ты точно знаешь, что это факты), они всё равно не поверят. Они будут уверены в том, что это российская пропаганда. С другой стороны – то же самое. Это два абсолютно не пересекающихся мира. Вот это, собственно, и постправда.

Почему говорят про эмоции? Эмоции в том плане, что мы эмоционально привержены к какой-то правде. Мы верим в какую-то правду.

Это не объективная правда (мы верили со времён Просвещения, что существует объективность правды), а субъективная правда, которая присуща определённой категории людей.

Это очень серьёзный вопрос, который действительно заслуживает того, чтобы его обсуждать.

Фёдор Лукьянов: Это ведь не обязательно ложь? Это может быть определённый подбор реальных фактов?

Ольга Байша: Естественно. Люди выбирают то, что им нравится. Возьмите крушение Boeing-777 над Донбассом в 2014 году. До сих пор есть люди, которые делят одну правду и другую. И каждая из этих категорий преподносит свои факты – как бы неоспоримые. Для того, чтобы их оспорить, нужно очень глубоко погрузиться в тему, и то, не факт, что придёшь к какому-то выводу.

Фёдор Лукьянов: Получается, это даже не информационная война? Это уже что-то другое – не то, что сидят люди, придумывают и сознательно вбрасывают?

Ольга Байша: Всё дело в терминах. Это в любом случае считается информационной войной, потому что информация – то, во что ты заставляешь верить своего противника либо сторонника. Это имеет огромное значение. Информация решает всё. Ты можешь победить ракетами, но проиграть в общественном мнении, что чрезвычайно важно.

Я бы не сказала, что постправда отрицает идею информационных войн, просто это можно по-другому назвать, но всё равно это информационная война.

Фёдор Лукьянов: Понятно, что по результату получается информационная война, но она очень сложно устроена – это не то, что сидят, спланировали и провели активную операцию.

Ольга Байша: Сто процентов – она очень сложно устроена. Часто приходится читать, что информационная война – это фабрики троллей, ботов, на кого-то напали, победили, навязали. Но «навязали в информационном пространстве», это не значит, что люди в это поверили. Отчёты пишутся о том, что «мы создали фабрику троллей, мы создали фабрику ботов, мы сделали столько-то постов, мы – молодцы, мы контролируем пространство». Но это вообще ни о чём не говорит. Всё намного сложнее.

США. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4721502 Ольга Байша

Макронизм умер, да здравствует макронизм?

НАТАЛИЯ РУТКЕВИЧ

Кандидат философских наук, журналист. Её книга «В поисках утраченной Республики» вышла в издательстве «Праксис» в 2020 году.

Первый тур внеочередных выборов в Национальное собрание Франции подтвердил итоги голосования в Европарламент в начале июня. Евровыборы заставили Эммануэля Макрона распустить парламент в надежде сбить оппозиционную волну. Не получилось совсем.

Оба голосования стали не только пощечиной правящей партии и самому Макрону, вызывающему вместе со своим окружением у французов антипатию, масштабы которой он явно недооценивает. Они были не только протестом против проводимой им политики – будь то пенсионная реформа, приватизация национальной промышленности, ослабление многих государственных служб, бонусы крупным международным компаниям, непоследовательная и бездумная внешняя стратегия. Эти результаты также можно интерпретировать как некий реванш референдума 2005 г.: впервые ультраправые и ультралевые движения (наследники тех партий, которые, чуть менее двадцати лет назад призывали голосовать против Европейской конституции) в совокупности получают абсолютное большинство голосов.

Тогда, на референдуме 2005 г., французы выступили в большинстве своём против проекта Европейской конституции, который тем не менее был принят через пару лет парламентским голосованием с несущественными изменениями (не как Конституция, но заменяющий её европейский договор). С тех пор референдумов во Франции не устраивали.

Столь открытое пренебрежение к народному волеизъявлению было первым серьёзным ударом по европейским идеалам. Многие стали задумываться о том, насколько слова «больше Европы значит больше демократии» соответствуют реальности. Оно также поспособствовало снижению явки: зачем голосовать, если от голосования мало что зависит? Разочарование в обещаниях «социальной Европы», «демократической Европы», «стратегически независимой Европы» выплеснулось в движение «жёлтых жилетов» 2018 года. Одним из главных его требований было восстановление возможности влиять на местном, региональном, национальном уровне на те бюджетные, финансовые, социальные вопросы, которые напрямую касаются жизни французов. И которые давно уже решаются не во Франции.

По словам ряда социологов, выборы 30 июня и 7 июля могут стать реваншем «жёлтых жилетов», многомесячного социального бунта так называемой «периферийной Франции» – жителей маленьких городов и деревень, пострадавших от процессов глобализации и евроинтеграции. Эта Франция всё больше голосует за «Национальное объединение», однако устойчивый рост поддержки партии, много лет возглавляемой Марин Ле Пен, наблюдается и в других слоях населения – среди более состоятельных граждан, пенисонеров, жителей заморских территорий и так далее. Изначально «НацФронт» (как раньше называлось «Национальное объединение») был партией мелких предпринимателей, так называемой партией лавочников, однако с недавних пор он адаптировал лозунги и программу к своему новому электорату – деклассированным элементам и тем, кому дорог социальный голлизм и его завоевания: развитое соцобеспечение, стабильность, международный авторитет Франции. По словам социолога Люка Рубана, рост популярности «Национального объединения» нельзя объяснять ни «резкими вспышками гнева», ни «расизмом», ни «стремлением получить авторитарного лидера». О серьёзном изменении имиджа партии говорит тот факт, что один из самых почитаемых лидеров французских евреев, защитник памяти жертв нацистских концлагерей, Серж Кларсфельд заявил, что в случае выбора между ультралевыми и ультраправыми, не задумываясь, отдаст свой голос последним, так они не являются «ни антисемитами, ни расистами».

Сменив название и избавившись от этикетки «антисемитов» (связанной с сомнительными высказываниями основателя партии Жана-Мари Ле Пена), «Национальное объединение» успешно эксплуатирует давно растущее недовольство тех слоёв, которые ощущают на себе все негативные последствия глобализации. Национализм «Национального объединения» – это национализм скорее защитного, а не агрессивного характера; это беспокойство, вызванное притоком иммиграции, оказывающей воздействие на трудовой рынок и условия найма, а также стремительно меняющей облик общества, бывшего ещё сорок лет назад культурно и этнически однородным. «Национальное объединение» капитализирует на всех этих тревогах, рост его популярности закономерен.

Тем более что левые отвечать на них отказались, превратившись из движения рабочего класса в движение по защите меньшинств, будь они этническими, сексуальными или какими-либо ещё. Разумеется, лозунги в защиту неимущих по-прежнему присутствуют в их программах, в том числе в программе созданного на скорую руку «Нового народного фронта», в который вошли «Франция непокорённая», партия «Зелёные», социалисты и коммунисты. Но, как показывает опыт последних лет, все эти левые куда менее чувствительны к проблеме социального неравенства, нежели к таким темам, как экология, аборт, эвтаназия, однополый брак и расовая толерантность. Сегодня невозможно вообразить, чтобы кто-то из ультралевых повторил слова лидера коммунистической партии Франции Жоржа Марше, произнесённые им в 1980 г.: «Нужно прекратить как нелегальную, так и легальную иммиграцию. Совершенно недопустимо впускать во Францию всё новых трудовых мигрантов, когда наша страна уже насчитывает 2 млн безработных – французов и уже обосновавшихся у нас иммигрантов».

Сегодня число безработных достигло почти 5,5 млн, число легальных и нелегальных мигрантов возросло в десятки раз, но левые движения не видят в этом проблемы и посвящают себя в первую очередь борьбе со «всеми дискриминациями». Социалисты серьёзно дискредитировали себя в годы правления Франсуа Олланда, который позиционировал себя как «врага международных финансов», но сделал крайне мало для защиты малоимущих, представив главным своим достижением закон о «браке для всех». Включение Олланда в нынешнюю кампанию в рядах «Нового народного фронта», равно как и смещение к центру левого блока, обесценивают обещания альтернативной политики ультралевыми. Очередные слова о «социальной, демократической и стратегической Европе», звучащие в их программе, мало кого убеждают, а сближение позиции по украинскому конфликту с позицией Макрона вряд ли импонирует избирателям, в большинстве своём не поддержавшим воинственные инициативы президента.

Если в 2019 г. у наблюдателей была надежда на конвергенцию протеста ультралевых и ультраправых, возникновение общенародного протестного блока, сегодня ясно, что конвергенция не состоялась. Одна из лидеров деколониального движения Франции, скандально известная Хурия Бутельджа, противопоставляла в своей последней книге «ватников» (беднеющих белых) и «варваров» (иммигрантов из бывших колоний), размышляя об их способности сплотиться против макронизма. Но в мультикультурном обществе уровень доходов является не единственным и не главным критерием классовой принадлежности и политического самосознания.

Быстрый рост этнокультурного многообразия и отказ правящих кругов от политики ассимиляции в пользу мультикультурализма привели к расщеплению нации на меньшинства и возникновению того, что популярный социолог Жером Фурке называет «Архипелаг Франция», который появился на месте единой и неделимой Французской Республики.

Карта голосования будет прекрасно отражать это многообразие. Можно прогнозировать, что «Национальное объединение» одержит верх в маленьких городках и сельской местности (так называемые «ватники»). В средних городах большинство голосов, вероятно, отойдёт кандидатам социалистов (богемная буржуазия, увлекающаяся экологией и сделавшая из борьбы с «фашизмом» смысл своего существования). Крупные пригороды Парижа, Марселя и Лиона изберут депутатов от «Непокорной Франции» (иммигрантское население). Центральные районы Парижа и Лиона станут последними бастионами макронизма (высшие классы, хорошо адаптировавшиеся к глобализации). Наконец в Марселе, где избирательная база Макрона крайне мала, «Непокорная Франция» столкнётся с «Национальным объединением» («ватники» против «варваров»).

По итогам первого тура вырисовывается раскол страны и парламента на три крупных блока.

Самая высокая явка за сорок лет демонстрирует желание и надежду избирателей получить качественно иной кабинет, который кардинально изменит нынешнюю политику. Однако, каким бы ни оказалось избранное большинство, эти ожидания вряд ли оправдаются.

Оппоненты могут быть сколь угодно радикальны на словах, но, когда дело доходит до действий, не способны предложить реальной альтернативы политике предшественников. Это видно по другим европейским странам, где у власти оказались «экстремисты». Французские ультраправые и ультралевые очень умерили свою критику Брюсселя, и в случае прихода к власти их относительно гладкая интеграция в общеевропейские структуры более вероятна, чем попытка радикальной реформы этих структур со стороны Парижа (на которой не так давно настаивали и представители «Национального объединения» и лидеры «Непокорённой Франции»). Заявления и меры оппозиции могут быть яркими и показательными, они могут вызвать бурление и протесты, привести к внутреннему хаосу. Но преломить общий тренд развития они, скорее всего, не в состоянии.

«За последние десятилетия мы неоднократно констатировали, что, каким бы ни было большинство у власти, им реализуются примерно одни и те же меры, приводящие к ухудшению условий труда и стабильной занятости, демонтажу государственных служб, росту бедности, сокращению промышленной базы страны, стратегической уязвимости и росту популизма», – говорит экономист Фредерик Фара.

Так что результаты 7 июля, вероятно, можно будет встретить словами: «Макронизм умер, да здравствует макронизм!».

Автор: Наталия Руткевич, кандидат философских наук, журналист. Её книга «В поисках утраченной Республики» вышла в издательстве «Праксис» в 2020 году.

Франция > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720855 Наталия Руткевич

Кто они, где они, за что они и почему

Попытка определения «коллективного Запада»

НАТАЛИЯ РУТКЕВИЧ

Кандидат философских наук, журналист. Её книга «В поисках утраченной Республики» вышла в издательстве «Праксис» в 2020 году.

Новый «железный занавес», опустившийся между Россией и Европой после 24 февраля 2022 г., плотнее и непроницаемее, чем тот, что существовал во времена холодной войны. Речь даже не столько о физическом разделении, хотя и впечатляющем, сколько о символическом расколе, который предстаёт как моральное и идеологическое противостояние.

Официальная линия Запада: конфликт с Россией – прежде всего ценностный. Hostis – противник – превращён, в том числе стараниями СМИ, в inimicus – личного врага. А значит, вместо анализа позиций и природы оппонента в ход идут клише, карикатуры, максимальные упрощения, цель которых культивировать агрессию и абсолютное отвращение в ущерб пониманию сути происходящего. Демонизация противоположной стороны означает, что ей отказано в правах и основаниях для беспокойства, которые признаются за собой и союзниками.

Многие российские политики и обозреватели, в свою очередь, тоже видят в противостоянии завершение «европейского цикла» российской истории со всеми вытекающими геополитическими и идейными последствиями. Новая внешнеполитическая доктрина, принятая Россией 31 марта 2023 г., констатирует факт глубокого раскола с Западом. В документе отмечается «экзистенциальный характер угроз <…>, создаваемых действиями недружественных стран», а Соединённые Штаты названы «главным инициатором и проводником антироссийской линии». «Россия намерена уделять приоритетное внимание ликвидации остатков господства США и других недружественных государств в мировых делах», – говорится в тексте. Россия впервые представлена как «государство-цивилизация», то есть самодостаточный мир, для существования которого не нужна интеграция в какую-либо систему. Это разворот по сравнению с целями постсоветской России, которая с 1991 г. ставила задачу присоединения к существующему мировому порядку.

Однако новая доктрина государства-цивилизации – скорее заявление о намерениях и проекция, нежели констатация факта. То, что Россия, наследница Византии, принадлежит к европейской цивилизации, на протяжении столетий не вызывало сомнений, а образ жизни российского общества в значительной степени вестернизирован. «После совершившегося сопроникновения России и Европы уже невозможно предполагать ни развития умственной жизни в России без отношения к Европе, ни развития умственной жизни в Европе без отношения к России», – писал славянофил Иван Киреевский[1]. Учитывая нынешний накал взаимной неприязни, можно ли говорить о новом расколе России и Запада, сравнимом по глубине с Великой схизмой 1054 г. или событиями 1917 года? В России многие видят конфликт с Западом как войну за самоопределение, переломный момент, требующий полной ревизии дальнейшего развития. «Кто мы, где мы, за что мы — и почему?» – так поставил вопрос в самом начале СВО Дмитрий Тренин[2]. Чтобы ответить на него, не менее важно понять «Кто они, где они, за что они и почему»?

Во внешнеполитической доктрине 2023 г. также говорится следующее: «Россия не считает себя врагом Запада, не изолируется от него, не имеет в отношении него враждебных намерений и надеется, что государства западного сообщества осознают бесперспективность своей политики конфронтации и гегемонистских амбиций, учтут сложные реалии многополярного мира и вернутся к прагматичному взаимодействию с Россией». Таким образом, враждебным образованием видится не западное культурно-историческое пространство как таковое, а претендующее на гегемонию сообщество, которое с некоторых пор обозначается в российской публицистике и выступлениях официальных лиц как «коллективный Запад». Попытаемся разобраться, что именно стоит за этим термином, опираясь в том числе на широкий спектр западных авторов.

Забегая вперёд, можно сказать, что нынешний конфликт России и Европы видится скорее не как конфликт цивилизаций, а как противостояние различных видений и проектов развития, существующих в европейском цивилизационном поле, к которому принадлежит Россия, и, более глобально, в планетарном масштабе.

Нежизнеспособность модели, предлагаемой «коллективным Западом», очевидна уже многим.

Заповеди «коллективного Запада»

Первое. Современная западная цивилизация возникает на основе философского проекта либерализма, который предлагает своё оригинальное видение человека: он определяется как обладатель неотчуждаемых прав, предшествующих любым социальным институтам. Человек – не творение Божье, созданное по образу и подобию Бога и ищущее спасения своей души; не «политическое животное», стремящееся к достижению коллективного блага и гармонии в тесном сотрудничестве с себе подобными. В либеральной антропологии быть человеком – значит иметь права.

Это определение более абстрактно, чем предыдущие, задающие рамки человечности и телеологию человека. Правовая система, в основе которой лежит идеология прав человека, не опирается на какое-либо позитивное определение человека. Вопросы благой жизни и добродетели либерализм оставляет в стороне. Они становятся сугубо личным делом каждого. Лишённые позитивного определения «права человека» повисают в ценностном вакууме, теряют конкретное содержание, становятся, как иронизировал чешский писатель Милан Кундера, «тотальной позой всех по отношению ко всему, некоей энергией, обращающей все человеческие хотения в право»[3]. Идеология прав человека (которую не нужно путать с идеей естественных прав человека, обусловленных его природой) видит выражение человечности лишь в отдельном индивиде и сводит все социальные, политические и экономические отношения к единому принципу политической легитимности – первичности прав индивида над правами целого. Общество здесь вторично и условно. Как говорила Маргарет Тэтчер, «такой вещи, как общество, не существует».

Свобода в либерализме определена исключительно как свобода от внешнего принуждения и ограничения, негативная свобода, далёкая от античного и республиканского понимания.

Сложившаяся на Западе правовая система превозносит фундаментальные права индивидов, удовлетворением и защитой которых призваны заниматься политики, порой в ущерб коллективным интересам и успешному функционированию национального сообщества (будь то в вопросах безопасности, исторической преемственности, сплочённости, способности граждан к соблюдению общих правил и т.д.).

Второе. В либеральной антропологии индивида определяют не только абстрактные права, но и конкретные экономические интересы. Ценностный вакуум в правовой сфере заполняется новой догматикой – «законами рынка». «Невидимая рука рынка» заменяет Божественное провидение. Даже на семантическом уровне происходит придание «рынкам» функции языческих богов («рынки неспокойны», «надо успокоить рынки», «рынки отомстят»), которые воспринимаются как некие безличные неподконтрольные механизмы, управляющие людьми. Единственным идеалом и целью развития общества «свободных индивидов» становится экономический рост и умножение материальных благ.

В хозяйственной сфере либеральное общество поощряет обогащение путём интенсивного труда и обмена как противоядие кровавым противостояниям во имя идей. Деловой успех у протестантов воспринимался как знак избранничества. «Евангелие богатства» Эндрю Карнеги – прекрасный пример такого самоощущения (характерный в целом для американских миллионеров-филантропов, считающих себя «благодетелями человечества»). Макс Вебер полагал, что в современном мире победивший капитализм не нуждается более в религиозной опоре: «Протестантский аскетизм вышел за пределы монастырских стен в повседневную жизнь и стал господствовать в морали мирян, он сыграл свою роль в построении огромного мироздания современного экономического порядка… Поскольку аскетизм способствовал перемоделированию мира и разработке идеалов этого мира, материальные блага приобрели всё возрастающую и в конечном итоге безжалостно неотвратимую власть над жизнью людей, какой никогда раньше в истории не было»[4].

Постепенно универсальное применение принципа свободы контрактов привело к невероятному расширению сферы действия капитала. Как пишет Карл Поланьи в «Великой трансформации», на практике принцип привёл к тому, что все недоговорные институты, обусловленные отношениями родства или соседства, общностью профессии или вероисповедания, должны быть ликвидированы, поскольку требуют от индивида лояльности, ограничивая, таким образом, свободу предпринимательства. Труд стал таким же товаром, как и всё остальное, был подчинён законам рынка, что означало полное уничтожение всех органических форм социального бытия, замену их атомистическим и индивидуалистическим типом общественной организации[5].

Довольно исчерпывающее описание «Великой трансформации» дал Карл Маркс: «В ледяной воде эгоистического расчёта буржуазия потопила священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности. Она превратила личное достоинство человека в меновую стоимость и поставила на место бесчисленных пожалованных и благоприобретённых свобод одну бессовестную свободу торговли. Словом, эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной, прямой, чёрствой»[6].

В эпоху становления капиталистических отношений их развитие ограничено религиозными и моральными барьерами, ещё сохранявшимися реликвиями «архаической» эпохи, но постепенно они устраняются за счёт продвижения буржуазными демократиями правила «невмешательства» морали в рыночную сферу. Сегодня оно открывает всё новые возможности, казавшиеся недавно невообразимыми – снять напрокат матку «суррогатной матери», дать частному бизнесу право на недра, воду, землю, космос, возможность использовать личные данные миллионов людей и т.д.

Дух капитализма, оторвавшись от религиозных оснований, соединяется с ощущением неограниченной власти, даруемой наукой и техникой, – упоительной перспективой, которую открывает перед человеком покорение мира природы.

Насилие между людьми либерализм заменяет безжалостной эксплуатацией природных ресурсов. Этот «прометеевский волюнтаризм» был чужд другим цивилизациям.

Третье. Политическая форма «коллективного Запада» – либеральная представительная рыночная демократия – сегодня видится единственной формой демократии и «наименее плохим» из всех возможных вариантов правления. Однако либерализм и демократия изначально не связаны друг с другом. Ни афинская демократия, ни демократия средневековых республик не были либеральными и подразумевали первичность интересов целого (полиса, республики) над частью. Не была либеральной и авторитарная популистская бонапартистская демократия. Предполагается само собой разумеющимся, что либеральная демократия лучше других защищает интересы её жителей. Но сегодня такая способность всё чаще ставится под вопрос, как и адекватность самого наименования «демократия».

Так, по словам немецкого экономиста Вольфганга Штрека, мы живём в эпоху консолидированного глобального капитализма, который свёл на нет послевоенный демократический порядок (сдерживавший свободное развитие капитализма). Либерализм фактически выхолостил демократию, оставив от неё только упаковку. Упадок демократии связан, по Штреку, с тем, что в 1980-е и 1990-е гг. западные правительства отказались от жёсткого регулирования стремительно растущего финансового сектора и согласились на передачу значительных полномочий от политиков к рынкам. Эта подмена «жёсткого» government на мягкое governance была представлена избирателям как благо. Однако последнее действует отнюдь не мягко, не в интересах большинства (о чём говорит среди прочего резкая поляризация доходов и упадок многих государственных служб), и оно в значительной степени вырвалось из-под контроля национальных органов власти. Наименование «демократия» сохранилось, но оно больше не соответствует определению – объединения граждан, способных самостоятельно определять своё коллективное будущее.

Для Штрека и ряда западных социологов устойчивое снижение явки в последние десятилетия свидетельствует, что всё больше западных граждан – особенно среди малоимущих – осознают декоративный характер института выборов и не верят, что смена партии у руля приведёт к каким-либо значимым изменениям[7]. Французский антрополог и демограф Эммануэль Тодд называет современные западные общества «либеральными нигилистическими олигархиями», противопоставляя им авторитарные демократии, к которым относит и Россию[8]. Почему «нигилистические» – станет ясно из следующего пункта.

Четвёртое. Ключевым духовным аспектом современной западной цивилизации считается то, что Макс Вебер назвал «расколдовывание мира», постепенный отказ от объяснения природных феноменов через мистические и потусторонние силы. Импульс процессу рационализации дал протестантизм, сместив внимание верующих на мирские задачи и проблемы. В модернизированном и секуляризированном обществе научное знание ставится выше веры, и все общественные процессы ориентированы на достижение рациональных целей.

В начале ХХ века Вебер считал такой процесс позитивным, однако ряд других мыслителей видели и видят в нём «нигилистический» импульс. По их мнению, тезис просветителей, что научно-технический прогресс идёт параллельно с гуманизацией, оказался несостоятельным. Более того, «холодный объективизм научно-технического прогресса, галилеевская редукция вытеснили субъективное переживание жизни и изжили культуру как таковую. Рационализация, полное подчинение жизни абстрактным математическим формулам, бездумное внедрение техники – ведёт западный мир к новому варварству», – пишет в 1985 г. французский философ Мишель Анри[9]. В свою очередь, Милан Кундера, который, находясь в Чехословакии, смотрел на Запад с большими надеждами, утратил воодушевление, прожив несколько лет во Франции. В «Похищении Запада» он с горечью описывал то, что считал утратой Европой духовного стержня: «В Средние века единство Европы основывалось на общей религии. В Новое время <…> религия уступила место культуре, которая стала воплощением высших ценностей, с помощью которых европейский мир понимал и идентифицировал себя. Наш век стал веком изменений, не менее значимых, чем те, что отделяют средневековую эпоху от современности. Как когда-то Бог уступил место культуре, так и сегодня культура уступает своё место. Непонятно только, кому или чему…»[10]. Поэзия, музыка, архитектура и философия больше не интересуют, не волнуют, не вызывают у европейцев никакого трепета, гордости и ощущения принадлежности единой культуре. Большинству они просто не известны, отмечал Кундера.

Культура как некая духовная объединяющая сила имеет шанс на сохранение лишь тогда, когда является не просто уцелевшим наследием, а высокочтимой ценностью.

Защитить от катка обезличивающей глобализации можно лишь то, что сохраняет ценностный статус и выступает предметом сознательной культивации и поклонения, а не остатками национального фольклора, сохранёнными на память для исследования специалистами или привлечения туристов.

Термин «варварство» в отношении процессов расколдовывания и десакрализация мира, в ходе которых все коллективные абсолюты и святыни демонтируются как «ненужные выдумки», уместен постольку, поскольку в результате этих процессов оказываются разрушены цивилизационные основы общества и возможности культурной идентификации его членов.

Пятое. Деконструкции подвергнуты не только метафизические верования, но и биологические императивы и социальные институты, считавшиеся производными от человеческой природы. В представлениях, распространяемых в общественном и образовательном пространстве, гендерные отличия – женственность и мужественность – считаются не производной биологического пола, а исключительно социальной конструкцией, созданной «патриархальным» обществом в своих интересах. Как таковые они должны быть деконструированы. То же относится к половой ориентации: нормативность гетеросексуальности навязана обществом и её следует пересмотреть путём демонстративной нормализации всех сексуальных и семейных практик – гомосексуальность, транссексуальность, чайлдфри и т.д. Они считаются теперь достойными такого же (если не большего) признания, поддержки и репрезентации в общественном поле, как и традиционные гетеросексуальные семьи. «Требование “брака для всех” – очевидно, проистекает из стремления опрокинуть естественное право, основанное на природе человека, доказать, что оно не существует, что социальный порядок должен быть организован без ссылки на какие-либо законы природы», – пишет правовед Пьер Манен[11].

Множество социологов отмечают обесценивание института традиционной семьи, материнства, отцовства как таковых. Семейные отношения, как и прочие общественные связи, всё чаще рассматриваются в качестве свободного контракта между атомизированными индивидами, который может быть расторгнут в любой момент. В обществе, где главным мерилом достоинства является зарплата и статус в трудовой иерархии, положение неработающей матери и домохозяйки вызывает пренебрежение. Статус же отца и авторитет отцовства демонтируется как пережиток «патриархата» (на официальных формулярах многих западных стран «отец и мать» превратились во взаимозаменяемых «родитель 1 и родитель 2»). Один из самых проницательных американских социологов прошлого столетия Кристофер Лэш говорил, что разрушение социальных связей, в том числе семейных, способствует формированию нарциссической личности, патологически не способной к взрослению и самопожертвованию[12]. Общество, основанное на либеральном проекте, отдаёт абсолютный приоритет индивидуальной самореализации, что не может не отражаться на видении семьи и уровне рождаемости (снижение этого уровня во всех вестернизированных обществах ставит под вопрос саму их способность к выживанию в среднесрочной перспективе).

Лэш и многие другие указывали и на другой фактор, разрушающий институт семьи, – исчезновение чувства преемственности, разрыв связи между поколениями, отказ от проекции в будущее. Общество, которое живёт только настоящим, вряд ли станет проявлять искренний интерес к нуждам следующего поколения.

Шестое. Антиисторизм, который предстаёт одной из основных черт современной западной цивилизации, – следствие торжества идеологии прав человека. Когда понимание исторического действия спустилось на индивидуальный уровень, а права человека заменили собой и политику, и исчезнувшую историческую перспективу, западные общества обрекли себя на выход из истории, отмечает крупнейший французский философ современности Марсель Гоше. История отныне – не более чем длящаяся повседневность. Человек утратил историческое измерение, стал одномерным. Одномерности такого видения человека соответствует ограниченность современного политического проекта: максимизация «благосостояния» индивидов, биологическое улучшение индивидуальной жизни[13].

Если политический идеал эпохи Просвещения ещё основывался на стремлении к совершенствованию общества путём коллективных действий граждан, то горизонтом общества эпохи пост-Просвещения становится совершенствование индивидуальной жизни, которая проходит под диктатом “well-being”. Биология заменила политику. Это во многом объясняет, почему так называемые социетальные темы – однополые браки, эвтаназия и т.д. – занимают столь важное место в политических дебатах современности.

Как и в случае с гендерными вопросами, биологические императивы, связанные с длительностью и конечностью человеческой жизни, подвергаются пересмотру. Если раньше человеческий род знал, что бессмертие может быть достигнуто только в героической парадигме на уровне сообщества («Умрём за Спарту и останемся в памяти на века»), то теперь целью стало долголетие и (в идеале) достижение бессмертия на уровне индивида (разумеется, того, который сможет себе это позволить).

Как пишет французский философ Оливье Рей, в Европе переход к парадигме поклонения «жизни как таковой» ускорился после Великой войны 1914—1918 гг., которая стала колоссальным ударом по «героической парадигме» поклонения Отечеству. Эта страшная для всей Европы война в значительной степени разрушила способность нации к самопожертвованию во имя Родины, способствовала тому, что единственной целью существования стала «битва за жизнь», понимаемая узкобиологически как «жизнь ради жизни»[14]. Умирать за Отечество или за что бы то ни было кажется сегодня западному жителю если не дикостью, то точно диковиной. Для сегодняшних либералов «трепетание над жизнью» – свидетельство высшего гуманизма западной цивилизации; для её критиков – скорее знак того, что процветающий за счёт эксплуатации периферии Запад вытеснил все войны и грязные дела на обочину и ведёт их подальше от дома, желательно в формате прокси, стараясь не пачкать рук.

Антиисторизм – восприятие истории лишь как длящейся повседневности, которая не апеллирует к прошлому и не имеет никаких великих проектов на будущее – представляется одной из черт «коллективного Запада», наиболее резко отвергаемых в России.

Возможно, потому что российская идентичность – это в первую очередь идентичность именно историческая, связанная не столько с единым этносом, языком или обычаями, не с «повседневным плебисцитом», упоминаемым Эрнестом Ренаном в знаменитой статье «Что такое нация?», сколько с культом предков, который французский историк считал не менее важным. Размышляя о разнице восприятия истории в разных обществах, Александр Панарин говорил о «предельном унынии российского народа, когда требуется жить одной повседневностью, лишённой больших исторических предчувствий, и предельном мужестве и вдохновении, когда смысл истории снова обретается»[15].

Седьмое. Не способный проецировать себя во времени, Запад тем более настойчиво ведёт экспансию в пространстве – военную, политическую, экономическую. Эта экспансия подпитывается определённым мессианизмом и сознанием превосходства. Преподнесение Западом своих правил как некоего набора заповедей, который «развитые» общества раскрывают развивающимся, не оставляя им иной перспективы, кроме «догоняющего развития» и имитации, вызывает отторжение у множества стран мира и серьёзную критику ряда западных исследователей (есть и понимание того, что для достижения всеми жителями планеты уровня жизни Запада ресурсов Земли попросту не хватит).

Идеи универсализма и мессианизма заложены в христианстве. По словам правоведа Пьера Лежандра, папство утвердилось как наследник Римской империи, было имперским по духу, в отличие от православия, которое связывало себя с судьбой определённых народов. Как гласит средневековая максима: «Весь мир – приход папы». Этот католический имперский экспансионизм и универсализм – идея общечеловеческого спасения, независимо от этнических и других отличий – были в значительной степени переняты французским Просвещением и теоретиками Французской революции.

Но сегодняшний мессианизм со своим патернализмом и нарциссизмом имеет скорее протестантский, кальвинистский оттенок. В пуританизме для избранных – святых по определению – осознание божественной благодати отнюдь не подразумевает снисхождения к грехам других, основанного на понимании собственной слабости. Напротив, избранничество сочетается с презрением к «отверженным». И хотя традиционная религиозная вера в секулярных обществах исчезает, подобные установки сохранились и проявляются среди прочего в нарциссизме и агрессивном внешнеполитическом мессианстве, которое Эммануэль Тодд называет «зомби-протестантизмом»[16]. Он полагает, что милитаризм, агрессивность и непримиримость более свойственны протестантской части Европы, которая совершенно подмяла под себя некогда более влиятельные католические земли – Францию, Италию, Германию (последняя стала преимущественно протестантской только после воссоединения). Разумеется, распространение этих тенденций связано и с возрастающим влиянием США на континенте.

Эти черты могут проявляться вполне открыто, в том числе на официальном уровне. Многие американские президенты (включая Джо Байдена) выражали уверенность, что «Америка – естественный лидер и маяк человечества». Многим запомнились недавние высказывания главы европейской дипломатии Жозепа Борреля о «европейском саде», который следует защищать от «вторжения джунглей». Подобное видение не предполагает, что периферия (джунгли) должна достичь уровня центра (сада), достаточно её встроенности в мир-систему и выполнения отведённой ей роли.

Восьмое. Другим типичным проявлением постпротестантизма и всего «коллективного Запада» можно считать движение Woke с публичными изобличениями и покаяниями, культом «транспарентности», проявлениями virtue signalling – бесконечной чередой лозунгов в защиту различных «добрых дел» (“MeToo”, “Charlie”, “BLM”, “Savetheplanet”, “Vaccinated” и т.д.), культурой отмены и охотой на ведьм (кстати, вопреки устоявшимся представлениям, эта охота исторически была более массовой и безжалостной в протестантских общинах, нежели в католических). Идеология Woke, хоть и открещивается от западных корней, имеет очевидное сходство с пуританизмом и является не чем иным как суррогатом религии. По словам американского социолога Джозефа Боттэма, «Woke – перерождение протестантизма, который был основой американской духовности. Чтобы искупить грехи американской истории, активисты-радикалы требуют отказаться от нетолерантности, угнетения, милитаризма, отношений доминирования <…> Они не используют выражение “первородный грех”, но говорят о чём-то очень схожем – “несмываемом пятне позора”. С их предками протестантами их роднит морализаторство, тяга к публичному покаянию, чувство собственного превосходства над остальными согражданами, ещё не прозревшими».

Но в отличие от христианства, где возможно спасение и покаяние, Woke – секулярная религия, религия без Бога, не верящая в спасение в царстве небесном, ищущая спасения в царстве земном. Если раньше спасением души занималась церковь, то сегодня идея «вины и необходимости её искупить» вырвалась из церкви и толпы постпротестантов крушат улицы, требуя публичного покаяния. Их убеждение, что Америка несёт на своей совести тяжкий грех, сложилось не на основе изучения фактов мировой истории, оно имеет религиозную природу. Все те, кто не разделяет это убеждение, – апостаты и должны быть исключены из публичных дебатов. Таким образом, у людей проявляется духовный голод, потребность смысла, который теряется в наших всё более секулярных обществах, считает Боттэм[17].

Интересный парадокс современного западного сознания – самобичевание в общении с внутренней аудиторией может прекрасно сочетаться с чувством превосходства, направленным вовне.

Чем больше Запад крушит свою исконную цивилизацию – тем сильнее его стремление к гегемонии.

Девятое. Сегодня капитализм умер, а на смену ему пришло нечто ещё более мрачное: феодализм big tech, новое средневековье… Такого рода сравнения всё чаще можно увидеть у современных экономистов и социологов (Янис Варуфакис, Джоэл Коткин). Мы живём в эпоху, напоминающую Средневековье с его олигархией, клиром и догмами, пишет американский социальный географ Джоэл Коткин. Возникла своего рода техноаристократия, объединившаяся с выполняющим роль клира интеллектуальным классом для продвижения Woke-парадигмы, призванной заменить более традиционные ценности, которых придерживался средний класс в послевоенный период. Нынешняя олигархия захватила ресурсы в невиданных доселе масштабах. Всего пять компаний владеют большей частью национального богатства Америки. Власть современных олигархов и их обслуги – различных talking classes и финансового сектора – усиливается благодаря растущей роли технологий, дающих им контроль над тем, что мы думаем, читаем, слушаем[18]. Как говорил Олдос Хаксли, с большой точностью предугадавший эволюцию западного мира, ­ тиранию, опирающуюся на технологии, победить невозможно.

В этом «дивном новом мире» умножение власти, возможно, имеет большее значение, чем накопление капитала, и является определяющим фактором действия держателей капитала и государств, которые их поддерживают. Капитализм не умер, он мутировал, как вирус. Некритичное принятие достижений научно-технического прогресса привело к искажению общества и самого человека.

Технократический или «надзорный» капитализм, основанный на незаконном извлечении частных данных и контроле за деятельностью индивидов путём информационных технологий, изживает возможность истинной демократии. Как и предыдущие формы капитализма, но, пожалуй, в больших масштабах, он выбрасывает на обочину наименее приспособленных (регулярно публикуемые списки профессий, которые грозит уничтожить искусственный интеллект, внушительны). Этот капитализм ведёт к эрозии способностей и умений человека, фактически не способного обойтись без машин в какой бы то ни было форме деятельности.

О последствиях машинизации жизни великие западные авторы говорили задолго до масштабного внедрения в жизнь самых изощрённых технологий. Олдос Хаксли, Жорж Бернанос, Ги Дебор, Гюнтер Андерс, Корнелиус Касториадис, Пьер Паоло Пазолини… Писатели и философы были прозорливее и дальновиднее политиков, которым приходится «идти в ногу со временем», руководствуясь принципом “don’t look up”. Они предсказывали, что грядущие тоталитаризмы могут оказаться страшнее прошлых, ибо грозят изжить природу человека. Одни были преступлением против человечества, другие ставили под вопрос существование человечности как таковой. Итальянский режиссёр, марксист и христианский мыслитель Пьер Паоло Пазолини писал, что в отличие от старого муссолиниевского фашизма, который был сопряжён с насилием физическим, но не коверкал духовную жизнь людей, требуя лишь клясться в верности на словах, современные формы управления, которое социологи снисходительно окрестили «обществом потребления», проникли в глубину человеческих душ и полностью преобразили их. Благодаря новым средствам коммуникации и информации, современное общество дало им другие чувства, другие образы мышления и жизни, другие стандартизированные и унифицированные культурные модели. Духовная жизнь народа, особенно молодых поколений изуродована, искалечена и навсегда осквернена потребительским гедонистическим фашизмом[19].

В современном техногенном изводе мутировавший капитализм, чья тотальная власть гарантирована обществом спектакля, тем более опасен, что действует куда хитрее и осторожнее, нежели жестокий и прямолинейный тоталитарный диктат (Ги Дебор), а технологии обещают сделать нашу жизнь проще, безопаснее, надёжнее. Запад, стоявший у истоков рационализации и машинизации, давно не монополист и даже не лидер в применении этой модели. Продуктивизм, олигархический технокапитализм, этика гедонизма, некритичное использование научно-технического прогресса стали – в большей или меньшей степени – естественным образом жизни и мышления для огромного числа жителей Земли. Настолько естественным, что существование в иной парадигме трудновообразимо. «Коллективный Запад» – это планетарный тотальный социальный факт.

Не против Запада, а против «западнизма»

Либеральный проект возник как ответ на проблемы своего времени, но сегодня превозносимая им этика разумного эгоизма ведёт даже не в тупик, а в пропасть. Оказалось, что войны и действия, основанные на корысти, могут быть более безжалостными для обществ, чем те, что основывались на «иррациональных верованиях». Что они несут чудовищный разрушительный потенциал. Что индивидуализм ведёт не только к эмансипации и гуманизму, а ещё и к отчуждению, опустошению, разрушению социальных связей. Что расколдовывание, десакрализация, деконструкция приводят к губительным последствиям для общественного организма, ставя под вопрос способность его существования как такового, тогда как «демифологизация» человека обрекает его на одномерное существование. Отказ от абсолютов и высших духовных ориентиров, который, по замыслу модернизаторов, должен был привести к торжеству рационализма и критического мышления, вызывает резкий возврат маятника и возрождение трибальных идолов, новых форм идентитаризма и практик языческих времен, далёких от модерна.

В работе «Запад. Феномен западнизма» Александр Зиновьев различал Запад как совокупность конкретных стран и народов, и «западнизм» – абстрактное понятие, набор явлений, которые не связаны с особенностями отдельных западных стран и общие для них всех. Важнейшей характеристикой западнизма философ считал стремление к «вертикальному структурированию человечества, к утверждению себя в качестве социального феномена более высокого уровня». «Западоиды появились и достигли современного состояния в рамках западноевропейской цивилизации, в которой “Я” играло доминирующую роль в паре “Я – Мы” и было развито сильнее, чем у других народов и в других цивилизациях, а “Мы” было объединением сильно выраженных “Я”, можно сказать – в рамках Я-цивилизации», – пишет Зиновьев[20].

Исходя из идеи целостности и последовательности развития этой «Я-цивилизации», как это делает Зиновьев и ряд западных критиков либерального проекта[21], мы отметили, что её краеугольным камнем являлся полный пересмотр соотношения индивидуального и целого в жизни общества, но также отношения к сакральному. Ключевым для многих отцов-основателей либерализма служил постулат, что человеческое сообщество способно успешно функционировать, опираясь лишь на поиск личной выгоды и индивидуального благосостояния. Вопросы правильной жизни, общих моральных ценностей и верований, коллективного блага, из-за которых было пролито столько крови в ходе религиозных войн, должны быть оставлены на личное усмотрение каждого.

Господствующая цивилизационная модель возникла как особое ответвление европейской мысли. В сегодняшних догматах «коллективного Запада» преломляются идеи номинализма, протестантизма, либерального просвещения, возникшие в Западной Европе и перенятые США.

Эти же нормы и представления «Я-цивилизации» стали чем-то абсолютно естественным и для огромной части планеты, не являющейся Западом. Сегодняшний западнизм, выросший из этих идей и отчасти извративший их изначальный посыл, стал «децивилизацией», которая несёт угрозу для всех цивилизаций, в том числе западной. И здесь снимается очевидное противоречие утверждений о деградации Запада и исчезновении западной культуры, с одной стороны, и о его безудержной экспансии и гегемонии — с другой.

Речь идёт о двух разных Западах.

Может ли Запад как органическая совокупность разных стран изменить вектор развития, пересмотреть эти установки, не навязывать свои правила игры? Будет ли такой Запад менее враждебен России и другим полюсам, недовольным западной гегемонией? Обоснованно утверждается, что многие страны и движения, не согласные с рядом установок «коллективного Запада» (например, польские или американские консерваторы), тем не менее враждебны России исторически и «онтологически». Однако даже в этих отдельных случаях противостояние не может быть столь же острым и масштабным, как с целым блоком, несущим «ценностный» кодекс. Этот блок описывается рядом западных социологов как наднациональный блок западных элит, отколовшийся от своих народов и более не представляющий их интересы.

Идейная основа «коллективного Запада» – идеология верхов и talking classes, которых определяют (и которые сами себя определяют) как people from anywhere («граждане мира»). В противоположность им «низовые движения» (people from somewhere, укоренённые в национальную почву), будь то «жёлтые жилеты», европейские фермеры, техасские ковбои и так далее – представители «другого Запада». Не стоит, однако, заблуждаться и видеть в нём инкарнацию старого, классического Запада, который столь многим дорог своей культурой. Этот Запад исчезает и вряд ли воскреснет. Европейские общества претерпели за полвека изменения, кажущиеся необратимыми. Государства-нации превратились в разъединённые сообщества, состоящие из различных разнонаправленных меньшинств. Именно поэтому «коллективному Западу» довольно легко навязывать своё идеологическое господство – ведь противостоит ему не единый блок, но разрозненные формации. «Другой Запад» – это и самые разные социальные протестные движения, и мощные деколониальные группы, враждебно настроенные к Западу в целом, и мыслители-диссиденты (левого толка, правого толка, суверенисты, ностальгирующие идентитаристы и т.д.). И хотя в общей сложности представители «неколлективного» Запада составляют большинство, оно пока объединено скорее протестом против системы, нежели позитивной идеей или программой.

Наконец, наиважнейший вопрос для всех противников либерального миропорядка – в какой степени они хотят и могут пересмотреть заповеди «коллективного Запада». Человечество не отвергнет всё наследие Нового времени, Просвещения и модерна. Это относится и к России, где модернистские идеалы получили в ХХ веке реализацию в советском проекте. Как отказаться от продуктивизма и потребительства, не обрекая на нищету миллиарды людей? Как преодолеть индивидуализм, не выбросив идею прав и свобод человека? Как пересмотреть либерализм и глобалистскую стандартизацию, не скатившись в фашизм, архаику и этноцентризм? Как возродить веру в высшие смыслы, не подорвав веру в науку? На эти вопросы придётся так или иначе ответить всем (на Западе и вне его), кто ищет убедительную альтернативу западной современности в надежде предложить что-то качественно иное, нежели нигилистическая олигархия или автократия, опирающиеся на власть технологий. Искать альтернативу совместно, в диалоге со всеми заинтересованными сторонами, более перспективно, чем ограничиваться рамками одного государства или даже цивилизации.

В краткосрочной перспективе первые шаги к урегулированию конфликта должны состоять в отказе от риторики взаимной ненависти и в признании противостояния конфликтам интересов, где у обеих сторон есть легитимные потребности и претензии. России надо определить, что именно на Западе видится ей враждебным и неприемлемым, а что, напротив, близко и родственно. Тогда будет проще отказаться от полной демонизации противника, обсуждать внешнеполитические разногласия с большей беспристрастностью и рациональностью, не забывая об очевидном факте: Европа и Россия останутся соседями и нуждаются в новой, функциональной системе безопасности на континенте, а в перспективе во взаимовыгодных отношениях. Ресурсы и энергия, поглощаемые сегодня конфликтом (который мог быть предотвращён), не направляются на решение других глобальных проблем, требующих совместных безотлагательных действий.

В среднесрочной и долгосрочной перспективе более точное определение аспектов западного пути развития, которые вызывают отторжение, позволит не только скорректировать внутренний курс, но и выявить идейных и политических союзников и на самом Западе, и в других странах, чтобы после урегулирования конфликта открыть и расширить пространство обновлённого диалога между Россией и Европой (на политическом уровне, но также на уровне экспертного сообщества, мира культуры и гражданского общества).

Этот диалог не просто желателен, он необходим, чтобы объединить усилия не столь малочисленных русских и европейцев, которые полагают, что стремление представить нынешний конфликт как конфликт между «русской цивилизацией» и «западной цивилизацией» скрывает природу реальной битвы, которую предстоит вести, – битвы за сохранение многоликой европейской цивилизации как таковой (да и всех цивилизаций мира) против децивилизации обезличивающего глобализма.

Автор: Наталия Руткевич, кандидат философских наук, журналист. Её книга «В поисках утраченной Республики» вышла в издательстве «Праксис» в 2020 году.

СНОСКИ

[1] Киреевский И. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России. В кн.: Московский сборник. Т. 1. М.: Типография Александра Семена, 1852. С. 1–69.

[2] Тренин Д.В. Кто мы, где мы, за что мы – и почему // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 3. С. 32–42.

[3] Кундера М. Бессмертие / Пер. с чеш. Н. Шульгиной. М.: Иностранка, 2022. 416 с.

[4] Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма / Пер. с нем. М.И. Левиной, П.П. Гайденко, А.Ф. Филиппова. М.: РОССПЭН, 2006. 648 с.

[5] См. главу 14: Поланьи К. Великая трансформация / Пер. с англ. А.А. Васильева, С.Е. Фёдорова, А.П. Шурбелева. СПб.: Алетейя, 2002. С. 183–198.

[6] Маркс К., Энгельс Ф. Манифест коммунистической партии. М.: Издательство политической литературы, 1974. 63 с.

[7] Streeck W. Buying Time: The Delayed Crisis of Democratic Capitalism. L., N.Y.: Verso Books, 2014. 220 p.

[8] Todd E. La défaite de l’Occident. Paris: Gallimard, 2024. 379 p.

[9] Henry M. La Barbarie. Paris: Grasset, 1987. 247 p.

[10] Кундера М. Похищение Запада, или Трагедия Центральной Европы // Проблемы Восточной Европы. 1985. No. 11–12. С. 170–191.

[11] Manent P. La loi naturelle et les droits de l’homme. Paris: PUF, 2018. 134 p.

[12] Lasch C. The Culture of Narcissism: American Life in an Age of Diminishing Expectations. N.Y.: Norton&Co Inc, 1991. 304 p.

[13] Gauchet M. Quand les droits de l’homme deviennent une politique // Le Débat. 2000. No. 3. P. 258–288.

[14] Rey O. L’idolatrie de la vie. Paris: Tracts Gallimard, 2020. 62 p.

[15] Философия истории / Под ред. А.С. Панарина. М.: Гардарики, 1999. 431 с.

[16] Todd E. Le protestantisme zombie est au cœur du narcissisme occidental // Marianne. 02.06.2023. URL: https://www.marianne.net/agora/humeurs/emmanuel-todd-le-protestantisme-zombie-est-au-cour-du-narcissisme-occidental (дата обращения: 12.06.2024).

[17] Bottum, J. An Anxious Age: The Post-Protestant Ethic and the Spirit of America. N.Y.: Image, 2014. 296 p.

[18] Kotkin J. L’Amérique vit un nouveau Moyen Âge, avec son oligarchie, ses clercs et son dogme // FigaroVox, 16.07.2020. URL: https://www.lefigaro.fr/vox/monde/l-amerique-vit-un-nouveau-moyen-age-avec-son-oligarchie-ses-clercs-et-son-dogme-20200716 (дата обращения: 12.06.2024).

[19] Pasolini P.P. Scritti corsari, 1973–1975. Roma: Garzanti, 2015. 255 p.

[20] Зиновьев А. Запад. Феномен западнизма. М.: Центрполиграф, 1995. 460 с.

[21] См., в частности: Michéa J.-C. L’Empire du moindre mal. Essai sur la civilisation libérale. Paris: Flammarion, 2021. 208 p.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720787 Наталия Руткевич

Хвост Модерна

Объективные потребности российской политии и риски цивилизационного подхода

ЛЕОНИД ФИШМАН

Доктор политических наук, профессор РАН, главный научный сотрудник Института философии и права Уральского отделения РАН.

Доктрина государства-цивилизации, принятая в России в 2023 г., давно является предметом обсуждения. Её центральный термин вызывал скептицизм по ряду причин. Тем не менее как обсуждение, так и утверждение доктрины на уровне программного документа и официальной риторики вызвано причинами объективного характера и стало попыткой ответить на вызовы современности.

Концепция государства-цивилизации, прежде всего, призвана разрешить противоречие, заложенное в природе российской государственности, – между способами осмысления её как имперской и как национальной. Для целей мобилизации в условиях обострения глобального противостояния возрастает потребность определённой формы национализма и связанного с ним патриотизма, который опирался бы на практику социального государства под эгидой политического режима, основанного на участии всех граждан[1].

В России это не может быть этнический национализм, например, по восточноевропейскому типу. Возникает запрос на идею империи или квазиимперии, которая сегодня описывается как концепция государства-цивилизации. Необходимость обосновать такой функциональный эквивалент национализма заставляет отечественные общественные науки определиться по отношению к западному политологическому мейнстриму – прежде всего к описанию современных политий как наций, империй или постимперий и постнациональных образований какого-то иного типа.

Рискованные дискурсы

Опасности, подстерегающие на этом пути, сводятся к некритическому восприятию некоторых мировоззренческих оснований цивилизационного подхода. Тех, которые не просто обусловлены «западным» его происхождением[2], но прежде всего рождением из весьма специфического духа германского «реакционного модернизма» конца XIX – первой трети XX века[3]. Во многом он пронизан органическими метафорами, построен на утверждении относительной конечности любой цивилизации, её неизбежного заката и смерти. Западные цивилизационные теории первой половины XX века несут в себе зерно смерти именно потому, что это их ответ на вопрос о причинах собственного упадка, реакция на всё умножающиеся свидетельства собственной бренности, отягощённые опытом двух военных катастроф и кризиса империалистической мощи. Ограниченность западного цивилизационизма (равно как и российского, в той мере, в которой он следует за ним[4]) также заключается в экстраполяции опыта древних доиндустриальных цивилизаций с их циклами рождения, расцвета и гибели на современные. Однако гибель цивилизаций в современном мире не предопределена: «Стремительный взлёт Китая ставит вопрос о том, что промышленная революция смогла сломать жёсткую предопределённость шпенглеровских жизненных циклов локальных цивилизаций и дала шанс старым “постцивилизациям” обрести новую жизнь»[5].

Если концепция «государства-цивилизации» апеллирует к неким проходящим сквозь всю историю сущностям, без особых изысков формулирующих суть конкретных цивилизаций[6], надо отдавать себе отчёт, что некоторые представления об этих сущностях уже не актуальны, другие в значительной степени «изобретены», а третьи сформулированы, похоже, исключительно в пику воображаемому Западу. К таковым можно отнести, например, суждения академика Никиты Моисеева, что западная цивилизация – экспансионистская, основанная на грубой силе и недружественная по отношению к природе и иным цивилизациям, в то время как российская, наоборот, основана на бережном отношении к природе, открытости, уважении и сотрудничестве[7]. Последнее вызывает некоторое удивление у всех, кто хотя бы в общих чертах знаком с российской историей. Веками практиковавшееся подсечно-огневое земледелие, тотальное истребление пушного зверя на Урале и в Сибири, вырубка тайги и выкачивание ресурсов на продажу Западу и Востоку – всё это примеры не очень дружественного и бережного отношения к природе. Тут мы видим характерный пример искажённого отражения, которые может дать цивилизационная оптика.

Предвзятые умозаключения, будучи приняты в качестве руководства к действию, способны привести к тяжёлым последствиям.

Причины предвзятости, свойственной сторонникам цивилизационного подхода, кроются и в том, что его парадигма изначально являлась побочной линией западного обществознания. При своём зарождении он был по большей части эмоциональной реакцией на издержки модернизации, протестом против общепринятых способов самоописания западных обществ. В силу этого сторонники цивилизационного подхода не разрабатывали в сопоставимом масштабе теорий, релевантных познанию современных обществ. И получилось, что проблемы, рассматриваемые путём цивилизационного подхода, всё ещё лучше решаются в рамках других, мейнстримных парадигм.

Как замечает Иван Тимофеев, понятие цивилизация слишком широко для оперирования им в политической практике, которая требует большей конкретики. «Необходимость диверсификации мировых финансов и ухода от доминирования доллара проще обосновать общностью интересов безопасности, нежели цивилизационными отличиями от Запада… Понятие государства-цивилизации даёт возможности конструировать нашу политическую идентичность, достраивать её новыми элементами. Но это потребует огромной теоретической работы как над самим понятием, так и над более широким кругом тем»[8]. Поэтому сегодня преждевременно говорить, что отечественные социально-гуманитарные науки «переживают переход от линейной методологической парадигмы к цивилизационной парадигме»[9]. Провозглашение такого перехода само по себе не создаёт чего-то равноценного методологическому и понятийному аппарату «больших теорий», укоренившихся не только в науке, но и в социальной практике. Привлекая для своих нужд концепцию «государства-цивилизации», российское обществоведение и российская власть заимствуют довольно фрагментарно и тенденциозно разработанный концепт, что, с одной стороны, развязывает руки для творческой интерпретации, но с другой, таит опасности блуждания по торным тропам западного и отечественного цивилизационизма.

Актуальная традиция, империя и государство-цивилизация

Основные постулаты отечественного цивилизационизма формулируются в сопоставлении с Западом, причём обычно Западом модерновым или премодерновым, который начал уходить от «традиционного общества». Характерный для цивилизационной риторики эссенциализм приводит к умозаключению, что предпосылкой максимального усиления государства-цивилизации по всем направлениям является его полное соответствие традиционному, которое и должно составлять сущность такого государства. Иными словами, и Запад, и Россия переживали пик могущества, когда в наибольшей степени соответствовали своей сущности, руководствуясь «традиционными ценностями». Показательно, что в обоих случаях традиционное ассоциируется с имперским, империалистическим периодом истории. А империя, согласно некоторым нашим идеологам, – и есть государство-цивилизация[10].

Но в массовом сознании наш пик силы, наша империя и образец государства-цивилизации – СССР. Это подтверждается процессами в идеологии, искусстве, культуре: мы и теперь не можем и не хотим отделить себя от советского периода. Не столь важно, насколько были велики достижения дореволюционной России и в какой степени успехи СССР выросли на дореволюционной основе. Свершения советского периода в любом случае относятся к дореволюционным как действительность к возможности[11]. Так или иначе, с этой точки зрения «традиционные ценности» оказываются у России и Запада сходными. В значительной мере это ценности «высокого модернизма»: рационализация и стандартизация, практики, которые «не только позволяли более точно наладить сбор налогов и исполнение воинской повинности, но и вообще значительно расширили возможности государства»[12]; идеология, подразумевавшая не столько следование собственно научному методу, сколько некритическую и ненаучно оптимистическую веру «относительно возможностей всеохватного планирования человеческого расселения и производства»[13]. Поэтому, когда у нас говорят, что Россия теперь – единственная наследница западных традиционных ценностей, фактически имеется в виду общее наследие высокого модернизма и ассоциирующиеся с ним успехи.

Для большинства из нас актуальная традиция – ценностное наполнение советского периода истории. Это социалистический и советский Модерн с его трудовой этикой, нормами коллективного общежития и частной жизни, семейными ценностями, моралью, нравственностью, отношением к своему долгу перед обществом и государством и т.д. Аналогичным образом и для современных жителей Запада традиция – не какое-то условное Средневековье, а золотой век его (Запада) взлёта и господства, век стали, пара и электричества, первого демографического перехода с осознавшими свою силу нациями и империями, правящими остальным человечеством, крепкими семьями, верностью Отечеству, Богу и флагу, не увядшей ещё протестантской этикой – всем тем, что некогда сделало Запад великим. И в этом советское общество параллельно западным обществам сопоставимого периода, «века империй». Подобного рода параллелизм позволяет вести речь о сходстве нравов[14] Запада и России эпохи индустриального общества, империй, упоения своей силой перед лицом отсталых народов. Ценности того периода характерны для индустриализирующегося общества, где ещё остаются в силе некоторые морально-нравственные ценности общества доиндустриального. Об эрозии и утрате именно всего этого постоянно твердят те, кто пишет об упадке Запада в духе известной работы Патрика Бьюкенена[15]. Традиционализм грустящих об упадке Запада похож на традиционализм сокрушающихся об утрате достижений советского строя – они оба являются вариантами сожалений о минувшем золотом веке индустриального Модерна. И когда наша политическая элита хочет говорить на общем языке с массами, то шаблонные представления о традиции (как она выглядит в либеральных учебниках, написанных в русле общепринятых парадигм западного обществознания) фактически уступают представлениям об актуальной традиции большинства российского общества. Таковыми оказываются в первую очередь не полумифические варианты «самодержавия-православия-народности» и не общие скрепы с исламом и другими «традиционными религиями». Это советский строй, параллелью которого на Западе служат времена империалистического господства «белого человека». Отсюда рост именно правого популизма на Западе и лево-патерналистского у нас, равно как и их некоторая взаимная симпатия.

Если у нас вырисовывается перспектива СССР 2.0, то на Западе – попытка вернуть век империалистического доминирования европейской цивилизации, по крайней мере у себя дома.

И здесь, и там будет отчасти реставрировано социальное государство в его первоначальных версиях с акцентом на экономическую и военную полезность индивида как основание для социальной помощи. У нас это происходит через оформление инкарнации «служилого государства» с уклоном в мобилизационные социальные технологии. У них, в случае торжества правых популистов или крупных уступок им, скорее всего через отказ или существенное ограничение универсализма и антиутилитаризма социальной политики в пользу демократической ренты «только для своих», коренных граждан или приравненных к ним по статусу. В обоих случаях стоит ожидать активизации перераспределительной политики в пользу низших страт коренного населения, отказ от левого универсализма в пользу милитаризации и экономического утилитаризма.

Другим, не менее значимым процессом становится трансформация демократии как принципа легитимации власти. Это не означает, что демократические процедуры исчезнут, но, возможно, их значимость будет де-факто минимизирована. Такая тенденция, например, проявляется в стремлении утвердить ультралиберальную повестку на Западе даже вопреки волеизъявлению народа, а у нас – в постоянных попытках выработать дискурс об идентичности и ценностях. Иными словами, речь идёт о дополнении демократии идеократией, содержание которой не идентично классическому либеральному демократизму. Доктрина государства-цивилизации в первую очередь должна будет ответить на эти вызовы современности, исходя из нашего идейного и культурного наследия.

Альтернатива вместо шаблона

За постсоветский период у нас сложились определённые типы реагирования на вызовы истории. Сформировалась тенденция отмежёвываться от всего, что ассоциируется с либерализмом, европоцентризмом, «поклонением Западу» в области философии истории. Естественным результатом стало обращение к концепциям, издавна претендовавшим стать альтернативой либерализму и европоцентризму. Это подразумевает критику ограниченности и идеологической ангажированности главных идеологических и научных парадигм Модерна, прежде всего – плоского прогрессизма, некритической веры в вечность принципов, заложенных в основу западной буржуазно-капиталистической цивилизации, а также указание на пороки самой этой цивилизации. Такая линия впервые возникает в западном обществоведении как реакция на социально-политические коллизии эпохи Модерна. Остальной мир, в том числе и Россия, следует уже установившемуся шаблону, который находится в русле западного же мейнстрима наук об обществе[16].

По большей части речь идёт о смене знаков: то, что считалось позитивным, пока Россия, в том числе советская, следовала путём Модерна, ставится под сомнение, а порой и прямо отвергается. В то же время смена знаков не может быть последовательной, поскольку сопровождается реверансами в сторону утраченной Западом, но всё ещё близкой России модерновой же традиции. В этом отчасти проявляется почти нескрываемое желание присоединиться к «клубу господ»[17], будучи признанными пусть и оппозиционной, но влиятельной частью западного политического истеблишмента. Из этого вытекает, что принятая на вооружение концепция государства-цивилизации будет одновременно истолковываться как в ключе этого общего для России и Запада, если угодно, модернового традиционализма, так и в русле соблазнительно простого «и я сжёг всё, чему поклонялся, поклонился тому, что сжигал».

Сама по себе концепция России как государства-цивилизации пока представляет чистую возможность, и её применение не влечёт за собой особых рисков и проблем. Понятие государства-цивилизации, как оно дано в «Концепции внешней политики Российской Федерации»[18], достаточно широко. Когда о нём идёт речь, обычно имеется в виду исторически устойчивое и культурно преемственное сообщество, выработавшее собственную ценностную модель и обладающее значительным социально-политическим влиянием на мировую политику. Фактически под этим понятием скрывается привычная для России практика подражания сильному на данный момент внешнеполитическому субъекту, который берётся в качестве образца[19]. Размытость риторики «традиционных ценностей» не представляется проблемой, они всё равно будут истолкованы в массовом сознании скорее исходя из их реального содержания, а не из чьих-либо умозрительных представлений. Эта риторика применима и к «государству-цивилизации», и к «империи», и к «нации».

Проблема в «ассоциативном хвосте», который существует в головах учёных и чиновников, чьи представления сформировались в период интеллектуального господства, условно говоря, либерально-западнического подхода.

С точки зрения последнего, главным кандидатом в оппоненты ему является подход цивилизационный. Он включает ряд концепций, имеющих слабое отношение к современности, но отмеченных громкими именами. Этот «ассоциативный хвост» чреват некритическим увлечением концепциями в духе «реакционного модернизма». Они имеют отношение к цивилизационной риторике, но не отвечают потребностям сегодняшнего дня. Это экспансионизм в шпенглеровском духе, теории России-Катехона, рецепты «подмораживания» в духе Константина Леонтьева, евразийские теории, начиная от Петра Савицкого и Николая Трубецкого[20] и заканчивая Львом Гумилёвым, изоляционистские концепции вроде «Острова России», теории мистического противоборства вечных «Ханаана» и «Империи» и т.д. Все они содержат соблазн руководствоваться во внешней и внутренней политике произвольными представлениями о сущности и границах цивилизаций[21] и столь же произвольными историософиями.

Хвост длинный, фантазий теоретического и практического характера он может породить много. Однако идеологически обусловленные аберрации взглядов на исторический путь России и её место в мире, которые имели место в предшествующие десятилетия, невозможно преодолеть с помощью столь же идеологизированного перегиба в другую сторону. А именно – в сторону интеллектуальной традиции западного «реакционного модернизма». Примыкающие к ней российские цивилизационистские направления должны быть осмыслены в первую очередь с точки зрения их отличий от западного цивилизационизма, ведь Россия никогда не была полностью «своей» в кругу западных властелинов мира. Концепция «государства-цивилизации» может соответствовать текущему положению дел, если она сформируется как прагматическая альтернатива подобного рода шаблонному цивилизационизму. Она будет опираться на действительное культурное и институциональное наследие прошлого, а не на его нередко спекулятивное осмысление с точки зрения теорий, представляющих по большей части лишь историческую ценность.

Исследование выполнено за счёт гранта в форме субсидий из федерального бюджета на проведение крупных научных проектов по приоритетным направлениям научно-технологического развития (проект № 23-075-67362-1-0409-000410).

Автор: Леонид Фишман, доктор политических наук, профессор РАН, главный научный сотрудник Института философии и права УрО РАН.

СНОСКИ

[1] См.: Брубейкер Р. Именем нации: размышления о национализме и патриотизме. В кн.: И. Герасимов, М. Могильнер, А. Семёнов (Ред.), Мифы и заблуждения в изучении империи и национализма. М.: Новое издательство, 2010. С. 110–130.

[2] Порой приоритет формулирования цивилизационной парадигмы отдаётся Н. Данилевскому. Однако уже его современники говорили о некотором концептуальном сходстве его идей с идеями Г. Риккерта, что, конечно, не свидетельствует о прямом заимствовании, но, скорее, о некоторых общих для немецкого и русского философов вполне «западных» парадигмальных основаниях.

[3] См.: Herf J. Reactionary Modernism: Technology, Culture and Politics in Weimar and the Third Reich. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. 251 p.; Рингер Ф. Закат немецких мандаринов. Академическое сообщество в Германии, 1890–1933 / Пер. с англ. Е. Канищевой и П. Гольдина. М.: НЛО, 2008. 645 с.

[4] Например, Л.Н. Гумилёв.

[5] Шимов В.В. Цивилизационный подход в современной политике. Минск: БГУ, 2022. С. 54.

[6] Вроде абстрактного «Запада» и такого же «Востока».

[7] Посадский А.Е., Иманов Г.М. Россия и мир в философии русского космизма // Центр гуманистической экологии и культуры. 11.08.2019. URL: https://humec.org/publications/438248046 (дата обращения: 01.06.2024).

[8] Тимофеев И. Государство-цивилизация и политическая теория // Россия в глобальной политике. 23.05.2023. URL: https://globalaffairs.ru/articles/gosudarstvo-czivilizacziya/ (дата обращения: 01.06.2024).

[9] Журавлёва Л.А., Зарубина Е.В., Ручкин А.В., Симачкова Н.Н., Чупина И.П. Государство-цивилизация: понятие, сущность, структура // Образование и право. 2023. No. 9. С. 83.

[10] Например, для Виталия Аверьянова «империя может трактоваться как политический псевдоним самостоятельной цивилизации» (см.: Аверьянов В. Империя и воля. Догнать самих себя. М.: Изборский клуб, Книжный мир, 2014. С. 153). То же самое следует из работ Александра Дугина и Константина Малофеева, которые отождествляют государство-цивилизацию с Империей, понятой отчасти как православный Катехон, отчасти как воплощение ещё более древней – и в значительной мере «реконструированной» – традиции. В истории постоянно противоборствуют мистические сущности условных «Ханаана» и «Империи». В то же время показательно, что, когда Дугин пишет, что империи возвращаются, он уже не делит их на «настоящие» империи и образования, порождённые скорее торгово-олигархическим духом «Ханаана». Фактически в обоих случаях речь идёт об империях просто как сильных и влиятельных государствах с глобальной сферой влияния, разновидностью которых являются «государства-цивилизации» (см.: Дугин А. Момент Империи. Что скрывается за термином «Государство-Цивилизация» // РИА Новости. 06.10.2023. URL: https://ria.ru/20231006/imperiya-1900924123.html?ysclid=ls1idgifxr489646850 (дата обращения: 01.06.2024)).

[11] Тут показательно, что для того, чтобы обосновать наличие великих перспектив царской России, ретроспективно приписывают ей едва ли не путь, по которому пошёл Советский Союз: «начиная с начала XIX века, и особенно после Отечественной войны 1812 года Российская империя вырабатывала новый социально-экономический уклад, которого раньше в истории не было. Внутри России развивался государственно-социалистический уклад» (см.: Аверьянов В. Указ. соч. С. 314).

[12] Скотт Дж. Благими намерениями государства. Почему и как проваливались проекты улучшения условий человеческой жизни / Пер. с англ. Э.Н. Гусинского, Ю.И. Турчаниновой. М.: Университетская книга, 2005. C. 19.

[13] Там же. C. 21.

[14] «Нрава» в смысле «бытовой привычки, склонности, обычного образа жизни, который зависел от природно-климатических условий, религиозных обрядов, народных предрассудков, личных качеств и характера» (см.: Мясников А.Г. «Нравы», «нравственность» и морально-правовой долг правдивости (логико-понятийный анализ) // Этическая мысль. 2010. No. 10. С. 66). Прибавим к перечню обусловливающих нравы факторов модернизацию в широком смысле слова и получим общую для России и Запада нравственность определённого периода.

[15] Бьюкенен П. Смерть Запада / Пер. с англ. А. Башкирова. М.: ACT, 2003. 444 c.

[16] Фишман Л.Г., Мартьянов В.С. Социальные науки и глобальная турбулентность: перезагрузка мейнстрима // Мировая экономика и международные отношения. 2021. Т. 65. No. 1. С. 100–113.

[17] Фишман Л.Г., Мартьянов В.С. Моральный тупик цивилизационной парадигмы // Полития. Зима 2006–2007. No. 4. С. 73.

[18] Концепция внешней политики Российской Федерации (утверждена Президентом Российской Федерации В.В. Путиным 31 марта 2023 г.) // МИД РФ. 31.03.2023. URL: https://www.mid.ru/ru/detail-material-page/1860586/?lang=ru (дата обращения: 01.06.2024).

[19] В данном случае это Китай, и понятие «государство-цивилизация» изначально было введено для того, чтобы «декодировать», расшифровать китайскую цивилизацию в перспективе цивилизационной переоценки самой китайской истории, а также полнее определить её отличие от западной цивилизации. См.: Спиридонова В.И. Россия как государство-цивилизация: философско-политический анализ. М.: Институт философии РАН, 2016. С. 7.

[20] С досадными, но не совсем неожиданными колебаниями в сторону фашизма.

[21] Шимов В.В. Указ соч. С. 44.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720786 Леонид Фишман

Как вернуться в Золотой дом

Назад от технократии к морали

АЛИСТЕР КРУК

Директор консалтингового агентства Conflict Forum (Бейрут).

В Риме до сих пор существует Domus Aurea, Золотой дом. Это огромный комплекс, построенный императором Нероном на Оппийском холме после случившегося в 64 году н.э. великого пожара. Создатели вдохновлялись архитектурой древнеегипетского храма и украсили сооружение птицами, пантерами, цветами лотоса и божественными существами – опять же в египетском стиле. Действительно, Нерон видел себя фараоном в облике Ра (или Аполлона, если хотите). И он мнил себя мостом между материальным и нематериальным мирами.

За семьдесят лет все следы этого Domus Aurea исчезли. Он был «отменён» (выражаясь современным языком): снесён и просто засыпан землёй; построен и полностью забыт.

Одномерный мир был уже на пороге.

Но вот в 1480 г. молодой римлянин, гулявший по Оппийскому холму, провалился в яму и оказался в странной пещере, украшенной зверями, растениями и фигурами. Он невольно попал во дворец Нерона, о существовании которого римляне напрочь забыли. Вскоре великие художники Рима уже спускались под землю, дабы увидеть всё это великолепие своими глазами. Эффект был электризующим, мгновенным и глубоким.

Это был мир, который мы, жители Запада, утратили: разнообразие древности и её метафизическое очарование.

Эпоха Возрождения вернула золотое прошлое. В 1471 г. был случайно обнаружен и переведён текст Corpus Hermetica, «Герметического корпуса» (или «свода»), известного ещё в античности. Книга произвела сенсацию в Европе. Казалось, она таила в себе возможность предотвращения гражданской войны между протестантами и католиками. Суть заключалась в том, что герметическое видение общества и истории – мира – было пониманием интегрированной целостности. Оно даёт более общую перспективу, позволяющую объяснять (а не аннулировать или перечёркивать) противоречия реальности.

Противоположности в истории и понимании рассматривались и рассматриваются сегодня как нечто опасное, угрожающее установленному порядку.

Corpus Hermetica предлагал совершенно иную трактовку. Противоречия – не более чем проявления множественных взглядов или точек зрения. При правильном отношении они лишь подчёркивают присущее нашему миру органичное единство.

Но было уже слишком поздно: то, что могло бы стать революцией, было пресечено в зародыше. В 1614 г. радикальный кальвинист Исаак Казобон на деньги короля Англии Иакова I опубликовал статью, в которой на основании проведённого им филологического анализа утверждал, что Corpus Hermetica это фальшивка, созданная в основном христианами Александрии. Древнюю египетскую философию развенчали как еретическую и колдовскую. Она так и не восстановила утерянных позиций. А с 1478 г. в Европе уже свирепствовала испанская инквизиция.

Теперь известно, что в Своде действительно содержатся элементы древнейших египетских учений почти пятитысячелетней давности, уж как минимум они восходят к раннему периоду Древнего царства. Но герметистов дискредитировали; некоторых сожгли заживо, а Европа была сокрушена бредовыми догмами и кострами инквизиции.

Эсхатологический догматизм

Сегодня Западная Европа снова охвачена навязанной ей идеологией: эсхатологическим догматизмом, если быть точнее. Как Израиль видит себя последним защитником «всего сущего» и, соответственно, милитаризируется и охотно применяет военное насилие, чтобы сохранить собственное представление о себе, так и Европа, пусть и менее правдоподобно, занимает «светскую эсхатологическую позицию» (если только это не оксюморон), стремясь сокрушить Россию, не приемлющую «новой моральной революции», и не допустить глобальной контрреволюции, которую Россия может возглавить.

Западная Европа напоминает Санкт-Петербург начала 1917 г., после Февральской революции, хотя наши «большевики» уже давно прибыли на Финляндский вокзал (по крайней мере, с 1970-х гг.). Мы в Западной Европе переживаем эпоху революции и гражданской войны. История свидетельствует, что гражданская война может длиться достаточно долго с эпизодическими всплесками, которые называют «революцией» (например, уличные протесты в рамках движения BLM), но которые на самом деле лишь альтернативные проявления того же феномена – длительные колебания между социальными потрясениями и культурной войной.

Посмотрите только, насколько раздражительными стали американцы и европейцы. Спокойное, аргументированное обсуждение исчезло; крики, эмоции, объявление оппонента изгоем стали обычным явлением. Это мрачные предзнаменования будущего.

Дурные предчувствия – наша внутренняя интуиция, утверждает Такер Карлсон: «Мы видим разгневанных людей, которые чувствуют, что им не к кому апеллировать, которые не считают выборы чем-то реальным…»

Почему люди на Западе так покорно, так бездумно поддерживают отказ от принципов своей цивилизации? Поистине парадоксально, что половина западного общества видит революцию, а другая слишком отвлечена на другие вещи или просто её не замечает. Этот парадокс не поддаётся простому объяснению. Однако так было и в Санкт-Петербурге. Генерал Врангель (царский офицер и полководец) рассказывает в мемуарах, как приехал в российскую столицу в феврале 1917 г. и был потрясён, увидев повсеместный беспорядок и обилие красных лент и флагов. Он писал о своём изумлении от того, что люди в целом и высшие классы в частности вели себя так, как будто всё нормально: они «не обращали внимания на приближающуюся бурю». Грубо говоря, видимость нормальности, похоже, ничего не говорит о том, готово ли общество пойти ко дну. Сегодня наша элита тоже носит ленточку, но не красную, а радужную.

Воображаемая реальность

Американский мыслитель Кристофер Лаш пришёл к концу жизни к выводу, что в США верхушка, по сути, отделилась от американской нации и эмигрировала в собственную вымышленную реальность, где эти люди намереваются разрушить существующий западный порядок во имя справедливости и возмездия. Современный французский философ Эммануэль Тодд соглашается, полагая в своей книге La Défaite («Поражение»), что Америка больше не национальное государство, а нигилистическая империя, постоянно бунтующая против собственного прошлого и имеющая правящую элиту, решительно настроенную сломать преобладающее в американском обществе влияние белых, синих воротничков и среднего класса. Тодд отмечает, что это размежевание породило «умопомрачительный догматизм во всём спектре западных элит, своего рода идеологический солипсизм, не позволяющий им воспринимать мир таким, какой он есть».

Тем не менее большинство людей на Западе по-прежнему просто «не видят» или не замечают этого; они не могут признать, что цель происходящей культурной революции (хотя она и не скрывается) – вытеснить на обочину, подчинить и унизить этих обеспеченных носителей ленточки, то есть представителей среднего класса (но не технократической элиты); наложить на них ограничения.

Против них фактически вводятся санкции в качестве возмездия за историческую дискриминацию и расизм; не за то, кем они теперь стали, а за то, кем или чем могли быть их предки. Для достижения этой цели – «вытеснения» преимущественно «пожилых белых мужчин среднего класса» с их «привилегированных позиций» – революционеры подвергли обструкции национальные границы в виде бесконтрольной иммиграции по принципу открытых дверей. Дополнением стал революционный «переход» от экономики реального промышленного производства – основного источника занятости для «жалких и убогих» (так Хиллари Клинтон охарактеризовала в 2016 г. избирателей Трампа. – Прим. ред.) – к новой высокотехнологичной экономике, ориентированной на климатические вопросы и управляемой искусственным интеллектом. Новые разношёрстные элиты находят такой уклад более лёгким и удобным. По мере того, как реальная экономика атрофируется в этом сценарии, «жалкие и убогие» «синие воротнички» становятся экономическими аутсайдерами, «расходным» материалом.

Поясним: когда идеология открыто бунтует против собственного прошлого, утверждая, что «мужчина может стать женщиной, а женщина – мужчиной», она преследует очевидную цель.

Данный еретический постулат, по всей видимости, призван положить конец западной (латинской) христианской традиции. Это также вывод, сделанный Эммануэлем Тоддом.

На арену выходит БРИКС

Какие уроки могут извлечь для себя страны БРИКС?

Во-первых, такого рода коллективные «переходные периоды» требуют огромной денежной эмиссии. Она была управляемой, когда проект можно было финансировать при почти нулевых процентных ставках. Но сегодня обнаружилась ахиллесова пята всей схемы – инфляция и стремительный рост процентных ставок. Экспоненциальный рост западного долга ради финансирования этих «переходных периодов» теперь ставит всю «революцию» под угрозу финансового кризиса и реального падения уровня жизни. Инструмент «свободных денег» облегчил многие нововведения, но оказался смертельно опасным. Он породил такое неравенство, какого не видели многие поколения (хотя оно отлично знакомо россиянам, заставшим 1990-е гг.), поляризованную политику и гигантские финансовые пузыри.

Однако – и это во-вторых – приток свежих денег открыл двери для новых медиа: на смену платформам, которые ранее делали ставку на продажу новостей, пришли структуры, подчинённые рекламодателям. Их заботит лишь овладение вниманием толпы, чтобы затем продать этот актив тому, кто больше заплатит. Возникла новая экономика внимания.

Властные слои поняли, что им нужно, и пришли в неописуемый восторг. Итак, в-третьих, вовсе не обязательно вкладывать в слова какой-то объективный смысл. Главное – привлечь внимание любыми способами. Именно этого хотели рекламодатели. Слова имеют смысл, который хотят в них вложить власти предержащие. Не важно, насколько они правдивы или лживы, – полная свобода для вранья!

В-четвёртых, Запад, умышленно распространяющий и навязывающий нравственно бессодержательную идеологию, которая совершенно не привлекает людей в большинстве стран и культур, просто не имеет представления о том, насколько массово в мире отвергается система ценностей современного глобалистского неолиберализма. Эта идеология скорее отталкивает людей от Запада. Поэтому западная номенклатура удваивает усилия, чтобы принудить к её принятию.

Таким образом, встаёт вопрос: как глобальный многополярный блок будет управлять Западом, движущимся к моральному, политическому и, возможно, финансовому краху? Возможно ли мирное урегулирование между БРИКС и Западом? Станет ли Запад «по ту сторону» своей культурной революции более сговорчивым потенциальным партнёром? Или он распадётся на части в результате затяжных внутренних междоусобиц? Послевоенная история не внушает оптимизма: Запад пытается сохранить целостность посредством создания общего врага, в противоборстве с которым он может сплотить ряды.

История также свидетельствует, что даже при определённом согласии революционеры редко готовы в полной мере восстановить старое конституционное устройство. Возникнет новый порядок – возможно, Соединённые Штаты и Европа вернутся к подобию конфедерации. Пока что это чистая спекуляция. Реальность в том, что в распоряжении американских «герольдов революции» богатство, ключевые общественные институты и рычаги принуждения. Проще говоря, они удерживают «командные высоты».

Да, зарождающаяся контрреволюция – в основном в США (в некоторой степени и в Европе) – наращивает обороты; люди (справедливо или нет) не желают отказываться от традиционалистских моральных ценностей и не готовы взять на себя «вину» за историческую несправедливость и «возместить ущерб». Достаточно ли такой контрреволюции? Эммануэль Тодд уверен: всё зашло настолько далеко, что нет надежды спасти западную цивилизацию и повернуть время вспять. Другие надеются, что ещё можно что-то сделать. Что же может стать зацепкой, стержнем, которые всё-таки оставляют шанс найти точку соприкосновения между БРИКС и Западом?

Размежевание с БРИКС возникло отчасти потому, что незападные страны теперь слишком отчётливо осознают: постмодернистский Запад – не цивилизация как таковая, а скорее нечто сродни механической «операционной системе» (управленческой технократии).

Он не вписывается в схему многополярного мира, поскольку больше не является цивилизационным государством/сообществом. Европа эпохи Возрождения составляет резкий контраст с нынешней, потому что состояла из цивилизационных государств. Однако впоследствии возобладал европейский нигилизм. Сегодняшний миф, что Запад унаследовал высшие ценности Афин – «от Платона до НАТО», если угодно, – оказался роковой самонадеянностью. Нарратив постоянно меняется, поскольку идеологи силятся доказать, будто Запад каким-то образом «побеждает», но убедительности явно недостаёт.

Итак, мы подошли к сути вопроса: то, что больше всего мешает странам БРИКС договориться с Западом о мирном способе сосуществования, это их самобытность. Быть уникальным государством-цивилизацией – значит существовать в определённой нравственной парадигме и решать нравственные проблемы. Недостаточно просто заявить о многополярности. Истинное неприсоединение, говорил алжирский писатель Франц Фанон, – это «преодоление отчуждения», приверженность решительным действиям; приглашение предпринять реальные шаги в направлении автономии и суверенитета.

Чувствительность к непостижимому

Смогут ли страны БРИКС нормально функционировать в «мире, рассечённом надвое»? Скорее всего, нет – по крайней мере, до тех пор, пока культурная война США и Европы не приведёт хоть к какому-то результату. Само по себе участие государств в западной финансовой системе становится проблематичным из-за её социальной токсичности. Но непреодолимое препятствие в том, что основной стимул или посыл западной механистической теории познания исходит от телеологической антиморали.

Говоря без обиняков, «новые ценности» призваны пробить брешь в традиционалистских воззрениях. Куда направлен этот удар? Он бьёт по объединяющей страны БРИКС моральной основе, которую можно охарактеризовать как чувствительность к непостижимому. Большая часть современного западного мышления просто игнорирует нравственное измерение нашего сознания и отбрасывает его, считая неактуальным и слишком мудрёным.

Цивилизации стран БРИКС объединяет то, что все они руководствуются недвусмысленными оценками. Другими словами, сохраняют способность отличать добро от зла, справедливость от несправедливости, а также понимают качество социальной динамики – окрыляет она общество или тянет его на дно. Именно здесь страны БРИКС могли бы найти общий язык с Европой. Они взяли бы на вооружение язык морали, который резонирует с остатками нравственных чувств и суждений, пока не полностью исчезнувших на Западе. Глубоко внутри европейцы всё ещё сохранили способность руководствоваться ключевыми принципами морали.

Когда европейцы заново открыли для себя Золотой дом и «Герметику», итальянское Возрождение дало надежду на возможность духовного воссоединения с древними. Европа пережила освобождение и катарсис после Средних веков с их варварскими репрессиями. Поэтому, когда флорентийский неоплатонизм стал доминирующим мировоззрением, понятно, что художники, подобные Микеланджело, спускавшиеся в Золотой дом, воспринимали его неземную красоту как связующую нить с более широким миром красоты земной. Этот опыт воспринимался художниками того времени как бренная пелена, сквозь которую проступают сияющие вечные ценности. Их нравственная реакция была согласием, утверждением того, что значит быть человеком. Именно над этим гуманистическим опытом нависла тёмная эпистемологическая туча последующих эмпирических или рационалистических теорий познания.

Что подпитывает разгорающиеся страсти, так это факт, что всё истинное, накопленное западной цивилизацией, живо в России. Именно эта невысказанная мысль-озарение так возмущает западные элиты.

В каком-то смысле Россия провалилась в яму на римском Оппийском холме, когда после коммунизма распахнулись двери церквей, и люди хлынули в них. Православие и традиционализм самовоспламенились. Россия начала обретать себя, свою идентичность. Этому, возможно, отчасти способствовало то, что, когда в 1453 г. пала Византия, положив конец тысячелетнему владычеству Рима, Россия осталась единственной православной христианской державой. Этот факт породил ощущение всемирно-исторической религиозной осады; окружённая со всех сторон исламом, римским католицизмом и турецко-монгольскими ханствами, Россия стала прототипом эсхатологического государства-гарнизона – последним оплотом подлинного христианства и смысла за пределами обыденности, в более широком смысле Хартлендом.

Элементы мультикультурализма глубоко укоренены в генетической памяти европейцев. У нас есть общие истоки, уходящие в далёкое прошлое. Это даёт надежду. Но сначала мы на атлантическом Западе должны избавиться от фарса сфабрикованных европейских псевдоценностей.

Статья основана на докладе, сделанном на XXII Международных Лихачёвских научных чтениях в Санкт-Петербургском гуманитарном университете профсоюзов в апреле 2024 года.

Автор: Алистер Крук, директор консалтингового агентства Conflict Forum (Бейрут).

Ливан. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720785 Алистер Крук

Культура как политика: индийский опыт

Современная внешняя политика Индии опирается на древнюю мудрость

БАЛ КРИШАН ШАРМА

Директор Объединённого института оборонных исследований (Нью-Дели).

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

Геополитика в широком смысле – это взаимосвязь географии, ресурсов, демографии, культуры, идеологии и политической системы государства, определяющая его международные связи. Культура представляет собой смесь основных национальных ценностей, верований, традиций, моделей поведения, привычек, символов, достижений и конкретных способов адаптации к стратегической среде. Внешняя политика – то, как страна использует различные стратегии для выстраивания отношений с другими государствами и международными организациями.

Международные отношения современной Индии сформировались после Версальской мирной конференции 1919 г. в Лондоне, где (Британскую) Индию представлял магараджа княжества Биканер. Это привело к членству Индии в Лиге Наций и её присутствию в числе основателей Организации Объединённых Наций ещё до обретения страной независимости. В посольстве (Британской) Индии в Вашингтоне индийские чиновники занимали некоторые ключевые дипломатические посты.

Современная внешняя политика Индии, по сути, представляет собой многовекторное взаимодействие в рамках стратегической автономии. Она руководствуется древней философией Vasudhaiva Kutumbakam. Эта фраза из санскритского священного текста, Маха-упанишады, означает, что весь мир – одна семья. Хорошо известна всеобщая привлекательность концепции «Одна Земля, одна семья, одно будущее», продвигавшейся Индией на саммите «Большой двадцатки». Современная внешняя политика Индии, по сути, основана на концепции Viksit Bharat («Развитая Индия 2047»). Эта идея премьер-министра Моди представляет собой амбициозный план превращения страны в развитую державу к столетнему юбилею независимости в 2047 году. Программа направлена на всестороннее национальное развитие, дополненное надёжным сдерживанием в многополярном мире.

Принципы программы сформулированы в целом ряде документов (Национальные амбиции и региональные устремления, Совместный инклюзивный рост, Безопасность и рост для всех в регионе, Цифровая Индия и Самостоятельность). Кроме того, Индия придерживается пяти принципов мирного сосуществования (панча шила) – суверенитет, ненападение, невмешательство, равенство и мирное сосуществование. Дели выступает за основанный на правилах, негегемонистский и многополярный мировой порядок, неприсоединение к каким-либо блокам или военным альянсам, а также за свободный доступ к глобальному общему достоянию, недискриминационную политику в отношении торговли и технологий, отказ от милитаризации космоса и от одностороннего навязывания моделей управления. Индия стоит у истоков таких инициатив, как Международный солнечный альянс (ISA), Международный день йоги и Коалиция за устойчивую к стихийным бедствиям инфраструктуру (CDRI). Она отстаивает интересы Глобального Юга, а также реформы ООН и других международных организаций, направленные на то, чтобы сделать эти структуры более представительными, инклюзивными и эффективными. Страна продемонстрировала твёрдую приверженность выполнению обязательств по борьбе с изменением климата и намерена стать климатически нейтральной к 2070 году.

Культура дружбы и партнёрства сказывается на индийской внешней политике, в которой важную роль играют «мягкая сила», исторические связи, вовлечённость диаспор и приверженность миротворчеству. Концепция Atithi Devo Bhava («Гость равен Богу») подчёркивает важность гостеприимства и обращения с другими с добротой и уважением. Именно этот дух создал пространство для расцвета различных религий.

Индию уважают за её мягкую и принципиальную внешнюю политику. Она, по сути, является государством-цивилизацией, во многом опирающимся на свою древнюю мудрость.

«Веды» формулируют всеобъемлющее мировоззрение, подчёркивающее взаимосвязь всего сущего и гармоничность функционирования Вселенной. В них изложена концепция риты, или космического порядка, отражающая баланс и взаимозависимость природных и моральных законов. «Пураны», ещё один вид писаний, дают представление о богатом культурном наследии Древней Индии – обычаях, ритуалах, формах искусства и социальных установлениях. «Упанишады» признают фундаментальное единство всех религий и духовных исканий. Они воспевают толерантность, уважение и инклюзивность по отношению ко всем религиозным и духовным традициям. «Рамаяна», чрезвычайно популярный эпос, прославляет добродетели праведности, верности, мужества и самоотверженности.

«Махабхарата», ещё один санскритский эпос, представляет собой классическое повествование о государственном управлении. В нём исследуются такие темы, как дхарма (праведность), карма (действие и его последствия), долг, верность, честь, жертвенность, любовь и стремление к истине. «Махабхарата» даёт понять, что насилие должно быть последним средством, большое значение имеют дипломатия и мирные решения. Широко почитаемые «Упанишады» представляют собой в том числе трактат о государственном управлении, охватывающий моральную, социально-политическую, экономическую, разведывательную, дипломатическую и когнитивную сферы. «Бхагавадгита» помогает понять долг воина в борьбе за справедливость. Бог Кришна посреди бушующей битвы наставляет великого воина Арджуна такими словами: «Я воин; защита моей страны – моя дхарма. Я буду тренировать свой разум, тело и дух для борьбы, совершенствоваться во всех средствах и оружии войны настоящего и будущего. Всегда защищать слабых, быть правдивым и откровенным, гуманным, культурным и сострадательным, сражаться и охотно принимать последствия. Боже, дай мне силы, чтобы я ничего у тебя не просил». «Бхагавадгита» объясняет важность контроля над умом и чувствами посредством медитации и йоги.

Чрезвычайно высоко значение для стратегической культуры Индии государственного деятеля Каутильи (Чанакьи), который жил во времена Империи Маурьев, примерно в IV веке до нашей эры. Его «Чанакья-нити» («Политика») представляет собой собрание руководящих принципов, которые охватывают стратегическое планирование, дипломатию, принятие решений, управление, экономику, мораль и кодекс поведения. Следуя мысли Чанакьи, Джавахарлал Неру заявил 4 декабря 1947 г. на Учредительном собрании: «Говоря о внешней политике, следует помнить, что это не просто пустая борьба на шахматной доске, с ней связаны самые разные вещи и в итоге внешняя политика является результатом экономической. До тех пор, пока Индия не разовьётся должным образом в своей экономической политике, её внешняя политика будет довольно расплывчатой и неопределённой и останется групповой». Перу Чанакьи также принадлежит ещё один ключевой трактат о государственном управлении и военной стратегии – «Артхашастра».

Чтобы понять влияние культуры на индийское государственное управление и внешнюю политику, необходимо обратиться к теории Каутильи, известной как Saptang («Теория семи элементов»).

Она описывает семь основных элементов развития всеобъемлющей национальной мощи государства и их стратегическую конфигурацию для достижения национальных интересов. Это правитель, совет министров, границы, планирование обороны, экономика, силы обороны и альянсы. Формирование стратегических союзов с соседними государствами важно для безопасности и процветания государства. Союзы могут оказывать поддержку во время конфликтов и помогать в поддержании благоприятной геополитической обстановки.

Упомянутая в «Артхашастре» теория мандалы также влияет на внешнюю политику Индии. Согласно ей, политический ландшафт разделён на концентрические круги-мандалы. Государство окружено другими государствами, каждое из которых имеет свои интересы и амбиции. Отношения с ними можно разделить на четыре типа в зависимости от их близости к центральному государству:

Государства, которые имеют дружественные отношения и общие интересы с центральным государством, считаются союзниками. Эти союзы могут быть формальными или неформальными, создаются для противодействия общим угрозам или для достижения общих целей.

Государства, которые представляют прямую угрозу или противостоят интересам центрального государства, считаются врагами. Центральное государство должно опасаться их и принимать меры для защиты от их агрессии.

Союзники или враги: эти государства расположены вблизи союзников или врагов центрального государства. Центральное государство должно оценить их намерения и принять соответствующие меры для нейтрализации любых потенциальных угроз.

Нейтральные или безразличные государства: эти государства не представляют непосредственной угрозы и не имеют значительных союзов с центральным государством. Они считаются нейтральными или безразличными, и центральное государство должно активно поддерживать с ними дипломатические отношения, чтобы предотвратить любую потенциальную враждебность.

Теория мандалы подчёркивает динамичный характер межгосударственных отношений и необходимость стратегического мышления и дипломатии. Она предполагает, что центральное государство должно сосредоточиться на создании альянсов, оценке угроз, нейтрализации потенциальных противников и поддержании благоприятной геополитической среды для обеспечения собственной безопасности. Кроме того, Чанакья выдвинул концепцию Sam, Dam, Dand, Bhed («Убеждение, наказание, сила и разделение»), позволяющую правителю поддерживать контроль в стратегическом плане, управлять конфликтами и защищать государство. Этот подход опирается на понимание человеческой природы, динамики власти и необходимости адаптации стратегий к конкретным обстоятельствам и проблемам, с которыми сталкивается правитель.

Таким образом, мы видим, что культура Индии играет значительную роль в формировании её внешней политики. Для улучшения своего имиджа за рубежом Индия использует мягкую силу, включая музыку, танцы, литературу, йогу и кухню. В мире пользуется популярностью индийское кино. На индийские внешнеполитические подходы повлияла доктрина ахимсы (ненасилия). Индия играла ключевую роль в Движении неприсоединения во время холодной войны, выступая за мирное сосуществование, независимость и развитие сотрудничества между странами. Индийская диаспора по всему миру, насчитывающая, по некоторым оценкам, более 30 млн человек, также оказывает глубокое влияние на внешнюю политику. Не стоит сбрасывать со счетов и влияние исторических связей Индии с соседними странами, особенно в Юго-Восточной Азии. Распространение индийских религий, буддизма и индуизма, а также культурные обмены породили прочные связи, которые влияют на подход Индии к региональному сотрудничеству и дипломатии.

Приверженность миротворческим усилиям под эгидой ООН демонстрирует присущие стране ценности сострадания, мира и гармонии. Индийский совет по культурным связям участвует в организации фестивалей, создании образовательных стипендий и содействии культурному обмену для укрепления доброй воли, взаимопонимания и дружбы между народами. В целом Индия – это бренд единства в многообразии; плавильный котёл цивилизаций, плавно объединившихся посредством культурной «мягкой силы». Наша политическая модель с некоторыми изменениями вполне способна служить образцом для многих полиэтнических обществ.

Автор: Бал Кришан Шарма, директор Объединённого института оборонных исследований (Нью-Дели).

Данная статья опубликована на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай» в мае 2024 года. Другие аналитические материалы Валдайского клуба можно найти по адресу: https://ru.valdaiclub.com/a/

Индия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720784 Бал Кришан Шарма

Культурная традиция и психология политики

Американо-европейцы сами ввергли себя в состояние цивилизационного одиночества

ВЯЧЕСЛАВ РЫБАКОВ

Доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института восточных рукописей РАН, писатель.

В детстве я, как и многие подростки 60-х гг. прошлого века, зачитывался советской фантастикой. Что мне нравилось? Во-первых, она рисовала будущее человечества как единый всепланетный коммунизм; но совсем неважно было, как такой строй называется, он не названием манил, а людьми, его населяющими, – светлыми, честными, бескорыстными, увлечёнными своим делом, верными дружбе. Во-вторых, в этом едином коммунистическом обществе люди в основном занимались тем, что летали в космос, искали братьев по разуму и устанавливали с ними плодотворные контакты. Это было очень заманчиво.

Но я уже тогда задумывался: неужели нет других дел? Конечно, про иные цивилизации и взаимоотношения с ними очень интересно было читать, потому об этом столько и писали. Но теперь я думаю, что дело не только в увлекательности. Это был инстинкт, чутьё. Хорошие писатели почти всегда хорошие психологи; может, они и не отдавали себе в том отчёта, но интуитивно ощущали, что именно когда человечество окажется единым (пусть даже очень благополучным, без госграниц, без преступности, без войн, угнетения и унижения), именно тогда-то буквально позарез понадобятся какие-то внешние братья по разуму – чтобы было чьими глазами взглянуть на себя со стороны.

В ту пору коммунизм представлялся как мир стремительного положительного развития, но ведь любая культура, формируясь и трансформируясь, порождая новое и отказываясь от устаревшего, адаптируясь к изменяющимся условиям – как внешним, природным, так и в первую очередь к собственным техническим и социальным достижениям, время от времени допускает промахи, нелепости, и, если рядом нет иной культуры, эти нелепости некому скорректировать. И можно Бог знает чего нагородить. Так, что и не разгребёшь потом.

Когда ты один, ошибку культуры, во-первых, некому вовремя заметить, потому что никто не смотрит со стороны и не может выразить по поводу твоего ляпсуса хотя бы удивление. А во-вторых, изнутри культуры и подавно никто не может вовремя заметить неизбежно возникающие время от времени заблуждения, потому что для этого нужно взглянуть на себя как бы отстранённым взглядом чужака, отринув сиюминутные общие увлечённости. А если не с чем сравнивать? Тогда ошибки накапливаются, множатся, потому что люди склонны, чем бы они ни занимались, всё время доказывать свою правоту. Это неизбежно. Если ты сам не чувствуешь своей правоты, то и не сделаешь ничего путного. А если ты ошибся и, пока сам этого не понял (хотя некоторые не в меру самолюбивые люди склонны доказывать свою правоту, даже когда убедились в ошибке, но это уже отдельная песня), продолжаешь вопреки упирающейся реальности гнуть свою линию, то эта неправота распухает и начинает затрагивать всё более и более обширные сферы жизни. Возникает нечто вроде социального рака. Поэтому даже только для того, чтобы корректировать неизбежно возникающие время от времени заблуждения, гипертрофированности, нелепости культуры, – обязательно должен быть некто Иной рядом.

Да к тому же любая культура – сколь угодно богатая, плодотворная, развитая, – будучи изолированной, устаёт. Раньше или позже это настигает любую культуру. Тут дело уже не в каких-то отдельных просчётах и перегибах, а в общекультурной исчерпанности. Кажется, что это невозможно, как невозможно, скажем, исчерпать игру в шахматы; однако в реальности то тут, то там культуры забредают в тупики, из которых сами выбраться не могут.

Цивилизационная присадка

Я в своё время придумал термин «цивилизационная присадка». Один из классических примеров такого рода, хорошо всем знакомый хотя бы понаслышке, – христианизация Римской империи.

Империя обладала великолепной культурой, передовой техникой, сложной и вполне эффективной управленческой механикой, была для огромной части тогдашнего мира образцом цивилизованности, вершиной цивилизации. Но в какой-то момент был утрачен смысл жизни. В течение нескольких веков римляне жили для Рима, для его величия и могущества. Прекрасно, но когда вдруг оказалось, что Рим по совершенно объективным причинам уже не самый великий и могучий, все добродетели разом перестали работать и выяснилось, что не для чего жить. Оказалось, что добродетели, смысл которых завязан на посюстороннее политическое и военное могущество, чрезвычайно уязвимы и мгновенно раскисают под напором примитивнейшего эгоизма, стоит только могуществу дать слабину. И культура попала в тупик.

Тупик культуры – это социальная апатия, всеподавляющие ирония и цинизм, утрата веры в себя как общности, повальное высмеивание преданности интересам общности и полное подчинение каждого собственным интересам.

«А цена всему – дерьмо», – говаривал один из персонажей «Похождений бравого солдата Швейка». «Бог умер», – вторил ещё один европеец, куда более авторитетный, но духовно недалеко от трактирщика Паливца ушедший. Кризисы и тупики культуры проявляются именно в таких высказываниях и убеждениях, так что можно назвать их достовернейшими маркерами неблагополучного состояния.

Такие маркеры однотипны для всех времён и народов. Вот как, например, в III веке китайский мудрец и политик Цзинь Ван-гун охарактеризовал современное ему общество (а надо знать, что в ту пору одна великая империя уже распалась, а другая ещё не поднялась): «Чтобы стать славным мужем, вовсе не нужно обладать удивительными талантами. Необходимо только постоянно пребывать в безделье, пить вино до помрачения и читать поэму “Скорбь отрешённого”. И тогда вас назовут славным мужем»[1].

Что-то и нам знакомое, правда? А уж в позднем Риме такого было выше крыши.

И тут вдруг из дальней, нищей провинции, где не любят ничего культурного, например, ипподромов и обнажённой натуры (дикари же!), вылезают какие-то жалкие христиане и предлагают совершенно новый смысл жизни для каждого, не зависящий от могущества или немощи, наличия или отсутствия римского гражданства. И хоть ты их жги, хоть львами трави – остаются верны своей вере, демонстрируя такое мужество и такую преданность идеалам, какие даже древним римлянам а-ля Муций Сцевола не снились. И умудрённые циники, объевшиеся старой культурой, сначала злятся, потом завидуют, а потом идут за жалкими христианами. И возникают, постепенно взяв многое из прежнего, но одухотворённые совершенно иначе, две мощнейшие цивилизации – католическая на Западе и православная на Востоке. Даже если брать в расчёт только Византию, и то жизнь Римской империи на её территории была после падения самого Рима продлена христианством более чем на тысячу лет – не говоря уже о европейской и православной цивилизациях современности, которые выросли из одной основы позже и существуют до наших дней.

Другая эпохальная и очень показательная цивилизационная присадка произошла на пару веков позже на другом конце Евразии. Это – проникновение буддизма в Китай, а через него и в другие страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Рецепция буддизма была обусловлена множеством факторов – и политических (нестабильность и раздробленность страны после распада Цзиньской империи), и социальных (заманчивость идеала равенства людей в религиозной общине, тогда как общество в целом было разорвано жёсткими сословными границами). Но был ещё один важнейший фактор, о котором говорится куда меньше, – назовём его психологическим.

К тому моменту, когда первые сутры попали в страну и на китайском прозвучала первая буддийская проповедь, китайская культура насчитывала по меньшей мере полторы тысячи лет. Каких только мудростей она за это время не придумала! Были и Конфуций, и Лао-цзы, и Мо-цзы, и Хань Фэй-цзы! Но все они были буквально зациклены на разработке теорий государственного управления, оставляя в стороне того, кем государство управляет, – отдельного человека. За пятнадцать веков никто в этой богатейшей культуре не озаботился вопросом, может ли человек сам воздействовать на свою посмертную судьбу, и если может, то как. Считалось, что дети должны заботиться о духах своих родителей и приносить им жертвы, тогда покойным будет хорошо; а вот без торжественных жертвоприношений у алтарей предков духи будут голодать на том свете и разозлятся, чего доброго – мстить начнут. Дети отвечали за посмертную судьбу родителей, но сама эта судьба представлялась смутно и донельзя примитивно. Максимум того, что мог сделать сам человек, пытаясь обеспечить себе приличный приём на том свете, – это, скажем, написать письмо владыке подземного царства, чтобы это письмо было положено к нему в гроб, например: «В 4-ом году, в 9-ом месяце, секретарь канцелярии уезда Пинли докладывает подземному владыке: я, моя одежда и погребальная утварь… готовы в соответствии с законом…»[2]. Но никому и в голову не приходило, что человек своей жизнью определяет свою посмертную судьбу. Сам. Сознательно. Творя добро или зло – попадает в рай или в ад. Понятия рая, ада и кармы дали великой конфуцианской цивилизации именно буддисты. А этого ей категорически не хватало.

Ведь именно в тот период истории, когда индивидуум выкарабкивается из древних тисков кровнородственных коллективов (которые так чтил Конфуций) и обретает самостоятельность, самоценность, без чего и движение общества вперёд делается уже невозможным, этому индивидууму позарез нужна убеждённость, что он сам может воздействовать на то, что будет с ним за гробом. Это важнейший аспект становления личности в ту пору. Не дать личности такой веры – и она закиснет, ей станет не для чего жить и действовать, вот вам и тупик.

Единственной мощной соседней культурой, которая этим вопросом всерьёз озаботилась и дала на него убедительные, воодушевляющие ответы, стала буддийская культура. Исподволь, со стороны она проникла в Китай и породила там плодотворнейшие идеи. На родине, в Индии, буддизм оказался не совсем ко двору и в конце концов уступил место традиционным индийским религиям. А в Восточной и Юго-Восточной Азии он дал поразительное разнообразие течений. Но едва ли не главная его ценность для дальневосточной цивилизации была в том, что человек обрёл возможность (через кармические закономерности, воздействие добрыми делами, молитвами, чтением сутр – самыми разными способами) самому заработать себе или рай, или нирвану, избегнуть ада, дурных перерождений и так далее. Синкретическая культура Китая вышла на совершенно новый уровень, и сам буддизм поднялся в той культуре гораздо выше, нежели там, где он возник. Но в процессе этого и он сам изменился, став органической частью другой, сопредельной цивилизации, которая в результате такого синтеза оказалась более жизнеспособной и динамичной, чем была до него и была бы без него.

Мировая история, возможно, демонстрирует нам и примеры того, как плохо бывает культуре, если вовремя с ней рядом не оказывается уважаемого Иного.

Я не специалист по доколумбовой Америке, но, во всяком случае, мне неизвестны факты, которые противоречили бы следующему предположению: не исключено, что культура майя в какой-то момент зашла в некий тупик (сродни, например, тому, в каком мог оказаться Китай, не приди туда буддизм, или Римская империя, не подоспей христианство). Опираясь только на свои внутренние потенции, она не была в силах ответить на какие-то новые вызовы бытия и исчезла. Может быть, из-за того, что вовремя не нашлась цивилизационная присадка. В ту пору в Америке было три очага великих цивилизаций, но в силу географии самого континента, природных барьеров они были практически отрезаны друг от друга и не могли оказывать достаточно мощного взаимообогащающего воздействия.

Бывают присадки и более мелкие. Скажем, новый курс Рузвельта ведь, помимо прочего, помимо прочего, спровоцировало ещё и некоторое завистливое раздражение от успехов СССР. Конечно, я далёк от мысли, что великие американские президенты всерьёз думали в категориях «как нам использовать опыт Сталина». Но первое, что обусловливает саму возможность цивилизационной присадки – это обида на себя: «Ну почему у нас не получается?» Вот у нас депрессия, а в дикой России 40 процентов роста ВВП в год. Благодаря чему? Государственное регулирование. Да, оно совершенно не подходит для нашей системы. Мы стоим на том, что государство не вмешивается в деятельность хозяйствующих субъектов. На этом основано наше понятие о свободе. Но кто сказал, что государственное регулирование так уж несовместимо со свободой? Давайте попробуем. Попробовали. Получилось. Цивилизационная присадка – не копирование чужого опыта, но резкое расширение пространства поиска возможных решений и возникновение ориентира для них – чужого успеха в той области, где мы его добиться не смогли.

Европейский дар

Каковы главные факторы, обусловливающие возможность цивилизационных присадок? Во-первых, осознание некоторой культурной недостаточности, «пустотности» внутри себя, начинающей раздражать и мешать дальнейшему движению. Ощущение нехватки чего-то очень важного, что и назвать-то пока не получается – но лишь потому, что либо не найдено ещё для этого слов, либо они принадлежат ушедшей эпохе, затёрты до дыр и в лучшем случае ещё не наполнились новым смыслом. Хочешь сказать, чего не хватает, а говоришь то, от чего всех уже и так давно тошнит. Второе – наличие рядом какого-то иного цивилизационного очага, который не презираем, а уважаем хотя бы за то, что в той сфере, в которой мы не можем добиться успеха (хотя раньше в целом добивались, а сейчас почему-то перестало получаться), этот Иной успеха добился. Это обидно, это неприятно. Мы не хотим стать такими, как он, у нас и в мыслях нет отказываться от себя и уподобляться кому-то, но надо подумать, как можно, используя модель чужого успеха, изменить себя, оставаясь самими собой.

В последние века цивилизационные присадки в основном сводились к заимствованиям европейского опыта – по многим причинам. Петровские реформы в России – тоже до некоторой степени цивилизационная присадка. Но можно очень чётко разграничить: там, где цивилизационные присадки принимали форму вестернизации, происходила национальная катастрофа. А где цивилизационная присадка принимала форму модернизации, происходил рывок. Скажем, после интегрирования буддизма китайская культура развивалась самостоятельно едва ли не две тысячи лет и вновь до некоторой степени устала, законсервировалась. В её категориальном аппарате даже не было понятий, а в её памяти и опыте – не было примеров, с помощью которых можно было бы осмыслить происходящее. Проникновение европейской культуры в Китай тоже оказалось грандиозной по воздействию, по глубине трансформации и по её результату цивилизационной присадкой. Но в 1920—1930-е гг. прямое копирование европейских норм и институтов привело к распаду государства на враждующие регионы, возглавляемые военными лидерами, государство погрязло в повальной коррупции и стало беспомощным в экономическом и политическом отношении, несмотря на миллионные армии. То есть присадка привела не к усилению страны, а к её проседанию, удалению от желаемого будущего. Присадка и цивилизационная основа, которая должна была под её воздействием обогатиться, развиться, выйти на новый уровень, оказались несовместимы. И только вторичная присадка, тоже исходно европейская, но в очень специфической форме – от сталинского и послесталинского СССР, отчасти уже переваренная нашей страной, её опытом (как положительным, так и отрицательным) применения и адаптации к неевропейской реальности европейских социальных и экономических воззрений и иллюзий, оказалась совместимой с традиционной китайской культурой, а потому смогла дать Китаю второе дыхание и по историческим меркам очень быстро привела к беспрецедентному взлёту.

Однако наличие рядом успешного Иного ещё не гарантирует спасения. Очень многое зависит от способности попавшей в тупик культуры этого Иного уважать.

Единственно верные и наилучшие

В седой-седой древности каждое племя считало себя единственным настоящим человеческим обществом, а место своего обитания – центром мира (если вообще задумывалось над такими абстракциями). Это убеждение наследуют некоторые великие культуры древности. Но постепенно из них эту веру история выколачивает. А часто просто ликвидирует вместе с её носителями. Получилось так, что до наших дней, насколько я понимаю, дожили только две могучие культуры, в традиции которых исстари было считать себя единственно верными и наилучшими.

В первую очередь опять приходит на ум Китай. Сами китайцы по сей день называют свою страну вовсе не Китаем, и даже не Чайной, а пронесённым через многие века древним наименованием «Срединное государство» (Чжун го). Есть для своей страны у них и иные названия, например, знаменитое Тянь ся (Всё, что под небом). Дело в том, что, по самым древним представлениям ханьцев, небо круглое, а земля квадратная. Та часть земли, которая небом накрыта, имеет достаточно воды, плодородную почву, священные горные пики, красиво расположенные в правильном порядке и не мешающие земледелию и логистике, культурное население и так далее. А вот по углам квадрата то горы, то пустыни, земля не родит, воды нет[3], и живут там варвары, которые не умеют ни сесть, ни встать, ни палочками кушать, ни халат правильно застегнуть. Если варвары принимают нашу культуру, наш календарь, наши нормы поведения, привезли какую-никакую символическую дань (белого носорога, например), мы, так и быть, берём их к себе и будем о них отечески заботиться. Если нет – мы вас и знать не хотим, но не вздумайте к нам соваться. С таким представлением о мире огромный народ жил тысячелетиями. И уже в XVIII–XIX веках европейцы, принявшиеся с нарастающей настойчивостью ломиться в Китай со своей концепцией торговли, думали, что вот они, как культурные люди, привезли, чтобы разговор завязать, императору и сановникам несколько презентов, и за этим последует выгодный товарообмен; а культурные китайцы это записывали в летописях, как «западные (заморские) варвары прибыли с данью».

Но исторически сложившийся прагматизм китайцев не блокировал возможность заимствований. У них был опыт применения чужих достижений там, где своих не хватало. Помимо того грандиозного культурного заимствования, о котором уже сказано, куда чаще встречались заимствования и по мелочи, и это никого не удивляло. Скажем, при династии Тан весь императорский двор и вся знать вдруг на какое-то время стали одеваться в одежды северных кочевников; своё стало категорически немодным. А стремена для лошадей? Тоже ведь не сами придумали, а какая потом получилась кавалерия! И поэтому не было ничего противоестественного, что в конце XIX века в Китае стартовал долгий и мучительный процесс европейской цивилизационной присадки.

Фактически сейчас наконец-то начала приносить долгожданные плоды объявленная императорским правительством ещё полтораста лет назад политика самоусиления: взять у варваров всё полезное, что можно использовать для собственного усиления, но остаться собой. Другое дело, что это потребовало не 20–30 лет, как думалось тогда, а полтора века кровавых столкновений и причудливых кульбитов истории. Однако всё полезное с углов квадрата взято, усвоено, приспособлено, и это совершенно не мешает китайцам жить с традиционным, практически неосознаваемым, но властным убеждением, что под небом – всё-таки именно они. Изменились они так, что инициаторы самоусиления их своими вряд ли бы признали, но всё же остались самими собой. И намерены оставаться впредь.

В ожидании варвара (с данью)

Уверенность европейцев в том, что они лучше, умнее и благороднее всех, что кругом варвары, везде тиранические цари, а у них демократия, начала складываться ещё с незапамятных времён Греко-персидских войн, а то и раньше. В Римской империи эта убеждённость многократно усилилась. С той поры, несмотря на все зигзаги европейский истории, несмотря на перетекание власти и гегемонии из одного региона в другой, такая традиция лишь крепла. Давным-давно случившаяся христианская присадка не переломила её, не обогатила уважительностью к Иным, но даже, напротив, усугубила, пропитав иудаистской концепцией избранного народа; и недаром именно Европа в конце концов породила нацизм[4]. Традицию не смогли поколебать ни арабское завоевание Испании (реконкистой же дело кончилось, как и следовало ожидать!), ни заимствование арабской мудрости изрядно одичавшими в Средневековье учёными мужами (не арабское же заимствуем, а наше, античное, Аристотеля, Платона и прочих, коих арабы для нас лишь сохранили, а теперь мы арабов побьём!). Ну а с момента выхода европейцев в океаны фактически все крупные события мировой истории лишь подтверждали это убеждение, казалось бы, объективнейшим образом. Европейцы не заимствовали ни у кого ничего. Все заимствовали у европейцев всё. А уж последние десятилетия послевоенного благополучия поставили на евроатлантическом самомнении большую круглую печать.

Сегодня контакты между различными цивилизационными очагами активнее некуда, самолёты летают повсюду.

Американо-европейцы сами ввергли себя в состояние цивилизационного одиночества, уверившись, что Иные есть, а уважаемых Иных нет.

Ведь Иные они не потому, что несколько иначе отвечают на основные вопросы бытия, а просто потому, что недоразвиты. Вот когда разовьются, станут такими же, как мы, тогда и поговорим. А пока – ну не с кем разговаривать на равных, мы бы, может, и рады, но не с кем! Нету же никого!

И видно, что происходит: нежизнеспособные мутации не корректируются, наслаиваются одна на другую, ошибки превращаются в генеральные линии, гипертрофии выпирают всё сильнее, подавляя жизнеспособные, проверенные веками элементы традиции. Где европейская культурность и утончённость? Где американская преданность семье и ответственность за дело? Остались в прошлом веке…

Цивилизационное одиночество – страшная судьба. Как и всякое одиночество. Именно у одиноких куда чаще и интенсивней проявляются аберрации сознания, возникают мании, неврозы, панические атаки… Поэтому человек западной культуры (а уж вовлечённый в политику – тем паче) совершенно не понимает, например, великодушия со стороны Иного.

Скажем, россияне-то думали, что делают широкие примирительные жесты, первые шаги навстречу и, общаясь как равные с равными, ждали, что это просто-таки должно повлечь ответные шаги навстречу и ответные широкие жесты. Это же, казалось бы, естественно.

Но только при общении равных. А там, сильно подозреваю, наши приглашения воспринимались как принятие позы подчинения, признание собственной второстепенности и согласия следовать интересам первостепенных. Возможно, в Европе так и не формулировали, но ощущали-то именно так: ну наконец-то! Ерепенились эти русские, ерепенились, но вот и до них дошло, кто тут главный; что ж, теперь гора с плеч, пусть продолжают в том же духе. В России ждали ответного широкого жеста, а в Европе – продолжения всё более широких с нашей стороны.

За примерами далеко ходить не надо. Сразу вспоминается знаменитая речь Путина в Германии, произнесённая им по-немецки. Слушатели искренне радовались. Ещё бы им не радоваться! Мы-то полагали, что это нормальный для культурных людей уважительный акт, демонстрация отсутствия враждебных намерений и приглашение к сотрудничеству. Они, боюсь, это восприняли как «восточный варвар приехал с данью». Ну, дескать, и отлично, лёд тронулся, добро пожаловать почаще с данью покрупнее.

И, разумеется, когда варвар с данью приезжать перестал, они искренне недоумевают: что это с ним случилось? Так переменился! Может, с ума сошёл? Или крови жаждет?

Бальзам для своих

Наша страна за последние шесть веков увеличила свою территорию в десятки раз, вовлекла внутрь своих политических границ и сделала в большей или меньшей мере тоже просто русскими – пусть порой и с обаятельно раскосыми глазами – неисчислимое количество народностей. Разумеется, не всегда это происходило идиллически, и жертвы несли обе стороны. Чтобы минимизировать последствия конфликтных периодов и наиболее надёжно слить воедино столько разных и разнообразных, в нашей культуре выработался особый механизм великодушия, или, по Достоевскому, всечеловечности. Мол, ладно, повздорили, но теперь-то нам вместе жить, так что кто старое помянет, тому глаз вон. «Пожалуй, будь себе татарин, – / И тут не вижу я стыда; / Будь жид – и это не беда…» (Пушкин А.С. Эпиграмма на Булгарина), «Но мы попробуем спаять его любовью – / А там увидим, что прочней» (Тютчев Ф.И. Два единства). Так в разных исторических ситуациях и в различных произведениях русских гениев прорывалась на поверхность одна из глубинных, фундаментальных основ нашей культуры.

Такой подход имел издержки, разумеется. Однако на поверку он показал себя максимально эффективным способом создания единой политической нации, любые другие вообще не смогли бы обеспечить единства.

Но, заворожённая этой эффективностью, Россия, выйдя на европейскую арену при Петре и после, совершенно непроизвольно стала пытаться раз за разом применить тот же принцип в международной политике. И раз за разом испытывала, мягко говоря, разочарование. И вновь, едва оклемавшись после разочарования, наступала на те же грабли. Культурная традиция – не кабинетная выдумка, которую можно попробовать и в случае неудачи отбросить в одночасье. Для нас естественно, что на великодушие отвечают великодушием, на примирительный жест – примирительным жестом. Мы об этом даже не задумываемся, просто ведём себя, как привыкли, как только и умеем, как от века повелось. И потом лишь удивляемся в сотый раз, когда в сотый раз получаем совсем иной ответ.

Потому что партнёр просто не видит тут никакого великодушия и никакого примирительного жеста. Он видит всё это, только если так ведёт себя равный. Они же рыцари. Помните, как д’Артаньян навсегда пленил сердце раненого Атоса, когда перед дуэлью предложил ему чудодейственный бальзам своей матушки, а дуэль попросил отложить до того, как противник поправится?

Так это же свой.

А если чудодейственный бальзам предлагает низший – то это его обязанность, а вовсе не благородство. Бальзам, хорошо, давай. А теперь сбегай, принеси пару бутылок анжуйского. Мы с д’Артаньяном мириться будем, надо чокнуться.

Думаю, сходные разочарования пришлось не раз испытывать Сулейману Великолепному, когда после его многолетних и кровопролитных попыток стать своим в тогдашнем общеевропейском доме ни французский Франциск Первый, ни испанский Карл Пятый, ни кто-либо ещё среди просвещённых европейцев так и не смог принять его как равного. Бояться – боялись, использовать друг против друга его великую мощь – использовали, но вот распространить на него модели взаимовосприятия, которые действовали между своими, – дудки.

Наш уважаемый Иной

Что можно сказать, если попробовать применить те же подходы к самим себе?

Во-первых, наша культура явно дозревает до необходимости какой-то новой цивилизационной присадки. Целых два века назад начали возникать споры славянофилов и западников, которые в советское время трансформировались в неприкрытую враждебность диссидентов-либералов и диссидентов-почвенников, а теперь ещё и в непримиримую, опоздавшую на сто лет, столь же яростную, сколь и бессмысленную вражду нынешних фриковатых белых и красных. Похоже, что этот смертельный клинч парализовал нашу культуру. Хруст французской булки и кумачовые полотнища заслонили и заглушили реальность и для тех, и для других, а заодно и для многих прочих.

Сам я скорее на стороне былых настоящих красных, но вполне допускаю, что это просто остаточная деформация сознания, наследие слишком хорошо усвоенного советского воспитания. Сильно подозреваю, что в 1917 г. безоглядно встал бы на сторону большевиков; интеллигентик в первом поколении с обострённым чувством справедливости из малоимущей разночинной семьи – идеальный объект коммунистической пропаганды. В революцию и Гражданскую войну именно такие составили жертвенный низший слой красных руководителей и в основной массе своей либо погибли, защищая власть большевиков, либо были потом этой властью истреблены за различные гуманистические уклоны. Но все эти чисто личные, иррациональные предпочтения совершенно не мешают мне видеть, что сейчас, ныне, о чём ни заговори – мигом упрёшься в красно-белую стенку. Тронь хоть ЕГЭ, хоть паводок в Сибири – ахнуть не успеешь, как начинается в миллионный раз: Ленин то, Николай сё, Россия при царе процветала, Россия при царе загнивала… Создаётся впечатление, что люди просто боятся задуматься о современности и прячутся в этот пыльный круговорот опавших листьев, чтобы не определяться сейчас – при той истории, какая уже случилась, и с теми возможностями, какие ещё остались.

За последние полста лет, со времён социалистического реализма, не порождено и не сформулировано никаких новых смыслов и целей, никаких новых, эмоционально эффективных способов заманивания человека в человечность, в верность, в трудолюбие, в бескорыстие, а без этого большие коллективы людей становятся, мягко говоря, неэффективными.

Выше этого мы не можем подняться, ходим по кругу. Закрадывается подозрение, что мы исчерпались и нужна инъекция чего-то принципиально нового, которая поможет стряхнуть с ног эти кандалы. И не исключено, что настало время получить и усвоить какую-то новую присадку. Откуда?

Наш бравый Роскосмос пока что не в силах нас познакомить с братьями по разуму, поэтому выбирать придётся из того, что представлено на нашей планете. Что именно даст возможность вырваться из замкнутого круга, заранее сказать невозможно, культура должна осознать свою недостаточность и сама найти себе уважаемого Иного. Во всяком случае, понятно, что это будет не европейский опыт, потому что, во-первых, европейцы перестали быть для нас уважаемыми, а во-вторых, у них у самих нет того, что нам надо. В этом отношении они в ещё худшем состоянии, чем мы. Но России повезло, потому что при нашем культурном разнообразии нам даже за государственные границы ходить не нужно. Есть ислам и его отношение к истории. Немалая часть населения России исповедует эту религию, причём довольно-таки по-разному в разных регионах, и тут речь идёт совсем не о заезжих из ближнего зарубежья «ценных специалистах», которые могут показать нам единственно лишь неэффективность и коррумпированность нашей правоохранительной системы. У нас есть буддизм, довольно популярный среди некоторой части интеллигенции, и тем более – в местах компактного проживания буддистов в Калмыкии, Бурятии, Тыве, Забайкалье. И, следовательно, есть отношение буддизма к истории. Есть государственническая конфуцианская цивилизация, которая, во-первых, демонстрирует прямо из-за Амура впечатляющие успехи, а во-вторых, благодаря ширящемуся потоку китайцев, которые едут к нам работать и зарабатывать, уже изнутри страны может послужить триггером возгонки. Все эти культуры несут в себе огромный, хотя и очень различный, конструктивный потенциал. Кстати сказать, у китайцев, переваривших и сложивших в одну копилку и Сунь Ятсена, и Мао Цзэдуна, и Дэн Сяопина (хотя те говорили и делали зачастую совершенно противоположные вещи), огромный опыт примирения в собственной истории того, что нам по нашей безответственности кажется непримиримым.

Кто-то может обидеться, что я не упомянул иудаизм. Но это вовсе не дань антисемитизму, а чёткое понимание того, что в силу замкнутости иудаизма опытом его может воспользоваться только тот, кто принял его целиком, оказался обращён; а человек иной культуры в первую очередь поверхностно прельстится в иудаизме, скорее всего, самым эффектным (но отнюдь не самым эффективным) – его выпестованной тысячелетиями мстительностью. «Теперь иди и порази Амалика, и истреби всё, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла»[5]. «И послал тебя Господь в путь, сказав: иди и предай заклятию нечестивых Амаликитян и воюй против них, доколе не уничтожишь их»[6]. Что нам в деле стряхивания с ног праха застарелых обид как раз совершенно не нужно.

Уверен, найдутся люди, которые, чтобы не задумываться над тем, что я говорю, сразу обвинят меня в посягательстве на православие и стремлении заменить его то ли исламом, то ли конфуцианством. Это не так. Одну культуру нельзя разрушить и заменить другой; разрушить-то можно, но в результате такого разрушения получится только бескультурье, которое уже ничем не заменишь.

Раз уверившись в том, что культура – излишняя роскошь, ты и к любой другой останешься глух, и все её прекрасные достижения стекут с тебя, как с гуся вода.

С удовольствием усваиваться будет разве что надёрганный оттуда и отсюда эклектичный набор «с бору по сосенке», от имени всех цивилизаций оправдывающий себялюбие, неуважение к окружающим, хамство, лень и прочие качества, заманчивые для некоторых свободолюбивых индивидуумов, но совершенно губительные для социума. Ни фига не делать и на всех плевать – одно, а ни фига не делать и на всех плевать, потому что это даосизм, – куда прикольней. «И тогда вас назовут славным мужем…»

Я говорю лишь о том, что все великие культуры вынуждены были, и немало преуспели в этом, вырабатывать свои методики примирения с собственной историей и её трагедиями, и нам грех было бы не воспользоваться нашим невостребованным пока богатством для выработки методики своей, только нам и подходящей, зато для нас максимально действенной, потому что – родной. Хотя бы, чтобы избавиться от навязшей на зубах склоки верных ленинцев с верными колчаковцами и вырваться наконец из этого тесного загона на дорогу к будущему, которого мы все так хотим.

И второе. Нас Бог миловал, и мы никогда не считали себя ни центром мира, ни высшей расой, ни образцовым государственным образованием, принципиально отличающимся в лучшую сторону от всех окружающих варваров. Но и мы не безгрешны. Со времён падения Византии и возникновения пресловутой концепции «Третьего Рима» мы привыкли считать себя главными среди тех, кто верит в то же, во что верим мы. Считать себя религиозным, а в сущности – сакральным центром для всех единоверцев. Это убеждение вызревало совершенно естественным, объективным образом – самая могучая православная держава, самая храмообильная, самая богатая на мучеников и страстотерпцев, держава Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского, бесспорный центр притяжения других православных – грузин, украинцев…

Так действительно было. Именно поэтому у нас так вольготно оказалось Коминтерну. Именно поэтому мы с такой естественностью и непринуждённостью ощутили себя лидерами мирового рабочего движения. Именно поэтому так искренне ревновали и беспокоились, когда братские компартии пытались иметь по каким-то вопросам своё, отличное от нашего, мнение…

Теперь, к счастью, у нас государственной идеологии нет. В исподволь разгорающемся споре, нужна ли нам общепризнанная идеология, я на стороне тех, кто полагает, что от неё один вред и никакой пользы. Боюсь, те, кто требует идеологии, не очень понимают, что это слово значит. Не рвать цветы на общественной клумбе – это не идеология. Не гонять пьяному на «Феррари», давя прохожих, – это не идеология. Не резать насмерть того, кто сделал тебе невинное и справедливое замечание, – это не идеология. Вкалывать до седьмого пота хотя бы потому, что «нашим товарищам наши дрова нужны; товарищи мёрзнут», – это не идеология. Рожать и любить детей – это не идеология. Защищать Родину, не щадя живота своего, – это не идеология. Это всё простая человеческая порядочность, уважение к ближнему своему; в конце концов – любовь.

Идеология нужна, чтобы знать, кем притворяться. Знать, какие слова говорить, чтобы сделать карьеру. Знать, на кого и когда накидываться всей стаей, если кто-то осмелился иметь своё особое мнение.

Всякая государственная идеология чревата отрицательной фильтрацией на социальных лифтах и быстро приводит к дебилизации правящей верхушки. Чем назойливее идеологическая обработка – тем глупее и бездарнее начальство.

Причём особенно губительна идеология, как ни парадоксально, при демократии, когда каждый публичный политик, охотясь за популярностью и голосами, должен, с одной стороны, всегда оставаться в тренде, угодном его электорату, но с другой – всегда говорить что-то такое, чего до него ещё не говорил никто, и тем самым постоянно повышать градус своего тренда; каждый следующий обязан делать то же самое, и таким образом совершенно автоматически любая идеологема доводится до абсурда. Нынешняя деградация западных элит – прямое следствие торжества идеологии на Западе. Это два параллельных, взаимосвязанных и взаимообусловленных процесса. Мы ими сполна насладились в последние десятилетия СССР, не приведи Бог снова. Что Горбачёв, что Лиз Трасс могли прийти к власти только в идеологизированных обществах.

Другое дело – общая этика. Концепция, согласно которой общая этика – это дорога в рабство, переворачивает самое главное в жизни с ног на голову. Этика не может быть индивидуальной. Никакая общность невозможна без коллективных, инстинктивно срабатывающих представлений о том, что хорошо и что плохо.

Сейчас государственной идеологии у нас нет, и вроде бы можно не беспокоиться: нет сферы, в которой культурная традиция может спровоцировать нас счесть себя старшими братьями всех единоверцев. Но мало-помалу мы начинаем примеривать на себя белые одежды главных хранителей и защитников традиционных ценностей. Это, похоже, и правда так, и было бы очень хорошо, если бы это оказалось так. Но тут следует быть очень осторожными и аккуратными. Нельзя забыть, что традиционные ценности потому и называются традиционными, что они веками и тысячелетиями вызревали и формировались в каждой культурной традиции свои, и защищать надо именно их, у каждой культуры – свои. Нельзя поддаться искушению начать думать, что наши традиционные ценности – самые традиционные.

Лучший и надёжнейший способ защищать и укреплять традиционные ценности уважаемых Иных – это искренне и открыто следовать традиционным ценностям собственной культуры.

Автор: Вячеслав Рыбаков, доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института восточных рукописей РАН, писатель.

СНОСКИ

[1] Личность в традиционном Китае. Сборник статей / Институт востоковедения РАН; под ред. Л.П. Делюсина. М.: Наука, 1992. С. 108.

[2] Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Л.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М.: Наука, 1983. С. 262.

[3] Нельзя не отметить, что реальная география Восточной Азии являлась мощным фактором, провоцирующим такие представления. Лёссовое плато долины Хуанхэ действительно окружено пустынями и горами.

[4] Мы в нашей пропаганде часто напираем на то, как постсоветские младоевропейцы в ущерб себе разрывают связи с Россией и какие терпят при этом убытки. Пропагандисты совершенно не понимают того, что те были готовы терпеть почти любые убытки и лишения, лишь бы стать причисленными к многонациональной евроатлантической высшей расе. Чтобы им тоже стало всё можно. Чтобы любые их действия были заранее оправданны. Мозг важней желудка, фантомы возбуждают и мотивируют куда сильнее сермяжной правды. Принадлежность к высшей расе – это вам не тарелка борща и не заводы VEF или Южмаш.

[5] 1 Цар. 15:3.

[6] 1 Цар. 15:18.

США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720783 Вячеслав Рыбаков

Игровое пространство «информационного беспорядка»

Новые инструменты влияния в цифровой дипломатии

МАРИЯ БАЗЛУЦКАЯ

Аспирант кафедры мировых политических процессов МГИМО МИД России.

АННА СЫТНИК

Кандидат политических наук, доцент кафедры американских исследований Санкт-Петербургского государственного университета.

На фоне нарастания международной напряжённости концепция «мягкой силы» будто покрылась лёгким налётом пыли на политологической полке истории. Споры о том, у каких стран сила «мягкая», у каких «жёсткая», а у каких и вовсе «умная», постепенно утихли.

Международное научно-политологическое сообщество смогло договориться лишь о том, что появляется некая новая «киберсила» (cyberpower или digital power). Однако она включает так много элементов (в том числе и «жёсткую силу»), что в ней не разобраться без обращения к масштабным классификаторам.

Существует и другая концепция, которая развивалась в ногу с нарастающей фрагментацией мирового экспертного сообщества и наконец вышла из тени своего антипода, – концепция «мягкой делегитимации» (soft disempowerment). В 2015 г. британские учёные Поль-Мишель Брэннаган из Городского университета Манчестера и Ричард Джулианотти из Университета Лафборо подразумевали под этим термином действие или бездействие государства, приводящие к потере доверия и привлекательности[1]. Тремя годами позднее авторы конкретизировали термин и описали феномен как целенаправленные действия одних акторов международных отношений по снижению доверия к другим[2]. Именно «мягкая делегитимация» и оказала решающее влияние на развитие информационного поля мировой политики последних лет. Её можно считать одним из инструментов «подавления “мягкой силы”» – «новым витком конфронтации в сфере образования, социализации и медиа»[3].

Современные информационные войны – это прежде всего борьба за влияние на сознание людей с использованием последних достижений цифровых технологий. Практика показала, что открытая «борьба с пропагандой» в интернете с помощью таких «жёстких» методов, как деплатформизация (блокировка аккаунтов, например, твиттер-аккаунта Дональда Трампа, и запрещение ресурсов вроде RT и Sputnik), лишь способствует росту популярности тех, против кого подобные меры направлены. Неизбежным следствием такого поведения государств по отношению к сопернику, по мнению исследователя цифровой дипломатии Илана Манора, является взаимно гарантированная делегитимация (mutually assured delegitimization, MAD). По аналогии с взаимным гарантированным уничтожением (mutually assured destruction), открытая конфронтация министерств иностранных дел в социальных сетях приводит к проигрышу обе стороны, поскольку имидж и обвинителя, и обвиняемого запятнан в одинаковой степени[4]. Эта проблема представляет собой «тёмную сторону» цифровой дипломатии[5].

Многочисленные исследования эффективности цифровой дипломатии в разных странах чётко показали, что официальные государственные аккаунты не могут конкурировать по степени влияния с личными аккаунтами лидеров мнений и популистов. Поэтому с 2017 г. исследователи сосредоточились на вопросе: каким образом государству следует продвигать собственную повестку в море «информационного беспорядка»[6], чтобы оставаться привлекательным? Неожиданным и неочевидным ответом на этот вызов стало появление обучающих онлайн-игр против дезинформации, акцент в которых сделан на дискредитации методов противника.

В результате дипломаты получили возможность от баталий с фальшивыми новостями и гонки за количеством просмотров вернуться к правилам дипломатического этикета, подавая онлайн-игры под соусом развития медиаграмотности и заботы о подрастающем поколении.

Две стратегии «мягкой делегитимации» в цифровой дипломатии

Soft disempowerment – это ограничение прав и потенциала другого государства, прежде всего в информационном пространстве. Своего рода навязывание «информационной беспомощности». Как поясняют создатели концепции: «Если ресурсы “мягкой силы” напоминают водопроводную воду, попадающую в верхнюю часть нашего кувшина-фильтра (символизирует настрой целевой аудитории), то по той же аналогии “мягкая делегитимация” играет роль сопутствующих водных примесей (бактерий, токсинов, вирусов, пестицидов, сульфатов)»[7]. Можно выделить две ключевые стратегии «мягкой делегитимации»: развенчание мифов (debunking) и предварительное разоблачение (prebunking).

Первая – развенчание мифов – стала активно применяться Западом и Россией в качестве основного щита на фронте разгорающейся информационной войны в рамках украинского кризиса, а также в ходе борьбы с дезинформацией во время пандемии COVID-19. Несмотря на различия в подходах, механизм развенчания мифов сводится к одному: маркировка «фальшивой новости» и её последующее опровержение. Развенчанием мифов заняты целые группы на базе информационных агентств, исследовательских институтов, мозговых центров, некоммерческих организаций и сетей, объединяющих экспертов и учёных[8]. Разделы с опровержениями можно встретить на официальных сайтах министерств иностранных дел[9] и международных организаций[10]. Тем не менее один из продвинутых участников информационного противоборства – Центр глобального взаимодействия (Global Engagement Center, GEC) Государственного департамента США – уже упразднил свои инициативы и заявил, что «решение проблем дезинформации продолжается с помощью новых проектов, предназначенных для адаптации к текущей среде»[11].

Причины кроются в присущих этой стратегии недостатках. Во-первых, официальные лица, организации и владельцы интернет-платформ физически не способны отследить каждую фальшивую новость в силу ограниченности человеческих ресурсов. Казалось бы, развивающиеся технологии искусственного интеллекта должны способствовать решению такой задачи, однако в силу их несовершенства и возможности вредоносного использования (например, дипфейки) проблема может лишь усугубиться. Вдобавок остаётся философский вопрос: насколько тот или иной вброс можно отнести к дезинформации, что следует считать лишь иной трактовкой происходящих событий? Во-вторых, подвергшаяся воздействию фальшивых новостей аудитория может не увидеть разоблачения либо пользователи продолжат верить изначально прочитанному[12]. К примеру, во время пандемии трафик у ресурсов по «разоблачению мифов» был в четыре раза ниже, чем у сайтов с вводящей в заблуждение информацией[13]. В-третьих, существует так называемый «эффект иллюзии правды»[14], согласно которому люди начинают верить ложным фактам после многократного ознакомления с ними. От этого эффективность опровержений может снижаться.

Вторая стратегия – предварительное разоблачение – предполагает «психологическое вакцинирование» аудитории от «вируса» дезинформации[15]. В научной литературе этот подход отражает теория инокуляции, или, по-другому, прививки. Один из её основоположников, американский социальный психолог Уильям Макгуайр, считал, что человек может выработать защиту против нападений на собственные убеждения в результате отражения намеренно слабых атак[16]. Если проводить аналогии, то, как и вакцина, которая содержит в себе убитый или ослабленный возбудитель для формирования антител к заболеванию, превентивная доза контраргументов (в данном случае дезинформации), направленная против убеждений человека, позволяет ему стать более устойчивым к информационным атакам в будущем.

Основная проблема в этом случае – создание механизмов «массовой вакцинации». Один из вариантов решения воплощён в школьных и университетских программах и массовых открытых онлайн-курсах по медиаграмотности[17]. С развитием цифровых технологий, однако, набирает популярность другой инструмент – образовательные онлайн-игры. В первую очередь геймификация повышает вовлечённость индивидов в темы, которые в противном случае могли быть ими проигнорированы[18]. Согласно статистическому агентству Zippia, 67 процентов опрошенных студентов предпочитают уроки с добавлением игрового компонента. Геймификация помогает им повысить успеваемость на 34 процента и продуктивность примерно на 50 процентов[19].

Научный сотрудник Школы политики и международных исследований университета г. Лидс Маркус Шульцке подчёркивает, что государства рассматривают онлайн-игры серьёзно, видя в них очередное средство убеждения[20]. При условии, что эти инструменты способны удерживать внимание аудитории длительное время, правительствам становится проще доставлять потребителю закодированные смыслы. Это происходит в том числе потому, что прохождение игры «подразумевает принятие или декларацию [пользователем] определённой системы ценностей и заданной ей модели поведения»[21]. Как показывают результаты исследований межкультурного взаимодействия, онлайн-игры также имеют потенциал усиливать или ослаблять стереотипы[22] и влиять на поведение индивида в будущем[23]. Именно наполнение будет определять, какое влияние окажет игра на пользователей: положительное или отрицательное[24].

Исследования образовательных онлайн-игр против дезинформации ставят акцент на доказательство их пользы. Основной вклад сделан учёными кафедры психологии Кембриджского университета, которые утверждают, что такие инструменты могут влиять на снижение уровня доверия к манипулятивным сообщениям[25].

Список работ, рассматривающих отрицательные последствия внедрения образовательных онлайн-игр, ограничен. Среди них стоит отметить те, которые указывают на способность игр менять мнение пользователя об обсуждаемой политической ситуации и влиять на его последующее политическое участие[26]. Социальные исследования говорят о рисках, связанных с персональными данными игроков, и о необходимости контроля юных пользователей родителями[27]. Наконец, появились труды, в которых утверждается, что игры, основанные на теории инокуляции, в принципе уменьшают доверие пользователя к информации в Сети[28].

«Массовая вакцинация» от дезинформации: онлайн-игры для управления образом мыслей

Всего в открытом доступе авторам удалось найти шесть игр, разработанных в западных странах на принципах теории инокуляции: Bad News, Harmony Square, Go Viral, Cat Park, Cranky Uncle, Trust & Safety Tycoon[29]. Отдельное решение для WeChat создано в Китае для проведения исследований[30], однако дополнительной информации о масштабной разработке подобных игр в Поднебесной не нашлось.

Ниже мы опишем, как строятся три игры, которые имеют русскую версию и тематически связаны с политикой. Bad News – дебютная игра, созданная при участии Кембриджа; Harmony Square и Cat Park появились по заказу Государственного департамента США при посредничестве Кембриджа. Все они имеют локализованные версии (от четырёх до двадцати трёх). Их перевод выполнен с учётом реалий государств, где планируется использование игр, с сохранением центральной сюжетной линии.

Bad News предлагает игроку стать лидером мнений в социальных сетях за счёт распространения фальшивых новостей и использования манипулятивных техник. Сюжет игры вымышленный, однако имеет прямые отсылки к действительности. Так, в русскоязычной версии один из каналов, поддерживающих распространение дезинформации в игре, называется «Донецкое информационное агентство». Это элемент общего сценария, который «мягко делегитимирует» донецкие информационные ресурсы. Кроме того, при знакомстве со стратегией «деперсонификации» в качестве примера ложного сообщения от лица фальшивого президента Литвы пользователю предлагается текст: «Главы стран Балтии решили посетить Москву по случаю 75-летия Победы». После публикации фейка на игрока обрушиваются комментарии гневных подписчиков: «Наш президент рехнулся!» или «#Позор». В результате такой подачи русскоязычный пользователь из Прибалтики может побояться публиковать похожие сообщения в своих социальных сетях, даже если он в действительности думает, что такое событие могло бы иметь место и идея посещения Москвы в День Победы – хорошая.

Harmony Square позиционируется как игра о предвыборной дезинформации. При её запуске пользователь призван с помощью публикаций в социальных сетях устроить беспорядок на «Площади Гармония». Действие происходит в вымышленном государстве с тремя политическими партиями, борющимися за власть. Для достижения цели игрок может «стравливать» воображаемых жителей с помощью троллинга, эмоциональной речи, методов поляризации общества, теорий заговора, ботов и накрутки лайков. В качестве поощрения его награждают ростом количества подписчиков. В русскоязычной версии игроку дают на выбор роль героя-дезинформатора «Вани Мойдодыровича», а в качестве названия канала распространения лжи среди прочего предлагается «Мегафон». В данном случае воздействию может подвергнуться подсознание пользователя, с детства знакомого со стихотворением Корнея Чуковского и товарным знаком крупнейшего российского провайдера услуг связи, название которого созвучно с устройством усиления звука.

Cat Park построена аналогичным образом. Сюжет развивается вокруг парка для кошек в городе N. Игрок выступает в качестве недовольного представителя гражданского общества. По сценарию пользователь с помощью мемов, подложных фото и теорий заговора должен призвать жителей города к протестам против действующей власти, а в конце разоблачить свои действия. В описании игры подчёркивается, что этот инструмент, призванный бороться с иностранной пропагандой, не предназначен для американских граждан, а все совпадения с реальностью случайны. При этом в готовом пособии для учителей, которое можно найти на сайте игры, в «дезинформации» прямо обвиняют Российскую Федерацию[31].

В рамках рассмотренных игр заданная пользователю модель поведения требует распространения заведомо ложных сообщений в духе популизма. Последние, согласно сценарию, находят широкую поддержку вымышленного населения. В результате «мягкой делегитимации» в реальной жизни могут подвергнуться сообщения авторов, направленные на максимальный охват аудитории. Например, те, что содержат в себе не ложную информацию, а лишь эмоциональный призыв. Как отмечает основатель организации Foundation for Freedom, бывший сотрудник Госдепартамента США Майк Бенц в своём отчёте[32], это заставляет игрока после прохождения заданий воспринимать популизм в реальной жизни априори как «дезинформацию».

Акцент в этих играх также сделан на форме подачи материала, здесь едва ли уделяется внимание обучению пользователя самостоятельной проверке фактов. О настройке общества с помощью подобных игр говорит аналитический журнал War on the Rocks в статье об обучении американских военнослужащих цифровой грамотности. Как полагают комментаторы, с помощью таких образовательных программ можно получить «модернизированного человека»[33]. Ещё больше света на подход США проливает RAND Corporation (Находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 06.12.2023, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.). По мнению американской фабрики мысли, программы медиаграмотности фокусируются на том, чтобы «научить, как думать, а не диктовать, что думать»[34].

За этой безобидной, казалось бы, фразой и скрывается один из принципов западного подхода к управлению образом мышления – научить, как «правильно» думать.

«Побочка» медиаграмотности: новый уровень цифрового активизма

Цифровая дипломатия США давно нацелена на создание глобальных сетей единомышленников, способных добиваться поставленных целей благодаря свободному владению цифровыми технологиями. Медиаграмотность – это новый уровень обучения цифровых активистов. Если раньше молодых людей инструктировали, как пользоваться VPN, то сейчас они получают более комплексные и узкоспециальные знания. Согласно определению, данному в 2004 г. британской исследовательницей Соней Ливингстон, медиаграмотность – это способность не просто «получить, проанализировать и оценить», но ещё и «создать сообщение в разных условиях»[35]. «Медиаграмотные» цифровые активисты могут «мягко» делегитимировать представления о мировых процессах своей целевой аудитории, способствуя укреплению американского видения реальности среди наиболее значимых сообществ.

В первую очередь речь идёт об инициативе TechCamps. С 2010 г. американские дипломаты развивают сети «гражданской дипломатии на местах» (grass-roots networks). В 2015 г. Госдепартамент начал обучать журналистов по собственным стандартам[36], в 2017 г. появились TechCamps по медиаграмотности[37], а в 2018 г. первые проекты в сфере борьбы с дезинформацией[38]. Однако эти инициативы реализовывались в основном регионально. Ситуация изменилась в 2020 г., когда выпускников программ обмена пригласили создать глобальное сообщество медиаактивистов[39]. Так появились верхнеуровневые сети для программ по медиаграмотности, или региональные кураторы процессов «мягкой делегитимации».

Важный акцент Госдеп делает на эффекте мультипликации при поддержке сообщества «медиаграмотных»[40]. Ключевой момент в этом случае – выбор категорий активистов. Во-первых, это учителя и преподаватели, мнению которых доверяют школьники и студенты и которое они редко готовы оспаривать. Во-вторых, журналисты, которые через фрейминг продвигают необходимый взгляд на такие проекты. В-третьих, лидеры мнений, усиливающие эффект в социальных сетях. На площадке TechCamps для них проводятся образовательные интенсивы, посвящённые в том числе роли видео- и настольных игр в борьбе с дезинформацией[41]. Особенность подобных семинаров в том, что их участникам помогают разрабатывать собственные стартапы, под которые они могут получить финансирование от правительства Соединённых Штатов. Тренировки и обучение техникам предварительного разоблачения проводятся и в НАТО[42].

Целевой аудиторией для американских программ по медиаграмотности являются «уязвимые группы». Государственный департамент подразумевает под этим термином тех, кто может быть подвержен «дезинформации, предоставляемой внешними игроками, имеющими злонамеренные интересы в регионе (имеется в виду Евразия), в частности Россией и Китаем»[43], а также влиянию со стороны террористических группировок[44]. На Балканах к числу «уязвимых» добавляются те, на кого могут влиять транснациональные криминальные структуры. Информацию о представителях «уязвимых групп» в других регионах Государственный департамент не раскрывает.

Как отмечала заведующая кафедрой американских исследований СПбГУ Наталья Цветкова, на постсоветском пространстве и в странах Восточной Европы целью американских программ было русскоязычное население[45]. Однако в рамках вышеупомянутых онлайн-игр Госдепартамент стал уделять внимание и тем гражданам в Прибалтике и на Украине, которые не говорят на русском. Так, игры Bad News и Harmony Square локализованы не только на русском, но и на литовском, латышском, эстонском и украинском языках. На Украине Harmony Square даже вошла в список рекомендованных инструментов обучения национального проекта по медиаграмотности «Фiльтр»[46]. Это может свидетельствовать о постепенном смещении приоритетов цифровой дипломатии США.

Согласно документу Госдепартамента от 31 октября 2022 г.[47], который изначально не предназначался для общего доступа, но оказался в распоряжении организации Foundation for Freedom, предполагаемый возраст игроков Cat Park и Harmony Square – от пятнадцати лет. При этом последняя, наряду с использованием на Украине, «применялась правительством Латвии перед национальными выборами, является частью региональных программ обучения английскому языку в Ираке, рекламируется лидерами общественного мнения в Саудовской Аравии и используется Бюро международных информационных программ в рамках American Spaces как стратегический инструмент противодействия дезинформации на базовом уровне»[48].

Отметим, что эти игры Госдепартамента направлены на население за пределами Соединённых Штатов. Приведём цитату со страницы «Об этой игре» сайта Cat Park: «Центр глобального взаимодействия США и посольство США в Гааге… оказали финансовую поддержку в разработке и адаптации проекта Cat Park в рамках борьбы с иностранной враждебной пропагандой и дезинформацией и их влиянием на иностранную аудиторию и выборы за рубежом»[49].

Как утверждает компания-разработчик игры Tilt Studio, по состоянию на декабрь 2022 г. в игру Bad News играли около 8 тысяч раз в неделю, в Harmony Square – 1600 раз в неделю, а в Cat Park сыграли более 5 тысяч раз спустя всего неделю после её выпуска в ноябре 2022 года[50]. В отчёте Госдепартамента от 2022 г. говорится о том, что в Harmony Square за два года существования сыграли около 400 тысяч раз[51]. В докладе НАТО создатели игры Bad News пишут о 15 тысячах респондентов, которые ещё в 2019 г. участвовали в исследовании об эффективности инструмента через встроенную в игру форму опроса[52]. Однако ни Tilt, ни Госдеп, ни доклад НАТО не уточняют, отражают ли эти данные число уникальных пользователей или же только общее число прохождений. Ведь даже в случае с респондентами в исследовании эффективности игры Bad News могли учитываться повторные прохождения игры, так как форма для сбора данных анонимная и встроена в саму игру.

* * *

Популярность и распространённость игр против дезинформации оценить трудно, но активность их создателей наводит на мысль о востребованности этого инструмента. С 2018 г. одна лишь Лаборатория принятия социальных решений Кембриджа участвовала в подготовке не менее пяти игровых веб-сайтов, два из которых были созданы в рамках развития цифровой дипломатии США. В результате у Запада появляется «идеальное» оружие «мягкой делегитимации» противников, направленное на пользователей, которые могут быть подвержены влиянию России, Китая, террористических и криминальных группировок.

Целью и одновременно негативным следствием взаимодействия с такими играми можно считать скрытую индоктринацию, при которой невозможно высечь искры сомнений в правильности «политики партии». Ведь эти игры не обучают проверке данных в рамках борьбы с дезинформацией, а лишь говорят, какому формату сообщений доверять нельзя. Чему они учат, так это методам ведения информационного противоборства в Сети. Активное продвижение также не случайно – игры придают «медиаграмотности по-американски» массовый и развлекательный характер. Тем не менее этот же инструмент может научить молодёжь ведению агрессивных информационных кампаний с применением троллинга, анонимизации, теорий заговора, дискредитации противника, поляризации и фиктивных экспертов. Это максимально расширяет инструментарий цифрового активизма. Неизвестно, однако, будет ли тот, кто прошёл такое обучение, направлять свои знания на дискредитацию кого-то или нет. Данный вопрос требует дальнейшего изучения. И всё же не зря в одной из своих публикаций журнал The Economist написал следующее: «В Cat Park игроки учатся быть воинами в сфере дезинформации»[53].

В силу того, что подобные онлайн-игры могут потенциально влиять на российских потребителей продукта, авторы отмечают необходимость развития отечественных инициатив на данном направлении. Они могли бы заменить собой британо-американские разработки как минимум в русскоязычном сегменте интернета. При этом отрицательные стороны феномена могли бы быть минимизированы за счёт трансформации подачи материала. Например, можно предлагать пользователям роли на выбор: «дезинформатор» или «защитник», а также включать в интерфейс игры сообщения, осуждающие действия «специалистов по дезинформации». Пока готовые решения на российском рынке отсутствуют. Отдельные инициативы находятся в стадии разработки и нуждаются в дополнительной технической, финансовой и медийной поддержке[54].

Авторы:

Мария Базлуцкая, аспирант кафедры мировых политических процессов МГИМО МИД России.

Анна Сытник, кандидат политических наук, доцент кафедры американских исследований Санкт-Петербургского государственного университета.

СНОСКИ

[1] Brannagan P. Soft Power and Soft Disempowerment: Qatar, Global Sport and Football’s 2022 World Cup Finals // Leisure Studies. 2015. Vol. 34. No. 6. P. 703–719.

[2] Brannagan P.M., Giulianotti R. The Soft Power–Soft Disempowerment Nexus: The Case of Qatar // International Affairs. Vol. 94. No. 5. P. 1139–1157.

[3] Сутырин В.В. Человек в центре геополитического соперничества: подавление «мягкой силы» в США, Китае и Евросоюзе // М.: МГИМО МИД России, 2023. С. 3.

[4] Manor I. It’s a MAD World. In: N. Chitty, L. Ji, G.D. Rawnsley (Eds.), The Routledge Handbook of Soft Power. N.Y.: Routledge, 2023. 434 p.

[5] Bjola C., Pamment J. (Eds.). Countering Online Propaganda and Extremism: The Dark Side of Digital Diplomacy. N.Y.: Routledge, 2018. 230 p.

[6] Wardle C., Derakhshan H. Information Disorder: Toward an Interdisciplinary Framework for Research and Policymaking. Strasbourg : Council of Europe, 2017. 107 p.

[7] Brannagan P.M., Giulianotti R. Op. cit.

[8] См., например: «Лапша Медиа». Проект АНО «Диалог Регионы» // Лапша Медиа. URL: https://lapsha.media/o-nas/ (дата обращения: 08.03.2024); Disinformation: ISD Identifies, Monitors and Analyses Online Information Operations Targeting Elections and Policy Agendas // Institute for Strategic Dialogue. URL: https://www.isdglobal.org/disinformation/ (дата обращения: 08.03.2024).

[9] Опровержения // МИД России. URL: https://www.mid.ru/ru/press_service/publikacii-i-oproverzenia/oproverzenia1/ (дата обращения: 08.03.2024).

[10] Coronavirus Disease (COVID-19) Advice for the Public: Mythbusters // WHO. 19.01.2022. URL: https://www.who.int/emergencies/diseases/novel-coronavirus-2019/advice-for-public/myth-busters (дата обращения: 08.03.2024).

[11] Defeat Disinfo // U.S. Department of State. URL: https://www.state.gov/defeat-disinfo/ (дата обращения: 08.03.2024).

[12] Da Costa e Silva K., Presser N.H. Contribuições da Teoria da Inoculação e o papel didático da gamificação como ferramenta de combate à desinformação política // Em Questão. 2023. Vol. 29. 124379.

[13] Comparison of Web Traffic to Leading Health Disinformation Websites Versus Official Health Institution Websites from June 2019 to May 2020 // Statista. 30.11.2022. URL: https://www.statista.com/statistics/1155532/top-health-disinformation-websites-visits/ (дата обращения: 08.03.2024).

[14] Fazio L.K., Brashier N.M., Payne B.K. et al. Knowledge Does Not Protect Against Illusory Truth // Journal of Experimental Psychology: General. 2015. Vol. 144. No. 5. P. 993.

[15] Больше по теме см.: Traberg C.S., Roozenbeek J., van der Linden S. Psychological Inoculation Against Misinformation: Current Evidence and Future Directions // The Annals of the American Academy of Political and Social Science. 2022. Vol. 700. No. 1. P. 136–151.

[16] McGuire W.J. Some Contemporary Approaches. In: L. Berkowitz (Ed.), Advances in Experimental Social Psychology. Vol. 1. N.Y.: Academic Press, 1964. P. 191–229.

[17] В 2012 г. метаанализ Джионга и соавторов показал, что подобные мероприятия доказывают свою эффективность при борьбе с негативными медиаэффектами. Больше по теме см.: Jeong S.H., Cho H., Hwang Y. Media Literacy Interventions: A Meta-Analytic Review // Journal of communication. 2012. Vol. 62. No. 3. P. 454–472.

[18] Becker K., Nicholson S. Gamification in the Classroom: Old Wine in New Badges. In: K. Schrier (Ed.), Learning, Education and Games. Vol. 2. Halifax: ETC Press, 2016. P. 61.

[19] Boskamp E. 25 Gamification Statistics [2023]: Facts + Trends You Need To Know // Zippia. 23.02.2023. URL: https://www.zippia.com/advice/gamification-statistics/ (дата обращения: 08.03.2024).

[20] Schulzke M. Video Games and the Simulation of International Conflict // E-International Relations. 01.08.2014. URL: https://www.e-ir.info/2014/08/01/video-games-and-the-simulation-of-international-conflict/ (дата обращения: 08.03.2024).

[21] Белов С.А. Перспективы использования видеоигр как средства позиционирования внешней политики Российской Федерации // Журнал Политических Исследований. 2021. Т. 5. No. 2. С. 58.

[22] Shliakhovchuk E., Muñoz García A. Intercultural Perspective on Impact of Video Games on Players: Insights from a Systematic Review of Recent Literature // Educational Sciences: Theory and Practice. 2020. Vol. 20. No. 1. P. 40–58.

[23] Gentile D.A. The Multiple Dimensions of Video Game Effects // Child Development Perspectives. 2011. Vol. 5. No. 2. P. 75–81.

[24] Greitemeyer T. The Dark and Bright Side of Video Game Consumption: Effects of Violent and Prosocial Video Games // Current Opinion in Psychology. 2022. Vol. 46. 101326.

[25] Roozenbeek J., van der Linden S. Fake News Game Confers Psychological Resistance Against Online Misinformation // Palgrave Communications. 2019. Vol. 5. No. 1. P. 1–10.

[26] Neys J., Jansz J. Political Internet Games: Engaging an Audience // European Journal of Communication. 2010. Vol. 25. No. 3. P. 227–241.

[27] Frau-Meigs D., Meigs D. Socializing Young People to Ethics Via Play Experience: Browser Games and Parental Concerns for Safety Online // Global Media Journal. 2009. Vol. 2. No. 1. P. 89.

[28] Graham M.E., Skov B., Gilson Z. et al. Mixed News about the Bad News Game // Journal of Cognition. 2023. Vol. 6. No. 1. Article 58.

[29] См.: Bad News. URL: https://www.getbadnews.com/en (дата обращения: 08.03.2024); Harmony Square. URL: https://harmonysquare.game/ (дата обращения: 08.03.2024); Cat Park. URL: https://catpark.game/ (дата обращения: 08.03.2024); Cranky Uncle. URL: https://crankyuncle.com/ (дата обращения: 08.03.2024); GO VIRAL! URL: https://www.goviralgame.com/ (дата обращения: 08.03.2024); Trust & Safety Tycoon. URL: https://trustandsafety.fun/ (дата обращения: 08.03.2024).

[30] Hu B., Ju X.D., Liu H.H. et al. Game-Based Inoculation Versus Graphic-Based Inoculation to Combat Misinformation: A Randomized Controlled Trial // Cognitive Research: Principles and Implications. 2023. Vol. 8. No. 1. P. 49.

[31] Cat Park Media Literacy Lesson Plan // U.S. Department of State. July 2023. URL: https://catpark.game/wp-content/uploads/2023/07/Cat-Park-Media-Literacy-Lesson-Plan.pdf (дата обращения: 08.03.2024).

[32] Benz M. US Gov’t Funding “Disinformation” Video Game “Cat Park”, leaked State Dept Memo Reveals // Foundation for Freedom Online. 17.11.2022. URL: https://foundationforfreedomonline.com/us-govt-funding-disinformation-video-game-cat-park-leaked-state-dept-memo-reveals/ (дата обращения: 08.03.2024).

[33] Singer P.W., Johnson E. The Need to Inoculate Military Servicemembers Against Information Threats: The Case For Digital Literacy Training for the Force // War on the Rocks. 01.02.2021. URL: https://warontherocks.com/2021/02/we-need-to-inoculate-military-servicemembers-against-information-threats-the-case-for-digital-literacy-training/ (дата обращения: 08.03.2024).

[34] Huguet A., Blumenthal M.S. Exploring Media Literacy Education As a Tool for Mitigating Truth Decay. Santa Monica, CA: RAND Corporation. 2019. P. 116. (Находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 06.12.2023, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.)

[35] Livingstone S. Media Literacy and the Challenge of New Information and Communication Technologies // The Communication Review. 2004. Vol. 7. No. 1. P. 3.

[36] TechForum Ukraine // U.S. Department of State. 19.11.2015. URL: https://techcamp.america.gov/techcamps/techforum-ukraine/ (дата обращения: 08.03.2024).

[37] TechCamp Reconnect Warsaw // U.S. Department of State. 27.09.2017. URL: https://techcamp.america.gov/techcamps/techcamp-reconnect-warsaw/ (дата обращения: 08.03.2024).

[38] Comprehensive Annual Report on Public Diplomacy and International Broadcasting 2022 // U.S. Department of State. 2022. P. 55. URL: https://www.state.gov/wp-content/uploads/2022/12/FINAL_2022_ACPD_AnnualReport_508Ready.pdf (дата обращения: 08.03.2024).

[39] Building a Global Community of Media Literacy Activists // U.S. Department of State. 28.10.2020. URL: https://alumni.state.gov/highlight/building-global-community-media-literacy-activists (дата обращения: 08.03.2024).

[40] Comprehensive Annual Report on Public Diplomacy… P. 55.

[41] Supporting Counter Disinformation Efforts While Testing a New TechCamp Methodology in Tbilisi // Participation Factory. 25.05.2023. URL: https://www.participationfactory.com/supporting-counter-disinformation-efforts-while-testing-a-new-techcamp-methodology-in-tbilisi/ (дата обращения: 08.03.2024).

[42] Официальный аккаунт организации Atlantic Forum // X Corp. 31.05.2023. URL: https://twitter.com/AtlForum/status/1663851976994562049 (дата обращения: 08.03.2024).

[43] Comprehensive Annual Report on Public Diplomacy… P. 223.

[44] Ibid. P. 71.

[45] Цветкова Н.А. «Русский мир» в публичной дипломатии США: направления на 2015–2018 гг. // США и Канада: экономика, политика, культура. 2016. No. 8. С. 59–72.

[46] Корисна інформація для вчителів і учнів // Фiльтр. 2023. URL: https://filter.mkip.gov.ua/uchytelyam-ta-uchnyam/ (дата обращения: 08.03.2024).

[47] Cat Park – A New Online Game to Inoculate Youth Against Disinformation // U.S. Department of State. 31.10.2022. URL: https://ru.scribd.com/document/608396687/State-dept-video-game-GEC-memo-10-31-22 (дата обращения: 08.03.2024).

[48] Ibid. P. 6–7.

[49] Раздел «Об этой игре» // Cat Park. URL: https://catpark.game/ru/ (дата обращения: 08.03.2024).

[50] Официальный аккаунт студии-разработчика Tilt // X Corp. 01.12.2022. URL: https://twitter.com/tilt_co/status/1598209783919779840 (дата обращения: 08.03.2024).

[51] Cat Park – A New Online Game… P. 6.

[52] Roozenbeek J., van der Linden S. Inoculation Theory and Misinformation // Riga: NATO Strategic Communications Centre of Excellence, 2021. 22 p.

[53] Games Are a Weapon in the War on Disinformation // The Economist. 05.04.2023. URL: https://www.economist.com/culture/2023/04/05/games-are-a-weapon-in-the-war-on-disinformation (дата обращения: 08.03.2024).

[54] Цифровой образовательный проект «Липа» // ВКонтакте. URL: https://vk.com/liparosmol (дата обращения: 08.03.2024).

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720782 Мария Базлуцкая, Анна Сытник

От постправды к постреальности

Кризис глобализации, конкуренция ценностей и столкновение цивилизаций

ОЛЕГ ДМИТРИЕВ

Кандидат филологических наук, профессор, заместитель директора Института медиа Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДМИТРИЙ ЕВСТАФЬЕВ

Кандидат политических наук, профессор Института медиа Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Тоталитаризм <…> не только запрещает вам высказывать — да даже и думать — определённые мысли, но указывает, что вам следует думать, создаёт для вас идеологию, старается управлять вашими чувствами и предписывает вам нормы поведения.

Джордж Оруэлл, «Литература и тоталитаризм», 1941 год

Кризис современной версии глобализации почти тождественен кризису американоцентричности, которая на протяжении сорока лет определяла все основные политические и экономические процессы в мире. Эрозии подвергается, в частности, один из важнейших инструментов поддержания целостности системы: институциональное доминирование.

Информационное общество продолжает развиваться с опорой на социально-экономические и социально-политические институты, однако последние давно служат уже не только ретрансляторами, но и инструментами перевода информационного воздействия в социальное. Широкие возможности Вашингтона в сфере информационных манипуляций во многом объясняются влиянием США в политических и социально-политических институтах[1]. Существенную роль играет и контроль над важнейшими каналами коммуникаций, имеющими глобальное значение, прежде всего цифровыми. Эту монополию пока не удалось преодолеть ни одной стране или коалиции.

На волне глобальных трансформаций складывается иная конструкция мира. Контроль над информационным пространством критически важен для обеспечения американского доминирования. Отчасти можно говорить о попытках вывести «мягкую силу» Соединённых Штатов на качественно новый уровень. Это стимулирует поиск усовершенствованных рычагов воздействия на «коллективный Запад», прежде всего, за счёт управления информационным обществом, по-прежнему глобальным.

Зачем постправда?

Основополагающим в этом контексте стал феномен «постправды». Классического определения понятия «постправда» (или «постистина») нет, хотя трудов написано изрядно. Выделяется работа Стивена Фуллера, претендующая на фундаментальность[2]. Распространённое описание гласит, что в основе постправды – готовность людей принимать аргументы, основанные на их убеждениях и эмоциях, а не на фактах. Впрочем, даже в самом термине присутствует манипулятивный потенциал, позволяющий вольно трактовать границу между «позицией», то есть контекстно мотивированной трактовкой фактов и/или событий, и собственно постправдой – суждением, претендующим на объективное знание. Постправда – не фундаментальная методологическая константа, а часть политических процессов, подстраивающаяся под определённые приоритеты, которые складываются стихийно или кем-то «заданы».

Начало использования феномена «постправды» относится к рубежу 1990–2000-х гг., когда возникли технологические предпосылки для перехода глобального информационного общества на новый уровень интегрированности и способности влиять на глобализацию. Тогда появляются и первые симптомы кризиса классического постиндустриального капитализма – концепции «демократизации демократий» и глобальной сетевизации[3]. Принципиально иная система управления основана на «власти коммуникации», когда основными элементами становятся «управление повесткой» и «каскадирование нарративов»[4]. Из инструмента нишевой конкуренции преимущественно в сфере экономики и инвестиций (экономические ожидания и конкурентная борьба) и социокультурной области (тенденции массовой культуры и общества потребления) постправда превратилась в способ влиять на социально-политическую среду.

Постправда как технология воздействует на ожидания разных социальных групп. Из социофилософской сферы это явление перемещается в пространство политики, прикладной деятельности человека. На деле она представляет собой «конкуренцию неполных знаний», оценок, формулируемых в медиаполе. Победителями выходят не те, кто приближается к истинному знанию, а те, кто обладает большими возможностями навязать свою интерпретацию факта или события.

И если прежде функция постправды состояла в простой и вроде бы безопасной фиксации возможной равнозначности и равновесности разных трактовок одного и того же явления, теперь она стала частью стратегической пропаганды даже не для искажения реальности, а для управления ею.

Новые информационные технологии и феномен социокоммуникационной гибридности, возникший на базе цифровых интегрированных коммуникаций, превратили постправду в более объёмный феномен, влияющий не только на настроения, позицию человека, но и на повседневное поведение и среднесрочное целеполагание.

Есть три задачи, решение которых требует доминирования в информационном пространстве:

Сохранение «образа будущего», сконструированного на основе радикал-либеральной идеологии, – как минимум для тактической консолидации «коллективного Запада» в условиях упадка институтов. В общественном сознании следует поддерживать восприятие американоцентричной картины мира как перспективной, несмотря на кризис системы политических коммуникаций в США.

Необходимость зафиксировать универсальность модели социального развития, которая всё больше определяется не экономическими, а политико-идеологическими факторами. Растёт значение социокультурного воздействия – одного из важнейших элементов пространства постправды.

Наметилась эрозия базовой предпосылки глобализации: уверенности, что экономическая модель, построенная на диктате финансового капитализма, незыблема. А значит, не обойтись без контроля над сферой экономических коммуникаций, которые тоже становятся частью того же пространства. Включая и администрируемый контроль контента. К слову, активно реализуемая США система «вторичных санкций» бьёт именно по системе финансовых коммуникаций, важнейшей части глобального информационного общества, функционировавшей ранее относительно либерально.

Классическая пропаганда уже не даёт стратегического эффекта хотя бы из-за обострения конкуренции в медийном пространстве. Причина – развитие альтернативных информационных систем, в том числе и в неанглоязычных странах. Один из ярких примеров – мультимедийное пространство американского тележурналиста Такера Карлсона. Он создал классическое «СМИ одного человека», зато с максимальным использованием разных форм подачи контента. Феномен Такера Карлсона тоже основан на механизмах постправды, вернее – на «конкуренции постправд», адаптированных под различные, но чётко выверенные целевые аудитории.

Но достаточно ли только постправды, чтобы восстановить целостность «ойкумены глобализации» в условиях полицентричности и кризиса американского лидерства? На практике речь идёт о стремлении сохранить американоцентризм мировой экономики, не поступившись влиянием и в мировой политике. Однако при сегодняшнем состоянии американской экономики и политической системы задача не выглядит выполнимой. Даже интеллектуальные лидеры «коллективного Запада» признают, что придётся чем-то «жертвовать»[5].

Международная ситуация характеризуется следующими параметрами:

Прекращение диалога между Россией и Западом. Речь не о «жёстких переговорах», а о полном выведении бывшего партнёра за рамки «игры с ненулевой суммой». Это носит показательный и прецедентный характер. Ещё более прецедентный характер имеет акцентированный выход Соединённых Штатов и ряда западных стран за принятые коммуникации на высшем политическом уровне.

Ограничения экономического взаимодействия, распространяемые за пределы «коллективного Запада», а в перспективе поддерживаемые и за счёт военно-силовых инструментов.

Введение в социокультурной сфере ограничений, обеспечивающих «культуру отмены» на групповом и социальном уровне, легитимация принципа коллективной ответственности общества, народа. Применение культуры отмены в отношении России является Beta-версией более глубоких процессов. Обратим внимание на агрессивную политику демонизации Китая, которая выходит на вторую волну (первая – в период эпидемии COVID-19).

Формирование нового правового пространства, глобализация американского законодательства, замена относительно сбалансированного международного права «правилами», определяемыми США. В частности, упомянутыми выше «вторичными санкциями».

Элитам на Западе удалось создать для значительной части своих обществ альтернативную реальность, в которой демократический мир противостоит агрессивной тоталитарной России, и борьба эта не на жизнь, а на смерть. Она изначально включала ценностно-идеологическое противостояние, в центре которого феномен постправды. Отправной точкой можно считать сентябрь 2019 г., когда Европарламент одобрил резолюцию о равной ответственности Советского Союза и гитлеровской Германии за развязывание Второй мировой войны (до этого примерно десятилетие продолжался «инкубационный период» с последовательной ревизией отдельных фактов и трактовок). В России, да и в ряде других стран недооценили «войны памяти», не поняли в полной мере их стратегического значения как фундамента политики, а затем и геополитических коалиций. Но ретроспективно нет сомнений в том, что манипулирование историей, «продолженной» в текущую реальность, легло в основу конструирования новой системы международных отношений.

Американоцентричная глобализация находилась к концу 2020 г. в глубоком кризисе. Тогда же в западном дискурсе началось обсуждение вопроса о посткапитализме[6]: сокращении «рыночности» в пользу регулирования политическими и идеологическими инструментами. Пандемия COVID-19 предоставила блестящую возможность их опробовать – исключительно в интересах здоровья и благополучия граждан, естественно. Возникла потребность в механизмах неэкономического управления социально-экономической, прежде всего социальной сферой. Универсалистская модель, основанная на унифицированном потреблении не только информации, но и во всё большей степени «ощущений», к концу 2010-х гг. переживала кризис.

Впору говорить о феномене «постреальности», смысл которой не в мультипликации «правд», а в претензии на универсальность и монополию альтернативной картины мира.

А она может рассматриваться как попытка создания политико-идеологической основы для переустройства.

Постреальность и управление геополитическими трансформациями

Постреальность – социоинформационная технология, опирающаяся на возможности интегрированных цифровых коммуникаций в условиях высокого уровня атомизации развитых обществ. Её цель – изменение поведения общественно значимых групп (желательно общества в целом) на основании изменённых «исходных данных», то есть скорректированного восприятия политической и в идеале экономической среды.

Мы ещё не в полной мере осознаём масштабность и значение этого явления. История человечества знала подобные прецеденты (см. ниже), но они никогда не были всеохватными. Постреальность становится главным инструментом управления обществами постмодерна, международной конкуренцией и коммуникацией. Она почти идеальна для формирования ожиданий политизированных, разобщённых и очень глубоко информационно вовлечённых людей. Более того, она даёт возможность культивировать в относительно узком кругу протоидеологии, не выглядящие таковыми (опасение тотального идеологического диктата – наследие ХХ века), но фактически выполняющие их функции. С другой стороны, западные элиты ощущают, что чисто информационно-манипулятивных возможностей управления недостаточно. Кризис «мягкой силы» общепризнан[7]. Отсюда стремление перенести механизмы социального дирижизма на базе усечённых идеологических конструкций из информационного пространства в политическое и социальное.

На операционном уровне постреальность – возможность построить любую «вселенную интерпретаций». И это не просто использование пропагандистского потенциала информационных технологий, но и механизм принуждения, ограничения возможности публично выражать сомнения. Постреальность предполагает не масштабирование «постправд», а превращение постправды из набора конкурирующих оценок и трактовок в целостную этическую систему и основу для единого «образа будущего». Она не должна навязываться административно или политически, подобно практике социальных и социально-экономических установок в странах с авторитарными режимами. Например, как это было с «моральным кодексом строителя коммунизма» в СССР или «социальными рейтингами» в КНР. Постреальность – инструмент самопринуждения путём выстраивания социальных связей.

То, что в государствах «объединённого Запада» в 2024 г. предпринимаются попытки внедрить для поддержки противостояния с Россией механизмы административно-юридического принуждения, свидетельствует, что с острейшей геополитической ситуацией технологии постреальности пока в полной мере не справляются. Она стала продуктом американоцентричной глобализации, сочетая возможности глобализированного информационного общества и глобализированной же социальной (в том числе медийной) среды. Переход к расширенному использованию постреальности отражает кризис глобализации как системы, прежде всего, экономической и потребность в наращивании в ней неэкономической составляющей.

Долгосрочная задача постреальности – комплексное управление любыми процессами внутреннего, регионального и глобального развития, создание преимущества перед любыми потенциальными конкурентами.

Постправда – инструмент глобализации, постреальность – деглобализации?

Феномен постреальности не уникален. Например, в Европе XVI–XVII веков такую функцию выполнял миф о «Золотом Эльдорадо», Новом Свете, наполненном несметными богатствами. Истинная информация, отвечавшая общественному запросу, переплеталась со сказочными преданиями, воплощаясь в призыв к действиям, требовавшим изрядного героизма. Впрочем, полноценная постреальность Эльдорадо была описана и стала, как сейчас сказали бы, мемом, уже потом и обращена в прошлое для легитимации последующего процветания. Ведь доиндустриальный капитализм, да и в целом эпоха европейского модерна, «железа и крови», по сути, выросли из «треугольной (рабо)торговли» Европа—Африка—Америка[8]. Но постреальность «Золотого Эльдорадо», естественно, больше годилась в качестве основы «чистой» истории капиталов, имевших в основе репутационно уязвимую работорговлю. Ведь именно из неё вырос обновлённый и сильно расширенный класс «имущих» в тогдашней Европе, частично перенесённый затем и в США.

Любопытно, что сейчас (разоблачение грехов рабовладельческого и колониального прошлого) происходит демонтаж той любовно сконструированной постреальности ради создания новой, отвечающей современным западным представлениям о справедливости и благородстве.

По такой же модели, но на базе более совершенных социоинформационных технологий, созидалась в 2010-е гг. постреальность «зелёной повестки», первой по-настоящему глобальной. Её продвижение имело как минимум среднесрочный эффект. И если бы не кризис глобализации и не возникновение с подачи «игроков-ревизионистов» (Турция, Китай, Россия, отчасти Индия и Египет, а также Польша – на практике одно из наиболее активных ревизионистских государств) «силовой геоэкономики», «зелёная повестка» стала бы долгосрочным курсом. Постреальность начала рассыпаться от столкновения с реальностью геоэкономических трансформаций. Справедливости ради стоит отметить, что запущенный на «зелёной» основе инвестиционный цикл в экономике сохраняет актуальность, несмотря на сомнительную рентабельность.

Продвижение глобальной постреальности «зелёной повестки» продемонстрировало основные технологические подходы:

Использование потенциала глобального информационного общества на базе цифровизированных технологий. С одной стороны, они оказывают интегрированное воздействие, синхронное по времени и каналам распространения. С другой – отмечены принципиально новой степенью кастомизации коммуникаций, адаптации их под конкретные аудитории.

Наличие в постреальности идеологического компонента. «Новый социальный экологизм», лежащий в основе «зелёной повестки», изначально претендовал на роль идеологии, на которой выстраивалась бы культура социального поведения, включая и потребительскую.

Широкая опора на социоинформационный потенциал наднациональных структур – как неправительственных и негосударственных организаций, так и межгосударственных, активно продвигавших «зелёную повестку».

Постреальность «цивилизованный мир против агрессивной России» выглядит менее масштабной, нежели «зелёная повестка». Она тоже претендовала на геополитическую универсальность, но охватила преимущественно евроатлантическое пространство, и вопрос – надолго ли. Относительная неудача, возможно, связана с чрезмерным акцентом на информационно-пропагандистские инструменты и слабостью социально-экономической базы. Пришлось широко использовать административные и даже юридические методы. Хотя в идеале постреальность должна поддерживать себя сама за счёт воспроизведения модели социального поведения.

Картинка «цивилизованный мир против агрессивной России» не вполне попадает в ожидаемый «образ будущего» для значительной части стран мира, получивших условное наименование Глобальный Юг.

Западное сообщество не было готово к прямой конкуренции видений будущего. Оно исходило из того, что технологическая способность поддерживать постреальность средствами информационных технологий и «полужёсткой» силы (комбинация различных элементов влияния) даёт Западу фору. США были уверены если не в отсутствии альтернатив их идеологемам (всё же этап «конца истории» американская элита и экспертное сообщество преодолели), то в способности отсечь любые образы будущего, принципиально противоречившие американскому. Тем более что потребление товаров и услуг перерастало в потребление «ощущений». Но относительно быстрое (менее пяти лет от возникновения концепции) появление симптомов распада антироссийской постреальности говорит о кризисе общего видения будущего глобализации и начале конкуренции ценностей, которые могут лечь в основу описываемой технологии.

Вместо заключения

Технологии постреальности отражают трансформацию пространства глобальной политики и появление в ней конкуренции ценностей. Последний фактор пока не стоит преувеличивать. Например, в соперничестве Китая и США ценностные различия на деле существенно менее выражены, чем геоэкономические противоречия. Если разобраться, главной целью даже внешне сугубо политической постреальности «цивилизованный мир против агрессивной России» был запуск нового – полностью американоцентричного – инвестиционного цикла в экономике. И США удалось на этой базе сменить инициированный европейцами вектор «зелёной повестки», фактически выхолостив её трансформационный геоэкономический потенциал, а также укрепить влияние в международных институтах.

Но наметились и пределы возможностей в сфере стратегического управления. Соединённые Штаты получили тактическое преимущество в противостоянии с Россией и создали дополнительное давление на её потенциальных союзников, в первую очередь Индию и Китай, стимулировали разрыв экономических связей Москвы с Европой, хотя для этого понадобились не только информационно-политические, но и откровенно силовые действия. Однако эта постреальность подхлестнула запрос на защитные действия стран, претендующих на самостоятельность. Осознано значение не только информационного суверенитета как условия самостоятельной внешней политики, но и суверенитета социального и социокультурного. «Битва за историю» перестала быть нишевой задачей, став элементом геополитики. Проще говоря: в долгосрочной перспективе удар нанесён по важнейшим опорам американоцентричной глобализации: доминированию в глобализированном и преимущественно открытом информационном обществе и универсалистской, а в сущности, американоцентричной модели социокультурного развития.

В мире конкуренции ценностей технология постреальности становится инструментом отгораживания одного геоэкономического пространства от другого. И мысль, что памятники Пушкину, равно как и другие элементы системы российских ценностей, являются «пограничными столбами», не случайна. Она отражает то, что ценностное противоборство, характерное для нынешнего этапа глобальных трансформаций, прежде всего происходит в социокультурных отношениях.

«Ценности» и формируемая на их фундаменте постреальность, зачастую отражающая образ будущего, становятся инструментом образования конкурирующих межгосударственных коалиций. США cконструировали «коалицию демократий» на основе системы либеральных ценностей, а на базе ценностей суверенитета складывается альтернативное объединение «Большой БРИКС» и потенциально тяготеющие к нему системы. И они во многом построены на отрицании американоцентричной постреальности в большей даже степени, чем на совпадении конкретных интересов участников. Внутри БРИКС взаимодействуют страны не с синергичными, а, наоборот, конкурирующими образами будущего. Невысокая востребованность (во всяком случае, пока) этой технологии в случае БРИКС связана с тем, что данная группа даже в расширенном формате не претендует на политическое доминирование и не только на глобальную, но и на внутрикоалиционную социальную универсальность. Американский удар во многом пришёлся в пустоту. Однако технология постреальности – достояние не только одной группы стран, ей овладевают и носители других ценностей. Она позволяет зафиксировать разделение, поставить барьеры для взаимодействия социокультурных и информационных сред – политически мотивированные, но общественно одобряемые, а затем и административно поддерживаемые. И это уже может на деле, а не в политологических концепциях открыть путь от конкуренции ценностей к столкновению цивилизаций в весьма жёстких формах.

Авторы:

Олег Дмитриев, кандидат филологических наук, профессор, заместитель директора Института медиа Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Дмитрий Евстафьев, кандидат политических наук, профессор Института медиа Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

СНОСКИ

[1] Baysha O. Miscommunicating Social Change. Lessons from Russia and the Ukraine. Lanham: Lexington Books, 2018. 246 p.

[2] Фуллер С. Постправда. Знание как борьба за власть / Пер. с англ. Д. Кралечкина. М: Издательский дом Высшей школы экономики, 2021. 368 с.

[3] Giddens A. Runaway World: How Globalization Is Reshaping Our Lives. N.Y.: Routledge, 2003. 104 р.

[4] Кастельс М. Власть коммуникации / Пер. с англ. Н.М. Тылевич. М.: Издательский дом Высшей школы экономики, 2016. 564 с.

[5] Gates R.M. The Dysfunctional Superpower. Can a Divided America Deter China and Russia? // Foreign Affairs. 29.09.2023. URL: https://www.foreignaffairs.com/united-states/robert-gates-america-china-russia-dysfunctional-superpower (дата обращения: 30.05.2024).

[6] Болтански Л., Кьяпелло Э. Новый дух капитализма / Пер. с фр. С. Фокина. М.: НЛО, 2010. 976 с.

[7] Nye J.S.Jr. How Sharp Power Threatens Soft Power. The Right and Wrong Ways to Respond to Authoritarian Influence // Foreign Affairs. 24.01.2018. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/china/2018-01-24/how-sharp-power-threatens-soft-power (дата обращения: 30.05.2024).

[8] Редикер М. Корабль рабов. История человечества / Пер. с англ. Г.Р. Амбарцумяна. М.: Проспект, 2020. 544 с.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720781 Олег Дмитриев, Дмитрий Евстафьев

Постоянная варшавская величина

Где предел антироссийского курса Польши

СТАНИСЛАВ КУВАЛДИН

Кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра европейских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН.

В первом развёрнутом интервью, которое премьер Польши Дональд Туск дал нескольким изданиям (польская Gazeta Wyborcza, испанская El Pais, итальянская La Republica, немецкий Die Welt, бельгийская Le Soir и швейцарская La Tribune de Geneve) 28 марта 2024 г., он заявил, что Европе необходимо «ментально привыкнуть к наступлению новой предвоенной эпохи», в которой война перестаёт быть понятием из прошлого[1].

Туск – многолетний лидер либеральной партии «Гражданская платформа», первый глава правительства постсоциалистической Польши, который занимал должность два срока подряд (2007—2014). С 2014 по 2019 г. Туск возглавлял Европейский совет. В 2023 г. он вернулся к власти во главе многопартийной леволиберальной коалиции, победа которой завершила восьмилетнее правление правоконсервативной партии «Право и справедливость» Ярослава Качиньского.

Дональд Туск, кажется, примеряет на себя роль вперёдсмотрящего, который раньше всех прозрел грозу с Востока. В том же интервью он утверждает, что ещё в 2008—2009 гг. предупреждал о российской угрозе, но европейские собеседники лишь пожимали плечами, подозревая во всём польскую русофобию[2]. На самом деле, одним из важных направлений внешней политики первого правительства Туска было улучшение отношений с Россией, разрешение некоторых непродуктивных конфликтов и, как он заявлял в иннаугурационной речи в Сейме при вступлении в должность 23 ноября 2007 г., стремление к «диалогу с Россией, какова она есть»[3].

Такие рассуждения отражают не конъюнктурную позицию (как минимум не только её), а некоторые константы польской политики и мироощущения политического класса, которые минимально корректируются в зависимости от того, кто находится у власти в Варшаве.

В неудобном соседстве

Для выявления таких констант следует оценить, какие факторы, определяющие действия польских политиков, неизменны или, по крайней мере, трудноизменяемы. География – если быть точнее, то география историческая – один из них. При любых перипетиях Польша сохраняет положение между Россией и Германией. Обе страны, учитывая печальный исторический опыт, будут восприниматься частью польского общества, по меньшей мере, с подозрением. Представления о способах устранения потенциальной угрозы варьируются в зависимости от времени и обстоятельств. Стоит вспомнить, что, по крайней мере, до визита Вилли Брандта в Варшаву в 1970 г. и признания послевоенных польских границ защита от «немецкого реваншизма» была устраивающим многих поляков ответом на вопрос, почему Польша остаётся в сфере влияния СССР.

Тем не менее признак (или призрак) доминирования России или Германии в Центральной и Восточной Европе, безусловно, побуждает Польшу к контрмерам.

Инструментализация «германской угрозы» в современной политике достаточно специфична – внимание ей уделяет, прежде всего, партия «Право и справедливость», лидер которой Ярослав Качиньский в одной из недавних дискуссий даже назвал возглавляемую Туском «Гражданскую платформу» «партией не польской, а немецкой»[4]. Превращение Польши в ещё одну немецкую федеральную землю – распространённая «страшилка» противников дальнейшей евроинтеграции. Либеральные и левые силы, которые сейчас входят в польское правительство, в ответ рисуют выгоды усиления роли Польши внутри Евросоюза. В речи перед депутатами Сейма при вступлении в должность премьера 12 декабря 2023 г. Дональд Туск говорил о желании Варшавы стать лидером ЕС и «определять, как будет выглядеть Европейский союз»[5]. Польша стремится растворить свои страхи перед соседом за Одером, обретя особое влияние внутри Европейского союза.

Висла впадает в Атлантический океан

Активные боевые действия на Украине и позиция, занятая Германией после 24 февраля 2022 г., устраняют возможность прочного союза между Россией и Германией. Такой альянс всегда был поводом для серьёзных опасений Варшавы, поскольку мог либо ограничить поле манёвра Польши в Центральной и Восточной Европе, либо представлять для неё экзистенциальную угрозу (одним из проявлений такого союза в Польше, как известно, считали энергетическое сотрудничество Германии и России). Гарантией собственной безопасности Польша видит участие в военных и политических блоках. Членство в НАТО и отношения с Соединёнными Штатами приоритетны для всех польских правительств начиная с 1989 года[6]. Опора на державу, с которой Польша не имеет общих границ, – не первый пример такого рода в национальной истории. Можно вспомнить, как через союз с революционной, а потом наполеоновской Францией польские элиты пытались вернуть утраченную независимость. Соответствует этой логике и соглашение о военном союзе с Великобританией, заключённое в августе 1939 г., когда военное столкновение с Германией стало фактически неизбежным. Такой подход объясним, если пограничные страны воспринимаются как большая или меньшая, но всё же угроза. Однако риск «вассализации», которую часть польской элиты видит в развитии слишком тесных отношений с Германией или Россией, заменяется на другие, заведомо диспропорциональные отношения. Стремление Польши установить особые связи с Соединёнными Штатами описывается термином bandwagoning – стремление присоединиться к сильной стороне в ожидании преференций[7]. Некоторые примеры – как участие Польши в войне с Ираком в 2003 г. (не поддержанной тогда Францией и Германией) и получение отдельного оккупационного сектора там после свержения Саддама Хусейна – не принесли ожидаемых выгод (в форме нефтяных контрактов или подрядов на восстановление Ирака). Однако ставка на укрепление отношений с США едва ли изменится при существующих форматах трансатлантических отношений.

Польша заинтересована в развитии особых отношений с военной супердержавой, поскольку полагает, что лишь так может чувствовать себя в безопасности на случай неблагоприятного, с точки зрения Варшавы, развития событий на «острове Европа».

Свои страны меж трёх морей

Впрочем, потребность в союзнических отношениях с державой, расположенной вдалеке от польских границ, связана не только с желанием гарантировать безопасность, но и с амбициями, направленными на обустройство пространства Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ). Речь не о доминировании, на которое Польша едва ли способна, скорее о влиянии на складывающиеся в регионе объединения и союзы. По площади, численности населения и объёму внутреннего рынка Польша – крупнейшее государство Центральной Европы, что объясняет её стремление влиять на политическую и экономическую конфигурацию региона. Также Варшава расширяет пространство для манёвра за счёт территорий, которые исторически находились в разных формах зависимости от Германии, Австрии или России, а сегодня значительно связаны с Германией или Россией экономически. Именно поэтому концепция «Междуморья» или «Трёхморья» сохраняется в польской политической мысли и проявляется в конкретных инициативах. Междуморьем принято считать регион, расположенный между Балтийским и Чёрным, а также Адриатическим (в случае «Трёхморья») морями.

Восстановление независимости Польши после исчезновения Российской империи сопровождалось возникновением концепций объединения Балтийско-черноморского региона в прочный союз под эгидой Варшавы. Юзефу Пилсудскому, положившему начало новой польской государственности, виделась федерация и система союзов народов европейской части бывшей империи (разумеется, за исключением территорий проживания великороссов) с центральной ролью Польши. Некоторые сторонники этой идеи формулировали идеальную цель, как это сделал в 1918 г. польский политический деятель Роман Кнолль: «Наш optimum – это Россия, приближённая к этнографическим великорусским границам, сброшенная с позиции великой державы, находящаяся под международным патронатом и подверженная иностранному экономическому проникновению, но при этом достаточно небезопасная для финляндского, эстонского, латышского, литовского, белорусского и украинского народов – так, чтобы они искали защиты и покровительства у Польши»[8]. Позже польская мысль развивала похожую концепцию создания союза государств Центральной Европы и Балкан, направленного, прежде всего, на сдерживание Германии, чего предполагалось достичь с помощью Великобритании[9]. Так или иначе Польша обозначала свой интерес к формированию союза государств Центральной и Восточной Европы, народы которой должны получить независимость от империй, в состав которых входят или входили. Такой альянс должен был превратить регион в самостоятельный субъект, интересный в качестве коллективного союзника какой-либо державе, противостоящей России или Германии. «Физиономию» субъекта могла бы определять Польша.

С этой концепцией во многом совпадают размышления важного послевоенного политического мыслителя-эмигранта, многолетнего редактора парижского издания «Культура» Ежи Гедройца, а также близких к нему интеллектуалов. Гарантией независимости Польши и её дополнительной защитой перед российским империализмом должно стать примирение и разрешение исторических споров между польским, белорусским, украинским и литовским народами, а также всемерная поддержка появления их независимых государств.

Это среди прочего определяло и определяет, что Польша поддерживает ослабление связей с Россией бывших республик СССР (по крайней мере, в его европейской части).

Подобный проевропейский (в кавычках или без) курс постсоветских государств практически все политические силы страны считают соответствующим национальным интересам Польши.

Часть той силы

Сейчас Польша осуществляет подобные планы с опорой на сильных союзников или крупные межгосударственные объединения. В частности, долгие годы одним из внешнеполитических достижений в Варшаве считали возможность влиять на политику ЕС по отношению к постсоветским государствам. Создание «Восточного партнёрства», убеждение партнёров в необходимости поддержки «европейских устремлений» Молдавии, Украины и Грузии – в значительной степени плод активности польской дипломатии[10]. Одно из обвинений в адрес партии ПиС связано с тем, что из-за её евроскептической позиции в ЕС перестали прислушиваться к Варшаве при выработке политики в отношении постсоветских стран, а также быстро исключили Польшу из любых переговоров по урегулированию украинского кризиса 2014—2015 годов[11]. Но одной из знаковых внешнеполитических программ правительства ПиС стала Инициатива трёх морей (или «Трёхморья»), провозглашённая в 2015 г. и предполагающая общие действия по повышению энергетической безопасности и реализации самостоятельных логистических проектов государств Центральной Европы и Балкан. Инициативу поддержали могущественные союзники. Например, Дональд Трамп заявил на саммите стран – участниц инициативы в Варшаве в 2017 г. о заинтересованности в ней США.

Иными словами, Польша стремится (насколько это в её силах) организовать в Центральной и Восточной Европе дружественное пространство, где она сможет получить не доминирующую, но ведущую роль. Фактически это означает, что государства региона не должны находиться в чрезмерной зависимости (по вопросам экономического сотрудничества, поставок энергоресурсов и иных) от соседних крупных государств и держав (прежде всего, Германии и России). Польша понимает, что едва ли добьётся таких целей самостоятельно, поэтому ищет влиятельного союзника.

Продолжающийся конфликт на Украине создал благоприятные условия для реализации описанных установок. Внимание политических и военных структур Запада действительно сосредоточено на Восточной Европе, НАТО готова усиливать восточный фланг организации для противодействия России – всё это повышает стратегическое значение ЦВЕ и соответствует польским представлениям о росте субъектности региона. Запад в целом считает влияние России острой проблемой и прилагает усилия для его сокращения. Прозвучавшие в упомянутом интервью Дональда Туска размышления о «предвоенной эпохе» во многом соответствуют удобной для Польши ситуации, когда в «предвоенном» ожидании ЕС и НАТО должны уделять повышенное внимание «прифронтовым государствам» (так в Польше называют страны, граничащие с Украиной).

С Россией или без

Из этого, впрочем, следует и вывод о том, что Польша нуждается в России так же, как и в Германии, поскольку силовое поле двух этих стран определяет специфику Центральной и Восточной Европы. Варшаве по-прежнему необходима Россия сдерживаемая, но «достаточно небезопасная», чтобы государства региона нуждались в польской поддержке. Такой подход намечает определённые границы для эволюции польско-российских отношений. Кажущееся скатывание в состояние неконтролируемой враждебности не означает автоматически реализацию катастрофических сценариев для обеих сторон. Варшава предпочтёт вечно бороться с российским влиянием (в кавычках и без) в Центральной и Восточной Европе, привлекая по мере сил других влиятельных игроков, чем вступить в прямую коллизию. Подобное соперничество, как показывает и многовековой опыт, и соображения здравого смысла, редко предполагает долговременный радикальный разрыв отношений. Сторонам необходимо некоторое взаимодействие и выстраивание рамок, определяющих их действия в регионе.

Конечно, можно вспомнить, как в феврале 2024 г. польский президент Анджей Дуда неожиданно заявил в интервью французскому телеканалу LCI во время встречи в Париже лидеров европейских государств по вопросу поддержки Украины, что, с польской точки зрения, «лучше всего, если бы России просто не было»[12]. Впрочем, развивая мысль дальше, он говорил о нежелании видеть в «этой части мира» «сильную Россию» и о неприятии каких-либо форматов «общеевропейского дома» от Атлантики до Урала, о чём когда-то мечтал Шарль де Голль (Дуда посоветовал французам, если они того желают, строить дом с Россией без участия Польши)[13]. Нарочито провокационные формулировки, вероятно, связаны с желанием полемизировать именно с французской политической мыслью.

В любом случае президент, представляющий проигравшую на последних выборах партию ПиС, вправе делать любые заявления, которые ни к чему не обязывают министерство иностранных дел. В программной речи в Сейме 25 апреля 2024 г. глава МИД и многолетний коллега Дональда Туска Радослав Сикорский не стал заострять тему противостояния с Россией (которая в условиях боевых действий на территории Украины и готовности Польши оказывать поддержку Киеву очевидна). Один из фрагментов своего выступления он, напротив, посвятил готовности Польши сотрудничать с «неимперской» Россией, «признающей, что её соседи тоже имеют интересы в сфере безопасности»[14].

Из его рассуждений, частично обращённых к российскому народу, следует, что министр хотел бы иметь дело с проевропейски ориентированной Россией, чья сменившаяся власть исповедует либеральные ценности. В нынешних обстоятельствах это выглядит столь же маловероятной перспективой, как и «упразднение» России, о котором рассуждал Анджей Дуда (основываясь именно на малой реалистичности такого сценария, оппоненты Сикорского из консервативного лагеря немедленно заподозрили, что на самом деле он готов о чём-то договариваться и с Россией «неидеальной»[15]).

Впрочем, если попробовать представить некоторую срединную линию между двумя утопиями, ею будет, по-видимому, не вызывающая опасений и не проявляющая агрессивных (с точки зрения Запада и Польши) намерений Россия, имеющая минимальное влияние на европейскую политику и не препятствующая проевропейской и прозападной ориентации стран Восточной Европы (в неё включают и Южный Кавказ).

Расстановка сил будет зависеть от развития украинского кризиса. А на данном этапе идея изоляции России и удержания её «за бортом» Европы преобладает в западном политикуме, что вполне устраивает Польшу.

Боязнь одиночества

Чего бы Польша точно не хотела, это оказаться одной, если нынешний кризис ещё более обострится или, наоборот, разрешится без учёта позиции Варшавы. Одна из распространённых у нас гипотез о действиях Варшавы в случае значительного успеха Москвы в ходе кампании предполагает, что Польша постарается взять под контроль нынешние земли Западной Украины, которые до 1939 г. входили в состав польского государства. Во всяком случае, об этом неоднократно говорил глава СВР Сергей Нарышкин[16]. В июле 2023 г. он обрисовал примерную схему реализации этих планов, согласно которой в западных областях Украины будет размещена Польско-литовско-украинская бригада – действующее подразделение, предназначенное для выполнения международных миссий. Её численность, по словам Нарышкина, предполагается значительно увеличить для новых задач[17]. Комментировать данные разведки – задача деликатная, никаких доказательств по понятным причинам не приводится. Министерство обороны Польши в апреле 2023 г. опровергло информацию о дополнительном наборе в Польско-литовско-украинскую бригаду, объясняя её распространение происками иностранных спецслужб[18].

Можно вспомнить, что президент России Владимир Путин на заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» 27 октября 2022 г. говорил, что западные земли Украины – довоенная территория Польши, Румынии и Венгрии, которую Сталин «взял и передал» Украине. Поэтому, с его точки зрения, лишь Россия может выступить подлинным гарантом территориальной целостности Украины[19]. Как бы то ни было, потенциальный ввод польских вооружённых сил на Западную Украину в случае поражения Киева в конфликте с Москвой соответствовал бы интересам России. Этот шаг Варшавы не будет воспринят однозначно ни влиятельными европейскими государствами, ни соседями Польши. Варшава вновь дала бы повод говорить о себе как о «гиене», уносящей в логово куски территорий. Создавая подобный «буфер» между территориями, попавшими в сферу влияния России, и Европейским союзом/НАТО, Польша оказывалась бы обречена на сложные и, вероятнее всего, конфликтные отношения с местным населением и тем более политическими силами, ориентированными на украинскую государственность. Это же гипотетически могло бы заставить Варшаву пойти на открытые или конфиденциальные договорённости с Москвой для регулирования вопросов контактов и передвижения населения и вообще обустройства жизни разных фрагментов территории Украины. Иными словами, Польша перечеркнула бы нынешнюю политику по обустройству благоприятной для себя среды в Центральной и Восточной Европе и особые отношения с влиятельными государствами Запада.

Именно поэтому Польша не проявляет сейчас признаков интереса к какому-либо контролю над отдельными украинскими территориями и подчёркивает это как можно более определённо.

В частности, в упомянутом программном выступлении Радослав Сикорский специально заявил, что у Польши нет и не может быть территориальных притязаний к восточному соседу, и провозгласил с парламентской трибуны: «Львів це Україна». Также польские власти заявляли, что не собираются отправлять войска на Украину[20]. Правда, по этому вопросу консенсуса, похоже, нет не только в Польше, но и в Европе в целом. Как бы то ни было, Варшава не собирается идти на повышенные риски.

Какие бы заявления ни звучали из уст польских политиков, осторожность и нежелание предпринимать действия, которые не поддержит кто-либо из влиятельных игроков (прежде всего, США), – реальность, из которой, по всей видимости, могут исходить власти России. Польша, безусловно, хотела бы, чтобы влияние России в ЦВЕ было минимальным, однако это не означает готовности минимизировать российское влияние любой ценой и с любыми рисками.

Автор: Станислав Кувалдин, кандидат исторических наук, научный сотрудник Центра европейских исследований Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН.

СНОСКИ

[1] Donald Tusk: Wojna nie jest już pojęciem z przeszłości. Każdy scenariusz jest możliwy // Gazeta Wyborcza. 29.03.2024. URL: https://wyborcza.pl/7,75399,30839996,donald-tusk-wojna-nie-jest-juz-pojeciem-z-przeszlosci-kazdy.html#S.MT-K.C-B.1-L.1.duzy (дата обращения: 30.05.2024).

[2] Donald Tusk: Wojna nie jest już pojęciem z przeszłości. Każdy scenariusz jest możliwy // Gazeta Wyborcza. 29.03.2024. URL: https://wyborcza.pl/7,75399,30839996,donald-tusk-wojna-nie-jest-juz-pojeciem-z-przeszlosci-kazdy.html#S.MT-K.C-B.1-L.1.duzy (дата обращения: 30.05.2024).

[3] Marszałek-Kawa J., Siemiątkowski P. Exposé Prezesów Rady Ministrów, 1989–2019. Toruń: Wydawnictwo Adam Marszałek, 2020. S. 325.

[4] Prezes PiS: partia Tuska to partia niemiecka, a nie polska // WNP.pl. 01.10.2023. URL: https://www.wnp.pl/parlamentarny/wydarzenia/prezes-pis-partia-tuska-to-partia-niemiecka-a-nie-polska,757866.html (дата обращения: 30.05.2024).

[5] Exposé premiera Donalda Tuska. “Polacy czują dziś, że mają wpływ na sprawy kraju” // Gazeta Wyborcza. 12.12.2023. URL: https://wyborcza.pl/7,75398,30497495,expose-premiera-donalda-tuska-nie-wyobrazam-sobie-polityki.html (дата обращения: 30.05.2024).

[6] См., в частности: Zięba R. Implikacje stosunków polsko-amerykañskich dla polityki zagranicznej Polski // Przegląd Politologiczny. 2015. No. 2. S. 7–20.

[7] См.: Ibid. S. 12; Jureńczyk L. Perception in the USA of the Polish Authorities’ Efforts to Strengthen the Polish-American Alliance in the 21st Century // Stosunki Międzynarodowe – International Relations. 2023. No. 3. S. 7.

[8] Nowak A. Polska i trzy Rosje. Studium polityki wschodniej Józefa Piłsudskiego (do kwietnia 1920 roku). Kraków: Arcana, 2001. S. 197.

[9] Gajowniczek T. Rosja a “Międzymorze” w polskiej myśli politycznej XX wieku. Wybrane zagadnienia // Sprawy Wschodnie. 2004. No. 1. S. 80.

[10] Barburska O. Wpływ polskiej dyplomacji na kształtowanie i realizację polityki wschodniej UE // Studia Europiejskie. 2013. No. 3. S. 49–72.

[11] См., в частности: Zaborowski M. Zaborowski: Polska polityka wschodnia na mieliźnie // Res Publica Nowa. 23.10.2020. URL: https://publica.pl/teksty/zaborowski-polska-polityka-wschodnia-na-mieliznie-67823.html (дата обращения: 30.05.2024).

[12] Wywiad Prezydenta RP dla francuskiego kanału telewizyjnego LCI [CAŁOŚĆ] // Prezydent.pl. 26.02.2024. URL: https://www.prezydent.pl/aktualnosci/wypowiedzi-prezydenta-rp/wywiady/wywiad-prezydenta-rp-francuski-kanal-telewizyjny-lci,81851 (дата обращения: 30.05.2024).

[13] Wywiad Prezydenta RP dla francuskiego kanału telewizyjnego LCI [CAŁOŚĆ] // Prezydent.pl. 26.02.2024. URL: https://www.prezydent.pl/aktualnosci/wypowiedzi-prezydenta-rp/wywiady/wywiad-prezydenta-rp-francuski-kanal-telewizyjny-lci,81851 (дата обращения: 30.05.2024).

[14] Exposé Sikorskiego. “Interesy Polski i Niemiec nie są tożsame” // Forsal.pl. 25.04.2024. URL: https://forsal.pl/kraj/polityka/artykuly/9496446,expose-sikorskiego-interesy-polski-i-niemiec-nie-sa-tozsame.html (дата обращения: 30.05.2024).

[15] Ryzykowna gra Tuska i Sikorskiego. Rozmowa z Beatą Kempą, posłem Suwerennej Polski do Parlamentu Europejskiego // Nasz Dziennik.pl. 26.04.2022. URL: https://naszdziennik.pl/mysl/297092,ryzykowna-gra-tuska-i-sikorskiego.html (дата обращения: 30.05.2024).

[16] См., в частности: Нарышкин: Польша готовит сценарий расчленения Украины // Газета.ru. 30.05.2022. URL: https://www.gazeta.ru/politics/news/2022/06/30/18039008.shtml (дата обращения: 30.05.2024).

[17] Нарышкин заявил, что Польша рассматривает возможность разместить войска на западе Украины // TACC. 21.07.2023. URL: https://tass.ru/politika/18330435 (дата обращения: 30.05.2024).

[18] MON “zaprasza ochotników” do brygady międzynarodowej? Dezinformacja “białoruskiej grupy” // TVN24. 21.04.2023. URL: https://konkret24.tvn24.pl/polska/wojna-w-ukrainie-mon-zaprasza-ochotnikow-do-miedzynarodowej-brygady-to-dezinformacja-st6952282 (дата обращения: 02.05.2024).

[19] Владимир Путин принял участие в XIX Ежегодном заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай». Стенограмма пленарной сессии // МДК «Валдай». 27.10.2022. URL: https://ru.valdaiclub.com/events/posts/articles/vladimir-putin-prinyal-uchastie-v-xix-zasedanii-kluba-valdai/ (дата обращения: 30.05.2024).

[20] Propozycja wysłania wojsk do Ukrainy. Kosiniak-Kamysz: nie ma takich planów // Polskie Radio. 29.02.2024. URL: https://jedynka.polskieradio.pl/artykul/3342477,Propozycja-wys%C5%82ania-wojsk-do-Ukrainy-Kosiniak-Kamysz-nie-ma-takich-plan%C3%B3w (дата обращения: 30.05.2024).

Польша. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720780 Станислав Кувалдин

Пора заканчивать игру в бирюльки

Контроль над вооружениями и большая политика

СЕРГЕЙ ОЗНОБИЩЕВ

Заведующий сектором военно-политического анализа и исследовательских проектов Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, профессор МГИМО МИД России, член Совета по внешней и оборонной политике.

ВАСИЛИЙ КЛИМОВ

Кандидат политических наук, научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Эпоха романтизма в отношениях России и Запада подошла к концу. Несмотря на неоднократные попытки перейти к стабильному диалогу и совместному регулированию разногласий, в том числе в военно-политической области, приоритет снова отдаётся односторонним подходам к обеспечению безопасности.

Показательна приверженность Запада расширению НАТО на Восток, упорно навязываемому Европе на протяжении нескольких десятилетий, вопреки ясно обозначенным возражениям Москвы. Украинский кризис серьёзно подорвал возможности вернуться к построению системы коллективной безопасности в Европе при совместном участии России и западных стран. На фоне взаимных обвинений отношения продолжают стремительно деградировать, не оставляя возможности и времени для рационального диалога.

«Игра в бирюльки» как модель кризиса контроля над вооружениями

По условиям старинной русской игры в бирюльки участники по очереди вытаскивали из горки миниатюрные игрушечные предметы, пока горка не разваливалась, что означало поражение последнего игрока. Эту игру напоминает ситуация в системе контроля над вооружениями (КНВ). За последние годы из «горки» договорных режимов вытаскивались отдельные составляющие – один за другим ликвидировались договоры по КНВ, что не могло не привести к развалу системы.

Начал эту «партию» Вашингтон. В декабре 2001 г. Джордж Буш-младший объявил о выходе Соединённых Штатов из советско-американского Договора об ограничении систем противоракетной обороны (ДПРО) 1972 г. – краеугольного камня стратегической стабильности. Под предлогом роста ракетно-ядерной угрозы со стороны «третьих стран» США приступили к развёртыванию национальной и региональной (совместно с союзниками и партнёрами) систем ПРО, что, как и ожидалось, вызвало тревогу у российского руководства. Правда, на протяжении двух десятилетий американцы проявляли сдержанность, не желая идти на обострение отношений с Москвой. Вашингтон до сих пор не достиг разрешённого Договором количественного предела (по 100 стратегических противоракет) для национальных систем ПРО, а попытки выстроить глобальную сеть ПРО не подорвали способности сторон к взаимному уничтожению.

И всё же цепная реакция распада режимов контроля над вооружениями была запущена.

Процесс охватил и контроль над обычными вооружениями в Европе (КОВЕ). Профессионалы помнят, как в рекордно короткий срок к 1990 г. был согласован и подписан Договор об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ), предполагавший установление равных количественных потолков по пяти основным категориям обычных вооружений[1] на тот момент для 23 государств –участников соглашения. После заключения договора произведены масштабные сокращения и ликвидировано 59 тысяч единиц вооружений в странах НАТО и России[2].

Распад Организации Варшавского договора, исчезновение самого факта противостояния двух военных альянсов, заставил пересмотреть документ. В 1999 г. удалось согласовать так называемое Соглашение об адаптации ДОВСЕ (АДОВСЕ)[3]. В нём на смену блоковым ограничениям пришли национальные и территориальные предельные уровни, когда каждая страна фактически сама определяла уровень обычных вооружений, достаточный для обеспечения национальной безопасности.

Ценой многолетних усилий в Европе сложилась, как считалось, самая прочная в мире система коллективной безопасности, а уровень собственной национальной безопасности европейские страны оценивали высоко. Свидетельство тому – разрешённые по договору 1999 г. потолки вооружений не достигались ни странами НАТО, ни Россией[4]. Однако и здесь ухудшающиеся политические отношения не позволяли вовремя преодолевать разногласия. Западная сторона затягивала переговоры под предлогом решения вопросов, которые, по мнению Москвы, прямого отношения к договорённостям не имели. Ни одна из западных стран АДОВСЕ не ратифицировала. И в 2015 г. Россия «полностью приостановила» участие в процессе. А конфликт на Украине и роль в нём Запада/НАТО, вступление в альянс Финляндии и Швеции, делают, как подчёркивают в МИД РФ, даже «формальное сохранение ДОВСЕ… неприемлемым с точки зрения коренных интересов безопасности России»[5].

Ещё одним примером деградации отношений стала денонсация Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) в 2019 году. Демонтаж договора официально произошёл из-за невозможности разрешить взаимные претензии по соблюдению технических ограничений, но они носили второстепенный характер и не затрагивали основ документа. При наличии нормального диалога, не отягощённого политическим обострением, компромисса, вероятнее всего, было возможно достичь, что не раз имело место на переговорах в прошлом. Анатолий Антонов (ныне – посол России в США), успешно преодолевший все разногласия с американцами во время переговоров по Договору по стратегическим наступательным вооружениям («пражскому» СНВ, или ДСНВ-3) 2010 г., заметил в период нарастания кризиса вокруг условий ДРСМД, что стороны в состоянии урегулировать взаимные претензии[6]. Однако вследствие роста политических разногласий курс на разрешение противоречий сменили иные цели.

Несмотря на инициированный Соединёнными Штатами развал договора, наиболее негативный для России сценарий, а именно – размещение новых ракет средней и меньшей дальности в Европе – не реализуется. Москва предложила мораторий на подобные развёртывания. США и НАТО его не поддержали, но на официальном уровне не раз заявляли об отсутствии планов развёртывания РСМД в Европе.

Несмотря на нынешнее крайне критическое состояние взаимных отношений, в вопросах размещения ядерного оружия стороны демонстрируют пока взаимную сдержанность.

Заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков подчёркивал, что Россия не собирается размещать ядерное оружие в других странах, кроме Белоруссии, и проявляет в этом вопросе максимальную ответственность[7].

Коррозии подвергся и реально работавший три десятилетия Договор по открытому небу (ДОН) 1992 года. Он представлял собой эффективный инструмент контроля над соблюдением договоров по сокращению вооружений и обеспечению прозрачности военной деятельности. Наблюдательные полёты над территорией государств-участников содействовали достижению ключевой цели соглашения – обеспечению коллективной и неделимой безопасности в Евро-Атлантическом регионе. Однако в мае 2020 г. Дональд Трамп заявил о выходе из договора, сославшись на якобы нарушение Россией его положений. Москву обвинили в ограничении полётов для самолётов других стран-участниц над Крымом и Калининградом, сборе российской стороной, как считают в Вашингтоне, данных для целеуказания[8]. Кроме того, России предъявили экзотические претензии – «использование договора недолжным образом», в том числе слежку за президентом Трампом посредством наблюдательных полётов над Белым домом и гольф-клубом[9]. Россия ответила зеркально, покинув ДОН в 2021 году. Во времена относительного спокойствия и позитивных отношений России и стран Запада в рамках договора ежегодно осуществлялось более ста полётов, что содействовало поддержанию доверия. Без участия крупнейших военных держав – России и США – соглашение хотя и действует формально (в нём остаются 27 государств), но на деле потеряло актуальность.

К концу второго десятилетия XXI века тучи сгустились и над Договором о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений. Пока он остаётся последним в череде основополагающих соглашений по контролю над вооружениями. Этот договор, как и другие упомянутые выше, под угрозой не потому, что разрешение возникающих на переговорах разногласий стало технически невозможным. Кардинально изменилась военно-политическая обстановка.

Как подчеркнул министр иностранных дел России Сергей Лавров, «в преамбуле Договора об СНВ отражена наша договорённость о приверженности принципу неделимости безопасности». Однако, по мнению Москвы, Соединённые Штаты нарушили этот принцип и, сделав ставку «на достижение военного превосходства… шаг за шагом демонтировали всю систему соглашений контроля над вооружениями». Лавров напомнил, что американская сторона, «ссылаясь на неблагоприятный военно-политический фон», в своё время заморозила и двусторонний стратегический диалог[10].

Политическая обстановка ограничивает возможности реализации ДСНВ. Это обстоятельство, а также тот факт, что до сих пор, по мнению Москвы, не разрешены «многолетние проблемы» по договору, вынудило Россию «временно вывести свои стратегические объекты из-под инспекционного режима». В Москве подтвердили «неизменную приверженность ДСНВ как важному инструменту поддержания международной безопасности и стабильности»[11]. Дальнейшее размывание договора приостановлено, но надолго ли – неизвестно.

Картину кризиса КНВ дополняет неблагополучная ситуация с Договором о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и Договором о запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). Две подряд Обзорные конференции ДНЯО (в 2010 и в 2022 гг.) закончились безрезультатно – в обоих случаях не удалось согласовать заключительный документ. Осенью 2023 г. Россия отозвала ратификацию ДВЗЯИ, что «юридически» поставило её в равное положение с США, которые, по словам заместителя председателя Совета Федерации Константина Косачёва, его «торпедируют на протяжении 28 лет»[12]. В 2018 г. США вышли из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе, ещё более ослабив режим ДНЯО.

Дефицит конструктивного взаимодействия нарастает, всё очевиднее неспособность своевременно устранять разногласия.

Принцип «зеркального ответа» стал основным при разрешении проблем с договорными режимами.

Разнонаправленные констатации и зыбкие надежды

История гонки вооружений свидетельствует, что за всё время военно-политического противостояния ни США, ни СССР/России не удалось добиться безусловного и долговременного превосходства. Становилась очевидной бессмысленность накопления огромных арсеналов, в том числе ядерного оружия, которого, по образному выражению конца XX в., уже хватило бы, чтобы «несколько раз уничтожить планету». Росла угроза непреднамеренного ядерного конфликта. Гонка вооружений поглощала неимоверные ресурсы, которые приходилось отрывать от задач мирного строительства. Подобные соображения становились всё более очевидными для трезвомыслящих политиков и экспертного сообщества в СССР и США, что и явилось весомым стимулом для начала процесса контроля над вооружениями (КНВ).

Диалог, инициированный Москвой и Вашингтоном в 1970-е гг., обрёл собственную инерцию, которую поддерживал каждый новый политический лидер в Кремле или Белом доме. Результатом стали сокращения запасов ядерного оружия в мире (с 65—70 тысяч в 1989 г. – до 14 тысяч ядерных боеголовок в 2019 г.)[13]. КНВ создал базу для конструктивного сотрудничества, и даже на определённый период – для установления, по крайней мере, декларативного партнёрства между Москвой и ключевыми западными странами, в первую очередь Соединёнными Штатами. Сейчас впервые за полвека преемственность КНВ оборвалась. Расшатана вся его конструкция, создававшаяся десятилетиями. От «горки» (если вернуться к метафоре игры в бирюльки) соглашений в области контроля над вооружениями практически ничего не осталось.

История холодной войны, её огромные издержки объективно не позволяют рассматривать неограниченное наращивание вооружений в качестве надёжного инструмента обеспечения национальной и международной безопасности.

Для достижения таких целей нет иного пути, кроме испытанного и проверенного десятилетиями механизма ограничения вооружений.

А сопутствующий процесс снижения военных расходов способен высвобождать при этом значительные средства на мирные нужды.

Говоря о важнейших целях и стимулах для переговоров, приведших к подписанию в 1972 г. Договора ОСВ-1 и Договора по ПРО, академик Георгий Арбатов указывал на «стремление отвести угрозу войны», а также «желание уменьшить бремя гонки вооружений», хотя «и тогда, и позже (советское. – Прим. авт.) руководство не отдавало себе полного отчёта в том, насколько непосильно военное бремя»[14]. Понимание тупикового характера гонки вооружений всегда было «мотором» контроля над вооружениями. Оно не исчезло и сейчас. Президент Владимир Путин определённо высказался на этот счёт, заявив, что «Россия не заинтересована в развязывании гонки вооружений»[15]. Лишившись возможности на взаимной основе, сбалансированно сокращать вооружения, уменьшать обоюдную угрозу и укреплять тем самым собственную безопасность, в проигрыше оказались обе стороны – Россия и США.

Возможно ли вернуться к логике КНВ в условиях острейшего военно-политического противостояния? По свидетельству современников, решение о саммите 1972 г. советское руководство приняло, несмотря на серьёзное обострение отношений с Вашингтоном и в целом международной обстановки. Именно тогда «США возобновили бомбёжку Ханоя и осуществили минирование порта Хайфон, пострадали советские люди». На «Брежнева оказывалось сильное давление, чтобы он “дал достойную отповедь” Никсону, отменил встречу»[16]. Однако советское руководство не пошло по такому пути. В итоге «встреча в целом выросла в настоящий прорыв в советско-американских отношениях, ознаменовав собой начало периода разрядки»[17].

Спустя несколько лет американская администрация не смогла проявить аналогичную дальновидность в другом показательном эпизоде, затронувшем отношения Москвы и Вашингтона. Когда в декабре 1979 г. состоялся ввод «ограниченного контингента советских войск» в Афганистан, Конгресс США в качестве ответной меры заблокировал ратификацию очередного важного договора по ограничению стратегических вооружений (ОСВ-2). Процесс контроля над вооружениями был заторможен на десять долгих лет, а советско-американские отношения резко обострились. Своих целей Запад не достиг, а военную кампанию в Афганистане удалось завершить и вывести оттуда советские войска только в 1989 г., когда настали новые политические времена.

КНВ открывает перспективы не только для управления арсеналами вооружений, но и для смягчения международной напряжённости по всем направлениям. Когда-то КНВ надолго обрёл собственную инерцию, с которой политикам приходилось считаться. В последнее время главенство политических факторов над соображениями рациональности подрывает объективную необходимость продолжения контроля над вооружениями.

Украинский кризис практически свёл к нулю возможности для диалога в этой сфере.

Однако из продолжительной истории гонки вооружений и военно-политического противостояния Москвы и Вашингтона напрашивается вывод: контролю над вооружениями как оптимальному средству обеспечения национальной и международной безопасности нет альтернатив. Несмотря на крайне неудовлетворительное состояние отношений, президент Байден, придя к власти, принял в 2021 г. решение о продлении ДСНВ-3, который к тому времени был уже в «терминальном состоянии»[18]. Развития этот курс не получил. Корабль американской политики взял устойчивый курс на конфронтацию с Россией и поймал попутный ветер. Реалистичная программа-минимум – не допустить в срок, оставшийся до американских президентских выборов, уничтожения остатков конструкции КНВ.

Есть ли шанс на перемены, если и когда президентом станет Дональд Трамп? По инициативе или при попустительстве его администрации США вышли из таких важных соглашений, как ДРСМД и ДОН. Ничего не было сделано и для сохранения ДОВСЕ. Трамп также стал застрельщиком выхода из «иранской ядерной сделки», сохранение которой, по мнению президента, было чревато появлением ядерного оружия у Тегерана и началом гонки ядерных вооружений на Ближнем Востоке[19]. При Трампе нависла реальная угроза и над ДСНВ-3, который он считал «односторонней сделкой», невыгодной для Вашингтона[20]. Перспективы КНВ плачевны, да и вообще свойственная Трампу импульсивная решительность вполне может создать для Москвы новые неожиданные проблемы.

* * *

Международная политика и российско-американские отношения как её составная часть уже приучили, что новости в сфере безопасности могут быть только плохими. Есть ли вообще смысл говорить о необходимости налаживания механизмов взаимодействия, в том числе в сфере контроля над вооружениями? Или это дела минувших дней, которые неприменимы в новой обстановке?

Оснований для мрачного пессимизма можно найти сколько угодно. И подходы предыдущих десятилетий действительно в чём-то себя исчерпали, ведь они работали в другой международно-политической обстановке. Однако вовсе отбрасывать опыт прошлого было бы неправильно. Главное, чему он может научить – в разгар даже самого острого военно-политического кризиса всегда есть возможность вступить в контакт для предотвращения наиболее неблагоприятного сценария. Да, отсутствие доверия — а сейчас эта проблема выросла до колоссальных масштабов — является огромным препятствием. Но нет никаких оснований считать эту проблему уникальной, в истории случались и более острые кризисы. Но были и моменты, когда лидеры СССР/России и США, вопреки негативной динамике отношений, находили возможность изменить их вектор – ради собственной безопасности и прочного мира. Во всяком случае, техническая возможность для этого есть всегда.

Авторы:

Сергей Ознобищев, заведующий сектором военно-политического анализа и исследовательских проектов Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, профессор МГИМО МИД России, член Совета по внешней и оборонной политике.

Василий Климов, кандидат политических наук, научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

СНОСКИ

[1] Равным ограничениям между двух блоков подлежали боевые танки, боевые бронированные машины, артиллерия, ударные вертолёты и боевые самолёты.

[2] Договор об обычных вооружённых силах в Европе. Досье // ТАСС. 12.07.2017. URL: http://tass.ru/info/1818829 (дата обращения: 15.04.2024).

[3] Принятое на саммите ОБСЕ в Стамбуле в 1999 г. Соглашение об адаптации ДОВСЕ после продолжительных переговоров так и не было ратифицировано. В 2015 г. Россия «полностью приостановила» своё участие в ДОВСЕ, не выходя на тот момент из него формально.

[4] Vehicle and Aircraft Holdings Within the Scope of the Conventional Armed Forces in Europe Treaty 2017 // UK Ministry of Defence. 23.02.2017. URL: https://assets.publishing.service.gov.uk/media/5a80a454e5274a2e8ab5152c/Vehicle___Aircraft_Holdings_within_the_scope_of_the_Conventional_Armed_Forces_in_Europe_Treaty_2017.pdf (дата обращения: 15.04.2023).

[5] Заявление МИД России в связи с завершением процедуры выхода Российской Федерации из Договора об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ) // МИД России. 07.11.2023. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1913546/ (дата обращения: 15.04.2024).

[6] Посол России в США ожидает от Вашингтона разъяснений по новой ядерной доктрине // Коммерсантъ. 03.02.2018. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3539822 (дата обращения: 15.04.2024).

[7] Рябков заявил, что Россия не планирует размещать ядерное оружие в других странах // ТАСС. 01.02.2024. URL: https://tass.ru/politika/19877219 (дата обращения: 15.04.2024).

[8] Secretary Pompeo on the Treaty on Open Skies // U.S. Department of State. 21.05.2020. URL: https://ru.usembassy.gov/secretary-pompeo-on-the-treaty-on-open-skies (дата обращения: 15.04.2024).

[9] США заявили о слежке за Трампом в рамках Договора по открытому небу // Коммерсантъ. 22.05.2020. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4350796 (дата обращения: 15.04.2024).

[10] Выступление и ответы на вопросы СМИ министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам деятельности российской дипломатии в 2023 году // МИД России. 18.01.2024. URL: https://www.mid.ru/ru/press_service/minister_speeches/1926392/ (дата обращения: 15.04.2024).

[11] Заявление МИД России о ситуации с Договором о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ) // МИД России. 08.02.2023. URL: https://mid.ru/ru/foreign_policy/news/1852877/ (дата обращения: 15.04.2024).

[12] Косачев К.И. Благодаря дератификации ДВЗЯИ Россия и США имеют равные возможности // РСМД. 02.02.2024. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/comments/blagodarya-deratifikatsii-dvzyai-rossiya-i-ssha-imeyut-ravnye-vozmozhnosti/?sphrase_id=131679017 (дата обращения: 15.04.2024).

[13] SIPRI Yearbook 2020. Armaments, Disarmament and International Security. Oxford: Oxford University Press, 2020. P. 15.

[14] Арбатов Г.А. Человек системы. М.: Вагриус, 2002. С. 260.

[15] Путин: Россия не заинтересована в развязывании гонки вооружений // ТАСС. 05.12.2019. URL: https://tass.ru/politika/7277183?ysclid=lobnt7pd9t360439054 (дата обращения: 15.04.2024).

[16] Арбатов Г.А. Указ. соч. С. 266–268.

[17] Там же. С. 268, 273.

[18] В медицине – обратимое угасание жизни организма, которое предшествует клинической смерти.

[19] США выходят из ядерной сделки с Ираном // ТАСС. 08.05.2018. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/5185833 (дата обращения: 15.04.2024).

[20] Трамп заявил, что не поддерживает договор СНВ-III с Россией // ТАСС. 03.02.2017. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/4048582 (дата обращения: 15.04.2024).

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720779 Сергей Ознобищев, Василий Климов

Стратегическое сдерживание: новые контуры

Ядерное устрашение и другие способы сохранения мира

ДМИТРИЙ ТРЕНИН

Профессор-исследователь, научный руководитель Института мировой военной экономики и стратегии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», ведущий научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Вооружённый конфликт на Украине – фактически опосредованная война между Россией и коллективным Западом во главе с США – заставляет переосмыслить и по-новому взглянуть на вопросы военного, пространственного и коалиционного сдерживания главного противника. Острый конфликт с Западом продлится, вероятно, ещё долго – в разных формах и на различных театрах, поэтому необходима глубокая коррекция концепции сдерживания.

Под стратегическим сдерживанием мы понимаем предотвращение внешних угроз жизненно важным интересам России как нации, государства и цивилизации. Сдерживание представляет собой сочетание необходимого потенциала, соответствующих возможностей и достаточной решимости для того, чтобы либо убедить вероятного противника в бесполезности его намерения нанести ущерб коренным интересам России, либо устрашить его неотвратимостью возмездия в случае попытки агрессивных действий.

Стратегическое сдерживание включает военную составляющую (ядерную и конвенциональную), пространственное измерение (геополитика, геоэкономика и другие функциональные сферы: киберсреда, космос и т.д.) и коалиционную компоненту (взаимодействие с дружественными государствами). Комплексность, системность стратегического сдерживания – непременное условие эффективности.

Проблемы стратегического сдерживания

Считается, что сдерживание действует вплоть до момента начала конфликта. Собственно, он свидетельствует о провале сдерживания. В этом смысле специальная военная операция на Украине означала, что попытки обеспечить важнейшие интересы национальной безопасности на традиционно наиболее чувствительном направлении оказались безрезультатными. На возникшую (и не отведённую) угрозу пришлось отвечать применением военной силы.

На самом деле стратегическое сдерживание (если речь, разумеется, не идёт о массированном ядерном ударе) реализуется на разных этапах зарождения и развития конфликта – как до его возникновения, так и в процессе эскалации. Неудача на начальном этапе должна не обескураживать, а стимулировать к более эффективной работе.

Провалу сдерживания вплоть до начала СВО способствовал ряд причин. После того, как в первой половине 2000-х гг. стало ясно, что интеграции России в евроатлантические структуры безопасности на приемлемых для неё условиях не произойдёт, Москва выстраивала систему военной безопасности на европейском направлении, рассматривая НАТО как возможного и партнёра, и противника. Со временем второе всё очевиднее перевешивало. Однако со времён холодной войны отношения основывались на примате взаимного ядерного сдерживания СССР и США, которое считалось надёжной гарантией от большой войны в Европе. После окончания советско-американской конфронтации возник дисбаланс в обычных вооружениях, а зона альянса распространилась до границ России. Москва начала отождествлять стратегическое сдерживание на западном фланге с ядерным сдерживанием США и их союзников. Это стало серьёзной ошибкой.

Ядерное сдерживание сейчас, как и в годы холодной войны, предотвращает массированный ядерный удар по России, но этот сценарий – самый опасный для страны и всего мира – является и наименее вероятным.

Ядерное сдерживание не предотвратило геополитическую агрессию и опосредованный военный конфликт, затрагивающий жизненно важные интересы России. Требуются другие формы стратегического сдерживания.

Существенной проблемой России стал её фактический отказ от сдерживания пространственного. Изначально он обусловлен философией так называемого «нового политического мышления», которая подразумевала курс на интеграцию в западный («цивилизованный») мир, включая членство в его формальных (партнёрство с НАТО, «общие пространства» с Евросоюзом) и неформальных («Большая Европа от Лиссабона до Владивостока») структурах. Российские усилия по интеграции оставляли немного места для сдерживания тех, с кем, собственно, и планировалась интеграция.

Нужно признать, что помимо абстрактных философских соображений и нереалистичных политических целей у постсоветской Москвы элементарно отсутствовали инструменты воздействия на США и их союзников, которые могли бы заставить их остановить или ограничить экспансию альянса. Россия после СССР оказалась зависима от Запада. Вместо того чтобы угрожать, она пыталась убеждать. Однако аргументы, которые лидеры блока услышали из уст российского президента на саммите в Бухаресте в апреле 2008 г., на них не подействовали. После случившейся вскоре пятидневной войны с Грузией появилась надежда, что Запад поймёт опасность провоцирования России, но Вашингтон решил пренебречь рисками, которые грозили его клиентам и, в худшем случае, союзникам, но не ему самому. Став единственной сверхдержавой, США отказались от сдержанности.

Не меньшей проблемой стало сведение российской политики на Украине к контактам с частью местных элит и твёрдая убеждённость во всесилии денег. В Москве была надежда, что тесные и взаимовыгодные экономические связи между Россией и Украиной, а также культурные и семейные узы слишком крепки и прочны, чтобы их можно было разорвать, идеологически обработав украинцев и пообещав им свободный доступ в Евросоюз.

В отличие от советского периода Москва после 1989 г. не практиковала геополитическое сдерживание в Восточной Европе. Исключениями были зоны конфликтов в Приднестровье и Закавказье в 1990-е годы. Существенными и успешными акциями России стали содействие стабилизации положения в Белоруссии (2020 г.) и Казахстане (2022 г.). Со своей стороны, Запад отказался признавать любые границы и пределы дальнейшего распространения собственного влияния. Вашингтон отказал России в праве на законные геополитические интересы за пределами её границ.

Геоэкономическое сдерживание, основанное на энергетической сцепке, на которое в Москве возлагали большие надежды в отношениях с Евросоюзом, не устояло под давлением США. Опыт не только Украины, но также Германии, Финляндии, Италии, Франции, Нидерландов и других крупнейших экономических партнёров РФ показал, что в критических для правящих элит ситуациях экономика и при капитализме подчиняется требованиям политики. Геоэкономическое сдерживание, основанное на казавшихся неразрывными нитях газопроводов, не сработало.

Во времена предыдущих столкновений с западными гегемонами (наполеоновской Францией, кайзеровской, а затем гитлеровской Германией) у России в западном мире были союзники. В период холодной войны на Западе существовали нейтральные государства, выполнявшие роль военных буферов или дипломатических посредников между СССР и США. Сейчас у России в западном лагере нет не только союзников, но даже нейтралов. Разве что пара диссидентов, влияние которых на общий курс ограничено.

Многолетнее культивирование отношений с высокопоставленными представителями западноевропейских политических и экономических элит оказалось бесполезным в условиях жёсткого давления на партнёров России. Германия после ухода в отставку Герхарда Шрёдера всё больше подчинялась «генеральной линии» США. Во Франции дух голлизма почти выветрился с окончанием президентства Жака Ширака. Даже в Италии, прежде расположенной к России, и в соседней Финляндии враждебность правящих элит сменила настрой на «дружбу и сотрудничество».

С точки зрения коалиционной политики Россия долго оставалась в одиночестве. Организация Договора коллективной безопасности не военный и не политический союз. Члены ОДКБ заняли нейтралистскую позицию в отношении конфликта на Украине, хотя их экономическая ценность для РФ как транзитных государств повысилась. Единственным крупным успехом после 2020 г. стало сближение с Белоруссией, особенно в сфере внешней и оборонной политики. Это предотвратило открытие «второго фронта» на европейском направлении наряду с украинским и укрепило стратегические позиции страны в регионе.

Важнейшим приобретением РФ за три с лишним десятилетия стало последовательное расширение стратегического партнёрства с Китаем. Развитие российско-китайских отношений имеет собственную логику, но вашингтонская стратегия «двойного сдерживания» стимулирует Москву и Пекин взаимодействовать теснее.

Партнёрство с Китаем – важнейший внешний ресурс потенциальной коалиционной стратегии России, но её только предстоит разработать.

Приходится констатировать, что стратегическое сдерживание в его постсоветской конфигурации оказалось неспособно предотвратить угрозу, которую президент России неоднократно характеризовал как экзистенциальную. Будущее страны в большой степени зависит от того, когда и чем закончится украинский конфликт.

Сдерживание в ходе военного конфликта

Предотвратить начало войны на Украине не удалось. Актуальная задача на третьем году военного противостояния заключается в том, чтобы остановить дальнейшее вовлечение стран НАТО. Если этого не сделать, инерция эскалации, последовательно проводимой Западом, приведёт к непосредственному столкновению вооружённых сил России и НАТО, чреватому всеобщей ядерной войной.

Опосредованные войны были в отечественной истории и раньше – в Корее, Вьетнаме и Афганистане. Но Украина – часть исторического ядра русской государственности. К тому же кампания, в ходе которой противник систематически бомбардирует российские города и наносит отдельные удары по нашей территории вплоть до Волги и Урала, заставляет проводить параллели одновременно с Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войнами.

Военные действия России на Украине с самого начала сопровождались недвусмысленной отсылкой к ядерному устрашению. Ядерный фактор до последнего времени предотвращал непосредственное военное вмешательство в конфликт Соединённых Штатов и их союзников в форме объявления воздушного пространства над Украиной бесполётной зоной или отправки на Украину натовских войск. Попытки давления Запада на Минск решительно парированы размещением в Белоруссии оперативно-тактических ракетных ядерных комплексов РФ. Тем не менее в США сделали вывод, что с учётом перечисленных выше ограничений страны Запада могут вести прокси-войну на Украине и даже постоянно поднимать в ней ставки, не опасаясь ядерного удара. Киевский режим стал для Вашингтона почти идеальным инструментом, а Украина превратилась в расходный материал американской стратегии. Вашингтон даже поставил перед собой задачу, беспрецедентную для прежних отношений с Москвой: нанести стратегическое поражение России руками ВСУ при всесторонней поддержке Киева со стороны Запада.

Европейские союзники, прежде всего Франция и Великобритания, обладающие ядерным оружием, демонстрируют ещё большую, чем Соединённые Штаты, готовность к эскалации. Президент Франции заявил о возможности отправить на Украину регулярные войска и начал кампанию по привлечению к военной экспедиции других стран НАТО. Британский министр иностранных дел снял ограничения на удары британских ракет по территории России. Стратегическая безответственность Парижа и Лондона, торящая дорогу к прямому столкновению между ядерными державами, делает ситуацию качественно более опасной.

С конца 2023 г. Вооружённые Силы России уверенно удерживают инициативу на театре военных действий. Сейчас стоит задача перехвата инициативы в войне в целом. Противник добивается истощения материальных ресурсов России и её психологического изматывания в затяжном конфликте. Учитывая экономические, социальные, психологические и прочие факторы, России необходимо одержать победу в относительно близкой – до двух лет – перспективе. В такой ситуации концепция военного сдерживания, сформировавшаяся в холодную войну и затем адаптированная в период декларировавшегося, но так и не реализованного партнёрства с Западом, недостаточна. Переход от несостоявшегося партнёрства сначала в новое противостояние (с 2014 г.), а впоследствии (с 2022 г.) в открытое противоборство не позволяет вернуться в исходный формат холодной войны: слишком многое изменилось с тех пор в России и мире.

В XXI веке проступают новые контуры российского стратегического сдерживания – переосмыслить прежний «мирный» подход к стратегическому сдерживанию, попутно избавившись и от привычки в основном реагировать на действия противника.

Нужно сломать эскалационную стратегию Запада и сорвать его попытки помешать России добиться целей СВО.

Активное ядерное устрашение

Прежде всего требуется укрепление ядерного сдерживания, которое правильнее называть ядерным устрашением противника. «Основы ядерной политики в области ядерного сдерживания» допускают применение ядерного оружия в случаях, когда под угрозу поставлено существование государства. Для ситуации, в которой оказалась Россия, планка слишком высока. Её необходимо понизить.

Москве противостоит коалиция из полусотни стран во главе с Соединёнными Штатами. С учётом совокупного военного, военно-экономического и демографического потенциала противника России нецелесообразно и вредно стремиться к общему военному паритету по примеру СССР. Вместо этого есть смысл практиковать активное ядерное устрашение, то есть способность и решимость применить ядерное оружие в случаях, когда затронуты коренные национальные интересы, а не только когда под угрозой может оказаться само существование государства.

Активное ядерное устрашение означает возможность применения ядерного оружия первым в ходе идущего конфликта – не обязательно на поле боя и не на территории Украины. У противника не должно быть сомнений: Россия не позволит ни победить себя, ни помешать достигнуть поставленных целей, выведя ядерное оружие «за скобки» конфликта. Известное заявление, что в ядерной войне не может быть победителей и её нельзя вести, не следует трактовать в узком смысле, выгодном для Запада.

В действительности недопустима никакая война – в том числе опосредованная – между ядерными державами.

Возможность применения ядерного оружия не должна трактоваться как готовность России к ведению ограниченной ядерной войны, тем более с использованием зарядов малой мощности, на территории Европы, вдали от США (что допускалось американскими сценариями конфликта в период холодной войны). Характер ядерного оружия делает ядерное устрашение стратегическим инструментом на любом уровне – вне зависимости от мощности ядерного боезаряда или дальности пуска носителя.

Неядерное сдерживание

Ядерное устрашение противника является важнейшим, но не единственным компонентом военного сдерживания. Ядерный фактор на войне ни в коем случае нельзя превращать в тривиальный инструмент. Москве следует предупредить страны НАТО, что в случае отправки воинских контингентов на Украину Российская Федерация не только будет рассматривать их в качестве приоритетных целей, но и признает государства, пославшие войска, участниками вооружённого конфликта со всеми вытекающими последствиями.

Президент России предостерёг страны альянса, что на удары вглубь территории России дальнобойным оружием, переданным Киеву, могут последовать ответные удары по небольшим и густонаселённым территориям этих стран. Стоит также предупредить государства НАТО, что попытки блокировать Калининградскую область с суши и (или) с моря либо осуществить морскую блокаду Санкт-Петербурга будут отражены российскими ударами по участвующим в этом силам с применением всех необходимых видов вооружений. В воздушном пространстве над Чёрным морем вдоль побережья России на время проведения СВО следует установить бесполётную зону для иностранных летательных аппаратов.

Важно убедить правящую элиту США и Запада в целом, что, спровоцировав конфликт с Россией, они уже не могут пребывать в комфортном для себя, полностью защищённом состоянии.

Эскалационная стратегия

Выше приведены примеры сдерживающих предупреждений и действий. Важна системность, западной модели ползучей эскалации украинского конфликта следует противопоставить продуманную эскалационную стратегию, основанную на определённой последовательности действий («лестнице эскалации»).

Развёртывание в 2023 г. российских ядерных сил на территории Белоруссии стало первым практическим шагом по поднятию ставок в конфликте с российской стороны. Учения нестратегических ядерных сил РФ в 2024 г. стали ещё одним предупреждающим действием. Логическим завершением учений могло бы стать испытание нестратегического ядерного оружия на полигоне на Новой Земле.

Следующим шагом после учений и демонстраций (в случае акций противника, которые Россия объявила неприемлемыми) могло бы стать нанесение уже анонсированных неядерных ударов по местам базирования на аэродромах стран НАТО самолётов F-16, переданных Киеву, по воинским контингентам натовских стран на Украине, а также, как мы предлагаем, по БПЛА в бесполётной зоне над Чёрным морем. В том же списке – кибератаки на элементы критической инфраструктуры Европы и Северной Америки, удары неядерными средствами по узловым пунктам снабжения ВСУ западным оружием, расположенным на территории государств альянса. Отдельно предполагается предупреждение о готовности и решимости РФ нанести удары по стратегическим объектам США – начиная с американских военных баз за рубежом.

Абсолютно крайней мерой (не дай Бог, конечно) является пересечение ядерного порога – нанесение ударов ядерным оружием по целям на территории НАТО.

Задача – не развязывание ядерной войны, а окончательное отрезвление противника, принуждение к переговорам. Фактически речь о применении ядерного оружия для предотвращения всеобщей ядерной войны.

Стратегические коммуникации

Принципиально важно, чтобы параллельно с перечисленными политическими мероприятиями, военно-техническими и военными мерами руководство России оставалось на каждом этапе в контакте с руководством Соединённых Штатов для доведения до Вашингтона сигналов о серьёзности намерений и одновременно готовности завершить конфликт на условиях, благоприятных для России. Точками российско-американских контактов могли бы быть, например, центры по уменьшению ядерной опасности, созданные в рамках договоров по сокращению стратегических вооружений.

В сфере стратегических коммуникаций необходимо обеспечить максимальную согласованность действий и заявлений. Хаотичность и разнонаправленность публичных высказываний создают впечатление внутренней несобранности и скорее способны провоцировать, чем сдерживать. Важно разработать и применять чёткую систему стратегических сигналов. На всё обозримое будущее Россия нуждается в достаточно крупных, боеспособных и боеготовых силах общего назначения, способных обеспечивать безопасность страны и её союзников на многих направлениях и защищать от разных потенциальных противников. Эти силы в любом случае будут иметь за спиной потенциал ядерного сдерживания.

Пространственное сдерживание

Разделять военное и пространственное сдерживание ни в коем случае нельзя. Пока на Украине Россия вынуждена защищать свою безопасность вооружённым путём, необходимо срочно создавать систему стратегического сдерживания на всех направлениях. Цель геополитического сдерживания – не допустить враждебного присутствия по всему периметру российских границ. Ядерное устрашение и сдерживание посредством сил общего назначения следует дополнить ограничением или в ряде случаев вытеснением враждебного влияния в Евразии.

Как свидетельствует опыт украинского кризиса, в первой половине XXI века геополитическое сдерживание противника, а при необходимости – его отбрасывание за пределы ближнего зарубежья, имеет для России жизненно важное значение, а стратегические угрозы в геополитической области более актуальны, чем угрозы массированного ядерного нападения или широкомасштабной военной агрессии. От Арктики до Закавказья и от Центральной Азии до Дальнего Востока России предстоит выстраивать пояс безопасности и сотрудничества, который позволял бы свободно и успешно развиваться и активно взаимодействовать с соседями.

Такой пояс мира – территория, находящаяся вне иностранных военных блоков и свободная от иностранных военных баз.

На этом направлении предстоит много работы, и оно должно стать безоговорочно приоритетным. Ташкент для нас сейчас в перспективе важнее, чем Париж, а Астана – чем Берлин.

Реализовывать пространственное сдерживание необходимо преимущественно политическими, экономическими, информационными средствами в тесной взаимосвязи с военным сдерживанием – как ядерным устрашением, так и неядерным. Ближайшая цель – не допустить открытия противником «второго фронта», будь то в Арктике, Казахстане, Центральной Азии, Закавказье или на Дальнем Востоке.

Коалиционная стратегия России

Третье направление стратегического сдерживания – выстраивание международных коалиций для противостояния гегемону и противоборства с ним. Фундамент составляет тезис, что успех России в противоборстве с американо-западной гегемонией создаст благоприятные условия для развития стран мирового большинства (МБ). И, наоборот, неудача сделает страны МБ, в первую очередь Китай и Индию, гораздо более зависимыми от Запада.

Убедить страны большинства в верности данного тезиса непросто из-за значительного информационного и финансового влияния Запада в государствах Азии, Ближнего и Среднего Востока, Африки и Латинской Америки. Важнейшим и незаменимым аргументом в нашу пользу, однако, станет победа в противоборстве на Украине. Расширенное стратегическое партнёрство России и Китая послужит ядром коалиции. Американцы сами последовательно разрушают надежды китайцев на мирное врастание в американоцентричную систему и равноправное сотрудничество. Пекин не нужно подталкивать и торопить. Ничто не заменит собственный практический опыт.

Российско-китайское партнёрство более высокого уровня, чем сегодня, лучше всего описывается понятием «коалиция». «Союз» – слишком жёсткая обязывающая конструкция, подразумевающая иерархию, что в российско-китайском случае неприемлемо. Необходимы, напротив, взаимопонимание, гибкость и равноправие.

Москва и Пекин созрели для более тесной координации не только на мировом уровне (в рамках БРИКС и Группы двадцати), но и на региональных направлениях: например, на Ближнем и Среднем Востоке, в Центральной и Северо-Восточной Азии. Особое значение имеет сотрудничество в функциональных областях – военно-стратегической, военно-технической, логистической. России и Китаю нужно теснее консультироваться по перспективам украинского конфликта и ситуации вокруг Тайваня, а также широкому кругу вопросов международной безопасности.

Де-факто коалиционные связи формируются и на мировом уровне. У России и КНР налажены тесные военно-политические отношения с Белоруссией, Ираном и КНДР, а также рядом стран Азии, Африки и Латинской Америки. В перспективе такая коалиция способна существенно ограничить влияние американского гегемона на востоке, западе и юге Евразийского континента, сковать его силы в каком-то регионе или же, наоборот, заставить раздробить (распылить) их по всему фронту.

России необходимо активизировать стратегическое взаимодействие с Индией. Нью-Дели, разумеется, не примкнёт ни к какой коалиции, нацеленной на противостояние с Западом. Индийцы, как в 1990—2000-е гг. китайцы, возлагают большие надежды на американские технологии и инвестиции. Насколько надежды оправдаются, покажет будущее. Для России важно не просто нейтрализовать усилия Запада по подрыву сотрудничества Москвы и Нью-Дели. Российско-индийское взаимодействие принципиально для повышения эффективности БРИКС и ШОС, формирования Большого Евразийского партнёрства.

Россия, Китай, Индия и Иран – столпы формирующейся Большой Евразии, по крайней мере до тех пор, пока страны Европы не пройдут через процесс смены правящих элит, что позволит прекратить вассальную зависимость от США.

Формирование новой модели отношений не обещает быть лёгким и быстрым. В ШОС входят четыре ядерные державы, три из которых (Китай—Индия, Индия—Пакистан) находятся в сложных, даже антагонистических отношениях друг с другом. Россия, у которой таких проблем с азиатскими соседями нет, могла бы инициировать консультации, диалог, а в будущем – переговоры для выработки под эгидой ШОС континентального соглашения об укреплении стратегической стабильности (в широком смысле) в Евразии – пока без «полуострова Европы».

Переосмысление проблематики стратегического сдерживания сейчас по понятным причинам сосредоточено на конфликте России с коллективным Западом. Но не стоит игнорировать динамику развития международной обстановки и переменчивость отношений между государствами в целом. В отдалённой перспективе актуальными могут стать вопросы стратегического соотношения сил и интересов России и Китая. К факторам укрепления взаимной безопасности относятся: поддержание стратегической стабильности в двусторонних отношениях, способной устранить или максимально ослабить гипотетические стимулы для политического и тем более военного столкновения; развитие стратегического взаимодействия – т.е. тесное и равноправное военно-политическое и военно-стратегическое сотрудничество Москвы и Пекина по обеспечению континентальной и глобальной безопасности; меры укрепления взаимного доверия в военной и гражданских областях. Трансформация экономики, социальной и культурной сфер России в ходе успешного проведения СВО укрепят позиции страны и, соответственно, фундамент отношений с крупнейшим соседом.

Автор: Дмитрий Тренин, профессор-исследователь, научный руководитель Института мировой военной экономики и стратегии Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», ведущий научный сотрудник ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720778 Дмитрий Тренин

Начало пути

Российская дипломатия сразу после исчезновения СССР

СЕРГЕЙ КРЫЛОВ

Чрезвычайный и Полномочный Посол в отставке, профессор кафедры дипломатии МГИМО, советский и российский дипломат, заместитель министра иностранных дел РФ в 1993–1996 годах.

Упразднение Союза Советских Социалистических Республик автор этих строк встретил, работая в посольстве СССР в Португалии. Для нашего посольства 1991 год был не лучшим временем. Люди тяжело переживали свою ненужность. Каких-либо заданий из Москвы не поступало, двусторонние отношения, особенно экономические, практически сошли на нет, одним из немногих оставшихся направлений было африканское. Тут, по крайней мере, это касалось ангольского урегулирования, португальцы продолжали считать нас партнёрами. Но эта тема, естественно, не могла быть доминирующей в работе посольства.

Сбором информации и контактами с португальскими и иными коллегами вполне мог заниматься один сотрудник. Остальные в меру собственной сознательности и добросовестности продолжали заниматься своими направлениями, вполне сознавая, что делают это по инерции и Москве всё это совершенно не нужно, и чем меньше она будет слышать о Португалии, тем лучше.

Как и большинство представителей дипслужбы, мы с волнением наблюдали разрушение великой страны, не понимая, что дальше. Но, как ни странно, опасений за собственное будущее не было, несмотря на множившиеся заявления о ликвидации всего внешнеполитического аппарата, поскольку в новых условиях, то есть полного братания с Западом, такая служба попросту не нужна. Напротив, было понимание, что профессионалы понадобятся стране при любой власти. Возможно, страха не было, поскольку не было и полного понимания происходящего. Нельзя сбрасывать со счетов и то, что условия жизни в посольстве за границей были несравнимы с московскими. Зарплату, хоть и несколько урезанную, регулярно выплачивали, в магазинах была масса доступных продуктов, как живётся в Москве узнавали главным образом через телепрограммы. А они были более чем стерильны, власть старалась людей особенно не пугать. Информация о происходившем в стране как бы смягчалась, покуда доходила до зарубежных столиц. Прямых, живых контактов с москвичами у посольства в Португалии, как и у большинства других наших загранучреждений, было мало. В то время было не до заграничных поездок, а отдельные визитёры очень по-разному описывали происходящее. Одни – как, например, Галина Старовойтова, которая приехала просить у богатого фонда Гульбенкяна деньги для армянских движений, выступавших за отделение от Советского Союза, в восторженных тонах, в упоении от вдруг появившейся собственной значимости. Другие, как бывший тогда президентом Академии наук Гурий Марчук, распространяли уверенность в том, что поскольку учёные в разных республиках хотят работать сообща, они не позволят политикам развалить страну.

Стремительность исчезновения Советского Союза застала врасплох даже тех, кто имел все основания испытывать радость – Запад. Но период замешательства продолжался сравнительно недолго. Первоначальная оторопь, внутренние колебания и взвешивание различных сценариев, как вообще воспринимать случившееся и относиться к новой России, быстро сменились вполне определённой общей линией большинства западников, подстраивавшихся под задаваемую США тональность. Стержневыми были два направления – произошедшим, слабостью России (об остальных новых государствах и говорить нечего) надо воспользоваться в своих интересах.

Россия – это законный трофей, из которого надо выжать всё без остатка.

Но одновременно следует оказывать поддержку российским реформам в той части, которая отвечает западным представлениям о «правильном» политическом и экономическом устройстве, чтобы не допустить возврата коммунистического строя, а значит, и прошлой идеологической и военной конфронтации. Причём упор делался именно на военную тематику. Возможность расползания ядерного оружия бывшего СССР по четырём новым независимым государствам была кошмарным сном для западников. А наличие ещё расквартированных в Восточной Европе значительных советских, а теперь российских воинских соединений также заставляло американцев и иже с ними поначалу вести себя достаточно аккуратно. Говорить о намерении и готовности выстраивать отношения на равных.

Но на практике достаточно быстро стала просматриваться и линия на сдерживание потенциального экономического и политического влияния России, закрепление баланса сил в пользу Запада. В Европе это проявлялось в обхаживании наших бывших союзников и прибалтийских государств, политической и материальной помощи тем, якобы либеральным и демократическим силам, которые выступали за максимальное сворачивание контактов с Россией, возлагали на неё ответственность за все их реальные или мнимые трудности. Курс взяли на сближение бывших союзников и союзных республик СССР с ЕС и НАТО, а по сути, на подчинение их Западу.

В наш адрес, конечно, звучали многочисленные успокаивающие заявления. И внутри России это ложилось на благоприятную почву.

Значительная часть интеллигенции и практически вся новая элита испытывали эйфорию по поводу Запада.

Он, мол, в благодарность за избавление от коммунистической угрозы, кошмара ядерной войны и «воссоединение Европы» поможет быстро создать новые государственные структуры, ликвидировать тотальный дефицит и вообще наладить нормальную сытую жизнь. А на то, что ускоренными темпами разрушались многие отрасли экономики, предпочитали не обращать внимания. Ведь дефицит последних лет Советского Союза действительно стал быстро исчезать. И за счёт поставок на наш рынок не пользовавшихся спросом дома излишков дешёвого, но некачественного ширпотреба и продовольствия (вспомним знаменитые «ножки Буша»), и благодаря инициативе простых граждан, получивших наконец возможность самим позаботиться о себе и своих близких. Так называемым «челночникам» когда-нибудь поставят памятник.

Применительно к внешней политике подобные настроения выливались в требования безоговорочной солидарности с Западом и удовлетворения его возраставших запросов, порой граничащих с наглостью. Западники не стеснялись угрожать заблокировать рассмотрение наших заявок на кредиты в международных финансовых институтах, если не будут выполнены их политические требования. Звонки такого рода на среднем рабочем уровне из американского Госдепа в наш МИД в начале девяностых случались.

Внешняя политика начинается внутри

После распада Советского Союза российское руководство, имевшее довольно смутные представления о большой политике, столкнулось с необходимостью определения национально-государственных интересов, внешнеполитических принципов и приоритетов в отношениях с государствами ближнего и дальнего круга. Задача в то (к счастью, непродолжительное) время невыполнимая.

Каких-либо серьёзно продуманных планов, просчитанных сценариев развития экономики не было. Решения и действия в отношении внешнего мира принимались спонтанно, чаще в виде реакции на происходящее, нежели как выверенные шаги, направленные на достижение какой-то цели. Без конкретно сформулированных задач оказалась и дипломатия. Идеологическое противостояние вроде бы закончилось, внешних врагов не осталось, конфронтация сошла на нет, а что и как делать – непонятно. Проблемы нашей внешней политики начала 1990-х гг. в определённой степени обусловлены субъективным подходом к ней президента Ельцина и тогдашнего министра иностранных дел Козырева. Главное направление, которому они следовали, порой чисто интуитивно, а не продуманно – сблизиться с наиболее развитыми государствами, лидеры которых, особенно Буш и сменивший его Клинтон, Коль и Ширак открыто поддерживали решения и действия президента России. Благодаря в том числе и такой внешней поддержке укреплялась новая власть в стране.

Но главная причина слабости и шараханий нашей внешней политики того времени – утрата новой Россией возможностей влияния на международные дела, какими обладал Советский Союз. И тем не менее надо признать некоторые успехи нашей политики того времени. Прежде всего по такому важному направлению, как ограничение вооружений. Нельзя забывать и о сохранении членства в Совете Безопасности ООН, а также о вступлении России во многие международные организации. Активно участвовал МИД и в преодолении экономического кризиса.

Крупнейшей ошибкой Запада было то, что, выиграв, как им казалось, холодную войну, американцы, а за ними и многие европейцы списали Россию со счетов как крупную мировую величину, исключили партнёрство на паритетных условиях.

Упиваясь своим величием и могуществом, они исходили из того, что сложившийся на тот момент порядок останется неизменным на десятилетия.

Приходится признать, что, подчёркивая готовность войти в мировое культурно-цивилизационное пространство, каким мы тогда его себе представляли, и следовать сложившимся там правилам, мы сами способствовали укоренению у Запада мысли о его победе. Плоды этого пожинаем по сей день.

Присвоив себе лавры победителей, западники не увидели или не захотели понять, что, несмотря на приятную их слуху риторику Москвы, общее направление внешней политики президента Бориса Ельцина и дипломатии первого после упразднения СССР министра иностранных дел Андрея Козырева было во многом продолжением начатого во время перестройки курса Михаила Горбачёва на нормализацию, а затем многостороннее развитие отношений с Западом. А если уж говорить о победе в холодной войне, то либо как о победе совместной, либо — что точнее — признать, что прекращение этой войны стало возможным благодаря кардинальным и крайне болезненным переменам в нашей стране. Независимо от того, как она называется – Советский Союз или демократическая Россия.

Иными словами, и в то чрезвычайно трудное время всеобщего замешательства даже самые идеалистически, прозападно настроенные представители отечественного руководства не имели в виду, что Российская Федерация станет подчинённой частью международной системы, будет следовать чьему-то диктату.

Часто в выступлениях и публикациях современных аналитиков, а мало кто из них был причастен к реальной политике 1990-х гг., можно встретить обвинения МИДа и министра Андрея Козырева в том, что они якобы следовали в фарватере западной, прежде всего американской политики, выполняли указания «вашингтонского обкома». К политическим взглядам Козырева и его профессиональным навыкам можно относиться как угодно, ниже я подробно остановлюсь на этом. Но упрёки в сознательном отказе от интересов своей страны в угоду внешним силам несправедливы. Так же как не верно и даже оскорбительно заявление, будто лишь в двухтысячные годы Россия начала вставать с колен.

Не знаю, кто и как в других местах, а в МИДе и во внешнеполитической службе в целом никто никогда на колени не становился, отстаивая национальные интересы в самых неблагоприятных условиях.

Внешняя политика может быть эффективной и последовательной, только если в обществе есть понимание её целей и в идеале (он, правда, вряд ли достижим) она пользуется поддержкой большинства общественных и политических сил. В России того времени этого не было. Нарастало жёсткое противостояние сторонников и противников внутренних реформ: условных демократов и адептов возврата к недавнему прошлому. В конечном счёте все вылилось в силовое противоборство президента и парламента осенью 1993 года. К этому надо добавить обострение сепаратизма в ряде регионов страны, прежде всего в Чечне.

Сложности добавляла и непоследовательность публичных высказываний Бориса Ельцина. Часто повторяя, что Россия должна иметь собственную чёткую позицию во внешних делах, на практике он нередко следовал тому, что говорили ему такие лидеры, как Билл Клинтон, Гельмут Коль или Жак Ширак, о которых он отзывался как о своих друзьях, оказывающих ему всестороннюю помощь. Те действительно поставили именно на Ельцина, считая, что только он может поддерживать в стране хотя бы относительный порядок, а главное, контролировать армию. Но за это рассчитывали на встречную поддержку во внешних делах, используя в том числе и финансовые рычаги – займы, кредиты, гуманитарные поставки. Если российская сторона проявляла своеволие, прямо намекали на сокращение материальной помощи, без которой страна могла бы оказаться в коллапсе.

Формирование нового внешнеполитического курса осложнялось не только порой открытым пренебрежением к внешней политике как таковой, непониманием её значения и роли в обеспечении внутренней стабильности государства, но и фактическим наличием в Москве двух соперничавших центров власти – президента и его администрации и опиравшегося на Съезд народных депутатов Верховного Совета. А после разрешения кризиса октября 1993 г. возникло ведомственное противостояние МИДа и Совета безопасности. И дело было не столько в разнице взглядов по внешнеполитическим вопросам (аппарат Совбеза был тогда МИДу не соперник), сколько в возможностях влиять на процесс принятия решений. У Совета безопасности доступ к Ельцину был отлажен лучше. Нельзя забывать и о своеобразном отношении Андрея Козырева к Службе внешней разведки и её руководителю Евгению Примакову. Ревностью не могу это назвать, скорее присущее части мидовцев ещё с советских времён настороженное отношение к Службе, да и взаимное нежелание делиться информацией, выводами и предложениями.

В этот, слава Богу, недолгий период наша дипломатия оказалась фактически полностью дезориентированной. Чёткая государственная доктрина, ясно сформулированная, понятная национальная идея, по сути, отсутствовали. Внутреннее положение было крайне неустойчивым, что вызывало и пассивность дипломатии. К этому надо добавить, что внешнеполитическое ведомство в любой стране всегда находится в уязвимом положении в глазах общественности, поскольку ему приходится отвечать не только за собственные просчёты, недоработки и неправильно выбранные ориентиры, но и за провалы, предопределённые общей ошибочной линией высшего руководства. В обстановке переоценки ценностей после распада Советского Союза, СЭВа и Организации Варшавского договора Российская Федерация временно отказалась от многих исторически заложенных основ внешней политики, практически ушла из регионов традиционного влияния, провозгласив приверженность концепции «единого мира».

В МИДе начала 1990-х гг. ощущались морально-психологические последствия распада страны, неопределённости будущего, бытовых трудностей, опасения за благополучие своих семей. Нарастала разобщённость людей, потеря ими жизненных и профессиональных ориентиров, обособление и замкнутость на решении собственных материальных проблем, апатия и равнодушие. Очень многие, особенно те, кому было лет сорок, чувствовали себя неприкаянными, не видели служебных перспектив. Раньше их считали слишком молодыми, чтобы доверить серьёзную должность, теперь они вдруг оказались слишком возрастными: при назначении первенство отдавалось тем, кто помоложе и пришёл из российского МИДа, где до этого работал министр.

Тем не менее МИД как структура с устоявшимися традициями, коллективом людей, приверженных духу служения государству, достаточно быстро вышел из состояния апатии. И вызвано это было в значительной мере не тональностью, задаваемой руководством страны, её-то как раз не было, а спецификой, которая отличает мидовскую службу от других учреждений. МИД никем и ничем, кроме самого себя, не руководит. Общий вектор внешней политики задаёт высшее политическое руководство страны, но затем именно сотрудники МИДа вырабатывают схему действий, определяют последовательность шагов: встреч, привлекаемых дополнительных ресурсов и т.д., а затем сами же и проводят всю эту работу. Очень осложняло положение плачевное состояние экономики, разваливавшиеся вооружённые силы, апатия и чувство безысходности в обществе. Но одновременно это же способствовало мобилизации мидовского аппарата. По мере налаживания работы подразделений внутри министерства и выстраивания отношений со смежными государственными структурами настроение людей выправлялось. Постепенно уменьшалось количество поданных в кадровую службу заявлений об уходе.

«Стать союзниками»

В начале 1990-х гг. в умах многих, даже старающихся объективно оценивать происходящее (и мидовцы – не исключение), господствовала идея, будто пришедшие наконец в страну ценности либеральной демократии автоматически помогут решить проблемы безопасности и развития. Министр иностранных дел Андрей Козырев, и, возможно, под его влиянием президент Борис Ельцин говорили, что каких-либо специфических национальных интересов у России нет. Главное – присоединиться к сообществу цивилизованных, иными словами, западных стран. Доминировала линия на общий с Западом курс, дружеские, даже союзнические отношения.

Запад же, поддерживая нас на словах, не спешил оказывать реальную помощь, выжидал, постепенно проникая в нашу экономику, прибирая к рукам то, что плохо лежало, препятствуя оздоровлению наиболее значимых отраслей и предприятий.

Займы выдавались на стандартных, да ещё нередко обусловленных политическими уступками жёстких условиях.

Козырева в советском МИДе знали мало. Он был одним из тех, на кого опирался Владимир Петровский, заместитель главы МИДа СССР Эдуарда Шеварднадзе, а до этого заведующий отделом международных организаций, где Козырев до перехода в МИД РСФСР и работал. Он всегда оставался как бы в тени Петровского, писал для него проекты выступлений, статей и прочих бумаг. Ценя его как спичрайтера по ооновским темам, Петровский искусственно сдерживал профессиональный рост Козырева. В результате у Андрея Владимировича не накопился достаточный опыт работы на прорывных направлениях внешней политики и, конечно, работы за границей. Отдельных, тем более крупных, значимых для нас стран и регионов он не знал, умения вести переговоры не набрался. Не видел Европу, Азию и Латинскую Америку, не говоря уже об Африке. Всё там происходящее он рассматривал лишь с ооновского угла, что не могло дать истинной картины, тем более понимания наших интересов.

К роли министра новой России, когда требовалось выстроить новые отношения с целым рядом государств, прежде всего ближайших соседей, Козырев готов не был. И предыдущий весьма скромный опыт работы министром иностранных дел РСФСР не мог быть подспорьем. МИД РСФСР представлял собой декоративное учреждение, не занимавшееся политикой. У республик самостоятельной внешней политики не было и быть не могло. Собственными МИДами союзные республики обзавелись после Ялтинской конференции. Сталин предполагал, что влияние СССР в мире, особенно в создававшейся ООН, значительно возрастёт, если произойдёт некая внешнеполитическая «федерализация», а союзные республики будут представлены как некие псевдосамостоятельные государства, обладающие собственными службами. Идее «широкой» представленности Советского Союза в ООН воспротивились американцы, сказавшие, что в таком случае и все их штаты также должны быть членами организации; и всё свелось к членству Украины и Белоруссии как наиболее пострадавших во Второй мировой войне. Тем самым Советский Союз получил два дополнительных голоса. Но функции республиканских МИДов были эфемерны. Иностранные послы в Москве даже адреса МИД РСФСР порой не знали.

На мир Андрей Владимирович смотрел преимущественно глазами американцев, считал, что, коль скоро больше нет идеологического противостояния, наши и западные ценности не должны различаться. Как и они, мы теперь принадлежим к сообществу демократических стран, и действовать следует, сообразуясь с их линией поведения в мире. Они старше, опытнее, плохого не посоветуют.

Философия Козырева состояла в том, что в мире есть полюс добра и всеобщего счастья – Запад во главе с США, и наша задача – стремиться к нему изо всех сил. Скорее всего именно в этом и было его понимание стержня новой национальной внешней политики.

Очень сомневаюсь, что оно было предписано ему Ельциным. Скорее наоборот, ведь в то время президент относился к своему министру с должным уважением, прислушивался к его мнению, считал его опытным профессионалом, полностью вписавшимся в его команду.

Почему Ельцин остановил выбор на Козыреве? Президент пишет в одной из книг, что с самого начала тот был спорной фигурой, поэтому «присматривался к министру иностранных дел долго, осторожно и внимательно». Думаю, делает вывод президент, «что выбор был сделан всё-таки правильный». Перед новым министром стояла задача реформировать старый советский МИД и создать не на словах, а на деле модель мирной российской дипломатии. Ельцин полагал, что Козырев сможет показать всем, что Россия выступает как гарант мира в разных регионах, ведь он мобильный, современно мыслящий человек. «Молодость Козырева, его выдержка, его холодноватый профессионализм помогают ему не потеряться, не сломаться в этом непрерывном, порой сводящем с ума потоке переговоров, инициатив, встречных инициатив, миротворческих планов и так далее». В результате, как довольно часто давал понять Козырев, у него сложились с президентом близкие отношения.

Полностью верить этому пассажу книги Бориса Ельцина нельзя. Известно, что ещё до распада Союза на должность республиканского министра рассматривался и имел на этот счёт разговор с Ельциным заместитель Шеварднадзе Владимир Петровский. Но поскольку сам он уже нацеливался в то время на должность заместителя Генерального секретаря ООН, то и предложил вместо себя Козырева. А чуть позднее Ельцин намеревался назначить министром тогдашнего посла в Риме Анатолия Адамишина. И вызывал его для беседы. Но разговор не состоялся, и Козырев должность сохранил.

По Конституции России, внешняя политика страны формулируется президентом, а осуществляется МИДом. На практике Борис Ельцин первые годы международными делами занимался мало и предоставил в этом вопросе карт-бланш Козыреву, которому полностью доверял. Тот пользовался таким положением и всегда умел убедить президента в необходимости тех или иных шагов. Козырев верно служил президенту России, но умело использовал в своих интересах его нежелание заниматься внешней политикой. Постепенно прерогатива принятия решений по внешнеполитическим проблемам переходила в руки министра иностранных дел. И многое зависело от его взглядов.

При Козыреве не существовало научно обоснованной внешнеполитической концепции нового российского государства; политика на отдельных направлениях складывалась спонтанно. Он говорил: «Демократическая Россия должна быть и будет таким же естественным союзником демократических стран Запада, как тоталитарный Советский Союз был естественным противником Запада». Поэтому он решительно хотел изменить и подход к внешней политике. Мы совсем по-новому ставили задачу, говорил он в одном из интервью. Мы хотели (и Ельцин это полностью поддерживал) перейти от разрядки отношений между противниками к партнёрским отношениям между союзниками. В этом он видел различие подходов Горбачёва и Ельцина. Стать союзниками. Его коньком были «общечеловеческие ценности». Некоторые воззрения корректировались, но в одном он был убеждён с самого начала – НАТО не является врагом России. На одной из первых пресс-конференций в конце 1991 г. Козырев говорил: «Мы не рассматриваем НАТО как агрессивный военный блок, а рассматриваем как один из механизмов стабильности в Европе и мире в целом. Поэтому естественно наше желание сотрудничать с этим механизмом и подключиться к нему». И разъяснял: «НАТО – принципиальный вопрос. Я считал, что НАТО – наш потенциальный союзник».

Очевидно, что Козырев был удобен Европе и США, поскольку слыл своим человеком в Кремле, имел хорошую репутацию и осуществлял волю западных партнёров. Поддержка Козырева Западом опиралась на его неукоснительную готовность сотрудничать, идти навстречу практически любым просьбам. Он был очень нужной Западу фигурой именно в силу своих убеждений.

«Две стенографистки и самолёт»

Когда в начале 1992 г. Козырев вызвал меня из Лиссабона и предложил должность генерального секретаря МИДа России, фактически главного внутреннего диспетчера и координатора, он откровенно дал понять: при новых назначениях на заметные должности в МИДе одно из обязательных условий – человек не должен был работать в центральном аппарате в августе прошлого года. А значит, его никак не заподозрить в истории с ГКЧП.

Надо отдать Андрею Владимировичу должное – охоты на ведьм в министерстве не было. Он достаточно бережно и внимательно отнёсся к тем, кого по тогдашним надуманным политическим мотивам (пресловутая борьба с «красно-коричневыми» по бытовавшему в ту пору определению) освободили от должностей в советском МИДе. Многие уехали послами, другие получили новые назначения внутри министерства. И практически одновременно Козырев начал искать грамотных и опытных специалистов, постепенно назначая их на важные направления. Например, руководителями межгосударственных делегаций, которые должны были обеспечить плавный раздел имущества и урегулировать спорные вопросы с образовавшимися на месте союзных республик новыми независимыми государствами. А это была сложнейшая работа, требовавшая не только большого опыта ведения переговоров, но и умения координировать действия наших ведомств. Никто не хотел ничего уступать, а порой даже о чём-то договариваться, считая, что всё, что было нашим, таким и должно остаться.

Большой удачей для министерства, а по большому счёту для страны, было то, что через некоторое время первым замом в МИД России вернулся посол в Риме Анатолий Адамишин – один из самых опытных дипломатов советских времён. Он тонко чувствовал и знал Европу, умел находить нестандартные решения самых запутанных вопросов. Ему удалось достаточно быстро изменить к лучшему атмосферу в МИДе. Появился человек, с которым можно было говорить, согласовывать дальнейшие действия, всегда готовый подстраховать и не боявшийся брать на себя ответственность. Но, к сожалению, в Мос­кве он проработал недолго. Слишком разных взглядов на многое из происходившего придерживались они с Козыревым. Прежде всего относительно отношений с США. Адамишин резко выступал против ряда неоправданных, как он считал, уступок американцам. В результате Козырев предложил ему уехать послом в Лондон.

Козырев достаточно быстро осознал необходимость крепкой профессиональной команды, прежде всего на уровне заместителей. Пришедшие из республиканского министерства или из научных кругов «новые назначенцы» не обладают ни знанием, ни опытом, да и работать в Москве желанием не горят и дружно рвутся за границу. Уже к середине 1993 г. к руководству министерством пришли такие широко мыслящие дипломаты (их вернули с посольских должностей), как Александр Панов, Николай Афанасьевский, Альберт Чернышёв. Постоянно горящий Ближний Восток надёжно прикрыл Виктор Посувалюк. Примерно тогда же и я был назначен заместителем министра с сохранением поначалу и обязанностей генерального секретаря.

Главным достижением этой «ново-старой» команды профессионалов я считаю то, что ей удалось сохранить МИД как высококвалифицированный коллектив, способный формулировать стоящие перед внешней политикой задачи, нацеленный на реализацию национальных интересов.

Ещё до формального подписания документов о моём назначении на должность генсека я оказался в числе тех, с кем Козырев работал и общался теснее всего. Это была интересная и разношёрстная компания. В неё входили как те, с кем он служил ещё в союзном, а затем в республиканском МИДе, так и те, кто по разным причинам вдруг оказался причастен к выработке и реализации внешней политики. Ситуация схожая с той, что была в России в первые годы после революции, когда на заметных постах появлялись люди как бы ниоткуда. Впрочем, так было не только в нашем министерстве, но и во многих других. Продолжалось, к счастью, недолго. К весне 1992 г. министр опирался уже лишь на несколько человек – нынешнего главу МИДа Сергея Лаврова, трагически рано ушедшего из жизни Виталия Чуркина, своего заместителя ещё по российскому МИДу (он перешёл на эту должность буквально за пару недель до конца Союза и привёл с собой группу «американистов») Георгия Мамедова. Постоянно с Козыревым была и числившаяся его советником по политическим вопросам и представителем по связям с общественностью Галина Сидорова, пришедшая из популярного еженедельника «Новое время». Именно она, насколько помню, сильнее других влияла на Козырева в плане максимального сближения с Западом, отказа от советского наследия во внешней политике.

Авторитетным для Козырева было мнение близкой к госдепу и Белому дому США Тоби Гати, русистки, работавшей тогда, если не ошибаюсь, в Колумбийском университете и участвовавшей вместе со Стробом Тэлботтом, впоследствии заместителем государственного секретаря, в выработке американской политики в отношении России для администрации Клинтона. Козырев был податлив к влиянию окружения. И, что было плохо для министерства, далёких от внешней политики, но авторитетных людей из нового слоя управленцев. Он всячески старался поддерживать отношения с такими близкими к Ельцину людьми, как министр обороны Павел Грачёв, руководитель Службы безопасности президента Александр Коржаков, глава многократно менявшего названия бывшего КГБ Михаил Барсуков, министр печати Михаил Полторанин, и другими, имевшими доступ к президенту. Кто знает, что и как они обсуждали, но представления Козырева, будто в МИДе есть влиятельная оппозиция, готовая пойти на реванш, явно происходили оттуда. Это было глубоко ошибочное, но тщательно культивировавшееся мнение. Впрочем, внутренних врагов тогда искали во многих местах. Что же касается МИДа, то, несмотря на все передряги, аппарат и в начале 1990-х гг. был высокопрофессиональным, способным работать при любом режиме, поскольку его сотрудники были убеждены в необходимости защиты национальных, а не каких-то иных интересов, а они неизменны.

Когда Козырев был в Москве, он проводил массу времени в бесконечных разговорах, как правило, не заканчивавшихся конкретными решениями. Вся текущая работа министерства, во всяком случае до югославского кризиса, проходила без него и помимо него. Он, похоже, поначалу вообще внутренне дистанцировался от аппарата, считая, что вполне может обойтись и без него. Известна несколько раз повторявшаяся им фраза: «МИД – это я, две стенографистки и самолёт». Телеграммы посольств министр почти не читал, лишь наиболее важные и «горящие» ему зачитывали по телефону, когда он ехал куда-нибудь в машине. Большинство материалов президенту или в правительство его заместители подписывали самостоятельно, в лучшем случае оговорив их содержание.

Основным его занятием были всевозможные совещания и обсуждения с многочисленными в то время политическими партиями и движениями разной направленности. Он явно ощущал себя прежде всего политиком, причём федерального уровня, а отнюдь не министром иностранных дел. Отсюда его активность в Государственной думе (он прошёл в неё депутатом от Мурманского округа, что было своеобразной «страховкой» на случай отставки с поста министра), участие в партийном строительстве, выраженные попытки войти в самый тесный круг приближённых к президенту. Принимавшиеся на различных посиделках решения по вопросам внешней политики, нередко противоречившие друг другу, временами докатывались до МИДа как руководство к действию. В таких «тусовках» постоянно участвовал и его тогдашний первый заместитель Фёдор Шелов-Коведяев, специалист по классической филологии, народный депутат России, курировавший в министерстве отношения с только что образовавшимися государствами СНГ. И от него тоже исходили противоречивые вводные.

Мне как новоиспечённому генсеку (кстати, всегда существовавшее в министерстве название генеральный секретариат и наименование должности его руководителя – генеральный секретарь Козыреву не нравились, и после долгих обсуждений стало использоваться название аналогичного подразделения в госдепе США – исполнительный секретариат) надо было с этой чехардой как-то разбираться и попытаться навести порядок. Благо Козырев дал мне карт-бланш, о чём с самого начала чётко сказал всем замам. На деле всё, естественно, оказалось более чем непросто. Никто не был готов отказаться от псевдосамостоятельности и следовать правилам. На словах никто не возражал, на практике хаос продолжался. Пришлось волевым решением запретить центральным канцеляриям министерства, помощникам министра и его заместителей отправлять сколько-нибудь важные документы вовне без моей визы. На некоторое время отношения с коллегами напряглись, правда, скоро все согласились, что порядка стало больше.

Упорядочивание внутриминистерской работы было лишь частью дела. Надо было как-то добиться согласованности решений по внешнеполитическим вопросам, которые различные ведомства предлагали президенту. Именно тогда, в 1992 г., по инициативе Козырева мы написали первый проект указа президента о координирующей роли МИДа во внешнеполитических делах, который предписывал всем российским ведомствам согласовывать с МИДом предложения, касающиеся внешней сферы. Фактически это была попытка хотя бы отчасти восстановить порядок, существовавший в прежние времена. Подписать тогда у Ельцина указ не получилось, его администрация выпустила распоряжение – нечто вроде разъяснений-рекомендаций – о порядке представления документов главе государства, которым мало кто следовал. Кстати, и многие годы спустя, несмотря на предпринимавшиеся МИДом усилия, должного порядка в этом деле добиться не удавалось.

Взгляды Ельцина и Козырева на западный мир, естественно, менялись, становились более трезвыми: они постепенно стали критичнее относиться к поступавшим оттуда советам и рекомендациям.

Приходило понимание того, что уступки не приводят ни к чему, кроме ещё более настойчивых требований сдать очередные позиции.

Особую роль в пересмотре взглядов Ельцина на процессы в ближнем окружении страны и в мире в целом сыграла Украина и её связи с Вашингтоном и НАТО. Важно отметить, что поначалу на «взбрыки» Киева особого внимания не обращали. Примерно до начала 1996 г. на шараханья Украины от вечной дружбы с Россией до чуть ли не угроз разорвать связи старались не реагировать. Во многом это объяснялось личным отношением Ельцина к Украине. Мне удалось довольно подробно говорить с ним на разные темы, в том числе и об отношениях с государствами СНГ в Берлине, куда он приезжал, уже выйдя в отставку, для лечения. У меня сложилось ощущение, что Ельцин в контактах с Кравчуком и Кучмой, с одной стороны, всячески подчёркивал, что Россия и он (как её президент) главные, и украинцам его надо слушаться. Но в то же время он испытывал чувство вины за развал СССР и те тяготы, с которыми столкнулись в результате этого украинцы. Отсюда его неоправданная уступчивость Киеву, например, по Черноморскому флоту, да и по многим другим вопросам.

Линия на расширение сотрудничества с развитыми западными государствами широкого общественного отторжения не вызывала. Хотя, так сказать, локальной критики в парламенте, прессе, на партийных мероприятиях хватало. Другое дело, отношения с бывшими советскими республиками. Ими недовольны были все, и критика президента и МИДа была жёсткой. Ельцин чувствовал это, понимал, что это его уязвимая точка, но временами, дабы показать, как он защищает интересы страны и наших соотечественников за рубежом, совершал малообъяснимые импульсивные действия.

Показательной в этом плане была встреча Ельцина с приехавшим в Москву с рабочим визитом президентом одного из прибалтийских государств, в подробностях показанная в новостях всех основных телеканалов. С этим государством у нас неурегулированных проблем было более чем достаточно. Начиная от границ и кончая статусом русскоязычного населения. Вопросы все острые и в одночасье нерешаемые. Мы в МИДе смысл этой встречи видели в демонстрации готовности постепенно продвигаться там, где это было возможно, – в торговле, налаживании транзитных перевозок, использовании портов, а главное, получении на высоком политическом уровне заверений в создании нормальных условий для работы российского бизнеса. В то время он не был ещё готов идти в дальнее зарубежье, но уже вполне созрел для серьёзных приобретений в ближнем. Всё это было чётко прописано в подготовленных для президента материалах, и я уверен, что он их внимательно просмотрел и обдумал. Но беседу провёл совсем в другом ключе. В агрессивном тоне, демонстративно не желая выслушать аргументы собеседника. Сразу заявил, что никому не позволит не считаться с Россией, что никаких аргументов собеседника о невозможности прямо сейчас взять обязательство полностью отрегулировать юридические вопросы, связанные с положением русскоязычного населения, слушать не намерен, да и вообще не сделаете так, как мы хотим, вам же хуже. Разговор не задался, и, я думаю, эта встреча только укрепила руководство и этой страны, и её соседей в намерении как можно быстрее двигаться в сторону НАТО и Евросоюза. Конечно, они и без того были настроены идти именно этим путём, но в то время, в начале 1990-х гг., в Прибалтике всё же было достаточно сильно желание найти общий язык с Россией. Мы же своим нежеланием говорить с ними на высоком уровне, задействовать такие механизмы, как, например, межправительственная комиссия по торгово-экономическим вопросам, только подталкивали их в этом направлении. Правда, справедливости ради надо сказать, что в то время Россия сама экономически была слаба и ко многому, чего хотели от нас партнёры, не готова. Однако это не должно было быть основанием демонстративно отказываться от диалога. Напротив, втягиваясь в переговоры, можно было многого добиться. Но время упустили.

В начале 1996 г. Борис Ельцин всё-таки поддался давлению коммунистов и ради сохранения внутренней стабильности в стране, тем более что самому ему вскоре предстояли выборы, удалил из правительства Андрея Козырева. Доподлинно знаю, поскольку он говорил мне об этом сам, что это решение далось ему непросто. Козырев был с ним рядом ещё с советских времён, в конце 1980-х гг. много сделал, чтобы Ельцина, бывшего тогда в опале, узнали и приняли за границей, твёрдо и последовательно выступал за сближение России с Западом (правда, в ущерб отношениям с «третьим миром» и идя на порой неоправданные уступки тем же западникам), в чём Ельцин был крайне заинтересован. При всех своих недостатках, тех, кто был с ним рядом, тем более в сложные для него самого времена, Ельцин защищал до последнего. Но ради собственного выживания он пошёл на этот шаг. Слишком много недовольства Козыревым накопилось в стране. В январе 1996 г. в Министерство иностранных дел пришёл Евгений Примаков.

* * *

Начало 1990-х гг. было кратким периодом практически полного отсутствия внешних угроз для России. Для точности понимания – внешних угроз со стороны какого-либо государства. Вместе с тем нарастала активность вооружённых бандформирований, действовавших в кавказских республиках, в основном в Чечне. И не без скрытого или даже относительно явного поощрения извне. Тем не менее Запад, с изумлением наблюдая шараханья в процессе российской демократизации, рассчитывал на какую-то форму присоединения России к европейскому сообществу, а также на молчаливое, добровольное разрешение ему занять ключевые позиции в российской экономике по образцу того, что ФРГ сделала с ГДР. Исходя из понимания, что извне победить Россию невозможно, ставка – кем-то осознанно, кем-то интуитивно – делалась на проникновение внутрь страны и трансформацию её по своим лекалам. Облегчала Западу достижение этой цели размытость политической системы, её раздробленность на многочисленные, конкурирующие между собой политические силы: президент и его администрация, правительство, парламент, региональные удельные князья и вдобавок сильные и финансово самостоятельные теневые игроки типа Бориса Березовского.

В МИДе эти опасности для государства видели и старались по мере возможности не только объяснять их на различных властных уровнях, но и противодействовать им через посольства или используя иные доступные дипломатии средства. Несколько облегчало МИДу эту задачу то, что на первом этапе в стране, в отличие от последующих времён, ещё почти не было структур, прямо вмешивавшихся в практическую, каждодневную работу министерства. Роль и влияние, например, Администрации президента, Совета безопасности или силовых структур были куда меньше, чем в дальнейшем. Главная трудность, пожалуй, заключалась в том, что при раннем Андрее Козыреве МИДу не хватало самостоятельности и инициативы. На настроении сотрудников и их готовности брать на себя ответственность сказывалась травма слома страны и незабытые угрозы ликвидировать министерство.

Оглядываясь на то время из сегодняшнего дня, с высоты обретённых знаний и опыта, легко найти изъяны, просчёты, в том числе и фатальные, приведшие к нынешней драматической ситуации. Но судить историю можно только с учётом реальных обстоятельств, которые складывались тогда, задавая коридор возможного. Ну и делать выводы, чтобы по возможности не повторять ошибок.

Если говорить об упущенных тогда возможностях, главное – это отсутствие даже попытки какого-либо формального урегулирования итогов закончившегося противостояния, известного как холодная война, и договорной фиксации сложившегося в Европе нового соотношения сил.

Причин тому немало. С нашей стороны – определённая идеологизация, но прежде всего полная поглощённость тогдашнего российского руководства внутренней борьбой за власть и необходимостью поддерживать экономику хотя бы на уровне выживания, что было невозможно без помощи Запада, а значит, и определённой зависимости от него. Со стороны Запада – нескрываемое самодовольство от победы над политическим и идеологическим противником, помноженное на стремление полностью подчинить себе восточноевропейские страны и страны СНГ и максимально глубоко внедриться в российскую экономику, чтобы переформатировать её под собственные нужды. А заодно и необратимо ослабить военный потенциал страны. За иллюзии и гордыню всем и всегда приходится платить – рано или поздно.

Автор: Сергей Крылов, чрезвычайный и полномочный посол в отставке, профессор кафедры дипломатии МГИМО, советский и российский дипломат, заместитель министра иностранных дел РФ в 1993–1996 годах.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720777 Сергей Крылов

Великое разрушение

Политический Запад и эрозия системы Устава ООН

РИЧАРД САКВА

Почётный профессор российской и европейской политики Кентского университета.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

Международная система представляет собой комбинацию норм, процедур и институтов, и последние не обязательно формализованы. Блоки государств создают особые мировые порядки, отражающие их представления о правильном управлении глобальной системой. В 1945 г., после двух катастрофических мировых войн за одно поколение, человечество объединилось, чтобы создать уставную международную систему, в центре которой находится Организация Объединённых Наций. Эта система универсальна, в то время как отдельные мировые порядки отражают самобытные культуры, цивилизации, идеологии и геополитические интересы их создателей.

Во время первой холодной войны США создали собственный политический порядок – политический Запад, а Советский Союз – коммунистический блок. Распад советского коммунизма и связанного с ним мирового порядка в 1989–1991 гг. привёл к появлению мира с единым порядком (иногда он характеризуется как однополярный). Без сдерживающего влияния почти равного конкурента политический Запад радикализировался и заявил о своей универсальности[1]. Но политический Запад (также известный как либеральный международный порядок или порядок, основанный на правилах, хотя термины не совсем синонимичны) превратился в соперника международной системы, в которую якобы был встроен. Это, в свою очередь, породило контрдвижение во главе с Россией, Китаем и некоторыми средними державами. Китай формально отвергает блоковую политику, несмотря на союзничество с другими государствами, и, следовательно, не будет устанавливать собственный «мировой порядок», основанный на союзнических связях, хотя зависимости отнюдь не исключаются.

Политический Восток находится в стадии становления, уравновешивая политический Запад и отвергая логику, на которой он основан.

Генри Киссинджер[2], следуя реалистскому мышлению, не проводил различий между порядком и системой. С точки зрения реалистов, меняющиеся модели альянсов, враждебные действия и баланс сил на уровне международной политики представляют собой всю полноту того, что имеет значение в международных отношениях. Это слишком упрощённое представление. Система Устава ООН, конечно, не имеет ничего общего с мировым правительством, но обеспечивает нормативную структуру, в рамках которой проводится международная политика[3]. Даже самые убеждённые реалисты признают фундаментальную роль международного права, хотя государственные интересы для них в приоритете. Для полноты картины следует отметить, что на международные дела влияют и две другие важные области (помимо международной системы и международной политики): международная политэкономия и сфера транснационального гражданского общества и социальных движений. Их динамика и взаимодействие с другими областями не будут рассматриваться в этой статье. Вместо этого основное внимание сосредоточим на расхождении между системными нормами (ценностями и «духом», представленными интернационализмом Устава) и современной практикой. Уставная международная система переживает глубочайший с момента её создания кризис, в результате международная политика становится всё более «анархической»[4].

Противоречия между принципами многосторонности Устава ООН и практикой мировой политики второй холодной войны острее, чем когда-либо. Международную обстановку формирует несоответствие между суверенным интернационализмом, в котором уважение к суверенитету и плюрализму сдерживаются приверженностью ценностям Устава, и демократическим интернационализмом, экспансивным и нелиберальным взглядом на глобальную политику. Это метаполитика нашей эпохи, распространённая во всех сферах. Столкновение мировых порядков, в частности порядка, основанного на правилах, под руководством США (т.е. политическим Западом), и зарождающимся политическим Востоком – союзом России, Китая и некоторых других государств – усугубляется онтологической конкуренцией на структурном уровне. Возможно возникновение многопорядкового мира на уровне международной политики[5], иначе называемого многополярностью (хотя эти два понятия также не являются полными синонимами), но это сопровождается угрозами самой международной системе. В первой холодной войне такого не было, и это объясняет, почему вторая холодная война глубже и сложнее. Ощутимые идеологические различия первой холодной войны, когда капиталистические демократии противостояли наследию революционного социализма, ныне кажутся относительно поверхностными. Первая холодная война велась в рамках международной системы Устава ООН (хотя и допускала её нарушения), тогда как вторая касается самой системы. Этот двойной конфликт, действующий на уровне системы и порядков, придаёт противостоянию беспрецедентную глубину, оставаясь в то же время аморфным и многообразным.

Вторая холодная война является более сложной, всеобъемлющей и опасной, чем первая.

Возобновление противоречий холодной войны

Две модели мирового порядка основаны на противоположных представлениях о том, как следует вести международные дела: суверенном интернационалистском видении и демократическом интернационалистском идеале. Эти расходящиеся представления приобретают всё более чёткий пространственный (геополитический) профиль.

С одной стороны, существует порядок, представленный беспокойным и экспансивным политическим Западом, выдвигающим претензии, которые подрывают прерогативы международной системы. Идеология демократического интернационализма не терпит компромиссов (по крайней мере, когда дело касается противников) и разрушает привычные дипломатические практики. Либеральная гегемония лишена чёткой территориальной или этнической привязки, но она не внепространственная и не вневременная. После 1945 г. сформировался особый тип системы власти. Политический Запад, созданный во время первой холодной войны, был сформирован под влиянием её практик, и его сохранение после 1989 г. зафиксировало и эти его особенности. Запад заявил о победе в холодной войне, но эта формулировка была не только проблематичной, но и разрушительной для самой идеи победы, на которую он претендовал. Холодная война скорее увековечилась, чем была преодолена, и это отнюдь не победа.

Вместо того чтобы распасться по завершении первой холодной войны, как предполагали неореалисты, ибо альянсы должны распадаться после достижения своей цели[6], политический Запад не только продолжил существование, но и расширился, охватив большую часть Европы за явным исключением России. Таким образом, была закреплена логика холодной войны, что привело к катастрофическим последствиям. Расширение сопровождалось движением вглубь. Без сдерживающего влияния биполярности один из блоков времён первой холодной войны заявил о правах опеки над мировой системой. Соединённые Штаты всегда опасались подчинения своей внешнеполитической автономии внешним институтам. По этой причине Сенат не ратифицировал членство США в Лиге Наций в 1920 году. Напротив, после 1945 г. Соединённые Штаты были одними из основателей уставной системы и инвестировали в её развитие, полагая, что легитимность их действий будет усилена наличием санкции международного органа[7]. Однако США всегда оставляли за собой право действовать независимо, и в большинстве конфликтов первой холодной войны они так и поступали. С распадом Советского Союза и его системы альянсов наступила однополярная эра, ознаменовавшая великую подмену. Либеральная гегемония заменила нормы Устава ООН и плюрализм.

Демократический интернационализм пропагандировался как морально превосходящий относительную этическую нейтральность, представленную суверенным интернационализмом. Это укрепляло геополитический авторитет и мощь политического Запада. Демократический интернационализм делает упор на права человека, свободный рынок и либеральный конституционализм. Фактически речь идёт о радикальном космополитическом видении либерального интернационализма, который «превратит старую глобальную систему, основанную на балансе сил, сфер влияния, военного соперничества и альянсов, в единый либеральный международный порядок, основанный на национальных государствах и торжестве закона»[8]. Концепция «либерального международного порядка» аккумулирует отдельные категории в единый всеобъемлющий «порядок», объединяющий системное и политическое, а также политическую экономию и даже социальную сферу.

Подразумевается, что это единственный жизнеспособный порядок, включающий в себя систему Устава ООН. Это означает, что у такого порядка не может быть легитимного «вне».

Автономия системы Устава сводится к нулю, а международное право подчиняется. Аутсайдеры – не более чем просители в зале ожидания истории, стремящиеся присоединиться к желаемому порядку. Старые социалистические идеи прогресса во временном плане были вытеснены геопространственным представлением модернизации и развития. Даже классические консервативные представления о том, что каждое общество должно создавать политический порядок, соответствующий его уровню развития и характеристикам, были вытеснены этой новой революционной идеологией.

Такова «монистическая» точка зрения, предполагающая, что либеральный международный порядок является единственным жизнеспособным. Монизм просто означает отказ от плюралистического суверенного интернационалистского взгляда, согласно которому мир состоит из различных типов легитимных социальных систем (типов режимов) в обществах, находящихся на разных уровнях развития с различными историческими траекториями и потребностями. Концепция либерального международного порядка – всего лишь новый способ описания идеи телеологического развития, характерной для демократического интернационализма. Это напоминает дискредитированные концепции однолинейной модернизации 1950-х и 1960-х гг., в которых более развитые общества якобы демонстрируют менее развитым их будущее. Модернизация в то время воспринималась как вестернизация по американскому образцу, но такая точка зрения давно скомпрометировала себя. Тем не менее идеология демократизма остаётся весьма влиятельной. Демократизм – это инструментальное применение демократических норм, служащее не демократическим предпочтениям реально существующего народа, а идеализированному представлению об этих предпочтениях[9]. Демократизм относится к демократии так же, как догматический марксизм-ленинизм к социализму.

Политический Запад

Политический Запад нетерпим к внешним вызовам. Несмотря на риторическую поддержку плюрализма и толерантности, по сути, он порождает «либеральный антиплюрализм» Джерри Симпсона[10]. Демократический интернационализм формирует практики сдерживания потенциальных соперников, опирающиеся на озабоченность великих держав в отношении якобы структурного антагонизма между демократиями и автократиями[11]. Из-за этого политический Запад становится, по сути, герметичным – глухим к призывам извне. По определению, дипломатия – это диалог и компромисс, но в чёрно-белом мире холодной войны сложные вопросы упрощаются и диалог считается наградой, которую следует раздавать экономно, только тем, кто считается достойным этой привилегии. Компромисс – предательство добродетели, а дипломатия равносильна умиротворению. Для неоконсерваторов, сторонников демократического интернационализма, на дворе всегда 1938 год.

Универсалистские амбиции политического Запада, возглавляемого США, означают, что практика мировой политики всё больше расходится с нормами Устава ООН[12]. Понятие «либерального международного порядка» имеет смысл с точки зрения силовой политики и развития глобального экономического порядка, но предполагает определённую дистанцию от международной системы. Во время первой холодной войны параллельные системы сосуществовали, поскольку чрезмерные амбиции сдерживались наличием мощной военной и идеологической альтернативы. Этот конкурирующий порядок побуждал политический Запад проводить реформы, почерпнутые у противника, чтобы сохранить жизнеспособность. Создание государств всеобщего благосостояния в Западной Европе имело глубокие корни, но также было связано с необходимостью умиротворять избирателей, дабы избежать отчуждения и симпатий к врагу, который предлагал альтернативную модель социального развития. Эта динамика затронула даже Соединённые Штаты, хотя там её сдерживали процветание, обеспечиваемое постоянной военной экономикой, и всеобъемлющая информационная экосистема.

Когда ограничения были устранены, политический Запад перешёл в режим чрезмерной активности. Язык однополярности, «незаменимой нации» и «исключительности» сделал ненужным суверенный интернационализм. В экономической сфере императивы глобализации как будто сжали время и пространство в единое измерение. Универсалистские устремления либеральной гегемонии выходили за рамки истории и традиций. Основанный на правилах порядок не только приобрёл отдельную и отличную от системы Устава ООН идентичность, но даже претендовал на более высокий статус, чем у неё, из-за стремления ООН продвигать демократическую интернационалистскую повестку дня. ООН оказалась не у дел после бомбардировок Сербии в 1999 г. и вторжения в Ирак под руководством США в 2003 г., и была неспособна разрешить углубляющийся кризис европейской безопасности. Расширение НАТО в техническом плане, возможно, было рациональным, но, по существу, представляло собой отказ от идеи неделимой безопасности, заложенной в фундаментальных соглашениях, регулирующих порядок европейской безопасности после холодной войны и даже раньше. Противоречия между «неделимой безопасностью» и «свободой выбора», прописанными в Хельсинкском заключительном акте в августе 1975 г., Парижской хартии для новой Европы в ноябре 1990 г., Стамбульской декларации в ноябре 1999 г. и Астанинской декларации в декабре 2010 г., отражают антагонизм между суверенным и демократическим интернационализмом. ООН стала ареной демонстрации разногласий, а не форумом для их разрешения. Расхождение между нормами Устава и практикой глобальной политики спровоцировало возвращение межгосударственных конфликтов в Европу.

Политический Восток

С другой стороны действует аморфная группа, которую мы называем политическим Востоком, объединяющая государства, защищающие суверенный интернационализм. Идею политического Востока можно воспринимать как ещё одно изобретение западной мысли, соответствующее клише «Запад против остального мира». И если рассматривать его как сугубо антизападную конструкцию с видением мирового порядка, резко расходящимся с представлениями Запада, тогда такая критика может быть оправданна. Но на практике ситуация несколько иная. В той степени, в которой политический Запад принимает идеи системы Устава и её основополагающий принцип суверенного интернационализма, эти две группы могут найти общие точки соприкосновения и сотрудничать. Однако если политический Запад продвигает демократический интернационализм, позиционирует себя как нечто, превосходящее уставную систему, и утверждает свою гегемонию в терминах холодной войны, тогда мы можем концептуализировать политический Восток не как анти-Запад, а как противовес ему: отказ от логики холодной войны и гегемонизма, сопровождаемый защитой системы Устава ООН во имя продвижения позитивной программы мироустройства.

В наиболее радикальной форме это предусматривает возрождение антиколониализма и антифашизма в стиле Третьего Интернационала. Многие колеблющиеся государства Глобального Юга симпатизируют такой программе. Однако никто из них не готов сформировать блок, подобный политическому Западу, и создать своего рода Пятый Интернационал антизападных (и, как следствие, нелиберальных) держав. По сути, политический Восток представляет собой аморфный и случайный набор взглядов, хотя и идеологически близких.

Ядром зарождающегося политического Востока является беспрецедентное китайско-российское сближение.

Две великие державы, которые, возможно, лучше назвать государствами-цивилизациями, с расходящимися, хотя и переплетёнными историями объединились на новом фундаменте. Иногда говорят об отношениях квазиальянса, но основой является общий подход к международной политике. Это отражено в Совместном заявлении от 4 февраля 2022 г. председателя Си Цзиньпина и президента Владимира Путина во время их встречи на открытии зимних Олимпийских игр в Пекине. В документе осуждаются попытки «отдельных государств» навязать свои «демократические стандарты». Утверждается, что Китай и Россия имеют «глубокие традиции демократии». Следовательно, «право судить о том, является ли государство демократическим, есть только у его народа». В документе осуждается «дальнейшее расширение НАТО» и содержится призыв к альянсу «отказаться от идеологизированных подходов времён холодной войны». Прежде всего, в заявлении подтверждена центральная роль Устава ООН и Всеобщей декларации прав человека как «базовых принципов, которым должны следовать и которые должны осуществлять на практике все государства»[13].

К давней критике Россией исключительности и гегемонистских амбиций США теперь присоединилось намерение Китая утвердить свой статус мировой державы. В заявлении отвергалось представление о том, что обе страны являются «глобальными автократиями», стремящимися подорвать западные либеральные демократии, а вместо этого содержались призывы к плюрализму в международной системе, базирующейся на принципах Устава ООН[14]. Только на этой основе можно установить порядок в международных делах. Альтернативой являются беспорядки и перманентные конфликты.

Не все на политическом Востоке придерживаются этой точки зрения. Влиятельная группа политологов утверждает, что разрыв с политическим Западом на уровне международной политики должен распространиться на разрыв с международной системой в целом[15]. Однако основная точка зрения по-прежнему сводится к тому, что система Устава ООН должна работать так, как изначально предполагалось. Так считают не только в России и Китае. Это отражено во всех фундаментальных документах организации БРИКС+, состоящей из пяти первоначальных (Бразилия, Россия, Индия, Китай и Южная Африка) и четырёх новых членов по состоянию на 2024 г.: Египет, Эфиопия, Иран и Объединённые Арабские Эмираты (Аргентина отклонила приглашение, а Саудовская Аравия отложила подачу заявления). Это также отражено в заявлениях ШОС, объединяющей в настоящее время восемь стран: Китай, Индию, Казахстан, Киргизию, Россию, Пакистан, Таджикистан и Узбекистан и шесть «партнёров по диалогу»: Армению, Азербайджан, Камбоджу, Непал, Шри-Ланку и Турцию. Простое перечисление этих государств демонстрирует полезность концепции политического Востока. Она охватывает особую динамику Северной Евразии (ранее называвшейся постсоветским пространством), Центральной Азии, Юго-Западной Азии (когда-то известной как Ближний Восток), Восточной и Южной Азии, а также Глобального Юга (когда-то называемого Третьим Востоком). Это отражено в Большом евразийском партнёрстве, объединяющем интеграционные процессы в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и китайскую инициативу «Пояс и путь».

На Глобальном Юге возродилось Движение неприсоединения. Эта идея, впервые сформулированная на Бандунгской конференции в 1955 г., а затем воплощённая в жизнь в Белграде в 1961 г., отражает желание стран Глобального Юга оставаться в стороне от возобновившейся холодной войны. Существуют также «колеблющиеся государства», присоединяющиеся к той или иной стороне в зависимости от повестки дня. В целом политический Восток отражает зрелость международной системы, в рамках которой в послевоенные годы проводилась деколонизация. Хотя 200 стран, составляющих сейчас межгосударственную систему, всё ещё обременены неоколониальным наследием, они твёрдо защищают и утверждают свой суверенитет. В то же время он сдерживается приверженностью интернационализму Устава ООН и, таким образом, является далёким от этатистского фундаментализма, характерного для Вестфальской системы.

Система Устава под угрозой

После 1989 г. политический Запад радикализовался. В отсутствие равного конкурента его амбиции расширились, и он стал нетерпим к соперникам. Лидерство США в глобальной политике было ожидаемым и обычным делом, но стремление к первенству после холодной войны оказалось чем-то иным. Заместитель министра обороны по политическим вопросам Пол Вулфовиц в начале 1992 г. подготовил документ, который стал известен как доктрина его имени, а позже лёг в основу доктрины Буша. Доктрина Вулфовица, изложенная в имперском тоне, провозглашала политику односторонности и превентивных военных интервенций для противодействия угрозам американскому доминированию. Основной постулат заключался в том, чтобы «не допустить доминирования какой-либо враждебной державы в регионе, ресурсы которого под консолидированным контролем были бы достаточны для обретения глобального доминирования»[16]. Это классический принцип наступательного реализма, изложенный Джоном Миршаймером[17], полностью отвергает нормативное измерение, представленное многосторонностью Устава ООН. В итоге системе Устава был противопоставлен так называемый порядок, основанный на правилах. Эта подмена подорвала не только прерогативы системы ООН, но в итоге легитимность и функциональность самого политического Запада.

Относительная стабильность, обеспечиваемая общим пониманием того, что ООН и её нормы — это золотой стандарт международного поведения, уже давно расшатана и может окончательно разрушиться[18]. Возникла своего рода «великая подмена». Вместо того чтобы оставаться частью уставной системы, возглавляемый США политический Запад теперь претендует на директивные прерогативы, которые по праву принадлежали системе как таковой. Эти претензии были сформулированы в терминах «порядка, основанного на правилах», подразумевая, что система Устава ООН не обеспечивает должным образом глобально применимых правил и норм. Избыточные прерогативы, на которые претендует эта подсистема, резко осудили Россия, Китай, политический Восток в целом и многие государства Глобального Юга. Их заклеймили как возрождённое проявление неоимперских амбиций и традиционного гегемонизма Запада. Замена целого частью вызвала сопротивление. Для политического Запада гегемония была ценой, которую необходимо заплатить за защиту демократий от возрождающихся автократий. Такая позиция создавала блоковую дисциплину и стигматизировала оппонентов. Выступая в качестве судьи и правоохранительного органа, обеспечивающего соблюдение «порядка, основанного на правилах», политический Запад поставил под угрозу жизнеспособность системы в целом. Эта «великая подмена» имеет ряд последствий.

Во-первых, она подрывает саму идею суверенного интернационализма, основу системы Устава ООН. Права и интересы государства считаются легитимными только в той степени, в которой они соответствуют «нормам, основанным на правилах». Этот самореферентный аспект демократического интернационализма предполагает более высокий источник законной международной власти. Апелляция к невыразимым и неоспоримым естественным правам рассматривается не ООН или международным правом, а силой, основанной на правилах, – другими словами, самим политическим Западом. «Великая подмена» маргинализирует ООН и её институты. Например, за десятилетия Генеральная Ассамблея приняла 180 резолюций по палестинскому вопросу, а Совет Безопасности – 227, но Израиль постоянно нарушал их. Паралич Совета Безопасности из-за войн в Палестине, Сирии и на Украине ослабляет авторитет ООН в целом. Многосторонние институты плохо подготовлены к тому, чтобы справляться с такими кризисами в международной политике. Как говорится в одном из комментариев, война в секторе Газа после злодеяний 7 октября 2023 г. затянулась, унеся за первые пять месяцев более 30 тысяч жизней, половину из которых составляли женщины и дети: «Израиль (при поддержке США) и его сторонники начали – или, лучше сказать, возобновили – согласованную атаку на ООН, глобальную справедливость и международное общественное пространство в целом»[19]. В центре Европы в публичной сфере «запускается старый механизм санации Германии путём демонизации мусульман»[20]. Войны в Палестине и на Украине дали новый импульс дискуссии об избыточности ООН как высшего голоса международного сообщества[21]. Это сопровождается призывами лишить Россию постоянного членства в Совете Безопасности[22]. Налицо нечто новое, подчёркивающее, что вторая холодная война гораздо шире и опаснее первой.

Из этого вытекает второй результат, а именно удушение реальной дипломатии. Если права человека являются абсолютной ценностью, то абсолютистская политическая практика уместна – как можно искать компромиссы со злом? Манихейские разделения первой холодной войны поднялись на совершенно новый уровень. Борьба между коммунизмом и капитализмом была понятной, но сегодня отсутствие точности (как определить демократию или автократию и как отличить друзей от врагов) породило произвол, подпитывающий системные практики двойных стандартов. Во второй холодной войне двойные стандарты – это не эпифеномен гегемонии, а системная черта имперского режима управления. Конфликт России и Украины был осуждён, но массовые убийства Израилем невинных мирных жителей в секторе Газа и на Западном берегу подверглись в лучшем случае умеренному порицанию.

В-третьих, нарастающая глобальная анархия порождает миметическое насилие, которое переходит в самовоспроизводящийся цикл статусных и милитаризованных конфликтов. Страх того, что другая сторона коварно подрывает внутренний порядок, порождает миметическое заражение, поиск козлов отпущения и репрессии. Рене Жирар[23] определил, что механизм жертвы поддерживает социальный порядок путём перенаправления насилия на козла отпущения и мимесис присвоения. Он считал имитацию желания обладать объектом (включающим в себя статус и идентичность) характерной чертой человека на протяжении веков[24]. Ритуализованное миметическое насилие, направленное на поиск «козлов отпущения», освобождает общество от накопленной напряжённости. Символическое возложение ответственности за социальные беды на конкретного субъекта лишает его основного права – права на жизнь. Принцип «козла отпущения» – универсальное явление, хотя оно принимает множество различных форм[25]. Что касается Москвы, то преобладающая на политическом Западе русофобия (примечательно, что Глобальный Юг в значительной степени невосприимчив к ней) является признаком действующего механизма поиска «козла отпущения», когда Россия несёт ответственность за упадок западных демократий и множество других бед. Кремлю, естественно, не чужд этот механизм, и он возлагает на Запад ответственность за разжигание внутренних разногласий, дискредитируя, таким образом, оппозицию.

В-четвёртых, обострилась борьба за господство над институтами ООН. Политический Запад всё чаще голосует в Совете Безопасности как дисциплинированный блок, применяя всевозможные методы, включая подкуп и запугивание, чтобы гарантировать правильное голосование непокорных держав. Это превращает ООН и её институты в инструмент холодной войны и соперничества великих держав, подрывая автономию и эффективность организации. Поскольку Китай берёт на себя всё больше лидирующих ролей в международных институтах и организациях, включая Всемирный банк и МВФ, политический Запад вынужден давать отпор. К 2021 г. Китай возглавил 4 из 15 специализированных учреждений ООН: Продовольственную и сельскохозяйственную организацию, Международный союз электросвязи, Организацию промышленного развития ООН и Международную организацию гражданской авиации. Это вызвало скоординированную реакцию политического Запада, который опасается, что так называемые «ревизионистские» державы разрушают либеральный порядок изнутри: «Они начинают с призывов к реформе существующих институтов, но со временем “нарезка салями” существующих правил и норм значительно ослабляет эти институты, подрывая более широкий институциональный порядок»[26]. По мере перехода политического Востока от соблюдения правил к их установлению гегемония политического Запада разрушалась. Сергей Лавров, министр иностранных дел России, заметил, что «у американцев в последнее время просматривается курс на “приватизацию” секретариатов международных организаций. Они расставляют своих людей на руководящие посты. К огромному сожалению, у них есть влияние на страны, голосующие за те или иные кадровые решения. Американцы носятся по всему миру. Какое там суверенное равенство государств?»[27] В качестве примера можно привести «приватизацию» Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) агентами политического Запада, препятствующую беспристрастным расследованиям предполагаемого применения химического оружия в Сирии и других местах[28].

В-пятых, усиливающийся кризис многосторонности Устава способствует созданию альтернатив и раздвоению международной политики. Политический Запад сделал это в рамках основанного на правилах порядка, стремясь закрепить свою власть. Сюда входит идея создания «Лиги демократий», первыми шагами к которой стали ежегодные «саммиты демократий». Политический Восток первоначально сосредоточился на формировании альтернативных финансовых институтов и учреждений, в которых взгляды незападных держав были бы конституционно закреплены. Мир можно рассматривать как разделяющийся на защитников «империи», «попечительской» роли США и их союзников по отношению к многосторонним институтам международной системы и на сторонников «содружества», верящих в то, что лучший порядок не только возможен, но и необходим, если человечество хочет пережить различные бедствия, с которыми оно сталкивается, – от необратимого и стремительного изменения климата до угрозы ядерного апокалипсиса. Это разделение в широком и далеко не последовательном виде соответствует «историческому разделу между державами-колонизаторами и колонизированными государствами, а также этническим/культурным разделениям между “белыми” и “небелыми” государствами»[29].

Россия видит себя во главе возобновлённого антиколониального движения, в то время как США и их союзники становятся воплощением либерального империализма нового образца.

В-шестых, налицо вечные дебаты по поводу обновления системы ООН. Растут требования реформы и прежде всего расширения числа постоянных членов Совета Безопасности с включением в него как минимум Индии, Бразилии и хотя бы одного представителя Африки[30]. Отсутствие некоторых крупных держав и регионов в Совете Безопасности подрывает его авторитет. Другая важная идея – изменение баланса ответственности между Советом Безопасности и Генеральной Ассамблеей. Однако проблема реформы ООН сегодня не ближе к решению, чем это было в прошлом[31].

Заключение

Международная система Устава ООН находится под беспрецедентной угрозой. Глобализация разделяется как минимум на два потенциальных потока, сопровождающихся общей деградацией дипломатии и усугублением поляризации международной политики. Санкции стали не альтернативой войне, а способом ведения боевых действий. Учитывая тупиковую ситуацию в Совете Безопасности ООН, единственном универсально законном источнике санкций и других мер управления и сдерживания, страны обратились к созданию альтернативных блоков и объединений для достижения своих целей. Конфликт на Украине в 2022 г. и война между Израилем и ХАМАС в 2023 г. говорят о крахе стремлений к прочному миру после холодной войны. Политический Запад разрушает собственные основы. Если первая холодная война велась в основном в рамках уставной системы, то сегодняшняя идёт за выживание этой системы. Раньше, когда авторитет ООН бывал попран и её нормы нарушались, было общее понимание того, что это неправильно. Сегодня консенсус рушится. Освободившись от системы ООН, политический Запад обнажил гегемонистские амбиции как никогда раньше, провоцируя контрдвижение, которое меняет характер международной политики в целом.

Автор: Ричард Саква, почётный профессор российской и европейской политики Кентского университета.

Данная статья опубликована на сайте Международного дискуссионного клуба «Валдай» в июне 2024 г. и представляет собой переработанный материал, подготовленный для China International Strategy Review. Другие аналитические материалы Валдайского клуба можно найти по адресу: https://ru.valdaiclub.com/a/

СНОСКИ

[1] См.: Mearsheimer J.J. The Great Delusion: Liberal Dreams and International Realities. New Haven: Yale University Press, 2018. 313 p.; Mearsheimer J.J. Bound to Fail: The Rise and Fall of the Liberal International Order // International Security. 2019. Vol. 43. No. 4. P. 7–50; Walt S.M. The Hell of Good Intentions: America’s Foreign Policy Elite and the Decline of US Primacy. N.Y.: Farrar, Straus, and Giroux, 2019. 400 p.

[2] Kissinger H. World Order: Reflections on the Character of Nations and the Course of History. L.: Allen Lane, 2014. 432 p.

[3] Ср. издания 1977 г. и 1995 г.: Bull H. The Anarchical Society: A Study of Order in World Politics. Oxford: Oxford University Press, 1977/1995.

[4] Sakwa R. The Lost Peace: How the West Failed to Prevent a New Cold War. New Haven: Yale University Press, 2023. 368 p.

[5] Flockhart T. The Coming Multi-Order World // Contemporary Security Policy. 2016. Vol. 37. No. 1. P. 3–30.

[6] Waltz K.N. The Emerging Structure of International Politics // International Security. 1993. Vol. 18. No. 2. P. 44–79.

[7] Wertheim S. Tomorrow the World: The Birth of US Global Supremacy. Harvard: Belknap Press, 2020. 272 p.

[8] Ikenberry G.J. A World Safe for Democracy: Liberal Internationalism and the Crisis of Global Order. New Haven: Yale University Press, 2020. P. 140.

[9] См.: Finley E.B. The Ideology of Democratism. N.Y.: Oxford University Press, 2022. 232 p.; Sakwa R. The Perils of Democratism // Polis: Political Studies. 2023. No. 2. P. 88–102.

[10] Simpson G. Two Liberalisms // European Journal of International Law. 2001. Vol. 12. No. 3. P. 537–571.

[11] Mearsheimer J.J. The Tragedy of Great Power Politics. N.Y.: W.W. Norton, 2014. 592 p.

[12] Devji F. Ukraine, Gaza, and the International Order. Quincy Brief No. 52 // Quincy Institute for Responsible Statecraft. February 2024. URL: https://quincyinst.org/wp-content/uploads/2024/02/QUINCY-BRIEF-NO.-52-FEBRUARY-2024-DEVJI.pdf (дата обращения: 13.04.2024).

[13] Совместное заявление Российской Федерации и Китайской Народной Республики о международных отношениях, вступающих в новую эпоху, и глобальном устойчивом развитии // Президент России. 04.02.2022. URL: http://www.kremlin.ru/supplement/5770 (дата обращения: 13.04.2024).

[14] Simpson G. Op. cit.

[15] Караганов С.А. Век войн? Статья вторая. Что делать // Россия в глобальной политике. 2024. Т. 22. № 2. С. 37–52.

[16] Wolfowitz P. Statesmanship in the New Century. In: R. Kagan, W. Kristol (Eds.), Present Dangers: Crisis and Opportunity in American Foreign and Defense Policy. N.Y.: Encounter Books, 2000. P. 309.

[17] Mearsheimer J.J. The Tragedy of Great Power Politics.

[18] См.: Барабанов О., Бордачёв Т., Лисоволик Я., Лукьянов Ф., Сушенцов А., Тимофеев И. Жизнь в осыпающемся мире. Ежегодный доклад клуба «Валдай» // МДК «Валдай». 15.10.2018. URL: https://ru.valdaiclub.com/a/reports/zhizn-v-osypayushchemsya-mire/ (дата обращения: 13.04.2024); Их же. Мир без сверхдержав. Ежегодный доклад клуба «Валдай» // МДК «Валдай». 24.10.2022. URL: https://ru.valdaiclub.com/a/reports/mir-bez-sverkhderzhav-ezhegodnyy-doklad/ (дата обращения: 13.04.2024).

[19] Lawrence P. Israel’s Place in Global Public Space // The Floutist. 11.02.2024. URL: https://thefloutist.substack.com/p/israels-place-in-global-public-space (дата обращения: 13.04.2024).

[20] Mishra P. Memory Failure // London Review of Books. 04.01.2024. URL: https://www.lrb.co.uk/the-paper/v46/n01/pankaj-mishra/memory-failure (дата обращения: 13.04.2024).

[21] См., например: Klimkin P., Umland A. Coronavirus Proves What Ukrainians Already Knew – the UN Doesn’t Work // Atlantic Council. 21.04.2020. URL: https://www.atlanticcouncil.org/blogs/ukrainealert/coronavirus-proves-what-ukrainians-already-knew-the-un-doesnt-work/ (дата обращения: 13.04.2024).

[22] Carpenter T.G. A Dangerous Proposal // The American Conservative. 24.05.2023. URL: https://www.theamericanconservative.com/a-dangerous-proposal/ (дата обращения: 13.04.2024).

[23] Girard R. Things Hidden Since the Foundation of the World. Translated from French by S. Bann and M. Metteer. L.: Continuum, 2003. 470 p.

[24] Palaver W. René Girard’s Mimetic Theory. East Lansing, MI: Michigan State University Press, 2013. 420 p.

[25] См.: Girard R. Violence and the Sacred. Translated from French by P. Gregory. L.: Continuum, 2005. 352 p.; Girard R. The Scapegoat. Translated from French by Y. Freccero. Baltimore: Johns Hopkins University Press, 1989. 232 p.

[26] Goddard S. The Outsiders // Foreign Affairs. 2022. Vol. 101. No. 3. P. 35.

[27] Выступление и ответы на вопросы министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова в рамках проекта гимназии им. Е.М. Примакова «100 вопросов лидеру», Москва, 23 мая 2022 года // МИД РФ. 23.05.2022. URL: https://www.mid.ru/tv/?id=1814502&lang=ru (дата обращения: 13.04.2024).

[28] Maté A. Top Scientist Slams OPCW Leadership for Repressing Dissenting Report on Syria Gas Attack // The Grayzone. 18.06.2019. URL: https://thegrayzone.com/2019/06/18/theodore-postol-opcw-syria-gas-attack-douma/ (дата обращения: 13.04.2024).

[29] Lawrence P. Israel’s Place in Global Public Space // The Floutist. 11.02.2024. URL: https://thefloutist.substack.com/p/israels-place-in-global-public-space (дата обращения: 13.04.2024).

[30] de Zayas A. Building a Just World Order. Atlanta, GA: Clarity Press, 2021. 480 p.

[31] Gordanić J. The Ukraine Crisis 2022 – An Alarm for the Reform of the UN Security Council // The Review of International Affairs. 2022. Vol. 73. No. 1186. P. 125–146.

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720776 Ричард Саква

Властелины войны

Поиски нового миропорядка в Мюнхене

ТОМАС МИНИ

Американский журналист, живущий в Германии, главный редактор литературного журнала Granta.

Атлантисты – особый вид западных либералов. Они воспринимают миропорядок как проект, требующий жёстких действий в отношении остального мира, который нужно держать в узде посредством уговоров или силы, гегемонии или доминирования.

I.

Естественно, я тоже остановлюсь в «Байеришер Хоф».

Франц Кафка

Отель «Байеришер Хоф» (Bayerischer Hof) в Мюнхене – несокрушимый оплот центральноевропейской культуры, куда гиды любят приводить туристов. Рихард Вагнер заходил в «Хоф» на чай после своих спектаклей в Мюнхенской опере; Зигмунд Фрейд спорил здесь с Карлом Юнгом о статусе либидо; Кафка останавливался в «Хофе» накануне своих вторых, и последних, публичных чтений перед враждебной аудиторией. Десять лет спустя Гитлер учился в «Хофе» есть крабов под присмотром светской львицы, а Йозеф Геббельс всегда рассчитывал на номера в «Хофе», чтобы выспаться. Отель пережил революции 1848 и 1918—1919 годов. Тогда перед зданием был убит лидер социалистов Курт Эйснер, а Бавария на короткое время стала республикой с рабочими советами во главе. В 1930-е гг. отель отбил попытки нацистов его перекупить, был почти разрушен бомбардировками союзников в 1944-м, а потом его восстанавливали не покладая рук. Сегодня здание с 337 номерами и широким фасадом возвышается над небольшой Променадплац как кусок торта-безе – слишком большой для тарелки. Ежегодно в феврале сотни дипломатов, политиков, торговцев оружием и экспертов прибывают сюда на Мюнхенскую конференцию по безопасности.

Я приехал в Мюнхен, чтобы детально изучить европейскую «культуру безопасности» на «встрече трансатлантической семьи», крупнейшем кулуарном дипломатическом мероприятии в мире. Сегодня в глобальной политике разворачиваются три кризиса: Украина, Газа, Тайвань. Каждый может превратиться в пожарище, пламя которого грозит перекинуться на соседей. За день до начала конференции дверцы десятков «мерседесов» и БМВ хлопали перед «Хофом» – специалисты по безопасности осматривали место. Более пяти тысяч полицейских дежурили в центре Мюнхена – по пять на каждого участника конференции. Старый город фактически превратился в музей на военном положении. Полицейские блокпосты находились на всех улицах, ведущих к отелю, офицеров разместили на крышах зданий, над городом барражировал вертолёт, небольшие группы людей собирались у кордонов. Зеваки ожидали приезда братьев Кличко – Виталия, мэра Киева, и Владимира. Оба бывшие боксёры-тяжеловесы, чемпионы мира. В начале нулевых братья снимались в рекламе молочных ломтиков Kinder и остаются кумирами для немцев определённого возраста.

Перед «Хофом» небольшой самодельный мемориал – ламинированные фотографии и зажжённые свечи у подножия статуи (памятник композитору XVI века Орландо ди Лáссо. – Прим. ред.). Подходя, я ожидал увидеть фото израильских заложников в Газе или, возможно, пленных из Мариуполя. Оказалось, мемориал посвящён Майклу Джексону и поддерживается его мюнхенскими поклонниками – в 1990-е гг. он не раз останавливался в «Хофе». В один из визитов свита Джексона сбросила толпе фанатов, собравшихся на площади, дорогое постельное белье из отеля, на котором те писали «я люблю тебя».

Мюнхенская конференция по безопасности настроена на другой лад. Это физическое воплощение набора ценностей, описываемых понятием «атлантизм». Атлантисты – особый вид западных либералов, которые воспринимают миропорядок как проект, возглавляемый Соединёнными Штатами при содействии Европы и требующий жёстких действий в отношении остального мира, который нужно держать в узде посредством уговоров или силы, гегемонии или доминирования.

Для атлантистов главная мантра – ни шагу назад. Это значит держаться до конца, в какое бы болото они ни попали – от Вьетнама до Афганистана.

Идея в том, что державы-соперники будут воспринимать это как признак непоколебимости, а не как высокомерие элиты, которая считает нежелание своих граждан вести войны за границей формой популизма. Хотя атлантизм зародился как англосаксонизм и его ядро – отношения США и Великобритании, в самых радикальных формах он распространён в Центральной и Восточной Европе. Артерии атлантизма пронизывают континент – в виде академий НАТО, проспектов имени Джона Кеннеди и Американских домов в немецких городах, где можно почитать биографию Дэви Крокетта[1] или «Великую депрессию для чайников» и посмотреть постеры национальных парков на стенах. По сути, Мюнхенская конференция – один из элементов целой галактики институтов атлантизма, включая немецкий Фонд Маршалла (The German Marshall Fund of the United States – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 21.03.2018, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.), Федеральную академию политики безопасности, Атлантический совет (Atlantic council – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 29.07.2019, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.), «Атлантическую инициативу», Немецкое атлантическое общество, «Атлантический мост». Все они упорно стараются оттянуть дату смерти мировоззрения, которое знавало лучшие дни.

Кажется резонным считать, что золотым периодом для атлантистов были 1990-е гг., когда американская мощь ещё казалась доминирующей, Китай только становился импортёром нефти, интернет-соединения в Индии проходили со сбоями, а российские дети пили водку на Невском проспекте в хаосе посткоммунизма. На самом деле золотой период – 1960-е гг., когда американская мощь не просто не требовала подтверждения, а исключительно возрастала, когда внутренняя оппозиция войнам за рубежом только начинала ощущаться. Когда главный противник находился за железным занавесом. Когда в аэропорту Темпельхоф в Берлине, построенном ещё нацистами, размещалась база ВВС США с боулингом и баскетбольной площадкой.

Для атлантистов, большинство которых – пожилые люди, но и молодёжи тоже достаточно, российская кампания на Украине равносильна переливанию крови.

Мировой порядок менялся, никто с этим не спорит. Одни, как ХАМАС, не хотели остаться на обочине из-за новых договорённостей, другие, как Россия, хотели поучаствовать в последних корректировках, а Китаю всё больше импонировала идея открытого миропорядка. Тем более что США активно старались вернуть себе статус государства, отвергающего международные нормы, как при Буше. Германия, больше других потерявшая в результате двух последних перетасовок, которые сама и инициировала, всеми силами держится за рушащийся статус-кво. Кстати, можно сказать, что Германия и Израиль расположились на противоположных койках в каюте класса люкс: Германия – нация, где интеллектуалы верят в постнационализм больше, чем кто-либо другой, а Израиль – нация, придерживающаяся прерогатив европейского этнонационалистического государства XIX века, которое появилось не в том регионе и слишком поздно. Израиль максимально страхует свою безопасность – первоклассные вооружённые силы, эффективное лобби в Вашингтоне, захват территорий в ходе Шестидневной войны. Германия застрахована недостаточно – слабая армия, отсутствие национального лобби в Вашингтоне, страна, по сути, является хранилищем ядерного оружия, коды запуска которого находятся у президента США, а расширение территории не обсуждают даже крайне правые.

К тому же государства крепко держат друг друга в объятиях, разорвать которые под силу фигуре, равной Бисмарку, и дело здесь не только в политике памяти. Германия с дисконтом продаёт Израилю подлодки, способные нести ядерный боезаряд, а крупнейшая на сегодняшний день оружейная сделка для Израиля – поставки в Германию ракет дальнего радиуса действия Arrow 3 для инициативы «Европейский небесный щит», с которой выступил канцлер Олаф Шольц вскоре после начала российских боевых действий на Украине. Израиль и Германия оказались на противоположных позициях по воле Вашингтона, ведущего с Россией прокси-войну, которая горячее любого конфликта времён холодной войны. При этом США ускоренными темпами идут к столкновению с Китаем в Азии и подвергаются атакам йеменских хуситов, хотя администрация Джо Байдена беспрестанно их бомбит.

Это была самая дерьмовая конференция по безопасности в Мюнхене. Год назад присутствовал оптимизм по поводу шансов Украины нанести поражение России. Сегодня российская армия выбила украинцев из Авдеевки, наносит удары по объектам скопления, обеспечивает безопасность Крымского моста и наращивает производство оружия – экономика переходит на военные рельсы. Владимир Путин дал большое интервью Такеру Карлсону, в котором отдельно остановился на перспективах мирных переговоров. Украинская армия испытывает нехватку личного состава, потери России убитыми и ранеными значительны, но их легче возместить.

В прошлом году Израилю, казалось, удалось наладить отношения с некоторыми арабскими государствами, были достигнуты договорённости об обмене разведданными и привлечении мигрантов из Азии ради общего благополучия. Сегодня Израиль ведёт войну на уничтожение в Газе. Это бойня со всеми вытекающими последствиями: продолжаются подрывы университетов, ракетные обстрелы родильных отделений, жителей Газы обрекают на голод при содействии институтов гражданского общества Израиля, а ВВС США готовы сбрасывать выжившим энергетические батончики. Куда девать палестинцев? Может ли Австралия предложить остров Рождества? Удастся ли убедить британских тори включить их в план депортации беженцев в Руанду? Могут ли они обслуживать курорты, которые Джаред Кушнер предлагает построить на побережье Газы? Есть ли у кого-нибудь pdf плана «Мадагаскар»[2]?

Африка выглядит не очень здорово. В Сахеле серия переворотов и мятежей, которая затронула все государства, кроме Мавритании, французы вновь умыли руки и ушли с последней колониальной площадки. В Центральноафриканской Республике российская ЧВК «Вагнер» открыла пивоварню и контролирует крупнейший золотой рудник в стране, хотя правительство параллельно пытается привлечь американские ЧВК к обеспечению безопасности. В Евразии к началу года успешно завершена зачистка территории от местного населения – Азербайджан с помощью израильских дронов заставил армян покинуть Нагорный Карабах. В это время в Европе Швейцария отказалась от многовекового нейтралитета (приняв участие в экономической войне против России), а Лео Варадкар, премьер-министр Ирландии – страны, не входящей в НАТО, впервые приехал в Мюнхен. Что касается крупных европейских держав, то Германия и Франция столкнулись с беспорядками, организованными ультраправыми по разным причинам, а лидеры обеих стран вот-вот окажутся в клещах между злобным Путиным на востоке и зловредным Трампом на западе. Еженедельное немецкое издание Der Spiegel задаётся вопросом, нужно ли Германии ядерное оружие, хотя это запрещено одним из пунктов договора об объединении. Собравшиеся в Мюнхене были экзистенциально заряжены, но явно находились в панике.

II.

Мы улыбаемся астрологическим надеждам и оставляем небо специалистам.

Адрианна Рич

В первый день работы конференции в «Хофе» пришли сообщения о смерти Алексея Навального в колонии за полярным кругом, куда он был отправлен – в соответствии с царистскими традициями – отбывать девятнадцать лет заключения. Участники конференции смотрели в телефоны и интерпретировали новость как сигнал от Путина: в этом году меня не позвали в Мюнхен, но я всё равно с вами. «Думаете, его убили сегодня или приберегали новость специально?» – ошарашенно спросил молодой немецкий журналист своего английского коллегу, работающего на шведский веб-сайт. Через несколько минут Кристоф Хойсген, председатель конференции, гуру внешней политики при Ангеле Меркель и бывший постпред Германии при ООН, вышел на сцену. Аудитория приготовилась услышать эпитафию Навальному. «Умер Генри Киссинджер, сегодня мы скорбим о нём», – сказал Хойсген. Далее он зачитал заготовленную речь. В пантеоне атлантистов Киссинджер шёл впереди Навального. Потом Хойсген сообщил о смерти Навального и о том, что его жена Юлия находится в Мюнхене. Сдержанным тоном Хойсген объявил: тема конференции «Проигрыш для всех» – что вполне подходит для описания глобального порядка, однако, добавил он с долей иронии, «мы поставили вопросительный знак». Он напомнил, что слоган конференции «мир через диалог» – хотя русских и иранцев не пригласили, – и призвал не поддаваться «мрачным настроениям и безысходности». «Мы попросили всех модераторов искать в дискуссиях проблеск надежды (silver lining)», – сказал Хойсген. Немцы и дипломаты, а особенно немецкие дипломаты, с удовольствием используют английские идиомы.

На Променадплац появился кортеж чёрных Chevy Suburban, в «Хоф» прибыла Камала Харрис. Традицию завёл ещё Джо Байден, настоящий фанатик атлантизма, и с тех пор в Мюнхене всегда ждут вице-президентов Соединённых Штатов. Харрис вошла в зал, где её ожидали по крайней мере два затруднения. Во-первых, все ждали выступления Юлии Навальной, которое затмило бы всё, что могла сказать Харрис. Во-вторых, Харрис приехала туда, где европейцы судят американцев, оценивая, насколько те отошли от позиций Джона Маккейна. Поэтому Харрис пришлось давать ответ: нет, Вашингтон не бросит европейцев сейчас, когда русский медведь уже на пороге. Ей нужно было убедить аудиторию: у Трампа был припадок безумия, когда он заявил, что русские могут делать всё, что им заблагорассудится, с европейскими странами, которые не выполняют условия по бюджету НАТО. Харрис сделала всё это, но как будто ставила галочки. «Никогда ещё с момента окончания холодной войны этот форум не проводился в таких обстоятельствах», – сказала она. Все вокруг кивают. «Наше священное обязательство в рамках НАТО остаётся неизменным». Молю, продолжай, небесная муза. Харрис выразила сожаление, что «некоторые в США» хотят «изолироваться от мира». Но этого не произойдёт. В стратегических интересах Америки, подчеркнула Харрис, оставаться глобальным лидером, и это идёт во благо рядовых американцев.

Пришло время победить Россию! В голосе Харрис отчасти звучала тревога, но она не нашла отклика у собравшихся.

Они хотели услышать призыв к оружию от человека в погонах, а не мотивационную речь тренера по хоккею на траве. Но это год выборов, поэтому Харрис продвигала тезисы для CNN, MSNBC, C-SPAN. Перед аудиторией, где собрались нигерийские военные и латвийские дипломаты, Харрис решила приободрить демократов в Огайо. «Мы сделали беспрецедентные, возможные лишь раз в поколение, инвестиции в восстановление наших дорог и мостов, портов и автомагистралей, более 40 тысяч инфраструктурных проектов в наших пятидесяти штатах, – сказала она. – Мы переносим производство полупроводников обратно в Америку, что даст нам бесперебойные цепочки поставок и обеспечит будущее технологий». Похоже было на гибрид националистической, даже трамповской политики и сдержанного энтузиазма в духе «мы знаем, как надо» и «разве мы не лучше любой альтернативы».

В кулуарах израильский министр иностранных дел Исраэль Кац дал интервью одному из самых раскрученных немецких репортёров Паулю Ронцхаймеру, который представляет таблоид Bild. Журналист сделал себе имя во время долгового кризиса в Греции, он раздавал драхмы на площади Омония в Афинах, призывая греков перестать обворовывать трудолюбивых немцев и покинуть еврозону. Удивительно было видеть его здесь, поскольку Bild – его американским аналогом можно назвать журнал People, детище администрации Рейгана, – неоднократно критиковал Кристофа Хойсгена и Мюнхенскую конференцию по безопасности за недостаточную лояльность Израилю. Хойсген опрометчиво назвал атаку 7 октября «акцией» и с тех пор безуспешно пытался загладить своё прегрешение. Ронцхаймер стал флагманом волны обвинений в Bild. «Вы только представьте себе, – писал он. – Один из самых влиятельных бывших дипломатов Германии, глава важнейшей мировой конференции по безопасности согласен с активистами, рассуждающими в духе “да, но”, в то время как в Израиле продолжают находить обугленные и изуродованные тела невинных людей».

Ронцхаймер – оптимальный вариант для интервью с министром иностранных дел Израиля. Кац впервые приехал в Германию, к тому же его родители пережили Холокост, поэтому Ронцхаймер почтителен с гостем. Дипломат резко заметил, что не советовал бы Генсеку ООН Антониу Гутерришу сталкиваться с ним в коридорах Мюнхена. Если Израилю не позволят закончить работу в Газе, «свой сектор Газа появится в Лондоне, Париже и Берлине», отметил Кац. Никто не понял, что это значит. Может быть, Кац имел в виду, что в будущем некоторые районы европейских столиц потребуют проведения контртеррористических операций и даже авиаударов? А если так, то поможет ли уничтожение ХАМАС избежать такого сценария? В конце беседы Ронцхаймер поблагодарил Каца за приезд, а люди с фотографиями израильских заложников окружили дипломата, чтобы сделать селфи.

Позже я слышал разговор о том, что Юлия Навальная разрыдалась после своего выступления в Мюнхене. Но на сцене её решимость полностью захватила аудиторию. «Я хочу призвать всё мировое сообщество, людей во всём мире сплотиться и победить это зло, победить ужасающий режим в России». Присутствующие аплодировали ей стоя. По сути, мы присутствовали при канонизации Навального. Помогло то, что он отказался от присущего ему изначально русского шовинизма. Навальный вырос из собственного диссидентства, трансформировался и в итоге достиг той точки, когда стал полностью соответствовать старой мечте Запада о России, возникшей ещё в 1917 г., когда реформист Александр Керенский три месяца управлял страной, пока его не свергли большевики. Смерть Навального превратилась в зрелище (даже Трамп, оценив общественный резонанс, спустя несколько дней назвал себя диссидентом). Когда Юлия Навальная спускалась со сцены, Нэнси Пелоси уже ждала её, чтобы заключить в объятия.

Перед «Хофом» я увидел обломок администрации Обамы – Бена Роудса, его спичрайтера по вопросам внешней политики, он предавался воспоминаниям с сотрудником аппарата вице-президента Харрис. «Помнишь ту вереницу автомобилей у Красного форта в Дели?» – спросил сотрудник Харрис. «Да, бывают случаи, когда быстрее дойти пешком», – ответил Роудс. Похоже, он был невысокого мнения о конференции. «Обама никогда не приезжал в Мюнхен, – сказал он мне. – Это скорее мероприятие для сенаторов. Байден любил здесь бывать, и Маккейн тоже». Относительно американского участия в конфликте в Газе Роудс высказался вяло. Американская внешняя политика – дело поколенческое, Роудс более чувствителен, чем старшее поколение, в том числе его прежний босс, к тому, как на страну будут смотреть дома и за рубежом. Пока мы разговаривали, пришла новость, что сенатор Линдси Грэм не примет участия в конференции в этом году. «Грэм отправляется к южной границе, так что может пропустить беседы со старыми немецкими друзьями», – сказал Роудс. Главной звездой от республиканцев на конференции будет молодой сенатор из Огайо Джеймс Вэнс. «Конечно, Вэнс приедет. Вэнс приедет поболтать», – отметил Роудс.

III.

Соединённые Штаты – неотъемлемая держава,

а Россия – несдвигаемая.

Эгон Бар

Мюнхенская конференция по безопасности была учреждена в 1963 г. неоднозначной фигурой в немецкой истории, практически реликтом прошлого Эвальдом-Генрихом фон Клейстом. Клейст принадлежит к прусскому аристократическому роду убеждённых монархистов. Его отец решительно противодействовал демократическим преобразованиям своего времени. Старший Клейст не только приветствовал крах Веймарской республики, но и критиковал нацистов, называя их некомпетентной бандой хулиганов. Он обвинял Гитлера в трусости во время неудавшегося мюнхенского путча в 1923 г. и опасался, что нацистская партия чрезмерно заражена идеями социального равенства. Старший Клейст убеждал своё консервативное окружение помешать Гитлеру стать канцлером, предложив ему пост министра почты, и опубликовал памфлет «Национальный социализм: опасность» за год до прихода Гитлера к власти. Потом он долгие годы скрывался. Ему удалось пережить «ночь длинных ножей», затем он пытался сколотить антинацистское сопротивление в Англии, где встретился с Уинстоном Черчиллем. В это время его 21-летнего сына завербовал Клаус фон Штауффенберг для участия в покушении на Гитлера в июле 1944 года.

Как рассказывал молодой Клейст десятилетия спустя, он отправился в фамильное поместье в Западной Померании, чтобы попросить благословения отца. «Ты должен это сделать, – ответил старший Клейст, глядя в окно. – Человек, который подвёл в такой момент, никогда не будет счастлив в жизни». По плану молодой Клейст должен был привести в действие взрывное устройство в чемодане, находясь рядом с Гитлером во время представления новой формы вермахта. Гитлер отменил мероприятие, и Клейсту не выпало шанса реализовать задуманное. Спустя несколько месяцев Штауффенберг заложил бомбу под стол, где должен был сидеть Гитлер. В результате взрыва четверо присутствовавших погибли, фюрер выжил. На заговорщиков устроили облаву, большинство, включая старшего Клейста, казнили. Младший Клейст чудом выжил. Его десятки раз допрашивали, продержали несколько месяцев в лагере Равенсбрюк и в итоге отпустили на свободу, возможно, ожидая, что он приведёт к другим предателям. Сочувствующий немецкий офицер посоветовал Клейсту вернуться на службу в вермахт, что он и сделал, записавшись в группу армий «Цезарь» в Северной Италии. Там он и встретил окончание войны.

В 1945 г. армейская разведка США менее чем за сутки определила Клейста как ценный актив среди множества военнопленных, которые находились на футбольном стадионе в Генуе. Его снабдили кьянти и сигаретами и предложили три года оплачиваемого обучения в Штатах в обмен на пропаганду американской оккупации. Будучи немецким консерватором старой формации, Клейст отказался. «У нас достаточно способов, чтобы заставить вас сотрудничать», – заявили американцы. «Не думаю, – ответил Клейст. – Меня держали в гестапо, а они знали своё дело лучше, чем вы».

Многих высокопоставленных нацистов Вашингтон реабилитировал в ходе подготовке к холодной войне с Советским Союзом, но Клейст – особый случай: крайне правый антикоммунист с безупречной антинацистской репутацией. Реальной политической инновацией в Западной Германии для американцев стало формирование нового вида ориентированных на Запад немецких консерваторов-прорыночников – категории, которая исторически определяла себя как антагонистов западного либерализма. Угроза, больше всего тревожившая американские оккупационные войска, исходила от движения за мир, которое набирало популярность в Германии. Уставшие от войны, дезориентированные немцы не хотели опять брать в руки оружие, потому что война только что разрушила общество. Западногерманские социал-демократы считали, что интеграция ФРГ в НАТО и американскую сферу безопасности навсегда закроет двери для объединения страны. В 1951 г. почти шесть миллионов западных немцев подписали петицию против перевооружения страны. В ответ ЦРУ начало стимулировать в Западной Германии антикоммунистические настроения с помощью пропаганды, идеологической обработки молодёжи и восстановления потенциала вермахта, к ретушированию истории которого уже тогда приступили американские специалисты. В 1952 г. параллельно с другими инициативами ЦРУ учредило Общество военных исследований, где работал в том числе Феликс Штайнер, бывший генерал СС, ответственный за ряд жестоких преступлений, включая убийство по меньшей мере 600 евреев на Украине. В 1954 г. в общество пришёл генерал танковых войск Георг Ганс Райнхардт, а Клейст с антинацистским прошлым был способен украсить руководство. К этому времени он уже не видел необходимости сопротивляться Западу и занял предложенный пост.

Американский проект по превращению западных немцев в воинов холодной войны оказался успешным. К концу 1950-х гг. официальное сопротивление возглавляемому Соединёнными Штатами порядку резко уменьшилось. Советский Союз совершал одну историческую ошибку за другой. Застигнутый врасплох самым мощным оружием союзников – привязкой дойчмарки к доллару, СССР блокировал Берлин и столкнулся с многомерной демонстрацией превосходства Запада – Берлинской воздушно-транспортной операцией. В Западной Германии находились сотни тысяч американских солдат и крупная авиабаза – Рамштайн. Немецкие промышленные гиганты, снабжавшие нацистов, – Thyssen, Krupp, Heckler & Koch (компания основана ветеранами Mauser) – были интегрированы в американские войска и полицию, помогали снабжать гегемона подлодками, артиллерийскими снарядами и стрелковым оружием. Если руководители Германии хотели большей независимости и пространства для манёвра, то для этого нужны были не военные и вооружение, а скорее дисциплина в экономике, которая позволила им стать конкурентоспособными экспортёрами, а это, в свою очередь, дисциплинировало соседние страны. Но немецкое общественное мнение не всегда радовало американских патронов. В 1963 г. Эгон Бар, который через несколько лет стал архитектором внешнеполитического курса нового канцлера – социал-демократа Вилли Брандта, обрисовал основные черты Восточной политики. Согласно ей, Западная Германия должна стремиться к сближению с Восточным блоком и таким образом пытаться получить дивиденды от мира. В том же году Клейст основал Мюнхенскую конференцию по безопасности, призванную укрепить основы атлантизма.

Следующие тридцать лет конференция была площадкой, где натовские функционеры могли – без пристального внимания СМИ – корректировать отношения Европы и США, регулировать степень европейской автономности в соответствии с моментом. В конце 1990-х гг., когда последний канцлер холодной войны Гельмут Коль наконец покинул свой пост, его главный внешнеполитический стратег Хорст Тельчик предсказал превращение конференции в шумное сборище в стиле «на других посмотреть и себя показать».

Российская угроза исчезла, и старые спарринг-партнёры Эгон Бар и Генри Киссинджер могли притвориться, что разрядка и Восточная политика – это одно и то же.

Самые известные эпизоды в истории конференции произошли в нулевые. В 2002 г. канцлер – социал-демократ Герхард Шрёдер отказался поддерживать вторжение Буша в Ирак. (Фактически это решение упрочило американскую гегемонию, продемонстрировав, что несогласие в рамках существующего порядка возможно, а Германия всё же поддержала операцию невоенными средствами.) В последующие годы американским интервенционистам удалось подчинить Европу, в том числе и Германию. В 2007 г. Владимир Путин приехал на Мюнхенскую конференцию и заявил, что любой шаг НАТО в сторону Украины станет фатальной ошибкой. Кстати, на видеозаписи видно, как Ангела Меркель усмехается обычной русской прямолинейности. Спустя год администрация Буша заставила лидеров Франции и Германии, невзирая на их возражения во время саммита НАТО в Бухаресте в 2008-м, согласиться, что Украина однажды станет членом альянса. При этом большинство украинцев не поддерживали эту перспективу.

В 2008 г., когда в мире бушевал финансовый кризис, конференцию возглавил дипломат Вольфганг Ишингер. Он оказался одним из самых эффективных пиарщиков в истории конференции, правда, в основном в форме давосификации. Именно он стал приглашать руководителей компаний, а в преддверии первой конференции в эпоху финансового кризиса заявил, что участники будут обсуждать «банки, а не танки». К 2014 г. Мюнхенская конференция превратилась в площадку, где американские неоконсерваторы требовали от европейцев самостоятельных действий. На закрытой сессии в кулуарах конференции 2015 г. Виктория Нуланд, помощник госсекретаря по делам Европы и Евразии, раскритиковала мирное урегулирование, которое Германия пыталась выработать совместно с Россией в рамках Минских соглашений, осудив «московские штучки Меркель» – попытки Берлина достичь дипломатического компромисса с Кремлём. Нуланд также дала понять, что США будут активно противодействовать появлению новых источников автономности Германии, прежде всего трубопровода «Северный поток-2».

Ишингер оказался втянут в серию скандалов. В частности, он отрицал, что получает доход от Мюнхенской конференции, пока издание Der Spiegel не опубликовало сведения, что он владеет 30 процентами акций компании, которая продаёт контакты и встречи на конференции. После этого Ишингера сменил Кристоф Хойсген. Хладнокровный 69-летний дюссельдорфец двенадцать лет проработал советником Ангелы Меркель по внешней политике. Его самые тёплые воспоминания связаны с тем, как во время поездки на ранчо Буша Прери Чапел его разместили в спальне дочерей американского президента. Хойсген, как и Меркель, считал, что процветание немецкой промышленности базируется на дешёвом российском газе, что бы ни говорили американцы. Однако после начала войны на Украине Хойсген аккуратно пересмотрел свой взгляд на период работы с Меркель. В недавно вышедшей книге он дистанцируется от Минских соглашений, переговоры по которым помогал вести Меркель. Тем не менее он не раз намекал после этого, что некий аналог Минских соглашений всё равно понадобится, чтобы остановить насилие на Украине. Человек с очень чувствительными антеннами всегда отслеживает консенсус элит в стране, который после начала войны на Украине, похоже, лишился последних следов подхода Меркель и теперь подчинён требованиям США увеличивать военные расходы и закупать американские энергоресурсы. В интервью Такеру Карлсону в феврале Владимир Путин продемонстрировал ностальгическое отношение к немцам – от Вилли Брандта до Меркель, которые хоть чуть-чуть отходили от сценария атлантистов. Путин упомянул высказанное в 1990-е гг. предложение Эгона Бара заменить НАТО новой европейской архитектурой безопасности, в которую будет включена Россия. «Умный был дед, – сказал Путин о Баре. – Но его никто не послушал».

IV.

Невозможно, чтобы в каждой войне победитель полностью уничтожал противника.

Карл фон Клаузевиц

Второй день конференции открыл канцлер Германии. В молодости Олаф Шольц принадлежал к левому крылу социал-демократов, носил длинные кудрявые волосы и был готов пойти путём Вилли Брандта. Он заработал себе имя как мэр Гамбурга, самого оживлённого города страны, затем занял пост министра финансов в коалиционном правительстве Меркель. В прошлом году его критиковали в англоязычной и немецкой прессе за уклончивые ответы по поводу конфликта на Украине в первые месяцы. В частности, Шольца винили в задержке отправки артиллерии и танков, хотя его колебания совпадали с сомнениями большинства немцев. Теперь он стал послушным. «Возможно, я не открою вам ничего нового, если скажу, что в этом году Германия потратит на оборону два процента ВВП, – начал Шольц. – А также в последующие годы: 2020-е, 2030-е и далее». У Шольца есть незавидная особенность: даже когда он говорит нечто важное, он похож на нотариуса, зачитывающего условия контракта. Но в Мюнхене он продемонстрировал лояльность Германии западному альянсу, готовность выполнять обещания по выплатам и провозгласил Украину и Израиль главными задачами для человечества. Затем последовали привычные натовские мантры. «Если нет безопасности, всё остальное превращается в ничто», – заявил он. Потом настал черёд демонстрации лояльности. «С начала войны Соединённые Штаты предоставили Украине более 20 млрд долларов военной помощи в год при валовом внутреннем продукте 28 трлн долларов. Аналогичные усилия, безусловно, наименьшее, что можно ожидать от каждого европейского государства», – сказал Шольц. После его выступления Хедли Гэмбл, экс-ведущая CNBC из Ноксвилла, штат Теннесси, взяла у Шольца бодрое интервью на главной сцене. Неожиданно мы стали свидетелями либо изощрённой немецкой невинности, либо нарочитой немецкой тупости. Шольц заявил, что получает регулярные сводки из Тель-Авива, которые подтверждают соблюдение норм международного права. «Какие у вас есть доказательства, что израильтяне соблюдают международное право?» – спросила Гэмбл. «Мы просим, чтобы они это делали», – ответил Шольц. Гэмбл, поняв, что ничего не добьётся от канцлера, изображающего простака, перешла к лёгким вопросам.

В последние два года Владимир Зеленский не упускает случая появиться на международном мероприятии. В Мюнхене эффект был достигнут отчасти из-за ощущения, что это человек, истерзанный войной, человек, которого Кремль реально хочет видеть мёртвым. Дополнительным элементом имиджа Зеленского стали сами участники конференции. Все понимали, что Зеленский находится в трудном положении: с одной стороны, он должен выглядеть благодарным за помощь, которую ему оказали европейцы, а с другой – продвигать линию, что он остаётся практически беззащитным из-за нехватки вооружения. Ему пришлось улыбаться людям, которые на самом деле взвешивали его шансы на успех – читали в своих телефонах новости из Авдеевки (Путин похвастался, что не ложился спать, следил за наступлением российских войск). Аудитория восхищённо аплодировала Зеленскому. Мирное урегулирование с Россией по-прежнему неприемлемо для большинства западных столиц. Сложное положение Зеленского, сдержанность, которую ему пришлось проявить, позволили участникам конференции ещё больше ощутить его ауру спасителя, вынужденного общаться с мелочными трусами.

«Не спрашивайте Украину, когда закончится война. Спросите себя: почему Путин до сих пор способен её продолжать?» – сказал Зеленский аудитории. Его слова должны были побудить к размышлениям в духе «ей-богу, мы должны что-то сделать». Но ответ мог оказаться опасным. Почему Россия способна продолжать войну? Потому что западные санкции не только не сработали, но и ударили бумерангом по своим авторам, то же самое может произойти с мерами, которые будут приняты после смерти Навального.

Оказалось, что Россия выстроила военную экономику, которая производит в три раза больше артиллерийских снарядов, чем США и Европа, вместе взятые. Оказалось, что остальной мир по-прежнему хочет покупать российские газ и нефть.

Оказалось, что трейдеры готовы массово переехать из Швейцарии в Дубай, чтобы заниматься российским рынком. Почему Россия способна продолжать войну? Потому что только Украина готова воевать и умирать за Украину, сколько бы Эммануэль Макрон ни фантазировал об отправке войск НАТО. Почему Россия способна продолжать войну? Потому что каждая атака украинского дрона по российской территории становится подарком для партии войны в России, и даже администрация Байдена опасается, что удары по российским НПЗ могут привести к росту мировых цен на нефть, а это сыграет в пользу Трампа в ноябре (украинцы невольно способствуют победе Трампа на волне роста цен на энергоресурсы – ирония, которую никто не хотел смаковать). Почему Россия способна продолжать войну? Потому что у России есть ядерное оружие и его больше, чем у любого другого государства в мире. В беседах западных стратегов в преддверии конференции я чаще всего слышал две темы: призыв представить Путина в Гааге – расстреливать его или вешать после вынесения обвинительного вердикта, и неохотное признание, что ядерный арсенал России – феномен, имеющий реальные физические свойства.

«Не становитесь Южным Вьетнамом!» – с насмешкой воскликнул историк Нил Фергюсон в баре после выступления Зеленского. Мы были с ним в Hugo’s, заведении с дурной славой и пурпурными интерьерами напротив «Хофа», где собирались участники конференции и любители выпить за чужой счёт. Вот-вот должны были появиться стриптизёрши (место выбирал не Фергюсон). «Вот что я сказал Зеленскому и его советнику. Я сказал им: “Вы хотите быть Северным Вьетнамом”. А они спросили: “Что вы имеете в виду?” И я сказал им: “Вы хотите воевать, продолжая говорить, и говорить, продолжая воевать”», – рассказал Фергюсон. Он полагает, что войну всё же можно выиграть, но даже если Украина не сможет вернуть все свои территории, ей нужно продолжать воевать, чтобы добиться оптимальной позиции для переговоров. Я представил Украину одной из тех точек на карте с диагональной штриховкой, которая обозначает спорные территории. «Может, урегулирование будет напоминать ситуацию с Кореей или Кашмиром?» – спросил я. «Нет, абсолютно точно не будет Кашмира. Возможно, будет, как с Финляндией несколько лет назад – не член НАТО, но де-факто союзник альянса». «Что мешает этому случиться?» – спросил я. «Немцам нужно наращивать производство», – ответил Фергюсон. Немецкий производитель оружия Rheinmetall открывает завод на Украине, но этого недостаточно. «Китайцы лишат Германию промышленного производства, – сказал мне Фергюсон. – Немецкие машины исчезнут. Поэтому в интересах Германии нарастить производство вооружений, чтобы сохранить будущее немецкой промышленности». На улице было видно множество «мерседесов» и БМВ, которым грозило исчезновение. Мысль, что Германия хоть на йоту откажется от автомобильных доходов, чтобы стать мировым поставщиком тяжёлого вооружения, казалась фантазией военных. «Им стоит перечитать Майнеке “Германская катастрофа”», – сказал Фергюсон, смеясь.

V.

С 1945 г. мы живём между скрытными и открытыми гражданскими войнами, ужасы которых по-прежнему может затмить ядерная война, как будто гражданские войны, бушующие в мире, если отказаться от традиционной интерпретации, являются нашим спасением от тотального уничтожения.

Райнхарт Козеллек

Став главой конференции в 2022 г., Кристоф Хойсген хотел сделать её менее похожей на мероприятия в стиле «коньяк и сигары» для седовласых натовских экспертов. Как постпред Германии при ООН Хойсген регулярно встречался с представителями Африки, Азии и Латинской Америки. Он преуспел в трансформации Мюнхенской конференции по безопасности, где стали больше обсуждать Глобальный Юг, продовольственную безопасность и меньше – ядерные ракеты. В этом году в Мюнхене было более сотни представителей этих государств. Организаторы были особенно довольны, что в последний момент прибыл президент Колумбии. Когда я разговаривал с мавританской делегацией, помощник министра обороны Ханана ульд Сиди сказал мне: «Мы готовы преподавать искусство мира – на нашей территории мир, – а не учиться ему». Проблема в том, что из-за войны Израиля в Газе этот «южный контингент» оказался дискомфортным и даже досаждающим. Ни одно интервью или панельная сессия не обходились без вопроса о Газе. «В каждой панели есть представитель Глобального Юга», – сказал мне один из журналистов, подразумевая, что это мешает нормальному проведению конференции. Недовольство было заметно и среди участников конференции. Как будто они сидели в первом классе, ожидая бифштекс, а им подали индийское вегетарианское блюдо.

Несоответствие приобрело драматичную форму, когда я решил прогуляться по Старому городу. На Мариенплац, где над неоготической Новой ратушей развевались огромные флаги Израиля и ЕС, проходил пропалестинский митинг. Полиция окружила место протеста, офицеры наблюдали за происходящим из соседних зданий. Внутри кордона были пожилые немецкие активисты-пацифисты в футболках с призывами отказаться от ядерного оружия, к ним примкнула группа молодых людей в куфиях с плакатами и палестинскими флагами. Я прошёл мимо молодой еврейской пары, которая держала в руках маленький плакат «Евреи против геноцида». Тут микрофон разнёс над площадью голос с сильным ирландским акцентом: «Мы знаем, что все они здесь – галерея пройдох и военных преступников! Клинтон, Блинкен, Столтенберг уже пропитались кровью народов Афганистана, Ирака, Сирии и Ливии, а теперь и Газы!» Похоже, к собравшимся обращалась Клэр Дэйли, депутат Европарламента от Ирландии, а в первых рядах отчётливо виднелась голова Яниса Варуфакиса. Уходя с площади по Театинер-штрассе, я заметил небольшой, но не менее колоритный протест в поддержку Украины. Гораздо меньше полицейских. На сцене украинец указывал на надувную куклу Путина в тюремной робе за решеткой. Дети вокруг держали плакаты с надписью «Освободите ракеты Taurus!». Таким образом они хотели пристыдить Германию и заставить её отправлять больше современного оружия Киеву. В центре сборища находилась группа молодых женщин в традиционных украинских костюмах, а мужчина под бой барабанов кричал в мегафон: «Путин – убийца! Путин – убийца!»

VI.

Я разговаривал с матерью на ярмарке в моём штате. Она сказала: «Сенатор, я не хочу, чтобы мой 18-летний сын воевал в Европе». Я ответил: «Вот поэтому мы даём Украине оружие. Ведь если Украина проиграет и Путин захватит одного из наших союзников по НАТО, ваш 18-летний сын будет воевать в Европе».

Пит Рикеттс, сенатор, республиканец из Небраски

Республиканцы в Мюнхене выглядели расслабленно. Как будто просто приехали посидеть в Trader Vic’s, тики-баре на цокольном этаже «Хофа». Европейцы, казалось, не осознают серьёзность ситуации, но они всё прекрасно понимали: Америка извлекает хорошую прибыль из войны. После введения протекционистских мер Закона о снижении инфляции (в соответствии с которым Европа лишилась прибыли от бума возобновляемых источников энергии в США) американцы значительно увеличили объёмы поставок природного газа в Европу; российская армия увязла в боях; НАТО переживает возрождение; кровь украинцев способствует новому витку подчинения Европы. Как сообщили, Линдси Грэм, способный заболтать не одну сессию, решил не приезжать на конференцию. Вместо него прибыл Пит Рикеттс, молодой сенатор из моего родного штата Небраска, его семья владеет бейсбольным клубом «Чикаго Кабс». В момент, когда европейцы опасаются, что Трамп в случае избрания президентом оставит их на милость Путину, Рикеттс, безусловно, представлял для них интерес. Он не только, казалось, не испытывал тревоги, но и старался вести себя как завсегдатай Мюнхена, принял участие в панельной сессии с генсеком НАТО Йенсом Столтенбергом и премьер-министром одного из самых воинствующих государств – Кайей Каллас из Эстонии. Они давили на Рикеттса: почему республиканцы угрожают заблокировать помощь Украине в такой важный момент? Готов ли он увидеть мир, где победу одержал Путин? Где Америка утратила глобальное лидерство? «Прямо сейчас самым актуальным вопросом в повестке национальной безопасности США являются наши южные границы, – заявил Рикеттс. – За последние три года 8,5 млн человек проникли в нашу страну нелегально или пытались это сделать. А это более чем в четыре раза больше населения моего штата, и это главная проблема, заботящая жителей моего штата и, честно говоря, всех граждан США».

Каллас посмотрела на Рикеттса так, как будто он вспорол брюхо корове. Через минуту вскочил депутат украинской Рады и заявил: «Мы готовы помочь вам с границей. Но вы действительно думаете, что, если Украина проиграет, это поможет американским границам?» Представилась сюрреалистическая картина: ветераны боевых действий на Украине десантируются с вертолётов, чтобы задерживать гватемальских нелегалов. Я наблюдал за этим депутатом на протяжении всей конференции. Его зовут Алексей Гончаренко. Это один из новых молодых политиков, появившихся на фоне войны. Он протестовал против комментариев посла Германии по поводу проведения выборов в Донбассе, написав по-немецки «нет» на мемориальном обломке Берлинской стены в Киеве. Гончаренко – экспрессивный украинский националист, порвавший с пророссийской партией своего отца – бывшего мэра Одессы, который сегодня разыскивается украинскими властями.

Я встретил Гончаренко у входа в «Хоф». «Мрачно всё в этом году», – сказал он. Я спросил, хочет ли он, чтобы НАТО формально вступила в войну. «Этого никогда не случится», – ответил он. Я спросил, что, по его мнению, должен делать Запад, если окажется невозможным вернуть оккупированные Россией восточные регионы. И Гончаренко сказал нечто интересное: «Я думаю, если вся Украина не может войти в НАТО, то примите хотя бы часть – примите ту часть, которую мы контролируем». Тут я ощутил кардинальную разницу. Если внутри «Хофа» натовские военные и американские сенаторы по-прежнему говорили о возвращении всей территории Украины как обязательном условии, то здесь, на улице, политик, воплощающий украинский национализм, говорил языком сделки, хотя, наверное, осознавал нереальность членства в альянсе.

«Вы, вероятно, знаете средний возраст украинских солдат. Я имел честь командовать военнослужащими в возрасте 18–23 лет в Ираке и Афганистане. На Украине им больше 40!» В телефоне звучал голос генерала Дэвида Петреуса. Он остановился в Four Seasons, рядом с «Хофом». Я пытался связаться с ним весь день, чтобы узнать его мнение о том, как развиваются события на Украине и в Газе. Петреус уже несколько десятилетий приезжает в Мюнхен – сначала как спичрайтер Главнокомандующего объединёнными силами в Европе. Он тоже полагал, что Россию можно победить. Решение Соединённых Штатов отправить на Украину больше оружия заставит Германию сделать то же самое, и вскоре будет налажен стабильный поток поставок. «Главное — перестать медлить. Нужно действовать». Но, считает Петреус, Украина тоже должна выполнить свою часть сделки. На фронте должно быть больше молодых людей.

Я спросил генерала, кто несёт ответственность за два поражения США на Ближнем Востоке и как справляется с поставленными задачами Армия обороны Израиля. «Думаю, ответ заключается в чётком подходе – удержать под контролем и закрепиться». Петреус имел в виду, что у израильской армии недостаточно опыта в ведении операций подобного рода, поэтому они не могут держать под необходимым контролем северную часть Газы. Вместо того чтобы закрепиться на завоёванной территории, они продолжали продвигаться вперёд. Я поблагодарил генерала за уделённое время. К входу в отель приближался Джеймс Вэнс.

Если Рикеттса можно назвать типичным республиканцем, который, несмотря на некоторое преклонение перед Трампом, в душе оставался воином холодной войны, то Вэнс был в Мюнхене человеком Трампа. Он подошёл к мемориалу Майкла Джексона, где его тут же атаковали скандинавские и арабские журналисты, которые по разным причинам считали его антихристом. Я держался на расстоянии от Вэнса, на случай, если снайпер решит ликвидировать его по приказу того или иного государства. «Я приехал в Мюнхен, потому что политические взгляды, которых я придерживаюсь, недостаточно хорошо представлены здесь, но это воля американского народа», – сказал Вэнс представителям прессы. «Когда дело касается Украины, это даже не вопрос политической воли. Это вопрос производства: мы не можем делать достаточное количество боеприпасов для Украины, а ведь есть ещё азиатское направление, которое вынуждает нас вооружаться», – продолжил сенатор. Я спросил Вэнса, что он думает о мирном урегулировании между Киевом и Москвой. «Конфликт завершится переговорами, – ответил он. – Проблема в том, что наши санкции привели к гипермилитаризации российского государства». Вэнс воспринимал Мюнхен как площадку, где он может представить свою кандидатуру на пост вице-президента Трампа или хотя бы главного внешнеполитического стратега республиканцев. С этой точки зрения всё прошло удачно. Для конференции он подготовил позицию, которая должна привести в чувство европейцев. «Если эта война настолько экзистенциальна, тогда почему вы не воспринимаете её как экзистенциальную и не наращиваете свои армии, как если бы приближался Армагеддон?» – спросил Вэнс. К сожалению, на нынешней конференции мы так и не услышали ответа на этот вопрос. Вэнс позиционировал себя как глашатая суровых истин, но, по сути, лишь придавал проблеме новый вид – с американским лоском.

Более десяти лет Вашингтон призывал европейские правительства больше тратить на оборону, но настаивал, что эти средства должны расходоваться на закупки у американских, а не европейских компаний. В 2018 г., когда европейцы приступили к реализации одного из планов по координации расходов на местных производителей, посол США в НАТО Кэй Бейли Хатчинсон предупредила о нежелательности его трансформации в «механизм протекционизма для ЕС». «Мы будем внимательно следить, потому что, если это всё же произойдёт, может быть подорван наш мощный альянс безопасности», – пригрозила Хатчинсон. Результатом фактически стал рэкет, хотя европейские дипломаты, двадцать лет шаг за шагом двигавшиеся к принятию решения, прекрасно знали, что, если начать слишком активно инвестировать в производство европейского оружия и общеевропейские системы взаимодействия, это станет нарушением неписаного кодекса альянса.

Вэнс уклонился от деталей. Если американцы действительно хотят понять, почему они не способны производить достаточно боеприпасов – по оценкам экспертов, американских запасов высокоточного оружия дальнего радиуса действия хватит менее чем на неделю в случае конфронтации с Китаем из-за Тайваня, – им нужно выяснить, насколько непривлекательным стало производство летального тяжёлого вооружения в условиях финансиализированной экономики. Пентагон не тратил десятилетий на планирование затяжной войны в степях Донбасса, а руководят оборонными подрядчиками те же топ-менеджеры – выходцы из консалтинга «Маккинзи», что и остальной корпоративной Америкой. Давление акционеров и издержки выбора – поддержание мощностей заводов, необходимого числа работников и цепочек поставок для производства миллионов снарядов – будут огромными. Чтобы бороться за значимые госконтракты, компания уже должна иметь перечень официальных закупок, которые фактически блокируют любое расширение производства. Крупные оборонные подрядчики предпочитают иметь очередь заказов – так финансовые показатели выглядят лучше.

Так что стеснённой в средствах Америке придётся решать, кто из находящихся под её опекой больше заслуживает материальной помощи – Тайвань, Израиль или Украина. На всех не хватит.

В этот раз в Мюнхене не так много, как я ожидал, говорили о другой мировой державе – Китае. Всё внимание получили Украина и Газа, а китайцам удалось остаться в тени. Казалось, они хотели быть незаметными. Они говорили о миропорядке, которому, по их мнению, угрожают те самые государства, которые его создали. Старый, опытный министр иностранных дел КНР Ван И, которого вернули на пост после произведённой Си Цзиньпином очередной чистки, выступил с настолько спокойной и бесцветной речью, что вряд ли кто-то её запомнил. Он провёл короткую беседу с Хойсгеном, а также с министром иностранных дел Индии Субраманьямом Джайшанкаром, и всё. Я видел, как он в сопровождении небольшой свиты покидал «Хоф». Они быстро шли по улице. Я думал, что Ван И сядет в один из длинных чёрных «мерседесов» или БМВ, но он вместе с сопровождающими двигался в сторону центрального вокзала. «Разве это не…?» – «Да, это Ван И, министр иностранных дел Китая, член политбюро крупнейшей мировой развивающейся державы, который идёт по центру Мюнхена без охраны», – задумчиво пробормотал английский журналист, работающий на шведский веб-сайт.

Мы решили последовать за ним. Через Сальваторплац, по Бриннер-штрассе. Ван поедет на метро? Мы пересекли перекрёсток. За ним трудно было угнаться. У Китайской Народной Республики нет специальной службы охраны? Немецкие автомобили, которые скоро вытеснит Китай, резко тормозили, когда мы бежали через улицу. Ещё через два квартала мы наконец его догнали. «Мистер Ван, можно задать вам вопрос?» – спросил я. Ван повернулся, он выглядел невозмутимым, кто-то из его окружения прервал меня: «Пожалуйста, нет». Вся группа быстро прошла мимо, но последнего сотрудника, который курил, я спросил о впечатлениях от конференции. Он затянулся и сказал по-немецки: «Мы не говорим по-английски». «Вы зря потратили силы, – сказал мне позже редактор Foreign Affairs в баре на Одеонсплац. – Скоро вам, вероятно, придётся иметь дело с Лю Цзяньчао, к нему проще подступиться. Он работал в посольстве в Лондоне и отлично говорит по-английски. Попытайте удачи с ним».

Последние часы конференции – хаотичный обмен визитками и призывы не унывать. Безопасность и мир – разные вещи, но менеджеры и технократы в Мюнхене вряд ли это осознают. Попыток поговорить об истории урегулирования конфликтов на континенте было мало. Хойсген чувствовал это, но не мог заявить, что эндшпиль с поражением всех сторон, предотвратить который он призывал участников конференции, больше не поддаётся атлантистским решениям. Китай не такой удобный противник, как Советский Союз. Он отказался от полномасштабных иностранных интервенций приблизительно, когда родился Бен Роудс. Если бы Пекин пытался экспортировать идеологию, это была бы обновлённая версия теории модернизации, которую США практиковали в 1960-е гг., когда хотели превратить дельту Меконга в долину Теннесси. Сегодня Китай сталкивается с атаками на узел проекта «Один пояс – один путь» в Пакистане, помогает военному режиму в Мьянме вести переговоры с армиями этнических меньшинств, вывозит ресурсы из Африки с удивительной лёгкостью, продолжает развивать собственную промышленность и университеты и стремится перебросить излишки производства в иностранные порты. Китай не стал жертвой планирования, как Советский Союз, а, напротив, дал новый импульс идеям индустриального планирования на Западе.

Украина, Газа, Тайвань – кризисы взаимосвязаны. Во время прошлогодней конференции США рекомендовали Израилю отправить имеющееся американское вооружение Украине, в этом году война в Газе угрожает вытеснить Украину из повестки Конгресса, так что Байдену пришлось включить 60 млрд долларов помощи Киеву в пакет по Израилю, чтобы она имела шансы на одобрение. Вспомните, кстати, что Япония объявила в прошлом году об отправке ракет-перехватчиков – ценного оружия сдерживания действий Китая против Тайваня – Соединённым Штатам, предположительно, для дальнейшей переброски на Украину. Трёхмерный кризис дал всем крупным игрокам, кроме Европы, определённые преимущества: США усилили влияние на Европу, Россия разрушает Украину, НАТО приблизилась к российским границам, а Кремль избавился от критиков, которые массово покинули страну. Геополитические позиции Китая улучшились, поскольку он считается единственной силой, способной сдержать русского бойцового пса. Пекин продолжает покупать израильские технологии, хотя и делает дежурные заявления в маоистском стиле о том, что палестинцы имеют право на самоопределение путём вооружённой борьбы.

Но есть ещё один сценарий, при котором серьёзно пострадают позиции США. Если промышленность Германии действительно утратит конкурентоспособность из-за высоких цен на энергоресурсы, а европейские правительства увеличат оборонные расходы, но всё равно не смогут самостоятельно справиться с Россией и к тому же оттолкнут европейских избирателей вынужденным сокращением социальных расходов, внешнеполитическая стратегия Соединённых Штатов в Европе может дать трещину. Возможно, планы Вашингтона для Европы способны сработать только в мире, где Россия потерпит поражение в войне с Украиной или окажется в патовой ситуации, а ещё произойдёт коллапс экономики страны, на который так рассчитывают те, кто вводит санкции. Но Россия как ресурсная опора Китая, обладающая ядерным оружием и способная производить миллионы 152-мм снарядов – что кардинально переформатирует европейскую архитектуру безопасности в её пользу, несмотря на вероятность длительного противостояния на западных границах, – положит конец американским иллюзиям о войне, которую изначально приветствовали как возможность нанести сокрушительный удар «неравному противнику», как любят говорить специалисты по международным отношениям.

Как бы ни резали пирог, Европа окажется в проигрыше.

Сократившиеся доходы национальных экономик придётся отправлять американским оборонным подрядчикам и энергетическим компаниям как плату за войну против России, а принять китайские инвестиции для возмещения потерь Европа тоже не сможет. Европейские государства согласились на условия США и буквально отрезали себя от китайской экономики. Без сомнения, указ Байдена об ограничении инвестиций в китайский технологический сектор касается не только Соединённых Штатов, но и ЕС. В немецком городе Дуйсбурге, конечном пункте железнодорожного маршрута, по которому китайские товары привозят в Европу, урезали инвестиции, объём китайских грузов, перевезённых по железной дороге, с 2020 г. упал на 80 процентов. А итальянский премьер Джорджа Мелони, которую ещё недавно считали фашистской угрозой для континента, по сообщениям итальянской прессы, получит награду Global Citizen Award от Атлантического совета (Atlantic council – находится в перечне иностранных и международных неправительственных организаций от 29.07.2019, деятельность которых признана нежелательной на территории Российской Федерации.) за вывод Италии из китайской программы «Один пояс – один путь».

Перед закрытием конференции я увидел, как Армин Паппергер, исполнительный директор Rheinmetall, направляется в Literaturhaus, а журналистка Энн Эпплбаум из The Atlantic идёт по Променадплац, уставившись в телефон. В Мюнхене она встречалась с представителем немецких «зелёных» Антоном Хофрайтером, который опасается, что Европе в ближайшем будущем придётся иметь дело с тремя автократиями: Россией, Китаем и США. «Когда он это сказал, пришла моя очередь покачать головой, – написала она в The Atlantic, – не потому, что я ему не верю, просто это трудно слушать». Приближались другие конференции по безопасности, аналоги Мюнхена, но не такие масштабные: ЭКСПО международной безопасности в Лондоне, Черноморская конференция по безопасности, Hexacon по «наступательной безопасности» в Париже. Гончаренко хотел провести собственную конференцию по безопасности в Одессе. У дверей «Хофа», когда вереница «мерседесов» и БМВ двинулась в обратном направлении, а таксисты ждали скачка цен, звучали прощальные слова на разных языках, разъезжающиеся гости хлопали друг друга по плечу и в спешке делали групповые фото. «До встречи в Мюнхене в следующем году!»

Автор: Томас Мини, американский журналист, живущий в Германии, главный редактор литературного журнала Granta.

Данное эссе опубликовано в журнале Harper’s и переведено на русский язык с любезного разрешения автора.

СНОСКИ

[1] Дэви Крокетт (1786—1836) – персонаж американского фольклора по кличке Король дикого фронтира, путешественник, офицер и политик, которому приписывают особые доблести и умения.

[2] План «Мадагаскар» – идея переселения европейских евреев на остров Мадагаскар для создания там супергетто, которая высказывалась ещё в XIX веке, но практически обсуждалась в Третьем рейхе до начала 1940-х годов.

Евросоюз. США. Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720775 Томас Мини

Мнимые пользы войны. Вместо вступления

В нынешние времена завоевания трудны и почти невозможны

ВАСИЛИЙ МАЛИНОВСКИЙ

(1765–1814)

Русский дипломат и публицист, первый директор Императорского Царскосельского лицея.

Старание народов превосходить друг друга силою и могуществом сохраняет между ними ненависть и предубеждение, способствующие к продолжению войны. Старание превосходить друг друга добродетелию и дарованиями споспешествует их истинному благоденствию и славе.

<…> Итак, вся Европа вообще не имеет никакой пользы в войнах, но составляющие оную разные державы думают находить пользу в оных для того, что ими могут увеличиться и удовлетворить своё честолюбие.

Увеличение государства почитается выгодою войны; но мы видим по опыту, что многие государства, увеличившись войнами, опять оными же упали. Посему и не должны ль прочие, старающиеся по примеру их увеличиться, ожидать себе подобной участи? Могут ли они думать, что одинаковые причины не будут всегда производить одинаковые действия? Оное увеличение государства чрез войны весьма часто есть первый шаг к его падению.

Сила и могущество государства и твёрдость оного не зависят ни от пространства его владений, ни от множества людей, которые оно может приобрести войнами. Сие увеличение токмо по-видимому и на короткое время делает государства могущественнее, но в самом деле споспешествует их падению. Они сильны иль слабы по сравнению. Будучи средственны, они бывают сильны в рассуждении средственных или слабых; сделавшись велики, они не сделаются сильнее прежнего, ибо тогда должны сравниться с большими и сильнейшими. Притом они в сём состоянии величества начинают иметь более честолюбия, более неприятелей и более случаев к истощению своей силы. Между тем, как бы оставаясь в природном своём положении и не вступая в сравнение с великими, они могли б беспрестанно получать приращение внутренних сил, которые истощаются чрез потерю людей, чрез издержки, употребляемые на приобретение завоеваний и на удержание оных.

Сию истину доказывают многие европейские державы, которые из малых сделались велики, потом из великих сделались весьма слабы и возвратились из несвойственного им величества в природное своё состояние, истощённое, однако ж, непомерным напряжением их сил…

<…> Надёжнейшая сила государства есть сила народа, собственно оное составляющего. Народ составляют не токмо единоначалие, но одна окружность земли, одна вера, один язык, одни выгоды, одни иль сходные обычаи и нравы. Привязанность, которую люди, соединённые природными отношениями, имеют между собою предпочтительно перед прочими, составляет узел народов. Завоевания могут присовокупить к государству целый народ или часть оного, тогда будут они соподданные; обращение к вере или случайная оной одинаковость может споспешествовать соединению завоёванных народов, но различие языка, нравов и обычаев будет всегда препятствовать тесному их соединению и оставлять некоторую холодность и неприязнь, умножаемые противуположением выгод или неравенством оных. Склонность к независимости или желание присоединиться к прежней власти навсегда останется и будет иметь со временем своё действие.

В заключение сего надлежит припомнить, что в нынешние времена завоевания трудны и невозможны почти. Если же удаётся кому немногие маловажные приобретения сделать, то оные производят ревность во всех других державах и непрестанные покушения в неприятеле возвратить оные. Часто государства, получив приобретения через одну войну, теряют оные через другую. Часто для соблюдения одной провинции разоряется целое государство.

Впрочем, увеличение хотя бы и не сопряжено было с толь опасными следствиями, однако ж не долженствует быть важным предметом государственного правления; оно не делает народ благоденственнее. Вся польза, какую оно имеет, есть только в удовлетворении честолюбия.

Некоторые народы имеют тщеславие почитать себя первыми в Европе своею силою; сие тщеславие заражает и дворы их, они присваивают себе первенство и поверхность в делах. Таковые дворы наиболее неприятностей должны бывают сносить, ибо, когда гордость бывает с одной стороны, тогда с другой бывает желание унизить.

Таковое тщеславие какого-либо двора бывает иногда не следствие его силы, но следствие свойств государя и тем опаснее, когда преемники его, почитая за долг поддерживать оное и не имея при том тех же свойств, довершают разорение, которому положены бывают начала несоразмерным честолюбием. <…> Разные случайные обстоятельства дают им иногда поверхность друг над другом, но оная недолго продолжается: война или внутренние замешательства приводят государства в слабость, лишающую оные прежнего веса в европейских делах; с тем оканчивается поверхность оных дворов, и горе им, ежели они употребляли оную во зло!

Хотя война есть средство для народа узнать силу его двора, но он и тут не знает точно ни о выигрышах, ни о потерях своих, притом счастие войны весьма ненадёжно. Часто знаменитейшим победам последуют поражения.

Итак, ни слава войны, ни величество двора не составляют славы и величества народа. Хорошее правление, просвещение и личные свойства народов суть надёжнейшие средства к приобретению славы и почтения.

<…> Народы наиболее всего обязаны бывают своею славою наукам и просвещению. Тщетно они будут превозноситься могуществом и победами своих дворов; оные ненадёжны, непродолжительны и могут их сделать только известными, но никогда не сделают их почтенными. Просвещение, добродетели и достоинства, напротив того, удостоверяют истинное почтение каждому народу, сколь бы он малосилен ни был. Старание народов превосходить друг друга силою и могуществом сохраняет между ними ненависть и предубеждение, способствующие к продолжению войны. Старание превосходить друг друга добродетелию и дарованиями споспешествует их истинному благоденствию и славе.

Автор: Василий Малиновский (1765–1814), русский дипломат и публицист, первый директор Императорского Царскосельского лицея.

Данный текст – отрывок трактата Василия Малиновского «Рассуждение о войне и мире», вышедшего в свет в 1803 году.

Россия. Весь мир > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 июля 2024 > № 4720774 Василий Малиновский

Ренат Мистахов: сейчас важно защитить корабли от морских дронов

Судостроительная корпорация "Ак Барс" сейчас играет очень важную роль в обеспечении ВМФ России кораблями третьего ранга (малого водоизмещения, класса "корвет"), которые в том числе задействованы в специальной военной операции. С них, в частности, наносятся удары крылатыми ракетами "Калибр" по военным целям на украинской территории. Генеральный директор корпорации Ренат Мистахов рассказал в интервью РИА Новости о планах по строительству кораблей и о тех задачах, которые ставит перед корабелами командование ВМФ на ближайшее время и на перспективу. Беседовали Сергей Сафронов и Иван Сураев

— Ренат Искандерович, какую защиту от беспилотников вы делаете на кораблях, которые сейчас у вас строятся?

— Вопрос хороший, я сразу хочу сказать, что действительно мы сегодня озабочены той ситуацией, которая есть. Члены экипажа должны чувствовать уверенность, находясь на корабле и ни в коем случае не переживать, что он что-то делает неправильно. Дело в том, что мы пошли таким путем: первое, мы направляем на тот же Черноморский флот своих конструкторов, которые интересуются у экипажей, с чем они сталкиваются, где у них что-то не получается. Формируется некая система, позволяющая на будущих проектах кораблей это учесть. Результаты вопросов, возникавших на Черноморском флоте, показали нам, что нужно кардинально многое изменить: по размещению, по коридорам, по проходам, по системам ПВО, артиллерии – зоны обстрела, углы обстрела и так далее. Имея определенную связь с Черноморским флотом, имея корабли, которые мы проектируем, строим и поставляем на Черноморский флот и не только, конечно, мы тоже заинтересованы в том, чтобы обеспечить его безопасность, и по этой причине корабли, которые проектируются, мы их уже рассматриваем с учетом боевого применения.

Жизнь показала, что надо учесть не только обеспечение вооружением, но и размещение личного состава, проходы, коридоры. Это позволит уменьшить потери. Почему? Потому что супостат понимает, что его основная задача – сначала обездвижить наш корабль, а потом его добить, и все что он делает, это бьет в машинное отдаление корабля. Мы должны обеспечить защиту машинного отделения, это "узкое место" на всех кораблях. Это сердце корабля.

Даже сегодня, когда к нам приходят иностранные делегации, которые интересовались проектом 21631 и его применением, проектом 11661, они также интересовались в рамках его боевого применения. Потому что они понимают, что сегодня Военно-морской флот проходит боевое крещение. То есть наш флот получает уникальные навыки, которые понадобятся ему в будущем. Если так смотреть, масштабное боевое применение кораблей было последний раз в Великую Отечественную войну. Сейчас войны изменились, идет роботизация. Это все нам позволит дать новый виток развития кораблей, которые нам возможно доверят для строительства и поставки на тот или иной участок.

— Мы с вами прошлый раз говорили, что на все ваши корабли будут ставиться не АК-630-М2 "Дуэт", а ЗРПК "Панцири" для защиты, в частности, от морских дронов. Это так?

— Нет, хочу сразу сказать: все системы, которые сегодня применяются в рамках ПВО, имеют право на существование: кто лучше себя зарекомендует. Сегодня ПВО на сухопутье обеспечивают "Панцирь", "Тор", "Бук", это тоже интересно. Почему их нельзя применить на кораблях? Наши разработчики начинают прорабатывать возможности и для нас.

Здесь самый главный вопрос связан с захватом цели, уничтожением цели, на каком расстоянии от воды она идет. Мы должны четко понимать, что корабли, которые проектируем и строим, нужно правильно эксплуатировать, потому что личный состав должен уметь этим оружием управлять. Чем дальше, тем оружие становится сложнее в части функционала и возможности поражения и захвата целей. Нам важно сейчас поставить на корабли вооружения, которые могли бы на удаленном расстоянии уничтожить движущийся объект, а если он приблизился, то применить по нему те же 630-е пушки (АК-630-М2 "Дуэт"), которые имеют большое облако поражения и вблизи на расстоянии четырех-шести километров могут уничтожить цель. На сегодняшний день "Панцирь" (МЕ – ред.) прошел испытания, показал очень хорошие результаты, но по ходу возникают определенные работы по его улучшению.

Если смотреть на наши современные корабли, то у нас в основном идут на них и "Панцирь", и "Дуэт".

— Какие проблемы могут возникнуть с применением морских вариантов известных и отлично себя зарекомендовавших систем ПВО ближнего и среднего радиуса типа "Тор" и "Бук"?

— Все наземные комплексы типа "Тор" и так далее хорошо себя зарекомендовали, но там же ракеты летят сверху. То, что летит по воде, оно летит ровно, потому что водная гладь ровная, летит на малой высоте над водой, и нам нужно уничтожить эту ракету на данном расстоянии. Морской беспилотник тоже идет по глади, поэтому задача несколько усложняется. Мы должны уничтожать те же морские дроны на максимальной дальности: чем дальше, тем лучше. Потому что если к нам подплывает не один и не два БЭКа (безэкипажные катера, дроны), а стая – время работает не на нас, мы должны эту стаю максимально раньше уничтожить и обеспечить попадание так, чтобы было попадание стопроцентное и не тратился боезапас.

— Передан ли заказчику первый малый ракетный корабль (МРК) "Каракурт" проекта 22800 с "Панцирями"?

— Да, в том году еще. Корабли с изделием "Панцирь" уже служат на Военно-морском флоте России.

— Как идет строительство двух вертолетоносцев 23900?

— Могу только сказать, что все строится в соответствии с контрактом. Не сегодня появились не только корпусные работы, но и работы, связанные с установкой приварного насыщения, покраской, изоляций и трубогибочные работы еще пошли.

— Ответило ли командование ВМФ на ваше предложение сделать корабль проекта 21635 "Сарсар" на базе проекта 21631 с увеличенным количеством "Калибров" до 16 единиц?

— Нет, мы предлагали и "Сарсар", и 11661 "Гепард" с увеличенным до 24 количеством "Калибров". Сегодня ВМФ работает над программой своего будущего развития, и основная задача – максимально насытить флот кораблями, которые уже имеют опыт, серию и применение.

Основные вопросы здесь – время и деньги. Если сейчас начинать новые работы, то это будут потерянные деньги и потерянное время. Сегодня флот хочет видеть не только корабли берегового охранения, но и дальнего плавания, и в основном старается построить то, что серийно уже построено.

Сами кораблестроители также говорят: "Коллеги, давайте все-таки обеспечим хорошую серию строительства". Самая наша большая в современной истории серия кораблей 21631 – всего 12 штук, 22800 – пять кораблей, и серия заканчивается.

Раньше, например, кораблей проекта 1124 "Альбатрос" на заводе строилось 37 единиц, была хорошая серия. Сейчас у нас на два завода строится 36 кораблей: и гражданских, и военных, 12 разных проектов, из них семь – головных. Конечно, конструкторское бюро перегружено, но это все слишком влияет на сроки. Поэтому должна быть обеспечена хорошая серийность.

— Планирует ли "Ак Барс" сам начать разрабатывать морские дроны?

— Есть такая идея, но мы корабли меньше 30 метров не строим. Мы стараемся удержаться в нише от 30 до 300. Если ниже 30, то мы уже выйдем на лодки, которые завод не прокормят. Мы очень внимательно смотрим на роботизацию, на коллег, кто сегодня хочет этим заниматься, те же ведущие отраслевые вузы, в том числе Политех.

— Вы говорили, что флот требует от вас увеличения скорости кораблей. Что вы делаете в данном направлении?

— Мы ведем работы в данном направлении. Я ездил на предприятие ОДК "Сатурн" в Рыбинск. Основной вопрос – мы сейчас будем отталкиваться от имеющихся турбин, которые там сегодня изготавливаются и будем предлагать ВМФ систему, где идут две турбины и двигатель. Корабли сегодня должны ходить на скорости 30 узлов. Думаю, что сегодня у нас есть предприятие "Сатурн", мы его должны максимально развивать, загружать – предприятие работающее, отличное предприятие.

Корабли не должны быть тихоходами, потому что мы прекрасно понимаем, ВМФ не всегда используется в военных целях. Ему нужно показать свое присутствие в нейтральных водах. Мы должны пройти и показать, что мы рядом, а это – скорость.

По этой причине мы слышим Военно-морской флот России и не только, наши уважаемые иностранные партнеры тоже об этом говорят: "Дайте скорость". Если мы говорим о кораблях длиной за 60 метров, то они должны ходить со скоростью 30 узлов, а те которые поменьше – до 60 метров – 40-45 узлов. Это реально.

Россия > Судостроение, машиностроение. Армия, полиция > ria.ru, 1 июля 2024 > № 4674622 Ренат Мистахов

Алексей Гореславский: санкции ЕС — знак, что мы все делаем правильно

Попадание под санкции со стороны Евросоюза является признанием того, что Институт развития интернета (ИРИ) делает все правильно, развивая отечественный продукт, считает генеральный директор ИРИ Алексей Гореславский. В интервью РИА Новости он также рассказал о динамике и тенденциях рынка российского контента, каким должен быть продукт, чтобы его поддержал институт, и о ключевых задачах организации на ближайшие несколько лет. Беседовала Дарья Медведева.

— Алексей Сергеевич, начнем с того, что недавно ЕС ввел санкции против ИРИ. Как вы расцениваете этот шаг и как в целом это может отразиться на деятельности организации?

— Попадание в санкционные списки не стало для нас сюрпризом. Это своего рода данность сегодняшнего дня. Запад отреагировал на импортозамещение иностранного контента и рост популярности отечественного продукта – от сериалов и документальных проектов до онлайн-шоу и игр. По открытым данным за прошлый год, в ТОП-10 сериалов, в зависимости от площадки, восемь-девять российских проектов к одному-двум иностранным — в основном турецким. А три года назад ситуация была противоположная. И вклад ИРИ в создание и продвижение отечественного продукта очевиден, так как мы поддержали внутренний рынок после ухода зарубежных производителей. Но не будь всего этого, придумали бы что-то другое, за что нас "наградить". Для нас это признание того, что мы все делаем правильно. Сейчас юристы изучают документы и его возможные последствия для нашей деятельности. А мы продолжим и дальше поддерживать и развивать нашу индустрию контента.

— Присутствие ИРИ в медиапространстве за последний год заметно усилилось. С чем это связано? И можно ли сказать, что платформы стали охотнее обращаться за господдержкой?

— Мы поддерживаем контент с 2020 года, и за это время при поддержке ИРИ вышло более 1,8 тысячи проектов. Конечно, не все из них стали заметными или массовыми – есть нишевые продукты, рассчитанные на определенный сегмент аудитории. Но именно в 2023-2024 годах вышел ряд крупных проектов, многие из которых делались на протяжении нескольких лет. Это и сериалы – "Слово пацана. Кровь на асфальте", "ГДР", "Мастодонт" и другие, и документальные проекты, и онлайн-шоу, и "Смута" – первая крупная компьютерная игра, созданная при поддержке государства. Произошел эффект накопления, участие ИРИ стало заметным.

Обращаются не сами платформы, а производители проектов, рассчитывающие выйти на одной из онлайн-платформ. Письмо о поддержке от онлайн-кинотеатра – обязательно конкурсное условие. Для ИРИ это показатель, что контент выйдет и, скорее всего, найдет своего зрителя. После ухода иностранных компаний платформы стали наращивать собственное производство оригинальных проектов как основных драйверов по привлечению и удержанию подписчиков. В 2023 году 37% оригинальных проектов платформ вышли при поддержке ИРИ, а в 2022 было 26%, в 2021 – 18%. Планируем сохранить долю присутствия ИРИ на уровне 40%. Если говорить про будущие релизы именно игровых сериалов, то до конца года при нашей поддержке выйдет 22 сериала, а на 2025 уже запланировано более 20 художественных проектов.

— Сколько ИРИ вложил в целом в поддержку индустрии?

— В 2022-2023 годах ИРИ поддержал около 1000 проектов на сумму более 45 миллиардов рублей. Из них порядка 20 миллиардов вложены в видеоконтент, то есть в масштабные и долгосрочные проекты — игровые и документальные сериалы, в платформенный продукт. Около 17 миллиардов – контент в блогосфере, 5,5 миллиарда – мультиформатные проекты и спецпроекты в СМИ, а игры и ПО – 2,5 миллиарда рублей.

— Каким должен быть проект, чтобы он получил поддержку от ИРИ? Планируются в целом какие-то нововведения на этапе отбора? Или настолько система хорошо работает, что в принципе они не требуются?

— В каждой категории есть свои требования. Любой проект должен соответствовать тематическим линиям конкурса, нести социальную значимость. Это должна быть интересная, оригинальная идея и потенциально хороший сценарий. Проект можно обсуждать, если есть качественный синопсис, "поэпизодник", в идеале – сценарий первых двух серий. Если сценария нет, а есть только идея, мы рекомендуем приходить к нам на конкурс в следующий раз. И у проекта должна быть хорошо продуманная бизнес-модель и план продвижения. Невозможно сделать качественный продукт, если нет понимания, как будет организована внутренняя кухня проекта.

У нас каждый год что-то меняется. Например, почему стали требовать на конкурсе сценарий первых двух серий? Стало понятно, что многие проекты, получив поддержку, останавливаются на этапе концепции и не могут продвинуться дальше или пишут сценарий впопыхах, качество страдает.

— Отслеживаете ли вы просмотры и реакции аудитории своих продуктов?

— Конечно. Бывали проекты, которые набирают необходимое количество просмотров по договору, а дальше проект замирает. Заходишь на видео — там ровно 1000032 просмотра. Обещали миллион – сделали. Но, как правило, это означает, что накручена реклама — и дальше проект неживой, не интересен никому, не пользуется спросом. А когда у сериала пять-семь тысяч оценок по итогам просмотров на Smart TV, есть комментарии в соцсетях – значит, проект востребованный, к нему есть какое-то отношение у аудитории.

— Задает ли ИРИ сам тенденции для производства, какие-то свои тренды?

— Мы внимательно наблюдаем за тем, что нужно и интересно аудитории, поэтому тренды возникают на стыке важных для людей тем и ответа индустрии, который формируем в том числе и мы.

Например, пару лет назад мы поддержали несколько проектов для детей 10-16 лет. На тот момент для подростков среднего школьного возраста практически не было хорошего контента, который был бы добрым, но не скучным, увлекательным и познавательным одновременно. И сейчас эти проекты выходят.

Похожая история была с контентом о науке и ученых. Это очень живое, интересное сообщество — и тем не менее, о нем практически не снималось сериалов и шоу, было много стереотипов о том, какие люди идут в науку и как там все устроено. Мы провели ряд встреч между реальными учеными и создателями контента, поддержали лучшие идеи, с которыми авторы пришли на наши конкурсы, и в 2023-2024 годах получили отличные проекты: шоу "Наука для всех", собравшее более 13 миллионов просмотров, например, игровой сериал "Ректор" о том, как живет научно-исследовательский институт. Кто-то узнает себя, кто-то хвалит, кто-то ругает и говорит, что все не так — но главное, что научная тема появилась в зрительском меню.

В последние пару лет мы наблюдаем интерес зрителей к собственной истории, культуре, жизни в стране. ИРИ поддержал сотни проектов на эти темы, в том числе в не самых очевидных аспектах. В этом году, например, Суздаль отмечает тысячелетие. Мы бы хотели, чтобы появились зрелищные проекты — и игровые, и документальные — об этой не самой "распиаренной" эпохе, и в конце прошлого года организовали встречу авторов, продюсеров контента с местными историками и искусствоведами. Так что уже в этом году надеемся увидеть контент об этой интереснейшей части нашей истории, которой практически нет в кино. И это тоже станет трендом, скорее всего.

Также на рынке заметно вырос интерес к историям о людях, в том числе молодых, которые выбрали делом своей жизни одну профессию и, что важно, чаще всего связанную со служением другим людям – учителя, врачи, спасатели и так далее. При нашей поддержке на эту тему уже вышли сериалы "Крутая перемена", "Точка ноль", "Ваня, спасай!". Таких примеров много и будет еще больше. Например, сейчас в производстве медицинская драма "Фулл Хаус" и сериал о наставнике, помогающем непростым ученикам, "Учитель года". Отдельно отмечу запрос на героев, которые вынуждены делать сложный выбор и нести за него ответственность. Например, сериал "20/22" как раз об этом – герой принимает важное для себя решение: ехать на СВО или нет? Поиск экранного героя, который мог бы дать ответы на все эти вопросы, актуален как никогда. Мы все ищем супергероев. Но жизнь богаче, чем воображение. Нужно лишь посмотреть вокруг.

— А какие форматы сейчас популярны?

— Короткие вертикальные видео остаются одним из главных онлайн-форматов. Популярность будут набирать мини-сериалы из коротких серий. Например, 20 серий по две минуты с одной сквозной историей, одним героем. Конечно, мы это учитываем. Недавно при поддержке ИРИ вышел проект "Осталась одна Таня", например. Это вертикальный сериал о блокаде Ленинграда по мотивам дневника школьницы Тани Савичевой в VK клипах. Там уже около 40 миллионов просмотров. Не каждый большой классический сериал наберет такое количество реакций. А вертикальный короткий сериал очень быстро доходит до аудитории, особенно до молодой.

— Какие поддержанные ИРИ проекты выйдут до конца этого года?

— Осенью по традиции выйдет много крупных сериалов. "Челюскин. Первые" — большой арктический сериал-катастрофа о покорении Северного морского пути, невероятно сложный по съемкам, которые проходили в Архангельске, в Мурманской области, на Чукотке. "Плевако" — художественно переосмысленная история известного адвоката, блестяще сыгранного Сергеем Безруковым. Русско-аргентинская детективная драма "Эль Русо" об истории любви между староверкой и полицейским-эмигрантом из России, снимавшаяся в Буэнос-Айресе и его окрестностях. Это история о том, что границы русского мира куда шире, чем мы можем себе представить из Москвы. Еще один международный по масштабу проект – экшн-драма "Амура" с элементами анимированной манги, который снимался, в том числе, в Таиланде. Это своего рода эксперимент. Если он получится, это означает, что зрительский интерес к аниме можно будет развивать и в других проектах. В сентябре выйдет "Любопытная Варвара" — один из флагманских проектов подростковой линейки, о которой я уже говорил, и победитель только что прошедшего фестиваля сериалов "Пилот".

Тренд последних нескольких лет, в который ИРИ активно вкладывался — зрелищный документальный контент. Это могут быть не только истории про условных маньяков, но и про благотворительность, социальный бизнес, историю, экономику. То, что раньше было принято считать не рейтинговым, не кассовым, сейчас смотрят на всех онлайн-платформах. Поэтому выйдут новые документальные проекты: "Тайны Карениной" на основе книги Павла Басинского, "Северный морской путь", признанный самым ожидаемым документальным сериалом на "Пилоте" проект "Киборг" – о жизни людей с протезами, и многие другие.

Конечно, много проектов выйдет в блогосфере — мы поддерживаем онлайн-шоу, которые популярны у зрителей, особенно у аудитории 14-25 лет. Например, реалити-шоу для подростков "Классный мюзикл", вторые сезоны программ "Наука для всех" и "Уездный доктор".

— За последний год стоимость производства существенно выросла. Отслеживаете ли вы тоже внутри эти тенденции?

— Да, безусловно. В целом за последние три года цены выросли почти в два раза. Мы финансируем до 70% от стоимости проекта, а в крупных проектах эта доля может снижаться до 35-50%. Разницу финансирует либо платформа, либо телеканал или другие со-инвесторы. Мы же закрываем ту часть финансирования, без которой проект вообще не состоялся бы.

— ИРИ поддерживает не только производство, но и маркетинг, мы уже с вами затронули эту тему. Сильно ли зависит успех проекта от грамотного продвижения и маркетингового бюджета?

— Можно запросить до 20% на продвижение, но нам важно, чтобы деньги были не просто потрачены на рекламу, а сработали на проект, привлекли аудиторию. Мы не приветствуем позицию: "Я все сделал, вот вам продукт на флешке, делайте с ним, что хотите". Можно нанять агентство или привлечь партнера на продвижение. Хотя я убежден, что никто не в состоянии продвинуть проект так, как его создатели. Кто-то говорит: "Я все 100% потрачу на съемку или на подготовку, и проект будет настолько великий, что все его сами понесут дальше". Но, честно говоря, в современном мире так не работает. Мало кому это удается.

— Стоит ли нам ждать продолжения таких хитов, как "Слово пацана"?

— Вопрос о том, будет ли второй сезон "Слова пацана. Кровь на асфальте", был самым задаваемым в ноябре-декабре 2023 года. Об этом нужно спрашивать производителей. Насколько я знаю, позиция создателей, в частности режиссера, в том, что это цельное произведение, оно снято от и до. И на этом пока ставят точку.

— На ваш взгляд, какими качествами должен быть как раз этот проект, чтобы он выстрелил?

— Он должен точно попадать в свою аудиторию. То, что посмотрят на условных Патриках, не посмотрят в регионах — и наоборот. "Слово пацана. Кровь на асфальте" получился и для тех, и для других. Но это редкий случай. Чаще продукты более нишевые. Например, вышел у нас сериал "Крутая перемена" про учителей с Никитой Ефремовым. Преподаватели говорят: "Да, знаем, смотрели всей учительской". То есть эта аудитория знает продукт. А если назвать сериал в крупном мегаполисе, в условной "тусовке", о нем мало кто слышал. Зато условные новые "Содержанки" этой аудитории известны, а если учителям задашь вопрос об этом, они скажут: "А про что это?". Вот такая разная Россия. Так что либо замахиваться на универсальный супер-продукт, а это очень непростая история, либо делать таргетированный, нишевый контент.

— Есть ли запрос на какие-то проекты на тему СВО?

— Да, конечно. Но он изменился. В 2022-2023 годах запрос был больше на информационный контент – документальные истории, репортажи, включения с фронта. Сейчас запрос аудитории больше про рефлексию: почему так произошло, с чего началось, как люди с этим живут, как пропускают это через себя. Возник запрос на художественное переосмысление этой темы. В начале года об этом как раз вышли сериалы "20/22", "Переведи ее через Майдан", "Десять дней до весны".

Сейчас запрос на темы адаптации участников СВО и системы отношений вокруг них в современном обществе. Обществу хочется понять, как с этим жить. Думаю, что проекты на эту тему будут появляться в ближайшее время. Осенью 2024 года при нашей поддержке должен выйти сериал "Ополченский романс" по мотивам сборника рассказов Захара Прилепина, еще в работе мелодрама "Ландыши". Посмотрим, что получится, проекты в производстве. Они, мне кажется, будут на градус меньше про сами военные события, больше про людей, которые их пережили.

— Еще одно важное направление – это геймдев. Почему вообще решили поддерживать игры?

— Как не поддерживать игры, когда весь мир практически живет внутри них? В деньгах игровая индустрия в мире больше, чем весь шоу-бизнес. Если переводить в цифры, любая игра – куда более вовлекающий и интенсивный контентный продукт. Что такое фильм? Два часа времени. Сериал – 8-12 часов. А что такое игра? Это 20, 30 или 40 часов геймплея, в которые человек выключается из внешнего мира. За просмотром кино или сериала все в телефоне сидят, а в игре так не сделаешь. Там ты полностью вовлечен в происходящее.

А теперь давайте поговорим про мультиплеер, когда ты играешь с друзьями, в команде. Это означает, что ежедневно человек выключается из реальной жизни на 1-8 часов. Когда виртуальная реальность станет удобнее, интерфейсы — нативнее, проводить время в виртуальном пространстве – в игре, работе или учебе – станет нормой. В Roblox в России играет несколько миллионов детей. Ежедневно 1,5-2 миллиона находятся в этой вселенной, где они друг с другом общаются, дружат и так далее. И это только одна из таких онлайн-платформ.

Создание игр и виртуальных вселенных настолько важно сегодня, что не заниматься ими было бы просто преступлением. Мы активно включились в поддержку игр в конце 2021 года. Но заявок тогда было не очень много. В 2022 году игровая индустрия вообще оказалась в остром кризисе, многие уехали, кто-то полностью переориентировался на западный заказ. Но те, кто остался и продолжил работать с нами, заложили те самые игры, которые мы выпускаем в этом году.

— Сейчас наблюдается дефицит, верно?

— Конечно. Производство игры — технологически очень сложная история, требующая профессиональной команды высочайшей квалификации. Нужно как минимум несколько лет, чтобы создать адекватные альтернативы тому, что уже сделано западными компаниями. За это время рынок и технологии изменятся, поэтому идти надо семимильными шагами. Единственный способ формировать свои вселенные — делать их на высоком качественном уровне так, чтобы они действительно были интересными игрокам. Для начала — внутри страны.

— При создании этих вселенных у нас каким должен быть вектор развития?

— Вектор очень простой — качество. Это и быстрое переключение между мирами — физическим и виртуальным, и функционирование без сбоев, и возможности для исследования и развития. Это продуманная экономика с возможностью покупки и продажи виртуальных товаров и услуг. Сейчас на конкурсе у нас очень сильные игры, которые, надеюсь, сможем поддержать и через год-два в них поиграть. Это большие работы, которые имеют хорошую перспективу для выхода на зарубежные рынки, например, Азии и Латинской Америки.

— Достаточно ли для развития конкурентоспособных проектов в этом сегменте рынка государственной поддержки? Или нужны дополнительные меры?

— Конечно, нужны вложения всего рынка, и куда более значительные, чем сейчас. ИРИ инвестирует в геймдев примерно миллиард в год, и, если сопоставить это со стоимостью одной зарубежной игры – масштабной и успешной, – это, конечно, выглядит более, чем скромно. Конечно, государственная или квази-государственная поддержка существует не только в нашем лице. Например, VK давно этим занимается. "Яндекс" и ряд крупных компаний, в том числе бизнес, вкладываются в эту тему. Развивая игровое направление, компания может получить и другие технологические бонусы — VR, компьютерную графику, 3D-моделирование, которые можно применять в самых разных направлениях.

— Как раз в апреле была представлена игра "Смута". Почему ИРИ решил поддержать эту игру?

— Мы поддержали проект еще в конце 2021 года, поскольку эта была одна из немногих масштабных задумок с амбицией сделать действительно интересный и вовлекающий продукт в сеттинге Смутного времени, в котором будет и игровой, и образовательный компонент.

Но в последнее время вышла не только "Смута", а еще, например, "Передний край" — военная стратегия с высокой долей реализма, "Тайны музея" — приключение с элементами карточной игры, действие которого происходит в залах, вдохновленных ГМИИ им. Пушкина. Все эти проекты получили очень хорошие пользовательские оценки — 9,3-9,5 и неплохие цифры по скачиваниям: более 100 тысяч у "Переднего края", почти 80 тысяч у "Тайн музея".

У нас совершенно феноменальный успех у детских мобильных игр. Серия "Академики веселых игр" уже долгое время в топе RuStore. Это обучающие бесплатные игры без рекламы, созданные с "Союзмультфильмом", с персонажами из мультфильмов "Простоквашино", "Енотки", "Оранжевая корова". Игры серии скачали более 500 тысяч раз, запускали 3,5 миллиона, а общее время, которое провели в них дети — 45 лет! Сейчас доступно шесть игр, до конца года выйдет еще несколько. Осенью ждем большой квест "Петя и Волк" по одноименному мультфильму.

— Возвращаясь к разговору о "Смуте", все-таки была и весомая доля хейта. Как вы к нему относитесь? Он был оправдан?

— "Смута" — первый крупный игровой проект, который создавался в новых условиях 2022 года, когда вся индустрия рушилась. Тем не менее авторы рискнули, собрали команду, сжали зубы, пошли вперед и выпустили игру, несмотря на сложности. Сейчас игра продолжает совершенствоваться. Выходят патчи к "Смуте" и другим играм, готовы вкладываться в так называемые DLC — дополнительные модули: новые карты, локации, истории, приключения, если они покажутся достойными. Ожидаем, что каждый следующий такой DLC будет интереснее для аудитории. Это хороший ход для того, чтобы проект продолжал развиваться.

К хейту мы отнеслись спокойно. Чем больше шума, тем больше рекламы игре. Вопрос в том, что если хейт возникает по делу — это задача для производителей немедленно поправить то, что можно поправить. Если хейт возникает по отношению к личности создателя или к тематике, тут, как говорится, извините, все бывает. Личностные разборки — это вообще не сильно интересная тема, пусть она остается в игровом сообществе. Еще раз по доработке: все принимается, если пользователь находит недоработку и пишет об этом, задача создателя — все отбросить и быстро исправить баг. Игру можно доработать, это не сериал, который вышел и все, назад не отмотаешь.

Не скрою, именно со "Смутой" впервые, пожалуй, мы столкнулись с массовым хейтом с использованием ботов и совершенно явной атакой со стороны либерально-оппозиционных СМИ. Ленивый только не написал по одной методичке от и до, почему "Смута" – это плохо. Если рассуждать, почему продукт вызвал такое отношение именно у этой аудитории, склоняюсь к тому, что это просто первый шаг, пробный камень в той сфере, где раньше не было ни одного, условно, патриотического продукта. Когда-то давно был "Ил-2. Штурмовик", но это было 20 лет назад. С тех пор никаких игр, в которых так или иначе отражались не только традиционные ценности, но и какие-то патриотические элементы, национальная история, не было. В "Смуте" просто отражены исторические события. А массовость кампании объясняется именно тем, что такие проекты означают, что игры для подростков и детей, для молодежи в России в состоянии делать самостоятельно. Плохо, криво, какие угодно можно слова тут применять, но на территории, где раньше царили только американские игры, в которых пропаганда как раз присутствует. Например, Call of Duty. Каждая из этих игр "забивает" образ американского флага тебе самым глубочайшим образом в подсознание. И выросли целые поколения, которые ничего другого в игровой сфере не слышали, не знали и не готовы воспринимать. Предположу, что цель кампании по дискредитации "Смуты" и вообще взаимодействия с госфондами, таким как ИРИ, заключалась в том, чтобы отбить желание у независимых производителей брать государственные деньги и делать совместные продукты. Независимым производителям грозят санкциями, естественно, запретом на выход на зарубежные рынки, вплоть до личных неприятностей. Ребята это рассказывают, но делать или не делать – это выбор каждого. Например, "Передний край" вышел в очень жесткой политизированной обстановке вокруг продукта, получил великолепно зрительские оценки. Игроки пишут, что это крутая игра.

— "Смута" и "Передний край" доступны только у нас или еще в каких-то странах?

— "Смута" и "Передний край" доступны в VK Play, "Тайны музея" есть и в Steam, где, кстати, и собрали основную аудиторию. В VK Play, насколько знаю, нет ограничения по региону, любой человек из любого места может скачать и играть, тем более "Передний край" и "Тайны музея" распространяются на бесплатной основе.

— В марте 2024 года также был запущен канал "Мы", почему было принято решение транслировать контент еще и на телевидении?

— Мы хотим дать хорошим проектам вторую жизнь и шанс найти своего зрителя. Сейчас на канале "Мы" очень много культурных, туристических, развлекательных, познавательных и самых разных других проектов, которые выходили при нашей поддержке и в 2021 году, и в 2022 году. Оценив объем контента, который у нас есть, мы поняли, что у нас хватает на круглосуточный познавательный канал, и тут все в выигрыше: и зрителю хорошо, и проектам.

— Наверное, рано говорить о каких-то цифрах, но все же мы видим динамику, она прослеживается, то, что этот контент будет востребован?

— Да, мы вышли в марте только на Wink.ru, сейчас уже есть и KION, и Кинопоиск, и START, и "Смотрешка". Пока рано говорить о цифрах и каких-то промежуточных результатах, канал только запустился в марте и будет развиваться, так что первые итоги будем подводить к концу года. Сейчас мы работаем с правами по многим проектам, чтобы расширить программную линейку и добавить больше свежего и актуального контента. Пока что права на большие сериалы, например, у производителей, которые хотят их продать каким-то другим федеральным или региональным каналам.

— В 2024 году ИРИ в третий раз провел премию интернет-контента. С какой целью вообще она была учреждена и можно ли сказать, что она с каждым годом меняется, трансформируется под запрос общества?

— Национальная премия интернет-контента проходит в третий раз. Задача премии — отметить и поддержать тех, кто создает в интернете социально ориентированный контент, то есть талантливый, но не чисто развлекательный, не на потребу публике.

Премия разрастается, добавляются номинации. Начинали мы с одной церемонии, сейчас уже их две в году. Одна — более молодежная. В этом году она проходила в марте в Сочи в рамках Всемирного фестиваля молодежи. Туда мы постарались вынести все "молодежные" номинации: вирусный контент, короткий контент, интернет-триггер и так далее. Вторая часть, прошедшая на Мосфильме – уже более индустриальная: были отмечены и сериалы, и фильмы, и документальные фильмы, и дебют, и блог. Главной темой церемонии стала сила семьи, и это тоже своего рода ответ на запрос общества на то, чтобы контент транслировал близкие нам ценности, тем более в Год семьи.

Количество разных номинаций растет, как и интерес к премии: в этом году количество заявок выросло до тысячи, а в прошлом году было 500, два год назад было чуть меньше — 400. В следующем году, соответственно, ждем уже полторы-две тысячи. В этом году мы добавили номинацию для non-scripted контента, и будем и дальше ориентироваться на то, как меняется отрасль и что актуально в интернете. Чувствую, что пройдет год-два, и нам придется вводить отдельную номинацию "Короткий вертикальный сериал", например.

— Какие, на ваш взгляд, стоят задачи для ИРИ на ближайшие несколько лет?

— Один из главных результатов работы ИРИ за последние три года — это появление большого количества российских сериалов, которые нравятся зрителям, в том числе — молодежи и подросткам. На игровом рынке мы только начинаем этот путь. Развитие этой индустрии — куда более сложная задача, чем просто профинансировать пять или десять игр в году. Тут нужны технологические изменения, кадры, усилия и финансовый вклад всех участников рынка — и государственных, и частных. Запустить эти изменения и создать масштабные, успешные игровые продукты в России – большая и амбициозная цель ИРИ на ближайшие 5-10 лет.

Глобально наша задача в том, чтобы помогать рынку всесторонне развиваться: поддерживать качественные проекты, тем самым способствуя и появлению новых талантливых людей и команд в индустрии, и развитию, и тестированию технологий, и росту экспертизы среди игроков рынка. Конечно, это не простой и не быстрый процесс, но мы спокойно к этому относимся. Мы мыслим долгосрочно.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 1 июля 2024 > № 4674621 Алексей Гореславский

Илья Шестаков рассказал о работе над «рыбной» нацпрограммой

Опыт продвижения отечественной рыбной продукции в региональном масштабе и планы по реализации национальной программы популяризации российской рыбы обсудили руководитель Росрыболовства Илья Шестаков и губернатор Камчатского края Владимир Солодов.

Эта тема стала одной из главных в ходе рабочей поездки главы федерального агентства на Камчатку, сообщили Fishnews в пресс-службе ФАР.

В крае реализуется проект «Доступная рыба». На встрече отметили, что программа расширяется: увеличивается ассортимент и объем рыбной продукции, которая будет продаваться с минимальной наценкой. Планируется, что доступную цену обеспечат как производители, так и торговые сети. По словам Владимира Солодова, программа станет постоянной в течение всего рыбопромыслового сезона.

Глава Росрыболовства подчеркнул важность региональных инициатив для популяризации рыбной продукции, необходимость тиражирования опыта и развития таких программ в одну, общероссийскую.

«Задача масштабная — необходимо участие и регионов, и бизнеса, и общественности. Большое значение имеет участие Камчатки в национальной программе продвижения рыбной продукции, нужны лучшие практики и ориентиры качества производства», — сказал Илья Шестаков.

Осенью прошлого года президент Владимир Путин дал поручение повысить внутреннее потребление отечественной рыбной продукции. Разработана соответствующая дорожная карта.

Под эгидой Росрыболовства создается автономная некоммерческая организация «Агентство по продвижению российской рыбной продукции». По словам руководителя ведомства, планируется открыть АНО уже в августе.

«Надеемся, что рыбопромышленники подключатся к этой работе. Мы разработаем и реализуем мощную программу, благодаря которой у нас получится популяризировать отечественную рыбу, сформировать культуру потребления в стране и повысить спрос», — заявил Илья Шестаков.

Он подчеркнул, что интересы государства и рыбопромышленников в этом вопросе совпадают.

Fishnews

Россия > Рыба. Госбюджет, налоги, цены. Приватизация, инвестиции > fishnews.ru, 1 июля 2024 > № 4669888 Илья Шестаков

Вместе боролись и побеждали

Союз России и Беларуси - это модель успешной интеграции XXI века и мост в благополучное будущее

Борис Грызлов (Чрезвычайный и Полномочный Посол РФ в Беларуси)

Восемьдесят лет назад, 3 июля 1944 года, Красная армия в ходе наступательной операции "Багратион" освободила от немецко-фашистских захватчиков столицу советской Белоруссии - город Минск. Это событие ознаменовало возвращение героической белорусской земле свободы и независимости. Начиная с 1996 года 3 июля отмечается государственный праздник - День независимости Республики Беларусь.

Цена свободы

Значение этой даты трудно переоценить. Успехи советской армии именно на белорусском направлении стали предвестником стремительно приближающейся Великой Победы над врагом. В результате операции "Багратион" была полностью освобождена не только Белорусская ССР, но и Прибалтика и восточные районы Польши. Ударная сила вермахта - наиболее боеспособная группа армий "Центр" - была полностью разгромлена. По оценкам историков, это было крупнейшее поражение гитлеровской военной машины за всю историю войны, безусловный триумф советского военного искусства, который открыл путь к освобождению не только всей территории СССР, но и оккупированной нацистами Европы.

Символично, что вскоре после освобождения белорусской столицы, 16 июля 1944 года, в Минске состоялся легендарный парад, в котором приняли участие 30 тысяч белорусских партизан. В годы войны около 140 тысяч бойцов подпольного сопротивления были награждены орденами и медалями за проявленные героизм и отвагу, а более 90 - удостоены звания Героя Советского Союза. Их вклад в общую Победу поистине бесценен и столь же вечен, как и массовый героизм солдат и офицеров регулярных частей Красной армии, защитников Брестской крепости, участников битвы за Москву, сражений под Ленинградом, Сталинградом и на Курской дуге.

За пять лет на фронтах Великой Отечественной войны погибли 27 миллионов жителей нашей большой общей Родины - Советского Союза. Были разрушены более 1700 городов и поселков, 70 тысяч сел и деревень. В этой страшной войне погиб каждый третий житель Беларуси, и практически ни одну семью Советского Союза не обошла трагедия. Миллионы мужчин пали смертью храбрых. Миллионы женщин погибли на фронте и в тылу. Миллионы детей потеряли своих родителей. Такую страшную цену россиянам и белорусам пришлось заплатить за нашу общую свободу и независимость, и мы никому не позволим их у нас отнять.

2024 год проходит под знаком восьмидесятилетия освобождения белорусской земли от немецко-фашистских захватчиков. Сегодня, как и восемь десятилетий назад, россияне и белорусы вместе защищают историческую память и правду, свободу и независимость, строят общее будущее в рамках Союзного государства. Юбилей освобождения Минска - не только важная историческая веха, но и повод проанализировать, как Россия и Беларусь распорядились своим суверенитетом во благо наших народов и чем опыт нашего сотрудничества на современном этапе может быть полезен для других стран.

Стратегические союзники

Наши отношения всегда отличались исключительной теплотой, доверием и взаимопониманием. Обретя независимость после распада Советского Союза, Россия и Беларусь ничуть не утратили эти добрые взаимные чувства и взяли курс на сохранение и дальнейшее укрепление связей. Расширяя диалог на всех уровнях и формируя правовую базу сотрудничества, две страны развивали отношения в духе равноправного стратегического партнерства, что в конечном счете воплотилось в идею создания Союзного государства.

Сам феномен Союзного государства заслуживает особого внимания. Лидеры наших стран изначально задумывали это объединение как механизм прозрачного, удобного и эффективного взаимодействия во всех сферах. Сегодня по прошествии четверти века его существования можно с уверенностью констатировать: этот прорывной проект представляет собой модель наиболее продвинутой всесторонней интеграции XXI века, которая решает все возложенные на нее задачи, при этом не посягая на независимость и суверенитет стран-участниц.

Наработанный в рамках Союзного государства опыт без преувеличения уникален. Правовую базу российско-белорусских отношений составляют более 250 межгосударственных и межправительственных договоров и соглашений. В сфере экономики снятие различных барьеров, возможность свободного перемещения капиталов и рабочей силы, а также поэтапное сближение законодательной базы сделали сотрудничество экономических операторов России и Беларуси максимально простым и удобным. Сегодня нет необходимости разъяснять представителям бизнеса многочисленные преимущества, которые дает им Союзное государство. Они давно оценили новые возможности и активно используют их в работе.

Ускорению интеграционных процессов способствовало утверждение в январе этого года нового пакета интеграционных мер на трехлетний период. Этот стратегический документ включает 120 задач в макроэкономической, промышленной, правовой, аграрной, транспортной, финансовой и культурно-гуманитарной сферах.

Важнейшую роль в российско-белорусских отношениях играют активно развивающиеся межрегиональные связи. На сегодняшний день между областями Беларуси, Минском и субъектами Российской Федерации, а также между районами, городами и муниципальными образованиями заключены сотни долгосрочных договоров и соглашений о сотрудничестве. В торгово-экономическую кооперацию с Беларусью вовлечено более 80 регионов России. За последние годы межрегиональное партнерство достигло такого размаха, что оценивать его эффект необходимо уже в масштабах всей российско-белорусской интеграции и обеспечиваемого ей роста. По итогам только первого квартала текущего года объем взаимной торговли составил порядка триллиона рублей. Показательно, что экономики России и Беларуси продолжают уверенно расти на фоне той стагнации, в которую загнал себя коллективный Запад.

Безопасность - дело общее

Системный характер носит международно-политическое взаимодействие Москвы и Минска, которое базируется на трехлетней Программе согласованных действий в области внешней политики. Наши страны выступают с единых позиций практически по всем вопросам региональной и глобальной повестки, совместно продвигают значимые инициативы на международных площадках. Мы оказываем друг другу активное содействие в расширении многопланового сотрудничества с государствами мирового большинства и их региональными объединениями, в том числе БРИКС и ШОС.

В современных условиях ни один серьезный международный проект не может быть реализован без учета вопросов обороны и безопасности. Москва и Минск многие годы развивают сотрудничество в этой сфере. Создана и функционирует региональная группировка войск Республики Беларусь и Российской Федерации, осуществляется оперативное взаимодействие по защите воздушного пространства. Проводятся регулярные совместные учения, в ходе которых отрабатывается весь комплекс вопросов, касающихся подготовки войск и боевого слаживания.

Высшим проявлением союзнических отношений и взаимного доверия в сфере обороны можно смело назвать размещение в Беларуси российского тактического ядерного оружия в ответ на провокационную активность и агрессивную риторику со стороны НАТО и коллективного Запада.

В рамках Союзного государства проводятся согласованные мероприятия по выявлению и предупреждению противоправных действий со стороны организованных преступных группировок, пресечению актов терроризма, торговли людьми. Совместными усилиями создан надежный барьер на пути наркотрафика и нелегальной миграции.

Важно понимать, что экономика и безопасность России и Беларуси в значительной мере зависят от процессов на пространстве Большой Евразии. Это объясняется большим количеством и высокой интенсивностью связей со странами этого макрорегиона в самых различных сферах. Москва и Минск придают высокую значимость развитию сотрудничества как в двустороннем формате, так и по линии международных организаций - ЕАЭС, ОДКБ, СНГ и других структур. Об успешности проводимой нами работы красноречиво свидетельствуют, в частности, показатели товарооборота между странами ЕАЭС: в прошлом году была преодолена рекордная отметка в 7,4 триллиона рублей.

В последние годы закрепилась еще одна важная тенденция. Мы видим, как происходит поэтапное сопряжение интеграционных процессов по всей Евразии в рамках ЕАЭС, ШОС и других форматов, таких как "Один пояс, один путь". Таким образом, формируется Большое Евразийское партнерство, открытое для участия заинтересованных сторон. Такая многоуровневая модель сотрудничества позволяет каждому государству выбирать степень интеграции и сферы деятельности, на которые она распространяется. Это прекрасно прослеживается на примере Союзного государства, с которым действующие в рамках ЕАЭС механизмы и нормы сочетаются практически бесшовно. Россия и Беларусь, имея многолетний опыт наиболее тесного партнерства, сегодня выступают в роли локомотива интеграции. Безусловно, мы готовы делиться своими наработками и подключать к этим процессам новых партнеров - прежде всего страны мирового большинства.

Важнейшим инструментом обеспечения международной безопасности на пространстве от Бреста до Владивостока является ОДКБ. Эта организация обладает всеми ресурсами, компетенциями и опытом, которые позволяют ей выступать надежным гарантом региональной стабильности. Взаимодействие в рамках этой международной структуры развивается по всем актуальным направлениям, включая не только сотрудничество в военной сфере, но и оперативную внешнеполитическую координацию. При этом в отличие от НАТО члены ОДКБ никогда не стремились придать организации характер блока, который ориентирован на конфронтацию и претендует на некое доминирование с правом вмешательства в дела суверенных стран.

Миру нужен диалог

Важно понимать, что Россия и Беларусь всегда рассматривают вопросы политического сотрудничества, экономического развития и обеспечения международной безопасности не только с точки зрения собственных национальных интересов, а с полным и равноправным учетом мнений партнеров по многосторонним евразийским структурам. Разумеется, мы учитываем и глобальный контекст, связанный с турбулентностью текущего периода трансформации мирового порядка.

Из-за политической близорукости и эгоизма коллективного Запада мир столкнулся с опасной ситуацией, когда фактически перестали работать фундаментальные договоренности в сфере международной безопасности, действовавшие десятилетиями. Продолжается конфликт вокруг Украины, происходит накачка преступного киевского режима деньгами и оружием. Параллельно Запад предпринимает тщетные попытки изолировать Россию и Беларусь, подвергнуть наши страны санкционному давлению, остановить наш экономический рост и развитие.

Однако мы исходим из того, что политизация вопросов экономики и безопасности, желание добиться мнимых геополитических преимуществ за счет других - это прямой путь в тупик. К чему приводит игнорирование этого правила, прекрасно видно на примере украинской трагедии.

В интересах поддержания мира и стабильности мы продолжаем последовательно доносить до всех заинтересованных сторон идею о том, что устойчивое развитие в глобальном масштабе возможно исключительно на основе многостороннего диалога и консенсуса. В этом контексте Российская Федерация, безусловно, поддерживает инициативу Республики Беларусь по разработке важнейшего программного документа - Хартии многополярности и многообразия в XXI веке.

Западноцентричный мир стремительно уходит в прошлое. На смену ему приходит новая модель мирополитического устройства, основанная на принципах многополярности, взаимного учета интересов и равноправного взаимовыгодного сотрудничества. Очевидно, что Большая Евразия с ее почти неисчерпаемыми природными ресурсами, огромным человеческим капиталом и колоссальным научным, промышленным и технологическим потенциалом все увереннее утверждается в качестве одного из ключевых центров мирового влияния.

При этом стержень евразийской интеграции - российско-белорусский союз - вопреки всем проявлениям геополитической архаики со стороны наших недоброжелателей работает как выверенный и слаженный механизм. Именно он является лучшей защитой от любых попыток экономического, политического и силового прессинга со стороны Запада.

Мы в отличие от наших противников знаем истинную цену и ценность свободы и независимости. Мы умеем защищать наш суверенитет. Запад - и это наглядно прослеживается в течение всей его колониальной истории - только отнимать.

Для каждого гражданина России и Беларуси годовщина освобождения от гитлеровских оккупантов - олицетворение несломленной силы духа и воли двух непокоренных народов. Это у нас в крови. Столетиями мы плечом к плечу отстаивали свое право самостоятельно определять наше общее будущее, выбирать путь развития. В верности друг другу, в единстве внутри страны и Союзного государства заключаются наша сила и залог успеха.

Восстановленный в послевоенные годы из пепла и празднующий 80-летие своего освобождения современный Минск - один из красивейших городов, важный политический, деловой и культурный центр. Но для нас, жителей Союзного государства, это еще и символ стойкости, воли к Победе и вечного братства наших стран и народов.

Россия. Белоруссия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > rg.ru, 1 июля 2024 > № 4668261 Борис Грызлов

Можно ли раскрыть преступление по одному отпечатку пальца и где готовят криминалистов

В полиции рассказали, можно ли раскрыть преступление только по отпечатку пальца

Наталья Козлова

О том, можно ли раскрыть преступление только по одному отпечатку пальца, и где готовят криминалистов, рассказала Елена Сайганова - начальник 6-го отдела Экспертно-криминалистического центра ГУ МВД России по Московской области.

Елена Николаевна, реально раскрыть преступление только по отпечатку пальца?

Елена Сайганова: Грамотные действия специалистов-криминалистов на месте происшествия, а также слаженная работа с экспертами отдела дактилоскопический учетов ЭКЦ способствуют быстрому раскрытию преступления и задержанию подозреваемого лица.

Так, например, на территории УМВД России "Пушкинское" экспертом были выявлены следы рук на ноже, которым злоумышленник угрожал гражданке в момент совершения над ней действий сексуального характера. При применении физического метода поверхность ножа обрабатывалась дактилоскопическим порошком, на клинке были выявлены следы рук. Проверкой следов рук по базе данных автоматизированной дактилоскопической идентификационной системы "Папилон" было установлено совпадение с гражданином Г., что позволило сотрудникам уголовного розыска его задержать и предотвратить совершение им других аналогичных преступлений.

Кто первый придумал дактилоскопию, и почему без нее практически невозможно раскрыть преступление?

Елена Сайганова: История возникновения дактилоскопии и дактилоскопической регистрации преступников возникла одновременно в разных концах света и принадлежит французскому криминалисту Кетле и Альфонсу Бартильону, работавшему клерком в Парижской уголовной полиции и занимавшемуся сопоставлением фотографий преступников. Вместе с ними в одной из английских колоний в Индии служил Ульям Хершел, который впервые столкнулся со странными следами, какие оставляют грязные человеческие руки и пальцы на древесине, стекле и бумаге. Это были следы, создавшие картину, полную причудливых линий, изгибов, петель и спиралей. Хершел нашел прикладное применение отпечаткам пальцев, т. к. столкнулся с многочисленными махинациями при выдаче жалования индийским солдатам, которые были все на одно лицо для европейца и приходили получать деньги по нескольку раз. Он стал требовать от них, чтобы они ставили отпечаток своего пальца в ведомостях, и на этом все махинации прекратились. Хершел не остановился на достигнутом и продолжал свои наблюдения за пальцевыми узорами в течение 20 лет.

Итогом его работы стало большое количество отпечатков пальцев и проведенных наблюдений, в которых говорилось, что его открытие имеет большое значение для идентификации личности и сильно упростит работу судов, которые смогут более справедливо и обоснованно выносить решения.

Хершел также доказал, что отпечатки пальцев остаются неизменными не только на протяжении всей жизни человека, но и после его смерти. Кроме того, он доказал и еще один характерный признак, что папиллярные узоры человека не совпадают по своему строению с отпечатками пальцев других людей.

Исследование "причудливых узоров" рук проводил и врач-шотландец Генри Фолдс, преподававший в Токио. Он собрал большое количество отпечатков пальцев рук у своих слуг и изучал их разнообразие. Случай натолкнул Фолдса на мысль, что для того, чтобы остался отпечаток, вовсе не обязательно чернить (красить) пальцы. Через выходное отверстие потовых желез, на кончиках пальцев выделяется жировой секрет, который оставляет отпечаток столь же четких папиллярных линий, как сажа или краска. Фолдс также доказал, что отпечатки пальцев играют большую роль в судебной медицине при опознании изуродованного трупа (после пожара, у утопленника либо тела с физическими увечьями), если у него при жизни отбирались оттиски пальцев рук.

Но прародителем, объединившим открытия Хершела и Фолдса с систематизацией Бартильона, стал в 1897 году британский антрополог Франсис Гальтон. Это имя вошло в историю криминалистики как основоположника идентификации человека по пальцевым узорам.

В качестве доказательства отпечаток пальца руки, оставленный на месте преступления, был допущен в 1903 году по делу братьями Стрентонами, которые убили владельца лавки в Дентфорде (Англия). Это дело вошло в историю криминалистики, т.к. стало первым этапом на пути к полному признанию дактилоскопии в судебном производстве.

Сегодня при раскрытии и расследовании преступлений особую роль играет уровень информационного обеспечения криминалистически значимой информацией о деянии, лицах, следах, предметах и т. д. Оперативное получение таких сведений во многом зависит от эффективного использования учетов различных объектов, попадающих в сферу деятельности правоохранительных органов. Криминалистическая регистрация помогает не только оперативно раскрывать и расследовать преступления, но и анализировать данные о преступности, организовывать действенную профилактическую работу.

С ростом преступности необходимость автоматизации процесса поиска следов с мест преступлений по значительным массивам дактилокарт стала совершенно очевидна. Без этого, использование возможностей дактилоскопии в работе по раскрытию и расследованию преступлений заключается, в основном, лишь в подтверждении, т. е. в установлении идентичности изъятых с места преступления следов с отпечатками рук конкретного человека или выборки его из ограниченного количества подозреваемых лиц.

А как сегодня работает работает криминалистическая служба?

Елена Сайганова: С конца 1980-х гг. начались активные попытки внедрения в деятельность органов внутренних дел автоматизированных информационных дактилоскопических систем (АДИС) на основе персональных компьютеров, с помощью которых можно автоматически кодировать отпечатки и следы пальцев рук, сохранять их изображение в памяти и производить качественный сравнительный анализ. Это значительно увеличило эффективность работы правоохранительных органов и позволило сократить сроки производства предварительного следствия, облегчило работу экспертных подразделений, практически исключило возможность идентификационной ошибки.

АДИС с высокой точностью и надежностью идентифицирует:

следы пальцев и ладоней рук, обнаруженные на месте преступления;

неопознанные трупы;

устанавливает личность задержанного;

помогает в розыске пропавших без вести граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства;

идентифицирует личности граждан, неспособных по состоянию здоровья или возрасту сообщить данные о себе.

Дактилоскопическая система МВД России включает в себя несколько узлов, состоящих из стационарных станций АДИС, используемых экспертами для ввода следов рук и отпечатков пальцев рук граждан и неопознанных трупов; станций Папилона МДС-40(45), ладонных сканеров ДС-40(45), предназначенных для получения отпечатков рук бескрасковым методом и для оперативных проверок лиц, имеющих оперативный интерес, а также мобильных комплексов, используемых для удаленной работы (на месте происшествия).

Нашим читателям интересно - а где учат на специалиста, который работает с отпечатками пальцев? Есть у полиции дефицит кадров?

Елена Сайганова: Обучение экспертов МВД России по специальности "Судебная экспертиза" проходит на базе Московского университета МВД им. В.Я. Кикотя, Санкт-Петербургского университета МВД и Волгоградской академии МВД с правом производства судебных дактилоскопических экспертных исследований. Там юных специалистов обучают грамотным действиям на местах происшествиях по выявлению, изъятию и упаковке следов преступника, в том числе обнаружению следов рук. За время обучения они приобретают теоретические и практические навыки выявления следов рук различными физическими, химическими и физико-химическими методами, в том числе с использованием дактилоскопических порошков, химических веществ и реактивов, а также оборудования (приборов).

Обучение операторов дактилоскопических станций АДИС происходит за счет повышения квалификаций действующих экспертов-криминалистов, в том числе на базе акционерного общества "Папилон" в городе Миасс Челябинской области, стажировок в ЭКЦ МВД России и постоянному самосовершенствованию, и саморазвитию в области кодирования следов рук и отработке рекомендательных списков.

Ежегодно на территории Московской области по следам рук, изъятых с мест нераскрытых преступлений, раскрывается более 1200 преступлений и устанавливаются личности более 220 неопознанных трупов, а также вводятся в базу данных порядка 120 тысяч дактилокарт лиц, представляющих оперативный интерес.

Терминалы АДИС "Папилон" активно используются сотрудниками уголовного розыска и дежурных частей в режиме реального времени для проведения более 600 тысяч оперативных проверок в год.

Экспертный интерес в части выявления следов рук и установления по ним подозреваемых лиц, а также их проверка по базе данным не создает дефицит кадров среди сотрудников МВД России. Специалисты экспертных подразделений создают престиж службы в органах внутренних дел, так как являются наиболее подготовленными, оснащенными новейшими техническими средствами и методами выявления следов преступника и наиболее интеллектуально развитыми личностями, постоянно поддерживающими свой потенциал.

Отдельно выделить какого-то суперпрофессионала среди всех сотрудников экспертно-криминалистических подразделений ЭКЦ ГУ МВД России по Московской области невозможно, так как их работа является совместной, как единый слаженный механизм. Выделить можно специалистов, которые работают в территориальных подразделениях ОВД, выезжают ежедневно на места происшествия, в том числе на тяжкие, особо тяжкие и резонансные преступления, каждый день сталкиваются с людским горем и всеми тягостями работы в правоохранительных органах.

Елена Николаевна, каково, на Ваш взгляд, будущее дактилоскопии? И возможны еще какие-нибудь революционные изменения?

Елена Сайганова: Будущее дактилоскопии, прежде всего, зависит от новейших методов выявления следов рук на труднодоступных местах и объектах (после долгого нахождения в воде, после пожаров, на тканях, на человеческом теле), технических средств и оборудования (экспертного света с различной длиной волны в УФ- и ИК-диапазонах), обновление программного обеспечения ПТК ЦИАДИС с нейропоиском в сфере искусственного интеллекта, которая позволяет улучшать качество поиска подозреваемого лица и повысить раскрываемость преступлений.

Россия. ЦФО > Армия, полиция. СМИ, ИТ > rg.ru, 1 июля 2024 > № 4668251 Елена Сайганова

Новая аграрная биржа БРИКС перевернет мировой рынок еды в интересах России

Сергей Болотов

В понедельник, 1 июля правительство РФ и Банк России представят президенту предложения по созданию аграрной биржи БРИКС. Новая международная биржа нужна России для беспрепятственного ведения торгов сельхозпродукцией без оглядки на санкции Запада. Остальным странам объединения она тоже пригодится для снижения издержек и рисков, говорят эксперты.

Аграрная биржа станет для БРИКС важным шагом к созданию на рынке продовольствия картеля по примеру ОПЕК, который объединяет стран-экспортеров нефти. Об этом "Российской газете" заявил президент ИМЭМО РАН Александр Дынкин.

"На ней страны БРИКС будут проводить торги сельскохозяйственной продукцией. Идея такой биржи, если упростить, состоит в создании картеля. В целом это будет напоминать ОПЕК, благодаря которому цены на нефть держатся выше, чем могли быть без координации действий стран-экспортеров между собой", - считает академик Дынкин.

По его словам, то же самое можно сделать с зерном и другим продовольствием, а также удобрениями. Значимость этих товаров для мировой экономики очень велика, подчеркнул Александр Дынкин.

Контроль над биржевой инфраструктурой позволяет Западу затруднять России торговлю продовольствием и другими товарами, говорит директор по стратегии инвестиционной компании "Финам" Ярослав Кабаков.

"Здесь накопилось уже много примеров, начиная от запрета на валюты и ценные бумаги, и до отказа Лондонской биржи продолжать торговлю российским никелем, алюминием и медью. Россия и все остальные страны БРИКС смогут избавиться от таких рисков, если создадут собственную биржевую инфраструктуру", - сказал финансист.

Люди используют биржи для заключения сделок и проведения взаимных расчетов, а это именно то, что пытаются остановить многочисленные антироссийские санкции, добавил Ярослав Кабаков. Особенно это касается торговли товарами в долларах США, например, зерном.

"После запуска аграрной биржи страны БРИКС смогут беспрепятственно торговать между собой в своих национальных валютах или любым иным удобным им способом. То есть торговля будет вестись по своим правилам, а не по чужим. На уровне общей идеи это действительно напоминает то, что сделали страны ОПЕК. Я думаю, остальным странам БРИКС это будет интересно", - пояснил он.

Создать аграрную биржу БРИКС президента Владимира Путина попросил Союз экспортеров зерна, что само по себе свидетельствует о поддержке этой инициативы отечественными аграриями, напомнил профессор кафедры международного бизнеса Финансового университета при Правительстве РФ Константин Лебедев.

"Большинство биржевых индексов формируются или в США, или в Европе. Причем они имеют возможность их регулировать не в пользу России. В конечном итоге это влияет на ценообразование, что отражается на потребителях. Собственные инструменты регулирования цен внутри БРИКС усилят сплоченность объединения и позволят привлечь новых участников", - рассказал профессор Лебедев.

Цены на еду волнуют как покупателей, так и продавцов внутри БРИКС. Экспорт российской продукции АПК по итогам 2023 года составил 43,5 миллиарда долларов, а при столь крупных объемах даже умеренное влияние на цены становится вопросом больших денег. С расширением объединения за счет новых стран производство одного только зерна в БРИКС в 2024 году достигнет 1,24 миллиарда тонн в год (44% от всего мирового производства) и практически сравняется с потреблением.

Главными поставщиками продовольствия на рынке БРИКС выступают Россия и Бразилия, которые готовы продавать крупные объемы пшеницы, кукурузы и мяса, а крупнейшими импортерами - Египет и Китай. Китай также входит в число главных мировых экспортеров, но он много и потребляет.

"Благодаря этому возникает возможность создания самодостаточной системы, которая способна обеспечить продовольственную безопасность стран БРИКС. Напрашивается логичное решение: своей экопродовольственной системе - своя биржа. Тем более что главные конкуренты России на рынке АПК - Канада, США, Евросоюз, Австралия и Аргентина - в БРИКС не входят, а значит, и участия в торгах принимать не будут", - подчеркнул профессор.

Путь к запуску аграрной биржи не будет простым, ведь странам БРИКС придется провести сложные переговоры, предупреждает независимый эксперт зернового рынка Александр Корбут.

"Сложность в том, что в составе БРИКС есть как экспортеры, так и импортеры продовольствия. Покупка еды по завышенным ценам противоречит интересам импортеров, но и экспортеры не согласятся делать большие скидки. Я думаю, цены на бирже БРИКС не будут сильно отличаться от цен на остальных биржах", - спрогнозировал он.

При этом у всех сторон в БРИКС есть общий запрос на снижение издержек при расчетах, отметил Александр Корбут. "Именно эту задачу и способна решить новая биржа. Это станет возможно благодаря новым цифровым системам расчетов, которые уже разрабатываются. Их США не смогут контролировать и диктовать свои условия", - сказал эксперт.

В результате создания аграрной биржи БРИКС конкурентоспособность России на мировом рынке продовольствия значительно повысится, убежден экономист, бывший замминистра сельского хозяйства и продовольствия РФ Леонид Холод.

"Хотя формально никто России торговлю едой прямо не запрещал, нашим экспортерам постоянно создают разные препятствия. Это касается не только расчетов, но и логистики, и другими путями стараются все усложнить. Дополнительные риски влекут за собой издержки, они закладываются в цену, и в итоге она становится для покупателя менее привлекательной. Если часть этих искусственных препятствий с помощью дружественной биржи убрать, то российский экспорт станет более конкурентоспособным на мировом рынке. Поэтому инициатором и стала именно Россия, это дает нам стратегические преимущества", - сказал он.

Не исключено, что биржа БРИКС будет носить открытый характер, и к торгам на ней будут допущены страны, которые не являются полноценными участниками объединения, заметил Леонид Холод.

"Если страна-экспортер продовольствия по каким-то причинам сокращает предложение, то тем самым она сразу же дает бонус конкурентам. Если же биржа БРИКС будет открыта к расширению, и позволит широкому кругу участников рынка торговать с меньшими издержками, то почему бы и другим странам к ней не подключиться? Думаю те, кто не доволен условиями на других биржах, захотят это сделать", - заключил эксперт.

Россия. БРИКС > Агропром. Образование, наука > rg.ru, 1 июля 2024 > № 4668250 Александр Дынкин

Александр Козлов: Каждое дерево у Байкала будет и дальше защищено властями

Светлана Задера

Каждое дерево у озера Байкал будет и дальше защищено властями, для вырубки нужно будет согласовать проект и каждый раз вносить правки в законодательство. О работе над сохранением самого большого озера в мире, ситуации с лесными пожарами в России и создании совместного с Китаем нацпарка для тигров глава минприроды Александр Козлов рассказал в интервью "РГ".

В экологическом сообществе есть версия, что в закрытом режиме идет подготовка к принятию законопроекта, который разрешит сплошные рубки на Байкале. На каком этапе сейчас работа над документом? Какая позиция у министерства в этом вопросе?

Александр Козлов: Я хочу, чтобы моя позиция, как министра природных ресурсов и экологии, была донесена. Байкал - это единственный водный объект, на который распространяется закон прямого действия. Это Закон "Об охране озера Байкал". Ни один водоем нашей страны не обладает таким законодательством. Мы запретили все сплошные рубки на всем Байкале. Если нам нужно вырубить хоть одно дерево или 10 деревьев для достижения какой-то цели, то это должно быть адресно прописано в законе и отвечать на вызовы, которые действительно стоят перед нами, а не размыты или неоднозначны.

Сегодня люди, живущие на Байкале, ставят вопрос: "Нам негде хоронить людей". Они не могут срубить даже дерево. Давайте пропишем это в законе: населенные пункты, координаты, назовем объект кладбищем и разрешим (там рубки. - Ред.). Хотим мы построить дорогу на Ольхон, если видим, что существующей дороги не хватает. Давайте пропишем необходимость дороги и внесем ее координаты в закон. Потребуется 100 изменений в закон, внесем их. Тогда не будет спекуляций. Все, кто проголосует за это изменение в законодательстве, будут отдавать себе отчет о предложениях, которые туда вносятся, и реализации этих предложений. И тогда это будет конкретика.

Мы часто слышим, что с таким подходом нам придется каждое кладбище вносить. И мы будем так делать, как иначе природу сохранить? В этой части нашей страны будет действовать такой закон.

Сейчас в Забайкалье введен федеральный режим ЧС из-за лесных пожаров. Как вы считаете, это связано с тем, что власти упустили ситуацию? Стоит ли ожидать ухудшения ситуации в других регионах? Если да, то о каких регионах идет речь?

Александр Козлов: Последние несколько лет мы делаем упор на предупреждение и борьбу с лесными пожарами. Уже проведена большая реформа в законодательстве, увеличено финансирование, изменены подходы к тушению. И это привело к успеху: если раньше огонь проходил в среднем за пять лет 10 миллионов гектаров, то сейчас это 4 миллиона.

Во-первых, мы поменяли методы введения режима ЧС. Теперь в регионах не ждут существенного ухудшения лесопожарной обстановки, чтобы привлечь помощь. Сейчас на самостоятельное тушение им дается нескольких суток, и если не происходит нормализация обстановки, то автоматически вводится режим, который позволяет привлекать финансы, дополнительные федеральные и межрегиональные группировки, авиацию и так далее. Это сделано осознанно. Поэтому, когда вы читаете, что введен региональный или федеральный режим ЧС из-за лесных пожаров, этого не надо бояться. Это лишь техническая мера, которая говорит о том, что начинают работать все способы и методы, чтобы победить лесной пожар с наименьшими потерями.

Во-вторых, у нас уже традиционно горят дальневосточные территории. Весенний пожароопасный сезон мы прошли достойно. Площади, пройденные огнем, меньше, чем в прошлом году. Но важно учитывать, что и прошлогодний результат был позитивный по сравнению с последним пятилетием. Сейчас у нас сохраняется напряженная ситуация в Якутии и Забайкалье. Также мы видим сложную обстановку на Чукотке, хотя ситуация остается полностью подконтрольной - привлечены дополнительные силы и авиация.

При этом в Забайкалье мы уже видим изменение погодных условий, я уверен, что погода нам только поможет. Не говоря уже о том, что в помощь привлечены крупные федеральные и межрегиональные группировки сил и средств. Обстановка контролируемая, и наши руководители центрального Рослесхоза находятся в регионах для координирования работы.

Всего в стране для тушения лесных пожаров подготовлено почти 27 тысяч человек, на авиамониторинг мы заложили 30 часов. При этом к пожароопасному сезону подготовлено 15 тыс. единиц тяжелой техники и более 70 тыс. единиц оборудования, всё это будет задействовано при тушении лесных пожаров.

Как вам помогает в работе искусственный интеллект?

Александр Козлов: У нас есть целая штабная работа по этому поводу. Наши коллеги анализируют данные в том числе с помощью искусственного интеллекта. Данных много, они постоянно меняются: от потоков и силы ветра вплоть до установления виновных в лесных пожарах.

Недавно вы подписали соглашение о создании российско-китайского резервата для тигров и леопардов "Земля больших кошек". Когда начнется совместная работа по созданию единого фотомониторинга?

Александр Козлов: Перед нами в рамках этой работы стоит несколько задач. Документ сложный, мы на его подготовку потратили более 10 лет. Зверь, которого мы охраняем в нашей стране, не знает границ. Он живет в природе и свободно перемещается через границы из России в Китай. Мы договорились, что на наших территориях кошкам будет обеспечена безопасность.

Для этого нам еще нужно понять ряд обязывающих документов, карт, установить фотоловушки, а также проводить совместный учет. Мы с китайскими товарищами сейчас занимаемся организацией этой работы.

Сейчас формируется новый нацпроект "Экология". Какие проекты министерство планирует в него включить? Чем он будет отличаться от нацпроекта, который закончится в этом году?

Александр Козлов: Мы получили национальную цель, которой у нас раньше не было, - "экологическое благополучие". В новый нацпроект погружены все ее цели и задачи. Конечно, мы продолжим уже начатую работу, например убирать накопленный вред природе. Сейчас у нас конкретно 50 объектов, которые нужно убрать. И это серьезные объекты, которые угрожают здоровью людей.

Росприроднадзор и Роспотребнадзор проверили все заявки губернаторов. В регионах часто не знают, что находится внутри этих свалок или опасных объектов. Мы расставили приоритеты, ликвидацию начнем с самых опасных.

Но я буду говорить на всех площадках, что губернаторы должны поставить себе в приоритет те объекты, которые не получили федерального финансирования. Ведомства уже установили, что эти объекты наносят вред человеку и окружающей среде. Сохранение природы и здоровья людей - это самое важное в работе губернатора.

Также в новом нацпроекте мы усилим инфраструктуру по обращению как с твердыми коммунальными отходами, так и с опасными. Для отходов первого-второго классов опасности наши коллеги из "Росатома" строят семь заводов. Надеемся, что они будут построены в срок. И к 2036 году по стране 50% таких отходов будут отправлять на утилизацию. Это решение должно быть выполнено.

Мы сосредоточимся на снижении количества выбросов, у нас есть 12 городов, где эта проблема решается и уже есть снижение в среднем на 13%. Утверждены сводные расчеты по 29 новым городам. И для семи городов - для Южно-Сахалинска, Абакана, Черногорска, Петровска-Забайкальского, Искитима, Гусиноозёрска, Чегдомына - Роспотребнадзор уже сформировал перечень приоритетных загрязняющих веществ. Мы ждем в июле от Росприроднадзора список квотируемых объектов. По остальным городам работа Роспотребнадзора завершится до 15 декабря. После этого примерно через месяц будет готов список котируемых объектов, и до 15 октября 2025 будут готовы все комплексные планы городов по снижению выбросов.

Здесь надо давать себе отчет, что не во всех 29 городах загрязнителем является промышленность, это, в основном, будет сектор коммунально-промышленного хозяйства, соответственно, нам нужно с нашими коллегами из министерств, с руководителями регионов находить способы решения проблемы и решать их в приоритетном формате. Нужно уходить от печного отопления и переходить на газовое. Здесь много смежных вопросов, которые в том числе поменяют жизненный уклад некоторых населенных пунктов. Поэтому эта задача и попала в национальный проект. Такой вопрос не решит одно министерство, а это правительственная задача. Только вместе мы сможем достигнуть успеха.

Как вы считаете, в рамках первого нацпроекта удалось решить проблему со свалками?

Александр Козлов: Я считаю, что работа с теми объектами, которые нам предоставляли руководители регионов, завершена. Параллельно мы решали несколько вопросов, например поиск технологий, ведь так массово утилизировать накопленный вред в нашей стране не решался никто. Еще мы выработали критерии, по которым следим за качеством работы, чтобы не обманывать себя невероятными результатами.

Работаем дальше над сокращением сброса неочищенных вод в реки и озера. Сейчас формируется федеральный проект, который охватит все реки страны. Байкал обязательно останется отдельным проектом. Но нам нужно понимать, что то финансирование, которое мы можем сейчас себе позволить, не закроет всю проблему. Но самое главное, у нас в министерстве появляются базовое направление: вода России.

В июне мы проводили совещание по паводковой ситуации в стране. Понятно, что гидрологи не могут предсказать погоду за месяц, а только за сутки, за часы. Но с реками, которые выходят из берегов, мы можем уже работать без прогнозов. Дали поручение пройтись по руслам рек и посмотреть мосты и другие объекты, где есть инженерные нарушения, которые могут привести к подтоплениям. Нашли 43 точки, которые, если пойдет дождь, еще ухудшат ситуацию. Проблему изучили и раздали в работу главам регионов. Попросили Генпрокуратуру и представителей президента взять ситуацию под контроль.

Работаем на опережение. Сокращение площади лесных пожаров. Мы про это уже говорили, но сейчас важно отметить, что мы начали тушить там, где раньше никогда не тушили. Мы добавили 210 млн га к нашей работе.

В конце прошлого года был принят новый механизм РОП. Компании-переработчики жалуются, что до сих пор непонятен механизм, по которому они смогут получать поддержку из этих средств. Расскажите, как это будет работать?

Александр Козлов: Мы с вами сейчас обсуждали свалки, которые убираем за государственный счет, то есть за счет налогов людей. Нам нужно, чтобы внутри страны был создан комплекс, который не отправляет мусор на свалки, а утилизирует. Соответственно, мы не можем позволить, чтобы за это платили только граждане. Теперь производители товаров должны либо сами утилизировать свой товар, либо платить государству, которое это все утилизирует. Мы, если честно, надеемся, что производитель сделает это сам. Потому что каждый должен заниматься своим делом.

Но там, где бизнес не готов это делать, мы будем эти платежи направлять на создание мощностей. В большей степени люди, которые создают бизнес в нашей стране, - патриоты и стараются сделать максимально лучше для нее. В этом году ставки остаются на уровне прошлого года.

Наша задача в первую очередь отрегулировать администрирование этих платежей. Но ставки и их соразмерность при создании мощностей должны быть тоже сопоставлены.

И важно избегать спекуляций на тему того, что стоимость продукции вырастет из-за нового механизма РОП. Ставка рассчитывается, например, на тонну товара, но если разбить ее на стаканчики или бутылки, то увеличение будет незаметным. В итоге все равно уборка свалок выходит дороже, и чем дальше, тем этот процесс будет дорожать.

С июня в Абу-Даби нельзя пользоваться одноразовыми изделиями из пластика. Как вы считаете, такие ограничения стоит вводить в России?

Александр Козлов: Для отказа от каких-либо видов упаковки вначале нужно подумать о производстве аналогов, затем проверить, соблюдаются ли требования к безопасности и качеству оказанных услуг для потребителя. Нужны переходные периоды для всех участников рынка, все результаты наработок, включая перечень товаров и упаковок, у которых есть аналоги, мы передали нашим коллегам из минпромторга - профильного ведомства в сфере производства товаров и регулирования рынка. Постановление о запрете производства неутилизируемых или трудноутилизирумых товаров уже разработано. Ожидаем, что оно будет принято в этом году. Оно уже внесено минпромторгом в правительство.

И рассчитываем, что механизм РОП, про который мы говорили, тоже внесет свой вклад в регулирование рынка в пользу производства экологических товаров.

Стоит ли ожидать, что ПМЭФ в следующем году будет углеродно нейтральным? Ну или без пластика?

Александр Козлов: Если мы запретим, то нужно думать над альтернативами. А если мы найдем их, то нужно быть уверенным, что они не окажутся хуже. Нужно понимать, на что повлияет запрет, кто задействован в этой работе. Мы должны это все сопоставить.

Но есть простые вещи, например крышечки от напитков разных цветов. Менеджеры придумывают, как сделать свою продукцию уникальнее, чтобы потребитель взял именно их товар. Но эти специалисты должны понимать, что есть еще экологическое законодательство и нужно еще и в рамках него свои идеи предлагать. Надо договориться с бизнесом и расставить приоритеты: что важнее - маркетинг или экология. И не использовать ту продукцию, которая не перерабатывается. Мы же не хотим, чтобы у нас, как в других странах, на морском побережье был толстый слой отходов, которые вовремя не утилизировали.

В этом году Россия принимает БРИКС. Какая экологическая повестка на нем будет представлена?

Александр Козлов: Россия стала инициатором нового трека БРИКС по охране окружающей среды. Еще в 2015 году мы предложили концепцию экологически чистых технологий БРИКС. Коллеги ее поддержали. Сегодня в рамках платформы действует российская инициатива "Чистые реки БРИКС". В 2024-м планируем рассказать об инновационной технологии по очистке рек и прибрежных зон от пластика и других загрязнений.

Рассчитываем на поддержку наших партнеров при создании экологической молодежной сети БРИКС. Наши китайские партнеры в этом году предложили проработать вопрос о формировании единого пула наилучших доступных технологий и стран БРИКС, обсудим на встрече в Нижнем Новгороде.

Россия. ДФО > Экология > rg.ru, 1 июля 2024 > № 4668247 Александр Козлов

Татьяна Голикова поприветствовала участников второй Международной конференции высокого уровня в рамках Международного десятилетия языков коренных народов

Заместитель Председателя Правительства Татьяна Голикова направила приветствие участникам второй Международной конференции высокого уровня «Всемирная сокровищница родных языков: оберегать и лелеять. Контекст, политика и практика сохранения языков коренных народов», которая проходит в эти дни в Санкт-Петербурге в рамках Международного десятилетия языков коренных народов.

Из стенограммы:

Уважаемые друзья!

Приветствую вас на второй Международной конференции высокого уровня «Всемирная сокровищница родных языков: оберегать и лелеять. Контекст, политика и практика сохранения языков коренных народов».

Этническое многообразие народов, живущих в России, поистине уникально. Живущие бок о бок на протяжении веков, они бережно сохраняют традиции, родные языки и наследие своих предков.

Особое место в этом многообразии занимает удивительный мир коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока России. Им и по сей день присуща самобытность, традиционность, уникальность, что находит своё отражение в одежде, быту, промыслах и, разумеется, в языках.

Российская Федерация уделяет большое внимание сохранению языкового многообразия коренных малочисленных народов, подтверждением чему служат принятые нормативные правовые акты в сфере государственной языковой политики.

Могу с уверенностью сказать, что наша страна в период проведения Международного десятилетия языков коренных народов 2022–2032 годов останется флагманом в сфере сбережения и поддержки языкового многообразия, транслируя свой опыт другим странам.

Желаю вам всего самого наилучшего, мира и добра!

Россия. СЗФО > Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ. Образование, наука > premier.gov.ru, 1 июля 2024 > № 4668002 Татьяна Голикова

Марат Хуснуллин: Получено разрешение на строительство межвузовского кампуса в Орле

Выдано разрешение на строительство межвузовского кампуса общей площадью более 59 тыс. кв. м на базе Орловского государственного университета имени И.С.Тургенева, сообщил Заместитель Председателя Правительства Марат Хуснуллин.

«Строительство современных университетских кампусов и развитие инфраструктуры для сферы образования – это вклад в будущее нашей страны. Стройкомплекс помогает создавать лучшие условия для развития российской науки и повышения качества образования. В новых кампусах есть всё – от современной инфраструктуры для научной деятельности до комфортных условий для обучения и проживания. Кампус в Орле объединит студентов и преподавателей из шести университетов города. В начале июля 2024 года на его территории начнутся основные строительно-монтажные работы. Там возведут учебно-лабораторный корпус и общежитие на 1,5 тыс. мест с коворкингами, фитнес-зоной, фуд-кортом и рекреационными зонами. Строительство этого объекта ведётся под контролем публично-правовой компании “Единый заказчик в сфере строительства„», – рассказал вице-премьер.

По его словам, на территории также появится футбольное поле с искусственным покрытием и трибунами на 500 мест. Рядом разместят универсальные площадки для сдачи нормативов и занятий различными игровыми видами спорта.

«Завершить строительство студенческого городка планируется в 2026 году. Создание кампуса позволит построить новый комплекс общежитий и обеспечить достойные условия жизни в процессе обучения, что особо важно не только для учащихся, но и для профессорско-преподавательского состава», – отметил генеральный директор ППК «Единый заказчик» Карен Оганесян.

Кроме того, увеличение количества мест в общежитиях станет важнейшим фактором для привлечения иногородних и иностранных абитуриентов.

Строительство кампуса осуществляется по поручению Президента России Владимира Путина и Правительства. Ещё три кампуса сейчас возводятся «Единым заказчиком» в Екатеринбурге, Новосибирске и Калининграде.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены. Недвижимость, строительство. Образование, наука > premier.gov.ru, 1 июля 2024 > № 4668001 Марат Хуснуллин

Дмитрий Чернышенко: По программе «Время героев» участники СВО получат наставников из области госуправления

Первый модуль программы «Время героев», учреждённой Президентом России Владимиром Путиным, продолжится в формате стажировки участников на базе федеральных ведомств и крупнейших госкорпораций России. Участники будут работать под непосредственным контролем своих высокопоставленных наставников.

По программе «Время героев» подвели итоги обучения слушателей. Программа подготовлена Высшей школой государственного управления Президентской академии. В ходе неё участники погрузились в основы работы на государственной службе и наметили направления, в которых хотели бы развиваться в дальнейшем.

Теперь за каждым из участников будет закреплён наставник, который поделится с подопечными личным опытом, а также будет направлять их и помогать им строить карьеру по линии госслужбы.

«Основная цель программы наставничества – оказать поддержку участникам, помочь адаптироваться и реализовать свои способности и таланты в гражданской жизни, передать жизненный и управленческий опыт. Наши ребята – настоящая элита страны, как сказал Президент. И кто, как не действующие управленцы, должен поддержать и наставить их в начале этого большого пути. Мы надеемся, что каждый из ребят сможет найти для себя интересное направление, в котором он продолжит приносить пользу своей Родине. А уж в том, что в их руках – лучшее будущее для России, у меня нет ни единого сомнения», – отметила заместитель директора Высшей школы государственного управления Президентской академии Мария Костюк.

Наставниками конкурса являются представители Администрации Президента, полномочные представители Президента в округах, члены Правительства России, члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, главы регионов, генеральные директора государственных корпораций.

Наставником конкурса также стал Заместитель Председателя Правительства Дмитрий Чернышенко. Подопечный вице-премьера в проекте – уроженец Республики Башкортостан, выпускник Казанского танкового училища, Герой России Степан Белов. Находясь на месте наводчика-оператора танка Т-72Б3М, Степан Белов лично подбил 16 украинских танков, 4 БМП и 10 легкобронированных целей. Недавно Герой России окончил проходить образовательный модуль «Время героев» и скоро приступит к программе наставничества под личным кураторством Дмитрия Чернышенко.

«В указе о национальных целях развития России Президент закрепил важность реализации потенциала каждого человека, развития его талантов, воспитания патриотичной и социально ответственной личности. Программа “Время героев„, учреждённая также Президентом Владимиром Путиным, и трек наставничества в рамках неё позволит участникам и ветеранам СВО открыть новые возможности для развития в области госуправления и работы госкорпораций. На участие в программе заявилось около 44 тысяч человек. Это настоящие патриоты нашей страны, которые должны получить поддержку от государства», – сказал вице-премьер.

Программа наставничества направлена на карьерное и личностное развитие участников и рассчитана на два-три года и более. С июля по сентябрь начнутся первые стажировки подопечных по месту работы наставника. В их рамках участники будут подключены к проектной деятельности или другим задачам, предполагающим получение конкретных результатов по итогам деятельности наставляемого.

Напомним, программа «Время героев» стартовала 27 мая текущего года с целью подготовки руководителей для органов государственной власти и госкорпораций из числа участников и ветеранов СВО. Для участия в первом потоке программы были отобраны заявки кандидатов, имеющих наиболее релевантный управленческий опыт и потенциал развития.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Армия, полиция. Образование, наука > premier.gov.ru, 1 июля 2024 > № 4668000 Дмитрий Чернышенко

Оперативное совещание с вице-премьерами

В повестке: о распространении государственной программы развития сельских территорий на новые регионы, о совершенствовании механизма государственных и муниципальных закупок.

Вступительное слово Михаила Мишустина:

Доброе утро, уважаемые коллеги!

Сегодня мы начнём с вопросов развития сельских территорий.

У нас действует соответствующая государственная программа, в рамках которой строится жильё, подводится необходимая инфраструктура, включая снабжение водой и газом, благоустраиваются общественные пространства. Также идёт ремонт региональных и местных дорог, появляются объекты здравоохранения, образования, создаются условия для занятий спортом. И вообще предпринимаются многие другие шаги, чтобы повысить качество жизни граждан на селе.

О необходимости продолжать программу говорил Президент, подчёркивая, что это нужно для людей и для страны.

В текущем году на выполнение таких задач в федеральном бюджете предусмотрено 70 млрд рублей. Их сейчас получают 85 регионов страны.

Конечно, эти возможности должны быть у всех российских субъектов. Поэтому мы распространим действие программы на Донецкую и Луганскую народные республики, Запорожскую и Херсонскую области.

Там и раньше были условия для сельского хозяйства, которые, несмотря на непростую ситуацию, позволяют собирать хорошие урожаи. Принятое решение станет дополнительным стимулом для местных аграриев. В том числе, что очень важно, по созданию новых рабочих мест.

Нужно, чтобы соответствующее финансирование для сельских территорий в этих четырёх регионах было предусмотрено в федеральном бюджете и на будущий год в полной мере.

Ещё об одном решении, которое направлено на стимулирование запуска новых производственных площадок.

Для привлечения частных инвесторов Правительство существенно расширило механизм компенсации затрат предпринимателей на развитие промышленной инфраструктуры, установив размер субсидии из федерального бюджета на уровне 99% от соответствующих расходов субъектов Российской Федерации.

Получить софинансирование теперь смогут управляющие компании всех видов технопарков, в том числе в сфере высоких технологий. Распространили действие этих правил и на проекты по модернизации и реконструкции действующих предприятий.

Причём такая государственная поддержка станет доступна не только в регионах с низкими социально-экономическими показателями, но и в моногородах, где это будет способствовать открытию новых рабочих мест. А также – в Донецкой и Луганской народных республиках, Запорожской и Херсонской областях. Это поможет быстрому восстановлению промышленности на этих территориях.

Важно продолжить активное развитие производственной инфраструктуры с учётом поставленной Президентом задачи по укреплению технологического и промышленного суверенитета страны.

Следующий вопрос.

Правительство совершенствует механизм государственных и муниципальных закупок.

По поручению Президента систематизируем порядок их проведения при небольших потребностях – как правило, ниже 600 тыс. рублей. Для этого пользуются услугами единственного поставщика, что во многих случаях является барьером для малых и средних предприятий.

Теперь будет создан специальный каталог с описанием конкретных товаров – с акцентом на цифровые паспорта отечественной промышленной продукции, чтобы заказчик мог выбрать лучшее ценовое предложение.

Также будут установлены единые требования к информационным системам, которые будут использоваться для проведения таких процедур, прежде всего в части надёжности и безопасности. Появится и возможность обжаловать результат.

Предусмотрен целый ряд других инструментов, которые ускорят небольшие и частые закупки и сделают их более прозрачными. И конечно, облегчат участие в них средних и малых предприятий, где трудятся порядка 30 миллионов человек.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Агропром > premier.gov.ru, 1 июля 2024 > № 4667991 Михаил Мишустин

Встреча с Министром науки и высшего образования Валерием Фальковым

Министр науки и высшего образования Валерий Фальков доложил Президенту о ходе реализации федерального проекта «Передовые инженерные школы» и подготовке соответствующих кадров.

В.Путин: Валерий Николаевич, мы в последнее время много, и правильно, уделяем внимание созданию инженерных школ и подготовке соответствующих кадров. Я так понимаю, что Вы с этого и хотели бы начать?

В.Фальков: Да, Владимир Владимирович, спасибо большое.

Эта инициатива стартовала у нас в 2022 году, и надо сказать, что сработала на опережение, потому что в июне 2022 года мы создали 30 первых инженерных школ из 15 регионов.

Спасибо огромное Вам, Вы тогда осенью нашли время, 21 сентября 2022 года встретились с директорами инженерных школ, с руководителями регионов и обсудили обстоятельно. Я чуть позже скажу, потому что были поручения, мы их выполнили.

Но спрос на эти школы был настолько серьёзным, что в 2023 году мы провели ещё один конкурс, буквально в ноябре. Планировали не меньше 10, а отобрали 20 передовых инженерных школ, поэтому сегодня у нас хороший комплект – 50 школ, 28 регионов. Во всех без исключения федеральных округах, что очень важно.

Особенность каждой школы – это хорошая площадка, которая решает две задачи. С одной стороны, Вы поставили нам задачу по обновлению системы высшего образования, и это передовые площадки, где мы пробуем, как трансформировать инженерное образование. С другой стороны, это обеспечение технологического суверенитета, потому что мы знаем, что всегда была ахиллесовой пятой высшей школы недостаточная кооперация с промышленностью. И у каждой инженерной школы есть партнёр.

Более того, если за первые два года мы потратили порядка 12 миллиардов, то партнёры наши – 19,5 миллиарда, имеются в виду все крупнейшие компании, их сейчас 160. Отдельно хотел бы отметить, субъекты Российской Федерации больше миллиарда дали. Сегодня 11 субъектов из 28 тоже дают ресурсы на передовые инженерные школы.

Был ряд поручений, Владимир Владимирович, после Вашей встречи. Хочу отдельно отметить: школа и высшая школа неразрывно связаны. Поэтому мы каждой передовой инженерной школе поставили задачу – работа со школьниками.

В прошлом году 22 тысячи школьников прошли через передовые инженерные школы. Это и профориентация, с одной стороны; с другой стороны, это интерес уже к базовым предметам (физика, математика, химия, биология). А сами школы, что интересно, не только в сфере традиционной инженерии. Потому что сейчас есть инженерия живых систем, генетика и геномика, сейчас есть программная инженерия. И у нас эти школы разные. Дети там с удовольствием занимаются.

Плюс хотел бы особо отметить, что качество инженерного преподавания зависит не только от того, кто сидит в аудитории, но и кто заходит. Поэтому отдельно больше 7,5 тысячи инженеров прошли повышение квалификации на базе школ и 7,6 тысячи преподавателей повысили квалификацию на предприятиях, что очень важно.

Кстати, мы достаточно хорошо финансируем в горизонте с 2022 года, когда мы начали, там был разгонный год, 2,5 миллиарда всего, на всю инициативу – 33. Бизнес, хочу ещё раз отметить, даёт гораздо больше. У нас до 2026 года порядка 60 [миллиардов] получается.

Инициатива молодая, но уже даёт неплохие результаты. Сейчас мы сосредоточились на внедрении. Потому что, конечно, наша задача – научиться быстро превращать идеи в технологии, продукты, сервисы. Мы очень верим в наши академические институты, ну и в вузовскую науку, университетскую. Очень серьёзная идет положительная трансформация. В следующие годы будем уделять особое внимание именно этому моменту – внедрению.

В.Путин: Отлично. Меня очень радует, что бизнес не просто не сопротивляется, а наоборот, по сути, идёт в авангарде этого процесса, да?

В.Фальков: В авангарде. Причём мы посмотрели, если в первый год те школы, которые мы отобрали, примерно на каждый государственный рубль один рубль 30 копеек давали, то уже последние школы, по обещаниям, сейчас посмотрим по 2024 [году], больше чем один рубль 70 копеек на каждый государственный рубль.

В.Путин: И практика обеспечивается?

В.Фальков: Обеспечивают практикой, то есть буквально обучение идёт – над студенческими командами руководителями являются руководители, скажем, с «КамАЗа», «Ростсельмаша» или «Пермских моторов». И это самое лучшее обучение – на живых инженерных задачах.

В.Путин: А такая форма, как ученические контракты?

В.Фальков: Тоже активно используем, развиваем. В данном случае сейчас смотрим, потому что инициатива молодая. Мы рассчитываем, что качество трудоустройства будет совершенно иным, потому что работодатель видит. И конечно, это своего рода, знаете, интеллектуальный инженерный спецназ, потому что это несколько тысяч ребят, которые могут не просто работать по норме, что называется, прийти и выполнять регламент. Это ребята, которые должны стать творцами. И самое сложное – это как раз творить, создавать новые технологии, брать на себя ответственность, руководить коллективом.

В.Путин: Хорошо. Спасибо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > kremlin.ru, 1 июля 2024 > № 4667990 Валерий Фальков

Спорткомплексы и гостиницу построят в Сокольниках по программе КРТ

Неэффективно используемый участок на востоке столицы реорганизуют по программе комплексного развития территорий (КРТ), сообщил заместитель мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Владимир Ефимов.

По его словам, соответствующий проект решения опубликован на сайте правительства Москвы.

«На участке площадью 2,48 га в районе Сокольники появится деловое пространство с гостиницей, спортцентрами и другими нежилыми объектами – всего 135 тыс. кв. метров недвижимости. Инвестиции в проект составят около 40 млрд рублей, ежегодный бюджетный эффект превысит 1,3 млрд рублей. В результате создадут более 3 тыс. рабочих мест», – сказал Владимир Ефимов.

Площадка имеет хорошую транспортную доступность: участок прилегает к улицам Шумкина, Маленковская и Русаковская. Сейчас там находятся склады и другие устаревшие объекты.

«По проекту на территории планируется возвести 95 тыс. кв. метров общественно-деловой недвижимости, включая спорткомплексы, культурно-досуговые объекты, офисы, магазины, отделения банков, кафе и рестораны. Также здесь появится гостиница площадью 40 тыс. кв. метров. Участок благоустроят и построят дороги и пешеходные тротуары», – отметил министр правительства Москвы, руководитель Департамента городского имущества Максим Гаман.

По программе КРТ создаются многофункциональные городские кварталы, где на месте бывших промзон и неэффективно используемых участков проектируются дороги, комфортное жилье, необходимая инфраструктура.

Сейчас в Москве на разных стадиях реализации находятся 236 проектов КРТ общей площадью более 3,1 тыс. га. Их проработка ведется по поручению мэра столицы Сергея Собянина.

Информационная служба портала

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Госбюджет, налоги, цены > stroi.mos.ru, 30 июня 2024 > № 4667151 Владимир Ефимов

Юлия Репникова: борьба с лишним весом — это на всю жизнь

Проблема ожирения коснулась уже многих жителей планеты – люди садятся на диеты, используют диабетические препараты, которые снижают аппетит и вес, но часто ненадолго. В чем причина безрезультатности этих попыток, почему достичь нормального веса можно только при нормальном сне, небольшой физической активности и пищевой культуре, рассказала в интервью РИА Новости врач-эндокринолог Юлия Репникова. Беседовали Ирина Андреева и Эльвира Муравицкая.

– Юлия Андреевна, почему люди полнеют?

– Потому что вся наша популяция людей, которые населяют мир, мы все запрограммированы на запасание жира на случаи тяжелых времен. Тяжелые времена у нас были, мы только массово не голодаем последние 100 лет. До этого человечество всегда голодало, оно научилось запасать энергию в виде жировой молекулы. Адипоциты – жировые клетки – с нами до трехлетнего возраста, дальше они не размножаются. То есть к трем годам мы накопили какую-то жировую массу, и мы с ней идем по жизни.

И дальше ожирение – это просто раздувание каждой конкретной клетки адипоцита. Жировая клетка просто наполняется энергией, когда вы ей даете много энергии и мало ее тратите. И она на это нацелена: на то, что, если настанет тяжелое время, вы за счет этого жира какое-то время проживете.

– Но не до 100 килограммов же копить жировые запасы?

– Почему некоторые сейчас весят 100 килограммов? Потому что мало двигаются, много едят, неправильно спят. Три кита веса – это сон неправильный, недостаточная физическая нагрузка и большое потребление килокалорий.

И надо понимать, что вес растет у некоторых людей из-за психологических проблем – и это большая часть пациентов. Поэтому просто колоть препарат и с диетологом обсуждать, как правильно питаться, двигаться и спать, это не всегда эффективно. Зачастую нужен еще психиатр или психолог, в зависимости от нарушения или расстройства пищевого поведения у пациента.

– Сколько нужно двигаться, чтобы не поправляться?

– В принципе достаточно даже минимальной физической нагрузки, занятий спортом два-три раза в неделю по 40-60 минут, чтобы сбавить вес. А чтобы удержать – вообще два раза в неделю по 30 минут. И это не какие-то сверхупражнения. Это всего лишь бег или велосипед, или плавание, или аэробика. Вот четыре вида кардио-нагрузок, которые снижают вес, не силовые. Лишь бы вы двигались как-то, чтобы стабилизация веса была. И, конечно, надо следить за тем, что вы едите.

– Насколько безопасно принимать для похудения такие препараты как "Оземпик"?

– Сейчас идет эра препаратов инкретинового ряда – это гормон кишечника, который регулирует пищевое поведение. И мы сейчас собираемся отказаться от бариатрической хирургии (уменьшение желудка – ред.). Хирурги, которые последние 20 лет занимаются бариатрической хирургией, сейчас понимают, что это не выход для пациентов, очень много нехороших вещей происходит после операции. И операции – это не панацея, и к тому же более 80% таких операций оказываются неэффективными, так как у человека не меняется пищевое поведение.

Поэтому сейчас все внимание эндокринологов всего мира нацелено на развитие и назначение этих препаратов.

– Как долго их можно принимать?

– Вначале это был год, потом три года. На последнем конгрессе по этой теме нам сказали, что можно колоть всю жизнь тем, кто не может питаться правильно и страдает ожирением. Для чего нужны вообще эти препараты? Они продлевают жизнь нашим собственным инкретинам – гормонам кишечника, которые живут одну-две минуты. А, например, в "Оземпике" он живет неделю, в аналоговых препаратах – день-два.

Но нужно помнить, что у всех препаратов, абсолютно у всех препаратов в мире есть побочный эффект. Надо это понимать. То есть нет безопасных препаратов в принципе, даже безопасных диет нет.

Например, все препараты ряда семаглутида, к которым относится и "Оземпик", замедляют перистальтику кишечника и желудка, поэтому пациенты быстрее насыщаются и потом еще долго не хотят есть. Однако в первые недели приема почти у всех остается привычка есть много, из-за чего организм начинает отторгать лишнюю пищу вплоть до рвоты. Все остальные побочные действия препарата очень редкие. Конечно, бывает индивидуальная непереносимость или аллергия, но принимать такие лекарства можно только по назначению врача.

Единственное, что еще из побочных действий – он действует на поджелудочную железу, на выработку инсулина и глюкагона, то есть он анализирует уровень глюкозы в крови. И если она низкая, он ее стабилизирует до нормального уровня. Если она высокая, он стабилизирует ее до нормального уровня. Поэтому он и безопасен для приема у пациентов не с диабетом. И надо понимать, что в Российской Федерации такие препараты разрешены только для пациентов с диабетом.

– То есть назначать их для похудения нельзя?

– Сейчас ведутся переговоры о том, чтобы в инструкцию была внесена поправка, о том, что его можно применять для снижения веса, а не только для лечения диабета. Пока, если вы придете к эндокринологу, он не сможет выписать пациенту эти препараты для снижения веса без наличия у него диабета.

А если человек переедает жирной пищи и пьет алкоголь, то при приеме этих препаратов возможно и обострение панкреатита. Потому что именно жирная пища и алкоголь изначально и провоцируют воспаление поджелудочной железы.

– Если человек перестает принимать эти препараты, он остается худым?

– Какое-то время он будет "выезжать" на этом препарате и после отмены. Но должны выработаться определенные пищевые привычки, а согласно исследованиям, это может занять от полугода до трех лет. А три года "сидеть" на таком препарате – как минимум дорого, потому что одна упаковка таких препаратов стоит минимум от шести до 20 тысяч рублей.

– Худеющим подросткам можно их применять?

– Они, конечно, не разрешены детям, а также беременным и кормящим женщинам, так как таких исследований даже не проводилось. Если их применение одобрят, то мы, конечно, будем их назначать, потому что сахарный диабет второго типа на фоне ожирения и избыточного веса у детей сейчас прогрессирует сильно.

– Не станет ли это некой новой модой: все начнут колоться и худеть…

– Если они не поменяют свои пищевые привычки, они будут худые, только пока колют препарат. Как только они его уберут, у них вернутся все их пищевые привычки и вес.

Все равно человека надо научить правильно питаться, пока он колет препараты. Вопрос в том, что препарат тебя учит, и ты должен его услышать. Я своим пациентам говорю, когда вы колете, вы смотрите, как вы питаетесь, дальше несите это в жизнь. Не надо дальше колоть этот препарат.

– То есть это не панацея?

– Нет, конечно, это помощь для пациентов.

– Из вашей практики, какой процент людей возвращается обратно к своему весу после отмены препарата?

– Все вернутся, кто не контролирует пищевые привычки. Я думаю, что 80-90% возвращаются, а удерживает свой вес процентов 10%. Потому что большинство пациентов не нацелены на ежедневный труд, изначально человек нацелен на волшебную таблетку, он приходит и требует ее. Но борьба с весом — это пожизненная борьба. То есть надо постоянно думать о том, что ты в рот кладешь. Людей с ускоренным метаболизмом очень мало в жизни. Потому что практически все люди, которые не научились запасать энергию в "мамонтовый" период, погибали. А люди, которые научились экономить, запасать жировую массу, им реже приходилось добывать пищу, и они выжили.

– И что же делать?

– Нас с детства учат питаться неправильно, нас учат доедать. "Ты кому это оставил? Ну-ка, доешь!" Вот из этого здорового ребенка получается толстый ребенок, упитанный. И поэтому я очень много лет назад вносила предложение о введении в детских садах и школах предмета "пищевое поведение".

Ожирение – это проблема огромная, которая уделяется очень маленькое внимание. На нем базируются все заболевания, от которых самая высокая смертность, например, сахарный диабет, который сейчас шагает по стране и по миру. Абдоминальное ожирение – это когда индекс массы тела может быть и в норме, но окружность талии не в норме. То есть у женщин окружность талии 80 сантиметров и выше – это ожирение абдоминальное. У мужчин окружность талии 94 сантиметров и выше – это абдоминальное ожирение. У таких людей развивается гипертония, артериальная гипертензия – отсюда инфаркты, инсульты, желчекаменные болезни, бесплодие, онкология развивается – она базируется тоже на основе ожирения.

Потому что у нас никто не учит, как правильно питаться. А переучивать человека взрослого, как правильно питаться, очень сложно. Потому что у нас уже пищевые привычки неправильные. И люди в осознанном возрасте приходят к снижению веса, когда им уже за 20. А до 20 лет они не знали, как правильно питаться. Их учили мама, бабушка, подруга. И десятилетнюю привычку ломать эндокринологу за месяц-два. Он месяца два походил и говорит, что-то мне это все невкусно и неправильно. И ушел.

– Например, в США, где повальная мода на "Оземпик", продажи одежды больших размеров уже упали на 10%. Видите ли вы из своей практики, что и у нас начинается "эпидемия" желающих худеть с помощью диабетических препаратов? Может ли серое от препарата лицо стать показателем благосостояния человека?

– Серое лицо еще может быть и от депрессии, ведь у многих удовольствие завязано очень сильно именно на еде. То есть если я не ем, то я в депрессии.

Что касается "эпидемии" – то вряд ли, у нас пациенты не потянут его по цене просто. Постоянно находиться на препарате – дорого.

И повторюсь, чтобы удержать вес, надо научиться правильно питаться. Надо ограничить свой калораж, повышать физическую нагрузку. У нас хотя на площадках и стоят спортивные снаряды, но, тем не менее, к ним не так много людей, люди чаще просто сидят на них. Ну, ты встань на этом тренажере, помаши немножко ногами, 20 минут, пока у тебя ребенок с горки катается. Нет, такого нет. Нужно менять образ жизни.

– Насколько килограммов можно снижать вес в месяц эффективно?

– Это не больше четырех килограммов, иначе печень и почки прикажут "долго жить". Потому что все токсины, которые участвуют в плавлении жира, все потекут в почки и печень. И это будет очень плохо для организма – он не выдержит. Поэтому худеть надо медленно. В среднем один-два килограмма в месяц, но не больше четырех.

Чем медленнее вы худеете, тем лучше для организма, тем дольше сохраняется эффект от снижения веса. Потому что, если очень сильно ограничивать организм в калорийности пищи, мозг – не дурак, он говорит: нам голодно. Мы замедляем метаболизм до нуля, и все сохраняем, все усваиваем, все в жир. И когда человек чуть-чуть дает себе поползновение в еде, он будет поправляться. Потому что у него метаболизм застопорен.

– Как худеть правильно?

– Худеть правильно – это значит регулярно принимать пищу, каждые три-пять часов. И калорийность пищи не должна быть высокой, но полноценной – известная гарвардская, это когда у тебя на половине тарелки овощи, четвертинка – мясо, четвертинка – гарнир. И все это не больше 450 граммов весит.

Тогда организм не голодает, он получает энергию для того, чтобы работал мозг, работали сердце, легкие. И он не замедляет метаболизм, а ты эффективно худеешь. Плюс ты занимаешься физической нагрузкой, ложишься спать не позднее 11 часов и спишь по семь часов. То есть сон еще должен быть нормальный, чтобы ночью вырабатывались контринсулярные гормоны в нормальном количестве. А то у нас люди ложатся в пять утра, они играют в компьютер до двух-трех ночи и встают в 10 утра, и удивляются, что не худеют. Они просто теряют мышечную массу, а жир всегда эвакуируется последним. Если вы физически занимаетесь, калорийность поступает, то есть метаболизм не ограничивается, то жировая клетчатка начинает постепенно плавиться.

Потому что диета это – временное, а нам надо постоянно научиться правильно питаться, надо физически двигаться, надо высыпаться, и все будет хорошо.

– Какой оптимальный индекс массы тела?

– Желательно не ниже 22, не больше 24. Но для культуристов, людей, которые накачивают мышцы, у них больше будет индекс массы тела за счет мышечного волокна. Все это надо смотреть по импедансу. Зачастую люди приходят, мы смотрим, а это вообще не жировая масса, а вода, например, или мышцы. И жир там невысокий.

– И этим людям вообще не нужно худеть?

– Надо смотреть, из чего состоит человек внутри, обязательно. А индекс массы тела не ниже 22 почему – потому что костная масса начинает страдать, потому что жир нам тоже нужен для производства ряда гормонов и для удержания костной системы. Иначе будет остеопороз, остеопения.

Россия > Медицина > ria.ru, 29 июня 2024 > № 4674623 Юлия Репникова

Города Персидского залива, включая Дубай, Абу-Даби, Эр-Рияд и Джидду, укрепились в рейтинге самых комфортных для жизни городов мира, в то время как Тель-Авив резко опустился на фоне боевых действий в секторе Газа.

Дубай и Абу-Даби поднялись на две строчки за год, чему способствовали устойчивые инвестиции в сектора здравоохранения и образования, уточняется в докладе Economist Intelligence Unit.

При этом два крупнейших мегаполиса ОАЭ набрали более 80 баллов из 100, что является самым высоким показателем пригодности городов для проживания. Также города имеют стабильно высокие оценки уровня инфраструктуры и устойчивого развития.

Города Саудовской Аравии также укрепили свои позиции за счет большого объема инвестиций в развитие инфраструктуры, образования и здравоохранения и стали более привлекательными для иностранных туристов и экспатриантов.

Любопытно, что самым пригодным городом для проживания стала Вена, за которой следуют Копенгаген и Цюрих. Наименее комфортным городом мира стал Дамаск, рядом с ним остались ливийский Триполи и Алжир.

Геополитические конфликты, гражданские беспорядки и жилищный кризис во многих городах влияют на качество жизни во всем мире, заявили в EIU.

Дубай ранее вошел в топ-15 самых дорогих городов мира для иностранных работников в опросе, опубликованном Mercer. По сравнению с показателями предыдущего опроса, в этом эмират поднялся на три строчки вверх.

В первую очередь, это связано с повышением арендной платы, которое фиксируется после пандемии. Так, за последний год арендные ставки в Дубае поднялись на 21%, что является одним из самых высоких показателей в мире.

Рост стоимости жилья затруднил мобильность кадров, что стало проблемой для работодателей. Инфляция также подрывает покупательную способность иностранцев и создает дополнительную нагрузку на компенсационные пакеты работников.

Как считают в Mercer, эти факторы могут затруднить для работодателей привлечение и удержание лучших специалистов, а также увеличить операционные расходы, связанные с бонусами и пособиями.

ОАЭ. Весь мир > Недвижимость, строительство. Госбюджет, налоги, цены > russianemirates.com, 29 июня 2024 > № 4669402

Дмитрий Чернышенко провёл встречу с представителями молодёжных объединений

Заместитель Председателя Правительства Дмитрий Чернышенко в рамках празднования Дня молодёжи провёл встречу с молодыми людьми – участниками форумов и программ, победителями конкурсов, членами Клуба молодых предпринимателей, медиаамбассадоров «Тавриды.АРТ» и «Волонтёр года».

Главными темами обсуждения на встрече, которая состоялась в Москве на Ходынском поле, стали нацпроект «Молодёжь и дети», популяризация имиджа молодых предпринимателей, развитие гражданско-патриотического туризма, международное молодёжное сотрудничество, технологии и добровольчество.

Зампред Правительства поздравил участников с праздником и поблагодарил Росмолодёжь за организацию встречи. Он отметил, что экосистема возможностей для молодёжи доступна со школы до студенчества, с первых стажировок до руководящих позиций.

«Сейчас очень важный, ответственный момент в нашей стране, когда по поручению Президента Владимира Путина мы объединяем все возможности для молодёжи в рамках нацпроекта “Молодёжь и дети„. Его главная цель поставлена главой государства – реализация потенциала каждого человека, развитие его талантов, воспитание патриотичной и социально ответственной личности. Важно, чтобы вы стали соавторами и реализаторами этого проекта. Надеюсь, что у всех была возможность через портал “Госуслуги„ отправить свои креативные идеи. Ваши предложения будут самыми ценными», – сказал Дмитрий Чернышенко.

Модератором мероприятия выступил советник руководителя Росмолодёжи Антон Пашков. Участниками встречи с Дмитрием Чернышенко стали: проректор по молодёжной политике ФГАОУ ВО «МИСиС», участник программы «Голос поколения. Проректоры» Григорий Ревняков; Волонтёр года международной премии #МыВместе – 2021, автор проекта «Скажи астме нет» Павел Бережанский; студентка Всероссийской академии внешней торговли, участница Всемирного фестиваля молодёжи – 2024 Полина Балябина; участник Всероссийского форума «ОстроVа» в 2023 году Александр Рассказчиков; медиаамбассадор арт-кластера «Таврида» Антон Федан; руководитель федерального социокультурного проекта «Увлечённые культурой» Милена Богданова; учредитель и генеральный директор компании «Лаборатория систем саморазвития», руководитель проекта «TestU.online – Платформа автоматизации психодиагностики подростков», лауреат специальной номинации международной премии #МыВместе 2023 года «IT-Волонтёр» от компании VK Павел Купреев; основатель и генеральный директор компании «ГидроСервис», сооснователь и коммерческий директор компании Prodigy, член Клуба молодых предпринимателей Игорь Сухов; серийный предприниматель Кристина Тарба.

Молодые люди поделились обратной связью и инициативами по развитию молодёжной политики в России. Участники встречи предложили в будущем интегрировать показатели национального проекта «Молодёжь и дети» в показатели эффективности, исходя из того, что воспитание – работа с тонкими материями личности и ценностями.

Также они высказали идеи создания проектного центра по выявлению и масштабированию лучших социальных практик и центра продюсирования в творческом арт-кластере в Калужской области.

Вице-премьер в свою очередь поблагодарил волонтёрские организации за их стремление делать ещё больше для страны и отметил, что меры поддержки добровольцев в самых разных сферах также могут быть включены в новый национальный проект «Молодёжь и дети».

Кроме того, участники выступили с инициативами продолжить реализацию программы «Культурное шефство», обеспечить доступ к полигонам и оборудованию для проведения тестов беспилотного автомобиля, автоматизировать работу школьного психолога в России.

Дмитрий Чернышенко совместно с Первым заместителем Руководителя Администрации Президента Сергеем Кириенко и губернатором Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрием Артюховым также вручил награды партнёрским организациям Всемирного фестиваля молодёжи (ВФМ). Торжественная церемония состоялась в Доме молодёжи на международной выставке-форуме «Россия».

Вице-премьер рассказал о личном, особенном отношении к фестивалю и поблагодарил за возможность помогать в его проведении.

«Самое трогательное для меня было чувство, когда мы плыли в Олимпийском парке среди моря людей разных национальностей, которые были абсолютно счастливы и влюблены в Россию. Я понял, что лучшего наследия и инфраструктуры после Олимпийских игр 2014 года невозможно представить. Безусловно, гениальное решение Президента Владимира Путина превратить это наследие в площадку для детей и молодёжи – такой центр развития, как “Сириус„. И не менее важная инициатива главы государства касалась проведении Всемирного фестиваля молодёжи именно там. Это и атмосфера, и инфраструктура, и невероятный контент», – отметил Дмитрий Чернышенко.

Зампред Правительства уделил особенное внимание вкладу информационных и международных партнёров в подготовку и проведение ВФМ-2024.

«У Всемирного фестиваля молодёжи была гигантская аудитория – 8 млрд просмотров. Контент был настолько интересен и актуален, что его нельзя было не показать всему миру. Мы выражаем огромную благодарность нашим информационным партнёрам. Кроме того, фестиваль не смог бы пройти без международных партнёров, благодаря которым удалось за короткий срок организовать 95 национальных подготовительных комитетов в 112 странах мира», – рассказал Дмитрий Чернышенко.

Вице-премьер добавил, что взаимодействие с международными участниками продолжится: уже с 6 по 9 июля пройдёт съезд международного совета дирекции Всемирного фестиваля молодёжи. Делегаты соберутся в Москве, чтобы решить, с какой периодичностью и в каких форматах будет продолжаться такое сотрудничество.

Первый заместитель Руководителя Администрации Президента Российской Федерации, председатель организационного комитета ВФМ-2024 Сергей Кириенко вручил памятные медали генеральным и официальным партнёрам, а также представителям оргкомитета фестиваля.

«Атмосфера на фестивале была искренней, эмоциональной и трогательной. Участники из 190 стран мира не только узнали, но и полюбили Россию, обрели новых друзей и новые знакомства. И самое главное, теперь им никто не сможет рассказать неправду про нашу страну. Они знают, что такое Россия, у них есть здесь настоящие друзья. Это очень важно для той борьбы, которую Россия сегодня ведёт, – борьбы не только за своё право на самоопределение, но и за право всех остальных людей в мире самостоятельно выбирать свой путь. Этот праздник мечты и радости не получился бы, если бы не было гордости за свою страну, за российскую молодёжь и достижения, которые мы представили всему миру», – обратился к участникам церемонии Сергей Кириенко.

Глава комиссии Государственного совета Российской Федерации по молодёжной политике, руководитель рабочей группы оргкомитета ВФМ-2024 по региональному взаимодействию, губернатор Ямало-Ненецкого автономного округа Дмитрий Артюхов вручил награды представителям организаций и ведомств, участвовавших в создании программы ВФМ-2024.

«Всемирный фестиваль молодёжи дал огромный импульс развитию международного молодёжного сотрудничества, который мы запустили по всей стране. Он затронул не только федеральную территорию “Сириус„, но и все регионы России. Безусловно, наследие фестиваля будет не просто сохранено, оно будет развиваться, и все субъекты Российской Федерации будут выводить международный тренд на новый уровень. Я хочу всех поблагодарить за отличную командную работу!» – отметил Дмитрий Артюхов.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука. Приватизация, инвестиции > premier.gov.ru, 29 июня 2024 > № 4667999 Дмитрий Чернышенко

Дмитрий Чернышенко принял участие в мероприятиях, приуроченных ко Дню молодежи в Москве

Заместитель Председателя Правительства Дмитрий Чернышенко совместно с Первым заместителем Руководителя Администрации Президента Сергеем Кириенко, руководителем Федерального агентства по делам молодёжи (Росмолодёжь) Ксенией Разуваевой и заместителем мэра Москвы Натальей Сергуниной, губернатором ЯНАО Дмитрием Артюховым приняли участие в мероприятиях, приуроченных ко Дню молодёжи.

В парке «Ходынское поле» в Москве – одной из двух молодёжных столиц России 2024 года – состоялась торжественная церемония закрытия главного молодёжного дня во Владивостоке и его открытия – в столице. Главное официальное событие Дня молодёжи в этих городах соединил организованный телемост. Кульминационным моментом церемонии стало объявление начала нового сезона конкурса на звание молодёжной столицы России в 2025 году.

«Мы чувствуем тепло сердец, которое идёт из Владивостока и по всей стране. Лозунг сегодняшнего Дня молодёжи – “Объединяя Россию!„. Молодое поколение – это 39 миллионов человек по всей России. И спасибо нашему Президенту за программу “Регион для молодых„, благодаря которой в каждом селе, в каждом городе есть круглогодичная площадка для встреч, творчества, созидания, обучения и просто дружбы. И конечно, спасибо нашим героям, которые сейчас находятся на СВО – молодые ребята или просто молодые в душе солдаты и офицеры, – все они обеспечивают безопасность и устойчивость нашего государства, борются за наши ценности. Огромное им спасибо за это. Молодёжь всей страны с ними. Ребята, с праздником!» – обратился Дмитрий Чернышенко к участникам фестиваля.

Сергей Кириенко также обратился с приветствием и подчеркнул, что каждый день в России является днём молодёжи.

«Решением нашего Президента в России 365 дней молодёжи, потому что каждый день – день вашей возможности. Это ваше время мечтать, идти вперёд, реализовывать свои мечты. Сегодня не только во Владивостоке и Москве – как в двух молодёжных столицах, в каждом городе нашей страны проходит настоящий праздник молодёжи. Мы гордимся вами. Мы верим в вас. Отдельные слова благодарности хочу сказать участникам специальной военной операции, нашим героям. Ребята и здесь сегодня с нами, и по всей стране. Они сегодня защищают нашу страну, защищают будущее, не только своё, будущее каждого из вас, будущее наших детей. И День молодёжи – не только праздник, это день настоящего патриотического воспитания, день, когда многие определяют свою будущую судьбу», – сказал Сергей Кириенко.

Молодёжь поздравили Министр по развитию Дальнего Востока и Арктики Алексей Чекунков, а также заместитель мэра Москвы Наталья Сергунина.

«Самое главное – мечтайте, верьте, добивайтесь всего. Это ваше время!» –сказала Наталья Сергунина.

По другую сторону телемоста, с площадки федерального фестиваля во Владивостоке, к присутствующим обратился губернатор Приморского края Олег Кожемяко: «На набережной Цесаревича, на берегу живописной бухты Золотой Рог нас собралось здесь 56 тысяч, чтобы послать с берегов Тихого океана привет нашим друзьям из Москвы. Мы сегодня первыми начали, первыми и передаём эстафету вам – и до самого Калининграда. Чтобы вы видели, что мы – одна семья, одна страна, которая трудится, учится, которая умеет защищать свою Родину. Поздравляем всех с этим днём молодости!».

Руководитель Росмолодёжи Ксения Разуваева в свою очередь отметила роль конкурса в преображении городов России для молодых людей.

«Символично, что в этом году ключевые площадки федеральных фестивалей – наши молодёжные столицы, Москва и Владивосток. Символично и то, что две столицы в Год семьи “обнимают„ страну и, “объединяя Россию„, как звучит в девизе Дня молодёжи, соединили с востока на запад всех молодых россиян. От первопроходца титула – Нижнего Новгорода – и до столицы Приморья, столицы России – путь молодёжных столиц только начинается. Это большой стимул для каждого города. И с каждым годом достойная конкурентная борьба преображает многие города России, омолаживает их – в этом главная ценность титула в том числе», – подчеркнула Ксения Разуваева.

Дмитрий Чернышенко и Сергей Кириенко также поприветствовали участников программы «Время героев» в павильоне «Вместе с Родиной». По словам вице-премьера, павильон воплощает ценности преемственности поколений, служения Отечеству и ответственности за его судьбу.

«Как справедливо говорил наш Президент Владимир Путин: зачем нам мир, в котором не будет России? На протяжении веков, особенно за последние несколько десятилетий, коллективный Запад пытался закрепостить Россию во всём – в искусстве, языке, наших научных достижениях. И благодаря главе государства мы действительно сейчас являемся единственным ковчегом в мире, на который стремятся попасть все разумные люди Земли. Это прежде всего ценностный ковчег, потому что в нашей стране наивысший ценностный иммунитет, который не позволяет через навязываемые извне идеологии нас поглотить», – сказал вице-премьер.

Он также отметил важность следования тому принципу, который недавно обозначил Владимир Путин на Совете по стратегическому развитию и национальным проектам.

«Президент сказал, что у каждого из вас сейчас должно быть отношение ко всему, что вы делаете, как будто вы на передовой зоне СВО, как те герои, которые честно отдают свою жизнь и здоровье за то, чтобы у нашей молодёжи было будущее. Поэтому наш с вами долг общаться с нашими героями, понимать и рассматривать их именно как носителей ценностей, стараться быть похожими на наших солдат и офицеров и сделать всё, чтобы совесть сказала вам: да, я сделал всё, как они. Спасибо большое, с праздником, удачи вам», – дополнил зампред Правительства.

Они также осмотрели арт-объект «Молодёжь на высоте» и торговые точки программы «Маркет молодых», посетили павильон «Вместе с карьерой».

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука. СМИ, ИТ > premier.gov.ru, 29 июня 2024 > № 4667998 Дмитрий Чернышенко

«Ядерная эскалация откроет ящик Пандоры, но избавит мир от пятисотлетнего ига Запада»

СЕРГЕЙ КАРАГАНОВ

Доктор исторических наук, заслуженный профессор, научный руководитель факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почётный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике.

ИНТЕРВЬЮ ИЗДАНИЮ «УКРАИНА.РУ»

Мы будем бить по украинской армии, потому что она наёмная, но наша главная цель – отрезвить и заставить отползти назад Запад, пока это возможно. В противном случае, им придётся бежать с позором и огромными потерями. Об этом в эксклюзивном интервью изданию Украина.ру рассказал Сергей Караганов.

Известный политолог также отметил, что перед президентом России стоит более сложная задача, нежели стояла перед ним и нами 25 лет тому назад. Центральным событием последних месяцев в России стал Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ), прошедший с 5 по 8 июня. В рамках мероприятия состоялась пленарная сессия, которую модерировал Караганов и в которой вместе с Владимиром Путиным приняли участие президенты Боливии и Зимбабве.

– Сергей Александрович, какие у вас впечатления от дискуссии с Путиным по ядерному вопросу, которая состоялась в рамках панельной сессии на ПМЭФ?

– К сожалению, время было ограничено и не все темы удалось обсудить, но я надеюсь, мы получили ответы на многие вопросы.

Что касается дискуссии, мне лично она показалась продуктивной. Владимир Владимирович продвинул и прояснил свою позицию по нескольким вопросам, в частности по грядущей модернизации доктрины применения ядерного оружия. Соответствующие предложения мы посылали. Подождём – увидим.

В любом случае диалог был ещё одним, и весьма мирным и малозатратным шагом вверх по лестнице эскалации ядерного сдерживания. Мы предлагаем называть его устрашением.

Посмотрим, как прореагирует противник. Надеюсь, рано или поздно – лучше раньше – он отползёт.

– Вы писали, что предотвращение глобальной войны видите только через усиление опоры на «ядерное сдерживание-устрашение-отрезвление». Для этого необходимо, по вашему мнению, максимально быстро понизить в нашей доктрине порог применения ядерного оружия и убедить себя самих и противника в готовности к групповому применению ЯО против ряда стран в Европе, наиболее агрессивно задействованных в поддержке Киева. Расскажите более подробно про то, как это может работать на практике.

– Во-первых, очень хорошо, что мы наконец-то поняли одну простую вещь. Соединённые Штаты Америки в сто раз более уязвимы, чем мы, в отношении применения любого вида вооружения, в том числе и ядерного. Об этом говорил президент.

Поэтому применение кем-то неядерного оружия против американских целей за рубежом – это одна из ступеней эскалации. Кстати говоря, для такого рода и до того шага существует ещё несколько ступеней эскалации, если это необходимо. Это будет претворяться в той или иной степени в конкретной политике.

Во-вторых, будет, полагаю, понижение ядерного порога, вернее, предоставление нашему президенту права, не только реального и формального, для любых ударов возмездия в случае применения против России любого оружия – это здравый смысл.

Я почти, повторюсь, не сомневаюсь, что подобные изменения в нашей ядерной доктрине будут. Это не только возможно, но даже вероятно. Президент упомянул это.

– Теоретически мы можем, как полагают некоторые эксперты, нанести демонстративный удар, например, над Северным Ледовитым океаном, без больших рисков для себя и граждан других государств. Это повлияет на сопротивление Украины и агрессию Запада?

– Мы воюем не против Украины и несчастных одурманенных украинцев, брошенных их продажной элитой и её хозяевами в мясорубку. Мы воюем против Запада. Конечно, мы будем бить по украинской армии, потому что она фактически наёмная, но наша главная цель – отрезвить и заставить отползти назад Запад.

Лучше всего дать ему возможность уйти, не потеряв лицо, по крайне мере американцам. В противном случае Западу придётся бежать с позором и с огромными потерями.

Украинский народ частично сам себя поставил в такое положение – быть пушечным мясом в конфликте Запада с Россией. Жаль, конечно, наших близких родственников. Они сделали ошибку, как когда-то Андрий Бульба. Но там хотя бы была любовь к прекрасной полячке.

А тут погнались за заведомым обманом. За имевшей блистательное прошлое развратной старухой, позарившись на её богатство, впрочем, быстро убывающее. Да, это их беда. Но и их вина. Надеюсь, что ситуация изменится. И как можно скорее.

Чем быстрее киевская хунта будет разгромлена, тем лучше будет для будущих поколений жителей нынешней Украины.

– Так всё-таки, как считаете, Россия готова или нет применить ядерное оружие против НАТО? Или нам слабо?

– Я думаю, нам необходимо ещё год-два последить за обстановкой и действиями НАТО. Если блок и его киевские наёмники по-прежнему будут бросать новые сотни и сотни тысяч людей в мясорубку и поставлять туда новые вооружения, то нам придётся убыстрить движение вверх по лестнице эскалации – сдерживания – устрашения.

Тогда, вполне возможно, мы будем вынуждены принять решение о нанесении ядерных групповых ударов по странам, которые помогают. Но сначала, естественно, будут другие шаги, в том числе, вероятно, удары неядерными носителями.

Надеюсь, молюсь, работаю, чтобы до ядерного удара не дошло и наши западные обезумевшие соседи протрезвели.

Потому что применение ядерного оружия – это тяжёлый моральный урон, в том числе самим себе. Даже если это со стратегической точки зрения оправдано и даже выигрышно. К тому же преодоление ядерного порога может открыть ящик Пандоры.

– Америка и Советский Союз (а после Россия) заключали ряд договоров об ограничении стратегических и наступательных вооружений. Насколько они оказались эффективны, если смотреть из той точки, в которой мы находимся сейчас?

– Их больше нет. Они были полезны с политической точки зрения, но ограничены с военно-технической – в том смысле, что они мало что экономили, а зачастую даже, наоборот, активно подстёгивали некоторые направления гонки вооружений.

Да, политически такие договорённости успокаивали, делали ситуацию более предсказуемой.

Но когда американцы почувствовали, что теряют своё глобальное мировое лидерство, они решили сбросить все ограничения в надежде восстановить военное превосходство, на фундамент которого пять веков опиралось доминирование Запада в других сферах, и главное – способность перекачивать мировое богатство в свою пользу. Но не получилось и не получится. Россия «Посейдонами», другими системами запечатала эту надежду.

Они отказались от Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности[1]. Они отреклись в одностороннем порядке от положений Основополагающего акта Россия – НАТО, от Договора об ограничении систем противоракетной обороны (ПРО).

Зато получили войну, которую проиграют либо с позором, либо так. Жаль, нам придётся для этого жертвовать нашими мужчинами…

Но мы обеспечим свою безопасность и суверенитет, а заодно освободим мир от пятисотлетнего западного ига.

Я надеюсь, что мы ни перед чем не остановимся, чтобы c территорий Европы никогда больше не исходила угроза войны. Европа – это исчадие зла для всего мира. Именно там зародились все мировые войны, в которых участвовало не одно поколение и о которых европейцы потеряли всякую память, как, впрочем, и, судя по всему, последние мозги.

Нынешние правящие круги Европы вызывают в большинстве своём брезгливое презрение. Будем надеяться, они будут сменены.

– В Европе идут дискуссии между странами в отношении того, позволить сегодня Украине бить западным оружием по «старой» России или нет. Опять же, выборы в Европарламент прошли. Есть ли надежда, что единство ЕС в вопросе поддержки Украины пошатнётся?

– Нет. Ничего там не будет пока. Это совершенно очевидно.

Европейская элита сначала забыла бога. Потом забыла и плоды Просвещения, Век разума. Придётся возвращать ей веру в ад. Но не хотелось нести моральные потери. Ведь погибнут и невинные.

– Высокий ядерный порог расчищает дорогу для применения кибероружия, биологического и генетического оружия, отметили вы в своих трудах. Как скоро нам нужно готовиться к таким конфликтам?

– Такие конфликты назревают уже сейчас и идут по всем направлениям. Кибер- и биооружие становятся всё более эффективными. Обратите внимание, как весь мир боится следующей пандемии. Специально накачиваются страхи. Готовят новую пандемию. Хотя прежняя оказалась обоюдоострой.

Но главное в другом. Если мы перекрываем теоретическую возможность победы в условной войне, то, скорее всего, её и не будет. Бессмысленно пытаться наращивать потенциал биовойны, кибер- или обычных вооружений, если вы знаете, что за это получите полное уничтожение ядерным оружием.

Ядерное оружие имеет большое количество функций, в том числе перекрытие гонки обычных и других неядерных вооружений. Эту функцию благодаря нашей довольно легковесной и беспечной доктрине мы ослабили. Но она ослаблена и объективно.

В принципе, когда будет опущен ядерный порог, потенциальный противник начнёт понимать, что выиграть в гонке обычных вооружений невозможно. То есть вы побеждаете в гонке обычных вооружений и получаете ядерный удар. Бессмысленно «гоняться».

– США хотят повысить агрессивность своей ядерной программы…

– Пускай модернизируются. Посмотрим, что у них там будет.

В принципе мы заинтересованы в том, чтобы в мире была установлена многосторонняя система ядерного сдерживания-устрашения. Поэтому я лично спокойно отношусь и к появлению новых ядерных держав, и к укреплению старых. Просто потому, что опора на разум человечества не работает. Необходимо, чтобы был страх.

– Из Финляндии звучат призывы перекрыть Балтийское море российским танкерам. Станет ли Балтика ареной новой войны, как считаете?

– Это в чистом виде казус белли – причина для начала войны.

Можно представить, что произойдёт с какой-нибудь бедной Данией или Швецией, если они попробуют перекрыть нам вход в Балтийское море. Они просто, скорее всего, перестанут существовать. Но надеюсь, что, несмотря на безумие, охватившее современные европейские элиты, до этого не дойдёт.

– Какой, на ваш взгляд, должна быть мирная альтернатива решения украинского вопроса, на которую для США будет идти не позорно и которая будет полностью соответствовать нашим интересам?

– Я думаю, что оптимальным вариантом будет отказ США, в силу, например, фискальных, налоговых ограничений, от продолжения финансирования киевской хунты. После чего мы с меньшими потерями добьёмся своих целей.

Восточная часть, центральная и вся южная Украина (то есть исконно русские земли) вернутся в Россию. На остальной территории будет создано полностью демилитаризованное и правильное государство. Какие-то части могут отойти Польше, Венгрии и Румынии.

– Какие вопросы решит наша победа на Украине? Или дело идёт к реальной мировой войне как единственному способу выйти из кризиса, и кто победит, тот и будет писать новые правила?

– История с Украиной – это лишь один из симптомов. К сожалению, дело идёт к реальной мировой войне, войне по полной программе. Под мировой системой поехали тектонические плиты, конфликты будут прорываться.

Нужно перекрывать дорогу к такой войне. Трения всегда будут возникать между новыми и старыми державами, по поводу климата, воды, например. Наверняка возникнут новые мощные миграции. Далее по списку.

Именно поэтому в беседе с Владимиром Владимировичем я осмелился отметить, что перед ним стоит задача не только выиграть войну и спасти Россию, но и спасти мир. Это более сложная задача, нежели стояла перед ним и нами 25 лет тому назад.

– В вашей статье «Век войн? Статья вторая. Что делать» вы говорите, что ООН – «уходящая натура, засиженная западническим аппаратом и потому не реформируемая». Но пусть она будет. А нам необходимо строить параллельные структуры. Могли бы вы чуть подробнее рассказать, как вы видите прообраз будущей ООН и можно ли через неё будет сдерживать Запад?

– Я думаю, что нужно строить параллельные системы на основе расширения БРИКС и ШОС, их взаимодействия с АСЕАН, Лигой арабских государств, Организацией африканского единства, латиноамериканского МЕРКОСУР и так далее.

Можно и нужно создать продовольственные фонды в рамках БРИКС для поддержки Африки или в рамках ШОС для поддержки азиатских стран.

На базе ШОС и/или БРИКС может быть основана организация по предотвращению и ликвидации последствий техногенных и природных катастроф, которой, по сути, нет до сих пор. Реализовать такой проект довольно легко. Необходимо просто объединить силы и подготовиться к этой работе.

Количество природных и техногенных катастроф будет неизбежно нарастать. Соответственно, создав такую структуру, мы сможем значительно улучшить положение всех стран, в том числе бедных. И жизнь миллиардов людей.

Есть ещё пять-шесть направлений, в том числе экономических, на которых стоит создавать параллельные структуры. Повторюсь, что при этом не нужно отменять ООН, потому что это пока что единственная организация в мире, где представлены все государства.

Когда-нибудь, лет через двадцать-тридцать, возможно, Запад успокоится и сможет занять скромное, но достойное место в мировой системе. И вот тогда я не исключаю оживления ООН.

Ведь глобальные проблемы (изменение климата, загрязнение окружающей среды, океанов, нехватка продовольствия и питьевой воды, ухудшение состояния лесов) нарастают, а их решения пока нет. Притом, что, например, инициативы о климате, которые предлагает Запад, – это попытки решить вопрос за счёт развивающихся государств.

Достаточно сказать, что они пытаются переложить издержки по борьбе с изменением климата и выбросами углекислого газа на страны-производители (это в основном развивающиеся государства), а не на потребителей. А главные, «жирные» потребители находятся именно на Западе.

– Вы говорили, что у специальной военной операции есть несколько неявно провозглашённых целей. Это не только война против Запада за безопасность и против расширения НАТО. Мы перестраиваем российское общество и духовно возрождаем его, а также избавляемся от прозападных элементов в нашей элите. Сильно ли уже изменился социум на фоне СВО, по вашим ощущениям?

– Да. Очень быстро меняется общество. Я уверен, что были негласные цели СВО, и они выполняются. Общество стало более патриотичным, более единым. Предатели разбежались – при этом (что радостно) не в результате репрессий, а по доброй воле. Туда им и дорога.

У людей меняются мозги. Они начинают понимать, что жили и верили зачастую в иллюзии. Мы отходим от одностороннего западничества, которое давно уже стало признаком интеллектуальной убогости и отсталости. Теперь мы становимся теми, кем должны быть, – самими собой.

Мы открытая миру, великая северная евроазиатская многокультурная держава-цивилизация. Мы такие и есть – русские люди в широком смысле этого слова.

Конечно, не все готовы к этому, и ещё есть некоторое сопротивление в обществе. Ломать через коленку не надо, я считаю, это воспитательный процесс.

Очень важно, что мы избавляемся от односторонней бессмысленной экономической зависимости от Запада. Раньше в обмен на природные ресурсы мы получали очень дорогие западные товары. Теперь эту нишу начинает занимать азиатская продукция, более дешёвая. Но главное возрождается через рост ВПК машиностроение, снова нужны инженеры, квалифицированные рабочие – настоящая элита страны.

Мы также, вызвав огонь Запада на себя, расправляемся с компрадорской буржуазией и обслуживающим её интеллектуальным слоем. Компрадоры – это презрительное название: в Юго-Восточной Азии португальские колонизаторы давали его торговцам, которые их обслуживали.

У нас такой класс был огромен из-за неудачных реформ. Теперь Россия от него избавляется руками Запада, который выбивает тех людей и ту собственность, которая была за границей. Идёт резкое сокращение оттока капитала.

Я думаю, что такой отток вообще необходимо запретить на какое-то время. Но это уже следующий вопрос.

Украина.ру

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 28 июня 2024 > № 4721503 Сергей Караганов

Лучший сметчик в стране: в Конкурсе профессионального мастерства победила представительница Ростова-на-Дону

Национальное объединение строителей (НОСТРОЙ) подвело итоги Конкурса профессионального мастерства в номинации «Специалист по ценообразованию в строительстве», который прошел при поддержке Минстроя России. За победу боролись 915 специалистов, работающих в сфере градостроительной деятельности.

Задания для конкурсантов НОСТРОЙ ежегодно обновляет, делая их сложнее. Они включают не только теоретические вопросы, но и практические задания, основанные на реальных кейсах строительных компаний.

Победителем в номинации «Специалист по ценообразованию в строительстве» в 2024 году стала начальник отдела организации проведения экспертиз ФКУ «Центр по обеспечению деятельности Казначейства России» в Ростове-на-Дону Эльвира КУДРЯВЦЕВА, с которой побеседовала «Стройгазета».

Эльвира Сергеевна, вы — лучший сметчик России, как вам это удалось?

По моему мнению, такие конкурсы нужны для того, чтобы показать свое профессиональное мастерство, увидеть свои слабые стороны, понять, какие документы требуется дополнительно изучить, в каких вопросах знания недостаточно полные. Поэтому конкурс полезен для собственного развития и хорошо подтягивает знания.

В 2023 году я впервые участвовала в конкурсе НОСТРОЙ и заняла седьмое место. В этом году была настроена на первое, готовилась к состязаниям, изучала новые методические документы, изменения в существующих. Когда НОСТРОЙ объявил о конкурсе в 2024 году, я сразу стала просматривать изменения, которые недавно вышли, перечитала нормативные акты. Поэтому могу сказать, что в целом хорошо подтянула свою теоретическую базу.

Конкурс проходил в онлайн-формате: 50 заданий надо было выполнить за полтора часа, то есть меньше двух минут на каждый вопрос. Это были как методические вопросы, так и практические задачи, в которых нужно было рассчитать нормативы накладных расходов, сметной прибыли или другие виды затрат. Конкурсные задания хорошо составлены, охватывали все нынешние тенденции и изменения в ценообразовании.

Вы возглавляете отдел организации проведения экспертиз ФКУ «Центр по обеспечению деятельности Казначейства России» в Ростове-на-Дону, чем занимается организация?

Одна из ее приоритетных задач — проведение контрольных проверок расходования бюджетных средств на объектах строительства, финансируемых за счет средств федерального бюджета в рамках контрольно-ревизионных мероприятий Федерального Казначейства. Наша организация подведомственна Федеральному Казначейству, география объектов — вся страна, объем проверяемых федеральных денежных средств — от миллионных до многомиллиардных контрактов.

Отдел организации проведения экспертиз Межрегионального филиала ФКУ «ЦОКР» в Ростове-на-Дону, который я возглавляю, непосредственно организует проведение строительно-технических исследований на объектах, финансируемых за счет средств федерального бюджета. Мы проверяем главных распорядителей бюджетных средств: министерства, ведомства, фонды, государственные корпорации, службы заказчика и т. д.

В 2023 году была завершена реформа ценообразования, анонсированная Минстроем России еще в 2016 году, — это переход на ресурсно-индексный метод. В прошлом году постепенно все регионы переходили на новый метод составления сметной документации. До этого все бюджетные организации работали с применением базисно-индексного метода. Соответственно, обновилась вся методика составления сметной документации. Поэтому всю нормативную документацию пришлось изучать заново, несмотря на то, что общий принцип ценообразования сохранился. Если раньше мы работали с территориальными или федеральными единичными расценками, то сейчас ресурсно-индексный метод основывается на применении государственных элементных сметных норм и текущих цен строительных ресурсов, которые размещаются ежеквартально в Федеральной государственной информационной системе ценообразования в строительстве.

Какие, на ваш взгляд, ошибки допускают заказчики?

Основные ошибки государственных заказчиков в том, что они перекладывают ответственность с себя как распорядителя или пользователя бюджетными средствами на заключение государственной экспертизы о достоверности сметной стоимости. Заключение госэкспертизы определяет только лимиты для расчета начальной (максимальной) цены контракта, а дальнейшая ответственность за реализацию объектов и использование средств лежит на заказчике. Однако заказчик не всегда анализирует полученную из экспертизы документацию на наличие ошибок и несоответствий, которые впоследствии попадают в контракты, приводя к неэффективному использованию денежных средств.

Поскольку я работаю в проверяющем органе, все нарушения должны быть четко обоснованы нормативно-правовыми актами, здесь нет места личным суждениям и опыту.

Какими качествами должен обладать специалист сметного дела?

Основа любой профессии — это образование. Человек должен разбираться, как устроено строительное производство, какие у него этапы, иметь инженерное (строительное) образование, уметь работать с чертежами, считать объемы работ, знать, конечно же, теорию по сметному делу. И я придерживаюсь такого мнения, что, если специалист хочет развиваться в этом направлении, то он должен в первую очередь получить базовые знания в виде строительного образования и курсов по сметному делу, а потом уже на практике все применять.

Для соискателей на вакантные должности в нашу организацию я сама составляю тесты и практические задания, чтобы понять, какую теоретическую базу имеет человек, насколько он разбирается и понимает теорию сметного ценообразования, а затем уже учитываю опыт практической работы.

В начале марта Министерством труда и социальной защиты опубликован профессиональный стандарт для специалиста в области ценообразования, то есть для инженера-сметчика прежде никаких профессиональных стандартов не существовало. Сейчас НОСТРОЙ продолжает формировать Национальный реестр специалистов в области ценообразования. Я уже включена в этот реестр, так как в Санкт-Петербурге проходил Первый Петербургский конгресс сметчиков и в его рамках можно было пройти аттестацию на включение в нацреестр.

Вы заняли первое место в таком престижном конкурсе. Что дальше?

Я хотела бы в дальнейшем обучать специалистов сметному делу, проводить семинары, курсы. Ведь знаний у меня, как я считаю, достаточно, есть о чем рассказать другим, каким опытом поделиться. Своим образованием я продолжаю заниматься самостоятельно — отслеживаю новые приказы и документы в сфере ценообразования или контрактных отношений, изучаю все изменения в них. Как такового наставника у меня нет, помогают общение с коллегами и самообразование.

В ближайших планах — подготовка к предстоящему в октябре Международному строительному чемпионату в Екатеринбурге, в котором примут участие финалисты состоявшегося конкурса профессионального мастерства в номинации «Специалист по ценообразованию в строительстве» НОСТРОЙ.

«Работа у меня очень интересная, потому что каждая новая проверка — это как маленькая жизнь. Ты сталкиваешься с новыми методами работы других организаций, находишь новые нарушения, и поэтому нужно быть всегда в тонусе как профессионалу, отслеживать все изменения в законодательстве, быть в курсе нововведений»

Справочно:

Эльвира Кудрявцева окончила Ростовский государственный строительный университет по специальности «Экономика и управление на предприятии» в 2009 году. Начинала свою профессиональную деятельность в должности инженера-сметчика ООО «Ростовский завод металлоконструкций «ЮЖТЕХМОНТАЖ».

Авторы: Наталья ЕМЕЛЬЯНОВА

Номер публикации: №24 28.06.2024

Россия. ЮФО > Недвижимость, строительство. Образование, наука. Финансы, банки > stroygaz.ru, 28 июня 2024 > № 4678951 Эльвира Кудрявцева

Привести в движение: как создавать качественно новые технологии?

Необъятный поток инновационных возможностей XXI века открывает широкое поле деятельности для одаренных созидателей. Однако в масштабах страны дело обстоит намного сложнее. В канун Дня изобретателя и рационализатора «Стройгазета» побеседовала с генеральным директором ГК «ИНТЕРБЛОК» профессором Олегом БОГОМОЛОВЫМ.

Олег Владимирович, каково ваше мнение о состоянии изобретательской деятельности в строительстве и смежных областях?

Экономика страны испытывает острую потребность в повышении производительности труда за счет автоматизации и механизации технологических процессов, внедрения элементов искусственного интеллекта, сокращения доли ручного труда. При этом уровень технологического развития определяется количеством научных открытий, изобретений и рационализаторских предложений. В настоящее время в России по сравнению с советским периодом изобретают мало. Я не говорю об открытиях — их крайне недостаточно, а рацпредложения перешли в разряд забытых терминов. А ведь результаты изобретательской работы решают глобальную триединую задачу: польза государству, успех предприятия, личное благосостояние и востребованность изобретателя. Но условия для этого вида деятельности не созданы.

В чем причина?

Представляется, что госпредприятия не имеют ясной цели инновационного развития экономики, их усилия направлены на пополнение бюджета страны за счет экстенсивного развития — увеличения объемов продажи энергоресурсов, металла, полезных ископаемых, вооружений и военной техники.

Надежды на инновационное развитие возлагаются на крупный негосударственный бизнес, обеспечивающий разработку и выполнение масштабных инфраструктурных проектов, развитие машиностроения, судостроения, станкостроения, других наукоемких отраслей. Однако закупка импортных технологий по-прежнему остается более привлекательной для отечественных бизнесменов, нежели создание собственного промышленного производства.

Как активизировать исследовательскую работу?

Мировая практика свидетельствует: основной вклад в инновационное развитие технологий вносят университетская наука и малый бизнес. Изобретать — дело молодых дарований, но следует помнить: таланты не появляются по заявкам. Их надо искать и мотивировать. Российский малый производственный бизнес совместно с вузовской наукой обязаны активизировать научные прикладные исследования.

В канун профессионального праздника лучшие пожелания энтузиастам, рождающим на свет новые машины и совершенную технику, призванные улучшить жизнь людей. Благодаря вам прогресс не стоит на месте. Пусть ваши смелые идеи находят кратчайшие пути воплощения!

Авторы: Владимир ЧЕРЕДНИК

Номер публикации: №24 28.06.2024

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. СМИ, ИТ. Образование, наука > stroygaz.ru, 28 июня 2024 > № 4678943 Олег Богомолов

Виталий Наумкин: Россия никого не вычеркивает из друзей раз и навсегда

Европейцы скоро поймут, что все, что делает сейчас Россия, им во благо, по сути, мы Европу сегодня спасаем от ее самой, ведь континент погряз в жутком безбожии, заявил академик РАН, лауреат Государственной премии РФ, научный руководитель Института Востоковедения РАН Виталий Наумкин. В интервью РИА Новости он рассказал, насколько тонок Восток, когда цена за баррель нефти будет определяться в рублях, и кто бегает сегодня со спичкой, грозя разжечь мировой пожар. Беседовал Серго Кухианидзе.

— Виталий Вячеславович, вы один из авторитетнейших востоковедов в мире, регионом этим занимаетесь всю жизнь, объездили его вдоль и поперек. У кого как не у вас узнать, действительно "Восток — дело тонкое", как считал красноармеец Сухов в фильме "Белое солнце пустыни"?

— Нет, это красивая, но пустая фраза, хотя сам фильм прекрасен. Страны Востока не тоньше, чем все остальные. По мне, так они вообще ближе и понятнее, прежде всего, в культурно-цивилизованном смысле. Вспомним, что христианство, ислам, иудаизм вышли именно из тех мест. Я, например, чувствую себя достаточно комфортно в любой части Ближнего Востока, независимо от того, в каком государстве нахожусь, и кто там правит.

А вот, если взять, допустим, Дальний Восток, Юго-Восточную Азию, где я также нередко бываю, то они мне, откровенно говоря, совсем не близки. Там совершенно иной менталитет. Для меня это непонятные и чужие культуры, резко отличающиеся от нашей.

Имею ввиду даже привычки, обычаи, отношения между людьми. Считаю, что у нас с жителями Ближнего Востока и тут много общего.

— Правда? Тогда объясните, что общего, допустим, у россиянок с женщинами в парандже?

— Послушайте, паранджа – это внешнее, я же говорю о более глубоких вещах. Несмотря на паранджу и скромность в поведении на людях, знаете, кто является главой в арабских семьях? Женщина, как и в наших. Мужья там боятся своих жен точно также, как наши своих!

— Замечательно! Раз мы так близки по духу со странами Ближнего Востока, то, стало быть, и экономические связи сегодня нам развивать с ними проще?

— По-моему, когда мы говорим об экономике, главное не столько близость по духу, сколько взаимовыгодный интерес. Со странами Ближнего Востока он есть. Возьмем, к примеру, Турцию, которая, невзирая на санкции, угрозы Запада, ведет с Россией дела. На днях Анкара заявила даже о желании вступить в БРИКС, а ведь это страна НАТО. Такое поведение Турции объясняется тем, что за последние два года она очень сблизилась с Россией экономически, а экономика прагматична.

Из такого же прагматизма в поиске торгово-экономических партнеров исходит сейчас и Москва. России сегодня интересен любой надежный партнер, который готов с ней сотрудничать, развивать торговлю, осуществлять инвестиционные проекты, приносящие выгоду всем сторонам.

— Москве интересен сегодня любой партнер? А как же список недружественных стран правительства РФ, куда вошли уже около 50 государств?

— Подождите, друг/недруг – все это относительно. В отношениях между странами, как и между людьми, друг может стать врагом и наоборот.

Поэтому, с моей точки зрения, мы не можем исходить только из того, что общаемся сейчас лишь с дружественными государствами. Считаю, что дружественными мы должны делать всех, включая страны Европы. Мы никого не вычеркиваем из списка своих друзей раз и навсегда.

Знаете, в свое время перед советской внешней политикой ставилась великолепная мегацель — обеспечить дружественное окружение. Суть ее была в том, что наша страна должна быть окружена дружественными государствами. Такая цель, уверен, должна стоять перед нами и сегодня. Если какое-то государство по той или иной причине поворачивается к нам своей дружественной стороной, почему бы и нам не посмотреть в ее сторону.

— На память сразу приходит Саудовская Аравия?

— Точно. Во времена чеченских войн Саудовская Аравия рассматривалась Москвой чуть ли не как противник, считалось, что оттуда исходит угроза исламского фундаментализма, который несет России зерна раскола. Сейчас же этот постулат практически забыт. Смотрите, Саудовская Аравия уже полноправный член БРИКС. Она не поддается американскому давлению, санкциям, запретам на сотрудничество с нами.

Но в тоже самое время Эр-Рияд участвует в разных международных форумах, которые носят недружеский нам характер. Саудовцы сегодня стараются работать со всеми, они берегут свою самобытность.

— А давайте измерим степень дружелюбия к России тех или иных стран Ближнего Востока.

— Ну, дружелюбие измеряется по нескольким параметрам. Прежде всего, по тому, какую позицию занимает страна в ООН, когда речь там заходит о России: нейтральную, поддерживает или выступает против. Безусловно дружественными странами, таким образом, можно назвать Сирию, Иран, Ливан и еще, пожалуй, Ирак, хотя и не на 100%. Катар, Оман – это для нас скорее условно дружественные государства. По уровню дружелюбия явно рванули вперед и Объединенные Арабские Эмираты, присоединившиеся с нынешнего года, как и Саудовская Аравия, к БРИКС.

Сегодня реально немало стран, к кому Россия поворачивается. Допустим, Афганистан. Кто бы мог подумать, что мы начнем обсуждать с талибами разные взаимовыгодные проекты, из которых что-то может и получиться дельное, если они обеспечат безопасность внутри страны, где много всяких противоборствующих сил. Я даже не знал, например, что в Афганистане есть академия наук, пока не встретился недавно с ее вице-президентом – образованным молодым человеком, блестяще говорящим на нескольких языках.

— Ближний Восток – это, прежде всего, нефть. У России самой ее хоть залейся. Чем же мы можем быть экономически полезны, интересны друг другу?

— Так ведь энергоносители – нефть, газ – это сверхобласть для самой широкой кооперации. Это и всякого рода логистические, транспортные коммуникации, по которым течет нефть, идет газ, и обмен соответствующими технологиями. Это сотрудничество по нефтегазовой линии в третьих странах, где мы можем действовать сообща. Это, наконец, координация ценовых параметров в рамках ОПЕК+. Но это – и кооперация в других областях энергетики — атомной, "зеленой", а также в сфере IT-технологий.

— Пока, насколько понимаю, наше торгово-экономическое сотрудничество со странами Ближнего Востока хромает. Судя по цифрам, товарооборот России с ними составляет всего 9 миллиардов долларов, в то время, как с США – более 210 миллиардов.

— Ну и что?

— Как, ну и что?! Разве это ни о чем не говорит?

— Пока, мне кажется, это не говорит ни о чем. Видите ли, все зависит от тенденции, куда мы движемся. А тут явно прослеживается динамика, рост.

Но умалять при этом влияние Вашингтона, Брюсселя на Ближнем Востоке, разумеется, не стоит. Нельзя забывать, что капиталы, активы, которые есть у ближневосточных государств, либо вложены в какие-то акции, предприятия на Западе, либо они держат их в крупных западных банках, финансовых институтах, фондах. Там их многочисленные нефтедоллары работают, приносят им прибыль. Очень просто.

Но, когда Россия захватит контроль над международными финансовыми рынками, а мы, не сомневаюсь, это обязательно сделаем, тогда рухнет и вся эта зависимость стран Ближнего Востока, как, впрочем, и государств других регионов от США, ее валюты.

— Интересная мысль. И когда, по-вашему, это случится?

— В течение ближайших 15-20 лет.

— Есть предпосылки?

— Конечно. Дедолларизация, за которую Россия сейчас активно взялась, и которую многие наши партнеры как на Востоке, так и в странах глобального большинства поддерживают. Они также хотят уйти от долларовой зависимости, чтобы иметь возможность самостоятельно проводить свою внутреннюю и внешнюю политику.

Нам всем вместе нужно искать разные пути, как избавляться от токсичных валют, как начать полноценно вести дела друг с другом в национальных валютах, а не в долларах и евро.

Этот позитивный процесс идет. С китайцами, например, уже чуть ли не 90% наших взаиморасчетов проводятся в рублях и юанях, но пока очень медленно. На мировом уровне доллар остается главной валютой. Да, в мире много хороших банков, однако первую скрипку играют пока только банки Соединенных Штатов, они являются лидерами мирового финансового рынка.

Но верю, что наступит время, когда цену за баррель нефти мы будем определять не в долларах, а в рублях.

— … а люди будут радоваться не количеству долларов на своих счетах, в своих кошельках, а рублей?

— Именно так. Уже сегодня мир мало-помалу начинает осознавать, что доллар не только токсичен, но и опасен, что хранить активы в этой валюте чревато. Разве не об этом говорит желание Запада использовать замороженные золотовалютные резервы России в своих целях? С юридической точки зрения это чистой воды воровство. Сегодня Запад украл деньги у России, а завтра он украдет их у Китая, у Турции, у Бразилии, да у кого угодно. Неудивительно, что мировые резервы в долларах сокращаются.

— На поведение Москвы на Ближнем Востоке всегда влияли ее отношения с Израилем, как они складываются сегодня?

— Несмотря на то, что регион уже почти 80 лет раздирает один из самых долгоиграющих конфликтов, возникший фактически с момента основания государства Израиль, в последние десятилетия мы наладили отношения с Тель-Авивом, сумели грамотно лавировать в ближневосточном море противоречий.

Однако отношения эти были сильно нарушены нынешним правительством Израиля и сменились к настоящему времени даже некой враждебностью. Климат благожелательного сотрудничества был явно подпорчен политикой (премьера Израиля Биньямина) Нетаньяху. Так что сегодня на лицо явные признаки кризиса в российско-израильских отношениях, которые с существующей ныне властью в Тель-Авиве не могут быть преодолены.

— С 7 октября прошлого года на Ближнем Востоке разгорается очередной виток арабо-израильского конфликта, третий год продолжается СВО на Украине, не утихает напряженность между США и Китаем вокруг Тайваня. Все эти события влияют друг на друга?

— Еще как. Хотя многие полагают, что в мире сейчас есть лишь два серьезных конфликта — вокруг Украины и на Ближнем Востоке. Но это совсем не так.

По моему убеждению, главная угроза, главный источник большой войны в мире находится сейчас в Южно-Китайском море, где столкнулись интересы Китая, стран Юго-Восточной Азии, США, Запада в целом. Там чрезвычайно высокая напряженность. Достаточно, как говорится, поднести спичку, чтобы разгорелся страшный мировой пожар.

— И кто эту спичку может поднести?

— А кто сегодня бегает по всему миру со спичкой? Известно, Дядя Сэм. Китайцы же ведут себя мудро, они осторожны в своем поведении, не хотят рисковать.

Что касается конфликта на Ближнем Востоке, то он все-таки, скажем так, не носит глобального, международного характера. Как шутят мои друзья-американцы, с которыми я давно общаюсь: "Израиль для нас – внутренняя проблема".

Ну, а СВО на Украине скоро закончится, мы победим.

— Почему вы так уверены?

— Потому что европейцы скоро поймут, что все, что делает сейчас Россия, им во благо. По сути, мы Европу сегодня спасаем от ее самой. Ведь континент погряз в жутком безбожии. Нет, не в атеизме, а именно в безбожии, когда напрочь отрицаются все общечеловеческие ценности. Все лучшее, что есть в человеке, выбрасывается лидерами Запада на обочину. Во главу угла ими ставится аморальность, вседозволенность. Чем хуже, тем лучше. И это безумие началось не вчера.

Помню еще лет десять назад, будучи в Германии, был поражен, узнав, что в одном городе в огромной церкви открыли торговый центр, потому что люди перестали в нее ходить. Символично, не правда ли? Иисус Христос в свое изгнал "продающих и покупающих" из храма, а сегодня они в Европе вновь там, превращая святые места, как говорится в Библии, в "вертеп разбойников".

Россия же выступает сегодня инструментом возрождения религиозных, нравственных норм жизни и не только в Европе, а по всему миру.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > ria.ru, 28 июня 2024 > № 4674625 Виталий Наумкин

Дени Сассу-Нгессо: Республика Конго заинтересована во вступлении в БРИКС

Африканская мирная инициатива по урегулированию конфликта на Украине все еще актуальна, ее участники продолжают свои посреднические усилия, заявил президент Республики Конго Дени Сассу-Нгессо. В интервью РИА Новости он также рассказал о планах по строительству в стране нефтепровода совместно с Россией, проектах с российскими энергетическими компаниями и получении "Лукойлом" лицензий на участие в проектах в Конго в качестве оператора.

— Республика Конго в прошлом году участвовала в африканской мирной инициативе по урегулированию на Украине, продолжаются ли сегодня консультации по этому вопросу с Москвой и Киевом? Привезли ли вы в РФ какие-то идеи по Украине для обсуждения с российским президентом с учетом прошедшей в Швейцарии конференции?

— Конфликт продолжается, и те страны, что ищут мирное решение, не могут остановиться. Африканская мирная инициатива актуальна, она продолжается. Мы считаем, что, как и во всех конфликтах, нужно прийти к переговорам, и мы продолжаем наши посреднические усилия. Я обменяюсь мнениями с Владимиром Путиным по этому вопросу, мы будем искать мирные решения.

— Планируете ли вы после завершения вашего визита в Москву отправиться в Киев, чтобы также обсудить мирные инициативы?

— Нет. Я нахожусь здесь с государственным визитом в двустороннем формате. Как вы знаете, в этом году мы отмечаем 60-летие дипломатических отношений с Россией. Но у меня нет мандата на представление здесь всех участников африканской мирной инициативы, это коллективная работа, которая должна обсуждаться заранее.

— Как вы оцениваете сотрудничество с Россией в энергетике? Когда РФ и Республика Конго планируют подписать договор на строительство нефтепродуктопровода Пуэнт-Нуар–Лутете–Малоуку? На какой стадии сейчас переговоры, и когда планируется начать строительство?

— Мы провели переговоры с российскими компаниями, заинтересованными в реализации проектов в этой сфере. Это касается производства электроэнергии. Есть огромные возможности в сфере гидроэнергетики, солнечной энергетики, гражданской атомной энергетики. Мы ведем переговоры с российскими компаниями по этому поводу.

У большинства африканцев нет доступа к электроэнергии, и мы говорим о 600 миллионах человек, у которых нет электричества. Мы прилагаем все усилия для того, чтобы оно у них появилось. Поэтому мы здесь, в Москве, провели плодотворные дискуссии по этой теме, согласовали конкретные проекты с российскими партнерами. Эти проекты будут реализованы.

Что касается трубопровода, то, я думаю, в ходе этого моего визита будет подписано межправительственное соглашение. И сразу же российские партнеры отправятся в Конго, чтобы на этот раз проект наконец был реализован.

— Заинтересована ли Республика Конго в реализации новых проектов с компанией "Лукойл"? Каких? Ведутся ли переговоры об этом, и когда они могут быть реализованы?

— Есть соглашение между итальянской Eni, Государственной нефтяной компанией Конго и "Лукойлом". Это партнерство касается производства сжиженного природного газа (СПГ). Первая партия СПГ уже была произведена, а к следующему году мы начнем вторую фазу этого проекта. Но "Лукойл" хотел бы получить лицензии на добычу нефти, по которым компания могла бы выступать в качестве оператора. Мы обсуждали этот вопрос сегодня утром, есть хорошие перспективы. Больше я пока не могу рассказать, но мы рассчитываем, что после наших переговоров "Лукойл" получит разрешения и сможет быть оператором добычи нефти и газа в Конго.

— Ведутся ли сейчас работы по геологоразведке недр в республике? Могут ли российские компании принять участие в этом?

— Да. В Конго много возможностей. У нас значительные запасы полезных ископаемых, таких как железо, калий, фосфаты, медь, цинк. Есть и запасы золота, возможно, алмазов. Мы считаем, что российские партнеры смогут найти здесь свое место.

Конго также заинтересована в производстве удобрений. В стране есть запасы фосфатов, калия, при участии российских партнеров мы могли бы производить полноценные удобрения, эти вопросы обсуждаются.

— Заинтересована ли Республика Конго во вступлении в БРИКС ?

— Есть такая перспектива, она открыта. К объединению уже присоединился ряд стран. Я также слышал о формате БРИКС+. Так что, если есть все эти возможности, почему бы и нет. Конго было бы интересно.

— Как Новый банк развития БРИКС может способствовать развитию самой Африки и в частности Республики Конго?

— Это очень интересная и очень важная возможность для Африки. Мы создали Африканскую континентальную зону свободной торговли, но обмен товарами невозможен при отсутствии необходимой инфраструктуры, путей сообщения между странами. Новый банк развития БРИКС мог бы помочь Африке создать такую инфраструктуру, которой крайне не хватает. Мы постоянно взаимодействуем с БРИКС и ведем переговоры в этом направлении.

— Как вы можете оценить сотрудничество в сфере сельского хозяйства между нашими странами? Могут ли российские компании принять участие в развитии такого сотрудничества?

— Основной упор в нашем текущем плане развития на 2022-2026 годы мы делаем на развитие сельского хозяйства. Мы думаем, что по итогам переговоров, которые мы проведем в Москве, Россия могла бы помочь Конго в производстве сельхозпродукции, риса, кукурузы, сои, в сферах животноводства, птицеводства. Эта тема сегодня в центре нашего внимания.

В нашей стране огромные сельскохозяйственные угодья, у нас по всей стране есть вода для орошения, солнце круглый год, так что российские компании могли бы принять участие. При условии вложения значительных средств, при поддержке наших российских друзей есть шансы развития этого сектора.

— В этом году в Москве пройдет заседание межправительственной комиссии по экономическому, научно-техническому и торговому сотрудничеству. Над какими ключевыми проектами хотят работать обе стороны?

— Мы обсудили большое количество проектов. План, который мы выполняем сейчас, на 2022-2026 годы, у него шесть важных опор. Шесть столпов: сельское хозяйство в широком смысле, особые экономические зоны, мы бы хотели, чтобы наши партнеры приезжали и обосновывались в таких зонах, развитие туризма, в первую очередь я говорю об экотуризме. Кроме того, промышленность, переработка продукции, сельское хозяйство, деревообработка, цифровые технологии. И, наконец, строительство социального жилья для людей. Эти шесть столпов должны, по сути, определять распределение, которое мы могли бы получить в рамках совместной комиссии. В то же время мы должны извлечь выгоду из инфраструктурных усилий, создания базовой инфраструктуры. Мы только что говорили об этом. Особенно электричество, другая инфраструктура, транспортная.

Россия. Конго Республика. БРИКС > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 28 июня 2024 > № 4674624 Дени Сассу-Нгессо

Татьяна Илюшникова: в 2024 году сумма пожертвований бизнеса в адрес СОНКО может превысить 100 млрд рублей

По итогам 2023 года бизнес вдвое увеличил пожертвования в адрес СОНКО по сравнению с 2022 годом — до 90 млрд рублей. По прогнозам Минэкономразвития России в 2024 году сумма пожертвований может превысить 100 млрд рублей. Об этом на форуме «Больше, чем бизнес» сообщила заместитель министра экономического развития России Татьяна Илюшникова.

«Согласно исследованию Минэкономразвития, Фонда общественное мнения и Сбера „ПРИМ“, сегодня в России 86% предпринимателей участвуют в решении социальных проблем: сотрудничают с волонтёрскими и благотворительными организациями, поддерживают детские дома, больницы, организуют адресную помощь нуждающимся. Для многих предприятий благотворительность является одной из основных составляющих стратегии устойчивого развития, которая формирует и культуру корпоративной ответственности, и имидж бренда. Кроме того, сегодня компании при пожертвованиях в адрес организаций из Реестра СОНКО могут оформить налоговый вычет. Так, по итогам 2023 года бизнес вернул более 18 млрд рублей», — сообщила Татьяна Илюшникова.

По словам замминистра, одна из основных целей создания Реестра СОНКО — повышение фандрайзинговых возможностей социально ориентированных НКО: он является «фильтром» и помогает сделать сектор более прозрачным, развивая доверие у граждан и бизнеса. В том числе благодаря Реестру количество предприятий, которые занимаются благотворительностью, растет с каждым годом.

«Северсталь» уже долгие годы сотрудничает с некоммерческими организациями, большинство социальных проектов компании мы реализуем совместно с такими благотворительными фондами, как «Дорога к дому» и «Доброта Севера», Агентством городского развития, музейными объединениями и отдельными культурными учреждениями. В первую очередь для нас важна экспертиза некоммерческого сектора. Такое партнерство, на наш взгляд, повышает эффективность реализации проектов в области устойчивого развития и позволяет всесторонне развивать наши города присутствия. С 2020 года у бизнеса появилась возможность уменьшать налогооблагаемую базу по налогу на прибыль за благотворительное пожертвование НКО. Благодаря этому сэкономленные средства мы направляем на новые социальные проекты и поддержку большего количества некоммерческих организаций», — отметил советник генерального директора по устойчивому развитию компании «Северсталь» Захар Азаров.

«Компания постоянно совершенствует и адаптирует механизмы и инструменты поддержки территорий, учитывая внутренние и внешние изменения. За 10 лет реализации программы поддержки НКО создана благоприятная среда для социально-экономического развития территорий и внесен вклад в формирование культуры благотворительности, вовлечения сообщества активных горожан. Благотворительные и социальные программы „Норникеля“ направлены на поддержку инициатив НКО для формирования нового качества жизни в регионах Крайнего севера и Забайкалья. Такая поддержка помогает не только окрепнуть новым НКО, но и развивать компетенции давно работающих на территории организаций», ?- прокомментировала директор департамента социальной политики компании «Норникель» Ирина Жуйкова.

Россия > Приватизация, инвестиции. Финансы, банки > economy.gov.ru, 28 июня 2024 > № 4669808 Татьяна Илюшникова

Дмитрий Вольвач: за первые четыре месяца 2024 года товарооборот между Россией и Белоруссией вырос на 4%

Сразу в нескольких городах Белоруссии — Витебск, Полоцк и Новополоцк — состоялся ХI Форум регионов Белоруссии и России, посвященный роли межрегионального сотрудничества в построении инновационной экономики Союзного государства.

Российскую делегацию возглавила председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, белорусскую — председатель Совета Республики Наталья Кочанова. От Минэкономразвития России в мероприятиях форума принял участие заместитель министра Дмитрий Вольвач.

В рамках деловой программы прошли заседания секций по актуальным направлениям сотрудничества. Обсуждалась вопросы взаимодействия в технологической и инновационной сфере, в сфере туризма и культурно-гуманитарного сотрудничества, вопросы реализации законодательства как важнейшего фактора союзной интеграции.

«Интенсивность и глубина взаимодействия между Россией и Беларусью является примером для наших партнеров из стран СНГ, — отметил Дмитрий Вольвач на заседании секции форума, посвященной вопросам сотрудничества Белоруссии и России в инновационной сфере. — По итогам 2023 года внешнеторговый оборот России с Белоруссией увеличился более чем на 5% по сравнению с предыдущим годом и составил 46,5 млрд долл. Несмотря на рекордные показатели 2023 года, уже за первые четыре месяца года нынешнего наш товарооборот продемонстрировал рост практически на 4% и составил 14,8 млрд долл».

Особую роль во взаимоотношениях России и Белоруссии, по его словам, занимает интеграция в Союзном государстве. В этом году зафиксирована успешная реализация Основных направлений реализации Союзного Договора на 2021-2023 годы и продуктивные результаты работы по сближению законодательства двух стран.

Лидеры России и Белоруссии утвердили новые направления интеграционного сотрудничества вплоть до конца 2026 года. Разнонаправленный документ подразумевает взаимодействие в 11 сферах. Помимо расширения партнерства в экономике, в документ включен объемный раздел, посвященный социальной сфере.

Для достижения целей Основных направлений на 2024-2026 годы заместитель Председателя Правительства России Алексей Оверчук и первый заместитель премьер-министра Белоруссии Николай Снопков на днях утвердили 31 План совместных мероприятий.

«Суммарно за три года совместной работы по углублению интеграции мы разработали более 200 нормативно-правовых актов. Из них 81 акт международного характера, а 140 — национальных, — привел данные замминистра. — Создание общей правовой базы обеспечивает крепкую основу для формирования единого экономического пространства Союзного государства, обеспечивая тем самым принцип «две страны — одна экономика».

На «полях» форума было подписано несколько важных стратегических документов, таких как план мероприятий по реализации Соглашения между Правительством Республики Беларусь и администрацией Волгоградской области о торгово-экономическом, научно-техническом и социально-культурном сотрудничестве на 2024-2026 годы. Новые возможности для партнеров двух стран открыли также соглашения между Витебским облисполкомом и правительствами Нижегородской и Оренбургской областей, а также ряд договоров на уровне городов и районов двух стран. Всего — более 250 документов на общую сумму около 30 млрд рублей, в том числе 30 межрегиональных соглашений и порядка 25 муниципальных.

В работе форума приняли участие около 2 тысяч человек. В их числе государственный секретарь Союзного государства Дмитрий Мезенцев и заместитель Председателя Правительства РФ Дмитрий Чернышенко, главы регионов, парламентарии, представители федеральных и муниципальных органов власти регионов двух стран, деловых, научных, общественных и молодёжных кругов, из которых с докладами выступили 137 человек. Российская делегация состояла из 731 участника, включая представителей из 56 российских субъектов, из которых 14 — на уровне глав регионов.

Россия. Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 28 июня 2024 > № 4669806 Дмитрий Вольвач

Марат Хуснуллин провёл заседание наблюдательного совета госкомпании «Автодор»

Заместитель Председателя Правительства Марат Хуснуллин провёл заседание наблюдательного совета государственной компании «Автодор», где подвели предварительные итоги работы за шесть месяцев 2024 года и обсудили планы по реализации дорожных проектов.

«Хочу поблагодарить госкомпанию “Автодор„ и членов наблюдательного совета за плодотворную и системную работу. В первом полугодии госкомпания показала высокие результаты, на сегодняшний день все плановые показатели превышены. Ведётся активная работа, до конца года планируется ввести 308 км. Кроме этого, отмечается рост трафика на дорогах по сравнению с прошлым годом, что говорит о востребованности дорожных объектов “Автодора„ среди автомобилистов. В летний сезон интенсивность движения ещё выше, поэтому прошу обратить особое внимание на безопасность дорожного движения», – сказал Марат Хуснуллин.

Вице-премьер добавил, что «Автодор» также ведёт деятельность в новых регионах России со значительным опережением сроков. «За полгода там восстановлено 394 км и четыре искусственных сооружения. В целом у компании амбициозные планы на будущее, много значимых, крупных проектов по всей стране, поэтому прошу выполнить все задачи в полном объёме», – подчеркнул Марат Хуснуллин.

По словам главы госкомпании «Автодор» Вячеслава Петушенко, среди ключевых приоритетов не только строительство дорог, но и создание качественной придорожной инфраструктуры. «Сегодня автомобилистам оказывают услуги свыше 100 многофункциональных зон, а к концу года их будет уже не менее 115. Не менее важный для комфорта водителей фактор – качественная сотовая связь. Для этого ведём активную работу с мобильными операторами. Так, М-12 “Восток„ на участке от Москвы до Арзамаса уже покрыта высокоскоростной связью 4G. В июле планируется полное покрытие на участке от Москвы до Казани, и это всего спустя полгода с открытия и несмотря на беспрецедентное санкционное давление на телекоммуникационную отрасль», – сказал Вячеслав Петушенко.

Отдельное внимание на заседании наблюдательного совета было уделено перспективным проектам, которые госкомпания планирует реализовывать в ближайшие годы. В частности, до конца года планируется завершить строительство трассы Дюртюли – Ачит, которая войдёт в состав продления магистрали М-12 «Восток» до Екатеринбурга. С учётом открытия северного обхода Твери на М-11 «Нева» уже в июле к концу года бесшовной скоростной связью удастся соединить порядка 2,4 тыс. км – от Санкт-Петербурга до Екатеринбурга.

Кроме этого, в ходе встречи работники дорожной отрасли были представлены к государственным наградам, а также ведомственным наградам Минтранса за большой вклад в реализацию проекта строительства автомобильной дороги М-12 «Восток» и многолетний добросовестный труд.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Транспорт > premier.gov.ru, 28 июня 2024 > № 4667996 Марат Хуснуллин

Татьяна Голикова: Нацпроект «Кадры» позволит синхронизировать потребности экономики и подготовку кадров

Национальный проект «Кадры» позволит синхронизировать потребности экономики и подготовку кадров. Об этом в ходе онлайн-марафона федерального этапа Всероссийской ярмарки трудоустройства «Работа России. Время возможностей» рассказала Заместитель Председателя Правительства Татьяна Голикова в павильоне Координационного центра Правительства на выставке «Россия».

Центральная сессия деловой программы Всероссийской ярмарки трудоустройства, посвящённая новому национальному проекту «Кадры» и прогнозированию кадровой потребности, проходила в режиме телемоста сразу в двух студиях: в Москве и в городе Тосно Ленинградской области – на площадке проведения Всероссийской ярмарки трудоустройства.

Участниками сессии стали заместитель Министра промышленности и торговли Екатерина Приезжева, заместитель Министра сельского хозяйства Ксения Шевёлкина, заместитель Министра просвещения Анастасия Зырянова, депутат Государственной Думы Андрей Исаев, заместитель председателя Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) Нина Кузьмина, вице-президент по социальной политике и трудовым отношениям РСПП Виктор Черепов, представители ОАО «РЖД», АО «Апатит», АО «Птицефабрика “Роскар„», ПАО «Выборгский судостроительный завод», АО «Тихвинский вагоностроительный завод», ООО «Кингисеппский машиностроительный завод».

«Национальный проект позволит синхронизировать потребности экономики и подготовку кадров. Поэтому в работе над проектом наша ключевая задача – выстроить чёткое взаимодействие между работодателями, учреждениями высшего и среднего профессионального образования. Сейчас мы находимся на стадии формирования ключевых контуров будущего национального проекта. Ждём предложений от регионов, наших социальных партнёров: работодателей и профсоюзов. Буквально в предстоящие две недели нацпроект “Кадры„ будет представлен Председателю Правительства, а 1 сентября – главе государства. К этому моменту проект будет финансово согласован и все необходимые на его реализацию средства учтены в проекте федерального бюджета на следующий бюджетный цикл», – отметила Татьяна Голикова.

Одним из мероприятий национального проекта станет подготовка пятилетнего плана кадровой потребности, который будет обновляться ежегодно. Этот прогноз станет основой для распределения контрольных цифр приёма.

«Ещё пять лет назад меньше половины студентов колледжей учились по техническим направлениям. Проще говоря, набирали не под потребности экономики, а как было привычно или удобно колледжам. Мы поменяли структуру приёма. Теперь приём по техническим специальностям составляет более 56%. Усилена практическая подготовка студентов колледжей. Если ранее в учебном плане преобладало преимущественно теоретическое обучение, то сейчас практика занимает около 80% – это то, на чём основано сегодняшнее среднее профессиональное образование», – сообщила заместитель Министра просвещения Анастасия Зырянова.

Необходимость привязки подготовки кадров к реальным потребностям экономики отмечают крупнейшие работодатели страны, которые представили свои кадровые практики на Всероссийской ярмарке трудоустройства.

«Чтобы справляться с текущими вызовами рынка труда, мы держим в фокусе особого внимания две базовые задачи: прогноз кадровой потребности и организация подготовки персонала. К примеру, для подготовки специалистов со средним профессиональным образованием компания включилась в федеральный проект “Профессионалитет„. Сегодня по всей стране открыто десять железнодорожных кластеров, а ещё два будут открыты в текущем году. Это хороший пример взаимодействия государства, работодателей и образовательных организаций», – рассказал один из участников площадки – заместитель генерального директора ОАО «РЖД» Дмитрий Шаханов.

В период реализации национального проекта 100% школьников будут охвачены профориентационными мероприятиями. Участники сессии поделились своим опытом профориентационной работы.

«За период с 2023 по 2024 год более 800 школьников ознакомились с основными профессиями завода, узнали о преимуществах работы на промышленном предприятии и возможностях производства. Это делается для того, чтобы ребята понимали, что, получив рабочую специальность, они будут востребованы и смогут продолжить свой профессиональный путь развития на нашем предприятии», – сообщил на площадке в Тосно генеральный директор АО «Тихвинский вагоностроительный завод» Евгений Кузьменко.

Ежегодно меры поддержки занятости будут охватывать более 150 тысяч взрослых соискателей. Речь идёт о бесплатном переобучении, субсидировании найма, оборудовании рабочих мест под специалистов с особыми потребностями и субсидировании трудовой мобильности. В работу по переобучению взрослых уже сегодня активно включаются работодатели.

«ООО “КМЗ„ имеет в своей структуре сильный инструмент – собственный учебный центр, позволяющий получить рабочую профессию или новую специализацию, обеспечивая закрытие внутренних кадровых потребностей. В рамках нашей кадровой концепции также предусмотрена привлекательная система мотивации сотрудников, акцент на комфортную командную работу, возможность реализации индивидуальных карьерных траекторий. Текущие условия диктуют необходимость объединения усилий промышленников, образования и органов власти для создания условий продуктивного обеспечения предприятий квалифицированными рабочими кадрами. Популяризация и формирование престижа рабочих профессий – главная общая задача», – рассказал участник онлайн-сессии, технический директор ООО «Кингисеппский машиностроительный завод» Вячеслав Руденков.

Напомним, что Всероссийская ярмарка трудоустройства по поручению Президента проводится ежегодно.

В федеральном этапе Всероссийской ярмарки трудоустройства приняли участие более 2 тыс. площадок, где представили свои вакансии 18,5 тыс. организаций.

В ходе онлайн-марафона Всероссийской ярмарки трудоустройства было организовано четыре сессии в восьми регионах – окружных столицах ярмарки. Молодёжную занятость обсудили во Владивостоке и Омске, кадровое обеспечение промышленности – в Екатеринбурге и Уфе, сервисы для соискателей и работодателей, а также лучшие корпоративные практики – в Минеральных Водах и Краснодаре.

Организатор Всероссийской ярмарки трудоустройства – Минтруд России, а также региональные центры занятости при участии РСПП, ФНПР, отраслевых объединений работодателей и профсоюзов, образовательных организаций, общественных объединений, Российских студенческих отрядов. Информационную поддержку мероприятиям Всероссийской ярмарки трудоустройства оказывают АНО «Национальные приоритеты» и АНО «Диалог».

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > premier.gov.ru, 28 июня 2024 > № 4667995 Татьяна Голикова