Всего новостей: 4187736, выбрано 14643 за 0.162 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Подписка или Тест.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Цены на киви существенно снизились в Европе и США
По данным аналитической группы Agronometrics, оптовые цены на киви в Голландии демонстрируют значительное падение.
Оптовая стоимость итальянских и греческих киви на 12 неделе составляла 1,30 долларов США за килограмм, что является падением на 28% для итальянской и на 10% для греческой продукции в сравнении с аналогичным периодом прошлого года.
Стоимость киви на рынке США также сократилась до 9,40 долларов США за коробку на Восточном побережье страны в сравнении с 15 долларами США в прошлом году и 19,70 долларов США за коробку годом ранее, согласно сведениям Сельскохозяйственной маркетинговой службы (AMS) Минсельхоза США.
Эксперты отмечают, что такое сокращение цен окажет негативное влияние на ранние поставки нового урожая киви из Чили и Новой Зеландии.
Тренд на мультикультурализм приводит к противостоянию в ЕС
На днях на встрече со своим германским коллегой Франк-Вальтером Штайнмайером глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров выразил надежду НАТО, что европейцы отложат в сторону идеологические и геополитические игры перед лицом страшной угрозы терроризма, которая вновь себя проявила в Бельгии, и объединятся для того, чтобы не позволить террористам вершить дела на нашем общем континенте. "Имевшиеся ранее каналы антитеррористического взаимодействия между Россией и ЕС, Россией и НАТО полностью заморожены по инициативе наших западных друзей", - напомнил Лавров, подчеркнув, что вооруженные конфликты, зоны нестабильности, международный терроризм, другие современные вызовы и угрозы диктуют необходимость объединения усилий международного сообщества.
Между тем, западные СМИ сочли, что за редким исключением, политический класс России увидел в брюссельских терактах повод для злорадства. Зампред Госдумы Александр Романович утверждает, что это не так: "Наши разговоры или наши мнения о том, что происходит в Европе - отнюдь не злорадство. Это попытка оценить те события, которые сегодня происходят в Европе, и понять, с каким ЕС, с какой Европой мы сотрудничаем, как нам себя вести, какими должны быть наши реакции. Мы знаем, что террористические атаки происходили по разным поводам, можно вспомнить и Испанию, и Ирландию. Но на сегодняшний день то, что происходит в Париже и Брюсселе, это следствие неправильной политики, которую можно назвать политикой защиты меньшинств, которая в последние годы проводится руководством ЕС. Тренд на мультикультурализм приводит к еще большему расслоению или противостоянию, отнюдь не цивилизационному, а противостоянию тех, кто живет хорошо, и тех, кто живет плохо".
По словам Романовича, мигранты, которые приехали в Европу за последние 20 лет, как правило, живут хуже, чем основное население: "Это, на мой взгляд, главная проблема. Думаю, что с дальнейшим привлечением как можно большего количества мигрантов, или так называемых беженцев, это противостояние, эта проблема будет усугубляться, потому что те люди, которые будут туда приезжать, все равно будут оставаться в какой-то степени изгоями и жить они будут гораздо хуже, чем основное население. К сожалению, приходится констатировать, что проявления, подобные терактам, которые состоялись, возможны и в будущем. Спецслужбы европейских стран, несмотря на усилия, которые были предприняты в последнее время, не могут справиться с той ситуацией, которая сегодня складывается в Бельгии, во Франции, Голландии, где есть очаги террористической опасности. Думаю, что нам необходимо внимательно следить за происходящими событиями, и, используя наш опыт в борьбе с террористическими угрозами, пытаться делиться этим опытом с нашими европейскими партнерами".
Украина планирует усилить сотрудничество с Нидерландами в АПК – Павленко
Украина видит большие перспективы двустороннего сотрудничества с Нидерландами в сфере поддержки предпринимательства в сельской местности, а также планирует усилить торговое сотрудничество и увеличить объемы двусторонней торговли между странами. Об этом министр аграрной политики и продовольствия Украины Алексей Павленко заявил во время встречи с госсекретарем министерства экономики, министром сельского хозяйства Нидерландов Мартайном ван Дамом в рамках бизнес-форума Украина-Нидерланды, сообщила 30 марта пресс-служба Минагропрода.
А.Павленко проинформировал, что перспективными направлениями сотрудничества для стран могут стать обучение и экспертная поддержка в создании правовой базы для государственно-частного партнерства в сельскохозяйственном секторе, поддержка фермеров, сельскохозяйственных обслуживающих кооперативов в области разработки и внедрения энергосберегающих технологий, оказание помощи мелким фермерам и кооперативам во внедрении экологических технологий.
«Для того, чтобы достичь своего сельскохозяйственного потенциала, Украина нуждается в инвестициях в инфраструктуру, производство продукции с высокой долей добавленной стоимости, точных технологий и оборудования. Это те направления, куда может вкладывать ресурсы нидерландский бизнес», – добавил министр.
Более половины экспорта украинской сельхозпродукции в Нидерланды составляет зерно – Минагропрод
По итогам 2015 г. Украина экспортировала в Нидерланды зерновые злаки на сумму $315,4 млн. Общий товарооборот сельхозпродукции между Украиной и Нидерландами в прошлом году составил $680 млн., из них украинский экспорт – $580 млн., импорт – $100 млн. Об этом 30 марта сообщила пресс-служба Министерства аграрной политики и продовольствия Украины.
Отмечается, что Украина также экспортировала в данном направлении растительное масло ($135 млн.), семена масличных культур ($45 млн.), остатки и отходы пищевой промышленности ($34 млн.), мясо и субпродукты ($38,8 млн.).
Основные позиции импорта в Украину из Нидерландов – какао-бобы, шоколад ($24,7 млн.), живые и луковичные растения ($8,3 млн.), соки ($5,9 млн.), изделия из зерна и хлебных злаков ($5,1 млн.), желатин, пептоны, декстрины ($4,3 млн.).
Президент центрального банка Нидерландов Клаас Кнот, который голосовал против недавнего смягчения монетарной политики Европейского центрального банка, заявил сегодня, что эти меры почти достигли предела своей эффективности.
Также Кнот добавил, что дальнейшие покупки облигаций ЕЦБ будут посягать на запрет финансирования государственных расходов, который закреплен в уставе ЦБ.
На пресс-конференции в Амстердаме он сказал, что в то время как дальнейшее ослабление политики технически возможно, «вопрос состоит в том, будет ли позитивный эффект от этих мер больше, чем побочные явления». «У меня есть сомнения относительно этого», — добавил он.
Он привел список проблем, которые могут возникнуть из-за количественного смягчения, в том числе образование финансовых пузырей, рост проблемных кредитов, увеличение экономического неравенства и склонность к низким процентным ставкам.
Напомним, вчера глава Бундесбанка Йенс Вайдман озвучил похожие предупреждения против дальнейших мер смягчения ЕЦБ.
ПЕРВЫЙ ИНТЕРНЕТ-МАРШРУТ В КИТАЙ ИЗ ГОЛЛАНДИИ
Накануне в городе Сиань провинции Шэньси приземлился первый грузовой рейс из Амстердама с грузом в рамках трансграничной электронной торговли. Сиань стал центром комплексного сообщения "море-суша-воздух", который специализируется на трансграничной интернет-торговле. Самолёт из Нидерландов доставил 100 тонн грузов, - от продуктов до бытовых приборов. А в аэропорт Амстердама товары были доставлены из таких городов, как Роттердам, Амстердам, Кельн, Дюссельдорф, Франкфурт и Лондон.
А в прошлом году в КНР была создана новая авиакомпания United Star Express которая будет транспортировать грузы в сегменте электронной торговли. Авиакомпания уставным капиталом 400 млн. юаней зарегистрирована в зоне свободной торговли Тяньцзинь и планирует рассчитывает начать коммерческие рейсы в середине 2016 года. United Star Express будет обслуживать внутрикитайские маршруты и обеспечивать сообщение между Китаем и соседними странами, а в перспективе авиакомпания будет совершать рейсы в ЕС и США. Компания обладает флотом из 6 грузовых самолетов Boeing 737, Boeing 757 и Boeing 767.
«Открытое правительство»: как это работает
В программу входят проекты, каждый из которых помогает решать конкретные проблемы и делать управление городом понятней и прозрачней.
Повысить качество и доступность госуслуг, эффективность использования бюджета, учитывать мнения москвичей при разработке планов развития города и сделать работу органов власти максимально прозрачной и понятной — такие задачи стоят перед программой «Открытое правительство».
Сейчас в неё входят проекты: «Активный гражданин», порталы открытых данных и госуслуг, «Наш город», краудсорсинг-площадка и центры госуслуг «Мои документы».
«Активный гражданин» — сделай город лучше
Геоинформационный портал обратной связи «Наш город» запустили в октябре 2011 года. С его помощью можно сообщить о городских проблемах и оценить работу чиновников.
Как это работает: Все проблемы разбиты на категории. Если вы увидели яму на проезжей части, замусоренный двор, разбитую остановку или неработающие светофоры, отправьте сообщение на «Наш город». На устранение проблемы и ответ в среднем уходит четыре дня. Следить за статусом своего обращения можно в личном кабинете. В течение восьми дней ведомства должны исправить ситуацию и ответить на жалобу.
По данным на февраль 2016 года, на портале «Наш город» опубликовано один миллион 415 тысяч обращений, один миллион проблем решено. Еженедельно на портал поступает более 21 тысячи сообщений.
Мировые и российские аналоги: в Лос-Анджелесе — MyLA311 (приём проблемных запросов от граждан), Бостоне — Citizens Connect (приём проблемных запросов от граждан плюс функция позитивной оценки исполнения — like). А вот российские города пока только перенимают московский опыт. Похожие системы есть в Санкт-Петербурге, Якутске, Краснодаре, Тюмени и Тульской области.
Краудсорсинг — объединяем знания и опыт
Городской сервис коллективного поиска решений — краудсорсинг-платформа для интернет-дискуссий по значимым городским темам — стартовал в феврале 2014 года.
Как это работает: Краудсорсинг — это реальная возможность быть услышанными и повлиять на работу столичных поликлиник, библиотек, школ, высказать своё мнение о работе офисов госуслуг, экологической стратегии и о многом другом. В решении тех или иных проблем на площадке столичных краудсорсинг-проектов участвуют большое количество жителей, что позволяет использовать их творческие способности, знания и опыт. Каждый проект сопровождают модераторы и квалифицированные эксперты, участники проекта могут вести собственные блоги и находить единомышленников.
Самая масштабная дискуссия за историю проекта — «Московские поликлиники» (2015). Всего за две недели внесено 27 тысяч предложений, было около 60 тысяч участников, более 150 мероприятий включено в городские программы Москвы.
Всего за время существования проекта было сформировано 1600 предложений, 278 из них реализованы. В том числе запущено девять новых маршрутов общественного транспорта, разработан новый функционал на портале «Наш город», а также открыты новые проблемные темы.
Мировые и российские аналоги: При разработке краудсорсинг-платформы использовался опыт международных компаний Spigit, Mzinga, Imaginatic, а также правительств США, Финляндии, Исландии (методология работы и использованное программное обеспечение). Аналоги проекта есть также в Париже, Амстердаме, Мехико, Пекине, Шанхае, Рио-де-Жанейро.
Портал открытых данных знает всё о столице
Портал открытых данных Правительства Москвы запустили в январе 2013 года. На нём опубликована информация практически обо всех городских объектах: от стадионов до видеокамер во дворах.
Как это работает. Посмотреть информацию можно как в виде списка, так и на карте. В один клик можно узнать адрес и условия работы любой московской поликлиники, школы, музея и других государственных и социальных учреждений. Все объекты делятся на 26 категорий — образование, здравоохранение, торговля и другие. Здесь же опубликованы рейтинги управляющих компаний и добросовестных застройщиков.
По данным на февраль 2016 года, на портале более 40 миллионов просмотров, в базе данные по 325 тысячам объектов городской инфраструктуры, всего 538 наборов данных (в их числе график отключения горячей воды, многофункциональные центры предоставления госуслуг, лицензированные такси), часть из которых — 128 — переведена на английский язык. На базе портала создано более 70 мобильных приложений, разработанных в том числе независимыми от государства компаниями, например «Яндекс.Такси», «По музеям».
Мировые и российские аналоги. Мировые аналоги проекта портала открытых данных существуют в Сеуле, Вене, Лондоне, Калькутте, Мумбае, Джакарте, Берлине. А вот для России он стал первым и самым информативным источников городских данных. Его модель используют для создания серии региональных порталов страны: Санкт-Петербурга, Тулы, Вологды и Чувашии.
Портал городских услуг — просто, быстро и в любое время
Электронный портал городских услуг запустили в 2011 году. Передать показания счётчиков, получить платёжку за квартиру, записаться к врачу, узнать о штрафах ГИБДД и сразу их оплатить, записать ребёнка в сад, в школу, в спортивные секции и кружки, узнать свой ИНН и даже получить охотничий билет — эти и многие другие возможности предоставляет портал.
Как это работает. Здесь собрано 285 госуслуг, 148 из них можно получить онлайн не выходя из дома. Нужно лишь зарегистрироваться и войти в личный кабинет. На интерактивной карте отмечены аптеки, роддомы, парковки, театры, музеи, остановки транспорта, центры госуслуг, спортплощадки.
Порталом регулярно пользуются более пяти миллионов 300 тысяч москвичей — фактически как минимум один представитель каждой московской семьи. В 2015 году к нему обратились 85 миллионов раз. Для удобства часть услуг и сервисов портала также реализована в мобильном приложении «Госуслуги Москвы».
Мировые и российские аналоги. Подобные системы работают в Буэнос-Айресе, Мехико, Рио-де-Жанейро, Пекине, Шанхае, Лондоне, Вене, Копенгагене, Бахрейне, Афинах и других городах. Городские и региональные порталы госуслуг есть в ряде городов и регионов России: Санкт-Петербурге, Республике Татарстан, Московской, Нижегородской, Тамбовской, Белгородской областях, Ставропольском крае и так далее. Также в России действует федеральный единый портал государственных услуг.
«Мои документы»: все услуги — в одном центре
Первые центры предоставления государственных услуг «Мои документы» появились в 2011 году. До этого времени с запросами жителей работало 1200 приёмных в различных ведомствах. Москвичу, чтобы получить необходимый документ, приходилось два-три раза посещать различные учреждения, в целом на это уходило не меньше шести часов.
Как это работает. Сейчас услуги предоставляют по принципу одного окна: сотрудники центров сами по вашему запросу свяжутся с ответственными органами и соберут необходимые справки.
На сегодня в столице 122 центра «Мои документы» (сеть сформирована на 97 процентов), которые оказывают 158 госуслуг (больше 80 процентов жизненных ситуаций, в их числе оформление сделок с недвижимостью, жилищный и миграционный учёт, выдача паспортов и водительских удостоверений). Срок ожидания в очереди по нормативам — 15 минут, в реальности на получение услуги москвичи тратят всего три минуты. Работает электронная очередь, а на портале городских услуг в режиме онлайн доступна информация о загруженности любого центра.
В среднем в день в центры обращаются более 70 тысяч человек, за 2015 год таких обращений был 21 миллион.
Впервые в России работа московских центров госуслуг организована по графику семидневной рабочей недели — с понедельника по воскресенье с 08:00 до 20:00.
Социологическое исследование компании «Московские информационные технологии» показало, что 63 процента москвичей знают о центрах госуслуг, 96 процентов обратившихся за услугой довольны их работой.
В этом году имя Иеронима Босха на афишах ведущих музеев мира. Мадрид, Венеция, Гамбург, Берлин и, конечно, родина Босха, голландский городок Хертогенбосе, готовятся отметить в августе юбилей — 500 лет со дня смерти великого мастера Северного Возрождения. Присоединилась и Москва.
Неэтичные картины
Хотя картины Босха в российскую столицу не привезут, их можно в деталях рассмотреть в галерее Artplay на мультимедийной выставке "Босх. Ожившие видения". Правда, узнать об этом событии было не так-то просто: реклама масштабной выставки внезапно исчезла с улиц города. Плакаты с изображением одной из самых знаменитых работ Босха — триптиха "Сад земных наслаждений" столичные власти якобы сочли "неэтичными".
В самой галерее сослались на решение Департамента средств массовой информации и рекламы Москвы. На запрос РИА Новости в департаменте ответили предельно лаконично: информацией о демонтаже афиш не обладаем, своими силами его не производили.
Полотна Босха — это энциклопедия суеверий и страхов, терзавших средневекового человека. Оказывается, за пять веков мало что изменилось.
Нас по-прежнему пугает и отталкивает непонятное, а Босх, возможно, самый непонятый и загадочный художник Средневековья.
В отличие от современников-итальянцев, Босх не стремился как можно реалистичнее изобразить человека, его не занимала анатомия тела, математика перспективы и идеальные пропорции. Темой его искусства было то, что скрыто от глаз, — человеческая натура, ее низость и пороки, человек-грешник.
Возможно, именно поэтому в последующие столетия имя художника забылось. Лишь ХХ век, переживший ужасы двух мировых войн, объявил Босха пророком. Сюрреалисты нарекли его "почетным профессором кошмаров". Последователем Босха объявил себя эксцентричный Сальвадор Дали.
Летающие рыбы, яйца, расхаживающие на тонких ветках, черноглазые зубастые монстры с колючими ушами, много обнаженной натуры с гиперболизированными формами — это вполне могло быть описанием картины Дали, Эрнста или Магритта.
Мистик и визионер
Уже в ХХ веке исследователи пытались разгадывать фантастические образы Босха с помощью теории психоанализа Фрейда. Кто-то усматривал в его сюжетах провокацию и крамолу, а кто-то видел лишь страшные и смешные картинки.
Несмотря на всю сложность и многослойность его работ, с появлением новых медиа Босх стал своеобразной поп-иконой.
Изображения с его полотен можно видеть в компьютерных играх, пазлах, квестах, голливудских хоррорах и артхаусных триллерах, не говоря уже о литературе. Мрачный фантасмагоричный мир Босха, населенный скользкими гадами, паукообразными чудовищами, полулюдьми-полумонстрами, оказался близок и притягателен не только для читателей "Молота ведьм" и Стивена Кинга, но и для тех, кто вырос на Гарри Поттере.
Босх универсально узнаваем, его невозможно перепутать. Каждая его картина — зашифрованное послание, но, даже не имея к нему ключа, мы можем наслаждаться, часами рассматривая причудливые детали полотна.
Авторство же самого Босха приписывают 25 дошедшим до наших дней картинам, но подписаны лишь семь из них. В российских собраниях картин Босха практически нет. Практически — потому что в Эрмитаже находится полотно "Ад", написанное кем-то из его учеников.
В этом контексте мультимедийная выставка с гигантскими плазменными панелями, на которых оживают герои картин, — неплохая альтернатива поездке в Голландию или походу в музей Прадо, где хранится одна из самых внушительных коллекций Босха.
Его картины говорят сами за себя. Главное — не бояться в них заглянуть.
Анна Михайлова, для МИА "Россия сегодня"
Украина снова может стать "кормилицей" мира - министр торговли Нидерландов
Сегодня в Голландии открылся украинско-голландский деловой форум.
Украина располагает значительным потенциалом развития аграрной отрасли и потому может вернуть себе ранее утраченный статус «кормилицы» мира, сказала министр внешней торговли и сотрудничестве Нидерландов Лилианне Плумен в ходе украинско-голландского форума, открывшегося сегодня в городе Нутдорп (Голландия).
«Возможности украинского аграрного сектора значительны. Когда-то Украина уже была «кормилицей» мира, и сегодня она может вернуть себе этот статус», - сказала министр.
Она подчеркнула, что Голландия, равно как и другие страны ЕС очень заинтересованы в сотрудничестве в агросекторе, и Соглашение об ассоциации и формировании зоны свободной торговли должно всячески способствовать этому. «Один лишь пункт об отмене пошлин и сборов уже несет значительный плюс производителям. Мы посчитали, что только в секторе торговли цветами экономия на уплате пошлин составит порядка 4,5 млн евро в год», - отметила министр.
Вместе с тем, она обратила внимание, что украинские товаропроизводители должны быть готовы к жесткой конкуренции на европейском рынке.
Как сообщал УНИАН, сегодня в Голландии открылся украинско-голландский деловой форум, собравший более 300 делегатов - представителей властей и бизнеса. Украинскую делегацию возглавляет министр финансов Украины Наталья Яресько.
Сезон благоустройства по программе «Моя улица» начался в столице, сообщил мэр Москвы Сергей Собянин.
«Садовое кольцо - это то, чем должны гордиться москвичи. Мы последовательно занимаемся обновлением городских магистралей. Убрали избыточную рекламу, отремонтировали большинство фасадов зданий, сделали архитектурно-художественную подсветку, обновили целый ряд скверов вокруг Садового кольца. Сейчас реконструируем инженерные магистрали, которые не ремонтировались капитально уже полсотни лет и находятся в ветхом состоянии», - сказал Сергей Собянин.
Мэр отметил, что прежде чем приступить к благоустройству Садового кольца, нужно убрать все провода со столбов и зданий. На смену «свисающим» конструкциям над головами горожан придут «невидимые» коллекторы.
«Я надеюсь, что Садовое кольцо приобретет новое лицо и будет комфортным как для пешеходов, так и для автомобилистов», - подчеркнул Сергей Собянин.
До 18 сентября в 10 районных многофункциональных центрах (МФЦ) «Мои документы» будут работать информационные центры, посвященные реализации городской программы «Моя улица». Время работы: с 08.00 до 20.00 (понедельник - суббота).
Напомним, в Москве благоустроят 52 улицы и семь въездов в город. Особое внимание уделяется центру города. Будут преобразованы такие знаковые улицы столицы, как Тверская, Таганская, Большая Якиманка, Моховая и Новый Арбат. Обустройство затронет часть Бульварного и Садового колец.
В работе над проектами благоустройства участвовали более 30 архитектурных мастерских из разных стран мира, в том числе России, Германии, Нидерландов, Китая и др.
Программа «Моя улица» реализуется с учетом мнения москвичей. Основная ее цель - создание комфортных условий для пешеходов и велосипедистов.
В рамках программы планируется упорядочить парковку автомобилей, разграничить территории для велосипедистов и пешеходов, отремонтировать тротуары и пешеходные дорожки, установить лавочки и урны, улучшить уличное освещение, создать удобную систему городской навигации (указатели, номера домов), провести дополнительное озеленение, отремонтировать фасады зданий, убрать незаконную наружную рекламу.
Через систему электронного референдума «Активный гражданин» жители столицы определили, какие элементы необходимо включить в обновление улицы. Например, при благоустройстве вылетных магистралей пользователи отметили приведение в порядок остановок общественного транспорта, «народных троп», озеленение территории.
Что касается улиц, расположенных в жилых районах, в ходе голосования жители назвали установку дополнительного освещения, создание мест для отдыха.
В скверах, бульварах, парках, а также у дорог между кварталами жители предпочли видеть скамейки, урны, дополнительное освещение и озеленение.
Наркотики и мир
Валерий Куликов
В последнее время в различных СМИ все чаще можно встретить публикации с названиями «Война против марихуаны заведомо проиграна».
Многие авторы, особенно из США и Западной Европы путем подобных публикаций стремятся «доказать» безобидность марихуаны и предлагают ее легализовать. Как мы уже писали ранее, вставшие на путь легализации так называемых «слабых» наркотиков представители политических и деловых кругов США наглядно демонстрируют всему миру, что отнюдь не здоровье и благополучие нации их тревожит, а лишь получение дополнительных личных прибылей и раскрутка новой «золотой лихорадки», способной за счет роста продажи марихуаны не только уничтожить собственное население в наркотическом дыму, но и другие государства, куда Вашингтон усиленно продвигает методы «демократии по-американски» и свой новый «бизнес».
Как отметило в одной из своих публикаций издание Atlantico, марихуана уже давно превратилась в незаметную катастрофу. За последние годы концентрация в марихуане активного компонента тетрагидроканнабинола значительно увеличилась. Так, если в 1970-х годах она составляла примерно 4-8%, то сегодня может доходить до 28-32%. Употребление конопли влечет за собой изменение восприятия, в зависимости от человека, марихуана может способствовать общительности или, наоборот, заставить его замкнуться в себе. Несмотря на сильное успокоительное воздействие «травы», необычность ощущений может вызвать у некоторых состояние тревоги с соматическим расстройством сердечно-сосудистой системы. Отрицательное воздействие марихуаны тем сильнее, что ее начинают курить в юном возрасте.
Другое весьма популярное австралийское издание The Guardian указывает, что реальными рисками употребления марихуаны для большинства являются не только психозы и нервный срыв, а нудный нарциссизм.
В список стран, которые работают над тем, чтобы в той или иной степени сделать марихуану легальной, сегодня входят многие страны, в частности, Австрия, Португалия, США, Чили, Колумбия, Голландия, Испания и ряд других.
Легализация марихуаны станет основным пунктом программы британских либерал-демократов, о чем недавно сообщила британская Independent. По мнению экспертов комиссии, учрежденной в прошлом году бывшим заместителем министра здравоохранения Великобритании Норманом Лэмбом, легализация каннабиса может увеличить поступления в бюджет на миллиард фунтов ежегодно. В этой связи, эксперты, в числе которых высшие полицейские чины, ученые и преподаватели университетов, призывают правительство пойти по пути ряда штатов США и разрешить продажу конопли жителям британских островов, достигшим 18-летнего возраста. Вопрос о поддержке законопроекта о легализации марихуаны будет внесен в повестку дня весенней партийной конференции уже в ближайшие дни.
Включается в эту деятельность и Дания, определенные политические круги которой пытаются убедить свое население, что с экономической точки зрения от легализации марихуаны в стране следует ожидать большую прибыль как в форме налогов, так и благодаря новым типам предприятий — медицинские предприятия, производство тканей, строительство (строительные материалы из конопли), кофешопы, туризм. Кроме того, датские авторы пытаются утверждать, со ссылкой на опыт уже легализовавших марихуану государств, что в таких странах как преступность, так и количество наркоманов снижаются.
Однако, по мнению The American Thinker, последние данные криминальной статистики в крупнейшем городе на северо-западе США говорят не в пользу защитников легализации марихуаны. Так, после того, как в 2012 г. для взрослых жителей города и штата Вашингтон было узаконено употребление марихуаны, количество преступлений резко возросло. Средний ежегодный уровень преступлений в Сиэтле в 2012-2015 гг. на 17% выше, чем в трехлетний период 2010-2012 гг., предшествовавший легализации марихуаны. Схожая ситуация складывается и в штате Колорадо, где марихуана также полностью легализована.
В этих условиях не вызывает удивления недавнее заявление Генерального прокурора США: Америка, активно осуществляющая в последние годы легализацию марихуаны, столкнулась с эпидемией вооруженного насилия и кризисом наркомании. О неутешительных результатах доклада Конгрессу главы министерства юстиции США и о криминогенной обстановке стало известно на днях из опубликованных CNSNews.com сведений. В них, в том числе генеральный прокурор США Лоретта Линч сообщила конгрессменам о том, что «одной из самых больших опасностей, с которой сегодня сталкиваются правоохранительные органы и простые граждане, является эпидемия вооруженного насилия». Она, по словам генпрокурора, связана во многом со всплеском злоупотребления наркотиками, который затрагивает практически каждый штат в стране.
О росте числа преступлений, связанных с наркотическими веществами, говорит и опубликованное финской телерадиокомпанией Yle исследование, из которого следует, что число таких преступлений выросло в этой стране в прошлом году на 7,5%.
О росте наркотической угрозы, связанной с либерализацией отдельными странами ЕС законодательства в области легализации «слабых» наркотиков и выросшего в последнее время притока наркотиков на волне нелегальной миграции из стран Ближнего Востока и Северной Африки пишет и германская Die Welt. В частности, издание указывает, что уже третий год подряд в стране растет показатель употребления наркотиков, Германия наводнена ими; в 2015 году смертность от них увеличилась на 20%. Указанной «эпидемии» подвержены лица всех слоев общества, о чем, в частности, свидетельствует недавнее лишение депутата Бундестага ФРГ — члена фракции «Союз-90/зеленые» Фолькера Бека — неприкосновенности из-за хранения и употребления наркотиков.
Как подтвердил недавно бывший сотрудник Управления по борьбе с наркотиками Министерства юстиции США Майкл Левин (Michael Levine), сложности в борьбе с наркотиками во многом обусловлены тем, что определенные государственные структуры, в том числе и в США, призванные заниматься этой деятельностью, на практике сами оказываются не только замешанными, но и активными участниками нелегальной торговли наркотиками. В числе таких государственных структур США, в частности называются имена отдельных сотрудников ЦРУ и даже бывший член совета безопасности в Белом доме Оливье Норт (Oliver North).
Турецкий «Чинук» взлетел.
Турция ожидает поставки первых тяжелых транспортных вертолетов CH-47F, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на defensenews.com (28 марта).
Один из турецких официальных представителей сообщил, что первый вертолет уже совершил полет на объекте компании-производителя Boeing в Филадельфии. После проведения необходимых испытаний вертолет будет передан Турции.
Пять «Чинуков» предназначены для армии, шестой поступит в распоряжение турецкого Генерального штаба (по некоторым сообщения, Турция намерена приобрести в общей сложности 14 единиц – прим. Военный Паритет). В 2009 году Конгресс США разрешил экспорт вертолетов этого типа для Турции.
Вертолеты «Чинук» (разработан в 1960-х годах), приобрели вооруженные силы Австралии, Великобритании, Канады, Египта, Греции, Италии, Японии, Марокко, Нидерландов, Сингапура, Южной Кореи, Тайваня, Таиланда и Объединенных Арабских Эмиратов.
Перевозки - это бизнес! Нельзя перекладывать социальные функции на транспортное производство
О механизмах формирования успешной модели общественного транспорта и о лучших альтернативах использования легковых автомобилей в крупных городах директор Института экономики транспорта и транспортной политики Высшей школы экономики Михаил Блинкин рассказал в эксклюзивном интервью Gudok.ru
- Есть ли общий рецепт того, как предприятиям общественного транспорта перейти от выживания к развитию? Как им выйти на устойчивую схему финансирования? Должна ли применяться для решения этой задачи единая государственная политика?
- За перевозку всегда платят горожане. Это правило работает во всех случаях. Неважно, какой перевозчик - муниципальный, частный или смешанный. Горожане могут заплатить за проезд, покупая билет, а могут - в виде налога в казну. Сегодня ситуация в абсолютном большинстве городов России действительно неблагоприятная. Это связано с тем, что у нас есть «в подкорке» мысль, что общественный транспорт должен выполнять социальную функцию. Я хочу сказать: "Господа! Перевозки - это бизнес! Нельзя перекладывать социальные функции на транспортное производство". Все социальные соображения, которые абсолютно необходимо учитывать в планировании городского пассажирского транспорта, должны быть вынесены за скобки перевозочного бизнеса. Ничего другого мир не придумал. Это железное правило.
В некоторых городах есть низкие тарифы - в размере 15-18 рублей за поездку. Ожидать, что пассажира будут возить за эти деньги хорошо - это означает обманывать себя. Должно быть общественное согласие по поводу того, чего мы хотим. Если мы хотим иметь приличный общественный транспорт, «с неунизительными условиями перевозки», как это Международный союз общественного транспорта сформулировал, то несложно нанять проектную контору, которая вам посчитает, сколько это должно стоить.
А социальная функция транспорта корректно решается через бюджет. Есть две формы: дотирование незащищенных категорий пассажиров и дотирование самого бизнеса. В мире применяют обе схемы, но, как правило, дотацию получает перевозчик. Во всех случаях перекладывание социальной функции на перевозчика приводит к деградации общественного транспорта. Было время, когда в десятках городов России даже мощные муниципальные парки - троллейбусные, автобусные, трамвайные депо - схлопывались. Когда денег хватает только на зарплату, оплату горючего, электричества, и нет денег на обновление парка, то предприятие начинает загибаться.
- В Астрахани, например, отменили субсидии на автобусные перевозки, маршруты закрываются, людям не на чем ехать…
- Этот вопрос должен быть решен на уровне межбюджетных отношений. Если в Астраханской области, с мощнейшим комплексом газодобывающей и газоперерабатывающей промышленности, в бюджете нет на это денег, значит, у нас что-то неправильно в межбюджетных отношениях. Мы должны записать в федеральном законе, сколько налогооблагаемой базы остается в Астрахани. А учитывая сложившуюся «неидеальную» систему межбюджетных отношений, пытаться решать эту задачу прямыми федеральными субсидиями - абсолютно бессмысленно.
- А как на практике регионам оставить больше налогов?
- Наш институт не отвечает за налоговую политику. Я, как экономист транспорта, искренне считаю, что в губернии должно быть достаточно налоговой базы, чтобы они могли решать задачи своих перевозок. Потому что решать проблему по-другому, с помощью федеральных субсидий, это технически невозможно, и в мире никто так не делает.
- Так что же, федеральный центр ничего не должен делать?
- Федеральный центр уже сказал: городу положено иметь Комплексную транспортную схему (КТС) и Комплексную схему организации движения (КСОД). Когда город, в соответствии с действующим законодательством, закажет эти самые схемы, то в сопровождающей аналитике будет дана оценка существующих проблем и вызовов. Соответственно, будут предложены способы решения этих проблем. Главное, чтобы это было сделано не халтурно.
- За «халтуру» следует предусмотреть какое-то наказание?
- Единственное наказание, которое предусмотрено законодательством, - избиратели придут на выборы и «прокатят» этого депутата или главу. Город - на любом языке с латинскими корнями - это «бург», то есть это буржуазная институция. Это означает, что в городе есть серьезные люди, которые платят налоги и имеют право голосовать. Ничего другого человечество не придумало.
- Вы знаете успешные примеры решения этой проблемы?
- Есть города, которые решили задачу финансирования и развития транспорта за счет перехода на систему «брутто-контракта». Казань - первый город в России, в котором это удалось, второй - Москва. «Брутто-контракт» - это слово нужно выучить - это изобретение западно-германских городов 60 годов. Идея заключается в том, что горожанин не должен знать, кто его возит. В городе может быть муниципальный перевозчик или частный, но если я, горожанин, купил билет, то он должен действовать в любом транспортном средстве любого перевозчика.
В городе создается организатор перевозок, который аккумулирует у себя всю выручку от продажи билетов и субсидию из городского бюджета. Выручка и субсидия попадают в общую кассу. У организатора перевозок есть контракты с перевозчиками на выполнение плана по рейсам, он проверяет выполнение рейсов и немедленно анализирует результаты. Ведь в данном случае за «перевозку воздуха» будет отвечать именно организатор перевозок. С другой стороны, ни один перевозчик не может присвоить себе деньги пассажиров в обход организатора перевозок.
Для перехода на систему «брутто-контракта» город должен обладать бюджетными резервами. Допустим, за день оператор должен заплатить перевозчикам 1 млн рублей. А у него в кассе 950 тысяч. Для города с бюджетом Москвы покрытие этих разрывов не представляет никаких трудностей. Но как только у города бюджет трещит по всем швам, невыполнение контрактных обязательств чревато иском от владельца частного предприятия. Я думаю, что города с крепкими бюджетами на это рано или поздно перейдут. Все богатые города Европы давно перешли на такой контракт, потом перешли в Латинской Америке и Японии. Это чистая архаика, когда в красном автобусе у меня билет работает, а в синем - нет…
- Как в Казани работает схема «брутто-контракта»?
- Это проект последних трех лет, лично мне нравится, что там решена задача комплексно, ведь «изолированных» решений по какому-то одному направлению не бывает. В результате в Казани заметно вырос интерес ко всему общественному транспорту, объем перевозок увеличился. Чуть-чуть произошел сдвиг от ежедневных автомобильных поездок в пользу общественного транспорта. Это сдвиг очень трудный, потому что в любом городе советской планировки есть мощный слой автомобильной мобильности - 20-30% ежедневных поездок совершается на автомобиле, а в некоторых городах - больше 50%. Планировка ни одного города в Российской Федерации не выдерживает такой нагрузки. Поэтому сдвиг в пользу общественного транспорта полезен для любого города. Казанцам это удалось.
Для того, чтобы это работало, нужен, в первую очередь, приличный общественный транспорт. Предприятия должны не выживать, а вести нормальную экономику с обновлением подвижного состава. Удобство и комфорт проезда - это «пряник» для горожанина. Но, увы, для горожанина – автомобилиста нужен еще и «кнут». Когда он узнает, что парковка дорогая, он четыре раза подумает: «на автомобиле тоже хорошо, но парковка не дешевая. У меня очень приличный трамвай в городе, поеду лучше не нем».
- Может быть, следует штрафовать автомобилистов, например, за проезд по выделенным полосам и за счет собранных средств финансировать общественный транспорт?
- Штраф за въезд на выделенную полосу в Москве большой - 2,5 тыс. рублей. Сейчас штрафы администрируют очень аккуратно, это очень быстро отвадит потенциальных нарушителей. Так что стабильным этот источник денег не является. Я приведу классический пример: штраф за неправильную парковку в центре Парижа составляет €600, но работает только как «страшилка». Все уже умные и выполняют закон. Так что штрафной источник очень ненадежный.
В целом нам нужно вернуться к справедливой цене владения автомобилем в городе - true cost of own, как говорят на Западе. Это справедливая цена за парковку, хранение автомобиля в ночное время, которая у нас, кстати, сегодня равна нулю. Только 10% москвичей имеют стационарные парковочные места. А дальше можно вводить платный въезд в городские центры и применять другие меры, как это делают в Китае, Японии, Сингапуре. В тесных городах, например, в Токио, существует такая мера, как выдача регистрационного знака только по факту владения парковочным местом. В Сингапуре для того, чтобы купить машину, нужно пойти на аукцион и приобрести ваучер, который стоит 2-3 цены нового автомобиля. По плотности застройки и площади асфальта Сингапур мало отличается от Москвы. Сингапур сейчас поддерживает уровень автомобилизации - на 1 тыс. жителей 160 автомобилей. Во Владивостоке, например, - 550, в Москве – больше 300.
- В Казани и в Калининграде развиваются проекты по использованию велосипеда как общественного транспорта. Это дает какой-то вклад в решение транспортных проблем городов?
- Казань и Калининград попали в пилотный проект, который проводит ПРООН (Программа развития ООН - организация при ООН по оказанию помощи странам-участницам в области развития, - прим. ред.). Наш институт участвовал в этих проектах. Эта организация создает то, что называется sustainable mobility – «устойчивая мобильность». “Устойчивый” - не совсем точный перевод. Фактически это такая мобильность, которая позволяет сохранить природу и не оказывать негативного влияния на культурно-историческую среду. Такая мобильность совместима с интересами города. Для этого нужно сместить интерес граждан с поездок на личном автомобиле к удобному общественному транспорту. В пределах возможности климатических и других условий нужно предложить горожанам альтернативу - пешую ходьбу и велосипед. Разумеется, здесь никто не ставит экстремальной задачи “пересадить весь город на велосипед”. Но в городах многие люди к этому готовы, была бы соответствующая инфраструктура. Потихоньку эти вещи проникают в быт. Вы назвали Казань и Калининград, но, кстати, велосипедной программой активно занимается департамент транспорта Москвы.
Я поначалу относился к велосипедному транспорту скептически. Но сегодня по статистике в Москве счет идет уже на десятки тысяч пользователей. Естественно, в балансе перевозок крупного города - Казани, Москвы, Калининграда - 10 тысяч велосипедистов это «знак после запятой». В Москве суммарные объемы перевозок идут на десятки миллионов. Но это уже не ноль! Если удастся хотя бы 2-3% ежедневного оборота деловых поездок переложить на немоторизированный транспорт - это будет грандиозным достижением. Ссылки на то, что у нас плохая погода, снег и лед - это «от лукавого». В том же Амстердаме удельный вес велоперевозок весьма значителен. Между тем, когда там с моря подует, будет похолоднее, чем в Москве. Поэтому вопрос не в погоде, а в цивилизационной привычке. В Москве пока езда на велосипеде для массы людей - это дикость. Но элегантная голландская дама едет на работу на велосипеде, и там это нормально. Я не говорю, что это произойдет быстро, но этот процесс хороший и он идет.
Николай Логинов
Россия > Транспорт > gudok.ru, 29 марта 2016 > № 1717018
Михаил Блинкин
ОАО «Борисовский ДОК» (г. Борисов, Республика Беларусь, входит в состав концерна «Беллесбумпром») до конца года планирует увеличить выручку на 30% до 400 млрд белорусских рублей ($20 млн), об этом сообщает пресс-служба «Беллесбумпрома».
«Дома из клееного бруса сейчас особенно востребованы в Европе, да и в нашей стране постепенно формируется подобный тренд», — рассказал генеральный директор предприятия Андрей Таицкий.
В 2015 г. Борисовский ДОК вышел на рынки Италии, Бельгии, Нидерландов и Королевства Бахрейн. Сейчас ведутся переговоры с Грецией, Ираном, Коста-Рикой, Великобританией.
Расширение географии экспорта компании в первую очередь связанно с ростом производственных мощностей. Объем производства пиломатериалов на предприятии вырос на 25%, сборных деревянных конструкций — на 61,9%, других изделий — на 6,3%.
Информационные центры, посвященные реализации городской программы «Моя улица», открылись в 10 районных многофункциональных центрах (МФЦ) «Мои документы». Их работа продлится до 18 сентября 2016 года.
Время работы: с 08.00 до 20.00 (понедельник - суббота). В инфоцентрах горожане могут ознакомиться с подробным планом работы программы «Моя улица», задать вопрос и получить ответ от специалистов, а также посмотреть видеоролики о том, как изменятся общественные пространства Москвы.
Стоит отметить, что также в МФЦ пройдут выступления специалистов в области урбанистики и благоустройства общественного пространства.
Напомним, в Москве благоустроят 52 улицы, также семь въездов в город. Особое внимание будет уделено центру города. Так, будут преобразованы такие знаковые московские улицы, как Тверская, Таганская, Большая Якиманка, Моховая и Новый Арбат. Обустройство затронет часть Бульварного и Садового колец. В работе над проектами благоустройства участвовали более 30 архитектурных мастерских из разных стран мира, в том числе России, Германии, Нидерландов, Китая и др.
Программа «Моя улица» реализуется с учетом мнения москвичей. Основная ее цель - создание комфортных условий для пешеходов и велосипедистов.
В рамках программы планируется упорядочить парковку автомобилей, разграничить территории для велосипедистов и пешеходов, отремонтировать тротуары и пешеходные дорожки, установить лавочки и урны, улучшить уличное освещение, создать удобную систему городской навигации (указатели, номера домов), провести дополнительное озеленение, отремонтировать фасады зданий, убрать незаконную наружную рекламу.
Через систему электронного референдума «Активный гражданин» жители столицы определили, какие элементы необходимо включить в обновление улицы. Например, при благоустройстве вылетных магистралей пользователи отметили приведение в порядок остановок общественного транспорта, «народных троп», озеленение территории и др.
Что касается улиц, расположенных в жилых районах, в ходе голосования жители назвали установку дополнительного освещения, создание мест для отдыха.
В скверах, бульварах, парках, а также у дорог между кварталами жители предпочли видеть скамейки, урны, дополнительное освещение и озеленение.
Ежедневно московские центры госуслуг посещают более 70 тысяч человек. Центры стали единственной точкой обслуживания граждан, заменив более 1,2 тысячи разрозненных приёмных органов власти, которые работали в Москве до 2011 года.
Сегодня в Москве работает 122 районных центра госуслуг «Мои документы». В этом году планируется открыть ещё пять таких центров. В результате базовая сеть центров «Мои документы» будет развёрнута во всех 125 районах и двух новых округах Москвы.
«Мы за последние годы принципиально изменили систему предоставления государственных и муниципальных услуг. Создана сеть центров под названием “Мои документы”. Многие ещё называют её МФЦ, в которых предоставляется большинство не только городских, но и федеральных услуг. Качество, условия и время предоставления значительно улучшились. Сегодня в день оказываются услуги 70 тысячам москвичей», — сказал Сергей Собянин, осмотрев недавно открытый центр района Тверской.
Работа по развитию сети «Мои документы» продолжится: будет постоянно расширяться перечень предоставляемых услуг, а сервис становиться более комфортным.
«Кроме расширения географии, постепенно расширяется и набор услуг. С 1 июля во всех МФЦ будут предоставляться услуги, которые раньше оказывались только в загсах, — это услуги по выдаче свидетельств о рождении и смерти. С 1 октября будет производиться услуга Пенсионного фонда по назначению пенсии. Таким образом, мы постепенно наращиваем объём услуг, которые здесь можно получить», — подчеркнул Мэр Москвы.
Есть также планы открыть несколько так называемых флагманских офисов «Мои документы» с максимально удобным расположением, более высоким уровнем сервиса и широким набором государственных услуг.
Сейчас решается, когда этот проект будет запущен, сообщил директор ГБУ МФЦ Елена Громова: «До конца года, поскольку мы заканчиваем создание сети и свои усилия сможем уже направить на его реализацию». Она уточнила, что при создании таких центров будет обязательно учтено мнение москвичей.
По словам Сергея Собянина, параллельно город развивает и предоставление услуг в электронном виде, когда человеку не надо никуда ходить.
«Просто войти на портал госуслуг pgu.mos.ru, получить там около 150 электронных услуг. Если у нас в МФЦ в месяц приходят более 1,5 миллиона человек, то на портал госуслуг ежемесячно заходят около семи — восьми миллионов пользователей. Это огромный массив электронных услуг», — добавил Мэр Москвы.
Стандартный набор услуг и 45 окон приёма
Центр государственных услуг «Мои документы» района Тверской расположен по адресу: Настасьинский переулок, дом 7. Его площадь — 1069 квадратных метров.
В центре насчитывается 51 сотрудник, для посетителей работает 45 окон приёма. Предполагается, что в сутки этот офис может принять порядка 400 человек. Этого количества достаточно для района с населением 77 тысяч человек.
Центр «Мои документы» района Тверской предоставляет стандартный набор услуг и сервисов, доступных во всех городских центрах государственных услуг.
Для удобства посетителей здесь создан сектор электронных услуг, есть детский игровой уголок, установлен кофе-аппарат и имеется доступ к сети Wi-Fi. Центр также предоставляет фотокопировальные услуги. Офис оборудован для доступа маломобильных граждан.
Оформление выдержано в фирменном стиле «Мои документы», использование которого подразумевает единые навигационные стандарты, правила оформления, в том числе наружное и внутреннее оформление помещений, фасадов зданий, корпоративной одежды, деловой документации.
С момента открытия центра района Тверской различные услуги в нём получили 2,5 тысячи человек.
Более 70 тысяч человек ежедневно
В настоящее время центры государственных услуг «Мои документы» охватывают 97 процентов территории города. Всего насчитывается более пяти тысяч окон приёма. Число сотрудников превышает шесть тысяч человек.
Для обучения и повышения квалификации сотрудников в феврале 2015 года был открыт собственный учебный центр (первый в России). В планах на этот год — завершение программы создания базовой сети центров госуслуг. Предстоит открыть пять районных центров (Троицк, районы Сокольники, Ясенево, Дорогомилово, Головинский).
Кроме того, три действующих центра (Южнопортовый, Крылатское, Косино-Ухтомский) по согласованию с жителями переедут в новые, более удобные помещения.
Центры госуслуг города Москвы предоставляют 165 услуг и выдают свыше 200 видов документов 16 городских и девяти федеральных органов власти. При этом подавляющая часть услуг (97 процентов) предоставляется по экстерриториальному принципу, то есть доступна всем жителям Москвы независимо от места регистрации. Исключение составляют услуги ФМС России в сфере миграционного и регистрационного учёта, для получения которых необходимо обращаться по месту постоянной регистрации.
Около 80 процентов услуг, на которые приходится подавляющая часть обращений, предоставляют универсальные специалисты — сотрудники центров, оказывающие услуги разных органов власти.
Впервые в России работа московских центров госуслуг организована по графику семидневной рабочей недели — с понедельника по воскресенье с 08:00 до 20:00.
Работает электронная очередь. На московском портале госуслуг в режиме онлайн доступна информация о загруженности любого центра.
Среднее время ожидания в очереди составляет три минуты. В случае если время ожидания превышает нормативные 15 минут, посетителю предлагается бесплатный кофе.
Сегодня лишь один из двух тысяч посетителей ожидает получения услуги у универсальных специалистов более 15 минут.
В целом с учётом работы остальных служб, размещённых в центрах, с необходимостью ждать более 15 минут сталкивается 1 из 177 посетителей.
По ряду наиболее востребованных услуг Росреестра, Кадастровой палаты, Пенсионного фонда и ФМС России возможна предварительная запись на подачу и получение документов.
Работает сервис СМС-уведомлений и уведомлений по электронной почте о готовности заказанных документов.
При желании клиент может воспользоваться доступом в интернет для самостоятельного получения государственных услуг в электронном виде. Помощник в зале (секторе электронных услуг) окажет ему необходимое содействие.
В центрах размещены платёжные терминалы и банкоматы, оборудованы кабинеты для приёма маломобильных граждан, детские уголки, комнаты матери и ребёнка. У входа в центры оборудованы велопарковки.
Ежедневно московские центры госуслуг посещают более 70 тысяч человек, или до 1,6 миллиона человек в месяц. Таким образом, центры стали единственной точкой обслуживания граждан, заменив более 1,2 тысячи разрозненных приёмных органов власти, которые работали в Москве до 2011 года.
Качество обслуживания в центрах посетители могут оценить с помощью устройств «нравится — не нравится». Текущие результаты транслируются на специальных табло. В настоящее время 96 процентов посетителей центров госуслуг удовлетворены обслуживанием.
Перспективные проекты
Новая сеть загсов
С 1 марта 2016 года в 50 центрах госуслуг универсальные специалисты вместо сотрудников загсов регистрируют факты рождения, смерти и установления отцовства (ранее таких центров было всего 29). Эти услуги можно получить по экстерриториальному принципу.
Всего за время существования услуги (с мая 2015 года) универсальные специалисты центров выдали 15 тысяч свидетельств о рождении, 10,6 тысячи свидетельств о смерти и 1,5 тысячи свидетельств об установлении отцовства.
С 1 июля 2016 года получить свидетельства о рождении, смерти и установлении отцовства можно будет у универсальных специалистов во всех центрах госуслуг Москвы.
Следующим шагом станет предоставление документов для новорождённого одним пакетом во всех центрах «Мои документы». В этот пакет входят свидетельство о рождении, полис медицинского страхования, СНИЛС, при необходимости — загранпаспорт на пять лет и материнский капитал на второго и последующих детей.
Кроме того, можно зарегистрировать новорождённого по месту жительства в случае, если родители обратились в центр госуслуг своего района.
В настоящее время комплексная услуга по жизненной ситуации «рождение» отрабатывается в отдельных центрах госуслуг в качестве пилотного проекта. Этим сервисом уже воспользовались более пяти тысяч горожан.
Оформить пенсию
Чтобы сделать процесс оформления страховых пенсий ещё удобнее, в центре госуслуг района Обручевский 28 марта стартовал совместный проект с Пенсионным фондом по предоставлению двух услуг:
— приём заявлений об установлении страховых пенсий и пенсий по государственному пенсионному обеспечению;
— приём заявлений об установлении и выплате дополнительного социального обеспечения членам лётных экипажей воздушных судов гражданской авиации и ежемесячной доплаты к пенсии отдельным категориям работников организаций угольной промышленности.
Документы принимают универсальные специалисты.
С 1 октября этого года услуга по назначению пенсий будет организована во всех московских центрах «Мои документы».
Флагманские офисы
Для большего комфорта москвичей в столице появятся флагманские офисы по предоставлению госуслуг, которые будут расположены максимально удобно с точки зрения транспортной доступности. В них будут предоставлять расширенный перечень услуг и дополнительный сервис. Здесь посетители смогут подать налоговую декларацию, получить налоговый вычет, оформить ИНН, получить удостоверение на право управления самоходными машинами и другими видами техники, зарегистрировать маломерное судно, пройти аттестацию владельцев маломерных судов.
Зоны дополнительного сервиса во флагманских офисах будут включать услуги нотариуса, отделение банка, юридические консультации, мелкий бытовой ремонт, мини-кафе, коворкинг-зону для лекций, семинаров, встреч с жителями, внеклассных уроков и мастер-классов.
Также планируется ввести предварительную запись на большее число услуг. Это обеспечит ускоренное оформление (утром сдал — вечером получил) и доставку готовых документов (платно).
Информация об услугах и сервисах во флагманских офисах носит предварительный характер и может уточняться по мере развития проекта.
Информационные центры программы «Моя улица»
28 марта в Москве открылось 11 информационных центров, посвящённых реализации городской программы «Моя улица». Они будут работать до 18 сентября.
Информационные центры появились в префектуре ЦАО, а также в 10 районных центрах «Мои документы» Центрального административного округа (районы — Арбат, Басманный, Замоскворечье, Красносельский, Мещанский, Пресненский, Таганский, Тверской, Хамовники, Якиманка). Головной информационный центр программы «Моя улица» находится в районе Тверской.
«В десяти центрах появились такие информационные точки. И люди приходят, я смотрела сейчас книгу предложений, высказывают своё мнение, они знакомятся с тем, что будет», — отметила Елена Громова.
Посетители центров смогут получить устную консультацию, посмотреть видеоролики, получить набор информационных материалов о программе «Моя улица» и проектах благоустройства улиц вокруг Кремля, Тверской, Малой Дмитровки и переулков, улиц районов Якиманка и Арбат, бульваров и площадей Бульварного кольца, улиц Садового кольца, а также оставить свои замечания и предложения.
В инфоцентрах также планируется проводить открытые презентации и выступления специалистов в области урбанистики и благоустройства общественного пространства.
Второй этап программы «Моя улица» стартует весной 2016 года. В рамках проекта будут благоустроены 52 улицы, набережные, переулка и проезда в историческом центре Москвы, а также семь въездных групп в город на пересечении МКАД и вылетных магистралей.
В частности, благоустройство коснётся таких важных для города улиц, как Тверская (частично), Таганская, Большая Якиманка, Моховая, Новый Арбат, Бульварное и Садовое кольцо (частично).
В работе над проектами благоустройства участвовали более 30 архитектурных мастерских из России, Германии, Нидерландов, Китая, Дании, Швейцарии, США и Франции.
В процессе работ на улицах расширят пешеходные зоны и тротуары, установят дополнительное освещение (в том числе восстановят исторические фонари). Также пройдёт работа по дополнительному озеленению, установке лавочек и других малых архитектурных форм, созданию мест для отдыха, организации парковочных мест и перемещению проводов со столбов и зданий под землю.
При разработке проектов благоустройства улиц на 2016 год приоритетное внимание было уделено высадке деревьев. Знаменитые липы, вырубленные более 20 лет назад, вернутся на Тверскую улицу.
Большое количество деревьев посадят вдоль Садового кольца, которое вновь станет зелёным поясом центра Москвы.
Проблема с беженцами из Сирии, прибывающими на остров Лесбос, решена и не влияет на жизнь местных жителей и отдых туристов, заявил мэр острова Спирос Галинос в интервью Interfax.ru по случаю участия Лесбоса на международной туристической выставке MITT в Москве.
«С тех пор, как я вступил в должность мэра, наш остров столкнулся с проблемой беженцев, которая существует по всей Греции, но на Лесбос пришёлся самый сильный удар. Мы должны были решить две основные проблемы: чтобы потоки беженцев не повлияли на жизнь населения острова, а также оказать помощь этим людям», сказал, в частности, Галинос.
Как напоминает Interfax.ru , Лесбос находится в северо-восточной части Эгейского моря. Это третий по величине остров в Греции и восьмой в Средиземном море. Он ближе других греческих островов к Турции, откуда в 2014-2015 г.г. начали массово прибывать на лодках беженцы из Сирии.
Мэр отметил, что не получил достаточной поддержки со стороны Европейского союза в решении проблемы беженцев. «Несмотря на то, что эта проблема касается не только нашего региона, но и всей территории Европейского Союза, Евросоюз движется очень медленными темпами к её решению. Поэтому мы разрешаем эту проблему самостоятельно. Мы смогли упорядочить ситуацию и предоставить помощь и возможности для нормальной жизни тем людям, которые оказались у нас», сказал Спирос Галинос.
По его словам, немногочисленные беженцы, которые продолжают прибывать, не влияют на жизнь острова, размещаются в хорошо организованных центрах, которые обеспечивают комфортные условия для проживания вплоть до их регистрации, а потом отправляются в дальнейший путь.
Мэр подчеркнул, что придает большое значение культурным связям между Россией и островом, поскольку история и культура объединяют Лесбос с Россией. Таким образом, муниципалитет уделяет особое внимание развитию экономических, культурных и религиозных отношений острова с Россией.
По словам мэра, Лесбос принимает 100 000 туристов ежегодно. Большинство из них приезжает из Великобритании, Нидерландов, Германии и Скандинавии. Поток россиян на остров пока невелик, но в 2016 году местные власти ожидают увеличения числа российских туристов.
Греция. Сирия. Россия > Миграция, виза, туризм > grekomania.ru, 28 марта 2016 > № 1737596
Спирос Галинос
ЕС — ЕАЭС — надежда есть, осталось не упустить шанс
24 марта 2016 г. РСМД совместно с представительством ЕС в России и посольством Нидерландов, страны-председателя в Совете ЕС, провели семинар, посвященный перспективам отношений России и ЕС. Основной темой экспертного обсуждения на высоком уровне стали пять принципов отношений России — ЕС, выдвинутые в Брюсселе и критически воспринятые в Москве.
Однако помимо обсуждения этого аспекта и других, не менее важных, стоит обратить внимание на такой трудный вопрос, как наличие положительных драйверов в отношениях ЕС и ЕАЭС.
По следам состоявшегося мероприятия РСМД опросил участвовавших в семинаре экспертов Ярослава Лисоволика, главного экономиста Евразийского банка развития, Павла Каневского, заместителя декана социологического факультета МГУ, Сергея Рекеду, главного редактора аналитического портала RuBaltic.Ru, генерального директора Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве при МГУ, Николая Кавешникова, заведующего кафедрой интеграционных процессов Европейского учебного института МГИМО, и Ольги Потёмкиной, заведующей отделением исследования европейской интеграции ИЕ РАН по поводу перспектив развития отношений двух интеграционных блоков.
Как Вы расцениваете позитивные перспективы развития отношений ЕС — ЕАЭС?
Ярослав Лисоволик
Текущая экономическая ситуация и в ЕС, и в ЕАЭС скорее говорит в пользу создания альянса, который помог бы преодолеть экономические трудности. Очевидно, что фундаментальные экономические предпосылки для альянса есть. Это включает в себя целый ряд факторов: и географическую близость, и взаимодополняемость структуры экономики. Евразийскому союзу необходимо расширять круг альянсов и создавать дополнительные возможности для экономического и инвестиционного роста. В этом плане потенциальные альянсы с Европейским союзом могут включать самые различные варианты, которые уже разрабатываются в той или иной степени самим ЕС. Это могут быть и инвестиционные альянсы, и различные модификации торговых альянсов. Таким образом, возможности в экономической сфере есть. В этом плане можно надеяться на то, что в дальнейшем они будут реализованы. С экономической точки зрения, предпосылки для этого есть.
Павел Каневский
Оба наднациональных образования сегодня испытывают целый ряд проблем, которые, хотя и носят различный характер и порождены различными причинами, но приводят к схожему эффекту — риску дезинтеграции. ЕС с трудом переживает болезнь роста и последствия нескольких расширений на Юг и Восток Европы, которые со всей очевидностью выявили внутренний экономический и политический дисбаланс. ЕАЭС все еще не может выработать согласованную торговую политику, что также порождает внутренний дисбаланс и приводит к неспособности достичь главной цели — создания полноценной зоны свободной торговли как внутри союза, так и с потенциальными внешними партнерами.
Тем не менее риски для ЕАЭС сегодня выше, так как чем дольше будет пробуксовывать механизм свободной торговли, тем больше вероятность, что государства-члены союза, например, Казахстан (из которого уже идут подобные сигналы) запустят процессы частичной или полной переориентации в сторону норм и правил ЕС. Учитывая, что Украина и Молдавия уже официально начали движение в сторону рынка единой Европы (хотя исход этого движения не предопределен), это означает, что коридор возможностей для ЕАЭС сужается. Выход в данной ситуации может быть только один — несмотря на геополитические разногласия, надо искать способы взаимодействия с ЕС.
Впрочем, ЕС также должен быть заинтересован в поиске общего знаменателя в отношениях с ЕАЭС, так как экономический рост в Европе замедляется и ей нужны новые и понятные форматы экономических отношений с восточными соседями, включая и Россию. До тех пор пока ЕС и ЕАЭС будут рассматриваться как конкурирующие, а не дополняющие друг друга проекты, во всем регионе не будет видения долгосрочного стабильного развития.
Сергей Рекеда
У меня довольно скептическое отношение к перспективам отношений между Евразийским и Европейским союзами. Причина в следующем. Конкретное предложение от Евразийской комиссии Европейскому союзу было отправлено еще в 2015 г. За истекшие полгода можно было и не один ответ подготовить на это письмо. Однако ответа Европейской комиссии так и не поступило. Причин тут может быть две: либо проблемы с почтой у Европейского союза, либо проблемы с пониманием перспектив развития Евразийского союза. Вторая точка зрения выглядит более правдоподобно. Было направлено письмо на имя президента России Владимира Путина, в нем говорилось, что отношения Европейского и Евразийского союзов зависят от Минских соглашений. Здесь опять же существуют две проблемы. Во-первых, почему ответ на эту тему приходит на имя российского президента, а не на имя руководства Евразийской комиссии, что было бы логично. Во-вторых, не Россия должна выполнять Минские соглашения, а стороны конфликта: Украина и Донбасс. Попытка поставить отношения Евразийского и Европейского союзов в зависимость от внутриукраинского конфликта — бесперспективная задача, потому что это два параллельных процесса, которые должны независимо друг от друга развиваться. Остается только сделать вывод, что все-таки Европейская комиссия не слишком настроена сейчас на конструктивный диалог с Евразийским союзом.
На данный момент они не рассматривают Евразийский союз как субъект международной политики. Выход из этой ситуации может быть только один — это спокойное дальнейшее развитие самого проекта до такого состояния, когда Европе не останется никакого другого выбора, кроме как учитывать интересы ЕАЭС в своей внешней политике.
Николай Кавешников
На перспективу становление и развитие отношений между Европейским союзом и ЕАЭС может стать основным компонентом будущего позитивного развития отношений России и ЕС. Однако это пока только перспектива, о которой нужно сейчас думать, но практическая работа на ближайшие годы должна касаться взаимодействия по различным секторальным вопросам: противодействие терроризму, совместные мероприятия по борьбе с преступностью, миграционная проблематика и некоторые аспекты экономического взаимодействия. Впоследствии, когда сформируется позитивная динамика, можно будет предметно обсуждать и строить планы на отдаленную перспективу по линии развития отношений ЕС–ЕАЭС.
Ольга Потёмкина
Перспективы положительного взаимодействия ЕС и ЕАЭС туманны. Как мы видим, ЕС считает преждевременным это взаимодействие, по-прежнему не видя перспектив интеграции на постсоветском пространстве и предпочитая развивать отношения со странами на двусторонней основе.
Постановка вопроса европейскими дипломатами — какие экономические, политические и т.д. выгоды может ЕС получить от отношений с ЕАЭС — выглядит, по меньшей мере, странной. Евразийский союз учрежден, существует, развивается, независимо от того, что считает ЕС по этому поводу.
Напомню, что СССР долго не признавал ЕЭС, но потом все же вынужден был заметить, что такая интеграционная группировка существует. Можно было бы спокойно подождать, пока Евросоюз захочет иметь дело с ЕАЭС, однако отсутствие взаимодействия между ЕС и ЕАЭС чревато дальнейшей нестабильностью на постсоветском пространстве.
Материал подготовила Мария Гурова, редактор сайта РСМД
Мигранты в странах Бенилюкса
"Вестник Кавказа" совместно с "Вести FM" реализует проект "Национальный вопрос", пытаясь понять, как решают в разных странах разные народы, разные правительства в разные времена проблемы, возникающие между разными национальностями. Сегодня в гостях у ведущих Владимира Аверина и Гии Саралидзе заведующий отделом социальных и политических исследований Института Европы РАН, доктор исторических наук Владимир Швейцер. После терактов в Брюсселе он рассказывает о том, как в последние десятилетия решались национальные вопросы в странах Бенилюкса.
Швейцер: Политики, собственно говоря, никогда и не было, потому что считалось, что все идет своим путем. В Бельгии селились выходцы из Африки, в частности, из Конго. Это была большая африканская колония с запасами урановой руды, которая стала потом причиной сложных отношений между Советским Союзом и Западом. Борьба шла за уран, за рудники, за источники ядерной энергии. Выходцы из Африки трудились в Бельгии на черных работах, но они жили лучше, чем в Африке.
Но в Бельгии был стык двух национальных вопросов. С одной стороны – переселенцы из Африки, католики, говорившие по-французски, с другой Фландрия, власти которой поставили вопрос о том, что работать и жить во Фландрии могут те, кто владеет их языком. А фламандский язык для африканцев, которые приехали с французским языком, совсем нелегок. Фландрия сейчас самая экономически развитая часть – там и нефтеперегонные заводы, и вся электроника. Фламандские националисты считали, что там рабочие места для фламандцев.
Бельгия разделена не только по языковому, этнолингвистическому принципу, но и по социальному. Фландрия – преуспевающая часть, вполне обеспеченная и дающая большую часть ВВП в бюджет Бельгии. Раньше от фламандцев требовали знания французского, сейчас фламандцы требуют знания фламандского. Все развернулось в обратную сторону.
Брюссель, кстати, тоже находится во Фландрии, но там все говорят по-французски, и именно там сконцентрировалось очень большое количество людей с темным цветом кожи. При этом, если ехавшие из «черной» Африки, из Конго, были католиками, то сейчас в Бельгию приезжают люди из Марокко и Алжира, исповедующие ислам. В Брюсселе есть районы, тот же Моленбек, где люди ходят в исламских одеждах, где можно услышать муэдзина, это совсем другой мир. Те кто там живет, становятся объектами интереса террористических организаций.
Есть и третий уровень проблем - Брюссель это город, в котором разместились примерно 150 тысяч европейских чиновников и людей, работающих в европейских фирмах. Это уже не Бельгия, это уже некая интернациональная часть Европы. Проблемы возникли во многом из отторжения многими людьми, живущими в Брюсселе, раздвоенности города на чиновничью, процветающую часть, и на менее процветающие, которые смотрят на первых с некой завистью. Думаю, мигранты на себе это и ощутили. В итоге террористы взрывают бомбы в самом центре Брюсселя, рядом со зданиями, в которых находится Европейский парламент и Европейская комиссия, и масса банков.
Аверин: Считается, что в Бенилюксе многие аспекты жизни синхронизированы. Можно ли говорить о том, что в Бельгии, Нидерландах и Люксембурге синхронизирована и национальная эта политика, или в каждой из стран есть свои особенности?
Швейцер: Решение о создании Бенилюкс было принято еще в период Второй мировой войны в 1943 году договорились. Потом это было развито все на уровень создания европейского сообщества. У них длительно время очень много было общего, сейчас стало меньше, но одно время даже можно было, например, с бельгийскими франками спокойно ехать в Люксембург - у них была почти одна валюта. Но с точки зрения вопроса об иммиграции и национального вопроса в целом надо иметь в виду следующее, что Нидерланды - страна, которая имела очень большие колониальные владения. Сегодня в Амстердаме вы увидите массу людей вполне европейского типа, но угадывают черты Юго-восточной Азии. Они говорят: "Наши деды, наши прадеды были чиновниками, ездили туда, и там заводили семьи". Поэтому Нидерланды были толерантны к людям, которые приезжали, даже жили там. У них кальвинизм, это ветвь протестантства, которая предполагает братство, радушие, близость. Воспитанные в таком духе люди воспринимали приезжих не как чужаков, а с состраданием и гуманностью. Это у них было, пока начался сильный приток в Нидерланды именно людей из Марокко, из Алжира. Они говорят по-французски, но недавно были приняты определенные дополнения к иммигрантскому законодательству, который требуют от всех мигрантов – из Сирии, из Афганистана – учить язык.
Саралидзе: В свое время для Нидерландов стало шоком убийство режиссера Теодора Ван Гога, который снял 10-минутный фильм о том, как угнетаются женщины в мусульманских странах "Покорность".
Швейцер: да, но многие забывают, что было еще другое убийство - лидера нидерландских националистов Пима Фортёйна. Убил его не мусульманин, а представитель партии "Зеленых", которого возмутило высказанное Фортёйном мысль о возможности умерщвления каких-то лисиц. (Активист радикальной экологической группы Ван дер Граф заявил вскоре после ареста, что отомстил Фортёйну за его слова о позволительности ношения шуб из натурального меха, - прим. ред.). Фортёйн ходил без охраны, у них та принято, двери раньше никто не закрывал на замки, они жили довольно открыто. В этих убийствах есть элемент агрессии и элемент обособления, характерный для мусульманской части. Они стали не попадать в канву голландской экономики, которая основана на высоких технологиях, и чтобы работать в этой сфере необходимо
Говорить о мультикультурализме можно, когда все живут вперемешку, как у нас было в Советском Союзе. У нас были отдельные районы, где жили те или иные народы, но если брать Москву или Ленинград, там все жили вперемешку. Там не было армянского квартала, или еврейского квартала. Жили все вместе и как-то люди притирались. Имели, конечно, определенные национальные особенности, никто их никогда не скрывал, но это была общность. Это то, что создалось в нашей сложной, противоречивой стране, а в Европе этого нет.
Аверин: Практически во всех европейских странах есть проблемы национального характера, которые не связаны ни с мигрантами, ни с приезжими с Северной Африки или черной Африки или Юго-Восточной Азии, а проблемы давние, исторические. Довольно сильны традиции национализма, если говорить о Франции. Когда валлоны разбираются с фламандцами или наоборот, они достаточно жестко это делают. В противостоянии Каталонии с Мадридом, басков с Мадридом, шотландцев в Великобритании идет мужской разговор с применением соответствующей лексики, риторики. В у националистов Бельгии, Франции этого нет.
Швейцер: Явление, о котором вы говорите, это не национализм, а региональный сепаратизм. В Каталонии всегда говорили, что их насильно присоединили к Испании. Сейчас я вижу угрозу для Европы как раз в том, что активизируются силы, стремящиеся расколоть ее. Идет раздрай между Западом и Востоком. Оживление ИГИЛ совпало по времени с ситуации вокруг Украины. Как только увидели, что есть такая зона, где начинают цепляться Запад и Восток, радикалы активизировались.
Но и когда мы говорим о Европе и о сепаратизме шотландцев, фламандцев, которые не хотят единого государства, можно говорить о Каталонии, можно говорить о Севере Италии, о Корсике, но, разумеется, в меньшей степени, очевидно, что все это разрушает Европу. Они думают уже не о Европе как о целом, а о своем. Они уверены, что они будут жить хорошо, будучи отдельным государством. Но распад СССР всем показал - учитесь на наших ошибках, у нас случилась эта беда, эта беда ухудшила жизнь большинства людей. Зато появилась элита, которая шикарно живет. Никто в СССР никакого Абрамовича или Березовского на пушечный выстрел не пустил бы… Яхты, футбольные клубы - совершенно другой уровень. Это отрицательно влияет на психологию большинства людей. Они чувствуют свою ничтожность.
Если бы европейцы поучились, они бы поняли что не надо уничтожать собственное государство. Нужно добиваться улучшения в языковой сфере, в экономической, в социальной, повышать качество жизни в каждом регионе, но не выходя из государства. Сохраните государство! Оттого и ЕС сейчас сыпется, что оказался колоссом на глиняных ногах. Эти ноги сейчас подпилены исламскими террористами, которые обрушают ЕС. И как из этого выходить, никто не знает.
Аверин: То есть, общая беда не будет объединять Европу?
Швейцер: Это сложно. Люди сейчас запуганы - немцы, голландцы, чехи, поляки боятся повторения терактов уже в своих странах. Сейчас можно очень грамотно поставить вопрос о восстановлении единства Европы, о выработке определенных принципов, причем, даже не европейских, а международных - нерушимость границ, сохранение территорий, недопустимость сепаратизма, борьба с любыми отклонениями от этих норм общими усилиями. Создайте миротворческие силы и введите их туда, где опасно. Это необходимо сделать, причем, в масштабе всей Европы.
Саралидзе: Почему в Европе, в частности, в Германии, идет усиление правых партий?
Швейцер: Германия гордилась, что у нее навечно прививка от фашизма, навечно прививка от тех элементов нацизма, которые имели место в прошлом. Но как только ослабла политика Берлина, и той же Меркель, появились люди, которые говорят - никакой указки из Брюсселя, будем жить по нашим немецким законам. И это при том, что у них экономически все нормально.
Поэтому сейчас речь идет о том, чтобы найти какой-то общий знаменатель. Его надо искать на путях сотрудничества европейцев по хотя бы тем вопросам, в которых они не расходятся. При том, что есть безусловные вещи, которые сложно соединить - та же история с этими санкциями. Хайнц Фишер, который еще месяц будет президентом Австрии, сказал очень правильную вещь: «Мы против санкций. Но мы против того, что породило эти санкции». Если подумать над этой мыслью, можно понять, что надо искать мирные пути решения вопросов, региональных, национальных, не делать резких шагов. Любой резкий шаг ведет, к сожалению, к тому, что мы видим сейчас в том же самом Брюсселе. Ответом на удары по Сирии стали удары по Европе, по европейской цивилизации. Это очень важный момент, который надо учитывать. И Россия, и Бельгия, и Германия - единая европейская цивилизация. Не надо говорить о том, что вы особые, вы хуже, мы лучше. Искать надо общее.
Бельгия. Евросоюз. Африка > Внешэкономсвязи, политика > vestikavkaza.ru, 28 марта 2016 > № 1701629
Владимир Швейцер
Алексей МАЛАШЕНКО
Цивилизации не конфликтуют — они притираются
+++ ——
Малашенко Алексей Всеволодович — российский востоковед, исламовед, политолог. Доктор исторических наук, профессор. Один из ведущих российских специалистов по проблемам ислама. Мы публикуем фрагмент новой книги А.Малашенко, над которой он сейчас работает.
Почему ислама боятся и еще будут бояться?
Для начала я бы привел две тому причины. Одна — демографическая, то есть опережающий сравнительно с приверженцами других монотеизмов рост численности мусульманского населения. Другая — географическое расширение исламской ойкумены. Ислам продвигается по Африке, утверждается в Европе, шагает по Уралу, Сибири, поднялся в верхние широты вплоть до Северного Ледовитого океана.
Грозит ли миру исламизация? В конце концов миру грозит все — от нового столпотворения континентов, воссоздания праматерика Гондваны до шального астероида. Всем нам, даже мусульманам, грозит когда-нибудь конец света. В отличие от тотальной исламизации, это точно известно.
Теперь о причине третьей — о политической активности мусульман, которая все чаще проявляется, порой в радикальных, даже крайних формах.
Религиозный радикализм имманентен для нашей истории, для человеческого бытия, хоть иногда может казаться временным, как детская корь. Он не сводится к философическим штудиям, к религиозному прекраснодушию, к вербальным угрозам. Радикальный ислам, если следовать метафорическому стилю, — это часть тела (цивилизации), сжатый кулак, готовый к защите или к нападению.
Исламизм — устойчивый, исполинский тренд, объявший весь мусульманский мир. Он складывается из идеологии, политической практики и собственно религии. Чего хотят исламские радикалы? А хотят они выстроить государство и общество на основе исламской традиции. Такое, которое было создано в VII веке пророком Мухаммадом и продолжало существовать при его «заместителях» — праведных халифах. Рискуя обидеть мусульман, скажу: нет исламского государства и быть не может. Это — утопия, чарующая идеологема. Но мнением верующих во Всевышнего, именем которого этот миф предлагается, пренебрегать нельзя. Это невежливо и… опасно. Мы обязаны их уважать. Как уважали советский народ, когда его заставляли строить коммунизм, а сейчас тянут по национальному пути развития, который столь же утопичен, как и джихад (мирный, конечно) во имя светлого исламского будущего.
Что было при пророке, установить трудно, историки, даже богословы пишут разное. Была община, было протогосударство, спаянное уверовавшими в ислам и пророчество Мухаммада, его сподвижниками, готовыми идти за него и его религию на смерть. Вопрос — соответствовало ли это государственное образование только-только формировавшимся догматам новой религии?
К тому же трое из четырех правивших после Мухаммада праведных халифов — Абу Бакр (632-634), Омар (634-644), Осман (644-656) и Али (656-661) — погибли не своей смертью, но были убиты их противниками, которые, по нынешним меркам, могли бы быть включены в список террористов. Третий халиф — Осман принял смерть, по одной версии, за чтением Корана, по другой — за его редактированием, иными словами, за выяснением, что в священной книге действительно было ниспослано пророку Аллахом, а что подкорректировано его доброхотами. Впрочем, Библию и Тору тоже «подправляли»
Но как бы «Шарли Эбдо», а в 2005 г. копенгагенская газета «Юлландс постен» ни карикатуризировали исламского пророка, это не пошатнуло его статус творца последнего монотеизма, религиозного и политического гения даже в глазах воинствующих атеистов. Человека, по-настоящему великого, вообще невозможно унизить. Не обиделся же Бог на сборники комиксов талантливого французского хулигана Жана Эффеля «Сотворение мира» и «Сотворение человека», где Всевышний нарисован обаятельным хитрым старикашкой.
Исламисты-утописты — радикалы. Они выступают за полную перестройку государства и общества. Они хотят его модернизировать, хотя слова «модернизация» и не произносят. Под ней они понимают очищение мусульманского мира от вредных, веками прилипавших к нему заимствований (с Запада), возвращение назад, в эпоху Мухаммада, чтобы затем, возродив истинный ислам, совершить бросок вперед, опередив остальные цивилизации. Иначе говоря, отринув темное настоящее, попасть из «светлого прошлого» в «светлое будущее». Траектория движения в него извилиста. Отсюда и путаница. Один известный таджикский мусульманский политик искренне называл себя одновременно и фундаменталистом, и реформатором (исламским). Получается, что движение к идеальному исламскому строю идет сразу в двух противоположных направлениях. Есть в этом нечто диалектическое — повторить давнюю успешную модель только на более высоком качественном уровне. Был же первобытный коммунизм. Был потом и советский.
Исламизм — религиозный, но обмирщенный феномен, встроенный в политику, экономику, социальные проблемы. Конечная цель исламистов — реализация исламской альтернативы. Однако есть и другая — отомстить. Отомстить остальному миру за неудачи ислама, за колониальное прошлое, за отсталость, за то, что зовется глобализацией.
Исламское государство — воплощение исламизма
Ярким воплощением исламизма начала XXI века стало Исламское государство. По выражению ливанской исследовательницы Лины Хатыб, «появление самопровозглашенного исламского государства означает начало новой эры джихадизма». Можно даже сказать — его кульминацию. Вот только слово «джихадизм», означающее исламистскую экстрему, звучит слишком односторонне.
До «исламского государства» самой знаменитой организацией мирового масштаба была — «Аль-Каида» (в переводе с арабского «база», «основа»). Были и остались движения, партии и группировки регионального и национального масштабов — афганские талибы, палестинское Исламское освободительное движение Палестины (ХАМАС), нигерийский «Боко Харам» (на языке хауса — «западное образование запрещено»), оседлавшая постсоветское пространство Хизб ут-Тахрир (Исламская партия освобождения), египетские «Братья-мусульмане», северокавказские группы и сотни, если не тысячи, других «артелей», в названия которых включены слова «джихад», «шариат», «халифат», «имарат». Совокупность этих организаций — при всех их различиях — есть целостный феномен. В противном случае всех их можно было бы уподобить букету из случайных цветов. Увы, это не цветочки и даже не ягодки. Если продолжить ботаническую аналогию, то мы стоим перед глубоко вросшим в цивилизационную почву вечнозеленым и плодоносящим древом.
В плане истории здесь нет ничего экстраординарного: на протяжении веков в мусульманском мире от Атлантического океана до Индостана возникали и распадались десятки халифатов, халифы которых считали себя общемусульманскими владыками, а на самом деле главенствовали лишь в отдельных регионах. Последним халифатом считала себя и Османская империя, от которой осталась республиканская, стремящаяся в Европу Турция.
ИГ, когда его хотят унизить, называют «группировкой», а еще в российских СМИ упоминание его велено снабжать комментарием «запрещенная в России организация». На деле же оно — «маленький исламистский дракон», к середине 2015 г. откусивший половину территории у Сирии, треть у Ирака. Число неформальных граждан ИГ исчисляется миллионами (от 6 до 10), и, заметьте, массового повстанческого движения, подобного тому, что было в Белоруссии в Великую Отечественную, там не наблюдается: исламисты не оккупанты, они — свои.
Нельзя сказать, что ИГ возникло как черт из табакерки. Оно прошло сравнительно долгий путь становления. Возникло в 2003 г. под названием «Аль-Каида в Ираке» и тогда действительно было частью этой организации. В 2006-м оно переименовалось в Исламское государство Ирака, затем приняло название Исламского государства Ирака и Сирии (иногда говорят «ИГ Ирака и Леванта»). И только в 2014-м ИГ объявило себя Всемирным халифатом. Давайте с этого места использовать термин «ИГ-халифат».
Политики и журналисты пытаются переименовать ИГ-халифат, используя арабскую аббревиатуру, — с таким предложением выступил, в частности, генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун. Получается ДАИШ — «Дауля ислямийя филь‘Ирак ва аш-Шам», то есть «Исламское государство Ирака и Сирии». Сути дела это не меняет. Куда оригинальнее звучат предложения российского мусульманского духовенства называть ИГ «дьявольским государством» (по-арабски — «дауля Иблис»).
После образования ИГ-халифата в 2014 г. он воспринимался всеми, включая мусульманских политиков, как не более чем еще один почти рядовой случай экстремизма. Нечто вроде уцененной «Аль-Каиды».
Однако по мере того, как ИГ-халифат укреплялся и расширял за счет Сирии и Ирака свою территорию, размеры которой к концу 2015 г. колебались в пределах 40—90 тыс. кв. км., а количество населения — от 6 до 9 и даже 10 млн. чел. (для справки: Кыргызстан — около 6 млн., Таджикистан — 8,5, Беларусь — 9,5 млн.), он стал квалифицироваться как качественно новый феномен. Образование же формально широчайшей (62 страны) анти-игиловской коалиции подтвердило его мировой статус. С сентября 2015 г. на передовую линию войны против ИГ-халифата вышла Россия. Но и после этого о победе над ИГ говорить было рановато. Если в 2016-м не произойдет решительных перемен, то в июне ИГ-халифат отпразднует двухлетний юбилей.
Тем временем попытки понять, что на самом деле есть ИГ-халифат, продолжаются. Свою версию предложил американский аналитик из очень престижного Гарвардского университета Стивен Уолт. Он считает, что «несмотря на религиозный характер, ИГИЛ стоит в длинном ряду революционеров, занимавшихся государственным строительством»1 . В этом же ряду, по мнению Уолта, находятся революции во Франции, России, Китае, на Кубе, в Камбодже. С одной стороны, с этим можно согласиться, поскольку игиловцы действительно — революционеры, пусть и самобытные. Сопоставление их с прочими маратами и полпотами некоторым образом снижает степень их исторической оригинальности. Вершители Французской, а равно и Великой Октябрьской революции были не менее жестоки, чем исламисты-экстремисты. Не будем также забывать, что все эти революции побеждали (одни на короткое, другие на более длительное время), и окружающему миру с победителями приходилось считаться, а кое-кого даже официально признавать.
С другой стороны, с некоторыми соображениями ученого согласиться трудно. Это касается его утверждения, будто Исламское государство не способно распространяться, в том числе «путем заразного примера». Да, материальный потенциал ИГ-халифата невелик, его ВВП сопоставим с ВВП Барбадоса. И «подмять под себя» Иорданию, всю Сирию, курдов, отрезать кусочек у Саудовской Аравии для него «маловероятно». Но обратите внимание: Уолт пишет именно «маловероятно», а не невозможно. Значит, пусть и минимальные, шансы экспансии у ИГ-халифата все-таки существуют. Его соседи об этом крепко задумались. Перенос военных действий на их территории все же возможен.
Тем более сохраняется «заразный пример» ИГ-халифата с его призывами к соблюдению шариата и социальной справедливости. С конца 2015-го ИГ-халифат всерьез начал осваивать новые территории в Африке, прежде всего в расколотой на три части Ливии, куда, по слухам, его руководство хотело бы перебраться в случае, если нажим анти-игиловских коалиций станет невыносим. В Ливии ИГ-халифата ждут местные исламисты, а оттуда лежит прямая дорога на юг, в африканские страны, в Нигерию, например, где с 2002 г. «живет и работает» «Боко Харам», известная своими терактами, направленными против христиан, подрывами церквей, нападением на военных, захватом в 2014 г. 270 школьниц, которых, как пояснил его организатор, пора было выдавать замуж. В марте 2015 г. «Боко Харам», принеся клятву верности ИГ-халифату, стала называться «Западноафриканской провинцией Исламского государства» и действует уже от его имени. В конце 2015 г. террористы от лица ИГ-халифата захватили 170 заложников в отеле «Рэдиссон Блю» в столице Мали Бамако.
ИГ-халифат проникает в Египет, внедрился в Афганистан, ползет по Юго-Восточной Азии. Он уже и в Европе. Прошлым летом писали, что 4 тыс. исламистов прибыли на Старый континент вместе с массами мигрантов. Тогда казалось, что эта цифра завышена. Теперь начинает думаться иначе. И дело даже не в том, что у них в кармане «игиловский партбилет». Дело в том, что им очень близка игиловская идеология. В декабре 2015 г. на вокзале в Кёльне (и в некоторых других немецких городах) произошел жуткий инцидент, который можно назвать «европейским погромом»: две тысячи мигрантов стали нападать на проходивших по улице женщин. Они срывали с них одежду, цинично оскорбляли их, пытались изнасиловать. Европа «встала на уши», хотя солидарной реакции так и не последовало. Но вот что хочется спросить: есть ли здесь «рука ИГ-халифата» или чересчур сексуально озабоченные мигранты-мусульмане действовали спонтанно?
И последнее. Слово революция применительно к исламистским деяниям несколько условно. Не заключить ли его в кавычки? Почему? Потому что революция подразумевает движение вперед, модернизацию. В идеологии же ИГ-халифата доминирует возвратное движение в «старые добрые времена». Это, скорее, «революция наоборот». Кстати, такой же «антиреволюцией» могла стать Исламская революция в Иране, но там, помимо походивших на советское Политбюро смурных кумских аятолл, были еще и прагматики, понимавшие, что одним шариатом без модернизации не обойтись.
Уолт ничего не писал про то, что ИГ-халифат создан на деньги ЦРУ, что это сборище бандитов и что он вообще никакого отношения к исламу не имеет. Буржуазный ученый — что с него возьмешь! А после его материала я прочел парочку статей наших «официальных аналитиков», а вечером включил телевизор, где разыгрывалось очередное шоу из разряда «говорим правду и одну только правду». Телемитинг, на котором клеймился Запад, сотворивший (на свою голову. — А.М.) исламизм, терроризм, даже ваххабизм, продолжался около часа, но о том, что происходящие в мусульманском мире события являются частью мирового исторического процесса, не было сказано ни слова. А ведь иные из участников шоу числятся обладателями ученых степеней…
ИГ-халифат представляет собой причудливую комбинацию радикалов и фанатиков. Судят о нем по последним. Между тем ИГ-халифат интересен не жуткими казнями (некоторые специалисты по кино говорят о возможности инсценировок), а стремлением создать государственные структуры — армию, полицию, финансовую систему, медицину, то есть стать настоящим государством, а затем — кто знает — может, и в самом деле «халифатом XXI века». Они мечтают о легитимности, о признании мировым сообществом, хотя вслух об этом и не говорят. Ведь признан же революционно-исламский Иран, где поначалу местные фанатики-извращенцы в тюрьмах насиловали девушек, чтобы те не попали в рай, куда девственность давала им пропуск. Знакомый иранец, состоявший в Иранской партии труда (так называлась местная компартия), как-то принес мне книжку о том, что творилось в постреволюционных местах заключения.
Конфликт цивилизаций?
Можно ли рассматривать происходящее в контексте конфликта цивилизаций? И да, и нет. Да, потому что исламистский тренд противостоит остальному, главным образом евро-христианскому миру, делая упор на исключительность исламской цивилизации. Если выражение «столкновение (clash) цивилизаций» вызывает неприятие, поскольку звучит слишком апокалиптично, то вряд ли можно возражать против выражения «конфликт идентичностей», что звучит намного мягче.
Но одновременно мы являемся свидетелями острого внутриисламского конфликта, в ходе которого радикалы критикуют тех мусульман, которые под влиянием Запада отошли от канонов ислама, предали забвению его традиции в угоду чуждым своей религии инновациям. Так что и исламо-исламское противостояние обретает черты противостояния с внешним миром.
В 2007 г. в брифинге Московского центра Карнеги под страшным названием «И все-таки они сталкиваются» я писал о «растущем между мусульманами и христианами взаимном непонимании и отторжении», которое «постоянно воспроизводится, притом со все большей непримиримостью, консервируя конфликт ценностей и идентичностей», а еще, что «антитерроризм выглядит разновидностью "клэша", ибо, хотя он и развернут против экстремистов, вызывает раздражение немалой части исламского сообщества»2 . Тогда это выглядело некорректно, сейчас — банально.
Мы живем, обречены жить, в гуще конфликта идентичностей. Этого избежать невозможно. Зато можно эти трения сглаживать, уходя от крайних форм их проявления. «Арабская весна», с которой многие американцы и европейцы связывали надежды на демократизацию Ближнего Востока, наоборот, увенчалась исламизмом и актуализировала общее ощущение наступившего «столкновения цивилизаций».
В эпицентре оказался ИГ-халифат, которому предшествовали несколько отошедшие в тень успехи исламистов в Тунисе (где собственно эта «Арабская весна» и началась), в Ливии, Египте, их активность в Сирии. Укрепили свои позиции афганские талибы. Возросли политические амбиции шиито-исламистского Ирана. Изменения произошли на всем исламском ландшафте. Одним из их результатов явилось оживление деятельности террористов.
«Аль-Каида» как «классический» терроризм уже не отвечает стратегическим целям исламизма. В начале 2000-х французские криминологи Ален Бауэр и Ксавье Рауфер писали, что «Аль-Каида — бесконечна». Но с появлением ИГ-халифата она закончилась, точнее, как бы закончилась. ИГ-халифат, как ни парадоксально, нацелен на созидание, а не на разрушение. Но! Но «Аль-Каида» не забыта, и ИГ-халифат возвращается к ее методам, к театральной изощренности убийства людей. Show must go.
То, что совершают люди ИГ-халифата на Ближнем Востоке — в Ираке, Сирии, Ливии, Турции и т.д. — не в счет. Там — гражданская война, которая всегда идет без правил. Но вот подрыв 31 октября 2015 г. над Синаем аэробуса с российскими туристами явился началом целой серии терактов в Европе, то есть за пределами Ближнего Востока, а за ними последовал ряд взрывов, убийств или, как минимум, покушений на оные, и уже совсем привычными стали заметки о предотвращении терактов и поимке игиловцев, их готовивших. Сведения поступают отовсюду — из Парижа, Мюнхена и даже из дагестанского селения Рыбас. Ребята из ИГ-халифата шастают по всему миру, который угрожают обрушить.
После шестикратной «серии» терактов в Париже градус толерантности резко упал. Теперь модно делить мир на черное и белое, писать об «открывшихся в ад дверях», о третьей мировой войне. Исламистов сравнивают с фашистами, коалицию борцов с ИГ-халифатом — с антигитлеровской коалицией. В ноябре 2015 г. одна из программ Би-би-си была озаглавлена «После Парижа — противостояние цивилизаций». Однако это не так. Мир кардинально не изменился даже после 11 сентября. «Новые эпохи» уже неоднократно наступали с появлением пулемета, самолета, атомной бомбы, а еще раньше — лука и стрел. Теперь появился терроризм (исламистский), который рассматривается как нечто непредвиденное и случайное, тогда как на самом деле, при здравом суждении, этот терроризм есть не более чем одна из объективных тенденций мирового развития.
«Террор, — писал коллега по Московскому центру Карнеги Андрей Колес-ников, — превращается в рутину». Уточним: давно превратился. И речь не о младшем брате Ленина Александре, не о нечаевщине, не о «Красных бригадах» или ирландских католиках. То были скорее эпизоды, пусть и растянувшиеся во времени. Теперь имеется в виду террор религиозных экстремистов. Общество долго приучали к выражению «международный террор», избегая эпитета «религиозный». Теперь мы стали искренней.
Учиним провокацию и зададимся вопросом: а ИГ-халифат ли стоит за всем этим бандитизмом? С одной стороны, конечно. Зачем ему это? Оно сооружает халифат.
Издержки тернистого пути
Звучит парадоксально, но те мусульмане, которые разделяют идеи исламского государства, спешить в него не торопятся — слишком уж тернист к нему путь, да и сопровождается немалыми издержками. Одно дело критиковать и стремиться к власти. Совсем другое, заполучив власть, буднично и успешно трудиться во имя собою же поставленных целей. У коммунистов это не вышло. Ни иранским революционерам, ни талибам в Афганистане, ни ХАМАС’у в секторе Газа добиться ошеломляющих успехов на этом пути не удается.
Разные подходы к построению исламского государства существуют и среди исламистов. Одни полагают, что форсировать его создание не следует, тем более что рано или поздно триумф ислама все равно наступит. Это, так сказать, умеренная фракция исламистов. Другие выступают за более энергичные действия. И только третьи готовы для ускоренного достижения великой цели идти напролом, на любые, в том числе самые жестокие, меры. Это — фанатики, экстремисты.
Фанатики отрезают головы, бросают на дома самолеты, убивают христиан за то, что они христиане, расстреливают людей на пляжах и в редакциях, торгуют рабынями... Что удивительно: «…плохие поступки творятся людьми, которые, совершая террористические акты, выглядят в глазах набожных мусульман добрыми, делают это во имя мировой морали»3.
Фанатики не остановятся перед применением химического, бактериологического и атомного оружия, если до него доберутся. Министр иностранных дел России Сергей Лавров в сентябре 2015 г. упомянул, что у них уже есть «компоненты химического оружия». Исключать этого нельзя, тем более, что эти компоненты разбросаны по всему Ближнему Востоку. Они были и у Саддама Хусейна, и у Башара Асада. О возможности обретения исламистами «химии» заговорили французские спецслужбы. Они же предупредили о возможности использования экстремистами бактериологического оружия. А ведь чтобы запустить какую-нибудь бактерию, вирус и прочую гадость хоть в Рейн, хоть в Сену, хоть в Волгу, большого ума не надо. В китайской провинции Синцзян, например, местные экстремисты одно время пристрастились травить колодцы.
30 лет тому назад разговоры об обретении мусульманскими радикалами ядерного оружия казались неумной шуткой. Конечно, бомбу еще в 1989 г. сделали в Пакистане. Сегодня у пакистанцев сотня ядерных зарядов (применять их во имя создания халифата они не собираются). То был ответ на созданное в 1974 г. индийское ядерное оружие — ныне его чуть меньше 40 единиц. Потом появилась иранская ядерная программа. Заговорили об исламской, или шиитской бомбе. В начале 1990-х ходили слухи, что иранцы эту бомбу уже сооружают, что обернулось кошмаром для Израиля и Саудовской Аравии. Но к 2015 г. все «устаканилось». Президент Ирана Хасан Рухани, по персидским меркам либерал, подписал соответствующее соглашение с остальным миром, и Иран приступил к демонтажу центрифуг (это такие штуковины, способные обогащать уран до уровня, начиная с которого он годится для создания атомной бомбы) в главном центре местной ядерной программы г. Натанзее.
В середине 1990-х я услышал изящный термин «ядерный пистолет» — имелось в виду миниатюрное оружие, которое способен сунуть за пазуху каждый террорист. Это ведь проще, чем таскать на себе неудобный в общественном транспорте пояс шахида. Да, такой «товарищ маузер» до сих пор остается в области фантазии. Но теоретически его смастерить возможно. Клепали же босые талибы «на коленке» копии лучшего в мире автомата Калашникова. В январе нынешнего года прошла информация, будто в столице ИГ-халифата городе Ракка местные умельцы научились собирать ракеты «земля—воздух», способные сбивать как минимум вертолеты, как максимум — пассажирские лайнеры (пока, впрочем, ничего не сбили).
Есть в России генерал Владимир Дворкин, по совместительству профессор, некогда помощник президента Путина, один из главных знатоков проблем разоружения. Однажды в его присутствии я брякнул что-то про этот самый пистолет. Генерал глянул на меня, как врач психдиспансера на любимого пациента. Теперь же при упоминании миниатомного оружия он пожимает плечами.
Конечно, использование оружия массового поражения можно считать борьбой за ислам, джихадом. Но в этом прежде всего видится месть окружающему миру, стремление его напугать и унизить, а еще и компенсация за бессилие и комплекс неполноценности из-за невозможности реализовать свою утопию, в чем им, экстремистам, и мешает тот самый «остальной мир».
Фанатики идеи и фанатики религии
Фанатики бывают разные — фанатики идеи и фанатики религии. Религиозные фанатики честнее, чем светские. Как бы ни относиться к Бен Ладену, при его состоянии в $ 300 млн. отправиться в Афганистан, отсиживаться в каких-то пещерах Тора-Бора или жить в заброшенной казарме в Судане, да еще под постоянной угрозой, что тебя сцапает американская или какая другая спецслужба, и притом все равно лезть на рожон — это на очень большого любителя.
Фанатиком-революционером был аятолла Рухолла Хомейни, чей род восходит к самому пророку. Он фанатично верил в успех революции, хотя в Иране, который в 1960-е иногда называли «мусульманской Францией», она казалась невозможной. Шах проводил реформы, названные «Белой революцией». Набиравший популярность аятолла назвал ее «черной». В 1962 г. он возглавил забастовку (!) мусульманского духовенства. Далее тюрьма, ссылка, Турция—Ирак—Франция. Наверно, можно было и утихомириться. Но «вновь продолжается бой». Политики и эксперты уверяли друг друга, что в Иране ничего не случится. Дескать, не тот градус религиозного революционаризма. Они не верили, фанатик Хомейни верил. И оказался прав.
Фанатики не радикалы. Фанатизм, если вдуматься, есть компрометация радикализма, даже его дискредитация. Радикал почти всегда прагматик, он добивается конкретных политических и экономических целей, пусть рьяно, но отнюдь не игнорируя окружающую обстановку. Радикал готов к маневру, к торгу с оппонентом. Фанатик — непримирим, и в этом залог его неудачи.
В фанатика может эволюционировать «обыкновенный» радикал, если он отчаялся в достижении своей цели, особенно если не видит хоть малейшего «встречного движения» со стороны оппонента. Восхождение по «исламистской лестнице» — процесс сложный. Путь от умеренного исламиста до радикала и далее до фанатика-экстремиста может быть и коротким, и долгим.
Бывает и обратное движение. Под давлением обстоятельств, устав от собственной непримиримости, фанатики могут прозреть. Кстати, Хомейни накануне своей кончины, продолжая рассуждать о шариате, задумался о трудностях экономики, то есть ощутил неизбежность прагматизма.
Наивными представляются попытки отлучить от ислама радикалов и фанатиков типа Бен Ладена, Шамиля Басаева, а теперь еще и целиком ИГ-халифат, представить его как искусственное образование. Такие попытки мы наблюдаем каждый день. Российская пропаганда подает появление и успех исламистов как результат интриг Запада, главной целью которого называется дестабилизация обстановки в ближневосточном регионе и устранение из него России. Начальник Чечни Рамзан Кадыров постоянно повторяет, что ИГ, как и другие исламистские организации, создано западными спецслужбами. Он также считает, что теракты направлены на «разжигание антиисламских настроений». Глава мусульманской Ассоциации общественных объединений Мухамед Саляхетдинов, комментируя теракт в Париже, сказал, что «заказчиков нужно искать не среди мусульман», что «ИГ управляется извне» и никакого отношения к исламу не имеет.
Такая оценка призвана «деисламизировать» ИГ и в целом феномен религиозного радикализма. Исламизм квалифицируется как занесенная извне болезнь, вылечить которую можно исключительно с помощью «силовой хирургии». Все это — от бессилия, от страха перед растущей популярностью радикалов, от слабости ориентированного на обрядность формально аполитичного «традиционного ислама». Его проповедники избегают обсуждения острых мирских проблем или просто дают религиозную интерпретацию официальной политики и идеологии. Доминирующий среди российских мусульман ханафитский мазхаб сегодня консервативен, он обернулся скучной архаикой, а ханафитское богословие застыло. Один татарский имам как-то поведал мне: «Встречаешься с молодежью, чтобы поговорить об исламе, а они — если вы про ханафизм, то не надо. Нам про это неинтересно».
Задача перевоспитать молодежь, повернуть ее к традиционному исламу, совершенствуя религиозное образование, остается сотрясением воздуха. Ведь если предлагать полноценное, не выборочное знание религии, то придется вести разговор и о салафитах, и о ваххабитах, то есть о нетрадиционном исламе, излагать различные точки зрения. И чтобы проводить качественное обучение, нужны соответствующие богословские кадры. А их почти нет. Те, кто обучался исламу за рубежом, приезжают, если можно так выразиться, с излишним багажом знаний, а зачастую и с обновленным религиозно-политическим сознанием, отличающимся от официальных установок примкнувших к власти духовных авторитетов. Проповедовать традиционный ислам выпускники арабских, турецких, пакистанских и прочих вузов не могут и не хотят. Тем более, что среди тех, кто тянется к нетрадиционному исламу, немало образованных молодых людей, худо-бедно знакомых с современной «неортодоксальной» исламской религиозной мыслью.
Попадается, конечно, и другая мусульманская молодежь, для которой по большому счету ислам не столь важен. Они тоже считают себя мусульманами, но при этом нарушают все возможные шариатские запреты, особенно те, которые касаются выпивки. Пьющая часть мусульманской молодежи предпочитает предаваться запрещенным страстям вдали от родных мест, что делает ее похожей на принцев из мусульманских монархий Персидского залива, которые, оказавшись на европейской или американской чужбине, отрываются там по-черному.
Так не лучше ли открыто признать, что ИГ-халифат — это тоже, пусть и «искаженный», но ислам? От признания радикалов «плохими мусульманами», но тем не менее мусульманами, авторитета у муфтиев и имамов не убавится. Скорее, их даже больше зауважают за прямоту.
Действенны ли запреты?
В этом же русле можно рассматривать многочисленные запреты на самую разную исламскую якобы экстремистскую литературу, будь то неугодный кому-то перевод Корана на русский язык азербайджанского исследователя Эльмира Кулиева, описание жизни Ибн Абдель Ваххаба и вообще любые неудобные и непонятные книги. Так были запрещены труды пакистанского ученого Абу аль-Аля Маудуди, который во всех нормальных энциклопедиях, включая советские, упоминается как богослов, исламский просветитель. Труды о нем философа-исламоведа Мариэтты Тиграновны Степанянц вошли в мировую науку, а она, между прочим, писала о нем как о выдающемся мусульманском мыслителе. И этот «антинаучный кошмар» публиковался в цензурное атеистическое время. Книга Маудуди «Основы ислама», благодаря стараниям правоохранительных органов в Новом Уренгое, попала в перечень запрещенной Минюстом литературы. В марте 2015 г. решением Первомайского райсуда Владивостока были признаны экстремистскими 11 материалов, среди которых под номером 5 значился труд Маудуди «Книга об одежде». А вот в Норвегии осторожная и чуждая радикализму местная мусульманская община гордится тем, что сумела издать перевод Корана на норвежский язык. Предисловие к нему принадлежит перу Маудуди.
Гонению подвергся и знаменитый исламский богослов Сайид Кутб, который боролся против друга СССР Гамаля Абдель Насера, готовил на него покушение, за что и был повешен. Однако его запретили в России не за это, а за богословские труды. Некоторые из них я читал. Поверьте, на том же основании за радикализм можно осудить и англичанина Роберта Оуэна, и французских социалистов-утопистов Анри Сен-Симона и Шарля Фурье.
В 2015 г. судебно-государственное рвение достигло вершины маразма. Южно-Сахалинский городской суд запретил брошюру «Мольба к Богу: ее значение и место в Исламе», изданную в Москве еще в 2009 г. Решение судьи Н.В.Перченко было мотивировано тем, что в брошюре приводятся коранические аяты — «Поистине, вся слава принадлежит Одному Аллаху, который, ниспослав последнее откровение, священный Коран, даровал своим рабам ясное указание, сказав: "Тебе мы поклоняемся и Тебя молим о помощи"» (сура «Аль-Фатиха»), «Он — Живой, и нет божества, кроме Него. Взывайте же к Нему, очищая перед Ним веру. Хвала Аллаху, Господу миров» (сура «Гафир», 40:54 аят) и т.д. В этих словах, по мнению готовивших материалы к решению суда экспертов, «аллах противопоставляется неопределенному множеству богов, существующих в других религиях и являющихся ложными, а мусульмане, поклоняющиеся "Аллаху", характеризуются как истинные и противопоставляются многобожникам… принадлежащим другим конфессиям… В данных фрагментах указывается на преимущество одной группы лиц перед другими людьми на основании их отношения к религии, принадлежности к исламу, к мусульманам». До запретов на цитаты из священных книг не додумывался еще никто. Дополнительная пикантность ситуации заключается в том, что в брошюре использовались цитаты из коранических аятов в переводе знаменитого арабиста Игнатия Юлиановича Крачковского, на котором воспитаны поколения отечественных востоковедов.
…И тут разразилось ЧП федерального масштаба.
На следующий день после решения Южно-Сахалинского суда Рамзан Кадыров написал в своем Инстаграме, что считает решение суда возмутительным… экстремистским и провокационным. «Хочу напомнить прокурору и судье, что с "Аль-Фатиха" начинаются все молитвы и действия полутора миллиардов мусульман в мире. Они читают её десятки млрд. раз в сутки, совершая обязательные и поощряемые молитвы. Судья считает их всех экстремистами? Я и мои боевые товарищи, читая Коран, защищали целостность России, воевали и воюем с международным терроризмом, осуждаем экстремизм во всём мире... Следующим моим шагом будет требование о признании этого решения носящим экстремистский характер, умышленно направленным на подрыв стабильности в России…
Я лично ПРИЗОВУ их к ответу, ибо для меня в этой жизни нет ничего выше Корана. И я готов защищать его до конца. Я осознаю всю ответственность за свое требование и готов ее нести. Те, кто вынесли данное решение, это — национальные предатели и шайтаны»4 . Ярость Кадырова была поддержана мусульманским духовенством — муфтии и имамы почувствовали, что от любимца президента Путина никакому суду не отмахнуться. Председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин выразил надежду, что сахалинский эпизод наконец-то положит конец «фестивалям районных судов», которые пытаются признать экстремистскими и классическую богословскую литературу, и современных авторов. «Судам следует запретить выносить решения по религиозной литературе без специальной экспертной оценки», — вторил Гайнутдину его заместитель по СМР Рушан Аббясов. Сопредседатель СМР Нафигулла Аширов заявил, что «светские люди без привлечения религиозных деятелей не должны выносить решения, особенно по сакральным текстам»5.
Солидарность с Рамзаном Кадыровым выразили не только мусульмане. «Чудовищным» назвал приговор, вынесенный Южно-Сахалинским судом, диакон Андрей Кураев, по словам которого, фразы, признанные экстремистскими, являются общими для всех религий. А совсем уж либеральный писатель Дмитрий Быков признал, что он впервые солидарен с чеченским лидером. Мой знакомый, популярный телеведущий, охарактеризовал судей и консультировавших их экспертов емким словом «чудаки».
Но еще забавнее южно-сахалинского казуса была забытая ныне история с «Завещанием» аятоллы Хомейни, которое было признано экстремистским еще в 2008 г. и не кем-нибудь, а самим… Городищенским районным судом Пензенской области. В том же году Федеральная регистрационная служба РФ включила «Завещание» скончавшегося в 1989 г. лидера Исламской революции в список запрещенной литературы.
Запрещенную литературу «отменить» не дано никому и никогда. Чем она запретней, тем интересней. Каждая власть эту банальную истину забывает — что немецкие национал-социалисты, что праведные коммунисты, включая Надежду Крупскую. Однажды из Парижа рисковый папин приятель привез маленького, исполненного крохотным шрифтом «Доктора Живаго». Я читал и восхищался им две ночи напролет. Потом, при Горбачеве, я прочел его в спокойной «демократической обстановке». Во второй раз читать было скучно.
В Исламском институте киргизского города Ош есть приличная религиозная библиотека. Половина, если не больше, книг стояли нетронутыми, с неразрезанными страницами. Но вот сочинения Сайида Кутба были зачитаны до дыр, испещрены пометками. А ведь труды-то были на арабском языке.
В 1972 г., возвращаясь из Египта со студенческой практики (работал военным переводчиком), я засунул купленный на каирском базаре Хан-Халили Коран среди грязных рубашек. Так и удалось вывезти запрещенную тогда в отечестве священную книгу. Политпогода за окном поменялась, но извести советское запрещательство из душ чиновников и прокуроров, наверное, не удастся никогда. Чем они трусливее и безграмотнее, тем круче градус перестраховки.
Чем отличается Коран от Пастернака? Первый можно читать бесконечно. И не потому, что ты мусульманин, а потому, что есть в нем нечто неизъяснимо мистическое. Один алжирец как-то спросил меня: «Ты зачем учил арабский язык — ведь он иностранцу нужен, только чтобы Коран читать». Я не понял тогда, что этот умный сержант, командир хозяйственного взвода на факультете ПВО, имел в виду. Теперь, по прошествии более 40 лет, думаю: может, тот парень был прав. Коран по-арабски — совсем другое, нежели те же слова, написанные по-русски или по-английски. Один из персонажей книги Мишеля Уэльбека «Покорность» говорит: «В основе его (Корана. — А.М.) лежит глубинный принцип поэзии: единство звучания и смысла, позволяющее выразить мир».
Опасен ли исламизм для России?
Бинарного, в стиле «да — нет», ответа на этот вопрос не существует. Кто-то с ходу воскликнет: «Нет, ислама не надо бояться!» Но многие думают иначе. Люди-то наши ислама побаиваются. И исламофобия нарастает. Если раньше, в 1990-е, «исламская опасность» связывалась с обстановкой на Северном Кавказе, откуда и исходил терроризм, то во втором десятилетии наступившего века она ассоциируется с Ближним Востоком, с мусульманским миром, с таинственным и непонятным для большинства Исламским государством.
Россия была, есть и будет поликонфессиональным государством, в котором уживаются носители самых разных религий, прежде всего христианства и ислама. А еще, согласно ноябрьским 2015 г. опросам Левада-центра, Россия — великая держава. За оное звание проголосовало две трети опрошенных. Во что держава превратится в будущем, никто не ведает. Но то, что акценты ее поликонфессиональности будут расставлены иначе, чем сегодня, весьма вероятно. Речь идет и о демографии, и о мигрантах. Они Россию не разрушат. Они ее изменят.
Моноконфессиональные, моноэтничные государства устойчивее разномастных. Кстати, этих «моно» остается все меньше. Чем больше мы хотим сохранить свою примордиалистскую идентичность, тем больше она размывается. Порой даже трудно подсчитать, сколько в тебя влито разных кровей, а в каком-то смысле и культур. Однажды в Америке я, не помню уже по какому поводу, сказал, что «по крови» я на 12,5 процентов украинец, на что последовала реплика: «Вы там у себя что, подсчитываете проценты крови?» Возразить было нечего.
Но, как ни крути, к своей религиозной идентичности мы относимся бережно, хотя и ходим в церковь только на Пасху. И просчитываем ее не в процентах, а ощущениями: мы — они. Я цифрам — да простят меня «левадисты» Лев Гудков и Алексей Левинсон — доверяю не полностью. Я их всегда боялся и в них сомневаюсь. Мы живем ощущениями своей и чужой идентичностей. «В нашем городе чересчур много приезжих», — промелькнуло среди титров «Служебного романа». Никто не подозревал чем приезжие могут обернуться. Тогда они звались лимитчиками, которые, хотя и приезжали «на ловлю счастья и чинов» из других городов и городков, считались своими, пусть и «второсортными», но своими. Сегодня чужие — это мигранты, они чужие в прямом и любом другом смысле слова.
Наши идентичности разбегаются по разным векторам — гражданскому (российскому), этническому, региональному и, конечно, религиозному. Религиозная самоидентификация становится все более глубокой.
Когда распался СССР, даже раньше, накануне его распада, советские люди с удивлением обнаружили, что они не только советские, но еще и отличающиеся друг от друга по религиям. Об этом они (мы) и раньше догадывались, особенно на Пасху и Курбан-байрам, но особого значения этому не придавали. И вдруг на тебе — кругом мусульмане. Конечно, среди граждан попадались ламаисты, католики, иудеи и даже язычники, но эти были не столь заметны. А мусульмане… Их оказалось слишком много, и это бросалось в глаза.
У меньшинств религиозная и этническая самоидентификация проступала гораздо острее, чем у православного большинства. Вспомнились накопившиеся за столетия «исторические обиды» — кто кого угнетал, кого за что сажали. Кому-то захотелось большей автономии. В Татарстане записали в конституции про свой суверенитет. Во всех национальных республиках появилось по собственному президенту, флагу и гимну. В Чечне захотели независимости.
В общем, распрямилась сжатая пружина. И побежали впереди всех искренние националисты, обиженные советские генералы вроде командира дивизии стратегических бомбардировщиков чеченского летчика Джохара Дудаева, неоцененные харизматики, обалдевшие от разрешенной религии «истинно верующие», жулики, просто дураки и дуры, особенно не получавшие удовлетворения от личной жизни. Разговаривать со всем этим обозленным этнокультурным и религиозным социумом было некому, да и не о чем. Бывшие советские политики умели только призывать к дружбе и цитировать классиков марксизма-ленинизма. В 1976 г. в зачитанном Леонидом Ильичом Брежневым Отчетном докладе XXV съезду КПСС говорилось о борьбе партийных организаций по «патриотическому воспитанию трудящихся», о том, как «изживаются отдельные проявления национализма и шовинизма… проявления местничества, попытки воспевать патриархальщину». «Патриархальщина» — это, конечно, не о мусульманах, а об удушавшейся вплоть до 1988 г., до тысячелетнего юбилея крещения Руси, русско-православной идентичности. Об исламском фундаментализме, об исламе вообще тогда писалось только в материалах «для служебного пользования». Если бы в то время отвечавшему за идеологию и моральный облик советского человека секретарю ЦК Михаилу Андреевичу Суслову доложили, что спустя чуть меньше четверти века после его кончины в Чечено-Ингушской АССР начнется джихад против центральной власти, он бы в это не поверил и счел провокацией. Вряд ли знал он и само слово «джихад».
А ведь существовали в то советское время на уровне областей советы по делам религий. Был и «большой» Совет по делам религий при Совете министров СССР. Занимались они в основном сбором информации для партийных и прочих органов. Дело это было весьма полезное, однако использовались поступавшие сведения исключительно для борьбы с религиозными предрассудками, а также с сектантами — баптистами, иеговистами, адвентистами седьмого дня и прочими «вредителями».
Итак, засверкали этно-конфессиональные молнии, грянули чеченские грозы. На Северном Кавказе начался джихад. Телевидение ежедневно показывало, как идет война с мусульманами. В СМИ освещение ее было в общем объективным, я бы даже сказал, раздражающе честным — в «лихие девяностые» запрета на правду не было, хотя военные и пытались утаить от общественности совершавшиеся ими преступления6 , чеченские сепаратисты смаковали свою приверженность исламу и абсолютную справедливость своих целей, ради которых можно было и слегка позверствовать. Было много крови, много погибших.
Войне сопутствовали теракты, которые не прекратились и после ее завершения. Любая гражданская война есть по сути бесконечная череда терактов, и не принципиально, кто их совершает — «белобандиты», «комиссары в пыльных шлемах» или «простые» шахиды и муджахеды.
До терактов, особенно московских, наши сограждане относились к кавказской бойне не скажу равнодушно, но, скорее, как к сугубо «кавказскому делу». Отсюда, кстати, популярное в 1990-х — «да отпустить их на все четыре стороны, пусть катятся со своим исламом…» С наступлением «эры терроризма», особенно после терактов в столице, люди опешили. Нас-то за что? — удивлялись зрители Дубровки, пассажиры метро. О том же могли бы спросить и пассажиры нескольких взорванных террористами-смертниками самолетов.
Ответ же на этот вопрос, по логике террористов, прост: вы все — русские, европейцы, американцы, арабы, индийцы — несете ответственность за дела ваших правительств. Следовательно, вы должны разделить их вину и за контртеррористическую операцию в Чечне, и за бомбардировки Исламского государства, и мало ли еще за что. За карикатуры на пророка Мухаммада — а их было уже немало — общую ответственность несет вся Европа. «Карикатурный скандал, — писал в 2010 г. редактор той самой "Юлландс Постен" Флеминг Росе, — продемонстрировал, каким может быть мир в XXI веке, и поднял вопрос о том, как будут уживаться разные народы, если разделяющие их границы ослабнут или исчезнут совсем». Пять лет спустя мы видим, как они и их религии уживаются.
И не думайте, что нести коллективную ответственность за ошибки и преступления власти удел лишь французов, американцев, русских и прочих «неверных». Отнюдь. Еще большего наказания заслуживают мусульмане, терпящие своих президентов, королей и прочих «султанов», которые изменили исламу, предали забвению его традиции. Эти лицемеры (по-арабски — мунафики) еще хуже иноверцев. А те, кто против них не выступает, — такие же изменники и должны быть наказаны с особой строгостью, не считаясь с полом и возрастом. История знает примеры таких «наказаний». Таким способом в XVIII в. на Аравийском полуострове боролся против остатков язычества Ибн Абд аль-Ваххаб, так в 1990—1991 гг. в Алжире отстаивали «истинный ислам» экстремисты из местной «Исламской армии», когда длившаяся почти два года гражданская война унесла до двухсот тысяч жизней мирных жителей. Так воюют талибы. И уж конечно ИГ-халифат.
Нынешние единомышленники Ибн Абд аль-Ваххаба борются против Запада и его мусульманских «эпигонов». По исламской доктрине, это тоже язычество. И Запад, и язычники отвергают Бога, предают забвению ценности высокой морали, не мечтают ни о чем другом, кроме материальных благ. Идущая с Запада глобализация есть современная версия язычества. А к язычникам ислам беспощаден.
В Коране на этот счет есть немало грозных аятов. Например:
«… Убивайте многобожников неверных
Везде, где б вы их ни нашли» (сура «Ат-Тауба», аят 5).
И еще:
«Убей их —
Таким должно быть возмездие неверным» (сура «Аль-Бакара», аят 191).
И впрямь страшно. Но если вписать эти аяты в тогдашнюю историческую обстановку, гиперкровожадными они уже не покажутся. Кстати, для раскаявшихся язычников дорога в ислам всегда была открытой. Коран оставлял «лазейку» для одумавшихся неверных. Не следует забывать, что и язычники в VII в. были беспощадны к первым мусульманам. Ну, прямо как ограниченные контингенты некоторых сверхдержав в Афганистане.
Язычниками считались и коммунисты. С началом горбачевской перестройки многие из них раскаялись, вернулись в истинную веру и стали регулярно посещать мечеть. Некоторые ставшие президентами независимых государств (бывших советских республик) даже приносили клятву на Коране. Наивный человек, я верю, что они клялись почти искренне.
Но вернемся к российским делам. Так вот: череда терактов только усилила убежденность в том, что Чечне нужно дать независимость. А чеченский конфликт способствовал отчуждению мусульман от остального российского общества. Росли встречные обиды. Сейчас неприязнь к мусульманам растет в связи с ростом мусульманской миграции из Центральной Азии. Помимо чисто бытового раздражения антимигрантские настроения обусловлены еще и следующим соображением: сегодня этот мусульманский узбек (таджик, киргиз) в Москву, в Питер, на Урал приехал и дворником устроился, а завтра убежит к какому-нибудь Бен Ладену или в ИГ, а то и взорвет чего-нибудь.
Идиосинкразия
Итак, изначально идиосинкразия в отношении ислама была следствием внутренней ситуации. Правда, уже в 1990-е в Россию проникал из-за рубежа «чужой» ислам. В страну ворвались исламские организации, например, знаменитые саудовские «Аль-Харамейн», «Саар Фаундейшн», кувейтский фонд «Ибрахим аль-Ибрахим». Из радикальных движений первыми, еще в советские времена, добрались «Братья-мусульмане», чья небольшая группировка обосновалась где-то на Северном Кавказе. Давным-давно меня провезли по тогдашним местам их крохотных лагерей, и каждый раз это были новые склоны и новые лесные опушки.
В 1990-е к иностранному исламу, как к «300 арабам», которые воевали (а может, и не воевали) на стороне чеченцев, и знаменитому Хаттабу относились как к экзотике. «Закордонный терроризм» россиян особенно не касался. Джихад за рубежом особенно не пугал, как и «зарубежный ислам», боксировавший с Западом, взрывавший американские посольства, казармы и корабли. Сочувствовать израильтянам мы научились не сразу.
И то, что тамошний и тутошний, «наш» исламы — одна религия, а те и эти мусульмане составляют единую умму, мы осознали не сразу. Ну, что может быть общего между выпивающим татарином, танцующим лезгинку дагестанцем и ковыляющим на верблюде по аравийской пустыне бедуином или исламским иранским революционером?
Оказалось, общее есть: тот же ислам. И вот сосед мусульманина по лестничной клетке вдруг спрашивает его: «А что, твой Бен Ладен тоже мусульманин?» Увы, как ни старайся доказать обратное, именно Бен Ладен сегодня — самый известный мусульманин. Он стал неформальным брендом ислама. Не станем доказывать гипотетическому соседу, что мусульмане бывают разные. Это прописная истина, но легкий осадок от новости о религиозной общности соседа и террориста в душе у него остается.
С начала 2000-х российское общество стало косо поглядывать на ислам не из-за внутренних проблем, а из-за того, что происходило за рубежом. «Внешний» ислам стал волновать больше, чем «внутренний».
После 11 сентября 2001-го еду в поезде Москва—Казань. Пью водку с соседом по купе. То ли татарин, то ли хохол, то ли еще какой француз. И после четвертой он вдруг спрашивает меня, то ли хохла, то ли кацапа: «А что, если они трахнут по Кремлю, или по ГУМу, или по Лужникам?» Боялся мой случайный попутчик ислама — все равно какого, того ли, этого ли. Но поводом же был не Шамиль Басаев, а далекий Бен Ладен, который до России по-серьезному так и не добрался. Хотя и подкрадывался.
Одни «исламскую угрозу» преувеличивают, другие, напротив, твердят о ее искусственности, о том, что эта угроза на руку кремлевским политикам и эфэс-бэшникам, для которых она — дополнительный повод для призыва к сплочению всех и вся вокруг власти и средство для получения права на любые действия против всяческого инакомыслия, хоть исламского, хоть «болотного». Сын прислал почерпнутое им из фейсбука фото пришпиленной к двери детского садика записочки: «Ввиду угрозы терроризма просьба закрывать дверь на крючок». А что здесь смешного, особенно если каждый день смотреть федеральные телеканалы?
Детсадовское объявление можно и расширить — «ввиду угрозы терроризма, глобализации и цветных революций». Эксперты все чаще задумываются: чем больше власть будет пугать общество — терроризмом или вышеупомянутыми «цветными»? Вообще-то Кремлю по барабану, кем стращать и с кем бороться, — с терроризмом ли, с оранжевыми, розовыми, гвоздичными и прочими революциями. Интересно, забыли там, что революция 1917-го тоже была цветной — красной? И тоже была поощряема из-за рубежа. Германией — так точно. «Иностранный агент» до сих пор покоится в саркофаге в центре Москвы, и ничего. Пусть себе лежит на радость борющейся против зарубежных агентов думской фракции КПРФ.
Так какой из угроз — западной, разноцветно-революционной или исламо-террористической — мы больше всего должны бояться? Вопрос риторический: какую назначат главной — той и будем бояться.
Впрочем, если западная угроза России навязывается, то ислама у нас боятся или побаиваются «добровольно». Этот страх подогревается ситуацией на Ближнем Востоке, в относительно близком к России Афганистане, в далеких африканских Сомали, Мали, Нигерии, а теперь еще и в периодически сотрясаемой терактами Европе. До Парижа с его шестикратным терактом в конце 2015 г. рукой подать. А массовое убийство террористами зрителей в парижском «Батаклане» очень похоже на московскую Дубровку 2002 года.
Несмотря на настойчивые разъяснения, что мир борется против экстремизма, значительная часть населения — что в Европе, что в России — все более откровенно воспринимает эту войну как войну с исламом.
Что делает и может сделать ИГ в России?
Главной исламской угрозой с 2014 г. объявлено Исламское государство, которое, как иногда чиркает бойкое журналистское перо, запустило свои щупальца и в Россию. Щупальца щупальцами, но разобраться, что делает и может сделать ИГ в России, имеет смысл.
Мы живем в подвижном, путаном мире с непредсказуемым будущим. Многое из того, что автор пишет сейчас, в самом начале 2016-го, к его исходу может показаться ошибочным и глупым. Но, господа, я не прошу прощения. Нельзя предсказать факт, но можно спрогнозировать тенденцию. А тенденция такова, что даже если этот, сегодняшний, ИГ-халифат сгинет, то это не будет концом исламизма.
Большинство российских мусульман не поддерживают ИГ-халифат, чьи амбиции и действия — жестокие публичные казни, разрушение Пальмиры, разграбление музеев, теракты — для них неприемлемы. Но ведь немало и тех, кто разделяет его стратегический концепт, его генеральную линию — исламизацию общества, следование законам шариата. Эти люди считают создание исламского государства (халифата) допустимым и верят, что именно в таком государстве наконец-то удастся реализовать идею социальной справедливости, уничтожить коррупцию, избрать мудрого правителя, который будет отстаивать интересы народа. Назвать таких людей радикалами язык не повернется. Но, с другой стороны, они мечтают о радикально ином государственном устройстве, не так ли?
Прежде чем критиковать наших «радикалов» (уместны ли здесь кавычки?), к ним нужно хорошенько присмотреться. Не рубить, не подумав, с правоохранительного плеча. Они, как и все мы, хотят как лучше, пользуясь выражением Виктора Степановича Черномырдина, а не «как всегда». И они имеют право думать, что в настоящем ИГ-халифате «как всегда» не будет.
Салафиты и салафитствующие
Сегодня исламских радикалов чаще называют салафитами. Чего хотят эти наивные салафиты? Получается, что они тоже вроде горьковского Луки живут «ради лучшего», только на исламским манер. Того же хотят салафиты и в остальном мусульманском мире — жить по исламу времен пророка Мухаммада, соблюдать религиозные обряды, соблюдать шариат и его запреты — не пить вина, не играть в азартные игры, женщинам носить хиджаб, а также уджару, милию, паранжу, тербту, буши или как там это еще называют в разных концах мусульманской земли.
Сейчас подходящий момент, чтобы довести до сведения иноверных: о ношении женщинами покрывала было четко сказано в Коране, в частности, в 59-м аяте суры «Аль-Ахзаб»:
Скажи своим супругам, о пророк!
И дочерям, и женам верных,
Чтоб на себе они плотнее покрывала закрывали…
Почему здесь уместно сказать про женское покрывало? Да потому, что зовется оно повсюду по-разному, но традиция-то одна — от Атлантики до Тихого океана. Форма одежды не только важный маркер принадлежности к чему-то, но еще и фактор консолидации. Как религиозный радикализм.
Салафизм обращен к мирским вопросам, к политике. Он предлагает свой вариант идеального государства, и это государство, понятно, исламское. «Нарисовать» его в государстве светском, да к тому же в таком, где мусульман меньшинство, задача невозможная. Как вариант — выход из его состава мусульманских территорий с последующим созданием там государственной системы, обеспечивающей полноценное следование исламскому образу жизни. На «мусульманизацию» же России уйдет несколько поколений, если она вообще состоится. В 2001 г. мы с коллегами Хансом-Георгом Генрихом и Людой Лобовой опубликовали в Вене книгу под названием «Станет ли Россия мусульманским обществом?»7 . Название придумывали сообща. Конечно, мы поторопились. Но все же…
Пока же главная и решаемая задача салафитов — спасти собственные души, сохранить истинный ислам в самих себе и по мере сил и возможностей распространять его среди окружающих. Однако последнее пресекается властями и традиционным духовенством, которые видят в салафитах серьезных конкурентов.
Кроме салафитов есть еще салафитствующие. Под последними понимаются мусульмане, которые, не принимая непосредственного участия в деятельности салафитов, не состоя в их кружках, относятся к этому направлению с интересом и уж во всяком случае его не отвергают...
Салафизм можно считать и мусульманским диссидентством, и религиозно-политическим направлением. Впрочем, сами салафиты участвовать в политическом процессе по правилам банальной демократии не хотят. Они числят себя вне политики. Хотя, вру: на Ближнем Востоке, в том же Египте, они принимают участие в выборах, однако удачи им это не принесло.
Салафиты — инакомыслящие мусульмане, и запретить им мыслить по-своему невозможно. Сравнение — на первый взгляд бессмысленное — с диссидентами советских времен наводит на парадоксальные параллели. Диссиденты выступали против советской власти, но понимали, что свергнуть ее невозможно. Они занимались пропагандой, мизерными тиражами издавали рукописные «антисоветские материалы», их главной трибуной были зарубежные «голоса»: «Свобода», «Голос Америки», Би-би-си. Они, конечно, «подрывали устои», «рыхлили почву», но их донкихотство было, главным образом, формой самораскрепощения. Улавливаете сходство?
Круг советских диссидентов был крайне узок, не более нескольких сотен человек. Счет пассивно «диссидентствующих», недовольных системой, шел на миллионы.. Салафитов на несколько порядков больше, чем советских инакомыслящих. Сколько в России салафитствующих никому не известно. Диссиденты верили, что в конечном итоге советская власть рухнет, и она обвалилась, салафиты верят в мусульманскую Россию.
Салафиты делают картину поликонфессиональности России контрастнее, ибо проводят водораздел между мусульманами и всеми остальными. Я их в этом не обвиняю, просто констатирую факт. Они хотят жить «по-исламски» там, где большинство принадлежит к другой религии. Они имеют на это право. Но как это право реализовывать? Среди живущих в Европе мусульман пустила корни идея о возможности разработки «шариата для меньшинства». Что это — непонятно. Зато один из крупнейших исламских идеологов Юсеф Карадави походя заметил, что «ислам для меньшинства» — это временное явление, и рано или поздно шариат в Европе станет «шариатом для большинства».
Где обитают салафиты? Везде.
Салафизм утвердился не только на Северном Кавказе, утверждается в Поволжье, за Уралом. Исламисты активны в Приволжском федеральном округе, где проживают до 40 % мусульман России, растет число салафитских кружков. Они укрепляют свои позиции в мечетях, организуют митинги, выступления. Определить точное количество действующих в регионе «исламских оппозиционеров» не представляется возможным. Применительно к Татарстану чаще всего называют 3 тыс. салафитов и салафитствующих8 .
По мнению вице-премьера Александра Хлопонина, «с точки зрения проникновения радикального ислама сейчас болевые точки… это Север, Поволжье и Урал»9 . Но это не «болевые точки», а фрагменты глобального религиозно-политического тренда, характерного для всего мусульманского мира.
Глобальный религиозно-политический тренд
И тренд этот прямо или косвенно, но связан с тем самым ИГ-халифатом, где на практике якобы и реализуются исламские идеалы. Во имя борьбы за идеалы тысячи мусульман едут из России на Ближний Восток, чтобы поддержать ИГ-халифат. Общее число таких «безумцев» во всем мире исчисляется десятками тысяч.
Желающих драться за «истинный ислам» было немало и ранее. В 1990-е выходцы с Северного Кавказа ехали на помощь афганским талибам, в 2012—2014 г., еще до появления ИГ-халифата, самые нетерпеливые российские мусульмане отправлялись сражаться в Сирию в рядах оппозиции Башару Асаду. Так что в появлении россиян в составе ИГ-халифата ничего принципиально нового нет.
По поводу присутствия дагестанцев, например, в рядах ИГ-халифата министр внутренних дел Дагестана Абдурашид Магомедов высказал удивление: «Мы хотим понять, откуда появилась эта (салафитская. — А.М.) идеология?»
Могу чуть-чуть подсказать. Вот, скажем, ввели в России систему «ПЛАТОН» по взиманию налога с автомобилей весом свыше 12 тонн. Для шоферов-дальнобойщиков — это катастрофа. Среди водителей около 17 тыс. дагестанцев, которые могут лишиться работы, притом что уровень безработицы и так высок. Где искать справедливость? В какой форме выразить своей протест? А если попробовать в религиозной? Вот так и заталкивают людей в исламскую оппозицию.
Свое перемещение на Ближний Восток кавказцы именуют «хиджрой», сравнивая ее с хиджрой в 622 г. пророка Мухаммада из Мекки в Медину, куда он переехал во имя спасения ислама. В 2013 г., еще до провозглашения ИГ, в сирийском городе Халеб возникла организация «Аль-Мухаджирин», то есть участники хиджры. К таким «апатридам» неофициально приезжали кавказские чиновники и уговаривали их не возвращаться на родину, а остаться на Ближнем Востоке. Власть рассчитывала таким образом ослабить «свою» исламистскую оппозицию. Снижение активности исламистов и уменьшение количества жертв на Северном Кавказе в 2014— 2015 гг. действительно явилось следствием отъезда боевиков на Ближний Восток.
Среди тех, кто сражается за ИГ-халифат, не только мусульмане Кавказа. По информации ФСБ, в составе ИГ есть выходцы с Поволжья. Периодически появляется информация, что несколько человек ушли на ту войну из Москвы, Санкт-Петербурга, Тюмени, Новосибирска, Астрахани… Занятная информация приходит из Крыма, откуда на джихад, по сведениям крымского аналитика Александра Бедрицкого, уехали якобы 500 человек (эта цифра сильно завышена).
Едут туда и из Центральной Азии. По мнению казахстанского аналитика Ерлана Карина, только из Казахстана на Ближний Восток ушли от 100 до 300 чел.10 На сотни идет счет добровольцев из Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана, примерно 500 человек отправились в ИГ-халифат из Азербайджана, 400 — из Грузии (в основном из населенного чеченцами Панкисского ущелья, а с недавнего времени из Аджарии11 ).
Сколько всего иностранных бойцов в ИГ-халифате, сосчитать не может никто. ЦРУ называло цифры от 20 до 31,5 тыс., наше ФСБ — от 30 до 50 тыс. Но будем относиться ко всей этой статистике с осторожностью. Проверить ее невозможно. Любая статистика по исламистам лукава. Не каждый, кто уезжает бороться за дело ИГ-халифата, информирует о своем намерении соответствующие органы. А в самом ИГ-халифате такого рода учет не ведется — военкоматов там нет.
Как попадают в Исламское государство? Вербовка муджахедов ведется по всей России. Само слово «вербовка» не всегда соответствует тому, как происходит приобщение правоверных к ИГ-халифату. Призыв (да’ва) поддержать его транслируется через интернет, в российском секторе которого действуют десятки тысяч соответствующих аккаунтов. Работают (данные середины 2015 г.) 38 игиловских вебсайтов; самые популярные — «Аль-Хайят» и «Аль-Фуркан», издается журнал «Дабик», который назван так по имени сирийского поселения, под которым в соответствии с исламской доктриной должно произойти последнее, окончательное столкновение мусульман со всеми их врагами, после чего мир навечно превратится в Дар уль-ислам («Обитель ислама»).
Пропаганда ИГ-халифата осуществляется и через светские социальные сети, например, через «Одноклассников». Голос ИГ-халифата звучит на 23 языках, среди которых русский стоит на 3-м месте. (Русский является языком общения носителей радикального ислама в самой России — таджиков, узбеков, кавказцев.)
Интернет выполняет важную коммуникативную функцию, однако его роль не стоит абсолютизировать. Наиболее эффективны личные контакты, встречи эмиссаров ИГ-халифата с молодыми мусульманами. Вербовочные пункты разбросаны по всем регионам — Северному Кавказу, Поволжью, Сибири. Они есть во всех крупных, в том числе столичных городах. Их функционирование построено по сетевому принципу. Как у Аль-Каиды, между прочим. Иногда эти пункты подпольно действуют при контролируемых радикалами мечетях.
Среди тех, кто призывает мусульман на помощь ИГ-халифату, есть исламские проповедники, из которых наибольшую известность приобрели уроженец Кабардино-Балкарии Надир Медетов (Абу Халид) и дагестанец Исрапил Ахмеднабиев (Абу Умар Саситлинский). Начав свой да’ва на Северном Кавказе, они в 2015 г. были вынуждены бежать за рубеж — в Турцию и Сирию, откуда их голос продолжает звучать.
Для многих чеченцев — некоторые переходят в ИГ-халифат после совершения хаджа в Мекку — действия в его составе есть продолжение войны за независимость с последующим созданием исламского государства на «освобожденной» территории. В войсках ИГ-халифата есть чеченские подразделения под символичными названиями: бригады Хаттаба, Шамиля Басаева, Джохара Дудаева.
Главный объект внимания вербовщиков — мужчины в возрасте до 40 лет. Их зовут не только сражаться, но и предлагают работу по специальности. ИГ-халифат нуждается во врачах, а после захвата нефтепромыслов — еще и в инженерах-нефтяниках, шоферах (вспомните о российских дальнобойщиках). Кандидатов соблазняют возможностью самореализации в экстремальной ситуации, наконец, предлагают деньги. Так, руководитель уничтоженного в 2015 г. вербовочного пункта в Астрахани Зелимхан Шапаев прельщал потенциальных «игиловцев» ежемесячным жалованием в 2 тыс. долларов.
Но в основном едут в ИГ-халифат не за длинным долларом, а по зову сердца, из романтических побуждений.
Уговаривают на поездку в ИГ-халифат целые семьи. Известны случаи, когда решение переехать на Ближний Восток принималось, так сказать, на семейном совете. За мужем следовали его жена и дети. Ходили байки, будто в ИГ-халифате открыты детские сады для русскоговорящих детишек. Однако, оказавшись в экстремальной ситуации, живя в условиях постоянного риска, жены новоявленных игиловцев часто пытались вернуться на родину.
Призыв обращен не к одним мужчинам. На него откликнулись 550 женщин из Европы и США12. В России рекрутирование «женского персонала» развернуто не столь масштабно. Тем не менее попытки переправить россиянок в ИГ-халифат имели место. В мае 2015 г. добраться до него попыталась студентка Варвара Караулова, однако была задержана на турецко-сирийской границе. Был ли ее поступок результатом вербовки, сказать не берусь. По одной версии, целью Карауловой было преподавание в ИГ-халифате русского языка. По версии ее родителей, причиной поездки стало увлечение девушки молодым человеком.
Любопытно мнение об истории с Карауловой представителей духовенства. Доцент кафедры теологии Рязанского госуниверситета протоиерей Сергий Рыбаков считает, что «вся среда у нас работает на формирование подобных взглядов. Никто не объясняет молодежи, в чем вред язычества (при чем здесь язычество? — А.М.) и религиозного экстремизма». А муфтий Тюменской области Фатых-хазрат Гарифуллин рассуждает о профилактике, о проведении семинаров, на которых можно «по полочкам разложить — где экстремизм, а где настоящий ислам». Последнее напоминает лекции по научному атеизму, которые в советские времена проводились обществом «Знание».
О том, что стремление попасть в ИГ-халифат может быть продиктовано разочарованностью в жизни, искренней верой в то, что где-то там, пусть даже в виртуальном халифате, кто-то борется за справедливость, духовные лица даже боятся упоминать. Возможно, оттого, что им нечего предложить взамен.
Как бы ни относиться к поступку Варвары Карауловой, она заняла позицию, которую можно уважать. Дорого бы я дал, чтобы прочесть лет через 30 ее мемуары. Вот это был бы бестселлер.
На сайте журнала «Сноб» я предложил свою беллетризованную версию «вербовки», а точнее, перехода человека на сторону ИГ-халифата13 . Кто-то из прочитавших мой рассказик заметил, что он смахивает на шутку, кто-то сказал, что я слишком упрощаю… Но вероятность в принципе такой версии никто не отрицал. Тем более, что некоторый опыт личного общения с теми, кто, разочаровавшись жизнью здесь, проникся верой в справедливость жизни там, я встречал.
Вербовка в ИГ-халифат продолжается. По словам Секретаря Совбеза Николая Патрушева, остановить ее нет возможности14 . Полностью разрушить эту сеть не удастся, она превратилась в устойчивую структуру российского исламизма. Эта сеть создает основу для формирования так называемых «экстерриториальных джамаатов», члены которых объединяются и взаимодействуют уже не по территориальному принципу, но на основе единства религиозно-идеологических убеждений.
Возвращение из ИГ-халифата
В ИГ-халифат не только едут, оттуда и возвращаются. Зачем?
Патрушев считает, «что лица, получившие такой боевой опыт и при этом остающиеся религиозно и политически заряженными, по возвращении на постоянное место жительства… могут стать весьма серьезной угрозой безопасности своих стран»15. И хотя до последнего времени эти люди себя особенно не проявляли, они сохраняют серьезный деструктивный потенциал.
Чем они занимаются? Большинство ведет себя тихо. Пока. Зато есть активное меньшинство, которое, как считают в правоохранительных органах, готовится к совершению терактов. Периодически в СМИ появляются сообщения, что то в Дагестане, то в Ингушетии, то в Кабардино-Балкарии, то в Татарстане, порой даже в Чечне уничтожены пара-тройка боевиков, вернувшихся из-за границы. Проводимые спецслужбами операции сдерживают активность исламистов. Но возможны и другие причины их пассивности: во-первых, вероятная реструктуризация исламистской оппозиции, во-вторых, то, что время для решительных действий еще не пришло.
В январе 2016 г. Государственная дума вдруг задумалась о судьбе «возвращенцев» из ИГ-халифата, и депутаты предложили обещать раскаявшимся амнистию. К ним предложили относиться как к жертвам. В позиции думцев есть здравый смысл. Да и не они первые задумались о проблеме «перебежчиков» — первым это сделал осенью Рамзан Кадыров, который стал называть «попавших в сети экстремистов» заблудшими душами. Можно, конечно, утверждать, что «бывших боевиков» (как и сотрудников КГБ) не бывает, но гибкий разумный подход к этим людям необходим. Так будет лучше и для них, и для государства.
Перспективы ИГ-халифата в России
Вскоре после своего возникновения ИГ-халифат попытался «подчинить» себе российских исламистов. Не имея достаточно сил для самостоятельного вмешательства во внутренние дела России, его руководители рассчитывали на сотрудничество с местной оппозицией.
Наиболее уязвимы здесь — Дагестан, Кабардино-Балкария, в меньшей степени Чечня, на территориях которых действует созданный в 2007 г. Доку Умаровым (Абу Усман) Имарат Кавказ (ИК). После гибели в 2006 г. Шамиля Басаева (Абдаллах Шамиль Абу Идрис) Умаров, ставший главой «независимой» Чеченской Республики Ичкерия, удостоился от власти титула «террориста №1 России». До Басаева Доку Умарову было далеко. За ним не стояло террористических акций, сравнимых с захватом в 1995 г. госпиталя в Буденновске. Слабый здоровьем, вялый Доку Умаров, хотя и провозгласил своей целью создание «свободного исламского государства», не сумел добиться сплоченности своего окружения. В 2010 г. в ИК произошел раскол, который так и не удалось преодолеть. Складывалось впечатление, что Имарат исчерпал свои возможности и уже не представлял значимой угрозы для стабильности в северокавказском регионе и уж тем более за его пределами.
Умаров был странным человеком, поступки которого давали власти лишний повод для разговоров об угрозе терроризма. Он принял на себя ответственность за теракты, которые он, очевидно, на самом деле не организовывал. Подрыв «Невского экспресса» в 2009 г., взрывы в московском метро в 2010-м, в аэропорту Домодедово в 2011-м совершили другие люди, и возникало ощущение, что они действуют, исходя из личных побуждений.
Приобщение ИК к ИГ-халифату началось в 2014 г. Тогда на верность ему присягнули (по скайпу) влиятельные полевые командиры Сулейман Зайлабидинов, Абу Мухаммад Агачульский. В июне 2015 г. клятву принес и командир кавказского батальона «Рияд ас-Салихин», руководитель так называемого «чеченского вилайета» ИК, Аслан Бютукаев, одно время считавшийся фактическим главой Имарата. Бютукаев клялся от имени сразу всех чеченских боевиков. В том же 2015 г. о своей преданности ИГ-халифату один за одним заявили пять дагестанских мусульманских проповедников.
Байят на верность ИГ-халифату дают и простые обыватели, среди которых есть студенты. Один из них, учившийся на пятом курсе юридического факультета Дагестанского университета, так объяснял свой выбор: «Халифат — это справедливое общество, где будут жить и судить по законам Аллаха. Каждый мусульманин, стремящийся к довольству Аллаха, должен приложить все усилия для появления такого общества, и, конечно, когда оно появится, не должно остаться преград для того, чтобы переселиться туда»16 .
В июне 2015 г. сторонники ИГ-халифата в Дагестане, Чечне, Ингушетии и Кабардино-Балкарии опубликовали на русском языке обращение, в котором просили поддержки основного крыла организации. И они ее получили. Пресс-секретарь ИГ-халифата Абу Мухаммад аль-Аднани тут же заявил о создании на Северном Кавказе отдельной игиловской административной единицы. На пост ее главы назначен Абу Мухаммад аль-Кадари.
Стремление части кавказских исламистов приобщиться к ИГ-халифату понятно, ибо таким образом они позиционируют себя не просто как борцы с российским федеральным центром, но уже как участники мирового джихада, что повышает их статус в собственных глазах. Да и, кроме того, очевидно, есть расчет на получение финансовой помощи, подобно той, которую получали чеченские сепаратисты
в 1990-е годы.
Но отношения ИГ-халифата и ИК складываются непросто. Дело в том, что ИК всегда выступал как самостоятельная организация. Возглавивший ее в 2014 г. Алиасхаб Кебеков (Али Абу Мухаммад) понимал, что ИГ, несмотря на единство религиозной идеологии, является его конкурентом, поскольку постепенно отбирает у Имарата самых нетерпеливых бойцов. Поначалу Кебеков говорил, что его муджахеды имеют право выбора, где сражаться за ислам, но затем призвал их вернуться на родину, а в конце концов стал клеймить их отъезд на Ближний Восток как предательство. Кебеков призвал членов Имарата отказаться от терактов против мирного населения и самоподрывов, что свидетельствовало о его разногласиях с ИГ-халифатом. В 2015 г. в ходе антитеррористической операции Кебеков был убит.
Имарат возглавил богослов Абу Усман Гимринский (Магомед Сулейманов), который вообще не признавал ИГ-халифата и уж конечно не одобрял отъезд кавказцев на Ближний Восток. Трудность положения Гимринского заключалась в том, что его легитимность как амира ИК изначально была поставлена под сомнение, поскольку он не избирался на совете (шуре): собрать кворум не получилось, и он (совет) фактически «самоликвидировался». Гимринский пребывал главой ИК всего лишь несколько месяцев и августе 2015 г. вместе с несколькими соратниками погиб при столкновении с силовиками.
На Северном Кавказе сплочение исламистов под чьим-либо единым руководством невозможно. ИГ-халифату вряд ли удастся поставить под свой контроль всю исламистскую оппозицию: среди нее остаются полевые командиры, которые не захотят подчиняться чужой воле. Да и история чеченских войн свидетельствует о неоднозначном отношении, а порой даже неприязни кавказцев к арабам, в глазах которых они (кавказцы) выглядели «плохими мусульманами».
Не исключено, что через какое-то время ИК восстановится как отдельная, самостоятельная организация, возможно, под иным названием.
На фоне амбиций ИГ-халифата на российском направлении его реальные возможности выглядят ограниченными. Ни о каком создании там подконтрольных ему «исламских территорий» речи не идет. В это наверняка не верит и его глава Абу Бакр аль-Багдади. Проводить аналогии с чеченскими войнами, когда на стороне сепаратистов сражался целый «исламистский интернационал», некорректно. Не появится на Северном Кавказе авторитетный зарубежный полевой военачальник, схожий со знаменитым в 1990-е арабом Умаром ибн аль-Хаттабом (убит в 2002г.), но вот угрожать России игиловцы могут и делают это с удовольствием. После начала российской военно-воздушной операции в Сирии появился видеоролик «Скоро, очень скоро», в котором России были обещаны «моря крови» и удары по городам. Главными объектами назывались, естественно, Москва и Казань.
Да, дестабилизировать обстановку в России ИГ-халифат не может. Но все ведь с чего-то начинается, в том числе и с таких вот «забавных» роликов. Они могут предшествовать реальным событиям, таким как события над Синаем, в Париже, в Нигерии, Мали и так далее.
«Хизб ут-Тахрир аль-ислямий»
Что это я все про ИГ-халифат да про ИГ-халифат. В России ведь есть еще одна интересная организация — «Хизб ут-Тахрир аль-ислямий» (Исламская партия освобождения). ХТИ возникла еще в 1953 г. в Иерусалиме, ее ячейки существуют по всему миру, но особенно заметна она стала на постсоветском пространстве — сначала в Центральной Азии, а в последние годы и в России. ХТИ также за транснациональный халифат, который она намеревалась создать в Ферганской долине, а затем распространить на всю Центральную Азию. Не получилось.
Президент Узбекистана, где ХТИ пустила самые глубокие корни, сразу почуял угрозу, а нюх у него замечательный. Кого-то Ислам Абдулганиевич Каримов (говорили о 7 тысячах) посадил, прочих планомерно выдавил из страны. Помнится, одна из московских газет опубликовала по этому поводу статью, смешно озаглавив ее «Ислам против ислама».
Гонимые светским узбекским режимом тахрировцы стали искать более спокойные, но близкие к родине места обитания. И нашли таковые в Российской Федерации, куда стали переправляться в гуще прочих мигрантов из Центральной Азии. И Россия их приютила, став благодушной мачехой.
Надо признать, они занимаются своей общественно-религиозной деятельностью осторожно. Их «фишка» — не бросаться в глаза, не отличаться от остальных людей, мусульман и немусульман. Они не носят «ваххабитские» бороды и не кричат к месту и не к месту «Аллах акбар», тем более не призывают к немедленному свержению конституционного строя. Они против применения любого насилия. Цель ХТИ максимально расширить круг своих приверженцев, на которых они могут опереться. Точное число членов партии по всей России не называется — счет, скорее всего, идет на тысячи. Например, в Татарстане в 2014 г. их насчитывалось более 400 человек. Именно в этой республике активность тахрировцев заметно возросла в 2012 — 2014 гг. Они организовали несколько манифестаций и даже автопробег на машинах, украшенных черными знаменами — цвета халифата и самой ХТИ. В 2013 г., в канун Универсиады, ХТИ провело в Казани демонстрацию, участники которой прошли по центру столицы Татарстана в футболках «Хочу жить в халифате». Во главе выступал бывший депутат Верховного совета республики Тауфик Василов. Раньше его звали Анатолий Васильев, но о русских мусульманах отдельный разговор.
ХТИ считает, что она и только она является носителем высшей истины и появление ее якобы было предсказано еще в Коране:
И пусть поднимутся средь вас те люди,
Что призовут к добру и праведное возгласят.
(Сура «Семейство Имран», аят 104).
Сказать по правде, любое движение, определяя свою роль среди мусульман, могло процитировать этот коранический аят. Это вроде как для коммунистов обязательные ссылки на Ленина.
Чиновники не сразу обратили внимание на исламистскую партию. Возможно, это объясняется тем, что сами тахрировцы стремились найти с ними общий язык и демонстрировали свою лояльность. Запрещена она была как террористическая организация только в 2003 г. Однако предъявлять им обвинение в попытке насильственного захвата, что делали некоторые российские прокуроры, неправильно.
В 1990-е в Узбекистане гуляла шутка: открой форточку — и в нее влетит листовка Хизб ут-Тахрир. Шутка соответствовала действительности. Сколько тахрировцев вместе с мигрантами перебралось в Россию, сказать не берется никто. Количество мигрантов из этой бывшей советской республики — около одного миллиона. Интернациональные ячейки ХТИ — состоящие из выходцев из Центральной Азии, наших татар и даже кавказцев — разбросаны почти по всем регионам России. Ей удается объединять радикально настроенных представителей различных мусульманских этносов. Исламисты всех сортов больше сотрудничают друг с другом. Это способствует их выживанию, окрыляет их, а заодно способствует росту их авторитета среди мусульман. Так что не спешите открывать форточку, а то что-нибудь залетит на кухню, и потом будете остаток жизни доказывать в Басманном суде, что вы не пособник терроризма.
Мне доводилось общаться с тахрировцами — в Тюмени, в Екатеринбурге, в Москве… Симпатичные молодые люди в галстуках, ношение которых ислам не одобряет. Они знали, кто я, и вести исламскую пропаганду среди меня не пытались.
Заключение. Бояться нельзя бояться
Так боимся мы ислама или нет?
Да, боимся и, похоже, будем бояться и дальше. Почему?
Во-первых, мусульман в мире становится все больше. Они осваивают Европу, северную Евразию, продвигаются по Африке.
Во-вторых, потому что последние 40 лет мусульманский мир в буквальном смысле бурлит — там происходят революции, развиваются радикальные религиозные движения, которые переносят свою активность на немусульманские земли. Слова радикализм, экстремизм, терроризм привычно ассоциируются с носителями ислама. И сколько бы ни заклинали толерантные светские политики и «умеренное» духовенство, что ни Аль-Каида, ни Исламское государство-халифат, ни «Боко Харам», ни «Имарат Кавказ», ни… еще сотни организаций, партий и движений — это, мол, никакой не ислам, это не так. Мы боимся терроризма именно исламского, правильнее сказать, исламистского. Обывателю же на эти терминологические нюансы глубоко наплевать, он видит только то, что учинил взрыв или на кого-то напал мусульманин, а не буддист и не язычник.
Об уверенности в том, что весь терроризм именно исламский, свидетельствует растущая по всему миру исламофобия, которая приводит к победам на европейских выборах националистические партии.
В-третьих, боязнь ислама проявляется в быту. Известны попытки высадить из самолета женщин в хиджабах, случаи, когда пассажиры метро, завидя даму в темном покрывале, выходили из вагона. Именно у мусульман — что в Париже, что в Москве — чаще всего проверяют документы. В европейских городах — Брюсселе, Амстердаме, Париже — не каждый полицейский отважится зайти навести порядок в мусульманские анклавы.
Все это субъективные факторы страха.
Но есть фактор объективный. Ислам как совокупность религии и политики воспринимается как изменение климата — то ли всемирное потепление, то ли наступление нового ледникового периода, — защититься от которого невозможно. А еще он кажется похожим на метеорит, который стремительно приближается к земле и который невозможно сбить никакой ракетой. Безумные разговоры о том, что на них — талибов, чеченцев, игиловцев, иранских революционеров — надо бросить атомную бомбу, не просто паранойя, но еще и отражение беспомощности перед исламом.
При всем том у европейцев все еще сохраняется колониальное (постколониальное) восприятие самих мусульман. Этот комплекс «старшего брата», комплекс превосходства над арабами, турками, афганцами… Они — «туземцы». Остаточная «мания величия» есть оборотная сторона страха.
Но может, все не так уж и страшно? Человечество всегда обреталось в условиях конфликтных ситуаций. Ни исчезновение античной Греции, ни обрушение Римской империи, ни монгольские экспансии, ни мировые войны, ни чума, ни холера, ни инквизиция не уничтожили человечество, хотя в отдельности многие homo sapiens и страдали. Основатель инквизиции Томас Торквемада (1420—1498), тот самый, который начал преследование мавров, а заодно и евреев, в человеческом плане не лучше и не хуже Усамы бен Ладена (1957—2011), который с большим опозданием за мавров и отомстил. Тот был истым католиком, этот — истым мусульманином. Близнецы-братья, хотя и через эпохи. История преемственна. Религиозные традиции никто не отменял.
Но мы-то выжили и выживаем, и достигли кое-каких успехов в обустройстве личной и общественной жизни.
Непростота наших межцивилизационных отношений нормальна, объективно неизбежна. Назовем это межцивилизационными, пусть и болезненными, трениями, но без трения, как известно, нет и движения. Так говорит физика. «Борясь» против ислама, Запад совершенствует механизмы демократии, гражданского общества. Борясь против Запада, ислам осознает достижения своего оппонента и использует его технологии, политическую культуру. Порою кажется, что консервативность ислама идет Западу на пользу. Мусульманская традиция «намекает»: не зарывайтесь, не перелиберальничайте.
«Возвратное мировоззрение», фундаментализм присущ всем культурам — христианская не исключение. Просто в исламе в силу его изначальной политизированности он выглядит жестче, острее и… органичнее.
Наверное, нужна заключительная фраза. Что-то вроде «все люди братья» или «у нас у всех один Бог». Но известно, что существует не только «братская любовь», но и «братская ненависть». Да, в единственность Бога верят отнюдь не все люди. Мы были и останемся разными. Навсегда.
Так вот по поводу ислама. Хотите — бойтесь его, хотите — нет. Но при всем при том старайтесь его понять.
_______________________
1 Здесь и далее цитаты из: Стивен Уолт: ИГИЛ как революционное государство // Россия в глобальной политике. Т. 13. №6. Ноябрь-декабрь. 2015.
2 Малашенко Алексей. И все-таки они сталкиваются. Московский Центр Карнеги. Брифинг, ноябрь 2007, Т.9, вып.4.
3 Juergensmeyer Mark. Terror in the Mind of God. University of California Press, 2000. P. 7.
4 Страница Рамзана Кадырова «ВКонтакте» https://vk.com/ramzan — пост от 10.09.2015
5 Совет муфтиев обжалует решение суда относительно книги «Мольба к богу» — http://govoritmoskva.ru/news/51852/
6 См., например, изданную «Мемориалом» книгу «Здесь живут люди. Чечня: хроника насилия». — М.: Звенья, 2003.
7 Will Russia Become a Muslim Society? Hans-Georg Heinrich, Lidmila Lobova, Alexey Malashenko (eds.) Peter Lang International Verlag der Wissenschaften. Frankfutt am Main 2011.
8 Гордеев Я. На пороховой бочке. Откуда в Поволжье террористы URL: http://newtimes.ru/articles/detail/43421
9 Хлопонин Александр. «Я за то, чтобы запреты остались» // РБК, 18 июня 2015.
10 Карин Ерлан. «Солдаты халифата»: мифы и реальность. — Алматы: Издательский дом Vласть, 2014. С. 172.
11 Nino Burchuladze. The ISIS «skype warriers» of Pankisi gorge. Giorgian Journal, 25 June — 1 July 2015.
12 Dymples Leong. Why ISIS Appeals to Muslim Women in Western Countries: Need for Counter Message. №136.2015 dated 10 June 2015. S.Rajaratnam School of International Studies.
13 http/snob.ru/selected/entry/100184
14 Елагин Александр. Дорога к джихаду // The New Times». 29 июня 2015.С. 9.
15 Совбез РФ: боевики «Исламского государства» из стран СНГ могут стать угрозой национальной безопасности. Info Islam. http://www.ifo-islam.ru/publ/novosti/rissiya/sovbez_rf_boeviki_islamskogo_gosu...
16 Чем молодежь Кавказа притягивает «Исламское государство»? http://www/kavkaz-uzel.ru/blogs/1226/psots/21667
Дружба Народов 2016, 3
Ольга БАЛЛА
Искусство быть (с) другими
+++ ——
Владимир Малахов. Интеграция мигрантов: Концепции и практики. —
М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. — 272 с.
Сколь бы ни казалось это удивительным, об одной из самых жгучих сегодняшних проблем — о том, как устраивать общую жизнь в одной стране с людьми, пришедшими из других культурных миров, Владимир Малахов пишет в отечественной научной литературе первым. То есть — в формате не вольных рассуждений и пристрастных предположений, чего давно уже в изобилии, если не в избытке, но основательной и систематичной рефлексии: социологической, политологической, теоретико-культурной и даже антропологической. Вообще автор — доктор политических наук, профессор, директор Центра теоретической и прикладной политологии Института общественных наук РАНХиГС и ведущий научный сотрудник Института философии РАН — давно занимается проблемой отношения к чужакам, исследованием глубоких корней соблазнов отторжения и взаимной агрессии между разнокультурными людьми. Заинтересованный читатель вспомнит ранее выходившие книги Малахова: «Скромное обаяние расизма» (2001), «Национализм как политическая идеология» (2005), «Государство в условиях глобализации» (2007), «Понаехали тут: очерки о национализме, расизме и культурном плюрализме» (2007), «Культурные различия и политические границы в эпоху глобальных миграций» (2014).
Но все эти книги были написаны, как мы помним, в принципиально другой ситуации: еще до массового, катастрофического наплыва мигрантов в страны Запада, — наплыва, поставившего под вопрос не просто основы восприятия западным человеком мира и самого себя, но саму его повседневную жизнь. До приобретения европейцами радикально, проблематизирующе-нового опыта. Опыта, о котором разве что совсем слепой может думать, что он не имеет к нам никакого отношения.
О том, что происходящее сейчас — серьезный вызов западному мультикультурализму, той самой принципиальной диалогичности и восприимчивости к Другому, которые европейская культура справедливо числит среди самых важных своих достижений, писано уже не раз и многими. Понятно, в дом, казавшийся таким обжитым, пришли другие и чужие, притом пришли очевидным образом надолго (уж не навсегда ли?), жить стало куда более трудно, непривычно и неуютно.
Такое взрывное увеличение объемов «чужого» внутри «своего» ставит европейцев перед необходимостью и самим становиться другими. Но они не умеют. Еще не умеют — несмотря на то, что, казалось бы, не первое десятилетие, даже не первый век этому учатся.
Для нас в этой ситуации на самом деле не так уж мало узнаваемого — притом, что сам Малахов в оценке сходства нашего и западного опыта предельно сдержан.
Некоторое сходство автор вообще-то признает — по его словам, оно обеспечено уже простым фактом принадлежности нашей страны «к индустриально развитому миру». Подобно «другим странам условного Севера», она «привлекает трудовые ресурсы из стран условного Юга», и к нам, «так же, как и в европейские государства, тянутся беженцы и соискатели убежища из экономически и/или политически неблагополучных регионов». Далее Малахов вполне категоричен: «на этом <…> сходство России с ее европейскими соседями (не говоря уже о Соединенных Штатах и Канаде) заканчивается».
Оно, однако, и так, и не вполне так. Что бы ни говорили теоретики, есть еще такая вещь как непосредственное чувство, возникающее у каждого человека — к какой бы культуре тот ни принадлежал — при столкновении с другим, с иноорганизованным, с чужим. Шок чужого.
Культурная обработка этого непосредственного чувства, направление его в то или иное русло начинаются уже на втором шаге.
И вот пока она не началась — тут мы с нынешними европейцами ближайшие родственники если не по судьбе, то, по крайней мере, по ситуации. Несмотря на то что к нам мигранты в масштабах, сопоставимых с теми, в каких в прошлом году ворвались в Европу пришельцы с разоряемого войной Ближнего Востока, вроде бы не являлись. Точнее, у нас все происходило и происходит гораздо более медленно, «ползуче» — однако в нашем случае это значит только то, что «шок чужого» затянулся. Он даже, можно сказать, рутинизировался настолько, что начал казаться своего рода
нормой, — отчего ею, разумеется, не стал.
Мы точно так же, по существу, не умеем жить со своими мигрантами, как европейцы, начиная с 2015-го, — со своими. Не научились. Почитайте хотя бы посты и комментарии на фейсбуке, связанные с недавним сносом в Москве «незаконных» торговых павильонов: сколько там вылезло ненависти и какого-то совершенно нефильтрованного, беззастенчивого, «пещерного», как говаривали в советские времена, расизма.
«<…> нифига не жалко! — гневно радовался, например, один такой комментатор, особенности орфографии, пунктуации и лексики которого мы сохраняем здесь нетронутыми. — Бомжатник и алкашник, блин вечером просто жесть какая то — одна алкашня тусит и эти еще, «коренные», из очень и не очень средней Азии. На Соколе бывали? Выходили ночью из метро летом? Там просто 3,14здец — пройти невозможно, там просто променад бл... задаюсь вопросом — в какой я стране оказался? В каком городе? Я в Фергане? В Бишкеке? В Шымкенте? А сейчас снесли и станет просторно и чисто»1. «Если б от этого "коренные" домой отбыли...»2 , — сочувственно вздыхал ему в ответ другой собеседник.
Ситуации любой степени травматичности и конфликтности (а массовый снос чего бы то ни было, хотя бы и раздражающих многих, но хорошо и издавна обжитых, вросших в естество города времянок, несомненно, и травматичен, и конфликтен), стоит им случиться, — моментально выводят травму чужого на поверхность. Они выявляют, что травма ничуть не залечена, она даже не продумана как следует — просто загнана внутрь, и что больно и обидно всем, вовлеченным в ситуацию. Что люди из той же Средней Азии, прожившие рядом с москвичами, может быть, и все двадцать лет, — так и не стали им своими.
Самое время обратиться к прежнему западному опыту интеграции чужестранцев, переосмыслить его вместе с ними, задуматься над тем, насколько этот опыт — именно в частичной, как выясняется, его применимости — способен пригодиться им и нам.
Для нас тут дело и в том, что — как признает и сам автор, — Россия — все еще «новая страна иммиграции»: мы лишь относительно недавно, в исторических масштабах, «вступили в ту колею, в которой наши соседи и конкуренты находятся уже более полувека» (если отсчитывать, уточняет он, от первых европейских программ найма иностранной рабочей силы: в Бельгии это 1946-й год, то есть можно говорить уже о семи десятилетиях; в Германии — 1955-й). Характерная особенность отечественной ситуации — не только бедственное отсутствие консенсуса по ключевым вопросам («в российском обществе отсутствует согласие не только относительно необходимости интеграции мигрантов, но и относительно необходимости самой иммиграции»), но и просто крайне низкая ее, ситуации, прорефлектированность.
В книге Малахова, пожалуй, впервые на русском языке ситуация вторжения «чужого» в «свое» и необходимости ввести это «чужое» и «свое» в их взаимодействии в конструктивные рамки обсуждается академично, то есть спокойно, в нейтральных интонациях, без публицистической размашистой поспешности и проповеднической страсти. Как одна из областей знания о человеке.
Именно такое спокойствие сейчас важно, как, наверное, едва ли когда-нибудь прежде. Только опираясь на него, мы можем вести взвешенный разговор о том, что тут — при, по всей видимости, неустранимых культурных и прочих различиях между людьми — вообще возможно сделать.
Тем более, что на Западе опыт встраивания «чужого» в «свое» накоплен уже весьма значительный — куда значительнее нашего.
Малахов выстраивает ясную систему представления этого опыта. Прежде всего он раскладывает проблему на четыре «измерения» — по числу глав книги, двигаясь от теоретического уровня рассмотрения предмета ко все более практическим: концептуальное, общественно-политическое, нормативное и культурное (одним пунктом) и административно-политическое. Говоря о Западе, к российскому материалу он при этом обращается постоянно.
Он начинает с азов — проясняет и разграничивает исходные понятия: «иммигранты», «мигранты», «репатрианты»; рассматривает, где вообще проходит граница между «местным» / «коренным» и «приезжим» населением — которая, оказывается, «представляется очевидной лишь на первый взгляд». Ну хотя бы потому, что «многие из тех, кого относят к коренным жителям той или иной страны, строго говоря, таковыми не являются»: «либо они сами, либо их ближайшие предки сюда когда-то приехали», то есть иммигрировали. Вот «кем являются выходцы из РСФСР, которые в 1960—1970-е отправились жить в одну из советских республик, а после распада СССР потянулись обратно?» «И почему местное население в тех областях, куда прибывали русские переселенцы из Закавказья и Средней Азии, подчас встречало их с не меньшей враждебностью, чем мигрантов из этнически чуждых регионов?» На то, что границы тут крайне зыбки и проницаемы, автор обращает внимание неоднократно и даже в заключении еще раз повторяет: «сама процедура выделения отдельной категории людей по имени «мигранты» методологически сомнительна».
Уже хотя бы одним этим книга учит читателя внимательно и критично относиться к мнимым очевидностям и не идти на поводу у инерций.
И вообще: «С какого момента человек, с формальной точки зрения являющийся мигрантом, перестает быть таковым в глазах людей, окружающих его на новой родине? Что он должен предпринять, чтобы перестать восприниматься как чужой? Существует ли набор свойств, обладание которыми достаточно для того, чтобы считаться интегрированным?» И еще того более: «…всегда ли желательно, чтобы интеграция произошла?» Это все вопросы принципиально открытые — окончательного, а тем более универсального ответа на них автор нам даже не обещает, — только частичные и ситуативные.
Далее автор отдельно разбирается с понятием «интеграции мигрантов» (под которой понимают «по крайней мере, три разных вещи»: ассимиляцию — то есть полное растворение в населении принимающей страны, и два вида адаптации: культурную (приспособление к новой культурной среде с изменением ценностей и норм, но без смены идентичности) и структурную (грубо говоря, успешную вписанность в рынок труда, которая заодно предполагает и необходимую языковую компетенцию).
Демонстрирует, какие столкновения между привычными (до, опять же, очевидности) европейскими нормами порождает миграция (и как с ними в разных странах справляются). Так, все (все!) «государства Запада, принимающие мигрантов» — и являющиеся «по умолчанию <…> либеральными демократиями» — сталкиваются с ситуацией, когда требование целостности общества оказывается в противоречии с не менее безусловным требованием соблюдать права человека. Какие возникают — практически неминуемо — культурные конфликты: например, споры вокруг дресс-кода, строительства культовых сооружений, применения норм традиционного права; что бывает, когда ценность свободы самовыражения наталкивается на опасность оскорбить чьи-то религиозные чувства. Все это создает большие сложности даже в странах с прекрасно отлаженными и на зависть работающими правовыми механизмами.
Все это Малахов рассматривает в национальных контекстах; показывает, как «политики интеграции» развивались в разных странах Западной Европы (в качестве примеров взяты четыре страны: Бельгия, Нидерланды, Франция и Германия) и как они устроены там сейчас; какова вообще региональная и локальная специфика интеграционной политики; как чувствует себя сегодня западный проект мультикультурализма на его символическом и инструментальном уровнях; в каком состоянии программы интеграции мигрантского населения в странах Европейского Союза и что в них, при всех различиях, есть общего. И что, кстати, делается с культурным ландшафтом самих принимающих стран? (Вообще, из главы, посвященной этому, ясно следует, что вносимое миграцией динамическое разнообразие культурному ландшафту — вопреки многочисленным ламентациям о падении культурного уровня, «кризисе культуры» и т.п. — исключительно на пользу. А «процесс, именуемый культурным упрощением, омассовлением культуры, ее коммерциализацией и банализацией, обусловлен иными причинами. Миграции его сопровождают, но не порождают.»)
Не переставая быть теоретической монографией, книга оказывается еще и путеводителем по разным выработанным к нынешнему дню в разных странах мира «концепциям и практикам» работы с мигрантами, причем существующим на разных уровнях: от академической литературы до публичных дебатов и повседневной жизни. В каком-то смысле она может быть поэтому прочитана и как практическое руководство.
И самое важное: что из западного опыта все-таки способно пригодиться в нашей стране?
Этому вопросу посвящена самая последняя — перед заключением — глава в последней, четвертой части. Небольшая, зато очень плотная. Всего на полутора десятках страниц автор анализирует специфику отечественной ситуации, суммирует соображения европейских экспертов об интеграционном опыте в их собственных странах и, наконец, формулирует, «что необходимо для успешной интеграции мигрантов в России».
Отличие нашей страны от ее западных соседей прежде всего в том, что в здешних иммиграционных потоках преобладают выходцы из постсоветских стран — бывшие «свои» (степень «чуждости», по идее, меньше). Далее — в том, что иммиграция «с целью расселения» началась сравнительно недавно и что над постоянной эмиграцией (пока?) преобладает временная. А затем начинаются особенности, увы, одна хуже другой.
Во-первых, это — невнятность и непоследовательность позиции государства, которое, с одной стороны, время от времени провозглашает необходимость интеграции пришельцев, а с другой — не устает напоминать, что «единственная форма трудовой иммиграции, которая нужна России, есть иммиграция временная, а потому попытки мигрантов обосноваться на ПМЖ не приветствуются». В результате система мер «по инкорпорированию новоприбывшего населения» попросту отсутствует, а институты, ответственные за их интеграцию, — не развиты. Во-вторых — нелиберальная политическая культура: «такие либеральные ценности, как права человека, признание меньшинств и толерантность, не пользуются в России популярностью ни в элитах, ни среди рядовых граждан», что, разумеется, не может благоприятствовать социальному включению новоприбывших. «Особенность России, — пишет Малахов, — заключается не столько в мигрантофобии, сколько в отсутствии институционального противодействия этому явлению». Прибавьте к этому традиционный «авторитарно-бюрократический стиль управления» и связанную с ним «чрезмерную централизацию принятия решений и слабость структур власти локального уровня», и картина складывается совсем не утешительная.
Впрочем, автор, не расположенный, на читательское счастье, ни к алармизму, ни к ламентациям и морализаторству, предлагает и внятный, компактный набор соображений о том, что необходимо (стало быть, возможно по крайней мере теоретически) сделать для успешной интеграции мигрантов в нашей стране. Это — «оздоровление в сфере трудовых отношений», прежде всего — «радикальное улучшение в условиях и размерах оплаты труда»; «плотная система правовой защиты» и обеспечение доступа мигрантов к правосудию — а также к гражданству «в строгом соответствии с законом»; помощь им в овладении русским языком, перестройка системы образования в связи с изменившимися реалиями (включая «развитие системы профессионально-технического образования, адресованного как местной молодежи, так и молодым людям мигрантского происхождения») и, наконец, — формирование толерантного климата в обществе (что, приходится признать, звучит сейчас почти утопически).
В самом начале книги, обещая анализ западного опыта, автор предупреждает: «Для русского читателя такой опыт интересен лишь в той мере, в какой он может быть применен в России». И вот тут он, думаю, все-таки ошибается. (Тем более, что едва ли не все, что он пишет, синтезируя сказанное, в заключении, — неплохо ложится на российский материал, даже если сформулировано на другом материале. Ну, хотя бы та мысль, что «не стоит преувеличивать роль, которую играют в интеграционных процессах культурные факторы» и сводить проблематику интеграции новоприбывающих к достижению их культурной конформности.) Опыт устроения своих отношений с чужим, минимизации их травматичности, усиления их конструктивности и плодотворности — кому бы ни принадлежал — способен быть интересным читателю (и тут тоже не стоит преувеличивать роль культурных и даже социально-политических различий), кажется, в той мере, в какой этот читатель причисляет себя к роду человеческому.
__________________________
1 https://www.facebook.com/irina.bogatyryova/posts/983824035030306?comment_id= 984770874935622&ref=notif¬if_t=feed_comment_reply
Дружба Народов 2016, 3
ПАВЕЛ НЕРЛЕР
В Москве (Ноябрь 1930 — май 1934)
Окончание
+++ ——
Окончание. Начало см.: «Новый мир», № 1, 2. Журнальная версия глав из «Жизнеописания Осипа Мандельштама» — новой биографии поэта, готовящейся к выходу в издательстве «Вита Нова». Сердечно благодарю С. Василенко, Д. Зуева, Н. Петрова, К. Скоркина, М. Спивак, А. Теплякова, Г. Шабата и в особенности Л. Видгофа за критику и советы.
В круглых скобках в тексте приводятся ссылки на следующие источники: Мандельштам О. Собрание сочинений в 4-х томах. М., «Арт-Бизнес-Центр», 1993 — 1997 (том и страницы арабскими цифрами); Мандельштам О. Полное собрание сочинений и писем в 3-х томах. М., «Прогресс-Плеяда», 2009 — 2011 (том — римскими цифрами, страницы — арабскими); Мандельштам Н. Собрание сочинений в двух томах. Редакторы-составители: С. В. Василенко, П. М. Нерлер, Ю. Л. Фрейдин. Екатеринбург, «Гонзо» (при участии Мандельштамовского общества), 2014 (НМ, том и страницы арабскими цифрами); Герштейн Э. Мемуары. СПб., «ИНАПРЕСС», 1998, стр. 22 (ГЭ, страницы арабскими цифрами). Двойная косая черта в цитатах означает абзац в источнике.
В ДОМЕ ГЕРЦЕНА И В НАЩОКИНСКОМ
(Весна 1933 — май 1934)
«Апокриф» спецосведомителя и логистика доносительства
На протяжении полугода — с ноября 1932 и по апрель 1933 года — у поэта Осипа Мандельштама состоялось семь литературных вечеров, более чем по вечеру в месяц.
Один из них — вечер в Политехническом — был упомянут в одной архивной выписке, попавшей ко мне еще в начале 1990-х. Ни ее происхождение, ни ситуация попадания, увы, уже не поддаются реконструкции: назовем ее поэтому «апокрифом», то есть «источником», информация которого должна восприниматься с предельной осторожностью. Но уж больно правдоподобны сведения и уж больно достоверна «рука» пишущего — стилистика передаваемой автором речи поэта[1].
Согласно этому донесению-«апокрифу», Мандельштам искренне полагал, что вечер был разрешен ему с единственною целью — проверить его: «Я решаюсь читать тогда, когда террор поднял голову, когда расстреливают полуротами, когда кровь льется ведрами... Конара мне жаль. Мне непонятны причины его участия в этом деле, хотя у него всегда было что-то чужое, барское. Верней всего, это ответ Гитлеру и Герингу, которые обсуждали с какими-то дипломатами вопрос об отторжении Украины от СССР. Заметьте, что с момента ареста Конара пошли слухи о шпионаже и даже о расстреле. По-видимому, кому-то что-то было известно, что-то носилось в воздухе. „Всем нам надо бежать куда-нибудь в Абхазию, в Тану-Тувинскую республику, там душе спокойно”».
В любом случае очевидно, что самое позднее с начала 1933 года за Мандельштамом велось агентурное наблюдение. Тем удивительнее справка Учетно-статистического отдела ОГПУ, датированная 17 мая 1934 года, то есть днем, когда уже арестованный Мандельштам был доставлен на Лубянку: «По центральной картотеке сведений нет»[2]. Разве не странно, что в случае Мандельштама, писателя-попутчика и человека без замочка на губах, всезнающая картотека тысячерукого и тысячеухого ОГПУ так ювенильно пуста? Ведь в поле зрения чекистов к этому времени Мандельштам уже определенно попал, коль скоро ОГПУ собирало агентурные сведения о нем?
Тут стоит оторваться от жизнеописания поэта и сделать посильный — поверхностный и схематичный — экскурс в историю и логистику доносительства и всепроникающего негласного надзора в СССР. Это две разные, хотя и тесно взаимосвязанные системы и сети.
Одной из мер по стабилизации рубля и экономики в начале НЭПа в 1922 — 1923 годах было радикальное (на 60 % и более) сокращение численности аппарата госслужащих, в том числе армии и карательных органов. Но Дзержинский сумел тогда добиться для лучшей части «своих» разумного компромисса: уволенных или отправленных на пенсию гэпэушников оставляли в действующем госрезерве и при первой же возможности устраивали в учреждения и на предприятия. Но не абы кем (альтернативных специальностей у этих людей, как правило, не было), а в качестве кадровиков, делопроизводителей секретной документации, инженеров по охране и режиму. Специфическая дополнительная нагрузка на эти кадры подразумевалась сама собой: это сбор социально-политической и оперативной информации о предприятии и его сотрудниках, мониторинг настроения в трудовых коллективах, борьба с коррупцией, саботажем и вредительством. После проверки на профпригодность (если, конечно, считать это профессией) большинство со временем получало аффилиацию с ОГПУ и его покровительство. Де юре они не обязательно были оформленными «секретными агентами» (или «секретными сотрудниками», сокращенно сексотами), но, по сути, они служили и на своих предприятиях, и в органах одновременно, а поступавшая от них информация учитывалась в ежедневных сводках ОГПУ, предоставляемых Кремлю.
В конце 1920-х, когда НЭП уже не был нужен, агентов и сексотов объединяли в резидентуры. В сущности, резидентурами страна (в том числе органы печати и творческие союзы) была охвачена дважды — территориально и по отраслям. С небольшими модификациями эта система продержалась все советское время, претерпев определенные изменения лишь в постсоветское.
Отдельная система — система негласных агентов, или осведомителей. Тут у ОГПУ-НКВД было три круга или сети осведомителей и, соответственно, три сорта, а точнее, три калибра, стукачей[3].
Круг первый и самый массовый — это агентура общего осведомления. «Осведомители» обычно только сообщали куда надо то, что услышали, но могли и провоцировать на острые разговоры.
Круг второй — агентура специального осведомления. «Спецосведомители» — это агенты более высокой квалификации, разрабатывающие ту или иную группу лиц. Иногда такой агент мог быть и отправлен в командировку вместе с «подучетным» персонажем, находящимся в его агентурной разработке.
И, наконец, круг третий — «сеть основной агентуры», или «агентская сеть». Это высший пилотаж стукачества. Агенты — это опытные профи, негласные помощники чекистов, готовые получать и способные выполнять их сложные задания, вплоть до крупных провокаций, террора или «шитья» заказанного «заговора», стать липовым руководителем которого ему тоже могли поручить. Их заказной труд хорошо оплачивался, и, кроме зарплаты, им причитались еще дотации на необходимые расходы (организация пьянки и т. п.).
Кроме того, существовало так называемое «дворовое осведомление» (оно же осведомление «по неорганизованному населению» — надо полагать, это дворники, управдомы и лифтерши). Были также специальные сети осведомителей в армии, в пограничных войсках и на транспорте[4].
Осведомлять следовало обо всем, что покажется ненормальным: наверху разберутся. Иными словами, людей приглашали стучать всегда, везде, на всех и обо всем (кстати, анонимки априори не признавались).
Первые два круга осведомителей работали абсолютно бесплатно — волонтеры в самом строгом смысле. Но не бескорыстно: их «бонусы» — возможность насолить или отомстить своим жертвам, чувство причастности к самой могущественной организации в стране и надежда на то, что в случае чего можно будет обратиться к ней за помощью в решении собственных проблем.
Если в первом круге инициатива доверялась массам, практически предоставленным в их «охоте» самим себе, то второй был заметно избирательнее и концентрировался на освещении только конкретных и специальных вопросов. Среди «спецосведомителей» были специалисты любого профиля, освещавшие среду духовенства, инженеров, ученых, писателей, художников и так далее.
Но вернемся к самому «апокрифу» и к Конару. Его фигура[5] здесь одновременно и случайна, и закономерна. Осип Эмильевич, судя по всему, немного знал его в 1925 — 1926 годах, когда тот работал в Ленинградском отделении Госиздата. Мандельштам же — переводчик, редактор и рецензент иностранных книг — зарабатывал там деньги на то, чтобы содержать жену в Крыму, где она месяцами лечилась от туберкулеза. 5 или 6 октября 1926 года он и писал ей в Крым: «Конар пошел в гору: он сейчас в Гизе, но уходит на Украину председ<ателем> совнархоза»[6].
Так пишут о старом знакомом, и не исключено, что Надежда Яковлевна — или ее отец-адвокат — знали Конара еще в киевские годы. Но когда вскоре после этого Конар действительно совершил крутой карьерный взлет и стал сначала председателем Совнархоза Украины[7], а затем (в 1927?) замнаркомзема СССР[8], то Мандельштам, конечно же, потерял его из виду.
5 марта 1933 года поэт, будучи в Ленинграде, прочел в «Правде» сообщение ОГПУ: «За последнее время органами ОГПУ раскрыта и ликвидирована контрреволюционная вредительская организация в некоторых органах Наркомзема и Наркомсовхозов, главным образом в сельскохозяйственных районах Украины, Северного Кавказа, Белоруссии. В состав контрреволюционной вредительской организации входили главным образом государственные служащие, в большинстве своем — выходцы из буржуазных и помещичьих слоев. Большинство арестованных признало свою виновность в организации контрреволюционной вредительской организации в сельском хозяйстве, выразившейся: 1) в умышленной порче и уничтожении тракторов и сельхозмашин, 2) в умышленном засорении полей и понижении урожайности, 3) в поджоге машинно-тракторных станций и льнозаводов, 4) в расхищении хлебных запасов колхозов, 5) в дезорганизации сева и уборки, 6) в уничтожении поголовья рабочего и продуктивного скота. Материалами следствия и показаниями арестованных вредителей установлено, что действия арестованных имели своей целью подорвать крестьянское хозяйство и вызвать голод в стране. Арестовано свыше 70 человек, в том числе:
1. Конар, он же Полащук Федор Михайлович <…>»[9].
В чекистских кругах о Конаре циркулировала следующая «баллада», возможно, запущенная и в газеты: мол, Конар вовсе не Конар, а Полащук — польская разведка снабдила его документами на имя красного командира Конара, убитого в перестрелке с поляками, что помогло ему быстро внедриться в толщи советской номенклатуры. Откуда бдительные чекисты — правда, спустя столько лет! — помогли ему жестко упасть[10].
Итак, имя Конара шло первым. А 13 марта «Правда» сообщила о принятых накануне к вредителям мерах социальной защиты. Конара приговорили к высшей мере — сделав его тем самым главным государственным козлом отпущения за голодомор. Шел он под первым номером, но расстреляно было еще 35 служащих Наркомзема — и впрямь полурота…
И тут-то Мандельштам взорвался! Смерть малознакомого советского чиновника — человека, лично ему совершенно чужого и уж точно чуждого, — он воспринял даже не как предвестье, а как начало Большого Террора! Словно бы вырвался на морскую гладь профетический перископ, и приоткрылось то, что скрывали толщи воды.
Такое же — пророческое — состояние испытал он и в 1931 году, когда рвался на свободу «Волчий цикл» с его «шапкой в рукаве» и «сном в гробу».
Сбываться же эти пророчества, кстати, начали очень быстро, уже в марте. К моменту расстрела Конара в тюрьме сидели Жирмунский, Бухштаб и другие филологи-ленинградцы, а с 7 марта и Виктор Серж (Кибальчич).
Еще раз процитирую апокриф: «Я решаюсь читать тогда, когда террор поднял голову, когда расстреливают полуротами, когда кровь льется ведрами»! Это не только провидение будущего с его госзаказом и госмонополией на террор, это еще и подстрочник «эпиграммы» на Сталина, пусть пока и не написанной. «Эпиграммы», из-за которой Мандельштам вскоре и сам попадет в лапы той самой организации, которая якобы не располагала сведениями о нем.
В Старом Крыму и Коктебеле
3 или 4 апреля 1933 года — почти сразу же после вечера в Клубе художников — арестовали Кузина. И в тот же день Мандельштам пишет письмо Мариэтте Шагинян с просьбой помочь: «Личностью его пропитана и моя новенькая проза, и весь последний период моей работы. Ему, и только ему, я обязан тем, что внес в литературу период т. н. „зрелого Мандельштама”. // <…> У меня отняли моего собеседника, мое второе „я”, человека, которого я мог и имел время убеждать, что в революции есть и „энтелехия”, и виталистическое буйство, и роскошь живой природы. // Я переставил шахматы с литературного поля на биологическое, чтобы игра шла честнее. Он меня по-настоящему будоражил, революциониировал, я с ним учился понимать, какую уйму живой природы, воскресшей материи поглотили все великие воинствующие системы науки, поэзии, музыки. Мы раздирали идеалистические системы на тончайшие материальные волоконца и вместе смеялись над наивными, грубо-идеалистическими пузырями вульгарного материализма. <…> // Мариэтта Сергеевна! Я хочу, чтобы вы верили, что я не враждебен рукам, которые держат Бориса Сергеевича, потому что эти руки делают и жестокое и живое дело. // Но Борис Сергеевич не спец и потому-то сама внешняя свобода, если наша власть сочтет возможным ему ее вернуть — окажется лишь крошечным придатком к той огромной внутренней свободе, которую уже дали ему наша эпоха и наша страна...» (4, 150 — 151).
Непонятно, какие у Шагинян могли быть для этого приводные ремни и благодаря ли ей, но Кузина очень скоро, уже через неделю, выпускают.
Почти сразу же после этого Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна, захватив Кузина, отправляются в свое последнее добровольное путешествие (если не считать поездок в Ленинград) — в Старый Крым, к вдове Александра Грина, а затем — спонтанно — в Коктебель, где жила вдова Макса Волошина. Нина Николаевна Грин, накануне гостившая у них в Москве, вернулась домой 12 апреля: вместе с ней приехали и Мандельштамы с Кузиным[11].
Кузин явно нуждался после недельной отсидки на Лубянке в отдыхе и разрядке. Это не помешало ему с возмущением среагировать на своеобразный эгоцентрический «домострой» у Мандельштамов, о чем он впоследствии рассказывал Эмме Герштейн. Ее тезис («надо уметь прощать поэту») он решительно не разделял: «Это что же, машинка для делания стихов?!..» (ГЭ, 428).
Из Старого Крыма Кузин вернулся в Москву, а Мандельштамы — на самом стыке мая и июня — переехали в Коктебель, где дожидались путевки из Москвы: несколько первых дней они прожили в писательском Доме творчества благодаря любезности его администрации.
Уже в Москве, и почти на той же ритмической волне, что и «итальянские», пришли стихи о голодающих крестьянах. Весна 1933 года — это самый разгар, но уже не коллективизации и кулацкой ссылки, а вызванного ими голодомора, когда миллионы разоренных крестьян с Украины, Дона, Северного Кавказа стронулись с места и бродили по стране в поисках куска хлеба и хоть какого-нибудь заработка.
Подходили они и к домику Грина на улице Либкнехта в Старом Крыму, трогали заменявшее звонок кольцо, но в палисад не заходили, просили молча.
Мандельштам все это видел и слышал. Видел — и не закрывал глаза. Полная непредставимость происходившего, помноженная на его будничность, так и стояла перед ним.
Поэтому не удивительно, что летом 1933 года (скорее всего, во второй половине июля) Мандельштам написал стихотворение — самое первое из тех трех роковых, что он не решался помещать в списки «Новых стихов». Устойчивая традиция приписывает ему заглавие «Старый Крым». Но в протоколе допроса на Лубянке рукою следователя записано другое — «Холодная весна». Во время допроса после первого ареста в 1934 году Мандельштам, путаясь в дате, пометит его: «Лето 32 года Москва. После Крыма. О. Мандельштам». Благодаря протоколу известен и точный текст стихотворения — отличающийся от того, что сохранился в памяти жены (сам текст записан тоже рукой следователя):
Холодная весна. Бесхлебный, робкий Крым.
Как был при Врангеле, такой же виноватый.
Колючки на земле, на рубищах заплаты,
Все тот же кисленький, кусающийся дым.
Все так же хороша рассеянная даль,
Деревья, почками набухшие на малость,
Стоят как пришлые, и вызывает жалость
Пасхальной глупостью украшенный миндаль.
Природа своего не узнает лица.
И тени страшные Украйны и Кубани —
На войлочной земле голодные крестьяне —
Калитку стерегут, не трогая кольца.
Память Надежды Яковлевны цепко удержала то, что сейчас называют реальным комментарием: «Мы приехали с диким багажом: на месяц пришлось взять с собой хлеба. Вся страна сидела на пайке, а на Украине, на Кубани, в Крыму был форменный голод. Раскулачиванье уже прошло, остались только слухи и толпы бродящего народу. Старый Крым в испуге как-то сжался. Ежедневно рассказывали, как ночью проломали стену, залезли в кладовую и вытащили всю муку и крупу. Именно это было предметом грабежа. Целый день к воротам подходили люди. Откуда? С Кубани... С Украины. Они рассказывали, как целиком выселялись громадные станицы, как раскулачивали и усмиряли... Стихотворение о Старом Крыме фигурировали в „деле” О. М. 34 года — клевета на строительство сельского хозяйства. Из этих стихов ясно, что мы приехали в Крым ранней весной, когда цветет миндаль. Обонятельное ощущение — дым — всегда к ночлегу, к дому. Дымок — это мысль о жилье. „Рассеянная даль” была вначале „расстрелянной”, но это показалось О. М. чересчур прямым ходом. Кубань и Украина названы точно — расспросы людей, бродивших с протянутой рукой. Калитку действительно стерегли день и ночь — и собаки, и люди, чтобы бродяги не разбили саманную стенку дома и не вытащили последних запасов муки. Тогда ведь хозяева сами стали бы бродягами» (НМ, 2, 741).
Что касается «картин голода», с которыми бессчетно столкнулся Мандельштам в Крыму, все же отметим, что он не всегда был неосторожен и иные разговоры о раскулачивании — особенно с малознакомыми людьми — воспринимал как провокацию. Еще в 1930 году, когда М. Д. Вольпин, в присутствии его и Олеши, стал возмущаться всеобщим равнодушием писателей друг к другу и их равнодушием к крестьянскому горю и призывал ходить на вокзалы и подавать голодающим беженцам милостыню, Мандельштам, явно не желавший развивать эту тему, срезал его: «Ну, знаете. Вы не замечаете бронзового профиля истории»[12].
В 1933 году в Крыму, где и когда поэт увидел бежавших туда от голода на Украине и Кубани крестьян (тех, кому удалось убежать и добраться до Крыма), словами о «бронзовом профиле» отделаться было уже нельзя.
В Старом Крыму вовсю писались и другие стихи. Первыми, на волне 6-стопного ямба, пришли, условно говоря, стихи «итальянские»: 4 — 6 мая — «Ариост» (впоследствии утерянный и заново восстановленный по памяти в Воронеже в июне 1935 года — уже в иной, совершенно самостоятельной редакции). Примерно тогда, по-видимому, возникло и четверостишие «Друг Ариоста, друг Петрарки, Тасса друг...», а в середине мая — стихотворение «Не искушай чужих наречий, но постарайся их забыть...», поправленное в августе 1935 года.
Писалась в Крыму и проза. Еще в мае, а скорее всего, уже в июне началась работа над новой, «шестой» по счету, большой прозой поэта — эссе «Разговор о Данте».
В Коктебеле же, в так называемом Ленинградском отделении Дома творчества судьба свела Мандельштама с другим персональным пенсионером — Андреем Белым и его женой, их даже усадили за один стол. Беседы с ним, хотя бы и краткие, стали для Мандельштама, перефразируя его самого, чем-то вроде точильного камня. Они прочищали сознание и заостряли восприятие, после них ему хорошо и остро думалось.
Впрочем, сам Андрей Белый относился к младшему современнику иначе — раздраженно и неприязненно. Об этом совершенно недвусмысленно говорят и записи в его дневнике[13], и его переписка. Так, 27 мая он писал Г. Санникову: «Одни Мандельштамы с „закавыкою”; они поднимают литерат<урные> разговоры, и от них порой приходится удирать; но это все безобидно, просто»[14]. 7 июня — П. Н. Зайцеву: «Все бы хорошо — если бы не… Мандельштамы (муж и жена). И дернуло же так, что они оказались с нами за общим столиком (здесь столики на 4 персоны); приходится с ними завтракать, обедать, пить чай, ужинать. Между тем: они, единственно, из 20 с лишним отдыхающих нам неприятны и чужды»[15], 17 июня — Ф. В. Гладкову: «…с Мандельштамами — трудно; нам почему-то отвели отдельный столик; и 4 раза в день (за чаем, обедом, 5-часовым чаем и ужином) они пускаются в очень „умные”, нудные, витиеватые разговоры с подмигами, с „что”, „вы понимаете”, „а”, „не правда ли”; а я — „ничего”, „не понимаю”; словом: М. мне почему-то исключительно неприятен; и мы стоим на противоположных полюсах (есть в нем, извините, что-то „жуликоватое”, отчего его ум, начитанность, „культурность” выглядят особенно неприятно); приходится порою бороться за право молчать во время наших тягостных тэт-а-тэт’ов»[16]. А 24 июня Белый — Санникову: «Чувствуем огромное облегчение: уехали Мандельштамы, к столику которых мы были прикреплены. Трудные, тяжелые, ворчливые, мудреные люди. Их не поймешь»[17].
О взрывчатом, переменчивом и не всегда адекватном поведении Мандельштама, может быть, лучше всего говорит следующий эпизод: «Кстати о Мандельштаме. Жил он здесь в июне. Приучил местного пса Бобика ходить к нему под окно жрать кости. Пес возьми да и приди ночью. Костей нет. Пес воет, требует. М. в ярости. „Уберите пса! Он мне жить не дает! Или я или пес! Я его зарежу”. Словом — истерика. Администрация решила пса удавить. Дети (в составе сына Мариенгофа, детей Десницкого, Томашевского и т. д.) собрались в глубоком подполье, где-то в балке и вынесли решение, запротоколированное так: // Слушали: Кого зарезать Бобика или Мандельштама // Постановили: Мандельштама. // Так мало дети писателей нынче ценят поэзию. А тем временем стали давить пса почему-то публично. Мандельштам опять в истерику. Из-за меня давить пса! Да я лучше уеду. Оставьте животное! // Результат: пес жив, а Мандельштам уехал по одной версии из-за пса, по его словам — бухгалтеров много появилось, а вернее за окончанием срока»[18].
Не зная всех этих филиппик, но как бы предощущая их интуитивно, Надежда Мандельштам перекладывала вину за шероховатость в общении на Клавдию Николаевну, жену Белого: «Мужчин тянуло друг к другу, но жена Белого, видно, помнила про старые распри и статьи О. М. и явно противилась сближению. Возможно, что она знала об антиантропософской и антитеософской направленности О. М., и это делало его не только чуждым, но и враждебным для нее человеком. Все же они встречались, хотя и украдкой, и с охотой разговаривали. В те дни О. М. писал „Разговор о Данте” и читал его Белому. Разговоры шли горячие, и Белый все время ссылался на свою работу о Гоголе, тогда еще незаконченную» (НМ, 1, 234). Впрочем, противоречие между этой гипотезой и высказываниями самого Белого слишком уж велико.
О самом Белом она писала с восхищением: «Казалось, он весь пронизан светом. Таких светящихся людей я больше не встречала. Было ли это впечатление от его глаз или от непрерывно бьющейся мысли, сказать нельзя, но он заряжал каждого, кто к нему приближался, каким-то интеллектуальным электричеством. Его присутствие, его взгляд, его голос оплодотворяли мышление, ускоряли пульсацию. У меня осталось впечатление бестелесности, электрического заряда, материализованной грозы, чуда...» (НМ, 1, 234).
Вместе с тем «…это был уже идущий к концу человек, собиравший коктебельскую гальку и осенние листья, чтобы складывать из них сложные узоры, и под черным зонтиком бродивший по коктебельскому пляжу с маленькой, умной, когда-то хорошенькой женой, презиравшей всех непосвященных в ее сложный антропософский мир» (НМ, 1, 234 — 235).
С упоением вспоминая свои коктебельские месяцы в предреволюционные годы, Мандельштам ходил или плавал на лодке в Сердоликовую и другие карадагские бухты, где собирал редкие или причудливые камешки. Все эти агаты, сердолики и другие, «простые солдаты», привезенные в Москву, служили ему и Наде чем-то вроде амулетов и напоминали о Крыме и, может быть, еще об одном удивительном человеке, умершем около года назад, — о Максимилиане Волошине, Максе, на могилу которого он, конечно же, тоже сходил.
Донесение: не-апокриф
По возвращении из Крыма Осип Эмильевич, по словам Эммы Герштейн, изменился даже внешне. Он как-то раздался в плечах, пополнел, отпустил изящно подстриженную бородку, в которой проглядывала седина. И — «…казался бы отяжелевшим, если бы не его постоянная нервная подвижность» (ГЭ, 39).
Менялся и 30-летний Кузин, становясь все мрачнее и нервознее. Причиной тому был и его апрельский арест, но главным образом то, что, выпустив, органы снова насели на него и требовали стать осведомителем ГПУ, смотрящим за естественниками МГУ. Запугивали, угрожали новым арестом, говорили: «Подумайте, что будет с мамой, если вас арестуют?» — «Мама умрет», — отвечал им Борис Сергеевич, имитируя бессердечие. А гэпэушники, имитируя сердечность: «О, как же вы жестоки!»
Вчитайтесь в нижеследующий документ — это уже не «апокриф», а самое настоящее и даже заурядное агентурное донесение, «оперативка» об Осипе Мандельштаме. Шальная удача и публикация Алексея Береловича вынесли это донесение на свет божий[19].
Полуторастраничное сообщение о Мандельштаме является началом 6-страничной подборки аналогичных материалов, озаглавленной: «АГЕНТУРНЫЕ СООБЩЕНИЯ». Отдельные сообщения посвящены в ней также Шкловскому, Пильняку, Ефрему Полонскому и Льву Кассилю (вечеринке у него)[20].
В правом верхнем углу — рукописная дата: «За 15/VII-33». Так что написано не позже 15 июля 1933 года. Есть на нем и другие пометы. В частности, в левом верхнем углу — красным карандашом — три буквы: «СПО» и маркер машинистки: «иг/4/». А еще ниже, на полях, пометы: «т. Ягоде. МГорб. 15/VII-33» и «ГЯ», что фиксирует знакомство с документом и Г. Ягоды.
«На днях возвратился из Крыма О. МАНДЕЛЬШТАМ. Настроение его резко окрасилось в антисоветские тона. Он взвинчен, резок в характеристиках и оценках, явно нетерпим к чужим взглядам. Резко отгородился от соседей, даже окна держит закрытыми, со спущенными занавесками. Его очень угнетают картины голода, виденные в Крыму, а также собственные литературные неудачи: из его книги Гихл собирается изъять даже старые стихи, о его последних работах молчат. Старые его огорчения (побои, травля в связи „с плагиатом”) не нашли сочувствия ни в литературных кругах, ни в высоких сферах. МАНДЕЛЬШТАМ собирается вновь писать тов. СТАЛИНУ. Яснее всего его настроение видно из фразы: „Если бы я получил заграничную поездку, я пошел бы на все, на любой голод, но остался бы там”.
Отдельные его высказывания по литературным вопросам были таковы: „Литературы у нас нет, имя литератора стало позорным, писатель стал чиновником, регистратором лжи. ‘Лит. Газета‘ — это старая проститутка — права в одном: отрицает у нас литературу. В каждом номере вопль, что литература отстает, не перестроилась и проч. Писатели жаждут не успеха, а того, чтобы их Ворошилов вешал на стенку, как художников (теперь вообще понятие лит. успеха — нонсенс, ибо нет общества)”. Коснувшись вопроса о том, что на художественной выставке „за 15 лет”[21] висят „дрянные” пейзажи Бухарина, Мандельштам заявляет: „Ну что же, читали мы стихи Луначарского, скоро, наверное, услышим рапсодии Крупской”.
По поводу статьи Горького[22] МАНДЕЛЬШТАМ сказал: „Горький человек низколобый, с интеллектом низшего типа, но в этих рамках — крупный и иногда может сказать правду. Его статья — это оглушительная оплеуха по литературе и литераторам”. МАНДЕЛЬШТАМ передавал свой разговор с Андреем Белым в Коктебеле.
М.: „Зачем Вы пишете такие статьи, как о Санникове и Гладкове? Ведь Вам приходится работать, как обогатительная фабрика”[23].
Б.: „Ну что делать. Мою книгу о формировании психики человека никто не печатает, денег не платят, а за эту дрянь дают тысячу рублей”».
Автора!
В этом донесении интересно буквально все, в том числе указание на намерение вновь (вновь?!) обратиться с письмом к Сталину.
А нельзя ли определить «авторство»? Возможно ли «атрибутировать» и дезавуировать стукача?
Кажется, это не безнадежно.
Бросается в глаза превосходная осведомленность информатора. Тональность такова, что кажется: это кто-то из гостей, причем близких и постоянных — настолько много событий и разговоров спрессованы в этом отчете. Запомнить и про это написать могли бы только те, кто слышал, то есть самые близкие друзья, такие как Кузин, Герштейн, Шкловский или Яхонтов. Но все они, как и братья — Шура Мандельштам и Женя Хазин, — вне подозрений.
Но если это не участник дружеских бесед и нищенских застолий, то кто же это? Кто-то все же весьма и весьма близкий?
Ослиным ухом торчит в донесении вот эта фраза: «Резко отгородился от соседей, даже окна держит закрытыми, со спущенными занавесками».
Так, может быть, это соседи? Самые близкие, самые ближайшие, самые каждодневные, но — соседи? Не слушатели, а подслушиватели?
И даже дырочка с рюмочкой не нужны, когда на дворе лето и твое окно и их окно отделяет друг от друга лишь около метра. Можно присесть у своего и замереть, прислушиваясь. А можно сколько угодно раз прошмыгнуть мимо занавешенного, но явно открытого (лето же!) окна, например, прикуривая.
А теперь осмотримся и вспомним соседей Мандельштама.
С одной стороны — Рудерман и Острогорский, соседи по квартире № 4, а с другой — в квартире № 5 — Амир Саргиджан с Татьяной Дубинской.
Но только с Саргиджанами Осип Эмильевич — окно в окно!..
Судя по всему, подозреваемое лицо или лица относились к «спецосведомителям», то есть доносили бесплатно. Если же Саргиджаны были профессиональными агентами, Осип Эмильевич был бы вдвойне прав, гневаясь на невозвращение долга. Ведь «агентам» выплачивался не только гонорар, но и выписывались средства на оперативные расходы, на ту же выпивку, например. В этой ситуации одалживаться у бедных соседей — да еще и своих «подопечных» — настоящее свинство.
«Пятая» и «шестая» прозы
Между тем в Коктебеле Мандельштам начал и закончил свою «шестую» прозу — «Разговор о Данте», который прочел там же и тогда же двум писателям — Андрею Белому[24] и Мариенгофу.
А пока Осип Эмильевич был в Крыму, в майском номере «Звезды» вышла его «пятая» проза — «Путешествие в Армению». Одновременно «Путешествие» было отдано и в «Издательство писателей в Ленинграде» — для подготовки книжной версии[25].
Предыстория журнальной публикации такова. После неудачи в «Новом мире» «пробивать» ее взялся молодой Николай Харджиев: ему и Борису Лапину Мандельштам читал одну из начальных версий «Путешествия». Новая проза поэта привела их в восторг, а Лапин, к удовольствию автора, сравнил ее с «Письмами» Плиния Младшего, намекая на их, невзирая на тематическое разнообразие, единство и свободу.
Тогда Харджиев предложил Мандельштаму попытать счастья в «Звезде», где печатался сам и где в редакции работал Цезарь Вольпе, его близкий друг. Получив от поэта две авторизованные машинописи «Путешествия», он отвез их в Ленинград и передал в журнал, где усилиями Вольпе и при поддержке Николая Тихонова, в то время члена редколлегии, вещь и была опубликована, но, к сожалению, со множеством лакун, ошибок и опечаток.
Напомню, что, еще не будучи напечатанным, а лишь прочитанным вслух, «Путешествие в Армению» породило первый печатный отклик Виктора Шкловского в «Литературной газете» (17 июля 1932 года)[26].
На этот раз первым по очереди — и по гнусности — рецензентом печатной версии оказался Н. Оружейников: 17 июня в «Литературной газете» вышла его статья «На полях журналов», где о «Путешествии в Армению», в частности, сказано: «О. Мандельштам <...> выступает с „Путешествием в Армению”, где все построено на кокетстве с усложненной и насильственной реминисценцией. <...> Ламарк, Гете, Сезанн мобилизованы для того, чтобы прикрыть отсутствие действительной Армении. <...> В вещах Мандельштама и Шкловского[27] опасность литературщины, формалистской подмены мастерства коллекционерством предстает наиболее обнаженно. Не собирается ли „Звезда” стать организационным центром для формалистских идей или формалистской безыдейности?»[28]
После такого вопроса уже не удивляет, что из следующего, июньского номера «Звезды» Леноблгорлит снял три стихотворения Мандельштама. Вначале решено было ограничиться снятием одного («К немецкой речи», как «наиболее реакционного по содержанию»), но затем редакция журнала сняла и остальные два стихотворения[29].
В июле и августе Мандельштам работал над корректурой книжного варианта «Путешествия в Армению»: 31 июля датирована уже третья его корректура. Туда же, в «Издательство писателей в Ленинграде», Мандельштам предложил и «Разговор о Данте».
Но книги — ни та, ни другая — ни здесь, ни где-нибудь еще при его жизни не выйдут.
Зато 30 августа вышла разгромная рецензия С. Розенталя на «Путешествие в Армению» — и не где-нибудь, а в «Правде». Вот короткая цитата: «Какой бедный мир, мир маркера и гурмана! Мир, где самое блестящее — фальшивый бриллиант Тэта и где луг похож на биллиардное сукно, а розы — на сливочное мороженое... От образов Мандельштама пахнет старым, прелым, великодержавным шовинистом, который, расточая похвалы Армении, хвалит ее экзотику, ее рабское прошлое, ибо о настоящем не написал ни строки Мандельштам. Можно с брезгливостью пройти мимо острот Мандельштама о Безыменском. В них неуемная злоба человека, не понимающего пролетарской литературы <...> Старый петербургский поэт-акмеист О. Мандельштам прошел мимо бурно цветущей и радостно строящей социализм Армении».
Статья Розенталя была тем болезненнее для Мандельштама, что была написана хлестко и талантливо. Ее выход застал Мандельштама в Ленинграде, где он гостил в конце августа и начале сентября. У Ахматовой он читал «Разговор о Данте»: среди слушателей, кроме хозяйки, были Жирмунский, Тынянов, Б. Лившиц и Л. Гинзбург (вероятно, и Пунин).
Вот каким показался тогда поэт тогда Лидии Гинзбург: «Мандельштам невысок, тощий, с узким лбом, небольшим изогнутым носом, с острой нижней частью лица в неряшливой почти седой бородке, со взглядом напряженным и как бы не видящим пустяков. Он говорит, поджимая беззубый рот, певуче, с неожиданной интонационной изысканностью русской речи. Он переполнен ритмами, как переполнен мыслями и прекрасными словами. Читая, он покачивается, шевелит руками; он с наслаждением дышит в такт словам — с физиологичностью корифея, за которым выступает пляшущий хор. Он ходит смешно, с слишком прямой спиной и как бы приподнимаясь на цыпочках. Мандельштам слывет сумасшедшим и действительно кажется сумасшедшим среди людей, привыкших скрывать или подтасовывать свои импульсы. Для него, вероятно, не существует расстояния между импульсом и поступком, — расстояния, которое составляет сущность европейского уклада. <...> Он полон ритмами, мыслями и движущимися словами. Он делает свое дело на ходу, бесстыдный и равнодушный к соглядатаям. Было жутко, как будто подсматриваешь биологически конкретный процесс созидания»[30].
И почему-то он забирает из «Издательства писателей в Ленинграде» — через Варковицкую[31] — рукопись «Разговора...»[32]. Неудача с той же рукописью ждала его и в Госиздате, откуда она «была возвращена ему без единого полемического замечания, но со множеством вопросительных знаков на полях. Если не ошибаюсь, эти пометы были сделаны рукой А. К. Дживелегова[33]» (ГЭ, 44).
В начале октября уже Ахматова гостила в Москве. Но атмосфера в столице — после шельмования в «Правде» — резко изменилась. И последний поход в ЦК, к Гусеву, не принес уже ничего, кроме каменного лица собеседника.
Книги не вышли ни в ГИХЛе, ни в Госиздате. Началось это исподволь еще весной, когда Мандельштамы были в Крыму. Рукопись собрания сочинений проходила внутреннее рецензирование в Госиздате, причем рецензенту, В. Гоффеншефферу, дали на суд не машинопись, а изданный в 1928 году сборник критической прозы «О поэзии».
Эта рецензия — шедевр и апофеоз разборов такого рода: «В своей философской концепции Мандельштам соединил „французское с нижегородским” (выражаясь его терминами — „домашность” и Европу), а именно, мистический российский эллинизм, столь отличавший его от остальных представителей акмеистической школы с интуитивизмом Анри Бергсона. Философия последнего является для Мандельштама последним и высшим научным методом. <…> Отсюда и отрицание „дурной бесконечности эволюционной теории” и, логически рассуждая, — марксизма, который, как-никак придает „дурному” принципу причинности больше значения. <…> Проблема слова и культуры в мистическом понимании служит для Мандельштама поводом для внеисторических, надсоциальных сопоставлений, при которых, например, объединяются и одинаково славословятся Чаадаев и... Розанов. Воистину нужно стоять на вершине „поэтического бесстрастия” и аполитичных вневременных и внесоциальных позиций, чтобы ставить рядом имя Чаадаева, пережившего трагедию передового человека в эпоху николаевской реакции, оппозиционного (в период „Философского письма”) по отношению к российскому самодержавию, чтобы поставить это имя рядом с именем апологета великодержавия, мракобеса и черносотенца Розанова».
Фацит: «Статьи Мандельштама — квинтэссенция рафинированной идеологии либеральной русской буржуазии. <...> Переиздавать их сейчас (даже с критическим предисловием) — крупнейшая политическая ошибка. Никакими ссылками на необходимость бережного отношения к старой интеллигенции, стоящей на советской платформе, это переиздание нельзя будет оправдать, ибо оно не только явится политическим промахом издательства, но окажет скверную услугу самому Мандельштаму». А вот и резолюция, датированная маем 1933 года: «Статьи не пойдут»[34].
В ГИХЛе ничуть не лучше. Вот какой разговор случился, например, 23 октября между заведующим ГИХЛа Н. Н. Накоряковым и парторгом Фроловым на заседании парторганизации ГИХЛ, посвященном чистке ее рядов: «Или, например, заключили договор с Мандельштамом. Мы с Н. Н. <Накоряковым> вчера вели переговоры по этому поводу. Он представил нам томик избранных произведений. Корабельников отказался писать предисловие. Л. Б. Каменев взялся, три раза перечитал и ничего не понял. Я читал — тоже ничего не понял. Я прихожу уже в течение многих месяцев к Н. Н. и говорю о том, что от печатания этой вещи надо отказаться. А деньги? А те 13 000, которые мы на это дело внесли? // Накоряков: Вопрос не в деньгах, а в других обстоятельствах. // Фролов: Вы имеете в виду то, что на нас нажимают сверху, чтобы мы издали этот томик, я считаю, что если мы не издадим, на нас не будут нажимать, а если издадим, то на нас будут нажимать и сверху, и со всех сторон»[35].
Стоп! В издательстве рассматривался вопрос о предисловии к «Избранному» Осипа Мандельштама?! И в кандидатах, оказывается, ходили Корабельников[36] и приснопамятный Лев Каменев?! — да, тот самый, к которому, по протекции Эммы Герштейн и из любопытства (и еще в поисках союзников в «битве под Уленшпигелем»), в марте 1930 года ходил знакомиться Мандельштам, тот самый Каменев, чье гнусное предисловие к «Началу века» доконало Андрея Белого!
И фоном всему этому — новые групповые репрессии против писателей. 11 октября за сочинение и распространение «контрреволюционных басен-сатир» арестованы Эмиль Герман (Кроткий), Владимир Масс и Николай Эрдман. Всех троих, по постановлениям ОСО (Особого следственного отделения) при коллегии ОГПУ от 14 и 16 октября 1933 года, приговорили к высылке на три года: соответственно, в города Тобольск тогдашнего Уральского края, Камень Западно-Сибирского и Енисейск Восточно-Сибирского краев[37].
Буквально по слову поэта: «Уведи меня в ночь, где течет Енисей…»
Стихи о Сталине
В ноябре 1933 года (а скорее все же — еще в октябре[38]) Мандельштам написал свою знаменитую и роковую эпиграмму на Сталина — «Мы живем под собою не чуя страны...». И почти сразу же начал ее читать «своим».
Эмма Герштейн вспоминала, как однажды утром к ней неожиданно пришла, можно сказать, влетела Надя и произнесла:
«„Ося сочинил очень резкое стихотворение. Его нельзя записать. Никто, кроме меня, его не знает. Нужно, чтобы еще кто-нибудь его запомнил. Это будете вы. Мы умрем, а вы передадите его потом людям. Ося прочтет его вам, а потом вы выучите его наизусть со мной. Пока никто не должен об этом знать. Особенно Лева”.
Надя была очень взвинчена. Мы тотчас пошли в Нащокинский. Надя оставила меня наедине с Осипом Эмильевичем в большой комнате. Он прочел: „Мы живем, под собою не чуя страны” и т. д. все до конца <…>. Но прочитав заключительное двустишие — „Что ни казнь у него, то малина. И широкая грудь осетина”, он вскричал:
— Нет, нет! Это плохой конец. В нем есть что-то цветаевское. Я его отменяю. Будет держаться и без него… — И он снова прочел все стихотворение, закончив с величайшим воодушевлением:
Как подковы дарит за указом указ —
Кому в лоб, кому в пах,
Кому в бровь, кому в глаз!!!
— Это комсомольцы будут петь на улицах! — подхватил он сам себя ликующе. — В Большом театре… на съездах… со всех ярусов… — И он зашагал по комнате.
Обдав меня своим прямым огненным взглядом, он остановился:
— Смотрите — никому. Если дойдет, меня могут… РАССТРЕЛЯТЬ!
И, особенно гордо закинув голову, он снова зашагал взад и вперед по комнате, на поворотах приподымаясь на цыпочки» (ГЭ, 51 — 52).
С Борисом Кузиным было несколько иначе: «Однажды утром О. Э. прибежал ко мне один (без Н. Я.), в сильном возбуждении, но веселый. Я понял, что он написал что-то новое, чем было необходимо поделиться. Этим новым оказалось стихотворение о Сталине. Я был потрясен им, и этого не требовалось выражать словами. После паузы остолбенения я спросил О. Э., читал ли он это еще кому-нибудь. — „Никому, Вам первому. Ну, конечно, Наденька...” Я в полном смысле умолял О. Э. обещать, что Н. Я. и я останемся единственными, кто знает об этих стихах. В ответ последовал очень веселый и довольный смех, но все же обещание никому больше эти стихи не читать О. Э. мне дал. Когда он ушел я сразу же подумал, что немыслимо, чтобы стихи остались неизвестными по крайней мере Евг. Я. (брату Н. Я.) и Анне Андреевне, при первой же ее встрече с О. Э. А Клычкову? — Нет, не сдержит он своего обещания. Слишком уж ему нужно Читателя! Советчика! Врача! Буквально дня через два или три О. Э. со сладчайшей улыбкой, точно бы он съел кусок чудного торта, сообщил мне: „Читал стихи (было понятно, какие) Борису Леонидовичу”. У меня оборвалось сердце. Конечно, Б. Л. Пастернак был вне подозрений (как и Ахматова, и Клычков), но около него всегда увивались люди (как и вокруг О. Э.), которым я очень постерегся бы говорить что-нибудь. А самое главное — мне стало ясно, что за эти несколько дней О. Э. успел прочитать страшные стихи еще не одному своему знакомому. Конец этой истории можно было предсказать безошибочно»[39].
И, в общем, Кузин как в воду глядел.
До своего ареста Мандельштам прочел эти стихи самое меньшее 27 лицам!
Из них девятерых он назвал на следствии, видимо, полагая, что о них и так уже известно: это Н. Мандельштам, А. Мандельштам, Е. Хазин, А. Ахматова, Л. Гумилев, Б. Кузин, В. Нарбут и М. Петровых. Из них позднее будет арестованы трое: Владимир Нарбут (26 октября 1936[40]), Борис Кузин (дважды — в 1932 и 1935 годах, после чего просидел еще 16 лет в Шортандах) и Лев Гумилев (он сидел даже трижды — в 1935, 1938 — 1942 и 1949 — 1956 годах[41]). И как минимум одному из них — Льву Гумилеву — мандельштамовские слова даже аукнулись напрямую (правда, только в следующую — уже третью по счету — посадку): именно ему, по словам Ахматовой, показания Мандельштама чуть ли не предъявляли на допросах, но именно он счел поведение поэта в целом безукоризненным[42].
А об остальных 18 умолчал. Это москвичи Б. Пастернак, Г. Шенгели, В. Шкловский, С. Липкин, Н. Грин, С. Клычков, Н. Харджиев, А. Осмеркин, А. Тышлер и Л. Длигач (Мандельштам прочел свою эпиграмму им вместе), В. Шкловская-Корди[43] и Н. Манухина-Шенгели[44], а также ленинградцы В. Стенич и Б. Лившиц, упоминавшие об эпиграмме Мандельштама на собственных допросах. Кроме того, из материалов дела Л. Н. Гумилева 1935 года следует, что Ахматова и он сам читали эти стихи Н. Пунину, Л. Гинзбург, а также Бориной и Аникеевой, своим знакомым[45].
Почему же Мандельштам не назвал следователю всех этих людей, в том числе Длигача, «погрешить» на которого, судя по рассказу Надежды Мандельштам, было бы проще всего?
Думаю, что сам он пришел к выводу (или его подвел к этому следователь Шиваров своей репликой: «А, театралочка…»), что Маруся Петровых была той единственной, кто запомнил и записал это стихотворение с голоса[46]. Не назвать имя «информатора» было бы очень глупо — а на кого же, как не на нее, падало такое подозрение?[47]
И не отсюда ли эти строки, посвященные ей?
Твоим узким плечам под бичами краснеть,
Под бичами краснеть, на морозе гореть.
Твоим детским рукам утюги поднимать,
Утюги поднимать да веревки вязать.
Твоим нежным ногам по стеклу босиком,
По стеклу босиком, да кровавым песком.
Ну, а мне за тебя черной свечкой гореть,
Черной свечкой гореть да молиться не сметь.
Неизгладимая нота обоюдоострой вины и горечь упрека так и рвутся из этих последних московских стихов[48].
Но не исключен и такой вариант, снимающий тяжесть подозрения именно с Петровых: никакой эпиграммы на Сталина у следствия не было, кто-то — может быть, тот же «спецосведомитель» — донес о ней в общих чертах и Шиваров впервые услышал ее из уст самого автора. Никакого другого списка этой эпиграммы, кроме авторского и шиваровского, в следственном деле нет. Сама Мария Сергеевна, по словам ее дочери, категорически отрицала то, что ей вменяла в вину Н. Мандельштам, как и самый факт записи этого стихотворения, лишь прочитанного ей вслух[49].
Однако записанный при жизни автора список эпиграммы — все же существует. И записал его, видимо, с голоса и по памяти, — Кузин[50]:
Мы живем, под собою не чуя страны,
Наши речи на[51] десять шагов не слышны
А коль[52] хватит на полразговорца,
То[53] припомнят кремлевского горца.
Его пальцы, как [толстые] красные[54] черви, жирны,
А[55] слова, как пудовые гири, верны,
Тараканьи сверкают[56] глазища
И [сверкают] сияют его голенища.
А кругом[57] [н]его сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей —
Кто визжит[58], кто мяучит, кто хнычет
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову дарит за указом указ
Кому в [грудь] бок, кому в пах[59], кому в бровь, кому в глаз
Что ни казнь у него, то малина
И широкая грудь осетина.
В НАЩОКИНСКОМ
(Конец 1933 — май 1934)
Ордер, вселение, переезд
Мандельштамы вернулись из Крыма в конце июня или самом начале июля 1933 года, и только в июле или начале августа они получили ордер на свою новую отдельную двухкомнатную квартиру в писательском кооперативе по адресу: Фурманова, дом 5, квартира 26[60]. Но не переехали, так как жить в ней все еще было нельзя, а просто закрепили ее за собой.
Выглядело это примерно так. Считалось, что при заселении новостройки «жильца нельзя было выселить, если на спорной площади стоит его кровать. Надя прекрасно это знала, и как только был назначен день общего вселения, она с ночи дежурила у подъезда, поставив рядом с собой пружинный матрац. Утром, как только дверь подъезда открыли, она ринулась со своим матрацем на пятый этаж (дом без лифта) и первая ворвалась в квартиру. <…> И вот врезан замок, вселенье совершилось» (ГЭ, 47).
Члены писательского кооператива — это аккурат те самые москвичи, которых так подпортил квартирный вопрос, как справедливо было замечено одним соседом Мандельштама по подъезду. Не перевелись среди них и ротмистры кржижановские, с улыбкой отнимающие у вьюношей парноков (не дай господь сделаться похожими на них!) и визитку, и девушку, и жировку — решительно все, что другим дорого, но плохо лежит.
Состав пайщиков формировался еще в 1932 году: Мандельштамы были записаны на двухкомнатную квартиру жилой площадью в 31 кв. м, рассчитанную на четырех жильцов (подразумевались, очевидно, еще Эмиль Вениаминович и Вера Яковлевна — отец и теща поэта). Установленный для них размер пая в 2205 рублей в первом квартале 1933 года был поднят до 3406 рублей и выплачен[61].
Кооператив вводился в строй поэтапно и, соответственно, заселялся порциями — подъездами[62]. С чисто строительной точки зрения это писательское жилтоварищество было рискованной комбинацией из надстройки трех этажей в двух соседних двухподъездных домах разной этажности (трехэтажном доме № 3, ставшем 6-этажным, и двухэтажном № 5, ставшем пятиэтажным) и строительства между ними еще одного пятиэтажного подъезда. Именно в нем-то, на пятом этаже, и оказалась квартира Мандельштамов.
Впервые они въехали в свое новое жилище приблизительно в середине октября 1933 года. 18 октября навестивший их Талов записал в дневник: «Мандельштамы на новой квартире, своей, собственной, из двух комнат с передней и кухней»[63].
Но въехали еще не значит переехали! И после вселения жильцов у многих не прекращались внутренние работы. У Мандельштамов, например, не было в этот момент ни ванны, ни газовой плиты. Когда установили ванну, то воду нагревали в баке на электроплитке, а пищу готовили — на примусе. Газификация дома состоялась только в 1935 году.
Все это, впрочем, для таких бездомников, как Мандельштамы, — сущие пустяки, мелочи жизни. И хозяевам, и гостям нравилось в этой квартире все, даже ее ужасная планировка с проходной комнатой. Вот впечатления Эммы Герштейн: «Квартирка казалась нам очаровательной. Маленькая прихожая, напротив — дверь в крошечную кухню, направо — неописуемая роскошь! — ванная, рядом уборная. На той же правой стене вход в жилые комнаты, в первую, узкую и длинную проходную, за ней такой же длины, но гораздо шире — большая комната, причем обе они начинались близко от дверей, так что первая почти не ощущалась как проходная. // Газовой плиты еще не было, поэтому кухня использовалась как третья жилая комната. Она была предназначена для гостей. Стряпали в прихожей на керосинке, а когда наконец плиту привезли, то ее и установили там же. // Убранство квартиры было замечательным: его почти не было. В большой комнате, на стене направо от входа, во всю ширину комнаты были помещены дощатые некрашеные полки, а на них установлены книги из библиотеки Мандельштама, бог знает где хранившиеся все эти годы. Помимо итальянских поэтов я помню Батюшкова без переплета, кажется, это были „Опыты…”, „Песни, собранные П. В. Киреевским”, „Стихотворения” А. С. Хомякова, „Тарантас” В. А. Соллогуба с рисунками Г. Гагарина. // Кроме книг в каждой комнате стояло по тахте (т. е. чем-нибудь покрытый пружинный матрац), стулья, в большой комнате простой стол и на нем телефон. Эта пустота и была очаровательна. // Конечно, во всем доме была прекрасная слышимость. Комната Осипа Эмильевича (большая) граничила с соседней квартирой из другого подъезда, откуда постоянно слышались стоны гавайской гитары. Там жил Кирсанов. // Стены были проложены войлоком, из-за этого квартира, очень хорошо отапливаемая, была полна моли. Все пытались ее ловить, хлопая руками» (ГЭ, 47 — 48).
Обратите внимание и на телефон на столе — и запишите, кстати, номерок: 5-42-92! Тогда это было неслыханной редкостью и роскошью, тем более для дома-новостройки.
Примерно с середины октября и по конец ноября был своего рода переходный период, когда они еще и из Дома Герцена толком не съехали и в свой новый дом окончательно не переселились. Иначе как объяснить свидетельство С. Липкина о том, что Мандельштам читал ему и Шенгели свою эпиграмму на Сталина на Тверском бульваре?[64] Стихи эти традиционно датировались ноябрем 1933 года: так, может, их следует передатировать — на «октябрь-ноябрь»?
Первой мебелью, после матраца, стали книжные полки, построенные по методу жены. Вот свидетельство Талова: «Библиотечные полки Осип Эмильевич построил довольно примитивно: с двух сторон положил кирпичи, прикрыл доской, на доске снова кирпичи, снова доска — так он оборудовал несколько рядов. // А вообще в квартире пустые стены»[65].
Окончательно на новую квартиру они переехали, видимо, только в декабре. Об этом Осип писал отцу: «Дорогой папочка! // В начале декабря мы переезжаем на свою квартиру в две комнаты. Приглашаем тебя надолго в гости, а если понравится, то и навсегда» (4, 155).
И просто диву даешься, когда вдруг осознаешь, что в эти бесконечно сутолочные и суетливые декабрьские дни, в седловине между двумя не обжитыми очагами, Мандельштам, не переставая, работал над Петраркой[66].
Промчались дни мои — как бы оленей
Косящий бег. Срок счастья был короче,
Чем взмах ресницы. Из последней мочи
Я в горсть зажал лишь пепел наслаждений…
Казалось бы, написать такие стихи можно самое меньшее на Парнасе, но никак не в шпагате между двумя полупустыми жилищами — в Доме Герцена и новостройкой в Нащокинском.
Соседи
Дом 3-5 в итоге получился длиннющим и многоподъездным: от угла Гагаринского и чуть ли не в треть переулка.
Локализовать мандельштамовских соседей — задача непростая. Их соседом по этажу был писатель N. с прислугой-полькой, очень красивой, и Осип Эмильевич «подозревал, что она вовсе не домработница и тут скрывается какая-то романтическая или политическая история»[67].
На первом этаже в подъезде жили Клычковы и Ардов с Ольшевской, на четвертом — Перец Маркиш и Шкловский. В том же подъезде жили еще Мата Залка, Давид Бродский, Павел Зенкевич, Алексей Файко и В. Н. Билль-Белоцерковский, но на каких этажах — мы не знаем.
Самые дружеские отношения установились у Мандельштамов с первым этажом, где жили Клычковы и Ардовы. Юморист Виктор Ардов жил с молодой женой, актрисой Художественного театра и, по выражению Э. Герштейн, «красавицей смешанных кровей» Ниной Ольшевской и ее сыном Алешей Баталовым. В случаях, если у Мандельштамов наверху вдруг почему-то было нельзя, Левушка Гумилев ночевал у кого-то из них.
Вот фрагмент из дневника жены Клычкова: «Мандельштамы живут в нашем подъезде на самом верхнем этаже. Они иногда стучатся к нам в дверь... просят взаймы. // Однажды попросили мелочь на трамвай — собрались на базар продавать платье Надежды Яковлевны. У Осипа Эмильевича надменно-благородное лицо, когда он торгует рухлядью жены. Очень красив, похож на апостола (кажется, Петра таким изображают). Они продали платье и вновь постучались к нам отдать долг. (Это с ними не часто случается, обычно о долгах забывают. Я записывала было их долги карандашом на двери, но вскоре бросила вздорное и бесполезное дело.) На базаре они купили немного сметаны, с полстакана, мизерное количество еще какой-то еды, кажется, кило картофеля. И... поздней осенью, когда цветы уже редкость... букет хризантем. // Узнаю вас, поэты, странная порода людей. Узнаю ваши прихотливые души... // <…> Не зря Осип Эмильевич Мандельштам напоминает внешностью изображение апостола. Он принадлежит к тому чрезвычайно редкому типу еврея, к которому принадлежали и Христос и апостолы (какая-то кристаллическая чистота, честность). Лично я с ним не дружу и не лажу. Он со мною строг. Я имела неосторожность назвать его мастером формы или мастером стиха, что-то вроде этого. Он так на меня орал, что я диву далась. Сергей Антонович искренне забавлялся, наблюдая, как яростно наскакивал на меня Мандельштам. Мандельштам мнил себя не мастером, а пророком. // С женой Мандельштам живет очень согласно. Надежда Яковлевна умна, но есть в ней какой-то неуловимый привкус циничности, правда, очень утонченной. Верит в поэтический талант мужа. Трогательна своей преданностью, нераздельностью. Живут очень бедно, но не примитивно, а с изыском. Бутылку вина, именно вина, а не водки, они не просто выпьют, а выпьют пиршественно, из маленьких рюмочек цветного стекла. На их „пиршествах” видела жену Грина, Ахматову, Эфроса, который приходил к Анне Андреевне. // Мандельштам изучает итальянский и, кажется, испанский языки. // Оба, и муж и жена, пессимисты неисправимые»[68].
Гости и посетители
Итак, вечно бездомный Осип Мандельштам — полноправный хозяин собственной квартиры в престижном доме. Он, всю жизнь и на полную катушку пользовавшийся людским гостеприимством и доброжелательством, впервые получил полную возможность отплатить добром за добро. Мандельштамы — «…угощали тем, что есть, — уютно, радушно, просто и артистично. Желая компенсировать знакомых за свое былое житье по чужим квартирам, Мандельштамы с удовольствием пускали к себе пожить старых друзей. // Прежде всего, была приглашена Ахматова» (ГЭ, 41).
Кухня, свободная от газовой плиты, сразу же была признана третьей и гостевой комнатой, бездействующая газовая плита покрыта клеенкой (чем не стол?) и впоследствии, с легкой руки Нарбута, была прозвана «капищем». Гости стали константой быта в новой квартире, среди них и отец Осипа — Эмиль Вениаминович со своим «Бубликом», и мать Надежды Яковлевны — Вера Яковлевна, и Владимир Пяст, и Нина Грин.
Самые первые гости — Ахматова с сыном — появились в Нащокинском даже до того, как туда переехали хозяева: на стыке октября и ноября 1933 года Надежда Яковлевна болела и Мандельштамы задержались в Доме Герцена. Именно тогда и приезжала Ахматова с сыном. Любовь Васильевна Шапорина (1885 — 1967), художница и переводчица, организатор и худрук Театра марионеток, жена композитора Ю. А. Шапорина, записала в дневнике о встрече с Ахматовой в эти дни: «Вот у кого сохранились и поступь, и благородство былых дней. Я ее мало знаю, и ее личная жизнь мне мало понятна — Лурье, Пунин. Но она обаятельна — и она никому не поклонилась и ничем не поступилась. У ее сына ее улыбка»[69]. Запечатлелась она и в памяти Веры Меркурьевой: «Я ее видела одну минуту — она мне открыла дверь и ослепила… Я смотрела на нее и молчала…»[70]
После Ахматовой, в конце ноября, приезжала из Киева мать Надежды Яковлевны, Вера Яковлевна. А в конце декабря, предположительно под Новый год, приехал Эмиль Вениаминович, отец Мандельштама, или «Деда», как его звала невестка. Она прекрасно приняла старика, но тот, по словам Эммы, «почему-то грустил, не хотел ходить за керосином и тайно жаловался мне со своим странным немецко-еврейским выговором: „Мне плехо…”» (ГЭ, 47). Погостив больше месяца у старшего сына, Эмиль Вениаминович был рад вернуться к младшему, где все было так привычно, хоть и беспокойно. При этом планировали, что отец в июне поедет в один из писательских домов отдыха, а затем, после 1 июля, снова надолго приедет к старшему сыну.
В этой констелляции — одинокая мать Надежды в Киеве и одинокий, хоть и в семье младшего сына, отец Осипа в Ленинграде — коренился первый и главный конфликт семьи Мандельштамов на новом месте, сложившийся не с соседями, а между ними самими.
Надя мечтала о переезде Веры Яковлевны. А Осип, словно забыв о своих письмах начала 1930 года, возражал. Надя впервые не сдерживала своего возмущенья: «— Эмма, он — хищник! <…> — Он не хочет, чтобы к нам переехала моя мама. А я только для того и вырвала эту квартиру! // Про Осипа Эмильевича были сказаны очень жесткие слова, иллюстрирующие его эгоцентризм, умение подчинять себе окружающих» (ГЭ, 47). Победила в этом соревновании все же Вера Яковлевна, в мае переехавшая к дочке с зятем насовсем, прихватив с собой всю киевскую обстановку.
Как писала Эмма Герштейн: «Вера Яковлевна вросла в быт Нащокинского, <…> …она была умна и мужественно переносила потрясающее неустройство своих детей» (ГЭ, 48).
Был среди гостей-постояльцев Мандельштама и Бублик, опустившийся Шурин однокашник, ныне воришка, которого помнил еще Деда и за которого попросил. Бублик прожил здесь с месяц, помогая по хозяйству. Дважды он наглядно объяснил Осипу Эмильевичу, что такое «иллюзия»: первый раз — когда приготовил себе постель из газет (иллюзия постели), а второй — когда, провожая Эмиля Вениаминовича в Ленинграде, все-таки украл у него на питерском вокзале чемодан и был таков (иллюзия порядочности).
На несколько дней — в середине марта — приезжал Пяст из Одессы, где он отбывал ссылку. Была у него одна утомительная для Мандельштама черта — его заполночное бдение: раньше трех часов он не засыпал (ЭГ, 41).
Несколько раз, как вспоминает Герштейн, «приходил к Мандельштамам ночевать один из бывших сотрудников „Московского комсомольца”, молодой парень, почему-то очутившийся за бортом, бездомный и нищий. Будем называть его Икс. // Однажды вечером я застала Мандельштамов в суете и тревоге. Они бегали в волнении из комнаты в ванную, что-то мыли и вытряхивали. „Понимаете? Икс завел у нас вшей. Что делать?” Поздно вечером раздался звонок в дверь. Даже Надя, при всей своей несмущаемости, пришла в замешательство. А Осип Эмильевич открыл дверь и, не впуская Икса в квартиру, сказал просто и прямо: „Вот что, Икс, вы завшивели. Вам надо пойти в баню, вымыться и продезинфицировать всю одежду. После этого приходите. Сегодня, к сожалению, мы не можем вас впустить”. Я видела по лицу Икса, что он был поражен ужасом, но обиды не чувствовалось. Это было удивительное свойство Осипа Эмильевича; в важные минуты — а отказать в ночлеге бездомному человеку было очень трудно — у него появлялись решимость и прямота. При нервозности и суетливости Мандельштама это всегда поражало неожиданностью, так же как его мужественное теплое рукопожатие и открытый взгляд прямо в лицо собеседнику» (ГЭ, 41 — 42).
Многие из старых посетителей в Доме Герцена перенесли свои визиты в Нащокинский. Например, Талов или Длигач, приходивший теперь вдвоем с Диночкой Бутман. Заходил Всеволод Вишневский, читавший Мандельштаму свою новую прозу и писавший об этом А. Белому 20 января 1933 года: «…в своей вещи я стремлюсь преодолеть весь Ваш „Петербург”. О. Мандельштам сказал, когда я прочел: „надо пересмотреть ритмику Белого после Вашей читки”»[71].
Может быть, чаще других (иногда почти ежедневно) приходили Нарбуты — «поэт Владимир Иванович и его жена Серафима Густавовна, с которой Надя была на „ты”. Она считалась красавицей-вамп. И действительно, в лице ее было что-то хищное. Продолговатый овал лица, породистый нос с горбинкой и тонкими крыльями, выпуклые веки, высокий подъем ноги — все линии были гармонично связаны. <…> // У Нарбута образовался в это время „простой” в заработках. Мандельштамы делились с ними тем, что у них было. Надя с Симой пекли какие-то блинчики, варили кашу, а в дни получения Мандельштамом пайка готовили мясные блюда. Все это очень изящно подавалось на стол при помощи Серафимы Густавовны. // Нарбут, высокий, прихрамывающий, с одной рукой в перчатке — трофеи времен гражданской войны, носил прекрасный английский костюм и имел гордый вид барина-чудака» (ГЭ, 41 — 43).
В феврале-марте — явное сближение с Корнеем Чуковским, которого Мандельштам проведал в больнице. 7 февраля он читал ему стихи о Державине и Языкове, переводы из Петрарки и стихи на смерть Андрея Белого: «Читал он плохо, певучим шепотом, но сила огромная, чувство физической сладости слова дано ему, как никому из поэтов. Борода у него седая, почти ничего не осталось от той мраморной мухи, которую я знал в Куоккала. Снова хвалил мою книгу о Некрасове»[72].
Хаживал в гости и сам Осип Эмильевич. Тогда он «надевал свой хороший костюм (кажется, приобретенный в Торгсине на боны из Надиного наследства), подстригал в парикмахерской бородку и чувствовал себя „петербуржцем”».
Однажды он был в гостях у Сергея Шервинского, соавтора нового перевода «Эдипа в Колоне»; читал другой соавтор — Владимир Нилендер. Сухим остатком этого скучного вечера стало шуточное четверостишие:
Знакомства нашего на склоне
Шервинский нас к себе зазвал
Послушать, как Эдип в колонне
С Нилендером маршировал.
Но дружеский круг постоянно сужался. Так, 2 февраля ОГПУ арестовало Клюева, после 4 месяцев тюрьмы сосланного в Нарымский край.
Стихи о квартире
Если так называемая «Эпиграмма» («Мы живем, под собою не чуя страны...») была написана еще в Доме Герцена, хотя бы уже и после первого вселения в квартиру, то третье роковое стихотворение — «Квартира» — однозначно предполагало житье в Нащокинском: как иначе услышишь посреди ночи звуки булькающей влаги в трубах и батареях?[73]
Квартира тиха, как бумага,
Пустая, без всяких затей,
И слышно, как булькает влага
По трубам внутри батарей.
<…>
А стены проклятые тонки,
И некуда больше бежать,
А я, как дурак, на гребенке
Обязан кому-то играть.
<…>
Какой-нибудь честный предатель,
Проваренный в чистках, как соль,
Жены и детей содержатель
Такую ухлопает моль.
<…>
И вместо ключа Ипокрены
Давнишнего страха струя
Ворвется в халтурные стены
Московского злого жилья.
Поводом к написанию стихотворения послужила реплика Пастернака, также зашедшего поглядеть на новое жилье Мандельштама. Уходя, он сказал: «Вот, теперь и квартира есть — можно писать стихи». Надежда Яковлевна описывает ярость Мандельштама: «Слова Бориса Леонидовича попали в цель — Мандельштам проклял квартиру и предложил вернуть ее тем, для кого она предназначалась: честным предателям, изобразителям и тому подобным старателям... Проклятие квартире — не проповедь бездомности, а ужас перед той платой, которую за нее требовали. Даром у нас ничего не давали...» (НМ, 1, 229). Поэт отказывается от внешних удобств и государственной опеки, если за них надо платить внутренней свободой, круговой порукой и всеохватным страхом.
Н. Я. Мандельштам полагала, что это стихотворение фигурировало в деле Мандельштама наряду со «Старым Крымом» и эпиграммой на «кремлевского горца». Возможно, оно и фигурировало на следствии, но в протоколах, которые следователь Шиваров включил в мандельштамовское дело стихотворения нет.
Похороны Андрея Белого
8 января 1934 года умер Андрей Белый. Умер от обернувшегося артериосклерозом солнечного удара, оглушившего его в Коктебеле 15 июля 1933 года, а на самом деле еще и от ярлыков, навешанных на него Каменевым[74].
Мандельштам, естественно, читал 9 января некролог в «Известиях» и 10 января был на Новодевичьем кладбище на похоронах, стоял в почетном карауле, и в суматохе ему на спину даже упала крышка гроба[75].
Он и раньше откликался на смерть близких или художников — матери, Скрябина, Линде, Блока, Гумилева, Маяковского. Эта смерть и эти похороны толкнули Мандельштама к стихам памяти Андрея Белого — одному из самых необычных и загадочных циклов Мандельштама.
Работа Мандельштама над ним растянулась на несколько недель. Но первым — уже в день похорон и назавтра — пришло стихотворение «Голубые глаза и горячая лобная кость…» как своего рода непосредственный отклик на прощание и похороны:
Меж тобой и страной ледяная рождается связь.
Так лежи, молодей и лети, бесконечно прямясь.
Да не спросят тебя молодые, грядущие те:
Каково тебе там — в пустоте, в чистоте — сироте...[76]
Эти стихи памяти Андрея Белого были хронологически чуть ли не первыми в мемориальном венке, чем Мандельштам даже гордился[77]. Затем последовали две редакции стихотворения «Меня преследуют две-три случайных фразы…»[78]:
Меня преследуют две-три случайных фразы,
Весь день твержу: печаль моя жирна.
О Боже, как жирны и синеглазы
Стрекозы смерти, как лазурь черна…
Где первородство? где счастливая повадка?
Где плавкий ястребок на самом дне очей?
Где вежество? Где горькая украдка?
Где ясный стан? Где прямизна речей,
Запутанных, как честные зигзаги
У конькобежца в пламень голубой,
Морозный пух в железной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой…
Смерть Андрея Белого, с которым он всего лишь семь месяцев тому назад сидел за одним столом, надолго определила настроение мыслей Мандельштама. 19 января, сидя у себя в квартире вместе с Ниной Грин и неотвязно вспоминая Белого, Мандельштам записал для нее на отдельном листке строфу из стихотворения Георгия Шенгели, обрисовав в нем свой прошлогодний маршрут: «...Там, где на землю брошена / Небесная глина, / Там, где могила Волошина, / Там, где могила Грина»[79]. Позднее, в Воронеже, Мандельштам в сердцах скажет наседающему Рудакову: мол, мы с Белым иначе, чем вы, понимаем мастерство.
Уход великого экс-символиста потряс не одного экс-акмеиста Мандельштама. Может быть, лучше других выразил общее чувство экс-футурист Бенедикт Лившиц — в письме к Михаилу Зенкевичу от 14 января: «Дорогой Михаил Александрович, пишу Вам под еще неизжитым впечатлением от смерти Белого. Весть об этом как-то не сразу проникла до глубины моего сознания и лишь теперь, пытаясь отдать себе отчет в том, что сильнее всего в эти дни угнетает, я наталкиваюсь на это событие, заслонившее для меня все остальное. Я никогда не любил его особенно — ни как поэта, ни как прозаика. <…> // Мне и сейчас трудно заставить себя читать его гексаметрическую прозу, приходящуюся как-то сродни пятистопному ямбу Васисуалия Лоханкина. // И тем не менее — ни одна из смертей последнего времени не впечатляла меня так сильно, как эта смерть. Оборвалась эпоха, с которой мы были — хотим ли мы это признать или нет, безразлично — тесно связаны. Обнажилась пропасть, куда ступить настает уже наш черед»[80].
Неожиданно объединил Мандельштама с Белым и Шкловский — в одном из писем Тынянову, написанных в феврале: «Футуристов нет, отношения с ними почти выяснены. // Выйти я могу, посмотреть на друзей, с которыми вместе дрался, нет стоящих, одни мертвые, другие лежа, вероятно, играют в двадцать одно. // Здание с колоннами покрывает мою землю, „Академия” издает книжки. Классицизм побеждает. // Мандельштам Осип Эмильевич знает, что он враг Хлебникова. Бедный Борис Николаевич (Андрей Белый — П. Н.) это знал»[81]. Упрощая все искусство до двуполярности — до «архаистов и новаторов», до «классицизма» и «футуризма», Шкловский смиренно признал пораженье своих любимцев — новаторов и футуризма от его же любимцев — архаистов и классицизма.
Вот только искусство не было столь примитивно, и в многомерной и многополярной среде Мандельштам с Хлебниковым никакие не враги, а братья.
Около полугода Петр Николаевич Зайцев, быть может, самый близкий Белому человек, пытался договориться с литературным начальством о вечере памяти Андрея Белого. Предполагалось, что в нем примет участие и Осип Мандельштам, но это внушало большое сомнение начальству[82]: вот тебе, бабушка, и «номенклатурный поэт»!
22 января Зайцев встречался с Мандельштамом, передавшим ему автограф второй редакции «Меня преследуют две-три…» (с крайними датами 16 — 21 января)[83]. А 26 января Мандельштам зашел к Пастернаку, чтобы прочесть эти стихи, и так и просидел у него до двух часов ночи[84]. 10 февраля читал он их и К. Чуковскому, которого проведал в больнице. Читал и Герштейн, которая вспоминала, что воспринимались они очень хорошо и проникали в самое сердце.
Крайне существенная деталь: передавая Зайцеву стихи для вечера, Мандельштам включил в подборку и четыре восьмистишия: «Люблю появление ткани…» (с концовкой: «И, вдруг, дуговая растяжка / Звучит в бормотаньях моих»), «О, бабочка, о, мусульманка…», «Когда уничтожив набросок…» и «Скажи мне, чертежник пустыни…». Подборку в целом он назвал «Воспоминания»[85], чем подчеркнул прямую их связь со стихами Андрею Белому[86].
«Зинаидин жиденыш», «жидок» и т. п., плевать он хотел на присущий многим символистам, и Белому в том числе, антисемитский душок («…Меня не касается трепет / Его иудейских забот»). Перед лицом смерти на кону лишь то, что покойный был из тех немногих, кто — «…опыт из лепета лепит / И лепет из опыта пьет»!
А 16 февраля еще одна смерть — 39-летнего Эдуарда Багрицкого! Накануне он собирал у себя друзей на оказавшуюся прощальной пирушку. Государство оценило бесшабашную романтику штатского циника и астматика и хоронило его на Новодевичьем, и послало идти за гробом эскадрон кавалерии с шашками наголо. Это страшно не понравилось двум другим одесситам — Нарбуту и Харджиеву, а Лев Гумилев поклялся матери похоронить ее не так[87].
«Мастерица виноватых взоров»
По-видимому, еще в ноябре 33-го года Ахматова познакомила с Мандельштамами Марию Петровых. Мандельштам оценил ее как хорошую переводчицу стихов, над чем сразу же весело посмеялся:
Марья Сергеевна, мне ужасно хочется
Увидеть вас старушкой-переводчицей,
Неутомимо, с головой трясущейся,
К народам СССР влекущейся,
И чтобы вы без всякого предстательства
Вошли к Шенгели в кабинет издательства
И вышли, нагруженная гостинцами —
Полурифмованными украинцами.
Но со временем Осип Эмильевич не на шутку увлекся Петровых, можно сказать — влюбился!
Но точно так же увлекся и 22-хлетний Левушка Гумилев! По словам Эммы Герштейн, увлекшейся в свою очередь Гумилевым, Осип Эмильевич выбрал Петровых в конфидентки: «— Как это интересно! У меня было такое же с Колей, — восклицал Осип Эмильевич. У него кружилась голова от разбуженных Левой воспоминаний о Николае Степановиче, когда в голодную зиму они оба добивались в Петрограде любви Ольги Николаевны Арбениной» (ГЭ, 50).
Мне вспомнился старинный апокриф —
Марию Лев преследовал в пустыне
По той простой, по той святой причине,
Что был Иосиф долготерпелив.
Сей патриарх, немного почудив,
Марииной доверился гордыне —
Затем, что ей людей не надо ныне,
А Лев — дитя — небесной манной жив.
А между тем Мария так нежна,
Ее любовь так, боже мой, блажна,
Ее пустыня так бедна песками,
Что с рыжими смешались волосками
Янтарные, а кожа — мягче льна —
Кривыми оцарапана когтями.
На самом деле косметический урон понесла тогда кожа самого Мандельштама. Однажды, когда он все-таки попытался ее поцеловать, Петровых недолго думая схватила первое, что попалось под руку (раковину-рапан, использовавшуюся как пепельница), и всадила ее узкий конец в щеку нападавшего[88].
А в далеком 21-м году все было коротко и безответно и закончилось обоюдным пораженьем (то есть в некотором и прямом смыслах «ничьей»), шуточными стихами и еще — гениальными нешуточными. И в точности то же самое — словно по принципу: «Все было встарь, все повторится снова, / И сладок нам лишь узнаванья миг!..» — произошло и теперь.
13 — 14 февраля были написаны стихи, которые не кто-нибудь, а Ахматова считала «лучшим любовным стихотворением XX века»[89].
Мастерица виноватых взоров,
Маленьких держательница встреч,
Усмирен мужской опасный норов,
Не звучит утопленница-речь.
Ходят рыбы, рдея плавниками,
Раздувая жабры: на, возьми!
Их, бесшумно охающих ртами,
Полухлебом плоти накорми.
Мы не рыбы красно-золотые,
Наш обычай сестринский таков:
В теплом теле ребрышки худые
И напрасный влажный блеск зрачков.
Маком бровки мечен путь опасный.
Что же мне, как янычару, люб
Этот крошечный, летуче-красный,
Этот жалкий полумесяц губ?..
Не серчай, турчанка дорогая:
Я с тобой в глухой мешок зашьюсь,
Твои речи темные глотая,
За тебя кривой воды напьюсь.
Наша нежность — гибнущим подмога,
Надо смерть предупредить — уснуть.
Я стою у твердого порога.
Уходи, уйди, еще побудь.
Стихотворению суждено было стать предпоследним в московской части «Новых стихов». Последнее — «Твоим узким плечам под бичами краснеть…» — тоже посвящено Петровых, но написано, кстати, в размере эпиграммы на Сталина и воронежской «Камы» не в феврале, а некоторое время спустя после ареста Мандельштама.
Левушка Гумилев гостил в Нащокинском и в январе 1934 года. Старый Новый год он (а возможно, и Мандельштам или Мандельштамы) встречал у Маруси Петровых. В следующий раз Ахматова с сыном приезжали в Москву в середине февраля 1934 года недели на две[90]. Этот ахматовский приезд оставил след и в памяти соседей по дому. Булгаков пригласил ее на свой вечер, а визит к Клычковым 24 февраля запечатлелся в дневнике его жены: «Наверху, у Мандельштамов, живет Ахматова. Она приходила на минутку к нам и залпом выпила рюмку водки, налитую ей Сергеем Антоновичем. Это у нее вышло красиво и решительно»[91]. Леву устроили у Ардовых, и Мандельштам тогда по-настоящему сдружился с ними, и они почти не расставались в эти дни: вместе они якобы «выслеживали» Алексея Толстого, а сами шли пить чай к Петровых.
Это тогда Эмма Герштейн застала Мандельштама с Ахматовой в «капище», увлеченно читающих друг с другом и друг другу вслух и по-итальянски «Божественную комедию»: «Вернее, не читали, а как бы разыгрывали в лицах, и Анна Андреевна стеснялась невольно вырывавшегося у нее восторга. Странно было видеть ее в очках. Она стояла с книгой в руках перед сидящим Осипом. „Ну, теперь — вы”, „А теперь вы”, — подсказывали они друг другу» (ГЭ, 52). И это тогда, свернув с Пречистенки на Гоголевский бульвар, Мандельштам остановился и сказал Ахматовой поразившие ее слова: «Я к смерти готов».
Архив и «архивяне»
В 1932 — 1933 годах старый большевик Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич (1873 — 1955), бывший управляющий делами СНК в 1917 — 1920 годах и один из главных организаторов переезда правительства из Петрограда в Москву, создавал при Наркомпросе Центральный музей художественной литературы, критики и публицистики, или, попросту, Литературный музей. Развернув энергичную деятельность по собиранию рукописей писателей, он вписался в бюджет не наркомата, а совнаркома и неплохо платил.
Так, Андрей Белый, остро нуждавшийся в деньгах на покупку квартиры, продал свой архив еще в 1932 году за 10 тысяч рублей, а Михаил Кузмин — в декабре 1933 года — аж за 25 тысяч рублей: хорошие деньги! Злые языки, правда, говорили, что все дело в компромате на Чичерина[92]. Как бы то ни было, но в феврале 1934 года начальник СПО ОГПУ М. Горб затребовал у Бонч-Бруевича — и, естественно, получил — дневник Кузмина и еще воспоминания В. Ф. Джунковского, начальника царской охранки в начале века.
15 февраля Фондовая комиссия музея рассмотрела несколько предложений писателей. Анна Ахматова за «некоторые материалы из своего архива» запросила 3000 рублей: комиссия согласилась на 1200 и с передачей музею авторского права. Персональный пенсионер Георгий Чулков предлагал купить у него 126 автографов Блока, Брюсова, Вяч. Иванова, Пяста, Цветаевой и других: чулковской самооценки мы не знаем, но музей предложил ему 2500 рублей[93].
Факт, что писатели потянулись в Литературный музей. К Мандельштаму Бонч-Бруевич, правда, обратился сам — 17 февраля 1934 года, прислав ему стандартное письмо с просьбой содействовать комплектованию музейного собрания. Деньги всегда нужны, а новоселам вдвойне, так что 22 февраля Мандельштам наведался в архив и был принят его научным сотрудником А. А. Сабуровым. Визитом поэт, видимо, остался доволен, и 3 марта принес в ГЛМ свой архив, и заполнил бланк так называемого «Предложения»[94], не указав в соответствующей графе просимую цену.
В тот же день Бонч-Бруевич поручил Фондовой комиссии ГЛМ рассмотреть это «Предложение». Вопрос рассматривался 16 марта на комиссии экспертов: присутствовавшим Ю. А. Бахрушину, Н. Н. Гусеву, И. С. Зильберштейну, А. М. Еголину, А. А. Сабурову, И. А. Успенской и Н. П. Чулкову об архиве Мандельштама доложил Н. К. Гудзий. Так как собственной оценки своего архива поэт не дал, то Гудзий предложил приобрести его за шестьсот рублей, но постановлено было, что за пятьсот[95].
О решения Фондовой комиссии Мандельштама письменно известили, после чего, где-то около 20 марта, между ним и директором музея состоялся телефонный разговор, после которого, 21 марта, поэт пишет два письма. Одно — в Литературный музей Наркомпроса с отказом от передачи в музей его рукописей и с доверенностью на имя жены на предмет получения, согласно описи, этих рукописей назад. Другое — лично директору: «Поскольку наш телефонный разговор вышел из обычных деловых границ, я считаю необходимым заявить, что в этом были повинны исключительно вы. Назначать за мои рукописи любую цену — ваше право. Мое дело согласиться или отказаться. Между тем, вы почему-то сочли нужным сообщить мне развернутую мотивировку вашего неуважения к моим трудам. Таким образом, покупку писательского архива вы превратили в карикатуру на посмертную оценку. Без всякого повода с моей стороны Вы заговорили со мной так, как если бы я принес на утильпункт никому не нужное барахло, скупаемое с неизвестной целью. Все это прозвучало тем более дико, что Литературный музей обнаружил в данном случае самую простую и наивную неосведомленность. // Мне как писателю, конечно, неприятно, что оценки, подобные этой, подрывают авторитет Литературного музея Наркомпроса, но Ваш способ заставлять выслушивать Вами же приглашенное лицо совершенно ненужные ему домыслы и откровенности — вызывает во мне справедливое негодование» (4, 156).
27 марта 1934 года Мандельштам выдал своей жене доверенность: «Отказываясь от передачи в Гослитмузей моих рукописей, доверяю жене моей, Надежде Яковлевне Мандельштам, получить обратно предложенные мною в Литмузей, согласно описи, материалы». 27 апреля Бонч-Бруевич ответил Мандельштаму длинным и глупым письмом от себя как «усердного читателя», писателя, составителя антологий и директора. Письма он наговаривал стенографистке, но заболел, так что выправлен текст был только 8 мая 1934 года: «<…> Конечно, Вы можете не соглашаться с моей оценкой Вас, но думаю, что переоценка себя весьма свойственна многим писателям нашего времени, и в частности поэтам. Мы все Вас любим и уважаем, но никак не можем Вас ставить на одну доску с классиками нашей поэзии. Каждому дано свое. <…> Я просил бы Вас не счесть за обиду ни мой разговор с Вами по телефону, ни это мое письмо к Вам и твердо знать, что Ваши автографы мы хотели бы иметь в нашем музее. Никаких личных мотивов мы отнюдь никогда не имели и иметь не будем. Но вот в денежной оценке мы с Вами разошлись»[96].
Эти события послужили поводом к написанию весьма ядовитой эпиграммы.
На берегу эгейских вод
Живут архивяне. Народ
Довольно древний. Всем на диво
Поганый промысел его —
Продажа личного архива.
Священным трепетом листвы
И гнусным шелестом бумаги
Они питаются — увы!—
Неуважаемы и наги...
Чего им нужно?
Безграничное упрямство и непреходящая тупость, с которыми тесть Леопольда Авербаха и автор бестселлера «Ленин и дети» (главные индикаторы встроенности директора Литмузея в литературный процесс!) обрушился на Мандельштама с тезисом о его второстепенности, впечатляет: видимо, она вообще свойственна чиновникам, бросаемым партией и правительством на культуру.
Не будь этого, архив Мандельштама осел бы на государственном хранении, и тогда хотя бы часть его не разделила изгойские маршруты вдовы архивообразователя. Да, архив спрятали бы на полвека от читателей, но время его открытости неминуемо наступило бы.
Вышло же все иначе, и вскоре — всего-то через неделю — толику мандельштамовского архива — как вещдок — даром прибрала себе другая госорганизация. Та, с которой не торгуются.
Диалектицкая пощечина
«Дав пощечину Алексею Толстому, О. М. немедленно вернулся в Москву…» — этот зачин к «Воспоминаниям» Надежды Мандельштам вошел в число известнейших в русской прозе XX века.
Расскажем подробнее об этой пощечине. Сам инцидент произошел в середине апреля 1934 года в Ленинграде. Едва ли Мандельштам с женой приехали ради одной этой пощечины: скорее всего, его тянули и гонорарно-издательские дела, и семейные. 14 апреля он участвовал в собрании востоковедов, обсуждавших перевод «Шах-намэ» Фирдоуси, сделанный М. Лозинским. Д. Выгодский записал в дневнике на следующий день: «Лозинский-Фирдоуси. [Нрзб] Вчера встреча восточников с писателями. Бертельс час говорил о Фирдоуси. Потом Лозинский читал перевод. // Когда заговорил Мандельштам, он десятью словами перечеркнул и холодные слова арабиста, и стихи Лозинского. Заговорил о тревоге, которая есть в Фирдоуси, о пиршественной роскоши, богатстве, об изобилии, которое во всем мире и над миром, о „выморочном изобилии”, которое никому не принадлежит. // Заговорил один из глубочайших людей нашего времени, заговорил поэт, в котором тревога, для которого Фирдоуси целый мир, который он по-своему, своим миром ощущает, переживает, к которому у него есть отношение. И блекнут, ненужно пустопорожними становятся слова Бен. Лившица о „спондеизации” и „пиррихизации”, и все слова Смирновых, Федоровых, болтуна Дм. Цензора, резонерствующих и ничего не чувствующих, ничем не горящих наших писателей! // Мандельштам сразу поднял на сто градусов весь этот разговор, который писатели уже не могли поддержать. Хватал (у Нади) папироску, делал одну затяжку и бросал, вскакивал со стула, подбегал к Лозинскому со своим ставшим рефреном (вылетела из головы его фраза последних лет вроде „понимаете ли!”) — весь вдруг загорелся, запылал подлинной тревогой о том, что надо делать разные попытки, что нельзя так просто, что надо придумать строфу»[97].
Вероятно, назавтра Мандельштамы и отправились в «Издательство писателей в Ленинграде», помещавшееся тогда внутри Гостиного двора. В комнате, куда они вошли, находилось несколько человек и среди них — сразу бросившийся им в глаза из-за своей комплекции Алексей Толстой, председатель правления издательства. Не останавливаясь, Осип Эмильевич пошел на «красного графа» с вытянутой уже вперед рукой: «Намерения его были так неясны, что Толстой даже не отстранился. Мандельштам, дотянувшись до него, шлепнул слегка, будто потрепал по щеке, и произнес в своей патетической манере: „Я наказал палача, выдавшего ордер на избиение моей жены”»[98]. После чего развернулся и пошел к двери, где его ждала жена. Вдвоем они сбежали с третьего этажа, едва не сбив входившую в этом момент в парадное Елену Тагер, работавшую в том же издательстве.
Поднявшись в редакцию, Тагер застала следующую — и все еще немую — картину: «Среди комнаты высилась мощная фигура А. Н. Толстого; он стоял, расставив руки и слегка приоткрыв рот; неописуемое изумление выражалось во всем его существе. В глубине за своим директорским столом застыл И. В. Хаскин с видом человека, пораженного громом. К нему обратился всем корпусом Гриша Сорокин, как будто хотел выскочить из-за стола и замер, не докончив движения, с губами, сложенными, чтобы присвистнуть. За ним Стенич, как повторение принца Гамлета в момент встречи с тенью отца. И еще несколько писателей, в различной степени и в разных формах изумления, были расставлены по комнате. Общее молчание, неподвижность, общее выражение беспримерного удивления, — все это действовало гипнотически. Прошло несколько полных секунд, пока я собралась с духом, чтобы спросить: „Что случилось?” Ответила 3. А. Никитина, которая раньше всех вышла из оцепенения: „Мандельштам ударил по лицу Алексея Николаевича”».
Откуда-то набежали еще писатели, а Михаил Козаков вдруг накинулся на «графа» и стал настойчиво требовать у него доверенность на ведение дела в народном суде! «Разве это можно оставить без последствий?» К нему присоединились еще несколько возмущенных сторонников юридического продолжения, но сам Толстой, изумленный и опешивший, сначала спросил — как бы самого себя: «Да что я — в суд на него, что ли, подам?», а потом, себе же, и ответил: «Нет, я не буду подавать на него в суд!»[99]
А 27 апреля 1934 года президиум Ленинградского оргкомитета ССП — М. Козаков, Н. Никитин, М. Слонимский, Н. Свирин, С. Марвич, Р. Баузе, Н. Тихонов и А. Прокофьев — направил Толстому верноподданическое «соболезнование»: «Дорогой Алексей Николаевич! // Президиум Ленинградского Оргкомитета с глубоким возмущением узнал о безобразном поступке, допущенном по отношению к Вам О. Мандельштамом в Изд-ве писателей. Мы не сомневаемся в том, что хулиганская выходка Мандельштама встретит самое резкое осуждение со стороны всей советской писательской общественности. Вместе с тем, мы с большим удовлетворением отмечаем ту исключительную выдержку и твердость, которую Вы проявили в этом инциденте. Только так и мог реагировать подлинный советский писатель на истерическую выходку человека, в котором до сих пор еще живы традиции худшей части дореволюционной писательской среды. // Мы шлем Вам, дорогой Алексей Николаевич, наш дружеский привет и желаем бодрости и энергии в Вашей прекрасной творческой работе»[100].
Мандельштам, кстати, действовал строго в соответствии с дуэльной этикой, согласно которой «было совершенно все равно, дал ли Мандельштам Толстому „звонкую пощечину” или же чисто символически „шлепнул” его по щеке. Оскорбление действием вовсе не требовало нанесения настоящего удара — это должен был быть акт скорее символический…»[101]
То, что вскоре после этой «диалектицкой» пощечины Мандельштам был арестован, наводило на подозрения о связи двух событий, но такой связи как раз и не было.
Непрошеные гости: арест и выемка
За Мандельштамом пришли в ночь с 16 на 17 мая 1934 года[102].
Около часа ночи раздался отчетливый, характерный стук: электрического звонка у Мандельштамов-новоселов все еще не было.
На пороге стояли пятеро непрошеных «гостей дорогих» — трое гэпэушников и двое понятых. Всю ночь — до семи утра — продолжался обыск.
Ордер на арест-обыск Мандельштама был выписан 16 мая 1934 года — ровно через неделю после того, как умер номинальный председатель ОГПУ Менжинский. На первое место в чекистской иерархии уверенно шагнул Генрих Ягода, и даже померещилось, что именно его, Ягоды, размашистая подпись стояла на ордере: но это не так — не наркомовское это дело[103].
Подписал ордер «на Мандельштама» другой человек с большой буквой «Я» в начале подписи: Яков Агранов — к этому времени уже фактически второе лицо в ОГПУ[104]. (Так что Бухарин, заступаясь в июне за Мандельштама, был абсолютно точен, когда первым делом обратился за разъяснениями именно к нему[105]). С самого начала своей работы в ОГПУ «Яня» пас интеллигенцию — следил за ней, вербовал в ее рядах агентов. Посещая салоны и лично вращаясь вместе с красавицей-женой в литературных кругах, он дружил со многими (с Пильняком и Маяковским, например), на деле же «разрабатывал» этих многих, как и всех остальных[106].
Яков Саулович мог бы «похвастаться» соучастием в подготовке или фабрикации многих процессов и дел, в том числе патриарха Тихона, московского процесса эсеров, «Академического дела», «Крестьянской трудовой партии», «Ленинградского центра». В 1928 году он провернул дело Воронского, и только вмешательство Орджоникидзе перевело стрелки — вместо «популярных» тогда Соловков Воронский отделался недолгою ссылкой в Липецк[107]. Вел он в свое время и Таганцевское дело, одной из жертв которого стал и Николай Гумилев. Так что кто-кто, а «Яня» уж точно знал, подписывая ордер, что это за птица такая — Мандельштам.
Сам ордер № 512 был выписан на имя комиссара оперотдела Константина Герасимовича Герасимова, в конце 1931 года возглавлявшего 4-е отделение Секретно-политического отдела ОГПУ (СПО). О втором члене арестной бригады — Забловском — ничего не известно, зато о третьем — Вепринцеве — известно немало: он хорошо засветился во многих писательских делах.
Вот словесные портреты, данные Надеждой Яковлевной по крайней мере двум членам арестной бригады:
«Из двух младших я запомнила одного — молодого, ухмыляющегося, толсторожего. Он перебирал книги, умиляясь старым переплетам, и уговаривал нас поменьше курить. Вместо вредного табака он предлагал леденцы в жестянке, которую вынимал из кармана форменных брюк. <…> Старший чин, невысокий, сухопарый, молчаливый блондин, присев на корточки, перебирал в сундучке бумаги. Действовал он медленно, внимательно, досконально».
«Старшим чином» Надежда Яковлевна называла, скорее всего, Сергея Николаевича Вепринцева — подлинного, а не номинального руководителя бригады. Был он всего на два года моложе Осипа Эмильевича, уроженец Москвы. В 1934 году служил оперуполномоченным 4-го отделения СПО[108], осуществлявшего «агентурно-оперативную работу по печати, зрелищам, артистам, литераторам и интеллигенции гуманитарной сферы»[109]. В 1937 он получил звание лейтенанта госбезопасности, а в 1939 году уволен из органов. Известно, что 28 октября 1937 года Вепринцев арестовывал Пильняка[110].
Кроме тройки чекистов в обыске принимала участия и двойка штатских понятых. Из них в протоколе обыска расписался только один — «представитель домоуправления» Н. И. Ильин, по должности управдом[111]. Не прошло и семи- восьми месяцев с тех пор, как этот первый в Москве писательский кооператив в Нащокинском переулке по-настоящему заселился[112]. Все это время не утихали скандалы, но до арестов, кажется, еще ни разу не доходило. Мандельштам и тут, похоже, оказался первым, а Ильин еще не привык к этой обязательной стороне своей беспокойной должности.
Были и двое «невольных понятых», оказавшихся при аресте, — писатель-сосед Бродский[113] и Анна Ахматова, приехавшая из Ленинграда аккурат утром 16 мая[114].
Ахматова записала потом в «Листках из дневника»: «Обыск продолжался всю ночь. Искали стихи... Мы все сидели в одной комнате. Было очень тихо. За стеной, у Кирсанова, играла гавайская гитара. Следователь при мне нашел „Волка” („За гремучую доблесть грядущих веков…”) и показал О. Э. Он молча кивнул. Прощаясь, поцеловал меня. Его увели в семь утра. Было совсем светло»[115].
Незадолго до этого ретировался и Бродский, которого жена поэта остро подозревала в том, что неспроста он проторчал у них весь вечер. Однако уже назавтра — со ссылкой на «верных людей» — Бродский рассказывал знакомым об аресте Мандельштама: не слишком типичное поведение для ангажированного соглядатая[116].
Надежда Яковлевна подхватила рассказ Анны Андреевны: «Каждая просмотренная бумажка из сундука шла либо на стул, где постепенно вырастала куча, предназначенная для выемки, либо бросалась на пол. По характеру отбора бумаг можно всегда сообразить, на чем собираются строить обвинение, поэтому я навязалась чину в консультанты, читала трудный почерк О. М., датировала рукописи и отбивала все, что можно, например, хранившуюся у нас поэму Пяста[117] и черновики сонетов Петрарки. Мы все заметили, что чин интересуется рукописями стихов последних лет. Он показал О. М. черновик „Волка” и, нахмурив брови, прочел вполголоса этот стишок от начала до конца, а потом выхватил шуточные стихи про управдома, разбившего в квартире недозволенный орган. „Про что это? ” — недоуменно спросил чин, бросая рукопись на стул. „А в самом деле, — сказал О. М., — про что?”»
К приезду Ахматовой пир не готовился, в доме было хоть шаром покати, и единственным угощением для «идолища на капище» (выражение Нарбута) было крутое яйцо, выпрошенное для нее у соседей. Во время обыска оно лежало нетронутым на столе, пока Ахматова не сказала, чтобы Осип Эмильевич перед уходом поел. Тот согласился, присел к столу, посолил яйцо и съел.
При аресте забрали не так уж и много: паспорт (№ 3669920), письма, записи адресов и телефонов, а также стопку бумаги на стуле — 48 листов рукописей на отдельных листах. На обороте протокола обыска есть помета: «Переписка взята в отдел. С. Вепринцев» — но имелась в виду, скорее всего, не собственно эпистолярия[118], а все изъятые бумаги в целом (за исключением паспорта).
Сохранилась бумажка с записанными на ней карандашом номером и датой ордера, а также адресом справочной ОГПУ: «Кузнецкий мост. Дом № 24. Окно 9»[119]. Видимо, Вепринцев на прощанье продиктовал[120].
Претензий к обыскивающим Мандельштам не заявил. Набор личных вещей, которые он взял с собой, был немного странным: восемь воротничков, галстук, три пары(?) запонок, мыльница, ремешок, щетка и семь разных книг. Все это, а также паспорт и 30 рублей денег он сдал в тот же день под квитанции дежурному приемного покоя во Внутреннем изоляторе ОГПУ на Лубянке, куда его и привез воронок.
Делу его присвоили номер — № 4108[121], после чего была сделана тюремная — фас, профиль — фотография, сняты отпечатки пальцев и заполнена «Анкета арестованного». Среди стандартных ответов на стандартные установочные вопросы анкеты выделяется один — о состоянии здоровья: «Здоров: сердце несколько возбуждено и ослаблено».
Это возбуждение передает и фотография — совершенно исключительная уже по той позе, которую зафиксировал тюремный магний. Мандельштам, наверное, единственный, кто снялся в тюрьме, так по-наполеоновски скрестив руки: сколько же в его взгляде и в этом жесте независимости и свободы — то есть ровно того, что тотчас же после фотосессии начнут усиленно отбивать и отбирать!..
[1] Последнее объединяет этот «апокриф» с другим, уже не «апокрифическим», донесением, предположительно написанным тем же «источником», что и «апокриф» (см. ниже).
[2] ЦА ФСБ. Следственное дело Р-33487 (Мандельштам О. Э.). Л. 3-3 об. Форма № 5, заполненная лично О. Э. Мандельштамом и проверенная (или уточненная) ОГПУ. Помета следователя: «512/4 СПО 11.9.к-р ‹нрзб› Шиваров». Штамп: «По Центральной картотеке У.С.О. О.Г.П.У. сведений нет. Нач. III отделения: Подпись. Справку наводил: Подпись. 17/V. 1934 г.».
[3] Разобраться в этом помог… Н. И. Ежов! — как сталинский эмиссар-ревизор в Ленинградском УНКВД. См.: Воронов В. 27 тысяч резидентов Ежова. — «Совершенно секретно», 2013, 1 января. См. также: Тепляков А. И. Агентурная работа ОГПУ-НКВД в системе мобилизационной практики сталинского режима. — В сб.: Социальная мобилизация в сталинском обществе (конец 1920-х — 1930-е гг.). Новосибирск, Издательство НГУ, 2013, стр. 236 — 297. Благодарю К. Скоркина за обстоятельную консультацию.
[4] Помимо ГУГБ (Главное управление государственной безопасности) своими сетями располагали другие подразделения НКВД.
[5] Конар (Полащук) Федор Михайлович (1895 — 1933, расстрелян) — советский номенклатурный работник. Украинец, образование среднее, член ВКП(б) с ноября 1919 года. Во время Гражданской войны член Галицийского ревкома. В середине 1920-х — на руководящих должностях в Госиздате, в СНХ УССР, зам. наркома земледелия СССР. Арестован 9 января 1933 года. Обвинен в контрреволюционной и шпионской деятельности в пользу Польши и в руководстве (вместе с зам. наркома совхозов СССР М. Вольфом и др.) так называемой «контрреволюционной организацией вредителей» в системе Наркомата земледелия и Наркомата совхозов, на которую возлагалась вина за провал хлебозаготовок и голод в стране. Реабилитирован вместе со всеми остальными — 13 марта 1957 года.
[6] Впервые: Мандельштам Осип. Собрание сочинений в 3-х томах. Т. 3. Очерки. Письма. Вашингтон, «Межъязыковое литературное сотрудничество», 1969, стр. 246 (с датировкой: «[1926]» и с ошибкой в написании имени: «Конор»). Цит. по: (4, 86).
[7] Иными подтверждениями этой информации Мандельштама мы не располагаем. Но должность и впрямь высокая: на аналогичной союзной позиции в Москве находился Г. Орджоникидзе.
[8] Замнаркома земледелия в 1929 — 1930 годы был и Ежов. Конар вскоре стал его ночным собутыльником: Ежов часто ходил к нему на квартиру в д. 3 по Фалеевскому переулку (это чуть ли не напротив Кремля), куда Конар приводил проституток. См. об этом: Петров Н., Янсен М. «Сталинский питомец» — Николай Ежов. М., «РОССПЭН», 2008, стр. 30. Когда Конара арестовали, Ежов пробовал за него заступаться перед Ягодой. Это не помогло, но кто еще может похвастаться таким заступником?
[9] Сообщение ОГПУ. — «Правда», 1933, 5 марта.
[10] Байку о Конаре — польском шпионе запустил А. Орлов (Фельдбин) в своих рассказах о Сталине («Тайная история сталинских преступлений», Нью-Йорк, 1953). Интересно, что эту же «байку», пусть и в искаженном виде, знала и Н. Мандельштам. На своем экземпляре тома 3-го собрания сочинений, где было опубликовано письмо Мандельштама с упоминанием Конара, она сделала пометку: «Был расстрелян. Пустили такую сказку, что он английский шпион, укравший бумаги у убитого красноармейца» («Любил, но изредка чуть-чуть изменял». Заметки Н. Я. Мандельштам на полях американского «Собрания сочинений» Мандельштама. Подготовка текста, публикация и вступительная заметка Т. М. Левиной. Примечания Т. М. Левиной и А. Т. Никитаева. — «Philologica», 1997, № 4, стр. 178).
[11] В «Домовой книге для записывания лиц, приезжающих и выбывающих, дома № 40 по улице К. Либкнехта, района Старокрымского» сохранилась запись от 12 апреля 1933 года о временной прописке «писателя, персонального пенсионера Совнаркома, члена Союза Печатников, и его жены — иждивенки писателя-пенсионера» (РГАЛИ. Ф. 127. Оп. 1. Д. 209. Л. 4 об.).
[12] Осип и Надежда Мандельштам в рассказах современников. Сост. О. С. Фигурнова, М. В. Фигурнова. М., «Наталис», 2002, стр. 428 — 429.
[13] См. его запись в дневнике: Спивак М. Последняя осень Андрея Белого. Дневник 1933 г. — «Новое литературное обозрение». 2000, № 46, стр. 183 — 184. См. также: Спивак М. Андрей Белый — мистик и советский писатель. М., РГГУ, 2006, стр. 439, 442.
[14] Андрей Белый; Григорий Санников. Переписка 1928 — 1933. Сост., предисл. и коммент. Д. Г. Санникова. М., «Прогресс-Плеяда», 2009, стр. 105.
[15] Андрей Белый и П. Н Зайцев. Переписка. Публ. Дж. Мальмстада. — «Минувшее». М. — СПб., «Atheneum» — «Феникс», 1994. Т. 15, стр. 324.
[16] Переписка Андрея Белого и Федора Гладкова. Публ. С. Гладковой. — В сб.: Андрей Белый. Проблемы творчества. Статьи, воспоминания, публикации. М., «Советский писатель», 1988, стр. 769.
[17] Андрей Белый; Григорий Санников. Переписка 1928 — 1933, стр. 141.
[18] Из письма Г. Горбачева Г. Лелевичу (лето 1933). См.: Тименчик Р. Карточки. — В сб.: Donum homini universalis: Сборник статей в честь 70-летия Н. В. Котрелева. М., «ОГИ», 2011, стр. 394.
[19] История нахождения этого агентурного сообщения — самое настоящее чудо. Оно было обнаружено — совершенно случайно! — А. Береловичем, изучавшим документы о раскрестьянивании. Впервые опубликовано им в: Berelowitch A. Les Еcrivans vus par l’OGPU. — «Revue des Еtudes Slaves», 2001. Vol. 73. No. 4: La literature sovietique aujourd’hui. P. 626 — 627. Со ссылкой на: ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 11. Д. 7. Л. 262 — 267 (здесь цитируются 262 — 263). Судя по всему, это донесения и меморандумы по СПО за 1933 или 1933 — 1934 годы.
[20] Сообщено А. Береловичем, видевшим всю подборку.
[21] Имеется в виду выставка «Художники РСФСР за 15 лет. 1917 — 1932», проходившая в два этапа: 13 ноября 1932 года она открылась в Русском музее в Ленинграде (здесь достаточно объективно и равномерно были представлены все существовавшие в советском искусстве течения и группировки), а 27 июня 1933 года — в Государственном историческом музее. На ней было представлено около 950 работ почти 300 художников, при этом экспонировалась лишь часть произведений, показанных в Ленинграде; «компенсацией» послужили картины с выставки «15 лет Рабоче-Крестьянской Красной Армии», что и объясняет появление в этом контексте имени К. Е. Ворошилова — наркома обороны СССР.
[22] Речь идет о статье Горького «О кочке и о точке» («Правда», 1933, 10 июня.)
[23] Имеются в виду статьи: Андрей Белый. Поэма о хлопке. — «Новый мир», 1932, № 11, стр. 229 — 248; Андрей Белый. Энергия. — «Новый мир», 1933, № 4, стр. 273 — 291.
[24] В тексте «Разговора о Данте» есть прямая ссылка на А. Белого.
[25] Ее третья корректура датируется 31 июля. РГАЛИ. Библиотека. № 23692.
[26] А в октябре последовал второй: Шкловский В. Путь к сетке. — «Литературный критик», 1933, № 5, стр. 113 — 117.
[27] Имеются в виду рассказы В. Шкловского, опубликованные в том же майском номере «Звезды».
[28] Проза Мандельштама и Шкловского как некое целое вскоре будет атакована еще раз, причем в «Звезде». См.: Витензон М. О «правде жизни», о классовой борьбе в литературе и о задачах критики. — «Звезда», 1934, № 2, стр. 171.
[29] Запрещенные книги русских писателей и литературоведов, 1917 — 1991: Индекс советской цензуры с комментариями. Сост. А. В. Блюм. СПб., Санкт-Петербургский институт культуры и искусств, 2003, стр. 125 — 126, со ссылкой: ЦГАЛИ СПб. Ф. 281. Оп. 1. Д. 43. Л. 289.
[30] Гинзбург Л. Я. Литература в поисках реальности. Статьи и эссе. Заметки. Л., «Советский писатель», 1987, стр. 238 — 239.
[31] Варковицкая Лидия Моисеевна (1892 — 1975) — приятельница Мандельштама, издательский редактор его книг «Стихотворения» и «Египетская марка» (обе 1928).
[32] 3 сентября Мандельштам просит вернуть ему отклоненную рукопись «Разговора...» (4, 155).
[33] Дживелегов Алексей Карлович (1875 — 1952) — искусствовед, специалист по культуре Возрождения.
[34] «Сохрани мою речь». Вып. 2. М., РГГУ, 1993, стр. 31.
[35] Между молотом и наковальней. Союз советских писателей СССР. Документы и комментарии. Т. 1. 1925 — июнь 1941. М., «РОССПЭН», 2010, стр. 255.
[36] Скорее всего, Корабельников Григорий Маркович (1904 — 1996?) — критик, в это время — член МАПП и студент-старшекурсник Литературного отделения Института красной профессуры.
[37] См. об этом в письме Я. Агранова Сталину от 25 октября 1933 года: «Писатели под колпаком у чекистов» — «Россия. ХХ век». Электронный альманах. Документ № 2, со ссылкой на: ЦА ФСБ. Ф. 2. Оп. 9. Д. 518. Л. 1-25.
[38] Липкин с Шенгели слышали их еще на Тверском.
[39] Кузин Б. С. Воспоминания. Произведения. Переписка. Мандельштам Н. Я. 192 письма к Б. С. Кузину. СПб., «ИНАПРЕСС», 1999, стр. 176 — 177. Далее: Кузин Б… с указанием страницы.
[40] Арестован он был, по-видимому, в ночь с 26 на 27 октября 1936 года, расстрелян 14 апреля 1938 в Магадане (о трудностях с установкой этих дат см. публикацию: Бирюков А. День в истории: Судьба Владимира Нарбута в архивно-следственных документах 1936 — 38 годов. — «Мир Паустовского», 2006, № 24, стр. 107 — 108).
[41] Разумов Я. Дела и допросы. — В сб.: «Я всем прощение дарую…» Ахматовский сборник. М. — СПб., «Альянс-Архео», 2006, стр. 280 — 278. Арестованный 10 марта 1938 года Л. Н. Гумилев был приговорен 26 июля 1939 к пяти годам ИТЛ.
[42] «Мой сын говорит, что ему во время следствия читали показания О‹сипа› Э‹мильевича› о нем и обо мне и что они были безупречны. Многие ли наши современники, увы, могут сказать это о себе?» (Ахматова А. А. Листки из дневника. — В кн.: Ахматова А. А. Победа над Судьбой. Автобиографическая и мемуарная проза. Бег времени. Поэмы. Составление, подгот. текста, пред. и примеч. Н. Крайневой. М., «Русский путь», 2005, стр. 120). Это оспаривает Э. Герштейн: «Какие благородные показания Мандельштама могли предъявить Леве на следствии в 1949 — 1950 годах — непонятно. Во всяком случае, Особым Совещанием и Генеральным прокурором СССР они были поняты однозначно: „Факты антисоветской деятельности Гумилева, изложенные в его показаниях, подтверждаются в показаниях Пунина, Борина, Махаева, Мандельштама и Шумовского”. Ясно, что Лева не мог назвать поведение Мандельштама на Лубянке безупречным. Только покривив душой, смогла Анна Андреевна так возвысить образ Мандельштама в его положении подследственного арестанта».
[43] Она даже утверждала, что однажды Мандельштам устроил чуть ли не публичное чтение «Горца»: «Представь себе, он собрал людей, чтобы читать этого „Горца”. Я говорила: „Что вы делаете?! Зачем? Вы затягиваете петлю у себя на шее”. Но он: „Не могу иначе...” И было несколько человек, и тут же донесли. <…> Вот где, я не помню. Я даже не знала, что он будет читать. У меня такое впечатление, что это было в домоуправлении — в каком-то... общественном месте…» (Осип и Надежда Мандельштам в рассказах современников. Сост. О. С. Фигурнова, М. В. Фигурнова. М., «Наталис», 2002, стр. 109).
[44] 5 мая 1963 года на дне рождения у Квятковского Нина Леонтьевна Манухина-Шенгели вспоминала (быть может, несколько преувеличивая), что, бывая у них, Мандельштам не раз «читал эпиграмму на Сталина какому-нибудь новому знакомцу. Уводил его на „черную” лестницу и там читал. Манухина просила: „Ося, не надо!” Но удержать его было невозможно». См. запись об этом в дневнике М. В. Талова: Мандельштамовские материалы в архиве М. Талова. Публ. М. Таловой при участии А. Чулковой. Предисл. и комм. Л. Видгофа. — «Вопросы литературы», 2007, № 6, стр. 336 — 337.
[45] Сообщено М. Г. Козыревой.
[46] См. в протоколах допросов Мандельштама (Нерлер П. Слово и «Дело» Осипа Мандельштама. Книга доносов, допросов и обвинительных заключений. М., «Петровский парк», 2010, стр. 44 — 48). Ср. также: «Запись стихов о Сталине уже лежала у них на столе <…>. По Надиным словам, у следователя был список того варианта, который был известен только Марии Петровых и записан ею одной» (ЭГ, 54 — 55).
[47] Екатерина Петровых, сестра Марии, вообще считала, что «безумец Мандельштам стал изо всех сил клеветать на Марусю (о чем он сам сказал жене при свидании, отчего та пришла в ужас) в надежде, что Марусю тоже вышлют в Чердынь и там, в уединении, она оценит и полюбит его» (Осип и Надежда Мандельштам…, стр. 166). Эта поздняя «версия» и впрямь безумна: она подразумевала не только предвидение Мандельштамом места ссылки — своей и Марии Петровых, но и посвящение в этот блестящий план жены.
[48] Ранее мы склонялись к датировке «февраль 1934 года» (Мандельштам О. Сочинения в 2-х тт. Т. 1. М., «Художественная литература», 1990, стр. 538), сейчас мы склонны согласиться с И. М. Семенко, датировавшей стихотворение предположительно летом 1934 года. Укажем и на ритмическую его близость к циклу «Кама», датируемому апрелем — маем 1935 года.
[49] Осип и Надежда Мандельштам…, стр. 175.
[50] РГБ. Ф. 743. Оп. 113. Д. 32. В пользу аутентичности этого текста говорят как его совпадения, так и расхождения с авторской версией, записанной на Лубянке:
[51] У Мандельштама в автографе: «за».
[52] В автографе «где»; в списке Кузина над словом «коль» проставлен вариант, свидетельствующий о неуверенности в точности памяти: «как».
[53] В автографе: «Там».
[54] В автографе: «толстые».
[55] В автографе: «И».
[56] В автографе: «смеются».
[57] В автографе: «вокруг».
[58] В автографе: «свистит».
[59] В автографе: «Кому в пах, кому в лоб».
[60] Мандельштам всегда указывал «д. 5» вместо «д. 3-5».
[61] Центральный архив г. Москвы. Ф. 1951. Оп. 16. Д. 2. Л. 240-241 (сообщено Д. Зуевым).
[62] Так, Булгаковы въехали только 18 февраля 1934 года, а Андрей Белый так и не дождался переезда: в писательский дом въехала его вдова.
[63] Талов М. В. Воспоминания. Стихи. Переводы. Сост. и комм. М. А. Таловой, Т. М. Таловой, А. Д. Чулковой. Предисловие Р. Герра. М., «МИК», Париж, «Альбатрос», 2006, стр. 71.
[64] В печатном тексте воспоминаний Липкина этой подробности нет (3, 31 — 32), но она есть в его сохранившемся видеоинтервью: Липкин С. Квадрига. М., «Книжный сад», «Аграф», 1997, стр. 398.
[65] Талов М. В. 2006, стр. 71 — 72.
[66] «Речка, распухшая от слез соленых...», «Как соловей, сиротствующий, славит...», «Когда уснет земля и жар отпышет...», «Промчались дни мои — как бы оленей...» (3, 80 — 82). Внутреннюю рецензию на стихи А. Коваленкова он, вероятно, написал чуть раньше (3, 411 — 413).
[67] Вероятней всего, это проживавший в квартире 28 Соломон Оскарович Бройде (1892 — 1938) — писатель и сотрудник живописного управления «Всекохудожник» (Всероссийский союз кооперативных товариществ работников изобразительного искусства, существовал с 1928 по 1953 год).
[68] Сергей Клычков: Переписка. Сочинения. Материалы к биографии. Публ. Н. В. Клычковой. — «Новый мир», 1989, № 9, стр. 216.
[69] Шапорина Л. В. Дневник. Подгот. текста и комм. В. Ф. Петровой и В. Н. Сажина; вступит. статья В. Н. Сажина. М., «Новое литературное обозрение», 2011, стр. 146.
[70] РГАЛИ. Ф. 1458. Оп. 1. Д. 123. Л. 23 об.
[71] РГАЛИ. Ф. 1038. Оп. 1. Д. 2265.
[72] Чуковский К. Собрание сочинений в 15 томах. Т. 12. Дневник. 1922 — 1935. М., «Терра-Книжный клуб», 2006, стр. 534.
[73] А это, в свою очередь, предлагает к пересмотру даты написания: с ноября на декабрь 1933 года.
[74] 23 ноября Белый записал в дневник: «Вышла книга „Начало века”. Предисловие Каменева — хамски-издевательское — произвело удручающее впечатление». См.: Смерть Андрея Белого (1890 — 1934). Документы, некрологи, письма, дневники, посвящения, портреты. Сост. М. Спивак, Е. Наседкина. М., «Новое литературное обозрение», 2013, стр. 102. Ср. у Э. Герштейн: «Взволнованная Надя рассказывала, что именно довело его до удара и кончины. Только что вышла из печати его мемуарная книга „Между двух революций” с предисловием Л. Б. Каменева: он назвал всю литературную деятельность Андрея Белого „трагифарсом”, разыгравшимся „на задворках истории”. Андрей Белый скупал свою книгу и вырывал из нее предисловие. Он ходил по книжным магазинам до тех пор, пока его не настиг инсульт, отчего он и умер» (ЭГ, 50).
[75] О. Э. Мандельштам в письмах С. Б. Рудакова к жене (1935 — 1936). Вступит. статья Е. А. Тоддеса и В. Г. Меца. Публ. и подгот. текста Л. Н. Ивановой и А. Г. Меца. Комм. А. Г. Меца, Е. А. Тоддеса, О. А. Лекманова. — В сб.: Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1993 год. Материалы об О. Э. Мандельштаме. СПб., «Гуманитарный проект», 1997, стр. 52.
[76] Цитаты из стихов О. Э. Мандельштама, посвященных памяти А. Белого, даются по: Осип Мандельштам. [На смерть Андрея Белого]. Утро 10 янв<аря> <19>34 года. Воспоминания. «Откуда привезли? Кого? Который умер?...» Публ. М. Спивак. — Смерть Андрея Белого (1890 — 1934)… стр. 376 — 380.
[77] Смерть Андрея Белого (1890 — 1934)… стр. 381.
[78] Первая из них датируется 16 января, а вторая — 16 — 21(22?) января.
[79] РГАЛИ, Ф. 127. Оп. 2. Д. 15. Л. 5.
[80] «Слово в движении и движение в слове»: Письма Бенедикта Лившица. Публ. П. Нерлера и А. Парниса. — «Минувшее», М., «Atheneum», 1992. Т. 8, стр. 202 — 203.
[81] РГАЛИ. Ф. 562. Оп. 1. Д. 441. Л. 15-16.
[82] См.: Смерть Андрея Белого (1890 — 1934)…, стр. 53.
[83] Так называемый «список Зайцева».
[84] Запись в дневнике П. Н. Зайцева (Смерть Андрея Белого (1890 — 1934)…, стр. 51).
[85] М. Спивак права: никакая это не опечатка! (См. Смерть Андрея Белого (1890 — 1934)…, стр. 53.)
[86] Позднее он разведет их, сведя все восьмистишия в другую, возможно, более формализованную группу — подборку «Восьмистишия».
[87] Ахматову хоронили в 1966 году без конницы, но государство наложило свою клешню и на ее похороны.
[88] Фигурнова О. О Мандельштаме, Марии Петровых и раковине в виде пепельницы. В чем ошиблась Эмма Герштейн. — «Кулиса НГ», 2001, № 10, 15 июня.
[89] Было и еще одно — пропавшее! — «совершенно волшебное стихотворение о белом цвете» (1, 13).
[90] Возможно, отчасти из-за продажи своего архива в Государственный литературный музей.
[91] Сергей Клычков: Переписка. Сочинения. Материалы к биографии. Публ. Н. В. Клычковой. — «Новый мир», 1989, № 9, стр. 214.
[92] Лето 1967 года в Верее: Н. Я. Мандельштам в дневниковых записях Вадима Борисова. Публ. и подгот. текста С. Василенко, А. Карельской и Г. Суперфина. Вступит. заметка Т. Борисовой. — В кн.: «Посмотрим, кто кого переупрямит…» Надежда Яковлевна Мандельштам в письмах, воспоминаниях, свидетельствах. Сост. П. Нерлер. М., «АСТ», 2015, стр. 495.
[93] См. протоколы заседаний фондовой комиссии Литературного музея (РГБ. Ф. 369. Кар. 105. Д. 7. Л. 213).
[94] РГАЛИ. Ф. 612. Оп. 1. Д. 3045. Л. 297.
[95] РГАЛИ. Ф. 612. Оп. 1. Д. 3510. Л. 17. На полях протокола пометка рукой секретаря комиссии Н. А. Дилевской: «Владелец отказался, взял обратно». Дублетный экземпляр протокола имеется также в фонде В. Д. Бонч-Бруевича в РГБ (РГБ. Ф. 369. Кар. 105. Д. 7. Л. 240).
[96] Интересно, что денежной оценкой архива самим Мандельштамом никто даже не поинтересовался. Та же передержка повторилась 28 апреля 1934 года во время инспекции музея работником культпропотдела ЦК ВКП(б) Мариным и критиком С. С. Динамовым, членом Совета музея. Отвечая на вопрос «А что у вас есть по новым писателям?», член фондовой комиссии Муравьева ответила: «Недавно было предложение Мандельштама, но он запросил слишком большую цену и его не купили» (см. подробнее: Шумихин С. Судьба архива О. Э. Мандельштама. — «Вопросы литературы», 1988, № 3, стр. 275 — 280.
[97] Дневник Д. И. Выгодского. Запись за 16 апреля 1934 года (РНБ. Ф. 1169. Л. 46. Л. 124-128).
[98] Тагер Е. О Мандельштаме. — «Литературная учеба», 1991, № 1, стр. 159.
[99] Тагер Е. О Мандельштаме, стр. 159.
[100] ИМЛИ. Ф. 43 (А. Н. Толстой). Оп. 2. Д. 1960. Впервые опубликовано: К биографии О. Э. Мандельштама. Публикация И. Флаттерова. — В сб.: «Память. Исторический сборник». Вып. 2. Париж, 1979.
[101] Кобринский А. Дуэльные истории Серебряного века. Поединки поэтов как факт литературной жизни. СПб., «Вита Нова», 2007, стр. 290.
[102] В памяти Н. Я. Мандельштам отложилась иная дата: ночь с 13 на 14 мая.
[103] Впрочем, известны и исключения: так, Ягода подписывал ордер на арест Сергея Седова, сына Троцкого.
[104] Агранов Яков Саулович (Янкель Шмаевич, или Шевелевич) (1893 — 1938) — с 1912 года член партии социалистов-революционеров, с 1915 года — РСДРП(б). В органах ВЧК-ОГПУ-НКВД с 1919 года по 1937. Арестован 20 июля 1937 года. 1 августа 1938 ВК ВС СССР приговорен к расстрелу и расстрелян. Не реабилитирован.
[105] См. ниже. Другое дело, что, не зная еще реакции на самом верху, Агранов, по сути, уклонился от ответа.
[106] Маяковский, к сожалению, был одним из первых, с кого началась инфильтрация чекистов в писательскую среду — и писателей в чекистскую.
[107] См.: Любимов Н. Неувядаемый цвет. Книга воспоминаний. Т. 1. М., «Языки славянской культуры», 2000, стр. 80.
[108] Начиная с 10 июня 1934 года — Главное управление госбезопасности НКВД.
[109] Лубянка. Органы ВЧК—ОГПУ—НКВД—НКГБ—МГБ—МВД—КГБ. 1917 — 1991. Справочник. М., «Демократия», 2003, стр. 49. СПО в целом занимался борьбой с антисоветскими элементами и враждебными политическими партиями, а также освещением политических настроений. Его начальником в это время был Г. А. Молчанов, а начальником 4-го отделения Михаил Сергеевич Горб (Моисей Савельевич Розман; 1894 — 1937) — член КП(б) Украины с 1919 года. С 1921 на нелегальной работе в Германии по линии Иностранного отдела ОГПУ СССР. С 1926 года в центральном аппарате ОГПУ—НКВД, с 1934 — зам. начальника Особого отдела ГУГБ НКВД. Поддерживал дружеские отношения с В. В. Маяковским. Арестован в 1937 году. Расстрелян. См. о нем: Образ жизни. Об учителях Ю. А. Айхенвальде и В. М. Герлин. М., «Возвращение», 2014, стр. 19 — 22 (его сирота-дочь, В. М. Герлин, вышла замуж за писателя и диссидента Ю. А. Айхенвальда).
[110] Шенталинский В. Рабы свободы. В литературных архивах КГБ. М., «Парус», 1995, стр. 192 — 193.
[111] Вторым, вероятней всего, был Матэ Залка (1896 — 1937) — венгерский писатель и советский чекист, пробивной председатель писательского кооператива в Нащокинском, проживавший в том же подъезде, что и Мандельштам. См. о нем в этом качестве в кн.: Зенкевич Е. Когда я была девчонкой. М., «МИК», 1998, стр. 168 — 169.
[112] Отдельные перестраховщики, боявшиеся за судьбу своих квартир, заселились самовольно еще летом.
[113] Ср.: «День тянулся мучительно долго. Вечером явился переводчик Бродский и засел так прочно, что его нельзя было сдвинуть с места» (НМ, 1, 80).
[114] Ее сына, Льва Гумилева, жившего в это время у Мандельштамов, не было только потому, что он «освободил место» приехавшей матери и ночевал у знакомых. Он пришел поутру. В качестве присутствовавшего при аресте Н. Мандельштам называет еще и Е. Э. Мандельштама, младшего брата Осипа (НМ, 1, 85), но это, скорее всего, аберрация памяти: в своих воспоминаниях Е. Э. Мандельштам сообщает, что узнал об аресте от А. А. Ахматовой, когда та вернулась в Ленинград (Мандельштам Е. Э. Воспоминания. Вступит. статья, подготовка текста и примеч. А. Г. Меца, публ. Е. П. Зенкевич. — «Новый мир», 1995, № 10, стр. 175).
[115] Ахматова А. А. Листки из дневника, стр. 114.
[116] Ср. запись в дневнике А. К. Гладкова за 17 мая 1934 года: «Утром пришел Леонид Лавров и передал слух, что на днях арестован О. Мандельштам. Ему об этом сказал переводчик Давид Бродский, который слышал от верных людей. Мандельштам жил где-то недалеко от меня, и я иногда встречал его на Пречистенском или Никитском бульварах: старый мудрый еврей с палкой. По Москве много ходило его ненапечатанных стихов, но особенной крамолы я среди них не находил <…> Леня Лавров часто странен. <…> Как-то он мне читал наизусть ненапечатанные стихи Мандельштама, а сегодня, когда я попросил его прочесть, вдруг отрекся и сказал, что он их вообще не знает…» (РГАЛИ. Ф. 2590. Оп. 1. Д. 75. Л. 23).
[117] Это были чистовики двух огромных поэм Пяста — «По тропе Тангейзера. Поэма в отрывках» и часть «Поэмы о городах», в одной из которых проклинались «венчанные» и воспевались незаконные жены. Там же были две автобиографии Пяста и другие материалы. Утром 17 мая, еще до того, как пришли из ОГПУ со вторичным обыском, Надя и Анна Андреевна вынесли все это из дому в базарных корзинках и передали «великанше-подруге» Пяста, с которой он как раз и приходил на Нащокинский читать поэмы (НМ, 1, 95). Тут Надежда Яковлевна, скорее всего, ошиблась: архив она передала актрисе Н. С. Омельянович, второй жене Пяста, а имела в виду Клавдию Ивановну Стоянову, его одесскую подругу и впоследствии жену. Именно у ее дочери, Татьяны Фоогд-Стояновой (падчерицы Пяста), проживающей в Амстердаме, впоследствии оказался и сохранился спасенный Надеждой Яковлевной архив (см.: Фоогд-Стоянова Т. О Владимире Алексеевиче Пясте. — «Наше наследие», 1989, № 4, стр. 102). «Поэма о городах» опубликована Е. Голубовским: «Новая Юность», 2003, № 5, стр. 75 — 98.
[118] Хотя интерес к бухаринским записочкам, если они были, наверняка был гарантирован. Об этом интересе — правда, применительно к 1938 году — вспоминала и Н. Мандельштам (НМ, 1, 196 — 197).
[119] РГАЛИ. Ф.1893. Оп.3. Д.82.
[120] Впрочем, по этому же адресу находилась и приемная Политического Красного Креста.
[121] Впоследствии к номеру следственного добавился номер соответственного архивного дела, каковое, в свою очередь, со временем тоже перенумеровывалось.
Новый Мир 2016, 3
«Власти не дают полиции работать в мигрантских кварталах»
Глава профсоюза бельгийской полиции Винсан Жилль о борьбе с терроризмом
Владимир Ващенко
На бельгийских силовиков обрушилась яростная критика после серии террористических атак. Почему полицейские не предотвратили теракты, хотя и знали о них заранее, а также почему они до сих пор не «зачистили» мигрантские районы, «Газете.Ru» рассказал глава профсоюза бельгийского МВД Винсан Жилль.
Бельгийская полиция ведет розыск подозреваемых в организации терактов в Брюсселе. На данный момент по подозрению в причастности к взрывам задержаны уже шесть человек. Между тем в бельгийском обществе не стихает критика властей и полиции. Бельгийцы ругают МВД за то, что его сотрудники не могли предотвратить теракт, и за то, что в целом бельгийская столица у многих жителей Европы ассоциируется исключительно с рассадником терроризма, который берет начало в мигрантских кварталах. Проблемы бельгийских органов правопорядка «Газета.Ru» обсудила с главой профсоюза сотрудников полиции этой страны Винсаном Жиллем.
— СМИ сообщили, что бельгийские правоохранители знали о готовящемся теракте. Как вы думаете, почему полиция не смогла его предотвратить?
— Потому что полиция не знала ничего о характере этой угрозы. Нужно понимать, что бельгийская полиция действует исключительно законными методами и использует те силы и средства, которые у нее есть. При этом реагировать на угрозу нужно было очень быстро. Полицейские же столкнулись со следующем явлением:
на территории страны есть террористическая сеть, которая готовила множество терактов, причем в течение долгого времени.
Мы знали, что с высокой долей вероятности будет теракт. Но мы не знали, где и когда именно он будет. А проходили сведения, что террористы могут атаковать армейские казармы, здание следственного отдела полиции, АЭС, аэропорт и метро.
— Как вы думаете, достаточно ли сегодня у бельгийских полицейских полномочий, чтобы эффективно осуществлять свою работу?
— На мой взгляд, полномочий вполне достаточно. Серьезный недостаток в человеческом ресурсе. Чтобы улучшить ситуацию, необходимо политическое решение о серьезном усилении органов МВД. Есть правительственные нормативы, определяющие максимум сотрудников, которые могут быть устроены на работу в полицию. Они были определены десять лет назад и с тех пор не менялись. На мой взгляд, жизнь диктует их пересмотр.
— Вы считаете, что сегодня есть нехватка кадров в полиции?
— Да, и весьма серьезная. Вообще-то говоря, правительство еще после терактов в Париже приняло решение нанять дополнительное количество полицейских. Но проблема в том, что только что устроенные на службу не смогут сразу эффективно работать.
Чтобы сделать из новичка нормального сотрудника, необходимо от полутора до двух лет.
— Как вы считаете, есть ли связь между резким ростом числа беженцев в Европе и терактами?
— Мое личное мнение — скорее нет, чем да. По крайней мере, сейчас между возросшей угрозой терроризма и тем, что к нам приехала масса людей из Сирии и Афганистана, прямой связи нет.
— А есть ли какие-либо препятствия для работы полиции в мигрантских кварталах — таких, как пресловутый Моленбек?
— Местные политики не дают нам там нормально работать. Я имею в виду глав коммун и руководителей этих самых пригородов Брюсселя, где живут мигранты.
Они делают все для того, чтобы мы не действовали внутри этих кварталов и вблизи них.
Также они препятствуют получению нами информации о происходящем там. Эта ситуация продолжается уже лет пятнадцать. Для примера могу сказать, что в ноябре прошлого года глава МВД Бельгии Ян Ямбон заявил, что займется проблемой того же Моленбека лично. Но встретил достаточно жесткое противодействие со стороны главы этого пригорода.
— Что бельгийское правительство могло бы сделать для улучшения криминогенной ситуации в мигрантских кварталах?
— Во-первых, серьезным образом увеличить штат полиции. Во-вторых, наконец сделать так, чтобы нам там не мешали работать. Ну и в-третьих, есть еще один аспект проблемы. Дело в том, что ее нельзя решить только полицейскими методами. Должна быть проделана серьезная работа по интеграции выходцев из Марокко, Туниса и Алжира в наше общество. Надо наладить работу с имамами, которые контролируют эти общины.
Нужно принять меры, чтобы они не сидели там все время и не варились в своем собственном соку, а стали частью народа страны.
В этом плане, кстати, хочу сказать, что у той же турецкой диаспоры не все так запущено: они более мобильны и лучше приспосабливаются к нормам бельгийского общества. Но и с ними надо работать, конечно. Это сложная и масштабная задача, ее нельзя решить в течение завтрашнего дня, ее нельзя решить за следующую неделю. Она будет решаться годами, так как слишком многое было упущено. Но это не значит, что надо продолжать ничего не делать.
— Сотрудничает ли полиция Бельгии с работниками МВД других стран и как?
— Конечно. С Францией мы очень давно работаем, постоянно обмениваемся информацией. У нас есть прикомандированные сотрудники в Париже, у них — представители французского МВД в Брюсселе. У нас также налажены контакты с коллегами из Германии и Нидерландов. И вот недавно договорились о сотрудничестве с полицией Марокко, в первую очередь оно также коснется обмена информацией.
— Как вы думаете, имеет ли смысл МВД Бельгии использовать российский опыт противодействия терроризму?
— Я не знаю вашей практики и ваших реалий в полной мере. Ваш опыт надо изучать. Причем желательно — на месте. Возможно, он нам и пригодится.
— Полагаете ли вы, что правительству Бельгии стоит поднять зарплату полицейским?
— Да, безусловно. Пока не берусь сказать, на сколько именно. Они очень долгое время не индексировались. Но гораздо важнее закупить новые средства материально-технического обеспечения. Это касается автомобилей, средств связи, некоторых спецсредств для задержания подозреваемых, некоторых видов оружия и боеприпасов. Причем эта проблема опять же назрела уже лет пятнадцать как.
В этом году по программе «Моя улица» благоустроят 52 улицы, переулка и проезда в историческом центре Москвы, а также семь въездных групп в город.
Планы Правительства Москвы по благоустройству общественного пространства города в рамках программы «Моя улица» обсудил Сергей Собянин с известными деятелями культуры и искусства столицы.
На встречу были приглашены художественный руководитель Театра Сатиры Александр Ширвиндт, скульптор Зураб Церетели, актёр Сергей Шакуров, журналист Владимир Познер, директор Московского музея современного искусства Василий Церетели, директор музея «Булгаковский дом» Николай Голубев, директор музея М.А. Булгакова Пётр Мансилья-Круз, бизнесмен Александр Гафин, рестораторы Игорь Витошинский и Кирилл Гусев и другие.
Мэр Москвы поздравил участников встречи с профессиональным праздником — Днём работника культуры. «Эти праздники в Москве особо значимые, потому что у нас десятки тысяч работников культуры, сотни учреждений культуры, около 250 театров. Москва по праву может считаться не только культурной столицей России, но и мировым городом культуры. Поэтому для москвичей это особый праздник», — сказал Сергей Собянин.
По его словам, тема встречи напрямую связана с вопросами культуры, потому что её значительной частью является общественное пространство — парки, скверы, улицы, площади города. «И несколько лет тому назад передо мной лично был такой выбор: либо оставить эту замечательную среду в том виде, в котором она была в начале 2000-х — конце 1990-х, либо что-то с этим делать. И ни одно из этих решений, возможных вариантов не было неконфликтным. Они все были жёстко конфликтными. Тем не менее мы приняли для себя ответственное решение и пошли по тому пути, по которому прошло большинство европейских городов. Мы начали освобождать общественное пространство от засилья автомобилей, которые просто его задушили», — подчеркнул Сергей Собянин.
Освободить общественное пространство помогла и платная парковка. «В город стали приезжать таксисты, люди стали гулять по освободившимся тротуарам, появилось место, где можно будет что-то делать. В первую очередь, благоустраивать это пространство: благоустраивать фасады, тротуары, улицы, высаживать новые деревья, делать новое освещение, убирать провода, убирать старую рекламу, вывески», — сообщил Мэр Москвы.
На благоустроенных улицах стало в разы больше пешеходов. Также увеличилась скорость движения, причём даже на тех улицах, где становится меньше полос для движения автомобилей. В то же время новое общественное пространство становится площадкой для проведения культурных мероприятий.
«Сегодня уже сложно представить город без таких культурных мероприятий, фестивалей “Путешествие в Рождество”, “Пасхальный дар”, “Московское варенье”, Дня города, который проходит уже не только на Красной площади, но и на улицах Москвы. Этих уличных мероприятий стало настолько много, что мы уже сегодня проектируем новый график их проведения под условным названием “Четыре сезона” — весна, лето, осень, зима, пытаясь структурировать множество этих мероприятий в общее культурное пространство, в общий культурный поток, который был бы интересен для горожан и гостей столицы», — сказал Сергей Собянин.
47 улиц первого этапа
Программа «Моя улица» — крупнейший проект Правительства Москвы по благоустройству города. Её основные задачи:
— создать на московских улицах и площадях качественное общественное и культурное пространство;
— сделать московские улицы узнаваемыми;
— повысить их доступность, в том числе для маломобильных граждан;
— сделать улицы безопаснее для пешеходов и велосипедистов;
— создать комфортные условия для отдыха и встреч горожан;
— преодолеть дисбаланс между пешеходным, велосипедным и автомобильным движением;
— упорядочить парковочное пространство.
Первый этап программы реализовали в 2015 году. Работы по благоустройству охватили 47 московских улиц. Среди них были исторические градообразующие улицы, такие как Большая и Малая Никитские, Спиридоновка, Большая и Малая Бронные, Мясницкая, улицы вокруг Центрального детского магазина, Новодевичья набережная, Триумфальная площадь. Благоустройство также затронуло вылетные магистрали (Варшавское, Каширское шоссе и другие).
89 процентов москвичей, принявших участие в голосованиях в системе «Активный гражданин», одобрили результаты благоустройства улиц в 2015 году.
52 улицы и семь въездных групп
Весной 2016 года стартует второй этап программы «Моя улица». Будут благоустроены 52 улицы, переулка и проезда в историческом центре Москвы, а также семь въездных групп в город на пересечении МКАД и вылетных магистралей.
В частности, благоустройство проведут на Тверской (частично), Таганской, Большой Якиманке, Моховой, Новом Арбате, Бульварном и Садовом кольце (частично).
В работе над проектами благоустройства участвовали более 30 архитектурных мастерских из России, Германии, Голландии, Китая, Дании, Швейцарии, США и Франции.
В ходе благоустройства улиц будет выполнено:
— расширение пешеходных зон и тротуаров;
— установка дополнительного освещения (в том числе восстановление исторических фонарей);
— дополнительное озеленение;
— установка скамеек и других малых архитектурных форм, создание мест для отдыха;
— упорядочение мест для парковки автомобилей;
— перемещение проводов со столбов и зданий под землю.
При разработке проектов благоустройства приоритетное внимание уделили высадке деревьев (всего планируется посадить 2400 деревьев). Так, знаменитые липы, вырубленные более 20 лет назад, вернутся на Тверскую улицу.
Много деревьев будет высажено вдоль Садового кольца, которое вновь станет зелёным поясом города.
С согласия москвичей
Как и в прошлом году, в системе электронных референдумов «Активный гражданин» прошли голосования, посвящённые программе «Моя улица». В этот раз участники опроса могли ознакомиться с детальной визуализацией и подробным описанием проектов благоустройства.
В итоге большинство жителей (в среднем 86,8 процента) одобрили предложенные проекты благоустройства конкретных улиц, в частности, Нового Арбата и Тверской, а также Садового и Бульварного кольца.
В голосованиях по каждой улице приняли участие порядка 150 тысяч москвичей.
При проведении работ по благоустройству примут все возможные меры для того, чтобы свести к минимуму неудобства для москвичей. Вести их будут летом, в основной период отпусков, когда в городе меньше людей и автомобилей, и только в дневное время. В зоне работ создадут комфортные условия для удобного и безопасного прохода пешеходов.
При этом горожан заранее проинформируют о предстоящих работах на той или иной улице, в том числе с помощью сервиса «Яндекс.Карты».
В центрах госуслуг «Мои документы» (районы Арбат, Басманный, Замоскворечье, Красносельский, Мещанский, Пресненский, Таганский, Тверской, Хамовники, Якиманка) будут открыты специальные информационные центры.
Общественный контроль реализации программы осуществляется с помощью порталов «Наш город» и mos.ru (официальный портал Мэра и Правительства Москвы), где публикуется актуальная информация о проводимых работах.
Международное усыновление сирот в Кыргызстане составляет всего 2%. Об этом сообщил министр труда и социального развития Кудайберген Базарбаев на пресс-конференции в пятницу.
«На сегодня в Кыргызстане в первую очередь идет национальное усыновления, и только те дети, которые остались без внимания наших граждан идут на международное усыновление. Около 2% наших детей уходят по этой программе. В банке данных у нас сейчас 151 ребенок на усыновление. В прошлом году на усыновление отдано 7 детей. В основном в США, Швецию, Нидерланды», - сообщил министр.
По его словам, дальнейшую судьбу усыновленных детей отслеживают посольства и консульства.
«В других странах идет массовое международное усыновление. У нас не такое большое количество. Люди к нам приходят с открытым сердцем и давайте думать о них хорошо. За нашу практику, слава богу, не было еще ни одного плачевного случая», - отметил он.
Согласно показателям Центрального бюро статистики Нидерландов (CBS), c конца прошлого года голландские компании наращивают сотрудничеств с Ираном после того, как с него было снято торговое эмбарго.
По итогам 2015 года экспорт голландских товаров в Иран перевалил за 450 млн. евро, что на 21% больше, чем годом ранее. В основном Иран импортирует из Нидерландов медицинское оборудование и инструменты. Помимо этого, наблюдается рост импорта из Ирана, который по итогам 2015 года вырос на треть. Основной импортный товар Ирана – фисташки, объем ввоза которых в 2015 году достиг 11 млн. евро.
До 2010 года Иран был важным торговым партнером Нидерландов. Однако после решения Совбеза ООН о введении санкций в отношении Ирана из-за развития последним своей ядерной программы, Нидерланды приостановили торговое сотрудничество с этой страной.
Financiele Dagblad, 09.02.2016
Члены партии PvdA (Партия труда) и Groenlinks (Зеленые левые) внесли на рассмотрение во Вторую палату предложение об отмене субсидий для угольных электростанций, которые используют биомассу в качестве дополнительного топлива. Причиной такого предложения стал тот факт, что в настоящее время не ясно, продолжат ли такие электростанции работать или в ближайшей перспективе будут закрыты.
Против данного предложения резко выступает министр экономики Нидерландов Хэнк Камп, который считает, что субсидирование сжигания биомассы на угольных электростанциях способствует достижению целей Энергетического соглашения. В рамках этого соглашения государство, бизнес и общественные организации договорились насчет доли зеленой энергии в общем энергопотреблении: к 2020 году 14% всей потребляемой энергии в Нидерландах должно быть произведено с использованием возобновляемых источников. По мнению Кампа, без использования биомассы в качестве дополнительного топлива этой цели добиться не удастся.
Отраслевая ассоциация в сфере энергетики Energie-Nederland также обескуражена требованием отмены субсидий для угольных электростанций. Согласно достигнутым в 2015 году договоренностям в 2016 году на субсидии SDE+ (Subsidie Duurzame Energie) из бюджета уже выделено 8 млрд. евро, а 1 марта начинается принятие запросов от электростанций и девелоперов ветряных парков.
Financiele Dagblad, 04.02.2016
Центральное бюро экономического планирования (CPB) опубликовало обзор инновационной политики Нидерландов – Kansrijk Innovatiebeleid («Многообещающая инновационная политика»), в котором раскритиковало недостаточную инициативность руководства страны в сфере инноваций. По мнению экспертов CPB, Правительство Нидерландов должно четко осознавать, каким образом следует развивать инновации в различных отраслях экономики. Ведь именно инновационная деятельность в итоге помогает бороться с глобальными проблемами, вроде сокращения выбросов CO2 в атмосферу Земли.
Как считает аналитик CPB Бас Страатхоф, Правительство Нидерландов должно быстрее реагировать на глобальные вызовы и корректировать инновационную деятельность в соответствии с мировыми тенденциями. «На климатическом саммите в Париже были достигнуты определенные договоренности, которые мы можем преобразовать в вызовы для инновационных компаний. Почему бы этим не воспользоваться?», - задается вопросом Бас.
Инновационная инертность заключается в нерешительности властей разрабатывать похожий на «План Дельта» алгоритм развития такой сложной и сравнительно непредсказуемой отрасли, как инновационная. Случается, что структурные планы или национальные инициативы оборачиваются неудачей, как это произошло с планами Правительства по установке турникетов в общественном транспорте. Бас считает, что это тот риск, на который должно пойти руководство Нидерландов.
По наблюдениям Баса, в Нидерландах отсутствует системный подход к оценке инновационной деятельности, недостаточно развит анализ коммерциализации новаторских решений, а также уделяется недостаточно внимания внедрению новейших процессов производства. «Меня это удивляет, ведь именно инновации – это тот элемент, который в итоге двигает вперед всю экономику и повышает благосостояние страны», - говорит Бас.
Важным элементом инновационного развития Нидерландов является топ-секторная политика, которая проводится в стране с 2011 года. Научные организации часто критикуют этот отраслевой подход и характеризуют топ-секторную политику как «отсталую». Например, такие активно развивающиеся отрасли производства, как разработка материалов нового поколения или развитие возобновляемой энергетики не могут быть выделены в топ-сектор, так как охватывают несколько отраслей экономики. Считается, что технологическая революция должна привести к развитию самых специфичных и сложных областей науки, что приведет к возникновению новых узкоспециализированных профессий. И более общий подход к развитию экономики путем выделения топ-секторов не удовлетворяет требованиям описанных трансформаций в инновационных отраслях.
CPB также относится критически к топ-секторной политике. По мнению экспертов бюро, концентрируя усилия в 9 выделенных отраслях, Нидерланды не могут полностью воспользоваться потенциалом динамично развивающихся технологий. Так, например, компании, работающие в сфере разработки и производства малогабаритных летательных аппаратов (дронов) не получают никакой выгоды от топ-секторной политики. Как считает Бас Страатхоф, власти ограничиваются объединением компаний в ассоциации и кластеры, однако не берут на себя инициативу по развитию инноваций.
В 2016 году эксперты CPB проведут комплексную оценку топ-секторного подхода. Это чрезвычайно важная задача, ведь подобный отраслевой подход к развитию экономики – сравнительно новое явление. В то же время, признают эксперты, топ-сектора Нидерландов – это чрезвычайно сложные по своей организации и тесно взаимодействующие между собой структуры, поэтому комплексная оценка всей экономической политики Нидерландов – это крайне сложная задача. Как показал предварительный анализ некоторых отраслей, у топ-секторной политики есть 2 основные проблемы: непрозрачность принимаемых решений и их влияние на развитие отрасли, а также разросшиеся раздробленные экосистемы, в которых уже непонятно, кто за что несет ответственность. Именно поэтому сложно выяснить, реализуются ли все поставленные перед секторами цели, а оценка эффективности их работы становится головной болью для надзорных органов.
Financiele Dagblad, 25.02.2016
Последние полтора года Нидерланды крайне эффективно пользовались программой субсидирования «Горизонт-2020», направленной на модернизацию европейской экономики. Всего в Нидерланды из Брюсселя было направлено 866 млн. евро субсидий, которые были предоставлены бизнесу и университетам. Это на 340 млн. евро больше, чем Нидерланды вложили в общий фонд программы «Горизонт-2020». По словам министра экономики Нидерландов Хэнка Кампа, на каждый вложенный евро Нидерланды получили 1,60 евро субсидий.
Всего в рамках «Горизонт-2020» уже распределено около 11,2 млрд. евро субсидий, 7,7% из которых получили Нидерланды. Это существенно превышает плановый показатель в 7%, что не может не радовать Министерство экономики.
Сразу после начала программы вовлеченность голландских компаний в «Горизонт-2020» была ниже средней, поэтому Правительство Нидерландов решило упростить процедуру подачи заявок на субсидии и оказывать бесплатную консалтинговую поддержку малому и среднему бизнесу.
Однако, как показывает статистика, около 80% запросов голландских компаний на предоставление субсидий отвергается на стадии рассмотрения. Из-за этого многие предприятия снижают число заявок и предпочитают присоединяться к уже существующим проектам, получившим субсидирование из фонда «Горизонт-2020».
Financiele Dagblad, 11.02.2016
Голландские компании требуют большей энергобезопасности: эксперты Института цифровой инфраструктуры Нидерландов считают, что развитие безопасной и быстродействующей IT-инфраструктуры и «цифровой экономики» невозможно без будущей уверенности в доступной и дешевой энергии.
С годами в Нидерланды прибывает все больше иностранных Интернет-предприятий: некоторые переносят сюда штаб-квариры, другие – дата-центры. За последние годы рост числа дата-центров в столичном регионе (IT-кластере) на 16% увеличил потребление электроэнергии. По мнению сетевого оператора Liander, в следующие 5 лет потребность в электричестве в Большом Амстердаме вырастет минимум в 2 раза.
В Институте цифровой инфраструктуры считают, что решить проблемы недостатка энергии можно либо развивая все виды энергетики, включая атомную, либо поощряя децентрализацию производства электроэнергии.
Financiele Dagblad, 10.02.2016
Правительство Нидерландов дополнительно выделило 16 млн. евро на исследование антибиотикорезистентности. По мнению министра здравоохранения Нидерландов Эдит Схипперс, из-за недостаточно тщательного контроля за использованием антибиотиков все большее количество бактерий приобретает к ним устойчивость. Из-за этого даже относительно безобидные болезни, вызванные уже известными возбудителями, становятся практически неизлечимыми. По статистике, в Европе ежегодно 25 тыс. человек становятся жертвами антибиотикорезистентности вредоносных микроорганизмов. Если проблему устойчивости к антибиотикам удастся решить, это сэкономит лечебным заведениям около 1,5 млрд. евро (экономия в виде сокращения пребывания пациента в стационаре или карантине).
На выделенные средства голландский исследовательский центр ZonMW в течение 6 лет будет проводить исследования, чтобы выяснить, как происходит распространение резистентных бактерий, и как создать более действенные антибиотики. Нидерланды, в настоящее время занимающие пост председателя Совета ЕС, обозначили исследование антибиотикорезистентности в качестве одного из ключевых вопросов повестки на следующие полгода.
Financiele Dagblad, 05.02.2016
По информации Генерального консула Нидерландов в г. Санкт-Петербурге Ханса Весселинга, голландские архитекторы получили приглашение от Нижнего Новгорода, руководство которого активно развивает туристический сектор. Голландские архитектурные бюро займутся разработкой концепции единообразного развития города без отрыва от его исторической идентичности.
У Нижнего Новгорода существуют тесные связи с голландским бизнесом: в регионе работает не одна компания с голландским капиталом. Ведется совместное с голландцами производство оптоволокна, кондитерских изделий и других товаров. В будущем будет организован обмен студентами с голландскими университетами. Власти города положительно относятся к развитию сотрудничества с Нидерландами и всячески его поощряют.
RusProject, 16.02.2016
В 2015 году оборот компании GasTerra сократился на четверть из-за сокращения добычи газа из Гронингенского месторождения. Также впервые за всю историю существования компании GasTerra сократит примерно 20% из 200 рабочих мест.
Газовые доходы компании в прошлом году составили 14,7 млрд. евро, хотя годом ранее они составили 19,5 млрд. евро (сокращение на 25%). В сравнении с показателями 2013 года оборот компании сократился на 40%. В связи с избытком предложения газа на мировых рынках 2016 год также может стать трудным для GasTerra. «Бизнеса «как обычно» в газовом секторе уже не будет», - комментирует ситуацию председатель совета директоров GasTerra Хэртьян Ланкхорст.
В своем интервью изданию FD Хэртьян Ланкхорст подчеркнул, что он положительно относится к идеям перехода на возобновляемые и чистые источники энергии и сокращения зависимости от традиционных энергоресурсов. Однако, как считает Хэртьян, вокруг газа сформировалась слишком негативная аура, хотя реальность говорит о том, что потребность в газе не исчезнет еще очень долго. «Лично я не знаю ни одного обзора европейской энергетики, где газ бы не играл важной роли в долгосрочной перспективе», - поясняет Ланкхорст. Он считает, что несмотря на проблемы с мировым спросом и ростом совокупного предложения в будущем газовую отрасль Европы ждут лучшие времена. Пока борьба с выбросами CO2 ведется не столь активно, а CO2-квоты стоят сравнительно недорого, и у компаний нет стимула к переходу на более чистую энергию. По мере роста цен на CO2-квоты компании будут использовать больше газа, при сжигании которого образуется гораздо меньше CO2, чем при сжигании мазута или угля. В настоящее время крупные нефтегазовые компании практически не инвестируют в развитие отрасли, что в будущем может привести к недостатку энергоносителей и росту цен на них. «Это нормальное циклическое движение отрасли. То, что действительно меняет правила игры на рынках – развитие зеленой энергетики, которая изменяет предложение и существенно влияет на рынок электроэнергии», - говорит Ланкхорст.
А что же произойдет с GasTerra, если Гронингенское месторождение опустеет? «Наши крупнейшие акционеры – Королевство Нидерландов, Shell и ExxonMobil. Вот им и решать, что с нами будет. Будет ли GasTerra существовать через 50 лет – этого я не знаю. Но в ближайшие 10 лет мы никуда не денемся. Да и в ближайшие 20 лет, я думаю, тоже», - считает Ланкхорст.
Financiele Dagblad, 27.02.2016 и 29.02.2016
Делегация голландцев во главе с Генеральным консулом Нидерландов Хансом Весселингом посетила Псков, где состоялись переговоры с администрацией города. Основной темой переговоров стало обсуждение перспектив развития побратимских связей между Псковом и Неймейхеном, которые с 1987 года являются городами-побратимами. С голландской стороны поступили предложения о сотрудничестве в сфере архитектуры, культуры, образования и спорта. Обмен преподавателями нидерландского языка с Псковским государственным Университетом – один из примеров успешного сотрудничества. Российская сторона выступила с предложением делегировать российских представителей на ежегодный пеший поход Nijmeegse Vierdaagse, участие в котором набирает в Нидерландах все большую популярность. Кроме того, администрация Пскова пригласила Нидерланды к участию в выставке Псков-Экспо в мае 2016 года.
RusProject, 26.02.2016
При поддержке Торгпредства России в Нидерландах состоялась бизнес-миссия российских компаний-производителей и поставщиков биомассы ГК «Нова Капитал» и «Балтик Биомасс Компани». В ходе бизнес-миссии российская делегация провела презентацию российских предприятий по производству древесных пеллет в компаниях Engie, Van Leer Energy BV, Comgoed, Agricon, Zijderlaan Waspik, Pure Power BV, Energy Pellets BV и NuOn Vattenfall; приняла участие в переговорах с представителями экспертной платформы голландских компаний биоэнергетики и биомассы Rotterdam Business Commodity Network, голландскими компаниями-потребителями и трейдерами биомассы (древесных пеллет), а также с логистическими компаниями и представителями Порта г. Роттердама и Порта г. Мурдэйк, являющимися перевалочными пунктами для экспортных потоков биомассы в Европу.
Преступность в Нидерландах будет снижаться на 0,9% в год в течение ближайших пяти лет, в результате чего тюрьмы будут вынуждены закрыться.
Необычная проблема с преступниками возникла в Нидерландах – их не хватает для заполнения государственных тюрем. По данным голландского министерства юстиции, уровень преступности будет снижаться на 0,9% ежегодно в течение следующих пяти лет.
Треть всех тюремных камер страны, а их насчитывается 13 500, на данный момент не заполнена, а это означает, что пять тюрем будут закрыты. Профсоюзы опасаются, что работу потеряют 1900 работников тюрем, еще 700 станут мобильными сотрудниками, работающими сразу в нескольких учреждениях, сообщает The Telegraph.
В попытке решить данную проблему Нидерланды проявили креативность и сдали в аренду места в тюрьме Бельгии и Норвегии. Таким образом, около 300 бельгийских преступников отбывают срок в тюрьме города Тилбург, а 240 норвежских заключенных сидят в тюрьме провинции Дренте.
В 2015 г. Эстония увеличила экспорт пиломатериалов на 1%
По предварительным данным Евростата, в 2015 г. экспорт хвойных пиломатериалов из Эстонии вырос по сравнению со значением 2014 г. на 1%, составив 702,86 тыс. м3.
В последнем квартале было зафиксировано снижение объемов зарубежных поставок на 4% до 168,47 тыс. м3, однако в январе-сентябре 2015 г. Эстония увеличила экспорт пиломатериалов на 3%.
По итогам всего 2015 г. экспорт за пределы Европейского союза вырос на 9% до 178,29 тыс. м3, а в страны ЕС — сократился на 1% до 524,57 тыс. м3. Поставки в Австралию увеличились на 41%, в Латвию — на 22%, в Польшу — на 9%, в Нидерланды — на 7%, в Великобританию — на 7%. В то же время, Эстония в 2015 г. сократила экспорт хвойных пиломатериалов в Финляндию и Германию на 34% и 20% соответственно.
Сводный план подземных инженерных коммуникаций и сооружений в пределах МКАД планируется подготовить до конца этого года, сообщил руководитель Департамента градостроительной политики Москвы Сергей Лёвкин.
«Сводный план это информационный ресурс, который будет содержать взаимоувязанную информацию о видах и пространственном расположении существующих и проектируемых подземных инженерных коммуникаций и сооружений.
Застройщик должен понимать не только то, что находится под землей, но и то, что в ближайшее время будет реализовано. Чтобы в тот момент, когда он будет «заходить» со своим проектом, не возникало накладок. Формирование Сводного плана планируется завершить до конца этого года», - рассказал С. Лёвкин в ходе дискуссии Urban Talks «Стало ли легче строить в Москве, или новации столичной системы согласования проектов».
По его словам, примеров подобных ресурсов в мире мало. «Сегодня только Нидерланды, Швейцария и Германия имеют похожие инструменты для инвестиционного сообщества»,- пояснил глава Департамента.
Как ранее заявил заместитель мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснуллин, сводный план будет включать в себя все подземные части зданий, подземные коммуникации и проекты по ним.
«Создание такого плана позволит оптимизировать процессы подключения новых объектов к инженерным сетям и существенно сократить сроки инженерно-изыскательских работ для застройщиков», - сказал М. Хуснуллин.
Решение о создании плана - очередной шаг в рамках поддержки строительной отрасли в сложных экономических условиях наряду с упрощением административных процедур и переводом услуг по получению документации в электронный вид.
Ольга Зеневич, собственный корреспондент
К Всемирному дню водных ресурсов, который отмечается 22 марта, Гринпис Интернэшнл выпустил доклад о потребности угольной промышленности в водных ресурсах. По новым данным, потребление воды на планете может сильно возрасти, что приведет к водному кризису. Гринпис предлагает меры, которые позволят экономить воду и обеспечить ей полмиллиарда человек.
Основой для доклада Гринпис Интернэшнл стало исследование голландской компании Witteveen+Bos, которая оценила сегодняшнюю потребность угольной промышленности в водных ресурсах и её растущие аппетиты. Согласно этому исследованию, в конце 2013 года 8359 угольных электростанций по всему миру вырабатывали 1811 ГВт энергии, при этом планировалось строительство ещё 2668 электростанций, которые увеличили бы суммарную мощность на 1300 ГВт.
Если все они будут введены в строй, потребление воды на планете возрастёт с 19 млрд м³ до 36 млрд м³ (этого объема хватило бы для более чем миллиарда человек). По данным Гринпис Интернэшнл, 45% новых угольных электростанций планируется построить в регионах, жители которых уже испытывают дефицит воды, что значительно увеличивает риск опасного водного кризиса.
В докладе Всемирного экономического форума «Глобальные риски-2015» водный кризис (то есть дефицит питьевой воды) был назван главной опасностью, которая угрожает миру в ближайшие 10 лет, с точки зрения тяжести последствий. Однако правительства стран, где эта проблема стоит наиболее остро, не спешат ограничить угольную промышленность, для работы которой уже сегодня требуется 7% водных ресурсов. Через 20 лет этот объем удвоится.
Гринпис предлагает ряд мер для решения этой проблемы. Страны, которые испытывают нехватку воды и при этом сильно зависят от угольной энергетики (среди них — Китай, Индия, США, Турция и Казахстан), должны перестать выдавать разрешения на строительство новых угольных электростанций и постепенно заменить существующие на солнечные или ветряные, которые почти не нуждаются в водных ресурсах.
Кроме того, для экономии воды необходима глобальная программа по выводу из эксплуатации всех угольных электростанций старше 40 лет.
Эти меры позволят снизить потребление воды угольной промышленностью на 11 млрд м³. При этом доступ к воде, чтобы удовлетворить свои базовые потребности, смогут получить около полумиллиарда человек.
Благоустройство центральных улиц Москвы идёт по европейским стандартам
Стандарт благоустройства устанавливает чёткие требования, но не ограничивает варианты решений для каждой улицы. Он должен ускорить проектирование и снизить расходы города.
Для благоустройства московских улиц разработали специальный стандарт. До этого московские улицы благоустраивали по индивидуальным проектам, но так как на этот год запланирован больший объём работ, был создан специальный стандарт благоустройства, рассказал заммэра Москвы по вопросам ЖКХ и благоустройства Пётр Бирюков.
«Это принципиально новый уровень работ. Наши стандарты задают цели благоустройства и отвечают на вопрос, как сделать среду комфортной. Они гибкие и не противоречат существующим нормам. Это уникальный для России формат, и он соответствует международной практике», — рассказал он.
Над ним работали более 20 российских и зарубежных организаций и компаний, среди которых КБ «Стрелка», Ботанический сад МГУ, Holscher (Дания), Transsolar (Германия), Lkl (Германия), Mic (Италия), Okra (Нидерланды), фонд «Общественное мнение», Центр транспортного моделирования НИУ ВШЭ и другие.
Стандарт регулирует не только вопросы безопасности и доступности, но и качества среды. Он устанавливает чёткие требования, не ограничивая варианты решений для каждой конкретной улицы.
Такие стандарты есть в большинстве мировых мегаполисов, рассказал партнёр КБ «Стрелка» Алексей Муратов. По его словам, в отличие от нормативов и сводов правил он создан, чтобы при реализации проектов в любой точке города все они отвечали качественным требованиям.
В Москве эксперты провели социологические, транспортные, градостроительные, экономические и историко-культурные исследования более трёх тысяч улиц. Их разделили на 10 типов, для каждого разработали функционально-планировочные, архитектурно-пространственные, инженерно-технические и ландшафтные решения.
Исключением стали 50 уникальных московских улиц, которые занимают особое место в городской жизни, — Бульварное и Садовое кольцо, Тверская, Новый Арбат и другие. Для них разработали особые проекты.
У каждого типа улиц теперь есть свой алгоритм благоустройства. Например, на радиальных улицах в центре до трёх метров сужаются полосы движения, а тротуары, наоборот, становятся шире. Через каждые 30–50 метров появляются пешеходные переходы и места для высадки пассажиров такси, а во всех функциональных зонах высаживают деревья. Особые требования есть и к летним кафе: они не должны быть слишком большими и мешать пешеходам, в них можно устанавливать зонты и навесы от солнца, кустарники, цветы.
На улицах появляются места, где можно отдохнуть во время прогулки. Там, кроме лавочек, поставят урны и фонари, оборудуют велопарковки. В стандарте благоустройства даже прописаны виды деревьев, которые могут здесь высадить. Это, например, дуб, клён, липа, груша, черёмуха, ясень, яблоня, лиственница, сосна, ольха, ива и другие.
Стандарт благоустройства станет основой для всех будущих проектов. Город сделает заказ, а исполнитель разработает планировку улицы, выберет решения для разных зон и подберёт необходимые детали — покрытия, городскую мебель, растения. Московским стандартом можно пользоваться как конструктором.
Такой подход позволит снизить сроки проектирования, повысить эффективность закупок и, соответственно, уменьшить расходы.
При разработке стандарта использовался передовой международный опыт. Основной идеей стало создание комфортного пространства для пешеходов, велосипедистов и водителей.
«Комфортная среда — это инфраструктура современной экономики. Города, в которых среда не враждебна, а вежлива, дружески расположена к людям, успешны экономически и социально. Это азбука современной урбанистики. Москва не уникальна в преображении исторического пространства, этим сегодня занимаются Нью-Йорк, Париж, Лондон. Москва находится в условиях глобальной конкуренции и поэтому должна решать задачи на глобальном уровне», — рассказал Пётр Бирюков.
В качестве удачных примеров можно привести проекты площади Республики в Париже, Таймс-сквер в Нью-Йорке и Exhibition Road в Лондоне.
Знаменитая площадь Республики стала крупнейшей пешеходной зоной французской столицы. Авторы проекта — бюро Martha Schwartz Partners — почти всё пространство отдали пешеходам. Площадь замостили плиткой, озеленили, обустроили велодорожки, сделали две террасы с широкими ступенями, открыли детскую площадку и кафе. Автобусные маршруты перенесли ближе к метро, оставив дороги только вдоль площади.
Проезжая часть Таймс-сквер из четырёх полос осталась в центре площади, а по бокам созданы две большие пешеходные зоны. Эта часть выложена крупными блоками, здесь установлено десять 15-метровых скамеек и обустроены места для уличной торговли и кафе под открытым небом.
Площадь благоустройства Exhibition Road составила 1,46 гектара. Здесь создано одноуровневое пространство, вымощенное плиткой с покрытием. Пешеходная зона отделяется от дороги только велопарковками и фонарями, расположенными посредине площади.
Работа до победного конца
Правительство намерено стимулировать более поздний выход граждан на пенсию
Георгий Степанов
Добровольное стимулирование более позднего выхода на пенсию, а не всеобщее повышение пенсионного возраста – таков пока приоритет государственной политики, говорится в ответе главы Минтруда Максима Топилина на запрос парламентария от КПРФ Сергея Обухова. Последний выразил опасение, что до пенсионного возраста при его повышении на пять лет «не смогут дожить, как минимум, 20% женщин и 60% мужчин».
Заметим, что тема повышения пенсионного возраста еще пару лет назад была для высших чиновников фактически запретной, а сегодня они постоянно поднимают ее в выступлениях по поводу и без повода. Топилин и Обухов лишь продолжили дискуссию, которая принимает все более острый характер. Уйти от нее нельзя по целому ряду объективных обстоятельств.
Топилин в своем ответе депутату напомнил, что границы пенсионного возраста в России были установлены еще в 1932 году и с тех пор ни разу не пересматривались. При этом продолжительность жизни выросла более чем на 30 лет, а характер и условия труда стали кардинально иными. По словам министра, если посмотреть на зарубежный опыт, пенсионный возраст увеличен практически по всему миру. Действительно, во многих государствах Европы, к примеру в Германии, Великобритании, Бельгии, Испании, Нидерландах, он составляет 65 лет для мужчин и для женщин.
Недавно к теме повышения пенсионного возраста в России вернулся экс-министр финансов Алексей Кудрин, ранее неоднократно заявлявший о неизбежности этого шага. Он высказал мнение, что окончательно вопрос будет решен лишь после президентских выборов 2018 года.
Объявлять о повышении пенсионного возраста нужно в конце 2016 года, после выборов в Госдуму, в электорально спокойный период. А расчеты необходимо завершить уже сейчас, заметил на днях министр экономического развития Алексей Улюкаев. По его словам, рассматриваются два варианта. Первый – уровнять возраст выхода на пенсию мужчин и женщин на рубеже 63 года. Второй – сохранить разрыв в пять лет и поднять до уровня 60 и 65 лет для женщин и мужчин соответственно. Повышать возраст глава МЭР предлагает постепенно: на полгода каждый год.
Альтернативы самому факту повышения нет и не предвидится. В 2015 году дефицит бюджета Пенсионного фонда составил 623 млрд. рублей, в текущем достигнет 1,6 трлн. рублей. В условиях экономической рецессии и падения цен на нефть латать эту перманентную дыру все сложнее. Государству приходится изыскивать новые и новые способы. В частности, на текущий год опять заморожены пенсионные накопления – 342 млрд. рублей будут направлены в распределительную систему. А вчера вице-премьер Ольга Голодец сообщила, что россияне, выбравшие накопительную часть пенсии, потеряли 200 млрд. рублей.
Явно не способствует сокращению пенсионных расходов и демографическая ситуация. С 1991 года число пенсионеров по возрасту выросло более чем на треть – с 25,7 млн. до 34,4 млн. человек. Население же в целом убавилось – на 5 млн. человек. Вдобавок к 2018 году ожидаемая продолжительность жизни в РФ составит не менее 74 лет. А значит, давление на пенсионную систему усилится еще больше.
«У нас действительно едва ли самый низкий в мире возраст выхода на пенсию, – сказал «НИ» руководитель Центра социальной экспертизы Института социальной политики НИУ ВШЭ Сергей Смирнов. – Добавим неудовлетворительное состояние экономики и стремление чиновников сократить расходы бюджета Пенсионного фонда. Так что в конечном итоге, думаю, возобладает подход Минфина и МЭР, а не Минтруда».
Эксперт пояснил, что механизм добровольного стимулирования заложен в пенсионную реформу, но люди в массовом порядке не откладывают выход на пенсию. Стимулы могут сработать, а могут и нет, особенно в условиях кризиса. «Для работающих снизилась зарплата в реальном исчислении, и они предпочитают получить здесь и сейчас дополнительный бонус в виде пенсии в 12 тыс. рублей, а не ждать еще несколько лет», – сказал собеседник «НИ».
Намеченное на 2016 начало строительства грибоводческого комплекса в Липецкой области не состоится из-за кризиса в экономике
НПО «Альтернатива» отменило старт строительства грибоводческого комплекса полного цикла в Липецкой области, намеченный на 2016 год, из-за отсутствия достаточных средств, сообщил руководитель проекта Сергей Чекинов.
Как рассказал господин Чекинов, в настоящий момент у компании есть средства только на реализацию части проекта. Но руководство компании, не уверенное, что в ближайшее время появятся деньги на продолжение строительства, решило не начинать его совсем.
«Какой смысл начинать строительство? Чтобы не достроить и комплекс потом стоял в руинах, как у нас полстраны стоит?» – рассудил Сергей Чекинов.
Компания, по его словам, была намерена построить грибоводческий комплекс с собственным производством компоста и грибов по голландской технологии, который на сегодняшний день стоит 2,5 млрд рублей. По проекту предприятие могло бы производить 6 тыс. тонн шампиньонов в год. Оборудование для предприятия планировалось закупать в Голландии.
Напомним, что в Липецкой области это уже не первый крупный проект, связанный с грибоводством. ОАО «ГК «Агропром-МДТ» планирует построить грибоводческое предприятие в Елецком и Становлянском районах. ЗАО «Центральный грибной комплекс» начало, а потом заморозило строительство грибного комплекса в ОЭЗ РУ «Астапово».
Олег Фомичев: Для работы в Минэкономразвития нужна профессиональная подготовка и очень мобильный мозг
Выпускник «Вышки» Олег Фомичев, заместитель Министра экономического развития РФ, попытался сделать деятельность Министерства ближе и понятнее людям и позволил своим подчиненным быть креативными в работе с такой консервативной дисциплиной, как экономика. О том, что представляет собой работа госчиновника и чем она может быть привлекательна для выпускника вуза, он рассказал в рубрике «Конструктор успеха».
Вы закончили Вышку и университет Нидерландов. Как вам удалось учиться в двух вузах одновременно?
Это была совместная программа НИУ ВШЭ и роттердамского Университета Эрасмус (Erasmus University), отличная возможность получения зарубежного диплома для магистров Вышки — тогда действовало соглашение между университетами и курсы читали профессора из Нидерландов. Экзамены также сдавались на английском языке — свою дипломную работу нужно было перевести и защититься перед комиссией иностранных профессоров, а также выполнить три экзаменационных задания. Такой опыт оказался крайне полезен — когда защищаешься перед иностранной комиссией, подтверждаешь не только свой профессиональный уровень, но и умение быстро конвертировать знания на уровне языка и ментальности. И те, кто это все выдержал, получили дипломы Erasmus University — нас таких было четверо.
Легко ли попасть выпускнику вуза на работу в государственные органы управления? Есть спрос на молодых сотрудников?
Да, спрос есть всегда. Попасть на работу в министерство относительно легко на начальные позиции. Но захочет ли выпускник вуза работать за ту зарплату, которую платят на этих позициях?
Каждый молодой специалист сам решает, готов ли он ждать. Я в свое время очень долго и мучительно для себя решал этот вопрос. При том, что я не москвич, у меня здесь нет других источников существования, чтобы тянуть лямку ожидания. В итоге меня поддержали родители, и с 1999 года я работаю здесь.
А если ты, как молодой сотрудник, смирился с маленькой зарплатой, работаешь-работаешь, а тебя не повышают. Так бывает?
Это почти невероятная ситуация. Потому что госслужба, особенно на низких уровнях, тем более в таких подвижных министерствах, как Минэкономразвития, с точки зрения карьерного роста — очень хороший вариант. Способности человека становятся видны достаточно быстро, если он креативен, качественно и быстро работает с большим объемом нагрузки.
Сейчас на моих глазах в департаментах, которые находятся в моем подчинении, целый ряд молодых специалистов за 3-4 года проходят путь от начальных должностей до уровня заместителя начальника отдела или начальника отдела. Структура министерства часто реорганизуется, появляются вакансии, люди двигаются со своих мест, и нужно их кем-то заменять — тогда приходится присматриваться к молодым сотрудникам, которые себя зарекомендовали. Ты уже знаешь, на что они способны — бросаешь их «в реку», и наблюдаешь, как они проявляют новые качества, растут, становятся самостоятельными, ответственными и полезными в новой ипостаси.
Какими особыми качествами нужно обладать, чтобы наверняка продвинуться по службе?
Первейшее качество — работоспособность. У нас, как у руководителей, официально ненормированный рабочий день, и это отражается на работе подчиненных. Приходится готовить срочные материалы, молниеносно реагировать на поручения в режиме, очень близкому к круглосуточному. Еще — проявлять инициативность, креативность, потому что наше министерство нестандартное, здесь не нужно выполнять однообразные рутинные работы, и всегда есть нужда в свежих идеях и предложениях.
Для работы в Министерстве нужна, конечно, профессиональная подготовка: экономическая теория, микро-, макроэкономика, высшая математика и очень мобильный мозг. Например, в экономической теории есть очень красивые модели, но все они исходят из предпосылок, которых в реальности нет. Соответственно, будь ты суперзнатоком экономтеории — на практике министерства ни одну из ее моделей ты применить не можешь. У человека из министерства экономики мозг устроен соответствующим образом, он должен понимать суть экономических процессов, видеть последствия тех или иных предложений в перспективе, а главное — иметь гибкость мышления в связке с реальностью.
Чтобы работать в Минэкономразвития, нужно быть обязательно экономистом? На каких специальностях строится структура министерства?
У нас, например, есть Департамент макроэкономического прогнозирования — это примерно весь комплекс того, что преподаётся в НИУ ВШЭ по макроэкономике. И хоть модели используются с поправками, все это натуральное приложение тех самых теоретических знаний по экономике — конечно, все их нужно знать в совершенстве. У нас есть блок стратегического планирования, где мы разрабатываем стратегию социально-экономического развития и антикризисный план — вот здесь нужна вся экономика в полном объеме.
Министерство большое, и хоть оно про экономику, но занимается разными вещами. В моем подчинении, например, есть блок предоставления государственных услуг, формально там не применяется никакой экономической теории, и даже к экономической практике подразделение никакого отношения не имеет — чистый сервис, так же как проект многофункциональных центров «Мои Документы», которые тоже вышли из нашего министерства. В ведомстве есть региональный блок и блок территориального планирования, что по сути чистая урбанистика и градостроительство, есть блок инвестклимата — чистое бизнес-направление, очень далекое от экономической теории.
Вступив в должность, вы почувствовали ответственность за то, что реально влияете на судьбу самой большой страны в мире?
Ответственность чувствуется, но притупляется тем, что я далеко не первый в иерархии принятия решений. Надо мною есть министр, заместитель председателя правительства, председатель правительства и еще много промежуточных ступеней, где мои решения могут корректироваться. Я могу предложить для реализации правительству проект, в этом смысле ответственность большая, и работа благодарная — если получается то, что ты предлагал, и то, что ты сам потом реализуешь, это большое удовольствие. Ты не просто для себя и для семьи денег заработал, а сделал определенный вклад в общее дело по развитию страны. Это очень важный фактор, который всегда недооценивается, когда говорят о госслужбе. За деньги мы, конечно, работаем, и платить нам надо, и желательно побольше (смеется), но кроме денег, есть еще и нематериальные факторы.
Какие именно проекты, вышедшие из ваших блоков в реальную жизнь, мы уже можем наблюдать воочию?
Я думаю, вы уже пользовались сервисом «Мои Документы» и посещали МФЦ — это самые показательные наши проекты. Они были сделаны непосредственно для граждан, а такая прицельная возможность влиять на каждого у нас в министерстве появляется редко.
Сейчас много делаем для малого бизнеса, вполне себе конкретного, особенно в плане региональных программ поддержки с конкретными предприятиями и рабочими местами. Нами создан проект «Оценка регулирующего воздействия» — своего рода инструмент влияния бизнеса на государство, с помощью него можно любой законопроект подвергнуть экспертизе. Федеральный портал проектов нормативных правовых актов вообще уникальный, такого нет нигде за рубежом, чтобы на одном портале выкладывались все акты, которые разрабатываются в Правительстве. Всегда считалось, что проект акта — это такая служебная информация, которую никому нельзя показывать.
Институты развития и инновационные кластеры, программы инновационного развития госкомпаний, венчурные фонды, целый ряд других вещей, которые реально работают и реально генерируют в стране инновационное развитие, создавались по инициативе и при непосредственном участии Минэкономразвития.
На основании чего реформы приводятся в действие? Это исследования Минэкономразвития, непосредственно запросы от населения?
Есть наша государственная статистика, показатели социально-экономического развития по отраслям, по видам и размерам предприятий. Из этой статистики мы можем получить информацию об основных болевых точках в экономике. Большая работа ведется с экспертным сообществом НИУ ВШЭ и АНХ, на авторитетные исследования которых правительство традиционно опирается. В самом ведомстве есть большое количество академических экспертов по всем направлениям — это, так сказать, теория, а бизнес, с которым мы взаимодействуем, постоянно дает нам представление о реальной жизни предпринимателя и его проблемах. Мы можем принять отличный закон, но от коллег-бизнесменов быстро приходит фидбек: «Не работает».
Помимо сотрудничества с Вышкой как с центром экономических исследований, каким еще образом Минэкономразвития взаимодействует с университетом?
Мы работаем с Вышкой как с поставщиком экспертов для наших исследований и кадров для стажировки. Минэкономразвития интенсивно взаимодействует с блоком НИУ ВШЭ, который занимается всем, что связано с человеческим капиталом в рамках системы стратегического планирования — это [первый проректор Лев Ильич] Якобсон и его команда. В Вышке отличный блок госуправления с лучшими компетенциями в стране — почти вся программа специальности формируется именно здесь, в Минэке, замыкая круговорот практики и теории. Вышка действительно сильна специалистами, которые вносят большой вклад почти в каждое из направлений Министерства. И почти всегда безвозмездно, в качестве добровольной поддержки.
Откуда к вам чаще всего приходят молодые сотрудники?
Много из регионов. Один директор Департамента из Нижнего Новгорода, другой из Екатеринбурга, руководитель подведомственной службы — из Калининграда. Кто всю жизнь живет, не выезжая за МКАД — теоретики жизни. Я сам из региона, и родители там живут, я хорошо себе представляю реальную ситуацию в небольших депрессивных регионах.
Ключевое слово — «депрессивных». Почему они такие, наши регионы?
Там все непросто, потому что все зависит от личности руководителя. Два соседних региона могут находиться примерно в одной ситуации с точки зрения базовых предпосылок, человеческого капитала, природных ресурсов, но имеют пропасть в экономическом развитии, просто потому что в одном регионе нормальный губернатор, который выстроил команду, следит за работой бизнеса и т. д. А в другом — полный депресняк: работы нет, люди уезжают, инфраструктура рушится. Проблема России в том, что она большая — 85 регионов, и очень сложно установить за каждым контроль, и даже с выборами, как ключом к решению — тоже проблемы. К счастью, руководство страны обратило на это внимание.
Есть мнение, что чиновник — профессия возрастная. Как адаптироваться к этой системе молодым и наладить коммуникацию с коллективом?
С одной стороны, нет общих рецептов, потому что у каждого министерства своя история, корпоративная культура. Наше министерство — одно из самых молодых, здесь есть такая специфика — специалисты лет тридцати часто возглавляют подразделение, где работают люди 50-летнего возраста. Все равно надо адаптироваться, иметь лидерские качества, понимать психологию отношений, уметь выстроить авторитет — и это касается любого коллектива большой компании.
Из чего состоит ваш рабочий день?
Основная деятельность заместителя министра — совещания. Еще большой объем ежедневной почты, которую приходится разбирать часами, цифровой и аналоговой. Основная работа по многочисленным направлениям, которые я веду, это контроль работы по отклонениям. Есть департамент, есть его директор, он отвечает за блок, глубже погружается в специфику направления, а моя задача — выслушать проблему и определить, куда двигаться. Чем выше поднимаешься по карьерной лестнице, тем меньше глубины погружения и времени, но больше пространства для маневров и креатива.
Как вы отвлекаетесь от работы?
Главное — это отдых с семьей, ну, и, конечно, друзьями.
Россия > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 24 марта 2016 > № 1698175
Олег Фомичев
Schumacher Packaging приобрела складские помещения в Нидерландах
Производитель гофрированного картона Schumacher Packaging Group (г. Эберсвальде, Германия) приобрел несколько зданий в нидерландском городе Бреда, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.
Совокупная площадь трех объектов недвижимости (склад, офисное помещение и бывшая производственная площадка) — более 50 тыс. м2, ранее они принадлежали производителю красок, лаков и специальных химических веществ AkzoNobel.
В Schumacher Packaging подчеркивают, что покупка недвижимости связана с планами увеличения продаж и расширения присутствия в странах Бенилюкса.
Мировой спрос на пивоваренный ячмень к 2020г. вырастет на 14%, главным образом, из-за увеличения потребления пива на развивающихся рынках. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на Рабобанк.
Увеличение спроса на пивоваренный ячмень произойдет благодаря следующим факторам: рост на развивающихся рынках (9%), рост на развитых рынках (1%), увеличение спроса на более качественное пиво (3%), развитие минипивоварен (1%).
В следующие четыре года рост потребления пива на развивающихся рынках продолжится. Потребление пива в Африке будет ежегодно расти, в среднем, на 5%, в Азии – на 4%, в Латинской Америке – на 3%.
Потребительские предпочтения изменятся в сторону более качественной продукции, что также приведет к увеличению потребления ячменного солода.
На рост потребления пивоваренного ячменя повлияет и развитие минипивоварен, которые предлагают разнообразные сорта пива. В США для производства пива на минипивоварнях требуется в четыре-семь раз больше солода, чем для производства традиционных сортов пива. Доля минипивоварен на рынке может вырасти до 20% в 2020г. с 10% в 2014г. Потребители ищут вкус, качество, разнообразие, подлинность и готовы платить за это.
Иркутские аграрии будут выращивать ячмень для Heineken
Правительство Иркутской области и пивоваренная компания Heineken подписали соглашение о социально-экономическом сотрудничестве, которое определяет приоритеты взаимодействия в интересах развития региона.
В документе, среди прочего, речь идет о развитии аграрного сектора, малого и среднего предпринимательства, реализации социальных и экологических проектов в области, сообщили AGRONEWS в пресс-службе Heineken.
Соглашение заключено на три года. Оно закрепляет основные принципы и направления сотрудничества между областной администрацией и одним из ключевых предприятий пищевой промышленности региона, чьи налоговые отчисления в Иркутскую область в 2015 году составили 1,4 млрд рублей.
Планируется развивать проекты в социальной, промышленной и финансовой сферах, которые будут способствовать росту экономики Иркутской области. Среди реализуемых компанией Heineken программ ключевое место занимает пилотный агропроект контрактного выращивания ячменя. Такое сотрудничество с аграриями позволяет пивоварне получать надлежащее количество качественного сырья для солодовни, а фермерам еще до посевной гарантируется сбыт выращенной продукции. Первая промышленная партия должна быть выращена уже в 2016 году. В дальнейшем планируется нарастить объемы, если иркутские хозяйства обеспечат хорошее качество сырья.
К Всемирному дню водных ресурсов Гринпис Интернэшнл выпустил доклад о потребности угольной промышленности в водных ресурсах.
Основой для доклада Гринпис Интернэшнл стало исследование голландской компании Witteveen+Bos, которая оценила сегодняшнюю потребность угольной промышленности в водных ресурсах и её растущие аппетиты. Согласно этому исследованию, в конце 2013 года 8359 угольных электростанций по всему миру вырабатывали 1811 ГВт энергии, при этом планировалось строительство ещё 2668 электростанций, которые увеличили бы суммарную мощность на 1300 ГВт.
Если все они будут введены в строй, потребление воды на планете возрастёт с 19 млрд м3 до 36 млрд м3 (этого объема хватило бы для более чем миллиарда человек). По данным Гринпис Интернэшнл, 45% новых угольных электростанций планируется построить в регионах, жители которых уже испытывают дефицит воды, что значительно увеличивает риск опасного водного кризиса.
В докладе Всемирного экономического форума «Глобальные риски-2015» водный кризис (то есть дефицит питьевой воды) был назван главной опасностью, которая угрожает миру в ближайшие 10 лет, с точки зрения тяжести последствий. Однако правительства стран, где эта проблема стоит наиболее остро, не спешат ограничить угольную промышленность, для работы которой уже сегодня требуется 7% водных ресурсов. Через 20 лет этот объем удвоится.
Гринпис предлагает ряд мер для решения этой проблемы. Страны, которые испытывают нехватку воды и при этом сильно зависят от угольной энергетики (среди них — Китай, Индия, США, Турция и Казахстан), должны перестать выдавать разрешения на строительство новых угольных электростанций и постепенно заменить существующие на солнечные или ветряные, которые почти не нуждаются в водных ресурсах.
Кроме того, для экономии воды необходима глобальная программа по выводу из эксплуатации всех угольных электростанций старше 40 лет.
Эти меры позволят снизить потребление воды угольной промышленностью на 11 млрд м3. При этом доступ к воде, чтобы удовлетворить свои базовые потребности, смогут получить около полумиллиарда человек.
Франция призывает к международному сотрудничеству в целях снижения цен на лекарства
Франция анонсировала кампанию по снижению стоимости новых лекарственных препаратов, пишет MedicalXpress. Ожидается, что президент Франсуа Олланд на саммите Группы семи поднимет вопрос о возможности давления на фармпроизводителей, выводящих на рынок дорогостоящие ЛС.
По словам министра здравоохранения Франции Марисоль Турен, на полях майского саммита в Японии, Франсуая Олланд призовет правительства к международному сотрудничеству в вопросах ценообразования медикаментов. Она добавила, что сейчас все страны самостоятельно договариваются с фармкомпаниями о стоимости поставляемых ЛС.
В прошлом году Бельгия и Нидерланды приняли решение о совместном ведении переговоров с фармкомпаниями при заключении контрактов на поставки орфанных препаратов. Как рассказала министр здравоохранения Бельгии Мэгги де Блок, объединение закупок позволит снизить стоимость орфанных ЛС.
Европейский союз ведет против России политику холодной войны, уже нанесшую огромный ущерб экономике ряда стран. Холодную войну и политику двойных стандартов надо остановить, считает депутат Европейского парламента от Греции Нотис Мариас. В Европарламент он был избран от правой партии "Независимые греки" (АНЭЛ), однако сейчас является независимым депутатом, входит в группу антифедералистов.
О тайной дипломатии ЕС и США, планах по Украине, раскладе сил в Европарламенте, вреде пребывания Греции в Шенгенской зоне и будущем Европы евродепутат Нотис Мариас рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости в Афинах Геннадию Мельнику.
— Каково отношение в Европарламенте к санкциям против России? Есть ведь и противники санкций?
— Европейский союз ведет политику холодной войны против России и поэтому ввел санкции. Было решение Европейского парламента в конце июля 2014 года о введении этих санкций. Я за это предложение не голосовал. Но за него проголосовали очень много депутатов и от греческих партий — "Новая демократия", ПАСОК, "Потами".
Это решение вызвало ответные меры со стороны России. В итоге эмбарго против Запада создало огромную проблему для греческой экономики, поскольку до этого мы со своими сельскохозяйственными продуктами имели значительный рынок в России. Были вложены деньги в северную Грецию, были широкие контакты людей, был маркетинг продукции. Они закрыли этот рынок, и последствием стала финансовая катастрофа.
Мы вместе с итальянскими депутатами требовали от Европейского союза возместить ущерб Греции, Италии и так далее. Все европейцы на возмещение ущерба получили всего 240 миллионов евро, в то время как лишь торговый оборот Греции с Россией (по продукции сельского хозяйства) составлял более 400 миллионов евро.
Ущерб понесли и перевозчики, владельцы грузовых автомобилей. Ущерб был нанесен и туризму. До введения санкций, до эмбарго у нас было более 1,4 миллиона российских туристов. После санкций Евросоюза против России российских туристов стало 700 тысяч. Мы на этом потеряли.
Что я предлагаю? Я верю, что Греция должна проводить самостоятельную внешнюю политику и не вводить санкции против России.
Премьер Алексис Ципрас использует двуязычие по этим темам. Правительство Ципраса-Камменоса голосовало три раза за введение санкций против России. Правительство Ципраса не должно было продлевать санкции, оно могло бы сказать: "Пусть европейцы продолжают политику какую хотят, Греция не будет вводить эти меры и будет проводить свою собственную внешнюю политику в отношении России".
Недавно, 15 марта этого года, правительство Ципраса вновь продлило санкции против 143 физических лиц — чиновников России и 39 российских предприятий и организаций.
Не может правительство играть на двух досках — за одной говорить, что сотрудничает с Россией, а за другой голосовать так, как скажут европейцы.
Я убежден, что мы должны вести независимую внешнюю политику, которая должна проводиться на основе государственных интересов Греции, а государственные интересы Греции в конкретном случае говорят, что не в наших интересах вводить санкции против России.
— Это возможно в рамках Европейского союза?
— В рамках Евросоюза это возможно, поскольку внешняя политика и введение мер относятся к компетенции каждого государства. Оно может, если хочет, использовать право вето, и не будет принято никакого решения.
Греческое правительство могло заморозить все решения Европейского союза, и не были бы приняты санкции против России, поскольку требуется консенсус. Или оно могло бы сказать: "Решайте, что хотите, Греция воздержится от голосования и сама решит, как проводить внешнюю политику, которая не будет предусматривать санкции против России". Оно могло бы сделать и так.
Оно этого не сделало, оно ведет общую линию с западными странами, то есть с кредиторами, с тройкой, с теми, кто ввел санкции и против греческого народа, кто срезал пенсии и зарплаты.
— Некоторые чиновники правительства говорили мне, что Греция не может использовать вето в данном случае.
— Мы можем использовать вето. Если есть право вето — ты можешь его применить. Если ты положишь право вето на полку и никогда его не используешь, то оно не имеет никакой ценности. И можно было бы применить право вето, поскольку европейцы проводят ошибочную политику по этой конкретной теме и это разрушает греческую экономику. Европейцы не возмещают ущерб Греции. У правительства есть причина заявить европейцам, что мы несем ущерб, вы его не покрываете и впредь мы не поддержим меры против России, поскольку у нас будут новые потери.
И еще — вопрос о пребывании Греции в Шенгенской зоне. Если мы выйдем из Шенгена, не потребуется виз для российских туристов и мы получим 4 миллиона туристов, которые прежде ездили в Турцию, они здесь оставят 4 миллиарда евро. Это еще одна причина выхода из Шенгенской зоны — усиление туристических связей Греции и России.
— Может ли кто-либо из евродепутатов инициировать обсуждение в Европарламенте вопроса об отмене санкций или это невозможно?
— Это возможно, если будет предложена резолюция, которая потребует от совета министров ЕС остановить санкции. Такая резолюция не будет обязательной для министров, поскольку властью ввести санкции обладают государства. Совет министров состоит из представителей государств. Но может быть политическая резолюция, которая призовет остановить санкции.
Но сегодня расклад сил таков, что из 751 евродепутатов не больше 150 депутатов могут потребовать остановить санкции.
Есть большая группа евродепутатов, в основном из Восточной Европы — Польши, Литвы, Эстонии, Латвии, много из Германии и Дании и других стран Севера, настаивающих на санкциях против России.
Остановить столкновения в холодной войне между Европейским союзом и Россией хотели бы в основном некоторые греки, итальянцы и ряд других депутатов.
— Евродепутаты понимают, что возвращение Крыма в состав России окончательное?
— Я не знаю, как они это видят, это вопрос к евродепутатам, примут они это или нет. Я считают важным сосредоточиться на том, что мы, как Европа, не можем пойти на изоляцию России в связи с ситуацией на Украине. Тем более сейчас, когда Россия является важным игроком в борьбе с джихадистами. И это надо признать. Не может быть сближения Запада с Россией по Сирии при одновременном введении экономических санкций. Но надо сказать, что есть двуязычие и со стороны Германии. Немцы и австрийцы не против санкций в отношении России, и одновременно они участвуют в "Северном потоке-2" и продолжают сотрудничать. А мы не можем продать сельскохозяйственную продукцию в Россию. Со стороны Европейского союза это лицемерие.
— Но нет ли двойных стандартов в отношении Косово? Там ведь не было референдума.
— Греция не признает Косово, это сепаратистское движение. Но европейцы принимают случай Косово, принимают вторжение Турции на Кипр и не требуют от Турции покинуть остров. Турция остается на оккупированных территориях Кипра столько лет, а ей сейчас дают 6 миллиардов евро и не говорят, чтобы она вывела войска с севера Кипра. У европейцев двойные стандарты. Это вопросы определенно политические.
Я вижу и нечто другое. В то время как Россия хочет сотрудничества по "Южному потоку" из-за Украины, где у нее есть проблемы, европейцы хотят, чтобы обязательно российский газопровод шел через Украину. Почему? Чтобы контролировать эту игру. Поэтому я говорю, что у них нет искренней позиции.
Я считаю, что должно быть сотрудничество. Надо прежде всего прекратить состояние холодной войны между Европой и Россией, усилить экономические связи, чтобы Греция могла получить выгоду от этого сотрудничества, от туризма, от экспорта продуктов и так далее. Все это должно быть на взаимовыгодной основе. И Запад придет, благодаря ситуации в Сирии, к необходимости признать положительную роль России и в какой-то момент остановит эти санкции.
— Что касается Украины. В Европе говорят, что Россия должна выполнять минские соглашения, но Россия не является стороной соглашения. Почему Европа не оказывает давления на Украину в этом вопросе?
— Европа не только не оказывает давления на Украину, она и в случае с Украиной придерживается двойных стандартов. Европа предоставила Украине возможность погашать 20% долга при условии развития экономики. То есть, если будет расти ВВП, она будет платить по долгу. Если вы, европейцы, даете такие льготы Украине, почему вы не даете льготы Греции? Почему вы не списываете долг Греции и заставляете нас выплачивать этот, прямо скажем, незаконный долг? Давайте мы будем платить, когда у нас будет рост ВВП. В этом году у нас нет роста ВВП. Они противодействуют этому. Украина — любимое дитя Европейского союза, поэтому они применяют двойные стандарты
Я голосовал и против соглашения о свободной торговле между Украиной и Европейским союзом. Я считаю, что открытие рынка Греции для дешевой животноводческой, сельскохозяйственной продукции ударит по греческим фермерам. Европа не хочет, чтобы Украина была в Европейском союзе, она хочет иметь сателлита и всю ее территорию использовать экономически вместе с Соединенными Штатами в рамках ТТИП, большого трансатлантического соглашения.
Сейчас у нас есть НАТО, теперь Запад хочет создать НАТО в экономическом поле. И на этом поле играет роль и Украина, которая будет аннексирована Западом и экономически, и военным образом. Такая геостратегическая игра разыгрывается. Это главным образом, чтобы противостоять конкурентной борьбе со стороны Китая, которую ведут США.
— Возможно ли, что Евросоюз скоро откроет границу для Украины и введет безвизовый режим?
— Я не уверен, что это будет реализовано. Пройдет референдум в Голландии. Голландцы не хотят, чтобы было соглашение между ЕС и Украиной, и не столько из-за виз, сколько голландцы боятся конкуренции в сфере животноводства и производства молока. Украинское молоко и сыромолочные продукты, продукция животноводства дешевые. Если они поступят на голландский рынок, то пострадает голландская продукция. Поэтому голландцы под предлогом якобы демократии проводят референдум, чтобы не прошло соглашение между ЕС и Украиной.
Но если даже оно состоится, то украинские предприятия ждет катастрофа, поскольку начнется конкуренция — на украинском рынке будут господствовать крупные французские, немецкие компании. Все мелкие украинские предприятия исчезнут. Что в итоге мы будем иметь на Украине? Много безработных, не будет экономического развития, пройдет распродажа практически за бесценок всего имущества на Украине. С другой стороны, будет движение украинских сельскохозяйственных продуктов, что ударит по европейским фермерам.
— Режим на Украине далек от демократического. Что думают в Европарламенте об этом?
— На Украине существуют неонацистские силы, которые сыграли там важную роль. Если бы это было в другом регионе, то европейцы кричали бы. Сейчас они не говорят абсолютно ничего. Поэтому я говорю о двуязычии Европы.
Но, помимо Украины, есть тема русскоязычного населения в Латвии и в Эстонии, которое не может воспользоваться своими правами, хотя они являются гражданами и Европы. Европейский союз и им не помогает. Когда нарушаются их права языковые, избирательные, Европа не говорит ничего.
— Бывший министр финансов Греции Янис Варуфакис говорил, что решения в Евросоюзе принимают чиновники, что министры не могут принять решения без бюрократии. Это так?
— Варуфакис был частью системы, он был министром, участвовал в этом, но молчал. Ему тогда надо было обсуждать эти вопросы. Если, как он говорит, у него есть записи заседаний, ему тогда надо было требовать публичного обсуждения этого на телевидении, но он не сделал этого. Он начал играть с бюрократами и проиграл. Теперь ему слишком поздно говорить нам об этом.
— Почему обсуждение трансатлантического соглашения о торговле и инвестициях (ТТИП) идет при такой секретности? Почему мы не знаем содержание этого документа?
— Его содержание не знают и европейские депутаты. Действительно, есть секретность. До недавнего времени и министры не знали содержание этого соглашения. Перед переговорами министры экономики и финансов, чтобы узнать текст, должны были посетить американское посольство. Это правда.
Министр экономики Греции Йоргос Статакис — это его компетенция — не знал, что в документах, и, чтобы увидеть их, должен был идти в американское посольство. Это отменили один-два месяца назад.
Евродепутаты, чтобы увидеть документы по ТТИП, должны были идти в отдельную комнату, куда не могли проносить ручки, фотоаппараты, мобильные телефоны, они могли только читать и только запоминать. Однако им запрещается говорить о том, что они прочитали. В этом нет демократии.
Я был в Вашингтоне с группой европейских антифедералистов в октябре-ноябре, и мы обсуждали эти вопросы. Если ты американский сенатор, ты в курсе, тебя информируют и у тебя нет проблем. Документы читают и помощники сенаторов, 700 экспертов имеют право читать их. Здесь, в Европе, только евродепутаты, но без того, чтобы получить эти соглашения.
Речь идет о тайной дипломатии. Она напоминает Священный союз Миттерниха 1815 года. Это неприемлемо.
— Традиционные ценности останутся в Европе или нет?
— Происходит глобализация, прибыль превыше всего. Свободное движение капиталов, ликвидация трудовых прав, и, естественно, идет вмешательство с целью разрушения национальной культуры, национальной идентичности, традиций. На них идет большое наступление со стороны Евросоюза, потому что хотят единства, главным образом экономического. Но когда у тебя есть ценности, не может быть неолиберализма, не может быть радикального вмешательства в экономику. И вот по этим препятствиям в виде традиционных ценностей, этики, религиозной веры они и бьют, разными путями, не напрямую, но чтобы создать огромное пространство свободного перемещения товаров.
— Каким вы видите будущее Европы, скажем, через десять лет?
— Эта Европа — в основном Европа кредиторов. Если раньше это был союз государств и народов, то сейчас есть страны-кредиторы и страны-должники. Как только речь заходит о Европе кредиторов, это означает, что не может быть равноправия. Если не будет решена проблема долгов, то есть списания позорного долга Греции и других стран, Европа окажется в ситуации неоколониализма, превратится в немецкую Европу, где Германия делает все, что пожелает. И будет реакция народов, поскольку Германия проиграла во Второй мировой войне. Греческий народ, как и российский народ, был в антифашистском фронте, и мы не подчинимся 70 лет спустя германскому выбору. В равноправной Европе — да, в Европе немецкой — нет.
Евросоюз. Греция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 23 марта 2016 > № 1697034
Нотис Мариас
Эхо Парижа в Брюсселе
Что известно об исполнителях терактов в аэропорту Брюсселя
Артур Громов
Исполнителями теракта в аэропорту Брюсселя оказались граждане Бельгии — братья Ибрагим и Халед Бакрави. Именно они совершили самоподрыв недалеко от стойки авиакомпании American Airlines, лишив жизни 11 человек и ранив около 100. Еще один сообщник братьев, Наджим Лаакруи, был задержан спустя сутки после терактов. Лаакруи оказался связан с парижскими террористами: осенью 2015 года он ездил в Венгрию с предполагаемым организатором терактов во французской столице Салахом Абдесаламом.
Полиция установила личности подозреваемых во взрывах в аэропорту Брюсселя, фотографии которых были распространены накануне. Снимок облетел весь интернет, но до сих пор их личности оставались неизвестны.
В среду местные СМИ сообщали, что мужчины с тележками в брюссельском аэропорту — это граждане Бельгии братья Ибрагим и Халед Бакрави (28 и 30 лет соответственно). По словам источника бельгийского телеканала RTBF в полиции, именно они совершили самоподрыв недалеко от стойки авиакомпании American Airlines.
Братья были давно известны полиции, и, более того, о них уже писали бельгийские СМИ. В 2010 году Ибрагим был признан виновным в применении насилия к полицейскому: во время ограбления он выстрелил в правоохранителя из автомата «Калашникова». Молодой человек был осужден на девять лет, но выпущен досрочно. Его старший брат Халед был тоже заочно осужден на пять лет за угон автомобиля в 2011 году.
Известно также, что Халед арендовал под чужим именем квартиру в районе Форе на улице Дрис, где несколько дней назад произошла перестрелка между полицейскими и несколькими мужчинами, подозреваемыми в терроризме. Инцидент произошел во время обысков, проходивших в рамках расследования парижских терактов 13 ноября прошлого года. Операция проводилась совместно с французской полицией. Тогда преступникам удалось уйти по крышам.
Третьим подозреваемым в совершении вчерашнего теракта в Брюсселе оказался Наджим Лакруви. Сразу после взрывов он покинул место преступления и сумел скрыться от правоохранителей. Террорист был задержан в среду утром — то есть практически спустя сутки после теракта. Именно Наджим Лакруви был ранее объявлен в розыск вместе с организатором терактов во французской столице Салахом Абдесаламом, задержанным в ходе спецоперации 18 марта.
Между тем местное издание La Derniere Heure пишет, что полиции Брюсселя удалось найти взрывчатку в аэропорту и в квартире в коммуне Скарбек благодаря информации таксиста, который подвозил террористов в аэропорт.
Узнав о преступниках из СМИ, он незамедлительно связался с полицией и сообщил среди прочего, что его пассажиры провезли не три сумки, как передают камеры наблюдения, а больше. Эти показания и помогли правоохранительным органам найти невзорвавшуюся бомбу в аэропорту Брюсселя.
Кроме того, таксист сообщил адрес дома в брюссельской коммуне Скарбек, возле которого он забрал клиентов. Он сказал, что пассажиры хотели взять с собой еще больше сумок, но места в автомобиле не было. В ходе обысков по указанному адресу было найдено взрывное устройство, начиненное гвоздями, а также химические вещества и флаг террористической группировки «Исламское государство» (запрещена в России).
Стоит добавить, что пояса, которые взорвали террористы-смертники во время терактов 13 ноября в Париже, были также изготовлены в одной из квартир коммуны Скарбек. По информации следователей, там скрывался объявленный в розыск участник парижских терактов Салах Абдесалам. «Мастерскую смерти» обнаружили еще 9 декабря прошлого года в ходе обысков, тогда же были найдены следы взрывчатого вещества, три сшитых вручную пояса для взрывчатки, а также обнаружены отпечатки пальцев Абдесалама.
Таким образом, все указывает на то, что бельгийские террористы были непосредственно связаны с парижскими, однако официально это пока не подтверждается: во вторник глава МВД Бельгии Ян Ямбон и федеральный прокурор Бельгии Фредерик Ван Лёв в многочисленных телевыступлениях неоднократно заявляли, что полиция «пока не установила связей между взрывом в аэропорту и делом Абдесалама». Кроме того, как пишут французские СМИ, Ямбон считает, что террористы хотят дестабилизировать общество.
Напомним, что 22 марта в Брюсселе произошло три взрыва: два в аэропорту и один в метро. Ответственность за взрывы взяла на себя террористическая организация «Исламское государство». Во вторник в кризисном центре уточнили число погибших и заявили, что при взрывах в столице погиб 31 человек, еще 250 получили ранения.
На происшедшее продолжают реагировать европейские чиновники: так, премьер-министр Франции Мануэль Вальс заявил о необходимости усилить контроль за границами ЕС; Еврокомиссия рассматривает возможность ввести контроль на входах в аэропорты; власти ФРГ усилили меры безопасности на границах с Бельгией, Францией, Нидерландами и Люксембургом после взрывов в Брюсселе.
За океаном также приняли во внимание происшедшее в столице Бельгии. В администрации президента Барака Обамы уже заявили о намерении объявить о новых мерах усиления безопасности в аэропортах США после терактов в Брюсселе. Сам Обама выступил с обращением, в котором отметил, что люди мира должны, независимо от национальности, расы и вероисповедания, объединиться против терроризма.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter