Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Грядущая анархия в Евразии

Риск слабой России и Китая

Роберт Каплан – старший научный сотрудник Центра новой американской безопасности и автор книги «В тени Европы: две холодные войны и тридцатилетние скитания по Румынии и за ее пределами».

Резюме Внутренняя нестабильность Китая и России подпитывает их воинственность. Это – поворотный момент в истории: впервые со времени падения Берлинской стены Соединенные Штаты втянуты в конкуренцию между великими державами.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2016 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Две великие сухопутные державы Евразии демонстрируют вновь обретенную силу – Китай утверждает свое превосходство в близлежащих морях, а Россия ведет войну в Сирии и на Украине. Однако тот факт, что КНР и Россия все чаще играют мышцами, свидетельствует не о силе, а о слабости. В отличие от нацистской Германии, внутренняя мощь которой в 1930-е гг. побудила ее начать внешнюю военную агрессию, ревизионистские державы сегодня демонстрируют противоположную тенденцию. Именно внутренняя нестабильность Китая и России подпитывает их воинственность. Это – поворотный момент в истории: впервые со времени падения Берлинской стены Соединенные Штаты втянуты в конкуренцию между великими державами.

Экономическая ситуация и в КНР, и в Российской Федерации неуклонно ухудшается. С тех пор как в 2014 г. рухнули цены на энергоносители, российская экономика переживает глубокую рецессию. Тем временем Китай также вступил в начало новой эры, когда он, по всей видимости, совершит стремительный переход от двузначных показателей роста ВВП к более умеренным темпам. Обвалы на фондовом рынке, которые страна пережила летом 2015 г. и в январе 2016 г., скорее всего, лишь предвосхищают грядущие беды.

С ростом экономической турбулентности в обеих державах их внутриполитическая стабильность больше не может считаться чем-то само собой разумеющимся. В век социальных средств массовой информации и непрерывных опросов общественного мнения даже такие автократы, как Си Цзиньпин и Владимир Путин, нуждаются в одобрении общественности. Вне всякого сомнения, эти лидеры глубоко встревожены безопасностью своих режимов, которые давно уже, по сути, окружены недружественными странами и открыты для потенциального агрессора. Им все труднее контролировать огромные территории, тогда как в удаленных регионах зреют бунты.

В мире все больше анархии, которая через этнические, политические и религиозные конфликты распространяется на небольшие и средние страны. Но перспектива квазианархии в двух гигантах с неустойчивой экономикой пугает гораздо больше. По мере ухудшения внутриполитической обстановки Китай и Россия, вероятно, будут все чаще экспортировать свои беды в надежде, что национализм отвлечет граждан, недовольных экономикой, и мобилизует их. Подобная воинственность представляет особо сложную проблему для Запада. Если агрессия, порождаемая внутренней силой, часто осуществляется методично, по хорошо разработанному стратегическому плану, понятному для других государств, которые могут соответственно реагировать, то агрессия, порождаемая внутриполитическим кризисом, может привести к дерзкому и импульсивному поведению на внешней арене. Такие действия намного труднее прогнозировать, и им труднее противостоять.

Размышляя над тем, как лучше отвечать на растущую враждебность Пекина и Москвы, американским политикам следует прежде всего стараться не провоцировать без надобности эти чрезвычайно остро на все реагирующие державы, которые переживают внутренний упадок. При этом они не могут позволить себе праздно стоять в стороне, безучастно наблюдая за тем, как Китай и Россия меняют границы на суше и на море. Ответ? Вашингтону следует провести четкие «красные линии», спокойно довести их до сведения китайских и российских политиков и быть готовым поддержать эти требования военной мощью, если возникнет необходимость.

Опасность, исходящая от Москвы

Отчасти потому, что Россия сталкивается с гораздо более острыми экономическими проблемами, чем Китай, агрессия Москвы носит более явный и неприкрытый характер. После того как в 1999 г. подошло к концу хаотичное правление президента Бориса Ельцина, Путин укрепил центральную вертикаль власти. Когда цены на энергоносители взлетели до небывалых высот, он использовал экономику страны, опирающуюся на экспорт углеводородов, для создания сферы влияния в странах бывшего Советского Союза и Варшавского договора. Его цель была ясна: восстановление прежней империи.

Но, поскольку в былые времена прямое правление посредством компартий оказалось слишком дорогим удовольствием, Путин предпочел неявную разновидность империализма. Вместо отправки войск в прежние зоны влияния он построил гигантскую сеть трубопроводов, всячески помогал политикам в соседних странах, осуществлял разведывательную деятельность и через подставных лиц покупал контроль над местными СМИ. Лишь в последнее время он стал действовать более открыто на ряде фронтов, вдохновленный, вне всякого сомнения, отсутствием реакции Запада на военную кампанию в Грузии 2008 года. В начале 2014 г. российские войска захватили Крым, и российские ополченцы, воюющие российским же оружием, начали войну на востоке Украины. А в конце 2015 г. Путин отправил Военно-космические силы для участия в сирийской гражданской войне – с конкретной целью спасения режима президента Башара Асада. В более широком смысле он также стремился восстановить позиции Москвы в Леванте и получить рычаг для давления на ЕС посредством влияния на поток беженцев.

Не случайно эти военные авантюры проводятся на фоне резкого упадка российской экономической мощи. В 2014 г. рухнули цены на нефть, страны Центральной и Восточной Европы продолжали снижать зависимость от российского газа, замедление роста мировой экономики еще больше снизило аппетит в отношении углеводородов и других природных ресурсов, а Запад ввел болезненные санкции против Москвы. В итоге в России начался полномасштабный экономический кризис, и с 2014 г. рубль обесценился к доллару более чем в два раза. В том же году рост российского ВВП упал почти до нуля, а к третьему кварталу 2015 г. российская экономика сжалась больше чем на 4%. В течение первых восьми месяцев 2015 г. финансовые инвестиции сократились на 6%, а объемы строительства – на 8%.

Экономические проблемы России имеют глубокие корни, и вряд ли их удастся легко решить. На протяжении нескольких десятилетий Россия делала ставку на добычу полезных ископаемых и производство потребительских товаров для внутреннего рынка (поскольку мало кто за рубежом жаждет покупать российскую продукцию невоенного назначения). Несмотря на некоторые очаги показного богатства, сектор услуг остается недоразвитым. Поскольку Путин и его камарилья так и не создали гражданских институтов по-настоящему свободного рынка, коррумпированная бандитская экономика России сегодня демонстрирует жутковатое сходство с прежней советской экономикой. В 1980-е гг., когда советская экономика испытала на себе давление кризиса, Михаил Горбачёв открыл политическую систему, но в результате получил лишь анархию и крах империи. Путин хорошо усвоил этот урок и твердо намерен проводить противоположную линию: сохранять политическую систему закрытой, отвлекая массы демонстрацией российской мощи в ближнем зарубежье.

Путин – бывший агент разведки, а не аппаратчик. Поэтому он, хоть и не отказывается от исторических претензий на более высокое место России в мировом порядке, не обольщается по поводу внутренних проблем. Путин, конечно, понимает, что в случае дальнейшего загнивания экономики, чтобы получить на родине одобрение, его внешняя политика должна стать более расчетливой, творческой, временами даже обманчиво примирительной. Со временем можно ожидать от него новых методов подрыва единства НАТО и ЕС, хотя, по его словам, он помогает Западу бороться с «Исламским государством» (запрещено в России. – Ред.). Ибо чем больше хаоса удастся посеять за рубежом, тем больше его автократическая стабильность будет цениться на родине. Россияне могут абстрактно понимать, что более свободное общество предпочтительнее, но они боятся рисков переходного периода от диктатуры к подлинной демократии.

Однако как бы Путин ни старался, он не сможет оградить свой режим от последствий экономического краха. Отчаяние породит борьбу внутри правящей элиты, которая привыкла делить между собой щедрые трофеи. С учетом отсутствия сильных институтов, а также хрупкости и крайней централизации режима, нельзя исключать государственного переворота наподобие того, посредством которого в 1964 г. свергли Никиту Хрущёва – Россия остается советской по стилю управления. Страна пережила крах автократии на фоне воцарившегося хаоса (как это было во время и после революций 1917 года), и возможно, что смута, которая может начаться в России, снова приведет к ее раздроблению.

Преимущественно мусульманский Северный Кавказ, а также удаленные от центра регионы Сибири и Дальнего Востока, опасаясь возможной эскалации кризиса у себя, возможно, решат порвать с Москвой в случае нестабильности внутри самого Кремля. В итоге события способны скатиться к югославскому сценарию: насилие и сепаратизм начнутся в одном месте и распространятся на всю страну. Когда Москва потеряет контроль над ситуацией, этим захочет воспользоваться мировое джихадистское движение, заполнив вакуум в отдаленных российских областях и в Центральной Азии.

Хотя это уже плохо само по себе, все может быть еще хуже. Еще в 1991 г. польский интеллектуал Адам Михник предсказал, что будущие лидеры России и Восточной Европы заполнят вакуум, образовавшийся после краха коммунизма, «грубым и примитивным национализмом». В последние годы Путин взял на вооружение именно такой национализм. Он хитро поддерживал сепаратистские движения в Абхазии, на Донбассе, в Нагорном Карабахе, Южной Осетии и Приднестровье, провоцируя конфликты, в результате которых появлялись мини-государства, управляемые полевыми командирами. В предстоящие годы он вполне может стимулировать появление подобных замороженных конфликтов, но на этот раз в странах Прибалтики, которые являются членами НАТО и где проживает многочисленное русское население, тем более что Москва считает эти республики своими утраченными провинциями. Тем временем Путин будет пытаться играть на потребности Европы в российской поддержке в Сирии, чтобы заставить ее признать аннексию Крыма и фактическое правление России на востоке Украины.

Но как раз в то время, когда больше всего нужен твердый ответ, Европа кажется все менее и менее способной его дать. В каком-то смысле нынешний кризис в России развивается параллельно с упадком в Европе, которая также раскалывается на центральные и периферийные регионы. Несмотря на корректирующие меры, предпринимаемые Европейским центральным банком, и другие действия, медленный рост мировой экономики вкупе с неспособностью Европы к проведению фундаментальных реформ означает, что политический и экономический спад будет продолжаться. Напуганные наплывом мигрантов и терроризмом, европейские страны начинают снова ужесточать пограничный контроль, и это также усугубит раскол в ЕС, а значит и в НАТО.

Подобная разобщенность сделает и без того неуверенные попытки Евросоюза противостоять России еще более нерешительными и неорганизованными, чем сегодня. По мере ослабления НАТО бывшие страны Варшавского договора будут все чаще смотреть на США в поисках безопасности. Они также разделятся на подгруппы: Польша, страны Балтии и Скандинавия уже образуют своего рода альянс для противодействия российской агрессии. Вышеградская группа, в которую входят Чешская Республика, Венгрия, Польша и Словакия, проводит все более конкретные политические и военные консультации. Дополнительные трудности во взаимоотношениях между европейскими партнерами возникают из-за проекта «Северный поток-2» – второго трубопровода по дну Балтийского моря, который позволит России перекачивать природный газ в Западную Европу в обход Центральной и Восточной Европы. Во всех этих странах медленный экономический рост усилит правые и левые националистические движения, которые взрастают на несбывшихся экономических надеждах.

Пекин на грани

Замедление экономического роста вынуждает Китай признать свою внутреннюю слабость. С середины 1990-х гг. Пекин строит высокотехнологичную армию, оснащенную передовыми подводными лодками, истребителями, баллистическими ракетами и кибернетическими подразделениями. Подобно тому как Соединенные Штаты начиная с XIX века стремились не допустить европейские державы в Карибское море, КНР намерен воспрепятствовать проникновению ВМФ США в восточные воды Китая и в бассейн Южно-Китайского моря. Соседи Китая встревожены: Япония, считающая китайскую военно-морскую экспансию реальной угрозой, отказывается от политики пацифизма и модернизирует вооруженные силы. Малайзия, Филиппины, Сингапур и Вьетнам также совершенствуют свои армии. Некогда мирные воды, в которых американцы доминировали на протяжении холодной войны, стали менее безопасными. Стабильная однополярная военно-морская ситуация уступила место нестабильной, многополярной конфигурации.

Но, как и в случае с Россией, агрессия Китая все больше отражает тот факт, что страна прошла пик могущества, поскольку ее экономика начинает замедляться после нескольких десятилетий ускорения. Годовой рост ВВП снизился с двузначных цифр, преобладавших большую часть первого десятилетия нынешнего столетия, до официального значения в 6,9% в третьем квартале 2015 г., хотя в действительности темпы роста, вне всякого сомнения, еще ниже. Лопнули пузыри на фондовом рынке и рынке жилой недвижимости; есть и множество других перекосов в перекредитованной экономике, особенно в теневом банковском секторе.

Имеют место и межэтнические трения. В какой-то степени государство Китай с преобладающей национальностью хань – темница для других народов, включая монголов, тибетцев и уйгуров. Все они в разной степени сопротивляются централизованному контролю. Сегодня самая явная сепаратистская угроза – уйгурские боевики. Некоторые прошли обучение в Ираке и Сирии, и опасность еще возрастает по мере того, как они вливаются в мировое джихадистское движение. В последние годы резко увеличилось число терактов, непосредственно связанных с уйгурским сепаратизмом в Гуанси – транзитном регионе на пути уйгурских контрабандистов во Вьетнам. Это доказательство того, что теракты не будут совершаться лишь на западе Китая – территории компактного проживания меньшинств. Пекин пытается умиротворить эти движения с помощью экономического развития – предложив, например, создать Экономический пояс Шелкового пути в Центральной Азии и подорвать уйгурский национализм в этом регионе. Но если эти гигантские проекты начнут буксовать из-за замедления темпов роста экономики, это спровоцирует взрыв насилия и усугубление сепаратизма.

Си Цзиньпин, много лет служивший Компартии Китая в глубинке, должен питать еще меньше иллюзий, чем Путин, по поводу серьезности экономических проблем. Но это не означает, что он знает, как решить эти проблемы. Си отреагировал на экономическую сумятицу, вступив на путь борьбы с коррупцией; однако эта кампания в основном преследовала цель большой политической чистки, позволив Си консолидировать органы государственной безопасности вокруг собственной персоны. Решения в Пекине уже не принимаются так коллегиально, как раньше, поэтому у Си появилось больше возможностей перенаправить внутреннюю тревогу в русло внешней агрессии. В последние три десятилетия политическое руководство было сравнительно предсказуемым, действовало коллегиально и избегало ненужных рисков. Но внутриполитическая ситуация стала гораздо менее благоприятной.

Амбиции Китая простираются гораздо дальше российских, но вызывают меньшее беспокойство на Западе, потому что реализуются более элегантно. Если Путин отправил головорезов в масках с автоматами на восток Украины, то Си наращивал агрессию мелкими шагами, так что Соединенным Штатам было безумно трудно адекватно реагировать на нее, не перегнув палку. Он послал корабли береговой охраны и торговый флот (а не только корабли ВМФ), чтобы докучать филиппинским военным кораблям; установил буровую нефтяную платформу в спорных водах, на которые также претендует Вьетнам (но лишь на несколько недель), и начал проекты по намыву новых земель на спорных необитаемых островах и рифах. Поскольку это балансирование на грани войны происходило на море, оно не создало никаких трудностей гражданскому населению, и среди военных также не было убитых и раненых.

Другие действия не столь утонченны. Помимо расширения морских притязаний, Китай строит шоссейные и железные дороги, а также трубопроводы в направлении Центральной Азии. Он также обещает вложить десятки миллиардов долларов в создание транспортного коридора, простирающегося от Западного Китая через Пакистан к Индийскому океану, где Пекин реализует проекты строительства портов от Танзании до Мьянмы (или Бирмы). По мере усугубления экономических неурядиц агрессия может принять куда менее изысканные формы грубоватых и импульсивных действий. Си будет труднее сопротивляться искушению использовать споры между азиатскими государствами о морских границах для разжигания национализма внутри страны, поскольку это сила, способная сплотить общество на грани раскола.

Маячащий впереди кризис в Центральной Азии – Казахстане, Киргизии, Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане – может еще больше усугубить опасность. Продолжительная стабильность в этих авторитарных государствах облегчала Пекину задачу контролировать среднеазиатские меньшинства в своей стране, но благополучное время, по-видимому, подходит к концу. Во главе некоторых из этих режимов до сих пор стоят функционеры брежневского ЦК КПСС. Они руководят своими странами со времени окончания холодной войны. Эти лидеры стареют, их режимы имеют сомнительную легитимность, народное хозяйство привязано к замедляющимся маховикам китайской и российской экономики, а население становится все более исламистским. Другими словами, возможно, Центральная Азия созрела для своей версии «арабской весны».

Переживая параллельное замедление экономики и аналогичные геополитические угрозы, Китай и Россия могут заключить тактический союз, основанный на совместимых авторитарных системах, нацеленный на управление приграничными областями и противостоящий Западу. Наверно, именно поэтому эти страны, наконец, в ноябре прошлого года завершили урегулирование длительного пограничного спора. Россия уступила небольшой участок земли на Дальнем Востоке претендующему на него Китаю. Однако передача территории стала причиной протестов в обеих странах: рядовые россияне были недовольны сговорчивостью Кремля, а многие китайцы сетовали на то, что получили мало. В этом случае общественное мнение способно опять-таки сдерживать диктатуры, препятствовуя созданию полезных альянсов.

Грядущий хаос

Главный геополитический вопрос – централизованный контроль: у кого он есть и кто его не имеет. Централизованное авторитарное управление большими территориями по определению чревато проблемами – тем более в эпоху пробуждения этнического, религиозного и личностного сознания, когда электронная переписка может воспламенять претензии, основанные на национальном самоопределении. Неудивительно, что карта Евразии скоро усложнится.

Политикам в Вашингтоне лучше уже сейчас начать готовиться к возможному наступлению хаоса: заговор в Кремле, частичный распад России, терроризм исламистов на западе Китая, борьба фракций в Пекине и политические волнения в Центральной Азии – вероятность подобного развития событий с каждым годом увеличивается, хотя кому-то это может показаться фантастикой. В каких бы формах ни проявилась турбулентность, похоже, что Соединенным Штатам придется искать ответ на новые вопросы. Кто будет контролировать ядерный арсенал России в случае раскола политического руководства? Как США выступит в защиту прав человека в Китае, если режим жестоко подавит внутреннее восстание?

Планирование ответа на подобные обстоятельства не означает подготовку к освободительной войне в духе Ирака. Если в Китае и России когда-нибудь появятся более либеральные правительства, их народам придется самостоятельно осуществлять перемены. Но это не сводит к минимуму возможность беспорядков. Чтобы избежать кошмарного кризиса безопасности, который может стать следствием подобного развития событий, Вашингтону придется провести четкие «красные линии». Однако по возможности ему следует установить их, не слишком афишируя и не угрожая страшными последствиями в случае их нарушения. Хотя подстрекатели из Конгресса могут этого не понимать, Соединенные Штаты ничего не выиграют от травли нервных режимов, боящихся потерять лицо у себя на родине.

Что касается России, США должны потребовать, чтобы она прекратила разжигать замороженные конфликты. Поскольку Путин пытается отвлечь россиян от экономических трудностей, он будет испытывать все больший соблазн сеять хаос в ближнем зарубежье. Наверно, его главными потенциальными целями на сегодня являются Литва и Молдавия с учетом их коррумпированных и уязвимых демократических правительств. (Молдавия уже приближается к состоянию политической анархии.) Обе страны представляют также стратегическую ценность: Молдавия могла бы стать своеобразными воротами на Балканы, а Литва – связать Россию с ее западным анклавом, Калининградской областью. Для Путина замороженные конфликты таят в себе преимущество необъявленных войн, что снижает вероятность значимого ответа Запада. Вот почему реакция должна быть зеркальной: если Путин будет плести закулисные интриги в Литве или Молдавии, Западу следует усилить режим антироссийских санкций и интенсифицировать военные учения в Центральной и Восточной Европе.

Как минимум НАТО должна резко улучшить обмен разведданными со странами Восточной Европы и быть готова быстро развернуть дополнительные эскадрильи ВВС, наземные силы и войска специального назначения в регионе. Несколько сот американских солдат, морских пехотинцев и моряков, размещаемых на ротационной основе в странах НАТО, граничащих с Россией (бывших членов Варшавского договора), – слишком мало, чтобы сдерживать российскую агрессию; требуется несколько батальонов или даже бригада. В более широком смысле Соединенным Штатам понадобится создать войска прикрытия, удерживающие Россию от нанесения ограниченного удара по соседним территориям, но делать это нужно аккуратно, не провоцируя кризис. Таким образом, противодействие США растущим возможностям Москвы по ограничению доступа к территориям в густонаселенной Прибалтике должно быть более тонким, чем ответ Китаю в относительно безлюдном Южно-Китайском море.

Вашингтону нужно провести четкие «красные линии» и для Пекина. В Южно-Китайском море он не может позволить, чтобы проекты страны по намыву территории постепенно привели к созданию так называемой опознавательной зоны ПВО – воздушного пространства, в котором КНР не потерпит присутствия иностранной авиации, как это было сделано китайским режимом в Восточно-Китайском море в 2013 году. Подобные действия составляют часть стратегии осознанной двусмысленности: чем более неясным и сложным становится военное противостояние, тем более серьезный вызов брошен американскому морскому доминированию. Если Китай объявит о создании аналогичной зоны в Южно-Китайском море, Вашингтону придется активизировать действия ВМФ и расширить военную помощь союзникам в этом регионе. ВМФ США уже начал операции по обеспечению свободы навигации, хоть и достаточно вялые, внутри зоны диаметром в 12 морских миль, которую Китай создал вокруг искусственных островов, объявив эту акваторию своими внутренними водами. Если эти операции не проводить с большей регулярностью и более явно, Китай не заметит этого сдерживания.

Время быть сильными

Никогда еще культовая фраза президента Теодора Рузвельта «говори мягко, но держи в руках большую дубинку» не звучала более актуально. Большая дубинка может сдерживать агрессию, порождаемую как силой, так и слабостью. Но мягкие речи особенно уместны, когда агрессия вытекает из слабости, поскольку жесткая риторика может без особой на то необходимости провоцировать лидеров, и так прижатых к стене. Соединенным Штатам важнее наращивать собственное военное присутствие в странах Балтии и в Южно-Китайском море, чем публично осуждать Москву и Пекин за их действия в этих регионах.

Большая дубинка означает быстрое восстановление оборонного бюджета США после опустошительного секвестра. В 2010 г. американская армия насчитывала 570 тыс. солдат, а в 2017 г. ее численность неизбежно сократится до 450 тыс. человек. В настоящее время Соединенные Штаты размещают в Европе 33 тыс. солдат сухопутных войск, тогда как в годы холодной войны там был дислоцирован 200-тысячный военный контингент. В отличие от кораблей и самолетов, наземные войска более наглядно демонстрируют военную силу США, показывая готовность проливать кровь своих граждан из уважения к обязательствам перед союзниками. Поскольку война все чаще ведется нетрадиционными средствами, Соединенным Штатам больше не нужно размещать в Европе такой же многочисленный контингент, как в годы холодной войны, но необходимо тем не менее усилить сухопутный компонент. Что касается сил и средств морского базирования, то Балтийское море слишком мало, чтобы оптимально использовать ударную группу авианосцев, поэтому США следует направить в этот регион больше подводных лодок.

Вашингтону также пора успокоить своих союзников, не усердствуя в риторике по транснациональной проблематике, такой как изменение климата, и в проведении специальных конференций по этой тематике. Президенту не следует думать, будто израильтяне, поляки и тайваньцы, например, будут доверять ему, потому что он возглавляет борьбу с изменением климата (а он не раз давал понять, что рассчитывает на это); они хотят, чтобы он больше внимания уделял их геополитическим дилеммам. Хотя эпидемии новых болезней, поднимающийся уровень Мирового океана и другие глобальные вызовы реальны, США могут позволить себе роскошь сосредоточиться на этих вызовах во многом благодаря собственному географически защищенному положению. В отличие от Соединенных Штатов, многие союзники находятся в опасной близости от Китая и России и вынуждены уделять главное внимание более узким и традиционным угрозам. С учетом географической уязвимости страны Азии хотят видеть больше американских военных кораблей в своих водах. Что касается жителей Центральной и Восточной Европы, то они надеются на недвусмысленную приверженность Америки силовому варианту защиты их безопасности – теперь больше, чем когда-либо, потому что глобализация и революция в средствах связи сделали географическую близость еще более чреватой неприятностями. Если американский президент не сможет дать адекватный ответ на агрессию в одном месте, он рискует утратить репутацию сильного лидера в другом регионе.

В 1959 г. политолог Роберт Штраус-Хупе определил «затяжной конфликт» как состояние длительного противоборства, благоприятствующее стороне, способной проявить терпение и «процветать в условиях конфликта как нормального состояния в XX веке». Если западные политики склонны «видеть только инструменты мира», писал он, то сторона, имеющая преимущество, «перековывает орала на мечи». Штраус-Хупе имел в виду китайских и советских коммунистов, когда писал эти слова. Тем не менее Соединенным Штатам в конце концов удалось справиться с неблагоприятными факторами за счет политики сдерживания, которая сама по себе соответствовала принципам затяжного конфликта.

Сдерживание не ограничивалось пассивными мерами, как многие хотели бы думать; оно также предполагало расчетливую агрессию и постоянное ободрение союзников. Во время холодной войны американские президенты взяли верх над противником, избежав ядерной войны, благодаря пониманию того, что нормальным состоянием является соперничество и конфликт, а не мир. Сегодня, когда Китай и Россия встали на путь эскалации затяжного конфликта, американским президентам нужно признать ту же самую истину. И им также необходимо правильно сочетать силу и осторожность, поскольку десятилетия относительного спокойствия во время холодной войны и сразу после ее окончания подошли к концу, и нужно готовиться к эпохе анархии, которая может наступить в связи с силовыми играми на евразийском континенте.

Россия. Китай > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 5 мая 2016 > № 1754221 Роберт Каплан

В ходе конференции МКС в Сингапуре 29 апреля 2016 года помощник руководителя ФАС России Владимир Качалин выступил в составе президиума секционного заседания рабочей группы по эффективности конкурентных ведомств, посвященного теме «Найм персонала в антимонопольных ведомствах: вызовы и возможности». Представители Бразилии, Гонконга, Норвегии, Португалии, Швеции, России показали опыт своих ведомств по таким вопросам, как:

Политика замещения вакантных должностей на младшем и старшем уровне,

Подготовка и повышение квалификации сотрудников антимонопольных ведомств,

Меры в отношении сотрудников, не выполняющих должным образом свои должностные обязанности,

Меры по удержанию наиболее ценных сотрудников в составе антимонопольного ведомства,

Позитивные стороны кадровой политики антимонопольного ведомства и направления ее совершенствования.

Опираясь на нормативные документы ФАС России, в своем выступлении Владимир Качалин осветил все пять из названных выше аспектов. В частности, он отметил, что кадровая политика ФАС России строится на основе действующего законодательства (Закон «О государственной гражданской службе в Российской Федерации» и Указ Президента РФ "О квалификационных требованиях к стажу государственной гражданской службы (государственной службы иных видов) или стажу работы по специальности для федеральных государственных гражданских служащих").

На основе этих нормативных документов ФАС России выстраивает свою политику по работе с персоналом, исходя из специфики ведомства, в частности, его значительных размеров, существенно превышающих размеры других антимонопольных ведомств, и, соответственно, большого числа сотрудников в центральном аппарате и территориальных управлениях. Это требует прозрачных и эффективных процедур найма и обеспечения должностного роста сотрудников. Так, информация о вакантных должностях публикуется на сайте ФАС, отбором сотрудников занимается специально назначенная комиссия, подобранная с учетом необходимости предотвращения конфликта интересов. В антимонопольной службе широко используется программа ротации: хорошо зарекомендовавшие себя руководители территориальных управлений занимают соответствующие должности в центральном аппарате.

Интерес слушателей вызвала также информация об отборе сотрудников на руководящие должности и формировании в этих целях кадрового резерва, а также о работе руководства ФАС с этим резервом, привлечении вошедших в него сотрудников в решении важнейших задач ведомства в рамках проекта «Моя полезная инициатива».

Помимо этого, значительное внимание привлекла информация о мерах, предпринимаемых ФАС в области подготовки и повышения профессиональной квалификации сотрудников ФАС. В частности, назначение менторов для молодых сотрудников в рамках программы наставничества, использование потенциала Учебно-методического центра ФАС России в Казани и регулярное проведение региональных семинаров-совещаний с руководителями и специалистами территориальных управлений ФАС России, судьями и представителями органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

В целом участники секционного заседания оценили опыт ФАС России по работе с кадрами как передовой и крайне интересный для внедрения как в молодых, так и уже опытных антимонопольных ведомствах.

«Сделать так, чтобы более 3 000 человек в 85 центрах принятия решений в условиях совершенствующегося законодательства и расширяющихся полномочий думали и действовали в сходных ситуациях похожим образом и принимали качественные и квалифицированные решения (об этом говорит судебная практика) – очень кропотливая работа. И нам есть чем гордится», - оценил российский опыт Андрей Цыганов.

Отказ «Аэрофлота» от зарубежных рейсов не отразится на доходах перевозчика

В соответствии с приказом Росавиации, допуски на 10 маршрутов будут переданы другим авиакомпаниям

Глава Росавиации Александр Нерадько подписал приказ, согласно которому Группа «Аэрофлот» лишается прав на выполнение регулярных полетов по нескольким международным маршрутам. Отказ от рейсов осуществляется по инициативе группы «Аэрофлот» в целях усиления конкуренции на рынке гражданской авиации.

Как ранее анонсировало ПАО «Аэрофлот», авиакомпании группы добровольно отказываются от 13 направлений повышенного спроса, полученных от «Трансаэро»». Однако приказ Федерального агентства воздушного транспорта предписывает лишение прав на полеты по 10 линиям, а три линии все же оставляет за перевозчиком, менее чем в половину сокращая частотность полетов.

Основные изменения в правах на международные полеты произошли у дочерней авиакомпании "Россия". Перевозчик освобождает маршруты из Москвы в Гонконг, Кокчетав, Мадрид, Майами, Сингапур, Уральск, Торонто, Франкфурт, Хьюстон и из Санкт-Петербурга в Лондон. Флагманский "Аэрофлот" сокращает частоты на маршрутах из Москвы в Нью-Йорк с 28 до 21 раза в неделю, в Пальма-де-Майорка с 7 до 4 раз в неделю, в Хошимин 14 до 10 раз в неделю. Лоукостер группы «Победа» возвращает допуск к рейсам Сочи – Ереван.

Межведомственная комиссия, на основании решения которой глава Росавиации Александр Нерадько подписал приказ об изменении прав "Аэрофлота" на международные направления, выдала значительную часть этих частот группе осенью прошлого года - после ухода с рынка авиакомпании «Трансаэро». В общей сложности компании, входящие в группу "Аэрофлот", получили тогда временные допуски на 56 международных маршрутов «Трансаэро» - в такой форме «Аэрофлот» получил компенсацию за выполнение обязательств перед пассажирами, купившими билеты на рейсы «Трансаэро». По подсчетам компании, обслуживание 2 млн пассажиров «Трансаэро» обошлось компании в 17 млрд руб.

При этом участники рынка и Федеральная антимонопольная служба в конце 2015 года заявили об угрозе возникновения у «Аэрофлота» доминирующего положения на рынке. Эксперты указывали, что образование такой ситуации представляет опасность для других его участников, особенно в условиях кризиса в сегменте авиаперевозок. В ФАС основные риски связывали с тем, что рост «Аэрофлота» дает ему возможность сильнее влиять на тарифы и повышать их. С тех пор глава ведомства Игорь Артемьев как минимум дважды высказывал претензии к ценам «Аэрофлота» и обещал принять меры - от «придется не просто с ними поговорить» (в декабре 2015 года) до структурных реформ (в начале марта этого года).

«Аэрофлот» на претензии о росте цен на дальневосточные направления ответил введением плоских тарифов, положение группы на рынке ее руководство не оценивало как "доминирующее". Глава компании Виталий Савельев, выступая в телевизионном эфире в январе этого года, оценивал долю Группы «Аэрофлот» на российском рынке в 2015 году в 37% с учетом иностранных перевозчиков. Говоря о конкуренции с российскими авиакомпаниями, он сообщил о доле «Аэрофлота» в 42%.

Правда, не исключено, что в последнем случае он имел в виду долю авиакомпании, а не всей группы. По итогам 2015 года Группа "Аэрофлот" заняла 50,6%, а в январе 2016 года укрепила доминирующее положение на рынке, достигнув доли в 57,7%, такие данные в содержались в докладе "Состяние рынка авиаперевозок" президента ПАО «ТКП» Александра Руcса, который он представил на заседании комиссии РСПП.

По итогам первого квартала 2016 года доля Группы «Аэрофлот» в общем объеме пассажиропотока отечественных компаний составила 57,2%, это следует из статистики Росавиации, опубликованной в конце апреля.

Сразу после публикации статистики Росавиации пресс-служба группы объявила о том, что «Аэрофлот добровольно отказывается от 13 направлений повышенного спроса, полученных от «Трансаэро»».

«Этот шаг отражает приверженность ведущей российской авиакомпании основным рыночным принципам, в первую очередь принципу справедливой конкуренции», - говорится в сообщении пресс-службы ПАО «Аэрофлот». В нем указывается, что «Аэрофлот» и раньше добровольно отказывался от допусков на некоторые маршруты. В компании говорят, что причиной таких шагов была "принципиальная позиция национального перевозчика страны по поддержке либерализации рынка авиаперевозок". Тем не менее, в сообщении отмечается, что решение отказаться от направлений принято «с учетом собственной стратегии развития, текущей и перспективной ситуации на рынке международных авиаперевозок».

«Если перевозчик имеет коммерческие права на какие-либо направления, но не выполняет по ним полетов, то он может быть наказан тем, что ему не будут выдавать коммерческие права на другие линии», - напоминает правила исполнительный директор агентства «Авиапорт» Олег Пантелеев. Он считает, эта причина делает очевидной «необходимость отказа от каких-либо направлений, которые перевозчик не планирует использовать в силу тех или иных причин».

Опрошенные Gudok.ru эксперты полагают, что Группа «Аэрофлот» не ощутит потери доходов в связи с отказом от ряда маршрутов. Флагманский «Аэрофлот» присутствует практически на всех указанных направлениях, имея на самых интересных высокую частотность. Таким образом, «Аэрофлот» сохранит традиционную сетевую модель бизнеса, зарабатывая на обеспечении стыковок.

Кроме того, Группа "Аэрофлот" по итогам первого квартала продолжает, вопреки тенденции рынка, наращивать не только общий пассажиропоток, но и международный. Пассажирооборот группы за январь-март 2016 года увеличился на 13,8%, пассажирооборот флагманской авиакомпании - на 12,2%. При этом группа повысила эффективность использования флота: процент занятости пассажирских кресел по Группе "Аэрофлот" увеличился на 2,5 процентных пункта (п.п.) и составил 76,4%. Особенно динамично этот показатель рос у авиакомпании «Россия» - с 68,2% до 74%. Условная конкуренция с материнской компанией по некоторым маршрутам вполне может привести к откату показателя на прежние позиции.

Кроме того, следует иметь в виду, что изначально парк «России» предполагалась значительно пополнить самолетами «Трансаэро». Теперь поступление новых провозных емкостей под вопросом - не только по срокам, но и по объемам.

Напомним, еще в конце года "Аэрофлот" не вел речи о сокращении маршрутной сети, рассчитывая, что выданные ему направления помогут оправдать затраты на санацию в течении шести лет. Впрочем, у «Аэрофлота» есть шанс получить часть средств в денежном виде – в апреле суд включил в реестр требований кредиторов «Трансаэро» долг «Аэрофлоту» в 5,36 млрд руб.

Группа компаний «Аэрофлот» — крупнейший авиационный холдинг в России. Наряду с ПАО «Аэрофлот» группа включает в себя дочерние авиакомпании: «Россию», дальневосточную авиакомпанию «Аврора», а также единственного в России классического лоукост-перевозчика — «Победу». По состоянию на 31 декабря 2015 года парк Группы «Аэрофлот» насчитывал 265 воздушных судов. Пассажиропоток Группы «Аэрофлот» в 2015 году вырос на 13,4% до 39,4 млн пассажиров. Согласно опубликованной 1 марта отчетности, чистый убыток группы по МСФО в 2015 году уменьшился по сравнению с показателем за предыдущий год в 2,6 раза до 6,494 млрд руб. Выручка за отчетный период увеличилась на 29,8% до 415,173 млрд руб.

Показатели рентабельности EBITDA и EBITDAR увеличились на 6,3% и 9,6% до 14,1% и 24,8% соответственно. Общий долг группы вырос к 31 декабря 2015 года на 34,1% до 233,729 млрд руб., в основном за счет увеличения кредитов и займов, а также переоценки обязательств по финансовому лизингу.

Константин Пукемов

Опубликован рейтинг городов по годовому росту цен на элитную недвижимость

Первое место занял Ванкувер. На второй позиции расположился Шанхай. А «бронзу» взял Сидней.

Компания Knight Frank опубликовала свежий отчет Prime Global Cities Index за первый квартал 2016 года.

В целом в мире элитная недвижимость подорожала на 3,6% в годовом исчислении. Рекордсменом же стал Ванкувер, в котором годовой прирост стоимости таких объектов составил 26%. Причиной стала серьезная нехватка запаса жилья на рынке.

Двузначный рост продемонстрировали ближайшие конкуренты канадского города по рейтингу – Шанхай, Сидней и Мельбурн. Рекордно низкие процентные ставки и доступное банковское финансирование привели к тому, что в китайском мегаполисе цены на «элитку» взлетели за год на 20%. Однако в марте были ужесточены правила ипотечного кредитования, что в дальнейшем может привести к потере позиций Шанхаем в этом списке.

В Нью-Йорке и Майами наблюдается стабильный рост стоимости элитной недвижимости, несмотря на новые правила по раскрытию имен настоящих собственников. А вот в Лондоне подобные объекты выросли в цене всего на 0,8% в годовом исчислении, что стало самым низким показателем с 2009 года. Это обусловлено повышением гербового сбора.

ТОП-10 городов с самым значительным годовым ростом цен на элитную недвижимость:

1. Ванкувер - 26%

2. Шанхай - 20,3%

3. Сидней - 12,3%

4. Мельбурн - 12,1%

5. Кейптаун - 6,9%

6. Бангкок - 6,3%

7. Пекин - 5,9%

8. Сингапур - 5,4%

9. Джакарта - 5,1%

10. Лос-Анджелес - 5,1%

Геополитические аспекты военных учений на Филиппинах

Владимир Терехов

С 5 по 15 апреля 2016 г. на Филиппинах состоялись 32-е американо-филиппинские военные учения Balikatan (“Плечом к плечу”), в которых на этот раз приняли участие 4 тыс. американских и 5 тыс. филиппинских военнослужащих.

Главной компонентой официального сценария учений является подготовка и содействие филиппинским вооружённым силам в борьбе с различного рода повстанческими движениями как социально-политического, так и радикально-исламистского толка.

Однако особую значимость учениям Balikatan последних лет придаёт стойкая тенденция к ухудшению ситуации в Южно-Китайском море (ЮКМ) с вполне вероятной перспективой прямого военного противостояния здесь двух ведущих мировых держав. Кроме того, основным партнёром США в этих учениях являются Филиппины, то есть страна – главный оппонент Китая в ЮКМ.

Примечательными также следует считать два других обстоятельства. Во-первых, в этих учениях в третий раз (правда, в символических масштабах) принимает участие Австралия. Во-вторых, во время их проведения на бывшую главную американскую военно-морскую базу в регионе Восточной Азии “Субик бей” (где теперь базируются филиппинские ВМС) прибыли японские подводная лодка и два эсминца, которые формально не были участниками учений.

И оба эти обстоятельства заслуживают более подробного рассмотрения, поскольку в них отражается давно наметившаяся (но не “прямолинейно” развивающаяся) тенденция к формированию нечто похожего на военно-политический союз (“азиатский НАТО”) очевидно антикитайской направленности. Немалый импульс отмеченной тенденции придало недавнее выступление в Дели руководителя Тихоокеанского командования США адмирала Х. Харриса.

Австралия находится в военно-политическом союзе с США с 1951 г. и является одним из самых активных участников различных американских военных операций последних лет. В частности, австралийцы отличились в Афганистане и Ираке.

В 1999 г. австралийский контингент численностью 5500 человек (составивший ядро “Международных сил”, действовавших под эгидой ООН) быстро и эффективно пресёк попытки Индонезии присоединить восточную часть острова Тимор, населённую в основном христианами.

В США, участие которых в этой операции ограничилось предоставлением транспортных услуг по переброске “Международных сил” на Восточный Тимор, “работа” союзника получила высокую оценку.

В тоже время, с 2007 г., когда завершилась неудачей так называемая “Инициатива четырёх” (с участием США, Японии, Индии и Австралии), Канберра с крайней осторожностью проявляла какую-либо военную активность в зонах, особо “чувствительных” для КНР. К таковым, несомненно, относится ЮКМ.

И в нынешних учениях Balikatan Австралия вроде бы не манкирует выполнение долга перед основным военно-политическим союзником, но посланные ею на Филиппины 80 военнослужащих едва ли можно назвать “контингентом”.

Основная причина осторожного поведения Австралии в военных акциях ключевого союзника, прямо или косвенно “адресованных” Китаю, лежит на поверхности и определяется словом “экономика”. Процветание страны существенным образом обусловлено крайне выгодными торгово-экономическими отношениями с Китаем, на который сегодня приходится свыше 30% внешнеторгового оборота Австралии, что в семь раз больше, чем объём австралийской торговли с США.

В декабре 2015 г. Китай стал десятой страной (наряду с США, Японией, Южной Кореей и рядом других государств), с которыми Австралия имеет соглашения о свободной торговле.

В тоже время усиливающаяся напряжённость в отношениях между главным союзником и главным же экономическим партнёром ставит перед Канберрой тяжкий вопрос: “Как нам быть, если эти вашингтонские ястребы развяжут войну с Китаем из-за какого-то Тайваня?”

Попыткой избежать появления таких вопросов, на которые просто не существует “хороших” ответов, объясняется осторожное отношение правительства Австралии как к американским попыткам реанимации “Инициативы четырёх”, так и символизм её участия в учениях Balikatan. О серьёзных рисках участия Австралии в подобного рода мероприятиях прозрачно намекают из Пекина.

Всё обстоит гораздо проще с перспективой вовлечения Японии в (гипотетический) “азиатский НАТО”, а также в поисках ответа на вопрос о времени и месте появления в ЮКМ упомянутых выше японских военных кораблей.

Для Японии Китай является одним из трёх (наряду с США и ЕС) основных и примерно равнозначных экономических партнёров. Кроме того, принципиальное отличие японо-китайских отношений от австралийско-китайских заключается в крайне высоком (и отрицательном) влиянии политической компоненты на состоянии первых.

В упрощённом виде главную причину в целом плохих японо-китайских отношений можно связать с тенденцией возрождения взаимного недоверия, уходящего вглубь веков. Этим объясняется острота ситуации вокруг пяти необитаемых островов Сенкаку/Дяоюйдао (общей площадью 7 кв. км), расположенных в Восточно-Китайском море. Этим же обусловлен тренд по расширению политико-экономического, а теперь и военного присутствия Японии в критически важном для неё ЮКМ и, шире, в субрегионе Юго-Восточной Азии (ЮВА).

Особое внимание Токио уделяет Филиппинам. Последним заметным актом по развитию японо-филиппинских отношений в военной сфере стало подписание 29 февраля с.г. послом Японии в Маниле и филиппинским министром обороны Соглашения о порядке предоставления Филиппинам японских военных технологий и оборудования.

В сообщении филиппинского министерства обороны об этом событии особо подчёркивается, что Филиппины стали первой страной АСЕАН, с которой Япония заключила подобное Соглашение. С высокой надёжностью можно утверждать, что за Филиппинами последуют (и в скором времени) некоторые другие страны этой Ассоциации, объединяющей 10 стран ЮВА.

В этом плане обращает на себя внимание Вьетнам, куда отправились японские корабли после “наблюдений” за учениями Balikatan. В последние несколько лет между Японией и Вьетнамом ведётся взаимный зондаж позиций относительно оформления неким образом кооперации в сфере обороны.

За этим процессом внимательно наблюдают из Пекина, где не теряют надежды на улучшение в позитивном для себя направлении политического климата в Ханое (как, впрочем, и в Маниле, где в мае пройдут всеобщие выборы). Осторожный оптимизм высказывается в связи со сменой высшего руководства Вьетнама, в частности, с уходом с поста премьер-министра “проамериканского” Нгуен Тан Зунга и приходом 7 апреля на его место Нгуен Суан Фука.

Впрочем, уже 8 апреля МИД Вьетнама потребовал от КНР удалить нефтедобывающую морскую платформу из района ЮКМ, который (наряду со многими другими) является предметом спора между обеими странами.

В целом же учения Balikatan, а также сопутствующие им события в очередной раз продемонстрировали дальнейшее усложнение ситуации, складывающейся в субрегионе ЮВА, и отсутствие пока каких-либо сигналов о возможности смены этого негативного тренда.

Финский нефтеперерабатывающий концерн «Nеste» ухудшил свои показатели в начале 2016 года. Прибыль с оборота в подразделении традиционного бензина и дизеля за первые три месяца составила 86 млн. евро, в 2015 году прибыль за аналогичный период составила 156 млн. евро. Традиционное топливо производится в Финляндии в Порвоо и Наантали. Причиной резкого снижения прибыли в уменьшении маржи переработки. Концерн специализируется также на производстве биодизеля. В этой сфере концерн показал рост производства от 42 млн. евро в январе-марте 2015 года до 80 млн. евро за аналогичный период 2016 года. Биодизель производится в Порвоо, Сингапуре и Роттердаме. Концерн удачно использовал налоговые льготы на биотопливо, особенно в США, куда поставляется 28% всей производимой продукции.

«Хельсингин саномат»

По сообщению газеты «Мадьяр Хирлоп», уполномоченный министра внешнеэкономических связей и иностранных дел Венгрии по вопросам, связанным с российским эмбарго, Дьюла Будаи 20 апреля 2016 года выступил на пресс-конференции в г. Сентеш. Он заявил, что Венгрия заинтересована в смягчении российского эмбарго, в частичном его снятии в отношении продукции сельского хозяйства. Венгерская сторона рассчитывает на то, что в конце июля 2016 года государства - члены Евросоюза не станут автоматически принимать решение по вопросу экономических санкций против России, а проведут дебаты об их эффективности.

Встречные ограничения, которые Россия ввела в августе 2014 года, обошлись венгерской экономике почти в 4,5 млрд. долларов сокращения экспорта. Наибольший ущерб понесли венгерское сельское хозяйство и производство продуктов питания. Официальная позиция правительства Венгрии состоит в том, что выйти из кризиса через санкции невозможно. По словам Д. Будаи удалось провести ряд государственных мер (укрепление внутреннего рынка, выход на новые альтернативные рынки), направленных на уменьшение потерь от эмбарго. В значительных объёмах возросли поставки продукции венгерской пищевой промышленности в страны Южной и Юго-Восточной Азии, главным образом, Японию, Тайвань, Сингапур. Идёт также работа по выходу на рынок Таиланда.

Д. Будаи подчеркнул, что для Венгрии по-прежнему очень важен российский рынок, венгерские фирмы принимают участие в российских продовольственных ярмарках. Несколько венгерских компаний прошли государственную процедуру проверки на продовольственную безопасность, поэтому с прекращением эмбарго они смогут незамедлительно начать поставки в Россию.

Газета «Мадьяр Хирлап» от 21 апреля 2016 г.

STR Global сообщает о том, что средняя цена номера в Дубае за первый квартал 2016 год составила $234,88. Таким образом, даже с условием 10,1%-го падения в годовом исчислении эмират уже 12-й год подряд занимает первое место на международном рынке гостеприимства с точки зрения этого показателя.

Согласно докладу, еще лишь трем рынкам удалось подняться выше отметки в $200: Парижу, Нью-Йорку и Сингапуру.

Мэт Грин, руководитель отдела исследований и консалтинга в CBRE сказал: “Страны Ближнего Востока составили приблизительно четверть всех посетителей эмирата, став главным драйвером роста Дубая, основным рынком которого является Саудовская Аравия. Количество саудовских гостей увеличилось почти на 14% до 476,000 гостей, проведших ночь в эмирате в период с января по март. Оман стал вторым по величине рынком-источником среди стран Персидского залива с 322,000 посетителей, что на 32% превысило показатель аналогичного периода 2015 года, а за ним следуют Кувейт и Катар.”

Данные, опубликованные Департаментом туризма и коммерческого маркетинга (DTCM) говорят о том, что всего в течение первого квартала 2016 года Дубай привлек около 4,1 млн посетителей, на 5,1% больше, чем в прошлом году. Рост был в основном обусловлен увеличением числа гостей из стран Персидского залива и Индии. 467,000 посетителей прибыли из последнего источника, поспособствовав росту на 17% по сравнению с первым кварталом 2015 года.

Несмотря на то, что основные гостиничные показатели Дубая находятся под понижательным давлением таких факторов, как крепкое положение доллара США и обострение конкуренции внутри сектора, Филип Вуллер, директор ближневосточного и африканского отделения STR, считает рынок сильнейшим на Ближнем Востоке и одним из лучших во всем мире.

Россия исторически рассматривала Вьетнам как одного из основных партнеров в азиатском регионе, страна также может стать площадкой для развития экспорта РФ в другие страны региона. Подписание соглашения о свободной торговле с ЕАЭС и девальвация рубля подстегнули интерес к расширению взаимной торговли. О том, как развивается сотрудничество России и Вьетнама в банковском секторе, промышленности и сельском хозяйстве, рассказал в интервью РИА Новости торговый представитель РФ во Вьетнаме Максим Голиков.

— Может ли Вьетнам стать потенциальным рынком для наращивания поставок товаров в условиях закрытости рынков Запада?

— Россия всегда рассматривала Вьетнам как одного из основных партнеров в Азии, ключевого партнера в Юго-Восточной Азии. В настоящее время стратегия расширения присутствия на вьетнамском рынке и выход через Вьетнам на другие рынки стран АСЕАН совпали с санкционной политикой западных стран. Это усиливает намерения и желания российских компаний, среднего, даже малого бизнеса искать ниши для поставок во Вьетнам.

Вьетнам также рассматривается Россией как площадка для развития дальнейшего экспорта в страны региона, в которых может быть востребована российская продукция.

— Вьетнам заинтересован в увеличении экспорта своей сельскохозяйственной продукции на российские рынки. Когда поставки могут быть увеличены? О каких объемах может идти речь?

— Вьетнам давно и традиционно поставлял в бывший Советский Союз и Россию продовольствие. В основном это такие товары, как рис, свежие и переработанные тропические овощи и фрукты, сырой кофе, чай в виде сырья, кешью, арахис, черный перец. Основная позиция — это рыба и морепродукты, они составляют половину вьетнамского экспорта в РФ. Значительно объемы пока нарастить не удается в силу того, что экспорт продукции из Вьетнама — это не основная экспортная позиция страны.

Речь может идти максимум о десятках тысяч тонн в год.

— Какие сферы промышленности являются наиболее перспективными для сотрудничества?

— У нас довольно много сфер, где мы сотрудничаем или планируем. В первую очередь это нефтегазовая сфера — добыча и переработка. Потом электроэнергетика — как строительство объектов, так и поставка оборудования, запчастей, модернизация объектов. Также это определенные объекты автомобилестроения, фармацевтическая сфера, горнодобывающая отрасль (поставки горнодобывающего, горно-шахтного оборудования), сфера IT-технологий.

— Есть ли во Вьетнаме интерес к российскому автопрому?

— Подписание соглашения о свободной торговле и вслед за этим протокола о создании сборочных предприятий на территории Вьетнама (КАМАЗ, ВАЗ и группа ГАЗ) действительно вызвало довольно большой интерес со стороны вьетнамских компаний и ведомств. Считается, что эти проекты могут стать флагманами в сфере увеличения локализации в автопроме Вьетнама. С учетом девальвации рубля отмечается интерес к поставкам новых российских автомобилей с АвтоВАЗа.

Пока ведутся предварительные переговоры между АвтоВАЗом и рядом вьетнамских компаний. Это вопрос не простой торговли, необходимо иметь партнеров во Вьетнаме, которые смогут и обеспечить маркетинговые исследования, и создать дилерскую сеть, и обеспечить послепродажное обслуживание. Это должна быть опытная и квалифицированная в этой области компания.

— Вы упомянули про сотрудничество в сфере нефти и газа. Определились ли "Газпром нефть" и Petrovietnam с ценой продажи российской компании доли в НПЗ "Зунг Куат"?

— Пока, насколько мне известно, эти переговоры приостановлены. Дело в том, что основой для успешного сотрудничества в этом проекте должны были стать ряд льгот со стороны правительства Вьетнама. Завод работает низкоэффективно, в отношении поставок аналогичных товаров из-за рубежа до 2018 года действуют импортные пошлины, которые позволяют продукции НПЗ конкурировать по ценам на местном рынке. Поскольку этот завод — стратегический объект, он единственный в стране.

Вьетнамское правительство на данном этапе не готово сохранить упомянутую тарифную защиту, поэтому "Газпром нефть", насколько мне известно, рассматривает возможность приобретения пакета акций уже после того, как это предприятие пройдет IPO и разместит акции на фондовой бирже.

— Группа ВТБ и вьетнамский государственный инвестиционный фонд State Capital Investment Corporation (SCIC) в марте подписали меморандум о взаимопонимании, в частности вьетнамская сторона заинтересована в выходе на молочный, швейный и фармацевтический рынок РФ. Ведутся ли уже конкретные переговоры по этим направлениям?

— Переговоры и пилотные намеченные проекты в области молочной промышленности, швейной промышленности уже есть. Объявлен проект вьетнамской компании True Milk, которая планирует создать кластер молочного производства, возможно, инвестфонд на каком-то этапе подключится как софинансирующая организация. Я думаю, что пока стороны — ВТБ и инвестфонд — подбирают и формируют портфель проектов, которые могли бы финансироваться по линии этих организаций.

— ВТБ в ноябре подписал меморандум об использовании двустороннего канала расчетов между ВТБ и Вьетнамско-Российским совместным банком (ВРБ). Есть ли интерес у других вьетнамских банков к сотрудничеству с российскими коллегами?

— Безусловно, интерес есть. У нас действует подкомиссия по банковскому сотрудничеству уже много лет. В ней участвуют с обеих сторон все крупнейшие национальные банки, которые в том числе занимаются обслуживанием двусторонней торговли, инвестиционных проектов. Интерес к этому меморандуму о создании канала расчетов, безусловно, есть, но другие банки, насколько мы понимаем, пока следят и мониторят реализацию этого проекта. Дальше, если это будет успешно и не будет возникать каких-то сбоев, они будут подключаться, особенно если это будет касаться эффективности расчетов в национальных валютах.

— Почти год назад ЕАЭС и Вьетнам подписали соглашение о свободной торговле. Как изменилась динамика торговли за это время?

— Его подписали год назад, но ратификация еще не состоялась. Буквально на прошлой неделе парламент России ратифицировал это соглашение. Поскольку в ЕАЭС входит пять стран, требуется ратификация наших партнеров. По условиям соглашение вступает в силу через 60 дней после ратификации. Если ратификация закончится в середине мая, через два месяца соглашение вступит в силу.

Тем не менее в ожидании этого соглашения многие компании рассчитывают на новые возможности, увеличение поставок экспортных товаров в Россию, однако в настоящее время на ситуацию в торговле больше влияет девальвация нашей валюты и повышение конкурентоспособности российских экспортных товаров. Как эффект, в том числе и девальвации, это четырехпроцентный рост нашей торговли в этом году и 26-процентный прирост российского экспорта во Вьетнам.

После подписания соглашения компании активизировались, в большей степени это проявляется в том, что мы видим большой интерес вьетнамских структур поддержки экспорта, которые активно стали вывозить компании для участия в выставках, для проведения отдельных бизнес-форумов знакомства с российскими партнерами не только в Москве и Санкт-Петербурге, но и в регионах. Российская сторона также наращивает количество бизнес-миссий во Вьетнам, постоянно участвует в форумах и семинарах.

Идет подготовка, но начать работать в условиях этого соглашения мы сможем только во второй половине года.

— Интересуются ли вьетнамские компании проектами на Дальнем Востоке?

— Они пока мало информированы и не очень хорошо понимают преимущества и возможности региона. Надеюсь, что они получат больше информации на предстоящем Восточном экономическом форуме. Интерес, конечно, есть, но пока им трудно самим разобраться в тех преимуществах и льготах, которые могут быть для них доступны.

— Вьетнам заявил о намерении участвовать и в ЕАЭС, и в ТТП. Сможет ли страна работать сразу в рамках двух объединений, не возникнет ли противоречий?

— Действительно, в последнее время звучит много рассуждений и опасений на эту тему, но они, скорее, касаются геополитического разреза. В регионе Вьетнам участвует в массе соглашений о свободной торговле, это минимум десять соглашений как в одностороннем формате, так и в многостороннем. Все эти соглашения либерализуют и упрощают ведение бизнеса во Вьетнаме.

Россия вместе со странами ЕАЭС также включилась в этот процесс, тем самым обеспечивая себе конкурентоспособность по условиям ведения торговли. ТТП — это соглашение нового уровня, однако до сегодняшнего дня серьезного анализа последствий реализации этого соглашения мы не видели, поэтому, на мой взгляд, не стоит пока опасаться того, чего нет.

Во Вьетнаме еще 1,5 года это соглашение будет проходить ратификацию, за это время мы можем укрепить свои позиции, в том числе за счет присутствия наших компаний на рынке, в проектах, сборочных производствах, размещении заказов. На мой взгляд, с точки зрения экономических последствий мы в ближайшее время вряд ли что-то увидим.

— Ростуризм говорил, что проанализирует ситуацию в туристическом взаимодействии России и Вьетнама, чтобы предоставить в МИД РФ конкретные предложения по либерализации визовых отношений между странами. Были ли предприняты какие-то шаги по этому вопросу?

— Вьетнам давно предоставляет двухнедельный режим российским туристам. В настоящее время новых договоренностей не было. Я знаю, что рассматривается возможность продления безвизового пребывания до 30 дней.

— Сможет ли Вьетнам заменить для российских туристов рынки Турции и Египта по зимним направлениям?

— Наверное, интерес к Вьетнаму вырастет, но заменить Турцию и Египет логистически сложно, потому что это более дальний перелет и туристическая инфраструктура развита не так сильно. Например, во Вьетнаме практически нигде нет системы All Inclusive. Заменить, конечно, нет, но частично туристов привлечь к себе может.

Вьетнам. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 4 мая 2016 > № 1744262 Максим Голиков

Сегодня в Национальном центре управления обороной Российской Федерации под руководством главы военного ведомства генерала армии Сергея Шойгу состоялось очередное селекторное совещание с руководящим составом Вооруженных Сил.

На обсуждение Министром обороны были вынесены три основных вопроса, связанных с обустройством воинских частей и соединений Западного и Южного военных округов, ходом испытаний фрегата «Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горш­ков», подготовкой тяжёлого авиа­несущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов» к решению задач боевой службы.

Но прежде чем перейти к тематической части совещания, генерал армии Сергей Шойгу напомнил о том, что 26 апреля в Министерстве обороны состоялась неформальная встреча с руководством военных ведомств государств – членов АСЕАН.

Как подчеркнул глава военного ведомства, «это был первый подобный форум в истории российско-асеа­новских отношений».

«Мероприятие стало важным вкладом в подготовку предстоящего саммита Россия-АСЕАН, который пройдёт в мае этого года в Сочи и приурочен к празднованию 20-летия диалогового партнёрства нашей страны с государствами Ассоциации», — отметил Министр обороны.

Особое внимание Сергей Шойгу уделил V Московской конференции по меж­дународной безопасности, которая проходила в российской столице с 27 по 28 апреля.

Министр обороны проинформировал, что на форум приехало около 700 представителей из 83 стран.

«В Москву прибыли 52 официальные делегации министерств обороны иностранных государств, 19 из них возглавили руководители оборонных ведомств. Своих представителей направили 7 международных организаций. Работа конференции широко освещалась ведущими телеканалами. Было аккредитовано свыше 500 журналистов, которые представляли 90 средств массовой информации со всего мира», — рассказал глава военного ведомства.

Сергей Шойгу поблагодарил всех, кто принимал участие в подготовке и проведении данных мероприятий.

Отдельно остановился Министр обороны на вопросах, связанных с завершением 30 апреля в Вооружённых Силах зимнего периода обучения.

Он привел ряд цифр и фактов, свидетельствующих о возросших количестве и эффективности мероприятий боевой учебы в войсках.

Например, в Сухопутных войсках, береговых войсках Военно-Морского Флота и Воздушно-десантных войсках проведено порядка 1300 командно-штабных, тактических и тактико-специальных учений, что составляет 35% от общего количества практических мероприятий, запланированных на текущий год.

Это более чем на треть превышает аналогичный показатель прошлого года.

Воздушно-космические силы и морская авиация Военно-Морского Флота завершили слаживание и выполнили полёты с применением авиационных средств поражения.

Свыше 3000 экипажей подготовлены к ведению боевых действий в любое время суток в сложных метеоусловиях. Показатели их налёта с начала учебного года превысили 120 тысяч часов.

В Военно-Морском Флоте обеспечена боеготовность около 240 экипажей надводных кораблей и подводных лодок, общая наплаванность которых составила 5 тысяч суток.

Воздушно-десантные войска выполнили порядка 78 тысяч прыжков с парашютом, в том числе в районе Северного полюса на ледовой станции

«Купол».

«Итогом зимнего периода обучения стали контрольные проверки органов военного управления, соединений и воинский частей. Их результаты показали, что группировки войск на всех стратегических нап­равлениях к выполнению поставленных задач готовы», — отметил Министр обороны.

Он поставил задачу тщательно проанализировать результаты зимней боевой учёбы, подготовить штабы, войска и материальную часть к летнему периоду обучения, особенно к стратегическому командно-штабному учению «Кавказ-2016».

Переходя к тематическим вопросам повестки дня селекторного совещания, генерал армии Сергей Шойгу в очередной раз подчеркнул, что Министерством обороны принимается ряд мер с целью противодействия наращиванию сил НАТО в непосредственной близости от российских границ.

В связи с этим до конца года две новые дивизии будут сформированы в Западном военном округе, одна – в Южном военном округе.

В настоящее время ведётся обустройство мест дислокации этих соединений.

Министр обороны напомнил, что в своё время им были даны поручения применять при возведении объектов самые передовые строительные решения.

Речь идёт о блочно-модульных конструкциях. Технология поточного производства и поставки модулей позволяет воз­водить здание в течение трёх-четырёх недель. При этом, в случае необходимости, его можно оперативно разобрать и переместить на новое место.

Важно также отметить, что отопление объектов будет осуществляться индивидуальными котельными.

Второй вопрос совещания касался строительства многоцелевых кораблей класса «фрегат» проекта 22350.

«Шесть таких кораблей должны войти в состав Военно-Морского Флота к 2025 году. Они будут оснащены современным вооружением и новейшими средствами управления. В настоящее время головной фрегат серии «Адмирал Горшков» проходит испытания на Северном флоте», — сообщил глава военного ведомства.

Особое внимание Министр обороны уделил подготовке к решению задач боевой службы тяжёлого авианесущего крейсера «Адмирал Флота Советского Союза Н.Г. Кузнецов».

«К 1 июля 2016 года корабль должен быть готов к испытаниям самолётов и вертолётов, которые будут базироваться на крейсере», — поставил задачу генерал армии Сергей Шойгу.

Особой темой селекторного совещания стало празднование 71-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне — «самое важное событие ближайших дней», как подчеркнул Министр обороны.

«Необходимо приложить мак­симум усилий для проведения торжеств на

традиционно высоком уровне», — подытожил он.

Пользуясь случаем, глава военного ведомства поздравил всех присутствующих с великим праздником – Днём Победы.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Два пути продвижения России в АСЕАН

Дмитрий Мосяков

В мае 2016 г. состоится III саммит Россия-АСЕАН, который будет посвящен двадцатилетию диалогового партнерства России со странами этого блока. В течение последних десятилетий государства, входящие в АСЕАН, демонстрировали удивительно быстрый и устойчивый экономический рост. Благодаря этому АСЕАН сегодня является одной из самых успешных международных организаций в мире, которая объединяет 604 млн населения, внутренний валовой продукт равен примерно $ 2 трлн долларов, а совокупный торговый оборот около в $ 1,7 трлн.

По всем параметрам АСЕАН входит сегодня в число мировых тяжеловесов и выступает в качестве вполне самостоятельного центра как экономической, так и политической силы. Развитие отношений со странами АСЕАН позволит добиться притока серьезных инвестиций в российскую экономику, получить преференции для российских товаров и облегчить деятельность российских компаний в странах ЮВА. В политическом плане Россия, укрепив отношения с АСЕАН, сможет активнее влиять на общую ситуацию в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), отстаивать там свои интересы и интересы своих союзников.

Для того чтобы добиться реализации этих целей российское руководство существенным образом скорректировало в последнее время свою политику. В сближении России со странами АСЕАН стали довольно четко вырисовываться два направления. Одно — это сотрудничество с АСЕАН как с целым объединением, а другое — развитие двусторонних отношений со странами, входящими в этот блок. Оба эти направления взаимосвязаны самым тесным образом, поэтому перемены, происходящие сегодня в российско-сингапурских отношениях, неизбежно окажут влияние и на весь спектр российских отношений со странами АСЕАН.

Долгое время единственным и очень плодотворным мостом России в АСЕАН выступал дружественный Вьетнам, с которым Москва всегда связывала особые отношения дружбы и сотрудничества. И сегодня развитие двусторонних отношений с Вьетнамом идет очень быстрыми темпами. Но в добавление к Вьетнаму все отчетливее проступает и еще один возможный мост в АСЕАН через город-государство Сингапур. Эта одна из наиболее успешных стран в мире, глобальный перекресток морских путей, финансовых и товарных потоков. Сингапур может стать вторым после Вьетнама рельсом, по которому в АСЕАН будет двигаться российский локомотив.

Следует отметить, что дорога через Сингапур будет сильно отличаться от вьетнамского пути. Нет никаких сомнений, что ни в политическом плане, ни в сфере безопасности, ни в военном сотрудничестве Сингапур заменить Вьетнам для России никогда не сможет. Отношения Москвы и Ханоя давние и доверительные, уходящие в прошлые традиции, поэтому именно Вьетнам всегда оказывал поддержку российской политике в ЮВА. Так, например, в 2010 г. именно в Ханое состоялся второй саммит Россия — АСЕАН, именно при поддержке Вьетнама Россия смогла в 2010 г. вступить в одну из ключевых региональных организаций — Восточноазиатские саммиты (ВАС). В Дананге прошли первые консультации министров экономики стран АСЕАН и России, а рабочую программу Россия-АСЕАН по энергетическому сотрудничеству на 2010-2015 гг. приняли во вьетнамском Далате. И сегодня отношения с Россией рассматриваются во Вьетнаме как очень важные, не случайно новый премьер-министр СРВ — Нгуен Суан Фук свой первый визит совершит в Москву уже весной этого года.

Серьезные подвижки в отношениях с Вьетнамом происходят не только в сфере политики, но и в сфере экономики. Здесь главное событие — подписание договора о зоне свободной торговли России и Вьетнама, который после своей ратификации может дать новый импульс экономическому сотрудничеству. Иногда можно слышать, что экономические отношения с Вьетнамом малозначительны (в 2014 г. товарооборот составил 3,75 млрд долл. США), если сравнивать их с основными торговыми партнерами России. То же касается и России, которая далеко отстает от масштабов торговли Вьетнама с Китаем, США и Европейским союзом. Действительно цифры товарооборота с США — 34,94 млрд долл, с Китаем — 58,77 млрд долл впечатляют. Но при публикации этих цифр надо сразу оговаривать, что основная сфера сотрудничества — поставки российской военной техники и запасных частей в эту статистику не входят. Ядро наших экономических отношений включает такие сферы, как атомная энергетика, добыча и переработка нефти и газа, туризм и сельское хозяйство. Опираясь на потенциал сотрудничества в этих сферах, которое заметно активизируется после ратификации в Думе соглашения о зоне свободной торговли, планируется к 2020 г. довести ежегодный товарооборот между двумя странами до 10 млрд долл.

С Сингапуром у России складываются отношения несколько иного рода, чем с Вьетнамом: минимум политических вопросов, максимум экономического содержания. Это и понятно, Сингапур никогда не состоял в числе наших союзников, более того в советские времена опасался негативного влияния на политическую стабильность со стороны коммунистов, которых поддерживала Москва. Сегодня все эти предубеждения в прошлом; в главном экономическом центре ЮВА работают 400 российских компаний и около 5 тысяч российских граждан проживает в этом городе-государстве. Развитие отношений с Сингапуром будет не подменять, а только дополнять наши отношения с Вьетнамом. Особенно в плане сотрудничества в сфере финансов и банковского бизнеса, где Сингапур является одним из мировых лидеров. Для того чтобы активизировать отношения с Сингапуром, а товарооборот России и Сингапура в 2015 г. снизился почти на 28% и составил около $5,5 млрд, обе стороны, заинтересованные в укреплении сотрудничества друг с другом, заявили об обоюдном желании подготовить и подписать соглашение о зоне свободной торговли. Консультации между двумя государствами по этому вопросу уже начались, процесс подготовки такого соглашения, по российским оценкам, может занять меньше времени, чем в случае с Вьетнамом, где потребовалось шесть лет.

Таким образом, Россия постепенно пробивается на рынки АСЕАН и вполне вероятно, что уже на третьем саммите, который состоится в мае этого года в Сочи, вопрос о создании зоны свободной торговли России и стран АСЕАН может попасть в повестку дня.

Массовая гибель рыбы во Вьетнаме: будет ли тайна раскрыта?

Правительство Вьетнама пытается понять причину массовой гибели рыбы и других морских обитателей, произошедшей в стране за последние недели.

Пока правительство выдвинуло две версии: либо это связано с загрязнением воды, или же дело в смертельной дозе цветения водорослей.

Если научные исследования подтвердят одну из этих версий, проблему можно считать закрытой.

Если же эксперты не придут к согласию, то в мире станет на одну загадку больше.

Находясь под давлением общественности, требующей найти точную причину гибели рыбы, заместитель министра по природным ресурсам Во Хуань Нань сослался на другие сложные и порой необъяснимые случаи.

Тайна массовой гибели

По его словам, многие страны мира сталкивались с подобной проблемой, и иногда на решение уходят годы.

На фоне этой загадочной массовой гибели и риска ухудшения состояния окружающей среды правительству Вьетнама предстоит убедить иностранных инвесторов в том, чтобы они вкладывали свои капиталы в экономику страны.

Не только политики, но и ученые не могут иногда понять, что именно приводит к подобным явлениям.

Согласно исследованию, опубликованному в прошлом году в журнале Proceedings of the National Academy of Sciences — PNAS, для ученых так и остается загадкой, что делает некоторые заболевания более распространенными или почему цветение водорослей способствует выделению биотоксинов.

Эксперты изучили 727 случаев массовой гибели около 2500 животных с 1940 по 2012 годы и пришли к выводу, что таких инцидентов с гибелью птиц, рыбы и морских беспозвоночных становится все больше.

Согласно исследованию, 26% массовой гибели животных или рыб произошло из-за разных болезней и 19% — из-за загрязнения окружающей среды, вызванной человеческой деятельностью.

Смертоносные водоросли

Эксперты также пришли к заключению, что во многих случаях массовую гибель водной фауны вызывают биотоксины, выделяющиеся при цветении водорослей.

Массовая гибель животных и рыб, говорят ученые, может бесповоротно изменить пищевые связи в биологическом сообществе.

Например, в начале 1980-х в Карибском море из-за болезнетворных микроорганизмов вымерли почти все морские ежи, относящиеся к определенной группе. Это в свою очередь привело к массовому распространению водорослей, которые «задушили» кораллы.

Другое исследование, проведенное учеными из Калифорнийского университета в Беркли совместно с учеными из университета Сан-Диего и Йельского университета, обращает внимание на отсутствие согласованных действий экспертов по этому вопросу.

«В настоящее время в большинстве случаев о массовой гибели сообщается в газетах. Требуется вести более пристальное наблюдение за подобными явлениями», — говорится в упомянутом выше исследовании.

В ситуации, когда даже научное сообщество разводит руками, признавая свое бессилие, трудно ожидать чего-то большего от политиков.

Узнаем ли мы правду?

За последние годы в Юго-Восточной Азии было зафиксировано несколько случаев массовой гибели рыбы и других морских обитателей.

Только в прошлом году массовая гибель животных прокатилась волной по Китаю, Камбодже и Сингапуру. Однако официально ни в одном из этих случаев не было сказано, что причиной стало заражение природы, вызванное человеческой деятельностью.

Не было такого сказано даже про массовую гибель рыбы в китайской реке неподалеку от города Тяньцзинь, в котором произошел взрыв на огромном складе химической продукции.

Обычно чиновники торопятся свалить вину на «глобальное потепление», которое, по их словам, приводит к повышению температуры воды, что и вызывает гибель рыбы.

Воспользуется ли Вьетнам той же самой тактикой?

Во многом это зависит от того, как будет проходить расследование инцидента.

Защитники окружающей среды призвали провести независимое расследование. Но обычно правительства стран с жесткой политической системой управления не отвечают на такие призывы, особенно если государство вовлечено в проекты, которые подозреваются в заражении окружающей среды.

Эксперты считают, что дотошное независимое расследование не только объяснит причины произошедшего, но оно также сможет найти ответы на вопрос, что это означает для экосистемы в целом. А значит и для людей, живущих в этой экосистеме.

Для Вьетнама очень важно понять картину целиком, потому как экспорт морских продуктов приносит в казну около 7 млрд долларов в год.

Важно это еще и потому что массовая гибель животных и морских обитателей, как эпидемия, распространяется по югу Азии.

О переговорах Россельхознадзора с Управлением агропродовольствия и ветеринарии Республики Сингапура (AVA).

Переговоры состоялись 29 апреля 2016 года в формате телеконференции, и были посвящены вопросам взаимной торговли продукцией животного происхождения между Российской Федерацией и Республикой Сингапур.

Стороны обсудили вопросы допуска сингапурской продукции на рынок Евразийского экономического союза, и договорились в ближайшее время провести технические консультации в формате телеконференции по данным вопросам.

В ходе обсуждения вопросов экспорта российской продукции животного происхождения на рынок Республики Сингапур сингапурская сторона, уведомила, что работа с ответами на анкеты, которые были отправлены Россельхознадзором в AVA в конце 2015 года завершена и в течение двух недель российская сторона получит официальное заключение по рассмотренным материалам. Также сингапурская сторона сообщила, что они готовы приступить ко второму этапу анализа рисков связанных с импортом на территорию Сингапура российской продукции животного происхождения, который включает в себя рассмотрение вопросов на анкеты по конкретным российским предприятиям, заинтересованным в поставках продукции в Сингапур. Российская сторона сообщила, что анкеты по четырем российским предприятиям уже направлены сингапурской стороне. Дополнительно стороны обсудили третий этап анализа рисков, который будет включать в себя ознакомление с системой ветеринарного контроля применяемой в Российской Федерации при производстве продукции животного происхождения. По данному вопросу сингапурская сторона сообщила, что во время недельного визита сингапурских специалистов в Российскую Федерацию они должны ознакомиться с работой ветеринарной службы (центрального и регионального уровня), лабораторий, пограничных контрольных ветеринарных пунктов, а также со всеми этапами производства продукции животного происхождения от фермы до выпуска готового продукта в реализацию.

В заключение стороны отметили важность расширения плодотворного сотрудничества в области ветеринарии.

Вступительное слово Министра иностранных дел России С.В.Лаврова перед началом переговоров с Министром иностранных дел Китая Ван И, Пекин

Уважаемый г-н Министр,

Дорогие друзья,

Нам очень приятно находиться в гостеприимном Пекине и проводить мероприятия, которые напрямую связаны с укреплением нашего сотрудничества как в двустороннем плане, так и на международной арене. Это наш ключевой внешнеполитический приоритет. Мы убеждены, что всестороннее расширение сотрудничества Российской Федерации с Китайской Народной Республикой отвечает интересам не только народов наших стран, но и задачам более стабильной международной политики.

У нас хорошо развиваются планы по углублению экономической кооперации, гуманитарные обмены, реализуется крупный межгосударственный проект – Годы российских и китайских средств массовой информации в 2016-2017 годах.

На международной арене мы тесно сотрудничаем во всех существующих форматах – ООН, ШОС, «двадцатка», БРИКС, АТЭС, ВАС и др., а также СВМДА, очередная министерская встреча которого вчера прошла в Пекине на высоком уровне и завершилась успешно, как и призывал Председатель КНР Си Цзиньпин, выступая на открытии этого важного форума.

Рассчитываю, что сегодня мы сконцентрируем основное внимание на тех вопросах, которые Председатель Си Цзиньпин вчера, принимая нашу делегацию, обозначил в качестве основных, прежде всего в контексте предстоящего визита Президента Российской Федерации В.В.Путина в Китайскую Народную Республику.

26 апреля в г. Сингапуре (Республика Сингапур) начала свою работу 15-я Ежегодная Конференция Международной конкурентной сети (МКС), организатором которой выступает Комиссия по конкуренции Республики Сингапур. Мероприятия Конференции МКС завершатся 29 апреля 2016 года.

На открытии конференции с приветственной речью выступили глава Комиссии по конкуренции Республики Сингапур г-н Аубек Кам Тсе Тсюн и председатель Координационного Комитета МКС Андреас Мундт.

В ходе своего выступления г-н Аубек Кам Тсе Тсюн поблагодарил всех делегатов конференции за то, что они смогли принять в ней участие и отметил, что «конференция МКС позволяет аккумулировать не только имеющийся опыт, но и начать работу над новыми перспективными проектами». В рамках конференции планируется обсудить пять значимых для МКС сфер: адвокатирование, эффективность ведомств, картели, слияния и одностороннее поведение, а также провести заседание Координационного Комитета МКС, членом которого является ФАС России.

В работе конференции принимает участие делегация ФАС России под руководством заместителя руководителя ФАС России Андрея Цыганова. Кроме того, в работе Конференции принимают участие члены Некоммерческого партнерства "Содействие развитию конкуренции". Делегация проведет переговоры с представителями ряда зарубежных конкурентных ведомств и международных организаций по вопросам дальнейшего развития сотрудничества в области конкурентной политики, представить доклад в рамках сессии по ведомственной эффективности, представить имеющийся опыт по этой тематике, а также выступить в качестве модератора сессии по одностороннему поведению, посвящённой вопросу борьбы с общественными ограничениями конкуренции.

Кроме того, в рамках сессии Рабочей группы по борьбе с картелями, посвящённой тематике укрепления сотрудничества выступил член Некоммерческого партнерства "Содействие развитию конкуренции" Денис Гаврилов.

26 апреля 2016 г. на площадке предконференционного Форума МКС в г. Сингапуре (Республика Сингапур) состоялись переговоры делегации ФАС России во главе с заместителем руководителя ФАС России Андреем Цыгановым с представителями Всемирного Банка в ходе которых обсуждались уже состоявшиеся проекты, а также дальнейшие перспективы и возможности развития двустороннего сотрудничества. В ходе встречи представители Всемирного Банка отметили большую вклад работы ФАС России в совместные проекты, а также выслушали предложения ФАС России по дальнейшему развитию сотрудничества.

В этот же день состоялась встреча представителей ФАС России с представителями Комиссии по конкуренции Индии, в рамках которой состоялось знакомство с новым руководителем Комиссии по конкуренции Индии г-ом Дэвендором Кумаром Сикри. Стороны обсудили совместные направления работы как в двустороннем формате, так и в формате БРИКС. Участники встречи подчеркнули, что особую важность имеют социально-значимые рынки экономик стран-участниц объединения (фармацевтический сектор, автомобилестроение, рынки строительства жилья, рынки нефти и нефтепродуктов, рынок услуг международной связи с использованием роуминга и рынок услуг торговых сетей). Работа по данным направлениям должна иметь безусловный приоритет для конкурентных ведомств. Кроме того, Андрей Цыганов проинформировал своего индийского коллегу о текущей деятельности ФАС России, о новых функциях ФАС России по контролю в сфере государственного оборонного заказа и в сфере тарифного регулирования, а также о принятии «четвёртого антимонопольного пакета». Также российская делегация пригласила индийских коллег принять участие в предстоящих мероприятиях, организуемых ФАС России, в том числе VI Петербургском Международном Юридическом Форуме и международном мероприятии «День конкуренции в России».

Также в рамках встречи стороны обсудили предстоящие совместные проекты, в том числе Концепцию деятельности Рабочей группы стран БРИКС по исследованию нарушений антимонопольного законодательства на социально-значимых рынках стран БРИКС, идею создания Информационной платформы по социально-значимым секторам экономики, проект «Регулирование продовольственной индустрии: новая модель конкурентной и инновационной политики для стран БРИКС». Кроме того, обсуждались практические направления взаимодействия между ФАС России и Комиссией по конкуренции Индии, в том числе обмен информационными материалами по вопросам антимонопольной политики, участие в мероприятиях, организуемых ФАС России (в том числе, стажировки и семинары в УМЦ ФАС России в г. Казань, заседания международных рабочих групп), взаимодействие на международных площадках и т.д. Особое внимание в ходе встречи было уделено перспективам подписания Меморандума о взаимопонимании в сфере сотрудничества конкурентных ведомств стран БРИКС.

Предконференционный Форума МКС завершился встречей представителей конкурентных ведомств стран БРИКС. В начале встречи участники поздравили представителей Индии с началом председательства в БРИКС в 2016 г.

В ходе встречи обсуждались такие вопросы как деятельность Рабочей группы стран БРИКС по исследованию нарушений антимонопольного законодательства на социально-значимых рынках стран БРИКС, идею создания информационной платформы по социально-значимым секторам экономики, а также результаты исследовательского проекта в сфере рынков продовольствия стран БРИКС. Кроме того, стороны отметили выполнение договоренностей, достигнутых в ходе встречи руководителей Конкурентных ведомств стран БРИКС в рамках мероприятий 4-й БРИКС Конференции по конкуренции в г. Дурбан (ЮАР) в ноябре 2015 г., а именно, выход на подписание Меморандума о взаимопонимании между Конкурентными ведомствами стран БРИКС в рамках Петербургского международного юридического форума.

Андрей Цыганов подчеркнул особую значимость подписания данного Меморандума для дальнейшего развития сотрудничества между Конкурентными ведомствами стран БРИКС.

Кроме того, г-н Цыганов проинформировал коллег о проведении в декабре 2016 г. Второй международной научно-практической конференции «Антимонопольная политика: наука, практика, образование» и пригласил принять участие в указанной Конференции научные круги стран БРИКС (5-6 декабря 2016 г.).

В завершении встречи представители стран БРИКС выразили надежду на дальнейшее плодотворное сотрудничество, а также подтвердили готовность подписать Меморандум о взаимопонимании между Конкурентными ведомствами стран БРИКС в рамках Петербургского международного юридического форума, который состоится в период с 18 по 21 мая 2016 года в г. Санкт-Петербург (Российская Федерация).

28 апреля 2016 года в рамках Конференции Международной конкурентной сети (МКС), которая проходит в г. Сингапур состоялась сессия, посвященная перспективам развития Организации на следующее десятилетие. В данном мероприятии приняла участие делегация ФАС России во главе с заместителем руководителя Андреем Цыгановым.

Сессию открыл Андреас Мундт, руководитель Конкурентного ведомства Германии и президент Международной конкурентной сети. В своей вступительной речи он упомянул, что в момент своего образования МКС состояла всего лишь из 20 конкурентных ведомств, а в настоящее время организация объединяет 133 ведомства. Этот факт доказывает, в современном мире очень важно наладить эффективный диалог между антимонопольными органами, чему на протяжении всех лет существования способствует МКС. По словам г-на Мундта, сегодня МКС представляет собой открытую и гибкую структуру, своего рода «библиотеку знаний», которая готова делиться накопленным опытом с молодыми конкурентными ведомствами.

В продолжение дискуссии помощник руководителя ФАС России Владимир Качалин подчеркнул важность развития МКС как организации, ориентированной на запросы новых и молодых конкурентных ведомств, предложив своего рода программу «наставничества», когда идеи МКС продвигаются в процессе взаимодействия развитых и молодых ведомств. Андрей Цыганов отметил, что организация является важнейшей площадкой для установления диалога между конкурентными ведомствами, обсуждения вопросов развития законодательства и правоприменения, нахождения совместных подходов к решению общих проблем. Российский опыт показывает, что рекомендации МКС играют важную роль в процессе совершенствования национального конкурентного законодательства и практики правоприменения. Андрей Цыганов выразил готовность ФАС России участвовать в инициативах и проектах организации, а также выразил надежду на продолжение эффективной работы в рамках МКС.

Он обратил внимание на тот факт, что правильное выявление потребностей конкурентных ведомств в сотрудничестве и содействии само по себе является важной задачей и требует специальных методов изучения. «Молодые конкурентные ведомства – как растущие дети. Они ощущают новые потребности, чувствуют изменения, но зачастую не могут их понять, объяснить и правильно сформулировать», - сказал Андрей Цыганов.

Кроме того, особую важность имеет не только вертикальное взаимодействие, но и сотрудничество по горизонтали как между развитыми антимонопольными ведомствами в процессе выработки политики, совершенствования законодательства и правоприменения, так и между молодыми конкурентными ведомствами в процессе их становления, институционального развития и адвокатирования конкуренции.

Синергия полномочий содействует развитию конкуренции

Об этом рассказал заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов на специальной встрече руководящих работников конкурентных ведомств, которая прошла 28 апреля и была посвящена стратегиям антимонопольных органов и вызовам современности. Данную встречу возглавил профессор Университета Вашингтона г-н Уильям Ковачич.

В рамках данного мероприятия заместитель руководителя Андрей Цыганов рассказал коллегам из зарубежных конкурентных ведомств об изменениях в российском антимонопольном законодательстве в связи с вступлением в силу «четвертого антимонопольного пакета», который был разработан с учетом Рекомендаций ОЭСР и лучших практик МКС.

Кроме того, он проинформировал участников встречи о передаче ФАС России функций по тарифному регулированию в июле 2015 года.

Среди принципов, которыми руководствуется ФАС России при принятии тарифных решений, первоочередным является общий проконкурентный подход, под которым понимается дерегулирование некоторых секторов и отдельных сегментов естественных монополий и их постепенный переход в рыночные отношения, а также приоритет интересов потребителей, а не естественных монополий. Кроме того, в своей деятельности ФАС России использует принцип снижения издержек в обмен на индексацию тарифов, а также принцип «затраты минус», применяет метод «сопоставимых рынков».

Андрей Цыганов подчеркнул важность синергии полномочий конкурентного ведомства, которая позволяет пресекать монополистическую деятельность инфраструктурных компаний, сокращать издержки за счет оптимизации корпоративных закупок, устанавливать экономически обоснованные тарифы в интересах потребителей, не допускать избыточного регулирования.

Конференция МКС завершит свою работу 29 апреля 2016 года.

В Ашхабаде накануне праздника туркменского коня открылись международная выставка-ярмарка и VIII международная научная конференция «Туркменский скакун и искусство мирового коневодства». В работе форума принимают участие более сотни компаний и фирм из 25 государств, представляющих мировую конную индустрию. Это представители коневодческой отрасли, конного спорта и туризма из России, Франции, Германии, Великобритании, Ирландии, Испании, ОАЭ, Аргентины, Уругвая, Китая, Сингапура и ряда других стран. Ашхабадская выставка-ярмарка представляет все направления развития коннозаводства и конного спорта, исторический опыт и современную практику в этой сфере. Здесь представлены такие разделы, как конный спорт, племенное разведение, ипподромное дело, ветеринария, амуниция и экипировка для всадников, а также корма и пищевые добавки, медицинские препараты, инвентарь для конюшен, конское снаряжение, скорняжные, кузнечные изделия и сувенирная продукция.

Во второй половине дня начала работу VIII международная научная конференция «Туркменский скакун и искусство мирового коневодства». На пленарном заседании было отмечено, что туркменский народ на протяжении тысячелетий смог сохранить чистоту породы этих уникальных коней, совершенствуя их качества и генофонд. Выступившие на заседании также высоко оценили значение форума как площадки для обмена накопленным опытом в области коневодства, новыми научными изысканиями и открытиями в этой сфере. Участникам выставки-ярмарки и научной конференции, посвященной ахалтекинским коням, направил приветственное обращение Президент Туркменистана Г.Бердымухамедов. Глава государства в своем послании подчеркнул, что ахалтекинские кони являются гордостью туркменского народа, а также выразил уверенность, что форум будет иметь большое значение для ознакомления мировой общественности с успехами и достижениями Туркменистана в сфере коневодства, взаимного обмена опытом с зарубежными коллегами и расширения взаимовыгодного сотрудничества в этой сфере.

ИП "ТУРКМЕНинформ", 21.04.2016г.

ЕАЭС И ВЬЕТНАМ БУДУТ СВОБОДНО ТОРГОВАТЬ

Совет Федерации ратифицировал закон о беспошлинной торговле между Евразийским экономическим союзом и Вьетнамом в зоне свободной торговли. В рамках будут снижены или обнулены ставки ввозных таможенных пошлин на большинство товарных позиций. Это первый документ о создании зоны свободной торговли внешнего партнёра с Евразийским экономическим союзом, в который на данный момент, помимо России, входит Белоруссия, Казахстан, Армения и Киргизия. Соглашение о ЗСТ с Вьетнамом позволяет обеспечить свободный торговый режим для 88% товарных позиций, которыми торгуют страны ЕАЭС и Вьетнам.

О необходимости развивать торговые отношения со странами АСЕАН говорилось на втором Экономическом форуме в Новосибирске, который проводился при поддержке ChinaLogist в ноябре 2015 года. СЭФ это крупнейшая площадка в Сибири, на которой встречаются предприниматели нашего большого региона и бизнесмены из Китая, а также в этом году – из Кореи, Вьетнама, Таиланда, Индии.

Предправления Роснефти Игорь Сечин провёл переговоры с министром энергетики Индонезии Судирманом Саидом, министром госпредприятий Рини Соемарно и президентом нефтегазовой компании Pertamina Дви Соетжипто. Об этом говорится в сообщении Роснефти.

В ходе переговоров стороны обсудили перспективы реализации совместных проектов в области поставок нефти и нефтепродуктов, логистики и инфраструктуры, участие Роснефти в нефтепереработке на территории Индонезии, возможности вхождения Pertamina в качестве акционера в проекты Роснефти в области разведки и добычи в России. В ходе встречи также активно обсуждалось сотрудничество в сфере развития новых технологий и подготовки кадров.

И.Сечин отметил, что Роснефть высоко оценивает перспективы сотрудничества с Pertamina, которое позволит компании получить дополнительный канал реализации высокомаржинальной продукции в одной из самых быстрорастущих экономик региона (рост ВВП в 2015 – 4.79%). Государство Индонезия с населением 254 млн человек является крупнейшим в АТР нетто-импортёром моторного топлива и нефтехимической продукции. В настоящее время поставки в Индонезию нефтепродуктов, произведённых из российской нефти, осуществляются в основном из Южной Кореи и Сингапура. Для Роснефти имеет важное значение организация прямых поставок углеводородов, что позволит повысить экономическую эффективность нефтепереработки в Индонезии, заявил Игорь Сечин.

В настоящее время Роснефть принимает участие в конкурсе на долевое участие в нефтехимическом комплексе Tuban в Индонезии, проводимом Pertamina. Проектная мощность первичной переработки комплекса Tuban составляет 15 млн т в год. Сырье - импортируемые средние и тяжёлые сернистые сорта нефти. Проектом предусмотрено строительство крупной установки каталитического крекинга мазута, а также нефтехимического комплекса. Предполагается, что комплекс сможет принимать супертанкеры класса VLCC дедвейтом до 300 тыс. т.

ОАО НК "Роснефть" (ИНН 7706107510) - крупнейшая нефтяная компания в РФ и крупнейший налогоплательщик страны. Доказанные запасы углеводородов Роснефти по классификации SEC превышают 34.4 млрд баррелей н.э. Уставный капитал компании равен 105.981 млн руб. На эту сумму эмитировано 10598177810 обыкновенных акций номиналом 0.01 руб. Крупнейшим акционером компании является государственный Роснефтегаз.

Чистая прибыль Роснефти по МСФО за 2015 год выросла на 2% до 355 млрд руб. Выручка уменьшилась на 6.4% до 5.15 трлн руб. Показатель EBITDA увеличился на 17.8% до 1.245 трлн руб. Чистый долг сократился 47% до $23.2 млрд.

По данным ИПС "ДатаКапитал" ИА АК&М, чистая прибыль НК "Роснефть" в январе-сентябре 2015 года по РСБУ выросла в 2.6 раза до 92.992 млрд руб. с 35.506 млрд руб. годом ранее. Выручка компании сократилась за девять месяцев на 13% до 2.845 трлн руб. с 3.266 трлн руб.

Творческий вечер актеров Алматинского ТЮЗа в Генеральном консульстве России

28 апреля творческий вечер из серии мероприятий, посвящённых 25-летию создания Содружества Независимых Государств «Мы вместе», состоялся в Генеральном консульстве Российской Федерации в Алма-Ате. Он был посвящён творчеству двух прекрасных артистов Алматинского ТЮЗа: заслуженного деятеля Республики Казахстан Евгения Дубовика и кавалера ордена «Курмет» Татьяны Костюченко и приурочен к 20-летнему юбилею их творческой деятельности.

В ходе встречи почитателей таланта юбиляров ждало много сюрпризов: отрывки из спектаклей, ответы на серьёзные и шуточные вопросы, отрывки из тюзовских спектаклей, песни Булата Окуджавы. Поддержать товарищей по сцене пришли актёры, приветствовать своих кумиров собрались многолетние поклонники. Поздравляя героев вечера, консул Генерального консульства Российской Федерации Ирина Переверзева отметила, что слово «юбиляр» совершенно не сочетается с такими энергичными и молодыми людьми, которые, несмотря на молодость, уже столько успели в театре.

Татьяна Костюченко, в ТЮЗе им. Н.Сац с апреля 1996. г. Её работы в спектаклях по мотивам феерии А.Грина «Алые паруса» (Ассоль), по пьесе Уильяма Гибсона «Тряпичная кукла» (Реггеди Энн), по сказке Г.Х. Андерсена «Снежная королева» (Герда), по пьесе В.Ливанова «Бременские музыканты» (Принцесса), по пьесе А.В.Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского», по пьесе У.Шекспира «Ромео и Джульетта» (Джульетта) запомнились алматинским зрителям всех возрастов. В качестве режиссера поставила спектакль «Нам нужна одна Победа», посвященный Победе в Великой Отечественной войне.

Евгений Дубовик в ТЮЗе им.Н.Сац с августа 2001 г. Сыграл в спектаклях «Справочник Сингапура» по пьесе Луиджи Лунари «Трое на качелях» (Командор), по пьесе В.Ливанова «Бременские музыканты» (Трубадур), по пьесе А.В.Сухово-Кобылина «Свадьба Кречинского», спектакль «Игра» (Владимир Дмитрич Нелькин), по пьесе У.Шекспира «Ромео и Джульетта» (Тибальт), по пьесе Колина Хиггинса и Жана-Клода Каррьера «Гарольд и Мод» (Гарольд), по пьесе А.С.Грибоедова «Горе от ума» (Чацкий), по сказке Г.Х.Андерсена «Снежная королева» (Оле Лукойе) и многих других. Как режиссер, поставил на Камерной сцене спектакль «Кража со взломом».

Интервью Министра иностранных дел России С.В.Лаврова шведской газете «Дагенс Нюхетер», Москва

Вопрос: Министр иностранных дел Швеции М.Вальстрём недавно сказала, что отношения между Россией и Швецией прохладнее, чем много лет назад. Что можно сделать для снижения напряжения в двусторонних отношениях и их улучшения?

С.В.Лавров: Думаю, нужно вернуться к своим коренным национальным интересам с обеих сторон. Мы никогда не отходили от этой позиции, всегда видели в Швеции доброго соседа, хорошего и перспективного партнера в самых разных областях – в экономике, гуманитарных делах, в Арктике, в международных процессах, где Швеция играет достаточно активную роль. Такой же настрой был на шведской стороне. Помню, с 2009 по 2011 гг. у нас был подъем контактов, сотрудничества, политического диалога, состоялся обмен визитами премьер-министров, визит Президента России Д.А.Медведева в 2009 г., которого я сопровождал. За этот период руководители парламентов и ведомств также ездили в гости друг к другу. Было подписано более 12 соглашений, многие из них межправительственные, в том числе о сотрудничестве в космосе, в рамках программы партнерства для модернизации, здравоохранения, многие другие. Все это было остановлено шведскими коллегами, мы не проявляли никакой инициативы. Со стороны Стокгольма было объявлено о заморозке контактов и присоединении, естественно, к санкциям ЕС после того, как Брюссель почему-то обиделся на нашу реакцию на государственный вооруженный переворот в Киеве, когда к власти пришли национал-радикалы, начавшие публично грозить уничтожением русских и русскоязычных на Украине, прежде всего, начиная с Крыма. Нашу реакцию Вы знаете, не буду на ней останавливаться. Почему-то Брюссель решил, что за это надо наказывать, хотя сам «приложил руку» к тому, чтобы деятели типа А.Парубия, О.Тягнибока, Д.Яроша и им подобных почувствовали безнаказанность. Тогда Стокгольм, присоединившись к санкциям, пошел еще дальше: заморозил контакты по линии парламентов, резко сократил взаимодействие между министерствами и ведомствами даже по текущим, повседневным вопросам. Как следствие, наш товарооборот упал, если не ошибаюсь, на 45%, хотя по-прежнему является достаточно внушительным. Однако ясно, что он далек от существующего между двумя странами потенциала.

Наша позиция очень проста: мы никогда не обижаемся в нашей внешнеполитической деятельности, с пониманием относимся к тем обстоятельствам, которые наши шведские коллеги сейчас приводят в качестве основания своей позиции. Если М.Вальстрём считает, что отношения самые прохладные, так надо форточку закрывать, чтобы не дуло со стороны тех центров, где генерируется русофобия.

Вопрос: В последние годы много говорят о российской активности в Балтийском регионе. Могли бы Вы прокомментировать тему о российской подводной лодке в территориальных водах Швеции?

С.В.Лавров: Не помню, чтобы в Швеции была информация о том, что подтвердилось нахождение в ваших водах нашей подлодки. Обычно там первые полосы газет занимает сенсация о том, что нашли российскую подводную лодку. Когда через несколько недель выясняется, что это совсем не российская и совсем не лодка, то об этом пишут уже не на первых страницах.

В целом, если говорить о военной деятельности в Европе, прежде всего в контексте отношений между Россией и НАТО и нейтрального статуса Швеции, то мы не заинтересованы в нагнетании какой-либо конфронтационной военной деятельности. У нас были давние договоренности с Альянсом, двусторонние военные проекты с нашими северными соседями, включая Швецию. В этой работе мы всегда исходили из важности мер доверия, транспарентности.

Принципиальное значение имеет понимание военных доктрин друг друга, диалог о которых велся в рамках Совета Россия-НАТО и был весьма полезен, поскольку было понятно кто что хочет. Мы всегда предупреждали, что проводя линию на бесконечное расширение Альянса на Восток (при том, что это право каждой страны выбирать себе форму обеспечения безопасности, будь то двусторонние или многосторонние союзы), нужно понимать, что если военная инфраструктура будет приближаться к российским границам, то мы, естественно, будем принимать необходимые военно-технические меры. Как говорится, «ничего личного – чистый бизнес». Еще О. фон Бисмарк сказал, что в военном деле намерения не играют никакой роли, главное – это потенциалы. Нам все время говорили, что никакого намерения принимать какие-то меры в ущерб безопасности России у НАТО нет. Однако, если нет намерений, а инфраструктура прямо «у нашего порога», то отталкиваться, наверное, придется не от намерений, а от того, что мы видим своими глазами.

Когда сейчас говорят, что Россия стала опасно действовать вблизи НАТО, я считаю, что это просто нечистоплотная попытка поставить все «с ног на голову». Получается, что, расширяясь все больше, Североатлантический альянс все плотнее приближается к нашим границам. Альянс уже нарушил Основополагающий акт 1997 г., где сказано, что не должно быть постоянного размещения существенных боевых сил на территории новых членов. При этом военная инфраструктура НАТО, вопреки данным обязательствам, приближается к нашим границам, а когда мы принимаем меры для того, чтобы быть уверенными в своей безопасности, нам говорят, что Россия опасно действует вблизи границ Альянса. Это границы НАТО к нам подползают. У нас есть такой афоризм: «Чтобы понять отношение к окружающим, надо сначала выяснить, зачем они тебя окружили». Сейчас мы этим и занимаемся. Последний инцидент в Балтийском море - эсминец США, оснащенный десятками крылатых ракет, подходит на расстояние нескольких десятков километров к российской военной базе в Балтийске, на российской территории.

Вопрос: Поэтому были полеты российских истребителей вблизи эсминца?

С.В.Лавров: Наши самолеты выполняли в том районе абсолютно легитимные учебные полеты в международном воздушном пространстве. Они увидели, что американский эсминец с мощным вооружением приближается к нашей военной базе и решили посмотреть, кто это. Как только они увидели, кто это, а это произошло на безопасном расстоянии, они отвернули и продолжили свой полет.

В 1972 г. у нас с США было заключено Соглашение о безопасности полетов. Впоследствии мы предложили заключить дополнительный протокол к этому соглашению, но американцы отказались. 20 апреля в Брюсселе прошло заседание Совета Россия-НАТО. Наш Постоянный представитель при Альянсе А.В.Грушко в ходе дискуссий напомнил им об этом. Американцы чувствовали себя неловко, поскольку этого даже не знали.

Речь не о том, что кто-то не хочет признавать НАТО в качестве существующей организации. Это реальность. Нам по-прежнему не нравится, как Альянс себя ведет. Мы видим, что после предпринятой попытки сохранить смысл существования НАТО в рамках операции в Афганистане, всем сейчас ясно, что эта страна стала гораздо опаснее, чем была до ввода войск Альянса. На данном этапе формируется еще одна миссия НАТО. В ходе последнего заседания Совета Россия-НАТО мы поинтересовались у коллег, что они считают важным в этой новой миссии и чего достигли в предыдущей, поскольку это слишком близко к нашим границам и непосредственно затрагивает наших соседей в Центральной Азии, наших союзников. Угрозы, которые продолжают множиться в Афганистане, включая появление там нескольких тысяч боевиков «Исламского государства», особенно на севере, напрямую проецируются на наши коренные интересы.

Еще раз подчеркну, НАТО – это реальность, мы готовы вести с Альянсом диалог. У нас была развернутая, многоплановая совместная Программа действий по многим вопросам, включая ключевую проблему современности – борьбу с терроризмом. Десятки мероприятий, совместные штабные учения «на земле», на море, в воздухе были запланированы для более эффективного совместного противодействия террористам и экстремистам. Все это закрыто исключительно по идеологическим соображениям, прекращены любые практические совместные проекты, в том числе подготовка кадров для сил безопасности Афганистана, включая оснащение афганской армии боевыми вертолетами, которые им нужны обязательно российского производства.

Говоря о том, на что мы вынуждены реагировать, приведу только два примера. Первое. В Основополагающем акте 1997 г. между Россией и Альянсом было условлено, что в Совете Россия-НАТО будет свято уважаться принцип неделимости безопасности и никто не будет укреплять свою безопасность за счет укрепления безопасности других. Иными словами, в формате Россия – НАТО было закреплено то, что уже провозглашалось на высшем уровне в ОБСЕ: должна быть равная и неделимая безопасность. И второе, я уже говорил об этом. Там было записано, что НАТО не будет размещать существенные боевые силы на постоянной основе на территории новых членов.

По первому пункту, о неделимости безопасности. Когда американцы начали разворачивать в Европе сегмент своей глобальной противоракетной обороны, мы им сказали, что это затрагивает нашу безопасность, поэтому мы хотим применить принцип, который провозглашен в Совете Россия – НАТО. Они нам ответили, что это не против нас. Мы сослались на известный афоризм о том, что в военном деле намерения не играют роли, а играют роль потенциалы, и показали на картах и фактах, как планы развертывания ПРО затронут нашу безопасность.

Потом, когда американцы настаивали на своем, мы предложили, если они считают этот политический принцип, касающийся неделимости безопасности, не вполне обязательным, разработать договор на эту тему, чтобы было понятно, какие процедуры применяются, когда кто-то считает, что его безопасность уязвлена или ущемлена. Они категорически отказались обсуждать этот договор. Знаете, что нам сказали? Они ответили, что в Совете Россия – НАТО они провозгласили политическую декларацию о том, что безопасность неделима, но юридические гарантии неделимости безопасности они дадут только тем, кто входит в Североатлантический альянс. На наш вопрос «как же так? мы в рамках ОБСЕ на всю Евроатлантику провозгласили этот принцип» никакого ответа не было.

Второе. Что касается тезиса о том, что не будут размещаться существенные боевые силы на территории новых членов на постоянной основе. Мы тоже начали привлекать внимание наших натовских коллег к тому, что они постепенно создают какие-то базы, в т.ч. базы противоракетной обороны в Польше, Чехии, затем планировалось в Румынии. Мы спросили, как это соотносится с их обязательством не размещать существенные боевые силы. Они ответили, что это не существенные силы, это непостоянно и будет ротироваться. Поскольку у нас было иное мнение, мы предложили заключить соглашение с НАТО, в котором до последних танка, артиллерийского орудия, батальона был бы расписан объем существенных боевых сил, который имеется в виду в данной договоренности. Они категорически отказались даже обсуждать этот вопрос. Что, конечно, наводит на простые и очень печальные мысли: НАТО, задолго до событий на Украине, хотело оставить себе свободными руки для того, чтобы двигаться вплотную к нашим границам. Рассчитывать на то, что мы будем этому аплодировать, думаю, не должен ни один вменяемый военный или политик. Отвечаем мы абсолютно адекватно и пропорционально. Это необходимость с точки зрения обеспечения нашей готовности к любому развитию ситуации, учитывая что сейчас русофобское меньшинство в НАТО после того, как Альянс попытался найти смысл своего существования в афганской кампании и не смог этого сделать, хочет помочь его объединить уже на сугубо антироссийской основе, представляя Россию угрозой всему и вся.

Вопрос: В этой перспективе беспокоит ли Москву благосклонное отношение Швеции к НАТО? Какова будет реакция России, и какие она предпримет ответные меры, если Швеция решит присоединиться к НАТО?

С.В.Лавров: Одно дело, когда у тебя на севере среди твоих соседей нейтральные государства, другое дело, когда они члены Североатлантического альянса, который, еще раз повторю, мы рассматриваем как реальность, но который в последний период однозначно провозглашает своей целью сдерживание России, называя ее «главной угрозой». Поэтому можно вступать в разные НАТО. Когда в прошлые годы у нас было партнерство, доверие и не было никаких попыток рассматривать друг друга как «угрозу», это одно НАТО. Очевидно, что сейчас НАТО другое, хотя у него идет, я бы сказал, такая «ломка»: они пытаются выглядеть респектабельно, но не у всех получается.

Что касается Швеции, мы подтверждаем право любого государства самостоятельно, исходя из своих национальных интересов, решать, какие формы обеспечения безопасности это государство хочет выбрать. Наверное, было бы правильно спросить у народа. В Черногории народ спрашивать не стали. Кстати, вот пример. Что Черногория может добавить безопасности НАТО? На этот вопрос ответа не существует. Многие серьезные политики прямо спрашивают, в чем такая уж острая необходимость. Ответ очень простой, хотя его стараются избегать и прикрываются какими-то общими фразами о том, что растет распространение пространства безопасности и демократии: освоить как можно больше геополитического пространства, «обложить» те страны, которые не во всем соглашаются с НАТО, такие, например, как Россия и Сербия.

Если Швеция решит вступить в НАТО, у нас не появится мыслей, что шведы решат на нас нападать. Это я могу сразу сказать. Но поскольку шведская военная инфраструктура в той ситуации будет уже подчиняться верховному главнокомандованию НАТО, то, конечно, мы на наших северных рубежах будем вынуждены принять необходимые военно-технические меры, исходя из того, что по ту сторону границы находится военно-политический блок, который считает Россию угрозой и хочет ее всячески сдерживать.

Вопрос: А какие конкретно меры?

С.В.Лавров: Это не моя работа, это работа наших военных – Министерства обороны и Генерального штаба России. Когда они видят какой-то потенциал по ту сторону наших рубежей – прямо у границы или чуть подальше от границы, то знают, что это за потенциал на самом деле, что можно от него ожидать в случае, если НАТО вдруг решит, что нас надо сдерживать «горячим» образом.

Вопрос: Раньше Москва выражала беспокойство относительно положения русского этнического меньшинства в прибалтийских странах. Насколько изменилась ситуация?

Понимает ли Россия, что страны Балтии боятся своего восточного соседа?

С.В.Лавров: Насчет того, что они «боятся своего большого соседа». Когда исчезал СССР, они провели свои референдумы и были «отпущены с миром», никто им не угрожал. Там были некоторые эксцессы, в том числе в Вильнюсе, в телецентре. До сих пор, к сожалению, людей преклонного возраста, которые ни на каких гражданских лиц не нападали, а просто защищали телецентр, выполняя приказ, таскают по литовским судам и пытаются обвинить во всех смертных грехах. Считаю, что это мелко и непорядочно. Благородно поступил Советский Союз. Никакой попытки удержать насильно Прибалтику никто не предпринимал, хотя в стране были самые разные эмоции на этот счет, я не буду их касаться. Ушли по-доброму, с сохранением контактов. Никакой благодарности за это никто не увидел и не услышал. Более того, тут же стали говорить, что СССР их «насиловал, использовал, эксплуатировал». До сих пор больные люди выставляют какие-то счета на 185 млрд.евро, не знаю за что. За то, что мы создали там промышленность, модернизировали их экономики, вкладывая в них на душу населения намного больше, нежели непосредственно в РСФСР? Считаю, что это люди с уже неисправимой психикой.

После того, как они стали свободными, как они считают, и независимыми, провозгласив все необходимые решения о своем суверенитете, подчеркну, в отсутствие какой-либо попытки со стороны Москвы затянуть их назад, тем более применив против них силу, они стали рваться в НАТО. Наши отношения с НАТО в 90-е гг. развивались достаточно конструктивно. Мы у наших натовских коллег спрашивали, зачем они хотят принимать Прибалтику. Нам отвечали, что у них (у прибалтийских стран) сохранились всякие фобии еще с советских времен и периода Первой мировой войны, когда все это начиналось. В Альянсе выражали понимание, что современная Россия для них (для прибалтийских стран) никакой угрозы не представляет, но у них, мол, психология такая: их примут в НАТО и они успокоятся, все будет мирно, конструктивно и только поможет развивать добрые отношения.

Их приняли в НАТО, но никакого успокоения не пришло, особенно к нашим литовским соседям. Более того, сейчас они являются самым агрессивным русофобским ядром, которое заставляет НАТО, используя принцип консенсуса, идти по устойчивому антироссийскому курсу. И это никак не связано с русскоязычным населением. Например, когда произошло обретение независимости этими странами, у нас были проблемы, которые мы решали исключительно дипломатическим путем, например, с Латвией и Эстонией, где огромная доля населения не получила права граждан. В Литве гражданство получили все. Поэтому к литовцам у нас вообще никаких вопросов не было. Мы планировали сотрудничать, активно прорабатывали планы, в том числе по транзиту в Калининград, по совместному освоению экономических проектов. Но Литва почему-то оказалась самой русофобской страной в Балтии. Не буду комментировать личные особенности ее руководителей.

Что касается Латвии и Эстонии, то мы действительно с самого начала требовали, чтобы русскоязычным людям дали гражданство не потому, что это была наша прихоть, а потому, что это требование международных инструментов – соответствующих конвенций, решений ООН, Совета Европы и ОБСЕ. Нам говорили, что они члены Конвенции «О защите национальных меньшинств», но беда в том, что она распространяется только на граждан, а русские в Латвии и Эстонии оказались в «изумительном» с точки зрения цинизма положении неграждан. Евросоюз терпит это безгражданство уже второе десятилетие XXI века.

Сколько процентов шведов живет в Финляндии? Около 6%? Но шведский там – государственный язык. В Эстонии неграждан также около 6% населения, а в Латвии - больше 12%. В Эстонии они имеют право голосовать на местных выборах, но, правда, их не могут избрать, на всякий случай. А в Латвии они не могут ни голосовать, ни быть избранными даже на местных выборах.

Кто-нибудь, скажем, португалец или швед приедут в Латвию или Эстонию, проживет там больше трех месяцев и сможет избирать и пользоваться этим правом, не будучи гражданином этих стран. А эти люди неграждане. Как нам говорят, их число сокращается. Есть какие-то программы натурализации. Диалог с этими соседями у нас все-таки какой- никакой идет. Они нам постоянно говорят, что у них все хорошо – число этих неграждан сокращается. Но по нашей статистике это количество сокращается за счет того, что люди умирают, кто-то из них отчаялся и попросил российское гражданство, кто-то просто уехал. Темпы предоставления гражданства очень низкие. Мы не против их пожелания, чтобы желающие получили гражданство и изучали язык соответствующего государства, но параллельно все европейские нормы требуют, чтобы язык меньшинства сохранялся в обществе, как это делают финны в отношении шведского языка. В Прибалтике закрывают русские школы, хотя на них есть огромный спрос в отдельных частях этих государств. Ссылки на то, что просто нет желающих, являются ложью. При всем при этом, что бы нам не говорили о том, что предпринимаются какие-то меры, и поэтому якобы Россия привередничает, мы требуем не каких-то надуманных вещей, а только того, что содержится в рекомендациях Совета Европы, ОБСЕ и Комитета ООН по ликвидации расовой дискриминации. Только этого и больше ничего.

Кстати, люди, которые не могут голосовать на выборах, исправно платят централизованные и муниципальные налоги. Более того, я скажу самую поразительную вещь. Нечистоплотное проявление подхода к этим людям заключается в следующем: когда проводились референдумы о выходе из Советского Союза, их голоса считали и их голоса были нужны. Мы знаем, что большинство из них проголосовали за выход из Советского союза, наверное, прежде всего потому, что экономически и социально это республики жили лучше многих. Когда их голоса были нужны, то их с удовольствием «прикарманили» и тут же сказали, что теперь они свою миссию выполнили и пусть мучаются в положении неграждан.

Вопрос: Канцлер Германии А.Меркель высказывала критику, связанную с российскими бомбардировками в Сирии. Это создало впечатление, что отношения между Россией и Германией ухудшились. Что требуется для их восстановления?

С.В.Лавров: Я что-то не припомню, чтобы Канцлер Германии А.Меркель специально касалась темы участия ВКС России в борьбе с терроризмом в Сирии по просьбе законного Правительства. Мы, кстати, единственное государство, которое занимается антитеррористической борьбой в Сирии на законных основаниях. Американская коалиция работает там нелегитимно. Хотя я многократно говорил нашим американским партнерам, что это большая ошибка. Также, как они получили согласие у Правительства Ирака, они должны были получить согласие в Дамаске или придти в СБ ООН. Если бы это произошло, у меня нет никаких сомнений, что мы выработали бы резолюцию СБ ООН, которая устраивала бы американскую коалицию и сирийское Правительство, потому что это наша общая беда. То, что они туда пошли нелегитимно, отражает, во-первых, высокомерное проявление позиции о том, что Президент САР Б.Асад возглавляет нелегитимный режим, а, во-вторых, по-моему, желание оставить себе руки развязанными и, стало быть, иметь возможность использовать эту коалицию не только для атаки на террористические позиции, но, возможно, для последующего нападения на силы режима с целью его смены, как это произошло в Ливии. Таких планов официально мы нигде не видели, но периодически они проскальзывают, и уже выдается желаемое за действительное. Надо быть настороже.

Наша позиция в отношении Сирии предельно ясна. Мы ценим, что удалось договориться создать Международную группу поддержки Сирии (МГПС), которая уникальна тем, что включает в себя всех основных внешних «игроков», в том числе за одним столом сидят Саудовская Аравия и Иран. Это уже о чем-то говорит, потому что два этих протагониста воспринимаются как образы противостояния внутри ислама – сунниты против шиитов. Углублять этот раскол – очень опасный путь.

В работе с нашими партнерами в Саудовской Аравии, Иране и в других странах региона мы постоянно продвигаем необходимость наладить какой-то диалог, скажем, в районе Персидского залива, чтобы арабские страны и Иран создали какой-то механизм укрепления доверия, шаг за шагом вырабатывали бы соответствующие меры. Пока это дается очень трудно. Но мы убеждены в необходимости решать не только конкретные проблемы, связанные с тем или иным кризисом и конфликтом, а иметь в виду необходимость в принципиальном и системном планах помогать арабским и другим исламским странам находить компромиссы, а не проповедовать священную войну одной части мусульман против другой.

Что касается наших отношений с Германией (как я понял, Вас именно они интересовали), то у нас прагматичные отношения, которые опираются на очень прочную несмотря ни на что экономическую базу, прежде всего потому, что сотни германских компаний работают со своими партнерами в России. Много российских компаний инвестировали в Германию. Бизнес совершенно не хочет, чтобы политика определяла пути дальнейшего развития российско-германских отношений в ущерб интересам экономики и бизнеса. Когда несколько лет назад началась истерика по поводу того, как Россия отреагировала на вооруженный антиконституционный переворот и захват в Киеве власти национал демократами, и когда впервые Канцлер Германии А.Меркель заявила, что по отношению к России в данной ситуации политика должна доминировать над экономикой, честно говоря, это было не по-немецки. Немцы обычно прагматичные люди, любят, чтобы все было понятно и логично. Повторю, произошло то, что произошло. Решать нашим европейским партнерам. Евросоюз, конечно, будет двигаться в том направлении, в котором захочет идти Германия.

Мы знаем, что далеко не все в восторге от того эффекта, который произвел введение санкций на наши отношения. Решать Евросоюзу, они сделали этот шаг, мы были вынуждены только ответить. Я знаю, что у них в Брюсселе предстоят какие-то дискуссии. Надеюсь, что здравый смысл возобладает. Если нет, то мы уже не будем просто полагаться на волю судьбы или на доброе к нам отношение, которое когда-то появится. Мы будем полагаться только на собственные силы. Если они уйдут от введенных нелегитимных ограничений, это будут дополнительные возможности для сотрудничества. Мы будем исходить из того, что сейчас в долгосрочном плане нашим партнерам, наверное, трудно верить, потому что их продекларированная публично готовность ставить экономику в зависимость от политизированных вкусовых решений, это, конечно, нечто, что необходимо учитывать в полной мере.

Вопрос: Пока нет надежды, что санкции будут отменены?

С.В.Лавров: Я как раз Вам хотел сказать, что мы надеемся теперь только на себя, у нас для этого все есть. Слава Богу, Господь и наши предки оставили страну, которая самодостаточна. Теперь будем работать так, чтобы при всех обстоятельствах не испытывать никакой потребности в том, что до недавнего времени мы закупали только за границей. Повторю, это наш стратегический курс. Это отнюдь не изоляция и не автаркия. Если и когда наши западные партнеры решат вернуться к нормальному поведению, то это будут дополнительные возможности для роста и развития сотрудничества. Но во всех базовых вещах теперь мы будем полагаться только на себя.

Вопрос: Как можно охарактеризовать принципиальные изменения в российской внешней политике за последние годы, например, после избрания В.В.Путина на очередной президентский срок?

С.В.Лавров: Вы знаете, я же сказал сейчас про то, что мы хотим быть самодостаточными в экономике. Это отнюдь не означает, что мы будем выгонять иностранные компании. Скажем, мебель, которую продает «ИКЕА», очень популярна в России. «ИКЕА» производит ее в России, на российских заводах, на российском сырье, создавая рабочие места для российских граждан. Мы считаем это неотъемлемой частью нашей собственной экономики, как и западные инвесторы, которые налаживают свое производство в Российской Федерации. Со шведами у нас развивается фармацевтика и многое другое.

Насчет того, что наша внешняя политика теперь будет другой, то она, конечно, будет другой, поскольку бизнес as usual абсолютно невозможен. Невозможен он потому, что этот бизнес «как обычно», как его понимали на Западе, в Евросоюзе и НАТО, означал только одно: что мы всем должны и должны, прежде всего, стать такими же, как они. Если на Западе отношение, например, к правам человека эволюционирует в сторону вселенского попустительства и вседозволенности, то их не интересует, что это противоречит фундаментальным основам нашей культуры, которая базируется на православной религии – на христианстве. Это только один пример и таких примеров много.

Поскольку так решено и мы так действуем, то любые отклонения России в сторону рассматривались как плохое поведение. Нас постоянно учили в Совете Россия-НАТО, в отношениях с Евросоюзом, что необходимо действовать так-то и так-то. Хотя, повторю, было очень много полезного и мы не хотим это терять. Мы больше не допустим такого способа ведения дел, когда те же экономические отношения становились жертвами идеологии, геополитических расчетов и планов. Я имею в виду хотя бы генезис украинского кризиса. Когда начали вести переговоры о соглашении об Ассоциации с Украиной, то мы в какой-то период сказали украинцам и Евросоюзу, что у Украины уже есть зона свободной торговли в рамках СНГ, большинство товарных позиций в рамках этой зоны свободной торговли перемещается при нулевом тарифе. Поэтому если Украина будет что-то похожее делать с Евросоюзом, то нужно учитывать, что у нас-то с Евросоюзом нет нулевого тарифа. Мы провели 18 лет в переговорах по вступлению в ВТО, в том числе для того, чтобы в контактах с Евросоюзом обеспечить защиту многих отраслей своей промышленности на определенные периоды, потому что мы были в тот момент неконкурентоспособными. Мы хотели выторговать и выторговали себе какие-то льготные годы для защиты банковской системы, сельского хозяйства, системы страхования, отдельных отраслей промышленности. У нас это взаимное обязательство с Европейским Союзом. Мы с Украиной имеем зону свободной торговли. Украина тоже была защищена своим соглашением, по которому она вступила в ВТО. Если вдруг она снимает все тарифы в отношениях с Евросоюзом, а у нас тоже нет тарифов в отношениях с Украиной, то через Украину к нам хлынет поток тех самых товаров из Европы, который мы хотели задержать до тех пор, пока не станем конкурентными. Все это было абсолютно законно и по обоюдному согласию записано при нашем вступлении в ВТО. Нас не захотели слушать. В.Ф.Янукович еще летом 2013 г. выразил свои сомнения Евросоюзу: он посмотрел на последствия для торговли Украины с Россией и предложил подождать. Знаете, что ему сказали? Это не публиковалось, но это факт. Ему сказали, что если он не подпишет, то подпишет уже другой президент. Собственно говоря, это было причиной, предлогом, которые были использованы для государственного переворота. Это такое экономическое высокомерие – как мы скажем, так и будет.

То же самое касается Восточного партнерства. Это, кстати, придумала Швеция вместе с Польшей. Вроде бы это правильная программа, которая нацелена на то, чтобы продвигать экономическое сотрудничество, выравнивать условия ведения бизнеса, гуманитарные связи. Нас приглашали, но мы спросили, на каких условиях. Ответ, конечно, был вежливый, но смысл его сводился к тому, что условия определяет Брюссель, а фокусные страны, если Россия хочет присоединиться, должны эти условия принять и ими руководствоваться. Мы предложили попробовать как-то по-другому. Может быть, взять не всю программу в целом, а отдельные проекты в отдельных странах и посмотреть, сможем ли мы там втроем работать – Евросоюз, Россия и страна-хозяйка. Нам пообещали предложить соответствующие проекты и ничего не предложили. Сейчас нас уверяют, что Восточное партнерство по-прежнему не будет использоваться как геополитический проект захвата территории и сокращения на этих территориях влияния России. На самом деле ничего не изменилось.

Мы, конечно, не будем сотрудничать в таком контексте и не будем сидеть «сложа руки». Я вам могу это сказать. В этом смысле бизнеса «как обычно» уже не будет. Мы будем разговаривать только как равные партнеры и не будем откликаться на предложение взять за данность любые идеи Евросоюза. Когда Евросоюз созреет к равноправному уважительному диалогу без ультиматумов, без каких-то мер принуждения, то мы будем только рады потому, что, я уверен, этот нынешний исторический период будет не очень продолжительным, так как мы обречены жить вместе. Если в Европе еще сохранились дальновидные политики, то они должны прекрасно понимать, что в нынешнем мире Евросоюз и Россия отдельно не могут быть полностью конкурентоспособными.

Сейчас Евросоюз бьется за свои интересы в рамках переговоров с США о Трансатлантическом партнерстве. Желаем вам успехов в Евросоюзе, потому что идут очень жестокие переговоры, и мы знаем, как расцениваются некоторые из разделов этого соглашения во многих странах – как, в общем-то, подрывающие целый ряд отраслей в Европе. Но это отдельная тема.

Мы все предпочли бы, чтобы у нас было глобальное торговое инвестиционное пространство в рамках ВТО и предпочли бы не видеть такие тенденции, какие мы сейчас наблюдаем в отношении Трансатлантического и Транстихоокеанского партнерств, когда формируются закрытые блоки. Сначала в них вырабатываются правила, которые устраивают эту группу стран, а уже потом остальным говорят, что есть критерии, на основе которых они могут присоединиться. Но это уже будет, естественно, не так равноправно.

Один аспект: вы как Европа конкурируете, в том числе со своим ближайшим союзником – США. В экономике и торговле есть очень сильная конкуренция. Другой аспект – это положение христианской цивилизации, которая родилась в Сирии, на Ближнем Востоке, которая дала свои мощные корни в Европе, а потом мощные побеги на Восток вплоть до Тихого океана и на Запад вплоть тоже до Тихого океана только уже через американский континент. Я не сомневаюсь, что в современном мире эта цивилизация будет подвергаться дополнительным испытаниям. Мы уже видим, как относится к христианам та сила, которая поднялась на Ближнем Востоке из-за безрассудного вмешательства в дела региона. ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусра» и прочие террористические группировки проводят этнические чистки в отношении христиан. С этой точки зрения нам также было бы важно всем подумать над тем, что будет дальше, равно как и с точки зрения того, каковы тенденции в мировой экономике. Азиатско-тихоокеанский регион становится «локомотивом» и это надолго. Мощно действует Китай, мощно подступает Индия. Если мы будем так «разбазаривать» сравнительные преимущества, которые появляются в случае объединения усилий России и Европы, то ни Россия, ни Европа не добьется хороших позиций в новой глобальной экономической системе.

Вопрос: Что в следующие годы будут делать США?

С.В.Лавров: Это важно, что будут делать США.

Вопрос: На Ваш взгляд, какой из президентов будет лучше?

С.В.Лавров: Этого я не знаю. Важно, конечно, смотреть, что будет делать Америка, потому что по-прежнему США – это мощнейшая держава. Но можно просто смотреть и ждать, когда станет понятно, что США будут делать, а можно все-таки укреплять свои собственные позиции не против США, а ради самого себя. Ради самих себя Европе и России необходимо быть вместе. Это важно с той точки зрения, что сейчас очень перспективные процессы развиваются на евразийском континенте. Наш Евразийский союз небольшой, но уже есть планы развивать его в контексте торгово-экономического взаимодействия с ШОС – а это уже Китай, скоро там будут Индия, Пакистан, Иран. Это уже совсем другие рынки. У нас есть планы продвижения этих интеграционных процессов в ЕАЭС и ШОС в сотрудничество, во взаимодействие с АСЕАН. Это уже такая тенденция, которую очень трудно игнорировать, если ты хочешь думать о своих национальных интересах. Самое главное, в отличие от некоторых других региональных интеграционных проектов, этот проект отрытый. Он открыт для присоединения всех стран, которые разделяют принципы равноправия, взаимоуважения и учета интересов друг друга, чтобы действовать не подыгрывая кому-то одному, а на основе настоящего баланса интересов. В этом балансе у более сильных будут более продвинутые интересы, но интересы маленьких «игроков» тоже будут учтены.

Насчет того, кто будет президентом США, то это решать американскому народу. Мы знаем, что у них очень сложная система выборов: двуступенчатая, находящаяся в огромной зависимости от финансового капитала, с различными ухищрениями, которые позволяют в отдельных штатах голоса не делить, а забирать по принципу «победитель получает все». И, конечно, коллегия выборщиков, которая может проголосовать так, что президентом станет не тот, кто получил абсолютное большинство голосов населения, а другой человек. Но мы лишь исходим из того, что американский народ будет сам решать, кто будет американским президентом, насколько их устраивает и насколько демократична эта избирательная система.

Россия. Швеция > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > mid.ru, 28 апреля 2016 > № 1776266 Сергей Лавров

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на встрече министров иностранных дел стран-участниц Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии, Пекин

Благодарю Вас, господин председатель,

Прежде всего хотел бы поблагодарить китайское руководство и Вас лично за гостеприимство и прекрасную организацию сегодняшней встречи.

Обстановка в мире становится все более сложной, вызовы безопасности и стабильности – все более драматичными и многомерными. В межгосударственных отношениях накопилось множество противоречий. Эпоха однополярности, как и мечты о ней, неотвратимо уходят в прошлое. Выстраивание нового баланса сил происходит в условиях усиления конкуренции, к сожалению, зачастую недобросовестной и агрессивной, в условиях соперничества ценностных ориентиров, возникновения новых очагов противостояния, углубления разделительных линий. Все это ведет к неустойчивости глобальных процессов на всех уровнях.

Стремление отдельных государств «застолбить» за собой «право на исключительность» в мировых делах, в том числе путем вмешательства во внутреннюю жизнь других стран в нарушение норм международного права, навязывания другим народам собственных рецептов внутригосударственных преобразований без учета их традиций и национальных особенностей, способствует деградации международной обстановки и нарастанию напряженности.

Трагический пример близорукой и крайне опасной политики сторонников «геополитической инженерии» – украинский кризис. Путь к политическому урегулированию в этой стране лежит только через неукоснительное выполнение Комплекса мер по выполнению Минских договоренностей через прямой диалог Киева с регионами.

Безусловно, и в зоне приложения усилий Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии немало своих проблем. На Ближнем Востоке ситуация вплотную подошла к черте, за которой начинается разрушение политической карты региона. Это еще одно красноречивое свидетельство пагубности линии на «экспорт демократии» и спровоцированную извне смену неугодных режимов насильственным путем, в том числе, спекулируя на конфессиональном факторе и провоцируя раскол внутри мусульманского мира. Расширяющееся пространство хаоса, охватившее уже Ирак, Ливию, Сирию, Йемен, породило беспрецедентную по масштабам террористическую угрозу, воплощением которой является так называемое «Исламское государство». Экспансия ИГИЛ – ключевой вызов международной стабильности. Пока он не нейтрализован, никто в мире не будет чувствовать себя в безопасности.

Россия твердо привержена борьбе с терроризмом во всех его формах. Убеждены, что победить это зло в одиночку невозможно. Президент В.В.Путин выдвинул инициативу формирования широкой международной коалиции, которая включала бы в себя все стороны, заинтересованные в подавлении экстремистов. При том понимании, что такие консолидированные усилия должны носить комплексный многоплановый характер, быть обоснованными с правовой точки зрения, предприниматься при координирующей роли СБ ООН. При этом не удастся эффективно противостоять террористам, если разделять их на «умеренных» и «радикальных», «своих» и «чужих», «плохих» и «хороших», а тем более, если пытаться манипулировать экстремистскими группировками для достижения собственных политических целей.

Особого внимания требуют также усилия по нейтрализации иностранных террористов-боевиков, противодействию подпитке терроризма за счет нелегальной торговли наркотиками, природными ресурсами и объектами культурного наследия. Выступаем за то, чтобы максимально задействовать имеющиеся многосторонние механизмы для оказания давления на государства, не выполняющие юридически обязывающие решения СБ ООН по перекрытию каналов финансовой подпитки ИГИЛ.

Россия активно содействует странам Ближнего Востока в борьбе с террористической угрозой и в деле восстановления стабильности. По просьбе законных властей Сирии мы направили в сентябре 2015 г. в эту страну подразделения Воздушно-космических сил для оказания помощи в очищении ее территории от террористической оккупации. Поставленные задачи в основном выполняются: сирийская государственность, которую многие хотели разрушить, сохранена, экстремистам нанесен сокрушительный удар, созданы условия для запуска процесса национального примирения, в ходе которого выявилось, кто действительно выступает за то, чтобы сами сирийцы решали свою судьбу, а кто хочет делать это за них и руководствоваться не интересами сирийского народа, а своими собственными корыстными неоимперскими устремлениями. Теперь необходимо обеспечить устойчивый и прямой характер межсирийского диалога, придание ему подлинно репрезентативного характера. Считаем абсолютно необходимым пригласить, как это и предусмотрено резолюцией СБ ООН, руководство курдской Партии демократического союза к участию в переговорах в Женеве. Попытки отдельных оппозиционеров и их внешних покровителей выдвигать ультиматумы неприемлемы и должны немедленно пресекаться, как противоречащие резолюциям Совета Безопасности.

Особую тревогу вызывает рост влияния и численности «Исламского государства» в Афганистане, усугубляющий и без того непростую обстановку сфере безопасности. Готовы продолжать конструктивное сотрудничество с Кабулом в интересах обеспечения стабильности в Афганистане, освобождения этой страны от терроризма и наркоугрозы. Конструктивную роль в афганском урегулировании призвана сыграть ШОС. Это уникальный формат, в котором в качестве членов или наблюдателей присутствуют и сам Афганистан, и все его соседи.

Серьезно беспокоит ситуация в ближневосточном урегулировании. Только реанимирование переговорного процесса между палестинцами и Израилем на основе имеющихся решений ООН с перспективой выхода на взаимоприемлемые договоренности по всем ключевым вопросам даст возможность наметить политическую перспективу решения застарелой проблемы. Энергично задействуем для этого потенциал ближневосточного «квартета», выступаем за тесную координацию с ЛАГ, в том числе в интересах восстановления палестинского единства. В этом вопросе свою роль могла бы сыграть ОИС.

Хорошим примером безальтернативности политико-дипломатического решения самых сложных проблем через коллективные усилия, с опорой на прагматизм и уважение интересов друг друга является достижение договоренности по иранской ядерной программе. Это реальная возможность укрепить режим ядерного нераспространения и конструктивно заняться оздоровлением общей ситуации в сфере безопасности и стабильности на Ближнем Востоке и в мире в целом.

Накопленный опыт должен позволить остановить опасное развитие ситуации на Корейском полуострове, вернуться к шестисторонним переговорам, найти такие решения, которые гарантировали бы его полную денуклеаризацию и надежную безопасность всех стран Северо-Восточной Азии.

Эффективный ответ на существующие в регионе вызовы необходимо искать в русле формирования открытых инклюзивных многосторонних механизмов безопасности, выработки единых для всех «правил игры», на основе принципов равенства и неделимости безопасности, уважения международного права, мирного урегулирования споров, неприменения силы или угрозы силой, отказа от осуществления или поддержки любых действий, направленных на свержение законных правительств.

Российские подходы разделяет большинство ответственных участников международного общения. Схожие идеи продвигают Китай, Индия, Индонезия, Казахстан. Есть свои наработки и у других стран. Необходимо обеспечить их синергию, чтобы региональная архитектура безопасности действительно учитывала интересы всех государств и была адекватной современным реалиям. В рамках Восточноазиатских саммитов уже состоялось четыре раунда переговоров по выработке такой архитектуры в регионе. Очередной, пятый, раунд состоится в июне в г. Пекине. Мы убеждены, что эта работа должна вовлекать и другие страны, которые не участвуют в ВАС.

Логика «неделимости» применима не только к сфере безопасности, но и к экономическому пространству мира. Именно такой философией, в отличие от сторонников «закрытых» интеграционных альянсов, руководствуются участники евразийского проекта. Мы не противопоставляем Евразийский экономический союз другим интеграционным форматам. Готовы работать над их гармонизацией. Совместное движение в сторону «интеграции интеграций», сопряжение крупных национальных и трансграничных проектов откроет широкие взаимовыгодные перспективы. В этом контексте отмечу российско-китайские договоренности о сопряжении евразийской интеграции и концепции «Экономический пояс Шелкового пути», которые были одобрены в ЕАЭС, а также инициатива Президента В.В.Путина о формировании широкого экономического партнерства по линии ЕАЭС-ШОС-АСЕАН. Меньше чем через месяц предстоит саммит Россия-АСЕАН в Сочи, где эта тема будет одной из центральных.

Уважаемые коллеги!

Созданное по предложению Президента Казахстана Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии доказало свою полезность в качестве площадки обсуждения коллективных подходов к решению различных международных проблем. Считаем важным укреплять и наращивать практическую составляющую деятельности СВМДА в целях эффективной реализации мер доверия по всем направлениям сотрудничества. Принятые недавно Планы действий в военно-политическом и экономическом измерениях, а также в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков формируют добротную основу для укрепления совместной работы.

Россия как координатор взаимодействия в области малого и среднего предпринимательства придает особое значение обеспечению прямых контактов между деловыми кругами. Убеждены, что здесь ключевую роль будет играть созданный в конце прошлого года Деловой совет СВМДА.

Несмотря на многообразие цивилизационных укладов и форм общественно-политического устройства государств-участников Совещания, нам удаётся находить общий язык, развивать конструктивное взаимодействие. Во многом этому способствует неформальный, диалоговый статус нашего объединения. Именно такой формат общения надо сохранить и впредь.

В заключение подчеркну – Россия готова и далее активно участвовать в процессах, направленных на обеспечение безопасности и устойчивого развития азиатского региона. Общими усилиями мы можем многого добиться. Ключ к успеху в том, чтобы строить наши отношения на основе равноправного и взаимовыгодного сотрудничества, учета и уважения интересов друг друга.

Россия. Китай. Азия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 апреля 2016 > № 1776146 Сергей Лавров

«Аэрофлот» отказывается от 13 международных маршрутов, чтобы поддержать конкурентов

Группа обязалась сохранить долю рынка пассажирских авиаперевозок ниже 50%

ПАО «Аэрофлот» отправило в Министерство транспорта уведомление об отказе от 13 международных назначений. Флагманский перевозчик лишится частот на трех маршрутах из Москвы, дочерняя «Россия» - на 9 маршрутах из Москвы и на одном из Санкт-Петербурга, сообщает пресс-служба Группы «Аэрофлот».

Решение от отказе от выполнения маршрутов принято правлением Группы «Аэрофлот» и объясняется желанием избежать "доминирующего положения на российском рынке".

«Этот шаг отражает приверженность ведущей российской авиакомпании основным рыночным принципам, в первую очередь принципу справедливой конкуренции», - говорится в сообщении пресс-службы. В нем указывается, что Аэрофлот и раньше добровольно отказывался от допусков на некоторые маршруты. В компании говорят, что причиной таких шагов была "принципиальная позиция национального перевозчика страны по поддержке либерализации рынка авиаперевозок".

Тем не менее, в сообщении отмечается, что решение отказаться от направлений принято «с учетом собственной стратегии развития, текущей и перспективной ситуации на рынке международных авиаперевозок».

Допуски, от которых отказывается группа, ранее были выданы компании «Трансаэро». «Аэрофлот» получил их временно с возможностью пролонгации в числе 56 международных назначений проблемного перевозчика в качестве компенсации за участие в санации «Трансаэро».

Группа решила не ждать истечения срока допуска, «хотя затраты на перевозку пассажиров «Трансаэро» на настоящий момент так и не компенсированы», отмечается в сообщении.

После нормативного оформления уведомления об отказе от назначений «Аэрофлот» потеряет возможность работать на маршрутах из Москвы в Нью-Йорк (с частотой 7 раз в неделю), на Пальма-де-Майорку (3 раза в неделю) и в Хошимин (4 раза в неделю). Дочерняя «Россия» не сможет летать по маршруту из Санкт-Петербурга в Лондон (с частотой 7 раз в неделю), а также по маршрутам из Москвы: в Гонконг (3 раза в неделю), в Кокчетав (2 раза в неделю), в Мадрид (7 раз в неделю), на Майами (ежедневно), в Сингапур (ежедневно), в Торонто (5 раз в неделю), во Франкфурт (14 раз в неделю), в Хьюстон (5 раз в неделю), в Уральск (2 раза в неделю).

По расчетам Группы "Аэрофлот", отказ от этих маршрутов поможет развиваться другим российским авиакомпаниям. «Группа «Аэрофлот» подтверждает, что не желает быть монополистом на российском рынке авиаперевозок и будет стремиться к тому, чтобы ее рыночная доля с учетом иностранных авиакомпаний не превышала 50%», - сообщает перевозчик. В настоящее время, как отмечает национальный перевозчик, «практически на любом направлении у "Аэрофлота" есть несколько конкурентов».

Группа компаний «Аэрофлот» — крупнейший авиационный холдинг в России. Наряду с ПАО «Аэрофлот» группа включает в себя дочерние авиакомпании: «Россию», дальневосточную авиакомпанию «Аврора», а также единственного в России классического лоукост-перевозчика — «Победу».

По состоянию на 31 декабря 2015 года парк Группы «Аэрофлот» насчитывал 265 воздушных судов.

Пассажиропоток Группы «Аэрофлот» в 2015 году вырос на 13,4% до 39,4 млн пассажиров.

Согласно опубликованной 1 марта отчетности, чистый убыток группы по МСФО в 2015 году уменьшился по сравнению с показателем за предыдущий год в 2,6 раза до 6,494 млрд руб. Выручка за отчетный период увеличилась на 29,8% до 415,173 млрд руб.

Показатели рентабельности EBITDA и EBITDAR увеличились на 6,3% и 9,6% до 14,1% и 24,8% соответственно.

Общий долг группы вырос к 31 декабря 2015 года на 34,1% до 233,729 млрд руб., в основном за счет увеличения кредитов и займов, а также переоценки обязательств по финансовому лизингу.

Константин Пукемов

Почему «Аэрофлот» отказался от направлений «Трансаэро»

Авиакомпания решила не использовать 13 международных направлений, заявив, что не желает быть монополистом

«Аэрофлот» откажется от 13 международных направлений. Перевозчик не хочет быть монополистом. Авиакомпания не будет использовать рейсы, которые получила от ушедшей с рынка «Трансаэро». В частности, речь идет о полетах из Москвы в Нью-Йорк, Мадрид, Майами и Сингапур. Об этом говорится в сообщении «Аэрофлота», где также отмечается, что этот шаг «отражает приверженность ведущей российской авиакомпании основным рыночным принципам, в первую очередь, принципу справедливой конкуренции».

Роман Гусаров

главный редактор портала Avia.ru

«Вряд ли можно заподозрить «Аэрофлот» в том, что он добровольно отказывается от какой-то прибыли и коммерческой выгоды. Думаю, здесь прагматизм несколько в ином. Дело в том, что «Аэрофлот», несмотря на целый ряд обвинений в его адрес, очень сильно озабочен сложившейся ситуацией на рынке и думает о том, чтобы не превысить свою долю, не превысить более 50%. Потому что, если это произойдет, то он попадет под регулирование антимонопольной службы. И «Аэрофлот» как коммерческая организация, конечно, не хочет такого исхода, и сейчас, по сути, сложившаяся ситуация заставляет его сдерживать свой собственный рост и отказываться от ряда выгодных направлений, опять-таки, чтобы в будущем не потерять и чтобы не сложилась совсем иная ситуация, при которой уже государству придется заниматься регулированием рынка и тарифов. И мы прекрасно понимаем, что дальше это приведет к субсидированию, к финансированию из бюджета, и мы придем к советскому убыточному «Аэрофлоту», какой мы имели во времена СССР».

В феврале Росавиация подсчитала, что доля «Аэрофлота» на российском рынке составляет до 54%. Тем не менее, крупнейший перевозчик страны отказывается от направлений, потому что они не выгодны. Об этом Business FM заявил независимый эксперт Дмитрий Адамидов.

Дмитрий Адамидов

независимый эксперт

«Чтобы «Аэрофлот» отказывался от статуса монополиста — наверное, это больше преувеличение все-таки. Просто эти маршруты он посчитал невыгодными и отказался, потому что «Трансаэро», в общем-то, пыталось удерживать долю на рынке и, может быть, не всегда шло по пути экономической эффективности, собственно, почему и долги такие появились, и вся эта печальная история случилась. А «Аэрофлот» более рационально действует в этом отношении, просто, видимо, совсем не нужно ему это. Потому что сама по себе монополия, которая приносит убытки, она зачем? То есть это вполне нормально, но опять же туда вернуться всегда можно, это не вот такая неподъемная задача. Когда будет спрос, я думаю, что и вернется «Аэрофлот». После девальвации тут пока всем кажется, что быстрого восстановления не будет, поэтому, в общем-то, и на международные рейсы спрос-то упал. Видимо, поэтому и решили отказаться, тем более, что на международных рейсах жестче конкуренция и, скажем так, «Аэрофлот» не может себе позволить такой маршрут держать как на внутренних каких-то рейсах».

Осенью 2015 года «Аэрофлоту» отдали треть от всех направлений из Москвы, имевшихся у «Трансаэро». Таким образом перевозчику хотели компенсировать потери за вывоз пассажиров и трудоустройство работников закрывшейся авиакомпании.

28 апреля "Поиск консенсуса, содействие диалогу, совместное создание мирного и процветающего прекрасного будущего Азии" -- с речью на такую тему выступил председатель КНР Си Цзиньпин на открывшейся в четверг в китайской столице 5-й встрече министров МИД в рамках Cовещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии /СВМДА/.

В своем выступлении глава китайского государства подчеркнул необходимость придерживаться и претворять в жизнь азиатскую концепцию всеобщей, комплексной, основанной на сотрудничестве и устойчивой безопасности, путем поиска консенсуса, содействия диалогу и усиления кооперации продвигать формирование модели управления безопасностью с азиатской спецификой, совместными усилиями создавать мирное и процветающее прекрасное будущее Азии.

По словам Си Цзиньпина, в сегодняшней Азии мир и стабильность являются основной тенденцией, развитие и процветание -- волей народов. Лидирующая в мире по темпам роста азиатская экономика, активизирующееся региональное сотрудничество и ускоряющийся процесс интеграции непрерывно повышают стратегическое место Азии в глобальном развитии. В то же время в некоторых районах Азии по-прежнему существуют потрясения,конфликты и другие традиционные проблемы безопасности, нетрадиционные угрозы безопасности, включая терроризм, становятся все более острыми, региональное сотрудничество в сфере безопасности нуждается в срочном усилении.

Си Цзиньпин отметил, что азиатская концепция безопасности была выдвинута китайской стороной в 2014 году на саммите СВМДА в Шанхае. В новых условиях необходимо развивать партнерские отношения нового типа, основанные на сотрудничестве и взаимном выигрыше, создавать азиатское сообщество с единой судьбой, стремиться к мирному решению спорных вопросов путем диалога и консультаций и в соответствии с нормами международного права, при помощи правил и механизмов контролировать кризисы, укреплением взаимодоверия смягчать напряженность, политическими способами нейтрализовать кризисы, постепенно продвигать разрешение сложных и "горячих" региональных проблем.

Си Цзиньпин отметил, что странам и народам Азии нужна среда, обеспечивающая безопасность и развитие в регионе, они способны защищать такую среду путем диалога и сотрудничества.

Мы приветствуем вклад стран за пределами региона в сохранение мира и развития в Азии и их совместные с азиатскими странами усилия для обеспечения безопасности, стабильности, развития и процветания в Азии, сказал он.

Китай твердо и неизменно проводит мирную внешнюю политику, является хранителем, строителем и вкладчиком в дело международной и региональной безопасности. Китай решительно и непоколебимо защищает международный порядок, ядром которого являются цели и принципы Устава ООН, решительно и непоколебимо продвигает процесс установления международных отношений нового типа, основанных на взаимовыгодном сотрудничестве, прилагает усилия к созданию сообщества с единой судьбой для всего человечества, подчеркнул Си Цзиньпин.

По его словам, Китай выступает за денуклеаризацию Корейского полуострова, защиту мира и стабильности на полуострове и урегулирование вопросов путем диалога и консультаций. Китай надеется на то, что соответствующие стороны приложат общие усилия по возвращению ядерной проблемы Корейского полуострова в русло диалога и переговоров в целях достижения долговременного спокойствии и порядка в Северо-Восточной Азии.

Китай неуклонно защищает мир и стабильность в районе Южно-Китайского моря, защищает свой суверенитет и соответствующие права и интересы в Южно-Китайском море, придерживается позиции мирного решения споров путем дружественных консультаций и переговоров с заинтересованными сторонами. Китайская сторона намерена вместе со странами АСЕАН прилагать совместные усилия для превращения Южно-Китайского моря в море мира, дружбы и сотрудничества.

На церемонии открытия нынешней встречи, которую вел министр иностранных дел КНР Ван И, присутствовал член Госсовета КНР Ян Цзечи и другие официальные лица.

5-я встреча глав МИД СВМДА проходит 27-28 апреля в Пекине. В ней принимают участие более 40 делегаций, представляющих страны-участницы, страны-наблюдатели СВМДА и международные организации. (Синьхуа)

Состоялся семинар «Перспективы формирования экономического партнерства: ЕАЭС – АСЕАН».

В преддверии юбилейного саммита диалогового партнерства Россия – АСЕАН (19–20 мая 2016 года, Сочи), в котором планируется участие министра Дениса Мантурова, департамент внешнеэкономических отношений Минпромторга России 28 апреля провел семинар «Перспективы формирования экономического партнерства: ЕАЭС – АСЕАН».

В мероприятии приняли участие около 50 человек – представители посольств стран АСЕАН, в том числе чрезвычайный и полномочный посол Республики Филиппины в Российской Федерации Карлос Деймек Соррета, ЕАЭС, МИДа России и Минэкономразвития России, ЕЭК, ассоциаций бизнеса, научных и деловых кругов.

В ходе семинара, в подготовке которого участвовал Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», рассмотрены возможные форматы сотрудничества ЕАЭС – АСЕАН, в том числе в области промышленности. Представлен анализ перспектив создания зон свободной торговли со странами АСЕАН, обозначены ключевые аспекты развития проектной деятельности в рамках диалогового партнерства Россия – АСЕАН, возможности развития международной электронной торговли несырьевой гражданской продукцией, а также новые возможности сотрудничества в промышленной сфере по треку Россия – Азиатско-Тихоокеанская магистраль и др.

В рамках своего выступления первый секретарь посольства Лаосской Народно-Демократической Республики Ванпхенг Сенгманотхонг как представитель председательствующей в АСЕАН страны рассказал о предпринимаемых мерах по дальнейшей интенсификации торгово-промышленного и инвестиционного сотрудничества с заинтересованными партнерами. Особо отмечено, что Лаосская Народно-Демократическая Республика придает большое значение расширению и углублению связей с Российской Федерацией.

При подведении итогов было также подчеркнуто, что в условиях процессов расширения и углубления евразийской интеграции ключевым элементом взаимодействия России и стран АСЕАН становится формат торгово-экономического партнерства на межрегиональном уровне.

Александр Цыбульский: Пока в моногородах ситуация не стала кризисной, надо вводить превентивные меры поддержки. ( интервью заместителя Министра экономического развития РФ "Российской газете")

В России осталось всего 35 моногородов, которые чувствуют себя неплохо

Количество моногородов со стабильной ситуацией сократилось за год вдвое, с 71 до 35, рассказал "РГ" замминистра экономического развития Александр Цыбульский.

"Под риском ухудшения" остаются 176 моногородов, то есть там в любой момент может остановиться градообразующее предприятие. Но на финансовую поддержку из центра могут рассчитывать немногие, остальным правительство может помочь только с привлечением инвесторов и обучением управленцев.

Александр Витальевич, в России более 300 городов официально относятся к моногородам, из них, как вы говорите, более половины вот-вот могут оказаться в "красной", кризисной зоне. Какой из этого вывод, что делать?

Александр Цыбульский: Пока там ситуация не стала кризисной, надо вводить превентивные меры поддержки. Для этого прорабатывается возможность распространения целевых мер господдержки (из Фонда развития моногородов и за счет создания территорий опережающего социально-экономического развития. - Прим. ред.) не только на так называемые кризисные, как сейчас, но и на все моногорода.

Моногорода не сдаются. Благодаря внутренним ресурсам, которые удалось изыскать даже в такое трудное время, они показывают по итогам года весьма неплохие результаты. Количество кризисных моногородов с наиболее сложным социально-экономическим положением сократилось с 99 до 94 по сравнению с прошлым годом. Многие кризисные моногорода уже обратились за целевыми мерами господдержки и начали их реализовывать. Такая тенденция говорит о достижении первых позитивных результатов.

В целом кризис в моногородах чувствуется острее?

Александр Цыбульский: Безусловно. Наш мониторинг показывает, что наиболее сильно "просели" сектора экономики, к которым принадлежат градообразующие предприятия моногородов. Я говорю о машиностроении, лесопромышленном, металлургическом комплексе и текстильной промышленности. Прогнозы на текущий год оптимизма не добавляют.

По Гуково, Усолью-Сибирскому, Набережным Челнам правительство уже утвердило постановления о создании у них территорий опережающего социально-экономического развития.

А сколько всего поступило заявок от регионов на такие территории в моногородах?

Александр Цыбульский: С лета 2015 года - 37, из них комиссия при минэкономразвития одобрила 11. Проект постановления в отношении территорий опережающего социально-экономического развития на территории Юрги Кемеровской области сейчас согласовывается, еще 7 заявок у нас в работе.

По трем моногородам недавно было принято решение о подготовке проектов постановлений о создании территорий опережающего социально-экономического развития: это Анжеро-Судженск Кемеровской области, Краснотурьинск Свердловской области и поселок Надвоицы в Карелии. А заявки по еще четырем (Тольятти Самарской области, Белебей и Кумертау в Башкортостане и Краснокаменск в Забайкалье) комиссия одобрила с учетом необходимости обучения команд, управляющих развитием моногородов.

Какие заявки еще могут быть рассмотрены в ближайшее время?

Александр Цыбульский: Мы рассматриваем их постоянно по мере получения. Но необходимым условием является прохождение специализированного обучения управленческой командой моногорода, претендующего на статус территории опережающего социально-экономического развития. От факта успешного обучения зависит положительное решение комиссии, поэтому сложно сказать, по каким конкретно заявкам будет приниматься решение в ближайшее время.

Что еще нужно, чтобы получить статус территории опережающего социально-экономического развития?

Александр Цыбульский: В идеале заявки от субъектов, команды которых прошли обучение, должны быть сформированы на основе комплексных планов развития моногорода, чтобы все возможные перспективы были ясны и очевидны. Тогда мы получаем качественно проработанную заявку с обоснованиями и аргументированными решениями, грамотными расчетами. Комиссия имеет к ней минимальное количество вопросов и оперативно принимает решение о ее поддержке. Получаем следующую цепочку: качественная заявка - оперативное решение комиссии - подготовка решения правительства о создании территории опережающего социально-экономического развития - регистрация первых резидентов.

Если резидент не приходит...

Александр Витальевич, на фоне резкого сокращения прямых иностранных инвестиций особые экономические зоны пользуются спросом?

Александр Цыбульский: С учетом санкций механизм ОЭЗ не просто пользуется стабильным спросом, а еще и наращивает показатели. Об этом свидетельствует то, что в 2014 году было принято 64 резидента, из них было 7 иностранцев, а в 2015 году - уже 76 новых резидентов, среди которых 11 компаний с участием иностранного капитала. Расширяется и список стран-инвесторов - к 26 работающим присоединились Южная Корея, Польша и Казахстан.

На действующих проектах в ОЭЗ как кризис сказывается?

Александр Цыбульский: Кризис, безусловно, сказывается на планах резидентов, но пока очень мало обращений за изменением условий соглашений. Можно говорить об их готовности реализовывать свои проекты в изначально заявленных рамках.

А если резиденты все-таки свои обязательства не выполняют?

Александр Цыбульский: Если резиденты просят внести изменения в условия соглашений об осуществлении деятельности и бизнес-планы, мы стараемся всегда идти навстречу. Если резиденты условия нарушают, не внося в соглашения соответствующих изменений, то на основании закона об ОЭЗ проводятся их проверки и при необходимости расторгается соглашение.

Не думаете смягчить ограничения по порогу инвестиций и видам деятельности для резидентов?

Александр Цыбульский: По порогу инвестиций смягчений пока не запланировано, да и в этом нет нужды. Поток резидентов и без того с каждым годом растет, а инвестиции выступают в качестве своеобразного фильтра.

А расширение перечня разрешенных видов деятельности запланировано проектом поправок в закон об ОЭЗ, которые находятся в Госдуме. Кроме того, они предусматривают ликвидацию наблюдательных советов ОЭЗ и замену бизнес-плана для резидентов более удобным паспортом инвестпроекта. Думаю, это существенно упростит процедуру получения статуса резидента.

Когда и с какими особенностями ОЭЗ начнут передаваться региональным властям?

Александр Цыбульский: Мы уже направили на согласование субъектам РФ проекты соглашений о передаче полномочий по управлению зонами. Ключевая особенность в том, что они устанавливают показатели эффективности функционирования ОЭЗ и финансовую ответственность субъекта за их достижение.

А за что планируется закрыть ОЭЗ на острове Русский во Владивостоке?

Александр Цыбульский: С момента создания там в 2010 году ОЭЗ (для использования объектов, построенных к саммиту АТЭС 2012 года. - Прим. ред.) там не было зарегистрировано ни одного резидента, а по закону об ОЭЗ это основание для досрочного прекращения существования зоны. Все стороны неоднократно пытались активизировать ее работу, но, к сожалению, ситуация с резидентами осталась неизменной.

Какие еще зоны могут исчезнуть?

Александр Цыбульский: Есть еще ряд ОЭЗ с подобными проблемами, среди них портовые зоны в Мурманске и в Хабаровском крае, зоны, входящие в туристический кластер на Северном Кавказе, а также некоторые участки туристических ОЭЗ в Бурятии и Иркутске. Но здесь пока не идет речи о закрытии, а рассматривается вопрос оптимизации в части территории и планируемых расходов.

Чтобы не было подобных проблем, в том числе земельно-имущественного характера, мы планируем изменить порядок создания ОЭЗ и требовать от заинтересованных регионов более детальной проработки, вплоть до разработки проекта планировки территории ОЭЗ еще на этапе подготовки заявки на ее создание.

Не получится, что создание новых зон тогда прекратится?

Александр Цыбульский: Спрос на ОЭЗ со стороны субъектов РФ не уменьшается. Сейчас на рассмотрении в минэкономразвития на разных стадиях находится 7 заявок на создание новых ОЭЗ и одна - на расширение границ действующей. И еще порядка 20 регионов рассматривают возможность создания ОЭЗ у себя.

Но, еще раз подчеркну, несмотря на возрастающий интерес к созданию ОЭЗ, мы относимся к новым проектам с осторожностью и с учетом накопленного отрицательного опыта.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 27 апреля 2016 > № 1740866 Александр Цыбульский

Алексей Улюкаев: эксперты говорят о спаде экономики в этом году на 1,5%. Я хочу им сказать - не дождетесь!

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги! Период прошлого, позапрошлого годов экономисты называли периодом идеального шторма, когда сошлось большое количество рисков – рисков глобальных, внешнеэкономических, политических, структурных и так далее.

Несмотря на такую концентрацию рисков, я считаю, в целом экономика России прошлого года доказала свою высокую адаптивность и устойчивость, и тот спад, который был (мы признаём, что он существенный – 3,7% ВВП), всё-таки оказался существенно меньше, чем предвидели, чем ожидали крупнейшие аналитики – и отечественные, и мировые, такие как рейтинговое агентство Moody’s, которое предполагало падение 5,5%, да и наши: близкий моему сердцу институт Гайдара ожидал 6,5%, а специалисты Высшей школы экономики – 6,8%. Кстати говоря, эти коллеги и в этом году продолжают упорствовать в своём заблуждении и рисуют цифры спада в этом году - 1,5–2%. Я хочу им сказать: не дождётесь!

Тем не менее ситуация остаётся непростой. Глобальные рынки ищут новое равновесие. Это касается сырьевых рынков, рынков капитала. Существенно снижаются обороты мировой торговли, обостряются глобальные вызовы, в том числе вызовы безопасности. И здесь очень важно эту адаптивность российской экономики, которая себя показала в ситуации острых нефтяных шоков, этот запас прочности, который есть у самой экономики, плюс фактор экономической политики Правительства, которая реализуется через план социально-экономической стабилизации, – адекватной антикризисной политики, максимально полно использовать. Действительно, и в прошлом году – и в части поддержки финансовых рынков, докапитализации российских банков, и в части поддержки реального сектора экономики, основных наших индустрий, мы смогли отработать неплохо. И в этом году надеемся также создать условия для минимизации рисков и начала активного развития. Важно определиться с направлениями, идеологией развития. Здесь не может быть простых решений, простых решений как с одним знаком, так и с другим знаком, простых решений в виде высокой эмиссии, раздачи денег, простых решений в виде введения таких цифровых фетишей: будет 4% инфляции – и жизнь начнётся хорошая, будет не выше 3% дефицит бюджета – и всё будет хорошо. Боюсь, что это не совсем так. Соблазн простых решений непростых проблем... Я в своё время, 25 с лишним лет назад, опубликовал статью с названием «О простых решениях непростых проблем» – к сожалению, она актуальна, боюсь, и сейчас. А нам нужны непростые решения, нам нужна сложная и умная экономическая политика.

Что же нам мешает? Вот Дмитрий Анатольевич меня немного подковырнул моим словечком stand-by. Я ещё одно словечко, Дмитрий Анатольевич, использую: «сюрпляс» – и английское, и французское. Они говорят об одном и том же, что ресурс-то есть. Почему не используем ресурс? Прибыль компаний в прошлом году выросла на 53%, выросли депозиты в банках. Вроде бы, казалось, создана ситуация для начала экономического роста. Его нет. И поэтому мы считаем, что новая модель развития должна опираться на активную инвестиционную политику. Активная инвестиционная политика в нашем представлении зиждется на четырёх китах.

Первое – это создание инвестиционного ресурса. Эта ситуация получения высокой прибыли во многом была связана с независящими от нашей воли факторами глобального спроса и изменения курсовых соотношений валюты. Нужно её поддержать в будущем – прежде всего активной политикой по снижению издержек компаний, в частном бизнесе.

Во-вторых, коль скоро создаётся инвестиционный ресурс, должны быть созданы условия для его трансформации в реальные инвестиции. Норма сбережения у нас исторически всегда бывает неплохой, а норма накопления сильно отстаёт.

Этот механизм трансформации ресурса в инвестиции, увеличение склонности к инвестированию опирается на набор макроэкономических регуляторных мер, которые обеспечивают высокий уровень доверия в бизнесе, между бизнесом и государственными органами, улучшение в целом бизнес-среды.

Третье – это стимулирование инвестиционной активности через набор специальных инструментов государственной поддержки инвестиций.

И четвёртое – это расшивка спросовых ограничений, потому что ни один инвестиционный проект не будет реализовываться, если непонятна его финансовая отдача, непонятен денежный поток, который он будет продуцировать. Это спросовые ограничения внутреннего рынка, которые должны расшиваться прежде всего через эффективное использование политики импортозамещения, и агрессивная политика на внешних рынках –выходы на новые для нас рынки и закрепление на тех рынках, на которых российский экспорт уже присутствует.

Несколько слов по каждому из этих направлений.

Первое. Создание инвестиционного ресурса. Понятно, что это прежде всего условия для самофинансирования компаний. Самофинансирование компаний – это разница между доходом и издержками, поэтому работа с издержками остаётся одним из наших важных приоритетов. И важно, что мы эти приоритеты максимально полно стараемся вместе с деловым сообществом реализовывать. Это прежде всего ограничение тарифов наших инфраструктурных монополий по принципу «целевая инфляция минус», стимулирование этих компаний к снижению издержек. Мы на прошлом заседании коллеги, как вы помните, в феврале этого года, обсудили эти проекты. Я подписал приказ о 19 приоритетных проектах, которые будут реализовываться, с понятными KPI и результатами, и ответственностью за их реализацию. Один из них – это формирование долгосрочных тарифов на 2017–2020 годы на этом уровне инфляции минус с сохранением уровня надёжности инфраструктуры и сокращением издержек компаний – естественных монополий. Эта работа будет опираться на технологический ценовой аудит, независимую экспертизу, которая будет оценивать состоятельность предлагаемых технологических, инвестиционных и организационных решений. Мы подготовили соответствующий законопроект об организации этой работы. Он внесён в Правительство. Уже работа практически реализуется.

Я рад сказать, что мы с сентября прошлого года очень активно с компанией «Российские железные дороги» работаем над проектом комплексного аудита издержек. Привлечены квалифицированные аудиторы для этой работы. Уже первый этап закончился. Уже десятки миллиардов рублей – это только результат первого этапа, тех очевидных излишних издержек и в опексах, и в капексах, которые положены будут в основу более аккуратной политики издержек без ущерба для инвестиционной программы компании. Мы затем будем распространять дальше, сейчас такие директивы для компаний с госучастием подготовлены и будут реализовываться. На очереди ещё две наши крупные компании в области электроэнергетики – «РусГидро» и «Российские сети». Мы уже тоже начинаем приступать практически к имплементации этой работы.

Конечно же, издержки компаний – это и правильный баланс между динамикой номинальных заработных плат и ростом производительности труда. Здесь мы совместно с Минтрудом готовы дать предложения по корректировке трудового законодательства, направленные на повышение гибкости рынка труда. Я напомню, что совсем недавно наши казахские друзья и коллеги реализовали довольно радикальную реформу трудовых отношений. Надо, конечно, посмотреть, какой это даст экономический результат, тем не менее это интересный вызов, и мы должны ему соответствовать.

Третий фактор – это снижение уровня административных издержек для бизнеса через сокращение объёма отчётности, уменьшение количества проверок, упорядочение и снижение неналоговых платежей и сборов. Это также, по нашим расчётам, несколько сотен миллиардов рублей в год, которые могут быть сэкономлены для бизнеса. Поэтому у нас есть также приоритетный проект – формирование нового облика системы государственного контроля и надзора. Количество проверок уже снижается в рамках этой работы – за последние два года снизилось больше, чем на 20%: было 2,6 млн, снизилось до 2,075 млн. В этом году предполагается также снижение на 20% плановых проверок, это 165 тыс. примерно проверок в год. Вводится запрет на истребование документов и сведений, которые могут быть получены в рамках межведомственного информационного взаимодействия, это 153 вида документов. Заложена законодательная основа системы управления рисками. Риск-ориентированный контроль и надзор даёт, по экспертным оценкам, от 30% снижения издержек и выше. На первом этапе работа по управлению рисками в надзоре будет вестись в трёх видах: пожарный, санитарно-эпидемиологический и надзор в области связи. Затем будем его распространять и на иные виды.

Подготовлены меры против необоснованных проверок. В Правительство мы внесли законопроект, предусматривающий обязательную идентификацию при подаче электронных жалоб, а также предварительную проверку жалоб, что должно исключить проверки по анонимным и ложным сигналам, на что справедливо обращают внимание представители бизнеса.

Мы подготовили предложения по установлению на ближайшие три года пороговых цифр по количеству проверок, которые директивно снизят их число в самых массовых видах. Соответствующий проект указа Президента разработан, обсуждён с надзорными органами и в ближайшие дни будет внесён в Правительство.

Правительство Российской Федерации утвердило «дорожную карту» совершенствования контрольно-надзорной деятельности, и в соответствии с ней риск-ориентированные подходы будут внедряться и будет обеспечена концентрация внимания органов контроля и надзора на опасных и недобросовестных предприятиях.

Председатель Правительства уже упомянул такой важный институт по оптимизации административных издержек бизнеса, как оценка регулирующего воздействия. Действительно, необходимо вдохнуть новую жизнь в эту систему, и мы сейчас будем стараться делать это через внедрение процедур оценки фактического воздействия по тем нормативно-правовым актам, которые были внедрены и которые обещали серьёзную экономическую отдачу – а так ли это на самом деле? Соотношение фактических результатов регулирования и заявленных целей регулирования является предметом фактической оценки регулирующего воздействия. Сейчас уже утверждён порядок и методология проведения этой оценки, и в этом году будет проведена фактическая оценка по наиболее значимым для бизнеса нормативным актам.

Будет продолжаться работа рабочей группы, которая по Вашему, Дмитрий Анатольевич, поручению была создана, по отмене или по крайней мере снижению избыточных неналоговых платежей.

Второе важнейшее направление для инновационной активной политики – это создание условий для трансформации сбережений в инвестиции, с тем чтобы они не материализовались в виде оттока капитала или в виде вхождения в краткосрочные высоколиквидные активы, а материализовались в реальных долгосрочных инвестициях, в реальном секторе экономики.

Здесь, конечно же, важны все меры, связанные с обеспечением макроэкономической стабильности, предсказуемости макроэкономической среды, которая позволит снизить процентные ставки и тем обеспечить через кредитную систему локализацию ресурса на наиболее эффективных участках, современных участках экономики.

Но, конечно же, важна и работа по радикальному повышению качества государственного регулирования, улучшению регуляторной среды, той среды, в которой живёт и качественно или некачественно развивается бизнес.

Здесь у нас два ключевых приоритетных проекта – проект по улучшению в целом делового климата и проект по развитию малого бизнеса.

Новое качество предпринимательской среды мы стремимся сформировать, конечно же, через обновление «дорожных карт» национальной предпринимательской инициативы. Да, некоторые из них уже завершены, и можно сказать, что с существенным успехом. Но новые направления «дорожных карт» будут развиваться сейчас. Это «дорожные карты» по оптимизации подключения к газоснабжению, по оптимизации процедур в строительстве, по технологическому присоединению к теплоснабжению, водоснабжению, водоотведению, по экспортным, импортным процедурам, снижению логистических издержек, совершенствованию корпоративного управления.

Принципиально важным для нас является проект по развитию малого и среднего предпринимательства, который также сфокусирован и на снижении административных барьеров, и на формировании по-настоящему эффективных механизмов государственной поддержки малого и среднего бизнеса. Уже введён мораторий на проведение плановых проверок надзорными органами малых предприятий – добросовестных предприятий, которые не имели принципиальных столкновений с надзорными органами в течение последних трёх лет до момента введения моратория. Будет обеспечено сокращение внеплановых проверок. Подготовлены законопроекты о применении предупреждения в качестве исключительной санкции за правонарушение, совершённое впервые, предложения по либерализации уголовного законодательства. Увеличивается порог для применения упрощённой системы налогообложения – вдвое. Продляется действие единого налога на вменённый доход. Вводятся дополнительные налоговые вычеты для тех, кто переходит к применению кассовой техники нового образца.

Очень многие наши ожидания связаны с работой Федеральной корпорации по развитию малого и среднего предпринимательства, мы очень тесно работаем. У нас завтра будет заседание совета директоров корпорации, на котором мы будем и подводить некоторые итоги (они уже есть), и намечать планы на будущее. К итогам я бы отнёс то, что существенно выросла гарантийная поддержка кредитования малых и средних предприятий с начала года. Это больше 4 тыс. гарантий на сумму более 24 млрд рублей. Выдача кредитов с помощью этого объёма гарантий превысила 50 млрд рублей. Это существенный вклад в экономику малого и среднего бизнеса. Причём это на комфортных условиях: малый бизнес получает под 10% годовых, средняя компания – под 11% годовых. При том, что рыночная ставка для МСП сейчас, конечно же, в полтора-два раза выше. К августу будет запущен бизнес-навигатор. Это современная информационная система, направленная на ориентирование начинающих предпринимателей из массового сектора по существующим рыночным нишам, которые обеспечат эффективность занятия этим бизнесом. При этом услуги предпринимателям будут оказываться через настройку на это многофункциональных центров для бизнеса.

С августа заработает единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства и станет инструментом увязки спроса и предложения на рынке закупок товаров, работ и услуг крупнейшими госкомпаниями. Уже сейчас планы закупок согласованы с 35 компаниями, на кону порядка 150 млрд. рублей заказа на товары и услуги для малого бизнеса этими компаниями. Мы будем работать на расширение и числа компаний, и на увеличение самой квоты, которая будет установлена для малого и среднего предпринимательства.

Третья составляющая этой инвестиционной модели – стимулирование инвестиционной активности через механизмы государственной поддержки. Дмитрий Анатольевич говорил уже о мощном институте государственного и частного партнёрства. И мы также нацеливаем один из наших проектов на обеспечение доступа частного капитала, модернизацию управления коммунальной инфраструктурой субъектов Российской Федерации, в том числе в малых городах. Для этого необходимо расширить возможности и формы участия частных операторов управления инфраструктурой. Необходимо продолжить процесс выхода неэффективных государственных и муниципальных предприятий из управления коммунальной инфраструктурой, разработать целевую модель функционирования коммунальной инфраструктуры, в том числе для малых городов – мы предлагаем отработать это на пилотном проекте в одном из российских регионов для того, чтобы сформировать оптимальную схему достижения целевой модели, в том числе и её правовую основу.

Конечно же, проектное финансирование, о котором также Председатель Правительства упоминал. Хороший задел был создан в прошлом году: 42 проекта, примерно 350 млрд. рублей инвестиций в долгосрочные проекты. К сожалению, в этом году мы пока только продолжаем реализацию уже принятых проектов. Для того, чтобы принимать новые, нам необходимо не только использование бюджетных гарантий (они предусмотрены в законе о бюджете), но и решение вопроса с лимитом рефинансирования Банка России для этих целей.

Конечно же, важна и четвёртая составляющая новой инвестиционной модели – это формирование спроса, снятие ограничений для российских компаний в доступе на внешние рынки и повышение конкурентоспособности на внутреннем рынке. Здесь принципиально важна поддержка несырьевого экспорта. Он довольно неплохо рос в прошлом году, в целом экспорт вырос на 6,1% в реальном выражении. Согласно нашей «дорожной карте», 6-процентная планка должна поддерживаться и в 2016 году, и в последующие годы. При этом важно задействовать инструменты интеграционные, инструменты повестки торговых переговоров, такие как наша работа по проекту Таможенного кодекса Евразийского экономического союза. Союз развивается. Он увеличивается и количественно (два новых члена в прошлом году вступило), и качественно – с точки зрения создания рынка не только товаров, но и услуг, капитала, рабочей силы. И здесь, конечно, внедрение Таможенного кодекса даст необходимые эффекты.

Востребованным является формат соглашения о зонах свободной торговли с нашими важными партнёрами.

Такой формат уже имплементирован в отношениях с Вьетнамом, ведём работу с Израилем, Египтом, Сингапуром, Индией. Кроме этих преференциальных соглашений начинается работа по непреференциальным соглашениям, в частности, по соглашению с Китайской Народной Республикой. Очень важна работа по созданию стратегического торгово-экономического партнёрства в отношениях со странами ШОС. Недавно мы встречались с моими коллегами – министрами экономики этих стран, подготовили соответствующее предложение, которое, надеемся, будет поддержано и политическим руководством наших стран. Речь идёт о формировании в долгосрочной перспективе континентальной зоны свободной торговли с участием как действующих, так и потенциальных членов организации.

Конечно же, работу вовне нужно дополнить форматом системы поддержки экспорта внутри страны. Та работа одного окна, которая уже началась, Российский экспортный центр, с ним в увязке Росэксимбанк и ЭКСАР, – это большая практическая работа. Объём проектов, которые сейчас находятся в работе этих организаций, – это порядка 200 млрд рублей, поддержка и нашего автопрома, и транспортного машиностроения, и энергетического машиностроения, и многих других отраслей, и эта работа будет, безусловно, продолжаться. Мы замыкаем работу Российского экспортного центра на систему торговых представительств, создавая соответствующие торговые дома. В этом году будет создано 10 первых образцов в таких странах, как Вьетнам, Китай, Иран, Таджикистан, Австрия, Индия, Казахстан, Франция, Южно-Африканская Республика. Важно, чтобы механизм «одного окна» работал вместе с субъектами Федерации, поэтому заключаются соглашения между Министерством экономического развития, Российским экспортным центром и администрациями субъектов, которые помогали бы бизнесу получать ту поддержку, которая позволит ему выходить на внешние рынки. Для дальнейшей стандартизации, повышения эффективности этой работы мы предлагаем также меры по объединению усилий названных организаций и Внешэкономбанка. Мы подготовили проект закона о поддержке экспорта в Российской Федерации, который также позволит на законодательном уровне закрепить взаимосвязь между инструментами поддержки экспорта и механизмами их реализации.

Ещё очень важный проект наш – это обеспечение опережающего роста отечественных частных высокотехнологических экспортноориентированных компаний и формирование на их базе транснациональных компаний российского базирования. В современной России существуют десятки высокотехнологических компаний, однако их оборот, как правило, не превышает 10–20 млрд. рублей, в то же время экспансия таких компаний на внешние рынки, несмотря на то, что каждая из них позиционируется на достаточно узкой локальной нише, может дать очень серьёзную прибавку и к нашему экспорту, и к ВВП. И здесь мы будем оказывать организационное содействие в получении доступа к существующим механизмам господдержки и инициируем изменение в нормативном регулировании, которое направлено на снижение административных барьеров и актуализацию набора инструментов поддержки инновационной деятельности для этих компаний.

Ещё один проект, который также касается инноваций, – это инновационные кластеры, которые работают в 26 точках. Это и крупнейшие городские агломерации, наукограды, ЗАТО, технико-внедренческие зоны. Уже довольно серьёзный рост производительности труда, выработки на одного работника достигается. Объём выпускаемой продукции в кластерах превышает 2 трлн. рублей. Создаётся большое количество современных высокотехнологичных рабочих мест. Сейчас важно обеспечить правильную, эффективную локацию ресурсов, стимулировать отбор наилучших кластеров и там концентрировать те возможности, которые в силу известных бюджетных ограничений у нас пока небезграничные.

Я за неимением времени не буду останавливаться на всех наших проектах. Мы своевременно будем докладывать и Правительству, и общественности об их реализации, но важно, что они, хотя и сориентированы на среднесрочную перспективу, должны начать давать отдачу уже в этом году. Мы рассчитываем (и докладывали Правительству об этом) к 2017 году выйти на траекторию инвестиционного роста, для этого задействовать все те механизмы, о которых я говорил.

Вся эта работа, конечно же, должна опираться на повышение качества государственного управления. Мы связываем большие ожидания с тем решением по переформатированию этой работы, которое Председатель Правительства и Президент вынесли. Мы хотим максимально эффективно давать свои предложения и стремиться к их реализации, тем более что это связано напрямую с выстраиванием системы стратегического планирования. Напомню, что в этом году мы должны уже дать её результаты – это долгосрочная стратегия социально-экономического развития и долгосрочный прогноз, которые должны быть приняты уже к концу этого года. Это серьёзный вызов, серьёзная амбиция, которую мы должны реализовывать.

Не буду касаться большого количества других вопросов. Конечно же, это и вопросы контрактной системы, государственных закупок. Это и земельно-имущественные отношения, повышение эффективности управления государственным имуществом и реализация новой и довольно амбициозной программы приватизации государственных активов. Это региональное развитие, инновационная политика, управление интеллектуальной собственностью, дальнейшее развитие системы многофункциональных центров, повышение качества предоставляемых государственных услуг. Это многообразие деятельности, которое всё-таки должно в конечном счёте быть закреплено на едином стержне повышения уровня инвестиционной активности, улучшения деловой среды, мобилизации ресурсов для развития, что позволит нам преодолеть противоречие между базовым и целевым прогнозом и выйти на те темпы экономического роста, которые, безусловно, заслуживает современная Россия и, которые серьёзно будут способствовать улучшению условий жизни и труда.

Хочу поблагодарить всех моих коллег, сотрудников министерства, а также наших коллег, которые работают в других ведомствах, в аппарате Правительства и в государственных институтах развития. Мне кажется, мы демонстрируем образцы такой командной работы, довольно неплохой в этой ситуации, и хочу, как полагается, Дмитрий Анатольевич, заверить Вас, что на нас можно положиться. Спасибо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 26 апреля 2016 > № 1740872

26 апреля 2016 г. в Москве состоялась первая неформальная встреча министров обороны Российской Федерации и стран-членов АСЕАН.

Министр обороны Российской Федерации генерал армии С.К.Шойгу обменялся со своими коллегами мнениями о ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Руководители военных ведомств обсудили подходы к обеспечению региональной безопасности и направления развития российско-асеановского сотрудничества в военной сфере.

Как отметил генерал армии С.К.Шойгу, наращивание всестороннего сотрудничества со странами «десятки» является одним из российских приоритетов. Глава Минобороны России подчеркнул, что неформальная встреча глав военных ведомств России и стран-членов Ассоциации станет важным вкладом в подготовку юбилейного саммита Россия-АСЕАН, который состоится в мае с.г. в Сочи.

В ходе встречи он изложил взгляды Минобороны России на ключевые вызовы и угрозы безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Среди них Министр обороны России выделил международный терроризм, распространение оружия массового уничтожения, территориальные споры, пиратство, наркоторговлю, организованную преступность.

Генерал армии С.К.Шойгу подчеркнул, что ни один из регионов мира не защищен от растущей террористической угрозы, и противодействие ей требует объединения усилий всех стран. Глава российского военного ведомства проинформировал коллег об итогах российской антитеррористической операции в Сирии. Он также отметил, что наращивание взаимодействия со странами АСЕАН в борьбе с терроризмом является важным фактором укрепления безопасности в АТР.

Итоги встречи продемонстрировали совпадение подходов России и стран-членов АСЕАН к вопросам урегулирования международных конфликтов, противодействия новым вызовам и угрозам безопасности, прежде всего терроризму, - заявил С.К.Шойгу.

Министр обороны России выдвинул предложения о развитии многостороннего и двустороннего сотрудничества со странами АСЕАН по ряду направлений, представляющих взаимный интерес. Среди них противодействие международному терроризму, обеспечение безопасности на море, помощь при ликвидации последствий стихийных бедствий и техногенных катастроф, военная медицина, гуманитарное разминирование.

Руководители асеановских военных делегаций высказали слова признательности за российский вклад в укрепление безопасности и стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе и выразили заинтересованность в наращивании усилий России на этом направлении.

По завершении неформальной встречи Министр обороны российской Федерации генерал армии С.К.Шойгу проведет ряд двусторонних встреч с коллегами из стран-членов АСЕАН для обсуждения вопросов военного и военно-технического сотрудничества.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

По завершении заседания глав военных ведомств России и стран – членов АСЕАН Министр обороны РФ генерал армии Сергей Шойгу провел ряд двусторонних встреч со своими коллегами.

Первой из них стала встреча с министром обороны Лаоса генерал-полковником Тянсамоном Тянналатом.

Генерал армии Сергей Шойгу поблагодарил Тянсамона Тянналата за поддержку в организации первой встречи министров России и стран– членов АСЕАН, которая прошла в преддверии саммита Россия-АСЕАН в Сочи.

«Ценим стремление руководства Лаоса к расширению контактов с Россией», — подчеркнул Сергей Шойгу.

Он напомнил, что в конце прошлого года в Москве состоялось подписание ряда межправительственных соглашений, что укрепило нормативно-правовую базу взаимодействия двух стран.

«Высоко ценим взаимодействие в сфере военного образования. За время сотрудничества в российских военных вузах подготовлено почти 2 тысячи лаосских военнослужащих», — отметил Министр обороны России.

Он выразил надежду, что встреча «поспособствует дальнейшему развитию отношений и военного сотрудничества».

В свою очередь, Тянсамон Тянналат подчеркнул, что встречи глав военных ведомств России и стран АСЕАН помогут сделать новый шаг в развитии сотрудничества между странами.

Он поблагодарил Министра обороны РФ генерала армии Сергея Шойгу за теплый прием, приглашение принять участие в V Международной конференции по безопасности и за содействие в организации первой встречи Россия-АСЕАН.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

В Минобороны России состоялись переговоры главы российского военного ведомства генерала армии Сергея Шойгу с министром обороны Индонезии Рями Рьяхуду.

«Заинтересованы в развитии контактов по линии генеральных штабов. Есть хороший потенциал для углубления сотрудничества в сфере военного образования. Настроены на наращивание наших связей в военно-технической области», — отметил в ходе беседы Сергей Шойгу.

По его мнению, для России имеет большое значение развитие отношений с Индонезией, как крупнейшей страной в Юго-Восточной Азии, ведущим членом АСЕАН, одной из наиболее динамичных экономик в регионе. При этом Россия и Индонезия придерживаются общих взглядов на то, какими должны быть международные отношения в современном мире.

«Плодотворно взаимодействуем на международной арене в решении актуальных глобальных и региональных проблем», — подчеркнул Министр обороны России.

Генерал армии Сергей Шойгу также выразил соболезнование индонезийскому народу в связи с серией терактов, произошедших в Джакарте в начале 2016 года, и призвал объединить усилия в борьбе с терроризмом — главной угрозой глобальной безопасности.

«Уверен, в этом отношении у нас общие взгляды. Удовлетворены положительной динамикой военного сотрудничества России и Индонезии. Активно развивается взаимодействие в военно-морской области. Недавно успешно прошли совместные военно-морские учения «Комодо-2016» с участием отряда кораблей ВМФ России», — подытожил глава Минобороны России.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Российская сторона высоко ценит активность Сингапура в рамках совместной работы в многосторонних форматах, заявил сегодня Министр обороны РФ генерал армии Сергей Шойгу на встрече с сингапурским коллегой Нгом Энг Хеном.

Особенно глава российского военного ведомства отметил позицию Сингапура в работе в форматах АСЕАН, «СМОА-плюс» (Совещание министров обороны стран АСЕАН с партнерами по диалогу) и «Шангри-Ла Диалог».

«В практическом плане могу особо выделить сотрудничество в военно-морской области. На регулярной основе осуществляются заходы российских военных кораблей в порты Сингапура», — подчеркнул Сергей Шойгу.

Он также поблагодарил коллегу за участие во встрече министров обороны Россия - АСЕАН и работе 5-й Московской конференции по международной безопасности, которая пройдет 27-28 апреля, а также за решение выступить на пленарном заседании.

«Российско-сингапурские отношения опираются на прочные традиции дружбы и имеют богатую историю. Отмечу, что в настоящее время между нашими государствами налажен хороший политический диалог», — отметил Министр обороны России.

Он предложил «поговорить о перспективах военного и военно-технического сотрудничества, обсудить процесс формирования правовой основы взаимодействия».

«Рассчитываем, что переговоры будут способствовать укреплению дружественных отношений между нашими вооруженными силами», — выразил уверенность глава российского военного ведомства.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Заместитель Министра обороны Анатолий Антонов встретился с заместителем Министра обороны Государства Бруней-Даруссалам

26 апреля 2016 г. состоялась рабочая встреча заместителя Министра обороны Российской Федерации Анатолия Антонова с заместителем министра обороны Государства Бруней-Даруссалам Абдул Азиз бин Хаджи Мохд Тамитом.

Стороны выразили удовлетворение положительными результатами двустороннего сотрудничества в военной и военно-­технической сферах в последние годы. Констатировали обоюдную заинтересованность в укреплении и развитии контактов, в том числе в формате Совещания министров обороны стран АСЕАН и партнеров по диалогу.

В ходе встречи заместитель главы российского оборонного ведомства обозначил некоторые перспективные направления дальнейшего российско-брунейского сотрудничества, включая укрепление двусторонней нормативно-правовой базы, активизации военно-делегационного обмена и обучения брунейских военнослужащих в вузах Минобороны России.

Стороны также условились продолжать контакты в сфере военно-технического сотрудничества.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

«Импорт в этом году упадет на 10–15%»

Директор Центра исследований международной торговли РАНХиГС Александр Кнобель

Инна ДЕГОТЬКОВА

В ходе рабочей поездки в Челябинск 25 апреля премьер-министр Дмитрий Медведев отметил необходимость сохранения в прежних объемах государственной поддержки импортозамещения. По словам главы правительства, импортозамещение останется важнейшей структурной реформой в ближайшие годы «вне зависимости от того, что будет происходить со всякими санкциями». О том, как экономика России справляется с последствиями резкого падения импорта в результате «войны санкций», «НИ» побеседовали с директором Центра исследований международной торговли РАНХиГС Александром КНОБЕЛЕМ.

– В первом квартале текущего года импорт товаров в Россию из стран дальнего зарубежья снизился на 14,2% в сравнении с аналогичным периодом прошлого года. С чем связано это падение и имеет ли уменьшение иностранных закупок положительный эффект для экономики?

– Падение импорта в России – результат обесценивания национальной валюты. В первые два месяца текущего года рубль был особенно ослаблен по отношению к доллару, если сравнивать с январем-февралем прошлого года: мы наблюдаем естественную реакцию импорта на падение курса национальной валюты.

– Повлияли ли на снижение импорта введенные Россией контрсанкции в отношении западных стран?

– Все-таки основная причина падения импорта – девальвация рубля, а не контрсанкции. В повышение цен на товары, зафиксированное после введения ограничительных мер на импорт, основной вклад также внесла девальвация рубля. Контрсанкции лишь дали дополнительный толчок в этом направлении. Кроме того, мы помним, что запрет на ввоз продовольствия был введен для ЕС, Норвегии, США, Канады, Австралии. А во второй половине 2014 года началось замещение импорта из этих стран поставками из Беларуси, стран Азии и Латинской Америки.

– Насколько это замещение компенсирует потребности России в импорте, лишившейся прежних объемов поставок из западных стран?

– Если смотреть на 2014 год, когда еще не было девальвации, можно утверждать, что России удавалось заместить из стран Латинской Америки и остального мира от трети до половины импорта, который был исключен из-за контрсанкций.

– Имели ли контрсанкции под собой не только политическое, но и экономическое обоснование?

– Любые санкции и контрсанкции – это прежде всего политические решения. Но поскольку в России они совпали с девальвацией рубля, их негативное влияние было не столь велико. Поэтому частый сегодня вопрос «могут ли быть отменены контрсанкции?» должен быть обращен к политическому руководству. Нам, экономистам, в этой связи трудно что-то спрогнозировать.

– Политические санкции против России как-то отразились на торговле с другими странами?

– Надо сказать, что санкции против России были направлены не на торговлю, а на финансовый сектор и услуги в сфере нефтедобычи. Поэтому на большую часть экспорта они не повлияли. А на наш сырьевой экспорт повлияло изменение мировых цен.

– А ответные меры в свою очередь сказались на экспорте из западных стран?

– Практически никакого влияния на экспорт из Евросоюза контрсанкции не оказали, потому что Россия не была столь значимым рынком, чтобы запрет на ввоз продовольствия навредил европейским экспортерам, не говоря уже об американских, австралийских и норвежских.

– Вы упомянули, что в замещении европейского импорта участвуют страны Латинской Америки и других регионов. Как протекают торговые отношения с ними?

– Торговля с другими странами подчинялась тем же тенденциям, что и с европейскими государствами, то есть она существенно упала в 2015 году. Правда, со странами Азии падение оказалось не столь высоким. Это привело к тому, что доля европейских государств в товарообороте снизилась, а доля Китая и стран Тихоокеанского региона, наоборот, выросла. Кроме того, в последнее время руководством России декларируется интеграция в Тихоокеанском регионе. Скоро должно заработать соглашение о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), в который входит Россия, и Вьетнамом. Также постоянно идут разговоры о том, что необходимо заключать подобные соглашения со странами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) и Китаем. Но в целом приоритеты торговли и географические направления кардинальным образом в ближайшее время меняться не будут. Таким образом, несмотря на то, что доля ЕС в товарообороте с Россией падает, она все равно остается достаточно высокой – примерно 43–45% против 50% до 2014 года. Единственная страна, с которой товарооборот упал значительно, в несколько раз, – это Украина.

– Насколько в России чувствуется недостаток украинского импорта?

– Он чувствуется не столь критично. В любом случае торговля сохраняется на достаточно высоком уровне – несколько миллиардов долларов в год. Есть проблемы с межотраслевой кооперацией, с поставкой вертолетных двигателей. В частности, с эмбарго на поставки газотурбинных силовых установок в городе Николаев, прекращением поставок ракетно-космической техники, расторжением соглашения о достройке двух энергоблоков Хмельницкой АЭС, но это опять же связано с политикой.

– Хотелось бы услышать ваше мнение по поводу перспектив российского импорта и экспорта?

– Скорее всего, импорт в этом году упадет на 10–15% относительно прошлого года. А объем экспорта будет зависеть от цены на нефть, которую мы предсказать не можем.

– Какова структура российского экспорта?

– Где-то 80% российского экспорта – это сырьевые товары, а также нефтепродукты, металлы, первичные изделия из них. Кое-что есть в химической промышленности, которая получила некоторое преимущество за счет девальвации. Воспользовавшись этим преимуществом, возможно, удастся нарастить несырьевой экспорт.

– Судя по последним данным агентства Bloomberg, России удалось войти в тройку лидеров по поставкам зерна, заняв второе место после Канады и обогнав США. Насколько стабильным может быть результат?

– Возможно, России удастся удержать свои позиции. Но на рынке пшеницы многое зависит от урожая, изменений климата. К слову, цены на зерно тоже очень сильно колеблются, однако за ними не следят так пристально, как за нефтяными. Например, в 2015 году они были гораздо ниже, чем в 2014 году. Я думаю, что с пшеницей и другими злаками у России все в порядке, мы можем их экспортировать и будем это делать.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > newizv.ru, 26 апреля 2016 > № 1735198 Александр Кнобель

Расширенная коллегия Министерства экономического развития.

Об итогах работы министерства за 2015 год и задачах на предстоящий период.

Стенограмма:

Д.Медведев: Добрый день, уважаемые коллеги, Алексей Валентинович, другие товарищи по работе!

Сегодня мы подводим итоги работы Министерства экономического развития за прошлый год. Обсудим также планы на будущее, на ближайшую перспективу.

Обычно в это время пора подведения итогов. Многое о том, что было сделано, мною было сказано в отчёте Правительства, который неделю назад я представил в Государственной Думе. Тогда же были названы несколько основных направлений, которые принципиально важны для развития нашей страны и на которые Правительству нужно обращать постоянное внимание, концентрировать основные усилия. Это, конечно, поддержка импортозамещения и несырьевого экспорта, улучшение качества деловой среды, нашего инвестиционного климата (о котором мы постоянно говорим и предпринимаем усилия для того, чтобы он был более современным), оптимизация бюджетной политики, повышение качества государственного управления (или, как принято сейчас говорить коротко, качества государства), конечно, развитие социальной сферы даже в нынешних непростых условиях. И ваше министерство работает по всем этим направлениям, а по большинству из названных направлений играет ключевую роль.

Каким бы сложным ни был прошедший год, нам удалось в целом стабилизировать ситуацию в экономике, поддерживать социальную сферу, поддерживать ситуацию на рынке труда, не допустить обострения кризисных явлений, смягчить последствия внешних шоков для реального сектора и для банковской системы. Самое главное, мы с вами принимали решения, которые смогли сдвинуть ситуацию в положительную сторону. Внешнеэкономические условия, как вы отлично помните, менялись регулярно, даже, можно сказать, постоянно. Так же быстро на них нужно было реагировать. В частности, нам пришлось несколько раз оптимизировать бюджетные расходы. Этот процесс затронул и Минэкономразвития, ведь значительная часть этих расходов проходит по государственным программам. Пришлось принимать решения и в поддержку проблемных компаний – не так много, наверное, как в 2008–2009 году, тем не менее пришлось, – и по поддержке банков. Тем не менее со всеми этими весьма непростыми задачами, можно считать, мы справились. Это результат и вашей работы. Министерство экономического развития было основным разработчиком, а впоследствии координатором «антикризисного плана» прошлого года. Хочу вас за всё это поблагодарить.

На этом, наверное, можно было бы и завершить, по-хорошему, но я ещё несколько слов скажу всё-таки. Вы все, кто в этом зале присутствует, действительно профессионально занимаетесь российской экономикой, именно управляете экономическими процессами и понимаете, насколько непростой является нынешняя ситуация. Мы все так или иначе смотрим на цифры, и хотя у нас есть неплохие результаты по отдельным отраслям, в целом по экономике темпы роста остаются, к сожалению, отрицательными. За первые три месяца, по предварительной оценке Минэкономразвития, валовой внутренний продукт сократился на 1,4%, это не очень здо?рово, скажем прямо. Но заметны и некоторые положительные тенденции, их я тоже хочу отметить.

В первую очередь я имею в виду невысокий уровень инфляции, её снижение год к году и месяц к месяцу. С показателями безработицы у нас в стране ситуация в целом достаточно спокойная. Изменения в структуре доходов бюджета, увеличение доли несырьевых товаров в экспорте – всё это скорее позитивные вещи. Но нам нужно сделать ещё очень многое, чтобы закрепить эти положительные сдвиги, запустить механизмы долгосрочного экономического развития, вывести экономику, как любят говорить в вашем министерстве – вот министр так любит говорить, – из состояния stand-by и переходить в режим уверенного роста. Это действительно сложная, весьма масштабная задача. Мы с вами вместе реализуем план действий Правительства на текущий год.

Есть несколько моментов, на которые я хотел бы специально обратить внимание. Учитывая особую роль Минэкономразвития в системе исполнительной власти, я буду говорить об общих задачах, которые стоят перед всем финансово-экономическим блоком Правительства и, скажем прямо, перед Правительством в целом.

Первое – структурные реформы. Они требуют и времени, и ресурсов. Их трудно проводить без качественной прогнозной работы, без профессионального стратегического и территориального планирования, без долгосрочных планов инновационного развития. А это сфера вашей компетенции – именно вы участвуете в формировании, в анализе, в прогнозах макроэкономических пропорций, которые определяют, какой будет наша экономика через пять, десять и более лет.

Мы возвращаемся к трёхлетнему бюджетному планированию. В таком же трёхлетнем порядке, формате разрабатываются и прогнозные документы. Совсем недавно сценарные условия мы обсуждали на заседании Правительства. Я считаю, что в нынешней ситуации надо просчитывать все варианты и, конечно, иметь несколько вариантов в постоянном использовании, что называется, смотреть за развитием ситуации, оперативно откликаться на то, что происходит, определять, какими реальными ресурсами мы можем располагать при том или ином развитии событий.

Когда ваше министерство, например, критикуют за то, что прогнозы часто меняются, что я могу сказать? В этой ситуации пусть тот, кто умеет, сделает более точный прогноз. Совершенно очевидно, что в нынешней ситуации прогнозирование, подготовка сценарных условий – дело крайне неблагодарное. Тем не менее нам всё равно нужно этим заниматься. Какой из этих сценариев, которые мы с вами регулярно обсуждаем, окажется самым реалистичным, в конечном счёте сработает, – зависит и от нашей с вами совместной деятельности.

Второе. Одно из основных ограничений для роста – это низкая инвестиционная активность. Только за счёт государственных средств современная экономика эффективно развиваться не может. На прошлой коллегии, которая была также в апреле 2015 года, мы говорили о том, как стимулировать приход в реальный сектор частных инвестиций.

Что удалось сделать в этом направлении за истекший год?

Во-первых (и это важно на самом деле, имея в виду, что путь был неблизкий), сформировано законодательство о государственно-частном партнёрстве, причём это законодательство уже применяется.

Во-вторых, реализуется программа проектного финансирования.

В-третьих, для привлечения частных инвестиций в наиболее важные отрасли и регионы сформированы льготные налоговые и льготные таможенные режимы. Речь идёт о таких новых для нас формах, как территории опережающего развития, свободные порты и особые экономические зоны.

Разворачивается работа и по моногородам. Вы знаете, насколько тяжёлой является ситуация с занятостью в некоторых из них, причём это хроническая ситуация, она лишь обостряется в период кризиса, но и в обычный, спокойный период там очень нелегко. Поэтому в дополнение к прямой государственной поддержке мы устанавливаем для моногородов специальные экономические условия. Бóльшая часть всей этой нормативной базы уже создана.

Ещё один льготный механизм для инвесторов – это особые экономические зоны. Федеральный закон был принят 10 лет назад – в 2005 году. В целом по стране резиденты особых экономических зон, а это почти 450 компаний из 30 стран, вложили порядка 180 млрд рублей в инфраструктуру, в высокотехнологичные проекты, в импортозамещение.

Есть постоянные обращения от регионов о создании новых особых экономических зон, о расширении границ действующих зон. Они пишут мне, обращаются ко мне, обращаются в министерство. Но это процесс сложный, требующий анализа.

К работе особых экономических зон возникают и вопросы. Очевидно, должны быть подготовлены предложения по корректировке законодательства, чтобы всё-таки эти зоны работали эффективно.

И в целом хочу сказать, что деятельность институтов развития нуждается в серьёзном обновлении. Нужно предметно посмотреть, кто чем занимался эти годы, каковы результаты, какие механизмы работают, а какие нет и почему не работают, чётко разграничить полномочия, ответственность, чтобы сделать систему институтов развития более компактной и более эффективной. Я думаю, что это можно сделать и это действительно было бы полезно.

Третье, о чём хотел бы сказать: государственную поддержку, в том числе по линии наших институтов развития, после того как они будут приведены в более современный вид, нам нужно продолжить, но не менее важно помогать бизнесу и по другим направлениям. Я имею в виду сокращение процедур, всякого рода административных требований, ограничение квазифискальных платежей и различных сборов. Дело это тоже нелёгкое, потому что мы мастера изобретать всякого рода новые сборы, которые всегда объясняются благими целями. Наверное, так оно и есть: эти цели благие. Но в конечном счёте появление всякого рода квазифискальных платежей реально бьёт по деловому климату в нашей стране, по интересам предпринимателей. Всё это остаётся среди важнейших задач министерства, которые нужно будет решать и в этом году.

У нас есть национальная предпринимательская инициатива, её «дорожные карты». В прошлом году мы прошли своего рода промежуточный финиш – завершили работу по четырём картам, что само по себе очень важно. Не должно быть бесконечных продлений, не должно быть карт, которые не имеют границ. Иначе это будет абсолютно не продуктивно. Завершена работа – карта закрыта.

О результатах я много говорить не буду. Ваше министерство координирует эти процессы, и всей информацией вы владеете. Но по большому счёту предпринимателей не очень волнует, сколько документов выпущено, им важно, как на деле меняется ситуация. Это совокупный результат нормативных решений и деятельности конкретных должностных лиц. Поэтому по наиболее значимым решениям вместе с деловым сообществом будет проводиться целевой мониторинг правоприменительной практики.

Ваше министерство в целом плотно работает с деловым сообществом. Для ведомства, которое занимается экономическим развитием, это абсолютно необходимо. Но важно, чтобы министерство не просто слышало бизнес, но и отвечало на запросы бизнеса, в том числе через оценку регулирующего воздействия, которое проводят специалисты министерства. Этот институт, кстати, получился, он хороший, но в последнее время, скажем прямо, он немножко подсдулся, о чём нам говорят и коллеги, представляющие бизнес. Нам нужно вдохнуть в него новую жизнь, тем более что основная задача – ещё на стадии подготовки нормативных документов выявлять избыточные и неэффективные нормы. С этого года оценка распространена и на сферу корпоративного управления, а также на закупки, которые проводятся в соответствии с 223-м Федеральным законом. Ещё раз подчёркиваю: нужно вернуться к более внимательному отношению к оценке регулирующего воздействия. Благотворное влияние этого института отмечали все, кто столкнулся с ним на практике, и, самое главное, представители делового мира.

Ещё одно направление деятельности Минэкономразвития – это обеспечение эффективной работы многофункциональных центров. Сейчас их почти 2700, 95% наших граждан могут быстро, комфортно получить здесь федеральные, региональные и муниципальные услуги. Человек в силу своей природы быстро привыкает к хорошим изменениям. Достаточно вспомнить, как выглядели эти услуги и места, где они оказывались, до появления МФЦ. Конечно, разница колоссальная. Поэтому нам нужно этот сервис расширять, с тем чтобы он был доступным и в отдалённых, и даже в малонаселённых пунктах. В ближайшее время планируется расширить перечень социально значимых и сопутствующих услуг. План развития многофункциональных центров на ближайшие три года я подписал несколько дней назад.

Четвёртое, о чём хотел бы сказать. Мы должны сформировать стабильный и платёжеспособный спрос на продукцию российских компаний как на внутреннем, так и на внешнем рынках.

Наши предприятия уже начали выпускать аналоги иностранных товаров, которые до этого не производились в нашей стране или производились в незначительных объёмах. Сейчас такая необходимость производить эти товары есть, есть и поддержка со стороны государства. По отдельным видам товаров и услуг для российских поставщиков создан преференциальный режим. И вчера мы как раз на нашем совещании по импортозамещению, которое в Челябинске проходило, рассматривали вопросы импортозамещения по одному из важных направлений – по топливно-энергетическому комплексу. Там большое количество денег циркулирует, и даже относительно небольшое изменение в сторону покупки собственной продукции существенно влияет на рынок, на доходы, на рабочие места.

На это всё должна быть направлена работа и самого аппарата министерства, и подведомственных структур министерства, прежде всего Росаккредитации и Роспатента. Часто наши предприятия, которые готовы выпускать вполне конкурентоспособную продукцию, не могут полноценно работать на внешних рынках не только из-за кредитных проблем, но и из-за проблем с авторскими правами или отсутствия сертификатов, которые признаются за рубежом. Нужно оказывать им в этом всемерную поддержку.

Очевидно, что всё, о чём я сейчас говорю, нам нужно делать сегодня не самостоятельно, в одиночестве гордом, скажем так, а с партнёрами по Евразийскому экономическому союзу. Мы недавно с коллегами – руководителями правительств стран Евразийского союза обсуждали эту тему в Москве. Конечно, рынок со 180 млн потребителей интереснее и для бизнеса, и для развития этого рынка, больше можно сделать, но важно, чтобы он был действительно единым, по крайней мере по ключевым секторам наших национальных экономик. Для этого нужно более активно устранять изъятия из существующих, установленных сегодня четырёх свобод. Конечно, нам нужно развивать национальную инфраструктуру поддержки промышленного экспорта. Минэкономразвития этим занимается активно, мы выстроили систему одного окна, когда в одном месте экспортёр может получить весь набор услуг по кредитованию, по страхованию, гарантии, консультации, юридическое сопровождение. Всё это нужно обязательно продолжать.

И пятое, о чём хотел бы сказать. Такую же систему одного окна мы начали создавать для малого и среднего бизнеса, чтобы, во-первых, координировать многочисленные федеральные и региональные программы поддержки небольших предприятий, смотреть те возможности, которые есть, использовать те льготы, которые установлены, а во-вторых, сделать эту поддержку более понятной, более доступной для тех, собственно, кому она и предназначена, и в этом важнейшая задача корпорации по развитию малого и среднего предпринимательства.

Я отметил лишь некоторые направления деятельности министерства, подведомственных министерству агентств. Конечно, есть и другие, кстати, не менее важные, – это и стимулирование инновационной активности, и эффективное управление государственным имуществом, и развитие государственной контрактной системы, и совершенствование деятельности государственных компаний, компаний с государственным участием. По всем этим позициям нам предстоит большая работа. И самое главное, нужны весомые, конкретные результаты. Об этом сейчас расскажет министр.

А я ещё раз хочу вас сердечно поблагодарить за ту работу, которая велась министерством в прошлом году, пожелать вам столь же энергичной работы в этом году. И конечно, всех с наступающими майскими праздниками, которые в нашей стране, как обычно, очень длинные. Это не должно сказаться на работе министерства. Спасибо.

А.Улюкаев: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!Период прошлого, позапрошлого годов экономисты называли периодом идеального шторма, когда сошлось большое количество рисков – рисков глобальных, внешнеэкономических, политических, структурных и так далее.

Несмотря на такую концентрацию рисков, я считаю, в целом экономика России прошлого года доказала свою высокую адаптивность и устойчивость, и тот спад, который был (мы признаём, что он существенный – 3,7% ВВП), всё-таки оказался существенно меньше, чем предвидели, чем ожидали крупнейшие аналитики – и отечественные, и мировые, такие как рейтинговое агентство Moody’s, которое предполагало падение 5,5%, да и наши: близкий моему сердцу институт Гайдара ожидал 6,5%, а специалисты Высшей школы экономики – 6,8%. Кстати говоря, эти коллеги и в этом году продолжают упорствовать в своём заблуждении и рисуют цифры спада в этом году 1,5–2%. Я хочу им сказать: не дождётесь!

Тем не менее ситуация остаётся непростой. Глобальные рынки ищут новое равновесие. Это касается сырьевых рынков, рынков капитала. Существенно снижаются обороты мировой торговли, обостряются глобальные вызовы, в том числе вызовы безопасности. И здесь очень важно эту адаптивность российской экономики, которая себя показала в ситуации острых нефтяных шоков, этот запас прочности, который есть у самой экономики, плюс фактор экономической политики Правительства, которая реализуется через план социально-экономической стабилизации, – адекватной антикризисной политики максимально полно использовать.

Действительно, и в прошлом году – и в части поддержки финансовых рынков, докапитализации российских банков, и в части поддержки реального сектора экономики, основных наших индустрий мы смогли отработать неплохо, и в этом году мы надеемся также создать условия для минимизации рисков и начала активного развития. Важно определиться с направлениями, с идеологией развития. Здесь не может быть простых решений, простых решений как с одним знаком, так и с другим знаком, простых решений в виде высокой эмиссии, раздачи денег, простых решений в виде введения таких цифровых фетишей: будет 4% инфляции – и жизнь начнётся хорошая, будет не выше 3% дефицит бюджета – и всё будет хорошо. Боюсь, что это не совсем так. Соблазн простых решений непростых проблем... Я в своё время, 25 с лишним лет назад, опубликовал статью с названием «О простых решениях непростых проблем» – к сожалению, она актуальна, боюсь, и сейчас. А нам нужны не простые решения, нам нужна сложная и умная экономическая политика.

Что же нам мешает? Вот Дмитрий Анатольевич меня немного подковырнул моим словечком stand-by. Я ещё одно словечко, Дмитрий Анатольевич, использую: «сюрпляс» – и английское, и французское. Они говорят об одном и том же, что ресурс-то есть. Почему не используем ресурс? Прибыль компаний в прошлом году выросла на 53%, выросли депозиты в банках. Вроде бы, казалось, создана ситуация для начала экономического роста. Его нет. И поэтому мы считаем, что новая модель развития должна опираться на активную инвестиционную политику. Активная инвестиционная политика в нашем представлении зиждется на четырёх китах.

Первое – это создание инвестиционного ресурса. Эта ситуация получения высокой прибыли во многом была связана с независящими от нашей воли факторами глобального спроса и изменения курсовых соотношений валюты. Нужно её поддержать в будущем – прежде всего активной политикой по снижению издержек компаний, прежде всего в частном бизнесе.

Во-вторых, коль скоро создаётся инвестиционный ресурс, должны быть созданы условия для его трансформации в реальные инвестиции. Норма сбережения у нас исторически всегда бывает неплохой, а норма накопления сильно отстаёт.

Этот механизм трансформации ресурса в инвестиции, увеличение склонности к инвестированию опирается на набор макроэкономических регуляторных мер, которые обеспечивают высокий уровень доверия в бизнесе, между бизнесом и государственными органами, улучшение в целом бизнес-среды.

Третье – это стимулирование инвестиционной активности через набор специальных инструментов государственной поддержки инвестиций.

И четвёртое – это расшивка спросовых ограничений, потому что ни один инвестиционный проект не будет реализовываться, если непонятна его финансовая отдача, непонятен денежный поток, который он будет продуцировать. Это спросовые ограничения внутреннего рынка, которые должны расшиваться прежде всего через эффективное использование политики импортозамещения, и агрессивная политика на внешних рынках –выходы на новые для нас рынки и закрепление на тех рынках, на которых российский экспорт уже присутствует.

Несколько слов по каждому из этих направлений.

Первое. Создание инвестиционного ресурса. Понятно, что это прежде всего условия для самофинансирования компаний. Самофинансирование компаний – это разница между доходом и издержками, поэтому работа с издержками остаётся одним из наших важных приоритетов. И важно, что мы эти приоритеты максимально полно стараемся вместе с деловым сообществом реализовывать. Это прежде всего ограничение тарифов наших инфраструктурных монополий по принципу «целевая инфляция минус», стимулирование этих компаний к снижению издержек. Мы на прошлом заседании коллеги, как вы помните, в феврале этого года, обсудили эти проекты. Я подписал приказ о 19 приоритетных проектах, которые будут реализовываться, с понятными KPI и с понятными результатами и ответственностью за их реализацию. Один из них – это формирование долгосрочных тарифов на 2017–2020 годы на этом уровне инфляции минус с сохранением уровня надёжности инфраструктуры и сокращением издержек компаний – естественных монополий. Эта работа будет опираться на технологический ценовой аудит, независимую экспертизу, которая будет оценивать состоятельность предлагаемых технологических, инвестиционных и организационных решений. Мы подготовили соответствующий законопроект об организации этой работы. Он внесён в Правительство. Уже работа практически реализуется.

Я рад сказать, что мы с сентября прошлого года очень активно с компанией «Российские железные дороги» работаем над проектом комплексного аудита издержек. Привлечены квалифицированные аудиторы для этой работы. Уже первый этап закончился. Олег Валентинович Белозёров здесь присутствует, он расскажет, наверное, более подробно об этом. Но я хочу сказать, что уже десятки миллиардов рублей – это только результат первого этапа, тех очевидных излишних издержек и в опексах, и в капексах, которые положены будут в основу более аккуратной политики издержек без ущерба для инвестиционной программы компании. Мы затем будем распространять дальше, сейчас такие директивы для компаний с госучастием подготовлены и будут реализовываться. На очереди у нас ещё две наши крупные компании в области электроэнергетики – «РусГидро» и «Российские сети». Мы уже тоже начинаем приступать практически к имплементации здесь этой работы.

Конечно же, издержки компаний – это и правильный баланс между динамикой номинальных заработных плат и ростом производительности труда. Здесь мы совместно с Минтрудом готовы дать предложения по корректировке трудового законодательства, направленные на повышение гибкости рынка труда. Я напомню, что совсем недавно наши казахские друзья и коллеги реализовали довольно радикальную реформу трудовых отношений. Надо, конечно, посмотреть, какой это даст экономический результат, тем не менее это интересный вызов, и мы должны ему соответствовать.

Третий фактор – это снижение уровня административных издержек для бизнеса через сокращение объёма отчётности, уменьшение количества проверок, упорядочение и снижение неналоговых платежей и сборов. Это также, по нашим расчётам, несколько сотен миллиардов рублей в год, которые могут быть сэкономлены для бизнеса. Поэтому у нас есть также приоритетный проект – формирование нового облика системы государственного контроля и надзора. Количество проверок уже снижается в рамках этой работы – за последние два года снизилось больше чем на 20%: у нас было 2,6 млн, снизилось до 2,075 млн. В этом году предполагается также снижение на 20% плановых проверок, это 165 тыс. примерно проверок в год. Вводится запрет на истребование документов и сведений, которые могут быть получены в рамках межведомственного информационного взаимодействия, это 153 вида документов. Заложена законодательная основа системы управления рисками. Риск-ориентированный контроль и надзор даёт, по экспертным оценкам, от 30% снижения издержек и выше. На первом этапе работа по управлению рисками в надзоре будет вестись в трёх видах: пожарный, санитарно-эпидемиологический и надзор в области связи. Затем будем его распространять и на иные виды.

Подготовлены меры против необоснованных проверок. В Правительство мы внесли законопроект, предусматривающий обязательную идентификацию при подаче электронных жалоб, а также предварительную проверку жалоб, что должно исключить проверки по анонимным и ложным сигналам, на что справедливо обращают внимание представители бизнеса.

Мы подготовили предложения по установлению на ближайшие три года пороговых цифр по количеству проверок, которые директивно снизят их число в самых массовых видах. Соответствующий проект указа Президента разработан, обсуждён с надзорными органами и в ближайшие дни будет внесён в Правительство.

Правительство Российской Федерации утвердило «дорожную карту» совершенствования контрольно-надзорной деятельности, и в соответствии с ней риск-ориентированные подходы будут внедряться и будет обеспечена концентрация внимания органов контроля и надзора на опасных и недобросовестных предприятиях.

Председатель Правительства уже упомянул такой важный институт по оптимизации административных издержек бизнеса, как оценка регулирующего воздействия. Действительно, необходимо вдохнуть новую жизнь в эту систему, и мы сейчас будем стараться делать это через внедрение процедур оценки фактического воздействия по тем нормативно-правовым актам, которые были внедрены и которые обещали серьёзную экономическую отдачу – а так ли это на самом деле? Соотношение фактических результатов регулирования и заявленных целей регулирования является предметом фактической оценки регулирующего воздействия. Сейчас уже утверждён порядок и методология проведения этой оценки, и в этом году будет проведена фактическая оценка по наиболее значимым для бизнеса нормативным актам.

Будет продолжаться работа рабочей группы, которая по Вашему, Дмитрий Анатольевич, поручению была создана, по отмене или по крайней мере снижению избыточных неналоговых платежей.

Второе важнейшее направление для инновационной активной политики – это создание условий для трансформации сбережений в инвестиции, с тем чтобы они не материализовались в виде оттока капитала или в виде вхождения в краткосрочные высоколиквидные активы, а материализовались в реальных долгосрочных инвестициях, в реальном секторе экономики.

Здесь, конечно же, важны все меры, связанные с обеспечением макроэкономической стабильности, предсказуемости макроэкономической среды, которая позволит снизить процентные ставки и тем обеспечить через кредитную систему локализацию ресурса на наиболее эффективных участках, современных участках экономики.

Но, конечно же, важна и работа по радикальному повышению качества государственного регулирования, улучшению регуляторной среды, той среды, в которой живёт и качественно или некачественно развивается бизнес.

Здесь у нас два ключевых приоритетных проекта – проект по улучшению в целом делового климата и проект по развитию малого бизнеса.

Новое качество предпринимательской среды мы стремимся сформировать, конечно же, через обновление «дорожных карт» национальной предпринимательской инициативы. Да, некоторые из них уже завершены, и можно сказать, что завершены с существенным успехом. Но новые направления «дорожных карт» будут развиваться сейчас. Это «дорожные карты» по оптимизации подключения к газоснабжению, по оптимизации процедур в строительстве, по технологическому присоединению к теплоснабжению, водоснабжению, водоотведению, по экспортным, импортным процедурам, снижению логистических издержек, совершенствованию корпоративного управления.

Принципиально важным для нас является проект по развитию малого и среднего предпринимательства, который также сфокусирован и на снижении административных барьеров, и на формировании по-настоящему эффективных механизмов государственной поддержки малого и среднего бизнеса. Уже введён мораторий на проведение плановых проверок надзорными органами малых предприятий – добросовестных предприятий, которые не имели принципиальных столкновений с надзорными органами в течение последних трёх лет до момента введения моратория. Будет обеспечено сокращение внеплановых проверок. Подготовлены законопроекты о применении предупреждения в качестве исключительной санкции за правонарушение, совершённое впервые, предложения по либерализации уголовного законодательства. Увеличивается порог для применения упрощённой системы налогообложения – вдвое увеличивается. Продляется действие единого налога на вменённый доход. Вводятся дополнительные налоговые вычеты для тех, кто переходит к применению кассовой техники нового образца.

Очень многие наши ожидания связаны с работой Федеральной корпорации по развитию малого и среднего предпринимательства, мы очень тесно работаем. У нас завтра будет заседание совета директоров корпорации, на котором мы будем и подводить некоторые итоги (они уже есть), и намечать планы на будущее. К итогам я бы отнёс то, что существенно выросла гарантийная поддержка кредитования малых и средних предприятий с начала года. Это больше 4 тыс. гарантий на сумму более 24 млрд рублей. Выдача кредитов с помощью этого объёма гарантий превысила 50 млрд рублей. Это существенный вклад в экономику малого и среднего бизнеса. Причём это на комфортных условиях: малый бизнес получает под 10% годовых, средняя компания – под 11% годовых. Притом что рыночная ставка для МСП сейчас, конечно же, в полтора-два раза выше. К августу будет запущен бизнес-навигатор. Это современная информационная система, которая направлена на ориентирование начинающих предпринимателей из массового сектора по существующим рыночным нишам, которые обеспечат эффективность занятия этим бизнесом. При этом услуги предпринимателям будут оказываться через настройку на это многофункциональных центров для бизнеса.

С августа заработает единый реестр субъектов малого и среднего предпринимательства и станет инструментом увязки спроса и предложения на рынке закупок товаров, работ и услуг крупнейшими госкомпаниями. Уже сейчас планы закупок согласованы с 35 компаниями, на кону порядка 150 млрд рублей заказа на товары и услуги для малого бизнеса этими компаниями. Мы будем работать на расширение и числа компаний, и на увеличение самой квоты, которая будет установлена для малого и среднего предпринимательства.

Третья составляющая этой инвестиционной модели – это стимулирование инвестиционной активности через механизмы государственной поддержки. Дмитрий Анатольевич говорил уже о мощном институте государственного и частного партнёрства. И мы также нацеливаем один из наших проектов на обеспечение доступа частного капитала, модернизацию управления коммунальной инфраструктурой субъектов Российской Федерации, в том числе в малых городах. Для этого необходимо расширить возможности и формы участия частных операторов управления инфраструктурой. Необходимо продолжить процесс выхода неэффективных государственных и муниципальных предприятий из управления коммунальной инфраструктурой, разработать целевую модель функционирования коммунальной инфраструктуры, в том числе для малых городов – мы предлагаем отработать это на пилотном проекте в одном из российских регионов, для того чтобы сформировать оптимальную схему достижения целевой модели, в том числе и её правовую основу. Конечно же, проектное финансирование, о котором также Председатель Правительства упоминал, – хороший задел был создан в прошлом году: 42 проекта, примерно 350 млрд рублей инвестиций в долгосрочные проекты. К сожалению, в этом году мы пока только продолжаем реализацию уже принятых проектов. Для того чтобы принимать новые, нам необходимо не только использование бюджетных гарантий (они предусмотрены в законе о бюджете), но и решение вопроса с лимитом рефинансирования Банка России для этих целей.

Конечно же, важна и четвёртая составляющая новой инвестиционной модели – это формирование спроса, снятие ограничений для российских компаний в доступе на внешние рынки и повышение конкурентоспособности на рынке внутреннем. Здесь принципиально важна поддержка несырьевого экспорта. Он довольно неплохо рос в прошлом году, в целом экспорт вырос на 6,1% в реальном выражении. Согласно нашей «дорожной карте», шестипроцентная планка должна поддерживаться и в 2016 году, и в последующие годы. При этом важно задействовать инструменты интеграционные, инструменты повестки торговых переговоров, такие как наша работа по проекту таможенного кодекса Евразийского экономического союза. Союз развивается. Он увеличивается и количественно (два новых члена в прошлом году вступило), он развивается и качественно – с точки зрения создания рынка не только товаров, но и услуг, и капитала, и рабочей силы. И здесь, конечно, внедрение таможенного кодекса даст необходимые эффекты.

Востребованным является формат соглашения о зонах свободной торговли с нашими важными партнёрами. Такой формат уже имплементирован в отношениях с Вьетнамом, ведём работу с Израилем, Египтом, Сингапуром, Индией. Кроме этих преференциальных соглашений начинается работа по непреференциальным соглашениям, в частности, по соглашению с Китайской Народной Республикой. Очень важна работа по созданию стратегического торгово-экономического партнёрства в отношениях со странами ШОС. Недавно мы встречались с моими коллегами – министрами экономики этих стран, подготовили соответствующее предложение, которое, надеемся, будет поддержано и политическим руководством наших стран. Речь идёт о формировании в долгосрочной перспективе континентальной зоны свободной торговли с участием как действующих, так и потенциальных членов организации.

Конечно же, работу вовне нужно дополнить форматом системы поддержки экспорта внутри страны. Та работа одного окна, которая уже началась, Российский экспортный центр, с ним в увязке Росэксимбанк и ЭКСАР, – это большая практическая работа. Объём проектов, которые сейчас находятся в работе этих организаций, – это порядка 200 млрд рублей, это поддержка и нашего автопрома, и транспортного машиностроения, и энергетического машиностроения, и многих других отраслей, и эта работа будет, безусловно, продолжаться. Мы замыкаем работу Российского экспортного центра на систему торговых представительств, создавая соответствующие торговые дома. В этом году будет создано 10 первых образцов в таких странах, как Вьетнам, Китай, Иран, Таджикистан, Австрия, Индия, Казахстан, Франция, Южно-Африканская Республика. Важно, чтобы механизм одного окна работал вместе с субъектами Федерации, поэтому заключаются соглашения между Министерством экономического развития, Российским экспортным центром и администрациями субъектов, которые позволяли бы бизнесу получать ту поддержку, которая позволит ему выходить на внешние рынки. Для дальнейшей стандартизации, повышения эффективности этой работы мы предлагаем также меры по объединению усилий названных организаций и Внешэкономбанка. Мы подготовили проект закона о поддержке экспорта в Российской Федерации, который также позволит на законодательном уровне закрепить взаимосвязь между инструментами поддержки экспорта и механизмами их реализации.

Ещё очень важный проект наш – это обеспечение опережающего роста отечественных частных высокотехнологических экспортно ориентированных компаний и формирование на их базе транснациональных компаний российского базирования. В современной России существуют у нас десятки высокотехнологических компаний, однако их оборот, как правило, не превышает 10–20 млрд рублей, в то же время экспансия таких компаний на внешние рынки, несмотря на то что каждая из них позиционируется на достаточно узкой локальной нише, может дать очень серьёзную прибавку и к нашему экспорту, и к нашему ВВП. И здесь мы будем оказывать организационное содействие в получении доступа к существующим механизмам господдержки и инициируем изменение в нормативном регулировании, которое направлено на снижение административных барьеров и актуализацию набора инструментов поддержки инновационной деятельности для этих компаний.

Ещё один проект, который также касается инноваций, – это инновационные кластеры, которые у нас работают в 26 точках. Это и крупнейшие городские агломерации, это наукограды, это ЗАТО, это технико-внедренческие зоны. Уже довольно серьёзный рост производительности труда, выработки на одного работника достигается. Объём выпускаемой продукции в кластерах превышает 2 трлн рублей. Создаётся большое количество современных высокотехнологичных рабочих мест. Сейчас очень важно обеспечить правильную, эффективную локацию ресурсов, стимулировать отбор наилучших кластеров и там концентрировать те возможности, которые в силу известных бюджетных ограничений у нас пока небезграничные.

Я за неимением времени не буду останавливаться на всех наших проектах. Мы своевременно будем докладывать и Правительству, и общественности об их реализации, но важно, что они, хотя и сориентированы на среднесрочную перспективу, должны начать давать отдачу уже в этом году. Мы рассчитываем (и докладывали Правительству об этом) к 2017 году выйти на траекторию инвестиционного роста, для этого задействовать все те механизмы, о которых я говорил.

Вся эта, работа, конечно же, должна опираться на повышение качества государственного управления. Мы связываем большие ожидания с тем решением по переформатированию этой работы, которое Председатель Правительства и Президент вынесли. Мы хотим максимально эффективно здесь давать свои предложения и стремиться к их реализации, тем более что это связано напрямую с выстраиванием системы стратегического планирования. Напомню, что в этом году мы должны уже дать её результаты – это долгосрочная стратегия социально-экономического развития и долгосрочный прогноз, которые должны быть приняты уже к концу этого года. Это серьёзный вызов, серьёзная амбиция, которую мы должны реализовывать.

Не буду касаться большого количества других вопросов. Конечно же, это и вопросы контрактной системы, государственных закупок. Это и земельно-имущественные отношения, повышение эффективности управления государственным имуществом и реализация новой и довольно амбициозной программы приватизации государственных активов. Это региональное развитие, инновационная политика, управление интеллектуальной собственностью, дальнейшее развитие системы многофункциональных центров, повышение качества предоставляемых государственных услуг. Это многообразие деятельности, которое всё-таки должно в конечном счёте быть закреплено на едином стержне повышения уровня инвестиционной активности, улучшения деловой среды, мобилизации ресурсов для развития, что позволит нам преодолеть это противоречие между базовым и целевым прогнозом и выйти на те темпы экономического роста, которые, безусловно, заслуживает современная Россия и которые серьёзно будут способствовать улучшению условий жизни и труда.

Хочу поблагодарить всех моих коллег, сотрудников министерства, а также наших коллег, которые работают в других ведомствах, в аппарате Правительства и в государственных институтах развития. Мне кажется, мы демонстрируем образцы такой командной работы, довольно неплохой в этой ситуации, и хочу, как полагается, Дмитрий Анатольевич, заверить Вас, что на нас можно положиться. Спасибо.

С.Жвачкин: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Алексей Валентинович! Уважаемые коллеги! Как известно, сегодня средства выделяются у нас отдельно по государственным программам. Здесь и результаты, и показатели, они – ведомственные, отраслевые и абсолютно не учитывают те большие программы, которые есть по каждому региону и в России в целом.

Практически ни в одной территории России нет проекта, который бы касался одной какой-то отрасли, они сегодня действительно межведомственные. И в этом решении проблем теряется смысл большого проекта. Мы все помним хорошую миниатюру Аркадия Райкина, когда один пуговицу пришивал, другой – гульфик. А кто за костюм отвечает, у нас сегодня так и не определено.

Сегодня в Правительстве абсолютно правильно обсуждается переход на проектный метод работы. Я хочу сказать о нашем томском методе. Мы занимаемся уже два года им совместно с Минэкономразвития. Мы реализуем уникальный для страны проект комплексного регионального развития «ИНО Томск». Его утвердили, Дмитрий Анатольевич, Вы в январе прошлого года. Спасибо Вам огромное. Федеральную рабочую группу с участием 12 министерств возглавляет Аркадий Дворкович.

Каких результатов мы достигли за год? Сразу хочу сказать, что, если бы этого проекта не было, федерального, его надо было бы придумать, потому что результаты хорошие. Сегодня, понятно, в центре внимания этой федеральной рабочей группы как раз актуализация межведомственных проблем, которые стоят на пути реализации, и группа эта координирует госпрограммы. Могу сказать, что за год было 91 поручение Правительства 21 министерству и ведомствам. То есть даже если 10%, как у нас порой в России бывает, исполнится, то это огромное достижение.

Я приведу примеры. У нас достаточно хорошо идёт много кластеров – по IT-технологиям, фармакологии, но особенно хорошо – по возобновляемым ресурсам и лесопромышленному комплексу. У нас есть такой проект – Асиновский лесопромышленный комплекс. Это единственный объект, куда вкладывается частный китайский капитал – частный, подчёркиваю. Они вложили уже больше 20 млрд. Весь этот проект стоит 100 млрд. В проекте участвуют около шести министерств: Минэк, Минтранс, Минпромторг, Минстрой и другие. И вот смотрите: проект стоит 100 млрд, китайцы вложили 20, мы первый из 10 заводов ввели, но там всё упирается в дорогу Камаевка – Асино, она стоит всего 3 млрд. Для Минтранса это не такой большой, не интересный объект, это региональный объект, говорят: стройте сами. И благодаря именно «ИНО Томску» поступили предложения (могу вам сказать, что неделю назад уже 500 млн было), мы построим эту дорогу, которая открывает путь огромным, миллиардным инвестициям. Вот что такое проектное управление регионами.

Ещё один пример. У нас, вы знаете, город институтов, и сегодня у нас идёт очень интересный проект: мы создаём федеральный центр здоровья человека. Объединяем шесть институтов Академии наук, Федерального агентства научных организаций, участвует шесть министерств, в том числе Минобр, Минздрав. И если бы не эта программа «ИНО Томск», в которой прямые указания были, как объединить отдельные госпрограммы в одно целое, для того чтобы это было выгодно и Федерации, и регионам, я просто не представляю, как бы мы это всё сделали. Вообще в проекте «ИНО Томск» применяется на сегодняшний день уже 50 инструментов федеральной экономической, промышленной, инновационной политики. Все те механизмы развития, о которых Вы говорили, задействованы. И безусловно, без этой программы мы бы ничего не сделали.

Действительно, уважаемые коллеги, сегодня, на мой взгляд, нужна как раз работа не по поручениям, а по проектам, и в центре каждого – межведомственная задача, для решения которой координация нужна и диалог между министерствами.

Мы заинтересованы в усилении Минэкономразвития как координатора и площадки системной межведомственной работы на проектной основе. Без этого просто дальше двигаться нельзя. И я уверен, что моё предложение, конечно, поддержат и другие субъекты Федерации.

Поэтому сегодня, пока ключевые элементы одного проекта разбиты по госпрограммам: дорога в одном, здания в другом, кластеры в третьем, наука в четвёртом, – мы результат никогда не получим. И, конечно, деньги выделять надо не только по государственным программам, но и по целевому эффекту.

Сегодня Правительство определяет подходы к реализации проектного управления в госсекторе и созданию проектного офиса. Я предлагаю использовать опыт в том числе реализации комплексного проекта «ИНО Томск». Он доказал свою работоспособность, вы знаете, что по нашему пути пошла Казань. Сегодня такой же проект – «Иннокам» утверждён. Потому что это действительно действующий и рабочий проект. Но самое главное – он доказал способность Минэкономразвития быть эффективным связующим звеном между ведомствами. Поэтому я уверен, что Минэкономразвития будет играть ту роль, которую оно должно играть, играть не только ради регионов, но и для выполнения федеральных программ, и в том числе, конечно, на территории Томской области. Спасибо вам за работу.

О.Белозёров: Уважаемые участники заседания! В 2015 году «Российские железные дороги» выполнили поставленные задачи по перевозке грузов и пассажиров. И окончание предыдущего года было крайне активным в части работы с расходами, по повышению эффективности. Эта работа велась совместно с Министерством экономического развития, и мы вышли в положительный результат. При этом мы сократили расходы почти на 40 млрд, удержали рост себестоимости перевозок на семь с небольшим процентов.

Один из ключевых показателей, о котором хотел сказать, – это повышение производительности труда. В 2015 году рост этого показателя составил 4,8%.

В целом деятельность компании нацелена не только на внутренний поиск резервов, но и на стимулирование развития производственных отраслей экономики. Мы понимаем, что, если будет груз, у нас будет заработок, и, соответственно, мы должны создать такие условия в экономике, которые дали бы возможность активнее работать.

По итогам I квартала у нас картина неплохая. Мы полностью удовлетворили спрос на грузовые перевозки и обеспечили рост погрузки на 0,7%. У нас вырос и грузооборот на 0,4%.

При этом улучшили все наши показатели. Это и средняя скорость доставки гружёных отправок до 400 км в сутки. И выросла надёжность.

Но основной индикатор нашей работы по поддержке промышленности – это, конечно же, тарифные условия для грузовладельцев. Как на заседании Правительства было предписано, максимальная ставка на 2016 год нам установлена по тарифу 9%. Эффективную ставку нам сказали – не превышать 7,5%. Мы пошли, совместно пообсуждали, сделали ещё лучше – у нас в I квартале рост составил всего 3%. Мы считаем, что это даст экономике в целом снижение уровня тарифной нагрузки на грузоотправителей на 45,5 млрд рублей.

Несколько слов хотел бы сказать о том, что для себя сейчас считаем важным.

Финансовая сбалансированность. Абсолютно справедливо уже было сказано, что в нынешней ситуации прогнозировать очень сложно, и спасибо большое Минэкономразвития, что точки реперные нам даются, поскольку наша экономика, наш бюджет напрямую завязан на эти показатели. Буквально за небольшой промежуток времени, правда, эти прогнозы несколько раз изменились. Хочу напомнить, что 1% инфляции, вообще 1% для нас – это более 10 млрд рублей, поэтому колебания очень серьёзно отражаются на нашем бюджете. И мы сейчас работаем совместно с Минэкономразвития над тем, как улучшить механизм принятия решений в такой динамичной ситуации, поскольку мы определяем объём заказа в нашей программе не только для себя, но и для широкого круга предприятий промышленности, для потребителей.

Второй вопрос, по которому мы сейчас очень интенсивно работаем, – это вопрос реализации инвестиционной программы. Мы считаем, что 2016 год должен стать ключевым с точки зрения построения, исполнения инвестиционной программы через призму целевого проектного подхода. Здесь возможности и знания Минэкономразвития для нас важны.

Мы уже осуществили несколько шагов, мы получили дополнительную оценку по результатам проведения технологического и ценового аудита. Считаем, что основной эффект получим в этом и в следующем году.

Ключевой вопрос – тарифное регулирование. Совместно с заинтересованными органами исполнительной власти компания участвует в разработке концепции нового прейскуранта на грузовые перевозки. Мы сейчас руководствуемся документом, которому 13 лет, и мы пришли к выводу, что надо его усовершенствовать. Одна из ключевых задач в рамках прейскуранта – это исключение перекрёстного субсидирования перевозок одних грузов за счёт других внутри «Российских железных дорог». При этом мы понимаем, что важно, чтобы прейскурант гарантировал возмещение затрат как минимум на уровне себестоимости. Понимаем, что такой подход, возможно, приведёт к корректировке уровня действующих железнодорожных тарифов и, возможно, изменению системы поддержки различных отраслей экономики. Но прейскурант создавался с активным участием экономического блока несколько десятилетий назад, и эта система перекрёстного субсидирования была туда зашита. Нам предстоит очень серьёзный труд, чтобы сейчас эту модель создать заново.

В текущих экономических условиях мы активно реализуем гибкую тарифную политику. Но здесь тоже просили бы нас поддержать. Обычно говорят исключительно о «Российских железных дорогах», но я неоднократно уже докладывал на совещаниях о том, что товаропроводящая цепочка шире – есть и стивидоры, есть и иные перевозчики. Соответственно, на эту структуру комплексно нам необходимо вместе посмотреть.

Модель рынка грузовых перевозок. Мы считаем, что в течение последних лет сложившаяся модель рынка грузовых перевозок всё-таки имеет очень серьёзные риски устойчивости. На рынке оперирования грузовыми вагонами сейчас очень низкие суточные ставки за вагон, у нас присутствует избыточный вагонный парк, что порождает и тянет за собой ряд проблем, в том числе с лизинговыми компаниями, с банковским сектором. Мы считаем, что эту несбалансированность нужно в течение какого-то времени привести в порядок. И считаем, что этого можно было бы добиться с использованием конкурентных механизмов на публичных площадках. Неким образом выставить условия – может быть, на бирже вагонной, может быть, на какой-то иной площадке. Соответственно, над этой проблемой мы сейчас очень активно совместно работаем.

И ещё один значимый вопрос – это необходимость, целесообразность разделения инфраструктурной и перевозочной деятельности. Вопрос стоит, мы открыты для обсуждения этой проблемы, но считаем (и здесь спасибо большое Министерству экономического развития в поддержке позиции), что мы не должны нарушить основной принцип работы железнодорожного транспорта: обеспечение стабильности, надёжности и безопасности железнодорожных услуг. Буквально в течение нескольких месяцев мы должны совместно подготовить такую модель, и мы её представим в том числе и в Правительство.

В заключение хотел бы поблагодарить экономический блок Правительства Российской Федерации, руководство и коллектив Министерства экономического развития за внимание к железнодорожной отрасли и поддержку. Спасибо вам большое!

К.Дмитриев (генеральный директор Российского фонда прямых инвестиций): Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Что лежит в основе нашего института – это правильная модель. Это модель, которая говорит: мы можем инвестировать только при наличии соинвесторов. И сразу получается, что на каждый рубль мы получаем хороший мультипликатор от других инвесторов, мы вкладываем деньги эффективно с прибылью и позволяем многим компаниям развиваться, строим стратегические отношения с ведущими институтами мира. Неслучайно по модели РФПИ подобные фонды создали Италия, Франция (создаёт), Индия, Монголия и Турция. За прошлый год мы одобрили сделок на 540 млрд рублей, это в три раза больше, чем за три предыдущих года, то есть на каждый вложенный рубль мы привлекли более десяти от наших партнёров. В основном это иностранные компании, также там есть и российские соинвесторы, российские банки. И наши партнёры – это ведущие суверенные фонды мира. Мы заранее скажем, что на питерском форуме у нас будет больше всего наших партнёров, чем когда бы то ни было. Капитал под их управлением составляет более 8 трлн долларов, и там будут такие, например, фонды, как фонд Саудовской Аравии, который, как вчера было объявлено, увеличат до 2 трлн долларов.

Мы благодарны за возможность выделить РФПИ в отдельный институт – закон об этом принят в первом чтении, и мы надеемся к питерскому форуму все процедуры завершить. Мы активно инвестируем в инфраструктуру, здесь и партнёрство с Dubai Ports, который будет с нами активно вкладывать в порты России, инвестиции в логистические центры. Мы подали заявки на участие в ЦКАД, в третьем и четвёртом участке. И мы демонстрируем позитивную доходность. Мы вышли пока из трёх компаний. Из первой доходность составила 23%, из другой – 33% годовых, из третьей – 37% годовых. И мы инвестируем не только с ближневосточными инвесторами, но также с европейскими инвесторами. Мы на питерском форуме планируем объявить о нашей первой российско-французской сделке. И мы видим, что многие европейские партнёры выступают за снятие санкций. Наша первая сделка с французскими партнёрами, нам кажется, будет важной в этом ключе.

В завершение хотел бы поблагодарить всех сотрудников министерства, которые очень активно нам помогают в развитии и в работе. Мы активно работаем и с «РЖД» и видим повышение эффективности, которое «РЖД» показывает. И мы видим, что экономика Российской Федерации активно восстанавливается. Фондовые рынки выросли почти на 50% с начала года. И конечно, интерес к инвестициям от многих инвесторов сейчас значительный. Мы уверены, что вместе с Министерством экономического развития продолжим созидательную работу по дальнейшим инвестициям в российскую экономику, которая будет продолжать выходить на темпы роста. Спасибо большое!

А.Улюкаев: Из-за сложного графика Председателя Правительства у нас остаётся совсем мало времени. Мы послушали, мне кажется, очень интересные выступления, которые касаются работы по снижению издержек для российского бизнеса и того, как это происходит на уровне субъекта Федерации – там, где есть настоящая жизнь. Если вы не против, может быть, мы на этом могли бы дискуссию приостановить. Мы будем её продолжать на других площадках. А сейчас я хотел бы ещё раз предоставить слово Председателю Правительства. Дмитрий Анатольевич, пожалуйста.

Д.Медведев: Это не слово уже, а так, завершение. Коллеги здесь выступали, на самом деле довольно важные вещи говорили. Надеюсь, что они будут услышаны и в министерстве. Некоторые замечания для меня даже были неожиданными. По поводу 3%, о которых руководитель «РЖД» сказал, – это хорошая информация. В следующем году, видимо, так и поступим – 3% вам обозначим, и ни в чём себе не отказывайте. Вот видите, ещё говорят, проблемы какие-то сохраняются.

По РФПИ. Я помню, как создавался этот продукт, как было сказано, сколько было разговоров о том, что он не нужен, о том, что никто денег не принесёт, о том, что деньги зря отвлекаем. Давайте признаемся по-честному: это сейчас единственный реально работающий инструмент в этой сфере. У нас, конечно, не 2 трлн, как наши партнёры говорят… Но у них, правда, тоже таких денег нет, пусть не рассказывают, это они хотят собрать по всему миру, ещё неизвестно, дадут им или нет. Но в целом получилось, работаем с разными партнёрами. Надеюсь, что эта деятельность будет продолжена.

Ну и всегда, когда сидишь, смотришь в зал, поневоле сравниваешь. Я недавно был на коллегии Минфина – залы сравниваю, – там зал такой исторический, с колоннами, для танцев пригодный, такой консервативный дизайн. Наверное, это и правильно, Министерство финансов и должно быть консервативным. В противном случае без денег останемся совсем. А здесь, в Минэкономразвития, наоборот: дизайн современный, в общем, такой кинозал, но советский. Здесь 3D не посмотришь ещё, очевидно абсолютно. Поэтому нам нужно меняться. Обращаюсь по этому поводу к сотрудникам министерства – все мы должны соответствовать велениям современного периода, велениям времени.

Спасибо вам ещё раз за работу и успехов!

А.Улюкаев: Уважаемые коллеги! На этом заканчиваем работу коллегии. Спасибо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 26 апреля 2016 > № 1734263 Алексей Улюкаев

Гордон Уэйтт

Городские фестивали

География шумихи, беспомощности и надежды

Гордон Уэйтт – профессор Университета Уоллонгона (Новый Южный Уэльс, Австралия), соавтор книги «Гомотуризм. Культура и контекст. Начала географии человека» (2006).

[1]

Введение

Начиная с 1990-х годов исследователи уделяют все большее внимание городским фестивалям, будь то «традиционные» праздничные события или тщательно организованные широкомасштабные мероприятия. Дэвид Пикар и Майк Робинсон[2] показали, сколь важна роль городских фестивалей в гуманитарной сфере. Поразительный рост их количества можно отчасти приписать тому, что фестивали – современное средство городской регенерации, которым пользуются неолиберальные власти, сочетая бизнес, игру и фантазию. Впрочем, данная затея социальной элиты – устройство городских фестивалей – не нова. Эдвард Мюир[3] писал о важной роли публичных фестивалей в консолидации гражданских идентичностей в Европе XII–XVIII веков, особенно в независимых городах-государствах, таких, как Венеция. Говоря о Европе XIX и начала XX века, Боб Джарвис[4]показал, что демонстрация богатства, националистических, военных и монархических настроений была неотъемлемой частью пышных политических торжеств эпохи «национальных возрождений», а также публичных празднеств во вновь установленной Французской республике и в революционной России. Кейт Бассетт[5] исследовал тот же период, показав, как европейская социальная элита устраивала городские фестивали искусств с целью проведения жестких социальных границ, настаивая на ценности «высоких» жанров искусства, примерами чему служат Байрейтский фестиваль 1876 года и Зальцбургский фестиваль 1920-го. В основе исследований Дэвида Лея и Криса Олдса[6], посвященных Всемирным выставкам, проходившим в Северной Америке и Европе в XIX и XX веках, лежит вопрос о фестивале как механизме социального контроля. Тем самым изучение городских фестивалей – важнейшая международная и междисциплинарная тема, имеющая исторические, культурные, экономические и политические измерения. В этой связи географы многое почерпнули из исследований фестивальной темы, проведенных философами[7], антропологами[8], экономистами[9], социологами[10], историками[11], аналитиками туризма[12], политологами[13] и градостроителями[14]. Некоторые географы смотрят на положение дел с пессимизмом; в их интерпретации спектакль современных городских фестивальных пространств – непрестанные попытки со стороны той или иной элитарной социальной группы осуществлять «социальный контроль»[15]. Следуя формуле «хлеба и зрелищ», люди, охваченные эйфорией фестивальных развлечений, словно забывают о социальной несправедливости и неравенстве. Другие ученые относятся к городским фестивальным пространствам более оптимистично[16]. Если концептуализировать социальное пространство способами, более динамическими, разнообразными, сложными, интерактивными, отработанными, при этом сочетая их, то всегда найдутся возможности для создания альтернативных реальностей, противостоящих интересам элиты.

Ниже я предлагаю краткий обзор, в котором речь пойдет о роли современных городских фестивалей в поддержании статуса того или иного места через укрепление социальной сплоченности, стимулирование местной экономики и раскрутку самой локации. Я попытаюсь поставить проблему географии городских фестивалей, сосредоточившись на трех темах, которые касаются соответственно географии шумихи, беспомощности и надежды. Я надеюсь продемонстрировать, что именно географы способны критически анализировать городские фестивали как пространственные явления; это позволяет им переходить границы, отделяющие «социальное», «политическое», «экономическое» и «культурное». Конечно, ограничиваясь этими тремя темами, я не затрагиваю многих работ, где на аналитические карты нанесены меняющиеся пространственные схемы городских фестивалей, а также выстроены модели «влияния» городских фестивалей на экономику, общество или окружающую среду (обзор таких работ см. у Дональда Гетца[17]). Не входят в настоящий обзор и такие темы: фестивали как отклик на культурные сдвиги, вызванные растущим числом диаспор; возрождение так называемых «фольклорных фестивалей» и фестивали «новой» волны, часто проводимые в негородской среде, что является реакцией на быстро происходящие социальные изменения, в том числе мероприятия, связанные с изменением климата, экономической глобализацией и правами ЛГБТ-сообществ.

Городские фестивали, территориальный маркетинг и география шумихи

Городские фестивали – явление не новое, они издавна устраиваются для продвижения идеологии элитарных социальных групп. Неотъемлемой частью этого исторического наследия является «ускоренное ведение» строительства с целью преобразовать урбанистическую среду, в чем в свою очередь передаются, отражаются и определенные факторы модерности. Франсеск Муньос[18] считает Всемирные выставки и урбанизм олимпиад очевидными примерами, показывающими, как архитектура и градостроительство применяются для передачи особого урбанистического имиджа. Всемирные ярмарки – выставки с политическим подтекстом – обсуждались уже в работах Бартона Бенедикта[19]; Морис Рош[20] вводит данный тезис применительно к олимпиадам. Есть исторические предтечи и у городских фестивалей, получивших особое одобрение властей в качестве средств территориального маркетинга, позволяющих рекламировать имидж города. Так, в послевоенном контексте Рут Макманус[21], Керсти Джеймисон[22], Тим Коулс[23] и Бернадетт Куинн[24] исследуют взаимосвязи между политикой муниципальных властей, фестивалями и международным позиционированием городов на примерах соответственно Дублина, Эдинбурга, Лейпцига и Уэксфорда. Однако, как видно из последних обзоров, городские фестивали занимают все более важное место в городской жизни[25]. Рост числа городских фестивалей не ограничивается Европой и Северной Америкой, но распространяется также на Африку, Азию, Австралию и Новую Зеландию. И все же данные перемены носят не только количественный характер. Как утверждают Тим Холл и Фил Хаббард[26], новым тут является урбанистическая политика неолиберализма, развивающаяся в контексте экономической и культурной глобализации. Современный рост городских фестивалей происходит в соответствии с изменениями в логике капитализма.

Большинство современных городских фестивалей, устраиваемых муниципальными властями, характеризуются собственной идеологией, организацией и финансовой базой. В 1980-е годы приоритеты урбанистической политики изменились: на смену «управленческому» курсу на всеобщее благосостояние (жилье, образование, соцобеспечение), описанному у Джона Мейнарда Кейнса, пришли неолиберальная экономика и то, что Дэвид Харви[27] называет «урбанистической теорией предпринимательства». Холл и Хаббард[28] объясняют эти идеологические перемены тем, что муниципальным властям потребовались меры, способные преобразовать городские пространства, ставшие «ненужными» с экономической точки зрения. Крайние формы подобных мер оправдывали предсказаниями о том, что прекращение или урезание промышленной деятельности и «бегство» людей с высоким заработком в пригороды приведут к смерти городских центров. В то же время это перераспределение началось, когда муниципальные власти вынуждены были пересмотреть виды своей регуляционной деятельности в виду сокращающихся финансовых средств, поступающих из «традиционных» местных или общенациональных налоговых источников[29]. Говоря вкратце, неолиберальная экономика подразумевает, что управление городами можно улучшить, если минимизировать государственное вмешательство и больше внимания уделять государственно-частным партнерствам, частному предпринимательству и действию рыночных сил. Эта так называемая «новая урбанистическая политика» была сосредоточена на возрождении конкурентоспособности городов путем «освобождения» частного предпринимательства с помощью мер по дерегулированию, рискованных предприятий, основанных на государственно-частных партнерствах, и финансовых мер, призванных улучшить экономические условия, включая укрепление имиджа города.

В то же время будущее городов было неразрывно связано с так называемыми «культурными индустриями». В рамках логики капитализма городские фестивали как места зрелища[30] сами превратились в рыночный экономический ресурс, позволяющий генерировать «культурный капитал», пользуясь термином Шэрон Зукин[31]. Под культурным капиталом Зукин понимает различные виды капитала, инвестируемые в «символические» практики потребления, включая рекламу, оформление и маркетинг. Впоследствии городские фестивали наряду с «фестивальными рыночными площадями», «культурными индустриями», «креативными кварталами», «креативными группами» и «креативным классом» успели войти в расхожий лексикон отчетов о градостроительстве и местной стратегии. Взятые вместе, эти стратегии стали использовать зрелище, карнавал, искусства и творческое начало, поставив те или иные специфические свойства городов в один ряд с ландшафтами потребления, а не производства.

Неолиберальный урбанизм и градоуправление, в котором основную роль играет предпринимательство, преобразовали порядок организации и финансирования городских фестивалей. Стало возможным законным образом выделять крупные государственные средства на совместное с частными партнерами спонсирование городских фестивалей, руководствуясь тем, что для обеспечения будущей надежной базы для экономики города следует полагаться на сочетание зрелищ, развлечений, творческого начала и демонстративного потребления. Как отмечает Джордж Хьюз[32], переход от менеджеристского подхода к предпринимательскому обусловил качественную перемену, при которой «праздники» и удовольствия могут входить в цели политики госсектора. Тем не менее растущая конкуренция по привлечению крупномасштабных городских фестивалей, которые обеспечивают городу-устроителю наиболее широкое освещение в СМИ (например, Олимпийских игр), зачастую означает, что ответственность за гигантские маркетинговые бюджеты переходит к заинтересованным представителям бизнеса.

Марк Гудвин[33], Фил Хаббард[34] и Джон Маккарти[35] показывают, что внутри неолиберальной шумихи вокруг урбанистических теорий предпринимательства устройство фестивалей дает городам, конкурирующим в борьбе за ограниченные и склонные к смене «места жительства» международные финансы и гипотетические рыночные преимущества. Они подразделяются как минимум на три категории: 1) символическое репозиционирование городов в мировой экономике, 2) обеспечение все более мобильного капитала для финансирования государственно-частных партнерств и 3) ограничение времени и пространства, выделяемых на игровые практики. Многие муниципальные власти оказались подчинены логике городских фестивалей как стратегии, способной создать новый образ города в «географическом воображении» жителей, граждан и иностранцев. По мере того, как города соревнуются за место, новое или утерянное, в мировой экономике, крупные городские фестивали, такие, как Кубок мира или Олимпиада, приобретают особую важность в преобразовании «символических» или «воображаемых городских ландшафтов».

Итак, столкнувшись с деиндустриализацией, города, для которых крайне важно «быть нанесенными на карту мира» с ее туристическими и инвестиционными потоками, позиционируют себя как «ворота в» или даже «сердце», «столица» или «центр» чего-либо. Чтобы успешно конкурировать со множеством разнообразных международных соперников и развлекательных объектов, требуется отчетливо выраженный местный характер. Таким образом, территориальный имидж, территориальные темы и территориальный маркетинг стали не только важны, но и обязательны для того, чтобы сделать приоритетными элементы, имеющие рыночную ценность, и скрыть противоречия. Как отмечает Крис Олдс[36], городские фестивали стали особенно важны для того, чтобы создавать имидж и переделывать идентичность крупных городов, претендующих на мировое значение, таких, как Йоханнесбург, Манчестер, Сидней и Атланта. В символическом смысле стало возможно использовать проведение Олимпиады или Всемирной выставки в качестве маркетингового инструмента, связывающего город с мировой экономикой. Следовательно, как подчеркивают Джон Бейл и Джо Сэнг[37], поясняя, почему в последнее время ведется столь упорная борьба за проведение международных спортивных фестивалей, «победа» в спорте – всегда заявка на превосходство города, нации или отдельного человека. Похожую ситуацию обсуждает Бернадетт Куинн[38], говоря о том, что назначение того или иного города Культурной столицей Европы (традиция, учрежденная в 1985 году), поначалу призванное способствовать культурному самовыражению и воспевать культурное разнообразие, теперь считается у муниципальных властей возможностью «по-быстрому» разрешить проблемы, связанные с городским имиджем.

По логике активной пропаганды городов, фестивали как «способы создания имиджа» помогают городам – независимо от их величины – обеспечить надежную финансовую базу, предоставляя администрации более широкие возможности по привлечению не только туристов и частных инвесторов, но и так называемого «обслуживающего», или «креативного», класса, в том числе работников сфер искусства, веб-дизайна, информационных технологий и медиа. Городские фестивали как механизм территориального брендинга отчасти обусловливают желание креативного класса жить или бывать в местах, которые считаются «разрекламированными», «модными», «идущими в гору», «динамичными», «живыми», «захватывающими». В число факторов «качества жизни» теперь входит и элемент карнавала. Дэвид Лей[39] назвал это стратегией «круассанов и оперы». Согласно новой урбанистической политике, в регенерации города важнейшую роль играет четко выраженная рекламная линия в территориальном маркетинге, а также сочетание объектов и фестивалей, позволяющих создать пространства потребления для состоятельных туристов и жителей.

Еще одна теоретическая выгода, проистекающая из неолиберальной политики зрелища, состоит в привлечении инвестиций государственно-частных партнерств для строительства или перестройки городских районов. Чтобы избавиться от загрязненных зон и/или приспособить вышедшую из употребления инфраструктуру, появившуюся в результате индустриализации XIX века, к нуждам «креативной экономики», нередко требуются огромные средства. Основанное на предпринимательских идеях градоуправления, преобразование загрязненных зон в образцово-показательные «зеленые» пространства зачастую требует от муниципальных властей заключения государственно-частных партнерств и создания специальных невыборных органов для координации их деятельности. Например, превращение Хоумбуша из токсичной свалки в мировую арену, где проходили состязания сиднейской Олимпиады-2000, стало воплощением неподотчетного местным жителям предпринимательского администрирования посредством создания Сиднейского управления по координации Олимпиады[40].

Наконец, помимо теоретических преимуществ – рекламы и способности привлекать глобальное воображаемое, территориальный маркетинг, связанный с городскими фестивалями, является частью попыток поддерживать чувство уникальной «местной» городской идентичности, необходимой в контексте «глобализации». Неолиберальная политика зрелища ставит во главу угла понятие о том, что городские фестивали предоставляют место и время для воспевания и утверждения коллективной идентичности. Джордж Хьюз[41] высказывает предположение, что рост числа фестивалей, устраиваемых муниципальными властями, связан с их использованием в качестве социальной стратегии, призванной бороться с чувствами «неуверенности», «бессмысленности» и «отсутствия принадлежности к месту», нередко возникающими в общественном пространстве. В эпоху быстрой экономической глобализации Энтони Гидденс[42] определяет причины растущей социальной тревожности угрозами безработицы и полного уничтожения «трущоб»; эти факторы, по его мнению, подорвали такие социально-символические системы, как родство, место, социальные группы, религия и история. Обратившись к идеологии маркетинга городов, муниципальные власти не только обеспечили платформу, позволяющую жителям заново утверждать свою идентичность, но и сумели усилить местные патриотические настроения.

Городские фестивали и география беспомощности

Географы-урбанисты, исповедующие марксистские взгляды, критиковали и продолжают критиковать ученых, которые превозносят фестивали как часть «экономики развлечений» и акцентируют потенциальную способность городских праздников обеспечивать непрерывные внутренние инвестиции. В противовес этому они указывают на противоречивые свойства фестивалей, ставших частью капиталистического рынка[43]. Результаты зачастую менее предсказуемы, чем риторика политики зрелища. Неопределенность лишь усиливается, если учесть, что сегодня эта политика является практически повсеместной стратегией городской регенерации. В Северной Америке, Европе, Австралии и Новой Зеландии, независимо от положения города в общей иерархии, нынешние муниципальные власти проводят фестивали искусств, хореографии, садоводства, кино, еды, джаза, музыки, спорта и вина.

Парадокс традиции территориальной рекламы – один из источников неопределенности. В то время, как городские фестивали опираются на идею особости места, территориальный маркетинг, как это ни забавно, предлагает на удивление схожие впечатления. По мнению некоторых ученых, сама содержательная повестка, шумиха, блеск, брендинг и массовая реклама, связанные с фестивалями, демонстрируют лишь то, что они обеспечивают стандартные и однородные впечатления[44]. Тяготеющий к эссенциализму язык территориального маркетинга устраняет различия, связанные с местом, поскольку слова «самый гостеприимный», «крупнейший» и «безопаснейший» становятся частью борьбы каждого места за инвестиции, туристов и «креативный класс». Ирония состоит в том, что городские фестивали, будучи одной из глобализированных форм культурного производства и потребления, скорее ограничивают, чем укрепляют, творческое начало. Марк Оже назвал продукт этой тенденции к утрате местного колорита словом «non-lieux» (не-место)[45].

Фестивали как пиар-кампании, переключающие внимание с насущных социальных вопросов, – тема, явно прослеживающаяся в работах многих исследователей[46]. В идеализированных образах города, предназначенных для экономики впечатлений, нет места плохо работающим транспортным системам, пробкам на дорогах и бездомным. Джон Госс считает, что фестивальный рынок – «фантасмагория капиталистического производства, свойственная переходу в воображаемый мир утопических образов и мечтаний мифического природного урбанизма»[47].

Городские фестивали, рассматриваемые как экономический инструмент городской элиты, концептуализируются как механизмы, позволяющие исключать определенных людей из «общественных» пространств или включать их туда. В пространства, порожденные планами городской регенерации, составленными в предпринимательском ключе – в них входят и городские фестивали, – широко распахнуты двери тем, кто соответствует общественным идеалам ХХI века: потребителям или производителям – новому обслуживающему, или креативному, классу. Люди, исключенные из фестивальных пространств, – те, кому нет места в общественном пространстве, формат которого определен неолиберальной этикой: бедняки, бездомные, уличные работники секс-индустрии, хулиганы и политические активисты. Если городские фестивали порой способствуют оживлению центральных городских районов, превращению их в тематические места досуга экономики впечатлений, то принадлежность к этим якобы «публичным» городским пространствам определяется прежде всего покупательной способностью[48].

Гламур, имидж и эстетика городов не оправдывают отсутствия демократического публичного пространства и помогают скрывать неравенство, обусловленное законами и городским планированием, через расширение контроля со стороны частного сектора как раз над этими пространствами. Как подчеркивают Кевин Данн и Полин Макгирк[49], устройство масштабных городских фестивалей не только приносит крупные суммы денег и большое количество туристов, но и устанавливает крайне сжатые сроки, позволяющие игнорировать нормальные процессы планирования, а также отмахиваться от социальной критики как противоречащей местным и национальным интересам. Во время подачи заявок на проведение Олимпиады-2000 любые случаи общественной критики и политического активизма либо подавлялись, либо оставались без внимания, чему способствовал предпринимательский процесс планирования и связанное с ним уменьшение ответственности, открытости и общественного участия. Союз местных СМИ с Сиднейским комитетом по олимпийским заявкам, а позже, когда решение было принято, Сиднейским олимпийским оргкомитетом, говорит о том, что освещение любых неоднозначных аспектов Олимпиады, возможно, стало жертвой компромиссов. Самый важный момент, вероятно, состоит в том, что в 1992 году механизм планирования, делавший необходимым общественное участие, устранили, сделав исключение из этого обязательного правила для всех «специальных» или «особо важных» олимпийских объектов. Ясно, что законные общественные интересы были определены как интересы одних лишь организаторов Олимпиады. Таким образом, фестивальные пространства, предпосылкой создания которых является местный патриотизм, демонстрируют, что подобный патриотизм предназначен лишь для избранного меньшинства, обладающего средствами, а «низшие классы» при этом остаются брошенными на произвол судьбы.

Особое внимание в литературе уделяется роли фестивалей в регенерации Глазго, в ходе которой город из пришедшего в упадок центра судостроения превратился в Культурную столицу Европы 1990 года. На фоне быстрой деградации промышленной базы Глазго город переделали посредством мероприятий, включавших в себя Фестиваль садоводства (1988) и фестиваль «Макинтош» (2006). Медийные комментаторы[50] и местные турагентства[51] превозносят этот новый имидж. На вебсайте туристического совета Глазго и долины Клайда говорится о том, что город «богат на события и впечатления», и далее дается объяснение:

«Для каждого посетителя Глазго и долины Клайда, будь то любитель дискотек, концертов, оперы, театра или хореографии, город окажется богат на события и впечатления. Когда бы вы ни приехали сюда, вас круглый год ждут представления, фестивали и развлечения»[52].

Язык туристического совета явно указывает на то, что фестивальные пространства используются в духе той самой стратегии «круассанов и оперы». Официозному образу «нового Глазго», созданному советом, противоречит работа Майкла Бойла и Джорджа Хьюза[53], где критикуется процесс городской перестройки, завязанный на специальные мероприятия, при котором остаются забытыми застарелые социальные проблемы. Ронан Пэддисон[54] ставит под сомнение вопрос уверенности в том, что культурное преображение Глазго имеет какое-либо отношение к социально неблагополучным и географически маргинализированным группам населения. Похожая критика в связи с получением Глазго статуса Культурной столицы Европы (1990) предлагается у Беатрис Гарсии[55] и Джона Маклэя[56]. Кроме того, Гордон Маклауд[57] обнажает географическую картину, связанную с выселением бездомных из центра города, установкой камер видеонаблюдения, надзором за уличными работниками секс-индустрии и арестами «агрессивных нищих».

Городские фестивали и география надежды

Может показаться, что современные пространства городских фестивалей усиливают, а не подрывают нормы гегемонии. В пространствах, санкционированных политической властью, чувства принадлежности, свободы и эйфории, ассоциируемые с мероприятием, казалось бы, идут вразрез с идеей фестиваля как места нарушения правил. И все-таки нельзя сказать, что трансгрессивные качества городских фестивалей утеряны окончательно. Городские фестивали по-прежнему преображают пространства городов. Там на время приостанавливается повседневная жизнь, размываются границы между частным и общественным, зрителем и участником, внутренним и внешним, и при этом создается пространство, которое Виктор Тёрнер[58] назвал лиминальным. Как следствие этого некоторые географы начали переосмысливать фестивали как потенциальные места волнений. С этих позиций городские фестивали можно концептуализировать как места борьбы, преодоления и надежды. Крайне важное предположение состоит в том, что городские фестивали предлагают творческие возможности, временно «подвешивая» социальные отношения и поддерживая игровую практику, способную поставить под сомнение устоявшуюся географию.

Географы-феминисты говорили о том, что принципы идентичности не могут действовать вне контекста места[59]. Класс, гендер, возраст, этническая принадлежность и сексуальная ориентация крепко связаны с определенными местами, в которых живут люди. Следовательно, имеется множество соревнующихся друг с другом представлений о мире и противоречивых требований городской жизни. Реакция на фестивали включает в себя крайне сложные вопросы, учитывая плюрализм городской социальной жизни, порожденный пересечением места с такими признаками идентичности, как класс, гендер, возраст, этническая принадлежность и сексуальная ориентация. Иными словами, фестивальную площадку можно оспоривать и разрушать с помощью различных видов индивидуального восприятия и понимания места. Однако именно это разнообразие само по себе записывается в перечень причин, в силу которых общественное противостояние проведению городских фестивалей зачастую остается неуслышанным. Голоса оппозиции многообразны, поэтому им еще требуется объединиться, чтобы произвести реальные социальные перемены. Если современные городские фестивали связаны меняющимися экономическими отношениями, то в круге многообразных национальных, гендерных, этнических и классовых идентичностей, согласуемых внутри и отражаемых посредством фестивального времени-пространства, у фестивалей по-прежнему имеются возможности для того, чтобы инициировать социальные перемены и одновременно реинтерпретировать привычную социальную географию.

Например, Крис Гибсон и Дебора Дэвидсон[60] демонстрируют противоречие между пониманием местными жителями Тэмуортского фестиваля музыки кантри[61] и представлениями о фестивалях как о силе, угнетающей наименее обеспеченных. Этот фестиваль является образцом мероприятия, сосредоточенного на туризме, где превалируют деловые интересы. Тем не менее многие местные жители положительно реагируют на то, что этот районный центр называют австралийской «столицей кантри». Гибсон и Дэвидсон показывают, что наименее обеспеченные местные жители при этом не страдают – напротив, именно те, кто не принадлежит к «белым воротничкам», с готовностью принимают новую идентичность «столицы кантри». Так корпоративные спонсоры фестиваля черпают идеи в понятии «кантри», определяемом белой, гетеронормативной маскулинностью, главенствующей в австралийском национализме. При этом именно наименее обеспеченные жители проявили наименьшее сопротивление новым маркетинговым образам города, несмотря на негативные коннотации с «деревенщиной», «неотесанностью» и простонародным местным выговором. Горсовет Тэмуорта, напротив, менее уверенно реагировал на то, что фестиваль превратил город в «столицу кантри». В 2001 году местный совет по туризму приглашал посетителей окунуться в «космополитический кантри», подразумевая под этим нечто более утонченное.

Есть обнадеживающие примеры того, какой потенциал заложен в городских фестивалях – площадках, откуда можно вести радикальную критику неравенства в городах юго-восточной Азии[62]. Городские фестивали были и остаются неотъемлемой частью того, что называют «урбанистическим моделированием»[63]. По мере того, как муниципальные власти переопределяют города в рамках своих официальных представлений, обусловленных идеями креативной экономики, идет весьма избирательный процесс припоминания и забывания. И все-таки эти дискурсы могут стать объектами непредсказуемой интерпретации, пародии или сопротивления. Стоит упомянуть тактику оппозиции в Сингапуре, Куала-Лумпуре и Джакарте: в каждом случае по-разному проявляющееся сопротивление направлено на планы муниципальных властей переделать город по образцу «международного города культуры». Так, в Сингапуре местные драматурги придумали новый термин – «международный город заимствованных искусств» – в противовес планам сингапурской администрации представить Сингапур как «международный город искусств».

Похожие сюжеты связаны с южно-корейским городом Кванджу[64]. Пускай те, кто занимается маркетингом города, используют господствующие сценарии с целью породить коллективный отклик – их решения не окончательны: союзы, заключенные между представляющими широкую общественность местными художниками, сумели противостоять попытке муниципальных властей забыть о восстании 18 мая 1980 года, жестоко подавленном правительством Чон Ду Хвана (1980–1987). В 1995 году, проводя в жизнь политику зрелища, власти Кванджу объявили о проведении арт-биеннале, желая превратить «город сопротивления» в «город искусств». Тогда же местные художники в противовес организовали фестиваль искусств, желая подвергнуть критике отрицание официальными властями событий, которые остаются важнейшими для самоидентификации многих жителей Кванджу. В произведениях искусства, представленных на альтернативном фестивале, авторы не замалчивали жестоких примеров прошлого, но пытались побудить людей задуматься о восстании. Успех этого фестиваля преобразовал и организацию основного мероприятия. С 1997 года биеннале стало механизмом, позволяющим рекламировать Кванджу как «город искусств», и одновременно механизмом надежды для его жителей, пытающихся переоценить его неспокойную историю или примириться с ней.

Надежда также является центральной темой праздников, организуемых маргинализированными социальными группами. Они возникают, когда публичные пространства открывают для радикальных переделок. Например, фестивали, посвященные негетеронормативным сексуальным ориентациям, поначалу перекликаются с признанием и надеждой. Так, «разрешенная нагота», «лесбиянки на велосипедах», «марш мальчиков», демонстрации привязанности и любви в гомосексуальной среде на сиднейском гей-параде Марди Гра по-прежнему дают возможность нарушать официальные правила, социальные и моральные кодексы. В самом деле, «развлечения», ассоциируемые с возможностями отклониться от негетеронормативных сексуальных ориентаций, стали неотъемлемой частью некоторых кампаний по развитию туризма в городах, нацеленных как на гетеросексуальных, так и на прочих туристов (потребителей). В фестивальных нарушениях «разрешено» участвовать всем.

Однако существует и ряд исследований, подчеркивающих последствия, возникающие, когда фестивали, посвященные негетеронормативной сексуальной ориентации, вводятся муниципальными властями в неолиберальные экономические стратегии, направленные на то, чтобы представить города в новом свете – как «места сексуально привлекательные». Например, организация «Маркетинг Манчестер» превратила мероприятия в так называемой «гомосексуальной деревне» – включая ежегодный парад Марди Гра – в неотъемлемую часть пространственной реорганизации Манчестера, призванную превратить его из руины английской индустрии в «модный», динамичный, космополитичный европейский центр[65]. В Чикаго маркетинг одного из районов, известного под названием «город мальчиков», строится вокруг создаваемого образа «гомосексуальной деревни»[66].

Гомосексуально ориентированная реклама, производимая муниципальными властями и охватывающая пространства ЛГБТ-фестивалей, как правило, изображает негетеросексуальное желание в искаженном виде. Она демонстрируют, как исключение негетеросексуальных идентичностей осуществляется в наши дни посредством механизмов неолиберального управления и капитализма. Приятно видеть, что в мейнстримовой рекламе фигурируют негетеросексуальные пары и мероприятия, однако те, кого изображают желанными гостями на празднике, обычно являются группой избранных – гомонормативной группой. Это состоятельные потребители, в большинстве своем белые, следящие за собой и обычно не особенно молодые мужчины-гомосексуалы. Но каким бы «прогрессивным» ни был негетеросексуальный капитал, он не вносит большого вклада в дело подрыва других структур угнетения, включая патриархию[67]. Следовательно, гомосексуально ориентированный маркетинг фестивалей, посвященных негетеронормативной ориентации, плохо приспособлен для интерпретации мейнстримовых, господствующих конструкций негетеросексуальных идентичностей. Действительно, гомосексуально ориентированный маркетинг – пример инструмента, с помощью которого негетеронормативную сексуальность силком вгоняют в «приемлемые» типы поведения внутри гомосексуальной нации. Лучший пример нормализации гомосексуального образа жизни неолиберальным государством – гомосексуально ориентированный маркетинг, с помощью которого муниципальные власти апроприируют гей-фестивали. Репрезентации, распространяемые в текстах, написанных специалистами по гомосексуально ориентированному маркетингу и получивших государственное одобрение, не предлагают почти никаких шагов в сторону диверсификации и демократизации городских пространств в неолиберальном городе. Они обращают наше внимание на гендерные и классовые свойства географии надежды, возникающие, когда муниципальные власти устраивают фестивали негетеросексуальных идентичностей.

Заключение

«Давайте устроим фестиваль!» – таков призывный лозунг многих муниципальных властей, ухватившихся за предпринимательские стратегии градоуправления и идеи «креативной экономики» в качестве инструментов, позволяющих работать и с социальным отчуждением, и с экономическим упадком центров городов. Выше я попытался проследить траекторию в разновидности географического мышления, которое складывается на фоне этой новой формы градоуправления. Многие исследователи провели значительную работу, в ходе которой проанализировали «экономический эффект» фестивалей и способы «управления мероприятиями»; однако не менее важно понимать неолиберальные идеологии, из которых эта работа нередко произрастает. Подходы, нацеленные на образ будущего, заложенный в неолиберальные экономические идеологии, включая «фестивальные места» и «креативные города», не отличаются глубоким пониманием того, что именно происходит во время фестивалей.

Особое критическое внимание было обращено на конкретные последствия для социальных и гражданских идентичностей, вызванные материальными и репрезентационными измерениями городских фестивальных пространств. Городской фестиваль, нацеленный на регулирование социального воспроизводства, становится механизмом, с помощью которого государство может встраивать в городские пространства определенный «моральный порядок», укореняя в них нормативные правила социальной привлекательности, непривлекательности и гражданства в переделанном «фестивальном городе».

Важнейшие результаты, внесшие вклад в переосмысление социального влияния городских фестивалей, были получены социальными географами-постструктуралистами, феминистами и представителями других школ, которые целиком исходят из того, что субъективность человека – включая его этническое происхождение, сексуальную ориентацию, возраст, класс и гендер – не может существовать вне пространства: она всегда привязана к месту. Если переосмысливать фестивали как пространства текучести и движения, то различия в местных особенностях занятости и этническом происхождении населения крайне важны для понимания социального влияния фестивалей – понимания того, как пересматривается, формируется и переформировывается чувство принадлежности или его отсутствия. Городские фестивали могут лишить место его специфики, превратив его в туристическую достопримечательность, но одновременно они концептуализируются как явления, дающие возможность для рефлексивного действия и радикальной критики маргинализации, отчуждения и социального игнорирования.

Сокращенный перевод с английского Анны Асланян

[1] © Waitt G. Urban Festivals: Geographies of Hype, Helplessness and Hope // Geography Compass. 2008. Vol. 2. № 2. P. 513–537. © 2008 Blackwell Publishing Ltd.

[2] Picard D., Robinson M. Remaking Worlds: Festivals, Tourism and Change // Idem (Eds.). Festivals, Tourism and Change: Remaking Worlds. Clevedon, UK: Channel View Publications, 2006. P. 1–31.

[3] Muir E. Ritual in Early Modern Europe. Cambridge: Cambridge University Press, 1997.

[4] Jarvis B. Transitory Topographies: Places, Events, Promotions and Propaganda // Gold J.R., Ward S.V. (Eds.). Place Promotion, the Use of Publicity and Marketing to Sell Towns and Regions. Chichester, UK: John Wiley & Sons, 1994. P. 161–194.

[5] Bassett K. Urban Cultural Strategies and Urban Regeneration: A Case Study and Critique // Environment and Planning A. 1993. Vol. 25. № 12. P. 1773–1788.

[6] Ley D., Olds K. World’s Fairs and the Culture of Consumption in the Contemporary City // Anderson K., Gale F. (Eds.). Inventing Places. Melbourne: Longman Cheshire, 1992. P. 178–193.

[7] Bakhtin M. Rabelais and His World. Bloomington, IN: Indiana University Press, 1984.

[8] Handleman D. Models and Mirrors: Towards an Anthropology of Public Events. New York: Cambridge University Press, 1990; Rutheiser C. Imagineering Atlanta. New York: Verso, 1996; Turner V. (Ed.). Celebration: Studies in Festivity and Ritual. Washington, DC: Smithsonian Press, 1982; Idem. The Anthropology of Performance. New York: PAJ Publications, 1988.

[9] Kolb B. Tourism Marketing for Cities and Towns: Using Branding and Events to Attract Tourists. Amsterdam: Elsevier, 2006; Poon A. Tourism, Technology and Competitive Strategies. Wallingford, UK: C.A.B International, 1993.

[10] Auguet R. Festivals and Celebrations. London: Collins, 1975; Debord G. The Society of the Spectacle. New York: Nicholson-Smith Zone Books, 1994; Gotham K.F. Theorizing Urban Spectacle: Festivals, Tourism and the Transformation of Urban Space // City. 2005. Vol. 9. № 2. P. 225–242; Gottdiener M. The Theming of America: Dreams, Visions and Commercial Spaces. Boulder, CO: Westview Press, 1997; Hillier H. Mega-Events, Urban Boosterism and Growth Strategies: An Analysis of the Objectives and Legitimations of the Cape Town 2004 Olympic Bid // International Journal of Urban and Regional Research. 2000. Vol. 24. № 2. P. 439–458; Lenskyj H. Best Olympics Ever? Social Impacts of Sydney 2000. New York: SUNY, 2002; Silk M. «Bangsa Malaysia»: Global Sport, the City and the Mediated Refurbishments of Local Identities // Media, Culture and Society. 2002. Vol. 24. № 6. P. 775–794.

[11] Humphreys C. The Politics of Carnival: Festive Misrule in Medieval England. Manchester, UK: Manchester University Press, 2001.

[12] Bramwell B. Strategic Planning before and after a Mega-Event // Tourism Management. 1997. Vol. 18. № 3. P. 167–176; Getz D. Festivals, Special Events and Tourism. New York: Van Nostrand Reinhold, 1991; Idem. Event Management and Event Tourism. Elmsford, NY: Cognizant Communications, 1997; Hall C.M. Hallmark Tourist Events: Impacts, Management and Planning. London: Belhaven Press, 1992; Idem. Mega-Events and Their Legacies // Murphy P. (Ed.). Quality Management in Urban Tourism. Chichester, UK: Wiley, 1997. P. 75–87; Prentice R., Andersen V. Festival as Creative Destination // Annals of Tourism Research. 2003. Vol. 30. № 1. P. 7–30; Stevenson D. Olympic Arts: Sydney 2000 and the Cultural Olympiad // International Review for the Sociology of Sport. 1997. Vol. 32. № 3. P. 277–238.

[13] Andranovitch G., Burbank M.J., Heying C.H. Olympic Cities: Lesions from Mega-Events Politics // Journal of Urban Affairs. 2001. Vol. 23. № 2. P. 113–131; Paul D.E. The Local Politics of «Going Global»: Making and Unmaking Minneapolis as a World City // Urban Studies. 2005. Vol. 42. № 12. P. 2103–2122.

[14] Dovey K., Sandercock L. Hype and Hope: Imagining Melbourne’s Docklands // City. 2002. Vol. 6. № 1. P. 83–101; Sandercock L. Towards Cosmopolis. Chichester, UK: John Wiley & Sons, 1998.

[15] Harvey D. The Conditions of Postmodernity. New York: Free Press, 1989; Idem. From Managerialism to Entrepreneurialism: The Transformation in Urban Governance in Late Capitalism // Geografiska Annaler Series B: Human Geography. 1989. Vol. 71. № 1. P. 3–17; Huxley M., Kerkin K. What Price the Bicentennial? A Political Economy of Darling Harbour // Transition. 1988. Spring. P. 57–64.

[16] Boyle M. Civic Boosterism in the Politics of Local Economic Development – «Institutional Positions» and «Strategic Orientations» in the Consumption of Hallmark Events // Environment and Planning A. 1997. Vol. 29. № 11. P. 1975–1997; Warren S. Popular Cultural Practices in the «Postmodern City» // Urban Geography. 1996. Vol. 17. № 6. P. 545–567.

[17] Getz D. Geographic Perspectives on Event Tourism // Lew A.A., Hall C.M., Williams A.M. (Eds.). A Companion to Tourism. Oxford, UK: Blackwell Publishing, 2004. P. 410–422.

[18] Muñoz F. Olympic Urbanism and Olympic Villages: Planning Strategies in Olympic Host Cities, London 1908 to London 2012 // Sociological Review. 2006. Vol. 54. Issue Supplement s2. P. 175–187.

[19] Benedict B. The Anthropology of World Fairs: San Francisco’s Panama Pacific International Exposition of 1915. London: Scholar Press, 1983.

[20] Roche M. Mega-Events: Olympics and Expos in the Growth of Global Culture. London: Routledge, 2000.

[21] McManus R. Dublin’s Changing Tourism Geography // Irish Geography. 2001. Vol. 34. № 2. P. 103–123.

[22] Jamieson K. Edinburgh: The Festival Gaze and Its Boundaries // Space and Culture. 2004. Vol. 7. № 1. P. 64–75 (см. перевод данной статьи в этом номере «НЗ». – Примеч. ред.).

[23] Coles T. Urban Tourism, Place Promotion and Economic Restructuring: The Case of Post-Socialist Leipzig // Tourism Geographies. 2003. Vol. 5. № 2. P. 190–210.

[24] Quinn B. Symbols, Practices and Mythmaking: Cultural Perspectives on the Wexford Festival Opera // Tourism Geographies. 2003. Vol. 5. № 3. P. 329–349.

[25] Horne J., Manzenreiter W. An Introduction to the Sociology of Sports Mega-Events // Sociological Review. 2006. Vol. 54. Issue Supplement s2. P. 1–24; Quinn B. Arts Festivals and the City // Urban Studies. 2005. Vol. 41. № 5/6. P. 927–942.

[26] Hall T., Hubbard P. The Entrepreneurial City: New Urban Politics, New Urban Geographies // Progress in Human Geography. 1996. Vol. 20. № 2. P. 153–174.

[27] Harvey D. From Managerialism to Entrepreneurialism... P. 3–17.

[28] Hall T., Hubbard P. Op. cit.

[29] Harvey D. The Conditions of Postmodernity.

[30] Мы переводим термин Ги Дебора «spectacle» как «зрелище», а не «спектакль». – Примеч. перев.

[31] Zukin S. Socio-Spatial Prototypes of a New Organization of Consumption: The Role of Real Cultural Capital // Sociology. 1990. Vol. 24. № 1. P. 38.

[32] Hughes G. Urban Revitalisation: The Use of Festive Time Strategies // Leisure Studies. 1999. Vol. 18. № 2. P. 119–135.

[33] Goodwin M. The City as Commodity: The Contested Spaces of Urban Development // Kearns G., Philo C. (Eds.). Selling Places: The City as Cultural Capital, Past and Present. Oxford, UK: Pergamon Press, 1993. P. 145–162.

[34] Hubbard P. Urban Design and City Regeneration: Social Representations of Entrepreneurial Landscapes // Urban Studies. 1996. Vol. 33. № 8. P. 1441–1461.

[35] McCarthy J. Entertainment-Led Regeneration: The Case of Detroit // Cities. 2002. Vol. 19. № 2. P. 105–111.

[36] Olds K. Globalisation and the Production of New Urban Spaces: Pacific Rim Mega-Projects in the Late Twentieth Century // Environment and Planning A. 1995. Vol. 27. № 11. P. 1713–1743.

[37] Bale J., Sang J. Kenyan Running: Movement, Culture, Geography and Global Change. London: Frank Cass, 1996.

[38] Quinn B. Arts Festivals... P. 927–942.

[39] Ley D. The New Middle Class and the Remaking of the Central City. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1996, P. 9.

[40] Chalkley B., Essex S. Sydney 2000: The «Green Games»? // Geography. 1999. Vol. 84. № 4. P. 299–307; Waitt G. The «Green» Games Sydney 2000 Played // Nauright J., Schimmel K.S. (Eds.). The Political Economy of Sport. Basingstoke, UK: Palgrave Macmillan, 2005. P. 183–207.

[41] Hughes G. Urban Revitalisation... P. 119–135.

[42] Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge, UK: Polity Press, 1990.

[43] Cochrane A., Peck J., Tickell A. Manchester Plays Games: Exploring the Local Politics of Globalisation // Urban Studies. 1996. Vol. 33. № 8. P. 1319–1336.

[44] Britton S. Tourism, Capital, and Place: Towards a Critical Geography of Tourism // Environment and Planning D: Society and Space. 1991. Vol. 9. № 4. P. 451–478; Fainstein S., Judd D.R. (Eds.). The Tourist City. New Haven; London: Yale University Press, 1999; Gottdiener M. (Ed.). New Forms of Consumption: Consumers, Culture, and Commodification. Lanham, MA: Rowman and Littlefield, 2000; Urry J. Consumption Places. London: Routledge, 1995.

[45] Auge M. Non-lieux: Introduction à une anthropologie de la surmodernité. Paris: Seuil, 1995.

[46] Kearns G., Philo C. (Eds.). Op. cit.; Goss J. Disquiet on the Waterfront: Reflections on Nostalgia and Utopia in the Urban Archetypes of Festival Market Places // Urban Geography. 1996. Vol. 17. № 3. P. 221–247; Dunn K.M., McGuirk P.M. Hallmark events // Cashman R., Hughes A. (Eds.). Staging the Olympics: The Event and its Impact. Randwick: University of New South Wales Press, 1999. P. 18–34; Waitt G. Playing Games with Sydney: Marketing Sydney for the 2000 Olympics // Urban Studies. Vol. 36. № 7. P. 1055–1077; Evans G. Hard-Branding the Cultural City – from Pardo to Prada // International Journal of Urban and Regional Research. 2003. Vol. 27. № 2. P. 417–440.

[47] Goss J. Op. cit. P. 240.

[48] Harvey D. Spaces of Hope. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2000; Katz C. Hiding the Target: Social Reproduction in the Privatised Urban Environment // Minca C. (Ed.). Postmodern Geography: Theory and Praxis. Oxford, UK: Blackwell, 2001. P. 92–110; Mitchell D. The End of Public Space? People’s Park, Definitions of the Public, and Democracy // Annals of the Association of American Geographers. 1995. Vol. 85. № 1. P. 108–133; Smith N. Giuliani Time: The Revanchist 1990s // Social Text. 1998. Vol. 57. № 1. P. 1–20.

[49] Dunn K.M., McGuirk P.M. Op. cit.

[50] Ryan M. Boosts Continue from Culture Win // BBC. 2002. October 30 (http://news.bbc.co.uk/2/hi/uk_news/2375339.stm).

[51] Greater Glasgow and Clyde Valley Tourist Board, Facts and Figures (www.seeglasgow.com).

[52] Ibid.

[53] Boyle M., Hughes G. The Politics of the Representation of «the Real»: Discourses from the Left on Glasgow’s Role as European City of Culture // Area. 1990. Vol. 23. № 3. P. 217–228.

[54] Paddison R. City Marketing: Image Reconstruction and Urban Regeneration // Urban Studies. 1993. Vol. 30. № 2. P. 339–350.

[55] García B. Urban Regeneration, Arts Programming and Major Events: Glasgow 1990, Sydney 2000, Barcelona 2004 // International Journal of Cultural Policy. 2004. Vol. 10. № 1. P. 103–118.

[56] McLay J.F. The Reckoning: Public Loss, Private Gain (Beyond the Cultural City Rip off). Glasgow: Clydeside Press, 1990.

[57] MacLeod G. From Urban Entrepreneurialism to a «Revanchist City»? On the Spatial Injustices of Glasgow’s Renaissance // Antipode. 2002. Vol. 34. № 3. P. 602–624.

[58] Turner V. The Anthropology of Performance. New York: PAJ Publications, 1988.

[59] Rose G. Performing Space // Massey D., Allen J., Sarre P. (Eds.). Human Geography Today. Cambridge, UK: Polity Press, 1999. P. 247–259.

[60] Gibson C., Davidson D. Tamworth, Australia’s «Country Music Capital»: Place Marketing, Rurality, and Resident Reactions // Journal of Rural Studies. 2004. Vol. 20. № 4. P. 387–404.

[61] Тэмуорт – город в Австралии, который называют «столицей австралийской кантри-музыки». – Примеч. перев.

[62] Kong L., Yeoh B.S.A. The Politics of Landscape in Singapore: Constructions of «Nation». Syracuse, NY: Syracuse University Press, 2003; Lee Y.S., Yeoh B.S.A. Introduction: Globalization and the Politics of Forgetting // Urban Studies. 2004. Vol. 41. № 12. P. 2295–2301; Yeoh B.S.A. The Global Cultural City? Spatial Imagineering and Politics in the (Multi)cultural Marketplaces of South-East Asia // Urban Studies. 2005. Vol. 42. № 5/6. P. 943–958.

[63] Yeoh B.S.A. Op. cit. P. 955.

[64] Shin H.R. Cultural Festivals and Regional Identities in South Korea // Environment and Planning D: Society and Space. 2004. Vol. 22. № 4. P. 619–632.

[65] Binnie J. Quartering Sexualities: Gay Villages and Sexual Citizenship // Bell D., Jaynes M. (Eds.). City of Quarters: Urban Villages in the Contemporary City. Aldershot, UK: Ashgate, 2004. P. 163–172.

[66] Reed C. We’re from Oz: Marking Ethnic and Sexual Identity in Chicago // Environment and Planning D: Society and Space. 2003. Vol. 21. № 4. P. 425–440.

[67] Knopp L. Sexuality and Urban Space: A Framework for Analysis // Bell D., Valentine G. (Eds.). Mapping Desire: Geographies of Sexualities. London: Routledge, 1995. P. 149–164.

Неприкосновенный запас 2016, 2(106)

Елена Трубина

Праздники в Нижнем Новгороде: развлекая людей в распродаваемом городе

Елена Германовна Трубина – социальный антрополог, профессор кафедры социальной философии Уральского федерального университета.

Введение

Этот обзор написан по итогам «интеллектуальной резиденции» в Нижнем Новгороде в июле 2015 года, организованной по приглашению Государственного центра современного искусства «Арсенал» и фонда «Pro Helvetia». Проект, над которым я сейчас работаю, называется «Событийный капитализм»; моей задачей в Нижнем Новгороде было проведение экспертных, глубинных, уличных и прочих интервью (число опрошенных – 20, возраст – 18–65 лет, 15 мужчин и 5 женщин). Результаты опросов, а также материалы «включенного наблюдения» в связи с проводимыми в городе праздниками дополнились соорганизацией городской дискуссии по исключительно актуальной для Нижнего Новгорода теме. В качестве итога резиденции состоялось мое выступление в «Арсенале».

Проводимые в Нижнем праздники отличаются по своему масштабу. Здесь устраивают крупные события: в июле 2015 года второй раз прошел фестиваль электронной музыки «Alpha Future People», впереди – гораздо более крупный международный праздник: Нижний Новгород станет одним из одиннадцати городов России, хозяев Чемпионата мира по футболу в 2018 году. В городе организуются и собственные фестивали, отражающие как местную историю, так и экономические возможности местных бизнесменов и властей: от фестиваля уличного искусства «Новый Город: Древний» до фестиваля новых городских пространств «Звездинка Fest», от ночного международного фестиваля современной академической музыки «Опус 52» до литературного фестиваля «Читай Горький». Лето 2015-го застало городское фестивальное движение в особый момент. В эти месяцы в стране все сильнее стали чувствоваться экономические и социокультурные последствия санкций, продолжались политические баталии на тему «нашего» и «не нашего» Крыма, а власти российских городов почти повсеместно сталкивались с последствиями усиления полномочий губернаторов[1]. В Нижнем последнее обстоятельство привело к отставке главы городской администрации Олега Кондрашова[2]. В проведении своего «блиц-полевого исследования» (термин Ильи Утехина) я исходила из предположения, что кризис российской экономики и политики пролил новый свет и на схемы распределения денег, и на представления о политических технологиях (одной из которых праздники также являются) – и в целом на связь между экономикой и культурой. В своем анализе я использовала подход, называемый «культурной политической экономией», который, признавая нарастающую экономическую ценность городской культуры, делает акцент на «материальности общественных отношений и ограничений, действующих “за спиной” рассматриваемых агентов»[3]. Хотя надежды на культурную, символическую и цифровую экономику городов повсеместны, никто, по-моему, не знает, где именно пролегает грань между «просто экономикой» и «экономикой культурной». Не случайно наиболее значительные фигуры этнографических исследований постсоциализма настаивают, что один из центральных уроков, извлеченных ими из исследований постсоветских трудовых и иных отношений, заключается в том, что «нет чистой экономики, а лишь политическая и культурная»[4]. Я, однако, допускаю, что фестивальное движение, помимо экономического измерения (о чем мои информанты говорили с большим энтузиазмом), свидетельствует об интересе к широкому спектру ценностей и в ряде ситуаций оно может привести к событиям, представляющим собой гуманистическую и гуманитарную оппозицию капиталистическому накоплению. В названии статьи я использовала конструкцию «распродаваемый город». Она взята из интервью: на разные лады и приводя разные аргументы, люди сетовали на то, что город, и в особенности его центр, трансформируется в угоду интересам небольшой группы лиц.

От Вудстока до «Alpha Future People»: Нижний Новгород и глобальное фестивальное движение

«Кошмар в Кэтскиллс» – так называлась одна из редакторских колонок в «New York Times» 1969 года. В ней шла речь о музыкальном фестивале в Вудстоке:

«Мечты о марихуане и рок-музыке, что привлекли 300 тысяч фанатов и хиппи, не более разумны, чем импульсы, побуждающие леммингов бросаться в море. Мечты закончились кошмаром застоявшейся грязи, парализовавшим округ Салливэн на целые выходные. Что это за культура, которая может создать столь колоссальный беспорядок? [...] Пробки на двадцать миль вокруг блокировали не только очумевшую молодежь, но и туристов, и местных. Родители, учителя и все взрослые, создавшие общество, против которого эти молодые люди столь лихорадочно восстают, должны ли они взять на себя ответственность за такое безобразие? На самом деле отвечать следует спонсорам этого события, которым, по-видимому, нет ни малейшего дела до созданной ими суматохи. Собрать несколько сот тысяч людей на ферме в 600 акров лишь с несколькими исправными туалетами – вот что такое демонстрация полной безответственности»[5].

Фестиваль в Вудстоке состоялся только раз, хотя позднее предпринимались попытки его возродить и в Штатах, и в других странах. Ферма, на которой он прошел, в дальнейшем стала местом паломничества.

Дистанция между благонамеренным скепсисом в отношении события, ставшего позже легендой, до нынешнего почти повсеместного одобрения различных фестивалей очевидна. В июле 2015 года в окрестностях деревни Большое Козино, под Нижним Новгородом, «Альфа-банк» проводил фестиваль электронной музыки «Alpha Future People». На него съехались, по разным оценкам, от пятнадцати до пятидесяти тысяч зрителей. Разговоры во время и после события, освещение фестиваля в прессе свидетельствуют о том, что смысл мероприятия (и его польза) очевидны почти для всех. Отчего именно это событие столь хорошо, опрошенные формулировали с трудом, зато звучали слова и фразы вроде: «Такое нельзя пропустить», «Круто!», «Мы полгода деньги копили, и вот мы здесь!». Жители деревни подготовились к празднику, они сдавали гостям жилье и продавали еду. Фестиваль длился трое суток. Участвовало немало приезжих диджеев, в частности, дуэт «Underworld», музыкальные продюсеры церемонии открытия Олимпиады в Лондоне. Кстати, именно их музыку я слышала звучащей из машин на улицах Нижнего после фестиваля. Если вспомнить о причинах недовольства Вудстоком в 1969-м, то на «Alpha Future People» все было то же самое: наркотики, толпы, автомобильные пробки. Тем не менее от фестиваля все были в восторге. Прессу восхищал прежде всего масштаб: десятки тысяч зрителей, 50 гектаров площади, гонорары диджеев и так далее «Им деньги некуда девать, вот и резвятся!» – сказал об «Альфа-банке» один нижегородец. «Все восторгаются “Alpha Future People”, но там федеральный масштаб, там другие деньги, понятно, откуда они взялись», – подчеркнул свою осведомленность другой. В разговорах большое место занимала экономика фестиваля: сколько вложено, оправдает ли расходы, принесет ли прибыль. Готовность, с какой мои собеседники (от организаторов до приезжих фанатов) рассуждали о деньгах в связи с фестивалем, кажется мне симптомом того, что тенденция постепенной «экономизации» культуры, толчок которой дали 1970-е годы[6], теперь распространилась на весь мир – и воспринимается как само собой разумеющаяся.

От слогана «I love New York», изобретенного в ответ на банкротство Нью-Йорка в 1970-е, до недавних еще повсеместных российских надежд, что даже самый заштатный райцентр – при условии правильного брендинга – можно вывести к процветанию, прошли сорок лет. В течение этого времени в мире научились изобретательно извлекать прибыль из символов и каналов коммуникации, знания и амбиций, внимания и эмоций. В 1970-е годы, когда формировалась идеология неолиберализма, рок-музыка стала большим бизнесом: сложился пантеон звезд, тиражи дисков исчислялись миллионами, а музыкальные фестивали становились все более массовыми. Если во второй половине 1970-х симбиоз между рок-музыкой и звукозаписывающей индустрией, равно как и поглощение контркультуры культурой массовой, успешно высмеивались панк-группами, то сегодня пародий меньше, а фестивали все больше.

Фестивали стали банальностью, в том числе и те, что устраивают на свежем воздухе летом. Они проходят в парках и даже на картофельных полях, как «Нашествие», о чем посетители «Alpha Future People» вспоминали c чувством превосходства – ведь их фестиваль расположился на огромной поляне бывшего летного поля. Фестивали, как сегодня знают все, символизируют присвоение контркультурного бунта поп-культурой, поглощение нонконформизма коммерцией. Организаторы и публика в одних случаях совместно создают долгоиграющий миф (как это случилось с Вудстоком), в других, более многочисленных, используют друг друга некоторое время, после чего их союз быстро и незаметно распадается. Коммерция и политика, мифология и ностальгия, временное и вечное, Бахтин и Фрейд – фестивали объединяют многое. Они же составляют самую, возможно, приятную сторону капиталистической культурной экономики. Описывая, как «мягко» работает сегодня капитализм, политический философ Уэнди Браун упоминает летние фестивали в числе других впечатляющих проявлений капиталистической гуманности:

«Он [капитализм] воздерживается от тестирования на животных и создает не причиняющие вреда дельфинам сети для ловли тунца, жертвует крохи от своих прибылей на исследования рака и восстановление лесов, спонсирует Параолимпийские игры, гей-прайды, летние фестивали Баха и учебные пособия для бедных. Он в основном утратил свою ужасную репутацию безжалостного эксплуататора и загрязнителя окружающей среды, за исключением случающихся время от времени разоблачений ужасных практик организации потогонного полулегального производства или полного уничтожения пространств дикой природы»[7].

«Красота» и «забота об удобстве» становятся не только камуфляжем интересов городских «машин роста», но специфическими чертами преобразованных публичных пространств и спроектированных звездами-архитекторами зданий. Логика символической дифференциации, которой отдают дань почти все города (вспомним легендарный российский Мышкин) предполагает продажу городом либо городским местом самих себя как качественных, волнующих, источающих аромат новизны, предлагающих все новые переживания и все новые зрелища. Они сами, места и города, в случае наличия у себя достаточно длинной истории, пытаются стать зрелищем. Увеличение культурной ценности и приумножение экономических активов нераздельны.

Сдвиг центра городской жизни от производства к потреблению воплощается в распространении мягких форм поощрения безобидных, вписанных в социальный порядок и неопасных для status quo форм поведения людей, в появлении особых сетей контроля, поддерживающих социальную стабильность. Если в 1970-е панки и иные контркультурные движения издевательски критиковали нарастающий эскапизм и конформизм, то сегодня и жажда праздника, и привкус трансгрессии, который иногда он имеет, и сильные чувства, и любопытство публики включены в специфические производительные цепочки, в рамках которых ценностью становятся привлеченное внимание, количество посещений и новизна события. По словам Феликса Гваттари, капитализм работает с ценностями так, что становится «интегралом» размытых «ценностных вселенных», «пересекая, рассеивая, уменьшая и кооптируя все виды человеческой деятельности»[8]. В силу этого социальное измерение фестивалей, которое – теоретически – могло бы по-прежнему состоять в сплачивании сообществ, исчезает. Интересно, что в проведенных мною интервью почти не звучало слово «сообщество»: задачи проведения фестивалей информанты называли разные («обратить внимание людей», «удивить», «противостоять распаду», «привлечь людей»), но «люди» в этих высказываниях фигурировали либо «свои» (те, кто любит современную поэзию, классическую музыку, науку и так далее), либо «любые», лишь бы они пришли на организуемый фестиваль.

Особенности национальных фестивалей (на примере Нижнего Новгорода)

Я исхожу из того, что в организации фестивалей «на Западе» и в России – немало общих черт, но, разумеется, учитываю и специфику российского капитализма[9]. В Нижнем, знаменитом своими деревянными кварталами, победа капитализма проявляется в том, что эти кварталы безжалостно разрушают ради строительства нового жилья в интересах чиновников и девелоперов. Дорогая земля городского центра распределяется между «машинами роста», нацеленными на скорейшее извлечение прибыли. Застройка становится все плотнее. Пробки повсеместны. Впрочем, владельцы дорогой недвижимости обитают за городом. Культурная жизнь города-миллионника и области встроена в непростые отношения между процветающими (благодаря связям с нефтегазовой промышленностью и государством) корпорациями и маргиналами-гуманитариями, отсеченными от источников благополучия. Вот характерный рассказ нижегородского журналиста и «ивентера» в райцентре Выкса:

«Выксунский металлургический завод организует в городе праздник на все выходные, который включает и стрит-арт, и концерты, и реновацию местного музея. Приезжие приглашенные художники и музыканты обеспечивают местным культурный отдых. Делаются и социальные проекты вроде обустраивания дворов и работы с местными школами и детсадами. Делают также мастер-классы, но в них все это спрессовано и концентрировано в течение трех дней. Деньги на это выделяются сумасшедшие, поэтому туда приезжают художники из Латинской Америки, Европы и Азии. Завод обслуживает “трубу”, и за счет этого Выкса по сравнению со всеми другими районными центрами процветает, это просто город европейского уровня: там и пятизвездочный отель, и велодорожки, и прокат велосипедов».

В этом рассказе интересна прямая связь между богатой околонефтяной компанией и культурным уровнем города, который опосредован тем, что именно на нем остановили свое внимание филантропы. Фестивали – вещь затратная, деньги на них нужно найти, и главными источниками финансирования являются прежде всего федеральная и местная власть (отсюда десятки ежегодных фестивалей, к организации которых причастно Министерство культуры Нижегородской области), а также предприятия нефтегазовой (и связанной с ней) промышленности. Организаторам нужно обосновать необходимость проведения фестивалей – для привлечения внимания государства сегодня надо напирать на «народные традиции» и «традиционные ценности»; но вот праздник, который оплачивает процветающий завод или компания, – здесь нужны другие проверенные рецепты. Под девизом «привлечения молодых и креативных людей, развития их личности» и «формирования в городе неповторимого, уникального, положительного микроклимата, в котором люди хотели бы жить и работать»[10], проводятся мероприятия в Перми и Екатеринбурге, Красноярске и Владивостоке. Задачи предотвращения отъезда молодежи из городов и привлечения «креативного класса» еще несколько лет назад были популярны у многих городских администраций. Хозяин выксинского фестиваля «Арт-Овраг» не город, а благотворительный фонд «ОМК-Участие», созданный в 2008 году «на личные средства акционеров и сотрудников “ОМК”». Председатель его попечительского совета, супруга председателя правления «Объединенной металлургической компании» и президента фонда Анатолия Седых – Ирина Седых, инициатор проведения фестиваля, определяет цели своей деятельности так:

«Мы также поняли, что в Выксе жизненно необходимо помогать молодежи направлять свою энергию в нужное русло. В городе есть музыкальная и художественная школы, отлично развит спорт, действуют различные секции. Тем не менее, как в любом городе, где растут доходы жителей, появилась угроза наркомании. Соответственно, мы стали думать, чем мы можем увлечь и занять подростков. Так родилась идея фестиваля современного искусства “Арт-Овраг”. Проект возник в нашем фонде, реализуем мы его совместно с компанией. Впервые фестиваль прошел в 2011 году, а в 2014-м мы провели его уже в четвертый раз. В ОМК он получил статус корпоративного благотворительного проекта».

Фестиваль, который предлагает жителям мастер-классы по брейк-дансу и приготовлению необычных блюд, выступления «Young Adults», «Esthetix», «Artemiev» и других музыкальных коллективов – часть масштабной программы «активной социальной политики и благотворительности» корпорации, в которую входит Выксунский металлургический завод. Изучение веб-сайта фестиваля дает возможность проследить идеологическую корректировку его программы по мере насаждения идеологии националистического консерватизма и традиционализма. Если в 2014-м организаторы могли себе (во всех смыслах) позволить приглашение в качестве ведущих – шоуменов телеканала «Дождь» и организовать выступление «Театр.doc», то в 2015-м – безопасный кукольный детский театр с недетским названием «Трикстер», шоумены приехали другие, а завершился фестиваль флэшмобом «Вальс на память» в честь павших в Великой Отечественной войне.

Зачем выксунскому заводу фестиваль? Отличаются ли его резоны от мотивов швейцарской страховой компании, которая возводит в Куала-Лумпуре арт-объект с лозунгом «Мы заботимся о вас!»? Зачем, если взять другой российский пример, «Газпрому» поддерживать ежегодный фестиваль уличного искусства и граффити «Стенограффия», снаряжая вертолеты за Полярный круг? Чтобы «художники принесли праздник людям», если использовать популярное у менеджеров выражение? «Капиталистическая гуманность» все ширится – и под вывеской «социальной ответственности бизнеса» крупные компании могут себе позволить оплату и организацию впечатляющих событий. Справедливо ли будет свести «Арт-Овраг» лишь к широкому популистскому жесту? Вероятно, нет. Он в городе популярен, люди им дорожат и ждут следующего. Вокруг фестиваля сложилась группа энтузиастов и профессионалов, которые, впрочем, обижены на организаторов фестиваля. Местные активисты рассказывают:

«Организаторы не всегда поступают красиво: они хотели сменить куратора, обратились одновременно к нескольким организациям с предложением сотрудничества, те им все придумали, а организаторы, похоже, просто хотели собрать идеи и их реализовать. А у нас сообщество не такое большое, об этом люди друг от друга узнали и просто фестиваль бойкотировали».

То есть организаторы, как следует из реплики моего информанта, коллег «кинули», следуя сложившейся в креативных (да и не только) индустриях привычке эксплуатировать профессионализм, энтузиазм и интерес коллег, не торопясь за него заплатить.

«В пятый раз небольшой город Выкса в Нижегородской области показывает всей остальной России пример», – пишет Интернет-издание Pravda.ru[11]. С журналистом солидарны многие люди, с которыми я говорила. Примерами, по мнению многих, кроме «Арт-Оврага», могут быть и нижегородский День города (о нем ниже), и «Читай Горький», и другие события. Главное то, что праздников должно быть больше, а те, кто их уже проводит, – большие молодцы. Таково всеобщее мнение.

Выкса как пример для всей России? Советское пустозвонство и лицемерие, которым пронизан этот призыв, очевидны: с таким же успехом московскую Высшую школу экономики можно ставить в пример Нижнетагильскому пединституту, а Нижневартовск – Ижевску. «Всей остальной России», особенно городам размера Выксы (меньше сотни тысяч жителей), не сравняться с этим везучим флагманом фестивального движения. Более того, денег никогда не хватает на облагораживание всего города, вот почему один из принципов работы капитализма – организация выставок, праздников и иных зрелищ, прячущих от критического взора последствия острой неравномерности развития. Выкса не Москва, но, проведя в ней праздник, ты получишь и повод для информационной кампании в масс-медиа, и культурную легитимность, и, что немаловажно, благодарность местных жителей.

«Креативность» и праздники

«Фестиваль» можно определить как особое и планируемое событие, посвященное какой-то теме и призванное побудить индивида отпраздновать его совместно с другими представителями его сообщества. Можно вспомнить богатую историю европейских фестивалей, как важны они были для сплочения горожан Венеции, для демонстрации богатства и военной мощи, утверждения возвышенных культурных вкусов элиты (скажем, Байрейтский, Зальцбургский и Глайндборнский оперные фестивали). С нижегородскими праздниками, впрочем, лучше сопоставлять те, что организуются, как правило, городскими элитами в последние десятилетия, когда муниципалитеты стали все более следовать предпринимательской логике. Отказ от кейнсианской политики на Западе совершился на рубеже 1970–1980-х годов[12]. Задачи обеспечения социального воспроизводства и проведения реальной социальной политики (массовое образование, жилье, медицинское обслуживание) городским и региональным администрациям оказались уже не под силу – ведь им пришлось иметь дело с последствиями деиндустриализации, массовым отъездом среднего класса в пригороды, сокращением налоговой базы. В поисках средств для развития города включились в гонку механизмы саморекламы. Для этого мобилизовали и «культуру», что, в частности, привело к использованию своего рода «кричалок» – громких названий, таких, как «культурный капитал», «культурные индустрии», «экономика знаний», «креативные кластеры». В этот волнующий набор включены были и фестивали, понимаемые как средства маркетинга городов и как способ поправить городскую экономику.

«Креативный» контекст осмысления праздников и связанных с ними способов развития городов выражается и в том, как пиарщики первых лиц города и области конструируют их имидж. Так, в блоге бывшего главы администрации Нижнего Новгорода посты, сгруппированные под тэгом «Нижний Новгород», завершаются текстом от 8 июля 2014 года, который начинается следующим образом:

«Практически месяц прошел с очередной даты празднования Дня города. Тогда у нас состоялась целая череда интересных событий. В их числе было и открытие в нашем городе первого веломаршрута и пока единственной станции велопроката на стадионе “Динамо”. Мы не забываем о своих начинаниях. И спустя месяц, я решил поинтересоваться, как идет работа станции велопроката, а заодно узнать: насколько востребованной оказалась эта услуга у горожан и гостей нашего города»[13].

И то, что точкой отсчета в деятельности главы администрации остается День города месяц спустя после проведения, и то, что празднование Дня города включало открытие веломаршрута, и то, что глава администрации лично (как явствует из текста) проверял «востребованность услуги», – все это кажется мне важным свидетельством того, что в отсутствие осмысленной городской политики инициативы, как-то связанные с городским развитием, представляют собой просто способ обозначать, имитировать деятельность. Из универсального набора «модных» инициатив советчики выбирают шаги, как им кажется, помогающие наращивать популярность первого лица города. В городе между тем началась подготовка к проведению ЧМ-2018 по футболу, но, поскольку хозяином чемпионата является не «город», а «субъект федерации», Кондрашову оставалось «проявлять себя» лишь в связи с Днем города.

Жизнь в сверхцентрализованной стране ставит нелегкие задачи и перед «креативщиками». Как, например, объяснить, что день рождения крупного российского города нужно непременно отмечать в тот же день, что и День России? В блоге Кондрашова читаем:

«В этом году мы отмечаем День города вместе с Днем России, поэтому мы стираем границы между понятием малой и большой Родины, объединяем праздник всей страны с праздником нашего любимого города, с особым колоритом нижегородской земли. Плакаты и растяжки, флаги и баннеры расцвечены яркими красками лета, и я уверен, подарят множество позитивных эмоций и праздничное настроение для всех горожан и гостей нашего города».

Тенденция слияния праздников, а точнее, поглощения малых большими, может быть прослежена и в иных случаях. Вот один из примеров. Среди многочисленных «фестивалей капусты», что проводятся в России, есть и тот, что организуется в Козловском районе Чувашии. Там этот фестиваль существует с 2007 года; стоило ему стать «районным брендом», как праздник в 2014-м «перевезли» в Чебоксары и сделали республиканским «Фестивалем капусты». Теперь уже не в Козловском районе, а в Чебоксарах жителей «ожидают различные конкурсы по шинковке капусты, на лучший рецепт блюда из капусты, на лучший образ “Барыня Капуста”, на самое точное определение веса капусты, на самую тяжелую капусту, на самую умелую очистку и затаривание капусты в сетки, на лучшего исполнителя частушек о капусте». По Минсельхозу Чувашии выпущен Приказ от 28 октября 2014 года № 125 «О рабочей группе по подготовке и проведению республиканского Фестиваля капусты – 2014». Очевидцам особенно запомнился атласный карнавальный «костюм капусты», который целых три часа монтировали на одной из участниц[14]. Получается, что если в Выксе «креативщики», нанятые устроителями «Арт-Оврага», отстраняют от участия местных коллег, то в Чувашии фестиваль просто отняли у района и административно «повысили» до республиканского уровня.

В Нижегородской области фестиваль капусты тоже проходит, как и другие праздники, связанные с так называемыми «национальными традициями». В одном из интервью в рамках моего проекта министр культуры Нижегородской области Сергей Горин рассказывает (14 мая 2015 года):

«В этой деревне – фестиваль печки. В другой – фестиваль капусты, а еще фестиваль молока. Фестиваль валенка! Вы представляете, что это? Печка это же для русского человека – все, это кормилица, источник жизни и тепла. Фестиваль картошки! Фестиваль капусты! Готовят в разных видах. А самое главное, что люди в подготовке и проведении праздника находят удовольствие. Они готовятся и ждут гостей. Они вспоминают рецепты всех бабушек. Такая, извините, “колбасня”, тусня идет, вот они рады друг другу, поют чуваш на чувашском, мордва на мордовском, русский на русском, все друг друга понимают, а как аплодируют! А что происходит? Происходит спасение от всей этой шелухи – вот роль фестиваля! Людям нравится показывать друг другу, что они умеют. В больших городах, где люди более пресыщены проведением различных праздников, они тоже хотят разных “фишек”. Ну, например, 2012 год, день города, я работал директором городского департамента, ну чем удивить людей? Поставили двадцать пианино, пианино эти раскрасили (они были списаны), их можно выставить на улицу, не жалко, их все равно потом демонтировать и выбрасывать. Ну где еще это проходит? Любой проходящий человек может сесть и поиграть! Это же прикольно! 2013 год. Чем удивить? Ведь каждый год надо чем-то удивлять людей! Причем так, чтобы у них была возможность участвовать, чтобы они сами это делали, сами чувствовали. Закупаем четыреста комплектов шахматных досок, ставим четыреста столов, восемьсот человек сажаем играть. Для затравки (все-таки люди смущаются) приглашаем детей из спортивных школ шахматных! Они пришли, пришли их знакомые, друзья и родители, потом эти постепенно уходят, приходят другие. Задача фестиваля – не давать зрелище, а дать возможность людям участвовать».

Упомянутая министром «шелуха» – это современное искусство, ассоциируемое с активизмом, забвением корней и прочими неприятными для нынешней российской власти вещами. Капуста и картошка всегда под рукой, и «обыгранные» с помощью ассоциаций с традиционным, русским, исконным, они и вправду могут по-новому «заиграть» в незатейливых блюдах. Обратим внимание на то, что чиновник больше всего хочет «удивлять людей». Важен, конечно, и масштаб: двадцать пианино и четыреста шахматных досок на город с населением более миллиона человек. Впрочем, опрошенным мною горожанам двадцати списанных пианино и четырехсот шахматных досок для настоящего праздника не хватает. Его «нудная заорганизованность» (выражение одного из интервьюируемых) и банальность многим претит. День города рождает у активных участников нижегородской культурной жизни противоречивые чувства. Один из опрошенных, имеющих отношение и ко Дню города, и к «Alpha Future People», гордится своим участием в подготовке городского праздника. А видный бизнесмен, напротив, заявил, что День города служит «обыдлячиванию» людей, и перечислил остальные элементы этого процесса: сериалы, «не требующие включения мозга», «дешевое пиво в бутылках по два литра», «весь шансон», «Михайлов, и Лепс, и другая попса».

Реклама города с помощью фестивалей по душе чиновникам и бизнесменам, но многие нижегородцы не разделяют их коммерческого оптимизма. Идя субботним июльским утром по нарядной Большой Покровской, центральной пешеходной улице Нижнего Новгорода, я поравнялась с парочкой, обсуждавшей организацию фестиваля, часть которого планировалось провести в здании филармонии (не знаю, о Нижнем ли они вели речь). «Ты же даже в ноль не выйдешь, если арендуешь помещение на таких условиях!» – упрекнул спутницу молодой человек. Расспросить их подробнее, извинившись, конечно, что вмешиваюсь, я не успевала, так как спешила на утреннее интервью. Но уже через десять минут от своего интервьюируемого я услышала: «Возможности событийного туризма мы здесь точно недооцениваем, а они огромны!». Таким возгласом он отреагировал на мои слова о размахе и количестве фестивалей в Ханты-Мансийском округе (я цитировала рекламный буклет авиакомпании «Utair»): «Что ж, у них-то денег много!».

Разговоры в Нижнем о праздниках показали, что надежды на культуру, в том числе фестивальную, возлагают многие. Необходимость развития города посредством «культуры» вообще и фестивального движения в частности, использование их для того, чтобы «поднять статус города в мире», «привлечь внутренние инвестиции», «создать рабочие места» и «дать возможность людям чем-то гордиться» (цитаты из интервью) признавалась всеми, с кем мне довелось поговорить. Впрочем, был в этих разговорах особый провинциальный подтекст. Одни мои собеседники упоминали близость Москвы с ее «пикником “Афиши”» и другими знаменитыми фестивалями («Я уж лучше туда поеду, чем буду нашу грусть слушать»), другие говорили снисходительно: «Ну хоть что-то все-таки здесь происходит», третьи открыто заявляли: «Соревнование с Москвой у нас ведь постоянное». Близость могущественного центра, сравниться с которым никогда не удавалось, имеет и другую сторону – в Нижний охотно едут как поп-исполнители, так и интеллектуалы.

В то время, как фестивали вызывают неоднозначную реакцию в мире – а некоторые и вовсе исчезают, – многие разговоры в Нижнем поразили меня уверенностью, что «все идет хорошо, а будет еще лучше». Но были и другие беседы с людьми, вовлеченными в организацию фестивалей. По долгу службы эти респонденты обязаны излучать уверенность, однако демонстрировали они скорее обратное. Тем не менее все они говорили, что – несмотря на скудную, по их мнению, оплату – лучше работать там, где «движуха». Это, кстати, типично для механизма капиталистической культурной экономики: сначала тысячи людей очарованы возможностями, которые она предоставляет (быть в центре внимания, делать что-то необычное, избрать «прогрессивную» специальность – дизайн, «управление событиями» и так далее), однако затем они сталкиваться с трудностями, но не уходят, так как «здесь интереснее». Деньги делаются из интереса людей к чему-то, что «нельзя пропустить». Два информанта, обсуждая со мной привлекательность фестивалей как способа делать деньги, вспомнили фразу из фильма Андрона Кончаловского «Глянец»: «Умные люди глянец не читают, они его делают». От тех же, кому нечего предложить на рынке организаторов фестивалей, кто недостаточно квалифицирован для того, чтобы «делать» события, ожидается, что они придут и поучаствуют, что-то купят и что-то съедят, а главное – их посчитают, они превратятся в цифры, которые конвертируются в прибыль и новые фестивальные проекты. Информанты качество посещенных ими фестивалей также оценивают в терминах массовости: «Мы были на “Seasons” на площадке “Меги”, хорошие были группы, отличный был звук и организация хорошая, но мне не понравилось, что было мало людей».

ЧМ-2018: «Потому что – развитие!»

«Забота о фестивалях, когда людям нужен хлеб, – сомнительное использование общественных ресурсов»[15]. Обслуживание с помощью мегасобытий интересов глобального капитала и национальных элит обсуждается давно: создаваемые рабочие места – лишь временные, проблемы с жильем усугубятся еще на стадии подготовки, бездомных будет больше, а бедные районы станут еще беднее, – так одна из исследовательниц подытоживает социальную цену Олимпиады в Сиднее[16]. То, что Нижний Новгород будет одним из одиннадцати городов-хозяев ЧМ-2018, вызывает разную реакцию:

«Это круто! Те, кто там живет поблизости, разбогатеют! Район станет элитным, потому что построят мост, и, может, дороги пошире сделают, и будет поменьше пробочек, и проведут метро!»

«Я буду рад за свой город, потому что – развитие. Мост строят, стадион строят, приедут туристы, посмотрят на другие города, кроме Москвы и Санкт-Петербурга, и будут иметь представление о России. Все может измениться очень быстро в лучшую сторону».

«Чемпионат уже создает рабочие места и еще больше создаст! Люди, которые живут вокруг стадиона, обогатятся: их квартиры будут стоить очень дорого!»

Наряду с юношеским оптимизмом в этих репликах сквозит уверенность: кто-то на праздниках заработает, и перспективы чьего-то обогащения включаются моими информантами – молодыми людьми – в общее радужное представление о том, что в будущем все будет только лучше.

Заработать на Чемпионате обычным образом, то есть использовать его как предлог для реализации масштабного проекта, возведения жилого района на окраине Нижнего, планировали и энтузиасты строительства стадиона «на выселках», в районе Ольгино. Появление стадиона на окраине нужно было объяснить людям, и в Сети до сих пор можно найти такую ремарку губернатора:

«Новая арена без преувеличения станет еще одним центром города, знаковым объектом, который определит развитие окружающей территории на многие годы вперед. Если хотите – магнитом, который “притянет” к себе десятки других инфраструктурных объектов. Поэтому, принимая решение, мы постарались учесть все нюансы, малейшие детали»[17].

А глава города Олег Сорокин исходит уже из соображений общественной безопасности: загородный стадион поможет успокоить агрессивных фанатов, так как они смогут гулять по лесным окрестностям[18]. Наконец, заместитель губернатора Нижегородской области Дмитрий Сватковский заверил: «Ольгино ближе всего подходит к требованиям ФИФА»[19].

Требования ФИФА, между тем, известны специалистам. Один из них, доцент Нижегородского государственного архитектурно-строительного университета Александр Иванов, написал экспертам ФИФА подробное письмо, в котором обосновал ошибочность этого решения областных властей, ссылаясь на программу охраны окружающей среды той же самой Международной ассоциации футбола. Раньше эта программа называлась «Зеленые цели ФИФА», а в 2015-м ее переименовали в «Футбол для планеты». Письмо возымело эффект: после того, как во время поездки по волжским городам тогдашний генеральный секретарь ФИФА Жером Вальке подчеркнул важность соблюдения «зеленых нормативов», «эти ребята поняли, что речь идет о них, и быстро стали искать другое место». То, что стадион строится сегодня в центре, на Стрелке, где оказалось достаточно вакантной земли – заслуга Александра Иванова.

«В математике условия задачи предопределяют результат. Меня как эколога интересуют ситуации, где все, как в математике: заданы условия – будут последствия. Но на другом конце спектра есть чудо: чтобы оно произошло, должно совпасть невероятное количество обстоятельств»[20].

В июле 2015 года в Нижнем Новгороде был проведен общественный «круглый стол» о ЧМ-2018 – критических мнений на нем высказано очень много[21]. Оптимизм демонстрировали прежде всего представители власти. Главный архитектор Нижегородской области Сергей Попов высказал уверенность в том, что новому футбольному стадиону после чемпионата суждена долгая, насыщенная жизнь. Его темпераментно оспорил представитель общественности: «Я плачу налоги, плачу их немало, вы не могли бы объяснить, почему они тратятся на такие сомнительные вещи, как этот чемпионат?». Патриотизм одного из отвечающих за строительство объекта («Мы всему миру зато покажем возможности нашего импортозамещения!») выглядел довольно жалко: в России ни плазменные телевизионные панели, ни звуковое оборудование для стадиона (как и множество других вещей) не производятся.

Вообще же такие события, как мировые первенства, всегда вызывают смешанную реакцию в местах их проведения. В случае с ЧМ-1018 все еще непонятнее – согласно опросу ВЦИОМ (20–21 июня 2015 года), футбольными болельщиками со стажем считают себя лишь 8% опрошенных россиян. Если интерес к футболу в стране довольно низкий, в чем тогда смысл проведения чемпионата? Главный аргумент сторонников ЧМ-2018 мы уже приводили – и он весьма универсален: подобные события становятся импульсом для роста городов. Чемпионат повысит известность города, что увеличит шансы на привлечение внешних инвестиций. Противники ЧМ-2018 справедливо указывают на логическую непоследовательность своих оппонентов: в условиях экономического кризиса ресурсов не хватает на насущные вещи, зачем же их тратить на заведомо второстепенное для жизни города событие? О том, насколько сложно городу соответствовать высоким стандартам (особенно в условиях нехватки ресурсов), свидетельствуют истории подготовки саммитов БРИК и ШОС, соответственно в Екатеринбурге (2009) и Уфе (2015)[22], а также неудачная попытка Екатеринбурга выиграть право проведения «Экспо-2010». Необходимость экстренного улучшения городской инфраструктуры накладывает на экономику города тяжелое бремя.

Праздники и общественные пространства: деревянные дома и Чкаловская лестница

В завершение моего короткого отчета перейдем от грядущего спортивного мегасобытия к небольшому фестивалю уличного искусства, прошедшему в 2015 году в Нижнем Новгороде во второй раз. Стены семи старых домов были расписаны местными и приезжими художниками. Один из них, Андрей Оленев, решил сохранить на доме 4 по Славянской улице образец «народного творчества» – это иронично-сердитая фраза жильцов, недовольных бывшим мэром Вадимом Булавиновым: «Булавинов, у нас – лучше! Нет крыши и потолка! Махнемся “коттеджами”!!!» Оленев окружил надпись фреской, где исхудавший крестьянин волочит груду деревянных обломков, в которой виднеется похожее на яйцо жилище. Стая птиц устремилась от этой подводы в противоположную сторону.

Фестиваль «Новый Город: Древний» был проведен при участии фонда «FUTURO», который учрежден владельцем сети «Еда и культура»[23]. «Новый Город: Древний» сделан с пониманием того, что культурная экономика включает архитектуру и дизайн, для совершенствования – либо сохранения – которых привлекаются местные сообщества. Местным жителям участники фестиваля предлагают полюбоваться старыми и новыми (сделанными в рамках фестиваля) работами, оспорить сомнительные инициативы властей, вместе с выселенными жильцами деревянных домов предаться ностальгии по былой тихой жизни в центре, осмотреть еще одни свежие руины, вспомнить дома и их украшения, которые теперь остались лишь на фотографиях. Экономический и социальный контекст фестиваля таков: в 2014 году администрация Нижнего Новгорода объявила о продаже на аукционах 150 земельных участков в исторической части Нижнего, а в 2015-м запланировала продать еще десятки участков. Впрочем, вмешательство областной власти остановило процесс, и прошли лишь семь аукционов. В городе говорят, что тогдашний глава Нижнего Новгорода Олег Сорокин был столь энергичным сторонником расчистки ветхого жилья и новой застройки центра из-за того, что его супруга «контролирует крупнейшую в регионе строительную группу компаний “Столица Нижний”»[24]. Конфликт по поводу того, кто будет распоряжаться столь ценным активом, как земля нижегородского центра, исключительно драматичен, ибо в него вовлечены судьбы бывших жильцов расселенных деревянных домов. До сих пор в старой части центра Нижнего Новгорода можно увидеть людей, которые роются в стопках выброшенных книг, бродят по коридорам недоразрушенных жилищ, где их семьи жили десятилетиями.

Художники Тимофей Радя и Стас Добрый создали свое произведение на стене первого деревянного кооператива на улице Нестерова, 35. Построенный в годы НЭПа, сегодня этот дом окружен высотками. На участок уже не раз покушались девелоперы, однако пока жильцы отстояли его. Они борются за дом – и, что логично, переживают за судьбу города. Вряд ли подобного можно ожидать от жильца стоящей поблизости новенькой шестнадцатиэтажки «эконом-класса». Память и чувство принадлежности («Мы здесь давно, тут еще наши прадеды жили») движет ответственным поведением: жильцы и книгу сделали об истории дома, и предложили название работе художников – «Кружева памяти».

Еще одно место городской памяти – Чкаловская лестница, ведущая от Кремля вниз к Нижневолжской набережной. В приемной директора проекта «Рождественская сторона»[25] Александра Серикова висит большая фотография Чкаловской лестницы, где некогда устраивались городские торжества, переведенные затем на площадь наверху, у Кремля. «На площади скучно, видишь только соседей, она плоская, на ней тесно!» – сказал один горожанин, сетуя на то, что больших пространств для массовых сборищ в городе маловато. Здесь отмечена действительно важная проблема, может быть, самая важная. Городские власти должны считаться с гражданским контролем не только при строительстве административных, торговых сооружений и жилых массивов, но и при обустройстве общественных пространств. Разработанные в конце XX века способы «городского возрождения» предусматривают, помимо фестивалей, материальную трансформацию городской среды. У современной трансформации города должны быть и материальная, и визуальная, и праздничная компоненты, демонстрирующие, что стиль жизни здесь привлекателен и для профессионалов, и для менеджеров, и для квалифицированных работников, и для других групп населения с меньшими доходами и иными культурными предпочтениями. Флагманские архитектурные проекты, такие, как набережные Балтимора и Сингапура, действительно становятся материальными доказательствами городского возрождения: городской центр «перекодируется» за счет маркетинговых возможностей архитектуры и городского стиля жизни и отдыха. В этом смысле фестивалей, праздников как средств привлечения туристов и наращивания известности города недостаточно. Нижнему повезло, потому что просторных мест в нем хватает. Нижнему не повезло, потому что местные власти слишком заняты борьбой за свободные земельные участки и поспешным возведением на них бетонных башен. Увы, им не до впечатляющих просторов, открывающихся взгляду с Чкаловской лестницы.

Заключение

В своем фрагментарном обзоре разнообразных по масштабу и содержанию нижегородских праздников я попыталась набросать основные темы для серьезной дискуссии о том, что такое городские праздники в эпоху кризиса. Действительно, что это? Способ сплотить людей перед лицом трудностей? Способ отвлечь жителей от неприятностей? Власти уже давно знают, что праздники хорошо устраивать в кризисное время. Но в каждую эпоху и в каждом месте есть свои отличия. Мое самое сильное впечатление от разговоров в Нижнем – готовность совсем разных людей праздновать по предложенным правилам. Житель поселка Красный Куб рассказал о своих соседях, которые взяли большой кредит, «отдавать который будут больше года», чтобы поехать в Сочи и «увидеть это все», потому что «уж очень хочется чем-то гордиться… ну, сегодня…». Можно сколько угодно поражаться нерациональности такого решения, но чем кредит, взятый «на Сочи», хуже кредитов, взятых на автомашины и шубы, плазменные телевизоры и поездки в Египет (теперь в Крым)? И вот это желание «гордиться» – как быть с ним? Может быть, причина в том, что жизнь в Красном Кубе – и даже в расположенном недалеко от поселка Нижнем Новгороде – сопоставимых с «Сочи» праздников людям не предложила? Может быть, этим людям просто надоела бесконечная эксплуатация неисчерпаемого, кажется, единственного в России предмета национальной гордости – победы в Великой Отечественной войне?

Второй пример – брезгливость на лице благополучного человека, когда заходит речь о Дне города, и его твердое заявление: «Я туда давно не хожу: там противно и небезопасно». Получается, что в поиске ценностей и символов, которые современные праздники вроде бы должны воплощать, организаторы праздников все время натыкаются на социальные границы между теми, кто праздники «делает», и теми, кого на них «заманивают», между теми, кто считает посещение массовых праздников ниже своего достоинства, и теми, кто рад почти всему фестивальному, что делается в городе? В стране десятками проходят семинары специалистов event-индустрии, кокетливо называющих себя «ивентерами». Они соревнуются, слушают приезжих гуру, которые настаивают на том, что надо обязательно вовлекать в празднования лидеров местных сообществ. Хочется надеяться, что у тех, кто составляет гордость нижегородского фестивального движения, хватило везения и чуткости избежать участи техничных манипуляторов массами.

[1] Гельман В.Я. Модернизация, институты и «порочный круг» постсоветского неопатримониализма. Препринт М-41/15. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2015.

[2] Ужова А. Главу администрации Нижнего Новгорода Олега Кондрашова досрочно сняли с должности // NN.ru. 2015. 22 июля.

[3] Jessop B., Sum N.L. Pre-disciplinary and Post-disciplinary Perspectives // New Political Economy. 2001. Vol. 6. № 1. P. 89–101.

[4] Burawoy M., Verdery K. Introduction // Idem. (Eds.). Uncertain Transition: Ethnographies of Change in the Postsocialist World. Lanham, MD: Rowman, Rowman & Littlefield, 1999.

[5] Цит. по: Evans M., Kingsbury P. Woodstock: Three Days That Rocked the World. New York: Sterling Publishing, 2009. P. 240.

[6] Robertson R. The Economization of Religion? Reflections on the Promise and Limitations of the Economic Approach // Social Compass. 1992. Vol. 39. № 1. P. 147–57; Peck J. Recreative City: Amsterdam, Vehicular Ideas and the Adaptive Spaces of Creativity Policy // International Journal of Urban and Regional Research. 2012. Vol. 36. № 3. P. 462–485.

[7] Brown W. At the Edge // Political Theory. 2002. Vol. 30. № 4. P. 556–576.

[8] Guattari F. Soft Subversions. New York: Semiotext(e), 1996. P. 207.

[9] Васильева А. Правила игры в российском капитализме: механизмы государственного доминирования и ответные стратегии бизнеса // Неприкосновенный запас. 2015. № 5(103) (www.nlobooks.ru/node/6656).

[10] Анатолий и Ирина Седых рассказали о благотворительной деятельности // Выкса.РФ. 2014. 12 ноября (http://vykza.ru/7558-sedyh.html).

[11] www.pravda.ru/video/news/17056.html.

[12] В России, где никакого кейнсианства никогда и не было, переход политического и социального мышления и практик на неолиберальные рельсы произошел уже в 1990-е, после краха коммунизма и распада СССР.

[13] http://oleg-kondrashov.livejournal.com/54347.html.

[14] Яковлева К., Ульянов И. В Чебоксарах прошел фестиваль капусты // ГТРК «Чувашия». 2014. 1 декабря (www.chgtrk.ru/rnews.html?id=92815&date=01-12-2014).

[15] Andranovich G., Burbank M.J., Heying C.H. Olympic Cities: Lessons Learned from Mega-Event Politics // Journal of Urban Affairs. 2001. Vol. 23. № 2. P. 113–131.

[16] Lenskyj H. The Best Olympics Ever? Social Impacts of Sydney. Sydney: SUNY, 2002.

[17] Чемпионат мира по футболу 2018 пройдет и в Богородском районе (http://bgforum.ru/news/60884/).

[18] Там же.

[19] Там же.

[20] Интервью с Александром Ивановым, 16 июля 2015 года.

[21] Мамаева О. Нижний Новгород после чемпионата мира по футболу: надежды // Colta.ru. 2015. 23 июля (www.colta.ru/articles/swiss_made/8031).

[22] БРИК – группа из четырех стран: Бразилия, Россия, Индия, Китай. ШОС – Шанхайская организация сотрудничества. – Примеч. ред.

[23] Организатор фестиваля, стрит-художник и городской активист Артем Филатов, участвует и в художественных выставках. Для нижегородского Центра современного искусства «Арсенал» он вместе с Владимиром Чернышевым сделал инсталляцию «Колокол» – семь арок, собранных из полусгнивших деревянных досок, найденных в заброшенных деревнях Нижегородской области.

[24] Нижний Новгород выясняет земельные отношения с областью // Fedpress.ru. 2016. 29 января (http://fedpress.ru/news/bild/reviews/1455038387-nizhnii-novgorod-vyyasny...).

[25] См.: www.rstorona.ru.

Неприкосновенный запас 2016, 2(106)

Сегодня в Москве состоялась встреча Министра обороны России генерала армии Сергея Шойгу с главой военного ведомства Вьетнама генералом армии Нго Суаном Литем.

В начале встречи глава российского оборонного ведомства поздравил министра обороны Вьетнама с назначением на эту должность и поблагодарил за то, что свой первый визит он совершил в Россию.

«Уверен, что ваша деятельность на этом высоком посту будет способствовать дальнейшему развитию сотрудничества между вооруженными силами наших государств, – сказал генерал армии Сергей Шойгу и подчеркнул, что поддержание тесных и доверительных отношений с Вьетнамом является для России одним из внешнеполитических приоритетов.

«Мы рассматриваем вашу страну в качестве стратегического союзника, давнего и надежного друга. Вьетнам является для нас важнейшим партнером по обеспечению безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе», – заявил глава российского военного ведомства.

Как отметил генерал армии Сергей Шойгу, в Минобороны России удовлетворены тем, что между двумя оборонными ведомствами налажен регулярный продуктивный диалог, традиционно тесным остается взаимодействие в военно-морской области.

«Позитивно оцениваем сотрудничество в сфере военного образования. Сегодня предлагаю обсудить дальнейшие шаги по укреплению братской дружбы между нашими вооруженными силами, укреплению и развитию военно-технического сотрудничества», – сказал глава Минобороны России.

В свою очередь, министр национальной обороны Вьетнама поблагодарил генерала армии Сергея Шойгу за возможность принять участие в Международной конференции по безопасности и во встречах, которые проведут министры обороны стран АСЕАН и России.

«Надеюсь, мы будем продолжать тесное сотрудничество между нашими армиями», – заключил Нго Суан Лить.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

Делегация Минобороны России приняла участие в заседании старших должностных лиц Совещания министров обороны стран-членов АСЕАН и партнеров по диалогу («СМОА-плюс»), которое прошло 23—25 апреля в Лаосе.

Состоялся обмен мнениями по актуальным вопросам безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Глава российской делегации генерал-майор Александр Кшимовский проинформировал участников заседания о подходах Минобороны России к развитию сотрудничества со странами-членами АСЕАН и диалоговыми партнерами.

В ходе заседания дана высокая оценка деятельности экспертных рабочих групп «СМОА-плюс», включая группу по военной медицине, сопредседателем которой является Россия. Делегации также подвели итоги совместной работы в области гуманитарного содействия и чрезвычайного реагирования, безопасности на море, борьбы с терроризмом, миротворчества и гуманитарного разминирования.

Управление пресс-службы и информации Министерства обороны Российской Федерации

ПОРТ ИНКОУ ПООБЕЩАЛ УВЕЛИЧИТЬ ПЕРЕВОЗКИ В РОССИЮ

Генеральный директор Департамента международного сотрудничества Группы компаний «Порт Инкоу» Ли Годун заявил о том, что в 2016 году из порта Инкоу в европейском направлении будет отправлено 25 тыс. контейнеров, что составит 50% от общих объемов грузов из северной и восточной частей КНР. 10 марта 2016 года ГК «Порт Инкоу» запустил совместный международный маршрут «Новый Восточный Экспресс» (порт Байюйцюань - Москва Ховрино) совместно с Российской железнодорожной контейнерной корпорацией и московским вокзалом Ховрино, за счёт чего предполагается увеличить количество отправлений в Россию. Кроме того, ГК «Порт Инкоу» планирует значительно расширить географию обслуживаемых перевозок и обеспечить перевозки грузов не только из районов Китая, но и из Японии, Южной Кореи и других стран АСЕАН.

По данным Синьцзянской таможни в первом квартале 2016 года через КПП Алашанькоу в Синьцзян-Уйгурском АР проследовало 158 международных грузовых поездов, что на 60% больше, чем в аналогичный период прошлого года, и этими составами перевезено 53,5 тыс. тонн грузов стоимостью 965 млн. долл.

Тем временем, из города Ухань провинции Хубэй во город Лион отправился грузовой состав в с 41 контейнером с китайской продукцией электроники, машиностроения и химической промышленности. Это новый маршрут протяжённостью 11,3 тыс км, по которому поезд будет пересекать границу через КПП Алашанькоу в СУАР и следовать через Казахстан, Россию, Беларусь, Польшу, Германию.

В предстоящую пятницу президент США впервые в истории посетит место американской бомбардировки Хиросимы — но извиняться там ни за что не намерен, в том числе потому, что у американцев, на политическом и бытовом уровне, есть принцип: не извиняться никогда.

А в начале недели Барак Обама побывал во Вьетнаме, где в результате американской агрессии погибло больше людей, чем в Хиросиме и Нагасаки, — около миллиона человек.

И опять не просил никого простить. Что наводит на разные, иногда неожиданные мысли.

Если они правы

Давайте посмотрим, в чем американцы правы. Особенно с учетом нашего собственного опыта, преимущественно 1990-х годов. Можно ведь всегда поучиться хорошему опыту, в том числе и у американцев, не правда ли? И состоит он в том, что ни одна нация не должна перманентно сгибаться под грузом исторической вины. Не должна, потому что не может, людям это невыносимо.

Представим себе, что лидеры США начнут каяться по поводу всех войн, которые Америка развязала за прошлое и начало нынешнего столетия, и вспоминать, сколько человек погибло в Ираке, сколько в Ливии, сколько в нескольких десятках прочих стран. И как будут себя чувствовать по этому поводу граждане страны, основная часть которых ко всему этому никак не причастна.

И почему мы говорим только о нашем времени, в основном о Второй мировой? Почему, например (навскидку), нынешним российским лидерам не начать извиняться за взятие Иваном Грозным Новгорода и Пскова в 1569 году? Тоже ведь зверство было грандиозное. Да мало ли кто и где еще зверствовал, в войнах между государствами или внутренних.

Индустрия призывов к извинениям в наше время процветает. Ту же Японию, жертву Хиросимы, регулярно призывают к покаянию за Вторую мировую (и ведь есть за что) наши китайские и корейские друзья, подсказывая японским премьерам правильные слова, которые надо при этом произносить. Россию только и склоняют, чтобы каялась за все и везде. Заметим, что в некоторых случаях это еще и бизнес, потому что тех, кто извиняется, очень хочется заставить заплатить компенсацию.

Причем особенно хорошо освоили эту индустрию как раз американцы. Они на долгие десятилетия превратили — методом морального давления — немцев и японцев в коллективно ответственных за то, что сделали их предки. Заметим, что в Восточной Германии СССР вел себя как-то по-другому, проводя различие между фашизмом и немецким народом.

Поэтому сейчас очень интересно читать идеологическое обоснование американского упорного нежелания извиняться в статье в New York Times трех ветеранов вьетнамской войны — госсекретаря Джона Керри, бывшего сенатора Боба Керри и самого, наверное, знаменитого ветерана той войны — сенатора Джона Маккейна. Они предлагают четыре принципа того, как следует мыслить в подобных ситуациях.

Первый: никогда не смешивать войну с военными. Американские ветераны заслуживают безусловного уважения… и т.д. Второй: начиная войну, не врать своему народу о том, зачем ее ведешь. Третий: понимать другие народы и культуры, если учиняешь против них войну, иначе будут неожиданности. Четвертый: потом, после войны, нет таких "расхождений", которые нельзя было бы преодолеть. То есть надо не каяться, а уметь перешагивать через прошлое.

Интересно же мыслят. Есть над чем подумать.

"Перешагнуть" и двинуться… куда?

Нынешняя азиатская поездка Барака Обамы (Вьетнам и Япония) почти случайно выглядит как возвращение на поля былых войн. На самом деле она посвящена войнам будущим — то есть силовой политике США в Азии. По сути, Вьетнаму и Японии предлагается перешагнуть через прошлое и активнее участвовать в попытках США сдержать рост Китая, а также России.

Кстати, речь не только о Вьетнаме и Японии, завершается поездка Обамы встречей "Группы семи" на японской территории. Заранее известно, как будет выглядеть итоговый документ этого клубного заседания. Там осудят Китай (видимо, не называя его) за старания утвердить свою точку зрения в территориальных спорах с соседями в Южно-Китайском море, осудят также Россию за Крым, подтвердят, что санкции не снимут (будто мы не знали), и заодно пройдутся по прочим мировым проблемам.

Японское агентство "Киодо", сообщая об этом, отмечает, что европейским членам "семерки" будет не по себе от необходимости критиковать Китай, вторую экономику, от которой Европа серьезно зависит. Примерно в том же положении находится Япония — да, кстати, и Вьетнам. Те самые две страны, которым предлагается, как уже сказано, "перешагнуть через прошлое" и двинуться дальше, к светлым перспективам сотрудничества с США в новых авантюрах.

Выгодно им это сотрудничество? С одной стороны — да. Вот, допустим, Вьетнам: его торговля с США превысила 40 миллиардов долларов в год, в эти визитные дни Обамы в американских СМИ можно увидеть подробные репортажи о том, как обувщики США постепенно переводят производство из Китая во Вьетнам (дешевле), и что будет, если заработает Транстихоокеанское торговое партнерство, антикитайский американский проект.

Вдобавок сенсацией стало снятие американского эмбарго на поставки вооружений Вьетнаму. Все это имеет отношение к упомянутой теме территориальных расхождений Ханоя и Пекина в Южно-Китайском море.

Но, с другой стороны, сотрудничать с США — одно дело, а оказываться инструментом давления на Пекин и Москву — другое. Заметим, что Вьетнам за последние месяцы сумел договориться с Китаем о том, чтобы не доводить конфликт до крайности. Вьетнам при этом не отказывается от китайского торгового проекта, аналогичного ТТП. Наконец, накануне переговоров с Обамой вьетнамский премьер Нгуен Суан Фук встречался с президентом Владимиром Путиным перед сочинским саммитом Россия—АСЕАН. Как, кстати, встречался с Путиным накануне визита Обамы и заседания "семерки" и специально прилетевший в Россию премьер Японии Синдзо Абэ. Есть сведения, что американская дипломатия пыталась эти визиты предотвратить, но не смогла. Кстати, японцы одновременно постарались начать серьезный разговор также с Китаем о необходимости смягчения противоречий.

По сути, все участники этой истории, кроме США, заняты налаживанием правильного баланса, стараются сделать так, чтобы не ссориться ни с кем и развивать отношения со всеми. Чтобы потом не пришлось думать об извинениях.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"

США. Вьетнам > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 24 апреля 2016 > № 1765840 Дмитрий Косырев

Сегодня в здании Национального центра управления в кризисных ситуациях МЧС России состоялась встреча Первого заместителя главы МЧС России Владимира Степанова с делегацией Королевства Таиланд во главе с заместителем Постоянного секретаря МИД Таиланда, заместителем председателя Межведомственного национального комитета по чрезвычайным ситуациям Суватом Чирапантом.

В ходе встречи стороны обсудили перспективы российско-таиландского сотрудничества в области гражданской обороны, а также предупреждения чрезвычайных ситуаций и ликвидации их последствий.

Первый заместитель министра Владимир Степанов отметил положительную динамику сотрудничества двух государств в многостороннем формате в рамках АТЭС и в формате диалогового партнерства Россия-АСЕАН и предложил тайским коллегам разработать правовую основу меморандума о взаимном сотрудничестве с Таиландом в области предупреждения ЧС и ликвидации их последствий.

«Убежден, что такие встречи необходимы. Они способствуют выработке конструктивных решений, - сказал первый заместитель министра. - Учитывая, что в АСЕАН находится на рассмотрении проект соглашения между правительствами государств-членов АСЕАН о сотрудничестве в области предупреждения и ликвидации ЧС, было бы целесообразно разработать его правовую основу. Для начала это мог бы быть меморандум в области взаимопонимания и сотрудничества в области гражданской обороны ЧС. И в случае согласия, мы могли бы начать эту работу между нашими ведомствами».

Он напомнил, что с 2012 года МЧС России осуществило 12 операций по санитарно-авиационной эвакуации из Таиланда тяжелобольных российских граждан, а принятие такого важного документа поспособствует более эффективному взаимодействию между ведомствами при оказании адресной помощи гражданам.

В свою очередь Господин Суват Чирапан отметил высокую организацию работы МЧС России по оказанию помощи гражданам страны, оказавшимся в чрезвычайной ситуации за рубежом.

Пользуясь случаем, Владимир Степанов пригласил таиландских коллег принять участие в работе IX Международного салона средств обеспечения безопасности «Комплексная безопасность – 2016», который пройдет в период с 17 по 18 мая на базе Ногинского спасательного центра МЧС России, а также в саммите Россия-АСЕАН, проведение которого запланировано на 19-20 мая этого года в Сочи.

Владимир Степанов предложил таиландским коллегам ознакомиться с работой Национального центра управления в кризисных ситуациях. Тайской делегации были продемонстрированы уникальные технические возможности, новейшие технологии предупреждения и организации реагирования на чрезвычайные ситуации природного и техногенного характера. Зарубежным партнёрам были продемонстрированы принципы работы дежурной смены, а также порядок взаимодействия с другими заинтересованными ведомствами, принимающими участие в ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций.

Заместитель председателя Межведомственного национального комитета по чрезвычайным ситуациям Таиланда Суват Чирапант высоко оценил работу НЦУКС МЧС России и выразил намерение использовать российский опыт в развитии системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций в своем государстве.

Американские компании возглавляют список главных налоговых уклонистов мира

На фоне продолжающегося панамского скандала международное объединение Oxfam опубликовало отчет об использовании 50-ю крупнейшими американскими корпорациями оффшорных юрисдикций. В отчет попали также и приблизительные оценки активов этих корпораций, спрятанных в оффшорах. Сумма этих активов составляет около 1,4 триллиона долларов.

В отчете указано на то, что громкий панамский скандал создал большие проблемы для политиков и бизнесменов по всему миру, в то время как американский крупный бизнес от него практически не пострадал. Пытаясь восполнить это «досадное недоразумение», исследователи из Oxfam пролили свет на оффшорные схемы американского крупного бизнеса.

В число крупнейших «оффшорных налоговых оптимизаторов» вошли следующие американские компании:

Apple (держит в оффшорах 181 млрд. долларов),

General Electric (119 млрд.), и

Microsoft (108 млрд.).

В список крупнейших уклонистов вошли также Pfizer, IBM, Merck, Johnson & Johnson, Cisco Systems, Exxon Mobil, Alphabet (Google) и Procter & Gamble.

Эти компании создали в общей сложности более 1600 дочерних оффшорных структур, через которые проходит и в которых накапливается львиная доля выручки материнских компаний. Самыми популярными оффшорными юрисдикциями для американского крупного бизнеса являются Бермудские острова, Сингапур и Кайманы.

По оценкам специалистов Oxfam, приблизительная сумма недополученных правительством США налогов от этих компаний составляет около 100 млрд. долларов ежегодно.

Проблема усугубляется еще и тем, что данные компании не только скрывают свои доходы в оффшорах и не платят американские налоги - они еще пользуются федеральными займами и федеральной финансовой помощью. В частности, в период 2008-2014 гг. на каждые 27 долларов, полученных от правительства США в виде финансовой помощи (bailout), крупнейшие компании уплатили всего 1 доллар налогов. «Отличное использование бюджетных средств - иронизируют в Oxfam - и что характерно, никаких нарушений налогового законодательства нет, и это «безобразие» проходит строго в рамках закона».

Не менее шокирующим в этом плане оказался недавний отчет американской Счетной Палаты (The Government Accountability Office - GAO). Согласно опубликованным данным, в период 2006-2012 гг. более 60% крупных американских компаний вообще не платили федеральный налог на прибыль. А в 2012 году этот показатель составил целых 80% - то есть подавляющее число крупных американских компаний в принципе не платило федеральных налогов. Опять же, все это происходило строго в рамках действующего законодательства.

Для справки:

Oxfam - крупное международное объединение из 17-ти организаций, работающих в более чем 90 странах мира. Цель деятельности - решение проблем бедности и связанной с ней несправедливостью. Основано в Оксфорде (Великобритания) в 1942 году как Оксфордский комитет помощи голодающим (Oxford Committee for Famine Relief) группой общественных активистов и ученых Оксфордского университета.

Во время бизнес-ланча, состоявшегося в ходе визита таиландской делегации во главе с вице-премьером С. Чатусипитаком в Республику Корея, заместитель председателя Федерации южно-корейских промышленников Ли Сеунг-чеол заявил, что, неприсоединение Таиланда к Транстихоокеанскому партнерству (ТТП) может стать преградой для расширения иностранных инвестиций в страну. Согласно утверждению Ли Сеунг-чеола, в настоящее время многие иностранные инвесторы изучают вопрос «передислокации» своих промышленных баз из Таиланда, неприсоединившегося к ТТП, в другие страны. Как известно, 12 стран АТР, на которые приходится примерно 40% мировой экономики, подписали Соглашение о создании ТТП. Помимо США в ТТП уже вошли Япония, Австралия, Мексика, Канада, Новая Зеландия, Чили, Перу и 4 страны-участницы АСЕАН – Малайзия, Сингапур, Вьетнам и Бруней. Таиланд. Корея. Азия > Внешэкономсвязи, политика > ved.gov.ru, 22 апреля 2016 > № 1737247

В течение первых двух месяцев 2016 г. целый ряд иностранных инвесторов проявил интерес к Таиланду. Так, инвесторы из Турции заявили о своем намерении использовать Таиланд в качестве промышленного «хаба» для производства и поставок на внешние рынки бытовых холодильников. Согласно информации Индийско-Таиландской торговой палаты инвесторы из Индии проявили интерес к быстрорастущей фармацевтической промышленности и туристическому сектору. Как минимум 50 фармацевтических компаний из Индии планируют в ближайшее время посетить Таиланд с целью сбора информации о рынке и поиска местных партнеров для совместного бизнеса. По мнению президента Индийско-Таиландской торговой палаты (ИТТП), рынок фармацевтической продукции в Таиланде более гибкий, чем в других странах АСЕАН, например, в Индонезии, очень жестко контролирующей импорт медикаментов. Таиланд уже разрешил поставки в страну целого ряда индийских медицинских препаратов. Таиланд. Турция > Приватизация, инвестиции > ved.gov.ru, 22 апреля 2016 > № 1737215

Российский и вьетнамский бизнес заинтересованы в развитии сотрудничества

Во Вьетнаме прошел третий этап комплексной бизнес-миссии российских предпринимателей. Российскую делегацию возглавил директор Департамента координации, развития и регулирования внешнеэкономической деятельности Минэкономразвития России Денис Трефилов.

Российские бизнесмены посетили Отделение Торгово-промышленной палаты г. Хошимина, Сайгонский парк высоких технологий, а также провели встречи в профильных компаниях - потенциальных партнерах. Российские предприниматели, представляющие нефгазовый сектор, посетили г. Вунгтау – нефтяную столицу Вьетнама. «Торгово-экономическое направление является важнейшим компонентом стратегического партнерства между нашими странами и постоянно находится в центре внимания руководства России и Вьетнама, - отметил Денис Трефилов. - Мы видим высокую заинтересованность вьетнамских предпринимателей в увеличении сотрудничества с Россией. Встречный интерес есть и со стороны нашего бизнеса».

Денис Трефилов провел переговоры с директором Управления торговли и промышленности г. Хошимина, где обсуждались возможные шаги по увеличению взаимной торговли между двумя странами, включая создание соответствующих условий и инфраструктуры для наращивания поставок, уменьшения издержек на экспорт, механизмы взаимных экспортно-импортных расчетов. «Мы фиксируем спрос со стороны вьетнамских партнеров на пищевую продукцию из России, металлы, удобрения, информационные технологии и многое другое. Вьетнамские поставщики имеют хороший потенциал для поставок продукции тропических фруктов, рыбы, морепродуктов, легкой промышленности, - сказал он. - У нас есть все условия для наращивания поставок. И мы должны их реализовать».

Посещением Вьетнама завершилась третья бизнес-миссия в страны АСЕАН (Индонезию, Бруней, Вьетнам), организованная Минэкономразвития России совместно с Деловым советом Россия – АСЕАН в преддверии юбилейного саммита Россия – АСЕАН в Сочи.

В рамках диалогового партнерства Россия-АСЕАН состоялся экспертный семинар по энергетике.

В рамках диалогового партнерства Россия-АСЕАН состоялся экспертный семинар на тему «Энергетический диалог Россия-АСЕАН в области возобновляемых источников энергии (ВИЭ) и экологически чистых энергетических технологий. Перспективы создания экспертно-аналитической и консалтинговой сети в области возобновляемой энергетики Россия – АСЕАН». Заседание открыл директор Департамента международного сотрудничества Минэнерго России Илья Галкин.

В мероприятии, организованном под эгидой Минэнерго России, Минобрнауки России и Секретариата АСЕАН, приняли участие отраслевые эксперты, представители компаний сферы ВИЭ и научных кругов России, Индонезии, Филиппин, Лаоса, Камбоджи, Вьетнама, Таиланда, Сингапура, Мьянмы и Малайзии.

Участники обсудили различные аспекты развития возобновляемых источников энергии, включая технологии в области малой гидроэнергетики, эффективного использования биомассы, комплексной оценки и прогнозирования условий применения солнечной электрогенерации, передовых методов в сфере ветроэнергетики.

Состоялся плодотворный обмен мнениями по обеспечению эффективного использования мер государственной политики для наращивания доли ВИЭ в энергобалансе, использованию возобновляемых источников энергии в энергоизолированных регионах, а также перспективах организации экспертных и образовательных обменов в сфере ВИЭ между Россией и странами АСЕАН.

Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) образована 8 августа 1967 г. в Бангкоке. Целью АСЕАН является содействие развитию социально-экономического и культурного сотрудничества стран-членов, упрочение мира и стабильности в Юго-Восточной Азии.

В АСЕАН входят Бруней-Даруссалам, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Лаос, Мьянма, Камбоджа, Филиппины.

Россия. Таиланд. АСЕАН > Электроэнергетика. Образование, наука > minenergo.gov.ru, 21 апреля 2016 > № 2047375

Китай и АСЕАН неизменно придерживаются курса взаимовыгодного развития, отмечены плодотворные результаты в двустороннем торгово-экономическом сотрудничестве. Об этом заявил сегодня зампредседателя КНР Си Цзиньпин.

Сегодня утром в г. Наньнин -- административном центре Гуанси-Чжуанского автономного района /Южный Китай/ открылся 9-й Коммерческий и инвестиционный саммит Китай-АСЕАН и Форум по вопросам зоны свободной торговли Китай-АСЕАН-2012.

Выступая с речью на саммите, Си Цзиньпин сказал, что товарооборот между Китаем и странами АСЕАН возрос с 7 млрд долларов США в момент установления отношений диалога до 362,8 млрд долларов США в 2011 году, среднегодовые темпы роста достигли свыше 20 процентов. После создания зоны свободной торговли Китай-АСЕАН в 2010 году торгово-экономическое сотрудничество двух сторон на основе взаимной выгоды и обоюдного выигрыша демонстрирует все более мощную динамику роста.

Китай уже три года подряд остается крупнейшим торговым партнером АСЕАН, продолжил Си Цзиньпин, а АСЕАН стал третьим по величине торговым партнером Китая. Две стороны также являются важными инвестиционными партнерами друг для друга, стабильно развивается взаимное инвестирование. По состоянию на конец июля текущего года объем взаимных инвестиций двух сторон достиг около 100 млрд долларов США, отметил он.

По словам зампредседателя КНР, Китай и АСЕАН упорно придерживаются курса совместного развития, непрерывно совершенствуют механизмы сотрудничества в различных областях. По мере расширения и углубления торгово-экономического сотрудничества Китай и АСЕАН выдвинули новые требования к сотрудничеству в разных сферах. В данный момент Китай и АСЕАН уже с полным успехом выполнили первую пятилетнюю программу действий стратегического партнерства, взаимовыгодное сотрудничество двух сторон осуществляется более чем в 20 сферах. ?Синьхуа?