Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Мэра нашли мертвым

Глава Сеула покончил с собой

Текст: Олег Кирьянов (Сеул)

Один из самых известных и популярных политиков Южной Кореи мэр Сеула Пак Вон Сун покончил с собой. Хотя официальная версия причины ухода из жизни не разглашается, но доминируют слухи, что секретарша обвинила Пака в сексуальных домогательствах. Это станет сильным политическим ударом для правящего лагеря и президента страны.

Новость об исчезновении 65-летнего сеульского градоначальника буквально "взорвала" СМИ Южной Кореи во второй половине дня в четверг, 9 июля. Его дочь сообщила в полицию, что отец исчез и с ним невозможно связаться, а до этого он высказался так, "будто оставлял завещание".

Полиция начала расследование и тоже не смогла сразу определить местонахождение мэра Сеула, так как его телефон был выключен. Удалось выяснить, что он в 10:44 утра в четверг покинул свою резиденцию, будучи одетым в темную куртку, черные штаны, серые туфли и был с черным рюкзаком за плечами.

Местные журналисты немедленно начали собственное расследование и довольно скоро заявили об обнаружении тела мэра в одном из районов Сеула. Полиция первоначально опровергла информацию, пояснив лишь, что идут поиски с задействованием 770 сотрудников полиции и противопожарной службы.

Параллельно поползли слухи о том, что за несколько часов до ухода из резиденции Пак Вон Суна обвинила в сексуальных домогательствах его секретарша. Полиция подтвердила эту информацию.

В итоге примерно в полночь с четверга на пятницу правоохранительные органы официально заявили, что Пак Вон Сун мертв. Его тело было обнаружено в районе ворот Сукчон на склоне горы Пугак, которая находится на севере Сеула. Предварительная версия причины смерти - самоубийство.

В то же время появились подробности сообщений о заявлении секретарши, что в целом создало достаточно стройную картину того, что могло произойти. Как выяснилось, молодая женщина, которая несколько лет работала секретарем у мэра Сеула, поздно вечером в среду в присутствии своего адвоката подала заявление в Агентство региональной полиции Сеула, обвинив Пака к систематических и настойчивых сексуальных домогательствах, которые продолжались несколько лет. В подтверждение своих слов она представила переписку с мэром в мессенджере Telegram, где были в том числе и "фотографии личного содержания с Паком". По словам женщины, аналогичным домогательствам со стороны Пака подвергались и другие сотрудницы из числа женщин, но они боялись заявлять об этом и потому она решила сделать первый шаг.

В настоящий момент следователи, журналисты, эксперты, политологи и обычные люди обсуждают эту ситуацию и пытаются выяснить подробности события, которое взбудоражило страну. Пак Вон Сун был одним из видных и популярных деятелей правящей партии, соратником президента РК Мун Чжэ Ина. Мэр Сеула действительно пользовался любовью народа за свою простоту, честность, умение общаться напрямую с народом и человеческую доброту. Некоторые прочили ему пост следующего президента Южной Кореи. Потому новость о его смерти стала как гром среди ясного неба, тем более по подозрениям в сексуальных домогательствах.

Правда, следует признать, что это уже далеко не первый видный политик из правящего лагеря Южной Кореи, кто "погорел" на запретных связях с женщинами, которые потом нашли мужество рассказать об этом. Несколько лет назад схожая ситуация произошла с губернатором провинцию Южная Чхунчхон Ан Хи Чжоном - секретарша обвинила его в изнасилованиях, которые имели место несколько лет назад. После судебных тяжб Верховный суд утвердил тюремный срок для Ана, а его политическая карьера закончилась, хотя его называли самым вероятным кандидатом на пост президента от правящего лагеря на выборах в 2022 году.

В апреле нынешнего года после парламентских выборов ушел в отставку мэр второго крупнейшего города Кореи Пусан, которого помощница обвинила в домогательствах. В настоящий момент ведется следствие и будет суд.

Если все слухи в отношении Пак Вон Суна подтвердятся, то это станет сильнейшим ударом по имиджу правящего лагеря и президента РК Мун Чжэ Ина, которые одержали убедительную победу на всеобщих выборах 15 апреля этого года.

Встретимся в Манеже

Московская книжная ярмарка пройдет снова в начале сентября

Текст: Наталья Лебедева

Со 2 по 6 сентября в столице пройдет 33-я Московская международная книжная ярмарка. Одно из важнейших профессиональных событий года в этот раз сменит прописку и пройдет в Центральном выставочном зале "Манеж". Разумеется, с соблюдением всех необходимых санитарных правил и норм.

Проведение ММКЯ станет еще одним убедительным доказательством того, что, несмотря на все сложности, книжная отрасль России жива. Первым шагом стало проведение книжного фестиваля "Красная площадь", а теперь издатели готовят для своих читателей огромное количество книжных новинок, которые не смогли отпечатать в весенний сезон.

"Проведение ММКЯ в начале сентября в привычном формате - как никогда важно. Спасибо мэру Москвы Сергею Собянину, что для проведения ярмарки в этом году будет предоставлено одно из лучших городских пространств в сердце нашей столицы - исторический "Манеж", - приводит слова руководителя Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям Михаила Сеславинского пресс-служба ведомства.

Участников и гостей ярмарки ждут встречи с авторами, презентации книжных новинок, автограф-сессии, дискуссии, лекции и мастер-классы.

Важнейшим профессиональным событием станет конференция "Как книжная индустрия выходит из пандемии коронавируса: стратегии выживания и направления поддержки", которая пройдет под эгидой Международной ассоциации издателей (IPA).

По сложившейся традиции на ярмарке наградят победителей ведущих книжных конкурсов: "Книга года", "Искусство книги" и "Ревизор".

Организаторы готовят и специальную онлайн-программу, чтобы наблюдать за самыми яркими событиями можно было из разных уголков страны и миры.

Отдельная тема - зарубежные гости. Их приезд и участие будут во многом зависеть от эпидемиологической ситуации. Но уже точно известно, что Почетным гостем станет Республика Корея.

На площадке, посвященной детской литературе и книгоизданию, главной темой станет Международная детская книжная ярмарка, которая впервые пройдет в России в 2021 году.

В оргкомитете ММКЯ видят свою миссию в том, чтобы поддержать средние и малые издательства и независимые книжные магазины. Поэтому они смогут получить стандартный выставочный стенд на безвозмездной основе. А для региональных издательств, которые не смогли принять участие в книжном фестивале "Красная площадь", будет организована специальная площадка.

Все подробности можно уже сейчас узнать на официальном сайте 33-й ММКЯ.

Россия. ЦФО > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 10 июля 2020 > № 3438388

Новое прочтение Хайнаня

Анна Фомичева

В 2018 году Генеральный секретарь КНР Си Цзиньпин объявил, что партия поддерживает создание экспериментальной пилотной зоны свободной торговли на острове Хайнань. За прошедшие 2 года благодаря эксперименту на рынок вышли более 440 тысяч новых субъектов: рынок вырос на 66%. Развивая эксперимент, 1 июня 2020 года правительство представило «Общий план строительства порта свободной торговли Хайнаня». Это не просто план, это стратегическое решение действующего правительства с глубокими исследованиями, всесторонним рассмотрением и научным планированием, ориентированным как на внутреннюю, так и на международную ситуацию.

Масштаб реализации проекта Порта свободной торговли охватывает весь остров Хайнань. На данный момент в него включены 11 так называемых парков Хайнаньского Порта свободной торговли. Выделю ключевые моменты реализации плана.

Концепция развития порта свободной торговли Хайнаня заключается в том, чтобы к 2025 году создать стратегию с упором на содействие свободной торговле и свободным инвестициям, что послужит основой для создания к 2035 году открытой экономики Китая; а к середине этого столетия — довести все процессы на острове до высокого уровня и способности оказывать международное влияние.

Для достижения этих целей в общем плане рассматриваются шесть ключевых направлений:

• упрощение свободной торговли
• упрощение инвестиций
• упрощение трансграничного капитала
• безвизовый въезд и выезд людей
• бесплатная и удобная транспортировка
• безопасный и упорядоченный поток данных (подразумевается запуск пилотных проектов по управлению безопасностью трансграничной передачи данных

В целом это означает, что все направлено на построение современной индустриальной системы, где особое внимание уделяется освещению преимуществ и характеристик Хайнаня, активному развитию туризма, современной сферы услуг и высокотехнологичных отраслей, дальнейшей консолидации основы реальной экономики, повышению экономических инноваций и конкурентоспособности.

Вся индустриальная система будет усилена в четырех аспектах: налогообложение, социальное управление, верховенство закона и предотвращение рисков.

Китайские эксперты считают, что это беспрецедентное нововведение в развитии торговых зон в целом. Проводя аналогию с другими крупными зонами свободной торговли в мире, специалисты выделяют наибольшее преимущество Порта свободной торговли Хайнань в поддержке материковой части Китая в качестве огромного рынка.

Каким образом будет проходить строительство и развитие ЗСТ Хайнань? Что сделано уже сегодня?

Развитие парков. Например, уже 3 июня все 11 парков пережили начало реализации плана. В Хайкоу создан новый район Цзяндун, в котором, следуя концепции проекта, будет сконцентрирована выставочная зона, раюотающая по самым высоким мировым стандартам, с привлечением порядка 200 тысяч высококлассных специалистов (предоставляются гарантии для работы, жизни, обучения). Строительство идет, создается транспортная развязка, учитывающая соединение дорожными артериями не только крупных городов, но и сельских населенных пунктов. На 2020 год запланировано привлечение 30 тысяч человек, набор уже идет. В конкурсе могут участвовать специалисты со всего мира. Создается сильная привлекательная база для реализации общего плана, снижается бремя подоходного налога для привлекаемых специалистов.

Тем не менее нельзя не отметить некоторый скептицизм со стороны местных жителей, переживших ранние реформы (План выпущен к 30-летию развития Порта свободной торговли, существовавшего ранее в другом формате), которые говорят о том, что для них это означает повышение стоимости жилья и введение политики ограничения на приобретение жилья и, учитывая их низкую квалификацию, — отсутствие возможности повысить свой уровень жизни.

Упрощение свободной торговли. Либерализация и упрощение процедур торговли является основной и универсальной характеристикой развитых зон свободной торговли во всем мире. Политика направлена на достижение нулевых тарифов и нулевых барьеров.

С точки зрения нетарифных мер будет определен список запрещенных к импорту и экспорту товаров, для остальных будет предусмотрена свобода перемещения. Кроме этого создание Порта свободной торговли предполагает открытие индустрии финансовых услуг, развитие финансовых возможностей коммерческих банков и других финансовых учреждений для обслуживания экономики и поддержки строительства.

Инвестиции. Основная концепция высоких мировых стандартов озвученных в плане, — это включение таких механизмов, как защита прав инвесторов, привлекательные налоговые послабления, борьба с отмыванием денег, усиление защиты прав собственности, обеспечение честной конкуренции, создание прозрачной и предсказуемой инвестиционной среды.

В конце июня Шанхайский инновационный центр совместно с провинциальными государственными органами Хайнаня организовал онлайн-конференцию, на которой было рассказано о политике и инвестиционных возможностях в трех областях: туризм, современная индустрия услуг и индустрия высоких технологий. Были презентованы и такие отрасли как финансовый лизинг, медицина и здравоохранение, судоходство, офшорная торговля, нефтегазохимическая промышленность.

Упрощение трансграничного капитала. Здесь основной акцент делается на том, что свободный и удобный поток трансграничных средств направляется на финансовые услуги для реальной экономики и будет сосредоточен на торговле и инвестициях. В планах реализовать это положение на втором этапе — до 2035 года. Поэтому все заявления лидеров мнений в Китае отодвигают реализацию данного пункта на более поздний период, так они осознают, что в настоящий момент остров недостаточно привлекателен для финансовых структур с их инструментами.

В настоящее время вместо того чтобы строить международный финансовый центр, Хайнань сосредоточен на предоставлении сопутствующих услуг финансовой поддержки в области либерализации инвестиций и содействия торговле услугами и товарами.

Безвизовый въезд и выезд граждан. В регионе введена политика безвизового туризма для граждан 59 государств, в том числе Российской Федерации. Граждане стран, в отношении которых применяется политика безвизового туризма, при въезде на Хайнань с обычными паспортами с целью туризма через открытые пункты пропуска освобождаются от оформления виз при условии, что принимающими организациями являются туристические агентства, зарегистрированные на Хайнане. Срок пребывания на территории провинции Хайнань составляет до 30 дней.

Для реализации направления в рамках Порта свободной торговли Хайнань планируется ввести самодекларирование для иностранных граждан, где принимающей стороной могут выступать не только туристические агентства, но и местные организации. Также идет работа по предоставлению 15-ти дневного безвизового режима пребывания на острове для иностранных туристических групп, путешествующих на круизных лайнерах.

Бесплатный и удобный транспорт. Здесь речь идет о внедрении удобной транспортной политики, содействии строительству нового международного транспортного узла и авиационного центра в Янгпу, а также ускорении строительства современной комплексной транспортной системы.

Планируется создать международный центр регистрации морских судов в China Yangpu Port, ослабить ограничения по воздушным судам, оптимизировать маршруты доставки из расчета удобного географического положения, стимулировать увеличение пропускной способности и увеличения числа маршрутов полетов.

Также в отдельный блок вынесено предоставление качественных финансовых услуг в сфере транспорта, строительства объектов инфраструктуры, услуг для финансирования судов и самолетов, их страхования.

Безопасный и упорядоченный поток данных. Здесь все направлено на расширение открытости данных, применение современных технологий, которые бы способствовали развитию цифровой экономики. Предоставляется возможность развивать онлайн-услуги по обработке данных, внедрять пилотные проекты по международному обмену данными через интернет, строить международные подводные системы, настраивать международные шлюзы связи.

Для построения современной промышленной системы китайские власти выделили три блока:

1. Туризм.

Приоритеты выстроены следующим образом:

экологическое развитие

создание туристического центра

спортивный туризм

медицинский туризм и уход за людьми пожилого возраста

развитие новых форматов и новых моделей туризма, в том числе яхтенной индустрии

Город Санья будет функционировать в качестве порта захода круизных лайнеров, в том числе формирования круизных маршрутов с соответствующей инфраструктурой и сервисной службой. С 1 июля появилась возможность беспошлинного приобретения товаров на сумму 100 тысяч юаней в год на одного человека. Такое увеличение с 30 тысяч до 100 тысяч позволяет привлечь не только иностранных туристов (что сейчас затруднительно в условиях пандемии), но и стимулировать развитие внутреннего туризма. Количество приобретаемого товара не ограничено за исключением некоторых видов товара: 30 единиц косметических средств, 4 единиц мобильных устройств и не более 1500 мл алкоголя. Международная консалтинговая компания McKinsey & Company прогнозирует, что к 2025 году китайские потребители будут покупать почти 40% беспошлинных товаров по всему миру.

2. Современная сфера услуг

Перед Хайнанем стоит задача собрать все глобальные инновации, улучшить их и внедрить в одном месте. Какие услуги заявляются на начальном этапе? Системы и механизмы управления портами, содействие интеграции портовых ресурсов, расширение цепочки индустрии морских перевозок, содействие развитию таможенного складирования, международной логистики и дистрибуции, реэкспортной торговли, торговли сыпучими товарами, выставки импортных товаров, обработки обращения, распаковки контейнеров и т. д.

Предусмотрена возможность строительства международного образовательного инновационного центра науки, технологий, сельского хозяйства и медицины, а также регионального международного выставочного центр для расширения доступа профессиональных услуг для внешнего мира. Что касается выставочного центра, то уже сегодня на конец марта 2021 года запланирована национальная выставка Expo Hainan-2021.

3. Высокотехнологичная отрасль

Здесь речь идет о строительстве «умного Хайнаня», где все силы будут сосредоточены на развитии информационной индустрии, искусственного интеллекта, блокчейна и цифровой торговли.

О реализации плана говорит все мировое сообщество. Впрочем, это действительно новое направление, которое поможет пересмотреть отношение многих стран к Китаю и его возможностям. Помимо прямого развития острова, создание зоны свободной торговли может послужить отправной точкой для развития других материковых регионов страны.

Проект значим для Китая, значим для инвесторов, привлекателен для высококлассных специалистов. Например, по состоянию на 6 июля на планируемый в 2020 году набор специалистов — 30 тысяч мест — подано 249 тысяч резюме, из них 1241 иностранных. Инвесторы выказывают немалый интерес к проекту. За первый месяц работы инвестиционной службы (горячая линия — 4008-413-413, есть русскоговорящая поддержка) она получила более 2000 запросов от отечественных и иностранных инвесторов. Служба консультирует по таким темам, как торговля, инвестиции, потребление, туризм, финансы, здравоохранение, образование, логистика, авиация, торговля энергией, трансграничная электронная коммерция и т.д. Инвесторы приходят из США, Великобритании, Германии, Франции, Норвегии, Индонезии, Австралии, Италии, Филиппин, Ирана, Чехии, Швейцарии, Дании, Южной Кореи и других стран.

Ожидается, что к 2050 году Хайнань превратится в уникальный международный кластер с передовой экономической системой, в составе которого — зона свободной торговли, представительства мировых университетов, современные научные лаборатории и штаб-квартиры мировых корпораций. И главное, конечно, это огромный потенциал развития для бизнеса.

Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > chinalogist.ru, 9 июля 2020 > № 3557827 Анна Фомичева

Алтайские предприятия отправили более 500 тонн гречневой лузги в Китай и Корею

500 тонн гречневой шелухи отправили в Китай и Корею предприятия Алтайского края. Об этом сообщает издание «Вести Алтай».

Гречневая лузга пользуется устойчивым спросом в странах Азии, где ее чаще всего применяют как наполнитель для подушек и других постельных принадлежностей. Такие подушки не вызывают аллергии и служат для релакса. У нас же гречневую шелуху обычно просто сжигают.

В июне в алтайскую испытательную лабораторию ФГБУ ЦНМВЛ поступили образцы гречневой лузги для проверки фитосанитарной безопасности. Лаборатория подтвердила эту безопасность и установила, что продукция соответствует требованиям государств-импортеров.

«У каждой страны есть свой перечень фитосанитарных требований, и мы исследуем продукцию на определенные показатели. В частности, в данном случае это были насекомые-вредители и семена сорных растений. В данных партиях карантинных объектов обнаружено не было. Поэтому данные партии соответствуют требованиям стран-импортеров и могут быть отправлены в Китай и Корею, — рассказала Жанна Кравченко, заместитель руководителя лаборатории.

Напомним, что 30 июня в ЕАЭС снят запрет на экспорт круп и другой продукции. Поэтому предприятия теперь могут экспортировать в Китай не только лузгу, но и саму гречку, которая также пользуется у наших восточных соседей заслуженным спросом.

«Русский краб» успешно осваивает квоты

Группа компаний «Русский краб» за первые шесть месяцев текущего года выловила 6,4 тыс. тонн краба. Это половина квот холдинга на Дальневосточном бассейне и 18% от объема добычи всех краболовов ДФО.

Полностью освоены квоты крабов-стригунов опилио и бэрди, а также синего краба в Западно-Беринговоморской зоне, опилио, синего и равношипого в Западно-Камчатской подзоне, стригунов опилио и бэрди в Карагинской подзоне, синего краба в Северо-Охотоморской подзоне, сообщили в пресс-службе группы компаний.

В июне судно «Сартанг», принадлежащее холдингу, первым вышло на промысел камчатского краба в Северо-Охотоморской подзоне и осуществило первую крупную поставку из уловов 2020 г. на рынок Азии.

По словам генерального директора ГК «Русский краб» Дмитрия Трубникова, несмотря на связанные с пандемией ограничения, спрос на живую продукцию в Южной Корее и Китае сохраняется. В первом полугодии на доли этих стран пришлось 56% и 42% экспортных поставок холдинга соответственно.

«В свою очередь «Русский краб» прилагает все усилия к тому, чтобы минимизировать влияние ситуации с COVID-19 на процесс добычи и производственную деятельность в целом. Ведем мониторинг здоровья всех сотрудников, регулярно тестируем на коронавирус, соблюдаем усиленные меры безопасности», – отметил Дмитрий Трубников.

В рамках реализации инвестиционной программы группа компаний продолжает строительство нового флота. В июне на Онежском судостроительно-судоремонтном заводе в Карелии состоялась закладка киля первого краболова, выполнена резка металла на второе судно. Работы ведутся с опережением графиков.

Fishnews

Полиция нашла тело мэра Сеула Пак Вон Суна

Полиция заявила, что мэр Сеула Пак Вон Сун найден мертвым после многочасовой поисковой операции, передает агентство Ренхап.

Тело было обнаружено в районе гор Пугаксан на севере столицы, уточняет РИА ФАН.

С заявлением в полицию об исчезновении мэра Сеула обратилась его дочь в 11:17 мск. По ее словам, Пак Вон Сун оставил что-то наподобие завещания, его телефон был недоступен.

Михаил Ремизов: «Революции пожирают не только своих детей, но и отцов»

Каким будет мир после пандемии и вызванного ею экономического кризиса

Саркисов Григорий

Россия, пережившая первую волну коронавирусной пандемии при продолжающемся санкционном давлении Запада и «долгоиграющих» внутренних проблемах, понесла немалые потери. Последствия ещё долго будет ощущать на себе вся экономика. Но если вспомнить, что пандемия случилась на фоне всеобщего экономического спада, можно предположить, что нелёгкие времена ждут весь мир и мы можем стать свидетелями не только политических изменений внутри России, но и усиления конфронтации между основными мировыми игроками. Каким будет «прекрасный новый мир» – об этом мы говорили с политологом, президентом Института национальной стратегии Михаилом Ремизовым.

– Михаил Витальевич, тема обнуления президентских сроков сегодня волнует людей уж никак не меньше, чем социально-экономический блок поправок. Если мы стоим на пороге изменения архитектуры власти, возможен ли у нас китайский вариант, нечто вроде Центрального военсовета во главе с «председателем России» Путиным?

– Размытие президентских функций невозможно, скорее подразумевается некоторое усиление коллегиальных органов, и оно действительно необходимо. У нас институт президентства сложился как ось, вокруг которой выстроена система власти. Дело не только в харизматическом лидерстве лично Путина. Этот институт работал и при президенте Медведеве, именно как ключевой институт власти. Но в дополнение к нему, не ослабляя его качественно, нужно нарастить потенциал других институтов. Это, прежде всего, парламент. И ответственность исполнительной власти перед парламентом – как через влияние на формирование правительства, так и через механизм парламентских расследований. Здесь есть большой потенциал развития парламентаризма. Но важно, кто и как будет использовать этот потенциал. А использовать его должны партии как ключевые субъекты парламентаризма. Увы, это самое слабое звено нашей политической системы. Партийная система сегодня пребывает в затянувшемся глубоком кризисе и атрофии – это касается и «партии власти», и других системных партий.

– Так случилось потому, что у нас «зачищалось» политическое поле, или что-то не в порядке с нашей оппозицией?

– В случае с системной оппозицией долгие годы происходил негативный отбор, негативная селекция, причём сознательно организованная лидерами партий системной оппозиции, отсекавшими и устранявшими вокруг себя всё живое, интересное, перспективное, способное составить им внутреннюю конкуренцию. Почему они могли себе это позволить? Если применить образ экономики, они действовали не как предприниматели, стремящиеся захватить большую долю рынка, а скорее как рантье, понимающие, что им принадлежит некий пусть очень скромный, но зато устойчивый сегмент, и любые изменения будут касаться только того, как этот сегмент будет «переделяться». Они стригли политические купоны в узкой нише, отданной им на откуп политической системой, и не боролись за её расширение. Именно поэтому для них не было критичным появление новых лидеров и новых идей – им было достаточно отсечь претендентов на делёжку пирога, и с этим они справлялись блестяще, проводя чистки в собственных рядах и не допуская «свежую кровь».

Кстати, и потенциал «несистемного» спектра растёт пропорционально атрофии базовой партийной системы. Чем меньше энергии и жизни в опорной партийной системе, тем больше энергетики мы видим в несистемном поле, а значит, постепенно растёт и потенциал несистемной оппозиции. Это не может не тревожить, поскольку «несистемщики» в основном ориентированы на проект десуверенизации России. Что касается «партии власти» – это не правящая партия, а скорее некий мешок для сбора голосов на выборах и машина для голосования в Думе. «Единая Россия» так и не стала коллегиальным субъектом власти, хотя система объективно нуждается в этом. Для персоналистских режимов, выстроенных вокруг одного лидера, сильная правящая партия может служить одним из наиболее естественных решений проблемы преемственности. В нынешнем виде «ЕР» не очень подходит на эту роль. Поэтому и в центре, и по флангам мы видим «кризис партийного жанра».

– Что даёт России 79-я статья Конституции, отменяющая примат международного права над внутренним законодательством? Не сделает ли это нас изгоями в мировом сообществе?

– Думаю, такая поправка необходима. Показательным опытом стало присоединение Крыма. До последнего времени у нас была очень странная ситуация: есть закон о российском статусе Республики Крым и Севастополя, есть договор с Украиной, признающий территориальную целостность Украины в постсоветских границах. И есть 15-я статья Конституции, гласящая, что в случае противоречия внутреннего закона и международного договора действует международный договор. Это значит, по сути, что в российской правовой системе Крым оставался украинским вплоть до того момента, когда Украина сама, ещё при Порошенко, расторгла этот договор.

Возникновение таких коллизий в рамках Конституции 1993 года неудивительно – есть ощущение, что она писалась в расчёте на последующую десуверенизацию. Например, в форме евроинтеграции. Точно так же мне кажется правильным, что в России судом высшей юрисдикции должен быть не ЕСПЧ, а Верховный суд России, по конституционным делам – Конституционный суд. Да, можно говорить о достаточно низком уровне доверия к отечественной судебной системе, и, как мы с сожалением видим, эта проблема у нас не то что не решается, но даже толком не затрагивается. Но если мы недовольны положением дел в своём доме, это не значит, что мы должны отдать от него ключи чужим людям. Тем более людям, которым у нас нет оснований доверять. Да, западные правовые стандарты имеют высокий авторитет. Но, во-первых, они тоже не чужды политических интересов. И, во-вторых, право оформляет негласный ценностный консенсус, даже одни и те же нормы могут прочитываться по-разному, в зависимости от консенсуса, к которому в данный момент пришло общество. На Западе этот ценностный консенсус явно меняется, возникает ощущение что «Запад сошёл с ума». Не хотелось бы системно зависеть от его верховных инстанций и юрисдикций.

– На Западе страшно «обиделись» на Россию, в Конституции которой теперь будет указано, что семья – это муж и жена, а не муж и муж. Формально обвинения приурочены к объявленному на Западе «месяцу гордости», но скорее это повод для напоминания о «токсичности» России. Они действительно сошли с ума, или притворяются? А может, это то, что описывал Шпенглер в своём «Закате Европы»?

– Сегодня мы наблюдаем глубокую внутреннюю мутацию Запада. В этой цивилизации изначально было сильное религиозное начало, причём с акцентом на универсализм, стремление предписать всему миру определённый символ веры. Можно вспомнить мессианство пилигримов, крестовые походы – во многом романтичный и даже благородный феномен, который часто нарочито очерняют. Однако этот феномен был возможен на Западе, но не в Византии или Древней Руси.

Традиционный взгляд на вещи состоит в том, что Запад окончательно «остыл» в своей религиозности. Но мне это кажется упрощением. Скорее возникает ощущение, что на Западе возникает новый религиозный мейнстрим, в котором отзывается и мессианизм крестоносцев, и фанатизм пуритан. Я бы назвал это религией эмансипации, движением за снятие любых ограничений и обременений, накладываемых на человека обществом, за свободу от внешних и внутренних «социальных оков». Любое моральное и политическое суждение или требование кодируется на языке эмансипации, на языке раскрепощения и освобождения «угнетённых». Это мировоззрение характеризуется максимализмом, абсолютной нетерпимостью к инакомыслию, пафосом предельных ценностей и стремлением всё и всех проверить на соответствие им. Я назвал бы это новой инквизицией, если бы не боялся обидеть старую. Найджел Фарадж недавно упомянул о «новом Талибане», говоря о движении «Чёрные жизни имеют значение». Действительно, речь идёт о фундаменталистской нетерпимости к явлениям и артефактам культуры.

– Тут есть ещё и расовая проблема…

– Не думаю, что дело в отдельно взятой расовой проблеме. Мы видим в последнее время целую серию хорошо режиссируемых кампаний общественной травли по самым разным поводам, когда на знамя поднимается то одно, то другое «угнетённое меньшинство». В итоге возникает машина гегемонии, которая способна поставить на колени любого, кто окажется у неё на пути. Эта новая постхристианская эрзац-религия сращивается сейчас с системой принуждения не менее тесно, чем в своё время в средневековой Европе с ней срослось христианство. Сегодня перед нами – единый цивилизационный комплекс, увенчанный новой религиозной системой, вооружённый аппаратом принуждения и мощнейшим юридическим аппаратом.

Европейская правовая культура вообще тесно связана с религией, она произросла из религиозной почвы, юридический европейский аппарат развивался в контексте инквизиции, и теперь будет возникать новая правовая система – но уже вокруг не христианской, а постхристианской оси эмансипации. Потому мы и говорим о чертах новой цивилизации. Вроде бы перед нами тот же самый Запад, то же тело, но с другой душой. Очевидно, сейчас общая историческая сверхзадача для России – сохранить независимость от этой мутировавшей цивилизации, с которой не хотелось бы иметь ничего общего в её нынешнем виде.

– Раз уж мы заговорили о Штатах, как вы оцениваете события в США? Очевидно, происходящее там не может не отразиться на общемировой ситуации. Что это – социальная революция, сдобренная расизмом, доведённым до абсурда либерализмом и некой разновидностью американского большевизма? Это кризис Америки – и она более не «сияющий град на холме»? Или это отголосок тотального кризиса «европейского модерна», который многие считают тупиковым путём развития человечества?

– Главным символом западного модерна была идея свободы. Сейчас мы видим, что в ходе своего диалектического развития эта идея приходит к своей противоположности. Это кризис эпохи модерна, когда он сам себя пожирает и уничтожает. Один из главных вопросов западной социологии и философии в середине ХХ века состоял в том, как же так получилось, что эпоха модерна, начавшаяся с освободительных революций, привела к тоталитаризму. В конце века западный либерализм праздновал победу над двумя тоталитарными идеологиями, но в итоге он сам уверенно воспроизводит тоталитарную модель общества, в которой любое инакомыслие по отношению к новому канону нетерпимо.

При тоталитаризме принуждение становится не просто государственным, а всеобщим: на молекулярном уровне, в каждой точке социального пространства на человека оказывается давление, связанное с требованием принудительного единомыслия. Движение агрессивных меньшинств в Штатах – это не движение освобождения, а требование беспрекословного подчинения от имени абсолютной и неоспоримой моральной правоты. Такое требование по определению – конец свободы. «Революция свободы», если считать таковой эпоху модерна, перешла в свою противоположность. Видимо, в этом и есть диалектика революции, пожирающей не только своих детей, но и своих отцов.

– За стеной одной тюремной камеры оказывается другая тюремная камера?

– Да, и здесь можно вспомнить кампанию крупных корпораций против «Фейсбука» с требованием ужесточения политкорректной цензуры в социальных сетях…

– И «Фейсбук» пошёл на такую цензуру, которой могли бы позавидовать и советские «первые отделы». Недавно почувствовал это на себе – меня забанили за предположение, что доведённый до абсурда либерализм может привести к тоталитаризму…

– Как ни парадоксально, в нынешней ситуации на Западе больше невозможен классический либерализм. Если брать некоторые ключевые ценности классического либерализма – например, свободу слова, – то сейчас человек, вздумавший последовательно выступать с позиции свободы слова, на Западе будет уже не либералом, а реакционером, независимо от мотивов, с которыми он отстаивает эту свободу. Внешнее окружение, общий контекст тут же маркируют его как правого реакционера. Поэтому либерал сегодня – это не человек, приверженный свободе, а человек, приверженный принципам либеральной тусовки. Но, по сути, либерал, требующий ужесточения цензуры, – уже не либерал.

А возьмите такую либеральную ценность, как свобода передвижения. Она приводит к трансформации общества, при которой большую часть западного мира составят пришельцы из других миров, с другими ценностями, для которых вся система либеральных свобод уже не актуальна. Выходит, либерал, настаивающий на свободе передвижения, объективно подрывает основы либерального общества. Таких парадоксов много, и они говорят о том, что либерализма в прежнем виде более не существует.

– Коронавирусный кризис задел, кажется, всех. Насколько болезненно пандемия ударила по российской экономике и как долго мы будем выбираться из кризиса, если учесть разорение многих предприятий малого и среднего бизнеса, подросшую пока до 5 процентов безработицу и возможное «урезание» таких драйверов развития страны, как нацпроекты?

– Прогнозы экономистов дают очень большую вилку между пессимистическими и оптимистическими сценариями. Скажем, оптимисты предрекают падение ВВП в пределах 4 процентов, а пессимисты говорят об 11 процентах. Всё зависит от целого набора факторов: будет ли вторая волна пандемии; как будет развиваться экономика Китая и технологическая война с США; что будет с ценой на углеводороды. Та же цена на нефть зависит не только от пандемии, тут есть более глубокие структурные причины – например, удешевление технологий нефтедобычи, что делает возможной разработку месторождений, ранее считавшихся нерентабельными. Это будет продолжаться и давить на рынок в ситуации слабого спроса. А спрос, опять же, может снижаться не только в силу циклических кризисов, а по мере изменения структуры потребления. Например, переход на электромобили или новые виды топлива. Посмотрите, в Китае уже на государственном уровне поддерживают строительство заправок для электромобилей, а планировать китайцы умеют. Некоторые эксперты не без оснований считают, что мы всерьёз и надолго вступили в эпоху низких цен на нефть.

Относительно нацпроектов – наверное, что-то будет пересматриваться, но тут крайне важно переосмысление целевых ориентиров, приоритетов нацпроектов, а не корректировка сроков или финансовых параметров. У нас всё время требуют ускорения реализации нацпроектов. Но некоторые из целевых индикаторов создают ощущение, что мы ускоряемся на неверном пути. Так, в майском указе 2018 года зафиксирован ориентир в 80 миллионов тонн грузоперевозок по Северному морскому пути к 2024 году. Все говорят о том, что это очень амбициозный и труднодостижимый показатель и что очень важно его достичь. На мой взгляд, гораздо важнее, какова будет социально-экономическая ценность этих 80 миллионов тонн: будет ли в них добавленная стоимость, созданная российским энергомашиностроением и судостроением, будет ли эффект для территориального развития и так далее. Но если мы имеем один верхнеуровневый показатель в виде объёма грузоперевозок, то вполне вероятно, что другими параметрами можно будет пренебречь. Все согласятся на то, чтобы продолжать возить грузы на корейских судах и строить новые СПГ силами западных инжиниринговых компаний на импортном оборудовании.

Аналогичная ситуация с нацпроектом по жилью. Амбициозные показатели по вводу миллионов квадратных метров в год не дифференцированы по регионам и типам жилья. Если мы любой ценой будем достигать этих показателей, значит, будем усиленно и в ещё больших масштабах строить ужасные бетонные «человейники». То есть мы создадим антиутопическую с точки зрения образа жизни цивилизацию, где огромное число людей будет скучено в нескольких агломерациях, застроенных некомфортными многоэтажными коробками с малоразмерными квартирами, где люди будут при пандемиях периодически самоизолироваться. Отличная дорога в условную «Матрицу».

– Однако, жутковатую картинку вы нарисовали…

– Это то, к чему мы сейчас стремимся в соответствии с выставленными нами же самими показателями, стоим с плётками и подгоняем – давайте быстрее обеспечим эти показатели! А может, лучше остановиться и пересмотреть целевые ориентиры? Конечно, решение жилищного вопроса – локомотив развития экономики и ослабления социальных проблем, но акцент надо делать на малоэтажную Россию, на улучшение качества жизни в небольших населённых пунктах.

А если вспомнить нацпроекты по образованию и медицине, основной акцент там делается на инфраструктуру, закупку оборудования, строительство зданий. Потому что так проще. Но наша главная проблема в этих сферах не инфраструктура, а недостаточно зарабатывающие и недостаточно компетентные люди. Уровень дохода и уровень компетенции и, как следствие, уровень престижа сотрудников образования и здравоохранения – ключевые проблемы, на которых надо бы сосредоточиться. Это могло бы реально оздоровить наше общество. Это сложнее, но гораздо полезнее, чем очередная программа по закупкам оборудования.

Посмотрите, какой большой социальный прогресс был достигнут, когда военнослужащим был обеспечен более высокий уровень денежного довольствия, идентичный по разным регионам. Но учителя и врачи – тоже «государевы люди», обеспечивающие базовую инфраструктуру развития, а их доходы по регионам отличаются самым вопиющим образом и остаются неприемлемо низкими. Это же показатель явного нездоровья, когда наш вузовский профессор зарабатывает меньше, чем его коллеги в некоторых странах третьего мира. Поэтому в случае социальных нацпроектов нам стоило бы изменить приоритет по принципу «меньше в железо, больше – в людей». Очередное снижение доходов населения и кризис доверия общества к власти делает эти вещи ещё более актуальными, чем раньше.

– Мир быстро меняется, сегодня Штатам всё труднее оставаться единоличным «мировым жандармом», у них появились реальные и уже во многом равные военные, экономические и политические конкуренты в лице Китая и России. Не приведёт ли это к новой Большой Войне? Ведь до сих пор человечество выбиралось из «конкурентных» кризисов именно таким образом, и прошедшие в ХХ веке две мировые войны полностью меняли политическую конфигурацию на планете…

– В мире складывается новая биполярность и назревает новая холодная война между Китаем и США. Она будет иметь, главным образом, информационный и экономико-технологический характер. Возможно, в этих условиях у России есть редкий шанс не стать разменной монетой в чужих войнах. Это аналогично задачам деголлевской Франции в период становления американо-советской биполярности: когда страна, более слабая по сравнению с конкурирующими державами, пытается маневрировать между ними за счёт своих сильных сторон. Думаю, наша правильная стратегия в мире формирующейся биполярности – стать флагманом движения неприсоединения.

Есть много стран, не желающих односторонней зависимости ни от США, ни от Китая. Надо сказать, что оба этих «хозяина» – довольно жёсткие и неприятные. И мы могли бы вместе со странами, дорожащими своим суверенитетом, работать над достижением технологической независимости. Линия на технологическую деколонизацию могла бы быть политическим флагом России на международной арене и отличным бизнесом. Но для начала нам надо позаботиться о независимости собственного развития и научиться жить своим умом. Мы так привыкли «догонять», что рефлекторно бежим за лидером, не задумываясь, куда и зачем он бежит. Сегодня, когда все центры развития – США, Европа, Китай, Россия – находятся под угрозой серьёзной дестабилизации, пора понять, что победит не тот, кто первым уйдёт в прорыв, а тот, кто избежит срыва. В этой игре на выживание нам нужна модель, обеспечивающая устойчивость и эволюционное развитие.

– Обычно политологов и экономистов делят на сторонников оптимистичных и пессимистичных сценариев развития событий. Вы – оптимист или пессимист?

– Думаю, что в современном поляризованном обществе деление на пессимистов и оптимистов теряет смысл. Мы не находимся в том счастливом положении, когда люди едины в целях и расходятся лишь в средствах их достижения или оценки степени их достижимости. В ситуации, когда люди привержены антагонистическим ценностям, оптимизм одних может легко оказаться кошмаром для других. Если отвлечься от этого и спросить себя, являюсь ли я оптимистом по отношению к тому образу общества, которому привержен я сам, то я бы ответил словами итальянского левого мыслителя Антонио Грамши, у которого есть хороший лозунг – «Пессимизм ума, оптимизм воли». Несмотря на явную разницу во взглядах с Грамши, мне это близко.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > lgz.ru, 8 июля 2020 > № 4258108 Михаил Ремизов

ПОСТЪЯДЕРНЫЙ ЯДЕРНЫЙ МИР

ДМИТРИЙ СТЕФАНОВИЧ

Научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, внештатный научный сотрудник Института исследования проблем мира и безопасности при Гамбургском университете (IFSH), сооснователь проекта «Ватфор», эксперт РСМД.

СЕРГЕЙ ПОЛЕТАЕВ

Сооснователь и редактор проекта «Ватфор».

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 8 июля 2020 > № 3453215 Дмитрий Стефанович, Сергей Полетаев

ДВОЙНАЯ ЛОВУШКА ФУКИДИДА

ДМИТРИЙ ЕФРЕМЕНКО

Доктор политических наук, заместитель директора Института научной информации по общественным наукам РАН.

В период президентства Дональда Трампа отношения между США и Китаем перешли в стадию открытого соперничества за глобальное доминирование. Америке не удалось избежать опасности развязывания конфронтации с Китаем, о которой предупреждал американский политолог Грэм Эллисон, говоря о «ловушке Фукидида».

Сильнейшая торгово-экономическая взаимозависимость двух держав не стала препятствием для перехода к противостоянию. Конкуренция Пекина и Вашингтона в сфере технологий может привести к формированию двух различных техноэкономических платформ, между которыми предстоит делать выбор другим государствам. Вместе с тем новая американо-китайская биполярность отличается от американо-советской большей комплексностью и внутренней противоречивостью, позволяющими говорить о «двойной ловушке Фукидида». При этом важнейшее влияние на динамику международных процессов продолжает оказывать взаимодействие в треугольнике «США – Китай – Россия».

Бурное – если не сказать сумбурное – президентство Дональда Трампа приближается к неизбежной развилке, где ему предстоит оборваться либо пойти на второй заход. В начале 2020 г. многим казалось, что к ноябрьским выборам эта американская администрация всё-таки сумеет выйти с большим плюсом, подтверждениями чему станут стремящаяся к новым высотам кривая индекса Доу – Джонса и глубокий ступор её основных политических оппонентов. Пандемия нового коронавируса и вызванный ею глубочайший экономический кризис привели к нивелированию большинства реальных и пропагандистских достижений Трампа. Последовавшие вслед за этим волнения на почве межрасовой напряжённости глубоко потрясли американского колосса. Однако во внешней политике США коронакризис пока не привёл к радикальным изменениям. Напротив, Вашингтон максимально использует ситуацию для усиления давления на своего основного геополитического соперника.

Внешнеполитическая философия Трампа основывалась на достаточно реалистичной оценке долгосрочных угроз американскому доминированию. Согласно ей, Китай, а отнюдь не Россия станет наиболее опасным конкурентом Соединённых Штатов в XXI веке. Соответственно, администрации Трампа следовало сосредоточиться на комплексном противодействии дальнейшему подъёму Китая и постараться стабилизировать отношения с Россией.

В преддверии президентских выборов 2020 г. можно констатировать, что администрация Трампа добилась относительного прогресса лишь в решении первой задачи.

Следует ли из этого, что именно при Трампе Америка угодила в ту самую «ловушку Фукидида», об опасности которой предупреждал Грэм Эллисон[1], анализируя опыт Пелопонесской войны, начало которой в значительной мере было обусловлено опасениями доминирующей державы (Спарты) в связи с ростом могущества основного конкурента (Афин)? Как представляется, глобальная геополитическая конкуренция в самом деле завела ведущих мировых игроков в западню, конструкция которой, однако, оказывается более сложной, чем писал Эллисон. Во-первых, у страха страны-гегемона перед быстро усиливающимся претендентом на гегемонию есть оборотная сторона. А именно – то, что претендент с определённого момента приходит к убеждению, что гегемон уже угодил в «ловушку Фукидида» и дальше будет действовать так, чтобы любой приемлемой для него ценой остановить усиление претендента. Во-вторых, не стоит забывать о России как наследнице бывшего главного геополитического и идеологического оппонента Соединённых Штатов. После десятилетнего периода упадка она сумела отчасти восстановить прежнюю мощь, сохраняя ту же степень стратегической автономии, что Китай и США. В-третьих, есть группа стран, не обладающих полноценной стратегической автономией и являющихся союзниками нынешнего гегемона со времён его противостояния Советскому Союзу, но испытывающих дискомфорт, когда им предлагают ту же роль в ситуации американо-китайского противостояния.

 Трамп и Китай

 Действия Дональда Трампа означали приведение политики США в отношении Китая в соответствие с уже сформировавшимися установками американской политической элиты, которая ментально оказалась в «ловушке Фукидида» ещё до начала избирательной кампании Трампа. Си Цзиньпин намекнул на это обстоятельство осенью 2015 г., заявив, что никакой «ловушки Фукидида» не существует, но «когда большие государства снова и снова допускают стратегические просчёты, они могут создавать такие ловушки для себя сами»[2]. 

Впрочем, к середине второго десятилетия XXI века США и Китай уже немало лет находились в состоянии устойчивой и парадоксальной взаимозависимости. С лёгкой руки Нила Фергюсона эта взаимозависимость, доходящая до стадии симбиоза, получила ироничное название «Кимерика»[3]. Американо-китайский торгово-экономический симбиоз основывался на сверхпотреблении в США и экспортной экспансии Китая, причём доходы от последней благодаря массированной скупке Пекином американских долговых обязательств стимулировали дальнейший рост потребительских аппетитов в Соединённых Штатах. Эффект «Кимерики» был поистине глобальным: повсеместно увеличивалась доходность капитала, снижались процентные ставки и затраты на рабочую силу[4]. В самой Америке, однако, многие отрасли становились неконкурентоспособными, а Китай, превратившись во «всемирную фабрику», инвестировал средства не только в американский долг, но, прежде всего, в новейшие технологии, инфраструктуру и человеческий капитал. Кризис 2008 г., значимый вклад в который внесла и «Кимерика», не привёл к разрушению взаимозависимости Вашингтона и Пекина, но сформировал существенно иной баланс политико-экономических прибылей и убытков, на сей раз с очевидным перевесом в пользу Китая.

То обстоятельство, что «Кимерика» усиливает в первую очередь Китай, в Америке истолковывалось по-разному. С одной стороны, всё сильнее звучали голоса алармистов, вроде Питера Наварро (Трамп впоследствии назначит его директором Национального совета по торговле и промышленной политике). В публикациях Наварро представлен полный набор антикитайских аргументов, позднее использованных Трампом в предвыборной кампании[5]. В их числе – манипуляции курсом юаня, экспортные субсидии, сводящие на нет саму возможность конкуренции американских компаний с китайскими, беспрецедентное по масштабам нарушение прав интеллектуальной собственности, принуждение американских инвесторов к трансферу чувствительных технологий и прямой технологический шпионаж, экспорт в США некачественных и опасных для здоровья товаров, ограничение свободы доступа в киберпростанство, нарушения прав человека вообще и этнических меньшинств в частности, экспоненциальный рост военных расходов, давление на Тайвань, угрожающее соседям укрепление позиций Пекина в Южно-Китайском море и так далее. Основной вывод: необходимо остановить «красного дракона», пока не поздно.

С другой стороны, сторонники мягкого подхода выдвигали аргумент из разряда too big to fail: «Кимерика» настолько огромна, что цена «развода» окажется непомерной для обеих сторон. Поэтому им придётся выработать устойчивый modus vivendi и в сфере политических взаимоотношений. Администрация Барака Обамы, прислушиваясь к предостережениям алармистов, оставалась ближе к сторонникам «приручения дракона». Доктрина «поворота к Азии» (Pivot to Asia), ставшая реакцией администрации 44-го президента США на быстрый рост экономической и военно-политической мощи КНР, предполагала сочетание сдерживания с превращением Пекина в стратегического партнёра, не угрожающего американским структурам региональной безопасности[6]. Решающий же перевес в пользу США должны были обеспечить два американоцентричных торгово-экономических суперблока – Транстихоокеанское партнёрство и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнёрство.

Следуя своим предвыборным обещаниям, Трамп решительно порвал с внешнеполитическим наследием Обамы на китайском направлении. На доктринальном уровне администрация Трампа смотрела вполне гоббсиански на международный порядок – как на поле открытого соперничества государств за влияние: «Это соперничество требует переосмысления Соединёнными Штатами политики последних двух десятилетий – политики, основанной на предположении, что взаимодействие с соперниками и их включение в международные институты и мировую торговлю превратит их в благожелательных акторов и надёжных партнёров. По большей части это предположение оказалось ложным»[7]. В Стратегии национальной безопасности США, одобренной в 2017 г., и Китай, и Россия характеризуются как «ревизионистские державы», ориентированные на пересмотр международного порядка во главе с Соединёнными Штатами.

В первый день после инаугурации Трамп объявил о выходе из соглашения о Транстихоокеанском партнёрстве – как из «плохой сделки», наносящей ущерб американской экономике, ведущей к потере миллионов рабочих мест и ограничивающей национальный суверенитет. В соответствии с лозунгом America First Трамп начал демонтаж всей прежней архитектуры многосторонних торговых соглашений, созданных несколькими предыдущими администрациями. Фактически Трамп пошёл на отказ от преимуществ доминирования в масштабе многосторонних систем межгосударственного взаимодействия. Вместо их использования для ограничения экономического и политического могущества Китая, Трамп предпочёл противостояние один на один с привлечением значительно более широкого спектра аргументов давления. Делая ставку на двусторонние соглашения, администрация Трампа предполагала, что в такой конфигурации США сумеют упрочить свои преимущества, но упустила из виду, что именно многосторонние экономические соглашения позволяют обеспечить наибольший контроль над транснациональными цепочками добавленной стоимости. В этом плане Вашингтон, безусловно, открыл существенно больший простор для продвижения таких многосторонних инициатив с решающим участием Китая, как Всестороннее региональное экономическое партнёрство и в особенности – «Пояс и путь». Впечатление о смене лидерства ещё более усилилось после Давосского форума 2017 г., на котором – в отсутствие представителей ещё не сформированной администрации Трампа – генеральный секретарь ЦК КПК и председатель КНР Си Цзиньпин неожиданно предстал в роли апологета и едва ли не основного защитника либеральной глобализации.

После занявшей почти год подготовки администрация Трампа начала торговую войну с Китаем. Она стартовала в январе 2018 г. с довольно ограниченных тарифных мер, но уже в сентябре 2018 г. достигла эпических масштабов, распространившись на китайские товары и услуги общей стоимостью 250 млрд долларов. Переговорные позиции участников конфликта были жёсткими, но американская сторона постоянно наращивала давление, играя на повышение и на разных направлениях. Противостояние не ограничивалось эскалацией тарифных ограничений; американская сторона применяла комбинированную тактику, используя и методы политического прессинга, и информационное воздействие, и даже механизмы правосудия. Знаковым событием 2018 г. стал арест в Канаде по запросу американских властей финансового директора корпорации Huawei Мэн Ваньчжоу. По всей видимости, решимость Вашингтона отказать в неприкосновенности представителям экономической элиты КНР означала, что «точка возврата» в противостоянии пройдена. Последующее наращивание санкционного давления на Huawei, ZTE и другие китайские технологические компании под предлогом поставок ими Ирану оборудования, содержащего произведённые в Соединённых Штатах компоненты, показало, что главной ставкой является не сокращение дефицита США в торговле с Китаем и блокировка манипуляций курсом юаня, а недопущение технологического превосходства КНР в глобальном масштабе.

Динамика торговых переговоров между США и КНР была неровной. Однако к концу 2019 г. в диалоге произошло заметное продвижение. Демонстрация серьёзного успеха в переговорах с Китаем была чрезвычайно важна для команды Трампа на фоне процедуры импичмента и набирающей обороты президентской кампании. Для китайского руководства, столкнувшегося с достаточно серьёзными политическими и экономическими проблемами, большое значение имела временная передышка, которая позволила бы не только дождаться итогов президентских выборов в США, но и провести перегруппировку сил в ожидании нового раунда глобального соперничества.

15 января 2020 г. Трамп и вице-премьер Госсовета КНР Лю Хэ подписали в Вашингтоне документы о первой фазе торговой сделки. Это соглашение не ведёт к демонтажу модели «Кимерика», но устраняет наиболее сильные её перекосы, служившие интересам Китая. Пекин, в частности, принял на себя обязательство воздерживаться от девальвации юаня в целях достижения торговых преимуществ; в ответ Минфин США исключил КНР из перечня торговых манипуляторов. Обещанные Пекином дополнительные закупки американских товаров на 200 млрд долларов станут следствием не экономически обоснованного выбора китайских компаний, а прямых указаний политического руководства страны. Это отчасти выправит торговый дисбаланс, но не приведёт к изменению всей структуры торговых отношений. Очевидно, на китайском рынке будут потеснены в первую очередь европейские производители. Тот факт, что соглашение весьма далеко отстоит от либеральных принципов и правил ВТО, никакого дискомфорта у администрации Трампа не вызвал.

Соединённые Штаты при Трампе значительно усилили давление на Китай и по наиболее болезненным для него политическим и гуманитарным вопросам. В частности, принятый Конгрессом США в 2019 г. Акт о правах уйгуров создаёт политико-юридические основания для американского вмешательства в ситуацию в Синьцзяне и предоставляет возможность по образцу Акта Магницкого ввести санкции против китайских официальных лиц и компаний, причастных к нарушению прав уйгуров. Принятый незадолго до этого Акт о правах человека и демократии в Гонконге не только создаёт ещё один набор санкционных рычагов, но и позволяет вносить изменения в специальный торговый режим между Соединёнными Штатами и Гонконгом. Моральная и информационная поддержка, оказанная участникам протестов в Гонконге в 2019 г., имела не менее значимые политические последствия. Возможно, своими действиями Вашингтон лишь планировал смягчить позицию Китая по условиям торговой сделки. Однако Пекину столь активный розыгрыш уйгурской и гонконгской карт (при сохранении в резерве также и тибетской карты) дал основания для весьма тревожных выводов. Руководству Китая пришлось пойти на разработку Закона о национальной безопасности, значительно усиливающего контроль со стороны Пекина и означающего ограниченную ревизию модели автономии Гонконга. Этот вынужденный шаг был использован Трампом для объявления о предстоящем пересмотре льготного торгового режима с Гонконгом, а также об отмене ряда других соглашений об экономическом, технологическом и гуманитарном сотрудничестве с бывшей британской колонией.

Используя Гонконг и Синьцзян в качестве политических аргументов, Вашингтон пересёк в отношениях с Поднебесной ещё одну «красную линию». Именно в Синьцзяне находится наиболее серьёзная внутренняя угроза безопасности КНР. Но если уйгурская проблема относится к числу давних и постоянно пребывает в поле зрения китайского руководства, то события в Гонконге ведут к стремительному превращению Специального административного района Сянган из витрины исторического успеха модели «одна страна – две системы» в ахиллесову пяту властей в Пекине. Достижение приемлемого для всех и устойчивого политического решения в Гонконге маловероятно, но ещё менее вероятны радикальные действия, качественно меняющие политическую ситуацию в этом «глобальном городе». Таким образом, создаются условия для того, чтобы Гонконг на долгое время превратился в источник политической турбулентности, которую может использовать в своих целях Вашингтон. Более того, аналитики КПК, помня об историческом опыте краха КПСС и распада Советского Союза, отдают себе отчёт в том, что синхронизация мощного давления извне, возможного социально-экономического кризиса внутри страны, чрезвычайных ситуаций, всплеска сепаратизма на периферии и политических протестов в центре может привести к катастрофическому сценарию. Китай, в сущности, уже был на пороге подобного кризиса во время студенческих демонстраций на площади Тяньаньмэнь весной 1989 года. По оценке автора, власти в Пекине осознают, что в подобной, пусть даже весьма гипотетической ситуации, любая американская администрация постарается использовать все возможности, чтобы нанести невоенными средствами сокрушительное поражение основному геополитическому противнику. Почти то же самое относится и к России.

Стратагема reverse Nixon, или – в несколько вольном русском переводе – «Никсон наизнанку», стала чем-то вроде навязчивого кошмара для когорты американских экспертов и обозревателей, анализирующих комплексные взаимодействия ведущих игроков современной системы международных отношений[8]. На протяжении последних двадцати лет о возможности направить против Америки знаменитый дипломатический манёвр, предпринятый в начале 1970-х гг. Ричардом Никсоном и Генри Киссинджером, начинают рассуждать всякий раз, когда Россия и Китай делают значимые шаги навстречу друг другу. Сама же традиция рассмотрения меняющегося глобального баланса сил через призму трёхсторонних отношений Вашингтона, Москвы и Пекина восходит ещё ко временам существования Советского Союза[9].

В настоящее время именно эти три державы лидируют по всем или по части таких показателей, как военная мощь, экономический, научно-технический, а также ресурсный потенциал. Две из них претендуют на лидирующие позиции в рамках ныне существующего или будущего мирового политико-экономического порядка; третья, не выдвигая таких претензий, обладает относительно высокой свободой политического манёвра и реальными возможностями оказать на трансформацию мирового порядка критическое воздействие. Даже при отсутствии формализованного трёхстороннего взаимодействия между вершинами треугольника возникает своеобразное силовое поле, оказывающее мощное влияние на мировой порядок в целом. Одна сторона треугольника, предпринимая действия, влияющие на стратегическое поведение другой стороны, как правило, учитывает и возможную реакцию третьей стороны[10]. Конфигурация треугольника весьма устойчива, но внутри него происходят постоянные изменения баланса сил, причём каждая из сторон в достаточной степени автономна в своих действиях (в отличие от таких крупных держав, как Великобритания, Франция, Германия и Япония, связанных жёсткими союзническими обязательствами с США), чтобы создавать для других ситуацию стратегической неопределённости. Киссинджер, определяя благоприятное для Америки соотношение сил внутри треугольника с участием Москвы и Пекина, предлагал следующую формулу: «Наши отношения с возможными оппонентами должны быть такими, чтобы наши возможности в отношениях с ними были более значительными, чем их возможности в отношениях между собой»[11].

Американским администрациям от Ричарда Никсона до Барака Обамы в целом удавалось поддерживать благоприятную для Вашингтона расстановку сил внутри стратегического треугольника, избегая институционализации трёхстороннего взаимодействия. Перед приходом в Белый дом команды Дональда Трампа в американском экспертном сообществе не было единства мнений в отношении перспектив трёхстороннего взаимодействия. Умеренно оптимистичную оценку возможностей сотрудничества трёх держав незадолго до смерти давал советник по нацбезопасности президента США Джимми Картера Збигнев Бжезинский[12]. По его мнению, оно необходимо для предотвращения глобального столкновения и урегулирования тех региональных конфликтов, на которые все три державы могут оказывать влияние. Лишь походя упоминая об основном резоне, который должен побуждать Америку стремиться к трёхстороннему сотрудничеству, а именно об опасности создания альянса между Россией и Китаем, Бжезинский настойчиво акцентировал преимущества трёхстороннего формата для России, поскольку на уровне двустороннего взаимодействия Москва в конце концов столкнётся со стремлением Пекина ослабить её позиции на постсоветском пространстве и даже с территориальными претензиями, которые, возможно, ей будут предъявлены несмотря на урегулирование пограничных проблем в Договоре о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве 2001 года.

Существенно иной подход к взаимодействию с основными соперниками Америки сформулирован в преддверии президентства Трампа представителями современного политического реализма Джоном Миршаймером и Стивеном Уолтом[13]. Развивая концепцию офшорного балансирования, они наметили альтернативу курсу на сохранение любой ценой тотального доминирования Америки. Вместо этих чрезмерных усилий, которые с высокой степенью вероятности окажутся тщетными, Миршаймер и Уолт предлагали сосредоточить внимание на трёх ключевых регионах, где США действительно имеют жизненно важные интересы, – Европе, Северо-Восточной Азии и Персидском заливе. В военно-стратегическом аспекте оффшорное балансирование ориентировано на то, чтобы нивелировать преимущество противника в ключевом регионе (например, Китая в районе Тайваньского пролива или России на постсоветском пространстве) созданием угроз в другом важном для него регионе, где он столь явным преимуществом не обладает, а также максимально повысить для него цену издержек силовых действий. Стоит заметить, однако, что противодействие Китаю по схеме оффшорного балансирования в Восточной Азии и одновременное сдерживание России на постсоветском пространстве в конце концов приведёт к тому, что у обеих стран появятся новые стимулы для сближения и противостояния силе, которая блокирует усиление их позиций в ключевых для них регионах.

Другая часть американского экспертного сообщества настаивала, что в случаях взаимодействия с Пекином и Москвой Вашингтон должен придерживаться противоположных подходов. Так, эксперты RAND Corporation утверждали, что Китай и Россию нельзя объединять в одну группу «ревизионистских держав», как это сделано в Стратегии национальной безопасности администрации Трампа. По их убеждению, КНР демонстрирует более приемлемый и ответственный тип поведения на международной арене, добивается, прежде всего, геоэкономических преимуществ, постепенно смещая глобальный баланс сил в свою пользу. Соответственно, в долгосрочном плане именно Китай представляет для Америки наиболее серьёзный вызов. Россия, напротив, не имеет шансов на доминирование при любой из возможных трансформаций международного порядка, но в краткосрочном плане её поведение создаёт наиболее опасные вызовы: она «нападала на соседние государства», «аннексировала завоеванные территории», поддерживала «повстанческие силы» и «сепаратизм»; Россия «убивает своих оппонентов у себя дома и за границей», «вмешивается в чужие выборы», «ниспровергает зарубежные демократии», а также работает над «подрывом европейских и атлантических институтов»[14]. В силу этого лишь Китай заслуживает статуса полноценного соперника Соединённых Штатов, к России же следует относиться как к стране-изгою, для изменения поведения которой приемлемы дестабилизирующие действия. Проведение Вашингтоном двух разных политик в отношении Пекина и Москвы призвано создать иллюзию, что для США существуют только двусторонние форматы взаимодействия с основными геополитическими оппонентами, а динамика баланса сил внутри стратегического треугольника вовсе не принимается в расчёт.

Фактическую политику США при Трампе в рамках стратегического треугольника скорее можно оценить как эклектичную, комбинирующую элементы каждого из охарактеризованных выше подходов, но не укладывающуюся ни в одну из этих стратегий. Нет сомнений, что давление Вашингтона на Москву и Пекин стало мощнейшим фактором укрепления российско-китайского стратегического партнёрства. Можно говорить не только о впечатляющем росте показателей объёма сотрудничества, но и о качественно ином уровне взаимного доверия. Так, только на протяжении 2017–2018 гг. доля юаня в структуре российских золотовалютных резервов возросла в 150 раз. Ещё более красноречивое свидетельство доверительности отношений Москвы и Пекина – заявление президента Владимира Путина о том, что Россия оказывает Китаю серьёзную помощь в создании собственной системы предупреждения о ракетном нападении[15]. Это было указанием на то, что военно-техническое сотрудничество двух стран всё в большей степени детерминируется противостоянием с США. Углублению сотрудничества в сфере обороны и технологий двойного назначения благоприятствует географическое расположение двух стран, позволяющее им содействовать друг другу в усилении сил и средств, необходимых для сдерживания Соединённых Штатов. В то же время в случае гипотетического ухудшения двусторонних отношений каждой из сторон потребуется другой набор сил и средств военного назначения[16]. Россия создаёт для Китая гигантскую стратегическую глубину и – вместе со странами Центральной Азии – огромную брешь в цепочке соседних с Китаем стран, которые в большей или меньшей степени ориентированы на военно-политическое партнёрство с Вашингтоном. Китай выполняет аналогичную роль для России, по крайней мере, до тех пор, пока главным источником военно-политических угроз в Москве видят США и коллективный Запад.

Геополитическое размежевание по техноэкономическим платформам

Принципиальным результатом китайской политики Дональда Трампа стал качественный переход к долгосрочному противостоянию Вашингтона и Пекина, ставкой в котором является глобальное лидерство. Компромиссные решения по вопросам торговли, которых удалось достичь в 2020 г., не должны никого убаюкивать. Тем более что начавшаяся сразу после этого мировая пандемия взвинтила накал американо-китайской полемики до небывалого уровня. Китайский ответ на брошенный Трампом вызов станет системным и фундаментальным. Он будет иметь политико-дипломатическое, информационное, военное и финансово-экономическое измерения. Но его ключевой элемент – решение Пекина создавать свою собственную, независимую от Запада в плане стандартов, инфраструктурного обеспечения и цепочек поставщиков техноэкономическую платформу.

Принятый ещё в 2015 г. десятилетний план «Сделано в Китае – 2025» и стратегия «Интернет плюс» ориентированы на комплексное обновление технологической основы китайской экономики и выход на передовые позиции в ключевых областях науки и техники. Будучи рыночно ориентированными, эти программы одновременно предполагают массированное участие китайского государства в выращивании национальных технологических чемпионов. Вклад государства в импортозамещение и общий технологический прорыв должен обеспечиваться использованием различных инструментов – от прямого субсидирования и создания преференциальных режимов до фактического принуждения зарубежных компаний, желающих вести бизнес в Китае, к передаче технологий.

План «Сделано в Китае – 2025» сфокусирован в первую очередь на задачах ликвидации отставания – увеличении доли китайских производителей на внутреннем рынке до 70% к 2025 г., снижении вдвое эксплуатационных затрат, длительности производственных циклов и объёма некачественной продукции. Однако ключевые фигуры администрации Трампа транслируют гораздо более алармистские оценки. Так, например, генеральный прокурор США Уильям Барр заявил в начале 2020 г., что КПК «мобилизовала все элементы китайского общества – всё правительство, все корпорации, все научные круги и всех своих трудолюбивых людей – для беспрепятственного выполнения амбициозного плана по доминированию над основными технологиями будущего»[17].

По оценке американского политолога Иена Бреммера, в совокупности план «Сделано в Китае – 2025» и стратегия «Интернет плюс» – «самое судьбоносное геополитическое решение, принятое за последние три десятилетия. Это также мощнейшая угроза глобализации в том виде, в каком мы привыкли её видеть с конца Второй мировой войны». Создание независимой китайской техноэкономической платформы приведёт к фундаментальному расколу, который фактически уже начался в информационно-коммуникационной сфере.

Китай и США создадут две конкурирующие и всё менее совместимые глобальные экосистемы развития интернета вещей, технологий обработки больших данных, мобильной связи 5G, аддитивных технологий, робототехники и так далее. В то же время будет усиливаться и дивергенция регуляторных режимов. Выбор техноэкономической платформы станет одновременно и геополитическим выбором, который, очевидно, на протяжении 2020-х гг. придётся сделать всем государственным акторам системы международных отношений. Причем геополитика, а также внутриполитические резоны будут во многих случаях перевешивать соображения экономической и технологической целесообразности.

Вероятно, в случае России это будет именно так. Россия, в отличие от СССР, имеет значительно меньше возможностей для формирования собственной техноэкономической платформы. Там, где шансы на достижения Россией технологической самостоятельности наиболее ограничены, переход на китайскую технологическую платформу окажется безальтернативным. Вслед за Москвой аналогичный переход осуществят и другие страны ЕАЭС. Практически не имеют выбора Иран, Пакистан, Северная Корея, ряд стран арабского Востока и Африки к югу от Сахары, в Латинской Америке – Куба, Венесуэла и Никарагуа при условии длительного сохранения у власти правящих там режимов. Ещё немалое число стран окажутся объектами конкуренции между США и Китаем, причём уже сегодня значительная часть этих стран являются активными участниками инициативы «Пояс и путь».

Испытание коронакризисом

«Идеальный шторм» 2020 г. (пандемия коронавируса COVID-19, глобальный локдаун и вызванный ими острейший экономический кризис) стал для государств мира проверкой на силу и уязвимость. Китай, приняв на себя первый удар эпидемии и допустив на самой ранней стадии распространения нового вируса ряд серьёзных просчётов, ввёл затем беспрецедентные по жёсткости меры карантинной изоляции или ограничения свободы передвижения для более чем 700 млн человек. В результате уже в марте 2020 г. правительство КНР взяло эпидемическую ситуацию под контроль и даже начало оказывать помощь медицинским оборудованием и персоналом ряду других стран. Понеся серьёзный экономический ущерб, Китай первым из крупных государств добился перелома в борьбе с коронавирусом, что означало и глобальную демонстрацию мобилизационных возможностей, мощи и эффективности социально-политической системы.

На этом фоне действия Трампа и его администрации выглядели сначала как стремление приуменьшить эпидемическую угрозу, а затем как серия импульсивных мер в попытке наверстать упущенное в борьбе с распространением коронавируса на территории США. По мере усугубления эпидемической обстановки и роста связанных с ней экономических потерь, американская сторона всё настойчивее акцентировала происхождение нового вируса, используя для его обозначения такие термины, как «уханьский» или «китайский». Нарратив китайской ответственности за пандемию и экономический кризис стал важной составляющей предвыборной риторики Трампа.

В начале мая 2020 г. госсекретарь США Майк Помпео уже с полной уверенностью заявлял, что источником распространения коронавируса был Институт вирусологии в Ухане. Администрации Трампа, очевидно, удалось убедить значительную часть американских избирателей, что ответственность за пандемию и экономический кризис несёт Китай. Происходит негативный сдвиг в отношении к КНРи в ключевых странах ЕС, Великобритании и Австралии. Дальнейшее развитие антикитайской кампании, в особенности – объявление санкций за сокрытие информации и предъявление Китаю судебных исков о возмещении ущерба от пандемии, могут нанести двусторонним отношениям катастрофический ущерб.

Нет сомнений, что спровоцированный пандемией кризис резко ускорит перестройку мирового политико-экономического порядка. Но уже сейчас масштаб кризиса требует коллективных решений и действий, в деле определения и последовательности которых Китай пока находится в более благоприятной позиции, чем США.

Международное сообщество быстро скатывается в колею новой конфронтационной биполярности. Преградой для этого не стали ни общая для всего человечества угроза, ни пока ещё сохраняющийся торгово-экономический симбиоз непримиримых соперников. Но «ловушка Фукидида» расставлена не только для США и Китая. Конструкция ловушки – более сложная, и Россия, к сожалению, не находится от неё в стороне.

Трамп, Си и Путин в «двойной ловушке Фукидида»

Баланс взаимодействия трёх ключевых держав современного мира представляет собой динамическое соотношение факторов силы и уязвимости каждой из них. Из этого баланса, очевидно, нельзя исключить ни объективные показатели состояния экономики или вооружённых сил, ни совокупность объективных и субъективных факторов, характеризующих, например, степень консолидированности политической системы, ни медийный образ государственного лидера, оказывающий воздействие на восприятие его шагов на международной арене и внутри страны. В этом смысле символическое значение фигуры Трампа, его манера поведения в отношении союзников и соперников оказываются не менее значимыми, чем совокупность конкретных решений, принятых во время его президентства по отношению к Китаю и России.

Дональд Трамп не был причиной глубокого раскола американских элит и – пусть в меньшей степени – американского общества. Но он стал символом этого раскола, а во многих отношениях – также и силой, способствующей его углублению. Острое внутриполитическое противостояние продемонстрировало как сильные, так и слабые стороны американской демократии, обнажило некоторые примечательные механизмы функционирования «глубинного государства» (deep state), непримиримым противником которого пытается представить себя Трамп в своих речах и твитах. То обстоятельство, что, бросая вызов традиционному истеблишменту, Трамп апеллировал к идеям, принципам и ценностям, которые неожиданным образом сближали его с основными контрагентами на международной арене, с Си Цзиньпином и в особенности – с Владимиром Путиным, не стоит преувеличивать. Важно, однако, что в ходе этого противостояния была утрачена презумпция ценностного и морального превосходства американской социально-политической модели над всеми остальными.

К тому же, если вновь вернуться к повествованию Фукидида о судьбоносном для античной Греции внутреннем конфликте, стоит вспомнить, что Пелопонесскую войну инициировала опасающаяся упадка демократия против восходящей олигархии. В «Истории» Фукидида не придавалось большого значения различию в политическом строе двух основных антагонистов Пелопонесской войны, но во многих современных проекциях классического конфликта восходящей и нисходящей державы на отношения Китая и Америки немало внимания уделяется контроверзе «диктатура/демократия». Выходит, что в начале XXI века стремящаяся сохранить своё глобальное доминирование демократия пытается воспрепятствовать подъёму держав, которых рассматривает в качестве олигархий или диктатур. Психологически современной Америке крайне некомфортно отождествлять себя не с прогрессивными Афинами, а с консервативной Спартой.

Есть прямая поведенческая аналогия между США и Афинами периода Пелопонесской войны. Речь идёт о мощной экспансии Афин практически во всём средиземноморском регионе, злоупотреблении торговым эмбарго (наиболее яркий пример – так называемая Мегарская псефизма 432 г. до н.э.), фактической экспроприации Афинами общей казны Делосского союза (454 г. до. н.э.) и о поборах с союзников (почти двукратное увеличение обязательного взноса – фороса – в 427 г. до н.э. и последующие меры в ходе войны, направленные на максимальную мобилизацию ресурсов). При этом Афины демонстрировали высокомерное пренебрежение недовольством тех, кто рассчитывал на их покровительство. Сравнивая действия Афин во времена Перикла и Клеона и США в эпоху Трампа, американские аналитики Генри Фаррелл и Абрахам Ньюман дают неутешительный прогноз: «Значительная часть экономического и политического влияния Соединённых Штатов зависит от доверия иностранных государств и компаний к мировой финансовой структуре, над которой доминирует Америка. Если страна явно не управляет этой системой в интересах всех государств, а вместо этого использует её в качестве простого инструмента принуждения, то её влияние исчезнет»[18]. 

Своеобразие современной ситуации состоит в том, что США при Трампе, объективно находясь в положении теряющей преимущества своего доминирования Спарты, демонстрируют тип поведения, который привёл восходящую державу – Афины – к военной и геополитической катастрофе. В этом контексте можно говорить о двойной ловушке Фукидида, в которую рискуют угодить не только Соединённые Штаты и Китай, но и всё мировое сообщество. Происходит качественное изменение восприятия глобального порядка, стержнем которого является американское доминирование. Дональд Трамп внёс незаурядный вклад в подрыв легитимности этого порядка, в ослабление его моральной и идеологической санкции.

Вместе с мандатом американского президента Трамп получил в своё распоряжение и весь доступный инструментарий глобальной гегемонии. Он предпочёл использовать его для решения внутренних проблем США, что, строго говоря, соответствует тем обещаниям, с которыми он шёл на выборы 2016 года. В результате «благожелательный гегемон» предстал в образе великой державы, стремящейся «монетизировать» все преимущества своего доминирования. При этом Трамп не только демонстрировал отношение к союзникам как к вассалам и пренебрежение к международным институтам, но и – вполне последовательно – сохранял глубокий скепсис в отношении принципов и целей либерального мирового порядка.

Хотя американская система союзов как будто бы выдержала этот стресс, внутреннее единство коллективного Запада подорвано. Неологизм «беззападность» (westlessness), поставленный в заголовок основного доклада Мюнхенской конференции по безопасности 2020 г., отразил признание утраты единства Запада «как относительно сплочённой геополитической конфигурации»[19]. Однако авторы едва ли могли представить, насколько ускорятся рассмотренные ими тенденции буквально в считаные недели после опубликования доклада.

Китай, как уже было отмечено, попадает в «ловушку Фукидида» благодаря осознанию того, что Америка из страха или неуверенности в будущем твёрдо решила воспрепятствовать его подъёму. При этом США добиваются тактического преимущества, поскольку навязывают конфронтацию в тот момент, когда КНР всё ещё не считает себя достаточно сильной для открытого противоборства. На фоне обостряющейся конфронтации с Вашингтоном диапазон действий китайского руководства начинает сужаться. В условиях, когда общество испытывает негодование в связи с нарастающей антикитайской риторикой и синофобией Запада, меняется и устоявшийся баланс мнений. Значительно усиливается жёсткая линия, рупором которой выступает газета «Хуаньцю Шибао» (Global Times).

Есть основания говорить о том, что дальнейшая динамика международных отношений будет характеризоваться биполярностью. Но американо-китайскую биполярность можно называть «новой» не только потому, что она пришла на смену канувшей в Лету американо-советской версии. Налицо как явные элементы сходства с противостоянием СССР и США, так и принципиальные отличия. Прежде всего, нынешняя биполярность возникла не в результате раздела сфер влияния между победителями в мировой войне и у неё нет фундамента, подобного ялтинско-потсдамской системе. Напротив, её возникновению способствовал «момент американской однополярности» и длительный период симбиотических отношений между экономиками США и Китая в условиях глобализации конца XX – начала XXI веков. Поэтому появление «китайского полюса», скорее, можно уподобить рождению Афины из головы Зевса. Далее, в отличие от американо-советского противоборства, нынешняя биполярность мало идеологизирована. Сейчас использовать идеологическую компоненту пытается именно американская сторона, тогда как КНР вполне успешно от этого уходит. Вместе с тем, как и во времена холодной войны, новая биполярность будет главным структурирующим фактором международных взаимодействий. Однако – наряду с соперничеством Соединённых Штатов и Китая за глобальное доминирование – сохранится и, возможно, даже усилится влияние других центров силы, так что для более ёмкого описания трансформации мирового порядка уместно использовать формулу «биполярность, отягощённая многополярностью».

В заключение несколько слов о положении России, которое в условиях новой американо-китайской биполярности оказывается парадоксальным. Переходя из первого во второй разряд противников Америки, Россия одной ногой всё равно остаётся в «фукидидовой ловушке». В перспективе перегруппировка внутри глобального стратегического треугольника может несколько расширить для Москвы свободу манёвра, но пока все фундаментальные условия и факторы российско-американской конфронтации на месте. Соответственно, сохраняются основания для солидарности с Пекином в рамках стратегического партнёрства. Поспешные попытки риторического дистанцирования от обоих полюсов не изменят к лучшему динамику отношений с США, но точно не пойдут на пользу на китайском направлении.

Озабоченность вызывает не столько возможность возникновения новых международно-правовых обязательств, сколько влияние экономических и технологических факторов.

К тому же есть ещё две очень важных переменных. Одна из них – перспектива транзита власти. С транзитом связаны серьёзные системные риски, побудившие в начале 2020 г. создать конституционные основания для его более чем десятилетней отсрочки. Однако отсрочка ещё более усиливает многие риски, особенно если это время не будет использовано для модернизации системы политического и социального управления. Вторая переменная – неочевидность целеполагания в отношении будущего постсоветсткого пространства, прежде всего, перспектив дальнейшего (со)существования России, Белоруссии и Украины. Как и в 2014 г., любые крупные подвижки на этом треке могут существенно изменить положение России в глобальном стратегическом треугольнике. В известном смысле это одна из ловушек, сопрягающаяся с той «ловушкой Фукидида», в которой сегодня оказались США и Китай.

Часть разделов настоящей статьи представляют собой сжатое изложение материалов, подготовленных автором для коллективной монографии «Феномен Трампа» (М.: Институт научной информации по общественным наукам РАН), публикация которой намечена на сентябрь 2020 года.

--

США. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 июля 2020 > № 3453212 Дмитрий Ефременко

НОВЫЕ СФЕРЫ ВЛИЯНИЯ

ГРЭМ ЭЛЛИСОН

Директор Научного центра Белфер по международным делам при гарвардской школе Кеннеди, бывший помощник министра обороны по делам политики и планирования. Автор книги «Обречённые на войну: смогут ли Америка и Китай избежать ловушки Фукидида?»

РАЗДЕЛИТЬ ЗЕМНОЙ ШАР С ДРУГИМИ ВЕЛИКИМИ ДЕРЖАВАМИ

Американские политики, на десятилетия вперёд опьянённые успехом окончания холодной войны, объявили устаревшей одну из фундаментальных концепций геополитики.

Государственный секретарь Кондолиза Райс, описывая новый мир, сказала, что «великодержавность определяется не сферами влияния или способностью навязывать свою волю слабым странам». Государственный секретарь Хиллари Клинтон отмечала, что «Соединённые Штаты не признают сфер своего влияния». Государственный секретарь Джон Керри констатировал «завершение эпохи доктрины Монро», которая существовала почти два столетия, когда США претендовали на собственную сферу влияния в западном полушарии.

Подобные декларации были справедливы, поскольку кое-что в геополитике изменилось. Но они были и ошибочны, так как авторы не вполне понимали, что именно происходит. Американские политики перестали признавать сферы влияния (право других держав требовать уважения их интересов в своих регионах или претендовать на контроль над происходящими в них событиями) не потому, что сама эта концепция устарела. Просто весь мир де-факто стал американской сферой влияния. Сильные по-прежнему навязывали свою волю слабым; остальной мир был вынужден играть в основном по американским правилам. Не желавшим подчиняться этим правилам приходилось платить высокую цену: от ослаблявших их санкций до смены режима. Сферы влияния никуда не делись – они просто слились в одну зону влияния Соединённых Штатов в силу подавляющей гегемонии этой страны на земном шаре.

Однако в наши дни эта гегемония ослабевает, и Вашингтон осознал существование того, что называется «новой эрой конкуренции великих держав», в которой Китай и Россия всё чаще используют силу для утверждения своих интересов и ценностей, нередко противоречащих интересам и ценностям США. Однако американские политики и аналитики всё ещё отчаянно пытаются определить, что эта новая эра означает для Соединённых Штатов. Впредь их роль в мире не только изменится, но и существенно сократится. Хотя американские лидеры будут и дальше заявлять о своих грандиозных амбициях, более скромные средства неизбежно приведут и к более скромным результатам.

С однополярным миром покончено, равно как и с иллюзией, что другие страны покорно примут место в мировом порядке, отведённое им американцами. Соединённым Штатам придётся принять реальность, в которой существуют сферы влияния, и не все они американские.

Мир, каким он был

Прежде чем делать какие-либо заявления о новых правилах геополитики после окончания холодной войны, госсекретарям США следовало бы вспомнить последние месяцы Второй мировой войны, когда американские политики аналогичным образом сопротивлялись принятию мира, где сферы влияния играли определяющую роль. Противоречия по этому вопросу лежали в основе дебатов между двумя главными экспертами правительства США по Советскому Союзу.

4 февраля 1945 г. президент Франклин Рузвельт встретился с советским лидером Иосифом Сталиным и британским премьер-министром Уинстоном Черчиллем в Ялте. Рузвельта на переговорах сопровождал его переводчик и главный советник по Советскому Союзу Чарльз Боулен. Как раз тем утром Боулен получил срочное личное послание от своего близкого коллеги Джорджа Кеннана в Москве. Кеннан точно спрогнозировал, что Советский Союз попытается сохранить контроль над Европой, по возможности большей её частью. Вопрос был в том, как Соединённым Штатам на это реагировать.

Кеннан спрашивал: «Почему бы нам не пойти на чёткий и определённый компромисс в этом вопросе? Почему бы не разделить Европу на сферы влияния, не влезая в российскую сферу и не пуская русских в нашу?». Боулен был в ужасе. «Это совершенно немыслимо, – взорвался он в ответ. – Внешняя политика такого рода не может проводиться в демократическом государстве».

Размышляя над этим позже, Боулен пояснил: «Американский народ, сражавшийся в длительной и тяжёлой войне, заслужил право хотя бы на попытку создания лучшего мира». С 1945 по 1947 гг. Боулен работал вместе с другими ведущими деятелями в администрации Рузвельта, а затем Трумэна, поэтому проникся их видением «единого мира», в котором союзники вместе сражались ради победы над нацистами, чтобы затем объединить усилия во имя создания нового мирового порядка. Однако в конце концов он смирился с тем, что мир таков, каков есть, – Кеннан оказался прав. «Вместо единения великих держав по главным вопросам послевоенной реконструкции мира, политической и экономической, мы наблюдаем полное разобщение между Советским Союзом и его сателлитами по одну сторону и остальным миром по другую». Летом 1947 г. Боулен в аналитической записке государственному секретарю Джорджу Маршаллу признал: «Вместо единого мира мы имеем два мира».

Когда Боулену пришлось согласиться с диагнозом Кеннана, он сделал правильные выводы. В заключение записки Маршаллу он пишет: «Столкнувшись с этим неприглядным фактом, как бы сильно мы об этом ни печалились, Соединённым Штатам в интересах собственного благополучия и безопасности, а также в интересах остального несоветского мира необходимо сплотиться политически, экономически, в финансовой сфере и, наконец, в военном отношении, чтобы действенно отвечать на угрозы, исходящие от советского мира».

Это убеждение стало столпом стратегии США будущих десятилетий, и оно опиралось на принятие идеи сфер влияния: некоторые регионы подчиняются советскому господству, что нередко будет приводить к ужасным последствиям, но лучшее, что могут сделать Соединённые Штаты, – это поддерживать страны, расположенные на периферии, одновременно укрепляя единство и сплочённость в своей сфере влияния.

В течение четырёх последовавших десятилетий США и СССР были вовлечены в борьбу великих держав, известную как холодная война. Страны Восточной Европы, втянутые в советскую сферу влияния, находились под сапогом «империи зла». Когда разражался очередной кризис, американские президенты то и дело оказывались перед выбором: отправить войска в страны, которые стенали под советским деспотизмом, чтобы поддержать местных борцов за свободу, стремившихся к обретению тех прав, которые американцы считали всеобщими, или бездействовать и смотреть, как этих борцов за свободу убивали и угнетали. Все президенты без исключения предпочитали наблюдать, не вмешиваясь: достаточно вспомнить бездействие Дуайта Эйзенхауэра, когда венгры подняли восстание в 1956 г., и Линдона Джонсона во время Пражской весны 1968 года. То же самое мы видели уже после холодной войны: бездействие Джорджа Буша-младшего, когда российские войска напали на Грузию в 2008 г., и Барака Обамы, когда российский спецназ захватил Крым. Почему? Каждый из них пропустил через себя неприемлемую, но неоспоримую истину, которая однажды была чётко сформулирована Рональдом Рейганом в его совместном заявлении с советским лидером Михаилом Горбачёвым: «В ядерной войне не может быть победителей, поэтому её нельзя допустить».

Этот эпизод из истории холодной войны напоминает нам о том, что стране, стремящейся быть одновременно идеалистичной и реалистичной, всегда придётся как-то примирять логику и оправдание цели, с одной стороны, с реалиями силы, с другой стороны. В итоге, как точно заметил аналитик Фарид Закария, во внешней политике мы всегда видели «риторику преобразования и реальность примирения». Даже на пике своего могущества США вынуждены были мириться с неприятным фактом наличия советской сферы влияния.

Тектонические сдвиги

После почти полувекового соперничества, когда холодная война закончилась, и в 1991 г. исчез Советский Союз, Соединённые Штаты остались единственной доминирующей в мире державой в экономическом, военном и геополитическом отношении. В первые два десятилетия после холодной войны военные расходы США превысили оборонные бюджеты следующих богатейших десяти стран вместе взятых (пять из которых были союзниками Вашингтона). На деле это означало, что, как выразился в 2018 г. министр обороны Джеймс Мэттис, Соединённые Штаты «имели неоспоримое или подавляющее превосходство во всех операционных аспектах. Мы могли размещать наши войска там, где хотели, собирать их, где хотели, и действовать там, где нам было нужно». США и их союзники могли принимать новых членов в НАТО, предоставляя им гарантии безопасности по статье 5 и не задумываясь о рисках, поскольку реальных угроз для альянса не было. В том мире стратегия, по сути, сводилась к подавлению любых вызовов обильными средствами и ресурсами.

Но это было тогда. Тектонический сдвиг в балансе сил, произошедший в первые два десятилетия XXI века, был столь же драматичен, как и любые другие сдвиги, свидетелями которых Соединённые Штаты являлись за всю свою историю длиной в 245 лет. Перефразируя слова президента Чехословакии Вацлава Гавела, это произошло так быстро, что у нас даже не было времени удивиться. Доля США в мировом ВВП, которая в 1950 г. составляла почти половину, снизилась до одной четверти в 1991 г., а затем до одной седьмой сегодня. Хотя ВВП – не единственный важный индикатор, он создаёт силовую основу в отношениях между странами. И по мере уменьшения относительной мощи, сужалось и поле для манёвра у американских политиков. Подумаем, например, о реакции американцев на китайскую инициативу «Пояс и путь». Имея валютные резервы, близкие к 3 трлн долларов, КНР может инвестировать 1,3 трлн в инфраструктуру, связывающую большую часть Евразии с Китаем и тем порядком, который выстраивается в его интересах. Когда государственный секретарь Майк Помпео объявил, что Соединённые Штаты в ответ увеличат инвестиции в Индо-Тихоокеанский регион, ему удалось наскрести всего 113 млн долларов.

Конечно, Китай был главным бенефициаром этой трансформации. Его ВВП взлетел с 20% ВВП США в 1991 г. до 120% сегодня (если измерять его по паритету покупательной способности, которым руководствуются ЦРУ и МВФ, сравнивая экономический потенциал разных стран). Хотя КНР сталкивается с многочисленными внутренними вызовами, есть больше поводов ожидать, что этот базовый тренд в экономике продолжится, нежели, что он вскоре остановится. Поскольку у Китая в четыре раза больше рабочих рук, чем у Америки, ему достаточно догнать по производительности труда современную Португалию. Хотя эта производительность составляет лишь половину от производительности труда в США, ВВП КНР в этом случае в два раза превысит американский в самом ближайшем будущем.

Особенно резко экономический баланс сил сместился в пользу Китая в Азии. Будучи крупнейшим экспортёром мира и вторым по величине импортёром, Китай является главным торговым партнёром любой крупной страны в Восточной Азии, включая и союзников Вашингтона. Агрессивно практикуя искусство государственного управления экономикой, Пекин без колебаний пользуется возможностями своего положения, чтобы выкручивать руки таким странам, как Филиппины и Южная Корея, если они не выполняют его требований. На мировой арене Китай также начинает на равных конкурировать с Соединёнными Штатами в передовых технологиях. Сегодня из 20 крупнейших компаний в области ИТ девять находятся в Китае. Когда четыре года назад мировой лидер в сфере искусственного интеллекта (важнейшей из высоких технологий) компания Google оценивала своих конкурентов, она пришла к выводу, что китайцы не отстают от европейцев. Сегодня в зеркале заднего вида едва можно различить европейских конкурентов: китайцы лидируют во многих областях прикладного искусственного интеллекта, включая наблюдение и слежку, распознавание лиц и голоса, не говоря о финансовых технологиях.

Военные расходы и возможности КНР также возросли. Четверть века назад его оборонный бюджет был в 25 раз меньше американского. Сегодня он уже составляет треть военного бюджета США и стремится к паритету с ним. Но деньги из американского оборонного бюджета тратятся в том числе и на выполнение обязательств перед европейскими и ближневосточными странами, а китайский оборонный бюджет расходуется исключительно в Восточной Азии.

Соответственно, если говорить о реализации конкретных военных сценариев, включая конфликт вокруг Тайваня или в Южно-Китайском море, Китай, возможно, уже давно лидирует. В отсутствие реальной войны лучшей проверкой относительных боевых возможностей являются военные игры. В 2019 г. Роберт Уорк, бывший заместитель министра обороны США, и Дэвид Очманек, один из главных военных стратегов министерства обороны, издали краткий обзор итогов ряда недавно проведённых засекреченных военных учений и игр. Суть выводов Очманека такова: «Когда мы воюем во время учений с Россией и Китаем, последние неизменно надирают задницу “синим” (американцам)». Газета The New York Times подвела итоги следующим образом: «В 18 из 18 последних военных игр Пентагона с участием Китая в Тайваньском проливе США терпели поражение».

Россия – это совсем другой сюжет. Какие бы желания или мечты ни лелеял президент Владимир Путин, его страна никогда не сравнится по мощи с Советским Союзом. Когда CCCР распался, в России сохранилось менее половины его ВВП и половина населения. Границы вернулись к тем, что существовали при Екатерине Второй. Вместе с тем Россия остаётся ядерной сверхдержавой с ядерным арсеналом, функционально эквивалентным американскому; её оборонная промышленность выпускает вооружения, которые мир охотно покупает (в прошлом году это было наглядно продемонстрировано на примере Индии и Турции), и у неё имеются вооружённые силы, умеющие воевать и побеждать, – мы это неоднократно видели в Чечне, Грузии, на Украине и в Сирии.

На континенте, где большинство других стран воображают, будто война – устаревшее понятие, и держат армии скорее для разных церемоний, чем для боевых операций, военная мощь может быть главным конкурентным преимуществом России.

Назад к основам

Утверждение, будто сферы влияния выброшены в мусорную корзину истории, основывалось на предположении, что страны просто займут то место, которое им отводится в мировом порядке под руководством США. В ретроспективе данное предположение выглядит хуже, чем просто наивное. Но поскольку многие американские аналитики и политические деятели сохраняют представления о Китае и России, сформировавшиеся в давно ушедшую эпоху, их взгляды на то, что Соединённым Штатам следует делать и чего не следует, отражают реалии исчезнувшего мира.

На протяжении нескольких веков геополитической конкуренции политики и теоретики разработали ряд ключевых понятий, помогающих яснее осознать сложные отношения между странами, включая сферы влияния, баланс сил и союзы. Эти концепции необходимо адаптировать к конкретным условиям XXI века, но они до сих пор остаются самой прочной основой для понимания и конструирования мирового порядка.

Когда равновесие сил между двумя государствами нарушается в такой степени, что одно из них становится доминирующим, новый баланс отбрасывает тень, которая, по сути, превращается в «сферу влияния». В дипломатический словарь этот термин вошёл в начале XIX века, хотя сама концепция стара, как и международные отношения. Как отмечал Фукидид, после поражения персов в V веке до нашей эры Спарта потребовала, чтобы Афины не строили стен вокруг своего города-государства, оставаясь уязвимыми. Традиционно великие державы требовали определённого пиетета от небольших стран на своих границах и в примыкающих к ним морях и ожидали, что и другие великие державы будут уважать их требования. Недавние действия КНР и России в соответствующих приграничных областях являются наиболее свежими примерами живучести этой традиции.

Сферы влияния также выходят за рамки географии. Когда США были мировым лидером в создании интернета, аппаратных и программных средств, необходимых для его работы, они имели преимущество, которое бывший директор Агентства по национальной безопасности (АНБ) Майкл Хайден позднее охарактеризовал как «золотой век электронной слежки». Поскольку большинство государств не понимало всех возможностей, о которых поведал бывший подрядчик АНБ Эдвард Сноуден, американцы располагали беспрецедентным потенциалом эксплуатации технологии прослушивания, слежки и даже влияния на политику. Однако в эру, наступившую после Сноудена, многие государства сопротивляются проводимой сегодня Вашингтоном кампании с целью не допустить приобретения странами беспроводной инфраструктуры в формате 5G у китайского телекоммуникационного гиганта Huawei. Как выразился лидер одной страны, стоящей сегодня перед подобным выбором, Соединённые Штаты пытаются убедить других не покупать китайское оборудование, потому что это облегчит Китаю задачу шпионить за ними, а вместо этого предлагают купить американское оборудование, чтобы легче шпионить за ними было США.

Реалистичный расчёт

С точки зрения американских интересов и ценностей последствия роста мощи Китая и России относительно мощи Соединённых Штатов не сулят ничего хорошего. Будучи великими державами, Китайская Народная Республика и Российская Федерация могут использовать силу для подавления протестов в Гонконге или блокирования вступления Украины в НАТО. Южно-Китайское море будет больше напоминать Карибское, нежели Средиземное – в том смысле, что соседи Китая по Юго-Восточной Азии будут так же подотчётны Пекину, как латиноамериканцы были подотчётны гегемону своего полушария. Украине придётся смириться с потерей Крыма, поскольку государства в «ближнем зарубежье» России учатся больше считаться с Кремлём и опасаться его.

Для многих других стран и людей в мире, которые нашли прибежище под американским зонтиком безопасности и вдохновились мечтой о мировом порядке под руководством Америки, защищающей ключевые свободы, последствия предстоят трагичные. Недавние события в Сирии показывают, чего можно ожидать. Когда в 2010–2011 гг. произошёл взрыв под названием «арабская весна», Барак Обама заявил, что сирийский лидер Башар Асад «должен уйти». Однако у Владимира Путина были другие планы, и он был готов к их реализации. Он наглядно продемонстрировал, что страна, которую Обама списал со счетов как «региональную державу», может использовать свои вооружённые силы, чтобы бросить вызов США и помочь сирийскому лидеру укрепить контроль, консолидировав свою власть.

Для сирийцев это было ужасным исходом, и миллионы перемещённых лиц оказали серьёзное давление на соседние страны и Европу. Но осознал ли Обама (или чуть позже – президент Дональд Трамп), что цена случившегося оказалась настолько высокой, что лучше было бы направить большой американский контингент, чтобы американские солдаты сражались и, возможно, умирали в Сирии? Могут ли американцы спокойно спать в мире, где Путин и Асад улыбаются, спрашивая, кто там ушёл, а кто ещё держится? Бездействие США говорит само за себя. Печально, но американцам придётся принять подобный исход как более или менее положительный – по крайней мере, в обозримом будущем. Подобно зверствам Асада, аннексия Крыма Россией и милитаризация Южно-Китайского моря Китаем – факты, которые никто не осмелится оспорить военными средствами.

Признание сфер влияния за другими державами, конечно, не означает, что Соединённые Штаты ничего не могут предпринимать. Сдержанность в применении военной силы часто приравнивается к молчаливому согласию исключительно из-за чрезмерной милитаризации внешней политики США в новейшее время.

У Вашингтона есть иные способы влияния на расчёты издержек и выгод, производимых другими странами: через осуждение неприемлемых действий, отказ новообразованиям в правовом статусе, введение экономических санкций против стран, компаний и отдельных лиц, а также поддержку местных сил сопротивления.

Однако эти инструменты редко могут кардинально влиять на решения другой страны, если на карту поставлены интересы, которые она считает жизненно важными. Не стоит забывать, как часто отказ признавать и принимать реалии на местах приводил к серьёзным провалам во внешней политике. Достаточно вспомнить опрометчивый марш-бросок к китайской границе генерала Дугласа Макартура во время Корейской войны, спровоцировавший китайское вмешательство и кровавую, безрезультатную войну. Или упрямое желание Джорджа Буша предоставить членство в НАТО Украине и Грузии (что привело излишне самонадеянную Грузию к частичному расчленению Россией). Это позволяет понять: упорное пренебрежение суровыми реалиями оказалось контрпродуктивным для США.

Музей интересов, о которых пришлось забыть

Если говорить о том, что можно сделать, то Вашингтону следует, прежде всего, сосредоточиться на своих альянсах и партнёрствах. Если Китаю суждено быть «крупнейшим игроком в истории мира», как однажды заявил бессменный лидер Сингапура Ли Куан Ю, то Соединённым Штатам необходимо работать над сплочением союзных стран, которые составят мощный противовес КНР, чтобы та была вынуждена с ним считаться.

Эта логика наиболее очевидна в экономике. До того, как администрация Трампа положила конец участию США в Транстихоокеанском партнёрстве (ТТП), торговое соглашение сулило объединение стран, на долю которого приходится 40% мирового ВВП. Они могли бы действовать по общим правилам – от пошлин до государственных предприятий, от трудового законодательства до принципов защиты окружающей среды – и быть мощным противовесом китайской экономике. Такое партнёрство, вероятно, вынудило бы Пекин принимать правила, а не устанавливать их. Благодаря усилиям японского премьер-министра Синдзо Абэ ТТП стало реальностью, но без участия американцев. Если бы американские политики нашли способ поставить стратегические интересы выше внутриполитических, Соединённые Штаты могли бы снова присоединиться к ТТП. Если бы этот новый ТТП функционировал параллельно с торговым соглашением между США и ЕС, о котором шли переговоры в конце пребывания администрации Обамы в Белом доме, на одной чаше весов могло бы оказаться почти 70% мирового ВВП против китайских 20%.

Та же логика применима и к военной сфере, хотя здесь всё сложнее. Вашингтону понадобятся партнёры, но такие, которые приносят больше активов, чем рисков. К сожалению, мало кто из нынешних союзников соответствует стандарту. Систему альянсов следует проанализировать с учётом и обоснованием затрат и потребностей: всех союзников и партнёров – от Пакистана, Филиппин и Таиланда до Латвии, Саудовской Аравии и Турции – нужно рассматривать с точки зрения того, что они делают для повышения безопасности и благополучия США, учитывая все риски и издержки. Альянсы не заключаются навеки. Исторически, когда меняются условия – в частности, когда исчезает главный противник или происходит резкое смещение в балансе сил, – должны меняться и отношения между странами. Большинство американцев уже не помнит, что у НАТО был партнёр в Азии СЕАТО (Организация Договора Юго-Восточной Азии) и даже её аналог на Ближнем Востоке под названием СЕНТО (Организация Центрального договора). Обе заняли место артефактов в музее забытых национальных интересов. Как заметил Кеннан, «решительная и мужественная ликвидация нездоровых позиций завоюет нам большее уважение, чем упрямое настаивание на бесперспективных или нереалистичных целях».

Чтобы понять риски, с которыми сопряжено наследование нынешних альянсов для США, рассмотрим два сценария, беспокоящие сегодня американских стратегов. Если, наблюдая за подавлением протестов в Гонконге коммунистическим правительством Китая, Тайвань решительно заявит о своей независимости, что вынудит Китай применить силу, будут ли Соединённые Штаты воевать с Китаем ради сохранения независимого статуса Тайваня? И следует ли им это делать? На европейском фронте, если в ответ на мятеж этнических русских, работающих на верфях Риги, латвийское правительство попытается решительно подавить беспорядки, что повлечёт за собой аннексию Россией части латвийской территории – Крым 2.0, – даст ли НАТО немедленный военный ответ на эту агрессию в соответствии с гарантиями, прописанными в статье 5? И следует ли это делать? Если американские лидеры не смогут дать однозначно утвердительного ответа на оба эти вопроса, а такого ответа у них нет, значит, настала пора стресс-тестов альянса наподобие тех, которые банки прошли после финансового кризиса 2008 года.

Такой подход тем более важен, если учесть реалии ядерной войны в новом мире. И у Китая, и у России имеются надёжные ядерные возможности второго (ответного) удара – то есть способность противостоять первому ядерному удару и осуществить акцию возмездия, которая уничтожит Соединённые Штаты. Соответственно, приемлемым вариантом нельзя считать не только ядерную войну, но и войну с использованием обычных вооружений. Она крайне опасна потому, что в любой момент может случиться эскалация, связанная с риском применения ядерного оружия и мировой катастрофы. Таким образом, конкуренция неизбежно должна сдерживаться мерами предосторожности и тщательным просчётом рисков. Это создаёт большую проблему для страны, у которой длинный список союзников и союзнических обязательств. Ведь кто-то из союзников может вообразить, будто Вашингтон даёт ему карт-бланш. Грань между успокоением союзника и карт-бланшем на безрассудные действия весьма тонка.

Если баланс военной силы в войне за Тайвань или Прибалтику с применением обычных вооружений решительно сместится в пользу Китая и России, нынешние обязательства США станут невыполнимы. Разница между этими обязательствами и фактическими военными возможностями – классический пример перенапряжения. Что оценка с учётом всех рисков и обоснований означала бы для нынешней системы альянсов и для отношений Соединённых Штатов с каждым из более 50 союзников и партнёров по договорам о совместной обороне? Возможные последствия должны вытекать из полного анализа имеющихся фактов. Но, скорее всего, придётся отказаться от некоторых союзников, сделать особый акцент на других, чьи активы так же важны для безопасности США, как и активы Соединённых Штатов – для их безопасности. Необходимо также радикально пересмотреть условия каждого союзнического договора, чтобы ограничения и обязательства занимали в нём столь же видное место, как заверения и гарантии.

Подобный процесс также повысил бы доверие к обязательствам, которые США могут обновить. Хотя ветераны холодной войны справедливо утверждают, что НАТО была величайшим альянсом в истории мира, ни Трамп, ни Обама в этом не уверены. Примечательно, что американские военачальники сомневались, что Североатлантический совет утвердит военную операцию в ответ на аннексию Крыма Россией либо что правительство США сможет принять решение о том, как реагировать на это событие до того, как оно закончится.

Переосмысление обязательств перед своими союзниками укрепит и безопасность Соединённых Штатов, и эти договоры.

Присутствуя при воссоздании

Стратегия – целенаправленное приведение в соответствие средств и целей. Две самые распространённые причины провала стратегии – несоответствие располагаемых средств заявленным целям и ослепление грандиозностью планов, когда игроком овладевает гипнотизирующая его идеальная, но недостижимая цель. Войны США на Ближнем Востоке в XXI веке являют собой наглядные примеры обоих заблуждений.

В будущем американским политическим деятелям придётся отказаться от недостижимых устремлений, о которых они мечтали, и согласиться с тем, что сферы влияния останутся главной особенностью геополитики. Принятие этого факта неизбежно будет долгим, мучительным и путаным процессом. Однако это могло бы также породить волну стратегического творчества – возможность фундаментального переосмысления концептуального арсенала национальной безопасности.

Основополагающий взгляд на роль Соединённых Штатов в мире, который разделяет большинство сегодняшних творцов внешней политики, отчётливо и наглядно проявился в ту четверть века, которая наступила после победы США в холодной войне. Того мира больше нет. Последствия так же глубоки, как и те, с которыми американцы столкнулись в конце 1940-х годов. Соответственно, стоит вспомнить, сколько времени понадобилось людям, почитаемым сегодня «мудрыми стратегами», чтобы понять мир, в котором они жили. Между «длинной телеграммой» Кеннана – ранним предупреждением о соперничестве под названием «холодная война» – и политическим документом СНБ-68, в котором, наконец-то, была изложена всеобъемлющая стратегия, прошло почти пять лет. Следовательно, замешательство, которое царит сегодня во внешнеполитическом сообществе, не должно быть поводом для тревоги. Если у великих стратегов времён холодной войны ушло почти пять лет на то, чтобы выработать принципиальный подход, было бы слишком высокомерно и наивно ожидать, что современное поколение быстрее сориентируется в нынешней обстановке.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 1 за 2020 год. © Council on foreign relations, Inc.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 июля 2020 > № 3453211 Грэм Эллисон

БИПОЛЯРНОСТЬ ИЛИ БАЛАНС?

ТИМОФЕЙ БОРДАЧЁВ

Кандидат политических наук, научный руководитель Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики», программный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай».

К ЧЕМУ ВЕДЁТ АМЕРИКАНО-КИТАЙСКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Китай воодушевлён своими успехами в борьбе с пандемией коронавируса. Соединённые Штаты теряют международный авторитет и сталкиваются с множеством внутренних проблем, но всё же достаточно сильны, чтобы противостоять китайской самоуверенности. Значение европейских держав в международной политике стремится к символическому даже на фоне последних десяти-пятнадцати лет. Россия, которая на первый взгляд больше всех заинтересована в мирном развитии событий, пока смотрит на происходящее с растерянностью и размышляет, какие возможности есть у неё в сложившихся условиях.

Индия, Бразилия и другие ещё не вышли на уровень, позволяющий им выступать в качестве эффективного противовеса на мировой арене. Такова в самом общем виде расстановка сил летом 2020 года. Основное событие международной политики: нарастание противостояния старого лидера и нового претендента – Соединённых Штатов Америки и Китайской Народной Республики.

От «странной» к «холодной»

Сам Китай довольно долго предпочитал конфликт с США в духе «странной войны». Она продолжалась с осени 1939 г. по весну 1940 г. между гитлеровской Германией, с одной стороны, Великобританией и Францией, с другой, и её основной чертой было отсутствие боевых действий. То есть сложилась ситуация, когда всем очевиден естественный характер противостояния, понятны его конкретные проявления и долгосрочные цели сторон, но всё происходит в неявной форме. Китайцы рассчитывали, что смогут продолжать аккумулировать возможности для вытеснения Вашингтона с позиций мирового лидера не потребовалось бы открытого противостояния. Отсюда и убаюкивающие разговоры о мирном росте – тактические приёмы для того, чтобы выиграть время.

Этого, однако, не случилось.

Как часто бывает со слабеющими державами, которые постепенно теряют международное доминирование, Соединённые Штаты пытаются разрубить гордиев узел противоречий и перевести борьбу в открытую форму.

Начинающийся конфликт является глобальным, потому что события, связанные с ним, будут происходить везде – на море и на суше, в сферах новых технологий и международной торговли. Он позволит окончательно убедиться, что прошлая холодная война – СССР и Запада – была исключительным явлением в истории международной политики. В первую очередь потому, что её главным условием было разделение мира на две неравные части, закрытые друг от друга и исповедующие противоположные идеологии. Сейчас мы вряд ли можем ожидать буквального повторения такого раскола цивилизации.

Та или иная версия рыночной экономики господствует повсюду, а информационно-коммуникационные технологии не позволяют представить степень взаимной закрытости, близкой к той, что существовала с 1945 г. до второй половины 1980-х годов. Китайские руководители много говорят о том, что их социально-экономическая модель и способ развития в целом более прогрессивные, чем американские. Однако СССР был до самых последних своих дней большой Северной Кореей, зазеркальем, где жизнь людей регулировалась уникальными правилами, созданными на основе коммунистической утопии. Существование такого оригинального режима не только не препятствовало развитию стран рыночной демократии, но уже с середины 1950-х гг. ему даже способствовало. Китай при всех ограничениях свобод индивидуума – открытая миру страна, часть либерального международного порядка и потребитель его основных благ.

Само использование термина «холодная война» для того исторического периода, который завершился распадом СССР, стало искажением первоначальной идеи британского писателя Джорджа Оруэлла, предложившего этот термин в 1945 г. в заметке «Ты и атомная бомба». Для Оруэлла холодная война была структурным понятием, характеризующим отношения между ядерными державами и остальным человечеством. Военное могущество тех, кто способен создать значимые ядерные арсеналы (а состав избранных автор предугадал безошибочно), делало непреодолимым силовой разрыв между ними и всеми другими. И тем самым навсегда фиксировало состояние враждебности: военно-силовые лидеры vs те, кто такими возможностями не обладал. В прочтении, которое мы все усвоили, конфликт Соединённых Штатов и Советского Союза оставался «холодным» только в том смысле, что он так и не перешёл в «горячую» фазу лобового столкновения. Отношения между США и их союзниками, Россией и её соседями, Китаем и другими азиатскими государствами, даже Францией и Германией всегда будут содержать в своём фундаменте непреодолимый разрыв силовых возможностей. Холодная война никогда не заканчивалась и не закончится. Кроме того, она универсальна.

Тогда, может быть, стоит говорить о появлении на наших глазах новой биполярности? Такие предположения имеют под собой серьёзные основания. Хаос, нараставший в международных делах с середины 2000-х гг., провоцирует запрос на какой-то порядок. Его формой вполне может быть новый раскол мира на два противоборствующих полюса, вокруг каждого из которых объединяются державы второго и третьего (по степени их влияния на международную безопасность) уровня. Такая гипотетическая структура очень проста с точки зрения анализа, прогноза и определения оптимальных стратегий реализации государствами своих интересов. В методологическом отношении она идеальна. Но одновременно и очень опасна, поскольку противостоящие полюсы-сверхдержавы притягивают к себе союзников, заставляют тех делать выбор из двух альтернатив, что чревато столкновениями.

Системная теория международной политики, в центре которой стоит вопрос о структуре – в данном случае биполярной – возникла в середине прошлого века на основе эмпирического опыта холодной войны. Элементы системного подхода мы видим в более ранних работах и даже в марксизме, но подлинным основоположником этой теории стал американский политолог Кеннет Уолтц. Условное разделение мира на два противостоящих полюса позволяло с лёгкостью выявить факторы, способные привести их к столкновению, гибельному для всей цивилизации. А уже на этой основе можно было понять, как столкновения избежать. Учёные развили логику Уолтца в рамках вполне пока гипотетических схем, рисующих разные детализированные модели однополярности, биполярности и многополярности. В итоге вся современная наука о международных отношениях – реалистская и либеральная – стоит на фундаменте системной теории Кеннета Уолтца. Реалистическая теория ищет в структуре международной системы причины конфликта, либеральная – способы стабилизировать эту структуру через создание международных институтов.

При этом сама по себе биполярность «СССР – США» всё равно была весьма умозрительной. В первую очередь потому, что две сверхдержавы не связывало между собой ничего, кроме ядерного сдерживания. Его символом была «горячая линия» между Кремлём и Белым домом. А так, как мы отмечали выше, они жили в разных мирах и в разных международных системах. Именно поэтому наиболее ортодоксальная версия системной теории – так называемый наступательный реализм Джона Миршаймера – и сейчас подчиняет все отношения их военной составляющей. Холодная война Москвы и Вашингтона – не противостояние в рамках одного мира, а борьба двух параллельных миров. Международная политика холодной войны – действительно уникальное явление, которое, возможно, и не повторится никогда в будущем.

Советский Союз и Соединённые Штаты вступали в опосредованное военное взаимодействие, как правило, на локализованных театрах (Корея, Вьетнам, Ангола, Центральная Америка), а их цели были продиктованы геополитическими соображениями. В этом отношении столкновения между ними напоминали скорее аристократические войны XVIII–XIX веков, когда каждая держава чётко осознавала пределы эскалации и допустимый до начала переговоров ущерб. Единственный действительно опасный эпизод прошлой холодной войны – Карибский кризис 1962 года. Он возник вследствие попытки США увеличить свои потенциальные преимущества через размещение в Турции ракетных вооружений. В ответ СССР также обратился к силовой дипломатии, и конфликт был быстро и элегантно урегулирован, поскольку имел локальный характер по отношению ко всей системе взаимодействия двух держав. Возможности развития любого регионального конфликта в глобальный оставались минимальными – эта сфера жёстко контролировалась Москвой и Вашингтоном на дипломатическом уровне. Предпосылка такой упорядоченности – минимальное число сфер, где интересы сталкивались.

Советский Союз жил в собственном закрытом мире. США и Европа после 1945 г. развивались в русле либерального международного порядка – набора правил и норм, с которыми все были согласны и в основе соблюдения которых лежало военное превосходство Америки над своими союзниками. В рамках сообщества либеральных рыночных демократий холодная война по Оруэллу получила институциональное воплощение – военный союз НАТО. СССР и «лагерь социализма» были оторваны от этого сообщества, и как только они прекратили войну в одностороннем порядке, международная система обрела целостность.

Китай присоединился к экономической составляющей либерального порядка, сохранив тоталитарный в западном понимании политический режим. Его могущество выросло на основе таких ценностей либерального порядка, как свобода торговли. Это могущество стало причиной глобального перераспределения сил и конфликта, который мы наблюдаем. Но уже в рамках действительно единой международной системы, чего нельзя сказать о ситуации 1945–1990 годов.

Конфликт намного глубже

По сравнению с прошлой биполярностью отношения Соединённых Штатов и Китая, как мы знаем, совсем другие. Ядерное сдерживание присутствует в них в гораздо меньшей степени, но является объяснением того, почему прямое столкновение крайне нежелательно для обеих сторон. Державы теснейшим образом переплетены экономически. Фирменные бейсболки предвыборной компании 2016 г. Дональда Трампа с надписью «Вернуть Америке величие» были преимущественно изготовлены в Китае. Не говоря уже о других, более важных составляющих экономической и технологической «Кимерики», на которой последние двадцать-тридцать лет держалась вся глобализация. Даже в том случае, если двусторонняя экономическая взаимозависимость за предстоящие годы сократится, китайская и американская экономики останутся связаны через третьи страны и рынки. Та же Европа или Юго-Восточная Азия не выражают стремления сворачивать связи с КНР. Более того, европейцы собираются их укреплять. Производства из Китая и США переносятся на территорию Вьетнама или Индонезии практически одновременно.

При этом конфликт между Вашингтоном и Пекином имеет гораздо более объективную природу, нежели нынешнее дипломатическое противостояние, например, Москвы и Вашингтона. Внешняя политика России после 1999 г. – это мягкий ревизионизм. Она нацелена на исправление искажений международного порядка после холодной войны, которые рассматривает как несправедливые. Кроме того, Россия никогда не была по-настоящему унижена Западом. Китай, напротив, много говорил в категориях мягкого ревизионизма, но на деле нуждался в более радикальном пересмотре международного порядка. Это необходимо Пекину для достижения целей национального развития, которые противоречат американским интересам. Все авторитетные специалисты по КНР согласны: задачи, поставленные на съезде Коммунистической партии в 2017 г., а затем облечённые в законы на заседании ВСНП весной 2018 г., невозможно реализовать без нанесения ущерба интересам США и сокращения количества доступных для них ресурсов.

В отличие от России, в которой население небольшое, а ресурсов много, положение Китая по отношению к мировой экономике может быть охарактеризовано как паразитическое. На протяжении восьмидесяти лет после Второй мировой войны таким положением пользовались только Соединённые Штаты. СССР паразитом не был и не нуждался в этом. На геополитическую борьбу с Западом он тратил свои собственные ресурсы. В сочетании с утопической социально-экономической моделью это привело к тому, что уже в середине 1980-х гг., по меткому определению британского историка Доминика Ливена, Россия как империя не нуждалась в коммунистическом режиме. Более того, он стал для неё обузой. Между тем коммунистический режим в Китае путём экономических реформ адаптировался под нужды укрепления международного значения китайского государства.

Изменение китайского поведения на более наступательное первыми почувствовали на себе Россия и страны Центральной Азии. В 2013 г. председатель КНР Си Цзиньпин выступил с инициативой «Пояс и путь». Она предполагает системное расширение китайского присутствия в экономике значительного числа государств и вовлечение их в производственные цепочки, во главе которых стоят китайские компании. Но для России это не стало поводом конфликтовать с Китаем – она не собирается становиться экономикой, ориентированной на экспорт большего, чем энергоресурсы и продукция военно-промышленного комплекса. Китайские амбиции в Центральной Азии интересуют Россию не с точки зрения конкуренции, а в том плане, насколько получение оттуда ресурсов будет способствовать или препятствовать региональной безопасности. В 2018 г. Россия добилась подписания соглашения между Китаем и Евразийским экономическим союзом – главным проектом российской внешней политики нового поколения.

Китай, в свою очередь, резонно видит экономические ресурсы Центральной Азии настолько ничтожными, что даже думать о конкуренции с Москвой ему представляется нерациональным.

Отношение Америки к изменившемуся китайскому поведению определяется совсем другими факторами. При общем сокращении ресурсов планеты тот факт, что китайцы будут потреблять больше, автоматически означает, что американцам достанется меньше. Развитие КНР уже давно миновало стадию, когда оно давало США возможности. Теперь это развитие несёт в себе только угрозы благосостоянию и безопасности. Почему безопасности? Потому что либеральный порядок основан на относительно справедливом распределении как экономических, так и политических выгод. При этом лидеру всё равно достаётся именно столько, сколько он хочет. И он один полностью удовлетворён положением. В том случае, если Китай будет и дальше теснить Соединённые Штаты в качестве главного покровителя и паразита либерального мирового порядка, другие державы начнут получать свою долю выгод уже от Поднебесной. Со временем Америка может потерять большинство сколько-нибудь значимых союзников и сателлитов.

Сохранение контроля над доступом к ресурсам, на которые сейчас претендует Китай, необходимо для существующего в США экономического порядка. Сам порядок сталкивается с множеством трудностей, но пока нет идей, как заменить его другим – менее зависимым от решающей роли страны в функционировании основных глобальных свобод. Это уже приводит к сокращению способности американского государства выполнять обязательства перед своими гражданами – они начинают выбирать революционеров. Самым ярким представителем новой волны стал Дональд Трамп. Но и он уже успел убедиться, что вызов изменения глобального соотношения сил слишком многогранен для того, чтобы на него можно было дать простой и эффективный ответ.

То, что интересы Вашингтона и Пекина пересекаются в неисчислимом множестве вопросов, делает новое системообразующее противостояние держав более опасным с точки зрения перспективы возникновения частного конфликта, который может перерасти в общую войну. В отличие от советско-американского новое противостояние будет гораздо менее управляемым из одного центра принятия решений по разные стороны Тихого океана. Это плохо для международной безопасности. Частичное сворачивание экономической взаимозависимости между двумя державами делу не поможет. Даже повышение степени автаркии на уровне отдельных стран и регионов, которое сейчас наблюдают экономисты, не пойдёт настолько далеко, чтобы полностью ликвидировать взаимозависимость и взаимосвязанность.

В начале XVI века император Священной Римской империи Карл V писал: «Интересы мои и короля Франции совершенно одинаковы: мы оба хотим герцогство Миланское». Точно так же одинаковы интересы США и КНР – они хотят сохранения существующего международного порядка, но каждый при своём лидерстве. Таким образом, если мы возьмём основные структурные признаки противостояния Советского Союза и Соединённых Штатов времён холодной войны и просто помножим их на количество сфер пересечения интересов США и Китая, противоречий их целей развития, результат получится очень тревожным.

Главная проблема новой биполярности в том, что в отличие от эпохи холодной войны она может оказаться достаточно быстрой прелюдией настоящего военного столкновения. Есть ли шансы избежать этого?

Опасно, но не фатально

Во-первых, само по себе ядерное сдерживание по-прежнему делает большую войну нерациональной. Китайские военные возможности, в том числе в их ядерной компоненте, пока существенно отстают от американских. Однако они представляются большинству наблюдателей достаточными для того, чтобы нанести противнику неприемлемый ущерб. Отношения внутри закрытого сообщества ядерных держав определяются тем, что чисто военное решение проблем нерационально.

Во-вторых, вся международная система отличается гораздо большей гибкостью. Борьба Китая и США – не фронтальное и достаточно легко управляемое противостояние антагонистических международных режимов, отрицающих этику друг друга, как оно было в советско-американском случае. Сейчас многие в США попытаются представить конфликт именно таким, но это чисто пропагандистский ход. Как мы видели, вездесущий характер борьбы двух держав делает её более опасной. Но гибкость системы ведёт к тому, что снижается требовательность в отношении обязательств и поведения союзников каждого из лидеров. Солидарность младших партнёров со старшими будет не правилом, а результатом свободного выбора применительно к каждой отдельной ситуации. Главная причина гибкости международной системы – её всеохватность и относительное единство. Участие страны второго и третьего разряда в одном или другом лагере не ведёт к тому, что она должна отказаться от базовых интересов и ценностей. Уже сейчас Турция, оставаясь в НАТО, проводит сугубо национальную внешнюю политику.

В период холодной войны второй половины прошлого века для каждого из союзников со стороны Запада солидарность с лидером означала, что выгоды от участия в сообществе будут абсолютными, а от частной измены его интересам – относительными. Для европейских государств сохранение независимости от СССР было абсолютной ценностью. Но даже тогда Западная Германия могла добиться установления с ним устойчивых связей в области энергетики. Сейчас сложно представить, чтобы Америка или Китай могли предоставить другим государствам возможности, которые стоят того, чтобы пожертвовать остальными интересами.

Умозрительная (пока ещё) биполярность станет исключительно комплексным явлением международной политики и будет в чём-то напоминать борьбу великих держав до наступления «международного тоталитаризма» XX века. Помимо очевидных рисков это приведёт к расширению индивидуальных возможностей государств наращивать влияние путём дипломатического манёвра.

Рассмотрим пример Европы. Она располагает наибольшим в мировых масштабах опытом гибкого внешнеполитического поведения. Европейцы начали движение в сторону признания того, что этическое многообразие – вполне реальная альтернатива универсальной этике либерального мирового порядка. И это серьёзный сигнал, что они не видят будущего в рамках жёсткой биполярной системы. Китай не угрожает интересам и ценностям европейских демократий, не говоря уже об их выживании, а конфликт с ним в современных условиях принесёт не пользу, а одни проблемы. Поэтому ведущие страны Европейского союза всё чаще задумываются над тем, как вести себя дальше, и уж точно не собираются безоговорочно поддерживать американских союзников по НАТО. Это происходит впервые за всю 75-летнюю историю трансатлантических отношений.

Согласно результатам одного из недавних опросов, проведённых в Германии Институтом Pew и Фондом Кёрбера, только 37 процентов респондентов считают, что отношения с США являются для их страны более приоритетными, чем отношения с Китаем. Это на 13 процентов меньше, чем по итогам такого же исследования общественного мнения в 2019 году. Интересно, что лишь немногим меньше – 36 процентов опрошенных – предпочитают более тесные отношения с Китаем. Здесь наблюдается рост на 12 процентов по сравнению с аналогичным опросом прошлого года.

Всплески антипатии к Соединённым Штатам случались в Европе и раньше. После вторжения американцев и избранной группы союзников в Ирак и вплоть до конца правления администрации Джорджа Буша-младшего отношение Европы к США было критическим. После того, как президентом стал Барак Обама, всё вернулось в относительно спокойное прежнее русло. Европейские государства не смогли использовать эту восьмилетнюю передышку для того, чтобы исправить в свою пользу соотношение сил в рамках Запада и на глобальном уровне. Поэтому приход к власти радикальной республиканской администрации Дональда Трампа европейцы восприняли с ужасом.

Нарастающий конфликт США и Китая в новых условиях – для Европы скорее не угроза, а возможность. Неопределённость их политики – это результат изменившихся глобальных условий и показатель того, что новый конфликт не станет повторением холодной войны 1945–1990 годов.

Исторически Россия всегда была для Европы конкурентом, который на протяжении трёхсот лет стремился доминировать в Старом Свете и мнение которого европейские державы были вынуждены принимать во внимание. Китай для Европы не представляет ни идеологической альтернативы, ни экзистенциальной угрозы. Пекин стремится торговать и развивать экономические отношения без того, чтобы навязывать свои политические взгляды. Более того, Китай признаёт за европейцами их права в мировых делах, всячески поддерживает многосторонние институты. Эти институты для Европы – вообще один из немногих реальных внешнеполитических ресурсов. Поэтому европейцы в ближайшие месяцы и годы будут стремиться использовать новый глобальный конфликт, чтобы увеличить собственные незначительные пока ресурсы и возможности.

Ведущие континентальные государства, в первую очередь – Германия и Франция, уже в этом году попытаются играть роль независимого балансира в отношении Соединённых Штатов. В этом смысле их действия окажутся в чём-то сродни политике России, которая, выступая в качестве друга Китая, попробует себя в качестве посредника для другой стороны. Если бы Москва и приняла приглашение Трампа на сентябрьскую встречу «G7 + Россия, Австралия, Южная Корея, Индия», рациональным обоснованием стала бы необходимость не дать превратить этот саммит в антикитайское собрание. Сейчас в российской дискуссии прямо или косвенно доминируют вполне разумные аргументы в пользу того, что конфликт США и Китая – это для России больше возможность, чем угроза. Об этом пишут такие разные авторы, как Сергей Караганов и Дмитрий Тренин.

Другой важный аспект новой биполярности в том, что ни Китай, ни США не могут предложить остальным державам уникальную этическую модель. Либеральная экономика и демократия убедительны, но они не смогли преодолеть несправедливость, вытекающую из различий индивидуальных возможностей. Китайский образ развития также далёк от создания общества всеобщей справедливости. Кроме того, либерализм основан на национальном философском фундаменте, который невозможно адаптировать и сделать «своим» для остальных цивилизаций. Результатом окажется новая характеристика международной политики по сравнению с XX веком – отсутствие универсальной этики и даже идеологии, претендующей на универсальность. Это также качественно отличает новую ситуацию от биполярности, знакомой по опыту второй половины прошлого столетия. В целом ценностная близость участников всегда являлась условием существования международного порядка – общего набора правил и норм поведения, с которым согласны все. Сейчас мы не должны рассчитывать на возникновение такого порядка.

То, что мы характеризуем конфликт Китая и США как новую биполярность, – следствие отсутствия опыта осмысления международной политики, развивающейся в условиях гибкой системы.

И одновременно свидетельство устойчивости позиций системной теории международных отношений, возникшей в период, когда человечество переживало самый драматичный период своей истории – XX век. Наступающая эпоха будет, возможно, даже более тревожной в том, что касается жизни рядовых граждан. Рост Азии и расширение её связей с остальным миром до фактически внутриевропейского уровня уже привели к возникновению забытых в Европе и Америке пандемий. Но пандемия окажется менее угрожающей с точки зрения выживания государств как таковых.

Вполне вероятно, что новый этап развития приведёт к появлению теоретических подходов к изучению международной политики, которые находились в состоянии стагнации с середины 1980-х годов. Понимание такой категории, как баланс сил, сместится от системы, обеспечивающей мир и стабильность, к динамичному распределению возможностей между державами, когда каждое изменение создаёт новые возможности и риски. Международные институты могут перестать быть материальным воплощением основанного на балансе долгосрочного решения, а превратятся в инструмент дипломатии. Противостояние Китая и США оказалось бы гибельным для человечества, если бы оно разворачивалось в условиях начала XX века. Тогда противоречия между важнейшими центрами европейской цивилизации привели к быстрому столкновению и её гибели. Сейчас мир другой, и мы вправе рассчитывать, что конфликт станет продолжительным, но не приведёт к катастрофе.

Данная статья развивает и существенно расширяет тезисы автора, изложенные в материале, который был написан по заказу Валдайского клуба.

Россия. Китай. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 июля 2020 > № 3453208 Тимофей Бордачев

ЭПОХА ВОЛШЕБНЫХ ДЕНЕГ

СЕБАСТЬЯН МАЛЛАБИ

Ведущий научный сотрудник по международной экономике Совета по международным отношениям.

МОГУТ ЛИ БЕСКОНЕЧНЫЕ РАСХОДЫ ПРЕДОТВРАТИТЬ ЭКОНОМИЧЕСКОЕ БЕДСТВИЕ?

Кризис может привести к переменам, но иногда требуется два кризиса, чтобы закрепить трансформацию. Великая депрессия открыла Новый курс, примерно в три раза увеличив федеральные расходы США на производство. Но потребовалась Вторая мировая война, чтобы поднять их ещё больше и укрепить роль государства в экономике. Если к середине 1950-х гг. федеральные вмешательства, такие как создание системы внутригосударственных автомагистралей, уже казались естественными, то это было результатом двух тяжёлых потрясений, а не одного.

В американской истории множество подобных примеров. Война во Вьетнаме спровоцировала снижение доверия к правительству. Но чтобы сделать этот спад стремительным, понадобился сильнейший шок Уотергейта. Распад Советского Союза усилил мощь США. Но именно высокие показатели американской экономики в 1990-е гг. вызвали разговоры об «однополярном моменте». А в первом десятилетии уже этого столетия технический прогресс способствовал усугублению неравенства. Глобализация же углубила этот разрыв.

Сегодня Соединённые Штаты и другие развитые страны переживают вторую волну сильнейшего двойного шока. Хотя было бы достаточно либо мирового финансового кризиса 2008 г., либо глобальной пандемии 2020 г., чтобы изменить государственные финансы, побудив правительства свободно создавать и занимать деньги. В совокупности они призваны трансформировать покупательную способность государства. Новая эра напористого и экспансивного правительства манит к себе. Назовём это эпохой волшебных денег.

Двойной шок изменит баланс сил в мире, поскольку его последствия будут отличаться в разных странах в зависимости от надёжности и сплочённости экономических институтов каждого государства. Япония с долгой историей низкой инфляции и компетентным национальным центробанком уже показала, что может занимать и тратить гораздо больше, чем резонно предположить, учитывая и без того высокий уровень госдолга. Соединённое Королевство, имеющее серьёзный торговый дефицит, но прочные традиции государственных финансов, должно справиться с ростом госрасходов без негативных последствий. Еврозона – неуклюжий синтез экономической федерации и собрания препирающихся гордых национальных государств – будет медленнее использовать новые возможности. Тем временем развивающиеся экономики, пережившие кризис 2008 г., вступят в сложный этап. А более слабые государства не устоят перед долговыми кризисами.

Новая эра принесёт Соединённым Штатам самые большие потенциальные выгоды, но и огромные риски.

Как эмитент наиболее надёжных финансовых активов в мире, США получат шанс использовать новые финансовые полномочия наиболее амбициозно, а, возможно, и злоупотреблять ими.

Отчасти благодаря прочному положению доллара в качестве мировой резервной валюты Соединённые Штаты смогут поддерживать рост госрасходов на такие разнообразные приоритеты, как научные исследования, образование и национальная безопасность. В то же время госдолг будет расти, а управление им в решающей степени зависит от доверия к Федеральной резервной системе. В периоды высокого государственного долга президенты США со времён Гарри Трумэна пытались подчинить себе Центробанк. Если ФРС потеряет независимость, эпоха волшебных денег может закончиться катастрофой.

«Чего бы это ни стоило»

Финансовый кризис 2008 г. оставил след в мире, увеличив мощь центробанков в развитых экономиках. В течение нескольких дней после того, как Lehman Brothers в сентябре объявил о банкротстве, Бен Бернанке (председатель Федеральной резервной системы США с 2006 по 2014 гг.) представил новые правила экономики, вложив 85 млрд долларов госсредств в страховую корпорацию American International Group (AIG). Когда демократа и представителя штата Массачусетс Барни Фрэнка проинформировали об этом плане, он скептически поинтересовался, есть ли у ФРС на руках целых 85 млрд долларов. «У нас есть 800 млрд долларов», – ответил Бернанке. Вооружившись национальным печатным станком, ФРС может наколдовать столько долларов, сколько захочет, говорил он. Ведь железный закон дефицита не должен применяться к центральным банкам.

Спасение за госсчёт AIG было только началом. ФРС вычеркнула токсичные активы из балансов длинного списка обанкротившихся кредиторов, чтобы стабилизировать их. Она приняла новый инструмент «количественного смягчения», который включает в себя создание денег для покупки долгосрочных облигаций, таким образом подавляя долгосрочные процентные ставки и стимулируя экономику. К концу 2008 г. ФРС вложила в экономику 1,3 трлн долларов – сумму, эквивалентную трети годового федерального бюджета. Традиционный инструментарий Центробанка, включающий манипулирование краткосрочными процентными ставками, был значительно расширен.

Эти амбициозные шаги повторили и другие страны с развитой экономикой. Банк Англии также принял меры количественного смягчения, покупая облигации в том же масштабе, что и ФРС (с учётом размера британской экономики). Банк Японии экспериментировал с количественным смягчением с 2001 г., но после финансового кризиса удвоил усилия; с 2013 г. он генерировал больше денег по отношению к ВВП, чем любая другая зрелая экономика. Ответных мер Европейского центрального банка не было годами из-за сопротивления Германии и других северных государств-членов, но в 2015 г. он всё же присоединился к этой вечеринке. Центральные банки «большой четвёрки» вместе вложили около 13 трлн долларов в свои экономики в течение десяти лет после финансового кризиса.

Кризис, вызванный коронавирусом, ещё больше воодушевил центробанки. До пандемии экономисты беспокоились, что количественное смягчение вскоре перестанет быть эффективным или политически приемлемым.

Были и опасения, что законодательство после 2008 г. ограничило полномочия ФРС по проведению спасательных операций. «У правительства ещё меньше чрезвычайных полномочий, чем до кризиса», – написал в 2017 г. бывший министр финансов США Тимоти Гайтнер. Но как только началась пандемия, опасения развеялись. Уважаемый инвестор Говард Маркс недавно признался: «Я был среди многих, кто месяц назад волновался по поводу ограниченности арсенала ФРС. Теперь мы видим огромные возможности его потенциального инструментария».

Федеральный резерв вступил в бой в марте, пообещав, что диапазон его действий будет фактически безграничным. «Когда дело дойдёт до кредитования, нас не остановит нехватка боеприпасов», – заявил председатель ФРС Джером Пауэлл. В то время как первые два раунда количественного смягчения ФРС, начатые в 2008 г. и 2010 г., включали заранее объявленное количество покупок, позиция Пауэлла была подчёркнуто открытой для изменений. В этом он следовал прецеденту, созданному в 2012 г. Марио Драги, тогдашним председателем Европейского центрального банка, который пообещал сдержать долговой кризис в Европе, «чего бы это ни стоило». Но обещание Драги было вдохновенным блефом, так как желание североевропейских государств поддерживать неограниченное вмешательство было нетвёрдым. Напротив, сегодня никто не сомневается в том, что ФРС пользуется поддержкой президента США и Конгресса для реализации своей максималистской риторики. «Чего бы это ни стоило», сказанное ФРС, прозвучало стократ громче.

Решительные обещания ФРС совпали с немедленными действиями. В марте и первой половине апреля она вложила в экономику более 2 трлн долларов, что было почти вдвое более мощно, чем за все шесть недель после падения Lehman Brothers. При этом экономисты свободного рынка прогнозируют, что Центробанк купит более 5 трлн долларов дополнительного долга к концу 2021 г., превысив свои совокупные закупки с 2008 г. по 2015 год. Другие центробанки идут по тому же пути, хотя и не в таком масштабе. По состоянию на конец апреля Европейский центральный банк рассчитывал на смягчение в 3,4 трлн долларов, а Япония и Великобритания обещали в общей сложности 1,5 трлн долларов.

Разработка программ Федерального резерва выводит на новую территорию. После провала Lehman Brothers ФРС опасалась помогать нефинансовым компаниям, чья стабильность была слишком неустойчива для функционирования финансовой системы. Сегодня ФРС покупает корпоративные облигации (в том числе рискованные «мусорные»), чтобы гарантировать компаниям возможность брать кредиты. Она также работает с Министерством финансов и Конгрессом, чтобы получить кредиты для малого и среднего бизнеса. ФРС стала кредитором последней инстанции не только для Уолл-стрит, но и для Мейн-стрит (главная торговая улица города, метафорически – сектор малого и среднего бизнеса в противопоставление Уолл-стрит как символу крупного капитала – прим. ред.).

По мере того, как ФРС расширяет охват, она ставит под угрозу свои традиционные притязания на роль сугубо технократического агентства, стоящего вне политики. В прошлом ФРС держалась подальше от кредитования на Мейн-стрит именно потому, что не хотела решать, какие компании заслуживают финансовой помощи, а какие упрутся в стену. Такой оскорбительный выбор лучше оставить демократически избранным политикам, имеющим мандат на установление социальных приоритетов. Но старое разграничение между монетарными техниками и бюджетной политикой размылось. ФРС стала крупнейшим агентом большого правительства, своего рода «суперминистерством» экономики.

Деньги ни на что

Это приводит ко второму расширению финансовых возможностей правительств в результате кризиса COVID-19. Пандемия показала, что центральные банки – не единственные, кто может наколдовать деньги из воздуха; министерства финансов также в силах применить магию. Национальные казначейства (если они санкционированы законодателями и поддерживаются центробанками) имеют право брать ссуды и тратить практически без ограничений, глумясь над привычными законами экономики.

Ключом к новой силе стало непостижимое исчезновении инфляции. После кризиса 2008 г. цены в странах с развитой экономикой выросли менее чем на 2% в год. В результате один из главных рисков дефицита бюджета исчез, по крайней мере, на данный момент. В мире до 2008 г. правительства, которые тратили больше, чем собирали в виде налогов, создавали риск инфляции, что часто заставляло центробанки повышать процентные ставки: дефицит бюджета в качестве формы стимулирования считался саморазрушительным. Но в мире после 2008 г., когда инфляция успокоилась, бюджетные органы могут полагаться на стимулирующие дефициты, не опасаясь, что центробанки станут им противодействовать. Возросшее неравенство передало богатство в руки граждан, которые скорее сберегут деньги, чем потратят. Снижение конкуренции позволило компаниям, обладающим рыночной властью, тратить меньше средств на инвестиции и заработную плату. Облачные вычисления и цифровые рынки позволили сократить расходы на оборудование и наём персонала при запуске компаний. Благодаря этим и, возможно, другим факторам спрос не превысил предложение, поэтому инфляция была минимальной.

Какими бы ни были причины, исчезновение инфляции позволило центробанкам не только терпеть бюджетные дефициты, но и облегчать их. Правительства сокращают налоги и увеличивают расходы, финансируя возникающий дефицит путём выпуска облигаций. Затем центробанки покупают их у инвесторов на рынке в рамках количественного смягчения. Из-за таких покупок снижается процентная ставка, которую правительства должны платить за кредит. Более того, поскольку центральные банки обычно переводят свою прибыль обратно в госказначейства, процентные платежи ещё ниже, чем кажутся, поскольку будут частично компенсированы. Министерство финансов, которое продаёт долг своему национальному центробанку, грубо говоря, заимствует у себя. Как центральные банки стирают грань между монетарной и бюджетной политикой, так и бюджетные власти приобретают некоторую алхимическую силу центробанков.

Если низкая инфляция и количественное смягчение сделали бюджетные дефициты дешёвыми, наследие 2008 г. сделало их более желательными. Количественное смягчение помогло экономике восстановиться после финансового кризиса, но у него были и недостатки. Удержание долгосрочных процентных ставок приводит к росту цен на акции и облигации, что позволяет компаниям за меньшую цену привлекать капитал для инвестиций. Это, однако, также является подачкой держателям финансовых активов – едва ли самым достойным получателям государственной помощи. Поэтому было бы лучше пробудить экономику более низкими налогами и дополнительными бюджетными расходами, поскольку они могут быть направлены на граждан, нуждающихся в помощи. Рост популизма с 2008 г. подчёркивает необходимость использования инструментов стимулирования, чувствительных к неравенству.

Поскольку бюджетные дефициты кажутся менее дорогостоящими и более желательными, чем раньше, правительства развитых стран с удовольствием их принимают. И опять же Соединённые Штаты проложили этот путь. На волне финансового кризиса в 2009 г. в стране наблюдался дефицит федерального бюджета в размере 9,8% ВВП. Сегодня этот показатель почти удвоился. Другие страны также следовали американской политике – «не облагайте налогом, а просто тратьте», но менее агрессивно. По оценкам Morgan Stanley, в конце апреля этого года в Японии ожидается дефицит в размере 8,5% ВВП, что составляет менее половины американского показателя. Еврозона будет на уровне 9,5%, а Великобритания – 11,5%. Правительство Китая, которое после 2008 г. лидировало в мире по размерам стимулов, на этот раз не сможет соперничать с Соединёнными Штатами. По оценкам Morgan Stanley, в 2020 г. его дефицит может составить 12,3%.

В то время как сильные экономики мира активно заимствуют средства для борьбы с COVID-19, слабые страны обнаруживают, что этот вариант им недоступен. Далёкие от увеличения своих займов, они испытывают трудности в поддержании существующего уровня долга, потому что кредиторы отказываются пролонгировать их займы при первом намёке на кризис. По данным МВФ, в течение первых двух месяцев пандемии инвестиционный капитал в 100 млрд долларов покинул развивающиеся страны, и более 90 государств обратились к МВФ за помощью. В большинстве развивающихся стран нет никакой магии, только экономия.

Преимущество Америки

С начала пандемии Соединённые Штаты реализовали самые значительные в мире меры денежного и бюджетного стимулирования. Каким-то чудом им удалось сделать это практически бесплатно. Пандемия спровоцировала бегство в относительную безопасность американских активов, и покупки ФРС привели к повышению цены казначейских облигаций США. По мере роста цен на казначейские облигации их процентная доходность снижается – за первые четыре месяца этого года доходность десятилетних облигаций упала более чем на целый процентный пункт, впервые опустившись ниже одного процента. Следовательно, даже несмотря на то, что стимулирующие меры вызвали рост госдолга США, стоимость обслуживания этого долга осталась стабильной.

Судя по прогнозам, выплаты по федеральному долгу в виде доли от ВВП будут такими же, как и без кризиса. Это что-то близкое к «бесплатному обеду» в экономике.

Все ведущие мировые экономики в той или иной степени пользовались этой неожиданной удачей, но опыт США уникален. Номинальные десятилетние государственные процентные ставки в Канаде, Франции, Германии, Японии и Великобритании ниже, чем в Соединённых Штатах, но только в Германии они ниже с учётом инфляции. Более того, показатель в США скорректировался наиболее сильно с начала пандемии. Чтобы привести контрастный пример, десятилетняя ставка немецкого правительства является отрицательной, но с начала февраля снизилась лишь незначительно и фактически выросла с сентября прошлого года. Аналогичным образом, ставка десятилетних облигаций Китая снизилась с начала этого года, но в два раза меньше американской. Тем временем в некоторых странах с формирующейся рыночной экономикой стоимость заимствований движется в противоположном направлении. С середины февраля до конца апреля показатель в Индонезии вырос с примерно 6,5% до почти 8%, а в Южной Африке – с 9% до более 12%, хотя с тех пор этот рост уменьшился.

Способность Соединённых Штатов безопасно и дёшево занимать средства у глобальных вкладчиков отражает статус доллара как мировой резервной валюты. После кризиса 2008 г., когда неудачи финансового регулирования и монетарной политики дестабилизировали мир, было много разговоров о том, что господство доллара может закончиться, и Китай предпринял согласованные усилия по распространению использования юаня за пределами своих границ. Примерно десять лет спустя Китай создал свой рынок гособлигаций, сделав его вторым в мире. Но иностранцы всё ещё должны бороться с китайским контролем над капиталом, и офшорный рынок облигаций, деноминированных в юанях, который Пекин продвигал с большой шумихой десять лет назад, не смог получить поддержку. Как результат – доля юаня в валютных резервах, накопленных центральными банками мира, составляет всего 2%. Частные вкладчики начинают приобретать китайские облигации, но они по-прежнему составляют крошечную часть их портфелей.

Пока Китай борется за интернационализацию юаня, доллар остаётся той валютой, которую так жаждут вкладчики. Несмотря на финансовый кризис и широко распространённое мнение о том, что влияние США в мире снизилось, почти 2/3 валютных резервов центральных банков мира по-прежнему состоят из долларов. Не изменило картину и частое обращение Вашингтона к финансовым санкциям, хотя они подталкивают такие страны, как Иран, искать способы обхода долларовой финансовой системы. Выпуск глобальной резервной валюты оказывается весьма устойчивым источником власти. Доллар продолжает расти во времена неопределённости, даже когда непоследовательная политика США усугубляет эту неопределённость – отсюда и повышение курса доллара с начала пандемии.

Превосходство доллара сохраняется благодаря мощным сетевым эффектам. Вкладчики во всём мире хотят доллары по той же причине, по которой школьники по всему миру изучают английский язык: валюта или язык полезны в той мере, в какой их используют другие. Чуть менее половины всех международных долговых ценных бумаг номинированы в долларах, поэтому вкладчики нуждаются в долларах для покупки этих финансовых инструментов. Верно и обратное: поскольку вкладчики привыкли совершать сделки в долларах, эмитенты ценных бумаг предпочитают продавать акции или облигации на долларовом рынке. До тех пор, пока мировые рынки капитала работают в основном с долларом, он останется в центре финансовых кризисов: обанкротившиеся банки и предприятия должны будут спасаться долларами, поскольку именно в этой валюте они будут одалживаться снова. В результате расчётливые центробанки будут держать большие долларовые резервы. Эти сетевые эффекты, вероятно, защитят статус доллара в обозримом будущем.

Наша валюта, ваша проблема

В эпоху волшебных денег это преимущество окажется весьма действенным. В моменты стресса Соединённые Штаты будут испытывать приток капитала, даже когда ФРС станет снижать процентные ставки в долларах, делая капитал обильным и недорогим. В то же время рынки облигаций начнут относиться к другим странам менее щедро, а некоторые из них даже пострадают из-за роста стоимости займов в самый неподходящий момент.

Сильная финансовая система всегда давала великим державам преимущество: чуть более двух веков назад превосходство Соединённого Королевства в доступе к кредитам помогло ему победить Наполеона. Сегодня финансы имеют бóльшую власть над странами и людьми, чем когда-либо. Но даже укрепляя мощь США, финансы становятся всё более рискованными. Риск растущего бремени федерального долга очевиден. Совсем недавно, в 2001 г., американский госдолг составлял всего 31% ВВП. После финансового кризиса это соотношение более чем удвоилось. Теперь благодаря второму из двух шоков госдолг скоро достигнет рекорда в 106%, установленного в конце Второй мировой войны.

Вызовет ли этот долг кризис, будет зависеть от процентных ставок. До начала пандемии Бюджетное управление Конгресса США ожидало, что средняя процентная ставка будет колебаться в пределах 2,5%. Агрессивная покупка облигаций ФРС привела к снижению ставок – отсюда и тот самый «бесплатный обед». Но даже если процентные ставки станут прежними, долг всё равно устойчив: выше среднего уровня в 1,5% ВВП, как за последние два десятилетия, но всё же ниже пика в 3,2% ВВП, которого достигли в начале 1990-х годов.

Ещё один способ оценки – сравнение долговых выплат с перспективой роста. Если номинальный рост (реальный рост плюс инфляция) опережает выплаты по долгам, то обычно страна может решить свои проблемы. В Соединённых Штатах оценки реального устойчивого роста колеблются от 1,7% до 2,0%; оценки будущей инфляции варьируются от ожидаемых рынками 1,5% до официальной цели ФРС в 2,0%. Если сложить всё это вместе, то номинальный рост США, вероятно, составит в среднем около 3,6%. Если платежи по обслуживанию долга составят 2,5% ВВП, и правительство выполнит свои обязательства, заимствуя и увеличивая таким образом объём долга, номинальный рост в 3,6% будет означать, что федеральное правительство может иметь скромный дефицит в остальной части бюджета и при этом сокращать соотношение долга к ВВП.

Опыт Японии подтверждает, что высокий уровень задолженности может быть на удивление прочным. Госдолг страны в 2000 г. превысил 100% ВВП, а с тех пор этот показатель удвоился, достигнув почти 200%. Но Япония не рухнула в долговой кризис. Вместо этого процентные ставки снизились, сохранив стоимость обслуживания долга на приемлемом уровне. Послужной список Японии также опровергает представление о том, что высокий уровень долга препятствует активным чрезвычайным расходам. Пандемический стимул там велик, особенно по сравнению с масштабом её проблем в области здравоохранения.

Иначе говоря, недавнее преобладание низких процентных ставок в богатом мире поддерживает мнение о том, что уровень долга США будет управляемым, даже если продолжит расти. Чем дольше центральные банки сохранят курс на количественное смягчение, тем вероятнее удержание более низких процентных ставок: крайне низкие доходы по японскому госдолгу отражают тот факт, что Банк Японии поглотил более трети этого объёма. В ситуации стабильно низких процентных ставок правительства оказываются в зазеркалье: взяв больше долгов, они могут уменьшить бремя задолженности, поскольку их инвестиции, финансируемые за счёт долга, компенсируют долг посредством роста ВВП. Исходя из этой логики, эпоха волшебных денег может привести к расширению федеральных инвестиций в целый ряд секторов. Если инвесторы во всём мире обращаются к правительственным облигациям Соединённых Штатов, почему бы не воспользоваться этой возможностью?

Вопрос в том, предвосхищает ли опыт Токио – растущий долг компенсируется снижением процентных ставок – будущее Вашингтона? На данный момент у двух стран есть ключевая общая особенность: центральный банк, охочий до количественного смягчения. Но это возможно благодаря спокойному уровню инфляции. Из-за устойчивой традиции экономии и сбережений Япония переживала прямую дефляцию 13 из последних 25 лет, в то время как в Соединённых Штатах дефляция была за тот же период всего лишь один год. Опасность заключается в том, что в будущем США столкнутся с неожиданным ростом цен, который, в свою очередь, приведёт скорее к повышению процентных ставок, чем к росту номинального ВВП, что сделает их долг неприемлемым.

Чтобы понять, как это может сработать, вспомните 1990 год. Тогда любимый показатель инфляции ФРС – индекс потребительских цен – вырос до 5,2% после падения к уровню 1,6% четырьмя годами ранее, а это доказывает, что инфляционные изменения действительно происходят. По мере роста инфляции ФРС увеличивала стоимость займов; ставки по десятилетним казначейским облигациям выросли примерно с 7% в конце 1986 г. до более чем 9% в 1988 г., а в 1990 г. они колебались выше 8%. Если нечто подобное произойдёт сегодня – это может обернуться катастрофой. Если долгосрочные процентные ставки вырастут на 2 пункта, США столкнутся с долговыми выплатами в 4,5% ВВП вместо 2,5%. Бремя госдолга станет рекордным.

Это будет иметь серьёзные политические последствия. В 1990 г. неустойчивая долговая траектория вынудила принять болезненный пакет мер по сокращению дефицита, в результате чего президент США Джордж Буш – старший отказался от предвыборного обещания «новых налогов не будет», что, возможно, стоило ему выборов 1992 года. Учитывая сегодняшний политический цинизм, рассчитывать на повторение подобного самопожертвования неразумно. Поэтому стоит напомнить о другой тактике управления долгом, предпринятой администрацией Буша. Атакуя председателя ФРС Алана Гринспена закулисными инсинуациями и открытыми нападками, советники Буша-старшего пытались заставить Центробанк снизить процентные ставки. По их мнению, более низкие ставки, быстрый рост и высокая инфляция в совокупности решат долговую проблему.

Алан Гринспен стоял на своём, а Буш не был настолько безрассудным, чтобы избавиться от него. Но если бы будущий президент оказался более рисковым, ФРС назначили бы лидера, ставящего стабильность госдолга выше стабильности цен. Учитывая недавние меры ФРС по спасению бизнеса, неуместно утверждать, что Центробанк также обязан защищать граждан от бюджетного аскетизма. Учитывая занижение им целевого уровня инфляции за последние несколько лет, можно предположить, что небольшое превышение было бы безвредным. К сожалению, если это не проверить достаточно быстро, то такая притягательная логика может открыть путь к повторению 1970-х гг., когда неэффективное управление финансами позволило инфляции в США достичь двузначных цифр, а доллар приблизился (как никогда в послевоенный период) к утрате своего привилегированного статуса.

Эпоха волшебных денег чревата как новыми возможностями, так и рисками. Двойной шок 2008 г. и 2020 г. расширил расходные полномочия правительств богатых стран мира (особенно Соединённых Штатов). Они вообразили, что госинвестиции способны ускорить рост, смягчить неравенство и решить экологические проблемы. Но хорошего понемногу, поскольку это может спровоцировать кризис доллара, который распространится по всему миру. Как сказал министр финансов США Джон Коннелли своим европейским коллегам в 1971 г.: «Доллар – наша валюта, но ваша проблема».

Дилемма ФРС

Никто не знает, почему инфляция исчезла и когда она вернётся. Перебои в поставках, вызванные постпандемической деглобализацией, могут вызвать проблемы и резкий скачок цен; другой вероятный триггер – восстановление стоимости энергии, достигшей недавно абсурдных минимумов.

Честные эксперты признаются, что имеется слишком много неизвестных, чтобы сделать прогноз надёжным. Но именно потому, что будущее неопределённо и всякое может случиться, предсказания другого рода кажутся безопасными. Если инфляция всё-таки вспыхнет, то выбор горстки людей будет определять, падут ли финансы в пропасть.

США пережили аналогичный момент в 1950 году. Тогда Китай послал 300 тыс. пехотинцев через замерзшую реку Ялу на границе с Кореей; они окружили американских солдат, спящих на холодной земле в спальных мешках, и забили их до смерти. В следующем месяце, когда судьба холодной войны стала неопределённой как никогда прежде, президент США Гарри Трумэн позвонил домой председателю ФРС Томасу Маккейбу и стал настаивать, чтобы процентная ставка по десятилетним облигациям оставалась на уровне 2,5%. А если ФРС не сможет купить достаточно облигаций, чтобы удержать этот уровень, то это будет «именно то, чего хочет господин Сталин» – отчитал его президент. Во время эскалации войны необходимо было сохранить способность правительства к займам.

Это поставило ФРС перед дилеммой, с которой она может снова столкнуться. С одной стороны, нация была в опасности. С другой – инфляция возрастала. ФРС пришлось выбирать между решением проблемы атакующего президента и стабилизацией цен. Трумэн был в ярости: Маккейб решил поставить борьбу с инфляцией на первое место.

Президент заменил его Уильямом Макчесни Мартином (чиновником Казначейства), который, как ожидал Трумэн, будет лояльным, и был потрясён, обнаружив, что его собственный человек ему не подчинился. В своём первом выступлении в качестве главы ФРС Мартин заявил, что инфляция – «ещё более серьёзная угроза жизнеспособности страны, чем агрессия врагов за пределами её границ». Ценовой стабильностью жертвовать нельзя, даже если у президента другие приоритеты.

Много лет спустя Трумэн встретил Мартина на одной из улиц Нью-Йорка. Бросил ему: «Предатель», – и удалился. И до окончания эпохи волшебных денег Соединённым Штатам могут вновь понадобиться «предатели».

Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 4 за 2020 год. © Council on foreign relations, Inc.

США. Весь мир > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 8 июля 2020 > № 3453205 Себастьян Маллаби

TIKTOK И РОСТУРИЗМ ПРЕДЛАГАЮТ ПОЛЬЗОВАТЕЛЯМ ЗАНОВО ОТКРЫТЬ РОССИЮ

Ведущая платформа для создания коротких видеороликов начала сотрудничество с Федеральным агентством по туризму и национальным туристическим порталом Russia Travel. Вместе они запустили кампанию #RussiaTravel, цель которой – поддержать внутренний туризм и вдохновить пользователей на идеи для путешествия по России этим летом.

Основные активности в рамках кампании #RussiaTravel пройдут в официальных аккаунтах агентств по туризму сорока регионов, которые уже публикуют короткий контент по теме путешествий. Стартующая 7 июля кампания состоит из теста в приложении, серии прямых трансляций о разных регионах и серии тематических хэштег-челленджей. В течение трех недель кампании пользователи смогут узнать больше о популярных направлениях для путешествий по стране этим летом, таких как Краснодарский край, Камчатка, Алтайский край и Республика Бурятия, а также открыть для себя неожиданные направления, такие как Кольский полуостров у побережья Северного Ледовитого океана.

С 7 июля пользователи TikTok могут пройти специальный тест в приложении, который поможет определить идеальный тип отдыха на основе их предпочтений. В результате участник получит индивидуальные рекомендации и советы от Russia Travel, которые помогут спланировать его отпуск.

8 июля руководитель Ростуризма Зарина Догузова (@doguzova_zv) расскажет о регионах и курортах, которые готовы принять туристов этим летом, а также дадут советы о том, как путешествовать безопасно, в рамках прямого эфира в официальном аккаунте @russia.travel.official.

Также к участию в кампании приглашаются туристические гиды, которые смогут поделиться полезной информацией о конкретном регионе, интересных местах для посещения. Начиная с сегодняшнего дня они могут заполнить заявку на проведение прямого эфира на специальной странице в TikTok. Трансляции от выбранных экспертов начнутся с 13 июля, расписание будет также доступно с этого числа. Лучших гидов, которые проведут самые интересные эфиры, Russia Travel и TIkTok поощрят специальными призами.

Чтобы вдохновить и вовлечь пользователей, TikTok и Russia Travel также запускают четыре тематических хэштег-челленджа, каждый из которых посвящен определенному формату отдыха. Пользователям предлагается снять и опубликовать творческие короткое видеоролики с самыми интересными и незабываемыми моментами из своих путешествий с одним из хэштегов: #russiatravel, #отдыхуводы, #загородом и #экотуризм. Авторы самых креативных видеороликов также смогут получить призы от TikTok и Russia Travel.

«Мы часто не знаем, где в России можно хорошо отдохнуть. Нам хочется рассказать тиктокерам куда можно отправиться по России действительно доступно. К примеру, нам бы хотелось раскрыть потенциал коротких поездок на выходные, которые осуществить несложно и они могут оставить незабываемые впечатления и красочные видео. Рассчитываем вдохновить российских пользователей TikTok на исследование нашей страны и создание интересных роликов, которые наберут много просмотров», – сообщила Зарина Догузова, руководитель Ростуризма.

«Формат коротких видеороликов идеально подходит для того, чтобы запечатлеть красоту разных мест, а также позволяет находить новые удивительные направления. Вместе с Ростуризмом мы хотим помочь сообществу заново открыть для себя путешествия по России и спланировать свой летний отпуск. Мы верим, что кампания #RussiaTravel привлечет тысячи местных пользователей и вдохновит их на новые путешествия, а также на создание тематического контента», – комментирует Надежда Лапина, операционный менеджер TikTok.

О TikTok:

Соло для нанотрубы

Как российская разработка завоевала мировой рынок

Текст: Юрий Медведев

Работа ученых из Новосибирска многим может показаться фантастикой. Ведь наша доля на мировом рынке высоких технологий около одного процента. Новосибирцы стали, по сути, монополистами, они держат более 90 процентов рынка материала будущего - графеновых нанотрубок. В Новосибирск зачастили представители крупнейших фирм из США, Китая, Южной Кореи, Германии, Великобритании, Австралии, Японии и других стран. Как это удалось? Об этом корреспондент "РГ" беседует с одним из авторов работы, за которую в этом году присуждена Государственная премия РФ, академиком Михаилом Предтеченским.

Много раз обсуждал с нашими академиками, почему их идеи не превращаются в товар. Говорят, наше дело - генерировать идеи, а для инноваций нужен другой талант. Получается, что вы исключение? Вы больше академик или инноватор?

Михаил Предтеченский: Наверное, того и другого поровну. А если серьезно, то вы задаете очень важный, даже принципиальный вопрос для каждого ученого. Понимаете, когда проводишь какое-то исследование, а тем более, когда появляется свет в конце туннеля, то видишь массу применений. И сюда пойдет и сюда... Но не случайно инновационный бизнес называют самым рискованным. Здесь из сотни вроде бы прорывных идей в лучшем случае до рынка доходят десяток.

Приведу пример из собственного опыта. Когда-то я возглавлял в Институте теплофизики лабораторию высокотемпературной сверхпроводимости. Тема была очень модная, за открытие этого явления вручили Нобелевскую премию. И за полгода мы вышли на мировой уровень, получали пленки с рекордными свойствами. Кстати, до сих пор этот результат никто не превзошел. Я увидел очевидные сферы применения нашей разработки, например, различные датчики. Был полон надежд, был уверен, что выстроится очередь, засыпят деньгами. Но ни один кошелек не пришел.

Задумался, в чем дело? И тогда понял, надо делать только то, что нужно здесь и сейчас. Вроде бы очевидная мысль. Но как найти свою нишу, казалось бы, на безграничном мировом рынке? Здесь тоже нужен особый талант. Когда начинаешь изучать рынок, оказывается, что все места заняты, везде десятки тысяч конкурентов.

А с нанотрубками из графена вы сразу угадали? Кстати, за метод получения этого материала российским ученым Андрею Гейму и Константину Новоселову была вручена Нобелевская премия.

Михаил Предтеченский: Признаюсь, сразу не прочувствовал, не видел перспективы, кому эти нанотрубки нужны. Хотя в свое время занимался нанообъектами. И здесь, можно сказать, помог случай. На одной из выставок увидел, что, вводя мизерные доли углеродных нанотрубок в различные материалы, можно получить поразительные эффекты, скажем, сделать различные материалы в разы прочнее и легче, превращать диэлектрики в проводники, делать асфальт, который будет стоять в разы дольше. Сферы применения просто безграничны.

Словом, вот он материал, который сможет изменить лицо цивилизации, как когда-то это сделали бронза и железо.

Михаил Предтеченский: Совершенно верно. Но почему же не наблюдается бум таких нанотрубок? Оказалось, все дело в цене: она превышала 150 тысяч долларов в расчете на килограмм. Откуда такая невероятная цифра? Дело в том, что у нанотрубок есть один нюанс: чтобы обладать удивительными качествами, они должны быть одностенными, иметь толщину в один атом. Как только число слоев увеличивается, все достоинства графена "улетучиваются", фактически он превращается в самый обычный графит. Но наладить промышленный выпуск "одной стенки" никак не удавалось, хотя в этой гонке участвовали крупнейшие компании из разных стран. И тогда я подумал, так ведь это и есть та самая прорывная идея, которая нужна здесь и сейчас.

И так вышло, что меня пригласил на день рождения знакомый бизнесмен Юрий Коропачинский, который тогда находился в Австралии. Он и его партнеры искали идею для инвестирования. И вот сидим мы на далеком континенте, обсуждаем разные проекты, и я предложил нанотрубки. Идея заинтересовала. Так появился наш проект - компания OCSiAl.

А как вы их убедили, что напали на золотую жилу? Ведь бизнес на аркане не затащить вкладываться в идеи. Их только готовый образец может убедить. Он у вас уже был?

Михаил Предтеченский: Нет. Но был уникальный плазменный реактор. Почему уникальный? Дело в том, плазматроны известны давно, они применяются в самых разных технологиях. Но электроды, которые создают электрическую дугу, работают всего часы и даже минуты, а затем разрушаются. Надо останавливать процесс и ставить новые, а они довольно дорогие. Мне пришло в голову простое решение: сделать электроды жидкими, из расплавленных металлов. Тогда они будут фактически вечными. Этот реактор и стал основой нашей технологии, инкубатором, где мы начали выращивать нанотрубки килограммами. На создание же промышленной установки ушло около пяти лет.

Расскажете о ней подробней. В чем суть?

Михаил Предтеченский: Прежде всего надо подчеркнуть, что одностенные нанотрубки обычно получают на поверхности, а мы выращиваем в объеме. Как? Чтобы что-то выросло, нужно зерно. У нас зерно - это нанокатализатор. Создаем его в реакторе, где температура свыше 1000 С, сюда же вводим углеводород, скажем, метан. Он начинает разлагаться на поверхности нанокатализатора, выделяя углерод. А дальше самое главное наше ноу-хау: надо создать такие условия, чтобы из атомов углерода начали прорастать нанотрубки с толщиной стенки в один атом. Вот такая технология.

Ей уже больше пяти лет. Все конкуренты знают и про жидкие электроды, и про объем, но повторить не могут. Академик Фортов, комментируя вашу работу, сказал, что в ней собран целый букет самых разных наук, расплести который конкурентам будет крайне сложно.

Михаил Предтеченский: Владимир Евгеньевич прав. Если я вам все расскажу про эту технологию, синтезировать нанотрубку не получится. Там действительно сконцентрировано очень много знаний. Когда-то мы оценивали отрыв в три года, но прошло намного больше, а конкурентов поблизости не видно.

Но нанотрубки сами по себе мало кому интересны, их надо научиться вводить в разные материалы, где они творят настоящие чудеса, на порядки улучшая качества. А это еще одна технология, например, трубки надо очень равномерно распределить.

Михаил Предтеченский: Вы правы. Клиенту надо показать товар лицом, показать, что нанотрубки преобразят выпускаемый им материал. А для этого нам пришлось разработать специальные технологии получения разных материалов, обогащенных нанотрубками. Но игра стоит свеч: такая агитация действует намного эффективный.

Впрочем, нанотрубки можно не только вводить в разные материалы, из них можно создавать совершено новые, ранее не существовавшие. Например, мы сделали "бумагу" суперпрочную и с высокой электропроводностью. Заменив ею медную экранирующую оплетку в высокочастотных кабелях, можно снизить вес кабеля на 40 процентов, сделать его гибким. Например, в авиалайнере несколько тонн таких кабелей.

Сколько сейчас вы производите нанотрубок? Каковы перспективы?

Михаил Предтеченский: Наверное, на данный момент производим 50 тонн в год. Пока объем рынка равен нашему производству, которое удваиваем каждый год. По мнению экспертов, через 25 лет нанотрубки изменят более 75 процентов всех известных человечеству материалов, годовой объем их производства достигнет тысяч тонн, что эквивалентно нескольким триллионам долларов.

Ваш успех впечатляет. Особенно на фоне одного процента наших высоких технологий на мировой рынке. Сколько мы говорим о внедрении, о коммерциализации идей, но ничего не получается. Когда-то в СМИ была рубрика "Если бы я был директором..." Чтобы вы сделали, став таким всемогущим директором?

Михаил Предтеченский: Я много по миру поездил, работал с разными компаниями, изучал их опыт. Что прежде всего надо отметить? Россия была и остается страной богатой креативными учеными. Но им надо создать условия, и, прежде всего, правильно мотивировать. Сегодня приоритет нашего ученого - публикации и патенты. Но это имеет очень опосредованное значение для задач экономики. А на внедрение, на инновации нет стимулов. Поэтому ученый будет всю жизнь писать статьи и патенты.

Ученые говорят, что у них идей полные портфели. Пусть бизнес приходит и выбирает, что ему надо. Так происходит за границей, где за идеями фирмы гоняются.

Михаил Предтеченский: Все это иллюзии. Нигде бизнес никуда не ходит, ни за чем не гоняется. Тем более за рискованными инновациями. Его надо постоянно убеждать, даже навязывать новинки. И тогда он, может быть, вас услышит и двинется навстречу. Но это, поверьте, тяжелейшая работа.

У вас довольно редкая фамилия. Знаете ее корни?

Михаил Предтеченский: Кое-что знаю. Мой прадед был священником. По этой причине брат деда эмигрировал в Польшу. Мы не так давно об этом узнали. Его внучка нашла меня по научным статьям. Оказалось, что в Европе есть дальние родственники.

Визитная карточка

Михаил Рудольфович Предтеченский родился в 1957 году в г. Гусиноозерске Бурятской АССР. После окончания Новосибирского электротехнического института пришел работать в Институт теплофизики СО РАН. Эта запись так и осталась единственной в его трудовой книжке. Здесь он стал самым молодым заведующим лабораторией, возглавив ее уже в 30 лет. Им получены приоритетные результаты в молекулярной физике, физике плазмы, теплофизике, высокотемпературной сверхпроводимости и т.д. Ученый - автор и соавтор 303 научных работ, 51 авторского свидетельства и патентов. Он создал единственную в мире промышленную технологию производства одностенных углеродных нанотрубок. Эта работа удостоена Государственной премии 2019 года.

Россия. СФО > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 8 июля 2020 > № 3445050 Михаил Предтеченский

«Восточный порт» увеличил грузооборот за I полугодие на 6%, отправив на экспорт 13,8 млн тонн угля

АО «Восточный порт» – крупнейший в России специализированный терминал с высокотехнологичной перевалкой угля – подвело итоги грузооборота за первые 6 месяцев 2020 года. С января по июнь включительно предприятие отправило на экспорт 13,8 млн тонн высококачественной угольной продукции ведущих отечественных производителей.

Это на 6% больше объёмов перевалки за аналогичный период 2019 года, когда было отгружено 13 млн тонн угля. Самый высокий показатель обработки груза за месяц был отмечен в марте текущего года – 2 750,7 тыс. тонн.

Рост грузоперевалки АО «Восточный порт» обусловлен вводом в эксплуатацию производственных мощностей третьей очереди специализированного угольного комплекса, благодаря чему общая пропускная способность терминала увеличилась до 50-55 млн тонн в год. На сегодняшний день АО «Восточный порт» является крупнейшим специализированным угольным портом в России.

В течение первого полугодия портовики приняли под погрузку 17 балкеров стандарта capesize (дедвейтом более 100 тыс. тонн), что составило 6,2% от общего количества обработанных судов разной вместимости (275 единиц). Самый крупнотоннажный балкер, вставший под погрузку у причалов АО «Восточный порт» в первой половине текущего года – KSL Seville дедвейтом более 181 тыс. тонн под флагом Гонконга. 24 апреля KSL Seville принял на борт 143 340 тонн угля и взял курс на Тайвань. А самое большое количество угля за первые 6 месяцев 2020 года было погружено на capesize Aquadonna (флаг Либерии) – 144 900 тонн. Судно также отправилось к берегам Тайваня.

За минувшее полугодие на терминалах порта было обработано 192 364 единицы подвижного состава, из них 94 445 единиц инновационных полувагонов – их грузовместимость составляет 75-79 тонн вместо 69 тонн в обычных полувагонах. Для сравнения – за аналогичный период прошлого года портовики обработали 172 971 единицу полувагонов, рост в 2020 году составил 19,4%. Положительная динамика обработки железнодорожных вагонов достигнута благодаря началу работы парка «Б» отправки порожних вагонов в рамках реализации инвестиционного проекта третьей очереди специализированного угольного комплекса, а также слаженному взаимодействию по обработке грузовых составов с Дальневосточной железной дорогой и работниками станции Находка-Восточная.

С января по конец июня 2020 года основными странами-грузополучателями угольной продукции от АО «Восточный порт» стали Республика Корея (17,9%), Тайвань (15,4%), Индия (13,2%), Вьетнам (9,6%), Китай (8,2%), Малайзия (6,1%). Лидирующие позиции по объему импорта сохранила за собой Япония, на долю которой пришлось 29,5% отправленного груза. В первой половине 2019 года показатель Японии составил 26,9%, Республики Корея 26,5% и Тайваня – 16%.

Стабильный рост производственных показателей во многом связан с уникальными конкурентными преимуществами АО «Восточный порт» и применением стивидорами современных доступных технологий по перевалке грузов – многоступенчатой магнитной очистки угля от металлизированных примесей, быстрой загрузки крупнотоннажных судов, включая работу в условиях низких температур, высокотехнологичной выгрузочной и складской техники, лучшего уровня промышленной экологии среди угольных портов России. Благодаря этим преимуществам грузовладельцы получают гарантированно высокий уровень качества погрузочно-разгрузочных работ, что является основным условием поставки российского угля в адрес его импортёров.

«Дальтрансуголь» увеличит мощность терминала по перевалке угля в порту Ванино до 40 млн тонн в год

«Дальтрансуголь» (дочерняя компания «СУЭК») подготовил заявку на получение статуса резидента свободного порта для реализации проекта в Хабаровском крае по увеличению мощности терминала по перевалке угля до 40 млн тонн в год.

Поддержку проекту оказывают Агентство Дальнего Востока по привлечению инвестиций и поддержке экспорта (АНО АПИ) и Корпорация развития Дальнего Востока. Соглашение о сотрудничестве было заключено на пятом ВЭФ в 2019 году.

«Наше агентство помогло инвестору подготовить комплект документов для подачи заявки в КРДВ для получения статуса резидента свободного порта Владивосток. Преференциальный режим будет способствовать тому, чтобы проект был реализован за более короткий срок с меньшими финансовыми издержками для инвестора», – отметил генеральный директор АНО АПИ Леонид Петухов.

Ванинский балкерный терминал АО «Дальтрансуголь» (дочерняя компания АО «СУЭК»), расположенный в глубоководной бухте Мучке и находящийся в крайней точке Байкало-Амурской магистрали, является одним из самых молодых и современных угольных терминалов России.

Имеет непосредственный выход к двум независимым железнодорожным магистралям — Транссибирской и Байкало-Амурской, которые, в свою очередь, связывают порт со всей территорией России.

Порт, построенный в 2008 году, предназначен для перевалки угля СУЭК и обеспечивает кратчайший путь от добывающих предприятий группы до конечных потребителей в Китае, Южной Корее, Японии и на Тайване. Инвестиции в строительство терминала составили $435 млн Терминал оснащен автоматизированной системой разгрузки вагонов и угольным складом объемом до 1,2 млн тонн. Порт может принимать и обслуживать суда типа Сapesize. Терминал также оснащен новейшей системой пылеподавления.

Проект расширения мощности терминала до 40 млн тонн планируется реализовать в три этапа до 2024 года. Планируемый объем инвестиций только в первый этап – около 12 млрд рублей. При реализации проекта будет создано более 250 новых рабочих мест.

Заместитель генерального директора - директор по логистике АО «СУЭК» Денис Илатовский подчеркнул: «При запуске терминала 15 лет назад мы ориентировались на перевалку 12 млн тонн в год, а с развитием подходов к порту Ванино и строительства ОАО «РЖД» Кузнецовского тоннеля, расширили мощность до 24 млн тонн и планируем дальнейшее расширение до 40 млн тонн, сейчас приступили к реализации третьей очереди терминала».

По словам Дениса Илатовского, уже сейчас компания прикладывает все усилия, чтобы увеличивать объем погрузки. Так, в конце июня портовики погрузили в течение двух суточных смен на судно объем в 141 018 тонн угля, что является самым большим показателем с момента запуска терминала. «По эффективности и экологичности Дальтрансуголь – один из лидеров среди специализированных портов. Мы ориентируем наших работников на работу в конкурентных условиях и стимулируем дух соревнования. Персонал при этом настроен на строгое соблюдение норм безопасности», - подчеркнул он.

Напомним, свободный порт Владивосток — портовая зона, пользующаяся особыми режимами таможенного, налогового, инвестиционного и смежного регулирования. На статус резидентов Свободного порта Владивосток могут претендовать компании, осуществляющие крупные портовые инвестиционные проекты на одной из территорий Дальнего Востока, на которой действует данный режим.

В июле 2016 года на территорию порта Ванино был распространен особый льготный режим свободного порта Владивосток, который позволил значительно увеличить объемы перевалки грузов.

Помимо развития терминала, СУЭК обеспечивает развитие Ванинского района в части социальных программ, финансирует как многолетние проекты, такие как строительство парка отдыха, проект сад-школа-вуз-предприятие, проекты благоустройства жилых и общественных территорий, так и различные разовые проекты, по ремонту и оснащению учреждений спорта, дошкольного и школьного образования, помощь населению и социальным учреждениям района.

Дубай, ОАЭ. Крупнейшие авиаперевозчики Объединенных Арабских Эмиратов анонсировали расширение полетных программ на фоне открытия Дубая для международного туризма с 7 июля 2020 года.

Так, в активную маршрутную сеть авиакомпании Emirates вошло 51 направление, авиакомпания Flydubai летает в 17 городов мира. В частности, в полетной программе Emirates – 18 городов Европы: Амстердам, Афины, Барселона, Брюссель, Копенгаген, Дублин, Глазго, Франкфурт, Ларнака, Лондон, Мадрид, Манчестер, Милан, Мюнхен, Париж, Рим, Вена и Цюрих.

Также авиакомпания Emirates обслуживает гостей из трех городов Африки (Каира, Хартума и Туниса) и четырех в США и Канаде (Чикаго, Нью-Йорк, Вашингтон и Торонто).Перевозчик возобновил полеты в Коломбо, Дакку, Исламабад, Кабул, Карачи, Лахор, Мале, Ханой, Хошимин, Гонконг, Джакарту, Куала-Лумпур, Манилу, Осаку, Сеул, Сингапур, Тайбэй и Токио.

Emirates приветствует путешественников из Окленда, Брисбена, Перта и Сиднея в Австралии. На Ближнем Востоке возобновились полеты в Амман, Бахрейн и Бейрут.

В свою очередь, авиакомпания Flydubai возобновил полеты по 17 направлениям своей сети, куда вошли: Аддис-Абеба, Джуба и Хартум – в Африке; Алматы, Кабул и Нур-Султан – в Центральной Азии; Белград, Бухарест, Дубровник, Киев, Краков, Прага, Сараево и София – в Европе; Александрия, Амман и Бейрут – на Ближнем Востоке.

Как сообщалось ранее, путешественники, прибывающие в Дубай, должны иметь при себе распечатанную и заполненную «Декларацию о состоянии здоровья», в которой указывается, что у них нет симптомов коронавируса.

Кроме того, они обязаны оформить международную медицинскую страховку, покрывающую лечение COVID-19, или же подписать обязательство нести расходы по лечению и обсервации самостоятельно. Не раннее чем за 96 часов за рейса путешественники должны сделать ПЦР-тест на коронавирус.

Несмотря на то, что эмират Абу-Даби остается закрытым для международного туризма, авиакомпания Etihad Airways также анонсировала расширение полетной программы. Уже в июле авиакомпания планирует летать из столицы ОАЭ в 58 городов мира на на Ближнем Востоке, в Северной Америке, Европе, Азии и Австралии.

Речь идет о следующих направлениях:

Северная Америка: Чикаго, Нью-Йорк, Торонто и Вашингтон.

Европа: Амстердам, Афины, Барселона, Белград, Брюссель, Дублин, Дюссельдорф, Франкфурт-на-Майне, Женева, Стамбул, Лондон, Мадрид, Манчестер, Милан, Москва, Мюнхен, Париж, Рим и Цюрих.

Ближний Восток и Африка: Амман, Бахрейн, Бейрут, Каир, Касабланка, Кувейт, Маскат, Рабат, Эр-Рияд и Сейшельские острова.

Азия: Ахмедабад, Баку, Бангкок, Бангалор, Ченнаи, Коломбо, Дели, Хайдарабад, Исламабад, Джакарта, Карачи, Кочи, Калькутта, Кожикоде, Куала-Лумпур, Лахор, Мале, Манила, Мумбаи, Сеул, Сингапур, Тируванантапурам и Токио.

Австралия: Мельбурн и Сидней.

К августу «полетная мощность» авиакомпании, как рассчитывает Тони Дуглас, генеральный директор Etihad Aviation Group, вернется на уровень 45%. Отмечается, что рейсы будут выполняться с учетом всех необходимых правил профилактики коронавируса.

В туристической провинции Камбоджи запретили торговать мясом собак

Камбоджийская провинция, популярная у туристов, запретила продавать и убивать собак на мясо, сообщает Bangkok Post.

Сиемреап, родина древних руин Ангкор-Ват, стал первым регионом в Камбодже, где издан такой запрет. По оценкам экспертов, в стране ежегодно забивают три миллиона собак.

Согласно данным группы защиты животных FOUR PAWS, в провинции Сиемреап, которую посещают более чем два миллиона туристов в год, оказался один из самых крупномасштабных в Камбодже рынков мяса собак.

Директор провинциального департамента сельского и лесного хозяйства и рыболовства Теа Кимсотх заявила, что спрос был обусловлен туристами. "Мясо собак стало намного более популярным после массового прибытия иностранцев, особенно гостей из Южной Кореи", - сказал она.

Кэтрин Полак, глава службы по уходу за бродячими животными FOUR PAWS в Юго-Восточной Азии, назвала запрет историческим и отражающим общественные настроения.

"Мы надеемся, что Сиемреап послужит образцом для всей остальной страны", — сказала она.

Путина в особом режиме

В этом году специалисты прогнозируют вылов на Дальнем Востоке около 384 тыс. тонн тихоокеанских лососей. Вполне впечатляющие цифры. Однако если с прогнозами уловов все нормально, то готовиться к путине предприятиям пришлось с учетом пандемии коронавируса. Об опыте рыбаков Западной Камчатки в интервью журналу «Fishnews – Новости рыболовства» рассказал генеральный директор компании «Витязь-Авто» Алекс Раманаускас.

– Основная путина на западном побережье Камчатки развернется в июле . Какие ожидания от промысла и как проходила подготовка к нему, ведь в этом году предприятия работают в условиях борьбы с COVID -19?

– Четный год традиционно является рыбным для Западной Камчатки, однако мы наблюдаем, что разница сгладилась и прогноз по западному побережью практически такой же, как по восточному (на востоке прогнозируется подход более 115 тыс. тонн тихоокеанских лососей, на западе – около 124 тыс. тонн. – Прим. ред.).

Конечно, ожидаем массовые подходы лосося в нынешнем году. Пока, к счастью, отраслевая наука не высказывает опасений по этому поводу. О том, что прогнозы не оправдаются, или о том, что придется их снижать, речи не идет.

Но чем специфична путина этого года? Конечно, коронавирус и нестабильный курс доллара – два фактора, которые усложняют ситуацию и отражаются на подготовке к промыслу.

Подходы к борьбе с коронавирусом в регионах разные. Нам пришлось завезти людей для работы на путине заранее, чтобы соблюсти требования о помещении на обсервацию. Все эти режимы отражаются на затратах каждого, я думаю, предприятия рыбной отрасли. Однако рыбаки переносят трудности достойно, относятся к мерам безопасности с большой ответственностью.

Конечно, очень тяжело застраховаться от человеческого фактора, но все требования наши пользователи – и по восточному, и по западному побережью, – я думаю, соблюдают. Ситуация регулярно обсуждается на собраниях Ассоциации добытчиков лососей Камчатки – объединения, которое возглавляет Владимир Михайлович Галицын.

Также из-за пандемии сдвинулись по времени транспортные потоки – это тоже отразилось на подготовке к путине.

Ранее я уже упомянул нестабильную ситуацию с долларом, особенно ее ощутили те, кто работает с донно-пищевыми видами рыб. Внешние рынки – Китая, Кореи, Японии – ответили на изменения. Среагировал и внутренний рынок. Со временем ситуация должна стабилизироваться, оживятся рыбоперерабатывающие отрасли других стран, вырастет спрос на продукцию, которую экспортируют российские предприятия. Думаю, ниша опять будет заполняться, ведь население земного шара в любом случае нуждается в продуктах – на самоизоляции находятся люди или нет.

Некоторые виды продукции даже стали более популярными. Консервы, например, или продукты сегмента ready-to-cook, которые быстро можно приготовить.

– В мае вновь стала активно обсуждаться тема перевозок рыбы по Северному морскому пути . Президент поручил правительству РФ проработать сокращение затрат на такую транспортировку. Видите ли вы перспективы за доставкой рыбы по Севморпути?

– Сейчас мы наблюдаем очередной виток активности государства в формировании грузовых потоков по Северному морскому пути. Если вовлеченным структурам удастся обеспечить гарантированную и своевременную подачу транспортных судов, если потоки будут регулярными и прогнозируемыми, то такой механизм доставки будет востребован. Конечно, инфраструктура в местах отгрузки и в местах приемки – в портах западной части страны – должна быть готова к увеличению грузопотока.

Если условия для развития поставок рыбы по Севморпути будут обеспечены, я думаю, это существенно повлияет на ценообразование и поможет разгрузить традиционные маршруты через Владивосток. Как известно, во время лососевой путины массовый поток рыбопродукции идет через Приморье, инфраструктура не справляется, в результате растут цены на все виды услуг – на транспортные, грузовые работы и т.д. Все это в итоге отражается на себестоимости продукции, то есть на покупателе.

– Из-за коронавируса поменялись привычные условия для тех, кто прилетает на путину из других регионов. Люди, прежде чем приступать к работе, должны провести две недели на изоляции. Вводятся тестирования на инфекцию, электронные пропуска. Новые требования, нестандартная ситуация – все это приводит к нехватке кадров?

– Конечно, дефицит кадров, в общем-то, ощущался всегда. Особенно квалифицированных кадров, работников, которые не первый год трудятся на предприятиях отрасли. Есть проблема даже с обработчиками. Только на первый взгляд кажется, что обработка рыбы не требует особых навыков. На самом деле это далеко не так, хорошие обработчики очень важны. Поэтому мы в своей компании стараемся добиться, чтобы люди не ограничивались одним годом работы, а приезжали к нам вновь. Для этого вводим специальные премиальные программы, стремимся сохранить кадровый потенциал. Думаю, что такую же политику проводят и другие компании на Камчатке, чтобы привлечь и закрепить уже подготовленных работников.

Дефицит есть, коронавирус, конечно, добавляет людям тревоги из-за возможных непредвиденных обстоятельств. Мы максимально пытаемся взять на себя расходы, которые возникли из-за необходимости изоляции, обеспечения работников средствами индивидуальной защиты. Как я уже говорил, заранее обеспокоились вопросами завоза кадров.

– Камчатские специалисты подготовили изменения правил рыболовства , отражающие особенности учета лососевых уловов. Чтобы можно было фиксировать видовой состав добычи уже после доставки на берег, а также корректировать общий вес улова. Ждут ли предприятия этих поправок?

– Безусловно, это облегчило бы работу и рыбакам, и контролирующим органам. Изменения по учету добытого лосося – разумное решение, регулятор в рыбной отрасли с этим согласен. Нормативные правовые акты принимаются не быстро, здесь свои сроки, предусмотренные государственными регламентами, мы все понимаем, но надеемся, что в этом году уже будем работать по новым правилам.

– В 2018 году «Витязь-Авто» запустил новый завод под инвестиционные квоты – в селе Устьевом Соболевского района. Как работает это производство?

– Наш завод стабильно работает третий год, мы довольны результатом. На новом предприятии выпускаются разные виды продукции из донно-пищевых видов рыб, перерабатываются не только минтай, но и навага, камбала, треска.

Несмотря на то, что завод уже сдан в эксплуатацию как объект инвестиций и квоты уже получены, мы продолжаем наращивать его возможности. Увеличили морозильные мощности, ведем работу по приобретению и строительству обслуживающего маломерного флота – чтобы быть готовыми к росту грузопотока. В этом году достроим еще одно общежитие для сотрудников.

Сделали также и другие объекты инфраструктурного плана – цех по изготовлению и ремонту орудий лова и гараж. Все это будет введено в эксплуатацию в нынешнем году.

Хорошо себя показал цех РМУ, причем мощности позволяют принимать на переработку рыбные отходы не только своего производства, но и сторонних организаций. А это возможности безотходного производства для населенного пункта в целом.

Планируем построить дополнительный холодильник, чтобы увеличить мощности по хранению готовой продукции. То есть получение квот для нас не было самоцелью, для нас важно современное и эффективное производство, и мы продолжаем вкладывать силы и средства в развитие предприятия.

Также изучаем возможности строительства флота либо возможности привлечения партнеров из группы компаний для освоения квот в районах, которые находятся на большом удалении от берегового завода: есть суда наливного типа, способные доставлять порядка 600 тонн улова за раз. Вопрос находится в проработке.

На нашем предприятии выпускаем продукцию с высокой добавленной стоимостью: филе, фарш минтая, стейки из донно-пищевых видов рыб. Производим субпродукты. В нынешнем году хотим попробовать выпускать аналогичные виды продукции из лососевых. Стараемся расширять ассортиментный ряд.

– Ваша продукция продается в фирменных торговых точках в Москве. Очень интересный проект. Была в одном из таких мест: продавец рассказывала, как лучше приготовить рыбу, можно было взять буклет с полезной информацией о рыбной кухне. Продолжаете такую работу?

– У нас налажены партнерские отношения по дистрибуции наших товаров, и мы развиваем сеть розничной торговли продукцией из лососевых видов. Это в основном нерка, кижуч, кета. Также продукция из донно-пищевых видов – минтая, наваги, камбалы.

Стараемся творчески подходить к процессу. В следующем году, скорее всего, запустим новый дизайн упаковки, который будет привлекать внимание покупателя. Людям сейчас доступна самая разнообразная рыбная продукция от разных производителей, потребители становятся все более и более искушенными. В этой ситуации нужно быть на острие.

На начальном этапе розничная торговля была не совсем выгодна. Проще выпустить рыбу б/г, валом продать – это обеспечивает быструю оборачиваемость средств, не требует создания дополнительных рабочих мест. Однако учредители приняли решение развивать продажу полочных продуктов для жителей Камчатского края и других регионов. Для того чтобы мы как производитель заявили о себе, сделали рыбу более доступной на рынках нашей большой страны.

Когда-то мы начинали с одной торговой точки, теперь у нас больше десяти таких мест реализации по Москве и несколько точек в Санкт-Петербурге. Сворачивать эту работу не планируем, хотя и к расширению в нынешних нестабильных условиях тоже стоит подходить с осторожностью. Будем дальше смотреть по ситуации.

Маргарита КРЮЧКОВА, журнал « Fishnews – Новости рыболовства»

Россия. ДФО > Рыба > fishnews.ru, 8 июля 2020 > № 3435441 Алекс Раманаускас

Владимир Чуров: времена иностранных вмешательств в выборы канули в Лету

Посол по особым поручениям МИД России, бывший глава ЦИК РФ Владимир Чуров рассказал в интервью РИА Новости, как эпидемия коронавируса повлияла на выборы по всему миру, что нового она привнесла в избирательные процессы. Он также оценил новые технологии дистанционного голосования, поделился мнением о том, может ли их использование, в том числе на голосовании по поправкам в Конституцию РФ, привести к фальсификациям, и объяснил, почему вмешательство Москвы в президентские выборы в США невозможно даже технически.

— Владимир Евгеньевич, какие избирательные процессы в мире сейчас представляют особый интерес для наблюдения?

— Самая главная особенность избирательных кампаний этого года – это, конечно, обстоятельства, связанные с эпидемией коронавируса. Это привело, во-первых, к переносу сроков голосования. Хотя здесь тоже не все просто, ведь голосование можно переносить до истечения мандата действующей власти. Скажем, уже есть прецедент, когда перенос сроков голосования в Боливии привел к тому, что у них в феврале истек мандат правящих органов власти, в том числе и вице-спикера парламента, который выполняет обязанности президента. Сроки голосования в Эфиопии, которое было перенесено, также оказались близки к истечению в октябре мандата действующих властей. Далеко не во всех странах конституция предусматривает возможность продления полномочий действующей власти без объявления военного положения или чрезвычайного положения.

Второе — это, конечно, применение мер санитарно-гигиенической безопасности на избирательных участках. Мы много лет говорили о том, что на избирательных участках должны соблюдаться меры всех видов безопасности, в том числе санитарно-гигиенической. Скажем, в России санитарно-гигиеническая обработка избирательных участков пусть не так часто, но обязательно проводилась. Сейчас применяются экстраординарные методы, в том числе отдельные помещения для голосования избирателей, пришедших с температурой и так далее.

Третья особенность избирательных кампаний в условиях эпидемии коронавируса – это более широкое распространение дистанционных способов голосования, в том числе голосование по почте, электронное голосование. За счет этого увеличивается и общая явка избирателей. Мы уже видели это на примере Сербии, Монголии, а также Польши. Сейчас еще нет окончательных данных по явке (На выборах президента в Польше. – Прим. ред.), но очевидно, что она несколько выше, чем на предыдущих выборах. В основном это фактор увеличения числа проголосовавших дистанционно и досрочно. Очень важным обстоятельством стал перенос агитационных мероприятий, поскольку в ряде стран из-за коронавируса массовые мероприятия запрещены, агитация переходит в виртуальное пространство, в интернет, на радио, телевидение, в традиционные СМИ — таким образом, возрастает их значение.

Самыми интересными до сих пор являются парламентские выборы в Южной Корее, которая первой провела голосование 15 апреля 2020 года в условиях эпидемии коронавируса. Для обеспечения активного избирательного права были приняты меры, многие страны смотрели на этот опыт и стали применять элементы или в целом опыт проведения голосования Южной Кореи. Основные агитационные мероприятия были перенесены в виртуальное пространство – СМИ и интернет. Для зараженных коронавирусом и находящихся на самоизоляции было рекомендовано голосование по почте. 10 и 11 апреля, кроме этого, было открыто восемь специальных карантинных избирательных участков для досрочного голосования. Поскольку не все, особенно пожилые корейцы, обладают навыками работы в интернете, для них были открыты два дня специальные карантинные избирательные участки. Находящиеся на самоизоляции могли прийти на участки в день голосования после их закрытия для обыкновенных посетителей. Выявленные носители вируса и подозреваемые в его наличии могли приходить на участок только в сопровождении социального работника в защитной одежде и голосовать в выделенном боксе, который дезинфицировали после каждого избирателя. В Южной Корее, как это полагается в демократической стране, во главу угла положены права избирателя. То есть любой человек, заражен он коронавирусом или нет, не лишен избирательного права, поэтому многие страны изучали опыт Южной Кореи очень тщательно. Я смотрел по публикациям на разных языках, и там очень много отсылок к опыту Южной Кореи как государства, первого получившего опыт голосования (в условиях пандемии). В Южной Корее единственный уязвимый, на мой взгляд, момент — это сортировка и подсчет бюллетеней. В Сеуле все бюллетени сортируются в одном огромном зале, специально приспособленном, но это как раз наиболее уязвимое место с точки зрения возможности распространения инфекции. Все остальное, на мой взгляд, было организовано выше всяких похвал.

Выборы каждый год проходят на всех континентах. В Африке в этом году уже состоялись выборы в Бурунди, Мали, Гвинее, Бенине. Ожидаются выборы в Эфиопии, которые были перенесены на 29 августа, а завершается мандат в октябре, а также в Сомали, Гане, Того, президентские выборы в Центрально-Африканской Республике. Многие выборы проходят в непростой внутриполитической обстановке, в частности, в странах, граничащих с Южной Сахарой, – в Мали, например. Там, где присутствуют миротворческие контингенты и где существует опасность экстремизма и терроризма.

В Латинской Америке наибольшее внимание мирового сообщества приковано к организации выборов в Боливии и Венесуэле. В Боливии выборы парламента и президента назначены на 6 сентября, хотя мандат действующих властей формально завершился в феврале. В Латинской Америке есть такая особенность: центральные избирательные органы, как правило, встроены в судебную систему и формируются зачастую из судей других высших судов, поэтому в период колебаний во власти Верховный суд берет обычно на себя определенные избирательные функции. Скажем, в Венесуэле, где парламент разделился и не может собрать кворум для назначения нового состава избирательного национального совета, эта функция перешла к Верховному суду, и он назначил сейчас нового председателя — Индиру Альфонсо. Это очень опытная судья, она была вице-президентом Верховного суда и отвечала там за вопросы избирательных практик. Она сейчас готовит голосование в Венесуэле, которое должно состояться в декабре.

Нужно понимать, что оснащение избирательных участков в Венесуэле одно из самых современных в мире. На территории страны располагается предприятие Smartmatic, штаб-квартира которого находится в Лондоне. Оно производит аппараты для голосования и регистрации избирателей, а также программирует данные аппараты перед каждыми выборами: вводит туда фамилии кандидатов, партий. Один из важнейших моментов выборов при такой системе — контроль за той поточной линией, на которой происходит подготовка аппаратов для голосования и регистрации избирателей. Другой формы контроля здесь просто нет.

Европа. Там сейчас получен определенный опыт проведения голосования в условиях коронавирусной инфекции. Это Сербия, Польша и Исландия. Пока проявляется тенденция к повышению явки, прежде всего за счет дистанционного голосования. Вторая тенденция — это то, что кандидат-действующий президент, как в Польше, набирает несколько больший процент голосов. Например, в Исландии президент, выдвинувшийся на второй срок, победил с результатом почти в три раза больше, чем он набрал четыре года назад. Тогда это было около 40%, а сейчас – около 90%. Интересно, как Бюро по демократическим институтам и правам человека (ОБСЕ) будет оценивать конкурентность выборов, где было всего два кандидата и один из них набрал больше 90% голосов. Я не вижу в этом ничего особенного, но Бюро по демократическим институтам и правам человека обычно предъявляет претензии, особенно новым, независимым государствам.

В Польше, вы знаете, почтовое голосование. На сегодня я не имею данных о том, какой там процент и какая итоговая явка, потому что были данные сначала о 63-процентной явке, сейчас данные – от 53%.

Только что опубликовала официальные данные по подсчету почти 100 процентов сербская республиканская избирательная комиссия. Там изменились результаты, но ненамного. Лидер остался прежним – более 60% голосов получила партия действующего президента Сербии.

Вы, конечно, хотите спросить, а что будет в США? Но здесь я вас немного разочарую. В 1863 году, выступая на поле сражения при Геттисберге, выигранном северянами, президент Авраам Линкольн произнес речь, в которой сформулировал довольно известное сейчас правило: власть народа, власть – из народа, то есть избранная народом, и власть — для народа. Никаких международных наблюдателей в этой формуле не предусмотрено. И когда мы видим довольно сложную внутриполитическую обстановку, наверное, стоит воздержаться от каких-либо оценок и комментариев, предоставив это право политологам, политикам и желательно американским. Пусть они сами себя оценивают, а мы будем смотреть, исходя из формулы Линкольна. Хотя я знаю, что Бюро по демократическим институтам и правам человека ведет переговоры о направлении ограниченной группы наблюдателей на выборы президента США. Кстати, уже прошли праймериз Республиканской и Демократической партий, ожидаются в августе национальные конгрессы, это важный этап избирательной кампании, и, наконец, 3 ноября должно состояться голосование на выборах президента США.

— Вы упомянули президентские выборы в США. В СМИ уже начали появляться сообщения о том, что Москва якобы вмешивается в эту избирательную кампанию, чтобы способствовать переизбранию президента Дональда Трампа. На ваш взгляд, какова цель таких вбросов?

— Это внутриполитическая борьба. Естественно, вмешательство в организацию выборов практически невозможно: любая демократическая страна имеет защищенную избирательную систему, хорошо организованную, и никакое внешнее вмешательство здесь невозможно. Если только об этом не попросят. Например, афганские власти всегда просят помочь в организации, ряд африканских государств просят или, как сейчас, на выборах сербского парламента на территории Косово, где оказал большое содействие представитель ООН. Это по просьбе и по решению международной организации.

Что касается политики, любое обсуждение событий может трактоваться как вмешательство. Никакого, конечно, вмешательства России в выборы в зарубежных государствах нет и быть не может. Другой вопрос, что, изучая историю избирательных кампаний в Европе, мы видим, что особенно в послевоенные годы – в 1947-48 годы и далее – наблюдалось определенное участие иностранных государств в выборах на территории Италии, Франции, Чехословакии, Польской Народной Республики и так далее. Но те времена канули в Лету.

— Вы упомянули, что БДИПЧ ведет переговоры с Вашингтоном о возможном направлении туда наблюдательной миссии...

— Результатов пока не знаю.

— А российская сторона готова принять участие в этой миссии, если переговоры закончатся успешно?

— Этот вопрос уже будет связан с тем, получат ли в БДИПЧ ОБСЕ приглашение, в каком формате, в каком количестве. В любом случае это будет ограниченная миссия, в том числе территориально. И нужно будет изучить вопрос о передвижении, так как прямого авиасообщения практически нет, только спецрейсы. Возникает много вопросов в связи с институтом международного наблюдения. В какой-то степени это можно осуществлять дистанционно, в какой-то степени это можно осуществлять и явно. Но, конечно, основной упор делается на внутренних наблюдателей. Количество внутренних наблюдателей во всех странах растет, их подготовка улучшается, и к их мнению стоит прислушиваться даже в большей степени, чем к мнению международных наблюдателей. Так как, повторюсь, власть народа, из народа и для народа. Международные наблюдатели в этой формуле не предусмотрены.

— Что касается парламентских выборов Венесуэле, будет ли за ними наблюдать Россия и в каком формате – личным присутствием или дистанционно?

— Все зависит от того, будет ли приглашение. В основе всякого международного наблюдения лежит приглашение центрального избирательного органа страны, организующей выборы. Поступит такое приглашение, тогда будем его рассматривать. Опыт есть. Я и сам неоднократно бывал в Венесуэле, я хорошо знаю их систему и бывал на этом предприятии Smartmatic. Так что посмотрим.

— Выборы президента Белоруссии назначены на 9 августа. Будет ли Россия участвовать в наблюдениях за выборами в этой республике? Сколько наблюдателей уже аккредитовано от нашей страны?

— Сейчас еще таких данных нет, немного рано. Думаю, мы получим эти данные в июле. Выборы в Белоруссии всегда очень хорошо организованы, там достаточное количество избирательных участков для того, чтобы не создавать очередей. Вероятно, также будут предприняты меры по увеличению санитарно-гигиенической безопасности. Подведение итогов проводится там достаточно организованно и быстро. Так что поживем – увидим.

— А как вы оцениваете ход предвыборной гонки в Белоруссии?

— Здесь принцип универсальный: если я отказываюсь комментировать внутреннюю политику в США, я точно так же отказываюсь комментировать внутреннюю политику в Белоруссии. Это две демократические страны.

— Но когда зарубежные наблюдатели оценивают итоги выборов, оценивается же не только подсчет голосов?

— К сожалению, да. Я и мои коллеги много лет доказываем, что институт международного наблюдения не должен вмешиваться во внутренние дела суверенного государства. И такие моменты, как попытки оценить и разделить прессу на оппозиционную, нейтральную, прогосударственную, мне кажется, выходят за мандат международного наблюдения.

— Но речь даже не о прессе, а о том, что ведущие кандидаты задерживаются, у них проходят обыски – это же влияет непосредственно на кампанию и на выборы?

— Принцип международного наблюдения заключается именно в наблюдении. И одной из составляющих этого наблюдения является то, соответствуют ли проведенные акции внутреннему законодательству страны. Это прежде всего, а уж потом – соответствуют ли они международным обязательствам. Приоритет, на мой взгляд, всегда должен отдаваться тому, насколько выборы проводятся в соответствии с внутренним законодательством соответствующего государства.

— Давайте тогда поговорим о самой организации избирательных процессов. В каких зарубежных странах вам больше нравится организация избирательных кампаний? Чей опыт было бы полезно в этом плане перенять России?

— Могу сказать, что в Латинской Америке это Венесуэла, Бразилия, Аргентина. Там очень неплохая организация избирательного процесса. На евроазиатском континенте это, безусловно, Монголия, Южная Корея. Очень неплохо организованы выборы в Казахстане, да, собственно говоря, и во всех остальных странах СНГ. Просто потому что нас учили много лет и научили, а наши учителя сами не учились и от нас отстали, грубо говоря. В некоторых странах избирательная система даже откатывается назад, в той же Швеции, где взяли и отменили электронное голосование, причем вполне надежное, ни разу не взломанное никем, международно аттестованное.

Кстати, в Индии, большой стране с огромным числом избирателей, из года в год проводятся хорошо организованные выборы с применением таких электронно-механических устройств для голосования со специфической формой подсчета. Там есть центр подсчета. При таком числе избирателей по-другому никак.

На самом деле мир в целом научился проводить демократические выборы.

На нашем голосовании (по поправкам в конституцию) мы видим, что опыт Южной Кореи заимствован при организации избирательных участков. То есть Российская Федерация, проводя голосование, точно так же внимательно использует опыт зарубежных государств, которые уже провели голосование. Это Южная Корея прежде всего. Так же все принципы – досрочное голосование, удлиненное по периоду, голосование через интернет в ряде регионов – все это находится в общем русле мировой практики избирательных кампаний этого года.

— Владимир Евгеньевич, хотелось бы остановиться на двух аспектах, которые вы уже упомянули. Первый из них – дистанционное голосование. Как вы сказали, оно увеличивает явку, но, с другой стороны, появляется больше простора для фальсификаций, в том числе на важнейшем голосовании по Конституции РФ. Приходят сообщения, в том числе из-за рубежа, что люди голосуют по нескольку раз благодаря тому, что есть лазейка – можно и электронно, и лично.

— Это глупости. В Эстонии много лет проводится электронное голосование, причем действительно многократное голосование. Там принцип такой, он общий для всех, кстати, что ты можешь изменять свой выбор, сколько хочешь, учитывается только последний. Но ты можешь еще в день голосования лично прийти проголосовать, тогда все твои электронные голосования аннулируются.

Я уже сегодня прочитал информацию об этом, теперь у вас модное слово – фейк. По мне, так это сказка или подготовленная провокация. Я много лет занимался и занимаюсь изучением дистанционных методов голосования. Они содержат, особенно электронное голосование, меньше рисков, чем голосование по почте.

— Были сообщения, что гражданка России, проживающая в Израиле, смогла проголосовать три раза – в электронном виде, в посольстве и в генконсульстве. И еще ей выдали бюллетень на несовершеннолетнюю дочь.

— Я думаю, что правоохранительные органы проверят эту информацию и Центральная избирательная комиссия России, состоящая из весьма опытных и квалифицированных людей, также сумеет разобраться со всеми подобными эпизодами, правдивы они или не правдивы. Но еще раз подчеркну, что опыт международный показывает, что дистанционное голосование — весьма надежная система, надежнее, чем голосование по почте, хотя голосование по почте сейчас тоже распространяется шире, чем обычно. Например, в Польше, которая вообще хотела в мае провести все голосование по почте, но потом это отменили, потому что почтовое голосование как раз содержит больше рисков. Бюллетень при почтовом голосовании проходит через большее число рук. Мне известна одна надежная система голосования по почте – это в Южной Корее для дипломатов, находящихся за рубежом. Но это такая сложная система, многоступенчатая – учет, потом подтверждение учета, подача заявки, утверждение заявки, послание одного документа, возврат этого документа, послание этого документа. В общем, супернадежная, но сложная и дорогостоящая.

Еще раз хочу сказать — я сторонник того, чтобы во главе угла было право каждого воспользоваться своим избирательным правом, чтобы к этому было как можно меньше препятствий.

Бывает так, что иногда придумывают такую систему, в которой не остается места избирателю. Для всех есть место – для кандидатов, для наблюдателей, для членов избиркома, а избирателю места нет. Я встречал в ряде стран избирательные участки, куда избиратель попасть не мог. Это не в России. То есть маленькое помещение, 10-12 наблюдателей, 10-12 членов избиркома и войти туда избирателю просто никак.

— Как вы считаете, практика расширенного голосования, которая применяется в России для голосования по поправкам в Конституцию, она будет иметь дальнейшие перспективы в России и, может быть, зарубежные коллеги будут перенимать этот опыт?

— Все, что полезно, все, что себя оправдывает, все, что получит признание своего народа, естественно, будет востребовано. Я в этом не сомневаюсь. Здесь право решать остается за гражданами соответствующего государства. Понравится им голосовать таким образом – они могут потребовать продолжения такого способа.

— А как это технически будет осуществляться – если мне понравилось, куда нужно идти и требовать?

— У нас есть законодательные органы – Госдума, Совет Федерации. Соответственно, граждане могут обратиться туда за поправками законодательства. Собственно говоря, в этом году уже принят ряд поправок в избирательное законодательство, поэтому в данном случае механизм демократии работает.

— На ваш взгляд, будущее за традиционным форматом голосования с ручным подсчетом голосов или электронным?

— Думаю, что будет применяться и то и другое. Хотя бы потому, что на территории многих государств есть участки, где нет интернета, где нет почты, где вообще связь отсутствует. Скажем, опыт Индонезии или опыт Филиппин – островных государств – там пришлось практически все участки обеспечивать спутниковыми телефонами, что, кстати, страшно дорого, хотя бы для того, чтобы передавать результаты голосования. Не думайте, что весь мир – это Москва. Москва – лидер в IT-технологиях. Здесь жизнь действительно организована, опираясь во многом на информационные технологии, на отличную связь и так далее. Но это далеко не везде так. В горных районах – в Непале или ряде районов Индии, а также на островных государствах иногда возникают неимоверные затраты. Да даже обеспечение связью в таком государстве, как Южная Осетия. Поэтому будут самые разные способы и голосования, и передачи информации. Самое важное, чтобы информация поступила в центр, была вовремя и правильно обработана и был выдан результат. Обычное врем подсчета голосов – где-то неделя.

— По вашему мнению, голосование по почте не сдвигает вероятность победы одного из кандидатов?

— Исходя из презумпции невиновности, не должно. Правда, некоторое время назад, давно, в Англии обнаружилось несколько десятков тысяч вскрытых конвертов с бюллетенями. Вопрос в другом — здесь размывается принцип тайны голосования. Никто не может проследить, заполнял ли ты этот бюллетень в одиночестве или у тебя за спиной сидела любимая собака и лапкой подсказывала выбор. Был у меня один случай: мой знакомый голосовал так, как выбрала его любимая собака. Он давал ей посмотреть на кандидатов и следовал ее выбору, пока она не сдохла. Потом ему пришлось делать выбор самостоятельно. Но это редкий случай. В основном народ в мире сознательный и голосует достаточно требовательно. Во многих странах очень грамотный избиратель сейчас и относится к выборам очень трепетно, во многом благодаря распространению информации. В той же Латинской Америке выборы – это гарантия от военного переворота, поэтому то, что сейчас в некоторых странах в условиях коронавируса больший процент получает правящая партия или кандидат, тоже понятно. В той же Южной Корее как рассматривать такую вещь: накануне голосования ВОЗ публично одобрила меры, принимаемые правительством Южной Кореи по борьбе с инфекцией. Эта агитация или нет? То есть на самом деле здесь может получаться и так: успехи в борьбе с коронавирусом являются дополнительным фактором, влияющим на результат. Это объективно. Но они могут иметь и обратный характер. Например, некоторое время назад в Польше соцопросы давали победу кандидату в первом туре, а получился в итоге выход во второй тур. Хотя сейчас, по мере подсчета голосов, результат у первого кандидата увеличивается – более 45%, а у второго кандидата менее 30%.

Вы видите, что проведение голосования даже в условиях коронавируса показывает важность для демократии избирательного процесса. Если бы он был не важен, махнули бы на это рукой и все. А так, даже в условиях серьезнейшей эпидемиологической обстановки все государства сдвигают, но не отменяют выборы.

— Известно, что в США сейчас очень непростая ситуация с коронавирусом. По вашему мнению, есть вероятность, что выборы будут сдвинуты?

— С этим вопросом обращайтесь к американцам. Я, конечно, мог бы прокомментировать, я много лет изучаю избирательное право в США и историю США вообще. Но еще раз повторюсь, сейчас лучше обращаться со всеми вопросами об Америке к американцам.

— Вы много говорили о позитивных моментах в организации избирательных кампаний за рубежом, а если говорить о недостатках, в чем они? В каких странах хромает этот процесс?

— Сейчас в основном трудности возникают в тех странах, где серьезная угроза терроризма. Это Афганистан. Там очень сложно проводить выборы, и они всегда просят международной помощи: и финансовой, и с точки зрения обеспечения безопасности. В странах Африки, где существует межплеменная рознь, там, где существуют серьезные террористические группировки. В таких странах избирательные комиссии и избиратели встречаются с реальными угрозами жизни. Это одна из главных проблем, потому что, опять же, любая гражданская война и межплеменная рознь рано или поздно кончается выборами. Другого способа просто нет. Так будет и в Сирии, так будет и в Ливии. Будет достигнуто военно-политическое соглашение, но итогом обязательно будут выборы, все остальное – временно и неустойчиво. Поэтому самые сложные выборы в тех странах, где не в полной мере обеспечена безопасность. Ведь кроме права выбора, есть еще и право на жизнь. В этих странах это очень сложная задача.

В одной из стран, где мне приходилось наблюдать выборы, электронная система регистрации избирателей была по отпечатку большого пальца. Потом они ее изменили. И полиции пришлось расследовать совершенно ужасное дело, когда на участок для регистрации принесли связку отрубленных пальцев и пытались зарегистрировать. Не будут называть страну. Поэтому безопасность избирателя и всех участников избирательного процесса – это одна из первостепенных задач для любого государства.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 7 июля 2020 > № 3487198 Владимир Чуров

ФТС России: импорт-экспорт важнейших товаров за январь-май 2020 года

По данным таможенной статистики в январе-мае 2020 года внешнеторговый оборот России[1] составил 224,0 млрд долл. США и по сравнению с январем-маем 2019 года сократился на 17,0%.

Сальдо торгового баланса сложилось положительное в размере 47,7 млрд долл. США, что на 32,3 млрд долл. США меньше чем в январе-мае 2019 года.

Экспорт России[2] в январе-мае 2020 года составил 135,8 млрд долл. США и по сравнению с январем-маем 2019 года сократился на 22,3%. На долю стран дальнего зарубежья приходилось 87,4%, на страны СНГ – 12,6%.

Основой российского экспорта в январе-мае 2020 года традиционно являлись топливно-энергетические товары, удельный вес которых в товарной структуре экспорта составил 56,1% (в январе-мае 2019 года – 65,6%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 61,3% (в январе-мае 2019 года – 70,0%), в страны СНГ – 19,9% (33,8%). По сравнению с январем-маем 2019 года стоимостный объем топливно-энергетических товаров снизился на 33,7%, а физический – на 6,6%. В экспорте товаров топливно-энергетического комплекса снизились физические объемы поставок электроэнергии – на 48,4%, газа природного – на 23,3%, керосина – на 7,6%, нефти сырой – на 3,3%, нефти и нефтепродуктов – на 1,0%. Вместе с тем возросли физические объемы экспорта бензина автомобильного на 50,5%.

В общем стоимостном объеме экспорта доля металлов и изделий из них в январе-мае 2020 года составила 9,6% (в январе-мае 2019 года – 9,3%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 8,7% (в январе-мае 2019 года – 8,8%), в страны СНГ – 16,4% (13,2%). По сравнению с январем-маем 2019 года стоимостный объем экспорта товаров снизился на 19,7%, а физический – возрос на 2,4%. При этом снизились физические объемы экспорта чугуна на 42,2%, алюминия – на 35,3%, меди и медных сплавов – на 18,9%, ферросплавов – на 13,8%. Вместе с тем возрос объем экспорта проката плоского из железа и нелегированной стали на 2,0%,

Доля экспорта продукции химической промышленности в январе-мае 2020 года составила 6,8% (в январе-мае 2019 года – 6,1%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 5,6% (в январе-мае 2019 года – 5,1%), в страны СНГ – 15,1% (13,4%). По сравнению с январем-маем прошлого года стоимостный объем экспорта этой продукции снизился на 13,0%, а физический – на 0,9%. Снизились физические объемы экспорта каучука и резины на 17,3%, продуктов органических химических соединений – на 9,4%, в том числе удобрений – на 1,6%. Вместе с тем возросли физические объемы экспорта пластмасс и изделий из них на 37,8%, фармацевтической продукции – на 23,7%, мыла и моющих средств – на 19,8%.

Доля экспорта машин и оборудования в январе-мае 2020 года составила 5,3% (в январе-мае 2019 года – 6,0%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 4,2% (в январе-мае 2019 года – 3,6%), в страны СНГ – 18,5% (17,0%). Стоимостный объем экспорта данной товарной группы снизился на 11,5%. Снизились поставки оборудования электрического на 22,4%, инструментов и аппаратов оптических – на 24,6%, средств наземного транспорта, кроме железнодорожного – на 19,1%, оборудование механическое – на 8,6%. Физические объемы поставок легковых автомобилей снизились на 44,4%, а грузовых автомобилей – на 29,9%.

Доля экспорта продовольственных товаров и сырья для их производства в товарной структуре экспорта в январе-мае 2020 года составила 8,1% (в январе-мае 2019 года – 5,2%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 7,1% (в январе-мае 2019 года – 4,5%), в страны СНГ – 15,2% (9,9%). По сравнению с январем-маем 2019 года стоимостные и физические объемы поставок этих товаров возросли на 20,8% и на 27,9% соответственно. Возросли физические объемы экспорта свинины свежей и мороженной в 2,5 раза, мяса свежего и мороженного – в 2,2 раза, мяса домашней птицы – в 1,8 раза, масла сливочного – на 35,0%, молока и сливок – на 21,7%, пшеницы – на 20,4%, сыров и творога – на 7,7%.

Доля экспорта лесоматериалов и целлюлозно-бумажных изделий в январе-мае 2020 года составила 3,5% (в январе-мае 2019 года – 3,1%). В товарной структуре экспорта в страны дальнего зарубежья доля этих товаров составила 3,4% (в январе-мае 2019 года – 2,9%), в страны СНГ – 4,8% (4,4%). Стоимостный объем экспорта данной товарной группы снизился на 10,9%, а физический – на 7,0%. Снизились физические объемы экспорта необработанных лесоматериалов на 21,6%, пиломатериалов – на 10,1%, бумаги газетной – на 5,1%, при этом возросли объемы поставок фанеры клееной на 6,9%.

Импорт России[3] в январе-мае 2020 года составил 88,2 млрд долл. США и по сравнению с январем-маем 2019 года сократился на 7,1%. На долю стран дальнего зарубежья приходилось 89,2%, на страны СНГ – 10,8%.

В товарной структуре импорта наибольший удельный вес приходился на машины и оборудование – 46,0% (в январе-мае 2019 года – 45,7%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 48,8% (в январе-мае 2019 года – 49,0%), из стран СНГ – 22,3% (19,8%). Стоимостный объем ввоза этой продукции по сравнению с январем-маем 2019 года снизился на 6,3%. Снизились объемы импорта электрического оборудования на 4,2%, механического оборудования – на 2,9%, при этом возросли объемы ввоза инструментов и аппаратов оптических – на 10,7%. Снизились физические объемы импорта легковых автомобилей на 33,8%, а грузовых автомобилей – на 37,5%.

Удельный вес продукции химической промышленности в товарной структуре импорта в январе-мае 2020 года составил 18,6% (в январе-мае 2019 года – 19,2%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 19,3% (в январе-мае 2019 года – 19,7%), из стран СНГ – 13,6% (15,2%). По сравнению с январем-маем 2019 года стоимостный объем ввоза продукции химической промышленности снизился на 9,7%, а физический – на 2,3%. Снизились объемы поставок фармацевтической продукции на 25,3%, каучука и резины – на 11,1%, продуктов органической химии – на 6,1%, при этом возросли поставки удобрений на 12,9%, мыла и моющих средств – на 3,7%.

Доля импорта продовольственных товаров и сырья для их производства в январе-мае 2020 года составила 14,1% (в январе-мае 2019 года – 13,3%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 12,7% (в январе-мае 2019 года – 12,0%), из стран СНГ – 25,7% (23,2%). Снизились стоимостные объемы импорта на 1,2%, а физические объемы на 1,7%. Поставки молока и сливок увеличились на 14,8%, масла сливочного – на 12,1%, сыров и творога – на 8,1%. При этом снизились физические объемы импорта масла подсолнечного на 76,2%, мяса свежего и мороженного – на 30,7%, цитрусовых – на 7,9%, рыбы свежей и мороженой – на 9,1%.

Удельный вес текстильных изделий и обуви в январе-мае 2020 года составил 6,4% (в январе-мае 2019 года – 6,1%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 6,3% (в январе-мае 2019 года – 5,9%), из стран СНГ – 7,5% (7,3%). Стоимостный объем импорта этих товаров незначительно снизился на 1,4%, а физический – на 5,3% соответственно.

Удельный вес металлов и изделий из них в товарной структуре импорта в январе-мае 2020 года составил 6,9% (в январе-мае 2019 года – 7,4%). В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров составила 6,1% (в январе-мае 2019 года – 6,2%), из стран СНГ – 13,3% (16,7%). Снизился стоимостный объем данной товарной группы по сравнению с январем-маем 2019 года на 13,1%, а физический – на 24,7%. Снизились поставки черных металлов и изделий из них на 27,8%, в том числе труб – на 58,2%, проката плоского из железа и нелегированной стали – на 16,2%, металлоконструкций из черных металлов – на 1,7%.

Доля импорта топливно-энергетических товаров осталась на уровне прошлого года и составила 0,9%. В товарной структуре импорта из стран дальнего зарубежья доля этих товаров также осталась на уровне прошлого года и составила 0,5%, из стран СНГ – 3,9% (4,0%). Стоимостный и физический объемы данной товарной группы по сравнению с аналогичным периодом прошлого года сократились на 15,8% и на 1,8% соответственно.

В страновой структуре внешней торговли России ведущее место занимает Европейский Союз, как крупнейший экономический партнер страны. На долю Европейского Союза в январе-мае 2020 года приходилось 39,5% российского товарооборота (в январе-мае 2019 года – 42,5%), на страны СНГ – 11,9% (12,0%), на страны ЕАЭС – 8,4% (8,3%), на страны АТЭС – 34,3% (31,7%).

Основными торговыми партнерами России в январе-мае 2020 года среди стран дальнего зарубежья были: Китай, товарооборот с которым составил 39,5 млрд долл. США (93,1% к январю-маю 2019 года), Германия – 16,0 млрд. долл. США (73,5%), Нидерланды – 12,8 млрд. долл. США (58,0%), США – 10,6 млрд. долл. США (95,8%), Турция – 8,5 млрд. долл. США (85,9%), Соединенное Королевство – 8,1 млрд. долл. США (154,8%), Республика Корея – 7,9 млрд. долл. США (74,2%), Италия – 7,7 млрд. долл. США (77,2%), Япония – 6,9 млрд. долл. США (80,6%), Франция – 5,7 млрд. долл. США (97,4%).

Объемы торговли со странами СНГ в январе-мае 2019-2020 гг. приведены ниже:

млн.долл.США

* Включены досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли Российской Федерации  с  Республикой  Беларусь.

[1] Во внешнеторговый оборот России включены рыба и морепродукты Российской Федерации не подлежащие доставке для таможенного оформления на территории РФ; бункерное топливо, горючее, продовольствие и материалы, приобретенные за пределами территории РФ; товары и транспортные средства, ввезенные физическими лицами; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

[2] В экспорт России включены рыба и морепродукты Российской Федерации не подлежащие доставке для таможенного оформления на территории РФ; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

[3] В импорт России включены бункерное топливо, горючее, продовольствие и материалы, приобретенные за пределами территории РФ; товары и транспортные средства, ввезенные физическими лицами; досчеты на неучтенные объемы взаимной торговли со странами ЕАЭС.

Экспорт нефти через порт Козьмино в I полугодии 2020 года вырос на 5% - до 17,2 млн тонн

Нефтепорт Козьмино по итогам первого полугодия 2020 года отгрузил на экспорт через морской терминал трубопроводной системы «Восточная Сибирь – Тихий океан» 17,2 млн тонн российской нефти, что на 5% выше аналогичного периода прошлого года.

За первые шесть месяцев 2020 года специалистами нефтеналивного терминала обработано 170 танкеров.

Лидером среди получателей максимальных объемов нефти сорта ESPO (ВСТО) в восточном направлении традиционно остается Китай. В порты этой страны отгружено порядка 82% объема углеводородов. На втором месте Южная Корея – 9%. Замыкает тройку Япония с показателем в 3%. Далее следуют Малайзия, Филиппины и Новая Зеландия (по 2%).

Всего с момента запуска в 2009 году трубопроводной системы «Восточная Сибирь – Тихий океан» через порт Козьмино на мировые рынки в страны Азиатско-Тихоокеанского региона экспортировано 267,9 млн тонн сырья.

Узбекистан возобновил в онлайн-формате встречи по вступлению в ВТО

Узбекистан и Всемирная торговая организация после почти 15-летнего перерыва возобновили во вторник заседание совместной рабочей группы по вступлению страны в ВТО, из-за пандемии коронавируса оно прошло в формате видеоконференции, сообщила во вторник пресс-служба министерства инвестиций и внешней торговли (МИВТ) республики.

Узбекистан получил статус наблюдателя в Генеральном соглашении по тарифам и торговле в июне 1994 года, в 1998 году была создана рабочая переговорная группа по вступлению страны в ВТО. В последующие годы эта рабочая группа собиралась только трижды, последний раз – в октябре 2005 года. Ранее МИД страны рассчитывал, что заседания рабочей группы начнутся в конце марта - начале апреля этого года. Однако из-за пандемии коронавируса в эти сроки встречи возобновить не удалось.

По данным пресс-службы ведомства, заместитель премьера, министр инвестиций и внешней торговли Узбекистана Сардор Умурзаков возглавил делегацию страны на четвертом заседании рабочей группы по вступлению республики в ВТО. Мероприятие было организовано во вторник на специальной онлайн-платформе в "гибридном формате": делегации государств - участников ВТО участвовали в заседании непосредственно в здании штаб-квартиры организации в Женеве, эксперты из различных стран и делегация Узбекистана – по видеоконференцсвязи.

"По итогам заседания достигнуты договоренности о проведении с 20 по 31 июля двусторонних переговоров по вопросам обеспечения доступа на рынок товаров и услуг", - говорится в сообщении в Telegram-канале МИВТ.

По данным ведомства, стороны также договорились о переходе к следующей стадии переговоров - подготовке фактологического резюме, которое является основой доклада рабочей группы по присоединению Узбекистана к ВТО.

По данным пресс-службы, заместитель генерального директора ВТО Алан Вулф приветствовал решение Узбекистана возобновить процесс присоединения к организации и выразил готовность оказать всю необходимую поддержку в данной инициативе. "Также с заявлениями о поддержке вступления Узбекистана в ВТО выступили представители ряда других стран, региональные и тематические группы", - добавили в министерстве.

В конце ноября 2017 года президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев во время визита в Южную Корею заявил, что страна возобновила работу по вступлению в ВТО. В июле 2019 года узбекская сторона передала в ВТО обновленный меморандум о режиме внешней торговли для рассмотрения заявки на вступление страны в организацию. По данным МИД страны, Узбекистан при вступлении в ВТО намерен получить привилегии страны с развивающейся экономикой.

Очереди исчезли, но COVID-19 остался

Китай всегда был активным партнером российских рыбаков. Город Хуньчунь, расположенный всего в 70 км от российского порта Зарубино, уже долгое время является важным распределительным центром. Отсюда российские морепродукты расходятся по всей территории Китая и не только. Поэтому для китайской стороны ситуация на автомобильном пропускном пункте «Краскино» стала таким же серьезным барьером, как и для российских компаний. Особенно на фоне глобальных карантинных мер, вызванных пандемией коронавируса. Как сегодня обстоит ситуация по ту сторону границы, Fishnews рассказал председатель Ассоциации развития морской экономики города Хуньчунь Ван Ганн.

– Хуньчунь играет важную роль в поставках российской рыбы и морепродуктов, которые направляются в Китай и другие страны АТР. Что собой представляет рыбная промышленность в вашем городе?

– В Хуньчуне работают предприятия по переработке рыбы, гребешка, трепанга, поступающих из России. Есть также бассейны, аквариумы для передержки живых морепродуктов. Они могут использоваться и для содержания гребешка, осьминога, даже под живую рыбу, но это в будущем. Сегодня такие бассейны предназначены в основном для передержки живого краба.

И конечно, в Хуньчуне много торговых компаний, которые покупают в России рыбу и морепродукты и затем продают их главным образом внутри Китая. Но есть и фирмы, которые работают на Корею и Японию.

– COVID -19 повлиял на экономику всего мира. Как он сказался на предприятиях, занятых в рыбном секторе вашего региона?

– Изначально, коронавирусная инфекция оказывала огромное влияние на рыбную отрасль Хуньчуня. Основным покупателям – ресторанам и магазинам в китайских городах – пришлось на время закрыться. Приостановили свою деятельность и наши предприятия.

Однако уже весной, в процессе стабилизации обстановки, рыбная отрасль постепенно пришла в норму и по показателям вернулась к уровню прошлого года. Мы отслеживаем статистику по импорту отдельно по каждому виду морепродуктов. Например, синего краба в мае было завезено примерно 70-80% от прошлогоднего объема за тот же период.

– Как вы оцениваете сейчас ситуацию в пункте пропуска, через который российские морепродукты попадают в Хуньчунь?

– Ситуация с автомобильным переходом «Краскино – Хуньчунь», где российские машины были вынуждены подолгу стоять в очередях и из-за этого погибала живая продукция, стала серьезной проблемой для российских партнеров и китайской стороны. Совместно мы обсуждали ее, искали варианты решения, обращались в государственные структуры. Благодаря общим стараниям вопрос удалось сдвинуть с мертвой точки: ситуация с пограничным переходом вышла на государственный уровень.

По нашей оценке, на данный момент проблема решена. Каждый день через пункт пропуска проходит минимум по 13-15 машин с живой продукцией, а с учетом замороженной рыбы и прочей продукции это уже порядка 28-30 машин в день (данные на середину июня – Прим. ред.). До этого автомобильный поток с живыми морепродуктами составлял ежесуточно примерно 5-7 машин.

– В чем вы видите основную причину возникшей ситуации?

– Думаю, что основной причиной стало недопонимание и нехватка нормальной коммуникации между пограничными структурами, таможней и правительством, причем как в России, так и у нас в Китае. В этой сфере задействовано много разных структур, в результате им бывает сложно разобраться в возникающих вопросах самостоятельно – необходимо наладить нормальное межведомственное взаимоотношение. После того, как обсуждение этих вопросов организовали через официальные каналы наших стран, удалось добиться конкретики и договоренностей.

Это сразу позитивно отразилось на работе как китайских, так и российских предприятий рыбной промышленности. Ведь главная проблема для бизнеса – это потеря времени: для предприятия один день простоя – это ощутимая потеря в деньгах. И чем быстрее удается решать возникающие вопросы, тем выгоднее для всех.

– Т.е. на настоящий момент в ситуации на пограничном переходе вы уже не видите барьера для движения рыбопродукции через российско-китайскую границу?

– Да, сейчас это не мешает нашей работе.

(В то же время российский бизнес предупреждает об угрозе новых заторов на границе перед крабовой путиной. – Прим. ред.).

– Но остается проблема с пандемией: в Китае зафиксированы новые случаи заражения COVID -19.

– Да, коронавирус – вновь самая главная проблема для нас. В середине июня новых заболевших обнаружили в Пекине. На этот раз вспышку связали с морепродуктами: говорили, что на этот раз вирус завезли с лососем из Норвегии. Информация об этом прошла во всех новостях китайских СМИ, под особое подозрение попала замороженная рыба. В итоге вновь начали закрываться рынки и снижаться продажи.

– Насколько жесткие карантинные меры были приняты в самом Хуньчуне на этот раз?

– Хуньчунь – это небольшой приграничный город, хотя в логистике импортных морепродуктов является важным звеном. В самом Хуньчуне продаж не так много, как правило, все российские морепродукты поставляются в Шанхай, Пекин, Гуанчжоу и другие крупные города. Так что наша работа в первую очередь зависит от ситуации в этих мегаполисах. Если там закрываются рестораны и магазины, то и у нас в Хуньчуне работа останавливается.

– А как вы оцениваете тот факт, что под подозрение в качестве виновника возникновения второй волны коронавируса попала рыба? Это отразилось на отношении китайских покупателей к остальным морепродуктам?

– Конечно, резонанс от прошедших новостей есть. Люди не понимают до конца, что именно стало источником заражения. Возможно, что инфицированным был иностранный рабочий, который обрабатывал эту рыбу за границей, а при низкой температуре вирус сохранялся живым столько времени. В результате не все, конечно, но определенная часть посетителей в ресторанах стали чаще заказывать овощи, т.к. по поводу морепродуктов у них есть опасения. (К концу июня в СМИ появилась новая информация о том, что Китай согласился с международными экспертами и снял обвинения с импортного лосося. – Прим. ред.).

– Какие направления сотрудничества с российской рыбной отраслью были бы сейчас интересны вашей ассоциации?

– У членов Ассоциации развития морской экономики города Хуньчунь есть интерес ко всей морепродукции, производимой российскими предприятиями. Особым же спросом, как я уже говорил, пользуется живая продукция. На данный момент доля живых морепродуктов в импорте хуньчуньских предприятий составляет порядка 90%.

Нормализация ситуации с карантином в мире и обеспечение быстрого прохождения российской продукции через границу сможет значительно повлиять на увеличение объемов торговли между нашими странами в будущем.

Газета « Fishnews Дайджест»

Китай. ДФО > Рыба. Таможня. Транспорт > fishnews.ru, 7 июля 2020 > № 3435437 Ван Ганн

МЁРТВЫЙ СЕЗОН

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ ПОДВОДИТ ИТОГИ ПОЛИТИЧЕСКОГО СЕЗОНА «ОСЕНЬ – ВЕСНА»

Каждый год к середине июля принято подводить условные итоги политического сезона «осень – весна». Не то чтобы мировая политика заканчивалась летом, при современной интенсивности затиший давно не наступало, но всё-таки отпуска в ведущих странах никто не отменял. А политики тоже люди. В этом году непонятно, был ли сезон, кончился ли он или, напротив, только раскочегаривается по мере выхода международной ситуации из пандемического анабиоза.

Лишь сейчас начинают проявляться настоящие последствия удивительного эксперимента, который мир пережил весной 2020 года, и ближайшие месяцы обещают быть оживлёнными. Соединённые Штаты уже показывают пример.

В пандемическом кризисе намертво переплелись подлинные обстоятельства и сила политического воображения, реальность и восприятие, объективное и субъективное. Феномен тотального размежевания, а при этом полного единения – нечто, чего не было раньше. Пандемия стала вехой именно по той причине, что в силу сути бедствия наглядно продемонстрировала теснейшую диалектическую связь противоположностей. Защититься можно только порознь и в изоляции, но делают это все одновременно и одинаково, пристально наблюдая друг за другом, фактически живя одной жизнью. Закрытие стран снижает заболеваемость вирусом, но рушит социально-экономическую ситуацию, что ударяет по здравоохранению и здоровью. Ну и так далее.

Никогда, наверное, не случалось и такой всеохватности. В эпохи прежних потрясений на планете существовали отдалённые уголки, которые продолжали жить своей жизнью, даже когда в центрах бушевали войны, депрессии или вспышки эпидемий. На сей раз от Кейптауна до Рейкъявика и от Сеула до Сиэтла все столкнулись с одним и тем же.

Вирус глобализации воистину. Но он же и пытается её убить.

По крайней мере, в самой важной части – в том, что касается высочайшей степени всеобщей мобильности, которая была достигнута к исходу второго десятилетия XXI века.

Первоначальный шок, когда казалось, что старый мир рухнул, постепенно уступил место более трезвым оценкам. И оказалось, что форс-мажор не переиначил мировую повестку, он просто резко усугубил существующие тенденции. То, что началось уже давно, но всё ещё казалось многим безрассудным отклонением от целесообразности, если не легитимировано, то рационализировано эпидемией. COVID-19 сделал целый ряд тенденций либо необходимыми (против заразы нет другого способа борьбы, кроме изоляция друг от друга), либо неизбежными.

Рост национализма. Уход от универсализма, ставшего было аксиомой. Фрагментация мировой экономики, подхлёстываемая растущей ответственностью, а с ней и аппетитами государства. Наконец, обострение конкуренции больших стран, а в случае США и КНР переход её в непримиримую конфронтацию, которой теперь пытаются придать даже идеологическую оболочку холодной войны (не случайно в Вашингтоне неустанно подчеркивают, что Китаем правит коммунистическая партия). И вопрос уже не в направлении движения мира, а в том, как далеко все зайдут, по нему следуя.

Итак, пандемия не стала переломным моментом, но подчеркнула то, что проявилось, наверное, как минимум около десятилетия назад. Если немного утрировать произошедший сдвиг, у глобальных проблем исчезли глобальные решения. Точнее – в глобальные решения перестали всерьёз верить.

Эпоха либеральной глобализации в конце прошлого – начале этого столетия основывалась на предположении, что суверенное государство как институт будет со временем терять свою ключевую роль в международных отношениях и глобальной политике. По мере стирания экономических границ, а оно реально происходило, снижались возможности государств управлять происходящим даже на их собственной территории. Не говоря уже о процессах действительно всеобщих, наподобие экологических и климатических изменений. Поэтому логично было ожидать, что управление будет становиться всё более наднациональным, глобализированным, и с того этажа высшей власти начнут поступать указания, что и как делать на местах.

Но глобализация не смогла создать полноценных институтов глобального управления. Уже в 2000-е годы в функционировании мировой системы один сбой пошёл за другим. Они происходили в политике, экономике, культурной коммуникации, но демонстрировали общую тенденцию: не удалось унифицировать не только интересы, но, прежде всего, представления людей о том, что нужно делать.

На выходе – окончательный отказ от иллюзии о том, что государство теряет значение. В подлинно форс-мажорной ситуации оказалось, что кроме как к нему обращаться не к кому. Несомненно и другое – государство крайне уязвимо и как никогда нуждается в сотрудничестве на мировой арене, чтобы обеспечивать свои интересы, не защищаемые в одиночку. У него (причём любого, даже самого мощного) просто не хватает сил для того, чтобы в полной мере ответить на многочисленные вызовы. Отсюда, несмотря на разобщение и кризис институтов, новый спрос на многостороннее взаимодействие – как противовес тенденции к торжеству эгоизма наиболее мощных держав и стремление обуздать меркантилистские инстинкты. А они нарастают по мере распада ткани международных связей, возникших во второй половине ХХ века. Попытка глобальной эпохи вывести международные контакты на качественно новый наднациональный уровень не только не сработала сама, но и расшатала многие важные устои прежней мировой системы. Той, что вполне успешно функционировала в холодную войну.

Государства недостаточно готовы к потрясениям. Однако у них, по крайней мере, есть понятный набор задач, и вопрос – в оценке рисков и совершенствовании механизмов решения. А вот на уровне межгосударственного взаимодействия – будь то региональные организации или международные институты – утратился базовый принцип: как именно организовать сотрудничество.

В этом и состоит международно-политическое содержание наступающего времени (назовём его условно постпандемическим): как укреплять и развивать государства, не покушаясь на их суверенные и уникальные прерогативы, при этом обеспечивать максимальный масштаб многостороннего сотрудничества. Многосторонность не может подчиняться догме, и она неравноценна жёстким альянсам (пример – НАТО) или раз и навсегда утвержденным институтам (интеграционные структуры). Она подразумевает самые разнообразные формы от временных конфигураций любого состава по решению конкретных проблем до региональных или трансрегиональных институтов постоянного действия. Но именно создание гибких форм взаимодействия государств и есть главная задача на будущее в противоречивом мире – очень связанном, целостном, но не едином.

Гораздо больше, чем на собственно международное положение, пандемия повлияет на отношения общества и государства. Средства управления и надзора, которые и так внедрялись опережающими темпами по мере развития технологий, теперь тоже морально узаконены. Как и после 11 сентября 2001 года, но куда громче, звучит запрос на безопасность посредством контроля. Массовая готовность принять «чрезвычайное положение» как норму выхолащивает основную дискуссию предшествующего периода – о коллизии демократии и авторитаризма. Совершенствование технологий делает методы неотличимыми.

Забавно читать рассуждения европейских и американских экспертов, которые признают, что китайские меры фактически берутся на вооружение, но «это совсем другое», потому что там диктатура, а тут демократия.

На деле плюралистическая модель даже более травматична с точки зрения прав личности, чем централизованная. Ведь персональными данными в ней может распоряжаться не только государство, но и корпорации частного сектора. А манипулирование обретает более сложный и многоуровневый характер, превращая само понятие «демократия» в фикцию.

Справедливо, правда, и другое – те же технологии дают гражданину и обществу новые возможности воздействия на государство, и последнему сложно их перекрыть, не подрывая собственный инструментарий. Этот гибрид классических утопий и антиутопий создает новую форму обратной связи, эволюция которой определит общественно-политическое будущее. Политические катаклизмы в развитых странах, когда выборы выносят на гребень волны совсем не тех, кто, казалось бы, обладает максимальным ресурсом, очень симптоматичны. Использование политиками, которых принято называть популистами, новых форм коммуникации позволяет обходить глубоко эшелонированную и работавшую всегда весьма эффективно оборону позиций истеблишмента. Но последний сдаваться не собирается. Война, которую социальные сети объявили аккаунтам Дональда Трампа в последние недели, показывает, что влиятельные политические группы наконец-то обратили внимание на этот инструмент и взяли его на вооружение.

На последнем довирусном Давосе в конце января 2020 года красной нитью почти проходили два сюжета – та самая оборотная сторона цифровизации (наделение новыми возможностями «неправильных» сил) и изменение климата как форма отношений Земли (природы) и человека. Для второго кризис тоже послужил катализатором, что закономерно. Эпидемия – продукт сочетания природных и человеческих факторов. Летучая мышь, поедание которой в Ухане якобы спровоцировало коронавирус, – символ рокового симбиоза. Природно-климатическая тема, набиравшая значимость с начала нынешнего столетия, обретает второе дыхание. На первый взгляд в ней есть потенциал для международного сотрудничества, на дефицит которого так много сетуют. Впрочем, лишь на первый. Климатическая проблематика, и раньше подававшаяся с изрядной долей агрессии, в новой атмосфере легко превратится в очередное оружие. В Европейском союзе, например, существуют все предпосылки для того, чтобы превратить климат в морально приемлемое обоснование для нового и очень жесткого протекционизма.

Весна 2020 года продемонстрировала кризис особого рода – социально-политический, многоуровневый, трансграничный, с большим числом участников и очень нелинейный. Остается ностальгически вздыхать по холодной войне, когда всё было остро, опасно, но понятно и управляемо. Нынешний уровень связанности мира, деградации природы, эмансипации стран (тех, что не относились к категории значимых), активизации и политизации обществ и растерянности элит превращает едва ли не всякий узел проблем в «идеальный шторм». Для его успокоения не хватает инструментов, а привычные рецепты недавних времен не работают.

Россию пандемия застала на переправе. И дело не в процессе конституционных изменений, который был обнародован аккурат накануне того, как всё смешалось.

Как мы только что видели, он как раз благополучно доведён до конца. Но принятие поправок само по себе не даёт ответа на вопросы, которые накопились.

И без неожиданных потрясений-2020 было понятно, что в российской политике закончен важный этап. Истекшие два десятилетия можно оценивать по-разному, это вопрос вкуса и взглядов, но цели и средства (внешние и внутренние) пребывали на его протяжении в логичной гармонии. Задача реабилитации после драматического коллапса конца прошлого века была выполнена в той степени, в которой она подлежала выполнению. Сейчас гармония исчерпалась, а поиск нового баланса будет происходить совсем в иных условиях – и внешних, и внутренних.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 7 июля 2020 > № 3434141 Федор Лукьянов

На Корейском полуострове вновь тревожно

В Вашингтоне не намерены сокращать своё военное присутствие в Азиатско-Тихоокеанском регионе

В ближайшие дни первый заместитель государственного секретаря и спецпредставитель США по КНДР Стивен Биган посетит Республику Корея. В Сеуле, учитывая важность поездки американского дипломата, намерены сделать для него исключение из правил, предусматривающих пребывание на двухнедельном карантине всех прибывших из-за рубежа.

Что же касается повестки дня, то не приходится сомневаться, что она будет включать как минимум два вопроса – рассмотрение ситуации на Корейском полуострове и обсуждение финансирования американского военного присутствия в Южной Корее. Сегодня эти две проблемы, будучи тесно связанными между собой, создают определённые трудности в американо-южнокорейских отношениях.

Как известно, на Корейском полуострове в минувшем июне вновь стало напряжённо. Поводом для такого развития ситуации послужил запуск с территории Южной Кореи в сторону КНДР воздушных шаров с 500 тысячами пропагандистских листовок. Следует отметить, что такие акции устраивались южнокорейскими неправительственными организациями при попустительстве властей на протяжении последних лет неоднократно, и каждый раз они вызывали негативную реакцию Пхеньяна. И ныне, обвинив Юг в недружественных действиях, северокорейские власти отключили линии коммуникации между военными командованиями двух стран и объявили, что намерены относиться к соседнему государству как к врагу.

А через несколько дней был взорван узел связи в городе Кэсон, который использовался для переговоров с Южной Кореей. Вслед за ним в Пхеньяне объявили о намерении ввести войска в демилитаризованную зону на границе двух Корей, чтобы «превратить её в крепость». Также подчёркивалось, что в дальнейшем вопрос об отношениях с Сеулом будет решаться на уровне генерального штаба.

Нынешняя резкость реакции Пхеньяна объясняется содержанием провокационных листовок. «На этот раз они носили такой особенный характер нечистоплотной, оскорбительной пропаганды, которая была ориентирована на супругу руководителя. Причём всё было в низкопробном формате исполнено, с фотошопом», – сообщил в интервью агентству ТАСС посол России в КНДР Александр Мацегора.

В свою очередь власти Республики Корея сначала попытались дистанцироваться от провокационной акции с воздушными шарами, ссылаясь на то, что её организовали общественные организации. Однако затем, поняв, что такое объяснение не устраивает Пхеньян, были вынуждены умерить пыл «активистов». Полиция провела обыски в доме и офисе перебежчика из КНДР, возглавляющего неправительственную организацию (НПО) «Борцы за свободную Северную Корею» в рамках дела о незаконной отправке на Север пропагандистских листовок.

Наша справка. НПО «Борцы за свободную Северную Корею», объединяющая проживающих в Республике Корея перебежчиков с Севера, отправила в ночь на 23 июня в КНДР очередную порцию листовок. В приграничном городе Пхаджу в воздух поднялись 20 наполненных гелием аэростатов с 500 тысячами листовок, а также 2 тысячами однодолларовых банкнот и 1 тысячей SD-карт с агитационными данными.

В Пхеньяне, как вскоре выяснилось, не намерены вставать на тропу войны, а потому серьёзной эскалации конфликта пока не предвидится. Центральное телеграфное агентство Кореи (ЦТАК) сообщило, что председатель госсовета КНДР Ким Чен Ын отложил реализацию плана «по осуществлению военных действий». Соответствующее решение он принял на предварительном заседании 5-й сессии центральной военной комиссии Трудовой партии Кореи 7-го созыва, прошедшем в формате видеоконференции. Вскоре после этого КНДР демонтировала установленные несколькими днями ранее громкоговорители на границе с Южной Кореей.

По оценке посла России в КНДР Александра Мацегоры, сейчас в КНДР идёт процесс осмысления ситуации, «которая возникла после неудачного завершения корейского детанта». «В декабре прошлого года руководитель государства определил на пленуме ЦК Трудовой партии Кореи новый политический курс, который называется «Фронтальный прорыв», – отметил российский дипломат. Здесь предполагают, что страна будет очень долго, если не всегда, жить под гнётом санкционного давления. Это предполагает, в свою очередь, что необходимо подготовить экономику, политику, социальную сферу, оборону к новому периоду. Возможно, что сейчас идёт процесс переосмысления и выработки конкретных направлений действий, которые придётся стране предпринимать».

Обострение отношений на Корейском полуострове в общем-то не в интересах администрации США. За четыре месяца до очередных выборов Дональд Трамп нуждается во внешнеполитических успехах. В начале его первого срока в Вашингтоне много говорилось о заключении мирного договора с КНДР, о денуклеаризации Корейского полуострова. Но прорыва в отношениях с Пхеньяном не случилось.

По данным японской газеты «Иомиури», в последние дни прорабатывалась возможность встречи Стивена Бигана с представителями северокорейской стороны в Пханмунджоме на границе двух стран. В случае проведения такой встречи, которая стала бы первым официальным контактом Вашингтона и Пхеньяна с октября прошлого года, американская сторона рассчитывает, якобы, передать руководству КНДР послание от президента США.

Сторонниками нормализации американо-северокорейских отношений выступают нынешние власти Республики Корея, заинтересованные по финасово-экономическим соображениям в превращении Индо-Тихоокеанского региона в зону свободной торговли, энергетического сотрудничества и безопасных транспортных маршрутов. Очевидно, что для этого требуется отказ от конфронтации на Корейском полуострове, улучшение американо-китайских и американо-российских отношений, а также позитивные сдвиги в отношениях Вашингтона и Сеула с Пхеньяном.

Президент Республики Корея Мун Чжэ Ин полагает, что американский лидер Дональд Трамп должен встретиться с председателем госсовета КНДР Ким Чен Ыном до проведения в ноябре 2020 года президентских выборов в США для возобновления переговоров о достижении мира на Корейском полуострове. Об этом сообщило на днях южнокорейское агентство Yonhap со ссылкой на высокопоставленного представителя администрации президента Республики Корея.

Но новая встреча Дональда Трампа и Ким Чен Ына вряд ли состоится до ноябрьских президентских выборов в Соединённых Штатах. Об этом заявил, как сообщает южнокорейский телеканал KBS, сам Стивен Бигэн, выступая в начале прошлой недели на телеконференции в Вашингтоне. «Думаю, что проведение встречи до выборов маловероятно», – отметил первый заместитель госсекретаря. По его словам, помимо занятости главы Белого дома, есть и другие обстоятельства, которые препятствуют проведению саммита. Тем не менее, отметил дипломат, в Вашингтоне по-прежнему готовы взаимодействовать с Пхеньяном.

У Бигэна есть много трудных проблем для обсуждения с южнокорейскими представителями. Это, во-первых, соглашение о свободной торговле с Республикой Корея, которое ещё в 2017 году Трамп назвал «ужасным» и заявил, что хочет пересмотреть или разорвать его из-за огромного дефицита в торговом балансе не в пользу США.

Во-вторых, финансовый аспект американского военного присутствия США на корейской земле. С приходом Трампа в Белый дом Вашингтон давит на Сеул, чтобы повысить его финансовый взнос на содержание контингента вооружённых сил США в Южной Корее (USFK) с 870 млн до 4 млрд долларов. Южная Корея покрывает часть трат Пентагона в рамках двустороннего соглашения о распределении расходов (соглашение о специальных мерах – SMA).

От Сеула требуют, в частности, платить за размещение комплекса ПРО THAAD. На это южнокорейцы терпеливо объясняют партнёрам, что существует соглашение, согласно которому Республика Корея предоставляет землю для размещения, а США берут на себя издержки по размещению и управлению комплексом ПРО, которым управляют сами американцы.

Ещё одна больная тема – отношения с КНР. В Сеуле настороженно относятся к курсу Вашингтона на мобилизацию союзников для военно-политического сдерживания Китая. Нынешнее руководство не намерено «дружить против КНР». Сеул считает взаимодействие с Пекином стратегически важным для укрепления позиций Республики Корея в западной части Азиатско-Тихоокеанского региона.

В настоящее время численность вооружённых сил США в Южной Корее составляет 28,5 тысячи человек. Порядка 20 тысяч относятся к сухопутным войскам (части 2-й пехотной дивизии 8-й армии – бронетанковая бригадная боевая группа, бригада армейской авиации), 8 тысяч – к 7-й воздушной армии. По сотне военнослужащих представляют корпус морской пехоты и командование сил специальных операций.

Три года назад США разместили в Южной Корее батарею противоракетного комплекса THAAD. Помимо шести пусковых установок, он включает мощный радар TPY-2TM, способный уверенно обнаруживать ракеты и самолёты на расстоянии до 1200 км. С помощью этого радара американцы могут держать под своим наблюдением акваторию Восточно-Китайского моря, северо-восточные районы Китая и часть российского Дальнего Востока.

На фоне рассуждений президента США о необходимости уменьшения военного присутствия за рубежом никаких движений в этом направлении по отношению к войскам в Южной Корее не предполагается. Более того, встречаясь недавно с американскими ветеранами Корейской войны по случаю 70-летия её начала, Дональд Трамп высоко оценил пребывание вооружённых сил на Корейском полуострове. А несколько ранее он заявил, что не намерен сокращать там американский контингент. «Я бы хотел в какой-то момент сэкономить деньги на размещении там американского контингента. Но сокращение войск абсолютно не рассматривается», – подчеркнул хозяин Белого дома.

Марина Елисеева, «Красная звезда»

EY: Россия вошла в топ-10 привлекательных для инвесторов стран Европы

Россия в 2019 году вошла в топ-10 наиболее привлекательных для иностранных инвесторов стран Европы, вновь оказавшись на девятой строчке, первое место по количеству прямых иностранных инвестиций (ПИИ) на территории России заняла Германия, говорится в ежегодном исследовании "Инвестиционная привлекательности стран Европы. Россия, 2019" международной консалтинговой компании EY, которое есть в распоряжении РИА Новости.

Исследование показало, что прошлый год стал для Европы одним из наиболее удачных по объему привлеченных ПИИ: зарубежные инвесторы вложили средства в 6412 новых проектов в 47 странах, это на 0,9% больше, чем годом ранее. "На территории России в 2019 году зарубежные инвесторы вложили средства в 191 проект. Этот показатель позволил России сохранить девятое место в списке 20 наиболее привлекательных для инвестиций стран. По сравнению с 2018 годом количество ПИИ в нашей стране сократилось на 9%", - отмечают в EY.

Общий показатель количества проектов прямых иностранных инвестиций в Россию все еще остается высоким относительно прошлых лет. Тенденция уменьшения количества ПИИ в 2019 году также объясняется высокой активностью предыдущих лет на фоне общего замедления экономического роста в мире и продолжающихся санкций. В то же время 55% европейских стран, принявших участие в исследовании, также показали отрицательную динамику, а общее количество проектов ПИИ в Европе выросло меньше, чем на один процент.

Лидеры рейтинга

Рост ПИИ в Европе в основном объясняется существенным увеличением проектов прямых иностранных инвестиций во Франции, которая в 2019 году стала лидером по количеству ПИИ в Европе – на ее долю пришлось 1197 новых проектов, что на 17% больше, чем годом ранее. Несмотря на неопределенность в связи с Brexit, на 5% выросли объемы ПИИ в Великобритании, которая заняла вторую строчку с 1109 новыми проектами. На третьей строчке оказалась Германия (971 проект).

За ними с четвертого по восьмое место занимают Испания (486 проектов), Бельгия (267 проектов), Нидерланды (255 проектов), Польша (200) и Ирландия, где число проектов составило 191, снизившись на 7%. Замыкает топ-10 Турция с 176 проектами.

Общеевропейская динамика была довольно скромной. Это обусловлено усилением напряженности в международных торговых отношениях, неопределенностью вокруг Brexit, а также незначительными темпами экономического роста, отмечают авторы исследования.

Кто инвестирует в Россию

Первое место по количеству ПИИ на территории России заняла Германия, этот показатель вырос на 50% по сравнению с 2018 годом и составил 36 проектов. "Это один из самых высоких результатов за все время проведения исследования. Стоит отметить, что на протяжении всего периода проведения исследования Германия всегда входила в число наиболее активных иностранных инвесторов на территории России", - указывают в EY.

Второе место разделили между собой Китай и Франция, каждая страна вложила средства в 22 проекта. Количество проектов из Китая по сравнению с 2018 годом выросло на 16%, а из Франции – на 69%. Франция восстанавливает свои позиции одного из главных инвесторов в российскую экономику. Китай также продолжает постепенно увеличивать количество инвестиционных проектов в России после резкого сокращения на 59% в 2018 году.

В 2019 году США опустились на четвертое место, тогда как в 2018 году стали лидером по количеству ПИИ в России. Количество американских ПИИ уменьшилось на 61% и составило 20 проектов против 33 в 2018 году. "Рост числа проектов в 2018 году объясняется адаптацией к условиям санкций и пониманием того, что это новая реальность. Поэтому инвесторы стали приспосабливаться к ней и в 2018 году реализовали проекты, которые до этого были временно отложенные из-за введения ограничений", - объясняют эксперты.

В 2018 году доля иностранных инвесторов из Европы в рейтинге составляла 48%, а в 2019 году она увеличилась до 60% в основном за счет снижения количества ПИИ из США, Японии и Южной Кореи и роста активности Германии и Франции.

Жизнь после COVID-19

В EY отмечают, что во всем мире компаниям пришлось пересмотреть свои инвестиционные планы в связи с пандемией COVID-19 и падением цен на нефть. EY также провела исследование среди 131 европейской компании, из которого стало известно, что 10% проектов ПИИ в Европе отменены, еще 25% заморожены, 51% инвесторов собирается несколько урезать плановые объемы ПИИ на 2020 год, а 15% ожидают существенных сокращений.

"Несмотря на то, что Россия почувствовала на себе влияние экономического кризиса, связанного с пандемией и падением цен на нефть, ранее начатые проекты по-прежнему реализуются, происходит заключение новых сделок. В мае 2020 года мы провели анализ всех сделок, которые состоялись в 2019: 34% проектов ПИИ уже находятся в стадии завершения, 65% имеют подтверждения в продолжении реализации в этом году, и только 1% пока не подтвержден. Эти цифры в среднем лучше, чем оценка по Европе, что говорит о том, что проекты ПИИ в Россию являются выверенными и долгосрочными", – подчеркнул управляющий партнер EY по странам СНГ Александр Ивлев.

Эксперты уверены, что из-за кризиса изменится и сам подход к инвестициям. Согласно результатам исследования, в посткоронавирусном мире определяющее влияние на инвестиционные решения будут оказывать следующие три мегатренда: ускорение технологических изменений, нацеленных на облегчение доступа клиентов к продуктам и услугам и снижение затрат, повышенное внимание к проблемам изменения климата и устойчивого развития и реструктуризация цепочек поставок и пересмотр приоритетов в части закупок в странах дальнего и ближнего зарубежья и в своей стране.

Власти Колымы объяснили высокий уровень доходов жителей

Людмила Щербакова. Высокий уровень доходов жителей Магаданской области объясняется успехами в золото-, рыбодобывающей отраслях и в энергетике региона, прокомментировал представитель правительства Колымы исследование РИА Новости.

Наибольшие среднестатистические доходы в соотношении к стоимости фиксированного набора товаров и услуг, согласно исследованию, наблюдаются в Ямало-Ненецком автономном округе. Второе место занимает еще один северный нефтегазовый регион — Ненецкий автономный округ. Москва, расположившаяся на третьем месте, отстает от лидера по анализируемому показателю почти на 30%. Четвертую и пятую позицию занимают Чукотка и Магаданская область.

"Основа региональной экономики – горнодобывающая промышленность и энергетика. На эти отрасли приходится около 95% ежегодного объема промышленного производства, в них занято более 25% населения, создается более 40% валовой добавленной стоимости, концентрируется до 70% всех инвестиций. Кроме этого, значимым для территории является рыбохозяйственный комплекс, продукция которого реализуется не только на внутреннем рынке России, но и поставляется на экспорт в США, Китай, Японию, Республику Корея. Традиционно, уровень заработной платы работников данных отраслей достаточно высокий", - сказал РИА Новости представитель правительства Магаданской области.

По его словам, в 2019 году среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работников, добывающих полезные ископаемые, составила 134,6 тысячи рублей, в отрасли "Рыболовство и рыбоводство" – 193,7 тысячи рублей. В целом по области средняя номинальная начисленная заработная плата достигла в 2019 году 94,9 тысячи рублей, превысив показатель предшествующего года на 10,8%.

"Реальный размер начисленной заработной платы увеличился за год на 5,9%. Рост заработной платы положительно повлиял на размер среднедушевого денежного дохода населения. По сравнению с 2018 годом ежемесячные доходы увеличились на 8,8% и достигли 66 тысяч рублей на человека (пятое место в целом по России)", - уточнил собеседник.

БУДУЩЕЕ ЕВРАЗИИ: КОНТИНЕНТ МИРА ИЛИ НОВОЙ БИПОЛЯРНОСТИ?

ДМИТРИЙ РАЗУМОВСКИЙ

Директор Института Латинской Америки Российской академии наук.

ПРОЕКТ «БОЛЬШАЯ ЕВРАЗИЯ В ВОСПРИЯТИИ НОВОГО ПОКОЛЕНИЯ РОССИЙСКИХ И ЗАРУБЕЖНЫХ ЛИДЕРОВ»

Новая биполярность будет развиваться в условиях гораздо более сложной многоуровневой системы новых и старых центров по сравнению с тем, что было в XX веке. Ключевой вопрос и вызов для России – сможем ли мы оставаться в стороне в этом конфликте, получая выгоды от игры на противоречиях, или нам должно занять какую-либо из сторон?

Данная статья подготовлена в рамках проекта «Большая Евразия в восприятии нового поколения российских и зарубежных лидеров», осуществлённого с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов. В нём приняли участие молодые представители политического и административного истеблишмента, СМИ, экспертного сообщества России и стран Евразии.

Будущее евразийского континента, весьма вероятно, состоит в том, чтобы стать ареной нового противостояния двух сформировавшихся полюсов нового мирового порядка – Китая и США. Стремление свести любой сверхсложный процесс к некой дихотомии, бинарной конструкции, видимо, заложено в человеческую природу, даже несмотря на упорное сопротивление подобному очевидному упрощению. Мечты об истинной многополярности или полицентричности всё больше уступают место рассуждениям о новой биполярности.

Очевидно, что сам характер новой борьбы полюсов будет мало похож на то, что мы видели во времена холодной войны. Если СССР и США вели себя как классические конкурирующие империи с чёткими географически очерченными зонами интересов и экспансионистскими стремлениями, то китайцы сознательно избегают таких ассоциаций, подчёркивая своё миролюбие, нежелание играть против кого-то. Восприятие Китаем окружающей действительности, где он является единственным центром, продвигающим идеи «единой судьбы», с биполярностью плохо сочетается, но это не означает, что он не окажется втянут в эту логику. Американская администрация же, напротив, демонстрирует чудеса пассионарности и готовность агрессивно играть на обострение.

Новая биполярность будет развиваться в условиях гораздо более сложной многоуровневой системы новых и старых центров по сравнению с тем, что было в XX веке. Значительно усилившие свой вес развивающиеся державы (Индия, Турция, Иран, Бразилия и другие) будут стремиться не «разбиваться по лагерям», а гибко маневрировать для достижения своих целей, создавая различные конфигурации временных или относительно постоянных альянсов.

Формам нового соперничества предстоит множиться, не ограничиваясь лишь экономикой и торговлей.

Уже сегодня мы видим, что отказ США от соглашений по контролю над вооружениями с Россией мотивируется в том числе растущим ядерным потенциалом Китая, не подпадающим под современные ограничения. А глобальный кризис, вызванный пандемией COVID-19, обнажил то глубинное раздражение, вызываемое восточным гигантом, которое присутствует в умах элит не только США и их ключевых союзников, но и ряда развивающихся стран, например Бразилии. Поэтому недавнее майское совместное заявление пяти разведок ведущих англосаксонских стран (США, Великобритании, Австралии, Новой Зеландии и Канады) о вине Китая в распространении коронавируса может служить свидетельством того, что пятёрка консолидируется как ядро нового противостояния с Поднебесной. Тот факт, что в Китае прогнозируется (по оценкам на конец апреля) слабый, но всё же положительный экономический рост при рекордном обвале большинства развитых и развивающихся экономик, может стать триггером для новых волн торговых войн и требований экономических уступок. Косвенно это уже подтвердил Дональд Трамп, обвинивший Пекин в невыполнении условий торговой сделки и пообещавший за это пакет санкций.

Сейчас сложно представить точную конфигурацию лагерей союзников каждого из этих двух полюсов. Далеко не очевидно, что все европейские страны в полном составе солидарно займут проамериканскую позицию в будущем противостоянии, как это было во времена первой биполярности. ЕС, теперь без Британии, уже неоднократно высказывал недовольство действиями Соединённых Штатов, и в целом не имеет ресурсов, да и энергии, чтобы ввязываться в «холодную войну 2.0».

Ареной новой битвы станет не только АТР, но и, без преувеличения, весь мир.

США стремятся вытеснить Китай из Латинской Америки, крайне нервно реагируют на его укоренение в Африке. Стоит вспомнить, как болезненно воспринимали американские политические круги объявленную Пекином инициативу «Пояс и путь», которая подрывала американские планы создания подконтрольного им транспортного транзитного коридора «Афганистан – Пакистан».

Ключевой вопрос и вызов для России – сможем ли мы оставаться в стороне в этом конфликте, получая выгоды от игры на противоречиях, или нам должно занять какую-либо из сторон? На наш взгляд, Москве стоит выбрать первый путь, хотя многое будет зависеть от характера и форм противостояния. Фактор российской военной мощи не будет столь существенным при выборе варианта поведения, так как основным полем боя (по крайней мере, вначале) станет экономика и торговля. Несмотря на официальные внешнеполитические приоритеты нашей страны, многовекторность политики и стратегический характер отношений с великим соседом, не стоит воспринимать это как свидетельство автоматического «равнения на Пекин». В недавней истории отношений была масса свидетельств того, что нашей стране отводится роль «младшего брата» . Торг по цене на газ, сложности в переговорах по сопряжению ЕАЭС и Шёлкового пути, нежелание идти навстречу в вопросе сопротивления санкционному давлению (китайские компании первыми выходят из сделок под предлогом рисков вторичных санкций) – всё это говорит против стратегического альянса с Китаем в случае обострения противостояния. Да и нельзя не признаться, что «ментальные страхи» русских о китайской угрозе получили в последние годы новую подпитку. В то же время стать полноценным противовесом, фактором сдерживания Поднебесной Россия не сможет, поэтому попытка разыграть эту карту при возможном торге с Западом в обмен на своё возвращение в качестве его полноправного члена имеет мало шансов на успех.

Китай, несмотря на его мощнейшую гравитационную силу, не обладает поясом союзников (за исключением лишь Северной Кореи) и вряд ли сможет сформировать его в ближайшие десятилетия. Покупка элит в Центральной Азии не означает их автоматического прокитайского позиционирования в случае противостояния. Необходимо вспомнить и о факторе Индии, которая будет балансировать между желанием сохранить нейтралитет и сильными антикитайскими настроениями в обществе и элитах. Формирование подобного «пояса неопределившихся» даёт России шансы нащупать возможности выгодного маневрирования в сложившейся ситуации, заключая гибкие тактические альянсы.

Сама Россия, давно чувствуя, что остаётся в стороне от новой назревающей оси конфликта, пытается «терминологически» осмыслить себя, примеряя в разное время то концепт «энергетической сверхдержавы», то «суверенной демократии» (последнее явно уровнем пониже). Касательно первого наши мечты были жёстко пресечены сланцевой революцией, а потом и упомянутой газовой сделкой с Китаем. Концепция «суверенной демократии» от изначального замысла Владислава Суркова мигрировала, скорее, в сторону отстаивания субъектности, способности действовать независимо. Недаром в российском государственном медиапространстве способность иностранных лидеров действовать вопреки указам США стала преподноситься чуть ли не как главная добродетель. Это уже ближе к понятию центра, но не полюса. Подобная динамика внутрироссийского дискурса может свидетельствовать о разочаровании в надежде стать полноценным полюсом мировой политики, способным решать глобальные стратегические вопросы. Ужимание оценки собственной роли и значимости привело к тому, что тактика стала преобладать над стратегией. Способность постулировать стратегические цели опирается на наличие ресурсов и, главное, некоего послания всему миру: так действует Китай, языком инициатив часто разговаривает Вашингтон.

Россия сегодня, так и не сформулировав свою внутреннюю национальную идею, не способна предложить её и миру, по крайней мере, в той универсальной форме, чтобы она была понятой другим странам.

Отсутствие чётких стратегических месседжей не является чем-то страшным, Россия уже переживала периоды сосредоточения и сокращения амбиций, что помогало аккумулировать силы и лучше осознать свои интересы. Нам не стоит спешить с отнесением себя к тому или иному полюсу новой конфронтации. Показательно, что во внутрироссийских дискуссиях о возможном противостоянии Китая и США нет преобладающей позиции, кто нам ближе и стоит ли с кем-то ассоциироваться. Российское руководство, на наш взгляд, демонстрирует, что способно гораздо лучше действовать тактически, чем стратегически, а для первого сейчас наступает самое подходящее время. И есть успешные примеры таких ситуационных альянсов. Например, союзы с Ираном по Сирии, с Саудовской Аравией по нефтяной сделке 2016 г. – это примеры выгодных, эффективных тактических союзов, не претендующих на перерастание в стратегические.

Участвуя в новых тактических союзах с «неприсоединившимися» державами, а также играя на противоречиях Вашингтона и Пекина, Россия даст себе больше возможностей решить важнейшие для неё задачи: укрепить контроль над постсоветским пространством, возобновить полноправное участие в глобальных производственных и технологических цепочках, вернуться на глобальные рынки и перезапустить экономический рост, сохранить статус важного мирового игрока, пусть и с меньшими, чем ранее, амбициями.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 6 июля 2020 > № 3434145 Дмитрий Разумовский

«Дальтрансуголь» установил рекорд суточной отгрузки

«На сегодня с момента запуска терминала нами отгружено на флот 175 миллионов тонн угля. Уверен, мы только набираем обороты», - прокомментировал генеральный директор АО «Дальтрансуголь» Владимир Долгополов.

Погрузка на судно в объеме 141 018 тонн угля является самым большим показателем с момента запуска терминала.

Обе суточные смены портовики сдавали с рекордным объемом погрузки. За 12 часов под руководством начальника смены Александра Пацкова, стивидора Александра Шуринова, бригадира Дмитрия Леоненко с 20.00 до 08.00 на теплоход типа кейп-сайз «HL Hadong», назначением на порт Hadong, Корея было погружено рекордные на тот час 70 018 тонн бригадой № 1.

А уже с 08.00 до 20.00 бригадой № 3 под управлением начальника смены Каменева Романа, бригадира Ткачева Владимира, стивидора Исаева Виктора был поставлен новый рекорд - 71 000 тонн, отгруженные на тот же балкер.

Благодаря ударной работе обеих бригад, достигнут новый рекорд погрузки за 24 часа -141 018 тонн.

«Здоровая рабочая конкуренция и трудовой энтузиазм в коллективе, при соблюдении техники безопасности и экологических норм, дают возможность достигать новых производственных рекордов! Данным показателем коллектив АО «Дальтрансуголь» еще раз продемонстрировал свой высокий профессионализм и готовность трудиться на результат.», - отметил генеральный директор АО «Дальтрансуголь» Владимир Долгополов.

Аукционы по продаже рыбы переезжают в Россию

Во Владивостоке состоялся первый международный аукцион по продаже рыбной продукции премиум-класса.

3 июля 2020 года во Владивостоке завершился первый аукцион по продаже икряной сельди. На 334 тонны продукции претендовали шесть японских компаний. Прежде подобные крупные аукционы проводились только за границей, в частности, южнокорейском Пусане, который считается центром аукционной рыбной торговли. Федеральное агентство по рыболовству не раз отмечало необходимость создания аналогичной биржевой площадки на территории России.

Для организации аукциона использовался новый холодильный комплекс, построенный ООО «Диомидовский рыбный порт» (ДРП) в морском порту Владивосток. Терминал позволяет осуществлять перевалку около 150 тысяч тонн рыбопродукции в год и хранить 6 тысяч тонн единовременно. Проект реализован в рамках соглашения, подписанного с ФГУП «Нацрыбресурс». Этот самый современный логистический комплекс по функциональным возможностям не уступает зарубежным рыбным терминалам. Он включает в себя три морозильных камеры разной емкости, причалы и погрузочно-разгрузочные площадки. Здание холодильника расположено в нескольких десятках метров от причалов, что позволяет рыбной продукции не терять температуру при перегрузах. Комплекс рассчитан на сотрудничество с береговыми рыбоперерабатывающими заводами Камчатки и Сахалина, которые производят продукцию в основном для внутреннего рынка.

Перевод аукционов под российскую юрисдикцию даст большие перспективы с точки зрения организации рыбной биржи на других площадках, в том числе на мысе Назимова, где должны быть построены холодильные мощности для перевалки рыбной продукции. Дополнительный холодильно-складской комплекс емкостью 40 тысяч тонн также планируется создать во Владивостокском морском рыбном порту.

В России сейчас есть несколько коммерческих биржевых площадок, которые работают с рыбной продукцией. Но пока это направление только развивается, так как рыбаки используют преимущественно другие каналы сбыта. В ближайшей перспективе планируется обязать компании реализовывать часть продукции именно через российскую аукционную площадку.

Как ранее отмечал заместитель министра сельского хозяйства России – руководитель Росрыболовства Илья Шестаков, в 2020 году стоит задача принять законопроект о создании в России первой рыбной биржи, но, скорее всего, с отлагательным сроком вступления в силу. «Для того, чтобы ввести обязательство для рыбаков, сначала необходимо создать инфраструктуру и площадки, соответствующие требованиям, предъявляемым к биржевым торгам во всем мире. Этот инструмент призван вывести на российский рынок часть продукции, которая продается сегодня за рубеж, в том числе на иностранных биржах. Полагаем, это сделает экспортные потоки более прозрачными и позволит оставлять добавленную стоимость на внутреннем рынке, загружать береговую переработку», – отметил руководитель Росрыболовства. В рамках реализации программы инвестквот на Дальнем Востоке и Северном бассейне будут построены более 25 современных рыбоперерабатывающих фабрик, часть проектов уже сдана в эксплуатацию.

Источник: Объединённая пресс-служба Росрыболовства

Коронавирус сказался на продажах вьетнамской рыбы

Вьетнамская ассоциация экспортеров и производителей морепродуктов (VASEP) отмечает: в июне республика продала за рубеж рыбопродукции на 626 млн долларов. Снижение по сравнению с результатами мая составило 10%.

В мае же вьетнамский рыбный экспорт в денежном выражении упал на 16%, пишет Vietnam Plus.

По данным VASEP, за первое полугодие на продажах за рубеж рыбы и морепродуктов республика заработала 3,5 млрд долларов – на 10% меньше, чем за аналогичный период 2019 г. Сильнее всего пострадал экспорт пангасиуса и тунца – снижение составило 31% и 20% соответственно. Выросли только продажи креветки (+3%).

Ассоциация считает, что пандемия коронавируса привела к падению мирового спроса на рыбу и морепродукты на 35-50%. По бизнесу также ударили дефицит сырья, проблемы в логистике и задержки оплаты поставок, сообщает корреспондент Fishnews.

Согласно информации VASEP, к концу июня сильнее всего сократился экспорт на рынок Евросоюза – на 35%. На 6% упали продажи в Соединенные Штаты, на 17% – в страны АСЕАН, на 9% – в Южную Корею, на 3% – в Китай, на 5% – в Японию. Небольшое увеличение было зафиксировано лишь по экспорту на мелкие для Вьетнама рынки, такие как Великобритания и Канада.

Эксперты ассоциации смотрят без оптимизма на возможность восстановления глобального спроса на рыбу и морепродукты: коронавирус остается главной проблемой крупнейших рынков – США, Евросоюза и КНР.

Впрочем, в отраслевом объединении упомянули и о некоторых позитивных трендах – стабильности продаж замороженной и консервированной продукции, а также росте числа онлайн-заказов. Кроме того, VASEP рассчитывает на увеличение экспорта в Евросоюз благодаря заключению соглашения о свободной торговле.

Fishnews

"Просто по-свински!" Орловские крестьяне выступают против комплексов "Мираторга"

Жители четырех районов Орловщины – Кромского, Троснянского, Дмитровского и Шаблыкинского – требуют выдворить со своих территорий агропромышленный холдинг «Мираторг», незаконно строящий семнадцать свиноводческих комплексов. Готовность объектов к сегодняшнему дню составляет 60-95 процентов.

Людмила Бутузова

ИГРА В МОЛЧАНКУ

- У нас все настолько покрыто мраком, что невозможно даже добиться ответа, зачем превращать Орловщину в "свинский" регион? – рассказал «НИ» депутат областного совета Виталий Рыбаков. - Поголовье свиней в регионе уже превышает 520 тысяч. ООО «Знаменский СГЦ», который давно здесь работает, завершает проект расширения собственных свиноводческих мощностей до 1 миллиона голов. «Мираторг» посадит нам на голову еще миллион свиней. В области все население чуть больше 700 000 человек - по три свиньи на каждого… Представляете что будет с экологией? Люди, если не успеют разбежаться, просто утонут в навозе. Трижды задавал на сессии вопрос: как до такого додумались? Регион обеспечен мясом, в стране дефицита тоже нет… Но частная компания заходит и строит умопомрачительное количество новых свинарников. На сессии присутствуют губернатор Клычков, члены правительства – никакой реакции, как будто в первый раз слышат, что "Мираторг" уже здесь. Депутаты тоже стали наседать. Единственное, чего добились от губернатора, - «Мираторг» не обращался за разрешениями на строительство». На каком основании строят, - не отвечает, что дальше делать, - молчит...

Между тем скандал с незаконным строительством свинокомплексов в Кромском и Дмитровском районах уже невозможно было замолчать. Жители сел, попаших в «зону поражения», еще с зимы жаловались во все инстанции, что большегрузные машины с номерами соседних регионов разбили дороги и никто их не собирается восстанавливать. Затем появились вопросы, куда эти машины ездят и с какой целью . Местные власти оказались не в курсе. Два села - Большое Кричино и Холчевка – обратились за помощью к депутату Виталию Рыбакову. Съездил, посмотрел, оценил готовность свинарников в 80%. Выложил видео на ютубе. Для тех, кто не в курсе, жители прямо на камеру рассказывали, что работы начались осенью 2019 года, мнение населения никто не спрашивал, областные власти в диалог не вступают, а районные с перепугу, что окажутся крайними, просто прячутся от любых вопросов.

После видео-расследований Рыбакова депутаты оживились, была создана выездная комиссия, побывала на стройках Мираторга и убедилась, что свинарники растут сами по себе, как грибы в лесу. Зампред.местного парламента Сергей Потемкин не без иронии подытожил: «В принципе я понял, что теперь мы можем строить что и где хотим безо всяких разрешений».

Началась переписка с надзорными органами, она тянется до их пор. "Мираторг" уже свиней завозит, а департамент контрольной и надзорной деятельности, продолжает извещать депутатов, что экологическая экспертиза проектно-сметной документации на строительство свиноводческих комплексов в Кромском и Дмитровском районах не проводилась. Региональное управление градостроительства, архитектуры и землеустройства также пишет, что разрешения на строительство у агрохолдинга нет. При этом ни одна инстанция не сообщает о перспективах разбирательства в этой ситуации, все просто констатируют факты.

СВИНСКОЕ НАСТУПЛЕНИЕ

-Кромской и Дмитровский районы – это первая ласточка, - рассказывает Рыбаков. - Позже мне стали поступать жалобы сельчан Троснянского и Шаблыкинского районов. Все тоже самое – "Мираторг" строится без разрешения, без публичных слушаний, без экспертизы. Я сделал несколько обращений в прокуратуру: от 5 марта, 22 апреля, 8 мая и 14 мая. Глухо.

Не просто глухо, чем больше жалоб от жителей и запросов от депутатов, тем агрессивнее свинарники «Мираторга» продолжают захватывать Орловскую область.

- У нас в селе Ломовец Троснянского района, строительство идет как ни в чем не бывало, - сокрушается глава поселения Андрей Канаев. – Фактически это грубый рейдерский захват. Когда я звонил главе района, он мне сказал, мол, чего хотите – это же «Мираторг». Писал и президенту, и губернатору, и прокурору. Толку нет. Мы как пыль для начальства. Ни защиты, ни помощи не найти.

22 мая на территорию Молодовского сельского поселения неожиданно, без объявления о цели визита, заехала техника компании. Активно приступили к земляным работам.

- Мне позвонили жители, - рассказала глава поселения Валентина Ромащенкова.- Я поехала разбираться. Техника брянская, снимают чернозем, роют какие-то канавы. Никаких согласований со мной или с районным руководством на такие работы не было. Мы вообще не подозревали о каком-то строительстве. Рабочие сказали, что здесь будет построен свинокомплекс. Мы их остановили, что называется, на свой страх и риск. Просто перегородили дорогу трактору, когда тот начал копать, вызвали полицию. Полиция приехала, потребовала документы и разрешения. Ничего не оказалось, рабочих выгнали. На следующий день приезжаю проконтролировать, они опять здесь, копают, роют, и на завтра все повторилось -полиция по вызову не набегается. И только после этого, 25 мая представители «Мираторга» приехали рассказать, какие блага принесёт селянам соседство со свиньями. Привезли проект, сказали, что документы дооформят. Но это оказался не проект, а схема расположения объекта, нарисованная на ватмане, без печатей и подписей. Сейчас, спустя месяц, разрешительные документы мы так и не увидели, публичные слушания по проекту тоже не проводились.

По словам главы поселения, под свинарники агрохолдинга попали не только земли сельхозназначения, но и территории населённых пунктов. Есть деревни, где постоянно люди не живут, но на лето приезжают – места здесь заповедные истоки рек, пруд. Ни одна нормальная экспертиза не допустит строительства свинарников на водоразделе, но, как наслышаны жители, у "Мираторга" принято проводить свою экспертизу, и она всегда выносит заключение об экологической безопасности объектов.

- Нас это волнует, - говорит Ромащенкова. - В районе уже и так смрад от «Мираторга» - комплексы на 120 тысяч голов КРС, свинарник. И вот еще одна напасть - 15 тысяч новых свиней.

Шаблыкинский район по площади самый маленький в области, всего 847 км², население 6 700 человек. По меркам «Мираторга» – район малонаселенный, они такие и присматривают, чтобы было поменьше ущерба от их не самого безопасного производства. В Шаблыкино компания монополизировала 65% земель, столько же в Дмитровском районе, в Сосковском агрохолдинг занимает почти 50% пашни. В целом за пять лет компания выросла в Орловской области с 30 тыс. гектаров до 165 тысяч. Нет земли – люди разбегаются. Но сколько бы их не осталось, они тут живут, работают, имеют право на благоприятную окружающую среду. Как спасаться? Как противостоять нашествию? Местные говорят, что губернатор слова «Мираторгу» не скажет – «всё решается в Москве».

Больше всего крестьян унижает, что с ними не советуются, не разговаривают, и решают за них. Словно все тут – крепостные…

Молодовское поселение решило действовать через СМИ. Написали письмо в местное издание «Орелтаймс», 97 подписей, все жители несчастных деревень. Люди не только жалуются, но и задают вопросы: почему из Курской области «Мираторг» выдворили, а Орловская не смогла защититься? Почему бездействует областная власть? Есть у нас губернатор или нет?

После публикации в «Орелтаймс» прокуратура области организовала проверку, факты подтвердились: на земельном участке сельхозназначения площадью почти 2 млн кв метров проводятся земляные работы по строительству комплексов зданий и сооружений. И что? «С целью установления лиц, производящих работы и получения необходимых документов, заказчику строительства ООО «БрянскАгрострой» сделан запрос. По результатам полученных сведений, Россельхознадзор рассмотрит вопрос о возбуждении дела об административном правонарушении», — информирует редакцию ведомство.

УМВД по Орловской области также сообщило, что письмо о возможном незаконном строительстве свинарников рассмотрено, «…обращение направлено в ПП по Шаблыкинскому району». Для справки: «ПП» — пункт полиции. «Ждём теперь от районных правоохранителей реакции на самоуправство «Мираторга». Возможно, именно сельским полицейским удастся защитить своих земляков от зловония агроолигархов и спасти экологию», - иронизирует издание. Вопрос, который волнует всю Орловщину, - «по чьей вине область оказалась в свиной оккупации?» - так и остался за скобками двух ведомственных отписок.

КТО КОГО ЗАМАНИЛ?

- Губернатор Андрей Клычков – главный бенефициар «Мираторга», - утверждает Виталий Рыбаков. – Агрохолдинг лез в область еще при Егоре Строеве, но тот хотя бы понимал, что свое сельское хозяйство нужно поднимать за счет собственных ресурсов, а не с помощью «инвесторов», которые приходят сюда с одной целью – доить область. С тех пор руководство региона дважды менялось, первое соглашение было подписано в 2013 году при экс-губернаторе Александре Козлове, Потомскому, слава богу, ничего не обломилось – «Мираторг» в то время осваивал другие регионы. Основная масса договоренностей с холдингом пришлась на губернатора Андрея Клычкова в 2018 году. Он тогда был и.о., хотел избраться и заработать очки у электората. Самый легкий путь к сердцу нищей области – посулить ей богатого инвестора. Под выборы на площадке Российского инвестиционного форума правительство региона с помпой заключило несколько соглашений с «Мираторгом» на реализацию крупных проектов с суммарным объемом инвестиций в 31,78 млрд рублей. Репутация холдинга в тот момент никого не интересовала, жаждали преференций. Сейчас, когда область на грани экологической катастрофы, нашему губернатору впору собирать чемоданы. Выбранный им инвестор просто добивает село...

На сайте регионального правительства сотрудничество с агрохолдингом оценивается в мажорных тонах: является «крупнейшим работодателем и налогоплательщиком в аграрной отрасли Орловской области», на его предприятиях сейчас работает порядка 3 тысяч местных жителей. Здесь же сообщается, что в текущем году «Мираторг» запустит в регионе комбикормовый и маслоэкстракционный заводы мощностью 800 тысяч тонн и 400 тысяч тонн соответственно. Про новые свинокомплексы не говорится ни слова.

Между тем, еще 15 февраля 2018 года Клычков заключил соглашение с Виктором Линником, главой «Мираторга», о строительстве свинокомплексов мощностью до 203 000 тонн товарной свинины в год. Рассчитано соглашение было до 2030 года, но «свиную» часть его совершенно неожиданно решили закончить на 10 лет раньше. Несколько месяцев назад на сайте Мираторга появилось сообщение, что агрохолдинг скорректировал свою концепцию в части географии размещения свиноводческих площадок: в итоге семь свинокомплексов, которые ранее планировалось построить в Курской области, будут перенесены в соседние Брянский и Орловский регионы.

СЮРПРИЗ ОТ СОСЕДЕЙ

«Ведомости» растиражировала это сообщение и, похоже, в Орле только из газеты и узнали, какой сюрприз их ждет.

Тут надо сказать, что решение Мираторга было не спонтанным. В Курской области, где действует более 30 площадок для откорма, идет затяжная и непримиримая война со свинарниками. «Вся область провоняла дерьмом» - с этой претензией куряне, что называется, и встают, и спать ложатся. И это еще не самое главное прегрешение агрохолдинга. Буквально убивает, что, не считаясь ни с чем – ни с экологией, ни с историей, ни с жителями, «Мираторг» захватывает «для свиней» любые понравившеся ему площади. Добрались до Понырского района – места Курской битвы, и построили свинарники прямо на солдатских костях. Как водится, строительство шло незаконно, без единого документа. Надо отдать должное сельским жителям – их протесты не прекращались ни на минуту, даже когда районная власть перешла на сторону «Мираторга» и согласна была ради обещанных «дивидендов на развитие» внести изменения в генплан и узаконить строительство. В селах Понырского района добились публичных слушаний и выступили решительно против свинарников на месте Курской дуги. Легализовать строительство не удалось, в октябре прошлого года оно было заморожено.

Не сдался и поселок Верхний Любаж в Фатежском районе области. Там свинарники располагались в нескольких метрах от жилых домов. Как-то очень кстати накануне вторжения свиней поселок потерял статус города, лишился больницы, почты, банка…. Несмотря на откровенную нищету и разруху, жители Верхнего Любажа уверены, что компания "Мираторг" лучше их жизнь не сделает. На общественных слушаниях селяне скандировали «Прочь!» и готовы были в суде бороться против свинокомплекса.

Поддержали людей почти все политические партии и местный Народный фронт. По словам активиста ОНФ Сергея Григорьева, «Мираторгия Курской власти — болезнь глубокая, прогрессирующая, со спазмами и язвами, поразившая органы и вширь и ввысь. Поэтому каждая стройка идет наглее прежней, не гнушаются никакими средствами при оказании давления на земляков. Но последнее слово всегда должно быть за людьми. Им тут жить – им и решать».

Губернатор региона Роман Старовойт не стал обострять ситуацию. Что за бои шли с «Мираторгом» и как его удалось выпихнуть с Курской дуги – история умалчивает. Но в итоге в феврале 2020 года Старовойт написал на своей странице в соцсети «ВКонтакте», что «Мираторг» перенесет строительство семи новых свинокомплексов из Курской области в соседние регионы. Агрохолдинг это подтвердил. Вот так куряне подложили свинью орловским крестьянам и передали им эстафету борьбы за свои права.

ЛЮБИМЦЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА

Что это вообще за компания, перед которой региональные власти ходят на цырлах, а сама она, где бы не появилась, становится объектом неприязни со стороны граждан?

Государство такой неприязни не ощущает. Крупные агрохолдинги на сегодняшний день – любимцы правительства, в прошлом году на прямой линии Владимир Путин также весьма высоко оценил их роль в развитии сельского хозяйства, особенно с 2014 года, когда крупные компании в противовес западным санкциям сумели нарастить собственное производство продуктов питания в стране. Конкретно ударники труда не назывались, но, похоже, лучше всех оправдала надежды на импортозамещение кампания «Мираторг» братьев Линников, за короткий срок ставшая крупнейшим производителем мяса в России

Штаб-квартира «Мираторга» в Москве, локация — центральная Россия: Калининградская, Тульская, Брянская, Орловская, Калужская, Курская и Белгородская области. Именно в этих регионах кампания совокупно владеет 1 млн. га земли общей стоимостью 45 млрд. рублей. По информации, размещенной на ее официальном сайте, в 2018 году (более поздних данных нет) «Мираторг» произвел 114 тыс. тонн мяса птицы, 423 тыс. тонн свинины, 108 тыс. тонн говядины. Объемы производства говядины с 2015 года выросли почти в 3 раза.

Согласно данным «Контур.Фокус», ООО «АПХ «Мираторг» является учредителем 36 действующих организаций в 8 регионах страны

МИМО РТА НЕ ПРОНЕСУТ

Стремление «Мираторга» захватить как можно больше угодий специалисты объясняют тем, что это позволит предприятию в дальнейшем получать и увеличивать дотации из федерального бюджета – обрабатываемая площадь является при этом одним из обязательных факторов.

Бюджетный протекционизм в пользу крупных агрохолдингов, по мнению фермеров, окончательно добивает малый бизнес на селе. От этого в первую очередь пострадают простые люди.

– Фермеры помогают во многом: содержат дороги, помогают деньгами, когда нужно, завозят песок на кладбища – пальцев не хватит загибать, какие заботы висят на нас, - заявила глава крестьянского хозяйства Лариса Малеева.- Что сделал в Орловской области «Мираторг»? Раздавил дороги между селами, там теперь ни пройти, ни проехать. Но федеральные дотации – ему, льготные кредиты – тоже ему, нам, маленьким фермерам со своими 200 гектарами, – ничего. И выживай как хочешь. Я уже третий год поднимаю этот вопрос, но никто не хочет ни с кем портить отношения, все только будут выезжать на фермерах.

К слову, Малеева не на пустом месте заявила о выделении «слишком выгодных» преференций компании «Мираторг». Как свидетельствуют данные Института комплексных стратегических исследований, во многих сельскохозяйственных регионах большая часть дотационных средств достается нескольким крупным компаниям. Среди примеров концентрации субсидий приводится и Орловская область, и Смоленская, и Белгородская. В Ассоциации крестьянских хозяйств и сельхозкооперативов России, в качестве «вопиющего примера» привели Брянскую область, которой не так давно только из федерального бюджета выделили 1,5 миллиарда на поддержку всех фермерских хозяйств, и, «Мираторг» получил 99% этой суммы — 1 миллиард 400 миллионов.

«Когда строится такая пирамида как «Мираторг» — а это реально пирамида, делается все, чтобы уничтожить конкурентов, чтобы не было мелких фермеров», - жалуется в интернете затюканный «конкурент» со Смоленщины, не назвавший фамилию, чтобы не создавать себе лишних проблем.

Регионы требуют справедливости. В Суздале на Всероссийской конференции под председательством зампреда Госдумы РФ Сергея Неверова, вице-спикер Орловской области Михаил Вдовин предлагал на законодательном уровне закрепить за агрохолдингами обязанность по финансированию социального развития села и сельской инфраструктуры. В самом деле, почему бы такой крупной компании как «Мираторг», не построить для людей больничку? Ну хотя бы отремонтировать разбитые большегрузами дороги, а не перекладывать это дело на нищих фермеров и районную власть. Что-то предложение не нашло отклика. Разве что в Шаблыкинском районе Орловской области «Мираторг» «за доставленные неудобства» соорудил в одном из сел крохотную спортплощадку при школе.

В Брянской области, если верить жителям, и того нет. Пишут всюду, в том числе и нам в «Новые Известия», что многим уже пришел каюк от соседства с "Мираторгом".

« Они в ТАКИЕ кабинеты двери ногами открывают! А мы при них, как крепостные. Они все поля огородили столбами с натянутой проволокой, причём ограда эта — впритык к хозяйствам «аборигенов», которые живут здесь десятки лет. Придвинулись так, что тем, кто держит скот, негде корову собственную выпасти. Вон, у нашего соседа Руслана — 12 коров, мы у него молоко покупаем. Уж как он исхитряется, чтобы скот был сыт, просто невероятно! А вообще людям косить для скота негде, а купить не за что».

«Работы в деревнях наших нет, а устроиться в «Мираторг» практически невозможно — они принципиально местных не берут, привозят рабочих из других мест.»

БОЛЬШОМУ КОРАБЛЮ – БОЛЬШОЕ ПЛАВАНИЕ

Бывший президент Российского мясного союза, а сейчас независимый аналитик Мушег Мамиконян считает, что «Мираторгу» для дальнейшего развития нужно быстро наращивать экспорт. Впрочем, эксперты уже заметили, что Мираторг настойчиво пробивается на внешние рынки и рассчитывает отправлять говядину в страны Персидского залива, Южную Корею, Гонконг и Японию. В 2016 году во время визита российской делегации в Японию велись переговоры о допуске мясной продукции на ее рынок и даже, к удивлению российской стороны, вроде бы добились согласия несговорчивых японцев. С тех пор немало воды утекло, возможно планы изменились. Но в мире немало других стран…

Можно было бы порадоваться за компанию, которая не прочь накормить своим мясом всех нуждающихся. Но как вспомнишь, чего это стоит российским селам, задушенным свинарниками, и людям, которых свиньи выживают из родных мест…

Россия. ЦФО > Агропром > newizv.ru, 3 июля 2020 > № 3430922

Поправки объединяют

Высокая поддержка дает президенту мандат на реализацию новелл Конституции и перезагрузку власти

Текст: Айсель Герейханова

Поддержка лично президента, успехи в борьбе с пандемией, социальный блок поправок и мобилизация общества вокруг единых ценностей обеспечили высокие результаты голосования по поправкам в Конституцию РФ.

К такому выводу пришли эксперты и социологи в ходе "круглого стола", который в четверг прошел в Фонде развития гражданского общества (ФоРГО).

Напомним, что, по предварительным данным Центризбиркома, за новые поправки в Конституцию проголосовали 77,92% россиян, а явка составила 67,97%. Примечательно, что общероссийский уровень поддержки поправок оказался значительно выше, чем в 1993 году, когда принимался сам Основной Закон России: тогда "да" сказали 58,4% при явке на уровне 54,8%.

"Тогда не было такого популярного политика, как Владимир Путин. Рейтинг Ельцина после 1991 года и после конфликта с парламентом падал. Не было актора, вокруг которого было бы большое количество сплоченных сторонников, которые есть у Путина", - пояснил глава ФоРГО Константин Костин.

По его словам, такие показатели, такой уровень поддержки дает президенту очень широкий мандат, "как на фактическую реализацию новых положений в Конституции, так и на настройку и перезагрузку всей системы государственной власти". Он отметил, что Владимир Путин был не просто инициатором поправок, но и принял активное участие в их продвижении и разъяснении.

Кроме того, высокую поддержку новых поправок определил их социальный характер, считает эксперт. "Социологические опросы показали, что все социальные поправки имели поддержку 90%", - уточнил Костин. Он подчеркнул, что поправки, касающиеся социальной ответственности государства - пенсии, зарплаты, здравоохранение, - это то, что людей волнует. "Это все и сработало", - подчеркнул политолог.

По мнению главы ФоРГО, на результаты также оказала влияние успешная работа российских властей по преодолению негативных последствий коронавируса. По его словам, в тех странах, где действия властей неэффективны в борьбе с пандемией, правящая партия на выборах, как правило, проигрывает. Так, на муниципальных выборах во Франции партия Эмманюэля Макрона потерпела поражение. Другой позитивный пример - Южная Корея, где на парламентских выборах уверенно победила правящая партия.

К урнам для голосования пришли даже сомневающиеся сторонники, говорит Виктор Потуремский, директор по политическому анализу компании ИНСОМАР. Именно поэтому, по его мнению, социологи не смогли предсказать такие высокие результаты. "В прошедшей процедуре голосования избиратели увидели какие-то возможно большие смыслы и большее значение, чем даже предполагали мы, эксперты", - пояснил Потуремский.

Персональный, содержательный и технологический факторы отметил эксперт Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков, комментируя итоги голосования. "Это очевидный триумф Владимира Путина. Он многое сделал для получения этого результата", - сказал он. Кроме того, политолог отметил, что в большом перечне поправок каждый мог увидеть то, "что резонировало с его ценностями, представлениями о добре и зле, о роли государства". "И это имело важное значение для мобилизации, для явки тех людей, которые увидели в Конституции что-то свое", - уточнил он.

Чеснаков также отметил формат семидневного голосования. "Эта технология позволяет как можно большему количеству людей принять участие в этой демократической процедуре, высказать свое отношение к происходящему в стране", - уверен он.

Кроме того, эксперты положительно оценили опыт проведения электронного голосования в Москве и Нижегородской области.

Бюджетник с емким аккумулятором

Текст: Иван Черноусов

Давайте подумаем, на что чаще всего жалуются пользователи, когда говорят про тот или иной смартфон?

Им не хватает памяти? Нет, есть варианты абсолютно для всех. Может быть, разрешения экрана? И этот параметр каждый выбирает сам по своим потребностям. Ладно, не будем томить: это емкость аккумулятора. Многим не хватает смартфона на целый день, и они вынуждены ходить с дополнительным power-банком, особенно если речь идет о каком-то бюджетном смартфоне. В этом году компания Samsung решила поставить емкий аккумулятор объемом в 6000 мАч в бюджетник - стоимость Galaxy M21 составляет 15990 рублей. Рассмотрим его подробнее.

Дизайн

Galaxy M21 выглядит хорошо для своей ценовой категории, предъявлять претензии к дизайну совершенно не хочется. На правой боковой грани находятся кнопка блокировки/включения, чуть выше - качелька громкости. Слева вверху нашли место для лотка для двух SIM-карт формата nano-SIM и карты памяти MicroSD. Снизу слева направо расположились 3,5 мм аудиоразъем, USB Type С, вырез под микрофон и динамик.

Задняя панель смартфона - пластиковая, и за счет этого очень маркая: на ней быстро появляются микроцарапины, но это вполне нормально для такого покрытия. Датчик отпечатков пальцев ложится прямо на указательный палец и работает хорошо. Блок с тройной камерой выступает из корпуса совсем ненамного. Экран занимает 84% передней панели, вверху аккуратный вырез под камеру в форме "капелька".

Дисплей

В устройстве установлен Super AMOLED дисплей диагональю 6,4 дюйма. Его разрешение составляет 2340 х 1080 пикселей. Можно настроить комфортный уровень баланса белого, сделать его потемнее или, наоборот, холоднее. Есть меню "дополнительные параметры", там вы можете поиграть со значением RGB. Поддерживается режим Always On Display: поскольку в этом смартфоне отсутствует привычный для бюджетных Android-устройств цветовой индикатор о входящих уведомлениях, это особенно удобно.

Производительность

Galaxy M21 работает на восьмиядерном процессоре Exynos 9611. Он разработан по технологии 10 нм, обладает четырьмя ядрами Cortex-A73, работающими на частоте 2,3 ГГц и четырьмя ядрами Cortex-53, которые работают на частоте 1,7 ГГц. За графику отвечает ускоритель Mali-G72. Объем встроенной памяти - 64 Гб, оперативной - 4 Гб. В качестве операционной системы выступает Android 10 с надстройкой One UI 2.1.

Система смартфона работает четко и плавно, никаких задержек при перелистывании меню и открытии приложений не наблюдается. В тяжелых игры вроде PUBG Mobile или Call Of Duty играть можно. Что интересно, в PUBG пользователю позволяют выставить настройки графики даже на ультра, но так телефон все же бюджетный, комфортно поиграть на них не получится - заметны просадки fps (количества кадров в секунду). Поэтому мы рекомендуем выставить это значение на "высокие".

Камеры

Смартфон обладает тройным модулем камер. Основная на 48 мегапикселей с диафрагмой f/2.0, ультраширокоугольная на 8 мегапикселей с диафрагмой f/2.2 и камера с датчиком глубины на 5 мегапикселей с диафрагмой f/2.4.

Разумеется, не стоит ждать от смартфона за 16 тысяч рублей фотографий флагманского качества, но к цветопередаче, ночной съемке и съемке в сумерках вопросов нет. Для своего сегмента M21 снимает на вполне приличном уровне. Есть поддержка ночного режима и HDR. Поддерживается запись видео с разрешением 4К c частотой 30 кадров в секунду и Full HD (также 30 кадров в секунду).

Аккумулятор

Мы подошли к главной фишке этого смартфона - аккумулятору на 6000 мАч. Это очень много. В режиме не слишком активного использования телефон трудно посадить даже за два дня - остается около 55 - 60 процентов. Конечно, если вы будете не переставая играть в тот же PUBG, GRID Autosport и так далее, посадить устройство можно и за один день. Но среднестатистический пользователь будет заряжать гаджет пару раз в неделю.

Выводы

У южнокорейцев получился хороший аппарат: он достаточно шустрый, долго работает от одного заряда аккумулятора, неплохо снимает, есть полноценные сервисы Google, и в нем присутствуют интересные функции вроде NFC. Кроме того, он стоит вполне адекватных денег. Разумеется, можно придраться к царапающейся пластиковой задней крышке, но зачем? Тем более что проблема решается покупкой самого простого чехла.

Икра на повышение

В Приморье проходит первый аукцион по продаже за границу ценной сельди

Текст: Анна Бондаренко (Владивосток)

Сегодня во Владивостоке подведут итоги первого аукциона на икряную сельдь. За 334 тонны рыбы поборются пять компаний из Страны восходящего солнца.

Это значимое событие для рыбной отрасли Дальнего Востока и, как надеются игроки рынка, начало стабильной аукционной работы.

Российские представители японских предприятий уже осмотрели продукцию на складе нового холодильного комплекса, введенного в эксплуатацию меньше двух месяцев назад. За инспекцией, которая прошла 30 июня, наблюдала корреспондент "РГ".

Терминал, где хранится рыба, построил Диомидовский рыбный порт в сотрудничестве с Росрыболовством и ФГУП "Нацрыбресурс". По своим характеристикам холодильник не уступает зарубежным аналогам: его мощности позволяют переваливать до 150 тысяч тонн продукции в год.

- Рыба поступает прямо с судна-рефрижератора, вне холодильных камер она находится считанные секунды. Поэтому и не теряет в качестве, - рассказывает директор порта Сергей Войщев.

Именно такой товар будет востребован иностранными покупателями. Сейчас, по словам Войщева, аукционы в основном проводят в Китае, Японии, Южной Корее. Центром такой торговли рыбой считается южнокорейский Пусан, но российский берег давно хочет составить ему конкуренцию. Одна из самых больших проблем заключалась как раз в отсутствии холодильных мощностей, например, в "красную" путину они едва вмещали объем лосося, подготовленного к отправке в западные и центральные регионы страны.

Мы идем к помещению, где ждут аукциона образцы рыбы. Их специально размораживали для инспекторов, чтобы те, разрезав сельдь, смогли оценить качество икры.

Представитель компании-продавца рассказывает, что улов был получен в мае-июне 2020 года в Охотском море ставными неводами. Это означает, что повреждений у рыбы минимум, более того, во время такой добычи происходит своего рода отбор - мелкая просачивается через ячею, и внутри невода остается только крупная. Потом сельдь заморозили на береговом заводе и доставили во Владивосток. Вся она выставлена единым лотом, но никаких ударов молотка и криков "продано" ждать не стоит: эксперты осмотрят рыбу, а затем, в течение следующих суток, решат, какую сумму готовы за нее заплатить. После этого продавец выберет победителя. Так сейчас проходят аукционы и в Южной Корее.

Тушки лежат в ящиках с пометками, благодаря которым представители покупателей понимают, в какой день сельдь была выловлена.

Инспектор внимательно осматривает со всех сторон янтарные ястыки, вытащенные из выпотрошенной рыбы: они должны быть ровными, одного цвета, без надломов и надрывов.

- Мы продаем продукцию по-разному. Например, у компании есть представительство в китайском Даляне, и там же - потенциальные покупатели. Мы привозим туда до пяти тонн образцов сырья, они перерабатывают его на заводе, смотрят количество и качество получившейся рыбы, и после этого заключаются сделки на большие объемы, - рассказывает представитель компании-продавца Григорий Рисованый, подчеркивая, что сейчас из-за ограничений, связанных с распространением коронавирусной инфекции, торги будут проходить на родном берегу.

Кстати, в этом году из-за пандемии нужной покупателям сельди очень мало: США и Канада практически не вели промысел, да и российские рыбаки поймали вдвое меньше, чем в прошлом году.

В компании-владельце холодильного комплекса надеются, что до 2021-го во Владивостоке пройдут также аукционы по красной рыбе и икре. Есть покупатели и на креветку.

Мнение

Георгий Мартынов, президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья:

- Есть поручение президента страны о строительстве в Приморском крае рыбного кластера, которое надо выполнять. При этом следует работать не над проведением биржевых торгов, потому что рыба - не биржевой товар, а над организацией аукционов по продаже икры и другой ценной продукции. Простой пример: основные поставщики минтаевой икры - Россия и США, основной потребитель - Япония, а торги проводятся в Южной Корее. Потому что выгодно. Там хорошая инфраструктура, для участников предусмотрены определенные нормативно-правовые послабления. У нас же и с инфраструктурой сложности, и преференций уж точно нет… Этими проблемами надо заниматься. И шаги вперед уже сделаны. Сейчас новый холодильник строится еще и во Владивостокском рыбном порту, там предусмотрены в том числе и аукционные залы.

Дмитрий Абзалов: «Кризис – хорошая возможность вырваться вперёд»

Что ждёт Россию после пандемии и конституционной реформы?

Саркисов Григорий

Главным событием российской политической жизни 2020 года станет референдум по поправкам к Конституции, прошедший на фоне «коронавирусного» кризиса. Важны все предложенные поправки к Основному Закону, но одним из ключевых остаётся «обнуление» президентского срока Владимира Путина, который – пока теоретически – может руководить страной до 2036 года. Для чего нужны такие поправки и как скажется это на России в обозримом будущем? Насколько силён удар, нанесённый по экономике пандемией, и как это отразится на драйверах развития страны – национальных проектах? Об этом мы говорили с президентом Центра стратегических коммуникаций Дмитрием Абзаловым.

– Дмитрий Габитович, можно предположить, что поправки к Конституции делаются не персонально «под Путина», а для чего-то другого?

– Есть много способов пролонгировать президентский срок и без всенародного голосования – путём расширения срока, изменения политического строя или использования примера Казахстана, где есть нечто среднее между нашими Сов­безом и Госсоветом. Путину с его высоким рейтингом не нужен референдум для продления президентства, скажем, до 2036 года. Опыт показывает, что проблемы возникают при передаче власти, и большинство развалов, которые мы видели, были связаны как раз с неопределённостью при транзите власти во многих странах – от Ливии до Украины. Давайте представим, что решения о референдуме по Конституции не было бы. Через год – парламентские выборы, потом – президентские. И тогда за свою схему наследования и за своего преемника начали бы «воевать» не только партии, но и элиты в центре и в регионах. И повторился бы тот разброд в действиях субъектов Федерации, который мы видели в начале пандемии. Одни субъекты решили бы подождать смены власти, другие добивались бы большей автономии, третьи искали бы покровительства у потенциальных преемников… Всё это чревато серьёзной политической дезорганизацией, и дело – в создании некоего предохранителя на случай политических проблем, а вовсе не в желании Путина продлить своё пребывание в Кремле.

– Россия принимает поправки к Конституции на фоне кризисных явлений, вызванных пандемией. 1 февраля вы предрекли, что пик катастрофы ещё впереди. Мы уже прошли этот пик или нас ещё ждут главные «сюрпризы»?

– Мир никогда не вернётся к ситуации января 2020 года. Пандемия только ускорила процессы, происходившие до этого. Например, ограничения, связанные с переходом торговли в онлайн. Есть отрасли, которые годами будут выходить из сложной ситуации, – это, прежде всего, туризм и авиаперевозки, пострадавшие от закрытия границ. К тому же мы пока до конца не понимаем возможных последствий пандемии. В мире началась волна вторичных заражений, ограничения вернули в Китае, Италии, Великобритании, Израиле, Германии, Южной Корее, жёсткие меры введены даже в считавшейся «островком спокойствия» Португалии. Сложная ситуация в США, особенно в южных штатах – Техасе, Флориде, Аризоне, Алабаме. В среднем в крупных агломерациях примерно 15 процентов населения имеют антитела, и это означает, что 85 процентов людей ещё не защищено. А по самому щадящему сценарию, необходимо 43 процента, чтобы пресечь геометрическую прогрессию заболеваемости, а значит, и пандемию. Но даже если речь пойдёт о 55–60 процентах обладателей антител, примерно ещё три-четыре месяца люди будут заражаться и болеть.

– Мир и Россию ждёт ещё один тотальный карантин?

– Нет, скорее всего, он будет носить точечный характер, но последствий всё равно не избежать. Мы же видим, что в полных объёмах не восстанавливаются даже Китай, Южная Корея, Таиланд, Вьетнам и Япония, раньше всех пережившие первый этап пандемии. Китай достаточно быстро восстановился на 97–98 процентов, но даже в Ухане трафик не восстановился более чем на 70 процентов. Нюансов много. Скажем, только за счёт увеличения интервала рассадки кинотеатры и общепит теряют примерно 45 процентов выручки. Последствия пандемии мы будем наблюдать ещё долго. В США, например, коронавирус уже привёл к потере 14 процентов рабочих мест, и это явно не предел…

– А сколько рабочих мест потеряем мы?

– Примерно 5 процентов. Учитывая, что у нас 82 миллиона человек трудоспособного населения, это достаточно большие показатели, хотя это не так плохо, как могло бы быть, ведь базовые подсчёты показывали у нас возможную безработицу в 10 процентов. Дело в том, что сфера услуг, малый и средний бизнес у нас не так сильно развиты, как в США, Великобритании или Китае, и в России удар по этим сферам оказался слабее. Мы смогли подготовиться к пандемии, и основная часть экономики у нас работала, металлургия например. Скорее мы потеряли в темпах экономического роста и в госдоходах, ведь даже крупные агломерации вроде Москвы недосчитались десятков миллиардов рублей.

– В условиях эпидемиологического форс-мажора, что ждёт нацпроекты?

– Начнём с того, что основной удар пандемии ощутили на себе региональные бюджеты. Средства индивидуальной защиты, разделение служб скорой помощи, реорганизация логистики здравоохранения – всё это потребовало новых средств, и их пришлось изыскивать регионам, где сокращали инвестпроекты, инфраструктурное строительство, а некоторые отрасли встали из-за проблем с логистикой. Не поставлялось оборудование из Китая и ЕС, а ведь сегодня один товар состоит из ряда частей, и закрытие границ и связанные с этим логистические сбои привели к огромным убыткам.

Тот инструмент, который замышлялся как система подпитки субъектов Федерации – национальные проекты, – сейчас будет пересмотрен хотя бы потому, что 6–7 триллионов рублей из фонда национального благосостояния дополнительно направляются на ликвидацию последствий пандемии. Теперь основная задача – переформатировать нацпроекты в рамках бюджета-2020 и при подготовке бюджета-2021. Очевидно, ряд проектов будет отсрочен, ставка будет делаться на проекты с максимальным экономическим эффектом и на поддержку отраслей, дающих прибыль и обеспечивающих занятость. Важным драйвером экономики на период восстановления могут стать госинвестиции, которые помогут не только сохранить занятость, но и дать импульс экономическому развитию.

– Вы как-то сказали, что после пандемии мир изменится так же, как он изменился после 11 сентября, и Москва сможет усилить своё влияние на внешнем контуре, где у нас будет больше пространства для манёвра. Это реальный шанс?

– Многое изменилось, и не только в быту, когда мы привыкли дружно мыть руки по сто раз в день. Прежде всего, изменилась глобальная экономическая и геополитическая ситуация. Китай лучше пережил коронавирус, чем США, и восстановился быстрее. Сейчас на фоне пандемии, приближающихся выборов и сложной экономической ситуации Трампу необходима «большая кровь», а давление на Китай – единственный консенсус, которого достигли демократы и республиканцы, и можно ожидать усиления геополитического и экономического противостояния Вашингтона и Пекина. Мы вполне можем оказаться в ситуации 2014 года, когда Китай получил серьёзные преференции на фоне противостояния Вашингтона и Москвы после Крыма. Но теперь мы – в позиции «обезьяны в долине тигров» и в условиях китайско-американской «драки» получим козыри в переговорах и с теми и с другими. У Трампа нет времени, у него много точек напряжённости, ему не до нас, более того, ему нужна наша поддержка в борьбе с Пекином. Не случайно же он приглашал нас на G7+. И вот тут Китаю важно заручиться поддержкой России. А у нас есть широкие перспективы взаимодействия: мы обладаем огромными сырьевыми ресурсами, работает «Сила Сибири» и Северный морской путь, через нас проходит северная ветка «Шёлкового пути». А если китайцев начнут выдавливать из Европы, они могут наращивать свои инвестиционные проекты в России. У нас есть возможность сыграть на противостоянии Пекина и США, когда мы – не самый «плохой парень», и в кои-то веки бьют не нас. Это нам на руку, окно возможностей широко открыто для России, важно только правильно его использовать.

– Иными словами, у нас есть шанс даже усилиться после кризиса?

– Сейчас мир напоминает стоящие на трассе автомобили с заглохшими двигателями, всё зависит от того, как скоро заведётся двигатель и как быстро поедет машина. Чем раньше мы заведёмся и поедем – тем больше шансов оторваться от преследователей. Для этого надо правильно сконцентрировать ресурсы и сделать ставку на стратегически важные направления. Кризис даёт нам уникальную возможность вырваться вперёд, и таким шансом надо воспользоваться.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > lgz.ru, 1 июля 2020 > № 4257195 Дмитрий Абзалов

Игорь Кобзев: строительство в Тулуне и Нижнеудинске ускорено максимально

Временно исполняющий обязанности губернатора Иркутской области Игорь Кобзев рассказал в интервью РИА Новости, как идет восстановление Тулуна и Нижнеудинска после масштабного паводка год назад, когда откроется туристический сезон в регионе и на какой стадии строительство дороги на острове Ольхон. Беседовала Нина Кремницер.

— Игорь Иванович, год назад Иркутская область пострадала от наводнения. Не так давно вы совместно с вице-премьером РФ Маратом Хуснуллиным с рабочим визитом посетили наиболее пострадавшие территории – Нижнеудинск и Тулун. Расскажите, как продвигаются восстановительные работы? Как изменилась ситуация с вашего прошлого визита? Как вице-премьер прокомментировал ход работ?

— У нас работает оперативный штаб по координации действий всех ответственных структур. Утвержден план-график реализации всех мероприятий. Строительство максимально ускорено. К сожалению, не все участники процесса восстановления подтопленных территорий понимают, насколько значимо для населения новое жилье и новая социальная инфраструктура. Признаюсь, пришлось столкнуться с откровенным саботажем, когда отдельные подрядчики умышленно затягивают сроки, задерживают зарплату работникам, пытаются химичить со строительными контрактами. С такими подрядными организациями расстаемся и передаем их в руки правоохранительных органов.

Я регулярно бываю на пострадавших территориях. Последняя рабочая поездка была совместно с вице-премьером Маратом Хуснуллиным. Он лично оценил ситуацию, дал необходимые поручения, гарантировал федеральную поддержку по целому ряду вопросов.

В Тулуне сейчас активно идет строительство социальных объектов и жилья. Только в одном микрорайоне Угольщиков возводится сразу 13 объектов. Самый крупный – школа, ее планируем сдать к 1 сентября.

Почти полностью готовы три двухэтажных дома, это 66 квартир. Осталось провести благоустройство: заасфальтировать проезжую часть, установить освещение, скамейки, разбить клумбы. Эта работа будет завершена в середине июля. Рядом начата подготовка площадки для строительства шести восьмиэтажных домов. Это почти 500 квартир. В 2021 году в микрорайоне появится физкультурно-оздоровительный комплекс с ледовой ареной.

Во время своего визита Марат Хуснуллин указал на участки, где мы, к сожалению, пока недорабатываем. Это благоустройство придомовых территорий, общественных пространств, ремонт дорог. Он отметил, что в целом восстановительные работы организованы неплохо, есть кардинальные улучшения.

— Каковы сроки ввода в эксплуатацию жилья и социальных объектов? Реально ли успеть за короткое сибирское лето достичь реального результата?

— Предполагается, что в Тулуне в начале осени 2020 года новоселье справят жильцы 155 индивидуальных домов в микрорайоне Березовая роща и 66 квартир в трех двухэтажных многоквартирных домах в микрорайоне Угольщиков. Тогда же планируется завершить работы по устройству инженерных коммуникаций и улично-дорожной сети. В конце года в городе появятся шесть восьмиэтажных многоквартирных домов. Подготовка к строительству шести многоквартирных домов идет в микрорайоне Восточный в Нижнеудинске. Еще десять индивидуальных жилых домов будут введены здесь в эксплуатацию в следующем году.

Из 90 многоквартирных домов Тулуна и Нижнеудинска, включенных региональным фондом капремонта в программу 2020 года, половина – в завершающей стадии. Их сдача намечена на июль.

Для восстановления жилья в 2020 году из резервного фонда правительства РФ выделено 1,3 миллиарда рублей. Что касается социальных объектов, то в Тулуне, как я уже говорил, к 1 сентября 2020 года будет введена в эксплуатацию школа на 1275 мест, а также достроен детский диагностический центр, лыжная база и инфекционное отделение на 28 коек Тулунской городской больницы.

Кроме этого, в пострадавших от наводнения территориях возведут шесть новых ФАПов. До конца года будут восстановлены семь мостовых переходов и 20 участков дорог регионального и местного значения, в том числе 28 километров дорог в Тулуне.

— Одним из приоритетных направлений также является возведение защитных дамб в пострадавших от паводка районах. В пресс-службе вице-премьера Хуснуллина сообщали, что на эти цели уже выделено порядка 1,3 миллиарда рублей, всего на строительство и реконструкцию гидротехнических объектов из федерального бюджета будет выделено более шести миллиардов рублей. Проектирование защитных сооружений завершено раньше срока. Как идут работы в этом направлении? Когда будут построены дамбы?

— Сегодня активно ведется работа по берегоукреплению и дноуглублению рек, строительство защитных дамб. Уже возведены временные сооружения, которые станут основой для капитальных. Всего планируется строительство 12 сооружений инженерной защиты. По шести проектам уже получены положительные заключения и разрешения на строительство. Из резервного фонда правительства РФ на эти шесть сооружений выделено порядка 1,3 миллиарда. Всего на строительство сооружений на 2021-2022 годы требуется четыре миллиарда рублей.

— От паводка прошлым летом пострадал труднодоступный поселок Алыгджер в Тофаларии. По зимнику туда была направлена тяжелая техника и завезены стройматериалы. Как идет восстановление населенного пункта?

— Алыгджер действительно расположен в труднодоступной горно-таежной местности Восточного Саяна на правом берегу реки Уды. Во время прошлогоднего наводнения в Алыгджере затопило 193 жилых дома, пострадали 532 человека. При паводке стремительный поток воды промыл новое русло, что создает угрозу населенному пункту, поэтому было принято решение построить временную дамбу длиной 280 метров. Постоянную дамбу в Алыгджере планируется построить к середине 2021 года.

Здесь также ведется расчистка русла реки Уды, что увеличит ее пропускную способность. Все эти меры должны обеспечить безопасность населения Алыгджера.

В селе идет капитальный ремонт домов, пострадавших от наводнения. Стройматериалы закуплены на выделенные из федерального бюджета средства и доставлены по зимнику. 120 домов в Алыгджере, увы, не подлежат восстановлению. Их владельцы получили свидетельства на право приобретения жилья взамен утраченного. Часть людей приобрели дома или квартиры в других населенных пунктах. Для тех, кто решил остаться в Алыгджере, зимой доставили 22 домокомплекта для возведения жилья.

Также в Алыгджере будут восстановлены школа-интернат, этнокультурный центр и амбулатория. В этом году планируется заключить контракты с подрядчиками, чтобы в январе по зимнику начать завозить необходимые материалы. Строительные работы займут около года.

— Иркутская область, как и все субъекты РФ, столкнулась с проблемами из-за пандемии нового коронавируса. На сегодняшний день ситуация в регионе остается сложной — общее число заболевших превысило шесть тысяч человек. Как повлияли вынужденные ограничения на ход восстановительных работ в подтопленных районах?

— Эпидемиологическая ситуация в регионе непростая. В красной зоне сегодня Иркутск, Иркутский, Усть-Кутский и Бодайбинский районы. Здесь необходимо продолжать самые строгие ограничительные меры. Контролируем масочный режим, самоизоляция для хронических больных и пожилых людей, карантин для контактных лиц обязательны. На первых этапах в регионе было открыто 1195 коек, сейчас – 3309. Это 17 % от общего коечного фонда области. В процесс борьбы с эпидемией вовлечено 31 учреждение здравоохранения. Медработники, принимающие участие в борьбе с коронавирусом, работают в круглосуточном режиме. В регионе на два месяца продлены стимулирующие выплаты медикам, которые работают с коронавирусными пациентами. Наряду с федеральными выплатами в июле и августе в полном объеме сохранится материальная помощь из областного бюджета.

Что касается экономики, то в регионе продолжили работу более 90 % предприятий, где заняты порядка 700 тысяч сотрудников. В первом квартале и начале второго промышленные предприятия демонстрировали стабильный рост. Его в первую очередь обеспечили предприятия, выпускающие лекарственные средства, электрооборудование, металлические изделия и химвещества, а также нефтепродукты.

Малый и средний бизнес, в частности сфера услуг, как и везде по стране, пострадал значительно, это факт. Поэтому мы предусмотрели широкий спектр мер поддержки. Выделили средства в бюджете области – семь миллиардов рублей. В антикризисный пакет вошло снижение ставки по региональному налогу на имущество, перенос сроков уплаты разных видов налогов в бюджет региона. Недополученные доходы от видов деятельности, признанных пострадавшими, оцениваются в 1 миллиард 100 миллионов рублей. И мы сознательно пошли на это.

Предпринимателям, которые сохранили занятость сотрудников и организовали временные рабочие места, предоставили субсидии в среднем по 26 тысяч 700 рублей в месяц на одного работника. Общая сумма субсидий – 523 миллиона рублей, большая часть уже выплачена. Мы расширили программу льготного кредитования, снизили вдвое тарифы по страховым взносам и так далее.

Последствия кризиса будут в той или иной мере проявляться еще долгое время. Сейчас у нас в финальной стадии разработка плана действий по нормализации деловой жизни, восстановлению занятости, доходов граждан и роста экономики на территории Иркутской области в 2020 году. Реализация мероприятий оценивается в 10,4 миллиарда рублей за счет областного бюджета.

Работы по восстановлению затопленных территорий во время режима самоизоляции не останавливались. На время действия режима повышенной готовности строителям было выдано специальное разрешение. По нему все работники из других регионов должны были проходить двухнедельную обсервацию. Другим обязательным условием было неукоснительное соблюдение на площадках и в местах проживания специалистов всех необходимых мер безопасности.

— В регионе также остро стоит вопрос экологии. В частности, остается открытым вопрос рекультивации земель, где хранятся отходы Байкальского целлюлозно-бумажного комбината (БЦБК) и отходы бывшего "Усольехимпрома". Как сообщалось, ликвидацией отходов БЦБК займется компания "Газэнергострой". На каком этапе находится работа над проектом? Когда начнутся непосредственные ликвидационные работы? Во время второй волны паводка летом 2019 года было опасение, что карты-накопители с отходами Байкальского целлюлозно-бумажного комбината могут быть переполнены и шлам-лигнин (ядовитые отходы) попадет в Байкал. Как решается вопрос защиты озера от таких угроз?

— В последние годы, несмотря на прямые поручения президента, Иркутская область в вопросе ликвидации отходов БЦБК далеко не продвинулась. Прошлогодний паводок серьезно усугубил ситуацию: на промплощадке из-за дождей оказались наполнены карты-накопители со шлам-лигнином и емкости с черным щелоком, поэтому сейчас очень важно снизить уровень надшламовых вод, не дать токсичным соединениям попасть в Байкал. Чтобы эта работа началась уже в ближайшее время, из областного бюджета выделено 32 миллиона рублей. Проблема должна быть решена до начала паводкоопасного периода. В районе комбината он ожидается в конце июля – начале августа.

Мы подошли к делу комплексно. Расчистили русла горных рек и обеспечили защиту Слюдянского района, в том числе Байкальска и промплощадки БЦБК, от паводковых вод и селей. В будущем построим и постоянные защитные сооружения.

Я недавно был на БЦБК, посетил карту-накопитель №12 Бабхинской площадки комбината. Она была выведена из эксплуатации в 1988 году. В конце 2018 года ее передали в собственность Байкальского муниципального образования. В этом месте, фактически недалеко от берега озера, возникла большая несанкционированная свалка ТКО. На ликвидацию 100 тысяч кубометров отходов муниципалитет уже в этом году получит субсидию 76 миллионов рублей. В следующем году на эти цели предусмотрено 435 миллионов рублей, предполагается утилизировать уже около 500 тысяч кубометров отходов. Необходимо также провести оценку негативного воздействия объекта на окружающую среду и разработать проект рекультивации. Предполагаем включить это мероприятие в федеральный проект "Чистая страна" нацпроекта "Экология".

Главным событием последнего времени стала замена единственного исполнителя работ по ликвидации отходов БЦБК. Вместо "Росгеологии" правительство РФ назначило компанию "Газэнергострой — Экологические технологии".

До 31 января 2022 года специалисты госкорпорации должны подготовить проект работ, а саму ликвидацию отходов завершить к 31 января 2024 года.

Серьезное препятствие для работы по ликвидации отходов – специальный статус прибайкальских земель. Снять многие запреты позволит создание специальной экологической зоны. После этого уже вполне реально выйти на программу комплексного развития города Байкальска. С ней готова помочь группа ВЭБ.РФ.

— Вы обсуждали ликвидацию отходов "Усольехимпрома" с руководством компании "Росатом". Каковы итоги этих переговоров?

— И сама площадка предприятия "Усольехимпром", и тонны ядовитых отходов производства представляют особую угрозу для жителей. Цех ртутного электролиза и земельный участок под ним в декабре прошлого года переданы из федеральной собственности в областную.

Проект демеркуризации цеха готов. Полная рекультивация цеха, земельного участка, ликвидация отходов рассчитаны на три года. Этой работой займется федеральный оператор по обращению с радиоактивными отходами "РосРАО". Цена вопроса – порядка 1,3 миллиарда рублей.

Между "РосРАО" и правительством Иркутской области заключено соглашение о сотрудничестве. Оно касается вопросов обращения с отходами I и II классов опасности и ликвидации наиболее опасных объектов накопленного экологического вреда.

— Во время прямой линии президента РФ Владимира Путина в 2017 году поднимался вопрос о строительстве и реконструкции дороги на байкальском острове Ольхон. На каком этапе сегодня находится этот проект?

— Госконтракт на капитальный ремонт автомобильной дороги Баяндай – Еланцы – Хужир на участке 153 – 159-й километр был заключен в октябре 2019 года.

Из-за отсутствия утвержденных границ национального парка возникли сложности с надзорными органами. У дорожных строителей не было возможности разместить на острове вахтовый городок, площадки складирования инертных материалов и стоянку техники. После совещаний с представителями нацпарка, природоохранной прокуратуры, Минприроды Иркутской области решение было найдено. В настоящий момент границы национального парка поставлены на кадастровый учет. Получено согласование на использование дорожниками участка площадью один гектар. Подрядчик готовится перебазировать на Ольхон строительную технику. Предстоит также решить вопрос с транспортировкой стройматериалов. Подрядчик приступит к подготовительным работам в первой половине июля текущего года.

— Российские регионы постепенно снимают ограничения, введенные на фоне пандемии коронавируса, запускается внутренний туризм. В 2019 году территорию Прибайкальского национального парка посетили 168 тысяч человек, из них более 140 тысяч выбрали остров Ольхон. Когда планируете открыть туристический сезон?

— Поскольку начало туристического сезона оказалось отложено из-за пандемии, очевидно, что в этом году стоит ожидать спада туристического потока. Тем более что большую часть туристов, приезжающих на Байкал, составляют граждане КНР, много гостей из Южной Кореи и Германии. Есть надежда, что отчасти эти потери удастся компенсировать за счет внутреннего туризма. Конечно, на владельцев турбизнеса ложится особая ответственность в плане безопасности летнего отдыха.

Работу турбаз и летних веранд планируется возобновить 3 июля.

Россия. СФО > Недвижимость, строительство. Экология. Госбюджет, налоги, цены > ria.ru, 30 июня 2020 > № 3487336 Игорь Кобзев

Из Южной Кореи во Францию отправлен сектор вакуумной камеры для термоядерного реактора ИТЭР

Из южнокорейского порта Ульсан на площадку сооружения реактора ИТЭР отправлен первый сектор вакуумной камеры будущей установки с приваренным к нему российским патрубком. Южная Корея в ответе за изготовление четырёх секторов, а Россия – за производство всех 18 верхних патрубков.

Отправленный во Францию из Южной Кореи сектор вакуумной камеры ИТЭР – первое подобное изделие из девяти, которые должны быть доставлены к месту сооружения установки. Южная Корея несёт ответственность за изготовление четырёх секторов, а Россия – за производство всех 18 верхних патрубков, необходимых для установки диагностического оборудования, оборудования для нагрева плазмы, а также для обеспечения технологического доступа внутрь вакуумной камеры реактора.

Патрубки – первый барьер безопасности и классифицируются как оборудование, работающее с радиоактивными материалами под давлением. Первый из 18 российских верхних патрубков – высотой 2,5 метра и массой 20 тонн – был доставлен корейским партнёрам в 2017 году. В 2020 году завершилась его приварка к сектору вакуумной камеры.

Доставка сектора с российским патрубком в марсельский порт ожидается в начале августа, после чего, ввиду крупных габаритов и значительной массы изделия (около 500 тонн), сектор отправится на площадку сооружения ИТЭР по специальной трассе.

Головным исполнителем работ по верхним патрубкам с российской стороны является АО «НИИЭФА» (входит в госкорпорацию «Росатом»), а непосредственно изготовлением занимается предприятие “MAN Energy Solutions”, Германия. Соглашение о поставках верхних патрубков между Организацией ИТЭР и российским Агентством ИТЭР было подписано в июне 2009 г.

В южнокорейском порту Масан произведена отгрузка 45 единиц оборудования общим весом в 4 500 тонн для Иркутского завода полимеров (ИЗП) в Усть-Кут.

Проект реализует ООО «Иркутская нефтяная компания» (ИНК). Транспортировка осуществляется Северным морским путем и по реке Лене. Это крупнейший по своему масштабу логистический проект в новейшей истории региона по доставке такого крупногабаритного оборудования.

Самым большим оборудованием по размеру и весу является деэтанизатор (этиленовая колонна) – длиной 81,9 м и весом 357 т, продувочный бункер продукта – 53,5 м и почти 500 тонн, реактор полимеризации - 44,5 м и весом 597 тонн. Оборудование произведено в Японии, Корее, Китае.

Доставка оборудования в Усть-Кут планируется через порт Тикси, до российского порта транспортировка осуществляется двумя суднами усиленного ледового класса. На всем участке маршрута по Севморпути от Чукотского моря до моря Лаптевых их будут сопровождать ледоколы «Атомфлота».

В середине июля на внешнем рейде порта Тикси крупногабаритное оборудование судовыми кранами в течение недели перегрузят на 9 речных барж. Затем баржи в сопровождении буксиров направятся вверх по течению реки Лены.

Прибытие первых барж в Усть-Кут ожидается во второй половине августа. В пункте назначения будет построен специальный причал с усиленными подкрановыми площадками, где будут установлены два гусеничных крана грузоподъемностью 750 т каждый. До конца сентября все баржи разгрузят, а оборудование будет доставлено специализированными модульными транспортными средствами на подготовленные площадки на территории строящегося завода полимеров.

Строительство Иркутского завода полимеров осуществляется Иркутской нефтяной компанией в рамках поэтапной реализации масштабного газового проекта, включающего создание системы добычи, подготовки, транспорта и переработки природного и попутного нефтяного газа своих месторождений. Производственная мощность завода составит 650 тыс. тонн товарной продукции в год. Полимеры используются в автомобиле- и самолетостроении, космической отрасли, медицине, легкой промышленности. Иркутский завод полимеров будет аналогичен современным заводам, построенным в Европе и США. Будет создано 1 500 новых рабочих мест.

Сырьем для ИЗП станет природный и попутный нефтяной газ, добываемый на месторождениях группы компаний ИНК в Усть-Кутском и других северных районах области. При строительстве завода полимеров планируется использовать самые современные и высокоэффективные технологии, отвечающие жестким международным экологическим требованиям. Для реализации проекта привлечена японская инжиниринговая компания Toyo Engineering Corporation.

Афганское кино: трудный путь к зрителю (ч. 1)

Автор: Ольга Ткаченко

Об авторе: Ольга Николаевна Ткаченко, эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА).

С самого своего появления в мировой культуре кинематограф стал предметом ожесточённых споров. Они были неизбежны, поскольку принципиально новая область культуры объединила визуальное, аудиальное и сюжетное воздействие на зрителя. Конечно, ни один меломан или библиофил не согласится с утверждением, что кино производит более сильное впечатление, чем книги или музыка. У этих жанров искусства разные средства выразительности, и далеко не все нюансы высокохудожественной прозы, не говоря о стихах, можно передать на экране. Но за последнее столетие популярность кино только возрастала и продолжает расти. В благополучных странах триллер позволяет зрителю пощекотать нервы, мелодрама — погрузиться в приятные фантазии, драма или антиутопия — пережить острейшие моменты человеческой жизни в безопасной обстановке, годы за полтора часа…

О чём же говорит со зрителями кинематограф страны, в которой сама жизнь может дать фору и западным триллерам, и драмам, и антиутопиям?

От «Любви и дружбы» к гражданской войне (1923-1995)

В игровом кино режиссёр — это Бог; в документальном Бог — режиссёр.

Альфред Хичкок

Впервые кино появилось в Афганистане усилиями эмира Хабибуллы. Сначала кинематограф был достоянием узкого круга лиц, но уже в 1923 году, во время правления эмира Амануллы Хана в провинции Пагман состоялся первый кинопоказ для широкой публики. В основном европейские фильмы показывали в помещении престижного лицея Истикляль в Кабуле. В 1929-33 гг. кинотеатры были закрыты по указу реакционного правительства и открылись лишь в 1934-м, когда к власти пришёл король Мухаммед Захир-Шах. Во время его правления в афганских кинотеатрах преобладали индийские фильмы, до Второй Мировой их иногда разбавляли немецкие.

Первый собственно афганский фильм, «Любовь и дружба» (Ishq wa Dosti) был снят в 1946 году Абдул Рашидом Латифом (1912-1972) в соавторстве с индийской киностудией «Хума». Длительность чёрно-белого мюзикла, посвященного отношениям поэта и его возлюбленной, составляет 60 минут. Главные мужские роли в фильме исполнили афганцы, однако на женскую пригласили индийскую актрису. В настоящее время довольно странно видеть в этом первом афганском фильме женщину с непокрытой головой, ведущую с героем кокетливый диалог, словно заимствованный из западных мюзиклов тридцатых годов прошлого века. Публика приняла картину тепло, однако правительство не торопилось выделять деньги на развитие киноиндустрии, и в развитии афганского кинематографа наступила пауза.

По сути, в Афганистане долгое время не было самостоятельного телевидения, что создавало серьёзное препятствие на пути продвижения киноискусства. Лишь в 1968 году при финансовой поддержке США в стране была создана кинокомпания “Afghan Film Organization” (AFO). Работающие в кинокомпании режиссёры, операторы и другие члены съёмочных групп получали образование в других странах, в основном в Индии и России. AFO производила новостные кинохроники, которые показывали населению перед художественными фильмами, по большей части индийскими, однако скоро стали появляться и афганские киноленты. Первым полностью афганским фильмом с афганскими актёрами, снятым в Кабуле, стала картина «Как орёл» (“Manand-e oqab”, 1972) — история о девочке, потерявшейся в столице во время пышных празднований Дня Независимости. Сцены её поисков позволяют показать зрителю обновлённый Кабул шестидесятых-семидесятых годов — торговые ряды, автомобили, соседство бурок с западными платьями. Постановочные сцены разбавлены документальной кинохроникой о праздновании Дня Независимости. В скором времени вышли трилогия «Годы», кинокартины «Однажды», «Сельские напевы», «Сложные дни», «Статуи смеются». При всех недостатках, отмеченных критиками, — слабости сюжетных линий, небезупречной операторской работе — в этих чёрно-белых фильмах афганские режиссёры пытались говорить с афганцами об Афганистане, и в этом состояла их главная ценность. Среди чудом спасённых от талибов кинолент оказалась, в частности, трагикомедия «Претендент» Халика Алиля (1969), которая сейчас поражает зрителя не столько сюжетом, сколько непривычными для современного Афганистана многочисленными мини-юбками в кадре.

В этот период создавались и независимые кинокомпании (“Nazir Film”, “Ariana Film”, “Gulistan Film”, “Qais Film”). Самым значительным событием афганского кинематографа в этот период стал фильм «Рабия Балхская» (“Rabia Balkhi”), снятый независимой студией “Nazir Film” в 1974 году. Единственный в своём роде афганский исторический фильм, снятый по мотивам известнейшей истории десятого века, рассказывает о трагической любви принцессы и поэтессы к рабу. Уличённая братом в неподобающих отношениях и приговорённая к смерти, поэтесса пишет последнее стихотворение на стене собственной кровью. За гибелью Рабии следует смерть её брата и самоубийство возлюбленного.

Экранизация легенды, основанной на исторических событиях и известной каждому афганцу с детства, была обречена на успех. Афганистан шёл по западному пути эмансипации, по Кабулу гуляли студентки в юбках до колена и лёгких платках на голове, поэтому в актрисах не было недостатка. Главные роли сыграли Абдулла Шадан и Сима Шадан. Исполнители главных ролей поженились в скором времени после премьеры, что ещё увеличило популярность картины — практически афганские Брэд Питт и Анджелина Джоли! Грациозная Сима, с роскошными распущенными волосами, в облегающих, хотя и весьма целомудренных по европейским меркам платьях, надо полагать, уже в то время вызывала возмущение ультраортодоксальных исламистов, но до их прихода к власти оставалось ещё два десятилетия… (Впоследствии супруги Шадан эмигрировали в Лондон, где работали на BBC).

В фильме 2008 года «Пройти под радугой» есть фрагмент, где женщины смотрят именно эту киноленту. В 2003 году в Кабуле именем Рабии назвали женскую больницу.

В начале восьмидесятых годов афганские фильмы стали цветными, а значит, и более привлекательными для аудитории. Многие из них имели пропагандистскую направленность, но не все. Такие режиссёры, как Моханд Латиф, Саид Воркзай и Фарик Наби снимали художественные фильмы о повседневной жизни афганцев. Некоторые показывали даже в Восточной Европе, например, на кинофестивале в Варне. Известные фильмы этого периода: «Шут Ахтар» (“Akhtar-e maskhara”, 1981) — драма о бедном клоуне, полюбившем сестру богатого человека, «Мгновения» (“Lahzaha”, 1981) — о судьбе молодого моджахеда, а также «Побег» (“Faraar”, 1984), «Солдат Сабур» (“Saboor-e sarbaz”, 1985) и «Сказание о любви» (“Hamas-e eshq”, 1989), созданные известным афганским режиссёром Латифом Ахмади (род. 1950), основателем “Ariana Film”. Фильм «Сказание о любви» повествует о трагической истории афганских Ромео и Джульетты, молодых влюблённых из враждующих семей. Эффектная операторская работа и запоминающийся саундтрек помогли ему остаться популярным в Афганистане и по сей день.

Для воплощения на экране сцен перестрелок режиссёры нередко нанимали настоящих военных. Бутафорской амуниции не хватало, и в съёмках зачастую задействовали боевое оружие. В одном из интервью Латиф Ахмади рассказывал, что однажды актёр неверно понял инструкции, появился на позиции в неверное время — и был застрелен на месте. «Такие риски были в каждом из наших фильмов, — сказал Латиф Ахмади, — но кино было нашей страстью, и мы были готовы платить за неё».

Присутствие СССР в Афганистане сказалось и на кинематографе. Наряду с новыми школами и промышленными объектами в Афганистане появились известные советские фильмы, которые заслуженно считаются жемчужинами не только национального, но и мирового киноискусства. Известнейший афганский режиссёр Сиддик Бармак (род. 1962), выпускник московского ВГИКа, признавал, что на его творчество оказали заметное влияние работы Сергея Бондарчука. В свою очередь, афганский актёр Мамнун Максуди считает, что на его работу повлияли русский писатель Антон Чехов, а также режиссёры Константин Станиславский и Сергей Бондарчук. Председатель Союза кинематографистов ИРА Джаваншир Хайдари в интервью порталу «Афганистан.Ру» подчёркивал, что в Афганистане до сих пор знают и любят советские фильмы, причём они популярны не только у старшего поколения, но и у молодёжи.

Особой любовью среди афганцев пользуются драмы на фоне военных событий — «Цыган», «Судьба человека», «Летят журавли», «Семнадцать мгновений весны», а также мелодрамы «Белый Бим Чёрное ухо» и «Москва слезам не верит», и, что несколько неожиданно, историческая киноэпопея «Война и мир», талантливо экранизированная Сергеем Бондарчуком. (Несколько лет назад увидел свет первый перевод романа Льва Толстого на пушту. Скорее всего, этому способствовала предыдущая популярность фильма. Что делать, в современном мире практически каждый из нас знакомился с той или иной литературной классикой по экранизациям…)

Афганским киноманам знакомы и менее известные фильмы, как можно заключить по отрывку из книги «Тысяча сияющих солнц» афганского эмигранта Халеда Хоссейни:

В тот же день, ближе к вечеру, Лейла с Тариком отправляются в кино «Парк» и попадают на какой-то советский фильм, продублированный на фарси, да так, что нарочно не придумаешь. Действие происходит на торговом судне, старший помощник влюблен в дочь капитана, которую зовут Алена. Корабль попадает в жестокий шторм, гром, молния, волны захлестывают палубу. Один из матросов яростно кричит что-то. Бесстрастный голос переводит:

– Уважаемый господин, будьте любезны, передайте мне веревку, пожалуйста.

Тарик фыркает. За ним смеется и Лейла. На них нападает страшное веселье — что называется, смешинку проглотили. Человек, сидящий за два ряда от них, негодующе шикает.

Фильм заканчивается сценой свадьбы: капитан сдается и позволяет Алене выйти за старпома. Новобрачные улыбаются направо и налево. Все пьют водку.

Автору не удалось идентифицировать фильм, хотя некоторые параллели нашлись в сюжете драмы «Командир корабля» (1954 г.). Однако впечатления афганского зрителя от проходной киноленты о советском быте, не претендующей на шедевр, переданы точно.

Всего до 1992 года в Афганистане появилось около сорока художественных фильмов. Из-за недостатка финансирования некоторые из них, уже полностью отснятые, так и не вышли на экраны — и благодаря этому избежали цензуры. Много лет спустя Мариам Гани, дочь нынешнего президента Афганистана, сняла документальную картину «Незавершённое нами» (“What we left unfinished”, 2019), посвящённую пяти несостоявшимся афганским фильмам 1978-1991 гг. Их названия — «Апрельская революция», «Падение», «Чёрный бриллиант», «Неверный путь» и «Агент» — дают представление о направленности. Действительно, это боевые действия, наркоторговля, вполне в русле безрадостного мирового кино восьмидесятых, обратившегося от гламура к тёмным сторонам жизни. Кадры из оригиналов в работе Мариам Гани перемежаются современными съёмками из тех же мест, интервью с режиссёрами, продюсерами и представителями съёмочных групп.

В последние годы перед приходом к власти «Талибана» Сиддик Бармак снял ещё один примечательный фильм — «Восхождение» (“Uruj”, 1993). В длинной киноленте продолжительностью в два с половиной часа прослеживается постепенное превращение скромного пекаря в боевика-моджахеда, сражающегося с советскими войсками. Фильм снимался во время ожесточённых боевых действий в стране, в провинции Парван — едва ли не единственной, избежавшей активных вооруженных столкновений. В фильме играли афганцы, практически без исключения — любители. Двое актёров погибли в том же году, когда во время перестрелки правительственных сил с талибами ракета попала в здание кабульской студии. Когда «Талибан» пришёл к власти, Сиддик Бармак был вынужден бежать в Пакистан.

Дальше история афганского кино на несколько лет превратилась в триллер с элементами антиутопии.

Со знаком минус (1996-2001)

Не только картина находится в нашем зрачке, но и мы находимся в картине.

Жак Лакан

Пришедшие к власти в 1996 году талибы возражали против практически любых развлечений, но кино с их точки зрения было едва ли не худшим. В середине девяностых в Афганистане насчитывалось 26 кинотеатров (17 из них — в Кабуле). Все они были закрыты, сиденья — демонтированы и сожжены, сам кинематограф — объявлен идолопоклонничеством. «После падения Кабула талибы провели больше двух недель в уничтожении неугодных фильмов и музыки», — вспоминал позже афганский режиссёр Мохаммад Афзал Барьялай. Естественно, многие работники кинематографа бежали из страны, а те, кто остался, не могли работать по профессии.

Сразу после уничтожения статуй Будд (2000 г.) в Бамиане талибы явились в Национальный киноархив, чтобы, согласно указаниям муллы Омара, «расправиться с идолами». Визит должен был стать неожиданным, однако работники архива были готовы к худшему. Талибов встретили приветственным плакатом; им с готовностью предоставили коробки с катушками. Однако девяти работникам архива удалось спрятать в тайниках 32 тыс. часов 16-мм и 8 тыс. часов 35-мм записей — как художественных фильмов, так и документальных хроник. Если верить очевидцам, главный тайник располагался как раз за плакатом, приветствующим новый режим.

Что же уничтожали боевики на протяжении двух недель?

«У талибов были и другие копии, и они сожгли более 2,5 тысяч плёнок, но, к счастью, это в основном были копии русских и индийских фильмов, — рассказывал Сиддик Бармак в 2009 году. — Афганское кино спасло лишь то, что архив был обесточен, внутри было темно. Но если бы талибы нашли тайники, то убили бы заложников, так что сотрудники архива рисковали жизнями, чтобы спасти прошлое страны от уничтожения».

Позволим себе предположить, что Сергей Бондарчук и другие советские и индийские режиссёры гордились бы, узнав, что их работы — к счастью, лишь копии — сберегли практически всю афганскую киноисторию.

Все годы правления «Талибана» (запрещено в РФ) старые фильмы на старых киноплёнках, требовательных к условиям хранения, пролежали в плохо отапливаемых помещениях, уязвимых к сырости. Только спустя годы после падения режима энтузиасты занялись их спасением — бережной очисткой и оцифровкой. Многие плёнки за это время, увы, пришли в негодность. Так что боевикам «Талибана» удалось нанести ненавистным «идолам» существенный ущерб.

Однако, выражаясь метафорически, ответный удар оказался куда серьёзнее.

Из пепла (2001-2003)

Фотография — это правда. А кино — это правда 24 кадра в секунду.

Жан-Люк Годар

Искусство и культура любой нации обладают замечательным и страшным свойством: они переплавляют и перерабатывают любой исторический субстрат — и делают своей частью. Мало кто из диктаторов и тиранов избежал геростратовой славы, и «Талибан» не стал исключением. Зрители, как во все времена, требовали зрелищ, острых ощущений, экстремальных ситуаций и сложнейших морально-этических выборов, и всё это было в изобилии представлено в недавней афганской истории. Ни сценаристы, ни режиссёры просто не могли пройти мимо такого богатейшего материала.

Помимо трогательной короткометражной ленты «Кабульское кино» (2001), первой ласточкой стала иранская драма на афганскую тематику «Кандагар» (2001, 85 минут). Картина режиссёра Мохсена Махмалбафа снята по мотивам реальных событий: Нилуфер Пазира (род. 1973), сыгравшая главную роль, в 1996 году пыталась отыскать оставшуюся в Афганистане подругу, попавшую в беду. В фильме её героиня по имени Нафас, успешная афганская эмигрантка, проникает в Афганистан через иранскую границу, твёрдо намеренная спасти от суицида оставшуюся на родине сестру. По дороге она записывает свои наблюдения на диктофон. В фильме много тяжёлых сцен — например, дети-мародёры, люди, дерущиеся за протезы конечностей и, конечно, многочисленные свидетельства бесправия афганских женщин. Не станем портить зрителям интригу от просмотра, но финал картины сложно назвать счастливым.

Фильм снимался в Иране и Афганистане, и многие актёры, как Нилуфер, играли, по сути, самих себя. Одну из заметных положительных ролей сыграл Дауд Салахуддин (при рождении — Давид Теодор Белфилд, также известен как Хассан Абдулрахман) — американец, обратившийся в Ислам, и в 1980 году застреливший бывшего пресс-атташе иранского посольства Али Акбара Табатабая, противника аятоллы Хомейни. В ответ на критику, связанную с таким сомнительным выбором актёра, Мохсен Махмальбаф заявил, что считает Дауда Салахуддина «жертвой собственного идеализма».

Реальной Нилуфер, в отличие от Нафас, удалось благополучно вернуться из талибского Афганистана, однако её поиски не увенчались успехом. Впоследствии она опубликовала книгу мемуаров «Кровать с красными цветами: в поисках моего Афганистана», сняла ещё несколько фильмов и учредила благотворительный Фонд афганских женщин «Диана». Названный именем погибшей подруги Нилуфер, фонд помогает афганским женщинам в получении образования. Она организовала собственную киностудию, сняла художественный фильм «Акт бесчестия» (2010, с Мариной Гульбахари, звездой фильма «Усама») и документальные киноленты «Возвращение в Кандагар» (2003) и «Это не кино» (2019) — биографию британского корреспондента Роберта Фиска, объехавшего многие горячие точки мира.

Мохсен Махмальбаф также учредил «Движение за образование афганских детей», которое помогает получить образование детям из семей беженцев близ афгано-иранской границы.

«Кандагар» был показан на кинофестивале в Каннах в 2001 году и поначалу, несмотря на приз от жюри, не привлёк большого внимания. Всё изменилось после теракта 11 сентября 2001 года. Фильм был удостоен награды им. Федерико Феллини от ЮНЕСКО и ещё ряда наград, а также вошёл в список издания Time «100 фильмов на все времена».

Одновременно в американской диаспоре беженцев снимался ещё один фильм, который можно назвать афганским в той же мере, в какой мы считаем афганцами представителей диаспор. Речь идёт об «Огненном танцоре» (“Fire Dancer”, 2002), первом афганском фильме, номинированном на «Оскар». Работа режиссёра Джаведа Васселя (1959-2001), чьи родители бежали из Афганистана ещё во времена советского присутствия, в некоторой степени автобиографична. Главный герой по имени Харис, американский художник афганского происхождения, страдает от навязчивых снов об Афганистане, где были убиты его родители, и в конце концов решает узнать больше о своих корнях. Он знакомится с афганской диаспорой, где встречает Лейлу — дочь консервативных родителей, которую вскоре должны выдать замуж, и вокруг героев начинают разворачиваться драматические события…

Которые, однако, померкли перед вполне реальной драмой. Джавед Вассель был неожиданно убит коллегой и сопродюсером фильма Натаном Пауэллом. По официальной версии, они не сошлись в разделе гонорара за фильм. Натан Пауэлл заявлял, что Джавед якобы угрожал ему, что он поддерживал связи с «Талибаном» и это было убийство чести, но коллега Джаведа по съёмкам, сестра исполнителя главной роли Вида Захир-Хадим заявила, что это полная чушь: Джавед ненавидел «Талибан». (Интересно заметить, что Джавед был шиитом, а семья Хадим — суннитами, однако это не помешало им успешно работать над фильмом.)

«Огненный танцор» был завершён друзьями погибшего режиссёра, для которого стал первым и последним полнометражным художественным фильмом. Натана Пауэлла признали виновным в убийстве и приговорили к 25 годам тюремного заключения.

«Джавед испытывал вину выжившего, вину за то, что всю войну он провёл вдали от Афганистана и не сделал ничего, — рассказывала в интервью Вида Захир-Хадим. — Чем дальше герой фильма от себя и своих корней, тем темнее окружающие его образы. Однако когда он возвращается к себе, к [семейным] традициям, тени исчезают».

А тем временем афганский режиссёр Сиддик Бармак уже готовился к съёмкам одного из самых резонансных афганских фильмов — «Усама».

Любой из живущих в наше время может претендовать на участие в киносъемке.

Вальтер Беньямин

Драматический фильм «Усама» (2003) стал первым афганским фильмом после падения «Талибана» и одним из самых громких событий афганского кинематографа по сей день. Сиддик Бармак вдохновился реальной историей, прочитанной в газете, — о девочке, притворявшейся мальчиком, чтобы посещать школу, но разоблачённой талибами. Режиссёр добавил к ней фрагменты других биографий афганских девочек и девушек и получил практически готовый сценарий. Съёмки начались летом 2002 и закончились в марте 2003 г. (Сиддик Бармак, глава AFO в 1992-1996 гг., вместе с семьёй покинул Афганистан после прихода к власти талибов, однако вернулся на родину после их свержения.) Бюджет фильма составил около 40 тыс. долларов, сборы — 3,9 млн. долларов.

Во время съёмок предварительным названием фильма было «Радуга» (в соответствии с афганским фольклором девочка может стать мальчиком, пройдя под радугой). Изначальная концовка оставляла зрителю надежду, но за время работы режиссёр счёл такой финал нереалистичным. В итоговом варианте боевики сохраняют девочке жизнь, но такую, которая вряд ли ей понравится.

Имя «Усама» было выбрано героиней как самое устрашающее из мужских имён. Других отсылок к лидеру «Аль-Каиды» (запрещено в РФ) Усаме бен Ладену в фильме нет, хотя автор статьи полагает, что Сиддик Бармак планировал именно эту аллюзию.

Фильм был крайне положительно встречен западной критикой и получил множество наград на кинофестивалях, включая «Золотой глобус» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Однако Сиддик Бармак неоднократно подчёркивал: его картина направлена не против ислама, как иногда пытаются представить её западные СМИ, а против фанатизма, которого достаточно и в западной культуре.

«Я мусульманин. Я не против исламских традиций, — заявил он в интервью. — Я не могу понять лишь одного – почему люди верят тем, кто лжёт во имя религии?»

Успех фильма «Усама» тем более замечателен, что большинство актёров, включая исполнительницу главной роли Марину Голбахари (род. 1989), не были профессионалами. Марину Сиддик Бармак встретил на кабульской улице, где она просила подаяние. Режиссёр спросил её, теряла ли она близких за последние годы. Марина вспомнила о двух сёстрах, погибших под завалами, и разрыдалась. Она не умела ни читать, ни писать, но её утвердили на главную роль. На вырученные деньги Марина купила своим родителям дом в Кабуле (её отец владел магазином музыки, который был закрыт при «Талибане»). Ариф Герати, сыгравший в фильме друга главной героини, растратил свой гонорар и продолжил жизнь в том же лагере для внутренне перемещённых лиц, где его когда-то отыскала съёмочная группа.

Сама Марина впоследствии вышла замуж за небогатого сотрудника киноиндустрии Нуруллу Азизи, с которым уехала в лагерь беженцев во Франции после того, как её семье начали угрожать. Её супруг, исполнитель эпизодических ролей солдат и полицейских, познакомился с Мариной через Фейсбук, однако семья не приняла его выбор — поскольку Марина была актрисой и весь мир мог увидеть её лицо на фото! После появления Марины без чадры на фестивале в Южной Корее имам из родного поселения запретил ей возвращаться и заявил, что она должна умереть. На актрису было совершено неудачное покушение, и в конце 2015 года супруги оставили родину и были вынуждены поселиться в убежище неподалёку от Парижа. Марина была близка к тому, чтобы покончить с собой, и проходила курс лечения от депрессии. Сейчас она появляется на людях только в бурке, чтобы никто не мог узнать её — уже не кинематографический, а реальный сюжетный поворот, кошмар, ставший реальностью.

«Актёры и особенно актрисы в Афганистане всегда находятся в опасности», — признал Сиддик Бармак, который также был вынужден просить убежища во Франции.

Тем не менее, до бегства из страны Марина Голбахари снялась в ещё нескольких фильмах: уже упомянутый «Акт бесчестия» (2010), «Секрет Золихи» (2006), «Опиумная война» (2008), «Земля и жемчуг» (2013), «Мина идёт» (2015), а также нескольких короткометражных и документальных лентах, в частности, «Пройти под радугой» (2008), где она играет саму себя. Уже после отъезда во Францию она появилась в короткометражном «Бача пош» (2018) и автобиографическом фильме «Так далеко от Кабула» (2019). Поэтому можно сказать, что актёрская карьера Марины состоялась, несмотря на угрозы жизни.

Так получилось, что «Талибан» не только не уничтожил афганский кинематограф, но на долгие годы подарил ему богатейшую событийную и психологическую повестку и неослабевающий интерес зрителей всего мира. К сожалению, ренессанс был оплачен многими жизнями и сломанными судьбами. Но именно искусство способно, по выражению русской поэтессы Анны Ахматовой, «переплавить боль в силу». Как и любое искусство, кинематограф не мог предотвратить афганскую трагедию, но мог переосмыслить её и предать огласке. И новое поколение афганских режиссёров приняло брошенный вызов.

(Продолжение следует)

США ужесточили правила экспорта в РФ

Вашингтон в очередной раз ужесточил экспортные ограничения в отношении России. Поставки определенных товаров, включая компьютеры и полупроводники, будут нуждаться в лицензировании даже для гражданских потребителей.

В силу вступили два новых правила Бюро промышленности и безопасности Министерства торговли США. Правила предполагают еще большее ограничение потенциального экспорта чувствительных технологий в РФ.

Теперь перестало действовать исключение для американских экспортеров, ранее поставлявших в Россию широкий спектр товаров без лицензии, если они предназначались для гражданского населения. В вписке таких товаров, например, подшипники, полупроводники, компьютеры, оборудование для производства самолетных двигателей. Согласно новым правилам, экспортер обязан будет получить лицензию Минторга США.

Это предполагает трату дополнительного времени на оформление документов. В разрешении и вовсе может быть отказано в случае, если Бюро засомневается в конечном пользователе продукции.

Такие изменения коснутся и КНР, Венесуэлы, Армении, Украины, Белоруссии, Азербайджана, Казахстана и Ирака.

Другое ограничение расширяет определение «военного пользования» товаров. То есть, и ранее небольшие возможности российского оборонного сектора закупать американские товары и ПО будут еще больше сужены. Ряд конечных военных пользователей пополнят любые организации, чьи действия или функции предназначены для поддержки военного использования ввозимого товара. Российские пользователи, которые каким-либо образом связаны с военным или силовым сектором, начнут испытывать существенные сложности при поставках товаров из США.

Бюро пообещало, что будет отныне строго следовать политике отказа в вопросе экспорта товаров для конечных военных пользователей в Россию. Экспортеры, заявляет представители Бюро, могут даже не пытаться получить лицензию. То есть, российскому военному пользователю получить iPhone или копию Microsoft Windows будет практически невозможно.

Напомним, что ранее под санкции США попали еще три российских предприятия, обвиняемых в нарушении американского закона о нераспространении оружия массового уничтожения и средств их доставки в отношении Ирана, Сирии и Северной Кореи. Еще два предприятия попали под такие санкции в мае 2019 года.

Hyundai WIA Rus начала строительство завода в Петербурге

Компания Hyundai WIA Rus начала строительство завода по производству автомобильных двигателей в Санкт-Петербурге, инвестиции в проект составят порядка 13,1 миллиарда рублей, передает корреспондент РИА Новости.

"Это особенно важно для города, для петербургской промышленности в эти дни. Пандемия коронавируса не смогла нарушить планы компании Hyundai, автомобильный завод Hyundai продолжает работать... И все это время продолжается реализация инвестиционного проекта по строительству завода двигателей", - сказал губернатор Санкт-Петербурга Александр Беглов на церемонии начала строительства завода.

Он отметил, что на первом этапе работы завод будет выпускать 240 тысяч двигателей в год, работая в две производственные смены. В перспективе мощность завод может возрасти до 330 тысяч двигателей в год. Часть продукции завода пойдет на экспорт.

"У нас есть уверенность, что в октябре 2021 года здесь будут выпущены первые двигатели", - сказал губернатор.

"Несмотря на непростую ситуацию с пандемией, нам удается сохранить темпы подготовки к строительству завода... Российский завод двигателей "Хендэ Виа Рус" обеспечит производство двигателей высокого качества, создаст более 500 рабочих мест в Санкт-Петербурге", - сказал генеральный директор "Хендэ Виа Рус" О Сынгхун.

В рамках церемонии губернатор Петербурга и генеральный директор "Хендэ Виа Рус" подписали соглашение о взаимодействии в ходе реализации проекта.

Завод будет расположен в непосредственной близости от автомобильного завода "Хендэ Мотор Мануфактуринг Рус". Производственная линия нового предприятия будет запущена в октябре 2021 года. Инвестиции в строительство завода двигателей составят порядка 13,1 миллиарда рублей.

На новом заводе, оснащенном высокотехнологичным оборудованием, будет проводиться обработка основных деталей двигателя и его сборка. Основные компоненты, которые планируется локализовать в Петербурге, - это блок цилиндров, головки блока цилиндров, коленвал. Завод будет производить двигатели Gamma I объемом 1,6 литра с системой непрерывного регулирования фаз газораспределения. Этот вид двигателя отвечает высоким экологическим требованиям. В компании отмечают, что строящийся завод заложит основу для выхода компании на рынок двигателей в Европе.

Hyundai Motor Company запустила автозавод в Петербурге ("Хендэ Мотор Мануфактуринг Рус") в сентябре 2010 года. Сейчас на заводе производятся модели Hyundai Solaris, Kia Rio, Kia Rio X-Line и кроссовер Hyundai Creta. Наибольшее количество выпускаемых автомобилей в Петербурге приходится на завод Hyundai.

Узбекистан возобновит встречи по вступлению в ВТО

Узбекистан и Всемирная торговая организация (ВТО) 7 июля после почти 15-летнего перерыва возобновят заседание совместной рабочей группы по вступлению страны в эту организацию, пока они будут проходить в формате видеоконференции из-за коронавируса, сообщила во вторник пресс-служба министерства инвестиций и внешней торговли (МИВТ) республики.

Узбекистан получил статус наблюдателя в Генеральном соглашении по тарифам и торговле в июне 1994 года, в 1998 году была создана рабочая переговорная группа по вступлению страны в ВТО. В последующие годы эта рабочая группа собиралась только трижды, последний раз – в октябре 2005 года. Ранее МИД страны рассчитывал, что заседания рабочей группы начнутся в конце марта - начале апреля этого года. Однако из-за пандемии коронавируса в эти сроки встречи возобновить не удалось.

По данным пресс-службы ведомства, заместитель премьер-министра, министр инвестиций и внешней торговли Узбекистана Сардор Умурзаков провел очередное заседание межведомственной комиссии по работе с ВТО, где обсуждались вопросы возобновления заседания переговорной группы.

"С учетом текущей эпидемиологической ситуации четвертое заседание рабочей группы по вступлению Республики Узбекистан в ВТО будет проведено 7 июля текущего года в "гибридном" формате", - говорится в сообщении в Telegram-канале МИВТ. По данным ведомства, делегации дипмиссий иностранных государств в Женеве, экспертные группы и делегация Узбекистана в Ташкенте будут работать в режиме видеоконференции.

По данным пресс-службы, процесс вступления Узбекистана в ВТО "является важной задачей и требует оперативного решения комплекса вопросов, затрагивающих ряд факторов социально-экономического развития страны".

В конце ноября 2017 года президент Узбекистана Шавкат Мирзиеев во время визита в Южную Корею заявил, что страна возобновила работу по вступлению в ВТО. В июле 2019 года узбекская сторона передала в ВТО обновленный меморандум о режиме внешней торговли для рассмотрения заявки на вступление страны в организацию. По данным МИД страны, Узбекистан при вступлении в ВТО намерен получить привилегии страны с развивающейся экономикой.

Hyundai отзывает 47,7 тысячи автомобилей в России

"Хендэ Мотор СНГ" (официальный представитель изготовителя Hyundai на российском рынке) отзывает в РФ 47 653 автомобиля Hyundai Elantra из-за возможного замыкания в цепи питания системы антиблокировки колес при торможении, сообщается на сайте Росстандарта.

"Отзыву подлежат 47 653 автомобиля Hyundai Elantra (HD), реализованных в период с 17 августа 2005 года по 14 мая 2011 года... Причиной отзыва транспортных средств является возможность короткого замыкания в цепи питания модуля ABS/ESC", - говорится в сообщении.

Отмечается, что на всех автомобилях будет выполнена установка комплекта реле, а работы будут осуществляться бесплатно для владельцев.

Уполномоченные представители "Хендэ Мотор СНГ" проинформируют владельцев автомобилей, подпадающих под отзыв, о необходимости предоставить транспортное средство в ближайший дилерский центр для проведения ремонтных работ, также указывает Росстандарт.

Устойчивое развитие

АВТОТОР сохранил позиции одного из крупнейших налогоплательщиков СЗФО

Текст: Олег Звонков (Калининградская область)

АВТОТОР подготовил для своих акционеров отчет о работе предприятий, участвующих в производстве автомобилей в Калининградской области в 2019 году. Цифры подтверждают, что автоконцерн остается крупнейшим работодателем, товаропроизводителем и налогоплательщиком региона.

Прошедший год был для предприятия юбилейным, его 25-летие широко отмечалось в регионе, поздравления поступали от первых лиц не только региона, но и государства. Ведь роль автоконцерна в калининградской экономике трудно преувеличить. Его доля составляет более 50 процентов в общем объеме товарной продукции Янтарного края. Автопроизводство обеспечивает больше половины вагонооборота Калининградской железной дороги и свыше 70 процентов контейнерной перевалки морских портов. Предприятие дает работу не только собственным сотрудникам, а их сейчас более 3,4 тысячи человек, но и задействует в своей производственной цепочке 30 с лишним тысяч рабочих мест на почти двух сотнях смежных предприятий.

АВТОТОР сохраняет лидирующие позиции крупнейшего налогоплательщика не только в Калининградской области, но и в Северо-Западном федеральном округе. Он выплачивает почти половину общего объема налогов и сборов предприятий региона - только за 2019 год эта сумма составила 87,9 миллиарда рублей. На долю предприятия в 2019 году пришлось 65,8 процента собираемого на территории области НДС (55,5 миллиарда рублей) и около 47 процентов (8,9 миллиарда рублей) уплаченного акциза.

Главным событием года, определившим перспективы на ближайшее десятилетие, стал специнвестконтракт (СПИК), который АВТОТОР подписал с Минпромторгом РФ и правительством Калининградской области. Холдинг взял на себя масштабные обязательства по углублению технологических переделов при производстве автомобилей, организации полнопрофильного производства модельного ряда со сваркой и окраской кузовов, расширению локализации, повышению добавленной стоимости. В рамках проекта запланировано создание инжинирингового, IT, учебного центров, которые поднимут на новый уровень инженерно-конструкторское и технологическое обеспечение, позволят провести цифровизацию управления производством. Инвестиции в рамках СПИК составят до 20 миллиардов рублей за 10 лет.

Концерн сразу же приступил к выполнению своих обязательств по СПИК. Уже создан инжиниринговый центр, объединивший как заводских профессионалов, так и привлеченных специалистов - технологов, конструкторов, инженеров, логистов. Им предстоит решать задачи по организации производства нового уровня. Создается на АВТОТОР и Центр локализации и аутсорсинга, основной задачей которого будет координация деятельности всех предприятий компании в рамках проектов локализации.

Заключен контракт на проектирование нового завода производительностью 50 тысяч автомобилей в год с немецким концерном Dürr - мировым лидером в области проектирования интегрированных сборочных и окрасочных систем и их производства.

В прошлом году введены в эксплуатацию новые сварочные линии по производству кузовов, каждая из которых позволяет выпускать до 25 тысяч кузовов автомобилей в год. Было освоено производство сразу двух новых моделей по полному циклу (сварка, окраска, сборка), а это означает исполнение обязательств, взятых в рамках СПИК, опережающими темпами.

Крупнейший в мире контрактный автопроизводитель, выпускающий сейчас 50 моделей нескольких брендов одновременно на одном производстве, в прошлом году обновил модельный ряд на 30 процентов. Освоено производство 15 новых моделей, в их числе - флагманские автомобили ведущих мировых брендов, воплощающих в себе самые современные достижения автопрома: BMW X7, KIA K900, линейка коммерческих автомобилей Hyundai, грузовик года - тягач нового поколения Ford Trucks F-MAX. В прошлом году на заводе прошла торжественная церемония выпуска двухмиллионного автомобиля - им стал KIA Сerato нового поколения.

Традиционно важна для руководства предприятия социальная сфера. На заводе принят коллективный договор на 2019-2022 годы, в который введены дополнительные меры социальной поддержки работников. Все обязательства перед работниками по предыдущему колдоговору 2016-2019 годов Совет профсоюза работников автомобильной промышленности "АВТОТОР-Проф" признал выполненными.

Новая социальная инициатива Совета директоров предприятия вызвала большой интерес в регионе, поскольку она уникальна. Утверждена Концепция жилищной политики АВТОТОР, согласно которой треть средств, направляемых на социальные мероприятия, пойдет на жилищное строительство для работников предприятия. Жилье может быть предоставлено в коммерческий наем с правом выкупа, для сотрудников цена будет ниже рыночной. Планируется также выдавать жилье как служебное с последующей передачей в собственность. Начнется программа со строительства около 42 тысяч квадратных метров жилья и социальной инфраструктуры.

Социальная ответственность стала одним из главных принципов для руководства со дня основания компании, и применяется этот принцип не только к собственным работникам. В прошлом году завершено строительство уникального физкультурно-оздоровительного комплекса

"АВТОТОР-Арена" с бассейном олимпийского класса, многофункциональными спортзалами и крытым футбольным манежем - единственным в России, сертифицированным по стандартам FIFA. Этот объект компания построила за счет собственных средств, вложив свыше двух миллиардов рублей, а пользоваться им смогут все жители региона.

У компании ежегодно очень длинный список благотворительных и меценатских проектов, и минувший год не был исключением. Продолжая многолетнюю традицию, автоконцерн в 16-й раз стал генеральным спонсором ХI Международного конкурса органистов имени Микаэла Таривердиева - одного из крупнейших в мире состязаний музыкантов, обеспечив премиальный фонд. Музей Мирового океана получил в дар от основателя компании АВТОТОР Владимира Щербакова очередную, третью часть всемирно известной этнографической коллекции "Люди моря". А в калининградском зоопарке благодаря автопредприятию появился новый объект, сразу полюбившийся детям, - контактная площадка, где можно погладить и покормить домашних животных.

В прошлом году была оказана помощь в строительстве храма Святых равноапостольных Кирилла и Мефодия в Калининграде, а православная гимназия получила компьютерную технику и оборудование на общую сумму в 5,6 миллиона рублей. А всего в строительство и оснащение учебного заведения было направлено свыше 400 миллионов рублей. Отмечая заслуги Владимира Щербакова в деле поддержки Калининградской епархии, Патриарх Московский и всея Руси Кирилл вручил основателю компании высокую награду Русской православной церкви - орден Святого благоверного князя Даниила Московского второй степени.

Масштаб социальных проектов самый разный - шефство над малым ракетным кораблем Балтийского флота "Серпухов", поддержка спортсменов-паралимпийцев, представляющих регион на соревнованиях мирового уровня, помощь школам и детсадам в микрорайоне им. А.Космодемьянского, местной библиотеке, традиционная поддержка ветеранов... При помощи автоконцерна в регионе прошли III фестиваль "Цифровое будущее России", федеральный проект "Иллюстрированные книжки для маленьких слепых детей", Всероссийский благотворительный фестиваль "Белый пароход" и многие другие социально значимые мероприятия.

Особняком стоит сотрудничество с благотворительным детским центром "Верю в чудо", известным в регионе своей активной помощью тяжелобольным детям. В минувшем году холдинг поддержал несколько проектов центра и подарил ему двухмиллионный автомобиль KIA Cerato, сошедший с конвейера. Машина используется сотрудниками и волонтерами "Верю в чудо" для обслуживания надомного хосписа. А детской областной больнице передан новый микроавтобус Hyundai H-1 - для выездной патронажной службы, в составе которой узкие специалисты - пульмонологи, неврологи, гематологи, онкологи - отправляются к самым маленьким пациентам.

Факт

На предприятиях АВТОТОР в 2019 году средняя заработная плата на конец года составила 48,8 тысячи рублей. Это на 44 процента выше средней зарплаты на предприятиях обрабатывающей промышленности региона, которая в 2019-м составила 33,9 тысячи рублей.

Комментарии

Валерий Горбунов, председатель Совета директоров ООО "АВТОТОР Холдинг:

- По прошествии 25 лет, когда предприятие не раз переживало серьезные падения и подъемы, стало очевидно: выбранная бизнес-модель доказала свою устойчивость и эффективность благодаря "правильным генам", заложенным отцом-основателем АВТОТОР, и тем многогранным возможностям маневра, которые обеспечивает идея многомодельности и многобрендовости производства при малой серийности выпуска.

За эти годы АВТОТОР стал одним из крупнейших автопроизводителей страны, успех которого определяется высоким качеством продукции и крепкими профессиональными традициями. Освоено производство более 100 моделей автомобилей крупнейших мировых брендов, в общей сложности с конвейера завода сошло более двух миллионов автомобилей. В создание производственного комплекса привлечено более 650 миллионов евро инвестиций.

Александр Сорокин, генеральный директор ООО "АВТОТОР Холдинг":

- На всех этапах своего развития АВТОТОР идет в ногу со временем, гибко реагирует на потребности рынка, на любые колебания и глобальные изменения в экономике, работает открыто и честно, успешно реализуя новые перспективные подходы в реализации бизнес-проектов, которые не только экономически эффективны, но и социально значимы.

Нам удалось создать уникальный коллектив высококвалифицированных специалистов, для которых действует многоступенчатая система непрерывного обучения, позволяющая повышать профессиональный уровень, который подтверждается ежегодной аттестацией каждого сотрудника. Масштабные обязательства и планы, сложнейшие задачи, стоящие перед компанией сегодня, - это новый вызов для коллектива и в то же время возможность совершить качественный скачок на новом этапе развития.

Поле противоборства – Африка

Борьба за геополитическое влияние на Чёрном континенте обостряется.

Вопреки заявлениям Белого дома о предстоящем сокращении военного присутствия США за рубежом Африканское командование вооружённых сил США (USAFRICOM) рассматривает вопрос об использовании в Тунисе одной из своих бригад содействия силам безопасности. С таким заявлениям выступил в минувшем месяце глава этого командования генерал Стивен Таунсенд. Бригады этого типа (Security Force Assistance Brigades) используются для обучения и подготовки военнослужащих стран-партнёров на их территории. Как видим, Пентагон с Чёрного континента уходить не торопится. Чем это вызвано? Каков геополитический расклад сил на этом континенте? Эти вопросы стали темой беседы нашего обозревателя с известным африканистом доктором исторических наук Василием Филипповым.

– Василий Рудольфович, Африку, как известно, называют континентом больших возможностей и больших вызовов. Что вы скажете по этому поводу?

– Начну с того, что Африку называют по-разному. Сейчас, например, часто говорят про «африканское чудо». Я бы пока поостерёгся так считать. В Африке проживают около 12 процентов населения Земли, а доля Африки в мировом ВВП не превышает 2 процентов. Некоторые страны, действительно, демонстрируют высокие темпы экономического развития. Например, среднегодовые темпы прироста ВВП Экваториальной Гвинеи с начала века достигали иногда 20 процентов, Анголы – 12 процентов, Нигерии – 9 процентов. Такие страны, как Гана, Эфиопия, ­Кот-д’Ивуар, Джибути в последнее время обеспечили прирост ВВП на уровне 7–8 процентов в год. Но это опять же достигается в первую очередь благодаря привлечению огромных внешних заимствований и наращиванию экспорта минерального сырья, в том числе нефти.

В целом экономика африканских стран все ещё строится в основном на производстве сельскохозяйственной продукции. До тех пор, пока на континенте не начнётся промышленная революция, процесс индустриализации, африканцы обречены на бедность.

– В самих африканских странах думают, как преодолеть эту негативную тенденцию?

– Сейчас я не могу назвать ни одной страны континента, где бы не осознавали пагубность и полную бесперспективность сырьевого пути. И все хотели бы порвать с этой печальной традицией. Но опять же это происходит прежде всего путём внешних заимствований. Примечательно, что 40 процентов текущих долговых обязательств африканских стран – это кредиты, полученные от Китайской Народной Республики.

Эфиопия, получив многомиллиардные кредиты от Всемирного банка, Международного валютного фонда, Китая и Франции, приступила к созданию ряда мощных текстильных предприятий. С 2014 года в стране были созданы четыре таких производства. Благодаря налоговым льготам, возможностям инфраструктурных инвестиций и дешевизне рабочей силы, торговые компании, ранее размещавшие производство в Китае и Шри-Ланке, теперь разворачивают в Эфиопии выпуск ряда брендов. В 2020 году планировалось строительство ещё восьми технопарков, но пандемия коронавируса, вероятно, не позволит реализовать эти планы в полном объёме.

– Помимо Эфиопии, какие африканские страны являются наиболее привлекательными для внешних игроков?

– Даже если мы отставим в сторону фактор углеводородов, который всегда привлекал к себе повышенное внимание, то все без исключения. Разумеется, в той или иной степени. Однако многие страны страдают от политической нестабильности, внутренних кровавых конфликтов, коррупции, нищеты и, зачастую, от голода. Но более всего страдают они от эксплуатации их ресурсов высокоразвитыми странами.

Возьмите Демократическую Республику Конго. Страна с богатейшими запасами минерального сырья. На территории республики находится более половины мировых разведанных запасов урана! Есть золото, алмазы, медь, кобальт, нефть и много всего другого. Но вся экономика страны строится на теневом экспорте такого минерала, как танталит, практически все запасы которого сконцентрированы в недрах этой республики и который необходим для производства мобильных телефонов. К нелегальной торговле танталом причастны практически все крупнейшие производители электроники, мафиозные сообщества, коррумпированные чиновники. Они получают баснословные доходы, в то время как на примитивных рудниках используется рабский труд детей и местное население умирает от голода.

Эта страна с богатейшими недрами имеет внешний долг более 5 млрд долларов. Это для неё много. Разумеется, инвестировать в такую «экономику» никто не станет. Капитал ищет места более безопасные, политически стабильные и требует для себя более или менее развитой институциональной структуры. К числу стран, которые сейчас могут рассматриваться как инвестиционно привлекательные на континенте, можно отнести Египет, Эфиопию, Маврикий, Ботсвану, ЮАР, Намибию, Руанду…

– То есть Африка разнолика…

– Безусловно. Я не сторонник универсализаций. Африка – это огромный континент, это 55 стран со своим уникальным историческим и политическим опытом. Это сложнейший конгломерат языков, культур, религий, традиций и хозяйственных укладов. Единственно, что, как мне кажется, характеризует африканцев как континентальную общность – это обострённое чувство справедливости, несколько гипертрофированное чувство национальной гордости. Это легко понять: слишком свежи ещё и болезненны раны, порождённые высокомерным и пренебрежительным отношением к ним во времена колониального господства европейских держав.

– А как вы оцениваете внешние политические влияния на процессы в Африке?

– Интерес к континенту имеют, по сути, все развитые и активно развивающиеся экономики мира. Прежде всего интерес экономический. На рубеже веков главными торговыми партнёрами африканских государств были США, Китай и Франция. Сегодня же это Китай, затем Индия и США. Франция сместилась на седьмое место. Сохраняют свои позиции Италия, Испания, Великобритания, Германия. Стремятся занять своё место на африканских рынках Бразилия, Южная Корея…

– Получается, Китай выходит в лидеры в Африке.

– Не всё так просто… Бывшие колониальные державы делают всё, чтобы затруднить Пекину дальнейшее продвижение на Чёрный континент. Они, есть основания полагать, причастны к путчам, к реанимации застарелых трайбалистских конфликтов. Заметна рука Парижа по крайней мере его спецслужб.

Проявляются интересы не только традиционных игроков – таких, как Франция, Великобритания, Италия, США. Сегодня Анкара начинает продвигать свои интересы в Африку – с севера в Ливии и с востока – через Судан и Джибути. Появился и ещё один игрок, располагающий финансовыми ресурсами. Это Эр-Рияд. Правда, саудиты пока предпочитают мессианство – строят мечети, религиозные школы. Но тем самым они закладывают камни своего будущего влияния. И, видимо, хотели бы в перспективе взять в Африке то, чего нет в аравийских недрах.

– Так что бывших колониальных держав постепенно вытеснят из Африки…

– Им оттуда не так-то просто уйти. Возьмём опять же Францию. Для неё ядерная энергетика имеет стратегическое значение: она обеспечивает около 75 процентов энергобаланса страны. По мере оскудения собственных источников урана, обеспечение французских компаний этим стратегическим сырьём достигается главным образом за счёт стран Тропической и Центральной Африки. Нигер – один из главных поставщиков урана во Францию. При этом вплоть до последнего времени установленные французами закупочные цены были в 3–4 раза ниже цен на мировом рынке. Они что, всё это так возьмут, да и бросят?

Куда поехал первым делом Макрон после избрания его президентом Франции? Именно в Африку, а не в США, Великобританию или Германию. А те вооружённые конфликты, которые происходили в Тропической Африке в последние годы с участием французских воинских контингентов – это не что иное, как стремление не допустить усиления китайского влияния.

И борьба за Африку будет становиться всё острее. Среди главных игроков останутся США. Разумеется, в Африке у американских компаний есть значительный экономический интерес. Их интересуют в первую очередь углеводороды, а также редкоземы, необходимые для военных и гражданских цифровых технологий. Всё большее значение приобретает импорт кобальта, марганца, хрома. Однако принципиальное значение для Вашингтона имеет не торговый, а военно-стратегический аспект сотрудничества с африканскими странами.

В 2007 году Пентагон создал Африканское объединённое командование (АФРИКОМ) с зоной ответственности, охватывающей территорию 53 стран. АФРИКОМ имеет в своём распоряжении 7500 военнослужащих, которые действуют в большинстве африканских стран. Пентагон ежегодно выделяет миллионы долларов для подготовки военных в ряде стран континента: Гане, Кении, Эфиопии, Сенегале, Ботсване. За последние годы американские военнослужащие принимали участие в спецоперациях на территории 13 африканских государств.

И Франция пока не намерена прекращать в Сахеле операцию «Бархан», официально объявленную миротворческой, а на деле преследующую цель сохранить контроль над урановыми рудниками Нигера и Мали. В этой военной акции задействованы сейчас около 4500 военнослужащих.

Наша справка. Сахель – тропический саванный регион в Африке, который является своеобразным переходом между Сахарой на севере и более плодородными землями на юге. Включает десять стран и около 300 млн населения. Он протянулся от Атлантического океана до Красного моря. С 2014 г. для координации действий государств Сахеля существует международное региональное объединение «Сахельская пятёрка», в которую входят Буркина-Фасо, Мавритания, Мали, Нигер и Чад.

Впрочем, нужно отметить, что в начале нынешнего года Пентагон объявил о своём намерении минимизировать военное присутствие в зоне Сахеля, что соответствует внешнеполитическим установкам Дональда Трампа. АФРИКОМ должен подготовить комплексный план по выводу войск из Сахеля. США планируют покинуть свою военную базу в Нигере, прекратить поддержку Франции в борьбе с радикальными исламистами в Мали, Нигере и Буркина-Фасо.

Впрочем, поживём – увидим. Живём мы с вами в эпоху тектонических перемен, глобальной трансформации. В любом случае, в обозримом будущем геополитическое противостояние на Африканском континенте будет обостряться.

Александр Фролов

США. Тунис. Гана. Африка > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > redstar.ru, 29 июня 2020 > № 3479869 Василий Филиппов

Пассажиропоток российских авиакомпаний в мае рухнул более чем на 90%

Пассажиропоток российских авиакомпаний в мае рухнул на 91,3% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Международные перевозки сократились на 99,5%, внутренние перевозки рухнули на 84,5%.

Всего в мае перевезли 948,9 тысячи пассажиров, значится в сообщении Росавиации. Абсолютное большинство из них – 922,9 тысячи человек – по России. Международные полеты в этом месяце совершили только 25,9 тысячи человек, тогда как в прошлом году в этом месяце летали за рубеж и возвращались на родину более 4,9 миллиона пассажиров. Занятость пассажирских кресел составила 44,4%, что на треть меньше, чем в прошлом году.

Авиакомпания S7 перевезла 281, 3 тысячи пассажиров, что на 75,7% меньше, чем годом ранее. Пассажиропоток «Аэрофлота» рухнул на 93,1% к месяцу прошлого года. В мае 2020-го авиакомпания перевезла всего 206,3 тысячи пассажиров. Авиакомпания «Россия» перевезла 74,3 тысячи пассажиров, что на 92,6% меньше, чем годом ранее. Utair перевез 67,2 тысячи пассажиров, падение составило 90,3%. «Уральские авиалинии» перевезли 41,7 тысячи пассажиров, что на 94,9% меньше, чем годом ранее.

Перевозки грузов и почты в этот период сократились незначительно – всего на 6,2%, в основном за счет сокращения внутреннего грузооборота. Международные перевозки грузов в этот период даже возросли на 0,4%. За месяц было перевезено 89,4 тысячи тонн.

С начала года пассажиропоток российских авиакомпаний стал меньше на 44,6%. За пять месяцев российские авиакомпании перевезли 24,9 миллиона человек. При этом пассажиропоток на внутренних рейсах сократился на 38,1% - почти до 16,3 миллиона пассажиров, на международных рейсах – на 53,7% (почти до 8,7 миллиона человек).

Международное авиасообщение было приостановлено в конце марта из-за распространения эпидемии коронавируса. За рубеж летали только те самолеты, которые забирали застрявших россиян за рубежом. С 8 июня разрешили летать за границу тем пассажирам, которые отправляются за рубеж на заработки или учебу, а также посещают своих больных родственников. Вместе с тем, как отмечалось ранее, с начала месяца «Аэрофлот» уже возобновил международные полеты с некоторыми европейскими странами, а также с Нью-Йорком, Сеулом и Тель-Авивом по сильно завышенным ценам. Регулярность таких рейсов пока составляет один и два раза в неделю. Как пояснили в самой авиакомпании, пока эти рейсы грузовые, но на борт принимается пассажиры, которые имеют основания для вылета в зарубежную страну, в частности, россиян с двойным гражданством.

Ранее в Росавиации также предложили возобновить авиасообщения с некоторыми странами СНГ. Возобновление регулярного авиасообщения со странами дальнего зарубежья будет зависеть от индивидуальных переговоров и эпидситуации в стране. Авиационный эксперт Роман Гусаров предположил, что слетать в СНГ можно будет уже в ближайшее время, а вот границы с европейскими странами, по его мнению, скорее всего будут закрыты до конца года.

Евросоюз принимает по спискам

Евросоюз с 1 июля может открыть границы лишь для 15 стран

Текст: Юрий Когалов

Комитет постоянных представителей 27 государств - членов ЕС согласовал список стран, для граждан которых Евросоюз откроет с 1 июля свои внешние границы. США, России, Израиля и многих других в нем не оказалось.

В число разрешенных вошли Австралия, Алжир, Грузия, Канада, Марокко, Новая Зеландия, Руанда, Сербия, Таиланд, Тунис, Уругвай, Черногория, Южная Корея и Япония. Попасть в единую Европу также пока могут жители Британии. А вот для китайцев поставлены особые условия: границы для них откроют только на условиях взаимности, на что Пекин пока не согласен.

Как подчеркивают в Брюсселе, список был составлен по эпидемиологическому критерию. Окончательный вариант с перечнем государств, чьи жители все же смогут после 1 июля приехать в Европу, официально утвердят в понедельник Причем предполагается, что список будут пересматривать раз в две недели, учитывая ситуацию с коронавирусом.

Стоит отметить, что хотя в Евросоюзе наблюдается определенное снижение числа заболевших, некоторые страны явно выбиваются из общей тенденции. Так, в Польше и Швеции отмечен рост количества инфицированных. Тем не менее жители этих стран могут без проблем путешествовать по Евросоюзу. При этом любое государство из членов ЕС вправе дополнительно, по своему выбору, отказать во въезде на национальную территорию гражданам из одобренных в целом Брюсселем стран.

Уход в цифру

Герман Клименко о новом мире, цифровом человеке и суверенитете

Владислав Шурыгин

Владислав ШУРЫГИН. Герман Сергеевич, поясните, что такое цифровая экономика. Ещё лет так 20-30 назад многие представали себе компьютер, как очень большой калькулятор. А теперь вдруг цифровая экономика. Но экономика, собственно, состоит из цифр. Так в чём же суть этого термина?

Герман КЛИМЕНКО, председатель Фонда развития цифровой экономики. Вы знаете, определений очень много. Пять лет назад, когда государство лоб в лоб, наконец, столкнулось с интернетом, и, стало понятно, что это уже не пространство досуга, а новая реальность, был создан Институт развития интернета. И вот мы проводим первое совещание. Я говорю: «На совещание пригласите, пожалуйста, ЦБ». Вячеслав Викторович Володин как представитель власти на совещании с удивлением меня спрашивает: «Зачем? Это же интернет!» Я говорю: «Подождите-подождите, мы – уже давно не интернет, мы немножечко залезли в банковскую систему, мы немножечко залезли в медицину, мы немножечко залезли в управление»

«Цифровизация» – это процесс передачи выработки и принятия решений от людей к компьютеру – к программному обеспечению. Поясню на примере сервиса Такси. Буквально 5 лет назад в Москве было 6000 таксистов и 300 диспетчерских. Чтобы вызвать такси, нужно было позвонить на специальный номер и у диспетчера заказать машину. В этих 300 диспетчерских работало в среднем 20 человек: диспетчеры, директор, бухгалтер, уборщицы, охрана. То есть в 300 диспетчерских работало 6 000 человек, которые обслуживали 6000 таксистов. Коммерческую эффективность такой структуры пояснять не надо. Ниже нижнего! Так вот цифровизация – это когда 60 тысяч таксистов обслуживает, условно, одна диспетчерская, Яндекс-программисты. И из неё сразу вылетает 5000 ненужных бизнесу такси людей. Конечно, для всех сокращённых это болезненно. Это потеря работы. Неопределённость и неуверенность в будущем. Но эффективность и прибыльность бизнеса тут же летят вверх! Поэтому вы можете встретить сейчас термин не «цифровая экономика», а «цифровой концлагерь». На одной стороне весов цифровизация, это резкое увеличение производительности труда. Вплоть до абсолютной. С удалением административного класса. Его при цифровизации практически нет. На другой – сокращения конкретных людей, безработица в целом спектре ещё недавно востребованных профессий. Я привёл пример - служба такси, но дальше сюда можно добавить, строительство, торговлю, промышленность – что угодно! Цифровизация удаляет из системы производства и деловых взаимоотношений бюрократический класс, так называемых офис-менеджеров. Даже в таких далёких, казалось бы, сферах, как образование, журналистика и даже писательство. В идеале будет только человек – производитель продукта и компьютер – программная среда. Конечно, это пока футурология и фантастика, но та, которая буквально за дверями. Хотите, назовите это Скайнетом. Это если в терминах страшилок говорить. Хотя и правда тоже есть в этой истории. Действительно, цифровизация почти под корень выбивается пласт чиновников, к которым мы за столетия привыкли и без которых совершенно не представляем свою жизнь. Возьмём, к примеру, многофункциональные центры предоставления государственных услуг города Москвы – МФЦ. Раньше вам нужно было искать время, идти в соответствующую контору, выстаивать очередь к чиновнику, что бы он поднял соответствующую базу данных и, найдя нужные вам сведения, сделал вам собственноручно документ, например, копию права на земельный участок. Сотни тысяч людей в одной только Москве служили «бумагопроизводителями». Теперь для того, чтобы получить такую справку, вам вообще не нужно выходить из дома – просто через интернет заходите на сайт Госуслуг и заказываете нужные вам справки, и программа их вам готовит. Всё! Из «системы» тут же вырезаются многие десятки тысяч бюрократов. Это и экономия вашего времени, и экономия бюджета. Но одновременно это и оставшиеся без работы тысячи людей.

Поэтому, возвращаясь к вашему вопросу - цифровизация экономики это мечта всех экономистов - максимальная производительность труда. Но философский вопрос заключается в том - нужно ли её достигать? Акционеры компаний, которые занимаются, назовём это юберизацией, конечно, «за». А люди, которые смотрят на собственные перспективы в «цифровом обществе» далеко не все видят их радужными. И тут нужен некий баланс…

Владислав ШУРЫГИН. Из истории мы очень хорошо помним луддитов. Разрушителей машин. Они считали, что машина - оружие дьявола, что она делает их нищими. То есть человечество уже сталкивалось с аналогичной проблемой. Не возникнет ли теперь аналогичное движение? Тех, кто против цифровизации, которая лишает их работы и будущего? Насколько человечество готово пережить цифровизацию?

Герман КЛИМЕНКО. Пожалуй, это один из основных вопросов – как человечество пройдёт это переходный этап. Конечно, это будет непросто. Оптимизация заменила собой рабочие места миллионов человек. Фактически уничтожила сотни престижных в недавнем прошлом профессий. И вопрос вопросов - найдёт ли наша новая экономика для этих людей рабочие места? Пока она находит рабочие места, мы это видим по сегодняшней COVID-ной истории, исключительно курьеров. Мои коллеги из курьерного бизнеса сегодня не нарадуются жизни. К ним идёт сейчас просто исключительно качественный контингент: официанты, менеджеры по продажам, фитнес-тренеры, баристы. Пока это условия эпидемии. Но нужно понимать, что и дальше эти процессы будут развиваться. Новая реальность, цифровая экономика будет порождать новый спрос и новые карьерные траектории. К примеру, как стать лучшим баристой? До коронавируса в Москве было просто громадное количество кафешек, чуть ли не 17000, где просто кофе наливали в стаканчик. И там работали молодые ребята, варили кофе. Раньше, в советское время, какая была история? Я сам работал официантом, когда нужно было накопить какие-то деньги. Работа была временной. Она и сегодня пока ещё временная, под стойкой у многих бариста лежат учебники. Но по мере цифровизации, исчезновения целых групп профессий, карьера баристы может оказаться настоящей стезёй. И учебник высшей математики, к примеру, заменит справочник по сортам кофе и сборник рецептов варки кофе. Вот он сейчас он умеет делать 16 видов кофе. На соевом молоке, двойной прожарки, латте, капучино и так далее. Это одни деньги, один карьерный уровень. И бариста понимает, что когда он будет 32 сорта кофе уметь варить и ещё делать рисунки на поверхности кофе, например, из Камасутры, то тогда он перейдёт на другой уровень, в более престижное кафе. И у него будет уже не 50 тысяч, а 70 тысяч зарплата. Такая вот будет траектория карьерного роста…

Это мы хотели стать сперва программистами, потом начальниками отдела программирования, возглавлять институты. А в новой реальности, получается, что нет начальников отдела программирования. Если мы посмотрим на примере таксистов. Есть таксист, и у него критерий роста – это баллы, которые ему платят. И эти баллы конвертируются в то, что ему система умная, сингулярность какая-нибудь, Скайнет, за то, что он лоялен системе, не совершает ошибок, не нарушает скорость, даёт больше хороших заказов. У курьеров такая же история. И вот у них карьерный рост туда сориентирован. Они считают это нормальным. Для меня это, может быть, диковато. Но я прекрасно понимаю, что должности начальников убиваются. Нет больше начальников таксопарка, который мог распределить, построить сетку распределения правильной загрузки таксистов. Потому что компьютер с этим справляется, мало того, что лучше, мало того, что быстрее, так он ещё и не болеет и делает это в онлайн. Вот такая наша цифровая экономика.

Владислав ШУРЫГИН. Понятно. И всё-таки, не возникает ли в результате всего этого новое Средневековье? С его «цеховыми» традициями, жёстко обозначенными классами. Когда сын баристы может быть только баристой, а сын прокурора только прокурором? Люди этого откровенно бояться. Есть такая глобальная фобия на тему того, что миллиарды людей лишатся работы, будут закабалены машинами и посажены в этакий цифровой концлагерь…

Герман КЛИМЕНКО. А до этого они, прям, не были закабалены? Знаете, поменяется только тип закабаления. Раньше это был человек – хозяин, босс, барин, начальник, бюрократия в целом. А теперь программная среда. Будет Яндекс вместо бюрократов. Какая разница-то?

Владислав ШУРЫГИН. В любом случае люди боятся.

Герман КЛИМЕНКО. Боятся потому, что не понимают. «Живой» хозяин это всегда простор для любого беспредела, а программа это всегда алгоритм. И программа о баристе или таксисте будет заботиться куда как эффективнее чем «живой» начальник просто, потому, что она «прописана» под максимальную эффективность. Программа будет контролировать здоровье работника не для того, чтобы им помыкать, а для того, чтобы он лучше работал. Вот уже сейчас программы следят за таксистами. При «живом» начальнике ведь какая эксплуатация была? «Душевная» эксплуатация, - тебе нужны деньги? Ну, так паши в 2 смены, в 3 смены, пока не заснёшь за рулем и не влетишь под КамАЗ или не доездишься до инсульта. А там нового найдём! А сервис о таксисте заботиться, алгоритмы заботятся о том, чтобы человек не перерабатывал. Чтобы он работал не больше 8-ми часов в сутки, делал перерывы в работе, чтобы он следил за своим здоровьем. Потому, что опытный, безаварийный, хорошо отдохнувший таксист это высокая прибыль.

Владислав ШУРЫГИН. Получается, что цифровизация меняет метафизику человеческого развития. Меняется роль и место образования. Как мы с вами воспитывались? Образование – это средство возможности занять некую социальную нишу на некоем социальном этаже. И этих этажей карьерных было много. Какой тогда смысл в образовании в эпоху, когда жизненная карьера становится карьерой баристы?

Герман КЛИМЕНКО. Тут начать стоит с того, что у нас высшее образование за десятилетия в корне поменяло свою функцию. Сколько процентов выпускников вузов в дальнейшем работает по своим специальностям? Если не брать медицинские вузы, около 37% Почему? Потому, что для, как минимум, трёх поколений ВУЗ был «бронью» от армии и источником престижного статуса обладателя «высшего образования». Вы же знаете, что ни в одной другой стране мира нет столько выпускников вузов на тысячу человек как у нас. И две трети этих дипломов это просто «корочки», которые пылятся в семейных архивах. А куда сегодня идёт выпускник педагогического ВУЗа, или, к примеру, инженерного? В школу и на завод? Только определённый процент, а остальные туда, где больше платят. В любом салоне по продаже престижных иномарок до эпидемии можно было найти целый букет выпускников ВУЗов, не имеющих никакого отношения к продаже авто. Тоже самое в офисах крупных торговых компаний.

В 90-х годах мы выпускали ежегодно 20 000 юристов и 20 000 медиков. Прошло 30 лет. Как вы думаете, какая сейчас картина?

Владислав ШУРЫГИН. Я думаю, что юристов стало гораздо меньше…

Герман КЛИМЕНКО. Юристов-то как раз стало больше, юристов мы выпускаем теперь 150 000. А медиков мы всё так же выпускаем 20 тысяч. Потому что для того, чтобы запустить медицинский ВУЗ нужны очень серьёзные вложения, это качественно другое образование. И главное, медицине необходимы в год те самые 20000 выпускников. Для них есть места, есть работа. А вот с юристами всё иначе – получи диплом и иди на все четыре стороны.

И тут цифровизация просто ставит молодого человека перед реальностью – либо у тебя есть профессия и ты востребован в ней, либо ты просто лишний в новой системе отношений «человек – программная среда». И тут всё сразу становится на свои места. Мальчики сразу вспоминают, что можно пойти работать официантом и зарабатывать, кстати, весьма неплохо. Можно пойти в автомастерскую, все мальчики же любят автомобили и тоже, кстати, весьма неплохо зарабатывать через 2 года.

Так вот «цифра» здесь привносит огромную новую историю. О работе баристы. Давайте под работой бариста подразумевать разнообразные простые истории, которым платится достаточно. Такое классическое потребительское общество, когда человек сможет, работая официантом или автослесарем, завести детей, взять ипотеку. Но дальше у него появится сын, который унаследует работу официантом и дальше будет идти… Это, кстати, не так плохо, как кажется. Потому что у нас в стране проблема, что у нас есть династии юристов, но нет династий слесарей. Это не является почётной историей.

Владислав ШУРЫГИН. Мне кажется, что наш спор о будущем образовании в условиях цифровой экономики всё равно сводится к мировоззренческому спору о смысле образования в ХХI веке. Условно говоря, зачем баристе тригонометрия или астрономия? Или история Древнего мира? Или потомственному сантехнику? Не получится ли, что при такой системе образования мы создаём некий цифровой концлагерь. Или новое Средневековье с его сословиями, чьи рамки определены и неизменны?

Герман КЛИМЕНКО. Мы сейчас с вами уйдём в удивительный спор, где есть доводы с одной стороны, за узкую специализацию, с другой - за широкую специализацию. Но давайте пойдём от конечной задачи образования. Для государства задача заключается не в том, чтобы юноша приехавший из какого-нибудь Латыркина, поступил в МАРХИ, отучился и создал не один прекраснейший дом на Тверской. А чтобы он вернулся обратно в Латыркино и построил там давно нужный городу мост. Приехать из региона в центр, обучиться, вернуться и жить там полноценной жизнью, поднимать регион. А у нас вечная проблема трёх мушкетёров. Помните, из трёх мушкетёров только один – четвертый - д’Артаньян очень гордился своей Гасконией. Вот и у нас – человек вырывается из Твери или Томска, селится в Москве и вот он уже «москвич», причём, со апломбом и брезгливостью к «провинции» его породившей. Сегодня люди стараются свою региональность тут же убрать, забыть об этом и никогда туда не возвращаться. И это во многом связано с тем, что в регионах нет сегодня условий для нормальной учёбы и работы. Что слишком велик разрыв в уровне жизни между Москвой и, к примеру, Курском. И задача «цифровизации» сглаживать эту проблему. Я понимаю, что это не очень красиво звучит, но цифровизация, привнесённая в регионы, даёт шанс стране… Системно мы можем резко поднять качество образования.

Владислав ШУРЫГИН. Тогда скажите, кого вы хотите вырастить…

Герман КЛИМЕНКО. …Когда мы работали с врачами, они всё время говорили: «Вы хотите держать нас на ниточках искусственного интеллекта (ИИ), нейросетей…» А мы в ответ: «Нет! Мы просто хотим жить!». Вот я лично как человек хочу прийти в медицинский центр, и чтобы там было, не как сейчас, когда ты должен записываться к каждому врачу, обходить их всех одного за другим, а, если ты живёшь в провинции, то ещё и ехать куда-то в крупный город, за консультацией. Это раньше, когда Чехов был доктором, к нему прибегали: «Антон Павлович, срочно! У Агафьи что-то там выскочило и занедужила». И что он говорил: «Запрягайте лощадь, поедем смотреть…» Или «Везите сюда Агафью, как это без очного осмотра?» Сегодня на дворе 2020 год, у вас есть КТ, МРТ, анализы крови, УЗИ. Вам, вообще, Агафья сегодня перед глазами на фиг не нужна, откровенно говоря. Она вам только мешает. Потому что своим оптимизмом или наоборот пессимизмом мешает доктору объективно оценить данные. И когда мы заходили в медицину, нас обвиняли, что мы хотим манипулировать медиками, поставить их под контроль бездушной машины. Но когда выявляют опухоль и её размер на компьютерной томографии, врач почему-то доверяет машине. А «заочная» медицина почему-то табу… Цифровизация это инструмент. Он может помогать, а может и вредить. Всё зависит от того, в чьих руках находится. Как столовый нож – это всего-навсего нож. Одни им режут хлеб, а кто-то режет головы. Но на этом основании мы не запрещаем ножи. Нужно уметь ими пользоваться.

Владислав ШУРЫГИН. Насколько Россия готова к этой гонке за цифровизацию будущего, где в ней место России? Как вы оцениваете состояние этого процесса?

Герман КЛИМЕНКО. Вопрос на пять. В общей цифровой истории мы всегда говорили, что мы – молодцы. У нас есть Яндекс, у нас есть Рамблер, у нас есть Контакт. Но при этом нет ни одной нашей компании в топе биржи… Ну, Яндекс где-то есть, но в топ-10 нас нет. И это наша проблема. Мы пока как обычно поставщики интеллектуального материала на Запад. Сейчас, правда, ещё стали отдавать материал и на Восток. Закрома не заканчиваются. Как-то удивительно построена система образования. Причём, к счастью, в отличие от Европы, например, нам хотя бы для себя чуть-чуть остаётся. Но ровно столько остаётся, чтобы как-то имитировать счастье, но не настолько, чтобы можно было бы прорваться вперёд. В любой компании зарубежной мира можно найти наших русских программистов. А мы всё время ищем у себя место цифровизации, взвешиваем, спорим. И это одна из самых больших наших проблем. Мы никак не можем решиться и упускаем время. А ведь давно есть Китай с его очень чёткой стратегией в области цифровизации. Есть Америка с её очень чёткой стратегией. И есть мы, которые не примкнули никуда. Сможем ли мы выжить сами, вопрос философский на данный момент. Мы его даже не ставим. Почему? Приведу пример. Вот вы, например, министр энергетики, я – министр промышленности. И мы говорим, давайте построим завод по производству чугуна, нам нужно. Но вам нужен он в Вологде, а мне нужен в Липецке. И пока мы не согласуем, завода не будет. И согласовывать можно до бесконечности – нас же никто никуда не гонит. Это может даже продолжаться со следующим министром, со следующим министром. Пока кто-то из нас не перетянет. За это время в Китае уже пять заводов будут стоять! Потому, что все решения там давно принимаются в «цифровом» пространстве, к которому подключены все структуры и всё это идёт в реал-тайм. Там фраза «годик на обдумывание» это заявление на увольнение, а у нас это бюрократическая норма. Я очень хорошо помню, когда к лет десять назад к нам приезжали китайцы, мы им показывали свои достижения, что мы можем сделать, и они говорили: «Офигенно!» Они тогда посмотрели, и у себя всё давно сделали, а мы ничего не сделали, мы до сих пор выбираем. Мы до сих пор пишем концепции. Вот буквально недавно мы приняли программу развития ИИ (искусственного интеллекта) И кому же её поручили исполнять? Думаете нам, айтишникам? Нет, конечно! Как нам можно поручать? Это же деньги! И не играет роли, что мы за десять лет не завалили ничего из нам порученного. Не важно! Деньги надо давать тем, кто «умеет» ими распоряжаться. И дали! Кому? Сберегательному банку РФ. Вдумайтесь в постановку вопроса! За ИИ отвечает Греф. А за квантовые компьютеры отвечает Росатом. И сразу понятно, что ничего из этого не получится. Просто в силу идеологии этих структур! И Сбербанк, и Росатом - это очень консервативные организации. У них задачи-то очень простые. У Росатома – задача – чтобы не взорвалось. А у Сбера, чтобы деньги вкладчиков были целы. Весь банк сверху донизу пронизан словом «надёжность». И Росатом пронизан словом «надёжность». А каким словом пронизана ай-ти индустрия? Знаете, каким? Ну мы раньше это называли «из дерьма и палок», но это неприлично говорить в приличном обществе. Поэтому мы придумали слово MVP, минимально работающее решение. Вот вы придёте работать в Гугл, и вас сначала приведут и покажут кладбище Гугла. Кладбище неудачных решений и проектов. Это важно. Потому что на этих кладбищах мы учимся. И в Яндекс вы придёте, и они гордятся своими кладбищами…

А теперь представьте, что вы приходите в Росатом, а они вам говорят: «Вот здесь был большой Чернобыль, вот здесь был маленький Чернобыль…» Они генетически заточены на надёжность и безопасность и потому не смогут что–то революционное родить. Как и Греф, которого я лично глубоко уважаю. ИИ и Квантовый компьютер могут создать только ребята с мозгами набекрень.

Это к ответу на вопрос, где наше место. У нас было место, был шанс, но мы его упустили. Точнее почти упустили.

Владислав ШУРЫГИН. Так какое у нас сейчас место?

Герман КЛИМЕНКО. За Китаем и Америкой. Оно достойное – третье. Но мест всего три. Это очень важно понять! А скоро придёт время, когда мест останется два. Третье постоянно размывается, сливается с общим фоном, где сидит сто стран, отставших от цифрового будущего и потому зависимых.

Сами по себе люди останутся, никуда не денется Игорь Мацанюк, никуда не денется Аркадий Волож. Просто всё больше услуг созданных нами будет уходить туда, где первые два. Уже уходят!

Владислав ШУРЫГИН. То есть наши компании просто начинают выплёскиваться в Америку и Катай?

Герман КЛИМЕНКО. Мы сами себя отсюда вытесняем! И это очень важно! Нас не побеждает Китай, нас не побеждает Америка. Мы сами самовытеснением занимаемся. Наши законы, наша система управления. В итоге, люди здесь сидят, компании здесь работают. Но работают не на Россию. Теперь оказываем услуги немцам, китайцам, на весь мир работаем. Сейчас стартапов, которые работают на Россию, почти нет. Они тут просто не востребованы.

Владислав ШУРЫГИН. Мы заговорили о нашем месте в цифровой революции! И есть вопрос, напрямую связанный с этой темой. Какова сегодня ситуация в области «железа». Противники нынешней цифровизации, говорят о том, что мы работаем на железе, которое сами не производим. Что все маршрутизаторы, серверы, чипы, карты и всё остальное – иностранное. Что если всё это нам просто перестанут продавать, мы рухнем. И что в итоге, это приведёт к потере суверенитета? Насколько мы способны в рамках этой цифровизации сохранить суверенитет?

Герман КЛИМЕНКО. Не способны. То есть если завтра нам запретят завоз процессоров, серверов, то мы действительно окажемся в глубоком кризисе. Но это не повод пытаться любой ценой строить своё. Я с большим уважением отношусь к коллегам, которые пытаются сделать какие-то решения и, наверное, для атомной бомбы это надо. Но надо честно признать, что в современном обществе надо идти искать союзников, в одно лицо ты ничего не можешь сделать. Есть понятие – мировое разделение труда. Сегодня в мире практически нет сложных систем, стопроцентно локализованных в одной стране. В любом американском, немецком или японском автомобиле будет доля китайских или корейских комплектующих. И наши отечественные процессоры изготавливаются на фабриках китайских, тайванских. Это реальность.

Может быть не надо обманывать власть и говорить, что мы будем производить свои процессоры, но дайте нам ещё миллиард. И поэтому есть другой путь, единственный путь, производить что-то такое, что всех остальных заставляло бы с тобой считаться в общем балансе. Я так скажу, если б мы хорошо летали в космос, никакая бы дрань нас сейчас бы не шантажировала процессорами. Если бы мы вместо выпуска и траты денег на процессоры, деньги бы тратили на космос или на те же новейшие плавучие атомные станции…

Владислав ШУРЫГИН. Так можно защитить суверенитет или всё потеряно?

Герман КЛИМЕНКО. Термин «суверенитет» в разные времена разный, согласитесь. Например, когда-то не было двойного гражданства. Ну, какой может быть суверенитет, если у вас руководителем банка в России может быть гражданин другого государства. При этом неуведомлённым… Когда он уезжает из России, украв все деньги, вдруг выясняется, что он гражданин страны, которая своих преступников не выдаёт. Это суверенитет? Поэтому про какой суверенитет мы говорим? Про цифровой?

Путин ещё в 2010 году постановил заместить импортное полным отечественным. Но почему в администрации президента до сих пор на компьютерах стоит Microsoft, я не знаю сам, у меня нет ответа на этот вопрос, я пришёл, когда это всё произнёс, на меня посмотрели, как на такого…, знаешь, чудика. Такая у них «цифровизация»…

Россия > СМИ, ИТ. Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > zavtra.ru, 28 июня 2020 > № 3533626 Герман Клименко