Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Сергей Данкверт провел совещание с отраслевыми союзами и ассоциациями по вопросам импорта зарубежных кормов и кормовых добавок в Россию

11 ноября в формате видеоконференции состоялось очередное совещание Руководителя Россельхознадзора Сергея Данкверта с представителями ведущих отраслевых союзов, ассоциаций и входящих в них компаний по теме импорта зарубежных кормов и кормовых добавок в Россию.

Сергей Данкверт сообщил, что задача Россельхознадзора обеспечить безопасность и соответствие требованиям законодательства всей ввозимой в страну кормовой продукции. Для этого компетентные ведомства стран-экспортеров, которые получали для своих предприятий право поставок в Россию под гарантии и без инспекций, должны осуществлять эффективный государственный контроль и выполнение взятых на себя обязательств. Это требование касается абсолютно всех стран, которые поставляют кормовую продукцию в Россию, в том числе и Европейского союза.

Однако 13 инспекций Россельхознадзора в европейских странах показали абсолютно обратное. В ряде стран ветеринарные службы в принципе не осуществляют надзор за предприятиями и не проверяют их на соответствие законодательству России и ЕАЭС. В ходе проверок выявлено:

- отсутствие прослеживаемости используемого при производстве сырья (в Чехии, Латвии, Польше, Словении, Италии);

- недостаточная термическая обработка кормов (в Бельгии, Италии, Чехии, Польше, Франции, Словении, Лихтенштейне, Норвегии, Испании);

- заочное проведение экспортной сертификации без личного участия государственного ветеринарного врача (в Дании, Испании, Италии);

- факты недостоверной ветеринарной сертификации кормов, отправляемых в Россию (в Польше и Испании);

- недостатки государственного лабораторного мониторинга, отсутствие исследований кормов на тяжелые металлы, микотоксины, антибиотики, пестициды, нитриты, афлотоксины, нитраты, ГМО (все проверенные страны ЕС);

- использование кормовых добавок и компонентов, не зарегистрированных в России, а также изготовленных компаниями, не имеющими права поставок в страну (в Дании, Испании, Бельгии, Италии, Франции);

- самостоятельная замена действующих или вспомогательных компонентов, вразрез выданным в России регистрационным документам, которыми утвержден состав кормовых добавок (в Испании, Болгарии, Бельгии) и многие другие системные нарушения.

Кроме того, как в ходе инспекций, так и в процессе лабораторного мониторинга поступающих в Россию кормов для домашних животных, Россельхознадзор выявил многочисленные несоответствия сырьевому составу, заявленному на маркировке, которые не только значительно удешевляют конечный продукт, но и вводят российского потребителя в заблуждение. Ведомство обнаруживало как случаи замены в премиальных продуктах дорогостоящего мясного сырья более дешевым, так и полное отсутствие мясных компонентов в кормах, которые должны их содержать.

Фальсификация информации о реальном составе корма и производителе используемого сырья, который может быть в принципе не аттестован на поставки в Россию, вызывает обоснованные опасения в безопасности таких товаров и создаёт риски заноса с продукцией таких болезней как африканская чума свиней и грипп птиц.

На сегодняшний день Россельхознадзором выявлены 63 факта несоответствия кормов сырьевому составу при поставках из Франции (17 случаев), Италии (15), Бельгии (12), Германии (11), Испании (4) и других государств ЕС.

Аналогичные нарушения обнаружены в кормах, ввезенных из Сербии (35 случаев) и Канады (14).

Россельхознадзор опубликует наиболее известные и популярные в России марки кормов, состав которых отличается от заявленного на маркировочных этикетках.

Не менее остро стоит вопрос с использованием зарубежными производителями незарегистрированных в России ГМ-компонентов. В текущем году Россельхознадзор выявил 98 таких случаев, 76 из которых пришлись на Канаду, 11 - на Китай, 7 – на Германию.

При этом Ассоциация производителей кормов, Национальный кормовой союз, «ОПОРА РОССИИ», Национальный союз свиноводов, Союз предприятий зообизнеса, ООО «Компания Навигатор», сеть магазинов «Бетховен» и отдельные компании-импортеры направляли и продолжают направлять в Россельхознадзор гарантии соответствия данных зарубежных предприятий всем требованиям России.

В связи с этим, обращено внимание отраслевых союзов и компаний, занимающихся в России продажей импортных кормов, на то, что они продвигают и реализуют потребителям не соответствующую заявленному уровню качества и безопасности продукцию. Учитывая этот факт, в зону интересов и ответственности российских импортеров должна входить задача по оперативному исправлению ситуации во взаимодействии с зарубежными партнерами.

Со своей стороны Россельхознадзор готов к конструктивному сотрудничеству, рассмотрению по существу всех поступающих обращений и продлению переходного периода для отдельных европейских компаний до 25 марта 2022 года. Однако это время необходимо использовать как компетентным ведомствам стран-экспортеров, так и российским импортерам для того, чтобы решить все обозначенные проблемы и представить этому убедительные доказательства.

Для справки:

В настоящее время экспорт кормовой продукции в Россию без ограничений осуществляется из Франции, Норвегии, Италии, Финляндии, Ирландии, Австрии, Венгрии, Сербии, Китая, Швеции, Бразилии и других стран.

Кроме того, временно разрешены поставки более чем 230 товарных наименований кормов и кормовых добавок 75 компаниям Германии, Испании, Нидерландов, Дании, Бельгии, Великобритании.

В текущем году в Россию ввезено 327,6 тыс. тонн кормовой продукции для продуктивных животных, 140,9 тыс. тонн – для непродуктивных животных и 305,7 тыс. тонн растительных кормов. Всего в страну импортировано более 774,3 тыс. тонн кормов и кормовых добавок.

Нефть и газ в октябре 2021

Ежемесячный обзор нефтяного рынка и нефтегазовой отрасли

Рынок нефти. Путин в октябре: нефть подорожала на заявлениях президента России

В октябре продолжилось начавшееся в сентябре мощное ралли цен на нефть, хотя его темпы роста цен разных эталонных марок были неодинаковыми. Так, цена нефти Brent после сентябрьского десятипроцентного подъёма повысилась в октябре ещё на 5,7% и поднялась выше уже позабытых $80 за баррель, завершив месяц на отметке в $83,47 за баррель. Однако цена техасской марки WTI в октябре продолжала расти почти такими же мощными темпами, как и месяцем ранее, и взлетела за октябрь ещё на 9,2%, до $82,5 за баррель. Ценовой спред между эталонными марками значительно сократился и составил к концу октября менее доллара. В начале третьей декады октября цена Brent повышалась до $85 за баррель, а цена WTI даже тестировала отметку в $84 за баррель, хотя на этих максимумах задержаться долго ценам не удалось.

Графики цен на нефть Brent и WTI за октябрь — начало ноября 2021 г.

Основной причиной для продолжения нефтяного ралли стал энергетический кризис в мире, выражающийся в росте цен на газ и другие энергоресурсы, что повысило спрос на нефть как на резервное топливо для электростанций. Однако не меньший вклад в рост цен на нефть в октябре внесли так называемые вербальные интервенции мировых лидеров и руководителей крупнейших нефтяных компаний мира, преимущественно настраивавшие рынок нефти на рост. В октябре состоялся ряд важных международных форумов, значимых не только для нефтяной отрасли, но и для всей мировой экономики, а также октябрь 2021 года отмечался важными комментариями мировых лидеров относительно сложившегося в мире энергокризиса и его последствий.

Ещё в сентябре нефтяному рынку пыталась угрожать, хотя безрезультатно, глава Минэнерго США Дженнифер Грэнхолм, пообещавшая, что Минэнерго продаст часть запасов нефти из стратегического резерва США, чтобы снизить цены на нефть. Однако уже в октябре министерство энергетики опровергло заявление своего руководителя и заверило, что ведомство не намерено искусственно вмешиваться в рыночные процессы. (Напомним, что ранее госпожа Гренхолм приобрела скандальную известность благодаря некоторым непродуманным заявлениям, например, что у России якобы «самый грязный газ», но это заявление вызвало возмущение и насмешки не только в России, но даже в Европе). В итоге цены на нефть на этом сообщении из американского Минэнерго рванули вверх.

Несколько позже, на международном форуме представителей нефтегазовой отрасли и лидеров нефтедобывающих стран «Российская энергетическая неделя» в Москве принимавший участие в форуме президент России Владимир Путин заявил, что Россия и её партнёры по ОПЕК+ не намерены ещё больше ограничивать добычу нефти, чтобы завышать цены, но, тем не менее, не исключил повышения цены на нефть до $100 за баррель в связи с текущим энергетическим кризисом.

Заявление российского президента открыло ценам на нефть путь на новые максимумы.

Более того, через два дня (согласовывали заявление?) глобальное рейтинговое агентство Fitch вслед за президентом России Владимиром Путиным допустило, что цены на нефть могут вырасти до $100 за баррель, но с оговоркой, что такой рост будет временным, и на уровне в $100 нефть долго не задержится. Как бы то ни было, но эти заявлений одного из мировых лидеров и авторитетного международного рейтингового агентства оказалось достаточно, чтобы к началу третьей декады октября разогнать цену нефти Brent почти до $85 за баррель.

Всего через неделю, 21 октября, президент России Владимир Путин на заседании объединяющего известных в России и за рубежом политиков, политологов и экономистов «Валдайского клуба» в Сочи, отвечая на вопрос о том, может ли ОПЕК+ на ноябрьской министерской встрече принять решение об увеличении добычи нефти на большую величину, чем 400 тыс. баррелей в сутки, рассказал, что это нереально, так как далеко не все нефтедобывающие страны, в частности Россия из-за её природно-климатических особенностей, располагают возможностями для быстрого наращивания добычи.

Почти одновременно Международное энергетическое агентство в октябрьском докладе, повысило прогноз спроса на нефть в текущем году до 5,5 млн б/с, а в 2022 году — до 3,3 млн б/с, что снова воодушевило «быков» нефтяного рынка.

После такого заявления российского президента и обновления прогноза МЭА в сторону повышения «медведям» нефтяного рынка оставалось только впасть в спячку, но, как оказалось, не слишком надолго.

К концу октября в администрации президента США заявили о том, что США создают коалицию импортёров нефти.

В нее войдут сами США (хотя ещё пару лет назад они позиционировали себя как крупнейший экспортёр), а также Индия, Япония и Китай, для того, чтобы надавить на ОПЕК+ и заставить снизить цены на нефть. С такой просьбой к ОПЕК+ публично обращались министры нефти Индии и Японии, однако, в ОПЕК+ придерживались иного мнения.

На ноябрьской встрече министров, страны-участницы ОПЕК+ снова решили сохранить и в ноябре действующие квоты на добычу нефти, и не увеличивать добычу более чем на запланированные 400 тыс. б/с.

Как объясняли это решение представляющий Россию в ОПЕК+ вице-премьер правительства РФ Александр Новак и министр энергетики Саудовской Аравии Абдель-Азиз бин Салман аль-Сауд, поскольку пандемия коронавируса ещё не закончилась, связанные с ней ограничения для экономики могут нанести в любой момент серьёзный удар по спросу на нефть и снизить цены, поэтому более значительное увеличение добычи нефти сейчас не требуется.

Мы полагаем, что и решение, которое будет приниматься на ближайшей встрече ОПЕК+ 4 декабря будет аналогичным, так как пандемия «ковида» и её новые и новые штаммы по-прежнему продолжают «кошмарить» мир и ограничивать спрос на поездки и авиаперелёты, а значит, и на нефтепродукты.

Единственным значимым «медвежьим» фактором к концу октября оказалась распространенная иранскими СМИ новость о предстоящем возобновлении в конце ноября переговоров Ирана и Запада по ядерной сделке.

В Иране уверены, что переговоры будут успешными, и это приведёт к отмене нефтяного эмбарго. На Западе конкретных обещаний и тем более гарантий Ирану не дают, однако приветствуют сам факт будущего возобновления переговоров. Возобновление переговоров по ядерной сделке запланировано на 29 ноября. Тем не менее в конце октября цены на нефть не удержали достигнутые максимумы и постепенно начали снижаться.

Октябрь и начало ноября являются традиционным месяцем публикаций финансовой отчётности крупнейших нефтяных компаний мира за 3 квартал и 9 месяцев.

У крупнейших нефтяных корпораций мира финансовые результаты за 3 квартал 2021 года в сравнении с аналогичным кварталом 2020 года оказались довольно неоднозначными. Почти все перечисленные в таблице выше нефтяные гранды, кроме французской TotalEnergies, показали сильный рост выручки в годовом выражении, на 36-80%, а ConocoPhillips увеличила выручку даже на 165% к 3 кварталу 2020 года благодаря приобретению американский нефтяной компании Concho Resources в январе текущего года. Французская Total выручку снизила на 12% из-за летнего снижения внутренних цен на газ в Европе на 55% в годовом выражении. По этой же причине французская компания снизила чистую прибыль в 3 квартале на 29% к 3 кварталу 2020 года. Однако, можно ожидать, что 4 квартал для Total будет намного более успешным — цены на газ резко выросли.

Не слишком удачным 3 квартал 2021 года стал и для других крупнейших европейских нефтяных корпораций — ВР и Royal Dutch Shell. Так, ВР получила чистый убыток в 3 квартале 2021 года в размере -$2,54 млрд по сравнению с убытком всего в $450 млн в аналогичном квартале 2020 года. А англо-голландская корпорация Shell получила в 3 квартале текущего года чистый убыток в $457 млн, хотя в аналогичном периоде кризисного 2020 года она смогла получить прибыль в размере $489 млн. Убыток ВР в 3 квартале текущего года, как объясняет корпорация в отчётности, был «бумажным», и в следующем квартале, по всей видимости, его уже не будет, а причиной убытка британской корпорации стала переоценка некоторых обязательств, например, форвардных контрактов на поставки газа, в связи с ростом цен на газ в сентябре 2021 года. Вот и получается — «кому война, а кому мать родна», то есть для одних международных корпораций выгода заключается в снижении цен на газ, а для других, наоборот, в росте. Хотя, с другой стороны, рост цен на нефть и газ стали важным фактором роста выручки ВР в 3 квартале на 37% в годовом выражении.

В свою очередь, чистый убыток Shell в 3 квартале 2021 года был вызван форс-мажорными обстоятельствами, а именно последствиями урагана «Ида» в Мексиканском заливе, из-за которого корпорация была вынуждена в сентябре почти полностью остановить добычу нефти в заливе, и, соответственно, производить и продавать меньше нефтепродуктов. Возможно, что результаты Shell в третьем квартале будут лучше.

Ноябрь в прошлые годы нередко являлся месяцем снижения цен на сырьевые товары, в частности цен на нефть. Напомним, что в ноябре 2018 и 2019 годов эта закономерность работала, и цены действительно снижались, а вот в ноябре 2020 года на рынке нефти наблюдался мощный восстановительный рост. Будем наблюдать, как в конце месяца проходят переговоры Ирана с Западом, и готов ли Запад взять и отменить нефтяное эмбарго против Ирана (мы остаёмся скептиками в этом прогнозе и не ожидаем, что обе стороны готовы к серьёзным компромиссам). В ноябре мы ожидаем коридор цен Brent в $75-85 за баррель.

Возобновляемая энергетика. Провал Байдена: почему и для кого саммит G20 оказался разочарованием?

В октябре энергетический кризис начал смягчаться. Цены на газ на голландском хабе TTF к концу октября после сентябрьского роста более чем на 70% снизились за месяц на 32%, а цена тысячи кубометров упала с более чем $1100 в начале октября до $750 в конце месяца.

Соответственно, упали цены на электричество в Европе: так, на бирже Nord Pool за месяц цены на электроэнергию сократились на 25%.

Цены на энергетический уголь в Китае в середине октября доходили до рекордного уровня в $200-220 за тонну, однако к концу месяца понизились по мере того как власти Китая установили административные барьеры для роста цен и увеличили импорт угля, в том числе из России и Казахстана.

Одновременно Китай не отказывается от «зелёной энергетики».

Так, президент КНР Си Цзиньпин, выступая в формате видеоконференции на саммите G20 в Риме в конце октября текущего года, рассказал, что Китай намерен бороться с ростом цен на углеводороды, в том числе, путём ускорения роста инвестиций в «зелёную энергетику», ветровые электростанции и проекты фотоэлектроэнергии.

Нефть, как мы рассказали выше, по-прежнему дорожала в октябре, однако причины для роста цен, скорее всего, связаны с ограниченным предложением, а последнее является следствием недостатка инвестиций в прошлые годы — как из-за пандемии коронавируса, так и из-за других факторов (санкции, эмбарго и т. д.).

То есть Запад, который ранее делал всё возможное, чтобы ограничить предложение углеводородов, вытеснив их возобновляемыми источниками энергии, теперь пожинает плоды своих усилий.

Состоявшийся в конце октября саммит лидеров «большой двадцатки» в Риме, по словам генсека ООН Антониу Гуттереша, не оправдал ожиданий в сфере борьбы с неблагоприятным изменением климата, и теперь в ООН возлагают надежды на проходящий в Глазго в ноябре климатический саммит СОР26. Действительно, самым главным результатом саммита стало то, что на нём не состоялось триумфа президента США Джо Байдена и вообще США как лидеров в борьбе с углеводородными выбросами и перехода на возобновляемую энергетику. Никаких заслуживающих внимания резолюций по климату либо возобновляемой энергетике на этом саммите принято не было, за исключением чисто формальной резолюции об отказе стран «двадцатки» от финансирования строительства угольных электростанций за рубежом, но на самих себя лидеры «двадцатки» эти ограничения не распространили.

По итогам саммита президент США обвинил в неудаче саммита лидеров России и Китая, которые не приехали в Рим лично, а приняли участие в нём только онлайн. Но эту ситуацию можно охарактеризовать русской пословицей «с больной головы на здоровую». США, которые являются «чемпионами мира» по обложению нефтяной индустрии других стран санкциями и эмбарго, в том числе в области добычи и экспорта нефти, сами не слишком торопятся отказываться от использования углеводородов и ископаемого топлива. Так, природный газ обеспечивает 40% генерации электроэнергии в США, а уголь — 19%, то есть почти 60% электроэнергии в США вырабатывается за счёт ископаемого топлива, а новые технологии возобновляемой энергетики, такие как солнечные и ветровые электростанции, в 2020 году обеспечивали Соединённым Штатам не более 12% генерации электроэнергии.

Для сравнения: в России, обладающей огромными запасами водных ресурсов, доля низкоуглеродных источников в производстве электроэнергии (преимущественно ГЭС), по оценкам Минэнерго РФ, составляет 40%, что делает Россию одной из самых низкоуглеродных стран мира, хотя в странах коллективного Запада, и прежде всего, в США и Евросоюзе, не торопятся это признавать.

Несколько более значимым событием в области обсуждения вопроса об энергопереходе и его последствиях стало другое событие, которое, как и саммит «большой двадцатки» состоятся в октябре в Италии — это XIV Евразийский экономический форум в Вероне. О том, что слишком поспешный переход ряда стран на «зелёную энергетику» может привести к экономическому шоку для многих стран, срывам поставок товаров и сырья, на форуме заявил глава «Роснефти» Игорь Сечин.

По словам Сечина, важно, чтобы компании, инвестирующие в «зелёную энергетику», заботились не только о будущем росте своей капитализации, но и об обеспечении последовательного энергетического перехода, не создающего шоковых воздействий на мировую экономику.

Таким образом, энергопереход при правильном управлении им способен стать благом, а не злом, для климата и мировой экономики, если только под видом энергоперехода коллективный Запад не будет заниматься фактическим устранением конкуренции и продвигать свои идеологические принципы.

Газовая отрасль. «Северный поток-2» зависим от внутренних проблем Германии

Построенный и почти готовый к запуску газопровод «Северный поток-2» ожидает сертификации от федерального сетевого агентства Германии BNA.

Однако немецкий регулятор с этим процессом не торопится: выдача окончательного решения на запуск газопровода может затянуться до 8 января 2022 года.

А пока BNA достаточно легко раздаёт иностранным компаниям разрешение на участие в сертификации: так, недавно такое разрешение получила польская госкомпания PGNiG, которая ранее судилась с «Газпромом» в арбитражном суде из-за якобы завышенных цен на российский газ и даже выиграла процесс, а «Газпром» по решению суда заплатил польской госкомпании $1,5 млрд. Теперь эта компания намерена проверить соответствие оператора газопровода Nord Stream 2 AG третьей газовой директиве ЕС, подразумевающей независимость разных поставщиков газа в ЕС друг от друга. Но, по всей видимости, у швейцарской компании Nord Stream 2 AG таких проблем с соответствием быть не должно. Более пикантной ситуацией является подача сразу двух заявок от украинских компаний на участие в сертификации газопровода — от «Нафтогаза» и «Оператора ГТС». Депутат бундестага Клаус Эрнст, ранее возглавлявший парламентский комитет по энергетике и экономике, заявил, что Украине не следует участвовать в сертификации «Северного потока-2», так как она преследует единственную цель оплаты за транзит газа через свою территорию. Тем не менее, украинские газовые компании ожидают решения от BNA не позднее середины ноября и чувствуют себя весьма уверенно.

Проблема в том, что в Германии до сих пор не сформировано федеральное правительство (по закону, парламентская коалиция должна быть создана до конца ноября, не позднее чем через два месяца после выборов в бундестаг). А какой будет парламентская коалиция — неясно, и ещё не решён вопрос об участии в ней партии «зелёных», которая была всегда настроена негативно по отношению к «Северному потоку-2». Похоже, что и Германия, несмотря на то, что цены на газ всё равно остаются высокими, не торопится с решением о сертификации, так как политическая стабильность и формирование коалиции важнее. Поэтому борьбу за «Северный поток-2» рано считать завершённой.

Наталья Мильчакова, к.э.н., заместитель руководителя ИАЦ «Альпари»

Механика «зеленого» пиара: декларации и реалии саммита СОР26

В ходе глобального климатического саммита СОР26 в Глазго официальные лица уже сделали ряд вводящих в заблуждение и преувеличенных заявлений, утверждает британская The Guardian

В ходе глобального климатического саммита СОР26 в Глазго официальные лица уже сделали ряд вводящих в заблуждение и преувеличенных заявлений, утверждает британская газета The Guardian в материале под заголовком «Анатомия подтасовки фактов: как Великобритания пытается представить СОР26 как успех». Проделанный изданием детальный анализ принятой в ходе саммита декларации об отказе от угля демонстрирует, что дальше громких слов инициативы СОР26 могут не пойти.

Первая неделя СОР26 была насыщенной: лидеры стран «большой двадцатки» сначала встретились в Риме, а затем переместились в Глазго, где к ним присоединились главы более чем ста других государств. На открытии саммита генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш предупредил, что недавние оптимистические оценки климатических рисков были иллюзией, призвав мировых лидеров прилагать более активные усилия по сокращению выбросов парниковых газов.

Самой крупной страной, которая отреагировала на эти призывы, оказалась Индия, третий по величине производитель парниковых газов в мире. Эта страна объявила о цели достичь нулевых выбросов к 2070 году, однако, согласно преобладающему мнению, это слишком поздно для достижения цели, которая декларируется на СОР26, — ограничить повышение средней мировой температуры уровнем 1,5 градуса Цельсия по сравнению с уровнем доиндустриальной эпохи.

Но, безусловно, наибольшую активность на первой неделе саммита проявляла страна-хозяйка мероприятия — Великобритания, организовавшая на площадке СОР26 ряд громких деклараций и соглашений по лесам, финансам и углю. Это было необходимо для поддержания потока позитивных новостей и импульсов для дискуссий, пока участники переговоров работали над деталями своих хитроумных планов.

О том, что происходило в ходе первой недели СОР26, можно судить всего по одному сообщению от Министерства бизнеса, энергетики и промышленной стратегии Великобритании, которое появилось 3 ноября в 16.14, но было отозвано в 22.30 того же дня. Вот оно:

«КОНЕЦ УГЛЯ НЕ ЗА ГОРАМИ, ПОСКОЛЬКУ ВЕЛИКОБРИТАНИЯ ГАРАНТИРУЕТ АМБИЦИОЗНЫЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВА НА САММИТЕ COP26».

«Деньги, уголь, автомобили и деревья — вот что требуется, чтобы увеличение мировой температуры не превысило 1,5 градуса», — такое памятное высказывание в начале этого года сделала Аллегра Страттон, представитель премьер-министра Бориса Джонсона. Ключевым моментом здесь выступает именно уголь — самое грязное ископаемое топливо, которое по-прежнему широко используется, а в некоторых странах его использование еще и растет. Если использование угля продолжится, у планеты нет надежд, что повышение температуры останется в пределах 1,5 градуса.

Таким образом, принципиальное решение по углю по любым меркам имеет важное значение для успешного результата СОР26.

Для Великобритании ключевым способом привлечь внимание к этой проблеме и подтолкнуть участников саммита на должный путь «чистой» энергии стало выделение угля в отдельный блок вопросов. Вот что говорилось дальше в релизе британского министерства:

«Благодаря мерам поддержки со стороны Великобритании и наших международных партнеров коалиция из 190 стран сегодня согласилась отказаться от угольной энергетики и прекратить поддержку новых проектов угольных электростанций».

Но именно здесь у Великобритании возникли затруднения. На СОР26 представлено ненамного, но все же больше, чем 190 стран. Все ли они планируют постепенно отказаться от угля? Или же это попытка выдать желаемое за действительное?

«Кампания, инициированная Великобританией, подразумевает обязательство крупных банков прекратить финансирование угольных проектов в дополнение к обязательствам Китая, Японии, Южной Кореи и стран G20 по прекращению финансирования зарубежных проектов угольной генерации к концу 2021 года. В результате любое государственное финансирование новых проектов в угольной энергетике теми же темпами фактически прекратится».

В этом году «большая семерка» под председательством Великобритании уже согласилась прекратить зарубежное финансирование угольных проектов, преодолев жесткое противодействие со стороны Японии. Позднее о готовности следовать этому примеру объявил Китай, и это серьезное достижение, предполагающее, что все крупнейшие государства, финансирующие угольные проекты в развивающихся странах, перестанут это делать.

Но это еще ничего не говорит о том, что те же самые страны строят новые угольные электростанции на своей территории — и по-прежнему могут это делать. То же самое касается и частного сектора: банки все так же могут финансировать угольные проекты, даже несмотря на то, что на первой неделе СОР26 они подписали еще одну важную инициативу правительства Великобритании. Речь идет о Финансовом альянсе для достижения чистых нулевых выбросов (GFANZ), который намерен мобилизовать на эти цели $130 трлн от 450 банков к 2050 году.

Следующий фрагмент релиза:

«Пришедшие к соглашению под председательством Великобритании в СОР26 страны обязуются ускорить поэтапный отказ от угля и быстро расширить масштабы внедрения экологически чистой энергии, что знаменует собой важный поворотный момент в глобальном переходе к чистой энергии».

Этот поток заявлений отражает подход, предпринятый Великобританией в рамках СОР26, который, по сути, имеет два направления. Во-первых, это жесткие переговоры под эгидой ООН, задачей которых является побудить отдельные страны выступить с собственными национальными планами сокращения выбросов и тем самым утрясти проблемы Парижского соглашения по климату 2015 года. Во-вторых, это ряд соглашений и инициатив, которые выходят за рамки технической части переговоров под эгидой ООН, но обеспечат конкретные средства сокращения выбросов.

Ни в том, ни в другом направлении нет ничего нового. Уже давно существует общее признание того, что не все необходимые для сокращения выбросов цели будут достигнуты с помощью рамочной конвенции ООН об изменении климата.

Не в последнюю очередь потому, что это громоздкий процесс, в рамках которого решения могут приниматься только на основе консенсуса, и он легко может быть прерван недружественно настроенными государствами. В США за последние 22 года республиканские администрации во главе с президентами, которые враждебно относились к действиям по борьбе с изменением климата, находились у власти 12 лет и уже скоро могут вернуться. В период, пока в Белом доме находился Дональд Трамп, который вывел США из Парижского соглашения, для сохранения прогресса в борьбе с изменениями климата были важны инициативы бизнеса и таких субъектов, как отдельные американские штаты и города.

В ходе СОР26 действительно было заключено много дополнительных соглашений, хотя официальные лица Великобритании и не одобряют такую формулировку. Среди них, в частности, был подписанный под руководством США и Евросоюза пакт о сокращении выбросов метана на 30% к 2030 году, что в случае успеха снизит глобальное потепление на 0,2 градуса. Кроме того, отметим соглашение более 130 стран о прекращении уничтожения лесов к 2030 году и соглашение по сокращению выбросов, подписанное в Глазго глобальными производителями цемента и стали. Последнее, по мнению экспертов, будет иметь принципиальное значение для снижения выбросов в этих двух отраслях, которые трудно декарбонизировать.

Следующий фрагмент из релиза британского министерства:

«Конец угля — важнейшего фактора изменения климата — близок благодаря тому, что Великобритания обеспечила коалицию 190 стран и организаций на СОР26, а такие страны, как Польша, Вьетнам, Египет, Чили и Марокко, объявили о своих четких обязательствах по поэтапному отказу от угольной энергетики».

Снова перед нами коалиция из 190 участников, но на сей раз упоминаются «страны и организации». Иными словами, нам намекают, что декларация может быть менее убедительной, чем казалось на первый взгляд: если Польша и Вьетнам являются крупными потребителями угля, то Египет, Чили и Марокко относятся к второстепенным. Египет, например, потребляет всего 0,1% угля в мире. Читаем дальше:

«Сегодняшние обязательства, полученные благодаря усилиям под руководством Великобритании, включая новую Декларацию о глобальном переходе от угля к чистой энергии, охватывают развитые и развивающиеся страны, основных потребителей угля и страны, уязвимые к изменениям климата. В их число входят 18 стран, которые впервые взяли на себя обязательство отказаться от строительства новых угольных электростанций и не инвестировать в них, включая Польшу, Вьетнам и Чили, что стало для СОР26 важной вехой в глобальном переходе к чистой энергии».

Так вот в чем суть дела: отказаться от угольной энергетики фактически соглашаются только 18 стран, и в этот список не входят 15 крупнейших потребителей угля в мире.

«Это заявление, обнародованное сегодня, обязывает страны всего мира:

прекратить все инвестиции в новую угольную энергетику, как внутренние, так внешние;

быстро наращивать масштабы внедрения экологически чистой энергетики;

поэтапно отказаться от угольной энергетики в 2030-х годах (для крупных экономик) и 2040-х годах (для остального мира);

осуществить справедливый переход от угольной энергетики таким образом, чтобы это принесло пользу трудящимся и обществу».

Обратим внимание на даты.

2030-е годы для крупных экономик — это слишком поздно: чтобы достичь цели в 1,5 градуса, они должны постепенно отказаться от угля уже в ближайшее десятилетие.

Германия, например, планирует отказаться от угля в 2038 году — по мнению экспертов, это тоже слишком поздно. Для некоторых развивающихся стран отказ от угля в 2040-е годы может быть вполне приемлемым, но кто эти развивающиеся страны? Оказывается, что развивающейся страной считает себя Польша, несмотря на то, что она занимает 21 место в мире по размеру ВВП — но постепенно отказаться от угля она собирается к 2049 году.

«Кроме того, Китай, Япония и Корея, три крупнейших источника финансирования угольных проектов из государственных средств, обязались прекратить внешние инвестиции в угольную генерацию к концу 2021 года. Соглашения G7, G20 и ОЭСР о прекращении государственного международного финансирования угольной индустрии — убедительный сигнал о том, что мировая экономика переходит на ВИЭ. Это может положить конец выработке более 40 ГВт угольной энергии в 20 странах, что эквивалентно более чем половине генерирующих мощностей Великобритании.

Министр по делам бизнеса и энергетики Куоси Куортенг заявил:

«Сегодняшний день знаменует собой веху в наших глобальных усилиях по борьбе с изменениями климата, поскольку страны из всех уголков мира объединились в Глазго, чтобы заявить, что уголь больше не будет иметь никакого значения для производства электроэнергии.

Сегодняшние амбициозные обязательства, взятые на себя нашими международными партнерами во главе с председательствующей в СОР26 Великобритании, демонстрируют, что конец угля близок. Мир движется в правильном направлении в готовности решить судьбу угля и воспользоваться экологическими и экономическими преимуществами построения будущего, основанного на чистой энергии.

Для достижения целей Парижского соглашения по ограничению роста глобальной температуры до 1,5 градуса глобальный переход к чистой энергии должен происходить в четыре-шесть раз быстрее, чем сейчас. Поскольку уголь является важнейшим фактором изменения климата, поэтапный отказ от него и быстрый всеобъемлющий переход к чистой энергии крайне важны, если мы хотим ограничить повышение температуры уровнем 1,5 градуса.

28 новых участников сегодня присоединились к крупнейшему в мире альянсу по поэтапному отказу от угля (РРСА), созданному при сопредседательстве Великобритании. Чили, Сингапур и Дурбан присоединились к более чем 150 странам, субнациональным корпорациям и компаниям, включая финансовых партнеров NatWest, Lloyds Banking, HSBC и Export Development Canada. Совокупные активы, вовлеченные в цели поэтапного отказа от угля в рамках альянса, составляют более $17 трлн»».

Между тем неправительственные организации уже критиковали альянс РРСА, созданный в 2017 году Великобританией и Канадой, за слабость правил, которые дают его участникам огромную свободу действий в продолжении использования угля. А банк HSBC был подвергнут критике в ходе СОР26 за то, что в 2018-20 годах профинансировал угольные проекты на $15,2 млрд. «Нам действительно нужно кончать с углем, причем быстро. Но, к сожалению, новая коалиция повторяет недостатки альянса РРСА. Попросту говоря, PPCA не делает того, о чем заявляет, поскольку поставленная им цель отказа от угля к 2050 году опаздывает на десять лет, а вопрос о добыче угля вообще замалчивается», — комментирует Патрик Макколли, старший аналитик инициативной группы Reclaim Finance.

«За последние шесть лет количество новых угольных электростанций, запланированных во всем мире, сократилось на 76%. Это означает, что после принятия Парижского соглашения произошел отказ от 1000 ГВт новых угольных электростанций, что примерно в 10 раз превышает общую пиковую генерирующую мощность Великобритании. Сегодняшнее глобальное соглашение о переходе от угля к чистой энергии стало возможным благодаря ряду других инициатив, инициированных Великобританией и т. д.».

Все эти официальные сообщения были сделаны очень поздно, так что у ежедневных изданий оставалось очень мало времени на проверку фактов. Некоторые СМИ перепечатали эти сообщения, но позже им пришлось от них отказаться — и это вызвало предположения, что соглашения содержали изъяны или лазейки.

Отчасти беспорядок был неизбежен, потому что на таком мероприятии, как СОР26, отдельные страны могут зарегистрироваться в самый последний момент, и Великобританию нельзя винить за стремление привлечь как можно больше участников. В то же время мы видим, насколько сложным для Великобритании оказалась координация своей стратегии СОР26 в разных структурах правительства — приведенные заявления были сделаны Министерством бизнеса, энергетики и промышленной стратегии BEIS, хотя для руководства в Глазго существует отдельная структура.

При этом угольная декларация была не единственной неоднозначной новостью прошлой недели.

Заявление Великобритании, в рамках которого 130 стран согласились прекратить вырубку лесов, также подверглось критике, когда Индонезия сообщила, что подписанное ею обязательство является несправедливым; кроме того, отмечалось, что предыдущие аналогичные соглашения не были выполнены. Не избежал критики и финансовый альянс GFANZ: его участники объявили о своих совокупных ресурсах в $130 трлн, но не указали, что, вероятно, будут использовать для «зеленых» целей лишь небольшую часть этой суммы.

«На этой неделе из Великобритании поступило несколько сообщений, которые могут ворваться в заголовки СМИ, но оценить их истинную ценность чрезвычайно сложно, особенно учитывая скорость событий в ходе СОР26. Бориса Джонсона критиковали за то, что он занимался управлением с помощью пресс-релизов, и теперь этот принцип, похоже, распространяется и на руководство саммитом ООН по климату. Все эти декларации радуют глаз, но, сколько ни говори „халва“, сладко во рту не станет», — резюмировал разочарование многих наблюдателей Мохамед Адоу, глава аналитического центра Power Shift Africa в столице Кении Найроби.

Адаптированный перевод: Сергей Танакян

TotalEnergies и Daimler будут сотрудничать в области водородных технологий

Соглашение о сотрудничестве в вопросе развития транспортной экосистемы для грузовиков на водородных двигателях подписали французская нефтегазовая TotalEnergies SE и германский производитель грузовиков Daimler Truck AG, входящий в концерн Daimler AG. Подписанное соглашение, говорится в совместном релизе компаний, позволит повысить привлекательность тяжелого транспорта, использующего водород вместо традиционных видов топлива, и приведет к декарбонизации дорожного фрахта в Европейском союзе.

Сотрудничество сторон включает такие сферы, как логистика поставок водородного топлива, разработка и производство грузовиков на водороде, создание клиентской базы и другие области.

В частности, TotalEnergies планирует к 2030 году управлять прямо или косвенно примерно 150 заправочными станциями с водородным топливом в Германии, Нидерландах, Бельгии, Люксембурге и Франции. Daimler Truck, в свою очередь, будет поставлять к 2025 году грузовики на водороде клиентам в этих странах.

«Наша компания активно исследует все аспекты цепочки добавленной стоимости транспорта на водородном топливе — начиная от производства и заканчивая поставками… Мы гордимся возможностью создать партнерство с таким мотивированными игроком, как Daimler Truck», — прокомментировал заключенное соглашение глава отдела маркетинга и услуг TotalEnergies Алекси Вовк.

Daimler Truck, уточняет «Интерфакс», планирует поставлять только экологически чистые грузовики, полностью исключающие выбросы СО2, в страны Европы, Северной Америки и Японию к 2039 году. На данный момент автопроизводитель тестирует усовершенствованный прототип грузовика Mercedes-Benz GenH2 Truck на водородном двигателе в Германии.

Россия. Мечта. Победа

мы — солнцепоклонники, читающие стихи Пушкина, молитву "Отче наш" и исчисляющие подлётное время наших гиперзвуковых ракет

Александр Проханов

Посмотрел картины художника Александра Дейнеки. Ликующий солнечный мир! Ослепительно лазурное море. Сияющие небеса. Земля — горячая, полдневная, без теней. И чудесные люди. Восхитительные молодые женщины, выбегающие из вод, прекрасные, как наяды. Их молодые загорелые тела, восхищённые лица. Кажется, что чувствуешь исходящий от них запах свежей воды, травы, полевых цветов. Молодые мужчины, прекрасные юноши — статные, стройные, просветлённые, глядящие в небо, где летят самолёты. Всё небо в самолётах: планеры, гидропланы, бомбардировщики. Множество птиц: одинокие восхитительные чайки или целые стаи. И среди этих летящих машин и летающих птиц — летающие люди. Как великолепны ныряльщицы, которые отталкиваются от вышки и не падают в воду, а взмывают ввысь. В их полёте есть что-то ангельское, прекрасное. Или прыгуны, что взлетают над планкой и в какой-то миг парят в невесомости, переносясь через невидимую преграду.

А как прекрасен парашютист, который только что покинул борт улетающего самолёта, ещё не раскрыл парашют и летит, плывёт в мироздании, восхищён своей невесомостью, своим превращением в небесную птицу.

Дейнека писал солнечных летающих людей. И когда на этих солнечных летающих людей напали чёрные демоны, когда солнечную землю накрыла тень фашизма, Дейнека нарисовал гениальную картину "Оборона Севастополя" — контратаку краснофлотцев. Солнечность, красота превратились в священную ярость, в могучий, необоримый натиск, от которого гнутся, падают, отступают фашистские полчища. Как прекрасен и могуч краснофлотец, замахнувшийся связкой гранат! Как великолепны бегущие к нему на помощь моряки, которые, словно из моря, поднимаются на скалистый берег, и нет им числа. В этой картине солнце сражается с кладбищенской луной.

Это была пора, когда в сталинском Советском Союзе царил идеал солнечного летающего богоподобного человечества. Этот идеал воплощался в картинах художников, в скульптурах, в стихах и в прозе, в музыке, в станциях метро, во дворцах сельскохозяйственной выставки.

Но вот я смотрю на картины Целкова, неутомимо, от полотна к полотну изображавшего олигофренов, уродов, гигантских недоносков. Это не люди, а клубни — почти без глаз, безо рта, без ушей, разбухшие от больных ядовитых соков, с белизной и румянцем смерти. Такие таинственные грибы вырастают в погребах — в погребах человечества. Этот идеал кладбищенской луны, воплощённый в картинах Целкова, сменил идеал солнечного летающего человечества, вытеснил этот идеал из сознания народа и, шаг за шагом, заменял солнечный свет трупной тенью, которая окончательно затмила солнце во времена перестройки и в последующие девяностые годы.

Завершающая схватка божественного солнца и кладбищенской луны была в 1993 году, когда Дом Советов превратился в пылающее жуткое кладбище, где окончательно сгорал и пропадал идеал советского богочеловечества.

Хрущёв после XX съезда партии показал, что никакого богочеловечества нет и быть не может, а есть одни расстрельные рвы. Он заявил, что идеалом советского общества является зажиточность, сытость, потребление, и задача — не отстать от передовых западных обществ. Именно тогда европейская интеллигенция, что обожала и поддерживала Советский Союз, воспевала его, как это делали Фейхтвангер или Луи Арагон, жертвовала своими жизнями, как супруги Розенберг, передавшие советской разведке чертежи американских ядерных устройств и севшие за это на электрический стул, вся эта восхищённая, обожающая Советский Союз интеллигенция отвернулась и в ужасе убежала от общества, которое тужится догнать то, что они у себя на родине отвергали и с чем сражались.

Казалось бы, идеал расчеловеченного человечества, идеал сражённого ангела, разбившегося о камни перестройки, этот идеал укоренился навеки и перекочевал из перестройки в девяностые годы. Персонажи Целкова угнездились повсюду: в правительстве, в экономике, в культуре, в армии, в разведке. Сама антропология новых властелинов русской жизни была антропологией вырожденцев, сошедших с картин Целкова. Таким был Егор Гайдар.

Победа, в которой солнечные летающие люди победили чёрных демонов, эта Победа, казалось бы, навсегда затоптанная и отвергнутая, перелетела из советского времени во времена нового Государства Российского. Быть может, эту Победу перенесло Красное знамя Победы, что стало одним из символов современного государства. Или же сама Победа, держа в руках это алое знамя, пришла на наши военные парады, в миросознание сегодняшнего государства и стала идеологией государства, тем ядром, вокруг которого выстраиваются все формы российской жизни. Эта идеология крепнет, у неё появились свои эмблемы и символы, такие как Бессмертный полк или восхитительные военные парады, или Крымский мост. Эта идеология продолжает шириться, приобретает новые религиозные трактовки как не просто победа военная, идеологическая, победа геостратегическая, победа красноармейцев над фашистскими ордами, а как победа религиозная, мистическая, победа рая над адом, победа краснозвёздных ангелов над демонами с чёрными пауками свастик.

Русская Мечта о совершенном государстве, о божественном царстве — о Царствии небесном, мечта о солнечном летающем богоподобном человечестве — это и есть Победа. Она вошла сегодня в глубины нового Государства Российского. Перед ней не были распахнуты врата, её не встречали цветами. Её встречали гранатомётами, пулемётными очередями, ненавистью. Сегодня в российском обществе происходит жестокая религиозно-мистическая схватка — схватка Победы Побед с поражением поражений. Все нападки на Победу, все осквернения святынь и памятников, все ёрничества, все непристойности, весь лукавый пацифизм — это не просто лепет сдуревших или безмозглых либералов. Это точные нападки и удары на идеологию Государства Российского, нападки на священную, божественную мистическую Победу.

По каналу "Россия 24" прошли два моих фильма: "Боровск космический" и "Идеология Русской Мечты". Это фильмы о русской красоте и благодати, о русском трудолюбии. Это рассказ о Победе, которая, как и мечта, добывалась глубинными русскими кодами. Кодом взыскания, кодом ожидания этой Победы, выкликанием её в самые тёмные и страшные периоды схватки. Кодом священного труда, ибо Победа добывалась трудами на поле брани, непосильными трудами в цехах заводов, на нищих безлошадных пастбищах и пашнях. Победа добывалась кодом русского непрерывного воскрешения, способностью восставать из праха. Ибо когда немцы стояли у порога Москвы и поражение казалось почти неизбежным, а Гитлер рукоплескал русскому поражению и уже вёз к Москве гранитные плиты, чтобы на месте сметённого Кремля поставить памятник нибелунгам, случилось удивительное: мы опять воскресли для сражения, и Красная Армия после первых поражений возродилась в своей неукротимой победной силе.

Это и код русского чуда, ибо во время войны постоянно случались чудеса. И первое чудо — под Москвой, когда громадная, казавшаяся непобедимой немецкая лавина, имея перед собой редеющие цепи Красной Армии, вдруг обратилась вспять и побежала, будто её гнала какая-то небесная карающая сила.

Это и глубинное, лежащее в нашем народе оборонное сознание, готовность защищать свою мечту, защищать свою Победу. То сознание, которое видно на картинах Дейнеки, когда солнечные счастливые летающие люди вдруг превращаются в смертоносную шаровую молнию, сметающую на своём пути полчища демонов.

Это и код общего дела — знаменитый фёдоровский код. Ибо войну выигрывали всем народом, выигрывали всем нашим многонациональным людом. И знамя Победы над рейхстагом водружали не только пехотинцы, но и дети, что трудились на уральских и сибирских заводах под открытым небом, в пурге вытачивая гильзы для снарядов. И женщины, что в своих вологодских и костромских деревнях пахали на быках суглинки и супеси.

Русская Мечта и Русская Победа основаны на коде, в котором Россия является душой мира. Ибо мы победили не для себя — мы победили для всех, для всего человечества. Мы прогнали с земли страшную тень фашизма. Мы загнали демонов в преисподнюю, откуда они вылетели. Именно тогда, в Победе, восторжествовало летающее богоподобное солнечное человечество.

Сегодня Победа со всем богатством русских кодов вернулась в нашу русскую жизнь, и вокруг Победы разгорелась жестокая схватка, беспощадная битва насмерть. Изборский клуб и движение Русской Мечты, которое мы начинаем, — это воины Победы, ведущие беспощадную смертельную схватку не только за Россию, но схватку за всё человечество, над которым сгустилась тень кладбищенской фиолетовой Луны. Мы — хранители храма, имя которому — Победа. Мы — солнцепоклонники, читающие стихи Пушкина, молитву "Отче наш" и исчисляющие подлётное время наших гиперзвуковых ракет.

Как прекрасно звучат бессмертные слова: «Враг будет разбит! Победа будет за нами!»

Россия > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > zavtra.ru, 11 ноября 2021 > № 3887178 Александр Проханов

Названы победители конкурса "Детектив Достоевский"

Текст: Павел Басинский (председатель жюри)

В день празднования 200-летия Достоевского "Российская газета" и портал "Год литературы" объявляют победителей конкурса короткого рассказа "Детектив Достоевский".

В состав жюри вошли ведущий исследователь Достоевского Людмила Сараскина, писатель Александр Пелевин, руководитель редакций издательства "МИФ" Ольга Киселева, редактор отдела культуры "РГ" Игорь Вирабов и шеф-редактор "Года литературы" Михаил Визель.

На конкурс пришло более 900 рассказов. Больше всего - из Москвы и Санкт-Петербурга. Далее идут Краснодарский край, Новосибирская, Самарская, Свердловская, Тверская, Иркутская, Челябинская области и Башкирия. Рассказы поступили из 17 зарубежных стран: Беларусь, Украина, США, Испания, Франция, Германия, Португалия, Израиль, Армения, Болгария, Грузия, Киргизия, Эстония, Казахстан, Молдова, Словакия, Турция.

Самый юный участник конкурса - девятилетняя Тая Афанасьева из Ангарска Иркутской области.

Из 900 работ более 350 поступило по линии ФСИН, то есть это рассказы, написанные заключенными.

И вот трое лауреатов, которых мы сердечно поздравляем!

Первое место досталось Александре Зайцевой из Астрахани за рассказ "Руки Риты". Девочка из бедной семьи ходит в гости к своей подруге, родители которой ни в чем не нуждаются. Накануне Нового года приходит Дед Мороз и дарит подруге девочки изумительную игрушку в виде швейной машинки, а ей самой, как вы понимаете, достаются слезы. И тогда девочка ведет себя почти как Родион Раскольников в "Преступлении и наказании", но жертвой ее становится... швейная машинка.

В пересказе это выглядит несколько сентиментально. Но, поверьте, рассказ отличается серьезной психологической глубиной, а главное - позабытой темой сострадания и боли за униженных и оскорбленных, которая отличала всех наших классиков.

Второе место заняла Елена Сосновская из Удмуртии с рассказом "Меломан". Если вам нравятся психологические триллеры в духе романа Патрика Зюскинда "Парфюмер", то Елена Сосновская - ваш автор.

Третье место - Татьяна Млынчик из Санкт-Петербурга с рассказом "Бартер". Здесь вспоминаются бессмертные слова Воланда в "Мастере и Маргарите": всех нас "испортил квартирный вопрос". Рассказ грустный, но не без юмора.

И наконец победительницей читательского голосования стала Любовь Голева из Североонежска Архангельской области за рассказ "Вася, море и морошка". За него отдали голоса 40% из почти семи тысяч проголосовавших. Мнения жюри и читателей нередко расходятся, но приз читательских симпатий всегда считается одним из самых почетных.

Церемония награждения состоится 18 ноября в отеле "Богема", расположенном в одном из загадочных исторических особняков Санкт-Петербурга.

Благодарим за поддержку партнеров: Литературно-мемориальный музей Ф.М. Достоевского, Государственный Эрмитаж, Государственный музей истории российской литературы им. В. И. Даля, АО "Первая Образцовая типография", ФСИН России, Литературную премию "Лицей", компанию "ЛитРес" и издательство "МИФ". Особая благодарность отелю "Богема", Мариинскому театру и Фонду развития правовой культуры.

Конкурс "Детектив Достоевский" проводился "Российской газетой" и порталом ГодЛитературы.РФ. Тексты лауреатов читайте на портале ГодЛитературы.РФ.

Спецприз конкурса от АО "Первая образцовая типография" получит обладатель третьего места Татьяна Млынчик за рассказ "Бартер". Это будет двухтомник Достоевского в уникальном кожаном переплете. Его 18 ноября вручит руководитель отдела маркетинга и коммуникаций АО "Первая Образцовая типография" Галина Устинова. Остальные финалисты от "Первой образцовой типографии" получат сертификат на услуги сервиса самиздата PRIMEPublish.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > rg.ru, 11 ноября 2021 > № 3885531

В Германии выясняют, какое место играет интернет в жизни ребенка во время пандемии

Текст: Виталия Слуцкая

Германия сравнительно давно взяла курс на "диджитализацию" в различных сферах жизни общества, будь то вступление в политическую партию, сдача книг в библиотеку или обучение младшеклассников при помощи комиксов. Обновляя статистическую базу о возрастании роли интернета в повседневной жизни, федеральный центр "Защита молодежи" провел исследование о влиянии Сети на детей в Германии и динамике этого процесса в период пандемии.

В Германии еще не забыли о так называемом "деле Элизиума": платформа в даркнете со ста одиннадцатью тысячами подписчиков до 2020 года опубликовала терабайты детской порнографии. Упоминание этого скандала время от времени появляется в новостях. В Германии проблема детей и интернета стоит остро. Глава "Защиты молодежи" Штефан Глазер в обращении, приложенном к результатам исследования за 2020 год, утверждает: интернет очень быстро реагирует на изменения в общественной жизни. Пандемия и фактически полгода дистанционной учебы во многом изменили место Сети в жизни немецкого ребенка. Увеличение времени, проводимого детьми онлайн, и скорость появления при этом сопутствующих такому времяпровождению рисков, в том числе принципиально новых, находятся в прямой зависимости. Для минимизации этих рисков требуется особый подход со стороны регулирующих органов.

У тех же дружбы и самовыражения, которые Глазер преподносит как благо, тоже рано или поздно появляется alter ego, извращенная и травматичная их форма. Например, популярные челленджи, выполнение группой пользователей соцсети заранее обговоренного задания: казалось бы, забавная групповая активность, дух коллектива, творческий подход к "вызову". Но повестка двадцатого года вдохновила молодых людей записывать якобы юмористические видеоролики, в которых они намеренно пытаются заразиться коронавирусом - таким было одно из популярных заданий челленджа. Европарламент согласовывает ряд мер, предупреждавших бы насилие над детьми в интернете. Но это рассматривается не более чем план на переходный период, примерно на три года: долгосрочной стратегии борьбы с преступлениями против детей в Сети пока нет. Тем не менее список требований к провайдерам уже составлен внушительный.

Во-первых, им предложено перейти на использование таких инструментов идентификации, которые бы запрашивали минимальное количество персональных данных и таким образом почти не "вторгались бы в приватную жизнь". Звучит многообещающе, но если задуматься, не станут ли профили детей в мессенджерах и соцсетях более легкими для взлома, если для идентификации едва ли будет нужна какая-то информация? Во-вторых, им следует привлечь специалистов в области искусства и языка для классификации фото- и видеоконтента по степени опасности или нежелательности. Однако очевидно, что Европарламент, утвердивший подобную меру, будет впоследствии неоднократно раз обвинен во введении цензуры.

Германия > Образование, наука. СМИ, ИТ > rg.ru, 11 ноября 2021 > № 3885517

Во Франции семья отсудила у операторов ветряных турбин 100 тысяч евро

Текст: Екатерина Забродина

Апелляционный суд Тулузы вынес беспрецедентное для Франции решение в пользу семейной пары, которая получит компенсацию в 100 тысяч евро от операторов ветряных турбин. Как пишет газета FAZ, это была не единственная жалоба на ветряки за последние годы от жителей Пятой республики. Однако до сих пор французская Фемида не признавала, что "зеленые" установки способны нанести урон здоровью граждан.

Все началось еще 17 лет назад, когда пара бельгийцев выкупила домик в живописном французском парке Верхний Лангедок. Они понятия не имели, что вскоре здесь начнется строительство парка ветряных электростанций. С 2008 по 2009 год на расстоянии от 700 до 1300 метров от их дома появилось целых шесть гигантских установок. После того как власти вырубили небольшой лес, скрывавший ветротурбины от глаз местных жителей, их самочувствие заметно ухудшилось - они начали страдать от головной боли, головокружений, слабости, учащенного сердцебиения, постоянного шума в ушах и ухудшения зрения.

В конце концов, пара не выдержала и в 2015 году переехала, после чего дела пошли на поправку. Отец семейства решил добиться компенсации, однако суд первой инстанции не нашел связи между возведением ветряков и проблемами со здоровьем истцов. Только спустя годы они добились своего. Операторы турбин будут оштрафованы на 70 тысяч евро, кроме того, они выплатят бельгийцам еще 30 тысяч за потерю недвижимости. Как пишут СМИ, вердикт воодушевил противников ветротурбин в соседней Германии, где многие тоже судятся из-за их строительства - но непосредственно с муниципалитетами, выдающими лицензии.

Франция > Электроэнергетика. Экология > rg.ru, 11 ноября 2021 > № 3885516

Макрон объявил о строительстве новых ядерных реакторов

Текст: Вячеслав Прокофьев ("Российская газета", Париж)

Французский президент Эмманюэль Макрон принял стратегическое решение: в стране будет развиваться атомная энергетика. Такой вывод можно сделать из телеобращения к нации, с которым он выступил в Елисейском дворце.

"Чтобы гарантировать энергетическую независимость Франции, обеспечить страну электричеством и достичь целей по углеродной нейтральности к 2050 году, мы намерены впервые за десятилетия возобновить строительство ядерных реакторов и продолжить продвижение возобновляемых источников энергии", - заявил глава Пятой республики. Эта инициатива, по словам президента, обоснована также необходимостью получать энергию по "разумным тарифам и не зависеть от других стран".

Надо сказать, что мирный атом, начиная с середины прошлого века, является становым хребтом энергетики Франции. Первый промышленный ядерный реактор был подключен к электросети еще в 1959 году. В настоящий момент 56 действующих реакторов вырабатывают 70,6 процента всего электричества, потребляемого в стране. По этому показателю Франция занимает второе место в мире и первое - по доле атомной АЭС в энергобалансе государства. Отметим, что предшественник Макрона в Елисейском дворце Франсуа Олланд, судя по всему, уступив напору "зеленых" и их попутчиков, в свое время намеревался снизить эту долю до 50 процентов. Однако сейчас на этих планах поставлен жирный крест. Как считают местные эксперты, ядерная энергетика стабильна, в отличие от некоторых возобновляемых источников энергии, к примеру, ветроэнергетики, подвержена планированию, а риск аварий крайне низок, ибо находится под неустанным, жестким контролем.

Каким образом программа будет развиваться во Франции? В настоящее время строится один реактор третьего поколения EPR, разработанный специализированной компанией Areva. Он предназначен для АЭС "Фламанвиль". Строительство было начато в 2007 году, но затянулось из-за технических проблем. Тем не менее, как здесь предполагают, в конце будущего года агрегат будет сдан в эксплуатацию. Наряду с этим вскоре будет утверждена программа, представленная головным французским энергоконцерном Electricite de France (85 процентами его акций владеет государство). Программа предусматривает, учитывая накопленный опыт, разработку и строительство шести реакторов EPR нового поколения (EPR 2). По выкладкам местной Счетной палаты в этот проект будет вложено порядка 46 миллиардов евро, а его конкретная реализация начнется в 2027 году.

Наряду с этим французы намереваются сделать инвестиции в производство ядерных мини-реакторов. Об этом Макрон рассказал в середине октября, когда представил стратегию развития Франции до 2030 года. Речь идет о компактных модульных реакторах SMR мощностью от 50 до 500 МВт, что на порядок меньше действующих ныне ядерных установок.

АЭС в ЕС - Два враждующих лагеря

В Европе на атомную энергетику приходится около 26% от общего объема генерации электричества. Главной особенностью ее развития здесь является то, что более половины стран Евросоюза - 17 из 27 - не поддерживают дальнейшее развитие атомной энергетики и планируют отказаться даже от действующих атомных электростанций (АЭС). Среди этих стран экономический лидер ЕС - Германия. Еще 10 лет назад АЭС вырабатывали более 25% всего электричества в стране, сейчас - только 12%. Станции стали закрывать под давлением "зеленых" после аварии на японской АЭС "Фукусима" в 2011 году, что было несколько странно, поскольку Германия не страдает от землетрясений и цунами, которые стали причинами аварии в Японии. Планируется, что к концу 2022 года работающих АЭС в ФРГ не останется. Аналогичную политику ведет Испания. Из государств Европы, не входящих в ЕС, такой же позиции придерживается Швейцария, которая планирует отключить последний реактор в 2034 году.

Другой лагерь продолжает развивать атомную энергетику. Семь стран ЕС планируют строить новые АЭС. Лидером в этом лагере считается Франция - вторая по объемам экономика ЕС. Планируется запуск новых АЭС в Чехии, Словакии, обсуждаются проекты в Венгрии, Румынии, Польше и Словении. К этому же лагерю относится Великобритания, вышедшая из Евросоюза. АЭС вырабатывают здесь до 20% всего электричества, и страна не отказывается от планов строительства новых.

Среди колеблющихся стран можно выделить Бельгию, которая рассматривает возможность отказа от АЭС, и Швецию, отказавшуюся от атомной энергетики 1980 году, но остановившую с того времени всего два реактора из двенадцати, а в 2010 году отменившую политику отказа от АЭС.

Вопрос о будущем атомной энергетики в Европе - одно из принципиальных противоречий, не позволяющий странам ЕС организовать единый рынок электроэнергии. Страны, имеющие АЭС, не хотят отказываться от преимуществ этого вида генерации, независящего от цен на ископаемое топливо и капризов природы. Особенно ярко это преимущество стало видно сейчас, в период европейского энергокризиса.

Подготовил Сергей Тихонов

Франция. Евросоюз > Электроэнергетика > rg.ru, 11 ноября 2021 > № 3885502

Достоевский изгоняет бесов. Какие пророчества русского гения сбываются в XXI веке

Текст: Павел Басинский

Ровно 200 лет назад на улице Новая Божедомка в Москве во флигеле Мариинской больницы для бедных в семье штаб-лекаря родился сын Федор - будущий революционер, каторжанин, писатель, публицист, религиозный и государственный мыслитель, оказавший невероятное влияние на всю последующую мировую литературу и философию. Без Достоевского уже нельзя представить культуру ХХ столетия. Он стал культовой фигурой русского Серебряного века, во многом определил течение новой русской религиозной философии и европейского "экзистенциализма". Его сочинениями зачитывались едва ли не все классики прозы ХХ века. Экранизировать его произведения мечтали и мечтают ведущие мировые режиссеры.

О том, что значит для нас Достоевский сегодня, когда мир так круто изменился, мы поговорили с ведущим исследователем его биографии и творчества Людмилой Сараскиной.

Как никто из русских писателей, Достоевский считается пророком. Я не очень верю в пророчества. Пророчествами называется то, что сбылось, быть может, случайно. А о пророчествах, которые не сбылись, просто никто не помнит. Какие из предсказаний Федора Михайловича оправдались? Он меньше месяца не дожил до 1 марта 1881 года, дня убийства Александра II народовольцами, и это был бы день его, как ни странно звучит, торжества - ведь он об этом предупреждал в "Бесах"! А в "Преступлении и наказании" впервые описал "теоретическое убийство", то есть такое, которое совершается не из корысти, не из ревности или мести, а "от головы", от "теории".

Людмила Сараскина: Не думаю, что Достоевский, доживи он до гибели царя от бомбы террориста, испытал бы торжество - его жена Анна Григорьевна Достоевская писала, что сердце Федора Михайловича, обожавшего царя-освободителя, при этом известии разорвалось бы мгновенно... Но он и в самом деле знал за собой эту особенность - "своим идеализмом пророчить даже факты". "Случалось", - лаконично утверждал он. "Русский вестник" еще не закончил печатать "Преступление и наказание", как в апреле 1866 года Дмитрий Каракозов, отчисленный, как и Раскольников, из университета за неуплату, стрелял в Александра II. Каракозов, признав убийство законным средством достижения политических изменений, как раз и открыл эпоху терроризма в России.

Но что он предсказал в ХХ и XXI веках? Что сбылось и, возможно, еще сбудется?

Людмила Сараскина: В 1921 году в столетний юбилей Достоевского в журнале "Печать и революция" появилась публикация, где утверждалось: все сбылось по Достоевскому. "Он, - писал автор статьи В.Ф. Переверзев, - все еще современный писатель; современность еще не изжила тех проблем, которые решаются в творчестве этого писателя. Говорить о Достоевском для нас все еще значит говорить о самых больных и глубоких вопросах нашей текущей жизни".

Прошло еще сто лет, и мы можем видеть, сколь многое попадает в перечень "всё". Это и сценарий падения империи в лицах, и почерк политических убийств, и аристократы, пошедшие в демократию, и их инфернальные "подвиги". Оптика Достоевского, его способность предвидеть, помещая уже случившиеся события в горизонты предстоящего, была поразительной! Будущие итоги настоящих событий ему были ясны до подробностей. Он чувствовал "химию и физику" грядущей революции, предвидел ее соблазны и последствия.

Политические скандалы, болезненный абсурд, хаос, жизнь в стиле беспредела, все то, что принято называть "достоевщиной", станет обыденностью. Крушение нравственных и духовных основ человека, снятие всех законов и правил, норм, границ, запретов, сдерживающих начал, разрушительное торжество антиморали, насилие, вырвавшееся на свободу, изгнание истины - все эти знаковые явления современности в совокупности своей сложатся в антропологическую катастрофу.

Иван Бунин, не будучи поклонником художественной манеры Достоевского, вынужден был вслед за ним с болью и тоской свидетельствовать о расчеловечивании людей в эпоху революционных бесчинств, о неизбежном переименовании добра и зла. Его дневник "Окаянные дни" стал проверкой на практике того, что автор "Бесов" предвидел, а он, Бунин, увидел и пережил.

Порой кажется, что история "после Достоевского" продолжает дописывать его, выдвигая новые невиданные сюжеты. Пять его романов, "пятикнижие", обрели репутацию диагноза всего следующего столетия, многоликой бесовщины ХХ века. Вряд ли можно усомниться, что история исчерпана и ей нет продолжения в XXI столетии. Несбывшееся из предвиденного не доказывает ошибочность того, кто предвидел. Несбывшееся не сбылось ПОКА. История, описанная Достоевским "на вырост", еще аукнется и откликнется. Реальность Достоевского остается открытой, и это ее фундаментальное свойство! Кто будет жить, тот увидит.

Как в мире отмечается 200-летие Достоевского? Пандемия сильно изменила планы и форматы?

Людмила Сараскина: Одними из первых юбилейный марафон начали литераторы Японии, предложив достоевсковедам написать эссе для спецвыпуска журнала "Современная мысль". Одна из тем - "Достоевский во время пандемии". Кажется, будто специально для нас, сегодняшних, был написан сон Раскольникова, которому пригрезилось, как неслыханная и невиданная моровая язва, пришедшая из глубины Азии в Европу, поражает мозг и души людей, отнимает разум, обрекает человечество на гибель. Очевидно главное: именно во времена глобальных бедствий аукается нам Достоевский, подает сигналы тревоги. Его "указующий перст" и напоминает, и предостерегает...

Пандемия многое изменила, прежде всего в образе жизни - уже полтора года научное общение привыкает к дистанционному формату: в Сети даже появилось, в подражание Рене Декарту, утверждение: covido ergo zoom (обыгрывается знаменитое изречение "cogito ergo sum" - "мыслю, следовательно существую", - Прим. ред.).

Сон Раскольникова в точности описывает то, что происходит сегодня. Но согласитесь, что дистанционные формы общения дают и новые возможности. Ведь тем не менее юбилей отмечают широко?

Людмила Сараскина: Отмечают - празднуют! - и в России, и в мире очень широко, я бы даже сказала, необозримо. Известия приходят из мест, где, казалось бы, есть только свои кумиры. Особенно приятно сознавать, что юбилей считают долгом отметить все без исключения российские музеи писателя, многие институты и университеты - выставками, конференциями, семинарами, "круглыми столами". Мне удалось принять участие в конференциях в Москве, Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Калининграде, Новокузнецке, Омске, Варшаве. Впереди - конференции в ИМЛИ, ИРЛИ, а также в Черногории, Барселоне, Мехико. Прошла Международная конференция "Достоевский в диалоге культур: взгляд из XXI века" в Государственном институте искусствознания, где я служу, с обширной географией участников - от Мельбурна и Ланкашира до Севастополя.

В Словении, вслед за Венгрией, перевели моего "Достоевского" из ЖЗЛ-ской серии; "Молодая гвардия" выпускает третье издание этой книги.

И можно ли не назвать в череде юбилейных торжеств замечательный проект - чтение "Преступления и наказания" на 22 языках, прозвучавшее от Буэнос-Айреса до Токио?!

Кажется, мы сильно рассорились с Европой... Что сказал бы в связи с этим Федор Михайлович? Ведь он считал, что русские даже больше европейцы, чем сами европейцы.

Людмила Сараскина: Предвидения автора "Дневника писателя" о будущих взаимоотношениях России и дальнего Запада, России и славянского мира поистине ошеломительны. Он был зорким свидетелем: "Взгляните, кто нас любит в Европе теперь особенно? Даже друзья наши, отъявленные, форменные, так сказать, друзья, и те откровенно объявляют, что рады нашим неудачам. Поражение русских милее им собственных ихних побед, веселит их, льстит им. В случае же удач наших эти друзья давно уже согласились между собою употребить все силы, чтоб из удач России извлечь себе выгод еще больше, чем извлечет их для себя сама Россия".

Россия не сегодня рассорилась с Европой; прежде Достоевского об этой вековой (вековечной?) ссоре высказался Пушкин: "Иль нам с Европой спорить внове?" В "Клеветниках России" (стихотворению в этом году исполняется 190 лет) сделан горький вывод: "И ненавидите вы нас... / За что ж? ответствуйте: за то ли, / Что на развалинах пылающей Москвы / Мы не признали наглой воли / Того, под кем дрожали вы?"

Спустя полвека Достоевский как русский европеец констатирует тот же прискорбный факт: "Теперь всякий в Европе... держит у себя за пазухой припасенный на нас камень и ждет только первого столкновения. Вот что мы выиграли в Европе, столь ей служа? Одну ее ненависть!"

Россия, считает Достоевский, проиграла свою европейскую карту из-за того, что слишком активно, себе во вред, не считаясь с собственными интересами, не понимая даже, в чем именно эти интересы состоят, бросалась в европейские распри, как в свое кровное дело.

Спустя столетие с лишним ничего не изменилось - Федор Михайлович мог бы с прискорбием повторить свой диагноз.

В России к Федору Михайловичу неоднозначное отношение. Когда-то Анатолий Чубайс заявил: "Я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно, гений, но его представление о русских как об избранном, святом народе, его культ страдания и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывают у меня желание разорвать его на куски". Сейчас уже стало общим местом обвинять Чубайса во всех бедах России, с чем я, кстати, не согласен. В сущности, он выразил мнение большинства "эффективных менеджеров", которые сегодня составляют в России особый класс. С кем же России по пути?

Людмила Сараскина: Я хорошо помню это высказывание. Был задан вопрос: годится ли капитализм для России с ее народной ненавистью к богачам и верой в нравственное превосходство бедных. В ответ на эту безусловную подначку и разразился своей тирадой главный приватизатор России. Но ни тогда, ни теперь, по прошествии 17 лет, признание господина Чубайса меня не удивило и не удивляет: оно совершенно типично для русского либерала-западника, каким его видел и описал Достоевский: "Они первые были бы страшно несчастливы, если бы Россия вдруг стала безмерно богата и счастлива. Некого было бы им тогда ненавидеть, не на кого плевать, не над чем издеваться! Тут одна только животная, бесконечная ненависть к России, в организм въевшаяся". Подобных высказываний у Достоевского десятки. Приведу еще только одно: "Наш русский либерал прежде всего лакей и только и смотрит, как бы кому-нибудь сапоги вычистить".

Но меня поразил избранный вид смертной казни. Даже Ленин, который тоже не был расположен к "архискверному Достоевскому", был много мягче и деликатнее. Ильича всего-навсего стошнило, когда он прочитал сцену в монастыре из "Братьев Карамазовых". Ну, запретил бы издавать книги, изучать в школе... Но чтобы разорвать...

Наверное, все же господин Чубайс имел в виду не палаческую экзекуцию над физическим телом писателя. Скорее всего, речь шла о стране, которую либералы-западники видят третьестепенной, распавшейся (разорванной!) на 15-20 частей, где народ живет, не поднимая глаз, с унылым сознанием, что собственность богачей священна и что "всяк сверчок знай свой шесток".

"Я недооценил то глубокое чувство несправедливости, которое зародилось в людях", - этими словами, прочитала я, завершил Чубайс свое интервью.

Кажется, он сильно недооценил и тот факт, что люди больше не позволят никаким "железным дровосекам" экспериментировать с их страной и ни за что не отдадут на растерзание своего главного писателя.

Да, Чубайс погорячился... Хотя если говорить о бедных и не бедных, то Федора Михайловича, конечно, нельзя заподозрить в роскошной жизни. Труженик был невероятный, а получал от Каткова гонорары меньше, чем Тургенев и Толстой, при этом выплачивал долги умершего брата, которые взял на себя. Зато Тургенев и Толстой были помещиками и явно не бедствовали. Горький снимал виллы на Капри и в Сорренто, а его особняк в Москве и сегодня поражает своей архитектурной роскошью. Да и у Чехова было имение в Мелихово и две дачи в Крыму. Но это отдельная тема. У меня вот какой вопрос. Достоевский назвал пушкинскую Татьяну Ларину "апофеозом русской женщины". Она выходит замуж за пожилого генерала, продолжает любить Онегина, но она "другому отдана" и будет "век ему верна". В контексте современной гендерной революции это звучит архиархаично. Что значит "отдана"?! Она - вещь, раба? Думаю, феминистки сегодня подали бы на него в суд "за оскорбление чести и достоинства".

Людмила Сараскина: Между "Она отдана" и "Я отдана" лежит пропасть. У Пушкина: "Но Я другому отдана; / Я буду век ему верна". Достоевский, обладая абсолютным слухом, оценил двойное "Я" как непреложный факт, что Татьяна выражает свою свободную волю, свой выбор. Вчуже его можно принимать или отвергать, уважать или презирать. Можно желать ей соединиться с Онегиным, бежать в Италию и стать Анной Карениной со всеми последствиями, включая поезд. Но героиня Пушкина выбрала иной путь - и, к счастью, гендерная революция пока не вмешивается в право замужней дамы на жизнь без адюльтера. Феминистки как личности, уважающие чужую свободу, должны принять это обстоятельство во внимание и сосредоточиться на себе.

Какие мифы о Достоевском самые вредные и опасные?

Людмила Сараскина: Самые опасные и зловредные мифы - это те, что основываются на заведомой лжи, на клеветническом вымысле, сочиненном ради громкого скандала, "идейного" или "клубничного".

Едва Достоевский ступил на первую ступеньку литературного поприща, как узнал, что уязвим и беззащитен против собратьев по перу - народа немилосердного и бессердечного. Недавние друзья и единомышленники, лучшие люди из тех, кого он знал и любил, объединились и составили злые, наспех сделанные вирши, больно язвившие товарища. Клеветы преследовали его всю жизнь и не утихли после кончины - напротив, уход писателя развязал руки "доброжелателям".

Что можно было сделать хуже для памяти только что ушедшего гения, чем письмо Николая Страхова, адресованное Льву Толстому, в котором автор "решается наконец открыть глаза" и "сказать всю правду" про великана покойного великану живущему! Страхов прекрасно понимал, что рано или поздно эпистолярное наследие Толстого станет известно всему миру, клевета обретет статус документа, и с Достоевским будет покончено раз и навсегда. К чести русской литературы, постыдная затея провалилась, однако отравленный источник до сих пор в активе у черных копателей...

Ваш любимый памятник Достоевскому, любимая экранизация его прозы и лучший биографический фильм о нем?

Людмила Сараскина: Мой любимый памятник Достоевскому живет не в камне и не в бронзе. Я вижу его в Полных собраниях сочинений, с комментариями и без, в отдельных изданиях его романов с умными предисловиями (можно и без них), в разнообразных "Материалах и исследованиях", ему посвященных, во всем объеме литературы о нем и его сочинениях. Лучшее, что можно было для него сделать, это говорить, писать, спорить о нем.

По поводу любимой экранизации выскажусь прямее. Мне удалось посмотреть почти все, существующие в мире, и написать книгу: "Литературная классика в соблазне экранизаций" (2018). Среди любимых картин - итальянские "Белые ночи" Лукино Висконти (1957) с Марчелло Мастроянни, Марией Шелл и Жаном Маре, где действие перенесено в послевоенную Италию. Хочу назвать и легендарную японскую адаптацию романа "Идиот" Акиры Куросавы (1951). И конечно, в числе любимых - "Идиот" Владимира Бортко с Евгением Мироновым (2003).

Лучшего биографического фильма о Достоевском назвать не могу - такого, на мой взгляд, пока нет. О худших и совсем плохих в юбилейные дни говорить не хочется. Но был один замысел. После того как в 1966 году в "Андрее Рублеве" у Тарковского сыграл Анатолий Солоницын, режиссер задумал сделать с ним фильм о Достоевском. В дневниках Андрея Арсеньевича сохранилась запись: "О самом Ф.М. нужно делать фильм. О его характере, о его Боге и дьяволе и о его творчестве. Толя Солоницын мог бы быть прекрасным Достоевским. Сейчас нужно читать. Все, что написал Достоевский. Все, что писали о нем, и русскую философию - Соловьева, Леонтьева, Бердяева и т.д. "Достоевский" может стать смыслом всего, что мне хотелось бы сделать в кино". Тарковский даже придумал название будущей картины - "Голгофа". Собирал материалы, перечитывал дневники, вникал в детали: "Ф.М. писал при двух свечах. Ламп не любил. Во время работы много курил и время от времени пил крепкий чай. Вел монотонную жизнь, начатую в Старой Руссе (прообраз городка, где жил Карамазов). Цвет морской волны - любимый цвет Ф.М. Очень часто одевал своих героинь в платья этого цвета".

Странным образом биографический замысел трансформировался в идею многосерийного телефильма "Страсти по князю Мышкину" с Солоницыным в роли автора романа. Актер собирался даже сделать пластическую операцию, чтобы достичь максимального сходства с писателем. "Что же ты будешь играть потом с лицом Федора Михайловича?" - спросил у Солоницына Тарковский. Тот ответил: "Если я сыграю Достоевского, зачем мне что-то еще играть?"

Можно только сожалеть о несбывшемся и верить, что картина была бы прекрасной. Не хочется думать, что рухнувший замысел навсегда закрыл тему.

АНОНС

Накануне юбилея Ф.М. Достоевского в издательстве "Прогресс-Традиция" вышла книга Людмилы Сараскиной "Достоевский и предшественники", посвященная важной проблеме воплощения биографий великих людей на экране.

Ключевой вопрос

Сегодня бытует точка зрения, что Достоевский был первым блогером во времена, когда еще не существовало интернета. Речь идет о его "Дневнике писателя" - актуальных статьях о текущих событиях, в том числе и политических. Вы согласны с этим? Можно представить Достоевского, "живущего" в Сети?

Людмила Сараскина: Блогосфера, пытаясь создать себе достойную родословную, находится в активном поиске предшественников. Называют "Записки у изголовья" Сэй-Сёнагон, сатиры Свифта и даже Талмуд. И конечно, первым номером числится "Дневник писателя" Достоевского. Но "писатели на скорую руку" (самоназвание иных блогеров) почему-то забывают, что Достоевский не работал "на скорую руку" и решился издавать "Дневник писателя", когда его писательский статус уже ни у кого не вызывал сомнения и его мнение о злобе дня было более чем авторитетно. У большинства же сетевых авторов их блоги - плоды малых и очень малых усилий, легкая проба пера с попыткой заработать на рекламе. Монетизация.

Достоевский вместе с Толстым и Чеховым является самым экранизируемым русским писателем в мире. Существует двадцать четыре экранизации "Преступления и наказания", четырнадцать экранизаций "Идиота", шесть экранизаций "Бесов". Пятнадцать экранизаций "Братьев Карамазовых" были сняты: в СССР и России (четырежды), в Германии (дважды), в США (дважды), а также во Франции, Италии и Чехии. Экранизированы "Игрок" (двенадцать картин), "Белые ночи" (девять картин), "Кроткая" (восемь картин), "Двойник", "Чужая жена и муж под кроватью", "Дядюшкин сон", "Скверный анекдот", "Вечный муж". География фильмов - не только Россия, Европа и США, но и Аргентина, Мексика, Индия, Австралия, Турция, Япония.

Колесо в обозрении

Использованные шины предлагают направлять на создание дорожного полотна

Текст: Елена Петрова

Ежегодно во всем мире утилизируется более 25 миллионов тонн изношенных шин. Их выбрасывают на свалки или сжигают.

Однако резиновое вторсырье можно повторно использовать в дорожном строительстве, рассказывают в немецком концерне Evonik Industries.

Шина становится непригодной для дальнейшей эксплуатации после износа протектора. Хотя ее уже нельзя использовать из соображений безопасности, материал все еще цел.

Идея о второй жизни шин не нова. Часто используется вторичная тепловая энергия продуктов сгорания. Изношенные шины сжигают, например, на цементных заводах, хотя за это приходится платить. С точки зрения оценки жизненного цикла материала и воздействия на окружающую среду такое использование считается низкоэффективным. Более рациональный метод - измельчение шин для получения резины, которую можно использовать, например, в качестве материала для резиновых ковриков. Однако предложение такой продукции превышает спрос.

Еще одна возможность продлить жизнь шинам - использовать измельченную резину в дорожном строительстве. Материал доступен в большом объеме и по невысокой цене. Добавление измельченной резины придает асфальтовой массе адгезивные качества. Однако есть технологические сложности. При переплавке резины обычные температуры не позволяют ее хорошо обрабатывать, а высокие - разрушают. А еще материал во время эксплуатации прилипает к технике и грузовым автомобилям. "Раньше представители дорожно-строительных организаций теряли интерес, когда слышали про измельченную резину", - говорит Франк Линднер, эксперт по дорожному строительству компании Evonik.

Добавка Vestenamer от компании Evonik, избавляет от упомянутых сложностей. Смеси, включающие измельченную резину и добавку, поддаются обработке и при низкой температуре. "Добавка обеспечивает одновременно прочность и гибкость асфальта, а также оптимальную степень его уплотнения. Применение Vestenamer позволяет использовать асфальтовую смесь в промышленных целях в сложных условиях", - объясняет Франк Линднер.

Асфальтовое покрытие с добавлением добавки Vestenamer испытывают в экстремальных условиях. Помимо низкотемпературной камеры в лаборатории в Дортмунде в Германии также имеется установка для имитации дорожных условий в разгар летней жары. Температура в ней достигает плюс 60°С. Специальный ролик под высоким давлением непрерывно движется вперед и назад по испытуемому участку асфальта. При высоких температурах постоянная нагрузка от автомобилей приводит к появлению колеи. Скопление дождевой воды в ней опасно для водителей. Испытания показывают, что асфальту с добавкой Vestenamer эта проблема не страшна.

"Наша добавка превращает использованные шины в эффективное сырье для дорожного строительства, - говорит Франк Линднер. - Данные из Дортмунда подтверждают, что таким образом мы можем увеличить срок службы шин в восемь раз". Этот эффект положительно влияет на оценку жизненного цикла, а также во многом позволяет решить проблему утилизации. В некоторых странах до сих пор существуют пожароопасные и вредные для окружающей среды свалки шин. Переработка одной тонны шин вместо ее сжигания снижает выброс углерода в атмосферу на 700 килограммов.

Первым внедряет новые технологии использования старых шин Европейский союз, и в частности Германия.

Компания Evonik - один из мировых лидеров по выпуску специальных химических продуктов с учетом экологических тенденций. Компания вносит вклад в производство в различных отраслях - от 3D-принтеров до авиастроения.

Штат - 32 тысячи сотрудников более чем в 100 странах мира.

Компания Evonik в своей стратегии придерживается принципов устойчивого развития, внедряет новые программы по цифровизации.

Управление рисками

Зачем российским компаниям ESG-рейтинг

Текст: Светлана Гришанкова (управляющий директор RAEX-Europe)

За последние три года число компаний в ESG-рэнкинге российского бизнеса от рейтингового агентства RAEX-Europe выросло с 30 до 150.

Однако в рейтинге и сопоставлении сейчас нуждаются не менее 700 компаний России. ESG-оценка становится обязательным условием для привлечения финансирования и удержания рынка сбыта.

ESG-оценка - это совокупность трех характеристик: экологической, социальной и управленческой. Все они обеспечивают устойчивое развитие. А ESG-рэнкинг (список) - это удобный публичный инструмент быстрого сопоставления компаний по интегральному рейтингу. При этом положение компании в рэнкинге может меняться не только по причинам, связанным с самой компанией, но и из-за достижений других компаний и появления новых участников. Тут вспоминается "эффект Черной Королевы" из "Алисы в Зазеркалье": "приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте". В истории рэнкинга агентства RAEX было несколько эффектных включений новых чемпионов, например компаний "Полиметалл" и "Вымпелком".

Некоторые компании настаивают на исключении из рэнкинга, но это не их прерогатива. Рэнкинг и база рейтингов нужны рынку, заказ на них формируют инвесторы и партнеры. Однако подавляющее большинство уже давно оценило пользу рейтингов. Во-первых, они учитывают риски и позволяют построить компании собственную ESG-стратегию. Во-вторых, показывают всю цепочку поставок, что важно для экспортно ориентированных компаний. В-третьих, ESG-рейтинг - инструмент для привлечения финансирования. Часто кредиты выдаются с привязкой к ESG-рейтингу. Пример: Московский кредитный банк привлек средства немецкого банка Landesbank Baden-Wurttemberg с привязкой к уровню ESG-рейтинга от RAEX-Europe. И ставка финансирования зависит от динамики рейтинга. В-четвертых, рейтинги важны при формировании инвестпортфеля. Пример - ESG-оценка БПИФов одной из структур Россельхозбанка - "РСХБ Управление Активами".

ESG-оценка - это не всегда инициатива со стороны компании. Многие рейтинговые провайдеры, и RAEX в том числе, расширяют базы ESG-рейтингов и данных на основании интереса со стороны инвесторов, покупателей, банков и других участников рынка. Поэтому компании должны привыкнуть к тому, что их будут оценивать по нефинансовым параметрам. Конкурентной компании необходимо ориентироваться на международные стандарты раскрытия информации, а также ожидания провайдеров ESG-данных. Отсутствие информации воспринимается негативно. Банк России в июле 2021 года выпустил рекомендации публичным компаниям раскрывать в годовых отчетах информацию о том, как они учитывают факторы, связанные с воздействием на окружающую среду, социальной политикой и корпоративным управлением. На эти рекомендации, а также на международные стандарты SASB и GRI может ориентироваться бизнес в процессе подготовки и раскрытия нефинансовой отчетности.

ESG рейтинги и рэнкинги - удобные инструменты для быстрого анализа информации. Однако нужно понимать, какая использована методология и на какой вопрос дается ответ. Корреляция между ESG-рейтингами от различных провайдеров низкая из-за различий в упомянутых аспектах. Для того чтобы получить преимущества от использования данных по ESG, например, выдать кредит надежному заемщику или улучшить характеристики инвестпортфеля, нужно глубоко погрузиться в тему, установить контакт с провайдером оценок.

Особенность ESG-рэнкинга от агентства RAEX-Europe, учитывающего 221 критерий в деятельности предприятия, - это возможность разделить компании на три кластера: зеленый, желтый и красный. Компании, получившие высокую оценку ESG (A-rating band), относятся к "зеленому" кластеру, их сейчас всего 18, и количество перестало расти уже после первых обновлений. Это как раз и характеризует текущую ситуацию в России: нефинансовую отчетность публикует множество компаний, но лишь малая часть действительно снижает экологические, социальные и управленческие риски. Компании, умеренно управляющие ESG-рисками, относятся к "желтому" кластеру. Их в рэнкинге RAEX-Europe большинство, при этом количество таких организаций за последний год выросло вдвое. Наиболее активно растущий сейчас "красный" кластер охватывает участников, имеющих значительные ESG-риски, в том числе из-за низкого уровня раскрытия информации.

"Придут российские танки": в Польше готовятся к драматическим переменам

Владимир Корнилов

Кризис на польско-белорусской границе развивается стремительно и реально может привести к непредсказуемым результатам, в том числе к вооруженному конфликту. Во всяком случае, заявления польской стороны выглядят все более воинственными и граничат с истерикой. Уже звучат призывы к НАТО о вмешательстве, а слово "война" используется все чаще. Что больше всего поражает, так это призывы ввести санкции не только против Белоруссии, но и против России, не имеющей к происходящему никакого отношения. Правда, штатные критики нашей страны уже нашли "неоспоримое доказательство" причастности Кремля ко всем проблемам: расписание авиарейсов, в котором обнаружены (и это преподносится как сенсация) рейсы Москва — Минск.

Но обо всем по порядку. Напомним, президент Белоруссии Александр Лукашенко честно предупредил Европу о грядущих проблемах с мигрантами сразу после введения новых санкций против его государства весной этого года. В конце мая он, выступая перед парламентом, заявил: "Мы останавливали наркотики и мигрантов — теперь будете сами их есть и ловить".

А в июне, во время мероприятий в память о начале Великой Отечественной войны, Лукашенко сказал: "Эти очумелые — вот там, рядом — ждут от нас помощи. Требуют остановить нелегальную миграцию… В Литву, Латвию и в Польшу ринулись тысячи и тысячи нелегальных мигрантов. Они требуют от нас защитить их от контрабанды, от наркотиков… Так и хочется спросить: вы что там, очумели вообще? Вы против нас развязали гибридную войну и требуете от нас, чтобы мы вас защищали, как и прежде?"

Мало кто на Западе тогда обратил внимание на эти слова белорусского президента. Кто-то посмеялся, кто-то отмахнулся. Как видим теперь, напрасно. Поток мигрантов (прежде всего из стран Ближнего Востока и Передней Азии) усиливается, спорадические кризисные ситуации вспыхивают на различных участках белорусской границы с Литвой и Польшей. Если раньше в каждом отдельном эпизоде счет беженцев велся на сотни, то с этого понедельника речь идет о колоннах в тысячи мигрантов, среди которых немало детей и подростков.

Ту картину, которую мы наблюдаем на польско-белорусской границе, Европа уже видела в 2015 году, когда пограничники разных стран выталкивали друг к другу непрошеных гостей, переправляли их через свои границы с тем, чтобы избавиться от них, и устанавливали заграждения для того, чтобы не дать проникнуть на собственную территорию. И тогда европейцы грызлись между собой, обмениваясь взаимными обвинениями против соседей. Но сейчас уровень агрессии и паники — на порядок выше.

С экранов польских телевизоров звучат алармистские призывы в стиле "Родина в опасности!" Бывший дипломат, работавший в посольстве Польши в Белоруссии, а ныне политический аналитик Витольд Юраш, выступая на канале TVN24, пояснил публике: "Мы столкнулись с ситуацией фактической агрессии. Мы видим, как белорусские солдаты атакуют границу. Это больше не гибридная война, это война де-факто. Конечно, мы не стреляем друг в друга, поэтому я могу успокоить всех волнующихся: российские танки сюда не придут. Но российские танки могут появиться на нашей границе, и это драматически меняет ситуацию".

Собственно, по версии Юраша и многих польских комментаторов, вся эта ситуация на границе с Белоруссией затеяна в первую очередь ради того, чтобы "дать русским повод для размещения своих вооруженных сил в Белоруссии". Как будто Москва и Минск должны искать дополнительные поводы для этого. Появление танков Abrams на восточных границах Польши, планы по созданию там американских военных баз, усиление военного присутствия НАТО в странах Прибалтики — вполне достаточные поводы для того, чтобы Россия и Белоруссия создали единое оборонное пространство, анонсированное в сентябре этого года. И мигранты здесь совершенно ни при чем.

Но обвинения в адрес России звучат в Польше обыденно и давно уже не требуют никаких доказательств. Причем поляков в этом с удовольствием подзуживают их европейские партнеры, специализирующиеся на разжигании антироссийских страхов. Скажем, главный кремленолог Британии Эдвард Лукас на страницах The Times прямо дает понять, что за обострением ситуации на польской границе стоит Россия (ну а кто же еще?), рисуя дилемму для Варшавы: "Если поляки ответят силой, они будут выглядеть жестокими и безрассудными. Если не ответят, они будут выглядеть слабыми".

Лукас заключает: "Россия исследует наши слабости на всех фронтах с помощью трюков, блефа и запугивания. Она изучает чувствительность публики к миграции, к высоким ценам на энергию и слабые места в наших альянсах. Нам нужен системный, скоординированный ответ, повышающий нашу устойчивость и вырабатывающий контрмеры, которые предотвратят любые провокации в будущем".

Отсюда и намерение обратиться за помощью к НАТО. Эту идею первым озвучил бывший премьер-министр Польши Дональд Туск, заявивший: "Возможно, уже время подумать, не пришло ли время начать реализацию четвертой статьи (Устава. — Прим. ред.) НАТО. Если наша граница будет под угрозой физического давления при участии белорусов, я имею в виду белорусские службы, то, как по мне, это повод, чтобы начать консультации в рамках Североатлантического альянса". Затем этот тезис подхватили многие СМИ и, судя по заявлениям поляков, предварительно поддержали в НАТО.

Следует подчеркнуть, речь здесь пока идет не о пятой статье Устава НАТО, предусматривающей вооруженную защиту члена альянса, который подвергся атаке извне. Четвертая статья говорит лишь о консультациях в случае, если "территориальная целостность, политическая независимость или безопасность какой-либо из договаривающихся сторон окажутся под угрозой". Но польские аналитики уже вовсю призывают готовиться к применению оружия и, конечно же, усилению санкций против Минска.

И тут же звучит голос из соседней Германии. "ЕС готовит санкции против Белоруссии. Но что насчет Кремля?" — задается вопросом государственное информагентство DW. "Доказательство" российской причастности к кризису выглядит довольно просто: "Без согласия России Лукашенко — и этой общее мнение брюссельских дипломатов — не стал бы совершать столь длительную и все более усиливающуюся миграционную атаку против ЕС". Как видите, все просто: есть "общее мнение", и этого вполне достаточно для подобных обвинений.

Но главный козырь подготовили немецкая желтая газета Bild и ее скандально известный автор Джулиан Репке. Тот всю свою деятельность посвятил "священной войне" против России. За эту одержимость в ходе Сирийской войны он получил прозвище "Джихади Джулиан", прославившись массой фейковых обвинений против нас. Но сейчас он превзошел сам себя, найдя неопровержимое "доказательство" причастности Путина и Эрдогана к миграционному кризису на границах Польши: расписание авиарейсов Минского аэропорта.

Это не шутка, газета Bild вполне серьезно утверждает, что мигрантов в Белоруссию возят авиакомпании "Аэрофлот" и "Турецкие авиалинии". Единственным "доказательством" этого сенсационного утверждения является тот факт, что в расписании есть рейсы Москва — Минск и Минск — Стамбул. Странно, что в разгар миграционного кризиса в ЕС в 2015 году никто не додумался обвинить в этом Новую Зеландию или Чили на основании наличия у них авиасообщения с аэропортами Европы. Как видите, для того, чтобы обвинить Россию, этого вполне достаточно.

Ну а раз вина России "доказана", то против нее требуют также немедленно ввести санкции: для начала в виде закрытия грузовых автоперевозок на польско-белорусской границе. Правда, вопрос о том, по кому это больнее ударит в условиях тотального европейского кризиса снабжения (особенно накануне сезона рождественских распродаж), вызывает у тамошних экспертов откровенную досаду.Но есть и еще один вопрос, связанный с лицемерием и двойными стандартами Запада. Кризис на польской границе является болезненным, но пока еще не катастрофическим. Количество мигрантов, попавших в ЕС через Белоруссию, исчисляется тысячами: по данным Германии, в этом году зафиксировано 8,4 тысячи таких случаев. И все это происходит на фоне обострившегося кризиса незаконной миграции из Евросоюза в Британию. Там-то счет идет уже на десятки тысяч человек. Только за минувшую среду, по данным британского МВД, на Альбион проникли 853 человека — и это только те, кто попался правоохранителям.

Многие в Лондоне обвиняют в этом кризисе Францию: есть мнение, что Париж недостаточно прилагает усилий для облегчения ситуации или даже провоцирует приток нелегалов на остров. Французов винят в том, что это своеобразная месть за все политико-экономические споры, которые сейчас обострились между извечными "заклятыми друзьями".Если принять логику Еврокомиссии относительно "гибридной атаки против ЕС" со стороны Белоруссии, то точно так же нужно обвинять Евросоюз в "гибридной атаке" против Британии и, соответственно, требовать введения тех же самых санкций против Брюсселя и Парижа, какие собираются вводить против Минска и почему-то Москвы, не имеющей ко всем этим кризисам никакого отношения. Но призывы примерно наказать Европу за созданные ею миграционные проблемы по понятным причинам не звучат.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Министром иностранных дел Белоруссии В.В.Макеем по итогам заседания коллегий МИД России и Белоруссии, Москва, 10 ноября 2021 года

Уважаемые дамы и господа,

Заседание коллегий министерств иностранных дел Российской Федерации и Республики Беларусь проходят ежегодно. Традиционно это очень насыщенные мероприятия, доверительная, откровенная дискуссия с изложением оценок нынешнего этапа с анализом того, как мы работали по выполнению Программы согласованных действий в истекающем году и какие задачи стоят перед нами в свете тех решений, которые принимают наши президенты в рамках Высшего государственного совета и решений, одобряемых в Кабинете министров Союзного государства. Понятно, что в текущем году ключевое содержание наших дискуссий опиралось на исторические (не побоюсь этого слова) решения, подписанные президентами России и Белоруссии 4 ноября с.г. в рамках заседания Высшего Госсовета. Это и основные направления дальнейшей работы над реализацией Союзного договора, и 28 союзных программ, и военная доктрина, и концепция миграционной политики. Все эти направления так или иначе затрагивают деятельность внешнеполитических ведомств. Все они требуют активного внешнеполитического информационного и иного сопровождения. Сегодня мы согласовали конкретные шаги, которые будут направлены на самую эффективную реализацию этих задач.

Говорили о нашем взаимодействии в международных организациях, которые занимаются тематикой прав человека. У нас единая позиция, которая заключается в том, что здесь не должно быть каких-либо двойных стандартов, не может быть в этой сфере ни «учителей», ни «учеников». Абсолютно недопустима политизация вопросов прав человека.

Отметили, что наши западные партнеры, которые так любят поучать всех и по правам человека, по многим другим вопросам очень сдержанно относятся к выполнению универсальных норм, посвящённых социально-экономическим правам. Они все время пытаются выпячивать политические права, причем исключительно в своей не очень здоровой интерпретации.

Обсудили необходимость развивать сотрудничество интеграционных структур на постсоветском пространстве с Организацией Объединенных Наций, в том числе в контексте резолюций, которые были приняты на 75-й сессии Генеральной ассамблеи ООН: «О сотрудничестве между ОДКБ и ООН» и «Сотрудничестве между Организацией Объединенных Наций и Содружеством Независимых государств». Договорились о конкретных шагах, которые будут содействовать движению в этом направлении.

Мы сегодня сделали еще одно важное дело. Подписан План консультаций на 2022 г., который насчитывает более 30 конкретных мероприятий, прежде всего консультаций по самым разным направлениям нашей внешнеполитической деятельности, нашей внешнеполитической координации. Договорились о том, что такая координация продолжится и будет углубляться и на площадке ООН, и в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, и в том, что касается наших совместных подходов к недружественной деятельности, предпринимаемой в отношении Белоруссии и России в Вашингтоне и в Брюсселе. У нас есть серьезные основания полагать, что продолжающаяся линия на «сдерживание» наших стран, практические действия НАТО по приближению военной инфраструктуры к границам Союзного государства отражают долгосрочную стратегию этого военно-политического блока. У нас единые позиции, которые наши президенты излагали неоднократно о том, как мы будем реагировать на подобного рода недружественные и нарушающие все предыдущие договоренности действия.

Хотел бы еще раз поблагодарить В.В.Макея, его команду за слаженную дружную работу, которая пойдет на пользу нашим странам и народам.

Вопрос (обоим министрам): В этом году Союзу Белоруссии и России исполняется 22 года. Что это объединение значит для простых людей? Что им обещают новые интеграционные программы, единые налоги, пенсии, цены на бензин?

С.В.Лавров: Можно долго об этом говорить. С 1999 г., когда был подписан Договор о создании Союзного государства, наши страны вступили в качественно новый этап интеграции, который отличался от интеграции, существовавшей в рамках Советского союза и Российской империи. Этот этап означает движение к интеграции двух суверенных, независимых государств.

Все то, что делается на направлении реализации Союзного договора, включая судьбоносные решения, подписанные 4 ноября с.г., нацелено на облегчение наших задач и на международной арене (то, что мы сегодня обсуждали прежде всего), но главным образом – на повышение благосостояния наших граждан через развитие экономики и социальной сферы.

В.В.Макей упомянул насчет равных прав. Ведь многие вещи, ставшие сегодня обыденными, решались именно в контексте создания и развития Союзного государства. Сейчас у граждан России и Белоруссии равные права в сфере медицины, социального и пенсионного обеспечения, образования, свободы передвижения, трудоустройства.

По мере того, как мы углубляем нашу интеграцию, возникают дополнительные вопросы, требующие решения с точки зрения обеспечения равных прав белорусам и россиянам. В 2015 г. при Постоянном Комитете Союзного государства была сформирована специальная рабочая группа, которая отслеживает такие возникающие дополнительные темы и принимает соответствующие решения. Говорили об этом на заседании коллегий. Председатель Постоянного Комитета, Государственный секретарь Союзного государства Д.Ф.Мезенцев участвовал в нашей работе. Деятельность этой рабочей группы будет продолжаться.

Если говорить о затронутых Вами вопросах то, пенсии, цены на энергоносители связаны с нашими дальнейшими интеграционными процессами. Как отмечал Президент Российской Федерации В.В.Путин на заседании Высшего Государственного Совета Союзного государства, сегодня мы имеем возможность в рамках Союзного государства регулировать цены на энергоносители для Белоруссии таким образом, что они в разы выгоднее среднерыночных. В рамках наших ближайших действий будут реализовываться такие предусмотренные союзными программами пункты, как согласованная политика в области охраны труда, социальной защиты населения, пенсионного обеспечения. Планируется внедрение интегрированной системы администрирования косвенных налогов и учреждение совместного консультативного органа по налоговым вопросам. Это будет выравнивать ситуацию и способствовать повышению благосостояния наших граждан.

Вопрос (задан В.В.Макею): Канцлер Австрии А.Шалленберг анонсировал, что в Вене будут проводить международную конференцию по вопросам Белоруссии. При этом он заявил, что с Минском нельзя разговаривать только на языке санкций. Означает ли это, что западные партнеры ищут возможность наладить переговоры? Что это за инициатива? Будут ли представители действующей власти Республики Беларусь присутствовать на этой международной конференции?

С.В.Лавров (добавляет после В.В.Макея): Хочу поддержать сказанное. Может быть, Канцлер Австрии А.Шалленберг руководствовался лучшими побуждениями, когда призывал не разговаривать только на языке санкций и запускать диалог. Но так диалог не запускают.

Как справедливо отметил В.В.Макей, в этой инициативе проявилось чувство собственного превосходства, которое распространилось на всех членов западного сообщества, будь то Евросоюз, НАТО или иные субрегиональные блоки. Этот комплекс собственной «сверхполноценности» недопустим в современном мире в общении между суверенными государствами. Евросоюз должен уважать мнение всех членов мирового сообщества, как того требует Устав ООН, и не вмешиваться ни в чьи внутренние дела.

Вопрос (обоим министрам): Нуждается ли официальный Минск в посредничестве России при выстраивании диалога с Варшавой, Вильнюсом и Брюсселем по поводу мигрантов и санкций?

Обращались ли литовские, польские власти по официальным или неофициальным каналам к Москве и Минску с просьбой обсудить миграционный кризис?

С.В.Лавров (отвечает после В.В.Макея): К нам не обращались ни поляки, ни литовцы, ни кто бы то ни было еще с вопросом относительно возможного посредничества или какого-то иного участия в этих дискуссиях. Они вообще ни к кому не обращаются. Просто наслаждаются собственной «крутостью», делая такие громоподобные заявления, обвиняя Белоруссию, а заодно и Россию (как «стоящую за этими событиями» страну). Считаю, что это проявление того, о чем мы только что говорили, – ощущения собственного «величия» и безнаказанности в любом вопросе.

Белоруссия неоднократно предлагала на нынешнем этапе этой ситуации на границе проводить консультации, договариваться, решать эти вопросы на основе международного гуманитарного права, но это никоим образом не упоминается в публичной риторике. Также было отвергнуто предложение Президента Республики Беларусь А.Г.Лукашенко приступить к консультациям сразу же после инцидента с самолетом авиакомпании «Ryanair». Этого категорически никто не услышал. Другого выхода, кроме как разговаривать и определять на основе реальных фактов, что же произошло на самом деле, не существует. Но таковы европейские партнеры. Наверное, они должны оборотиться и на себя, потому что там есть, на что посмотреть.

Вопрос: В продолжение Вашего тезиса, неоднократно звучавшего сегодня, о недопустимости политизации темы прав человека. Как бы Вы прокомментировали содержащиеся в недавно опубликованном докладе Генерального секретаря ООН обвинения в адрес белорусских властей в том, что они якобы преследуют собственных граждан за то, что те сотрудничают с правозащитными организациями ООН?

С.В.Лавров: Эта история нас сильно беспокоит. Она возмутительна. Надеюсь, что впредь Генеральный секретарь ООН будет читать бумаги, которые дают ему на подпись.

Речь идет о ситуации, сложившейся по линии Управления Верховного комиссара ООН по правам человека, которое осуществляет правозащитные проекты в разных странах, в том числе в Республике Беларусь, на средства добровольного взноса Российской Федерации.

В ходе общения с представителями ООН в Минске достаточно неожиданно выяснилось, что те средства, которые должны были расходоваться на проведение семинаров, конференций по правозащитной тематике, это Управление перевело адвокатам, защищавшим лиц, обвинявшихся в участии в незаконных демонстрациях и протестах. То, что это прямо противоречит целям, на которые выделен добровольный взнос Российской Федерации, даже доказывать не надо.

Еще на той стадии, когда стали известны эти факты, мы потребовали от представителей Управления по правам человека объяснений. Они до сих пор их не дали, хотя сообщили нам, что якобы вступили в контакты с белорусской стороной. Но сам факт извращенного представления всей этой неприглядной для ооновцев истории в докладе Генерального секретаря ООН, который поставил все с ног на голову, абсолютно возмутителен.

Поскольку речь идет о наших деньгах, предприняли демарш в Нью-Йорке перед Секретариатом ООН, включая помощницу Генерального секретаря ООН по правам человека И.Брандс-Кехрис. Она заверила, что лично Верховный комиссар ООН по правам человека М.Бачелет занимается этим вопросом. Нас это не может удовлетворить. Это очевидная, элементарная вещь. Но они пытаются «замотать» этот вопрос. В ближайшие дни ожидаем четкого, ясного шага со стороны Секретариата, Генерального секретаря ООН в плане реакции на это безобразие.

Еще один пример того, как Запад стремится в буквальном смысле слова приватизировать секретариаты международных организаций в грубейшее нарушение правил, прописанных для международных чиновников, – Генерального секретаря ООН, его сотрудников – в Уставе ООН и соответствующих административных документах. При этом есть куда более важные для защиты прав человека вещи. Указали помощнице Генерального секретаря по вопросам прав человека И.Брандс-Кехрис на то, что многие годы не можем получить внятной реакции на наши многочисленные обращения по поводу судьбы т.н. «неграждан» в Латвии, Эстонии и по целому ряду других направлений, когда внутри Евросоюза, в его странах-членах грубо ущемляются права национальных меньшинств, прежде всего русскоязычных.

Вопрос (обоим министрам): Премьер-министр Польши М.Моравецкий назвал силовиков Варшавы на границе с Белоруссией «первой линией фронта». Один из военных экспертов также называет ситуацию на границе «самой серьезной с 1939 г.». Насколько уместны такие параллели? Если Польша действительно ведет войну или готовится к ней, то с кем же она воюет?

С.В.Лавров: Уже упоминал о том, что в дискуссиях наших западных коллег на политические темы все чаще просматривается стремление взывать к историческим примерам, проводить исторические параллели. При этом всегда используется то, что я бы назвал «тактикой отсечения».

Если польские военные эксперты говорят, что ситуация напоминает 1939 г., то почему бы им не вспомнить про 1938 г.? Может быть, та эпоха им тоже напомнила бы о чем-нибудь, когда, например, делили Чехословакию?

Считаю, что такие параллели абсолютно неуместны. Они отражают неадекватность мышления людей, которые их произносят, тем более если это люди, обличенные властью. Они означают только одно: «младоевропейцы» продолжают тянуть Европу в рамках Евросоюза и НАТО в сторону нагнетания конфронтации с Белоруссией и с Российской Федерацией.

Надеюсь, что ответственные европейцы, особенно «еврогранды», проявят свою волю и не позволять втягивать себя в весьма опасную спираль.

Россия. Белоруссия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 10 ноября 2021 > № 3914960 Сергей Лавров, Владимир Макей

Комедиальная храмина

Театр важнее, чем настоящая жизнь

Александр Дугин

27 октября можно считать датой появления в России театра. В этот день в 1672 году в Комедиальной хоромине -- первом в России здании, по указу царя Алексея Михайловича выстроенном специально для театральных постановок под Москвой в Преображенском, был поставлен первый спектакль. Актеров набрали из немцев в Немецкой слободке. Спектакль шел на немецком.

В основе лежал библейский сюжет в лютеранской трактовке. Название звучало так: "Комедия, как Артасеркс велел повесить Амана по царицыну челобитью и Мардохеину наученью".

Режиссером выступил протестантский проповедник, сын аптекаря. Спектакль шел по-немецки.

Зрелище было непривычным, долгим и судя по всему отвратительным. Первая попытка модернизации русских нравов не удалась. А после смерти Алексея Михайловича Комедиальную хоромину снесли как «богопротивную» по приказу его более традиционалистски ориентированного сына царя Федора Алексеевича.

Позднее к театральным постановкам – прежде всего в целях издевательства над нравственностью, благочестием, смыслом и хорошим вкусом – вернулись уже при Петре Великом. Отныне в театр вносились дополнительно крайне скабрезные элементы, делавшие все происходящее еще более идиотским.

Когда мы видим, что происходит с современным российским театром, сами собой на ум приходят именно такие воспоминания.

"Комедия, как Артасеркс велел повесить Амана по царицыну челобитью и Мардохеину наученью". Само название пышет безвкусицей, бесчеловечной жестокостью и совершенной неуместностью в сочетании с нерусской подражательной аляповатостью. Театр в России начинался как нечто богопротивное и сегодня движется именно в этом направлении.

А что же Станиславский? Спросите вы. Да, Станиславский это прекрасно. Но это театр, неразрывно связанный с культурой Серебряного века. Его метод оживает только во вполне определенном контексте. Чтобы понимать Станиславского, чтобы ставить пьесы, которые он ставил и продолжать его традиции, нельзя быть немцем из Слободки, нельзя быть позднесоветским либеральным дегенератом. Надо быть носителем русской культуры и русского Логоса, надо хорошо ориентироваться в русском историале и его семантике, надо быть посвященным в русскую культуру. Это посвящение для всех творцов, поэтов и актеров Серебряного века было самым главным.

Метод Станиславского это способ выражения русской мистерии, передача ее смыслов и ее парадоксов, ее диалектики и ее бездн. Нельзя делать русский театр и не быть пронзенным необоримой любовью к России, страстью к России.

Так было в эпоху становления и расцвета подлинно русского театра. Это бросило отблеск и на советский период, когда традиции Серебряного века ещё чудом сохранились несмотря на марксистскую материалистическую абракадабру. Но постепенно эта искра стала угасать, и в последние десятилетия СССР театр снова стал напоминать то, «как Артасеркс велел повесить Амана»… и так далее. А потом рухнуло вообще всё.

В русской культуре театр это театр золотого и серебряного веков. Он возник именно тогда, и только в их контексте имеет смысл.

Но конечно, театр – это нечто грандиозное, космическое. О глубинах античной драмы как раз и задумывались в Серебряном веке, когда Иннокентий Анненский, Дмитрий Мережковский, Фаддей Зелинский, Вячеслав Иванов и многие другие великие поэты и мыслители заново переводили Эсхила, Софокла и Еврипида. Эти переводы были важнейшей частью для постижения нашей русской Мистерии, служили ее основанием, ее живительным источником. Тогда же русские открыли Метерлинка, Ибсена, Стриндберга с их напряженной экзистенциальной драмой.

И именно в этом напряженном контексте открытия театра как такового, театра метафизического, театра священного, театра абсолютного и жили, творили и ставили свои постановки русские театральные гении. Их высшей целью было сделать русский театр частью великого театра мира, соединить в театре и через театр судьбы России и трагедию человечества.

Настоящий театр требует невероятных усилий. В нём сходятся все виды свободных искусств – поэзия, музыка, танец, живопись, архитектура и, главное, философия, мысль, дух. Глупый театр – это самое отталкивающее и унизительное извращение. В нашей истории, увы, он начинался именно с этого. И снова в это же самое стремительно превращается.

Театр важнее, чем настоящая жизнь, так как он задаёт ее образцы, нормы, горизонты и ориентации. Если в России сможет состояться настоящий театр, это изменит всё.

Публикация: Geoполитика.ru

На портале «Российская электронная школа» появился учебный курс по китайскому языку

Языковой арсенал портала «Российская электронная школа» продолжает расширяться: здесь размещён специально разработанный для РЭШ учебный курс по китайскому языку. Он рассчитан на учащихся 5–11-х классов и состоит из 243 уроков.

Предметный курс объединяет 15 тематических разделов: «Вводный курс фонетики и иероглифики», «Знакомство и представление», «Мои друзья и знакомые», «Семья и дом», «Время и погода», «Кулинария и культура питания», «Яркий гардероб и внешний вид», «Спорт и забота о здоровье», «Школьная жизнь», «Свободное время, хобби и увлечения», «Экология и сохранение окружающей среды», «Традиции, культура и праздники», «Жизнь в городе и селе», «Путешествия по Пекину», «Образование и поиск работы».

Каждый урок традиционно состоит из нескольких модулей.

В первом (мотивационном) обозначаются цели и задачи урока и ожидаемые результаты.

Объясняющий модуль включает обучающий видеоролик и тренажеры.

Тренировочный модуль объединяет не менее десяти тестовых заданий различного уровня сложности: единичный/множественный выбор, установление соответствий, подстановка элементов в пропуски, восстановление последовательности элементов, ввод пропущенных элементов в тексте, аудирование и др.

Контрольный модуль позволяет провести проверку полученных знаний. Для каждого урока предполагается два варианта по три задания.

Дополнительный модуль включает конспект урока и дополнительные материалы (тезаурус, список литературы).

«Российская электронная школа» – уникальная информационно-образовательная среда. Она даёт учителям и школьникам возможность пользоваться качественными, проверенными и наглядно представленными учебными материалами. Ребята могут в удобном интерактивном формате не просто закрепить пройденные темы, но и расширить свои знания и умения, научиться применять их на практике. Это не только помогает детям, вынужденным пропускать занятия по болезни, не отстать от школьной программы, но и служит серьёзным подспорьем для педагогов, позволяет усилить и дополнить традиционный формат обучения», – отметил Министр просвещения Российской Федерации Сергей Кравцов.

В настоящее время на портале «Российская электронная школа» размещено более 6 тысяч уроков по 31 предмету для учащихся с 1-го по 11-й класс.

В их числе занятия по пяти иностранным языкам: английскому, французскому, немецкому, испанскому (для учащихся со 2-го по 11-й класс) и китайскому (с 5-го по 11-й класс).

Число зарегистрированных пользователей портала «Российская электронная школа» превышает 7 млн 167 тысяч человек.

За десять месяцев 2021 года зафиксировано более 18 млн посетителей РЭШ, из них порядка 2 млн человек из других стран (Казахстана, Украины, Беларуси, Киргизии, Узбекистана, Молдовы, Азербайджана).

В Казахстане запущено производство ядерного топлива для атомных электростанций

10 ноября 2021 года в Усть-Каменогорске на территории Ульбинского металлургического завода в формате телемоста состоялась торжественная церемония открытия нового завода «Ульба-ТВС», приуроченная к 30-летию Независимости Республики Казахстан.

В мероприятии приняли участие руководство АО «Самрук-Қазына», АО «НАК «Казатомпром», АО «УМЗ», Агентства по атомной энергии Китая, China General Nuclear (CGN), Framatome и акимата Восточно-Казахстанской области.

«Развитие атомной отрасли – стратегический приоритет для Фонда. Наша страна заинтересована в производстве и сбыте урановой продукции высокого передела, с высокой добавленной стоимостью. Успешная реализация проекта «Казатомпром» с зарубежными партнерами обеспечила вхождение в ограниченный круг государств-поставщиков ядерного топлива для АЭС» - отметил в своем выступлении председатель правления АО «Самрук-Қазына» Алмасадам Саткалиев.

ТОО «Ульба-ТВС» – казахстанско-китайское совместное предприятие, учредителями которого являются АО «УМЗ» с долей 51 % (дочерняя компания АО «НАК «Казатомпром») и CGNPC-URC с долей 49% (дочерняя компания China General Nuclear Power Corporation).

При строительстве завода было использовано высокотехнологичное оборудование производства Китая, Франции, Германии и США. На заводе будут выпускать тепловыделяющие сборки (ТВС) – инженерные конструкции, предназначенные для получения тепловой энергии в ядерном реакторе.

«Открытие инновационного производства, позволит Казахстану войти в ограниченный круг государств-производителей и поставщиков ядерного топлива для атомных станций. Проект является хорошим примером успешной многосторонней кооперации ведущих компаний мира в атомной промышленности. Организация наукоемкого производства открывает новые возможности для нашей страны по дальнейшему развитию сотрудничества с другими государствами в атомной сфере», - сказал председатель правления АО «НАК «Казатомпром» Мажит Шарипов.

Для производства выбрана передовая технология французской компании Framatome – одного из мировых лидеров в изготовлении тепловыделяющих сборок.

Одна ТВС содержит 264 твэла (тепловыделяющих элемента). Твэлы представляют собой длинные металлические стержни, в полость которых помещаются топливные таблетки, которые выпускает АО «УМЗ». Таким образом, новый завод позволит, наряду с собственной деятельностью, «загрузить» мощности Ульбинского металлургического завода.

ТОО «Ульба-ТВС» получило сертификат компании Framatome, который подтверждает, что завод может изготавливать ТВС дизайна AFA 3GTM в объеме 200 тонн по урану в год. Также выполнены все требования компании CGNPC-URC – покупателя ТВС – и получен статус сертифицированного поставщика для ядерной отрасли КНР.

«Благодаря сотрудничеству АО «НАК «Казатомпром» с зарубежными партнерами, Казахстан становится поставщиком интегрированного пакета услуг. В целом, реализация проекта имеет экономическую и социальную пользу как для отрасли, так и для страны», - отметил председатель правления АО «Ульбинский металлургический завод» Сергей Бежецкий.

Компания CGN сотрудничает с АО «НАК «Казатомпром» в сфере добычи урана, торговли природным ураном и производства таблеток с 2006 года. Реализация совместного проекта по строительству завода ТОО «Ульба-ТВС» позволит вывести партнерство на исторически новый уровень.

Раскопки под Калининградом перевернут представления о культуре эстиев

Текст: Светлана Песоцкая (Калининградская область)

Ценные археологические находки эпохи Великого переселения народов сделали ученые Самбийской экспедиции Института археологии РАН во время раскопок на территории строительства новой очереди автобана "Приморское кольцо". Здесь в III-VII веках н. э. находился древний погребальный комплекс - некрополь.

Этот грунтовый могильник, по оценкам экспертов, по своему значению находится в одном ряду с самыми крупными некрополями Калининградского (Самбийского) полуострова, возникшими на месте крупных административных и торговых центров. Исследования здесь вели еще немецкие археологи, первые сообщения о захоронениях людей и коней на этой территории появились в 1860-х годах.

Самбийская экспедиция ИА РАН под руководством Константина Скворцова работала на этом памятнике в 2013 и в 2015-2017 годах. Тогда было обследовано около пятидесяти погребальных комплексов - в основном урновые, реже безурновые кремации и так называемые всаднические комплексы с захоронением одного-двух коней, типичные для местных древностей.

Сейчас исследования, ведущиеся на территории более восьми тысяч квадратных километров, от подъезда к Светлогорску до автодороги Переславское - Круглово, тоже принесли много уникальных результатов. Некоторые предметы в местной материальной культуре встречаются впервые почти за два столетия. Одна из самых удивительных находок - почти сто фишек из римского стекла, идеально сохранившиеся в мешочке. Археологи считают, что это элементы настольной игры "лудус латрункулорум", напоминающей шашки и распространенной в I-IV веках н. э. на территории Римской империи и "варварских" землях - территориях современных Германии, Польши и Скандинавии.

- Исследовано уже порядка двухсот погребальных объектов с останками и мужчин, и женщин, и детей. Часто встречаются комплексные захоронения всадника с конем, иногда даже с тремя конями - элитные погребения, - рассказал руководитель экспедиции Константин Скворцов.

Всего на этой территории, по оценкам археологов, находится порядка двух тысяч погребений. Калининградская область может войти в перечень важнейших археологических площадок России. Научное исследование этого памятника будет проходить под руководством доктора исторических наук, ведущего научного сотрудника Института археологии РАН Анны Мастыковой. По ее словам, в команду исследователей войдут российские и иностранные эксперты, в том числе антропологи, специалисты по исследованию стекла, цветного металла и золота.

- В Институте археологии РАН принято решение, что этот могильник необходимо исследовать полностью, поскольку он наиболее крупный для эпохи переселения народов, то есть, с IV по VII век, - пояснила Анна Мастыкова. - Уникален он еще и тем, что здесь, помимо рядовых погребений, появляется очень много погребений элитных, если можно сказать, княжеских. Между тем бытовала точка зрения, что в самбийско-натангийской культуре, к которой относится местное население - эстии, не было княжеских погребений. Что это была, образно говоря, территория среднего класса. Но последние раскопки свидетельствуют о том, что это не так, и предыдущая точка зрения исследователей меняется.

Раскопки продолжаются, после их завершения археологические предметы передадут в музеи, а место могильника будет снова засыпано.

Антон Алиханов, губернатор Калининградской области:

- На следующий год дополнительно выделяем из регионального бюджета средства для проведения археологических работ на месте интересных находок, которые относятся к периоду, когда варяги двинулись в сторону Руси. Надеюсь, также обнаружится много интересного. Во всяком случае, грамоты с вислыми печатями, которые уже удалось найти, свидетельствуют, что в донемецкий период у Древней Руси были активные официальные контакты с племенами, которые жили на этой территории.

Диагноз по тарифу

Что мешает лечить онкобольных эффективно

Текст: Елена Манукиян

Крупнейшие пациентские организации предложили скорректировать порядок оплаты медицинской помощи из средств обязательного медицинского страхования (ОМС) для пациентов с онкологическими заболеваниями.

В своем обращении к председателю правительства Михаилу Мишустину они сообщили, что люди не могут получить лечение, предусмотренное клиническими рекомендациями минздрава, из-за того, что многие схемы лекарственной терапии по онкологии не покрываются системой ОМС.

По словам общественников, противоопухолевая терапия часто становится недоступной пациентам в том числе из-за противоречий в нормативных документах, которыми регулируется назначение препаратов врачом. Кроме этого, они обратили внимание на проблему долгого пути препарата от момента его регистрации до начала применения врачами на практике.

Как пояснил сопредседатель Всероссийского союза пациентов Юрий Жулёв, медицинской организации компенсируют лечение пациента лишь в том случае, если лекарство входит в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП). Новое требование появилось в методических рекомендациях по способам оплаты медицинской помощи в системе ОМС относительно недавно. "Теперь если препарата нет в этом перечне, то медицинской организации либо вовсе не возместят лечение пациента, либо оплатят в таком размере, что она останется в убытке", - говорит Юрий Жулёв. Но в перечне ЖНВЛП отсутствуют многие препараты, необходимые для лечения онкобольных.

Однако эти лекарства есть в клинических рекомендациях минздрава. Среди них ряд препаратов для лечения рака молочной железы на основе таких действующих веществ, как алпелисиб и талазопариб. Их средняя стоимость составляет 300-400 тысяч рублей за упаковку. С января 2021 года назначение этих препаратов онкопациентам из-за ограничительной формулировки в новой версии методических рекомендаций возмещается лишь в размере 7384 рубля за месяц лечения.

Пациенты оказались заложниками ситуации, отмечает Жулёв. С одной стороны, есть эффективное лечение, которое прописано в клинических рекомендациях и утверждено профессиональным сообществом. С другой - рекомендованные препараты недоступны из-за отсутствия компенсации стоимости. То есть шансы на выздоровление и сохранение жизни у больных многократно падают.

"Из недавних примеров: к нам обратилась женщина, у которой метастатический рак молочной железы, - рассказала президент Ассоциации онкологических пациентов "Здравствуй!" Ирина Боровова. - При этом виде рака рекомендуется таргетная терапия, которая может сохранить жизнь без потери качества более чем на 15 лет. Однако получить это лечение пациентка не может".

По словам Борововой, недорогой препарат женщина получает, а более эффективный - стоимостью в два миллиона рублей - ей предлагают купить за свой счет. И если его не будет в схеме лечения, то патологический процесс возобновится.

"Есть не очень большая когорта пациентов, которым нужны такие дорогостоящие лекарства. Если им предоставить лечение рекомендованными препаратами, то они продолжат полноценно жить и наши женщины с метастатическим раком молочной железы смогут растить детей и работать". Боровова также подчеркнула, что рак молочной железы - наиболее распространенное злокачественное заболевание среди женщин в России и занимает первое место в структуре смертности.

"Болезненно признавать, что пациенты не могут быть обеспечены всеми необходимыми ресурсами, бюджетные ограничения есть во всем мире", - отмечает руководитель референс-центра НМИЦ онкологии им. Н.Н. Петрова профессор Евгений Имянитов. Он пояснил, что лекарственная терапия - самый длительный и дорогостоящий этап лечения в онкологии, а при создании клинических рекомендаций изначально никак не учитывается стоимость рекомендованного лечения. "Крайне необходимо соблюдать баланс при составлении регулирующих документов и сократить субъективный компонент при формировании списка ЖНВЛП, чтобы процедура была прозрачной и понятной", - говорит профессор. По его мнению, право на решение и инициативу важно сохранить за врачом, обеспечив бюджетную поддержку. При этом Имянитов подчеркнул, что в России умеют лечить рак не хуже, чем в Израиле и Германии.

Возможности есть, но помощь пациентам действительно порой становится недоступной, подтвердил руководитель рабочей группы по организации ОМС Всероссийского союза страховщиков Алексей Березников.

"Треть выявленных на экспертизе нарушений по профилю "онкология" связана с лекарственной противоопухолевой терапией", - говорит он. Березников пояснил, что зачастую врачи при выборе оптимальной терапии руководствуются тарификацией схемы лечения, потому что не готовы выбирать терапию себе в убыток, даже если она более эффективна.

Особенность системы ОМС в том, отмечает страховщик, что в ней есть такое понятие, как тарификация. Она привязана к каждой клинико-статистической группе. То есть для каждой группы заболеваний, в том числе и онкологии, определен расчет потребностей. Тарификацию определяет Федеральный фонд обязательного медицинского страхования на год вперед, а затем своевременные изменения не вносятся. Препарат есть в клинических рекомендациях, но его стоимость превышает установленные тарифы, поэтому его пациенту и не назначают. Получается, что медицинские организации вынуждены выбирать схемы лечения, руководствуясь экономической целесообразностью, а не эффективностью терапии.

Председатель координационного совета МОД "Движение против рака" Николай Дронов подчеркнул, что сложившаяся ситуация грозит юридическими последствиями для врачей. Он напомнил, что с 2022 года соблюдение клинических рекомендаций становится обязательным. С одной стороны, медицинские организации получают финансирование лишь на препараты из перечня ЖНВЛП, а с другой - обязаны следовать клиническим рекомендациям и закупать препараты вне перечня ЖНВЛП в условиях ограниченного бюджета и минимального тарифа. По его словам, уже сегодня врачи оказались в ситуации трудного выбора: обеспечить пациентов эффективным лечением и вступить в конфликт со страховой организацией либо лечить пациентов теми лекарствами, которые покрываются тарифом ОМС. Применение препаратов без статуса ЖНВЛП в системе ОМС уже снизилось более чем на 60 процентов.

Пациентское сообщество крайне обеспокоено сложившейся ситуацией и приложит все усилия для ее разрешения, подчеркнул Дронов.

Общественники предложили исключить из методических рекомендаций по способам оплаты медицинской помощи формулировки, предусматривающие возмещение препаратов вне перечня ЖНВЛП по минимальному тарифу, и дополнить их схемами терапии из клинических рекомендаций минздрава.

В России ежегодно регистрируется более 500 тысяч случаев онкозаболеваний. В прошлом году впервые выявлено более 566 тысяч случаев: 256 тысяч - у мужчин и почти 300 - у женщин. Под наблюдением сегодня находятся около 4 миллионов онкологических больных. Смертность от рака остается в нашей стране одной из самых высоких в мире.

Россия > Медицина. Госбюджет, налоги, цены > rg.ru, 10 ноября 2021 > № 3882849

Юрий Жданов рассказал о новых приемах киберпреступников и методах борьбы с ними

Текст: Михаил Фалалеев

Сегодня - профессиональный праздник полиции России - День сотрудника органов внутренних дел. По-старому - День милиции. Сейчас самая большая головная боль полиции - растущая, как снежный ком, киберпреступность. Эта проблема - крайне острая и касается не только правоохранителей, но и, без преувеличения, многих миллионов обычных людей. Об угрозах киберпреступности и новых методах борьбы с ней рассказал президент российской секции Международной полицейской ассоциации, генерал-лейтенант, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист России Юрий Жданов.

Юрий Николаевич, как выглядит портрет современного киберпреступника?

Юрий Жданов: Любопытное исследование провело американское министерство юстиции. Была сделана выборка 225 киберпреступников из разных стран по 123 делам, связанным с 414 киберпреступлениями. Средний возраст преступников составил 35 лет. Мужчины составляли 94 процентов преступников - 212 из 225. Более 68 процентов работают в группах, а не самостоятельно.

Это важный результат, так как многие воспринимают киберпреступников как "волков-одиночек", занимающихся хакерской деятельностью. На самом деле киберпреступники с легкостью присоединяются к международным организованным преступным сетям на обширном пространстве кибермира.

Как распределяются обязанности в таких группах?

Юрий Жданов: Все группы отличаются иерархической структурой с четким распределением обязанностей. Основные члены команды отвечают за планирование кибератаки, другие, которые обладают определенными знаниями или навыками, используются для проведения атак. Остальные - для покупки вредоносных программ или похищенных кредитных карт. Есть и менее значащий обслуживающий персонал.

Российская кибермафия выглядит так же?

Юрий Жданов: Похоже. Однако сразу замечу, что современная киберпреступность - это не привычная мафия, а нетрадиционная организованная преступность. И инструменты борьбы с ней - правовые и организационные - должны также быть адекватны новому явлению. Разработкой таких инструментов сейчас и занимается МВД России.

Что касается российской киберпреступности, то вначале ей не уделялось особого внимания. Ее замечали лишь в связи с незаконной деятельностью в сфере программного обеспечения. Но в 1994 году Владимир Левин вместе с группой хакеров получил доступ к 10 с лишним миллионам долларов, проникнув за несколько недель в компьютерные системы Citibank. Левин и его коллеги использовали украденные коды, идентификаторы пользователей и пароли, чтобы переводить из банка суммы от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч долларов на счета, принадлежавшие его группировке в США, Финляндии, Голландии, Германии, Израиле, Аргентине и Индонезии.

Лишь в июле 1994 года клиенты Citibank начали сообщать о краже денег с двух счетов, сумма которых составила 400 тысяч долларов. Системе безопасности Citibank удалось выследить в августе 1994 года два перевода. Один был на 26 800 долларов, а второй - на 304 тысячи долларов. Сотрудники банка немедленно связались с ФБР, которое начало следить за Левиным, пока он продолжал заходить на банковские счета и снимать все новые суммы. За несколько недель с июня по октябрь 1994 года они отследили в целом 18 входов в систему. Благодаря действиям ФБР, сотрудников Citibank и российских телефонных служб удалось вычислить, откуда Левин осуществлял свои операции. Это было его рабочее место в Санкт-Петербурге. В марте 1995 года Левина задержали в лондонском аэропорту Хитроу.

С тех пор прошло более четверти века. Что изменилось в действиях наших киберпреступников?

Юрий Жданов: Да почти все. Специалисты отмечают значительный спад числа атак на пользовательское программное обеспечение, в частности - браузеры и офисных клиентов. Раньше хакеры активно проводили подобные атаки, поскольку в таких программах содержалось большое количество уязвимостей, а многие пользователи не обновляли их своевременно. Через эти бреши происходили массовые заражения вредоносным ПО, крадущим деньги. Жертвами чаще всего становились сотрудники коммерческих и финансовых организаций. Обычно бухгалтеры.

Но теперь пользовательское ПО значительно усовершенствовано, в него внедрены процессы автоматических обновлений, и киберпреступники переключились на массовые рассылки, в том числе с вредоносными вложениями.

Другое важное изменение заключается в том, что хакеры больше не стремятся разрабатывать собственное вредоносное ПО, а используют вместо этого публично доступные программы для тестирования на проникновение и удаленного доступа. Организации могут применять такие инструменты для легитимных целей, поэтому защитное ПО автоматически не определяет их как вредоносные. На это они и рассчитывают. Использование инструментов для тестирования на проникновение также позволяет им экономить значительное количество ресурсов на разработку.

Кроме того, они активно используют облачную инфраструктуру вместо того, чтобы создавать и поддерживать свою собственную. И поэтому они, что важно, больше не объединяются в излишне крупные группы.

Но вы же только что говорили, что они в большинстве своем уже не работают в одиночку...

Юрий Жданов: Они и не работают. Но отсутствие необходимости создавать собственные вредоносные инструменты наряду с активным использованием облачной инфраструктуры позволяет им вести вредоносную активность группами меньшего размера, чем раньше.

Кто чаще всего становится жертвами русскоязычных киберпреступников?

Юрий Жданов: Они перешли от атак на финансовые системы и учреждения к атакам программ-вымогателей и атакам, нацеленным на кражу данных. Эксперты утверждают, что в прошлом году впервые с 2017 года был зафиксирован рост кибератак, направленных на получение контроля над инфраструктурой. Фиксируется рост числа атак с использованием вредоносного ПО, а самым популярным способом его доставки по-прежнему является фишинг. Среди относительно новых трендов - атаки через менее защищенного подрядчика. Число таких атак в 2020 году возросло в два раза.

Эксперты также отметили, что выросла квалификация злоумышленников, усложнился инструментарий, повысился темп использования новых уязвимостей, увеличилось время присутствия киберпреступников в инфраструктуре. Удаленная работа по-прежнему остается одним из ключевых факторов уязвимости инфраструктуры организаций.

Каковы особенности русскоязычной киберпреступности, так сказать, ее фирменный почерк?

Юрий Жданов: Примерно в 85 процентах кибератак активно используются доступные уязвимости, вредоносное ПО и социальный инжиниринг, 45 процентов атак профессиональных группировок реализуется через взлом корпоративных веб-приложений.

И "вишенка на торте" - 15 процентов представляют собой сложные целевые атаки, совершаемые кибернаемниками и кибергруппировками, преследующими интересы иностранных государств. Такие атаки требуют более высокого уровня подготовки и квалификации. Бюджет одной целевой атаки может составлять более 1,5 миллиона долларов в год.

То есть российские компании постоянно находятся под ударом?

Юрий Жданов: Да. По оценкам экспертов, количество DDoS-атак на российские компании продолжает расти - за первые три квартала 2021 года этот показатель увеличился в 2,5 раза.

Наибольший рост инцидентов заметен в трех отраслях - финансовый и госсектор, а также онлайн-торговля. В то же время сокращается количество атак на дата-центры и игровые ресурсы, которые еще год назад были в фокусе внимания.

Растет мощность и продолжительность атак. Самая мощная была зафиксирована в мае, ее мощность составила 462 Гбит/с, что на треть превышает пиковое значение, зафиксированное в первых трех кварталах 2020 года. А самая долгая в отчетный период атака длилась почти 4,5 дня. Годом ранее этот показатель за первые три квартала составил в среднем 3 дня.

Хакеры продолжают использовать масштабные ботнеты для увеличения мощности атак. Атаки фрагментированными пакетами стали в два раза чаще использоваться злоумышленниками, чем в прошлом году.

Что полиция может противопоставить этому кибермонстру?

Юрий Жданов: Не менее изощренное технологическое противодействие с привлечением лучших специалистов и новейших технологий. И, конечно же, гибкие тактику и стратегию борьбы.

У МВД есть такие возможности?

Юрий Жданов: Конечно, есть, постоянно совершенствуется техническая оснащенность подразделений МВД, улучшается система подготовки кадров. В частности, в Московском университете МВД России для чтения лекций по противодействию киберугрозам привлекаются ведущие сотрудники центра кибербезопасности Сбера, которые в ежедневном режиме противостоят кибератакам наших и зарубежных кибермошенников.

Вы говорили о кибернаемниках, работающих против наших структур. В то же время и американцы постоянно обвиняют во всевозможных грехах "русских хакеров". Так кто же кого атакует?

Юрий Жданов: Все хороши. Но чтобы справиться с киберпреступностью, надо от взаимных обвинений переходить к взаимным усилиям. Боюсь сглазить, такой переход уже наметился. Напомню, в июне были достигнуты договоренности между президентами России и США Владимира Путина и Джо Байдена о возобновлении взаимодействия в сфере кибербезопасности. Буквально на днях в Москву прилетал директор ЦРУ Уильям Бернс, который на переговорах с Николаем Патрушевым и Сергеем Нарышкиным тоже затронул эту тему. Кстати, накануне полиция в Санкт-Петербурге задержала одного из известнейших хакеров - Сергея Павловича. Он объявлен в розыск в США за крупнейшее хищение персональных данных, ему грозит пожизненное заключение.

Любопытно, что Павлович - белорусский гражданин. В Минске он был приговорен к 10 годам заключения за киберпреступления, воровство банковских карт и распространение порнографии. Отсидел, вышел на свободу в 2015 году и даже написал книгу "Как я украл миллион". Приехал в Россию и взялся за старое - американцы считают его причастным к краже данных 170 миллионов банковских карт. Однако вопрос о выдаче будет решаться только после проведения предэкстрадиционной проверки. Выдача осложняется также и тем, что у нас нет соответствующего двустороннего договора с США о выдаче преступников.

США тоже передали российской стороне имена нескольких хакеров, которые, по данным американского разведсообщества, причастны к недавним кибератакам на объекты в Америке.

Хочется верить, что будет выработана общая внятная политика противодействия преступности в Сети. А в дальнейшем появятся и разработки совместных операций.

Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > rg.ru, 10 ноября 2021 > № 3882833 Юрий Жданов

В Германии будут официально отмечать 8 марта как государственный праздник

Текст: Екатерина Забродина

В немецкой земле Мекленбург - Передняя Померания будут официально отмечать 8 марта как государственный праздник. Об этом говорится в проекте 77-страничного соглашения, которое согласовали социал-демократы и "Левые". Они возродят "красно-красную" коалицию, которая уже руководила регионом с 1998 по 2006 год. Ее возглавят две дамы - действующий премьер, социал-демократка Мануэла Швезиг, которая сохранит свой пост, и председатель "Левых" в местном ландтаге Симоне Ольденбург. Они-то и решили напомнить землякам о Международном женском дне.

Как ни парадоксально, на родине Клары Цеткин его практически не отмечают. Необходимость ввести новый праздник политики формально объяснили тем, что Мекленбург - Передняя Померания отстает от других земель по числу нерабочих дней. В этом году здесь их было всего десять, в то время как в Баварии, Сааре и Баден-Вюртемберге - по двенадцать. "Мы хотим продвигать равноправие в регионе, а 8 марта знаменует собой интернациональную борьбу за равные права женщин и мужчин", - передает суть инициативы газета FAZ. Для бывшей ГДР, к которой относится Мекленбург - Передняя Померания, этот "красный день календаря" не выглядит совсем уж экзотикой. Чего не скажешь об остальной Германии. До сих пор единственной немецкой землей, в которой официально отмечали Международный женский день, был Берлин. Там 8 марта впервые объявили выходным в 2019 году. Инициативу выдвинули социал-демократы в берлинском сенате, их поддержали около 30 тысяч горожан. Государственные учреждения в столице закрылись, а на центральной площади Александерплац состоялась многотысячная демонстрация с призывами "покончить с патриархатом". Кое-где по стране также прошли "феминистские забастовки", митинги беженок и другие акции. Ну а традиции просто так дарить дамам цветы и поздравлять их по гендерному признаку в ФРГ не сложилось.

Лукьянов: Миграционный кризис стал заметной точкой расхождения внутри ЕС

Текст: Федор Лукьянов (профессор-исследователь НИУ "Высшая школа экономики")

Когда в 2015 году Европу захлестнула волна беженцев с Ближнего Востока, одной из многочисленных проблем стало резкое размежевание стран - членов Евросоюза. Западная Европа, привыкшая к притоку людей из менее развитых частей мира, по разным причинам посчитала менее опасным открыть двери и принять значительное количество приезжих. Определяющей стала позиция канцлера Германии Ангелы Меркель. Она решила запустить более миллиона иммигрантов не только и не столько из гуманитарных соображений, сколько опасаясь взрыва на подступах к европейским центрам. Действительно, в странах по пути следования "караванов" обстановка создалась взрывоопасная, а Греция и Балканы и так стабильностью никогда не отличались.

Шесть лет спустя можно сказать, что самые мрачные прогнозы развития политических событий не оправдались. Богатые европейские страны (условно Австрия, Германия, Бенилюкс, Скандинавия) так или иначе абсорбировали поток, хотя бесследно те события не прошли и долгосрочные последствия еще предстоит понять. Но тогда же выяснилось, что вся новая часть Европейского союза вообще не поняла логики грандов. Предпринятая тогда попытка Берлина и Брюсселя ввести квоты на рассредоточение беженцев по всему объединению вообще не сработала. С одной стороны, приезжие в массе не имели интереса оставаться в менее продвинутых странах, где отсутствовали социальные гарантии. Отсюда настойчивое желание оказаться в Германии, Австрии, Швеции и т.д. С другой стороны, сами государства Восточной и Центральной Европы категорически воспротивились самой идее.

В Германии и других западноевропейских странах тогда случилась волна критических комментариев против восточных соседей. Мы, мол, их облагодетельствовали, приняв в ЕС, а они в ответ даже с такой малостью, как прием нескольких сотен беженцев, помочь не желают. И вывод: не дозрели они до подлинной цивилизации. В ответ наиболее вдумчивые из восточноевропейских комментаторов сетовали на то, что крупные и благополучные государства Европы вообще не желают понять, что в небольших и не столь преуспевающих странах "малость" может восприниматься иначе. Скажем, Германии, принимающей сотни тысяч человек иной культуры и религии, кажется, что пара сотен или даже тысяч гостей в Болгарии или Словакии погоды точно не сделают. У небольших наций, да еще и недавно обретших/восстановивших свой национальный суверенитет, мнение иное. Страх по поводу утраты собственной идентичности там не умозрительный, а вполне реальный, хотя, вероятно, и преувеличенный. В общем, в середине прошлого десятилетия миграционный кризис стал заметной точкой расхождения внутри Европейского союза. Противоречия были и до этого, но здесь они проявились на глубоком ментальном уровне.

То, что происходит сейчас на границах Беларуси с Литвой и особенно Польшей, - новый виток миграционной драмы, которая, как бывает, обретает трагифарсовую составляющую. Оставим пока в стороне вопрос, как переселенцы с Ближнего Востока оказываются именно тут. К несчастью, сам феномен миграции создает поле для циничного использования стремления людей к лучшей жизни в политических и коммерческих целях. Опыт турецкого лидера явно изучается и другими. Что же касается реакции стран, расположенных на пути людей к светлому будущему, то наблюдается каскад разных проявлений.

С одной стороны, тот же страх перед притоком со стороны, что был и тогда. С другой - нежелание преодолеть политическую предвзятость для решения важного вопроса. Вполне естественно, что проблема беженцев, пробивающихся с территории Беларуси, должна решаться в контакте с властями этой страны. Как это было в случае с Турцией и сирийским потоком. Однако Варшава, как и Евросоюз, заняла принципиальную позицию, что с Минском при Лукашенко разговора не будет. В результате получилось публичное разбирательство на весь мир под камеры, и Польша, ощетинившаяся армией против мигрантов, выглядит не очень привлекательно. Тем более что у нее и так затяжной конфликт с ЕС по правовым вопросам.

Если же посмотреть на происходящее в более широком контексте, отвлекаясь от перипетий посткоммунистического мира, то проблема массового перемещения людей обещает в предстоящие десятилетия стать главным международно-политическим процессом. Нарастание леволиберальных тенденций в развитых странах (осуждение колониализма и его производных становится лозунгом прогрессистов в бывших метрополиях) будет сочетаться с желанием отгородиться от притока тех, кто тоже считает, что развитый мир задолжал им за колониальную эпоху. Это столкновение потенциально весьма взрывоопасно, даже если не брать чисто человеческую, гуманитарную составляющую. Чем дальше мы от ХХ века, тем больше кажется, что его главным политическим событием, которое будет иметь наиболее долгосрочный шлейф, была именно деколонизация. И ее последствия, трансформируясь вместе с колебаниями мирового устройства, окажут мощное воздействие на то, как мир станет выглядеть через 25 и тем более 50 лет. Нынешние всполохи - лишь ранняя зарница.

Чаще всего пробег скручивают у машин старше десяти лет

Текст: Владимир Баршев

В истории каждого пятого автомобиля в продаже встречается информация о скрученном пробеге. Причем чем старше машина, тем больше вероятность того, что пробег у нее будет уменьшен. Чаще всего пробег скручивают у машин старше десять лет, а также на автомобилях с американского рынка. Аналитики портала Авто.ру изучили базу объявлений о продаже легковых автомобилей и с помощью данных из отчетов "ПроАвто" выяснили, какие из них чаще всего продаются со скрученным пробегом.

Чаще всего - в 60% случаев - подделывают показатели пробега у автомобилей возрастом от десяти лет. У таких машин скручивают пробег достаточно сильно - в среднем на 60 тысяч километров и больше. Среди машин, возраст которых до шести лет, экземпляров с "нечестным" пробегом почти в четыре раза меньше. При этом и изменения показателей ниже - в среднем 30-40 тысяч километров.

Внимательнее всего нужно быть покупателям американских марок Chrysler и Dodge: их пробеги уменьшают почти в 40% случаев. В полтора раза реже так поступают с Land Rover, Infiniti и Jaguar, а также с самыми распространенными в России автомобилями - Lada. Почти не скручивают пробег у марки Datsun - всего девять процентов. Среди представителей китайских автомобилей чаще всего уменьшают пробег у Chery - в 16% случаев и чуть реже у Geely - 11%.

Среди самых популярных марок в России антирекордом отмечаются Hyundai (15,4%), Skoda (15,2%) и Renault (14,0%). Наиболее хорошей историей пробегов отличается УАЗ - 11,9%. Каждая третья Nissan Teana в продаже - с неродным пробегом: это самый высокий показатель среди отдельных моделей-иномарок. Для сравнения - с ее японскими конкурентами, Mazda 6 и Toyota Camry, такие случаи встречаются заметно реже: 21,2 и 17,3% машин соответственно.

Из кроссоверов и внедорожников чаще всего скручивают пробег у BMW X5 и Volkswagen Touareg - у каждой пятой модели немецкого автопрома. Самая "безопасная" модель в этой категории - Mazda CX-5 - показатели меняют в восьми процентах случаев.

В премиальном сегменте чаще всего можно столкнуться со скрученным пробегом у Mercedes-Benz S-класса и BMW 5 серии (по 28%). Это объясняется тем, что данные модели часто используются в качестве рабочего транспорта, поэтому родной пробег на них большой. Для сравнения - у BMW 7 серии подложный пробег встречается в 7,3% случаев, у Mercedes-Benz E-класса - в 8,3%.

У автомобилей Lada пробеги скручивают в среднем в четверти случаев. Но на актуальных моделях этот показатель в 3,5 раза ниже. Самые низкие показатели у Xray (3,4%) и Vesta (4,5%). На снятых с производства машинах количество вариантов со скрученным пробегом превышает 30%. Чаще всего (44% машин) километраж уменьшают на моделях семейства "Самара" первого поколения - 2108, 2109 и 21099.

Хорошей историей отметились Renault Duster (8,2% "скрученных" машин), Toyota RAV4 (10,3%), Kia Sportage, Volkswagen Tiguan и Hyundai ix35 (по 11%), а также Kia Optima (9,4% машин). Среди бюджетных автомобилей реже фальсифицируют пробег на Renault Sandero (7,9%), Hyundai Solaris, Kia Rio и Volkswagen Polo (по 11-12%).

Зачем США создают военную группировку у южных границ России

Текст: Юрий Гаврилов

В Минобороны России сделали очень жесткое заявление по ситуации в Черном море, которое США и их союзники и партнеры пытаются превратить в площадку для реальных угроз безопасности России.

"Черноморским флотом выполняется комплекс мероприятий по контролю за действиями кораблей ВМС США в акватории Черного моря", - сообщил официальный представитель нашего военного ведомства генерал Игорь Конашенков.

Он напомнил, что с 30 октября в акватории Черного моря находится эсминец с управляемым ракетным оружием Porter ВМС США. 3 ноября туда зашел американский танкер John Lenthall, а 4 ноября прибыл штабной корабль Mount Whitney. 6 ноября с целью совершенствования способов применения стратегической бомбардировочной авиации над акваторией Черного моря выполнены полеты двух стратегических бомбардировщиков В-1В ВВС США на удалении около 100 км от государственной границы России.

"Корабли ВМС США прибыли для участия в проводимом объединенным командованием вооруженных сил США в Европе многонациональном учении в Черноморском регионе", - уточнил генерал.

Он обратил внимание, что это не обычные учения, которые готовились заранее и о которых американцы заблаговременно известили Москву.

Речь о внеплановых действиях сил США, которые создают многонациональную группировку вооруженных сил в непосредственной близости от российской границы.

"Подобные действия являются дестабилизирующим фактором в Черноморском регионе, одной из целей которых является военное освоение территории Украины, - подчеркнул Конашенков. - С учетом того, что в учении помимо американских ВМС планируется задействование тактической, патрульной и стратегической авиации, а также контингентов вооруженных сил Болгарии, Грузии, Румынии, Турции и Украины, налицо изучение предполагаемого театра военных действий в случае подготовки Киевом силового решения на юго-востоке".

Известно, что сейчас эсминец Porter и штабной корабль Mount Whitney находятся в грузинском порту Батуми, а танкер John Lenthall - в юго-западной части Черного моря. "Российские вооруженные силы ведут непрерывное наблюдение и отслеживают обстановку", - заявил официальный представитель Минобороны России.

Напомним, что в конце прошлой недели министр обороны РФ Сергей Шойгу на телеканале "Россия-1" объяснил ведущему программы "Москва. Кремль. Путин" Павлу Зарубину, почему наша страна вынуждена реагировать на заход кораблей НАТО в Черное море и чем такие заходы чреваты - с учетом того, что все контакты России с НАТО сейчас свернуты.

"Естественно, мы наблюдаем за кораблем, сопровождаем его и понимаем, что в любое время, в любой момент возможны любые провокации, как это было не так давно с британским судном. И, конечно, мы не должны допускать таких вещей, - уверен Шойгу. - Но если говорить еще точнее, то, конечно, это такая, знаете, почти постоянная попытка проверить, насколько мы готовы, насколько у нас выстроена вся система (обороны. - Прим. ред.) по Черноморскому побережью, вообще по югу нашей страны".

Министр тогда добавил, что нынешние инициаторы захода кораблей в Черное море не одиноки в таких проверках и походах. А что же Россия, как она на это реагирует? "Могу сказать, что мы тоже проводим учения и будем их проводить", - заявил Шойгу.

Виктор Мураховский, главный редактор журнала "Арсенал Отечества":

- Столь жесткая реакция наших военных на заход в Черное море боевых кораблей США и подготовку там военно-морских учений вполне объяснима. Прежде всего потому, что это внеплановое мероприятие, чего раньше не случалось с подобными маневрами. Также обращает на себя внимание привлечение к ним ненатовских стран - Украины и Грузии. Третье - это использование стратегической авиации в качестве элемента освоения театра военных действий на юго-западном стратегическом направлении.

Известно, что штабной корабль Mount Whitney, который входит в состав 6-го флота США, способен координировать и управлять действиями в так называемых многосферных операциях. Речь о действиях на море, суше, в воздухе и под водой, использовании космических средств, кибер- и информационных операциях и т.д. Тут явно прослеживается намерение освоить и изучить возможность проведения в Черноморском регионе многосферных операций, причем наступательного характера. Об этом свидетельствует использование ударных самолетов стратегической авиации США.

Создание такой группировки наверняка увязывается с ситуацией на юго-востоке Украины.

Ответные действия наших военных полностью соответствуют плану обороны страны. Группировка войск на этом стратегическом направлении у Южного военного округа и Черноморского флота вполне достаточная, чтобы пресечь любые провокации и даже агрессию. Они наверняка отслеживают в режиме онлайн все действия войск и сил НАТО, включая тех, кто переброшен в Черноморский регион с территории США и Западной Европы. Это не только боевые корабли, но и высокомобильная боевая авиация, в том числе стратегическая.

Игорь Коротченко, главный редактор журнала "Национальная оборона":

- Фактически речь идет о создании многонациональной военно-морской группировки НАТО в Черном море. Она может сыграть роль поддержки при возможном вторжении Украины в Донбасс. В этом главная угроза. Причем там присутствуют не только эсминец с ударным комплексом управляемого оружия, но и командный корабль, который готов взять на себя функции управления группировкой. Плюс танкер, который готов поддерживать операционную готовность кораблей НАТО, дозаправлять их топливом. Поэтому и столь жесткая реакция Минобороны России.

Нельзя забывать, что в Черноморском регионе отработали и стратегические бомбардировщики США В-1В как носители ядерного оружия. Поэтому ситуация накаляется. Заявление нашего минобороны - это, собственно, предупреждение. Что мы не будем пассивно наблюдать за развитием ситуации и при необходимости готовы оперативно реагировать на нее.

Впрочем, реакция, думаю, будет спокойной, учитывая, что вся акватория Черного моря просматривается нашей радиотехнической разведкой. Плюс у нас есть береговые противокорабельные ракетные комплексы "Бал" и "Бастион". Любая цель в акватории Черного моря может быть поражена при необходимости. То есть имеется возможность нейтрализовать все силы, которые США подтягивают в регион для проведения этой операции.

Успеет ли российский газ спасти Европу от замерзания и высоких цен

Текст: Сергей Тихонов

Утвержден и уже выполняется план на ноябрь по закачке российского газа в пять европейских подземных хранилищ. Об этом сообщила пресс-служба "Газпрома". Определены объемы и маршруты транспортировки газа. В понедельник стало известно, что компания увеличила на 54% (до 88 млн кубометров в сутки) прокачку газа в Европу через территорию Украины.

Несмотря на это, цены на газ в Европе вернулись к росту и пока находятся на уровне около 900 долларов за тысячу кубометров. Дело здесь в простой математике. Суммарных действующих мощностей "Газпрома" хватит для поставок на Запад до конца года около 30 млрд кубометров газа (не считая Турции). Недостача в подземных хранилищах газа (ПХГ) Европы от прошлогоднего уровня оценивается приблизительно в 14 млрд кубометров (до полного заполнения не хватает 27 млрд кубометров), на долю "Газпрома" приходится около 8 млрд кубометров недостачи.

Но отопительный сезон в Европе уже начался, как и отбор газа из ПХГ. Большая часть российского газа поставляется потребителям по ранее заключенным договорам, а не в хранилища в Европе. Заполнение ПХГ, принадлежащих "Газпрому", дело добровольное для российской компании. В первую очередь она выполняет обязательства по поставкам газа по договорам с иностранными компаниями и только потом может заняться загрузкой ПХГ в Европе.

Полностью используются для прокачки газа в Европу только "Северный поток" и "Турецкий поток". Газопровод "Ямал-Европа" периодически работает в реверсном режиме (поставки газа не из России, а из Германии в Польшу). Украинский маршрут даже после увеличения прокачки газа используется только на 81% от оговоренных в транзитном договоре объемов. Если он вырастет до 100% (109 млн кубометров в день), "Газпром сможет сверх своих обязательств поставить по этому маршруту 2,7 млрд кубометров газа в европейские ПХГ.

Как пояснил замруководителя направления "Экономика отраслей ТЭК" ЦСР Сергей Колобанов, в Европе "Газпром" имеет доступ к активной емкости восьми ПХГ в Германии, Австрии, Сербии, Чехии и Нидерландах. И если средний уровень заполнения ПХГ в Европе сейчас составляет чуть более 75%, основные хранилища, используемые "Газпромом", заполнены на 10-31%, уточняет эксперт.

Во многом эти цифры объясняют, почему цены на газ в Европе не упали после увеличения прокачки через Украину и заявления "Газпрома". Но все же некоторое сдерживающее действие увеличение поставок на европейские котировки оказать должно.

Поскольку текущие высокие цены на газ в Европе во многом обусловлены недостаточным уровнем запасов газа в ПХГ и ожиданием дефицита "голубого топлива" в случае наступления затяжных холодов, любые действия "Газпрома", связанные с увеличением экспорта газа в ЕС, положительно повлияют на котировки, считает директор по исследованиям VYGON Consulting Мария Белова. По ее мнению, конечной цели заполнить свои европейские хранилища на 100% у "Газпрома" нет (такого показателя нет ни у одного ПХГ в ЕС). А довести уровень запасов до комфортного уровня в случае необходимости компания сможет, бронируя дополнительные мощности украинской ГТС.

С точки зрения Колобанова, проблема низкого уровня заполнения ПХГ в целом по Европе будет на протяжении всей зимы давить на цены в сторону повышения. При этом вопрос скорости заполнения хранилищ "Газпромом" будет зависеть прежде всего от погоды, так как отбор газа уже начался - за последний месяц суммарный запас газа в ПХГ Европы сократился на 1,5%.

Особое мнение высказал замглавы Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач. Он отмечает, что рыночные и погодные факторы не в полной мере объясняют уровни газовых цен на бирже. Особенно в конце сентября - начале октября, когда они выросли до 1950 долларов за тысячу кубометров. Есть вероятность, что эти цены были спровоцированы самими европейцами, чтобы перед климатическим саммитом в Глазго создать экономическую платформу для отказа от газа в среднесрочной перспективе в пользу ВИЭ "любой ценой", считает эксперт.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Секретарем Святого Престола по отношениям с государствами П.Р.Галлахером по итогам переговоров, Москва, 9 ноября 2021 года

Уважаемые дамы и господа,

Переговоры были весьма содержательными. Наши отношения со Святым Престолом носят дружественный характер, они продолжают поступательно развиваться в формате политического диалога, в том числе на высшем и высоком уровне, а также по линии наших внешнеполитических, дипломатических служб.

У нас общая заинтересованность в расширении культурно-гуманитарных связей. Приветствовали наращивание обменов между нашими музеями, архивами. Отметили позитивно встреченные совместные мероприятия, которые были посвящены 200-летию со дня рождения Ф.М.Достоевского. Знаем об особом отношении Папы Франциска к его творчеству. Рады, что в Ватикане с большим уважением относятся к художественному наследию великого русского писателя.

Заинтересованы в дальнейшей активизации научных, академических контактов. Этому призвано способствовать планируемое к подписанию соглашение о взаимном признании образования, квалификаций и учёных степеней.

В области медицины у нас немало успешных примеров взаимодействия, в том числе плодотворное сотрудничество московского Научно-практического центра специализированной медицинской помощи детям имени В.Ф. Войно-Ясенецкого с католической детской клиникой «Бамби́но Джезý».

Мы констатировали, что диалог по государственной линии успешно дополняется поступательными связями Ватикана с Русской Православной Церковью. Сегодняшняя встреча моего коллеги с руководителем Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополитом Иларионом – тому подтверждение.

Конструктивно обменялись оценками по актуальным проблемам современности. Подчеркнули важность выстраивания межгосударственного общения на общепризнанных принципах международного права. Со своей стороны приветствовали усилия Святого Престола, которые ориентированы на укрепление международной стабильности, мирное решение конфликтных ситуаций и развитие межцерковного диалога.

У нас общее мнение о необходимости защищать институт семьи. Условились координировать усилия на международных площадках по отстаиванию непреходящих духовно-нравственных христианских ценностей.

Имеем близкие подходы к весьма актуальным сейчас природоохранным и климатическим проблемам. Считаем, что выполнение Парижского соглашения по климату – это реалистичный и правильный путь, по которому должно продвигаться международное сообщество. Надеемся, что Конференция ООН по изменению климата в Глазго внесет свой вклад в решение этой задачи.

Обсудили ситуацию в различных регионах мира, где наблюдаются кризисные процессы. Подтвердили безальтернативность полной и последовательной реализации Минского «Комплекса мер» по урегулированию на востоке Украины.

Подробно говорили об усилиях, которые предпринимает Российская Федерация по поддержанию режима прекращения огня в Нагорном Карабахе и по организации процессов, которые должны укрепить доверие и создать условия для полноценного экономического и иного сотрудничества на Южном Кавказе.

У нас также общие подходы по афганскому урегулированию. Вы о них хорошо знаете. Рассчитываем, что все объявленные шаги и цели талибов будут воплощены в жизнь, включая стабилизацию обстановки в стране, борьбу с терроризмом, наркотрафиком, недопущение «перелива» конфликтных тенденций в соседние страны и обеспечение инклюзивного правительства, которое должно включать в себя все основные этнополитические силы страны.

Обменялись мнениями по ситуации в области нераспространения, разоружения, контроля над вооружениями. Рассказали в этом контексте о тех усилиях, которые по итогам июньского саммита президентов В.В.Путина и Дж.Байдена, предпринимаются между Россией и США по продвижению диалога по стратегической стабильности и по вопросам кибербезопасности.

Особое внимание мы уделили положению на Ближнем Востоке, в Сирии, Ливане, Ираке, в том числе с точки зрения той ситуации, в которой находятся христианские общины в этих странах. Договорились укреплять взаимодействие по вопросам защиты христиан и в ООН, ОБСЕ и Совете Европы.

Хотел бы выразить удовлетворение итогами переговоров.

У господина П.Р.Галлахера очень насыщенная программа. Следующий пункт этой программы – сегодняшняя встреча с Председателем Правительства Российской Федерации М.В.Мишустиным. Желаю ему всяческих успехов.

Вопрос: По ситуации в Сирии. У Вас продолжаются встречи с курдскими представителями из САР. Как идет работа по урегулированию кризиса? Какие предложения по обустройству будущего страны есть у России?

С.В.Лавров: Россия продвигает ровно те шаги, которые записаны в резолюции 2254 Совета Безопасности ООН, настаивает, что все должны уважать положения этой резолюции в полной мере. Это касается тех, кто незаконно присутствует своими военными подразделениями на территории Сирийской Арабской Республики, а также необходимости для всех уважать суверенитет и территориальную целостность этой страны и срочно прекратить – особенно в условиях пандемии коронавирусной инфекции – незаконные односторонние санкции, постоянно вводимые Западом в отношении САР. Следует также прекратить саботировать требования о создании условий для возвращения беженцев в Сирию.

К сожалению, Запад собирает деньги только для того, чтобы держать беженцев в странах, куда они ушли в первые годы конфликта. Имею в виду прежде всего Ливан, Иорданию, Турцию. Западные коллеги не хотят предпринимать ничего, чтобы восстановить элементарную инфраструктуру для возвращения беженцев. Теперь требования о создании условий для возвращения людей к своим очагам, инфраструктуры в сфере здравоохранения, энергообеспечения, водоснабжения содержатся в резолюции СБ ООН. Будем настаивать, чтобы она уважалась всеми, прежде всего донорским сообществом.

Что касается упомянутых Вами курдов, они должны ощущать себя частью сирийского общества. Поддерживаем тесные контакты с курдскими представителями. Готовы содействовать тому, чтобы их законные интересы были полностью учтены в продолжающейся работе по формированию новых политических рамок в контексте деятельности Конституционного комитета.

Я бы посоветовал курдам не поддаваться на «заигрывания», которые в отношениях с ними продолжают наши американские коллеги, ведущие дело к подпитке сепаратистских тенденций на востоке САР, пытаются сделать свои планы серьезным раздражителем, нацеленным против интересов сохранения единого сирийского государства. Это опасные игры, которые могут привести к тому, что курдская проблема серьезно «полыхнет» во всем регионе, учитывая ее измерение, охватывающее не только Сирию, но и другие страны.

Все эти подходы мы активно продвигаем через Астанинский формат: Россия – Турция – Иран, наблюдатели от Ирака и Иордании. Очередная встреча планируется на декабрь. Там мы посмотрим, какие дополнительные шаги требуются.

Вопрос (обеим сторонам переговоров): Как Вы оцениваете миграционный кризис, который разворачивается на польско- и литовско-белорусской границах? Что, на Ваш взгляд, должны сделать международные институты, чтобы облегчить страдания людей? Может ли Ватикан предложить свое посредничество или помощь?

С.В.Лавров: Считаю, что решение этих проблем должно заключаться в полном уважении принципов международного гуманитарного права и в том, чтобы не забывать, откуда «ноги растут». А они «растут» из политики, которую многие годы проводили западные государства, включая страны НАТО и Евросоюза, в отношении Ближнего Востока и Севера Африки, пытаясь навязать им «лучшую жизнь» по западным образцам, «демократию» в том виде, в котором ее трактовал Запад и пытался насаждать по всему миру. А когда Запад встречал мало-мальски серьезное сопротивление, он пускался в военные авантюры. Так, под ложным предлогом был разбомблен Ирак, разрушена государственность в Ливии, осуществились нападения на САР. Все эти и другие авантюры западных коллег вызывали беспрецедентные потоки беженцев.

При всех шагах, которые сейчас обсуждаются и предпринимаются, нужно не забывать, откуда все это началось, по чьей вине все это происходит. Поэтому главная ответственность за урегулирование кризиса с мигрантами лежит на тех, кто создал условия для того, чтобы этот кризис разразился.

Второй аргумент заключается в необходимости избегать двойных подходов. Необходимо подходить к позиции стран Евросоюза с едиными стандартами, когда эти вопросы связаны с приемом или отказом принимать беженцев. Нельзя применять разные подходы и стандарты, скажем, к Италии и Польше, когда в Брюсселе рассматривается, как Рим и Варшава ведут себя по отношению к потокам мигрантов, направляющихся в эти страны.

Страны, откуда беженцы идут в Евросоюз, тоже должны восприниматься одинаково с единым подходом. Вчера в некоторых политологических дискуссиях спрашивали: почему, когда из Турции шли беженцы в Евросоюз, ЕС выделил финансирование, чтобы они оставались на территории Турецкой Республики? Почему нельзя также помогать белорусам, имеющим определенные потребности в том, чтобы беженцы, которых Польше и Литва не хотят пускать на свою территорию, жили в нормальных условиях?

Уважая международное гуманитарное право, надо понимать, что это предполагает и уважение людей, ставших беженцами по вине прежде всего Запада, развязавшего агрессивные войны на Ближнем Востоке и Севере Африки. Эти люди не хотят оставаться в Белоруссии, Турции. Они хотят в ту самую Европу, которая долгие годы рекламировала, пропагандировала свой образ жизни. Надо отвечать за свои слова и поступки.

Россия. Ватикан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 9 ноября 2021 > № 3914961 Сергей Лавров

Иран экспортирует товары в более чем 140 стран

Рухолла Латифи сказал, что с 21 марта по 22 октября Иран обменял 99 миллионов тонн товаров на сумму 55 миллиардов долларов, сообщает IRNA.

По словам чиновника, экспорт Ирана за этот период составил 57,2 миллиона тонн в весе и 27,74 миллиарда долларов в стоимостном выражении.

Китай с 7,6 млрд. долларов, Ирак с 5,4 млрд. долларов, Турция с 3,3 млрд. долларов, ОАЭ с 2,5 млрд. долларов и Афганистан с 1,1 млрд. долларов возглавляют список направлений иранского экспорта.

Между тем, за тот же период Иран импортировал 23,5 миллиона тонн товаров на сумму 27,7 миллиарда долларов, добавил Латифи.

Основными источниками импорта Ирана были ОАЭ с 8,5 млрд. долларов, Китай с 6,1 миллиардами долларов, Турция с 2,8 миллиардами долларов, Германия с 1,04 миллиарда долларов и Швейцария с 1,03 миллиарда долларов.

В период с 23 сентября по 22 октября Иран зарегистрировал положительное сальдо торгового баланса без учета нефти в размере 650 миллионов долларов, сообщил в субботу представитель IRICA.

По его оценкам, ежемесячная торговля ненефтяными товарами составляет 19,5 миллиона тонн на сумму почти 9,9 миллиарда долларов.

По его словам, ненефтяной экспорт составил 15,18 миллиона тонн на сумму 5,26 миллиарда долларов, что на 8% больше по стоимости и на 5% по весу по сравнению с показателями предыдущего года.

По его словам, Ирак, импортировавший 5,85 миллиона тонн ненефтяных товаров на сумму 1,64 миллиарда долларов, стал первым экспортным направлением Ирана, за ним следуют Китай, Турция, США и Афганистан.

Иран не пожалеет усилий для продвижения национальных интересов

Касаясь своих предстоящих визитов в европейские страны, включая E3, Али Багери Кани сказал, что Иран не пожалеет усилий для продвижения наших национальных интересов, включая отмену незаконных санкций.

В своем твите в понедельник вечером заместитель министра иностранных дел Ирана по политическим вопросам Али Багери Кани написал: «После недавних консультаций с иностранными коллегами в ближайшие дни он встретится с несколькими европейскими коллегами».

«Обмен мнениями по двусторонним и региональным вопросам в повестке дня будущих переговоров. Мы не пожалеем усилий для продвижения наших национальных интересов, включая отмену незаконных санкций».

Ранее официальный представитель МИД Ирана Саид Хатибзаде объявил о визите Багери в столицы трех европейских стран, включая Францию, Германию и Великобританию, и, возможно, Испанию.

Во время своих визитов заместитель министра иностранных дел Ирана по политическим вопросам будет обсуждать двусторонние и региональные вопросы, но, поскольку он стал главным переговорщиком Ирана по ядерным вопросам, он также обсудит предстоящие ядерные переговоры, которые возобновятся в Вене в конце ноября.

Иран и остальные подписавшие СВПД, известные как P4 + 1, при косвенном участии США провели шесть раундов переговоров, но безрезультатно. В ходе переговоров западные державы выдвинули чрезмерные требования, и переговоры были приостановлены на фоне смены правительства в Иране.

Заместитель министра иностранных дел Ирана и новый главный переговорщик заявили в прошлую среду, что переговоры о снятии санкций США в отношении Ирана начнутся 29 ноября.

«Северный поток-2» никак не дает сенаторам США спать спокойно

За внесение поправки в оборонный бюджет США на 2022 финансовый год, предусматривающей санкции в отношении компании Nord Stream 2 AG, выступили шесть американских сенаторов. «С тех пор, как администрация Байдена отказалась ввести обязательные санкции Конгресса в отношении „Северного потока-2“ в начале этого года, Россия сократила транзит газа через Украину и сосредоточила войска и военную технику на украинской границе. […] До тех пор, пока администрация будет продолжать игнорировать двухпартийную волю Конгресса, мы будем продолжать продвигать законодательство, которое защищает наших союзников и интересы в Европе, одновременно противодействуя проектам пагубного влияния Кремля», — говорится в опубликованном на сайте комитета заявлении высокопоставленного члена комитета Сената по иностранным делам Джима Риша.

Предлагаемая поправка вводит обязательные санкции в отношении оператора проекта «Северный поток-2» Nord Stream 2 AG. Внесение поправки инициировали сенаторы-республиканцы Джим Риш, Роб Портман, Джон Баррасо, Рон Джонсон, Том Коттон и Тед Круз.

Администрация Байдена, напоминает «Интерфакс», уже вводила в этом году санкции против нескольких компаний, поддерживавших «Северный поток-2», но не против самой компании-оператора этого проекта. В руководстве США посчитали, что введение санкций против компании-оператора газопровода Nord Stream 2 AG ухудшит отношения Вашингтона с ключевым союзником Германией, но не остановит проект. В связи с этим США оставили в силе отвод от санкций в отношении этой компании.

«Газпром» увеличивает прокачку через Украину и Польшу

«Газпром» наращивает физические потоки газа в Германию по газопроводу «Ямал-Европа» и украинский ужгородский газотранспортный коридор в рамках реализации планов по увеличению закачки в подземные хранилища Европы.

Заявка на вторник на прокачку газа через Украину в Словакию выросла с 75 до 83 млн кубометров за несколько предыдущих дней, свидетельствуют данные словацкого газотранспортного оператора Eustream. Украинский транзит уже вырос в 1,5 раза по отношению к 1 ноября. Всего «Газпром» по долгосрочному бронированию располагает украинскими транзитными мощностями в 109 млн кубометров в сутки.

Недавно глава «Газпрома» Алексей Миллер говорил о планах концерна полностью закончить закачку газа в подземные хранилища в России 8 ноября, а затем начать заполнять свои ПХГ в Европе — прежде всего в Германии и Австрии. Наблюдатели думали, что для реализации этих планов «Газпром» задействует неиспользованные мощности на украинском и польском направлениях. Однако на ежедневном аукционе в понедельник вечером концерн не докупал дополнительные мощности польского участка газопровода «Ямал-Европа», который на ноябрь забронирован только на треть.

У «Газпрома» забронированы на ноябрь на месячной основе мощности газопровода в объеме 31 млн кубометров. На суточный аукцион в понедельник вечером были выставлены мощности в 58 млн кубометров, которые так и остались невостребованными. Вместе с тем, в рамках этого месячного бронирования на газовые сутки 9 ноября заявлена транспортировка в западном направлении в объеме 23 млн кубометров, свидетельствуют данные германского газотранспортного оператора Gascade.

С конца октября по газопроводу «Ямал-Европа», отмечает «Интерфакс», транспортировались незначительные объемы газа, и он нередко переходил в реверсный режим. Поздно вечером в понедельник «Ямал-Европа» возобновил прокачку газа в прямом направлении, и во вторник поток газа — судя по заявкам — должен вырасти еще больше.

Депутат Бундестага: Сертификация «Севпотока-2» может завершиться в начале 2022 года

Сертификация «Северного потока-2» в ФРГ может завершиться в начале 2022 года, считает депутат парламента Германии, экс-глава комитета по экономике и энергетике Клаус Эрнст.

Федеральное сетевое агентство Германии (Bundesnetzagentur, BNA) может принять решение по сертификации «Северного потока-2» в середине января 2022 года, однако сейчас есть необходимость запустить проект как можно скорее, заявил РБК депутат бундестага от партии «Левые» Клаус Эрнст на полях Потсдамских встреч в Москве. По словам Эрнста, он солидарен c премьер-министром Баварии и лидером Христианско-социального союза (ХСС) Маркусом Зёдером, который считает, что скорейший ввод в эксплуатацию «Северного потока-2» поможет снизить цены на газ в Германии. «Он прав. Если на рынок поступит больше газа, то спрос на него стабилизируется и цены снизятся. Сейчас предложение не отвечает высокому спросу. Речь идет о наполнении газовых хранилищ. На данный момент в хранилищах не так много газа, как прошлой зимой. Причина заключается в том, что после пандемии, с одной стороны, резко вырос спрос на газ, а с другой — некоторые поставщики, например Норвегия и Нидерланды, перестали его поставлять», — сказал Эрнст.

Комментируя возможные трудности с сертификацией проекта из-за разногласий по «Северному потоку-2» среди участников продолжающихся в Германии переговоров по формированию нового правительства, экс-глава комитета бундестага отметил, что критически настроенным «зеленым» и Свободно-демократической партии Германии (СвДП) необходимо быть реалистами в этом вопросе. «Я думаю, что „зеленым“ необходимо быть реалистами, иначе им придется объяснять немецким потребителям, почему цены на газ станут по их вине еще выше. СвДП также нужно быть реалистами. Возможно, немецкому бизнесу стоит поговорить с дружественной партией и вразумить ее», — заявил политик.

Депутат считает, что Украина не должна принимать участие в сертификации «Северного потока-2». По его мнению, единственная задача страны — оплачивать счета за газ. В конце октября «Оператор ГТС Украины» подал заявку на участие в сертификации оператора газопровода в Федеральное сетевое агентство Германии. Как написал на своей странице в Facebook глава украинской компании Сергей Макогон, решение по заявке должно быть принято до конца текущей недели.

Эрнст прокомментировал статью газеты Süddeutsche Zeitung, в которой та со ссылкой на источники сообщила о попытках США оказать давление как на действующее, так и на будущее правительство ФРГ из-за возможного обострения отношений между Россией и Украиной. По данным издания, в Вашингтоне хотят, чтобы Берлин повлиял на процедуру сертификации «Северного потока-2» и таким образом надавил на Россию. По словам депутата, этот вопрос относится к заключенному ранее между Германией и США соглашению, согласно которому ФРГ должна прекратить поставки газа из России, если та будет использовать этот вид энергоносителей против Украины. «Это полная ерунда. Вся эта сделка — ерунда, она не будет реализована […]. Почему мы не должны получать газ из России, если Украина не платит по счетам? Отойдем от темы газа. Если кто-то продает воздушные шары, то тот, кто их покупает, должен заплатить. Но, согласно этой сделке, американцы считают, что если Украина не платит за воздушные шары, то никто не должен их покупать у этого продавца. В Германии, если кто-то не оплачивает счета за газ, потому что у него нет денег, ему перекрывают газ. Это нормальная практика, которую русские тоже должны иметь право реализовывать. Проблем нет, если платить по счетам», — резюмировал Эрнст.

Более 430 млрд кубометров газа поставил в Европу Nord Stream AG за 10 лет

Поставки российского газа по первой нитке газопровода начались 8 ноября 2011 года, а год спустя — с началом работы второй нитки — создание газотранспортной системы общей проектной мощностью 55 млрд газа в год было завершено. За это время, выполняя все заявки потребителей, по газопроводу было поставлено в Европу 430 млрд кубометров газа, говорится в пресс-релизе оператора. «Компания Nord Stream AG ставит своей целью продолжение поддержки энергетической безопасности Европы на протяжении грядущих десятилетий», — подчеркивается в документе.

«Северный поток» — магистральный газопровод, идущий от побережья России по дну Балтийского моря до Германии. Совокупная мощность двух ниток газопровода составляет 55 млрд кубометров в год. «Северный поток» поставляет газ на приемный терминал в Любмине (Германия), откуда он перенаправляется в Бельгию, Данию, Францию, Нидерланды, Великобританию. При этом газопровод «Северный поток», отмечает ПРАЙМ, работает активнее, чем предусмотрено проектной мощностью — в 2020 году по нему потребителям в Европе было поставлено 59,2 млрд кубометров газа. Это более чем на треть превышает весь прошлогодний экспорт газа «Газпрома» на европейский рынок.

«Газпром»: «Северный поток-2» к запуску готов

Газопровод «Северный поток-2» готов к запуску, сообщил в ходе закрытой телефонной конференции с инвесторами замначальника департамента «Газпрома» Алексей Фиников.

«Газопровод „Северный поток-2“ завершен и готов к запуску», — цитирует ТАСС Финикова.

Однако сроков запуска «Северного потока-2», по словам пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, еще нет. Подвижек в одобрении «Северного потока-2» со стороны европейских партнеров пока нет, но в этой ситуации главное — терпеливо ждать, сказал он в беседе с журналистами. «Пока нет. Безусловно, на это потребуется определенное время, и здесь главное, что называется, терпеливо ждать», — сказал он, отвечая на соответствующий вопрос.

Представитель Кремля подчеркнул, что «Северный поток-2» — это «очень и очень важный проект», который сыграет значимую роль в обеспечении энергетической безопасности Европейского континента.

Ввод в эксплуатацию «Северного потока-2»» может затянуться до мая 2022 года — России может потребоваться несколько месяцев на получение сертификации от Федерального сетевого агентства ФРГ и согласований от Еврокомиссии, ранее сообщал Bloomberg. Так, предварительное решение — а заявка на сертификацию ранее подана оператором проекта Nord Stream 2 AG — выносится 4 месяца, то есть до 8 января. Но затем 2 месяца потребует Еврокомиссия, чтобы подтвердить соответствие проекта европейским нормам, и ЕК может продлить согласование еще на 2 месяца. Вердикт ЕК не носит обязательного характера, но все же таким образом согласование может затянуться до 8 мая 2022 года, подсчитали в агентстве.

В Дубайском выставочном центре в рамках деловой программы Павильона России на «ЭКСПО-2020» состоялась международная дискуссия Russia: mindful brain (Осознанный мозг: Горизонты понимания и границы нейротехнологий).

В ней приняли участие: нейробиолог и академик РАН, профессор Константин Анохин; нейробиолог и директор Института когнитивных исследований СПбГУ, профессор Татьяна Черниговская; заведующий Лабораторией нейрофизиологии и нейрокомпьютерных интерфейсов Кафедры физиологии человека и животных Биологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и профессор Александр Каплан; член-корреспондент РАН и главный научный сотрудник Института высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН, профессор Павел Балабан; член-корреспондент РАН и сооснователь «Московского центра исследований сознания» при Философском факультете МГУ им. М. В. Ломоносова, профессор Вадим Васильев; нейробиолог и директор Центра нейротехнологий Колумбийского университета, профессор Рафаэль Юсте (США), нейробиолог и Директор Института исследования мозга К. и О. Фогтов в Университетской клинике Дюссельдорфа, профессор Катрин Амунтс (Германия). Модератором конференции выступил журналист и ведущий, а также биолог по образованию Владимир Познер.

Науки о мозге переживают невиданный расцвет и меняют наше представление о реальности. Можно легко поверить, что уже в ближайшем будущем нейронауки позволят радикально расширить возможности мозга. Можно ли будет создать абсолютную память, построить нейроинтерфейсы, управляемые разумом, контролировать настроение с помощью гаджетов или стать умнее в сто раз? Или технологическое воображение уводит в сторону от разрешения главной загадки — загадки человеческого сознания? Где проходит граница между научным пониманием мозга и нейротехнологиями? Все эти вопросы ведущие мировые исследователи мозга и философы обсудили с Владимиром Познером.

Открывая дискуссию, Владимир Познер подчеркнул, что человеческий мозг – это настоящее чудо и вместе с тем одно из самых поразительных и сложных явлений во Вселенной. Татьяна Черниговская сумела эффектно задать тон беседе, выразив надежду, что наука начнет смотреть на мозг в ближайшем времени менее механистически. Катрин Амунтс напомнила собравшимся гостям и экспертам про прогресс машинного обучения и пока не сравнимую сложность естественных и искусственных нейросетей.

Рафаэль Юсте отметил, что человечеству давно пора задуматься о введении нейроправ. И в свете новых технологий все должны быть законодательно защищены от вторжении в собственное сознание и его использование в сомнительных целях. Александр Каплан обратил внимание на перепроизводство информации и радикальный рост мощности обрабатывающих устройств, что является, по его мнению, главной приметой современности, а объединение усилий человеческого мозга и возможностей компьютеров - техническая и жизненная неизбежность и одна из самых интересных задач человечества.

Павел Балабан рассказал про прогресс изучения механизмов памяти. Константин Анохин посвятил свое выступление вопроса исследования сознания. Не интересуясь природой сознания, не имеет смысла изучать мозг. И понимание мозга на новом уровне потребует научной революции, которая, по мнению Анохина, вполне реальна.

Прогресс науки и прогресс технологий трудно отделить друг от друга. Участники дискуссии неоднократно переходили от обсуждения возможностей нейронаук и нейротехнологий к философским вопросам - насколько мы боимся или ждем тех или иных достижений ученых и инженеров.

Что должно быть сделано? А с чем еще можно подождать? Но все эксперты пришли единогласно к той мысли, которая и лежит в основе экспозиции Павильона России: нет ничего интереснее и важнее исследований мозга, и любой прогресс в этом может быть достигнут только совместными интернациональными усилиями.

ОАЭ. Россия. Весь мир. ЦФО. СЗФО > СМИ, ИТ. Медицина. Образование, наука > russianemirates.com, 9 ноября 2021 > № 3886737 Владимир Познер

Почему Байден отказался от принципа "Америка на первом месте"

Текст: Александр Гасюк

Президент США Джо Байден отказался от принципа "Америка на первом месте" (America first), который был краеугольным камнем внешне- и внутриполитического курса его предшественника Дональда Трампа. Об этом в эфире телеканала CNN на минувших выходных заявил помощник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан. Если бывший хозяин Белого дома исходил из того, что только агрессивно-односторонний подход наилучшим образом отвечает национальным интересам Вашингтона, то Байден полагает иначе - этот принцип на самом деле "ставит Америку на последнее место".

Впрочем, в лучших традициях политической кухни США, где броские и узнаваемые слоганы (особенно нанесенные на яркие кепки или другие предметы гардероба) зачастую подменяют избирателям понимание самой сути проблем, у Байдена припасен собственный лозунг "Отстроим заново лучше!" (Build Back Better). С этим посылом, рассчитанным прежде всего на домашнюю аудиторию, нынешний президент США и пришел к власти 11 месяцев назад.

С тех пор, правда, ничего "отстроить заново" пока так и не удалось - лишь в минувшую пятницу, после многомесячной политической борьбы, конгресс утвердил план развития инфраструктуры страны в объеме более 1,2 триллиона долларов. Как ожидается, Байден подпишет этот документ в ближайшее время, и сотни миллиардов долларов наконец-то будут инвестированы в строительство американских мостов и дорог, модернизацию общественного транспорта и программ транспортной безопасности, развитие портов, аэропортов и других инфраструктурных объектов. При этом следует иметь в виду, что изначально амбиции Байдена были куда больше - его администрация запрашивала у конгресса 3,5 миллиарда долларов, которые в ходе разменов между членами Демократической и Республиканской партий на Капитолийском холме были сокращены более чем в два раза.

В итоге, с имиджевой точки зрения, громко презентованный электорату, но "сдувшийся" в кулуарах вашингтонской бюрократии пассаж Build Back Better оказался для нынешнего президента США куда менее выигрышным, чем в свое время трамповский America first. Такой вывод можно сделать по результатам последних соцопросов, согласно которым рейтинг одобрения американцами деятельности демократа Джо Байдена опустился до рекордно низкой отметки - 37,8 процента.

Впрочем, отдельные элементы узкоэгоистичного подхода к международным делам времен Трампа по-тихому унаследованы администрацией Байдена, которая не спешит отменять его ключевые положения: снижать взвинченные таможенные тарифы на конкурентоспособные иностранные товары, ликвидировать политически мотивированные экономические и финансовые санкции.

А если вспомнить, что в Европе на саммитах G7 и НАТО Байден занимался не столько подтверждением приверженности Америки союзническим отношениям, сколько сколачиванием антикитайской коалиции в угоду насущным нацинтересам США, то в реальный отказ вашингтонского истеблишмента от самой сути пресловутого лозунга America first верится с трудом. О чем в первую очередь и следует помнить американским партнерам.

Опрос: Почти половина европейцев не готовы менять привычки ради экологии

Текст: Диана Ковалева

По данным опроса девяти тысяч жителей Британии, Германии, Испании, Нидерландов, Новой Зеландии, Польши, Сингапура, США и Франции, 46 процентов респондентов не считают нужным менять свои привычки, чтобы помочь природе. Это при том, что 78 процентов обеспокоены климатическими изменениями.

Трое из четырех опрошенных гордятся тем, что уже делают для планеты. "Это ставит под вопрос, захотят ли люди делать больше", - отмечают авторы исследования из компании Kantar Public. По их словам, на вопрос о том, что могло бы помочь разрешить климатический кризис, люди больше склонны отвечать "инновации и технологические открытия", чем "индивидуальные и коллективные усилия, нацеленные на изменения". Только 51 процент сказали, что точно будут действовать, чтобы помочь природе. 14 процентов ответили, что не будут, и 35 процентов - что не уверены, потому что есть и "причины за", и "причины против".

Привитые "Спутником V" смогут въезжать в Израиль с 15 ноября

Текст: Захар Гельман (Иерусалим - Реховот)

Со второй половины ноября в еврейское государство смогут въехать туристы, привитые российской вакциной "Спутник V". Принципиально этот вопрос был решен на переговорах президента России Владимира Путина и премьера Израиля Нафтали Беннета в Сочи 22 октября нынешнего года. Министр туризма Израиля Константин (Йоэль) Развозов (между прочим, уроженец России) на заседании комиссии по коронавирусу выразил благодарность премьеру и министру здравоохранения "за верный подход, позволяющий в эпоху пандемии заботиться о здоровье израильских граждан и одновременно принимающий во внимание необходимость возобновления туризма".

Иерусалимская университетская клиника "Хадасса" стала научным медучреждением международного класса, принимавшим участие в исследованиях "Спутника V". Уже в течение нескольких лет в Москве действует филиал израильской "Хадассы". Врачи московского отделения этой иерусалимской клиники сами привились российской вакциной в начале массовой вакцинации.

В пользу вакцины "Спутник V" неоднократно высказывалась профессор Полина Степенски, уроженка Винницы, выпускница медицинского факультета Еврейского (Ивритского) иерусалимского университета. Сегодня профессор Степенски возглавляет отделение трансплантации костного мозга и иммунотерапии клиники "Хадасса". В 2018 году в Израиле ее признали "Человеком года", а журнал Forbes включил Полину Степенски в список лучших врачей еврейского государства. По мнению этого ученого, "россияне создали действительно замечательное средство и совершили большой прорыв в науке".

Доктор Биньямин Бен-Яаков, специалист по эпидемиологии в Институте науки имени Хаима Вейцмана в Реховоте, в беседе с "РГ" заметил: "Тот факт, что Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) еще не зарегистрировала ни одну российскую вакцину, связан с конкуренцией производителей, прежде всего западноевропейских и американских, за денежные потоки, получаемые производителями. А также объясняется политическими мотивами. "Надо иметь в виду, - продолжает свою мысль доктор Бен-Яаков, - что ВОЗ представляет собой политический орган, не имеющий отношения ни к научным разработкам в области медицины, ни к ее практической стороне. В Израиле, разумеется, никто не будет ждать "отмашки" со стороны непрофессионалов".

Россияне и граждане других государств, привитые "Спутником V", смогут въезжать в Израиль с 15 ноября. Они будут обязаны находиться в карантине до получения положительного результата серологической проверки. Максимальное ожидание результата проверки - 24 часа. По всей видимости, продолжительность ожидания уменьшится или она вовсе будет отменена, если в России снизится рост темпов заражаемости и смертности.

Иностранец, подделавший документ о вакцинации, на пять лет лишается права въезжать в Израиль. На такой же срок право въезда потеряет иностранец с коронавирусом, нарушивший карантин или отказывающийся поселиться в гостинице. Но и это еще не все: иностранец без коронавируса, нарушивший карантин, будет на три года лишен права въезжать в Израиль. Сегодня многие страны начали изучать израильский опыт вакцинации. Так, в Британии сняли фильм о том, "как это делают в Израиле", а Франция обратилась к израильскому минздраву с просьбой помочь с организацией процесса вакцинации. Все предыдущие волны пандемии "залетали" в Израиль через аэропорт имени Бен-Гуриона. Чаще всего из США.

Германия

В Германии вырос спрос на поддельные сертификаты о вакцинации от ковида. Об этом сообщает Die Welt со ссылкой на правоохранителей, которые расследовали не менее двух тысяч таких случаев. Только с начала ноября криминальная полиция Берлина выявила 169 новых объявлений, предлагающих фальшивые документы в мессенджерах или даже на онлайн-площадках. "Полный пакет BioNTech (немецкой вакцины совместного производства с Pfizer. - Прим. "РГ"). Прививочный паспорт вкл. Со штампом, подписью и голограммой", - цитирует газета одно из таких объявлений. Один ковид-сертификат мошенники делают за 150 евро, десять штук отдают за 800 евро, партия из 50 паспортов идет "по акции" за 2500.

Заодно предлагают оцифровать документ в виде электронного сертификата в одной из "прикормленных" аптек за дополнительные 150 евро. Нередко полиция получает сигналы о подделках от анонимных пользователей или от тех же провизоров и врачей, которые с удивлением обнаруживают, что их подпись используют злоумышленники. Но случается, что медики сознательно участвуют в преступных схемах. В июне полиция поймала с поличным врача из прививочного пункта в центре Treptow Arena, которая заполняла пустые бланки о вакцинации для "клиентов"-антипрививочников. При обыске у женщины обнаружили тысячу евро. "Иногда полиции везет на случайные находки. В прошлом месяце патруль проверил багажник, который оказался набит поддельными справками о вакцинации", - рассказывает издание. Примечательно, что в ФРГ пока не решили, как наказывать мошенников. Минюст хочет внести поправки в УК, чтобы четко определить статью. Пока же некоторые судьи отказались считать уголовным преступлением предъявление фальшивок в аптеках лишь на том основании, что они не являются органами власти.

Австрия

В Австрии россиянам, привитым двухкомпонентной вакциной "Спутник V", разрешили посещать кафе, рестораны, театры, клубы и другие заведения, останавливаться в отелях без ограничений. Но при условии, что они сделают третий укол какой-либо из РНК-вакцин, одобренных в ЕС. Об этом сообщили в минздраве альпийской республики, передает ТАСС.

Для этого необходимо предъявить в австрийском учреждении справку о "наличии достаточного количества нейтрализующих антител к новому коронавирусу" (благодаря вакцинации "Спутником V"), а после привиться дополнительной (бустерной) дозой европейского препарата. В этом случае можно рассчитывать на получение действительного COVID-сертификата европейского образца. Как уточняет РИА Новости, данные о российской прививке не могут быть включены в "зеленый паспорт", поскольку в ЕС тесты на антитела в принципе не предусмотрены.

"Но оба доказательства вместе применяются как доказательство низкого эпидемиологического риска и, следовательно, подпадают под правило "двух П", - пояснили агентству в минздраве Австрии. Напомним, что с 8 ноября это правило действует по всей республике. Оно предусматривает, что в большинство общественных мест теперь пускают только привитых и переболевших ковидом. До сих пор срабатывало правило "трех П" - в отношении также и протестировавшихся, которые по каким-либо причинам до сих пор не сделали прививку. Однако теперь им заказан вход в большинство заведений. Напомним, что ранее с подобной инициативой в отношении лиц, привитых Спутником V", выступили власти Италии.

Подготовила Екатерина Забродина

Принят новый стандарт ВОИС по трехмерным моделям и изображениям

С 1 по 5 ноября 2021 года в гибридном формате состоялось заседание девятой сессии Комитета по стандартам Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС).

В рамках сессии был принят и положительно оценен Комитетом новый Стандарт ВОИС (ST.91) по цифровым трехмерным (3D) моделям и 3D изображениям, разработанный Целевой группой под руководством Российской Федерации.

Стандарт содержит рекомендации в отношении хранения, обработки и распространения данных, касающихся ИС, а также обмена ими с использованием цифровых 3D-моделей и 3D-изображений в качестве визуальных представлений объектов интеллектуальной собственности. В него включены рекомендации в отношении форматов и размера файлов цифровых 3D-моделей и 3D-изображений, процедурные рекомендации в отношении подачи заявок и обработки 3D-моделей и 3D-изображений, рекомендации в отношении обмена данными и их публикации, а также рекомендации в отношении частичных притязаний.

В поддержку предлагаемого Стандарта выступили делегации Германии, Республики Корея, США, Японии, Ведомства по интеллектуальной собственности Евросоюза и Европейского патентного ведомства. Свою признательность за активную и плодотворную работу Целевой группы выразили Международное бюро и Помощник Генерального Директора Кенитиро Нацуме.

Теперь перед Целевой группой поставлена более амбициозная задача - включение в стандарт ВОИС ST.91 методов поиска и сравнения визуальных представлений объектов ИС в 3D-форматах. В основу этой работы ляжет передовой опыт российских экспертов, в частности из Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого.

Государства-члены и Секретариат ВОИС высоко оценили активность и вклад российских специалистов в работу Целевых групп Комитета.

Россия. Весь мир > СМИ, ИТ. Внешэкономсвязи, политика > rospatent.gov.ru, 8 ноября 2021 > № 4065266

Дубликаты бесценного груза

ИГОРЬ ЗЕВЕЛЁВ

Профессор МГИМО МИД России, эксперт Института Кеннана в Вашингтоне.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Зевелев И. Дубликаты бесценного груза // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 219-244.

ДВОЙНОЕ ГРАЖДАНСТВО КАК ИНСТРУМЕНТ РОССИЙСКОЙ ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ

У Москвы есть эффективный инструмент политики: привлекательность российского гражданства для многих жителей постсоветского пространства. Он позволяет использовать несовпадение культурных и языковых границ с государственными.

За последние три года в России приняты законы, значительно ускоряющие распространение двойного гражданства на Украине и потенциально – в Белоруссии, Казахстане и Молдавии. Новая российская политика поощрения этого процесса может значительно укрепить влияние Москвы и стать одним из долговременных факторов, скрепляющих постсоветское пространство. Какова роль феномена двойного и множественного гражданства в современной системе международных отношений? Чем отличается распространение двойного гражданства на постсоветском пространстве от аналогичных процессов в Центральной и Юго-Восточной Европе? Почему фундаментальные изменения в российской политике на этом направлении встречают серьёзное сопротивление и внутри страны, и за рубежом?

Россия – одна из стран мира, чьё культурное пространство шире государственных границ.

Многие важные акторы международных отношений (помимо России это Китай в Восточной и Юго-Восточной Азии, Иран и Турция на Среднем Востоке) тесно связаны с миллионами людей, говорящими на одном или очень близких языках либо объединёнными одним религиозным направлением, но живущими по соседству в разных государствах. Ощущение культурной общности совершенно необязательно означает политическую лояльность и тем более преданность членов диаспор, родственных народов и религиозных общин своей «исторической родине» или «стержневому государству». Однако языковая близость, сходные религиозные практики, общая история облегчают контакты между людьми, способствуют налаживанию экономических связей, а также стимулируют временную и постоянную миграцию. Абсолютное большинство переселенцев и сезонных работников прибывают в Россию из соседних стран и знают русский язык. По количеству мигрантов (около 12 миллионов человек в 2019 г.) Россия занимает четвёртое место в мире[1].

Общее культурное пространство с соседями и высокая плотность человеческих связей позволяют интеллектуалам «стержневых государств» подкреплять создание сфер геополитического влияния концепциями цивилизации, русского мира, доктринами пантюркизма, панисламизма и т.п. Это, как правило, вызывает неоднозначную реакцию правительств соседних стран и энергичное противодействие США.

Российская политика на постсоветском пространстве в последние годы столкнулась с серьёзнейшими вызовами, прежде всего в наиболее культурно близких странах – на Украине и в Белоруссии.

Одна из основных причин неудач – государствоцентричность мышления.

Москва демонстрирует неготовность работать с нетрадиционными акторами международных отношений – политической оппозицией, институтами гражданского общества, диаспорами – и неумение обращаться непосредственно к гражданам соседних государств.

У Москвы есть эффективный инструмент политики: привлекательность российского гражданства для многих жителей постсоветского пространства. Он позволяет использовать несовпадение культурных и языковых границ с государственными. Оценить число граждан постсоветских стран, которые потенциально хотели бы, при благоприятных условиях, стать обладателями российских паспортов, чрезвычайно трудно. Большая часть бывших советских республик не признают или прямо запрещают двойное гражданство с Россией. В таких условиях надеяться на получение откровенных ответов при проведении опросов общественного мнения не приходится. Качественные социологические исследования с применением методов фокус-групп и глубинных интервью могут дать более адекватную картину и в плане отношения к двойному гражданству, и в плане политических взглядов респондентов. Это большое и перспективное исследовательское поле для социологов.

Однако уже сейчас достаточно свидетельств, что миллионы людей имеют или стремятся приобрести российский паспорт в качестве второго, необязательно переезжая в Россию на постоянное место жительства. Новые поправки к российскому закону о гражданстве, принятые в 2020 г., призваны стать одним из важнейших инструментов укрепления влияния на постсоветском пространстве.

Ускоряющееся распространение российских паспортов в сопредельных странах, прежде всего на Украине, будет всё больше сказываться на их внутреннем демографическом, экономическом, социальном и политическом развитии.

Действия государственных органов, начиная с принятия соответствующих законов в области гражданства, вызывают цепную реакцию, включающую изменения индивидуальных жизненных стратегий миллионов людей, что, в свою очередь, влияет на внутреннюю и мировую политику.

Теория двойного гражданства к настоящему моменту в наибольшей степени разработана в рамках правоведения и политической социологии, а также в связи с исследованиями международной миграции[2]. Политические аспекты проблем двойного гражданства на постсоветском пространстве анализируются в работах Оксаны Шевель, Ирины Молодиковой, Элеанор Кнотт, Рамеша Ганохарити[3]. В данной статье делается первый шаг по осмыслению этого феномена с точки зрения внешней политики России: предлагается исследование радикальных изменений в области приобретения российского гражданства в контексте мировых и региональных тенденций. Главная же задача – наметить новое направление исследований на стыке политологии, науки о международных отношениях и социологии: изучение постсоветского трансграничного гражданства.

Глобальный феномен

На наших глазах в мире происходит «великая трансформация гражданства»[4]. Вплоть до конца прошлого века оно приобреталось почти исключительно по рождению: в литературе о социальном неравенстве, закрепляемом гражданством в странах с разным уровнем благополучия, широко используется термин «лотерея рождения»[5]. Изменить гражданство можно было только в случае переселения на постоянное место жительства или перехода территории вместе с населением в иную юрисдикцию.

Преследуя свои интересы, государства пытались поставить гражданство в центр идентичности подданных и с этой целью до предела его мифологизировали.

Дмитрий Коченов утверждает, что гражданство является «традиционно насильственным и в конечном счёте тоталитарным статусом, происходящим из досовременной эпохи… Гражданство – пережиток мира, где ещё не было идеалов равенства и справедливости»[6].

Сегодня же гражданство превращается в гибкий, динамичный, необязательно жёстко привязанный к государственной территории статус, всё чаще становящийся предметом свободного прагматичного выбора для тех, кто может себе это позволить[7]. В результате стремительно распространяются двойное и множественное гражданство. Какой-либо вызывающей доверия статистики о количестве лиц с множественным гражданством в мире нет. Например, в США такой учёт вообще до сих пор не ведётся, хотя Верховный суд снял запрет на множественное гражданство ещё в 1967 году. Все двойные граждане считаются просто американцами, а второй паспорт – их личное дело.

В XXI веке второе гражданство может не требовать отказа от предыдущего, реже связано с переселением на постоянное место жительства и обычно ведёт к повышению социального статуса, создавая дополнительные возможности и превращаясь в «глобальный актив» суверенного индивида. К тому же это надёжный актив, передающийся следующему поколению[8]. Национальные государства постепенно перестают этому сопротивляться. Если в 1960 г. 63 процента всех стран автоматически лишали гражданства тех, кто приобретал новое, то в 2020 г. таких было уже только 24 процента[9].

Вплоть до окончания холодной войны многие государства требовали от своих граждан безоговорочной лояльности, что выражалось, в частности, в готовности быть призванными в армию. Национальная идентичность конструировалась так, что от гражданина ожидалось: если потребуется, он должен был быть готов отдать жизнь за родину.

Сегодня же можно говорить о стремительной десакрализации гражданства.

По мере перехода к профессиональным вооружённым силам и отмены призыва в армию, увеличения количества смешанных браков между гражданами разных государств, ускорения международной миграции и роста взаимозависимости верх стали брать иные соображения. Уважение к личному выбору индивида, стремление получить политическую поддержку иммигрантов, увеличение влияния диаспоральных организаций стали ведущими факторами роста терпимости к множественному гражданству в странах Запада. В Турции (с 1981 г.) и в Мексике (с 1998 г.) решения укрепить связи со своими эмигрантами путём сохранения ими гражданства страны происхождения диктовались иными соображениями, прежде всего – стремлением к получению от них денежных переводов и расширению налоговой базы[10].

Совершенно иная логика объясняет возникновение феномена двойного гражданства в Центральной и Юго-Восточной Европе. После окончания холодной войны широкое распространение там получило «нерезидентное этническое гражданство».

Страны, которые утратили территории, населённые этнически идентичными группами населения, начали активную паспортизацию без требования переселения своих новых граждан на «историческую родину». Соответствующие законы были приняты в Хорватии и Румынии в 1991 г., в Болгарии в 2001 г., в Сербии в 2004 г., в Венгрии, со второй попытки, в 2010—2011 годы. В результате эти государства стали превращаться в субрегиональные центры, к которым тяготеет часть населения соседних стран. Как правило, распространение такого рода двойного гражданства стало возможным в результате осуществления особых проектов национальной идентичности, призванных компенсировать чувство исторического поражения и утраты территорий и населения. Если в Западной Европе и в США двойное гражданство зачастую распространяется благодаря левым и левоцентристским силам, стремящимся включить мигрантов из развивающихся стран в политическую систему их нового места жительства, то на востоке континента конструированием новых граждан из членов диаспор в большинстве случаев занимаются правые националистические партии[11].

Философия «нерезидентного этнического гражданства» покоится на парадоксальном сочетании исконно-традиционного подхода, основанного на принципах этнического родства, и вполне современного допущения множественной, многослойной идентичности индивида и двойного гражданства. При этом многие страны пытаются затушевать его этническую составляющую. Например, Венгрия, стремясь смягчить негативную реакцию Европейского союза (ЕС) и соседних стран, обвинявших правительство Виктора Орбана в этнонациональном ревизионизме и осуществлении грандиозного плана объединения всех венгров в одном государстве, утвердила только два критерия для приобретения гражданства: происхождение по прямой линии от гражданина Венгрии и знание венгерского языка. Ни национальность, ни проживание в Венгрии, ни отказ от другого гражданства не требуются. Однако понятно, что если не буква, то дух венгерского и других подобных ему законов в Центральной и Юго-Восточной Европе соединяет этничность с гражданством и отделяет их от места жительства, то есть от территории.

«Нерезидентное этническое гражданство» по замыслу противоположно проектам репатриации, стимулирующим возвращение на историческую родину (Германия, Израиль, Казахстан, а также Россия, хотя и с меньшим успехом)[12]. Однако государственные программы такого рода не могут предусмотреть и полностью предопределить поведение индивидов. На уровне отдельных граждан и семей одно способно плавно перетекать в другое: например, получив второй паспорт и оставаясь в стране, человек через несколько лет может решить переселиться, то есть репатриироваться. Репатрианты же, в свою очередь, нередко возвращаются в страну исхода, становясь «нерезидентными этническими гражданами».

Превращая членов своих диаспор в «нерезидентных этнических граждан», правительства стран Центральной и Юго-Восточной Европы обычно преследуют по крайней мере одну из следующих четырёх целей: компенсация национальной травмы утраты территорий через поддержание связей с проживающими на них людьми, укрепление политического влияния в регионе, изменение этнического баланса среди своих граждан за счёт увеличения численности основной национальности или же получение политической поддержки националистических сил со стороны новых граждан на выборах. Например, на выборах 2014 г. 95 процентов венгерских граждан, проживавших в соседних странах, отдали свои голоса за Виктора Орбана и его партию Фидес[13].

Для успешного осуществления программ содействия «нерезидентному этническому гражданству» нужны три условия: политическая воля и хорошо организованная система паспортизации со стороны «стержневого государства», наличие достаточно значимого количества желающих добровольно приобрести второе гражданство в соседних странах и отсутствие активного сопротивления со стороны правительств стран проживания диаспор.

В большинстве случаев политика «нерезидентного этнического гражданства» нацелена на соседние страны, которые менее развиты экономически и относительно слабы политически.

Хорватия осуществляет такую политику в отношении этнических хорватов в Боснии и Герцеговине, Румыния – в отношении граждан Молдавии, Болгария нацелена в основном на Северную Македонию, Сербия – на Боснию и Герцеговину и Черногорию, Венгрия – на Румынию, Сербию, Украину, а также Словакию. Последняя – единственная страна, которая оказала серьёзное сопротивление «нерезидентному этническому гражданству», мгновенно ответив на венгерский закон принятием в том же 2010 г. своего, лишавшего гражданства любого, кто подал заявление на второй паспорт[14].

Венгрия осуществляет наиболее масштабную программу продвижения своего проекта «нерезидентного этнического гражданства». Из трёх миллионов этнических венгров, проживающих в соседних государствах, около миллиона уже получили венгерский паспорт, став двойными гражданами. Государственные органы устанавливают целевые показатели количества новых трансграничных граждан, стимулируя сотрудников консульств и других чиновников активно работать на этом направлении.

Израильский социолог Йосси Харпац показал на основе анализа богатого эмпирического материала, что глобальное неравенство в ценности гражданства разных стран является основным фактором, формирующим желание приобрести второй паспорт. Например, менее 2 процентов американцев, имеющих право на венгерское гражданство, воспользовались этой возможностью, в то время как аналогичный показатель для Румынии – 30 процентов, Сербии – 61 процент, Украины – 96 процентов[15]. Обратная корреляция этих показателей с глобальным статусом первого гражданства очевидна.

Таким образом, причины, по которым всё большее число государств приходит к выводу, что распространение двойного и множественного гражданства может отвечать – или как минимум не противоречить – их интересам, совершенно различны. Это и стремление обеспечить политическую поддержку недавних иммигрантов, и забота о притоке финансовых средств, и повышение силы и влияния государства в регионе. Однако в литературе уже описаны случаи, когда возможности, предоставляемые двойным гражданством, используются иначе, чем задумывалось. Например, многие этнические сербы Воеводины (автономного края Сербии) стали учить венгерский язык, чтобы получить гражданство ЕС, пользуясь возможностями закона, принятого в Венгрии в 2011 г. и нацеленного на этнических венгров[16].

Распространение двойного и множественного гражданства во многих регионах мира – ещё одно проявление продолжающейся глобализации, увеличения масштабов международной миграции (только в 2019 г. в мире насчитывалось 272 миллиона мигрантов), распространения смешанных браков, роста численности и политического значения транснациональных сообществ, в том числе диаспор[17]. Россия и постсоветское пространство в этом контексте имеют свои особенности.

Россия: три периода

Уже тридцать лет после распада Советского Союза Россия ищет свою модель государственной политики в области двойного гражданства на постсоветском пространстве. За это время как минимум дважды стратегия претерпела существенные изменения, наиболее радикальные – совсем недавно, в 2020 году. Россия, как и Хорватия с Румынией, в начале 1990-х гг. выступила пионером в деле активного продвижения идеи двойного гражданства для жителей соседних стран. В силу её особой роли в регионе политика Москвы в этой области потенциально имела гораздо большие геополитические последствия. Однако с 1993 по 2007 г. усилия Москвы на этом направлении были крайне непоследовательны и принесли весьма скромные результаты. Казалось, что Москва разочаровалась в возможности и целесообразности продвижения двойного гражданства на постсоветском пространстве. В 2008—2017 гг. приобрести российский паспорт в качестве второго стало довольно трудно, и рост числа двойных граждан в регионе приостановился. Однако неожиданно для многих в 2017—2020 гг. Москва вернулась к этой идее и приняла ряд важнейших поправок к закону о гражданстве, которые открыли путь к существенному росту числа двойных граждан-нерезидентов в ключевых для России странах: на Украине, в Белоруссии, Казахстане, а также в Молдавии.

Многослойная и конкурентная интеллектуальная среда в сочетании с закрытостью процессов принятия политических и управленческих решений объясняет, почему действия Москвы в отношении двойного гражданства до сих пор были непоследовательны и трудно предсказуемы: восприятие вопросов гражданства тесно связано с российской национальной идентичностью, по поводу которой существуют разные мнения, в том числе и в государственном аппарате. Россия в этом плане не уникальна: Кристиан Йоппке одним из первых предложил анализировать формирование гражданства как политический процесс в связке с конструированием этнической идентичности, полагая, что такой подход применим к большинству стран мира[18].

Противоречивость российской политики в области гражданства во многом объясняется острой внутренней борьбой между разными частями элиты.

Дискуссии по поводу предоставления российского гражданства миллионам граждан бывших советских республик начались почти сразу после распада Советского Союза и продолжаются до сих пор. Чтобы лучше понять истоки, особенности и значение современной политики в отношении двойного гражданства на постсоветском пространстве, полезно кратко очертить эволюцию подходов Москвы в предшествующие периоды[19].

1993—2007. С 1993 г. российские официальные лица стали определять защиту прав соотечественников в ближнем зарубежье как главную стратегическую задачу внешней политики, а двойное гражданство как главный инструмент выполнения этой задачи. В Москве видели три преимущества двойного гражданства по сравнению с репатриацией русских, к чему призывали некоторые националисты. Во-первых, такой подход выглядел более «цивилизованным» (любимое слово политической элиты в начале девяностых), чем установление каких-то «особых отношений» с этническими русскими за рубежом. Акцент делался на гражданской, а не на этнической природе государственного устройства и политики России. Об этом писал Андрей Козырев в своих мемуарах: «Мы не можем положить этнический фактор в основу нашей политики. Это привело бы к межнациональным конфликтам, как это было в Югославии»[20].

Вторым преимуществом двойного гражданства считалось то, что оно якобы могло остановить бесконтрольный приток иммигрантов в Россию, обеспечив им хоть какую-то безопасность и душевное равновесие в стране постоянного проживания. В условиях жесточайшего экономического кризиса и падения производства в 1990-е гг. считалось, что обустройство вновь приезжающих было бы связано с огромными расходами, и Россия не могла себе этого позволить.

Третье преимущество двойного гражданства было связано с особой региональной ролью России. Оно могло служить удобным и эффективным инструментом влияния на соседние государства. Россия исходила из того, что защита граждан за рубежом сильным государством является не таким уж редким явлением в практике современных международных отношений. К такой политике зачастую прибегали США в Латинской Америке и Франция в странах Африки. Если бы Россия имела миллионы граждан в соседних государствах, было бы трудно помешать её абсолютному, ничем не ограниченному доминированию на территории бывшего Советского Союза.

Российская дипломатия первоначально воздерживалась от односторонних действий и исходила из необходимости заключения соответствующих двусторонних договоров. Однако Москва столкнулась с ожесточённым сопротивлением правительств практически всех остальных государств, образованных на территории бывшего СССР: они опасались, что их усилия по строительству новых наций будут поставлены под вопрос.

Гражданству принадлежит важная роль в выработке новой идентичности молодых государств, и руководители бывших союзных республик не хотели допустить ситуации, при которой их граждане одновременно считали бы себя и гражданами соседнего государства.

Они рассматривали стремление России ввести двойное гражданство, пусть и через соответствующие договоры, как попытку создания инструмента влияния, замаскированного под риторику заботы о соотечественниках.

Двусторонние переговоры в 1993—1995 гг. в большинстве случаев не принесли плодов. Единственные результаты попыток использовать этот «важнейший инструмент» в решении «главной стратегической задачи внешней политики России» выразились в соглашениях с Туркменистаном, подписанных в декабре 1993 г., и с Таджикистаном, подписанных в сентябре 1995 года[21]. Туркменистан в 2003 г. в одностороннем порядке вышел из соответствующего соглашения с Россией. В 2007 г. ещё две страны на постсоветском пространстве приняли законы о допустимости двойного гражданства: Киргизия и Армения. Кроме того, российские загранпаспорта были выданы практически всем жителям Абхазии и Южной Осетии (ещё до событий 2008 г.), а также многим жителям Приднестровья.

В 1995 г. стало ясно, что российская политика по вопросу о двойном гражданстве на основных направлениях – в наиболее важных для России странах – потерпела неудачу. Три четверти этнических русских на территории бывшего Советского Союза проживает на Украине, в Белоруссии и Казахстане. Отсутствие результатов на переговорах с этими тремя странами практически означало провал российской стратегии по институционализации двойного гражданства на постсоветском пространстве.

Особенно болезненной для России была неудача на переговорах с Украиной. Несмотря на свои обещания во время предвыборной кампании 1994 г., президент Леонид Кучма занял жёсткую позицию против двойного гражданства. Этот вопрос стал одним из камней преткновения, которые до мая 1997 г. не позволяли добиться подписания всеобъемлющего договора об отношениях между Россией и Украиной. В результате в Договоре о дружбе, сотрудничестве и партнёрстве между Российской Федерацией и Украиной не содержалось ни одного положения, в котором упоминалось бы двойное гражданство, что указывало на серьёзную уступку со стороны России по сравнению с ее позицией до 1995 года[22].

В итоге появление двойного гражданства в странах бывшего Советского Союза де-юре, в своё время представлявшее собой стратегическую задачу внешней политики России, к 1995 г. стало постепенно исчезать из политической и дипломатической повестки дня как вопрос двусторонних или многосторонних отношений. Несмотря на серьёзные усилия дипломатов, очень важный инструмент российской политики так и не был оформлен в виде международных договоров. Столкнувшись по этому вопросу с упорным противодействием со стороны правительств других стран, Москва отступила.

Вопрос о двойном гражданстве был неожиданно реанимирован в 2004 году. Стремясь обеспечить преемственность власти в ходе выборов на Украине в 2004 г. и привлечь на свою сторону пророссийски настроенных избирателей, Леонид Кучма и Виктор Янукович согласились на выработку договора с Россией об урегулировании вопросов двойного гражданства. Перспективы ратификации его в Верховной Раде, да и последовательность Януковича в этом вопросе были весьма неясными. Тем не менее федеральные ведомства России приступили к работе над проектом договора. «Оранжевая революция» не позволила претворить замысел в жизнь. Возрождение идеи о двойном гражданстве в 2004г. показало, что при благоприятных условиях Россия была готова вернуться к этому вопросу. Сопротивление соседних государств было главной причиной того, что он был снят с повестки дня. Первый вице-премьер Дмитрий Медведев заявил в декабре 2006 г.: «Что касается введения института двойного гражданства, международная практика последних десятилетий этот институт отвергает», но тут же добавил, что вопрос о двойном гражданстве в СНГ может стать актуальным при уровне интеграции, которая есть в Евросоюзе[23]. Однако плохо поддающийся контролю процесс обретения второго гражданства на территории бывшего Советского Союза продолжался.

В 2008—2017 гг. господствующие позиции во внутренней бюрократической борьбе вокруг двойного гражданства занимали те, кто выступал против лёгкого пути к российскому паспорту для жителей соседних стран. Согласно точке зрения этой части бюрократического аппарата, России надо было заниматься укреплением российского государства и его институтов в пределах своих территориальных границ. Правоохранительные органы и спецслужбы были согласны с таким подходом. Они утверждали, что возникнут практически непреодолимые трудности с проверкой данных на новых граждан. Кроме того, быстрое распространение российского гражданства среди лиц, находящихся за пределами России, могло поставить под угрозу государственные инструменты контроля.

Также было много опасений, что либеральный закон о гражданстве ещё шире откроет двери в Россию для жителей Центральной Азии и тем самым повысит угрозу терроризма, исходящего из соседнего Афганистана.

МВД ставило множество бюрократических препятствий, мешавших лёгкому доступу к российскому гражданству. Несмотря на эти трудности, с 1992 по 2002 г. почти три миллиона человек получили российское гражданство, в 2014—2017 гг. — 3,3 миллиона[24].

Российский закон о гражданстве 2002 г. ввёл серьёзный ограничитель, препятствовавший дальнейшему распространению двойного гражданства: чтобы получить российский паспорт, претендент теперь должен был отказаться от гражданства другого государства согласно п. «г» ч. 1 ст. 13[25]. Полностью положения закона, серьёзно ограничивающие распространение двойного гражданства и затруднявшие приобретение российского паспорта, вступили в силу в 2007 году. Казалось, что Россия подвела черту.

К этому времени двойное гражданство распространилось только в небольших странах, полностью зависящих от России экономически и на чьей территории было российское военное присутствие: в Таджикистане, Киргизии, Армении, а также в Абхазии, Южной Осетии и на территории Приднестровья. Кроме того, около ста тысяч российских граждан проживало в Латвии и Эстонии, но они в большинстве своём не являлись двойными гражданами, хотя и предпочли бы такой статус.

Назвать это «нерезидентным этническим гражданством» было нельзя, так как доля этнических русских (за исключением, с оговорками, Приднестровья) в этих странах крайне мала. Общее число граждан с российским паспортом в качестве второго в этих странах можно оценить примерно в полтора миллиона человек. На всем постсоветском пространстве общее количество лиц, обладавших де-факто двойным гражданством и далеко не всегда желавших сообщать о своём статусе во властные органы страны своего фактического проживания, составило к 2019—2020 гг. более двух миллионов человек. Это менее полутора процентов населения России (в Венгрии, для сравнения, этот показатель около 10 процентов).

В российском законодательстве о гражданстве, программе репатриации и миграционной политике до 2017 г. не проводились различия между этническими русскими, носителями русского языка, также восточными славянами, с одной стороны, и представителями других этнических групп – с другой. Вплоть до 2020 г., когда началась активная паспортизация жителей востока Украины, абсолютное большинство граждан с двумя паспортами на постсоветском пространстве не были этническими русскими. Это вызывало сопротивление дальнейшему распространению двойного гражданства со стороны российского госаппарата. Для части российской элиты эта политика выглядела непоследовательной и даже абсурдной. Михаил Ремизов, известный и влиятельный автор и политтехнолог, сетовал: «Русские вне РФ оказались лишены каких-либо преимуществ при получении её гражданства, не стали адресатами её диаспоральной и переселенческой политики»[26].

В 2017—2020 гг. был принят ряд важных поправок к закону о гражданстве, которые прямо не вводили преимущества для русских или восточных славян, но фактически открывали двери для приобретения российского паспорта в упрощенном порядке именно для них. В этом плане политика России пошла по стопам Венгрии, создавшей к 2011 г. систему преференций этническим венграм в соседних странах, избегая открыто этнонационалистического обоснования своей политики. Либеральный подход к гражданству поддерживают достаточно широкие группы в российской элите:

«имперцы», видящие в двойном гражданстве эффективный инструмент регионального лидерства Москвы;

члены КПРФ, всё ещё испытывающие ностальгию по идеалам «дружбы народов» советской эпохи, которые в большинстве случаев сочетаются у них с этнонационалистическими мотивами[27];

так называемый экономический блок в исполнительной власти, полагающий, как и многие либеральные экономисты, что российской экономике необходим приток недорогой рабочей силы с хорошим знанием русского языка[28].

Эта широкая коалиция очень разных сил начала брать верх в 2017 г., когда в Кремле стало нарастать осознание того, что прежними мерами вернуть Украину в сферу влияния России невозможно, Казахстан и Белоруссия стремятся к проведению «многовекторной» внешней политики, а в Молдавии европейская ориентация становится все популярнее. Кремль согласился на кардинальные изменения в законодательстве и открыл ускоренный путь к российскому гражданству для миллионов граждан ключевых стран постсоветского пространства.

В 2017—2020 гг. Федеральное Собрание с подачи Кремля приняло три серии изменений в закон о гражданстве. Это означало коренной пересмотр политики России на постсоветском пространстве, прежде всего в отношении Украины, Белоруссии, Казахстана и Молдавии[29].

Во-первых, в 2017 г. граждане Украины приобрели особый статус в российском законодательстве. Оформление документов, подтверждающих согласие украинского правительства на выход из украинского гражданства, перестало быть условием для получения гражданства России: теперь достаточно подать лишь копию заявления о выходе из гражданства Украины[30].

Во-вторых, в 2019 г. Кремль ввёл в российское законодательство конкретные категории лиц, имеющих право на ускоренную натурализацию. По указанию Путина этот статус изначально получили жители непризнанных Донецкой и Луганской Народных Республик (ДНР и ЛНР). Позже Путин предоставил право упрощённого получения российского гражданства всем, кто проживал в Донецкой и Луганской областях Украины, которые территориально больше, чем «народные республики»[31].

В результате примерно семь миллионов человек получили право легко и быстро получить российское гражданство.

Таким образом, в 2017—2019 гг. Кремль фактически ввёл особый режим российского гражданства на определённых территориях Украины. При этом многие жители непризнанных ДНР и ЛНР, как и два миллиона крымчан еще в 2014 г., стали двойными гражданами, так как с точки зрения законодательства Украины они не утратили украинского гражданства.

В-третьих, в апреле 2020 г. новый пакет поправок к закону о гражданстве упростил процедуры подачи документов для всех граждан Украины, а также Белоруссии, Казахстана и Молдавии. Требование к пятилетнему проживанию в России было отменено. В большинстве случаев время, необходимое для получения гражданства, фактически сокращалось до одного года. Главное же состоит в том, что новейшие поправки к закону позволяют подавать заявление на получение российского паспорта, не теряя гражданства в другой стране[32]. Поправки вступили в силу 24 июля 2020 года.

Граждане Украины стали первыми, кто начал использовать возможности, открывающиеся в результате перечисленных законодательных мер. Они занимают прочное первое место по количеству приобретаемых российских паспортов: в 2020 г. их было 410 тысяч, или 63 процента, всех новых граждан[33]. Привлекательность российского гражданства в Белоруссии и Казахстане до сих пор была существенно меньше, чем на Украине: соглашения в рамках Евразийского экономического союза (ЕАЭС) и Союзного государства обеспечивают свободу движения рабочей силы. Однако они не дают оснований для постоянного места жительства в другой стране без контракта на работу, что в некоторых обстоятельствах может быть существенным ограничением[34]. Перспектива получения российского паспорта пока интересует не очень многочисленные группы населения Белоруссии и Казахстана (это в основном этнические русские из Казахстана, а также политические оппозиционеры и активисты). Для многих жителей Молдавии возможность получения румынского паспорта выглядит привлекательнее, чем российское гражданство, хотя для части сезонных рабочих и оно может представлять интерес.

Основными целями нового законодательства являются две группы граждан Украины, а также Белоруссии, Казахстана и Молдавии, хотя пока и в меньшей степени.

Каждая из этих групп потенциально включает в себя несколько миллионов человек. Первая категория – те, кто планирует переехать в Россию на постоянное место жительства. Кремль исходит из того, что страна сталкивается с серьезными демографическими проблемами, особенно в Сибири и на Дальнем Востоке. Концепция государственной миграционной политики на 2019–2025 гг. содержит положение о том, что привлечение иностранцев и мигрантов для переселения в эти районы стало приоритетной задачей[35]. На первый взгляд эти изменения отражают позицию «экономического блока» в правительстве и призваны стимулировать новую миграционную политику России. Однако президент рассчитывает и на поддержку со стороны других групп в российском обществе. В декабре 2019 г. Путин объяснил, приезд каких именно иностранцев он предпочтёт: «Конечно, проще адаптироваться к российским условиям людям, которые уважают русскую культуру, знают её, владеют русским языком. Поэтому это легче, скажем, для белорусов, для украинцев, для тех же молдаван – просто проще это делать. И местное население воспринимает это более спокойно. У нас 3 миллиона украинцев сейчас живёт и ещё примерно столько же приехало после трагических событий на Донбассе. Сложнее адаптироваться людям, скажем, из Средней Азии»[36].

Ко второй категории относятся те, кто останется резидентом Украины и трёх других стран, но тем не менее получит российское гражданство. Теоретически поправки 2020 г. вступают в силу только после переезда в Россию. Председатель Комитета по делам Содружества Независимых Государств, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Государственной Думы Леонид Калашников (КПРФ) и его первый заместитель Константин Затулин («Единая Россия») энергично поддерживали вариант, который бы снимал формальное требование переезда в Россию для получения гражданства. В апреле 2020 г. вместе с Казбеком Тайсаевым (КПРФ) они пытались включить соответствующую поправку в текст закона, но исполнительная власть с этим не согласилась[37]. Однако на практике снятие требования об отказе от изначального гражданства побудит многих людей иметь место жительства в двух странах.

Избранный президент Украины Владимир Зеленский ответил на план Путина по упрощению процедуры предоставления российского гражданства гражданам Украины, опубликовав в апреле 2019 г. заявление в Фейсбуке. Он пообещал предоставить гражданство лицам всех стран, которые страдают от авторитарных и коррумпированных режимов, но прежде всего «россиянам, которые сегодня страдают едва ли не больше всех»[38]. В августе Зеленский издал указ, который упростил процесс получения гражданства Украины для «российских граждан, преследуемых по политическим убеждениям»[39]. Владимир Путин ответил, заявив: «Я ведь много раз говорил о том, что украинцы и русские – братские народы. И даже более того: я вообще считаю, что это один народ на самом деле, со своими особенностями: культурными, языковыми, историческими, – но по сути своей один народ. И если у нас будет общее гражданство, от этого только выиграют и русские, и украинцы, мы будем сильнее и успешнее… Если на Украине будут выдавать паспорта россиянам, а мы в России будем выдавать паспорта и гражданство украинцам, то рано или поздно мы неизбежно придём к ожидаемому результату: у всех будет единое гражданство. Это нельзя не приветствовать»[40].

В 2021 г. Украина твёрдо взяла курс на недопущение двойного гражданства с Россией.

Была начата работа над законопроектом, полностью исключающим возможность обладания и украинским, и российским паспортом. Предыдущие попытки ввести наказание за двойное гражданство не были успешными. Последний раз такая попытка была предпринята в мае 2020 г., однако Верховная Рада тогда отказалась рассматривать соответствующий законопроект, внесенный президентом. В феврале 2021 г. Совет национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины заявил, что правительство разработает механизм по выявлению двойного или множественного гражданства, прежде всего у украинцев, претендующих на выборные или высокие руководящие должности. Украина, опираясь на опыт стран Балтии, планирует разрешить двойное гражданство со странами Евросоюза и рядом других государств, но не с Россией. Согласно решению СНБО, правительство должно начать межгосударственный диалог о заключении двусторонних соглашений, направленных на урегулирование всех вопросов, связанных с двойным гражданством, с заинтересованными в этом странами, кроме «государства-агрессора», то есть России. Также обсуждается законопроект, предусматривающий лишение свободы на срок от двух до пяти лет за сокрытие гражданином Украины наличия российского паспорта[41].

Тем не менее есть все основания предполагать, что достаточно большое число граждан Украины и трёх других стран воспользуется возможностью стать двойными гражданами и будет жить на две страны. До сих пор все попытки Киева не допустить распространения двойного гражданства не были успешными. Опыт стран Центральной и Юго-Восточной Европы (Венгрии, Сербии, Хорватии и Румынии) говорит, что граждане стран с низким уровнем дохода стремятся искать работу, образование и медицинскую помощь в соседних странах с более высоким уровнем дохода, а двойное гражданство упрощает и ускоряет все процедуры и позволяет сохранять тесные связи на родине. Такое положение может иметь и серьёзные политические последствия. Например, двойные граждане Украины и России скорее всего хотели бы, чтобы трудовая миграция была простой и лёгкой, и поэтому, вероятно, предпочли бы голосовать за тех политиков на Украине, которые обещают «конструктивную» политику в отношении Москвы. Эта группа украинских граждан может стать инструментом влияния России на соседнее государство.

Одновременно с риторикой об «одном народе» и на фоне упрощения и ускорения процедур получения российских паспортов для многих категорий граждан постсоветского пространства, Кремль в декабре 2020 г. инициировал новые законодательные ограничения для лиц с двойным гражданством. Это явилось продолжением жёсткой линии, начатой в 2014 г., когда всех российских граждан, постоянно проживающих в России и имеющих второе гражданство или вид на жительство в другой стране, обязали сообщать об указанных обстоятельствах МВД[42]. Внесённый президентом в Госдуму в 2020 г. новый пакет ограничений запрещает им занимать многие государственные и даже муниципальные должности и работать в органах безопасности и в других правоохранительных структурах[43]. Отношение государства к лицам с двойным гражданством было иронично сформулировано полпредом президента в Госдуме Гарри Минхом: «Будьте любезны, разберитесь, какому государству вы служите, – обратился он к потенциальным «мишеням» законопроекта. – Потому что слуга двух господ – персонаж известный, он также немножко комедийный…»[44]

Судя по всему, силовики, стоящие за этой законодательной инициативой, сбалансировали слишком либеральный, на их взгляд, подход к двойному гражданству, лежащий в основе поправок к закону, принятых в 2017—2020 годах. С точки зрения современных международных стандартов ограничения прав лиц с двойным гражданством, включая запреты занимать определённые должности в госаппарате, противозаконны, так как нарушают права человека[45].

Продвижение двойного гражданства, являясь удобным инструментом внешней политики на постсоветском пространстве, в дальнейшем будет наталкиваться на продолжающееся сопротивление силовиков, с подозрением относящихся к россиянам с двумя паспортами внутри страны.

Проекты массового «нерезидентного этнического гражданства» во многих частях мира оказываются временными, подвижными и зависящими от меняющихся политических обстоятельств, и Россия здесь не будет исключением[46].

Геополитические последствия: три сценария

За последние три года Россия приняла законы, значительно ускоряющие распространение двойного гражданства на Украине и потенциально – в Белоруссии, Казахстане и Молдавии. Как и в некоторых странах Центральной и Юго-Восточной Европы, новая российская политика призвана укрепить политическое влияние в регионе и компенсировать чувство утраты территорий через поддержание связей с проживающими там людьми. На постсоветском пространстве достаточно желающих стать российскими гражданами, но многие предпочли бы не утратить свой старый паспорт. Система организованной паспортизации жителей соседних стран (за исключением непризнанных ДНР и ЛНР) в России пока не создана, однако законодательные предпосылки появились. Правительства соседних стран, вне всякого сомнения, будут в ближайшее время принимать новые меры, затрудняющие приобретение российских паспортов своими гражданами.

Сохранение постсоветского пространства в качестве исключительной зоны влияния Москвы является стратегической целью Кремля.

Режим транснационального гражданства может в конечном итоге стать одним из основных инструментов обеспечения гегемонии России в регионе, поскольку вместо ещё одного пересмотра границ могут использоваться более мягкие меры воздействия на идентичность и чувство принадлежности жителей соседних стран[47]. Способность России задействовать своих граждан и соотечественников в постсоветских государствах, особенно расположенных к западу от России, может стать одним из ключевых инструментов политики Москвы в регионе уже в ближайшие годы. Правительства постсоветских стран рассматривают такую политику как «паспортную агрессию» России, хотя многие из их граждан приветствовали бы возможность иметь два паспорта. Быстрое распространение российского гражданства на Украине, а возможно, и в Белоруссии, Казахстане и Молдавии, может поставить под сомнение суверенитет этих стран[48].

В среднесрочной перспективе возможны по крайней мере три сценария дальнейшего развития ситуации с двойным гражданством на постсоветском пространстве. Они не являются взаимоисключающими, каждый может реализовываться в качестве одной из тенденций.

В рамках первого сценария в случае окончательного распада постсоветского пространства и включения его отдельных частей в иные региональные системы, формирующиеся вокруг Запада, Китая и Турции, привлекательность российского гражданства будет снижаться. Европейские страны вряд ли захотят включать в свои институты страны с большим количеством обладателей российских паспортов, что будет стимулировать правительства бывших советских республик ставить жёсткие заслоны дальнейшему распространению двойного гражданства. Это будет не так легко сделать. Само наличие двойного гражданства будет тормозить процесс распада постсоветского пространства.

Второй сценарий предполагает превращение региона в систему с чётко выраженным центром, вокруг которого на ближних или удалённых орбитах вращаются соседние страны. В этом случае граждане постсоветских государств предпочли бы свободное распространение двойного гражданства. Однако при реализации и этого сценария правительства будут пытаться ограничивать рост числа двойных граждан, боясь утраты суверенитета. Элементы этого сценария существуют уже сегодня, а двойное гражданство может стать дополнительным обручем, удерживающим систему от окончательного распада и перехода на рельсы первого сценария.

Наконец, третий сценарий состоит в превращении постсоветского пространства в сообщество, где государства уступают всё большее количество функций субнациональным и транснациональным акторам. Люди всё чаще станут определять свои отношения и идентичности за пределами сфер деятельности национальных правительств. Ускорится формирование транснациональных социальных групп, основанных на общих ценностях, интересах, совместной работе, экономических и дружеских связях. В этом случае двойное и множественное гражданство станет распространяться быстрыми темпами и служить одним из механизмов укрепления регионального сообщества нового типа.

Размытая политическая карта постсоветского пространства, где место рождения и жительства не обязательно совпадают с гражданством, будет рассматриваться большинством стран региона как позитивное явление. Может прийти понимание, что двойное и множественное гражданство более благоприятно для мира и безопасности, чем старая система чётко определённых и чётко очерченных государств, возникших в своё время в Европе в ходе бесконечных войн и разрешавших только одно гражданство. Границы между государствами станут менее значимыми ввиду свободного передвижения людей, которые будут называть своим домом не одну, а две или даже несколько стран.

На смену старой Вестфальской системе с её приоритетом национальных государств постепенно может прийти структура, в центре которой стоят граждане с множественной, гибкой и изменяющейся национальной идентичностью.

Для реализации третьего сценария развития постсоветского пространства в относительно полном виде необходимы разрешение конфликтов, высокий уровень региональной интеграции и хотя бы частичная демократизация. Всё это, конечно, в настоящее время выглядит достаточно иллюзорно. Идущее уже сегодня распространение двойного гражданства – шаг в направлении реализации второго сценария, а в долгосрочной перспективе, возможно, и третьего.

Предпринятая в настоящей статье попытка анализа двойного гражданства как инструмента российской политики на постсоветском пространстве показывает, что у Москвы есть потенциально мощный ресурс влияния, но его применение наталкивается как на внутренние ограничения и озабоченности, так и на сопротивление соседних независимых государств. Широкое распространение двойного гражданства в регионе может способствовать размыванию политических границ и затруднять выполнение задач формирования национальных идентичностей и строительства национальных государств, особенно в культурно близких странах. Однако распространение двойного и множественного гражданства на постсоветском пространстве будет продолжаться. Это естественный процесс, развивающийся в русле мировых тенденций. Государственная политика может его ускорять или притормаживать, но не в состоянии остановить или повернуть вспять.

--

СНОСКИ

[1] World Migration Report 2020. International Organization for Migration. Geneva: IOM, 2020. P. 26, 88.

[2] Spiro P. Beyond Citizenship: American Identity after Globalization. New York: Oxford University Press, 2008. 208 p.; Его же. At Home in Two Countries: The Past and Future of Dual Citizenship. New York: New York University Press, 2016. 208 p.; Joppke C. Citizenship and Immigration. Cambridge, UK: Polity Press, 2010. 200 p.

[3] Shevel O. The Politics of Citizenship Policy in New States. Comparative Politics. 2009. Vol. 3. No. 41. P. 273-291; Его же. Between Identity and Real-politik: Citizenship Policy Dilemmas in Post-Soviet Russia // Post-Soviet Affairs. 2012. Vol. 1. No. 28. P. 1-37. Его же. Citizenship and State Transition. In: A. Shachar, R. Bauböck, I. Bloemraad, and M. Vink (Eds). Oxford Handbook of Citizenship. Oxford: Oxford University Press, 2017. 896 p.; Molodikova I. The Transformation of Russian Citizenship Policy in the Context of European or Eurasian Choice: Regional Prospects // Central and Eastern European Migration. 2017. Vol. 1. No. 6. P. 98-119; Knott E. Strategy, Identity or Legitimacy? Analysing Engagement with Dual Citizenship from the Bottom-up // Journal of Ethnic and Migration Studies. 2018. Vol. 6. No. 45. P. 994-1014; Ganohariti R. Dual Citizenship in De Facto States: Comparative Case Study of Abkhazia and Transnistria // Nationalities Papers. 2020. Vol. 1. No. 48. P. 175-192.

[4] Shachar A. Beyond Open and Closed Borders: The Grand Transformation of Citizenship // Jurisprudence. 2020. Vol. 1. No. 11. P. 1-27. URL: https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/20403313.2020.1788283 (дата обращения: 14.09.2021).

[5] Его же. The Birthright Lottery: Citizenship and Global Inequality. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press, 2009. 290 p.

[6] Коченов Д. Гражданство. М.: Бомбора, 2021. 290 с. URL: https://www.litres.ru/dimitriy-kochenov/grazhdanstvo-ot-ravenstva-i-dostoinstva-k-unizheniu-i-ra/chitat-onlayn/ (дата обращения: 14.09.2021).

[7] Ong A. Flexible Citizenship: The Cultural Logic of Transnationality. Durham, North Carolina: Duke University Press, 1999. 336 p.; Milanovic B. Global Inequality: A New Approach for the Age of Globalization. Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press, 2016. 320 p.; Harpaz Y. Citizenship 2.0: Dual Nationality as a Global Asset. Princeton, New Jersey: Princeton University Press, 2019. 203 p.

[8] Ibid. P. 2, 126-152.

[9] Baaren van Der L. Comparative Report: Dual Citizenship in the European Union: Trends and Analysis (2010—2020) // European University Institute. 2020. URL: https://cadmus.eui.eu/bitstream/handle/1814/67854/RSCAS_2020_04.pdf?sequence=1&isAllowed=y (дата обращения: 14.09.2021); Vink M., De Groot G.-R., Luk N.C. MACIMIDE Global Expatriate Dual Citizenship Dataset // Maastricht Centre for Citizenship, Migration and Development. 2020. URL: https://macimide.maastrichtuniversity.nl/dual-cit-database/ (дата обращения: 14.09.2021).

[10] Joppke C. Citizenship between De- and Re-Ethnicization // European Journal of Sociology. 2003. Vol. 3. No. 44. P. 429-458.

[11] Там же; Waterbury M. Making Citizens Beyond the Borders. Nonresident Ethnic Citizenship in Post-Communist Europe // Problems of Post-Communism. 2014. Vol. 4. No. 61. P. 36-49.

[12] Зевелёва О.И. Репатриация и национальная идентичность: опыт России и Германии. В кн.: А.В. Девятков, А.С. Макарычев. Россия и Германия в пространстве европейских коммуникаций. Издательство Тюменского государственного университета, 2013. 272 с.

[13] Hungarian Elections 2014: Turnout and the Impact of the Electoral System // Republikon Institute. 09.05.2014. URL: http://4liberty.eu/republikon-institute-election-2014-turnout-and-the-impact-of-the-electoral-system/ (дата обращения: 14.09.2021).

[14] Arraiza J.-M. Good Neighbourliness as a Limit to Extraterritorial Citizenship: The Case of Hungary and Slovakia. In: D. Kochenov, E. Basheska (Eds). Good Neighbourliness in the European Legal Context. Leiden, the Netherlands: Brill Nijhoff, 2015. P. 114-135.

[15] Harpaz Y. Op. cit. P. 15, 33, 45.

[16] Ibid. P. 39-66.

[17] World Migration Report 2020. P. 3.

[18] Joppke C. Op. cit.

[19] Зевелёв И.А. Соотечественники в политике России на постсоветском пространстве: имперское наследие и государственный прагматизм. В кн.: Миллер А.И. Наследие империй и будущее России. Новое литературное обозрение, 2008. 528 с.

[20] Козырев А. Преображение. М.: Международные отношения, 1995. С. 98.

[21] Соглашение между Российской Федерацией и Туркменистаном об урегулировании вопросов двойного гражданства. 1994. URL: http://docs.cntd.ru/document/1900428 (дата обращения: 14.09.2021); Договор между Российской Федерацией и Республикой Таджикистан. 1996. URL: http://docs.cntd.ru/document/8311276 (дата обращения: 14.09.2021).

[22] Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной. 1999. URL: http://docs.cntd.ru/document/1902220 (дата обращения: 14.09.2021).

[23] Дмитриев И. Первым делом экономика // Российская газета. 5.12.2006. URL: https://rg.ru/2006/12/05/medvedev-smi.html (дата обращения: 14.09.2021).

[24] Гулина О. Россия в поиске новых граждан // Riddle. 2.06.2020. URL: https://www.ridl.io/ru/rossija-v-poiske-novyh-grazhdan/ (дата обращения: 14.09.2021).

[25] Федеральный закон № 62-ФЗ от 31.05.2002 «О гражданстве Российской Федерации» // Гарант. URL: http://base.garant.ru/3960484/4d6cc5b8235f826b2c67847b967f8695/#block_13 (дата обращения: 14.09.2021).

[26] Ремизов М.В. Русские и государство. Национальная идея до и после «крымской весны». М.: Эксмо, 2016. С. 11.

[27] Русский стержень Державы. Статья-манифест Председателя ЦК КПРФ Г.А. Зюганова // Коммунистическая партия Российской Федерации. 14.05.2020. URL: https://kprf.ru/party-live/cknews/194458.html (дата обращения: 14.09.2021).

[28] Executive Order on Russia’s state migration policy concept for 2019–2025 // President of Russia. 31.10.2018. URL: http://en.kremlin.ru/events/president/news/58986 (дата обращения: 14.09.2021).

[29] Zevelev I. New Russian Policy toward Ukraine: Citizenship beyond the Borders // Kennan Cable. July, 2020. No. 54. URL: https://www.wilsoncenter.org/sites/default/files/media/uploads/documents/KI_200706_cable%2054_v1.pdf (дата обращения: 14.09.2021).

[30] Федеральный закон о внесении изменений в Федеральный закон «О гражданстве Российской Федерации» и статьи 8 и 14 Федерального закона «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации». 29.07.2017. URL: http://static.kremlin.ru/media/acts/files/0001201707300049.pdf (дата обращения: 15.09.2021).

[31] Федеральный закон № 134-ФЗ от 24.04.2020 «О гражданстве Российской Федерации в части упрощения процедуры приема в гражданство Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства». URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202004240038 (дата обращения: 15.09.2021).

[32] Федеральный закон № 134-ФЗ от 24.04.2020 «О гражданстве Российской Федерации в части упрощения процедуры приема в гражданство Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства». URL: http://publication.pravo.gov.ru/Document/View/0001202004240038 (дата обращения: 15.09.2021).

[33] Central Asian Migration to Russia: Legalization in 2020 // Voices on Central Asia. 18.02.2021. URL: https://voicesoncentralasia.org/central-asian-migration-to-russia-legalization-in-2020/ (дата обращения: 15.09.2021).

[34] Энтин К., Пиркер Б. Свободное движение лиц в ЕАЭС: между Civis Eurasiaticus и Homo Oeconomicus // Международное правосудие. 2020. Т. 33. No. 1. С. 79-96.

[35] Executive Order on Russia’s state migration policy concept for 2019–2025. URL: http://en.kremlin.ru/events/president/news/58986 (дата обращения: 15.09.2021).

[36] Vladimir Putin’s annual news conference // President of Russia. 19.12.2019. URL: http://en.kremlin.ru/events/president/news/62366 (дата обращения: 15.09.2021).

[37] Законопроект № 938282-7 «О внесении изменений в Федеральный закон «О гражданстве Российской Федерации» в части упрощения процедуры приёма в гражданство Российской Федерации иностранных граждан и лиц без гражданства» // Система обеспечения законодательной деятельности. 2020. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/938282-7 (дата обращения: 15.09.2021); Якунин И. Депутат Константин Затулин: В Россию едут, потому что мы привлекательны // Комсомольская правда. 19.05.2020. URL: https://www.kp.ru/daily/27132/4219976/ (дата обращения: 15.09.2021).

[38] Владимир Зеленский // Facebook. 27.04.2019. URL: https://m.facebook.com/story.php?story_fbid=2236347569948940&id=100007211555008= (дата обращения: 15.09.2021).

[39] Ukraine’s Zelenskiy Simplifies Citizenship Process for «Persecuted» Russians // Moscow Times. 13.08.2019. URL: https://www.themoscowtimes.com/2019/08/13/ukraines-zelenskiy-simplifies-citizenship-process-for-persecuted-russians-a66832 (дата обращения: 15.09.2021).

[40] Answer to a journalist’s question after the ceremony for presenting the Hero of Labour medals // President of Russia. 29.04.2019. URL: http://en.kremlin.ru/events/president/news/60412 (дата обращения: 15.09.2021).

[41] У украинцев поищут второе гражданство // Коммерсантъ. 26.02.2021. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4710233 (дата обращения: 15.09.2021); Россия не войдет в число стран, с которыми Украина разрешит двойное гражданство // ТАСС. 5.03.2021. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/10843801 (дата обращения: 15.09.2021).

[42] Федеральный закон от 4 июня 2014 г. № 142-ФЗ «О внесении изменений в статьи 6 и 30 Федерального закона «О гражданстве Российской Федерации» и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Российская газета. 6.06.2014. URL: https://rg.ru/2014/06/06/grajdanstvo-dok.html (дата обращения: 15.09.2021).

[43] Законопроект № 1065287-7 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Система обеспечения законодательной деятельности. 2020. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/1065287-7 (дата обращения: 15.09.2021).

[44] Замахина Т. Служи одной стране // Российская газета. 20.01.2021. URL: https://rg.ru/2021/01/20/gosduma-odobrila-zapret-vtorogo-grazhdanstva-dlia-chinovnikov.html (дата обращения: 15.09.2021).

[45] Spiro P. Dual Citizenship as Human Right // International Journal of Constitution Law. 2010. Vol. 1. No. 8. P. 111-130.

[46] Brubaker R., Kim J. Transborder Membership Politics in Germany and Korea // European Journal of Sociology. 2011. Vol. 1. No. 52. P. 1-17; Waterbury M. Making Citizens Beyond the Borders. Nonresident Ethnic Citizenship in Post-Communist Europe // Problems of Post-Communism. 2014. Vol. 4. No. 61. P. 36-49.

[47] Waterbury M. Op. cit. P. 38; Kivisto P. Conclusion: The Boundaries of Citizenship in a Transnational Age. In: T. Faist, P. Kivisto (Eds). Dual Citizenship in Global Perspective: From Unitary to Multiple Citizenship. New York: Palgrave Macmillan, 2007. P. 286.

[48] Melvin N. Russia’s Policy of Passport Proliferation // RUSI. 1.05.2020. URL: https://rusi.org/explore-our-research/publications/commentary/russias-policy-passport-proliferation (дата обращения: 15.09.2021).

Россия. Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Миграция, виза, туризм. Образование, наука > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046527 Игорь Зевелев

Постсоветский СССР: от ностальгии к «проекту “Моисей”»

ЮРИЙ ВАСИЛЬЕВ

Член Совета по внешней и оборонной политике, спецкор деловой газеты «ВЗГЛЯД».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Васильев Ю. Постсоветский СССР: от ностальгии к «проекту “Моисей”» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 180-193.

То, что постсоветский период истории РФ еще? не окончен, можно понять по отсутствию двух вещей: нового «спутника», а также предпосылок для идеологического финала, обеспечивающего траекторию развития, не заданную предыдущей страной.

Железнодорожный мост через реку Кованта на севере Амурской области. До Тынды, столицы Байкало-Амурской магистрали, отсюда примерно сорок минут по укатанному зимнику, грунтовой дороге, прихваченной сорокоградусным морозом. Мост через Кованту и новенькая эстакада на многие сотни метров – один из первых практически завершённых объектов второй ветки БАМа, появившихся к концу прошлого, 2020 года.

Более тридцати лет назад, на излёте Советского Союза, БАМ стал одним из основных объектов критики – за сочетание гигантского масштаба строительства и кажущейся бесполезности. Однако для появившейся тридцать лет назад постсоветской России магистраль оказалась более чем востребованной – настолько, что понадобилось её удвоение. Как для «поворота России на Восток», так и (возможно, прежде всего) для дальнейшего развития собственно тихоокеанской России, то есть Дальнего Востока страны.

Постсоветская Россия – где автор этих заметок за постсоветские же годы успел побывать в восьми десятках из 85 регионов страны – всё настойчивее движется к тому, чтобы избавиться от необходимости наследовать предшествовавшему ей государству, Советскому Союзу, реализуя и завершая крупные проекты из «инвестиционного портфеля» предыдущей страны, – и «второй БАМ» далеко не самый крупный из них. Латая инфраструктурные и прочие материальные дыры, образовавшиеся от длительного небрежения советским наследием. И, разумеется, создавая собственную повестку, едва ли уже чем-нибудь обязанную СССР.

А в целом это означает, что Россия после Советского Союза идёт по тому же пути, что и сам Союз после Российской империи.

Здесь путь – постсоветский, а для первых десятилетий СССР – получается, постимперский. В значении «после империи» – строго по принципу «одно после другого», без рассуждений о колониях и метрополии и без соответствующих смыслов, сложившихся вокруг понятия «постимперский».

Просто путь после прежней страны, который когда-то обязательно заканчивается, как и любое постявление, любой постпроцесс. По очевидной логике имеющий несколько стадий.

Первая – слом прежнего. В данном случае – неважно, с помощью двух ли революций или комплекса решений сверху. Вне зависимости от того, отрекается ли новый мир от старого или, насколько возможно, продолжает его. Основное – новое начало, опирающееся на то, что остаётся от прежней системы хозяйствования и социально-политического обустройства прежней страны.

Вторая – ревизия наследия предыдущего государства, материального и идеологического. Отбор и отсев того, с чем новая страна пойдёт дальше. Это самый долгий, самый драматичный, а, судя по постимперскому периоду, и трагический этап жизни новой страны после той, что была перед ней. Важнейшим (если не определяющим, то постоянно присутствующим) фоновым компонентом этого процесса является коллективное воспоминание о предыдущей стране, соотнесение себя нынешних с ней, ушедшей. В нашем, российском случае – ностальгия по СССР.

Третья стадия, чёткий и ясный финал «постпериода» – поскольку любое промежуточное состояние обязано прийти к артикулированному завершению. К выпускным экзаменам, если угодно – после которых страна, будь то СССР или Российская Федерация, получает своего рода аттестат. Не столько зрелости, сколько самостоятельности – избавленной прежде всего от постоянных попыток соотнестись с предыдущей инкарнацией. Третья стадия – начало отсчёта собственного развития и его результатов не от предшествующей модели, но уже от самих себя. От пути, пройденного «постстраной» на путь собственно страны, окончательно отпустившей предшественницу в историю.

Фон: ностальгия по СССР

Какой была ностальгия постимперского СССР по временам, «когда была свободна Русь, и три копейки стоил гусь», сегодня судить можно разве что по отражённому свету от этого некогда живого, но давно завершившегося процесса. Подобные тёплые воспоминания активно не поощрялись новыми, советскими властями, тогда как разнообразные «Старые песни о главном» и схожие проекты централизованно подпитывали и так или иначе продолжают обслуживать тех, кто постоянно возвращается к опыту жизни в Советском Союзе. Тех, кто оплакивал утраченную Российскую империю, частью уничтожили, частью вытеснили вовне. Корпус ностальгической литературы легко найти в русской эмиграции. Постимперскую ностальгию в Советской России – системно аналогичную ностальгии по СССР – можно попытаться реконструировать из воспоминаний первых советских лет. Мемуары дополнить критически освоенными сведениями «от противного» – сатирическими образами прошлой ностальгии: галереей персонажей Ильфа и Петрова или подшивкой журнала «Крокодил» за 1920-е годы. Однако подобные манипуляции едва ли способны составить живую, сколько-нибудь полную картину «тоски об утраченном» в 1917 году.

Свои сложности, впрочем, есть и в процессе наблюдения за ностальгией нынешнего переходного периода. Столь же непросто – при всех «Старых песнях…» – выявить, насколько российская постсоветская реальность подпитывает ностальгию по СССР. Как и обозначить, насколько постоянные отсылки к предыдущей стране влияют на жизнь граждан России. И советский опыт, частный и коллективный, и советское наследие, попав в новые условия хозяйствования и социально-политического устройства, автоматически оказались в ситуации, описанной в «Покровских воротах»: «оставленный, но не вполне отпущенный». При этом не совсем понятно, кто и кого – в случае с постсоветской ностальгией – не отпускает: мы – СССР или он – нас.

Замерить уровень прямого участия опыта предыдущего мира в той реальности, что наступает после его ухода, тоже едва ли возможно.

Как сепарировать ощущение оставленности – вне зависимости от собственных и коллективных отношений со страной, только что ушедшей в прошлое – от необходимости жить в условиях, которые меняются непосредственно в процессе?

При разбросе этих условий – от микро- до макроуровня.

А вот основные моменты, собирающие вокруг себя коллективную память об СССР – и, как частный её случай, коллективную признательность советским временам – выделить несложно. Особенно на прикладном, материальном уровне: что было – что есть. Причём навскидку и вразброс, из полевого блокнота поездок по регионам за лето-2021.

В нынешней Туве, самом бедном регионе России, на уровне руководства республики можно услышать, что перед распадом Союза здесь работала тысяча комбайнов. А сегодня в строю лишь пятнадцать.

В Пензенской области в схожей ситуации речь заходит о системе водоснабжения – одной из самых разветвлённых в СССР, которая в постсоветской России ремонтировалась лишь точечно и от случая к случаю. В результате – перманентные перебои с водой и проблемы с её качеством, потребовавшие в нынешнем году прямого вмешательства сверху, на федеральном уровне.

Отдельно – в качестве примера, максимально нагруженного символически – можно выделить оползни в Ульяновске, бывшем Симбирске. Длина опасной зоны на правом берегу Волги – 17 километров. Оползни – природная данность этих мест, однако нынешний износ дренажной системы, построенной во времена СССР, грозит ещё и техногенной катастрофой. По иронии судьбы, одним из зданий, нуждающихся в экстренных противооползневых мерах, стал мемориал, пожалуй, самого известного уроженца Симбирска – Владимира Ленина, основателя советского государства.

Память об СССР как о времени, когда «всё ездило, работало и не ломалось», – одна из основных составных частей постсоветской ностальгии.

Воспоминания, что на самом деле ездило плохо, работало на пределе и ломалось часто, при реалиях «там тысяча, а тут пятнадцать» уходят на второй план. Более того, сам тезис, наряду со многими подобными, успел закрепиться в следующем поколении жителей России – среди тех, кто родился после СССР либо застал Советский Союз в совсем юном возрасте.

В этом плане показателен своего рода каталог лидеров Советского Союза в ностальгическом наборе постсоветского жителя России. В нём есть Иосиф Сталин, при котором «был порядок», Леонид Брежнев – при нём «была стабильность», Михаил Горбачёв, который «всё развалил». Никита Хрущёв в сознании большинства остался лишь тем, кто «отдал Крым украинцам», невзирая на его важнейшую роль в завершении постимперского периода СССР. Впрочем, уже упомянутого Ленина вспоминают куда реже, чем Юрия Андропова, при котором, несмотря на краткость правления, тоже «был порядок».

Иначе едва ли могло быть, учитывая, сколько всего перешло от одной страны к совершенно другой. Начиная с того, что в постсоветской России сохранился даже основной для жителя СССР контекст дефицита. Только на смену советскому дефициту товаров и услуг пришла возникшая в новых, российских условиях нехватка денег. Что предпочтительнее, что ближе, что более приемлемо в ситуации «третьего не дано» – советское отсутствие товаров и услуг в достаточных количествах или возникший в новых российских условиях дефицит денег? Каждый конкретный – буквально на уровне отдельной семьи – ответ на этот вопрос, думается, приближает к пониманию самой природы ностальгии по СССР. Или наоборот – сознательного отрешения от таковой.

В ностальгическом наборе нынешней России можно найти и коллективные рассуждения о преимуществах СССР в социальной сфере и культуре.

Как через пропагандистские клише (вроде «лучшее в мире советское образование»), так и через оценки советских книг и фильмов – с комплексом нравственных и художественных ценностей, противопоставляемых российской культурной продукции.

Здесь, впрочем, тот редкий случай, когда время само расставляет всё по местам. Любой «золотой фонд» с каждым моментом отдаления, отстранения от предшествовавшего государства автоматически теряет конкретную государственную принадлежность среди новых поколений жителей последующих государств. Толстой, Достоевский, Чехов едва ли воспринимались и в СССР (и тем более в нынешней России) как авторы времён Российской империи, безусловно, являясь таковыми. Советское культурное наследие – точнее, ту его часть, что пройдёт многолетний и естественный отбор для активного бытования в российской жизни, – ждёт схожий результат.

Наконец, на уровне восприятия предыдущей страны практику постсоветской ностальгии можно разделить на две органично дополняющие друг друга тактики – наступательную и оборонительную.

Наступательную ностальгию можно определить примерно так: «Верните то, что у нас было». Оборонительную: «Не троньте то, что у нас есть», или даже «то, что в нас осталось от СССР».

При полном понимании, что возвращение едва ли возможно, да и отобрать, строго говоря, никто ничего не пытается.

А вот процесс, запущенный сравнительно недавно, который можно обозначить как «вернуть и воплотить то, что было запланировано, не трогая то, что сохранилось и появилось», к ностальгии как таковой отношения уже не имеет. Здесь – чистое развитие. Да, постсоветское – но развитие в сторону России как таковой, без отсылки к доставшемуся от минувшей страны прилагательному.

От постсоветского – к российскому через советское

Зависимость выхода из постсоветского состояния от реализации именно советских проектов – того же БАМа и не только его – может показаться парадоксальной лишь на первый взгляд. Слишком явно первые десятилетия после СССР отличаются от того, что происходит в России в последние годы и, следует предположить, будет развиваться в дальнейшем.

От прямого и явного проедания наследия предыдущей страны, без ярко выраженной перспективы его пополнения и умножения, Россия перешла к масштабной работе с планами, во многом от СССР же унаследованными. Прежде всего – в энергетической, транспортной и сырьевой сферах.

Соответственно, нынешний этап постсоветского развития России несёт и некоторую народную переоценку материального наследия Советского Союза. От «всё главное закончилось при СССР» и «деньги в землю зря зарывали» (не настолько противоположные друг другу тезисы, если говорить о сознании постсоветского человека) до «о многом тогда думали на перспективу, на вырост». Жизнеспособность последнего тезиса «на земле», среди конкретных людей зависит от того, насколько эффективно реализован тот или иной советский проект в российских условиях – через создание рабочих мест, рост средних зарплат, инфраструктурное обустройство и так далее.

Остановимся на самых масштабных и удалённых от традиционных центров развития советских проектах, запущенных в работу буквально только что. Прежде нерентабельные сырьевые ресурсы теперь активно включаются в оборот. Так, к разработке медного месторождения Удокан, открытого в конце 1940-х гг., окончательно разведанного к концу 1960-х гг. и тогда же подготовленного к освоению, в Забайкальском крае приступили только в 2020 году.

Отдельного упоминания заслуживают энергетические планы СССР, реализующиеся в постсоветской России, как основа для развития любых иных проектов. К примеру, Богучанская ГЭС, спроектированная в конце 1960-х гг., вступила в строй в начале 2010-х. Тогда же появилась и Бурейская ГЭС, проект которой утвердили сорока годами ранее, в 1970-е годы. Здесь уместно напомнить, что первая собственно российская электростанция, где и проект, и стройка относятся к постсоветскому времени, появилась лишь через четверть века существования новой России, в 2015 г.: небольшая, 100-мегаваттная Гоцатлинская ГЭС в Дагестане. Хотя чисто бюрократически и здесь в основу легло решение Совета министров СССР от 1990 года.

Однако в любом случае – каждый успешно реализуемый проект вне зависимости от того, задуман ли он в СССР или в постсоветской России, существенно нивелирует влияние ушедшей страны на умонастроения и коллективное сознание жителей страны существующей. В этих случаях опыт активно помнящих Советский Союз и первого поколения россиян, оставаясь вполне референтным, становится всё менее релевантным для актуальных жизненных процессов; соответственно, уходит и ностальгия. Та, которая, как мы помним, важная часть процесса ревизии и, шире, инвентаризации наследия предыдущей страны. Отбора того, с чем постимперское переходит в собственно советское, а постсоветское – в российское.

Процесс: отбор, отсев, возвращение

Советские книги и фильмы с ходом лет могут стать просто текстами, перешедшими к следующим поколениям, как писатели из учебника отечественной литературы становятся просто классиками, без привязки к конкретной форме хозяйствования и управления.

Однако в целом ревизия оставшегося от прежней страны выглядит куда более централизованным процессом.

Главным образом, потому что отбор, отсев и возвращение – имперского в постимперском, имперского и советского в постсоветском – касается в первую очередь символов и смыслов, которые они с собой несут. Как отдельных, так и объединённых некой общей принадлежностью.

Далее – вразбивку, не претендуя на полноту и окончательность перечисленного. Скорее представленные ниже примеры могут дать контур глубинного сходства самих процессов – как для постимперского, так и для постсоветского контекста.

Отменить погоны и всё, что с ними связано. Через несколько десятков лет ввести погоны в Красной армии – и, соответственно, признать преемственность от императорской армии.

Заменить советский гимн Александра Александрова на гимн Михаила Глинки, с которым новая Россия провела первое десятилетие. А затем вернуть музыку Александрова с новым текстом Сергея Михалкова – автора двух вариантов гимна СССР.

Дать возможность вернуть Русской православной церкви институт патриаршества, пресечённый двумястами годами ранее, в конце XVII века – резко, в самые первые месяцы после революции отгородившись от практики предшествовавшей страны. Затем снова пресечь этот институт. И вновь вернуться к модели РПЦ с патриархом во главе – в ходе Великой Отечественной войны.

Отбросить советскую историографию – включая существовавшие в СССР принципы отбора и оценки событий. Промежуточный результат постсоветского развития в этой области лучше всего подытоживается наблюдением одного из пользователей «Фейсбука»: «У меня трое детей, 17 лет, 13 лет и 4 года. И они все учат разную историю!».

Исключить из активного оборота фигуры Александра Невского, Ивана Грозного, Петра Первого, Михаила Кутузова, Павла Нахимова, Александра Суворова, Фёдора Ушакова… С тем, чтобы за неполные десять лет вернуть этих и других ранее отодвинутых героев былых времен – на ордена и на знамёна дивизий, в романы и на киноэкраны.

Переименовать – на сломе двух стран – главную идеологическую телепрограмму: «Время» – в «ТВ Информ». Вернуть программу «Время» в середине первого постсоветского десятилетия. И так далее, и тому подобное.

Безусловно, общность процессов, связанных с наследием предыдущих стран, не способна ни отменить, ни убрать на второй план очевидные различия постимперской истории СССР и постсоветских реалий Российской Федерации.

В первом десятилетии новой России не было гражданской войны, во втором – событий, аналогичных коллективизации и большому террору. А в третьем российском десятилетии обошлось без войны мировой, при явном выстраивании идеологии постсоветских 2010-х гг. вокруг Победы в Великой Отечественной. И всё же сам принцип ревизии наследия прошлой страны на фоне коллективных воспоминаний о ней, в том числе вызванных к жизни тем или иным этапом отбора и отсева – неотъемлемая часть обоих «постпериодов». Вне зависимости от глубинных различий сравниваемых десятилетий.

Значит, можно с большой долей вероятности предположить, что и сами финалы этих «постпериодов» будут иметь некоторое сходство. Прежде всего – системное.

Финал: постимперский СССР

Любое постсостояние – как состояние переходное – обязано завершить развитие чем-то новым, понятным и не нуждающимся в соизмерении с состоянием предыдущим. Соответственно, основные вопросы момента: сколько может длиться «постпериод» в истории новой страны? И как определить конечные границы коллективной зависимости от страны предыдущей?

Победа в Великой Отечественной войне – безусловно, один из основных «экзаменов» на состоятельность и самостоятельность СССР.

Но если учесть, что Советский Союз пришёл к Победе с внушительным набором знаков, символов и отсылок к Российской империи, то Великая Отечественная едва ли может считаться финалом в постимперском развитии Союза. Да и процесс возвращения к мирной жизни – процесс очень тяжёлый, учитывая многочисленные потери и разрушения, едва ли располагает к расстановке завершающих точек. Хоть идеологических, хоть материальных.

В отличие от двух событий десятилетием позже, венчающих сорокалетний цикл с конца 1910-х до конца 1950-х годов. Событий, принципиально новых, понятных и не нуждающихся в соизмерении с предыдущей страной. Их значение и масштаб вполне претендуют на то, чтобы ознаменовать следующую за первым сорокалетием стадию существования СССР. Стадию окончательной самостоятельности, где прямые выходы на опыт Российской империи, соотнесения с наследием предшествовавшей Советам государственности уходят в «спящий режим» (вспомним любимые советской статистикой сравнения с 1913 годом). А в повседневной жизни – вряд ли присутствуют вообще.

Первый, идеологический «продукт» постимперского СССР – ХХ съезд КПСС, 1956 год. Закрепивший не только полный отказ от сложившегося в Советском Союзе порядка вещей, но и ещё три обстоятельства: а) от слома предыдущей страны прошло достаточно времени, б) переходный процесс отбора, отсева окончательно завершён, в) ревизии подвергается опыт исключительно той страны, которая пришла на смену империи. Новая модель недолго просуществовала в задекларированном виде, но оказалась достаточной, чтобы навсегда перестать оглядываться на наследие Российской империи.

Второй постимперский «продукт», технологический – запуск первого искусственного спутника Земли, 1957 год. Старт принципиально новой, космической повестки не внутригосударственного, но глобального масштаба. Повестки, подготовленной предыдущими, со всеми процессами отбора, десятилетиями для нового времени – и, конечно же, для новой, уже не «пост-чьей-нибудь» страны.

«За всё, что произошло в последние сорок лет, отвечаем только мы, а не государь император. Всё, что в СССР произойдёт дальше, относится только к Советскому Союзу, а не к предыдущему государству». Именно таков пафос доклада Никиты Хрущёва на ХХ съезде – как завершение постимперского этапа становления и развития государства.

Технологический же, материальный итог постимперского периода жизни СССР, представленный годом позже, можно определить ещё лапидарнее: «Мы создали новое государство, которое впервые преодолело границы Земли».

Открытый финал: постсоветская Россия

То, что постсоветский период истории РФ ещё не окончен, можно понять по отсутствию двух вещей. Во-первых – «нового спутника». «Спутник V» (вот и ещё одна отсылка к СССР!), безусловно, важен и необходим, но для глобального прорыва вакцина от коронавируса, пусть и самая первая, едва ли подходит. Во-вторых, отсутствуют предпосылки для идеологического финала, суммирующего нынешний «постпериод» и обеспечивающего чисто российскую, не заданную предыдущей страной траекторию развития.

При этом есть основания предполагать, что нынешний, постсоветский период новой России также в целом укладывается в схожий с постимперским, приблизительно сорокалетний цикл – от начала 1990-х до начала 2030-х годов.

Каким будет этот пока ещё открытый финал, если исходить из того, что для его маркирования потребуются некий «новый спутник» и итоговая для постсоветского периода идеология?

Понимание 2030-х гг. как важного рубежа в развитии страны, суммы четырёх её первых десятилетий, обозначено и зафиксировано во вполне конкретных документах. Например, в концепции «национальных целей развития России до 2030 г.», то есть с реализацией через сорок лет после распада СССР. Национальная программа развития Дальнего Востока до 2035 г. в этом разрезе тоже может оцениваться как ещё один плавный переход от постсоветского к – ну да, собственно российскому периоду развития.

Эти документы сами по себе, разумеется, не гарантируют успеха. Но именно они на самом высоком уровне фиксируют как образ вполне конкретной конечной точки нынешнего периода, так и артикулированное, осознанное намерение завершить сорокалетний цикл постсоветского развития. А в случае успеха и «цифровая трансформация» – одна из пяти национальных целей, которая предлагает резко отличающийся от советских времен «продукт», и ещё четыре вполне традиционные цели позволяют рассчитывать на то, что в районе 2030-х гг. мы увидим Россию, где не придётся ностальгировать по Союзу. Или активно соотносить себя с прошлой страной как-либо ещё.

Об идеологическом «продукте», с которым Россия может войти в 2030-е гг., пока можно говорить в ещё более общих чертах. С одной стороны, это вполне объяснимо – если представить себе первого секретаря Совета народных комиссаров Украинской ССР Н.С.Хрущёва в 1946 г., за десять лет до XX съезда. Едва ли он или кто-то ещё мог вообразить, что будет в 1956-м. С другой стороны, акт отрицания и тем более обвинения, подобный его докладу на съезде, в случае с постсоветской Россией едва ли возможен.

Во-первых, в отличие от СССР, Россия на тридцатилетнем – то есть, довольно протяжённом отрезке успела продемонстрировать отсутствие склонности к резким идеологическим движениям в моменты перемен. Критика 1990-х гг. из последующих десятилетий, в том числе с самых высоких трибун; активный отход от практик и ценностей первых лет РФ – сколько угодно. Но в уже сложившихся российских реалиях представить массированную идеологическую атаку на ближайшее прошлое не менее трудно, чем Леонида Брежнева, строящего Хрущёв-центр. В вопросах внутренней преемственности Россия определённо идет не советским путём.

Во-вторых – и это, наверное, основное, – нынешняя сложносоставная идеологическая реальность не имеет ничего общего с монолитным сталинским социализмом, сложившимся на постимперском этапе СССР.

В самом деле, с идеологической точки зрения постсоветская Россия – некий вариант уже традиционного, многократно описанного «особого пути», сочетающего рыночное развитие, государственный капитализм и унаследованный от предыдущей страны патернализм в социальной сфере с поправкой на рынок и капитализм.

Чуть ниже располагаются менее крупные идеологические «тяни-толкаи». Среди них в первую очередь вспоминаются коммунисты, ратующие за Иисуса Христа, и поклонники имперского пути развития страны, апеллирующие при этом к постулатам чисто национальной государственности. Всё это располагает скорее к органическому отбору, культивированию и интегрированию уже имеющихся схем, нежели к кардинальному слому единой концепции. Что не исключает текущего манипулирования с выкладыванием на витрину одних предметов идейного ассортимента и снятием с полки других, чтобы потом снова поменять их местами. Кстати, сюда же относится и феномен «освоения прошлого» в российском исполнении. Ожидавшегося после окончания коммунистического периода покаяния и переосмысления по немецкому либо восточноевропейскому варианту не случилось, да и не могло. «Национальное примирение» приняло форму не общественного признания каких-то событий, а эклектичного, но устойчивого сосуществования почти любых трактовок недавней истории в духе одновременного «расцветания ста цветов». Опять-таки с периодическим усиленным унавоживанием одних или других растений.

Впрочем, если принять за основу известный тезис Владимира Путина «распад СССР – величайшая геополитическая катастрофа», то подобные смешения – как раз не новость именно для постапокалиптической модели существования. Руль от мотоцикла, шасси от авто, мотор от лодки; а всё вместе – вполне рабочая конструкция для ситуации геополитического «постапока», некоего идеологического извода известной кинофраншизы “MadMax”. Вполне рабочая – поскольку запас прочности, как видим по уже имеющимся постсоветским десятилетиям, у подобных конструкций достаточно велик. И ещё лет десять они вполне могут «проездить». Тем явственнее, однако, видится необходимость перехода от причудливых ситуативных сочетаний к более органичному и технологичному существованию различных идеологических направлений.

Следующее десятилетие – как минимум шанс на то, чтобы от совмещения несовместимого перейти к чему-то более стройному.

В любом случае десятилетия постсоветской жизни, как в своё время четыре десятка лет пути СССР после Российской империи, потребуют идеологического обобщения, смысловой точки. После которой активные ссылки на предшествующую страну и на проблематику, связанную с её распадом, будут выглядеть таким же анахронизмом, как и коллективные апелляции к «тяжёлому наследию царизма» после 1950-х годов.

Отсутствие полноценных революций в начале пути нынешней России, а на последующих десятилетиях – потрясений, сравнимых с гражданской войной, коллективизацией, большим террором и Великой Отечественной, позволило смягчить длительный переходный период. Сделать постсоветское развитие гораздо менее насильственным, чем аналогичный путь СССР после Российской империи. Что же касается приблизительного совпадения по времени – около сорока лет после прошлой страны, можно предположить, что механизмы отбора в широком смысле – символов и знаков, проектов и решений – быстрее не действуют, даже при сегодняшнем темпе перемен. Невзирая ни на форму государственного устройства, ни на господствующий строй. И тем более – если в последний раз сослаться на идеологическое наследие СССР – вне зависимости от собственности на средства производства. Либо и вовсе отсутствия производства в знакомом нам понятийном ряду. Как это было в древнем Египте – где, согласно библейской книге Исхода, стартовал, пожалуй, самый известный сорокалетний цикл.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046524 Юрий Васильев

«Советский Союз уничтожил Запад, добровольно уничтожив себя»

ИВАН КРАСТЕВ, Председатель Центра либеральных стратегий (г. София), ведущий научный сотрудник Института наук о человеке (г. Вена).

АРТЕМИЙ МАГУН, Профессор политической теории демократии Европейского университета в Санкт-Петербурге, главный редактор журнала «Стасис».

ЧЕЗ ФРИМАН, Посол в отставке, старший научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона, Университет Брауна.

ЧЖАН ШУХУА, Доктор политических наук, профессор, директор Института политологии Китайской академии общественных наук, главный редактор журнала “CASS Journal of Political Science”.

МАЙКЛ МАНН, Заслуженный профессор социологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе.

КИШОР МАХБУБАНИ, Заслуженный научный сотрудник Азиатского исследовательского института (Сингапур).

АСЛЕ ТОЙЕ, Специалист по международной политике, Норвегия.

ХАННС МАУЛЬ, Профессор, заслуженный ведущий научный сотрудник Исполнительного совета Немецкого института исследований внешней политики и проблем безопасности (Фонд «Наука и политика»).

РОБЕРТ ЛЕГВОЛЬД, Почётный профессор Колумбийского университета.

ИЛТЕР ТУРАН, Почётный профессор международных отношений стамбульского Университета Билги.

ТЕРРИ НАРДИН, Профессор политических наук и руководитель образовательной̆ программы Йельского колледжа в Национальном университете Сингапура.

--

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Крастев И., Легвольд Р., Магун А., Манн М., Мауль Х., Махбубани К., Нардин Т. Тойе А., Туран И., Фриман Ч., Чжан Ш. «Советский Союз уничтожил Запад, добровольно уничтожив себя» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 154-178.

--

МИР ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ СССР. ОПРОС. ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Вторая часть опроса ученых и интеллектуалов из разных стран о том, каким стал мир через тридцать лет после исчезновения СССР.

Иван Крастев, глава Центра либеральных стратегий (София), ведущий научный сотрудник Института гуманитарных наук в Вене:

Если мы хотим понять, почему политика идентичности находится сегодня в центре мирового внимания, нам нужно вернуться к распаду Советского Союза.

1 января 1992 г. мир проснулся и обнаружил, что Советский Союз исчез с карты мира. Без поражения в войне или иностранного вторжения одна из двух мировых сверхдержав рассыпалась в прах. Как можно объяснить столь необычный поворот событий? Распад произошёл вопреки ожиданиям и мнению, будто советская империя слишком велика, чтобы потерпеть крах; слишком прочна, чтобы рухнуть; и слишком нашпигована ядерными боеголовками, чтобы Запад мог её запугать. СССР пережил многие десятилетия потрясений, по сути, не понеся фатального урона. Как он мог развалиться совершенно неожиданно и без предупреждения в тот момент, когда у большинства людей «даже не было ощущения, что страна распадается»?

Конец Советского Союза заставил нас пересмотреть таинственную связь между упадком и распадом.

То, что Советы переживают упадок, ни для кого не был секретом. Но объясняют ли те факторы, которые вызвали упадок СССР, развал этого мощного государственного образования? Не потому ли советский распад удивил нас, что убедил в неизбежности подобного исхода?

Сейчас, пытаясь оценить влияние распада СССР на систему международных отношений, мы осознаём главный парадокс: Советский Союз было легче интегрировать в западный либеральный международный порядок, чем постсоветскую Россию и большинство других новых государств, возникших после краха коммунистической империи. СССР был постнациональным образованием. Его выживание после конца коммунизма зависело от способности сдерживать националистические и центробежные силы. В этом смысле советское руководство в гораздо большей степени, чем новое российское, было идеологически состыковано с антинационалистическими идеологиями, сформировавшими Европейский союз в 1990-е годы.

В отличие от Советского Союза, постсоветская Россия – это национальное государство в процессе становления, в котором имперский рефлекс причудливо сочетается с необходимостью постимперского национального строительства.

За последние тридцать лет на Старом континенте создавалось и разрушалось больше новых государств, чем когда-либо это происходило в любом другом регионе мира, за исключением Африки в эпоху деколонизации 1960-х годов. Таким образом, именно распад Советского Союза является важнейшим фактором, объясняющим, почему национализм и политика идентичности стали определяющим фактором мировой политики. В тени конца СССР становится понятно, что деколонизация, а не холодная война, оказалась самым важным событием ХХ века.

Артемий Магун, профессор политической теории демократии Европейского университета в Санкт-Петербурге, главный редактор журнала «Стасис»:

Распад СССР, как и любое историческое событие, ставит нас перед парадоксом и параллаксом. Одна партия видит его как «тёмную катастрофу» (Ален Бадью) или «реставрацию» (Борис Кагарлицкий), другая как «либеральную революцию» (Брюс Акерман) или даже как шанс «нового Ренессанса» (Владимир Бибихин), но понять само это событие можно лишь изнутри, а значит, вставая феноменологически на точку зрения его участников.

Перестройка, а за ней начало 1990-х гг. сопровождались таким массовым энтузиазмом и чувством освобождения, что жестоко было бы отбросить их как иллюзии с точки зрения некоего «объективного» прогресса.

Однако со временем, когда с отдаления стали видны большие исторические процессы, стало ясно, что пессимизм ортодоксальных левых имел под собой большие основания: распад СССР постепенно, от изначальной демократизации, привёл к деморализации, повсеместно породил полицейские националистические режимы, в которых вместо дежурного социального идеала в головах господствует страх и рессентимент. Спина распрямилась, но глаза потухли. Истинно революционные по форме, события 1989–1990 гг. были реакционными по содержанию. История пошла вспять, как у У-Януса Стругацких, так что революция 1980–1990-х гг., возможно, была ретроактивной кульминацией нашей нынешней истории, читаемой задом наперёд.

В такой структуре я не вижу ничего беспрецедентного, и с точки зрения субъекта таким узлом завязывается, наверное, любое значимое событие – потому на него и можно опираться в опыте, возвращаясь к нему и отталкиваясь от него. Но поставим следующий вопрос: какие реальные тенденции «мирного времени» привели к исчезновению СССР и какие за ним последовали? Ясно уже, что эти тенденции должны быть противоречивыми, как и само событие.

Во-первых (это был мой тезис в «Отрицательной революции»), перестройка была своего рода самоубийством советского строя. Горбачёв направил против социалистического государства те силы, которые его и создали, оживив спящий институт Советов как учредительной, революционной власти. Отсюда странные закатные цвета 1980-х гг. – энергия демонстраций, песен и статей была отблеском революционной энергии, теперь перенесённой в форму позднесоветской фронды.

Но, во-вторых, этот закат высветил кое-что ещё, а именно нарастание в советском обществе буржуазно-потребительских настроений и структур. Собственно, и Советы эпохи революции 1917-го, будучи демократическими, быстро обнаружили разные анархистские и эгоистические настроения, так что их пришлось прикрыть. Революционная демократия обнажает истину, провоцирует общество на саморазоблачение, а это не всегда хорошо для коллективной солидарности. Так и в перестройку – выяснилось, что большинство, немного стесняясь этого, начало жить чисто мещанскими интересами, обложившись гороскопами, детективами, православными иконами и либеральными учебниками экономики. Рыночная идеология, представшая утопией некоего спонтанного, органического существования, была логическим обобщением всего этого многоцветия.

Вторая половина ХХ века продемонстрировала нам вариант классического диалектического развития.

Противопоставленные друг другу в холодной войне капитализм и социализм стали постепенно обмениваться признаками – на Западе капитализм вбирал в себя социалистические институты welfare state, а социализм в мягкой форме становился интеллигентской идеологией. В то же время на Востоке сам социализм не смог сопротивляться потребительской культуре, в то время как интеллигенция перешла либо на консервативные, либо на чисто либеральные позиции, и те и другие резко критические по отношению к левым. Вот эта игра двух зеркал постепенно стала явной и привела к масштабной неолиберальной антисоциалистической волне, начавшейся в США и потом перехлестнувшей через «железный занавес». За этим занавесом она всё смела, позволив выстроить, под аплодисменты интеллигенции, новый карикатурный капитализм – на остатках социалистических подмостков. Что касается США и Европы, то на сегодняшний день представляется, что в отсутствие революционных событий эта волна захлебнулась в песке, породила откат в форме движений типа «Оккупай», и в конце концов законсервировала некий клинч между отпетыми циниками-капиталистами и недобитыми социалистами, берущими реванш в суровой морали. Этот клинч на наших глазах приводит к поляризации гражданского общества, так что Америка, возможно, в момент истины ещё явит нашим глазам перестройку наоборот, причём и тут стороны не будут ведать, что творят.

В этой моей интерпретации история выглядит довольно вязкой и долгое время перетасовывает примерно одну и ту же колоду карт, что, впрочем, не мешает нам выделять в ней высокие событийные образцы и вырабатывать утопические идеалы, за которые стоило бы бороться вопреки морализму и цинизму.

Чез Фриман, посол в отставке, старший научный сотрудник Института международной и публичной политики Уотсона, Университет Брауна:

Распад СССР положил начало двадцатилетнему периоду безудержного господства США в мире. Двумя столетиями ранее американский политолог Джеймс Мэдисон предупреждал, что во избежание злоупотребления силой «одни амбиции должны наталкиваться на другие». Период, наступивший после окончания холодной войны, предоставил достаточно доказательств прозорливости этого высказывания.

Дефолт Москвы в её соперничестве с Вашингтоном эпохи холодной войны просигнализировал, что Россия временно отказывается от амбиций добиться гегемонии в мире. Однако антагонизм прошлых лет по инерции продолжал быть движущей силой американской политики.

Вашингтон фактически стремился превратить весь мир за пределами Китая и Российской Федерации в эксклюзивную американскую сферу влияния, где интересы и стандарты, отстаиваемые Соединёнными Штатами, имели бы высший приоритет.

НАТО могла бы стать основой совместной общеевропейской архитектуры безопасности, связывающей Россию с остальной Европой, как когда-то это делал Европейский концерт или Священный Союз. Партнёрство ради мира и Совет Россия-НАТО были олицетворением такой возможности. Вместо этого установки времён холодной войны, подкреплённые давней европейской враждой, привели к тому, что НАТО сохранила характер инструмента коллективной безопасности, направленный на исключение российского влияния в Европе. Отрицание роли любой великой европейской державы в управлении субконтинентом является стратегической ошибкой, как показало исключение Германии и СССР после Первой мировой войны. Сначала это привело ко Второй мировой, а затем к холодной войне, в центре которой оказалась Европа. Однако Европа по-прежнему разделена, и управление ею остаётся спорным вопросом.

Поощряемая западными неолиберальными теоретиками и пришлыми варягами, Россия пережила деморализующий переход от командной экономики к хищнической плутократии и капитализму. Затем, по мере реформирования и возрождения, Россия восстановила свой досоветский статус одного из крупнейших мировых экспортёров нефти и пшеницы. Её экономика восстановилась. Её более состоятельные граждане стали завсегдатаями самых популярных курортов мира. Москва исправила постсоветскую некомпетентность и недееспособность своих вооружённых сил. Российские военные технологии возобновили поступательное развитие.

Как гласит американская народная поговорка, кто не может жить своим кошельком или оружием, должен жить умом. Россия превратилась из мировой сверхдержавы в потрёпанную, но всё ещё великую европейскую державу.

Хитроумная российская дипломатия, подкреплённая грамотным использованием военной мощи, вновь сделала Россию надёжным геополитическим игроком в Западной Азии, если не на всём земном шаре.

По причинам, которые могут объяснить только военные идеологи в Вашингтоне, Соединённые Штаты проводят политику, толкающую Пекин и Москву в объятия друг друга для противостояния американскому глобальному и региональному господству и диктату. Это облегчило формирование всё более прочной Антанты (ограниченного партнёрства для достижения узких целей) между двумя великими евразийскими государствами, основанной на общих интересах в противодействии американской враждебности, подрыве американской гегемонии и упреждении попыток смены режима со стороны США.

Как и Вашингтон до распада СССР, Пекин и Москва сегодня выступают за многополярный мировой порядок, в котором многосторонние отношения играют важную роль. При сумбурном руководстве Дональда Трампа Соединённые Штаты внезапно стали продвигать альтернативное устройство мира: систему международных отношений, определяемую соперничеством великих держав и регулируемую обоюдной проверкой на прочность. Администрация Байдена взяла на вооружение эту реакционную военно-стратегическую доктрину, дополнив её левацким постулатом о том, что движущая сила истории – смертельная схватка между демократией и воображаемой идеологией авторитаризма, оживляющей и объединяющей мировых автократов. «Соперничество великих держав» и демагогия об угрозах демократии извне привлекательны для аудитории в англоязычном мире, но не вызывают доверия за его пределами, где реальность продолжает опровергать оба этих постулата.

Постсоветский мир уже не однополярный и не биполярный, а многополярный. Средние и небольшие державы ищут собственную идентичность и роль в формировании международного ландшафта. Элементы межгосударственного взаимодействия больше не являются одномерными, и в них не преобладают иерархии военной мощи. Они многомерны. Национальная безопасность, экономическая, политическая и идеологическая ориентация вовсе необязательно совпадают.

Государства могут быть солидарны друг с другом в одних вопросах и быть противниками в других. Даже сотрудничая экономически, они могут противостоять друг другу в политическом или военном плане. Идеологическое родство больше не подталкивает к союзническим отношениям.

Мир, созданный распадом СССР и последующим американским триумфализмом, по-прежнему находится в процессе становления. Однако дуга истории теперь склоняется к нескольким центрам силы, соперничающим на разных аренах. Остаётся посмотреть, смогут ли великие державы, участвующие в этом новом международном беспорядке, добиться мирного сосуществования внутри царящего хаоса.

Чжан Шухуа, доктор политических наук, профессор, директор Института политологии Китайской академии общественных наук, главный редактор журнала «CASS Journal of Political Science»:

Продолжающееся распространение эпидемии и широкомасштабных межэтнических конфликтов заставили весь мир увидеть «другую настоящую Америку». В последние годы некоторые действия властей США, особенно отдельных политиков, пренебрегающих ради так называемых выборов здоровьем американского народа и международным сотрудничеством в борьбе с эпидемией, нанесли достаточно серьёзный ущерб глобальному лидерству и мягкой силе Соединённых Штатов.

Чтобы понять, как Америка попала в такую ситуацию, стоит только взглянуть на тридцатилетнюю историю после окончания холодной войны. Истинная причина заключается в том, что нарастающая с того момента нестабильность международной обстановки всё больше заводила американскую внутреннюю и внешнюю политику в тупик.

Израсходовав «дивиденды» холодной войны, США оказались в тяжёлом положении из-за собственного политического упадка.

После распада СССР и в результате окончания холодной войны, западный лагерь во главе с американцами оказался на вершине мировой пирамиды и получил неисчислимые дивиденды. Ослеплённые победой, американские политики, считая себя правыми во всём и действуя без учёта мнения других, допустили череду политических ошибок: поощряя столкновение разных культур, они стимулировали распространение терроризма; продвигая демократию во внешний мир, разжигали «цветные революции» и уличные протесты; используя санкции и оказывая давление на инакомыслящих, неоднократно создавали конфликты между великими державами – и так далее и тому подобное.

Тридцать лет назад многие государства возлагали надежды на США, уповая на то, что они смогут управлять процессом глобализации и развитием мировой торговли, а также стимулировать рост глобальной экономики и научно-технических инноваций. Однако уже ясно, что американская администрация поступает ровно наоборот.

За три десятилетия Соединённые Штаты из глобального лидера превратились в «источник международной нестабильности».

После окончания холодной войны доля ВВП США в мире снизилась с половины мирового ВВП в послевоенный период до четверти, а сейчас упала ещё больше – до 1/7 мирового ВВП. Внутреннему строительству уделялось недостаточно внимания, непрерывно шли войны за рубежом – в Ираке, Афганистане и других странах.

Согласно подсчётам американского Университета Дьюка, в последние годы прямые расходы Соединённых Штатов на ведение войн превысили шесть триллионов долларов, не считая затраты на послевоенные пенсии и лечение. В течение прошедших двадцати лет США осуществляли вооружённое вмешательство в Афганистане, проводили демократические изменения, что главным образом и послужило причиной их неудачи. Неудивительно, что американцы выражают недовольство: стране не хватает средств на медицинское страхование, а деньги тратятся на развязывание войн.

После распада Советского Союза Соединённые Штаты стали государством с самой большой совокупной мощью, которая опиралась не только на прочный военный и экономический фундамент, но и на мягкую силу.

К сожалению, современная американская политика хаотична и не останавливается перед «борьбой со всем миром».

С помощью разрыва связей они убивают экономику, а с помощью санкций осуществляют политический террор. Тридцать лет назад США стояли за падением Берлинской стены, однако сейчас они, наоборот, повсеместно строят разделяющие мир стены. Дело доходит до того, что они заново возводят «железный занавес» в сфере культурных, образовательных и научно-технических обменов и изолируются от остального мира. Это чрезвычайно портит международный имидж и рассеивает мягкую силу, которой американцы так гордятся.

В течение последних ста лет в глазах мировой общественности Соединённые Штаты были превосходной страной. Американцы – искренний и толерантный к многообразию народ. Секрет успеха американского общества заключается в смелости к инновациям и уважении свободы. Оно демонстрирует такие духовные ценности, как жизнеспособность, конкуренция, свобода, креативность. Однако в последние годы внутренняя политическая деградация, снижение качества демократии и отчуждение свобод привели к тому, что страна сама себя загнала в политический и управленческий тупик.

По существу, США следовало воспользоваться удобным случаем исправить собственные ошибки, применив существующие в Америке внутренние сдерживающие и компенсаторные механизмы. Но что они сделали? Они искали причину не внутри себя, а вместо этого нарушили своё политическое равновесие из-за страха потери гегемонии и внутренней политической борьбы. Предвыборная борьба произвольно вышла на первый план американской политической стратегии, предпочтение отдавалось осмыслению текущего момента, а не будущего. Как следствие, многие политические разработки того периода противоречивы, нецелесообразны и лишены оснований.

Сейчас прежде считавшийся сильнейшим глобальный лидер превратился в источник беспорядков: нынешние Соединённые Штаты не решают конфликты в мировых горячих точках и трудные проблемы, а создают их – провоцируют международные конфликты и межэтнические раздоры. США не ведут с другими странами равный диалог, а поступают высокомерно, сколачивают группировки, занимаются подстрекательством и наживают врагов по всему миру.

Различные действия Соединённых Штатов в последние годы заставили международное сообщество всё больше сомневаться в их надёжности, а также стабильности, предсказуемости и серьёзности американской политики. Страна, в которой процветают политический и стратегический эгоизм, ксенофобия и изоляционизм, несмотря на своё славное прошлое, может вызывать неприязнь у других государств.

Желание повторить холодную войну – это попытка повернуть колесо истории вспять.

Вина за то, что США переживают упадок, лежит на них самих. Не стоит обвинять в этом других, и тем более не следует вымещать злобу на Китае.

В последнее время мы стали свидетелями внутреннего раскола Запада под руководством Соединённых Штатов. В то же время наблюдаются попытки объединения Запада и другие действия Америки, направленные на изоляцию Китая и России. Можно утверждать, что некоторые политики хотят заново разыграть спектакль холодной войны между СССР и США, намереваются восстановить её результаты и повернуть время вспять. Но это бесполезно – здесь ни в коем случае не удастся добиться успеха.

В глазах некоторых агрессивно настроенных американских политиков мир – это поле боя, где ты и я дерёмся, а международное общество – это всего лишь арена для кулачных боев, борьба не на жизнь, а насмерть – если есть ты, то нет меня.

В китайской культуре мир – это «большая сцена», на которой раскрывается многообразие человеческих культур, «большой сад, где расцветает сто цветов».

Прочные российско-китайские отношения – это позитивная энергия современного мира.

Российско-китайские отношения обладают богатым внутренним содержанием, широким спектром задач и мощными внутренними движущими силами. Отныне и впредь Китай и Россия должны противостоять внешнему давлению, ещё больше укреплять отношения на политическом уровне и дать толчок развитию внутренних драйверов двустороннего сотрудничества.

В 2019 г., когда отмечалось семидесятилетие основания КНР и установления дипломатических отношений между Китаем и Россией, президент Владимир Путин, а также официальные лица МИД РФ неоднократно высоко оценивали российско-китайские отношения, называя их «отношениями стратегического партнёрства» и подчеркивая, что они лучше, чем союзнические. Китайская сторона в ответ выдвинула лозунг «трёх наивысших» (уровней в отношениях между великими державами: самый высокий уровень взаимного доверия, самый высокий уровень сотрудничества, самый высокий уровень стратегической значимости. – Прим. ред.)[1].

Майкл Манн, заслуженный профессор социологии Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе:

Падение CCCР надолго изменило все территории советской империи, но оно также оказало большое влияние на Соединённые Штаты. Республиканцы считали, что падение было вызвано давлением Рональда Рейгана, и поэтому их геополитическая самоуверенность поднялась до нереального уровня, что привело к многократным неудачным интервенциям на Ближнем Востоке, за которыми следовал ответный удар со стороны исламистов. Несмотря на эти неудачи, практически все американские лидеры, республиканцы или демократы, по-прежнему считают, что долг США – нести американские ценности миру, хотя они и расходятся во мнении, стоит ли это делать посредством вооружённого вмешательства. Тем временем Владимир Путин, остро переживая утрату Россией былого могущества и спровоцированный расширением НАТО на восток, осуществил экспансию в Крым, на Восток Украины, а затем в Сирию и Ливию. Надеюсь, он извлечёт урок из бессмысленного «успеха» в Сирии и провала в Ливии, и поймёт, что эпоха империализма закончилась. Конечно, напряжённость в отношениях между Вашингтоном и Москвой – всего лишь интермедия. Главное событие, значение которого всё время возрастает, – конфликт США и их союзников с Китаем в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Падение СССР убедило китайских лидеров в целесообразности политики экономических реформ при «ведущей роли коммунистической партии».

Почти всюду, отчасти вследствие краха Советского Союза, ослабла идеологическая составляющая геополитического конфликта. Доминирующий в мире капитализм определяет соотношение сил между странами с помощью экономических показателей; единственное исключение – это гибридные государственно-капиталистические экономики Китая, Вьетнама и Кубы. Даже социал-демократия переживает кризис. Идеологическое противостояние вокруг политической власти также ослабло. Только КНР олицетворяет собой явную авторитарную альтернативу демократии, хотя и исламский фундаментализм предлагает альтернативу неустойчивую в виде авторитаризма в мусульманском мире. Однако во всех других странах, включая Россию, преобладают градации несовершенной демократии (при этом несовершенство американской демократии становится всё более очевидным).

Тот факт, что геополитические конфликты становятся менее идеологическими и более поддающимися дипломатическому разрешению, даёт надежду.

Если мир хочет избежать гибели в результате необратимого изменения климата, необходимо вести гораздо больше международных переговоров и заключать больше соглашений.

Произойдёт ли это на самом деле? Если да, то количество конфликтов существенно уменьшится. Мы стоим на пороге нового мира, к добру или к злу.

Кишор Махбубани, заслуженный научный сотрудник Азиатского исследовательского института (Сингапур):

Советский Союз уничтожил Запад, добровольно уничтожив себя.

Да, некоторое преувеличение в этом заявлении присутствует. Запад себя не уничтожил, но посеял семена самоуничтожения, которые все ещё дают о себе знать.

Первое семя саморазрушения было порождено цунами высокомерия и надменности, захлестнувшим умы Запада после распада Советского Союза. Это высокомерие было лучше всего отражено в знаменитой статье Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории». Как я документально доказываю в книге «Проиграл ли Запад?», она нанесла огромный урон коллективному разуму Запада, усыпив его как раз в тот момент, когда азиатские гиганты, Китай и Индия, решили проснуться, то есть в начале 1990-х годов. Запад забыл, что Китай и Индия были двумя крупнейшими экономиками мира с 1-го по 1820-е годы. Их возвращение было неизбежным. После окончания холодной войны Запад из-за своей спесивости не понял и не заметил, что в 1990-е гг. главной динамикой в мире был не «конец истории», а «возвращение истории». Вот почему Запад сегодня теряется в догадках, что ему делать с возвращением Китая.

Второе семя самоуничтожения было посеяно безрассудным расширением НАТО на восток и его вторжением в сферу влияния бывшего Советского Союза. Почему это произошло именно в 1990-е гг., остаётся большой исторической загадкой. Россия явно не представляла тогда никакой угрозы для Запада. Одна из инфернальных теорий гласит, что США намеренно расширили НАТО, чтобы сделать Россию врагом и чтобы бывшие западноевропейские страны оставались признательными Америке за помощь в обороне своих границ. Только время покажет, верно ли такое предположение. Тем не менее, вне всякого сомнения, в конце холодной войны Запад упустил золотую возможность создать «общий дом для Европы».

Разделённая Европа сегодня, несомненно, является результатом безрассудной политики НАТО в постсоветскую эпоху.

Третье семя самоуничтожения было посеяно неспособностью Запада после распада Советского Союза укрепить созданный им же в 1945 г. миропорядок на базе ясных и чётких правил. Первоначально президент Джордж Буш-старший предлагал построить «новый мировой порядок». Затем, к своему удивлению, он проиграл выборы в 1992 году. Тем не менее его преемник Билл Клинтон хотел создать более сильную глобальную многостороннюю систему, которая помогла бы Соединённым Штатам в ту эпоху, когда они «перестанут быть военно-политической и экономической сверхдержавой». К сожалению, как я описываю в книге «Великое сближение» (The Great Convergence), Клинтону не удалось изменить систематически проводимую США политику ослабления глобальных многосторонних организаций, таких как Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ). Поэтому будущие историки напишут, что мир справился бы с пандемией COVID-19 гораздо лучше, если бы Запад не занимался систематическим ослаблением ВОЗ.

Короче, впечатляющий распад Советского Союза должен был привести к появлению более сильного Запада. Вместо этого три десятилетия спустя мы видим разделённый и стратегически запутавшийся Запад, который изо всех сил пытается справиться с новым миром после возвращения Азии и особенно Китая. Все три вызова можно было предвидеть и справиться с ними. Но элементарное высокомерие ослепило западные умы. Теперь Запад за это расплачивается.

Асле Тойе, специалист по международной политике (Норвегия):

Стало общим местом говорить: «Все ожидали, что американское доминирование продлится вечно». Это не так. Книгу Фрэнсиса Фукуямы «Конец истории», вышедшую в 1992 г., критиковали практически все. Почему? Потому что США на протяжении двадцати лет пытались предотвратить упадок и инвестировали слишком большие средства в армию. Многие полагали, что госдолг рано или поздно задушит экономику. Американские города, инфраструктура и даже политическая система казались обветшалыми.

И пока профессора в Западной Европе и учёные вроде Пола Кеннеди утверждали, что США вскоре последуют за Советским Союзом, Кремниевая долина вдруг обогатила Америку. Доля Соединённых Штатов в глобальной экономике резко выросла. «Сделано в США» вновь стало позитивным брендом. Возможно, это был тот случай, когда победителю достаются все трофеи, или результат успешного сочетания американской свободы, индивидуализма, капитализма и верховенства закона. А может быть, просто везение. Американцы придумали новую технологичную экономику, в которой достигли превосходства.

Соединённые Штаты вступили в новое тысячелетие, не имея конкурентов. Но за удивительно короткий срок Китай сумел догнать их в экономике.

В 1980-е гг. Китай имел экономику, сопоставимую с российской, а в ближайшее время его ВВП превзойдет американский. Долгое время это не беспокоило американских лидеров, они занимались обязанностями, обусловленными статусом «незаменимой страны», как выразился один из госсекретарей. Как и европейским державам в 1970-е гг., когда СССР и США лишили их высокого положения, России тоже пришлось заказывать из того же меню, что и странам второго сорта – вроде Британии и Германии.

Роль европейских держав и Евросоюза на глобальной арене уменьшилась. Европейцы приняли свою участь, а вот Россия не готова усмирить амбиции великой державы. При президенте Путине страна постепенно наращивала ресурсы с прицелом на будущее, когда начнётся новый раунд игры. Россия как страна с богатой историей знает, что война неизбежно случится и уничтожит тех, кто к ней не готов. В США никто особо не задумывался о том, чем сменится однополярность. Многие полагали, что либеральный госпел ценностей и норм в международном исполнении просто заменит силу и интересы.

В это время начал мирно (кто-то скажет – крадучись) подниматься Китай. Он строил сильную экономику, недофинансируя армию, как рекомендовал Дэн Сяопин. Так удавалось смягчить опасения, что КНР бросит вызов Соединённым Штатам. При Дональде Трампе часть Америки вдруг проснулась и поняла, что 1990-е гг. были не ренессансом, а просто определённой фазой. Но элиту, по-видимому, не интересует борьба за доминирование. Одни напрямую инвестируют в Китай, другие пытаются затормозить страну с помощью политики идентичности.

Меня всегда удивляет, с какой готовностью американские эксперты ругают собственную страну, находясь за границей. Не хочу обобщать, но большинство граждан большинства стран так не поступает. Мы можем критиковать свою страну дома, в разговоре со своими соотечественниками. Но не с иностранцами, называйте это, как хотите, – лояльностью или патриотизмом. Противоречия в США резко усилились при президенте Трампе, при Байдене некоторое смягчение только наметилось. Стремление нового президента аннулировать все решения предшественника касается и одной из ключевых геополитических установок Трампа – вбить клин между Россией и Китаем. От этого американцы отказались.

В 2021 г. США могут столкнуться с осью Москва – Пекин. Китай готов использовать военное преимущество России, а Россия – китайской экономики. Для России это партнёрство может неожиданно закончиться так же, как дружба свиньи и курицы, которые решили сделать яичницу с беконом. Вспомните, как Габсбурги старались сблизиться с Германией перед Первой мировой. В отличие от 1980-х гг. США могут столкнуться с вызовами во всех сферах, кроме военной. При президенте Байдене американцы решили попытаться изолировать китайскую экономику и использовать версию политики сдерживания. Результат зависит от того, смогут ли Соединённые Штаты преодолеть упадок.

Превратят ли американцы пыль времён в золото, как уже не раз делали в прошлом? Не стоит забывать, что все, кто ставил против Запада в последние несколько столетий, в итоге проигрывали.

Ханнс Мауль, профессор, заслуженный ведущий научный сотрудник Исполнительного совета Немецкого института исследований внешней политики и проблем безопасности (Фонд «Наука и политика»):

Оглядываясь назад, можно сказать, что гибель СССР открыла возможности для трансформации системы международных отношений в режим глобального управления, отличающийся более высоким уровнем сотрудничества. К большому сожалению, эти возможности упущены. В начале 1990-х гг. шансы на осуществление такой трансформации были маняще реальными, и с тех пор настоятельная потребность в ней с целью увеличения потенциала решения мировых проблем лишь усиливается, причём всё более очевидной становится необходимость сдерживания глобального потепления как наиболее актуального вызова среди многих других. Эта неспособность привести глобальное управление в соответствие с быстрыми переменами в мире, подобна собаке Шерлока Холмса, которая не лаяла (аллюзия к рассказу Артура Конан Дойла «Серебряный». – Прим. ред.). И это один из по-настоящему важных геополитических фактов последних трёх десятилетий. Следовательно, понимание причин, по которым возможность была упущена, должно стать важной задачей для всех, кому небезразлично будущее человечества.

Нет сомнений, что исчезновение Советского Союза было одним из важнейших геополитических изменений последних трёх десятилетий. Однако его влияние на ход истории могут затмить два других не менее важных события. Одно из них началось в 1978 г., но окончательно оформилось в 1991 г. в ходе «южного турне» Дэн Сяопина: усиление Китая до статуса мировой державы. Другим событием стал ответ Америки на теракты 11 сентября 2001 г. в виде «глобальной войны с террором», которая завела США в трясину Афганистана и Ирака.

Подъём Китая опирался на успешную экономическую политику Дэна, которая позволила стране воспользоваться преимуществами глобализации. В этом смысле Китай был главным бенефициаром либерального мирового порядка, где доминировали США. Однако Китай стал слишком большим, чтобы его можно было удерживать в рамках того порядка, и его отношения с Соединёнными Штатами сегодня в некоторых аспектах напоминают отношения между США и Советским Союзом времён холодной войны. Конечно, есть и важные различия. Пожалуй, главное из них – уровень экономической взаимозависимости между американской и китайской экономиками и, в более широком смысле, взаимозависимость Китая и остального мира, а также тот факт, что в наши дни мир сталкивается не с одной, а с несколькими экзистенциальными угрозами. Хотя риск ядерного Армагеддона по-прежнему с нами, как это было в годы холодной войны, есть ряд других проблем, таких как изменение климата, революция технологических инноваций и уничтожение биоразнообразия, которые могут поставить под угрозу будущее человечества.

Как примирить Китай, всё ещё движимый стремлением догнать Запад и вернуть себе древние позиции доминирования в Восточной Азии, с ограничениями, накладываемыми экзистенциальными рисками? Это будет большой геополитической проблемой следующих трёх десятилетий.

Именно американское высокомерие в начале 2000-х гг. практически уничтожило тот самый либеральный мировой порядок, для установления которого США так много сделали. Однако корни этого высокомерия уходят глубоко в историю и культуру Америки, и эти корни продолжают и сегодня питать американскую внешнюю политику. Как эта Америка, продолжающая страдать от своего первородного греха – рабовладельческой экономики в южных штатах, – может примириться сама с собой и внести вклад в создание устойчивого мирового порядка? Это ещё один большой геополитический вызов для всего мира.

Роберт Легвольд, почётный профессор кафедры политологии Колумбийского университета

(Нью-Йорк):

Возможно, из-за капризов истории после кардинальных перемен события следующих десятилетий редко развиваются так, как ожидалось. С судорожными представлениями лидеров и экспертов о том, каким будет сегодняшний мир, могут сравниться только ожидания и результаты Версальского договора.

Тридцать лет назад в Соединённых Штатах превалировали идеи «нового мирового порядка» (так и не сформулированные), однополярного периода и главенства США как незаменимой державы, а также «дивиденда мира», который позволит сосредоточиться на экономических возможностях. Сегодня эти ожидания кажутся высокомерными и наивными.

В России Ельцина и Гайдара представляли, как страна трансформируется в ориентированную на рынок демократию, которая будет существовать в тесном партнёрстве с Западом, если не удастся полностью с ним интегрироваться. Россия Путина, олигархов и силовиков выглядит совершенно иначе.

Фразы тех лет звучат, как эхо в пустом резервуаре. После встречи в Вашингтоне в феврале 1992 г. Ельцин и Буш-старший заявили, что «Россия и США больше не считают друг друга потенциальными противниками. С этого момента отношения будут характеризоваться дружбой и партнёрством, основанными на взаимном доверии и уважении, а также общей приверженности демократии и экономической свободе». Ранее лидеры Соединённых Штатов, Советского Союза и Европы в Парижской хартии для новой Европы 1990 г. провозгласили: «Эра конфронтации и раскола Европы закончилась. Мы заявляем, что отныне наши отношения будут основываться на взаимном уважении и сотрудничестве». В Вашингтоне и Москве заговорили о встраивании стран Северного полушария в единое сообщество безопасности «от Ванкувера до Владивостока».

Но вместо этого тридцать лет спустя Европа расколота по новой линии военной конфронтации – в форме наращивания вооружённых сил и агрессивных учений. Линия проходит по нестабильной восточной части Европы от Балтийского до Чёрного моря, а на севере распространяется на Арктику. В 1991 г. Сэмюэл Хантингтон писал о «третьей волне демократизации». Сегодня это кажется реликтом переполненного надеждами недопонимания, на смену которому пришёл новый тренд – к авторитаризму там, где когда-то с трудом пробивалась демократия, а неприкрытые автократии с удовольствием наблюдают за так называемыми провалами демократического мира. В США и Европе рассуждения о триумфальном либеральном демократическом мировом порядке, который олицетворяет Запад во главе с Соединёнными Штатами, уступили место панике по поводу атак со стороны агрессивного Китая и реваншистской России, которым подвергается «порядок, основанный на правилах».

Главные глобальные вызовы XXI века – изменение климата, неуправляемый ядерный мир и пандемии – не смогли стимулировать сотрудничество, а стали причиной соперничества и трений.

А самое пугающее, что Китай, о котором тридцать лет назад никто и не думал, превращается в супердержаву и движется встречным курсом к столкновению с другой супердержавой.

Последнее неожиданное развитие событий – самое важное. Холодная война, в которой Россия и США увязли после украинского кризиса 2014 г., – это одно. Конфронтация деструктивная, но ситуация значительно усугубится, если к ней добавится новая холодная война Соединённых Штатов и Китая. Холодная война США и России, в отличие от той, первоначальной, не затронула всю международную систему. В случае американо-китайской холодной войны это случится. А если учитывать дальнейшую стагнацию враждебных отношений между Вашингтоном и Москвой, то в международном порядке XXI века вновь будет доминировать разделение Запада и Востока.

Если после Второй мировой ось раскола проходила через Европу, то на этот раз ось будет двойной – в Европе и Азии.

Это обострит, хотя и с дальнейшей волатильностью, драмы сегодняшнего дня – терроризм, региональные кризисы и плохо контролируемые глобальные угрозы, связанные с изменением климата, ядерным оружием, тёмной стороной новых технологий и пандемиями.

Неужели эта невесёлая картина должна быть именно такой? И мрачное будущее неизбежно? Не обязательно, если мы должным образом оценим действующие силы. Мы оказались там, где находимся, не потому, что так было предначертано. К нынешней ситуации привели решения лидеров в Вашингтоне, Москве, а теперь и в Пекине, а также второстепенного состава – в европейских столицах, Токио и Нью-Дели. Выбор у лидеров был ограничен из-за узости взглядов, и надежды, возникшие после окончания холодной войны, постепенно померкли, а ставки одна за другой были проиграны. Сегодня ставки ещё выше. Смогут ли страны отступить от привычной озлобленности и преобразовать эти ставки в перспективы, а потом начать действовать соответствующим образом? Я держу кулаки, но не стал бы ставить на такой исход свои пенсионные накопления.

Илтер Туран, почётный профессор международных отношений стамбульского Университета Билги:

Хотя все знали, что дела в Советском Союзе идут не очень хорошо и авторитет власти существенно подорван политикой гласности и перестройки, никто – ни противники, ни сами советские граждане – не ожидал, что Союз вдруг потерпит крах. Распаду СССР предшествовал роспуск Организации Варшавского договора, который поставил точку в двухполюсной системе международной политики, существовавшей после Второй мировой войны. Первоначальные ожидания, что мир превратится в сад цветущей либеральной демократии и рыночных экономик, оказались в корне неверными. Идеологические рамки, которые Советы предлагали миру, одновременно потеряли главного поборника и доверие, но крах сверхдержавы и коммунистической модели не привёл к подъёму демократических обществ или росту рыночных экономик. В этом контексте стоит вспомнить, что ни одна из республик, за исключением, пожалуй, прибалтийских, не высказывала прямой заинтересованности в выходе из СССР. С другой стороны, лидерами новых государств стали местные руководители КПСС, которым нужно было обеспечивать своё авторитарное правление, но теперь уже под эгидой национализма. На экономическом фронте некомпетентность, преобладавшая при попытках развивать частный бизнес, привела к тому, что вместо класса предпринимателей появились олигархи, богатство и успешность которых чаще объяснялись политическими, а не экономическими талантами.

Попытки Соединённых Штатов и Западной Европы продвигать неконкретную концепцию «глобализации» оказались недолгими не только из-за недостатка экономических благ, которые были необходимы бедным странам. Сторонники глобализации больше старались защитить себя от таких проблем, как секторальная безработица, к которым могла привести глобалистская трансформация.

Через тридцать лет после распада СССР мы пришли к миру, где все страны защищают свои экономики и пытаются переложить бремя упадка производства и безработицы на других.

Из-за банкротства коммунистической идеологии образовался вакуум, который стали заполнять нечётко сформулированные идеологии. Исламский фундаментализм, начавший набирать популярность уже в последние годы существования СССР, стал одной из идеологий, получивших распространение в странах со значительным мусульманским населением. В основном говорится о том, против чего борются исламские фундаменталисты, а не о порядке, который они хотят установить в обществе. Исламский фундаментализм подорвал стабильность и процветание ряда стран и может представлять угрозу для других государств с мусульманским населением, включая Китай и Российскую Федерацию.

Однако более типичным стал глобальный подъём правых и левых популистских сил, бросивших вызов установленному в обществе порядку. Это авторитарные, ориентированные на лидера движения, и даже в обществах с либеральными демократическими традициями они обострили противоречия. Лидеры-популисты часто используют поляризацию внутренней политики и внешние угрозы, чтобы укрепить свой авторитарный режим.

Власть популистов – главный враг институтов.

Она не способна трансформировать внутренний конфликт в мирную конкуренцию и помочь обществу приспособиться к социально-экономическим изменениям, поэтому провоцирует политические перемены радикальными и непредсказуемыми средствами.

Россию также возглавляет популистское правительство. Владимир Путин стремится восстановить ту систему управления, которую разрушили гласность и перестройка. Такое популистское правительство заботится только о сохранении собственной власти и не предлагает видения будущего. Оно больше опирается на обеспечение безопасности, а не на обещания процветания. В будущем Россия вполне может оказаться жертвой популизма и многообразных проблем, которые он с собой несёт.

Крах Советской империи произошёл в период важных экономических изменений в Турции. В начале 1980-х гг., после длительного периода ориентированной на импорт индустриализации, из-за чего страна оказалась в долговой яме, правительство Турции приняло неизбежное решение – стремиться к росту, обусловленному экспортом. Этот шаг требовал болезненных социально-экономических преобразований и одновременно расширения рынков экспорта. СССР стал одним из направлений для турецких товаров и услуг. С распадом Советского Союза условия для развития двустороннего сотрудничества только улучшились. В торговле доминировал экспорт российского газа в Турцию и через неё, отношения укреплялись. Кроме того, Турция стала одним из главных направлений российского туризма.

С политической точки зрения Анкара воспринимала распад СССР как возможность расширить свои отношения в том числе со странами Закавказья и Центральной Азии. В то же время Россия продолжала считать регион своей сферой влияния. К счастью, конфликтная ситуация не переросла в постоянную конфронтацию. Турция вскоре продемонстрировала, что концептуализация Центральной Азии как тюркского мира не выходит за рамки культурной близости. Отношения строились на основе национальных интересов, которые, помимо прочего, диктовали, что у новых независимых государств должны быть хорошие отношения с Москвой. А Россия, в свою очередь, поняла, что эти государства должны строить содержательные отношения с другими странами. Та же логика, но с некоторыми ограничениями, касалась и Кавказа. Совпадения и расхождения интересов случались, но стороны старались поддерживать отношения на должном уровне и использовали исключительно мирные средства. Россия, кстати, приняла активизацию внешней политики Турции лучше, чем Соединённые Штаты, которые ожидают от своих союзников конформизма и не любят вести долгие переговоры. Всё это позволяет предположить, что в будущем турецко-российские отношения могут выйти на более высокий уровень. Но нужно понимать, что история заставляет Турцию постоянно уравновешивать отношения с Россией.

Спустя тридцать лет с момента распада Советского Союза Россия стремится возродить страну как супердержаву, которая сможет бросить вызов США и Западной Европе, как это было во времена холодной войны.

Претензии основываются на том же принципе, что и у Советского Союза – ядерный паритет. СССР не был ведущей экономической державой. Его амбиции как супердержавы базировались на обладании ядерным оружием и передовым вооружением. Союз рухнул, потому что не мог конкурировать с Западом на экономическом фронте. Баланс страха и гарантированное взаимное уничтожение делали конфликт между блоками всё менее и менее вероятным, но ресурсы Советского Союза истощались из-за космической гонки, опосредованных войн и необходимости оказывать экономическую помощь странам, которые он хотел перетянуть на свою сторону. Эти реалии не устарели. Российская Федерация не является крупным игроком в мировой экономике, если не брать поставки природных ресурсов и экспорт вооружения. Попытки восстановить статус супердержавы, скорее всего, закончатся провалом, как это произошло с Советским Союзом.

Мы не уверены в том, какую форму примет мировая система в будущем. Но следующий этап мировой истории, скорее всего, будут определять Китай и США, а не Россия. Россия может укрепить позиции в Центральной Азии и на Кавказе, но только временно. Китай представляет для Соединённых Штатов более серьёзный вызов в экономике, а не в сфере безопасности. Факторы, определяющие их соперничество, будут существенно отличаться от ситуации в период холодной войны. Начнём с того, что, как уже отмечалось, Китай навязывает серьёзную конкуренцию ведущим индустриальным и постиндустриальным экономикам мира. Эта конкуренция предполагает не только соперничество, но и взаимозависимость. Кроме того, перед мировым сообществом стоят такие проблемы, как религиозный фундаментализм, неконтролируемая миграция, обострение климатического кризиса и пандемии. Для решения этих проблем нужна кооперация, в том числе конкурентов. Будет ли Россия считаться важным актором в формировании американо-китайских отношений? Возможно, нет. Всё более активные попытки отказаться от ископаемых видов топлива, вероятно, уменьшат значимость этих ресурсов, обеспечивающих наряду с вооружением влияние России в глобальной системе.

В формировании американо-китайского соперничества даже самые близкие союзники США демонстрируют некоторую двойственность. Неизвестно, захотят ли они стать полноценными участниками американской команды, ведь разрыв с Китаем экономически обойдётся очень дорого и приведёт к падению благосостояния.

В этом соперничестве Россия вряд ли будет играть важную роль, если не считать её позиции как транзитного маршрута из Китая на Запад и поставщика энергоресурсов в КНР. Российско-китайские отношения осложняет тот факт, что страны являются соседями и восточная часть России – это пространство для китайской экспансии в западном направлении. Можно предположить, что, если Китай станет играть лидирующую роль в мировых делах, он будет ожидать, что Россия его поддержит – как американцы полагали, что европейцы отойдут на второй план и будут поддерживать их в противостоянии с Советским Союзом в период холодной войны. Дилемма стоит не только перед Европой. Согласится ли Россия на второстепенную роль или станет участником некоего блока, нацеленного на сдерживание Китая? Посмотрим.

Терри Нардин, профессор политических наук и руководитель образовательной программы Йельского колледжа в Национальном университете Сингапура:

С точки зрения мировой истории распад Советского Союза особо ничем не примечателен. То, что это событие застало мир врасплох, наглядно показывает, что политические аналитики, сосредоточив внимание на текущих событиях, могут не заметить глубинных тенденций и встречных трендов, которые в итоге делают даже драматические события чем-то второстепенным. Когда базовые и встречные тренды находятся в равновесии, они создают иллюзию стабильности. Но в долгосрочной перспективе возможность нарушения равновесия становится всё более реальной, и в итоге происходит скачкообразное изменение.

Присущая Советскому Союзу предрасположенность к распаду заложена уже в самом слове «союз», которое отчасти является признанием плюрализма, а отчасти выдаёт желаемое за действительное. То же самое можно сказать и о Соединённых Штатах, испытывающих постоянное давление центробежных сил, которые со временем приведут к их распаду.

Обе державы рано или поздно будут добавлены к списку тех, кого один историк называет «исчезнувшими царствами».

Это политические образования, которые существовали в действительности или в воображении визионеров, даже когда определяющие их характеристики менялись. Но все они в итоге исчезали вследствие внешнего завоевания или внутренней дезинтеграции. Иногда исчезнувшие царства возникают вновь, как это произошло с Россией после распада Советского Союза.

Но что такое «царство», о котором мы говорим в контексте российской политики? Это Россия? Или Советский Союз? Это государство? Режим? Нация или империя? Общество или цивилизация? Эти слова определяют сконструированные, но не естественные исторические идентичности. Все они в той или иной степени произвольны, выбраны в соответствии с заданной целью или предназначением. Мы не можем сказать, отрешившись от этой цели и контекста, что именно отличает Россию как историческое образование от других подобных образований или даже от её окружения. Исторические образования сохраняются, несмотря на изменение их характеристик и границ, но в конечном счёте все они непостоянны. Поэтому невозможно сказать, какое более долговечно. Нации, понимаемые как лингвистические или этнические образования, могут пережить империи. Но иногда этого не происходит, потому что они поглощаются, подавляются или уничтожаются. Конфедерации создаются, а затем разваливаются.

Слово «цивилизация» может подразумевать устойчивость, но что именно сохраняется на протяжении многих веков, остаётся неясным и спорным.

Исследователи внешней политики – это не историки. Их задача – оценить значение текущих событий. В отношении к России это её продолжающиеся манёвры в ближнем зарубежье; медленное разрушение Европейского союза после его расширения на постсоветское пространство и последующего сжатия вследствие Брекзита; попытка возрождения американского глобального лидерства после поражения Трампа на выборах и неудачной попытки организации мятежа; нарушение связей по причине пандемии COVID-19. Иногда их озабоченность вызвана более долгосрочными тенденциями, такими как подъём Китая или появление социальных сетей и СМИ. Технологические инновации, эпидемии и миграция населения играли важную роль в жизни человечества на протяжении многих тысячелетий, но оценивать их последствия обычно приходится историкам. Политические аналитики сосредоточены на том, как воспользоваться происходящими переменами к собственной выгоде. Иногда они могут задуматься о смене режима, но редко размышляют о полном исчезновении стран или цивилизаций.

--

СНОСКИ

[1] 70年风雨兼程 中俄关系何以成就“三个最高 // 求是网, 2019 [За 70 лет российско-китайские отношения, невзирая ни на что, достигли «трёх наивысших» уровней // QSTheory.cn, 2019]. URL: http://www.qstheory.cn/zdwz/2019-06/05/c_1124583809.htm (дата обращения: 28.09.2021).

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046523

От жандарма Европы к мировому полицейскому

КОНСТАНТИН ДУШЕНКО

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела культурологии Института научной информации по общественным наукам РАН.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Душенко К. От жандарма Европы к мировому полицейскому // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 139-152.

ИЗ ИСТОРИИ ПОЛИТИЧЕСКОГО ЯЗЫКА

Выражение «жандарм Европы» в русской культуре ассоциируется прежде всего с николаевской Россией, самим Николаем I, а иногда и шире – с Россией XIX века. Это значение стало главенствующим на рубеже XIX–XX веков. До этого и в России, и на Западе словосочетание «жандарм Европы» и близкие по смыслу обороты применялись к различным странам и в весьма различных контекстах, включая вполне позитивные.

На протяжении XIX века метафора «жандарм Европы» встречалась в трёх основных значениях:

1) страна, подавляющая революционные выступления в континентальной Европе;

2) страна, применяющая силу или угрозу силы для решения внешнеполитических задач;

3) страна, защищающая ценности европейской цивилизации или же интересы европейских держав вне христианской Европы, чаще всего в Османской империи.

До середины 1860-х гг. к России (хотя и не исключительно к ней) чаще всего применялось первое из этих значений, а затем – преимущественно третье.

Тут необходимо напомнить, что семантика слова «жандарм» в русском и западноевропейских языках неодинакова. Национальная жандармерия, созданная революционным правительством Франции в 1791 г., а затем и в ряде других стран Европы, выполняла функции военизированной мобильной (обычно конной) полиции. В России Корпус жандармов появился в 1827 г., вскоре после выступления декабристов. И хотя он также выполнял ряд задач гражданской полиции, его основным назначением стало «обнаружение и исследование государственных преступлений». Соответственно, в Европе «жандарм» – прежде всего вооружённый блюститель порядка, в России же – функционер политической полиции.

В советское время это второе значение слова стало универсальным В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова, 1-е издание которого вышло в 1949 г., читаем: «ЖАНДАРМЕРИЯ. В буржуазных странах: особые полицейские войска для политической охраны и сыска, для борьбы с революционным движением». Это идеологизированное определение воспроизводилось затем во всех советских изданиях словаря. Н.Ю. Шведова, второй соавтор словаря с 1992 г., лишь слегка подретушировала дефиницию сталинской эпохи: «В некоторых странах: особые полицейские войска для политической охраны и сыска».

«Служить полицией в Европе»

Исходно понятие «жандарм Европы» было связано с политикой Священного союза. Согласно статье 1 «Трактата братского христианского союза», заключённого между Россией, Австрией и Пруссией в Париже 14/26 сентября 1815 г., три монарха, «почитая себя как бы единоземцами, <…> во всяком случае и во всяком месте станут подавать друг другу пособие, подкрепление и помощь»[1].

Эта доктрина служила обоснованием внешнего вмешательства в случае революционных выступлений в какой-либо европейской стране.

Австрия подавила Неаполитанскую революцию 1820–1821 гг. и революцию 1821 г. в Пьемонте. В 1823 г. французская армия восстановила абсолютистское правление в Испании. Подавление русскими войсками Польского восстания 1830–1831 гг., хотя и вписывалось в идеологию Священного союза, стояло несколько особняком, поскольку тут речь не шла о «подкреплении и помощи» легитимным властям независимого государства. Европейским жандармом без оговорок Россия показала себя в 1849 г., подавив революцию в Венгрии.

После Июльской революции 1830 г. официальной доктриной дипломатии Франции стал «принцип невмешательства». Тем не менее когда Большой совет Берна в феврале 1836 г. принял так называемые «Баденские статьи», направленные на демократизацию церковной жизни, ему пришлось отозвать это решение под угрозой французской интервенции. И уже во время Весны народов Франция во главе с Луи Наполеоном осуществила интервенцию против Римской республики Гарибальди, восстановив Папское государство (июль 1849 г.).

28 июня 1817 г. канцлер Австрийской империи Клеменс Меттерних извещал австрийского дипломата Людвига Лебцельтерна о «своего рода европейской полиции (l’espèce de police européenne), которую мы организовали в более широком масштабе, чем когда бы то ни было». Тогда же он писал послу Франции в Сардинском королевстве Эммериху Йозефу де Дальбергу: «Во мне вы видите главного министра полиции в Европе. Я наблюдаю за всем»[2].

21 апреля 1825 г. премьер-министр Франции Жан Батист де Виллель встретился с Меттернихом в Париже. Резюме беседы содержится в его воспоминаниях: «…Венский кабинет и, в частности, князь Меттерних, внушали Александру [I] страх перед революционерами на Западе и Юге [Европы] с целью сдерживать его на Востоке и <…> отвлечь его от реальных интересов и разумной политики своей страны, чтобы он взял на себя роль жандарма цивилизованной Европы» – роль, которую доселе исполняли Австрия и Франция[3].

Воспоминания Виллеля писались с 1839-го по 1847 г., и это самая ранняя известная нам цитация выражения «жандарм Европы». В печати оно получило распространение после европейской Весны народов 1848–1849 гг. и применялось к различным странам, политикам и ситуациям.

В 1850 г. французский католический историк Жак Кретино-Жоли замечает по поводу событий в Берне 1836 г.: «Австрия, выжидавшая вместе с князем Меттернихом <…>, позволила революционной Франции стать жандармом Европы»[4]. Рене де Шатобриан в «Замогильных записках» (1848, ч. 2) называет Наполеона I «наш вселенский жандарм» (universel gendarme); эта запись помечена маем 1833 года[5]. Почти в тех же словах Герцен писал о Николае I: «Он принимает на себя обязанность первого жандарма вселенной» (le premier gendarme de la terre) («Русский народ и социализм», 1851)[6]. В разгар Крымской войны фрейлина Высочайшего двора Анна Тютчева записывает в своём дневнике: «Мы дорого расплачиваемся сейчас за наше стремление служить полицией в Европе, и нас ненавидят, как вообще ненавидят полицию» (запись от 26 июня 1854 г.)[7].

Пять лет спустя, после встречи в Варшаве русского и австрийского императоров и принца-регента Пруссии (22 сентября 1860 г.), в Европе заговорили о возможности нового русско-австро-прусского союза. Однако российский официоз “Le Nord” заверял (цитируем изложение лондонской газеты), «что общественное мнение в Санкт-Петербурге и в России более чем когда-либо настроено против союза, который в итоге сделает Россию жандармом Европы – неблагодарная роль, которую она слишком долго играла»[8].

Против вступления реформирующейся России на этот путь предостерегал эмигрант Иван Головин: «…Когда глава государства препятствует цивилизации, процветанию, свободе народа <…>, мы возносим руки к небу и просим его вмешаться. Когда этого человека зовут Николай, когда он зол по своему темпераменту, мы допускаем смягчающие обстоятельства. Но когда государь, по природе добрый [Александр II. – К.Д.], из расчёта или по совету недальновидных людей хочет остановить колесницу прогресса или делается жандармом Европы, мы не желаем этого видеть»[9].

В анонимном сочинении на французском языке «Положение Европы в конце 1860 г.» жандармская роль России решительно отрицалась: «…В вопросе об антиреволюционных репрессиях Россия исходит из определённой точки зрения. У неё нет ни страхов, ни предрассудков венского кабинета министров; она считает, что ей больше не угрожает опасность, и она очень дорожит своей популярностью. <…> …Ей нравится, когда в ней видят поборницу прогресса и просвещения. Её ужасает тот род европейской жандармерии, который подавляет либеральные выступления; <…> восстание в Румелии, Молдавии и Валахии дало бы ей много больше того, что она могла бы желать; так что Австрии будет очень трудно разделить с ней свои страхи перед духом революции»[10].

В 1859 г. Франция в союзе с Сардинским королевством разгромила Австрию. Английский публицист писал по этому поводу: «Для Англии безразлично, станут ли итальянцы свободными или Австрия останется жандармом Европы; но мы не склонны позволить вмешаться третьей стороне», то есть Франции[11].

Если в 1854 г. в английской печати Россию называли жандармом революционной Европы[12], то пять лет спустя главным жандармом Европы именовался уже Наполеон III, недавний союзник Англии в Крымской войне[13]. Орлеанист Эрнест Дювержье сопоставил роль Франции в Крымской и Итальянской войне. Правительству, полагал он, «следовало <…> обнажать меч лишь для защиты слабых, преданно и открыто играть столь честную и бескорыстную, а в то же время столь почётную, удобную и выгодную роль европейского жандарма, решившего сохранять мир». В Крымской войне Франция выступала в качестве «великого поборника справедливости в Европе» (grand justicier[14] de l’Europe). Напротив, в Италии «мы больше не действовали как поборники справедливости; мы сделались заговорщиками или соучастниками заговора. <…> …Наши мнимые претензии к Австрии <…> были только предлогом; по правде сказать, именно мы нарушили мир в Европе»[15] – то есть в данном случае Франция играла роль не блюстителя (жандарма) европейского порядка, а его нарушителя.

Историк Арсен Легрель, переводчик Грибоедова и сторонник русско-французского союза, совершенно иначе оценивал участие Франции в этих двух войнах, но и он считал роль европейского жандарма почётной и выгодной.

«Крымская война была политической ошибкой со стороны Франции», которая, в сущности, защищала в ней британские интересы.

Что же касается войны в Италии, то «на этот раз законный мировой судья (le juge de paix d’office), европейский жандарм попросил и получил от Италии заслуженную награду» – Савойю и Ниццу[16].

«Жандармократия»

Тема жандарма Европы вновь ожила в связи с Польским восстанием 1863 года. Жорж Сеньор, редактор французской католической газеты “Le Croisé”, писал о политике Пруссии в польском вопросе: «…Правительство конституционной страны, желающее сойти за представителя либеральных и прогрессивных идей в Германии, <…> предлагает стать за её пределами “слугой палача”, “жандармом московитского абсолютизма”, как выразился нестор демократии в Прусской палате депутатов г-н Вальдек <…>»[17].

В другом значении говорил о европейском жандарме влиятельный либеральный публицист Эмиль Жирарден, выступавший против вмешательства Франции в польские дела. Отнюдь не одобряя русскую политику в Польше, он обвиняет западные державы, говоря современным языком, в двойных стандартах: «Если Англия хочет преподать русским хороший урок, пусть она проявит более активный и более действенный интерес к улучшению участи стольких ирландцев, умирающих от голода <…>! Если Австрия хочет преподать русским хороший урок, пусть она придёт к соглашению с королем Италии о передаче ему Венеции на почётных условиях <…>! Если Франция хочет преподать русским хороший урок, пусть она поторопится вернуться к полноте свобод, которыми она обладала <…>!» («Как “Le Constitutionnel” держит слово», статья в “La Press” от 13 октября 1863 г.)[18].

В статье «Жандармократия» от 30 октября 1863 г. Жирарден цитирует газету “L’Opinion nationale” (орган левого крыла бонапартистов, основанный Адольфом Жоржем Жеру): «Преступник проник в цивилизованную Европу. Там он грабит, сжигает, убивает, насилует женщин, плодит сирот, тащит пятнадцатилетних девушек в свой ледяной ад. Этот преступник – русский, это татарин, это монгольское варварство, это злой гений азиатской пустыни. Мы слышим стоны жертв и призываем жандармов против убийц».

Жирарден поясняет: «Если русские – убийцы, ясно, что жандармы – это французы! Поэтому не зря мы сказали, что идеалом г-на Жеру была жандармократия»[19]. Но Франция, убеждён Жирарден, не должна брать на себя «роль жандарма, преследующего коронованных преступников»[20]. Позднее Жирарден выступал против вмешательства в немецкие дела, что сделало бы Францию жандармом Европы (статья «Ножи» от 5 мая 1866 г.)[21].

Легитимист Альфонс де Калон возражал либералам Адольфу Тьеру и Эмилю Оливье, которые осуждали пассивность Второй империи перед лицом усиления Пруссии: «Согласно логике, вместо того, чтобы делать вывод о необходимости защищать малые [германские] государства и советовать правительству сделаться жандармом Европы, не должны ли мы, напротив, предложить ему отправить наши полки в Брюссель и Женеву в качестве гарнизона?»[22].

Уже после Франко-прусской войны 1870–1871 гг. итальянский республиканец Чезаре Орсини, ратуя за восстановление могущества Франции, предостерегал её: «Дело не в том, что притязания Франции на Эльзас и Лотарингию несправедливы. Но, к сожалению, Европа опасается, что Франция, победив при помощи России, не остановится вовремя; что после захвата Эльзаса и Лотарингии она захочет идти до Рейна, за Рейном разбить немецкие войска, чтобы затем напасть на неблагодарную Италию и, наконец, снова стать европейским жандармом <…>»[23].

В 1878 г. парижская “Liberté” соглашалась признать роль Англии как европейского жандарма – разумеется, наряду с Францией: «…Пока Англия играет роль европейского жандарма, пока она трудится для поддержания мира во всём мире и обеспечения свободы морей, мы будем с ней, как и в 1860 г., когда речь шла об открытии новых рынков для нашей торговли и промышленности»[24]. Однако после 1870 г. европейским жандармом чаще именовали уже Германию и Бисмарка. Французский монархист Фернан Лами писал: «Пока Франция будет республикой <…>, она останется без союзников, а Пруссия будет играть по отношению к ней роль европейского жандарма» (статья от 6 июля 1872 г.)[25].

В немецкой печати жандармом Европы (Gendarm Europas) называли Францию во время дипломатического кризиса, вызванного Польским восстанием 1863 г., затем – в связи с попытками Франции противодействовать расширению Пруссии и, наконец, полвека спустя, после Версальского мира.

Жандарм Азии?

Со времени Крымской войны жандармом Европы нередко называли державу, защищающую ценности европейской цивилизации или же интересы европейских держав в Османской империи.

В анонимной брошюре «Оккупация Константинополя», вышедшей накануне Крымской войны (март 1853 г.) и подписанной «Русский дипломат», европейским жандармом именуется Наполеон III[26]. Автор брошюры имел в виду не интервенцию против Римской республики в 1849 г., а претензии Франции на ведущую роль по отношению к Османской империи, между тем как в этой роли Россия видела себя.

Французский офицер, участник Крымской войны, писал: «Можно утверждать, что без вмешательства французского жандарма Запад потерпит неудачу во всех своих планах реформ на Востоке. Жандарм расчищает почву и побуждает народные массы уважать порядок»[27].

Британский еженедельник в октябре 1860 г. сообщал со ссылкой на парижскую печать: «…После отъезда Фуад-паши из этого города [Дамаска][28] мнение в Санкт-Петербурге и в России более чем когда-либо настроено против вмешательства мусульман <…>, которое в итоге может сделать Россию жандармом Европы – они [мусульмане] возобновили свои злодеяния и убили двадцать христиан»[29].

В апреле 1878 г. немецкий публицист писал по поводу покушения на московского обер-полицмейстера Фёдора Трепова: «Разве всего год назад некая берлинская газета не решилась написать, что Россия – полицейский Европы, призванный поддерживать порядок [на Балканах. – К.Д.]? Если Россия – это полиция, то Трепов – полиция над полицией, всевышняя полиция <…>»[30]. Здесь выражение «полицейский Европы» (der Polizist Europas) – позитивная характеристика, которую цитируемый нами автор высмеивает.

В августе того же года австро-венгерские войска оккупировали Боснию и Герцеговину. Министром иностранных дел был тогда венгерский политик Дьюла Андраши. Карой Этвёш, оппозиционный депутат венгерского парламента, осудил этот захват: «Андраши заявил, что не хочет быть жандармом Европы, хотя уже тогда сшил себе жандармский мундир» (речь на митинге в Будапеште 27 сентября 1878 г.)[31].

В 1881 г. публицист и писатель Виктор Шербюлье, излагая историю французской экспедиции 1828 г. на Пелопоннес с целью «положить конец резне, возмутившей Европу», замечает: «Мы не должны сожалеть о том, что несколько месяцев спустя Франция не стала европейским жандармом, чтобы урезонить албанцев[32]. Быть международным жандармом – трудное ремесло, и едва ли оно льстит самолюбию солдата»[33].

18 июля 1882 г. французский парламент обсуждал вопрос о посылке экспедиционного корпуса в Египет для подавления, совместно с Англией, восстания в зоне Суэцкого канала. Против решительно выступил председатель Палаты депутатов Леон Гамбетта: «Предположим, [Константинопольская] конференция выбирает вас, как вы это называете, в качестве “запти[34]”, в качестве европейского жандарма». Но «с этого момента вы больше не ведёте себя как Франция»; французским войскам пришлось бы исполнять «указания извне»[35].

В последние десятилетия XIX века в сферу интересов европейских жандармов попадает Юго-Восточная и Центральная Азия, а также Африка.

Английский либеральный политик Джозеф Коуэн в предвыборной речи 19 ноября 1885 г. предупреждал: «Россия <…> стремится стать главным жандармом Азии и в каждом уголке этого континента готова разместить мушкет или шпиона»[36]. Тут, разумеется, речь шла о том, кому быть «главным жандармом Азии».

В июле 1890 г. завершилась Брюссельская конференция, обсуждавшая вопрос о ликвидации работорговли в Африке. Согласно представителю Бельгии Альфонсу Нотомбу, Свободное государство Конго[37] «должно было стать <…> – прошу простить мне это энергичное и, возможно, вульгарное выражение – жандармом Европы», то есть «выступать в качестве европейской полиции»[38].

Хороший полицейский

В последние десятилетия XIX века входит в употребление оборот «международный жандарм» (фр. gendarme international) как понятие проектируемого международного права.

В 1867 г. либеральный журнал “L’economiste belge” опубликовал выдержки из обращения берлинских рабочих-механиков к парижским рабочим с осуждением приготовлений к войне, а также ответ парижских рабочих: «Правительства всё ещё пребывают в состоянии дикости, <…> они присваивают себе право брать правосудие в собственные руки; следует цивилизовать их, заставить их подчиниться более высокой юрисдикции, основные начала которой будут созданы сообществом народов, заинтересованных в поддержании всеобщей безопасности. Тогда и только тогда можно будет установить прочный мир; тогда международные судьи и жандармы избавят нас от завоевателей и “объединителей”, подобно тому, как национальные судьи и жандармы избавили нас от грабителей на больших дорогах»[39].

Однако в роли международного жандарма традиционно мыслились великие державы. Американский священник Адольф Берл говорил: «Страны по-прежнему будут вынуждены поддерживать порядок в мире (to police the world), чтобы предотвратить международную преступность, подобно тому, как местные полицейские силы защищают жизнь и имущество граждан» (проповедь по случаю годовщины Почётной артиллерийской роты Массачусетса 1 июня 1896 г.)[40].

6 декабря 1904 г. Теодор Рузвельт выступил в Конгрессе США с речью, вошедшей в историю. «В Западном полушарии, – заявил он, – приверженность Соединённых Штатов доктрине Монро может принудить их <…> исполнять роль международной полицейской силы (international police power)». Считается, что отсюда происходит выражение «мировой полицейский» (policeman of the world)[41]. Однако Рузвельт имел в виду лишь страны Латинской Америки как сферу допустимого вмешательства США.

Между тем оборот «мировой полицейский» встречался уже в XIX веке применительно к Англии – единственной в то время мировой державе.

В 1883 г. обозреватель еженедельника “Vanity Fair” писал: «“Таймс” <…> постоянно предлагает нам стать мировым полицейским (the world’s policeman) там, где у нас нет никаких обязанностей и нет даже права брать их на себя»[42].

28 августа 1885 г. Эдуард Э. Моррис прочёл лекцию в австралийском отделении Лиги имперской федерации. Эта Лига, основанная в 1884 г., ставила целью преобразовать Британскую империю по федеративному принципу. Тезис «Англия – мировой полицейский» (the policeman of the world), по мнению Морриса, неприемлем; он «привёл к бомбардировке Александрии и всем дальнейшим плачевным египетским осложнениям. Эту полицейскую работу невозможно остановить»[43].

В разгар Первой мировой войны, меньше чем за год до отправки американских войск в Европу, экс-губернатор Нью-Йорка Мартин Глинн заявил: «Сражаться против всякой несправедливости означало бы вечную войну <…>. Это не позволит Соединённым Штатам вложить меч в ножны до тех пор, пока в снежных пустынях Сибири или на холмах Борнео остаётся неисправленная несправедливость или неудовлетворённая надежда». «Это сделало бы Америку <…> мировым полицейским. Рим пытался быть мировым полицейским и потерпел крах; Португалия пыталась быть мировым полицейским и потерпела крах; Испания тоже пыталась и потерпела крах» (речь 14 июня 1916 г. на съезде Демократической партии)[44].

После Версальского конгресса в Вашингтоне снова возобладал изоляционистский курс, и определение США как мирового полицейского вернулось лишь после Второй мировой войны.

«Оплот всякой реакции»

На рубеже XIX–XX веков в русской печати, сперва неподцензурной, а затем и легальной, становится обычным определение николаевской России и самого Николая I как жандарма Европы.

До этого выражение «жандарм Европы» встречалось как отклик на сообщения иностранной печати и в тех же значениях. В 1896 г. французский историк Анатоль Леруа-Больё писал: «В отличие от Николая I, которого он <…>, казалось бы, взял за образец, Александр III понимал, что для российского самодержавия роль ратоборца принципа легитимности или жандарма монархической Европы – неблагодарная роль»[45].

Тем не менее в русской революционной печати образ самодержавной России как жандарма Европы сохранялся вплоть до 1905 г. и даже позже – не без влияния взглядов, преобладавших в германской социал-демократии. Для Ленина русское самодержавие – «европейский <…> жандарм, постоянный и вернейший оплот всякой реакции»[46]. Прокламация редакции «Искры», выпущенная летом 1904 г. в связи с Русско-японской войной, называлась «Международный жандарм». В статье Ленина «Падение Порт-Артура» (январь 1905 г.) утверждалось, что «европейская буржуазия <…> привыкла отождествлять моральную силу России с военной силой европейского жандарма»[47]. Это анахроничное для начала XX века представление развито в листовке ЦК РСДРП, написанной Троцким к 1 мая 1905 г.: «Русское самодержавие – это международный жандарм. В течение долгого ряда лет оно стояло на страже, с шашкой наголо, и озиралось вокруг злобными глазами, готовое с остервенением наброситься на революцию в любой стране. Французская буржуазия пугливо прижималась к русскому абсолютизму, поддерживала его своими деньгами и ждала от него помощи в трудную минуту – не только против внешних врагов, но и против героического французского пролетариата. Германское правительство всегда пресмыкалось перед русским абсолютизмом и, чем могло, вредило русскому революционному движению. Всем хищникам в Германии выгодно иметь на востоке от себя могучую полицейскую силу, которую в минуту восстания германского пролетариата можно призвать на помощь»[48].

В СССР подобные взгляды стали частью официальной идеологии. «Царизм – жандарм Европы» – название главы учебника по истории СССР для 9 класса средней школы под ред. А.М. Панкратовой (1946 г.). Здесь имелась в виду внешняя политика николаевской России, но ленинское положение о жандармской роли царской России как таковой сохраняло силу. В справочнике крылатых выражений указывалось, что только «революция 1905 г. лишила русское самодержавие возможности играть роль международного жандарма»[49].

То же словоупотребление – по вполне понятным причинам – преобладает в польской культуре. Весьма показательно, что статья «Жандарм Европы» существует только в русской и польской версиях Википедии.

--

СНОСКИ

[1] Трактат Братского Христианского Союза // Полное собрание законов Российской империи. СПб.: Тип. II Отд. Собственной Е.И.В. канцелярии, 1830. Vol. 33. № 25943. С. 279.

[2] Bertier de Sauvigny G. de. Metternich et son temps. Paris: Hachette, 1959. P. 118.

[3] Villèle J.-B. de. Mémoires et correspondances. Paris: Perrin, 1890. Vol. 5. P. 170.

[4] Crétineau-Joly J. Histoire du Sonderbund. Bruxelles: Vanderborght, 1850. Vol. 1. P. 179.

[5] Chateaubriand R. Mémoires d’outre-tombe. Paris: Penaud Frères, 1850. Vol. 9. P. 346.

[6] Герцен А.И. Собрание сочинений: В 30 т. М.: Изд-во АН СССР, 1954. Т. 7. С. 324.

[7] Тютчева А.Ф. Воспоминания / Пер. с франц. Е. В. Герье. М.: Захаров, 2002. С. 91.

[8] The Warsaw conferences // The Illustrated London News. 1860. 13 Oct. Vol. 37. P. 329.

[9] Golovin I. Les alliances de la Russie. Leipzug: H. Huebner, 1861. P. VIII.

[10] État de l’Europe à la fin de 1860. Paris: Amyot, 1861. P. 74-75.

[11] The War Pamphlets // The New Monthly Magazine. London, 1859. Vol. 115. P. 495.

[12] The fetes Napoleon // Daily News. London, 1854. 18. Aug. P. 5.

[13] More Preparations for Peace // Lloyd’s Weekly Newspaper. London, 1859. 2. Oct. P. 6.

[14] ‘Justicier’ может означать также также ‘феодальный судья, имеющий право творить суд’.

[15] Duvergier de Hauranne E. Le Gouvernement Personnel. Paris: Chevalier, 1869. P. 38-39.

[16] Legrelle A. La Prusse et la France devant l’histoire: Essai sur les causes de la Guerre. Paris: Amyot, 1874. Vol. 1. P. 161.

[17] Seigneur G. La Pologne et l’Europe. Paris: Dentu, 1863. P. 47. Бенедикт Вальдек (1802—1870), прусский леволиберальный политик, противник Бисмарка.

[18] Girardin É. de. Paix et liberté: questions de l’année 1863. Paris: Plon, 1864. P. 689.

[19] Там же, P. 691.

[20] Там же, P. 690.

[21] Girardin É. de. Le succès: questions de l’année 1866. Paris: M. Lévi, 1867. P. 130-131.

[22] Calonne A. de. Les affaires d’Allemagne devant le Corps législatif // Revue contemporaine. Paris, 1867. Vol. 91. P. 271.

[23] Orsini C. L’Alliance Latine. Paris: Amyot, 1871. P. 66.

[24] Цит. по: Letters from Paris // The Pall Mall Gazette. London, 1878. 10. July. P. 10.

[25] Lamy F. Le bilan de l’essai loyal // Lamy F. Quatre ans de provisoire: 8 février 1871 – 25 février 1875. Paris: Dentu, 1876. P. 155.

[26] L’Occupation de Constantinople: lettre à S. M. l’Empereur de toutes les Russies / Par un diplomate russe. Londres: J. Thomas, 1853. P. 5.

[27] Souvenirs d’un zouave devant Sébastopol. Paris: Librairie nouvelle, 1856. P. 231.

[28] Фуад-паша, министр иностранных дел Османской империи, был направлен в Сирию для восстановления порядка после резни христиан-маронитов в Ливане.

[29] Foreign and Colonial News. Syria // The Illustrated London News. London, 1860. 13. Oct. Vol. 37. № 1054. P. 329.

[30] Pariser Briefe. Paris, 22. April // Die Wage: Wöchenblatt für Politik und Literatur. Berlin, 1878. 26. April. № 17. P. 264.

[31] Zgromadzenie ludowe w Peszcie // Nowy Czas. Cieszyn, 1878. 5 października. № 40. P. 316.

[32] Армия Ибрагима-паши, действовавшая в Пелопоннесе, была набрана главным образом среди албанского населения.

[33] La correspondance politique du comte Prokesch-Osten // Revue des deux mondes. Paris, 1881. 1 Janvier. Vol. 43. P. 224. (Подпись: G. Valbert.)

[34] Запти – колониальная жандармерия, из турецкого zaptié – конная полиция, вербовавшаяся в турецкой общине Кипра.

[35] Gambetta L. Discours et plaidoyers politiques. Paris: Chamerot, 1885. P. 99.

[36] Cowen J. Speeches Delivered by Joseph Cowen. Newcastle-upon-Tyne: A. Reid, 1885. P. 109.

[37] Марионеточное образование, созданное бельгийскими колонизаторами.

[38] Nothomb A. Rapport fait au nom de la section centrale // Recueil des traités et conventions concernant le royaume de Belgique. Namur: Delvaux, 1892. Vol. 15. P. 198, 199.

[39] Protestations contre la guerre // L’economiste belge. Bruxelles, 1867. 4 Mai. № 9. P. 98.

[40] Berle A.A. A Sermon Preached at in the Old South Church on the 258th Anniversary of the Old and Honored Artillery Company June 1, 1896 // Annual Record of the Ancient and Honorable Artillery Company of Massachusetts. 1896-1897. Boston: A. Mudge,1898. P. 112.

[41] Safire W. Safire’s New Political Dictionary. New York: Random House, 1993. P. 587.

[42] Notes // Vanity Fair. London, 1883. Dec. 1. Vol. 30. P. 288. (Подпись: The Chiel.)

[43] Morris E.E. Imperial Federation // The Victorian Review. 1885. Nov. 2. Vol. 13. № 73. P. 8.

[44] Official Report of the Proceedings of the Democratic National Convention. Chicago: Publishers Print, 1916. P. 26-27.

[45] Leroy-Beaulieu A. Le Voyage du Tsar // La revue des deux mondes. Paris, 1896. Octobre. Vol. 137. P. 544.

[46] Ленин В. И. Полное собрание сочинений. М.: Политиздат, 1967. Т. 1. С. 269.

[47] Указ. соч. 1975. Т. 9. С. 152.

[48] Троцкий Л. Сочинения. М.; Л.: Гос. изд-во, 1925. Т. 2, ч. 1. С. 243.

[49] Ашукин Н.С., Ашукина М.Г. Крылатые слова: Литературные цитаты. Образные выражения. 2–е, доп. изд. М.: Худож. лит., 1960. С. 351.

Россия. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046522 Константин Душенко

Как сохранить статус?

БАРРИ БУЗАН

Член Британской академии наук, заслуженный профессор Департамента международных отношений и старший научный сотрудник в LSE IDEAS (подразделение Лондонской школы экономики и политических наук). Почётный профессор Университета международных отношений в Пекине, Китайского университета внешней политики, Копенгагенского и Цзилиньского университетов

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Бузан Б. Как сохранить статус? // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 124-138.

РОССИЯ В МИРОВОМ ПОРЯДКЕ ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ

Хотя Россия всегда стремилась к тому, чтобы её признавали в качестве великой державы, способность страны поддерживать этот статус вызывала сомнения с момента, как мир вступил в эпоху модерна в XIX веке.

Военная оснащённость в целом была на достойном уровне, но в экономическом плане Россия оставалась среди наименее успешных государств – не в последнюю очередь из-за трудностей установления эффективных отношений с капитализмом. Такое несбалансированное развитие продолжается и сегодня, причём признаков перемен к лучшему пока незаметно. Решение России стратегически связать себя с Китаем ставит под сомнение её великодержавный статус, поскольку она оказывается всё более зависимым и подчинённым партнёром растущего азиатского гиганта.

Вступление

Свой краткий очерк начну с общего исторического обзора – истории модерна, на фоне которой следует сегодня оценивать любую страну, в том числе и Россию. Затем я проанализирую ряд ключевых моментов, актуальных для оценки конкретного положения России с конца XVIII – начала XIX столетия. Модерн развивался в два этапа: первый охватывает XIX и большую часть XX века, когда происходил подъём Запада и Японии; отсчёт второго начинается в 1970-е гг., он достигает апогея к 2020 г., когда современность распространилась на другие регионы – в частности, Азию[1].

Я не специалист по России, хотя достаточно хорошо знаю эту страну, её историю и могу взглянуть со стороны, с точки зрения мирового сообщества. Я оценю положение России прежде всего со времени окончания холодной войны в контексте того, что я расцениваю как ускоряющийся сдвиг к постзападному мировому порядку, который я характеризую как глубокий плюрализм[2]. Сдвиг в направлении глубокого плюрализма – начальная фаза второго этапа модерна. В основе анализа – идеи Английской школы относительно ответственности великих держав и великодержавного управления (ВДУ)[3]. «Постзападный» не означает постепенное исчезновение Запада. Скорее Запад переходит из состояния гегемонистского ядра или стержня первого этапа развития модерна к положению одного из нескольких центров мирового сообщества, которое отныне характеризуется более широким рассредоточением богатства, силы и культурно-политического авторитета, чем на протяжении двух последних столетий.

Развал Советского Союза и формирование новой России тридцать лет назад стало одним из элементов сворачивания первого этапа модерна, когда с начала XIX века на планете доминировала сравнительно немногочисленная группа индустриально развитых стран.

Советский Союз был одним из экспериментов XX века по созданию нравственно и функционально превосходящей формы индустриальной политэкономии и дальнейшей модернизации общества.

Среди таких экспериментов можно назвать либеральную демократию, социальную демократию, коммунизм и фашизм. В течение нескольких десятилетий советский строй казался многообещающей, жизнеспособной и привлекательной моделью. После Второй мировой Советский Союз, сам истощённый войной, находился в окружении слабых в геополитическом отношении стран и на короткое время превратился в сверхдержаву. Япония и Европа лежали в руинах, и СССР оккупировал большую часть Восточной и Центральной Европы и на короткий период – Манчжурию.

Китай был опустошён японской оккупацией и охвачен гражданской войной. Рушились колониальные империи на Ближнем Востоке, в Южной и Юго-Восточной Азии. Противостоять Советам могли только далёкие США. Однако в итоге советский эксперимент провалился. СССР создал вполне успешный военно-промышленный комплекс и военизированное государство. Но его тоталитарная форма правления, хоть и была предпочтительнее фашизма[4], едва ли превосходила в моральном плане иные формы государственного устройства и социально была менее привлекательной, чем социал-демократические или либерально-демократические модели. Командная экономика оставалась заметно менее эффективной, чем капиталистическая, в плане извлечения широкого спектра богатства и власти из ресурсов современности.

К 1990-м гг. постсоветская Россия оказалась в окружении сильных противников. Даже под конец холодной войны советский ВВП был превзойдён возрождающейся Японией – страной с вдвое меньшим населением, гораздо меньшей территорией и природными ресурсами. Китай начал с 1980-х гг. длительный и широкомасштабный рост накопления богатства и мощи, на фоне которого Россия всё больше отставала. Относительно низкие экономические показатели Советского Союза стали одной из причин, по которой коммунистический Китай в конце 1970-х гг. отказался от советской и маоистской экономической модели и это, возможно, имело большее глобальное значение, чем окончание холодной войны и распад СССР. Индия стала растущей ядерной державой, Юго-Восточная Азия также пережила некую модернизацию. Ближний Восток оставался неспокойным, но там сохранялось существенное присутствие США. Сами Соединённые Штаты, казалось, пребывали на пике могущества, переживая однополярный момент. Исторический период геополитики, когда Россия была окружена проявлениями слабости, испарился, и перспектив того, что подобное вернётся в ближайшем будущем, не просматривалось.

Тем не менее в идеологической борьбе за будущее победил не либерализм или коммунизм, а капитализм, который оказался совместим с широким спектром политических форм: авторитарных (Китай), либерально-демократических (англосфера) и социал-демократических (Европа, Япония)[5]. Независимо от политической системы, капитализм лучше, чем любая другая система, извлекает богатство и силу из ресурсов современности.

Историю России после распада СССР следует рассматривать в контексте набирающего обороты второго витка модерна. На его первом этапе доминировала относительно небольшая группа европейских держав, а также США и Япония, причём все они начали успешную модернизацию в XIX веке[6]. Второй этап до сих пор определяется преимущественно азиатскими странами, которые приступили к модернизации с 1970-х годов. На втором этапе новая группа стран, самой большой и успешной из которых является Китай, достигла достаточного уровня, чтобы присоединиться к прежнему ядру модернизаторов первого этапа и расширить его. Пока неясно, сколько ещё стран примут участие во втором этапе, который происходит почти столетие спустя после того, как Япония, Россия и Италия замкнули ряды модернизаторов первой фазы.

Первый этап проходил в условиях, когда война великих держав допускалась и ожидалась, а страны практически ничем не ограничивались в стремлении к богатству и власти. Второй, который набирает обороты сейчас, разворачивается при гораздо более стеснённых обстоятельствах.

Война между великими державами теперь слишком опасна и дорогостояща, а потому нерациональна и не оправданна.

Экологические ограничения, особенно изменение климата с его лимитами на использование ископаемых видов топлива, а также пандемии, препятствующие путешествиям и туризму, всё больше тормозят устойчивое развитие передовых стран и тех, кто всё ещё пытается догнать лидеров.

Так как же постсоветская Россия вписывается во второй этап модернизации? Её стартовые позиции не были слишком многообещающими. Она одной из последних присоединилась к первому этапу современного развития и, несмотря на некоторые значительные советские достижения, оставалась в числе наименее успешных модернизаторов. Ни Россия, ни Советский Союз не могли конкурировать с другими странами первого этапа модернизации ни по уровню благосостояния (ВВП на душу населения), ни в обеспечении высоких стандартов жизни. Хотя СССР добился неплохих результатов в массовом образовании, повышении статуса женщин и развитии фундаментальной науки, он так и не смог адаптироваться к капитализму как наиболее эффективному средству обеспечения быстрого роста и инноваций. Страна демонстрировала гораздо большие успехи в производстве военной мощи, чем в развитии диверсифицированной экономики всеобщего благосостояния, инновационной как в лёгкой, так и в тяжёлой промышленности. Даже в период наивысшего расцвета советская империя была в лучшем случае тем, что Пол Дибб назвал «неполноценной сверхдержавой»[7]. Из-за ограниченного успеха в создании индустриальной современности Россия осталась зависима от экспорта ископаемого топлива – источника энергии, использование которого резко сокращается на втором этапе модерна, поскольку необходимость реагировать на изменение климата неумолимо подталкивает мир к переходу на возобновляемые источники энергии.

Заглядывая в будущее раскручивающейся второй спирали модернизации, можно выделить три основных вопроса. Сможет ли Россия сохранить статус великой державы? Найдёт ли она эффективный способ адаптации к капитализму? И как на неё повлияет позиция, которую она заняла в начинающейся второй холодной войне между Китаем, самой Россией, с одной стороны, и Западом и многими соседями Китая — с другой?

Статус России как великой державы

Как проницательно заметил Ивер Нойманн, у России есть глубоко укоренившаяся потребность быть великой державой, и она не может смириться с более низким статусом в международном обществе[8]. До начала новой истории большая численность населения по сравнению с европейскими державами и способность мобилизовать крупные армии удовлетворяли эту потребность без особых проблем. Но с XIX века поздний старт и относительно слабые результаты России на первом этапе модерна постоянно ставили её статус великой державы под сомнение. Этот вопрос периодически обострялся поражениями и/или внутренними потрясениями в 1856, 1905, 1917—1918 и 1989—1991 годах. Ключевая тема второго этапа модерна – каков будет баланс между потребностью и желанием России быть великой державой и её способностью поддерживать этот статус? Эта проблема не исчезает, а приобретает новые формы и остроту по мере того, как Россия прокладывает себе путь на втором витке модерна.

Особенно она была заметна в 1990-е гг. во время расцвета американского «однополярного мира» и глобализации, когда ослабленная, униженная и охваченная кризисом Россия пыталась восстановить разрушенную экономику и сохранить статус великой державы. Кризис быстрого перехода от плановой экономики к свободному рынку был предотвращён волевым актом Путина, восстановившего военный авторитет России, которая снова стала вести себя как великая держава не только в своём регионе (Украина, Сирия), но и в отношениях с ЕС, Китаем и США. Однако основополагающие слабости российской экономики, общества и государства никуда не исчезли. На втором этапе современной истории присущие России слабости делают её уязвимой не только перед традиционными соперниками первого этапа – Европой, Соединёнными Штатами и Японией, но и перед новой когортой быстро усиливающихся держав. Китай, Индия и другие страны также претендуют на великодержавность, и их подъём обостряет конкуренцию за первые места в международных рейтингах. С этой точки зрения, как бы ни было неприятно россиянам, Россия является частью относительного упадка Запада, или, точнее, стран — участниц модернизации первого этапа. Наряду с США, Европой и Японией она сталкивается с усугубляющейся конкуренцией со стороны новой когорты стран, положение которых быстро укрепляется. На фоне возникающего порядка Россия обладает в международном масштабе относительно небольшим социальным капиталом. Её внешнеполитический стиль традиционно был и остаётся жёсткой формой плюрализма, при котором предпочтение отдаётся государственным соображениям (raison d’etat) в ущерб внутрисистемному порядку (raison de système)[9]. У России мало закадычных друзей, и в отличие от Китая и Соединённых Штатов недостаточно финансовых средств, чтобы покупать поддержку третьих стран. Убийства российских оппозиционеров за рубежом подрывают её репутацию, а отрицание ответственности за них не вызывает доверия.

Цифры не подтверждают, что у России есть хорошие шансы удержать место в высшем эшелоне держав. Она занимает 11-е место в мировом рейтинге стран по ВВП, находясь ниже Италии, Канады и Южной Кореи. ВВП России составляет примерно десятую часть от китайского. По ВВП на душу населения по паритету покупательной способности страна находится на 55-м месте, ниже Греции и Малайзии. В России относительно низкий коэффициент рождаемости (1,5–1,6) – примерно на уровне Китая, выше, чем в Японии и Германии, но ниже, чем в США и Великобритании, и значительно ниже коэффициента воспроизводства населения. Как и многие другие страны — участницы первого этапа модернизации, Россия столкнётся в XXI веке с серьёзным сокращением численности населения со всеми вытекающими отсюда последствиями[10].

Россия выделяет сравнительно небольшой процент своего валового национального дохода на зарубежную помощь в развитии (0,075% за 2019 г. по сравнению с 1,15% ВНД, которые выделила Турция; 1,39% ВНД, выделенные Польшей; 0,292% ВНД – Японией и 0,704% ВНД – Великобританией). Россия играет роль стороннего наблюдателя в переговорах об изменении климата и имеет глубокие внутренние разногласия по этому вопросу[11]. Она вносит малозначительный вклад в борьбу с климатическими изменениями[12]. Программа отслеживания действий по борьбе с изменением климата оценивает обязательства России по достижению целевых показателей снижения выбросов углекислого газа как «совершенно недостаточные». Россия получает некое сочетание издержек и выгод от нынешних и вероятных последствий изменения климата. Наиболее очевидными выгодами станет открытие арктических морских путей и более мягкий климат. Издержки будут связаны с повышением уровня моря и нестабильностью арктических районов вечной мерзлоты, которые станут уязвимы для пожаров и огромных выбросов парниковых газов. Поскольку материально-техническая база экономики узка, она также зависит от падения мирового спроса на ископаемое топливо в период энергетического перехода.

Если обобщить всё вышесказанное, Россия не может быть спокойна за свой великодержавный статус. Её козыри – военная мощь, особенно ядерное оружие и средства его доставки, место в «пятёрке» Совета Безопасности ООН и огромная территория. Однако почти по всем иным параметрам страна уступает как другим участникам первого этапа модернизации, так и стремительно усиливающимся азиатским державам. Колоссальный ядерный арсенал – главная опора в притязаниях на статус великой державы.

У России имеется значительный потенциал так называемой «раздражающей мощи» на периферии и в киберпространстве, но мало экономических и идеологических инструментов влияния.

Россия и капитализм

Одна из причин, по которой статус России как великой державы висит на волоске, – её неспособность адаптироваться к капитализму. Хотя, подобно всем другим ведущим державам, старым и новым, Россия сегодня является капиталистической страной, но она по-прежнему остаётся одной из наименее эффективных великих держав первого этапа модернизации в извлечении широкого спектра богатства и власти из ресурсов современности (исключение составляет разве что узкий круг самых богатых олигархов). Что особенно важно, она гораздо менее эффективна в этом смысле, чем ведущая держава второго этапа Китай, создавший производство полного ассортимента качественных потребительских товаров, чего не удалось сделать ни Советскому Союзу, ни России.

Россия всё ещё конкурентоспособна в военном производстве, но её экономика по-прежнему привязана к экспорту ископаемого топлива, когда в мире наблюдается серьёзное стремление перейти на возобновляемые источники энергии в качестве основного ответа на изменение климата.

Несчастливые отношения России с промышленным капитализмом уходят корнями в XIX век. Как и другие страны того времени, Россия начала развивать промышленный капитализм в условиях абсолютистской монархии, но такое сочетание нигде не оказалось возможным, учитывая радикальные изменения в классовой структуре и национальной политике. Россия ушла от капитализма в командную экономику коммунистической диктатуры. Как отмечалось выше, это был один из ряда экспериментов XX века по поиску наилучших способов упорядочения политэкономии. После национальных мобилизаций Первой мировой войны командная экономика выглядела убедительно, и в течение нескольких десятилетий казалась конкурентоспособной. Но её ограничения и слабости за рамками тяжёлой и военной промышленности стали слишком очевидны к 1970-м годам. В советский период Россия решительно встала в оппозицию к капитализму, и эта позиция перекликалась с тем, что Нойманн называет «славянофильской», антизападной нитью в российской политике и идентичности[13]. Её бурный выход из командной экономики до и после окончания холодной войны свёл на нет многое из того, чего достиг Советский Союз. Этот беспорядочный выход привёл Россию к неэффективной форме кланово-олигархического капитализма с большим вмешательством государства, при котором несколько человек действительно стали очень богатыми, но не было дано импульса для преодоления зависимости от экспорта ископаемого топлива или военно-промышленного комплекса. ВВП России примерно в два раза меньше ВВП Великобритании, а ВВП Японии по-прежнему в три с лишним раза больше российского, несмотря на все японские экономические беды с 1990-х годов. России ещё предстоит нащупать удобные и эффективные отношения с капитализмом.

Ирония истории в том, какую роль Россия непреднамеренно сыграла, вдохновив Дэн Сяопина серьёзно задуматься об отношениях между рынком и социализмом. Учась в Советском Союзе в 1920-е гг., молодой Дэн познакомился с идеями Николая Бухарина и драматическим влиянием рынка на производство в период НЭПа. Тогда Ленин ненадолго разрешил рынку работать в качестве способа преодолеть проблему дефицита в экономике, образовавшегося вследствие нарушения хозяйственных связей в период Первой мировой войны, революции и Гражданской войны. Опыт НЭПа остался в памяти Дэна и был воскрешён в Китае группой его единомышленников в конце 1970-х годов. После экономического хаоса эпохи Мао Дэн и его сторонники искали способ быстро нарастить производство и были открыты для изучения форм «рыночного социализма». В отличие от Бухарина, который рассматривал рыночный социализм как временный этап на пути к социализму ортодоксальному, команда Дэна считала рыночный социализм постоянной формой развития[14]. Распад Советского Союза также послужил КНР наглядным уроком того, как не следует реформировать коммунистическую экономику. Таким образом, Россия помогла обогатить и расширить возможности своего гигантского соседа, но не смогла сделать то же самое для себя. НЭП вдохновил Китай на удивительную трансформацию с начала 1980-х гг., которая оставила Россию и многие другие страны лежать в пыли в экономическом смысле.

Позиция России во второй холодной войне

В последнее десятилетие, и особенно после захвата территории Украины в 2014 г., Россия неуклонно дрейфует в сторону всё более тесного стратегического партнёрства с Китаем[15]. Оно основывается главным образом на взаимном неприятии доминирования США в существующем мировом порядке и использовании американцами этого фактора для продвижения либеральных ценностей в мире. Обе страны извлекают конкретную и разнообразную пользу из своего партнёрства. России оно даёт экономические и политические альтернативы отношениям с Европой после разрыва с Западом в 2014 году. У Китая прикрыт тыл на севере, что позволяет ему проводить более эффективную политику на востоке и юге. Кроме того, партнёрство помогает обеим сторонам стабилизировать отношения в Центральной Азии, которые в противном случае могли бы быть более конкурентными, особенно сейчас, когда США ушли из Афганистана, оставив регион на произвол судьбы и предоставив разбираться с ним местным державам.

Однако это удобное стратегическое партнёрство вот-вот вступит в новую фазу, поскольку Китай Си Цзиньпина начинает собственную холодную войну с Западом и многими соседями. Такое развитие событий вполне может подтолкнуть Россию к более тесным отношениям с Пекином и побудить её перевести стратегическое партнёрство в некую разновидность альянса. К 2020 г. казалось, что новая холодная война между Западом и КНР на фоне экономических разногласий вполне возможна, поскольку Китай вёл жёсткую силовую игру, продвигая своекорыстные интересы, а надежды на значительное сближение капиталистических норм и повседневной практики угасали. Гонконг стал спусковым крючком, поскольку китайская компартия/государство жёстко подавили демократическое инакомыслие, выбросив на помойку договорённости с Великобританией о «двух укладах» в переходный период и открыто продемонстрировав безжалостность и отсутствие интереса к мнению иностранцев. Это сделано в контексте конъюнктурно текучей внешней политики последовательного выкручивания рук Индии, Японии и Юго-Восточной Азии при одновременном ужесточении внутриполитического контроля и репрессий.

В 2020 г. такие шаги подтолкнули большую часть общества и политических кругов Запада за пределами США, которые до этого с удовольствием взаимодействовали с Китаем в экономической сфере, к точке зрения американцев, видевших в КНР угрозу. Политика «хеджирования рисков», проводимая соседями Китая на востоке и юге, начала меняться в сторону балансирования на грани вражды, что демонстрирует укрепление отношений четвёрки демократических стран: Индии, Японии, Австралии и Соединённых Штатов. В 2021 г. росла обеспокоенность по поводу Тайваня и того, когда и как Китай реализует свои притязания на остров, а также в связи с тем, что возможности США по сдерживанию Китая ослабевают. Вызывало обеспокоенность и желание Си Цзиньпина примерить мантию правителя, завершившего гражданскую войну путём присоединения Тайваня[16].

Возможно, путинская Россия будет приветствовать такое развитие событий по той же причине, что и нынешнее китайское руководство: враждебное окружение даёт этим странам оправдание для укрепления внутреннего контроля. Россия и Китай уже проводят совместные военные учения, а Россия возродила некоторые аспекты первой холодной войны с Западом. Она добилась роли основного игрока в сирийском кризисе 2012—2013 гг., бросив вызов слабеющим позициям США. Соперничество двух сторон на Украине привело к захвату Россией части её территории в 2014 г. и введению западных санкций. В 2016 г. Россия продала Турции, союзнику Америки по НАТО, современные зенитно-ракетные комплексы С-400. С тех пор возродились многие аспекты прежней холодной войны – например, регулярные игры в кошки-мышки между вооружёнными силами в воздухе и на море, болезненная реакция на проволочные заграждения вдоль границ, а также убийства российских эмигрантов за рубежом. Наряду с этим появились и новые элементы – прежде всего продолжающаяся многоуровневая кибервойна. До сих пор Россия, похоже, была рада вновь начать с Западом игры времён холодной войны, чтобы подкрепить свои притязания на статус великой державы и усилить националистические настроения внутри страны.

Экономические санкции Запада показывают, что в экономическом смысле терять особо нечего, а риск перерастания этих относительно низкоинтенсивных стычек в тотальную войну невелик.

Но если китайско-российский квазиальянс в условиях второй холодной войны может иметь некоторые краткосрочные преимущества для России, то долгосрочные последствия вызывают большую тревогу. Полномасштабная холодная война ужесточит границы между двумя лагерями, сильнее привяжет Россию к Китаю и снизит её дипломатическую гибкость. Это также может повысить риск открытого военного конфликта, поскольку Китай становится относительно сильнее. До сих пор Владимир Путин, похоже, довольствовался тактическими выгодами (например, на Украине), чтобы положить все стратегические яйца России в одну корзину партнёрства с Китаем. Но не нужно долго размышлять над цифрами, чтобы понять, что такое соглашение несёт высокий риск крепкой привязки России к стратегическим отношениям, в которых она не сможет избежать роли младшего партнёра – тем более что такая роль становится всё более очевидной. Китайская экономика уже намного больше российской, и во многих отношениях это более развитая и диверсифицированная экономика. Даже несмотря на недавнее замедление роста, она развивается гораздо быстрее, чем российская, и уже обеспечивает крупные капиталовложения в мировом масштабе, на которые Россия никогда не была способна. Единственное сравнительное преимущество России – её более обширный опыт в области военных, ядерных и космических технологий – быстро улетучивается.

Поэтому безрадостная перспектива для России состоит в том, что она будет поступательно и достаточно быстро оттесняться на второй план своим партнёром/союзником. Китай становится относительно сильнее, а Запад относительно слабее – как Россия впишется в это уравнение? В какой момент изменится её расчёт потенциальных угроз? Относительный упадок Запада снижает как его роль в мире, так и материальную и нормативно-правовую угрозу, которую он несёт России; вследствие этого падает и взаимная заинтересованность России и Китая. Бурное развитие Китая увеличивает его разрыв в богатстве и силе с Россией и делает Китай всё более доминирующим партнёром, какие действия предпримет Россия в этом контексте? В какой момент Москва почувствует, что от могущественного Пекина исходит больше угроз, чем от Запада, который больше не доминирует в мире? Если она сохранит партнёрство с Китаем, как избежать поглощения этим гигантом? Если она попытается уйти, какие варианты имеются? Эта головоломка, созданная Путиным, неизбежно поднимает ещё три вопроса.

Первый. Насколько Россия готова к более высокому уровню конфронтации с Западом, которая становится вероятной из-за её стратегического партнёрства с Китаем?

Второй. По мере того, как Россия сжигает дипломатические и экономические мосты с Западом и Японией, какие варианты она оставляет себе на тот случай, если захочет отказаться от партнёрства с Китаем?

Третий. Как Россия может совместить свою глубоко укоренившуюся потребность быть независимой, передовой великой державой с понижением своего статуса в отношениях с усиливающимся Китаем?

Выводы

На протяжении последних двух столетий Россия вела длительную борьбу за сохранение статуса великой державы, пережив множество взлётов и падений. Пока не видно признаков исчезновения этой закономерности. Едва избежав падения до уровня региональной державы в 1990-е гг. и вновь обретя убедительный статус великой державы в первые два десятилетия XXI века, Россия опять сталкивается с серьёзными вызовами. Будучи одним из наименее успешных участников первого этапа модернизации, она связала свою судьбу с наиболее успешными модернизаторами второго этапа. На протяжении истории Россия сохраняла зависимость от своей военной мощи, а с 1950-х гг. особенно от ядерного оружия, доказывая с его помощью правомерность притязаний на великодержавный статус. Её экономика всегда была относительно слабой, и нет признаков того, что эта несбалансированность вскоре изменится в лучшую сторону.

Ситуация усугубляется тем, что политика России всё больше расходится с общемировой тенденцией уделять повышенное внимание изменению климата и, как следствие, ускоряющемуся отказу мирового сообщества от ископаемого топлива. Россия может получить некоторые выгоды от потепления, но уязвима перед повышением уровня моря. Поскольку Арктика нагревается быстрее, чем другие широты, глобальное потепление может нанести большой ущерб экологии и инфраструктуре России, а также усложнить переходный период.

Хотя Россия почти наверняка сохранит силы ядерного сдерживания, она, как и Великобритания, опускается всё ниже в рейтинге могущества по мере того, как Китай и другие быстрорастущие экономики добавляют свой вес и влияние в расширяющееся глобальное ядро.

Как всё это отразится не только на основополагающей великодержавной идентичности России, но и на внутриполитических дебатах между славянофилами и западниками? На мой взгляд, это именно те вопросы, над которыми России необходимо задуматься в тридцатую годовщину своего последнего перевоплощения.

--

СНОСКИ

[1] Полную историю обоих этапов современности см.: Buzan B. Global Society (forthcoming).

[2] О «глубоком плюрализме» подробнее см.: Buzan B., Lawson G. The Global Transformation: History, Modernity and the Making of International Relations. Cambridge: Cambridge University Press, 2015. 421 p. Ch. 9; Acharya A., Buzan B. The Making of Global International Relations. Cambridge: Cambridge University Press, 2019. 392 p. Ch. 9.

[3] Bukovansky M., Clark I., Eckersley R., Price R., Reus-Smit C., Wheeler N.J. Special Responsibilities: Global Problems and American Power. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. 302 p.; Buzan B. An Introduction to the English School of International Relations. Cambridge: Cambridge University Press, 2014. P. 103-104, 145-147.

[4] Об этом свидетельствует выбор альянсов, сделанный во время Второй мировой войны.

[5] Buzan B., Lawson G. Capitalism and the Emergent World Order // International Affairs. 2014. Vol. 1. No. 90. P. 71-91.

[6] Великобритания была первопроходцем, начав ее в XVIII веке (Landes D.S. The Unbound Prometheus. London: Cambridge University Press, 1969. 590 p.).

[7] Dibb P. The Soviet Union: The Incomplete Superpower. Basingstoke: Macmillan, 2018. 293 p.

[8] Neumann I.B. Entry into international society reconceptualised: the case of Russia // Review of International Studies. 2011. Vol. 2. No. 37. P. 463-484.

[9] Адам Уотсон называет это «верой в то, что такой ценой работает система» (Watson A. The Evolution of International Society. London: Routledge, 1992. P. 14.

[10] Bricker D., Ibbitson J. Empty Planet: The Shock of Global Population Decline. London: Robinson, 2019. 288 p.

[11] Averchenkova A. Great power ambitions and national interest in Russia’s climate change policy. In: R. Falkner, B. Buzan (Eds.) Great Power Responsibility and Global Environmental Politics. Oxford: Oxford University Press, 2022 (forthcoming). 320 p. Ch. 8.

[12] Buzan B., Falkner R. Great Powers and Environmental Responsibilities: A Conceptual Framework. In: R. Falkner, B. Buzan (Eds.) Great Power Responsibility and Global Environmental Politics. Oxford: Oxford University Press, 2022 (forthcoming). Ch. 2. P. 29.

[13] Neumann I.B. Russia and the Idea of Europe: A Study in Identity and International Relations. London: Routledge, 1996. 232 p.

[14] Pantsov A.V., Levine S.I. Deng Xiaoping: A Revolutionary Life. New York: Oxford University Press, 2015. P. 6-7, 38, 57, 370-373, 391.

[15] Cox M. Not just ‘convenient’: China and Russia’s new strategic partnership in the age of geopolitics // Asian Journal of Comparative Politics. 2016. Vol. 4. No. 1. P. 317-334.

[16] The Economist. 20.02.2021. No. 49. URL: https://www.economist.com/weeklyedition/archive (дата обращения: 12.10.2021).

Россия. США. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046521 Барри Бузан

Маятник истории: тридцать лет после СССР

ЧЖАО ХУАШЭН

Профессор Института международных исследований Университета Фудань, эксперт China Forum.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Чжао Х. Маятник истории: тридцать лет после СССР // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 106-123.

Исчезновение любой империи всегда оказывало глубокое и продолжительное влияние на ход истории, и распад Советского Союза не исключение. СCCР был не просто страной. Это была империя, которая сочетала в себе группу стран евразийского континента, военный союз и экономическое сообщество, а также глобальную идеологию и особый общественный строй.

Вот почему, когда 25 декабря 1991 г. Советский Союз перестал существовать, это коренным образом изменило мировую систему и международный порядок. С распадом СССР завершилась холодная война, изменилась международная структура, возникла однополярная гегемония Соединённых Штатов, либерализм восторжествовал и появились перспективы сближения Востока и Запада. Всё это пробуждало мечты о лучшем будущем и веру в то, что теперь мир пойдёт дорогой радости и света.

Но спустя тридцать лет почти все основные изменения, вызванные исчезновением Советского Союза, в той или иной степени обратились вспять и даже вернулись к исходной точке. Можно выделить пять основных разворотов.

От конца холодной войны к началу новой

Окончание холодной войны стало одним из самых значимых последствий распада Советского Союза. Есть разные мнения о том, когда закончилась холодная война: одни связывают её финал с падением Берлинской стены 9 ноября 1989 г., другие – с роспуском Варшавского договора 1 июля 1991 года. Однако первопричиной был распад Советской империи. Противостояние между Востоком и Западом, длившееся более сорока лет, завершилось. Казалось, мир вступил в эпоху, где нет места конфронтации. Однако, судя по нынешним событиям, новая холодная война уже стучится в двери.

Новая холодная война – характеристика современного состояния отношений между Китаем и Соединёнными Штатами, а также Россией и США. Некоторые не согласны с таким определением, потому что международная обстановка кардинально отличается от той, которая существовала в годы холодной войны, – нет конкурирующих мировых блоков, враждующих военных союзов, изолированных друг от друга рынков, идеологической борьбы между коммунизмом и капитализмом. Человечество сталкивается со всё более серьёзными общими угрозами, у крупных стран есть не только конкурентные, но и совместные интересы, конфронтация сочетается с сотрудничеством.

Всё так и есть. Действительно, то, что мы видим сегодня – не та холодная война, которая велась до распада СССР. Но что тогда происходит в мире? Это наиважнейший вопрос.

Новая холодная война – просто заимствованное название, подчёркивающее скорее характер, нежели внешнюю форму отношений между великими державами. Автор склоняется к тому, что холодная война – разновидность международной политики и, в частности, отношений между крупными странами. Соперничество по-прежнему существует, его традиционное содержание сохраняется. Хотя новая холодная война во многом отличается от прежней, по сути, она не менее, а в каком-то отношении даже более холодная.

И Китай, и Россия заинтересованы в установлении сотрудничества с Соединёнными Штатами, и в определённой степени оно может быть налажено. Однако США позиционируют КНР и Россию как стратегических соперников и оппонентов, о чём неоднократно говорилось в официальных документах и выступлениях американских лидеров. Соединённые Штаты проводят стратегию сдерживания в отношении Китая и России, причём это открытый, всеобъемлющий и систематический курс.

Новая холодная война между Россией и США началась раньше, чем между Китаем и США. Если проанализировать отношения Москвы и Вашингтона за последние тридцать лет при разных американских президентах, включая Клинтона, Буша, Обаму и Трампа (Джорджа Буша – старшего можно не считать, он был у власти всего год после обретения Россией независимости), все без исключения президенты покидали Белый дом при худших российско-американских отношениях, чем те, что существовали до их избрания. Если это изобразить в виде графика, будет непрерывно понижающаяся, нисходящая кривая.

Хотя признаки холодной войны множились в российско-американских отношениях с 2007 г., украинский кризис стал самым ярким символом возобновления противостояния. Список негативных моментов за тридцать лет длинный, и он продолжает расти, а перечень конструктивных моментов краток, и ещё меньше реальных примеров сотрудничества. Постоянно накапливаются и расширяются противоречия, разногласия, конфликты, сомнения, недоверие и вражда. За исключением короткого периода в первые годы российской независимости всё остальное время Москва и Вашингтон провели в постоянных распрях и противостоянии. Трудно назвать это иначе, кроме как новой холодной войной.

Пекин и Вашингтон вступили в фазу новой холодной войны позже, но переломный момент был более резким, деградация происходит быстрее, противоречия – острее, и они поистине всеобъемлющие. Серьёзные проблемы всегда разъедали китайско-американские отношения. Между двумя странами то и дело возникало жёсткое противодействие, но всесторонняя деградация случилась в период президентства Дональда Трампа. С тех пор общий фундамент полностью разобран, воцарилась совершенно иная атмосфера. Прежде тесные экономические связи и огромный торговый оборот были движущей силой и стабилизатором, теперь они стали источником противоречий и поводом для раздражения. Соединённые Штаты начали экономически и технологически отсоединяться от Пекина, а политический строй в КНР превратился в мишень для американских политиков. Они придумали проблемы с правами человека в Гонконге и Синьцзяне, чтобы осуществлять провоцирующие военные манёвры против Китая в Южно-Китайском море и Тайваньском проливе, обвинили КНР в распространении пандемии, чтобы затем использовать её для нападок на Китай и для формирования против него региональных и международных коалиций. Проще говоря, Соединённые Штаты начали полномасштабную и открытую осаду Китая. Не будет преувеличением назвать это новой холодной войной.

Поскольку США одновременно ведут её против Китая и России, а Китай и Россия – близкие стратегические партнёры, налицо тенденция к расширению противостояния. Война эта ведётся между Америкой и её союзниками, с одной стороны, и Китаем и Россией – с другой. Конечно, диспозиция отличается от прежней. Пекин и Москва не заключали военного союза, поэтому нельзя говорить о противостоянии военных блоков, и вооружённая конфронтация не является основным содержанием соперничества. Сегодня холодная война больше проявляется в международной политике. Размежевание США с Китаем и Россией в политической сфере стало объективной реальностью. Соединённые Штаты проводят линию двойного сдерживания в отношении Китая и России, а Китай и Россия поддерживают друг друга и вместе противостоят стратегическому давлению.

Пока непонятно, как будет развиваться новая холодная война. Усугубится она или пойдёт на спад? Сохранится стратегическое сотрудничество между Пекином и Москвой в условиях курса Соединённых Штатов на разъединение Китая и России? Станет ли новая холодная война долгосрочным состоянием отношений между великими державами или просто их переходной формой? На эти вопросы пока нет однозначного ответа.

Однако, судя по нынешней динамике, по крайней мере, в среднесрочной перспективе новая холодная война США с Китаем и Россией скорее будет обостряться, чем слабеть, стратегическое партнёрство Китая и России продолжит укрепляться, несмотря на возможную политику их разъединения со стороны Соединённых Штатов, и именно новая холодная война станет основной характеристикой отношений.

От распада старой к формированию новой биполярности

После распада Советского Союза исчезла двухполюсная конфигурация противостояния систем в лице Москвы и Вашингтона, просуществовавшая сорок лет. Исчезновение СССР сделало США единственной сверхдержавой: другие страны не смели поднять головы и бросить ей вызов. Мировой порядок из биполярного превратился в однополярный, и наступила эра гегемонии Соединённых Штатов. Какое-то время казалось, что такое положение вещей будет постоянным и незыблемым. Но сейчас история поворачивает вспять. Тридцать лет спустя Соединённые Штаты по-прежнему остаются самой могущественной страной мира, но им всё труднее поддерживать однополярность, на наших глазах формируется новая биполярная структура.

В новой биполярности происходит смена ролей и основных игроков. США сохраняют своё положение, а на смену Советскому Союзу приходит Китай. Новая биполярность отличается от прежней. Противостояние развивается между двумя странами, а не двумя военно-политическими блоками. Поэтому мир не разделён пополам. Нынешняя холодная война не оказывает на него такого сильного влияния и не определяет всю мировую политику.

Не все согласны, что мы снова оказались в биполярном мире. Кажется, что сегодня мировая политика пребывает в переходном периоде, а системе международных отношений свойственны серьёзные противоречия, поскольку в ней сосуществуют многополярный, биполярный и однополярный компоненты. В этой грандиозной схеме многополярность является макроконструкцией, биполярность быстро формируется на наших глазах, а однополярный уклад переживает упадок. Между новой биполярностью и многополярностью возникают сложные связи, но, как бы странно это ни звучало, они не антагонистичны и не взаимоисключающи. Новая биполярность не выходит за рамки многополярной структуры, пока находится внутри неё. Её можно описать как особо выдающуюся конструкцию в многополярной структуре современного мира.

Формирование новой биполярности обусловлено двумя факторами: быстрым подъёмом Китая и политикой сдерживания, которую проводят Соединённые Штаты в его отношении.

1990-е гг., когда распался СССР, были также периодом начала стремительного роста китайской экономики. За тридцать лет Китай превратился из бедной и неразвитой страны во вторую по величине экономику мира. Хотя он ещё отстаёт от США в плане совокупной национальной мощи, отставание сократилось настолько, что Америка уже чувствует дыхание догоняющего соперника (хотя КНР не ставит перед собой цель догнать и перегнать).

В отличие от Советского Союза, который достигал равновесия в противостоянии с США в основном за счёт военной мощи, Китай конкурентоспособен в первую очередь в экономике. По некоторым данным, в 1992 г., сразу после распада СССР, ВВП Соединённых Штатов оценивался в 6,52 трлн долларов, что составляло около 25,6 процента мирового экономического производства, в то время как ВВП Китая находился на уровне 426,9 млрд долларов, что составляло 1,67 процента мировой экономики. Таким образом, Китай отставал в пятнадцать раз и был десятой экономикой мира. К 2020 г. американский ВВП вырос более чем в три раза и достиг 20,94 трлн долларов, но вклад США в мировую экономику снизился до 24,7 процента. За тот же период китайская экономика выросла более чем в 34 раза до уровня 14,72 трлн долларов, что составляет примерно 70 процентов ВВП США и около 17 процентов мировой экономики. После 2005 г., с расширением базы экономического роста Китая, его экономика значительно выросла в абсолютном выражении. Доля КНР в мировом экономическом производстве ежегодно росла примерно на 1 процент, с 4,8 процента в 2005 г. до примерно 17 процентов в настоящее время. Согласно различным прогнозам, при сохранении нынешних тенденций, Китай в ближайшем будущем обгонит Соединённые Штаты и станет крупнейшей экономикой мира.

Но сокращение разрыва касается не только экономических показателей, это комплексное явление. Экономическое развитие обеспечило материальные условия для рывка в других областях. Китай может осуществлять масштабные инвестиции во все сферы, включая науку и технику, производство, строительство инфраструктуры, наращивание военной мощи, зарубежные инвестиции, международную помощь, образование, культуру, медицинское обслуживание, охрану окружающей среды, социальное обеспечение и так далее. В результате национальная мощь Китая неуклонно и быстро растёт. Сегодня, когда мир охвачен четвёртой промышленной революцией, Китай находится на передовых позициях. Он занимает первое место в мировой торговле, осуществляет масштабные зарубежные инвестиции и реализует проекты по всему миру. Способность КНР проектировать, производить и строить поражает воображение. Статус юаня как международной резервной и расчётной валюты укрепляется. Увеличивается военный потенциал, модернизация армии идёт быстрыми темпами. Всё это в целом означает рост национальных возможностей и заставляет Соединённые Штаты полагать, что Китай – единственный конкурент, способный объединить свою экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь, чтобы последовательно бросать им вызов.

Изменение баланса между двумя странами – естественное следствие разной скорости их развития. Само по себе такое явление не несёт в себе особого политического подтекста.

Существование двух мощнейших в мире экономик необязательно означает возникновение биполярности. Если две великие державы не обращают друг на друга особого внимания или сотрудничают друг с другом, нельзя говорить о биполярности.

Лишь конкурентные и конфронтационные отношения ведут к биполярному противостоянию. Соединённые Штаты считают КНР стратегическим соперником и проводят политику его сдерживания. Это ключевой фактор превращения китайско-американских отношений в биполярное противостояние.

Судя по нынешней тенденции, новая биполярность не только сохранится, но и будет становиться всё более заметной в структуре международных отношений. Китай и США ещё надолго сохранят сильные позиции в мире. КНР по-прежнему растёт быстрее других крупных стран и приближается к Соединённым Штатам. Доминирование Америки в мире снижается, но только относительно, и в основном – относительно Китая. Американская экономика не находится в абсолютном упадке, она также растёт нормальными темпами, и в обозримом будущем США останутся самой сильной страной с точки зрения общей мощи. Совокупный ВВП Китая и Соединённых Штатов сохранится на уровне более 40 процентов мировой экономики, а экономический отрыв между ними и другими странами продолжит расти, что укрепляет материальную базу новой биполярности и противостояния.

С другой стороны, линия стратегического сдерживания в отношении Китая стала консенсусом в США. Независимо от того, какая партия – Республиканская или Демократическая – находится у власти, политика меняться не будет. Пекин давно избавился от иллюзий, но он настроен решительно сопротивляться давлению в вопросах, касающихся его базовых национальных интересов. Это означает, что неизбежны противоречия, конфликты и борьба. Кратковременная разрядка и сотрудничество возможны, но в долгосрочной перспективе главной чертой отношений останется стратегическая конкуренция. Некоторые считают, что она может быть более длительной, широкой и интенсивной, чем во времена холодной войны. Субъективные факторы, создающие новую структуру биполярности, продолжат усугубляться.

В будущем новая биполярность начнёт ещё сильнее влиять на мировую политику и станет важной составляющей современного мира. Это означает, что международная политика возвращается к временам до распада СССР.

Мир движется к новой системе отношений между Востоком и Западом

Распад Советского Союза привёл к исчезновению системы Восток – Запад. Точнее, это было крушение восточной системы, в то время как западная не только сохранилась, но и триумфально процвела. Многие страны бывшей восточной системы приняли западные ценности, переняли политические модели, вступив в международные и региональные организации Запада. Другими словами, западная система поглотила восточную и, таким образом, стала глобальной. Но сегодня мы видим обращение вспять изменений и тенденций, вызванных распадом СССР: через тридцать лет после разрушения старой системы на горизонте маячит другая система Восток – Запад.

Новая картина ещё до конца не сформировалась: пока это не две системы в строгом смысле слова, и не все согласны с такой концепцией. Подобно новой холодной войне и новой биполярности, система Восток – Запад сегодня существенно отличается от структуры времён холодной войны и по форме, и по содержанию. Сейчас она существует больше в политическом сознании мирового сообщества, и размежевание в основном обусловлено политической идентичностью. Оно остаётся почти невидимым и нежёстким, без явной разграничительной линии. Это не противостояние двух военно-политических блоков, поскольку страны не находятся в абсолютной и полной оппозиции друг другу: в чём-то они могут быть партнёрами и сотрудничать. Тем не менее ряд объективных фактов позволяет заключить, что мир снова делится, и очертания двух лагерей всё более явные, хотя они ещё не оформились. Но тренд на углубление разделения продолжает нарастать.

Соединённые Штаты и Запад сознательно создают такой раскол. После окончания холодной войны стратегической целью США и Запада было растворение Востока в западной системе, и они проводили политику втягивания в неё Китая и России. Разумеется, ожидалось, что те примут западные ценности и согласятся с доминирующим положением Запада в международных отношениях. Таким образом, в начале и середине периода после окончания холодной войны Вашингтон придерживался курса «взаимодействия» с Пекином и Москвой. Однако последующие события показали, что Китай и Россия не планируют меняться по западной модели, отказываться от независимого статуса и принимать одностороннюю американскую гегемонию. После этого американцы стали позиционировать Китай и Россию как стратегических конкурентов и соперников, перейдя к политике стратегического сдерживания. Соединённые Штаты рассматривают Китай и Россию не как два отдельных, а как один комплексный вызов. Они хотят возродить противостояние западного и восточного альянсов, как во времена холодной войны.

В отличие от первой холодной войны, когда система Восток – Запад структурировалась по критерию социализм – капитализм, новый её вариант делит мир на западный и незападный по политическому признаку. Новая система – это фактически конструкция Запад – не-Запад. Основной каркас нового Запада образуют страны, принадлежащие к западному политико-культурному кругу, которые почти ничем не отличаются от стран старого Запада. Состав нового Востока сильно изменился по сравнению с эпохой холодной войны. Это группа государств, политические режимы и религиозная культура которых могут быть очень разными, но у них одна общая черта – это незападные страны.

Размежевание Восток – Запад не менее идеологически заряжено, чем то, что существовало во времена холодной войны, хотя содержание отличается. Здесь уже не коммунизм против капитализма, а то, что Запад называет либерально-демократическими ценностями, против того, что он же считает тоталитаризмом и авторитарными институтами. Новый Запад представляет либерально-демократические ценности и его институты, а новый Восток воплощает тоталитаризм. Поэтому либеральная демократия стала символом этого размежевания. Альянс, который США позиционируют как объединение «свободных стран» против Китая и России, называется «демократическим альянсом», встречи лидеров именуются «демократическим саммитом», а пропагандируемый ими мировой порядок окрестили «либеральным международным порядком». Мы видим, что в фундаментальном размежевании с Китаем и Россией Соединённые Штаты поставили идеологию на первое место.

Разница в ценностях важна, но есть основания полагать, что для США это скорее инструмент мобилизации с целью сформировать единый фронт против Китая и России, теоретический источник оправдания собственных действий и маскировки более важных стратегических и геополитических целей. А именно: сохранения американской гегемонии, доминирования в мировом порядке.

Чётких экономических границ в новой системе Восток – Запад не наблюдается. Мировые экономические связи настолько переплетены (причём Китай и США, а также Европа и Япония являются особенно важными партнёрами), что невозможно выстроить параллельные рынки наподобие тех, что существовали прежде. Однако некоторая степень разделения по политическим мотивам всё же просматривается. Соединённые Штаты пытаются «отсоединиться» от Китая в экономике и технологиях, призывая Европу взять на вооружение ту же политику, бойкотировать китайские технологии, ввести экономические санкции против Китая и России, продвигать эксклюзивный механизм региональной экономической интеграции. В какой-то степени это снова делит мир экономики в соответствии с политическими предпочтениями, хотя пока это неглубокое разделение.

Ярче оно выражено в сфере безопасности: НАТО работает над механизмом «Североатлантический – Индо-Тихоокеанский регион». Когда военные корабли и авианосцы крупнейших стран НАТО, включая Францию, Великобританию, Германию и Японию, заходят в Индийский океан и Южно-Китайское море, между ними возникает сетевое взаимодействие и военное партнёрство. Нагнетается милитаризация «Большой четвёрки», состоящей из США, Японии, Индии и Австралии. Формируется «линия сдерживания» от Северного Ледовитого океана, Балтийского и Чёрного морей и Индийского океана до Южного и Восточно-Китайского морей. Под внешним давлением Пекин и Москва налаживают всё более тесное и глубокое военное сотрудничество и взаимодействие в сфере безопасности, сформировав стабильную структуру взаимной поддержки в стратегической сфере.

Нравится это кому-то или нет, но такое способно привести мир лишь к новой конфронтации на два фронта. Последние изменения в мировой политике продолжают подхлёстывать эту тенденцию. В сентябре 2021 г. США, Великобритания и Австралия объявили о создании нового военного альянса, нацеленного на Индо-Тихоокеанский регион. В то же время Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) начала процесс принятия Ирана в свои ряды в качестве полноправного члена. После вывода иностранных войск из Афганистана проамериканское правительство там быстро развалилось, и в будущем Афганистан, скорее всего, сблизится с Китаем и Россией. Таким образом, в геополитическом смысле Китай, Россия, Центральная Азия, Южная и Западная Азия (при наличии ШОС в качестве связующего звена и политической конструкции) действительно оказываются объединены в полномасштабную региональную коалицию. Это не антизападная, но совершено точно «незападная» группа.

Необходимо отметить особую роль Индо-Тихоокеанской стратегии, поскольку она является одним из важнейших и всеобъемлющих инструментов нового Запада. Хотя название отсылает к определённому региону, это глобальная стратегия Соединённых Штатов. Если бы у США была европейская, африканская и латиноамериканская стратегии, они не имели бы такого фундаментального стратегического значения, как Индо-Тихоокеанская, разработанная для самого активного региона мира в политическом и экономическом отношении и направленная против главных соперников – Китая и России. В неё вовлечены почти все союзники Соединённых Штатов, особенно Европейский союз и НАТО. Такие факторы делают Индо-Тихоокеанскую стратегию глобальной.

Индо-Тихоокеанская стратегия почти во всём отражает черты новой западной системы. Её участники – США, Индия, Япония и Австралия – политически принадлежат к западному миру. Она претендует на идеологическое истолкование либерального международного порядка, исключая Китай из региональной экономической интеграции и демонстрируя признаки формирования механизма безопасности против Китая и России на базе «четвёрки». Также заметно, что Индо-Тихоокеанская стратегия встраивается в систему Восток – Запад даже с точки зрения географии. И новая система Восток – Запад, и Индо-Тихоокеанская стратегия имеют схожие географические характеристики. Китай и Россия – крупнейшие державы евразийского континента, в то время как новая западная система и государства, включённые в Индо-Тихоокеанскую стратегию, являются в основном морскими. Хотя традиционная конкуренция между военной мощью на суше и море вроде бы не воспроизводится, налицо объективные географические различия.

От взлёта либерализма к его упадку

После распада СССР либерализм вступил, возможно, в свой самый славный исторический период. Как идеология и система ценностей либерализм вызывал всеобщее восхищение. Как модель государственного развития он стал объектом подражания. В международных отношениях экспортная модель либеральной демократии самозабвенно доказывала свою политкорректность, преодолевая ограничения традиционных международных правил. С точки зрения Запада, это был «конец истории». Не было более высокого идеала и лучшей государственной модели для человечества, чем демократия и либерализм.

Но сейчас либерализм повсеместно терпит крах и в теории, и на практике. Он всё ещё существует и просуществует долго; он сохраняет важность как система ценностей и политическая модель, однако его идеологическая привлекательность снизилась, а политическая модель больше не кажется образцом для подражания. Его легитимность и универсальность подвергаются сомнению, уникальность оспаривается, а его сущность как конечной или высшей стадии развития отрицается на философском уровне.

Фундаментальная причина отступления либерализма кроется в нём самом. С одной стороны, в национальном развитии и управлении западные страны сталкиваются с большим количеством проблем: поляризация богатых и бедных, политический раскол, социальные противоречия, неспособность либеральных институтов к самообновлению и их беспомощность в поиске эффективных решений. С другой – незападные страны, в частности Китай, показывают более высокую эффективность в обеспечении социально-экономического развития. Превосходство либеральной модели ставится под сомнение, и она больше не может претендовать на звание лучшего и единственно правильного выбора. Слабые стороны западной модели особенно ярко проявились после вспышки COVID-19 в 2020 г., когда Соединённые Штаты, обладающие лучшими медицинскими ресурсами, плохо справились с пандемией и сотни тысяч американских граждан стали жертвой инфекции.

Считая себя победителями в холодной войне, США и Запад попытались преобразовать незападные государства по либеральным лекалам. Но потерпели фиаско в экспорте либеральных политических систем в страны за пределами западного мира.

Существует два основных способа экспорта либеральной модели, один из которых – «цветная революция», другой – прямое применение силы. Ни тот, ни другой не привели к развитию реальной демократии в целевых странах, а также не обеспечили им значительного социально-экономического прогресса. Силовой экспорт либеральной модели вызывал катастрофические последствия. Итогом войн или военного вмешательства США в Афганистане, Ираке, Сирии, Ливии стало то, что страны оказались ввергнуты в хаос, их национальная экономика потерпела крах, а социально-экономические достижения многих лет были разом уничтожены; множество мирных жителей погибли и пострадали, большое число людей стали беженцами, создав массу проблем для европейских стран.

Афганистан – последний и наиболее типичный пример. Двадцатилетняя война закончилась полным поражением американцев в августе 2021 г., когда талибы вернули себе власть после поспешного ухода воинских формирований США. И это не только военное фиаско, но и крах надежд на экспорт либеральных ценностей. Можно с уверенностью сказать, что Соединённые Штаты не планировали длительной войны, когда начали в Афганистане операцию «Несокрушимая свобода». Изначально это был, прежде всего, ответ на действия террористов, и по этой причине операцию поддержало мировое сообщество. Но после разгрома «Аль-Каиды»[1] и свержения «Талибана»[2]задачи американцев начали меняться, а геополитические цели превратились в навязчивую идею. США перешли от возмездия террористическим организациям к демократическим преобразованиям, пытаясь построить в Афганистане государство в соответствии с либеральными ценностями. Это главная причина, по которой война затянулась на двадцать лет.

С точки зрения исторического прогресса у либерализма, безусловно, есть важные ценности, особенно в сравнении с радикальным религиозным мышлением или политикой, и многие незападные страны, включая Китай и Россию, также придерживаются идеи демократии и свободы, хотя иначе её интерпретируют. Но навязывание своих идей другой стране силой само по себе противоречит принципам демократии. Это не могло не вызвать противодействия. Более того, никакая модель государственности не работает без соответствующей идеологической и культурной готовности общества. Чтобы демократия укоренилась, необходимо соблюсти определённый баланс с местными историческими и культурными традициями. Семена, посеянные на неподготовленной почве, не принесут желаемых плодов. Историческая прогрессивность и традиции часто вступают в противоречие. Поддержание динамического равновесия – лучший способ добиться положительных результатов. Поражение Америки в Афганистане – знаковое событие, знаменующее исторический провал идеи «либерального спасения» восточной нации. Страны, в том числе и западные, осознали, что либерализм не является общепризнанной или универсальной ценностью, а либеральные институты невозможно пересадить на чуждую для них почву. Это необязательно означает крах американской гегемонии, но многие сделали для себя негативные выводы об историческом эксперименте по насильственному преобразованию незападных стран в соответствии с либеральными лекалами.

Тяжёлый удар по либерализму также нанесён гегемонией Соединённых Штатов в мировой политике. После распада Советского Союза США как единственная сверхдержава лишились сдержек и противовесов, что позволило им действовать без ограничений и страха перед возмездием. Но вместо разумной сдержанности Соединённые Штаты перешли к односторонним действиям, игнорируя интересы других стран и принципы международного права, произвольно вмешиваясь во внутренние дела других государств, выходя из международных соглашений, проводя политику санкций и применяя силу. В частности, США использовали ложные доказательства для оправдания войны в Ираке, и телевизионная картинка лжесвидетельства была показана всему миру, что сильно подорвало моральный авторитет Америки и нанесло неизмеримый ущерб имиджу либерализма.

Теперь даже автор теории о «конце истории» вынужден признать, что она не закончилась. Скорее, это новое начало.

От надежд на построение общего европейского дома к новому расколу

Крушение надежд, связанных с Большой Европой – ещё один провал в международной политике после распада СССР. Идея создания Большой Европы с участием России – вечная тема, которая муссировалась ещё в советские времена. Шарль де Голль провозгласил идею Европы от Атлантики до Урала, а Михаил Горбачёв выдвинул инициативу «общеевропейского дома». Но лишь после распада Советского Союза, окончания холодной войны и завершения противостояния между двумя блоками впервые появилась возможность разработать проект Большой Европы.

Какое-то время Россия и Европа действительно шли к взаимному сближению, думая о создании общеевропейского дома. В 1994 г. Россия и ЕС подписали Соглашение о партнёрстве и сотрудничестве на десять лет, создав механизм встреч на высшем уровне, которые с 1998 г. проводились дважды в год. В 2003 г. на саммите Россия – ЕС в Санкт-Петербурге предложен план создания четырёх общих пространств от Лиссабона до Владивостока: экономического, свободы, безопасности и правосудия, внешней безопасности, а также научных исследований, образования и культуры. В 1994 г. Россия официально объявила о присоединении к программе «Партнёрство во имя мира», вскоре был подписан Основополагающий акт Россия – НАТО, а в 1997 г. создан Постоянный совместный совет (ПС), который в 2002 г. был заменён на Совет Россия – НАТО.

Однако и ныне Россия остаётся Россией, а Европа – Европой. Более того, российско-европейские отношения сейчас в наихудшем состоянии со времён окончания холодной войны, причём обе стороны отдалились друг от друга даже больше, чем в конце советской эпохи. Российско-европейские связи страдают от сменяющихся один за другим споров, конфликтов и кризисов. Теперь стороны воспринимают друг друга политическими чужаками, бросающими вызов безопасности континента, а не друзьями, с которыми можно создавать общий дом. Военная конфронтация развернулась в Восточной Европе, Прибалтике и в регионе Чёрного моря. Пострадали экономические отношения. Хотя Евросоюз остаётся крупнейшим торговым партнёром России, его доля в её внешней торговле снизилась с более чем 50 процентов до менее 40 процентов из-за санкций ЕС и пандемии. Вопрос о большой Европе снят с повестки дня, четыре общих пространства больше не упоминаются, а главная тема – не сотрудничество, а взаимное недовольство.

Надежда на «большую Европу», воплощение которой казалось таким близким после распада Советского Союза, поколеблена, и вовсе не потому, что Россия или Европа выступают против. На самом деле, и Россия, и Европа поддерживают идею «Большой Европы». Со времён Петра Великого у России был эмоциональный и исторический комплекс по поводу интеграции в Европу. Несмотря на частый регресс в отношениях, Россия никогда по-настоящему не отказывалась от этой идеи и обязательно попытается реализовать её, как только забрезжит луч новой надежды.

Поворот России на Восток после кризиса на Украине 2014 г. стал широко обсуждаемой темой. Некоторые считают, что Россия заменила «Большую Европу» «Большой Евразией»: эту концепцию президент Путин огласил в 2016 году. Но, хотя Россия действительно развернулась в сторону Евразии, это не означает, что она оставляет Европу. Поворот России на Восток – не уход из Европы и не замена её Азией. Просто укрепляется ориентация на Восток с целью достижения более взвешенного баланса в отношениях с Европой и Азией, а также диверсификации экономических отношений, технического сотрудничества, источников инвестиций и рынков энергоносителей. Концепция «Большой Евразии» не отрицает концепцию «Большой Европы». Они не являются взаимоисключающими или антагонистическими.

Теоретически «Большая Евразия» может включать в себя «Большую Европу» или стыковаться с ней, и, если бы это было возможно, Россия не отвергла бы такой исход.

Поворот на Восток – перегруппировка российских дипломатических приоритетов, но она не меняет природу цивилизации и культуры России, которая по-прежнему видит себя частью Европы. Западническая идеология пустила глубокие корни в российском обществе и сохранится в будущем. Иногда эта идентичность выходит на первый план, а иногда отступает в тень. Многие россияне воспринимают Европу своим духовным домом, а Азия никогда таковым не была и быть не может. Конечно, это не значит, что с Европой у России отношения лучше, чем с Азией.

Спад связей России и Европы, а также их изменившийся характер – главная причина, по которой идея «Большой Европы» сегодня неосуществима. После расширения НАТО на восток, войны в Косово, конфликта между Россией и Грузией, кризиса на Украине и многих других проблем отношения России с Евросоюзом ухудшились настолько, что фундамент для строительства большой Европы полностью размыт.

Существует ещё одно важное препятствие. Россия и ЕС имеют фундаментальные разногласия, в какой форме должен быть реализован проект, какую роль в нём должны играть стороны. Россия понимает построение «Большой Европы» как создание единого сообщества, в то время как европейское видение подразумевает принятие Россией европейской политической системы, её системы безопасности и ценностей. Другими словами – распространение европейских институтов политики и безопасности на Россию и включение последней в соглашения и институты, где доминируют европейцы.

Россия позиционирует себя как независимого игрока, равного партнёра и не приемлет идею интеграции в Европу в качестве вассала, в то время как Европа не согласна с принципом равноправия России. ЕС и НАТО как организации с коллективной идентичностью рассматривают Россию как чужака, а не равноправного партнёра. Равный статус России с ЕС и НАТО в «Большой Европе» будет означать, что ей предоставят право вето по поводу решений Европейского союза и Североатлантического альянса, что для них неприемлемо. ЕС и НАТО также отказываются от равноправного диалога с ЕАЭС и ОДКБ. Иными словами, Россия и Европа по-разному видят устройство «Большой Европы» и своё место в ней. План имеет врождённые и непреодолимые недостатки. Возможно, идея в будущем возродится, однако, по крайней мере, на нынешнем этапе она мертва.

--

СНОСКИ

[1] Запрещено в России.

[2] Запрещено в России.

Россия. США. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046520 Чжао Хуашэн

«Путешествие из точки А в точку А»

ЕВГЕНИЙ ВОДОЛАЗКИН, Писатель.

ТОМАС ГРЭМ, Заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше.

ТОМАС БАГГЕР, Директор по внешней политике Аппарата федерального президента Германии.

ТОМА ГОМАР, Директор Французского института международных отношений (IFRI).

АНДРЕЙ ТЕСЛЯ, Кандидат философских наук, старший научный сотрудник Academia Kantiana ИГН БФУ им. И. Канта.

У ЭНЬЮАНЬ, Доктор исторических наук, бывший директор Института исследований России, Восточной Европы и Центральной Азии Китайской академии социальных наук, научный сотрудник Уханьского университета, почетный доктор Института Дальнего Востока Российской академии наук, сопредседатель Международного комитета истории русской революции.

ТИМОТИ ГАРТОН ЭШ, Профессор европейских исследований Оксфордского университета, старший научный сотрудник Гуверовского института Стэнфордского университета.

ФИЛИП ДЭВИД ЗЕЛИКОВ, Профессор истории и государственного управления в Центре Миллера, Виргинский университет. Служил в пяти президентских администрациях – от Рейгана до Обамы.

АЛЕКСАНДР ФИЛИППОВ, Доктор социологических наук, ординарный профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», руководитель Центра фундаментальной социологии.

ПОЛ КОЛСТЁ, Профессор департамента литературы, регионоведения и европейских языков Университета Осло.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Баггер Т., Водолазкин Е., Гартон Эш Т., Гомар Т., Грэм Т., Зеликов Ф., Колсте П., Тесля А., У Э., Филиппов А. «Путешествие из точки А в точку А» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 82-104.

МИР ЧЕРЕЗ ТРИДЦАТЬ ЛЕТ ПОСЛЕ СССР. ОПРОС. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Первая часть опроса уче?ных и интеллектуалов из разных стран о том, каким стал мир через тридцать лет после исчезновения СССР.

Евгений Водолазкин, писатель:

Недавно мне встретилась замечательная фраза: «Единственным, что нас разделяло, были взгляды». Она отсылает к наблюдению, сделанному мной в девяностые: в запутанных взаимоотношениях политических взглядов и темперамента первичным чаще всего оказывается темперамент.

В налетевшем вихре перемен я с удивлением наблюдал, как коммунисты диалектически обращались в свою противоположность. Кто был никем, тот никем и оставался, а отправленная, казалось бы, на дно верхушка с неутомимостью поплавка снова выныривала на поверхность. Позднее ультралибералы становились ультрапатриотами – и наоборот: было ясно, что в этих конструкциях основной частью было «ультра», а содержательная часть – лишь приложением.

Всё это, в сущности, не ново. Великий писатель и беспринципный политик Даниэль Дефо любил повторять, что всегда поступает в соответствии со своими убеждениями. Достойная эта позиция ослаблялась единственно тем, что убеждения Дефо менялись с завидной периодичностью.

Как это часто бывает, происходящее в области персональной проявилось и на макроуровне – например, в международных отношениях. США и СССР, десятилетиями переругивавшиеся в пространстве идеологии, с падением у нас коммунизма не примирились. Опешив от неожиданного распада Советского Союза, обе стороны пару-тройку лет пребывали в безразличном равновесии. А потом взялись за старое – с новой силой.

Помолвка не привела к браку. Мы предъявляли им то Горбачёва, то Ельцина (один дружественней другого), но это не произвело никакого впечатления. Перефразируя приведённое замечание, приходим к заключению: нас разделяли не только взгляды. Что именно нас разделяло, определить не так-то просто. Сопоставимость потенциалов? Место в мировом распределении энергии? Биполярная структура всякой вещи на свете – от магнитных опилок под напряжением до системы международных отношений?

Путин пришёл с идеей четырёх общих с Европой пространств: если мне не изменяет память, речь шла об экономике, праве, безопасности и культуре. И это было последней попыткой сближения. Увы, как выражались в мемуарах прежних лет, мы так и не стали друзьями.

Собственно говоря, коридор возможностей был очень невелик, и он вёл к конфронтации. Политики прежней формации – например, Бжезинский – мыслили довольно-таки механистически. Им казалось, что, оторвав от России Украину, они раздробят и российский потенциал. Этого не случилось, потому что центр силы неразделим – и он остался в Москве.

Точно так же наивны те голоса на Западе, которые сокрушаются о том, что победу в холодной войне не довели до логического конца. Да, сближение сторон, судя по всему, было невозможно. Но так же невозможно было стирание одной из них с политической карты, поскольку невозможно удаление одного из полюсов. Так в компьютере не удаляется системный файл.

Сейчас идёт глубокое переформатирование всего мира, и полюса, судя по всему, будут другими. Вполне вероятно, что страны европейской цивилизации составят один из полюсов, частью которого будем и мы. Так что не исключено, что брак всё-таки состоится.

Томас Грэм, заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше – младшем:

Предполагалось нечто большее, чем просто мир в наше время. Предполагался мир на все времена. История закончилась, как триумфально утверждал американский социолог Фрэнсис Фукуяма. Титаническая идеологическая борьба XX века между фашизмом, коммунизмом и либеральной демократией завершилась полной победой Запада с распадом Советского Союза в 1991 г., спустя 46 лет после разгрома нацистской Германии. Чтобы выжить и процветать в последующие десятилетия, у страны не было иного выбора, кроме как следовать по пути либеральной демократии, основанной на индивидуальной свободе и свободном рынке, – по крайней мере так надеялись в Соединённых Штатах.

Сам Фукуяма не верил, что конфликты прекратятся, закончилась только идеологическая борьба. И ни один американский политик не думал, что наступает эпоха всеобщего мира. Но в США господствовало ощущение, что преимущество американской системы подтверждено историей. Соединённые Штаты поведут мир в XXI век, распространяя американскую демократию и свободный рынок по всему земному шару. Россия станет призом. Если США смогут интегрировать Россию в евроатлантическое сообщество рыночных демократий, это только закрепит вердикт истории. Поэтому американские лидеры стремились построить стратегическое партнёрство, основанное на либеральных демократических ценностях, со своим бывшим злейшим врагом, хотя и опасались, что Россия может вернуться к нелиберальному империалистическому прошлому.

Россия смотрела на ситуацию иначе. Распад Советской империи и конец холодной войны стали сокрушительным поражением для страны, которая гордилась статусом сверхдержавы. Многие россияне пытались утешить себя той значимой ролью, которую они сами сыграли в крушении марксизма-ленинизма не только в России, но и в мире – Китай хотя и остался номинально коммунистическим, но отказался от идеологии на практике. Несмотря на политические убеждения, все стремились к возрождению России. Мечта не была пустой. В прошлом Россия распадалась, а потом возрождала прежнее величие – в качестве подтверждения неистребимой силы России достаточно вспомнить победу над Гитлером. История не прочертила для россиян дугу прогресса, как для американцев. России, скорее, уготован цикл трагедий и триумфов, крушений и возрождения.

Первые шаги к восстановлению российские лидеры делали в сотрудничестве с США. Ощущая асимметричность сил и экономического положения, они всё же полагали, что американцы должны относиться к России как к равному в благодарность за её роль в прекращении холодной войны и в качестве признания её статуса великой державы в прошлом. Да, Россия потерпела неудачу, но всё равно остаётся великой державой. Более того, Россия, как и в прошлом, была готова перенять определённые аспекты западной системы, теперь возглавляемой Соединёнными Штатами, чтобы восстановить свою мощь и положение в мире. И это тоже говорило в пользу партнёрства с США.

Иными словами, американцы хотели изменить Россию, чтобы ещё раз подтвердить свою победу в холодной войне. А Россия хотела восстановить свою мощь, чтобы преодолеть травмы этой войны. Цели были совершенно разными, тем не менее обе стороны полагали, что партнёрство – лучший путь к их достижению.

Спустя тридцать лет Соединённые Штаты и Россия оказались в конфронтационных отношениях, которые по уровню враждебности сопоставимы с холодной войной. Надежды 1989 г. давно умерли. Почему же закончилось партнёрство?

Простого ответа нет. Можно предположить, что история вернулась к российско-американским отношениям во всей их сложности, какими они были, когда страны впервые стали соперниками в конце XIX века – правда в том, что та история никогда не заканчивалась. Разногласия оказались скрытыми из-за слабости и разброда в России в первые постсоветские годы. Когда страна стала медленно восстанавливать мощь и гордость, разногласия вновь возникли. Гордость возродилась в последние годы президентства Бориса Ельцина, а её символом стал разворот самолёта Евгения Примакова над Атлантикой в 1999 г. как знак протеста против начала бомбардировок Югославии американцами. Мощь возвращалась постепенно при президенте Владимире Путине, который с 2000 г. вывел Россию своей политикой в число трёх самых активных геополитических акторов наряду с США и Китаем, хотя Россию по-прежнему отделяет от них огромная асимметрия мощи и экономического благосостояния.

Как и раньше, напряжённость между Соединёнными Штатами и Россией имеет идеологический и геополитический характер. Идеологически желание Америки трансформировать Россию в либеральную рыночную демократию по своему подобию натолкнулось на стремление России сохранить уникальный характер, фундаментально антидемократический с точки зрения американцев. Усилия США по продвижению демократии внутри России, которые изначально Кремль приветствовал, постепенно стали восприниматься как угроза, а с середины 2000-х гг. Путин начал наступление на гражданское общество.

Когда в 2014 г. вспыхнул украинский кризис, борьба между демократией и авторитаризмом вновь стала определять американо-российские отношения с точки зрения Соединённых Штатов, хотя Кремль, возможно, назвал бы это борьбой между американским универсализмом и защитой Россией своего суверенитета, самоопределения и многообразия. Активное использование киберинструментов для обострения внутриполитической напряжённости в другой стране – часть идеологической борьбы. Этим занимаются и США, и Россия, хотя доступные данные позволяют предположить, что Москва действует более агрессивно, напрямую или опосредованно атакуя элементы критической инфраструктуры.

Геополитически желание России выстроить периметр безопасности вдоль границ бывшего советского пространства – обусловленное историческим стремлением к безопасности на стратегической глубине, созданию буферных зон и региональной гегемонии – вступает в противоречие с исторической миссией Соединённых Штатов расширить так называемую историческую зону мира. Столкновения из-за Грузии и Украины – самые яркие проявления конфликта, но напряжённость существует на всей периферии России в Европе и Азии. Напряжённость также нарастает на Ближнем Востоке, в Латинской Америке и в определённой степени в Африке, но эти регионы остаются на втором плане, в отличие от соперничества США и России в Евразии.

Таким образом, тридцать лет с момента распада Советского Союза оказались долгим путешествием из точки А в точку А, обходным путём обратно к соперничеству, определявшему американо-российские отношения с тех пор, как США стали великой державой в конце XIX века. Мы недооценили силу традиций и национального характера в обеих странах даже в условиях калейдоскопа событий, которые привели к кардинальным изменениям сегодня. Конечно, изменения происходят: современный мир не такой, как был в 1991 г.; геополитический ландшафт изменился с подъёмом Китая; передовые технологии трансформировали нашу жизнь – общение, работу, отдых и борьбу.

Но изменения не настолько радикальные, как мы надеемся или опасаемся. Как показали американо-российские отношения, мы отрицаем силу и неизменность наших собственных страхов.

Томас Баггер, директор по внешней политике Аппарата Федерального президента Германии:

И снова случилось немыслимое. После неожиданного, невообразимого падения Берлинской стены осенью 1989 г. внезапный и бесславный конец могущественного Советского Союза стал ещё одним сюрпризом – в глазах немцев, как западных, так и восточных, сюрпризом в целом очень приятным.

Оглядываясь на знаменательные события тридцатилетней давности, которые ускорили обретение независимости многими странами постсоветского пространства – некоторые из них сегодня являются членами Европейского союза, – Германия однозначно считает себя «победителем» последних трёх десятилетий. И всё же, помимо радости по поводу объединения и экономического процветания поколения скоростной глобализации конец Советского Союза также оказал глубокое и не столь однозначное влияние на восприятие немцами остального мира.

Оказавшись, наконец, на правильной стороне истории после того, как в XX веке они, по меньшей мере, дважды оказывались на неправильной, большинство немцев извлекли любопытный урок из этих самых неожиданных политических событий своей жизни: абсолютно линейное ожидание будущего. Будущего, где Германия уже прибыла в пункт назначения, создав парламентскую демократию и социально ориентированную рыночную экономику. Теперь она более или менее терпеливо ожидает прибытия в тот же пункт всех остальных стран, включая восточных соседей, среди которых Россия – самая большая держава.

Эта идея великого сближения в мировом масштабе также соблазнила многих обобщить довольно специфический немецкий исторический опыт, представив его как универсальную закономерность. Победитель редко бывает любопытным. Мы утратили интерес к тонкостям местной политики, культурным и экономическим тенденциям в нашем всё более раздробленном регионе. Советского блока больше нет. Однако вместо того, чтобы внимательно изучать его многочисленные разрозненные части, мы предпочли уверовать в то, что все они станут такими же, как мы, надо только немного подождать. Поэтому зачем забивать себе голову такими деталями? Эта уверенность в будущей траектории истории размыла границу между желаемым и реально достижимым. Идея гуманитарных интервенций для ускорения наступления неизбежного – принятия верховенства закона и уважения всеобщих прав человека во всём мире – оказалась очень соблазнительной.

Возможно, создание в 1998 г. Международного уголовного суда по образу и подобию Нюрнбергского трибунала после Второй мировой войны стало высшей точкой этого немецкого исторического оптимизма, подпитываемого событиями 1989 и 1991 годов. Данный проект сулил постепенное укрощение власти отдельных стран с их амбициями, на смену которым придёт международное право. Однако вскоре он столкнулся с противодействием даже со стороны самого важного союзника Германии – Соединённых Штатов.

История военных интервенций последних десятилетий, одни из которых шли с переменным успехом, а другие оказались откровенно провальными, – усугубила сомнения в собственной правоте, которыми пронизан современный западный дискурс. Постепенно до нас начинает доходить, что если в самом деле поверить, будто достоверность разделяемых вами ценностей и правовых идеалов зависит от вашей способности реализовать их даже в самых отдалённых уголках земного шара, то это значит обречь себя на неудачу. В чём мы ошиблись? Восстание в Восточной Германии 17 июня 1953 г., Венгерская революция 1956 г., Пражская весна 1968 г., польская «Солидарность» в Гданьске 1980 г. – все эти попытки революций были подавлены советской мощью. Запад не пришёл на помощь восставшим, потому что угроза взаимного гарантированного уничтожения требовала осторожности и терпения. Но каждая из этих массовых демонстраций политического недовольства утвердила Запад во мнении, будто свободное и открытое общество притягательно в силу неотъемлемой ценности этого института. Мы были почти беспомощны, и всё же выходили из каждого эпизода более сильными. Кто-нибудь это помнит?

Однако наши завышенные ожидания быстро уступили место повсеместному разочарованию. 1989 и 1991 гг. явно изменили лицо и траекторию развития Европы – но действительно ли они изменили траекторию развития всего мира? Может быть, события 1979 г. и иранская революция оказали столь же важное, но совершенно противоположное влияние на мировую историю? Может быть, другое решающее событие 1989 г. – жестокое подавление китайскими властями инакомыслия и демократических чаяний на площади Тяньаньмэнь 4 июня – в итоге оставит более глубокий или долгосрочный след в истории за счёт стабилизации однопартийного правления и автократической модернизации в Китае?

С выгодных наблюдательных позиций осени 2021 г. нам представляется, что достижения судьбоносных событий 1991 г. сегодня почти полностью уничтожены. Мы наблюдаем душевные терзания на Западе после неудачной трансформации Афганистана и растущую самоуверенность, если не сказать высокомерие, Москвы, и прежде всего Пекина. Традиционный рефрен нашего времени: «Запад переживает упадок, а Восток поднимается и усиливается». И всё же самоуверенность Запада после 1991 г. должна послужить предупреждением и для правителей Востока: всегда опасно излишне увлекаться, выдавая желаемое за действительное и прибегая к грандиозным обобщениям.

Сегодня внешняя политика снова становится искусством возможного для всех нас.

И, если отрешиться от наших конфликтов и разногласий, нам всем не мешало бы помнить, что один из великих русских писателей Василий Гроссман, живший в гораздо более мрачные времена, написал следующее в своём монументальном труде «Жизнь и судьба»: «Природное стремление человека к свободе неистребимо, его можно подавить, но его нельзя уничтожить. Тоталитаризм не может отказаться от насилия. Отказавшись от насилия, тоталитаризм гибнет. Вечное, непрекращающееся, прямое или замаскированное, сверхнасилие есть основа тоталитаризма. Человек добровольно не откажется от свободы. В этом выводе свет нашего времени, свет будущего».

Мы не говорим сейчас о геополитике сегодняшнего дня плюс-минус десятилетие, но надеемся, что эти строки многое скажут вам о более длинной дуге истории.

Тома Гомар, директор Французского института международных отношений (IFRI):

Хронология всегда политизирована. И очевидно, что распад Советского Союза в декабре 1991 г. знаменовал крах международной системы, последствия которого ощущаются и тридцать лет спустя. В 1979 г. СССР вторгся в Афганистан и вывел войска в 1989 году. В 2001 г. США, в свою очередь, осуществили собственную интервенцию, а вывели войска только в 2021 году. «Всякая империя погибнет», как сказал историк Жан-Батист Дюрозель (1917–1994), потому что обязательно наступит время, когда разрыв между её материальными ресурсами и территориальными амбициями станет неприемлемым. В 1991 г. СССР распался по трём основным причинам: экономический застой, вызванный гонкой вооружений, стремление к исторической независимости народов, входивших в состав Советского Союза, и, прежде всего, конец коллективистских убеждений, воплощённый в том, что КПСС полностью утратила легитимность. Именно идеологическое измерение труднее всего понять, потому что идеи всё ещё циркулируют: тридцать лет спустя анализ 1991 г. оправдывает (или нет) выбор и ориентацию Кремля как внутри, так и вовне.

Ещё один переломный момент заслуживает особого внимания, потому что, с точки зрения Франции, он, несомненно, имел более прямые последствия, чем распад СССР: 1989 год. Что вспоминать? Площадь Тяньаньмэнь или Берлинскую стену? В июне 1989 г. власти Китая жестоко подавили выступления протестующих. В ноябре власти ГДР разрешили снести стену. Сегодня Китай ведет себя как «сверхдержава, страдающая амнезией» (Саймон Лейс), постоянно подтверждая абсолютную монополию Коммунистической партии на политическую власть и заявляя, что КНР сможет стать первой державой мира к 2049 году. Германия, в свою очередь, воссоединилась и положила конец биполярному разделению Европы. ФРГ сделала европейское строительство основным ориентиром внешней политики, став одновременно экспортной державой.

Глобализация неуклонно углублялась на протяжении трёх десятилетий. Это привело к значительной экономической конвергенции, чему способствовало, в частности, вступление Китая в ВТО в 2001 году. Китай и Германия играют ведущую роль в торговле, промышленности и технологиях. Они – два основных двигателя глобализации с 1991 года. В 1980-е гг. на Китай приходилось 2% мирового ВВП по сравнению с 20% – показателем сегодняшнего дня. На Германию приходится почти треть ВВП еврозоны. Обе страны поддерживают тесные экономические отношения. В настоящее время глобализация порождает глубокое политическое расхождение между двумя моделями капитализма. С одной стороны, западная модель, основанная на разделении властей, а с другой – китайская, базирующаяся на объединении сил под централизованным контролем. Какие вехи будут наиболее значимыми в долгосрочной перспективе – июнь 1989 г., ноябрь 1989-го или декабрь 1991 года?

В качестве ответа полезно вспомнить, что репрессии на площади Тяньаньмэнь начались сразу после визита в Пекин Михаила Горбачёва, прибывшего отпраздновать советско-китайское примирение. Стремление к открытости генсека КПСС, освобождение стран Балтии и воссоединение Германии привели к падению Советской империи. Это событие до сих пор накладывает отпечаток на отношения, которые Россия при Владимире Путине поддерживает со своими партнёрами. В 2005 г. распад СССР был представлен Путиным как «величайшая геополитическая катастрофа ХХ века». В 2019 г. президент Европейского совета Дональд Туск, напротив, увидел в этом событии «благословение для грузин, поляков, украинцев, всей Центральной и Восточной Европы, а также для россиян». Михаил Горбачёв понял, что у Москвы больше нет ни средств, ни желания сохранять свою империю. Сегодня этот опыт рассматривается как однозначно негативный в Пекине, где многие аналитические центры терпеливо анализировали причины распада Советского Союза. По их мнению, Михаил Горбачёв потерпел неудачу, не защитив КПСС и отказавшись от идеологии. Напротив, в Берлине и других столицах Европы считают дальновидным то, что он воздержался от применения силы ради предотвращения падения системы, в которую Советы больше не верили из-за её экономической неэффективности. Сегодня Россия находится между Берлином и Пекином. После вступления в ВТО в 2012 г. страна твёрдо придерживается принципов экономической глобализации. Германия и Китай – два её основных экономических партнёра.

В политическом плане Москва открыто критикует ЕС, понимая, что глобализация по-китайски в долгосрочной перспективе может нести угрозу Евросоюзу.

Дух Москвы сегодня едва ли ощущается, о чём свидетельствуют соответствующие траектории развития бывших советских республик, которые воспринимают дух Берлина через дискурс Евросоюза, или дух Пекина, благодаря проекту «Один пояс и один путь». Не говоря уже о духе Тегерана, Анкары, Дели и, конечно же, Вашингтона. Спустя тридцать лет после распада СССР международная система стала многополярной, но не многосторонней, что ставит Китай и Соединённые Штаты в центральное положение. На две страны приходится более триллиона долларов военных расходов в год, более 40% мирового ВВП и более 40% выбросов CO2. Что будет с ними через тридцать лет?

Андрей Тесля, кандидат философских наук, старший научный сотрудник Academia Kantiana ИГН БФУ им. И. Канта:

Основной итог распада СССР – то, что мы всё ещё живём, по крайней мере в своём сознании, – в состоянии, которое описываем как «постсоветское». То есть «советский мир» оказывается до сих пор определяющим – при этом понятно, что определяющим не является ни ранний Союз 1920-х гг., ни 1930-е гг. или даже первое послевоенное десятилетие.

То, в тени чего проходит наша жизнь: вообще-то исторический период, прошедший с момента распада Союза, по длительности практически равен условному «тридцатилетию» с XX съезда и до начала «перестройки».

Мы рефлексируем перемены. И не только перемены по отношению к условному-советскому, но и вообще невероятные изменения, происшедшие за это тридцатилетие. Однако всё множество этих перемен до сих пор не образует, если позволить себе намеренную психологизацию, некоего целостного «гештальта».

Парадоксально то обстоятельство, что рамка «большого мира» оказывается динамичной. Одно описание сменяется другим: «однополярный мир» – «кризисом гегемонии».

И мы уже оказываемся в ситуации, которую склонны описывать то как наступающую «полиархию», то как предчувствие новой «вестфальской системы», теперь уже глобальной, но без призрака глобализма или с переосмыслением его (что кажется ближе к истине), где глобализм не противоречит территориальности господства и государственной рамке (словом, Бродель вновь актуален).

Одновременно – в философском плане – это мир, внезапно утративший онтологию. Не случайно именно на постсоветском пространстве случилось такое торжество того странного – и до сих пор, кстати, так и не удостоившегося плотного описания – феномена, как «постмодернизм», и его двойника, уже свободного от отсылок к «мировой современности», но равно столь же локального – как местные программы философских систем, попыток вернуться даже не в XX, а в XIX век.

Герои «эпохи застоя» – «полётов во сне и наяву» – пытались то описать своё состояние как единственную норму, то избавиться от него (по крайней мере на словах) через отсылку к «реальности», которая укладывается в схемы и таблицы – с попутной любовью к новым словам. Словам, которые наивно-амбициозные изобретали сами, а более искушённые обретали через заимствования и регулярную смену репертуара.

И попутно – то, что возвращает к теме «пост-», отсутствие на постсоветском российском пространстве циников и правовых позитивистов. Верящих в регламент и узаконение – чистый легализм, который свободен от моральных оснований – и способен сам диктовать норму, устанавливать её для здесь и сейчас, не имеющий отсылки ни к чему за пределами себя – в конце концов сводимый к чистому волению.

Осмеливаясь на некий прогноз, я бы сказал, что в перспективе одного-двух десятков лет мы будем проводить водораздел между эпохами явно где-то в уже прошедшем. Видя его в Крыму, в 2014 г. или в каком-то другом событии, но меняющем внутреннее восприятие, знаменуя приход другого мировосприятия, если опять же воспользоваться понятием из прошлого века.

Союз сошёл со сцены – во всяком случае для России – довольно тихо, вопреки всем ожиданиям ужасов гражданской войны и сцен распада империи. Но тихий уход империи – скорее история о том, что империя никуда вполне не ушла – а нынешнее время прежде всего история о том, что империя отнюдь не решительна в своём возвращении. И есть ли эта нерешительность истории – о закате «имперского способа быть» – или же речь идёт лишь о медленном вращении жерновов истории, об империи, которая не уходит в никуда – и веками готова вернуться – это всё вопрос к будущему. И не только к ближайшему.

У Эньюань, доктор исторических наук, бывший директор Института исследований России, Восточной Европы и Центральной Азии Китайской академии социальных наук, научный сотрудник Уханьского университета, почётный доктор Института Дальнего Востока Российской академии наук, сопредседатель Международного комитета истории русской революции:

Распад СССР и резкие изменения в социалистических странах Восточной Европы нанесли огромный ущерб развитию мирового социалистического движения. В результате некоторые даже предсказывали, что человечество подходит к «концу эпохи социализма». Однако вслед за активным развитием социализма с китайской спецификой Китай (1,4 млрд жителей) превратился из отсталой страны в государство с ВВП на душу населения более 10,5 тысяч долларов (выше среднего уровня развитых стран), а по совокупному объёму экономики занял второе место в мире. Особенно отчётливо преимущества социалистической государственной системы проявились в условиях пандемии COVID-19: в Китае быстро восстанавливается экономика – не говоря уже о том, что число инфицированных и погибших значительно меньше, чем в других странах. В капиталистическом мире, в США и на Западе, напротив, наблюдаются застой в социально-экономическом развитии, обострение этнических конфликтов… Факты подтверждают, что социализм по-прежнему создаёт светлые перспективы для развития человеческого общества.

Соединённые Штаты и остальной капиталистический мир из-за внутренних и внешних противоречий становятся всё более агрессивными. Мир вступает в эпоху «неоимпериализма». В XX веке в основе мирового порядка лежало противостояние и взаимное сдерживание двух лагерей, возглавляемых СССР и США, – социалистического и капиталистического. Распад Советского Союза привёл к разрушению биполярной структуры мира и системы глобального стратегического баланса. Соединённые Штаты, будучи сверхдержавой, беззастенчиво продвигали одностороннюю политику «неоимпериализма», в основе которой лежит гегемонизм: без какого-либо обоснования и без санкции со стороны ООН они направляли войска в Афганистан, Ирак, Сирию, нанеся огромный ущерб местному населению и обществу. Они по всякому поводу размахивают санкционной дубинкой, вмешиваются во внутренние дела других стран. Вплоть до сегодняшнего дня человечество сталкивается с тем, что Соединённые Штаты и западные страны прибегают к политике сдерживания, подрывной деятельности, угрозам применения силы, а порой дело доходит и до войны. Они пытаются изменить общественное устройство и идеологию других стран, стремясь создать однополярный мир, центром которого будет Запад. К этому мировой общественности стоит подходить с особой бдительностью.

Тенденцию к формированию многополярного мира невозможно остановить. После распада СССР устоявшаяся на некоторое время по всему миру тенденция к «однополярности» к определённому моменту уже не могла не встретить сопротивления, и тогда стали появляться признаки «многополярности». Самое простое и наиболее популярное объяснение т.н. «многополярности» состоит в том, что различные страны и регионы, представляющие разные интересы, разные расы и обладающие различающимися потребностями, должны в той мере, в какой это возможно, участвовать в решении мировых проблем.

Развитие этого процесса постепенно набирает обороты. Во-первых, Китай, Россия и США – три страны, политическая, экономическая и военная мощь которых признаётся во всём в мире, – уже придали форму силе взаимно сдерживающего влияния на международную обстановку. Во-вторых, Европейский союз, Япония, а также другие группы государств обладают силой влияния на изменение мирового устройства. В-третьих, огромное количество развивающихся стран и объединений, таких как Шанхайская организация сотрудничества, БРИКС и др., также играют всё более важную роль в международных делах.

Тот вид мирового устройства, который опирался на мировое господство и гегемонизм, навсегда ушёл в прошлое.

Тимоти Гартон Эш, профессор европейских исследований Оксфордского университета, старший научный сотрудник Гуверовского института Стэнфордского университета:

Тридцать лет назад я приветствовал распад Советского Союза как конец последней европейской империи. Я по-прежнему приветствую это событие по той же причине. Демократический Советский Союз – это парадокс, как жареные снежки. Демократизация неизбежно ставила вопрос о национальном самоопределении. Одной из ошибок Михаила Горбачёва было предположение, что освобождение внешней империи в Центральной и Восточной Европе не окажет прямого воздействия на внутреннюю империю, например страны Балтии.

Часто забывают, что, когда президент Джордж Буш-старший и его советник по национальной безопасности Брент Скоукрофт во время рыбалки у побережья штата Мэн в августе 1990 г. мечтали о «новом мировом порядке», они подразумевали сотрудничество между США и СССР. С этой точки зрения можно сказать, что новый мировой порядок продлился чуть больше года.

«Британия потеряла империю и не нашла себе новой роли», – говорил госсекретарь США Дин Ачесон в начале 1960-х годов. Россия тоже потеряла империю и пока не нашла себе новой роли. Пример Великобритании показывает, насколько труден процесс приспосабливания и как долго он может длиться. В итоге Brexit отчасти можно интерпретировать как постимперское стремление к величию. Вспомните слоган «Глобальная Британия», появившийся после Brexit. То, что Россией будет править Владимир Путин, не было неизбежностью. Но то, что постимперская Россия будет пытаться вернуть себе статус великой державы – глобальной России, было весьма вероятно.

На данный момент то, как режим Путина интерпретирует миссию глобальной России, делает её частью нового мирового беспорядка, в котором геополитика выглядит как соперничество великих держав в Европе XIX века, только в глобальном масштабе. Однако я думаю, что есть внешние и внутренние основания полагать, что так не будет продолжаться следующие тридцать лет.

Два крупнейших глобальных вызова нашего времени – изменение климата и подъём Китая.

Чтобы противодействовать изменению климата необходимо быстро и кардинально сократить потребление именно тех ископаемых видов топлива, от которых зависит экономическая и политическая модель России. Сегодня существует авторитарное антизападное партнёрство Москвы и Пекина, но вряд ли Россия согласится принять роль младшего партнёра Китая в долгосрочной перспективе. Многие россияне – может быть, даже большинство – по-прежнему сравнивают себя с Европой.

Неделя в политике – это долго, а год в истории – совсем ничего. Заглядывая на тридцать лет вперёд, я всё же надеюсь увидеть демократическую Россию как важного участника широкого «европейского концерта». Вероятность мала, но такое всё-таки возможно. В конце концов кто в 1961 г. мог представить, что Советский Союз рухнет в 1991-м?

Филипп Зеликов, профессор истории в Центре Миллера, Виргинский университет. Служил в пяти президентских администрациях – от Рейгана до Обамы:

В годовщину столь важного эпизода мировой истории хотелось бы поделиться пятью предположениями для размышления.

Во-первых, Советский Союз мог бы сохраниться и, возможно, даже процветать в случае успешной перестройки. Летом 1991 г. заключение нового союзного договора было ещё возможно. Руководители КГБ и их союзники, по-видимому, планировали августовский путч, чтобы предотвратить создание нового союза при обстоятельствах, которые, как им казалось, отстранили бы их от власти. Но в итоге их действия привели к полному и окончательному разрыву союзного договора.

Во-вторых, Соединённые Штаты и другие западные правительства были открыты для идеи переформатирования Советского Союза. Хотя некоторые американцы выступали против, президент Джордж Буш-старший и его главные помощники – Джеймс Бейкер и Брент Скоукрофт – придерживались твёрдого мнения, что перестроенный Союз предпочтительнее беспорядочного распада, который может привести к гражданской войне или чему-то похуже. Все они сразу же выступили против попытки переворота, хотя Буш, Бейкер и Скоукрофт не отказывались от возможности построения нового СССР вплоть до сентября 1991 г., когда они были вынуждены срочно обдумывать способы ограничения опасностей, связанных с распадом огромной страны.

В-третьих, если рассматривать спектр возможностей после распада Советского Союза, то худшие из сценариев удалось предотвратить. Благодаря неординарному государственному управлению, бывший СССР не растворился в гражданской войне масштаба той, что разразилась в Югославии, и уж тем более не масштаба той, что бушевала в стране с 1918 по 1921 год. Кроме того, Соединённые Штаты с помощью России и других стран подписали очень важные соглашения о сосредоточении всего ядерного и биологического оружия в Российской Федерации и ликвидации значительного его количества. Всего этого удалось достичь благодаря неформальным договорённостям и хорошо продуманным структурам для оказания политической помощи.

В-четвёртых, если ещё раз проанализировать диапазон возможностей после распада Советского Союза, следует признать, что исход мог бы быть и лучше. Россияне пережили годы ужасных лишений, когда инфляция уничтожала сбережения, когда останавливались заводы и промышленные предприятия, а реформа политических институтов буксовала. Такие термины, как «демократия» и «реформа», стали восприниматься многими как сарказм и насмешка. Как американец, пытавшийся помочь в начале 1990-х гг., я во многом разделяю общероссийское презрение к «бригадам консультантов от Мариотт» и других фирм. Этот период заслуживает гораздо более тщательного изучения. На мой взгляд, управление государственными финансами было гораздо важнее проблем приватизации. Этот момент был критически важен в истории китайских экономических реформ, и ряд российских экспертов также это понимали. Управление государственными финансами в итоге и стало ключом к возрождению России, начавшемуся в самом конце 1990-х годов.

Настоящая политическая и экономическая реформа не провалилась, её просто не пытались провести. Кстати, я положительно оцениваю героические усилия многих россиян, включая Егора Гайдара – некоторым западникам следовало бы больше прислушиваться к нему. Тут нужно прояснить некоторые вещи, потому что случившееся в действительности было дурным исходом для российской экономики – это было «шаткое равновесие частичной реформы». Частичная реформа могла бы быть проведена эффективнее, хотя всё могло оказаться и намного хуже. Можно начать с простого примера распространённой формы западной помощи в те годы (начало 1990-х гг.), а именно кредитных гарантий для закупок продовольствия. Допустим, немецкий банк давал деньги в долг российскому правительству, чтобы оно могло купить западное продовольствие, причём кредит выдавался под гарантии правительства Германии. Кредитные гарантии были тогда популярным инструментом. Правительство Германии расценивало это как гуманитарную продовольственную помощь. Европейские фермеры зарабатывали деньги. Голодные россияне получали продовольствие.

Российское правительство могло получать продовольствие через торговое или продовольственное агентство, которое продавало продукты местным российским фирмам, а те, в свою очередь, реализовывали их в розницу потребителям. При частичной реформе существовала возможность искусственного снижения российских цен на продовольствие, чтобы люди могли купить дешёвый хлеб, причём в рублях по искусственно установленному официальному обменному курсу. Однако этим механизмом пользовались частные российские компании, закупавшие европейское продовольствие очень дёшево, по российским ценам и официальному обменному курсу, у государственного торгового ведомства. Пользуясь плодами частичной реформы, они затем перепродавали часть европейского продовольствия или даже все импортные продукты по реальным рыночным ценам, получая при этом огромные прибыли.

Эти прибыли, конечно же, не возвращались российскому правительству, которое занимало деньги на закупку продовольствия, хотя некоторые чиновники могли получать определённый «откат». Прибыль, конвертированная в иностранную валюту (опять же по надуманному курсу), затем оседала в банках на Кипре. В этом случае российское правительство оказывалось обременённым кредитом, который оно вряд ли могло вернуть (рублями, полученными за продовольствие), поэтому немецкое правительство, под гарантии которого выдавался кредит, в итоге платило по счетам. На этом примере видно, как «продовольственная помощь», которая в идеале кажется прекрасной, на практике обогащала ловких дельцов, становясь нежизнеспособной и непосильной ношей.

Запад мог бы предоставить России больше помощи, но с жёсткими условиями, включая денежные ограничения, рыночные цены и устойчивый баланс налогов и расходов. Рецепты радикальных реформ не предполагают денежной инфляции, нерегулируемого банковского сектора, преждевременной приватизации ценных государственных предприятий по бросовым ценам, избирательного правоприменения или коррумпированных выборов.

Это подводит меня к пятому и последнему предположению.

Я считаю, что за революцией, которая привела к распаду Советского Союза, последовала контрреволюция. Все наблюдатели 1990-х гг. увидели триумф новых элит и «неформальных практик».

Ельцин до определённого момента руководил русской революцией. Но среди тех элит, которые уже захватывали неформальную власть и богатство в годы упадка Советского Союза, революции не было. Не было и настоящей радикальной реформы. Для этой провластной элиты, представлявшей собой смесь старых и новых кадров, хаос частичной реформы стал золотым часом.

Другие наблюдатели могут высказать множество других ценных мыслей относительно такого эпохального периода перемен. За исключением прямого вреда, причинённого зависимым правительствам Афганистана, Северной Кореи или Кубы, международные политические последствия распада СССР не были неизбежными, как мне представляется, и в большей степени определялись выбором, сделанным в 1990-е годы.

Александр Филиппов, доктор социологических наук, ординарный профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», руководитель Центра фундаментальной социологии:

Если отсчитать от формального распада СССР столько же лет назад, сколько прошло с Беловежских соглашений до наших дней, мы окажемся в самом начале 1960-х гг., когда изменившийся на заре 1990-х гг. международный порядок во многом ещё только устанавливался. Практически ровно на середину срока приходится 1975 г., когда были подписаны итоговые документы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. В каком-то смысле это была вершина долгого процесса, подниматься выше было уже некуда, отсюда и начался спуск вниз, сначала малозаметный, а потом превратившийся в настоящий обвал. Попросту говоря, разрушившееся просуществовало совсем недолго, в ретроспективе видно, что мы уже намного дольше живём без него, чем жили при нём. Конечно, для нескольких поколений советских людей СССР не только «был всегда», но, казалось, и «будет всегда», а вот с другой точки зрения, «конец истории» начался только с концом СССР. На самом же деле автору этих строк то, что происходило в 1991 г., казалось невообразимым, а сейчас более уместной представляется меньшая драматизация.

Если же говорить о том, что имело наибольшее международное влияние, то здесь куда важнее связанный с советским кризисом, но не полностью тождественный ему распад всей социалистической системы: как её прочных организационных форм (СЭВ и Варшавский договор), так и систематических связей и не всегда очевидных институтов влияния и поддержки государств, партий и движений по всему миру. Здесь крушение было не только радикальным, но и необратимым. В политике возможно многое, в том числе, говоря технически, любая реакция и реваншизм. Но есть и то, что повернуть вспять и сделать не бывшим невозможно. Исчезновение Советского Союза относится к событиям такого рода, но только не в плане чисто силовой или политико-географической конфигурации. Оставаясь самой большой по территории страной в мире, монополизировав оставшееся от Советского Союза атомное оружие и место в Совете Безопасности ООН, Россия некоторое время представлялась извне как лидирующая страна СНГ, продолжающего собой СССР. Однако Россия, в отличие от СССР, перестала быть мировой державой. С этим связана её особенность как империи, то есть большого политического пространства.

У Советского Союза как сверхдержавы были не только материальные ресурсы, но и видение устройства мира, которое формулировалось как идеологическое, а значит, и конкретное политическое предложение всем, кто мог быть в нём заинтересован. Вообще имперское пространство имеет динамический характер, и даже за границами империя распространяет своё влияние по всему миру. Но к пространству добавлялось и время, тот бесконечно откладываемый конец истории, когда серп и молот накроют земной шар не только на гербе СССР.

Идеологическое предложение, которое могло называться мировым социализмом, международным рабочим и коммунистическим движением, мировым революционным процессом и т.п., укореняло Советский Союз в старом нарративе прогресса, соединявшего научную мысль, технические достижения и политическую эмансипацию, то есть слом всех унаследованных иерархий и неравенств. Теоретически даже и в 1980-е гг. сохранялась возможность хотя бы на уровне официальных деклараций представлять СССР как эмансипаторную альтернативу «первому миру». Это был не просто язык самоописаний, но и способ вербовать и мобилизовать сторонников, строить альтернативную экономику, создавать возможности карьеры и планировать политический процесс.

Всё это исчезло, и возникшее на короткое время представление о глобальном единстве мира означало торжество капиталистической версии модерна. Я думаю, нам ещё предстоит осмыслить это положение дел: вся левая повестка строилась во многом на том, что пусть криво, пусть с издержками, пусть неэффективно, но социализм всё-таки возможен, а значит, нужна и левая политическая философия, и критическая социология на Западе, чтобы не пускать капитализм на самотёк.

Первое ощущение от краха мирового социализма было катастрофическим не у нас, не у тех, кто вдруг узнал, что бывает «нормальная экономика», при которой всем хорошо, а эксплуатация – глупый миф.

Нет, катастрофу увидели те, кто эту нормальную экономику и построенное на ней общество ненавидел. Современные тенденции в политической философии и социальных науках – эхо этой травмы, но при этом до нынешней России и её поисков в рамках этой повестки нет никакого дела.

Пол Колстё, профессор департамента литературы, регионоведения и европейских языков Университета Осло:

Что сделало распад Советского Союза таким особенным и поистине уникальным событием современной истории – так это то, что фактически речь идёт о трёх судьбоносных событиях в одной «упаковке»: гибель политического строя, экономической системы и, самое главное, развал советского государства. Эти три элемента «тройственного катаклизма» не были неразрывно связаны между собой и могли произойти по отдельности. Китай и Вьетнам доказывают, что можно отказаться от плановой экономики, не подвергая при этом опасности целостность государства или устоявшегося авторитарного политического строя, а большинство стран-сателлитов СССР в Восточной Европе сумели сбросить с себя как политическую, так и экономическую смирительную рубашку коммунизма, не пережив при этом распад государства.

Только в тех странах Восточного блока, которые были организованы как федерации по этническому принципу – Чехословакии, Югославии и СССР – системный коллапс стал спусковым крючком для распада государства. Эта закономерность могла стимулировать сепаратистские движения в других странах, построенных по федеративному принципу – таких как Великобритания, Испания, Бельгия и Эфиопия – где сепаратистская повестка становится всё более актуальной. Эфиопия представляет собой интригующую параллель: вызов государственной целостности здесь, как и в СССР, был брошен, когда решительно настроенный реформатор попытался ввести в стране больше демократии. Однако контраст с Эфиопией также весьма примечателен: премьер-министр Абий Ахмед был готов применить массовую, неизбирательную силу для предотвращения распада государства, на что Михаил Горбачёв так и не решился. Возможно, здесь есть определённая закономерность: эксперимент с перестройкой показал миру, что демократизация в многонациональной федерации может слишком легко привести к распаду государства. Не исключено, что призрак дальнейшей дезинтеграции государства в Российской Федерации при Борисе Ельцине был одной из причин сворачивания демократии при Владимире Путине.

Коммунизм как идеология и политический строй ушёл с мировой сцены, не вызвав сожаления, но исчезновение советского государства – это совсем другое дело. Президента Путина бесконечно цитируют, когда он говорит, что распад СССР был «крупнейшей геополитической катастрофой XX века». Обычно это трактуется так, как будто он преуменьшает ужасы Второй мировой войны, хотя он использовал русский термин «крупнейшая», не подразумевающий никакого сравнения. И все же его слова отражают широко распространённое среди многих россиян чувство великодержавной ностальгии (вовсе необязательно реваншизма). Более важным, однако, является то, что в период поздней перестройки всплеск опасений по поводу того, что может произойти, если колосс рухнет, наблюдался и в западных столицах. В августе 1991 г. президент США Джордж Буш-старший, выступая в Киеве (ястребы холодной войны вскоре окрестили эту его речь «котлетой по-киевски»), с тревогой предостерёг от опасности крушения СССР.

Очевидно, Буш-старший хотел, чтобы Горбачёв преуспел в своих реформаторских начинаниях, но в то же время позиция президента США была в том числе, или даже главным образом, продиктована озабоченностью по поводу возможного распространения ядерного оружия в мире. Но уже в январе 1992 г. в обращении «О положении дел в стране» Буш не смог удержаться от соблазна охарактеризовать падение Советского Союза как «свою победу» в ходе (неудачной) попытки переизбраться на пост президента: «Божьей милостью Америка выиграла холодную войну» (Plokhy, Serhii, The Last Empire: The Final Days of the Soviet Union / Oneworld books 2014, р. 389). Сегодня напрочь исчезло признание решающей роли Горбачёва и его окружения, без которой демонтаж Советского Союза, несомненно, был бы гораздо более жестоким и кровопролитным событием. Здесь можно вспомнить предсказание Пола Кеннеди: «В характере или традициях российского государства нет ничего, что позволило бы предположить, будто оно когда-либо сможет принять упадок империи достойно» (Kennedy, Paul, The Rise and Fall of the Great Powers, Fontana press, 1988, р. 664). К счастью, он ошибся, но с другим лидером в Кремле всё могло бы быть гораздо хуже.

Неслучайно Горбачёва сегодня гораздо теплее вспоминают на Западе, чем в России, – ведь он внёс куда меньший (мягко говоря) вклад в процветание своей страны, чем в дело мира во всём мире. Однако и украинским лидерам следует отдать должное в большей степени, чем это обычно делается. Часто говорят, что украинцы не смогли бы найти применение «своему» ядерному оружию, если бы сохранили его, но западные лидеры в то время так не считали, как не считают сегодня многие украинские националисты. Последние полагают, что, имея потенциал ядерного сдерживания, Украина смогла бы лучше противостоять «запугиванию со стороны России». У Украины есть не меньше, чем у России, поводов считать, что Запад, поздравлявший сам себя с «победой», сильно её подвел. Лидеры обеих стран полагают, что они должны были получить не только кивки благодарности, но и существенную экономическую поддержку, чтобы их страны перешли к «нормальной» жизни без потрясений. Насколько реалистичными были их ожидания – это совсем другой вопрос.

Первоначально падение Советского Союза – единственной сверхдержавы, помимо США, – создало феномен однополярного мира. В январе 1992 г. Буш-старший с ликованием провозгласил рассвет «нового мирового порядка», когда американские ценности восторжествуют во всём мире: «Мир, некогда разделённый на два вооружённых лагеря, теперь признаёт одну-единственную и главенствующую державу – Соединённые Штаты Америки». Но торжеству не суждено было продлиться долго; вместо этого мы получили сегодня многополярный мир, или, точнее, анархический мировой порядок в классическом варианте. Одна сверхдержава испарилась, а другая утратила способность диктовать мировую политику. Этот последний факт не следует считать логическим или необходимым следствием окончания холодной войны, разве что косвенным: исчезновение советской угрозы породило в Вашингтоне высокомерие, подтолкнувшее американских лидеров к необдуманным действиям. Сегодня, оглядываясь назад, мы видим, что в Афганистане и Ираке президенты США, приходившие в Белый дом после окончания холодной войны, действовали не в интересах своей страны и не в интересах мира в целом. Конечно, трудно понять, как Соединённые Штаты и их союзники по НАТО могли не «сделать что-то» в Афганистане после 11 сентября, но война в Ираке была не просто ненужной – это была глупая авантюра.

Однако американцы не обладают монополией на безрассудные действия: присоединение Путиным Крыма и последующая война в Восточной Украине также вполне подходят под это описание. Думаю, что история всё расставит по своим местам, и этот акт агрессии будет признан примером того, как страна может действовать вопреки собственным интересам.

Довольно грустный вывод, вероятно, заключается в том, что стратеги холодной войны были правы, когда утверждали, что «взаимно гарантированное уничтожение» (ВГУ) помогает охладить горячие головы по обе стороны Атлантики.

Утешением может служить то, что мы, по крайней мере, избавлены от необходимости выяснять, какими могли быть последствия развёрнутой реализации стратегии ВГУ.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046519

Между умершим и неродившимся

ГЛЕНН ДИСЭН

Профессор Университета Юго-Восточной Норвегии.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Дисэн Г. Между умершим и неродившимся // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 75-80.

КАК СДЕРЖИВАТЬ КРАЙНОСТИ ЛИБЕРАЛИЗМА

По мере того, как относительная мощь и влияние Запада неуклонно падают, роль либерализма во внутренней и международной политике уменьшается. После холодной войны в значительной степени восторжествовал известный тезис о «конце истории». Предполагалось, что весь мир объединится в соответствии с либеральными принципами, соблюдение которых будет осуществляться под благожелательным руководством США. Однако теперь, на фоне изменений на международной арене, западные государства всё чаще выражают озабоченность упадком так называемого «либерального международного порядка».

Сдерживание крайностей либерализма – полезная и необходимая мера, поскольку неограниченный либерализм подрывает внутреннюю и международную стабильность. Система не может исправиться сама, поскольку либеральная идеология ослепила Запад, уверовавший в собственную праведность. Сейчас мы достигли переломной точки, когда текущий порядок больше не работает.

Либерализм во внутренней политике

Ставя индивида в центр, либерализм продвигает такие необходимые каждому здоровому обществу глубокие идеи, как демократия и права человека. Тем не менее либерализм процветал именно при национальном государстве, поскольку он наиболее успешен, когда его сдерживают и уравновешивают консервативные принципы. Эксцессы либерализма привели к его отделению от национального государства, что предсказуемо способствовало общественным расколам и революционной политике.

Платон и Сократ скептически относились к прочности демократии, поскольку неограниченный либерализм в конечном итоге разрушает ту самую социальную ткань, на которую он опирался. Платон и Сократ полагали, что демократии становятся тем свободнее, чем дольше они существуют, и индивид в итоге освобождает себя от социальной группы, от которой он зависит, и всё более отвергает внешний авторитет семьи, веры, общества и государства. Это актуально и по сей день – мы видим, как индивид стремится освободиться от рамок нации, культуры, церкви, семьи, традиции и даже биологического пола.

Либерализм терпит крах, когда он функционирует слишком хорошо, поскольку атомизированный индивид освобождается от всякой власти и влияния группы, что вызывает нарциссизм, нигилизм и разрушение социального капитала, необходимого для функционирования гражданского общества.

В 2013 г. президент России Владимир Путин заявил о наличии этой тенденции во многих евроатлантических государствах, которые начали отказываться от христианских корней как основы западной цивилизации. Путин предупредил: «Мы видим, как многие евроатлантические страны фактически пошли по пути отказа от своих корней, в том числе и от христианских ценностей, составляющих основу западной цивилизации. Отрицаются нравственные начала и любая традиционная идентичность – национальная, культурная, религиозная или даже правовая»[1]. А американский политолог Сэмюэл Хантингтон писал в 2004 г. в своей статье «Мёртвые души», что «денационализация американской элиты» приведёт к поляризации и популизму, поскольку общественность станет сопротивляться крайностям либерализма. Хантингтон пришёл к выводу, что борьба «национализма против космополитизма» раскалывает общество и политику[2].

Экономический либерализм также вышел из рамок за счёт отказа от «встроенного либерализма», который характеризовал капиталистическую систему с 1945 по 1980 г., и последующего перехода к неолиберальной экономике[3]. При встроенном либерализме левые политики перераспределяли богатство, чтобы избежать концентрации капитала, а правые вмешивались в рынок, защищая традиционные ценности и общества. Президент Рональд Рейган признавал опасность подчинения культуры, традиционных ценностей и христианства силам рынка и предостерегал от «увязания в материальности», приводящего к «огрублению общества» и «упадку нации»[4]. Тем не менее в итоге американский консерватизм радикально изменился, начав считать рыночную эффективность главной добродетелью. И продолжал жаловаться на упадок традиционных ценностей.

При неолиберальном консенсусе, основанном на неприкосновенности рыночных сил, левые и правые не могут выполнять свои идеологические обязательства и вместо этого оказываются вовлечёнными в культурные войны, в которых проигрывают все. Неолиберальная экономика делает акцент на рыночную эффективность, и вытекающие из этого невыносимые социальные и экономические издержки предсказуемо приводят как правых, так и левых к радикальному популизму.

Либерализм в международной политике

В международной системе либерализм имеет традиции как умиротворения, так и империализма. Помещение прав человека в центр идеологии может способствовать более гуманным концепциям безопасности, хотя оно также может подрывать государственный суверенитет как основополагающий принцип международного права. Это противоречие можно смягчить, уравновесив либерализм принципом суверенного равенства.

Попытки внедрить демократию и права человека в международные отношения в значительной степени провалились, поскольку они становятся инструментом утверждения гегемонии через суверенное неравенство.

Москва воздержалась от подписания Всеобщей декларации прав человека в 1948 г. из-за опасений, что западные державы воспользуются правами человека как инструментом вмешательства во внутренние дела СССР.

Тем не менее в 1975 г. Москва подписала Хельсинкские соглашения как основополагающий документ общеевропейского сотрудничества. Хельсинкские соглашения были уникальными, поскольку вводили «уважение прав человека» в сферу международной безопасности. Однако первой статьёй соглашения был принцип «суверенного равенства», который предполагает, что права человека не будут использоваться для формирования отношений между политическим субъектом и политическим объектом. Впоследствии Хельсинкские соглашения вдохновили Михаила Горбачёва на создание концепции «общего европейского дома» и глубоких реформ в Советском Союзе.

Когда на Мальтийском саммите в 1989 г. было объявлено об окончании холодной войны, появилась возможность ещё больше углубить Хельсинкские соглашения. Впоследствии Парижская хартия для новой Европы 1990 г. расширила документ. Она призывала к созданию системы европейской безопасности для «прекращения разделения Европы», основанной на принципе, что «безопасность каждого государства-участника неразрывно связана со всеми остальным». В 1994 г. Хельсинкские соглашения были преобразованы в Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), инклюзивный институт безопасности, основанный на принципе суверенного равенства.

Роль демократии и прав человека в международной безопасности начала угасать по мере отказа от инклюзивной архитектуры безопасности. Гегемонистские амбиции воплотились в создание «Европы без России», основанной на расширении НАТО и ЕС. Впоследствии либерализм стал гегемонистской нормой. Он разорвал связь между легитимностью и законностью, когда Североатлантический альянс начал незаконную «гуманитарную интервенцию» и в одностороннем порядке изменил границы Сербии.

После незаконного вторжения в Ирак утверждалось, что США должны создать «альянс демократий» в качестве альтернативного ООН источника легитимности[5]. Эта идея была переосмыслена как «концерт демократий», который позволил бы Западу использовать военную силу вне резолюций ООН[6]. В 2008 г. кандидат в президенты от республиканцев сенатор Джон Маккейн также пообещал создать «Лигу демократий», если он выиграет президентские выборы, чтобы авторитарные государства не смогли сдерживать руководимые Соединёнными Штатами западные демократии.

Совсем недавно эти идеи были включены в концепцию «международного порядка, основанного на правилах» в качестве замены международного права. Западные державы всё чаще обращаются к порядку, основанному на правилах, а не к международному праву, а это часть более широкой инициативы по бинарному разделению мира на «демократии» и «авторитарные государства». Такой подход не имеет почти никакой эвристической ценности для понимания происходящего и сложности международной политики. Международный порядок, основанный на правилах, не предусматривает каких-либо конкретных правил, поскольку стратегическая двусмысленность позволяет гегемонии действовать избирательно и непоследовательно.

Показательный пример: даёт ли международный порядок, основанный на правилах, приоритет принципу территориальной целостности или самоопределения в Косово и Крыму, зависит от интересов Запада.

Суверенному равенству приходит конец, когда вторжения переименовываются в «гуманитарные интервенции», а перевороты – в «демократические революции».

При опоре на легитимность, а не на закон все международные споры становятся трибуналом общественного мнения, в котором государство борется за контроль над нарративом с помощью пропаганды.

Сдерживание либерализма

Неспособность сдержать крайности либерализма с помощью консервативных принципов внутри страны и суверенного равенства на международном уровне приводит к вырождению либеральных идеалов. Исследователь международных отношений Джон Герц предупреждал в 1950 г. о трагедии политического идеализма: «Как это ни парадоксально, у него есть время величия, когда его идеалы не реализованы, когда он противостоит устаревшим политическим системам, и волна времени приближает его к победе. Он вырождается, как только достигает своей конечной цели – и в победе умирает».

Нынешняя глобальная встряска ценностей и идеологии неизбежно приведёт к нестабильности и конфликтам. Итальянский философ Антонио Грамши писал в конце 1920-х или начале 1930-х гг. о трудностях переходного мира: «Кризис заключается именно в том, что старое умирает, а новое ещё не может родиться; в этом междуцарствии проявляется большое разнообразие болезненных симптомов».

Данный комментарий написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован на сайте клуба к ежегодному заседанию в октябре 2021 года. Эту и другие статьи автора можно найти по адресу: https://ru.valdaiclub.com/about/experts/6679/

--

СНОСКИ

[1] Заседание международного дискуссионного клуба «Валдай» // Президент России. 19.09.2013. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/19243 (дата обращения: 27.10.2021).

[2] Huntington S.P. Dead Souls: The Denationalization of the American Elite // The National Interest. 1.03.2004. URL: https://nationalinterest.org/article/dead-souls-the-denationalization-of-the-american-elite-620 (дата обращения: 27.10.2021).

[3] Ruggie J.G. International Regimes, Transactions, and Change: Embedded Liberalism in the Postwar Economic Order // International organization. 1982. Vol. 36. No. 2. P. 379–415.

[4] Reagan R. Remarks at an Ecumenical Prayer Breakfast in Dallas // Reagan Library. Texas. 23.08.1984.

[5] Daalder I., Lindsay J. An Alliance of Democracies // The Washington Post. 23.05.2004. URL: https://www.washingtonpost.com/archive/opinions/2004/05/23/an-alliance-of-democracies/73065856-4082-4d0f-a4b1-bdfca773d93d/ (дата обращения: 27.10.2021).

[6] Ikenberry G.J., Slaughter A.M. Forging a World of Liberty under Law. U.S. National Security in the 21st Century. Final Paper of the Princeton Project on National Security. Princeton, NJ., 2006.

Евросоюз. США. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046518 Гленн Дисэн

Вечно сегодняшние

ДМИТРИЙ СТЕФАНОВИЧ

Научный сотрудник Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова РАН (ИМЭМО РАН).

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Стефанович Д. Вечно сегодняшние // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 61-74.

ОБ ЭВОЛЮЦИИ БАЛАНСА ОТНОСИТЕЛЬНЫХ ВОЕННЫХ ПОТЕНЦИАЛОВ РОССИИ И НАТО

Остановка политических отношений России и НАТО в октябре 2021 г. вызвала оживлённую реакцию, хотя замораживание Постоянного представительства России при НАТО и Военной миссии связи НАТО в Москве, а также закрытие Информационного бюро НАТО[1] по сути ничего не изменило. Взаимодействие носит ограниченный характер уже продолжительное время, и существовавшие формальные механизмы были очевидно избыточными.

Впрочем, внимание к перипетиям между Москвой и Брюсселем понятно. На протяжении десятилетий они служили символом состояния европейской политики, пройдя путь от острого противодействия к попыткам сотрудничества и обратно к взаимному неприятию. После развала Организации Варшавского договора (ОВД) и СССР военно-политические отношения между Россией и НАТО и баланс их военных потенциалов менялись не раз. Изменения можно условно разделить на несколько этапов, хотя строго сделать этого не получится – между фазами нет жёсткой границы; более того, некоторые разнонаправленные процессы на отдельных этапах происходили одновременно. Но для понимания того, к чему пришли наследники главных противников времён холодной войны, даже приблизительная периодизация может быть полезна.

Четыре условных этапа

Деградация и разоружение

Первый – деградация и разоружение – начался сразу после завершения холодной войны. Его главная характеристика – стремительная демилитаризация Европы из-за общего умиротворения военно-политических отношений и по причине глубокого упадка и изменения приоритетов российской экономики. Архитектура договоров в области контроля над вооружениями, в том числе Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) и Договора об обычных вооружённых силах в Европе (ДОВСЕ), соответствовала общей тенденции. Но уже тогда были заложены мины, подорвавшие затем процесс демилитаризации отношений между Россией и НАТО.

Российские военные контингенты зачастую меняли развитую инфраструктуру базирования в странах ОВД буквально на «чистое поле»[2]. По «эффективности самоуничтожения» в мирное время[3] подобные процессы не имеют аналогов. Население России негативно воспринимало происходящее: радикальное снижение численности военнослужащих и значительное падение их денежного довольствия – в первую очередь в относительных величинах, асимметричные (не в пользу России) сокращения военной техники и оборудования – танки и боевые бронированные машины, согласно ДОВСЕ, ракеты средней и меньшей дальности, согласно ДРСМД, и так далее. Шлейф тянется до сих пор[4]. Недостаточно убедительные действия Вооружённых сил в первой чеченской войне способствовали тому, что ВС стали восприниматься как неэффективные, устаревшие и требующие глубокого реформирования.

Cтраны НАТО, в первую очередь европейские, пользовались возможностью сделать свои силы более компактными, сократить военные расходы и получить дополнительные ресурсы для экономического развития[5]. Так называемый «мирный дивиденд» сыграл позитивную роль и в экономике стран Центральной и Восточной Европы, а также, например, Белоруссии. Однако для России сокращение оборонных расходов сопровождалось столь значительными социально-экономическими потрясениями, что положительный эффект демилитаризации был нивелирован.

В основополагающих документах стратегического планирования НАТО того периода, прежде всего в Новой стратегической концепции 1991 г., акцент делается на отсутствие угрозы большой войны в Европе вследствие самороспуска ОВД и «отказа всех бывших противников НАТО от идеологической враждебности к Западу»[6]. В данном документе указывалось на значительное снижение военной составляющей безопасности и подчёркивались угрозы в сфере экономики, политики, окружающей среды, социальных процессов, межэтнических отношений.

В России долго не удавалось сформулировать доктринальную базу национальной безопасности, особенно в её военном измерении. Несмотря на подписание в целом взвешенного Основополагающего акта Россия – НАТО в мае 1997 г., уже в декабре в Концепции национальной безопасности Российской Федерации среди угроз в военной сфере отмечается «сохранение или создание крупными державами (их коалициями) мощных группировок вооружённых сил в прилегающих к её территории регионах». А «превращение НАТО в доминирующую военно-политическую силу в Европе» оценивается как угроза «нового раскола континента»[7].

И всё же на первом этапе формировалось более или менее общее понимание невозможности новой войны в Европе. Инструменты для такой войны стабильно демонтировали, пусть и не всегда в рамках согласованных подходов по разоружению. Ситуация двигалась к стабилизации, хотя приоритеты и картина угроз у России и НАТО весьма различались.

Расширение и страхи

Второй этап – расширение и страхи – связан с движением НАТО на восток. Первоначально вызов носил характер скорее политический или даже психологический, а не военный. Детализация особенностей восприятия данного процесса в России и других странах[8] заслуживает отдельного исследования, мы же остановимся на ключевых фактах.

Страны, ранее бывшие союзниками или даже частями России, вступили в противостоящий ей военный блок.

Блок продолжает не просто существовать и «исключать» Россию, но и продвигается к её границам.

Процесс сопровождается игнорированием возражений и беспокойства Москвы.

Процесс открыт для присоединения всё большего числа пограничных с Россией государств.

На первых порах предпринимались шаги, нацеленные на смягчение ситуации. Помимо упомянутого Основополагающего акта Россия – НАТО подписаны и вступили в силу Договор по открытому небу, а затем и Венский документ 2011 года. Из стенограмм и переписки президентов Бориса Ельцина и Билла Клинтона следует, что лидеры России и США на тот момент ещё не рассматривали происходящее в контексте военных угроз[9]. Но произошло несколько событий, которые значительно, если не радикально, повлияли на российские оценки военно-политических и военно-технических тенденций в Европе. Наиболее важной была кампания 1999 г. – боевая операция НАТО против Югославии без одобрения Совета Безопасности ООН с использованием высокоточного оружия большой дальности. В России сразу увидели в этом сценарии угрозу для себя – например, с использованием второй чеченской войны в качестве предлога. Это привело к ряду изменений в военном планировании, концепции, доктрине и приоритете закупок[10]. Оглядываясь из 2021 г., можно говорить об успехах как минимум части этих изменений, в частности в области информационного сопровождения боевых действий, развития и развёртывания защиты от средств воздушно-космического нападения и высокоточного оружия большой дальности.

Символическая миссия «Балтийской воздушной полиции» (БВП, официально – «Миссия НАТО по патрулированию воздушного пространства стран Балтии») стала ещё одним предвестником будущих кризисов. БВП не имела и не имеет особого военного значения, но истребители стран НАТО (пусть и на ротационной основе) стали фиксироваться около российского «окна в Европу». Уже в наши дни самолёты, приписанные к «совместным ядерным миссиям» НАТО (например, бельгийские F-16 с авиабазы Кляйне Брогель[11]), появляются в странах Балтии, что вряд ли является осознанным посланием, но вполне может быть так истолковано. Нельзя не упомянуть о передовом базировании элементов противоракетной обороны США в Европе, что стало основанием для серии мероприятий по российскому военному строительству на европейском направлении, в том числе в части развёртывания оперативно-тактических ракетных комплексов[12].

В очередной Стратегической концепции НАТО, одобренной в апреле 1999 г., отмечается «исключительная роль» России в обеспечении евроатлантической безопасности[13]. А вот в Концепции национальной безопасности Российской Федерации, уточнённой в 2000 г., НАТО прямо фигурирует как элемент угрозы и в международной («расширение НАТО на восток»), и в военной («возведённый в ранг стратегической доктрины переход НАТО к практике силовых (военных) действий вне зоны ответственности блока и без санкции Совета Безопасности ООН») сферах[14].

Кстати, при оценке военной мощи стран НАТО в Европе после расширения с использованием методологии ДОВСЕ отмечается: совокупные количественные показатели оставались даже ниже тех, что были приняты для исходных шестнадцати стран[15]. Данный фактор в сочетании с изменением характера военного противоборства из-за развития высокоточного оружия большой дальности и инфраструктуры его применения говорит о необходимости разработки более совершенных методов сопоставления военных потенциалов.

В российских вооружённых силах проявились две взаимосвязанные, но разнонаправленные тенденции. Одна из них заключалась в повышении роли ядерного оружия, включая нестратегическое, а другая – в наращивании потенциала высокоточного оружия большой дальности в неядерном оснащении. Они дополнялись непрерывным развитием систем воздушно-космической обороны и в совокупности должны были способствовать стратегическому сдерживанию и предотвращению эскалации[16].

Ресургенция и паника

Успешная российская операция по принуждению Грузии к миру в 2008 г. стала символическим началом третьего этапа – ресургенция и паника. Россия продемонстрировала способность защищать собственные «красные линии», в том числе военными способами. Вооружённые силы Российской Федерации напомнили, что могут сокрушить любого противника вблизи своих границ и почти любого в глобальном масштабе. Обнажились, правда, и весьма значительные проблемы, включая область систем боевого управления[17].

Перезагрузка в российско-американских отношениях оказалась именно «перегрузкой», как по ошибке было написано на знаменитой красной кнопке, которую Хиллари Клинтон подарила Сергею Лаврову. Глобальные военные угрозы нарастали, несмотря на избирательное сотрудничество, как, например, в случае взаимодействия по иранской ядерной программе. Отсутствие позитивных изменений в Европе, включая планы по развёртыванию противоракетной обороны[18], стало усугубляющим фактором.

В Заявлении о безопасности Североатлантического союза 2009 г. подчёркивается: «расширение НАТО стало историческим успехом», а «двери НАТО остаются открытыми»[19]. Этот тезис присутствует и в Стратегической концепции обороны и обеспечения безопасности 2010 г., которая включает в себя следующее: «НАТО не представляет угрозы для России»[20]. Насколько эти документы и связанная с ними политика на самом деле закрепили готовность обеспечить военную безопасность новых членов НАТО, судить трудно. В основном имели место символические (зачастую провокационные) жесты, например, в отношении стран Балтии. На фоне долгого периода сокращения либо стагнации военных расходов практически во всех странах НАТО реальный вооружённый конфликт как будто бы оставался за скобками военного (и политического) планирования. С одной стороны, государства альянса были уверены в сдерживающем потенциале вооружённых сил США, с другой – в том, что деградация российских Вооружённых сил, да и России в целом продолжится. В российских документах соответствующего периода тематика расширения НАТО, развёртывания ПРО в Европе и так далее окончательно стала ключевой.

Вплоть до украинского кризиса 2013–2014 гг. стороны не стремились к количественному наращиванию военной мощи и соблюдали (да и продолжают соблюдать) положения Основополагающего акта. События вокруг Украины привели к дальнейшему упадку отношений, но теперь он сопровождался параллельным наращиванием военных потенциалов. Североатлантический альянс реализовал ряд инициатив по укреплению сдерживания, в том числе путём создания баз передового хранения военной техники США, многонациональных боевых групп в странах Балтии и Польше, увеличением присутствия военных кораблей НАТО вблизи российских военно-морских баз и значительно большим количеством патрулей бомбардировщиков. В России воссозданы 1-я гвардейская танковая и 20-я общевойсковая армии в Западном военном округе, сформирован армейский корпус в Калининградской области. После вступления Крыма в состав России значительно модернизирован и усилен Черноморский флот, равно как и сухопутные войска и войска ПВО на полуострове. Организационные мероприятия по наращиванию потенциала на западном направлении продолжаются[21].

Гражданская война в Сирии и российская поддержка законного правительства предоставили возможность испытать высокоточное оружие большой дальности ВМФ и ВКС России. Крылатые ракеты «Калибр» и Х-101 – к удивлению многих комментаторов – показали неплохие характеристики. Наличие соответствующих систем (и дальнейший рост их числа) в европейской части России влияет на региональный баланс сил между Россией и НАТО.

Высокоточное оружие большой дальности в каждый дом

С этого момента можно говорить о четвёртом этапе, особую роль в котором играет именно высокоточное оружие большой дальности, в частности гиперзвуковое. В Европе арсеналы соответствующих сил и средств наращиваются, Россия была и остаётся в положении догоняющего НАТО. Но в последние годы ситуация выравнивается, и ключевую роль играют не ставшие пугалом оперативно-тактические ракетные комплексы «Искандер-М» и в особенности крылатая ракета 9М729, а крылатые ракеты морского («Калибр») и воздушного (Х-101) базирования нового поколения. Несмотря на наличие отдельных образцов крылатых ракет большой дальности и для российской тактической авиации, основным носителем остаётся дальняя авиация. В целом системы обозначаются как силы неядерного сдерживания.

Со стороны НАТО следует учитывать потенциал постоянно базируемых в Европе эсминцев ВМС США, периодически развёртываемых американских тяжёлых бомбардировщиков, ударные силы британского и французского флотов, а также крылатые ракеты воздушного базирования для тактической авиации.

Ситуация может радикально измениться в обстановке пост-ДРСМД и в отсутствие адекватной реакции НАТО на российскую инициативу о моратории на развёртывание соответствующих систем[22]. Появление в Европе крылатых ракет и гиперзвуковых систем наземного базирования средней дальности американского производства (MRC Typhon в виде сухопутных версий ракет «Томагавк» и SM-6, гиперзвуковой комплекс LRHW Dark Eagle и ОТРК повышенной дальности PrSM) заставит Россию реагировать. Видимо, тогда и будут продемонстрированы объявленные ещё в феврале 2019 г. «приземлённый “Калибр”» и «гиперзвуковая ракета наземного базирования средней дальности»[23]. Для управления соответствующими ракетными подразделениями в Европе возрождено 56-е командование артиллерии Армии США[24], в своё время отвечавшее за пресловутые «Першинги».

Таблица 1. Некоторые количественные показатели, характеризующие относительные изменения военных потенциалов России и НАТО[25].

Представленные в таблице данные являются достаточно условными в связи с известными ограничениями при использовании «абсолютных» цифр в приложении к столь чувствительной теме, как военные расходы. Однако и они позволяют отметить общую тенденцию по опережающему сокращению числа российских военнослужащих (притом, что общее число военнослужащих альянса также сокращалось, несмотря на расширение НАТО) и опережающему росту российских военных расходов, хотя доля их относительно общих расходов стран НАТО остаётся скромной. Использованные десятилетние интервалы позволяют отразить среднесрочные тенденции в рассматриваемой области без оглядки на ежегодные флуктуации. Расходы НАТО на оборону в 2020 г. уже превышают 1 трлн долларов (прирост более чем на 15 процентов к 2015 г.), а в России произошло сокращение на 10 с лишним процентов – до без малого 67 млрд долларов. Сравнение таких расходов в условных долларах США является не совсем корректным, особенно в российском случае, но позволяет оценить общие тенденции.

Субрегиональные тенденции

Стоит отметить несколько частных примеров соотношения российско-натовских военных потенциалов.

Одна из самых примечательных ситуаций сложилась в районе Балтийского моря. Здесь Россия и НАТО фактически находятся в образцовом тупике: и Калининградская область, и три балтийских государства-члена альянса чрезвычайно уязвимы. Если начинается крупная война, они будут потеряны почти сразу, но эти территории могут стать плацдармом для первого удара по противнику, тем самым заставляя перераспределять военные ресурсы в том числе и в прилегающих районах на случай наиболее негативного сценария.

Этот субрегион можно условно расширить путем включения в него Белоруссии – единственного полноценного военного союзника Российской Федерации, участницы Союзного государства и ОДКБ. Он может распространиться и на Польшу с её очевидным желанием стать крупнейшей военно-политической державой в Центральной и Восточной Европе. При обсуждении военной ситуации нельзя не упомянуть и печально известный Сувалкский коридор на польско-литовской границе, разделяющий Белоруссию и Калининградскую область. Некоторые сравнивают его с другим коридором, популярным в ходе прошлой холодной войны – Фульдским. Однако российских или белорусских военных этот «коридор», кажется, не особенно волнует[26].

Важнейшее пространство – Арктика. Для России это естественное продолжение её территории, важный транспортный маршрут, источник ресурсов и, конечно, место дислокации самой мощной части её ВМФ – Северного флота. Но регион крайне уязвим, а его защита от возможных ударов НАТО, направленных, например, на российские стратегические подводные ракетоносцы, потребляет много ресурсов. Развёртывание в регионе любого числа ударных платформ является для блока относительно простой задачей[27].

Несмотря на реальный рост военных потенциалов вдоль линии или даже линий соприкосновения России и стран НАТО, ощущения угрозы горячего конфликта нет. Теории управления эскалацией, «эскалационное доминирование» и тому подобные имеют право на существование, однако их сложно проверить на практике – такая проверка рискует оказаться последней.

Наращивание потенциалов в неядерной сфере служит сигналом контрагенту, что тот не получит преимущества ни на каком этапе эскалации – даже на ядерном уровне.

Реакция будет неизменно соразмерной, и, соответственно, решение об ответных действиях примут с гораздо большей вероятностью. Не случайно президент России упоминал о роли неядерных вооружений для обеспечения территориальной целостности, имея в виду невозможность применить ядерное оружие в ответ на любую агрессию[28].

Отсутствие взаимности

Несмотря на официальные и публичные призывы России ограничить масштабы и географию военных учений[29], НАТО (и особенно Соединённые Штаты) делают прямо противоположное. Ярким примером стали многочисленные полеты вблизи российских границ, выполняемые тяжёлыми бомбардировщиками, которые развёрнуты в Европе и Азиатско-Тихоокеанском регионе при поддержке «союзной и партнёрской» авиации. Стратегическое командование США официально заявило, что их миссия состоит в демонстрации способности «генерировать обычную [неядерную] огневую мощь по всему миру»[30]. В России такие действия были восприняты как крайне провокационные[31], особенно если иметь в виду возможности современного оружия воздушного базирования, включая обычные крылатые ракеты семейства JASSM и морские мины Quickstrike.

Российская сторона, напротив, приняла некоторые меры по деэскалации. Не было симметрично увеличенных полётов дальних самолётов ВКС вблизи границ Соединённых Штатов (хотя военное руководство проводило брифинги о действиях США, подчёркивая их эскалационный характер), а стратегические военные учения «Кавказ-2020» перенесли вглубь российской территории. Никаких крупных действий в Чёрном море или связанных с ними событий в Крыму не было вообще. Данный подход сохраняется и в 2021 г.[32], несмотря на отсутствие интереса к взаимности с натовской стороны.

Наиболее ярким симптомом искажённого восприятия реальности являются сценарии конфликтов в Европе, отыгранные в рамках командно-штабных учений в американском Совете национальной безопасности в конце президентского срока Барака Обамы. По ходу игры американский «символический» ядерный удар наносился по территории Белоруссии, вообще не участвовавшей в конфликте[33]. Кстати, НАТО принципиально игнорирует ОДКБ, хотя последняя стремится установить связи для обсуждения региональной безопасности[34].

* * *

За три десятилетия после радикального изменения военно-политической обстановки в Европе, связанного с распадом СССР и ОВД, тренд на снижение напряжённости сменился на противоположный. Существуют работающие либо потенциально работающие инструменты для предотвращения кризисов, хотя, например, ОБСЕ не стала основой архитектуры общей и неделимой безопасности. Ход процессов, вероятно, диктуется не объективными интересами задействованных акторов, а сиюминутными соображениями, связанными с внутриполитической логикой, недостатком осознания последствий тех или иных шагов и растущей нехваткой понимания противоположной стороны.

Остаётся надежда на диалог военных, прежде всего российско-американский. Негативный эффект от запрета по умолчанию на контакты между военными России и США публично признал председатель Объединённого комитета начальников штабов генерал Марк Милли[35].

--

СНОСКИ

[1] Заявление МИД России об ответных мерах на решения Североатлантического альянса в отношении Постоянного представительства России при НАТО в Брюсселе // МИД России. 18.10.2021. URL: https://www.mid.ru/ru/press_service/spokesman/official_statement/-/asset_publisher/t2GCdmD8RNIr/content/id/4907931 (дата обращения: 24.10.2021).

[2] Нас выводили в чистое поле // Красная звезда. 21.04.2004. URL: http://old.redstar.ru/2004/04/21_04/3_04.html (дата обращения: 17.10.2021).

[3] Вооружённые силы России: власть и политика / С.Э. Миллер, Д.В. Тренин. Кембридж, Лондон: МТИ-пресс, 2005. 293 с.

[4] Противоракетное наступление // Коммерсант. 13.10.2007. URL: https://www.kommersant.ru/doc/814443 (дата обращения: 17.10.2021).

[5] Financial and economic data relating to NATO Defence // North Atlantic Treaty Organization. 18.12.2001. URL: https://www.nato.int/cps/en/natolive/news_18837.htm (дата обращения: 17.10.2021).

[6] The Alliance’s New Strategic Concept // North Atlantic Treaty Organization. 07.11.1991. URL: https://www.nato.int/cps/en/natohq/official_texts_23847.htm (дата обращения: 24.10.2021).

[7] Указ Президента Российской Федерации от 17 декабря 1997 г. No. 1300.

[8] Radchenko S. ‘Nothing but humiliation for Russia’: Moscow and NATO’s eastern enlargement, 1993-1995 // Journal of Strategic Studies. 2020. Vol. 43. No. 6-7. P. 769-815. DOI: 10.1080/01402390.2020.1820331.

[9] «Я ходил на медведя один на один» // Коммерсант. 01.09.2018. URL: https://www.kommersant.ru/doc/3730675 (дата обращения: 24.10.2021).

[10] Arbatov A. The Transformation of Russian Military Doctrine: Lessons Learned from Kosovo and Chechnya // George C. Marshall European Center for Security Studies. July, 2000. No. 002. URL: https://www.marshallcenter.org/en/publications/marshall-center-papers/transformation-russian-military-doctrine-lessons-learned-kosovo-and-chechnya/transformation-russian-military (дата обращения: 17.10.2021).

[11] Кристенсен Г. Запись в социальной сети «Твиттер». Апрель 2020 г. URL: https://twitter.com/nukestrat/status/1252305747406467074?s=20 (дата обращения: 17.10.2021).

[12] «Если перечисленных мер будет недостаточно, Российская Федерация разместит на западе и на юге страны современные ударные системы вооружений, обеспечивающие огневое поражение европейского компонента ПРО. Одним из таких шагов станет развёртывание ракетного комплекса “Искандер” в Калининградском особом районе» (см. Заявление президента в связи с ситуацией, которая сложилась вокруг системы ПРО стран НАТО в Европе // Президент России. 23.11.2011. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/13637 (дата обращения: 17.10.2021).

[13] Стратегическая концепция североатлантического союза // North Atlantic Treaty Organization. 24.04.1999. URL: https://www.nato.int/cps/en/natohq/official_texts_27433.htm?selectedLocale=ru (дата обращения: 24.10.2021).

[14] Указ Президента Российской Федерации от 10.01.2000 г. No. 24.

[15] Загорский А.В. Россия в системе европейской безопасности. М.: ИМЭМО РАН, 2017. 139 с.

[16] Sokov N. Modernization of Strategic Nuclear Weapons in Russia: The Emerging New Posture // PONARS Working Paper. May, 1998. No. 6. URL: https://www.armscontrol.ru/start/publications/ns9812.htm (дата обращения: 17.10.2021); Kofman M., Fink A., Edmonds J. Russian Strategy for Escalation Management: Evolution of Key Concepts // CNA. April, 2020. URL: https://www.cna.org/CNA_files/PDF/DRM-2019-U-022455-1Rev.pdf (дата обращения: 17.10.2021).

[17] Барабанов М.С., Лавров А.В., Целуйко В.А. Танки Августа. М.: ЦАСТ, 2009. 144 с. URL: http://cast.ru/files/the_tanks_of_august_sm.pdf (дата обращения: 17.10.2021).

[18] Автор не может не отметить, что американские коллеги (в том числе бывшие официальные лица) в личных беседах ни разу не признали наличие логической связи между ограничением иранской ядерной программы и ПРО США в Европе.

[19] Заявление о безопасности Североатлантического союза // North Atlantic Treaty Organization. 04.04.2009. URL: https://www.nato.int/cps/en/natohq/news_52838.htm?selectedLocale=ru (дата обращения: 24.10.2021).

[20] Активное участие, современная оборона // North Atlantic Treaty Organization. 19.11.2010. URL: https://www.nato.int/cps/en/natohq/official_texts_68580.htm?selectedLocale=ru (дата обращения: 24.10.2021).

[21] Шойгу сформирует 20 новых соединений и воинских частей в ответ на действия НАТО // Интерфакс. 31.05.2021. URL: https://www.interfax.ru/russia/769719 (дата обращения: 17.10.2021).

[22] Заявление Владимира Путина о дополнительных шагах по деэскалации обстановки в Европе в условиях прекращения действия Договора о ракетах средней и меньшей дальности (РСМД) // Президент России. 26.10.2020. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/64270 (дата обращения: 17.10.2021).

[23] Встреча с Сергеем Лавровым и Сергеем Шойгу // Президент России. 02.02.2019. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/59763 (дата обращения: 17.10.2021).

[24] Vandiver J. Blast from the past: Cold War artillery command in Germany resurrected and restructured // Stars and Stripes. 12.08.2021. URL: https://www.stripes.com/branches/army/2021-08-12/two-star-general-commander-new-artillery-unit-germany-2530791.html (дата обращения — 17.10.2021).

[25] Автор выражает благодарность А.М. Мальцеву, преподавателю факультета соци- альных наук НИУ ВШЭ, предоставившему доступ к базе данных, собранной на основе информации из докладов «Военный баланс» (The Military Balance) Международного ин- ститута стратегических исследований. В статье также использованы данные из раздела официального сайта НАТО, посвящённого оборонным расходам (Information on defence expenditures // North Atlantic Treaty Organization. 11.07.2021. URL: https://www.nato.int/cps/ en/natohq/topics_49198.htm (дата обращения: 28.10.2021)), и база данных СИПРИ о воен- ных расходах (SIPRI Military Expenditure Database // Stockholm International Peace Research Institute. URL: https://www.sipri.org/databases/milex (дата обращения: 28.10.2021)).

[26] Методика оценки эффективности выполнения огневых задач подразделениями армейской авиации в тёмное время суток с учётом метеорологических условий / В.В. Аристов, В.И. Ковалев, В.В. Белоножкин, С.В. Митрофанова // Воздушно-космические силы. Теория и практика. 2019. No. 12. С. 11-19.

[27] English R.D., Gardner M.G. Phantom Peril in the Arctic // Foreign Affairs. 29.09.2020. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/united-states/2020-09-29/phantom-peril-arctic (дата обращения:17.10.2021).

[28] Ежегодная пресс-конференция Владимира Путина // Президент России. 17.12.2020. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/64671 (дата обращения: 24.10.2021).

[29] Александр Грушко: Не уверены, что НАТО воздержится от провокаций во время парада Победы // ТАСС. 06.06.2020. URL: https://tass.ru/interviews/8665017 (дата обращения: 17.10.2021).

[30] Стратегическое командование США. Видео опубликовано в социальной сети «Твиттер». 14.10.2020. URL: https://twitter.com/US_Stratcom/status/1316444895209492481?s=20 (дата обращения: 17.10.2021).

[31] Начальник Главного оперативного управления Генерального штаба ВС РФ генерал-полковник Сергей Рудской провел брифинг для представителей СМИ // Минобороны России. 01.06.2020. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12295316@egNews (дата обращения: 17.10.2021); Главнокомандующий ВКС провел брифинг для военных атташе иностранных государств // Минобороны России. 11.09.2020. URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12313777@egNews (дата обращения: 17.10.2021).

[32] «Также обращаю ваше внимание, что в рамках российской добровольной инициативы об удалении районов масштабных учений от линии соприкосновения Россия — НАТО основные практические действия войск будут проводиться на территории Российской Федерации на значительном удалении от западной границы государства» (cм.: Главное управление международного военного сотрудничества Минобороны РФ провело брифинг о подготовке совместного стратегического учения «Запад-2021» // Минобороны России. 20.08.2021 URL: https://function.mil.ru/news_page/country/more.htm?id=12378427@egNews (дата обращения: 17.10.2021)).

[33] Стефанович Д.В. США пригрозили Беларуси «ядерной дубиной» // Евразия. Эксперт. 23.03.2020. URL: https://eurasia.expert/ssha-prigrozili-belarusi-yadernoy-dubinoy/ (дата обращения: 24.10.2021).

[34] Открытое обращение министров иностранных дел государств – членов ОДКБ к министрам иностранных дел государств-членов Организации Североатлантического договора об укреплении взаимного доверия и развитии сотрудничества 22 мая 2019 г., г. Бишкек // ОДКБ. 22.05.2019. URL: https://odkb-csto.org/documents/statements/otkrytoe-obrashchenie-ministrov-inostrannykh-del-gosudarstv-chlenov-odkb-k-ministram-inostrannykh-de/ (дата обращения: 24.10.2021).

[35] Baldor L.C. Milley: US should explore more military talks with Russia // Military Times. 24.09.2021. URL: https://www.militarytimes.com/news/pentagon-congress/2021/09/24/milley-us-should-explore-more-military-talks-with-russia/ (дата обращения: 17.10.2021).

Россия. США. НАТО > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046517 Дмитрий Стефанович

Сдерживание после холодной войны

МЭРИ ЭЛИЗ САРОТТ

Почётный профессор Школы передовых международных исследований Джонса Хопкинса.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Саротт М.Э. Сдерживание после холодной войны // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 44-60.

КАК ВАШИНГТОН ПОТЕРЯЛ ПОСТСОВЕТСКИЙ МИР

15 декабря 1991 г. госсекретарь США Джеймс Бейкер прибыл в Москву, погрузившуюся в политический хаос, чтобы встретиться с российским лидером Борисом Ельциным, пытавшимся в то время перехватить власть у своего заклятого противника президента СССР Михаила Горбачёва. Ельцин только что сделал шокирующее заявление: он вместе с лидерами Белоруссии и Украины собирается распустить Советский Союз. Их целью было превратить Горбачёва в президента несуществующей страны.

Тогда это казалось отличным решением, и ещё через десять дней им удалось добиться своего. Горбачёв ушёл в отставку, а Советский Союз прекратил существование. Однако долгосрочные последствия сложнее осознать.

Ещё до ельцинского гамбита Бейкера тревожило желание некоторых советских республик стать независимыми, что могло привести к кровопролитию. 19 ноября 1991 г. он спросил Александра Яковлева, одного из советников Горбачёва, вызовет ли выход Украины из состава СССР насильственное сопротивление России. Яковлев был настроен скептически и ответил, что на Украине живет 12 млн русских, «многие состоят в смешанных браках», «так что о какой войне может идти речь». «Об обычной войне», – просто ответил Бейкер.

Когда Ельцин повысил ставки, призвав к полному разрушению Советского Союза, у Бейкера появился новый страх. Что случится с огромным советским ядерным арсеналом после распада централизованной системы управления и контроля? Он говорил своему боссу, президенту Джорджу Бушу-старшему, что распадающаяся империя «с тридцатью тысячами единиц ядерного оружия представляет невероятную опасность для американцев, и они призовут нас к ответу, если мы не отреагируем». Целью визита Бейкера в декабре 1991-го было выяснить, кто после роспуска СССР сохранит власть и будет принимать решение о ядерных пусках и как может быть передан этот судьбоносный приказ. Прибыв в Москву, он сразу перешёл к делу. Но даст ли Ельцин ответы на эти вопросы?

Примечательно, что президент России всё ему рассказал. Открытость Ельцина была частью гамбита с целью заручиться поддержкой Соединённых Штатов в борьбе с Горбачёвым и добиться финансовой помощи. Но это было и сигналом, что он хочет перезапустить отношения Москвы с Западом на основе открытости и доверия. Ельцин и Бейкер вскоре начали работать в тандеме, чтобы после распада СССР возникло только одно ядерное государство – Россия.

Это сотрудничество пережило проигрыш Буша на выборах в 1992 году. Ельцин продолжил взаимодействовать с президентом Биллом Клинтоном, министрами обороны США Лесом Аспеном, Уильямом Перри и Стробом Тэлботом, главным советником Клинтона по России, над тем, чтобы советское ядерное оружие в Белоруссии, Казахстане и прежде всего на Украине было уничтожено или перевезено в Россию. На саммите в 1997 г. Ельцин даже спросил Клинтона, могут ли они перестать постоянно держать руку на ядерной кнопке: «Что, если мы перестанем всё время держать палец на кнопке?» «Если мы всё сделаем правильно в ближайшие четыре года, возможно, нам не придётся больше думать об этой проблеме», – ответил Клинтон.

Однако к концу 1990-х гг. доверие исчезло. Владимир Путин, которого Ельцин выбрал своим преемником, особо не распространялся о своих намерениях в беседах с Клинтоном и Тэлботом в 1999 году. Вместо того чтобы поделиться протоколами ядерных пусков, Путин мастерски доказал необходимость более жёсткой политики Кремля, описав печальные последствия уменьшения российского влияния: в бывших советских регионах, сказал он, террористы играют в футбол отрубленными головами заложников.

Как позже отмечал Путин, «запустив “парад суверенитетов” (термин, обозначающий стремление советских республик к независимости в 1990—1991 гг.), Россия сама способствовала развалу СССР», что открыло возможности для ужасающего беззакония. По его мнению, Москва должна была окопаться внутри Союза и за рубежом, вместо того чтобы отходить в сторону, пока страны бывшего советского блока в поисках выгоды переходили на сторону Запада. «Мы бы избежали многих проблем, если бы так поспешно не ушли из Восточной Европы», – говорил он.

Став президентом, Путин начал сворачивать с пути демократизации ельцинской эпохи и сотрудничества с Вашингтоном. Хотя и случались эпизоды в духе начала 1990-х гг. – выражение сочувствия и поддержки после терактов 11 сентября 2001 г., ядерное соглашение 2010 г. – общий тренд стал негативным. Отношения достигли рекордно низкого уровня во время конфликтов России с Грузией в 2008-м и с Украиной в 2014 году. С 2016 г. они ухудшились ещё больше из-за российских кибератак на американский бизнес, политические институты и выборы.

Почему отношения Москвы и Вашингтона настолько испортились? Ход истории редко обусловлен какой-то одной причиной, нынешний упадок отношений – кумулятивный продукт американской и российской политики за определённый период времени.

Но нельзя игнорировать тот факт, что конкретная политика США оказалась дополнительным бременем для молодой российской демократии, когда она особенно нуждалась в друзьях, – речь идёт о том, как Вашингтон расширял НАТО.

Само по себе расширение было оправданной реакцией на геополитическую ситуацию 1990-х годов. Североатлантический блок к тому времени уже расширялся несколько раз. Учитывая, что страны бывшего советского блока активно стремились в альянс, решение пустить их нельзя считать беспрецедентным или необоснованным.

Неразумно было расширять альянс, не учитывая геополитические реалии. Чем ближе инфраструктура НАТО – базы, войска и, главное, ядерное оружие – пододвигалась к Москве, тем больший политический урон наносился сотрудничеству с Россией. Некоторые американские политики понимали проблему и предлагали поэтапное расширение, чтобы минимизировать ущерб. Многообещающая альтернативная модель позволила бы избежать новых разграничительных линий в Европе, но в Вашингтоне её не поддержали.

Победу праздновали сторонники универсального подхода. Ошибка Вашингтона заключалась не в расширении НАТО, а в том, как это было сделано – в результате недовольство Москвы максимально обострилось и спровоцировало ответную реакцию. В 2014 г. Владимир Путин обосновывал захват Крыма тем, что это был необходимый ответ на «размещение инфраструктуры НАТО у наших границ».

Холодные войны обычно длятся долго, поэтому оттепели особенно ценны. Ни одна из сторон не использовала оттепель 1990-х гг. по максимуму. Сегодня, когда США и Россия конфликтуют из-за санкций, кибератак и других вопросов, мы понимаем, что выбор, сделанный 30 лет назад, имеет долгосрочные последствия. Страны по-прежнему обладают более чем 90% ядерных боеголовок в мире и способны уничтожить практически всё живое на планете. При этом они разрушили почти все двусторонние соглашения по контролю над вооружениями и не хотят заменить их новыми.

Понимание упадка американо-российских отношений и того, как этому способствовало расширение НАТО, поможет Соединённым Штатам лучше управлять долгосрочным стратегическим соперничеством в будущем. Как показали 1990-е гг., то, как Вашингтон ведёт соперничество, оказывает не менее глубокое воздействие, чем оно само по себе.

Что пошло не так

Чтобы понять, что пошло не так в американо-российских отношениях, нужно выйти за рамки привычного бинарного подхода, когда расширение НАТО оценивают как хорошее или плохое явление, и сосредоточиться на том, как рос альянс. После краха советской власти в Европе (в ответ на просьбы стран, вышедших из-под влияния Москвы и желавших самостоятельно выбирать, в какой союз входить) НАТО в результате многочисленных расширений раздулась до 30 стран, где в совокупности проживает около миллиарда человек.

Новые исторические свидетельства показывают: американские лидеры были настолько зациклены на расширении НАТО в выбранной ими манере, что не задумывались ни о рисках этого пути, ни о том, какие действия, зачастую наносящие урон ей самой, станут результатом западной политики. Иными словами, расширение было обоснованным, проблема в том, как оно реализовывалось.

Хотя НАТО – альянс множества стран, в основном он отражает точку зрения США, когда речь заходит о гарантиях статьи 5 Североатлантического договора – обещание рассматривать нападение на одну страну-участницу как нападение на всех. Поэтому превалировал американоцентричный универсальный подход, хотя других членов тревожила географическая проблема: чем ближе границы альянса подходят к России, тем выше риск, что расширение сведёт на нет новое сотрудничество с Москвой и поставит под угрозу прогресс в сфере контроля над вооружениями.

Скандинавские члены альянса, такие как Норвегия, осознавали особенности соседства с СССР и в предыдущие десятилетия мудро придерживались более гибкого подхода к членству в НАТО. Норвегия, единственная страна из изначальных участниц альянса, имевшая границу с Советским Союзом, решила не размещать у себя иностранные базы или иностранные войска в мирное время, а также полностью исключила присутствие ядерного оружия на своей территории или в портах. Всё это было сделано во избежание долгосрочных трений с Москвой. Такой подход мог бы стать моделью для стран Центральной и Восточной Европы, а также Балтии, которые тоже расположены вблизи России, но не контролируются ею. Некоторые политики и тогда осознавали эту динамику и выступали за поэтапный приём новых союзников в рамках так называемого «Партнёрства ради мира» (ПРМ) – программы, запущенной в 1994 г., чтобы позволить нечленам НАТО в Европе и постсоветским государствам сотрудничать с альянсом.

Но американские привычки плюс трагические решения Ельцина, приведшие к кровопролитию в Москве в 1993 г. и в Чечне в 1994-м, укрепили позиции тех, кто утверждал: Вашингтону не нужно поэтапное расширение, чтобы регулировать отношения с Россией. Наоборот, Соединённые Штаты должны проводить политику сдерживания и после холодной войны. К середине 1990-х гг. фраза «ни на один дюйм», изначально сигнализировавшая, что юрисдикция НАТО не сдвинется ни на один дюйм на восток, обрела противоположное значение: ни одна территория не может быть вне пределов полноправного членства и, кроме того, нет никаких ограничений для размещения инфраструктурных объектов альянса. Всё это происходило, как раз когда Ельцин болел, а Путин поднимался по политической карьерной лестнице. Но американские власти действовали настойчиво, даже понимая, как подчёркивал Тэлбот в заметках о роли НАТО в прекращении насилия в Боснии, что «большие мальчики в Москве», хотя и «не блещут умом», но «вполне могут нанести вред».

Пересечение черты

Чтобы разобраться в крахе американо-российских отношений, нужно вернуться к периоду, когда всё шло правильно, – к девяностым годам. В этом случае дьявол действительно в деталях – в частности, в трёх решениях, которые Вашингтон принял касательно расширения НАТО: одно при Буше и два при Клинтоне. В сумме они исключили иные варианты европейской безопасности.

Первое решение давнее. К 24 ноября 1989 г., через две недели после неожиданного падения Берлинской стены, Буш уже ощущал тектонический масштаб грядущих перемен. Пока протестующие одно за другим свергали правительства в странах Центральной и Восточной Европы, ему становилось ясно, что новые лидеры региона выйдут из Варшавского договора – принудительного военного альянса с Советским Союзом. И что тогда?

По официальным данным, Буш поднял этот вопрос в беседе с премьер-министром Великобритании Маргарет Тэтчер: «Что, если восточноевропейские страны захотят покинуть Варшавский договор? НАТО должна остаться». Тэтчер в ответ высказала удивительную идею: она предлагала «сохранить Варшавский договор». По данным британских архивов, она считала договор важным прикрытием для Горбачёва на фоне унижения из-за распада СССР. Она также отговаривала Буша от публичных заявлений в поддержку независимости прибалтийских республик, потому что не стоило ставить под вопрос границы в Европе.

Но убедить Буша ей не удалось. Его смущала идея связывать Восточную Европу Варшавским договором на неопределённый срок. Запад «не может заставить страны остаться против их воли», Буш предпочитал решить проблему, продвигая НАТО за линию холодной войны.

Министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер позже предлагал ещё один вариант: объединить НАТО и Варшавский договор в «составную систему общей, коллективной безопасности», в рамках которой «оба альянса в итоге растворятся». Бывшие диссиденты из Центральной Европы готовы были пойти ещё дальше, предлагая полную демилитаризацию региона.

Все эти варианты Буш предал анафеме, поскольку не хотел никакого растворения НАТО, а вместе с ним – и утраты лидирующей роли Соединённых Штатов в европейской безопасности. Однако в 1990 г. у Горбачёва ещё были рычаги воздействия. Благодаря победе Советского Союза над нацистами во Второй мировой войне сотни тысяч советских военнослужащих были дислоцированы в Восточной Германии, и СССР имел законное право их там сохранить. Объединение Германии было невозможно без разрешения Горбачёва. А у советского лидера был ещё один источник силы – общественное мнение.

Разделённая Германия как передовая холодной войны имела наибольшую в мире концентрацию ядерного оружия на квадратный километр. Ядерные арсеналы в ФРГ должны были сдерживать советское вторжение, поскольку обычными вооружениями НАТО было трудно остановить масштабное наступление. В случае провала сдерживания применение ракет превратило бы сердце Европы в необитаемую зону – ужасающая перспектива для немцев, для которых ставки в игре были гораздо выше, чем для других членов альянса, так как они находились на передовой. Поэтому, если бы Горбачёв предложил немцам обменять ядерное оружие на советское согласие с объединением, значительное большинство с радостью было бы «за». Кроме того, в 1990 г. в ФРГ проходили выборы. Канцлеру Гельмуту Колю приходилось прислушиваться к настроениям избирателей в вопросах объединения и ядерного оружия. Как отмечал тогда помощник Бейкера Роберт Зеллик, если бы перед выборами Коль решил дать сигнал о готовности заплатить требуемую Москвой цену, какой бы она ни была, а немцы вместе с СССР начали бы работать над объединением, НАТО тем самым «похоронили бы». Это давало возможность Москве подорвать существующий уклад трансатлантических отношений.

Госдепартамент США провёл 2 февраля 1990 г. консультации с властями ФРГ о том, как действовать в такой деликатный момент и что НАТО будет делать после холодной войны, например «расширит территориальный охват на Восточную Европу». Геншер негативно отнёсся к такой идее, так как был убеждён: Москва не разрешит объединение, если подобное расширение не будет полностью исключено. Но Буш и его Совет по национальной безопасности не сомневались, что смогут искусно продвинуть НАТО на восток, следуя, по сути, как раз скандинавской стратегии, хотя об этом и не говорили вслух. Иными словами, путём ограничения возможностей альянса на территории Восточной Германии после объединения страны и её присоединения к Североатлантическому блоку.

Однако спустя неделю Бейкер, оказавшийся не в курсе новых идей Белого дома из-за постоянных поездок, ненамеренно пересёк границы дозволенного, предложив Горбачёву печально известную гипотетическую сделку в духе Геншера, а не Буша: «Что, если Горбачёв разрешит продолжить объединение Германии, а Вашингтон согласится “ни на дюйм не продвигать юрисдикцию НАТО на восток в сравнении с нынешними границами”?» Вскоре Бейкеру пришлось отказаться от этой формулировки, поскольку он понял, что у Буша другая позиция. Через несколько недель Бейкер говорил союзникам, что использованный им термин «юрисдикция НАТО» «вносит путаницу» и, возможно, «его следует избегать в будущем». Это означало, что НАТО в итоге будет двигаться на восток при особом статусе Восточной Германии, которая станет в Европе единственной зоной, гарантированно свободной от ядерного оружия.

Таким образом, ограничив инфраструктуру НАТО в Восточной Германии и играя на экономической слабости Москвы, Буш сместил внимание Горбачёва: вместо вывода ядерного оружия с территории ФРГ – экономические бонусы за разрешение объединения Германии. В обмен на миллиарды дойчмарок в виде различных форм помощи советский лидер позволил Германии объединиться, а восточным регионам страны 3 октября 1990 г. войти в НАТО. Так он фактически разрешил альянсу преодолеть границу времён холодной войны.

К 11 октября 1991 г. Буш задумался о более амбициозных целях. Он спросил тогдашнего генсека НАТО Манфреда Вёрнера, можно ли распространить усилия альянса по созданию связующей организации для Центральной и Восточной Европы на «включение стран Балтии». Настрой Буша был очевиден, и Вёрнер не стал с ним спорить. «Да, если страны Балтии захотят присоединиться, это нужно приветствовать», – ответил он.

Никаких гарантий второго уровня

В декабре 1991 г. Советский Союз прекратил существование. Вскоре ушёл и Буш, проиграв Клинтону на президентских выборах в 1992 году. К середине 1993 г., когда новый президент собрал команду, гиперинфляция и коррупция уже ослабили перспективы демократии в России. Более того, вскоре Борис Ельцин принял ряд трагических решений, поставивших под сомнение способность страны трансформироваться в мирного демократического соседа для новых государств вблизи своих границ.

В октябре 1993 г., вступив в конфликт с противниками реформ в Верховном Совете, Ельцин отдал приказ обстрелять танками здание парламента. В результате столкновений погибли около 145 человек, 800 были ранены. Несмотря на конфликт, а возможно, из-за него, экстремистские силы продемонстрировали хорошие результаты на следующих парламентских выборах. 12 декабря 1993 г. победу одержала Либерально-демократическая партия России, которая не была «ни либеральной, ни демократической, а по всем признакам фашистской», как выразился историк Сергей Радченко.

Некоторое время многообещающие встречи «друга Билла» и «друга Бориса» отвлекали внимание от тревожных событий. Два лидера выстроили наиболее тесные отношения, когда-либо существовавшие между американским президентом и российским руководителем, Клинтон совершил больше визитов в Москву, чем другие президенты США до и после него.

Но Клинтон в то же время должен был реагировать на просьбы стран Центральной и Восточной Европы, которые стремились в НАТО. В январе 1994 г. он запустил новый план европейской безопасности, позволяющий этим странам двигаться к членству в альянсе, не вызывая при этом антагонизма Москвы. Это было «Партнёрство ради мира», идею которого предложил родившийся в Польше генерал Джон Шаликашвили, глава Объединённого комитета начальников штабов, и его советники. Этот план напоминал скандинавскую стратегию, но в более крупных масштабах.

Связь между ПРМ и членством в НАТО намеренно была нечёткой, но идея заключалась в том, что будущие участники альянса с помощью контактов между военными, совместной подготовки и операций могут начать путь к полноценному членству и гарантиям по пятой статье. Эта стратегия предполагала компромисс, приемлемый для ключевых игроков – даже для Польши, которая стремилась к полноценному членству и не хотела ждать, но понимала, что нужно следовать указаниям Вашингтона.

Кроме того, ПРМ не прочерчивало границы между странами, имеющими гарантии защиты по пятой статье, и всеми остальными. Напротив, страны могли вступить в партнёрство, а затем двигаться вперёд подходящими темпами. Это означало, что ПРМ распространялось на постсоветские государства, включая Украину, хотя они вряд ли имели возможность стать членами НАТО. Как сформулировал Клинтон в беседе с канцлером Колем 31 января 1994 г., «Украина – стержень всей идеи». Президент добавил, что будет катастрофой, «если Украина распадётся из-за влияния России или действий националистов внутри самой Украины». «Одна из причин, почему все бывшие страны Варшавского договора готовы поддержать ПРМ, оно обеспечит пространство для Украины», что невозможно в рамках НАТО, продолжил Клинтон.

Гениальность ПРМ заключалась в том, что оно уравновешивало конкурирующие интересы и даже открывало двери для России, которая в итоге могла присоединиться к партнёрству. Клинтон позже отмечал в беседе с генсеком НАТО Хавьером Соланой, что ПРМ «оказалось более значительной идеей, чем мы ожидали, – с большим количеством стран и более существенным сотрудничеством. Оно переросло в нечто значимое само по себе».

Противники ПРМ в администрации Клинтона утверждали, что, заставив страны Центральной и Восточной Европы ждать полноценных гарантий по пятой статье, партнёрство де-факто дало Москве право вето на то, когда, где и как НАТО будет расширяться. Они предлагали расширять альянс максимально быстро, принимая достойные новые демократии. В конце 1994 г. Ельцин дал в руки критикам ПРМ дополнительные аргументы, приняв решение о проведении, как он сам считал, точечной акции против сепаратистов в Чечне. На самом деле он начал жестокий, длительный и кровопролитный конфликт.

Страны Центральной и Восточной Европы ухватились за этот конфликт, чтобы доказать: они могут стать следующими, если Вашингтон и НАТО не защитят их в соответствии с пятой статьёй. В администрации Клинтона возник новый термин – «неосдерживание». Этот подход оказал влияние на Клинтона, так же как и его отношения с президентами Польши и Чехии Лехом Валенсой и Вацлавом Гавелом.

Играл роль и внутриполитический прессинг. На промежуточных выборах в ноябре 1994 г. Республиканская партия получила большинство в Сенате и Палате представителей. Избиратели одобрили расширение НАТО как часть программы республиканцев «Контракт с Америкой». Клинтон хотел выиграть второй срок в 1996 г., и результаты промежуточных выборов повлияли на его решение отказаться от варианта расширения через индивидуализированный постепенный процесс с использованием ПРМ. Он одобрил универсальный подход к расширению, который предусматривал полноценные гарантии с самого начала. В соответствии с этой стратегией Североатлантический блок в декабре 1994 г. выпустил коммюнике, в котором прямо заявлялось: «Мы ожидаем и будем приветствовать расширение НАТО, которое охватит демократические страны на востоке». Ельцин, понимая значение этих слов, был взбешён.

Госдепартамент отправил в миссию США при НАТО текст документа, который, «как полагают в Соединённых Штатах, должен возникнуть по результатам внутренних дискуссий в альянсе о расширении». В тексте говорилось, что «безопасность должна быть равной для всех союзников» и не будет «никаких гарантий безопасности второго уровня» – т.е. поэтапного членства и ограничений размещения инфраструктуры. После этого ПРМ продолжало существовать, но утратило актуальность.

Смена подходов чуть не довела главу Пентагона до отставки. По мнению Перри, прогресс в контроле над вооружениями был поразительным. Ядерная супердержава распалась, но на руинах возникло только одно государство, обладающее ядерным оружием. Другие постсоветские государства подписали Договор о нераспространении ядерного оружия. Ни одна боеголовка не сдетонировала. Появились новые соглашения о гарантиях и прозрачности, касающиеся количества и местонахождения боеголовок.

США и России удалось достичь исторического прогресса по жизненно важным вопросам, а теперь противники ПРМ застопорят работу, продвигая такую форму расширения НАТО, которую Москва посчитает угрожающей.

Перри остался, но позже сожалел, что «не боролся более эффективно за то, чтобы решение по НАТО было отложено». В 2015 г. он писал: «Спуск по скользкому склону, полагаю, начался с преждевременного расширения НАТО», и «потери от членства стран Восточной Европы оказались даже тяжелее, чем я опасался». В Москве, естественно, сразу же посчитали, что ПРМ было уловкой, хотя на самом деле это не так.

Издержки на каждый «дюйм» расширения

Значимость смены подходов Клинтона стала понятна со временем. В ходе своей первой поездки в Европу в качестве президента в январе 1994 г. он спросил лидеров НАТО: «Почему мы должны прочерчивать новую линию в Европе лишь немного дальше на востоке?» В результате «демократическая Украина» окажется на неверной стороне. Партнёрство – лучший ответ, потому что оно откроет дверь, но одновременно даст США и их союзникам по НАТО «время, чтобы обратиться к России и другим странам из бывшего Советского Союза, которые мы игнорировали в период всех этих дебатов». После отказа от ПРМ новая разделительная линия в Европе стала неизбежной.

Отвергнув ПРМ, которое обеспечило бы широкую сопричастность большой группы стран, администрация Клинтона была вынуждена решать, сколько стран станут полноправными членами НАТО. Математика казалась простой: чем больше стран, тем больше ущерб отношениям с Россией. Но за этими обманчиво простыми расчётами скрывались более глубокие проблемы. Учитывая чувствительность Москвы, присоединение к альянсу бывших советских республик – стран Балтии и Украины, а также размещение в новых странах-членах иностранных военных баз или ядерного оружия, привело бы к более высоким издержкам.

Возникли два вопроса. Чтобы снизить издержки на каждый «дюйм», должно ли расширение с полноценным членством избегать пересечения чувствительных для Москвы линий, то есть границ бывшего СССР? И нужно ли накладывать на новых членов какие-либо ограничения касательно того, что может происходить на их территории, по аналогии со скандинавской стратегией или запретом ядерного оружия в Восточной Германии?

На оба вопроса команда Клинтона ответила твёрдым «нет». Уже в июне 1995 г. Тэлбот в беседе с лидерами балтийских государств подчёркивал, что первые страны, которые вступят в НАТО, безусловно, не станут последними. К июню 1997 г. он говорил уже более определённо. Администрация Клинтона «не будет считать процесс расширения НАТО завершённым или успешным до тех пор, пока не будут удовлетворены устремления стран Балтии». Он настолько последовательно продвигал эту позицию, что его помощники стали называть её «принципом Тэлбота». Модель расширения была утверждена: оно будет происходить без учёта издержек, в полной противоположности со скандинавской стратегией.

В апреле 1999 г. на саммите по случаю пятидесятилетия Североатлантического альянса в Вашингтоне публично приветствовали заинтересованность Эстонии, Латвии и Литвы (и ещё шести стран) в полноценном членстве. Да, Соединённые Штаты могли подчеркнуть, что никогда не признавали оккупацию Прибалтики Советским Союзом в 1940 году. Но это не изменило бы значимость предпринятого шага: расширение с полноправным членством не остановится на границах бывшего Советского Союза. Вашингтон отмахнулся от опасений скандинавских лидеров, которые считали, что лучше придерживаться поэтапного решения деликатного вопроса.

Если добавить ещё военную интервенцию НАТО в Косово в марте, против которой Россия яростно возражала, можно сказать, что 1999 г. стал переломным моментом в отношениях России и США. Позже в том же году Москва приняла решение об эскалации военной операции в Чечне, это только усилило ощущение, что этап сотрудничества после холодной войны заканчивается. На американскую критику боевых действий в Чечне Ельцин отреагировал с горечью, пожаловавшись журналистам, что «Клинтон позволяет себе давить на Россию», потому что он забыл, «на минуту, на секунду, на полминуты забыл, что у России есть полный арсенал ядерного оружия». 19 ноября 1999 г. на полях стамбульского саммита Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе вербальные атаки Ельцина на Клинтона были настолько резкими, что Тэлбот, как он пишет в мемуарах, решил, что российский лидер «потерял рассудок». Согласно американской стенограмме короткой личной беседы Клинтона и Ельцина, российский президент предъявлял невероятные требования. «Отдайте Европу России, – сказал Ельцин, – потому что США находятся не в Европе. Европа должна быть делом европейцев».

Клинтон пытался парировать, но Ельцин продолжал давить: «Предоставьте Европу ей самой. Европа никогда не ощущала себя такой близкой с Россией, как сейчас». «Не думаю, что европейцы этого очень хотят», – ответил Клинтон. Ельцин резко встал и заявил: «Билл, эта встреча окончена. Она продолжалась слишком долго». Клинтон не дал своему российскому коллеге просто так уйти, он спросил, кто победит на грядущих выборах в России в 2000 году. На ходу Ельцин коротко бросил: «Путин, конечно».

Ранее двум президентам удавалось наладить отношения после разногласий, но сейчас у Клинтона не было времени. Это была его последняя встреча с президентом Ельциным. Вернувшись в Москву, Ельцин решил уйти из политики. Серьёзная болезнь сердца, алкоголизм и страх преследования истощили силы российского лидера.

Ельцин уже решил, что его преемником станет Путин, так как полагал, что более молодой политик защитит его интересы «и, возможно, интересы России тоже», как выразился эксперт по России Стивен Коткин. 14 декабря 1999 г. Ельцин, как он написал в своих мемуарах, рассказал Путину, что в последний день года тот станет исполняющим обязанности президента. Как и обещал, в канун Нового года Ельцин шокировал нацию коротким, заранее записанным телеобращением, в котором сообщил о своем уходе. Президент говорил с трудом, что только усиливало атмосферу меланхолии. Сидя на фоне новогодней ёлки, он попросил у россиян прощения. Он извинился, сказав, что «многие наши с вами мечты не сбылись», а то, «что нам казалось просто, – оказалось мучительно тяжело». Путин выполнил свою часть сделки, одним из своих первых указов предоставив Ельцину иммунитет.

Ельцин покинул Кремль около 13.00 по Москве с чувством облегчения – впервые за десятилетия он снял с себя ответственность – и велел водителю везти его к семье. Зазвонил телефон в его лимузине. Это был президент Соединённых Штатов. Ельцин попросил его перезвонить в 17.00, хотя американский президент готовился принять сотни гостей в Белом доме в честь празднования нового тысячелетия.

Между тем новый российский лидер заставил Клинтона ждать 26 часов, прежде чем вышел на контакт. 1 января 2000 г. Путин наконец нашёл 9 минут для звонка. Клинтон попытался придать благообразный вид неожиданной смене власти: «Думаю, вы отлично начали».

Разрушенные надежды

Вскоре стало ясно, что приход Путина к власти с точки зрения отношений Москвы и Вашингтона это скорее конец, а не начало. Пик американо-российского сотрудничества остался позади, в том числе и в сфере контроля над вооружениями. Упустив многолетний тренд, Вашингтон и Москва не заключили ни одного нового крупного соглашения в период президентства Клинтона. Вместо этого Россия вновь нацелила ядерные ракеты на американские и европейские города при новом лидере, начавшим в декабре 1999 г. правление, которое будет измеряться десятилетиями. Для отношений Соединённых Штатов и Россией эти события сигнализируют если не возвращение холодной войны, препятствующей любому сотрудничеству, то, безусловно, наступление убийственных морозов.

Конечно, для жителей Центральной и Восточной Европы, переживших десятилетия жестокостей, войн и подавления, вступление в НАТО на рубеже XXI века символизировало воплощение мечты о партнёрстве с Западом. Но ощущение праздника было приглушено. Как отмечала госсекретарь США Мадлен Олбрайт, «10 лет назад, когда пала Берлинская стена, люди танцевали на улицах. Сейчас эйфория прошла».

Мир, созданный в 1990-е гг., так и не воплотил надежды, появившиеся после падения Берлинской стены и распада Советского Союза. Изначально предполагалось, что постулаты либерального международного порядка победят, и жители всех стран от Атлантики до Тихого океана, а не только Запада смогут сотрудничать в рамках этого порядка. Но лидеры США и России постоянно принимали решения, противоречащие заявленным намерениям продвигать эту тенденцию. Буш говорил о единой, свободной и мирной Европе, Клинтон неоднократно декларировал желание избежать новых разграничительных линий. Тем не менее оба в итоге способствовали созданию новых разделительных линий в Европе после холодной войны. Горбачёв стремился спасти Советский Союз, Ельцин старался добиться длительной демократизации в России. Ни тот, ни другой не преуспели.

Расширение НАТО – не единственный источник этих проблем. Но то, как происходило расширение альянса, в сочетании с трагическими решениями российского руководства способствовало их усугублению.

Иными словами, невозможно всерьёз оценить роль расширения НАТО в подрыве американо-российских отношений, не учитывая то, как это происходило. Ошибка Вашингтона заключалась не в расширении альянса, а в том, как это было сделано, поскольку оно максимально увеличило трения с Москвой.

Ошибка была обусловлена неправильной оценкой прочности сотрудничества с Россией и готовности Путина нанести вред этим отношениям.

Стратегия расширения по принципу «всё или ничего» также нанесла ущерб и не упрочила демократизацию. Бывшие страны Варшавского договора успешно вступили в НАТО (а потом и в Европейский союз) и выяснили, что членство не гарантирует автоматически демократические преобразования. Как показывают исследования, перспективы поэтапного членства в международных организациях, как предусматривала программа ПРМ, были бы более эффективными в укреплении результатов политических и институциональных реформ.

Даже такой последовательный сторонник расширения НАТО, как Джо Байден, который тогда был сенатором, ещё в 1990-е гг. ощущал, что такая модель расширения вызовет проблемы. В 1997 г. он писал, «продолжение “Партнёрства ради мира”, которое оказалось более продуманным и успешным, чем, я думаю, предполагали многие, было бы наилучшим вариантом».

Главное – каким образом

Чему эта история должна научить Вашингтон? Один из главных современных вызовов для Соединённых Штатов заключается в том, что конфронтация между Западом и Россией вернулась в повестку дня. В период противоречивого президентства Дональда Трампа демократы и республиканцы мало в чём приходили к согласию, но даже некоторым представителям республиканцев не нравились симпатии Трампа к Путину. Общее ощущение, что нужно найти путь взаимодействия с Москвой, может стать основой для редкого внутриполитического консенсуса в США. Этот путь ведёт обратно к НАТО, которая всё же устояла, хотя Трампу очень нравилась идея выхода США из альянса.

Да, Трамп ушёл, но критики продолжают поднимать вопрос о целесообразности альянса. Стивен Вертхейм полагает, что Вашингтону не следует относиться к военным альянсам как к фетишу, как будто эти обязательства священны. Заявления других критиков более специфичны, в частности они касаются недавнего хаотичного вывода западных войск из Афганистана. Даже Армин Лашет, кандидат в канцлеры Германии от правоцентристского ХДС (ранее партия активно поддерживала Североатлантический альянс), осудил вывод войск как «крупнейший провал с момента основания НАТО». Европейцы увидели сознательный отказ от предварительных консультаций, и это разрушило надежды на золотой век альянса, связанные с Байденом.

Однако экспертам не стоит списывать НАТО со счетов или позволять хаосу в Кабуле свести на нет попытки восстановить трансатлантические отношения после Трампа. Тревоги европейцев оправданны, и необходимо детально обсуждать, что пошло не так в Афганистане. Но критикам стоит задуматься, к чему приведёт снижение роли альянса или его роспуск в период хаоса. Президентство Трампа, пандемия коронавируса и вывод войск из Афганистана при Байдене нанесли ущерб структуре трансатлантических отношений. Когда горит дом, не время начинать реновации – даже если они были необходимы до возгорания.

Из истории с расширением НАТО можно извлечь ещё один урок, который касается не только отношений США с Россией, но и контактов с Китаем и другими конкурентами. Неверная реализация с точки зрения времени и организации процесса может привести к провалу даже разумной стратегии, что и показал вывод войск из Афганистана. Более того, ошибки могут иметь накопительный эффект и оставить шрамы, особенно если после реализации стратегии прошли годы, а не месяцы. Чтобы добиться успеха в долгосрочном стратегическом соперничестве, нужно тщательно проработать детали.

Мэри Элиз Саротт – автор книги Not One Inch: America, Russia, and the Making of Post–Cold War Stalemate, на основе которой и написана эта статья. Опубликовано в журнале Foreign Affairs № 6 за 2021 год. © Council on foreign relations, Inc.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046516 Мэри Элиз Саротт

«Запад нам поможет…»

ВЛАДИСЛАВ ЗУБОК

Профессор Лондонской школы экономики и политических наук. Автор книги Vladislav M. Zubok. Сollapse. The Fall of the USSR. London and New Haven: Yale University Press, 2021. 560 p

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Зубок В. «Запад нам поможет...» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 30-43.

Один из крупных британских политологов дал мне недавно интересный комментарий на тему распада СССР. Он, конечно, ни на йоту не верит легендам о том, что именно Запад развалил Советский Союз, но без учёта внешнего фактора анализ исчезновения советского государства обречён на неуспех.

«Несомненно, существование другой, относительно эффективной системы … которая была технологически совершеннее и обеспечивала более высокий уровень жизни, оказало давление на СССР и его элиту»[1]. Британский коллега прав. История распада СССР – пожалуй, самый драматический случай того, как внешние условия оказали ключевое воздействие на поведение лидеров и элит великой державы в момент её системного кризиса.

Внешний рычаг для перестройки

С чего начать рассказ о роли «западного фактора» в распаде Советского Союза? Наверное, с момента, когда «западники» в партийном аппарате и среди московской интеллигенции внезапно обрели лидера – генсека ЦК КПСС, провозгласившего перестройку. У партийной элиты и населения этот курс не вызывал сомнений – ремонт системы давно назрел, и разногласия касались лишь того, должен ли он быть капитальным и как при этом нужно жить и работать. Но для небольшой группы «западников», прежде всего консультантов-международников, привлечённых Юрием Андроповым для работы с западным коммунистическим движением в 1960-е гг., этот курс имел и важный внешнеполитический аспект – преодоление закрытости страны, которую насаждал Сталин и которая, по их мнению, была источником отсталости и многих других бед.

Один из таких международников, Анатолий Черняев, стал помощником генсека по внешнеполитическим делам. Он вспоминал, что в 1985–1988 гг. политика разрядки и открытия страны внешнему миру была не просто необходимым условием для модернизации экономики и преодоления исчерпавшей себя сталинской модели. Она была рычагом для экономических и политических реформ[2]. Никто в советском руководстве не возражал, что пора уходить из Афганистана, закончить холодную войну, наладить отношения с США и ослабить груз военных расходов. Но международники утверждали, что осуществление этих целей невозможно без либерализации внутри страны – например, они предлагали ослабить узду КГБ, освободить из тюрем диссидентов, развивать гласность. Такие меры, по их мнению, были необходимы для того, чтобы разрушить на Западе «образ врага» выстроенный вокруг СССР. Считалось даже, что это создаст большие неудобства для Соединённых Штатов.

Михаил Горбачёв оказался прирождённым «западником». Его главной идеей во внешней политике стала идея «общеевропейского дома»[3]. Его помощники говорили о «возвращении в Европу» после десятилетий сталинской ксенофобии и советского изоляционизма. Черняев восхищался способностью генсека настраиваться на одну волну с собеседниками-иностранцами, в том числе лидерами государств. Записи бесед Горбачёва с этими лидерами с 1988 г. убеждают, что с ними генсек был нередко более откровенен, чем со своими коллегами в Политбюро[4].

Внутренние перемены в СССР действительно сработали, породив на Западе волну «горбомании». Казалось, советское руководство использует «фактор Запада» в интересах реформ. Так было до ноября 1989 г. – до неожиданного для всех падения Берлинской стены. В ноябре стало ясно, что Москва теряет главные геополитические козыри. Более того, разразился кризис советской государственности: парламент Литвы заявил, что республика выходит из Союза ССР. В Москве оппозиция потребовала отмены конституционной монополии КПСС на власть. В РСФСР, корневой части советского государства, зрели зёрна российского сепаратизма. Возник эффект домино – от Берлина до Москвы.

Это был тот момент, когда отношения с Западом из рычага кремлёвских реформаторов против консерваторов-ретроградов начали превращаться в самодовлеющий фактор, диктовавший советскому руководству темпы и направление и внешней и внутренней политики.

Переводя на понятный язык, у Кремля оставалось всё меньше инструментов для окончания конфронтации с Западом в переговорном процессе, и он всё больше вынужден был учитывать западные условия и требования. Как ни старался Горбачёв, чтобы Запад поверил в перестройку и распахнул свои объятия СССР, он не мог достичь этой цели.

Началось с того, что западноевропейские банки, реагируя на риски, перестали давать Советскому Союзу среднесрочные кредиты для экспортно-импортных операций. Кредитный голод в СССР наступил почти сразу – уже в феврале-марте 1990 г. эмоциональный глава Совмина Николай Рыжков заявил, что союзное государство скоро станет банкротом. Вырисовывалась и другая проблема – оказалось, что западные фирмы не представляют, с кем можно иметь дело – с союзными министерствами, республиканскими органами или предприятиями, которые получили автономию, но ещё не знали, что с ней делать.

Объединение Германии стало серьёзным испытанием для внешней политики Горбачёва. Президент Джордж Буш и канцлер ФРГ Гельмут Коль договорились о том, что единая Германия останется в НАТО и будет ведущим американским союзником в Европе. Всем было ясно, что дни Варшавского договора сочтены. Министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе предупреждал западных политиков, что германский вопрос может утопить Горбачёва[5].

Руководители стран Запада решили, что «Горбачёва надо поддержать». Его пребывание у власти нужно было использовать в своих интересах. Разумеется, Буш и Коль не считали своего «партнёра Михаила» политической марионеткой. В то же время они чётко просчитывали, что даст сотрудничество с удобным партнёром в Москве. Результатом келейных переговоров летом 1990 г. стали договорённости об объединении Германии и её членстве в НАТО. Советского лидера заверили, что НАТО не будет расширяться и что на территории бывшей ГДР не будут размещаться американские войска и оружие массового уничтожения. В ноябре в Париже Горбачёв подписал Хартию для Новой Европы.

Асимметрия дипломатической революции 1990 г. была очевидна: СССР освобождал от своего присутствия Восточную Европу, которая немедленно начала стучаться в ворота Вашингтона и Брюсселя с просьбами принять её в НАТО. Советские войска возвращались в границы СССР – к 1994 году. Правда, в тот момент западные лидеры действительно не хотели продвигать НАТО на восток. Такова была сила эйфории и благодарности Горбачёву за «политическое чудо» в Европе.

Эдуард Шеварднадзе эйфорией не страдал и хорошо понимал динамику отношений между сильным и слабым. Его помощник вспоминал: «Мы были тонущим государством, статус великой державы остался только в нашем воображении. Мы могли сохраниться как великая держава только максимально прислонившись к американскому локомотиву»[6]. В начале августа 1990 г., после захвата Кувейта армией Саддама Хусейна, Шеварднадзе убедил Горбачёва встать на сторону США против Ирака – давнего союзника СССР.

Буш, его помощник Брент Скоукрофт, госсекретарь Джеймс Бейкер были потрясены. В своих мемуарах американские лидеры cчитали этот момент подлинным окончанием холодной войны[7]. Но мировой порядок, провозглашённый в этот момент Бушем, уже больше походил на однополярный мир под гегемонией США, чем на европейский дом, о котором говорил кремлёвский лидер. Американцы, к большому огорчению Горбачёва, подготовили и осуществили военную операцию против Ирака. Они даже приглашали СССР стать партнёром – но на этот раз Горбачёв ответил твёрдым «нет».

Горбачёв мог использовать советское вето в ООН, но делать этого не стал – несмотря на несогласие с применением силы в Персидском заливе. В это время советский руководитель уже не хотел перечить «другу Джорджу» в Вашингтоне. А американцы, как и в случае с Германией, не отступали от своих стратегических приоритетов. Правда, сразу после быстрого разгрома Ирака союзники обратились к Бушу с просьбой «не унижать Горбачёва». Буш заверил, что Соединённые Штаты намерены привлечь Советский Союз к процессу мирного урегулирования на Ближнем Востоке[8]. К чести Белого дома, американцы это обещание выполнили.

Помощь перестройке

Внешняя политика начинается дома. Это базовое правило помнили американские и западноевропейские политики с их большим опытом выборов, политического манёвра и коалиций. Советские руководители начали получать такой опыт только в 1989–1990 годах. Расчёт Горбачёва на то, что «Запад нам поможет» отчасти оправдался осенью 1990 г., когда он собрал финансовую жатву со своих новых отношений с США и Германией. Накануне официальной передачи ФРГ полного суверенитета советский лидер попросил германского канцлера о кредите для СССР в 15 млрд марок. Коль предложил 8 млрд, через несколько дней 11–12. Затем, после просьбы Горбачёва, добавил 3 млрд беспроцентных кредитов на пять лет. За Колем последовали другие. Итальянцы предложили кредитную линию в полтора миллиарда долларов. Французы обещали столько же. Испания дала чуть больше. Горбачёв надеялся, что Израиль, отношения с которым стремительно улучшались, предоставит кредиты на несколько миллиардов, но израильтяне не дали ничего.

Архитектор перестройки упустил рычаги контроля дома. Точнее – возложил этот контроль на алтарь своего идеального проекта «демократического социализма». В экономике контроль над производством и доходами предоставили руководству государственных предприятий и позволили им невиданную автономию, в том числе право выхода на внешний рынок. КПСС сошла со сцены в качестве руководящей и направляющей силы и в экономике, и в политике – и уже к лету 1990 г. распалась на фракции и раскололась по национальному признаку. Политическая власть отошла съездам народных депутатов и верховным советам – в центре и в республиках. В руках народных депутатов оказался и финансовый рычаг. «Слуги народа» предлагали популистские законы о повышении социальных гарантий и выплат, вотировали безналичную кредитную эмиссию и разгоняли инфляцию.

Летом 1990 г. расцвёл сепаратизм – здесь лидерские позиции перехватил у прибалтов Верховный совет РСФСР. Истоки русского сепаратизма крылись во внутренних комплексах, ущемлённом национализме, провинциальной нищете, московском интеллигентском радикализме и кризисе перестройки. За «суверенитет России» голосовали не только либералы, но и провинциальные аппаратчики, работники КГБ и военные. Был и внешний мотив – провинциальные элиты буквально в одночасье стали «западниками». Немаловажную роль сыграла гласность с её развенчиванием всего советского и открытием до сих пор запретного западного. Провинциалы поняли то, что уже давно осознали многие искушённые москвичи: настоящий социализм построен на Западе. Сотни советских парламентариев впервые поехали в западные страны по приглашению тамошних законодателей, фондов и центров – и возвращались домой потрясёнными от увиденного.

Дело было не только в шоке от супермаркетов, фантастических колбасных гирлянд и аккуратных апельсиновых гор – по контрасту с гниющей капустой и картошкой в советских продмагах. Дело было в перевороте сознания.

Сегодня этот переворот трудно понять. Консерватизм – сын ошибок трудных. Но российским элитам до такого консерватизма было далеко. Недавние «истинные ленинцы», среди них Борис Ельцин и его советник Геннадий Бурбулис, превратились в яростных поклонников американского капитализма и экономического неолиберализма. США из противника стали врагом врага (обанкротившегося коммунистического строя), а значит – другом. Горбачёва стали воспринимать как человека прошлого: нужен был новый смелый лидер, кто-то вроде Ленина или Пиночета, который смог бы быстро, без раскачки приступить к строительству капитализма.

Осенью 1990 г. представители американских корпораций приехали в Москву договариваться о сделках, но обнаружили политический хаос и войну законов между центром и Россией. Самые секретные предприятия ВПК в Москве и Ленинграде открывали свои двери для американцев, но дальше дело не шло. Венчурные капиталисты в Нью-Йорке и Калифорнии уже собирались возвращаться в Китай с его авторитаризмом и предсказуемостью. Наивные подходы «красных директоров» вызывали интерес только у любителей быстрой наживы. Некоторые американские экономисты даже советовали директорам военно-промышленных комбинатов: «Не бросайтесь очертя голову в международный рынок, вас надуют!». Их слушали, но не внимали.

В Белом доме боялись, что Горбачёв сорвётся в диктатуру или будет отстранён от власти – в этом случае под угрозой оказались бы все его договорённости с Западом. Помощник Буша по национальной безопасности Брент Скоукрофт сетовал на хаос в СССР, который он считал продуктом горбачёвского руководства и отсутствия политической культуры. Вероятно, полагал он, дело кончится ещё одним 1917 годом и саморазрушением российской государственности[9].

К весне 1991 г. аналитики в США решили, что ресурсы для диктатуры в Советском Союзе исчерпаны. В то же время они с опаской посматривали на Югославию, где начиналась этническая война – не последует ли СССР следом? Что тогда будет с ядерным оружием? В ситуации растущей непредсказуемости Белый дом решил поддерживать отношения с Горбачёвым и Ельциным, постараться сдержать силы саморазрушения и направить Москву в сторону учёта западных интересов.

Горбачёв продолжал просить западных лидеров оказать «помощь перестройке» советом и деньгами. Американцы не скупились на первое. «Семёрка» западных лидеров поручила МВФ и Всемирному банку дать рекомендации СССР, как проводить рыночную реформу. Доклад Фонда и Банка вышел в трёх томах в начале 1991 г. – никакой «дорожной карты» в нём не было – по причине отсутствия экспертизы в этом вопросе[10]. При этом западные лидеры всё более увязывали помощь кредитами с наличием у советского правительства внятной программы экономических реформ – да ещё такой, которую бы поддержали республики, прежде всего Российская Федерация.

В ожидании плана Маршалла

Весной 1991 г. внезапную популярность в советских элитах получила история того, как США после Второй мировой войны помогли поднять и модернизировать экономику поверженных врагов – Германии и Японии. В центре внимания был план Маршалла. Мечты об американской помощи циркулировали не только среди интеллектуалов-западников, но и среди прагматичных бюрократов центральных и республиканских министерств и ведомств.

В периоды кризиса и разброда расцветает вера в чудо. Так появилась программа «Согласие на шанс», разработанная в мае–июне 1991 г. молодым экономистом Григорием Явлинским совместно с американскими коллегами из Гарвардского университета. Эта программа, известная в Америке под названием «Большая сделка», предусматривала создание западными странами валютного резервного фонда для монетарного обеспечения радикальных рыночных реформ в советской экономике. Явлинский, на тот момент уже знаменитый автор программы «500 дней», предложил новую идею Горбачёву, Ельцину, администрации Буша и правительствам Западной Европы. Американские экономисты называли цифру в 150 и даже 250 млрд долларов на пять лет. Горбачёв ухватился за «Согласие на шанс» и даже хотел представить программу на встрече «семёрки» в Лондоне в июле 1991 года. После некоторой заминки западные лидеры уважили просьбу «Михаила» и пригласили его в качестве почётного гостя.

Советские министерства и ведомства представили грандиозные проекты модернизации советской экономики и инфраструктуры, которые должны были финансироваться новым планом Маршалла. В архивах Совмина до сих пор хранятся эти предложения – от модернизации газово-нефтяной промышленности до создания евразийского инфраструктурного комплекса[11].

Официальная делегация во главе с советником Горбачёва Евгением Примаковым и первым вице-премьером Владимиром Щербаковым побывала в Вашингтоне, где заверяла, что страна «открыта для бизнеса». Среди скептиков был председатель КГБ Владимир Крючков, который считал, что американцы денег не дадут и вообще не заинтересованы в возрождении СССР в любом виде[12]. Крючкова сочли ретроградом и пессимистом, а зря. Администрация Буша отвергла «Согласие на шанс» с самого начала.

Американцы не хотели инвестировать в распадавшуюся страну. Эмиссары Ельцина в Вашингтоне просили не давать Горбачёву ни копейки («всё будет украдено!»), а вместо этого инвестировать «в Россию», то есть в РСФСР[13].

Но главным в американской дискуссии был стратегический момент. Министр финансов и друг Буша Николас Брэйди поставил вопрос ребром: «Что такое “Большая сделка”? Это 250 млрд долларов? Никто в этой комнате не хочет давать такие деньги Советскому Союзу, чтобы он оставался прежним … Речь идёт о том, чтобы изменить советское общество так, чтобы оно не смогло финансировать оборонный комплекс. Если Советы перейдут к рыночной системе, они не смогут позволить себе оборонный комплекс. Настоящая программа реформ сделает их третьестепенной державой – а нам это и нужно»[14].

Напрасно Явлинский доказывал американским коллегам со связями в Белом доме и Госдепе, что речь не идёт о живых деньгах, а только об обещании этих денег в случае начала системных рыночных реформ. Напрасно лидеры Италии, Канады и руководство Европейского сообщества пытались переубедить Буша. Американская линия была рассчитана на помощь Восточной Европе, которая сама стремится в зону западного влияния, и не предусматривала денег для СССР. Канадский премьер Брайан Малруни на саммите «семёрки» в Лондоне спросил, не заслуживает ли Горбачёв действенной помощи Запада после того, как он освободил Восточную Европу, распустил Варшавский договор, позволил объединённой Германии вступить в НАТО, подписал договоры о сокращении советской мощи и ввёл в СССР выборы и демократию? Если бы Горбачёв предложил такое в 1985 г., заключил Малруни, «я бы поспешил выписать чек»[15]. Однако на дворе был 1991 г., и Буш проигнорировал эмоциональную реплику своего канадского партнёра. Горбачёв выступил на обочине саммита «семёрки» и уехал с пустыми карманами и пожеланиями «провести хорошие реформы».

После провала августовского путча многим в Москве казалось, что Россия наконец избавилась от тоталитаризма и вслед за странами Восточной Европы присоединилась к победному маршу истории, к свободе и рынку. Даже западные эксперты полагали, что Запад не имеет морального права отказать в финансовой помощи российской демократии[16]. Тем более что Горбачёв и Ельцин выполняли наперебой все американские условия, в том числе прекратили финансирование просоветского режима Наджибуллы в Афганистане и режима Кастро на Кубе. В какой-то момент Явлинский сказал одному из американских партнёров: «Теперь вы должны решить, что сделать с народом, который вы победили в холодной войне»[17]. Экономист явно намекал на свою программу «Согласие на шанс».

Горбачёв, уже безвластный президент СССР, ещё просил дать ему деньги для завершения реформ. Но его личный кредит на Западе был исчерпан. Не многим успешней, однако, были и конкуренты Горбачёва в очереди на западную помощь и признание: Ельцин, мэр Москвы Гавриил Попов, мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак и другие. США и прочие западные страны в изумлении наблюдали, как рушится сверхдержава. В администрации Буша прошло ещё несколько совещаний на тему «Что делать с распадом СССР». Руководитель Пентагона Ричард Чейни и его помощники (будущие неоконы нулевых) предлагали немедленно признать развал СССР и Украину – «страховка на случай, если Россия опять возьмётся за своё». Бейкер возражал, что это разрушит всякий шанс на «демократическую Россию». Решили, что США не будут активно помогать ни сохранению, ни разрушению агонизировавшего Союза[18].

Дружба – дружбой, а денежки…

Человеком, вбившим последний гвоздь в гроб Союза, был Ельцин, который объявил, что «Россия [РСФСР – В.З.] идёт к рынку одна» и станет правопреемницей СССР[19]. Егор Гайдар готовил либерализацию экономики, торговли и валютного обмена по рецептам МВФ. В этой реформе не было места оборонному комплексу и вообще индустриальному ядру советской экономики. Не было в нём места и Союзу – из обломков союзного советского государства скоропалительно сколачивали российскую государственную машину.

Гайдар искренне надеялся, что Запад поможет России, как он помог Польше, простив ей часть долгов. Золотовалютный запас СССР был растрачен. Экономист-реформатор был неприятно поражён требованиями представителей министерства финансов США. Американцы заявили, что без полной выплаты советских долгов Россия и республики не смогут вступить в МВФ, получить западные кредиты и даже продовольственную помощь. Американцы не забыли и про «долги Керенского» – кредиты, которые взяло у американских банков Временное правительство. Американский диктат напомнил Гайдару Брестский мир, когда Ленин должен был пообещать отдать кайзеровской Германии весь российский золотой запас. Был момент, когда кое-кто из российского правительства даже хотел уйти с переговоров[20].

Делегации других республик, включая Украину, отказались что-либо платить и вели себя как освободившиеся колонии распавшейся империи. Их логика была несокрушима: это не наши долги, Москва их наделала, пусть и расплачивается. После закулисных переговоров пришли к компромиссу – Россия берёт на себя все советские долги в обмен на признание её правопреемницей СССР в международном правовом поле. Для США это рифмовалось и с контролем над советским ядерным арсеналом, и с продлением действия соглашений по вооружениям и другим обязательствам, которые подписал Горбачёв.

В США и в Западной Европе многие ещё опасались, что новая «русская смута» приведёт к войне и хаосу. Но соглашение трёх славянских государств в Вискулях 8 декабря 1991 г. это опасение развеяло. Геннадий Бурбулис вспоминает, что 12 декабря Ельцин направил его в Париж и в Брюссель, чтобы объяснить президенту Франции Франсуа Миттерану, главе Еврокомиссии Жаку Делору и генсеку НАТО Манфреду Вернеру, что югославского сценария на просторах СССР не будет. Бурбулис сказал, что Ельцин и его люди «сумели обеспечить мирный распад империи» и договорились о передаче ядерного оружия из Украины и Белоруссии в Россию. Затем посланец Ельцина сказал, что Россия готова вступить в НАТО, «чтобы снять все предпосылки для возможной будущей конфронтации». По словам Бурбулиса, западные деятели были смущены, если не ошарашены. Генсек НАТО после долгой паузы ответил: «Ну вы такая огромная страна, что мне трудно представить, при какой конфигурации это могло бы произойти». Бурбулиса также смутил столь неопределённый ответ. «Мы оказались в плену наивных надежд, наших юношеских иллюзий, – признал он тридцать лет спустя. – Мы могли выглядеть как нежелательные, опасные конкуренты [в глазах Запада]»[21].

Молодой российский министр иностранных дел Андрей Козырев, ещё один страстный западник в окружении Ельцина, вспоминал свой разговор с госсекретарем Бейкером в Брюсселе, где они встретились во время августовского путча. «Советский Союз исчезает, – говорил Козырев, – к власти в России пришли нормальные ребята, хорошие, дураки, идиоты – кто угодно, но они хотят с вами просто быть в одном месте. Нужно их поддержать, нужен новый план Маршалла, нужно закрыть на всё глаза и выделить деньги, оказать политическую, идеологическую поддержку, помогать на полную катушку»[22].

Казалось, Бейкер услышал этот крик души. 12 декабря он выступил в Принстонском университете с программной речью. Он сравнил Россию и другие постсоветские республики с «неуклюжими альпинистами на крутой горе – связанными общей верёвкой». Либо все они скатятся вниз, «к фашизму и анархии», либо «сильное и постоянное усилие Запада» вытянет их и поможет взобраться на вершину, «к устойчивой демократии и свободе». «Разумеется, друзья мои, – заключил госсекретарь, – мы должны укрепить эту связку, а не оборвать её»[23].

В Москве Козырев с Гайдаром считали, что момент плана Маршалла для постсоветских стран назрел. Гайдар просил у западных правительств срочно создать стабфонд в 4–5 млрд долларов для поддержки российских реформ. Он не знал, что эта идея была немедленно зарублена Минфином США[24]. Когда Бейкер приехал в Москву, чтобы выяснить у Ельцина, кто всё же контролирует ядерное оружие, он спросил у российского президента, какая первоочередная помощь требуется России. Молодые министры затаили дыхание. Вместо того, чтобы дать слово Гайдару, Ельцин ответил: «Гуманитарная помощь». Как вспоминал Козырев, «мы с Егором чуть не выскочили из штанов во время этой беседы. Я говорю: дайте Егору сказать. Борис Николаевич царственным жестом: какой-такой Егор будет говорить? Никто не говорил, когда он говорил»[25].

Можно долго спорить, на манер западных реалистов или конструктивистов, о том, почему развалился СССР, и был ли упущен Западом шанс, о котором мечтали Явлинский, Гайдар, Бурбулис, Козырев и другие.

Но в России об этом говорить стало не принято – может быть, потому, что уж слишком наивно задним числом выглядят надежды 1991 г. на то, что «Запад поможет».

Между тем даже этот краткий экскурс в историю показывает, что никаких перспектив плана Маршалла для России не было и быть не могло. Западные политики сочувствовали лично Горбачёву и реформаторам. Конгресс США аплодировал Ельцину в 1992 году. Но в западном представлении смена СССР на Россию была слишком стремительной и воспринималась скорее как смена таблички, как translatio imperii (переход империи), нежели как демократическая революция, которая способна изменить Евразию. Как мы видим, проблема с исторической колеёй существует не только в России, но и на Западе. И здесь, и там из неё трудно выйти – даже во время фантастических перемен.

--

СНОСКИ

[1] Мaйкл Кокс (Michael Cox), переписка с автором, 20 сентября 2021 г.

[2] Черняев в разговорах с автором в 1994–1996 годах. Также см.: Черняев А.С. Феномен Горбачева в контексте лидерства // Международная жизнь. 1993. No. 7. С. 50-61.

[3] Горбачёв М. Жизнь и реформы. Книга 2. М: Новости, 1995. 653 с. URL: https://www.gorby.ru/gorbachev/zhizn_i_reformy2/page_3/ (дата обращения: 27.09.2021).

[4] См. подробнее: Зубок В.М. Неудавшаяся империя. Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачёва. М.: РОССПЭН, 2007. C. 455-458. Многочисленные записи бесед Горбачёва с западными политиками опубликованы Горбачёв-фондом в 28 томах (см. Собрания сочинений М.С. Горбачёва. М.: Весь мир, 2008–2018).

[5] Откровенные беседы Эдуарда Шеварднадзе с госсекретарем Джеймсом Бейкером и министром иностранных дел ФРГ Гансом-Дитрихом Геншером изложены в записях помощника Шеварднадзе Теймураза Степанова-Мамаладзе, которые в настоящее время хранятся в Архиве Гуверовского института, Стэнфорд, США.

[6] С.П. Тарасенко неоднократно вспоминал об этой формуле в разговорах с автором в 1998 году. Прямая цитата взята из книги Savranskaya S., Blanton T. (Eds.). The Last Superpower Summits: Reagan, Gorbachev and Bush at the End of the Cold War. Budapest: Central European University Press, 2016. P. 716.

[7] Baker J.A. The Politics of Diplomacy: Revolution, War, and Peace, 1989–1992. New

York: G.P. Putnam’s Sons, 1995. P. 1; Bush G., Scowcroft B. A World Transformed. New York: Knopf, 1998. P. 326.

[8] См. запись беседы Буша с Колем 23 февраля 1991 г.: Memcons and Telcons // George H.W. Bush Presidential Library & Museum. URL: https://bush41library.tamu.edu/archives/memcons-telcons (дата обращения: 29.09.2021).

[9] Cкоукрофт президенту Бушу, без даты, январь 1991 года, OA/ID CF00719-010, Scowcroft Collection, Box 13 // George Bush Presidential Library. College Station, Texas, the United States. Cкоукрофт – Бушу в конце февраля 1991 г., “Coping with the Soviet Union’s Internal Turmoil,” рассекречено по запросу The National Security Archive at George Washington University.

[10] The Economy of the USSR: Summary and Recommendations (The IMF, The World Bank, OECD, and EBRD) // The World Bank. Washington, DC. December 1990; A Study of the Soviet Economy // International Monetary Fund. Vol. 1–3. Paris. February 1991.

[11] См. документы в ГАРФ, фонд 5446, опись. 163, дело. 47. Подробнее об этом: Zubok V.M. Collapse. The Fall of the Soviet Union. Yale University Press, 2021. P. 246.

[12] Крючков на заседании Совета по безопасности, 18 мая 1991 г. В кн.: В Политбюро ЦК КПСС по записям А. Черняева, В. Медведева, Г. Шахназарова, 1985–1991. М.: Горбачёв-Фонд, 2008. С. 668–689.

[13] Beschloss M.R., Strobe T. At the Highest Levels: The Inside Story of the End of the Cold War. Boston: Little, Brown, 1993. P. 376.

[14] National Security Council. Meeting on U.S.-Soviet Relations. White House Situation Room, 3 June 1991. NSC Files, Burns Files, Box 2, OA/ID CF01308-005 // George Bush Presidential Library. College Station, Texas, USA.

[15] Opening Session of the London Economic Summit. Monday, 15 July 1991 // George Bush Presidential Library. College Station, Texas, USA.

[16] Graham A., Blackwill R. “On with the Grand Bargain” // The Washington Post. 27.08.1991.

[17] На слова Явлинского сослался помощник Бейкера Эндрю Карпендейл: «Мы мирно выиграли холодную войну; теперь мы должны решить, как говорит Явлинский, что делать с людьми, которых мы победили». (Proposed Agenda for meeting with the President. 4 and 10 December 1991, Baker J.A. III Papers, Box 115, Folder 8 // Seeley Mudd Library. Princeton, NJ.).

[18] Interview with Brent Scowcroft // George H. W. Bush Oral History Project. The Miller Center. University of Virginia. Washington DC. 10–11 August 2000. P. 52; Baker J. The Politics of Diplomacy: Revolution, War, and Peace, 1989–1992. New York: G.P. Putnam’s Sons, 1995. 672 p.

[19] См. речь Б.Н. Ельцина 28 октября 1991 г. на Чрезвычайном съезде народных депутатов РСФСР. Автор использовал стенографическую запись речи с пометками Бориса Николаевича (Архив Ельцина. Фонд 6. Опись 1. Дело 84. Листы 41–133 и 134–135).

[20] Goldgeier J., McFaul M. Power and Purpose: U.S. Policy Toward Russia after the Cold War. Washington DC: Brookings Institution Press, 2003. P. 70-71; неопубликованные дневники, цитируется с разрешения автора; Стенограмма заседания правительства РСФСР 28 ноября 1991 года // История новой России. URL: http://ru-90.ru/content/стенограмма-заседания-правительства-рсфср-28-ноября-1991-года (дата обращения: 27.09.2021).

[21] Беседа автора с Г.Э. Бурбулисом по телефону. 6.04.2020.

[22] Авен П., Кох А. Революция Гайдара. М.: Альпина Паблишер, 2019. С. 272.

[23] Secretary Baker delivered an address entitled, “American and the Post-Coup Soviet Union” // C-SPAN. 12.12.1991. URL: https://www.c-span.org/video/?23366-1/post-coup-soviet-union (дата обращения: 27.09.2021).

[24] Jim Collins from the US Embassy in Moscow to the NSC, 6 December 1991, NSC Files, Burns and Hewett Files; USSR: Chronological Files, OA-ID CF01407-16. P. 11–17; Memorandum of David Mulford to Michael Boskin, Robert Zoellick, Ed Hewett et al., 10 December 1991, NSC Files, Burns and Hewett files; USSR: Chronological Files, OA-ID CF01407-16, P. 2–5 (George Bush Presidential Library. College Station, Texas, the United States).

[25] Авен П., Кох А. Революция Гайдара. Альпина Паблишер, 2019. С. 273-274.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046514 Владислав Зубок

Избежать неизбежного

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Директор по научной работе Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Лукьянов Ф. Избежать неизбежного // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 6. С. 5-6.

Тридцатилетие роспуска СССР, возможно, и не стало бы значимой годовщиной, следуй мир по накатанной колее. В конце концов, круглая дата не первая – было и десять, и двадцать, и двадцать пять. Будут и другие. Но колея кончилась, и кончилась давно.

Оглядываясь назад, видим, что каждая веха знаменовала собой резкий зигзаг международных событий. Десять лет без СССР – теракты 11 сентября в Америке. Двадцать лет – «арабская весна», ставшая поворотным пунктом не столько для региона, сколько для восприятия казавшихся универсальными западных идей на международной арене в целом. Двадцать пять лет – двойной шок Брекзит/Трамп, индикатор того, что события чуть ли не пошли вспять.

Тридцатилетие – не исключение. Пандемия помогла добавить судьбоносности. Как заметил на этих страницах Том Грэм, мир завершил путешествие из пункта А в пункт А, круг замкнулся. Не в том смысле, что возвратились реалии начала 1990-х годов. Но ожидания того времени не осуществились, человечество снова перед необходимостью поиска нового всемирного баланса, который обеспечит мир и развитие. Попытка установить его без большой войны после окончания войны холодной привела к совсем скромному результату.

Авторы этого номера по-разному оценивают минувшую эпоху. Есть непосредственные участники – Михаил Горбачёв и Анатолий Адамишин. Много информированных свидетелей – мы провели обширный опрос учёных и интеллектуалов со всего мира, самая активная часть карьеры которых пришлась именно на эпоху после холодной войны. Историки, социологи, международники дотошно анализируют, что пошло не так и почему. Блистательное эссе Чарльза Кинга посвящено вроде бы именно советскому опыту – он обращается к знаменитому пророчеству Андрея Амальрика о неизбежном распаде. Хотя слово «Америка» не упоминается ни разу, автор явно предостерегает собственных соотечественников, как легко не обратить внимания на признаки скорого краха сверхдержавы.

Владислав Зубок с добросовестностью опытного патологоанатома препарирует финал СССР, точнее – тогдашние иллюзии насчёт того, что «заграница нам поможет». Мэри Элиз Саротт, Дмитрий Стефанович концентрируются на взаимном восприятии России и НАТО, важнейшем факторе политики минувших десятилетий. Живой классик теории международных отношений Барри Бузан размышляет, удастся ли России удержать статус великой державы в следующие тридцать лет. Чжао Хуашэн вводит в уравнение Китай – главного бенефициара перемен. Гленн Дисэн показывает, как самоуверенность авторов «либерального мирового порядка» подорвала и либерализм, и упорядоченность мира.

Юрий Васильев, объехавший за последние годы Россию вдоль и поперёк, разбирается, существует ли ностальгия по советскому прошлому и что она означает. Тимофей Бордачёв полагает, что за истекший период Россия, наконец, сформулировала для себя, чего она хочет от своих соседей, бывших партнёров по Союзу. Вопрос в том, понимают ли это соседи и как они могут повести себя в этой связи. Игорь Зевелёв анализирует такой интересный феномен, как двойное гражданство. На просторах бывшей единой страны он имеет совсем особенное значение. Яков Миркин с присущей ему дотошностью изучает, к чему пришла Российская Федерация за тридцатилетие с точки зрения роли на мировой финансовой арене. Ну и вишенка на торте – Константин Душенко описывает историю понятий «жандарм Европы» и «мировой полицейский». Учитывая сущность трёх прожитых десятилетий, вполне актуально.

Мы смотрим на истоки, но думаем, конечно, о будущем. Асле Тойе, ещё один участник нашего опроса, припечатывает от души: «Россия как страна с богатой историей знает, что война неизбежно случится и уничтожит тех, кто к ней не готов». Готовиться к худшему, надеясь на лучшее, – пожалуй, так можно суммировать основную мысль этого номера, приуроченного к очередной годовщине исчезновения Советского Союза.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 8 ноября 2021 > № 4046511 Федор Лукьянов