Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Скрипит дверь в "Голубой коридор"

Инфраструктура для газовых авто далека от совершенства

Текст: Анастасия Павлова

К 2024 году количество станций, где можно будет заправить автомобиль природным газом, достигнет полутора тысяч. Сегодня в стране 426 газозаправочных объекта, и еще 49 вроде как должны построить до конца года. За последние пять лет прирост АГНКС составил 30 процентов.

Но заправки - это еще далеко не вся инфраструктура для транспорта на голубом топливе. Сервисы в основном ориентированы на работу с традиционной автотехникой, а для работы с машинами на метане нужно выполнить целый ряд условий.

Все уже давно обсудили преимущества ГМТ для бизнеса и находятся на низком старте в ожидании прироста количества АГНКС, появления заправок сжиженным природным газом - КриоАЗС. Особенно интересна техника на метане компаниям, эксплуатирующим магистральные тягачи, потому что экономия на топливе здесь очень ощутима. "Один из наших клиентов владеет одиннадцатью седельными тягачами Scania G340 4х2 на газе. Общий среднегодовой пробег этих тягачей - 260 тысяч километров, расход топлива - 45 кубов на сотню. Только за счет более дешевого, чем дизельное, газового топлива компания экономит 25 миллионов рублей в год", - рассказывает Иван Папазов, руководитель направления продаж техники на газомоторном топливе "Скания-Русь".

Годовые пробеги у магистральных тягачей в 3-4 раза больше, чем у других типов автомобилей. Общий парк грузовых автомобилей в России - 1,8 миллиона штук, из которых 560 тысяч, или треть, - седельные тягачи.

Крупные производители техники выпускают современные грузовики на метане. Например, готов к серийному производству полностью газовый магистральный тягач КАМАЗ-5490 NEO на сжиженном природном газе.

Есть предприятия, которые хотели бы, но пока не решаются покупать ГМТ-технику. Из-за недостаточно развитой заправочной инфраструктуры лесозаготовители, компании по добыче полезных ископаемых, которые работают на удаленных территориях, не имеют возможности добраться до заправок.

Главное условие для ускорения темпов роста метановых заправок, по мнению экспертов, это комплексные меры господдержки на федеральном и региональном уровнях.

"Динамика роста АГНКС будет только увеличиваться, уже частные компании подключились к этому процессу. Мы совместно с потребителями находимся в тесном сотрудничестве с компанией "Газпром газомоторное топливо", работаем над размещением дополнительных АГНКС на магистралях. Ликвидация пробелов на трассах позволит обеспечить эффективную работу на газомоторном топливе газодизельным тягачам, а в будущем - чисто газовым автомобилям", - говорит Евгений Пронин, директор по газомоторной технике "КАМАЗ".

Как сообщили нам в компании "Газпром газомоторное топливо", на федеральном уровне в 2019 году впервые планируется субсидировать строительство метановых заправок через межбюджетные трансферты. На каждый введенный в эксплуатацию в 2019 году объект заправки компримированным природным газом будет выделено до 40 миллионов рублей.

Еще очень важно, чтобы регионы предоставляли земельные участки под АГНКС, удобные потребителям и отвечающие всем нужным параметрам. "Без активной региональной поддержки срок строительства таких объектов затягивается. При современном уровне перевода транспортных средств на газ, без совместных с регионом усилий и синхронизации действий по обеспечению загрузки станций, строительство объектов в небольших населенных пунктах экономически нецелесообразно. Но именно там вопросы экономии на топливе и улучшения экологической обстановки стоят наиболее остро", - сообщили в компании "Газпром газомоторное топливо".

Также эксперты считают, что подстегнуть спрос газомоторные тягачи могло бы освобождение таких машин от оплаты, которая взимается через систему "Платон" с авто полной массой более 12 тонн.

Помимо заправок, транспорту на метане нужна и другая инфраструктура. И здесь тоже не все так просто. Большая часть транспорта именно переоборудуется для того, чтобы работать на природном газе. Эти работы должны производиться в соответствии с требованиями техрегламента Таможенного союза ТР ТС 018/2011 "О безопасности колесных транспортных средств". 6 апреля этого года правительство РФ утвердило Правила внесения изменений в конструкцию, находящихся в эксплуатации колесных транспортных средств, и осуществления последующей проверки выполнения требований технического регламента Таможенного союза "О безопасности колесных транспортных средств".

Как сообщили "РГ" в компании "Газпром газомоторное топливо", нововведения парализовали рынок переоборудования. Все из-за требований к испытательным лабораториям, которые должны быть наделены еще и функциями органов инспекции. А испытательных лабораторий, которые бы отвечали таким требованиям, нет. Сейчас стоит задача создать условия для развития сети испытательных лабораторий в регионах.

Если говорить о заводских автомобилях на природном газе, то у всех автопроизводителей есть дилерская сеть и пункты гарантийного обслуживания. По мнению экспертов, такого количества сервисов вполне достаточно. "Перевозчик может обратиться не только к тому дилеру, у которого он покупал технику, а абсолютно на любую станцию бренда, как в России, так и за рубежом", - говорит Иван Папазов. По словам Евгения Пронина, у "КАМАЗа" дилерская сеть также готова к обслуживанию газомоторной техники на всей территории России.

Автотехника на метане многократно подтверждала свою надежность на международных автопробегах и спортивных соревнованиях. Например, автопробег "Голубой коридор" впервые был организован в 2008 году Группой "Газпром".

В нынешнем году автопробег "Голубой коридор - газ в моторы 2019" стартовал в Краснодарском крае, в режиме телемоста приняв эстафету у экипажей европейского этапа, которые проехали 5320 километров от Стамбула (Турция) до Любмина (Германия). Протяженность российского участка - 2760 километров с финишем в Санкт-Петербурге. Маршрут преодолевали более 20 легковых, грузовых и пассажирских ГМТ-авто. Заправку природным газом обеспечивали 13 АГНКС "Газпрома".

ГРАН-ПРИ ПРЕМИИ РОСТУРИЗМА ПОЛУЧИЛ ФЕСТИВАЛЬ «ЗОЛОТОЕ КОЛЬЦО БОСПОРСКОГО ЦАРСТВА»

Главную премию Федерального агентства по туризму Russian Open Event Expo получил туристический фестиваль «Золотое кольцо Боспорского царства». Официальное награждение состоялось 30 октября в рамках IX Туристского форума «Открытый Крым».

Всероссийский конкурс в области событийного туризма вручается уже 6-й раз, и в 2019 году собрал рекордное количество заявок – 206 из 35 регионов России. В мероприятии принимают участие муниципальные образования всех уровней, субъекты РФ, а также проекты и мероприятия в сфере спортивного, культурного, гастрономического и делового туризма. Конкурс включает в себя такие номинации, как «Лучшее деловое мероприятие», «Лучшее гастрономическое событие», «Лучшее молодежное мероприятие», «Лучшее событие экологической направленности», «Лучшее спортивное событие», «Лучший бренд региона» и другие.

Фестиваль «Золотое кольцо Боспорского царства», который получил гран-при конкурса, проходил с 18 мая по 12 июня 2019 года в Краснодарском крае, Республике Крым и городе Севастополь и впервые открыл курортный сезон на Юге России. Программа фестиваля включала 70 площадок, 18 городов 4 регионов России по культурным, гастрономическим, спортивным и развлекательным направлениям.

«Фестиваль впервые дал старт курортному сезону на всем Юге России и привлек более миллиона туристов, а также получил широкое освещение в СМИ. Уже в этом году боспорский маршрут испробовали туристы из Австрии, Словении, Германии, Японии и Китая», – пояснил председатель оргкомитета фестиваля, автор и координатор проекта «Золотое кольцо Боспорского царства» Христофор Константиниди.

Российский туристический маршрут Золотое кольцо Боспорского царства впервые позиционирует Россию на международной арене как один из уникальных центров античной культуры и цивилизации. Как отметил министр курортов и туризма Республики Крым Вадим Волченко, – «Крымский мост стал драйвером развития глобального туристического маршрута, включающего 12 античных полисов».

Также в рамках мероприятия определены победители в номинациях «Столица событийного туризма» – Кемерово (на 2 месте Москва, на 3 – Ярославль), и «Лидер событийного туризма» – Краснодарский край (2 место – Пермский край, 3 место – Московская обл.).

Иранская компания произвела микрогенераторы и экспортировала их в Европу и Канаду

Иранская наукоемкая компания впервые в стране произвела микрогенераторы и экспортировала их в Европу и Канаду.

Ближневосточная компания "Sanaye Davvar Moharrakeh" произвела микрогенераторы, которые вырабатывают энергию, и экспортировала их в Германию, Великобританию и Канаду, сообщает IRNA.

Микрогенераторы представляют собой газовые турбины мощностью от 25 до 500 киловатт, созданные на основе турбонагнетателей с поршневыми двигателями, авиационных вспомогательных силовых агрегатов (ВСУ) или небольших реактивных двигателей.

Микрогенераторы имеют эффективность около 15% без рекуператора, от 20 до 30% с одним, и они могут достигать 85% совокупного теплового и электрического КПД в совместной генерации.

«Популисты сейчас врут меньше “системных политиков”»

Резюме Актуальна ли для современной России тема популизма? Способны ли наши условия породить феномен, который наблюдается в Европе, Соединенных Штатах, да и вообще распространяется по миру? И не пора ли отказаться от модели, построенной на политических партиях?

Актуальна ли для современной России тема популизма? Способны ли наши условия породить феномен, который наблюдается в Европе, Соединенных Штатах, да и вообще распространяется по миру? И не пора ли отказаться от модели, построенной на политических партиях? Об этом за круглым столом в редакции журнала «Россия в глобальной политике» беседуют специальный корреспондент деловой газеты «Взгляд» Юрий Васильев, глава экспертного совета Экспертного института социальных исследований (ЭИСИ) Глеб Кузнецов, главный редактор журнала «Русский репортер» Виталий Лейбин и профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, директор Центра Res Publica Олег Хархордин. Вел дискуссию главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов.

Федор Лукьянов: Насколько присуще современной России явление, которое в западной дискуссии принято называть популизмом? Мне кажется, у нас есть те же предпосылки, которые в Европе и США вызвали рост активности общества, включая ранее крайне пассивные слои. Прежде всего – это ощущение отчуждения власти. С другой стороны, в России совершенно другая ситуация и другая политическая модель. Ждать ли сопоставимых процессов?

Глеб Кузнецов: Популизм для нас был и остается актуальным. Пожалуй, мы даже выступали законодателями моды в этом направлении. Фрэнсис Фукуяма в своей новой книге «Идентичность» говорит о значимых лидерах новой эпохи – эпохи популизма, определяя популизм как режим, опирающийся на народную поддержку и противопоставляющий народную мудрость и народную традицию выдумкам истеблишмента. Так вот, он ставит Владимира Путина в один ряд с Дональдом Трампом. И даже предпосылает его Трампу. И правые европейские популисты, и критики популизма, осмысляя происходящее, всё время возвращаются к опыту российского лидера.

ФЛ: В моем понимании популизм – это, прежде всего, спекуляции на тему отчуждения правящего класса от народа, вообще осознание наличия некоего «народа», к которому надо обращаться. Прямое апеллирование к слоям, которые были, скажем, пассивны или их обходили. И рост активности общества, включая эти прежде «дремавшие» слои, в ответ на ощущение высокомерия власти. Может ли быть такая трактовка применима к Путину?

ГК: Да. Легко увидеть, что основным «нервом» первых сроков Путина было возвращение нации чувства собственного достоинства. Он боролся с олигархией, той самой верхушкой, истеблишментом, который забрал себе всё богатство. И выстраивание государственной вертикали происходило в интересах того самого народа. В речи после Беслана красной нитью проходит мысль, что ужесточение законодательства и политического режима требовалось ввиду невозможности соблюсти интересы народа и обеспечить его безопасность в ситуации, когда государство в девяностые приватизировали некие «плохие люди». И, бесспорно, высшей точкой начатого тогда движения стало возвращение Крыма. Крымская речь, где дается идеологическая «обвязка» этих событий, содержит постоянные отсылки к душе народа, исторической памяти народа, святыням народа и предательству элиты (передача Хрущёвым Крыма Украине).

Это система аргументов, к которой прибегают все лидеры правой популистской волны – Жаир Болсонару, Дональд Трамп, Борис Джонсон, Виктор Орбан, Марин Ле Пен, поляки. А Путин тут вполне выглядит «отцом традиции», сделавшим «возвращение нации самой себе» главной политической модой на десятилетия.

Другое дело, что мы это уже пережили. И сейчас Россия, на мой взгляд, беременна уже не правым популистском поворотом, а левым: имеется огромный запрос на социальную справедливость, а основное недовольство – это недовольство бедностью. Причем бедность формулируется не так, что «сегодня нет денег», а как «вечно нет денег». Появляется новый тип бедности, когда она становится свойством мировоззрения человека, а не состоянием кошелька. И это вызывает протест и агрессию у людей, живущих в рамках советского мифа о заботливом государстве. Поэтому любая проповедь об установлении социальной справедливости, направленная против элиты, приобретает неожиданную популярность. Протест на станции Шиес на самом деле только маскируется под экологический, таковым не являясь. Как и в Екатеринбурге были не антиклерикальные протесты, но антиолигархические. Как и то, что происходило в Москве минувшим летом. Рост голосования за КПРФ на московских выборах оказался для меня неожиданностью. Казалось, что союз пенсионеров и хипстеров не имеет права на успех, а он вдруг случился. Маятник качнулся. И теперь общество все больше присматривается к левопопулистской модели восприятия реальности. «Нам нужна не работа, а заработная плата. Не нужны нам мосты и газопроводы, а раздайте нам, пожалуйста, привилегии и деньги. У вас же они есть».

ФЛ: Унылая картина. От политического извращения развитого типа переходим к политическому извращению типа неразвитого. Раньше было: «мы – как успешные страны», а теперь – «как Бразилия или Латинская Америка». Так получается?

ГК: Ни то, ни другое я бы извращением не назвал. Думаю, популизм – это сегодняшний мейнстрим, новая обыденная форма политического существования. Технологии обеспечивают легкий доступ и к информации, и к публичному выражению мнения. Общее оскудение средних классов от Чили до Европы и от Чикаго до Екатеринбурга. Вот причины. Люди ищут ответы, а находят чувство непредставленности, забытости, ощущают ресентимент, несправедливость распределения богатств. Обратите внимание, в осенне-летний сезон 2019 г. протесты – левые по сути – одновременно охватывают Гонконг, Чили, Эквадор, Аргентину, Каталонию, Москву, Ливан. При всем внешнем несходстве и разнице формальных причин – очень много общего по эмоции, по вектору претензий к властям. Чуть раньше – «желтые жилеты» сотрясали Францию примерно на тех же основаниях. Мир глобален, и Россия – его часть.

ФЛ: Если правомерно говорить о нарастании популистских настроений с пафосом перераспределения, какого толка популизм скорее может на них ответить – левый, правоконсервативный, какой-то другой? Скажем, Алексей Навальный был бы вполне классическим европейским популистом, если бы пребывал в той политической, институциональной среде. Он четко идентифицирует и подчеркивает темы, которые цепляют. Сейчас он говорит о коррупции, когда-то был националистический флёр.

ГК: Навальный должен быть либо совсем левым, либо совсем правым. Особенность популизма в том, что он требует «окончательных решений», очень четкого и яркого позиционирования. Недостаточно просто сказать, что ты выступаешь за справедливость, нужно указать, где она. Популисты понимают справедливость как распределение благ с исключением из процесса «чужого». Для правых популистов «чужой» – это инородец, иностранец, мигрант. Для левых «чужой» – олигарх, буржуй, толстосум. Но инородный элемент, «враг» в абсолютно шмиттианском смысле, должен быть номинирован, и с ним необходимо публично бороться.

Виталий Лейбин: Проблему популизма в современной России можно понимать так: в общественных дискуссиях пропало концептуальное содержание. Самый существенный спор, который мы слышали вокруг московских протестов, – набившая оскомину полемика некритического западничества и бессодержательной, но прагматичной идеологии стабильности. Никак не просматриваются даже левые идеи, которые имеют мощную традицию и фундамент в прошлом веке. То, что мы называем популизмом, – симптом того, что идеологическое и партийное содержание выхолощено. Прагматические и конкретные вопросы внутренней жизни страны обсуждать вроде бы можно и без теорий и концепций, но они тоже не обсуждаются.

Пару лет назад я разговаривал с вице-губернатором одного небедного региона, который сказал: «Вы там, в Москве, совсем, видимо, спятили. По всем каналам – про Украину и Сирию, а мы тут стараемся, у нас инвестиции, заводы открываем. Но как нам это обсуждать с населением, если завтра война?». Вся сколько-нибудь содержательная внутренняя повестка правительства сводится к пиару национальных проектов – власти беспокоятся, что никто не знает о них. Хотя проблема не в пиаре, а в том, что в нацпроектах есть отдельные меры, но нет идеологии, содержательной политики. В стране не обсуждаются действительно ключевые вопросы. Почему у нас уже более десяти лет практически нет экономического роста? Почему Москва заливает деньгами тротуары, а другие регионы утопают в грязи? Почему бюджетные расходы растут только на оборону, а образование и медицина «оптимизируются» даже в условиях профицита? Есть много интересных тем, по поводу которых нашлись бы обоснованные позиции, если бы внутренняя полемика была. Но ее нет, так как власти боятся критики. Поэтому их риторика – популизм, рассказ о том, что должно понравиться народу.

Другая сторона популизма – некритическое западничество, «идеология демократии», основанная на том, что часть общества не помнит, что эта идеология у нас уже была правящей и, в общем, малопродуктивной. Возьмем, например, события в Екатеринбурге: риторика протеста была настолько резкой, что город испугался – и те, кто за храм, и те, кто против. Испугались того, как легко соскочить в ненависть и глупое подражательство «демократическим» протестам во всем мире – «кто не скачет, тот за храм». Популистская (в смысле – некритическая) революционно-майданная мобилизация возможна лишь в случае, если, как говорят друзья в Екатеринбурге, «у наших либеральных друзей память как у рыбок» (не помнят девяностых, не знают Украину и других «цветных революций»).

Но и государственники, и государство тоже не заинтересованы в наличии у народа памяти. Они стремятся к тому, чтобы дискуссии были безопасными и стерильными. По федеральным каналам практически не обсуждаются внутренние вопросы, поэтому единственное концептуальное содержание, которое есть, – геополитическое. Оно весьма специфическое, но всё же существует.

ФЛ: Людей цепляет? Сирия – это отдельно. А Украина продолжает продаваться?

ВЛ: Цепляет, но одновременно раздражает и отсутствие внутренней повестки. Конечно, это не то «цепляние», которое было до пенсионной реформы.

Юрий Васильев: Когда говорят о внутренней геополитике, тезис развития территорий воспринимается очень хорошо. Например, в регионе появляется новый лидер, который может завоевать доверие населения. Допустим, это сопровождается миллиардными инвестиционными программами государственно-частного партнерства, социального развития, поддержки предприятий, обеспечивающих рабочие места. Если программа убедительная, важная, подкреплена действиями главы региона, геополитика очень хорошо работает, и губернатор получает космические 90%. При этом возможно, что через год у него будет 40%.

Олег Хархордин: В моем представлении, модель популизма в России все-таки напоминает бразильскую или даже аргентинскую 1970–1980-х годов. Например, популизм перонистов, которые противостоят давлению военной хунты, то есть популизм, сохраняющийся как некоторый протест в рамках авторитарного режима. Как это возможно? Популизм классического латиноамериканского типа выжил за счет профсоюзов и Лулы да Силвы – профсоюзного популистского деятеля, который, в конце концов, пришел к власти. В России сильного института профсоюзов нет, но мы можем провести другую параллель, возможно, не слишком обоснованную, – массы. Раздражение элитами может быть перенацелено с коррупции на нехватку политической свободы. Согласен, что Навальный, наверное, был сначала правым популистом, когда говорил, что Крым – это не «бутерброд с колбасой, чтобы его туда-сюда возвращать», а теперь стал, скорее, левым. Он сетевик, который канализирует недовольство, но это движение не будет эффективным без институциональной структуры.

ФЛ: А Навальный в принципе способен создать какую-то институциональную базу или он просто символ, и всё?

ВЛ: Внутренняя повестка содержательно вырождена ввиду того, что обеим сторонам политического конфликта – государственным охранителям и системной прозападной оппозиции – выгодно друг друга карикатурно демонизировать. Понятно, почему это важно для стабильности власти – таким образом любой сколько-нибудь содержательный оппонент может быть маркирован как принадлежащий к несистемной оппозиции, а его тезисы дискредитированы в глазах большинства.

Скажем, человек, критикующий какую-либо политику (например, правоохранительную), может быть маркирован в том же поле, что и Навальный. А это лишает его возможности работать над улучшением этой политики – он ею воспринимается как враг, хотя сам он может считать себя патриотом и готов работать над постепенным реформированием и бороться с отдельными недостатками. В этом интерес даже не властей, а конкретных групп у власти – они вне критики как «свои», а те, кто критикуют – «чужие». Обозначая любого содержательного критика как несистемную оппозицию, вы тем самым охраняете всех участников процесса от какого-либо осуждения и мобилизуете массовую поддержку. Власти поддерживают не потому, что они проводят эффективную внутреннюю политику, а потому, что они противостоят коллективному Западу и коллективным «либералам», которые ведут к очередной революции и нестабильности.

ФЛ: «Господин дракон избавил нас от цыган».

ВЛ: Точно. Но такая стратегия властей выгодна и несистемным лидерам, включая Навального, потому что именно отсутствие адекватной реакции и демонизация охранительной части приводит к мобилизации небольшого, но активного меньшинства. Если бы в этом поле началось содержательное обсуждение, то обнаружилось бы несовпадение взглядов внутри оппозиции по разным вопросам, например, по отношению к мигрантам. Как только начнется дискуссия по существу, невозможно будет мобилизовать «весь протест» и всю оппозицию. Тогда и сторонников государства, и противников революций трудно будет представить как исключительно воров и садистов, там обнаружатся искренние и гуманистические позиции. Обеим сторонам политического конфликта выгодна вырожденность дискуссии и в этом смысле – популизм.

ФЛ: Значима ли сегодня такая категория, как патриотизм? Я не имею в виду телевизионные шоу и пропаганду. Люди определяют свое отношение к политикам или общественным деятелям с точки зрения «патриот» или «не патриот»?

ГК: Сейчас все патриоты. И те, кто сидит по «московскому делу», – патриоты, и те, кто их охраняет. Я внимательно читал «последние слова» обвиняемых на разных судебных процессах. Они говорили о своем патриотизме весьма искренне. Сейчас нет не патриотов. Одни говорят, что «вы родину любите только потому, что она вам оплачивает эту любовь», а другие бросают, что «вы, может быть, не понимаете, а может быть, сознательные враги, маскируетесь под патриотов, а на самом деле льете воду на мельницу зарубежного врага. Вам тоже платят, но не родина, а те, кто против нее». Другими словами, в политическом смысле, как разделяющее на своих и чужих, понятие «патриотизм» потеряло смысл, обнулилось.

ОХ: Необходимо разводить феномен и маркер, то есть понятие и само явление. В оппозиционных кругах существенную долю системно занимает классическая диссидентская интеллигенция с глобалистской риторикой. И тот факт, что она – не попутчик режима, а всегдашний союзник Запада, позволяет охранителям маркировать глобалистов как не патриотов.

ВЛ: Дело в том, что маркер в этом вопросе – не патриотизм, а отношение к радикальной смене режима: «Вы за оранжевую революцию или против?». Оппозиционеры могут характеризовать попытку сменить власть через улицу как патриотические и мирные протесты, но для консервативного большинства, молчаливого большинства, это маркер врага, которого уже видели в 1991-м, 1993 гг. в России и дважды на Украине. И этот враг посягает на сами основания жизни, он готов разрушить страну. Средний класс в регионах критикует внутреннюю политику властей, предпочитает демократию и честные выборы, но с подозрением относится к столичным протестам по причине как раз страха очередной революции и развала страны. Екатеринбург испугался скорости радикализации протеста.

ФЛ: То есть Запад все-таки остается разделяющим маркером?

ВЛ: Демаркационная линия проходит между тезисами: «Запад нам поможет» и «Запад – стратегический противник».

ОХ: Это для интеллигенции. В отдельных фокус-группах, проводившихся с простым населением, виден запрос на некоторые изменения. Иногда он не очень явно выражен и формулируется так: «Главное, чтобы игра была честной». Там никакой Запад, в общем-то, не упоминается. Говорится, что в России надо играть по-честному.

ГК: Человек живет в провинциальном городе и ведет малый бизнес, он должен платить 80 тыс. в год за смену кассового аппарата. Ольга Голодец сказала, что у нас уникальный случай в мировой истории – «работающая бедность». Я вам больше скажу: у нас еще и предпринимательская бедность. То есть мелкий предприниматель в провинции является планово бедным человеком. И эти люди – а они и составляют основу консервативного большинства, – уже начинают думать… Не то, чтобы они ждут, что придет проамериканская администрация и отменит кассовые аппараты. Нет, они просто начинают размышлять. И тут возникает тот самый популистский вопрос: «А может быть, государство не так уж и заботится о малом бизнесе? Может, оно не для нас?». И это приходит вместо ответа: «Наверное, начальство просто не знает, с какой несправедливостью мы тут на местах сталкиваемся».

Мы начали не с определения, что такое этот самый «популизм». Популизм возникает, когда значимая часть населения считает, что институты и реализуемые ими процедуры не отвечают его интересам. То есть людям говорят: «У нас демократия. Есть институт, вы за него голосуете, он внедряет процедуры, и это всё в ваших интересах». И они думают: «Какие же это мои интересы? Нет, это не так». И у нас возникают риски. Государство преодолело развал девяностых, состоялось, оно стало «тяжелым», существует большое количество разного рода администрирования, регулирования. Но политическое, идеологическое администрирование – лишь небольшая доля общего администрирования, и на самом деле люди его слабо ощущают. Когда человек смотрит на происходящее вокруг (учитель или врач, который должен после каждого своего действия написать десяток отчетов, предприниматель, который раз в год меняет кассовый аппарат, и так далее), возникают мысли, что процедуры, которые навязываются, – плохие, а значит, и институты, возможно, не того. Вот в чем источник нашей популистской волны.

ЮВ: Российский популизм, или, может быть, лучше сказать «русский популизм», – это актуализация запроса на справедливость. Именно так – не больше, но, к сожалению, и не меньше. И здесь интереснее всего, как отвечало и отвечает государство на этот запрос. Я не был на московских протестах, но могу поделиться наблюдениями за три года, проведенных в регионах. Мы ясно видим в регионах три модели, три попытки организации институциональных структур управления запросом на справедливость. Возможно, это канализация запросов на справедливость в нужную сторону, возможно, удовлетворение или квалифицированное отрицание этого запроса – называйте как угодно. Но есть три модели регионального управления, которые были последовательно продемонстрированы именно с точки зрения запроса на справедливость.

2017 год – период «зеленых папок». Ты назначен на регион, приходишь к Владимиру Владимировичу, он говорит: «Вот тебе повестка. Мы ее тут собрали. Пожалуйста, работай». Эпоха «зеленых папок» – это губернаторы, фактически, наемные менеджеры с четко определенными задачами.

2018 год – запрос на так называемую «новую искренность 1.0». «Новая искренность 1.0» предполагает, что ты назначен. Замечательно, можешь делать всё что угодно, но прежде всего – никаких «зеленых папок». Инициатива исходит от тебя. «Айда в народ!», – говорят человеку из 2018 года. Разговаривай, собирай жалобы, проблемы «в гуще боя». Как поваришься, приходи, будем думать. То есть принцип, совершенно обратный «зеленой папке». Соответственно, мы видим запрос не на менеджеров, а на тех, кто умеет разговаривать с народом. Это – мэры, люди, которые уже должны были повариться в народе и знать все. В чем-то это предположение верно, в чем-то нет. Но вопрос ставится именно так. Поэтому слетели довольно неплохие специалисты – они не прошли выборы, потому что не умели общаться с людьми.

И вот «новая искренность 2.0» – целиком и полностью десант профессионалов. Можешь родиться в регионе, можешь не родиться в регионе, можешь заниматься чем хочешь до того. Главное – именно управленческая компетенция. Это во-первых. И во-вторых – то же умение разговаривать с народом, но теперь разговор с ним должен решать две задачи. Ты должен влезть в голову каждого жителя в тех местах, где губернатора не видели со времен развитого социализма. Должен узнать, кем ты собираешься управлять и что собираешься делать. И потом – в чем отличие от «новой искренности 1.0»: ты приходишь, формируешь квалифицированные «хотелки», их обсчитывают и прочее, и тебе сразу же дают деньги. На нынешней проекции роль губернатора сильно отличается от первой версии – это «новая искренность», подкрепленная деньгами. Причем деньги везде свои. Это может быть небольшой миллиард рублей на первоочередные проекты по социальной защите. Нужно посмотреть и предложить, сколько требуется инвестиций, как обеспечить развитие, какие деньги нужны, по каким направлениям. То есть, грубо говоря, «новая искренность 2.0» – работающий проектный офис по обеспечению запроса на справедливость.

Соответственно, результаты выборов в целом показывают, что плюс-минус – но этот курс был поддержан. Таким образом, есть запрос на справедливость и обеспечение запроса на справедливость – мы обсудили три модели, которые предлагало государство. И сейчас, вполне возможно, успешная модель развития найдена.

ФЛ: Возвращаясь к предыдущему. То, что мы видим в Европе или в Америке в связи с ростом популизма, – это разрушение всей партийной системы, судя по всему, необратимое. В прежнем виде существовать она уже не будет. Великобритания – ярчайший пример. Восстановить эту двух с половиной или двухпартийную систему уже невозможно. Эти – не консерваторы, эти – не лейбористы, те – не либералы. У нас, к счастью или к сожалению, никакой партийной системы не возникло. А дальше она должна появиться? Или, может быть, уже и бог с ней?

ОХ: Тут у меня есть модель. Не знаю, пойдет ли по этому пути Великобритания, но то, как во французских газетах описывается борьба с популизмом, можно обозначить как республиканизм – то есть течение, альтернативное либерализму. Дело в том, что Франция имела два популизма – Сциллу и Харибду: правый – в лице Ле Пен, левый – в образе Жана-Люка Меланшона. И вдруг неожиданно образовался альтернативный полюс, который завалил и традиционных правых, и традиционных левых. Люди из команды Эммануэля Макрона, которому пришлось из ниоткуда создавать целую партию ставленников, как и Владимиру Зеленскому сейчас. На самом деле единственная характеристика этого республиканизма – идея о том, что «мы пойдем и будем участвовать в том, в чем надо, и работать будем засучив рукава». Если популизм – это требование справедливости, когда мы просто ходим как «желтые жилеты», машем плакатами и кричим: «Дайте нам свободы и счастья», то ребята, которые пошли в макроновский набор, думают по-другому: «Ну да, назвался груздем, значит, надо что-то делать со всем этим. Нужно участвовать в определении правил той жизни, которая возможна».

Я не уверен, что эрозия левых и правых партий Великобритании пойдет по французской модели, но альтернативой популизму, которая способна предложить новую повестку дня, может стать формирование «аморфных» партий. Не утверждаю, что они сохранятся надолго. В партии Зеленского неизбежна поляризация, и непонятно, что произойдет с его набором в ближайшем будущем. Посмотрим, что случится с французами – Макрон потерял большую часть поддержки. С точки зрения классического республиканизма, партии не нужны, если они – часть представительной демократии, то есть системы политической репрезентации. Но партийная система хороша тем, что она является устоявшимся способом оформления групповых интересов. За последние 200 лет ничего другого не изобрели. Пить водичку всё равно удобнее из чашки, чем из горсти.

У нас я не вижу альтернативы популизму, заключающейся в когерентном желании людей поуправлять собой – за исключением муниципального порыва. Это ребята, которым нужен сад, чтобы там гуляли собаки и дети, разные московские муниципальные движения. Люди, которые защищают себя от уплотнительной застройки или разбираются с мусорными полигонами рядом со своим домом.

ФЛ: Из того, что вы сказали, вытекает, что даже если на смену существующей системе придут новые партии или другие формы организации, они уже не будут идеологическими. Если говорить применительно к нам – куда развиваться дальше? Происходящее на Западе свидетельствует, что идеологические партии – наследие 200 лет – уходят.

ГК: Модерн завершился, вместе с ним заканчивается и эпоха идеологических партий. Но тут есть один момент. Мы не можем уйти от существующей политической архитектуры. Не столько от деления на левых и правых – не получится уйти от парламента, представительной демократии и так далее. Когда строишь здание, нужно составить целые тома документации по определенным правилам. И мы можем бесконечно говорить о том, что правила стройки – столетней давности, всё уже неактуально сегодня, и это будет правдой. Но, нравится нам или нет, так просто отменить политические партии только потому, что они уже несовременны, не получится. Потому что так устроено государство. Чтобы отменить старую систему и принципы представительства, нужно создать «проектную документацию», задать и имплементировать огромное количество новых рамок. Так что это процесс не быстрый, а возможно, и бесконечный, как любой процесс «ремонта». (Останусь, пожалуй, в строительной метафоре.) И торопить работы не надо. Процесс «перехода» от одного к другому – всегда самый рискованный в смысле стабильности.

ЮВ: У нас на самом деле наметилась интересная тенденция в этом году. Не от хорошей жизни одна из политических партий (не будем ее называть) приняла на себя всю ответственность, скажем так, за пенсионную реформу. За последний год были проведены изменения в уложениях многих региональных парламентов, где списки (главная часть партийной работы) во многом заменены одномандатниками. Где-то одномандатники составляют половину, где-то две трети в законодательных собраниях. И в данном случае налицо тенденция, которая началась не от хорошей жизни. Сеть сохранится, но она будет уступать и выдвигать в своих интересах индивидуумов. То же самое, я думаю, случится и с партией, которая будет не столько идеологической, сколько – «смотрите, ребята, кого, ради чего и по каким направлениям мы выдвигаем».

ФЛ: А роль личности приобретает значение или наоборот? На федеральном уровне.

ЮВ: На самом деле, если мы говорим о методах управления запросом на справедливость, с одной стороны, и методами управления государством в целом, с другой стороны, если мы признаем необходимость каких-либо изменений в той или в иной сфере (и фиксируем, что на некоторых уровнях изменения происходят по модели в год), то мы также должны признать, что испокон веку все успешные революции в России спускались сверху. Потому что мы видели, что получается в любом другом случае. Таким образом, роль личности на высшем федеральном уровне, безусловно, приобретает большую значимость. И я бы даже сказал, значимость ультимативную, потому что надо не только проводить выбранный курс, но и удерживать ситуацию.

ФЛ: Зеленский – это эмблема, бренд, по крайней мере, пока. Нужна такая эмблема?

ГК: Популизм – это всегда упрощенчество, магия простых решений, а магии нужен маг. Нет фокусов без фокусника. Вот Он пришел и всё решил – Trump Digs Coal, так сказать. Там, где есть интересная личность, продаваемая в абсолютно коммерческом смысле, возникает обаяние популистской волны.

Почему сейчас интересно наблюдать за Великобританией? Потому что из Джонсона делают значительно более талантливого клоуна, чем он – наследственный оксфордский аристократ – есть. Зачем? Потому что на том уровне публичной яркости, к которому привыкла Англия – уровню, грубо говоря, Дэвида Кэмерона – Терезы Мэй, – Джонсон уже обществу не продаваем.

ФЛ: А если Зеленского взять – это модель или не модель?

ГК: Модель. Но не единственная, моделей очень много, и все они забавные и интересные по-своему. Тьерри Боде, новое лицо голландского популизма, говорит в каждом выступлении: «Я не хочу никому нравиться, не хочу быть современным, я человек прошлого». Маттео Сальвини, испанцы дали несколько интересных типов, Меланшон, Александрия Окасио-Кортес и так далее.

ОХ: Согласно теории Макса Вебера, плебисцитарная демократия может существовать только тогда, когда на одном конце – популистские массы, требующие «Дайте нам все» и не желающие ничего делать в политике, на другом – лидер, а между ними – бюрократия и местные начальники, которых надо сжимать давлением масс снизу и действиями лидера сверху. В данном случае харизматический лидер – необходимость.

ВЛ: По поводу Зеленского. Мне кажется, Украина давно и надолго стала примером международных политических новаций. Налицо «украинизация мировой политики». Обличение преступной власти, не только конкретного президента, не только конкретной партии, но любой власти вообще, неуважение к институтам – это не было свойственно американской политике. Какой бы тяжелой ни была предвыборная борьба, победивший президент и противниками уважался как президент, конкуренты пожимали друг другу руки, они отличали институт президента от конкретного гада на этой должности. Украинская (на самом деле свойственная странам со слабым государством, но сильной конкурентной демократией) привычка называть свою власть – всегда и тотально – преступной появилась в США только с Трампом. Другая новация, свежая: рекрутинг лидеров из виртуального пространства. Зеленский сделал совершенно новый шаг, потому что он изначально не «президент Зеленский», а «президент Голобородько», герой сериала. Это довольно интересный для философского осмысления феномен. Если это популизм, то совершенно нового типа. Лидер мировой виртуальности, мира грез. США много раз стучались в эти двери – Рональд Рейган, Арнольд Шварценеггер. «Терминатор, Калифорнии губернатор». Но все же они избирались как актеры, а не как персонажи своих фильмов. Сломать границу вымысла и реальности смогли только в слабой, но демократической, экспериментальной, отчаявшейся и утопленной в виртуальности стране. Теперь этот путь открыт.

ФЛ: Это как раз маг и есть. Создает реальность.

ВЛ: Про популизм интересно рассуждать и с точки зрения его реализма и честности. Считается, что популизм – это обман, что серьезные политики предлагают серьезные реформы, а популисты обещают невозможное, но приятное. Сейчас это точно не так. Как ни странно, популисты сейчас врут меньше системных политиков. Я утверждаю, что по некоторым лозунгам политика можно точно сказать, когда он не врет. Вообще-то, политики должны нравиться людям, говорить только приятное, то есть более или менее врать. Но иногда они говорят вещи, которые точно не понравятся существенной части общества. И когда они это делают, они не врут.

Например, Трамп в предвыборной кампании много говорил о борьбе с мигрантами и стене с Мексикой. И как? Не соврал. Ужесточение миграции, концлагеря для нелегальных мигрантов и строящаяся стена – налицо. Почему в таких случаях политики не врут? Потому что они пожертвовали ради тезиса частью своего электорального ресурса. Если они сказали что-то рискованное, значит это им очень-очень надо – либо для мобилизации сторонников, либо в этом их искренняя вера. В любом из этих случаях они попытаются сделать то, о чем говорят.

Когда наши украинские друзья кричали: «Кто не скачет, тот москаль», многие не верили, убеждали нас, – мол, это игра, популизм, а на самом деле протестующие и лидеры протестов хотят прогнать олигархов и добиться процветания. Олигархи на месте, процветания нет, а вот москалей и вправду убивают, русский язык и вправду запретили везде, кроме частного употребления.

Популисты делают то, что обещали. Чем более противоречивые вещи они обещают, тем точнее сделают. Если Навальный говорит, что закроет границу со Средней Азией, то в случае его прихода к власти, мигрантам будет нехорошо, в этом нет никаких сомнений.

Но Зеленский – это случай, когда ничего такого не было сказано. Виртуальный популист не говорит ничего – за него говорит персонаж. Он берет подавляющее большинство голосов, никому ничего не обещав и никого не обидев.

Возможно, это мечта любых популистов, в том числе и наших. Большинство российских безальтернативных предвыборных кампаний проходит по схеме, которую раньше политтехнологи называли «кампания говна и пара» – то есть кампания, основанная на коммунальных улучшениях. Но тут и вправду надо что-то улучшить по мелочам. Такой популизм деидеологизирует кампанию – «доверяйте делам», оппозиционные кандидаты не могут починить трубу, поэтому идут лесом со своими идеологиями. Однако если оппозиционеру удается навязать яркую содержательную повестку, найти реальный конфликт в обществе, он выигрывает у серой кампании «говна и пара».

У Зеленского налицо другой, более совершенный инструмент победы. Не происходит мобилизации сторонников, потому что сторонники – все. Можно обещать всё – и не надо занимать сторону в конфликте. «Мы не будем делить пирог, мы будем добавлять в него слои». Видимо, это новая, современная модель. Украина – несчастная страна, но с точки зрения политических новаций – она впереди.

ФЛ: Возвращаясь к партиям. Допустим, они так или иначе безальтернативны, но ведь условия для их существования резко меняются.

ГК: Гражданский активизм – очень важный фактор. Если говорить о Европе, были очередные выборы в Испании, которые неожиданно выиграли социалисты. В отличие от народников, строивших кампанию на том, что они спасли Испанию как единое государство, социалисты говорили о гражданском активизме, комфортной жизни, о том, что нет никакой проблемы суверенитета. Они говорили: «Пусть полиция выполняет полицейские функции, но суверенитет не может быть проблемой для нас, испанцев. Нас волнует, чтобы были школы, больницы, очереди поменьше, чтобы жизнь в Испании была комфортной». Везде есть иерархия проблем, у одних – мировая революция, у других (и это тоже своего рода мировая революция) – комфортное проживание внутри своего муниципалитета. Почему они против каталонской независимости? Потому что каталонская независимость создает сложности для муниципального развития.

ФЛ: В 2017 г. перед выборами в Германии была дискуссия про новое мироустройство, и там прозвучала интересная мысль, тогда меня очень удивившая. Якобы, сейчас молодежь не хочет идти в политику и в неправительственные организации тоже, а идет в стартапы. Потому что политика – это вообще замшелая тема. А что могут неправительственные организации? Лучше уж начни свое маленькое дело, развивай его, и все в этом роде. Тогда меня это удивило. А сейчас думаю: может быть, это и есть тренд?

ГК: В Испании ровно наоборот. Всем лидерам регионалистов-националистов (майоркским, астурийским и прочим) хорошо за 40. Они «пожилые» Всем руководителям крупных партий, как мейнстримных так и популистских, около 40 лет, у всех прозвища – Красавчик, Роскошный и так далее. Тут, я думаю, есть момент разделения Европы северной, суровой, деловой и южной, – это те, кто любит поговорить, поспорить, средиземноморские люди. Политика для них – тоже своего рода стартап.

ФЛ: В контексте всего, что мы обсуждаем, что происходит с демократией? Выборы – это теперь акт покупки в супермаркете? С ассортиментом или без?

ЮВ: Если нет ассортимента, то нет и покупки. Если бы выборов не было, то наши вышестоящие так активно не воевали бы на прошлой войне. А прошлая война – это региональная кампания 2018 г., когда, по-моему, четверо кандидатов от власти выборы не прошли. По разным причинам. Прежде всего, из-за отсутствия связи с населением, «засорившихся труб» коммуникации. Если бы не было выборов, так не боялись бы вторых туров. А боязнь вторых туров была явной. Механизм выборов, ура, уже действует. У нас есть выборы. Вопрос в том, насколько они соответствуют актуализации запроса на справедливость, насколько его удовлетворяют.

Куда больше соответствует этому запросу практическая прикладная система управления, которую я называю democracy on demand, а именно «демократия по требованию». Например, что такое print on demand («печать по требованию»)? Тебе нужна книжка, ты заказываешь, тебе ее печатают. Никакого складского хранения, больших масс бумаги и огромных производств. Просто, выгодно и удобно.

Когда существует большой силы запрос, будь то упомянутая Шиес, или екатеринбургский храм, или менее известная история о том, как в Кировской области арестовали врача (вместе с органами прокуратуры и гражданскими активистами было сделано всё, чтобы эту женщину освободить), – это «демократия по требованию». И, кстати, выборы в Хакасии – тоже признак «демократии по требованию».

В отличие от традиционной pop up democracy («низовой демократии») democracy on demand дается сверху. Это один из признаков управления и реформирования сверху. Механизм, предлагаемый и обеспечиваемый государством для урегулирования конфликтных ситуаций по линии «общество – власть».

Для успеха коммуникаций в рамках democracy on demand выделяют три составляющие. Первая – протест должен быть ясным и четким. Это храм/не храм, мусорная свалка, конкретный врач и так далее. Вторая – канал обращений не должен быть откровенно оппозиционным. Третья – требования не должны быть чисто политическими. Но при этом можно добиваться даже абсолютно политических целей.

ГК: Я бы добавил, что это и есть описание популистских механизмов, особенно левопопулистских, проросших из ипотечного кризиса 2008 г., из приковывания к оградам банков активистов из Occupy Wall Street. Принудительный диалог по сути. Брекзит в том числе – требования были обращены к государству, запрос на большее внимание государства к жизни простого англичанина, к ухудшению его жизни. Просто они были коряво сформулированы через негатив, отказ от Европы. Тот самый Trump Digs Coal: «Нам-то вообще все равно на наших Аппалачах. Мы делаем бурбон, тяжело трудимся, и все у нас хорошо. А вы на наш уголь наезжаете». И тут появляется человек, который впервые со времен Джона Кеннеди обратил внимание, что уголь – тоже всему голова. До этого им было всё равно, и они традиционно голосовали за демократов (так же, как рабочий класс Севера Англии, который небезуспешно пытается забрать Джонсон, – за лейбористов). И тут вдруг выяснилось, что появляется demand. Им надоело слышать, что угольное производство надо закрыть. А какого черта? Вместе с углем закрывают нас. «Шествие лилипутов под лозунгом: "Губернатор нас не замечает"», – гениальная ведь фраза из фильма «День выборов», которая описывает популистскую волну.

ФЛ: С понятием справедливости разобрались. А понятие человеческого достоинства в разных его пониманиях актуально для нас?

ОХ: Может быть. Ведь интуитивно это понимается как «жить достойно», и часто совершенно необязательно облекать это требование именно в такие в слова. Высказывания в фокус-группах могут быть: «Не трогайте мое», «У меня есть личное пространство» и так далее. Требование защиты человеческого достоинства просто по-другому формулируется в повседневной речи масс. Иными словами, хотя достоинство – мощный драйвер политики последних 10 лет по всему миру (об этом мы только что выпустили книжку), оно сейчас не является расхожей категорией для массового дискурса.

ЮВ: За вычетом национальных республик. У них какой-то аналог, но близкий к тому, что мы называем достоинством. И протесты в Ингушетии тоже во многом отталкивались от кавказского понимания того, что мы называем достоинством. И поэтому полиция не наезжала на протестующих.

ОХ: Думаю, есть дискурсивные причины, почему этот термин не педалируется в прессе сейчас, и это связано с «революцией достоинства» в Киеве (Революція гідності). Кстати, само это украинское слово отличается от русского понимания достоинства, где аристократический компонент как в выражении «возвести в дворянское достоинство» кажется свойством языка XVIII века, архаизмом. Годность – аристократическое понятие. В белорусском годнасць, как и в польском, наверное, первоначально означало годность к строевой службе. То есть можешь быть аристократом и готов к воинскому подвигу как таковому. Но несмотря на все различия в значении слов гідность и «достоинство», если бы сейчас наши журналисты начали активно использовать термин «достоинство», нагружать его не философской значимостью, а общежурналистской, это были бы слишком серьёзные параллели. Поэтому пока понятия «достоинство» нет в общественном дискурсе. И только если по поводу задержаний на улицах Москвы будут все чаще орать: «Вы унижаете мое достоинство», тогда, может, произойдет какое-то изменение.

Кстати, насчет иллюзорности выборов. С точки зрения классического республиканизма, выборы – это антидемократический механизм. Это знали со времен Аристотеля и Цицерона, вплоть до Руссо. Потом произошла Американская и Французская революции, когда мнения изменились. А еще в раннее Новое время политическая теория утверждала: никакие выборы не сравнятся с великим уравнителем и демократизатором под названием жребий.

ФЛ: Недавно прочитал статью экономиста Бранко Милановича, который подробно объясняет, что сейчас равные выборы ведут к катастрофе. Мысль развивается не в том направлении, чтобы отбирать голоса, а чтобы добавлять достойным. Чтобы были пакеты. Пусть у человека на год будет пакет голосов, и он будет использовать его, как захочет. Захочет все использовать на президентских выборах – пожалуйста. То есть как инвестиция, геймификация. По моим представлениям, ничего с избирательной системой сделать невозможно. Прямые и равные выборы неотменяемы, потому что они неотменяемы. Может, я ошибаюсь?

ГК: Не ошибаетесь. Как уже было сказано, нам может сколько угодно не нравиться чашка, но пить из нее удобнее, чем из горсти.

ФЛ: По вашим ощущениям, какую роль сейчас играет политический телевизор? Цепляет? Не цепляет? Рейтинги показывают, что люди смотрят. Не достигается ли обратный эффект?

ЮВ: Политического телевизора сейчас нет нигде. Я имею в виду большинство стран, которые представлены на моем 100-канальном телевидении. CNN я тоже политическим телевидением не назову. Это пропагандистское телевидение. К политике это не имеет ровным счетом никакого отношения. И Fox тоже не назову политическим. Немецкое и французское не смотрю, а BBC, к сожалению, тоже политическим телевидением не является. Наши ток-шоу посвящены актуальным политическими вопросам, но они не являются политическими в подлинном смысле слова.

ВЛ: У меня особое мнение. Думаю, политическое телевидение играет грандиозную роль в формировании общественных настроений. Некоторые высокопоставленные лица в регионах считают, что оно мешает здоровой атмосфере и позитивной конвертации социальных денег в социальное настроение. Страшно ведь людям, старикам страшно, что будет ядерная война с США и тому подобное. Но главное, что есть в телевизоре и чего нет почти нигде больше, – это ценностно-идеологическое обсуждение. Нам больно за украинских братьев, нас обижает Америка, есть наши ценности, а есть чужие. Выборы по модели «говна и пара» выигрывают только в случае отсутствия альтернативы, потому что вопрос предельных ценностей важнее вопроса мелких коммунальных улучшений. А телевизор напряженно и истерично обсуждает ценности «свой – чужой». Непонятно, зачем мобилизовывать народ, если нет всеобщего призыва или федеральной избирательной кампании. Однако это делается.

Даже Зеленский мягко, но все же сделал идейное, ценностное заявление: «Я не системный, я с народом, я слуга народа, а не прежней власти».

Демократия как согласование интересов разных групп, видимо, не работает, но она эффективна, с одной стороны, как презентация коллективных ценностей, а с другой – как решение частных вопросов по форме демократии on demand. Но запрос на демократию огромный – в том смысле, что самые лояльные люди хотели бы все-таки, чтобы был свободный политический выбор.

В России очень откровенная политическая система. У нас почти все выборы были содержательными. У нас выбирают президента, как царя, суверена, а не какого-нибудь менеджера на срок. И это очень рискованная вещь. Но не все судьбоносные вопросы разумно выносить на суд демократии, и уж точно не надо принимать судьбоносные решения слишком часто.

Как журналисту, мне нравится, что у нас очень откровенная политика, и все известно. А на Украине политика совсем откровенная – там известно еще больше. Но так жить неудобно. Все-таки хочется частично перевести политику в шоу.

ФЛ: Под видом президентских выборов мы каждый раз проводим референдум о неких сущностных вопросах: быть государству в его нынешнем виде или не быть. А опыт референдумов в других странах заставляет всех хвататься за голову, потому что каждый плебисцит – это катастрофичный процесс. Но они скатились к этому от беды, а мы по своей воле.

ВЛ: Мне кажется, Россия совершила бы институциональный рывок, если бы Владимир Владимирович сказал: «Любой из этих двух кандидатов меня устроит».

Россия > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 31 октября 2019 > № 3201304 Виталий Лейбин, Юрий Васильев, Глеб Кузнецов

Лига свободного интернета

Ричард Кларк – председатель и исполнительный директор Good Harbor Security Risk Management. Был специальным советником президента США по безопасности в киберпространстве, помощником по глобальным вопросам, национальным координатором по безопасности и борьбе с терроризмом.

Роб Нейк – старший научный сотрудник Совета по международным отношениям и Института глобальной устойчивости Северо-Восточного университета. Директор по киберполитике в Совете по национальной безопасности с 2011 по 2015 год.

Резюме Западу пора перестать беспокоиться о рисках авторитарного разделения интернета. Нужно отделить его самим, создав цифровой блок. В его рамках данные, сервисы и продукты станут перемещаться свободно, а страны, не уважающие свободу слова и частную жизнь, занимающиеся подрывной деятельностью и привлекающие киберпреступников, окажутся исключены.

Ричард Кларк, Роб Нейк - Авторы книги The Fifth Domain: Defending Our Country, Our Companies, and Ourselves in the Age of Cyber Threats (Penguin Press, 2019), на основе которой подготовлена эта статья.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Еще на заре существования интернета появилась возвышенная мечта о том, что авторитарные государства, оказавшись перед дилеммой – присоединяться к новой системе глобальной коммуникации или остаться вне ее, выберут первое. А затем, согласно утопической логике, в эти страны хлынет поток информации и идей из внешнего мира, что неизбежно подтолкнет к экономической открытости и политической либерализации. В реальности все иначе. Вместо распространения демократических ценностей и либеральных идей интернет способствовал укреплению авторитарных государств. Режимы в Китае, России и других странах используют инфраструктуру интернета для создания собственных национальных сетей. Кроме того, они устанавливают технические и юридические барьеры, чтобы ограничить гражданам выход в интернет и блокировать западным компаниям доступ на свои цифровые рынки.

Но, несмотря на панические заявления Вашингтона и Брюсселя об авторитарных схемах блокировки интернета, Пекин и Москва не хотят оказаться в изоляции собственных сетей, отрезанными от глобального интернета. Им нужен доступ ко Всемирной паутине для кражи интеллектуальной собственности, пропаганды, вмешательства в выборы в других государствах и для возможности угрожать ключевым объектам инфраструктуры в странах-соперниках. В идеале Китай и Россия хотели бы создать интернет по собственному вкусу и заставить мир играть по своим репрессивным правилам. Но такой возможности у них нет, поэтому приходится прилагать максимум усилий для жесткого контроля внешнего доступа на свои рынки, ограничивать возможности граждан выходить в интернет и использовать уязвимость Запада, обусловленную цифровой свободой и открытостью.

Соединенным Штатам, их союзникам и партнерам пора перестать беспокоиться о рисках авторитарного разделения интернета. Нужно отделить его самим, создав цифровой блок, в рамках которого данные, сервисы и продукты станут перемещаться свободно, а страны, не уважающие свободу слова и частную жизнь, занимающиеся подрывной деятельностью и привлекающие киберпреступников, окажутся исключены. При такой системе страны, которые убеждены в пользе действительно свободного и надежного интернета, будут и дальше пользоваться его преимуществами, а тем, кто не разделяет это убеждение, не позволят нарушить его работу. Целью должно стать создание цифровой версии Шенгенского соглашения, которое защищает свободное движение людей, товаров и услуг в Европе. 26 стран Шенгенской зоны придерживаются определенного набора правил и механизмов, остальные просто исключены.

Именно такая система необходима для сохранения свободного и открытого интернета. Вашингтон должен сформировать коалицию пользователей интернета, компаний и демократических государств, уважающих верховенство закона и равноправной цифровой торговли – нечто вроде Лиги свободного интернета. Вместо того чтобы предоставлять странам, не разделяющим эти правила, неограниченный доступ к интернету, западным цифровым рынкам и технологиям, новая коалиция должна разработать условия, при которых они сохранят доступ к интернету, но их возможности, а также ущерб от вероятной подрывной деятельности будут ограничены. Лига не опустит цифровой «железный занавес» – по крайней мере на начальном этапе интернет-трафик между членами и нечленами продолжится. Лига станет блокировать не страны, а компании и организации, содействующие киберпреступникам. У правительств, в принципе принимающих идею открытого, толерантного и демократического интернета, но пока не соответствующих всем стандартам, появится стимул улучшить ситуацию, чтобы присоединиться к Лиге и обеспечить доступ в интернет для компаний и граждан. Авторитарные режимы в Китае, России и других странах, скорее всего, продолжат отвергать эти идеи. Вместо того чтобы уговаривать их вести себя хорошо, США и их союзники установят закон: следуйте правилам или будете отключены.

Крах мечты о безграничном интернете

В 2011 г. администрация Барака Обамы представила международную стратегию по киберпространству. В ней говорилось о глобальном интернете, который должен быть «открытым, обеспечивающим взаимодействие, безопасным и надежным». Китай и Россия пытались навязать свои правила. Пекин, например, хотел, чтобы любая критика китайского правительства, которая незаконна в Китае, была бы запрещена и на американских сайтах. Москва настаивала на договорах по киберпространству, аналогичных контролю над вооружениями, и одновременно наращивала активность собственных кибератак. КНР и Россия стремятся воздействовать на глобальный интернет. Но более важным они считают создание собственных закрытых сетей и использование открытости Запада в собственных целях.

Стратегия Обамы предупреждала, что «альтернативой открытости и взаимодействию может стать фрагментированный интернет, и огромная часть населения планеты будет лишена доступа к совершенствуемым приложениям и богатому контенту из-за политических интересов отдельных стран». Несмотря на усилия Вашингтона предотвратить такой исход, сегодня мы пришли именно к этому. Администрация Трампа не горит желанием менять стратегию США. В национальной киберстратегии, опубликованной в сентябре 2018 г., президент Дональд Трамп призывает к «открытому, обеспечивающему взаимодействие, надежному и безопасному интернету», как мантру повторяя стратегию Обамы и лишь меняя порядок слов.

В стратегии Трампа разъясняется необходимость расширения свободы в интернете, которая определяется как «реализация прав человека и фундаментальных свобод, таких как свобода слова, свобода объединений и мирных собраний, вероисповедания и убеждений, а также право на частную жизнь в онлайн-пространстве». Это достойная цель, но в стратегии не упоминается, что во многих государствах, где граждане не имеют таких прав ни офлайн, ни тем более онлайн, интернет из безопасного пространства превращается в инструмент репрессий. Режимы в Китае и других странах используют искусственный интеллект, чтобы следить за гражданами, и создали огромные базы данных, включающие изображение с камер безопасности, финансовые сведения и информацию транспортных систем. Двухмиллионную армию интернет-цензоров в Китае учат собирать данные, которые затем используются в системе «социального кредита», – каждый житель получает бонусы или наказание за свои действия онлайн и офлайн. Так называемая Великая межсетевая стена, не позволяющая китайцам получить онлайн-доступ к материалам, которые компартия страны считает опасными, стала моделью для других авторитарных государств. По данным Freedom House, китайские специалисты проводят тренинги по созданию систем интернет-наблюдения для представителей 36 государств. В 18 странах Китай помогал строить собственные сети.

Цифровая торговля как рычаг воздействия

Как США и их союзники могут ограничить ущерб, который способны нанести авторитарные режимы, и помешать им использовать интернет для подавления недовольства? Было предложение поставить перед ВТО или ООН задачу по разработке четких правил, обеспечивающих свободный поток информации и данных. Но любой подобный план обречен на провал, поскольку для его одобрения нужна поддержка тех самых стран, против которых он направлен. Только создав блок государств, внутри которого будет обеспечен свободный поток информации, и лишив опасные страны доступа к этой информации, Запад получит рычаг воздействия на недобросовестных акторов в интернете.

Шенгенская зона в Европе предлагает реальную модель, в которой люди и товары свободно перемещаются, не проходя таможенный и миграционный контроль. Попав в Шенгенскую зону после всех процедур безопасности на границе одной из стран-членов, человек получает доступ ко всем остальным государствам блока без дополнительных проверок (есть некоторые исключения, ряд стран ввел ограниченный контроль на границе после миграционного кризиса 2015 г.). Шенгенское соглашение стало частью правовых норм ЕС в 1999 г., Исландия, Лихтенштейн, Норвегия и Швейцария, не входящие в Евросоюз, присоединились к Шенгену. Ирландия и Великобритания остались вне соглашения по их просьбе.

Для присоединения к Шенгенской зоне нужно выполнить три требования, которые могли бы стать образцом для соглашения по цифровому пространству. Во-первых, страны-члены должны выдавать единые визы и надежно обеспечивать безопасность внешних границ. Во-вторых, демонстрировать способность координировать правоохранительную деятельность с другими странами-членами. В-третьих, использовать единую систему отслеживания въездов и выездов из Шенгенской зоны. Соглашение устанавливает правила пограничного контроля и условия объявления подозреваемых в международный розыск. Кроме того, прописана процедура быстрой экстрадиции подозреваемых в уголовных преступлениях.

Соглашение способствует сотрудничеству и открытости. Европейское государство, если оно хочет, чтобы его граждане имели право путешествовать, работать или жить в любой точке Евросоюза, должно привести пограничный контроль в соответствие со стандартами Шенгена. Четыре члена ЕС – Болгария, Хорватия, Кипр и Румыния – не допущены в Шенгенскую зону отчасти потому, что не соответствуют этим стандартам. Но Болгария и Румыния работают в этом направлении. Иными словами, побудительные мотивы действуют.

Таких стимулов не хватает, когда дело касается объединения мирового сообщества в борьбе с киберпреступностью, экономическим шпионажем и другими пороками цифровой эры. Самая успешная попытка – Конвенция Совета Европы по киберпреступности (известная как Будапештская конвенция). В ней прописаны все действия, которые государства должны предпринимать для борьбы с киберкриминалом. Разработаны модели законов, механизмы координации, процедуры ускоренной экстрадиции. 61 государство ратифицировало документ. Но найти защитников Будапештской конвенции сложно, потому что она не работает: она не предлагает реальных преимуществ за присоединение и не предусматривает реального наказания за нарушение обязательств.

Чтобы Лига свободного интернета по-настоящему заработала, она должна избежать подобных просчетов. Самый эффективный способ привлечь страны – пригрозить лишить их продуктов и услуг таких компаний, как Amazon, Facebook, Google и Microsoft, а также доступа к кошелькам сотен миллионов потребителей в США и Европе. Лига не будет блокировать весь трафик для не членов – так же, как Шенгенская зона не закрывает поток товаров и услуг. Во-первых, сейчас нет технологической возможности фильтровать весь вредоносный трафик на национальном уровне. Кроме того, власти должны иметь возможность дешифровать трафик, а это нанесет больше вреда безопасности интернета и ударит по праву на частную жизнь и гражданским свободам. Но Лига может запретить продукты и услуги компаний и организаций, которые содействуют киберпреступникам, и блокировать трафик нарушающих правила интернет-провайдеров из стран – нечленов.

Например, представьте, что Украину, известное прибежище киберпреступников, пригрозят лишить доступа к сервисам, к которым привыкли ее граждане, компании и правительство и от которых зависит ее дальнейшее легитимное технологическое развитие. У украинских властей появится мощный стимул начать жесткую борьбу с процветающим в стране киберкриминалом. Такие угрозы не дадут возглавляемой Соединенными Штатами коалиции рычагов давления на Китай и Россию: компартия Китая и Кремль уже достаточно далеко продвинулись в ограничении доступа своих граждан к глобальному интернету. Однако задача Лиги свободного интернета не в том, чтобы изменить поведение закоренелых злоумышленников, гораздо важнее уменьшить наносимый ими ущерб и воздействовать на такие страны, как Украина, а также Бразилия и Индия, побуждая их к более активной борьбе с киберпреступностью.

Гарантии свободы в интернете

Основополагающим принципом работы Лиги должно стать обеспечение свободы слова в интернете. Однако члены Лиги должны иметь возможность делать исключения в определенных случаях. Например, США не придется принимать ограничения свободы слова, введенные Евросоюзом, но американским компаниям нужно будет приложить усилия, чтобы не продавать или не демонстрировать запрещенный контент европейским интернет-пользователям. Этот подход в значительной степени обеспечит статус-кво. Кроме того, он обяжет западные страны более активно противодействовать попыткам таких государств, как Китай, утверждающих, что некоторые формы свободы слова представляют угрозу национальной безопасности, использовать оруэлловскую идею об «информационной безопасности». Например, Пекин регулярно обращается к правительствам других государств с просьбой удалить контент с серверов, зарегистрированных на их территории, если речь идет о критически важной для китайского режима информации или о запрещенных в стране группах (как Фалуньгун). США отвергают такие обращения, но другие могут пойти на уступки, особенно после того, как в ответ на отказы Соединенных Штатов Китай начал наглые кибератаки на источники оскорбительных материалов. Лига свободного интернета даст странам стимул отвергать подобные требования Китая: это будет нарушением правил, а другие страны-члены защитят их от возмездия Пекина.

Лиге понадобится механизм мониторинга соблюдения правил странами-членами. Сбор и публикация данных по каждому государству станет мощным инструментом порицания или одобрения. А модель более детальной оценки можно позаимствовать у FATF, организации по противодействию отмыванию денег, которая была создана G7 и Европейской комиссией в 1989 г. и финансируется ее членами. На 37 стран – членов FATF приходится большая часть финансовых транзакций в мире. Эти государства приняли ряд мер для противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма и требуют, чтобы банки следили за операциями своих клиентов. Вместо тяжелого централизованного мониторинга FATF использует систему, при которой одна страна изучает действия другой на основе ротационного принципа и затем дает свои рекомендации. Страны, не выполняющие необходимых требований, попадают в так называемый серый список FATF и подвергаются более тщательной проверке. В случае повторных нарушений можно попасть в черный список, при этом банки обязаны начать детальный анализ, что может привести к замедлению или даже прекращению транзакций.

Как Лига свободного интернета будет предотвращать вредоносную деятельность в странах-членах? Пример для подражания существует – международная система здравоохранения. Лига должна создать и финансировать институт по аналогии со Всемирной организацией здравоохранения, который будет идентифицировать уязвимые онлайн-системы, предупреждать владельцев этих систем и работать над их укреплением (так работают кампании ВОЗ по вакцинации); выявлять и нейтрализовывать новые вирусы и ботнеты до того, как они нанесут серьезный ущерб (так работает мониторинг вспышек заболеваний); брать на себя ответственность за реагирование, если предотвратить атаку не удалось (так работает ВОЗ в случае пандемий). Члены Лиги также должны воздерживаться от кибератак друг на друга в мирное время. Разумеется, это обязательство не помешает Соединенным Штатам и их союзникам предпринимать кибератаки на противников, которые, скорее всего, останутся за пределами Лиги, например, против Ирана.

Преодоление барьеров

Создание Лиги свободного интернета потребует изменения мышления. Мечта о том, что интернет-свобода в конце концов трансформирует авторитарные режимы, еще жива. Но этого до сих пор не произошло и не произойдет. Нежелание принять эту реальность – главный барьер, мешающий альтернативному подходу. Но со временем станет очевидно, что технологический утопизм предыдущего периода сегодня неуместен.

Западные технологические компании, вероятно, будут сопротивляться созданию Лиги свободного интернета, потому что приложили огромные усилия, чтобы умилостивить Пекин и получить доступ на китайский рынок, а их цепочки поставок зависят от китайских производителей. Но издержки отчасти компенсирует тот факт, что, отключив Китай, Лига защитит их от конкуренции с китайскими компаниями.

Лига свободного интернета, созданная по образцу Шенгенской зоны, – единственный способ защитить свободу в интернете от угроз со стороны авторитарных государств и других злонамеренных акторов. Такая система, конечно, будет менее глобальной, чем интернет сегодня. Но только ужесточив наказание за вредоносное поведение, США и их союзники смогут уменьшить поток киберпреступлений и ограничить ущерб, который Пекин, Москва и аналогичные режимы способны нанести интернету.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 октября 2019 > № 3201300 Ричард Кларк, Роб Нейк

Гонка за повесткой

Глобальное информационное пространство: дезинтеграция или новая консолидация?

Дмитрий Евстафьев – кандидат политических наук, профессор департамента интегрированных коммуникаций факультета коммуникаций, медиа и дизайна Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Резюме Россия, догоняя наиболее развитые страны по технологическому обеспечению информационного общества, серьезно проигрывает по стратегическому влиянию на глобальное информационное пространство. Это связано с нацеленностью на решение тактических задач в отрыве от проблематики стратегической трансформации окружающего мира.

Планета стоит на пороге комплексного кризиса системы общественных коммуникаций, в которой мы жили последние 30 лет. Переломный момент в развитии информационного общества обостряется противоречивыми процессами в глобальной политике и экономике. Современный мир, вероятно, ждет период нарастающего хаоса, ведущего к разрушению многих институтов, созданных глобализацией.

Одним из таких институтов, ставшим одновременно и продуктом глобализации, и инструментом ее относительно целостного развития, является мировое информационное общество (далее – ИО). Его актуальная версия построена на технологиях глобальных интегрированных цифровых коммуникаций. ИО как модель взаимоотношений человека и информационного пространства и как инструмент освоения человеком этого пространства развивалось с начала 1970-х гг. (само понятие ИО возникло в 1940-е гг. с появлением кибернетики). На пике глобализации именно ИО, под которым понимается «пользовательский интерфейс», совокупность каналов коммуникаций, технологий, алгоритмов развития и моделей потребления информации, стало рассматриваться в качестве инструмента вовлечения человека в социальные процессы, а затем и в экономическую деятельность. Вершиной отождествления ИО и глобализации стала идея социокоммуникационной мобильности, сформулированная британским социологом Джоном Урри. Ее можно назвать концепцией сетевизированной глобальности, основанной на представлении о снижении роли не только государства (что для глобализации нормально), но и всех иерархических социальных институтов, например, института собственности. Эта концепция определяла ИО как основу социально и экономически осмысленной деятельности человека.

Реальность, однако, оказалась более сложной и неоднозначной.

Постановка вопроса

Современное информационное общество в виде «интерфейса глобализации и социализации» неспособно справиться с вызовами, вставшими перед крупнейшими странами мира, и процессами внутри самого глобального информационного пространства. Назовем важнейшие:

Политизация вопросов информационного обмена, возрастание пропагандистского воздействия.

Резкий рост востребованности современного ИО как инструмента экономических и политических манипуляций. Ряд важных отраслей мировой экономики (энергетика, финансы и даже логистика) стали ареной манипулирования.

Разновекторное структурирование информационного пространства с учетом привнесенных алгоритмов.

Попытки создать механизмы управления сетевизированными информационными пространствами (социальными сетями).

Попытки ряда стран ограничить вовлеченность национальных сегментов в глобальное информационное пространство.

Это внешние признаки кризиса ИО. Кризис характеризуется нарастающим разрывом между глобальностью, опирающейся на универсальные каналы коммуникаций, с одной стороны, и мозаизацией и локализацией – внешним и внутренним проявлением распада общеглобальных и упадка кросскультурных коммуникаций, с другой. С точки зрения глобальных процессов этот кризис отражает конкуренцию между сетевизированными и иерархическими структурами (государствами). Сейчас преимущество у государств, стремящихся взять реванш за свое ослабление в 2000-е гг. и первой половине 2010-х годов. Но это ставит под сомнение многие постулаты, положенные в основу концепции ИО в современной социальной трактовке и технологическом воплощении.

Нынешнее развитие ИО может создать серьезные издержки для экономических процессов, и без того подверженных глубокой политизации и искажающихся из-за доминирования краткосрочных колебаний инвестиционной конъюнктуры. Но главное – при определенных условиях возможен распад единого информационного пространства и утрата им актуальности как главного средства социализации человека.

Насколько реален такой сценарий и по какой модели будет тогда развиваться ИО в странах и регионах с наиболее совершенной коммуникационной культурой и институтами? Как Россия должна относиться к кризису ИО, попыткам управления процессами в информационном пространстве?

Информационное общество эпохи торможения глобализации: тенденции и противоречия

Развитие информационного пространства, повышение информационной вовлеченности человека в социальные процессы, расширение возможностей для человека и человечества – процессы взаимосвязанные, но различные. Опережающее развитие информационного общества на фоне стагнации социальных процессов отражает всеобъемлющие диспропорции, обусловленные, среди прочего, и технологической логикой.

С технологической точки зрения развитие ИО на последнем этапе глобализации, когда еще никто не представлял, что оно станет предкризисным, базировалось на трех столпах.

Первый – это максимально возможное сокращение социального и географического расхождения между глобальным информационным пространством и ИО. Полный охват «интерфейсом» всего человечества вплоть до «четвертого мира» – тех, кто исключен из процесса догоняющей глобализации, но включен в глобальное информационное пространство. Цель – формирование благоприятных для «цивилизованного мира» моделей поведения и потребления.

Второй – нейрофикация человека, превращение его в часть «интерфейса», расширение коммуникационных возможностей за пределы «базового» биологического потенциала, о чем писали идеологи «давосского консенсуса», в частности немецкий экономист Клаус Шваб. Нейрофикация человека, встраивание его в институциональную структуру ИО рассматривалась в качестве важнейшего условия реализации потенциала «четвертой промышленной революции».

Третьим столпом была социализация через коммуникацию (это условие индивидуального участия в процессах глобализации). Коммуникация через интерфейсы цифровизированного ИО, встраивание в него для замены классической модели социализации и формирования моделей поведения через участие в общественных институтах.

Нельзя сказать, что торможение глобализации в нынешней форме сводит на нет перечисленные направления развития ИО. Замедление коснулось пока лишь сферы нейрофикации. Это связано с технологическими факторами, но имеет и цивилизационный аспект: люди еще не готовы становиться постчеловечеством.

Складывающаяся ситуация предлагает две возможности. Сохранение глобальности и универсальности информационного пространства, но также и накопление предпосылок для введения ограничительных барьеров и алгоритмов. Сочетание этих тенденций отражает противоречивость структуры современного ИО, а также связано с деконструкцией глобальной системы в целом.

У современного ИО есть ряд особенностей. Так, оно преимущественно моноцентрично, служит компонентом «мягкой силы» Соединенных Штатов и опирается на контролируемые ими каналы коммуникаций. Американоцентричность обеспечивается и сохранением регулирующих механизмов в зоне американского законодательства, применяемого экстерриториально. Но информационная однополярность постепенно разрушается, в частности за счет появления относительно независимых от США региональных информационных систем. Попытки введения национальных ограничений и вычленения страновых информационных пространств из глобального можно рассматривать и в качестве средства противодействия американскому доминированию.

Всеохватность финансовых коммуникаций, интегрированность мирового финансового пространства становятся важнейшим фактором, обеспечивающим сохранение глобализации как полноценного феномена. Это делает приоритетом не только глобальность ИО, но и универсальность его функционирования и доступа человека к важнейшим сервисам, в том числе и определяющим его социальный и социально-экономический статус. Разрушение универсальности и глобальности информационного пространства чревато распадом ИО в сегодняшнем его виде. Сохранение глобальности информационного пространства также будет поставлено под вопрос.

Определяющий фактор политических и экономических процессов – борьба за сохранение глобальной повестки дня: тождественного набора информационных приоритетов, обрастающих схожими интерпретациями. На этапе подъема глобализации это обеспечивалось доминированием глобальных или субглобальных каналов коммуникаций, воспроизводивших глобальный или локализованный глобальный (модель глокализации) контент. Главная проблема современности – выхолащивание общемировой повестки дня. Одна из причин – замыкание США на самих себе и собственных внутриполитических процессах. А наиболее перспективные в политическом и экономическом плане центры силы не способны заполнить возникающий вакуум универсально приемлемым контентом. Результат – сравнительно быстрая регионализация содержательного наполнения информационного пространства.

В сетевизированное информационное пространство внедряются различные алгоритмы управления информацией. Как правило, они коммерчески мотивированы, но были примеры и политической направленности (казус Cambridge Analytics и так далее). Происходит апробация алгоритмов управления на базе искусственного интеллекта для регулирования, сегментации и фильтрации информационного потока. Актуальная версия ИО, в частности его основа – цифровизированные социальные сети, становятся одной из главных платформ для тестирования важнейших технологий ИИ. В итоге, с одной стороны, происходит утрата «пользовательского приоритета» в доступе к контенту, а с другой – сегментация глобального информационного пространства в зависимости от технологической наполненности кастомизированной (адаптированной под конкретного человека) и локализованной версии ИО. Возникает эффект информационных асимметрий, обусловленных технологическими, а не политическими и социальными факторами.

Классическая медийность сохраняется в качестве базиса ИО. «Декаданс медиа», предсказанный западными социологами, например, Джоном Кином, имеет место, но исчезновения медийной составляющей из информационного пространства не произошло: СМИ, или то, что можно считать СМИ в условиях интегрированных цифровых коммуникаций (прежде всего мультимедийные информационно многопрофильные платформы), утрачивая монополию на организацию информационного потока, не теряют значения и влияния как инструменты структурирования пространства социального действия. В этом на уровне прикладного понимания и проявляется «социокоммуникационная гибридность».

Кроме того, происходит повышение значимости идентификационных инструментов. Словарный запас, задействованный в коммуникациях, показывает, как современное общество структурируется в смысловом плане. Информационное пространство на глобальном и региональном уровнях наполнено внедренными через ИО словами-маркерами, они обеспечивают не только семантическое, но и социально-политическое обустройство общественных отношений. Эти слова-маркеры обладают свойствами процесса «фиксации», если использовать терминологию футуролога Джарона Ланира, и упорядочивают и социальное пространство, возникающее вокруг информационного потока.

Уровень манипуляции современным ИО достиг опасной степени. Попытки ограничения внешних воздействий и повышения возможностей для внутренних становятся естественными. Развитие ИО сталкивается с нарастанием «асимметрий доверия». Внутри глобального информационного пространства возникают относительно замкнутые «анклавы» с более высоким уровнем доверия к информации, признаками иерархичности в организации (например, структурированным «членством» и доступом к различным уровням информации, что по механизму напоминает секты). Такие анклавы способны перерасти в гибридные социокоммуникационные пространства. Это не просто шаг к разрушению принципа универсальной доступности информационного пространства и единоформатности коммуникаций, но и возможность возникновения в среднесрочной перспективе дополненной социальной реальности, что усугубляет «асимметрии доверия».

Итак, ИО находится в промежуточном состоянии: с одной стороны, оно основывается на модели американоцентричной глобализации, которая все менее актуальна. С другой – внешний контекст создает стимулы как минимум к частичному изменению модели развития. И наиболее понятным направлением становится регионализация ИО, что, естественно, приведет к утрате части его глобальной универсальности.

«Точки разрыва» в информационном пространстве и будущее информационного общества

Попытка управления многослойным и внутренне противоречивым феноменом относительно простыми инструментами чревата непредсказуемыми последствиями. Резко возросшая манипулятивность отражает опережающее развитие технологий управления информационным потоком. Но она же показывает и степень социальной и образовательной незрелости современного общества, даже тех его сегментов, что вовлечены в глобальное социоинформационное взаимодействие. Анклавизация по признаку близости контента или социального круга подтачивает внутреннее единство информационного общества, а это ведет к возникновению устойчивого запроса на внедрение ограничивающих и контролирующих механизмов.

Кризис ИО ставит под вопрос его целостность и цели, заявленные идеологами открытого общества и информационной свободы. Информационная свобода становится управляемой и сегментируемой, открытой для манипуляций со стороны игроков, контролирующих алгоритмы управления информацией как на технологическом, так и на содержательном уровне. И это, вероятно, главная информационная манипуляция современности, причем имеющая стратегические последствия.

США и другие страны коллективного Запада неспособны принять принцип универсальности инструментов, методов и интегрированности глобального коммуникационного пространства. Возможность использовать созданное ими технологически и идеологически ИО против них самих стала крайне неприятной неожиданностью. Это подстегнуло процесс деуниверсализации коммуникационных инструментов.

США исходили из того, что для поддержания единства информационного пространства, выступавшего важнейшей опорой глобализации, достаточно лидерства в области информационных технологий вкупе с финансово-инвестиционной взаимозависимостью. Последняя, в свою очередь, опиралась на передовые цифровые каналы финансовых коммуникаций. Но при таком подходе резко выросла значимость контроля каналов коммуникаций, и вокруг них сформировался очаг конкуренции. При этом выяснилось, что лидерство само по себе не защищает глобальное информационное пространство от организационного и тем более содержательного распада, в том числе и под воздействием административного структурирования.

Отметим несколько важнейших конкурентных «точек», оказывающих существенное влияние на расклад сил в глобальном информационном пространстве:

Конкуренция на уровне независимых технологических каналов коммуникаций по мере размывания принципа универсальности цифровых технологий.

Удешевление технологий, а главное – кардинальное сокращение объемов уникального оборудования для коммуникаций, делает возможным возникновение если не «параллельных интернетов», то каналов интернет-взаимодействия, объединенных в пространства, не контролируемые США. Это гармонирует с процессами регионализации глобальной экономики и формированием ориентированных на регионы систем новых финансовых коммуникаций.

Конкуренция между тенденциями информационной глобальности и регионализации.

Доминирующей на обозримую перспективу останется глобальность, но и процесс возникновения региональных информационных пространств необратим, хотя бы из-за стремления ограничить внешнюю манипулятивность. Главный вопрос – в каком юридическом (регулятивном) и технологическом формате они будут существовать. Дополнять глобализированные каналы коммуникации или служить инструментом изоляции отдельных стран или групп стран? Ведь глобальность коммуникаций была обеспечена за счет глобализации не только каналов коммуникаций, но и контента. И именно вокруг контента предстоит наиболее жесткое противоборство между глобальностью и регионализацией ИО.

Борьба если не за доминирование, то за право голоса в системе глобальных бизнес-коммуникаций.

Наряду со сферой цифровизированных инвестиций эта сфера становится важнейшей зоной конкуренции на уровне контента, прикладной информации и технологий – для определения наиболее востребованных каналов и форматов экономических коммуникаций. Обострению конкуренции способствует нарастание информационной манипулятивности в экономике. России в этой связи необходимо закрепить единый формат финансовых коммуникаций в ЕАЭС и с его партнерами, а также сократить возможности внешнего воздействия на инвестиционные процессы в Евразии.

Технологии, механизмы и форматы управления структурированием информационного пространства.

Спор о допустимых формах регулирования может сместиться в этом направлении. Например, защита детского сегмента информационного пространства – вероятно, наиболее назревший вопрос, где возможен относительный консенсус на международном уровне. Регулятивные меры, выработанные в процессе подобного диалога, неизбежно станут прецедентными и в отношении других сфер, где возможно появление международно-правовых ограничений. России стоит попытаться стать лидером в данном вопросе, тем более что это не требует сверхусилий.

Определение наиболее востребованных форматов кибербезопасности.

Вряд ли стоит надеяться, что возникнут механизмы регулирования манипуляций, но неизбежны попытки ввести информационное противоборство и связанные с ним технологические действия в какие-то рамки. Этот процесс чем-то схож с политической легализацией ядерного оружия и возникновением основ контроля над ним. Силы, способные инициировать диалог, получат фору при дальнейшем формировании постмонополярного цифрового информационного пространства.

Трансформации информационного общества и возможности для России

Противоречивое развитие информационного общества порождает еще более противоречивые сценарии будущего. Пространство ИО станет существенно более конкурентным. Соединенные Штаты, возможно, будут подталкивать «национализацию интернета» (см. статью Ричарда Кларка и Роба Нейка в этом же номере).

Цель – изолировать (или спровоцировать на самоизоляцию) наиболее проблемные сегменты, способные разрушить американоцентричность глобального ИО. В частности, это касается России, Китая и Ирана, имеющих возможность претендовать на роль оппонентов и даже конкурентов США. Изоляция/самоизоляция этих потенциально влиятельных игроков объективно облегчает американцам сохранение доминирования в каналах коммуникаций. Страны, выдавленные в информационную самоизоляцию, будут обречены на внутривидовую конкуренцию, не имея возможности реально ограничить американское влияние на развитие ИО.

Сценарий управляемой фрагментации глобального ИО существенно сузит пространственное доминирование Соединенных Штатов, тем не менее он вполне реален. США оказались неспособны в полной мере контролировать глобальные информационные процессы, когда другие освоили ключевые технологии информационных манипуляций. Это доказали хакерские скандалы и интенсивная борьба Запада с альтернативными каналами коммуникаций, ведущаяся с использованием административных инструментов. Соединенные Штаты вполне могут попытаться пожертвовать охватом своего влияния, вернув информационную монополию, что, естественно, возможно только при условии восстановления консенсуса в американской элите.

Попытки взять под контроль современное ИО – свидетельство того, что социальные и государственные институты не готовы к сложному, всепроницаемому и неопределенному развитию данного феномена. Такие попытки на деле направлены на то, чтобы не сократить, а повысить степень манипулятивности информационными процессами, переведя их на национальный уровень. Это может не просто стимулировать возникновение национальных сегментов ИО, но и привести к распаду глобального информационного пространства.

Используя современные технические средства, ИО как совокупность технологических инструментов можно взять под контроль – по крайней мере, в важнейших его точках. Еще более вероятным является временный разрыв глобальных технологических связей путем выведения из строя нескольких важнейших каналов коммуникаций, что приведет к глубокой дезорганизации ИО. Правда, такой контроль, как показали сбои в системах финансовых коммуникаций в различных странах, не бывает абсолютным.

Но контроль информационного пространства гораздо сложнее – он подразумевает и технологические, и социальные действия. Например, прямое участие в формировании общественных институтов, обеспечивающих продвижение определенной повестки дня. Это становится критически важной задачей, ведь налицо эрозия глобального политического и экономического мейнстрима, который был опорой «развитой глобализации». Борьба за информационное пространство подразумевает прямую конкуренцию ценностей, лежащих в основе развития общества. Это переводит задачу из области информационных технологий в сферу социально-идеологического конструирования.

Иными словами, доминирование в информационном пространстве требует не только и не столько введения в оборот на национальном или глобальном уровне неких новых технологических средств, – оно подразумевает соперничество за доминирование в социально-востребованном контенте. Необходимо собственное «информационное лицо», обеспечивающее и социальную консолидацию, и конкуренцию за влияние в социальных институтах.

Классическим (и пока удачным) примером управления информационными потоками является преобразование «казуса Греты Тунберг» в глобально значимый феномен. Но это достигнуто исключительно через интеграцию принципиально новых и заведомо радикальных подходов не просто в имевшийся леворадикальный дискурс о новом политическом экологизме, а в систему социальных концептов по продвижению в развитых обществах новых ценностей, изменению моделей потребления и социального поведения.

Формулирование российских подходов к развитию национального сегмента ИО без социально-экономической и культурно-идеологической идентификации страны в целом приведет лишь к хаосу в информационной политике и ее стратегической неадекватности. Россия не должна формулировать позицию в отношении ИО, исходя из стереотипов нулевых и десятых годов, когда у нее не было достаточного пространства для стратегических действий в информационной области помимо продвижения собственной повестки дня. Теперь объективно возникла потребность в стратегическом и одновременно контекстном подходе. Речь идет не просто об информационном присутствии России в мире, но о системном и долгосрочном управлении информационными потоками и каналами субглобальных и региональных цифровых коммуникаций. Контрпропаганда как средство обеспечения интересов России устарела, хотя бы потому, что стремится встроить Россию в дискурсы, развитие которых Москва не контролирует и контролировать не может.

Информационный изоляционизм в эпоху цифровых коммуникаций характерен для «государств-изгоев». С разной степенью успешности они способны информационно обыгрывать глобальных лидеров, однако не в состоянии формировать собственную повестку. Классические примеры – КНДР, в меньшей степени – Иран. Тяготение России к контрпропагандистским действиям в ущерб стратегическим коммуникациям, далеко не исчерпавшим свои возможности, сдвигает ее к этой парадигме.

Переход к стратегически контекстной информационной политике потребует нового качества управления ею, совмещения внешних и внутренних информационных приоритетов, признания принципиальной неделимости современных коммуникаций на внутренние и внешние. Хотя технологическое и правовое разделение по этому принципу возможно. Охранительный (а на практике – оборонительный) подход к взаимодействию с глобализированным ИО, его институтами и локализованными проявлениями, построенный на ограждении собственного информационного пространства от внешней дестабилизации и заранее проигрышный, выводит Россию из конкуренции за влияние в еще только формирующейся архитектуре глобального информационного пространства.

Россия, догоняя наиболее развитые страны по технологическому обеспечению ИО, серьезно проигрывает в плане стратегического влияния на глобальное информационное пространство. Это связано с нацеленностью всей информационной системы на решение тактических задач в отрыве от проблематики стратегической трансформации глобального пространства. А там использование социального конструирования цифровых интегрированных коммуникаций идёт исключительно интенсивно. Российский образ будущего, в том числе и связанный с информационным пространством и перспективами ИО, пока не сформулирован, а значит – и не востребован на глобальном уровне.

Отечественные подходы к развитию ИО, включая введение в него элементов упорядоченности и управляемости, должны отражать не только внутренние политические потребности (например, стремление ограничить внешнее воздействие на социальные и политические процессы в преддверии активной фазы транзита власти). Российским властям следует учитывать глобальные процессы развития ИО. С одной стороны, политика должна стать менее реактивной и более стратегически ориентированной. С другой – надо исходить из того, что изменения международного информационного пространства и его технологического и операционного обеспечения (информационного общества) неизбежно затронут и национальное пространство России. И лучше самим инициировать перемены, чем быть застигнутыми ими врасплох.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 31 октября 2019 > № 3201299 Дмитрий Евстафьев

Интервью Посла России в Сербии А.А.Боцан-Харченко информационному агентству ТАСС, Белград, 31 октября 2019 года

Вопрос: Уважаемый Александр Аркадьевич, Ваше назначение на пост Посла РФ в Сербии вызвало большие ожидания как в рядах друзей России, так и в рядах наших партнеров. Со всех сторон от Вас ждут очень многого. А каковы Ваши первые впечатления в должности? Что Вы считаете «болевыми точками» российско-сербских отношений, а где нам удалось достичь успехов?

А.А.Боцан-Харченко: Не так много времени прошло с моего приезда 19 июля, но уже есть первые впечатления – дополнительно к тому пониманию наших отношений, которое у меня было как у директора Четвертого Европейского департамента МИД России. Двустороннее взаимодействие вышло на беспрецедентно высокий уровень при особой интенсивности доверительного политического диалога. Российско-сербские отношения развиваются в полном соответствии с декларацией о стратегическом партнерстве: как отметил Министр иностранных дел России С.В.Лавров, это работающий, действующий документ, который дает конкретные результаты.

Отмечу традиционное, непоколебимое сотрудничество между Россией и Сербией в мемориальной сфере, в деле противодействия попыткам переписывания истории Второй мировой войны, попыткам глумления над нашими общими ценностями. 20 октября мы вместе отметили 75-летие освобождения Белграда во Второй мировой войне. Гостем торжественных мероприятий в сербской столице 19 октября стал Председатель Правительства России Д.А.Медведев.

Конечно, в рамках визита состоялись и переговоры Д.А.Медведева с Президентом Сербии А.Вучичем и премьером Сербии А.Брнабич по широкому спектру тем. 25 октября встреча Д.А.Медведева и А.Брнабич прошла уже в подмосковном Сколково, где было подписано соглашение о зоне свободной торговли между Сербией и ЕАЭС.

Ранее, 13-15 октября, в работе Ассамблеи Межпарламентского союза в Белграде приняла участие Председатель Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации В.И.Матвиенко, проведены ее двусторонние переговоры с высшим руководством Сербии.

К положительным моментам нужно отнести крупные стратегические проекты, которые реализуются в Сербии. Во-первых, по линии «Газпром нефть» – это работа компании «НИС», которая расширяет свою деятельность, добычу, производство. Высокими темпами осуществляются проекты по линии «РЖД». Конечно, это «Турецкий поток», потому что после Турции самая активная страна в его реализации – Сербия. Сейчас есть какие-то обнадеживающие сигналы, что проект удастся реализовать в обозримой перспективе – имею в виду весь проект. То, что строительство будет в рамках Сербии осуществлено в сроки, подтверждается, и мы исходим из этого. Сербский участок озабоченности не вызывает.

Отмечу, что начинания последних лет – стратегические в смысле как нашего двустороннего сотрудничества, так и российского экономического и энергетического присутствия в регионе и шире в Европе.

Разумеется, есть определенная неудовлетворенность, определенные ожидания. Прежде всего, назвал бы ту же торгово-экономическую сферу. При всей положительной динамике и содержании возможности России и Сербии в этой области до конца не реализованы. Неслучайно ставится задача резко повышать товарооборот, насыщать его, делать более сбалансированным, диверсифицировать номенклатуру.

В политической сфере мы продвигаемся успешно: достаточно плотное и эффективное сотрудничество в международных делах, поддержка и взаимодействие в рамках ООН, ОБСЕ, на других международных площадках. Мы еще теснее должны координировать с Сербией наши усилия в области недопущения продвижения Косово в международные организации – это крайне актуальная задача. Мы должны работать еще эффективнее. Деятельность сторонников Косово, тех, кто поощряет косовскую независимость, его продвижение в международные структуры, нарастает. Действовать надо активно, упреждающе, повторю, в плотнейшем взаимодействии друг с другом.

Наверное, применительно к Сербии, в любой области будет стремление к чему-то большему с учетом нашей духовной близости, исторических связей. Однако это особенно актуально для культурной, гуманитарной сферы, сферы человеческого общения. Будем интенсивнее развивать это направление, и, думаю, результаты не заставят себя ждать.

Соглашусь также, что Сербия и Балканы требуют еще большего информационного присутствия России. Мы этим занимаемся, есть новые медийные проекты, но предстоит еще очень много работы.

Вопрос: Еще недавно в отношениях Сербии и РФ наблюдался перекос в сторону преобладания культурных связей над экономическими. Удалось ли исправить ситуацию? Как будут развиваться экономические отношения России и Сербии в свете подписанного 25 октября соглашения о свободной торговле между Сербией и ЕАЭС?

А.А.Боцан-Харченко: Думаю, что я частично уже ответил ранее. Что касается первого вопроса, то не стал бы противопоставлять одно другому, эти области должны развиваться гармонично, они неотъемлемы от всей ткани нашего сотрудничества. А оно немыслимо без динамичного, интенсивного и широкомасштабного развития культурных связей.

Подписание соглашения о свободной торговле между Сербией и евразийской «пятеркой» – важная веха на пути упрочения торгово-экономического сотрудничества на пространстве Евразии. Этот документ разработан с учетом современных практик торговой либерализации. Снижая издержки экономоператоров, существенно улучшая условия внешней торговли, соглашение поспособствует росту товарооборота между странами-участницами и повышению их конкурентоспособности.

Вопрос: В последнее время много дискуссий о позитивном и негативном влиянии российского бизнеса на Балканах. Как Вы оцениваете роль российских компаний в регионе? Не угрожает ли коррупционная составляющая их деятельности будущему российской политики в регионе?

А.А.Боцан-Харченко: Официально о таких вещах не знаю и не слышал. Знаю обратное – об успешной работе этих компаний. Когда говорят об экономическом присутствии России, сразу возникает «НИС», и не просто название и эмблема, а конкретные результаты деятельности. Он принципиально важен для нашего экономического присутствия и экономических связей в регионе. Значима его результативность для сербской экономики и социальной сферы. Не побоюсь сказать, что сейчас трудно представить экономическое развитие Сербии и ее благополучие в социальном смысле без работы «НИС» и его вклада в бюджет и благотворительную деятельность.

Из определенных кругов, которые подпитываются извне, негативная информация подбрасывается, естественно. Попытки очернить будут. Чем лучше будет работать компания, тем больше будет таких попыток. Классический, избитый вариант – развивать идею о коррупционной составляющей без всяких доказательств.

Вопрос: Одной из успешных отраслей взаимодействия двух стран считается ВТС. Сербия получила в рамках военно-технической помощи истребители, бронетранспортеры, вертолеты. Каковы перспективы сотрудничества в этой сфере?

А.А.Боцан-Харченко: Действительно, сфера традиционная для наших отношений с Белградом. В настоящее время она продвигается; это связано, разумеется, с позицией сербского руководства, его заботой об укреплении страны, ее независимости и суверенитета. Потому что укрепление обороны – это укрепление суверенитета, в чем мы Сербию активно и политически, и не в последнюю очередь в военно-технической сфере поддерживаем.

В 2018 году Сербии переданы шесть истребителей МиГ-29, в 2019 году Сербия в рамках российской военно-технической помощи получила десять БРДМ-2 и – досрочно – три транспортных вертолета Ми-17В-5. Планируется поставка в Сербию четырех боевых вертолетов Ми-35М, 30 танков Т-72 и 20 боевых машин БРДМ-2, ЗРПК «Панцирь-С1». В общем, для армии это значительный прирост техники. Причем Сербии передается и продается весьма современная техника, модернизированная. Заявления о том, что это старая и никчемная техника, абсолютно несостоятельны.

Говоря о военной сфере, нельзя забывать о совместных учениях наших вооруженных сил, которые уже стали традиционными, таких как «Славянское братство», «БАРС» («Братство авиаторов России и Сербии»), а также об участии сербских военных в учениях Западного военного округа ВС РФ. На днях в Сербии состоялся второй, завершающий этап совместного учения по ПВО «Славянский щит – 2019». Этот довольно солидный набор учений – показатель нашего военно-технического сотрудничества.

К этому надо добавить постоянное плотное общение наших министров обороны, начальников генштабов, это диалог на высоком уровне, который сейчас приобретает новое содержание и динамику.

Мне хочется отметить еще один момент, который важен, деликатный момент, из-за которого нас пытаются «ущипнуть». Есть нападки, что мы, дескать, подрываем безопасность региона, пугаем соседей. Это выдумки, которые направлены на то, чтобы нашему сотрудничеству помешать и создать вокруг этих связей недовольство в регионе. При этом те, кто нападает, почему-то не вспоминают, что они сами вооружают другие страны, не буду сейчас называть конкретные адреса, это все известно. Российско-сербское военно-техническое сотрудничество выстраивается строго в международно-правовых рамках с учетом всех международных ограничений и всех требований в этой сфере.

Вопрос: В марте 2017 года ТАСС обнаружил семь картин Николая Рериха, потерянных в 1941 году и хранящихся в Национальном музее Сербии. В ходе визита в Белград президента РФ В.В. Путина была достигнута договоренность об обмене картин на лист Мирославова Евангелия, а в ходе визита Д.А.Медведева было подписано соглашение об обмене. На какой стадии находится процесс?

А.А.Боцан-Харченко: Процесс активно продвигается. Хочу предварить конкретный ответ благодарностью за этот вопрос и тезисом о том, что это один из примеров высокого доверия и понимания на государственном уровне между Россией и Сербией. Соглашения об обмене культурными ценностями, как правило, достигаются при очень позитивном развитии отношений. Другими словами, если проще говорить, обмен культурными ценностями происходит, когда есть уверенность, что они не пропадут ни для одной из сторон. То есть: мы всегда будем в хороших отношениях, мы уверенно смотрим в перспективу. Мы понимаем, и сербская общественность понимает, что те, кто интересуется Рерихом, а таких немало, смогут посмотреть его коллекцию в целом, включая эти семь картин, в России. И у нас абсолютно ясное осознание того, что лист Мирославова Евангелия – это духовная святыня и огромная ценность для сербского народа.

Думаю, что вскоре документ, подписанный в ходе визита в Белград Председателя Правительства России Д.А.Медведева, будет ратифицирован обеими сторонами, и тогда можно будет произвести этот обмен. Это непростой процесс, потому что здесь правовое оформление играет весьма важную роль.

Вопрос: Помимо русской культуры в Сербии чрезвычайно популярно российское образование. В Белграде действуют две русские школы, однако желающих учиться по российской программе намного больше, чем предлагаемых мест. Есть ли планы открывать новые места в школе при Посольстве РФ для обучения граждан Сербии?

А.А.Боцан-Харченко: С одной стороны, данные убедительно говорят о том, что существует интерес к русской школе, русскому языку и образованию, что отрадно. С другой стороны, у школы есть определенные ограничения, например, по количеству учеников в классах. Школа работает на той площадке, на которой она работает. Наверное, в ближайшие годы так и останется – естественно, при улучшении ее материального обеспечения.

Вопрос: Россия ведет масштабную гуманитарную деятельность в Сербии, а также во всем Балканском регионе. Успешно действует Российско-сербский гуманитарный центр (РСГЦ) в Нише, который, однако, так и не получил официального статуса. С чем, на Ваш взгляд, это связано? Каковы перспективы решения этого вопроса, или мы отказались от этих требований?

А.А.Боцан-Харченко: Нет, мы не отказались. Проблема с предоставлением привилегий и иммунитетов персоналу нашего совместного гуманитарного Центра существует, и она – да, застарелая.

Уточню, что РСГЦ имеет официальный статус – он зарегистрирован как межправительственная некоммерческая организация в соответствии с сербским законодательством. Центр зарекомендовал себя не только здесь, в Сербии, но и шире, в региональном плане, как очень нужная, важная и эффективная в случае гуманитарных катастроф структура. Я бы даже сказал – без всякого преувеличения – незаменимая структура в регионе. Мы все помним пожары на побережье, наводнения в Сербии и в Боснии и Герцеговине и много иных примеров, когда действовал Центр, действовала Москва, используя его потенциал и возможности. Если сравнивать это с реакцией МЧС в аналогичных ситуациях до создания РСГЦ, то при наличии Центра реакция была более быстрой и эффективной, и это все понимают.

РСГЦ выбран Западом как один из объектов для нападок, и вокруг стали создаваться мифы, что это какое-то шпионское гнездо. Вы слышали такие бредни. Доказательств, что там ведется какая-то иная деятельность, кроме гуманитарной, естественно, не существует, более того, мы уже несколько мероприятий проводили, «дни открытых дверей» в прямом смысле, приглашая в Центр и западных представителей. Удивительно, что те, кто наиболее рьяно распространяет мифы, туда не поехали, говоря, что «они и без того все знают». Это подход людей, которые заносчиво привыкли к тому, что их должны слушать и некритически воспринимать на веру все, что говорится. Естественно, эта ситуация помешала развитию правовой базы, которая сопровождает функционирование Центра.

Конечно, было бы неправильно говорить, что соглашение, которое зависло, не имеет значения. Будь соглашение, деятельность РСГЦ была бы еще более отлаженной. Но и в этих условиях Центр продолжает работать, и наше сотрудничество по линии МЧС развивается. Летом состоялись масштабные учения, которые прошли очень эффективно. Полагаю, придет время, и это соглашение будет подписано.

Вопрос: Наши западные партнеры регулярно озвучивают утверждения о «негативном российском влиянии» на Балканах, о «грубом вмешательстве» РФ в дела балканских народов. С чем на самом деле связан рост напряженности на Балканах, в котором западные партнеры обвиняют Россию?

А.А.Боцан-Харченко: На самом деле причины в перекосах западной политики. Если говорить о Сербии, то это одностороннее провозглашение независимости Косово и признание Косово в отрыве от международного права, в отрыве от резолюции 1244, которую принимал СБ ООН, и которая остается единственной основой урегулирования. Это отход от Дейтона. Это односторонний, несбалансированный подход Запада, когда поощряются одни стороны и игнорируются законные требования других. Это втягивание силой балканских стран в НАТО, вопреки общественному мнению и традициям и вообще здравому смыслу, навязывание требований и условий сотрудничества. Все это вкупе дает такой негативный результат.

Естественно, это никогда не будет признано Западом, а в такой ситуации очень легко обвинять Россию и считать одной из задач устранение «вредоносного» российского влияния. Это вызвано тем, что за последние годы российское влияние усилилось, прежде всего – будем смотреть в корень этого дела – в связи с укреплением самой России во внутреннем плане, ростом международного авторитета, пониманием здесь, в регионе, что те принципы, которые мы отстаиваем, действительно справедливые и эффективные, пониманием того, что в своей политике мы ориентируемся на интересы самих наших партнеров в регионе, учитываем их специфику и никогда не пытаемся их «подмять», считаем, что к вопросам их независимости, их интересов надо относиться очень щепетильно и бережно. Наверное, все вместе это создает благоприятные условия.

Да, возможностей сейчас больше, и мы хотим здесь присутствовать. Это и исторически обусловлено, и мотивировано современными задачами, если взять экономику и политическую составляющую. Говорить, к примеру, о безопасности в Европе без взаимодействия со странами Балканского региона трудно, это существенная часть.

Вы не найдете с российской стороны ни одного заявления, в котором был бы намек на то, что целью нашей работы в регионе является устранение других игроков. Мы никогда не ставим задачу действовать во вред кому-то, мы действуем в обоюдных интересах в отношениях с государствами в регионе и с регионом в целом.

С кем сотрудничать – суверенный выбор каждой из стран. Сербия проводит сбалансированную политику: выстраивает отношения с Евросоюзом, ведет предвступительные переговоры, при этом развивая сотрудничество с Россией. Пожалуй, Сербия сейчас – уникальный пример выдерживания такого баланса во внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности.

Что касается расширения НАТО в регионе, мы относимся к этому негативно. Такова базовая установка, позиция общеизвестная и объяснимая с точки зрения интересов России и европейской безопасности. Поэтому со столь высокой озабоченностью мы наблюдаем за давлением на страны с целью их втягивания в НАТО и за тем, как НАТО вне всяких международных норм, а иногда и прикрываясь многосторонними соглашениями, обустраивается в разных частях региона. Достаточно назвать базу «Бондстил» в Косово. Изначально база, в соответствии с резолюцией 1244 СБ ООН, создавалась для СДК («Сил для Косово») как для миротворческих сил. Затем она была произвольно превращена в базу США «Бондстил». Теперь никто не может узнать, что там происходит. Считается, что это норма.

Вопрос: Говоря о ситуации в Сербии, нельзя не затронуть вопрос Косово и Метохии. Каковы, на ваш взгляд, перспективы решения косовского кризиса? Почему Белград не отвечает на предложения России включиться в диалог в случае приглашения сербской стороной?

А.А.Боцан-Харченко: Таких предложений не было с российской стороны. Мы говорим, что прежде всего необходимо приглашение со стороны Белграда. Но в данном случае нет и переговоров. Говорить, что нет приглашения, когда нет переговоров, наверное, странно. Для начала должны быть сами переговоры, либо конкретное решение об их запуске. Пока все на уровне предварительных, сырых обсуждений.

Сказал бы, что в данный момент не вижу всей совокупности предпосылок и условий для эффективных переговоров. Повторение того, что было, наверное, смысла не имеет. Имею в виду односторонние переговоры, заранее заточенные не на международно-правовой, а на прямо противоположный результат, так было в период переговоров о статусе, когда изначально закладывалась программа на независимость Косово. Говорилось, что они ведутся на основе резолюции 1244 СБ ООН, а цель была совершенно другая. Результат стал грубейшим нарушением резолюции. Это извращение самого понятия переговоров; такие переговоры, наверное, никому не нужны. Они только создают ширму и являются одной из причин напряженности в регионе. Не развязывают узлы, а затягивают их туже.

Косовская проблема должна решаться при инициативе Белграда. Сербское руководство это отлично понимает и играет первую скрипку. Неоднократно говорилось на самом высоком уровне, что Россия Сербии оказывала, оказывает и будет оказывать всемерную поддержку как друг Сербии, партнер Сербии и как постоянный член Совета Безопасности ООН. Косово является неотъемлемым пунктом повестки дня Совета Безопасности; исходим из этого. Внимание СБ ООН к этой теме не должно сокращаться, это тоже один из залогов и предпосылок решения косовского вопроса.

Ну а переговоры – если их возобновлять, то учитывая печальные уроки прошлого. Вернуть проблему в международно-правовое русло, поставить такие переговоры на основу резолюции 1244 СБ ООН и добиваться решения в этих рамках. Да, в таких переговорах можно участвовать, но, повторяю, в случае заинтересованности и приглашения со стороны Сербии.

Вопрос: 29 октября этого года Евгению Максимовичу Примакову исполнилось бы 90 лет. Расскажите о своем опыте работы с Примаковым. Какова его роль в российской внешней политике? Как бы Вы оценили его влияние на Балканы?

А.А.Боцан-Харченко: Евгения Максимовича Примакова, его роль и величину неоднократно оценивало руководство России. Это выдающийся государственный деятель, дипломат, ученый, который в укрепление государственности России и ее внешней политики внес колоссальный вклад. Президент России В.В.Путин назвал Е.М.Примакова великим гражданином России. По-моему, этим все сказано.

Когда Е.М.Примаков пришел в МИД в качестве министра, югославское направление было одним из самых горячих. Шел как раз постдейтонский период, начальный этап реализации Дейтонского соглашения. Боснийский конфликт еще не вполне закончился. Рисков было очень много. Самая горячая фаза только что прошла, но еще тлело. Контакты тогда были живые, велась работа над большим количеством документов в ООН, ОБСЕ, проводилось много постдейтонских конференций по различным направлениям имплементации соглашения. Линию Евгения Максимовича, специфику его взгляда мы сразу почувствовали в указаниях и установках, которые нам давались. Их стержнем была твердая, неукоснительная, последовательная защита российских национальных интересов.

Еще один примечательный момент: Е.М.Примаков среди своих приоритетов сразу назвал созыв министерской конференции в Москве по первому этапу выполнения Дейтона. Это очень важный пример, мне хочется вспомнить про это мероприятие, потому что это была его личная инициатива. Конференция прошла очень успешно. Крайне сложной была дискуссия, он вел ее просто безукоризненно. Наслаждением было наблюдать его огромный опыт, его школу дипломатического мастерства. Конечно, он прекрасно знал проблематику и по прошлой деятельности, будучи директором СВР, знал все повороты и нюансы югоконфликта. После конференции в рамках боснийского урегулирования, еще в докосовский период, авторитет России усилился многократно. Уже не говорю о том, что Е.М.Примаков совершенно верно определил необходимость проведения такой конференции в Москве с тем, чтобы сгладить перекосы, которые сходу появились в реализации Дейтонского соглашения (а мы знаем это на косовском примере: не успевают на бумаге высохнуть чернила, как наши западные партнеры начинают все трактовать в свою пользу). Это было эффективно сделано и показало нацеленность Е.М.Примакова на сотрудничество и диалог, а не на конфронтацию.

К Балканам он относился с повышенным вниманием. Он любил этот регион. Е.М.Примаков исходил из следующего: чтобы прочно присутствовать в европейских делах в сфере безопасности, в европейском сотрудничестве, необходимо прочно стоять на Балканах. Я формулирую в данном случае, по-моему, близко к его словам. Это был его принцип, который он неоднократно акцентировал. Он не раз бывал в Белграде. К Сербии у него было особое отношение, очень теплое, сердечное, душевное. Он прекрасно знал нашу общую историю. Очень любил сюда ездить, даже с тяжелыми миссиями.

То, что развернулась так негативно ситуация в Косово и дело дошло до агрессии НАТО – это всецело на совести наших западных партнеров, которые запрограммированно, априори вели линию на силовой вариант. Им нужен был военный конфликт; военная акция против Белграда была заранее запланирована.

Хочу сказать, что под руководством Евгения Максимовича, реализуя его идеи, удалось все же добиться многого. Все инициативы в русле мирного решения, которые были предприняты на косовском направлении в 1998 году и в начале 1999 года, принадлежали Евгению Максимовичу – и роль ООН и ОБСЕ, и многосторонняя активность в рамках ОБСЕ. Если бы все делалось по-честному, с целью найти политическое решение, то таковое было бы непременно найдено.

Видную роль сыграл Е.М.Примаков и позже – с целью вернуть урегулирование в мирное русло, прекратить агрессию НАТО, восстановить эгиду СБ ООН в косовских делах.

Вопрос: В этом году Сербия отмечала трагическую дату – 20-летие натовских бомбардировок. Как Вы оцениваете те события с профессиональной точки зрения? И что это было лично для Вас в человеческом смысле?

А.А.Боцан-Харченко: Что касается агрессии НАТО – тут важна и профессиональная оценка, и общечеловеческая. Это варварство, кощунство и дикость. В конце прошлого века – военная акция, бомбардировка в Европе. Последовательно дело велось к масштабной антибелградской операции, не только рассчитанной на подавление Сербии, но и имевшей более широкий, далекоидущий, глобальный смысл. Ведь за Сербией последовала целая череда односторонних военных действий в мире – вне международного права, на основе произвольных решений, как сейчас говорят, «правил», без всякого одобрения СБ ООН.

Помню кадры первых ударов по Сербии, по Белграду. Казалось, что это фантастика, было трудно привыкнуть к мысли, что такова реальность 1999 года. Это было надругательством над суверенной страной.

Недавно я был в Институте онкологии и радиологии Республики Сербии, руководство которого поднимало тему последствий бомбардировок и использования боеприпасов с урановой начинкой. Естественно, последствия есть, они колоссальные и чудовищные. Деятельность по расследованию всего, что происходило, должна вестись. Думаю, правда вскроется в полном объеме. Рано или поздно это случится.

Беседовал Павел Бушуев

Россия. Сербия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 31 октября 2019 > № 3192088 Александр Боцан-Харченко

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Генеральным секретарем ОБСЕ Т.Гремингером, Москва, 31 октября 2019 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели конструктивные, содержательные и очень подробные переговоры с Генеральным секретарем ОБСЕ Т.Гремингером. Это уже его второй визит в Москву в текущем году. Приветствуем регулярный характер наших контактов.

Россия подтвердила свою позицию. Мы последовательно выступаем за укрепление авторитета ОБСЕ в европейских и международных делах. Организация призвана быть площадкой для взаимоуважительного диалога в целях выработки коллективных ответов на вызовы и угрозы, которые являются общими для всех стран Евро-Атлантики и за ее пределами. К сожалению, сегодня объединительный потенциал ОБСЕ задействован далеко не в полной мере.

Мы были солидарны в том, что при наличии политической воли государств-участников ОБСЕ способна внести значимый вклад в трудоемкий и пока буксующий процесс восстановления доверия в Евро-Атлантике. Также убеждены, что стратегической целью должна оставаться реализация достигнутых на саммите 2010 г. в Астане договоренностей о построении «сообщества всеобъемлющей, основанной на сотрудничестве и неделимой безопасности» в Евро-Атлантике и Евразии. Это полностью вписывается в российскую инициативу – поддержать формирование Большого евразийского партнерства с участием всех стран и организаций на нашем общем огромном континенте.

Обсудили ход подготовки к СМИД ОБСЕ в Братиславе 5-6 декабря. Российская сторона подтвердила готовность конструктивно работать над проектами решений в трех «измерениях» деятельности ОБСЕ – при понимании, что они должны базироваться на учете российских приоритетов. Разумеется, говоря о необходимости учитывать наши приоритеты, мы имеем в виду и готовность учитывать позиции наших партнеров, потому что в любом случае ОБСЕ может работать исключительно на основе консенсуса.

Россия предложит к сессии СМИД ОБСЕ в Братиславе проект декларации, который мы подготовили вместе с нашими союзниками по ОДКБ, посвященный 75-летию окончания Второй мировой войны, а также проекты решений по насущным проблемам антитеррора, борьбы с наркоугрозой, о необходимости обеспечить свободный доступ общественности и журналистов к информации. «На столе» остается наш прошлогодний проект решения о защите языковых, образовательных и других прав национальных меньшинств. В очередной раз напомнили Генеральному секретарю ОБСЕ Т.Гремингеру, что, к сожалению, страны-участники ОБСЕ в течение последних пяти лет так и не могут принять декларации, посвященные борьбе с христианофобией и исламофобией.

В этом году будут отмечаться 20-летие Хартии европейской безопасности и Платформы безопасности, основанной на сотрудничестве. Они были приняты в 1999 г. на саммите в Стамбуле. Мы считали бы важным предусмотреть принятие какого-то документа на СМИД ОБСЕ, который подтверждал бы закрепленные в этих документах принципы неделимости безопасности и необходимости налаживания партнерства не только между государствами ОБСЕ, но и между всеми региональными и субрегиональными организациями.

Перспективы политического урегулирования на юго-востоке Украины мы обсудили исходя из нашей традиционной поддержки роли ОБСЕ в реализации Минских договоренностей, которые являются безальтернативной основой для преодоления этого кризиса. Обменялись мнениями о путях повышения эффективности Специальной мониторинговой миссии ОБСЕ. Поддержали роль ОБСЕ в рамках работы Контактной группы, в том числе по политическим вопросам.

Как вам известно, недавно состоялось подписание сторонами – Киевом, Донецком и Луганском – «формулы Штайнмайера». Еще, конечно, предстоит, немало сделать для того, чтобы решить остающиеся проблемы полного разведения сил и средств, амнистии, возобновления экономических связей, отмены блокады, которая была объявлена режимом П.А.Порошенко, и окончательного согласования процессов предоставления особого статуса для отдельных районов Донецкой и Луганской областей с закреплением, как это предусмотрено Минскими договоренностями, упомянутого статуса в Конституции Украины.

Поддерживаем деятельность ОБСЕ в приднестровском урегулировании, в поиске договоренностей по Нагорному Карабаху. Отмечаем важную роль Организации в Женевских дискуссиях по стабильности в Закавказье.

Говорили сегодня о том, какие задачи стоят перед ОБСЕ в связи с непростой ситуацией, сохраняющейся на Балканах.

Обсудили деятельность специализированных институтов ОБСЕ, включая Бюро по демократическим институтам и правам человека, работу Верховного комиссара по национальным меньшинствам и Представителя по вопросам свободы СМИ. Исходим из того, что деятельность Представителя по вопросам свободы СМИ должна быть беспристрастной и транспарентной, выстраиваться строго в соответствии с утвержденным мандатом.

В целом считаю, что переговоры были весьма полезными. Мы еще продолжим разговор за рабочим ланчем. Считаю, что Генеральный секретарь ОБСЕ Т.Гремингер и его команда успешно двигаются к СМИД ОБСЕ в Братиславе. Постараемся сделать так, чтобы страны-члены сконцентрировались на поиске консенсуса по всем вопросам, которые выносятся на повестку дня.

Вопрос (С.В.Лаврову и Т.Гремингеру): Как Вы оцениваете перспективы гуманитарных мер между Азербайджаном и Арменией в рамках нагорно-карабахского урегулирования (НКУ), в частности, обмена удерживаемыми лицами, улучшения их положения? Известно ли, кого будут обменивать? Как Вы оцениваете ситуацию с НКУ, учитывая, что по-прежнему звучат довольно громкие, если не сказать провокационные, заявления: в частности, на днях Министр обороны Армении Д.Тоноян заявил, что вопрос Карабаха решен?

С.В.Лавров: Россия является одной из стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ по нагорно-карабахскому урегулированию, и в апреле этого года меры гуманитарного характера обсуждались на моей встрече с министрами иностранных дел Армении и Азербайджана в Москве, поэтому первым отвечу я.

Действительно, в апреле здесь состоялась встреча министров иностранных дел России, Армении и Азербайджана с участием трех сопредседателей Минской группы ОБСЕ – России, США и Франции. Была очень хорошая, незаформализованная, живая и откровенная дискуссия, по итогам которой вырисовывались перспективы осуществления целого ряда гуманитарных мер, мер по укреплению доверия параллельно с анализом возможных перспективных подходов к политическому диалогу об урегулировании нагорно-карабахского вопроса. Тогда обсуждались в том числе и упомянутые Вами меры обмена удерживаемыми лицами, телами погибших, взаимные поездки журналистов, для того чтобы чуть-чуть разрядить обстановку и продвигать атмосферу доверия.

Что касается журналистов, то, насколько я знаю – может быть, Т.Гремингер что-то добавит – при посредничестве Секретариата ОБСЕ диалог идет. Есть надежда.

Ситуация с удерживаемыми лицами менее оптимистична, но мы исходим из того, что нужно двигаться в этом направлении. Конечно, делу не помогают эмоциональные заявления, которые звучат с обеих сторон. Здесь важно постараться в ходе выступлений сопредседателей на Постоянном совете ОБСЕ, который запланирован на первую декаду ноября, использовать эту ситуация для того, чтобы сформировать более позитивную атмосферу. Сейчас это главное.

Я с Вами согласен. Заявления, в которых говорится, что карабахская проблема может быть решена только так, а не иначе, не помогают делу. Для того чтобы сближать позиции и выходить на компромисс, нужны продолжающиеся усилия сопредседателей.

Вопрос (Т.Гремингеру): Разведение сил на линии разграничения на юго-востоке Украины началось, но обстрелы со стороны Вооруженных сил Украины (ВСУ) продолжаются, что ставит под угрозу все предприятие. На встрече Президента Украины В.А.Зеленского с вооруженными ополченцами последние дали понять, что не собираются покидать линию. Каким, на взгляд ОБСЕ, может быть решение этого вопроса? Какие последние данные поступают от представителей Вашей миссии на месте?

С.В.Лавров (добавляет после Т.Гремингера): Напомню, вчера на пресс-конференции в Будапеште об этом говорил Президент России В.В.Путин. Ведь договоренность о разведении сил и средств всего-навсего на трех пилотных участках – в Станице Луганской, Петровском и Золотом – была достигнута больше трех лет назад на саммите «нормандской четверки» в Берлине. С тех пор все эти годы при режиме П.А.Порошенко создавалось впечатление, что он хочет не разводить силы и средства, а, говоря современным русским языком, «разводить» мировое сообщество. Он выдумывал всяческие искусственные причины, которые отодвигали начало самых первых шагов по разведению сил и средств. С приходом Президента В.А.Зеленского ситуация действительно изменилась. Кстати, недавно В.А.Зеленский сказал, что прогресс с разведением сил и средств в случае его продолжения позволит провести «нормандский» саммит. Но, подчеркну, главное – не саммит ради саммита, а обеспечить безопасность на линии соприкосновения. Это наша позиция, и мы полностью разделяем такие слова.

В Станице Луганской, пусть не сразу и непросто, но разведение состоялось. Началось разведение сил и средств в Золотом. Действительно, национальные батальоны, т.н. «добровольческие», где собрались ультрарадикалы, заявляют, что они никуда не уйдут и не будут выпускать Вооруженные силы Украины. Мы надеемся, что Президент Украины В.А.Зеленский как верховный главнокомандующий обеспечит выполнение своих приказов.

Третий пилотный район – Петровское. Только что было объявлено, что Контактная группа договорилась осуществить там разведение сил и средств 4 ноября. Мы движемся в правильном направлении. Но, во-первых, надо довести все эти действия до конца, а во-вторых, напомню, это всего-навсего три небольших населенных пункта, а мы хотим добиться разведения сил и средств по всей линии соприкосновения и прекратить нарушение режима прекращения огня.

Сегодня мы с Генеральным секретарем ОБСЕ Т.Гремингером обсуждали статистику, которую распространяет Специальная мониторинговая миссия (СММ) ОБСЕ. Нарушения, допускаемые Вооруженными силами Украины, в частности, количество обстрелов территорий провозглашенных Донецкой и Луганской Народных Республик, в несколько раз превышает аналогичные действия со стороны ДНР и ЛНР. Статистика того, кто инициирует эти обстрелы, также в несколько раз не в пользу ВСУ.

Вопрос (С.В.Лаврову): Вчера власти Дании, наконец, дали разрешение на прокладку газопровода «Северный поток-2». Можно ли это расценивать как политический сигнал, шаг в сторону диалога с Россией или все-таки как прагматичный подход к данному вопросе?

С.В.Лавров: Думаю, это, прежде всего, ответственный подход. Вчера Президент Российской Федерации В.В.Путин на пресс-конференции с Премьер-министром Венгрии В.Орбаном подчеркнул, что это решение продиктовано интересами Европы. Дания как европейская страна присоединилась к консенсусу, который достаточно давно сформировался в отношении «Северного потока-2» как проекта, который будет повышать энергобезопасность европейских стран. Если кто-то усматривает в этом политический сигнал, то, наверное, он может заключаться в том, что экономические и коммерческие проекты должны быть свободны от какой-либо политизации и не должны превращаться в заложников геополитических игр.

Вопрос: Вчера официальные сирийские СМИ сообщили о прямых столкновениях между турецкими и сирийскими войска в провинции Хасака. В то же время Президент Турции Р.Т.Эрдоган не исключил возможности расширения зоны безопасности. Как в Москве оценивают развитие ситуации?

С.В.Лавров: При реализации крупных договоренностей «на земле» какие-то шероховатости неизбежны. Я не слышал о подтверждении прямых серьезных столкновений между сирийскими и турецкими военными в том или ином районе, где происходит реализация договоренностей российско-турецкого Меморандума от 22 октября. Мы слышали заявление Президента Р.Т.Эрдогана, который, насколько я могу понять, не заявлял безапелляционно о расширении зоны безопасности, а говорил, что ожидает выполнения договоренностей от 22 октября. Вчера как раз истекли сто пятьдесят часов, которые зафиксировали в качестве срока для передвижения курдских отрядов самообороны на тридцать километров от сирийско-турецкой границы, и российский Центр по примирению враждующих сторон сообщил, что это условие было выполнено. Мы исходим из этого. Как я понимаю, наши турецкие коллеги не выступали с иными заявлениями. Вопросы решаются достаточно эффективно «на земле». Наши военные, разумеется, находятся в контакте с сирийскими военными, вместе с которыми мы осуществляем контроль над тридцатикилометровой полосой в двух районах сирийско-турецкой границы, и в контакте с турецкими коллегами, вместе с которыми наши военные полицейские будут патрулировать десятикилометровую полосу к югу от сирийско-турецкой границы.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 31 октября 2019 > № 3192085 Сергей Лавров

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на презентации Удмуртской Республики, Москва, 31 октября 2019 года

Уважаемый Александр Владимирович,

Ваши Превосходительства,

Дамы и господа,

Рад приветствовать участников очередной презентации российских регионов в нашем особняке. Сегодня это Удмуртская Республика. Приветствую представителей федеральных и региональных органов власти, наших коллег из дипломатического корпуса, представителей российских и зарубежных деловых кругов, друзей-журналистов.

Удмуртия – уникальный, самобытный регион, место соприкосновения и взаимообогащения различных культур. В далеком 1489 году северная часть этого региона – в составе Вятской земли – вошла в состав Российского государства, а южная – присоединилась в 1552 году вместе с Казанским ханством.

Сегодня Удмуртия, обладающая значительным промышленным потенциалом, занимает лидирующие позиции по темпам роста производства, которое продолжает динамично развиваться. Здесь сосредоточены богатые запасы минерального сырья, в первую очередь нефти, налажено масштабное производство соответствующего современного оборудования. Кроме того, выпускается вся российская циркониевая и кальциевая продукция, впоследствии применяемая для нужд атомной промышленности.

Удмуртия снискала всемирную славу как один из высокотехнологичных, надежных, обеспеченных необходимой инфраструктурой центров оборонной промышленности и космической радиоэлектроники. На ее территории исторически сформировался производственный кластер предприятий оборонно-промышленного комплекса, включая АО «Ижевский мотозавод «Аксион-Холдинг», АО «Ижевский электромеханический завод «Купол», АО «Боткинский завод», АО «Концерн Калашникова», АО «Ижевский механический завод», АО «Чепецкий механический завод».

Сегодня руководство Республики решает важнейшие задачи, такие как поддержка малого и среднего предпринимательства, развитие транспортной инфраструктуры. Большое внимание уделяется реализации социальных программ, содействию молодежным инициативам, волонтерскому движению.

Наращиваются и совершенствуются внешнеэкономические и международные связи Удмуртии, и мы стараемся в этом помогать. Эти связи охватывают более 100 стран мира. В их числе Китай, Республика Беларусь, Казахстан, Египет, Германия, Саудовская Аравия, Польша, Румыния, Республика Корея. Благодаря продуманной грамотной инвестиционной политике зарубежные деловые круги сохраняют устойчивый и повышенный интерес к региону.

Удмуртия – неотъемлемая составляющая богатейшего культурно-исторического достояния России – обладает значительным туристическим потенциалом. На ее территории расположено 84 объекта культурного наследия федерального значения и 22 объекта – регионального значения. В том числе связанные с именами таких выдающихся личностей, как композитор Петр Ильич Чайковский, герой Отечественной войны 1812 года писательница Надежда Андреевна Дурова и многие другие.

В этом году в регионе широко отмечается 100-летие со дня рождения легендарного оружейника Михаила Тимофеевича Калашникова. Под его руководством создавалось вооружение, ставшее символом нашей армии. Автомат Калашникова по праву признан одним из самых значимых изобретений XX века и еще многие десятилетия будет надежно служить Вооруженным силам Российской Федерации и многих других государств. К празднованию юбилея уже активно подключился целый ряд субъектов Российской Федерации, крупные российские компании, представители бизнеса, науки, культуры, спорта.

Убежден, что сегодняшняя презентация позволит всем присутствующим подробно ознакомиться с теми возможностями, которые открываются в регионе в сфере экономики, инвестиций, культурно-гуманитарного взаимодействия, включая туризм.

Желаю Главе Удмуртии Александру Владимировичу Бречалову, всем ее жителям успехов и благополучия, а участникам мероприятия – интересного вечера и всего самого доброго.

Россия. ПФО > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 31 октября 2019 > № 3192084 Сергей Лавров

Компания «Фреус» получила разрешение министерства жилищной политики Московской области на ввод эксплуатацию собственного производственного объекта в ОЭЗ «Дубна». В следующем году предприятие должно приступить к выпуску изделий медицинского назначения, пишет портал GMP News.

«Фреус» - дочерняя компания корпорации Fresenius Medical Care (Германия), известного производителя оборудования и расходных материалов для заместительной почечной терапии.

На территории ОЭЗ «Дубна» инвестор планирует выпускать медицинскую технику для гемодиализа, в том числе капиллярные фильтры последнего поколения, а на последующих этапах реализации проекта – аппараты «искусственная почка».

Завод «Фреус» возведен на правобережной площадке ОЭЗ «Дубна», его площадь составляет 12 тыс. кв. м. В год здесь планируют производить до 4,2 млн капиллярных диализных фильтров и тысячу единиц оборудования для гемодиализа. Инвестиции в проект превысили 2,7 млрд. руб., запуск предприятия позволит создать более 240 рабочих мест.

Жильё в Анталье: продажи квартир иностранцам взлетели за год на 19%. Россиян на рынке всё больше

Южная турецкая провинция — самое популярное место для отдыхающих из России.

Что происходит? Иностранные граждане приобрели в общей сложности 6 257 жилых единиц в турецкой провинции Анталья за первые девять месяцев 2019 года. Продажи жилья иностранцам здесь непрерывно росли с начала 2019 года, начиная с 601 объекта в январе и достигнув 850 и 764 единиц в мае и июле соответственно. В сентябре 2019 нерезиденты приобрели 744 объекта в самом популярном месте для отдыха в Турции.

Между тем, ещё в 2013 году продажи иностранцам составляли всего 5 548 единиц. В 2018 эта цифра подскочила почти до 8 000, сообщает Hurriyet Daily News.

Причины. По словам председателя совета девелоперов Helmann Yapı Сельмана Озгюна, риэлторские компании Антальи больше ориентируются на покупателей-иностранцев, чтобы продвигаться на местном рынке. Не последнюю роль играет и схема, которая предоставляет турецкое гражданство иностранцам при покупке недвижимости стоимостью от $250 000. Анталья – доступное место для покупки жилья, и иностранцы могут воспользоваться выгодами обменного курса.

Кто покупает? Выходцы из стран Персидского залива и Ближнего Востока — самая крупная категория покупателей жилья в Анталье. Но всё больше покупателей приезжают из России, Германии, Великобритании, Азербайджана и Афганистана.

Цитата. «Иностранцы покупают дома и квартиры для собственного проживания, а не для инвестиций. Россияне в основном приобретают недвижимость в курортном городе Бельдиби и районе Кемер, немцы предпочитают район Аланьи. Британцы выбирают жильё в районе Каш и курортном городе Калкан», – добавил Сельман Озгюн.

Перспективы. Озгюн ожидает, что продажи недвижимости иностранцам достигнут рекордных 10 000 единиц в 2019 году.

Между тем, в целом в Турции падают продажи недвижимости иностранцам. Хотя россияне все ещё в ТОП-3.

Автор: Виктория Закирова

Уровень безработицы в ЕС снизился до 6,3%. Меньше всего нетрудоустроенных в Чехии, больше всего – в Греции

Уровень безработицы в Евросоюзе в сентябре 2019 года остался неизменным по сравнению с августом 2019 и снизился на 0,4% в годовом выражении. Он оказался самым незначительным с 2000 года.

Ситуация. По оценкам Евростата, 15,64 млн мужчин и женщин в Евросоюзе были безработными в сентябре 2019 года. По сравнению с августом 2019 года, число безработных увеличилось на 48 000 в 28 странах ЕС, а с сентябрём 2018 – уменьшилось на 889 000.

Подробности:

Среди государств-членов самый низкий уровень безработицы зафиксирован в Чехии (2,1% от трудоспособного населения) и Германия (3,1%).

Самый высокий уровень незанятости населения наблюдался в Греции (16,9% в июле 2019) и Испании (14,2%).

По сравнению с прошлым годом показатель сократился в 22 государствах-членах, оставался стабильным в Бельгии, Португалии и Румынии, вырос в Литве (с 6,3% до 6,5%), Дании (с 5,0% до 5,3%) и Швеции (с 6,3% до 7,3%). Наибольшее снижение зарегистрировано в Греции (с 19,1% до 16,9% между июлем 2018 и июлем 2019), на Кипре (с 8,0% до 6,6%) и Эстонии (с 5,3% до 3,9% в период с августа 2018 по август 2019).

В сентябре 2019 3,22 млн молодых людей (в возрасте до 25 лет) были безработными в ЕС. По сравнению с сентябрем 2018 показатель уменьшился на 145 000, до 14,5% от трудоспособного населения.

Самые низкий уровень нетрудоустроенных молодых людей отмечен в Чехии (4,4%), Германии (5,9%) и Нидерландах (7,2%), самый высокий – в Греции (33,2% во втором квартале 2019 года), Испании (32,8%) и Италии (28,7%).

Автор: Виктория Закирова

Фонд Аденауэра выделит 20 стипендий для студентов и магистрантов Кыргызстана

Министр образования и науки Кыргызстана Каныбек Исаков обсудил с региональным уполномоченным представителем Фонда Конрада Аденауэра Ронни Хайне вопросы сотрудничества в образовательной сфере. Об этом сообщила пресс-служба минобразования КР в четверг.

По словам Ронни Хайне, немецкий фонд намерен предоставить 20 годовых стипендий наиболее талантливым студентам и магистрантам Кыргызстана.

«Кыргызстан является важным партнером для нашего фонда, единственным партнером в Центральной Азии, где развита парламентская демократия. В начале текущего года мы подписали меморандум о сотрудничестве между министерством и фондом, теперь надо по нему работать», - отметил он.

В свою очередь Каныбек Исаков предложил провести в Кыргызстане совместный семинар по экологическим вызовам для студенческой молодежи.

«Мы уже работаем по проекту формирования безопасной школьной среды, ведется сотрудничество на уровне вузов. Уверен, что наше взаимодействие будет только развиваться», - сказал Исаков.

Венгерская MOL получит компенсации за «грязную» нефть через ЛУКОЙЛ

Венгерская MOL стала первой европейской компанией, которая полностью согласовала сумму возмещения за полученную весной этого года некачественную нефть из РФ, сообщает «Коммерсант». Компания может получить от ЛУКОЙЛа — своего поставщика — до $110 млн компенсаций в зависимости от объема полученного сырья, который не раскрывается. Затем ЛУКОЙЛ получит аналогичную сумму от «Транснефти», которая несет ответственность за качество нефти в системе. Эксперты уверены, что выплаты за грязную нефть не станут существенной проблемой для «Транснефти» и едва ли повлияют на размер дивидендов и инвестпрограмму, отмечает газета.

Венгерская MOL договорилась с ЛУКОЙЛом и «Транснефтью» о размере компенсации за поставки нефти, загрязненной хлорорганическими соединениями. Документы о выплатах стороны подписали 30 октября в Будапеште. По соглашению российские компании возместят MOL финансовый ущерб, в том числе расходы на очистку грязной нефти. Размер компенсации и объемы поставленной нефти, исходя из которых велся расчет, стороны не раскрывают. MOL и ЛУКОЙЛ подписали также контракт на поставку 4 млн тонн нефти до 2025 года, сообщил глава российской НК Вагит Алекперов.

В апреле–мае нефть, поступающая из России в Европу по нефтепроводу «Дружба», оказалась загрязненной дихлорэтаном. Такую нефть нельзя перерабатывать, поскольку это приведет к выходу из строя оборудования НПЗ. По оценке властей Белоруссии, импортеры — Польша, Венгрия, Словакия и Германия — должны были получить около 5 млн тонн загрязненной российской нефти, при этом большая ее часть (около 3 млн тонн) осталась на территории транзитных стран — Белоруссии и Украины, где была размещена в хранилищах. Оставшуюся часть загрязненного сырья потребители утилизируют самостоятельно.

По данным источника «Коммерсанта», Будапешт согласился на утвержденный советом директоров «Транснефти» предельный размер компенсаций в $15 на баррель некондиционной нефти. Загрязненные объемы, сказал источник, MOL успешно размешала с чистой нефтью для снижения концентрации хлорорганики, и они были переработаны. В конце апреля, когда произошло загрязнение сырья в системе «Транснефти», госсекретарь Министерства инноваций и технологий Венгрии Петер Кадеряк оценивал объем поставленной в страну российской нефти от 350 тыс. до 1 млн тонн. Таким образом, размер компенсации может составить $38–110 млн. Изначально эти деньги MOL должен будет выплатить ЛУКОЙЛ, а затем компания переадресует этот счет «Транснефти». В нефтекомпании не стали дополнительно комментировать ситуацию. В «Транснефти» отметили, что переговоры с остальными грузоотправителями в контексте предложенного механизма урегулирования последствий инцидента продолжаются.

Сроки завершения строительства «Северного потока — 2» зависят от погоды

Оператор проекта «Северный поток — 2» Nord Stream 2 AG работает над «скорейшим завершением» строительства газопровода, сроки укладки участка в датских водах зависят от погоды и условий разрешения Дании, которые компания уже изучает, сообщили РИА Новости в Nord Stream 2 AG.

«Дания выдала разрешение на строительство участка газопровода „Северный поток — 2“ на датском континентальном шельфе к юго-востоку от Борнхольма в Балтийском море. После завершения строительства в водах Дании нитки газопровода должны быть соединены с германским участком методом надводного захлеста», — сообщили агентству в пресс-службе оператора. В компании напомнили, что на сегодняшний день уже уложено более 2100 километров — свыше 87% — газопровода. В частности, укладка труб уже завершена в водах России, Финляндии и Швеции, а также большей частью в водах Германии. Строительство обоих береговых участков в России и Германии приближается к завершению.

«Строительство датской секции газопровода начнется своевременно. Точное начало трубоукладки зависит от ряда юридических, технических и климатических факторов», — отметили в Nord Stream 2 AG.

«Будучи ответственным разработчиком проекта, мы должны обеспечить скорейшее завершение газопровода «Северный поток — 2», — подчеркнули в компании.

Проект «Северный поток — 2» предполагает строительство двух ниток газопровода общей мощностью 55 млрд кубометров газа в год от побережья России через Балтийское море до Германии. Газопровод, который пройдет через территориальные воды или исключительные экономические зоны России, Финляндии, Швеции, Дании и Германии, планируется достроить в 2019 году.

Дания выдала разрешение на строительство «Северного потока – 2»

Компания Nord Stream 2 AG получила разрешение на строительство нового магистрального морского газопровода «Северный поток – 2» в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) Дании к юго-востоку от острова Борнхольм.

Разрешение на строительство было выдано Датским энергетическим агентством и охватывает участок маршрута газопровода протяженностью 147 километров.

«Мы рады, что получили согласие Дании на строительство магистрального морского газопровода «Северный поток – 2» на континентальном шельфе Балтийского моря к юго-востоку от острова Борнхольм. Мы продолжим конструктивное сотрудничество с датскими властями для успешного завершения строительства газопровода», – сказала Самира Кифер Андерссон, менеджер по разрешениям в Дании компании Nord Stream 2 AG.

Подготовительные работы, такие как установка защитных бетонных подушек и устройство каменной наброски в местах пересечения с существующими объектами инфраструктуры (кабели и газопроводы), а также трубоукладка, начнутся в ближайшие недели. Для строительства датской секции будут использованы трубы с логистического терминала в Мукране на немецком острове Рюген.

На сегодняшний день уже уложено более 2100 км двух ниток газопровода. Трубоукладка завершена в водах России, Финляндии и Швеции, а также большей частью в водах Германии. Работы на обоих береговых участках приближаются к завершению.

Газопровод «Северный поток – 2» обеспечит надёжные и безопасные поставки газа в Европу.

«Северный поток – 2» – новый газопровод через Балтийское море протяженностью около 1 230 км для транспортировки природного газа по самому оптимальному маршруту из крупнейших в мире газовых месторождений в России европейским потребителям. Маршрут и техническая концепция «Северного потока – 2» будут в основном повторять успешно действующий газопровод «Северный поток». Мощность газопровода составит 55 млрд куб. м газа в год, этого объема будет достаточно для обеспечения 26 млн домохозяйств. Поставки природного газа с низким уровнем выбросов СО2 позволят сформировать сбалансированную структуру энергопотребления в ЕС, в которой замена угля газом при производстве электроэнергии обеспечит надежный резерв топлива для нивелирования перебоев в поставках возобновляемых источников энергии, таких как ветер и солнце.

Рамис Юнус: «США, признав геноцид армян, "поженили по расчету" Россию, Иран и Турцию»

Принятие Палатой представителей Конгресса США резолюции о так называемом "геноциде армян", касательно событий 1915 года в Османской Турции, явилось следствием жесткого противостояния Конгресса и Белого Дома на протяжении последнего времени, после прихода к власти президента Трампа.

Рамис Юнус, американский политолог.

Данная резолюция имеет символическое значение и поэтому здесь не нужно одобрения Сената и президента США, но она испортит и без того ухудшенные взаимоотношения между официальными Анкарой и Вашингтоном, которые стали заложником политического амбиций как президента Трампа, так и президента Эрдогана, забывшими о том, что США и Турция многие годы являлись стратегическими партнерами по НАТО в решении всех вопросов в этом взрывоопасном регионе Ближнего Востока.

Политика президента США на Ближнем Востоке привела к тому, что сегодня будущее как Сирии, так и в целом этого важного региона мира, будут определять Россия и Иран - стратегические противники США, а также Турция, член НАТО и многолетний американский стратегический партнер в этом регионе, которую данная политика нынешней администрации Белого Дома вынудила стать их союзником. Конечно же это брак по расчету, а не по любви и здесь не надо строить иллюзий, так как в любой момент акценты могут поменяться в силу того, что у России, Ирана и Турции совершенно разные стратегические интересы в этом регионе. Пока они совпадают и поэтому Россия, Иран и Турция уже начали переводить военную фазу процессов в политическую плоскость и начавшиеся консультации в Женеве под патронажем этих стран, тому яркое свидетельство.

В ближайшее время мы можем стать свидетелями нового Мюнхенского сговора, как это было в сентябре 1938 года, приведшего через год к пакту Молотова-Риббентропа, но уже касательно региона Ближнего Востока, где в роли Даладье и Чемберлена с удовольствием выступят некоторые нынешние лидеры Евросоюза, которые сегодня самоустранились от решения проблем в этом регионе, надеясь откупиться финансовыми вливаниями, что также соответствует интересам России, Ирана и Турции, учитывая масштабы гуманитарной катастрофы за годы многолетней гражданской войны в Сирии.

Состоялась встреча Александра Новака со Специальным представителем Правительства ФРГ по транзиту газа через Украину Георгом графом фон Вальдерзее

Состоялась встреча Министра энергетики Российской Федерации Александра Новака со Специальным представителем Правительства ФРГ по транзиту газа через Украину Георгом графом фон Вальдерзее.

В ходе встречи были обсуждены актуальные вопросы взаимодействия России и ФРГ в сфере энергетики, а также результаты трехсторонних консультаций в формате Россия-ЕС-Украина на министерском уровне о транзите газа через Украину после 2019 года, состоявшихся в Брюсселе 28 октября 2019 года.

Встреча с представителями общественности Калининградской области

Владимир Путин провёл в Светлогорске встречу с представителями общественности Калининградской области.

В.Путин: Добрый день, уважаемые друзья и коллеги!

Вы знаете, что сегодня в Калининграде мы будем с губернаторами обсуждать вопросы, связанные с развитием первичного звена здравоохранения. И я хотел с вами встретиться как раз в преддверии этого мероприятия, для того чтобы поговорить главным образом на эту тему, но если какие-то и другие вопросы будут возникать, пожалуйста, у нас без всякого протокола и без всякого предварительного плана встреча проходит.

Я попросил губернатора и представителей Администрации Президента пригласить прежде всего сегодня на эту беседу людей, которые так или иначе связаны со здравоохранением в целом, понимают и чувствуют, что происходит в первичном звене здравоохранения в частности: медицинские работники, представители общественных организаций, работающие в этой сфере, администраторы, так или иначе связанные со здравоохранением.

Смотрите, у нас чего происходило в последние годы. Мы несколько раз, как минимум дважды, подходили к вопросу улучшения ситуации в первичном звене здравоохранения, в здравоохранении в целом и в первичке в частности. Исходили из того, что нужно поддержать регионы и муниципалитеты с федерального уровня. Один раз сделали и, в общем-то, приличные деньги туда направили из федерального бюджета. Прошло какое-то время – выяснилось, что необходимо вернуться к этому вопросу, опять с федерального уровня. Опять сделали и поддержали. Ещё лет пять прошло – выяснилось, что (рассчитывали-то на что – на то, что в регионах и муниципалитетах достигнутый уровень будет поддерживаться и развиваться) не получается, и опять пришли к ситуации, при которой нужно снова с федерального уровня предпринять дополнительные усилия и вливать дополнительные деньги. Это системная проблема.

Судя по тому, что мы видим на практике, происходит это в том числе и потому, что у нас даже в основном законе, в Конституции, есть определённый разрыв между муниципальным уровнем и государственным. Муниципальный – это не государственный уровень согласно основному закону страны, а региональный и федеральный – это государственный. Что получается? Получается, что на федеральном, да часто и на региональном уровне, говорят: это не наш уровень ответственности, пускай там, в городах и посёлках, делают, что хотят. А в городах и посёлках говорят: да мы бы сделали, что хотим, – у нас денег нет, давайте перераспределять источники финансирования. И это продолжается бесконечно.

Конечно, нужно будет принимать какие-то системные решения, связанные с увязкой, – не нарушая наших обязательств международного характера по тому, что муниципальный уровень управления должен иметь определённую степень самостоятельности, этого мы не можем нарушать и не будем, – но какая-то связка между различными уровнями управления должна быть.

Рядовой гражданин даже не знает, что там муниципальное, что там государственное. Он исходит из того, что власти в широком смысле этого слова должны обеспечить качество обслуживания, в данном случае – медицинского. Кстати говоря, в образовании почти то же самое. Но, так или иначе, есть то, что есть. Поэтому мы исходим из реалий сегодняшнего дня и должны реагировать на то, что в жизни происходит.

А происходят, к сожалению, не очень хорошие вещи, связанные с тем, что первичное звено нуждается в очередной раз в поддержке с федерального уровня. Но для того, чтобы средства, которые мы сейчас планируем на эти цели, были израсходованы с умом и давали бы максимальный эффект, максимальный результат, мы, конечно, должны вместе с вами выработать правила, формы, способы и объемы, во-первых, объемы же самое главное и потом способы расходования этих ресурсов – так, чтобы люди наши почувствовали на себе, на своей жизни почувствовали изменение качества медицинских услуг.

Да, у нас в рамках национальных проектов, вы знаете, есть и проект «Здравоохранение». Деньги приличные очень выделяются до 2024 года – триллион триста миллиардов рублей. Но этот нацпроект «Здравоохранение» сверстан таким образом, что в основном… Там есть и на первичку немножко, где-то около трехсот миллиардов, по-моему. Ну, не немножко, 277, да?

В.Скворцова: 237.

В.Путин: 237 миллиардов. Но этого недостаточно. Это на шесть лет, до 2024 года, с учетом ситуации, которая сложилась в первичном звене здравоохранения, этого явно недостаточно.

А основные деньги идут на что? Тоже, вроде, нужные вещи. Это борьба с онкологией прежде всего, основные средства туда. Это федеральные центры, межрегиональные центры, это крупные региональные лечебные заведения. Но рядовой гражданин 80 процентов, 85 [процентов], слава богу, не ходит лечиться от рака, а ходит в свою районную поликлинику или в межрайонное какое-то учреждение, и там в ежедневном режиме должен получать качественную помощь. Если это будет так, тогда и в высокотехнологичные центры будут обращаться пореже, потому что запускать люди ничего не будут.

В общем, это то, что я хотел бы сказать в начале. А цель-то нашей встречи и сегодняшней беседы заключается в том, чтобы вас услышать – людей, которые, как бы, на земле, что называется, работают, с людьми напрямую, и, услышав вас, учесть это при подготовке и реализации тех программ по развитию первичного звена здравоохранения, ради которого мы здесь, в Калининграде, с коллегами сегодня и собрались.

Вот, собственно, все. Давайте начнем.

Да, повторяю еще раз: если какие-то другие вопросы, не связанные со здравоохранением, – пожалуйста. Но мне бы очень хотелось именно на эту тему поговорить, потому что сегодня президиум Госсовета именно по этой теме, и здесь так или иначе профессиональное сообщество собралось по этой проблематике.

Пожалуйста, уважаемые друзья. Прошу вас.

А.Лысенко: Добрый день, Владимир Владимирович.

Меня зовут Лысенко Александр Евгеньевич, руководитель некоммерческой организации «Национальный центр проблем инвалидности».

Прежде всего хочется поблагодарить Вас за большое внимание к решению проблемы инвалидов, 12 миллионов у нас в стране. Мониторинги, которые мы проводим в Общероссийском народном фронте, показывают, что люди реально ощущают это на себе и на качестве своей жизни. Наиболее горячей темой на сегодняшний день в решении этой проблемы является медико-социальная экспертиза. К сожалению, число жалоб в этой сфере…

В.Путин: Не сокращается.

А.Лысенко: Да, не сокращается, более того, даже растет. Мы анализируем причину этого, потому что это обиженные люди, которые считают, что решения, которые выносятся в их адрес, являются несправедливыми.

Ключевым элементом медико-социальной экспертизы являются те медицинские данные, с которыми человек приходит в Бюро медико-социальной экспертизы, и те конкретные направления, оформленные в учреждениях здравоохранения. Как правило, учреждения первичного звена здравоохранения дают эти направления.

К сожалению, мы часто видим при оформлении, при обследовании таких людей в учреждениях здравоохранения, при оформлении направления безответственность медицинских комиссий, которые этим занимаются. В результате того, что эти направления носят неполный характер, люди недообследованы, им снимают инвалидность. А это для человека, вообще для многих людей, для семей, которые воспитывают детей-инвалидов, – трагедия, потому что они теряют пенсию, теряют различные льготы.

Считаю необходимым повысить ответственность учреждений за полноту обследования, за правильность оформления направлений на медико-социальную экспертизу. По нашим данным, это служит причиной примерно половины случаев снятия инвалидности. Только в этом году, за первое полугодие этого года 500 детей, документы и дети были возвращены в органы здравоохранения из-за того, что были недообследованы или были плохо оформлены направительные документы.

Вторая проблема, тоже связанная с направлением на медико-социальную экспертизу, лежит в недрах здравоохранения – это электронный документооборот. В 2017 году, когда у нас была встреча с Вами, с общественными организациями инвалидов, Вы дали поручение о внесении изменений в приоритетный проект «Электронное здравоохранение». Такие изменения были внесены, они предусматривают введение электронного документооборота в 2022 году. Между тем уже сегодня Правительством принято решение, которое позволяет направлять людей на освидетельствование в органы медико-социальной экспертизы в форме электронного документа. В связи с этим я предлагаю поручить: первое – Правительству Российской Федерации проработать вопрос о введении ответственности за неправильное, неполное обследование и плохое оформление направительных документов на медико-социальную экспертизу в форме штрафов. Сегодня такой механизм может быть реализован в рамках федерального закона об обязательном медицинском страховании.

Второе – по электронному документообороту. Я прошу поручить Правительству принять меры для ускорения внедрения электронного документооборота в медицинских информационных системах медицинских учреждений, информационных системах органов здравоохранения субъектов Российской Федерации с целью направления из медицинских учреждений на медико-социальную экспертизу граждан в форме электронного документа без их непосредственного участия в этом процессе. Спасибо за внимание.

В.Путин: Знаете, это очень тонкий вопрос, очень чувствительный. Это понятно, особенно когда касается людей, которые имеют право на поддержку со стороны государства, и связано это с ограничениями по здоровью.

Но жизнь сложна и многообразна. К сожалению, у нас есть случаи, и немалочисленные, злоупотребления в этой сфере, особенно в республиках, к сожалению, Северного Кавказа. Мы просто должны это тоже иметь в виду. Поэтому количество тех, кому отказано, увеличение этого количества, связано в том числе и с наведением порядка в этой сфере. Но это совсем не значит, что там все хорошо и все в порядке. И то, на что Вы указали, тоже имеет место. Но, скажем, наказание за недобросовестное исполнение своих обязанностей может быть в соответствии с действующим законом и сейчас применено. Этим правом располагает Росздравнадзор, и, как Вы правильно сами сказали, в системе ОМС такая система должна быть создана. Я не знаю, работает ли она. Должна работать.

Вопрос ужесточения наказания. Знаете, как всегда на него юристы отвечают? Что важно не ужесточение, а чтобы это наказание было неизбежным, тогда и не нужно будет ужесточать. Мне кажется, над этим мы должны работать. Пожалуйста, здесь Министр присутствует и вице-премьер, который курирует эту сферу. Поэтому я прошу вас на этот счет еще раз подумать.

Если, действительно, нужно усиливать это наказание, то, конечно, я не буду возражать, пускай они мне сделают такое предложение, имея в виду, что общественные организации в лице ОНФ обращают на это внимание.

Теперь по поводу электронного документооборота. Вопрос финансирования, деньги у нас и в рамках национального проекта, о котором я уже упомянул, выделены, можно ускорить. Если это технологически возможно, можно попросить Минфин передвинуть, как мы говорим, «влево» эти деньги, финансирование. Это можно сделать, но главное, чтобы технологически успели.

В.Скворцова: 40 процентов сейчас могут это сделать.

В.Путин: То есть в принципе это ускорить можно?

В.Скворцова: До конца 2021 года есть план, просто в силу того, что есть регионы без информатизации…

В.Путин: Понятно. Министр сказала, я погромче еще раз повторю, есть регионы, которые к этому еще не приступали, и там будет сложнее, а в большинстве можно сделать до конца 2021 года. Мы постараемся это ускорить. Вы правы абсолютно. Согласен.

Пожалуйста.

М.Урманчеева: Владимир Владимирович, я из Санкт-Петербурга, Урманчеева Маргарита Алексеевна.

В.Путин: Я тоже.

М.Урманчеева: Я знаю.

Я эксперт ОНФ и руководитель ассоциации родителей детей-инвалидов «ГАООРДИ». Мы уже 27 лет работаем. Сама родитель, я так же, как и другие, озабочена будущим детей, особенно у которых есть интеллектуальные нарушения. Сегодня государственная система нам предоставляет возможность только помещения их в психоневрологические интернаты, когда родители умирают или уже не могут помогать им. У меня такая же история в моей семье. К сожалению, эта система досталась нам еще с прошлого века, она ни разу не реформировалась. Я не буду говорить, все эксперты ОНФ прекрасно знают, Татьяна Алексеевна поручала мониторить это, мы все сходимся в том, что там нарушаются права людей, в том числе и на медицинскую помощь, конечно.

Нам в Питере удалось «взлететь», мы нашли строительную компанию ЛСР, которая помогла нам и построила два социальных жилых дома, где живут по 19 тяжелых ребят в колясках, с нарушением интеллекта. Кто-то к нам пришел из интерната, а кто-то пришел из дома и уже был готов поступить в интернат. Они живут нормальной человеческой жизнью: ходят в мастерские, обслуживаются в поликлиниках, ходят в центры дневного пребывания на реабилитацию, везде, то есть они живут так, как живем мы все. И это вполне возможно.

Нам компенсирует социальные услуги бюджет Санкт-Петербурга как поставщикам услуг, и это оказалось дешевле, чем в психоневрологическом интернате. Не намного, но дешевле и на порядок гуманнее. Нам еще собираются построить два дома, и это только начало. Хотелось бы, чтобы эти альтернативные формы продолжали идти по стране, у нас есть уже моральная готовность к этому, и мы знаем, что сейчас выделяется 54 миллиарда на строительство психоневрологических интернатов. Хотелось бы, чтобы мы не воспроизводили старую систему, чтобы мы законодательно закрепили максимальную численность во вновь строящихся учреждениях – сколько там может максимум людей проживать, и направили деньги в регионы на развитие сопровождаемого проживания.

В.Путин: Я знаю об этом опыте в Петербурге, и он, действительно, очень хороший.

Понятно, что когда создаются крупные медицинские учреждения, то речь идет об экономии средств, потому что вроде как подешевле: все вместе и побольше людей, но менее эффективно, я с Вами согласен.

Поэтому я прошу Татьяну Алексеевну, всех других коллег из Минфина, из Минэкономразвития подумать на эту тему и тиражировать Ваш опыт. Вы абсолютно правы, когда небольшое количество ребятишек собирается, требующих особого ухода: 15, 20, 30 человек, но не сотнями, с ними, конечно, легче работать. А Вы говорите, еще и дешевле. Тем более тогда нужно тиражировать такой опыт, изучить его, методически рекомендовать в регионы и поддержать с федерального уровня. Попробуем это сделать.

М.Урманчеева: Спасибо. Приезжайте к нам, Владимир Владимирович.

В.Путин: Спасибо большое. Я постараюсь.

Пожалуйста.

М.Колесникова: Мария Колесникова, руководитель кризисного центра «Дом для мамы» и исполнительный директор программы «Спаси жизнь».

У меня вопрос по очень непростой теме, которая редко обсуждается публично. Это профилактика абортов, совершаемых не по медицинским показаниям.

В.Путин: У нас сократилось количество абортов с прошлого года на 100 тысяч примерно.

М.Колесникова: Да.

В прошлом году по желанию женщины было совершено 295 тысяч абортов. По экспертным оценкам, эта цифра порядка 1 миллиона.

Я много лет профессионально занимаюсь данным вопросом и в своей работе сталкиваюсь с большим количеством трудностей. Когда женщина решается на аборт, должная психологическая помощь ей не оказывается. Врачи очень часто оказывают моральное давление на женщину, будучи не заинтересованными, чтобы она пошла к психологам, а психологи вообще в женских консультациях иногда отсутствуют.

По экспертным оценкам, процент покрытия противоабортным консультированием в женских консультациях всего лишь 37 процентов, а не 70. Да и порой времени на обдумывание столь серьезного шага катастрофически не хватает. Ведь «неделя тишины» начинается с момента обращения женщины в женскую консультацию, а не с момента профессиональной помощи психолога.

Некоммерческий сектор и Русская православная церковь играют колоссальную роль в сфере профилактики абортов. Лишь моя программа «Спаси жизнь» за последние несколько лет спасла 11132 жизни ребенка, а Русская православная церковь открыла 67 приютов и 190 центров гуманитарной помощи.

Ключевым вопросом остается допуск профильных НКО в учреждения. Мы готовы найти специалистов, обучить их. Важно, чтобы их пускали в женские консультации.

В.Путин: Не пускают туда?

М.Колесникова: Да, у нас есть проблема.

В.Путин: Есть ограничения какие-то?

М.Колесникова: Есть проблема, когда наши профильные НКО не могут войти.

В.Путин: Почему? Что говорят медработники, когда вас не пускают?

М.Колесникова: Нет возможности сотрудничества с некоммерческими организациями. Врачи не хотят сотрудничать с нами.

В.Путин: Это достаточно просто решается. Запретов и ограничений на законодательном уровне нет. Достаточно, мне кажется, будет методических…

А.Белоусов: Врачебная тайна – основная причина.

В.Путин: Пожалуйста, Татьяна Алексеевна, расскажите.

Т.Голикова: Я просто хочу сказать, что это врачебная тайна, и не каждая женщина в такой сфере…

В.Путин: Я отвечу. Разобраться в вопросе очень просто. Эта сфера очень тонкая, и не каждая женщина хочет, чтобы вообще об этом знали, если уж она обращается по вопросам прерывания беременности. Я понимаю. Но можно делать на основе добровольности.

М.Колесникова: Да.

В.Путин: А если вообще не пускают на порог, это другая история.

Если на основе добровольности, если врач женщине говорит: «Вы знаете, если хотите побеседовать с психологом, пожалуйста, послушайте его, что он скажет. Не хотите – не надо». Заставлять никто не должен, но и не пускать тоже неправильно, поэтому здесь решение может быть найдено.

Т.Голикова: Да, но я просто еще хочу добавить, Владимир Владимирович, что в этом году мы приняли решение, а стартует это с 2020 года, что в существующие центры кризисной беременности при женских консультациях будут дополнительно направлены финансовые ресурсы. Мы увеличиваем на тысячу стоимость родового сертификата и даем возможность направить эти средства в том числе на услуги, которые оказываются (правовые услуги и психологические услуги) для женщины, приходящей с желанием прервать беременность. Это очень важно в социальном плане для того, чтобы понять социальный статус семьи и помочь.

В.Путин: Да, Татьяна Алексеевна, этого недостаточно. Во-первых, представителей НКО вполне можно привлекать к этому, денег не требует.

Второе. На основе добровольности запросто можно это делать.

И третье. Вы сказали, это дает право – нужно рекомендовать использовать на эти цели. Потому что если вы просто дадите деньги, не факт, что они будут истрачены именно туда, на что вы их дали. Вот это точно надо сделать.

М.Колесникова: Недавно мы объединились с пятью крупнейшими НКО – специалистами в этой сфере, и хотим кардинально изменить ситуацию. Мы планируем снизить убыль населения благодаря внедрению комплексного проекта по профилактике абортов, который предполагает работу профессиональных психологов от НКО в женских консультациях, оказание комплексной помощи беременной и ее семье, информационные кампании в СМИ, интернете, аптеках, медучреждениях, просветработа с молодежью, создание единого телефона доверия по вопросам незапланированной беременности, работа добровольцев. По нашим подсчетам, наш проект будет способствовать ежегодному рождению более 45 тысяч детей, и уже в конце этого года мы готовы запуститься в восьми пилотных регионах. А цена вопроса какова, Владимир Владимирович? 68 тысяч рублей – это цена спасения одной жизни ребенка. Для сравнения, государство выделяет 560 тысяч на рождение одного ребенка с использованием технологий ЭКО. А здесь при грамотно выстроенном механизме противоабортного консультирования, а главное, помощи беременным, при минимальных вложениях можно обеспечить прирост населения страны.

В.Путин: Но ЭКО тоже важно, потому что это совершенно разные контингенты людей. Одно дело, когда человек хочет, но проблемы со здоровьем не дают возможности, и он идет туда, к специалистам в области ЭКО. А другое дело, когда человек сомневается, нужен ему ребенок или нет.

Я услышал, полностью Вас поддерживаю. Вы слышали мои ответы и мою дискуссию с коллегами, они тоже все это услышали. Постараемся выстроить работу таким образом, чтобы, не нарушая прав людей на защиту своих персональных данных и чувствительной информации о себе, они имели возможность выбирать из тех предлагаемых решений, которые в том числе и НКО презентуют.

М.Колесникова: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

Г.Митряева: Уважаемый Владимир Владимирович, здравствуйте!

Я эксперт ОНФ, Митряева Галина.

Меня волнует тема реформирования первичного здравоохранения. Первичная медико-санитарная помощь – это основа оказания медицинской помощи. Ее получает 80 процентов населения России. И именно от ее качества и эффективности зависит продолжительность и качество жизни.

В мировой практике ее оказывают семейные врачи по принципам общей врачебной практики. Внедрение общей врачебной практики в России проводились с 90-х годов, но попытки привить принципы общей врачебной практики в нашей системе здравоохранения оказались несколько бесплодными.

Россия – единственная страна на сегодняшний день, где сохраняется культ специализированной и стационарной помощи. 140 миллионов россиян получают первичную медико-санитарную помощь и всего лишь 5 миллионов россиян получают специализированную высокотехнологическую помощь. Население недовольно, и это вполне обоснованно. Необходима реформа.

Предложения такие. Провести реформирование первичной медико-санитарной помощи путем перехода по принципу общей врачебной практики. Как пример, это создание офисов врачебной практики в шаговой доступности разных форм собственности. Это и в крупных микрорайонах, и в сельской местности, и в трудноотдаленных местах, и даже как вариант может быть и даже в садоводческих товариществах, потому что сейчас там проживает достаточно большое количество населения, если мы хотим доступности.

Необходима также реформа и подготовки кадров. Все-таки нужно готовить врачей общей практики не узконаправленной терапевтической специальности, а специалистов, имеющих базовые знания во всех разделах медицины, способных оказать медицинскую помощь при наиболее распространенных заболеваниях. Особое внимание, конечно, нужно уделить вопросам геронтологии и гериатрии, а также усилить подготовку по коммуникативным навыкам.

Спасибо.

В.Путин: Вы сами только что сказали, у нас с 1992 года развивается направление врачей общей практики, потом семейных врачей, но это совсем не должно исключать специализации по узким направлениям. Какой бы ни был хороший и талантливый человек, увлеченный своим делом, терапевт и специалист общей практики, есть все-таки совершенно конкретные вещи. Например, он не может заменить педиатра. Нужна дополнительная подготовка, связанная хотя бы с тем, чтобы точно человек знал, сколько на единицу веса нужно лекарственного препарата ребенку давать. Одно другое не может и не должно исключать. В некоторых местах, в некоторых населенных пунктах, конечно, врачи общей практики очень востребованы. Но у нас сегодня, по-моему, переподготовка для врачей общей практики два года, а для семейных врачей – три года. Почему? Потому что там им дают как раз большую подготовку, связанную с определенными направлениями деятельности.

В Москве, насколько мне известно, врачи общей практики есть, но при этом вся система помощи детям, педиатрическая система, вся сохранена и развивается. Мне кажется, по такому пути, по гибкому пути нужно идти. Там, где это востребовано, нужно семейных врачей развивать, развивать это направление, врачей общей практики, но ни в коем случае нельзя забывать про специализированную помощь, иначе мы опустим тогда уровень здравоохранения.

Пожалуйста.

С.Гоман: Добрый день, Владимир Владимирович.

Гоман Сергей, директор Центра развития одаренных детей, председатель комиссии по образованию и молодежной политике Общественной палаты Калининградской области.

Сегодня уже говорили про демографические проблемы, многое делается у нас в стране, чтобы повышалась рождаемость. Это и работа врачей, и создание перинатальных центров, и детские сады создаются. Дети, к счастью, растут, развиваются, идут в детские сады, а школьная система, к сожалению, не всегда готова. В крупных городах есть вторые смены, несмотря на Ваше поручение, в некоторых регионах есть и третьи смены, наполняемость в некоторых классах достигает до 40 человек. Это не совсем правильно.

У нас в регионе большой приток внутренней миграции. Число дошколят ежегодно увеличивается на 2700 человек, школьников – на 3400, причем из числа миграции, внутренней миграции 1700 – это дошкольники, 1800 – соответственно, школьного возраста.

Если посмотреть Росстат, то к 2019 году число школьников увеличилось на 2,5 миллиона школьников. Если посмотреть прогнозы, то к 2024–2025 годам еще больше, и запланированное количество мест в школах – объективно в 2,5 раза ниже.

В этой связи, Владимир Владимирович вопрос и предложение – перенастроить систему, особенно в части реализации нацпроекта «Образование» и нацпроекта «Демография». В те регионы, где существует положительный прирост миграции, может быть, увеличить дополнительное финансирование для строительства новых школ, детских садов? У нас в регионе каждый год по школе вводится, и детские сады открываются, но мы видим, что этого не хватает, и население не удовлетворено.

Спасибо.

В.Путин: Что у нас произошло и происходит? У нас сейчас, к сожалению, вы знаете, начну «от печки», было два больших сбоя в демографии: в 1944 году во время Великой Отечественной войны, и, как это ни странно, примерно такой же сбой в демографии был в середине 90-х годов после развала Советского Союза и практически развала всей социальной сферы. Почти такой же был спад рождаемости. Каждые 20 лет малочисленное поколение тех людей, которые родились в эти годы, начинает, извините за такое выражение, производить свое собственное потомство, вступает в детородный возраст. А теперь (сейчас мы переживаем такой момент) эти два спада сошлись вместе. Поэтому малочисленное, прямо нужно сказать, наше население (малочисленность, образовавшаяся в результате этих двух ударов по демографии) сейчас вошло в детородный возраст – тогда, когда сами могут быть родителями: мамами и папами. И количество детей не может быть слишком большим от того населения в детородном возрасте, которое сейчас мы имеем. Поэтому наблюдаем естественный спад, и убыль даже населения.

Предпринятые нами в предыдущие годы, начиная с 2002–2003 годов меры, привели к тому, что в предыдущие десятилетия мы наблюдали естественный прирост населения, и сейчас в школьном возрасте ребятишек оказалось больше, чем планировали. Действительно, на 2,5 миллиона сейчас и через три года еще плюс 3 миллиона. В целом у нас на миллион больше по текущим измерениям.

Не хватает мест в школах. Мы должны иметь в виду, что это у нас по синусоиде идет – демографическая ситуация. Поэтому точно совершенно, Вы правы, нужно предпринимать экстренные меры для того, чтобы улучшать ситуацию с местами в школах. Но нужно быть гибкими, и нужно обязательно прогнозировать дальнейшее развитие этой синусоиды, решать вопрос так, чтобы использовать имеющиеся разные учреждения, для того чтобы там осуществлять работу со школьниками, и конечно, строить новые, от этого никуда не денешься. И когда будем строить новые, чтобы имели в виду, понимали, что дальше делать с этими настроенными новыми школами. Если не будут через 10–15 лет востребованы в таком количестве, как их преобразовать, что там сделать. Мне кажется, что это несложно, можно делать дополнительное образовании и прочее.

Вы абсолютно правы, мы думаем над этим, и в ближайшее время будем принимать решение.

С.Гоман: Спасибо.

В.Путин: Вам спасибо, что обратили внимание на это.

Пожалуйста.

А.Жданова: Владимир Владимирович, меня зовут Анастасия Жданова, я работаю юристом на проекте «Регион заботы» Общероссийского народного фронта и на площадке благотворительного фонда помощи хосписам «Вера».

У меня есть два вопроса. Но сначала я хочу сказать от лица всех семей с тяжелобольными детьми и от лица врачей, которые работают с этими детьми, большое спасибо за решение о ввозе в страну незарегистрированных лекарств, пока не зарегистрированных. Мы понимаем, какое сложное это было решение. В основе его лежит милосердие, милосердие государства, и за него огромное спасибо. Спасибо за то, что теперь детишек, которым делают уколы, которые даже не могут им сопротивляться, будет меньше, у врачей будет выбор в пользу неинъекционных форм.

Первый вопрос. Наверное, мало профессий в стране и в мире, где уровень ежедневной моральной и юридической ответственности сотрудника был бы сопоставим с уровнем ответственности врача. Когда такой уровень ответственности становится необоснованно, несправедливо избыточным, начинают страдать не только врачи, начинают страдать пациенты. Примером такой необоснованной ответственности является уголовная ответственность, предусмотренная частью первой статьи 228.2 Уголовного кодекса Российской Федерации. По этой статье медики привлекаются к уголовной ответственности, даже если они, нарушив формально какие-то правила, утратили хотя бы одну ампулу такого лекарства. При этом как эта статья работает в отношении медиков? Разбил, разлил, утратил в неустановленном месте, вылил в канализацию не полностью использованную ампулу – презюмируется вина, виноват, и человек привлекается к уголовной ответственности.

Пример из судебной практики. Врач отработала смену в реанимационном отделении, заступила на работу на скорую медицинскую помощь врачом, получила одну ампулу морфина, утратила ее в неустановленном месте, вину полностью признала, характеризуется положительно, как правило, все медики характеризуются положительно, привлечена к уголовной ответственности.

Понятно, что большинство таких нарушений происходит не из-за умысла, а из-за невнимательности где-то, из-за незнания молодыми, например, медиками правил оборота, иногда из-за приоритетного внимания к пациентам, из-за усталости и большой нагрузки. В результате мы видим, что, по данным различных опросов, от 37 до 70 процентов медиков говорят о том, что риск привлечения к уголовной ответственности мешает им спокойно работать с такими препаратами.

Я хочу сказать, что до тех пор, пока у нас будут необезболенные пациенты поступать в хосписы, пока мы будем в отношении конкретных пациентов вручную решать вопросы обезболивания, пока врачи будут бояться работать с такими препаратами, я бы говорила о несбалансированности антинаркотической политики и политики в сфере охраны здоровья. Мне кажется, что если любое лицо, в том числе врач, умышленно выводит в нелегальный оборот такие препараты, то он должен нести ответственность в соответствии со всей строгостью закона. Но в остальных случаях медики должны быть избавлены от избыточного уголовно-правового прессинга. На мой взгляд, в этой ситуации нужно, когда происходит такая неумышленная утрата, не связанная с выведением в нелегальный оборот, дать медику право честно и открыто об этом сказать, зафиксировать данное событие на уровне медицинской организации. Не всегда удается в момент утраты собрать комиссию, иногда нужно просто медику дать право об этом сказать (в процедурной ночью медсестра одна, и как минимум дважды она заходит, чтобы в двенадцать часов и в шесть часов инъекцию набрать) и не привлекать к таким ситуациям правоохранительные органы, не возбуждать уголовное дело. Это мой первый вопрос.

Второй вопрос связан с финансированием паллиативной медицинской помощи в регионах. Благодаря Вашему поручению уже второй год подряд выделяются денежные средства из федерального бюджета на этот проект, и за счет этих денег приобретается медицинское оборудование и лекарственные препараты. Команда проекта «Регион заботы» в этом году изучила 25 регионов, их возможности, ограничения развития паллиативной медицинской помощи.

На что мы обратили внимание? Во многих регионах регионального финансирования, к сожалению, недостаточно на приобретение медицинских изделий, которые используются непосредственно в стационарах: расходных материалов, перевязок для лечения пролежней, расходных материалов к медицинскому оборудованию. Также не хватает машин – не «скорой медицинской помощи», а простых машин, на которых врач, бригада может доехать до пациента в удаленной местности. На это денег недостаточно региональных в некоторых дотационных регионах, а федеральные деньги на это тратить нельзя. Я бы просила рассмотреть возможность расширения направления использования денег, выделяемых из федерального бюджета, в соответствии с программами развития паллиативной медицинской помощи, которые готовят регионы сейчас и утверждают на уровне губернаторов.

Спасибо.

В.Путин: Вы так убедительно и обстоятельно и по первому вопросу выступили, и по второму обозначили. Я могу коротко ответить: я согласен и с первым, и со вторым – так, чтобы не вдаваться в детали. Конечно, мы знаем, к сожалению, и случаи криминального характера, когда медицинские работники используют свое положение для того, чтобы пустить в нелегальный оборот наркотические препараты или содержащие наркотик. Мы, конечно, должны думать о том, как общество защитить от этого криминала. Но избыточные требования ведут к тем негативным последствиям, о которых Вы только что сказали, напрягают медицинских работников, не дают им возможность нормально работать. Вы, собственно, и сами сейчас сказали, как можно выйти из ситуации, очень просто: на уровне медучреждения достаточно коллегиально принять какое-то решение, зафиксировать это в акте, акт этот должен приобретать характер определенной нормы, может носить нормативный характер. Это нужно все продумать, мы уже говорили с коллегами на этот счет, поэтому это не новая ситуация, совсем недавно ее обсуждали. Именно то, что Вы сейчас сказали, именно это я и предложил, коллеги об этом знают.

А то, что касается возможности использования федеральных средств на решение вопроса с транспортом, почему нет? Я не вижу здесь никаких проблем.

В.Скворцова: Предусмотрены в программе модернизации первичного звена.

В.Путин: Министр говорит, это уже предусмотрено в программе модернизации первичного звена.

А.Жданова: Но не используются, к сожалению, эти транспортные средства, для патронажных служб, паллиативной медицинской помощи.

В.Путин: Вопрос в том, что им не разрешают это делать?

А.Жданова: Им не разрешают, и фактически мы видим, что именно паллиативное отделение не оснащено.

В.Скворцова: Я хотела бы, Владимир Владимирович, прокомментировать. Паллиативная помощь – часть первичной медико-санитарной помощи. Действительно, мы проанализировали, что есть проблемы с санитарным транспортом, с шаттлами для привоза пациентов и для помощи на дому. Именно поэтому в новых программах, которые сейчас разрабатывают регионы, в региональные программы модернизации первичного звена заложено отдельное направление помощи регионам в обеспечении, соответственно, транспортом первичного звена, в том числе для паллиативной помощи. Это будет. 3,5 тысячи примерно машин закупается одного класса и примерно 1700 – другого класса. Поэтому мы можем с Вами это дополнительно обсудить.

В.Путин: Это то, что Вы и имели в виду?

А.Жданова: Я очень надеюсь, что не будет недостатка этих транспортных средств. Врачи выездной службы работают только на дому.

В.Путин: Но это вопрос объема финансирования. По сути, Ваш подход считается правильным, на уровне министерства будут это делать.

А.Жданова: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста, прошу Вас.

С.Миракян: Добрый день, Владимир Владимирович! Меня зовут Миракян Степан, являюсь главным врачом городской больницы №2 города Калининграда.

У меня вопрос как раз про первичное звено в здравоохранении. На данный момент достаточно большая доля средств обязательного медицинского страхования уходит на фонд заработной платы. На данный момент это от 60 до 80 процентов, и он ежегодно увеличивается. Иногда лечение по стандартам, по клиническим рекомендациям может даже пойти выгодным для государства путем и расчетным путем – пустить объемы финансирования на специализированную помощь в стационаре, попробовать сэкономить там денежные средства и пустить на первичное звено путем повышения подушевого финансирования.

Владимир Владимирович, хотелось бы сказать Вам огромное спасибо за национальный проект, который сейчас реализуется. Мы получаем достаточно много дорогостоящего оборудования в регионы. И хотелось бы попросить Вас, может быть, дать распоряжение провести ежегодную индексацию государственной гарантии медицинской помощи с приоритезацией подушевого финансирования на первичное звено?

Спасибо.

В.Путин: По-моему, и так у нас ежегодно происходит индексация.

В.Скворцова: Приоритезировано сейчас финансирование первичного звена, 44 процента всех финансовых ресурсов на здравоохранение, на медицинскую помощь сейчас направляется в первичное звено.

В.Путин: Так что в этой части Вашего вопроса движение есть.

Что касается первой части – целесообразно ли финансировать первичное звено за счет стационаров? Это сложный вопрос, нужно как следует подумать. Мне кажется, нам лучше увеличивать объемы финансирования в первичном звене, чем забирать часть средств, которые выделяются на стационар для первички. Очень трудно будет контролировать, что там происходит. Нужно, безусловно, оптимизировать, только с умом оптимизировать стационары с тем, чтобы это не превращалось (мы уже много раз об этом говорили) не в лечебное место, а в место реабилитации и так далее. Нужно просто создавать систему реабилитации, которая у нас почти не существует, а стационар должен эффективно работать как стационар.

Нужно ли оттуда забирать деньги для того, чтобы направить в первичное звено? Это большой вопрос.

С.Миракян: Можно немножко добавлю?

В.Путин: Да, конечно.

С.Миракян: Я имел в виду пойти расчетным путем с привлечением всех стандартов, которые сейчас существуют, клинических рекомендаций, тем самым с нужными препаратами, лекарственными препаратами, которые нужны для лечения, и медицинскими изделиями, то есть в этом плане произвести перерасчет.

В.Путин: Да, я понял. То есть произвести расчеты и, по сути, провести инвентаризацию эффективности использования этих средств. Так можно сделать, конечно.

С.Миракян: И сэкономленные деньги направить на первичное звено.

В.Путин: Можно, наверное. Можно, но осторожно.

С.Миракян: Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо Вам.

Пожалуйста, прошу Вас.

Е.Созоник: Добрый день! Елена Созоник – представитель также первичного звена одной из поликлиник города Калининграда.

В дополнение моему коллеге хочу сказать большое спасибо за то оборудование, которое уже поступает. Но возникает другая проблема. Да, лечебные организации очень нуждаются в обновлении, как Вы сами сказали, оборудования, которое мы получали в 2000-х годах. Но при приобретении этого оборудования возникает проблема прохождения определенной процедуры закупок и аукционов. Даже после приобретения такого оборудования возникает очередная проблема – организация обучения медперсонала через эту же процедуру закупок, организация техобслуживания, организация ремонта, утилизация этого оборудования, а это уже даже с произведенными изменениями в 44-й федеральный закон составляет от полутора месяцев. В данной ситуации это драгоценное время как для нас, для медиков, так и для наших пациентов.

Есть контракт жизненного цикла. Действующим постановлением Правительства определен исчерпывающий перечень объектов инфраструктуры, которые могут развиваться и обслуживаться с помощью этого контракта. Очень хотелось бы, чтобы понятие жизненного цикла как раз распространилось и на лечебные учреждения. Таким образом, решилась бы проблема и с фирмами-однодневками, которые, к сожалению, выходят на аукционы, продают что-либо и тут же исчезают, возникла бы возможность в лечебных учреждениях долгосрочного планирования таких закупок, техобслуживания. Мой вопрос сам собой нарисовался. Можем ли мы, точнее, возможно ли распространить контракт жизненного цикла на приобретение такого оборудования? Очень бы хотелось, очень он бы нам помог.

Спасибо.

В.Путин: Это напоминает мне разговор на юридической консультации, когда бабушка приходит к адвокату и говорит: «Имею ли я право?» Он говорит: «Имеешь, бабушка». Она: «Нет, я хочу спросить, имею ли я право?» «Да имеешь». «Могу или нет?» «Нет, бабка, не можешь». Это шутка, но она к месту, я сейчас скажу почему.

В соответствии с действующим законодательством, с действующим законом к медицинскому оборудованию, тяжелому в том числе, может применяться и применяется принцип полного жизненного цикла, но только тогда, когда учреждение оборудуется целиком либо строится с нуля. Тогда все это является элементами учреждения, в том числе и оборудование. И оно может и должно в принципе, я считаю, использоваться в рамках этого полного жизненного цикла, когда приобретается, ремонтируется, обслуживается, расходники приобретаются, происходит обучение персонала для работы на этом оборудовании и так далее. А если оно закупается в действующее учреждение, то этот способ использования оборудования как полного жизненного цикла не применяется, а должен применяться. Я с Вами согласен. Я прошу коллег услышать это и внести соответствующие коррективы в нормативную базу.

Е.Созоник: Спасибо Вам большое.

В.Путин: Пожалуйста.

Т.Баринова: Добрый день! Меня зову Баринова Татьяна. Я работаю в МИАЦ Калининградской области, руковожу медицинской статистикой.

В настоящее время отчетные формы медицинской статистической отчетности устарели, их много, они раздуты, имеют огромное количество информации, но нередко мы не можем в ней найти ту информацию, которая отвечала бы на вопросы национального проекта, федеральных программ. В связи с этим практически ежемесячно регионы получают новые формы мониторингов, а количество людей, работающих с этими формами, не увеличивается, а только уменьшается.

Помимо того, что имеем много форм, мы работаем по старинке. Медицинские организации и сотрудники медицинской статистики в большинстве случаев заполняют формы вручную. Мы принимаем формы в формате Excel. Говорим о будущем интеллекте, который должен заменить простые механические работы, но сейчас медицинская статистика заполняется вручную, количество человеческих ошибок огромное. И получается, в итоге мы имеем то, что имеем. Это невозможно ни сравнивать, ни анализировать.

Очень хотелось бы, учитывая национальный проект и заложенные туда деньги на информатизацию, ускорить, подтолкнуть процесс создания и распространения единой системы формирования статистической отчетности для того, чтобы все субъекты имели одинаковый инструмент для ее формирования, оценки, сравнения. В итоге все выиграют. И медицинская статистика не просто будет собирать информацию в Excel, а высвободившееся от этой рутины время мы тратили бы на анализ, на помощь нашим субъектовым руководителям в планировании, развитии.

Прошу поручить нашему Министерству совместно с Правительством пересмотреть формы или объемы форм медицинской статистической отчетности и ускорить процесс внедрения единой информационной системы ее формирования.

Спасибо.

В.Путин: Именно, можете мне поверить, почти Вашими словами я говорю, когда встречаюсь с коллегами в блоке Правительства, который занимается вопросами здравоохранения. Конечно, нужно внимательно посмотреть то, что сейчас в качестве требований выдвигается к статистике, наверняка можно многие вещи упростить либо упразднить вообще. Вы знаете, у нас в целом по стране намечается так называемая «административная гильотина» по старым всяким нормам. Сейчас это все внимательно изучается и в ближайшие месяцы окончательно должно быть принято решение об устранении избыточных требований и нормативов.

Что касается информатизации, то Вы сами об этом сказали. Одно из существенных направлений реорганизации здравоохранения связано с цифровизацией. Сколько у нас выделяется?

А.Белоусов: На искусственный интеллект, то, что коллеги говорят, – порядка 100 миллиардов.

В.Путин: И 1 триллион 500 миллиардов – на цифровизацию в целом в экономике. Значительные ресурсы из этого объема будут выделены на здравоохранение. Чем быстрее (я с Вами согласен), тем лучше, здесь ограничения, не связанные с финансированием. Ограничения, связанные с готовностью наших соответствующих предприятий сделать нужный продукт качественно и в срок. Мы это знаем, над этим работаем и надеюсь, что это будет сделано, и сделано быстро.

Т.Баринова: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

Т.Соловьева: Здравствуйте. У меня вопрос немного не по теме. Соловьева Татьяна, я многодетная мама, приемный родитель. На данный момент в нашей семье воспитывается 21 несовершеннолетний ребенок: трое кровных, восемь усыновленных и десять опекаемых.

В.Путин: Давайте мы поаплодируем.

Т.Соловьева: Спасибо.

От себя лично, от своей семьи и от всех многодетных семей хочу поблагодарить за Ваше внимание к многодетным семьям. Уже стало хорошей традицией, мы ждем Ваше Послание Федеральному Собранию, там обязательно что-то будет для нас, что-то полезное, существенное, мы ждем, потому что Вы нас ни разу не подводили.

В.Путин: Как теперь не сделать этого.

Т.Соловьева: Два моих старших сына – офицеры российской армии.

Я работаю вместе с мужем опекуном по договору о приемной семье на возмездной основе. Мы получаем вознаграждение, не очень высокое. Через пять лет я выхожу на пенсию. У меня пять своих детей, я выхожу раньше других мам. Естественно, я буду считаться работающим пенсионером и буду получать не всю пенсию, страховую часть я получать не буду.

В.Путин: Безобразие.

Т.Соловьева: Безобразие.

В.Путин: Это не ирония, не шутки. Можете дальше не продолжать. Я эту проблему знаю. Уже поручение Правительству дал, коллеги знают об этом. Эта несправедливость должна быть устранена.

Т.Соловьева: Да. Поэтому мой вопрос: я хотела бы, чтобы Вы поддержали мою инициативу.

В.Путин: Я уже ответил.

Т.Соловьева: Чтобы мы, опекуны, выходя на пенсию, получали всю пенсию.

В.Путин: Да, конечно.

Т.Соловьева: Спасибо.

В.Путин: Вы выполняете важнейшую морально-нравственную задачу и государственную в полном смысле этого слова – ребятишек поднимаете. Конечно, для таких людей, как Вы, безусловно, государство в состоянии и должно сделать исключение.

Т.Соловьева: Спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста.

О.Авдыш: Олег Авдыш – Общероссийский народный фронт, Ассамблея народов России. Вы начали это мероприятие как раз с той темы, о которой хотелось говорить.

Мы вообще с коллегами по ОНФ буквально в эти дни провели мероприятие, проконсультировались относительно обращений, которые поступают на Вашу «Прямую линию». Вы там сказали, что ситуацию нужно мониторить постоянно, невозможно проводить «прямые линии» ежемесячно, для того чтобы понимать, что происходит здесь, внизу.

Только по июльской линии по Калининградской области – 7670 обращений поступило, из них касательно медицинской тематики сегодня около 400. Мы их разбираем в координации с региональным минздравом, чтобы ничто никуда не пропало. Интересно то, что 80 процентов обращений – это фактически люди, оказавшиеся в сложной жизненной ситуации, как бы последняя инстанция, которым некуда обратиться. На самом деле эти вопросы могли бы быть сняты, если бы были своевременно подключены волонтерские организации, потому что исполнительная власть в рамках бюджетной дисциплины не всегда может даже им помочь.

Мы, обсуждая эту проблему, предлагаем решение: Общероссийский народный фронт может разработать программу, которая будет интегрировать активность общественников, возможности волонтеров и возможности исполнительной власти с использованием цифровых, сетевых технологий, о которых сейчас говорят. Фактически это не позволит ни одно обращение оставить без решения, то есть проконтролировать до его завершения.

Люди говорят очень интересные вещи. Буквально вчера звонил, связываюсь с человеком. Ребенок – инвалид с детства, сейчас девушке 36 лет. Мама пенсионерка. Бюджет, понимаете, очень маленький. Она хотела бы получить доплату по уходу за нетрудоспособным 1200 рублей в месяц. Не может, потому что она пенсионерка. Понимаете?

Естественно, мы будем обращаться и в Правительство и в Госдуму с тем, чтобы эти правовые нормы как-то были изменены, потому что есть такой норматив: если трудоспособный – ты можешь получать, если ты пенсионер – считаешься сам нетрудоспособным, значит, еще социальную доплату не можешь получать.

Поэтому смысл наш заключается в том, что эта программа обработает весь этот массив, то, что мы сделаем, я имею в виду не компьютерную программу, а нашу работу. Мы фактически к концу года Вам готовы предоставить полную аналитику по этой «Прямой линии», что, где будет происходить, если Вы одобрите, поддержите. Если где-то у нас возникнут шероховатости на этапе взаимодействия, хотели бы обращаться к Вам. ОНФ должен помогать людям: там, где проблема, там ОНФ, поэтому Вы как лидер у нас тоже последняя инстанция, к которой мы всегда обращаемся.

Спасибо.

В.Путин: Вы знаете, это очень интересная и правильная постановка вопроса, я Вам очень благодарен. Объем обращений, который приходит в ходе «прямых линий» (а они востребованы, несмотря на то, что есть, конечно, свои здесь ограничения, связанные с самим способом общения с людьми, со страной), объем обращений миллионами измеряется. Поэтому, конечно, ни Администрация, ни Правительство с этим не совладает. Если вы готовы плечо подставить, я бы вам был очень благодарен, тем более что, видите, мимо меня проскочила эта совершенно несправедливая ситуация, связанная с невозможностью получения социальных пособий пенсионерам.

О.Авдыш: Я человек достаточно толстокожий, но реально до слез прошибает, когда видишь, инвалид на первом этаже живет – не в состоянии передвигаться, нет доступной среды.

В.Путин: Да, конечно.

Это не специально кто-то придумал. Это общий такой подход. К сожалению, государство часто, знаете, как машина работает, бездушно. Если с вашей помощью мы вдохнем нормальные человеческие чувства в деятельность государственного аппарата, было бы очень здорово, я был бы Вам очень благодарен.

Спасибо.

О.Авдыш: И Вам спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Десятниченко: Десятниченко Александр, эксперт Общероссийского народного фронта.

Хотел бы дополнить. Мой коллега уточнил, что 75 и до 80 процентов денег уходит на погашение финансов труда, погашение заработной платы, и только мизерная часть остается на развитие самого медицинского учреждения. В начале Вы отметили, что идет увеличение финансирования здравоохранения, расходов на финансирование здравоохранения. Скажу Вашими словами, буду краток, что все-таки хотелось бы поднять вопрос в Правительстве нашей страны и скорректировать такой момент, как… Волнуюсь немножко.

В.Путин: Спокойно, мы не спешим.

А.Десятниченко: Кредиторские задолженности.

В.Путин: Я серьезно говорю. Я понимаю, что камеры работают, людей много. Вы же не каждый день с микрофоном в руке.

А.Десятниченко: …наличие кредиторской задолженности у медицинских учреждений. И перераспределив финансы, ликвидировать данный момент.

В.Путин: Ликвидировать что?

А.Десятниченко: Кредиторские задолженности.

В.Путин: Кредиторские задолженности медицинских учреждений?

А.Десятниченко: Медицинских учреждений, да.

В.Путин: Вы знаете, нужно внимательно посмотреть, разбираться с каждой задолженностью.

Вы не закончили еще?

А.Десятниченко: Я хотел бы сказать, что многим медицинским учреждениям долги переходят от бывших руководителей, и сделать ничего нельзя.

В.Путин: Вы понимаете, это в любой сфере так, можно сказать. Бывший руководитель был такой, нехороший, я теперь хороший, но все, что было сделано до сих пор, меня не касается, и мне спешите все долги: и моральные, и политические, и финансовые. Если мы взялись за что-то, как у нас в народе говорят: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». Это что означает? Если ты взялся, ты понимаешь, в каком состоянии ты взял учреждение либо область, либо город. Если уж взялся за это, не нужно плакаться по поводу того, как тебе тяжело, а нужно решать задачи, которые перед тобой стоят.

Но это не значит, что не нужно учитывать реалий. Конечно, из них нужно исходить. Но все-таки внимательным образом анализировать, из чего возникли эти финансовые обязательства, они возникли от головотяпства или из каких-то объективных обстоятельств, такое тоже бывает, и исходя из этого соответствующим образом выстраивать финансовые отношения. Они, как правило, должны укладываться в определенные нормативы, которые всем руководителям учреждений здравоохранения хорошо известны. Можно все это проанализировать и посмотреть внимательно, но так огульно списывать нельзя, потому что это понижает уровень финансовой дисциплины в целом. Вот о чем я хотел сказать.

Что касается финансирования в целом в здравоохранении, то, конечно, мы должны и будем его увеличивать. Если в этом году у нас 3,7 процента ВВП, то в следующем году уже будет 4,1 ВВП. В абсолютных цифрах это, по-моему, 2,7 триллиона, а в следующем году консолидированный…

А.Белоусов: 4500.

В.Путин: …4500 будет. Это консолидированный бюджет здравоохранения региона, Федерации и так далее. Во многих странах это больше, чем 4 процента. Это правда, но там и налоговая нагрузка больше. У нас налоговая нагрузка совокупная 28,4 процента. А, скажем, в ФРГ – 37 с лишним. В Бельгии, во Франции, в некоторых других странах свыше 40 – 42, 44, 45 процентов. Это налоговая нагрузка, то есть берут со всей экономики, с граждан и перераспределяют туда. Готовы ли мы сейчас резко повысить налоговую нагрузку, и к чему это приведет? Это очень тонкая сфера, поэтому понимание того, что финансирование здравоохранения должно быть увеличено, есть, и оно будет увеличиваться.

А.Десятниченко: Спасибо.

Ю.Логунова: Добрый день! Юлия Логунова. Я руководитель благотворительной хосписной службы «Надомный хоспис «Дом Фрупполо».

Волнуюсь, потому что хочу Вам сказать спасибо большое, личное спасибо. Мы с Вами в 2010 году встречались, одним своим звонком Вы подарили жизнь нам с сыном на три года. Огромное Вам спасибо.

В общем-то, я с того момента начала заниматься именно достаточно тяжелой деятельностью, как многие считают, – это дети в паллиативном статусе, которые находятся со стомами, трахеостомами и с искусственной вентиляцией легких на дому.

Вопрос достаточно сложный. Мы ведем школу паллиативной помощи для наших родителей в Калининграде и в Калининградской области. На сегодняшний день обучаем родителей, обучаем медицинских сотрудников, и наш проект сталкивается все время с рядом сложностей и проблем. Одна из таких проблем на самом деле достаточно банальна – это снова разговор о пребывании родителей в отделениях ОРИТ. В мае месяце этого года 29-го числа Вы подписали указ о том, что пребывание допуска родственников в реанимации не ограничен, однако на сегодняшний день поступают звонки и обращения о том, что нарушается, по сути дела, федеральный закон. Сейчас хочу, конечно, сказать огромное спасибо, потому что такого запрета, как раньше было, что совсем не пускают, такого нет. Но пребывание сводится к 20–30 минутам, максимум час, который проводят родители вместе со своими детьми, либо родственники, если мы говорим о взрослом пациенте.

Однако этого, конечно, очень мало. Нужно привлекать родственников к уходу в условиях нехватки персонала. Мотивируют все это медицинские учреждения тем, что нет методических рекомендаций, нет правил нахождения в реанимации. Я знаю, что они существуют уже с октября, буквально недавно, их немножечко задержали. Однако почему-то юристы считают, что это рекомендательный характер, эти методические рекомендации.

В.Путин: У Министра спросим: есть такие рекомендации или нет, и что происходит?

В.Скворцова: Рекомендации действительно разработаны, во все регионы направлены. Основная проблема – это отсутствие условий на местах, не нарушая функционала отделения, допускать близких. В тех учреждениях, которые строились в течение последних 15–20 лет, имеют существенные площади и есть возможность близким там оставаться, они могут оставаться круглосуточно.

Я просто знаю региональные больницы. Прежде всего то, о чем Вы говорите, Владимир Владимирович, центральные районные больницы, районные больницы, где, по сути дела, встраивались реанимационные отделения, и там реально просто это очень сложно. Поэтому мы при модернизации первичного звена обязательно это предусмотрим, и наши типовые проекты будут так построены, чтобы это условие было соблюдено, как и присутствие родителей с детьми при обычном стационарном лечении.

Ю.Логунова: Я немножко хочу углубиться в этот вопрос. Дело в том, что на самом деле огромную проблему снял бы некий такой внештатный, может быть, специалист по паллиативной помощи, который будет помогать коммуницировать родителям и врачам. Врачи тоже на самом деле люди, я изнутри знаю медицину, и я, по сути дела, и за них тоже переживаю, потому что у нас очень большая кадровая нехватка.

В.Скворцова: Аппарат главных внештатных специалистов по паллиативной помощи создан. Есть главный взрослый паллиативный специалист и детский, есть окружные ведущие специалисты и региональные. Поэтому я прошу разрешения, мы вместе пообщаемся и по Калининградской области отдельно примем какие-то меры.

Ю.Логунова: Спасибо.

В.Путин: Нужно, чтобы люди знали об этом, знали, к кому идти и к кому обратиться.

В.Скворцова: Хорошо.

Ю.Логунова: Да, спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

С.Даниленко: Добрый день! Софья Даниленко, «Волонтеры-медики», Калужская область.

Я приехала в Калининград для обмена опытом в волонтерской деятельности с коллегами. Еще позавчера мы проводили образовательный интерактив для губернаторов Российской Федерации и субъектов.

В.Путин: То есть Вы их немножко подучили?

С.Даниленко: Да. Первая помощь.

В.Путин: Губернаторам?

С.Даниленко: Да. Рассказывали основы первой помощи на образовательном интерактиве.

Хотела поделиться с Вами инициативами, которые у нас есть. Наше волонтерское движение уже работает во всех 85 субъектах Российской Федерации и объединяет более 37 тысяч добровольцев. В этом году в первый раз прошел международный форум волонтеров-медиков в Иванове. Пользуясь случаем, я хотела бы Вас пригласить уже в следующем году на наш международный форум волонтеров-медиков, так как Россия выступила с инициативой и стала площадкой для международного медицинского добровольчества, центром.

Второе, что бы я хотела уточнить у Вас. Дело в том, что мы придумали, как приблизить медицинскую помощь к людям и здравоохранение к населению в целом, потому что вектор российского здравоохранения сейчас направлен на улучшение здоровой жизни человека в целом и быстрое выявление различных заболеваний. Оно заключается в том, чтобы проводить профилактические какие-то мероприятия, диспансеризацию, скрининг, и, конечно, основа – это приверженность к здоровому образу жизни.

Мы, волонтеры-медики, по всей России проводим профилактические мероприятия по социально значимым заболеваниям и хотим, у нас есть уже опыт, создавать медицинские шатры («павильоны здоровья» их еще по-другому можно назвать) в парках городов Российской Федерации. Уже была практика. Этим летом в Москве и Северной Осетии мы делали такие шатры. Все желающие могли пройти диспансеризацию совершенно бесплатно.

В.Путин: Кто у вас среди волонтеров? Они медицинские работники?

С.Даниленко: Волонтеры-медики. Да, я Вам сейчас расскажу.

Мы организовываем этот шатер совместно со здравоохранением, естественно. Коллеги и все медработники, кто может и добровольно соглашается с нами сотрудничать, нам помогают, а мы помогаем им только в качестве соединения этого звена – медик и житель. Хотим организовать по всей Российской Федерации такие «павильоны здоровья». Тем самым просим Вас дать поручение губернаторам Российской Федерации всех субъектов о том, чтобы можно было популяризировать эти «павильоны здоровья», а мы уже как волонтеры-медики будем помогать Министерству здравоохранения проводить профилактические беседы, консультации и осмотры, если это можно.

Спасибо.

В.Путин: Можно. Наоборот, мне кажется, что нужно поддержать Вас. Так и сделаем. И губернаторов попросим вам помочь.

Кстати говоря, еще знаете, в голову какая мысль пришла? Студенты-медики могли бы организовывать (есть студенческие строительные отряды) студенческие специализированные отряды, можно было бы тоже им ездить по стране и оказывать помощь людям и поддержку на том уровне, конечно, на котором они могут это делать.

С.Даниленко: Спасибо.

В.Путин: Спасибо Вам большое.

Прошу Вас.

Ю.Хесуани: Владимир Владимирович, добрый день! Добрый день, уважаемые коллеги!

Меня зовут Юсеф Хесуани, я руковожу лабораторией биотехнологических исследований. Родился в городе Дамаске, в Сирии. Высшее образование получал здесь, в Москве, на факультете фундаментальной медицины МГУ. Сейчас руковожу лабораторией, которая ведет исследования в области регенеративной медицины, в области восстановления функций утраченных тканей и органов, в том числе с научной аппаратурой. В частности, наша научная аппаратура установлена и на российском сегменте Международной космической станции, мы и там проводим исследования, и являемся одними из мировых лидеров в этой области.

Чтобы оставаться на месте, нужно бежать очень быстро, как говорилось в книге «Алиса в Стране чудес». Периодически нам нужно закупать и зарубежную научную аппаратуру. Когда мы закупаем научную аппаратуру, то мы используем ее в рамках 127-фз о науке. Но если нам нужна медицинская аппаратура для научных целей, такая медицинская аппаратура подпадает уже под 323-фз об основах охраны здоровья жителей Российской Федерации, граждан Российской Федерации. И соответственно, мы уже должны такую аппаратуру регистрировать, хотя используем ее не для медицинских целей, а для научных целей. Собственно, эта проблема не наша частная, она у многих научных организаций. Недавно обсуждали эту проблему с коллегами из Сколково, Вы дали поручение по созданию технопарка на острове Русский, я уверен, что и там коллеги столкнутся с похожими проблемами.

Поэтому предлагаем для медицинской аппаратуры, которая будет использоваться в научных целях, вводить специальную маркировку. Это позволит нам иметь возможность использовать эту аппаратуру в рамках №127-фз, то есть не проходить специальную государственную регистрацию.

В.Путин: Во-первых, я хочу пожелать Вам успехов в Вашей работе – очень интересная и, думаю, перспективная.

Во-вторых, это проблема общая, которую Вы сейчас затронули. У нас есть, условно, совершенно из другой области, добыча рыбы – там есть квоты для научных целей, в какой-то момент они стали больше, чем квоты для промышленного вылова. Поэтому у нас законы пишут, как известно, сотни людей, а как их обойти – думают над этим миллионы, и всегда они в выигрыше оказываются. Но это не значит, что проблемы не существует, и не значит, что ее не нужно решать. Коллеги здесь сидят.

Пожалуйста.

В.Скворцова: Я прокомментирую. В рамках Евразийского совета мы уже внесли, и все страны, пять стран поддержали акт о том, что для научных целей медицинское оборудование не подлежит регистрации и может ввозиться так, как Вы говорите. Сейчас мы, для того чтобы гармонизировать наше законодательство с евразийским, подготовили законопроект и внесли его в Правительство. То есть в Правительстве есть законопроект, который учитывает то, что Вы сказали, Владимир Владимирович, чтобы не было больше оборудования для науки, чем для практики, но будет определенный перечень оборудования, которое используется в научных целях, и его можно будет без регистрации завозить.

В.Путин: Нужно только, чтобы он под сукном не лежал 100 лет.

В.Скворцова: Уже в Правительстве.

В.Путин: Я понимаю. Он должно попасть еще из Правительства в Государственную Думу и пройти в трех чтениях. Нужно это отследить и сделать.

В.Скворцова: Хорошо.

Ю.Хесуани: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

Е.Олифиренко: Уважаемый Владимир Владимирович, здравствуйте! Я Екатерина Олифиренко, студентка медицинского института Балтийского федерального университета имени Иммануила Канта. Я за здоровый образ жизни и активный вид отдыха.

В.Путин: Мы здесь все такие.

Е.Олифиренко: На территории нашей области имеется прекрасный парк – Куршская коса. Он является самым посещаемым в России. Его территорию пересекает более 300 тысяч человек ежегодно. Проблема в том, что наносится колоссальный вред экологической системе заповедника, так как, к сожалению, единственный способ передвижения, как ни странно, – это автомагистраль до российско-литовской границы, и альтернатив у нас никаких нет.

Наши соседи оборудовали туристскую инфраструктуру со своей стороны максимально: это велодорожки, велопарковки, места отдыха туристов. Но и у нас уже был давно замечательный проект, который назывался «Куршский велотракт». Информация слышится о нем давно, но строительство не начинается, хотя это тоже могло бы напрямую поспособствовать увеличению турпотока в нашей области.

Уважаемый Владимир Владимирович, не могли бы Вы нам, пожалуйста, так сказать, помочь сдвинуть с мертвой точки реализацию данного проекта? Так как жителям и гостям Калининградской области было бы очень приятно иметь возможность для экологичного и полезного для здоровья отдыха на Куршской косе.

Спасибо большое.

В.Путин: Мы сейчас у губернатора спросим. Это в принципе его компетенция. Антон Андреевич, денег нет?

А.Алиханов: Уважаемый Владимир Владимирович, это, конечно, моя компетенция, но парк национальный, поэтому это компетенция Министерства природных ресурсов. Действительно, это правда.

В.Путин: Сколько это стоит?

А.Алиханов: Я сейчас не готов назвать цифру, коллеги, здесь, кстати, где-то был директор парка Анатолий Калина. Я думаю, сейчас цифру можно будет, если ему микрофон дадут, уточнить. Но опять же пока из непроверенного источника, Владимир Владимирович, было позавчера заседание комиссии, по-моему, в Министерстве экономики, оно же у нас туризм сейчас курирует, и мне сказали, что, скорее всего, его поддержали, этот проект, через средства ФЦП по туризму. Но отвечать 100 процентов за эту информацию, к сожалению, не могу. Вам докладываю, что такая информация тем не менее есть. То есть, может быть, этот вопрос уже решен. Сегодня Министр здесь, мы уточним, может быть, решен уже вопрос.

В.Путин: Как Вас зовут?

А.Калина: Анатолий. Сумма, планируемая на велодорожку, получается 451 миллион.

В.Путин: Ничего себе, велодорожка.

А.Алиханов: 55 километров.

В.Путин: Я Вам сейчас расскажу очень любопытную историю. Бельки – такие, знаете, маленькие животные. Их жестоким образом маленькими палками забивают для того, чтобы шкурки продавать. Это местный промысел людей, которые проживают в этом регионе, он традиционный. Но специалисты в области экологии борьбы за сохранение животного мира со всего мира, кстати, обращались к нам с просьбой отменить. Отменить оказалось нельзя, потому что это для местных жителей традиционный вид промысла, они за счет этого живут. Мне стало совсем жалко этих бельков, я говорю: «Слушайте, а сколько зарабатывают?» По-моему, сказали, 30 миллионов. А я был Председателем Правительства Российской Федерации в это время. Я говорю: «30 миллионов – Россия не обеднеет, но бельков сохраним». В общем, когда в конце концов принесли бумагу на подпись, по-моему, 3 миллиарда получилось. Я сильно рассердился, помню. 300 миллионов пришлось выдать. Примерные цифры, боюсь соврать, но увеличивается многократно, так же и велодорожка у вас. Сколько, 400 миллионов?

А.Калина: 451 миллион, она протяженностью 41 километр и шириной 3 метра.

В.Путин: Ладно. Хорошо. Я не знаю, принято уже решение или нет, но обещаю, что если оно не принято, то мы его примем обязательно и сделаем эту велодорожку.

Е.Олифиренко: Спасибо большое.

В.Путин: Пожалуйста.

С.Манукян: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович, уважаемые коллеги! Сурен Манукян, член регионального штаба Народного фронта.

У меня вопрос не по медицине, но я считаю, что он не менее важный. В Калининградской области проживает чуть менее 200 тысяч молодых людей. Это одна пятая часть населения нашего региона. Ежегодно более 30 тысяч ребят в возрасте 14–30 лет выезжают за пределы региона именно в страны Евросоюза, и чуть более 10 тысяч молодых людей выезжают в другие города нашей большой России. С 2007 года в Калининградской области действует региональная программа «Мы – россияне», где молодым людям предоставляется возможность выезжать в экскурсионно-образовательные поездки по другим городам нашей страны. С 2007 по 2010 годы достаточно активно она развивалась. 56 тысяч ребят приняли участие. А с 2011 года федеральное финансирование сократилось. В 2012 году вообще его не было, и чуть меньше 1000 человек приняли в этом участие. С 2013-го по сегодняшний день примерно 3,5–4,5 тысячи молодых людей принимают участие в этой программе.

С учетом того, что разрыв достаточно большой, куда ездят ребята, это страны Евросоюза и регионы России, хотел бы попросить возможность увеличения финансирования в рамках ФЦП «Развитие Калининградской области» именно для этой программы. Хочется сказать, что задача, наверное, не только, что ребята выезжают в Евросоюз. Ребята хотят посещать Москву, Санкт-Петербург, изучать архитектуру, историю. Просто дешевле. Действительно, за 500 рублей можно доехать до Польши, а до Москвы намного дороже.

В.Путин: Понятно. Полностью с Вами согласен. Это вопрос, который обязательно должен быть решен и не только для молодых людей, а вообще для людей всех поколений. Это вопрос связанности российской территории, это стоимость авиационных билетов прежде всего. Мы субсидируем, и дальше будем субсидировать. Я думаю, что этого недостаточно, еще нужно предпринять дополнительные шаги, чтобы легко можно было и выгодно ездить в Калининград, из Калининграда и выгоднее, чем куда-то за границу. Хотя и развивать отношения с нашими соседями тоже нужно, ничего здесь плохого не вижу, дело хорошее. Но связанность страны должна быть обеспечена.

Я сейчас не буду перечислять все возможности, которые есть. Мы над этим думаем. Я обязательно поддержу Ваши предложения. Прошу здесь представителей Администрации подключиться и Правительство. Обязательно, даже не сомневайтесь.

С.Манукян: Спасибо большое. Хочется дополнить, что это именно целевые поездки.

В.Путин: Пусть будут, какие угодно: и целевые, и не целевые. Нужно, чтобы люди могли ездить свободно по своей стране. А целевые – тем более.

Пожалуйста.

А.Давидюк: Добрый день, Владимир Владимирович! Андрей Давидюк, союз «Кибатлетика».

Кибатлетика – это состязание людей, применяющих роботизированные технические средства реабилитации в повседневной деятельности. Мы в 2017 году встречались, я докладывал о проекте. За это время мы провели два чемпионата России, провели мероприятия в более чем 10 субъектах.

В.Путин: Где проводили?

А.Давидюк: Мы проводили: Якутск, Уфа, Казань, Санкт-Петербург, Новокузнецк и другие города, и два чемпионата России. Сейчас мы готовимся к чемпионату мира, который будет в Цюрихе в 2020 году. Собирается сборная от нашей страны. Это будут представители более чем 30 государств – все высокоразвитые. У нас есть достаточно хорошие шансы в некоторых дисциплинах занимать правильные высокие позиции.

Моя просьба. Первое – поддержать поездку нашей сборной в Цюрих.

Вторая просьба такая. В 2024 году будет следующий чемпионат мира, и мы планируем подать заявку на право принять это мероприятие у нас. Мы думаем, что для людей с ограниченными возможностями здоровья, которые проходят все виды реабилитации, в том числе социальную, это может стать хорошим праздником. Это будет хорошее мероприятие. Прошу нашу инициативу также поддержать.

В.Путин: Давайте сделаем это. Согласен полностью.

И поддерживаем вас при организации сейчас чемпионата в Швейцарии. Сформулируйте, что нужно. Я попрошу, Игорь Евгеньевич Левитин здесь есть, он занимается в Администрации спортом. Поэтому я его попрошу. Игорь Евгеньевич, внимательно посмотрите, что можно сделать, чтобы помочь и поддержать наших спортсменов, и, конечно, поддержим проведение чемпионата мира в России в 2024 году.

Это и поддержка, и поддержка, кстати говоря, производителей высокотехнологичных средств и реабилитации, и всего, что нужно для людей, которые утратили определенные возможности по здоровью. Точно совершенно нужно это сделать. Вам спасибо, что этим занимаетесь.

А.Давидюк: Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста.

А.Федоров: Спасибо, Владимир Владимирович. Александр Федоров, исполняющий обязанности ректора Балтийского федерального университета.

В.Путин: А где же ректор?

А.Федоров: Он стал президентом.

В.Путин: Карьерюга.

А.Федоров: Да. Учитывая, что мой стаж работы здесь третий месяц, и я вхожу в ситуацию, есть некоторые вещи, которые мне бы хотелось Вам сегодня озвучить.

Совместно с регионом мы решаем проблему подготовки кадров для здравоохранения, поскольку БФУ – это главный вуз, который готовит врачей, и на самом деле главный вуз, который готовит средний медицинский персонал. Проблема, которая сейчас сложилась, заключается в том (мы прилагаем колоссальные усилия, чтобы эта подготовка была качественной и, думаем, достигнем этого в ближайшие два года), что до 50 процентов молодых специалистов, в том числе не только врачей, но и исследователей в области медицины покидают Калининградскую область, уезжают отсюда. Прежде всего направления – это Москва и Санкт-Петербург. В течение последних двух лет совместно с правительством области мы подготовили очень серьезный проект инновационного технологического центра под названием «Балтийская долина». Он ориентирован как раз на биомедицинские технологии, на здоровьесбережение, рекреацию – то, о чем здесь говорили очень многие. 650 новых рабочих мест для молодых специалистов в области исследовательской в том числе медицины. Это штука, которая может стать точкой притяжения не только для российских врачей и исследователей, но и для исследователей из близлежащих государств. Эта вещь может стать витриной российской медицины здесь, витриной биотехнологий, и действительно стать драйвером развития Балтийского федерального университета. Проект готов, он предполагается, наша концепция, что будет расположен на острове Октябрьский, где Вы разрешили строить культурный кластер, сразу за ним. Это 13 гектаров земли.

В.Путин: Не я разрешил, а вы выбрали его.

А.Федоров: Да. Вы поддержали это решение.

В.Путин: Инициировал.

А.Федоров: Да, инициировали. Совершенно правильно. А мы попросили. Экономическое обоснование готово. Минэкономики в курсе этого проекта, Минобразования в курсе. В принципе сейчас обстановка очень хорошая. Мы просим, чтобы Вы поддержали эту вещь, она очень будет благотворна для региона.

В.Путин: А как она будет работать, как Вы это себе представляете?

А.Федоров: Это комплекс, который направлен на три вещи. Первая часть – это исследовательская, до 250 новых высокотехнологических мест.

В.Путин: По каким направлениям?

А.Федоров: Биомедицинское направление и биоразлагаемые материалы, пищевые составляющие для превентивной медицины и персонифицированного питания и направления, связанные с реабилитацией. Это основные исследовательские направления. Экспериментальный комплекс, который встраивается для производства экспериментальных материалов. В том числе у нас есть ряд проектов нового медицинского оборудования, уже готовых, которые сейчас нужно только внедрять. Это то, что касается первого направления.

Второе направление – это вещи, о которых здесь очень много говорят: рекреация, туризм и все, что связано с реабилитацией. Когда мы начинаем искать здесь специалистов и пространство для этого, мы их не находим. Считаем, что сейчас главное – найти людей, которые действительно в ближайшие 10–15 лет кардинальным образом изменят здесь ситуацию.

В.Путин: Вы же сказали, что уезжают. То, что вы их здесь будете готовить, не значит, что они уезжать не будут. Нужно создавать условия для наилучшего применения их знаний, талантов.

А.Федоров: Я надеюсь, что так и будет, поскольку мы сейчас рассматриваем ситуацию таким образом, что люди изменят регион. Ждать, что правительство примет решение и сразу же все изменится, как мы понимаем, не совсем правильно.

В.Путин: Вас Минздрав должен поддержать?

А.Федоров: Минэкономразвития.

В.Путин: Как Вы думаете, сколько этот проект стоит?

А.Федоров: Этот проект стоит 11,8 миллиарда рублей, из них 2,2 миллиарда – это частные инвестиции. Сейчас 45 партнеров подписалось под этот проект, с Антоном Андреевичем этим занимались.

В.Путин: Где-то примерно 9 миллиардов. Какие сроки?

А.Федоров: 2024 год – выполнение проекта.

В.Путин: То есть эти 9 миллиардов рассчитаны на пять лет.

В.Путин: Андрей Рэмович, пометьте, мне кажется, это хорошее дело, хорошая идея.

А.Федоров: Макет у нас расположен в фойе.

В.Путин: Хорошая идея. Я думаю, что нужно сделать все для того, чтобы реализовать.

А.Федоров: Спасибо, Владимир Владимирович.

В.Путин: Пожалуйста.

Е.Любивый: Добрый день, Владимир Владимирович! Евгений Любивый, Городская больница скорой медицинской помощи.

В прошлом году наша страна пережила знаковое событие – чемпионат мира по футболу. В рамках подготовки к чемпионату мира больница получила новый корпус, который оснащен самым современным высокотехнологичным оборудованием. Плюс к этому комиссия ФИФА определила нас как больницу, уполномоченную по медицинскому сопровождению гостей и членов команд. Это была очень большая и ответственная работа, причем она проводилась в сжатые сроки. Антон Андреевич не даст соврать, мы собирались у него достаточно часто. За девять месяцев построили корпус, который должен быть построен за два года. Нам все удалось. Комиссии, которые приезжали, до последнего сомневались, что мы сможем это все вынести. В итоге мы смогли благодаря общей поддержке. Из Президентского фонда мы получили новый компьютерный томограф, который сейчас работает.

Обращаясь к вопросу, что после чемпионата осталось, как используется наследие, я могу как руководитель Вам заявить, что то оборудование, тот корпус, который сейчас работает, используется в полной мере, в полную мощь. За это отдельное спасибо.

Но жизнь не стоит на месте. В больнице очень много дорогостоящего оборудования, которое периодически приходит в негодность, ломается, и требуется покупка нового оборудования. По действующему законодательству сейчас медицинские учреждения не могут покупать дорогостоящее оборудование стоимостью свыше 100 тысяч рублей за счет средств ОМС. Есть предложение. Я думаю, что оно, может быть, будет многим медицинским организациям интересно, которые имеют средства на счетах, – за счет ОМС покупка этого оборудования в лизинг. К примеру, сломался аппарат УЗИ, который стоит не 100 тысяч, соответственно. Купить мы это можем либо за счет каких-то субсидий, либо попадания в целевые программы. Если этот вопрос будет рассмотрен.

В.Скворцова: Сейчас лизинг разрешен. Это часть тарифа ОМС. Другой вопрос, что опыт тех регионов, которые уже использовали лизинг, показывает, что это очень финансовоемкий механизм, который часто приводит к кредиторской задолженности. Поэтому готова с Вами персонально Вашу ситуацию рассмотреть. Запретов нет. Это часть тарифа.

Е.Любивый: Владимир Владимирович, мой коллектив, когда узнал, что я еду на встречу с Вами, очень просил передать Вам просьбу: посетить нашу клинику Вас и Веронику Игоревну, чтобы показать работу нашей клиники, если будет такая возможность. Спасибо.

В.Путин: Спасибо. Постараемся.

Вы знаете, нам постепенно нужно все-таки заканчивать. Коллеги меня ждут, чтобы поговорить уже в соответствии с теми предложениями, которые сформулированы руководителями регионов и отраслью по поводу развития первичного звена здравоохранения.

Я вижу, что вопросов очень много, и позиция у каждого есть своя, что очень важно. Мне кажется, наша встреча вообще удалась в этом смысле. В этой связи у меня есть предложение: не прекращать наше с вами общение таким образом, а продолжить его. Я хочу вас пригласить тогда, во всяком случае, некоторых из вас, принять участие в том совещании, которое запланировано с руководителями регионов в рамках президиума Госсовета.

Попрошу коллег там подготовить. Зал позволит?

А.Алиханов: Не всех, наверное.

С.Кириенко: Если можно, может быть, тех, кто к медицине имеет непосредственное отношение.

В.Путин: Да, хорошо, давайте. Тех, кто непосредственно имеет прямое отношение к медицине, я приглашаю принять участие в совещании в рамках президиума Госсовета.

Хочу вас всех поблагодарить и выразить надежду на то, что мы в таком живом общении не только здесь, но и в других регионах выработаем наиболее эффективные, действенные меры по развитию здравоохранения вообще и первичного звена здравоохранения, в частности.

Большое вам спасибо. Успехов.

В Западном крыле Новой Третьяковки начинает работу 8-я Московская биеннале современного искусства, партнером которой стал музей Альбертина, а в основном проекте представлено 50 работ 34 художников.

Куратор — оперный режиссер Дмитрий Черняков, архитектор и автор дизайна экспозиции — Сергей Чобан.

"Мы рассчитываем, что эта биеннале станет не менее успешной, чем предыдущая, — сказала на открытии директор ГТГ Зельфира Трегулова. — Тогда она собрала 130 тысяч человек, феноменальная цифра для проектов современного искусства. Радость и ответственность — принимать музей Альбертина. Никто из нас раньше не сталкивался с подобным форматом показа современного искусства — при такой архитектуре и диалоге немецких классиков с сегодняшними российскими мастерами".

По словам директора, этот формат приближает к зрителю то, что сложно для восприятия.

Как заметил глава Альбертины Клаус Альбрехт Шредер, "на площади в три тысячи квадратных метров построены громадные павильоны, которые напоминают храм искусства". "Со своей стороны я не сделал ничего, только сказал "да" биеннале. Сейчас важно, чтобы музеи доверяли друг другу и делали такие потрясающие партнерские проекты", — отметил он.

"Мне кажется, выставка получилась, она прекрасная, и это заслуга нашей кураторской команды — Дмитрия Чернякова и Сергея Чобана, — сказала РИА Новости президент биеннале Юлия Музыкантская. — Это очень интересная, яркая, необычная экспозиция. Такая выставка — приключение, когда ты не знаешь, что будет за соседним поворотом. Мне кажется, даже очень серьезные, сложные темы — как борьба с терроризмом, права женщин, — показаны тонким, эстетским образом. Надеюсь, публика это оценит".

Архитектор Сергей Чобан рассказал РИА Новости, что цель восьмой биеннале — ввести российское искусство в интернациональный контекст через диалог между коллекцией современных художников из Альбертины и работами мастеров из России.

Девиз биеннале, "Ориентирование на местности", отражен в архитектуре экспозиции. В залах ГТГ на Крымском Валу выстроены белые стены и перегородки разной высоты, на которых написаны имена художников. За счет этого создается впечатление, как от сада камней: даже стоя на одном месте, зритель видит сразу несколько названий, имен, к которым может прийти.

"Когда вы входите в зал, то ищете художников, ориентируясь на имена, объемы. Двигаетесь к ним и вдруг узнаете новых для себя мастеров в разных контекстах, закрытых или открытых пространствах, в диалоге или отдельно", — отметил Чобан.

Итальянская художница Паола Пиви, представляющая в основном проекте США, поделилась с РИА Новости своими впечатлениями от экспозиции.

"Это динамичный проект с интересными художниками, которые рассказывают в своих работах разные истории, — сказала Паола. — Все выглядит так, какой должна быть выставка. Экспонаты вступают в диалог или дискуссию друг с другом".

По ее мнению, уровень на биеннале аналогичен другим международным смотрам искусства. Она обратила внимание на работы Германа Ницше, Эдди Бала, Алекса Каца. При этом Пиви призналась, что все еще не понимает, "кто из художников русский, а кто нет".

В Москву Паола привезла инсталляцию "We are the baby gang". Это несколько фигур медведей, покрытых перьями ярких цветов, которые помещены в зеркальное пространство. Они занимаются йогой, висят на трапециях, играют друг с другом.

Российский художник Андрей Кузькин представил инсталляцию "Молельщики и герои": более тысячи фигурок из хлеба с солью помещены в своеобразные соты, а перед ними — несколько человеческих голов из того же материала. Последние мастер покрыл своей кровью. Инсталляция размещена в одном зале с картинами Георга Базелица.

"Многие работы здесь мне нравятся, на Георге Базелице я вырос, — сказал Кузькин РИА Новости. — Но решение о том, чтобы нас с Базелицем запихнуть в одно пространство, не я принимал. Мне кажется, экспозиционно можно было решить иначе. Например, его цветная работа ("Б. от Ларри (ремикс)". — Прим. ред.) никак не гармонирует с моей".

Он рассказал, что предложение взять его работу в проект поступило от экспертного совета Третьяковской галереи.

"Насколько я понимаю, так как куратор не очень разбирается в современном искусстве и в художниках, ему был предоставлен определенный список работ экспертным советом Третьяковки, и он принимал решение, — сказал Кузькин. — Потом мне предложили участие, и мы в течение четыре месяцев обсуждали договор. После того, как мои условия были приняты, я согласился участвовать".

По словам Кузькина, его удивили несколько моментов на площадке: например, он узнал о размерах зала и том, как будет экспонироваться его работа, только в первый день монтажа.

"Контакта не было ни с архитектором, ни с куратором на протяжении всей подготовки. Это странно — я участвую не в первой биеннале, и всегда работа начинается с диалога куратора и художника", — сказал он.

В свою очередь, Сергей Чобан в ответ на просьбу назвать несколько самых выдающихся работ основного проекта биеннале среди прочих отметил зал Кузькина и Базелица. "Когда вы входите в него, затягивает, вы оказываетесь в практически церковном пространстве, алтарном. А когда оборачиваетесь, видите две работы Базелица. Это сильный диалог", — сказал Чобан.

В основном проекте биеннале представлены 34 художника из 11 стран, среди которых Россия, Германия, Италия, Китай, США. В проекте в том числе — работы Герхарда Рихтера, Стефана Балкенхола и Георга Базелица из венского музея Альбертина.

Представители руководства Грузии и оппозиции осудили митрополита Петре, который грубо оскорбил патриарха Илию II на заседании Священного синода.

В четверг Чкондидский епископ, митрополит Петре был лишен своих епархий после того, как на заседании Священного синода грубо оскорбил патриарха Илию II. После заседания Петре заявил, что его разжаловали из-за раскрытия в грузинской церкви греха мужеложства. Пост Чкондидского митрополита займет митрополит Григол, бывший епископ Цалки.

Премьер Грузии Георгий Гахария расценил заявления митрополита как нападение на государственность и церковь. "Люди, которые не сдерживают свое эго, ставят под огромный риск наш сегодняшний и завтрашний день. Это абсолютно неприемлемо, я уверен, что граждане нашей страны поддержат патриарха", - цитирует премьера пресс-служба правительства.

Глава Минюста Тея Цулукиани заявила в эфире телекомпании "Имеди", что "несмотря на то, что руководство и церковь - это две разные ветви, власти Грузии осуждают действия священнослужителя и не смирятся с оскорблением патриарха". "Стабильность в церкви является важным вопросом с точки зрения государственности и безопасности. Поэтому руководство не смирится с таким нападением на патриарха... если у тебя есть критика, то ее надо высказать в свое время, но не в тот момент, когда твоей должности грозит опасность", - заявила она.

Оппозиционер и бывший спикер парламента Нино Бурджанадзе в ходе разговора с журналистами заявила, что "в результате оскорблена не только церковь, но и каждый гражданин Грузии". Бывший президент Грузии Михаил Саакашвили написал в Facebook, что с большой болью наблюдает за происходящими в Грузии событиями.

В четверг патриархия опубликовала указ Синода по итогам заседания. В нем говорится, что митрополит не оставил другого выбора, иначе как лишить его сана, а патриарх выражает сожаление за столь резкое изменение мнения Петре, которого он считал особенным архиереем. "В истории церкви не существует подобного примера оскорбления патриарха... Члены Синода единогласно призвали митрополита извиниться за клевету, оскорбление и канонические нарушения, однако митрополит не счел себя виновным и отказался извиняться", - говорится в документе.

Петре Цаава принял постриг в 2000 году, а митрополитом стал спустя 10 лет. Он был членом Священного синода, всегда отличался собственным, не похожим на других мнением по разным церковным вопросам.

Согласно результатам исследований, которые "Национальный демократический институт" (NDI) проводит несколько раз в год, Грузинская православная церковь всегда лидирует у населения в рейтинге институтов, а патриархия пользуется доверием жителей страны. У грузинского народа особое отношение к патриарху, каждое воскресенье толпы людей собираются в Соборе Святой Тройцы Самеба чтобы послушать его Богослужение, а увидеть патриарха вблизи и дотронуться до его руки считается большим счастьем и удачей. Патриарх также крестит на праздниках каждого третьего ребенка в семье, почти все многодетные пары в Грузии стремятся, чтобы Илия Второй стал крестным их ребенка.

Скандалы в Грузинской православной церкви начались еще в прошлом году, когда в феврале у священника Георгия Мамаладзе обнаружили цианид в Тбилисском аэропорту, откуда он направлялся в Германию где католикос-патриарха всея Грузии Илию Второго готовили к операции на поджелудочной железе. Мамаладзе осудили на 9 лет за подготовку убийства высокопоставленного священнослужителя. Кроме этого, в октябре митрополит Бодбийской епархии, владыка Яков, который также занимал должность архиепископа и возглавлял финансово-экономический совет патриархии заявил, что бывший премьер Георгий Квирикашвили, глава МВД Вахтанг Гомелаури и действующий глава кабмина Георгий Гахария якобы уговаривали его принять участие в смещении патриарха. Позже Яков заявил, что провел встречу с патриархом и решил покинуть все свои должности в патриархи. Патриарх ситуацию не прокомментировал. Гахария назвал заявление священника глупостью. Прокуратура не нашла признаки преступления в заявлении владыки и начинать расследование не планирует.

Фонд содействия возрождению традиций милосердия и благотворительности "Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество" в четверг представил в немецком Висбадене стендовую выставку "Гессенские принцессы. Традиции воспитания и образования в России и Германии. 1840-1918".

Выставка открылась в рамках XXII Елисаветинско-Сергиевских чтений, которые проходят 31 октября-2 ноября в немецкой федеральной земле Гессен. Она посвящена роли императриц Александры Федоровны, Марии Александровны и великой княгини Елизаветы Федоровны в развитии системы образования в России и Германии во время трех последних российских императоров и принципам воспитания в семьях императоров.

Часть выставки посвящена также традициям благотворительности в учреждениях под покровительством дома Романовых, а вторая - традициям образования в семьях каждой двух императриц и княгини. В частности, выставка рассказывает, как Елизавета Федоровна воспитывала племянников, для чего использовались материалы архивов.

По словам председателя наблюдательного совета фонда "Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество" Анны Громовой, выставка представляет интерес не только с точки зрения истории России и Германии, но и как практическое руководство.

"Частный интерес к выставке огромный. Для каждого родителя, я даже считаю, для каждого ребенка, потому что когда ты читаешь, как люди относились друг к другу в других семьях - это всегда интересно: что ели, как общались, сколько времени император Николай Второй проводил со своими детьми, как Александр Третий любил играть со своими детьми, как рано ушедшая из жизни старшая дочь Александра Второго обожала своего отца и играла у него под столом, то есть постоянно присутствовала в его рабочем кабинете, что он очень любил и ценил", - заявила Громова РИА Новости.

Он отметила, что такие детали - "очень трогательные и милые вещи, которые нужно знать". "И может быть, стоит стараться всем родителям, ориентируясь на наших гессенских детей, проводить как можно больше времени со своими детьми. Так что эта выставка может нас многому доброму научить", - добавил она.

По словам Громовой, выставка будет выставляться в приходах Берлинской и Германской епархии, поступили также заявки от университетов Германии для экспозиции выставки. "Считаю, что у нее большое будущее в Германии, она на прекрасном немецком и русском языке, двуязычная", - отметила Громова.

Вторая сессия XXII Елисаветинско-Сергиевских чтений "Гессенские Принцессы. Традиции воспитания и образования в России и Германии. 1840-1918" начала работу в четверг в немецком Висбадене в Гессене. Висбаден и Гессен связаны с Россией не только самим фактом происхождения принцесс Гессенского дома. В городе на горе Нероберг расположена церковь святой Елизаветы, закрепленная за Берлинской и Германской епархией РПЦ. Храм неоднократно посещала царская семья, в частности была там в 1910 году. Также там находится русское кладбище, где покоятся представители известных дворянских фамилий.

В Берлине 9-10 ноября 2019 года активисты природозащитных организаций планируют протестные акции в аэропортах "Тегель" и "Шёнефельд". Об этом сообщил ДСКЦ МИД РФ.

В этой связи возможны задержки при прохождении паспортного и таможенного контроля и транспортные заторы на подъездных путях.

Аэропорт Берлин-Тегель имени Отто Лилиенталя (Flughafen Berlin-Tegel Otto Lilienthal) (IATA: TXL, ICAO: EDDT) - аэропорт в Берлине. Расположен в районе Тегель административного округа Райниккендорф. На месте будущего аэропорта в 1930 году открылся ракетный полигон. Аэропорт был построен в 1948 году и с 1988 года носит имя Отто Лилиенталя. Эксплуатантом аэропорта является Berliner Flughafen-Gesellschaft mbH (BFG).

Аэропорт Берлин-Шёнефельд (Flughafen Berlin-Schonefeld) - аэропорт, расположенный в коммуне Шёнефельд района Даме-Шпревальд (Бранденбург, Германия). Эксплуатантом аэропорта является Flughafen Berlin-Schonefeld GmbH (FBS), участниками которого являются Берлин, Бранденбург и Федеративная Республика Германия.

ВТБ и ДОМ.РФ завершили сделку секьюритизации ипотечного портфеля банка путём выпуска ипотечных облигаций с поручительством ДОМ.РФ объёмом 95.652 млрд руб. Об этом говорится в сообщении банка.

Это четвёртая сделка секьюритизации ипотечного портфеля Банка ВТБ в рамках выпуска однотраншевых ипотечных ценных бумаг с поручительством ДОМ.РФ.

По облигациям установлена плавающая ставка купона. Эмитентом выступает ООО "ДОМ.РФ Ипотечный агент", дочерняя компания ДОМ.РФ.

Выпуск размещён по открытой подписке, номинальная стоимость каждой бумаги 1 тыс. руб., юридический срок погашения 28.09.2049 г., ожидаемая дюрация около 2 лет. Выпуск включен в первый уровень котировального листа Московской Биржи.

ВТБ и ДОМ.РФ в 2018 году подписали меморандум о расширении сотрудничества по проектам выпуска ипотечных облигаций в объёме до 500 млрд руб. С декабря 2016 года размещено 14 выпусков ИЦБ ДОМ.РФ общим объёмом более 420 млрд руб.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Чистая прибыль Группы ВТБ за 8 месяцев 2019 года по МСФО упала на 6.6% до 115.3 млрд руб. по сравнению с годом ранее. Чистые процентные доходы составили 287.9 млрд руб, чистые комиссионные доходы - 60.6 млрд руб.

АО "Банк ДОМ.РФ" (до 13 декабря 2018 года АКБ "Российский капитал" - на 100% принадлежит АО "ДОМ.РФ". Основан в 1993 году.

Чистая прибыль банка ДОМ.РФ за первое полугодие 2019 года по МСФО выросла до 5.499 млрд руб. с 845 млн руб. годом ранее. Портфель ипотечных кредитов составил 88.7 млрд руб., увеличившись с начала года на 48.4 млрд руб. Достаточность собственных средств по состоянию на 30 июня 2019 года составила 15.3% по сравнению с 17.1% по состоянию на 31 декабря 2018 года.

Битва за рунет

как добиться цифрового суверенитета?

Игорь Ашманов Алексей Гончаров

"ЗАВТРА". Игорь Станиславович, в последнее время некоторые эксперты заговорили о близкой гибели русского Интернета (Рунета). С чем это связано?

Игорь АШМАНОВ. Обычно защитники свобод в России и в Интернете особенно говорят нам, что сегодня Рунет гибнет от «закручивания гаек». То есть гибнет он постоянно, но прямо сейчас он гибнет совершенно неумолимо и навсегда.

Как мы все помним, защитники свободы Рунета уже предрекали, что он окончательно погибнет несколько раз:

— ещё в начале 2000-х русский Интернет был убит установкой системы СОРМ-2 к операторам связи. Всем было ясно, что Рунет этого не перенесёт, провайдеры разорятся;

— затем три года назад Рунет был уничтожен так называемым законом Яровой. Погибли не только все крупные проекты, но и все мобильные операторы, чисто экономически не способные исполнить этот чудовищный закон. Они обанкротились и вышли из бизнеса;

— затем Рунет был снова уничтожен законом о приравнивании блогеров-многотысячников к СМИ. Все популярные блоги закрылись, все умные и креативные блогеры уехали, Рунет умер. Закон через пару лет отменили, но было уже поздно. Ничего не осталось;

— после этого (или до того, не помню точно) весь новостной Рунет был уничтожен законом о 80-процентном контроле отечественных акционеров в российских СМИ, в том числе онлайновых;

— затем закон о мессенджерах полностью убил все коммуникации в Рунете. Закон о VPN ещё раз прошёлся огнемётом по изуродованным останкам русского Интернета;

— следом Рунет был окончательно превращён в выжженную землю законом о блокировках и кровавыми массовыми репрессиями Роскомнадзора;

— потом применение 282-й статьи к постам и репостам полностью убило свободную мысль в Рунете, все свободомыслящие блогеры, программисты и стартаперы опять уехали в "адекватные страны", а Рунет навсегда закончил своё существование;

— и, наконец, ужасный закон 2019 года о суверенном Интернете снова полностью убил Рунет, ничего не осталось.

И вот сейчас Рунет снова должен — в который раз! — полностью погибнуть от законопроекта депутата Горелкина о значимых интернет-проектах. Капитализация "Яндекса" упала от одних общественных слушаний. И все люди, приверженные свободе, свободной инициативе, скутерам, смузи и креативу, уже понимают, что сейчас — уже точно всё. Пора валить. Ничего тут уже не будет.

"ЗАВТРА". Вот об этой фазе "уничтожения" Рунета хотелось бы поговорить поподробнее.

Игорь АШМАНОВ. Недавно я был в Государственной думе на общественных слушаниях по этому законопроекту. Собрались более пятидесяти участников, горячо выступали представители интернет-проектов, эксперты, а также представители госорганов и общественных организаций.

Не делай реконструкцию сваями!Пока не пообщаешься с нами! Реконструкция на сваях под ключ от 9 800 руб.!Узнать большереконструкция-сваями.рфЯндекс.ДиректСкрыть объявление

Начал совещание сам автор законопроекта, депутат Госдумы А. В. Горелкин с вводным словом о сути документа.

Вот о чём законопроект: в цифровой сфере России есть значимые медийные проекты (поисковики, социальные сети, видеохостинги, рекламные платформы и т.п.), которые стали, по сути, критической инфраструктурой РФ, обсуживают многомиллионные аудитории, собирают огромные объёмы данных практически обо всех гражданах России и могут идеологически и экономически влиять на население страны. Законопроект предлагает установить, что в таких проектах контроль должен быть у российских акционеров — не менее 80 процентов. По понятным причинам — потому что при контроле со стороны иностранцев возможны санкции, пропаганда, подогревание и организация протестов и т.п.

"ЗАВТРА". И как на это отреагировали интернет-эксперты?

Игорь Ашманов. Елена Бунина, гендиректор "Яндекса", выразилась в том смысле, что сама идея законопроекта замечательная, но реализация негодная, законопроект надо полностью переписать, иначе мы «выстрелим себе в ногу». Горячо выступал против документа основатель известного видеосервиса, его поддерживали представители «общественных» структур вроде "Института исследований Интернета", "Роскомсвободы" и другие «эксперты» и "аналитики". Выступал даже представитель инвестиционного дома «Голдман-Сакс».

"ЗАВТРА". А какие-то аргументы противники депутатской инициативы приводили?

Игорь АШМАНОВ. Да, приводили, и примерно одни и те же: новый закон убьёт весь интернет-бизнес в российском Интернете, из Рунета уйдут все иностранные инвестиции, российские компании никогда не выйдут на мировой рынок, предлагаемый документ нужно не корректировать, а отменить и забыть в принципе.

Основатель видеосервиса IVI.ru с гордостью сообщил, что его проект изначально сделан полностью на западные деньги, и это нормально. Затем он объяснил нам, что вообще в Рунете всё делается на американские деньги. Вот, например, Волож: взял денег у западных фондов и сделал "Яндекс"!

Потом этот «эксперт» внезапно добавил, что надо не законопроекты такие вносить, а прижимать местных интернет-монополистов. Я не выдержал и перебил его: «То есть надо душить "ВКонтакте" и "Яндекс"?»

Он ответил мне: "Да, вы верно считываете смысл сказанного".

Короче, все "отраслевые" аналитики были единодушны в том, что закон убьёт Рунет, уничтожит свободу слова и предпринимательскую активность. Ну, то есть как всегда.

"ЗАВТРА". И как же, с их точки зрения, будет происходить "гибель" Рунета?

Игорь АШМАНОВ. А вот как: во-первых, из Рунета якобы полностью уйдут западные инвестиции. «А, между прочим, весь российский сегмент сделан на западные деньги». Это почти точная цитата одного из "экспертов" ("эксперта" в кавычках, поскольку из этого пассажа более-менее ясна степень их экспертности);

во-вторых, если иностранцам нельзя будет владеть больше чем 20% в отечественных интернет-проектах, никто не будет инвестировать в наш цифровой рынок, всё развитие Рунета прекратится — потому что смотри пункт первый;

в-третьих, это не даст возможности России выйти на мировой рынок, построить свои транснациональные интернет-проекты и конкурировать на глобальном рынке.

Ну и так далее.

"ЗАВТРА". Что-то из этих прогнозов может сбыться?

Игорь АШМАНОВ. Что тут можно сказать? Большая часть этих аргументов — лукавство или прямые выдумки. Давайте по порядку. Начнём с того, что никаких существенных "иностранных инвестиций" после 2014 года в Рунете уже нет. С начала противостояния с США и санкций «за Крым» американский и европейский бизнес в Россию не вкладывается. Это и запрещено, и считается рискованным. Никто из американцев и европейцев сейчас не вкладывается в русские интернет-компании. И не будут. Китайцы — будут, но это другая история.

Стартаперы и венчурные инвесторы у нас в стране отлично знают: если у тебя отечественный стартап, но хочется западных денег — нужно скрывать российское происхождение или готовиться к переезду стартапа вместе с командой в Кремниевую долину.

"ЗАВТРА". Но противники законопроекта считают, что запретят вообще вкладываться в российские проекты.

Игорь АШМАНОВ. В предлагаемом документе нет запрета на владение акциями в российских интернет-проектах. Это опять-таки выдумка "экспертов". Там речь идёт об ограничении контроля. Разделение владения и контроля — решаемая задача. Наш обновлённый Гражданский кодекс позволяет отечественным компаниям составлять практически любые соглашения акционеров, по аналогии с английским правом. Можно ввести акции типа А и Б, как сейчас в "Яндексе", — одни «экономические», другие — голосующие.

Да и сама любовь к иностранным инвестициям, вечное ожидание халявы — "вот сейчас исправим инвестклимат, придут деньги в страну, заживём!" — на мой взгляд, крайне вредна. Это мантра для небезызвестного "поля чудес", типовой Украины. Зачем нам нужно, чтобы на шальные западные деньги у нас покупали реальные активы? Эти деньги там выписываются просто росчерком пера и ничего не стоят их создателям (можно вспомнить так называемое "количественное смягчение" кризиса 2008—2009 года, когда в экономику США влили триллионы пустых долларов для покрытия грехов банкиров и страховщиков). Зачем нам отдавать значимые активы за фантики?

Сейчас ситуация с инвестициями в нашей стране совершенно не такая, как десять-пятнадцать лет назад. Привлечение внутренних инвестиций уже не проблема, мы в состоянии сами вкладываться в интересные проекты. По программе «Цифровая экономика» планируется влить триллионы рублей в отечественные цифровые проекты.

"ЗАВТРА". А тут они выдвигают аргумент, что нужны именно западные инвестиции, без которых якобы невозможно выйти на мировой рынок.

Игорь АШМАНОВ. Это тоже выдумка. Возьмем пример "Лаборатории Касперского" (ЛК). Стартовав, по сути, в 1994 году, а с 2007 года — как самостоятельный проект, ЛК вышла на широкий мировой рынок, стала игроком номер четыре в области информационной безопасности в мире, стала продавать свои продукты в 200 странах, открыла 30 локальных офисов в ключевых странах, стала антивирусом номер один в Германии, Китае и ещё десятке стран — и всё это без копейки государственных или частных инвестиций. Выходит, можно и без западных денег? Да, можно, надо просто иметь хороший продукт, хороших продавцов и маркетологов и очень много работать.

"ЗАВТРА". Ещё можно услышать, что этот российский законопроект (как и упомянутые вами предыдущие законы о Рунете) — это исключительное, чисто российское наступление на свободу цифрового бизнеса.

Игорь АШМАНОВ. Это старая песня защитников либеральных идей: "Ну почему, почему только у нас такой тоталитарный ужас, а вот в нормальных-то странах...".

Это тоже лукавство. Например, в Японии уже есть такой закон об ограничении контроля иностранцами медийных проектов, — только он ещё жёстче, разрешает иностранцам владеть не более чем 10% акций в крупных медийных проектах. В Англии, США любые подобные сделки рассматриваются специальными комиссиями. Иностранцев в них не пускают.

Напомню, что когда-то Газпром делал попытку купить аналитическую компанию "Доу Джонс", но ему не дали, отогнали буквально на первых подступах. Дело, конечно, было не в деньгах. Не дали, как помните, и купить "Опель". Потому что ограничения для идеологически чуждых иностранцев есть не только в медийной сфере, но и в любых отраслях, где есть значимые для суверенитета проекты.

В общем, в большинстве развитых стран такие ограничения — явные и неявные — есть.

Заметим, что в нашей стране в других отраслях уже действуют жёсткие ограничения на иностранный акционерный капитал. По какой-то причине эти отрасли у нас не умерли и нормально себя чувствуют, компании захватывают мировые рынки, имеют огромную капитализацию.

"Завтра". Если вернуться к "Яндексу": некоторые считают, что законопроект может быть направлен против него.

Игорь АШМАНОВ. Депутат Горелкин специально остановился на этом в своём вступительном слове, указав, что это неверное толкование законопроекта. Но давайте все же рассмотрим данный случай. "Яндекс" — системообразующая компания, ставшая, по сути, критической инфраструктурой России. Это главный поисковик, самое большое СМИ в стране, самый популярный навигатор и карта, на "Яндекс. Такси" по стране работает под миллион человек, почтой "Яндекса" пользуются десятки миллионов людей и так далее.

"Яндекс" всё больше проникает во все сферы жизни российских граждан: развозит еду, переводит деньги, показывает погоду и расписание транспорта, делает беспилотники, сотрудничает с мэриями, обмениваясь с ними геоданными по транспорту, водителям и т. п. "Яндекс", конечно, молодец, он всё это развил и разработал самостоятельно, его аудитория — это его собственная заслуга. Но в определённый момент большие компании становятся системообразующими, критичными для функционирования общества и государства — как Газпром, РЖД, метро, РАО ЕЭС и т.п. А системообразующая роль накладывает обязательства и ограничения, это неизбежно.

При этом нынешняя структура владения "Яндексом" несёт риски: у Аркадия Воложа и других основателей компании есть голосующий пакет, пока что контролирующий. А вот "экономических" акций, то есть долей в капитале, дающих право на дивиденды, у них примерно 11-12 процентов. Увы, по текущему соглашению акционеров контрольный голосующий пакет привязан только к личностям: он не продаётся, не передаётся по наследству. Это значит, что стоит Воложу уйти из компании по любой причине — продать акции, передать, выйти из бизнеса — экономические акции станут голосующими, а почти 90 процентов их — в собственности у американцев. Они смогут сами решать, как им развивать "Яндекс", а, может, закрыть его или продать американской компании — ну вот хоть "Гуглу". Либо просто получат приказ остановить сервис — потому что США вводят очередные санкции, а это американская компания.

А нам это зачем? Что происходит со странами, где критическая медийная инфраструктура (главные медийные проекты, поисковики, социальные сети, видеосервисы) американская, мы уже видели на примере "арабской весны", Украины, той же Европы. Там американцы, по сути, управляют общественными настроениями, выводят молодёжь на улицы, меняют правительства.

"ЗАВТРА". Это так, безусловно. Но "Яндекса" законопроект всё-таки коснётся?

Игорь АШМАНОВ. Да, этот законопроект затронет "Яндекс". Если его примут, придётся переписать соглашение акционеров. Ну и что, казалось бы, чем это повредит бизнесу поисковика и такси?

Более того, понятно, как это делать: Merrill Lynch, оказывается, специально для "Яндекса" уже разработал и опубликовал проект изменения соглашения акционеров и структуры акционерного капитала "Яндекса", которая позволяет выполнить требования нового закона, никого не обидев "по деньгам" и не повредив бизнесу!

В общем, если вспомнить популярную метафору "данные — это новая нефть", станет понятно, что сейчас наша цифровая сфера находится в том положении, в каком оказалась нефтяная отрасль к середине 90-х. Из-за отсутствия регулирования большинство нефтяных и обслуживающих компаний, права на месторождения оказались в руках иностранцев. Бюджет практически ничего не получал от продажи нефти за рубеж. Из этой ситуации в нефтегазовом секторе нам пришлось долго и мучительно выбираться, больше десяти лет. Сейчас наши нефтяные и газовые компании — отечественные, они мировые игроки, растут, хорошо себя чувствуют, платят огромные деньги в бюджет, несмотря на ограничения для иностранных акционеров.

"ЗАВТРА". В цифровом пространстве России ситуация совсем иная...

Игорь АШМАНОВ. Да, сегодня в нём свободно оперируют иностранные цифровые платформы. Они обслуживают почти половину российских пользователей, без помех выкачивают "цифровую нефть". Крупные отечественные компании частично также принадлежат иностранцам.

Легко представить себе ситуацию, когда благодаря столь желанным "иностранным инвестициям" и импортированным "новым технологиям" (ИИ, блокчейн, большие данные, что там ещё?) запланированная "Цифровая экономика" у нас разовьётся, но будет принадлежать не нам. Мы ещё глубже погрузимся в состояние цифровой колонии США.

Иностранные владельцы значимых российских компаний в любой момент могут перестать заниматься развитием сервисов или просто закрыть их — если этого потребует их правительство или бизнес-интересы национальных компаний. Или если в Конгрессе США возникнут новые "светлые" идеи очередных санкций и давления на Россию.

Пока мы практически единственная страна с зачатками цифрового суверенитета, если не считать США и Китая. У нас есть национальный поисковик и национальные социальные сети, картографические сервисы и т. п. Но мы можем и этого лишиться, если не пересмотрим отношение к таким значимым проектам. Нечто подобное уже произошло с некогда популярными европейскими компаниями Skype и Nokia, купленными американцами. Кроме того, в 1990 — 2000 годах европейские конкуренты американских поисковых и рекламных систем, социальных сетей также были скуплены и потом закрыты американцами. Сейчас в Европе, по сути, нет ничего своего в области цифровых коммуникаций и обработки данных, монопольно хозяйствуют американские цифровые платформы"Гугл", "Фейсбук", "Твиттер".

"ЗАВТРА". Ясно, что законы о контроле над российским Интернетом и вообще цифровой сферой в России необходимы.

Игорь АШМАНОВ. Это вопрос национального цифрового суверенитета.

Цифровое пространство не может быть абсолютной "зоной свободы" — в Интернете должны действовать те же законы, что и в «офлайне». Не может быть в обществе «зон свободы» от законов, потому что это будут зоны криминала и порока.

И ещё Рунету нужно немного дополнительных правил безопасности — с учётом большой медийной силы этой среды и высоких рисков для национального суверенитета, которые она порождает.

Как обеспечить качество этих законов, соответствие их социальному и техническому уровню общества — это другое дело. Технической и юридической стороной законопроекта, безусловно, нужно заниматься в диалоге с отраслью, специалистами, обществом. Он должен быть непротиворечив, соотносим с другими законами цифровой сферы и технически исполним.

"ЗАВТРА". Какие-то недостатки есть и в законопроекте депутата Горелкина?

Игорь АШМАНОВ. Некоторые конкретные места в тексте стоило бы прояснить: например, хотелось бы понять, как будут разбираться с чисто иностранными игроками нашего цифрового пространства, как заставят их работать в нашей юрисдикции. Понятно, что они не смогут продать русским 805 всех своих компаний — значит, нужно внести пункт про создание здесь юрлиц с заданными параметрами. Хорошо бы уточнить и расширить набор предлагаемых санкций для нарушителей закона (внести не только лишение права рекламироваться, что, конечно, слабое решение, но и более сильные меры — блокировки или большие штрафы) и так далее.

Но, как сказала нам на общественных слушаниях гендиректор "Яндекса" Елена Бунина, "идея-то закона замечательная". Ну, вот и отлично, давайте тогда его улучшать! Давайте уточним процедуры, проработаем подробнее полномочия и роли действующих лиц и институций и т. п.

Чтобы Рунет не погиб в очередной раз и опять навсегда.

Вопросы задавал Алексей Гончаров

Россия > СМИ, ИТ. Приватизация, инвестиции > zavtra.ru, 31 октября 2019 > № 3177758 Игорь Ашманов

Свидетели ада

В свет выходит книга живых историй уцелевших жертв ГУЛАГа

Текст: Владимир Емельяненко

Книга "Мой ГУЛАГ" - это 26 интервью - свидетельств детей, конвоиров, "предателей" и "врагов народа". Первая же исповедь рвет душу. До шестнадцати лет Юля Сенета (Пашаева) думала, что все дети растут в детских домах, а потом за ними приходят мамы. И это девочка, которая в девять лет знала, что ее родителей, "врагов народа", расстреляли. Но когда в 16 лет мама не приехала, Юля не хотела жить. Мотивацию вернула воспитательница. Она рассказала, что у Юли "где-то на юге" есть брат и сестра. Те самые, которых от смерти спасла Юля, когда из тюрьмы на "подводах" неделю везла на сортировку в детские дома. Близких уже Юлия Михайловна Пашаева искала почти двадцать лет.

- Я приехала в Малаховку под Краснодаром, шла через рынок, - вспоминает она, - там женщина в лавке покупала продукты. Глянула на меня. У меня сердце екнуло. Я пошла дальше. Женщина смотрела вслед. Когда я пришла по адресу сестры, во двор выбежали два мальчика-близнеца - Витя и Саша. Я сразу поняла, чьи это дети. От страха села под дерево. Тут из дома выходит сестра с дочкой Таней. Не говорит - шепчет: "Я сразу в лавке поняла, что это ты, Юля".

И рухнула в обморок.

- С начала проекта, с 2013 года, мы записали 250 таких видеоинтервью, - говорит директор Музея истории ГУЛАГа, руководитель Фонда Памяти Роман Романов, - порой они длятся несколько дней. Людям тяжело вспоминать. Интервью стали частью музейного архива, из них монтируются фильмы, мы их размещаем на сайте проекта mygulag.ru, показываем в экспозициях и на передвижных выставках. И вот теперь объединяем в книгу. Цель одна - чтобы помнили.

Нерв книги как гонг - все уцелевшие против сведения счетов и деления на жертв и палачей. Они за примирение через скорбь. Они за примиряющую память. Еще поэтому, когда "РГ" публиковала часть интервью, вошедших в сборник "Мой ГУЛАГ", объединила их слоганом - "Знать. Не забыть. Осудить. И простить".

А принцип выбора героя для разговора прост - кто еще остался жив. Жив Виталий Беликов, человек - учебник истории. Отличник в школе, пионер, комсомолец, угнанный на работу в Германию в 1942-м, в 1945-м 18-летний харьковчанин Виталий Беликов, сбежал из Берлина. Он пошел навстречу частям Красной Армии, стоявшим у границ Германии и Польши. Так он стал советским солдатом. Штурмовал Берлин. В 1948 году Беликов - студент МИИТа, а в 1949-м - заключенный ГУЛАГа. Десять лет лагерей за фразу: "Местные к нам неплохо относились. Хозяин отпускал в кино по выходным".

Один из главных вопросов книги - за что их судили? - сами жертвы оставляют открытым. Спустя годы, они искренне не понимают:

- Я так и не поняла, какой родине изменила, - признается Зоя Выскребенцева, приговоренная к 20 годам лагерей за то, что согласилась выйти замуж за морского офицера США. Те же двадцать лет ГУЛАГа получила 19-летняя Людмила Ермилова (Хачатрян) за то, что вышла замуж за партизана из Югославии, слушателя советской академии Генштаба Радойцу Ненезича.

- Головой надо было думать, а не сердцем, - признается Людмила Алексеевна, - дурочка была. Ждала: Радойца и мой папа-партизан все уладят. А когда офицер НКВД мне сказал, что я изменила родине, у меня случилась истерика. Мне казалось, что это конец света, а это было начало ада. Я взяла грех на душу. Следователю кто-то позвонил. Он перепугался. Просил дефицитный пеницилин для своего ребенка. Я не могла остановиться: "Пусть подохнет твой ребенок!".

Потом она, советская атеистка, между лесоповалами и укладкой железных дорог в лагерях молилась за того ребенка и писала письма мужу до... 1989 года. Он ни разу не ответил, хотя письма доходили.

- Полюбила не того, - говорит она, - остались боль и вот эта бумажка: "...реабилитирована за отсутствием состава преступления".

Есть в книге серия интервью, которая вызывает вопрос - зачем - и даже чувство протеста. Это интервью с конвоирами. Одно из них - с Грицианом Васьковым, сыном легендарного создателя Соловецких лагерей и золотых рудников Магадана - Родиона Васькова - многое объясняет в природе ГУЛАГа. И отец, и сын на закате жизни стали ... политзэками.

- Отец - бог ГУЛАГа, как и я, никого не терзал, - слезами в камеру смотрит Грициан Васьков. - Дали пять лет. За что? Отец был порядочным человеком. Папа вокруг себя создавал не террор, а хозяйство и производство, давал людям хорошую работу, еду, смысл, чтобы не сойти с ума...

И, кстати, сын добился как посмертной реабилитации для отца, так и прижизненной - для себя. Совсем к финалу интервью в нем принимает участие внук Грициана Васькова - Родион Власов. Сначала отец Грициан Васьков с горечью, сквозь слезы, признает: "Нас сын, мой сын, не поддерживает..." Потом его сын, тоже сквозь слезы, говорит: "Я от них не отказываюсь, я их люблю, но понимаю, - каратели убивают не только физически. И своих братьев, и себя, и нас вдогонку... "

Сквозь сопереживание и неприязнь, книга дает понимание, что сын и внук говорит от лица будущего.

Конъюнктура с Холма

Конгресс США "поздравил" Турцию признанием геноцида армян

Текст: Александр Гасюк

Пока в Турции 29 октября отмечали главный национальный праздник - День основания республики - американские законодатели по-своему "поздравили" Анкару, приняв сразу два решения откровенно антитурецкой направленности.

Первый законодательный акт призывает Белый дом ввести новые экономические санкции против турецких компаний и граждан за вторжение в Сирию и покупку российских ЗРК С-400. Второе решение, о формальном признании и осуждении геноцида армян Османской империей в начале XX века, стало очередным вопиющим примером того, как американские политики легкомысленно жонглируют собственными оценками истории в угоду сиюминутным интересам.

Во вторник палата представителей конгресса США 405 голосами "за" и 11 "против" признала геноцидом массовую гибель армянского населения в 1915-1923 годах. Именно это болезненное для Анкары событие, а не очередные рестрикции против турецкого финансового и военных секторов, имеет весьма знаковый характер. Ведь все предыдущие попытки провести законодательную инициативу о геноциде армян через Капитолийский холм неизменно заканчивались "пшиком", поскольку такой шаг неизбежно обозлил бы Турцию, а альянс с ней, закрепленный узами НАТО, был важен для американских политиков. Так было при администрациях Билла Клинтона в 2000 году, Джорджа Буша-младшего в 2007 и Барака Обамы в 2010. Причем, в последнем случае резолюцию о геноциде армян принял комитет по иностранным делам палаты представителей, но на рассмотрение всего Конгресса США она так и не прошла. Дело в том, что Обама вопреки своим же предвыборным обещаниям отказался поддержать эту инициативу и фактически ее "зарубил", продемонстрировав свою полную непоследовательность.

Действующий президент США Дональд Трамп до сих пор подчеркнуто избегает произносить слово "геноцид" применительно к событиям в Османской империи начала XX века, опасаясь еще больше испортить отношения с Анкарой. Подчеркнуто неуважительный по отношению к Турции выпад конгрессменов, сделанный в момент очень и очень неважного состояния американо-турецких отношений, рискует стать еще одним гвоздем в быстро сколачиваемый гроб военно-политического сотрудничества двух союзников по НАТО.

Американские конгрессмены вдруг радикально поменяли свои взгляды на события столетней давности. Не потому, что появились какие-то новые исторические исследования или факты, а только потому, что в Конгрессе США сейчас сильно недовольны Анкарой, в том числе из-за ее решения купить российские ЗРК С-400.

Близкий к американским политикоформирующим кругам собеседник "РГ" отметил, что решение Конгресса США о признании геноцида армян является наглядным отражением все более враждебного отношения в Вашингтоне к самостоятельному и неконтролируемому внешнеполитическому курсу президента Турции Тайипа Эрдогана. По его словам, сыграл и фактор объединения антитурецких усилий влиятельных этнических диаспор в столице США.

Все это доказывает, что истинная причина политических плясок и зигзагов, как на Капитолии, так и в Белом доме вокруг вопроса, давно решенного более чем тридцатью странами, включая Россию, это для Вашингтона соображения внешней, а зачастую и внутриполитической конъюнктуры. Именно под нее, а также с тем, чтобы не допустить ущерба интересам своей национальной безопасности на берегах Потомака, легко манипулируют удобным моментом для официального озвучивания оценки тех или иных исторических событий.

Показательно, что одним из первых на произошедшем попиарился бывший вице-президент в администрации Обамы и главный кандидат в президенты США от Демократической партии Джо Байден. "Признанием геноцида мы чтим память его жертв и говорим: никогда больше", - оперативно отписался Байден в своем Twitter. Где, спрашивается, были эти слова, когда Обама на глазах Байдена решил не ссориться с Анкарой.

"Вашингтон эксплуатировал и использовал в качестве оружия резолюции об армянском геноциде для того, чтобы выжать уступки из Анкары по разным фронтам", - пишет газета The Washington Post. Впрочем, никаких уступок от Турции на Капитолийском холме, похоже, так и не дождутся. Еще в 2010 году Анкара предельно жестко обозначила свою реакцию на подобные политические игрища конгрессменов - тогда турецкий посол в США был в срочном порядке отозван домой "для консультаций".

В этой связи все более "подвешенным" представляется статус американской военной базы в турецком Инджерлике.

Стало известно, что МИД Турции, жестко раскритиковал принятую на Капитолийском холме резолюцию.

Маршрут достроен

Дания выдала разрешение на прокладывание "Северного потока-2"

Текст: Роман Маркелов

Датское энергетическое агентство выдало компании-оператору газопровода "Северный поток-2" Nord Stream 2 AG ("дочка" "Газпрома") разрешение на прокладывание трубы в своей исключительной экономической зоне. Газопровод пройдет по кратчайшему маршруту из заявленных последними.

Строительство одобрено на континентальном шельфе Дании к юго-востоку от острова Борнхольм в Балтийском море, следует из сообщения Nord Stream 2 AG. Разрешение выдается по закону о континентальном шельфе и в соответствии с обязательствами Дании по Конвенции ООН по морскому праву: страна обязана разрешить строительство транзитных трубопроводов с учетом ресурсов и окружающей среды и, если необходимо, указать маршрут, по которому такие трубопроводы должны быть проложены.

Nord Stream 2 AG с 2017 года подавала в Датское энергетическое агентство три заявки по трем маршрутам прокладывания газопровода. В их числе были заявки на маршрут к северо-западу и к юго-востоку от Борнхольма. В итоге Датское энергетическое агентство оценило, что юго-восточный маршрут на континентальном шельфе предпочтительнее северо-западного - он короче и создает минимальные риски с точки зрения экологии и судоходства.

Разрешение Дании фактически сняло последнее ограничение для строительства "Северного потока-2". В противном случае увеличились бы и сроки возведения газопровода, и его стоимость, отмечал ранее глава российского минэнерго Александр Новак. Пока проект оценивается около 10 миллиардов евро, а закончить его изначально планировалось до конца 2019 года. В "Газпроме" надеются, что проект будет окончен в плановые сроки, сообщил глава компании Алексей Миллер. По его словам, строительство датского участка займет пять недель, перед этим будет еще этап подготовительных работ.

Ранее все страны, через территориальные воды или исключительные экономические зоны которых пройдет газопровод, кроме Дании (это Россия, Финляндия, Швеция и Германия), дали разрешение на его строительство. Затягивание получения разрешения на строительство "Северного потока-2" от Дании в минэнерго и "Газпроме" связывали в том числе и с вопросами геополитики.

"Северный поток-2" включает две нитки газопровода через Балтийское море в Германию. Общая мощность газопровода составит 55 миллиардов кубометров газа в год.

Вузы - не киоски

Владимир Путин оценил проекты МГУ в России и в мире

Текст: Кира Латухина

О новых и уже существующих проектах МГУ - от поддержки региональных вузов до антидопинговой лаборатории - на встрече с президентом рассказал ректор университета Виктор Садовничий.

Владимир Путин предложил поговорить о том, "как реализуются планы развития нашего основного высшего учебного заведения" и какая нужна поддержка. А также о том, как идет работа в рамках Совета ректоров.

Виктор Садовничий начал с подарка: к Дню народного единства преподнес факсимиле уникальной книги, написанной немцем на немецком языке. Это пьеса, гимн Минину и Пожарскому, автор которой восхищен, что Россия наконец объединилась и пришли Романовы. Книга была в библиотеке Александра I, но после пожара 1812 года он передал ее на хранение в библиотеку Московского университета. "Эта книга мне напоминает то, что вы сделали в 1990-е по объединению страны. Это гимн единству России, написанный немцем", - заметил ректор.

В целом университет "на марше", рассказал Садовничий. Конкурс - девять человек на место. Около четверти всех студентов - иностранцы. "Мы сейчас учим 10 тысяч иностранных студентов. Такого показателя не было даже в далекие времена. Это показатель, который сравним с ведущими университетами мира", - отметил ректор.

У вуза много программ. Одна из них называется "Вернадский" и заключается в помощи региональным университетам. Подписано 11 соглашений с губернаторами, и пять будут заключены в ближайшие дни. Таким образом, создано 16 консорциумов.

Один из проектов этой программы - помощь детям, пострадавшим в Иркутской области. "Я собрал пять миллионов, это не деньги университета, мы просто сами собрали и купили тысячу ранцев и форму ребятишкам - всем первоклассникам Иркутской области", - сообщил Садовничий.

Союз ректоров провел десятки международных форумов. "Четыре тысячи ректоров объединили: это Китай, Индия, Япония, сейчас особо активны арабские страны, ближневосточные, Иран. Каждый год у нас по пять-шесть форумов, около сотни ректоров приезжают к нам или мы ездим к ним", - рассказал Садовничий. На днях был ибероамериканский форум. "Но вот одно чудо или как это назвать: к нам запросились и через несколько дней приезжают 30 ректоров Великобритании", - сообщил он. Форум с ними состоится в МГУ. "Очень хорошо", - кивнул президент.

Еще один проект - филиалы, их шесть, они открыты по просьбам президентов соответствующих стран. Недавно, например, филиал МГУ появился в словенском Копере - стране НАТО. Седьмой филиал будет в Киргизии, в Оше.

Особый проект - совместный российско-китайский университет в Шэньчжэне. "Они построили этот университет, и там 500 студентов, уже был первый выпуск. Преподает только МГУ. И, конечно, китайские коллеги рассчитывают, что там будет 10 000 студентов в ближайшее время", - сказал ректор.

Садовничий поведал и о проекте научно-технологической долины площадью 17 гектаров. "Мы закладываем камень в фундамент, открытие 19 ноября. С начала нового года заходим строить", - сообщил он. Уже согласились участвовать 80 госкорпораций.

По указанию президента создана антидопинговая лаборатория. Сейчас она уже полностью оснащена и сертифицирована, доложил Садовничий. Но из переписки с руководством WADA следует ответ: подождем, разберемся с тестами, потом переедем, поделился он. "Мы готовы", - сказал Путин. "Мы все выполнили", - заверил ректор.

Еще докладчик сообщил, что МГУ везде первый в рейтингах. Скоро университету 270 лет, и он заметил, что хотелось бы реставрировать некоторые здания на Моховой, построить новое общежитие. И с этими словами попросил поручить подготовить указ о юбилее (будет в 2025 году). Также ректор назвал 90-е "плохими годами", потому что тогда была популярна идея, что в киосках лучше, чем в университетах. Сейчас есть спрос на высшее образование, на настоящее, не халтуру, сообщил он. "Это очень хорошо", - отреагировал Путин.

Энергия Дуная

Лидеры России и Венгрии обсудили поставки газа, Украину и Сирию

Текст: Кира Латухина (Будапешт)

Президент России посетил Венгрию по приглашению премьер-министра республики. Виктор Орбан заявил о готовности присоединиться к "Турецкому потоку" - чем раньше, тем лучше. Процесс может стартовать в начале следующего года. Речь шла и об Украине, и Владимир Путин рассказал о том, что Москва ждет от следующей встречи "нормандской четверки", и заверил, что не считает Владимира Зеленского националистом.

Переговоры прошли в Кармелитском подворье - рядом со дворцом графов Шандор. С января 2019 года это новая рабочая резиденция премьер-министра Венгрии. Лидеры и делегации (с российской стороны глава МИД Сергей Лавров и помощник президента Юрий Ушаков) разместились за круглым столом с печеньем и конфетами.

В венгерской столице шел проливной дождь. Тем не менее Владимир Путин был в хорошем настроении. "Я всегда, когда приезжаю в Будапешт, всегда любуюсь этим городом. В любую погоду красиво", - заметил он. Орбан не спорил: Будапешт - красивый город.

На повестке были двусторонние отношения, международные и региональные вопросы. Товарооборот в прошлом году вырос почти на 30 процентов - до 7 млрд долларов, но в январе - июле снизился на 7 процентов и составил 3,6 млрд долларов. Объем прямых инвестиций из Венгрии в российскую экономику - больше миллиарда евро. "Впервые после введения санкций в 2018 году товарооборот возрос", - с радостью отметил Орбан.

Важная часть переговоров - энергетика. По словам Путина, эта тема "на первом месте". Венгрия потребляет российский газ - в прошлом году было поставлено 7,4 млрд кубометров, и столько же - уже за январь - август этого года. Будапешт заинтересован в сотрудничестве в сфере использования российских углеводородов и поиска альтернативных путей их доставки - с учетом так и не случившегося строительства "Южного потока" и возобновления работы над "Турецким потоком".

На вопрос о присоединении Венгрии к "Турецкому потоку" Путин сказал, что Москва будет это только приветствовать. По венгерской территории этот проект проляжет всего на 15 км, переговоры могли бы стартовать в начале года, не исключил он. "Мы не хотим зависеть от транзитных стран, и если из России газ поступает только через Украину, это неприемлемо", - заявил Орбан. "Чем раньше мы присоединимся к "Турецкому потоку", тем лучше", - подчеркнул он.

Комментируя на пресс-конференции переговоры по транзиту и поставкам газа на Украину, Путин предложил уйти от "абсурда", обнулить претензии в судах, спокойно договориться и напомнил о выгодах для Киева. Российский лидер также приветствовал новость о том, что датские власти наконец выдали разрешение на работы в своей исключительной зоне по "Северному потоку-2", назвав Данию "ответственным участником международных отношений".

В среду в Будапеште в присутствии лидеров было подписано соглашение, которое позволит увеличить экспорт нефти по трубопроводу "Дружба" к 2025 году. Идет работа по АЭС "Пакш". Согласно договоренностям, "Росатом" займется увеличением мощности электростанции, включая сооружение и ввод двух новых энергоблоков.

"Венгрия находится в треугольнике Москва, Берлин и Стамбул", - констатировал Орбан. И поменять "номер дома" нельзя. Венгрия - член НАТО, там и останется, но это не исключает сотрудничества с Россией на политическом уровне, заверил он. При этом Будапешт заинтересован в улучшении отношений альянса с Москвой. Ведь Венгрия всегда проигрывает, когда отношения между восточной и западной Европой плохие, сказал венгерский премьер.

Одна из тем - урегулирование кризиса на Украине. "Безусловно, есть темы, которые одинаково вызывали и по-прежнему вызывают обеспокоенность и у венгров, и у нас. Это тема меньшинств в сопредельных районах", - сказал перед визитом журналистам пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Венгрия не раз заявляла о неприятии процессов на Украине. "Поэтому нельзя исключать, что как-то это будет затрагиваться", - пояснял он. "Венгерские меньшинства живут в незаконной дискриминации", - заявил вчера журналистам Орбан, призвав не смешивать венгерско-российские и венгерско-украинские отношения. "Мы боремся за свои национальные интересы", - пояснил он, выразив надежду на позитивный диалог с Киевом в будущем.

Путин сказал журналистам, что украинский лидер Владимир Зеленский не похож на националиста, но вопрос в том, доведет ли до конца то, что сам сказал публично, - разведение сторон на линии соприкосновения в двух населенных пунктах, что тянется годами. "Мы всегда готовы к проведению любых встреч, в том числе в "нормандском формате", лишь бы они не были пустыми разговорами, а вели к результату", - также заверил он.

Еще обсуждалась ситуация в Сирии. В Женеве как раз началось первое заседание Конституционного комитета. Это важно и для Венгрии, из-за мигрантов, и для Европы в целом, пояснил Путин.

После переговоров состоялись подписание документов и пресс-конференция. Всего было подписано восемь соглашений в самых разных сферах - здравоохранении (в том числе меморандум о сотрудничестве в области онкологии), соцобеспечении (при начислении пенсий будет учитываться весь стаж на территории двух государств), физкультуры и спорта (меморандум о сотрудничестве), железнодорожного транспорта, страхования, регионального сотрудничества, а также о продолжении сотрудничества в области поставок и транспортировки нефти.

Затем президент России и премьер-министр Венгрии встретились с главами христианских церквей Ближнего Востока - по инициативе Орбана. "Для нас неприемлемы факты преследования представителей любых конфессий за их религиозные убеждения", - объяснил журналистам российский лидер. "Ближний Восток - колыбель христианства, а христиане Ближнего Востока сейчас находятся в бедственном положении... Россия делает все, чтобы поддержать их... причем в тесном контакте с властями этих стран", - сказал он, приведя в пример Сирию. Речь не идет о соглашениях, нужно просто помочь сохраниться, восстановить святыни и приходы, сказал Путин. Наш первый король говорил, что Венгрия останется "на ногах", если сохранит христианство, сказал, в свою очередь, Орбан.

"Сибирь" придет в Бразилию в начале декабря

Яхта с флагом "Российской газеты" на борту прошла половину пути до Антарктиды

Текст: Светлана Сибина (Омск)

Яхта "Сибирь", которая держит курс на Антарктиду, бороздит просторы морей и океанов уже 115 дней. Уникальная экспедиция, посвященная 200-летию открытия белого континента, проходит под флагом "Российской газеты", которая с самого начала следит за маршрутом, сообщая читателям подробности похода.

Позади - семь тысяч морских миль. Впереди - берега Антарктиды, где моряки водрузят флаг России в честь 200-летия открытия материка русскими путешественниками Беллинсгаузеном и Лазаревым. Несмотря на шторма, технические сбои, морскую болезнь, яхта уверенно идет к цели. В иностранных портах россиян радушно встречают, берут интервью, помогают. Моряков в открытом море ждет немало трудностей. Например, по пути из французского Бреста яхта из-за проблем с мотором сделала внеплановую остановку.

- Пришлось зайти в Порту, - сообщил "РГ" капитан яхты Сергей Щербаков. - Поломки в пути - обычное явление. Ремонтом то одного, то другого занимаемся постоянно, без этого не бывает. Корпус вот опять подрало волной, палуба облезла. Вид у яхты сейчас изрядно потрепанный. Но в условиях ­непредсказуемой стихии это нормально. В Бразилии снова поднимем парусник из воды и приведем его в божеский вид. По плану в Рио-де-Жанейро мы прибудем в начале декабря.

По словам моряков, самым неприветливым оказался пролив Ла-Манш, встретивший "Сибирь" сильнейшим встречным ветром. Поэтому маршрут из Амстердама во французский Брест пришлось несколько раз прерывать, пережидая бурю в бухтах. Тем не менее паруснику от стихии досталось. Впрочем, не в первый и далеко не в последний раз.

Как оказалось, экипажу яхты приходится не только бороться со штормами, но и голодать.

Когда штормит, готовить нереально. Кастрюли валятся с плиты, тарелки летают. В лучшем случае можно чайник вскипятить и сухую лапшу заварить. К тому же есть совсем не хочется. "При сильном волнении на море аппетит улетучивается махом. Еда вообще в рот не лезет", - делится ощущениями матрос Алексей Декельбаум.

По словам капитана Сергея Щербакова, чтобы ничего не летало, во время болтанки на яхте приходится все крепить. Спать моряки укладываются не на полке, а на полу, привязываясь к неподвижным частям яхты.

Сейчас "Сибирь" держит курс к берегам Испании. Море штормит, но готовить можно. Сегодня на камбузе в перерывах между вахтами дежурят два матроса - Алексей Декельбаум и Евгений Забродин. "На мне - завтраки и ужины, на Жене - обеды, - поясняет Алексей. - Мои "коронки" - горячие бутерброды с колбасой, овощами и сыром или яичница с помидорами. Женя - главный спец по супам и ухе". Кстати, о капитане яхты как о рыбаке ходят легенды. В 2001 году в Порту он самодельной острогой сумел подцепить более десятка кефалей. На этот раз опыт успешно повторил Евгений Забродин, который накормил команду отличным ужином.

В попутных городах и странах команда "Сибири" охотно общается с местным населением. Интерес иностранцев к экспедиции неподдельный. "Мы уже посетили порты Финляндии, Германии, Нидерландов, Франции, Португалии. И всякий раз убеждаемся, народная дипломатия - это самое сильное средство душевного объединения людей", - рассказывает Сергей Щербаков.

Самыми эмоциональными оказались французы. В Сен-Мало сибиряков тепло встретили соотечественники из Русского клуба, а также местные яхт­смены. "Как оказалось, многие из них - самые настоящие потомки корсаров, - удивляется Алексей Декельбаум. - В их числе и очень опытные моряки, которые сами участвуют и побеждают в международных гонках. При этом они не скрывали своего восхищения желанием россиян пройти до Антарктиды. И даже завидовали".

В Бресте вместе с французами сибиряки возложил цветы к памятнику солдатам трех бригад Русского экспедиционного корпуса, прибывшим в страну в 1916 году и героически сражавшимся на французском фронте Первой мировой войны.

"Еще одна неожиданная встреча - с супружеской парой из Риги - Андреем и Санитой - состоялась в Ла Корунье. Сюда наша потрепанная, но бодрая "Сибирь" причалила после пяти дней шторма в Бискайском заливе, - дополняет Алексей Декельбаум. - Ребята просто подошли к нам, завязали разговор. А потом рассказали о нашей экспедиции в Сети всем своим друзьям". В Лиссабоне экскурсии на яхту шли нескончаемым потоком. "И все желали нам счастливого пути. Значит, так тому и быть", - улыбается Сергей Щербаков.

Следующей остановкой "Сибири" станет Лас-Пальмас (Испания), где ее ждут, сверяют часы, согласовывают программу новых встреч.

Вторая жизнь отходов

Мусор станет ценным товаром

Текст: Елена Березина

Отходы перестают быть просто мусором и получают добавленную стоимость. Министерство промышленности и торговли внесло в правительство законопроект, регулирующий обращение вторичных ресурсов, получаемых как в процессе производства, так и из твердых коммунальных отходов. "В настоящий момент происходит его рассмотрение на площадке правительства", - сообщил "Российской газете" статс-секретарь - замминистра промышленности и торговли Виктор Евтухов.

Основная цель документа - вовлечь в экономическую деятельность вторсырье. Законопроект закрепит право предприятий самостоятельно определять, к какой категории относить остаточные нецелевые вещества и материальные предметы: ко вторичным ресурсам или отходам.

При этом предусматривается введение нормативов использования вторсырья при производстве продукции. Если производители будут их выполнять, это позволит освободить их от исполнения обязанности по выполнению нормативов утилизации.

Сейчас оборот вторичных ресурсов никак не регулируется, они рассматриваются как отходы, а не сырье. В результате утрачиваются. Меры, стимулирующие предприятия работать со вторсырьем (например, освобождение от налога на добавленную стоимость (НДС) сделок с макулатурой, стеклом и текстилем, а также налоговые льготы для предприятий, выпускающих продукцию из вторичных ресурсов), еще готовятся.

Согласно нацпроекту "Экология", доля твердых коммунальных отходов, направляемых на утилизацию, составляла на 1 сентября 2018 года лишь 1%, направляемых на обработку - 3%. В этом году долю утилизации планируется довести до 3%, обработки - до 7%. К 2024 году эти показатели должны составить 36 и 60% соответственно. Но пока нацпроект является одним из самых слабо исполняемых, по данным Счетной палаты на 4 октября, исполнение расходов по нацпроекту "Экология" составляет лишь 17,3%.

Несмотря на малую долю переработки, Россия экспортирует значительную часть макулатуры. По данным UN Comtrade, в 2018 году Россия экспортировала почти 368 тысяч тонн этого вторсырья на 71,8 миллиона долларов, занимая 9-е место в мире по объемам экспорта. "При этом десять лет назад, в 2008 году, мы экспортировали лишь 196 тысяч тонн, то есть в 1,9 раза меньше, - говорит Наталья Чуркина, аналитик Института комплексных стратегических исследований (ИКСИ). - Импортировала же наша страна в прошлом году менее 19 тысяч тонн макулатуры на 3,5 миллиона долларов, занимая 30-е место в мире".

Более 56% экспорта российской макулатуры приходится на Украину, еще по 9% - на Белоруссию и Узбекистан, по 7% - на Германию и на Финляндию. Почти весь импорт макулатуры приходит из Белоруссии (68%) и Казахстана (29%).

С пластиком ситуация иная - импорт пластиковых отходов, по данным UN Comtrade, в натуральной величине практически был равен объему экспорта по итогам прошлого года. "Мы ввозили около 24 тысяч тонн пластика и вывозили 25 тысяч тонн. В стоимостном выражении разница, правда, гораздо более значительна - сумма экспорта составляла лишь 6,2 миллиона долларов против 20,3 миллиона долларов импорта, - отмечает Наталья Чуркина. - Вывозим мы более дешевые отходы, чем ввозим. Для сравнения, 10 лет назад мы ввозили 8,7 тысячи тонн (в 2,8 раза меньше), а вывозили - 13,5 тысячи тонн пластика (в 1,9 раза меньше)".

60% отходов пластика Россия вывезла в Узбекистан, еще 13% - в Белоруссию, 7% - в Литву, 6% - в Латвию. Наиболее высокие объемы пластикового импорта шли в Россию в основном из Белоруссии (28%), Японии (16%) и Турции (13%).

"Сейчас в Россию импортируются некоторые виды вторичных материалов, полученных путем обработки отходов, в том числе твердых коммунальных, и отдельно собранных за рубежом. Однако речь идет о высококачественном вторичном сырье, а не об отходах, - пояснил Виктор Евтухов. - Импорт является краткосрочной мерой для удовлетворения растущей потребности отечественных предприятий в материалах, способных заместить в производственном цикле первичное сырье, а также удешевить конечный продукт".

Пластиковое вторсырье активно используется при производстве стройматериалов, например, утеплителя, геотекстиля для дорожного строительства. Макулатура нужна целлюлозно-бумажным предприятиям, которые работают не на древесном сырье, а именно на макулатурном. Сейчас им ее не хватает. "При этом факт растущего спроса на вторичные материальные ресурсы подтверждает правильность выбора нашим государством курса на вовлечение отходов во вторичный оборот путем развития инфраструктуры по обработке и утилизации отходов через реализацию положений федерального проекта "Формирование комплексной системы обращения с твердыми коммунальными отходами". Таким образом, по мере развития отечественных высокотехнологичных мусоросортировочных комплексов и раздельного сбора потребность в импорте будет устранена рыночными механизмами", - считает Виктор Евтухов.

О возможном запрете импорта вторсырья не помышляют ни в минпромторге, ни в минприроды. Рынок должен отрегулировать себя сам. Когда все региональные операторы заработают в полную силу и реально начнут сортировать мусор, отбирать полезные фракции и отдавать их в переработку, предприятиям должно хватить своего пластика и макулатуры. Но пока этого не произошло, приходится прибегать к импорту. Основным стимулом ускорить развитие мощностей по использованию вторсырья станет введение на законодательном уровне регулирования обращения с вторичными ресурсами.

Объемы торговли России пластиковыми отходами пока невысоки. По объему пластикового экспорта мы занимаем лишь 28-е место в мире. Германия же экспортировала в 42 раза больше, Япония - в 41 раз больше, Бельгия - в 22 раза больше. По импорту пластиковых отходов мы на 31-м месте. Малайзия, например, импортирует в 36 раз больше, Гонконг - в 25 раз, Нидерланды - в 23 раза, Германия - в 19 раз, США - в 18 раз больше.

Еще один вид отходов, которым Россия практически не торгует с другими странами, - это различные батареи и аккумуляторы. По объемам экспорта в 2018 году мы занимали 46-е место в мире, вывозя менее тысячи тонн таких отходов на 2,1 миллиона долларов. Для сравнения, Нидерланды вывозят 70 тысяч тонн, Япония - 67 тысяч. По объемам же импорта различных батарей и электрических аккумуляторов мы занимаем 51-е место в мире, ввозя всего 62 тысячи тонн таких отходов на 3,1 миллиона долларов. Для сравнения, Корея ввозит 473 тысячи тонн, а Индия - 125 тысяч тонн таких отходов, подсчитали для "РГ" в ИКСИ.

Фамилии Надежды

К онкобольным Надежда приходит первой - вместе с диагнозом. И у этой Надежды есть фамилии лучших онкологов

Текст: Ирина Невинная

В четверг, 31 октября, в Калининграде пройдет заседание Госсовета, которое проведет президент России и вместе с руководителями здравоохранения страны, губернаторами, лучшими специалистами-медиками обсудит, как улучшить наше здравоохранение, его первичное звено. Накануне Госсовета в редакции "Российской газеты" собрались уникальные эксперты - сразу три главных внештатных специалиста министерства здравоохранения по онкологии: президент Национального медицинского исследовательского центра (НМИЦ) детской гематологии, онкологии и иммунологии им. Дмитрия Рогачева, главный внештатный специалист-гематолог минздрава Александр Румянцев, генеральный директор НМИЦ Андрей Каприн, глава НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина Иван Стилиди.

Онкологическая программа - один из приоритетов нацпроекта "Здравоохранение", на ее выполнение выделены беспрецедентные средства. Только на обеспечение химиотерапией всех нуждающихся пациентов государство готово ежегодно тратить по 70 миллиардов рублей. И, как сказали гости "РГ", деньги на лекарства в регионы реально пошли.

Но оказалось, что иметь полноценный бюджет - это необходимо, но недостаточно. Выстраивание онкослужбы подразумевает многоплановую системную работу - от проведения скрининга и улучшения диагностики по принципу "чем раньше, тем лучше" до повышения доступности лечения на основе современных клинических рекомендаций, составленных лучшими специалистами-онкологами из ведущих федеральных и региональных учреждений.

При этом, конечно, вопрос доступности современных лекарств - базовый. С него и начался разговор в редакции. Этот вопрос, по сути, задала наша читательница из Омска Ольга Ш.

В этом году ей был поставлен диагноз - острый лейкоз. Она прошла два курса химиотерапии в городской больнице. Но третий курс оказался под вопросом: назначенного ей препарата не оказалось ни в больницах, ни в аптеках. "Мы вынуждены искать лекарство, положенное по ОМС, самостоятельно - в соседнем Казахстане препарат есть, но без рецепта местных врачей купить его невозможно. Удалось привезти из Германии, за 90 тысяч рублей, на третий курс хватит, - написала Ольга. - А что делать моим товарищам по несчастью, у которых нет таких денег? Когда возобновятся поставки?" Чтобы посмотреть на проблему шире, мы предложили главным онкологам пояснить, как выстраивается сейчас система лекарственного обеспечения онкобольных, как, с их точки зрения, сделать ее оптимальной.

"Действительно, проблема есть, - сказал Александр Румянцев. - И касается это не только препарата, о котором спросила ваша читательница. Фармацевтика стремительно развивается, и старые, давно применя­емые недорогие химиопре­параты вытесняются ­более современными, но дорогими".

"Это общая проблема - недорогие лекарства уходят с рынка не только у нас, но и в других странах. Если говорить об этом конкретном препарате, в минздраве знают о его дефиците, - сказал Александр Румянцев. - Локализовать его производство в России не удалось. Поэтому минздравом принято решение закупать его по специальной договоренности, то есть этот препарат поступит в страну и будет доступен пациентам уже в этом году. Сейчас заключаются договора с производителем о прямых поставках. Причем в поле зрения минздрава не только это лекарство, но и еще порядка 10 онкопрепаратов, с закупками которых возникли сложности".

По мнению академика Румянцева, обеспечить доступность всех онкопрепаратов поможет централизация закупок. Проведение торгов на уровне регионов, децентрализация, которая существует сейчас, приводит к тому, что препараты покупаются по более высокой стоимости. Существующий порядок проведения конкурсов за полгода приводит к тому, что, с одной стороны, медицинские учреждения должны иметь полугодовой запас лекарств, а с другой - заранее прогнозировать необходимость иметь в наличии определенный перечень, что довольно сложно.

"Но и сейчас медицинские учреждения имеют возможность закупать понадобившееся лекарство под конкретного пациента, если сумма не превышает 500 тысяч рублей, а с июля нынешнего года - один миллион, - отметил Андрей Каприн. - В том числе даже если больному нужен препарат, еще не зарегистрированный в России, возможно закупить и ввезти и его по решению специального консилиума. Я не считаю, что централизация закупок решит все проблемы, скорее, нужно совершенствовать действующую систему, более жестко контролировать проведение торгов".

Андрей Каприн также отметил: ключевой момент - подготовка клинических рекомендаций ведущими онкологами. Часть таких протоколов уже написана, в целом работа будет готова к весне. Когда врачи в регионах будут вооружены такими рекомендациями и будут обязаны их выполнять, это, во-первых, обеспечит более высокий и качественный уровень лечения вне зависимости от того, в какой клинике - столичной или региональной - будет находиться пациент. И, во-вторых, легче будет планировать закупки необходимых лекарств.

Другие не менее важные направления онкопрограммы - это выстраивание надежной системы ранней диагностики рака. Более активное внедрение онкоскрининга - не только в рамках диспансеризации, но и путем повышения онконастороженности врачей всех специальностей -уже сегодня привело к тому, что значительно увеличилась доля диагнозов, выставляемых на ранних - первой и второй - стадиях, когда лечение наиболее эффективно.

Предстоит решать в ближайшие годы и такую проблему, как нехватка онкологов. В помощь региональным врачам минздрав инициировал развитие телемедицины - ведущие специалисты федеральных центров в круглосуточном режиме консультируют своих коллег по сложным случаям, в том числе помогают скорректировать назначенную схему лечения.

"Очень важно, чтобы пациент был на месте правильно дообследован. С помощью дистанционного консилиума он, возможно, будет оставлен на лечение дома, в регионе, - пояснил Иван Стилиди. - Но также увеличивается вероятность, что его, если возникнет такая необходимость, быстрее переведут в национальный центр, если на региональном уровне нет соответствующих возможностей".

Главные онкологи были единодушны: система онкологической помощи только начала выстраиваться на качественно ином уровне, результаты обязательно будут.

На пути к интеграции интеграций

Григорий Рапота выступил на XII Евразийском экономическом форуме

Европейцы не желают признавать сам факт существования интеграционных объединений на евразийском континенте помимо Европейского союза. Об этом в своем выступлении на XII Евразийском экономическом форуме в Вероне заявил Госсекретарь Союзного государства Григорий Рапота.

"Это было продиктовано разными причинами, в том числе и нежеланием признавать интересы России как системообразующей нации на евразийском континенте", - отметил он. Григорий Рапота напомнил мюнхенскую речь президента России Владимира Путина в 2007 году, суть которой свелась к тому, что нельзя игнорировать интересы России. "Это был не просто крик души, это было отражение того общественного запроса, который существовал в России, и не только внутреннего, но и международного. Подтверждением этого может служить то, что активизировались интеграционные процессы в рамках ШОС, ЕАЭС, БРИКС и других организаций", - сказал он. Тем не менее желания признавать наличие этих объединений и выстраивать с ними какие-то системные отношения у европейского сообщества как не было, так и нет.

"Порой возникают идеи о создании единого экономического пространства от Лиссабона до Владивостока. Со стороны нашего интеграционного объединения, говоря словами президента Беларуси Александра Лукашенко, создать интеграцию интеграций, но никаких практических шагов со стороны ЕС нет", - добавил Григорий Рапота.

"У меня более узкие задачи - российско-белорусские отношения, - уточнил Госсекретарь. - Но у меня такое ощущение, что пока переломов в сознании в европейском сообществе нет. В силу каких причин - это вопрос для обсуждения политологов. Могут быть разные точки зрения. Но одна из них - это недопущение еще одного центра силы - экономического, энергетического - где-то, помимо Европы и США. Другая точка зрения может быть продиктована отношением к России как к системообразующей нации. Все видят, что ее влияние в мире усиливается".

В этом году центральной темой форума стали системные вызовы, стоящие перед глобальной энергетической отраслью. "В мире нарастает торгово-тарифное и санкционное противостояние, разрушаются устоявшиеся экономические связи", - заявил глава "Роснефти" Игорь Сечин, отметив, что все участники рынка недооценивают "риски нестабильности в мире". "Увеличение доли американской нефти на глобальном рынке зачастую достигается не столько экономическими, сколько политическими методами - вытеснением ключевых игроков и навязыванием своей продукции", - сказал он в своей речи. Его поддержал генеральный директор ВР Роберт Дадли, подчеркнув, что "управление рисками для нефтегазовых компаний стало так же важно, как и сама добыча".

Сейчас доля доллара в мировой торговле превышает 60%, а в торговле нефтью и нефтепродуктами - 90%. "К сожалению, евро за двадцать лет существования так и не удалось составить полноправную конкуренцию доллару. Доля евро в валютных резервах центральных банков мира сейчас составляет около 20%, снизившись на 8 процентных пунктов по сравнению с уровнем десятилетней давности", - напомнил Игорь Сечин.

Президент ассоциации "Познаём Евразию" Антонио Фаллико уверен, что из-за геополитических рисков доля долларовых расчетов в энергоотрасли серьезно снизится. "Этот процесс очень длинный, не все газовые и нефтяные компании готовы к этому и собираются этим заниматься. Но в течение 15 лет долларовые расчеты в энергоотрасли сократятся до 35-40%. По крайней мере, в Европе точно", - заявил он "СОЮЗу". Он уверен, что доллар когда-нибудь потеряет позиции мировой валюты.

По словам Сечина, навязывание американской повестки на глобальных рынках приводит к негативным последствиям для конечного потребителя, в том числе европейского.

В рамках Союзного государства видят решение проблемы в том, чтобы предлагать крупные, серьезные проекты, которые объединяли бы усилия всех участников процесса как на востоке, так и на западе для решения какой-то единой общей задачи. "Энергетика является одним из таких крупных проектов. Следующим проектом должен стать транспорт, инфраструктура - это то, чему мы еще не уделяем достаточного внимания. Россия, говоря словами классиков, буквально беременна тем, чтобы разразиться проектами в высокоскоростном железнодорожном транспорте. Есть несколько проектов, Союзное государство предложило один из них, "Санкт-Петербург - Минск", а дальше в Европу на Гамбург", - заявил Госсекретарь.

Он также отметил, что дискуссия по поводу интеграции России и Беларуси в последнее время активизировалась. "Я очень рад, что в соответствии с поручением, которое дано министерствам экономики России и Беларуси у нас больше экономических экспертов втянулось в обсуждение этой темы. Внимание к этому (теме углубления интеграции России и Беларуси. - "СОЮЗ") повысилось, появляются свежие идеи", - сказал Григорий Рапота.

Текст: Елена Березина (berezina@rg.ru)

Пациенты не читают по-русски

Отсутствие информации мешает уральским клиникам увеличить экспорт медицинских услуг

Текст: Юлия Мякишева (Свердловская область)

В национальном проекте "Здравоохранение" на 2019-2024 годы поставлена задача увеличить экспорт медицинских услуг в четыре раза. Только в Свердловской области количество пролечившихся иностранцев должно вырасти со 130 человек в 2017 году до 520 в 2024-м. В нынешнем году, по данным областного минздрава, клиники региона планировали принять 250 иностранцев. Насколько реальна эта цифра и что мешает резко повысить показатели, выяснял корреспондент "Российской газеты".

Турист или мигрант?

Как сообщили "РГ" в министерстве здравоохранения Свердловской области, в этом году для лечения Средний Урал посетили 189 иностранцев. Это официальные данные. Сразу уточним: услугой, проданной на экспорт, считают ту, которая предоставлена лицу с зарубежным гражданством. То есть, по сути, значения не имеет, турист ли это, который спланировал поездку на лечение, или гастарбайтер, которому экстренно потребовалась медпомощь. Впрочем, отчитываться перед ведомством о гражданстве пациентов обязаны только государственные клиники.

- Для реализации нацпроекта свердловский минздрав создал координационный проектный офис и несколько рабочих органов, в том числе по развитию экспорта медицинских услуг. Это очень широкое понятие, которое законодательно пока не закреплено, - поясняет участник одной из сформированных рабочих структур Екатерина Клипова.

По ее словам, медтуризм в чистом виде - это когда иностранец заблаговременно ищет клинику в РФ по своему профилю, ведет переговоры с ней на предмет будущего лечения, получает от медучреждения подтверждение готовности его принять и с этим документом обращается в консульство РФ для получения визы. Либо прямо во время туристического путешествия по России, пользуясь случаем, проходит краткий общий медицинский осмотр (check up).

- Может быть, в будущем в России введут такую категорию виз, как "медицинская", и тогда медицинских туристов можно будет отличить по этому признаку. Пока вопрос открыт, - говорит Клипова.

Впрочем, плановые цифры скорее всего вполне реалистичны, ведь многие уральские больницы работали на свой имидж за границей много лет. Всего же в реализации регионального проекта участвуют 147 медицинских организаций Свердловской области.

Операция с дегустацией

Так, в клинику в Екатеринбурге иностранцы ехали и три, и пять лет назад. Как рассказывает главный врач дорожной больницы Сергей Корелин, большинство зарубежных туристов обращается за стационарной помощью. Цена на аналогичные услуги у них на родине порой на порядок выше, чем в России. За первые восемь месяцев нынешнего года больница пролечила 180 пациентов из-за рубежа.

- К нам приезжают в основном из Казахстана, Узбекистана, Германии и Китая. Из бывших советских республик едут, потому что там мало хороших врачей, нет аппаратуры. Обращаются за решением онкологических, урологических, гинекологических проблем (например, для проведения ЭКО), услугами челюстно-лицевой хирургии. Из Германии едут бывшие соотечественники, потому что им дешевле лечиться здесь, чем оплачивать там страховку. Китайцы выбирают лечение в России из-за того, что в этой стране преобладает традиционная медицина, современная же представлена в пяти крупных городах, на других территориях она только начинает развиваться, - рассказывает главврач.

Для увеличения экспорта в дорожной больнице, например, планируют даже ввести комплексный пакет, включающий не только обследование и лечение, но и встречу пациента в аэропорту или на вокзале, трансфер, услуги переводчика, экскурсии по Екатеринбургу и окрестностям с дегустацией блюд национальной кухни. Таким предложением можно будет воспользоваться примерно через полгода: клиника привлекает к сотрудничеству турфирму. Кроме того, пытается договориться о визовой помощи иностранцам, но консульства РФ в интересующих врачей странах на контакт пока не идут.

Вообще, по словам Корелина, развитию экспорта медуслуг больше всего мешает отсутствие информации: потенциальные клиенты просто не знают, что им готовы помочь на Урале.

Как рассказывают руководители медучреждений, региональный минздрав оказывает поддержку, рассказывая на международных конференциях о свердловских клиниках и их услугах. В специализированных выставках по возможности участвуют и сами медучреждения, но этого явно мало. Например, в соседней Тюменской области на развитие экспорта медуслуг в 2019 году выделили из бюджета 48 миллионов рублей.

Ищите переводчика сами

В одной из уральских негосударственных клиник пациентов принципиально не делят на граждан РФ и иностранцев, поэтому в ней нет отдела, который занимался бы развитием экспорта. Тем не менее медучреждение пользуется популярностью среди приезжих. Так, за прошлый год сюда обратилось 948 человек - сказалось проведение в Екатеринбурге ЧМ по футболу. С января по август 2019 года количество пациентов из-за рубежа составило 559 человек. Высоких показателей достигли в том числе благодаря сотрудничеству со страховыми компаниями.

Как рассказал директор по стратегическому развитию медцентра Артур Воробьев, лечились здесь пациенты из 16 стран, больше всего граждан Молдовы, Казахстана, Греции. Популярностью пользуются поликлинические услуги - консультации терапевта, хирурга и невролога, программы обследования и стоматология.

Главная трудность, с которой сталкивается клиника при работе с клиентами из других стран, - языковой барьер. Если, например, объясниться с гражданами КНР помогают сотрудники созданного при медучреждении центра китайской медицины, то переводчика с таджикского в штате нет - эту проблему пациентам приходится решать самостоятельно.

Трансфер до выздоровления

В центре восстановительной медицины и реабилитации поток пациентов из-за рубежа формировался много лет. В больнице считают, что это связано с тем, что в некоторых странах ранняя медицинская реабилитация развита очень слабо или вообще отсутствует. Здесь же готовы принять больного на 7-8-й день после операции - кардиохирургической, онкологической или нейрохирургической, а также после инсультов и травм.

В этом году в этой клинике проходили реабилитацию пациенты из Казахстана, Таджикистана, Азербайджана, Армении, Украины. Приезжают сюда и бывшие соотечественники из США, Израиля, Великобритании - в основном из соображений экономии: чтобы не платить 300 евро за день в этих странах, они предпочитают отдавать 75 в России. В 2018 году в центре пролечились 20 иностранцев, в нынешнем - 26. Так как учреждение находится за городом, трансфер здесь обеспечивают уже давно.

Кстати, в этой больнице есть специалисты со знанием английского, немецкого, французского языков, но вот на сайте учреждения на английский переведена только основная страница. Узнают же о нем иностранцы по большей части от знакомых, через турфирмы, ищут информацию в Интернете. На рост популярности реабилитационного учреждения работает и известность здешних врачей в профессиональной среде, в том числе в других странах: нередко зарубежные коллеги рекомендуют своим пациентам поехать на восстановительное лечение именно в Екатеринбург.

Мнение

Виталий Аретинский, заслуженный работник здравоохранения, профессор, доктор медицинских наук:

- На мой взгляд, имеет смысл укреплять отношения со странами СНГ - именно у этого направления большое будущее. Считается, что лечение в России популярно у китайцев. Пока это действительно так, например, у них высока потребность в ЭКО: семьям разрешили иметь двоих детей. Но с этого года в Китае стартовала пятилетка здравоохранения, в его развитие вкладываются большие деньги, а значит, скоро мы им станем неинтересны.

В ноябре в регионе начнет работу ассоциация крупных лечебных учреждений, которые будут заниматься экспортом медицинских услуг на коммерческой основе. Для этого необходимо развивать двусторонние отношения. В идеале в других странах должны быть созданы представительства, в которых пациенты получали бы информацию о медуслугах в нашей стране, а врачи могли бы посмотреть первичную документацию, использовать телемедицину. Сейчас областной минздрав плотно сотрудничает с министерством внешэкономических связей в части поиска партнеров за рубежом. Не урегулирован и ряд правовых, финансовых вопросов, скажем, непонятно, кто будет покрывать риск, связанный с оказанием некачественной услуги. Существуют проблемы с получением визы для лечения в России: иногда процесс оформления бумаг затягивается надолго. Для сравнения: в Германии такие вопросы решаются за пару дней. Кроме того, чтобы стать привлекательными для пациентов из дальнего зарубежья, учреждениям нужно получить сертификаты международного образца, но это очень дорого. В России их имеют всего несколько больниц.

Таможня даёт добро

Обработка и растаможка грузов в Шереметьеве теперь занимает всего несколько часов

Мазурова Людмила

В девяностые, когда открылись границы и тысячи инженеров, врачей и учителей, чтобы прокормиться, превратились в коробейников, получение грузов в аэропортах было настоящей катастрофой. «Челноки», везущие из Китая всё, вплоть до мочалок, стояли в очередях сутками, а иногда свой товар так и не находили. Сегодня и «челноки» в прошлом, и очереди, и пропажи. Хотя таможня даёт добро не всегда.

В 1995 году международный аэропорт Шереметьево, например, принимал 16,5 тысячи тонн грузов в год, за девять месяцев нынешнего обработал уже 268 тысяч. Его грузовой терминал «Москва Карго» площадью 42 300 кв. м – крупнейший на территории России, СНГ и стран Восточной Европы – рассчитан на обработку 380 тысяч тонн грузов в год. Первая очередь введена в эксплуатацию в конце 2017 года, ввод второй запланирован на 2021 год.

Свыше 73% оборота карго-хаба – международные грузы и почта, поэтому с марта нынешнего года здесь же работают и таможенники. Накануне их профессионального праздника, который отмечался на прошлой неделе, пресс-служба аэропорта устроила для журналистов медиатур. Несмотря на гигантский объём (кстати, в сутки здесь обслуживают около шестнадцати больших грузовых самолётов и семисот пассажирских), суеты на площадках не было.

У терминала разгружалось несколько огромных лайнеров. В каждом таком самолёте по 40 палет размером 2,4х3,15 м. Затем, рассказали нам, груз по 13 конвейерным линиям поступает в автоматизированную четырёхъярусную систему хранения грузов в средствах пакетирования (ULD), рассчитанную на хранение около 600 ULD. После раскомплектации груз отправится в семиярусную систему хранения и обработки грузов на складских поддонах, оборудованную более чем тремя тысячами мест хранения. Обе системы производства немецкой компании Lödige работают в полностью автоматическом режиме. По словам сотрудников ООО «Москва Карго», степень автоматизации производственных операций на терминале достигает 60%.

Есть, конечно, и грузчики. Удивило, что не увидела гастарбайтеров из бывших союзных республик, ведь именно их, как правило, нанимают на низкоквалифицированные работы.

– На самом деле, – поясняет заместитель генерального директора ООО «Москва Карго» Михаил Чувилькин, – от грузчиков зависит многое, поэтому к их отбору мы подходим очень строго. Они проходят двухнедельные теоретические курсы, затем два-три месяца учатся непосредственно на участке и ещё два-три месяца работают под присмотром наставника.

– А если всё же при расформировании авиационного контейнера со сборным грузом для разных получателей новички что-то напутали? Как ищете попавшие не на ту палету коробки?

– У грузчиков есть сканеры, которые исключают путаницу.

– Но если всё же…

– Отследим благодаря камерам видеонаблюдения, их у нас более пятисот. Подобные случаи выявляются мгновенно.

Мы проходим мимо каких-то закрытых камер. «Это, – рассказывает Михаил Михайлович, – специальные помещения для опасных грузов (вплоть до радиоактивных материалов); скоропортящихся – с настраиваемым температурным режимом хранения, например, продуктов или медикаментов; шумоизолированные и вентилируемые помещения для животных. Есть и склады для ценных грузов, например предметов живописи, с системой газового пожаротушения и контроля уровня влажности».

Через грузовой терминал Шереметьева проходят и очень дорогие, элитные автомобили. В основном – из Германии в Китай. Ну а из Китая поступает львиная доля грузов e-сommerce.

С ростом спроса на услуги экспресс-перевозчиков всё более жёсткие требования стали предъявляться и ко времени таможенного оформления. «В марте, – рассказал и. о. начальника таможенного поста Аэропорт Шереметьево (грузовой) Максим Баландин, – для удобства участников ВЭД (внешнеэкономической деятельности) непосредственно на территории грузового терминала «Москва Карго» был организован таможенный пост фактического контроля, осуществляющий функции таможенного досмотра, оформления товаров физических лиц и экспресс-грузов. Благодаря внедрению электронного декларирования и электронного документооборота в части выпуска товаров, а также с учётом упрощённой процедуры таможенного декларирования экспресс-грузов при отсутствии проблем с документацией и отнесении ввозимого товара к «безрисковой» группе практически все отправления выпускаются день в день».

Таможенное оформление начинается, ещё когда груз в полёте. Проверяется правильность оформления документов, что позволяет определить, нужен ли досмотр или груз может пройти через «зелёный коридор». Хорошо зарекомендовавшие себя клиенты получают товар уже через пару часов.

В день таможня обрабатывает около 1200 деклараций. Наиболее дорогостоящие товары приходят из Европы: из Франции, Германии и Нидерландов, платёжеёмка и продукция Китая – за счёт количества. В прошлом году Шереметьевская таможня направила в российский бюджет 158 миллиардов рублей, плановое задание на нынешний – 164 миллиарда.

В тему

Все грузы проверяются на наличие наркотических средств, взрывчатки и оружия. Только в прошлом году таможенной службой было возбуждено порядка 40 уголовных дел.

Пассажиры в обход таможенных правил пытаются провезти из Китая в «промышленных» масштабах электронные платы, квадрокоптеры, электронные книги, наушники, смартфоны, планшеты, переходники, камеры и… чёрную икру. В Китай – табачные стики для электронных сигарет. С Кубы везут незадекларированные сигары, а из Европы – товары известных брендов и марихуану, из Латинской Америки – кокаин. Бывают и экзотические ЧП. Так, в багаже гражданки Вьетнама обнаружили детёнышей гиббона, а в носках гражданина России – 33 огранённых бриллианта.

Международный аэропорт Шереметьево входит в ТОП-10 аэропортов-хабов Европы, крупнейший российский аэропорт по объёмам пассажирских и грузовых перевозок. По итогам 2018 года аэропорт обслужил 45 млн 836 тыс. пассажиров, что на 14,3% превысило итоги 2017 года.

По итогам 2018 года Шереметьево стал лучшим по качеству обслуживания в категории крупнейших аэропортов Европы с пассажиропотоком более 40 млн пассажиров в год по результатам программы ASQ ACI и вошёл в топ-лист лучших аэропортов мира по версии Международного совета аэропортов — ACI Director General’s Roll of Excellence.

Шереметьево признан лучшим аэропортом мира по результатам глобального аналитического исследования британской компании Stasher.

Аэропорт Шереметьево – обладатель наивысшего рейтинга 5 звезд Skytrax.

Россия. ЦФО > Транспорт > lgz.ru, 30 октября 2019 > № 3255722

Иран смог отразить 33 миллиона кибератак в прошлом году

Министр информационных и коммуникационных технологий Ирана Мохаммад Джавад Азари Джахроми объявил во вторник, что своим проектом кибербезопасности под кодовым названием "Digital Fortress (Dejfa)" Иран смог отразить 33 миллиона кибератак в прошлом году.

Выступая с речью на саммите по кибербезопасности в Мюнхене на конференции по безопасности (MSC), иранский министр заявил, что "односторонность и использование США санкций является угрозой международной кибербезопасности, а решение глобальных проблем кибербезопасности заключается в использовании многосторонних механизмов".

Он выразил готовность Ирана принять участие и поддержать продолжающиеся переговоры по "Buzz Group", добавив, что "Иран будет и впредь эффективно играть роль в формировании международных инноваций в этом секторе".

Может ли Америка по-прежнему защищать своих союзников?

Как заставить сдерживание работать

Майкл О’Хэнлон – старший научный сотрудник и директор отдела внешнеполитических исследований Института Брукингса, автор книги «Парадокс Сенкаку: риск войны великих держав по незначительному поводу» (The Senkaku Paradox: Risking Great Power War Over Small Stakes, Brookings Institution Press, 2019).

Резюме США в своем военном планировании все еще слишком сфокусированы на классических концепциях и, по всей видимости, избыточно склонны к эскалации, что неприемлемо в мире, где война между ядерными державами считается крайней мерой.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, №5, 2019. © Council on Foreign Relations, Inc.

После окончания Второй мировой войны в стратегическом мышлении доминировала доктрина сдерживания. В простейшем виде сдерживание – это способность государства угрозами убедить другую страну в том, что издержки каких-либо действий – допустим, вторжения на территорию соседнего государства – перевесят выгоды. Именно такой была логика, лежавшая в основе концепции гарантированного взаимного уничтожения, разработанной в годы холодной войны: противник всегда способен нанести ответный ядерный удар, который приведет к полному уничтожению обеих стран. Делая издержки военных действий неприемлемо высокими, стороны надеялись таким образом сохранить мир.

Но для Вашингтона сдерживание никогда не сводилось исключительно к защите собственной территории. Выстроив послевоенную систему альянсов, которая составляет сегодня существенную часть мирового порядка, Соединенные Штаты разработали стратегию расширенного сдерживания. Согласно ей, США используют свою мощь, включая ядерный арсенал, для защиты союзников, среди которых особо выделяются Япония, Южная Корея и страны НАТО. Задача заключалась не только в том, чтобы удержать Советы от опрометчивых действий в Азии и Европе, но и успокоить союзников США. Германия и Япония (если привести лишь два примера), будучи абсолютно уверены, что Вашингтон гарантирует их безопасность, не станут предпринимать действий в сфере обороны, вроде создания собственной ядерной бомбы, которые могут дестабилизировать систему международных отношений.

Сегодня советской угрозы нет, но стратегия расширенного сдерживания остается краеугольным камнем глобальной силы Соединенных Штатов. Вашингтон по-прежнему – по крайней мере, на бумаге – рассматривает оружие (и, если потребуется, ядерное) как главное средство защиты своих союзников от агрессии.

Размещение вооруженных сил США за рубежом придает дополнительный вес американским обязательствам, поскольку любое нападение на союзника, вероятно, приведет к гибели американских солдат, что гарантирует военный ответ со стороны Соединенных Штатов. Сегодня два главных геополитических противника Вашингтона – Китай и Россия. Китай – усиливающаяся держава, бросающая вызов экономическому и технологическому превосходству Америки, а Россия при президенте Владимире Путине все больше настроена на подрыв возглавляемого США мирового порядка. Признавая угрозу, исходящую от Пекина и Москвы, лица, ответственные за оборону в администрациях Барака Обамы и Дональда Трампа, подчеркивали, что Вашингтону нужно поддерживать и даже укреплять традиционные стратегии сдерживания.

Однако вопрос в том, сдержат ли эти стратегии те виды агрессии, с которыми американцы могут столкнуться в XXI веке. Китай и Россия – не сверхдержавы наподобие СССР, который мечтал о мировом господстве; это ревизионистские державы, желающие бросить вызов существующему мировому порядку под руководством Соединенных Штатов и изменить его. Маловероятно, что Китай, например, станет помогать Северной Корее, если та попытается вторгнуться на территорию Южной Кореи и завоевать ее, как в годы Корейской войны. Куда более правдоподобно, что Китай будет потихоньку прощупывать решимость США. Например, отберет у Японии один из спорных (и необитаемых) островов в Восточно-Китайском море, которые известны в Китае как Дяоюйдао, а в Японии как Сенкаку. Хотя Соединенные Штаты формально обещали защищать эти острова, у КНР есть основания подозревать, что США не пожелают развязывать войну между двумя великими державами из-за каких-то никчемных скал в море. Но если Вашингтон не может твердо пообещать нанести удар возмездия, расширенное сдерживание становится бессмысленным. И последствия такой нерешительности окажутся более серьезными, чем потеря одного из островов гряды Дяоюйдао/Сенкаку.

Сомнения в надежности Вашингтона как союзника усугубились после избрания Дональда Трампа президентом в 2016 году. Он свёл на нет ценность альянсов, пренебрежительно отзывался об основных союзниках. Иногда Трамп прямо ставил под сомнение логику расширенного сдерживания: в июле 2018 г. он возмутился тем, что обязательство защищать Черногорию, члена НАТО, может привести к Третьей мировой войне. Подобная риторика не только придает больше смелости противникам США, но и подрывает доверие союзников, лишая их спокойствия. И чем больше союзники будут сомневаться в готовности Соединенных Штатов защищать их, тем больше будут стремиться обеспечить собственную безопасность самостоятельно. Это чревато распространением ядерного оружия и увеличением риска упреждающей или профилактической войны, не говоря уже о других последствиях.

С Трампом или без него насущные проблемы безопасности Соединенных Штатов не решаются только традиционным военным сдерживанием. Вашингтону необходимо заверить союзников, что он готов и способен выполнить договорные обязательства. Что еще важнее, ему нужно расширить подход к сдерживанию в свете меняющегося характера угрозы, исходящей от таких соперников, как Китай и Россия. Прежде всего, американским политикам следует разработать стратегии, сочетающие военные элементы с экономическими санкциями и другими формами несилового наказания. Такая стратегия снизила бы риск катастрофической войны, убедив неприятелей в том, что США готовы осуществить угрозы даже в эпоху, когда Китай и Россия не только разрабатывают более мощные вооружения, но и проявляют все больше желания применить их на практике.

Друг в беде

То, что США сталкиваются с проблемами восстановления доверия союзников, в общем, неудивительно. Заручиться доверием не так просто. На самом деле в вестфальском мире национальных государств такое даже противоестественно. Убедить одну страну доверить другой обеспечение своей национальной безопасности и, быть может, даже выживания – это противоречит интуиции, здравому смыслу и историческому опыту человечества. Хотя риторика Трампа подчас неблагоразумна, он просто вслух говорит о том, о чем многие уже давно подозревали: насколько ненадежно на самом деле зависеть от Соединенных Штатов.

Обнадежить других трудно еще и потому, что обещания защищать союзников не должны быть безоговорочными. Союзникам США не следует вести себя безрассудно, полагаясь на то, что Вашингтон придет на помощь, даже если они сами накличут на себя беду. В 1960-е гг. Южная Корея разработала планы так называемых обезоруживающих ударов для уничтожения лидеров Северной Кореи. Соединенные Штаты пытались снизить агрессивно-наступательный пыл своего союзника. А в 1965 г. Пакистан напал на Индию, веря в то, что защищен гарантиями США в области безопасности. Сейчас некоторые опасаются, что Саудовская Аравия может пойти на такую же авантюру в отношении Ирана. Как указал Трамп, критикуя недостаточные военные расходы стран НАТО, безусловная поддержка может поощрить иждивенчество союзников, поскольку те решат, что Вашингтон в любом случае оплатит счета на коллективную оборону.

И сдерживание, и доверие союзников требуют ясного и четкого сигнала о том, когда и как Соединенные Штаты их поддержат. Учитывая непоследовательность Трампа и его склонность к конфронтационной риторике, главное беспокойство вызывает поведение Вашингтона. Трамп ждал до июня 2017 г. (почти полгода после вступления в должность президента), чтобы подтвердить приверженность обязательствам по взаимной обороне в рамках НАТО. Он усомнился в том, что США придут на помощь союзнику, не выполняющему норматива 2% ВВП на оборонные нужды. По словам анонимных сотрудников Белого дома, процитированным The New York Times, Трамп сказал в приватной обстановке, что не видит смысла в НАТО и хотел бы выйти из этой организации. В июне он также назвал взаимные обязательства в сфере безопасности между Соединенными Штатами и Японией «несправедливыми». Еще раньше, в конце президентской кампании, он высказался в том духе, что Японии и Южной Корее лучше иметь собственное ядерное оружие, чтобы не зависеть от ядерных сил США.

До сих пор слова Трампа, к счастью, не причинили большого или непоправимого ущерба. Опрос, проведенный Центром общественного мнения Pew, выявил растущие сомнения союзников в надежности Соединенных Штатов (только 10% опрошенных немцев и 9% французов уверены, что Трамп будет «разумно вести себя в мировой политике»). Однако тот же опрос показал, что подавляющее большинство респондентов по-прежнему предпочитают США, а не Китай в качестве ведущей мировой державы. Непохоже, что мировой порядок под руководством Америки разваливается. Ни один из союзников не вышел из Договора о нераспространении ядерного оружия и не грозился это сделать. Никто из них не приступил к серьезному военному строительству или наращиванию вооружений. С 2014 г. НАТО немного выравняла распределение военных расходов. Однако большинство партнеров США в сфере безопасности все еще тратят скромные 1–2% ВВП на свои вооруженные силы – намного меньше, чем в годы холодной войны. Польша и страны Прибалтики увеличили оборонные расходы до двух процентов ВВП, но не предприняли мер по укреплению границ, чего можно было ожидать, если бы они действительно боялись российского вторжения. Союзники, может, и нервничают, но не впадают в панику и не меняют стратегий безопасности.

Более того, несмотря на риторику, Трамп укомплектовал администрацию чиновниками, приверженными идее присутствия за рубежом. Государственного секретаря Майка Помпео или помощника по национальной безопасности Джона Болтона (находившегося в должности с 9 апреля 2018-го по 10 сентября 2019 года – ред.) при всем желании невозможно причислить к «голубям» или сторонникам американского изоляционизма. Оборонный бюджет только нарастал в годы пребывания Трампа в Белом доме, президент направлял запросы в Конгресс о выделении дополнительных средств на разработку передовых вооружений. Размер американского воинского контингента за рубежом оставался неизменным, а в некоторых местах, таких, как восточный фланг НАТО, его численность даже выросла. Трамп провел в Вашингтоне встречи на высшем уровне с лидерами большинства стран (Японии и Южной Кореи, Польши и стран Балтии), занимающих передовые рубежи борьбы с Китаем и Россией, и заверил их, что они не окажутся в одиночестве в случае кризиса. В этом отношении, как это ни странно, в переходе власти от Джорджа Буша к Бараку Обаме, а затем к Дональду Трампу больше преемственности, чем перемен.

Это были правильные шаги. Однако и сдерживание, и сохранение доверия союзников – искусство, требующее постоянного внимания, поскольку и те, и другие усилия находятся под наблюдением. Соединенным Штатам следует не только избегать легкомысленных угроз, касающихся выхода из альянсов, но и сделать свои военные обязательства более надежными, используя способы, не требующие размещения дополнительного воинского контингента за рубежом. Например, Вашингтон мог бы повысить свои возможности в Польше, укрепив материально-техническую базу и штабы (по недавней рекомендации Атлантического совета), а также договорившись о размещении американских войск на постоянной, а не ротационной основе. Но наиболее назревшие политические изменения находятся не в сфере планирования военного присутствия министерством обороны. Они связаны с искусством государственного управления – необходимо объединить экономические и военные инструменты для разработки новой и более реалистичной концепции сдерживания.

Новая разновидность сдерживания

В двух главных стратегических документах администрации Трампа, Стратегии национальной безопасности (СНБ) 2017 г. и Стратегии национальной обороны (СНО) 2018 г., подчеркивается: соперничество Соединенных Штатов с двумя великодержавными конкурентами – Китаем и Россией – обостряется. В СНО обе эти страны названы ревизионистскими державами, которые хотят сформировать миропорядок согласно своей авторитарной модели. Наиболее примечательно, что Трамп увеличил ежегодный оборонный бюджет США примерно на 100 млрд долларов с тех пор, как стал президентом, включив в него щедрое финансирование модернизации высокотехнологичных вооружений в числе прочих приоритетных направлений.

Но в рамках усилий по укреплению сдерживания важно задаться вопросом, а каков сценарий начала войны с Китаем или Россией. Иными словами, где и каким образом может провалиться доктрина сдерживания и, в частности, расширенного сдерживания?

Китай и Россия знают, что в военном отношении они слабее Соединенных Штатов. Поэтому маловероятно, что кто-то из них начнет масштабное и неожиданное наступление на американского союзника, которое потребовало бы от США ударов возмездия. Трудно представить себе, например, что Китай вторгнется на основные острова Японии, где дислоцирован 50-тысячный американский контингент, или что Россия попытается аннексировать страну НАТО, пусть даже небольшое прибалтийское государство. И Пекин, и Москва в курсе, что подобная открытая агрессия встретит решительный отпор Вооруженных сил Соединенных Штатов.

Намного легче представить себе, что Пекин или Москва совершат акт ограниченной агрессии, прощупывая решимость Вашингтона. Россия может, как она это уже делала на Украине, отправить так называемых «зеленых человечков» – солдат в армейской униформе без опознавательных знаков – в небольшой город на востоке Эстонии под предлогом защиты этнических русских жителей. Путин заявил о праве защищать русскоговорящее население, где бы оно ни находилось, особенно на территории бывшего СССР, что обеспечивает ему подходящий предлог для агрессии. Однако в действительности он может мечтать «откусить» кусок территории страны – члена НАТО, тем самым поставив альянс перед непростым выбором. Должны ли силы альянса нанести контрудар, как того требует пятая статья Североатлантического договора, гарантирующая коллективный ответ в случае нападения? Путин, возможно, предположит, что 29 стран НАТО будут ломать голову над выбором надлежащей реакции. Если члены блока, надеясь избежать войны между крупными державами из-за небольшого локального вторжения, не выполнят обязательства согласно пятой статье, это породит сомнения относительно ключевой цели альянса.

Или, как говорилось выше, Китай оккупирует один или более островов Сенкаку/Дяоюйдао. На никчемные островки претендуют Китай и Япония. Соединенные Штаты не заняли официальной позиции по этому вопросу, но признают, что сейчас островами управляет Япония, и что, следовательно, их договор о безопасности с Токио относится и к защите островов. Такая сложная и запутанная ситуация способна обернуться крахом политики сдерживания. Пекин может попытаться захватить один из островов, чтобы, не переходя к серьезной агрессии, послать сигнал Японии и США, что недоволен некоторыми аспектами послевоенного порядка в Тихоокеанском бассейне. Он может понадеяться на то, что ему удастся принудить Японию к переговорам и некоему унизительному компромиссу либо вбить клин между Токио и Вашингтоном. Это поставило бы Японию в более уязвимое положение и лишило бы уверенности при разрешении других проблем в предстоящие годы. Тем самым был бы расчищен путь для китайского доминирования в Восточной Азии и западной акватории Тихого океана.

Ограниченные наступления неприятеля поставят трудные вопросы перед американскими политиками. Я бы назвал это «парадоксом Сенкаку». Следует ли Вашингтону из-за сравнительно бесполезных территорий ради сохранения репутации втягивать в потенциальный ядерный конфликт крупные державы? Или лучше признать, что ставки слишком малы для оправдания подобных рисков? В случае ограниченной агрессии неприятеля в отношении, по сути, ничтожной цели полномасштабный ответ, который диктуется логикой традиционного расширенного сдерживания, представляется совершенно непропорциональной реакцией. С другой стороны, неприемлемо и отсутствие ответа, поскольку это противоречит договорным обязательствам Америки.

Выходом из парадоксальной ситуации является стратегия асимметричной обороны. Соединенным Штатам не следует формально отказываться от возможности полноценного военного ответа на ограниченную (и, вполне возможно, не катастрофическую) агрессию против союзников. На самом деле генерал-лейтенант Джон Висслер, который командовал Третьим экспедиционным корпусом морской пехоты США в Японии, был прав, когда утверждал в 2014 г., что, если потребуется, две страны совместными усилиями справятся с изгнанием китайцев с островов Дяоюйдао/Сенкаку. Однако на практике Соединенным Штатам нужны другие альтернативы – как до возникновения кризиса, так и после него.

Осуществляя стратегию сдерживания, Вашингтону в первую очередь следует по возможности избегать пролития крови в противостоянии с другой державой. Соединенным Штатам нужно готовить ответы на мелкомасштабную агрессию, делая акцент на экономическую войну и особенно санкции. Прежде всего вооруженные силы США должны создать оборонительный периметр, чтобы у Китая или России не разыгрался аппетит в отношении дальнейшей агрессии. В случае усугубления кризиса Вашингтон и его союзники могут попытаться применить меры косвенного военного воздействия – например, нанести удар по танкерам в Персидском заливе, везущим нефть в Китай. Такая реакция, по крайней мере, поначалу, позволит локализовать конфликт на значительном расстоянии от берегов любой крупной державы, чтобы дать враждующим сторонам больше времени для отказа от дальнейшей эскалации. Однако стержнем должна быть экономическая война, а военная сила может ее лишь поддерживать.

Такой подход поможет убедить потенциального противника, что он больше потеряет, нежели приобретет в случае применения силы, особенно если США и союзники примут надлежащие подготовительные меры, позволяющие любые ответные действия. Суть подхода в том, чтобы наказание за непослушание было соизмеримо с начальной агрессией, но сохранялся потенциал для эскалации в случае необходимости.

Чтобы санкции были экономически действенными, Соединенным Штатам и союзникам предстоит выявить уязвимость своих цепочек поставок, финансовых сделок и других экономических связей. Им нужно разработать стратегии снижения уязвимости – например, за счет наращивания запасов основных минералов и металлов, необходимых для оборонной промышленности, многие из которых сегодня поступают в основном из КНР. США следует предпринять шаги по снижению чрезмерной зависимости от Китая в плане ключевых производственных элементов и товаров. Вашингтон мог бы ограничить импорт в критически важных отраслях конкретным процентом. Европейским государствам надо совершенствовать инфраструктуру, необходимую для импорта сжиженного природного газа из США и других стран в качестве запасного варианта, если поступление энергоносителей из России прервется во время острого кризиса.

Стратегия, основанная на санкциях, была бы благоразумной, пропорциональной и отнюдь не слабой мерой. Если Пекин или Москва откажутся отступить или иначе разрешить спор после ввода санкций Соединенными Штатами и их союзниками, Вашингтон может поднять ставки. Поняв, что стратегические цели государства-агрессора становятся фундаментально враждебными или подозрительными, Вашингтон может попытаться не только наказать виновника за конкретные действия, но и ограничить рост его экономики в будущем. Со временем контроль над экспортом и постоянные санкции заменят временные карательные меры. Такая стратегия потребует поддержки со стороны основных союзников, и это еще одна причина, по которой Вашингтону нужно реагировать на подобные кризисы благоразумно, терпеливо, избегая эскалации, чтобы укрепить коалицию, а не отпугнуть ключевых партнеров.

Поддержание мира

В своей книге «Все меры, кроме войны» (All Measures Short of War), изданной в 2017 г., Томас Райт убедительно доказывает, что мировые порядки не терпят крах в одночасье. Они оспариваются, ослабевают и размываются в ключевых регионах, где непосредственно сталкиваются интересы соперничающих держав. Западная акватория Тихого океана и Восточная Европа – именно те регионы, где подобная динамика сегодня наиболее вероятна.

Но Китай и Россия не настолько безрассудны, чтобы атаковать территорию союзника, имеющего большое значение для США. Американская политика сдерживания пока еще не деградировала до такой степени – даже в эпоху Трампа. Опасные сценарии будут развиваться в так называемых серых зонах конфликта, где концепции ведения классических войн вряд ли применимы. Насколько можно судить со стороны, США в своем военном планировании все еще слишком сфокусированы на классических концепциях и, по всей видимости, слишком склонны к эскалации, что неприемлемо в мире, где война между ядерными державами считается крайней мерой. Лишь тактика сдерживания, в которой принимается во внимание это требование современности и планы разрабатываются с учетом всего инструментария государственного управления, а не только военной силы, способна ответить на вызовы конкуренции крупных держав и сохранить непоколебимость системы альянсов под американским руководством.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2019 > № 3201297 Майкл О'Хэнлон

Дочь посла

Записки Мисс Икс

Грейс Кеннан-Варнеке – председатель совета Национального комитета по американской внешней политике. Дочь Джорджа Кеннана, американского дипломата и исследователя международных отношений, автора основополагающей статьи «Истоки советского поведения».

Резюме «Позвольте представить вам Грейс Кеннан. Она дочь Джорджа Кеннана, руководителя отдела политического планирования в Госдепартаменте». Отец только что написал статью для Foreign Affairs, но по правилам Госдепартамента подписал ее просто «Икс».

Данный текст – отрывок из книги воспоминаний Daughter of the Cold War – A Memoir, которая вышла в издательстве Pittsburgh University Press в 2018 году. Публикуется с любезного разрешения издательства.

В декабре неожиданно позвонила мама: «У нас большая новость. Твоего отца назначили послом в Советском Союзе. Мы переезжаем в Москву». Это означало, что наш дом в Принстоне будет сдан в аренду, Джоан останется жить у друзей, чтобы закончить учебный год, а у меня больше не будет родительского дома. Новость очень меня взволновала.

2 апреля 1952 г. мы с родителями встретились в Вашингтоне на церемонии приведения посла к присяге. Это было первое официальное мероприятие, на котором я присутствовала. The Washington Post опубликовала фотографию нашей семьи: у меня испуганный вид, как у оленя, ослепленного автомобильными фарами, зато мама выглядит очень оживленной и привлекательной. В подписи под фото нас перепутали – к моему огорчению и маминой радости. Я оказалась миссис Кеннан, а она – Грейс. Кстати, беременность моей матери тогда была уже заметной, но фотографу удалось это скрыть.

С того назначения отца меня начали представлять как его дочь: «Позвольте представить вам Грейс Кеннан. Она дочь Джорджа Кеннана, руководителя отдела политического планирования в Госдепартаменте». Отец только что написал статью для Foreign Affairs, но по правилам Госдепартамента подписал ее просто «Икс», хотя вскоре авторство было раскрыто. Продвинутые друзья называли меня Мисс Икс, чтобы подчеркнуть, что знакомы с материалом о политике сдерживания СССР. Позже ее перепечатали в журнале Life, и она привлекла еще больше внимания. Стыдно признаться, но тогда я даже не читала знаменитую статью, а вот называться Мисс Икс было приятно.

Учитывая возраст матери (ей был 41 год) и примитивные условия в советских больницах в то время, родители приняли решение, что в начале мая отец поедет в Москву один, а мама с трехлетним Кристофером останется в Бонне, в Германии, до рождения ребенка. Новая беременность матери меня шокировала. Как это может быть, если я учусь уже на втором курсе колледжа? Матери моих однокурсников не рожали детей. Мои друзья признавали, что считают это странным, но никто из нас не говорил вслух о щекотливом моменте – оказывается, мои родители занимаются сексом.

Однажды, вернувшись после морской прогулки, когда нашу лодку едва не перевернул огромный кит, я получила телеграмму. На желтом листе бумаги сообщалось, что в Бонне у меня родилась сестра Венди Антония. Родители не привыкли использовать телефон. Я была убеждена, что встреча с китом имеет космическую связь с рождением Венди, поскольку оба события в равной степени невероятны.

Мы с Джоан на пароходе отправились в Бремен, а потом поездом до Бонна, чтобы увидеть маму, Кристофера и маленькую Венди. А 1 июля впятером мы вылетели из Берлина в Москву на самолете правительства США. По дороге из аэропорта Шереметьево нас поразили огромные рекламные щиты. Поскольку все в Советском Союзе принадлежало государству, надписи были короткими: ПЕЙТЕ МОЛОКО, ЕШЬТЕ ХЛЕБ! ХРАНИТЕ ДЕНЬГИ В СБЕРЕГАТЕЛЬНОЙ КАССЕ!

Мы обосновались в Спасо-хаус – 50-комнатном особняке дореволюционной постройки, который служит резиденцией американского посла в Москве. Как сотрудник внешнеполитической службы, отец занимался его оборудованием после восстановления дипломатических отношений между США и СССР в 1933 году. В центральной части особняка располагался огромный беломраморный зал, все спальни размещались на втором этаже и выходили на балюстраду, откуда можно было наблюдать за теми, кто находился внизу, в чудесном бальном зале. О нас заботились дворецкий, повар, няня и горничные – нам не нужно было и пальцем шевелить. Кухня, а также многие помещения на нижнем этаже и в мезонине были для нас закрытой зоной. Как-то утром, открыв одну из дверей, я увидела женщину, которая на зингеровской машинке подшивала шелковые шторы. Я даже не подозревала о ее существовании. Джоан не понравилось в Спасо-хаусе, и ее отправили на лето к дедушке с бабушкой в Норвегию.

Я получила работу в посольстве США и была этим очень взволнована. Моей задачей было печатать входящие телеграммы по утрам и выполнять обязанности секретаря по протоколу днем. Разумеется, студентка Рэдклиффа – и к тому же дочь посла – разбиралась в протоколе. Работать с телеграммами было интересно. Они приходили со всего мира в зашифрованном виде, после расшифровки их отдавали мне, чтобы я их напечатала. Я ощущала причастность ко всем мировым кризисам.

Но протокольная работа! Я подписывала карточки сотрудников посольства и отправляла их в другие диппредставительства по случаю национальных праздников и особых событий. Например, когда умерла Эва Перон, я поставила на всех карточках буквы pc (pour condoler – «глубокие соболезнования») и отправила в посольство Аргентины. Когда прибыл новый посол Эфиопии и получил официальную аккредитацию, я спросила свою предшественницу, которая теперь выполняла другие обязанности, что делать. «Просмотрите файлы, найдите аналогичное письмо, сделайте копию и направьте в офис посла на подписание», – ответила она. Я выполнила инструкции. После этого посол Эфиопии неожиданно прибыл к нам, чтобы встретиться с отцом. Оказалось, что в файле было два разных поздравительных письма. Одно для дружественных государств, написанное от первого лица и заканчивающееся фразой: «Надеюсь на продолжение тёплых отношений, которые всегда были между нашими странами». Второе предназначалось для стран, с которыми таких отношений не было, оно было написано от третьего лица и не содержало последнего предложения. По незнанию я отправила эфиопскому послу второй вариант. Правительство Эфиопии решило, что США разрывают дружественные отношения с Аддис-Абебой, поэтому посол прибыл, чтобы выразить обеспокоенность неожиданным поворотом. Выяснилось, что письмо подготовила я, и по поручению отца замглавы миссии Элим О'Шонесси освободил меня от протокольных обязанностей. С этого момента я проводила послеобеденные часы, заполняя каталожные карточки в библиотеке посольства. Вот так работа для дочери посла!

Летом 1952 г. участие США в Корейской войне набирало обороты. По всей Москве были развешаны антиамериканские плакаты. На одном из них ухмыляющийся американский солдат шприцем вводил микробы съежившейся от страха кореянке. Но, несмотря на напряженную обстановку, Москва очаровывала. Цвели розы, в парках люди ели мороженое и наслаждались теплой погодой. Я познакомилась с молодыми сотрудниками британского и голландского посольств, мы встречались после работы, гуляли по аллеям парка Горького и иногда покупали мороженое. Сидеть на траве запрещалось. Мы также предприняли несколько поездок за город – иностранцам разрешалось перемещаться в пределах 25 миль (40 км) от Москвы. Однажды мы совершили ночную прогулку на катере по Москве-реке и недавно построенному Каналу имени Москвы, чтобы увидеть гигантскую статую Сталина. В этой поездке нам удалось немного пообщаться с русскими пассажирами. «Откуда вы?», – спрашивали они, а когда мы отвечали, они шептали: «Добро пожаловать! Мы рады, что вы приехали в нашу страну». Эта благожелательность резко контрастировала с официальной враждебной пропагандой, каждый раз такое общение было сродни провозу контрабанды.

Это была еще сталинская эпоха, и мы сталкивались с суровыми реалиями советской жизни. За пределами Спасо-хауса и посольства за моим отцом постоянно следили пять сотрудников КГБ в штатском – «ангелы-хранители», которые были выделены советским правительством для обеспечения его безопасности. Если отец отправлялся на прогулку, два агента шли по бокам, один сзади, еще двое следовали в машине.

Однажды вечером мы с родителями смотрели спектакль по пьесе Чехова «Дядя Ваня». Агенты, как обычно, заняли места позади нас, пятерым зрителям было приказано покинуть театр. Они безропотно встали и вышли. В антракте молодой человек, сидевший рядом, завел со мной разговор. Слушать его и практиковаться в русском было интересно. Я узнала, что он учится в МГУ. Во втором антракте студента вывели из зала суровые мужчины в серых костюмах. После того случая отец практически перестал ходить в театр.

Персона нон грата

Возвращение в Рэдклифф после бурной жизни в Москве казалось космической переменой. В моей голове постоянно всплывали образы Кремля. Я решила расстаться с Ли до возобновления занятий и отправилась в дом его родителей. Увидев его в гостиной, я сделала глубокий вдох и выпалила: «Думаю, нам не нужно больше встречаться. Мы слишком молоды». Он не стал меня уговаривать, но пригрозил самоубийством. Его реакция меня напугала. Я ощущала ответственность за его жизнь, но в то же время меня раздирали противоречивые чувства. Наверное, он очень меня любил и думал, что не сможет жить без меня. Но я не была готова к таким серьезным обязательствам. Поэтому мы расстались, я начала встречаться с новыми людьми, наслаждалась жизнью, каталась на лыжах, ходила в джаз-клубы и любительский театр.

Через несколько недель после начала семестра я отправилась с новым кавалером на концерт в центре Бостона. По пути мое внимание привлек мальчик, продававший вечерние газеты, – я услышала слово «Москва». Подойдя ближе, я разобрала, что он говорил: «Покупайте газету! Посол Кеннан выслан из Москвы!». Пораженная, я пролистала газету, но смогла понять только, что советский лидер Иосиф Сталин объявил моего отца персоной нон грата. Что произошло? Я побежала к телефону-автомату и набрала номер общежития, но никаких сообщений для меня не было. Я высидела концерт, но не слышала ни одной ноты. Что могло измениться так быстро? «Персона нон грата» – это звучало очень серьезно. Только на следующий день я получила телеграмму от отца из Женевы. Сообщение было коротким: он подтвердил новость и добавил, что мама с детьми скоро покинут Москву и присоединятся к нему в Германии.

Утренние газеты, к счастью, публиковали некоторые подробности. Факты были просты, хотя на самом деле все было гораздо сложнее. Мой отец покинул Москву 19 сентября 1952 г. на американском самолете, который должен был доставить его на конференцию НАТО в Лондоне. По маршруту была предусмотрена и остановка в Берлине. Поскольку любая информация из Москвы тогда была важной, немцы организовали пресс-конференцию прямо в аэропорту. В конце мероприятия молодой журналист спросил отца, как ему живется в Советском Союзе. Отец, разочарованный атмосферой холодной войны в Москве, где у него не было контактов с высшим руководством СССР, зато за ним постоянно следили агенты КГБ, ответил, что жизнь в советской столице напоминает ему пребывание в Бад-Наухайме в начале Второй мировой войны. Там он тоже был изолирован от местного населения, но тогда его вместе с другими американскими дипломатами содержали в охраняемом здании. Больше вопросов не было.

Отец посетил конференцию НАТО в Лондоне и вернулся в Германию. Но перед обратным перелетом в Москву в газете «Правда» 26 сентября была напечатана длинная статья, в которой отец подвергся нападкам, его назвали «клеветником», который «самозабвенно врет». Враждебность предвещала дальнейшее ухудшение ситуации, поэтому отец остался в Западной Европе и успел встретиться с моей сестрой Джоан, учившейся в Швейцарии. Именно там спустя неделю сотрудник американского консульства вручил отцу официальную бумагу, в которой говорилось, что в свете событий в берлинском аэропорту Темпельхоф советское правительство «объявляет г-на Кеннана персоной нон грата и настаивает на его отзыве с поста посла Соединенных Штатов Америки в Советском Союзе».

Официальной причиной высылки отца стало то, что он сравнил жизнь в Советском Союзе с жизнью в фашистской Германии – крайне недипломатичная ассоциация. Я не могла понять, как мой обожаемый отец, который всегда был для меня примером дипломатичности, мог допустить подобный промах. Вопросы роились в моей голове, но здесь, в Кембридже, никто не мог на них ответить. Друзья старательно делали вид, что ничего не случилось, а я чувствовала себя оторванной от семьи.

Объявленный персоной нон грата, бывший посол Кеннан не мог вернуться в Москву, а моя мать с младшими детьми оставалась в советской столице. Как я узнала позже, отъезд из Москвы стал звездным часом моей матери, но из-за природной скромности она никогда об этом не говорила. Госдепартамент проинформировал ее о высылке отца до публикации в прессе. До отъезда она продолжала выполнять свои обязанности: устраивала официальные ланчи и посещала торжественные приемы. После официального объявления у нее было всего три дня на сборы. При этом она постоянно занималась 4-месячной Венди и 4-летним Кристофером, хотя ей, конечно, помогала няня.

Госдепартамент получил разрешение, чтобы правительственный самолет доставил маму с детьми и няню-датчанку в Германию. Это был разгар холодной войны, весь западный дипкорпус собрался в аэропорту, чтобы попрощаться с Кеннанами, оказать поддержку моей матери и выразить негодование в связи с высылкой отца. Чтобы добавить драматизма, военные атташе некоторых стран явились в парадной форме, с орденами и медалями.

Секретарь моего отца, Дороти Хессман, комично описала тот эмоциональный отъезд в письме, которое я позже получила в Рэдклиффе. Тогда в аэропортах не было жестких мер безопасности, и провожающие стояли на поле, наблюдая, как семья поднимается в самолет и как грузят багаж. Когда все поднялись на борт, на земле остался только один член экипажа, который должен был следить за запуском двигателей. Поскольку США и СССР тогда были противниками, американские самолеты редко прилетали в Москву, так что, скорее всего, это был опытный, высокопоставленный офицер ВВС. Когда двигатели заработали, он подал сигнал опустить трап, чтобы подняться в самолет. «Нет, – сказал советский представитель, – это разрешено делать только один раз».

Самолет должен был улететь, но не мог этого сделать без офицера ВВС, поэтому он снова попросил трап. Но советский сотрудник, стоявший в окружении коллег в военной форме с каменными лицами, снова отказал. Идиотизм ситуации был очевиден. В итоге офицеру спустили веревку, и ему пришлось карабкаться вверх, что было довольно сложно – мешал лишний вес. Наконец ему удалось забраться в самолет. Все это происходило на глазах провожающих, которые хохотали, понижая пафос момента и подчеркивая глупость советской бюрократии.

В ноябре родители наконец вернулись в Штаты из Германии, и отец рассказал мне свою версию событий. Он думал, что пресс-конференция в аэропорту уже закончилась, когда привел то сравнение. Он утверждал, что замечание было не для публикации. По его мнению, определяющим фактором высылки стала его роль неофициального лидера дипкорпуса в Москве. Он говорил по-русски, активно читал советскую прессу и хранил тысячи карточек, на которых мелким почерком записывал перемещения и публичные заявления советских политических и военных руководителей. Эта система позволяла ему связывать воедино все точки. Тщательно изучая свои записи и вдобавок применяя интуицию, отец снискал репутацию провидца. В результате анализа советской прессы у него всегда складывалась более полная картина происходящего, чем у коллег-дипломатов, которые регулярно приезжали в посольство США, чтобы выслушать его идеи, прежде чем отправлять депеши. Поток визитеров в посольство, безусловно, заметили и в Кремле. Кроме того, отец был убежден: Сталин не забыл, что именно он вышел к толпе людей, собравшихся у американского посольства в день, когда в мае 1945 года закончилась война.

Отец также считал, что определенную роль сыграло его участие в обнаружении подслушивающего устройства КГБ в резиденции посла. Сотрудники дипмиссии подозревали, что жучок могли установить и в верхней гостиной в Спасо-хаусе, которую недавно перекрашивала бригада советских мастеров. Поскольку в огромном бальном зале было неуютно, семья обычно собиралась в гостиной наверху. Два техника прибыли из Вашингтона под видом продавцов меха. Один из них попросил отца позвонить секретарю, Дороти, и попросить ее приехать в резиденцию, чтобы он мог продиктовать депешу. Отец не хотел этого делать, поскольку главным для себя считал работу дипломата, а не участие в шпионских играх. Пока отец диктовал Дороти текст старой телеграммы, небольшое устройство – размером меньше карандаша – было обнаружено в деревянном изображении печати Соединенных Штатов, которое висело на стене в гостиной. Микрофон одновременно передавал и принимал сообщения и включался дистанционно.

Устройство не удавалось обнаружить раньше, поскольку КГБ выключало его при рутинных проверках на прослушку. Жучок технологически был более продвинутым, чем аналогичные американские приборы. Мне рассказали о прослушивающем устройстве, когда я жила в Спасо-хаусе, но запретили об этом говорить. Однако я не знала, что Госдепартамент попросил отца положить жучок в карман, когда он отправился на конференцию НАТО в Лондон, поскольку послов запрещено досматривать. Узнав, что это маленькое устройство (сейчас его можно увидеть в Международном музее шпионажа в Вашингтоне) стоило отцу его дипломатической карьеры, я была очень раздосадована необходимостью хранить молчание. Спустя восемь лет постпред США при ООН Генри Кэбот Лодж продемонстрировал жучок как доказательство советского шпионажа, и мы, Кеннаны, почувствовали, что справедливость все же восторжествовала.

Мои родители и младшие дети встретились в Германии, но им не разрешали вернуться домой. Госдепартамент потребовал, чтобы они остались в Бонне до ноябрьских выборов. Дуайт Эйзенхауэр бился с Эдлаем Стивенсоном. Отец писал в дневнике: «Как мое присутствие в стране может быть опасно для Демократической партии – я не мог себе представить ни тогда, ни сейчас. Но я был раздавлен случившимся и не мог бороться».

Родителей разместили в правительственных апартаментах в Бонне. Я узнавала об их жизни в основном из газет или редких писем. Родители по-прежнему считали, что телефон можно использовать только для вопросов жизни и смерти. Но из-за того, что им не разрешали вернуться домой, у меня сложилось ощущение, что случилось что-то постыдное. Будучи членом семьи Кеннанов, я думала, что публичное осуждение ляжет и на меня.

Сначала еще была надежда на новый пост. Каждую неделю The New York Times или The Washington Post писали о возможном назначении: Кеннан отправится в Швейцарию, или в Японию, или в Израиль. Я мечтала о катании на лыжах в Альпах, изучении японского и о том, что увижу Мертвое море. Возможно, опасаясь соперничества, госсекретарь Джон Фостер Даллес больше не хотел видеть моего отца в Госдепе. Спустя три месяца отец подал в отставку. Ему было всего 49 лет.

Наше будущее было неопределенным и пугающим. Во-первых, у нас не было постоянного дохода. Я заполняла заявку на стипендию в Рэдклиффе и в графе «Доходы» писала 00.00 долларов. К счастью, стипендию одобрили. Дома я всегда видела отца огорченным и злым. Он чувствовал, что его предали: не только Сталин, но и Госдепартамент, которому он посвятил жизнь. В его голосе стали звучать саркастические нотки, он начал жалеть себя. Мне было грустно видеть его таким, но делиться своей болью с друзьями казалось неуместным. Позже отец получил небольшую пенсию, но жизнь нашей семьи безвозвратно изменилась. Я перестала быть «дочерью посла».

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2019 > № 3201296 Грейс Кеннан-Варнеке

Истоки китайского поведения

Начали ли Вашингтон и Пекин новую холодную войну?

Одд Арне Вестад – профессор истории и международных отношений Йельского университета, автор книги The Cold War: A World History.

Резюме По характеру противостояние США и КНР будет отличаться от того, что наблюдалось в годы холодной войны, но это не отменяет актуальности советов Джорджа Кеннана. Соединенным Штатам нужно сохранять и углублять отношения со странами Азии.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 5, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В феврале 1946 г., когда началась холодная война, поверенный в делах посольства США в Москве Джордж Кеннан отправил Государственному департаменту телеграмму из 5 тысяч слов, в которой попытался объяснить поведение СССР и в общих чертах описать правильные меры реагирования на него. Год спустя текст его знаменитой «длинной телеграммы» был дополнен и оформлен в виде статьи для журнала Foreign Affairs «Истоки советского поведения», подписанной псевдонимом Икс. Кеннан доказывал реальность марксистско-ленинской идеологии и утверждал, что это мировоззрение плюс глубинное сознание незащищенности являются движущей силой советского экспансионизма. Однако это не означает неизбежности прямой конфронтации, указывал он, поскольку Кремль «без сожаления может отступить под напором превосходящей силы». Следовательно, для обеспечения долгосрочной безопасности Соединенным Штатам следует сдерживать советскую угрозу. Если они будут это делать, советская держава рано или поздно рухнет. Иными словами, сдерживание было необходимой и достаточной мерой.

Постулаты Кеннана стали хрестоматийными для тех, кто пытался понять конфликт между США и Советским Союзом. Всегда противоречивая стратегия сдерживания, которую не раз пересматривали (в том числе и сам автор), определяла политику Вашингтона до окончания холодной войны. И, как предсказывал Кеннан, когда пришел конец, он стал следствием не столько силы и постоянства Соединенных Штатов и их союзников, сколько слабости и противоречий советской системы.

Сегодня, спустя более 70 лет, США и их союзники снова сталкиваются с коммунистическим соперником, считающим Соединенные Штаты недружественной страной, стремящимся к региональному доминированию и влиянию во всем мире. Для многих, в том числе в Вашингтоне и Пекине, аналогия слишком очевидна: поскольку между двумя государствами началась холодная война, американским политикам нужна обновленная версия стратегии сдерживания. В апреле этого года директор департамента политического планирования Госдепартамента Кайрон Скиннер (именно эту должность занимал Кеннан, когда была опубликована его «телеграмма») открыто заявила о необходимости подобной статьи на сей раз в отношении Китая.

Однако если рассмотреть вопрос в свете исследования Кеннана и предпринять серьезную попытку понять основные движущие мотивы другой стороны, различия станут столь же очевидными, как и параллели. Именно эти различия между мотивами Советов тогда и китайцев сегодня могут спасти мир от очередной холодной войны.

От богатства к влиянию

В современном Китае в глаза бросаются два факта. Первый заключается в том, что страна только что пережила период экономического роста, подобного которому мир ранее не видел. Второй – она все больше и больше напоминает диктатуру, поскольку управляется неизбираемой и несменяемой компартией, которая сажает людей в тюрьмы за убеждения и ограничивает все формы свободы слова, собраний и объединений. Все указывает на то, что при Си Цзиньпине Коммунистическая партия Китая (КПК) намерена свернуть даже те ограниченные свободы, которые народ обрел в эпоху реформ Дэн Сяопина. К тому же партия, возможно, хочет поставить на колени частный бизнес, откровенно вмешиваясь в управление предприятиями.

За подобной политикой стоят растущие идеологические притязания на то, что китайская модель развития превосходит западную. В 2017 г. Си заявил, что Пекин «прокладывает новый путь к модернизации для других развивающихся стран» и «предлагает новый вариант другим странам и народам, желающим ускорить свое развитие при сохранении независимости». По мнению КПК, разговоры Запада о демократии – лишь предлог для того, чтобы лишить более бедные страны суверенитета и экономического потенциала. А поскольку КНР для достижения экстремальных темпов экономического роста понадобилась диктатура, она может пригодиться и другим странам. Подобные утверждения не вызывают большого восторга за рубежом, но многие китайцы верят в партийную версию, считая вместе с Си, что благодаря руководству компартии китайское государство добилось совершенно новых позиций, уверенно и по праву заняло место ведущей державы Востока. Такие взгляды – следствие беспрецедентного повышения уровня жизни в Китае и роста китайского национализма. КПК ведет неустанную пропаганду величия и праведности Китая, а китайские граждане, небезосновательно гордящиеся достижениями, с энтузиазмом подхватывают эти лозунги. Партия также утверждает, что внешний мир, особенно США, всеми силами старается затормозить прогресс КНР и не допустить ее дальнейшего укрепления, как это прежде делала советская пропаганда.

Интерпретация истории Китая руководством КПК делает китайский национализм еще более зловещим. Нынешние лидеры внушают гражданам, что история с середины XIX века до прихода к власти коммунистов в 1949 г. – сплошная череда унижений иностранными державами. Хотя в этой трактовке есть доля правды, КПК также делает устрашающие заявления о том, что только компартия способна защитить китайцев от эксплуатации в будущем. Партийные боссы не решаются прямо сказать, что стране нужна диктатура, потому что китайцы совершенно не способны к самоуправлению, им приходится утверждать, что концентрация власти в руках верхушки необходима для защиты от притеснений со стороны иностранцев. Однако чрезмерная централизация может иметь тяжелые последствия. Как правильно отметил Кеннан, говоря о Советском Союзе, «если произойдет?нечто?такое,?что?нарушит?единство?и?эффективность?партии?как политического инструмента, то Советская?Россия?может?мгновенно превратиться из одной?из?сильнейших?в одну?из?самых?слабых и?жалких?стран мира».

Еще один тревожный аспект современного китайского национализма заключается в том, что, будучи де-факто империей, страна пытается вести себя так, как если бы она была государством одной нации. Более 40% территории Китая – Внутренняя Монголия, Тибет, Синьцзян – изначально населена народами, которые не считают себя китайцами. Хотя правительство предоставляет особые права национальным меньшинствам, их родные края стали частью новой концепции великой китайской нации и на 98% заселились этническими китайцами (или «ханьцами», как правительство предпочитает называть коренную нацию). Те, кто оказывают сопротивление, попадают в тюрьмы и лагеря, как и те, кто требовал подлинного самоуправления в советской империи.

Во внешней политике китайское правительство поддерживает худшие антиутопии мира – например, Северную Корею – и угрожает соседям, в том числе демократическому правительству Тайваня, который Пекин считает своей отколовшейся провинцией. Многие подобные действия не приносят Китаю ни политических, ни дипломатических дивидендов. Милитаризация Китаем отдаленных островков в Южно-Китайском море, споры с Японией по поводу островов Сенкаку/Дяоюйдао и попытки наказать Южную Корею за приобретение у США передовых систем противоракетной обороны рикошетом ударили по самому Китаю. Восточная Азия сегодня гораздо настороженнее относится к целям Пекина за рубежом, чем десятилетие назад. Например, согласно Центру исследования общественного мнения Pew, процент жителей Южной Кореи, благожелательно относившихся к росту влияния Китая, снизился с 66% в 2002 г. до 34% в 2017 году. Несмотря на такое падение популярности, подавляющее большинство жителей региона считают, что Китай в будущем будет доминировать в Азии и лучше им к этому готовиться.

Это предположение в основном опирается на впечатляющий экономический рост. Сейчас экономическая мощь Китая по отношению к США примерно в два-три раза превосходит сравнительную мощь Советского Союза. Хотя рост замедлился, те, кто считают, что КНР вскоре пойдет путем Японии и вступит в период экономического застоя, почти точно ошибаются. Даже если зарубежные пошлины на китайские товары останутся высокими, Китай еще по-настоящему не задействовал внутренний рынок, который может долгие годы подпитывать его экономический рост. А остальная Азия, которая сегодня является куда более крупным и экономически динамичным регионом, чем Западная Европа в начале холодной войны, слишком сильно опасается Китая, чтобы отгораживаться пошлинами от китайских товаров.

Конкуренцию между США и КНР труднее всего измерить с военно-стратегической точки зрения. Сегодня у Соединенных Штатов огромное военное преимущество: число американских ядерных боеголовок более чем в 20 раз превышает количество китайских; у США также значительное преимущество в воздухе, и при этом американский военный бюджет как минимум в три раза больше. У Вашингтона также имеются давние союзники (Япония и Южная Корея) и перспективные союзники по соседству с Китаем (Индия и Вьетнам), которые имеют развитые вооруженные силы, тогда как у Китая нет таких союзников в Западном полушарии.

Тем не менее в последнее десятилетие баланс сил в Восточной Азии заметно смещается в пользу Китая. У страны достаточно баллистических ракет наземного базирования, военных самолетов и кораблей для убедительных заявлений о военном превосходстве в регионе. Ракетные войска Китая представляют такой вызов для американских военно-воздушных баз и авианосцев в Тихоокеанском бассейне, что Вашингтон больше не может претендовать на превосходство в этой части мира. Проблема будет только усугубляться, поскольку в течение нескольких лет возможности Китая на море продолжат расти экспоненциально, а его военные технологии – особенно лазерное оружие, дроны, кибернетическое оружие и космический потенциал – стремительно догоняют по уровню развития американские аналоги. В настоящее время Соединенные Штаты имеют более значительное военное превосходство над Китаем, чем в свое время над Советским Союзом, но Пекин в состоянии намного быстрее сократить отставание по всем направлениям, чем СССР в эпоху, когда Кеннан делился своими мыслями.

Ничто не ново под луной

Сходство между сегодняшним Китаем и Советским Союзом, начиная с коммунистического правления, может показаться поразительным. Почти 40 лет, ослепленный развитием Китая на базе рыночной экономики, Запад замалчивал тот факт, что страна управляется коммунистической диктатурой. Несмотря на эпизодические напоминания о беспощадности китайских лидеров, как это случилось во время бойни на площади Тяньаньмэнь, консенсус на Западе сводился к тому, что КНР становится все более либеральной и плюралистической. Сегодня такие прогнозы выглядят глупо: КПК ужесточает правление и намерена навсегда остаться у власти. «Великий новый проект партийного строительства… набирает обороты и вступает в кульминационную фазу», – заявил Си в 2017 году. И добавил: «Мы должны упорнее работать над поддержанием авторитета и централизованного, единого руководства Центрального Комитета КПК… Партия всегда остается становым хребтом нашей нации».

Еще одно сходство в том, что Советский Союз стремился к доминированию в Европе, а Китай – в Восточной Азии, регионе, который сегодня не менее важен для США, чем Европа в начале холодной войны. Китай использует аналогичные методы: военно-политический шантаж и тактику «разделяй и властвуй» – только его возможности значительно шире. Если Соединенные Штаты не будут уравновешивать влияние Китая, к концу 2020-х гг. Пекин, вероятнее всего, станет безраздельно хозяйничать в Восточной Азии – от Японии до Индонезии.

Подобно советским лидерам, руководители КПК считают Америку врагом. Они аккуратны и вежливы в публичных высказываниях, часто декларируют приверженность нормам международного права. Однако во внутрипартийном диалоге неизменно звучит мысль о том, что американцы планируют помешать усилению Китая посредством внешней агрессии и подрывной деятельности внутри страны. «До тех пор, пока мы сохраняем лидерство КПК и социализм с китайской спецификой, – говорилось в одном коммюнике 2013 г., – позиция западных антикитайских сил, требующих безотлагательных реформ, не изменится; они будут и дальше нацеливать на Китай копье вестернизации, раскола китайского общества и цветных революций». Этот антиамериканизм поразительно напоминает тот, который Иосиф Сталин пропагандировал в конце 1940-х гг., включая открытые призывы к национализму. В 1949 г. Коминформ, находившийся под контролем Советов, провозгласил, что «главная цель Запада – это насильственное навязывание англо-американского доминирования в мире, порабощение зарубежных стран и народов, разрушение демократии и развязывание новой войны». Американцы, внушает руководство КПК своим приверженцам, ненавидят нас, потому что мы китайцы. Они желают управлять всем миром, и только Коммунистическая партия мешает им в достижении этой цели.

Тогда и сейчас

Но Китай – не Советский Союз. С одной стороны, советская идеология не допускала длительного сосуществования с Соединенными Штатами. Как Владимир Ленин, так и последующие советские лидеры смотрели на мир через призму игры с нулевой суммой: буржуазная демократия и капитализм должны проиграть, чтобы коммунизм восторжествовал во всем мире. Стратегические альянсы и даже периоды разрядки допускались, но в итоге советская разновидность коммунизма должна была победить во всем мире, чтобы СССР мог чувствовать себя в безопасности. КПК не разделяет подобных взглядов: ее мировоззрение основано на национализме, а не на интернационализме. Партия видит в Вашингтоне препятствие для реализации своих главных целей: сохранение власти и доминирующего положения в своем регионе. Но китайские лидеры не считают, что для достижения целей им нужно победить США или демонтировать их политический строй.

Более того, китайское общество больше похоже на американское, чем некогда советское. В Советском Союзе граждане в целом соглашались с социалистической экономикой и приспосабливались к ней. Китайцы же, напротив, больше всего заинтересованы в конкурентной, рыночно ориентированной экономике, которая позволяет быстро развиваться. Для подавляющего большинства китайцев «коммунизм» – просто название правящей партии, а не идеал, к которому следует стремиться. Да, некоторые одобряют усилия Си по централизации власти, считая, что Китаю нужно сильное и твердое руководство после того, как индивидуализм 1990-х гг. и начала XXI века зашел слишком далеко. Однако никто, включая самого Си, не желает возвращаться в ужасное дореформенное прошлое, когда китайское общество оставалось закрытым. Несмотря на маоистскую риторику, Си по своему мышлению и практическим действиям гораздо дальше отошел от Мао Цзэдуна, чем настроенный на реформы Михаил Горбачёв – от Ленина.

Кроме того, китайцы наслаждаются миром и спокойствием вот уже несколько десятилетий. В 1947 г. русские только-только пришли в себя после 30 с лишним лет непрерывных войн и революции. По словам Кеннана, они испытывали «физическую и нравственную усталость». У китайцев совсем другой опыт: примерно две трети населения не знают ничего, кроме мира и прогресса. Последняя военная интервенция во Вьетнам закончилась 30 лет назад, а последний крупный конфликт, война на Корейском полуострове, завершился почти 70 лет назад. С одной стороны, несколько десятилетий успешного развития наглядно продемонстрировали ценность мира, поэтому китайцы теперь опасаются войны и потери всего, что нажито в мирное время. С другой, отсутствие у нынешних поколений воспоминаний о войне порождает безответственные воинственные разговоры среди людей, не знакомых с ее ужасами. Сегодня все чаще можно услышать, как китайцы, особенно молодежь, высказываются в том духе, что их стране, возможно, придется воевать, чтобы не оказаться окруженной со всех сторон Соединенными Штатами. Си и его группа не склонны к чрезмерному риску, но во время кризиса китайцы будут походить на немцев в 1914 г., а не на русских после Второй мировой войны – скорее, воодушевленные, чем истощенные.

Баланс сил в мире со времен Кеннана также изменился. Сегодня он становится все более многополярным. Процесс это постепенный, но тенденция реальна, в этом нет сомнений. В отличие от периода холодной войны конфликт между двумя крупнейшими державами не приведет к фиксации двухполюсного мира; другим странам будет легче сократить отставание. В отсутствие идеологических штампов или ограничений преимущества в экономике гораздо важнее. Чем больше США и Китай будут изматывать друг друга, тем больше пространства для маневра появится у других стран. В итоге может сформироваться мир региональных гегемонов, притом в ближайшем будущем.

Внутренняя обстановка в Соединенных Штатах также отличается от той, какой она была в начале холодной войны. Тогда между избирателями существовали разногласия, а между разными фракциями в правительстве случались противостояния, но не было ничего и близко напоминающего поляризацию и тупик, которые характерны для современного американского общества. Похоже, что США заблудились и у себя дома, и за рубежом. Авторитет нашей страны в мире никогда еще не был таким низким, как при администрации Трампа, и даже близкие союзники больше не считают Вашингтон надежным партнером. Задолго до того, как Дональд Трамп был избран президентом, американские внешнеполитические элиты жаловались на угасание консенсуса, и им оказалось не под силу его восстановить. Весь мир сомневается в лидерских возможностях Соединенных Штатов для решения больших и малых проблем, включая вопросы, по которым в прошлом американское лидерство считалось незаменимым.

Экономика США тесно переплетена с китайской. Подобную взаимозависимость с СССР невозможно даже представить. Кеннану было хорошо известно, что в экономическом смысле не было необходимости сдерживать Советы – они сами себя сдерживали, отказываясь участвовать в мировой экономике. Китай – совсем другой случай, поскольку примерно треть роста его ВВП приходится на экспорт, а США – крупнейший торговый партнер Китая. Попытка «отвязать» американскую экономику от КНР политическими средствами (визовые ограничения, запреты на передачу технологий и торговые барьеры) ни к чему не приведет, если только реальная война не сделает экономическое взаимодействие невозможным. В краткосрочной перспективе пошлины способны выровнять игровое поле, но в долгосрочной они могут быть более выгодны Китаю, который сделает ставку на внутренний рынок, не говоря уже о неизбежном ущербе престижу США. Поэтому соперничество с Китаем придется регулировать в рамках экономической взаимозависимости.

Наконец, Пекин может разыгрывать некоторые международные карты, отсутствовавшие у Советов. В отличие от классовой политики, которую Москва пропагандировала в годы холодной войны, призывы Китая к объединению мирового сообщества для решения таких проблем, как изменение климата или неравноправная торговля, могут быть встречены с куда большим сочувствием за рубежом. В этом, конечно, есть доля иронии, если иметь в виду, как Китай загрязняет окружающую среду, проводит протекционистскую политику и поддерживает экономическое неравенство. Но поскольку США не желают брать на себя лидерство в решении этих проблем, коммунистическое правительство Китая, быть может, убедит иностранцев, что авторитарные правительства способны лучше справиться с их решением, чем демократии.

Собраться с мыслями и духом

Истоки китайского поведения, а также нынешняя роль США в мировом сообществе предопределяют соперничество, отличное от того, которое Кеннан предвидел в 1946 и 1947 годах. Риск внезапной военной конфронтации ниже, а вероятность ограниченного сотрудничества выше. Однако опасность, связанная с национализмом, который будет способствовать постоянному расширению конфликта, наверное, выше, а решимость Китая ослабить позиции Америки в Азии намного сильнее, чем аналогичная решимость Сталина в отношении Европы. Если Соединенные Штаты хотят быть конкурентными, им следует подготовиться к длительной борьбе за влияние, которая станет проверкой способности расставлять стратегические приоритеты и заниматься долгосрочным планированием. Это особенно верно, если учесть, что ускоряющиеся перемены в экономике и технологиях сделают невозможной традиционную политику сдерживания: информация перетекает намного легче, чем раньше, особенно в такую страну, как Китай, не намеревающуюся отгораживаться от мира.

Хотя по характеру противостояние США и КНР будет отличаться от того, что наблюдалось в годы холодной войны, это не отменяет актуальности советов Кеннана. С одной стороны, подобно тому, как он предвидел непрерывную вовлеченность Америки в дела Европы, сегодня Соединенным Штатам нужно сохранять и углублять отношения со странами Азии, которые боятся растущей агрессивности Китая. Для противодействия советской угрозе Вашингтон принял в 1948 г. План Маршалла (который частично был детищем Кеннана), а годом позже создал НАТО (относительно которой Кеннан был настроен несколько скептически). Точно так же и сегодня альянсы США в Азии должны не только иметь оборонный аспект и руководствоваться соображениями безопасности, но и включать экономическое измерение. Экономические факторы теперь даже важнее, чем 70 лет назад с учетом того, что Китай – это, прежде всего, экономическая держава. Отказ от поддержки Транстихоокеанского партнерства – то же самое, как если бы американцы вдруг решили выйти из НАТО вскоре после того, как выступили с инициативой создания этого блока. Быть может, решение администрации Трампа имело какой-то внутриполитический смысл, но с точки зрения внешней политики оно стало катастрофой, поскольку позволило Китаю утверждать, что Вашингтон – ненадежный партнер в Азии.

Кеннан признавал, что Соединенным Штатам придется конкурировать с Советским Союзом в течение нескольких десятилетий, поэтому искусство государственного управления должно опираться на переговоры и компромиссы не меньше, чем на боеготовность и разведывательные операции. Коллеги Кеннана лишь постепенно усвоили урок, но не может быть сомнений в том, что процесс развития взаимопонимания способствовал мирному окончанию холодной войны. Американские и советские официальные лица длительное время взаимодействовали друг с другом, чтобы оптимально регулировать опасную ситуацию и предотвращать войну, прежде чем Советы изменили подход к Соединенным Штатам и мировой политике в целом.

Китай с еще большей вероятностью, чем Советский Союз, изменит свою позицию. Нынешняя борьба – не столкновение цивилизаций и тем более не столкновение рас, хотя в апреле этого года Скиннер не преминула указать на то, что Китай – это «конкурент, который не принадлежит к белой расе». Скорее, налицо политический конфликт между великими державами. Значительное количество людей в Китае возмущены силовыми играми нынешних китайских лидеров. Они хотят жить в более свободной и справедливой стране, в мире с соседними странами и с Соединенными Штатами. Чем очевиднее изоляция Китая, тем громче будет звучать голос этих людей, который пока что тонет в ревущем океане националистической истерии. Как подчеркивал Кеннан, говоря о Советском Союзе, «требования к политике России должны выдвигаться таким образом, чтобы у нее оставался открытым путь к уступкам без ущерба для престижа». Соединенным Штатам также нужно создавать более благоприятную среду за пределами Азии. Пока продолжается подъем Китая, нецелесообразно отводить России роль обозленного отверженного на мировой периферии. Вашингтону следует попытаться стимулировать отношения сотрудничества между Москвой и Западом, открывая больше возможностей для партнерства и помогая в разрешении конфликта на востоке Украины. Если США отвергнут подобный вариант, реальностью может стать стратегический кошмар, преследовавший американцев в годы холодной войны, но так и не материализовавшийся: военный союз Китая и России. Сегодня сочетание природных ресурсов России с многочисленным населением Китая может стать гораздо более серьезным вызовом для Запада, чем действия СССР 70 лет назад. Как отмечал Кеннан в 1954 г., единственной реальной угрозой для американцев может стать «объединение значительной доли материальных ресурсов Европы и Азии с политической властью, враждебной Соединенным Штатам».

Однако одна из величайших мыслей Кеннана не имела ничего общего с внешней политикой, а касалась внутренней американской ситуации. В статье под псевдонимом Икс он предупреждал, что «проявления неуверенности, раскола и внутренней разобщенности» в США – величайшая опасность для страны за всю ее историю. Кеннан также предостерегал от экономии на финансировании общих целей и благ. Как и 70 лет назад, Соединенным Штатам нужно больше тратить (и это касается также богатых американцев и корпораций), чтобы обеспечить высококачественное обучение разным профессиям и навыкам, инфраструктуру мирового класса, а также передовые научные исследования и разработки. Конкуренция с Китаем – недешевое удовольствие. В конечном итоге, доказывал Кеннан, американская сила зависит от способности США производить впечатление страны, «которая знает, чего хочет, которая успешно справляется со своими внутренними проблемами и обязанностями великой державы и которая обладает достаточной силой духа, чтобы твердо отстаивать свои позиции в современных идеологических течениях». Лишь в этом случае Соединенные Штаты будут пользоваться уважением среди народов мира.

Хотя эту мысль можно выразить иначе, сегодня перед страной стоит именно такой вызов. Сможет ли конкуренция с Китаем заставить американцев собраться с мыслями и духом, чтобы преодолеть внутренние разногласия и достичь консенсуса? Если не будет найден какой-то объединяющий фактор, ослабление способности Соединенных Штатов к целенаправленным действиям проявится намного быстрее, чем большинство может себе представить, и приведет к формированию мира не просто многополярного, но неуправляемого. Мира, в котором страх, ненависть и амбиции сделают всех заложниками самых низменных человеческих инстинктов.

Китай. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2019 > № 3201295 Одд Арне Вестад

Почему нельзя просто взять и уйти?

США и проблемы Ближнего Востока

Анатоль Ливен – профессор Джорджтаунского университета в Катаре; старший научный сотрудник фонда «Новая Америка» (New America), Вашингтон.

Резюме Несмотря на всю шумиху, Трамп уклоняется от реальной войны и начал прямые переговоры с северокорейцами и талибами, которые должны были быть инициированы Вашингтоном много лет назад. Но Трамп, кажется, неспособен проявить минимальную последовательность или понимание базовой динамики международных отношений.

Этот материал был написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован в разделе «Аналитика» в октябре 2019 года. Остальные материалы раздела можно посмотреть по адресу http://ru.valdaiclub.com/a/

Трудно преувеличить степень провальности ближневосточной политики Соединенных Штатов за последние тридцать лет. В 1990-е гг. гегемония США не оспаривалась никакими внешними конкурентами и все факторы, лежавшие в основе стратегии холодной войны в этом регионе, исчезли. К концу десятилетия Ирак Саддама Хусейна оставался разве что раздражителем, а Ираном управляло реформистское правительство президента Мохаммада Хатами. Тем не менее президент Билл Клинтон, пойдя на поводу у израильтян (чему, по общему признанию, способствовали и некоторые катастрофические решения Организации Оосвобождения Палестины), не смог добиться мира между Израилем и палестинцами, хотя в тот момент Израиль не сталкивался с серьезными угрозами, а перспективы заключения мира были самыми благоприятными за всю историю еврейского государства.

Непримиримая ненависть Вашингтона к Ирану (в основном из-за кризиса с заложниками) не позволила администрации Клинтона воспользоваться шансами для примирения с Тегераном. Вместо этого была выбрана стратегия «двойного сдерживания» Ирака и Ирана, которая после 11 сентября 2001 г. легла в основу концепции «оси зла» администрации Джорджа Буша- – младшего. В результате из-за сохраняющейся напряженности в отношениях с Ираном Клинтон не смог установить дистанцию между США и Саудовской Аравией. Поддержка тесных отношений с Эр-Риядом дала ядовитые всходы во времена принца Мохаммеда бин Салмана. Наконец, как администрация Клинтона, так и администрация Буша (в первые семь месяцев правления), несмотря на многочисленные предупреждения, не оценили угрозу суннитского исламистского терроризма и не смогли эффективно противостоять ей.

Вторжение в Ирак при Буше создало условия для подъема?в этой стране «Аль-Каиды» и ее преемницы ИГ (запрещены в России – ред.),?превратив тем самым салафитский терроризм в полноценное повстанческое движение. Свержение древней арабской гегемонии суннитов в Месопотамии привело к межконфессиональному конфликту и увеличению иранского влияния, которое повергло в ужас другие государства региона. Таким образом, была подготовлена почва для разрушительных конфликтов в Сирии и Йемене.

Решение администрации Барака Обамы (возможно, некоторые сочтут, что это было решение Хиллари Клинтон, а не Обамы) рассматривать Россию и Иран как врагов, а не как союзников в борьбе с ИГ, привело к тому, что единственными возможными союзниками США против ИГ в Сирии стали курды. Результатом оказалось расширение влияния курдов, что неизбежно напугало и взбесило все слои турецкого истеблишмента, фактически вытеснило Турцию из Североатлантического альянса и в конечном итоге привело к нынешнему вторжению Турции в контролируемую курдами часть Сирии. При этом Эрдоган пригрозил дестабилизировать НАТО и ЕС новыми потоками сирийских беженцев.

Несмотря на печальный опыт в Ираке и Афганистане, показавший опасность уничтожения существующего государственного строя, Соединенные Штаты свергли режим Муаммара Каддафи в Ливии, что привело к краху государства, гражданской войне, потоку мигрантов через Средиземное море и, как следствие, к расцвету правого экстремизма в Европе. В то же время администрация Обамы откровенно обманывала Москву и Пекин, уничтожая то, что осталось от дипломатического авторитета Вашингтона в этих столицах. И США даже не смогли помешать одной группе своих союзников в регионе бойкотировать другого своего союзника – Катар, на территории которого расположена важнейшая американская авиабаза!

Сегодня часть американского истеблишмента предпочитает объяснять последние провалы поведением президента Дональда Трампа. Действительно, в истории американской дипломатии не было ничего, что может сравниться с недавними безграмотными, безответственными и просто глупыми заявлениями Трампа относительно Турции и курдов. Но в глобальном аспекте чутье Трампа оказывается позитивным. Несмотря на всю шумиху, он уклоняется от реальной войны и начал прямые переговоры с северокорейцами и талибами, которые должны были быть инициированы Вашингтоном много лет назад. Тем не менее, как показывают эти примеры, Трамп, кажется, неспособен соблюсти хотя бы минимальную последовательность или проявить понимание базовой динамики международных отношений.

Как бы то ни было, концентрация на обвинениях Трампа позволяет американскому и трансатлантическому истеблишменту оправдывать ряд катастрофических, а иногда и преступных решений (или их отсутствие) трех предыдущих демократических и республиканских администраций. Проблема коренится в упадке американской политической системы и политического истеблишмента внутри страны, включая влияние лоббистов и их денег на политику в ключевых областях. Свертывание изучения регионов в научных и аналитических центрах привело к полному незнанию ключевых стран, с которыми США имеют дело. Эгоцентризм, самолюбование и идеологическая мания величия, благодаря которым в каждом споре большая часть американского истеблишмента и средств массовой информации превращает Соединенные Штаты в силу абсолютного добра, а противников – в абсолютное зло. Эти три синдрома и привели к неразумному противостоянию с Китаем, Россией, Северной Кореей, Ираном, Турцией и к отчуждению в отношениях со странами ЕС.

Однако следует признать, что и сам Ближний Восток является причиной многих бедствий. Крайнее ожесточение, сложность и взаимосвязанность проблем ставят в тупик даже самых мудрых и дальновидных из потенциальных гегемонов. Дело не только в том, что почти каждая страна региона сталкивается с различными внутренними проблемами – провал социально-экономического развития, отсутствие политической легитимности, межрелигиозные раздоры и мятежи меньшинств. Но то, как эти вызовы преодолеваются, демонстрирует, что почти каждое государство представляет собой экзистенциальную угрозу для других государств или, по крайней мере, воспринимается как обладающее такой способностью. Эти страхи и враждебность можно счесть паранойей, но нельзя исключать, что во многих случаях они обоснованы.

Ближний Восток напоминает ситуацию на Южном Кавказе в середине 1990-х гг., но в гораздо более устрашающих масштабах. Тогда новые независимые государства погрузились в такой ужасающий хаос и развязали (и в основном проиграли) так много войн, что среди западных журналистов было широко распространено предположение, что результатом будет создание нового Pax Russica с согласия большинства измученных жителей региона. Но Москва так и не смогла решить проблему (которая, вероятно, фактически неразрешима), – как включить Азербайджан и Грузию в новую систему безопасности под эгидой России, не оттолкнув при этом армян, осетин и абхазов. Ввиду того, что страх перед российской военной мощью ослаблел из-за неудач в Чечне (так же, как и угроза американского вторжения в регион стала бессмысленной после катастрофы в Ираке), Pax Russica создать не удалось.

Учитывая свои интересы и риск новых войн, Россия никогда не сможет просто взять и уйти с Южного Кавказа. И, как обнаружили Обама и Трамп, США тоже не могут покинуть Ближний Восток, не вызвав новых бедствий. Решение, если оно есть, заключается в четырехсторонней стратегии Соединенных Штатов: искоренение враждебности и споров, берущих начало в прошлом; попытка, насколько это возможно, играть роль беспристрастного «честного посредника» в местных конфликтах; снижение зависимости Запада от нефти, что позволит дистанцироваться от Саудовской Аравии; стремление к объединению сил с Россией, Китаем и Индией для борьбы с терроризмом и сдерживания конфликтов.

Президент Обама отчасти попытался достичь первых двух целей, заключив ядерную сделку с Тегераном и публично признав, что Иран и Саудовская Аравия должны разделить влияние в регионе. Но возмутительная позиция преемника Мохаммада Хатами, президента Ирана Махмуда Ахмадинежада (2005–2013 гг.), вкупе с ожесточенным сопротивлением израильского лобби, Республиканской партии и многих демократов в Конгрессе привели к тому, что Обама достиг ядерного соглашения с Тегераном под самый конец своего президентства. Которое, впрочем, вскоре было разорвано Трампом. И не больше, чем любой другой президент США, Обама смог найти баланс в отношениях между израильтянами и палестинцами, турками и курдами.

Что касается сотрудничества с Россией и Китаем, то оно исключается – как из-за враждебности со стороны Вашингтона, так и из-за традиционной неспособности американского истеблишмента рассматривать любое другое государство как равное. На самом деле, нет доказательств того, что Китай хочет играть более значительную геополитическую роль на Ближнем Востоке. Один китайский чиновник однажды сказал мне, имея в виду как и неудачи США, и осознание китайцами отсутствия у них решений региональных конфликтов: «Зачем нам ввязываться в этот бардак?». Учитывая современную историю Ближнего Востока, с ним трудно не согласиться. Поскольку Москва теперь пытается распространить влияние на Ближнем Востоке и развивать хорошие отношения одновременно с Саудовской Аравией и Ираном, ей также следует помнить об этом.

США. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2019 > № 3201294 Анатоль Ливен

Мир на перепутье и система международных отношений в будущем

Сергей Лавров – министр иностранных дел Российской Федерации.

Резюме Зачастую на Западе рассуждают о том, что полицентричность неизбежно приведет к росту хаоса и конфронтации, поскольку «центры силы» не смогут договариваться между собой и принимать ответственные решения. Но почему бы не попробовать? Вдруг получится? Для этого надо лишь приступить к переговорам, заранее условившись искать баланс интересов.

В будущем году мы будем отмечать крупные и взаимосвязанные юбилеи – 75-летие Победы в Великой Отечественной, Второй мировой войнах и создания ООН. Осмысливая духовно-нравственное значение этих дат, необходимо помнить и об эпохальном политическом смысле Победы в жесточайшей войне за всю историю человечества.

Разгром фашизма в 1945 г. имел фундаментальное значение для дальнейшего хода мировой истории. Были созданы условия для формирования послевоенного миропорядка, несущей конструкцией которого стал Устав ООН – по сей день ключевой источник норм международного права. Ооноцентричная система и сегодня сохраняет устойчивость, обладает большим запасом прочности. Она – своего рода «страховочная сетка», гарантирующая мирное развитие человечества в условиях – во многом естественного – несовпадения интересов и соперничества ведущих держав. По-прежнему востребован полученный в годы войны опыт деидеологизированного сотрудничества государств с разными социально-экономическими и политическими системами.

Прискорбно, что эти очевидные истины умышленно замалчиваются, игнорируются некоторыми влиятельными силами на Западе. Более того, активизировались те, кто хотел бы «присвоить» Победу, стереть из памяти роль СССР в разгроме фашизма, предать забвению жертвенный освободительный подвиг Красной Армии, не вспоминать о многих миллионах мирных советских граждан, погибших в годы войны, выбелить из истории последствия пагубной политики умиротворения агрессора. С этой точки зрения отчетливо просматривается суть концепции «равенства тоталитаризмов». Ее цель – не просто умалить вклад СССР в Победу, но и ретроспективно лишить нашу страну определенной ей историей роли архитектора и гаранта послевоенного миропорядка, а затем навесить на нее ярлык «ревизионистской державы», угрожающей благополучию так называемого «свободного мира».

Такая трактовка событий прошлого означает и то, что в понимании некоторых партнеров главным завоеванием послевоенной системы международных отношений должно считаться становление трансатлантической связки и увековечивание военного присутствия США в Европе. Разумеется, это вовсе не тот сценарий, на который ориентировались союзники, учреждая Организацию Объединенных Наций.

Распад СССР, падение Берлинской стены, условно разделявшей два «лагеря», уход в прошлое непримиримого идеологического противостояния, определявшего контуры мировой политики фактически во всех сферах и регионах – эти тектонические изменения, к сожалению, не привели к торжеству объединительной повестки. Вместо этого зазвучали триумфаторские реляции о том, что наступил «конец истории», а центр принятия мировых решений отныне будет только один.

Сегодня очевидно, что попытки утвердить однополярную модель провалились. Процесс трансформации миропорядка обрел необратимый характер. Новые крупные игроки, обладающие устойчивой экономической базой, стремятся активнее влиять на региональные и глобальные процессы, с полным на то основанием претендуют на более значимое участие в принятии ключевых решений. Растет востребованность в более справедливой и инклюзивной системе. Рецидивы высокомерных неоколониальных подходов, наделяющие одни страны правом диктовать свою волю другим, отвергаются абсолютным большинством членов мирового сообщества.

Все это вызывает ощутимый дискомфорт у тех, кто веками привык задавать шаблоны мирового развития, обладая монопольными преимуществами. Запрос со стороны большинства государств на более справедливую систему международных отношений, на реальное, а не декларативное уважение принципов Устава ООН наталкивается на стремление сохранить порядок, в рамках которого плодами глобализации могла пользоваться узкая группа стран и транснациональных корпораций. Реакция Запада на происходящее позволяет судить о его истинных мировоззренческих установках. Риторика на темы либерализма, демократии и прав человека сопровождается продвижением подходов, основанных на неравенстве, несправедливости и эгоизме, убежденности в собственной исключительности.

К слову, либерализм, защитником которого себя позиционирует Запад, ставит в центр личность, ее права и свободы. Возникает вопрос: как с этим соотносится политика санкций, экономического удушения и неприкрытых военных угроз в отношении целого ряда независимых стран – Кубы, Ирана, Венесуэлы, КНДР, Сирии? Санкции напрямую бьют по простым людям, по их благосостоянию, нарушают их социально-экономические права. Как стыкуются с императивом защиты прав человека бомбардировки суверенных стран, сознательный курс на развал их государственности, приведший к гибели сотен тысяч людей, обрекший миллионы иракцев, ливийцев, сирийцев и представителей других народов на неисчислимые страдания? Авантюры «арабской весны» уничтожили уникальную этноконфессиональную мозаику на Ближнем Востоке и Севере Африки.

Если говорить о Европе, то радетели либеральной идеи вполне уживаются с массовыми нарушениями прав русскоязычного населения в ряде стран Евросоюза и их соседей, где принимаются законы, грубо нарушающие закрепленные в многосторонних конвенциях языковые и образовательные права национальных меньшинств.

А что либерального в визовых и иных санкциях Запада против жителей российского Крыма? Их наказывают за демократическое волеизъявление в пользу воссоединения с исторической родиной. Разве это не противоречит базовому праву народов на свободное самоопределение, не говоря уже про закрепленное в международных конвенциях право граждан на свободное передвижение?

Либерализм – в его здоровом, неискаженном понимании – традиционно являлся важной составляющей мировой, в том числе русской, политической мысли. Однако множественность моделей развития не позволяет говорить о том, что западная корзина либеральных ценностей безальтернативна. И уж, конечно, эти ценности нельзя нести на штыках – без учета истории государств, их культурного и политического кода. К чему это приводит – свидетельствует статистика горя и разрушений в результате «либеральных» бомбометаний.

Из неготовности Запада принять сегодняшние реалии, когда он после столетий экономического, политического и военного доминирования утрачивает прерогативу единоличного формирования общемировой повестки дня, произросла концепция «миропорядка, основанного на правилах». Эти «правила» изобретаются и избирательно комбинируются в зависимости от текущих потребностей авторов указанного термина, который Запад настойчиво внедряет в обиход. Концепция отнюдь не умозрительна и активно реализуется. Ее цель – подменить универсально согласованные международно-правовые инструменты и механизмы узкими форматами, где вырабатываются альтернативные, неконсенсусные методы урегулирования тех или иных международных проблем в обход легитимных многосторонних рамок. Иными словами, расчет на то, чтобы узурпировать процесс выработки решений по ключевым вопросам.

Намерения инициаторов концепции «миропорядка, основанного на правилах» затрагивают исключительные полномочия СБ ООН. Один из свежих примеров: когда США и их союзники не смогли убедить Совет Безопасности одобрить политизированные решения, бездоказательно обвиняющие руководство Сирии в применении запрещенных отравляющих веществ, они стали продвигать нужные им «правила» через Организацию по запрещению химического оружия (ОЗХО). Манипулируя действующими процедурами и грубо нарушая Конвенцию о запрещении химического оружия, они добились (голосами меньшинства стран – участниц этой Конвенции) наделения Технического секретариата ОЗХО функциями по установлению виновных в применении химоружия, что стало прямым вторжением в прерогативы СБ ООН. Попытки «приватизировать» секретариаты международных организаций для продвижения своих интересов за рамками универсальных межгосударственных механизмов наблюдаются также в таких областях, как биологическое нераспространение, миротворчество, борьба с допингом в спорте и другие.

В этой же линейке – инициативы по регулированию журналистики, направленные на волюнтаристский зажим свободы СМИ, интервенционистская идеология «ответственности по защите», оправдывающая внешнее силовое «гуманитарное вмешательство» без санкции СБ ООН под предлогом возникновения угрозы безопасности мирного населения.

Отдельного внимания заслуживает спорная концепция «противодействия насильственному экстремизму», возлагающая вину за распространение радикальных идеологий и расширение социальной базы терроризма на политические режимы, объявленные Западом недемократическими, нелиберальными или авторитарными. Заточенность этой концепции на работу непосредственно с гражданским обществом через голову законных правительств не оставляет сомнений относительно истинной цели – вывести усилия на треке антитеррора из-под зонтика ООН и получить инструмент вмешательства во внутренние дела государств.

Внедрение в практику подобных новаций представляет собой опасный феномен ревизионизма, отвергающего воплощенные в Уставе ООН принципы международного права и прокладывающего путь к возвращению во времена конфронтации и блокового противостояния. Не зря Запад открыто рассуждает о новом водоразделе между «либеральным порядком, основанным на правилах», и «авторитарными державами».

Ревизионизм ярко проявляется в сфере стратегической стабильности. Торпедирование Вашингтоном сначала Договора по ПРО, а теперь – при единодушной поддержке членов НАТО – и Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности создает риски демонтажа всей договорной архитектуры в области контроля над ракетно-ядерными вооружениями.

Не ясны и перспективы Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ-3) – из-за отсутствия внятного ответа американской стороны на наше предложение договориться о продлении договора после истечения срока его действия в феврале 2021 года. Сейчас мы видим тревожные признаки начала в США медийной кампании по подготовке почвы для окончательного отказа от Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (так и не был ратифицирован США), что ставит под вопрос будущее и этого важнейшего для международного мира и безопасности документа. Вашингтон приступил к реализации планов размещения оружия в космосе, отвергая предложения договориться об универсальном моратории на такую деятельность.

Еще один пример внедрения ревизионистских «правил»: выход США из Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе – одобренного СБ ООН коллективного «контракта», имеющего ключевое значение для ядерного нераспространения. В этом же ряду – демонстративный отказ Вашингтона от выполнения единогласных решений СБ ООН по палестино-израильскому урегулированию.

В экономической области «правилом» стали протекционистские барьеры, санкционные рычаги, злоупотребление статусом доллара как основного средства расчетов, обеспечение конкурентных преимуществ нерыночными способами, экстерриториальное применение национального законодательства США, в том числе в отношении ближайших союзников.

Одновременно наши американские коллеги упорно стремятся мобилизовать по сути всех своих внешних партнеров для сдерживания России и Китая. При этом не скрывают желания рассорить Москву и Пекин, расстроить и подорвать развивающиеся вне американского контроля многосторонние объединения и региональные интеграционные структуры в Евразии и Азиатско-Тихоокеанском регионе. Оказывают давление на страны, которые не играют по навязываемым им «правилам» и осмеливаются делать «неправильный» выбор в пользу сотрудничества с «противниками» Америки.

Что мы имеем в результате? В политике – расшатывание международно-правового фундамента, нарастание нестабильности и неустойчивости, хаотичную фрагментацию глобального пространства, углубление недоверия между участниками международной жизни. В сфере безопасности – размывание грани между несиловыми и силовыми методами достижения внешнеполитических целей, милитаризацию международных отношений, повышение роли ядерного оружия в доктринальных документах США, снижение порога его возможного применения, появление новых очагов вооруженных конфликтов, сохранение глобальной террористической угрозы, милитаризацию киберпространства. В мировой экономике – повышенную волатильность, ужесточение борьбы за рынки, энергоресурсы и маршруты их транспортировки, торговые войны, расшатывание многосторонней торговой системы. Добавим сюда всплеск миграционных процессов, углубление межнациональной и межконфессиональной розни. Разве такой «миропорядок, основанный на правилах», нам нужен?

На этом фоне попытки западных либеральных идеологов выставить Россию «ревизионистской силой» просто абсурдны. Мы были одними из первых, кто привлек внимание к трансформации мировой политической и экономической систем, которые в силу объективного хода истории не могут быть статичными. Нелишне напомнить, что концепцию многополярности в международных отношениях, адекватно отражающую формирующиеся экономические и геополитические реалии, еще два десятилетия назад сформулировал выдающийся российский государственный деятель Евгений Примаков, чье интеллектуальное наследие сохраняет свою актуальность и сегодня, когда мы отмечаем 90-летие со дня его рождения.

Опыт последних лет показывает, что использование односторонних методов решения глобальных проблем обречено на провал. Продвигаемый Западом «миропорядок» не отвечает потребностям гармоничного развития человечества. Он неинклюзивен, нацелен на ревизию ключевых международно-правовых механизмов, отрицает коллегиальное начало межгосударственного взаимодействия и по определению не в состоянии генерировать такие решения глобальных проблем, которые будут жизнеспособны и устойчивы в долгосрочном плане, а не рассчитаны на пропагандистский эффект в рамках электорального цикла той или иной страны.

Что предлагает Россия? Прежде всего, необходимо идти в ногу со временем. Признать очевидное: процесс формирования полицентричной архитектуры мироустройства необратим, как бы его ни старались искусственно затормозить (и тем более обратить вспять). Большинство стран не хотят быть заложниками чужих геополитических расчетов, настроены на проведение национально-ориентированной внутренней и внешней политики. В общих интересах – сделать так, чтобы многополярность не опиралась на голый баланс сил, как это было на предыдущих исторических этапах (например, в XIX и первой половине XX века), а носила справедливый, демократический, объединительный характер, учитывала подходы и озабоченности всех без исключения участников международного общения, способствовала обеспечению стабильного и безопасного будущего.

Зачастую на Западе рассуждают о том, что полицентричность неизбежно приведет к росту хаоса и конфронтации, поскольку «центры силы» не смогут договариваться между собой и принимать ответственные решения. Но, во-первых, почему бы не попробовать? Вдруг получится? Для этого надо лишь приступить к переговорам, заранее условившись, искать баланс интересов. Отложить в сторону попытки выдумывать собственные «правила» и навязывать их всем остальным как истину в последней инстанции. Впредь неукоснительно соблюдать закрепленные в Уставе ООН принципы, начиная с уважения суверенного равенства государств – вне зависимости от их размеров, формы правления или модели развития. Парадоксальна ситуация, когда государства, позиционирующие себя как эталон демократии, пекутся о ней только тогда, когда требуют от тех или иных стран «навести порядок» у себя дома по западным лекалам. А как только речь заходит о необходимости демократии в межгосударственных связях – тут же уходят от честного разговора или пытаются трактовать международно-правовые нормы по своему усмотрению.

Безусловно, жизнь не стоит на месте. Бережно сохраняя сформированную по итогам Второй мировой войны систему международных отношений, стержневым элементом которой остается ООН, необходимо аккуратно, но последовательно адаптировать ее к реалиям современного геополитического ландшафта. Это в полной мере касается Совета Безопасности ООН, где Запад неоправданно перепредставлен по современным меркам. Убеждены: реформирование Совбеза должно прежде всего учитывать интересы стран Азии, Африки, Латинской Америки, а любая формула – опираться на принцип самого широкого согласия государств – членов ООН. В этом же русле следует работать над совершенствованием системы мировой торговли, придавая особое значение гармонизации интеграционных проектов в различных регионах мира.

Следует по максимуму использовать потенциал «Группы двадцати» – перспективной, широкоохватной структуры глобального управления, где представлены интересы всех ключевых игроков, а решения принимаются с общего согласия. Возрастающую роль играют и другие объединения, отражающие дух подлинной, демократической многосторонности, в основе деятельности которых – добровольность, принцип консенсуса, ценности равноправия и здорового прагматизма, отказ от конфронтации и блоковых подходов. В их числе – БРИКС и ШОС, в которых наша страна активно участвует и в 2020 году будет председательствовать.

Очевидно, что без настоящей коллегиальности, без деполитизированного партнерства при центральной координирующей роли ООН невозможно добиться снижения конфронтационности, укрепить доверие и справиться с общими вызовами и угрозами. Давно пора договориться о единообразном толковании принципов и норм международного права, а не пытаться действовать по известной поговорке – «Закон что дышло». Договариваться сложнее, чем выдвигать ультиматумы, но терпеливо согласованные компромиссы будут гораздо более надежным механизмом предсказуемого ведения мировых дел. Такой подход остро необходим сегодня для начала предметных переговоров о параметрах надежной и справедливой системы равной и неделимой безопасности в Евро-Атлантике и Евразии. Эта задача многократно декларировалась на высшем уровне в документах ОБСЕ. Надо переходить от слов к делу. Содружество Независимых Государств, Организация Договора о коллективной безопасности не раз выражали готовность вносить вклад в такую работу.

Важно наращивать содействие мирному урегулированию многочисленных конфликтов, будь то на Ближнем Востоке, в Африке, Азии, Латинской Америке или на пространстве СНГ. Главное – соблюдать уже достигнутые договоренности, не пытаться изобретать предлоги для отказа от выполнения уже взятых в ходе переговоров обязательств.

Сегодня особо востребовано противодействие нетерпимости на религиозной и национальной почве. Призываем всех к сотрудничеству в подготовке к проведению в нашей стране под эгидой Межпарламентского союза и ООН в мае 2022 года Всемирной конференции по межрелигиозному и межэтническому диалогу. ОБСЕ, которая сформулировала принципиальную позицию осуждения антисемитизма, должна столь же решительно вступить в борьбу с христианофобией и исламофобией.

Нашим безусловным приоритетом остается содействие естественным процессам формирования Большого евразийского партнерства – широкого интеграционного контура от Атлантики до Тихого океана с участием членов ЕврАзЭС, ШОС, АСЕАН и всех других государств континента, включая и страны Евросоюза. Недальновидно сдерживать объединительные процессы, а тем более отгораживаться друг от друга. Было бы ошибкой отвергать очевидные стратегические преимущества нашего общего евразийского региона в нынешнем все более конкурентном мире.

Последовательное движение в этом общем созидательном направлении позволит не только обеспечить динамичное развитие национальных экономик стран-участниц, устранить барьеры на пути товаров, капиталов, рабочей силы и услуг, но и создаст прочный фундамент безопасности и стабильности на обширных пространствах от Лиссабона до Джакарты.

Будет ли происходить дальнейшее формирование многополярного мира через сотрудничество и гармонизацию интересов или через конфронтацию и соперничество – зависит от всех нас. Что касается России, то мы продолжим продвигать положительную, объединительную повестку дня, ориентированную на стирание старых и недопущение появления новых разделительных линий. Наша страна выдвинула инициативы в таких областях, как предотвращение гонки вооружений в космосе, создание работоспособных механизмов противодействия терроризму, в том числе химическому и биологическому, согласование практических мер по недопущению использования киберпространства для подрыва безопасности любого государства или для реализации иных преступных замыслов.

Наши предложения о начале серьезного разговора по всем аспектам стратегической стабильности в современную эпоху остаются в силе. В последнее время высказываются мнения о необходимости сменить повестку, обновить термины. Предлагается вести речь то о «стратегическом соперничестве», то о «многостороннем сдерживании». Термины можно обсуждать. Но главное – не в них, а в сути. Сейчас важнее всего начать стратегический диалог по конкретным угрозам и рискам и искать согласие по общеприемлемой повестке дня. Как мудро сказал еще один выдающийся государственный деятель нашей страны, Андрей Андреевич Громыко, 110 лет со дня рождения которого мы отмечаем в этом году, «лучше десять лет вести переговоры, чем один день – войну».

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2019 > № 3201292 Сергей Лавров

От гегемонии к гармонии?

Ричард Саква

Международная система и модели глобального порядка

Ричард Саква – профессор российской и европейской политики Кентского университета, научный руководитель Международной лаборатории исследований мирового порядка и нового регионализма факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «Высшая школа экономики».

Резюме Международная система, где разнообразные модели соревнуются друг с другом, может оказаться более сбалансированной, упорядоченной и изобретательной, чем та, в основе которой лежит гегемония. Такая система позволит найти целостный ответ на общие вызовы, стоящие перед человечеством.

Полная академическая версия данной статьи опубликована на английском языке в журнале Russia in Global Affairs, № 3, 2019 год.

Международную систему можно представить в виде трехуровневой конструкции, на вершине которой находятся институты управления, в середине – государства, а гражданское и политическое общества вместе с общественными движениями – внизу. Внутри этого сооружения сейчас соперничают четыре типа глобализма: либеральный международный порядок, революционный интернационализм, меркантилистский национализм и консервативный (или суверенный) интернационализм. Каждый имеет собственную логику, но в некоторых пунктах основополагающие принципы пересекаются.

Такая аналитическая модель помогает не только выделить спорные моменты, но и обнаружить области, где возможно согласие. Она также позволяет предположить, что кажущаяся все более хаотичной система находится в стадии перехода от гегемонии к более плюралистической структуре, где признается нормативная ценность других участников. Таким образом, появляется потенциал для более открытой и сбалансированной международной политики.

Мировые процессы часто характеризуются как анархичные и беспорядочные, то есть подразумевается, что мы отошли от более упорядоченной системы, существовавшей ранее. Может быть. Но чтобы выявить общую направленность перемен, нужно понять характер международной системы. Аналитические штудии могут обретать различные формы, включая применение основных теоретических школ (реализм, либеральный интернационализм, конструктивизм и другие). Такой подход, например, используется в работах профессора Амитава Ачарии. Мы предпочитаем другой метод и попробуем рассмотреть «программное обеспечение» международной политики, выделив четыре модели глобализма по аналогии с компьютерными операционными системами.

Представляя эти модели, мы создаем базу для более плюралистического понимания международных проблем. В отличие от монизма, преобладавшего после окончания холодной войны в 1989 г., этот подход предполагает необходимость компромисса и диалога между различными моделями миропорядка. Обозначив определенные рамки, постараемся избежать путаницы, которая часто возникает при анализе современной международной политики. Это не значит, что система предстанет более упорядоченной, зато удастся лучше систематизировать мышление. У экспертов появится определенная структура для политического анализа.

Международная система

Опираясь на английскую школу мысли, международную систему можно представить как трехуровневую конструкцию. Наверху располагаются механизмы развития и глобального управления (которые английская школа называет вторичными институтами мирового сообщества). Их возглавляет ООН, а дополняет разветвленная сеть международного права и нормативных ожиданий. Английская школа выделяет первичные институты мирового сообщества: суверенитет, территориальная целостность, баланс сил, война, международное право, дипломатия, национализм. Эти элементы, изначально европейские, в итоге распространились на весь мир. Так называемые вторичные институты включают не только ООН, но и другие органы, стремящиеся обобщить практики в плюралистической международной системе. Это институты финансового управления, предусмотренные Бреттон-Вудской системой (Всемирный банк, Международный валютный фонд) и системой глобального экономического управления (прежде всего – Всемирная торговая организация). Существуют также правовые нормы, экологические обязательства, правила ведения войны и международные гуманитарные практики. Вторичные институты по определению универсальны, в то время как первичные предусматривают практику исключения, при этом Запад навязывает собственные «стандарты цивилизации» и действует как Цербер, особенно в условиях колониализма.

Многие вторичные институты имеют западное происхождение, но их развитие определялось не столько расширением, сколько взаимным дополнением. Например, ООН скрестила западные традиции с советскими, китайскими, мусульманскими и другими идеями. Вторичные институты постепенно укреплялись и становились подлинно универсальными, что ставило под угрозу привычные схемы западной гегемонии, но обеспечивало поддержание миропорядка при ее ослаблении. Согласно теории английской школы, международная система развивалась на базе таких институтов, как государство, территориальная целостность, баланс сил, дипломатия и суверенитет. Все они появились в Европе. Затем через колонизацию, а позднее и революционный национализм распространились на весь мир, став поистине всеобщими. Многие институты международного сообщества создавались союзниками в годы войны и отражали западные ценности, поэтому изначально были относительно эксклюзивными. Не бросая вызов этой генеалогии, следует отметить, что с самого начала универсалистский посыл присутствовал не только в первичных, но и во вторичных институтах международного сообщества самого высокого уровня, которые постепенно превратились в органы глобального управления, укрепились и обрели авторитет.

Здесь мы переходим на следующий уровень. Ниже институтов глобального управления располагаются соперничающие государства, отношения которых, по мнению английской школы, определяются первичными институтами международного сообщества. Согласно первоначальным формулировкам английской школы, международное сообщество государств сформировалось в Европе и постепенно, волнами, распространилось на весь остальной мир. Это действительно была «экспансия», расширение системы, в которую вскоре интегрировалась и Россия с присущей ей амбивалентностью. Изначально модель экспансии предполагала одноуровневую систему. Но с развитием вторичных институтов и расширением их суверенитета по функциональным вопросам (например, экология) эта модель устарела.

Хедли Булл в классическом исследовании «Анархическое общество» (The Anarchical Society) подчеркивает роль элементов сотрудничества и регулирования в отношениях между государствами, особо отмечая, как транснациональные идеи генерировали нормы и интересы, которые в итоге обрели институциональную форму в виде международных организаций и правил. Булл не делает акцент на таких структурах, как ООН. Он считает, что базовые основы порядка, существующего в мировой политике, – это «институты международного сообщества, появившиеся задолго до учреждения подобных организаций». Подход Булла во многом сохраняет традиционное представление о мире, центром которого являются государства. Тем не менее он полагает, что государства имеют общие интересы, продвигать которые удобнее через международные институты сотрудничества. После Второй мировой войны сеть структур универсализма и межгосударственного сотрудничества значительно расширилась. В этом смысле можно употреблять термин «международное сообщество» как широкую концептуализацию институтов глобального управления. Ожидалось, что после окончания холодной войны их независимость и значимость возрастут. Однако в действительности, когда двухполюсный мир сменился однополюсным, их вытеснила великодержавная политика и гегемонистская практика.

Третий уровень международной системы охватывает различные организации гражданского общества, СМИ и другие формы социального взаимодействия. Радикальные реалисты обычно игнорируют роль международных организаций, а тем более надгосударственных движений и процессов в мировой политике. Но в эпоху неолиберализма и глобализации они оказывают серьезное воздействие на процессы. Движение за мир в 1980-е гг. не предотвратило размещения крылатых ракет и «першингов» в Европе, однако опасения насчёт того, что возможность возрождения массового антиядерного движения, принималась в расчет при решении о прекращении действия ДРСМД в 2019 году. Запрос общества на сокращение выбросов углекислого газа из-за катастрофических изменений климата также учитывается национальными правительствами. Подъем популистских движений и настроений рассматривается как сигнал недовольства элитами. Гражданское общество вполне может взять реванш за неравенство, возникшее в неолиберальную эпоху, и изменить наше представление о мировом порядке.

Модели глобального порядка

Четыре типа глобализма сформировали международную политику после 1945 года. Под глобализмом мы имеем в виду системы «программного обеспечения», которые представляют собой совокупность норм адекватного ведения международной политики. Глобализм предполагает, что определенный набор норм и институтов имеет универсальную ценность. Не следует путать его с глобализацией – технологическим, коммуникативным, экономическим и культурным процессом, выходящим за рамки любых моделей миропорядка. Популисты и другие критики нередко путают два понятия. Модели привязаны не к конкретному пространству, а к образу действий в международной политике, то есть отражают мировые «порядки». Четыре модели – идеальные типы, а практика международной жизни обычно не ограничивается одной моделью. Государства выбирают элементы разных моделей, хотя характер режима и его место в мире предопределяют применение той или иной «операционной системы».

Либеральный международный порядок. Первая модель – возглавляемый США либеральный международный порядок, зародившийся в начале XX века и затем изложенный Вудро Вильсоном в терминах приверженности атлантическому универсалистскому устройству. Он базируется на распространении универсальных правил и экономического взаимодействия. Это самый мощный порядок современной эпохи, кардинально изменивший мир. Либеральный порядок включает военный, экономический и политический (нормативный) подвиды, у каждого из которых собственная динамика, но все нацелены на создание полиморфного и активного миропорядка.

Этот порядок развивается по мере изменения характера мировой политики. Так, послевоенный либеральный международный порядок (до окончания холодной войны в 1989 г.) был сформирован противостоянием с Советским Союзом, продвигавшим альтернативную модель. Вторая фаза с 1989-го по 2014 г. характеризовалась практически неограниченными возможностями, открывшимися в условиях однополярности. В отсутствие альтернативы этот порядок обрел куда более радикальный вид по меньшей мере в пяти аспектах: гегелевском – связанном с дискуссией о «конце истории»; кантовском – с экстремальным акцентом на правах человека; гоббсовском – с многочисленными, плохо просчитанными военными интервенциями, направленными, помимо прочего, на продвижение демократии в мире; хайековском – выраженном в триумфе неолиберальной мысли и отделении рынка от социальных отношений, а также в культурной победе социального либерализма, которая сопровождалась фрагментацией обществ из-за политики идентичности. Отчасти эта радикализация была естественным результатом отсутствия эффективного соперника. Это позволило либеральному порядку в полной мере проявить изначально присущие ему черты, в том числе высокомерие, представление о собственной исключительности и нетерпимость к другим общественным порядкам и традиционному образу жизни.

В третьей фазе, в которой мы сейчас находимся, экспансивный либеральный порядок достиг предела как во внутренней политике (подъем национального популизма и обновленного левого интернационализма), так и в международной – появление жизнеспособных альтернативных моделей. Отчасти это отражает смещение экономической мощи от Запада к Востоку, но и неудачу с продвижением американского либерального международного порядка, которому не удалось найти способы интеграции периферии, не вызывающие у бывших чужаков боязни утратить идентичность. В случае с Россией сопротивление в итоге приобрело форму новой холодной войны, а с Китаем – всплыли старые цивилизационные противоречия.

Генри Киссинджер считает, что жизнеспособность международного порядка зависит от баланса легитимности и силы, при этом обе составляющие меняются и эволюционируют. Однако в своей книге 2014 года (World Order: Reflections on the Character of Nations and the Course of History) он предупреждает: «Когда равновесие нарушается, ограничения исчезают и появляются возможности для реализации агрессивных устремлений и выступлений непримиримых акторов; хаос длится, пока не установится новая система порядка». Версальская система, по его мнению, уделяла чрезмерное внимание легитимности и пропаганде общих ценностей, а игнорирование второго компонента – силы – спровоцировало германский ревизионизм. Аналогичные аргументы приводил ранее Эдвард Карр в книге «Двадцать лет кризиса. 1919–1939» (The Twenty Years’ Crisis, 1919–1939), который, по его мнению, подготовил почву для нового конфликта. Подобную проблему мы наблюдаем сегодня. В годы холодного мира с 1989-го по 2014 г. чаша весов вновь слишком сильно склонилась в сторону легитимности (ценностей), а с 2014 г. эта чаша все больше смещается к силе, как показывают, например, различные режимы санкций.

После холодной войны либеральный международный порядок фактически претендовал на то, чтобы быть синонимом порядка как такового. В результате международная система в целом стала рассматриваться как продолжение внутренней политики. В посткоммунистическую эпоху это обусловило появление демократического интернационализма (термин Николая Сокова, старшего научного сотрудника Венского центра по вопросам разоружения и нераспространения). Иными словами, сила и легитимность стали гораздо более радикальными компонентами либерального международного порядка после 1989 года. Гиперболизированные претензии на гегемонию подорвали стремление к универсальности и в итоге вызвали сопротивление. В нашей трехуровневой модели институты глобального управления обычно воспринимаются как принадлежность к одному из соперничающих порядков. Сторонники альтернативных моделей глобализма бросили вызов именно этой амбиции либералов стать универсальными.

Трансформационный (революционный) интернационализм. Второй тип глобализма до 1991 г. представлял СССР и его союзники, в число которых в 1950-е гг. входил и Китай. СССР изначально являл собой нестабильное сочетание социалистического национализма и революционного интернационализма, но с укреплением власти Иосифа Сталина первый стал превалировать. После распада советского блока в 1991 г. угроза революционного интернационализма практически исчезла, хотя его отголоски слышатся и сегодня. В то же время появились новые источники возрождения трансформационной международной системы – прежде всего, чрезвычайная ситуация в области климата. Конечно, значение революционных преобразований в этом контексте отошло от старой ленинской идеи насильственного захвата власти в сторону грамшистского понимания изменения общественных отношений, начиная с нижнего уровня нашей трехуровневой конструкции – гражданского общества и культурных норм. Проблемы климата требуют новых форм социальной организации и детального пересмотра моделей экономического развития, ориентированных на рост. Снижение зависимости от углеводородов скажется не только на технологиях, но и на общественных отношениях. Цифровые и биотехнологии уже меняют жизнь людей и производство, и мы лишь в начале этой революции. В конечном итоге новая форма революционного интернационализма может стать единственной возможностью выживания человечества.

Этот тип глобализма возвращает нас к качественным преобразованиям международной политики, о которых говорили Михаил Горбачёв и другие лидеры в конце холодной войны. Реалисты называют эти устремления идеалистическими и недостижимыми, и на их стороне убедительные аргументы. Однако отсутствие идейных и институциональных инноваций в конце холодной войны надолго закрепило ее практики, а после 2014 г. они проявились в полную силу, вновь разделив Европу и взбаламутив весь мир. Перспективы «большого европейского партнерства» были реалистичны и позволили бы избежать нового витка холодной войны. Провал (пока) идей некоей Европейской конфедерации способствует попыткам институционально закрепить политическую субъектность Евразии и создать политическое сообщество Восточной Азии и Европы в рамках Большого евразийского партнерства.

Движение неприсоединения, зародившееся в Бандунге в 1955 г. и официально созданное в Белграде в 1961 г., обрело обновленный смысл – бороться с возрождением блоковой политики и дать право голоса странам, отодвинутым на задний план из-за превалирования в международных делах отношений великих держав. «Неприсоединение 2.0» стало краеугольным камнем индийской внешней политики в новую эпоху. Кроме того, растущий милитаризм и неограниченные военные расходы в сочетании с разрушением режима контроля над стратегическими вооружениями, существовавшего со времен холодной войны, дают новую жизнь движению за мир. Длительная стагнация доходов среднего и рабочего класса, сопровождающаяся эрозией материальной и социальной инфраструктуры в развитых капиталистических демократиях, подняла волну левого радикализма. Вопрос о социализме вновь на повестке дня. Резюмируя, можно сказать, что трансформационная модель глобализма имеет глубокие корни в гражданском обществе и способствует изменениям в государствах и институтах глобального управления. Она вполне может привести к революции в международных отношениях, по своим масштабам сравнимой с последствиями мировых войн и экономических кризисов.

Меркантилистский национализм. Третий тип глобализма набирает обороты сегодня. Это транзакционный и меркантилистский подход, используемый Дональдом Трампом и различными популистскими движениями. Для Трампа международная сфера – лишь продолжение рынка, где доминирует логика игры с нулевой суммой и идет безжалостная борьба за свою долю. Сильный становится сильнее, а слабый претерпевает. Там нет места для многосторонних институтов и альянсов, которые, по мнению Трампа, только сдерживают США. Ценности – чепуха, главное – сделки, а в продвижении демократии нет нужды. Такова жесткая модель вашингтонского интернационализма, отбрасывающая нас в период до 1914 г., когда глобализация впервые вступила в противоречие с государственническим социал-дарвинизмом. Национальные интересы суверенных держав доминировали, и отчасти Первая мировая война стала протестом против разрушения государственного суверенитета под воздействием рыночных отношений. Сегодня к этой логике возвращаются радикальные сторонники Брекзита, а также движения за суверенитет в континентальной Европе – в частности, «Национальное объединение» Марин Ле Пен во Франции, «Форум за демократию» Тьерри Боде в Нидерландах и «Лига» Маттео Сальвини в Италии.

Есть много работ, в которых подчеркивается, что популизм возникает, если элита не способна решать социальные вопросы. Это помогает понять, почему Сальвини, как Бенито Муссолини, сместился с левого фланга на правый. «По иронии судьбы, я вижу больше левых ценностей у европейских правых, чем в некоторых левых партиях; именно эти партии и движения сегодня защищают рабочих, тех, кто ведет правую борьбу. Поэтому я не вижу ничего странного в том, чтобы вести диалог с теми, кто противостоит неправильной Европе», – говорит Сальвини (Il Fato Quotidiano, December 15, 2013).

Россия позиционирует себя как оплот более консервативной и традиционной Европы, поэтому странные связи Москвы с новыми европейскими национал-популистами нативистского толка укрепляются. Россия как будто бы вернулась в XIX век – к роли защитницы консервативных культурных ценностей и легитимных правительств, антилиберальных и авторитарных. Такое представление, конечно, утрировано, тем не менее в условиях новой холодной войны Россия действительно ищет друзей, чтобы подорвать единство внутри ЕС, необходимое для продления антироссийских санкций два раза в год.

Протесты против глобализации произошли в странах, которые лидировали по аутсорсингу рабочих мест и услуг. Блага глобализации распределились чрезвычайно несправедливо: миллионы людей в Китае перестали быть бедными, но в развитых капиталистических демократиях уничтожены индустриальные центры, а прибыль досталась самым богатым. Кроме того, волна культурного протеста поднялась не только против глобализации, но и против оголтелого космополитизма, с которым она стала ассоциироваться. Поэтому политика элит англосаксонского мира игнорируется, а маргинализированные массы активно ищут смысл. Его, к примеру, предлагает лозунг Трампа «Вернем Америке былое величие» или сторонников Брекзита: «Вернем себе контроль». Они бессмысленны, но, как ни парадоксально, предлагают «смысл».

Предполагаемое отступление США от либерального международного порядка, к созданию которого они приложили столько усилий, вначале приветствовалось российской элитой, воспринявшей это как подтверждение своей консервативной позиции. Но вскоре стало ясно, что меркантилистский национализм Трампа не оставляет места для союзников или даже друзей и, кроме того, ему не хватает интеллектуальных и политических ресурсов, чтобы бросить вызов американскому истеблишменту в сфере национальной безопасности. Russiagate серьезно осложнил отношения Трампа с силовыми ведомствами, но в целом бунтари Трампа быстро ударили по рукам с огромным аппаратом холодной войны, который Майкл Гленнон в своей книге «Национальная безопасность и двойное правительство» (National Security and Double Government) называет «трумэновским государством». Россия вновь за бортом. Но не только она. Впервые за весь послевоенный период европейские союзники Вашингтона столкнулись с беспрецедентной ситуацией: им пришлось всерьез задуматься о «стратегической автономии». Неудивительно, что они говорят о хаосе в международной системе Но на самом деле это скорее локальный кризис. Он обусловлен потерей гегемонии и дефектами либерального международного порядка, особенно в атлантической системе власти. Однако американцы способны распространить хаос на весь мир.

Консервативный (суверенный) интернационализм. Четвертый тип глобализма сегодня ассоциируется с Россией, Китаем и их союзниками по Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) и БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай, ЮАР). Эта модель консервативного интернационализма придает особое значение суверенным решениям национальных государств, но в то же время признает важность интернационализма. Как в двухуровневом Евросоюзе, где Еврокомиссия и ее органы осуществляют надгосударственное управление, при том что страны-члены сохраняют значительную автономию в принятии решений. Международная система в модели суверенного интернационализма функционирует на всех трех уровнях, описанных выше. Для консервативных интернационалистов очень важен средний уровень (для трампистов только он и существует), но это не исключает прочную нормативную базу вторичных институтов международного сообщества на верхнем уровне, в том числе ООН и всю разветвленную сеть международного правового, экономического, экологического и социального управления.

Хотя многие из этих структур поддерживались либеральными глобалистами, представители консервативной модели глобализма настаивают, что у либералов нет права присваивать их себе. Институты базировались на ялтинских принципах, которые защищал Советский Союз, а значит, они принадлежат всему человечеству, утверждают сторонники суверенного интернационализма. На среднем уровне располагаются государства-конкуренты, в соответствии с моделью, которую защищает Трамп и его коллеги; для них институты глобального управления – досадная неприятность. У консервативных интернационалистов нет времени на гражданское общество с его активностью, поскольку они акцентируют внимание на легитимности власти и отвергают любые схемы продвижения демократии, спонсируемые внешними силами. Тем не менее, учитывая необходимость предотвращать народные волнения и «цветные революции», они внимательно следят за настроениями в обществе.

Суверенные интернационалисты признают важность институтов глобального управления в экономических и социальных процессах, а также в решении проблем климата и цифровых инноваций, прежде всего, в противодействии кибератакам и управлении информацией. Их интернационализм – не просто инструмент, хотя сторонники такой модели явно не хотят уступать широкие наднациональные полномочия международному сообществу. Нам еще далеко до создания мирового правительства, но есть постоянная динамика между двумя уровнями (как в ЕС). Иными словами, несмотря на заявления либеральных интернационалистов, что эта модель представляет собой регресс, возвращение к вестфальскому этатизму и отсутствию сотрудничества, на самом деле она предполагает негегемонистскую и более традиционную форму интернационализма. Она отвергает демократический интернационализм, который после холодной войны продвигали либералы, опираясь на экспансионистскую логику с готовыми рецептами решения проблем мира, управления и развития. Напротив, акцент делается на дипломатию между суверенными субъектами, хотя это не исключает следования нормам, закрепленным институтами глобального управления.

В последние годы суверенный интернационализм стал основой нового регионализма. Например, в Хартии ШОС, принятой в июне 2002 г., говорится о приверженности принципам международного права, которые представляет ООН, и подчеркивается «взаимное уважение суверенитета, независимости, территориальной целостности государств и нерушимости государственных границ, ненападения, невмешательства во внутренние дела, неприменения силы или угрозы силой в международных отношениях, отказа от одностороннего военного превосходства в сопредельных районах». Аналогичных принципов придерживаются страны БРИКС, АСЕАН и других региональных организаций. Самым ярким проявлением консервативного интернационализма можно считать возрождение треугольника «Россия – Индия – Китай» (РИК), впервые предложенного в 1996 г. тогдашним российским министром иностранных дел Евгением Примаковым. Это эквивалент идеи многополярности. Китайские эксперты называют партнерство новым типом дипломатии, отражающим китайскую версию неприсоединения (сегодня у Пекина более ста партнеров). Форум диалога IBSA (Индия, Бразилия, ЮАР) появился в 2003 г., чтобы изменить баланс сил посредством реформирования ООН и пересмотра международной системы. И хотя прогресса достичь не удалось, инициатива продемонстрировала, что демократические государства заинтересованы в изменении баланса в институтах глобального управления не меньше, чем их более авторитарные партнеры.

Суверенный интернационализм подвергается критике по четырем направлениям. Во-первых, в связи с его отношением к проблеме вмешательства. Эта тема инструментально и безответственно используется западными державами, однако необходимость вмешательства в случае серьезного нарушения прав человека сформулирована в 2005 г. в инициативе ООН «Обязанность защищать», которую признали Россия и другие государства. Консервативные интернационалисты оказываются в ловушке между приверженностью суверенитету и интернационализму, и у них нет аргументированного ответа, как найти баланс в конкретной ситуации. Но два этих принципа нельзя назвать несовместимыми. Например, Китай – один из основных участников миротворческих операций ООН – и сегодня позиционирует себя как защитника глобализации.

Во-вторых, Андрей Кортунов, генеральный директор Российского совета по международным делам, приводя доводы в защиту либерального миропорядка в статье «Неизбежность странного мира» («Россия в глобальной политике», 2016), отмечает, что этот порядок представляет принципы рациональности, нормативности и открытости, и ни одна альтернатива не сможет соответствовать его динамизму. Эксперт полагает, что «кризис либерализма совсем необязательно означает сопутствующий ему кризис либерального миропорядка». Он ошибся в своем прогнозе, а его исследование альтернатив (восстановление империй, навязывание единой системы ценностей – таких, как коммунизм или мировой халифат, упадок до уровня враждующих государств) игнорирует целый их пласт. Тем не менее суверенному интернационализму трудно избавиться от налета цинизма и оппортунизма. Право нарушать нормы можно считать признаком великой державы, но либеральный интернационализм по крайней мере пытается сдерживать такое поведение.

Третий аргумент критиков самый простой, но его труднее всего опровергнуть: за привлекательной идеей многообразия структур и порядков в международной системе на самом деле скрывается стремление защитить авторитарные режимы. Эта тема активно развивается в многочисленных публикациях о появлении «авторитарного интернационала», участники которого противостоят либеральному международному порядку и защищают собственное злоупотребление властью посредством «авторитарного регионализма». Упреки во многом обоснованы, однако слишком широкое использование концепции «автократии» и игнорирование силовой системы, лежащей в основе американского либерального международного порядка, ослабляет аргументацию. Консервативный интернационализм может оказаться более спокойным и благоприятным для развития, чем другие альтернативы.

Наконец, мы подходим к четвертому поводу – фундаментальному вопросу о «качественном управлении». Сам термин дает огромное пространство для допущений. Идеи верховенства закона, защиты прав собственности, информационной открытости и адекватной защиты человеческого достоинства от репрессивной власти беспокоят не только либеральный международный порядок, но часто и отвергаются как проявление западного империализма. Революционеры-марксисты когда-то выплеснули гражданское общество вместе с капиталистической эксплуатацией, а сегодня некоторые суверенные интернационалисты спешат отбросить стандарты управления, хотя на самом деле их приверженность интернационализму только укрепится, если они признают управленческие проблемы. В некоторых случаях это действительно признается: например, возглавляемый КНР Азиатский банк инфраструктурных инвестиций использует очень жесткие и прозрачные банковские критерии. Ложный универсализм, который пропагандируют многие либеральные интернационалисты, не означает, что универсальных ценностей нет и не может быть на верхнем уровне международной системы. Это не эксклюзивный козырь либерального международного порядка, а часть наследия человечества. В разных местах суверенный интернационализм воплощается по-разному, но его сторонникам будет непросто соответствовать заявленным принципам.

Солидарность, гегемония и неоревизионизм

Модели глобализма, рассмотренные выше, позволяют предположить, что либеральная гегемония не является обязательным условием развития международного сообщества или интернационализма в более широком смысле. В этих рамках описывается модель плюрализма в международной системе, главной ценностью которой является плюрализм сам по себе. Он базируется на том, что всякое государство должно бороться с собственными вызовами, а исторический опыт нельзя перенести из одного контекста в другой. Это не значит, что из сравнения нельзя извлекать уроки, отвергаются лишь попытки навязывания запрограммированных архетипов. Такова концептуальная база для отказа от переноса норм как условия развития отношений между государствами. Мы не говорим о восстановлении сфер влияния и защите государственного суверенитета, как это было в Вестфальской системе. Сопротивление западной гегемонии сопровождается продвижением универсальных норм сторонниками трансформационной и консервативной моделей глобального порядка. Иными словами, схема позволяет предположить, что существовать может не только порядок без гегемонии, но и формы негегемонистской солидарности.

Теоретики английской школы, в частности, Барри Бузан, определяют солидаризм как готовность либо выйти за пределы системы государств, либо развить ее так, чтобы сосуществование достигло уровня сотрудничества по общим проектам. Определение плюрализма суверенными интернационалистами ближе к противостоящему английской школе взгляду. Он понимается скорее как коммунитарная предрасположенность к государствоцентричной модели объединений, в которой суверенитет и невмешательство служат и фактором сдерживания, и обеспечения культурного и политического многообразия. Солидаризм пропагандирует преимущества международного объединения, основанного на правилах вторичных институтов международного сообщества. А горизонтальные отношения между государствами плюралистичны по своей природе за исключением тех случаев, когда они образуют различные субпорядки. Плюрализм достигается признанием многообразия путей развития и независимости исторического опыта. В сочетании они создают определенные цивилизационные комплексы, каждый из которых мы по традиции называем проектом миропорядка.

Это нечто большее, чем плюрализм реалистов, сфокусированный на политике великих держав и игнорирующий как солидаристские элементы в виде общих обязательств перед международным сообществом на верхнем уровне глобального управления, так и давление гражданского общества на нижнем. Консервативные интернационалисты делают акцент на плюрализме, основанном на процедурах и правовых принципах. Последние закреплены международным сообществом и совершенно необязательно предполагают связи с либеральным порядком. Однако это означает, что консервативные интернационалисты могут автономно объединиться с либеральными интернационалистами и некоторыми сторонниками революционных преобразований ради защиты механизмов международного управления от деструктивного воздействия национал-популистов.

Суверенные интернационалисты отказываются признавать определения гегемонии, ограничивающие автономность государств в международной системе. С этого начинаются противоречия либералов с Россией и Китаем как последовательными защитниками суверенного интернационализма. После 1989 г. предполагалось, что либеральный проект остался единственным жизнеспособным порядком (или операционной системой, если использовать предложенную выше терминологию). Появление альтернатив стало шоком для его сторонников, и вскоре последовала реакция со стороны радикального, гоббсовского звена этого порядка. Военно-промышленный комплекс объединился вокруг трампистов, чтобы противостоять вызову. Поэтому американская стратегия национальной безопасности от 18 декабря 2017 г. предупреждает о ревизионизме России и Китая.

Но что означает ревизионизм в нынешнем международном контексте? Действительно ли Россия и Китай собираются разрушить основы миропорядка, сформировавшегося после 1945 года? Для описания их амбиций больше подходит термин «неоревизионизм». Он отражает неудовлетворенность тем, как сегодня осуществляется международная политика, но это не значит, что Кремль и его союзники хотят уничтожить международную систему в ее современном виде. Фундаментальная идея консервативных интернационалистов заключается в том, чтобы изменить практику, а не принципы международного порядка. Факт американского превосходства принимается либо как «главенство» в либеральном международном порядке, либо как «величие» в трамповской меркантилистской модели. Всеобъемлющее военное и экономическое доминирование Америки признается, но, с точки зрения Москвы и Пекина, это не значит, что все остальные страны должны довольствоваться эпизодической ролью. Их фундаментальное требование – быть признанными в качестве управляющих международными отношениями наравне с Западом. Именно на этом поле суверенного интернационализма сегодня проходит линия фронта.

Неоревизионизм России и Китая различается практическим применением и ресурсами, которые страны способны задействовать. Россия оказалась втянута во фронтальное противостояние из-за собственного восприятия остроты угрозы, исходящей от атлантической системы и ее расширения. Китай имел роскошь спокойно адаптироваться к периоду конфронтации, пока не столкнулся с прямыми вызовами в Южно-Китайском море, с проблемой Тайваня и торговой войной, инициированной США. Эти различия не должны затмевать тот факт, что ни Россия, ни Китай не примут подчиненный глобализм. Они объединились в антигегемонистский альянс, обладающий потенциалом для более тесного партнерства и институционализации, хотя у обеих сторон есть причины с этим не торопиться. Система альянсов до 1914 г. и блоковая политика до 1989 г. учит нас избегать негибких структур (сегодня это касается в первую очередь НАТО).

Идея неоревизионизма вполне соответствует представлениям обеих стран о международной системе в целом. Как показало наше исследование консервативной интернационалистской модели, Россия и Китай признают нормативный порядок, представленный институтами международного управления в правовой, экономической сферах и в области безопасности на так называемом верхнем уровне системы, прежде всего ООН. Оба государства стремятся реформировать эти институты, включая состав и управление структурами Бреттон-Вудской системы, но не собираются их разрушать. Однако столкнувшись с санкциями и торговой войной, Россия и Китай активизировали усилия по блокировке некоторых органов, например, создавая собственные финансовые органы. Сейчас эта альтернативная архитектура не оказывает разрушительного воздействия на старые институты, но в конце концов она может маргинализировать порядок, компонентами которого они являются.

В этом контексте неоревизионизм означает, во-первых, закрепление интересов, которые обычно излагаются в терминах суверенитета и потому противоречат универсализму американского либерального международного порядка. И Москва, и Пекин отвергают идеи о том, что определение национальных интересов может быть отдано на откуп иностранной державе или что озабоченность характером политических систем в соседних странах неправомерна. Во-вторых, не принимается идея о том, что возглавляемый Соединенными Штатами либеральный международный порядок является синонимом порядка глобального. Отсюда амбициозные попытки «разуниверсализировать» универсализм. Нужно освободить институты верхнего уровня от инструментального подчинения атлантической системе во главе с США. В-третьих, у Москвы и Пекина есть основания утверждать, что этот «порядок» превратился в беспорядок, в том числе в результате его радикализации после 1989 года. Попытки государственного строительства после смены режимов обернулись катастрофой. Высокомерная демонстрация силы Североатлантического альянса была в лучшем случае направлена не в ту сторону, а в худшем – просто глупой. Россия, столкнувшаяся с неумолимым расширением НАТО у своих границ и на Балканах, считает, что под благожелательным каркасом глобализации скрывается агрессивная глобалистская система.

Россия – бывшая супердержава, и она вряд ли вернет свой прежний статус. А вот Китай – держава поднимающаяся, уверенная, что способна добиться большего, чем когда-либо. Но обе страны – неоревизионистские. Значит ли это, что неоревизионизм – прелюдия к полноценному ревизионизму? Или оба государства готовы принять исход, отличающийся от оптимального? Ревизионизм означает не только вызов существующему балансу сил и структурам международной системы, он обладает потенциалом для генерирования и внедрения норм и правил. С этой точки зрения неоревизионизм содержит элементы ревизионизма, но не стоит забывать о приставке «нео». Это ревизионизм, умеренный признанием реалий баланса сил и самоограничениями. Это модель глобального порядка, которая может работать с либеральными и трансформационными интернационалистами, признавая при этом, что экономический и политический суверенитет, который пропагандируют национал-популисты, – попытка вернуть баланс процессу глобализации, зашедшему слишком далеко.

Признание четырех соперничающих моделей глобализма необязательно станет рецептом преодоления конфликта. Но, возможно, оно позволит выработать рамки, в которых наиболее существенные элементы каждой из моделей смогут сочетаться с нормами и принципами остальных, дабы создать новые платформы и объединения. Скажем, либеральные интернационалисты способны найти общий язык с суверенными интернационалистами по вопросу о поддержке многосторонних институтов глобального управления. И те, и другие, в свою очередь, могут опереться на требования активистов борьбы против изменения климата, чтобы преобразовать свои экономические практики. Общие платформы и коалиции разных моделей содействуют формированию порядка после гегемонии. А пока одна из моделей настаивает на собственной универсальности и – более того – на сохранении своего доминирования, хаос продолжит нарастать. Фундаментальный вызов современной мировой политики состоит в следующем. От монистского навязывания одной конкретной модели международного порядка (в качестве синонима порядка как такового по той причине, что у нее, мол, сложились привилегированные отношений с историей) необходимо перейти к более плюралистической и диалогичной ситуации, когда другие модели также рассматриваются в качестве легитимных. Международная система, где разнообразные модели соревнуются друг с другом, может оказаться более сбалансированной, упорядоченной и изобретательной, чем та, в основе которой лежит гегемония. Такая система позволит найти целостный ответ на общие вызовы, стоящие перед человечеством.

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 октября 2019 > № 3201291 Ричард Саква

"МойОфис" сформировал экосистему

Рос­сий­ский раз­ра­бот­чик прог­рамм­ных ре­шений «Мой­Офис» (О­ОО "Но­вые Об­лачные Тех­но­логии") объ­явил о фор­ми­рова­нии эко­сис­те­мы им­порто­неза­виси­мых рос­сий­ских ре­шений для бе­зопас­ной сов­мест­ной ра­боты с до­кумен­та­ми. В ее ос­но­ву ля­жет плат­форма из 13 ком­мерчес­ких про­дук­тов, ко­торые пред­назна­чены для соз­да­ния и ре­дак­ти­рова­ния текс­тов, элект­рон­ных таб­лиц, пре­зен­та­ций, ра­боты с элект­рон­ной поч­той, ка­лен­да­рем и кон­такта­ми.

Ан­на Ус­ти­нова

В "МойОфис" включено 13 коммерческих продуктов: "МойОфис Профессиональный", "МойОфис Стандартный", "МойОфис Образование", "МойОфис Частное облако", "МойОфис Текст", "МойОфис Таблица", "МойОфис Почта", "МойОфис Хранилище", "МойОфис КСЗ", "МойОфис SDK", "МойОфис Шрифты", "МойОфис Мобильный", "МойОфис Защищенное облако". Об этом рассказал вчера на пресс-конференции компании генеральный директор "Новых Облачных Технологий" Дмитрий Комиссаров.

Например, уточнил Дмитрий Комиссаров, "МойОфис Образование" дает возможность школам пользоваться продуктом бесплатно, а вузам предоставляется скидка в размере 93%. По его словам, уже подключено 5,5 тыс. учебных заведений по всей стране.

Решения "МойОфис" работают на четырех типах аппаратных платформ, включая x86, MIPS, ARM и "Эльбрус". Также офисное ПО доступно на семи типах операционных систем: Windows, Linux, MacOS X, iOS, Android, "Аврора" (Sailfish OS) и Tizen. Продукты "МойОфис" совместимы и могут использоваться с российскими компьютерами МЦСТ "Эльбрус" и Т-Платформы "Таволга 2ВТ1" (с процессором "Байкал-Т1"). Поддерживаются российские операционные системы "Альт" и AstraLinux, а также возможно применение с операционной системой "Эльбрус ОС".

Ключевой особенностью "МойОфис" является возможность обеспечения полного контроля над данными внутри защищенного периметра корпоративной облачной инфраструктуры. Решения "МойОфис" прошли полный комплекс испытаний информационной безопасности основных регуляторов (ФСТЭК, ФСБ, Министерство обороны РФ) и получили более пяти сертификатов. "МойОфис" может применяться в информационных системах любого класса защищенности и подходит для работы со сведениями уровня от "конфиденциально" до "совершенно секретно" включительно.

Платформа "МойОфис" содержит комплект средств для разработчиков "МойОфис SDK", которые позволяют интегрировать программные продукты в стороннее программное обеспечение. В настоящий момент выполнена интеграция решения "МойОфис" с системами электронного документооборота ЭОС "Дело", "Логика Бизнеса", "1С-Битрикс", Docsvision и "Спутник", средством аутентификации и идентификации ЕСИА, продуктами компании "Архивные Системы", ERP-платформой SAP, а также с сервис-провайдером Merlion Cloud. Планируется к коммерческому релизу интеграция системы бизнес-аналитики IBS "Планета Аналитика".

Внедрение, интеграция и техническая поддержка решений "МойОфис" осуществляется сетью из более чем 1300 партнеров - дистрибьюторов, интеграторов, ресселеров и сервисных компаний. Продукты "МойОфис" могут быть развернуты внутри корпоративных облачных систем и способны работать в изолированном и защищенном периметре организации. Платформа "МойОфис" доступна на шести языках - русском, английском, французскийом, испанском, татарском и башкирском.

На текущий момент крупнейшим заказчиком "МойОфис" является Росгвардия. По данным, представленным в презентации, Росгвардия получила 60 тыс. лицензий, еще 30 тыс. лицензий получила "Почта России", 4000 лицензий находится у РЖД, у Росрезерва - 1612 лицензий и Роструда - 1460 лицензий. Среди крупнейших заказчиков также значатся "Аэрофлот", "Газпром бурение", Гохран России и Минкомсвязи.

На конец октября 2019 г. "МойОфис" заключил уже более тысячи контрактов. В числе клиентов лидирует Москва и Московская область (120,7 тыс. клиентов). Однако "МойОфис" не ограничивает свое присутствие только Россией. На минувшей неделе компания объявила о начале поставок российских программных решений в Республику Бурунди (см. новость ComNews от 23 октября 2019 г.). Также "МойОфис" подписал соглашение о сотрудничестве с Демократической Республикой Конго (см. новость ComNews от 24 октября 2019 г.). Тестирование решения уже завершилось в Бразилии, Австралии, Индии, Великобритании, Индонезии, Греции, Турции, Германии, Мексике и др.

На текущий момент у компании три офиса в Москве, Петербурге и Иннополисе, где работает 400 сотрудников (300 из которых - разработчики). В ближайшее время компания рассматривает возможность открытия еще одного офиса в одном из регионов России, но пока не раскрывает конкретных деталей.

FESCO проложила Шелково-янтарный путь между Китаем и Германией

Транспортная группа FESCO объявила о запуске регулярного контейнерного сервиса Silkway Amber из Чжэнчжоу (Китай, провинция Хэнань) в Гамбург (Германия) через Калининград (Россия) и в обратном направлении. Закольцованный сухопутный маршрут пройдет через пограничные переходы Эрлянь/Замын-Ууд/Наушки (Китай/Монголия/РФ), Мамоново/Бранёво (РФ/Польша). Перегрузка на подвижной состав колеи 1435 будет производиться на станции Дзержинская-Новая (Калининградская область).

Тестовый поезд уже отправлен из Чжэнчжоу 24 октября. В его составе 43 40-футовых контейнера. Из Китая в Германию и обратно планируется перевозить товары народного потребления, оборудование и другие товары. В пути поезд будет находиться 14 дней. С начала 2020 года поезда будут отправляться из Чжэнчжоу и Гамбурга еженедельно.

В дальнейшем возможности логистической инфраструктуры Калининградской области позволят развивать как прямые перевозки через нее по железной дороге, так и мультимодальные сервисы с перевалкой в портах Балтийска и Калининграда. По последним FESCO ведет переговоры с DB Cargo.

Строительство «Северного потока — 2» наконец-то одобрила Дания

Датское энергетическое агентство выдало разрешение на строительство российского газопровода «Северный поток — 2». Маршрут газопровода в водах страны будет проложен к юго-востоку от острова Борнхольм. Разрешение от Дании было последним необходимым условием реализации проекта.

В начале октября газета «Известия» со ссылкой на свои источники сообщила, что Дания сняла все свои политические вопросы к прокладке российского газопровода «Северный поток — 2» в ее исключительной экономической зоне, и вопрос согласования проекта находится лишь в административной плоскости.

Также о «хорошем шансе» получить разрешение от Дании тогда рассказал глава австрийской компании OMV Райнер Зеле, уточнив, что изменение маршрута газопровода не понадобится.

«Северный поток — 2» предполагает строительство двух ниток газопровода общей мощностью 55 млрд куб. м газа в год от побережья России через Балтийское море до Германии через территориальные воды или исключительные экономические зоны России, Финляндии, Швеции, Дании и Германии. По последним данным, «Северный поток — 2» готов уже на более чем 80%.

Против «Северного потока — 2» выступает США и ряд стран Евросоюза: Украина, которая боится потерять часть российского газового транзита, Польша, которая планирует стать газовым хабом на поставках СПГ из США, прибалтийские страны, опасающиеся потерять «энергонезависимость» и расценивающие проект как политический. На угрозу углубления зависимости ЕС от российского газа и политизированность проекта постоянно обращают внимание и американские чиновники.

Оператор проекта «Северный поток — 2» — компания Nord Stream 2 AG, единственным акционером которой является «Газпром». Однако реализация проекта идет в том числе на средства европейских энергокомпаний: англо-голландской Shell, немецких Uniper и Wintershall, австрийской OMV и французской Engie.

АО «Ачимгаз», совместное предприятие дочерней компании ПАО «Газпром» ООО «Газпром добыча Уренгой» и Wintershall Dea (50/50), в октябре 2019 года запустило последнюю из 108 эксплуатационных скважин, благодаря чему предприятие выходит на максимальный уровень годовой добычи в 10 млрд куб. м природного газа.

Добыча природного газа и конденсата из технически и геологически сложных ачимовских отложений Уренгойского месторождения в Западной Сибири требует опыта и обширных знаний. Совместное предприятие «Ачимгаз» является ярким примером успешного российско-германского сотрудничества в энергетической сфере. Компания была основана в 2003 году, запуск первых опытно-промышленных скважин состоялся в 2008 году, в 2011 году началась коммерческая разработка. На сегодняшний день в рамках совместного предприятия добыто более 43 миллиардов кубометров природного газа и 19 миллионов тонн конденсата.

«Все партнеры по проекту могут гордиться результатом, — подчеркивает Тило Виланд, член правления Wintershall Dea, ответственный за деятельность компании в России. — Цели остаются амбициозными и в долгосрочной перспективе. «Ачимгаз» ведет постоянную работу по технологической и экономической оптимизации производственного процесса. После выхода на «полку» мы намерены стабилизировать уровень добычи природного газа на максимальной отметке за счет расширения мощностей установки комплексной подготовки газа».

Накопленный предприятием опыт будет использован при освоении участков 4А и 5А ачимовских отложений, разрабатываемых компанией «Ачим Девелопмент», самым молодым совместным предприятием Wintershall Dea в России. В качестве генерального подрядчика компания «Ачимгаз» была привлечена для реализации первой фазы разработки проекта, в ходе которой в этом году были пробурены первые скважины.

29 октября в Бурятии состоялась торжественная церемония пуска трёх солнечных электростанций в Кабанском, Тарбагатайском и Кяхтинском районах. Каждая из построенных станций состоит из порядка 48 тыс солнечных модулей и в год будет вырабатывать около 20 млн кВт*ч, что эквивалентно годовому потреблению энергии 25 тыс жителей.

В приветствии участникам церемонии открытия глава Бурятии Алексей Цыденов отметил важность развития зеленой энергетики для республики.

- У нас очень много солнца, и надо использовать те природные преимущества, которые у нас есть. Солнечные электростанции – это снижение выбросов углекислого газа до 10 000 тонн в год. Это пойдет на пользу экологии нашей республики и уникальной экосистемы озера Байкал, - сказал Глава.

Три СЭС общей мощностью 45 МВт построены дочерним российским обществом консорциума GILDEMEISTER Energy Solutions GmbH (Германия) и LSG Group (Австрия). Строительство объектов началось в июне 2019 года.

- Строительство шло быстрыми темпами, так как нужно было успеть произвести все работы до холодов. Мы довольны проделанной работой, благодарим региональные власти за оказанную нам всестороннюю поддержку и готовы в будущем приносить пользу региону, - сказала управляющий директор GREEN SOURCE Consulting GmbH Анна Хофманн.

На новых солнечных электростанциях в республике уже появились около 20 высокотехнологичных рабочих мест, где заняты местные специалисты.

- Построенные СЭС улучшат качество электроснабжения в регионе: будут снижены нагрузки на сетевую инфраструктуру, оптимизированы перетоки электроэнергии. Главные плюсы для республики от реализации данных проектов - новые рабочие места и дополнительные налоги, - отметил зампред Правительства Бурятии по развитию инфраструктуры Евгений Луковников.

Для бюджета Бурятии дополнительные поступления только в виде налога на имущество составят совокупно более 50 млн рублей в год.

Напомним, в 2017 году была построена Бичурская солнечная электростанция установленной мощностью 10 МВт, которая стала первой для республики. ГК «Хевел» также в 2019 году завершает строительство солнечной электростанции в Хоринском районе мощностью 15 МВт. К концу года в республике будет действовать пять солнечных электростанций.

В 2020-2022 годах планируется построить еще две солнечные электростанции – Торейскую СЭС мощностью 45 МВт и Джидинскую СЭС мощностью 30 МВт. Таким образом, совокупная мощность проектов строительства СЭС к 2022 году составит 145 МВт.

Копенгаген выдал разрешение на строительство "Северного потока — 2", говорится в сообщении Энергетического агентства страны (DEA).

Речь идет об участке на датском континентальном шельфе к юго-востоку от Борнхольма в Балтийском море.

Отмечается, что документ выдается в соответствии с обязательствами Дании по Конвенции ООН по морскому праву — она должна обеспечить строительство транзитных трубопроводов с учетом ресурсов и окружающей среды и при необходимости обозначить маршрут.

Проект предполагает прокладку двух газовых ниток общей мощностью 55 миллиардов кубометров в год от побережья России через Балтийское море до Германии. Ранее разрешение на строительство выдали ФРГ, Финляндия и Швеция, оставалась только Дания.

Против "Северного потока — 2" выступают некоторые страны, в первую очередь Украина, которая опасается потерять доходы от транзита российского газа, и США, продвигающие амбициозные планы по экспорту своего СПГ в Европу.

Кроме того, Латвия, Литва и Польша совместно заявляли, что не одобряют реализацию проекта — их лидеры уверены, что он политический.

Россия неоднократно призывала не воспринимать газопровод как инструмент влияния. По словам Владимира Путина, Москва относится к проекту исключительно как к экономическому.

Пакет мер для противодействия правому экстремизму, в том числе в интернете, принят правительством ФРГ, сообщил глава МВД страны Хорст Зеехофер.

"Это первый пакет мер, направленный против правого экстремизма и преступности, который приняло правительство", - заявил Зеехофер на брифинге в Берлине.

Он добавил, что речь идет о "большой и серьезной проблеме".

Министр подчеркнул, что "уровень угрозы со стороны правого экстремизма, правого терроризма и антисемитизма остается высоким" в Германии. Каждый четвертый гражданин ФРГ разделяет антисемитские взгляды, сообщила ранее газета Sueddeutsche Zeitung со ссылкой на данные исследования Всемирного еврейского конгресса.

Пакет мер содержит, в частности, положение о наделении провайдеров и владельцев интернет-платформ обязанностью сообщать о нарушающих закон "содержании и IP-адресах в новое центральное подразделение федерального ведомства уголовной полиции", говорится в пресс-релизе правительства ФРГ по данной теме, опубликованном в среду.

Речь идет "прежде всего, об угрозах убийством и разжигании ненависти". Наказания за данные нарушения будут ужесточены, соответственные изменения будут внесены в УК.

Региональные политики смогут воспользоваться "особой защитой" со стороны государства, для этого на них будет распространена статья 188 УК ФРГ, которая предусматривает наказание до 5 лет лишения свободы за публичную клевету и диффамацию в адрес лица, "задействованного в политической жизни". Особая защита, согласно статье 113 УК ФРГ, будет распространена и на медработников, в том числе сотрудников реанимационных служб, которые также часто становятся жертвами насилия со стороны правых радикалов.

Пакет мер предусматривает также ужесточение закона о контроле над оружием, усиление сотрудничества между земельной и федеральной полицией, поддержку работы в области профилактики преступлений, совершенных по правоэкстремистским, антисемитским, расистским и человеконенавистнических мотивам. В частности, финансирование государственной программы "Жить демократией!" (Demokratie leben!) составит 115 миллионов евро ежегодно вплоть до 2023 года.

В последние месяцы в ФРГ произошли несколько громких преступлений по правоэкстремистским мотивам. Атака на синагогу в немецком Галле, в которой находились 51 человек, празднующих Йом-Кипур, произошла 9 октября. Подозреваемый - 27-летний гражданин Германии Штеффан Б., он арестован. В ходе атаки погибли два прохожих, были ранены еще два человека. Власти Германии назвали преступление правоэкстремистским террористическим актом антисемитской направленности.

В июне был убит глава городского правительства в городе Кассель, 65-летний Вальтер Любке. По данным прокуратуры федеральной земли Гессен, мотивом убийства стали правоэкстремистские воззрения предполагаемого преступника.

Участники выборов в региональный парламент (ландтаг) в федеральной земле Тюрингия, которые состоялись 27 ноября, публично заявили о поступавших им угрозах убийства со стороны правых экстремистов.