Всего новостей: 4285682, выбрано 13540 за 0.125 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Завершился саммит глав государств и правительств Европейского Союза. Его назвали одним из наиболее сложных и неудачных в истории. Руководство ЕС не смогло найти пути преодолении конституционного кризиса и утвердить семилетний бюджет на 2007-13гг.Европейский Союз находится в «глубоком кризисе», саммит ЕС завершился неудачей, признал на итоговой пресс-конференции в субботу, 18 июня, председатель саммита премьер-министр Люксембурга Жан-Клод Юнкер. По проблеме конституции ЕС саммит принял противоречивое и туманное решение, которое с одной стороны призывает продолжить процесс принятия Основного закона, а с другой – вводит «период для размышлений», что фактически является замораживанием всех процедур ратификации конституции.
Развитие событий в последние сутки показало, что лидерам ЕС не удается остановить «негативную динамику», созданную французским и голландским «нет» конституции. Дания, Португалия и Ирландия заявили о переносе на неопределенное будущее своих национальных референдумов, а Швеция объявила, что не ратифицирует Основной закон ЕС до тех пор, пока Франция и Нидерланды не проведут повторных референдумов. Последнее сейчас представляется маловероятным.
Единственным конкретным результатом брюссельского саммита стало решение отложить конечный срок, до которого все 25 членов Евросоюза должны ратифицировать конституцию объединенной Европы. Ранее предполагалось, что это должно произойти до нояб. 2006г.
Что касается семилетнего бюджета, то здесь саммит потерпел подлинное фиаско, когда лидеры стран-членов союза из-за острейших разногласий оказались неспособными найти компромисс и оставили ЕС без перспективного бюджета. Тем самым общеевропейские интересы стали жертвами национальных интересов. Такой поворот событий лишь подчеркнул усиливающуюся в ЕС тенденцию переноса центра тяжести на национальные государства часто в ущерб единым союзным подходам.
Премьер-министр Великобритании Тони Блэр отказался согласиться на любое сокращение размеров компенсационных выплат Великобритании из бюджета ЕС без твердых и ясных гарантий скорейшего пересмотра принципов формирования расходной части бюджета ЕС.
На пресс-конференции после саммита Блэр не скрывал, что главные противоречия в Европе лежат на линии Париж-Лондон. При этом позицию Британии поддерживают Нидерланды, а с мнением Франции согласна Германия.
Тони Блэр говорил о существовании двух противоположных взглядов на развитие Европы. Лондон заявляет о неэффективности расходов ЕС, который в настоящее время тратит около 40% своих средств на сельское хозяйство, и предлагает уделять больше внимания высоким технологиям, безопасности и образованию.
«Я стыжусь того, что произошло, когда самые беднейшие страны ЕС предложили компромисс, который был отвергнут их богатыми соседями», – подчеркнул люксембургский премьер Жан-Клод Юнкер. Одновременно он заметил, что «счастлив», что его председательство в ЕС кончается. Результатом нынешнего саммита стало расширение кризисных тенденций, которые, возникнув в конституционной области, сейчас распространились и на бюджетную и грозят экономическим позиция Евросоюза и евро.
Саммит обнаружил и создание еще одной зоны значительных и усиливающихся расхождений – перспектив расширения Евросоюза. Если принятие в 2007г. Болгарии и Румынии не вызывает пока принципиальных возражений, то планы вступления Турции в ЕС на нынешнем саммите выглядели неочевидными. Как заявил президент Франции Жак Ширак, принятию новых стран в ряды ЕС должно последовать после глубокой реформы Евросоюза и его институтов.
Во второй день саммита ЕС в Брюсселе главы стран-членов Евросоюза обсуждают перспективный рамочный бюджет ЕС на 2007-13гг. И пока прогнозы о кризисном характере развития переговоров по вопросам перспективного бюджета подтверждаются – утреннее заседание завершилось без достижения существенного прогресса и на час раньше установленного срока. После небольшого перерыва, главы государств и правительств ЕС возобновили дискуссии в формате рабочего обеда.
Представленный председателем саммита премьер-министром Люксембурга Жан-Клодом Юнкером компромиссный план пока не достиг свой цели. «Прогресса нет», – заявил журналистам на условиях анонимности один из участников консультаций.
На саммите выявились резкие концептуальные расхождения между несколькими группами стран. Особенно отчетливо они проявляются в позициях Франции, Великобритании и Нидерландов.
Франция добивается сокращения компенсационных выплат из бюджета ЕС Великобритании, а Лондон настаивает на пересмотре расходной части бюджета и в первую очередь общей аграрной политики ЕС. Париж получает самые крупные компенсации по линии этой программы.
Официальный представитель Жака Ширака сказал, что предложенные компромиссным планом сокращения компенсационных выплат Великобритании «являются недостаточными». Хотя он признал, что последние предложения председателя саммита Жан-Клода Юнкера «могут составить основу» для финального соглашения. В свою очередь, официальный представитель британского премьера Тони Блэра заявил, что компенсация Великобритании и ее размер «полностью оправданы».
«Переговоры идут очень, очень сложно», – подчеркнул принимающий участие в работе встречи глава фракции социалистов Европарламента Мартин Шульц. Он заявил, что не является «оптимистом» относительно позитивного исхода дискуссий по перспективному бюджету из-за «жесткости» подходов Парижа, Лондона и Гааги.
Датская компания «Копенхаген эырпортс», которая была объявлена правительством победителем в конкурсе на получение концессии аэропортов в Варне и в Бургасе, подписала договор по концессии с министерством транспорта Болгарии. Датская компания обязана проинвестировать 526 млн. евро за весь период концессии. В Варне будет построен новый терминал, а существующий терминал будет обновлен. Первоначально концессионер заплатит государству 3 млн. евро. Аэропорт в Варне станет самым современным сооружением в Центральной Европе в ближайшие три года. Датская компания ожидает увеличение пассажиров из-за растущего количества бизнес-турне и увеличения количества гостиниц. Датская компания намерена привлечь к совместной работе самые дешевые авиакомпании. В пред.г. два аэропорта обслужили 2,5 млн.чел., ожидание – в 2010г. количество пассажиров увеличится до 3,6 млн.чел. Датская компания предложила концессионное вознаграждение государству на 1 млрд. левов больше, чем другие компании. Уже зарегистрирована компания «Бургас-Варна эрпортс», которая является на 100% собственностью датской компании.
Одним из наиболее сложных и неудачных в истории Евросоюза стал завершившийся в первые часы субботы летний саммит глав государств и правительств ЕС. Напомним, в его повестке дня стояли два ключевых вопроса: пути преодоления тяжелого конституционного кризиса, вызванного провалом Основного закона ЕС на референдумах во Франции и Нидерландах, и утверждение рамочного семилетнего бюджета Евросоюза на 2007-13гг.«Нельзя сказать, что Европа переживает кризис. Она переживает глубокий кризис», – так премьер-министр Люксембурга Жан-Клод Юнкер охарактеризовал плачевные итоги саммита в Брюсселе. Таким образом премьер подытожил ситуацию, создавшуюся после того, как члены блока не смогли договориться в вопросе, связанным с бюджетом.
Примечательно, что группа стран, недавно присоединившаяся к Евросоюзу, во главе с Польшей, предложили сократить помощь, оказываемую им ЕС, если это хоть как-то поможет разрешению кризиса. Однако и это не помогло, так как Великобритания, Нидерланды и Швеция свои финансовые запросы не удовлетворили.
Результатом нынешнего саммита стало расширение кризисных тенденций, которые, возникнув в конституционной области, сейчас распространились и на бюджетную и грозят экономическим позициям Евросоюза и евро.
Все говорит о том, что внутри высшего руководства Евросоюза сейчас нет единого взгляда как на саму концепцию дальнейшей европейской интеграции, так и на конкретные шаги по преодолению сегодняшнего кризиса, уже названного «историческим» из-за своей остроты и глубины.
Завершившийся саммит обнаружил и создание еще одной зоны все значительных и все усиливающихся расхождений – перспектив расширения Евросоюза. Если принятие в 2007г. Болгарии и Румынии не вызывает пока принципиальных возражений, то перспективы вступления Турции в ЕС на нынешнем саммите выглядели сомнительными. Как заявил президент Франции Жак Ширак, принятие новых стран в ряды ЕС должно последовать после глубокой реформы Евросоюза и его институтов.
По проблеме конституции ЕС саммит принял противоречивое и туманное решение, которое, с одной стороны, призывает продолжить процесс принятия Основного закона, а с другой – вводит «период для размышлений», что фактически является замораживанием всех процедур ратификации конституции.
Развитие событий в последние сутки показало, что лидерам ЕС не удается остановить «негативную динамику», созданную французским и голландским «нет» конституции.
Дания, Португалия и Ирландия заявили о переносе на неопределенное будущее своих национальных референдумов, а Швеция объявила, что не ратифицирует Основной закон ЕС до тех пор, пока Франция и Нидерланды не проведут повторных референдумов, что маловероятно.
Единственным конкретным результатом брюссельского саммита стало решение отложить конечный срок, до которого все 25 членов Евросоюза должны ратифицировать конституцию объединенной Европы, до середины 2007г. Ранее предполагалось, что это должно произойти до нояб. 2006г.
Бельгия первой из стран мирового сообщества вводит запрет на импорт шкур тюленей. Как сообщили в министерстве экономики Бельгии, с 4 июня текущего года на территорию этой центральноевропейской страны будет также запрещен ввоз шкур собак и кошек, а также изделий из них. Кроме того, в течение текущего года бельгийские власти намерены запретить торговлю товарами, изготовленными из меха собак, кошек и тюленей. В ходе специально проведенного расследования установлено, что на внутреннем рынке Бельгии довольно широко представлены товары, прежде всего, одежда и обувь, из меха этих животных. Бельгийские власти ранее уже объявили, что до введения полного запрета на коммерческое использование данной продукции, продавцы должны в обязательном порядке информировать покупателя, из меха каких животных она изготовлена. По данным бельгийских обществ защиты животных, ежегодно в государствах Азии забивают свыше двух млн. кошек и собак. Их шкуры экспортируют, в частности, в Европу, где изделия из них нередко продают под видом меха ценных животных. Среди стран Евросоюза о намерении запретить импорт шкур собак, кошек и тюленей объявили также Франция, Италия и Дания.
Греция выиграла судебную борьбу в ЕС за название знаменитого сыра фета. Советник по юридическим вопросам высшего суда ЕС рекомендовал отозвать иск Дании и Германии, которые претендовали на совместное использование данного названия.Согласно решению Европейской комиссии, фетой может называться только сыр, произведенный в определенных областях Греции. Фета оказалась в одном ряду охраняемых законами ЕС «местных продуктов», таких как пармская ветчина (производится в области вокруг г.Парма, Италия), шампанское (игристые вина области Шампань во Франции), портвейн (крепленое вино производства Португалии).
Фета представляет собой соленый овечий или козий сыр, традиционное производство которого имеет в Греции многовековую традицию. Этот сыр, в качестве отдельного блюда или ингредиента для салатов, считается одним из главных атрибутов греческой кухни. Однако едят и производят фету не только греки – этот сыр полюбился жителям многих европейских стран, что и привело к спору из-за его названия.
Международные организации продолжают анализ данных об экономическом развитии Италии в 2004г. и о перспективах на 2005г. После опубликования данных Комиссии ЕС с анализом ситуации 26 мая выступила также ОЭСР. По прогнозам экспертов этой организации, итоги 2005г. могут быть даже хуже, чем предполагалось Комиссией. По данным ОЭСР, если в 2004г. ВВП Италии вырос всего на 1% (для сравнения: в США – на 4,4%, в Японии – на 2,6%, в Евросоюзе в целом – на 1,8%), то в 2005г. экспертами ОЭСР прогнозируется не рост, а стагнация итальянской экономики – 0,0% роста ВВП. Вместе с тем, в США прогнозируется рост +3,6%, в Японии – +1,5%, в Евросоюзе – +1,2%. Одновременно обращается внимание на дальнейшее падение конкурентоспособности итальянской продукции. В таблице конкурентоспособности, составленной с учетом показателей ряда стран за первые четыре месяца 2005г., на первом месте стоят США, на втором – Гонконг, на третьем – Сингапур.Италия занимает скромное 53 место (в 2004г. – 51). Для сравнения можно указать, что Германия занимает 23 место, а Франция – 30. Управляющий Центральным банком Италии Ф. Фацио в одном из публичных выступлений 30 мая также признал, что экономика страны находится в фазе стагнации. По его оценкам, в 2005г. рост ВВП составит 0,0%, а дефицит госбюджета – 4% ВВП.
После вступления в ЕС десяти новых членов (в мае 2004г.) датский экспорт продуктов питания в эти страны возрос на 43%. Импорт в Данию аналогичных товаров из этих стран за тот же период увеличился всего на 6,4%. Дания является пятым по величине в ЕС экспортером продуктов питания. Ее общий экспорт этих товаров в 2004г. составил 14 млрд.долл. Важнейшими рынками сбыта датских продуктов питания являются Германия, Великобритания, Япония и Швеция. Правительство Дании приняло решение о создании «Совета по решению проблем глобализации». Председателем Совета будет премьер-министр, а заместителем – министр экономики и предпринимательства (в ранге вице-премьера). В рамках программы, предполагается к 2010г. довести сумму государственной и частной поддержки научных исследований и инноваций в области наиболее перспективных технологий до 3% от ВВП.
В Дании официально объявлено, что референдум по европейской конституции будет проведен 27 сент. 2005г. В соответствии со ст. 20 Основного закона (конституции) Дании, страна может отказаться от суверенитета решением 5/6 депутатского корпуса Фолькетинга (парламента), либо в результате всенародного референдума. Премьер-министр Дании А.Ф.Расмуссен заявил, что в интересах страны высказаться «за» конституцию. За все время членства Дании в ЕС (с 1973г.) в стране шесть раз проводились референдумы по проблематике ЕС. На последнем из них в 2001г. датчане высказались против введения в их стране единой валюты евро. Опрос общественного мнения, проведенный датским отделением Гэллапа, показал, что половина датчан «за» принятие конституции, четверть – «против» и оставшаяся четверть – не определилась в своем выборе. Что касается «особых датских оговорок» в европейском сотрудничестве, то отказ от них может произойти в соответствии с действующим законодательством только через референдумы, которые будут назначены, как сказано в правительственном заявлении, «в поздние сроки».
В составленном швейцарским институтом IMD очередном рейтинге конкурентоспособности Эстония занимает 26-е место, что на два места выше, чем в пред.г. Возглавляют список по-прежнему США, но с шестого на второе место поднялся Гонконг, обойдя Сингапур. На четвертом месте Исландия и на пятое опустилась Канада. Финляндия занимает шестое место, Дания – седьмое. Швеция только четырнадцатая. Места распределялись с учетом 314 индикаторов в четырех основных областях: экономическое развитие, экономическая политика, конкурентная ситуация и инфраструктура. К преимуществам Финляндии отнесены общественные институты, компетентность руководителей фирм и система образования. К минусам – большой общественный сектор, низкий уровень прямых инвестиций, большие трудовые затраты и жесткость рынка труда. Например, почасовая зарплата вместе с дополнительными затратами составляет в Финляндии 360 крон, в Эстонии – 38,4 кроны и в Китае – 9 крон. Институт подчеркивает в своем отчете, что низкие налоги не всегда обеспечивают высокую конкурентоспособность. Например, Финляндия и скандинавские страны, где налоговое бремя превышает 40% от ВВП, сумели, несмотря на это, обеспечить высокую конкурентоспособность и экономический рост, в то время как Япония и Швейцария, где налоговое бремя примерно 30% от ВВП, многие годы отличаются низким ростом. На конкурентоспособность больше влияет налоговое бремя предприятий, а размер подоходного налога частного лица и социального налога имеют второстепенное значение. Подлинным же мотором конкурентоспособности служат наука, технология, предприимчивость, финансы, логистика и образование.
За увеличение инвестиций в энергетику, прежде всего в ее нефтяной сектор, высказались участники состоявшейся в Париже ежегодной конференции Международного энергетического агентства на уровне министров. В совместном заявлении, принятом ими во вторник по итогам двухдневной встречи, указывается на необходимость «создать более стабильные и прозрачные условия для привлечения необходимого объема инвестиций» в энергетическую промышленность. По мнению участников конференции, именно недостаточный уровень капиталовложений в нефтяную промышленность на протяжении последних лет стал одной из причин резкого роста цен на нефть. Согласно приведенной на форуме оценке, потребность энергетической промышленности в инвестициях в ближайшие 25 лет составит 16 млрд.долл. Однако «частные инвесторы подвержены различным рискам, работая на переживающих реформу рынках», поэтому государства должны задуматься над выработкой «новых механизмов для управления рисками и мобилизации необходимых капиталовложений», говорится в итоговом коммюнике форума.
В документе говорится о необходимости «сокращения экономической зависимости от высоких и неустойчивых цен на традиционные энергоносители», прежде всего нефть, за счет более широкого использования альтернативных источников энергии, а также о важности уменьшения воздействия энергетической промышленности на окружающую среду.
В работе конференции приняли высокопоставленные представители 26 государств, являющихся членами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и действующего при ней Международного энергетического агентства. Гостями форума были в нынешнем году Китай, Мексика, Польша и Словакия.
Премьер-министр Дании Андерс Фог Расмуссен, находящийся в Эстонии с рабочим визитом, отметил привлекательность Эстонии для датских инвесторов, что обусловлено, по его мнению, простой налоговой системой и открытостью новшествам. Как сообщает пресс-служба правительства Эстонии, глава эстонского правительства Андрус Ансип в понедельник обсудил со своим датским коллегой вопросы двусторонних отношений. «Эстония – стабильная и вызывающая доверие страна, чье развитие впечатляет. Я удовлетворен тем, что датские инвестиции в Эстонию постоянно растут, и наши торговые отношения активны и находятся на высоком уровне. По объему инвестиций в Эстонию, Дания находится на седьмом месте», – сказал Расмуссен.
Стороны обсудили также вопросы финансовых перспектив ЕС и свободного передвижения рабочей силы. Собеседники сошлись во мнении, что рост открытости и конкуренции в Европе приведет к созданию большего количества рабочих мест.
Датский инвестиционный фонд для стран Восточной Европы сообщил, что среди всех проектов, реализуемых с участием Фонда, 70% приходится на проекты с участием малых и средних предприятий. «Экспортный барометр», подготовленный консалтинговой компанией Ramboel Management, показал рост датского экспорта за I кв. 2005г. на 9,6%. Такие результаты обусловлены резким (на 28,6%) ростом экспорта услуг (транспорт, банковский сектор, туризм и т.д.). Во II кв. 2005г. ожидается рост экспорта на 7,3%.
Международная выставка продовольственных товаров SIAL Montreal 2005, проходила 13-15 апр. 2005г. в г. Монреале. Общая площадь экспозиции выставки составила 18600 кв.м. Свою продукцию представили 700 компаний из 36 стран. На выставке было организовано 22 национальных павильона (Австралия, Бельгия, Германия, Гондурас, Дания, Египет, ЕС, Иран, Испания, Италия, Китай, Ливан, Марокко, Пакистан, Франция, Сальвадор, США, Тунис и др.). Помимо традиционных видов продовольствия и напитков, отдельный раздел выставки был посвящен новым продуктам, выпущенным в продажу на североамериканский рынок с янв. 2004г. Выставку посетило 14000 чел. из 80 стран. При этом до 30% посетителей выставки были из компаний – дистрибьюторов, экспортеров и импортеров продовольствия. Прошли переговоры с руководством выставки по вопросам участия российских компаний в аналогичной выставке в Sial Montreal 2007г.
Реформы нельзя закончить
© "Россия в глобальной политике". № 2, Март - Апрель 2005
Лешек Бальцерович – председатель Национального банка Республики Польша, ранее – министр финансов и вице-премьер польского правительства.
Резюме Нет ни одного примера страны, которая находилось бы в лучшем положении только потому, что ей удалось осуществить меньше рыночных реформ. Более того, залог успешного развития не только переходных, но и весьма продвинутых государств заключается как раз в том, что реформы никогда не заканчиваются.
12 декабря 1981 года я в должности вице-председателя Польского экономического общества приехал в Брюссель на международную конференцию. На следующее утро в теленовостях сообщили, что в Польше введено военное положение. Иностранные коллеги в один голос призывали меня не возвращаться в Варшаву. Я не последовал этому совету, не питая, однако, в тот момент никаких надежд на лучшее.
Восьмидесятые обещали стать мрачным временем реакции и жестких мер по укреплению режима. Никто из моих друзей и единомышленников, в принципе достаточно хорошо информированных о ситуации в польской, да и в советской экономике, не мог тогда предположить, что через какие-нибудь четыре года в СССР начнутся радикальные перемены, которые еще в текущем десятилетии приведут к краху коммунизма в Центральной и Восточной Европе. Представить себе развитие событий по такому сценарию было невозможно, даже обладая самым изощренным воображением.
Скажу честно: несмотря на весь богатый опыт, приобретенный за истекший период, я до сих пор не могу однозначно сказать, почему «социалистический лагерь» рухнул так быстро. Конечно, уже в 1970-х годах стало понятно, что коммунистический строй тормозит любой прогресс и способен только на то, чтобы воспроизводить застой. С точки зрения экономической науки это было очевидно, как был очевиден и коренной порок того мессианского учения, которое Карл Маркс почему-то называл наукой. Маркс утверждал, что развития можно добиться, лишив людей экономической свободы. Если бы марксизм оставался не более чем интеллектуальным течением в среде левых университетских профессоров, многие, наверное, до сих пор всерьез рассматривали бы предлагаемый им путь в качестве возможной альтернативы рыночному хозяйству. Но практический опыт строительства социализма продемонстрировал (и это, пожалуй, единственный положительный результат зловещего эксперимента), что отказ от частной собственности – путь к неизбежному упадку и, напротив, поощрение предпринимательской инициативы – способ двигаться вперед. Так что в исторической перспективе тоталитарные системы, основанные на плановой экономике, были обречены.
Однако порочность социально-экономической базы той или иной системы является необходимым, но не достаточным условием ее устранения. Известно немало режимов, которые ничуть не лучше и не эффективнее тех, что существовали в странах «народной демократии», но при этом они выживают и даже по-своему устойчивы. Северная Корея, Куба и Бирма являются наиболее наглядными примерами такого рода.
Крушение советского блока, безусловно, результат стечения целого ряда обстоятельств. И все же одним из ключевых является фактор личности, роль которой, кстати, всегда недооценивалась марксистами. Займи место Михаила Горбачёва человек с иными взглядами и чертами характера (а это было вполне вероятно, учитывая ситуацию в тогдашнем Политбюро), и попытки вдохнуть новую жизнь в агонизирующий строй придали бы развитию событий совсем другое направление. Нет сомнений в том, что рано или поздно все закончилось бы примерно тем же, однако сроки, а главное – цена перемен оказались бы совершенно иными.
Сомневаюсь, что, инициируя весной 1985-го «ускорение социально-экономического развития на основе научно-технического прогресса», Горбачёв предвидел практические последствия этих лозунгов. Но генеральный секретарь дал первоначальный импульс, а дальше процесс начал стремительно развиваться сам собой.
Мировая история знает немало примеров, когда из-за отсутствия «локомотива», лидера преобразований упускались реальные назревшие реформы. Есть, впрочем, и совершенно противоположные случаи, когда наличие сильной и яркой личности способно компенсировать частичное отсутствие объективных условий для революционных изменений. В эпоху крушения социализма недостатка в подобных фигурах не было. Очевидно, именно в этом и заключается высшая историческая справедливость: в решающий момент сторонники перемен оказались, как личности, намного сильнее и энергичнее тех, кто пытался сохранить статус-кво.
Масштаб трансформаций, охвативших Европу и Евразию в последние два десятилетия, настолько велик, что споры об этом грандиозном переломе не затихнут еще многие годы. Одна из постоянных тем дискуссий – универсальны ли по своему характеру экономические рецепты, или в каждом конкретном случае следовало и следует идти особым путем?
Существует прямая аналогия между экономической политикой и медициной. Если двум разным пациентам, например китайцу и русскому, ставят один и тот же диагноз, им прописывают одинаковую терапию. Лечение экономических недугов точно так же предполагает наличие универсальных рецептов. Конечно, между китайцем, русским, поляком, эстонцем и казахом достаточно различий, но только не с точки зрения экономики. Мировая экономика представляет собой единое пространство, которое функционирует по одним и тем же законам, а сами эти законы вытекают из основополагающих свойств человеческой природы. Той природы, в которой прекрасно разбирался Адам Смит.
В 1980-е годы мы с группой коллег, не надеясь ни на какие перемены в Польше, очень серьезно изучали зарубежный, в частности латиноамериканский, опыт реформ. Такая работа не выходила за рамки научной дискуссии, но она оказалась весьма кстати в 1989-м, когда нам пришлось взяться за практические преобразования. К тому моменту сложилась группа единомышленников, мнения которых совпадали по принципиальным вопросам – необходимости либерализации, приватизации, жесткой монетарной политики. И хотя в практической деятельности мы, разумеется, столкнулись с многочисленными проблемами, предвидеть которые не могли, у нас уже имелся общий план действий. Главное, мы отдавали себе отчет: чтобы реформы увенчались успехом, они должны быть нацелены не на косметические изменения, не на «совершенствование» социализма с целью придания ему «человеческого лица», а на коренное переустройство плановой экономики. Именно такой подход и являлся единственно верным для любой из постсоциалистических стран.
Бессмысленно оспаривать наличие серьезного разрыва в уровне развития между разными странами бывшего советского блока – этот разрыв особенно ощутим, если сравнивать условия экономической деятельности, масштабы неравенства, эффективность систем здравоохранения и образования, степень защиты окружающей среды и т. д. В одних странах положение за годы реформ существенно улучшилось, в других – претерпело менее заметные изменения, в третьих – даже ухудшилось. Это вовсе не означает, что одни нации больше приспособлены к свободному рынку, а другие – меньше. Иное дело, что дает себя знать различие стартовых условий. Но на основе многочисленных эмпирических исследований легко прийти и к другому выводу: чем больше рыночных, ограничивающих государственное вмешательство, реформ проводится правительством, чем последовательнее они воплощаются в жизнь, тем выше достигнутые результаты. Нет ни одного примера страны, которая находилась бы в лучшем положении только потому, что ей удалось осуществить меньше рыночных реформ.
В любом государстве всегда присутствует обширный популистский фронт, который под разными предлогами, в том числе и ссылаясь на «национальную самобытность», противодействует реформам, предлагая взамен всевозможные «чудодейственные» средства для решения проблем. Успех зависит от того, способно ли общество дать организованный отпор популистам, не позволить им увести нацию в сторону от назревших преобразований.
Более того, залог успешного развития заключается как раз в том, что реформы никогда не заканчиваются. При этом представление о том, что они проводятся только под эгидой государства, является устаревшим. Государственное вмешательство следует ограничить настолько, чтобы предоставить свободу действий остальным участникам экономической жизни для самостоятельного реформирования и адаптирования к требованиям рынка.
Все наиболее динамичные экономики мира объединяет одно общее качество: в них никогда не прекращаются преобразования. Двигатель развития всякой свободной экономики – предприятия, и если они хотят быть конкурентоспособными, то должны постоянно развиваться, трансформироваться. В условиях современного глобального хозяйства невозможно стать победителем раз и навсегда, свое место надо постоянно отстаивать в мирной, но жесткой борьбе. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить список крупнейших американских корпораций двадцатилетней давности с их сегодняшним списком: многие тогдашние флагманы, не выдержав конкуренции, сошли со сцены и уступили место другим.
Реформы – это необходимое условие прогресса не только переходных, но и состоявшихся, мощных экономик. Там, где реформы замедляются, вскоре начинается отставание. К примеру, сегодня проблемы испытывают такие столпы – основатели Европейского союза, как Германия, Франция, Италия. Почему? Потому что там вовремя не были проведены важные реформы – между прочим, те самые, что в рамках подготовки к вступлению в ЕС были осуществлены в большинстве постсоциалистических стран: в Германии – реформа рынка труда, во Франции и Италии – реформа социальной сферы. Иная ситуация в Великобритании, Дании, Финляндии – странах, которые в силу разных причин были вынуждены в свое время пойти на болезненные преобразования.
Европу беспокоит ее отставание от Соединенных Штатов. Чтобы сократить его, необходимо последовательно реализовывать принятые ранее решения.
Во-первых, завершить строительство единого рынка, что на практике означает расширение свободного рынка услуг. На сектор услуг приходится более 70 % общеевропейского ВВП, но именно он раздроблен национальными барьерами, попытки же устранить их наталкиваются на противодействие отраслевых лобби в разных странах. А не преодолев протекционистских устремлений, единый рынок не построить.
Во-вторых, поддерживать фискальную дисциплину, то есть строгое выполнение условий Пакта стабильности и роста, против которого высказываются сегодня некоторые крупнейшие страны – члены Евросоюза. Их позиция идет вразрез с теми принципами, соблюдения которых вполне справедливо требовали от государств, вступавших в ЕС.
В-третьих, ограничить субсидирование предприятий из общественных фондов. Чем дальше будет продвигаться процесс преобразований Европейского союза и его отдельных стран-членов в направлении свободного рынка, тем выше шанс догнать Соединенные Штаты.
Я убежден, что в XXI веке успех всегда будет сопутствовать тем, кто сможет реформироваться быстрее и глубже других.
Одна из популярных тем для дискуссий – возможны ли эффективные экономические реформы в условиях авторитарной политической системы? Исследования не дают однозначного ответа, который говорил бы о наличии прямой связи между типом политической системы и темпами развития. Однако надежнее всего – исследовать данный вопрос, обратившись к данным статистики. Страны, успешно осуществившие реформы в условиях диктатуры, можно пересчитать по пальцам: Южная Корея, Тайвань, Чили, возможно, еще две-три. Но это явные исключения, потому что подавляющее большинство диктатур – десятки недемократических режимов в Азии, Африке, Латинской Америке – приводили свои народы к экономическим кризисам, если не катастрофам.
Говорят, что недемократическая власть «твердой руки» – гарантия осуществления реформ в переходный период, а по его завершении, мол, можно провести постепенную демократизацию такого режима. Однако политическая несвобода почти всегда влечет за собой несвободу экономическую, а чрезмерная концентрация власти, не ответственной перед населением, неизбежно наносит урон правовой системе. Сегодня мы сталкиваемся с феноменом лидеров, приходящих к власти формально демократическим путем (как Уго Чавес в Венесуэле или Александр Лукашенко в Белоруссии), но считающих возможным попирать законы. Изъяны же в функционировании правовой системы подрывают незыблемость прав собственности – фундамент любых преобразований.
В процессе реформ должна быть поставлена цель создания правового государства, которое стоит на страже индивидуальной свободы, в том числе экономической, а значит, частной собственности. Страна, в которой собственники не будут уверены в своих правах, никогда не сможет достигнуть нормального развития.
Польша > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 20 апреля 2005 > № 2907522
Лешек Бальцерович
Российский бизнесмен Владислав Мартынов (36 лет) назначен гендиректором Columbus IT Partner в Дании, являющейся дочерней фирмой компании «Майкрософт». В 1997-2001гг. В. Мартынов возглавлял бизнес Columbus IT Partner в России. Его деловые качества были замечены, и он был приглашен лично Биллом Гейтсом на работу в штаб-квартиру концерна в США, где возглавил отдел стратегического планирования. В 2003г. он был признан лучшим руководителем «Майкрософт» и получил Eagle Award for Outstanding Leadership. Согласно последнему докладу Всемирного экономического форума, по уровню развития и использования IT-технологий Дания находится на 4 месте в мире после Сингапура, Исландии и Финляндии.
Датчанин Мэрск Мак-Кинней Меллер (бывший председатель правления концерна A.P. Maersk) вошел в список 100 самых богатых людей мира. Он занимает 90 место с состоянием в 5,3 млрд.долл. Йорген Мэдс Клаусен (Danfoss) с 3,5 млрд.долл. занимает 156 место, а Кйельд Кирк Кристенсен (Lego) с 2,5 млрд.долл.
В датском судостроении отмечено оживление, вызванное высокими доходами датских судоходных компаний, слишком большой загрузкой верфей-конкурентов в странах ЮВА и возобновлением государственной поддержки судостроения в Дании. У датских верфей «Линде» и «Орхус» обеспечена полная загрузка производственных мощностей на ближайшие 4-5 лет с перспективами получения заказов на 1,5 млрд.долл. Благодаря заказам от компании «Мэрск Силэнд» на строительство 14 гигантских контейнеровозов, верфь «Линде» (обе входят в датский концерн «А.П. Меллер») обеспечена работой до мая 2009г. Верфь «Орхус» также получила заказы на строительство контейнеровозов, не таких крупных, как верфь «Линде». Для выполнения этих заказов верфям потребуется государственная поддержка в 6% от общей стоимости заказанных судов, т.е. на 560 млн. крон или 90 млн.долл.
По сообщению директора датской компании Ukraine Invest Тома Аксельгорда, в Ивано-Франковской обл. на Украине закончена реконструкция первого здания для датской свинофермы и скоро начнутся поставки необходимого оборудования и инвентаря. Акционерами Ukraine Invest является группа датских производителей свинины, уже имеющих опыт создания животноводческих комплексов и свинобойни в Польше. Ukraine Invest через собственную компанию «Даноша» инвестировала в создание фермы на Украине 30 млн.долл. В соответствии с планами датчан, на ферме через 3г. будет выращиваться на убой 250 тыс. голов свиней.
С 1 янв. 2005г. 250 датских предприятий получили право торговли квотами на СО2. В янв. т.г. электроэнергетическая компания Energi E2 через Shell Trading продала 100 тыс. квот. С тех пор еще шесть датских предприятий продали часть своих квот, в т.ч. теплоэлектростанция в г. Биллунд. Данная ТЭС за счет оптимизации своей деятельности получила возможность продать 6 тыс. квот, выручив за них 51,3 тыс. евро или 8,55 евро за квоту. С приходом большого количества игроков цены на квоты должны понизиться, но пока они растут. Если в янв. 2005г. цена за 1 квоту на СО2 равнялась 7,07 евро, то в фев. – 7,85, а в марте – уже 9,57 евро.
По состоянию на минувшую пятницу военные потери США в Ираке со времени начала войны в марте 2003г. составили по меньшей мере 1 тыс. 549 солдат и офицеров. По данным министерства обороны США, в ходе боевых действий погибли по меньшей мере 1 тыс. 179 военнослужащих, в т.ч. четверо вольнонаемных гражданских лиц. С 1 мая 2003г., когда президент США Джордж Буш объявил об окончании активных боевых действий, в Ираке погибли 1 тыс. 411 американских военнослужащих, из них по меньшей мере 1 тыс. 70 чел. – в ходе боестолкновений. Потери несут и союзники США по многонациональной коалиции. Наиболее значительные понесла Великобритания, потерявшая в Ираке 86 солдат и офицеров. Италия потеряла 21 военнослужащего, Украина – 18, Польша – 17, Испания – 11, Болгария – 8, Словакия – троих, Эстония, Таиланд и Нидерланды – по два военнослужащих, Дания, Сальвадор, Венгрия, Казахстан и Латвия – по одному.
Соединенные Штаты снизили уровень участия Израиля в создании истребителя нового поколения Ф-35. Причиной такого шага стало недовольство американской стороны по поводу продажи Израилем новых военных технологий Китаю. «В производстве (нового истребителя) задействованы некоторые технологии и данные, которыми мы не хотели бы делиться, пока не разрешены проблемы в сфере безопасности», – приводит слова представителя Пентагона газета «Гаарец». «Технологии передаются Китаю через Израиль ненадлежащим образом, что идет в нарушение соглашений о передаче технологий», – подчеркнул представитель военного ведомства США, не сообщивший, в чем конкретно состоят наложенные на Израиль ограничения. Проект разработки Ф-35, в котором, помимо США, участвуют Великобритания, Дания, Канада, Италия, Нидерланды, Норвегия и Турция, был начат в 2001г. и оценивается в 245 млрд.долл. Израиль присоединился к проекту в 2003г., внеся 50 млн.долл. Концерн «Израильская авиационная промышленность» должен был разработать отдельные системы для Ф-35. Предполагалось, что именно Израиль станет первым покупателем нового истребителя.
Пятый год подряд Канада признается мировым лидером развития ситемы электронного государства. Сравнительный анализ уровня услуг 22 государств проводился консалтинговой фирмой Accenture. Вслед за Канадой в число лидеров вошли США, Дания, Сингапур и Австралия. Средний уровень удовлетворенности пользователей услугами систем составил 39%, в Канаде – 60%. Одновременно с этим исследования показали, что, несмотря на появление новых on-line услуг, рядовые граждане продолжают полагаться на более традиционные методы, телефон. Статистика последних 12 месяцев демонстрирует, что 57% людей контактируют с государством посредством телефона и только 22% используют для этого интернет.
В 15 государствах прежнего состава Евросоюза заработная плата в четыре раза превышает трудовые доходы граждан десяти новых стран-членов этой региональной организации. Об этом свидетельствуют результаты исследования, проведенного британской консалтинговой компанией Mercer Human Resource Consulting. Согласно исследованию, в пересчете на евро самая высокая номинальная средняя зарплата среди стран нынешнего состава ЕС – в Бельгии (53 тыс.577 евро в год), в Швеции (52 тыс. 800 евро) и Германии (50 тыс. 445 евро). По этому показателю в первую пятерку вошли также Люксембург (49 тыс.752 евро) и Великобритания (46 тыс.541 евро). Напротив, самые низкие трудовые доходы среди стран ЕС – в Латвии (4 тыс. 752 евро) и Литве (5 тыс.649 евро). Как показали результаты исследования, в целом по 25 странам ЕС средняя номинальная зарплата составляет 28 тыс.269 евро в год. При этом в государствах Западной Европы оклады в среднем на 23% выше, чем в США, а в Центральной и Восточной Европы ниже на 15%. Среди государств ЕС самые высокие налоги на доходы установлены в Греции, Бельгии и Франции, самые низкие – в Дании, Нидерландах, Великобритании и Люксембурге.
«ЕФТ Болгария» потребовала от госкомиссии по энергетическому регулированию выдать ей лицензию на десять лет на торговлю энергией. Если требование компании будет одобрено, то «ЕФТ Болгария» сможет продавать ток конечным бытовым потребителям, а после отмены монополии НЭК в 2007г., сможет экспортировать и импортировать энергию для потребителей в Болгарии. В настоящее время компания может участвовать в торгах НЭК по экспорту тока и быть посредником по сделкам. Это первая компания, которая официально заявила свой интерес на лицензию для торговли. Компания зарегистрирована в дек. пред.г. и имеет капитал в 50 тыс. левов. «Энергийно финансовая группа» имеет 49% акций, остальные акции принадлежат датской компании «ЕФТ групп». В соответствии с правилами по доступу к электропереносной и электрораспределительной сети, гарантия должна быть не меньше 150 тыс. левов в первый год после лицензирования. Датская компания «ЕФТ групп» покупала ток от НЭК в 2002-04гг. и в янв. 2005г. Самый крупный офис компании находится в Белграде. Намерения компании – расширить свою рыночную долю в Болгарии и на Балканах в целом.
Делегация представителей нескольких ведущих датских компаний, возглавляемая датским послом в России Ларсом Виссингом, в дек. 2004г. посетила Казань. Организатор визита – Европейский институт экологически чистой энергетики. Главу делегации принял президент Татарстана М. Шаймиев. В ходе встречи стороны договорились о создании возобновляемого (revolving) фонда в 1 млн.долл. с целью поддержки датских пилотных проектов в области энергетики и водоснабжения Татарстана. Стороны внесут в фонд средства на условиях 50:50. Половину датской доли внесет Экспортный кредитный фонд, остальное – частные компании в виде, например, кредитов татарским партнерам. Возврат кредитов будет производиться за счет экономии средств, благодаря использованию передовых датских технологий.
Через год датская инжиниринговая компания Ramboll и ЕЭС России завершат подготовку ТЭО (Feasibility Study) парка ветроэнергетических установок (ВЭУ) на офшоре у берегов Калининградской обл. общей мощностью 50 мвт. От имени ЕЭС России участвует «Янтарьэнерго». По сообщению Датского агентства по энергетике, половина затрат на разработку ТЭО (400 тыс.долл.) оплачивается датской стороной. Речь идет о создании первого на территории России парка ВЭУ на оффшоре. Первый наземный парк ВЭУ в России был создан при участии компании Ramboll также в Калининградской обл. в районе Куликово. Тогда было установлено 20 восстановленных генераторов небольшой мощности датской фирмы Vestas. В дек. пред.г. крупный датский производитель ветроэнергетических установок (ВЭУ) компания Vestas получила очередной заказ на приобретение турбин суммарной мощностью 100 мвт. на 750 млн. датских крон из Испании.
На днях Vestas получила заказ из Китая на поставку и установку 50 ВЭУ общей мощностью 100 MW. Стоимость контракта – 61 млн. евро. Китайцы обусловили в контракте, что часть производства ВЭУ должна быть организована на месте. В связи с этим датчане организуют в Китае производство лопастей для ВЭУ. Китайская National Development and Reform Commission до 2010г. планирует построить 20 подобных парков по 50 ВЭУ.
Датский экспорт свинины в 2004г. увеличился по сравнению с 2003г. на 330 млн.долл. и составил 4,3 млрд.долл. Дания является крупнейшим в мире экспортером свинины. Важнейшими рынками сбыта датской свинины являются Япония, Великобритания и Германия, на которые приходится 70% всего экспорта. В 2004г. отмечен значительный рост поставок свинины в страны ЦВЕ. Только в Польшу экспорт вырос в 2,5 раза и достиг 83,5 млн.долл.
Бизнес и безопасность
© "Россия в глобальной политике". № 1, Январь - Февраль 2005
Алисон Бейлз – директор Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI). Данная статья была опубликована в журнале Axess (Швеция), № 6 за 2004 год.
Резюме Обычно к безопасности не относятся как к товару. Однако она имеет цену, которую правительства не в состоянии заплатить в одиночку. С угрозами глобальной безопасности — от терроризма до национальных катастроф — необходимо справляться за счет выхода на новый международный уровень партнерства государственного и частного секторов, осуществляемого под надзором ООН.
Самый знаменитый меценат в истории Альфред Нобель учредил международную премию мира, сделав многомиллионное состояние на производстве динамита. Кто он? Раскаявшийся грешник, пытающийся возместить причиненное им зло? Или же предприниматель, ставший щедрым и успешным филантропом именно благодаря успеху в бизнесе?
Как вообще соотносятся бизнес и сфера безопасности? В современном мире бизнес несет ответственность за поставки вооружений и пороха, за многие другие шаги, подрывающие безопасность. Но и сам он весьма уязвим. События 11 сентября 2001 года убедительно проиллюстрировали растущую взаимозависимость государственного и частного секторов в области безопасности. Под обломками Всемирного торгового центра (ВТЦ) погибли многие бизнесмены, несколько фирм лишились своих головных офисов. И это неслучайно – ведь «Аль-Каида» избрала здание ВТЦ своей мишенью как раз потому, что оно символизировало силу безбожного, по их мнению, западного капитализма, а также американскую власть в целом. Но еще больше частный сектор пострадал от таких последствий теракта, как резкое падение интенсивности деловых и туристических поездок, снижение уровня потребительского доверия и колоссальные страховые выплаты за прямой и косвенный ущерб. После вторжения американских сил в Ирак в адрес бизнеса прозвучали новые, весьма шокирующие обвинения. Дескать, предоставление компаниям, связанным с администрацией США, выгодных контрактов на восстановление Ирака – результат нечестной, противоречащей правилам конкуренции игры. Возникла даже теория заговора: якобы вся внешнеполитическая линия США строится прежде всего с учетом тайных связей с известными саудовскими нефтяными магнатами.
Короче говоря, в условиях нынешнего кризиса безопасности бизнес можно одновременно изобразить как жертвой, так и криминальным элементом, одним из источников проблем и вместе с тем незаменимым средством их разрешения.
ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ
Хотя на Западе яростная антиглобалистская риторика, пожалуй, сходит на нет, в разных частях мира международный бизнес по-прежнему рассматривается как нечто враждебное. Это – точка зрения, основанная на убеждении, что бизнес непосредственно угрожает личной и государственной безопасности. Действительно, эксплуатация дешевой рабочей силы, загрязнение окружающей среды, экспроприация и уничтожение природных ресурсов – разве все это не реальность? И разве деловые круги не наживаются на внутренних конфликтах, не идут на сговор с иностранными агрессорами, деспотичными правительствами или повстанческими движениями? Мы не можем игнорировать деятельность частного оборонного сектора, макроэкономические и макрокультурные последствия глобализации, которые, по мнению многих, пагубно сказываются на местной культуре и общественных устоях.
Сам бизнес может оспорить эти аргументы. Во-первых, невозможно трудоустроить, накормить массы людей во всем мире, дать им образование и оказать помощь в развитии, если нет частного капитала и соответствующей среды, позволяющей создавать прибыльные предприятия. Многие критики это признаюЂт и призывают не к уничтожению международного бизнеса, как такового, а к более жесткому его регулированию. Вместе с тем прогресс в области либерализации торговли и другие благотворные нововведения возможны в реальном мире лишь в том случае, если их поддерживают объединенные усилия крупнейших экономических мировых держав. Последствия контрпродуктивных попыток Бразилии и группы других развивающихся стран взять под контроль повестку дня саммита Всемирной торговой организации в Канкуне в 2003-м говорят сами за себя.
Во-вторых, западный бизнес может с полным правом утверждать, что он, по крайней мере, прислушался к какой-то части критики со стороны антиглобалистов и внес коррективы в собственную практику. Ряд компаний разработали внутренние и международные кодексы, регламентирующие конкретные и общие аспекты корпоративного поведения, причем не столько из сочувствия к «жертвам», сколько в результате давления со стороны своих же, западных, потребителей и акционеров, которыми двигали угрызения совести, возможно эфемерные, или даже мода. Эти кодексы разработаны на добровольной основе и не имеют юридической силы. Вот почему циники могут заявить, что улучшения последних лет носят преимущественно тактический и показной характер и не предполагают никакой реальной передачи управления от более богатых более бедным (или от частного сектора государственному).
БИЗНЕС В «ГОРЯЧИХ ТОЧКАХ»
В мире, где бушуют конфликты, роль бизнеса представляется по-разному. На одном полюсе — данные о компаниях, манипулирующих конфликтами с целью извлечения краткосрочной и долгосрочной прибыли, включая льготные условия контроля над местным сырьем. Причем речь идет не только о поставках оружия: торговля «конфликтными товарами», такими, как добытые нелегальными способами алмазы, тоже разжигает различные тлеющие конфликты — прежде всего в Африке. С другой стороны, на частный сектор возлагаются немалые надежды. Бизнес, как deus ex machina, приходит на помощь регионам, где льется кровь: он отдает свои богатства ради восстановления экономики и растапливает вражду теплом экономического обновления. Всё чаще говорят о том, что бизнес мог бы даже способствовать предотвращению конфликтов, осуществляя экономическую деятельность в конкретном регионе или стране во имя процветания и справедливости, а также в целях создания условий для гуманитарного развития всех потенциальных противоборствующих сторон.
Все это – серьезные и сложные проблемы. Если уж компаниям позволено действовать за пределами своих стран (мир был бы совершенно другим, не имей они такую возможность), то им неизбежно приходится решать, чью сторону занять в местных конфликтах или, по крайней мере, по чьим правилам они готовы играть. Почти всегда их естественным желанием будет прекращение насилия, чтобы иметь возможность работать без лишнего риска в любой части страны. Иногда иностранная компания обладает таким значительным влиянием, что ей по силам использовать его для предотвращения или разрешения конфликта, но в большинстве случаев компании имеют лишь ограниченный набор альтернатив: либо наилучшим образом приспособиться к противостоянию, либо вообще покинуть страну. Правозащитники по привычке призывают их избрать второе, но если компания вовсе выведет свои предприятия, то позже ей придется начинать на этой территории с нуля, что и труднее, и намного дороже. Кроме того, если бы мировые компании систематически избегали опасных стран и регионов, торговля между Севером и Югом и между Западом и Востоком практически полностью прекратилась бы. Согласно последнему изданию «карты риска», которую составляет Группа управления рисками, бесконечная череда вооруженных конфликтов, а также волна преступности, терроризма и культурной враждебности привели к тому, что сегодня (в 2004 году. – Ред.) бизнесу угрожает опасность в 87 странах мира. А ведь только годом раньше таких стран насчитывалось 73…
В конечном итоге экономический рост и международное экономическое сотрудничество гораздо чаще помогают найти выход из конфликтных ситуаций, нежели способствуют их возникновению. Поэтому государственные власти, заинтересованные в предотвращении и разрешении конфликтов, должны уделять больше внимания обеспечению безопасности самого бизнеса и понимать, что в противном случае компании либо предпочтут дистанцироваться от государства, либо найдут свои – нестандартные и, возможно, нежелательные – решения. С другой стороны, нельзя больше терпеть безответственное или наплевательское отношение компаний к последствиям их деятельности до, во время и после конфликта. Они могут и должны следовать соответствующим кодексам поведения и практическим руководствам, а кроме того, у них всегда есть возможность получить консультации во многих неправительственных и гуманитарных организациях.
Наконец, если компании, их представители или представители их частных охранных предприятий нарушают международное гуманитарное законодательство или другие общепринятые нормы военного времени, касающиеся ограничений на применение мин-ловушек или других видов вооружения, они становятся военными преступниками и должны нести за это ответственность, как любое частное лицо.
ВОЕННЫЕ УСЛУГИ БИЗНЕСА
О бизнесе часто говорят как о «торговце смертью». Военная индустрия существовала во все эпохи и всегда, по крайней мере со времени возникновения мировых религий, воспринималась неоднозначно. Производителей оружия обвиняют в том, что в поисках новых рынков они потворствуют образованию «горячих точек» или даже намеренно раздувают новые конфликты. Они же, дескать, подстегивают гонку вооружений, изобретая более сложные и смертоносные, чем это необходимо в целях обороны, виды вооружений. В то же время большинство правительств ценят и поддерживают свою оборонную промышленность, как источник занятости, доходов и технических инноваций. В современных условиях она нужна им для проведения скорее миротворческих, чем военных, операций.
Период, последовавший за окончанием холодной войны, в целом не стал благоприятным для торговли оружием. С 1988 по 1992 год мировой объем торговли оружием упал на четверть, а с 1988 по 2000-й — наполовину. Как развитому Западу, так и бывшему Советскому Союзу пришлось пойти на существенные сокращения в некоторых областях военной промышленности и, как следствие, принять жесткие меры по ее укрупнению. Чтобы сохранять прежний уровень продаж, военная индустрия все больше ориентировалась на покупателя из других регионов мира. Так, бывшие коммунистические страны, которым пришлось снять с вооружения своих армий значительное количество военной техники, с большой неохотой закрывали военные заводы, производившие оружие относительно низкого качества. Стремясь сбыть его излишки на рынках развивающихся стран (включая конфликтные регионы) для получения хотя бы минимальной прибыли, они продемонстрировали особый цинизм. Таким образом, сокращение объемов торговли вооружениями не привело к повышению уровня безопасности.
Нельзя говорить и о какой-либо степени транспарентности в этой сфере. Дело в том, что число конфликтов с участием негосударственных вооруженных формирований и объем нелегальной торговли оружием только увеличились. Нелегальное и безответственное перемещение оружия зачастую имеет прямое отношение к терроризму и организованной преступности. Помимо всего прочего, развивается торговля частными военными «услугами». Речь идет о такой безобидной деятельности, как коммерческие поставки обмундирования и продовольствия, тренинг, прачечные, транспортные и медицинские услуги, которыми в настоящее время пользуются вооруженные силы ряда ведущих западных стран. Это также консультации в области безопасности, выделение охранников компаниям и частным лицам, создание частных вооруженных отрядов или вербовка наемников. Сегодня все сложнее ответить на вопрос, что следует считать «оружием» (или материалами, пригодными для производства оружия массового уничтожения, ОМУ), поскольку граница между военными и гражданскими (или «мирными») технологиями и изделиями становится все более размытой.
Безусловно, для того чтобы ограничить производство и перемещение вооружений либо регулировать деятельность оборонной индустрии в целом, необходимо усовершенствовать подход к этой проблеме, сделав его более широким и гибким. Исследователи в области контроля над вооружениями активизируют разработку таких мер, которые могли бы стать фактором сдерживания производства и распространения всех видов вооружений. Удачными примерами служат Оттавский договор 1997 года, запрещающий мины-ловушки, и последовательная кампания за ограничение торговли стрелковым оружием, развернутая неправительственными организациями. Необходимо помнить о той опасности, которую несет с собой бездумная передача технологий на стадии исследований и разработок, и организовать так называемый контроль над невидимым вооружением. Следовало бы также наладить контроль над поставками военных и охранных услуг и разработать их регламентацию.
Одним словом, надо сделать так, чтобы меры по нераспространению ОМУ и контролю над экспортом стали «головной болью» не только государств и правительств, но и частных лиц и общественных организаций. Например, в Первом комитете ООН недавно обсуждалась идея о том, чтобы считать обладание оружием массового уничтожения и передачу связанных с ним материалов и технологической информации персональным уголовным преступлением. Всеобъемлющая, подробная и «агрессивная» регламентация будет означать, что все большему числу правительств потребуется помощь частного сектора для успешной реализации или даже разработки механизмов контроля. Некоторые страны, например Швеция, имеют в своем распоряжении отлаженные механизмы и форумы, позволяющие органам, контролирующим экспорт и вооружения, поддерживать контакты с ответственными представителями промышленных кругов, заблаговременно уведомлять их о разработке новых положений, а также выслушивать их мнения и советы. Возможно, именно такая модель больше соответствует потребностям и ценностям просвещенной страны – ведь попытки вывести торговцев оружием из бизнеса часто вынуждают последних уходить в тень.
В АВАНГАРДЕ БОРЬБЫ С ТЕРРОРОМ
Еще одна область активного «контакта» между бизнесом и сферой безопасности — это проблемы, связанные с так называемыми новыми угрозами, в том числе с терроризмом. События 11 сентября — не первый случай, когда бизнес и государство одновременно стали жертвами и оппонентами террора. Многие западные страны (Германия, Великобритания, Испания и др.) имеют опыт борьбы с «туземным» терроризмом, избирающим в качестве своих мишеней представителей компаний, официальных лиц и военный персонал. Сотрудники компаний, работающие за рубежом, в любой момент могут быть похищены. Компании и частные исследовательские учреждения нередко страдают от изощренного насилия – например, экологического терроризма, а также становятся объектами нападения со стороны активистов движения в защиту прав животных. Этим богатым и многообразным опытом, наверное, объясняется сравнительно спокойная реакция компаний, понесших прямой или косвенный урон в результате недавних террористических атак: все силы они направили главным образом на снижение размера ущерба. Они ужесточили меры безопасности, покинули особо уязвимые места, еще больше рассредоточили свои жизненно важные активы и увеличили критическую массу стратегических запасов для повышения устойчивости и выживания в экстремальных условиях. Проблема терроризма для компаний — это всего лишь часть более широкого спектра угроз, и они склонны рассматривать ее сквозь призму общих, беспристрастных методик оценки рисков. Таким образом, несмотря на колоссальные частные затраты на дополнительные корпоративные меры безопасности (согласно некоторым сведениям, только в США после сентября-2001 они составили 150 млрд долларов), процентный показатель роста «постсентябрьских» расходов на безопасность и доля корпоративных средств, выделяемая на эти цели, остаются весьма низкими.
Правительствам же терроризм бросает совершенно иной вызов. Террор, подобный тому, что развязала «Аль-Каида», ставит под угрозу авторитет властей и доверие к ним со стороны народа, подрывает их монополию на применение силы. Правительства разных стран, и прежде всего администрация США, резко отреагировали на этот вызов масштабным увеличением средств на обеспечение внутренней безопасности и содержание вооруженных сил. Одновременно они предприняли две военные операции (в Афганистане и Ираке), которые потребовали огромных расходов и способствовали рекордному росту дефицита американского бюджета и торгового баланса по текущим операциям. Все это не сулит бизнесу ничего хорошего. Конечно, многие производители успели за короткий срок получить значительную прибыль благодаря новым контрактам на восстановление Ирака, на поставки вооружений или товаров и услуг для сферы внутренней безопасности и т. п. Однако пройдет еще немного времени – и все компании станут заложниками той азартной игры, которую затеяла администрация США, поставив на карту стабильность всей экономики, доверие американских и зарубежных потребителей и инвесторов.
Правительства США и других стран ожидают, что частный сектор изменит свою практику, примет новый порядок и возьмет на себя дополнительные расходы, чтобы поддержать войну с терроризмом. Новый орган по противодействию терроризму – Контртеррористический комитет, учрежденный ООН в соответствии с резолюцией 1373 Совета Безопасности от 28 сентября 2001 года, направляет усилия по выявлению и замораживанию средств и каналов финансирования террористической деятельности во всем мире. Его деятельность дополняет собой шаги, предпринимаемые Специальной комиссией по финансовым операциям при Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в целях противодействия отмыванию денег. Одновременно вступает в силу Конвенция ООН против транснациональной организованной преступности и начинается разработка еще одной конвенции, направленной против коррупции и взяточничества. Компании, осознающие свою ответственность, должны приветствовать подобные меры, хотя их не так-то просто осуществить, учитывая расхождения в списках международных террористов и террористических групп, составленных различными правительствами и международными организациями. Так, до октября 2003-го по инициативе Контртеррористического комитета СБ ООН удалось заморозить не более 134 миллионов долларов из средств, принадлежащих террористам. Что же касается ограничений, введенных США после 11 сентября с целью ужесточения режима безопасности перемещения людей, а также транспортировки грузов, особенно в контейнерах, то и они вызвали много нареканий. Американские компании выражали недовольство ограничениями в сфере передвижения людей, поскольку их иностранные клиенты и заказчики испытывали трудности с въездом в страну, а вот новые правила транспортировки грузов не нравились преимущественно иностранным портам и бизнесменам, которых вынудили «экстерриториально» подчиняться новым нормам, принятым в США. Фактические расходы и задержки до сих пор существенно не повлияли на торговые грузопотоки и доходность операций. Однако возникает принципиальный вопрос: не ударят ли эти чрезмерные и неадекватные меры по тому самому рыночному сообществу, которое они, напротив, призваны защищать? Не лишат ли они его должной мотивации?
Реальные возможности партнерского сотрудничества между государственным и частным секторами в борьбе с террором и иными подобными бедами еще не до конца изучены. Зато абсолютно ясно: терроризм и другие асимметричные угрозы буквально паразитируют на теле свободного общества и экономики, при этом особенно опасными и деморализующими являются атаки изнутри. Так разве не логичнее было бы использовать потенциал самого общества и обратиться за советом и помощью к таким социальным игрокам, как частный бизнес, организации гражданского общества и простые граждане? Предприятия хорошо осведомлены о том, что происходит в странах, где они работают. Они лучше, чем правительства, представляют себе, как устроены типичные для современных террористических организаций сети, хаотичные и не имеющие жесткой иерархии. Конечно, они не поделятся информацией и навыками с представителями государства, если не поверят, что это необходимо в благих целях. Они также вправе ожидать, что правительство проявит большее внимание к их тревогам, связанным с растущим масштабом террористических угроз, особенно к проблеме страхования имущества. После 11 сентября многие авиакомпании возобновили полеты лишь после того, как правительство помогло им покрыть расходы на непомерно высокие страховые выплаты. Сами страховые компании выжили с большим трудом, и существуют опасения, что, в частности, фирмы, занимающиеся вторичным страхованием, не сумеют преодолеть последствия еще одного массированного удара по выбранной на Западе цели, поскольку помимо терроризма им приходится сталкиваться с такими совершенно иными угрозами, как участившиеся природные катастрофы.
ПРОФИЛАКТИКА СИСТЕМНЫХ СБОЕВ
Поставка энергоносителей, обслуживание жизненно важных коммуникаций и элементов инфраструктуры (электричество, вода, транспорт, телекоммуникации, продовольствие и поставки топлива), а также эксплуатация информационно-технических служб и сетей в наиболее развитых странах практически полностью приватизированы и чаще всего находятся в руках иностранных компаний. Так что это еще одна область, где частный сектор имеет возможность влиять на состояние государственной и общественной безопасности и монополизирует ресурсы, в которых нуждаются правительства, вооруженные силы и частные лица.
В XXI веке качество и безопасность жизни человека как никогда прежде зависят от функционирования жизненно важной инфраструктуры. Ее выход из строя чреват огромными экономическими потерями и зачастую представляет непосредственную опасность для жизни. Большинство людей, попадающих в такие чрезвычайные обстоятельства, склонны обвинять свои правительства и ожидать от них вначале оперативных действий по исправлению возникшей ситуации, а затем – выплаты компенсации за причиненный ущерб. Однако среднестатистическое правительство не способно ни предвидеть, ни предотвращать подобные аварии, ни выполнять вытекающие из них практические задачи.
Предполагается, что такой внезапный системный сбой может произойти в том числе в результате террористической атаки. Вместе с тем ошибка человека, несчастный случай и природные катаклизмы приводят почти к таким же последствиям. Только сложная цепочка партнерских взаимоотношений позволит справляться с тяжелейшими проблемами, возникающими в силу не менее сложного взаимодействия факторов. Деприватизация всей энергетической и телекоммуникационной отрасли — это не выход из положения, ибо государство также не застраховано от просчетов. Именно частный сектор должен взять на себя ответственность за разработку минимизирующих риски систем, соблюдение «гигиены безопасности», заблаговременное выявление узких мест и составление планов на случай непредвиденных обстоятельств. Он должен иметь в своем распоряжении достаточные резервные мощности или альтернативные запасы, чтобы быстро возобновить нормальную деятельность.
С другой стороны, именно от правительства зависит создание необходимой системы законодательного регулирования, включающей обязательные меры безопасности в частном секторе и оговаривающей условия передачи систем жизнеобеспечения в государственное управление в случае начала военных действий или возникновения других непредвиденных обстоятельств. Именно правительство должно нести ответственность за облегчение бедственного положения всего населения во время серьезной аварии и, возможно, мобилизовывать армию и другие подконтрольные государству силы для организации помощи населению. А в случае атаки со стороны террористов или неприятеля правительство призвано определять масштабы применения средств сдерживания, силовых мер противодействия и последующего возмездия или наказания.
Как ни очевиден такой подход к «разделению труда», существуют труднодоступные «серые зоны» — например, ответственность за расходы на безопасность. Сага о состоянии английских железных дорог после приватизации может послужить хорошей иллюстрацией: на первый взгляд частный бизнес несет ответственность за поддержание адекватных стандартов безопасности в системе, но на практике у него всегда возникает сильное искушение сокращать издержки и избегать серьезных инвестиций, так часто необходимых для предупреждения системных сбоев. Если государство делегирует задачу проверки безопасности частному сектору, это может означать прямой путь к катастрофе.
ВЗАИМНОЕ УВАЖЕНИЕ И УЧЕТ РАЗЛИЧИЙ
В этих условиях возрастает потребность в международном сотрудничестве на межправительственном и институциональном уровне. Инфраструктурные системы, как правило, интернационализированы и порой характеризуются значительной географической протяженностью или удаленностью (например, нефте- и газопроводы, оптоволоконные кабели, центры обработки вызовов, обычно размещаемые западными компаниями в странах Третьего мира). Чрезвычайные обстоятельства, возникающие в связи с их поломкой, почти неизбежно затрагивают сразу несколько стран и требуют координации усилий правительств и управляющих компаний. Это уже побудило Организацию Объединенных Наций создать на базе Экономической комиссии ООН для Европы новый всемирный «форум энергетической безопасности». Имеет смысл также развивать региональное сотрудничество между соседями, которые полагаются на одних и тех же поставщиков.
Как правило, безопасность не воспринимается как товар; однако она имеет цену, и чем выше мы поднимаем планку в отношении безопасности, тем круче растет цена. За государственное и общественное обеспечение безопасности платит налогоплательщик, а для оплаты частных услуг существует система тарифов. Как уже говорилось, рост государственных расходов на обеспечение безопасности и введение жестких государственных стандартов в промышленности способны лишить бизнес должной мотивации, а также снизить размер прибыли. Поиск адекватных решений требует взаимных уступок. Неужели профилактика обходится дороже цены, которую приходится платить за непредотвращенную катастрофу? С каким уровнем риска готово мириться современное общество? Эксперты из частного сектора, вероятно, с большей терпимостью отнесутся к более высоким степеням риска — не только потому, что им несвойственно выбрасывать деньги на ветер, но и потому, что риск составляет саму суть бизнеса. Правительства же под давлением обстоятельств часто впадают в другую крайность и пытаются решать проблемы поспешно, соря деньгами направо и налево, при этом, однако, редко добиваясь успеха. Несчастный потребитель страдает в любом случае. В идеале те, от кого зависит принятие решений в государственном и частном секторах, должны выработать способ совместного обсуждения соответствующих вопросов, с тем чтобы найти золотую середину.
Какой тип партнерских отношений между государственным и частным секторами окажется оптимальным в деле противостояния всей совокупности имеющихся вызовов? Как должно строиться сотрудничество, чтобы обуздать негативные тенденции в бизнесе и наиболее эффективно использовать его положительные стороны? Пока ни одной стране и ни одной международной организации не удалось найти всеобъемлющий и действенный механизм координации усилий государственного и частного секторов в области безопасности. Окончание холодной войны отвлекло внимание общественности от этого вопроса как раз в то время, когда произошло усиление роли частного сектора в самых разных областях. События 11 сентября 2001 года явились своевременным отрезвляющим сигналом.
Восстановление всеобъемлющего государственного контроля над безопасностью, даже если это и возможно, является нежелательным с точки зрения теории свободного рынка и может привести к быстрому банкротству правительств. Позволить бизнесу диктовать форму и содержание принципов сотрудничества тоже весьма опасно, поскольку компании, в конце концов, не благотворительные организации и не государственные учреждения: они неизбежно будут отстаивать собственные корыстные интересы. В частности, они всегда будут высказываться в пользу добровольных и неформальных правил контроля и регулирования, тогда как правительство может справедливо возразить, что некоторые правила обеспечения безопасности настолько важны, что требуют обязательного и всеобщего соблюдения. Напротив, некоторым фирмам выгодно отстаивать введение повышенных мер безопасности просто потому, что они готовы поставлять необходимый для этого товар. Аналогичные противоречия возникают в ходе поисков соответствующего формата международного взаимодействия: порой организации, занимающиеся вопросами помощи и развития, по своей наивности не учитывают проблем безопасности, тогда как организации, связанные с обеспечением безопасности, скорее всего, будут настойчиво предлагать решения, создающие фундаментальные проблемы в работе мирового рынка.
Наиболее подходящий вид партнерства предполагает взаимное уважение и учет различий. Информация, которой располагает частный сектор, и его соображения относительно безопасности могут оказаться полезными именно потому, что исходят из негосударственных источников. Иногда правительству, имеющему перед глазами полную картину происходящего, удается быстрее других распознать решения, которые принесут благо как бизнесу, так и обществу в целом. Взаимодействие различных методов прогнозирования и планирования, используемых разными действующими лицами, скорее всего, станет столь же плодотворным. Возможно, единственным и самым важным условием успеха на государственном и международном уровне является повышение качества управления, как государственного, так и корпоративного. Учитывая это, Организация Объединенных Наций, обладающая широкими полномочиями и обеспечивающая защиту высших ценностей международного сообщества, вероятно, является наиболее эффективным инструментом для решения на мировом уровне этих чрезвычайно важных вопросов.
Весь мир > Армия, полиция. Приватизация, инвестиции > globalaffairs.ru, 15 февраля 2005 > № 2851540
Алисон Бейлз
В Копенгагене находилась делегация Ленинградской обл. во главе с губернатором В.П. Сердюковым. В ходе визита состоялась встреча с министром иностранных дел Дании Пером Стигом Меллером. Одним из центральных событий программы визита стала презентация экономического потенциала Ленинградской обл., которая прошла в Конфедерации датских промышленников. Состоялись встречи: со статс-секретарем датского МИДа (сопредседателем российско-датского Межправсовета) Ф.А. Петерсеном, руководством Агентства по охране окружающей среды, Датского инвестиционного фонда для стран Восточной Европы, Торговой палаты. В ходе визита делегация также посетила компании «Роквул», «Форс Текнолоджи», «Ново-Нордиск», ДФДС и др.Часть делегации во главе с вице-губернатором Ю.И. Голохвастовым посетила г. Орхус, где прошли встречи с мэром города, деловыми кругами северной части Ютландии. Проведены переговоры с руководством Датского с/х консультационного центра, концерна «Арла», компании «Дан-ВЭБ» и др. В рамках визита подписано соглашение между российским предприятием «Балткотломаш» и датской компанией «Дан Трим Энержи» о лицензионном производстве в Ленинградской обл. энергетического оборудования (для работы на биотопливе).
«Албена» АД и немецкая компания «Хохтиф», которые являются кандидатами на концессию аэропортов в Варне и Бургасе, привлекут европейский или американский банк для участия в процедуре. После включения кредитного института в консорциум, участие немецкой компании, которое в настоящий момент составляет 66%, будет уменьшено, но останется не менее 51%. Участие болгарской компании также будет уменьшено. В конце пред.г. конкурсная комиссия по концессии кроме консорциума «Хохтиф-Албена» допустила к конкурсу такие компании, как: Vinci Airports – Vinci Concessions, Fraport AG Frankfurt Airport Services Worldwide – БМ стар, Копенгаген Эйрпортс и Мохаммед Абдулмашин Ал-Харафи и Соне – Аэропорт Париж. Арабская компания строит новую взлетно-посадочную полосу в аэропорту София. Оферты могут подаваться до 7 марта. Оферты будут оцениваться исходя из предложенных инвестиций, бизнес плана. Ожидается, что до начала нового летнего сезона компания-концессионер будет выбрана. Правительство имеет намерение закончить процедуру передачи аэропортов в концессию до выборов. Оба аэропорта нуждаются в серьезной модернизации, и Болгария может потерять многих туристов, если процедура не будет завершена в ближайшее время.
Теплоизоляционные материалы датского концерна «Роквул» настолько популярны в России, что его подмосковный завод (700 занятых) уже давно не может удовлетворить растущий спрос на местном рынке. Рост продаж продукции «Роквул» в России в 2002г. составил 20%, в 2003г. – 50%, в 2004г. – еще 30%.Для удовлетворения непрерывно растущего спроса в России «Роквул» в 2004г. начал поставлять свою продукцию также с заводов в Польше, Германии и Чехии. этого оказалось недостаточно, и с окт. 2004г. поставки начались также с предприятий в Дании в 45-футовых контейнерах (90 куб.м) до Санкт-Петербурга и далее до 16 региональных складов компании по всей России. поставки продукции с заводов в Дании будут продолжаться в течение всего 2005г. Второй завод компании «Роквул» строится под Санкт-Петербургом и будет пущен в эксплуатацию в середине 2006г.
Датский производитель промышленных насосов Grundfos купил своего германского конкурента компанию Alldos с оборотом 50 млн.долл. (280 чел. занятых). В 2005г. Grundfos собирается купить из числа своих конкурентов еще одно предприятие в Европе и несколько компаний в США. Руководство Grundfos наметило к 2007г. довести оборот компании до 2,5 млрд.долл.
Датский концерн A.P. Moller после весьма успешного 2004г. собирается купить одного из своих мировых конкурентов – голландскую Royal P&O, немецкую Hapag-Lloyd или южнокорейскую Hajin Shipping. На эти цели у датского концерна накопилась ликвидность в 5,3 млрд.долл.
НЭК обдумывает возможность продажи электроэнергии, произведенной водными станциями (ГРЭС), на европейских энергетических биржах. Эта энергия самая дорогая, т.к. используется участниками рынка в часы пик. НЭК имеет уже партнеров, которые заинтересованы в покупке данной электроэнергии. Идея о создании энергетического пула была объявлена министром энергетики М.Ковачевым. Подобный способ торговли осуществляется в «Норд пул», в котором энергию продают Норвегия, Швеция и Дания.
Открыт новый проект по программе Европейского Союза ФАРЕ, который направлен на содействие укреплению болгарской политики в отношении безопасности продуктов питания. Данный проект на стоимость 3,6 млн. евро и начался 5 янв. т.г. Партнерами по договору являются Болгария, Голландия и Дания. Финансовое участие болгарской стороны – 675 тыс. евро. Средства предусмотрены на закупку лабораторного оборудования по контролю за пищевыми продуктами, создание информационной системы. Начавшийся проект имеет продолжительность 18 мес. Цель проекта – гармонизация законодательства Болгарии с законодательством ЕС в области безопасности пищевых продуктов. Реализация проекта исключительно полезна как для Болгарии, так и для ЕС, куда Болгария будет реализовывать свою продукцию, начиная с 2007г.
С 1 янв. 2005г. в соответствии с директивой ЕС в Дании вводятся жесткие правила по отсортировке из бытового мусора пластмассовой и металлической упаковки. В соответствии с директивой ЕС, в Дании к 2008г. на вторичную переработку должны направляться 22,5% всей пластиковой упаковки и 50% металлической.
Второй по значимости датский коммерческий банк «Данске Банк» приобрел National Irish Bank (Ирландия) и Nothern Bank (Сев. Ирландия). Покупки обошлись в 10,4 млрд.крон (1,4 млрд.евро). Помимо обширной сети в Дании, «Данске Банк» имеет отделения и дочерние банки в Швеции, Норвегии, Финляндии, Польше, Германии, Люксембурге, Великобритании, а теперь еще в обеих частях Ирландии.
За май-сент. 2004г. датский экспорт продуктов питания в новые страны ЕС из Восточной Европы удвоился, составив 792,6 млн.крон (137 млн.долл.) против 477,3 млн.крон за тот же период пред.г. Половина датских поставок – 420 млн.крон (70 млн.долл.) пришлось на мясо и мясные продукты, в т.ч. мясо птицы. Одновременно увеличивался импорт продуктов питания в Данию из тех же восточно-европейских стран. Его рост составил 32%.
Крупнейший в мире оператор морских контейнеров датская компания «Мэрск Силэнд» (Maersk Sealand), входящая в концерн A.P. Moller, объявила об открытии линии по перевозке контейнеров по Транссибирской магистрали от порта Восточный (вблизи Владивостока) до Европы.
Датские официальные источники сообщают, что из российского порта Приморск отгружается 50 млн.т. нефти и нефтепродуктов в год. Отгрузки из этого порта возрастут на 20%, а в дальнейшем – до 100 млн.т. в год. Это вызывает опасения Дании и Швеции, через территориальные воды которых пойдет огромное количество танкеров и возрастет угроза их столкновений и, соответственно, загрязнения вод нефтепродуктами. Датские эксперты считают, что без обязательной лоцманской проводки через проливы на западе Балтийского моря столкновений танкеров не избежать.
Европейский союз: модель для сборки
© "Россия в глобальной политике". № 6, Ноябрь - Декабрь 2004
О.В. Буторина – д. э. н., заведующая кафедрой европейской интеграции МГИМО (У) МИД РФ, член научно-консультативного совета журнала «Россия в глобальной политике».
Резюме Хотя европейская интеграция достигла продвинутой стадии, ключевые вопросы – о европейской идентичности
и характере демократии в Евросоюзе – не решены даже частично.
Степень полезности Европейского союза для участвующих в нем 25, а в будущем и 30 стран напрямую зависит от того, как он будет устроен. Речь идет не только о его руководящих органах и их компетенции, но прежде всего и об архитектуре интеграции в целом и ее внутренней логике. С момента основания и до середины 1980-х ЕС эволюционировал линейно и вполне предсказуемо. В основном интеграционный процесс развивался в экономической сфере – вокруг общей таможенной (на базе таможенного союза) и сельскохозяйственной политики. До 1992 года объединение именовалось Европейским экономическим сообществом (ЕЭС), что практически ставило знак равенства между экономической интеграцией и интеграцией вообще, понимаемой как процесс сращивания национальных хозяйств.
Помимо этого отраслевого аспекта у ЕЭС имелся еще один – институциональный. Он тоже с годами укреплялся, о чем, правда, было мало известно за пределами брюссельских коридоров. В 1967-м руководящие органы ЕЭС, Европейского сообщества по атомной энергии (Евратом) и Европейского объединения угля и стали (ЕОУС) были слиты в единые Комиссию и Совет (министров). К этому времени Суд ЕЭС утвердил примат права Сообществ над национальным. С 1974 года начал работать Европейский совет, в 1975-м была учреждена Палата аудиторов, а в 1979 году прошли первые выборы в Европейский парламент.
Со второй половины 1980-х поле интеграционной деятельности стало заметно расширяться. Во-первых, Сообщество включилось в работу над несколькими новыми неэкономическими проектами. Была сформулирована Общая внешняя политика и политика безопасности, значительно окрепла политика в научно-технической области, сформировалась культурная, образовательная и экологическая политика, появилось Шенгенское пространство. Если, согласно Договору об учреждении ЕЭС, главной целью интеграции являлось развитие экономики (вкупе со сбалансированным экономическим ростом и повышением уровня жизни), то в недавно одобренной Конституции ЕС поставлены такие задачи, как укрепление мира, создание пространства свободы, безопасности и правопорядка, технологический прогресс, сохранение и развитие европейского культурного наследия, утверждение интересов Евросоюза в мире и распространение его ценностей (права человека, демократия, верховенство закона).
Во-вторых, выработана стратегия деятельности не только в условиях общего рынка, но и валютного союза, то есть принят план перехода от негативной интеграции к позитивной. Напомним, что еще с 50–60-х годов прошлого века в европейском строительстве различаются два процесса. Негативной интеграцией называют все мероприятия, цель которых – дать бизнесу свободно работать невзирая на государственные границы. Идеологи такого подхода (например, Вильгельм Репке, Андреас Предоль, Жак Денио, Морис Аллэ) полагали, что достаточно снять торговые и валютные ограничения – и здоровые рыночные силы сами создадут единое экономическое пространство, подобное национальному. Им противостояли защитники позитивной интеграции (Бела Балаша, Джон Пиндер, Ян Тинберген и др.), считавшие, что устранение барьеров – это лишь полумера. Смысл настоящей интеграции они видели в создании нового качества экономической среды, которая позволила бы тесно переплетенным национальным хозяйствам функционировать в оптимальном режиме.
В-третьих, все сильнее давала о себе знать малозаметная поначалу проблема единства группы, сохранения общего для всех участников темпа интеграции. Причиной этого явились как присоединение новых стран (особенно уступающих по уровню развития Греции, Испании, Португалии), так и усложнение самого процесса интеграции, то есть углубление прежних и появление ее новых направлений. В настоящее время данная проблема разрастается уже до невиданных масштабов. Ясно, что возможный прием Турции ставит точку в разговорах о том, способен ли Европейский союз двигаться по пути интеграции единым отрядом. Перемены, произошедшие в конце XX века, сделали также необходимой капитальную реформу институтов ЕС, которые в силу своей конструкции – простой и незначительно изменившейся с 1967-го – перестали справляться с возросшей нагрузкой.
И наконец, на первый план неожиданно вышли отношения между Евросоюзом и населением отдельных стран Европы, всегда являвшиеся побочной сюжетной линией интеграционной саги. «Второстепенные герои» заявили о своем праве влиять на развитие сценария. В 1992 году, при ратификации Маастрихтского договора, брюссельские чиновники впервые столкнулись с тем, что граждане, по сути исключенные из процесса управления Сообществом, могут в одночасье заблокировать самые благотворные решения. Расширение сферы компетенций Европейского союза и повышение его статуса в мире требовали новой концепции взаимоотношений между мегагосударством и его жителями. В 1990-е появился институт европейского гражданства, была принята Хартия основополагающих прав граждан, расширены функции Европарламента. Однако главные вопросы – о европейской идентичности и характере демократии в ЕС – сегодня не решены даже частично. Не произойдет это и в ближайшие годы, так как пока Евросоюз едва приступает к их решению.
Центральная интрига европейского строительства в предстоящие 10–20 лет будет разворачиваться вокруг следующих проблем: формирование отраслевой структуры интеграции; выбор ее скоростного режима, как общего, так и для разных категорий участников; определение путей федерализации и демократизации расширяющегося Европейского союза.
КОТТЕДЖИ ВОКРУГ МНОГОЭТАЖКИ
Как уже говорилось, первые три десятилетия европейская интеграция была в основном экономической. Сообщество развивалось, проходя известные стадии (схема Балаши): зону свободной торговли, таможенный союз, общий рынок, экономический и валютный союзы. Такая последовательность обусловила два других важнейших качества интеграции. Первое: на всех, за исключением последнего, этапах она была в основном негативной и, только добравшись до вершины – Экономического и валютного союза (ЭВС), сделала крутой поворот в сторону позитивной. Второе: интеграция по большей части осуществлялась на централизованном, или коммунитарном, уровне (решения принимались органами ЕС и были обязательны для всех стран-членов), а не в формате межгосударственного сотрудничества, при котором заглавная роль принадлежит национальным правительствам. Отмеченные качества были определяющими, но не абсолютными, поскольку они в разной степени сочетались со своими противоположностями. Например, задолго до создания ЭВС возникли такие формы позитивной экономической интеграции, как «валютная змея» (система согласованных валютных курсов между европейскими государствами; введена в 1972 г. – Ред.) и Европейская валютная система (1979). С середины 1970-х страны-члены начали координировать свою экономическую политику. Единый внутренний рынок также содержал элементы позитивной интеграции. Вместе с тем Европейский совет, который начал регулярно собираться с декабря 1974 года, олицетворял собой межгосударственный, а не федеративный подход.
Исправно работавшая модель исчерпала себя к середине 80-х – началу 90-х годов минувшего столетия: Евросоюз подошел к высшей институциональной стадии экономической интеграции, свое дело сделала Всемирная торговая организация. Если в 1950-е годы средний уровень таможенного обложения импортных товаров в ведущих странах Западной Европы составлял 17–25 %, то сегодня он равен 3,5 %. Либерализация движения товаров, услуг и капиталов в масштабах всего мира резко снизила протекционистский эффект от действий ЕС. Через 10–20 лет разница между условиями торговли внутри ЕС и за его пределами может быть почти размыта. Не исключено, что Европейский союз встанет перед необходимостью снести значительную часть той крепостной стены, которая отделяет его от внешнего мира. Тогда европейским фермерам, например, придется вступить в открытую конкурентную борьбу с производителями из других регионов мира, где рабочая сила дешевле, а земельные и водные ресурсы обильнее. Это означает, что европейская интеграция либо «упрется головой в потолок», либо будет искать сферу приложения вне экономики, что уже происходит.
В практике ЕС все неэкономические направления деятельности, кроме Шенгенского соглашения, представляют собой позитивную интеграцию. Причем в этом случае для начала позитивной стадии не требуется длительного устранения барьеров, поскольку культурное, научно-техническое или политическое сотрудничество никогда не было объектом протекционизма. В региональной, социальной, транспортной, энергетической и рыболовной политике ЕС, то есть в сферах, относящихся к экономике, но не входящих в компетенцию таможенного союза, наблюдается сочетание негативной и позитивной интеграции. Отсюда следует вывод, что завершение в ЕС периода борьбы с государственным протекционизмом (после того как начал действовать единый внутренний рынок) и формирование ЭВС создают почву для перехода интеграции во внеэкономические сферы. А это, в свою очередь, сопровождается и будет в дальнейшем сопровождаться усилением созидательной функции Евросоюза.
Однако новые области, осваиваемые интеграцией, имеют меньшую наднациональную составляющую, чем ее прежние основные направления (таможенный союз, единый внутренний рынок и валютный союз). В подавляющем большинстве этих областей решения вырабатываются на принципах межгосударственного сотрудничества, а не федерализма, то есть в первую очередь отвечают интересам стран-членов, а не Союза в целом.
Эту тенденцию легко проследить в тексте Конституции ЕС, где выделяются три типа компетенций Союза. В сферах, где ЕС обладает исключительными правами, все решения принимаются только его органами, а национальные правительства их просто выполняют. Смешанная компетенция подразумевает, что Евросоюз и государства-члены делят между собой зоны ответственности, при этом доля ЕС может быть как значительной, так и совсем скромной. При дополняющих функциях ЕС всю нагрузку несут страны-члены, а Союз лишь оказывает им поддержку. Все действующие ныне направления интеграции (кроме денежно-кредитной политики зоны евро, правил единого внутреннего рынка, таможенного союза и отдельных частей рыболовной политики) попадают в сферы смешанной компетенции или дополняющих действий ЕС.
Таким образом, в ближайшее время, несмотря на принятие Конституции и расширение числа вопросов, по которым решения принимаются большинством голосов (а не единогласно), фактическая степень федерализации Союза может остаться на прежнем уровне и даже снизиться. Это связано также с окончанием периода негативной интеграции, поскольку борьба с таможенными и другими барьерами требовала, чтобы наднациональные органы устанавливали единые для всех правила и добивались их безусловного выполнения. Теперь это становится не так важно.
Образно говоря, на рубеже столетий Европейский союз завершает возведение многоэтажного общежития (таможенный союз – общий рынок – ЭВС) и переходит к строительству поселка из частных коттеджей по индивидуальным проектам (транспортная, экологическая, оборонная политика и т. п.).
С одной стороны, это делает интеграционные проекты более доступными для стран-новичков. Ведь им не приходится догонять ушедших далеко вперед ветеранов, так как они присоединяются к программе, у которой не было предшествующих стадий. С другой стороны, при межгосударственной форме сотрудничества выработка единой политики сильно затруднена. Вместе с тем решение стоящих сейчас перед Евросоюзом стратегических задач, таких, как усиление его роли в международных делах, рост конкурентоспособности, противодействие национализму, невозможно без совершенствования его внешнеполитических функций, повышения научно-технического потенциала, улучшения качества образования, развития культуры и укрепления европейской идентичности. А здесь у ЕС нет ни достаточных полномочий, ни сколько-нибудь значимых финансовых ресурсов. Например, расходы из бюджета ЕС на проекты, проводимые в рамках его научно-технических программ, составляют только 4 % от затрат на науку и технику всех государств-членов. В целом бюджет ЕС очень мало отвечает приоритетным задачам Союза в XXI веке. В 2004-м из всех расходов в размере 115 млрд евро 43 % пошло на сельскохозяйственную и 36 % на региональную политику. Все остальные направления внутренней политики ЕС получили только 9 млрд евро.
ИНТЕГРАЦИЯ С МЕНЯЮЩЕЙСЯ ГЕОМЕТРИЕЙ
До 90-х годов прошлого века все страны-члены ЕС продвигались вперед в едином темпе; для новичков предусматривались адаптационные периоды, по истечении которых на них полностью распространялись все правила и нормы Сообщества. Маастрихтский договор впервые допустил возможность интеграции на разных скоростях, разрешив Великобритании и Дании не вступать в валютный союз. Сейчас за пределами ЭВС находятся 13 из 25 стран Евросоюза. Разделительные линии возникают и по другим направлениям. Великобритания и Ирландия не присоединились к Шенгенской зоне, зато ее участниками стали Норвегия и Исландия, не входящие в ЕС. С 2004 года, наряду с тройкой относительно бедных южан – Испанией, Грецией и Португалией, в Евросоюзе возникла еще менее обеспеченная восточная окраина, которая впредь будет только разрастаться. В десяти новых странах ЕС средний ВВП на душу населения (рассчитанный по паритету покупательной способности) составляет около 50 % от среднего для ЕС-15, а в ожидающих вступления Болгарии, Румынии и Турции – 25%.
В таких условиях превратить экономическое пространство ЕС в подлинно единый внутренний рынок вряд ли возможно даже при полном отсутствии барьеров на пути свободного движения товаров, услуг, лиц и капиталов. В отличие от ситуации в послевоенной Западной Европе, теперь главным препятствием окажутся не таможенные правила и несогласованность экономической политики соседних стран, а различия в структуре и организации национальных хозяйственных комплексов, товарных и финансовых рынков. Таким образом, расширение ЕС на Восток не оставляет Союзу иного выбора, кроме интеграции на разных скоростях. Возрастающая неоднородность объединения теперь рассматривается ее лидерами уже не как исключение, а как данность.
Главный вопрос заключается в том, как этот фактор повлияет на организацию ЕС: приведет ли он к формированию устойчивых подгрупп или породит совершенно новую, нигде в мире не опробованную модель интеграции, состоящую из нескольких слоев с меняющимися контурами? Думается, что второй вариант более реалистичен и одновременно менее опасен для ЕС. Жесткое территориальное разделение было бы возможно, если бы интеграция развивалась преимущественно в одном направлении. Тогда центр, середина и периферия имели бы четкие географические границы, что создавало бы постоянную угрозу распада Союза. Теперь, когда «интеграционных дисциплин» насчитывается больше десяти, «рейтинги успеваемости» по каждой из них совпадать не будут и, следовательно, страна, не участвующая в одном или нескольких проектах, потенциально сможет компенсировать это высокой активностью в других.
Тем не менее у относительно бедных государств возможностей для участия в интеграционных программах (и получения соответствующих выгод) всегда меньше, чем у богатых. Все упирается в недостаток квалифицированных кадров, узость научно-технической базы, неразвитость инфраструктуры и, конечно же, нехватку средств. Подавляющее большинство проектов ЕС осуществляется на принципах совместного финансирования, так что субсидии и кредиты ЕС могут составлять не больше половины сметной стоимости, остальное же должны вкладывать государства-реципиенты и их бизнес.
Небольшие и относительно слабые страны – особенно те из них, которые на протяжении последних 50–100 лет являлись объектами действий великих держав и буферной зоной между противоборствующими системами, – не готовы нести ответственность за судьбу Большой Европы и принимать активное участие в разработке ее долгосрочной стратегии. Их внешнеполитическое кредо определяется исключительно национальными задачами, важнейшая из которых – добиться международного признания, что особенно характерно для бывших социалистических стран. Такая модель поведения, подростковая по своей сути, становится с продвижением Евросоюза на Восток все более распространенной. Нынешние его новые члены (кроме Словении), так же как потенциальные – Румыния, Болгария, Турция и республики бывшей Югославии, рискуют стать в ЕС вечными тинейджерами, недовольными как давлением, так и недостаточной помощью со стороны старших братьев.
На этом фоне выделение в Союзе нового ядра становится неизбежным и даже обязательным, иначе группировка потеряет управление. В последние два-три года идет энергичный поиск форм «европейского авангарда». Значительное укрепление оси Берлин – Париж уже никого не удивляет, особенно после иракского кризиса. Однако вдвоем Германии и Франции не справиться: им нужны союзники и внутри ЕС, и за его пределами. В вопросах безопасности к ним присоединяется Великобритания: в ноябре 2003 года эти три страны достигли неформальной договоренности о европейской оборонной политике. По отдельным позициям место Лондона в ядре занимают Рим, Варшава и Мадрид. Что касается международных дел, то здесь крупнейшие европейские столицы обречены на тесное взаимодействие с Вашингтоном, а по многим сюжетам – и с Москвой. Так что в ближайшем будущем европейское лидерство может приобрести вид треугольника с одной переменной вершиной и несколькими лучами, выходящими во внешний мир.
Хотя раскола Евросоюза в ближайшие 10–15 лет не произойдет, неизбежное усиление роли крупнейших государств и рост числа относительно слабых участников приведут, скорее всего, к расслоению объединения. В итоге могут возникнуть три неформальных кольца интеграции. Ядро составят Германия, Франция и отчасти Великобритания, середину – высокоразвитые западноевропейские страны и некоторые наиболее успешные новички. Остальные государства могут попасть в категорию младших братьев, к которым будут предъявляться весьма либеральные требования относительно скорости и масштабов их участия в интеграции.
ЛАБИРИНТЫ ДЕМОКРАТИИ
Споры о том, какую форму политического устройства будет иметь объединение европейских государств, начались с тех пор, как Жан Монне и Робер Шуман огласили в мае 1950 года свой план построения единой Европы. Правда, с образованием ЕЭС эти дискуссии постепенно ушли из сферы публичной политики, став в основном уделом брюссельских чиновников и университетской профессуры. С конца 1980-х и особенно после объединения Германии вопрос о принципах и логике политического строительства ЕС снова перешел в практическую плоскость.
Интеграция быстро распространялась на новые сферы, в том числе на такие чувствительные для национального суверенитета, как валюта, безопасность, визовый режим. Но официальные представители ЕС с монашеским упорством воздерживались от публичных разговоров о возможном превращении Союза в федерацию. О конфедерации упоминали вскользь и тоже неохотно. Неудивительно, что сегодня настоящей общественной дискуссии на эту тему не ведется. Ругать европейскую бюрократию стало общепринятым, а говорить по существу о будущем политическом устройстве Союза, объединяющего 25 государств с населением 460 млн человек, почему-то считается неуместным.
При ближайшем рассмотрении выясняется (и специалисты об этом давно знают), что ЕС не движется ни в сторону федерации, ни в сторону конфедерации. Обе системы строятся на принципах избирательной демократии: власть возникает в результате выборов и сознательной передачи полномочий. Например, органы конфедерации не издают законов, обязательных для жителей, поскольку те их не выбирали. Объем и форму их трансляции гражданам определяют субъекты конфедерации.
И все-таки в нынешнем Европейском союзе явно присутствуют черты федерации, так как его органы власти непосредственно взаимодействуют с населением (см. схему). Граждане избирают членов Европейского парламента, а принимаемые Советом законодательные акты (например, регламенты) имеют прямое действие. Так что с конфедерацией Евросоюз имеет столько же общего, сколько и обычная федерация. Вместе с тем в его политической структуре легко заметить черты, присущие только конфедерации и создающие почти непреодолимые препятствия для развития подлинного федерализма.
Европейский парламент, в отличие от национального, не является законодательным органом. Эту функцию выполняет Совет ЕС, состоящий из министров стран-членов. То есть граждане ЕС выбирают один орган, а подчиняются другому. Все усилия последних лет в области демократизации европейских институтов направлены на расширение полномочий Европарламента и усиление его взаимодействия с Советом. Согласно букве новой Конституции ЕС, роли обоих органов в законотворческом процессе равны. Однако в реальности тексты проектов законов готовит именно Совет, евродепутаты вносят в них поправки и имеют право заблокировать решение, что на практике случается редко. Ни сейчас, ни на последующий период в ЕС не ставится задача превратить Европейский парламент в подлинный законодательный орган – в противном случае пришлось бы упразднить Совет, уже полвека добросовестно выполняющий эту миссию. Отсюда и низкая популярность единственного избираемого населением органа Союза. На последних выборах в Европарламент, прошедших в июне 2004 года, явка была самой низкой за всю его историю – 45 %.
Другое особое формирование в системе управления ЕС – Комиссия. Ее члены назначаются национальными правительствами, но в своей работе они руководствуются интересами Сообщества в целом, а не отдельных стран. Комиссия является главным исполнительным органом и одновременно главным инициатором законодательных актов ЕС. И хотя она отчитывается о своей деятельности перед Европейским парламентом, ее связь с простыми людьми, являющимися в конечном счете объектами проводимой ею политики, весьма призрачна.
Еще один орган, не имеющий аналогов в национальных политических системах, – Европейский совет. Он формируется из глав государств и правительств, хотя на практике ведущая роль принадлежит последним, поскольку большинство нынешних стран-членов ЕС – парламентские республики. Европейский совет определяет стратегию развития Союза и принимает важнейшие политические решения. Его резолюции хотя и не имеют юридической силы, но предопределяют инициативы Комиссии, которые затем превращаются Советом в законодательные акты. Первые лица стран-членов ЕС, конечно, отвечают перед своими народами, но именно в таком качестве. Что касается их действий в рамках Европейского совета, то она практически скрыта от глаз избирателей.
Справедливости ради надо сказать, что до последнего времени институты ЕС в целом справлялись со своей главной задачей: они принимали и доводили до исполнения решения, отвечавшие коллективным интересам объединения. И все же вопрос о демократической чистоте применяемых процедур нельзя отрывать от вопроса о результатах деятельности ЕС и сохранения его дееспособности в будущем. Кроме того, процесс европейской интеграции настолько усложнился, что большинство граждан просто не в состоянии критически оценивать происходящее. Следовательно, апелляция к их мнению, по существу, мало что меняет. Чтобы убеждать население в правильности своего курса, органы ЕС давно вынуждены прибегать к уловкам. Например, при переходе к Экономическому и валютному союзу во главу угла пропагандистской кампании ставились экономия на конверсионных операциях, удобство заграничных поездок и вероятное оживление экономики (последнее так и не произошло). Реальные же цели задуманной программы – модернизация экономической системы, особенно благодаря улучшению конкурентной среды, а также укрепление позиций ЕС в мире – сознательно оставлялись в тени. Таким образом, очевидно, что брюссельским чиновникам удалось получить согласие общества на реализацию этого грандиозного проекта, только поменяв местами цели и следствие.
И еще один штрих к складывающейся картине. Пока Европейский союз не станет государством, не будет и подлинного европейского гражданства. Официально оно было введено Маастрихтским договором 1992 года, согласно которому все граждане стран-членов ЕС получили статус граждан Евросоюза. У них появились некоторые общие права, например право свободно передвигаться по территории Союза и работать в любом его государстве, избирать и быть избранным в Европейский парламент и местные органы власти (но не в национальные парламенты) независимо от места проживания. В ходе подготовки Конституции ЕС в ее текст была инкорпорирована Хартия основных прав граждан Союза, гарантирующая первоочередные экономические свободы.
Тем не менее опросы общественного мнения, регулярно проводимые службой «Евробарометр», показывают, что подавляющее большинство жителей ЕС в первую очередь определяют себя как граждан своих государств. 53 % опрошенных считают членство в Евросоюзе «хорошим делом», а 11 % – «плохим». (Самый высокий уровень поддержки интеграции – 70–80 % положительных ответов – отмечается в Люксембурге, Нидерландах и Ирландии; самый низкий – 20–40 % – в Великобритании, Швеции, Финляндии и Австрии.) Почти половина граждан Союза считают, что им мало известно о его политике и институтах. (Key facts and figures about the European Union, European Commission. Luxembourg, 2003. P. 66; McCormic J. Understanding the European Union. N.Y., 2002. P. 145.)
Стремясь исправить положение, органы ЕС проводят многочисленные пиар-мероприятия и делают более прозрачными механизмы управления. Однако ни то ни другое не решает проблемы в корне. Как пишет известный английский политолог Ларри Зидентоп, «суверенитет государства над индивидуумом констатирует то, что можно назвать первичной ролью, единой для всех, тогда как другие роли – отца, государственного служащего или парикмахера – являются вторичными по отношению к ней». И продолжает: «В обществе, где нет государства, все обстоит иначе. Там не существует первичной, или метароли, которой суверен наделяет индивидуума, и поэтому отдельные роли не объединены общим для них статусом». Зидентоп видит дух и уникальное историческое достижение европейского государства в том, что государство делает личности равными между собой и потому равными перед законом (Зидентоп Л. Демократия в Европе. М., 2001. С. 105–106).
В современном Европейском союзе человек может стать его гражданином, только став гражданином одного из государств-членов. В то же время, например, согласно законам Латвии (в законодательстве других стран Евросоюза таких положений нет), бывшие военнослужащие СССР, поселившиеся в Латвии после выхода в отставку, в принципе не имеют права стать гражданами этой страны (даже при отличном знании языка). Таким образом, проживающий в Латвии советский военный пенсионер не может обойти государственный закон и получить гражданство ЕС напрямую. То есть это гражданство является производным от национального, оно не создает первичной самоидентификации личности, не наделяет ее общей с другими личностями социальной ролью. Поэтому, несмотря на существование у Европейского союза флага, гимна и даже единой валюты, говорить о формировании европейской идентичности еще рано.
Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 27 декабря 2004 > № 2911757
Ольга Буторина
Министерство экономического развития Грузии продлило до 10 янв. 2005г. срок для уточнения потенциальными покупателями «Грузинского океанского пароходства» деталей будущей сделки. Как сообщили в Минэкономики, в понедельник в 18.00 мск истекает срок подачи заявок для приобретения океанского пароходства Грузии, владеющего 16 судами и тремя причалами Батумского порта. Долг пароходства составляет 76 млн.долл. До 10 янв. 2005г. компании, претендующие на покупку «Грузинского океанского пароходства», должны уточнить суммы, которые они готовы заплатить за грузинское имущество. В министерстве подтвердили, что пока поступили только 5 заявок от иностранных компаний – двух итальянских, датской, немецкой и российской («Промышленные инвесторы»). Из пяти претендентов только 2 указали суммы, которые они готовы заплатить за «Грузинское океанское пароходство»: датская «Грин оук групп» – 107 млн.долл. и итальянская «Аквамарин» – 60 млн.долл. Как сообщили в Госканцелярии Грузии, 11 янв. 2005г. правительство примет решение о том, каким образом пройдет приватизация «Грузинского океанского пароходства» – путем прямой продажи по специальному указу президента Грузии или на международном тендере.
Президент Грузии Михаил Саакашвили предложил лидеру оппозиционной фракции парламента Грузии «Правая оппозиция – Промышленники, Новые», бывшему руководителю страховой компании «Алдаги» Давиду Гамкрелидзе купить предлагаемые правительством к приватизации объекты и тем самым вернуть народу те деньги, которые Гамкрелидзе накопил во времена Эдуарда Шеварднадзе. С таким заявлением Саакашвили выступил на правительственном совещании в среду, на котором обсуждалась продажа ряда объектов, сообщает агентство «Новости – Грузия». «Сегодня шумят те люди, которые хотят получить все бесплатно», – заявил президент, отметив, что никто ничего бесплатно не получит.«Мы имеем шанс в условиях, когда 90% государственного имущества было распродано за 50 млн.долл., за оставшиеся 10% получить около 200 млн.долл.», – отметил при этом Саакашвили. По его словам, из этой суммы правительство собирается 70 млн.долл. потратить на оборону, 70 млн.долл. – на энергетику и оставшиеся – на строительство дорог и социальные нужды. Президент поручил премьер-министру Зурабу Жвания ежемесячно публиковать отчет, на что пойдут суммы, полученные от приватизации. «Если кто-нибудь из олигархов, заполучивших свое состояние во времена Шеварднадзе, выявит желание купить эти объекты и таким путем вернуть деньги народу, мы будем только приветствовать это», – заявил Саакашвили.
Саакашвили положительно расценил решение премьер-министра Зураба Жвания о заключении сделки с датской компанией Greenoak, которая готова заплатить 107 млн.долл. за ООО «Грузинское океанское пароходство» и трех причалов Батумского порта. Как сообщили в госканцелярии, в ходе встречи с президентом Грузии премьер-министр Жвания ознакомил главу государства с ближайшими планами по приватизации АО «Чиатурмарганец», ВарцихеГЭС и 10% акций АО «Ферро». По данным из министерства экономического развития Грузии, в среду в Тбилиси ожидают группу инвесторов из Украины и Казахстана, которые заинтересованы приобретении вышеназванных объектов. Приватизационный пакет государственных акций АО «Чиатурмарганец», ВарцихеГЭС и 10% «Ферро» оцениваются в 100 млн.долл.
Всемирная продпрограмма (WFР) ООН объявила о приостановлении с 1 янв. 2005г. продпомощи азербайджанским беженцам. Об этом говорится в пресс-релизе бакинского представительства WFР, в котором данное решение объясняется нехваткой финсредств, что привело к сокращению продзапасов организации наполовину.В пресс-релизе отмечается также, что странами-донорами, помогающими Азербайджану по линии WFР являются США (6,3 млн.долл.), Швеция (2 млн.долл.), Япония и Нидерланды (по 1 млн.долл.), Дания (261 тыс.долл.), Норвегия (162 тыс.долл.), Швейцария (148 тыс.долл.) и Люксембург (119 тыс.долл.). Всего помощь выделялась 140 тыс. азербайджанцев, ставших беженцами 10 лет назад в результате нагорно-карабахского конфликта.
В 2004г. небольшой датской обувной фирме Bianco Footwear (35 сотрудников) удалось выйти на рынки Германии и России. В июле в торговом центре «Мега 1» в Москве на площади 120 кв.м. был открыт первый магазин Bianco в России. В течение ближайших 4-5 лет Bianco Footwear планирует открыть в разных городах России до 50 фирменных магазинов.
В дек. 2004г. в Копенгагене было подписано соглашение о слиянии Копенгагенской фондовой биржи и биржи ОМХ, являющейся объединением фондовых бирж Швеции, Финляндии и трех стран Балтии. На самом деле биржа ОМХ выкупила Копенгагенскую биржу у ее владельцев за 200 млн.долл. Таким образом, Копенгагенская фондовая биржа, работавшая с 1840г. как самостоятельный институт, прекращает свое существование.
Минэкологии и природных ресурсов Азербайджана Гусейн Багиров и министр охраны окружающей среды Дании Кони Хедергард подписали меморандум о намерениях по сотрудничеству двух ведомств в сфере реализации Киотского протокола – дополнения к рамочной конвенции ООН по климатическим изменениям. Об этом говорится в пресс-релизе минэкологии и природных ресурсов Азербайджана, поступившем в среду. Подписанный документ создает для азербайджанской стороны возможность получения более эффективных и экологически чистых промтехнологий, а также увеличения доходов от инвестированных кредитов в реализацию проектов по механизму «чистого развития» Киотского протокола.В пресс-релизе отмечается, что Дания, подписавшая Киотский протокол, обязалась уменьшить количество выброса промгазов на 8% сравнительно с 1990г. Азербайджан же, как страна с переходной экономикой, не включен в список стран, имеющих обязательства по уменьшению выбросов. Киотский протокол предусматривает три механизма уменьшения выбросов газов, создающих тепловой эффект: механизмы «совместной деятельности», «торговли углекислым газом» и «чистого развития». Два первых механизма относятся к развитым странам, третий – к развивающимся. Он служит обеспечению передачи инвестиций и технологий и экологических выгод странам с переходной экономикой посредством реализации в промышленно развитых странах проектов, приводящих к уменьшению выбросов газов. Киотский протокол был принят в 1997г. Он включает в себя обязательства развитых стран по количественному уменьшению выбросов промгазов, способствующих возникновению на планете теплового эффекта. Парламент Азербайджана ратифицировал Киотский протокол в 2000г.
Испания занимает одно из последних мест среди 29 стран, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), по уровню образования старшеклассников. Как сообщил в Мадриде директор департамента образования ОЭСР Бернард Югонье, учащиеся старших классов средних школ в Испании занимают одно из последних мест по обладанию простейшими математическими навыками, познаниям в естественных науках, а также умению читать и писать. Как отмечается в ежегодном докладе ОЭСР, Испания находится среди десяти стран, которые занимают последние места по расходам государства на образование. При этом Югонье подчеркнул, что помимо объема финансирования большое значение имеет правильная организация процесса образования. Так, доход в Южной Корее на 30% ниже, чем в развитых странах, но успехи в образовании значительно выше. Он призвал преподавателей «убеждать учеников в том, что от их знаний в математике и других предметах во многом зависит то, чего они добьются в жизни». Представитель ОЭСР отметил, что 26% юношей в возрасте 15 лет в развивающихся странах не способны производить элементарные математические действия, необходимые в повседневной жизни. Югонье высоко оценил уровень знаний старшеклассников из России, особенно в области математики.
С 1 янв. 2005г. страны-члены Евросоюза переходят на единые ветеринарные сертификаты на экспортируемую в Россию животноводческую продукцию. Об этом сообщил в Брюсселе руководитель Федеральной службы ветеринарного и фитосанитарного надзора России Сергей Данкверт. По его словам, ветеринарные сертификаты будут единого образца. Вопросы сотрудничества между Федеральной службой ветеринарного и фитосанитарного надзора РФ с национальными ветеринарными службами стран ЕС С.Данкверт обсудил в Брюсселе с еврокомиссаром Маркосом Куприану, ответственным за здравоохранение и защиту прав потребителей.Страны-члены Евросоюза не выполняют фитосанитарные требования российской стороны к поставляемой в Россию растительной продукции, сообщил Сергей Данкверт. По его словам, с сегодняшнего дня Россия ввела ограничения на завоз всей растениеводческой продукции из Голландии. Ранее аналогичная вынужденная мера была принята в отношении Германии и Эстонии. «Предупреждены уже неоднократно Бельгия, Дания и Литва, где были факты обнаружения заболевания растений», – подчеркнул Данкверт. Он сообщил в этой связи, что российская сторона рассчитывает начать с ЕС переговоры по введению с 1 апр. 2005г. для стран-членов организации единой формы фитосанитарного сертификата с улучшенной степенью защиты от фальсификации для поставляемой в РФ продукции.
Данкверт констатировал, сертификаты стран ЕС зачастую являются предметом торговли и мошенничества. По поддельным сертификатам в Россию экспортировалась зараженная продукция, а ее поставщики в массовом порядке уходили от уплаты налогов, сообшил глава федеральной службы. По его словам, доходы от поставок растительной продукции настолько высоки, что «эти деньги могли использоваться где угодно, включая террористическую деятельность». «Мы сегодня крайне озабочены тем, что этот бизнес криминализован настолько, что в этом примают участие международные преступные организации», – сказал Данкверт. В этой связи он предложил Еврокомиссии создать совместную с российской стороной рабочую группу по борьбе с мошенничеством в области поставок растительной продукции.
Подарок армии Дании в виде стрелкового оружия на 1,5 млн. латов (80 млн.руб.) сегодня, 3 дек., получили национальные вооруженные силы (НВС) Латвии. Во время подписания соответствующих документов в Штабе командования обеспечения НВС было отмечено, что латвийские и датские военные несут совместную службу по поддержанию мира в Косово, а латвийская школа по подготовке военных инструкторов в г.Цесисе длительное время сотрудничает с оборонными структурами Дании. Латвия получила в подарок 400 пулеметов M/62, 5000 ударных винтовок М/75, 3000 штыков, 1000 пистолетов SIG-Sauer-210, 30 млн. штук различного вида патронов и пр. Все это пойдет на замену устаревшего латвийского вооружения. Любопытно, что, как отмечает BNS, Дания не только подарила вооружение, но и обязалась проводить его технические проверки, а при необходимости и ремонт, причем и то и другое за свой счет.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter