Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Велаяти: Иран и Ливан играют эффективную роль в борьбе с терроризмом

Глава Стратегического Научно-исследовательского центра Совета по Целесообразности ИРИ Али Акбар Велаяти подчеркнул важную роль Тегерана и Бейрута в кампании против терроризма и экстремизма. Подобное заявление прозвучало в ходе встречи иранского чиновника с лидером партии «Свободное патриотическое движение» Мишелем Ауном в Бейруте.

Советник Верховного Лидера Исламской Республики Иран совершил однодневный визит в Ливан по приглашению Организации освобождения Палестины в качестве почетного гостя и выступил с речью на церемонии закрытия заседания.

При этом, Велаяти указал на статус-кво ирано-ливанских отношений и заявил, что взаимодействие двух стран оказывает значительное влияние на решение ключевых региональных проблем, в связи с чем, правительствам Ирана и Ливана необходимо прилагать усилия для расширения двухсторонних отношений.

Аун, со своей стороны, проявил озабоченность в связи с ростом экстремизма и терроризма в регионе, и выразил надежду на то, что деятельность террористических группировок в регионе будет прекращена при активном участии Ирана и Ливана.

Как сообщал Iran.ru, в марте заместитель министра иностранных дел ИРИ Хосейн Амир Абдоллахиан на встрече с ливанским премьер-министром Таммамом Салямом повторил поддержку Тегераном Бейрута и высказал удовлетворение тенденциями ирано-ливанских отношений.

В понедельник Чрезвычайный и Полномочный Посол РК в ОАЭ Кайрат Лама Шариф провел в Абу-Даби встречу с председателем совета директоров Арабского валютного фонда (АВФ) доктором Абдурахманом бен Абдалла аль-Хамиди.

Глава АВФ примет участие в саммите Совета по исламским финансовым услугам (IFSB), который состоится 19-21 мая с.г. в Алматы.

Арабский валютный фонд (Arab Monetary Fund, AMF) - региональная финансовая организация, созданная 27 апреля 1976 года со штаб-квартирой в Абу-Даби двадцатью арабскими государствами-членами Лиги Арабских Государств (ЛАГ), как механизм достижения большей стабильности курса валют и в целях координации экономической и валютной политики арабских стран.

Члены фонда: Алжир, Бахрейн, Джибути, Египет, Иордания, Ирак, Йемен, Катар, Коморские острова, Кувейт, Ливан, Ливия, Мавритания, Марокко, ОАЭ, Оман, Палестина, Саудовская Аравия, Сирия, Сомали, Судан, Тунис.

В ходе беседы казахстанский дипломат проинформировал собеседника о том, что исламское финансирование пришло в Казахстан в августе 1997 года, когда Исламский банк развития открыл свой региональный офис в Алматы для государств-членов ИБР и мусульманских сообществ, находящихся в СНГ, Монголии, КНР, регионе Восточной Европы.

Казахстан также стал первым государством на пространстве СНГ и Центральной Азии, принявшим меры по внедрению исламских финансов на уровне законодательства. 12 февраля 2009 года был принят Закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам организации и деятельности исламских банков и организации исламского финансирования».

Первый исламский банк «аль-Хиляль» («Полумесяц») был создан в Казахстане в 2007 году на основании Соглашения между Правительством Республики Казахстан и Правительством Объединенных Арабских Эмиратов «Об открытии Исламского Банка в Республике Казахстан» с целью развития принципов исламского финансирования в Казахстане, а также предоставления широкого спектра банковских продуктов, соответствующих правилам и принципам шариата, для розничных и корпоративных клиентов.

Банк имеет два филиала - в Астане и в Шымкенте с головным офисом в Алматы. В настоящее время капитализация банка «аль-Хиляль» в РК составляет 500 млн. долл. США и будет увеличиваться. Профинансировано около 20 предприятий. В основном клиентами банка являются компании из следующих отраслей экономики РК: оптовая торговля, услуги связи, транспортные услуги, финансовое посредничество, строительство, пищевое и сельское хозяйство и т.д.

К.Лама Шариф подчеркнул, что очередным признанием заслуг Казахстана в исламском мире стало награждение Президента РК Н.А.Назарбаева международной премией «Глобальный лидер по исламским финансам» за значимые достижения в развитии исламского банкинга на региональном и международном уровнях. Церемония награждения проходила во время торжественного открытия 10-го Всемирного исламского экономического форума в октябре 2014 года в Дубае.

Арнур Рахимбеков

Компания-застройщик General Housing Company сообщила о начале продажи недвижимости в проекте Skygardens, строительство которого ведется на острове Риим в Абу-Даби.

Компания General Housing Company (GHC) анонсировала начало продажи недвижимости в проекте Skygardens, который будет возведен на острове Риим в Абу-Даби.

Как сообщает Imexre.com со ссылкой на издание Arabian Business, в данном проекте планируется оборудовать 271 квартиры. Земельный участок под строительство данного проекта находится на береговой линии острова Риим. Однокомнатные квартиры первой очереди проекта Skygardens были реализованы покупателям

Цены на оставшиеся квартиры проекта составляют от 1.765 млн (US$ 479.2 тыс) за квартиры с двумя спальнями и от 2.251 млн (US$ 616.2 тыс) за квартиры с тремя и более спальнями.

В настоящее время ливанская компания-застройщик General Housing Company ведет строительство нескольких проектов в Марокко, Ираке и Ливане . Строительство проекта Skygardens планируется завершить в середине 2016 года.

Ванесса Боу Джауд (Vanessa Bou Jaoude), менеджер компании GHC, отмечает “Мы гордимся нашим новым проектом Skygardens. Я уверена, что он станет одним из культовых жилых проектов Дубая благодаря ультрасовременному дизайну. На текущий момент мы достигли существенного прогресса в возведении проекта Skygardens, сдача в эксплуатацию запланирована на середину 2016 года”.

Джон Керри в Сочи: Крым в обмен на Иран и Сирию?

Владимир Алексеев

Приезд госсекретаря США Джона Керри в Сочи для переговоров с главой МИД России Сергеем Лавровым и беседы с президентом Владимиром Путиным до сих пор вызывает огромный интерес, порождает много вопросов, и, прежде всего – почему вдруг Вашингтон инициировал этот контакт на высшем уровне, хотя в ситуации вокруг Украины и по другим мировым вопросам ни в позиции России, ни США ничего не изменилось? Ответ очень прост: несмотря на всю заидеологизированность и зашоренность Барака Обамы и его команды, США в целом остаются очень прагматичной страной. Для нее собственные национальные интересы и приоритеты превыше всего. И если где нужно, американцы пойдут на сотрудничество с вчерашним врагом, любым кровавым диктатором и даже с самим дьяволом. Поэтому не стоит думать, что вдруг под впечатлением быстрого сближения Москвы с Пекином и участия лидера КНР в праздновании 9 мая в Вашингтоне испугались российско-китайского союза и решили нормализовать отношения с Москвой. Все гораздо прозаичнее: США в срочном порядке нуждается в помощи России по Ирану и Сирии, где американская политика оказалась на грани краха из-за противодействия, как это ни странно, основных ее региональных союзников – Саудовской Аравии, Турции и Катара. А прийти к выборам нового американского президента с проигрышем на Ближнем Востоке Обама не может, иначе Хиллари Клинтон будет очень сложно сменить его на высшем посту США.

ИЯП и антииранские санкции

Иран был первым вопросом на ближневосточной повестке Джона Керри в Сочи. Полтора года назад Барак Обама сделал ставку на решение вопроса иранской ядерной программы (ИЯП) и нормализацию отношений с Тегераном в рамках нового курса Вашингтона на Ближнем Востоке, предполагающего «мягкий» уход из региона через отказ от участия в военных операциях и перекладывание роли регионального жандарма на главных партнеров в лице ССАГПЗ во главе с КСА. Эти партнеры в Йемене, мягко говоря, все провалили, но при этом начали жесткий прессинг на Обаму по Ирану. Дело дошло до того, что 14 мая лидеры аравийских монархий, и прежде всего король Салман, фактически нахамили президенту США, не приехав в Кэмп-Дэвид на организованный для них саммит Америка − ССАГПЗ.

Но что же нужно США от России по Ирану? Прежде всего, полное содействие на переговорах по ИЯП. Дело в том, что ситуация складывается таким образом, что к 30 июня, как к крайнему сроку, обозначенному в Лозанне, есть все шансы не успеть. А по субстантивной части, главной сути самого будущего Соглашения вообще тупик: Тегеран настаивает на незамедлительной отмене всех введенных против него санкций сразу же после подписания Соглашения по окончательному урегулированию. Вашингтон и его западные союзники настаивают на поэтапном снятии санкций по мере выполнения Ираном своих обязательств. А это затянет процесс на несколько лет, что для ИРИ категорически неприемлемо. И еще существует масса других разногласий формально технического, но на деле принципиального характера. Тут и мониторинг за выполнением реализации соглашения, и центрифуги, и возможность приостановки действия соглашения и автоматического введения новых санкции в случае его нарушения и т.д. и т.п. Для Тегерана вариант с поэтапным и частичным снятием санкций неприемлем, иначе ИРИ точно становится заложником западных интриг с участием в них Саудовской Аравии и Израиля. Кроме того, этого не поймет подавляющее большинство иранского народа, который с нетерпением ждет полного выхода страны из санкционного режима.

Очевидно, что без поддержки России и Китая Вашингтон не сможет продавить свой вариант, и тогда окончательное соглашение будет сорвано со всеми вытекающими для Обамы негативными последствиями внешнего и внутреннего плана. Он станет настоящим «лузером». Но это уже проблема администрации Обамы, а не Москвы. Ведь получается странная и совершенно глупая ситуация – Вашингтон за последние два года оказал чудовищное давление на своих партнеров и марионеток на Западе, самым грубым образом заставил их применить санкции Запада против России, и, не выступив с инициативой по их отмене, посылает в Сочи своего госсекретаря и совершенно цинично просит поддержки Москвы своей позиции на переговорах по ИЯП и другим важнейшим вопросам? Выглядит это странно, глупо и крайне высокомерно. Но таковы американцы. Они уверены, что все им должны, всё им можно. Так и не поняв, что отношение России к США в глобальном контексте после Украины изменилось самым кардинальным образом. Москва готова сотрудничать с Вашингтоном, но теперь только на равных и исключительно на прагматических условиях. Отсюда – последовавшие 14 мая злобные антироссийские выпады из Антальи, где проходил Совет НАТО. Ведь все понимают – без отмашки Вашингтона в НАТО никто там и вякнуть не посмел бы.

О поставках С-300 Ирану

Второй аспект иранского вопроса в портфеле «лгунишки Керри» – это готовность Москвы уже сейчас приступить к поставке ЗРК С-300, а возможно, и других видов оружия. А это как раз очень даже беспокоит ССАГПЗ и Израиль, которые максимально используют данный факт в «обработке» американцев. Монархии ПЗ дали знать, что могут перестать покупать американское оружие, и начали откровенно блефовать, что в принципе могут повернуться лицом к России. А Израиль пошел еще дальше, пригрозив России поставкой оружия Украине, если контракт с С-300 будет реализован. Конечно, глупее Нетаньяху не мог поступить: а если в качестве ответной меры Москва поставит арабским соседям Израиля и тому же Тегерану ПТУРСы «Корнет», которые расшибают танки «Меркава» как орехи, или же современные истребители типа СУ-30? Нашел на кого надавить израильский премьер!

В любом случае, Обаме приходится реагировать и обращаться с просьбами к Москве по поставкам вооружений ИРИ. Вот это и было поручено Джону Керри. Поскольку накануне Обама, решив поиздеваться над Москвой, заявил, что он удивлен, что С-300 еще не поставлены Ирану, поскольку этот ЗРК не является наступательным оружием. «Язык мой – враг мой», − гласит русская пословица. Вот и получилось, что визит Керри начался на фоне признания США в том, что поставки ЗРК С-300 в Иран не нарушают никаких международных обязательств, что лишь осложнило его задачу. Тем более что ранее Владимир Путин подписал указ об отмене эмбарго на поставку Тегерану С-300.

Поэтому здесь как раз и произошла заминка. «Мы убеждены, что на данном этапе необходимость в такого рода эмбарго, причем в отдельном, добровольном российском эмбарго, полностью отпала, — заявил 11 мая (за день до приезда Керри в Сочи) Сергей Лавров. − С-300 − это зенитно-ракетный комплекс, который имеет исключительно оборонительный характер, не приспособлен для целей нападения и не поставит под угрозу безопасность какого-либо государства региона, включая, конечно, Израиль». По словам Лаврова, санкции ООН никаких ограничений на поставку средств ПВО в Иран не накладывали. Кроме того, он подчеркнул, что современные системы обороны очень важны для Ирана.

В ответ, не добившись от Москвы никаких уступок, американцы стали делать различные заявления после отъезда госсекретаря. Пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест заявил, что США − против решения России по поводу поставок систем ПВО Ирану, и, по его словам, госсекретарь Джон Керри уже изложил эту позицию лично Сергею Лаврову. «Россия понимает, что США серьезно подходят к вопросам обеспечения безопасности своих союзников в этом регионе», − сказал Эрнст.

В Вашингтоне, наивно полагают, что эти действия Москвы могут еще больше осложнить попытки Белого дома довести до конца подписание соглашения с Ираном к 30 июня, хотя госдепартамент высказал надежду на то, что эти разногласия не нарушат переговорный процесс с Ираном, до завершения которого остается почти месяц. «Мы не думаем, что это способно подорвать единую позицию на переговорах», − сказала представитель Госдепа Мари Харф, − С учетом дестабилизирующих действий Ирана в регионе в таких странах, как Йемен и Ливан, мы не считаем, что сейчас − удачный момент для поставки ему такого рода систем», − заявила она. Харф пояснила, что возражения США по поводу поставок С-300 не связаны с ядерной проблемой, и добавила, что США и Россия на переговорах по этому вопросу сохраняли единство во мнениях, несмотря на то, что имели разногласия по другим вопросам, включая ситуацию в Сирии. Но она не стала говорить, что Керри попросил Москву воздержаться пока от поставки С-300.

В ответ замглавы внешнеполитического ведомства России Сергей Рябков сказал, что отмена санкционных мер, касающихся оружия, должна быть осуществлена как можно раньше. При этом он отметил, что на данный момент позиции России и остальных членов Совета Безопасности ООН по данному вопросу расходятся. Несмотря на разное видение ситуации, российская сторона подчёркивает, что не видит другого пути, кроме выхода из этого режима.

Сирия

Сирия стала вторым вопросом Джона Керри в ближневосточные повестки Сочи. И хотя здесь имеются большие расхождения в позициях, но и США, и России не выгодно, чтобы к власти в Дамаске пришли радикальные исламисты, из которых весной с.г. Саудовская Аравия, Турция и Катар смогли сколотить новую антиасадовскую коалицию, существенно укрепив ее финансово, оружием, а также новыми и хорошо обученными боевиками. Несмотря на то, что для Вашингтона на данном этапе важнее очистить территорию Ирака и Сирии от ИГ, для чего американцы тайно сотрудничают как с Багдадом, так и Дамаском, антисирийская «тройка» торопится со свержением правительства Башара Асада. А уже потом разобраться, кто из исламистов придет к власти в Дамаске. Любое промедление грозит им тем, что США успеют создать светскую проамериканскую вооруженную оппозицию, которая уже готовится на выделенные Конгрессом средства в 500 млн. долл. в лагерях на территории Турции и Иордании, которая будет сильнее исламистов и обеспечит замену Асада на деятеля умеренно-светского толка. Кроме того, задержка с выступлением против Дамаска чревата тем, что Саудовская Аравия пока не может бросить все силы на борьбу с Ираном и его шиитскими союзниками на других «фронтах», включая Йемен, Ирак и ливанскую Хизбаллу.

Уже готов и план новой масштабной военной операции отрядов, контролируемых «треугольником», против армии Асада при поддержке извне. На свержение его режима отводится 6-8 месяцев. По этому плану сначала Турция объявляет бесполетную зону над северной Сирией, что обеспечит продвижение боевиков «Джабгат ан-Нусры» и «Ахрар аш-Шам» на Алеппо и Латакию – оплот алавитов. Затем с юга Сирии ударит объединенный фронт в составе более 50 различных радикальных исламистских группировок, созданный в марте на деньги КСА при активном участии Иордании и Катара. Все это запланировано на время сразу после окончания священного месяца Рамадан. Но как раз это не нужно Вашингтону. Отсюда – попытки Джона Керри уговорить Россию, чтобы та, в свою очередь, убедила Асада уйти добровольно (с определенными гарантиями) и передать власть коалиции либеральных светских и умеренных исламистских сил, возможно, даже с участием бывших баасистов.

США ранее отказались от введения над сирийской территорией бесполетной зоны, что, по оценке турецких, израильских и арабских источников, является «ключевым моментом» и «индикатором» реальных намерений Вашингтона по отношению к событиям в Сирии. Очень интересно, что практически сразу после этого появились и утечка информации со свидетельствами установления партнерских связей между американскими и французскими спецслужбами, с одной стороны, и сирийскими − с другой, с целью обмена разведданными в отношении дислокации сил ИГ и доразведки целей для авиарейдов ВВС США.

И вот тут вся интрига. Если Россия, а вместе с ней и Иран продолжат помогать Башару Асаду, в том числе в военном плане, то свергнуть его исламистам при поддержке КСА, Турции, Катара и Иордании будет крайне трудно, если к ним только не подключатся США с их ставленниками в САР и с использованием американских ВВС. Поэтому Джон Керри делал в Сочи все возможное, чтобы выйти на компромисс: Асада убрать мирным путем, убедив Москву в бесперспективности его режима и в том, что ее интересы в Сирии не будут ущемлены. Самым настораживающим в этом вопросе является то, что некоторые серьезные источники на Западе уже утверждают, что Россия, якобы, понимая все сложности с Асадом и ослабление его режима, решила «сдать» его американцам, получив взамен заверения США «забыть» все вопросы с Крымом, а также существенно смягчить позицию по конфликту на юго-востоке Украины. Выглядит заманчиво. Но, лично я, ни одному слову Джона Керри и американцам не поверил бы. Тем не менее, хочется верить, что и Москва все-таки реально понимает всё коварство Вашингтона. «Обещать – не значит жениться», − гласит русская поговорка. Как минимум, история с расширением НАТО на Восток, с Ираком, Ливией и Украиной должна была научить тому, что слова высшего руководства США и ломанного гроша не стоят. Иначе мы потеряем важнейшую страну на Ближнем Востоке, а все те, кто все еще продолжает верить в Россию, окончательно в ней могут разочароваться, в том числе и Иран.

************

В любом случае, встреча в Сочи символична. Де-факто Вашингтон признал, что по ключевым проблемам международной безопасности без сотрудничества с Россией американцам не обойтись. А дальнейшее становление нового евразийского «треугольника» Россия – Иран – Китай сделает Москву еще более необходимым партнером для Вашингтона в мировых делах. Но играть уже придется по другим правилам, точно не по американским. И чем сильнее будет вектор ориентации Москвы на Восток и на Юг, сокращение отношений с Западом, тем сильнее и весомее станут позиции России.

В ближайшее время в арабском мире грядут серьезные перемены. Дубай намерен отнять у Касабланки, Бейрута и Каира то, что долгие годы принадлежало именно им. Главный курорт Объединенных Арабских Эмиратов пытается стать лидером креативного мира среди арабских стран.

Скоро именно здесь будут находится самые главные центры изобразительного искусства, различные модные салоны и дизайнерские студии, а также, безусловно, главные метки кинематографических фестивалей. Об этом сообщает информационный обозреватель byDubai.ru.

При этом отмечается, что данная борьба пока что дается Дубаю не так-то и просто. Стать креативной столицей, при этом будучи заглавным центром банковского сектора ОАЭ, туризма и торговли — согласитесь, не так-то и легко сразу совмещать в себе все эти знаменатели. При этом эмират может гордиться основными задатками к победе в этом соперничестве. Прекрасная городская инфраструктура отлично уживается с высоким уровнем безопасности. При этом стоит учитывать многонациональность эмирата.

Сейчас для этого в Дубай инвестируются большие суммы денег. Также интегрируются самые последние разработки в мире высоких технологий. Для этого в Дубае могут построить целый район, площадь которого составит около 2 тысяч квадратных километров.

Санкции. Как это делается

Как Иран, Беларусь, Сирия и СССР санкции преодолевали. Полезен ли такой опыт для России? // Наталия Трушина, Bankir.Ru

В российских словарях сегодня можно найти с десяток определений понятия «экономические санкции». Наибольший интерес в связи с последними политическими событиями в мире для исследования этого явления представляет собой толкование, включающее международный аспект взаимоотношений между странами. В этом случае чаще всего под экономическими санкциями понимаются меры ограничительного характера, которые используются одним участником международной торговли (страной или группой стран) по отношению к другому участнику мировой торговли, называемому также «объектом санкций», с целью добиться смены политического курса.

Аналитик инвестиционного холдинга «Финам» Антон Сороко утверждает, что эффективность любых ограничений будет сильно зависеть от соотношения размеров экономик государств, между которыми возникли данного рода отношения. К примеру, масштабные ограничения со стороны ООН против КНДР нельзя сравнивать с взаимными ограничениями России и Еврозоны. Однако проблема все же серьезна. Основная проблема развития под санкционным давлением – отсутствие возможности привлекать внешние инвестиции, а также ограниченный доступ к технологиям, необходимым для развития внутреннего производства. В условиях недостаточного финансирования науки в России в течение последних лет запрет на ввоз зарубежных технологий может остановить развитие инновационного производства, что ударит по долгосрочным перспективам роста экономики страны.

Сама по себе история экономических санкций уходит своими корнями в далекое прошлое и является предметом отдельного исследования. Скажем, ряд источников утверждает, что самый первый факт использования экономических санкций был зафиксирован еще в Древней Греции в 432 году до н.э. Афины, являвшиеся в тот момент гегемонами Эллады, запретили купцам из области Мегара посещать свои порты и рынки, что в конечном итоге привело к началу Пелопоннесских войн. Супердержавы любой исторической эпохи использовали экономические санкции как инструмент политики для подчинения своим интересам внешнеторговых потоков и пополнения государственной казны. Зафиксированы случаи, когда вводились запреты на ношение шелковой одежды для подрыва экономического могущества Древнего Китая. Впрочем, и в ХХ веке против Поднебесной также пытались вводить ограничения во внешней торговле, но это тема отдельного разговора.

Сила права и право силы

Специалисты выделяют три вида экономических санкций.

Во-первых, торговые санкции, которые могут налагаться как на импорт, так и на экспорт подвергшейся международным ограничениям страны.

Во-вторых, финансовые санкции, предполагающие отмену или задержку в выдаче кредитов, отказе в доступе на рынок капитала и т.д.

Третьим видом санкций является замораживание активов страны-объекта ограничений. Этот вид санкций является самым редким и применяется, как правило, только в случае войны между государствами. Хотя арест имущества отдельных состоятельных граждан в последние десятилетия стал одним из методов воздействия на управляющие элиты.

Применительно к Ирану европейские санкции, например, также запрещали осуществление инвестиционной деятельности иранских юридических и физических лиц на территории Европейского союза. При введении указанных ограничений отсутствие самоокупаемости (а следовательно, необходимости привлечения заемных средств), национальных аналогов необходимых технологий, а также возможности развития компании за счет деятельности в других регионах приводит к снижению доходности и эффективности деятельности соответствующих экономических субъектов. Как результат снижаются налоговые поступления, ВВП и ВНД. Таким образом, основной проблемой развития экономики в условиях санкций является ее зависимость от внешних рынков. При снижении данной зависимости возникает возможность успешного преодоления санкций.

Критерии легитимности санкций до сих пор не являются однозначными. Большинство экспертов утверждает, что только санкции, принятые Советом Безопасности ООН, являются легитимными, а в других случаях они приобретают характер агрессии. Об этом, в частности, в апреле прошлого года заявлял советник президента России Сергей Глазьев. С другой стороны, представители США убеждены в законности своих действий. Об этом говорит список стран, против которых это государство вводило санкции. Только за первые 15 лет этого века можно насчитать 20 государств, живших или живущих до сих пор под санкциями США. Это балканские страны, Белоруссия, Бирма, Кот-д’Ивуар, Куба, Республика Конго, Иран, Ирак, Ливан, Ливия, Северная Корея, Сомали, Судан, Южный Судан, Сирия, Украина, Йемен, Зимбабве и Россия. Не все санкции со стороны США по отношению к этим странам носят глобальный экономический характер. Во многих случаях речь идет о замораживании активов конкретных политических деятелей или представителей каких-то группировок. Так, санкции в отношении Украины были направлены только в адрес бывшего президента страны Виктора Януковича, лидера общественного движения «Украинский выбор» Виктора Медведчука и небольшого круга лиц. А вот санкции против Белоруссии, Ирана, Кубы, России, Северной Кореи, Сирии носят или носили, в зависимости от страны, о которой идет речь, намного более серьезный характер.

О том, есть ли «жизнь после санкций», какие практики обхода ограничений используются странами в наши дни и применялись в прошлом, о примерах успехов и провалов, возможностях автаркии и других особенностях развития в условиях полной или частичной изоляции Bankir.Ru рассказали эксперты.

Инвестиционный шок

Следует отметить, что большинство экспертов убеждены, что санкции – явление негативное. Расхождения наблюдаются только в оценках глубины вреда и признании или отрицании отдельных положительных моментов от развития в изоляции, которые получают страны, в достаточной мере обеспеченные ресурсами или сговорчивыми соседями.

Доцент факультета финансов и банковского дела РАНХиГС Сергей Хестанов считает, что главная проблема в условиях санкции заключается в неверии инвесторов в экономику страны, подвергаемой ограничениям, что неминуемо приводит к выводу капитала.

Партнер юридической компании Herbert Smith Freehills Алексей Панич согласился с Хестановым в том, что серьезную угрозу экономике страны, подвергшейся санкциям, представляют не только санкции как таковые, сколько возникающий из-за них общий неблагоприятный инвестиционный климат и угроза введения новых санкций, которые серьезным образом тормозят зарубежные инвестиции в экономику страны. Это наиболее ярко видно на примере антироссийских санкций. Так непосредственному воздействию американских и европейских санкций подверглось всего несколько крупных российских компаний и банков. Однако отток капитала из России и нежелание инвестировать в российскую экономику наблюдается у многих иностранных инвесторов, которые не взаимодействуют с попавшими в санкционный список российскими компаниями. При этом перестают инвестировать в Россию не только компании из государств, которые ввели санкции, но и инвесторы из третьих стран, кому, на первый взгляд, антироссийские санкции ничем не грозят. Однако трансграничные операции любых крупных зарубежных компаний заставляют их с осторожностью относиться к любым сделкам с российскими лицами из-за экстерриториального характера санкционных законов, особенно американских.

Ведущий эксперт по корпоративным рейтингам RAEX («Эксперт РА») Станислав Лушин пояснил, что наиболее болезненными санкции могут быть для стран с неразвитой внутренней финансовой системой и высоким внешним долгом, как правительства, так и частного сектора. Усиливают негативное воздействие слабодиверсифицированный экспорт и повышенная зависимость от импорта. Иными словами, страны с высокой зависимостью от внешних товарных рынков и рынков капитала в результате санкций испытывают краткосрочный шоковый экономический спад. Однако примеры стран под санкциями свидетельствуют о том, что экономики этих государств со временем подстраиваются под новые условия и иностранные инвесторы, в поисках высокой доходности, находят пути обхода официальных ограничений.

Партнер школы бизнеса «Синергия» Андрей Коптелов обращает внимание, что влияние санкций менее разрушительно для государств с экономикой, способной относительно качественно функционировать без помощи соседей, обладающей должной мерой самодостаточности. В то же время развитие будет происходить медленнее за счет недоступности внешних рынков для товаров, производимых внутри страны, и здесь самое главное, насколько масштабны введенные санкции, и участвуют ли в них страны, которые являются ключевыми рынками сбыта.

Бывали случаи

Профессор кафедры международных финансов МГИМО и председатель Русского экономического общества имени С.Ф. Шарапова Валентин Катасонов в своей статье «Экономические войны и экономические санкции» достаточно подробно рассматривает суть проблемы, а также приводит ряд положительных исторических примеров воздействия санкций на экономику государства. «Во многих случаях экономические санкции оказывают стимулирующее, мобилизующее воздействие на экономику санкционируемых стран, – пишет он. – Так, континентальная блокада, которую Наполеон Бонапарт организовал против Британии, дала толчок второй фазе промышленной революции в Британии, способствовала окончательному ее превращению в «мастерскую мира». Кстати, Наполеону на некоторое время удалось подключить к континентальной блокаде Россию, настояв на прекращении поставок в Англию зерна, леса, льна, пушно-меховых товаров и т.д. Одновременно Россия была вынуждена отказаться от импорта из Англии промышленных изделий, в том числе железа и тканей. Специалисты по экономической истории отмечают, что именно участие России в континентальной блокаде дало толчок развитию российской черной металлургии (железоделательных заводов) и текстильной промышленности. Классическим примером неэффективности санкций является случай с установлением эмбарго на торговлю с Италией Лигой Наций в конце 1935 года. Инициатором санкций была Великобритания, а причиной их объявления было вторжение Италии в Абиссинию (Эфиопию). Эмбарго оказалось неэффективным. Во-первых, торговля Италии продолжалась с теми странами, которые не входили в Лигу Наций (прежде всего, с Германией). Во-вторых, даже те страны, которые голосовали за санкции против Италии, не слишком строго их соблюдали».

Глава экспертного совета консалтинговой группы «Беспалов и партнеры» Алексей Кузьмин напоминает, что самый выразительный пример «жизни под санкциями» демонстрировали СССР и прочие страны социалистического блока. И никак не санкции оказались проблемой, приведшей к крушению СССР. А для многих стран, скажем, для Болгарии, жизнь «под санкциями» с доступом на рынок СССР и Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) была весьма неплохой, а «выход из-под санкций» привел к катастрофическому спаду. Эксперт подчеркивает, что в реальности пространство санкций всегда относительно проницаемо. В качестве примера приводит так называемую «австрийскую форточку» в поставках электронно-вычислительной техники из США в конце 70-х – начале 80-х в СССР и страны советского блока.

По мнению Кузьмина, важны не столько ограничения поставок, сколько ограничения доступа на внешние рынки, но при наличии крупных игроков, не участвующих в санкциях (таких как Китай, Бразилия, страны Персидского залива и т.д.), не это основная проблема. Без всяких санкций ограниченность доступа к рынкам стран тропической Африки, мягко говоря, не обеспечивает успешности. Опыт Беларуси также подтверждает этот тезис. Доступность больших рынков (Индия, Китай, Россия и т.д.) позволяет белорусской экономике функционировать относительно нормально. Опыт Болгарии или Румынии показывает, что отсутствие санкций при отсутствии рынков существенно хуже.

Опыт новейшего времени

В 2004 году США ввели санкции против Сирии по причине того, что власти этой страны, по мнению американских политиков, поддерживали террористические организации, содействовали созданию оружия массового поражения и т.д. В результате банковские счета ряда лиц и сирийских компаний в США были заморожены, экспорт практически всех товаров, за исключением продуктов питания, запчастей и медикаментов, был запрещен. Партнер юридической компании Herbert Smith Freehills Алексей Панич отмечает, что макроэкономические показатели Сирии с 2007 до 2010–2011 годов свидетельствуют, что санкции не оказали сколь-либо существенного влияния на ее экономику в первые несколько лет. Статистика отражает стабильное снижение государственного долга, наращивание импорта (с $6,6 млрд. в 2007 году до $17,6 млрд. в 2011), наращивание экспорта (с $6,9 млрд. в 2007 году до $12,8 млрд. в 2010 году). При этом ВВП страны в 2006 году составил 5%, в 2007 – 5,7%, в 2008 – 4,5%, в 2009 – 6%, а в 2010 – 4,5%.

Как видно из данных, приведенных Министерством экономического развития, ничего страшного с экономикой Сирии не происходило. «Спад (в долях) был сопоставим с южноевропейскими странами, на которые не были наложены никакие санкции, не говоря о Египте или Иордании, которые без всяких санкций оказались в глубочайшем спаде и разнородных «арабских революциях» разной степени тяжести», – сказал Кузьмин. Таким образом, главная проблема «жизни под санкциями, по мнению эксперта, заключается в доступе к рынкам, а остальное глубоко вторично.

Еще один пример новейшего времени – Иран.

Начальник сектора международных экономических организаций Центра экономических исследований Российского института стратегических исследований (РИСИ) Вячеслав Холодков подчеркнул, что было бы преувеличением сказать, что Иран «успешно справляется с санкциями», хотя, безусловно, эта страна остается «заметным экономическим игроком региона» в силу размеров своей экономики. В связи с подозрениями о возможной военной составляющей в иранской ядерной программе, против Ирана с 2005 года было принято несколько пакетов санкций, как международных, так и односторонних. Если международные санкции, одобренные Советом Безопасности ООН, строго соответствовали заявленной цели, то есть запрещали экспорт в эту страну некоторых технологий из области ядерной энергетики, то односторонние санкции США и ЕС значительно выходили за эти пределы. Последний пакет включил в себя полный запрет на импорт в США и Европу иранской нефти, а также на инвестиции в газовую, нефтяную и нефтехимическую промышленность Ирана, эмбарго на экспорт в Иран большого ассортимента продукции, включая практически все высокотехнологичное оборудование и бензин, запрет на любые финансовые транзакции с иранскими банками с государственным участием и страховыми компаниями. Были заморожены активы Ирана в западных банках, введен запрет на страхование танкеров, перевозящих иранскую нефть. Санкции были нацелены на то, чтобы в максимально возможной степени затруднить жизнь простых граждан этой страны, вызвать широкое недовольство, «свалить» популярного в народе президента Махмуда Ахмадинежада, который отличался резкой антизападной риторикой и считался «радикалом», и тем самым добиться замораживания ядерной программы и других желательных для себя изменений во внешней политике Тегерана.

Тегеран выработал программу ответных мер, которые предусматривали опору на внутренние ресурсы, ограничение импорта, развитие местного производства и достижение независимости в стратегически важных отраслях экономики, в том числе достижение самодостаточности страны в сфере производства бензина.

Центральный банк Ирана перевел часть валютных активов страны из стран Евросоюза в местные банки с целью защиты их от возможного замораживания. После приостановки сотрудничества с банками США и стран ЕС Иран перевел расчеты в банки Турции, Китая, Швейцарии, ОАЭ и России.

По некоторым направлениям Ирану удалось компенсировать ущерб от санкций, например, резко нарастить собственное производство бензина в условиях западного эмбарго на его поставки в страну. В конце 2014 года иранские НПЗ перерабатывали 1,85 млн. баррелей нефти в день, увеличив производство бензина до 61 млн. литров в день. В стране реализуется 67 нефтехимических проектов, в том числе ведется строительство НПЗ Persian Gulf Star («Звезда Персидского залива») мощностью 360 тыс. б/д (36 млн. литров бензина в день), завершение которого позволит Ирану полностью обеспечить себя бензином и даже экспортировать его.

Тем не менее последний пакет западных санкций нанес чрезвычайно болезненный удар по нефтяной промышленности и в целом по экономике Ирана. Крупные западные компании, в том числе Repsol, Shell и Total, ушли из Ирана. Тегеран пытается привлечь в этот сектор азиатские компании, в частности индийскую Indian Oil Corporation и китайскую Sinopec, а также российский «Газпром», однако возникшие из-за санкций сложности технологического и финансового характера ограничивают возможности сотрудничества с новыми партнерами.

Эмбарго на поставки нефти в Евросоюз и США привело к резкому сокращению экспорта иранской нефти и доходов от ее продажи, хотя Иран пытался компенсировать потерю западных рынков за счет увеличения экспорта в Китай, Индию, Южную Корею и Турцию. Ему это удалось, но только частично. Если в 2010 году в Иране добывалось 3,7 млн. баррелей нефти в день, то в 2013 году – 2,7 млн. б/д нефти, то есть на 1 млн. б/д или на 27% меньше. В такой же пропорции сократился вывоз нефти за рубеж, который составлял 80% всего экспорта страны и давал половину поступлений в госбюджет: в 2010 году Иран экспортировал около 2,2 млн. б/д нефти, а в 2014 – только 1,2 млн. б/д.

Упали объемы внешней торговли. Экспорт в 2013 году составил $61 млрд. по сравнению с $67 млрд. в 2012-м и $109 млрд. в 2011-м. Сальдо внешней торговли было сведено с дефицитом ($3,2 млрд.), что весьма редко наблюдается в нефтедобывающих странах. Резко снизился приток иностранных инвестиций, в том числе – в нефтяную промышленность.

В результате в экономике Ирана в 2012–2013 годах стали быстро развиваться кризисные явления в форме стагфляции, то есть падения производства, сопровождаемого высокой инфляцией. Если в 2010 году ВВП вырос на 5,9%, в 2011 году – на 2%, в 2012 году – на 0,9%, а в 2013 году впервые за 20 лет сократился (на 1,5%).

Была дестабилизирована финансовая система страны. Обменный курс риала, который до 2011 года был относительно устойчивым, в 2012 году стал быстро снижаться: 2011 – 11,312; 2012 – 12,175; 2013 – 24,774 риала за $1. Только с марта 2012 по март 2013 года он упал на 80%. Темпы инфляции в 2013 году достигли 40%. Значительный дефицит государственного бюджета (4,5% в 2013 году) и вынудил власти урезать социальные программы. Безработица превысила 24%.

Западу удалось частично добиться поставленных целей. Ухудшение материального положения большинства граждан привело к тому, что на президентских выборах в июне 2013 года ставленник возглавляемой Ахмадинежадом группировки «консерваторов» Мухаммад-Багер Галибаф (сам Ахмадинежад не мог по закону баллотироваться на третий срок) проиграл, а победу одержал представитель «реформаторов» и «умеренных» Хасан Рухани. В результате 24 ноября 2013 года Иран подписал временное соглашение с «шестеркой» по ядерной программе Ирана, которое открыло перспективу отмены санкций. А в апреле 2015 года был достигнут еще больший прогресс.

Так в чем успех, или как это работает?

Однако за прошедшее время многое для преодоления санкций удалось сделать. Как утверждает Алексей Панич (Herbert Smith Freehills), на примере Ирана можно выделить следующие меры противодействия санкциям. Во-первых, адаптация внешнеэкономической деятельности к запретам и ограничениям со стороны стран, которые ввели санкции. Осуществляется переориентация во внешнеэкономической деятельности на государства, которые не участвуют в экономических санкциях, для международных расчетов используются средства, альтернативные доллару США и евро, используются для торговли компании-посредники, выступающие под флагами самых разных государств. Так, довольно существенная часть торговли Ирана осуществляется на основе бартера. Все большая часть торговых сделок обслуживается с помощью валют стран – торговых партнеров Ирана (Китай, Ирак, ОАЭ, Индия, Афганистан, Турция).

Во-вторых, замещение импорта внутренним производством и диверсификация товарной структуры экспорта. Иран стал менять структуру своего экспорта за счет наращивания обработанного сырья и других (кроме нефти) товарных групп. Так, в 2012 году экспорт полиэтилена и удобрений составил $9 млрд., пластических масс – $3,2 млрд., строительных материалов (камень, цемент и сопутствующие товары) – $8,2 млрд., сельхозпродукции – $5,3 млрд.

В-третьих, были предприняты меры в сфере распределения жизненно важных товаров. Успех Ирана в преодолении санкций заключался в том, что данной стране удалось наиболее эффективным образом реализовать все вышеизложенное.

Доступ 30 крупнейших банков Ирана к SWIFT был заблокирован в 2012 году. Переводы по SWIFT в иранские и из иранских банков стали невозможны, что существенно усложнило внешнюю торговлю. Первой реакцией иранской стороны на данные меры стала отмена всех ограничений на обмен валюты внутри страны со стороны граждан и организаций, а также устранение лимита на перевод денежных средств из-за рубежа в Иран. Заинтересованными сторонами также использовались механизмы обмена нефти на золото, расчетов наличными средствами, бартерного обмена на другие товары, переводы через банки сопредельных стран.

Ведущий эксперт по корпоративным рейтингам RAEX («Эксперт РА») Станислав Лушин считает, что богатство природными ресурсами и отсутствие высокой зависимости от импорта (отношение импорта к ВВП по итогам 2013 года составило 14%) позволили Ирану смягчить влияние санкций. Этому способствовали, в частности, экспорт ресурсов, отличных от сырой нефти (железной руды, меди, нефтехимии, электроэнергии), теневой экспорт нефти, переориентация экспорта в сторону стран Азии. Товары, находящиеся под санкциями, Иран мог приобретать через посредников (к примеру, через Дубай), а вместо запрещенной системы расчетов SWIFT использовать собственную систему безналичных расчетов («Хавала»).

Третий пример – Беларусь. Ограничения на экономические взаимоотношения Беларуси с членами ЕС и США привели к усилению экономических связей со странами Таможенного союза. Предоставление льготного финансирования со стороны России, доходы от реэкспорта российской продукции в европейские страны являются примерами выгод такого сотрудничества. Кроме того, введение продовольственных санкций против России позволило стране увеличить свои доходы за счет роста экспорта товаров в Россию.

Экономические показатели развития страны свидетельствуют, что с 2010 года, когда были введены ограничения, ВВП Беларуси сократился, темпы роста объема промышленного производства упали с 10% в 2010 году до 1% в 2013. Однако вряд ли вышеуказанные тенденции можно связать исключительно с санкциями. В последнее время уровень экспорта и уровень импорта демонстрируют тенденцию к росту, то есть товарооборот не только не уменьшается, но и растет. Благоприятную роль сыграет в дальнейшем усиление сотрудничества Беларуси с Китаем. 11 мая 2015 года стало известно о том, что Пекин предоставит Минску кредит на $7 млрд. на особых условиях.

Несмотря на примеры успешного приспособления под условия санкций, в краткосрочном периоде они всегда оказывают негативное влияние на экономику, ограничивая стране, к которой они применяются, доступ к международным рынкам сбыта и капитала. Тем не менее на более долгосрочном горизонте они создают возможности для импортозамещения и диверсификации торговых и финансовых отношений.

Россия и санкции: шанс для рывка?

Валентин Катасонов (МГИМО) категорически не согласен с утверждением о том, что Запад не вел экономических войн против России после распада СССР. В отношении нашей страны в США продолжали действовать поправки к закону о торговле Вэника-Джексона, принятые в 1974 году с целью заставить Москву снять ограничения на выезд из СССР евреев. Поправки предусматривали различные ограничения в части как экспортной, так и импортной торговли с Советским Союзом. Поправки были отменены лишь в 2012 году, но их тут же заменил «Акт Магнитского». Этот закон сохраняет за правительством и президентом США право вводить ограничения на торговлю с Россией. Следующим поводом для нового витка разговоров о введении санкций стал «шпионский скандал» с участием американского гражданина Эдварда Сноудена летом 2013 года. «Белый дом и Капитолий оказывали на нас давление, требуя выдать Америке этого важного носителя всяческих секретов. Угрожая всевозможными санкциями, – продолжает вспоминать эксперт. – Затем осенью того же года – Сирия. Четыре американских сенатора опять требовали наказать Россию за принципиальную позицию в связи с неприкрытой военной агрессией против этой страны. Они конкретно требовали заморозить счета и блокировать международные расчеты нескольких наших ведущих банков, которые обслуживали сделки с «неугодными» Вашингтону странами Ближнего и Среднего Востока. Наконец – события на Украине – в Крыму и Новороссии». Так что говорить о том, что после распада СССР отношения между Россией наладились, не приходится.

Вячеслав Холодков (РИСИ) утверждает, что в условиях санкций и низких цен на нефть главная проблема и задача состоит в том, чтобы устранить накопленные структурные диспропорции и деформации в российской экономике, которые обусловили ее уязвимость перед воздействием извне, создали те болевые точки, по которым расчетливо ударил Запад.

Первая диспропорция – гипертрофированная роль топливно-энергетического сектора и деградация обрабатывающей промышленности вследствие нацеленности экономики на вывоз нефти, газа и другого сырья. Вторая – узкая направленность экспорта энергоресурсов на Европу при неразвитости других географических направлений внешней торговли. Соответственно, подавляющая часть новых нефтегазовых проектов реализовывалась в сотрудничестве (финансовом и технологическом) с европейскими и американскими компаниями. Третья – массированное наращивание российскими банками и кампаниями внешних заимствований на фоне широкомасштабной утечки капиталов из страны.

Модель экономического роста, опирающегося на расширение экспорта энергоресурсов и других видов сырья, худо-бедно работала в условиях «глобализации» мировой экономики и постоянного роста мировых цен на нефть, однако после глобального финансово-экономического кризиса 2008–2009 годов полностью исчерпала себя. Если до кризиса экспорт, который был основным драйвером экономического роста, увеличивался ежегодно на 27–30%, то в 2012 году – только на 2,4%, а в 2013 году – задолго до украинского кризиса и принятия Западом санкций – впервые снизился в абсолютном выражении (на 1,3%). Это произошло, несмотря на чрезвычайно благоприятную конъюнктуру на мировых рынках энергоносителей и металлов (средняя цена на нефть в 2012 году составила $110,5 за баррель, а в 2013 году – $107,9). В результате если в 2011 году ВВП России вырос на 4,3%, то в 2012 – на 3,4%, в 2013 – всего на 1,3%, а в 2014 – на 0,6%.

Вот почему даже если цена на нефть вновь перевалит за $100 за баррель, старые санкции будут отменены (что маловероятно), а новые не введены, экономическое процветание периода нулевых годов к нам уже не вернется. В лучшем случае нас ожидает стагнация или вялые темпы роста на уровне 0,5–1% в год, как это было до украинских событий, что обеспечит нам постепенное отставание от других стран. Главной проблемой, которую предстоит нам решить, по мнению Холодкова, является проведение структурных реформ, в первую очередь диверсификация экономики с целью снижения зависимости от экспорта энергоносителей, а также от западных кредитов и технологий.

В этом контексте принимаемые государством меры внешнеэкономического характера (всемерное расширение торгово-экономических связей с развивающимися государствами, переориентация на восточное направление импорта продовольственных товаров, а также экспорта нефти и газа, налаживание сотрудничества с государствами БРИКС в топливно-энергетической сфере, включая совместное освоение арктических месторождений углеводородов, переход на расчеты в национальных валютах в торговле с Китаем и другими партнерами и т.д.) представляются вполне обоснованными. Однако мер внутреннего экономического характера, предусмотренных в антикризисной программе («План первоочередных мероприятий по обеспечению устойчивого развития экономики и социальной стабильности в 2015 году», утвержденный распоряжением правительства от 27 января 2015 года № 98-р), недостаточно.

Необходимо как можно скорее выработать долгосрочную программу структурных реформ, четко обозначив ее приоритеты, цели, источники финансирования, временные этапы и предусмотрев активную роль государства. Эффективность такого подхода доказана многочисленными примерами развития стран Восточной и Юго-Восточной Азии, в том числе Китая и Южной Кореи.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > bankir.ru, 18 мая 2015 > № 1378933

IX Конференция министров образования Европейского пространства высшего образования и IV Болонский политический форум в Ереване

14-17 мая в Ереване состоялся трехдневный Форум по вопросам Болонского процесса, совмещенный с конференцией Министров стран Европейского пространства высшего образования с участием более 100 делегаций из 47 стран. Российскую делегацию возглавил Министр образования и науки Российской Федерации Дмитрий Ливанов.

В повестку более 10 пленарных заседаний, интерактивных групп и сессий форума и конференции вошли важнейшие вопросы гармонизации высшего образования среди стран-участниц, а также обсуждение ключевых факторов, влияющих на развитие высшего образования: фундаментальные ценности высшего образования в контексте современных политических, социально-экономических и демографических вызовов, новые технологии, миграционные потоки, запросы рынка труда, способы наилучшего использования новых технологий в высшем образовании.

Приветствуя участников, Президент Армении Серж Саргсян отметил ключевое влияние Болонского процесса на развитие образования, как в европейских странах, так и в странах других регионов.

Дмитрий Ливанов, выступая в первый день перед участниками, рассказал, что Россия позитивно оценивает достигнутые результаты Болонского процесса, главным из которых является формирование общеевропейского пространства высшего образования, и готова к дальнейшему активному сотрудничеству с партнерами в рамках общего пространства высшего образования. «Мы считаем, что Болонское соглашение и участие в нем России является плюсом для системы высшего образования, но мы подходим к этому прагматично, отбирая те элементы, которые усиливают наше высшее образование, не применяя те, которые его ослабляют и не создают условий для движения вперед», – подчеркнул Министр.

Болонский процесс начался в 1999 году и его основной целью является сближение и гармонизация систем высшего образования стран Европы для создания единого европейского образовательного пространства. Российская Федерация присоединилось к Болонскому процессу в 2003 году и рассматривает этот процесс в качестве важного инструмента модернизации высшего образования страны и продвижения российского высшего образования в международном научном и образовательном пространстве.

Российские процедуры признания результатов обучения и использование системы зачетных единиц унифицированы с европейскими процедурами, что обеспечивает выпускников знаниями, умениями и компетенциями, как для продолжения учебы, так и для выхода на европейский рынок труда.

Участвуя в процессах интернационализации в сфере образования, Россия опирается на свои сильные стороны, обусловленные традициями и всей историей его развития, а именно – его социально-ориентированным и фундаментальным характером, универсальностью, бесплатностью и доступностью образования.

14 мая в рамках официального визита глава российской делегации Министр образования и науки России Дмитрий Ливанов и Министр образования Республики Армения Армен Ашотян подписали Соглашение о деятельности и развитии Российско-Армянского (Славянского) университета.

В этот же день Дмитрий Ливанов посетил университет, осмотрел научные лаборатории, созданные в рамках программы развития университета, и встретился со студентами РАУ, обсудив с ними вопросы образования и дальнейшую поддержку развития университета.

Соглашение нацелено на углубление двусторонних связей в гуманитарной сфере, а также на укрепление позиций русского языка в Армении. Согласно Соглашению стороны будут содействовать включению университета в реализацию международных программ сотрудничества в сфере науки, культуры и образования, в которых участвуют Российская Федерация и Республика Армения.

Интрига Кэмп-Дэвида: Обама напоминает монархам Персидского залива, кто здесь хозяин

Кэмп-Дэвид, официальная загородная резиденция президентов США, поистине заговоренное место для так называемого «арабского мира». В конце 70-х здесь были достигнуты египетско-израильские соглашения, на многие годы определившие политический ландшафт Ближнего Востока. Вчера здесь проходило не менее значимое событие – встреча Обамы с представителями Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), на котором представители монархий требуют от американского президента заключить с ними «брачный контракт». От чего сам Обама виртуозно уклоняется, пытаясь убедить партнеров, что и без всяких бумаг будет их горячо любить. Если они, разумеется, перестанут быть стервами, истеричными и капризными иждивенцами.

К требованию официальных представителей ССАГПЗ о том, чтобы Вашингтон подписал с монархиями Персидского залива (ПЗ) некий «оборонительный пакт», гарантирующий им безоговорочную американскую поддержку, не стоит относиться слишком уж серьезно. Любые переговоры – это всегда торг, на котором одна сторона обязательно завышает цену, а другая старается ее сбить. Так и сейчас в Кэмп-Дэвиде – требование подписать некий «брачный контракт» представляет собой завышенную планку, от которой представители ССАГПЗ вполне готовы играть на понижение.

Американская же сторона «идет от противного». Обама категоричен в том, что времена изменились, что соглашение по ядерной программе Ирана в любом случае будет подписано, что попытки арабских монархов сделать из США «ближневосточную державу», которая должна решать за них все региональные проблемы, обречена на провал. «Будьте белее самостоятельными, не перекладывайте на нас все свои проблемы, берите инициативу в свои руки», − пытается внушить он партнерам по переговорам. Но при этом вполне готов идти им навстречу, подтверждая, что стратегическое партнерство с монархиями ПЗ, их безопасность по-прежнему остаются приоритетом для США. Просто партнерство это должно приобрести новый формат, учитывающий те грандиозные изменения, которые произошли в регионе за последние годы.

Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы предсказать итог этой встречи в Кэмп-Дэвиде. Стороны сойдутся примерно посередине: Обама убедит монархии ПЗ в необходимости заключения соглашений с Тегераном. Пусть и без восторга, но партнеры Вашингтона в ПЗ вынуждены будут с этим согласиться. Но при этом ССАГПЗ и США приступят к выработке новой «стратегии сдерживания Ирана», закладке нового каркаса региональной безопасности. Окончательным монтажом которого займется уже следующий хозяин Белого дома.

Обама и монархи: в чем суть взаимной перебранки?

Слухи о «разводе» Вашингтона и ССАГПЗ, ставшие одной из самых смакуемых тем в масс-медиа, сильно преувеличены. Хотя поток взаимных претензий за последние годы, без сомнения, увеличился, но носит он несколько иной характер, чем это принято считать. По сути, регулярно возникающие перебранки между Белым домом и ССАГПЗ сводится к двум претензиям.

1. Монархии ПЗ, разумеется, крайне обеспокоены диалогом США и Ирана в тот момент, когда, как им кажется, Тегеран ведет активную экспансию в регионе, в Ираке, Йемене, Сирии, Ливане, словом, по всей протяженности «шиитского полумесяца». И им очень хочется, чтобы Вашингтон сказал этой кажущейся экспансии решительное «нет», подтвердив свои слова военно-политическими шагами, например разбомбить Дамаск. А еще лучше – Тегеран. Но поскольку этого все никак не происходит, монархии ПЗ откровенно истерят, обвиняя США и лично Обаму в «коварном предательстве самых верных союзников Америки» и «заключении сделки, игнорирующей их интересы».

В Вашингтоне на это более чем справедливо возражают: «Мы даем вам новейшее вооружение, мы оказываем вам беспрецедентную помощь инструкторами и разведданными. Наконец, мы полностью прикрываем вас в ООН и на других международных площадках. Словом, не пора ли вам самим быть более самостоятельными и инициативными в решении региональных проблем?»

В странах ПЗ бытует поговорка, в примерном переводе звучащая так: «Когда у жителя Саудовской Аравии зачешется спина, то он наймет гастарбайтера с чесалкой». Обама собрал представителей ССАГПЗ в Кэмп-Дэвиде именно для того, чтобы объяснить им простую вещь: Америка – это сверхдержава, и роль «гастарбайтера с чесалкой» для режимов Залива никогда исполнять не будет. У нее достаточно и других забот по всему миру, чтобы реагировать на каждый чих в ближневосточном регионе и, жертвуя своими интересами, нестись по каждому поводу на выручку монархий. Если они не способны самостоятельно решать отдельные вопросы собственной безопасности, то нужны ли такие союзники? Это никакие не стратегические партнеры, а откровенные иждивенцы.

2. Вторая взаимная претензия заключается в том, что Вашингтон все настойчивее требует от государств ССАГПЗ социальной модернизации, реформ, способных сделать облик правящих режимов более привлекательным на международной арене, а главное более устойчивыми к возможным внутренним потрясениям. Как отметил недавно Обама, «самые большие угрозы, с которыми сталкиваются (суннитские арабские государства), исходят не от Ирана и опасности его вторжения. Они исходят от неудовлетворенности в их собственных странах».

Давление социальных проблем в котле ССАГПЗ достигло критического значения, «рвануть» может в любой момент, а правящие режимы, кто в большей, кто в меньшей степени, крайне неохотно идут на преобразования, предпочитая «заливать» тлеющие угли недовольства собственного населения денежными подачками. И при этом монархии утром обвиняют США во «вмешательстве во внутренние дела», а вечером требуют дополнительной помощи для обеспечения безопасности. Расхлебывать последствия подобной политической близорукости у США нет больше никакого желания, о чем они, к неудовольствию монархов, прямо и заявляют.

Стал ли Эр-Рияд для Вашингтона «чемоданом без ручки»?

Разумеется, наиболее остро на американские претензии реагируют в Саудовской Аравии. Тем более, что по амбициям Эр-Рияда, претендующего на роль регионального лидера, за последние годы был нанесен более чем чувствительный удар. Сначала – во время гражданской войны в Ираке, когда саудиты так и не сумели ослабить позиции местных шиитов и Тегерана. Затем – в Сирии, когда с антиасадовской «суннитской коалицией» так ничего и не вышло. И, наконец, в Йемене, где хваленая военная машина Королевства раз за разом терпит феерические провалы и не способна самостоятельно изменить ситуацию в свою пользу.

И каждый раз в ситуацию приходится вмешиваться Вашингтону. Но взамен, в качестве «благодарности», он получал от Эр-Рияда все новые порции упреков в «недостаточной поддержке» и скандалов по поводу «заигрывания с Ираном». Не говоря уже об откровенно злобных выпадах всякий раз, когда американцы пытались намекнуть на необходимость хоть что-то изменить в самом Королевстве – хотя бы головы перестать публично рубить или женщин за управление автомобилем в тюрьму не сажать.

«Саудовская Аравия − это самодержавная монархия, где в основе общественных отношений лежат жестокие политические репрессии, религиозная нетерпимость и фундаменталистское толкование ислама, находящееся в противоречии с общепризнанными правами человека», − справедливо замечают авторы статьи, опубликованной накануне Кэмп-Дэвида в Foreign Policy, и добавляют: «Фактически некоторые государства из состава Совета по сотрудничеству государств Персидского залива зачастую являются проводниками идеологии и источником финансирования исламистского терроризма по всему миру». Намек на Эр-Рияд, как говорится, более чем прозрачный. Саудовская Аравия в ее нынешнем виде, с ее нынешними амбициями и параноидальной иранофобией действительно выглядит для США как «чемодан без ручки» − бросить жалко, а тащить все тяжелее.

Мохаммед бин НаифИ ведь – не бросят, поскольку, судя по всему, конфликт между Вашингтоном и Эр-Риядом завершен. Отказ короля Салмана участвовать во встрече в Кэмп-Дэвиде многие наблюдатели расценили как «открытое неуважение» и «отказ от сотрудничества с Обамой». Представляется, что дело обстоит с точностью до наоборот. В США прибыли наследный принц Саудовской Аравии Мохаммед бин Наиф и его заместитель − наследный принц Мохаммед бин Салман. 55-летний глава МВД и 30-летний министр обороны – это люди, в чьих руках сейчас сосредоточена реальная власть, новое поколение руководителей Королевства, те, кто будет строить дальнейшие отношения с Вашингтоном. Главная задача нынешнего короля Салмана – обеспечить этим лицам передачу власти, а поэтому именно с ними, как с будущими партнерами, столь долго, доброжелательно и продуктивно общался 13 мая в Белом доме Обама.

Милые бранятся – только тешатся

В преддверии Кэмп-Дэвида стало известно, что американский президент готов предложить партнерам в ПЗ расширить систему противоракетной обороны, так называемую ПерсоПРО, а также обсудить контракты на поставку новейших вооружений. Накачивание монархий американским вооружением продолжается, приобретая уже совершенно астрономические масштабы: в 2014 году военные расходы ССАГПЗ составили 113, 7 миллиардов долларов, что в семь раз превосходит военные расходы Ирана за этот же период ($15,7 миллиарда).

Ни о каком свертывании сотрудничества США с монархиями ПЗ речи не идет. «Национальная безопасность Соединенных Штатов становится прочнее благодаря отношениям, включающим интенсивный обмен контртеррористической и разведывательной информацией между нами и каждой из этих стран», – заявил пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест, − «Верно и то, что поддержка Соединенных Штатов жизненно важна для них. И они понимают, что прочные отношения с Соединенными Штатами – это и то, на что можно положиться, и то, что стоит поддерживать».

Переговоры в Кэмп-Дэвиде – это не столько разбор взаимных претензий, наличие которых, кстати, вполне нормально, поскольку стратегия США на Ближнем Востоке, по понятным причинам, не может полностью совпадать с установками стран, входящих в ССАГПЗ. Переговоры в Кэмп-Дэвиде стали, в первую очередь, началом формирования новой системы безопасности в регионе, учитывающей произошедшие в нем изменения и возросшие американские требования к ССАГПЗ. Новой по форме, но старой по сути, поскольку в ее основе – партнерство Вашингтона с монархиями Залива в «сдерживании иранской экспансии».

Джош ЭрнестЧто, кстати, в Белом доме даже не считают нужным скрывать. Как подчеркнул тот же Эрнест в преддверии переговоров, «предстоит обсуждение того, что, как полагает президент, представляет собой наилучший способ посредством дипломатии не допустить обретения Ираном ядерного оружия». Белый дом знает, чем обеспечить лояльность монархий, их безоговорочное следование в русле политики США и безусловное принятие требований Вашингтона о «повышении самостоятельности и ответственности».

Кулуары Кэмп-Дэвида включают в себя не только договоренности о новых оружейных контрактах. Обсуждались и вполне прикладные мероприятия по координации деятельности разведслужб в отношении Ирана, проведении совместных мероприятиях в Сирии, активизации подготовки суннитской национальной гвардии в Ираке, «антиповстанческих» подразделений в Йемене и ряд других тем. Последствия этих договоренностей мы увидим в самое ближайшее время, но одно можно сказать уже сейчас: благоприятными для Тегерана, Дамаска, Багдада и Саны они не будут.

*********

Как же все это согласуется с американо-иранским диалогом и готовящимся соглашением по ядерной программе? Да никак. Американский «флирт» с Тегераном направлен отнюдь не на установление с Исламской республикой нормальных отношений. Это лишь один из элементов политической комбинации США для обеспечения своих интересов в регионе, своеобразный «кнут» для союзников Вашингтона, подстегивающий их к большему усердию в обеспечении американских интересов в регионе. С этой точки зрения Кэмп-Дэвид действительно можно считать успешно состоявшимся и политически значимым событием, на несколько лет вперед определяющим развитие событий на Ближнем Востоке.

В Россотрудничестве состоялась Шестая информационно-образовательная встреча, посвященная вопросам СМР

15 мая в Россотрудничестве состоялась шестая информационно-образовательная встреча, посвященная основным проблемам и задачам в сфере содействия международному развитию (СМР). В мероприятии приняли участие представители 20 министерств и ведомств России, в компетенцию которых входит тематика СМР.

В качестве модератора встречи выступил Заместитель Руководителя Россотрудничества Дмитрий Иванович Квитко. В своем вступительном слове он напомнил, что 1 апреля с.г. Россия вступила в председательство в межгосударственном объединении БРИКС и дальнейшие встречи в текущем году будут касаться и этой темы. Также было отмечено, что Россотрудничество является ответственным за организацию осенью текущего года Встречи старших должностных лиц стран БРИКС, курирующих вопросы СМР.

Первый Заместитель Директора ФГБУ «Агентство «Эмерком» МЧС России Бражников Юрий Владимирович поделился опытом ведомства в реализации проектов в сфере СМР. Он отметил, что «Эмерком» осуществляет не только практическую деятельность в данном направлении, но и ведет разработку концептуальных основ российской помощи развитию. В своем выступлении Ю.Бражников представил несколько проектов, среди которых: «Автомобильная школа» в Руанде (поставка КАМАЗов), проекты гуманитарного разминирования в Сербии, Ливане, а также по пути прохождения газопровода «Южный поток». Начиная с 2012 года осуществляются совместные проекты по открытию гуманитарных центров в Сербии, Армении, Киргизии.

Директор Центра международного промышленного сотрудничества ЮНИДО в Российской Федерации Коротков Сергей Анатольевич в своем докладе отметил необходимость создания в странах БРИКС платформы содействия развитию малого и среднего бизнеса.

Традиционно на встрече выступили представители ПРООН. Постоянный Представитель ПРООН в Киргизии Александр Николаевич Аванесов в своем докладе отметил, что «Киргизия является важным компонентом стабильности в регионе». По его мнению, основными задачами ПРООН в Республике на данный момент являются повышение человеческого потенциала во всех сферах жизни и выведение наиболее проблемных территорий на общегосударственный уровень развития. По его словам, институты системы ООН являются надежными партнерами России по реализации проектов содействия развитию Киргизии.

Большой интерес вызвал доклад об особенностях политики содействия развитию «новых доноров», представленный Дмитрием Сергеевичем Марьясиным, руководителем департамента новых партнерств Регионального центра ПРООН по странам Европы и СНГ в Братиславе.

Серия встреч ведется в рамках Программы повышения кадрового потенциала в российском СМР при участии МИД России, партнером проекта является Программа развития ООН.

В Тегеране проводится крупнейшая на Ближнем и Среднем Востоке сельскохозяйственная выставка

В период с 26 по 29 мая в Тегеранском выставочном центре будет проводиться 22-ая международная сельскохозяйственная и продовольственная выставка «Иран Агрофуд 2015» при участии сотен отечественных и зарубежных компаний. На выставке будут представлены такие страны, как Англия, Испания, Австрия, Украина, ОАЭ, Бахрейн, Италия, Германия, Бельгия, Португалия, Таиланд, Люксембург, Ливан, Кувейт, Оман, Япония, Турция, Китай, Россия, Швейцария, Франция, Южная Корея, Голландия и Индия. Свою продукцию и предоставляемые услуги продемонстрируют около 700 иранских и 235 зарубежных компаний.

Выставка «Иран Агрофуд 2015» проводится с целью демонстрации успехов Ирана в области сельскохозяйственного и продовольственного производства, повышения уровня торгового сотрудничества Ирана с зарубежными партнерами в плане дальнейшего развития иранского ненефтяного экспорта, ознакомления посетителей выставки с последними научными и практическими достижениями отечественных и зарубежных производителей сельскохозяйственной и продовольственной продукции, обмена информацией между участниками выставки, развития здоровой конкуренции и создания благоприятных условий для установления прямых контактов между производителями и потребителями сельскохозяйственной и продовольственной продукции.

Террористические группировки, орудующие в южном пригороде сирийского города Алеппо, признали смерть более 90 боевиков за минувшие сутки в результате артиллерийского обстрела сирийской армии, сообщает в среду телеканал "Аль-Маядин".

По данным телеканала, сирийская армия, вычислив основные базы и укрытия террористов в пригороде северной сирийской столицы, накрыла их массированным артиллерийским огнем.

Тем временем на ливано-сирийской границе в районе Каламун сирийские войска при поддержке бойцов ливанского движения "Хезболлах" ликвидировали в среду 50 боевиков "Джебхат ан-Нусра".

Военные и бойцы сопротивления продолжают освобождать стратегические высоты. В среду вечером приближенный к шиитскому движению источник сообщил РИА Новости, что "бойцы взяли стратегическую высоту Муса, расположенную на высоте 2580 метров над уровнем моря".

Боевики начинают массово отступать в сторону тыловой базы в районе Эрсаль на ливанской территории.

Параллельно в некоторых приграничных районах боевики "Джебхат ан-Нусра" и "Исламского государства" начали вести боевые действия между собой.

Активная фаза военной операции по освобождению приграничного горного района Каламун началась 5 мая. Почти полностью освобождены районы Асаль-аль-Вард и Джуруд-аль-Джуба и горная часть района Бриталь с ливанской стороны. Седьмого мая был взят под контроль приграничный КПП "Аль-Сахрейдж". Ликвидировано около 100 террористов.

Различные террористические группировки, включая "Исламское государство" и "Джебхат ан-Нусра", с начала сирийского кризиса организовали в труднодоступных горных районах на границе Сирии и Ливана перевалочные базы, откуда переправлялись оружие и живая сила из Ливана в Сирию и наоборот.

С августа прошлого года террористы начали активно нападать на ливанские поселения и армейские блокпосты после того, как сирийская армия начала в Каламуне оттеснять отряды экстремистов к границе, а уйти вглубь территории Ливана им не дают военные и бойцы ливанского шиитского движения.

Мохамад Алаеддин.

Принимать беженцев должны все страны ЕС

Прием беженцев должен стать обязательным для всех стран Евросоюза. Голосование, по соответствующему предложению Европейской Комиссии, состоится завтра, 13 мая, в Брюсселе. Предложение вызвало сопротивление со стороны большинства стран ЕС, которые недовольны тем, что Брюссель самостоятельно принимает решение о приеме беженцев.

Швеция и Германия приветствовали предложение, в то время как Великобритания, Венгрия и страны восточной части Евросоюза высказались критически по этому поводу.

Завтра, Европейская Комиссия должна представить на голосование свою «Повестку миграции». Ожидается, что дискуссия будет очень оживленной. Комиссия предлагает Евросоюзу совместно принимать 20 000 беженцев, и впоследствии распределять их согласно национальным квотам по всем странам Евросоюза.

Распределение должно проходить в соответствии с особой системой расчета, которая основана на таких критериях как, размер страны и ее население, экономика, уровень безработицы и количество уже принятых беженцев.

Предложение о распределении соискателей убежища - часть общей Миграционной стратегии ЕС, которая должна способствовать решению вопросов предоставления убежища, торговли людьми и нелегальной миграции.

«Европейскому Союзу необходима единая и стабильная система ответственного распределения беженцев между всеми странами-членами ЕС», - говорится в одном из параграфов предложения.

20 000 беженцев, о которых говорится в предложении, должны быть приняты странами Евросоюза за пределами ЕС. Например, из лагерей ООН, расположенных в Турции и Ливане, где на сегодняшний день находятся более 4 миллионов беженцев из Сирии.

Спорным, является вопрос о тех соискателях убежища, которые уже находятся на территории ЕС, к примеру, "корабельных" беженцах, пересекающих Средиземное море. Европейская комиссия хочет распределить их тоже, согласно правилам квотиррования ЕС. Но их больше 20 000 человек. В прошлом году с прошением о предоставлении политического убежища в ЕС обратилось 625 000 человек. Швеция, одна из восьми стран принимающих львиную долю мигрантов.

Почти половину всех беженцев, прибывших в ЕС в прошлом году, приняли Швеция и Германия. Обе страны, хотят, чтоб и другие члены Евросоюза в большей мере предоставляли убежище.

Страны ЕС, которые до настоящего времени не принимали мигрантов или принимали их слишком мало, должны открыть свои двери для беженцев. Возможно, это будут десятки тысяч людей ищущих убежища.

Поскольку в отдельных странах ЕС, партии, выступающие против иммиграции и критически настроенные по отношению к ЕС, набирают силу, для правительств этих стран довольно рискованно обсуждать предложенную Еврокомиссией систему приема беженцев, если эти правительства хотят быть переизбраны на следующий срок.

Несколько стран ЕС, в первую очередь Великобритания, выступают против предоставления полномочий институтам Евросоюза, в принятии решений по таким важным вопросам, как миграционная политика. Они считают, что это идет вразрез с правом избранных правительств этих стран, самостоятельно принимать решения. Система квот, может стать шагом к федерализации ЕС, предостерегают страны, выступающие против унифицированных правил.

Премьер-министр Венгрии, Виктор Урбан/ Viktor Orbán назвал данное предложение «сумасшедшим и несправедливым».

- В этом вопросе неуместно говорить о солидарности, здесь нужно руководствоваться нашими законами. А нелегальная миграция – это преступление, - заявил премьер-министр Венгрии.

Такие, страны как Эстония, которая приняла в прошлом году всего 20 беженцев, а также Словакия, Польша, Ирландия и другие страны, географически далекие от основных маршрутов, по которым беженцы прибывают в ЕС, вероятно, заинтересованы в сохранении статуса-кво в вопросе приема мигрантов.

Свою поддержку механизму распределения квот выразили также Франция и Австрия. Но для утверждения предложения необходимо одобрение всех 28 стран ЕС. По мнению экспертов, требования по приему беженцев завышены и трудновыполнимы на данном этапе. Однако это может быть сознательной стратегией Европейской Комиссии: дабы не выглядеть бессердечными и нелогичными в своих действиях, когда в Средиземном море гибнут сотни мигрантов, страны ЕС могут согласиться с квотой на 20 000 беженцев.

Если так, то это стало бы первым шагом к единой политике по приему беженцев на уровне ЕС и самой большой победой Европейской Комиссии.

Одновременно Европейский Союз пытается убедить Совет безопасности ООН в том, что морские суда, незаконно перевозящие людей, должны останавливаться с помощью военных средств. Фредерика Могерини, представитель Евросоюза по иностранным делам, пыталась убедить Совбез ООН в том, чтобы ЕС предоставили право использования военных для предотвращения нелегальной миграции в Средиземном море. Из пяти постоянных членов Совета Безопасности ООН, способных наложить вето на предоставление такого мандата, это сделала Россия.

Глава Министерства образования и науки Дмитрий Ливанов пообещал вернуть ученым возможность доступа к международным научным журналам издательства Springer. Об этом сообщает ТАСС со ссылкой на слова чиновника.

«Обеспечение ученых доступом к современной научной информации — важнейшее условие того, что они будут работать эффективно, поэтому доступ будет обязательно восстановлен. Как это сделать, мы решим», — сообщил Ливанов.

Он отметил, что сейчас оператором проекта является Российский фонд фундаментальных исследований (РФФИ). Если средств этой организации действительно не хватает, то министерство возьмет финансирование подписки на себя.

Подписка будет возобновлена после анализа ситуации, если РФИИ не сможет оплатить ее из собственных ресурсов, то на поиски налаживания схемы с другим оператором подписки может понадобится от одного до двух месяцев.

Ливанов также отметил, что из 12 тысяч журналов, входящих в базу данных Web of Science, Springer издает всего тысячу, поэтому «речь не идет о какой-то катастрофе».

Ранее 12 мая издательство Springer заявило, что вынуждено прекратить предоставление доступа к базе своих журналов примерно 360 российским вузам и научно-исследовательским институтам. Причиной стало невыполнение обязанностей по оплате подписки компанией «Нейкон», выступающей от имени РФФИ, за последние месяцы 2014 года и до данного момента.

Подобная ситуация ранее наблюдалась в 2012 году, тогда РФФИ выделил деньги после настойчивых просьб РАН и университетов после 8 месячного перерыва в оплате.

Россия. Германия > Образование, наука > pereplet.ru, 12 мая 2015 > № 1367585

Россияне и китайцы - главные получатели ВНЖ в Испании через покупку недвижимости

Граждане РФ с сентября 2013 года получили 34,5% от общего числа виз в этой категории. Им на пятки наступают китайцы с показателем 34,3%.

Такие данные были обнародованы в докладе Министерства экономики. По информации этого ведомства, лишь 10% ВНЖ, полученных с сентября 2013 года, были связаны с покупкой недвижимости. Лидируют здесь россияне и китайцы, вместе получившие 68,8% от общего числа виз в этой категории. За ними следуют украинцы (2,9%), египтяне (2,7%), а также жители Ливана (2,2%) и Венесуэлы (2%), сообщает портал Noticia.ru.

Закон о предпринимательстве, который подразумевает выдачу ВНЖ иностранным инвесторам, с момента своего вступления в силу привлек в страну 5 000 состоятельных нерезидентов и вложения на €3 млрд.

По информации издания El Confidencial, 3120 ВНЖ получили высококвалифицированные эмигранты, представившие бизнес-планы своих вложений в Испании. Еще 530 заветных пластиковых карточек были выданы инвесторам (490 из них приобрели недвижимость). Остальные ВНЖ получили родственники обозначенных выше лиц.

Русский культурный центр в Бейруте (РЦНК) и ассоциации, представляющие русскоговорящую диаспору, организовали около 20 мероприятий, посвященных празднованию Дня Победы в городах Ливана.

За несколько дней до 9 мая практически во всех городах Ливана появились щиты и плакаты на русском и арабском языках, посвященные 70-летию Победы. Акция была организована Ассоциацией выпускников советских вузов в Ливане и Ассоциацией выпускников российских вузов. Всего было установлено более 200 плакатов и растяжек.

Щиты, на которых была напечатана легендарная фотография, где советский солдат ставит знамя над рейхстагом, вызвали положительные эмоции не только у соотечественников, но и у самих ливанцев. "Мне приятно видеть этот плакат рядом с моим кафе. Я чувствую причастность к памяти Великой Победы СССР, хотя моя страна не участвовала в ней, насколько я знаю", — рассказал РИА Новости один из жителей южного пригорода Бейрута.

В сам День Победы в эфире одной из самых популярных радиостанций — "Саут аш-Шааб" ("голос народа") — прозвучали поздравления ветеранам войны, песни и стихи о Победе для ливанских слушателей.

В городе Джеззин на юге Ливана состоялся концерт с участием российского певца Владимира Герца и танцевальных студий РЦНК. На мероприятии присутствовали ливанские общественные и политические деятели и представителя русской диаспоры. В Бейруте в здании РЦНК ассоциация русскоговорящих женщин "Родина" организовала "военно-патриотический конкурс", на котором дети показали свои знания об истории войны и насколько для них эта история важна.

Общество ливано-российской дружбы организовало пять выступлений российской оперной певицы Евгении Кузнецовой и пианистки Ольги Грибоедовской. На концертах в нескольких городах Ливана были исполнены песни, посвященные Великой Победе. На первое выступление в городе Аляй были приглашены сотрудники российской дипмиссии и посол РФ в Ливане Александр Засыпкин.

В пятницу по инициативе посла Белоруссии Александра Понамерева в штабе временных сил ООН (UNIFIL) в городе Накура на юге Ливана состоялся торжественный ужин в честь празднования 70-летия Великой Победы. На встречу были приглашены миротворцы белорусского и армянского контингента, а также офицеры Вооруженных сил РФ, входящих в состав сил ООН по наблюдению за условиями выполнения перемирия (UNTSO).

Самое масштабное мероприятие запланировано на 14 мая в Бейруте в здании ЮНЕСКО. В рамках "Фестиваля во имя Мира" состоится акция "Бессмертный полк", принять участие в которой планируют от 200 до 400 представителей русскоговорящей диаспоры.

В Ливане с населением 5 миллионов человек на сегодняшний день, по разным данным, проживают 5-6 тысяч россиян и около 30 тысяч русскоговорящих граждан по всей стране. Основная часть диаспоры — это жены ливанцев, которые учились в России и в странах СНГ.

Мохамад Алаеддин.

Резолюция 2216 по Йемену: еще одна серьезная ошибка российской внешней политики

Игорь Панкратенко

Актерские способности дипломатов, участвующих в разрешении йеменского кризиса, потрясают неискушенного наблюдателя вершинами драматического мастерства. Кто-то плачет, кто-то наигранно возмущается, а кто-то делает вид, что не понимает, о чем вообще идет речь. Создается впечатление, что принятая Советом Безопасности ООН резолюция №2216 стала непосильной интеллектуальной нагрузкой для мозга ряда политиков. У одних – триумф, у других провал, а в целом – все гораздо хуже, чем можно было ожидать. Во всяком случае для ближневосточной политики Москвы.

Призывая на днях иностранные войска в свою страну, Рияд Ясин, министр иностранных дел «законного правительства», пребывающего вот уже несколько месяцев на территории Саудовской Аравии, не удержался и пустил слезу по пятидесяти погибшим на днях в ходе боев за Аден. Тысячи мирных жителей, убитых до этого авиацией коалиции, подобной реакции у него не вызывали. Оно и понятно, раз попали под удары «освободителей», значит, это были «неправильные жертвы», оплакивать которых совершенно нет необходимости.

Глава организационного комитета конференции йеменских сил в столице Саудовской Аравии Абдель Азиз Джаббари на слезы не разменивался, был суров и категоричен. По его словам, Йемен не нуждается ни в каком национальном диалоге. Нужно, оказывается, просто добиться принятия именно такого плана, который разработан для этой страны саудитами. Но удивительнее всего были заявления отечественной дипломатии. Поскольку, как заявили официальные источники, «в процессе согласования проекта не были в должной степени учтены конструктивные предложения российской делегации», то Москва… воздержалась от голосования. Не наложила вето на эту достаточно подленькую резолюцию, согласно которой вся ответственность возложена на хуситов и светских противников саудовской марионетки Мансура Хади, а именно – воздержалась.

И спустя лишь несколько дней на чистом, что называется, глазу, стала выражать недоумение, а отчего это бомбежки саудовскими ВВС не прекращаются? А почему это резолюция «неверно интерпретируется»? И действительно, к чему вдруг эти «крокодиловы слезы» и дипломатические грезы? По признанию Виталия Чуркина, Москва решила «не заострять» внимание на скользких моментах: «Это запутанный вопрос. Мы поддерживаем легитимность президента Хади, даже несмотря на то, что срок его полномочий уже давно истек (в феврале). Но, в любом случае, он оставался международно признанным президентом. Он написал письмо, в котором утверждал, что идет агрессия со стороны хуситов, и ссылался на статью 51, в которой речь идет о самообороне. Согласно международному праву, агрессия − это действие извне». Но как раз агрессией извне действия саудитов и являются. И не наложив вето на резолюцию 2216, российская дипломатия допустила очередную серьезную ошибку, причина которой – в отсутствии стратегии и понимания происходящего.

Что мы должны знать о событиях в Йемене

Всколыхнувший регион конфликт в Йемене и столкновение интересов других государств вокруг него, породил настоящую какофонию версией и домыслов. Прошло несколько месяцев, ситуация, что называется, отстоялась, «пена осела», и можно уже четко сформулировать несколько тезисов о том, что же в действительности происходит в Йемене.

1. Это не война между суннитами и шиитами. Основная причина конфликта – распределение ресурсов и властных полномочий между Севером и Югом страны, давние местные счеты и обиды, коррупция, трайбализм и рост угроз со стороны «Аль-Каеды Аравийского полуострова». Именно поэтому хуситы получили широкую политическую поддержку в самых разных слоях йеменского общества, в первую очередь – среди сторонников светского пути развития страны.

2. Хуситы не являются ни «клиентами» Ирана, ни уж тем более «тегеранскими марионетками». Созданное им движение «Ансаруллах» − прежде всего политическое, а не религиозное. Более того, при том, что Тегеран воспринимается частью зейдитов как «духовный центр», те же хуситы совершенно не горят желанием сделать страну «иранским протекторатом», рассматривая Исламскую республику не более чем геополитическим союзником, к тому же с весьма ограниченными возможностями влияния на ситуацию.

3. Хуситы не стремятся к власти над всем Йеменом. Они намерены достичь высокой степени автономии, и местные интересы для них куда важнее абстрактных «общенациональных». Причем, сходной позиции придерживаются и племена Юга.

4. Ослабление хуситов больше всего выгодно «Аль-Каеде Аравийского полуострова» и «Исламскому государству», которое стремится к созданию своего «филиала» в этой стране. На словах заявляя о том, что военная агрессия против Йемена является операцией по «восстановлению власти законно избранного президента Мансура Хади», в реальности Саудовская Аравия, Объединенные Эмираты, Иордания и, в определенной степени, США объективно способствуют укреплению позиций террористических группировок.

5. Обострение конфликта в Йемене является продуктом внешней политики нового саудовского руководства. Конечные цели, которые преследует в Йемене новый король Салман, достаточно очевидны: укрепление гегемонии Саудовской Аравии в регионе, расширение «антииранского фронта» и установление контроля над страной, которую в Эр-Рияде считают главным плацдармом для атаки на династию. Именно поэтому, кстати, сейчас в такой спешке прорабатывается вопрос о вступлении Йемена в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива.

6. В другой геополитической обстановке Тегеран жестко ответил бы на агрессию Эр-Рияда. Действительно, Саудовская Аравия для своей агрессии выбрала просто идеальное время. В Эр-Рияде знают, что на фоне Украины и санкционной политики Запада России по большому счету сейчас не до Йемена. Знали, что любая активная реакция со стороны России на их авантюру может вывести и без того сложные ныне отношения России с Западом и США на новый уровень напряженности, более того, к ним еще добавится новое противостояние с монархиями Персидского залива. Они знали, что другой союзник хуситов - Тегеран идет на историческое соглашение по своей ядерной программе. Тегеран в эти дни, как говорится, связан по рукам и ногам и никак не может жестко реагировать на провокации монархий Персидского залива во главе с Саудовской Аравией. В другое время саудиты и коалиция агрессоров, все вместе взятые, вряд ли осмелились бы на такой шаг, зная, что могут натолкнуться на жесткий отпор со стороны Тегерана. А сейчас пошли ва-банк, рассчитывая вытащить на бой Тегеран и таким образом сорвать ожидаемое историческое соглашение, т.к. многие из них понимают, что подписание соглашения по ИЯП станет началом расцвета для Тегерана, периодом бурного и прорывного развития, а для монархий Персидского залива, наоборот, это событие станет началом заката и даже распада для некоторых из них.

7. В урегулировании ситуации вокруг Йемена Тегеран очень рассчитывал на полную и безоговорочную поддержку Москвы, как постоянного члена СБ ООН. Так как преградить путь агрессии коалиции арабских стран при потворстве и прямой поддержке США, в первую очередь, отвечало бы ее интересам. Ведь очевидно, что Йемен при хуситах – это может быть единственная и редкая возможность для России вновь вернуться в этот стратегически важный регион.

Из всего перечисленного следует только один вывод: обострение конфликта в Йемене выгодно только и исключительно саудитам. Это часть нового внешнеполитического плана короля Салмана и его окружения, которые сегодня для сохранения позиций королевства в регионе и выживания монархии активно и жестко работают над тем, чтобы, во-первых, свести на нет возможные благоприятные последствия для Тегерана после соглашения о его ядерной программе. А, во-вторых, нанести удар по российским позициям в регионе, на самом широком фронте – от Ливана и Ливии, до Сирии и Ирана. И нужно ясно понимать то обстоятельство, что когда Москва воздержалась от голосования по резолюции 2216, а не наложила на нее вето, это сработало на интересы саудитов, а уж никак не на интересы России и Ирана. Вполне ожидаемо, что в московских кабинетах не перевелись фантазеры, считающие, что с Эр-Риядом можно о чем-то всерьез договориться путем уступок.

«Аравийские миражи» и праздник в Эр-Рияде

Без всякого преувеличения монархии Персидского залива расценили решение Москвы отказаться от вето на голосовании в Совбезе ООН по Йемену как настоящий «триумф» арабской дипломатии. Шеф-редактор международной арабской газеты Asharq Al-Awsat Салман Алдоссари, к примеру, считает, что решение России «удивило международное сообщество» и дало «проблеск надежды». Теперь, по его мнению, государства Персидского залива «могут надеяться, что в будущем русские будут вести более справедливую политику по арабским вопросам».

Сразу следует пояснить, что «справедливая» политика в понимании монархов означает сдачу Москвой Сирии, отказ от сближения с Тегераном и молчание по поводу того, что саудиты и их союзники вытворяют на Ближнем и Среднем Востоке. Именно об этом они желают «договариваться» как о предварительных условиях «позитивного возвращения России в регион», которому они, видите ли, не будут препятствовать.

Но можно ли о чем-то всерьез договориться с саудитами? Убежден, что нельзя. Потому как, по большому счету, нет такого государства – Саудовская Аравия. Есть совместный проект американских нефтяных корпораций, «ястребов» из политической элиты Вашингтона и верхушки местных племен. Первые получают финансовые и политические «сливки» от контроля за ресурсами, военно-политического присутствия в регионе и постоянного притока средств от монархов в американский ВПК. А верхушка племен, по условиям этого проекта, получает как право фактически бесконтрольно распоряжаться своей долей прибыли от продажи энергоресурсов, так и право сохранять средневековыми методами свою власть в стране и во всем регионе.

Да, сегодня проект несколько мутировал, формы взаимозависимости стали сложнее и многообразнее, американская элита уже далеко не так едина в восприятии «дома Саудов» как своего «непотопляемого авианосца». Но для нашей страны это ничего не меняет – не с кем здесь договариваться, интересы Эр-Рияда практически по всем позициям не совпадают с интересами Москвы. И единственно возможной формой отношений является «вооруженный нейтралитет» и постоянная бдительность.

За четверть века эта простая истина так и осталась недоступной для «архитекторов новой российской внешней политики». Доходит до откровенного маразма: отечественные фантазеры, грезящие «аравийскими миражами», всерьез считают, что вручение послу Саудовской Аравии юбилейной медали Совета Федерации изменит традиционную враждебность Эр-Рияда к Москве. Заигрывания с монархами у нас приобретает и более анекдотичные формы – даже американский Госдепартамент итоги ноябрьских выборов 2014 года в Бахрейне, фактически оккупированном саудитами, прокомментировал весьма сдержанно: «Хотя выборы не пользуются поддержкой всего спектра политических элит Бахрейна, они дали важнейшую возможность населению выразить свою гражданскую позицию». А вот холуйское поздравление нашего посла в этой стране: «Активное и позитивное участие подавляющего большинства граждан Бахрейна в демократическом избирательном процессе отражает их искреннюю заинтересованность осуществлять в прозрачном и честном пути их конституционное право и стремление получить уважаемых и искренних парламентариев».

Как говорится, почувствуйте разницу: массовые фальсификации на выборах, снятие шиитских кандидатов, запугивание и репрессии во время выборов в российском посольстве «не увидели». С одной стороны, понятно – протокол ко многому обязывает. Но ведь лакейства-то он не требует. А результат этих и других «глубоко дипломатических шагов» арабские монархии над потугами отечественных «талейранов и горчаковых» мало того, что смеются, так еще, распоясавшись от безнаказанности, и угрожают. Как это сделал Катар, которого с первого раза и на карте-то не найдешь. Или как это сделал совсем недавно саудовский министр иностранных дел, комментируя обращение российского президента к саммиту Лиги арабских государств.

Собственно, если за четверть века Москва так и не смогла ответить для себя на вопрос: «Эр-Рияд для России друг или враг?», то стоит ли удивляться, что до сих пор не существует внятного ответа и на вопрос об Иране, и на вопрос о наших приоритетах и интересах на Ближнем и Среднем Востоке. Одна надежда, что это будет учтено при внесении корректив в «Стратегию национальной безопасности России до 2020 года», над которой сейчас работает Совет безопасности и аппарат Николая Патрушева.

**********

Совершенно очевидно, что коли уж российские предложения, о которых так красочно рассказывал Чуркин – эмбарго на поставки оружия для всех сторон конфликтов, а не только для хуситов и Салеха – не прошли, то на резолюцию просто нужно было накладывать вето. Не решились, поосторожничали, запутались, и сели в лужу, да еще и под смех саудитов и всего Запада. Похоже, в Москве до многих так и не дошло, что нынешний конфликт интересов между нами и Вашингтоном – это сдача Россией экзамена на право быть суверенным государством, на право иметь самостоятельную политику, основанную не на бредовых «общечеловеческих интересах», а на конкретных задачах развития страны. Ситуация в Йемене – не более чем эпизод, одна из задач этого экзамена. Решить которую, как показало голосование по резолюции 2216, Москва не сумела. Что, в общем-то, совершенно не должно никого удивлять: ведь, у России до сих пор нет никакой стратегии по Ближнему Востоку и, соответственно, у нее нет ответа на важнейшие вопросы – кто там наш союзник, а кто не совсем. В итоге, очередной экзамен в регионе, который устроили нам американцы и саудиты, был с треском провален. Интересно было бы знать, сколько раз к экзаменационному столу будут подходить одни и те же неудачники?

Турция стала ассоциированным государством-членом Европейской организации по ядерным исследованиям, сообщается на сайте ЦЕРНа. Это произошло после ратификации соглашения, подписанного страной в прошлом году.

Турецкие физики принимают активное участие в экспериментах ALICE, ATLAS и CMS на Большом адронном коллайдере (БАКе), а также задействованы в экспериментах CAST, OPERA и ISOLDE.

Они участвовали в работе эксперимента CHORUS, где сделали важный вклад в анализ данных. Турецкие физики участвуют в эксперименте AMS, а также занимаются моделированием и теоретическими исследованиями, связанными с проектом Компактного линейного коллайдера.

В Турции действует суперкомпьютер Tier-2, занимающийся grid-вычислениями для ЦЕРНа, а около 110 ученых страны зарегистрированы в качестве официальных пользователей объектов ЦЕРНа.

Ожидается, что ассоциированное членство Турции в ЦЕРНе укрепит долгосрочное партнерство между организацией и научным сообществом страны. Турция сможет участвовать в заседаниях Совета ЦЕРНа, ее ученые смогут стать сотрудниками организации, а промышленность страны будет принимать участие в тендерах на поставку необходимого оборудования.

До вступления Турции ЦЕРН насчитывал 21 ассоциированного участника. Раньше этой страны в организацию вступил в 2014 году Израиль. Следующими членами ЦЕРНа, как ожидается, могут стать Сербия и Румыния.

«Вопрос вышел из сферы науки и научной политики и находится в сфере внешней политики. Но поскольку здесь никаких концептуальных возражений ни у кого нет, все считают это важным и нужным делом, то я убежден, что уже в этом году (2015-м — прим. «Ленты.ру») мы соглашение подпишем и Россия станет ассоциированным членом ЦЕРН», — сказал ранее в ходе пресс-конференции глава Министерства образования и науки России Дмитрий Ливанов.

В ЦЕРНе на границе Франции и Швейцарии расположена крупнейшая в мире ускорительная установка — БАК. В 2012 году специалисты этой организации сообщили об открытии частицы со свойствами бозона Хиггса.

Иран предпочтет санкции чрезмерным требования США

С таким заявлением выступил глава Стратегического Научно-исследовательского центра Совета по Целесообразности ИРИ Али Акбар Велаяти, добавляя, что не смотря на то, что западные санкции вызвали «некоторые проблемы для Ирана», Тегеран не готов принимать чрезмерные требования ради отмены санкционного режима.

При этом, Советник Верховного Лидера также высказал критику в адрес американского правительства в связи с оказанием поддержки возглавляемой Саудовской Аравией коалиции, «совершающей преступления против человечества в Йемене». «Йеменцы имеют право самостоятельно выбирать их собственного президента на избирательных участках», - подчеркнул чиновник.

Кроме того, Велайяти призвал Организацию Объединенных Наций исполнить свои обязательства в отношении противодействия саудовской агрессии в Йемене, которое, по его словам, является явным нарушением устава Совбеза ООН.

По информации Iran.ru , обвиняя правительство США в поддержке угнетателей в Ираке, Сирии, Ливане и Йемене, Велайяти , указал на стремление Вашингтона применять подобную политику и в отношении Ирана. «Поскольку их неоднократные попытки оказания давления не Иран не возымели результата, американцы должны понять, что Тегеран всегда будет противостоять чрезмерным требованиям». – добавил советник.

Заседание Комиссии по мониторингу достижения целевых показателей социально-экономического развития.

Владимир Путин провёл заседание Комиссии при Президенте по мониторингу достижения целевых показателей социально-экономического развития Российской Федерации. На повестке дня – ход выполнения майских указов, касающихся социальной сферы: здравоохранения, образования и оплаты труда.

С докладом о ситуации в этих областях выступили Министр труда и социальной защиты Максим Топилин, Министр здравоохранения Вероника Скворцова, Министр образования и науки Дмитрий Ливанов.

* * *

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

Как вы знаете, ровно три года назад были подписаны так называемые майские указы, которые задали ориентиры работы на ближайшие годы.

Мы прошли половину пути. Сейчас важно подвести очередной промежуточный итог, провести анализ того, что сделано, что не сделано, посмотреть, почему что–то не удалось сделать, и вместе подумать над тем, как совершенствовать нашу работу, с тем чтобы добиваться поставленных ориентиров.

Хочу подчеркнуть главное: оценивать качество реализации этих указов нужно, конечно, не по числу принятых решений, документов, планов и даже законов, а по тому, как меняется жизнь граждан, насколько улучшаются условия ведения бизнеса, изменилось ли состояние социальных отраслей и так далее.

Начну с одной из ключевых сфер – это демография. В прошлом году в нашей стране вновь зафиксирован естественный прирост населения. Выросла рождаемость. В российских семьях появляется всё больше вторых и третьих детей. Так называемый суммарный коэффициент рождаемости уже практически достиг целевого показателя, установленного на 2018 год.

Благодаря созданию современных перинатальных центров мы добились снижения младенческой смертности, вышли на минимальный уровень за всю историю страны. Это действительно достижение, большое достижение, учитывая, что с 2012 года наши врачи выхаживают детей с экстремально низкой массой тела.

На протяжении почти десяти лет показатели смертности населения последовательно снижались. Впервые в мировом рейтинге здравоохранения Россия признана благополучной страной. Средняя продолжительность жизни составила почти 71 год (70,93).

Что хотел бы отметить в этой связи? Во–первых, мы с вами хорошо знаем, что в связи с так называемой демографической ямой 90-х годов число женщин репродуктивного возраста у нас по объективным обстоятельствам снижается. От этого никуда не деться. Я ещё к этому вернусь, но просил бы соответствующие службы (и Минздрав, и соответствующие статистические службы) иметь в виду и давать нам «чистые» показатели, которые бы показывали не просто количество рождённых детей, а привязывали бы это к структуре населения и к возрастным группам. Только так мы с вами сможем определить качество нашей работы. На демографические ямы 90-х годов мы повлиять уже никак не сможем, но повысить качество мы должны. Здесь тоже есть проблемы, об этом ещё скажу позже.

Что ещё хотел бы отметить? В последние месяцы показатель смертности стабилизировался, но, к сожалению, даже немного вырос. В чём причины? Увеличение продолжительности жизни изменило так называемую структуру населения, о чём я уже упоминал. Выросла доля граждан пожилого возраста. По расчётам специалистов, это оказало непосредственное влияние на динамику смертности. Естественно, что люди пожилого возраста из жизни уходят гораздо чаще, чем молодые люди, люди трудоспособного возраста, разница в разы. Я просил бы Министерство здравоохранения внимательно эту ситуацию отслеживать.

Подчеркну, чтобы восполнить демографические изменения, ответить на возникающие вызовы, следует прилагать дополнительные усилия по снижению смертности, продолжать программы поддержки рождаемости. Сбережение нации было и остаётся нашей ключевой задачей, решением которой должны заниматься все уровни власти. Особую роль в сохранении позитивных демографических тенденций должна сыграть социальная сфера. Здесь многое сделано для увеличения кадрового потенциала, улучшения качества услуг в здравоохранении, образовании, в социальном обслуживании. В целом статус, уровень жизни специалистов, занятых в этих важнейших областях, вырос. Работа врача, учителя становится престижной и привлекательной.

Считаю необходимым отметить значительную роль субъектов Федерации в практической реализации принимаемых решений. Подавляющее число регионов обеспечило рост заработных плат врачей, педагогических работников, преподавателей вузов до среднего уровня по экономике, сократилось число неэффективных организаций, неспособных обеспечить надлежащее качество услуг для граждан. Проделана большая работа, иногда и болезненная работа, но необходимая.

Вместе с тем хотел бы вот на что, уважаемые коллеги, обратить внимание. Нельзя прикрываться только тем, что мы делаем нужные вещи, нужно делать их ещё и с умом. Хотел бы как раз об этом сказать, обратить на это внимание министерств, ведомств, регионы. Недопустимо, когда снижается доступность важнейших социальных услуг, когда под видом оптимизации механически сокращаются койки, фельдшерско-акушерские пункты, подстанции скорой помощи, учреждения культуры, организации дополнительного образования детей.

Необходимо осуществить жёсткий контроль за ходом оптимизации бюджетных учреждений, особенно в удалённых районах, в сельской местности. Тема очень серьёзная, я обращаю, уважаемые коллеги, ваше внимание на это. Прошу Счётную палату подготовить подробный доклад о доступности социальных услуг для населения. Обсудим этот вопрос на одном из совещаний с членами Правительства.

Хочу подчеркнуть главное: оценивать качество реализации этих указов нужно, конечно, не по числу принятых решений, документов, планов и даже законов, а по тому, как меняется жизнь граждан, насколько улучшаются условия ведения бизнеса, изменилось ли состояние социальных отраслей и так далее.

Следующая тема – это развитие дошкольного образования. Здесь сделаны серьёзные шаги, надо сказать. За три года введено более 1 миллиона мест в детских садах. Уже в следующем году практически во всех регионах страны дети в возрасте от трёх до семи лет должны быть обеспечены местами в дошкольных учреждениях. Важно не просто построить саму «коробку» – здание, – этого мало. Нужно обеспечить комфортные условия пребывания детей и достойный уровень образования, подготовить их к школе. Именно поэтому необходимо особое внимание уделить профессиональной подготовке педагогов, воспитателей, всех специалистов, работающих в системе дошкольного образования.

Одновременно у каждой семьи должна быть возможность записать своего ребёнка в детский сад с помощью интернета, мы об этом с вами тоже говорили неоднократно. Механизм электронной очереди нужно сделать понятным, прозрачным, чтобы он гарантировал место в детском саду. Прошу Министра образования и науки сегодня доложить нам, как организована работа по развитию дошкольного образования, как работает электронная очередь, о которой я только что сказал.

Хотел бы в целом отметить позитивные перемены в сфере образования. Более объективным становится механизм Единого государственного экзамена. Конечно, дискуссия в обществе ещё продолжается по этому вопросу, не будем здесь окончательно точку ставить, но всё–таки позитивные движения тоже есть. Формируется система поддержки талантливых детей, растёт международный авторитет ведущих отечественных университетов, наша высшая школа последовательно избавляется от так называемых псевдовузов.

У нас есть хорошие заделы и по другим направлениям. В настоящее время уже действует 1823 многофункциональных центра, за счёт этого уже 64 процента наших граждан имеют возможность получать наиболее востребованные услуги по принципу «одного окна». Рассчитываю, что к концу текущего года работа по созданию МФЦ будет в целом завершена.

Постепенно решаются вопросы трудоустройства инвалидов, создания для них специальных рабочих мест, хотя мы с вами знаем, что здесь ещё работы, что называется, непочатый край. Очень сложно и медленно решаются эти вопросы, хотя часть мер реализуется по поддержке детей с ограниченными возможностями по здоровью, да и взрослых тоже.

Заработала программа переселения из аварийного жилья, точнее, продолжает работать, мы её восстановили. Большинство регионов с этой задачей справляются. Отмечу, что ощутимые успехи есть по тем направлениям, где задачи, обозначенные в указах, стали реальным приоритетом для органов власти всех уровней, где федеральные центры и регионы действуют сообща, вместе добиваются поставленных целей, опираются на поддержку общества. Важно, чтобы все начатые преобразования были продолжены, приобрели по–настоящему системный характер, чтобы граждане страны чувствовали позитивные изменения во всех сферах.

Ключевым фактором движения вперёд, конечно, является гражданская позиция, инициатива людей. Активную роль в реализации намеченных планов играют деловые объединения, активисты Общероссийского народного фронта. Зачастую они буквально заставляют, к сожалению, чиновников добиваться практических результатов, быстрее принимать необходимые обществу и стране решения, осуществляют настоящий народный контроль, мониторинг за исполнением задач, поставленных в указах. Рассчитываю, что участие граждан в нашей общей работе будет расширяться, тем более что с текущего года начнётся внедрение системы независимой оценки качества услуг в социальной сфере. Имею в виду больницы, поликлиники, школы, детские сады. Это должно стать серьёзным стимулом для развития всей социальной сферы России.

Благодаря созданию современных перинатальных центров мы добились снижения младенческой смертности, вышли на минимальный уровень за всю историю страны. Это действительно большое достижение.

Уважаемые коллеги! В майских указах обозначены стратегические цели нашего развития, их достижение призвано обеспечить динамичное развитие и самодостаточность страны, благополучие граждан России. Это самый весомый ответ на вызовы, с которыми мы сталкиваемся. Трудности текущего этапа должны стать дополнительным стимулом для поиска резервов и нестандартных решений, для более рачительного, акцентированного использования средств. Вместе с тем указы формировались, конечно же, в другой экономической и внешнеполитической ситуации. Мы с вами прекрасно это понимаем, должны понимать и, естественно, должны учитывать это обстоятельство. Сейчас мы действуем в условиях ряда ограничений. Возможно, для решения некоторых задач в силу объективных обстоятельств необходимо больше времени, но самое важное, повторяю, – резервы надо искать. Они у нас есть.

Сразу хочу подчеркнуть, по тем направлениям, где достигнуты целевые показатели, например по заработным платам, мы обязаны эту планку держать, никакого отката назад быть не должно. Понятно, что в текущих условиях у отдельных руководителей и на местах, и на федеральном уровне есть большой соблазн минимизировать задачи или вообще объяснить свою собственную неэффективность тем, что ситуация изменилась, и таким образом с себя ответственность снять.

В этой связи хочу отметить следующее. Мы действительно многое сделали, но по ряду направлений ощутимых результатов пока недостаточно, и виноваты здесь чаще всего не какие–то внешние условия, хотя они тоже есть, это тоже объективный фактор, но, как правило, это внутренние проблемы. Порой живая работа сводится к написанию планов, инструкций. За ними нет понимания реальной ситуации на местах, нет желания доводить дело до конца, добиваться практических результатов.

И вновь обращаю внимание, указы подписаны три года назад. Нужно отчитываться, ещё раз говорю об этом, не о планах, а о реальных изменениях в жизни людей, в жизни общества.

Мы по–прежнему не можем задействовать ключевой резерв развития экономики, имею в виду рост производительности труда. По итогам 2014 года он составил всего 0,5 процента, а по итогам I квартала текущего года показатель вообще ушёл в минус. Мы с вами понимаем, что это вообще ключевая вещь, от этого зависит всё: и развитие экономики, обеспечение необходимых темпов её роста, и, в конечном итоге, решение социальных задач.

Напомню, поставлена задача к 2018 году увеличить производительность труда в 1,5 раза относительно уровня 2011 года. Это значит, что ежегодно она должна расти не менее чем на 6 процентов.

Понятно, что хочется, как я уже говорил, сослаться на кризис, на инвестиционный спад. В этой связи приведу пример обрабатывающих отраслей промышленности. А они, испытывая давление внешних факторов, тем не менее добиваются конкретных положительных и достаточно весомых результатов. Здесь на крупных и средних предприятиях производительность труда выросла на 5,3 процента. То есть мы почти достигли того уровня, который обозначили в качестве целевого.

В тех сферах, где не ссылаются на трудности, а стараются решать эти задачи, удалось выйти и на двузначные цифры роста производительности труда. По десяти крупнейшим предприятиям ОПК рост производительности труда превысил 20 процентов. Конечно, у нас действует и программа поддержки и переоснащения ОПК, в которую мы заложили приличные деньги, почти 3 триллиона. Но это не значит, что в гражданских отраслях у нас нет резервов и нет возможности обеспечивать соответствующую нужную нам динамику.

Почему не удаётся выйти на устойчивые темпы роста производительности труда по всей экономике? В том числе потому, что до сих пор не заработали действенные стимулы для бизнеса. Нужно их обновлять, ликвидировать устаревшие механизмы, которые мешают развиваться. Нужно создавать новые высокотехнологичные рабочие места, о чём мы много раз говорили, избавляться от архаичного оборудования.

Чтобы восполнить демографические изменения, ответить на возникающие вызовы, следует прилагать дополнительные усилия по снижению смертности, продолжать программы поддержки рождаемости. Сбережение нации было и остаётся нашей ключевой задачей, решением которой должны заниматься все уровни власти.

Отмечу также, что в указах была поставлена задача поддержать средний бизнес, создать условия для инвестиций в новые производства. Но ряд решений так и остался, к сожалению, на бумаге. Речь, в том числе, идёт о предоставлении госгарантий по кредитам. В условиях объективного ограничения финансовых ресурсов не сделаны важнейшие шаги, призванные обеспечить эффективное расходование бюджетных средств. Так, использование механизма технологического и ценового аудита инвестиционных проектов, реализуемых за счёт государственных средств, всё ещё носит единичный, формальный характер. Причём никакой реальной экономии средств пока не даёт.

Сегодняшняя ситуация требует выверенных и быстрых мер государственного реагирования. В этой связи я хотел бы затронуть проблему лекарственного обеспечения. Здесь есть серьёзные проблемы, и это показала телевизионная «прямая линия» с гражданами. Министр здравоохранения мне докладывала, Правительство своевременно выделило необходимые ресурсы: 16 миллиардов дополнительно. Но Министерство даже не хочет их брать из Минфина, потому что считает, что все лекарственные препараты, необходимые и входящие в эту категорию, уже имеются в наличии. Вопрос возникает: а почему до людей–то они не доходят тогда?

Люди, которые имеют право бесплатно получить жизненно важные препараты, вынуждены неделями ждать, когда нужные лекарства поступят в аптеки. Приведу некоторые цифры. По данным Общероссийского народного фронта, более половины льготников отмечают, что необходимые лекарства не всегда бывают в аптеках и приходится их ждать, искать или дополнительно заказывать. Я прошу Министра здравоохранения сегодня подробно рассказать о том, что сделано в самое последнее время – я знаю, что Вы планировали определённые шаги в этом направлении, – или что нужно сделать в ближайшее время.

И ещё одна важная тема, на которой я хотел бы остановиться отдельно. В указах поставлена задача – снизить смертность от дорожно-транспортных происшествий. За счёт активных, целенаправленных усилий Правительства и регионов в 2007–2009 годах, в том числе в рамках нацпроектов, удалось существенно изменить ситуацию к лучшему. Но в последнее время серьёзных сдвигов нет, смертность от ДТП не снижается. Конечно, отсутствие положительной динамики можно объяснить тем, что существенно вырос парк автомобилей, за три года – на 20 процентов. Но это прежде всего означает, что надо предпринимать дополнительные усилия для снижения смертности на дорогах, в ДТП. Прошу Правительство серьёзно заняться этой проблемой. Считаю также необходимым вынести этот вопрос на заседание Государственного совета. Совместно с губернаторами, руководителями политических партий выработать дополнительные меры по снижению смертности от ДТП.

И, прежде чем мы перейдём к дальнейшей работе, я хотел бы вновь повторить. Всё, что мы обещали людям, обязательства, которые брали на себя, мы должны исполнять. Мы должны стремиться к исполнению всего, о чём договорились. Я уже сказал и хочу ещё раз подчеркнуть: понятно, что ситуация меняется (не меняется – изменилась), понятно, что указы писались, готовились и принимались в другой экономической и внешнеэкономической ситуации. И конечно, мы должны сделать поправку. Но, я уже говорил и хочу ещё раз повторить, всё равно мы должны будем это сделать. Если тактически нужно что–то сдвинуть, перенести, тогда нужно прямо и ясно об этом сказать, объяснить, что и как, почему это происходит, и сказать, что будет сделано в ближайшее время, как будет сделано и когда какие показатели будут достигнуты. Давайте вот поговорим об этом подробнее.

Ну и, конечно, формально нельзя подходить. Я уже говорил об оптимизации, скажем, сети в здравоохранении. Но у нас в некоторых субъектах на селе количество ФАПов не увеличилось, а уменьшилось. Это вообще недопустимо. Коллеги идут просто по пути наименьшего сопротивления. Надо показать, что оптимизировали сеть, взяли то, что полегче, почикали – и всё. А как людям жить, как им получать элементарную медицинскую помощь, об этом никто и не думает.

Считаю необходимым отметить значительную роль субъектов Федерации в практической реализации принимаемых решений. Подавляющее число регионов обеспечило рост заработных плат врачей, педагогических работников, преподавателей вузов до среднего уровня по экономике, сократилось число неэффективных организаций.

Давайте поговорим подробнее.

М.Топилин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Уважаемые коллеги! Те задачи, которые поставлены перед Правительством в указах Президента Российской Федерации от 7 мая, занимают ключевое место в работе Министерства. Остановлюсь на трёх направлениях деятельности. Несколько слов о тех результатах, о которых Вы сказали.

Демографическая политика – фактически действительно удалось достичь показателя по суммарному коэффициенту рождаемости. Этот показатель отражает количество детей, рождённых одной женщиной. И, как Вы, Владимир Владимирович, отметили, несмотря на то, что у нас, возможно, суммарное количество рождений и женщин в репродуктивном возрасте будет снижаться, именно этот показатель – суммарный коэффициент рождаемости – нивелирует изменения в структуре населения и учитывает именно количество детей на одну женщину. Мы ставим перед собой задачу к 2020 году достичь этого показателя на уровне порядка 1,85 и тем самым приблизиться к самым успешным странам Европы. Сегодня, достигнув показателя 1,75, мы фактически обогнали такие страны, как Австрия, Германия, Италия и ряд других стран Европы, но резервы ещё есть.

Хотел бы отметить при этом, что ключевое значение при достижении этих показателей и вклад в достижение этих показателей внесли такие новые инструменты поддержки семей с детьми, как пособие на третьего и последующего ребёнка, которое сегодня у нас выплачивается уже 220 тысячам семей. Год назад такое пособие выплачивалось менее чем 100 тысячам семей. Мы продолжаем софинансировать регионы, все регионы, в которых суммарные коэффициенты рождаемости ниже, чем в среднем по Российской Федерации. И чтобы не быть голословным, в тех регионах, которые ввели такое пособие и которым мы оказываем финансовую поддержку, количество третьих и последующих детей за два года выросло на 20 процентов. А те регионы, в которых такое пособие не установлено, прирост меньше 10 процентов, и суммарный коэффициент рождаемости в этих регионах растёт в 2,5 раза быстрее, чем в других регионах. Поэтому, как нам кажется, два года работы с этим пособием показали его эффективность.

Работа по повышению заработной платы в тесной связи с достижением качественных показателей также находится под особым контролем. Приведу несколько цифр.

Если до начала реализации указов у нас соотношение зарплат в образовании к средней зарплате по России составляло 67 процентов, то в 2014 году это уже 79 процентов. В здравоохранении соотношение выросло с 78 до 87 процентов. То есть существенный сдвиг, перелом тенденции произошёл. Мы контролируем ситуацию. И самое ключевое внимание в предыдущие годы и в 2015 году будет уделено двум категориям, которые определены указами, – это педагоги школ и педагоги дошкольных учреждений. Если брать прошлый год, то отстающих регионов было по дошкольным учреждениям 23, а по школам – три региона. На 2014 год практически все регионы справились с задачей, и всего у нас отстающих по школам – два региона, по дошкольным учреждениям – восемь субъектов Российской Федерации. Но это очень незначительное отклонение. Мы с ними работаем. Уверен, что в этом году эта задача будет исполнена.

Необходимо осуществить жёсткий контроль за ходом оптимизации бюджетных учреждений, особенно в удалённых районах, в сельской местности. Тема очень серьёзная. Прошу Счётную палату подготовить подробный доклад о доступности социальных услуг для населения. Обсудим этот вопрос на одном из совещаний с членами Правительства.

Очень серьёзное внимание мы уделяем проблеме дифференциации в заработной плате. Были приняты решения о введении ограничений дифференциации в заработной плате между руководителями и средней заработной платой в учреждениях. Регионы исполняют эти задачи, и в среднем соотношение между заработной платой в учреждениях социальной сферы и руководителями составляет практически не более 1 к 4. Мы даже начинали с 1 к 8, а в принципе сейчас гораздо более разумные соотношения в регионах установлены и соблюдаются. Мы продолжаем работу в этом направлении. Подготовили законопроект, которым будет предусматриваться введение таких же ограничений не только для руководителей, но и заместителей руководителей учреждений, главных бухгалтеров, и будет введено декларирование сведений о доходах для этих лиц.

Что касается структурных изменений, то я хотел бы отметить, что изменения происходят с внедрением и новых технологий, и постоянным уточнением функций структурных подразделений, прежде всего тех, которые носят обслуживающий характер, изменяются трудовые обязанности работников. Мы продолжаем работать по теме профессиональных стандартов, перевели это в формат работы с профессиональным сообществом, с объединениями работодателей. Также идёт работа по исполнению нормативов объёмов оказываемых услуг.

Надо сказать, что ряд регионов, конечно, допускают нарушения соотношений, которые подписаны в соглашениях с губернаторами, но всё–таки по тем нормативам, которые устанавливаются, по нормативам прежде всего обучения в расчёте на одного педагогического работника, большинство регионов справляются с этой задачей.

Постепенно повышается престиж работы в отраслях социальной сферы. В ряде регионов отмечен практически двукратный рост выпускников высших учебных заведений, которые приходят в школы. По сравнению с 2012 годом во многих регионах этот показатель удвоился. Растёт численность педагогов в возрасте от 23 до 35 лет – тоже наблюдается положительная динамика.

Мы ведём эту работу в постоянном контакте с профессиональными союзами, с Общероссийским народным фронтом, со Счётной палатой, с тем чтобы, как Вы сказали, выявлять и не допускать, и если это возникает, то исправлять ошибки, которые связаны именно с обеспечением качества и доступности услуг.

В этом году планируется на повышение заработной платы из федерального бюджета и бюджетов субъектов Федерации выделить 61 миллиард рублей. Эти деньги предусмотрены в бюджетах. Уровень заработной платы должен быть сохранён. И при этом 30 процентов, как и предусмотрено указом, пока по тем соглашениям, которые подписаны с регионами, – это именно внутренние ресурсы, как Вы и сказали, Владимир Владимирович.

Очень коротко по независимой оценке. Вы сказали о том, что вступил в силу закон. Сейчас эти механизмы внедряются в регионах, принимаются нормативные акты. Действительно, это совершенно новый инструмент оценки деятельности организаций, когда не чиновники принимают участие в оценке, а именно общественные организации и профессиональные сообщества путём опросов населения. И население будет непосредственно давать оценку работы организаций. Какие это показатели? Например, в здравоохранении это доступность записи к врачу, это срок ожидания плановой госпитализации. Такие опросы будут проводиться, население будет оценивать работу именно с точки зрения его восприятия. Эти результаты независимой оценки обязательно должны учитываться организациями при изменении планов своей деятельности. Эта работа сейчас настраивается в регионах, мы очень надеемся на обратную связь.

И буквально несколько слов по рабочим местам инвалидов. Вы сказали, что эта работа идёт медленно. Те показатели, которые указами установлены, это 14,2 тысячи рабочих мест в год, исполняются, даже превышаются на 5 процентов где–то. Причём мы уделяем наибольшее внимание именно тем инвалидам, которые имеют наиболее тяжёлые группы инвалидности, I и II группу, это именно специализированные рабочие места. Мы ставим перед собой в качестве задачи расширить охват и уделить этой теме достаточно серьёзное внимание. Сейчас готовится новая редакция программы «Доступная среда» на 2016–2020 годы. И в рамках этой программы мы вместе с коллегами из других министерств и ведомств, вместе с общественными организациями этой теме уделяем серьёзное внимание. В ходе бюджетного процесса на 2016–2018 годы эта программа будет подготовлена, в ней все мероприятия найдут, я уверен, своё отражение, мы повысим доступность для трудоустройства инвалидов и решим ряд других задач.

Важно не просто построить саму «коробку» – здание, – этого мало. Нужно обеспечить комфортные условия пребывания детей и достойный уровень образования, подготовить их к школе. Именно поэтому необходимо особое внимание уделить профессиональной подготовке педагогов, воспитателей, всех специалистов, работающих в системе дошкольного образования.

Спасибо. Доклад закончен.

В.Путин: Спасибо.

Я предлагаю так: мы коллег послушаем, а потом подискутируем все вместе.

Пожалуйста, Вероника Игоревна.

В.Скворцова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Основные ориентиры, в соответствии с которыми развивалось российское здравоохранение в 2014 году, были заданы указами Президента и стратегическими документами Правительства Российской Федерации. В соответствии с ними за год, как Вы уже сказали, продолжительность жизни россиян увеличилась до своего исторического максимума. Младенческая смертность, являющаяся главным международным индикатором эффективности национальных систем здравоохранения, снизилась до исторического минимума. Достигнуты Цели развития тысячелетия Организации Объединённых Наций по снижению материнской и детской смертности. Сократилась смертность от основных причин смертности у взрослых – инсультов и инфарктов миокарда. Значительно увеличилась активная выявляемость онкологических заболеваний на ранних, излечимых стадиях. Во многом это стало возможным за счёт расширения государственных программ профилактики. За год осмотрено более 40 миллионов человек. И одновременно повышение объёма высокотехнологичной медицинской помощи – на 40 процентов за год, в том числе 26 процентов объёмов высокотехнологичной медицинской помощи получили жители села.

Особое внимание было уделено совершенствованию лекарственного обеспечения. Фармацевтический рынок нашей страны стал одним из самых крупных и перспективных. В 2014 году его объём достиг 919 миллиардов рублей. В стране находится в обращении почти 80 тысяч лекарств по 3000 международных непатентованных наименований. При этом доля продаж отечественных лекарств превысила 25 процентов в денежном выражении и более 60 процентов – в упаковках.

Мы вышли на передовые рубежи в мире по территориальной доступности лекарств. Их продажи осуществляют более 120 тысяч аптечных и медицинских организаций. Из них более 26 тысяч расположены в сельской местности. Таким образом, одна аптечная организация приходится в среднем в нашей стране на 1700 жителей, что в 2,5 раза выше по доступности, чем в развитых зарубежных странах.

За период с 2013 года подготовлены и приняты нормативно-правовые акты, включая пять федеральных законов, направленные на совершенствование процедур регистрации лекарственных препаратов, государственного контроля и надзора за их обращением, регулирование цен. Это позволило в два раза уменьшить число отказов в государственной регистрации лекарственных препаратов без снижения требований к их качеству и на четверть сократить сроки регистрации.

В 2014 году Правительством утверждены новые правила формирования перечня жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, цены на которые регулируются государством. Перечень был расширен до 608 международных непатентованных наименований, то есть превысил 20 тысяч торговых форм, обеспечивающих лечение всех основных заболеваний. 68 процентов из них производится в России.

Ключевым фактором движения вперёд является гражданская позиция, инициатива людей. Активную роль в реализации намеченных планов играют деловые объединения, активисты Общероссийского народного фронта. Зачастую они буквально заставляют, к сожалению, чиновников добиваться практических результатов, быстрее принимать необходимые обществу и стране решения, осуществляют настоящий народный контроль.

Разработан и утвержден перечень лекарств, наиболее востребованных населением, которые обязаны быть в каждой аптечной организации. Этот обязательный минимальный ассортимент включил 48 непатентованных наименований или 155 торговых лекарственных форм. Из них уже 96 процентов производится в России.

Росздравнадзором проводится ежемесячный мониторинг ассортиментной доступности и цен на лекарства в аптечной сети во всех регионах страны, а с декабря 2014 года он дополнен еженедельным выборочным анализом цен. За I квартал 2015 года розничные цены на жизненно важные препараты увеличились в среднем на 6,6 процента. Наиболее значительно повысились цены на препараты стоимостью до 50 рублей – на 8,6 процента. Но при этом цены на лекарственные препараты, не включённые в перечень, повысились более существенно – на 16,5 процента. На ряд препаратов нижнего стоимостного сегмента цены увеличились в несколько раз, что подтверждает значимость государственного регулирования цен на лекарства.

С 1 июля в соответствии с принятым в марте текущего года федеральным законом вступит в силу новая методика ценообразования на лекарства, которые обеспечат дальнейшее сдерживание цен при сохранении необходимого ассортимента.

Обширность фармацевтического рынка, большое количество разнообразных его участников требуют постоянного контроля за лекарственным обеспечением населения. Совместные проверки, проведенные в I квартале 2015 года Росздравнадзором, органами прокуратуры и исполнительной власти субъектов Российской Федерации, выявили более двух тысяч нарушений законодательства по формированию цен на лекарства в аптеках и на оптовых складах. Возбуждено почти 800 дел об административных правонарушениях. В большинстве случаев нарушения были связаны с превышением установленных оптовых и розничных торговых надбавок на лекарства. В настоящее время поручением Председателя Правительства Российской Федерации Дмитрия Анатольевича Медведева ответственным федеральным органом за согласование решений субъектов Российской Федерации по установлению или изменению предельных торговых надбавок определена Федеральная служба по тарифам. Подготовлен и внесён в Правительство законопроект, закрепляющий это полномочие. В то же время государственный контроль за применением цен на жизненно важные препараты является полномочием субъектов Российской Федерации. Очевидна необходимость повышения его эффективности. Для этого Правительством утверждён порядок осуществления регионального государственного контроля.

Доступность лекарственных препаратов во многом определяется эффективностью закупочной политики. В 2014 году были продлены на три года полномочия Минздрава по централизованной закупке лекарств по высокозатратным нозологиям. Это позволило в конце 2014 года осуществить поставки препаратов во все регионы страны в объёме почти девятимесячной потребности.

По рекомендации Минздрава в субъектах Российской Федерации также ведётся работа по централизации закупок, и уже 37 регионов перешли на этот эффективный механизм. Важно отметить, что общие затраты регионов на льготное лекарственное обеспечение в 2014 году повысились на 20 процентов по сравнению с 2013 годом, а на пациентов с орфанными заболеваниями – на 67 процентов. В настоящее время объём лекарственных препаратов для льготных категорий населения, закупленных за счёт средств и федерального, и регионального бюджетов, превышает четырёхмесячную потребность. На отсроченном обслуживании находится 0,04–0,05 процента рецептов от их общего количества. Вместе с тем жалобы граждан и проверки, проведённые Росздравнадзором, показывают, что даже при наличии лекарств на региональных складах выявляются факты несвоевременного льготного лекарственного обеспечения. Причиной этих нарушений, как правило, является неэффективное управление товарными запасами. Лишь 44 субъекта Российской Федерации в полном объёме используют возможности специально установленной в каждом регионе программы управления фармацевтическим рынком. Данный вывод подтверждён и материалами независимого мониторинга экспертов Общероссийского народного фронта.

С апреля 2015 года Росздравнадзором была открыта «горячая линия» для приёма обращений граждан о нарушениях в лекарственном обеспечении. Аналогичные «горячие линии» должны быть созданы органами исполнительной власти субъектов. По результатам проверок в настоящее время восстановлены права более 2,5 тысячи граждан, а также переданы в прокуратуру материалы о списании просроченных и неиспользованных лекарств в восьми субъектах Российской Федерации на общую сумму 53 миллиона рублей.

Рассчитываю, что участие граждан в нашей общей работе будет расширяться.

Важным направлением работы является обеспечение качества и безопасности лекарств. В 2014 году Минздравом подготовлено 13-е издание Государственной фармакопеи Российской Федерации. Во всех федеральных округах, в том числе в Крымском, организована работа государственных лабораторных комплексов, способных проводить испытания качества лекарственных средств любой степени сложности, в том числе непосредственно в аптечных и медицинских организациях, с помощью передвижных экспресс-лабораторий, использующих новые методы неразрушающего анализа. Общий объём государственного контроля расширился в 1,6 раза и составил 16 процентов от всех серий. При этом доля недоброкачественных серий составила менее 1 процента.

В 2014 году законодательно была закреплена уголовная ответственность за оборот фальсифицированной медицинской продукции. В соответствии с принятыми в декабре 2014 года законами упростилась процедура инициативного нанесения производителями маркировки на упаковке лекарств для защиты их от подделок.

До конца текущего года по Вашему поручению, Владимир Владимирович, будет разработана единая автоматизированная система мониторинга движения лекарственных препаратов на территории страны и начато её поэтапное внедрение.

В заключение хотелось бы заверить, что эффективная реализация разработанного комплекса мер по совершенствованию лекарственного обеспечения россиян всеми участниками процесса позволит обеспечить наших граждан необходимыми качественными и безопасными лекарственными препаратами.

Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста, Ливанов Дмитрий Викторович.

В майских указах обозначены стратегические цели нашего развития, их достижение призвано обеспечить динамичное развитие и самодостаточность страны, благополучие граждан России. Трудности текущего этапа должны стать дополнительным стимулом для поиска резервов и нестандартных решений, для более рачительного, акцентированного использования средств.

Д.Ливанов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Хотел бы начать с того, что в нашу школьную систему, систему общего образования, в течение последних лет сделаны очень серьёзные инвестиции с точки зрения оснащения школ всем самым необходимым и с точки зрения повышения уровня квалификации и социального статуса школьных педагогов. Мы уже сейчас видим существенное улучшение качества работы наших школ.

Максим Анатольевич сказал, что в школах увеличивается число молодых учителей. Мы это считаем крайне важным, крайне позитивным. Улучшается работа наших педагогических вузов, которые готовят педагогические кадры, увеличивается количество детей, которые участвуют в олимпиадах и различных творческих интеллектуальных конкурсах.

Например, во Всероссийской олимпиаде школьников – нашей главной олимпиаде, естественно, на всех этапах, начиная со школьной и заканчивая всероссийской, участвовало в прошлом году 7,5 миллиона школьников. Такого не было никогда. Каждый год охват детей увеличивается. И как следствие этой массовости улучшаются результаты наших сборных команд на международных олимпиадах школьников, которые проводятся по школьным предметам. Например, в прошлом году наши команды завоевали 19 золотых медалей, такого не было никогда. По химии мы заняли первое место в мире, а по физике, математике, астрономии, информатике вошли в пятёрку лидеров. Это очень хороший показатель. Естественно, те организационные и технологические изменения, которые сделаны в процедуре проведения Единого государственного экзамена, обеспечили его бо?льшую объективность, открытость, дали нам чёткую диагностику состояния нашей школьной системы, в том числе и тех ееёчастей, которые пока неблагополучны. Мы знаем, какие школы у нас слабые. Мы с каждым регионом ведём системную работу по помощи этим школам в решении тех проблем, которые перед ними стоят.

В сфере высшего образования я могу сказать и определить в качестве большого успеха то, что наши вузы, пять из них, впервые попали в первую сотню международных предметных рейтингов по отдельным направлениям образования и науки, это тоже значимое достижение. Конечно, в глобальных рейтингах пока мы ещё цели, поставленной в указе на 2020 год, не достигли, но мы к ней приближаемся, с каждым годом увеличивая представительство наших ведущих университетов в международных системах оценивания качества высшего образования.

Почему не удаётся выйти на устойчивые темпы роста производительности труда по всей экономике? В том числе потому, что до сих пор не заработали действенные стимулы для бизнеса. Нужно их обновлять, ликвидировать устаревшие механизмы. Создавать новые высокотехнологичные рабочие места, избавляться от архаичного оборудования.

Более подробно остановлюсь на двух уровнях образования, в которых на 2012 год проблема с доступностью для граждан была наиболее острой, – это дошкольное образование и это дополнительное образование детей. В дошкольном образовании мы с учётом накопленной на 2012 год очереди, с учётом положительной демографической динамики оценивали, что к 2016 году необходимо создать более 1200 тысяч новых мест в системе дошкольного образования, для того чтобы обеспечить стопроцентную доступность для детей в возрасте от трёх до семи лет.

Исходя из этого Правительство начало трёхлетнюю программу помощи регионам по созданию этих мест. По результатам двух лет реализации этой программы создано около 800 тысяч новых мест. В целом доступность в среднем по России превысила 95 процентов. Это очень неплохой результат. Действительно, были сделаны серьёзные инвестиции и на федеральном уровне, и на региональном уровне. И мы внимательно следим за эффективностью этих инвестиций.

Если в 2013 году мы увидели, что у нас практически нет типовых опробованных проектов новых зданий детских садов просто потому, что в течение нескольких лет, а в некоторых крупных городах и десятилетий, новые детские сады вообще не строились. В 2014 году уже 50 процентов новых зданий детских садов было построено с использованием проектов повторного применения. Как следствие стоимость одного места в таких детских садах почти на 10 процентов снизилась. А в этом году уже 100 процентов новых зданий будет строиться обязательно с использованием типовых проектов.

Конечно, крайне важно создание современной образовательной среды в детских садах, повышение квалификации педагогов. Была обеспокоенность и на региональном уровне, и у нас, связанная с тем, что рост доступности будет сопровождаться ростом нагрузки на педагогов дошкольного образования, чрезмерным увеличением наполняемости групп, но этого не произошло. У нас на 2–3 процента увеличилась действительно нагрузка на одного педагога. Мы считаем этот рост вполне приемлемым, если в среднем по России это 11 воспитанников на одного педагога. Тем не менее в некоторых регионах мы видим показатели 15 и даже 19. В этом случае в ручном режиме, на уровне «дорожных карт» регулируем соответствующие проблемы.

Сегодняшняя ситуация требует выверенных и быстрых мер государственного реагирования. В этой связи я хотел бы затронуть проблему лекарственного обеспечения. Здесь есть серьёзные проблемы.

Электронная очередь, о которой Вы сказали, – это действительно механизм обеспечения прозрачности и упрощения для каждого гражданина, для каждой семьи, у которой есть необходимость получить место в детском саду для своего ребёнка. Сейчас электронная очередь работает в каждом регионе, в том числе в Крыму и в Севастополе идёт её наладка. Мы видим те проблемы, которые иногда возникают, они связаны с некорректным использованием существующих регламентов. Иногда дети, которые стоят в очереди, отодвигаются по каким–то причинам. Сейчас все эти механизмы отлаживаются, чтобы сделать их максимально объективными и прозрачными. Задача в том, чтобы у нас был не только управленческий учёт того, сколько детей реально нуждается в местах в детском саду, но чтобы каждая семья могла без проблем, в максимально облегчённом режиме записать своего ребёнка в детский сад, и получить место. Сейчас каждый ребёнок получает на выбор не одно, а несколько предложений на получение места в детских садах, естественно, располагающихся поблизости к месту жительства семьи.

На сегодняшний день уже примерно в 30 регионах обеспечена стопроцентная доступность дошкольного образования, но регионы двигаются с разной скоростью. Многие из них, кстати, начали решать эту проблему ещё до того, как указы были приняты, поэтому ситуация довольно неоднородна. Есть у нас примерно 12–15 проблемных регионов. Это прежде всего республики Северного Кавказа, это несколько регионов в Сибирском федеральном округе, где действительно накоплена очередь довольно значительная. Если Правительство (мы работаем над этим) в 2015 году сохранит те объёмы финансирования из федерального бюджета, которые были в прошлые годы, то мы, за исключением этих 12–15 регионов, полностью проблему стопроцентной доступности дошкольного образования решим. В этих регионах придётся ещё в течение года или двух заниматься решением этой проблемы, но мы будем это делать уже через другие программы, не через всероссийскую программу.

Надо предпринимать дополнительные усилия для снижения смертности на дорогах, в ДТП. Прошу Правительство серьёзно заняться этой проблемой. Считаю также необходимым вынести этот вопрос на заседание Государственного совета.

Несколько слов о дополнительном образовании детей. Считаем эту систему чрезвычайно важной, это элемент системы воспитания, профессиональной ориентации наших детей и молодёжи. У нас за два года охват детей различными программами дополнительного образования увеличился на миллион человек, то есть с 11,5 до 12,5 миллиона. Это с учётом тех задвоений, которые есть, когда некоторые дети, многие, точнее, посещают сразу несколько программ.

Таким образом, в целом система динамично развивается, увеличивается количество школьников, которые посещают кружки и различные секции в школах. Мы сейчас уже вышли по этому показателю на уровень последних лет Советского Союза после спада, который был в 90-е годы, и двигаемся дальше. Но крайне важно, чтобы в регионах обеспечивалась сохранность той сети организации дополнительного образования, которая есть, мы за этим следим. За два года произошло сокращение на 150 организаций из 11 тысяч, это вроде бы немного, но тем не менее каждый случай нами отслеживается. В основном это связано с реорганизацией учреждений дополнительного образования, с созданием на основе нескольких крупных – многопрофильных организаций дополнительного образования. Мы понимаем, что это действительно способ иногда сэкономить на управленческих издержках, более эффективно использовать ресурсы, но здесь крайне важно, чтобы была обеспечена доступность и качество тех образовательных программ, которые в таких многопрофильных организациях реализуются.

В течение этого года будет решён вопрос перехода на новый механизм финансирования – нормативно-подушевой, что обеспечит прозрачность и объективность для граждан понимания того, как эти учреждения финансируются.

Одновременно мы в этом году закрепим на федеральном уровне требования к социальной доступности организаций дополнительного образования. Это будет сделано путём изменений в жилищное законодательство, для того чтобы у каждого ребёнка, у каждой семьи было чёткое понимание того, как права детей на получение дополнительного образования будут реализованы на практике.

И очень важная тема и для дошкольного, и для дополнительного образования – это более активное вовлечение негосударственного сектора. Сейчас приняты необходимые решения. Это мощный ресурс, который пока ещё не в полном объёме задействован. Мы обеспечим равенство государственного и негосударственного секторов в доступе к бюджетным средствам. Мы обеспечим поддержку отдельных, в том числе крупных, проектов в сфере дошкольного и в сфере дополнительного образования детей. В некоторых регионах, например, за счёт негосударственного сектора создано больше 10 процентов мест в детских садах, а в некоторых эта цифра на нуле. То есть это тот самый ресурс для повышения эффективности, который у нас есть. Мы будем его активно использовать.

Спасибо.

Россия > Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 7 мая 2015 > № 1363159 Владимир Путин

Многие правительства арабских государств оказались под огнем критики - их обвиняют в отсутствии четкой политики в отношении беженцев. За условиями проживания мигрантов в регионе часто никто не следит, поэтому потоки вынужденных переселенцев устремляются в Европу. В то же время, по данным ООН, большая часть сирийских беженцев нашла убежище в соседних странах - Иордании и Ливане, несмотря на их тяжелое экономическое положение. Сотни тысяч сирийцев, спасающихся от войны, также приняты Турцией. Однако благополучные арабские страны - в особенности, страны Персидского залива - от этого явно воздерживаются.

В ходе своей поездки по региону в марте 2015 года вице-канцлер ФРГ Зигмар Габриэль (Sigmar Gabriel) призвал арабские страны улучшить условия проживания миллионов беженцев из Сирии и Ирака на своей территории. В ЕС сильно надеются на то, что роль стран Персидского залива в процессе урегулирования кризиса существенно возрастет.

Воздержаться от приема беженцев

Как в беседе с DW отмечает саудовский журналист и аналитик Сулейман Аль-Укайли, страны Персидского залива "приняли мало беженцев по сравнению с Иорданией и Ливаном". Это, впрочем, не означает, что они не оказывают совсем никакой помощи. По словам эксперта, правительства этих стран выделили "миллиарды долларов" другим странам для поддержки арабских беженцев. Кроме того, было проведено большое количество конференций по сбору средств для сирийских переселенцев. Последняя из них состоялась в марте 2015 года в Кувейте, где страны-доноры обещали предоставить на эти цели 3,8 млрд долларов. Наибольшие объемы помощи выделили Кувейт, США, а также Евросоюз.

Однако, несмотря на готовность обеспечить финансовую поддержку, ни одна из стран Персидского залива не выступила с предложением разместить беженцев на своей территории. Лига арабских государств также ограничилась тем, что похвалила нефтяные державы за щедрость - особенно Кувейт, выделивший на помощь беженцам полмиллиарда долларов. В то же время необходимость выработки системного общеарабского подхода для распределения потоков беженцев даже не обсуждалась.

Страх "импортировать кризис"

По данным ООН, только в Ливане убежище нашли более миллиона сирийцев. Таким образом Ливан стал государством с самым большим в мире количеством беженцев на душу населения. Аль-Укайли считает, что страны Персидского залива не спешат открывать свои двери мигрантам из-за боязни "импортировать кризис". Арабский мир переживает грандиозные преобразования, и страны Персидского залива опасаются, что конфликты могут перекинуться на их территорию.

"Политика этих стран по отношению к беженцам приняла свою нынешнюю форму после того, как в феврале 2012 года несколько сирийцев, проживающих в Объединенных Арабских Эмиратах (ОАЭ), вышли на демонстрацию против президента Башара Асада", - в беседе с DW отмечает сотрудник египетского Центра стратегических и политическихисследований "Аль-Ахрам" Мутаз Салама. Власти ОАЭ аннулировали их виды на жительство и выдворили сирийцев из страны. Многие неправительственные организации подвергли такие действия критике - в первую очередь Human Rights Watch.

Инвесторам - да, беженцам - нет

Несмотря на призыв ООН обеспечить беженцам из Сирии и других арабских государств безопасное проживание в регионе, правители в странах Персидского залива отказываются от дальнейшего принятия вынужденных переселенцев. Однако двери остаются закрытыми отнюдь не для всех. В то время как бедствующее население остается по ту сторону границы, прибытие богатых мигрантов всячески поощряется, отмечают правозащитники.

Как подчеркивает саудовский журналист аль-Укайли, вопрос безопасности - лишь один из аспектов, играющих роль для стран Персидского залива. По его словам, речь также идет об интересах, определяющих направление политики. Эти страны всегда готовы принять состоятельных мигрантов, рассматривая их в качестве потенциальных инвесторов. Когда речь заходит о привлечении капитала, политика становится гибкой и гражданство перестает иметь значение, отмечает эксперт. Инвестиции всегда приветствуются, что привело к "ложному представлению" о том, что власти обеспечивают допуск на свою территорию только богатых беженцев. В действительности же они имеют статус инвесторов, отмечает аль-Укайли.

Отсутствие системного подхода

В свою очередь Мутаз Салама видит в этом "отсутствие четкого общеарабского подхода к принятию, интеграции и распределению беженцев". По его словам, это привело к тому, что арабские беженцы оказались в катастрофическом положении. Вопрос вынужденных переселенцев впервые возник в 1948 году, когда арабо-израильский конфликт вызвал большую волну палестинских переселенцев. За ней последовала череда арабских кризисов, последний из которых вынудил миллионы граждан Сирии искать убежища в соседних государствах. Однако за весь период конфликтов арабские государства так и не ввели соответствующих мер, вместо этого проводя хаотичную политику в отношении беженцев.

Отказ богатых стран Персидского залива разместить сирийских беженцев на своей территории недавно резко раскритиковала и правозащитная организация Amnesty International. Ввиду своих языковых и религиозных особенностей, эти государства должны были бы первыми оказать помощь тем, кто спасается от преследования и военных преступлений в Сирии, говорится в заявлении организации.

Начавшаяся в 2011 году гражданская война в Сирии быстро стала полем противостояния между Россией, поддерживающей режим президента страны Башара Асада, и США, выступающими в поддержку местных повстанческих сил. Эти страны со своими союзниками поставляют сторонам конфликта различные виды оружия. В расположении "Апострофа" оказался отчет американской частной разведывательно-аналитической компании Stratfor о том, какое оружие поставляется в Сирию. Из отчета следует, что повстанцы пока эффективнее распоряжаются американской помощью.

Вооруженный конфликт между правительственными войсками Башара Асада и повстанческими формированиями в Сирии продолжается более четырех лет. За это время в стране погибло свыше 215 тыс. человек, а само государство стало раздробленным. Его север контролируют "нейтральные" курды, восточно-центральную часть — боевики "Исламского государства", а большинство территорий юго-запада —правительственные силы. Из-за того, что каждая из сторон имеет поддержку извне, гражданская война в Сирии фактически превратилась в опосредованное противостояние между США и Россией.

Боевые испытания передового оружия

Именно благодаря поддержке Соединенных Штатов, отмечают аналитики Stratfor, оппозиционным силам удалось добиться значительного прогресса в последнее время. В конце марта повстанцы отвоевали у правительственных войск северо-западный сирийский город Идлиб, в середине апреля они вытеснили лояльную Асаду "Хизбаллу" со стратегически важной высоты недалеко от границы с Ливаном, а сейчас вплотную приблизились к городу Латакия. Помимо того, что Латакия является крупнейшим портом Сирии в Средиземном море, это также родина Башара Асада.

"Анализируя наступательные операции повстанцев, эксперты Stratfor были весьма впечатлены тем, как оппозиционные силы используют возвышенности для получения преимущества над правительственными войсками. Их успехи во многом обусловлены применением американского противотанкового ракетного комплекса (ПТРК) BGM-71 ТOW. В интернете размещены десятки видео, на которых запечатлено успешное использование сирийцами противотанковых управляемых ракет (ПТУР). Создается впечатление, что США требуют от группировок, которым предоставляются ПТРК TOW, видеозаписи применения установок", —говорится в отчете Stratfor.

ПТРК 9К135 Корнет Помимо американских комплексов TOW, в Сирии также широко применяются российские системы, отмечают в Stratfor. Речь, в частности, идет об установках 9М113 "Конкурс", 9К115-2М "Метис-М" и 9М113 "Корнет". Примечательно, что в то время как США, Саудовская Аравия и Катар предоставляют повстанцам комплексы TOW, китайцы снабжают их ПТРК Хунцзянь-8. При этом Россия и ее "союзники" в лице Ирана и КНДР поддерживают другую сторону конфликта — правительственные силы.

"Посмотрев на эти видео, — говорится в отчете Stratfor, — становится понятно, что за последние месяцы сирийские наводчики сделали больше выстрелов из установок TOW, чем сами американцы. В этом случае можно провести параллель с использованием американского переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК) FIM-92 "Стингер" в Афганистане. Там повстанцы произвели куда больше выстрелов и сбили куда больше воздушных целей, чем любой из американских военных".

Поставки правдами и неправдами

В Stratfor подчеркивают, что оружие в Сирию поставляется как на законных условиях, так и нелегально. Россия, к примеру, высылает свою военную помощь правительству страны на вполне законных основаниях. Иран, имея эмбарго на торговлю оружием, использует для этого нелегальные каналы. Примечательно, что незаконными способами для поставок оружия в Сирию пользуются представители "противоположного лагеря". По этому поводу даже возник небольшой скандал, когда выяснилось, что проданные швейцарцами в Саудовскую Аравию ручные гранаты и другое оружие впоследствии оказались у сирийских повстанцев.

Следует отметить, что, высылая оружие какой-то одной стороне конфликта, поставщик не может быть абсолютно уверен, что "посылка" дойдет до адресата. Американские разведчики приводят в пример случаи, когда российские и иранские установки, находившиеся на складах правительственных войск, попадали в руки повстанцам. А ПТРК TOW получали провластные силы.

Другая сторона оружия

Предоставляя военную помощь нестабильным государствам, третьи стороны не только способствуют эскалации насилия внутри отдельно взятой страны, но также и вокруг нее. "Оружие имеет свою цену и может быть легко конвертировано в валюту. Покупая оружие на территориях, где есть его переизбыток, и продавая там, где на него огромный спрос, можно получать огромную прибыль. Поэтому возможность того, что передовое оружие и опытные наводчики могут быть переброшены из Сирии в соседние страны, очень настораживает",— отмечают в Stratfor.

"Правительство США уже пережило сущий кошмар, когда они попытались отследить и выкупить ПЗРК "Стингер", которые поставлялись в Афганистан. Кроме того, они потратили миллионы долларов на покупку и уничтожение тысяч ракет класса "земля-воздух" после революции в Ливии. В этой связи, очевидно, что США несколько озабочены поставками мощных ПТРК сирийским повстанцам. Вполне вероятно, что в эти установки были встроены отслеживающие приборы, а также нечто, что может вывести оружие из строя в случае, если оно попадет не в те руки",— говорится в документе частной американской разведки.

Именно по этой причине, отмечают в Stratfor, американцы особо бдительно относятся к снарядам к установкам TOW. За одну посылку каждой группировке высылается от одной до трех ракет. А тем, кто уже завоевал доверие — вплоть до 10 снарядов. Тем не менее, отмечают аналитики организации, очень маловероятно, что подобные меры принимают и другие поставщики оружия.

"Размер систем ПТРК, впрочем, не позволит группировкам вроде "Аль-Каиды" или "Исламского государства" легко продавать установки по всему миру. Очень маловероятно, что контрабандистам удастся переправить их в США или Западную Европу. Тем не менее, в Сирии и Ираке существует много процветающих контрабандистских путей, а вещи размером даже больше, чем ПТРК, беспрепятственно перевозятся в соседние страны", — говорят в Stratfor. Тем не менее, по данным организации, опасностью, исходящей от возможного распространения таких установок, нельзя пренебречь. Особенно с учетом того, что некоторые боеголовки, предназначенные для поражения бункеров, могут быть использованы в ходе атак на здания правительства, посольств и различных организаций".

Артем Дехтяренко

ИГИЛ – не группа террористов

Одри Курт Кронин

Почему антитеррористическая деятельность не остановит джихадистов

Одри Курт Кронин – почетный профессор и директор международной программы в области безопасности в Университете Джорджа Мейсона, а также автор книги «Как заканчивается терроризм: понимание упадка и затухания террористических кампаний».

Резюме У США нет военных вариантов борьбы с ИГИЛ. Ни антитеррористические операции, ни стратегия противодействия повстанческим выступлениям, ни полномасштабные военные действия не позволят одержать решительную победу.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 2, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

После 11 сентября многие в системе государственной безопасности США были обеспокоены тем, что после десятилетий подготовки к столкновению с традиционными противниками Вашингтон оказался не готов к вызовам необычного врага, каким оказалась «Аль-Каида». Поэтому в течение следующих 10 лет Соединенные Штаты выстраивали сложную бюрократическую конструкцию для противодействия этой исламистской организации, приспосабливая армейские, разведывательные и правоохранительные органы к новым задачам борьбы с терроризмом и повстанческими движениями.

Однако сегодня на смену «Аль-Каиде» в качестве главной джихадистской угрозы пришла другая группировка – «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), также называющая себя «Исламским государством». Идеология, риторика и долгосрочные цели ИГИЛ и «Аль-Каиды» схожи, и когда-то они формально были союзницами. Поэтому многие наблюдатели полагают, что сегодня Вашингтону нужно просто перенастроить грозный антитеррористический аппарат на новую цель. Но ИГИЛ – это не «Аль-Каида», не ее порождение, не часть старой радикальной исламистской организации и не следующая стадия ее эволюции. Хотя «Аль-Каида» по-прежнему опасна (особенно филиалы в Северной Африке и Йемене), ИГИЛ является ее преемницей и представляет главную джихадистскую угрозу пост-алькаидовского мира.

В своей речи в сентябре прошлого года, которая транслировалась по телевидению, президент Барак Обама, объясняя свой план «разложения и полного уничтожения» ИГИЛ, провел прямую параллель между этой группировкой и «Аль-Каидой», заявив, что ИГИЛ – «не что иное как террористическая организация». Но это ошибочная точка зрения: ИГИЛ едва ли подходит под такое описание, хотя использует терроризм в качестве тактического инструмента. В действительности это вовсе не террористическая организация. Террористические сети, подобные «Аль-Каиде», в целом насчитывают лишь десятки или сотни членов, совершают теракты против гражданского населения, но не удерживают территории под своим контролем и не могут напрямую противостоять вооруженным силам. А в рядах ИГИЛ примерно 30 тыс. бойцов, оно контролирует территории в Ираке и Сирии, обладает серьезными военными возможностями, контролирует линии связи, руководит инфраструктурой, само себя финансирует и участвует в сложных военных операциях. То есть ИГИЛ – не что иное как псевдогосударство, возглавляемое армией с обычными вооружениями. Вот почему стратегии борьбы с повстанцами и тактика антитеррористической деятельности, которые позволили существенно снизить угрозу, исходящую от «Аль-Каиды», вряд ли сработают против ИГИЛ.

Вашингтон не сразу приспособил свою политику в Ираке и Сирии к истинному характеру угрозы, исходящей от ИГИЛ. В Сирии Соединенные Штаты, проводя антитеррористические операции, сделали приоритетом бомбежки союзников «Аль-Каиды», что дало ИГИЛ определенные преимущества, а также предоставило режиму Асада возможность сокрушить умеренных сирийских повстанцев – союзников США. В Ираке Вашингтон по-прежнему делает ставку на разновидность борьбы с повстанцами, но при этом зависит от способности центрального правительства в Багдаде восстановить утраченную легитимность, объединить страну и укрепить вооруженные силы, чтобы нанести решительное поражение ИГИЛ. Эти подходы разрабатывались для противостояния совершенно другим угрозам. Сегодня, чтобы остановить экспансию ИГИЛ, изолировать группировку и снизить ее возможности, нужна стратегия «наступательного сдерживания» – сочетание ограниченных военных действий и широкой дипломатии.

Явные различия

Различия между «Аль-Каидой» и ИГИЛ отчасти коренятся в их истории. «Аль-Каида» возникла после советского вторжения в Афганистан в 1979 году. Мировоззрение ее лидеров и стратегическое мышление формировались в процессе 10-летней войны против советской оккупации, когда в этой стране встретились тысячи мусульманских боевиков, включая Усаму бен Ладена. А когда были созданы организационные структуры, «Аль-Каида» стала всемирной сетью, осуществляющей громкие теракты против западных мишеней для объединения мусульман в противостоянии светским властям во всем мире.

ИГИЛ возникла как реакция на вторжение Соединенных Штатов в Ирак. В своем первом воплощении она являлась одной из многочисленных суннитских групп, сражающихся с американскими войсками и нападающих на мирных шиитов, чтобы спровоцировать религиозную гражданскую войну. В те годы она называлась «Аль-Каидой в Ираке» (АКИ), а ее руководитель Абу Мусаб аль-Заркави поклялся в верности бен Ладену. Заркави был уничтожен ударом с воздуха в 2006 г., и вскоре после этого, когда суннитские племена решили помочь американцам в борьбе с джихадистами, АКИ почти полностью разгромили. Но поражение было временным. АКИ обновилась внутри американских тюрем в Ираке – именно там самопровозглашенный халиф Абу Бакр аль-Багдади впервые объявил себя лидером организации.

В 2011 г., когда восстание против режима Асада в Сирии переросло в полномасштабную гражданскую войну, группировка воспользовалась хаосом, захватив территорию на северо-востоке Сирии, создав там оперативную базу и переименовав себя в ИГИЛ. В Ираке она продолжала использовать слабость центрального государства и эксплуатировать религиозную вражду, которая обострилась после того, как Соединенные Штаты вывели войска из страны. С уходом американцев иракский премьер-министр Нури аль-Малики занял жесткую прошиитскую позицию, еще больше настроив против себя суннитских арабов. Теперь в рядах ИГИЛ числятся вожди суннитских племен Ирака, бывшие повстанцы против США и даже офицеры армии Саддама Хусейна, стремящиеся восстановить былую власть и безопасность.

Территориальные завоевания группировки в Ираке стали настоящим шоком. Когда в январе 2014 г. ИГИЛ захватила Фаллуджу и Рамади, большинство аналитиков предсказывало, что обученные американцами силы безопасности Ирака будут сдерживать эту угрозу. Но в июне, на фоне массового дезертирства из иракской армии, ИГИЛ выдвинулось к Багдаду, взяв по дороге Мосул, Тикрит, Эль-Кайм и многие другие иракские города. К концу месяца ИГИЛ переименовало себя в «Исламское государство» и провозгласило территорию, находящуюся под его контролем, новым халифатом. Тем временем, по оценкам американской разведки, где-то 15 тыс. иностранцев из 80 стран прибыли в регион, чтобы вступить в ряды ИГИЛ – в среднем около тысячи бойцов в месяц. Хотя большинство новобранцев приехали из стран, где мусульмане составляют большинство, – например, из Туниса и Саудовской Аравии, – некоторые прилетели из Австралии, Китая, России и западноевропейских стран. ИГИЛ даже удалось привлечь американских подростков – как парней, так и девушек – из среднего класса Денвера, Миннеаполиса и окраин Чикаго. По мере разрастания ИГИЛ стали понятнее цели и намерения. «Аль-Каида» считала себя авангардом мирового повстанческого движения, мобилизующего мусульманские общины против светских режимов. ИГИЛ же стремится к контролю над территорией и созданию «чистого» суннитского исламского государства под управлением шариата в его наиболее фанатичной трактовке. Оно хочет немедленно убрать политические границы на Ближнем Востоке, созданные западными державами в XX веке, а также позиционировать себя в качестве единственной политической, религиозной и военной власти над мусульманами всего мира.

Не те, на кого обычно думают

Поскольку история возникновения и цели ИГИЛ коренным образом отличаются от истории и целей «Аль-Каиды», две группировки действуют совершенно по-разному. Вот почему американская стратегия борьбы с террором, «заточенная» под «Аль-Каиду», совершенно не годится для противодействия ИГИЛ.

После 11 сентября США потратили триллион долларов на создание разведывательной и правоохранительной инфраструктуры, а также на военные операции, направленные против «Аль-Каиды» и ее союзников. Согласно расследованию The Washington Post, в ответ на теракты 11 сентября создано или реорганизовано 263 государственные организации, включая Департамент внутренней безопасности, Национальный центр по противодействию терроризму и Управление безопасностью транспортных перевозок. Разведслужбы ежегодно готовят 50 тыс. докладов по терроризму. В стране насчитывается 51 организация и военные командования, которые отслеживают движение денежных средств вокруг террористических сетей. Эта структура позволила снизить до минимума число терактов, совершаемых на территории Соединенных Штатов. Система работает неплохо, но не годится для борьбы с ИГИЛ, представляющего собой вызов совсем другого рода.

Вспомним о грандиозной военной и разведывательной кампании по поимке и уничтожению главных лидеров «Аль-Каиды» с помощью ударов беспилотных летательных аппаратов и рейдов Сил специального назначения. Примерно 75% главарей были убиты посредством БПЛА и после удачных рейдов. Эти технологии идеально соответствуют задачам выявления и поражения целей в сельской местности, где риск случайного уничтожения гражданских лиц не высок.

Однако подобная тактика не слишком перспективна для борьбы с ИГИЛ. Бойцы и лидеры сконцентрированы в городских кварталах, где они смешиваются с гражданским населением, находятся среди жилых домов и административных зданий. Это крайне затрудняет применение БПЛА. Да и простое убийство лидеров ИГИЛ не приведет к его исчезновению. Они управляют вполне функциональным псевдогосударством со сложной административной структурой. На вершине военного командования находится эмират, состоящий из Багдади и двух заместителей, причем оба были генералами в Ираке времен Саддама Хусейна. Это Абу Али эль-Анбари, контролирующий операции ИГИЛ в Сирии, и Абу Муслим эль-Туркмани, который руководит операциями в Ираке. Во главе гражданской бюрократии 12 администраторов, управляющих территориями в Ираке и Сирии. Они возглавляют советы, в ведении которых финансы, средства массовой информации и религиозные вопросы. Хотя эту структуру едва ли можно назвать образцовым правительством, каким его изображают пропагандистские видеоматериалы, псевдогосударство останется дееспособным и без Багдади или его ближайших сподвижников.

ИГИЛ также бросает серьезный вызов традиционной антитеррористической тактике США, направленной против финансовых потоков, контролируемых джихадистами, их пропаганды и набора новобранцев. Перекрытие каналов финансирования «Аль-Каиды» было одной из самых успешных и впечатляющих антитеррористических операций Соединенных Штатов. После терактов 11 сентября ФБР и ЦРУ начали тесно координировать действия в области финансовой разведки, и к ним вскоре присоединилось Министерство обороны. Агентов ФБР внедрили в военные подразделения американской армии во время вторжения в Ирак в 2003 г., а также допросили подозреваемых в терроризме лиц, содержащихся в американской тюрьме в заливе Гуантанамо на Кубе. В 2004 г. Казначейство США создало Управление по терроризму и финансовой разведке, которое выявило все механизмы, используемые «Аль-Каидой» для отмывания денег и получения средств под прикрытием пожертвований на благотворительность. При поддержке ООН, ЕС и сотен национальных правительств появилась глобальная сеть противодействия финансированию террористов. В итоге перекрыты основные источники поступления средств на счета лидеров «Аль-Каиды», и в 2011 г. Министерство финансов доложило, что «Аль-Каида» «испытывает серьезные затруднения в получении устойчивого финансирования с целью планирования и осуществления терактов».

Но все это не годится для борьбы с ИГИЛ, потому что оно не нуждается во внешнем финансировании. Удержание территории позволяет этой группировке для обеспечения своих нужд выстраивать финансовую модель, которая немыслима для большинства террористических групп. Начиная с 2012 г. ИГИЛ постепенно прибирало к рукам крупные нефтяные активы в восточной Сирии и сегодня контролирует около 60% нефтедобывающих мощностей. В процессе оккупации северного Ирака прошлым летом ИГИЛ также захватило семь нефтеносных провинций. Ему удается продавать часть этой нефти на черном рынке Ирака и Сирии, в том числе, согласно некоторым сообщениям, режиму Асада. ИГИЛ также занимается контрабандой нефти из Ирака и Сирии в Иорданию и Турцию, где находит множество покупателей, которые рады платить ниже рыночной цены за нелегально импортируемую нефть. С учетом всего вышесказанного, доходы ИГИЛ от продажи нефти составляют от одного до трех миллионов долларов в сутки.

Но нефть – лишь один актив. В июне прошлого года, когда ИГИЛ взяло под контроль северный иракский город Мосул, оно ограбило центральный банк провинции, а также другие банки. Похитило антиквариат, продав его на черном рынке. Крадет драгоценности, машины, оборудование и домашний скот у покоренных жителей, а также контролирует крупные транспортные артерии в западном Ираке, облагая налогами перевозимые товары и взимая плату за провоз. Доходы приносят также хлопок и пшеница, выращиваемая в Раке, житнице Сирии.

Как и другие террористические группировки, ИГИЛ берет заложников, требуя за них десятки миллионов долларов выкупа. Но еще более важный источник финансирования – это рэкет и вымогательство у владельцев и производителей на подконтрольных территориях. Налогами облагаются все – от мелких фермеров до крупных предприятий, таких как провайдеры сотовой связи, компании, осуществляющие доставку пресной воды, поставщики электроэнергии. Все это предприятие настолько сложное по структуре, что Казначейство США отказалось оценивать суммарные активы и доходы ИГИЛ. Однако ИГИЛ – в высшей степени диверсифицированная структура, намного превосходящая по финансовым активам любую другую террористическую организацию. И нет доказательств того, что Вашингтону удалось сократить активы этой группы.

Секс и джихадист-холостяк

Еще один аспект контртеррористической деятельности США, хорошо работавший против «Аль-Каиды», – это усилия по лишению ее легитимности путем афиширования ошибок в выборе целей и избыточности насильственных действий. Американцы также помогали в этом своим союзникам. Не секрет, что в результате терактов «Аль-Каиды» нередко гибли мусульмане, и лидеры группы крайне болезненно реагируют на угрозу своему имиджу как авангарду массового мусульманского движения. Теракты в Марокко, Саудовской Аравии и Турции в 2003 г., в Испании в 2004 г., Иордании и Великобритании в 2005 г. унесли жизни многих мусульман, что вызвало негодование всего исламского мира. Группа неуклонно теряла всенародную поддержку с 2007 г.; сегодня «Аль-Каиду» поносят во всем мусульманском мире. В 2013 г. исследовательский центр Pew опросил почти 9 тыс. мусульман в 11 странах и выявил высокий уровень неодобрения действий «Аль-Каиды»: 57 процентов. Во многих странах эта цифра еще выше: 96% мусульман, опрошенных в Ливане, 81% – в Иордании, 73% – в Турции и 69% – в Египте придерживаются негативного мнения об «Аль-Каиде».

Однако ИГИЛ, похоже, не подвержено риску навлечь на себя праведное негодование мусульман. Провозгласив себя халифом, Багдади выступил со смелыми (пусть и абсурдными) притязаниями на духовный авторитет. Но главный посыл ИГИЛ – это грубая сила и месть, а не легитимность. Зверства организации – снятое на видео обезглавливание заложников и массовые казни – призваны запугать врагов и подавить несогласие. В конечном итоге отвращение мусульман при виде подобных сцен насилия может подорвать позиции ИГИЛ, но до недавнего времени акцент Вашингтона на его жестокости лишь помогал группировке усилить свою ауру силы. По тем же причинам американцы и их партнеры не смогли противодействовать наплыву новобранцев в ряды ИГИЛ, включая многих молодых мусульман. Основная группировка «Аль-Каиды» привлекала последователей религиозными аргументами и псевдонаучным призывом к альтруизму во имя «уммы» – мирового сообщества мусульман. Бен Ладен и Айман аль-Завахири, который долгое время был его правой рукой и преемником, кропотливо создавали образ благочестия и религиозной легитимности. В своих пропагандистских видеоматериалах эти люди предстают воинами-аскетами, скрывающимися в пещерах, изучающими важные материалы в библиотеках или находящими пристанище в удаленных лагерях. Хотя некоторые филиалы «Аль-Каиды» используют более эффективные методы для привлечения новобранцев, основная группа отложила создание халифата на далекое будущее, считая это почти несбыточной мечтой: на первый план вышла задача обучения и мобилизации «уммы». В «Аль-Каиде» нет места спиртным напиткам или женщинам.

В этом смысле образ «Аль-Каиды» глубоко асексуален; на самом деле для молодых воинов секс возможен только после брака – или мученической смерти. Даже для самого свирепого мусульманина это может стать нелегким выбором. Привлекательность лидеров «Аль-Каиды» ограничена их попытками изобразить себя нравственными деятелями, поучающими других. Успешные программы дерадикализации в таких странах, как Индонезия и Сингапур, акцентируют внимание на несоответствии между тем, что «Аль-Каида» предлагает, и тем, что интересует молодежь. Антитеррористическая пропаганда призывает боевиков вернуться в нормальное общество, где они смогут удовлетворить свои более прозаичные чаяния и желания.

ИГИЛ предлагает юношам, а иногда и девушкам, нечто совершенно иное. Оно привлекает молодежь, жаждущую не только религиозной праведности, но и приключений, личной власти, самоутверждения и общения со своими сверстниками и единоверцами. Конечно, некоторые просто хотят убивать неверных, и таких тоже привечают. Жестокость и насилие, практикуемые группировкой, привлекают внимание, демонстрируют ее доминирующее положение и побуждают к действию.

ИГИЛ действует в городских кварталах и предоставляет новобранцам возможность сразу вступить в бой. Оно рекламирует себя, распространяя веселые клипы, снятые отдельными бойцами на передовой линии фронта. Группа также находит молодых девушек и женщин для новобранцев-мужчин – некоторые из этих женщин добровольно соглашаются на роль их сожительниц, но большинство делают это по принуждению или их даже превращают в рабынь. Лидеры группировки особо не обеспокоены поиском религиозного оправдания подобных деяний; их фирменный знак – завоевание в любых проявлениях, включая секс. «Исламское государство» уже создало самопровозглашенный халифат, в котором Багдади является халифом. Тем самым оно воплотило в жизнь (пусть пока и ограниченно) то, что «Аль-Каида» в целом считала утопическим будущим.

Короче, ИГИЛ предлагает примитивное удовольствие в ближайшей перспективе. Оно не занимается радикализацией молодежи, которую можно легко опровергнуть логическими доводами. Подростки охотно присоединяются, даже не понимая сути, а бойцы старшего возраста просто хотят быть частью успеха ИГИЛ. Вашингтону было сравнительно легко найти противоядие от «Аль-Каиды» с ее призывом к аскетизму, но намного труднее противостоять «свирепому» очарованию ИГИЛ по одной простой причине: вся американская культура пропитана стремлением к власти, влиянию, мгновенным результатам; Америка также преклоняется перед силой и корпоративной солидарностью.

2015 ≠ 2006

Контртерроризм – не единственный элемент национальной безопасности, который Вашингтон заново открыл и возродил после 11 сентября; борьба с повстанческими выступлениями также пережила ренессанс. Когда Ирак погрузился в хаос после американского вторжения и оккупации 2003 г., армии США пришлось задуматься о противодействии повстанцам, хотя со времен войны во Вьетнаме эта тема была непопулярна в американских ведомствах, отвечающих за национальную безопасность. Самой успешной реализацией американской доктрины борьбы с повстанческими выступлениями стало наращивание контингента в Ираке под руководством генерала Дэвида Петреуса в 2007 году. Годом ранее, когда насилие в провинции Анбар с компактным проживанием суннитов достигло апогея, официальные лица в Вашингтоне пришли к выводу, что могут проиграть эту войну. Тогда президент Джордж Буш решил направить дополнительно 20 тыс. американских солдат в Ирак. Генерал Джон Аллен, служивший тогда заместителем главнокомандующего многонациональными силами в провинции Анбар, налаживал отношения с местными суннитскими племенами и вызвал к жизни так называемое суннитское пробуждение. В итоге примерно 40 суннитских племен перешли на сторону законного правительства и решили вместе с усиленным американским воинским контингентом выступить против АКИ. К лету 2008 г. количество нападений со стороны повстанцев снизилось более чем на 80 процентов.

Глядя на последние завоевания ИГИЛ в суннитских областях Ирака, которые по сути свели на нет успехи, достигнутые после укрепления воинского контингента, некоторые аналитики начали призывать Вашингтон ответить на это второй волной решительной борьбы с повстанческими выступлениями. И, похоже, им удалось хотя бы отчасти убедить в этом Белый дом: в прошлом году Обама попросил Аллена стать его специальным представителем для создания коалиции против ИГИЛ в регионе. В таком подходе есть определенная логика, поскольку ИГИЛ во многом опирается на поддержку тех же самых мятежных групп, которые удалось нейтрализовать за счет укрепления американского воинского контингента и суннитского пробуждения. Эти группы снова стали угрозой из-за вакуума, образовавшегося после вывода американских войск в 2011 г. и шиитской диктатуры Малики в Багдаде.

Однако нынешняя ситуация совершенно не похожа на ту, с которой Вашингтон столкнулся в 2006 г., и американская логика борьбы с повстанческими выступлениями сейчас не подходит. Соединенным Штатам не удастся завоевать умы и сердца иракских арабов-суннитов, потому что правительство Малики уже потеряло их. Иракское правительство с доминированием в нем шиитов до такой степени подорвало свою политическую легитимность, что ее будет невозможно восстановить. Более того, США вывели войска из Ирака. Конечно, можно снова направить их туда, но нельзя вернуть доверие правительству, которое американцы больше не контролируют. ИГИЛ – не просто группа повстанцев, сражающихся с сильным правительством, но одна из сторон в традиционной гражданской войне между отколовшейся территорией и слабой центральной властью.

Разделяй и властвуй?

Соединенные Штаты опирались на стратегию борьбы с антиправительственными выступлениями не только для того, чтобы предотвратить распад государственности в Ираке, но и чтобы показать, как противодействовать джихадистскому движению в целом. «Аль-Каида» расширялась, убеждая воинственные мусульманские группировки по всему миру трансформировать свои более узкие националистические кампании в узлы мирового джихада под своим управлением, иногда даже в качестве филиалов. Однако между чеченскими, филиппинскими, индонезийскими, кашмирскими, палестинскими и уйгурскими боевиками мало общего в смысле целей и задач, и «Аль-Каиде» было трудно объединить все группировки под одним «шатром» и командованием, поскольку ей было сложно полностью примирить и согласовать собственные цели с интересами разбросанных и удаленных отделений.

Это делало всю сеть уязвимой, чем стремились воспользоваться США с союзниками. Правительства Индонезии и Филиппин одержали решительные победы над филиалами «Аль-Каиды» в своих странах, сочетая контртеррористические операции и укрепление связей с лидерами местных общин, разрабатывая государственные программы дерадикализации, обеспечивая религиозное образование в тюрьмах, используя бывших боевиков-террористов, прошедших курс реабилитации, в качестве официальных представителей государства. В некоторых случаях они также устраняли причины недовольства политикой властей на местах.

Некоторые наблюдатели призвали Вашингтон применить ту же стратегию к ИГИЛ, попытавшись посеять рознь между светскими офицерами бывшей иракской армии времен Саддама, суннитскими племенными вождями и бойцами суннитского сопротивления, с одной стороны, – и закоренелыми джихадистами, с другой. Но сегодня слишком поздно прибегать к подобной тактике. Во главе ИГИЛ стоят хорошо обученные, дееспособные бывшие иракские военачальники, знакомые с американскими приемами ведения боевых действий, поскольку Вашингтон помогал в свое время обучать их. После обращения в бегство иракских воинских подразделений и захвата боевой техники, завезенной из США, ИГИЛ располагает американскими танками, артиллерией, БМП и противоминными вездеходами.

Наверное, суровый религиозный фанатизм ИГИЛ в конце концов оттолкнет его светских союзников, бывших членов партии Баас. Но пока офицеры времен Саддама более чем охотно воюют на его стороне, успешно руководя военными операциями. Их руками ИГИЛ создало изощренную армию, опирающуюся на легкую и маневренную пехоту, вооруженную американским оружием.

Конечно, остается третий возможный подход, помимо контртеррористической деятельности и нейтрализации повстанческих выступлений: полномасштабная война против группировки с применением обычных вооружений с целью ее полного уничтожения. Это было бы большой глупостью. После десяти с лишним лет непрерывных войн американская общественность просто не поддержит долгосрочную оккупацию и интенсивные боевые действия, которые потребуются для уничтожения ИГИЛ. Полноценная военная кампания истощила бы ресурсы Соединенных Штатов и вряд ли бы достигла поставленной цели. Нельзя победить в войнах, идущих вразрез с политической реальностью.

Сдерживание угрозы

Отрезвляющий факт заключается в том, что у США нет военных вариантов борьбы с ИГИЛ. Ни антитеррористические операции, ни стратегия противодействия повстанческим выступлениям, ни полномасштабные военные действия не позволят одержать решительную победу над этой группировкой. По крайней мере еще какое-то время наиболее действенной политикой, отвечающей целям и средствам Соединенных Штатов и имеющей самые высокие шансы защитить их интересы, останется «наступательное сдерживание» – сочетание ограниченной военной кампании с серьезными дипломатическими и экономическими усилиями для ослабления ИГИЛ и согласования интересов многих стран, которым угрожает наступление этой группировки.

ИГИЛ – головная боль не только Америки. В военных действиях, идущих в Ираке и Сирии, помимо региональных игроков участвуют и крупные мировые державы, такие как Россия, Турция, Иран, Саудовская Аравия и другие страны Персидского залива. Вашингтон должен перестать вести себя так, как будто он может решить все проблемы региона военной силой; пусть лучше возродит свою роль дипломатической сверхдержавы.

Конечно, военная сила США была бы важной составляющей политики наступательного сдерживания. Удары с воздуха способны подавить наступательный порыв ИГИЛ, и если перекрыть каналы поставок технологий, вооружений и боеприпасов, блокировав маршруты движения контрабанды, это еще больше ослабит «Исламское государство». Тем временем Соединенным Штатам следует продолжать консультировать и поддерживать иракскую армию, помогать региональным силам, таким как курдская «Пешмерга», и предоставлять гуманитарную помощь гражданскому населению, бежавшему с территорий, оккупированных ИГИЛ. Вашингтону также нужно расширять помощь соседним странам, таким как Иордания и Ливан, которые пытаются как-то справиться с массовым потоком беженцев из Сирии. Но отправка американских солдат для участия в боевых действиях контрпродуктивна, поскольку это означало бы втягивание в войну, которую невозможно выиграть и которая будет тянуться десятилетиями. США не могут восстанавливать иракскую государственность или предопределять исход гражданской войны в Сирии. Хотя кого-то это разочарует, когда речь заходит о военных действиях, Вашингтону требуется реалистичный курс, который исходил бы из ограниченных возможностей вооруженных сил – в качестве долгосрочного решения.

Весьма полезным был созванный недавно администрацией Обамы «саммит по противодействию насилию и экстремизму», на который в Вашингтон съехались мировые лидеры, чтобы обсудить способы борьбы с радикальным джихадизмом. И, хотя угроза, исходящая от региональных филиалов «Аль-Каиды», освещена должным образом, ИГИЛ снова охарактеризовали как вызов для антитеррористической деятельности. На самом деле ИГИЛ – более серьезный риск: оно бросает вызов мировому порядку и, в отличие от значительно уменьшившегося центрального ядра «Аль-Каиды», «Исламское государство» гораздо ближе подошло к достижению этой цели. США не могут в одиночку защищать регион и весь мир от агрессивного ревизионистского теократического государства, и им не следует этого делать. Крупным державам нужен общий дипломатический, экономический и военный подход, чтобы жестко и решительно сдерживать новое псевдогосударство и относиться к нему как к мировому изгою. Хорошая новость в том, что ни одно правительство не поддерживает ИГИЛ; эта организация ухитрилась настроить против себя все страны региона и весь мир. Чтобы воспользоваться данным обстоятельством, Вашингтону стоит предпринимать более агрессивные дипломатические усилия на высшем уровне, взаимодействуя с крупными державами и региональными игроками, включая Иран, Саудовскую Аравию, Францию, Германию, Великобританию, Россию и даже Китай, а также соседей Ирака и Сирии, и вместе дать отпор ИГИЛ.

Этот отпор должен выйти за рамки взаимных обязательств препятствовать радикализации и новому набору предполагаемых джихадистов и не ограничиваться созданной США региональной военной коалицией. Крупным державам и региональным игрокам необходима договоренность об ужесточении уже введенного международного эмбарго на поставки оружия ИГИЛ, введении более жестких санкций, совместном патрулировании границ, большей гуманитарной помощи перемещенным лицам и беженцам, а также укреплении миротворческих контингентов ООН в странах, граничащих с Ираком и Сирией. Хотя некоторые из этих инструментов дублируют контртеррористические операции, их нужно поставить на службу стратегии борьбы с неприятелем, больше напоминающим организованное государство. У ИГИЛ нет ядерного оружия, но эта организация несет угрозу стабильности в мире наподобие Северной Кореи, и к ней нужно относиться не менее серьезно.

Принимая во внимание, что политические игры вокруг внешней политики США будут только усугубляться по мере приближения президентских выборов, которые должны пройти в 2016 г., Белый дом, вероятно, столкнется с многочисленными нападками на политику сдерживания, не устраивающую ни ястребов, настаивающих на силовом решении, ни голубей, выступающих против всяких интервенций. Обе группы присутствуют в системе национальной безопасности. Перед лицом такой критики Соединенные Штаты должны быть готовы к длительной борьбе с ИГИЛ, приведя в соответствие средства и цели. Необходимо совершенствовать методы сдерживания этой организации, оставляя в прошлом неактуальные и устаревшие формы антитеррористической деятельности и борьбы с повстанческими выступлениями, а также сопротивляться искушению перейти черту и начать полномасштабную войну. Со временем успешное сдерживание ИГИЛ может открыть двери для более действенной политики. Но в обозримом будущем для США нет лучшей альтернативы, чем политика наступательного сдерживания.

США. Ирак > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363836 Одри Курт Кронин

Отсутствие угроз и стратегия США

Кристофер Феттвайс

Как жить без врага

Кристофер Феттвайс – профессор факультета политологии Тюлейнского университета и автор книги «Властные патологии: страх, честь, слава и завышенная самооценка во внешней политике США»

Резюме Устранение врага стало губительным для глобальной стратегии Соединенных Штатов. Попытки нащупать путь в эпоху отсутствия угроз ни к чему не приводят из-за поверхностных, непродуманных и опасных идей, доминирующих более двух десятилетий.

Опубликовано в журнале Survival: Global Politics and Strategy, т. 56, №5, 2014 год. @ IISS

Когда Советский Союз уже разваливался, Георгий Арбатов направил письмо в The New York Times. Один из ведущих кремлевских американистов предупреждал, что Советы приводят в действие безотказное «тайное оружие», которое «сработает практически вне зависимости от реакции Америки»: Кремль собирался лишить Америку врага.

Спустя 25 лет последствия устранения последней серьезной угрозы для Соединенных Штатов становятся понятны. Хотя некоторые из прогнозов Арбатова не сбылись – например, НАТО избежала распада, и никому не удалось вбить клин между Вашингтоном и его союзниками – очевидно, что стратегическое мышление в США пострадало от отсутствия врага. Сегодня для Запада нет угроз, о которых нужно беспокоиться; хотя люди, черпающие информацию из СМИ, постоянно выискивающих сенсаций, могут этого не сознавать, Америка – страна в целом безопасная. Пессимисты могут предрекать всевозможные проблемы в будущем, но ни одну из них нельзя признать по-настоящему серьезной, особенно в сравнении с теми вызовами, с которыми другие страны сталкивались в прежние, менее стабильные эпохи.

Неспособность рассматривать современную эпоху в правильном свете характерна не только для СМИ. Американское стратегическое сообщество вот уже четверть века бьется над тем, чтобы просто понять и осмыслить новое время, не говоря уже о том, чтобы наметить логичный план действий на будущее. Два десятилетия жизни без опасностей оказали пагубное воздействие на подход к разработке глобальной стратегии. Много писалось о нашей склонности преувеличивать угрозы – как во время холодной войны, так и после ее окончания. Гораздо меньше внимания уделялось анализу последствий отсутствия угроз, влиянию этого феномена на представления Соединенных Штатов об окружающем мире. Не изучается и то, как американские лидеры и стратеги боролись с «тайным оружием», которое привели в действие Арбатов и его коллеги. Среди прочего снижение опасности после распада Советского Союза фактически отрицалось, а новые угрозы преувеличивались – мнимые, а если и реальные, то незначительные. Кроме того, пересмотрена стратегия и изменены подходы к использованию вооруженных сил – все внимание было обращено вовнутрь, где угрозы можно было себе представить, а не вовне, где их больше не существовало.

Важные средства достижения целей холодной войны – влияние, проникновение и завоевание доверия – стали целями. Наконец, в отсутствие безотлагательных задач в области национальной безопасности внутренние и финансовые факторы оказались доминирующими при принятии решений.

В целом, хотя распад Советского Союза и общее снижение уровня насилия в мире были, конечно, позитивными явлениями, американские стратеги не сумели своевременно и продуктивно скорректировать свои аналитические построения. В итоге страна не спеша искала новый путь в новых условиях, потеряв управление, совершая серьезные промахи и мелкие ошибки. До тех пор, пока стратегическое сообщество не поймет природу системы, в которой действует, ошибки будут повторяться, а победа в холодной войне останется призрачной и не принесет дивидендов, как и предсказывал Арбатов.

Отрицание и возникновение новых страхов

Первоначальной реакцией американского стратегического сообщества на крах СССР было отрицание – первая психологическая реакция на любое горе или утрату. Как будто опровергая Арбатова, расхожее мнение сводилось к тому, что США никогда не теряли врагов, и они всегда где-то за углом – их надо просто обнаружить. Угрозы второго и третьего порядка – распространение ядерного оружия, терроризм, государства-изгои, разваливающиеся государства, сверхмогущественные индивидуумы, экономические кризисы или просто хаос – быстро возвели в ранг первостепенных, как будто уровни опасности являются математической константой.

Поскольку эти второстепенные угрозы были более многочисленными, чем один Советский Союз, казалось, что мир стал более опасным местом. «Да, мы убили большого дракона, – сказал Джеймс Вулси во время слушаний перед его утверждением на посту директора ЦРУ, – но теперь живем в джунглях, кишащих ядовитыми змеями. И во многих отношениях с одним драконом легче совладать». Государственный секретарь Мадлен Олбрайт посетовала: «Нам приходится выстраивать защиту не против одной серьезной угрозы, как во времена холодной войны, а против змеиного гнезда опасностей». Высокопоставленный офицер американской армии предпочел следующую формулировку: в годы холодной войны Соединенные Штаты были заперты в комнате с коброй, но после ее окончания им приходится иметь дело с бесчисленным множеством агрессивных пчел. Изобретатели этих метафор упускали из виду, что в мире всегда существовали второстепенные угрозы, но никто не обращал на них слишком много внимания при наличии более серьезной проблемы. Терроризм и другие пороки XXI века не были чем-то новым, но после ухода Советов с исторической арены они стали гораздо больше тревожить американских лидеров, и им уделяется гораздо больше времени и внимания. Фоновые проблемы вышли на передний план, придя на смену куда более серьезной угрозе, исходившей от Москвы.

Практические реалии системы, сложившейся после окончания холодной войны, говорят совсем о другом. Большинство исследователей хорошо знают, что уровень угрозы мирового конфликта резко упал после краха советской империи. Великие державы не воевали друг с другом по крайней мере шесть десятилетий. И это самый длительный исторический отрезок без больших войн. Более мелкие державы также намного реже прибегают к насилию, и уровни внутренних конфликтов (гражданские войны, межэтнические столкновения, массовые убийства гражданского населения, государственные перевороты и т.д.) – самые низкие за всю историю человечества. «Новые» угрозы нынешнего века не так уж новы и не так уж опасны. Терроризм остается проблемой, но сравнительно незначительной. Даже «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), несмотря на его зверскую жестокость, во время написания данного материала остается не более чем потенциальной угрозой для Запада. Хотя некоторые члены этой организации, по-видимому, имеют паспорта западных государств, важно помнить, что «Аль-Каида», предшественница ИГИЛ в Ираке, так и не смогла осуществить ни одного теракта за пределами Ближнего Востока в течение последнего десятилетия. На самом деле «Аль-Каида» не совершала терактов в западном мире с 2005 года. Конечно, необходимо отслеживать деятельность нескольких тысяч боевиков ИГИЛ, но они едва ли представляют серьезную экзистенциальную угрозу США или их союзникам. Распространение ОМУ не набирает обороты; фактически расползание большей части смертоносных вооружений (включая ядерное, химическое и биологическое оружие) существенно замедлилось после окончания холодной войны.

В мире не стало намного больше стран с распадающейся государственностью, и угроза, которую они представляют, минимальна. Наверно, самое важное в том, что завоевание стран более могущественными соседями осталось в прошлом: количество стран – членов ООН, исчезнувших с карты мира вопреки их воле, равно нулю (у Южного Вьетнама в 1975 г. был лишь наблюдательный статус). Некоторые исчезли вследствие распада государств или добровольного деления, но ни одно государство не было поглощено в результате агрессии. Завоевание Крыма Владимиром Путиным стало редким исключением из общего правила неприкосновенности и нерушимости государственных границ в XXI веке. Государства в целом чувствуют себя в безопасности, и чем сильнее страна, тем в большей безопасности она находится. Будущие историки опишут нынешнюю эпоху либо как золотой век мира и безопасности, либо, возможно, как начало длительного периода относительного мира.

Это снижение уровня насилия признается стратегическим сообществом, но редко воспринимается всерьез. Гораздо более типичная реакция – это точка зрения стратега старшего поколения Колина Грея, который с ходу отбрасывает мысль о каких-либо новых тенденциях в мировой политике. Уже несколько десятилетий Грей утверждает, что в мировой политике никогда не происходит фундаментальных или принципиальных изменений, что нет ничего нового под солнцем, и из истории известно, что бедственное время неизбежно сменяется эпохой благоденствия. Когда 1990-е гг. приближались к концу, Грей доказывал, что «любая теория трансформации мировой политики неизменно оказывается ловушкой и обманом… человечество ожидает кровавое будущее, потому что у него было кровавое прошлое». В 1993 г. он писал: «Холодная война закончилась, но имеет ли это реальное значение?». На горизонте маячат новые войны, большие и малые, даже если обывателю трудно сейчас их разглядеть или даже представить себе, что такое возможно.

Хотя люди, пережившие горе и утрату, рано или поздно проходят стадию отрицания, многие американские политики, похоже, застряли на этой начальной стадии. Автор одной из очень немногих статей по стратегии, посвященных последствиям фактического отсутствия угроз (или по крайней мере отсутствию врага), отрицает, что относительная безопасность, как правило, связана с крахом противников. В своей книге «Власть в эпоху неопределенности» Эмилия Голдман утверждает, что «по сравнению с эпохой холодной войны» Соединенные Штаты сегодня имеют дело «с большим количеством угроз, большим разнообразием игроков на поле безопасности, способных угрожать нашим интересам. Мы живем в более независимом мире, где быстро появляющиеся новые технологии так же быстро расходятся и могут быть использованы разными силами совершенно неожиданно».

Другими словами, мир, свободный от советской угрозы, вовсе необязательно более безопасен. Затем Голдман описывает ряд прецедентов, иллюстрирующих, в каком положении оказывались Соединенные Штаты в прошлом. Ее примеры, включающие Россию и Великобританию в период между Крымской войной и Первой мировой войной, а также Соединенные Штаты и Великобританию между двумя мировыми войнами, выбраны не слишком удачно. Все страны в приведенных примерах сталкивались с реальными угрозами или по крайней мере с соперничающими великими державами, готовыми отстаивать свои интересы силой. Включение периода между двумя мировыми войнами выглядит особенно странно, поскольку во второй половине этой эпохи в Тихоокеанском регионе доминировала экспансионистская империя, а в Европе формировалась усиливающаяся ревизионистская держава. Эти периоды едва ли можно сравнивать с эпохой, наступившей для США после холодной войны. Хотя в истории можно найти несколько примеров обществ, которые могли действовать в условиях фактического отсутствия угроз в силу своей географической изолированности, в новейшее время трудно вспомнить великую державу, которая была бы вынуждена разрабатывать стратегию при отсутствии реальных опасностей. Синдром повсеместного отрицания приводит к тому, что мало кто всерьез задумывается над тем, как резко снизившийся уровень угрозы влияет на внешнюю политику или генеральную стратегию.

Расплывчатые и бессмысленные: сложность, неопределенность и «неизвестные неизвестные»

Перечень реальных угроз в мире, сложившемся после окончания холодной войны, может оказаться недостаточным, чтобы оправдать неизменно высокий уровень расходов на оборону. К счастью для тех, кто опасается серьезных сокращений бюджета, нет конца и края гипотетическим, мнимым и неосязаемым угрозам, которые может нарисовать болезненное воображение чиновников Пентагона. Если есть какая-то тема, красной нитью проходящая через два десятилетия стратегического мышления в США, так это то, что эпоха после завершения холодной войны характеризуется сложностью, неопределенностью и таким понятием, как «неизвестные неизвестные». Подобные расплывчатые теории могут быть довольно пугающими, если их глубоко не анализировать.

Впервые проблема сокращения расходов на оборону ввиду отсутствия угроз была затронута группой аналитиков из корпорации RAND (Стратегический научно-исследовательский центр) в начале 1990-х годов. Джеймс Виннефельд и другие «ястребы неопределенности»/см. ниже, как их назвали Карл Конетта и Чарльз Найт, первыми заявили, что новая система мироустройства не стала более безопасной, как некоторым может показаться. Виннефельд – автор статей с такими красноречивыми заголовками, как «Все по-старому» и «Уверенность или неопределенность». «Неизвестность – главная особенность нынешнего политического ландшафта», – писал Пол Дэвис, главный редактор одного из томов RAND 1994 г., посвященного планированию оборонных расходов с акцентом на зловещие вызовы, связанные с исчезновением единственной угрозы для безопасности США.

Эту тему подхватили авторы документов по стратегии национальной безопасности. «Реальная угроза, с которой мы сталкиваемся, – говорится в Стратегии государственной безопасности, – это угроза неизвестности и неопределенности». Эта мысль последовательно проводится в официальных и неофициальных документах в течение более двух десятилетий. В «Стратегии национальной обороны» за 2005 г. неопределенность (нет чтобы сказать «стабильность»!) возводится в ранг «главной характеристики нынешнего стратегического ландшафта». В 1997 г. министр обороны Уильям Коэн сказал, что «хотя перспектива страшной мировой войны отступила, на горизонте маячат новые угрозы и опасности, которым труднее дать определение и которые труднее отслеживать». Его преемник Дональд Рамсфельд спустя пять лет, когда в Вашингтоне полным ходом шли приготовления к войне в Ираке, предупреждал: «Мы ничего не знаем о неизвестных нам угрозах», которые «на поверку обычно оказываются сложными». В Великобритании сегодня также доминируют ястребы неопределенности. В документе 2010 г. о национальной стратегической безопасности Великобритании под названием «Сильная Британия в век неопределенности» говорится, что «сегодня Британия сталкивается с иным, более сложным комплексом угроз из множества источников». Авторы также утверждают, что «в век неопределенности мы постоянно имеем дело с новыми и непредвиденными угрозами безопасности». Подобные утверждения редко ставятся под сомнение и еще реже анализируются и проверяются. Тот факт, что сегодняшний мир более сложен и, следовательно, менее предсказуем и познаваем, нежели предшествующие эпохи, принимается на веру, без всякого дальнейшего обоснования.

Заявления ястребов неопределенности не лишены последовательности. Прежде всего одним из самых пугающих аспектов неопознанных угроз является то, что нам мало что известно об относительных уровнях их серьезности. Неизвестные неизвестности могут быть вполне безобидными, катастрофически жесткими или чем-то средним между этими двумя полюсами. Многие наблюдатели считают, что нельзя исключать возможность того, что невидимые угрозы окажутся крайне опасными. «В настоящее время американцы сталкиваются с самым запутанным и неопределенным стратегическим ландшафтом в своей национальной истории, – пишет видный историк и стратег Уильямсон Мюррей. – Он может представлять самую большую опасность для благополучия страны». Известные факторы можно измерить, понять и предотвратить, но те, которые относятся к сфере воображения, могут быстро разрастись до зловещих пропорций. «Чтобы сделать какое-то явление очень страшным, ему нужно придать черты неопределенности – это общее правило, – заметил Эдмунд Бёрк несколько веков тому назад. – Когда нам известны истинные масштабы опасности, когда мы привыкаем к ней, большая часть страхов исчезает». Опасности, исходящие от неизвестной неизвестности, представляются безграничными и особенно ужасающими, возможно, в силу их неясности и неопределенности.

Во-вторых, поскольку настоящее так пугает своей неопределенностью, подобная аналитика нередко преуменьшает опасности прошлого. Неосязаемые угрозы стратегически бессмысленны, если не преподносятся в сравнительном ключе. Эти угрозы, по-видимому, акцентируются, чтобы доказать большую сложность, неопределенность и непостижимость нынешней эпохи. Согласно «Стратегическому руководству по обороне» США за 2012 г., современный мир сталкивается со «все более комплексным набором вызовов в области безопасности, если сравнивать с тем, что было раньше».

Ностальгия по холодной войне – простой, прямолинейной, даже менее опасной, по мнению многих, эпохи – к сожалению, становится распространенным явлением. Соединенные Штаты покинули «эпоху разумной предсказуемости, вступив в период неожиданностей и неопределенности», утверждают авторы «Четырехлетнего доклада о положении дел в оборонной отрасли» 2006 года. Хотя слова о том, что холодная война была предсказуемой, могут удивить тех, кто вел ее; с точки зрения стратегов, пришедших им на смену, борьба с Советами представляется относительно нетрудной и даже занятной, несмотря на ядерную угрозу.

Третья тема общих заявлений о неопределенности связана с ее технологическими корнями. Ястребы неопределенности утверждают, что распространение науки и передовых технологий сулят большие неприятности не только США и их национальной безопасности, но и миру и стабильности в целом. Национальный совет по разведке предсказывал в 1996 г., что «ускорение темпов технологических изменений сделает мир более непредсказуемым и менее стабильным в будущем». Наиболее тревожно распространение опасных вооружений, но нельзя также недооценивать дестабилизирующие последствия общенаучных достижений и прогресса. Авторы «Четырехлетнего доклада о положении дел в оборонной отрасли» 2006 г. полагают, что Соединенным Штатам нужно обращать внимание не только на «катастрофические» технологии, которые враги могут использовать в будущем, но и на так называемые «подрывные» технологии. Американские стратеги до такой степени одержимы темой кибервойн, что в 2009 г. было создано Киберкомандование. Социологи давно уже поняли, что технологические перемены будут сопровождаться повышенным чувством тревоги и предсказаниями неприятных последствий. Поскольку никогда еще технологии не менялись с такой скоростью, как в наши дни, наверно, не стоит удивляться тому, что уровень тревожности сегодня высок как никогда.

В-четвертых, возможность возникновения неосязаемых угроз вызвала большой резонанс в сообществе американских стратегов – во многом в силу их традиционной озабоченности и, быть может, даже маниакального страха перед неожиданной атакой. На протяжении нескольких десятилетий различные наблюдатели утверждали, что острая и необоснованная боязнь сюрпризов стала стержнем американской политической культуры – по крайней мере, со времен Пёрл-Харбора. Теракты 11 сентября как будто указывали на то, что опасности могут буквально свалиться нам на голову с неба. Арнольд Вольферс заметил несколько десятилетий тому назад, что наиболее восприимчивые к угрозам страны «либо пережили теракты в недавнем прошлом, либо, пройдя длительный период исключительно высокого уровня безопасности, внезапно увидели множество поводов для тревог. Периоды очевидного спокойствия не могут успокоить те общества, которые внушили себе, что на них отовсюду могут напасть, и притом внезапно.

Внешне безопасный мир, в котором источники этих неожиданностей остаются неясными, может казаться еще более пугающим, чем тот, в котором присутствуют явные и очевидные угрозы. Наконец, одержимость невидимым и неосязаемым миром мешает дать правильный ответ на самые важные вопросы планирования вооружений: сколько, например, мощных авианосцев требуется для того, чтобы спокойно смотреть в неспокойное будущее? Сколько истребителей F-22, киберсолдат или спутников-шпионов нужны Соединенным Штатам, чтобы спасти своих граждан от неизвестной неизвестности? Условия безопасности, для которых характерно преобладание пугающих «неизвестностей», не дают необходимых ориентиров людям, занимающимся строительством вооруженных сил. Когда опасность ограничена только воображением, государства неизбежно будут закупать оружия намного больше, чем нужно, выбрасывая деньги на системы вооружений, которые никогда не будут применяться, в надежде отвести некие непостижимые, предполагаемые угрозы.

До тех пор, пока человеческая логика остается ограниченной, неизменным атрибутом любой мудрой стратегии будет определенная гибкость. Однако люди, осуществляющие планирование, должны учитывать вероятности, устанавливая приоритеты. Хотя все возможно, если верить известному клише, далеко не все правдоподобно. Даже если нет предела потенциальным опасностям, которые могут исходить от человеческого разума, в действительности всегда будут существовать вполне конкретные угрозы.

Вопреки утверждениям ястребов неопределенности, стратегические условия в сегодняшнем мире не только довольно стабильны и предсказуемы, но и благоприятны для Запада. Новые угрозы не возникают как гром среди ясного неба, будь то небольшие группы психопатов – разведслужбам мира было хорошо известно о планах «Аль-Каиды» до 11 сентября – или серьезная конкуренция со стороны других крупных держав. На самом деле практически невозможно представить, что последние могут появиться внезапно, и Соединенные Штаты ничего не будут знать об их возможном усилении.

Голдман писала, что «в отличие от периода между двумя мировыми войнами неопределенности, порожденной окончанием холодной войны, не видно конца, и ясности точно не прибавляется». В этом она права, даже если приходит в своем анализе к противоположным выводам. Отсутствие конкретных, выявленных, осязаемых и непосредственных угроз безопасности США заставляет стратегов видеть неявные, неосязаемые угрозы в будущем. Однако наш век неопределенности – это век относительной безопасности. Пока не наступит день, когда американские стратеги будут вынуждены заменить смутные угрозы конкретными, фундаментальная безопасность Америки гарантирована.

От отрицания к внутреннему анализу

Что будет делать шахматист, если его соперник встанет из-за стола и покинет помещение? Имеет ли смысл продолжать игру и размышлять над возможностями своих фигур? По сути США именно этим и занимаются после краха Советского Союза. Вместо того чтобы изменить свой взгляд или уровень подготовки для соответствия возникающим в мире опасностям, Вашингтон просто изменил направленность стратегического анализа извне вовнутрь. В результате другая сторона уже не берется в расчет (поскольку ее просто не существует), и это резко и контрпродуктивно изменило подходы Соединенных Штатов к планированию и строительству вооруженных сил.

Самым фундаментальным следствием этого переключения извне вовнутрь стало отношение стратегов к своей главной концепции. Хотя общепринятого определения так и не выработано, стратегия традиционно строилась вокруг какого-то конфликта, пусть даже потенциального, с неким противником. Необходимость учета предпочтений и действий «другого» – это то, что отделяет стратегию от простого планирования. Человеку не нужно стратегии, чтобы доехать до дома с работы или пройти в соседний магазинчик и купить сэндвич – если, конечно, на дорогах нет пробок и если в магазине не стоит длинная очередь из жаждущих купить тот же сэндвич. Шахматы и международная безопасность – это стратегические игры по своей сути, поскольку другие действующие лица одновременно пытаются добиться своих целей, нередко противоречащих друг другу. Без врага или хотя бы других действующих лиц нет и стратегии в традиционном понимании.

В конце 1980-х гг. американские стратеги начали переосмысливать концепцию, разорвав традиционную связь между стратегией и врагом. Одним из первых это сделал Артур Ликк из Армейского военного колледжа США. Он писал в 1989 г., что стратегия – это способы использования государствами силы для достижения поставленных целей. Риск возрастает, когда нет правильного баланса между этими тремя компонентами. Действия других едва ли фигурировали в представлении Ликка. Чтобы стратегически мыслить, необходимо ответить всего на три вопроса, и правильные ответы могут дать лишь те, кто смотрит внутрь, а не вовне: что следует делать? Как это делать? Какие потребуются ресурсы?

Представление Ликка о стратегии стало повсеместным. «По сути, – обобщил в 2007 г. Макубин Оуэнс из Военно-морского колледжа США, – стратегия описывает способ использования имеющихся средств для достижения политических целей». Взаимодействие с другими игроками, попытка влиять на них или реагировать на их действия больше не является сутью концепции. Вашингтону больше не нужно задаваться вопросом, что сделают враги и соперники в ответ на его действия. До тех пор, пока цели определяются правильно, и для их достижения выбираются разумные способы и средства, миссию можно считать выполненной. «Большой вызов для стратега, – пишут Дерек Реверон и Джеймс Кук, – не в том, чтобы учитывать возможные действия других, а в том, чтобы “последовательно или умно координировать разные уровни национальной силы и власти”». С точки зрения специалистов, хотя бы немного знакомых с историей, таких как Лоуренс Фридман, это новое, но давно утвердившееся представление «едва ли может считаться стратегией». По меньшей мере это новый способ представления данной темы, который уже обеднил стратегическое мышление в стране, готовой игнорировать остальной мир. Стратегия, не берущая в расчет других, – это не только смешение понятий, но и рискованная затея с точки зрения принимаемых на ее основе решений.

Второй итог обращения вовнутрь – принципиальное изменение подходов Пентагона к планированию вооруженных сил. Более двух десятилетий тому назад Соединенные Штаты ориентировались на реальные угрозы. При таком подходе США прежде всего реагировали на возможности потенциальных противников, предвидя их вероятные действия и изобретая способы противодействия. Но после исчезновения правдоподобных врагов эта модель устарела. С тех пор военное ведомство при планировании модернизации вооруженных сил ориентируется на «имеющиеся возможности»; при этом действия неприятелей (или даже само их существование), по сути, неактуально. Решения о том, какие возможности следует развивать, принимаются исходя из анализа слабых мест в обороне США: если они очевидны для нас, то будущий враг также может ими воспользоваться. Не так важно то, на что враг способен сегодня; гораздо важнее наши представления о том, что он может сделать завтра. Как доказывал Рамсфельд, после краха СССР был необходим новый подход: «Надо меньше думать о том, кто может нам угрожать и где, и больше о том, как нам могут угрожать и что необходимо для сдерживания подобных угроз и защиты от них». Другими словами, фактические угрозы не столь важны для планирования, как уязвимость наших оборонных систем, которую могут обнаружить (или вообразить) американские стратеги. Мудрое планирование должно строиться таким образом, как будто существуют равные по силам конкуренты, прощупывающие слабые места в обороне США, даже если таких конкурентов в природе не существует.

В результате планирования на основе имеющихся возможностей на вооружение флота принимается новое поколение ударных подводных лодок, несмотря на то что старое поколение, остающееся лучшим в мире, так и не было использовано по назначению. Сам факт того, что другие страны не имеют ни одного сверхмощного авианосца, не мешает американцам заменять свои 11 авианосцев новыми моделями, каждая из которых обходится казне в 13 млрд долларов. ВВС США твердо вознамерились принять на вооружение новые поколения сверхмощных истребителей (F-22) для достижения превосходства в воздухе и для наземной поддержки (F-35) вне зависимости от того, что делал остальной мир. Нам внушают, что корабли-невидимки, новая модификация боевых танков и космические вооружения могут однажды пригодиться, даже если сегодня им трудно найти применение.

Эта трансформация в подходах к планированию вооруженных сил произошла не по воле случая, а после жарких дебатов. В начале 1990-х гг. тогдашний председатель Комиссии палаты представителей по делам ВС отстаивал сохранение традиционных подходов к планированию вооруженных сил, утверждая, что если мыслить логически, можно сэкономить немало денег в отсутствие серьезных угроз. Министр обороны Дик Чейни вступил с ним в полемику, утверждая, что, если сосредоточиться на распознаваемых угрозах (или их отсутствии), есть риск оказаться уязвимыми для неясных на сегодняшний день угроз, которые могут возникнуть в будущем. Чейни доказывал, что Соединенные Штаты должны создавать и содержать лучшую армию, какую только возможно, не ограничиваясь нынешними или будущими опасностями и вызовами. В конце концов, прыгун в высоту не перестает штурмовать планку на новых высотах лишь потому, что его конкуренты выбыли из борьбы.

Планирование на основе возможностей – еще одно понятие, которое ранее отстаивалось аналитиками RAND. Виннефельд и некоторые его коллеги начали призывать Министерство обороны избавиться от «тирании правдоподобного сценария» и сместить акценты внутрь: «Сценарии, находящиеся за линией горизонта, тем не менее способны внезапно разрушить сегодняшние комфортные предпосылки и относятся к категории непредвиденных сюрпризов». Дэвис подчеркивал, что «концепция планирования в условиях неизвестности появляется в самом первом абзаце» его определения планирования, основанного на возможностях, потому что оно идеально вписывается в оборонную стратегию, ставящую неизвестность во главу угла. Этот подход «хорош тем, что призывает к благоразумной озабоченности по поводу потенциальных нужд, выходящих за рамки ныне очевидных угроз». Беспокойство по поводу потребностей, не связанных с нынешними угрозами, кажется вполне благоразумным для людей, следующих модели, основанной на возможностях и обращенной внутрь. Именно эта модель предопределяет стратегическое планирование Пентагона после окончания холодной войны.

Военные учения «Вызов тысячелетия», прошедшие летом 2002 г., – наглядный пример планирования на основе возможностей. Эти маневры, ставшие одними из самых масштабных в истории вооруженных сил США, дали всем службам возможность испытать новые технологии, сошедшие с конвейеров в предыдущие годы. Если принять во внимание год проведения этих учений, можно подумать, что предполагаемым противником мог быть Ирак, включенный американцами в «ось зла», либо Китай, либо Россия. Однако ни одна из этих стран не была способна по-настоящему испытать возможности США, поэтому главным противником выбрали страну, имевшую наиболее технологически продвинутую армию после Соединенных Штатов: Израиль. США потратили 250 млн долларов на моделирование войны с израильтянами, что кажется совершенно невероятным.

Планирование, основанное на технологических возможностях, привело к наиболее печально известной ошибке в планировании вооруженных сил за всю историю Америки. Если перефразировать Рамсфельда, США вошли в Ирак с армией, которая у них была на тот момент, но не с той армией, которая была на самом деле нужна. Если бы военные стратеги сосредоточили всю силу и энергию на внешних угрозах, а не на внутренних возможностях, они вполне могли бы продумать вероятность того, что нерегулярные воинские подразделения противника не будут пользоваться передовыми технологиями. К сожалению, длинный перечень вооружений, имевшихся в арсенале американских военных, не включал средств борьбы с импровизированными взрывными устройствами, такими как БТРы с тяжело бронированным днищем. Армии приходится ждать годы и терять множество солдат, прежде чем Пентагон начинает реагировать на реальные, неотложные угрозы.

Ни один разумный стратег не скажет, что американская армия не должна стремиться к превосходству во всех аспектах ведения боевых действий независимо от того, что делают другие страны. Однако задача стратега – оценивать реалистичные риски и размещать скудные ресурсы в соответствии с наиболее вероятными угрозами будущего. Планирование на основе возможностей не предполагает достаточных усилий для оценки возможностей, вследствие чего США несут огромные расходы как в смысле ресурсов, так и в смысле упущенных возможностей.

Слияние средств с целями

Поскольку новый подход к выработке стратегии, принятый в оборонных ведомствах США, делает акцент на совмещение целей, способов и средств, можно предположить, что этому уделялось достаточно внимания в постсоветскую эпоху. К сожалению, это не так. Еще одно следствие отсутствия угроз – привычное слияние средств с целями, осуществляемое американскими оборонными стратегами. Часто это делается таким образом, что может быть чревато серьезными опасностями в обозримом будущем. Ряд понятий, традиционно считающихся способами достижения целей – влияние, присутствие, укрепление доверительных отношений и даже союзы – слишком часто становятся политическими целями, что усиливает возможность конфликта между средствами и целями. Первый пример – это одно из наиболее распространенных представлений. Влияние в столицах иностранных государств всегда было государственной целью, но в исторической перспективе оно всегда рассматривалось как средство продвижения интересов – и в мирное время, и во время кризиса. Сегодня влияние все чаще становится самоцелью, поскольку считается, что может когда-нибудь пригодиться, даже если польза от него редко обсуждается и еще реже формулируется. В отрыве от осязаемых итогов или стратегических целей наращивание влияния может резко увеличить вовлеченность США в разные зарубежные проекты. Например, крупные инвестиции в военное сотрудничество и помощь в сфере безопасности в основном призваны усиливать влияние Соединенных Штатов в мире. Согласно статистическим данным, США размещают офицерский и сержантский состав в более чем 150 странах с самыми разными целями, одна из которых – влиять на события, какими бы они ни были. В «Национальной военной стратегии» 1992 г. развертывание войск по всему миру оправдывается тем, что они «внушают больше доверия к нашим альянсам» и увеличивают влияние Соединенных Штатов в разных регионах мира и доступ к этим регионам. При этом редко обсуждается, чего именно можно добиться благодаря этому влиянию. Влияние ценно само по себе и является самоцелью.

Существует также опасность слияния средств и целей в вопросе доступа. Вместо того чтобы быть инструментом или открывать новые возможности для реализации национальных целей, доступ становится самоцелью – прежде всего по мнению стратегов ВМС и ВВС. Например, одной из новейших концепций для Тихоокеанского региона является так называемая доктрина «боя воздух – море», которая призвана противодействовать попыткам Китая блокировать доступ к своим ближайшим морям (или использовать возможности блокирования доступа к региону, чего так боятся американцы). Хотя детали этой доктрины засекречены, по сути «бой воздух – море» предполагает более тесное сотрудничество между ВМС и ВВС США с целью не допустить блокирование Китаем своих внутренних морей. В «Стратегическом руководстве по обороне» 2012 г. говорится, что «государства и негосударственные образования могут представлять потенциальную угрозу для доступа». В нем также дается обещание, что Соединенные Штаты «будут стремиться защитить свободу доступа к общим благам всего человечества». Разработка доктрины «боя воздух – море», а также еще одной новой доктрины совместных операций, полностью посвященной доступу, не содержит обсуждения средств и целей. Доступ здесь выступает как нечто самоценное.

Обеспечение экономического доступа было долговременным интересом Вашингтона в Азии со времен миссии командующего ВМС Мэтью Пери в Японии и политики открытых дверей в Китае. В этих случаях доступ был ценным, поскольку открывал рынки, и в этом была реальная цель. Современные стратеги ссылаются на экономические выгоды доступа или защиту союзников как на побочный эффект, но не как на главную цель проводимой политики. Неясно, почему Пекин вдруг решит прервать международную торговлю – ведь это приведет к полной остановке китайской экономики? Но ничего и понимать не нужно, если доступ сам по себе является целью. Все сказанное выше не преуменьшает тактического или операционного значения свободы действий, но эта свобода должна быть связана с более масштабными задачами, чтобы иметь какой-то смысл. Если стратегические цели остаются неясными, как, например, в доктрине «боя воздух – земля», то обеспечение доступа может предопределять выбор средств. Если Вашингтон и дальше будет ценить доступ ради доступа, а не воспринимать его как составную часть более широкой политики по защите свободной торговли, у него появятся проблемы.

Еще один жизненно важный интерес США – по крайней мере судя по их готовности проливать кровь ради его отстаивания – это внушение доверия. Согласно расхожему мнению политиков – которое, и это стоит отметить, не разделяется учеными, – доверие, завоеванное проявлением твердой воли и решимости, может помочь государствам добиваться в будущем целей, влияя на расчеты и планы политиков в других странах. В годы холодной войны Соединенные Штаты стремились внушить доверие к своим действиям, считая, что это посылает определенные сигналы СССР по поводу их решимости защищать свои интересы, своих союзников и других неприсоединившихся стран. Эта одержимость повышением уровня доверия пережила Советский Союз, несмотря на то что больше не существует врага, намеренного воспользоваться нерешительностью, и нет державы, на сторону которой могли бы перейти союзники США или неприсоединившиеся страны.

Хотя неясно, может ли высокий уровень доверия как-то пригодиться, эта цель, конечно, бессмысленна, когда нет врага, которому американцы пытаются продемонстрировать свой решительный настрой. Сегодня редко формулируется или анализируется логика, на которой зиждется эта одержимость повышением уровня доверия или то, что Стивен Уолт называет «фетишем доверия». Уровень доверия становится самоцелью, а не инструментом, облегчающим отстаивание жизненно важных интересов.

Требование повысить уровень доверия стало особенно заметно в прошедшем году. Когда президент Барак Обама провел риторическую «красную черту» в Сирии, а затем не поддержал угрозу действиями, критики обвинили его в нерешительности, которая развязывает руки политикам в других странах. Авантюрные действия Путина в Восточной Украине – лишь наиболее явный пример последствий снижения доверия к тому, что США способны выполнять свои угрозы. Бывший вице-президент Чейни заявил, что вне всякого сомнения Путин считает Обаму слабым, и это вдохновляет Россию на агрессию. Критика, исходящая преимущественно (но не исключительно) от главных ястребов на рынке идей, также подразумевает, что решимость и сила могут как-то сдерживать подобные действия. Этим критикам хорошо бы вспомнить один из постулатов политической психологии: действующие лица мировой политики привычно преувеличивают свое влияние на решения, принимаемые другими. Кризис на Украине – в той мере, в какой он фактически является кризисом для Соединенных Штатов – имеет региональную динамику, которая не зависит от действий Вашингтона. Нет оснований полагать, будто Кремль учитывал в своих стратегических расчетах, в какой степени можно доверять словам Белого дома – во всяком случае, не больше, чем в 1970-х годах.

Не стоит так уж бояться снижения уровня доверия. Когда администрация Рейгана вывела американские войска из Ливана после бомбежек казарм в 1983 г., ястребы вполне предсказуемо вышли из себя. «Если нас выгонят из Ливана, радикальные элементы будут праздновать серьезную победу, – сказал государственный секретарь Джордж Шульц. – Многие страны получат сигнал о том, что Советскому Союзу можно доверять, а полагаться на США будет роковой ошибкой». Майкл Ледин высказался еще более определенно: «Поражение в Ливане окрылит наших врагов на Ближнем Востоке и в других местах. По всей вероятности, мы заплатим несоразмерно высокую цену за провал в Ливане»/ – от Ближнего Востока до Центральной Америки, где воодушевятся партизаны, поддерживаемые Советами. Союзники и потенциальные друзья США испытают сильнейшее разочарование, включая египтян, которые, как казалось Ледину, «еще дальше отойдут от Кемп-Дэвидского соглашения». К счастью для США, влияние Советского Союза на Ближнем Востоке не увеличилось, его союзники-партизаны не изменили тактику, а египтяне не отказались от договорных обязательств. Страхи перед последствиями снижения уровня доверия оказались, как обычно, беспочвенными.

Последний пример слияния средств с целями касается одного из столпов системы безопасности Соединенных Штатов. Арбатов едва ли был единственным экспертом, удивившимся тому, что НАТО не только пережила распад СССР, но и расширилась. Расширение поддерживали даже либералы и реалисты, но все они соглашались с тем, что альянс должен измениться – как по своей миссии, так и по составу, чтобы иметь шанс на выживание. С точки зрения либералов, расширение было способом стабилизации положения в странах бывшего советского блока и их интеграции в Евросоюз. Сравнительно немногочисленные сторонники из числа реалистов ценили накопление выгод от победы в холодной войне – на тот случай, если лидеры России в будущем задумают возродить былое могущество страны. Экспансия позволила альянсу найти новый «смысл существования» и не допустить потери импульса и темпа, что вполне могло случиться после утраты прежней цели. Согласно расхожей фразе того времени, НАТО стояла перед выбором: «расширяться или умереть». Альянс, который когда-то был главным инструментом недопущения Советов в Западную Европу (размещения американских войск и исключения реваншизма в Германии, согласно хорошо известной формуле), в 1990-х гг. стал самоцелью. Колин Пауэлл обобщил это ошибочное принятие средств за цели в названии своей статьи, опубликованной в журнале Foreign Affairs: «Стратегия партнерств». Партнерства больше не были стратегическими целями; они стали целями стратегии.

Когда нет каких-то безотлагательных целей или угроз, инерция политической ситуации может привести к тому, что ранее использовавшиеся средства приобретают видимость целей. В результате американские политики могут испытывать давление и считать себя обязанными бороться с китайцами за доступ к морям, осуществить интервенцию в Сирии, чтобы поддержать свое реноме, или расширять НАТО ради сохранения жизнеспособности этого блока. Возвышение средств до уровня целей в отсутствие угрозы можно понять, но от этого оно не становится логичным или умным. Стирание различий внесло такую путаницу в стратегическое мышление американских политиков, что в некоторых случаях ненужная конфронтация стала более чем вероятным исходом.

Формулирование постсоветской политики

Отсутствие угроз имело и другие, более предсказуемые последствия для выработки внешней политики и политики в области национальной безопасности. Некоторые из них достойны краткого упоминания. Устранение традиционного стратегического императива повысило статус нестратегических соображений в политическом процессе. В частности, внутриполитические и бюджетные озабоченности оказывают гораздо более сильное влияние на принятие решений, чем в годы холодной войны.

В странах, где внимание не приковано к главному и всепоглощающему врагу, внутренние факторы начинают оказывать гораздо более сильное влияние на внешнюю политику. В частности, конгрессменам не приходится беспокоиться по поводу потенциально негативного воздействия на политику интересов местных этнических или других групп. Когда национальной безопасности ничто не угрожает, можно свободно продвигать интересы разных лобби, не опасаясь серьезных последствий. В итоге целый ряд внутриполитических лобби оказывают гораздо более сильное воздействие на внешнюю политику после окончания холодной войны. Например, в начале 1990-х гг. США решительно склонялись на сторону Армении, когда армянская диаспора пустила глубокие корни. В годы холодной войны национальные интересы иногда сталкивались с интересами израильского лобби; сегодня законодатели соревнуются в подобострастном отношении к Американо-израильскому комитету по общественным связям. При отсутствии давления извне наиболее решительное влияние оказывается изнутри. Соединенные Штаты одержимы несущественными вопросами, такими как формальное признание массовой резни 1915 г. в Турции геноцидом или сохранение бессмысленного эмбарго в отношении Кубы.

Эпоху после окончания холодной войны можно легко истолковать как 25-летний пример организационного поведения. Как могли ожидать все знакомые с произведениями Мортона Гальперина, защита выделяемых ресурсов стала главной заботой огромной бюрократии, созданной специально для борьбы с Советами. В 1990-е гг. защитники бюджетного статус-кво доказывали, что США нужно быть готовыми к ведению двух региональных войн одновременно, что потребует примерно такого же уровня расходов на оборону, как в годы холодной войны. Иначе потенциальные враги могут начать наступление, воспользовавшись тем, что вооруженные силы Соединенных Штатов связаны ведением боевых действий в другом регионе. Было не до конца понятно, о каких «двух театрах военных действий» идет речь, но многие считали, что имеются в виду Ближний Восток и Северо-Восточная Азия. Если бы США пришлось снова иметь дело с президентом Ирака Саддамом Хусейном, то, согласно этим представлениям, Пхеньян мог бы нанести удар по Южной Корее. Тот факт, что эта цепочка событий была чем-то из области фантастики и что страны принимают решение о вторжении на территорию соседней страны, руководствуясь совсем другими соображениями, не особо беспокоил сторонников этого аргумента, главной целью которых было избежать ужасов «мирного дивиденда» – логичного следствия устранения главной угрозы для Запада.

Если нет вызовов национальной безопасности, решения будут приниматься под влиянием финансовых требований. Например, военные расходы обычно рассчитываются как процент ВВП, чтобы доказать, что Соединенные Штаты тратят на оборону не так много, как могли бы, или что существует некий оптимальный уровень правильного планирования военных расходов. Иногда проводится довольно явная связь, как в 2009 г., когда сенатор Джеймс Инхоуф предложил законопроект о том, чтобы отныне на нужды обороны всегда выделялось 4% ВВП. Эту идею поддержали многие.

Законопроект не был принят, но идея все еще жива, и эта цифра стала общепринятой. Подобное грубое использование бюджета в качестве руководящего стратегического ориентира, наверно, как нельзя лучше подходит для завершения исследования патологического влияния окончания холодной войны на вопросы национальной безопасности США. Когда серьезные аналитики утверждают, что определенный уровень расходов должен поддерживаться независимо от внешних условий, тем самым практически защищая расходы ради расходов, или от того, как функционирует американская экономика, необходимо отказаться от претензий на существование какой бы то ни было стратегии. В подобных произвольных, явно нестратегических целях военных расходов не было бы надобности, если бы существовали угрозы, которые нужно отводить. Как оказывается, в мире есть угрозы и после окончания холодной войны, но только не для безопасности Соединенных Штатов: это прежде всего военный бюджет, оказавшийся под давлением. Его защитники выдвинули аргументы, казавшиеся логичными, но лишь до тех пор, пока их не подвергли последовательному анализу.

* * *

Холодной войны не пережил не только Советский Союз, но и способность американцев ясно мыслить в стратегических вопросах. Быть может, предупреждение Арбатова не сбылось во всех деталях, но в целом устранение врага действительно оказалось губительным для глобальной стратегии США. Попытки нащупать верный путь в эпоху отсутствия угроз ни к чему не приводят из-за поверхностных, непродуманных и опасных идей, доминирующих в национальной политике обеспечения безопасности на протяжении более двух десятилетий. В итоге Соединенные Штаты больше беспокоятся и тратят, чем это необходимо для достижения целей.

В годы холодной войны угроза помогла создать гигантское стратегическое сообщество; после ее окончания это стратегическое сообщество помогает создавать угрозу. Люди, беспокоящиеся по поводу неопределенности, сложности и неопознанных опасностей, явно ностальгируют по более простым временам, когда все мысли американских стратегов были заняты агрессивным, тоталитарным врагом с многомиллионной армией и тысячами боеголовок. Однако аналитики с менее избирательной памятью могут вспомнить, что Советский Союз был не только осязаемым и непредсказуемым противником, но и гораздо более серьезной угрозой для интересов Запада, чем неизвестные неизвестности, которые не дают спокойно спать современным американским стратегам.

США вышли победителями из холодной войны, но почему-то считают, что им сегодня угрожают более серьезные опасности. Вашингтону было бы неплохо вспомнить слова одного из своих лучших мыслителей, Джорджа Кеннана: «Если кажется, что в данный момент нам грозит страшная беда, то это плод нашей собственной фантазии». Соединенные Штаты сегодня переживают наименее проблемное время за всю свою историю, даже если мы это не вполне сознаем.

США > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 мая 2015 > № 1363829 Кристофер Феттвайс

Эмиратская авиакомпании Air Arabia предложит своим пассажирам новый сервис в виде широкого выбора книг для чтения во время полета.

Организаторы проекта «Знания без границ», курируемого правительством эмирата Шарджа, в сотрудничестве с авиакомпанией Air Arabia запускают новую инициативу с целью мотивировать пассажиров к чтению литературы.

Идея воздушной библиотеки на борту самолетов Air Arabia была предложена на Фестивале детской литературы 2015, проходящем в Шардже.

Библиотека будет расположена в бортовых тележках для облуживания пассажиров, вмещающих около 40 книг средним объемом по 200 страниц каждая.

Список литературы будет обширным, включая книги по экономике, литературе, а также об окружающей среде, культурному наследию и здоровью. Кроме того, будет представлен ряд публикаций Его Высочества доктора шейха Султана бен Мохаммада Аль Касими, члена Исполнительного Совета и правителя Шарджи. Пассажиры смогут выбрать интересующую их книгу из списка и заказать ее у бортпроводника.

Новый вид сервиса будет предложен пассажирам начиная с сегодняшнего дня, 1 мая 2015 года, на рейсах из эмирата Шарджа в Каир, Амман, Бейрут и Хартум.

По словам исполнительного директора авиакомпании Air Arabia Аделя Али, благодаря новой инициативе пассажиры отдельных направлений смогут теперь иметь доступ к первой воздушной библиотеке в истории авиаиндустрии.

Всемирный банк обещает помочь Ближнему Востоку и Африке. В ближайшие годы Всемирный банк обещает удвоить инвестиции в страны Ближнего Востока и Северной Африки. Региональный вице-президент организации отметил, что это поможет правительствам справиться с политической нестабильностью и восстановить экономику.

Хафез Ганем, региональный вице-президент Всемирного банка: «Например, для Ливана мы хотим увеличить инвестиции, которые составляют 1,1 миллиарда долларов, до 2,3 миллиарда за четыре года. Это более чем в два раза. Сумму для Туниса мы хотим увеличить с текущих 400-500 миллионов долларов до 800 миллионов или 1 миллиарда долларов в год».

Кроме того, Всемирный банк планирует оказать помощь Ираку, который столкнулся с дефицитом бюджета из-за падения прибыли от продажи нефти. Его казну также опустошает военная операция против ИГИЛ.

«Конечно, Ирак – не единственная страна, столкнувшаяся с политическими неурядицами. Но на неё также повлияло изменение цен на нефть, поскольку Ирак экспортирует топливо. Снижение цен на топливо затрагивает экономику Ирака. Я хочу встретиться с министром финансов страны и посмотреть, чем мы можем помочь».

Ещё одна страна, столкнувшаяся с кризисом – Ливан. Туда бежало более одного миллиона беженцев из Сирии. Власти уже потратили на их содержание и другие связанные с этим расходы миллионы долларов.

«Ливанское правительство провело исследование, согласно которому в ближайшие один-два года нам потребуется около 1 миллиарда долларов. Мы должны работать с другими организациями, чтобы собрать дополнительные средства».

В настоящее время в Ливане работает целевой фонд Всемирного банка для поддержки ливанских сообществ, страдающих от наплыва беженцев. Однако он получает минимальное финансирование.

Перемены в высшем руководстве Саудовской Аравии

Александр Орлов

Король Саудовской Аравии Сальман ибн Абдель-Азиз произвел неожиданные перестановки в руководстве страны и в линии престолонаследия. Своих постов лишились наследный принц Мукрин и министр иностранных дел принц Сауд, занимавший этот пост с 1975 года. Ключевым решением короля стало назначение наследным принцем его племянника Мухаммеда бен Наифа, который занимает пост министра внутренних дел и известен как ярый борец с террористами и близкий друг США. В то же время вторым в списке престолонаследников стал сын короля, министр обороны страны Мухаммед бен Сальман. А принц Мукрин, единокровный брат короля, согласно заявлению королевского суда, «попросил освободить его от должности наследного принца».

Совершенно ясно, что такими перестановками Сальман пытается консолидировать власть в руках третьего поколения королевской династии. Он хочет влить новую кровь в ряды верхнего эшелона и кабинета министров, сохранив при этом несколько опытных высокопоставленных деятелей, доставшихся ему от прежнего короля. Учитывая молодость и относительную неопытность, лишь назначение Мухаммеда бен Сальмана может показаться несколько неожиданным. Нельзя исключать, что на нынешнее решение короля повлияла не слишком удачная военная операция КСА против Йемена, которая лишь вызвала в стране протестные настроения и даже привела к ряду терактов.

Среди перестановок в рядах министров явно выделяется отставка принца Сауда аль-Фейсала, который возглавлял министерство иностранных дел королевства с 1975 года. На этом посту его сменит Адель аль-Джубейр, который является послом Саудовской Аравии в США. Скорее всего, здесь свою роль сыграл тот факт, что на саммите ЛАГ в конце марта с.г. Сауд аль-Фейсал допустил грубый публичный выпад в отношении послания президента В.В. Путина по Йемену, а также нагрубил президенту Египта. После этого его даже вызывали на королевскую «дисциплинарную» комиссию. Ведь всем известно: в нынешних условиях войны в Йемене, Сирии, Ираке и в деле решения вопроса с иранской ядерной программы, где роль России во многом носит ключевой характер, не в интересах Сальмана портить отношения с Москвой.

Министром экономики назначен Адель аль-Факих, а главой королевского двора станет Хамад ас-Сувайлем.

После прихода к власти в январе с.г. король Сальман уже проводил «чистку» правящего эшелона, но это не касалось верхней его части. Почти сразу же были выпущены более ста декретов правителя, ставшие неожиданными для саудовцев. Они привыкли к тому, что в прошлом подобные действия после смерти монархов проводились неспешно и занимали недели, а то и месяцы. На министерских постах появилось 11 новых лиц. Также были назначены новый начальник разведки и Совета национальной безопасности, сменены губернаторы городов Мекки и Эр-Рияда. Расформирован целый ряд отраслевых комиссий и ведомств, вместо них созданы два новых комитета по делам политики и безопасности, делам экономики и развития. Как было видно из самых первых кадровых перестановок, основным критерием отбора кандидатур на занятие важных государственных должностей, как и прежде, стала личная преданность новому правителю, а профессиональные и моральные качества претендентов отошли на второй план.

Саудовские лидеры, быстро обновившие механизмы государственного управления в стране, явно захотели доказать, что смерть прежнего короля вовсе не будет означать начала войны за власть между саудовскими принцами. Однако по сути внутри саудовской династии начался новый этап обострения конкуренции за власть. Основными противоборствующими сторонами в этом процессе стали Мохаммад бин Наиф и сын покойного правителя Мутаиб бин Абдуллах — представители двух соперничающих друг с другом кланов внутри правящей династии, известные также как «судайриды» и «абдуллахиды» (члены семьи Абдаллы). Бин Наиф, который еще раньше, чем Мутаиб, пользовался поддержкой Соединенных Штатов, благодаря своему назначению заместителем наследника получил серьезные шансы на занятие саудовского трона. Между тем Мутаиб был убежден, что любой расклад сил внутри правящей династии, который не признает его право на наследование власти, приведет к войне между принцами. Представители его клана сделали основную ставку на болезнь нового правителя и приход к власти нового наследника, что могло бы послужить прологом для того, чтобы королем стал сам Мутаиб.

Свою роль сыграл и социально-экономический фактор. Несмотря на то, что саудовская политика на мировом нефтяном рынке считается одним из важнейших факторов падения цен на «черное золото» на мировых рынках, колоссальный ущерб от этого снижения стал одной из основных проблем для экономики самого этого государства. Хотя Саудовская Аравия увеличила объемы добычи нефти до максимального уровня за все последние годы, резкое снижение нефтяных котировок нанесло Эр-Рияду убытков на десятки миллиардов долларов и национальная экономика не имеет средств, чтобы компенсировать столь значительную сумму. Официальные лица Саудовской Аравии открыто заявили о дефиците бюджета в размере 38 миллиардов долларов. В связи с этим в стране увеличилось и без того значительное количество безработных граждан и тех, кто проживает за чертой бедности. Согласно имеющимся статистическим данным, средний класс саудовского общества постепенно исчезает, и социум этой страны поляризуется, разделяясь на две категории: богачей и бедняков. Новый король Саудовской Аравии серьезно обеспокоился тем, что его приход к власти совпал с началом экономического кризиса, а его подданные будут связывать снижение уровня жизни с формированием новой государственной структуры.

Большую роль в переменах сыграли и внешнеполитические факторы. Вопреки всем усилиям Саудовской Аравии и Запада, мирным путем продолжается ползучая народная революция в Бахрейне, а общественное мнение до сих пор не может найти хотя бы одной причины для оккупации этой страны подразделением иностранных войск под названием «Островной щит». Тяжелым бременем лег на плечи саудовских политиков сирийский кризис, и чем больше они пытаются освободиться от него, отступив от своих притязаний в Сирии, но не потеряв при этом собственного лица, тем сложнее становится вся ситуация. Усилилась изоляция группировок, пользующихся поддержкой Саудовской Аравии, в разных странах региона, начиная с Ирака и заканчивая Ливаном и Йеменом, а к границам королевства приблизились военные части «Исламского государства», активизировавшие свою деятельность на иракской территории. В наследство от прежнего короля также остались проблемы, связанные с переговорными процессами регионального и глобального масштабов, прежде всего по ядерной программе Ирана – основного соперника КСА. В конечном счете Эр-Рияд развязал 25 марта с.г. агрессию против Йемена, сколотив коалицию из стран ССАГПЗ, Марокко, Египта и Судана. Но до сих пор успехов не видно. Хуситы продолжают контролировать большинство районов Йемена.

Еще одной проблемой, унаследованной Сальманом, можно считать неблагоприятную ситуацию, создавшуюся внутри Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Входящие в него государства, кроме Объединенных Арабских Эмиратом и Бахрейна, отвергают диктаторскую политику Эр-Рияда.

Сложной задачей короля Сальмана является и определение стратегии отношений Саудовской Аравии с Соединенными Штатами в условиях относительного их ухудшения в результате новой ближневосточной политики Вашингтона, включая отказ от прямого участия в сирийской войне и продолжение переговоров по ядерной проблеме Ирана.

В любом случае все последние кадровые решения нового короля вызвали недовольство некоторых влиятельных кланов этой страны, в том числе и семейства Ат-Тувейджри. Его представитель Халид Ат-Тувейджри, занимавший ранее должность секретаря «Верноподданнического совета» и возглавлявший королевскую канцелярию и гвардию, был снят со всех должностей и бежал из страны. А клан Ат-Тувейджри имеет много экономических рычагов власти, которые он в состоянии использовать против нового правителя. Так что Сальмана и все его королевство ждут сложные времена, более сложные, чем он полагает. Основные проблемы еще впереди, и перетряска верхнего эшелона их не решает.

27 апреля в г. Триполи в Торгово-промышленной палате Горного Ливана состоялась встреча директора РАДС В.С. Луценко с президентом палаты Ливана Тауфиком Даббуси. На встрече также присутствовали председатель Ассоциации предпринимателей Триполи Фаваз Хильва, председатель Ассоциации предпринимателей района Азми Таляль Баруди, координатор коммерческих связей с российской стороной Омар Саблух, а также ливанские поставщики сельскохозяйственных товаров.

Президент ТПП Горного Ливана Т. Даббуси подчеркнул важность текущего момента, в который появился ряд существенных благоприятных условий для увеличения экспорта ливанской сельскохозяйственной продукции на российские рынки. Также он обратил внимание ливанских бизнесменов на то, что по климатическим причинам Россия в течение нескольких месяцев практически полностью опирается на зарубежные поставки овощей и фруктов.

«Мы твердо нацелены на упрочение торгово-экономических отношений между Россией и Ливаном, особенно на уровне г. Триполи и соседних областей», - подытожил свое выступление Даббуси.

Со своей стороны, директор РАДС В.С. Луценко подчеркнул роль, которую играет Совет в деле выполнения пожеланий российского бизнес-сообщества, а также ту роль, которую сыграл бывший президент Генсоюза ТПП арабских стран Аднан Кассар, поддерживая учреждение и работу Совета, который уже на протяжении одиннадцати лет эффективно выполняет свои функции по привлечению инвестиций и нахождению партнеров для российских и арабских компаний и организаций.

В.С. Луценко указал, что РАДС готов и в дальнейшем предоставлять все необходимые услуги по поддержке российских и арабских компаний при выходе на соответствующие рынки путем организации двусторонних встреч, проведения аналитических исследований рынков, а также проведения конгрессно-выставочных мероприятий как в России, так и в странах арабского мира с обеспечением присутствия российских компаний и организаций.

Говоря о сегодняшних условиях в России, директор РАДС рассказал о существующих проблемах, связанных с режимом санкций и контрсанкций, в частности, о нишах, образовавшихся на рынке сельскохозяйственных товаров. По его словам, сложившаяся ситуация открывает огромные возможности по выходу на российский рынок перед ливанскими производителями фруктов, овощей, орехов, сыров, оливкого масла, кондитерских изделий и других товаров в связи со значительным повышением спроса у российских потребителей.

По итогам мероприятия был подписан меморандум о сотрудничестве, в соответствии с которым совместная работа будет вестись не только в сфере импортно-экспортных отношений с северными регионами Ливана, но и в сфере взаимодействия со всеми другими частями этой страны.

Из-за Пакистана Индия усилила меры по выявлению TR4

В индийском банановом секторе усилили мониторинг банановых плантаций в связи с обнаружением в соседнем Пакистане тропической панамской болезни, вызываемой прожорливым грибком Race IV (TR 4).

Индия считается мировым лидером по производству бананов. И местных производителей уже проинформировали о чрезвычайной важности методов изоляции, как главного оружия против глобального распространения TR4.

Немногим ранее голландский ученый из Вагенингенского университета и научно-исследовательского центра подтвердил факт присутствия TR4 на двух различных плантациях – на ферме Asim в Пакистане и площади, принадлежащей группе Debbane Agri в Ливане. Основанием для данного заявления стал лабораторный анализ проб, взятых от растений с симптомами данного заболевания.

Полученные результаты исследований были опубликованы в журнале о заболеваниях растений Plant Disease. Почти одновременно с данной публикацией смертельный грибок обнаружили и в австралийском штате Квинсленд.

И хотя, по словам руководителя Национального научно-исследовательского центра бананов (NRCB) доктора М.М. Мустафы, в Индии пока нет ни одного подтвержденного случая TR4, производители остаются начеку. Это позволит им при необходимости вовремя защитить банановый сектор от эпидемии.

- К счастью, в Индии не настолько напряженная эпидемиологическая обстановка с TR4. Тем не менее, мы принимаем все необходимые меры профилактики вирусов Race I и Race II, несущих основную угрозу нашим традиционным сортам и ряду коммерческих сортов, выращиваемых на некоторых плантациях, – сказал он.

- Мы работаем над улучшением устойчивости к грибку коммерческих сортов, произрастающих во многих индийских регионах. Безусловно, этим мы стремимся защитить будущее наших бананов. И мы принимаем все необходимые меры, включая карантин и изоляцию, чтобы контролировать ситуацию с Race I и Race II,- добавил специалист.

- Если у нас пока не зафиксировано ни одного случая TR4, это не значит, что мы можем не отслеживать ситуацию с данным заболеванием в других странах. Наоборот, нам следует быть крайне осторожными и внимательными к различным штаммам панамской болезни, а также постоянно контролировать состояние растений в пунктах пропуска в Индию. Только так мы сможем быть уверены, что ничего не попадет в страну извне, особенно после недавней вспышки в Пакистане,- считает эксперт.

Как объяснил г-н Мустафа, представители NRCB сообщили индийскому правительству и правительствам индийских штатов о вспышке в Пакистане.

- Мы должны продолжать соблюдать все меры предосторожности, чтобы убедиться, что данное заболевание не попало в страну. Ведь мы являемся мировым лидером по производству бананов. И было бы крайне плохо, если бы это произошло,- полагает он.

ВВС Израиля атаковали в воскресенье вечером нескольких боевиков, обнаруженных при попытке заложить взрывное устройство на сирийско-израильской границе, сообщила армейская пресс-служба.

Военные говорят, что удар был нанесен по группе из 3-4 человек, называют угрозу "нейтрализованной", но официально не уточняют потерь среди боевиков и их принадлежность. Израильские СМИ цитируют неназванный армейский источник, который сообщил о гибели по меньшей мере трех человек.

"Армия обороны Израиля предотвратила нападение на израильско-сирийской границе. Три-четыре подозреваемых намеревались заложить взрывное устройство… к востоку от (пограничного) забора", — написал в микроблоге Twitter один из руководителей армейской пресс-службы Питер Лернер.

По данным военных, авиация атаковала боевиков, когда те выдвигалась к забору, неся фугас, который мог сработать на пути следования пограничных патрулей. "Наши военно-воздушные силы нейтрализовали угрозу", — сообщила пресс-служба Армии обороны Израиля.

Ранее на этой неделе арабские СМИ сообщили о налете ВВС Израиля на базы двух ракетных частей сирийской армии. Публикации традиционно остались без комментариев с израильской стороны.

Самый серьезный за последние годы всплеск напряженности на северных границах Израиля пришелся на январь нынешнего года, когда на сирийской части Голанских высот была уничтожена группа иранских офицеров и патронируемых ими боевиков "Хезболлах". Вскоре после этого движение ливанских шиитов, присутствующее в Сирии для поддержки президента Башара Асада, атаковало израильскую армейскую автоколонну, убив двух и ранив семерых военнослужащих.

По уровню счастья населения ОАЭ заняли 20 место в мире и первое среди всех арабских стран.

23 апреля 2015 г. ООН опубликовала свой третий отчет World Happiness Report, в котором проанализирован уровень довольства жизнью среди населения стран мира; ОАЭ в нем заняли 20 позицию в мировом рейтинге и первую среди всех арабских стран. Еще несколько арабских стран попали в первую полусотню самых счастливых: Оман (22), Катар (28), Саудовская Аравия (35), Кувейт (39) и Бахрейн (49).

Самой счастливой страной мира названа Швейцария, за ней следуют Исландия, Дания, Норвегия, Финляндия и Швеция. Великобритания стоит сразу за ОАЭ, другие страны, широко представленные в ОАЭ своими гражданами, занимают следующие места: Пакистан – 81, Филиппины – 90, Ливан – 103, Тунис – 107, Палестина – 108, Иран – 110, Ирак – 112, Индия – 117 и Египет – 135.

Среди стран бывшего СССР на первом месте в рейтинге счастья населения стоит Узбекистан (44 место), за ним следует Молдова (52). Казахстан занимает 54 место, Литва – 56, Беларусь – 59, Россия – 64, Туркменистан – 70, Эстония – 73, Кыргызстан – 77, Азербайджан – 80, Латвия – 89, Таджикистан – 106, Украина – 111, Армения – 127, Грузия – 130.

Из европейских стран самый низкий рейтинг у Болгарии – 134. Замыкают рейтинг Сирия (156), Бурунди (157) и Того (158).

Рейтинг составлялся путем выведения среднего индекса по нескольким показателям, как прямым и объективным (ВВП на душу населения, продолжительность жизни, развитость социальной сферы) так и по косвенным или субъективным (свобода выбора, щедрость, восприятие уровня коррупции). Анализ данных и опросов населения проводили специалисты разных сфер – от экономики до психологии.

Турция выразила готовность к сотрудничеству с Ираном в оборонной сфере

В рамках участия в торжествах по случаю 100-й годовщины Сражения при Чанаккале в Стамбуле, министр обороны Ирана Хосейн Дехкан провел двухсторонние встречи со своими коллегами из Ливана, Пакистана и Турции.

Как отмечается, в ходе отдельных встреч стороны обсудили двусторонние, региональные и международные проблемы. При этом в рамках встречи с Дехканом министр обороны Турции Исмет Йилмаз подчеркнул, что Ирану и Турции как «двум влиятельным странам региона, необходимо усилить сотрудничество в области оборонной промышленности».

Комментируя встречу со своим турецким коллегой в рамках мероприятий в Стамбуле, министр обороны Ирана отметил, что Тегеран приветствует предложение главы Министерства обороны Турции по усилению сотрудничества в оборонной сфере.

Хосейн Дехкан принял участие в торжественных мероприятиях в Турции от имени президента Ирана Хасана Роухани, находившегося в это время в Джакарте для участия в Азиатско-Африканском Саммите. По информации Iran.ru, министр также пояснил, что переговоры с его коллегами за кулисами мероприятий были посвящены обсуждению регионального развития и проблемам противостояния терроризму и сионистскому режиму.

Время вызова: Израиль и саудиты против России

Раджаб Сафаров

Вашингтон и его союзники на Ближнем Востоке – Израиль и саудиты – намерены заставить Россию заплатить за излишнюю, по их мнению, самостоятельность. За робкое сближение с Ираном, за Сирию, Египет, за попытки напомнить о том, что кроме права сильного есть еще и право международное. Этому трио Москва в регионе не нужна ни под каким видом и ни в какой роли. Поэтому сейчас, при полной поддержке США, Тель-Авив и Эр-Рияд начнут атаку на российские позиции. Это новая реальность, которая требует продуманной стратегии, адекватного ответа и отказа от иллюзий.

Зенитно-ракетные комплексы С-300, разумеется, полностью не смогут защитить Иран в случае американской агрессии, в которой, случись эта региональная трагедия, с огромным энтузиазмом примут участие и Израиль, и саудиты со своими вассалами из «Священного союза арабских монархий». Но вполне могут сделать потери нападающих неприемлемыми. Именно это обстоятельство буквально взбесило членов антииранской коалиции – от американских конгрессменов до израильских ястребов и шиитофобов из династии Саудов.

Но куда как большее негодование вызвал у них подтекст указа российского президента об отмене запрета на поставку Тегерану С-300. По сути, Кремль заявил, что у России есть свои интересы на иранском направлении – и политические, и экономические. И продолжать делать эти интересы заложником геополитических интриг США и его союзников Москва больше не намерена. Подобный ход и в Вашингтоне, и в Тель-Авиве, и в Эр-Рияде расценили не как вызов, а как откровенное оскорбление, не побоюсь этого сравнения – как покушение на святое. С 90-х годов прошлого века США считали Ближний Восток своим «задним двором», хозяйством пусть и хлопотным, но стабильно дававшим доход, приличный кусок масла и тарелку икры на подсушенный в тостере кусочек хлеба финансистов, военных, лоббистов, разведчиков и прочих «востоковедов в штатском». А поскольку доверенность на управление этим «задним двором» была выписана на имя израильтян и саудитов, то они тоже в полной мере извлекали прибыль от своего эксклюзивного положения. Порой, конечно, зарывались, критиковали Вашингтон за «ошибки управления» и вмешательство в вопросы, которые считали исключительно своей вотчиной. Но, в целом, все эти конфликты вполне проходят по разряду «милые бранятся – только тешатся».

Для этого трио Тегеран всегда был проблемой, но проблемой привычной, которую, в общем-то, уже научились сдерживать. Более того, разработали целый инструментарий, от «калечащих санкций» до «суннито-шиитского противостояния», которые позволяли рассчитывать, что в конце концов, со временем Иран попросту «сломается» в гонке региональной напряженности. Но появление на ближневосточной арене нового игрока, России, которая в последнее время начала позиционировать себя как «незападная страна», имеющая собственные интересы и свой взгляд на происходящее, в корне поменяло региональный расклад. Тегеран для США и его союзников – это проблема и вызов. Но тот же Тегеран, имеющий партнерские отношения с Москвой, – уже реальная угроза. А если между Тегераном и Москвой установятся стратегические отношения (а это вполне реально, т.к. у них много общего во взглядах и интересах), то это приведет как минимум к резкому сокращению присутствия США в регионе, началу распада Саудовской Аравии как государства, превращение Израиля в балансирующее на грани жизни и смерти карликовое государство в границах 1967 года. Вместе с тем, союз Тегерана и Москвы превратит Россию в реальную супердержаву, совсем по-другому пойдут процессы по линии региональных образований: ШОС, ОКДБ, ЕвраЗЭС, БРИКС и т.д. Россия и Иран будут доминировать в формировании мировой энергетической политики, Россия вернется на Ближний Восток, станет членом Организации исламского сотрудничества (ОИС). Ну, а Иран окончательно утвердится в качестве региональной супердержавы, признанного лидера исламского мира. «Сдуются» амбиции Турции, лишенной поддержки США, Израиля и монархий Персидского залива. Стратегические отношения между Москвой и Тегераном заставят Евросоюз пересмотреть свою проамериканскую ориентацию, в корне изменит отношение к доллару и Бреттон-Вудской финансовой системы.

Израильское «решительное осуждение» России и его последствия

О том, что запрет на поставки С-300 в Иран будет снят, российская сторона проинформировала Израиль за несколько дней до того, как соответствующий указ был подписан Владимиром Путиным. Стремясь смягчить ситуацию и уберечь «неистового Биби» Нетаньяху от потрясения, Сергей Лавров особо отметил, что «С-300 − зенитно-ракетный комплекс, который имеет исключительно оборонительный характер, не приспособлен для целей нападения и не поставит под угрозу безопасность какого-либо государства региона, включая, конечно, Израиль». Впрочем, это было не более чем дипломатической вежливостью, поскольку одновременно Москва дала понять, что данный вопрос не является предметом обсуждения или торга.

Тель-Авив был откровенно шокирован и в первом эмоциональном порыве не придумал ничего лучшего, как не посылать высокопоставленных руководителей в Москву на празднование 9-го мая 70-й годовщины победы над нацистской Германией. Вместо правительственной делегации будет только израильский посол Дорит Голендер. Но это, подчеркну, был только первый порыв, ничего общего не имеющий с реальными ответными мерами, которые сейчас в срочном порядке разрабатывают в Тель-Авиве.

В жесткости и болезненности этих мер для Москвы сомневаться не приходится. Поскольку вопрос о С-300 для Ирана в Тель-Авиве воспринимают куда глубже, чем эпизод военно-технического сотрудничества России с враждебной страной. С 90-х годов отношения с Израилем были своеобразным индикатором истинных внешнеполитических намерений российского правящего политического класса. Союз с Израилем, не приносящий видимых экономических выгод, зависящий от отношений Тель-Авива с Вашингтоном, не отвечающий государственным интересам многонациональной России, был верным признаком того, что Москва лояльна США и готова следовать в кильватере американской внешней политики.

Таким образом, вопрос об отношениях нашей страны с Израилем всегда был вопросом о характере отношений с Америкой и ее союзниками, своеобразным «камнем преткновения» в борьбе российских государственников с западно-ориентированными «антипутинцами». Попытки последних лет хоть как-то договориться с Тель-Авивом об учете российских интересов ни к чему не привели.

Израиль, с одобрения Вашингтона, практически всегда вел антироссийскую политику, нанося реальный ущерб российским интересам. Вспомним его «военно-техническое и разведывательное проникновение» в Азербайджан, передачу суперсовременных беспилотников Грузии в грузино-российском конфликте, убийства иранских ядерщиков и вирусные атаки на компьютеры Бушерской АЭС, уничтожение российских вооружений, только поступивших в Сирию, явную поддержку оппозиционных движений и деятелей России, постоянное очернение России в глазах мирового сообщества через подконтрольные им СМИ в мире и в самой России. Кстати, в настоящее время почти все ведущие телеканалы и радиостанции России контролируются произраильскими и прозападными менеджерами, которые тянут за собой на экран и в информационное поле в первую очередь произраильских, а затем прозападных, точнее проамериканских экспертов. Понятно на формирование какого общественного мнения настроены эти деятели.

Демонстративное пренебрежение, ложь, шантаж и неприкрытые угрозы – то, что Москва получала все эти годы в ответ на свои обращения к Израилю. Поэтому Путин и его команда вполне справедливо решили в вопросе о комплексах С-300 позицию Тель-Авива не учитывать, поскольку хуже уже не будет, а в случае дальнейшего обострения отношений России с США Израиль однозначно, без колебаний примет сторону Вашингтона.

Именно эта политическая подоплека вопроса о снятии запрета на поставку зенитно-ракетных комплексов Ирану воспринимается израильским руководством как основная угроза – Москва выходит из-под контроля. Разумеется, ответ будет комплексным. И чисто военные мероприятия – закупки современных американских самолетов нового поколения F-35, способных, как убеждают их американцы, преодолевать создаваемый С-300 барьер для агрессора. И диверсионно-разведывательные – «зеленый свет» для тайных операций, возрождение печально знаменитой «стратегии Дагана». Но главные усилия будут сосредоточены в политической сфере. Прежде всего, перед лицом новой угрозы – вышедшей из-под контроля и излишне активной на ближнем Востоке Москвы – сойдут на нет разногласия между Обамой и Нетаньяху. А кроме того, с новой силой включится в работу по срыву ирано-российского диалога произраильское лобби в Москве. Сегодняшнее его сдержанное поведение в отношении указа российского президента – явление временное, затишье перед атакой, которую следует ожидать в самое ближайшее время.

Атака на Россию из Эр-Рияда – направления ударов

В феврале нынешнего года незамеченным прошел один юбилей – 35 лет с момента, когда официальный представитель Эр-Рияда, выступая перед лидерами афганских моджахедов сказал: «Знайте, что ваша война против русских – это и наша война. Пусть неверные захлебнуться кровью. За каждый истраченный на русского патрон вы получите от нас десять. За каждый потраченный на джихад доллар вы получите от нас пять». Это было объявление войны, которую саудиты ведут против России с прошлого века, совершенно не обращая при этом внимания на то, как называется наша страна – СССР или РФ.

За эти годы события шли по кругу – финансирование арабских наемников, стрелявших в наших солдат в Афганистане и совместный с США обвал цен на нефть в 80-х. Затем снова – финансирование терроризма на российском Кавказе и новая игра на понижение цен на мировых рынках… Неизменным было одно: откровенная и неприкрытая враждебность. Которую, заметим, не исправить ни призывами «экспертов» к диалогу с Эр-Риядом, ни предложениями о «тесном сотрудничестве», ни холуйским вручением юбилейной медали Совета Федерации саудовскому послу, одному из немногих в дипломатическом корпусе, получивших эту «награду».

После поддержки Башара Асада, после решения по С-300 и инициатив Москвы по Йемену, закончившихся, к сожалению, достаточно бесславно, эта враждебность приняла такой характер, что отброшены в сторону и дипломатический этикет, и протокол. «Россия предлагает мирные решения, но она продолжает вооружать потерявший легитимность сирийский режим, который убивает собственный народ. Россия говорит о трагедии, с которой столкнулась Сирия, однако является ее неотъемлемой частью». Столь резких выпадов в отношении Москвы в ответ на приветствие российского президента саммиту ЛАГ на высшем уровне в арабском мире не позволяет себе никто, кроме Сауда аль-Фейсала, главы МИДа Королевства. Про то, как саудиты в последние недели несколько раз задерживали вылеты российских самолетов, занятых эвакуацией граждан РФ и других иностранных государств из Йемена, и напоминать не стоит.

У саудитов есть три направления атаки на Россию, и на всех из них они начнут действовать в ближайшее время, причем вне зависимости от того, как закончится планирующаяся встреча Владимира Путина с королем Салманом.

Во-первых, Эр-Рияд и дальше будет сдерживать цены на нефть, при этом блокируя любые попытки Москвы договориться с ОПЕК. Намеки, которые делает министр нефти Саудовской Аравии аль-Наими о «возможности переговоров с такими странами, как Россия и Мексика по вопросу координации нефтяных поставок», не более чем «заманивание ложной надеждой». Саудовцы не станут решать чужие проблемы и сокращать добычу. Да, их доходы от экспорта нефти в этом году, по оценкам специалистов, сократятся на треть, но при золотовалютных запасах в 750 миллиардов они могут себе это позволить, играя на перспективу.

Во-вторых, эти же запасы позволят им выдавливать Россию с Ближнего Востока, тупо и без изысков перекупая возможных партнеров Москвы. Свежая история с тремя миллиардами долларов, выделенных Эр-Риядом на перевооружение армии Ливана, – прекрасное тому подтверждение: под нажимом саудитов Бейрут отказался от переговоров с представителями российского ВПК и заключил сделку с французами. Нечто подобное сейчас дипломаты Королевства хотят «провернуть» и в Египте.

Ну и, в-третьих, не по значимости, а по списку – «болевые точки» в самой России, от Кавказа до Западной Сибири, где экстремизм, искусно поддерживаемый как извне, так и отечественными провокаторами, вновь поднимает головы. Как видим, ничего нового и необычного, все, что саудиты делали раньше, они будут делать и сейчас, разве что более активно.

*******

Интервью Сергея Лаврова радиостанциям Sputnik, «Говорит Москва» и «Эхо Москвы» было откровенной данью политкорректности. Впрочем, к чести главного российского дипломата, в своем ответе на вопрос о том, почему ИГИЛ является главным врагом России, он откровенно дал понять, что эта организация – инструмент в руках Вашингтона и его союзников. Именно они готовят сегодня атаку против нашей страны на ближневосточном направлении, именно руками партнеров США – Израиля и саудитов – эта атака будет реализовываться. В преддверии схватки, именно схватки, будем называть вещи своими именами, Москве нужна новая стратегия на Ближнем Востоке, одним из элементов которой должно стать активное и всесторонне продуманное партнерство с Тегераном и другими региональными силами. А от иллюзий в отношении «многовекторности», «диалога» с Тель-Авивом и Эр-Риядом пора бесповоротно избавляться.

Встреча заместителя руководителя Россотрудничества Ларисы Ефремовой с Послом Ливанской Республики в Российской Федерации Ш. Бу Нассаром.

24 апреля в Россотрудничестве состоялась встреча заместителя руководителя Ларисы Ефремовой с Послом Ливанской Республики в Российской Федерации Ш. Бу Нассаром по вопросам дальнейшего сотрудничества в сфере образования.

Лариса Ефремова рассказала о проектах и мероприятиях Россотрудничества, реализуемых в области международного гуманитарного сотрудничества и связанных прежде всего с продвижением русского языка, российского образования, популяризацией объективного образа России.

Вместе с тем Посол Ливанской Республики отметил дружественный характер российско-ливанских отношений, которые имеют более чем двухвековую историю.

Одновременно стороны обсудили дальнейшие перспективы наращивания объемов образовательного сотрудничества с учетом потребностей страны.

Центральной темой обсуждения стал вопрос об увеличении квоты для Ливанской Республики на 2015/2016 учебный год. Ливанская сторона подчеркнула постоянный спрос в ливанском обществе на образование в Российской Федерации.

Стороны договорились в дальнейшем более тесно осуществлять взаимодействие в области образования.

О развитии государственно-частного партнерства в сфере дополнительного образования детей.

Посещение детского города мастеров «Мастерславль» и совещание.

Детский город мастеров «Мастерславль» – интерактивный развивающий проект для детей в возрасте от 5 до 15 лет.

Проект открыт в ноябре 2014 года и предусматривает создание максимально приближенной к жизни модели небольшого города, жителями и посетителями которого являются дети. В зданиях города располагается 70 мастерских, в которых детей знакомят с основами 150 профессий.

Цели проекта: создание альтернативных форм развлечений для детей, знакомство детей с практическими навыками различных профессий, развитие творческих способностей, обучение навыкам совместной работы, поощрение чувства милосердия, выработка уважительного отношения к другим, в том числе к людям с особенностями развития, ознакомление с традициями, укладом жизни, историей России.

В «Мастерславле» одновременно могут находиться около 1,2 тыс. детей.

Д.Медведев: Уважаемые коллеги!

Мы с вами собрались в этом очень интересном месте для того, чтобы поговорить о вполне серьёзной, большой и, наверное, не самой простой теме, которая существует в нашей системе образования, – это развитие системы так называемого дополнительного образования. Речь пойдёт о том, чтобы сделать занятия в различных учреждениях дополнительного образования, секциях, кружках, отдельных учебных заведениях более доступными. Чтобы дети могли получать знания, развивать свои способности, расширять кругозор, чтобы это было полезно и, самое главное, – интересно. Потому что если не интересно… И раньше-то не загнать было во дворец пионеров, а уж тем более сейчас, когда существует такое количество впечатлений – и реальных, и виртуальных – для любого ребёнка существует.

Неслучайно мы здесь встретились, в детском городе, который называется «Мастерславль». Конечно, задумка отличная, но, как и всякая отличная задумка, она потребовала сил и средств. Здесь много профессий, я не знаю, сколько точно? 150. Конечно, с точки зрения профориентации это реально полезная история. Вы сами всё видели, всё знаете.

Проект очень интересный, построенный по коммерческим принципам. Хорошо, когда люди имеют возможность сюда прийти, привести сюда ребёнка. По понятным причинам у кого-то есть такие возможности, у кого-то нет, поэтому нужно нам сегодня обсудить, в том числе и как такие проекты могут развиваться, такие и подобные, более дешёвые, может быть, более бюджетные, как снизить вообще издержки на систему дополнительного образования.

По понятным причинам сегодня мы видим развитие такого рода дополнительного образования в формате государственно-частного партнёрства. Одно государство с этим не справится, но и частники сами, по всей вероятности, тоже с этим никогда не справятся, потому что это в основном вполне благотворительные инвестиции. То есть здесь должен быть симбиоз или синтез, если хотите, усилий государства и усилий частного бизнеса, усилий всех, кто считает дополнительное образование исключительно важным и полезным.

Сегодня у нас работает в стране приблизительно 12 тыс. организаций дополнительного образования. Много это или мало, мне судить сложно, тем более сопоставлять с тем, что было лет 30 назад. Наверное, тогда было больше. Качество тоже разное. В общей сложности занимаются в этих организациях дополнительного образования, в кружках, секциях около 10 млн. человек. В принципе это немало, но, опять же, всегда, когда мы говорим о дополнительном образовании, основное, что упоминают, – это то, что всё равно не хватает возможностей и нужно предпринимать усилия, нужно дополнительные деньги искать, чтобы дополнительное образование стало более доступным.

У меня есть цифра некой доступности дополнительного образования, опять же не знаю, насколько она корректная, что сегодня дети в возрасте от 5 до 18 лет, то есть до совершеннолетия полного, до полной дееспособности, две трети наших детей, молодого поколения, может такое образование получать. Может быть, всё это требует внимательной оценки и более щепетильного подхода, может быть, цифра и не такая радужная.

У нас есть тем не менее целевые ориентиры. Они заключаются в том, чтобы дополнительное образование было доступно как минимум для трёх четвертей молодёжи, детей в возрасте именно от пяти до 18 лет. Для того чтобы реализовывать эту цель, добиваться этой цели, мы приняли концепцию развития дополнительного образования. Есть план мероприятий по реализации дополнительного образования. Он предусматривает и совершенствование нормативной базы, создание инфраструктуры, развитие упомянутого уже мной государственно-частного партнёрства и, конечно, финансирование, что всегда самое сложное. Вот те вопросы, которые я предлагаю обсудить. Хочу передать слово Министру образования и науки. Дмитрий Викторович (обращаясь к Д.Ливанову), пожалуйста, в дополнение к тому, что я сказал.

Д.Ливанов: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги! Я коротко остановлюсь на тех направлениях, по которым мы работаем с целью развития системы дополнительного образования детей. Вообще сейчас, именно в XXI веке, эта система приобретает особое значение, особую актуальность, потому что это, по существу, персонифицированное образование, которое позволяет каждому ребёнку полностью раскрыть свой талант и свои способности. В общем школьная система образования таких возможностей не даёт, а система дополнительного образования – оно поэтому и дополнительное, что оно дополняет общее образование, содействуя раскрытию таланта каждого ребёнка.

У нас сейчас фиксируется положительная динамика начиная с 2012 года и по охвату детей дополнительным образованием, и по количеству организаций, и по количеству программ, растёт и доступность. Но в общем, конечно, пока мы ещё не вышли на те показатели, которые хотели бы видеть, но, с другой стороны, достигли уже показателей последних лет Советского Союза, что в целом неплохо. Но, конечно, новое время – это и новые технологии.

Д.Медведев: А мы их как меряем-то? Я сказал об этом, но у меня сразу возникли сомнения. Мы как сопоставляем с Советским Союзом охват образованием?

Д.Ливанов: У нас есть данные органов статистики Советского Союза по количеству детей, которые занимались в кружках, секциях, в организациях дополнительного образования.

Д.Медведев: Просто по количеству посещающих.

Д.Ливанов: По количеству детей и количеству организаций. То есть в целом по охвату мы разрыв, который накопился за последние 20 лет, преодолели и вышли на уровень последних лет Советского Союза. Но нужно, безусловно, двигаться дальше.

У нас сейчас растёт год от года количество кружков, и крайне важно, чтобы не сокращалась сеть базовых, ключевых организаций дополнительного образования детей, дворцов детского творчества, различных центров творчества, и спортивных, и творческих, и технических и так далее. За этим мы сейчас особенно следим.

Мы введём специальные социальные нормативы, которые будут для регионов устанавливать критерии доступности, чтобы для каждого ребёнка независимо от того, где он живёт – в большом городе, маленьком городе или в селе, – были обеспечены все возможности для развития.

С другой стороны, ситуация по регионам крайне неоднородна, и мы это видим по статистике. Кто-то инвестирует достаточно, кто-то много, кто-то мало. Лидеры у нас – это Свердловская, Рязанская, Калужская области, здесь максимальные темпы роста охвата детей дополнительным образованием за последние годы. Есть, конечно, и аутсайдеры, и мы сейчас обращаем внимание этих регионов на необходимость исправления ситуации.

В целом бюджет системы дополнительного образования детей только за год увеличился со 120 млрд до 150 млрд рублей. Это региональные бюджеты, финансирующие дополнительное образование.

Д.Медведев: Цифра-то немаленькая, честно говоря.

Д.Ливанов: Деньги очень приличные. Но в основном, конечно, этот рост связан с повышением заработной платы педагогов, что определяется указами. Но основной проблемой, конечно, остаётся крайне изношенная инфраструктура основной сети организаций дополнительного образования детей, и это мы рассматриваем в качестве вызова, который стоит перед нами на ближайшие годы.

В целом мы планируем создать новые механизмы финансирования дополнительного образования, по существу, перейдём на нормативно-подушевое финансирование, персонифицированное финансирование дополнительного образования. В том числе будем использовать сертификаты – такой опыт уже в некоторых регионах есть. То есть фактически задача состоит в том, чтобы при поддержке сети, естественно, базовых организаций дополнительного образования финансирование шло за конкретным ребёнком и стимулы получали те организации, которые предлагают наиболее интересные, востребованные детьми программы дополнительного образования.

Проблемы модернизации инфраструктуры и нового строительства, капитального ремонта, текущего ремонта являются сейчас самыми острыми. Мы из года в год предлагаем в рамках бюджетного процесса реализацию специальной программы модернизации дополнительного образования, точнее, софинансирования региональных программ.

Дмитрий Анатольевич, просим Вас поддержать начало такой программы в следующем году. Нам крайне важно сейчас взяться всерьёз за эту систему. Мы общее образование, в общем, модернизировали, дошкольное модернизировали...

Д.Медведев: Какие деньги там приблизительно нужны? Есть понимание по программе софинансирования?

Д.Ливанов: Где-то 10–12 млрд в год нам нужно, чтобы запустить эту программу.

Д.Медведев: Ладно, поговорим.

Д.Ливанов: И последняя тема, на которой я бы хотел остановиться, очень важная, – это развитие частно-государственного партнёрства в сфере дополнительного образования, потому что это такой мощный резерв и один из источников развития. Это, кстати, и способ экономить бюджетные деньги, потому что бизнес готов создавать инфраструктуру такую, как здесь, например, за свои средства, естественно, при условии, что сами услуги будут покупаться за счёт муниципалитетов, региональных бюджетов и их объём будет возвращать инвестиции, которые сделаны. Поэтому для нас сейчас самое главное – запустить эти механизмы возврата инвестиций.

Мы планируем серьёзно упростить процедуру лицензирования образовательной деятельности в рамках дополнительного образования детей, чтобы снизить административные барьеры, которые сейчас существуют на пути коммерческих организаций, которые готовы заниматься дополнительным образованием. Мы предлагаем целую систему льгот и преференций, в том числе налоговых, для организаций, которые занимаются дополнительным образованием детей. Считаем, что здесь будет работать хорошо и система субсидирования процентных ставок по кредитам – на такие проекты, как «Мастерславль», например, и другие. И мы обеспечиваем равный доступ негосударственного сектора к бюджетному финансированию, то есть переведём фактически финансирование сферы дополнительного образования детей в конкурентную среду, с тем чтобы приоритет получали программы, которые интересны и востребованы.

И крайне важно заниматься распространением положительного опыта. Такие акселераторы, площадки для обмена достижениями, мы хотим создать в целом ряде регионов по разным направлениям дополнительного образования. Это новые музеи, «экспериментаниумы», что называется, города-профессии, такие как «Мастерславль». Безусловно, этот опыт заслуживает внимания, организационной, финансовой поддержки и тиражирования.

Спасибо.

Д.Медведев: Спасибо.

Сейчас я передам слово хозяину самого места, где мы собрались, а потом коротко предложу высказаться.

Пожалуйста, Виталий Юрьевич.

В.Сурвилло (председатель совета директоров ЗАО «Мастерславль»): Спасибо большое. Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые участники совещания! Я просто расскажу немножко о тех тревогах, которые нас побуждали создавать подобный центр. Нам казалось, что в настоящий момент существует большой риск виртуализации воспитания детей и знаний подростков об обществе, о том, в какой жизни они будут жить. Сейчас, конечно, никто, в отличие от наших предков, в 12 лет не садится на коня и не едет защищать родину, но из нас мало кто знает даже о том, как оказать помощь, если рядом человек упал, ему плохо, а многие дети даже не знают, как забить гвоздь. Это очень тревожно, потому что в результате этот инфантилизм поведения уже захватывает 30-летний возраст. Я знаю по многим своим сотрудникам: приходят в 30-35 лет – абсолютно какой-то инфантильный подход, но все отлично умеют пользоваться последними IТ-технологиями.

В результате утрачиваются житейские трудовые навыки, которые, мы считаем, очень важны. Они важны не только потому: умеет ли человек пользоваться молотком или не умеет? А это вопрос: умеет ли он работать в коллективе, умеет ли он работать в команде, умеет ли он уважать труд другого человека? Потому что эта маргинализация отдельных профессий… Иногда люди встречают сочувственные взгляды только потому, что у них сын слесарь, даже если сын просто инженер, и то начинают сочувствовать, хотя профессии сами по себе безумно интересные, я уже не говорю о том, что с точки зрения оплачиваемости они сейчас вполне сравнимы с финансовыми менеджерами, юристами и так далее.

К тому же мы считаем, что такое отсутствие организованного коллективного досуга размывает препятствия, барьеры на пути к таким явлениям, как алкоголизм, наркомания, детская преступность. Мы также боимся, что многие комплексные развлечения, которые приходят извне (не потому что я ксенофоб, упаси бог) ведут к тому, что мы начинаем следовать западным лекалам без учёта традиций образования, которые существуют в стране, а самое главное, без воспитания. Иногда говорят о том, что мы занимаемся патриотизмом, и это вызывает некие улыбки. Мне кажется, не зная традиций своего общества, не чувствуя причастность к тем высотам, которые достигало твоё общество, невозможно обеспечить наше будущее поколение, наше будущее страны.

Мы здесь пытались всё это воспроизводить. У нас есть, конечно, успехи, которые вы сейчас видите даже. Но мы можем сказать, что за полгода, которые прошли с открытия, у нас уже побывали 160 тыс. человек, у нас 1 тыс. 800 школьных групп прошло, у нас прошло 16 тыс. посетителей из уязвимых слоёв населения, которые получают скидки на билеты от 70 до 100%. Мы проводим регулярные праздники. Отмечаем даже такие даты – столетний юбилей Рихтера… Мне кажется, все эти вещи так или иначе отражаются. Мы не заставляем детей это учить. Ребёнок может слушать, а может уйти заниматься, но всё равно у него что-то остаётся в голове. Мне кажется, это чрезвычайно важно.

Мы хотим расширяться, конечно. Весь вопрос, конечно, в том, хватит ли нам сил. Мы хотим открыть в следующем году ещё два центра, ещё два центра в 2017 году, в 2018 году даже четыре центра. Мы хотим создать некий опорный ресурсный центр дополнительного образования, предоставляя возможность использовать нашу площадку и для других инициатив.

Мы сотрудничаем с «Экспериментаниумом» и думаем о том, как вместе что-то делать, потому что у них своё, научное направление. Я думаю, что здесь тоже можно достигать очень полезной синергии.

Но, действительно, нам тяжело одним. Нам грех жаловаться на невнимание со стороны государства. Государство нас, можно сказать, любит, я так самонадеянно говорю… Ольга Юрьевна (О.Голодец) нас поддержала с самого начала, Минобрнауки, Сергей Семёнович (С.Собянин), который сразу дал распоряжение помочь в смысле рекламы и так далее. Но проблемы всё равно остаются, потому что реальные механизмы, действующие ГЧП, на самом деле не существуют.

Я, хоть сам и из бизнеса, но до сих пор не представляю себе механизмов какой-то финансовой поддержки. Что такое «государственные гранты», как их можно получить? Вроде бы мы оформлялись в Минпромторге, потом выяснилось – нет. Мы игрушки не производим, значит, мы не заботимся о детстве. Сейчас мы подали документы в департамент образования наш, московский, но тоже всё это как-то медленно. Я боюсь, что всё это куда-то растворится и ничего не получится.

Нам непонятно, почему все говорят о механизме субсидирования кредитных ставок, но на самом деле реально я ни разу не видел, чтобы он работал у нас. Мне непонятно, почему существует запрет на помощь государственного рефинансирования. У нас успешно действующий проект. Если бы мы не платили эти безумные деньги за аренду, а плюс ещё валютный кредит и так далее... У нас всё-таки очень большое количество наставников, поэтому у нас огромная доля расходов, но мы явно прибыльны. Почему под это нельзя сделать рефинансирование государства с нормальной льготной кредитной ставкой? Мы не просим деньги подарить нам, ещё что-то. Мы их отработаем обязательно и сделаем так, чтобы государство, на мой взгляд, было нами удовлетворено и довольно. Непонятно, почему государство не всегда имеет возможность включать частную инициативу в государственные программы дополнительного образования. Даже у департамента образования Москвы нет полномочий, поскольку мы не являемся образовательным учреждением. Каким образом с нами можно заключить соглашение о том, чтобы школы приходили сюда? Получается, мы сами звоним в школы директорам. Практически они, может быть, на свой страх и риск, но, в общем, с поддержкой родителей сюда к нам приходят.

Но я не могу понять, почему государство останавливает то, что… Давайте заключим соглашение. Пусть это не образовательное учреждение, но мы же здесь полезные вещи делаем.

Даже если перечислить наши целевые программы – у нас есть, например, целевая программа «Защита русского языка». Всякие конкурсы проходят, чтобы придумать новые слова, заменить слово «мерчендайзер», допустим. Хлебников придумал слово «лётчик». Удачное слово, хотя у нас везде всё равно говорят «пилот». Дети придумывают фантастически…

Д.Медведев: Но здесь нужно не переусердствовать. Знаете, мы в 1920-е годы много чего изобрели. Я всегда, как юрист, вспоминаю известную попытку заменить слово «прокурор»«укрепзаком».

В.Сурвилло: Нет, до такого не доходили.

Но есть и другие целевые программы. У нас есть целевая программа «Финансовая грамотность». Вообще, со Сбербанком у нас были такие хорошие отношения вначале, потому что Герман Оскарович (Г.Греф) нами как-то заинтересовался, поддержал (это было три года назад), помог, и мы делаем все эти программы, праздники. Но понятно, что он не будет всё время этим заниматься, а на среднем звене про нас уже забыли…

Шиитские кварталы пригородов столицы Бахрейна (государства в Персидском заливе) напоминают поле боя. Всего в 20 минутах езды от сверкающих небоскрёбов и шикарных шоссе - разгромленные дома, под ногами звенят капсулы из-под слезоточивого газа. Каждую ночь местная молодёжь устраивает драки с полицией. Всё потому, что власти Бахрейна (65% населения - шииты) примкнули к «коалиции нефтяных монархий», составленной Саудовской Аравией против захвативших власть шиитских повстанцев Йемена. К чему это может в итоге привести? К уничтожению самого Cаудовского королевства, а также бешеному росту цен на нефть… Подробности - в репортаже корреспондента «АиФ» с Аравийского полуострова.

Как подерутся сотни принцев?

- Я считаю, что начало бомбардировок Йемена - страшная ошибка, - объясняет глава Общества прав человека в Бахрейне Нуха Хасан Ибрагим. - Люди разгневаны, и напряжённость такова, словно мы сидим на бочке с бензином - и тут кому-то вдруг вздумалось закурить. Сунниты и шииты уже воюют в Ираке, в Сирии, враждуют друг с другом в Бахрейне, а теперь пришла очередь Йемена. Я не исключаю начала «большой резни» - столкновения распространятся на Афганистан, Ливан, Пакистан, Турцию и Азербайджан. Разумеется, к разборкам подключатся иранцы. Если кровь в Йемене не начало Третьей мировой войны, то, может, подскажете мне, как следует это называть?

Сейчас в Бахрейне, ОАЭ и Катаре людей, высказавшихся в Твиттере против посылки саудовских солдат в Йемен, арестовывают за «информационное содействие врагу». Однако наземная операция до сих пор не началась. Почему? Одно дело бомбить шиитских повстанцев с воздуха, совсем другое - воевать с ними в горах. «Мы поставляем саудовцам самое лучшее оружие, но толку от этого ноль, - сообщил в частном разговоре со мной один из бывших сотрудников посольства США в Катаре. - Треть современных самолётов F-16 ржавеют в ангарах - у них нет достаточного количества лётчиков. С Йеменом справиться сложно - стоит вспомнить, что в 1962-1967 гг. египетская армия (самая боеспособная в регионе) в борьбе с местными боевиками-шиитами потеряла 26 000 человек и была вынуждена уйти из страны. Ещё не начав войну, саудиты опасаются в ней увязнуть по причине своих внутренних проблем - королю Саудовской Аравии 80 лет, его брату-наследнику - 70. Оба в любой момент могут отойти в лучший мир, и тогда за власть начнут грызться сот­ни принцев». И верно, политики США неспроста начали сейчас заигрывать с Ираном, ведь 15% населения Саудии - шииты, именно в населённых ими провинциях добывается почти ВСЯ королевская нефть. С началом распада этого государства США могут поддержать стремление шиитов к независимости и таким образом получат контроль над энергоресурсами сразу Аравии, Ливии и Ирака.

Ближний Восток под управлением Госдепа США сам себе роет яму. Фото: www.globallookpress.com

Почему запылает весь восток?

- Только в Бахрейне на армейской службе состоят 5000 йеменцев, - говорит выпускник РУДН СССР, доктор Салман Гариб. - А в войсках Саудовской Аравии - 10 000… Уроженцев Йемена охотно берут на службу в Катаре и ОАЭ. Неизвестно, как они будут реагировать, если на их родине начнётся наземная операция с большим количеством жертв. Йеменские мальчики учатся обращению с АК-47 уже с 8 лет. В любом случае блицкрига тут не видать… Есть большая вероятность, что заполыхает весь Восток: тогда вмешается и Иран, официально поставив повстанцам оружие вместе с военными советниками. В конфликт неизбежно втянется с десяток нефтяных стран региона - в результате стоимость барреля нефти превысит 250 долларов. Это именно религиозная война. Если вовремя не остановиться, будет как в Апокалипсисе - «моря превратятся в кровь».

При чём здесь госдеп США?

Между тем британские и немецкие военные источники в странах Персидского залива подтверждают версию, что Америка специально толкнула Саудовскую Аравию на войну в Йемене с целью раздела этого государства. Саудиты - бельмо на глазу США. Теократическая средневековая монархия управляет своими подданными безжалостно и жестоко (покойные Хусейн и Каддафи отдыхают), но зато поставляет Америке нефть по цене дешевле воды. Это несомненный плюс. Однако, когда американцы в очередной раз лезут на Ближний Восток с демократией, им вполне логично говорят: по­смотрите, кто у вас числится в друзьях, вам ли нас учить? Никто в Вашингтоне тоже не забыл, как саудиты в 1973 г. отказались продавать Америке нефть, мотивировав это «поддержкой Израиля». В общем, США предпочли бы иметь дело с кем-нибудь более предсказуемым в вопросе энергоресурсов. Саудовская Аравия же, ввиду излишней уверенности в своей богоизбранности и нефтяном благополучии, ситуацию в политике просчитывает плохо.

Ещё в прошлом году я видел в Ираке тела сотен убитых б­оевиками «ИГ» солдат-шиитов. Теперь вижу драки на улицах Бахрейна, сползающего в гражданскую войну… Кровавая бойня происходит и в Йемене. Что в связи с этим хочется заметить? У нас принято ругать Г­осдеп США: он, проклятый, всем исключительно в мире вертит и заправляет. Скажу кощунственное - для своей страны Госдеп всё делает правильно. «Сажает на трон» нужное правительство, а ненужное с­вергает. У России же после краха СССР установка такая: мы нигде (разве что кроме Украины) не поддерживаем оппозицию, а помогаем действующей власти, даже если она ставит нам палки в колёса... Правильно ли это? Не знаю. Не будем забывать, что экономический кризис в РФ разразился в том числе и из-за действий саудитов, обрушивших мировые цены на нефть. Во всяком случае, сидеть сложа руки, в то время как на Ближнем Востоке разгорается новый пожар, а американцы собрались подмять под себя энергоресурсы, России явно не стоит.

Виктор Мартов

Правительство Чехии одобрило в среду отправку военнослужащих республики в международные миссии под патронатом ООН в Мали и на Голанских высотах, сообщил журналистам после заседания кабинета министров глава чешского Минобороны Мартин Стропницкий.

"Чешская армия отправит в международные миссии в Мали и на Голанских высотах около 30 своих военнослужащих", — сказал Стропницкий.

Он уточнил, что в Мали чешские военные присутствуют уже и сейчас, а на Голанские высоты они отправятся впервые. По его словам, министерству обороны Чехии участие в этих миссиях обойдется в 182 миллиона крон (7,28 миллиона долларов), однако часть этих средств, возможно, компенсирует ООН.

В Мали чешские военнослужащие сейчас действуют в соответствии с мандатом Евросоюза. В их задачу входит обучение местных коллег, а также охрана ряда международных объектов в столице страны Бамако.

В новой миссии MINUSMA (многопрофильная комплексная миссия ООН по стабилизации в Мали) около 25 чешских военнослужащих будут оперировать непосредственно в местах боев правительственных войск с мусульманскими радикалами на севере страны.

Александр Куранов.

В понедельник, 20 апреля, в Ливан поступит первая партия французского оружия в рамках программы поддержки обороноспособности страны в противостоянии ISIS и иным джихадистским группировкам, которые нагнетают обстановку на границе с Сирией.

Как пишет AFP, ранее министр обороны Франции Жан-Ив Ле Дриан и его ливанский коллега Самир Мокбель договорились о поставках управляемых противотанковых ракет, которые привезут на военно-воздушную базу в Бейруте. А в течение четырех лет Париж поставит еще 250 боевых и транспортных машин, 7 вертолетов Cougar, три корвета, а также целый спектр средств связи и наблюдения.

Стоит отметить, что спонсором вооружения ливанцев выступает Саудовская Аравия, которая заключила с французами сделку на 3 миллиарда долларов. Эр-Рияд желает видеть, как ливанская армия лично справляется с террористами на сирийской границе, а не оставляет эту работу террористам "Хизбаллы", которую поддерживает Иран.

Помимо вооружений, заключенный договор предусматривает 7-летнее обучение 70-тысячной армии Ливана.

"Целью данного проекта является помощь в восстановлении способности ливанской армии реагировать на новые реалии в области безопасности", - заявил представитель Франции AFP.

Стоит отметить, что в самом Ливане бурлят дискуссии на счет поставок в страну оружия, так как Сирийская война разделила общество напополам – одни поддерживают действия Башара Асада, другие помнят, как Сирия буквально удерживала Ливан на правах колонии.

В то же время, несложно догадаться о беспокойстве израильтян, касательно того, что закупленное оружие может попасть в руки "Хизбаллы", главарь которой Хасан Насралла неоднократно угрожал "стереть евреев с лица земли".

"Армия Ливана уже хорошенько "подкормила" "Хизбаллу" оружием. Но мы согласны с необходимостью укрепления военного потенциала ливанских военных", - цитирует AFP анонимного израильского чиновника.

Конфликт в Сирии унес жизни более 220 000 человек. "Мы насчитали 222 271 смерть с начала восстания в марте 2011 года”, заявил глава сирийского центра защиты прав человека Рами Абдель Рахман в интервью "France Presse”.

Базирующаяся в Великобритании организация использует разветвленную сеть источников на местах в Сирии, чтобы собирать информацию о конфликте.

По словам Абдель Рахмана, более 67 000 из погибших были гражданскими лицами, в том числе более 11 000 детей.

Среди погибших военных почти 47 000 были из провластных сил, в том числе более 3000 иностранных боевиков. Почти 700 были борцами "Хизбаллы” в Ливане - ключевого сторонника Асада.

Почти 40000 погибших были противниками государственного строя, а 28000 - иностранными джихадистами, присоединившимися к конфликту в Сирии, и борющимися на стороне "Исламского государства” или других групп, таких как "Аль-Каида” и "Фронт ан-Нусра”.

20000 человек числятся пропавшими без вести.

Правозащитники утверждают, что полный список погибших, вероятно, будет намного выше.

Ситуация в Ливане на фоне сирийского кризиса

Станислав Иванов

Несмотря на относительную стабильность внутриполитической ситуации в Ливане, ее возможного обострения в ближайшее время исключать не следует. Главными причинами этому могут стать вмешательство со стороны внешних сил и сохраняющийся раскол ливанского общества по отношению к событиям в соседней Сирии, где сегодня продолжается ожесточенная гражданская война с активным внешним вмешательством (США, Франция, Саудовская Аравия, Катар, Иордания, Турция, Иран и др.). Ливанцы под влиянием своих иностранных «союзников» поневоле все больше втягиваются в вооруженное противостояние в Сирии: военно-политическая группировка «Хизбалла» воюет на стороне Башара Асада (3-5 тысяч хорошо обученных и вооруженных бойцов), ливанские суннитские группировки помогают оппозиционной Свободной сирийской армии (ССА). При этом надо учитывать, что в Сирии также имеется множество радикальных исламистских группировок, наиболее мощными из которых являются «Джабга ан-Нусра» и «Исламское государство Ирака и Леванта». Последняя не раз заявляла о своих планах вторгнуться в Ливан и даже включила эту страну в название своей группировки. Лидеры ИГИЛ не скрывают своих намерений расширить границы провозглашенного летом 2014 года на оккупированных территориях Сирии и Ирака Исламского халифата за счет присоединения Ливана. В стране отмечается активизация деятельности эмиссаров-вербовщиков в ряды ИГИЛ и «Джабга ан-Нусра».

Какова же внутриполитическая обстановка в Ливане сегодня?

Как известно, в этой небольшой по численности (около 4,5 млн чел.), но занимающей важное географическое и стратегическое положение на Ближнем Востоке стране, имеется большое количество этно-конфессиональных групп населения, которые зачастую имеют противоположные политические взгляды и находятся под сильным влиянием внешних сил (Иран, Сирия, Саудовская Аравия, Франция, др.). До настоящего времени ливанцам, хотя и не без труда, удавалось сохранять сложившийся внутренний «статус-кво» и баланс политических сил. Этому способствует законодательно закрепленный принцип конфессионализма при распределении ключевых постов в парламентской республике, где парламент возглавляет мусульманин-шиит (сегодня Набих Берри), а премьер-министром является мусульманин-суннит (Тамам Салям). К сожалению, парламент с мая 2014 года не может избрать нового президента страны из числа христиан-маронитов и его функции временно исполняет правительство. Примерно по такой же схеме распределены и посты в правительстве. Предложенные за это время депутатами кандидатуры не смогли набрать необходимого большинства при голосовании в парламенте.

Следует отметить, что ни одна из основных религиозных общин страны уже давно единого кандидата на ключевые посты в государстве не выставляет. Все конфессии внутри расколоты на более мелкие партии, группы и движения. А те, в свою очередь, объединены в конкурирующие политические блоки. Две основные политические коалиции со схожими названиями – «Блок 8-го марта» и «Блок 14-го марта» продолжают диалог по поиску компромиссной фигуры на пост президента. Сторонник нынешних властей в Сирии — «Блок 8 марта» фактически возглавляет лидер «Хизбаллы» шейх Хасан Насралла, в него также входят шиитская партия «Амаль» во главе с Набихом Берри и христиане из «Свободного патриотического движения» Мишеля Ауна. Сторонник сирийской оппозиции — «Блок 14 марта» возглавляет лидер суннитского «Движения за будущее» («Аль-Мустакбаль») Саад Харири, (сын трагически погибшего премьера Рафика Харири), поддерживаемый Саудовской Аравией и Францией. В этот блок, помимо его партии, входит и ряд христианских организаций, также в основном ориентированных на Париж. Помимо двух основных, борющихся за власть и влияние в стране блоков, имеются и центристы в лице Социалистической партии с лидерами Валидом Джумбулатом (друз) и Наджибом Микати (суннит).

Главным претендентом на пост президента Ливана считается 79-летний генерал Мишель Аун — лидер «Свободного патриотического движения» (СПД), политический союзник шиитской группировки «Хизбалла». Эта кандидатура может стать компромиссной для большинства основных политических сил страны.

Определенное дестабилизирующее влияние на общую обстановку в Ливане оказывает наличие 1,5 млн. сирийских беженцев в лагерях на севере страны и в долине Бекаа, часть из которых прибывает в Бейрут и другие города. Возникают проблемы роста уровня уличной преступности, безработицы, ухудшения эпидемиологической обстановки. Растет социальная напряженность. При этом в Ливане остается 6 лагерей палестинских беженцев, где также проживает до 500 тыс. человек. Именно в этих лагерях чаще всего отмечается деятельность вербовщиков различных радикальных исламистских группировок.

Что касается внешнеполитического официального курса ливанского правительства, то Бейрут старается придерживаться позитивного нейтралитета во всех региональных и международных делах. В то же время ливанские официальные лица выступили с осуждением попыток Саудовской Аравии и ее союзников вмешаться во внутренние дела Йемена и военным путем решить внутрийеменский кризис. Также все без исключения ливанские политические силы консолидировано выступают с антиизраильских позиций. Ливанская сторона утверждает, что оккупированные Израилем в 1967 г. сельскохозяйственные объекты (фермы Шебаа) являются ливанской территорией и, соответственно, израильские войска должны быть оттуда выведены.

Наступление сил радикального ислама в регионе, реальная угроза захвата ими власти в Дамаске вынуждают политические силы Ливана к преодолению внутренних разногласий, поиску компромиссов и взаимным уступкам по наиболее острым внутриполитическим вопросам (например, разоружение «Хизбаллы»). Сегодня военные формирования этой группировки насчитывают до 40 тыс. бойцов и еще до 40 тыс. человек может быть мобилизовано на случай обострения ситуации или военного конфликта. Эти цифры сопоставимы с численностью регулярных вооруженных сил Ливана. «Хизбалла», как и некоторые другие ливанские группировки, имеет также свои спецслужбы.

Исходя их этого, местный истэблишмент предлагает усилить центральную власть в стране за счет создания Совета национальной безопасности и уделить больше внимания модернизации и усилению ливанской армии. Патриотически настроенная часть ливанского общества полагает, что усиление центральных силовых ведомств и повышение уровня координации их деятельности, в том числе и за счет более тесного взаимодействия с партийными силовыми структурами, станут надежной превентивной мерой перед любым новым обострением ситуации в стране и вокруг нее.

В целом можно констатировать, что сегодня Ливан играет все большую роль в предотвращении угрозы дальнейшего распространения радикального ислама и стабилизации общей ситуации на Ближнем Востоке. В Бейруте есть понимание, что насильственное свержение режима Башара Асада в Сирии может не только ввергнуть в атмосферу хаоса и средневекового мракобесия эту, некогда процветавшую, страну, но и самым негативным образом отразится на ситуации в самом Ливане. В то же время сохраняется и давление извне (Париж, Эр-Рияд, Тегеран) на основные ливанские политические силы в целях достижения своих узконациональных целей в стране и регионе. Именно последнее и может спровоцировать в Ливане очередной внутриполитический кризис или ввергнуть страну в новую гражданскую войну.

Командующий КСИР: политика США на Ближнем Востоке обречена на неудачу

Американская политика на Ближнем Востоке обречена на неудачу, в то время как Вашингтон продолжает оказывать поддержку военной кампании саудовского режима в отношении Йемена. С таким заявлением выступил высокопоставленный командующий Корпуса Стражей Исламской революции Али Фадави.

“Американская политика неоднократно потерпела неудачу в Ираке, Сирии, Ливане и Афганистане, и несомненно потерпит неудачу и в Йемене”, - подчеркнул командующий военно-морского флота КСИР контр-адмирал Фадави.

При этом, командующий КСИР отметил, что глобальная гегемония, возглавляемая США и израильским режимом, «получает прибыль, провоцируя резню мусульман в исламских странах", в то время как Тегеран играет влиятельную роль в урегулировании региональных и международных конфликтов.

По информации Iran.ru, в своем заявлении командующий ВМФ Ирана также приветствовал сильное присутствие военно-морского флота КСИР в регионе, подчеркнув, что военно-морские силы Ирана регулярно повышают свою обороноспособность посредством проведения военных учений.

Джавад Зариф попал в ТОП-100 самых влиятельных людей мира

Знаменитый американский журнал «Time» опубликовал список 100 самых влиятельных людей планеты за 2015 год, в котором оказалось имя министра иностранных дел Исламской республики Иран Мохаммада Джавада Зарифа.

Журнал объявляет миру о наиболее значимых личностях, начиная с 1926 года, уже 80 лет подряд. Традиционно список разделен на 5 категорий: «Созидатели и титаны», «Лидеры и реформаторы», «Актеры и представители шоу-бизнеса», «Герои и кумиры», «Ученые и мыслители». По информации Iran.ru, при этом глава МИД Ирана занесен в список «Лидеров» 2015 года.

На ряду с Зарифом в категории «Лидеров» оказались: Владимир Путин, Рауль Кастро, Ангела Меркель, Элизабет Уоррен, король Салман бен Абдулазиз Аль Сауд, Си Цзиньпин, Хиллари Клинтон, Хайдер Аль-Абади, Барак Обама и другие.

Между тем, комментируя факт попадания Зарифа в ТОП-100, научный сотрудник Американского Института мира и Международного научного центра имени Вудро Уилсона Робин Райт, описал главу Иранского МИД как «счастливое лицо иранской революции».

«Я знаю этого человека уже три десятилетия, и могу отметить активную роль Зарифа во время окончания ирано-иракской войны, прихода к власти нового афганского правительства после краха Талибана, а также при освобождении американских заложников в Ливане», - добавил Райт.

Борьба за Йемен: война продолжается

Владимир Симонов

Так называемое мировое сообщество, объединенное в ООН, продолжает демонстрировать полную импотенцию перед лицом развивающейся трагедии на юге Аравийского полуострова, где 23 млн человек – жителей Йемена – все глубже погружаются в пучину гуманитарной катастрофы под воздушными ударами арабской коалиции во главе с Саудовской Аравией и при негласной поддержке США. Несмотря на то, что агрессия предпринята Эр-Риядом при полном игнорировании СБ ООН, который раньше хотя бы проштамповывал подобные «подвиги» мировых и региональных жандармов, происходит что-то странное. Видимо, под воздействием разрушения Вашингтоном прежнего миропорядка, установленного в Ялте, что особенно ярко проявилось в ходе «цветных» революций в Ливии и на Украине, теперь даже американские сателлиты не считают необходимым соблюдать правила приличия. Вашингтон глубоко влезать в йеменские дела не хочет, а Саудовская Аравия на роль регионального жандарма не тянет. Иран же не выходит в своих действиях за рамки «шиитской дуги». Из-за этого в регионе образовался опасный стратегический вакуум.

Совершенно очевидно, что США больше не способны играть прежнюю роль, хотя они не собираются полностью выводить свои вооруженные силы из региона. При этом понятно, что прямое военное вмешательство в Йемене, особенно с использованием наземных войск, просто невозможно, учитывая то, что произошло в Ираке. Поэтому сейчас любые военно-политические формирования в Йемене, как и в регионе в целом, зависят исключительно от поддержки Ирана или Саудовской Аравии. Борьба этих двух стран за региональное господство уже разыгрывается через вооруженные конфликты на территории Ливана, Ирака, Сирии, а теперь еще и Йемена. Более того, восстание хуситов в Йемене знаменует собой новый этап более обширного регионального конфликта. События там не ограничиваются югом Аравийского полуострова, то есть непосредственно на границах Саудовской Аравии. Прямое военное вмешательство королевства перевело его стратегическое соперничество с Ираном в открытую фазу.

Шиито-суннитский раскол в исламе находит свое отражение в Йемене самым неприкрытым образом. Ирану и КСА в условиях того, что Вашингтон в военном плане не вмешивается в ситуацию, приходится разбираться между собой во многом самостоятельно, что повлечет за собой длительный период насилия, высокую вероятность эскалации конфликта, вплоть до глобального конфликта, и, скорее всего, это приведет к гуманитарной катастрофе в ЙР тех же масштабов, что и в сегодняшней Сирии. Это уже происходит.

Весьма серьезная опасность заключается в том, что ключевые игроки в этом конфликте стремятся заполучить ядерное оружие. Поэтому не случайно, что наряду с прямой конфронтацией региональных держав в Йемене Запад во главе с США пытается как можно скорее завершить переговоры по окончательному ядерному соглашению с Ираном. Из-за этого американская политика сталкивается с жесткой критикой со стороны самых близких союзников Вашингтона в регионе — Израиля и Саудовской Аравии. И любая сделка по ИЯП между США и ИРИ не устроит ни Израиль, ни Саудовскую Аравию, поскольку оба государства опасаются, что соглашение усилит Иран в его стремлении установить свое региональное господство. Таким образом, конечным результатом может стать де-факто смена региональных стратегических партнеров США. А Йемен превратился лишь в очередную разменную монету в этой борьбе за интересы Саудовской Аравии, Израиля и Ирана на Ближнем Востоке, который останется пороховой бочкой мировой политики с подожженным фитилем.

Вместе с тем Вашингтон все-таки участвует в военной интервенции в Йемене путем предоставления логистической поддержки и разведданных для военных операций Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ).

В Пентагоне утверждают, что операция нацелена на защиту территории Саудовской Аравии и ее соседей, поскольку гражданская война в ЙР «угрожает интересам внутренней безопасности как американских партнеров в регионе, так и самих США». Это при том, что у американского военного командования в регионе нет ни малейшего представления о конкретных задачах и конечной цели бомбардировок Йемена американскими союзниками. При этом сама Саудовская Аравия о защите своих границ не говорит. Посол Эр-Рияда в США Абдель аль-Джубейр отметил, что задачей вмешательства было «защитить йеменцев от радикальной организации, которая поддерживает союзнические связи с Ираном и «Хизбаллой» и практически полностью завладела страной».

Если в отношении курса и действий США, Саудовской Аравии и Ирана в Йемене все более менее понятно – идет борьба за передел сфер влияния и за место лидера в регионе, то вот политика России вызывает определенные вопросы, особенно в свете того, что именно Москва до последнего держит в Сане свою дипломатическую миссию, хоть и в урезанном виде без посла, и проводила многодневную эвакуацию своих граждан в условиях бомбардировок ВВС арабской коалиции. В результате генеральное консульство в Адене разграблено мародерами, а государству нанесен ущерб на миллионы долларов. Риску подверглись жизни дипломатов и простых граждан РФ. А ради чего, если после ухода А. Салеха в 2012 году и его замены на проамериканского А.Хади под давлением США и Саудовской Аравии, сотрудничество с Йеменом было в значительной мере свернуто? При этом РФ зачем-то поддержала инициативы ССАГПЗ по йеменскому урегулированию, которые никак не обеспечивали российские интересы в стране. И не понятно, зачем надо было поддерживать проекты резолюций, предлагаемые Западом, в СБ ООН, направленные на закрепление в Йемене присутствия проамериканских и просаудовских сил? Получается, действовали в ущерб себе? Но тогда зачем нужно было сохранять дипломатическое присутствие в Сане до того момента, когда оттуда бежали почти все иностранцы, а другие иностранные посольства давно были закрыты?

И уж совсем странным выглядят российские действия в СБ ООН, где 14 апреля была принята резолюция, запрещающая поставки оружия только хуситам. При этом постоянный представитель РФ Виталий Чуркин по итогам голосования в СБ подчеркнул, что Россия не поддержала принятое Советом Безопасности решение по Йемену, поскольку в процессе ее согласования не были в должной степени учтены «конструктивные предложения» Москвы. По словам дипломата, авторы документа «отказались зафиксировать требования, на которых настаивала Россия, ко всем сторонам конфликта в сжатые сроки прекратить огонь и начать мирный диалог». Кроме того, в резолюции «должным образом не отражены тяжелые последствия для гражданского населения в Йемене от ведущихся боевых действий и недостаточно четко сформулирована задача установления обязательных и регулярных гуманитарных пауз». Тогда кто мешал В. Чуркину как представителю страны – постоянного члена СБ ООН наложить вето на проект, если он нас не устраивает? Причем резолюция 2216 еще и осуждает «односторонние действия хуситов» и предусматривает внесение в санкционные списки Совета Безопасности лидера мятежников Абдель Малека аль-Хуси, а также Ахмеда Абдаллы Салеха – сына бывшего президента Йемена. А как же насчет осуждения бомбардировок арабской коалиции территории Йемена без согласия СБ ООН? Значит, Россия признала их законность? Это сильно напоминает голосование в СБ в 2011 году предложенных Западом резолюций по Ливии, когда РФ воздержалась и тем самым их «пропустила», а потом выразила удивление тем, что под их прикрытием коалиция НАТО-ССАГПЗ стала бомбить территорию Ливии, а затем и вовсе свергла законный режим в Триполи. Видимо, только время покажет, что стоит за столь странным поведением. Может, это размен на согласие США поставить Ирану С-300 ? Но от такого размена Москва явно ничего не приобретет.

Появление С-300 в Иране вызовет существенное изменение баланса сил в регионе - израильский эксперт

ВВС Израиля придется потратить значительные суммы для разработки способов справиться с ПВО Ирана, если Тегеран получит российские ЗРК С-300, сообщил газете The Jerusalem Post 15 апреля бывший бригадный генерал ВВС Израиля, генеральный директор Института авиакосмических стратегических исследований братьев Фишер (Fisher Brothers Institute for Air and Space Strategic Studies) Асаф Агмон (Asaf Agmon).

Эксперт назвал С-300 как «одну из самых передовых систем ПВО в мире» и поставки этих комплексов «вызовут существенное изменение баланса сил в регионе».

Экс-генерал отметил, что для противодействия этим комплексам ВВС Израиля необходимы значительные бюджетные средства для приобретения нового оборудования, по обучению пилотов и другие меры, чтобы успешно атаковать позиции этих ЗРК и сохранить экипажи боевых самолетов.

«После того, как С-300 будут поставлены Ирану, они могут появиться в Сирии и Ливане», считает эксперт. Но «это не конец истории для Израиля», уточнил Агмон. Израиль должен быть в состоянии уничтожить эти комплексы и отметил, что «официальные представители Израиля четко говорили о том, что если эти системы прибудут в Сирию, Израиль нанесет удар и уничтожит их».

Три иностранца — два гражданина Кот-дИвуара и один гражданин Ливана — признаны в среду Пражским городским судом виновными в пособничестве террористам и могут быть выданы в США, где им грозит пожизненное заключение.

Один из подсудимых, ливанец Али Файяд, является сотрудником украинской фирмы, занимающейся торговлей оружием, а ранее работал советником министра обороны Украины, сообщило республиканское радио.

"Чехия может выдать трех иностранных граждан в США за сотрудничество с террористами, такое решение принял в среду Пражский горсуд, — говорится в сообщении. — Двое граждан Кот-дИвуара и один гражданин Ливана обвиняются в том, что помогали закупить оружие для террористической организации".

Иностранцы были задержаны полицией в одной из пражских гостиниц после их встречи с якобы членами колумбийской террористической организации FARC, за которых выдавали себя агенты FBI. На встрече в гостинице речь шла о закупке оружия для борьбы против американских военнослужащих в Колумбии.

Поставку данного оружия должен был обеспечить ливанец Али Файяд. По данным Чешского радио, он является сотрудником одной из украинских фирм, занимающихся продажей вооружений, а ранее работал советником министра обороны Украины.

Пражский горсуд начал рассмотрение данного дела еще в январе этого года. Однако процесс был отложен, так как адвокаты обвиняемых заявили, что в случае выдачи их подзащитных в США им там грозит "бесчеловечное обхождение" и пытки. Поэтому суд запросил у американской стороны подтверждение, что ничего подобного обвиняемых в США не ждет.

После того как подобное заверение из США было получено, Пражский горсуд вернулся к рассмотрению дела и в среду вынес свой вердикт. Предполагается, что всем трем фигурантам дела в США грозит пожизненное заключение.

Последнюю точку в этом деле предстоит поставить министру юстиции Чехии Роберту Пеликану, который должен одобрить выдачу пособников террористов в США.

Александр Куранов.

Снятие запрета на поставки «С-300» Ирану – что стоит за этим шагом?

Александр Орлов

13 апреля Москва отменила добровольно введенное эмбарго на поставку Ирану зенитных ракетных комплексов «С-300», вызвав мгновенно резкую критику со стороны США и Израиля. Что не может не вызывать удивления. Во-первых, Россия могла этого запрета вообще не вводить в 2010 году, поскольку эти системы ПВО – чисто оборонительные и не попадают под действие санкций СБ ООН. Просто тогда РФ дала слабину под давлением Запада. Во-вторых, а разве отмена всех санкций не является частью соглашения, заключенного в Лозанне две недели назад? И вообще, как тогда нужно относиться к поставкам американского оружия экстремистским и террористическим организациям, воюющим в Сирии против легитимного правительства?

А вот озабоченность Израиля понятна. Ведь, пойдя на сделку с Тегераном в Лозанне, Вашингтон, по существу, снял с себя ответственность за безопасность еврейского государства. И любому эксперту понятно: Иран получил возможность и далее развивать свою ядерную программу. Поэтому создание Тегераном ядерного оружия – это вопрос времени. Скажем, год-два. Американцам нужно было международное прикрытие для снятия с Ирана санкций, чтобы получить доступ к нефтегазовым богатствам ИРИ, и они его получили в Лозанне. Поэтому теперь все вопли недовольства Вашингтона просто не серьезны. А Тель-Авиву свои протесты нужно адресовать Обаме. Как, впрочем, и Саудовской Аравии, которая тоже недовольна соглашением по ИЯП.

Тем не менее, 14 апреля президент России Владимир Путин провел телефонный разговор с премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху и успокоил его, обстоятельно разъяснив логику действий российского руководства в данном контексте. В частности, акцентировав тот факт, что по своим тактико-техническим характеристикам система С-300 имеет сугубо оборонительное назначение и не поставит под угрозу безопасность Израиля и других стран ближневосточного региона.

Как известно, еще в 2007 году Россия подписала с Ираном контракт стоимостью порядка 800 миллионов долларов на поставку пяти дивизионов зенитных ракетных комплексов «С-300», способных обнаруживать и уничтожать баллистические ракеты, крылатые ракеты и низко летающие самолеты. Однако США и Израиль добились того, чтобы Кремль приостановил реализацию контракта, выразив обеспокоенность тем, что Тегеран может использовать эти сложные современные системы для защиты своих строящихся ядерных установок от авиаударов. Хотя за этим была и коммерческая составляющая – в обмен на отказ от поставки «С-300» Саудовская Аравия пообещала закупить у РФ военной техники более чем на 2 млрд долл. И в 2010 году тогдашний президент Дмитрий Медведев издал в Кремле указ, запрещавший поставки Ирану российских систем С-300. Но как только Москва приостановила контракт с ИРИ, саудовцы так ничего и не купили, элементарно обманув Россию.

Сейчас же, сняв запрет на это, в России не скрывают своего восторга. «Мы убеждены, что на данном этапе необходимость в такого рода эмбарго, причем в отдельном, добровольном российском эмбарго, полностью отпала, — заявил в понедельник министр иностранных дел России Сергей Лавров. — С-300 — это зенитно-ракетный комплекс, который имеет исключительно оборонительный характер, не приспособлен для целей нападения и не поставит под угрозу безопасность какого-либо государства региона, включая, конечно, Израиль». По словам Лаврова, санкции ООН никаких ограничений на поставку средств ПВО в Иран не накладывали. Кроме того, он подчеркнул, что современные системы обороны очень важны для Ирана. «Учитывая очень напряженную ситуацию в окружающем его регионе, современные системы противовоздушной обороны очень важны сейчас для Ирана,» — заявил он, ссылаясь, в частности на военные действия в Йемене.

В ответ пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест заявил, что США — против решения России по поводу поставок систем ПВО Ирану, и по его словам, госсекретарь Джон Керри уже изложил эту позицию лично г-ну Лаврову.

«Россия понимает, что США серьезно подходят к вопросам обеспечения безопасности своих союзников в этом регионе», — сказал он. Эти действия Москвы могут еще больше осложнить попытки Белого дома довести до конца подписание соглашения с Ираном к 30 июня, хотя госдепартамент высказал надежду на то, что эти разногласия не нарушат переговорный процесс с Ираном. Но как отметила представитель Госдепа Мари Харф: «С учетом дестабилизирующих действий Ирана в регионе, в таких странах, как Йемен и Ливан, мы не считаем, что сейчас — удачный момент для поставки ему такого рода систем», — заявила она.

Судя по всему, администрация Обамы пока не имеет четкого представления о том, как подписание ядерного соглашения с Ираном повлияет на поставки оружия в эту страну.

Как утверждали в последнее время официальные представители США, действующие резолюции Совета Безопасности ООН, которые определяют регламент экономических и военных санкций против Ирана, будут поэтапно отменены в рамках окончательного соглашения. Но по их словам, будут вынесены другие резолюции, в соответствии с которыми будет продлен запрет на поставку Тегерану некоторых видов вооружений. Однако они не уточнили, коснется ли это систем С-300. Как заявили представители США, новые резолюции будут по-прежнему направлены на то, чтобы не допустить поставки тех видов вооружений, которые Иран смог бы использовать для своей программы разработки баллистических ракет.

Однако не эта проблема должна беспокоить сейчас Россию, а совсем другой аспект отмены санкций – экономический. Основные источники доходов Москвы — нефть и газ, которые составили 68% от российского экспорта в 2014 году. Возвращение Тегерана на рынок энергоносителей повлечет снижение цен как на нефть, так и газ. К тому же Иран будет конкурировать с Россией за одних и тех же клиентов. Хотя Москва и была одним из авторов рамочного соглашения «шестерки» международных посредников с Ираном, сегодня эта сделка грозит обернуться для нее потерями.

Конечно, до конца текущего года влияние Ирана на цены на нефть и газ будет крайне ограниченным, поскольку Тегерану понадобится время для модернизации своей инфраструктуры для вывоза нефти и газа, но для России весьма ощутимы даже небольшие колебания. Курс российского рубля напрямую зависит от стоимости нефти. Москва рассчитывала на повышение цен на нефть в течение ближайшего года.

Но главную угрозу для российской экономики представляет собой иранский природный газ. На экспорт газа приходится треть экспортных доходов РФ. А Иран может постепенно заменить ее в качестве основного поставщика газа в Европу, располагая его запасами в 34 триллионов кубометров. Кроме того, в иранском газе нуждается Турция и готова увеличить его импорт при условии приемлемой цены, заявил накануне президент Турции Эрдоган на пресс-конференции в Тегеране в ходе визита в Иран. «90-95% иранского газа покупает Турция, это очень большой объем. Однако иранский газ для нас самый дорогой. Если мы договоримся о приемлемой цене, то увеличим импорт, поскольку нашей стране при ее развитой промышленности нужен газ». Иран, который продает свой газ в Турцию с 2001 года, является вторым по объему после России поставщиком «голубого топлива» в эту страну, поставляя в год 10 миллиардов кубометров газа. А тут еще пошли разговоры о том, что Тегеран готов будет разрешить через свою территорию транзит в Турцию и Европу туркменского газа, вместо того, чтобы строить трубопровод по дну Каспийского моря.

За этим, скорее всего, последуют и давно добивающиеся иранского газа страны Евросоюза. Тут станет вопрос о гораздо больших объемах газа, что приведет к подрыву позиций российского Газпрома. Ведь уже сегодня он поставляет в Турцию около трех десятков миллиардов кубометров газа, а еще вдвое больше планирует поставлять в эту страну и Юго-Восточную Европу по «Турецкому потоку». И стоит Тегерану пойти на разумную ценовую уступку, как он может существенно потеснить российский газ на турецком и европейском рынках.

Вот и спешит Москва хоть что-то получить от того, что не совсем обдуманно помогла США заключить сделку по ИЯП по западному сценарию, заранее не обеспечив свои торгово-экономические и энергетические интересы в Иране.

А вопрос с «С-300» впервые обозначил серьезный интерес Москвы к Тегерану в условиях, когда санкции могут быть вскоре полностью сняты. Если, конечно, США, Израиль и Саудовская Аравия не поменяют своего подхода к этому до 30 июня с.г.

Роль российско-иранского сотрудничества в формировании новых систем региональной безопасности

Владимир Евсеев

Совершенно очевидно, что Россия не может заменить Запад, в частности, европейские государства, кем-либо. Это невозможно в силу исторических и культурных причин, обилия производственных связей, географической близости и много другого. Однако Москва может существенно ослабить такую зависимость путем укрепления политических, военных и финансово-экономических связей с другими странами, более ей дружественными и менее подверженными давлению со стороны Вашингтона. Среди таких дружественных для Москвы государств особое место занимает Исламская Республика Иран (ИРИ), с которой последнее время активно развивается стратегический диалог.

Следует отметить, что важное значение для развития российско-иранских отношений имел визит в Москву специального представителем Духовного лидера ИРИ, его советника по международным делам Али Акбара Велаяти, который произошел в конце января 2015 г. В рамках этого визита состоялась его встреча с президентом Владимиром Путиным, которому Али Акбаром Велаяти передал личное послание от Духовного лидера Али Хаменеи.

Помимо него, в ходе встречи с президентом Владимиром Путиным участвовали с российской стороны: министр иностранных дел Сергей Лавров и министр энергетики Александр Новак. Присутствие последнего не было случайным. Именно ему было поручено изучить возможность новых, «несырьевых» форм экономического партнерства наших стран в условиях обвала мировых цен на нефть, поставивших под сомнение целесообразность «Большого нефтяного контракта» между Москвой и Тегераном («иранская нефть в обмен на российские товары»).

По сути, речь идет о подготовке новой повестки для российско-иранских переговоров. В экономической сфере это предполагает осуществление пяти готовых к реализации крупных проектов: строительство двух новых энергоблоков на Бушерской АЭС, создание через азербайджанскую территорию «энергетического моста», реконструкцию иранских железных дорог, а также значительное расширение сотрудничества на рынках газа и поставок сельскохозяйственной продукции. Все это частично заместит потери России от введенных против нее Западом финансово-экономических санкций.

Дальнейшему укреплению взаимоотношений между нашими странами способствует и то обстоятельство, что Тегеран, насколько это возможно, сдерживает развитие экономических связей с Пекином ввиду реальной опасности экспансии китайских товаров на свой рынок. А поскольку экономики указанных стран не сопоставимы, то открытие своего рынка для КНР приведет к серьезным проблемам в некоторых отраслях промышленности ИРИ. В таких условиях Тегеран крайне заинтересован в расширении российского присутствия в иранской экономике, особенно в таких стратегических ее отраслях, как энергетика, производство промышленного оборудования, транспорт и некоторые другие.

Однако не меньший интерес представляет и сотрудничество в сфере региональной безопасности, особенно учитывая сохранение и даже углубление сирийского, иракского, афганского и йеменского кризисов. При этом, по большинству вопросов позиции Москвы и Тегерана совпадают. В частности, они заинтересованы в ограничении здесь деятельности США, Саудовской Аравии и, в некоторой степени, Турции. Это позволяет поставить вопрос о создании Москвой и Тегераном новых систем безопасности на Ближнем и Среднем Востоке, Центральной Азии и Южном Кавказе. Их характерной чертой является то, что указанные системы региональной безопасности будут основаны на внеблоковой основе и учитывать интересы вовлеченных в этот процесс государств.

Состав же конкретных участников систем региональной безопасности будет определяться рядом факторов, среди которых следует выделить не только дружественную позицию по отношению к Москве и Тегерану, но и возможность реального участия в урегулировании региональных проблем. Так, если говорить о Центральной Азии, то наиболее вероятным нашим партнером станет Казахстан. Труднее это сделать в отношении Афганистана или Сирии, где Москва и Тегеран видят разных участников таких систем. В частности, для урегулирования афганской проблемы ИРИ хотела бы привлечь Индию, а РФ – Пакистан.

Подобное имеет место и в Сирии, где возможное предложение Египту об участии в новой системе безопасности может натолкнуться на противодействие со стороны не только Тегерана, но и Дамаска. Причина этого состоит в том, что египетские власти финансово излишне зависят от Эр-Рияда, что проявилось, например, в их поддержке международной коалиции по борьбе с хуситами в Йемене. Однако в реальности Каир не собирается вовлекаться в этот вооруженный конфликт до тех пор, пока не возникнет реальная угроза для перекрытия Баб-эль-Мандебского пролива, соединяющего Красное море с Аденским заливом Аравийского моря. Именно через него идет транспортировка морских грузов, включая танкеры с нефтью, через Суэцкий канал в Европу.

Особого рассмотрения заслуживает вопрос о создании системы безопасности на Южном Кавказе. Здесь Россия и Иран вынуждены опираться на достаточно сложного партнера – Турцию. Тем не менее, такое является вполне возможным, несмотря на ее членство в НАТО, стремление вступить в Европейский союз и значительные региональные амбиции. Базисом для этого служит то, что российскому руководству удалось выстроить с Анкарой отношения партнерства в политической и экономической сферах. Этому способствовали несколько причин: экономоцентризм, географическая близость и основанное на историческом прошлом настойчивое стремление избежать взаимной конфронтации.

Конечно, между Москвой и Анкарой сохраняется серьезное недопонимание по сирийской и йеменской проблемам. В частности, президент Реджеп Эрдоган до сих пор уверен в необходимости отстранения от власти Башара Асада, в том числе силовым путем. Как следствие, Турция продолжает готовить на собственной территории радикалов-исламистов и оказывает им значительную поддержку при ведении боевых действий против сирийской национальной армии. Более того, она пытается убедить США в необходимости создания под Алеппо, вблизи сирийско-турецкой границы, буферной зоны для размещения там руководства сирийской оппозиции, многочисленных беженцев и тренировочных лагерей для подготовки боевиков. Однако даже там турецкая армия не ввязывается в боевые действия.

Иначе ситуация складывается в Ираке, где Турция активно взаимодействует с руководством Иракского Курдистана в лице президента Масуда Барзани в экономической сфере в обмен на серьезные обязательства не вмешиваться во внутритурецкие процессы, особенно по курдскому вопросу. Одновременно предпринимаются попытки договориться с руководством «Исламского государства», что не является случайным ввиду имевшейся ранее вовлеченности турецких спецслужб в подготовку военной операции по захвату исламистами Мосула.

Серьезная активность Анкары наблюдается и в Йемене в противостоянии с шиитами-хуситами, что обусловлено зависимостью от Эр-Рияда и собственными региональными амбициями. Но все это не имеет прямой связи с системой безопасности на Южном Кавказе.

В целом России и Турции достаточно трудно сотрудничать на Ближнем и Среднем Востоке ввиду занятия ими противоположных позиций по событиям в Ливии, Египте, Сирии и Йемене. При этом сотрудничество наших стран по Ираку, Ливану и Палестине вполне возможно. Но этого практически не наблюдается в отношении ирано-турецкого сотрудничества, которое больше носит экономический характер.

Намного большие возможности для взаимодействия между Москвой, Тегераном и Анкарой представляются на Южном Кавказе. На первый взгляд там наблюдается серьезное противостояние по вопросу принадлежности Нагорного Карабаха. Но Россия, Турция и Иран не желают быть втянутыми в региональную войну с непредсказуемыми последствиями. Возможно также ограниченное взаимодействие Москвы и Анкары по Абхазии и даже Аджарии.

Более важно, совместными усилиями трех стран не допустить дестабилизации Азербайджана, где на фоне сокращения объемов добычи нефти, радикализации, в первую очередь религиозной, общества и жесткого подавления межнациональных противоречий и любого инакомыслия все больше нарастают социально-экономические проблемы. Сейчас они частично снимаются за счет массовой миграции трудоспособного населения в Россию. Однако на фоне ее экономических проблем, обусловленных, в том числе, финансово-экономическими санкциями Запада, часть трудовых мигрантов может вернуться в Азербайджан и, не найдя там работу, принять участие в антиправительственных выступлениях под религиозными лозунгами.

Особого внимания заслуживает вопрос о российско-иранских и российско-турецких отношениях в условиях введенных Западом против Москвы финансово-экономических санкций. Так, по турецким данным, в 2013 г. экспорт в Россию оценивался в 7 млрд долл., из которых 1,2 млрд долл. приходилось на те категории продукции, которые подпали под ответные санкции Москвы в отношении европейских государств, включая свежие овощи и фрукты. В ассоциации экспортеров турецкой сельхозпродукции выступили с идеей приравнять российские ввозные таможенные пошлины для товаров из Турции с европейскими, что позволило бы увеличить вышеупомянутые 1,2 млрд долл. до 3-4 млрд долл. в год. В свою очередь, Россельхознадзор в порядке исключения разрешил Турции ввозить в Россию овощи и фрукты через территорию Украины, несмотря введенный 22 октября запрет на импорт и транзит всей растительной продукции из этой страны. Для этого турецкая сторона взяла на себя обязательства по обеспечению безопасности такого транзита.

В Турции и ИРИ уверены, что «санкции – это не тот метод, который приводит к ожидаемым последствиям в политике». И они не обязаны им следовать, если такие санкции принимаются в одностороннем порядке, то есть в обход Совета Безопасности ООН. Как следствие, Турция, несмотря на мощное давление со стороны США и их европейских союзников, отказывается вводить против РФ финансово-экономические санкции, что служит базисом для развития двусторонних отношений. В отношении ИРИ, которая практически с момента своего основания находится под односторонними санкциями со стороны Запада, это в принципе невозможно.

В целом российско-турецкие отношения в экономической сфере имеют хорошие перспективы, что позволяет к 2020 г. увеличить двусторонний товарооборот в два раза, то есть до 65 млрд долл. в год. Это служит ориентиром для Москвы и Тегерана, которые уже в ближайшее время должны выйти на уровень товарооборота в 5 млрд долл. с перспективой его увеличения до 10 млрд долл. (но даже это не позволит выйти на нынешнее состояние торговых отношений Турции и Ирана, ежегодный объем которых составляет 15 млрд долл.). Именно движение в этом направлении позволит нашим странам выстроить надежный фундамент трехсторонних отношений, что является обязательным условием для формирования, в том числе, новой системы безопасности на Южном Кавказе.

Таким образом, Россия и Иран имеют особую роль в формировании систем безопасности на Ближнем и Среднем Востоке, в Центральной Азии и на Южном Кавказе. Они способный предложить новый принцип их создания, основанный на внеблоковой структуре и учете интересов, вовлеченных в этот процесс государств. Уже сейчас это возможно осуществить на Южном Кавказе ввиду заинтересованности как наших государств, так и Турции в поддержании региональной стабильности в зоне Нагорного Карабаха и близлежащего Азербайджана. Базисом для этого должно стать укрепление сотрудничества указанных государств в экономической сфере.

В Ливане и соседних странах нарастают опасения по поводу распространения трансграничных болезней животных, поскольку многие из 1,5 миллиона беженцев, спасающихся от конфликта в Сирии, перевезли с собой большое количество непривитых овец, коз, крупного рогатого скота и других животных, предупредила сегодня ФАО.

В настоящее время Организация проводит второй этап кампании по иммунизации как можно большего количества животных в стране с конечной целью вакцинации всех животных. Однако этого достичь будет непросто из-за проблем доступа в наиболее отдаленные регионы.

Проект стал продолжением первоначальной успешной программы по вакцинации в прошлом году, который помог остановить широкомасштабные вспышки заболеваний. Обе фазы получили финансирование от Министерства международного развития Соединенного Королевства (DFID).

Кампания по вакцинации нацелена на то, чтобы сократить число инфицированных животных и защитить уязвимые слои населения, проживающие в сельских регионах. Эти общины уже видят дополнительную нагрузку на свои природные ресурсы из-за последствий гуманитарного кризиса в Сирии. Целых 70, 000 коров и около 900, 000 овец и коз могут подвергнуться воздействию трансграничных заболеваний, если их не лечить, согласно данным Министерства сельского хозяйства Ливана.

«Самая распространенная проблема у нас - лихорадка животных, - сказал один фермер в долине Бекаа, в восточной части Ливана. - Некоторые животные умирают. Из-за вируса мы теряем наши доходы. В этом году животные получили прививки, поэтому мы надеемся на результат в ближайшем будущем».

Случай с лихорадкой показал важность обеспечения доступа для каждого фермера к надежным ветеринарным услугам и услугам здравоохранения. «Идея состоит в том, чтобы снизить риск заболеваний и избежать падения продуктивности поголовья скота в стране», - сказал Морис Сааде, представитель ФАО в Ливане. По оценкам ФАО, почти 60 процентов животноводов в Ливане зависят от молочных животных в качестве основного источника дохода.

Некоторые заболевания животных очень заразны и могут распространяться очень быстро, независимо от национальных границ. Они могут вызвать высокую смертность и заболеваемость у животных, и поэтому имеют серьезные социально-экономические последствия, а иногда чреваты для здоровья на населения.

Три наиболее распространенные болезни животных, обнаруженные в Ливане, включают нодулярный дерматит, ящур и чуму мелких жвачных, также известную как «чума коз», которая является очень заразным заболеванием, для которого характерны высокая температура, язва в полости рта, диарея, быстрая потеря веса, пневмония и высокий уровень смертности в течение короткого периода времени.

На конференции в начале этого месяца ФАО и Всемирная организация по охране здоровья животных (ВОЗЖ) обязались ликвидировать чуму овец и коз к 2030 г.

Еще одной мерой в чрезвычайном плане реагирования является создание коммуникационной сети, которая сможет напрямую соединить различные мониторинговые центры по всей стране для создания системы раннего предупреждения в случае обнаружения каких-либо новых заболеваний.

Природные ресурсы, доходы и средства к существованию в значительной степени пострадали от сирийского кризиса

Ливан в настоящее время имеет самую высокую долю беженцев на душу населения в мире. Они составляют четверть населения страны, и их переселение привело к удвоению уровня безработицы.

Усиление давления на природные ресурсы страны и агропромышленный комплекс вызывает особый повод для беспокойства, поскольку до 25 процентов активного населения Ливана занято в сельском хозяйстве. А, следовательно, больше людей, чем когда-либо раньше, нуждаются в животном белке и молоке.

ФАО обращается с призывом к донорам выделить 32 млн. долл. США для Ливана в рамках более широкого регионального призыва об оказании помощи жителям и беженцам в Ираке, Иордании и Турции.

В Ситуационно-информационном центре Рособрнадзора прошел Всероссийский урок Победы

Всероссийский урок Победы, приуроченный к 70-й годовщине окончания Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, прошел в Ситуационно-информационном центре Федеральной службы по надзору в сфере образования и науки.

СИЦ Рособрнадзора стал центром проведения всероссийской акции, на площадке ведомства собрались представители Министерства образования и науки РФ, Министерства культуры РФ, ветераны и участники Великой отечественной войны, школьники и кадеты.

«Для нас очень важно, что Рособрнадзор стал один из инициаторов и организаторов Всероссийского урока Победы. Уверен, что такие акции воспитывают чувство патриотизма у современных школьников, любви к Родине и учат ответственной гражданской позиции», - отметил руководитель Федеральной службы Сергей Кравцов.

Праздничную программу мероприятия открыл министр образования и науки РФ Дмитрий Ливанов, также с приветственным словом к участникам акции обратился министр культуры РФ Владимир Мединский.

В рамках урока Победы в онлайн-режиме прошел образовательный маршрут «Лента истории» по городам-героям. На прямую связь с СИЦ Рособрнадзра вышли ветераны Великой Отечественной войны и почетные жители, представители органов государственной власти субъектов РФ, члены поисковых движений, учителя и школьники Москвы, Санкт-Петербурга, Волгограда, Севастополя и Курска. Также в мероприятии приняли участие учащиеся из школы при Посольстве России в Берлине.

Эрдоган отправился в Иран за «отпущением грехов»

Восточная редакция ИА REGNUM

Президент Турции Реджеп Эрдоган побывал в Иране с однодневным официальным визитом. Он стал первым зарубежным лидером, посетившим персов после прорыва на переговорах по иранской ядерной программе, хотя по логике в Тегеране должен был вначале оказаться президент Азербайджана Ильхам Алиев, но он предпочел все же Саудовскую Аравию. Эрдоган провел переговоры с иранским президентом Хасаном Рухани, на которых обсуждались двусторонние отношения, а также региональные и международные проблемы. Помимо этого, турецкий лидер принял участие во втором заседании турецко-иранского Совета сотрудничества высшего уровня и отдельно встретился с верховным лидером ИРИ аятоллой Али Хаменеи.

Этот визит для турецкого президента был непростым. Ранее он выступил с обвинениями в адрес Тегерана, заявив, что тот пытается доминировать на Ближнем Востоке, и потребовал вывести иранские войска из Сирии, Ирака и Йемена. К тому же Турция слишком быстро вошла в состав так называемой суннитской коалиции против шиитских повстанцев в Йемене, которых активно поддерживает Иран. Столь резкие заявления в адрес Тегерана в момент «раскручивания» йеменского кризиса выглядят загадочными и наводят на мысль о том, что в Анкаре не верили в успешный исход переговоров в Лозанне. Однако все пошло иначе. Потенциальный вывод Тегерана из международной изоляции и снятие с него санкций резко меняет геополитическую ситуацию на Ближнем Востоке и в такой ситуации визит Эрдогана в некотором смысле напоминает паломничество за «отпущением грехов».

Официальная повестка переговоров была заявлена как экономическая. Объем взаимной торговли между двумя странами в 2014 году составил $14 млрд. И это в условиях режима санкций, а после их снятия «коридор возможностей» имеет все шансы заметно расшириться. Если не помешают старые обиды. В Тегеране помнят, что Анкара шла в общем строю лиги государств — участников санкций. Более того, Турция требовала от Ирана определенные преференции в энергетической сфере, в частности, предоставления скидки на закупаемый газ. Дело дошло даже до того, что Анкара обратилась с исками в международные судебные инстанции. Турция и Азербайджан по сути «в темную» разыгрывали иранскую карту, рассматривая Иран в качестве потенциального участника Трансанатолийского газопровода (TANAP). Да и сейчас азербайджанская государственная нефтяная компания SOCAR заявила, что не исключает возможности предложить Тегерану купить часть своей доли в TANAP. Однако, замечает турецкая газета Dunya, в то время как «Иран почувствовал политический вкус от общения с ведущими мировыми игроками (»шестеркой", с которой он вел переговоры по ядерному досье — ред.), когда перед ним замаячила перспектива превращения в нового «азиатского тигра», на данном этапе Турции вряд ли удастся воспользоваться этим огромным экономическим потенциалом, получить долю иранских инвестиций и экспортного рынка из-за ошибок в своей внешней политике".

Эрдоган, один из старожилов ближневосточной политики, конечно, это хорошо понимает, что делает его визит в Тегеран еще более загадочным. В этой связи правдоподобно выглядит версия, высказанная некоторыми арабскими СМИ, согласно которой турецкий президент привез иранским властям послание от саудовского короля Салмана, в котором предлагается, чтобы шиитская милиция «Ансар Аллах» в Йемене отошла от Адена в Сану, после чего Эр-Рияд «готов прекратить боевые действия и начать диалог со всеми йеменскими фракциями». Хотя глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу говорит, что «Анкара может стать посредником в урегулировании кризиса в Йемене, но односторонняя поддержка Ираном шиитов в Ираке, Сирии и Йемене ведет весь регион к катастрофе, Тегеран должен пересмотреть свою политику». Нельзя исключать также того, что Эрдоган предложил Ирану и «план» по сирийскому и иракскому урегулированию, по которому «Тегеран и Анкара должны выступить посредниками между конфликтующими сторонами», о чем он заявил на совместной пресс-конференции с Рухани. Так что неслучайно турецкого президента в ходе визита сопровождал глава разведки Хакан Фидан.

Проект короля Салмана выглядит реальным и в озвученной части он может быть относительно быстро согласован. Но что касается Сирии, то здесь Иран и Турция занимают разные позиции. В то время как Тегеран поддерживает сирийского президента Башара Асада, Анкара выступает за его отстранение от власти. Другое дело, если Турция вслед за Вашингтоном стала нащупывать подходы к достижению соглашения с Дамаском. Но тут сразу проявляется уже фактор России, которая также поддерживает Дамаск, поскольку возникает вопрос о ее участии или неучастии в этом потенциальном «закулисном диалоге» по сирийскому и иракскому урегулированию. По мнению известного немецкого политика Йошки Фишера, многое в комбинации объясняется тем, что на «новом Ближнем Востоке прежняя роль Запада как внешнего гегемона утрачивает свою силу и там образовался опасный стратегический вакуум, который пытаются заполнить региональные державы, вступившие в прямую или косвенные (прокси-войны) сражения на территории Ливана, Ирака, Сирии, а теперь и Йемена, где прямое военное вмешательство Саудовской Аравии перевело ее стратегическое соперничество с Ираном в открытую фазу». По его же словам, США на Ближнем Востоке стали «де -факто менять своих региональных стратегических партнеров в ситуации, когда Ирану противопоставляются уже панарабские вооруженные силы», а к коалиции примкнула Турция.

Как говорит один из грамотных азербайджанских специалистов по Ближнему Востоку руководитель Арабской службы новостей Trend Руфиз Хафизоглу, «как бы Турция ни старалась быть посредником между враждующими силами в Йемене, особенно между Ираном и Саудовской Аравией, все попытки Анкары останутся безрезультатными», потому что «Турция оценивает растущие интересы Ирана с политической (добавим, и с геополитической — ред.) точки зрения, а для Тегерана это вопрос идеологии». Это первое. Второе. Как отмечает бакинский портал Haqqin.az, «аналитики также считают, что соглашение между Западом и Ираном снизит геополитическую значимость Азербайджана». Не окажется ли снижение «геополитической значимости» настолько заразным, что перекинется и на другие страны? Анкаре есть над чем задуматься.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел Республики Армения Э.А.Налбандяном, Москва, 8 апреля 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели переговоры с Министром иностранных дел Армении Э.А.Налбандяном.

Армения – наш надежный партнер и союзник. Мы ценим наши отношения, которые уходят вглубь веков и скреплены исторической, культурной, духовной близостью народов двух государств. Эти отношения развиваются поступательно, вышли на новое качество в контексте присоединения Армении к Евразийскому экономическому союзу.

Рассмотрели, как выполняются договоренности, достигнутые в ходе контактов наших президентов, начиная с государственного визита Президента Российской Федерации В.В.Путина в Армению в декабре 2013 г., за которым последовала серия саммитов, прошедших в 2014 г. и предстоящих в этом году. Условились продолжить совершенствование договорно-правовой базы, которая постоянно укрепляется. Готовятся новые важные соглашения.

Отметили усилия, которые предпринимаются по развитию экономического и военно-технического сотрудничества. Активно работают соответствующие межправительственные комиссии. Сегодня подтвердили важность интенсификации их усилий.

У нас неплохой товарооборот, который в прошлом году превысил 1,4 млрд. долл.США. Накопленный объем российских капиталовложений в армянскую экономику составляет около 4 млрд. долл.США и продолжает расти.

Хорошо развивается сотрудничество в топливно-энергетической, телекоммуникационной и банковской сферах. Планируется сотрудничество в том числе по оказанию армянским друзьям финансового содействия в реализации проекта по продлению срока эксплуатации действующего энергоблока Армянской АЭС.

У нас хороший межпарламентский диалог. Сегодня обсудили целый ряд вопросов, которые предстоит более эффективно решать в рамках межпарламентских связей. Руководители наших парламентов регулярно обмениваются визитами, работает комиссия по сотрудничеству между Федеральным Собранием Российской Федерации и Национальным Собранием Республики Армения, которая в июне текущего года проведет очередное заседание в Якутске.

Гуманитарное сотрудничество, культурные и образовательные обмены – специфическая и важная черта наших отношений. Поддержали новую инициативу в этой сфере. В феврале в Ереване состоялся Первый российско-армянский молодежный форум. Рассчитываем, что это станет традицией, как уже стали традицией межрегиональные форумы – их прошло три, сейчас ведется подготовка к четвертому. Завершена работа по созданию правовой основы для открытия в Ереване филиала МГУ им. М.В.Ломоносова.

В сфере внешнеполитических контактов у нас подписан план консультаций – прочная основа для сотрудничества между министерствами иностранных дел двух государств. Помимо двусторонних контактов и доверительных обменов мнениями, согласования позиций, мы работаем совместно с другими партнерами в рамках СНГ, ОДКБ. Договорились укреплять внешнеполитические совместные действия в ООН, ОБСЕ, Совете Европы, Организации черноморского экономического сотрудничества и, конечно, в рамках Содружества независимых государств.

Активно сотрудничаем в реализации практических проектов в Армении в рамках международных организаций, в частности по линии ЮНИДО (Организация ООН по промышленному развитию) и ПРООН (Программа развития ООН). При финансовом участии России в Армении реализуются конкретные проекты по развитию текстильной промышленности и поддержке сельских районов.

Обменялись оценками ситуации в Закавказье, включая проблематику нагорно-карабахского урегулирования. Россия по двусторонним каналам в своих отношениях с Арменией и Азербайджаном и в качестве сопредседателя Минской группы ОБСЕ будет и впредь активно способствовать созданию условий для урегулирования этой проблемы на взаимоприемлемой основе.

В целом переговоры подтвердили союзнический, стратегический характер российско-армянских отношений. Уверен, что это было важным этапом в усилиях по реализации заданного президентами наших государств курса.

Вопрос: Не секрет, что в последнее время Азербайджан активно предъявляет территориальные претензии к самой Армении, не считая Нагорного Карабаха, что выражается в официальных заявлениях и в военных провокациях. Готова ли Россия выполнить свои военные обязательства перед Арменией в случае эскалации нагорно-карабахского конфликта? Как Москва будет действовать в случае нарастания напряжённости?

С.В.Лавров: Здесь не нужно даже давать каких-либо объяснений. Все обязательства, на взаимной основе взятые на себя членами Организации Договора о коллективной безопасности, закреплены и зафиксированы в этом договоре. Все случаи, в которых предусмотрено выполнение этих обязательств, там перечислены. Поэтому мне нет нужды даже комментировать что-либо, кроме одного замечания.

Мы не допускаем даже мысли, что нагорно-карабахский конфликт перейдёт в «горячую» фазу. Убеждён, что, несмотря на риторику, этого не хочет никто из заинтересованных сторон. Все действия России в нагорно-карабахском урегулировании, о которых любезно сказал мой коллега и друг Э.А.Налбандян, нацелены на то, чтобы как можно скорее найти взаимоприемлемые решения.

Регулярно продолжаются контакты, представители стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ по урегулированию нагорно-карабахского конфликта часто ездят в регион, посещают столицы Армении и Азербайджана, а также линии соприкосновения. Президенты стран-сопредседателей уделяют личное внимание поиску путей урегулирования. В 2014 г. Президент России В.В.Путин предпринимал специальные усилия, по итогам которых мы продолжаем консультации о возможных практических шагах, которые позволили бы начать реализацию процесса преодоления этого, по-моему, никого не устраивающего конфликта, чтобы Закавказье стало регионом сотрудничества без каких-либо блокад, санкций и ограничений. От этого выиграют все, включая наших армянских друзей.

Вопрос: Сегодня в Москве с официальным визитом находится Премьер-министр Греции А.Ципрас. Как известно, он критиковал введение Европой санкций против России. Ожидает ли Россия, что позиция Греции по этому вопросу приведёт к изменению общего подхода ЕС в отношении антироссийский санкций?

С.В.Лавров: Хочу сразу чётко подтвердить наше глубочайшее убеждение, что в отношениях с Европой мы должны коллективно (я имею в виду и других членов ЕАЭС) добиваться преодоления системной проблемы, которая остаётся прежней – «либо с нами, либо против нас». Данный менталитет не меняется в брюссельской бюрократии. Это печально, потому что уже лидеры ведущих стран-членов Евросоюза (Канцлер ФРГ А.Меркель, Президент Франции Ф.Олланд и другие) неоднократно выступали за то, чтобы откликнуться на давнюю инициативу Президента В.В.Путина и начать диалог о путях формирования единого экономического и гуманитарного пространства от Атлантики до Тихого океана. Убеждён, что когда начнётся этот диалог, будут найдены все необходимые развязки, которые не будут ставить страны нашего региона перед ложным выбором. Создавать такое пространство – в интересах России и ЕС. В нынешнем высококонкурентном мире только объединение усилий в Европе и Евразии, прежде всего, на экономическом фронте, способно наилучшим образом обеспечить интересы всех наших стран. Как известно, ещё в январе 2014 г. Президент России В.В.Путин предложил в качестве первого шага начать конкретный диалог о создании зоны свободной торговли между ЕС и на тот момент Таможенным союзом, а сейчас ЕАЭС. Предложение остаётся «на столе».

Когда 12 февраля с.г. в Минске собирались лидеры так называемой «нормандской четвёрки», в Декларации, принятой в поддержку подписанной членами Контактной группы бумаги и содержащей Комплекс мер по урегулированию украинского кризиса, было подтверждено, что лидеры Франции, Германии, России и Украины выступают за сопряжение процессов интеграции на европейском континенте и пространстве Евразии, включая контакты между Европейским союзом и Евразийским экономическим союзом. Пока, к сожалению, в ответ на наши предложения начать работу по практической реализации провозглашённых целей Брюссель реагирует не очень активно. Поэтому и возникают такие вопросы, как тот, что задал коллега из информационного агентства «Блумберг». Вопрос сформулирован в плоскости «или-или»: к вам приезжает греческий премьер, который выступает против санкций, позволит ли это изменить подход Европейского союза?

Сегодня я смотрел телеканал «Евроньюз», где анонсировался визит Премьер-министра Греции А.Ципраса. Корреспондент канала преподнёс этот визит следующим образом: «Все ожидают, что визит ответит на такие вопросы, как «чем могут быть полезны друг другу А.Ципрас и В.В.Путин» и «удастся ли В.В.Путину внести раскол в ряды Евросоюза»? Очевидно, что глубокая проблема уже в самой подаче материала, причём, не просто отдельного корреспондента или телеканала, а менталитета, который культивируется в Европе. Если кто-то из европейцев начинает действовать, исходя из своих национальных интересов, то это воспринимается как нарушение принципа солидарности. Как будто принцип солидарности, как сейчас может показаться, был изобретён только для того, чтобы поддерживать русофобское меньшинство в Евросоюзе.

Мы хотим, чтобы каждая страна ЕС в выборе своих экономических и политических приоритетов, а также партнёров на региональной и международной арене, руководствовалась своими коренными национальными интересами, а не придуманными принципами, которые и принципами-то не являются, а только предлог для того, чтобы держать всех в какой-то антироссийской «упряжке».

Касательно конкретно санкций скажу, что всё большее количество стран Евросоюза квалифицируют рестрикции как контрпродуктивные жест и решение ЕС. Это означает только одно: они начинают исходить из своих национальных интересов, а не из тех постулатов, которые им пытаются навязать вопреки этим интересам. Надеюсь, что так будут действовать все без исключения страны ЕС. У кого-то национальные интересы могут предполагать ужесточение санкций, я этого не знаю. Каждая из сторон должна сама это понимать. Но если ты считаешь, что в твоих интересах принимать принудительные меры, а кто-то ещё считает наоборот, то, наверное, каждый должен остаться при своём и не заставлять всех следовать какой-то придуманной за них схеме.

Вопрос: За последние несколько недель в прессе стали появляться высказывания Ваших западных коллег, Госсекретаря США Дж.Керри, Министра иностранных дел ФРГ Ф.-В.Штайнмайера, судя по которым они уже не исключают возможности проведения переговоров с Президентом Сирии Б.Асадом. Может ли это означать перемену тональности на Западе по данной проблематике? Ускорит ли это созыв встречи «Женева-3», к чему призывают собравшиеся в Москве оппозиционеры? Будете ли Вы с ними сегодня встречаться?

С.В.Лавров: Конечно, это означает перемену тона, поскольку стали произноситься вещи, которые еще совсем недавно не произносились. Лучше поздно, чем никогда. Уже более четырех лет в Сирии льется кровь, страдают люди, кстати сказать, страдают христиане. Мы сегодня тоже об этом говорили в развитие инициативы, которую Россия, Армения, Ватикан и Ливан предприняли в Совете ООН по правам человека, приняв соответствующее заявление в начале марта. Печально, что на начальном этапе кризиса наши западные партнеры опять пошли по ложному пути сведения счетов с конкретным лидером, которого они «назначили» в диктаторы. На этом пути они стали без разбора выбирать себе союзников: экстремистов, террористов, с которыми они, по сути дела, взаимодействовали. Тех террористов, которые пытались подорвать основы режима Б.Асада, наши западные партнеры отказывались осуждать в Совете Безопасности ООН, несмотря на наши многократные предложения и на давно одобренный в СБ ООН принцип, что терроризм не может быть ничем оправдан. Нам говорили, что эти террористы – плохие люди, но они прибегают к таким действиям, потому что недовольны диктаторским режимом. По сути дела Вашингтон оправдывал терроризм, что недопустимо и возмутительно. Они рассчитывали, что все это быстро закончится, режим падет, убеждали всех, что режим «прогнил» и не имеет никакой опоры в сирийском обществе. Все это было неправдой. До сих пор режим пользуется поддержкой значительного числа сирийцев – по разным подсчетам от 50 до 60 процентов. Это очень серьезные цифры. Сирийцы большой частью видят в этом режиме залог того, что их страна не превратится во вторую Ливию и не будет развалена на куски, которые потом будут пытаться собирать те, кто ее развалил. Еще неизвестно, чем это закончится.

Мы приветствуем, что здравый смысл пробивает себе дорогу, что все больше оппозиционных групп соглашаются с необходимостью искать политическую платформу для преодоления кризиса. Как Вы отметили, в эти дни в Москве проходит вторая встреча сирийской оппозиции, к ней чуть позже присоединится делегация Правительства САР. После первой январской встречи модератор дискуссии, руководитель Института Востоковедения РАН академик В.В.Наумкин сформулировал принципы, которые стороны не отвергли, а в целом поддержали. Рассчитываем, что в русле этих принципов могут быть достигнуто дополнительное понимании. Наша цель не в подмене усилий по началу официальных переговоров, а в подготовке условий для того, чтобы такие переговоры были максимально продуктивными и обязательно максимально репрезентативными. Женевское коммюнике от 30 июня 2012 года, которое все разделяют в качестве базы урегулирования, требует, чтобы в диалог был вовлечен весь спектр сирийского общества. Предыдущие попытки такого диалога оказались неудачными, потому что наши западные партнеры, некоторые страны региона пытались назначить единственным представителем чуть ли не всего сирийского народа только одну оппозиционную группу, сформированную за границей из эмигрантов.

Сейчас де-факто признана пагубность такого подхода. Мы параллельно с нашими египетскими коллегами предпринимаем усилия, чтобы консолидировать сирийскую оппозицию на платформе диалога в соответствии с Женевским коммюнике. Результат этого диалога должен быть достигнут на основе взаимного согласия всех оппозиционеров и представителей правительства. Посмотрим, чем завершится нынешний раунд московских консультаций.