Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Разъяснение Минфина России о применении льготной ставки по СИДН со странами

В прошлом году были пересмотрены соглашения об избежании двойного налогообложения между Россией и рядом стран – Кипром, Мальтой и Люксембургом – в части увеличения ставки налога у источника до 15% в отношении доходов в виде дивидендов и процентов.

При этом новыми соглашениями определен перечень исключений, в соответствии с которыми в отношении доходов в виде дивидендов и процентов будет применяться льготная ставка в размере 5%. Исключения предусмотрены для институциональных инвестиций, а также для публичных компаний.

Минфин России разъясняет нормы Соглашений в части условий, которым должны соответствовать публичные компании для применения льготной ставки по выплатам дивидендов и процентов в их пользу.

Положениями соглашений установлено, что ставка 5% распространяется на выплаты доходов в виде дивидендов и процентов российскими организациями в адрес публичных компаний из договаривающихся стран при выполнении ряда условий – компании, имеющие фактическое право на доход, акции которых котируются на зарегистрированной фондовой бирже с минимальной 15% долей акций в свободном обращении, и владеющие в течение года не менее 15% капитала компании, выплачивающей указанные доходы.

Касательно условия об обращении на зарегистрированной фондовой бирже акций таких компаний сообщаем следующее.

Исходя из положений Соглашений с Кипром, Люксембургом и Мальтой, термин "зарегистрированная фондовая биржа" означает любую фондовую биржу, учрежденную и регулируемую в качестве таковой законодательством любой из договаривающихся стран, то есть России или государства – партнера по Соглашению.

Данное толкование основано на том, что всеми указанными Соглашениями определяется круг лиц, на которых они распространяются – к ним отнесены резиденты одной или обеих договаривающихся стран. Учитывая это, а также то, что соглашения являются двусторонними международными договорами, их положения не применяются резидентами третьих юрисдикций, если иное специально не установлено самими Соглашениями.

При этом терминологией Соглашений с Кипром и Люксембургом определено, что для получения льготы по доходам в виде дивидендов обращаться на бирже могут как акции компании, так и депозитарные расписки по ним. Тогда как в отношении доходов в виде процентов пониженная ставка применяется при условии обращения на бирже исключительно акций.

Что касается российско-мальтийской Конвенции, терминология данной Конвенции не позволяет применять 5% ставку налога при выплате как дивидендов, так и процентов публичным компаниям, у которых в свободном обращении находятся депозитарные расписки, а не акции.

«После внесения изменений в налоговые соглашения со странами у бизнеса возникли вопросы о применении новых положений, в частности о возможности применения льготной ставки 5% при выплате дивидендов и процентов публичным компаниям. Мы детально проанализировали этот вопрос, после чего пришли к выводу, что положения Соглашений с Кипром и Люксембугом допускают применение пониженных ставок налога у источника в отношении выплат дивидендов компаниям, у которых на бирже торгуются как акции, так и депозитарные расписки по ним. Однако при выплате процентов, исходя из норм Соглашений с Кипром и Люксембугом, такой подход неприменим – в этом случае допускается свободное обращение только акций», – пояснил статс-секретарь – замминистра Алексей Сазанов.

ArcelorMittal сменила генерального директора компании

Как сообщает агентство Bloomberg, ArcelorMittal назначила Адитью Миттал своим новым генеральным директором, отметив смену поколений, когда компания вышла из пандемии.

45-летний сын Л.Миттала два десятилетия учился рядом со своим отцом и теперь сталкивается с не менее сложной задачей: максимизировать прибыль инвесторов при одновременном экологизации загрязняющих сталелитейных заводов.

Лакшми Миттал теперь становится исполнительным председателем сталелитейного гиганта, который он основал в 1976 году.

«Что мне нравится в Адитье, так это то, что он сохранил предпринимательскую инициативу своего отца, - сказал Кристиан Жорж, старший аналитик Societe Generale SA. «Он знает все предприятия до мелочей и знает основные ключи прибыльности».

Адитья Миттал, ранее работавший в инвестиционном банке Credit Suisse Group AG, сыграл ключевую роль в приобретении Arcelor в 2006 году. Его план вывел Mittal из владения более старыми заводами, в основном на развивающихся рынках, в мощного и самого крупного в мире стального гиганта. Это также привело к возникновению у компании долгов, от которых она пыталась избавиться последние 15 лет.

Теперь перед бывшим финансовым директором стоит двойная задача: бороться с низкозатратным производством от Турции до Китая, одновременно ограничивая выбросы углекислого газа.

«Я с нетерпением жду следующей главы», - сказал новый генеральный директор во время телефонной конференции. «Я сосредоточен на том, чтобы мы продолжали работать хорошо, и самая большая проблема дня - это декарбонизация сталелитейной промышленности».

Прогноз мирового спроса на нефть в 2021 году понизило МЭА

На 100 тыс. б/с — до 5,4 млн б/с — понизило Международное энергетическое агентство прогноз мирового спроса на нефть в 2021 году. Мировой спрос в нынешнем году, пишет агентство в отчете, достигнет 96,4 млн б/с, восстановив около 60% объема, потерянного в результате пандемии в 2020 году,

В то время как спрос на нефть, как ожидается, упадет на 1 млн б/с в первом квартале 2021 года по сравнению с четвертым кварталом 2020 года, благоприятные экономические перспективы лежат в основе более сильного спроса во второй половине года, считает МЭА.

По данным агентства, запасы нефти и нефтепродуктов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в декабре падали пятый месяц подряд — на 44,6 млн баррелей и были выше среднего 5-летнего уровня на 138,3 млн баррелей, составив 3,063 млрд баррелей.

При этом запасы нефти ОЭСР в декабре снизились в общем балансе на 1,1 млн баррелей. По предварительным данным, запасы в странах ОЭСР в январе продолжили снижаться — преимущественно в США и Японии. В Европе запасы нефти снизились на 3,9 млн баррелей во главе с Нидерландами (-2,6 млн баррелей). Напротив, общие запасы нефтепродуктов в Европе выросли на 10,2 млн баррелей.

Созданная в 1961 году ОЭСР, отмечает «Интерфакс», является одной из ведущих экономических организаций мира, которая включает 37 наиболее развитых государств.

ArcelorMittal увеличивает производственные мощности по электротехнической стали

Как сообщает Yieh.com, компания ArcelorMittal инвестировала €13 млн. в модернизацию своего сталелитейного завода во Франции, который специализируется на производстве листовой электромагнитной (электротехнической) стали для автомобилей.

Модернизация была направлена на увеличение производственных мощностей по производству высококачественных ненаправленных листов электромагнитной стали iCARe для удовлетворения растущего спроса на рынке электромобилей.

Листы из электромагнитной стали в основном используются для производства электродвигателей. ArcelorMittal заявила, что листы из электромагнитной стали iCARe обладают такими преимуществами, как высокая прочность и низкие магнитные потери.

"Глобальный тренд". В РФ задумались над введением цифрового налога

Россия рассмотрит возможность введения налога на прибыль крупных цифровых компаний после изучения опыта других стран в этом направлении, об этом рассказал замминистра финансов Алексей Сазанов.

По его словам, зарубежные цифровые компании зарабатывают прибыль от оказания услуг в России, которая не облагается налогом. Он отметил, что РФ будет стремиться обложить эту прибыль налогом.

"Это глобальный тренд, сейчас идут дискуссии на площадке ОЭСР о создании наднационального налога, который распределялся бы потом между различными странами. Но пока в этом направлении нет ощутимого прогресса, поэтому отдельные страны, такие как Италия, Испания, Англия и Франция, самостоятельно вводят цифровой налог на своих территориях", – сказал Сазонов, его слова приводит РИА Новости.

Иван Белозерцев: Пензенская область лидирует по объемам жилищного строительства

Власти Пензенской области прилагают все усилия, чтобы создать комфортные условия для бизнеса, в т.ч. строительного, отметил губернатор Иван Белозерцев, выступая на круглом столе, организованном Бельгийско-Люксембургской торговой палатой в России. Мероприятие под председательством генерального директора палаты Олега Прозорова состоялось в пятницу Москве в комбинированном онлайн/офлайн формате.

Как рассказал губернатор, власти «осуществляют полное сопровождение проектов с их запуска до реализации продукции», готовы предложить для этого имеющиеся площадки с готовой инфраструктурой, налоговые льготы, помочь подготовить строительные площадки под ключ, дать преференции бизнесу, в т.ч. иностранному. В наступившем году область намерена запустить два новых индустриальных парка (brownfield) с производственными мощностями. Иван Белозерцев также напомнил об исключительно хорошем логистическом положении региона, проходящих через него транспортных коридорах и их развитии.

Он особо подчеркнул, что Пензенская область лидирует в Приволжском федеральном округе по многим показателям, в частности, по росту сельскохозяйственного и промышленного производства, по объемам жилищного строительства. Так, в 2020 году было сдано 840 тыс. кв. метров жилья в многоквартирных жилых домах, в планах на 2021 год – ввести в эксплуатацию 900 тыс. кв. метров. «По обеспеченности жильем на человека область входит в число самых благополучных регионов РФ. На территории области идет большое строительство, для чего необходимы строительные материалы, хотя в ней уже имеется собственное их производство», — подчеркнул Иван Белозерцев, добавив, что при этом есть дополнительные необходимые мощности, есть кадры, поэтому если бизнес заинтересован в создании в регионе совместных предприятий по производству строительных материалов, областное правительство всегда готово предметно рассмотреть все варианты, учитывая близость Саратовской области и Республики Мордовия, где также сдаются большие объемы жилья.

Ранее «СГ» сообщала, что в начале прошлого года лучшим регионом России для жизни на МРОТ (12 130 рублей) для арендаторов жилья стала Пензенская область, где на наем комнаты уйдет меньше трети МРОТ, оставшаяся сумма составит 8130 рублей.

Автор: СГ-Онлайн

Путин предупреждает

впечатления от Давосского форума

Владимир Винников Валентин Катасонов Михаил Делягин

Общая ситуация

С 25 по 29 января 2021 года в режиме видеоконференции прошло заседание Всемирного экономического форума (ВЭФ), больше известного как Давосский форум, — первый онлайн-саммит в его полувековой истории. По сравнению с «юбилейным» Давосом-2020, это мероприятие, названное «Давосской неделей» или «Давосской повесткой дня-2021», обещало стать куда более резонансным и значимым вследствие целого комплекса экстраординарных причин: как общего, так и специфического (можно даже сказать — местного) порядка.

К причинам общего порядка следует отнести прежде всего феномен COVID-19, с 11 марта 2020 года официально признанный пандемией. Его результатом — вернее, результатом почти повсеместно принятых мер борьбы с этой коронавирусной инфекцией — стало чрезвычайно резкое и весьма неравномерное по странам торможение экономики из-за почти повсеместного локдауна, а также гигантская эмиссия ведущих мировых валют, прежде всего — американского доллара. Наиболее тяжёлыми последствия COVID-19 оказались для США, которые после массовых BLM-протестов и скандальных президентских выборов не только утратили статус «глобального лидера», но вообще оказались на грани раскола (если не гражданской войны) и утраты своей субъектности.

К причинам специфического (или местного) порядка следует отнести написанную главой ВЭФ Клаусом Швабом в соавторстве с французским экономистом и писателем Тьерри Маллере книгу «COVID-19: The Great Reset» (в общепринятом переводе: «COVID-19: Великая Перезагрузка»), презентация которой состоялась в мае 2020 года с личным участием официального наследника британской короны принца Уэльского Чарльза. Идеи «капитализма стейкхолдеров» (термин Клауса Шваба) или «ответственного капитализма» (термин принца Чарльза) в декабре 2020 года были мощно поддержаны «конкордатом» между папой римским Франциском и движением «За инклюзивный капитализм», куда его организатор леди Линн де Ротшильд привлекла ряд крупнейших транснациональных корпораций. Поэтому версия будущего, изложенная Швабом в развитие высказанного Генри Киссинджером тезиса «Мир никогда не будет прежним», по сути своей воспринимается не в качестве прогноза, а как план глобалистских элит по трансформации человечества, который, таким образом, предложено принять всем современным государствам и другим «центрам силы».

С этой точки зрения, Давос-2021 выступает площадкой для тестирования экономических и политических лидеров современности на их лояльность к данной версии «нового дивного мира», что, видимо, во многом обусловило абсолютно нестандартный график его работы. Помимо нынешней «Давосской недели», запланированы также Глобальный саммит ВЭФ по управлению технологиями в Токио 6-7 апреля и завершающая очная встреча избранных в Сингапуре 13-16 мая.

Пока же, по всей видимости, шёл отбор лояльных к «Великой перезагрузке» политических лидеров — точно так же в столице Японии через два месяца состоится перекличка лидеров корпоративных. Хотя многих из них, включая главу Сбера Германа Грефа, активно «окучивали» уже сейчас. Поскольку 46-й президент США Джо Байден и его вероятная сменщица на этом посту Камала Харрис, а также премьер-министр Соединённого Королевства Борис Джонсон с этой точки зрения никаких вопросов, судя по всему, не вызывают, как и глава правительства Канады Джастин Трюдо, на «Давосской неделе» они блистательно отсутствовали.

При этом стало окончательно ясно, что пресловутый COVID-19 действительно был своего рода «конфетным фантиком», в который с большим трудом удалось завёрнуть далеко не сладкое содержимое глобального системного кризиса. Собственно, такое «заворачивание» было одновременно и первым шагом антикризисной программы, предложенной всему миру управляющими центрами «вашингтонского консенсуса». К нему прилагался и целый набор «бонусов», благодаря чему данный шаг был сделан подавляющим большинством государств (исключая, кажется, только Швецию и Белоруссию). Но сам выход из кризиса не может быть обеспечен только таким «заворачиванием» — или, обращаясь к более содержательной аналогии, возведением коронавирусного «саркофага» над Чернобыльской АЭС современной цивилизации, где продолжают идти разрушительные ядерные реакции, вышедшие из-под контроля. А вот уже со следующим шагом возникли серьёзные проблемы.

Дело здесь в том, что у отмеченных выше глобалистских управляющих центров не осталось в руках ни соответствующей силы «кнута» — из-за новейших систем российского оружия, ни соответствующих размеров «пряника» — из-за того, что КНР стала крупнейшей производящей экономикой мира, а «горизонт событий» для фиатных валют почти наступил. Отношение общего денежного агрегата L (около 3 квадриллионов долларов) к глобальному валовому продукту GDP уже превысило отметку в 25 лет и стремительно приближается к 30. Поэтому даже направление следующего шага, не говоря уже о его размере, остаётся под вопросом.

В этом отношении «инклюзивный капитализм» от британских Ротшильдов и Ватикана — вовсе не идентичен «капитализму стейкхолдеров» («капитализму участия»), откуда и растёт «Большая Перезагрузка» (Great Reset) на основе «Четвёртой промышленной революции» от Клауса Шваба. Скорее, они представляют собой всё более остро конкурирующие концепции — точно так же, как с середины 80-х годов прошлого века конкурировали (и до сих пор конкурируют) вроде бы близкие между собой концепции мондиализма и глобализма.

Напомню, главная разница между ними заключалась в том, что мондиализм предполагал после устранения мировой системы социализма лишить США статуса мирового лидера с созданием сетевой структуры стран «коллективного Запада», а также отобрать у доллара США статус «мировой валюты номер один», с переходом к единой глобальной наднациональной валюте, наподобие евро для ЕС. И тогда следствиями этой конкуренции стало множество различных событий: от распада СССР до бомбардировок Югославии, «террористических атак» 11 сентября 2001 года и т. д. В итоге «мондиалисты» потерпели поражение от «глобалистов». Но сейчас — так сказать, в новых исторических условиях — берут реванш, что было бы невозможно без неожиданного (и насколько неожиданного с такой точки зрения? — авт.) усиления КНР и России.

Нечто подобное можно наблюдать и сегодня. Но пока конкурентные процессы находятся в зачаточном состоянии, не выходя за пределы «элитной матрицы», и развиваются в относительно мирном ключе (если не подшивать к делу случившейся 15 января в Швейцарии внезапной смерти от сердечного приступа 57-летнего барона Бенджамина де Ротшильда, главы семейного холдинга Edmond de Rothschild Group).

В данной связи следует отметить, что концепция «инклюзивного капитализма» предполагает сохранение и даже усиление доминирующей роли традиционных управляющих центров «коллективного Запада», чья деятельность, собственно, и привела к нынешнему кризису. Что, в свою очередь, вряд ли приемлемо не только для «развивающихся» стран за пределами «коллективного Запада» и «золотого миллиарда», но даже для таких безусловных государств «первого мира», как, например, ФРГ и Япония, считающих, что их поражение во Второй мировой войне сейчас является достоянием прошлого, а не действующим фактором настоящего или, тем более, будущего.

Поэтому Давос-2021 представлял собой не только сканирование баланса сил в этих проблемных пространствах, но и такое же сканирование оптимального для приятия «остальным миром» сценария постковидного неоглобализма.

Поэтому в ходе «Давосской недели-2021» лидеры международных структур, типа генерального секретаря ООН Антониу Гутерриша, исполнительного директора МВФ Кристалины Георгиевой или председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен явно уступили партию «первой скрипки» главам национальных государств. Их выступления — впрочем, как и речи председателя Европейского центробанка Кристин Лагард, генерального директора ВОЗ Тедроса Гебреисуса, главы ФАО Цюй Дунъюя или генерального секретаря ОЭСР Хосе Анхеля Гурриа — носили откровенно дежурный характер и не раскрывали никакой принципиально новой значимой информации, не говоря уже про выбор пути дальнейшего развития.

Впрочем, практически то же самое можно сказать и о подавляющем большинстве обращений приглашенных на «Давосскую неделю» лидеров национальных государств: от президента Руанды Поля Кагаме и короля Иордании Абдаллы II до премьер-министра Индии Нарендры Моди, бундесканцлера ФРГ Ангелы Меркель и премьер-министра Японии Ёсихидэ Суга. Коронавирус/локдаун, локдаун/коронавирус — и так по кругу, если не считать мелких вылазок в сферы гендерного равноправия, глобального потепления или зелёной энергетики. За двумя понятными исключениями, о которых — ниже.

И такой «сюрпляс» был вполне предсказуем: «высовываться», выделяться из общей массы в ситуации глобальной неопределённости, не имея у себя на руках хотя бы счётно не проигрышной комбинации «козырных карт», — это из категории недопустимого для политиков такого уровня рисков.

В связи с этим возникает закономерный вопрос: а у кого на руках такие комбинации имеются? И ответ. Прежде всего, по-прежнему — у США («империя доллара» и контроль медиапространства плюс возможность эффективной проекции военной силы на бóльшую часть земного шара и весь Мировой океан). Но недавний «глобальный лидер» явно вступил в период собственной «перестройки» с избранием и вступлением в должность «зомби-президента» Джо Байдена, которого, если использовать «перестроечную» аналогию с американскими реалиями, можно сопоставить, скорее всего, с товарищем Черненко, пришедшим к власти после «Андропова»-MAGA-Трампа.

Очевидное ослабление США в иерархии «коллективного Запада» означает и ослабление последнего. Наоборот, позиции российско-китайского стратегического партнёрства при этом укрепляются, что в рамках «Давосской недели» было подчёркнуто речами председателя КНР Си Цзиньпина 25 января и президента РФ Владимира Путина 27 января.

О чём сказали Си и Путин

Если сравнивать тексты выступлений этих лидеров, невольно возникает мысль о том, что они носят взаимодополняющий характер, а следовательно, с высокой степенью вероятности, учитывая наличие прямого документооборота между Кремлём и Чжуннаньхаем, могли быть согласованы между собой ещё на стадии рабочей подготовки. И Владимир Путин, и Си Цзиньпин указывали на необходимость 1) мультилатерализма (китайский вариант)/многосторонности (российский вариант) как фундаментальной основы современных международных отношений; 2) преодоления разрыва между развитыми и развивающимися странами; 3) отказа от дискриминации и конфронтации, перехода к сотрудничеству для совместного преодоления глобальных вызовов, стоящих перед человечеством; 4) сохранения многоликости и разнообразия человеческой цивилизации, в рамках которой не может быть единого для всех «правильного» пути развития.

Весьма существенная разница заключалась в адресации этих выступлений. Си Цзиньпин предлагал «пряники» экономического и торгового партнёрства, подразумевая опыт «Одного пояса, одного пути», а также Всеобъемлющего регионального экономического партнёрства (ВРЭП), соглашение о котором было подписано КНР и ещё 15 странами Азиатско-Тихоокеанского региона («десятка» АТЭС плюс Япония, Индия, Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия) в Ханое 15 ноября 2020 года.

Путин же предлагал «пряники» военно-политического партнёрства, прежде всего, континентальной Европе. Сделал он это, конечно, не напрямую, а цитируя слова бывшего канцлера ФРГ Гельмута Коля, который, по словам российского президента, «говорил о том, что если европейская культура хочет сохраниться и остаться одним из центров мировой цивилизации в будущем, имея в виду все проблемы и тенденции развития мировой цивилизации, то, конечно, Западная Европа и Россия должны быть вместе... Мы придерживаемся точно такой же точки зрения и позиции».

При этом путинские слова о том, что нынешняя «игра без правил критически повышает риски одностороннего применения военной силы» — не оговорка и не случайность. Президент РФ в своём выступлении не уточнял, с чьей конкретно стороны возможно нанесение такого «одностороннего», то есть уничтожающего и безответного удара, но все в мире знают, что сегодня таким потенциалом обладает единственный в мире «центр силы», и это — вовсе не США. Поэтому наши западные «партнёры» и оппоненты, которые сегодня всё активнее пытаются повторить в России сценарий уничтожения СССР, должны понять, что их «игры с огнём гибридной войны» (в том числе — беспрецедентная возгонка через соцсети массовых протестных акций с участием несовершеннолетних) могут обернуться против них самих.

Опять же, сразу после приведенных выше слов президент РФ «закрыл» их следующим пассажем: «Вот в чём опасность: применение силы под тем или иным надуманным предлогом. Это умножает вероятность появления новых горячих точек на нашей планете. Это... не может нас не беспокоить».

В результате наши западные «партнёры» и оппоненты оказались перед весьма неприятной дилеммой, из которой вышли в привычном для себя стиле, назвав давосскую речь Путина «конфронтационной» и «агрессивной», но без указания на конкретное содержание этой «конфронтационности» и «агрессивности». Оно и понятно: ведь в противном случае им пришлось бы признавать за нашей страной эксклюзивную возможность нанесения такого «одностороннего удара», что сразу же поставило бы под вопрос адекватность элит «коллективного Запада» — по крайней мере, в отношениях с Москвой.

Поэтому пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков мог заявить, что данное выступление Путина не носило конфронтационного характера, а было попыткой докричаться до здравого смысла своих контрагентов — такой же, как и его знаменитая Мюнхенская речь от 10 февраля 2007 года.

Позволю себе поставить под сомнение такую параллель. На мой взгляд, гораздо больше общего у нынешнего давосского выступления (по крайней мере, в его открытой части) с предыдущим, 2009 года, сделанным Путиным в статусе премьер-министра. При сопоставлении двух этих текстов создаётся впечатление, что российский лидер как бы продолжает прерванный на целых 12 лет диалог.

2009 год: «Генерируемое благосостояние распределялось весьма неравномерно, как внутри стран, между слоями населения, причем это касается даже высокоразвитых государств, так и между различными странами и регионами мира».

2021 год: «Результатом… встраивания [развивающихся стран] в глобальную экономику стали не только рабочие места и экспортные поступления. Но и социальные издержки. Включая существенный разрыв в доходах граждан…. Как ни парадоксально это звучит, но проблемы расслоения здесь, в развитых странах, оказались ещё более глубокими».

2009 год: «Текущую ситуацию часто сравнивают с Великой Депрессией конца 1920-х—начала 1930-х годов прошлого века. Параллели, действительно, просматриваются».

2021 год: «Ситуация сравнима с тридцатыми годами прошлого века, она может развиваться непредсказуемо и неуправляемо…»

И это — лишь некоторые примеры параллелей и перекличек между двумя давосскими речами Путина. В целом их там гораздо больше. Что ещё раз подтверждает и подчёркивает: путинские слова про «игру вдолгую» — не просто слова, а вполне реальная стратегия, которая очень гибко, но очень последовательно воплощается в жизнь. Отсюда общая оценка речи президента РФ на «Давосской неделе-2021» должна включать в себя минимум три компонента.

Компонент первый — почему возникла 12-летняя пауза в отношениях «хозяина Кремля» с Всемирным экономическим форумом, почему она так затянулась и почему была прервана именно сейчас?

Ответы на этот блок вопросов кажутся очевидными, и вот они уже приводят нас к мюнхенской речи, после которой Путин был публично назван «рычащей вошью» и подвергнут тотальному остракизму со стороны коллективного Запада. От российского президента требовали покаяния и полного ухода из большой политики. «Третий срок» в таких внешнеполитических условиях был не то чтобы невозможен, но не оправдан по соотношению риски/прибыль.

Так возник «проект Медведев» с рокировкой Владимира Владимировича на пост главы российского правительства. И уже в этом «легальном» для Запада качестве Путин, к тому времени уже прошедший вместе с Медведевым горнило южно-осетинского конфликта («война 08.08.08») и оказавшийся в тисках кризиса 2008 года, попытался разъяснить свою позицию на Давосе-2009. Но не нашёл там ни понимания, ни поддержки, в том числе — среди администрации ВЭФ во главе с Клаусом Швабом. То есть, возможно, поддержка и была, но — неофициальная, кулуарная, в духе «не мы такие — жизнь такая», и с многозначительными кивками в сторону заокеанского гегемона.

На ликвидацию этой гегемонии у Путина и ушло 12 лет: фактически два президентских срока Обамы и один — Трампа. В итоге вроде бы само собой вышло так, что США сегодня резко ослабели и расколоты минимум на два враждующих лагеря, а Россия в лице Путина, выдержав все удары в ходе 12 лет «гибридной войны» как бы спрашивает: «Так на чём это мы с вами в прошлый раз остановились? Напомнить?»

Назвать такую позицию сильной можно. Однако по факту это — не просто сильная, а доминирующая позиция.

Компонент второй — а что было сказано с этой позиции? Вернее, что было сказано нового, по сравнению с давосской речью Путина 12-летней давности? Разумеется, было сказано, что обозначенные ещё в 2009 году проблемы за прошедшее время не только не были решены, но и критично обострились, поскольку не были устранены вызывающие их причины. Также было подчёркнуто, что монополия транснациональных корпораций, в том числе «цифровых», вступающих в конкуренцию с национальными государствами, не соответствует интересам человеческого сообщества в целом, поскольку люди — не «новая нефть», не средство, но цель развития. Что стремление создать экономику, работающую на «золотой миллиард» с уничтожением остального человечества, деструктивно и категорически неприемлемо для России. Что надежды, связанные с новым технологическим прорывом, с «Четвёртой промышленной революцией», с созданием «инклюзивной экономики» (это реверансы в сторону Клауса Шваба и выдвинутых им концептов), не могут быть осуществлены при сохранении нынешней архитектуры международных отношений, «заточенной» под глобальный рынок и «вашингтонский консенсус», игнорирующей развитие жизнеобеспечивающей инфраструктуры, образования, здравоохранения и социальной помощи.

Короче, Путин, как и Си Цзиньпин, обращался к участникам «Давосской недели» с позиции вежливой силы, хорошо известной по событиям «крымской весны», но с тех пор изрядно подзабытой. Вместо постковидного неоглобализма он предложил российскую альтернативу: и для мира в целом, и для Европы в особенности. С этой целью он даже заверил всех участников форума, что Россия — страна европейской культуры, более того — часть Европы, а без сотрудничества с Россией в формате «от Лиссабона до Владивостока» у Европы просто нет исторической перспективы. Пусть привыкают. А «мы к этому готовы, мы этого хотим, мы будем к этому стремиться». Стоит повториться, что китайские товарищи уже убедили своих соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону в необходимости создания ВРЭП, а их российским коллегам только предстоит убедить в этом не только всё менее единую Европу, но и государства «постсоветского пространства». Впрочем, необходимые и достаточные предпосылки для этого уже имеются — в противном случае, исходя из опыта «путинской эпохи», вопрос даже не ставился бы публично.

Вместо заключения

В целом по итогам «Давосской недели-2021» получилось, что вместо голосования по предложенной неоглобалистскими элитами повестке дня: какой вариант «Великой Перезагрузки» вызовет меньшее отторжение и сопротивление со стороны «остального мира», — эти элиты неожиданно столкнулись с альтернативным вариантом от российско-китайского стратегического союза, который отныне является уже бесспорным фактором «большой политики».

Видимо, решение Путина выступить «в гостях у Клауса Шваба», помимо прочего, было продиктовано и необходимостью манифестации такого союза — с целью повлиять на колеблющихся и в очередной раз «сломать игру» западным оппонентам России, как это уже было с Крымом, Сирией, Венесуэлой. Ещё одной вероятной целью этого выступления было как раз дальнейшее усиление раскола внутри тех же неоглобалистских элит, которые теперь «потеряли» не только США в качестве единственной сверхдержавы «однополярного мира» Pax Americana, но и объективную возможность её восстановить.

Более того, раскол Соединённых Штатов теперь может быть спроецирован и на другие страны «коллективного Запада» — что, конечно, не отменяет, но, напротив, делает абсолютно неизбежными встречные атаки: от медийных до военных, — и против Китая, и против РФ. Во всяком случае, под «Отчётом по России» Комитета по разведке и безопасности британского парламента, объявляющим нашей стране тотальную «войну спецслужб», уже фактически подписались их коллеги не только из «Пяти глаз» (США, Канада, Австралия и Новая Зеландия), но также из ряда других западных, и не только западных, стран. 2021 год грозит стать годом ещё больших потрясений, чем «проклятый» 2020-й.

***

Михаил Делягин.

На мой взгляд, о нынешней международной ситуации лучше всего говорит тот факт, что недавняя давосская речь Путина была воспринята на Западе в качестве конфронтационной. Это произошло только потому, что президент России в предельно мягкой форме выразил своё неприятие того направления, в котором движется современное сообщество «развитых стран». Впрочем, это не удивляет — переход любой системы от прогресса к регрессу всегда сопровождается агрессией и трансформацией всей системы координат, иногда — несовместимой с дальнейшим существованием данной системы. Как мне помнится, когда в 1997 году был поставлен вопрос о дальнейшей судьбе Экспертно-аналитического совета при президенте Российской Федерации, Чубайс, тогда первый вице-премьер, высказался в том смысле, что с точки зрения проводимой правительством политики любая аналитическая деятельность носит антигосударственный характер.

То же самое, только в ещё большей степени, касается нынешних институций «коллективного Запада». Если реальность не совпадает с их идеологическими установками — тем хуже для реальности. После начала кризиса 2008 года Джордж Сорос по этому поводу сказал: «Музыка закончилась, а они ещё танцуют». И данные танцы, как мы видим, сегодня уже близки к терминальной стадии. Запад умирает, но не отказывается от своих галлюцинаций.

Валентин Катасонов

Выступление президента Российской Федерации на «Давосской неделе» 2021 года лично у меня вызвало определённые вопросы. И главный из них — с какой целью оно вообще было сделано? Это что, была попытка выразить своё несогласие с планами Great Reset, «перепрограммировать» главу ВЭФ Клауса Шваба и те силы, которые за ним стоят? Воззвать если не к их совести, то хотя бы к их разуму? Полагаю, что это априори бессмысленное и бесполезное занятие. Это как если бы Сталин 22 июня 1941 года начал звонить Гитлеру с требованием не нарушать германо-советский Договор о ненападении 1939 года, указывать на опасность предпринятой агрессии для самого Третьего рейха и так далее. Как известно, Сталин пошёл другим путём: призвал советский народ к защите своего Отечества, создал Государственный Комитет Обороны — без этого Победа 1945 года была бы невозможной. У Путина же пока (подчёркиваю — пока) подобной определённости с политическими приоритетами, похоже, нет. Хотя, полагаю, проводись Давос-2021 в традиционном формате, российский президент там не появился бы — в том числе, из соображений безопасности.

В своё время Ален Даллес сказал, что человека легко запутать фактами, но если он понимает тенденции, сделать это почти невозможно. Как человек, полвека изучавший тенденции в международных финансах, а следовательно — в мировой экономике и политике, с уверенностью могу сказать, что ВЭФ — это далеко не личная фирма господина Шваба, который тоже полвека озвучивает интересы и планы тех, кто находится за кулисами публичной мировой элиты.

Эти интересы и планы, как ни прячь их за мудрёными и цветистыми словами, в сути своей весьма примитивны и просты. Они сводятся к установлению прямого контроля над всем человечеством, с постепенным снижением населения Земли до «золотого миллиарда», деиндустриализацией ради экономии ресурсов и снижения «экологической нагрузки» на планету. Для этого требуется размывание национальных суверенитетов, ослабление и отмена «эгоизма государств» с целью создания мирового правительства и цифровизации вплоть до установления глобального «электронного концлагеря», в рамках которого 99% человечества будут низведены до статуса рабов, не имеющих ни прав, ни свобод.

Разные детали такого «образа будущего» содержатся и в работах Римского клуба, и в выступлениях тесно связанного с французской ветвью дома Ротшильдов Жака Аттали, и во множестве других публикаций. Это — тенденция, которую на наших глазах пытаются сделать реальностью.

В своей книге «COVID-19: The Great Reset» Шваб просто разъяснил всё открытым текстом, что стало всего лишь удобным поводом для того, чтобы начать реализацию уже давно подготовленного плана действий. В этом отношении, даже независимо от того, естественной или рукотворной была коронавирусная пандемия, её жертвы — это жертвы стратегии неоглобалистов, которые не остановятся ни перед чем. Их решение по этому поводу принято, все механизмы запущены в действие, вплоть до свержения Трампа в США, и рассчитывать на то, что их остановят по причине каких-то слов российского президента, не приходится.

Швейцария. Россия. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 5 февраля 2021 > № 3629114 Владимир Винников

Давос как место концентрации финансовых и политических решений

Всемирный экономический форум (ВЭФ), который проводится на швейцарском горнолыжном курорте «Давос», за все время существования был благоприятной средой для продвижения идей неолиберализма, распространения корпоративных торговых соглашений и интеграции развивающихся государств в мировую экономику.

Георгий Смирнов

На ежегодных встречах собирались главы государств, министры финансов и торговли, руководители международных корпораций и центральных банков, главы крупнейших международных организаций, включая Организацию объединенных наций (ООН), Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Международный валютный фонд (МВФ), Всемирный банк (ВБ), Всемирную торговую организацию (ВТО) и Банк международных расчетов (БМР).

Эволюция организации

История ВЭФ началась в январе 1971 года, когда немецкий экономист Клаус Шваб организовал Европейский форум менеджмента (European Management Forum) для обсуждения и продвижения новейших концепций и методов управления компаниями. На мероприятие были приглашены 444 ведущих бизнесмена из 30 государств. Но форум недолго существовал в таких рамках.

Введение арабскими странами нефтяного эмбарго в 1973 году против США, Британии, Японии, Канады и Нидерландов за поддержку Израиля в Войне Судного дня серьезно повлияло на пересмотр традиционной геополитики и усиление глобализации. Крах механизма фиксированного обменного курса и топливно-энергетический кризис привели к консолидации западного мира. В ноябре 1975 года во французском Рамбуйе собрались главы государств и правительств шести ведущих капиталистических государств: США, Британии, Франции, Италии, ФРГ и Японии. На встрече Большой шестерки (G6) была принята декларация, в которой содержался призыв к отказу от барьеров и агрессии в торговой политике. В 1976 году в международный клуб была принята Канада и был образован формат G7. Все это не могло не повлиять на Европейский форум менеджмента. С середины 1970-х годов на конференциях, помимо вопросов управления бизнесом, стали обсуждаться внешнеполитические и макроэкономические действия государств.

Название мероприятия в 1987 году было изменено на «Всемирный экономический форум», после того как ежегодные встречи предпринимателей расширились до собраний разных элит со всего мира. Форум стал местом, в котором было удобно заключать сделки между министрами и корпорациями, подписывать межгосударственные соглашения и объявлять о важных геополитических решениях. В 1988 году в Давосе встретились представители Греции и Турции для обсуждения проблемы Кипра, которую частично удалось решить в августе уже в Женеве. В следующем году Северная и Южная Корея провели первые встречи на уровне министров, что сыграло на пользу авторитету ВЭФ.

В начале 1990-х система международных отношений резко изменилась в связи с объединением Германии и распадом социалистического лагеря и СССР. В это время ВЭФ стал более важным, чем когда-либо. На конференции 1990 года основное внимание было уделено государствам Восточной Европы, которым было необходимо перейти на рыночную экономику. На мероприятии присутствовали канцлер ФРГ Гельмут Коль и председатель Совета министров ГДР Ханс Модров. Их присутствие и участие в обсуждении проблемы Германии внесли большой вклад в объединение страны. Гельмут Коль на мероприятии изложил свою стратегию по формированию безопасности Европы. Канцлер полагал, что объединенная Германия поможет расширению Европейского сообщества благодаря продвижению экономического и валютного союза с восточноевропейскими странами.

На ВЭФ-1992 германская сторона призвала G7 ускорить переговоры в рамках Генерального соглашения по тарифам и торговле (GATT) между 123 странами. Частично благодаря обсуждению проблемы на форуме в 1994 году государствам удалось успешно завершить «Уругвайский раунд переговоров» по GATT. Через год, в январе 1995 года, была образована ВТО, которая фактически была основным результатом этих тарифных и торговых договоренностей. Одновременно с этим на ВЭФ-1992 президент ЮАР Фредерик де Клерк встретился с борцом против апартеида Нельсоном Манделой. Это было первое совместное выступление двух политиков за пределами Южной Африки, и оно серьезно повлияло на политическое преобразование страны.

ВЭФ продолжает оставаться актуальным мероприятием, так как организаторы стараются адаптировать его к новым вызовам. Так, после всплеска антиглобалистских протестов в 1999 году форум начал приглашать неправительственные организации (НПО), которые представляют интересы населения напрямую. В 2000 году на ВЭФ были приглашены 15 лидеров общественных структур для обсуждения темы глобализации, а также роли ВТО, МВФ и G7 в ней. Участие НПО со временем увеличилось, и не без причины. Согласно опросу, проведенному специалистами ВЭФ незадолго до встречи 2011 года, общественные организации пользовались самым высоким уровнем доверия среди населения.

В 2002 году в ВЭФ появился руководящий орган – Международный деловой совет. Он состоит из 100 руководителей всех отраслей и действует как консультативный институт. В мероприятиях ВЭФ участвуют около 1000 международных корпораций с оборотом более $5 млрд. Политикой и стратегией ВЭФ занимается Совет поверенных (31 человек). Россию в нем представляет председатель правления «Сбербанка» Герман Греф с 2011 года. Штаб-квартира ВЭФ располагается в пригороде Женевы Колоньи, филиалы – в Нью-Йорке и Сан-Франциско, офисы – в Пекине и Токио. Бюджет форума с 1980-х годов пополняется за счет ежегодных взносов, в 2019/20 финансовом году сумма составила 367 млн швейцарских франков (около $412 млн).

Из-за сохранения основ неолиберальной идеологии форум периодически подвергается критике со стороны левых политических сил. Бессменный президент ВЭФ Клаус Шваб в интервью Wall Street Journal в сентябре 2014 года после вопроса о протестных акциях в молодежной среде (вроде Occupy Wall Street) отметил, что форум стремится интегрировать данную часть населения для решения проблемы неполной занятости и безработицы. В 2015 году ВЭФ был официально признан международной организацией. Во второй половине 2010-х годов на форуме основными темами фактически стали проблемы экологии и глобального потепления, а также развитие «зеленой» энергетики и статус традиционных источников.

Россия на конференции

Начало сотрудничества отечественных политиков с ВЭФ было положено 5 февраля 1986 года, когда председатель Совета министров СССР Николай Рыжков обратился к участникам форума по прямому телемосту. Он рассказал собравшимся о начавшихся в СССР реформах, которые направлены на улучшение отношений с деловыми партнерами в капиталистическом лагере. В феврале 1987 года в Давос приехала советская делегация во главе с заместителем председателя Государственной внешнеэкономической комиссии Совета министров Иваном Ивановым. После распада СССР российские представители с 1992 года регулярно принимают участие в ВЭФ.

В 1993 году на форуме обсуждалась специальная концепция «Давос для России», которая должна была помочь увеличить западные инвестиции в российскую экономику. На симпозиуме выступала делегация во главе с председателем Совета министров РФ Виктором Черномырдиным. Политик вызывал некоторую настороженность в мировых финансовых кругах, однако после выступления в зале заседания Давоса эксперты признали в нем сторонника рыночных реформ. Виктор Черномырдин призвал западных бизнесменов активнее инвестировать в российскую промышленность, особенно в нефтегазовый сектор. Так, Россия вступила в век глобализации.

ВЭФ-1996 также сыграл важную роль в российской истории. Так, одним из гостей был лидер КПРФ Геннадий Зюганов, у которого были большие шансы на победу в предстоящих президентских выборах. На форуме присутствовали и его политические противники, включая Бориса Березовского. По мнению журналиста El Transnational Institute Эндрю Маршалла, во время частных встреч российские крупные промышленники и банкиры сформировали союз для поддержки переизбрания действующего президента и продвижения рыночной экономики. Автор программы приватизации в России и руководитель избирательного штаба Бориса Ельцина Анатолий Чубайс помог коалиции, выступив на форуме против Геннадия Зюганова.

ВЭФ-2000 запомнился многим вопросом Who is Mr Putin? («Кто такой господин Путин?»), который задала журналистка Philadelphia Enquirer Труди Рубин. Российская делегация во главе с премьер-министром Михаилом Касьяновым, впрочем, не ответила на него. Этим вопросом задавались многие присутствующие на ВЭФ-2000. Интерес к фигуре Владимира Путина был понятен. Тогда он занимал пост исполняющего обязанности президента после досрочного ухода Бориса Ельцина в отставку 31 декабря 1999 года. В федеральной власти Владимир Путин появился только в 1996 году, когда он был назначен на должность заместителя управляющего делами президента РФ. В 1997 году политик стал начальником Главного контрольного управления президента РФ, в 1998-м – директором ФСБ, в августе 1999-го – премьер-министром. Владимир Путин считался фаворитом президентской гонки 2000 года, но его экономическая программа была неизвестна на Западе. Зарубежные финансисты и политики опасались возможной волны национализации в России, что, впрочем, не произошло. В 2000–2008 годах Владимир Путин сохранил рыночную экономику, проводил достаточно либеральную налоговую политику и при этом смог нивелировать политическую роль крупных промышленников и банкиров.

В 2009 году Владимир Путин на должности премьер-министра впервые посетил ВЭФ, выступив 28 января с речью о глобальных антикризисных мерах. Политик заявил о крахе старой финансовой системы и отметил, что необходимо списать безнадежные долги, избавиться от «дутых активов» и сомнительных рейтингов, а также перейти от системы с единственной де-факто резервной валютой (долларом) к многополярному финансовому миру с сильными региональными валютами. В энергетической политике Владимир Путин предложил окончательно перейти на рыночные принципы формирования тарифов по транзиту углеводородов и ядерного топлива и диверсифицировать маршруты транспортировки энергоресурсов.

В 2011 году в ВЭФ впервые принял участие президент РФ, которым тогда был Дмитрий Медведев. Руководитель страны выступил на первой пленарной сессии в качестве основного докладчика. Главными темами речи президента были модернизация экономики России и сотрудничество с иностранными партнерами. Стоит отметить, что ВЭФ периодически проводит выездные сессии в разных странах мира, включая Россию (в нашей стране с 1992 г.). В 2007 году был подписан меморандум о сотрудничестве ВЭФ с Петербургским международным экономическим форумом. С 2013 года в Давосе действует площадка для продвижения российских инициатив и культуры – «Русский дом». Таким образом, Россия уже давно является частью мировой экономики и участие в ВЭФ необходимо для поддержания и налаживания контактов с зарубежными финансистами и политиками.

Право на милостыню

ЕСПЧ разрешил швейцарским нищим просить подаяния

Текст: Ариадна Рокоссовская

Нищим в Швейцарии разрешили попрошайничать. Суд признал власти страны виновными в нарушении Европейской конвенции по правам человека за преследование тех, кто просит подаяния.

Швейцарские власти должны будут выплатить компенсацию женщине из Румынии, которая занималась попрошайничеством на одном из шоссе в Женеве и была за это оштрафована на 500 франков - примерно 466 евро. Поскольку у нее не было работы и она не получала социальной помощи, платить ей было нечем, и за неуплату штрафа ее поместили на пять дней в следственный изолятор.

Спустя семь лет Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) пришел к выводу, что наказание не соответствовало целям борьбы с организованной преступностью или защиты прав местных жителей. Более того, политика властей Швейцарии противоречит статье о праве на уважение частной и семейной жизни Европейской конвенции по правам человека. В сообщении суда говорится, что пострадавшая не имела средств к существованию и, "находясь в крайне уязвимой ситуации, имела право на сохранение человеческого достоинства, на возможность выразить свое горе и попытаться исправить свое положение просьбами о помощи". Теперь кантон Женева должен будет выплатить ей 922 евро в качестве компенсации морального ущерба.

Напомним, что на сегодняшний день попрошайничество запрещено в большинстве швейцарских кантонов, причем в некоторых из них нельзя только навязчиво просить денег, а стоять молча и принимать милостыню можно. Все попытки активистов добиться отмены этих законов окончились неудачей, а 2018 году жалоба на кантон Во была отклонена Федеральным верховным судом Швейцарии. Конкретно в Женеве запрет на попрошайничество действует уже более 70 лет.

Аналогичные запреты действуют и в других европейских странах, таких как Франция и Финляндия. В Испании, Великобритании, Люксембурге и Германии можно заплатить штраф за так называемое агрессивное попрошайничество и попрошайничество с использованием детей. А вот в Швеции власти нашли способ легализовать просьбы о милостыне в качестве способа заработка и одновременно - заставить неимущих заявить о себе властям. В некоторых городах страны ввели официальную лицензию на попрошайничество стоимостью около 250 шведских крон. Она действует три месяца, и, чтобы ее получить, нужно заполнить заявление онлайн или в полицейском участке, предъявив действующее удостоверение личности.

Исполнение сделки ОПЕК++ 2020 году составило 99%

Техкомитет ОПЕК+ (JTC ОПЕК+) публикует данные по сделке ОПЕК+: с мая по декабрь 2020 года сделка, которую называют ОПЕК++ из-за присоединившихся в мае-июне стран, традиционно не участвующих в соглашении о сокращении нефтедобычи, исполнена на 99%. В том числе страны ОПЕК выполнили ее на 101%, не-ОПЕК — на 96%, пишет ТАСС. Исполнение в декабре также составило 99%: 103% и 93% для стран ОПЕК и не-ОПЕК соответственно.

Тем не менее, опасения по поводу спроса на нефть сохраняются. Reuters со ссылкой на доклад техкомитета ОПЕК+ сообщает, что ожидаемый темп роста спроса в 2021 году составит 5,6 млн б/с — это на 300 тыс. б/с меньше, чем ранее сделанный ОПЕК прогноз.

К декабрю излишняя накопленная добыча достигла в ОПЕК+ достигла 2,68 млн б/с, отмечает ТАСС. Перепроизводство стран ОПЕК составило 1,26 млн б/с, не-ОПЕК — 1,4 млн б/с. Всю «излишнюю» добычу участницы соглашения ОПЕК+ обязались компенсировать до конца марта 2021 г., для этого они обязаны предоставить ОПЕК компенсационные планы по снижению добычи дополнительно к взятым на себя обязательствам.

Позитивным является оценка техкомитета, согласно которой коммерческие запасы нефти стран-участниц ОЭСР опустятся ниже среднего уровня за пять лет в июне — об этом пишет Bloomberg со ссылкой на доклад. Снижение запасов нефти в странах ОЭСР до пятилетнего среднего уровня — это та задача, которая стояла перед участниками сделки ОПЕК+ изначально.

«Техкомитет ОПЕК+ прогнозирует, что коммерческие запасы нефти стран-участниц ОЭСР опустятся ниже среднего уровня за пять лет в июне, свидетельствует составленный экспертами доклад. По оценке Совместного технического комитета (JTC) ОПЕК+, в 2021 году мировые запасы нефти сократятся в среднем на 1,1 млн б/с. Техкомитет исходит из предположения, что добыча ОПЕК будет увеличиваться на 0,5 млн б/с в месяц с апреля по июнь», — приводит выдержку из сообщения ПРАЙМ.

Оптимизм эпохи волатильности — прогнозы на 2021

Динамика сокращения запасов нефти недооценена — нефтегазовый рынок может испытать дефицит предложения уже в этом году, считают спикеры конференции Argus

В 2021 году мировому рынку нефти вновь предстоит поиск баланса между спросом и предложением, причем теперь, в отличие от прошлого года, дефицит может наблюдаться уже на стороне предложения, констатировали участники международной нефтегазовой конференции, организованной независимым ценовым агентством Argus. Такая ситуация способствует продолжению роста цен на нефть, но выиграть от этого смогут далеко не все поставщики — прошлогодние трансформации рынка продолжают оказывать серьезное влияние.

Восстановление мировых цен на нефть до уровня, близкого к тому, что наблюдался год назад (более $50 за баррель), определенно стимулирует ожидания игроков рынка и экспертов. Один из самых смелых прогнозов, прозвучавших в ходе конференции Argus, представил Маршалл Адкинс, управляющий директор по инвестиционному банкингу в области энергетики американской финансовой корпорации Raymond James.

По его мнению, в этом году из-за острой нехватки предложения и растущего спроса мировые цены на нефть могут вырасти до $80 за баррель.

Как пояснил Адкинс, предложение нефти на рынке сейчас сокращается намного быстрее, чем предполагают многие. С мая прошлого года мировые запасы нефти снизились примерно на 370 млн баррелей, и это означает, что уже к концу 2021 года ОПЕК+ необходимо возвращаться к полноценному уровню добычи, чтобы не отставать от спроса. Уже сейчас, констатировал спикер, можно утверждать, что спрос на нефть выше и растет быстрее, чем ожидалось, а запасы сокращаются очень быстро — в результате возникающий дефицит предложения и вызовет скачок цен на целых 35%.

Эд Морс, управляющий директор и руководитель отдела исследования сырьевых товаров Citi Group, также считает, что сначала мировой рынок переоценил падение спроса на нефть, а теперь резко недооценивает сокращение запасов. Подобные высказывания участников конференции расходятся с оценками Международного энергетического агентства (МЭА), которое недавно снизило свой прогноз мирового спроса на нефть в 2021 году из-за пандемии коронавируса. Данные МЭА неверны: они охватывают лишь примерно 50% рынка, заявил Маршалл Адкинс, добавив, что ряд независимых аналитических агентств лучше отслеживают ситуацию в отрасли и обладают информацией о 80-85% рынка.

Несмотря на столь оптимистичные прогнозы, американские нефтегазовые компании пока не намерены внезапно увеличивать капитальные вложения и наращивать добычу, сообщил в своем выступлении на конференции Ник Аллен, топ-менеджер компании ConocoPhillips. По его словам, американские производители сильно пострадали от пандемии, поэтому их первоочередная задача — приведение в порядок текущих финансовых показателей, а не увеличение капитальных затрат. Американские компании сделали упор дисциплину в сфере собственного капитала, и вряд ли эта установка изменится, добавил Аллен. К тому же, по его словам, на 2021 год производители хеджировали значительную часть своей добычи в районе $40 за баррель, а это означает, что они не получат выгоды от роста цен в текущем году.

Но и текущая цена американской нефти WTI в размере $47-50 за баррель выглядит оптимальным вариантом для заключения сделок по слияниям и поглощениям.

Так считает партнер юридической компании Kirkland and Ellis Мэри Когат Броули. В прошлом году, напомнила она, подали заявления о банкротстве 46 американских компаний в сегменте разведки и добычи углеводородов с общей задолженностью в размере $53,1 млрд — это самый высокий показатель начиная с 2016 года, когда 70 компаний обратились за защитой от банкротства. Однако, добавила Броули, сейчас есть повод для осторожного оптимизма: в этом году отрасль ожидает дальнейшая консолидация, а компании, выходящие из банкротства, имеют намного меньше долгов, что делает их привлекательными кандидатами для потенциальных покупателей.

Европейские представители отрасли и аналитики, напротив, уверены, что прошлогодняя неопределенность на мировом рынке нефти сохранится и в 2021 году.

Как отметил управляющий директор австрийской компании OMV Supply and Trading Владимир Лангхамер, трейдерам необходимо иметь целостное представление о рынке, однако оно не складывается из-за неустойчивости разных факторов ценообразования. Например, различная динамика спроса на рынках Азиатско-Тихоокеанского региона, Европы и Средиземноморья привела к тому, что в выигрыше оказались поставщики нефти в Азию, а те, кто в большей степени ориентировался на локальные рынки (среди них — азербайджанская нефть и некоторые средиземноморские сорта), не показали хороших результатов.

Значительные трансформации произошли и на европейском рынке. Если еще в 2018 году европейские страны, входящие в ОЭСР, получали чуть более 6% импорта нефти из США, то в прошлом году эта доля выросла до более 13% за счет уменьшения поставок с Ближнего Востока и Африки. При этом общий объем импорта нефти в европейские страны ОЭСР упал в 2020 году на 1 млн баррелей в сутки, отметил руководитель отдела исследовательской компании Kpler Алекс Бут. Маржинальный спрос на нефть, по его словам, сейчас сосредоточен не в Европе.

Масштабное проникновение американской нефти в Европу и Средиземноморье уже привело к вытеснению некоторых региональных сортов, например, алжирского Saharan Blend.

Как уточнил Алессандро Либерати, руководитель международной трейдинговой компании BB Energy, сейчас влияние потоков легкой нефти из США на европейский рынок, вероятно, находится на пике. Если же снижение поставок нефти из стран Персидского залива в результате сокращения добычи в рамках ОПЕК+ приведет к повышению цен на высокосернистую нефть в Европе, то можно ожидать и увеличение притока высокосернистых сортов из США, таких как Mars.

Для российской нефти эти трансформации европейского рынка сейчас не столь болезненны, как это могло бы быть еще несколько лет назад. Российская нефть остается ключевым фактором для многих европейских НПЗ, но в целом в России состоялось понимание того, что Европа не является центром спроса — более того, прогнозируется снижение спроса в Европе, утверждает Владимир Лангхамер. Россия, по его мнению, останется в обозримом будущем очень крупным и сильным игроком на нефтяном рынке Европы, но диверсификация поставок уже привела к тому, что Европа не является единственным рынком, на который ориентируется российская нефть.

Сергей Танакян

Названы европейские страны с самым доступным бензином для населения

Самое большое количество топлива на свои среднемесячные зарплаты могут купить жители Люксембурга, наименьшее — граждане Украины, Россия находится на 20-м месте, свидетельствуют данные рейтинга стран Европы по доступности бензина для населения, подготовленного экспертами РИА Рейтинга по заказу РИА Новости.

В 2020 году на рынке нефти происходили резкие колебания. В марте — апреле цены существенно снизились, затем наступил период стабилизации на уровне 40-45 долларов за баррель. В конце 2020 года и в начале 2021 года цены выросли выше 50 долларов за баррель. Однако по сравнению с началом 2020 года падение цены нефти составило около 15%. В связи с этим розничная цена моторного топлива в странах Европы на начало 2021 года также снизилась.

При этом очевидно, что доступность бензина для потребителей зависит не только от цены на него, но и от доходов населения.

Для оценки доступности автомобильного топлива в различных странах эксперты РИА Рейтинга по заказу РИА Новости, основываясь на данных официальной статистики, рассчитали объем бензина, который могут приобрести на свои среднемесячные зарплаты жители стран Европы.

При составлении рейтинга были использованы данные статистики стран Европы о ценах на бензин с октановым числом 95 по состоянию на середину января 2021 года (для Украины и Казахстана — по итогам декабря 2020 года, для Норвегии — по итогам ноября 2020 года). Изменение цен рассчитано в национальной валюте стран.

Россия: 20-е место по доступности бензина

Лидером рейтинга стал Люксембург. Жители этой страны могут приобрести на свои средние зарплаты около 3,1 тысячи литров бензина. Цены на топливо в этой стране относительно невысокие, а зарплаты при этом — одни из самых больших в Европе.

Второе место заняла Норвегия с 2,7 тысячи литров. В первую пятерку рейтинга входят также Австрия, Ирландия и Великобритания. Жители этих стран могут приобрести более 2,2 тысячи литров бензина.

Россия заняла в рейтинге 20-е место и расположилась между Чехией и Грецией. Жители нашей страны могут приобрести на свои среднемесячные зарплаты порядка 912 литров 95-го бензина. Россия опережает по доступности бензина ряд государств Восточной Европы, а также соседние Украину и Белоруссию.

Последнее место по доступности бензина для населения в рейтинге занимает Украина. Граждане этой страны имеют возможность приобрести лишь 393 литра топлива, что в восемь раз меньше лидирующего Люксембурга и в 2,3 раза меньше, чем в России. Бензин на Украине один из самых дешевых в Европе, однако низкий уровень зарплат не позволяет ему быть доступным для населения.

Помимо Украины, аутсайдерами рейтинга являются Белоруссия, Румыния, Литва и Венгрия. Жители этих стран могут позволить себе приобрести не более 700 литров бензина в месяц.

Самый дешевый бензин — в Казахстане

В абсолютных ценах, без привязки к зарплате, наиболее низкие цены на бензин из всех стран, участвующих в рейтинге, отмечены в Казахстане (эту республику также включили в рейтинг, хотя географически Казахстан не относится к Европе). В пересчете на рубли цена литра 95-го бензина в этой стране составляет 30,1 рубля. На втором месте по дешевизне топлива находится Россия с ценой 47,2 рубля за литр. По данным Росстата, по сравнению с началом прошлого года (середина января 2021 года / середина января 2020 года) цена на АИ-95 в нашей стране выросла на 3,2%, а на дизельное топливо — на 1,7%.

Третье место по стоимости бензина среди европейских стран занимает Белоруссия, где бензин стоит около 52 российских рублей за литр. Четвертое место по дешевизне бензина занимает Украина. В пересчете на рубли литр бензина автолюбителям в этой стране обойдется в 65,7 рубля.

Далее в рейтинге следуют в основном страны Восточной Европы, имеющие относительно низкие цены на топливо.

Самый дорогой — в Нидерландах и Дании

Самый дорогой бензин из стран Европы (в пересчете на российскую валюту) продается в Нидерландах — 144,5 рубля за литр. Далее следуют Дания, Португалия и Финляндия. В этих странах литр бензина обойдется дороже 130 рублей.

В большинстве стран с дорогим бензином основной причиной сложившейся стоимости являются высокие налоги на топливо.

Самое дешевое дизельное топливо также продается в Казахстане — 43,5 рубля за литр. Как и по цене на бензин, Россия находится на втором месте по дешевизне дизельного топлива с ценой 48,8 рубля за литр.

Самое дорогое дизельное топливо продается в Швеции — 132 рубля за литр. Также более 120 рублей литр дизельного топлива стоит в Великобритании и Финляндии.

Практически во всех странах, участвующих в рейтинге, цены на бензин снизились. Наиболее существенно стоимость бензина сократилась в Словении (минус 21,7%), Болгарии (минус 18,3%) и в Норвегии (минус 15,3%). Рост цен отмечается только в трех государствах: в России (плюс 3,2%), Белоруссии (плюс 2,3%) и в Казахстане (плюс 0,8%), что, по мнению аналитиков РИА Рейтинг, обусловлено снижением курса местных валют, в результате чего внутренние цены устремились к экспортному паритету. При в этом в долларовом выражении цена бензина в этих трех странах снизилась.

Ситуация с изменением цен на дизельное топливо была схожа с динамикой цен на бензин. Стоимость дизельного топлива снизилась везде, кроме Белоруссии и России.

ArcelorMittal может инвестировать $800 млн в Либерию

Как сообщает агентство Bloomberg, правительство Либерии ожидает, что переговоры с ArcelorMittal SA приведут к соглашению об инвестировании $800 млн. в западноафриканскую страну.

По словам президента Либерии Джорджа Веа, переговоры со сталелитейным предприятием о внесении поправок в так называемое Соглашение о разработке полезных ископаемых привели к «значительному прогрессу». По его словам, изменения в соглашении откроют путь для строительства «обогатительной фабрики с добавленной стоимостью».

По словам Веа, новый проект, который рассматривается компанией, утроит объем экспорта железной руды из Либерии, что приведет к увеличению государственных доходов. Экономика Либерии все еще пытается оправиться от эпидемии Эболы, охватившей страну в 2014 году, и сейчас борется с последствиями пандемии коронавируса.

Arcelor управляет железорудным рудником в Екепа на севере Либерии. План расширения предусматривает увеличение экспорта железной руды до 15 миллионов тонн в год, строительство обогатительной фабрики на концессии Екепа и нового судового погрузчика в порту Бьюкенен на побережье Либерии, сообщается на ее веб-сайте.

По словам Веа, завершено технико-экономическое обоснование строительства железной дороги, которая позволила бы соседней Гвинее транспортировать железную руду через Либерию с рудного месторождения Зогота. По его словам, в настоящее время это предложение рассматривается.

Веа также объявил, что Либерия планирует импортировать электроэнергию из Кот-д'Ивуара для поддержки промышленного производства и привлечения прямых иностранных инвестиций.

Веа сказал, что его правительство проводит денежную реформу с целью повышения доверия к денежно-кредитной политике и повышения доверия к экономике.

Минпросвещения России представило Российскую Федерацию на первом заседании Рабочей группы по образованию «Группы двадцати»

28–29 января под председательством Италии в «Группе двадцати» состоялось первое заседание Рабочей группы по образованию, в котором Российскую Федерацию представила заместитель директора Департамента международного сотрудничества и связей с общественностью Светлана Феоктистова.

В мероприятии приняли участие представители профильных министерств Китая, Индии, Германии, Франции, Японии, Канады, Аргентины и других стран «Группы двадцати», а также таких международных организаций, как ЮНЕСКО, ЮНИСЕФ и ОЭСР.

Главными темами обсуждения стали влияние пандемии на систему образования, поддержка наиболее уязвимых групп населения, а также опыт внедрения странами дистанционных образовательных технологий.

При этом в презентации ЮНЕСКО Россия отмечена среди стран – лидеров «Группы двадцати» с самым высоким процентом окончивших школу обучающихся.

Российская сторона поделилась опытом организации образовательного процесса в условиях распространения новой коронавирусной инфекции COVID-19, а также отметила важность совместной работы по вопросам трудоустройства выпускников образовательных организаций. В качестве примеров мер, реализуемых в Российской Федерации, приведены внедрение демонстрационного экзамена, конкурсы по профессиональному мастерству, проекты по линии ранней профессиональной ориентации.

В период председательства Италии в «Группе двадцати» в 2021 году запланированы разработка Декларации министров образования «Группы двадцати» о продвижении качественного, инклюзивного и равного образования для всех, совместной Декларации министров образования и труда «Группы двадцати» о переходе от образования к работе и Отчёта «Группы двадцати» об образовательных подходах, методологиях и инструментах для высококачественного инклюзивного цифрового и гибридного образования.

ArcelorMittal вновь повышает цены стального рулона в ЕС

Европейское подразделение металлургической компании ArcelorMittal в Люксембурге в очередной раз повысило планку горячекатаного рулона (HRC) для стран ЕС, подняв цены на 20 евро за тонну до 750 евро за тонну на условиях франко-завод для оставшихся поставок во втором квартале.

Новое повышение цен произошло всего через 20 дней после повышения цен от 8 января. В результате пятого подряд увеличения цен с ноября прошлого года цены горячекатаного рулона в ArcelorMittal выросли на 200 евро на тонне.

ArcelorMittal также увеличила предложение на горячеоцинкованный лист (HDG) на 30 евро за тонну до 880 евро за тонну. Цена на холоднокатаные рулоны остается на 10-20 евро за тонну ниже, чем на HDG, в зависимости от региона.Рост подкрепляется все еще устойчивым спросом со стороны автомобильной промышленности в северной Европе и сильными ценами в южной Европе на фоне недавнего снижения проникновения импорта, что усугубило дефицит предложения по всему континенту.

Избыточный ритейл

Торговые сети и их аферы

Сергей Ануреев

Средний чек в крупных сетях вырос больше официальной инфляции, хотя раньше ей примерно соответствовал

В 2020 году сложилась социально значимая коллизия с ценами на продукты питания. Несмотря на то, что официальная инфляция по итогам 2020 года составила 4,9%, а продовольственные товары официально подорожали на 6,7%, общественное мнение настаивает на произошедшем большем росте цен на продовольствие. На эту ситуацию публично отреагировало руководство страны, указав торговым сетям на необходимость сдерживать цены хотя бы на несколько социально значимых товаров до конца 1-го квартала 2021 года.

Рассмотрим ситуацию, сложившуюся в крупных розничных сетях. Некоторые из них являются публичными компаниями и поэтому сами ежеквартально раскрывают данные о результатах своей деятельности. Обратимся к англоязычной презентации для инвесторов, выпущенной X5 Retail Group (владельца сети магазинов "Пятёрочка", "Перекрёсток", "Карусель", позиционирующей себя первой по доле рынка с 10,7%) по результатам 3-го квартала 2020 года (Q3 2020 Financial Results), а также к русскоязычной презентации для инвесторов ПАО "Магнит", представляющего себя первым ритейлером России по количеству магазинов («Операционные неаудированные финансовые результаты ПАО "Магнит" за 3-й квартал и 9 месяцев 2020 года»).

Так вот, в 3-м квартале в "Пятёрочке" средний чек (отношение суммы всех покупок к количеству покупок) вырос на 8,4%, в "Перекрёстке" – на 12,8%, а в "Магните" – на 13,6% по сравнению с показателями 3-го квартала 2019 года. А в 1-м и 2-м квартале такого роста не было. Казалось бы, весной из-за самоизоляции покупатели ходили в магазины реже и покупали впрок больше, промтоварные магазины и предприятия общественного питания временно закрывались, а потому покупатели тратили больше денег в соответствующих отделах этих сетей. Однако наибольший прирост среднего чека пришёлся именно на 3-й квартал, когда самоизоляция закончилась. Для сравнения, в 3-м квартале 2019 года по сравнению с 3-м кварталом 2018 года средний чек в "Пятёрочке" вырос на 2%, в "Магните" — на 3,4%, то есть близко к тогдашней официальной потребительской инфляции в 3%. Средний чек является спорным дополнением к расчётам официальной инфляции, но широко используется во многих странах, аналогично упрощённому «индексу бигмака».

Экспансия крупных торговых сетей сопровождается снижением трафика в среднем на магазин и ростом издержек

В обеих крупнейших сетях заметно выросла выручка и чистая прибыль на фоне роста количества магазинов, но при этом трафик в расчёте на магазин не увеличился. У "Пятёрочки" выручка в 3-м квартале 2020 года выросла на 18,4% по сравнению с 3-м кварталом 2019 года, при росте количества магазинов и покупателей на 10% и умеренном падении на 0,4% числа посетителей в расчёте на магазин. У "Магнита" в сегменте магазинов "У дома" выручка в 3-м квартале 2020 года выросла на 12% по сравнению с 3-м кварталом 2019 года, торговые площади выросли на 2,1%, а количество покупателей сократилось на 2% суммарно и на 5% в расчёте на один магазин. "Пятёрочки" и "Магниты" работают с удивительно похожей средней торговой наценкой 25% и небольшой чистой прибылью около 2% от выручки.

Рост количества магазинов означает рост издержек, а с учётом падения доходов населения приводит к уменьшению выручки и прибыли в среднем на магазин. В экономической теории это объясняется законом падения предельной отдачи на капитал при росте объемов. Сети стремятся захватить как можно большую долю рынка, открывают больше магазинов, но сам рынок в целом не растет. Если в районе имеются "Пятёрочки" и "Магниты" и открывается ещё несколько "Дикси" или "Вкусвиллов", то первые теряют часть покупателей, а вторые не набирают желаемых покупателей до уровня магазинов, ранее открытых в сопоставимых районах.

Вызванное коронакризисом падение покупательной способности населения на фоне возросшей конкуренции и сократившейся отдачи вынудили торговые сети поднимать цены. Поскольку скрытые проблемы с экспансией и издержками накопились у многих сетей, они почти синхронно подняли цены, ссылаясь на девальвацию рубля. Хотя в 2020 году девальвация рубля была умеренной, курс 72 рубля за доллар уже был в 2015 году, а значимая доля продуктов питания вроде отечественного производства. Напомним, что кризисы 2008 и 2014 годов также обостряли проблемы, в результате которых с рынка ушли такие лидеры прежних лет, как "Рамстор", "Седьмой континент", "Петровский" (БИН), "Мосмарт", "Копейка", а также десятки региональных сетей.

За последние пять лет количество магазинов удвоилось на фоне «оптимизации» бюджетников и умеренного роста ВВП

В ретроспективе предыдущих 10-20 лет в продуктовой рознице происходили значительные изменения. В начале 2010-х годов власти взялись за сокращение ларьков и рынков в пользу крупных торговых сетей, поскольку последние лучше использовали эффект масштаба, предоставляли более качественные торговые площади и вроде работали с меньшими издержками. Выросли средние торговые площади типичного магазина крупной сети, поскольку стали больше торговать готовыми блюдами, бытовой химией, более разнообразным алкоголем. Считалось также, что государству проще работать с крупными сетями в части налогового администрирования, импортозамещения, сглаживания роста цен на социально значимые товары.

После первоначального ощутимого положительного эффекта укрупнение стало параллельно создавать проблемы. Федеральные торговые сети стали преимущественно работать с крупными производителями или крупными импортерами, как правило, с более раскрученными и дорогими брендами. Большие деньги были вложены в громадные распределительные центры, усложнилась логистическая цепочка, базовые товары под условным брендом "Домик в деревне" или "Кореновка" стали развозить во всей европейской части страны. Укрупнение форматов, расширение ассортимента продовольственных и непродовольственных товаров в разы увеличило затраты на аренду и ЖКУ, привело к росту товарных запасов и значительно удлинило оборачиваемость товаров. Так, средняя оборачиваемость товаров у "Магнита" составила 52 дня, у "Пятёрочки" — 23 дня, и это у продуктовой розницы с преимущественно скоропортящимися товарами.

Для иллюстрации проблематики взрывного роста количества продуктовых магазинов среднего и крупного формата обратимся к окрестностям места проживания автора данной статьи. Это в пределах двух станций метро, двух административных районов с населением суммарно 140 тыс. человек, 30 минут пешком в любой конец районов. В советские времена здесь работали крупные Ленинградский рынок и гастроном (в простонародье – генеральский), "Диета", "Океан", "Молоко", "Мясо", по два магазина "Продукты" и "Овощи", три булочные. В конце 2020 года работают три "Пятёрочки" и один "Перекрёсток", три "Магнита", шесть "Дикси", три "Магнолии", восемь «Вкусвиллов», четыре "Азбуки вкуса", "Мираторг", "Билла", "Верный", "Ашан" (формально в соседнем районе), пять алкомаркетов "Красное и белое" или "Бристоль". Также работают шесть несетевых магазинов, две ярмарки выходного дня, из 1990-х годов остались нетронутыми два «куста» ларьков и четыре «куста» ларьков перебрались в первые этажи жилых зданий. Из нынешних 51 магазинов или «кустов» ларьков за последние 5 лет появилось 27, именно как результат экспансии крупных сетей.

Более чем удвоение магазинов за счёт крупной сетевой розницы совпало с «оптимизацией» бюджетников и очень небольшим ростом ВВП. Вторую половину 2010-х годов врачей и учителей терзали значимым ростом нагрузки и спорным ростом зарплаты, в результате чего эти отрасли потеряли значительное количество ставок, в них уменьшился приток молодёжи. Полицейские «на земле» также хлебнули «оптимизации». ВВП России за вторую половину 2010-х годов вырос всего на 3% (с учетом спада 2015 года). Бюджетники в целом пережили сначала заморозку зарплат, а затем сокращение на 10% после кризиса 2014 года. На 2021 год объявлено очередное сокращение штатов на 10% и приостановлена индексация зарплат. Получается, что у нас становится всё больше магазинов на фоне падения качества медицины и образования.

Торговля недоплачивает налоги, работает на капитализацию в интересах офшоров и иностранных акционеров

На проблемы эффективности торговли красноречиво указывают официальные данные Минпромторга России. Так, в 2019 году вклад торговли в ВВП составил 13,7%, доля занятых в торговле составила 15,6%, а вклад торговли в налоговые поступления в бюджеты всех уровней — лишь 9,8%. То есть занятость в этой отрасли превышает в 1,6 раза уплату налогов и заметно превышает вклад в ВВП.

В советские времена при совсем другом уровне компьютеризации и логистики, при проблемах с дефицитом существовал налог с оборота. Тот налог был сопоставим с текущей средней наценкой крупных торговых сетей, но при этом он был основным источником финансирования хороших пенсий, зарплат врачей, учителей и других работников. Сейчас же неэффективность и издержки крупных сетей «съедают» подавляющую часть торговой наценки. Так, при средней наценке "Пятёрочки" и "Магнита" в 24-25% чистая прибыль составляет порядка 2% от выручки, а налог на прибыль – всего 0,5% от выручки.

Как минимум три из пяти крупнейших розничных сетей прошли через публичное размещение акций. Именно в угоду этому и дальнейшей игре на росте курсовой стоимости акций крупнейшие сети соревнуются в количестве магазинов. Открытие все большего количества новых магазинов, с очень дорогим ремонтом и оборудованием, позволяет капитализировать издержки, чтобы «правильнее» выглядеть в глазах инвесторов, а также платить меньше налогов. Многие региональные сети выстраивались на продажу крупным федеральным сетям, а затем эти крупные сети продавали свои акции нерезидентам.

Крупнейшими по капитализации компаниями становятся те, которые имеют монопольную или доминирующую позицию в своем сегменте рынка, что обеспечивает им управление или хотя бы влияние на цены в этих сегментах. Идея публичного размещения акций заключается в продаже изрядного пакета акций задорого большому количеству рядовых инвесторов, с игрой между контролирующими и рядовыми акционерами на дивиденды и обратный выкуп акций. Для крупной биржевой игры нужны крупные деньги, и эти деньги выжимаются сетями из покупателей и поставщиков.

В науке о корпоративных финансах есть так называемая агентская теория, которая выделяет группу наёмных руководителей как самостоятельную и вполне высокооплачиваемую группу со своими интересами, зачастую разрушительно действующую на руководимую компанию. Типичный магазин федеральной сети обычно платит значительно меньшую арендную плату из-за статуса якорного арендатора и меньшую зарплату местному руководству в сравнении с местными независимыми магазинами и собственниками-руководителями, а разница уходит из региона в центральный офис — топ-менеджерам и консультантам.

Проблематику игры с инвесторами и агентской теории усиливает преобладание офшоров и иностранцев среди акционеров крупнейших российских сетей. X5 Retail Group зарегистрирована в Нидерландах, 48% акций контролируется "Альфа-групп" через офшор в Люксембурге, а акционеры 40% акций не раскрываются. "Магнит" на 28% принадлежит американскому банку JP Morgan, на 5% — американской Dodge, а российскому ВТБ принадлежит лишь 26%. Другие акционеры не раскрываются. Возглавляет "Магнит" нидерландец Ян Дюннинг (прежде возглавлявший "Ленту"), в совете директоров из 9 человек — 5 иностранцев, а из четырех русскоязычных трое преимущественно жили и работали за рубежом. "Дикси" принадлежит россиянам, но на 51% через кипрский офшор, и лишь меньшая половина акций «закольцована» через российскую компанию. "Лента" на 100% принадлежит одноименной кипрской компании, бенефициаром которой считается ключевой собственник "Северстали". "Ашан" принадлежит иностранцам.

Крупные торговые сети легче адаптируются к регуляторным новациям

В последнее десятилетие было несколько ужесточений для розничной торговли, и некоторые из них принимались в интересах крупных торговых сетей. Массово закрывались ларьки, повышались требования к площади оставшихся павильонов, ужесточались правила торговли алкогольными напитками, особенно крепкими (по сути, лишились такого права ларьки). Значимым был рост налогов на недвижимость (до 1,6-2% от кадастровой стоимости).

С другой стороны, электронные счета-фактуры и контроль НДС по всей цепочке «поставщик-производитель» уменьшили серые схемы, но усилили налоговую «оптимизацию» при открытии новых магазинов. Был ужесточен контроль найма иностранной рабочей силы, но налоги на труд мигрантов остаются ощутимо меньше налогов на труд россиян. Введены онлайн-кассы, начата маркировка отдельных категорий продовольственных товаров с перспективой ее широкого применения.

Было много других дискуссионных решений по регулированию крупной сетевой розницы, не воплотившихся на практике. Так, например, правительство в 2010 году получило право на 90 дней устанавливать предельные цены на социально значимые продовольственные товары в случае роста цен на них более 30% в течение 30 дней. Были дискуссии об ограничении бонусов и платы за полки, иногда принимающих характер взяток за доступ производителей в торговые сети.

Банкротства торговых сетей сопровождались невыплатами производителям — размышляли о введении предельного срока кредиторской задолженности. Экспансия крупных сетей в регионы негативно сказывалась на местных небольших производителях — рассуждали о минимальной доле полочного пространства для местных производителей. В торговле крепким алкоголем лоббировались специализированные магазины (алкомаркеты) и запрет торговли в типичных продуктовых магазинах.

Тем не менее, в России созрели некоторые дополнительные (которых пока нет во многих западных странах) предпосылки регулирования цен товаров. У нас уже много лет существует сбор счетов-фактур в электронном виде, который позволяет проследить цепочку поставщиков и цены в оптовом сегменте. Действующие с 2017 года онлайн-кассы и сбор фискальных данных дают информацию обо всех розничных продажах, вплоть до конкретных позиций товаров. Электронные акцизные марки на алкоголь и табак, маркировка каждой единицы товара в рамках системы "Честный знак" позволяют проследить продвижение товаров от производителя через оптовика до розничной торговли. Именно поэтому президент и премьер поручили Федеральной налоговой службе создать в кратчайшие сроки систему мониторинга цен на социально значимые товары.

За рубежом расширение крупных сетей подлежит строгим ограничениям

Самыми значимыми являются барьеры для роста количества магазинов крупных торговых сетей в европейских странах. В Германии открытие магазина площадью свыше 700 кв. метров требует разрешения муниципалитета и доказательства отсутствия негативного влияния на местную экономику. Во Франции открытие магазина свыше 300 кв. метров требует муниципального разрешения, а свыше 6000 кв. метров — регулируется центральным правительством. В Италии необходимо получать разрешение муниципалитета на магазин от 250 кв. метров и разрешение регионального правительства на магазин от 2500 кв. метров. В этих странах в разы меньше малых, средних и крупных продуктовых магазинов по сравнению с российскими городами, нет там и московского буйства крупных торговых центров в каждом районе. Де-факто разрешительный характер экспансии крупных торговых сетей в европейских странах создает также преференции для национальных сетей.

В США розничная торговля в основном регулируется штатами, со значительными различиями в инструментах и деталях. Например, эффективная ставка налога на коммерческую недвижимость лишь в четверти штатов меньше московских 1,6%, а в Чикаго, Нью-Йорке и Детройте доходит до 4%. До того, как были введены огромные налоги на недвижимость, многие штаты использовали внушительно растущие налоги на каждый следующий магазин, частично сохраненные и сейчас. Штаты устанавливают налог с продаж в диапазоне 4-7%, с льготами для местных малых сельхозпредприятий или пищевых производств. Частым является маркировка товаров на полках знаками местного производителя и выделение под такие товары полочного пространства. Во многих муниципалитетах на строительство или изменение концепции среднего объекта недвижимости требуется согласие местного представительного органа власти или даже местный референдум.

Государственное регулирование также направлено на предотвращение разорения небольших местных магазинов и производителей, поскольку крупные торговые сети давят их демпингом, эффектом масштаба, доминирующим положением, финансовой мощью, своими частными брендами. В районах со значительным доминированием нескольких крупных сетей (их фактической олигополией) зачастую наблюдаются необоснованно высокие цены, с которыми борются посредством антимонопольного законодательства. Также ограничивается практика применения различных бонусов и маркетинговых платежей, требуются стандартные условия работы с поставщиками и их публикация, запрещается ретроспективное изменение условий.

Во многих странах регулируется время работы магазинов, что в первую очередь направлено на сокращение издержек самих магазинов. Например, в Германии в отдельных землях время работы магазинов ограничено до 20 или 22 часов, а Австрии — до 21 часа, в Бельгии — до 20 часов. Работа магазинов по воскресеньям запрещена (за редким исключением) в Германии, Нидерландах, Бельгии, Греции, значимо ограничена во Франции. Ограничение времени работы направлено на экономию заработной платы, на предоставление большего времени на семью женщинам (как преимущественно занятым в торговле). В США, Канаде и Мексике регулирование времени работы направлено на ограничение круглосуточной работы как преимущества крупных сетей над небольшими магазинами, на чрезмерное использование неполной и почасовой занятости.

Сокращение избыточности магазинов и издержек — в общих интересах

Посчитать и выделить операционно-неэффективные, избыточные магазины нетрудно. Любой покупатель может прийти в магазин к открытию за самой простой покупкой, затем к закрытию и по номерам чеков узнать количество покупателей по конкретной кассе, умножить их на количество работающих касс. Руководство каждой торговой сети знает товарооборот и результат деятельности каждого магазина, понимает, какой магазин имеет большой трафик, а какой — несёт убытки. Государство на основе фискальных данных вполне может обнародовать информацию о выручке каждого магазина и суммарно по каждому району, выявить закономерности в избыточности магазинов.

Явную избыточность магазинов можно снять путем организации профильным ведомством переговоров с продовольственными сетями и паритетным закрытием части магазинов. Частные акционеры торговых сетей или независимых магазинов заинтересованы в прибыли, а рост количества магазинов является лишь инструментом роста прибыли, не всегда дающим эту прибыль. Скоординированное сокращение количества и площадей магазинов позволит значительно уменьшить их издержки при небольшом падении выручки в целом по крупным сетям. Это позволит некоторое время избегать повышения цен товаров для генерирования большей прибыли, а в долгосрочной перспективе поддерживать приличную рентабельность в целом.

Избыточность можно регулировать прогрессией налога на недвижимость или модификацией торгового сбора под патронажем региональных властей. Скажем, конкретный район имеет в 1,5 раза больше магазинов по количеству и площади по сравнению со среднероссийскими или среднерегиональными показателями. В таком случае высчитывается несколько доминирующих торговых сетей и на каждый 3-й, 4-й, 5-й и последующий магазины вводится прогрессивный налог или сбор. Если в районе избыточны независимые несетевые магазины, то налог или сбор увеличивается пропорционально на всех до тех пор, пока отдельные магазины не согласятся закрыться, в том числе за разумную компенсацию.

Фискальные данные онлайн-касс и данные электронных счетов-фактур позволяют рассчитывать цены и наценку на социально значимые товары, дифференцировать магазины при их оптимизации или прогрессии налога. Малобюджетные магазины или магазины с низкими ценами могут рассматриваться как первые-вторые без прогрессии налога или сбора. Магазины премиум-сегмента с большими ценами и наценками, ориентацией на состоятельных покупателей вполне могут продолжить работать на условиях повышенной прогрессии налога или сбора, который может стать источником целевых выплат наиболее нуждающимся категориям жителей.

Данные по ценам важнейших продовольственных товаров, реальным наценкам по цепочке «производитель-оптовик-розница», технологично собираемые налоговыми органами, следует сделать публичными, вплоть до каждого типичного магазина каждой торговой сети. Это можно сделать по аналогии с публикацией информации о государственных закупках, детальные документы по которым выкладываются на профильных сайтах, что позволяет различным политикам и силовым органам расследовать перегибы в таких закупках. Многие крупнейшие розничные сети являются публичными обществами, чьи акции предлагаются рядовым инвесторам, а в английском языке слово public используется одновременно и для таких акционерных обществ, и для бюджетного сектора. Публичные компании обязательно отчитываются в США и Великобритании о своей социальной ответственности, пусть зачастую формально, но это является набирающим силу трендом. Общественные действия по контролю роста цен, по типу действий партии "За правду", о которых «Завтра» недавно писала, будут более обоснованными при наличии таких данных в публичном пространстве.

Следует решать проблему не только избыточного количества магазинов, но и избыточных площадей, чрезмерности крупных и средних универсальных магазинов. Именно экспансия средних магазинов с бытовой химией, алкоголем, сладостями формирует больше издержек и уже редко работает как инструмент субсидирования социально значимых продуктов. Скоординированное сокращение таких избыточных площадей можно увязать с аналогичными решениями по столь же сильно выросшим и избыточным аптекам и кондитерским, перераспределив часть площадей в аренду и субаренду независимым нишевым предпринимателям.

В России пока не очень высокая стоимость рабочей силы, особенно в розничной торговле, что создает иллюзию эффективности круглосуточной работы. В продуктовых магазинах категории «у дома» небольшой пик приходится на утренние и обеденные часы, но в основном поток покупателей идет вечером. Супермаркеты и крупные торговые центры часто простаивают почти без покупателей первую половину дня, с пиками вечером и в выходные. Вполне можно ввести время начала работы крупноформатных магазинов в обеденные часы и время закрытия малоформатных магазинов непоздним вечером. Тогда сетевая торговля в целом выиграет от сокращения потребности в избыточной рабочей силе.

Вместо эпилога

В начале 2020-х годов российская розничная торговля, конечно же, не настолько держит в заложниках власть и общество, как это было в конце 1980-х годов — времени обострения товарного дефицита, выгодного тогда именно торговле. Но все же процветание розничной торговли в 2010-е годы во многом шло параллельно с ужесточением условий работы во многих бюджетных отраслях. Не похоже, чтобы налоговые новации последних лет сильно ухудшили привлекательность торговли, поскольку крупные сети продолжают быстрый рост. При этом торговля в целом находится далеко не на первых местах среди налогоплательщиков. В советские годы именно налог с оборота был главным источником доходов бюджета на выплаты зарплат и пенсий. Возвращаться в советскую налоговую систему, дефицит и его выгодность торговле явно не стоит, но все же стоит подумать над оптимизацией торговли и ее ролью в современном российском обществе. Тем более, к этому сейчас располагают технологические новации, делающие торговлю прозрачной в деталях, что позволяет поставить цифровизацию на службу обществу.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > zavtra.ru, 28 января 2021 > № 3622060 Сергей Ануреев

Прогноз по росту спроса на нефть в 2021 году ухудшен

Международное энергетическое агентство (МЭА) ухудшило прогноз по росту спроса на нефть в 2021 году на 0,3 млн б/c, до 5,5 млн б/c на фоне новых локдаунов, сообщает ТАСС, ссылаясь на январский отчет агентства. Глобальное предложение нефти в 2021 году будет расти на 1 млн б/c против падения на 6,6 млн б/c в 2020 году.

Страны ОПЕК+, говорится в документе, продолжат смягчать действующие в альянсе ограничения по добыче нефти до уровня 5,8 млн б/с во втором квартале 2021 года и сохранят такой объем сокращения добычи нефти до конца действия соглашения, то есть до апреля 2022 года. «Мы полагаем, что страны ОПЕК+ продолжат ослаблять ограничения во течение второго квартала 2021 год до уровня 5,8 млн б/с от октября 2018 года, и сохранят его на этом уровне до весны 2022 года», — пишут аналитики в отчете.

По данным МЭА, страны ОПЕК в декабре выполнили сделку по сокращению добычи на 105% от плана, не-ОПЕК — на 93%, в среднем общее исполнение соглашения составило 100%.

Авторы отчета МЭА полагают, что страны ОПЕК+ смогут вернуть утерянную с 2016 года долю рынка, если сланцевая добыча в США не будет расти. По подсчетам МЭА, доля стран ОПЕК+ на рынке нефти из-за действующих ограничений и санкций сократилась с 57% в 2016 году до 51% в 2020 году.

Запасы нефти в мире в I квартале 2021 года могут снизиться на 100 млн баррелей, или на 1,1 млн б/с, при условии выполнения соглашения ОПЕК+ на 100%, говорится в отчете.

В МЭА также прогнозируют дальнейшее сокращение глобальных запасов нефти во второй половине 2021 года на фоне роста мирового спроса.

По данным агентства, мировые запасы нефти в IV квартале 2020 года упали на 2,58 млн б/c. В частности, коммерческие запасы стран ОЭСР в ноябре 2020 года снижались уже четвертый месяц подряд и составили 3,108 млрд баррелей, все еще превышая средний показатель за пять лет на 166,7 млн баррелей.

Работать, тратить, не болеть

Текст: Евгения Акулова

Еще в 2015 году экономист британского Международного центра долгожительства Бен Франклин отмечал, что предприниматели, которые смогут адаптироваться к работе в условиях старения населения, будут процветать в будущем, а те, кто попытается сохранить статус-кво, будут с трудом выживать. Самые дальновидные бизнесмены уже начали переключаться на пожилую аудиторию, и, по подсчетам исследователей компании Accenture и Oxford Economics, в ближайшие годы "серебряная" экономика создаст миллионы дополнительных рабочих мест и увеличит мировой ВВП на 2-2,5%.

Согласно отчету отечественного проекта "Компания для всех возрастов", наиболее высокие темпы объема "серебряной" экономики на душу населения старше 50 лет прогнозируются в Азии, где этот показатель увеличится через несколько лет примерно в 8 раз. Например, в Японии, где в 2019 году расходы бюджета на медицину составили 43,1 трлн йен (41 млрд долл.), а добрая половина этой суммы ушла на медицинские услуги людям старше 65 лет, всячески стимулируют пенсионеров работать. Согласно данным ОЭСР, уже в 2013 году 66,9% японцев в возрасте 54-65 лет все еще продолжали свою карьеру. Среди граждан старше 65 лет этот показатель составлял более 20%, что является самым высоким показателем среди стран с развитой экономикой. Согласно прогнозам экспертов, к 2060 году доля работающих граждан Японии старше 65 лет достигнет 40%. Все это объясняется следующими причинами: японская система соцобеспечения оказывает ограниченную поддержку неработающим пенсионерам - средняя сумма пособия составляет лишь 40% от трудового дохода (при том, что средний показатель по странам ОЭСР равен 65,9%), поэтому неуверенные в будущей финансовой стабильности японцы стараются как можно дольше сохранить работу.

Не отстает и Китай, где в 2014 году производство товаров и услуг для пенсионеров принесло 652 млрд долл., или 8% ВВП, а к 2050 году, согласно прогнозу Национального комитета по проблемам старения, рынок "серебряных волос" составит примерно треть всей экономики Поднебесной. Именно в 2050 году, по прогнозам специалистов, число граждан 60-летнего возраста достигнет полмиллиарда. Сейчас крупный бизнес переориентируется: автогиганты разрабатывают спецавтомобили с облегченным управлением для пенсионеров, открываются агентства с квалифицированными домработницами и сиделками, выпускаются новые модели кресел-каталок. Одним из трендов на рынке труда стала профессия "пенсионного" финансового консультанта, который объясняет пожилым китайцам, куда следует вложить сбережения.

"Серебряная" экономика стран ЕС по объему уступает лишь двум крупнейшим экономикам мира - США и Китаю. В 2015 году ее вклад в ВВП составил 4,2 трлн евро. С приростом примерно 5% в год ее объем к 2025 году составит 5,7 трлн евро и обеспечит 88 млн рабочих мест (это примерно 38% занятости ЕС). Потребительские расходы европейских пенсионеров за последние 20 лет росли на 50% быстрее, чем расходы граждан до 30 лет. Именно "серебряное" поколение в европейских странах становится основным потребителем услуг, предоставляемых сферой гостиничного бизнеса, красоты и здоровья. Кстати, растут и госрасходы на здравоохранение - например, во Франции и Германии этот показатель равен 9,5% ВВП. В этих же странах, равно как и в Италии, Люксембурге и Нидерландах, на фоне щедрой системы пенсионного обеспечения наблюдаются самые низкие показатели занятости граждан 50+.

Чтобы подстегнуть пожилых продолжать трудовую деятельность, государства принимают различные меры. В Нидерландах, например, с 2004 года отменен один из социальных налогов на зарплату работников от 50 лет и старше, что сократило издержки работодателя на 5%. В Германии в 2003 году ввели государственные субсидии найма работников старше 50 лет - они рассчитаны на период до 3 лет и могут достигать 50% зарплаты.

Одна из крупнейших "серебряных" экономик в США. Только в 2013 году она принесла 1 трлн долл. налогов в американский федеральный бюджет. По данным Бюро трудовой статистики США, за последние 20 лет занятость специалистов старше 65 лет выросла на 117%, в 2017 года число рабочих мест, созданных "серебряной" экономикой, достигло 89,4 млн, или 61% от общего числа. В 2018 году доля безработных граждан в возрасте 55+ составила всего 3,1% - это меньше среднего по стране показателя в 3,9%. Эксперты отмечают, что увеличение среднего возраста сотрудников привело к росту средней продуктивности труда во всех отраслях производства.

Что касается финансовых трат, здесь поколение бэби-бумеров, которым сегодня 60-70 лет, превзошло все остальные поколения американцев на 400 млрд долл. в год. Примерно 70% суммы совокупного чистого дохода всех американских граждан приходится именно на представителей "серебряного поколения". Самые дальновидные американские компании начали активно переключаться на пожилую аудиторию. Например, онлайн-сервис Honor помогает семьям найти квалифицированную сиделку по необходимым критериям (с определенными навыками или говорящую на нужном языке), уберизируя сферу ухода за пожилыми на дому. Ведущие инвесторы Кремниевой долины уже вложились в этот проект. Всего же на сайте AngelList можно найти около 500 стартапов в категории Elder Care и Senior Citizens.

Россияне хранят за рубежом 13 трлн руб.

На сегодняшний день россияне располагают в целом по миру, в том периметре, который покрыт автоматическим обменом, где-то более чем 700 тыс. финансовых счетов. Причём это 400 тыс. налоговых резидентов, юридических лиц и физических лиц. Остатки по этим счетам в рублёвом эквиваленте превышают 13 трлн руб., заявил заместитель руководителя ФНС России Дмитрий Вольвач на Гайдаровском форуме, сообщила пресс-служба форума.

Он отметил, что частично информацией о зарубежных счетах ФНС России располагала и до внедрения международной системы: "Для нас как администраторов был очень важным уровень чистоты среды. <…> С одной стороны, могу сказать, что мы много чего интересного узнали, но, если сравнивать с базой, которую мы сейчас видим, я могу очень высоко отозваться об уровне комплаенса наших уважаемых налогоплательщиков. Доля выявляемых нами несоответствий очень невелика по сравнению с тем объёмом активов и количеством счетов, которые к нам поступают от зарубежных партнеров".

Руководитель отдела автоматического обмена информацией Глобального форума по прозрачности и обмену информацией для целей налогообложения ОЭСР Радханат Хусден сообщил, что сейчас идёт работа над тем, чтобы предоставлять налогоплательщикам исчерпывающую информацию о тех или иных юрисдикциях, в том числе тех, где имеются риски. "Цифры, которые мы видим, конечно, шокирующие: где-то 10 трлн в евро и активах были обменены [между участниками автоматической системы] в 2019 году. И количество юрисдикций постоянно растёт", — сказал эксперт.

Гайдаровский форум "Россия и мир после пандемии" проходит 14 и 15 января в Президентской академии. По традиции форум открывает деловую повестку года в России. В 2021 году масштабное мероприятие проходит в гибридном формате – онлайн и офлайн.

Основной трек обсуждений – социальные и экономические преобразования, которые произошли в стране и в мире в результате пандемии COVID-19. Экспертные дискуссии сконцентрированы на целях национального и глобального развития и поиске практических ответов на наиболее актуальные вызовы современности. В работе форума принимают участие министры Правительства РФ, члены федерального собрания, губернаторы российских регионов, крупнейшие мировые эксперты, представители иностранных государств.

Максим Решетников: экономический рост невозможен без роста доходов населения

Задача по обеспечению темпов экономического роста в России в 3% в год невыполнима без повышения доходов граждан, поэтому их поддержка была и остается приоритетом государственной политики. Об этом заявил в пятницу, 15 января, министр экономического развития РФ Максим Решетников на сессии Гайдаровского форума "Непростой разговор об экономическом росте".

"Без роста доходов населения, без роста потребления домашних хозяйств дальнейший рост экономики и выход на рост 3%, который является нашей целью, невозможен", - подчеркнул министр.

В связи с этим он напомнил, что на протяжении всего прошлого года приоритетом деятельности Правительства была поддержка доходов населения - и в виде прямых социальных выплат неработающим гражданам, временно потерявшим работу или семьям с детьми, и в виде поддержки бизнеса. "В конечном итоге целью поддержки бизнеса тоже была поддержка рабочих мест", - отметил Максим Решетников, напомнив, что соответствующие программы до сих пор продолжают работать. "У нас сейчас по программе ФОТ 2.0 (льготные кредиты со списанием) под защитой находятся 5,4 млн рабочих мест, которые сохраняют предприниматели. Видим высокое выполнение ковенант по данной программе", - добавил он.

В то же время сама структура потребительских расходов и предпочтений тоже существенным образом может влиять на экономический рост, продолжил руководитель МЭР. "И здесь мы видим, что идут существенные изменения. Есть краткосрочные изменения в связи с закрытием экономики, но в то же время есть и долгосрочные эффекты, на которые мы должны обращать внимание. В частности, изменения предпочтений в торговле: вернутся ли люди в торговые центры, офлайн-торговлю в таком объеме, вернутся ли они в кинотеатры, по какой модели дальше будет работать эта сфера, вернется ли спрос на международный туризм и какую часть спроса (а уже очевидно, что значительную) мы сможем заместить внутренним туризмом; какая часть работников останется на удаленке", - перечислил он. "Во многом изменение этих предпочтений вызовет изменения в структуре бизнеса и, в конечном итоге, и в востребованности инвестиций", - указал министр.

Он также обратил внимание, что понятие "благосостояния" включает в себя уже не только доходы населения, но также жилищные условия, благоустроенные города, качество здравоохранения, устранение цифрового неравенства и доступ ко всем услугам, возможности для самореализации и так далее. "Это тоже мировая тенденция. Есть Цели устойчивого развития ООН, есть методика ОЭСР "Цели лучшей жизни". По большому счету те новые Национальные цели развития, которые в июле обозначены Президентом, всю эту лучшую практику обобщают и делают понятие экономического роста и роста благосостояния объемным и комплексным", - подтвердил Максим Решетников.

"Мы отчетливо понимаем, что подавляющая часть экономического роста обусловлена ростом доходов людей", - заключил он.

Россия оказалась в середняках в создании онлайн-бизнеса

Сог­ласно ре­зуль­та­там ис­сле­дова­ния Best Accounting Software, в ко­тором оп­ре­деле­на луч­шая стра­на для на­чала он­лайн-биз­не­са, Рос­сий­ская Фе­дера­ция за­няла 45-е мес­то сре­ди 99 стран. Ис­сле­дова­тели рас­смот­ре­ли 20 раз­личных ка­тего­рий: ох­ват и про­ник­но­вение ин­терне­та, бо­гатс­тво стра­ны и прос­то­та ве­дения биз­не­са, а так­же дос­туп к ква­лифи­циро­ван­ной ра­бочей си­ле и ло­гис­ти­ке.

Ан­на Сап­ры­ки­на

Как сообщается в исследовании, электронная коммерция продолжает расти из года в год: по прогнозам к 2023 г. объем онлайн-продаж достигнет $6,542 трлн, что составит 22% всех розничных продаж (по сравнению с 14,1% в 2019 г.).

Исследователи рассмотрели 20 различных категорий: охват и проникновение интернета, богатство страны и простота ведения бизнеса, доступ к квалифицированной рабочей силе и логистике, валовой национальный доход на душу населения, ставки корпоративного налога, количество социальных сетей, а также мест для сотрудников в каждой отдельной стране.

Согласно результатам исследования, большинство стран, наиболее подходящих для открытия онлайн-бизнеса, расположены в Европе. Вместе с США, Канадой и Сингапуром эти страны обеспечивают отличную отправную точку для онлайн-бизнеса, но "льготы" этих мест, как правило, сопровождаются более высокой ставкой корпоративного налога, поэтому ни одна из стран не выходит на первое место во всех категориях.

В десятку лучших стран для создания онлайн-бизнеса вошли Дания, Швейцария, Нидерланды, США, Норвегия, Швеция, Сингапур, Германия, Канада и Люксембург.

На вершине рейтинга находится Дания, которая имеет наивысший рейтинг по защищенным интернет-серверам (более 277 тыс. на 1 млн человек) и по доле физических лиц с финансовым счетом (99,92%). Она также занимает второе место по количеству населения, использующему интернет для покупок и оплаты счетов (88%), и занимает первое место по общему количеству пользователей интернета относительно количества населения (98%). Тем не менее у Дании низкое количество мест для совместной работы (32) и средний балл по скорости мобильного интернета (66,68 Мбит/с), количеству пользователей социальных сетей (71%) и ставки корпоративного налога (22%).

В исследовании также выявлены лучшие страны в разных категориях. Например, по скорости мобильного интернета лучше всех оказались Арабские Эмираты со скоростью 129,61 Мбит/с. Как сообщается в исследовании, ОАЭ пользуются мобильным интернетом, который более чем на 4% быстрее, чем в Китае, занимающем второе место (только в этих двух странах показатель превысил 100 Мбит/с).

По такому показателю, как доступ к фиксированному широкополосному интернету, победил Сингапур. Сингапур - единственная страна, скорость интернет-доступа в которой превышает 200 Мбит/с для фиксированной широкополосной связи при средней скорости 229,42 Мбит/с. Это почти на 20% быстрее, чем у занимающей второе место Румынии (188,85 Мбит/с).

В десятку худших стран для создания онлайн-бизнеса вошли Гаити, Венесуэла, Уганда, Ангола, Замбия, Пакистан, Камбоджа Непал, Бангладеш, Таджикистан. Хуже всего дела обстоят на Гаити, с его оценками ниже среднего в подавляющем большинстве категорий.

Напомним, что, согласно рейтингу стран мира, по показателю благоприятствования ведению бизнеса Россия в 2020 г. находилась на 28-м месте. Данный рейтинг рассчитывается по среднему арифметическому 10 контрольных индикаторов: процесс регистрации предприятий, процесс получения разрешений на строительство, процесс подключения к системе электроснабжения, процесс регистрации собственности, кредитование, защита инвесторов, налогообложение, международная торговля, обеспечение исполнения контрактов, процесс ликвидации предприятий.

Нефть и газ в декабре 2020 года

Ежемесячный обзор нефтяного рынка и нефтегазовой отрасли

Рынок нефти. Лихой двадцатый: временные трудности или закат нефтяной эры?

В последний месяц 2020 года цены на нефть продолжили рост, хотя уже не двузначными цифрами, но всё равно внушающими темпами на новостях о регистрации вакцин от коронавируса в США. По итогам декабря цена нефти смеси Brent выросла на 8,7% до $51,33 за баррель. А цена техасской WTI в декабре выросла почти так же, на 8,3%, до $48,17 за баррель. Несмотря на очень оптимистичные ноябрь и декабрь, для нефтяного рынка 2020 год выдался в целом тяжёлым. За год нефть Brent подешевела на 21%, а WTI — на 18,5%.

Основной причиной беспрецедентного обвала рынка нефти в 2020 году стала пандемия коронавируса и её последствия в виде резкого сокращения поездок и авиаперевозок, а также ограничений для бизнеса во многих странах. Из-за этой чрезвычайной для всего мира ситуации на нефтяном рынке в 2020 году произошли поистине тектонические изменения — спрос на нефть в первом полугодии обвалился, активность мировой экономики замедлилась.

Самым главным событием года в нефтяной индустрии стало беспрецедентное сокращение добычи нефти ОПЕК+ в мае на целых 9,7 млн б/с, хотя даже раньше, в периоды прошлых кризисов, добычу сокращали максимум на 4 млн б/с (последний раз такое было в прошлом веке — в 1999 году). Это был ответ на серьёзный вызов — на беспрецедентное по масштабу падение цен на нефть, которая в марте и апреле текущего года опускалась даже до $26 за баррель — то есть до минимумов начала XXI века.

В 2020 году значительные изменения произошли и в инфраструктуре нефтяного рынка.

Так, ОПЕК+ преобразовалась в 2020 году фактически в «ОПЕК++», так как к беспрецедентному сокращению добычи нефти присоединился ряд нефтедобывающих стран, ранее не входивших ни в ОПЕК, ни в ОПЕК+ (Канада, Норвегия и некоторые другие страны). Обвал цен на нефть, сокративший доходы стран-экспортёров заставил эти страны объединиться в целях не допустить избытка предложения. Реформированный ОПЕК+ в текущем году доказал свою эффективность, так как цены на нефть с апреля по декабрь 2020 года выросли почти вдвое, и цена Brent достигла достаточно комфортного для производителей уровня в $50 за баррель. И хотя ситуация на нефтяном рынке остаётся всё ещё шаткой, так как, например, спрос на авиакеросин не скоро восстановится, что тормозит восстановление мирового спроса НПЗ на сырую нефть, уже можно сказать, что ОПЕК+ выполнил свою основную задачу в 2020 году эффективно.

Ещё одно важное событие 2020 года — конец американской сланцевой революции. Эксперты исследовательского агентства IHS Markit в мае текущего года отметили, что мир сегодня присутствует при мучительной смерти сланцевой революции в США. Ещё за несколько лет до пандемии топ-менеджеры американских компаний, добывающих сланцевую нефть, говорили, что цена не выше $40 за баррель губительна для сланцевой отрасли. Третье важное событие 2020 года — это конец сланцевой революции. Эксперты исследовательского агентства IHS Markit в мае текущего года отметили, что мир сегодня присутствует при мучительном конце сланцевой революции в США. Ещё за несколько лет до пандемии топ-менеджеры американских компаний, добывающих сланцевую нефть, говорили, что цена не выше $40 за баррель губительна для сланцевой отрасли. Хотя к концу декабря цены на нефть поднялись выше $40 за баррель, но массовые банкротства и санации производителей сланцевой нефти в США неизбежно приведут к переделу рынка в 2021 году.

Крупнейшие производители нефти в США, такие как ExxonMobil и крупная сланцевая компания Occidental Petroleum, в 2020 году списали беспрецедентно большое количество активов. К американским корпорациям присоединились также их европейские конкуренты: крупные списания активов в 2020 году также провели Royal Dutch Shell, British Petroleum и Total. За первые девять месяцев года объём списаний активов мировыми нефтяными гигантами в общей сложности составил $145 млрд, а ExxonMobil осенью 2020 года объявила о намерении списать до конца года ещё $17-20 млрд. Это было связано с тем, что нефтяные корпорации отказались от проектов в области добычи сланцевого газа, разработки новых месторождений в странах Латинской Америки и некоторых проектов в области нефтехимии по причине низких цен на нефть.

Возможно, что списание активов было не только связано с плохой конъюнктурной нефтяного рынка в 2020 году, но и с тем, что, вероятно, американские нефтяные «гранды» намереваются переключиться на новые, более, по их мнению, перспективные проекты, например, в области «зелёной» энергетики.

А опасения нефтяных «мэйджоров» не беспочвенны: ведь развитые страны мира намерены значительно сокращать выбросы углекислого газа в атмосферу. Джо Байден, избранный в 2020 году президентом США, несколькими годами ранее обнародовал прогноз, что к 2035 году в электроэнергетике США вредные выбросы могут сократиться до нуля. В Евросоюзе ожидания более сдержанные — исключить вредные выбросы в атмосферу только к 2050 году, а Китае считают возможным достигнуть этой цели не ранее 2060 года. В Международном энергетическом агентстве считают, что как минимум до 2030–2035 года рано говорить о закате нефтяной эры, но ближе к 2040 году намного более экологически чистая экономика и сокращение потребления ископаемого топлива станут реальностью.

Новый 2021 год начался для нефтяного рынка на достаточно мажорной ноте, что было связано с принятым на министерской встрече ОПЕК+ решении об умеренном увеличении добычи нефти в феврале и марте всего на 75 тыс. б/с, и добычу увеличат совместно только две страны — Россия (на 65 тыс. б/с) и Казахстан (на 10 тыс. б/с).

Для России постепенное увеличение добычи нефти выгодно прежде всего тем, что наша страна в 2020 году недополучила нефтегазовых доходов не только из-за падения цен на нефть более чем на 20%, но ещё и из-за вынужденного беспрецедентного сокращения добычи нефти ОПЕК+ в прошлом году более чем на 9 млн б/с. Из-за сокращения добычи вкупе с обвалом нефтяных цен доля нефтегазовых доходов российского бюджета в 2020 году понизилась до беспрецедентных 29%. С одной стороны, такое сокращение поступлений нефтедолларов в казну является хорошей возможностью для инвестиций государства в развитие других, ненефтегазовых, отраслей, и превращение их в бюджетообразующие отрасли, но, с другой стороны, сокращение нефтяных доходов может привести к стагнации нефтяной индустрии и уменьшению поступлений валютных доходов в общенациональную «кубышку».

В любом случае, компромиссное решение ОПЕК+, принятое на январской встрече, показывает, что среди стран-участниц соглашения существуют разные мнения относительно сроков и механизмов восстановления нефтяного рынка. С одной стороны, есть ожидания начала массовой вакцинации от коронавируса в разных странах мира, что должно будет способствовать преодолению пандемии и её последствий и, соответственно, росту спроса на нефть, с другой — есть опасения увеличения предложения при цене на нефть выше $50 за баррель.

Так, саудовская нефтяная госкорпорация Saudi Aramco ещё в начале декабря сообщила, что она в январе повысит отпускные цены для своих клиентов на $0,8 за баррель, хотя несколькими месяцами ранее компания заявляла о повышении цен в 2021 году только на $0,65, и это был недвусмысленный «бычий» сигнал рынку, а с января корпорация официально повысила цены для покупателей из США. Однако некоторые страны, не входящие в ОПЕК, например, Норвегия и Канада, в декабре объявили, что с 2021 года больше не планируют соблюдать ограничения на добычу нефти, которые они ввели в 2020 году для поддержки нефтяного рынка. Более того, даже некоторые участники ОПЕК+ намерены увеличивать поставки нефти своим клиентам: как сообщали в декабре 2020 года западные СМИ, ОАЭ с 1 января 2021 года увеличит поставки нефти в Юго-Восточную Азию.

Впрочем, на январской встрече ОПЕК+ обсуждался вопрос о более аккуратном соблюдении некоторыми странами квот на добычу нефти и компенсации невыполнения условий сделки за 2020 год. Однако объёмы запасов нефти в плавучих хранилищах в 4 квартале 2020 года значительно уменьшились по сравнению с объёмами 1 полугодия 2020 года, что говорит о повышении спроса на «чёрное золото». А генеральный секретарь ОПЕК Мухаммед Баркиндо в декабре спрогнозировал, что в начале 2021 года ожидает более быстрого роста спроса на нефть на фоне восстановления мировой экономики после начала массовой вакцинации в мире от «ковида».

Мы подтверждаем наш прошлый прогноз о том, что в 2021 году средняя цена на нефть Brent будет находиться в рамках $40-60 за баррель, а в 2022 году цена опять вернётся в коридор $60-70 за баррель. А на январь текущего года мы ожидаем по цене Brent диапазон в $48-55 за баррель.

Газовая отрасль. Спрос на газ в Европе растёт вопреки прогнозам МЭА

Несмотря на новые санкции Конгресса США и отказ норвежской компании DNV GL сертифицировать газопровод «Северный поток-2», строительство газопровода в декабре 2020 года возобновилось. Трубоукладочная баржа «Фортуна» в декабре завершила строительство немецкого участка газопровода, а с 15 января, по сообщению оператора проекта Nord Stream 2, начнётся строительство наиболее «проблемного» датского участка, протяжённость которого составляет около 100 км.

Уже в начале января парламент немецкого региона (федеральной земли) Мекленбург-Передняя Померания принял закон о создании находящегося под региональным контролем экологического инвестиционного фонда, ориентированного на проекты в области охраны окружающей среды, к которым принятый закон относит и «Северный поток-2». Предполагается, что фонд сможет осуществлять закупку оборудования для завершения строительства газопровода.

Вопрос о сертификации газопровода остаётся пока открытым, но, по-видимому, в Германии не будут заниматься этим вопросом до окончания строительства газопровода, а на строительство датского почти 100-километрового участка может уйти ещё как минимум 2-3 месяца в зависимости от погоды. Одновременно как в МИДе Германии, так и в российском Минэнерго выражают твёрдую уверенность в том, что «Северный поток-2» обязательно будет достроен и введён в эксплуатацию. Но санкции ни к чему не приведут, хотя относительно точной даты ввода газопровода в эксплуатацию есть разные мнения: от весны 2021 года до конца 2021 — начала 2022 гг.

Тем временем Международное энергетическое агентство спрогнозировало, что по итогам 2020 года спрос на газ в мире упадёт на 3%, что станет самым серьёзным падением спроса на этот вид топлива чуть ли не с 40-х годов XX века. Более того, в МЭА считают, что на уровень потребления 2019 года спрос на газ в Европе не вернётся уже никогда, так как газ начнёт к 2030 году вытесняться возобновляемыми источниками энергии. Несмотря на такой прогноз, МЭА ожидает, что к 2030 году в мире спрос на газ вырастет на 15% благодаря росту спроса в Китае, Индии и других азиатских странах, а также в США. Однако важно отметить, что столь пессимистичные прогнозы основаны на предположении МЭА о том, что мировая экономика вместо роста на 3-4% в период до 2030 года будет ежегодно падать на 1-1,5% в год. Но такой прогноз является чрезмерно консервативным, потому что и в еврозоне, и в США ждут восстановительного роста на 2,5-4% уже по итогам 2021 года, а, по прогнозу ОЭСР, мировая экономика в 2021 году снова выйдет на уровень 3-процентных темпов роста.

Ценовая динамика на спотовом рынке газа в Европе не подтвердила пессимистичные прогнозы МЭА. Несмотря на то, что погода в Европе в течение первых двух декад декабря 2020 года оказалась рекордно тёплой, к концу месяца газ в Европе подорожал на 18%, до $220 за тысячу кубометров, а по сравнению с сентябрём 2020 года цена на газ в Европе выросла на 47%. При этом поставки СПГ в Европу в декабре 2020 года упали на 39% в годовом выражении, а отбор газа из европейских подземных хранилищ достиг рекорда. Также примечательно, что импорт СПГ сократили даже такие страны как Литва и Польша, но вовсе не по причине ускоренного внедрения «зелёных» технологий, а просто потому, что сжиженный газ в Европе резко подорожал, что сделало его менее конкурентоспособным по сравнению с российским трубопроводным газом.

Очень вероятно, что в борьбе за «зелёные» технологии лидером на европейском рынке опять окажется Газпром, который объявил в конце 2020 года о создании инновационной компании «Газпром водород», предназначенной для разработки и осуществления новых проектов Газпрома в области водородной энергетики. Скорее всего, на реализацию проектов в области водородной энергетики Газпром могло мотивировать обсуждение в Евросоюзе вопроса о введении с 2022 года углеродного налога на поставщиков энергоресурсов, под который может подпасть и российский трубопроводный газ. В Восточном комитете немецкой экономики в 2020 году заявляли, что по газопроводу «Северный поток-2» будет возможно осуществлять транспортировку также и водородного топлива благодаря применению специальных материалов при строительстве газопровода. В этом контексте «Северный поток-2» вполне вписывается в общеевропейскую экологическую повестку дня, и не только у Германии и Австрии, но и у Евросоюза в целом появляются дополнительные аргументы для продвижения этого проекта вопреки санкциям США.

Также отметим, что в России в декабре 2020 года было добыто 66,28 млрд кубометров газа, что на 5,6% больше, чем в ноябре и только на 1,6% ниже по сравнению с декабрём докризисного 2019 года. По итогам 2020 года в России было добыто 692,33 млрд кубометров, что на 6,2% ниже, чем в 2019 году, но немного выше, чем по итогам 11 месяцев 2020 года, и это отражает рост спроса на трубопроводный газ в Европе.

Рынок нефтегазовых акций. Акции Газпрома стали лидерами декабря

В декабре российский фондовый рынок продолжил рост, хотя более медленными темпами, чем в ноябре. Индекс Московской Биржи по итогам декабря вырос на 4,5%, до 3289,58 пункта. Это было, на наш взгляд, прежде всего связано с ростом на мировых фондовых и сырьевых рынках на фоне новостей о регистрации вакцин от «ковида» в США и Великобритании. А вот ценные бумаги нефтегазового сектора почти не поддержали этот рост: в этом секторе в декабре выросли бумаги газовых корпораций, а из нефтяных «фишек» подорожали только обыкновенные акции «Сургутнефтегаза» и «Татнефти».

Абсолютным лидером роста декабря в нефтегазовом секторе стали акции Газпрома, подорожавшие на 15,3%, что оказалось чуть меньше, чем в ноябре, но главное, что растущая динамика у Газпрома сохранилась. Рост был связан с новостями о возобновлении строительства «Северного потока-2» и завершении немецкого участка газопровода. Обыкновенные акции Татнефти за декабрь подорожали на 4,2%, так как в прошлые месяцы были сильно недооценены. Выросли в цене обыкновенные акции Суругнефтегаза (+3,5%) и акции НОВАТЭКа (+3,1%). А вот остальные нефтегазовые «фишки» в декабре подешевели, снижение составило от 2 до 2,4%, несмотря на рост цен на нефть.

Вероятно, снижение котировок нефтяных акций в декабре может быть связано с опасениями возможных новых санкций против России которые теоретически может ввести администрация Байдена. Итоги всего 2020 года оказались достаточно неплохими для российского фондового рынка даже несмотря на тяжёлый «вирусный» год. Индекс МосБиржи вырос за 2020 год на 5,5%, хотя валютный индекс РТС потерял за год 13,4% из-за падения курса рубля.

А вот для акций нефтегазового сектора и их владельцев 2020 год выдался очень тяжёлым: ни одна из акций этого сектора не смогла показать рост. Только акции Роснефти упали за год «всего» на 5,4%, а наиболее пострадавшими стали акции Газпром нефти, потерявшие за год целых 27%. Так что можно отметить, что в периоды тяжелейших вызовов для всего мира, таких как пандемия «ковида», нефтегазовые акции являются плохим защитным активом, в отличие, например, от акций золотопромышленников, поскольку из акций других секторов и валют инвесторы нередко перекладываются в золото, или акций сектора биотехнологий, когда речь идёт об эпидемиях.

Наталья Мильчакова, к. э. н., заместитель руководителя «Информационно-аналитического центра «Альпари»

ЕДИНЕНИЕ ПРОТИВ НАПАСТИ

СВЕТЛАНА СУСЛИНА, Доктор экономических наук, главный научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН.

ВИКТОРИЯ САМСОНОВА, Кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН.

РЕСПУБЛИКА КОРЕЯ В АЗИАТСКИЙ ФИНАНСОВЫЙ КРИЗИС 1997–1998 ГОДОВ

Конец 1990-х гг. в истории Республики Корея связан с глубочайшим потрясением основ экономической модели, сложившейся за тридцать лет догоняющего развития. Это было время тяжёлого разочарования, прозрения, жертвенного подвига народа, оно потребовало от руководства корректировки экономического курса и жёсткой концентрации всех средств и возможностей для быстрого выхода из кризиса.

По своей глубине и разрушительности для южнокорейской экономики азиатский финансовый кризис можно сравнить с Великой депрессией для стран Запада.

Значимость этого кризиса для Республики Корея состоит ещё и в том, что он обозначил новый этап в развитии экономики, в ходе которого ей удалось воспользоваться открывшимися возможностями и благодаря быстрым радикальным структурным реформам изменить модель экономического роста и укрепить конкурентоспособность. Реформы, предполагающие внешнюю и внутреннюю либерализацию экономики, осуществлялись под наблюдением МВФ и затронули финансово-банковскую, предпринимательско-корпоративную, госуправленческую сферы и рынок труда. То время в Южной Корее назвали «эрой МВФ», когда страна была вынуждена обратиться за внешней помощью и признаться в собственной финансовой несостоятельности. Однако, несмотря на столь тяжёлый момент и плачевное положение трудящихся, период часто воспринимается и как момент сплочения нации.

Опыт преодоления кризиса 1997–1998 гг. Республикой Корея имеет значение не только для неё самой, но и в контексте более широкой дискуссии о путях развития экономики.

Неолиберальная модель, несмотря на мощный удар, нанесённый азиатским кризисом, показала свою жизне- и конкурентоспособность в условиях глобальной экономики.

В Республике Корея эта модель смогла пережить и мировой финансовый кризис 2008–2009 гг. и, вероятно, выдержит испытания, связанные с пандемией COVID-19.

Причины кризиса

Республика Корея не была первой в списке жертв азиатского кризиса 1997–1998 годов. Необычный по внезапности, глубине и быстрому распространению, он в первую очередь поразил страны, развивавшиеся на тот момент наиболее динамично, – Таиланд, Малайзию, Индонезию и Филиппины, а потом добрался и до Южной Кореи. Причём, несмотря на тревожные сигналы, такие как рост дефицита бюджета, падение спроса на южнокорейские товары из-за роста их себестоимости, обесценивание национальной валюты, правительство РК до последнего закрывало глаза на приближающийся смерч, что впоследствии оказалось губительным как для крупных финансово-промышленных групп, так и для малого бизнеса и обычных граждан.

В 1998 г. корейский ВВП сократился почти на 7 процентов после среднегодового прироста в 1990–1997 гг. в 7 процентов. Работы лишился каждый двадцатый трудящийся, а уровень безработицы вырос с 2,0 процента в 1996 г. до 6,8 процента в 1998 году. Валютных резервов страны не хватало, чтобы покрыть многомиллиардные долги (таблица 1).

В РК довольно быстро разобрались с ответом на вопрос, кто виноват. Внимание было акцентировано, во-первых, на крупных компаниях, накопивших безумные долги, а во-вторых, на негативных внешних факторах, сложившихся на финансовых рынках и обрушивших акции южнокорейских и других азиатский предприятий.

Таблица 1. Основные экономические показатели Республики Корея в 1996–1999 годах

Источники: Annual Report 2000. The Bank of Korea. Korea, Seoul, 2001, p. 68-69. URL: http://ecos.bok.or.kr/jsp/vis/keystat/index_e.html#/detail. Дата обращения: 20.08.2020.

URL: https://english.motie.go.kr/en/tp/tradeinvestrment/bbs/bbsView.do?bbs_seq_n=794&bbs_cd_n=2&view_type_v=TOPIC&&currentPage=1&search_key_n=&search_val_v=&cate_n=2. Дата обращения: 20.08.2020.

Логика в таких рассуждениях, конечно, есть и отражена в большом количестве аналитических материалов как видных мировых экономистов, так и южнокорейских учёных и экспертов.

Безусловным является факт, что существенная вина за кризис лежит на ведущих южнокорейских компаниях, в которых вся власть была сконцентрирована в руках семейных чеболей, управляемых при помощи жёстко иерархической системы.

Не имея достаточного финансового обеспечения, чеболи практически бесконтрольно использовали финансовые ресурсы банковского сектора, вкладываясь порой в дорогостоящие и заведомо убыточные проекты. Причём щупальца этого экономического спрута дотягивались до всех сфер экономической жизни.

На роли чеболей в экономике Республики Корея необходимо остановиться особо. В середине 1970-х гг., когда приоритетом было развитие машиностроения и судостроения, сталелитейной, электронной и химической индустрии, правительство в качестве надёжного партнёра выбирает крупный бизнес. На протяжении нескольких десятилетий чеболи пользовались неизменной поддержкой властей, были гордостью Южной Кореи и её «лицом» на мировой экономической арене. Но с середины 1990-х гг. всё отчётливее проявляются негативные моменты, отражающие монополистическое положение и абсолютное доминирование чеболей в системе отношений между экономическими агентами. В результате названных факторов, а также в силу близких, нередко коррумпированных связей с высшими эшелонами власти, они получили практически неограниченный доступ к банковским кредитам для финансирования высокозатратных проектов. В ряде случаев соотношение заёмного капитала чеболей по отношению к собственному составляло свыше 400 процентов. В конце 1998 г. размер кредиторской задолженности банкам был свыше 63 млрд долларов. Невозврат же долгов стал главной причиной кризиса банковской системы Республики Корея и банкротства ряда коммерческих банков.

Безусловно, такая деятельность чеболей была обусловлена поддержкой и попустительством государства. Правительство допустило ряд серьёзных просчётов и в финансовой политике. В целях сокращения дефицита бюджета, который в 1991 г. достиг отметки 8,7 млрд долларов, власти пошли по пути увеличения притока капитала и в 1993 г. объявило о либерализации финансового сектора. Кроме того, с целью выполнения одного из требований для вступления в ОЭСР, в 1996 г. продолжилось финансовое дерегулирование и открытие рынка капитала, что упростило выдачу краткосрочных кредитов. В итоге резко возросла общая сумма внешней краткосрочной задолженности: к концу 1997 г. она превысила 63 млрд долларов.

Национальные особенности Южной Кореи, которые столь позитивно оценивались до азиатского кризиса и дали ей возможность резкого экономического взлёта, сыграли в конце 1990-х гг. отрицательную роль.

В частности, прямое вмешательство государства в экономику, ограничение конкуренции на внутреннем рынке, а также «семейные отношения» между хозяевами и работниками предприятий, при которых гарантируются рабочие места вплоть до выхода на пенсию, привели к тому, что бизнес продолжал работать в тепличных условиях, не уделяя должного внимания падению конкурентоспособности на внешних рынках. К этому добавились и внешние факторы – такие, как снижение мировых цен на основные товары южнокорейского экспорта (например, цена на микросхемы памяти 16M D-RAM упала с 50 долларов в конце 1995 г. до 9 в 1996 г.) и повышение конкурентоспособности японских товаров благодаря дешёвой йене.

Существенный просчёт состоял и в отсутствии развитой системы страхования занятых, пенсионного обеспечения, поддержки безработных. В итоге во время кризиса 1997–1998 гг., когда рост безработицы практически достиг 7 процентов, ни власти, ни простые граждане оказались к этому не готовы. В стране и за рубежом долгое время существовала уверенность, что государство не допустит краха своих крупнейших корпораций и протянет им руку помощи в трудный час. Однако этого не произошло, и в процессе банкротства, реорганизации этих компаний, их служащие оказались на улице без средств к существованию.

В результате в конце 1990-х гг. на предприятиях, входящих в чеболи, финансовых структурах и корпорациях количество рабочих мест уменьшилось на четверть. С сентября 1997 г. по сентябрь 2002 г. в чеболях произошло сокращение общей численности рабочих и служащих с 869 до 645 тысяч, в финансовых структурах – с 434 до 378 тысяч, в корпорациях – с 257 до 198 тысяч человек. Больше всего пострадала молодёжь, которую практически перестали брать на работу. Если в 1996 г. доля выпускников школ при найме на работу в фирмы составляла 41,5 процента, то в 2001 г. – всего 14,8 процента. В то же время преимущество имели работники со стажем – они составили 55,7 процента нанятых на работу в 2001 г. по сравнению с 25,7 процента в 1996 году.

Во время кризиса испытанию на прочность подверглась система и стратегия жёсткого государственного регулирования, переставшая отвечать задачам ускоренного экономического роста. Уже в начале 1990-х гг. Республика Корея вступила на путь внешней либерализации. Движение в сторону большей свободы, а также экономической и частично социальной демократизации началось с конца правления президента Ро Дэ У (1988–1993) и в период президентства Ким Ен Сама (1993–1998). Осознавая необходимость реформирования чеболей и возросшую коррупцию среди государственных чиновников и бизнесменов, президент Ким Ен Сам выступил с рядом мер по ограничению чрезмерного влияния корпораций и реорганизации их системы управления, однако в конце 1990-х гг. сам был заподозрен в коррупции. Выяснилось, что незадолго до банкротства компании Hanbo Steel, задолжавшей кредиторам 5,8 млрд долларов, были предоставлены огромные кредиты от коммерческих и государственных банков. Разразившийся скандал привёл к допросам и арестам крупнейших бизнесменов и политиков. Среди попавших в поле зрения правоохранительных органов оказался и сын президента Ким Ен Сама.

Несмотря на позитивные нововведения при Ким Ен Саме, его экономическая политика учитывала необходимость изменения только количественных, но не качественных параметров развития, продолжался курс на поддержание высокого уровня внутренних инвестиций и наращивание экспорта, которые должны были обеспечить стабильные темпы роста экономики, а на деле лишь усугубили ситуацию. Противостоять финансовому кризису и вывести страну из него предстояло новому правительству под руководством президента Ким Дэ Чжуна.

Вывод страны из кризиса

К 1997 г. экономика Республики Корея оказалась в катастрофическом положении: иностранные банки отказались пролонгировать кредитные линии южнокорейским финансовым учреждениям, а иностранные инвесторы начали массово выводить ресурсы из страны. Валютные резервы были почти исчерпаны. Сеулу пришлось обратиться за помощью к МВФ и в дальнейшем при принятии решений по стабилизации экономической ситуации опираться на рекомендации фонда. 3 декабря 1997 г. было подписано трёхлетнее соглашение о финансировании на общую сумму 58 млрд долларов, предоставляемых МВФ (21 млрд), Всемирным банком (10 млрд), Азиатским банком развития (4 млрд), а также США (10 млрд), Японией (5 млрд), Германией, Канадой, Великобританией и Австрией.

Для реформирования экономики было выделено четыре главных направления: финансы, рынок труда, государственное управление и корпоративный сектор.

В финансовой сфере сократилось количество функционирующих организаций: число банков уменьшилось с 33 в 1998 г. до 19 в 2004 г., более 770 небанковских финансовых учреждений было закрыто и реструктуризировано. План реформ предусматривал также либерализацию финансового сектора и законодательства о прямых иностранных инвестициях (ПИИ). В декабре 1997 г. произошло открытие рынка государственных и корпоративных облигаций, в мае 1998 г. – рынка краткосрочных денежных инструментов. Для резидентов отменялись ограничения на инвестирование в иностранные ценные бумаги. Разрешены поглощения компаний нерезидентами, расширен доступ иностранных инвесторов в ряд секторов, включая банковский. Иностранцам разрешили покупать недвижимость. Кроме того, произошла отмена ограничений на покупку иностранной валюты и размеры вкладов и кредитов в иностранных банках.

Одновременно с этим реформированы чеболи – из 30 крупнейших финансово-промышленных групп исчезли одиннадцать. В корпоративном секторе в начале 1998 г. приняты пять основных принципов: повышение прозрачности управления компаниями; отказ от практики предоставления гарантий по кредитам между аффилированными компаниями; повышение финансовой устойчивости; ограничение количества отраслей, в которых может функционировать чеболь; улучшение отчётности со стороны контролирующих собственников и топ-менеджеров. Позднее к этим принципам добавились ещё три: уменьшение контроля чеболей над небанковским финансовым сектором; ограничение возможности косвенного «перекрёстного» владения акциями и сделок внутри группы, совершаемых по нерыночным ценам; пресечение практики уклонения от налогов на дарение и наследство.

Была проведена реформа рынка труда: произошёл переход от существующей на тот момент пожизненной системы найма к более гибким трудовым отношениям. Для стабилизации ситуации на рынке труда был создан Трёхсторонний комитет, в который вошли представители правительства, рабочих и работодателей. Благодаря деятельности комитета удалось достигнуть соглашений в отношении сокращений и временной занятости.

Пересмотр роли государства, преобразования в структуре крупного бизнеса, системе управления, культуры предпринимательства привели также к повышению роли женщин в общественной жизни и изменениям в системе страхования занятых. До конца 1997 г. программа страхования действовала только в организациях и компаниях, где работало не менее 30 человек, с начала 1998 г. она стала применяться на всех предприятиях независимо от числа работающих, а также была расширена за счёт включения подённых рабочих и лиц, которые длительное время не могут найти работу. Всё это ознаменовало переход к большей демократизации общественной жизни и к постановке на повестку дня задачи создания гражданского общества.

Однако резкая трансформация рынка труда потрясла традиционные устои общества: возросло число разводов и суицидов. Структуры занятости характеризовалась увеличением временных работников, имевших ограниченные права и низкий уровень заработной платы. Диктуемые МВФ реформы рынка труда привели в 2000-х гг. к росту социальной поляризации. Вырос верхний сегмент среднего слоя; из среднего слоя «выпали» массы людей, чьи доходы сократились из-за перехода к неполной занятости, снижения зарплат и девальвации национальной валюты; увеличился нижний слой, пополняемый ещё и притоком иностранных рабочих.

На фоне «среднестатистической» тенденции роста доходов населения высокодоходная группа становится всё богаче, население с низким доходом – всё беднее.

Нарастает дифференциация в потреблении продуктов питания, платных услуг, непродовольственных товаров, в показателях имущественного накопления. Становится всё более заметным расхождение жизненных и потребительских стандартов семей, относящихся к «элите», и остальных.

Уроки для нашего времени

Финансовый кризис 1997–1998 гг. вызвал крах ориентированной на экспорт модели развития Республики Корея 1960–1990-х гг., которая реализовывалась за счёт активного вмешательства государства в экономику в целях индустриализации и ускорения экономического роста. Государство напрямую контролировало и выделяло ресурсы для развития стратегических отраслей, управляя инвестициями, осуществляя защиту молодых отраслей индустрии, содействуя экспорту, реализуя макроэкономическую политику в интересах инвестиций и контроль над внутренними финансовыми потоками и валютными ресурсами. Достижение за столь короткое время высоких темпов экономического роста обусловлено экспорториентированной стратегией догоняющего развития, в основе которой макроэкономическая цепочка «массовое производство – высокая производительность – низкая заработная плата – массовый экспорт».

Азиатский кризис 1997–1998 гг. показал, что дальнейшее развитие страны за счёт мобилизации и концентрации внутренних ресурсов невозможно в силу усложнившейся структуры экономики. Остро встал вопрос о качественных параметрах роста, таких как повышение производительности труда, улучшение среды деятельности бизнеса, развитие не только промышленности, но и сферы услуг. Либерализация, проводимая во время и после кризиса, создала условия как для привлечения иностранных инвестиций в страну, так и осуществления вложений южнокорейскими компаниями за рубежом.

Главный урок, который можно извлечь из опыта Республики Корея по преодолению самого тяжёлого в её истории финансово-экономического кризиса, заключается в эффективности быстрого и адекватного реагирования руководства и экономического аппарата правительства, а также организованности и сплочённости населения в стремлении вернуть стране статус успешно развивающейся экономики.

Угрожавший в ходе кризиса откат от определённого уровня благополучия и признания в мире был воспринят населением как тяжелейшее унижение, а необходимая внешняя помощь – как позорная «эра МВФ», когда страна оказалась в зависимости от сильных экономик мира. Это сыграло роль своеобразного триггера, благодаря которому властям удалось при финансовой поддержке и контроле МВФ и ряда ведущих стран предпринять срочные меры санации финансового сектора и осуществить соответствующие либеральные реформы, придавшие экономической модели гибкость.

Действия по стабилизации и выводу страны из кризиса 1997–1998 гг. были универсальными, следующими из рекомендаций МВФ, который контролировал их принятие жёстким графиком выделения средств. Но имелись и некоторые особенности реформ, связанные, в частности, со спецификой ведения бизнеса (разросшейся мощью чеболей и патерналистскими отношениями с государственным аппаратом), с особенностями рынка труда (отношения «пожизненного найма»).

Кризис показал, что успешная модель Республики Корея, построенная на основе концепции внешнеориентированного развития и предполагавшая глубокую включённость в мировую экономику, уже к концу 1990-х гг. устарела.

Но Южная Корея по-прежнему привержена стратегии интеграции и регионализации и борется за приемлемые и более выгодные условия.

Спустя менее четверти века, Республика Корея вновь переживает серьёзный экономический спад, грозящий перерасти в затяжную депрессию. Разительное отличие текущего экономического кризиса в том, что он охватил все страны мира, всю мировую экономику, а не только её азиатскую часть, как в конце ХХ века. Пандемия COVID-19 поставила перед мировой экономикой вопрос о переоценке ценностей и основ господствовавшего до недавнего времени порядка, провозглашавшего глобализм, открытость и либерализм в экономике.

Для Республики Корея этот порядок был крайне благоприятен, и меры по выходу из кризиса 1997–1998 гг. во многом приняты для того, чтобы воспользоваться его преимуществами. Либерализация финансовой и банковской сферы, реформы социальной системы и регулирования рынка труда – все эти чрезвычайные на первых порах меры сложились в определённую стратегию реформирования экономической модели, ставящую в приоритет достижение качественных, а не только количественных параметров. Эта стратегия со временем привела страну к постановке задач перехода к устойчивому развитию в его новейших формах – построению инновационной, «зелёной», «креативной» экономики. Кризис 1997–1998 гг. стал для Республики Корея и потрясением, и возможностью: страна не только одна из первых преодолела трудности (уже в 1998–1999 гг. имела прирост ВВП почти в 10 процентов), но и показала жизнеспособность новоиндустриальной модели роста, которую многие западные эксперты предлагали «похоронить».

Вместе с тем, выйдя из кризиса, южнокорейская экономика существенно изменилась, особенно в сфере государственного управления, взаимоотношений с бизнесом, его прозрачности, подотчётности и в конечном итоге конкурентоспособности. Власть крупного бизнеса оказалась поколеблена, хотя монополизация производства и рынка сохранилась и даже усугубилась. Государство постепенно «уходило» из экономики и брало на себя большую, чем ранее, ответственность за социальную сферу. В южнокорейском обществе активизировались тенденции к демократизации и повышению гражданской ответственности. Мировой кризис 2008 г. не столь сильно затронул РК, что свидетельствует о том, что в целом социально-экономическое и финансовое положение страны после реформ 1997–1999 гг. существенно укрепилось.

Если набравшая сейчас ход тенденция деглобализации продолжится, Республике Корея будет труднее удержаться в рядах высококонкурентных экономик Азии. Южная Корея очень сильно зависит от внешнего рынка. Если её ведущие торговые партнёры – Китай, США, Япония, ЕС, нефтедобывающие страны – впадут в длительную рецессию и начнут закрывать национальные рынки, это окажет негативное влияние на производство и внешнюю торговлю Республики Корея. В данном случае потенциал её внешнеориентированной экономики попадёт под удар, возможно, более сильный, чем в конце ХХ века. Тогда может быть с пользой востребована практика диверсификации внешних связей, подписание соглашений о создании зон свободной торговли, участие в региональных блоках типа ВРЭП и так далее. Одновременно страна будет адаптироваться к условиям протекционизма и повышать уровень импортозамещающих производств.

Корея. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 января 2021 > № 3631188 Светлана Суслина, Виктория Самсонова

ТРУДНЫЙ ПУТЬ К ДИРИЖИЗМУ

ИВАН ПРОСТАКОВ, Кандидат экономических наук, проректор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

АННА БАРСУКОВА, Кандидат исторических наук, советник проректора Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ВЕЛИКАЯ ДЕПРЕССИЯ ВО ФРАНЦИИ

Франция позже других стран столкнулась с Великой депрессией, но справиться с ней не могла на протяжении почти целого десятилетия. Не только экономика, но и политическая и социальная жизнь страны пережили период тяжёлых испытаний, которые сомкнулись с событиями Второй мировой войны. Уроки кризисного времени извлекли уже по её окончании.

Подъём экономики в 1920-е гг. не позволил быстро преодолеть инерцию в подходах к экономической политике. Несмотря на то, что в 1930-е гг. во многих странах в качестве реакции на кризис формируется устойчивая тенденция государственного вмешательства в экономику, во Франции эти идеи только зарождаются, и в полной мере реализуются уже в 1940–1950-е гг.: французский дирижизм в значительной степени – следствие осознания прежних ошибок.

Одной из главных причин затяжного характера экономического кризиса во Франции стала нестабильность политической системы, которая находилась под влиянием постоянной борьбы различных сил. Противоречия во взаимоотношениях исполнительной и законодательной ветвей власти усугублялись идеологическими размежеваниями: с одной стороны, трансформация правого блока и формирование крайне правых сил, с другой – укрепление позиций левого блока, заложившего основы политики «социального государства». Поляризация политического спектра ещё больше затрудняла оценку социально-экономической ситуации и принятие адекватных антикризисных мер.

Большую роль кризис 1930-х гг. сыграл и во внешней политике Франции, где она пыталась сохранить позиции страны-победительницы и активного участника международного взаимодействия. Однако в условиях радикальных изменений во внешней обстановке и серьёзных внутренних проблем Франция не только потеряла внешнеполитическую инициативу, но и вплотную подошла к дипломатической и военной катастрофе.

Период Великой депрессии стал для Франции началом поиска своего места в зарождавшемся мироустройстве второй половины XX века с его социальными и технологическими дости-жениями, с одной стороны, и с идеологическими размежеваниями – с другой.

Начало кризиса

Во Франции завершалось послевоенное десятилетие восстановления. Помимо нефтяной и автомобильной промышленности, в 1920-е гг. начали развиваться химическая и текстильная отрасли, проходила электрификация страны[1]. Активно росла туристическая индустрия[2]. Но на фоне всеобщего подъёма в конце 1930-го – начале 1931 гг. во Франции появились первые симптомы грядущего кризиса. Детонатором стало свёртывание экспорта, вызванное валютными войнами. В 1931 г. фунт стерлингов девальвировался, и французские товары в условиях сохранения золотого стандарта подорожали на 22–25 процентов. У предприятий, не прибегавших к банковским займам, собственные ресурсы быстро истощились, инвестиционные возможности сошли на нет. Не удалось избежать паники и в банковской сфере: в 1931 г. закрылись 118 банков – около 40 процентов от их общего числа[3].

При узости внутреннего рынка и резком сокращении внешнего спроса (в сочетании с переходом основных внешнеторговых партнёров Франции к политике протекционизма) кризисное падение стало стремительным и глубоким: промышленное производство и экспорт в 1930–1932 гг. сократились более чем на треть[4].

С учётом колоссальных людских потерь в Первую мировую войну (почти 1,5 млн убитых) и специфической демографической ситуации (один из самых низких уровней рождаемости в Европе с конца ХIХ – начала ХХ века) Франция в период экономического роста 1920-х гг. была страной «полной занятости». А дефицит трудовых ресурсов восполнялся за счёт массовой иммиграции из Бельгии, Италии, Польши, Чехословакии, Португалии и Испании[5]. В канун кризиса во Франции насчитывалось около 3 млн трудовых мигрантов[6], сотни тысяч которых в течение короткого промежутка времени были вынуждены покинуть страну как в связи с ухудшением экономической ситуации, так и из-за ужесточения миграционного законодательства. Спад производства привёл к резкому росту безработицы, которая достигла 700–800 тысяч человек[7].

Именно она, а не падение доходов (в условиях дефляции они практически не сократились в реальном выражении) стала главным социально-психологическим последствием кризиса.

Глубина кризиса и шок на рынке труда во многом объясняются уязвимостью традиционных экспортоориентированных отраслей лёгкой промышленности. Здесь сконцентрировалось до 50 процентов занятых в промышленном производстве, причём в основном на малых предприятиях, использовавших в том числе надомный труд: это были самые технологически отсталые и зависимые от внешней конъюнктуры отрасли. Бегство капиталов, спровоцированное перипетиями внутриполитической борьбы, и недостаток инвестиций практически остановили модернизацию производства. В конце 1930-х гг. средний возраст оборудования на французских предприятиях составлял 25 лет, тогда как в Германии – 3–4 года, в США – 5–7 лет, в Великобритании – 7–8 лет[8].

Все эти проблемы предопределили особую важность централизованной государственной политики, направленной не только на преодоление кризиса, но и на структурную перестройку всего экономического механизма. Дискуссия о формах и целях государственного регулирования стала ключевой темой общественно-политической жизни – и даже борьбы – во Франции.

С ноября 1929 г. по май 1932 г. сменилось восемь правительств. В 1929 г. – ещё под влиянием прежних успехов в экономике – на выборах победили правые, получив большинство мест в парламенте. 3 ноября 1929 г., всего за несколько недель до «чёрного вторника», премьер-министром стал Андре Тардьё[9], который на волне экономического бума 1920-х гг. предпринял первые шаги по изменению бюджетной политики и увеличению государственных расходов. Акцент в его программе был сделан на транспорт, энергетику и связь. При нём большие средства выделялись на борьбу с туберкулёзом, а также на развитие школ. В предложенных мерах финансирования крупных проектов (программа строительства жилья[10], «Линия Мажино») угадывались совершенно новые подходы к роли государства в экономике, которые были бы уместны в условиях надвигающегося кризиса. Но это оказалось лишь коротким эпизодом в политической жизни Франции, и шаги последующих правительств по преодолению экономических трудностей оставались весьма консервативными.

Лейтмотивом экономической политики стал открытый протекционизм (квотирование импорта, запретительные таможенные пошлины) в сочетании со стремлением всеми силами удержать принятый в 1928 г. золотой стандарт франка. По существу, речь шла лишь о мерах реагирования на внешние факторы, малоэффективные в условиях, когда отход от золотого стандарта и девальвация становятся глобальной тенденцией. Государственный бюджет столкнулся в 1930–1932 гг. с падением доходов и возникновением дефицита. Реакция правительств опять не выходила за рамки консервативных схем в духе экономического либерализма: реструктуризация государственного долга (в первую очередь обязательств, связанных ещё с Первой мировой войной) и сокращение расходов госбюджета, где возможности манёвра весьма ограничены (снижение заработных плат государственных служащих и пенсий ветеранов войны). Об увеличении государственных расходов для стимулирования экономики речи не было.

В тупик зашло и политическое развитие страны: это выражалось в посредственности и ограниченности депутатов, парламентской коррупции, борьбе групп интересов, министерской нестабильности, параличе законодательства. Депутаты Третьей республики принадлежали к тем слоям, основной деятельностью которых были словопрения (адвокаты и профессура), что при несовершенстве работы институтов ещё больше усложняло процесс принятия решений[11].

Проведение реформ стало невозможным: социальные, конституционные, финансовые изменения упирались в консерватизм депутатов и сенаторов.

Разразившийся экономический, политический и социальный кризис 1930-х гг. во многом был связан и с изменениями во внешнеполитической обстановке. Франция зависела от «невообразимой мешанины долговых обязательств»[12]: репарации, межсоюзнические долги, русские займы. В условиях кризиса они постепенно сходили на нет, а отмена репараций по итогам конференции в Лозанне в 1932 г. означала, что Франция окончательно лишилась внешних источников финансирования.

Тогда как в большинстве стран дно кризиса было достигнуто в 1933 г., экономика Франция продолжала падать.

Попытки выхода из кризиса

Чтобы ослабить воздействие кризиса, правительство создало «защищённый сектор» экономики, включив в него крупнейшие банки и промышленные предприятия. По примеру США принимались меры для ограничения сельскохозяйственного производства. Крестьянам выплачивались премии за сокращение посевных площадей, уничтожение части урожая, ликвидацию виноградников и так далее.

С 1932 г. протекционизм во внешней торговле сочетался с быстрым распространением картельных соглашений. Они фиксировали объёмы производства и условия сбыта в металлургии, химической промышленности, угледобыче, производстве электротехнического оборудования. Неизбежным эффектом стало снижение конкуренции в промышленности и темпов технического перевооружения производств.

Ещё одним естественным, хотя и малоэффективным решением проблем стала переориентация промышленного экспорта на колонии. Если в середине 1920-х гг. на них приходилось 20–25 процентов экспорта метрополии, то в 1930–1936 гг. – около 50 процентов[13]. Но эти рынки не нуждались в новых и технологически передовых продуктах, поэтому колониальная «автаркия» также не способствовала конкуренции и промышленному развитию.

Более системный подход к антикризисной политике во Франции наметился лишь летом 1932 года. Социалисты и радикалы, вновь объединившись в правительство, образовали так называемое «Второе издание левого блока» (1932–1934 гг.). Радикально-социалистическая партия стремилась стабилизировать экономическое положение путём умеренных преобразований, которых, впрочем, тоже оказалось недостаточно.

Правительство попыталось исправить ситуацию за счёт корректировки внешнеполитического курса. Поняв, что политика франко-германского сближения прежнего десятилетия провалилась, Второй картель левых активизировал советское направление. В августе 1932 г. заключён крупный контракт о поставках советской нефти, однако взаимное недоверие и политическая нестабильность Франции не позволили французско-советскому сотрудничеству развиться[14]. К тому же скандал по делу Ставиского[15] дискредитировал левые партии и выдвинул на политическую арену правый блок.

К этому времени стала очевидна необходимость реформы государственных институтов. Технократы выступали, прежде всего, за усиление исполнительной власти, предлагали усилить роль Экономического и социального совета, созданного ещё в 1925 г., чтобы подключить к выработке экономической политики предпринимательские круги и рабочие организации. Премьер-министр Пьер Этьенн Фланден перенял опыт Франклина Рузвельта и создал аппарат советников. Однако все эти идеи не стали системными для государственных институтов.

После забастовки правых в Париже 6 февраля 1934 г. к власти пришла вторая коалиция «Национального единения» (1934–1936 гг.), куда вошли «независимые» правые политические деятели. Большое внимание стало уделяться внешней политике, завоеванию позиций в дипломатии и попытке завершить нерешённую в Локарнских договорах задачу о восточных границах и общеевропейской безопасности. В длительной серии переговоров по заключению Восточного пакта приверженец антигитлеровских позиций министр иностранных дел Жан Луи Барту выступил за франко-советское сближение. Однако в октябре 1934 г. он был смертельно ранен, а сменивший его Пьер Лаваль попытался повернуть курс в сторону сохранения европейского единства и сближения с Германией и Италией. Но по итогам плебисцита в Саарской области и начавшейся открытой милитаризации Германии Франция окончательно потеряла инициативу в делах европейского урегулирования.

Внутри страны премьер-министр Гастон Думерг просил у парламента чрезвычайных полномочий на ограниченный срок и получил право принимать меры по сокращению бюджетного дефицита путём декретов-законов (правительственных распоряжений), имевших силу законов и подлежащих одобрению парламентом. В результате в апреле 1934 г. кабинет Думерга принял 14 декретов-законов, в том числе об увольнении 10 процентов государственных служащих и сокращении заработных плат в государственном секторе, уменьшении бюджетных субсидий социального страхования и льготных промышленных кредитов, введении дополнительных налогов на потребление газа и электроэнергии.

Одновременно государство пыталось стимулировать экономическую активность с помощью фискальных мер. В 1934 г. ставки налога на прибыль были снижены с 15 до 12 процентов, на заработную плату – с 10 до 6 процентов, на доходы – с 36 до 24 процентов, отменён налог на роскошь и на доходы сельскохозяйственных предприятий. Основной смысл принятых мер заключался в стимулировании «предложения» (предприниматели должны были проинвестировать освобождающиеся средства) и сокращении издержек. Государственная политика носила откровенно дефляционный характер с целью поддержать конкурентоспособность французских производителей на внешних рынках и удержать золотой стандарт франка.

Но эти меры не дали должного эффекта. Для малых предприятий «традиционных» отраслей их было недостаточно, а для тяжёлой промышленности создание картелей и колониальная «автаркия» представлялись более простыми и эффективными способами преодоления трудностей. Правительство же всеми силами стремилось одновременно сбалансировать государственные финансы, чтобы удержать золотой стандарт, сдерживать рост цен и сокращать издержки, чтобы поддержать экономику.

Но вслед за Великобританией (1931 г.) в апреле 1933 г. от золотого стандарта отказались США. Стало очевидно, что золотовалютная система, воссозданная после Первой мировой войны, терпит крах. Несмотря на это, Банк Франции продолжал тратить золотые резервы на поддержание франка, а правительства Франции прилагали немалые дипломатические усилия для того, чтобы «наведение порядка» на валютных рынках стало источником экономического роста. Так, в 1933 г. по инициативе Франции был создан «Золотой блок», в который кроме неё вошли Бельгия, Италия, Нидерланды, Люксембург, Польша и Швейцария. Но их цель – сохранить паритет национальных валют на основе золотого стандарта – не выдержала испытания Великой депрессией. К 1936 г. блок развалился.

Такая последовательная приверженность золотому стандарту французских правительств требует отдельного разъяснения, в том числе потому, что существуют версии о «равной ответственности» Франции и Соединённых Штатов за кризис 1929 г.: именно эти две страны накопили в конце 1920-х гг. крупнейшие валютные резервы, в 1930 г. на их долю приходилось около 60 процентов мировых запасов золота (2/3 – в США)[16]. Для Франции, у которой «франк Пуанкаре» был, по существу, недооценён, в условиях экономического роста такая ситуация не создавала больших проблем. Но крах на Нью-Йоркской бирже проявился и как кризис ликвидности, который поставил страны золотого стандарта перед дилеммой: дефляция или девальвация. США и Великобритания достаточно быстро сделали выбор в пользу девальвации. Франция продолжала придерживаться дефляционной политики даже в условиях кризиса. Этот выбор носил политический характер: свою роль сыграли национальный престиж, «историческая память» о послевоенной инфляции, приверженность догмам золотовалютной стабильности. Но именно здесь крылись ключевые причины затяжного кризиса во Франции и отличия его динамики от кризиса в Америке.

Таблица 1. Последствия дефляционной политики во Франции (1929 г. – 100%)

Источник: P.Beaudry, F.Portier. The French Depression in the 1930s // Review of Economic Dynamics — 5, 2002, p. 80, 81, 83.

Из данных, приведённых в таблице, хорошо видно, что до девальвации своей валюты в 1936 г. Франция находилась в состоянии хронической стагнации и не могла «разогнать» экспорт, чему препятствовали дефляция и отсутствие роста денежной массы.

Прямое вмешательство государства в экономику на этом фоне было крайне ограничено и носило эпизодический характер. Операции по спасению банкротов оставались единичными: речь шла о нескольких банках в 1931 г. (Banque Nationale pour le Commerce, Banque d’Alsace-Lorraine) и о слиянии в 1933 г. четырёх авиатранспортных компаний, что привело к созданию авиакомпании Air France, 25 процентов капитала которой перешло к государству.

К этому времени Национальное собрание Франции окончательно превратилось в арену постоянных межфракционных конфликтов и открытого политического торга. На фоне нового витка экономического кризиса началась поляризация политических сил. Первое правительство Фландена (ноябрь 1934-го – май 1935 гг.) сменилось правительством Лаваля (июнь 1935-го – январь 1936 гг.), но экономический курс остался неизменным: сокращение государственных расходов, снижение заработных плат, предотвращение девальвации франка.

Очередные экономические промахи и неудачи в социальной политике имели серьёзные политические последствия. На арену вышел французский фашизм, получивший немалую поддержку.

В ответ на антипарламентские выступления крайне правых в Париже в феврале 1934 г. произошло объединение в единый блок социалистов, коммунистов и радикалов. Их крупнейшая демонстрация прошла 14 июля 1935 г., и эта дата считается началом создания «Народного фронта».

Леон Блюм с самого начала назвал «Народный фронт» «не комбинацией партий, а сильным массовым движением». Это определило и социальный характер реформ нового правительства: сокращение рабочей недели до 40 часов, повышение заработанной платы наёмных работников на 7–15% и заключение коллективных договоров на предприятиях. Изменения были важными, но всё ещё не антикризисными. «Народному фронту» не удалось оживить экономику. Отчасти это произошло из-за того, что правительство Блюма не смогло отойти от старых догм в экономической политике, в частности, всё ещё продолжало переговоры о заключении «перемирия» в валютных войнах.

Только в сентябре 1936 г. правительство пошло на девальвацию франка, что, впрочем, не компенсировало потерь, связанных с предшествовавшей девальвацией фунта и доллара и с ростом издержек предпринимателей от повышения заработных плат, сокращения рабочей недели и введения оплачиваемых отпусков. В феврале 1937 г. правительство Блюма объявило «передышку от реформ» в связи с неустойчивым финансовым положением. В июне 1937 г., после провала законопроекта по «оздоровлению финансов», оно было вынуждено уйти в отставку.

Левый блок вступил в тяжёлый кризис, связанный с внутренними противоречиями. Социалисты (в том числе сам Блюм) и радикалы сблизились в своих позициях по внешней и монетарной политике, тем самым отодвинув коммунистов. Французская коммунистическая партия (ФКП) вышла из «Народного фронта», не поддержав его позицию о невмешательстве в дела Испании. В 1938 г. «Народный фронт» распался.

Его реформы не только не привели к выходу из депрессии, но и усугубили ситуацию. ВВП Франции, достигнув минимума в 1932 г., стагнировал до начала Второй мировой войны. Промышленное производство к 1939 г. так и не вышло на докризисный уровень. Франция показывала наихудшую экономическую динамику среди европейских стран.

Рисунок 1. Индексы промышленного производства Франции, Германии, Италии и Великобритании (1937 г. = 100%)

Источник: Рассчитано по B.R.Mitchell. Op. cit., p. 411-412.

В апреле 1938 г. главой кабинета стал радикал Эдуард Даладье. Новое правительство подняло налоги, провело третью с 1936 г. девальвацию франка, но одновременно разрешило увеличивать продолжительность рабочей недели и ввело обязательную отработку часов, проведённых в забастовках. В результате принятого в 1936 г. четырёхлетнего плана модернизации вооружённых сил промышленность получила новые заказы. Государственные расходы в 1936–1939 гг. возросли в 3 раза после почти семи лет стагнации[17].

Курс правительства, направленный на завоевание доверия бизнеса, оправдал себя: в страну начали возвращаться капиталы, наметилось оживление промышленного производства. В сущности, выход из кризиса и депрессии во Франции начался именно в 1938–1939 гг. в результате сильных политических потрясений и перехода к экономическому курсу, которым следовали правительства других стран уже более пяти лет. У Франции наконец появилась надежда если не на процветание, то, во всяком случае, на выход из затяжного периода экономических трудностей. К сожалению, времени для этого уже не оставалось – в мае 1940 г. была открыта новая драматичная страница в истории страны, связанная с участием во Второй мировой войне.

Выход из кризиса: новое в экономике, политике, социальной жизни

Франция не смогла выйти из депрессии до начала войны, но именно в 1930-е гг. возникли условия и, возможно, осознание необходимости глубокой трансформации.

В первую очередь кризис нанёс удар по господствующей либеральной концепции экономической роли государства. На протяжении десятилетия французская экономика была в заложниках неуклонно устаревающих взглядов как правых, так и умеренно левых политических кругов. Стремление к бюджетной сбалансированности и сдерживанию расходов, стабильности национальной валюты и дефляции оказались не только бесполезны, но и контрпродуктивны. Попытки стимулировать спрос через увеличение государственных расходов либо носили эпизодический характер, как в случае правительств Андре Тардьё, либо были «не просчитаны» с точки зрения экономических и политических последствий, как у «Народного фронта», когда популистские решения, принятые под давлением забастовочного движения, лишь усугубили экономическую ситуацию и привели к политическому кризису.

Создание клубов, сообществ, социопрофессиональных групп и групп давления стало новшеством политической жизни Третьей республики. Беспомощность французских политиков перед лицом социально-экономических проблем привела к появлению во Франции своего рода «интеллектуальной оппозиции». Наиболее ярким примером стал «Политехнический центр экономических исследований» (или “X-Crise” по букве Х, которая является символом Высшей политехнической школы Парижа). Созданный в конце 1931 г. небольшой группой исследователей парижского Политеха, в 1936 г. он уже насчитывал около 2 тысяч членов[18].

Несмотря на широкую известность, дискуссии и публикации, X-Crise не способен был оказать прямого воздействия на политические круги. Лишь в 1936 г. несколько членов Центра стали на непродолжительное время советниками министра национальной экономики в правительстве «Народного фронта». Но идеи Центра получили признание позже и легли в основу послевоенного французского дирижизма. Большое внимание уже в послевоенной Франции стали уделять и созданию научной базы социального и экономического анализа, к которой призывал X-Crise. В 1939 г. был создан, а после 1945 г. – перемоделирован CNRS (Centre national de la recherche scientifique, «Национальный центр научных исследований»), который стал главным центром аналитики для правительства. В 1945 г. появился Институт демографии, а в 1946 г. – Институт статистики.

Другое важное последствие периода Великой депрессии – изменение расстановки сил во внутриполитической системе Франции. Третья республика в целом была режимом партий, а в период кризиса обострилась их борьба и потребность в самоидентификации. В это время формируются традиции массовости в партийном движении. Каждый человек (в случае с избирательным правом – пока только мужчина) становится политическим объектом и как гражданин, и как личность. Появляется универсальность политической жизни.

В 1936 г. впервые в истории Франции, пусть и на весьма непродолжительное время, к власти пришёл левый блок, который изначально формировался социалистами и коммунистами. Подобного рода ситуации складывались впоследствии и в ряде других стран, но для межвоенного периода Европы это было выдающееся и уникальное событие. И если последствия политики «Народного фронта» для страны были неоднозначны (и возможно, в большей степени – негативны), то перспективы, которые они открыли для развития политической и социальной жизни Франции (и других стран) выходят далеко за пределы рассматриваемого периода. Вхождение левых в парламент и общественно-политическую жизнь позволило на несколько десятилетий создать классический механизм балансировки между «правыми» («голлистами») и «левыми» (социалистами), в том числе с формированием «левых» правительств.

«Народный фронт» впервые дал возможность коммунистам в европейской стране войти в «большую политику». Именно их результаты на парламентских выборах 1936 г. можно считать главной победой «левых» (по сравнению с предыдущим составом парламента коммунисты увеличили число мандатов более чем втрое – с 23 до 72). Сразу по окончании Второй мировой войны Коммунистическая партия Франции на несколько лет стала ведущей политической силой в стране и входила в состав правительства. Несмотря на то, что впоследствии её роль постепенно снизилась, ФКП до 1980-х гг. оставалась одной из трёх наиболее многочисленных и влиятельных коммунистических партий Западной Европы.

Образование Французской социальной партии во главе с полковником де ля Роком в 1936 г. заполнило лакуну среди правого блока. Это была первая во французской политической истории массовая партия правых сил, которая состояла в большинстве своём из военных. Несмотря на неоднозначные оценки её дальнейшей деятельности, ФСП стала первым опытом массового движения в правом блоке и заложила основы будущей голлистской партии.

Другим важным новшеством кризисного периода были социальные достижения. Во Франции сформировалось мощное профсоюзное движение, явившееся весомой политической и социальной силой. Первая (многомиллионная) всеобщая забастовка с захватом предприятий прошла в стране в 1936 г., с неё берут начало традиции забастовочного движения, которое постепенно стало во Франции общепринятым инструментом достижения политических изменений. Во времена Великой депрессии во Франции введены 40-часовая рабочая неделя, оплачиваемые отпуска и коллективные трудовые договоры. Независимо от оценок целесообразности этих мер в сложных экономических условиях, все они стали «реперной точкой» для аналогичных преобразований во всех индустриальных экономиках.

Наконец, «особым экспериментом» Третьей республики стали изменения в свободе прессы, печати, публикаций, выступлений и собраний. О них начали говорить, учитывать и фиксировать в законодательстве. Это сыграло роль в массовизации политики. В инструменты не только жизни общества, но и политической борьбы превратились активно развивающиеся СМИ. Без них уже невозможно было построить политическую карьеру[19].

Все эти достижения легли в основу послевоенной французской модели, в первую очередь Пятой республики, которая была создана в конце 1950-х гг. и учла многие, слишком прогрессивные для 1930-х гг., идеи развития общества в новых условиях. К власти пришли профессиональные политики – технократы – которые стали символом успехов Франции в XX веке.

И наконец, последняя ремарка. В 2005 г. исследователи и выпускники Высшей политехнической школы Парижа создали “X-Sursaut” – Think Tank, к которому примыкает сегодня более тысячи человек. Опираясь на традиции “X-Crise”, он ставит своей задачей выработку предложений для качественного «скачка» в экономическом развитии Франции. Несмотря на то, что в истории нельзя проводить аналогии, в данном случае они напрашиваются сами собой.

Отложенные уроки

Главный урок, который необходимо извлечь из опыта выхода Франции из Великой депрессии, заключается в том, что экономика не должна быть заложницей политической неустойчивости и косности, которые тормозят внедрение новых моделей социально-экономического и технологического развития даже (и особенно) в кризисных условиях.

Опыт Франции по преодолению последствий Великой депрессии вряд ли можно считать удачным. Ключевую роль здесь сыграли специфика политического устройства Третьей республики и отсутствие «политической воли» к преодолению традиционных подходов в социально-экономической политике.

Государственные институты в этот период так и не создали эффективную систему. В какой-то степени они оказались даже вредными для французского общества, так как не объединяли, а ещё больше разделяли его. Из политической жизни вплоть до 1936 г. были практически исключены военные, после Первой мировой войны составлявшие большое сообщество с ещё свежими воспоминаниями о защите интересов своей страны и с особыми взаимоотношениями братства, но не поддержанные социально в мирной жизни. Наконец, французский парламент не отличался широким представительством и в него не входили новые – массовые – партии как левого, так и правого блока.

Промышленный подъём 1920-х гг. заложил основы для последующего развития целого ряда передовых для своего времени отраслей, таких как авиастроение и авиационное двигателестроение, автомобильная и электротехническая промышленность, нефтедобыча и нефтепереработка. Все они были в послевоенный период и остаются до сих пор основой высокотехнологичной французской промышленности. Однако в 1930-е гг. французским правительствам не удалось идентифицировать и поддержать перспективные отрасли, «точки роста», которые стали бы основой не только для выхода из кризиса и депрессии, но и для последующего социально-экономического движения[20].

Пример Франции показателен: неспособность определить приоритеты экономической политики и адекватные меры реагирования на меняющиеся социально-экономические условия могут иметь серьёзные последствия. По существу, дипломатическое и военное поражение Франции в 1938–1940 гг. и режим Виши – следствия не только неспособности французских правительств выдерживать последовательную и жёсткую линию по отношению к «Оси», но и потери экономических позиций. Франция не смогла ответить на вызовы кризиса и депрессии и использовать их для того, чтобы заложить основу необходимой социально-политической и экономической модернизации. Решение этих вопросов осталось отложенным на послевоенный период.

--

СНОСКИ

[1] Подробнее: Caron F., Bouvier J. Guerre, crise, guerre. In Brodel F. Et al., Histoire économique et sociale de la France. Paris, 1980. Lére des guerres mondiales et de la grande crise : P.650.

[2] В самом начале 1930 г., в рамках Второго правительства Тардьё, впервые во французской политической системе появилась новая должность – Верховный комиссар по туризму. Им стал Гастон Жерар (Gaston Gérard).

[3] Несмотря на общераспространённое мнение во французской историографии о том, что Франция избежала системного банковского кризиса, в последних работах французских экономистов говорится о доли нестабильности в этой сфере. Подробнее: Lacoue-Labarthe D. La France a-t-elle connu des paniques bancaires inefficientes ? Une analyse exploratoire de la crise des années trente // Revue d’économie politique. 2005/5 Vol. 115 | pages 633 à 656; а также: Patrice Baubeau, Eric Monnet, Angelo Riva, Stefano Ungaro 29 November 2018. Flight-to-safety and the credit crunch: A new history of the banking crisis in France during the Great Depression. URL: https://voxeu.org/article/new-history-french-banking-crisis-during-great-depression

[4] B.R.Mitchell. International Historical Statistics. Europe 1750-1988. – Stockton Press, 1992, pp. 162, 411, 574.

[5] Безработицу этого времени во Франции называли «технологической безработицей». В послевоенное время, когда Франции отошли территории Эльзаса с калийными рудниками и текстильными фабриками, а также Лотарингии с её металлургическими и железорудными производствами, уже с начала 1920-х гг. страна стала зависимой от рабочей миграции в этих сферах. Однако уровень квалификации этой рабочей силы был очень низок. К тому же, как покажет будущее, было гораздо проще интегрировать это наследство во французскую экономику, чем решить психологические проблемы, которые возникли в связи с необходимостью объединить население с разным образом жизни.

[6] H. Laufenburger. France and the Depression. International Affairs, Оxford University Press, Vol. 15, No. 2 (Mar. — Apr., 1936), p. 203.

[7] H.Bonin. Histoire Economique de la IV République. — Economica, 1987, p. 20-22.

[8] Там же.

[9] Выпускник одной из престижных Высшей школы управления (ENA), бывший министр освобождённых регионов Эльзаса и Лотарингии (с 1919 по 1920 гг.), прекрасный знаток США (с 1916 по 1917 гг. он был назначен Клемансо специальным комиссаром в США), Тардьё в рамках своего Первого правительства предложил программу модернизации.

[10] Закон Лушера (13 июля 1928 г.) и строительство дешевого жилья (Habitements au bon marché (HBM)) – явление, которое стало предшественником знаменитых французских HLM (Habitations à loyer modéré), символом социальной политики Франции и диалога с новым поколением мигрантов.

[11] Подробнее: Bury J.P.T. France, 1814-1940 // Routlege, 2003, p. 213.

[12] Каррон де ля Каррьер Г. Экономическая дипломатия. Дипломат и рынок // М., 2003, с. 59.

[13] Bonin H. Op. cit., p. 25.

[14] Вершинин А.А. У истоков советско-французского военного сотрудничества: миссия Б.М. Симонова во Франции (1932—1933 гг.) // Российская история, №3, 2020.

[15] Дело Ставиского по обвинению французского предпринимателя еврейско-российского происхождения в подделке векселей на 200 млн франков резко обострило политическую борьбу в период с декабря 1933-го по февраль 1934 г., что привело к попытке фашистского путча.

[16] Irwin D.A. La France a-t-elle causé la Grande Dépression? — Revue française d’économie, 2010/4 Volume XXV, p. 5.

[17] Mitchell B.R. Op. cit., p. 799.

[18] Dard O. Voyage à l’intérieur d’X-crise // In: Vingtième Siècle, revue d’histoire, No. 47, 1995. pp. 132-146; p. 135.

[19] Такие политические деятели, как Жорж Клемансо и Андре Тардьё, имели в своей карьере журналистский опыт. Тесные связи с журналистским миром в адвокатский период его деятельности были у Раймона Пуанкарре. В 1932 г. Тардьё впервые во Франции и в Европе использовал радио в своей избирательной кампании, тем самым обратившись напрямую к каждому французу.

[20] Здесь будет уместно привести цитату Уинстона Черчилля: «Вплоть до 1933 г. Франция занимала видное место среди европейских стран по размерам военно-воздушного флота. Но в тот самый год, когда Гитлер пришел к власти, выявилось роковое отсутствие интереса к авиации и поддержки её. Деньги стали отпускаться неохотно, уменьшилась производственная мощность заводов, современные типы самолётов не создавались. …Вызывает удивление тот факт, что французская авиация была доведена до такого плачевного состояния». (Черчилль У. Вторая мировая война // М., 2016. Том 1, с. 42.)

Франция. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 11 января 2021 > № 3631184 Иван Простаков, Анна Барсукова

ЗВОНОЧЕК БЕЗ ПОСЛЕДСТВИЙ

ИГОРЬ МАКАРОВ

Руководитель Департамента мировой экономики факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ЕКАТЕРИНА МАКАРОВА

Заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

ВЫУЧЕННЫЕ И НЕ ОЧЕНЬ УРОКИ ВЕЛИКОЙ РЕЦЕССИИ

Глобальный финансовый кризис 2008–2009 гг. стал результатом проблем, накапливавшихся в мировой экономике в предшествующие десятилетия. Противоречия, которые в течение всех 2000-х гг. скрывались за искусственным надуванием пузыря экономического роста, вырвались наружу, когда лопнула одна из его частей – ипотечный рынок Соединённых Штатов.

Сегодня можно утверждать, что рецессию 2008–2009 гг. поторопились назвать Великой. Конечно, падение ВВП было сильнейшим после Второй мировой войны, в ведущих странах безработица достигла рекордных значений, а всеобъемлющий оптимизм сменился мрачным пессимизмом. Тем не менее восстановление в большинстве экономик произошло довольно быстро, во многом благодаря широкому применению кейнсианских методов антикризисного регулирования. Но главное – не последовало кардинальных перемен в организации общественных отношений. Безусловно, замедлилась глобализация, снизилась степень «финансиализации» экономики, возросла роль государства в предоставлении общественных благ, на первый план вышли некоторые игнорировавшиеся ранее проблемы (например, неравенство). За десятилетие, прошедшее с окончания финансового кризиса, сформировалось понимание, что мир не может развиваться как прежде. Но ответ на вопрос, как именно он должен развиваться, до сих пор не найден.

Кризис 2008–2009 гг. стал сильным ударом по западному миру. Бывший ранее образцом для подражания, этот мир оказался колоссом на глиняных ногах. Эпоха имитации Запада закончилась[1], и 2010-е гг. стали ареной гораздо более жёсткой конкуренции, логично завершившейся войной (к счастью, только торговой) между двумя ведущими экономиками мира. Внутри самого Запада кризис подорвал доверие к элитам, резко усилил поляризацию общества и сформировал запрос на перемены.

Экономика в начале XXI века

2000-е гг. были временем бесконечного оптимизма относительно перспектив мировой экономики. Казалось, рецепт гарантированного процветания найден. Он состоял из трёх компонентов: свободный рынок, новые технологии и глобализация.

Переход к неолиберальной экономической политике в 1980-е гг. освободил невидимую руку рынка, результатом чего стали три десятилетия быстрого экономического роста в странах ОЭСР. Особенно преуспели США и Великобритания, с середины 1980-х гг. демонстрировавшие по 3 процента увеличения ВВП в год. Чуть более медленные темпы роста в Европе рассматривались как её готовность платить за социальное государство, а начавшаяся в Японии стагнация объяснялась неспособностью страны укротить национальные особенности в угоду рыночным силам. Крах СССР ознаменовал триумф либеральной демократии, позволив Фрэнсису Фукуяме констатировать «конец истории»[2]. Страны Восточной Европы, образовавшиеся на осколках советской империи, послушно имитировали Запад в ожидании повторения его процветания. На самом Западе эта имитация признавалась успешной: в 2005 г. в знаменитой статье Андрея Шляйфера и Даниэля Трейсмана Россия была названа «нормальной страной»[3]. Стремительно рос Китай, после вступления в ВТО в 2001 г. окончательно и оглушительно успешно интегрировавшийся в глобальные рынки. В западной дискуссии активно обсуждался вопрос, как быстро за либерализацией экономики последует демократизация политической системы.

Росту благосостояния способствовала технологическая революция. Её ядром были информационные технологии: интернет пришёл в каждый дом и каждую компанию. Это дало толчок сектору услуг, в частности – сфере развлечений, которая во многом определила новый образ жизни сначала в развитом, а потом и в развивающемся мире. Лучшей иллюстрацией мощи информационных технологий стало то, что с 1996 по 2007 гг. самым богатым человеком в мире был Билл Гейтс.

Информационные технологии придали новый импульс глобализации. Они кардинально сократили коммуникационные издержки, что позволило компаниям эффективно работать по всему миру. Доминирующей формой организации производства стали глобальные цепочки добавленной стоимости: различные этапы производственных процессов теперь можно было размещать там, где издержки их осуществления минимальны. В результате высокотехнологичные компоненты производились в развитых странах, там же разрабатывался и дизайн продукции, а сборка и производство низкотехнологичных компонентов была перенесена в развивающийся мир[4].

Глобализация цепочек добавленной стоимости стала счастливым билетом для Китая: распахнув рынок для западных ТНК, он получил беспрецедентный приток капитала и технологий, который, сочетаясь с практически неограниченным количеством дешёвой рабочей силы, давал небывало мощный эффект.

К середине 2000-х гг. Китай превратился в главного мирового экспортёра и стал настоящей мировой фабрикой производства потребительских товаров. Экономический рост в стране к 2007 г. достигал 14 процентов в год.

Европа завершала строительство интеграционного проекта. В 2002 г. в наличное обращение поступил евро, сняв последние барьеры для циркуляции товаров внутри ЕС. В 2004 г. началось самое масштабное расширение Европейского союза, включившее в его состав двенадцать стран Центральной и Восточной Европы. Главным игроком в ЕС стала Германия, рассматривавшая европейское экономическое пространство как возможность для развития своего промышленного сектора и превратившаяся после введения евро в главного экспортёра и главного кредитора Европы.

Рост Китая повлёк за собой увеличение спроса и, соответственно, цен на природные ресурсы. Цена на нефть выросла с 29 долларов за баррель в 2000 г. до 72 долларов за баррель в 2007 году. Увеличивались цены на металлы, удобрения, продовольствие. Как следствие, начался бурный рост в странах-экспортёрах сырья: России, Бразилии, ЮАР, государствах Персидского залива.

Потоки торговли развивались параллельно с потоками капитала. В развитых странах отношение зарубежных активов и обязательств к ВВП – главный индикатор финансовой глобализации – в 1980 г. составляло 68,4 процента, к 2000 г. превысило 230 процентов, а в 2007 г. достигло пика на уровне 438,2 процента. Трансграничные потоки капитала в развитых странах к 2007 г. достигали почти четверти ВВП, и этот показатель почти утроился по сравнению с 2000 годом[5].

Никогда ещё мир не был настолько взаимозависимым. Финансы, направлявшиеся с Запада в Китай и в страны-экспортёры нефти, накапливались в суверенных фондах и валютных резервах и в итоге возвращались на Запад в форме покупки активов.

Главным элементом этой гиперглобализации была созависимость Соединённых Штатов и Китая.

Две крупнейшие экономики мира слились в симбиозе под названием Chimerica с идеальным разделением труда: одна сторона (Китай) сберегает, производит, экспортирует и кредитует, вторая (США) – потребляет, импортирует и берёт в долг[6].

Увы, эта система и базирующееся на ней всеобщее процветание не были устойчивы. Экономический рост превратился в объект поклонения, в том числе и потому, что только благодаря ему можно было скрыть многочисленные проблемы, накапливавшиеся в этот период. В Соединённых Штатах это были, с одной стороны, растущее неравенство на фоне деиндустриализации и быстрого перераспределения доходов от традиционных отраслей в современные; с другой – рост государственного долга на фоне желания президента Буша одновременно финансировать социальные расходы и войны в Афганистане и Ираке. В Европе – контрасты между старыми и новыми членами, а также несовершенство институциональной структуры, в частности – политически обусловленный запуск единой валюты в условиях отсутствия единой фискальной политики. В Китае – нерешённые проблемы предоставления общественных благ (пенсии, социальная защита, трудовые права, окружающая среда и так далее). В странах-­экспортёрах нефти – коррупция и общая неэффективность государственного управления.

В результате все разгоняли экономический рост как могли. США – через дерегулирование и «финансиализацию» экономики, а также стимулирование потребительского бума. Китай – через накачивание сбережений, инвестиции в инфраструктуру и поддержку экспорта посредством манипулирования курсом национальной валюты, дешёвых кредитов и пренебрежения вопросами экологии и трудовыми правами. Германия – через поддержку экспорта посредством удержания трудовых издержек по договорённости с профсоюзами. Сырьевые экспортёры – через поддержку компаний первичного сектора в ущерб другим отраслям экономики.

Такой рост не был устойчивым, и предостережений на этот счёт хватало. Азиатский финансовый кризис 1997–1998 гг. показал опасность финансовой глобализации. Развивающиеся страны извлекли из него уроки, осознав необходимость следить за потоками портфельного капитала и накапливать резервы в качестве подушки безопасности. И это помогло им пройти кризис 2008–2009 гг. с умеренными потерями.

В развитых же странах царила самоуспокоенность. Рост ВВП с 1980-х гг. до середины 2000-х гг. был не только очень высоким по историческим меркам, но и стабильным. Данный феномен получил название «Великое успокоение» и объяснялся во многом изменениями в практике экономической политики – в частности, независимостью центральных банков и следованием ими чётким правилам установления процентных ставок[7]. «Центральная проблема предотвращения кризисов решена», – заявил в 2003 г. нобелевский лауреат Роберт Лукас, констатируя успехи макроэкономической науки[8]. Уже через несколько лет после этого утверждения весь мир столкнулся с крупнейшим экономическим кризисом со времён Великой депрессии.

Финансовый пузырь и Великая рецессия

Мировой финансовый кризис 2008–2009 гг., хотя и оказался для большинства стран шоком, во многом стал логичным следствием процессов и явлений, наблюдавшихся в течение нескольких предшествующих «спокойных» десятилетий. Появившись как классический финансовый пузырь, за очень короткое время он получил беспрецедентный размах. В связи с этим и причины, обусловившие столь сильное падение, следует рассматривать на двух уровнях: глобальные вызовы, создавшие предпосылки для кризиса, а также внутренние слабости американской экономики, обусловившие начало кризиса именно в этой стране.

Приток капитала в развивающийся мир в 2000-е гг. привёл к огромному избытку сбережений[9]. В Китае, нацеленном на экспортоориентированный рост, норма сбережения выросла с 36 до 50 процентов за 2000–2008 годы. Этот капитал направлялся в США, стимулируемый низкими ставками и надёжностью доллара как главной мировой валюты. Но вместо того, чтобы вкладываться в производительные инвестиции, он становится источником финансирования потребительского бума (частное потребление домохозяйств достигало 68 процентов от ВВП), осуществляемого в кредит[10].

Одновременно на американских финансовых рынках накапливались внутренние противоречия, которые сводились в основном к неэффективному анализу и управлению риском. В 2002–2007 гг. прибыль фирм росла примерно на 10 процентов в год[11], и связано это было не столько с наращиванием объёмов деятельности, сколько с постоянным увеличением риска. Стандартная финансовая формула «чем выше риск, тем выше прибыль и, соответственно, выше возможные потери» работала только в отношении выигрыша, притом, что большинство экономических агентов игнорировали потенциальный проигрыш. Данное утверждение справедливо как в отношении рейтинговых агентств, присваивавших необоснованно высокие оценки компаниям, банкам и ценным бумагам, самих кредитных организаций и фирм, так и домохозяйств, чей уровень закредитованности в несколько раз превышал допустимый, однако это не рассматривалось в качестве сигнала для изменения экономического поведения.

После кризиса доткомов 2001 г., событий 11 сентября и начала войн в Афганистане и Ираке в американской экономике возник риск дефляционной ловушки. Устойчивое снижение учётной ставки в ответ на это, в свою очередь, способствовало появлению нового пузыря – уже на рынке недвижимости[12]. В его формировании также важную роль сыграли провалы в оценке рисков. В частности, компании-застройщики на волне роста спроса наращивали мощности темпами существенно выше оптимального. В период, когда цена на недвижимость стала приближаться к пиковой, накопилось огромное избыточное предложение. Ригидный характер отрасли способствовал быстрому обрушению цен и закручиванию кризисной спирали.

Рост спроса на недвижимость стимулировался субстандартной ипотекой, которая сделала возможным предоставление финансирования заёмщикам, чья кредитная история и уровень доходов не соответствовали критериям одобрения стандартного ипотечного кредита. Это явилось бомбой замедленного действия: в определённый момент у получателей кредита не оказывается возможности осуществить обязательный платёж, что требует рефинансирования или передачи недвижимости банку. Пока цены на рынке растут, это беспроигрышный вариант для заёмщика и несущественная проблема для банков, особенно учитывая возможности финансирования кредитов за счёт привлекаемых на финансовом рынке средств. При снижении цен на дома (это стало происходить с середины 2006 г.) положение кредитных организаций становится даже хуже, чем у заёмщиков. Однако на фоне экономического оптимизма, безграничной веры в эффективность финансовых рынков, особенно с учётом применения всё более сложных финансовых инструментов, вероятность такого снижения игнорировалась.

Потенциальная угроза стала реальной и воплотилась в мощнейший кризис, когда добралась до финансово-кредитной сферы.

Токсичные активы попадали на баланс банков и, накапливаясь, создавали неразрешимые проблемы с ликвидностью. Какое-то время банки, «слишком большие, чтобы рухнуть», выручало государство. Однако в сентябре 2008 г. оно отказалось спасти инвестиционный банк Lehman Brothers, погрязший в токсичных активах и махинациях с финансовой отчётностью. Его банкротство стало триггером перехода кризиса на мировой уровень.

В 2007 г. вслед за США стали появляться пузыри на рынке недвижимости ряда стран Европы. С конца 2007 г. цены на жильё начали снижаться, а пузыри – лопаться. Например, в Великобритании за 2008 г. жильё потеряло в цене около 20 процентов, в Испании – 16 процентов, во Франции – 10 процентов[13]. В Ирландии за четыре кризисных года жильё подешевело вдвое. Само снижение стоимости недвижимости запустило цепочку негативных реакций: собственники на фоне негативных ожиданий ограничивают использование заёмных средств, снижают имеющуюся долговую нагрузку, сокращают потребление, в результате совокупный спрос падает, что бьёт по производственному сектору и всей экономической активности. Именно это происходило в странах Европы с начала 2008 года[14].

Другой – один из ключевых – канал распространения кризиса связан с банковской отраслью. В августе 2007 г. один из крупнейших коммерческих банков Франции BNP Paribas заморозил часть своих активов, связанных с американскими ипотечными ценными бумагами. Затем Northern Rock, напрямую не участвовавший в сделках с закладными по субстандартной ипотеке, но имевший на балансе большую долю классических обеспеченных долговых обязательств, обратился за помощью к Банку Англии. В скором времени с дефицитом ликвидности столкнулись банки ряда других европейских стран, Канады и Японии.

С ноября 2008 г. рецессия началась в экономике еврозоны, в декабре к ней присоединились Соединённые Штаты. Снижение платёжеспособного спроса оказалось болезненным для стран-экспортёров: Китая, Германии (-6 процентов ВВП в 2009 г.) и Японии (-5 процентов). Упал спрос на энергоресурсы, в результате чего цены на нефть в 2008 г. обрушились более чем на 70 процентов. Это стало сокрушительным ударом для стран Персидского залива и России, столкнувшихся с серьёзнейшими бюджетными дефицитами. Среди всех крупных стран именно Россия пережила сильнейший экономический спад в 2009 г., потеряв почти 8 процентов ВВП. В целом по итогам 2009 г. падение ВВП в развитых странах составило 3,3 процента, а глобальной экономики – 1,7 процента (рисунок 1). Ведущие фондовые индексы весь 2008 г. обновляли антирекорды. Начал расти уровень безработицы: к 2010 г. в США он достиг 9,6 процента, в ЕС – 9,8 процента с большими различиями по странам-членам.

В еврозоне к 2010 г. финансовый кризис перешёл в долговой. В наиболее уязвимом положении оказались экономики стран юга Европы: Португалия, Италия, Греция и Испания, имевшие максимальные дефициты счёта текущих операций и объёмы государственного долга и по первым буквам англоязычных названий получившие красноречивое обозначение PIGS. Наличие единой валюты лишило их естественных механизмов подстройки экономики – в первую очередь девальвации. В результате по настоянию Брюсселя и государств-кредиторов эти страны были вынуждены прибегнуть к политике жёсткой экономии, лишь усугубившей спад экономической активности[15]. В результате к 2013 г. ВВП Греции, Италии и Португалии был ниже, чем в момент запуска наличного евро в 2002 году. В 2014 г. безработица в Испании превышала 26 процентов, в Греции – 27 процентов.

Рисунок 1. Темпы прироста ВВП в 2009 г. в отдельных странах, %

Антикризисные меры

На первом этапе кризиса реакция ведущих государств заключалась в спасении финансовой системы. В США в сентябре 2008 г. фактически национализированы ипотечные агентства Fannie Mae и Freddie Mac, а в октябре Конгресс санкционировал выделение 700 млрд долларов на оздоровление финансовой системы посредством выкупа проблемных активов. Незадолго до этого схожий пакет мер – даже большего размера – принят в Великобритании. В Европе был национализирован ряд крупных банков и страховых компаний.

Системные антикризисные меры, принимаемые ведущими странами в дальнейшем, были триумфом кейнсианства. Кейнсианские рецепты антикризисной политики, ранее списанные за ненадобностью в свете «окончательной победы макроэкономики над рецессиями», вновь стали модными. Стимулирующие пакеты государственных расходов оказались ядром антикризисных мер, к которым прибегли большинство ведущих государств. В США президент Барак Обама спустя месяц после своей инаугурации принял пакет восстановительных мер общей стоимостью почти 800 млрд долларов, направленных на широкий спектр областей – от образования до зелёных технологий. Результатом стал рекордный рост бюджетного дефицита и государственного долга, однако главная проблема – восстановление экономической активности и удержание безработицы на приемлемом уровне – была решена. Почти 600 млрд долларов государственных расходов было заложено в антикризисный план Китая – значительная их часть направлялась в инфраструктуру и жилищное строительство. Антикризисные стимулирующие пакеты запустили и многие другие страны, включая Германию, Великобританию, Канаду, Японию[16]. При этом в ЕС к такому инструменту экономической политики отнеслись скептически. Большинство стран выбрало путь бюджетной консолидации, направленный на сокращение бюджетных дефицитов и государственного долга. Подобные же меры в форме политики жёсткой экономии были навязаны странам, в наибольшей степени пострадавшим от кризиса, в частности Греции. Результатом стало затяжное восстановление и социальная катастрофа в ряде стран юга Европы.

В области монетарной политики руки властей во многих государствах были связаны близкими к нулю процентными ставками. Дальнейшее их снижение для стимулирования экономики было невозможно, поэтому выбор был сделан в пользу нового инструмента монетарной политики – количественного смягчения, заключавшегося в выкупе центральными банками казначейских облигаций и ипотечных ценных бумаг для увеличения денежной массы. В США программа количественного смягчения длилась до 2014 г.: с её помощью в экономику было влито в общей сложности 3 трлн долларов. Аналогичные, хотя и меньшие по масштабам, программы реализовывали Банк Англии и Европейский центральный банк, а также Япония, где количественное смягчение впоследствии стало частью «абэномики» – плана по выводу страны на траекторию устойчивого роста.

Несмотря на то, что большая часть антикризисных мер реализовывалась на национальном уровне, международная их координация также присутствовала. Её центром стала «Группа двадцати» – объединение, созданное ещё в 1990-е гг., но вплоть до 2008 г. ни разу не проводившее встреч на высшем уровне. Кризис дал ему новую жизнь – «Большая двадцатка» стала важной платформой для координации макроэкономических политик ведущих стран. В 2009 г. создан Совет по финансовой стабильности для координации реформ в области финансового регулирования. В 2010 г. по его инициативе разработаны требования к банкам – Базель III, – более жёсткие по сравнению с предыдущими итерациями в части базового капитала, ликвидности и резервов. Во многом благодаря «Группе двадцати» странам удалось удержаться от использования протекционистских мер для борьбы с кризисом.

В эпицентре кризиса – США – также произошли масштабные изменения в финансовом регулировании – самые значительные со времён Великой депрессии. Закон Додда – Франка, принятый в 2010 г., был призван решить проблему банков, «слишком больших, чтобы рухнуть»: он создал Совет по надзору за финансовой стабильностью, отделил инвестиционные услуги от рынка потребительского кредитования, повысил требования к капиталу и ликвидности системно значимых финансовых институтов.

Результатом антикризисных мер стало то, что ведущие экономики вышли из кризиса быстрее, чем ожидалось. Единственным, но важным исключением стала Европа, где консерватизм в фискальной политике, а также системные проблемы институционального устройства привели тому, что наиболее пострадавшим странам удалось преодолеть последствия Великой рецессии лишь к середине 2010-х годов.

Долгосрочные последствия кризиса

Кризис нанёс мощнейший удар по странам Запада. Он выявил ключевые слабости их развития в предшествующие десятилетия, подорвал доверие к политическим элитам, породил хаос и растерянность.

На первый план вышла проблема неравенства. Ещё в 2004 г. нобелевский лауреат Роберт Лукас мог позволить себе заявить: «Самое вредное для экономики, базирующейся на здравом смысле, самое соблазнительное и в то же время самое отравляющее – это концентрироваться на вопросах распределения»[17]. Экономический рост – вот что было самым главным. В 2010-е гг. всё перевернулось: вопросы распределения стали одними из самых динамично развивающихся в экономической науке, а авторы вроде Тома Пикетти, Эммануеля Саэса или Энтони Аткинсона превратились в её новых суперзвёзд.

До кризиса растущее неравенство в западных странах скрывалось увеличением доступа к дешёвым китайским товарам с одной стороны и дешёвому потребительскому кредиту с другой. Доходы бедной половины американцев не росли, но это не мешало им бежать за американской мечтой, покупая в кредит недвижимость, автомобили и гаджеты. Лопнувший пузырь со всей очевидностью продемонстрировал масштабы социального расслоения, а также уничтожил оптимизм: мало кто сомневается, что следующее поколение простых американцев и европейцев будет жить беднее, чем их родители.

Виновные в крупнейшей финансовой катастрофе со времён Великой депрессии не понесли наказания. Банки были спасены деньгами налогоплательщиков. Финансовый кризис и социальное расслоение слились в один сюжет.

«Мы 99 процентов» – гласил слоган движения Occupy Wall Street, запущенного в 2011 г. как противостояние сильным мира сего.

Волна раздражения быстро распространилась на весь истеблишмент, приведя в итоге к избранию Дональда Трампа, противопоставлявшего себя традиционной американской элите. США оказались поляризованы: на победных для президента выборах в столице страны за него проголосовало менее 4 процентов избирателей. Именно проблема неравенства определила весь ход политического развития страны 2010-х годов. Иллюстрацией этого в 2019 г. стал фильм «Джокер» Тодда Филлипса – своего рода реинкарнация картины Мартина Скорсезе «Таксист» 1976 г., демонстрирующая, как душевнобольной главный герой становится символом мятежа жителей города против богачей.

Ещё сильнее кризис ударил по Европе. Он показал неработоспособность валютного союза без единой экономической политики, а также чёткую развилку дальнейшей траектории развития: чтобы не допускать кризисов в будущем, Европа должна либо превратиться к Соединённые Штаты Европы – квазигосударство с единой фискальной политикой – либо сделать шаг назад в интеграции, отказавшись от евро[18]. Ни то, ни другое в условиях европейских демократий политически невозможно, а это означает, что Европе ещё долго не выбраться из институционального тупика. Кризис противопоставил успешные страны ядра (во главе с Германией) и государства периферии (представленные в первую очередь группой PIGS). В первых распространился миф о «работящих немцах» и «ленивых греках», которых приходится спасать. Вторые оказались обижены крайне жёсткими условиями, поставленными кредиторами: фактически на народ Греции, Испании и Италии было возложено бремя кризиса, за который Европа, непрерывно провозглашавшая единство, должна была нести солидарную ответственность. На фоне экономических сложностей произошёл правый поворот в ряде европейских стран: в Польше, Венгрии и Австрии к власти пришли лидеры, открыто выступающие не только против Брюсселя и евро, но и против многих либеральных ценностей, лежащих в основе европейской интеграции. После проведённого в 2016 г. референдума Великобритания стала первой страной, покинувшей ЕС.

Кризис 2008–2009 гг. ознаменовал конец гиперглобализации предшествовавших десятилетий. Международная торговля с 2011 г. растёт медленнее чем мировой ВВП – это первый столь длительный период такого рода со времён Второй мировой войны. Трансграничные потоки капитала к середине 2010-х были на три четверти ниже пика 2008 года[19]. А главное – свободная торговля впервые за весь послевоенный период более не представляет для Запада самоценность. В условиях политизации проблемы неравенства суммарные выгоды от роста благосостояния в результате свободного обмена товарами и услугами уступают в глазах западных политиков издержкам от потери рабочих мест из-за конкуренции с зарубежными производителями. Как следствие, в послекризисный период в западных странах число протекционистских вмешательств в торговлю ежегодно превышало количество либерализационных мер. Мир прямым ходом шёл к торговой войне, которую в 2018 г. начал Дональд Трамп.

Если какая-то страна и получила выгоды от кризиса 2008–2009 гг., то ей стал Китай. И дело даже не в том, что Китай прошёл Великую рецессию с темпом прироста ВВП в 2009 гг. на уровне более 9 процентов. Важно другое: Китаю – единственной из крупных экономик – удалось перезапустить собственную модель экономического развития. По инерции ответив на кризис масштабными инвестициями в инфраструктуру, вскоре после выхода из него китайское руководство объявило о переходе к «новой нормальности»: более медленному, но при этом более качественному росту, опорой которого должен быть уже не экспорт, а внутреннее потребление. C 2008 по 2016 гг. норма сбережения Китая снизилась с 50 до 44 процентов, а положительное сальдо счёта текущих операций – с 9 до 1,8 процента ВВП. Начала быстро развиваться пенсионная система, происходит либерализация банковского сектора, огромные инвестиции вложены в развитие зелёных технологий. В отличие от большинства других стран Китай чётко обозначил системные слабости своей модели развития и начал работу над их исправлением. Возросла и его роль в международных делах: одной из самых громких международных программ послекризисного десятилетия стала инициатива «Пояс и путь», предложенная Пекином в 2013 г. и воспринимаемая многими как попытка выстроить контуры новой глобальной экономической системы, характеризующейся развитием в первую очередь региональной торговли и инвестиций. Системы, в которой Китаю будет принадлежать ключевая роль.

По всему миру кризис привёл к возврату сильного государства.

Это проявилось в трёх важнейших аспектах.

Во-первых, именно государства вытянули мировую экономику из кризиса. Антикризисные программы базировались на кейнсианских рецептах: триллионы долларов были направлены на стимулирование экономической активности. А ещё триллионы – на спасение банков и компаний, которые незадолго до этого назывались главными акторами глобализации. Но оказалось, что крупный бизнес является глобальным лишь в хорошие времена и становится сугубо национальным в плохие.

Во-вторых, возросла роль государства в решении общественных проблем. В США Барак Обама начал крупнейшую с 1960-х гг. реформу здравоохранения. Во Франции запущена радикальная реформа пенсионной системы. Во всех западных странах постепенно усиливается экологическое регулирование. Растёт давление в пользу прогрессивного налогообложения и изменения системы налогового регулирования корпораций. Проводятся первые эксперименты по введению безусловного базового дохода. Происходящие изменения в социальной сфере крайне осторожны, наталкиваются на жёсткое противодействие с разных сторон, подвержены периодическим откатам и, увы, лишены какой-либо системности: главным принципом их реализации является политическая целесообразность, а не стратегический подход. Как бы то ни было, эти изменения – во многом порождение Великой рецессии.

В-третьих, усиливается значимость государства как двигателя инноваций. В рамках неолиберальной доктрины, доминировавшей до кризиса, государственная промышленная политика воспринималась крайне негативно. С тех пор всё изменилось. В 2013 г. вышла книга инвестора Марианны Маццукато «Предпринимательское государство», демонстрирующая, что за успехом большинства технологических стартапов, определяющих современный облик высокотехнологичной Америки, стоит не столько предпринимательский гений, сколько государственные инвестиции[20]. Ещё сильнее роль государства в этой сфере проявилась с началом технологической войны США и Китая. Другим примером того, как государство направляет бизнес по той или иной технологической траектории, является бум зелёных технологий, запущенный государственными антикризисными пакетами 2008–2009 годов.

Заключение

Мировая экономика вышла из кризиса 2008–2009 гг. быстрее, чем ожидалось. Он не стал новой Великой депрессией, в том числе из-за оперативных действий властей в ведущих государствах. Применяемые ими антикризисные меры были нетривиальны и в основном успешны. Последовавшие изменения в системе финансового регулирования сделали мировую экономику более устойчивой к финансовым кризисам, чем в 2000-е годы. Результатом стало десятилетие роста без каких-либо новых спадов, пусть и с более низкими темпами, чем до Великой рецессии.

Однако эффективность антикризисных мер, обеспечивших экономическое восстановление, не отменяет того факта, что системные противоречия, накопившиеся за предыдущие десятилетия гонки за экономическим ростом любой ценой и вызвавшие Великую рецессию, так и не решены. Разворачивается и лишь усиливается социальный кризис, связанный с ростом неравенства. Удивительно, что, несмотря на консенсус учёных и политиков о первостепенной значимости этой проблемы, за прошедшее десятилетие ни в одной крупной стране так и не было реализовано системных мер по её решению. Не изменилась и модель государства всеобщего благосостояния, появившаяся в нынешнем виде ещё в 1950-е гг. и не отвечающая вызовам деиндустриализации, старения населения и роста неравенства.

Не проведено никакой трансформации американской модели экономического развития. Торговый и фискальный дефициты и огромный государственный долг США в совокупности с самой высокой в мире нормой потребления по-прежнему представляют собой системный риск для мировой экономики. В то время как Китай кардинально сократил положительное сальдо счёта текущих операций, в Германии оно продолжает расти, сохраняя на высоком уровне как глобальные, так и внутриевропейские дисбалансы. В совокупности с нерешённой проблемой единой валюты в условиях отсутствия единой экономической политики это делает экономику Европейского союза крайне уязвимой перед любыми следующими потрясениями, в том числе нынешними, связанными с пандемией коронавируса. Страны БРИКС, выступавшие двигателями мирового экономического роста в 2000-е гг., фактически остановились. И если замедление роста в Китае носит в целом плановый характер и компенсируется повышением его качества, то Россия, Бразилия и ЮАР так и не смогли перейти к устойчивому экономическому развитию в условиях падения цен на сырьё – во многом из-за неэффективности системы государственного управления. Индия до сих пор не выбралась из ловушки бедности.

Не изменены паттерны потребительского поведения, которые к тому же из развитого мира теперь всё шире распространяются в развивающийся.

Экономика потребления не может быть устойчивой – ни в финансовом, ни в экологическом плане.

Кризис 2008–2009 гг., проткнувший пузырь иллюзорного процветания предшествовавшего десятилетия, выявил все эти проблемы и заставил говорить о них. В 2017 г. с критикой близорукости капитализма выступил Римский клуб[21]. «Капитализм сошёл с ума», – в 2019 г. заявил Эммануэль Макрон, едва ли не самый либеральный из всех глав государств современной Европы. Обсуждению проблем капитализма был посвящён Давосский форум 2020 года. Но при переходе от слов к действиям предстоит сделать шаг, на который способны только по-настоящему великие лидеры, принимающие волевые решения. История знает примеры: в период Великой депрессии экономический порядок переписал Франклин Рузвельт, а после кризиса 1970-х гг. – Маргарет Тэтчер и Рональд Рейган. В 2008–2009 гг. подобный шанс был упущен. Возможно, пандемия даст новый.

--

СНОСКИ

[1] Крастев И., Холмс С. Свет, обманувший надежды // Почему Запад проигрывает борьбу за демократию. М.: Альпина-Паблишер, 2020.

[2] Fukuyama F. The End of History and the Last Man // Free Press, 1992.

[3] Shleifer A., Treisman D. A Normal Country: Russia After Communism // Journal of Economic Perspectives, Vol. 19, №1, 2005.

[4] Baldwin R. The Great Convergence. Information Technology and the New Globalization // Belknap Press, 2016.

[5] Lane P. Financial Globalisation and the Crisis // Open Economies Review, Vol. 24, № 3, 2013.

[6] Роуч С. Несбалансированные. Созависимость Америки и Китая // М.: Издательство Института Гайдара, 2019.

[7] Bernanke B. “The great moderation” in Taylor Rule and the Transformation of Monetary Policy // Hoover Institute Press, 2004.

[8] Цит. по: Krugman P. How Did Economists Get It So Wrong? // New York Times, 2019.

[9] Bernanke B. The Global Saving Glut and the U.S. Current Account Deficit. Remarks by Governor Ben S. Bernanke At the Sandridge Lecture // Virginia Association of Economists, Richmond, Virginia, 2005.

[10] Григорьев Л.М., Макарова Е.А. Норма накопления и экономический рост: сдвиги после Великой рецессии // Вопросы экономики, №12, 2019.

[11] Aron-Dine A., Kogan R., Stone C. How Robust Was the 2001-2007 Economic Expansion? // Center on Budget and Policy Priorities, 2008. URL: https://www.cbpp.org/sites/default/files/atoms/files/8-9-05bud.pdf

[12] Greenspan A., Wooldridge A. Capitalism in America // Penguin Books, 2019.

[13] Ball M. 2010 European Housing Review // RICS, 2010.

[14] Туз А. Крах. Как десятилетие финансовых кризисов изменило мир // М.: Издательство Института Гайдара, 2020.

[15] Frieden J., Walker S. Understanding the Political Economy of the Eurozone Crisis // The Annual Review of Political Science, Vol. 20, 2017.

[16] Horton M., Ivanova, A. The Size of Fiscal Expansion: An Analysis for the Largest Countries. IMF, 2009. URL: http://www.imf.org/external/np/pp/eng/2009/020109.pdf

[17] Lucas R. The Industrial Revolution: Past and Future. The Region: 2003 Annual Report of the Federal Reserve Bank of Minneapolis, 2004.

[18] Stiglitz J. The Euro. How a Common Currency Threatens the Future of Europe // W. W. Norton & Company, 2016.

[19] McKinsey Research Institute. The new dynamics of financial globalization, 2017.

[20] Mazzucato M. The Entrepreneurial State: Debunking Public vs. Private Sector Myths. Anthem Press, 2013.

[21] Weizsaecker E., Wijkman A. Come on! Capitalism, Short-termism, Population and the Destruction of the Planet // Springer, 2018.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 января 2021 > № 3631179 Игорь Макаров, Екатерина Макарова

«ЭНЕРГЕТИЧЕСКИЙ ПЁРЛ-ХАРБОР»

ИГОРЬ МАКАРОВ

Руководитель Департамента мировой экономики факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

МАКСИМ ЧУПИЛКИН

Стажёр-исследователь Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

НЕФТЯНОЙ КРИЗИС 1973 ГОДА

Нефтяной кризис 1973 г. – одно из важнейших событий второй половины XX века. То, что в одно мгновение нефть превратилась из дешёвого товара в дорогой, не только кардинально изменило образ жизни людей в странах Запада, но и привело к трансформации всей системы общественных отношений: изменению роли государства, направлений научно-технического прогресса, относительной значимости различных отраслей экономики, географии и структуры международных торговых потоков.

Вместе с тем нефтяной шок стал не столько первопричиной, сколько катализатором перемен. Эпоха послевоенного экономического роста, основанного на экстенсивном промышленном развитии и потребительском буме, в любом случае была близка к завершению. В 1960-е и начале 1970-х гг. противоречия в экономическом развитии ведущих стран достигли критического уровня. Социальные расходы увеличивались, а производительность труда падала. Росла озабоченность нехваткой природных ресурсов. В кризис вступила Бреттон-Вудская валютная система, не справлявшаяся с бурным расширением экономической активности и растущими трансграничными потоками капитала. Переход ведущих экономик мира от индустриального в постиндустриальный мир, а также проходившая в послевоенные десятилетия гуманизация ценностей и либерализация общественной жизни требовали иных принципов управления экономикой.

Внешний шок и последовавшая за ним стагфляция не позволили далее игнорировать накапливающиеся проблемы. Пять-шесть лет после нефтяного кризиса ушло на то, чтобы подстроить под новые условия энергетические системы, найти новые внешнеполитические решения в условиях масштабного перераспределения богатства и переформулировать принципы экономической политики. Однако адаптация не затрагивала ни ключевых ценностей западного мира, ни основ рыночного хозяйствования.

В итоге самый масштабный кризис Запада во второй половине ХХ века подтолкнул его к той экономико-политической модели, которая уже через полтора десятилетия праздновала глобальный триумф в духе «конца истории», а в настоящее время претерпевает кризис, пути выхода из которого пока не найдены.

Причины кризиса

Послевоенные десятилетия были золотым веком для Запада. США наслаждались беспрецедентным экономическим процветанием, План Маршалла сделал возможным динамичное восстановление европейских экономик, Япония, как и Германия, переживала экономическое чудо. В Японии темпы роста достигали 10 процентов в год, во Франции и ФРГ – 5–6 процентов, в США и Великобритании – 3 процентов в год, но с более высокого исходного уровня. В 1960-е гг. безработица во многих странах не превышала 1–2 процентов. Быстро росла производительность труда, в гражданский оборот входили технологические достижения, разработанные в военное время. Быстрее, чем когда-либо в мировой истории, расширялась международная торговля. Макроэкономическую стабильность обеспечивали кейнсианская политика и Бреттон-Вудская валютная система. Сформировалось государство всеобщего благосостояния современного типа, а также экономика потребления. Наилучшим отражением оптимизма того времени стал бэби-бум во всех уголках западного мира.

Тем не менее уже в 1960-е гг. в экономической и политической жизни ведущих западных стран начали обозначаться противоречия. Формирование «общества изобилия» (заглавие известной книги американского экономиста Джона Гэлбрейта 1958 г.) в послевоенные десятилетия привлекло внимание к социальным проблемам, остававшимся нерешёнными. Казалось, что расцвет экономики несовместим с сохранением бедности части населения. Как следствие – во всех ведущих странах формировалась современная модель государства всеобщего благосостояния. В 1960–1975 гг. социальные расходы в Соединённых Штатах и Великобритании росли на 3 процента в год, в континентальной Европе – на 4–5, в Японии – более чем на 8 процентов в год[1]. В США президент Линдон Джонсон запустил программу «Великое общество», которая включала государственную поддержку образования и дорогостоящие программы государственного здравоохранения Medicare и Medicaid.

В ответ на замечания о том, что эти программы слишком накладны, он возражал: «Меня утомляют люди, говорящие о том, что мы не можем чего-то сделать. Чёрт возьми, мы богатейшая страна мира, самая влиятельная. Мы можем всё»[2].

Одновременно росли траты американцев на помощь союзникам во время холодной войны и поддержание войны во Вьетнаме: военные расходы с 1965 по 1970 гг. увеличились на 60 процентов. Эти расходы финансировались за счёт низких процентных ставок и запуска печатного станка: с 1961 по 1970 гг. инфляция в США выросла с 1,1 до 5,8 процента; во Франции с 2,4 до 5,3 процента; в Великобритании с 3,5 до 6,4 процента; в Японии с 5,4 до 7 процентов. Центральные банки были в полной зависимости от исполнительной власти, разгоняя инфляцию в такт выборным циклам. Когда в начале 1970-х гг. инфляция вышла из-под контроля, они наконец начали поднимать ставки. В результате затягивание поясов в качестве расплаты за большие расходы прошлого десятилетия совпало с экономическим шоком[3].

Из-за высокой роли профсоюзов и индексации зарплат гибкость рынка труда была низкой, что затруднило адаптацию экономики к последовавшему шоку и усилило риск стагфляции. Самый известный пример роли организованного труда в усугублении экономического кризиса – забастовка шахтёров в Великобритании. Из-за высокой инфляции, в том числе увеличенной начавшимся нефтяным эмбарго, шахтёры требовали повышения зарплат. Когда государство на это не пошло, профсоюзы начали забастовку, что вместе с топливным кризисом привело к переходу Великобритании на трёхдневную рабочую неделю.

Перегрев экономик развитых стран, в первую очередь Соединённых Штатов, привёл к дестабилизации мировых финансов. Бреттон-Вудская система, существовавшая с 1944 г., предполагала конвертацию доллара в золото по постоянной ставке 35 долларов за унцию. Однако по мере увеличения дефицита платёжного баланса США объём долларов за рубежом рос и в 1966 г. впервые превысил золотой запас Соединённых Штатов. Высокая инфляция и государственный долг, а также замедление экономического роста в США привели к усилению недоверия к доллару. Министр финансов Франции Валери Жискар д’Эстен в 1970 г. назвал особую роль доллара «непомерной привилегией». Многие ведущие страны принялись активно обменивать его на золото[4]. В 1971 г. президент Ричард Никсон вынужден был объявить об отмене золотого стандарта, и одновременно запустить план Новой экономической политики (по горькой иронии повторяющий известный советский термин), включавший замораживание цен и зарплат и 10-процентную таможенную пошлину на импортные товары[5].

Нефтяное эмбарго, фактически введённое 17 октября 1973 г., стало лишь катализатором кризисных явлений, последним элементом «идеального шторма» в мировой экономике. Само решение стран ОПЕК о запрете поставок нефти Соединённым Штатам и их союзникам (Канаде, Японии, Нидерландам и Великобритании) было принято в ответ на оказание американцами военной помощи Израилю в Войне судного дня против Египта и Сирии. Однако нефтяной кризис не был случайным событием – «чёрным лебедем», прилетевшим из ниоткуда.

В 1960-е гг. роль нефти в производстве и потреблении западных стран выросла невероятно. Так, с 1961 по 1973 г. её доля в производстве электроэнергии в США поднялась с 6 до 17 процентов; во Франции с 4 до 40 процентов; в Великобритании с 15 до 26 процентов; в Японии с 20 до 73 процентов. На нефти базировались ключевые отрасли промышленности того времени. А одновременно и общество потребления. 80 процентов взрослых американцев ездили на работу на автомобилях. Гонки на автомобилях, с ностальгией показанные Джорджем Лукасом в фильме «Американские граффити» 1973 г., были типичной формой досуга молодёжи. Цена на нефть 1–2 доллара за баррель не стимулировала домохозяйства сдерживать потребление, а компании – инвестировать в энергоэффективность.

При этом Соединённые Штаты оставались единственной из развитых стран с возможностями собственного производства нефти – все остальные целиком зависели от поставок из Персидского залива.

Но с 1960 по 1973 гг. доля США в мировом производстве нефти упала с 33,5 до 16,5 процента, а доля стран ОПЕК выросла с 39,4 до 53,3 процента.

Высокая зависимость от Ближнего Востока не рассматривалась как проблема. В американской внешней политике доминировала идея, что рынок нефти контролирует покупатель, а не продавец. Это действительно было так, но контроль был не рыночным, а политическим. До 1973 г. часть арабских стран находилась под прямым управлением Великобритании, а в других правили подконтрольные лидеры. К 1973 г. колониальное управление закончилось, а в Египте, Ираке, Тунисе, Йемене, Ливии, Сирии и Алжире к власти пришли революционные лидеры, скептически относящиеся к сотрудничеству с Западом[6].

Снижалась роль западных компаний. В 1952 г. крупнейшие из них, получившие название «семь сестёр», контролировали 90 процентов производства нефти и 75 процентов производства нефтепродуктов вне США, СССР и Китая. К 1958 г. их доли снизились до 75 и 50 процентов соответственно. ОПЕК как раз и была создана в 1960 г. как механизм координации таких стран, как Иран, Ирак и Саудовская Аравия, объединённых целью снизить контроль Запада над нефтяными месторождениями и рынком нефти[7].

Спусковым крючком, который сделал нефтяной кризис неизбежным, стал крах Бреттон-Вудской системы. Сопровождавшая его девальвация доллара привела к падению доходов арабских стран-нефтеэкспортёров, продававших нефть за американскую валюту. Для компенсации выпадавших доходов ОПЕК была вынуждена искать возможности повышения цен.

Последствия кризиса

За введением эмбарго – «энергетическим Пёрл-Харбором», по выражению советников президента Никсона, – последовал рост цен на нефть с 2,9 до 11,7 доллара за баррель. «Великим американским гонкам наступает конец», – констатирует герой Джона Апдайка[8]. К заправкам выстраиваются очереди длиной в несколько кварталов. Бензина на всех не хватает, он отпускается лимитированно. Президент Никсон вынужден ограничить скоростной режим. Похожие меры применяются в разных странах Европы: прекращение телевещания и закрытие офисов в ночное время, запрет на световую рекламу, переход на летнее время для экономии энергии, запрет на вождение по воскресеньям. В Японии происходят набеги покупателей на магазины потребительских товаров, в результате чего государству приходится регулировать цены на них.

Не менее значимый эффект кризиса 1973 г. – резкий скачок инфляции. Почва для него уже была подготовлена чрезмерно мягкой монетарной политикой в 1960-е гг., базировавшейся на ошибочных представлениях о неизбежной обратной взаимосвязи между инфляцией и безработицей[9]. Однако резкий скачок цен на нефть привёл к повышению цен на топливо и, соответственно, к повышению издержек компаний. В результате во многих странах наступила стагфляция – одновременное сокращение производства и повышение цен. Так в США с 1972 по 1974 гг. инфляция выросла с 3,3 до 11,1 процента; во Франции с 6,1 до 13,7 процента; в Японии с 4,8 до 23,2 процента; в Великобритании с 7,1 до 16 процентов (рисунок 1). К 1975 г. безработица в США достигла 8,5 процента, а во Франции и Великобритании – 4 процентов. Для стран, ещё недавно ставивших целью полную занятость, это были высокие показатели.

Рисунок 1. Цена на нефть и инфляция (индекс потребительских цен) в странах ОЭСР в 1961–1990 годы[10]

В марте 1974 г. госсекретарю Генри Киссинджеру удалось добиться снятия нефтяного эмбарго. Спустя несколько месяцев оно было отменено и для союзников Вашингтона. Но кризис социально-экономических систем Запада уже был запущен.

Кейнсианство рухнуло, будучи бессильно перед стагфляцией. Не менее важно и то, что повсеместно рухнуло и доверие к «большому правительству». Со времён Нового курса Рузвельта государство приучило людей, что оно ответственно за их благосостояние. Конец 1970-х гг. стал крупнейшим провалом государства с тех пор. В США три президента подряд (Ричард Никсон, Джеральд Форд и Джимми Картер) не удержались более одного срока (Никсон выиграл на повторных выборах 1972 г., но ушёл в отставку ввиду неминуемого импичмента в 1974 г. – прим. ред.). В Великобритании 1974 г. ознаменовался провалом Консервативной партии. Правда, и лейбористы не смогли предложить адекватных решений накопившихся проблем и удерживали большинство лишь пять лет. В ФРГ правящая Социал-демократическая партия проиграла выборы в ряде земель, но всё же сохранила большинство.

В США нефтяной кризис больно ударил по главным отраслям промышленности того времени: производству стали и особенно автомобильной промышленности. Производство самого популярного американского автомобиля Chevrolet снизилось с 2,5 млн единиц в 1973 г. до чуть более 800 тысяч в 1975 году. Появился термин «Ржавый пояс». Сотни тысяч людей в Детройте, Буффало, Питтсбурге, Кливленде и других крупнейших городах этого региона потеряли работу. Города стали приходить в запустение по мере того, как состоятельные люди перебирались в пригороды. Даже в таких мощных центрах, как Нью-Йорк и Чикаго, увеличилась преступность. На смену идиллии «Американских граффити» в 1976 г. пришёл фильм «Таксист» Мартина Скорсезе, показывающий безнадёжность новой городской жизни.

Нефтяной кризис ударил по научно-техническому прогрессу, драйвером которого в 1950–1960-е гг. были энергоёмкие технологии и отрасли. После резкого скачка издержек производство в них вернулось к технологиям середины или начала 1960-х. Рост производительности труда с 1973 по 1979 гг. снизился с 0,7 процента до -1,2 процента в Японии и с 0,4 до -0,7 процента в год в Соединённых Штатах[11].

Всё это в совокупности положило конец золотому веку экономического роста в развитом мире. Если с 1960 по 1973 гг. среднегодовые темпы прироста ВВП в Японии составляли 10–11 процентов, в США 4,3 процента, во Франции 5,9 процента, а в Германии 5,4 процента, то с 1973 по 1979 гг. в Японии они упали до 3,8 процента, в США до 2,8 процента, во Франции до 3,1 процента, в Германии до 2,4 процента. Даже после возврата к устойчивому экономическому росту в 1980-е гг. его темпы так и не вернулись к докризисным уровням (таблица 1).

Таблица 1. Среднегодовые темпы экономического роста в ведущих странах Запада и Саудовской Аравии в 1961–2019 годы[12]

В Японии и ФРГ завершилось экономическое чудо, во Франции – «славное тридцатилетие». Впрочем, нефтяной кризис был скорее завершающим ударом. Источники экономического роста послевоенных десятилетий – восстановление промышленности и инфраструктуры, перераспределение ресурсов из сельского хозяйства в индустриальный сектор, экстенсивное использование природных ресурсов и привлечение на рынок труда большого количества новых работников (в том числе женщин) – в любом случае иссякали[13].

В то же время произошло одно из самых драматичных в мировой истории изменений географии торговли, а как следствие – и перераспределения богатства (таблица 1). Только за 1974 г. доходы стран ОПЕК от продажи нефти выросли на 70 млрд долларов. Переток доходов из стран ОЭСР составил примерно 2 процента их ВВП[14]. В 1979 г. произошёл новый нефтяной шок, связанный с иранской революцией, но к тому моменту страны ОЭСР уже адаптировались к новой реальности.

Таблица 2. Сальдо счёта текущих операций стран ОПЕК, ОЭСР и ненефтедобывающих развивающихся стран в 1973–1980 годах[15]

Реакция на кризис

Нефтяное эмбарго потребовало от правительств западных стран не только оперативных решений по борьбе с инфляцией и дефицитом энергии, но и серьёзных усилий по подстройке энергетической, экономической и внешней политики под новые условия, когда один из важнейших факторов производства в одночасье стал дорогим.

Остро встал вопрос обеспечения энергобезопасности. Каждая страна стремилась к диверсификации источников поставок нефти и снижению зависимости от Ближнего Востока, диверсификации источников энергии и снижению зависимости от нефти, а также к стимулированию энергоэффективности и энергосбережения[16].

Франция пошла по пути создания собственной энергетической отрасли силами государства. Её ядром стала атомная энергетика. Сразу после нефтяного кризиса был принят План Мессмера, целью которого было производство 100 процентов электроэнергии страны на атомных электростанциях. В 1973 г. доля ядерной энергии в общем объёме производства электроэнергии во Франции составляла 8 процентов, к 1983 г. она выросла до 48,8 процента, а к 1990 г. – до 75,2 процента.

Великобритания решила проблему энергетической безопасности посредством ускоренного освоения запасов нефти и газа в Северном море. Ещё в 1970 г. на собственные нефть и газ в стране приходилось 4,5 процента потребления первичной энергии. К 1978 г. эта величина достигла 41,4 процента. Если добавить к этому уголь, а также атомную и гидроэнергетику, к 1978 г. Великобритания самостоятельно обеспечивала 80 процентов своих энергетических потребностей[17].

Япония выбрала стратегию инвестирования в общую энергетическую эффективность производства. Из непосредственно энергетических отраслей масштабную поддержку получили лишь ядерная и солнечная энергетика, опиравшиеся на японские технологии. Их развитие сопровождалось наращиванием импорта угля и сжиженного природного газа[18]. Японии удалось компенсировать потери от роста импорта энергоносителей расширением промышленного экспорта, в первую очередь автомобильного. Малолитражные японские автомобили Toyota Corolla, Honda Civic, Mitsubishi Galant и Datsun Sunny завоевали американский рынок, легко выигрывая конкуренцию у американских «пожирателей бензина». Экспансия японских автомобилей произошла и в Великобритании.

В Германии протекала диверсификация источников энергии и её поставок (развитие атомной энергетики и рост потребления природного газа из СССР и Норвегии) и делались масштабные инвестиции в энергосбережение – как в промышленности, так и в коммунальном хозяйстве.

В США последовательная стратегия приспособления энергетической системы к новым условиям так и не была выработана. В 1975 г. появился стратегический нефтяной резерв, а в 1977 г. создан Департамент энергетики в составе правительства. Некоторые инвестиции были направлены на развитие новых технологий и альтернативных источников энергии. Они включали в себя и атомную энергетику, и некоторые технологии, ставшие тупиковыми (синтетическое топливо) либо давшие плоды спустя десятилетия (добыча сланцевого газа)[19]. В целом эти инвестиции не были столь же успешными, как в ряде европейских стран. Контроль цен на энергоносители сохранялся до 1979 г., что не создавало стимулов ни к снижению их потребления, ни к росту внутреннего производства. В условиях необходимости соблюдать баланс интересов между неповоротливым «большим государством», бизнесом и профсоюзами ни одна из решительных мер, которые обсуждались в тот момент, будь то национализация энергетической отрасли или, наоборот, прекращение контроля цен, так и не были приняты.

Так как последствия кризиса вышли далеко за рамки энергетики, подстройка под новые условия также должна была охватывать все стороны экономической и политической жизни.

Основным результатом кризиса 1973 г. во внутриполитической жизни стал переход от кейнсианства к неолиберализму. Опыт высокой инфляции, чрезмерной роли профсоюзов и регулирования экономики привёл к переходу баланса от государства к рынку.

Из-за инерции «большого правительства» этот переход не был моментальным: он начался к концу 1970-х гг., но окончательно оформился с приходом сильных лидеров, способных его осуществить: Маргарет Тэтчер в Великобритании и Рональда Рейгана в Соединённых Штатах. Низкая инфляция заменила полную занятость в качестве основной цели экономической политики. Был взят курс на снижение налогов и ослабление регулирования. Самое резкое снижение верхней ставки налогообложения, сразу с 98 до 75 процентов, произошло в Великобритании в 1979 г. после прихода Маргарет Тэтчер. В 1981 г. снижение верхней ставки с 69,1 процента до 50 процентов произведено в США президентом Рейганом. Во Франции и Германии налоги почти не снижались, однако обе страны приняли основные формы неолиберальной политики – в частности, жёсткий ориентир на низкую инфляцию. Независимость центрального банка от исполнительной власти была признана ключевым условием предотвращения новой волны роста цен.

Способствовало переходу к неолиберализму и оформление Ямайской валютной системы, пришедшей на смену Бреттон-Вудской. В 1976 г. Совет директоров МВФ официально отменил золотой стандарт и золотые паритеты, плавающие валютные курсы были признаны нормальной формой экономической политики. Для регулирования платёжных балансов разных стран и формирования резервов в рамках МВФ была создана система специальных прав заимствования. Фактически в неизменном виде Ямайская валютная система существует и сегодня.

Кардинально изменилась международная среда. Кризис подорвал единство Запада. Несмотря на то, что Соединённые Штаты ещё при Никсоне всячески пытались обеспечить координированный ответ стран ОЭСР на нефтяное эмбарго, сделать этого не удалось. Более того, ухудшились отношения внутри НАТО: частично из-за большой зависимости от импорта арабской нефти, частично из-за непримиримой позиции Франции страны Европы запретили США использовать европейские военные базы для поддержки Израиля. Германия обвинила Францию в том, что та хочет «развода» Европы и США[20]. Единственным новым инструментом координации развитых стран в энергетической сфере стало учреждённое в 1974 г. Международное энергетическое агентство. Однако его роль не вышла за пределы информационного обмена между странами ОЭСР. Переговоры с ОПЕК все пострадавшие от эмбарго государства вели, по сути, в одностороннем порядке.

Франция в целях защиты от будущих нефтяных шоков заключила соглашения со странами ОПЕК о долгосрочных контрактах на поставку нефти на государственном уровне[21]. Япония стала использовать ресурсную дипломатию: японские политики поддерживали арабские страны на международной арене для того, чтобы гарантировать поставки нефти[22]. Великобритания начала выстраивать отношения с разбогатевшими на нефти арабскими странами на новой основе: нефтедоллары вкладывались в лондонский Сити, а британские компании начали разворачивать в Саудовской Аравии промышленные проекты и поставлять туда вооружения[23]. Вашингтон подписал соглашение об экономическом и военном сотрудничестве с Эр-Риядом спустя три месяца после снятия эмбарго. За этим последовали поставки военной техники, вложения Саудовской Аравии в американские активы, а также её активное участие в борьбе против распространения коммунизма. Саудовская Аравия также сдерживала своих партнёров по ОПЕК от новых подъёмов цен в 1970-е годы[24]. США поставляли оружие и в Иран – до Исламской революции 1979 г., вызвавшей новый виток роста цен на нефть.

В то же время нефтяное эмбарго не привело к сколь-либо серьёзным сдвигам во внешней политике западных стран в отношении Израиля. Низкая эффективность эмбарго в достижении его прямых целей, объясняющаяся высокой вовлечённостью политиков пострадавших стран в дела Израиля, стала хорошей иллюстрацией характера ответа Запада на нефтяной шок. Этот ответ заключался в подстройке своих экономических и политических систем, создании амортизационных механизмов и в переходе в новое равновесное состояние развития экономики и международных отношений, но не в изменении основных целей и позиций[25].

Заключение: кризис, который изменил мир

Удар, нанесённый кризисом 1973 г. по странам ОЭСР, был очень сильным. Завершилась эра безусловного американского лидерства, наступившая после Второй мировой войны.

Пошатнулось единство Запада, стало очевидно, что Германия и Япония – это уже не прилежные ученики Соединённых Штатов, а их прямые конкуренты.

Оптимизм послевоенных десятилетий сменился ощущением тревоги, особенно сильной на фоне казавшихся тогда несомненными успехов Советского Союза. В 1975 г. обложку журнала Time украшал заголовок «Выживет ли капитализм?». В США всерьёз обсуждалась возможность перехода к централизованному планированию[26].

Тем не менее западные страны пережили нефтяной шок, хотя отдельные политические лидеры – нет. Выход из кризиса опирался в целом на те же системы институтов и убеждений. Кризис потребовал амортизации и адаптации, но не фундаментальных сдвигов в основах общественных отношений. Капитализм выжил, хотя и был переформатирован – сильнейшим образом со времён Великой депрессии.

1970-е гг. ознаменовали закат традиционного индустриального мира – особенно в Соединённых Штатах. Но у него уже была замена: мир финансов и технологий. На смену Питтсбургу и Детройту уже приходили Уолл-стрит и Кремниевая долина – символы нового постиндустриального общества, требовавшего, однако, другой системы общественных отношений. Слом «большого правительства» и переход к дерегулированию начался при Джимми Картере, а завершился при Рейгане. Схожие процессы происходили в Великобритании с самого начала правления Маргарет Тэтчер: там зарождалась мощь лондонского Сити. Франция и Германия приняли основные постулаты новой экономической политики, но остались верны модели социальной экономики со значительной ролью государства и сильным регулированием. Но даже несмотря на это, опробованные в США и Великобритании рецепты быстро стали претендовать на универсальность: в дальнейшем они оформились в идеи «вашингтонского консенсуса».

Мировая экономика никогда больше не росла такими же темпами, как до нефтяного кризиса.

Новая нормальность, запущенная в 1970-е гг., характеризовалась более низкими темпами экономического роста, более высокой его волатильностью[27], большей зависимостью от инновационных отраслей, а также растущим неравенством.

В краткосрочном плане главными выигравшими от кризиса стали страны-экспортёры нефти. Их экспортные доходы выросли более чем втрое с 1973 по 1974 год. Нефтедоллары использовались странами Персидского залива для создания системы общественных благ, трансфертов населению и финансовой поддержки сторонников действующих режимов. Впрочем, в долгосрочном плане эффект неожиданного богатства не столь однозначен. Не всем удалось справиться с ним: например, в Иране спустя несколько лет произошла Исламская революция. Почти во всех странах ОПЕК приток лёгких денег закрепил практики неэффективного управления, запустив механизм «ресурсного проклятья». Всесилие ОПЕК сошло на нет менее чем через десятилетие.

Рост цен на нефть сильно повлиял и на развитие СССР. Валютная выручка от продажи нефти в страны ОЭСР за 1970-е гг. выросла примерно в 10 раз. Это обстоятельство позволило решить часть текущих внутриэкономических проблем, нарастить импорт оборудования и потребительских товаров, продолжить участие в гонке вооружений и ввязаться войну в Афганистане[28]. В 1970–1986 гг. темпы роста капитальных вложений в производство нефти и газа превышали рост инвестиций в промышленность и сельское хозяйство в 3–5 раз[29]. Страна оказалась на нефтяной игле, с которой так и не смогла слезть.

Кризис 1973 г. спровоцировал, возможно, самое масштабное перераспределение богатства в истории, направив огромные потоки доходов из стран ОЭСР в страны ОПЕК. Но в то же время именно этот кризис заставил страны Запада преодолеть противоречия, накапливавшиеся с 1960-х годов. Переформатировав барахливший капитализм, они первыми шагнули в постиндустриальный мир, самостоятельно сформировав его облик и заложив тем самым основы своего глобального лидерства на десятилетия вперёд.

--

СНОСКИ

[1] OECD. Social Expenditure 1960-1990. Problems of Growth and Control. OECD, 1985. URL: http://www.oecd.org/social/soc/40836112.pdf

[2] Цит. по Greenspan A., Wooldridge A. Capitalism in America. An Economic History of the United States. New York: Penguin Press, 2018.

[3] Blanchard O., Gali J. The Macroeconomic Effects of Oil Shocks: Why are the 2000s so different from the 1970s? National Bureau of Economic Research, No. w13368, 2007.

[4] Bordo M. The Operation and Demise of the Bretton Woods System; 1958 to 1971. National Bureau of Economic Research, No. w23189, 2017.

[5] Greenspan A., Wooldridge A. Capitalism in America. An Economic History of the United States. New York: Penguin Press, 2018.

[6] Issawi C. The 1973 oil crisis and after // Journal of Post Keynesian Economics, Vol.1, No. 2, 1978.

[7] Frankopan P. The silk roads: A new history of the world // Bloomsbury Publishing, 2015.

[8] Апдайк Дж. Кролик разбогател // Москва, АСТ, 2009.

[9] Замулин О. Концепция реальных экономических циклов и ее роль в эволюции макроэкономической теории // Вопросы экономики, №1, 2005.

[10] По данным World Development Indicators и BP.

[11] Jorgenson D.W. Productivity and economic growth in Japan and the United States // The American Economic Review, Vol. 78, No. 2, 1988.

[12] По данным World Development Indicators.

[13] Temin P. The golden age of European growth reconsidered // European Review of Economic History, Vol. 6, No. 1, 2002.

[14] Ikenberry G.J. Reasons of State: Oil Politics and the Capacities of American Government // Cornell University Press, 1988.

[15] Ikenberry G.J. Reasons of State: Oil Politics and the Capacities of American Government. Cornell University Press, 1988

[16] Ikenberry G.J. The irony of state strength: comparative responses to the oil shocks in the 1970s // International Organization, Vol, 40, No. 1, 1986.

[17] Bank of England. North Sea oil and gas in the UK balance of payments since 1970. Bank of England, 1979. URL: https://www.bankofengland.co.uk/-/media/boe/files/quarterly-bulletin/1979/north-sea-oil-and-gas-in-the-uk-balance-of-payments-since-1970.pdf

[18] Moe E. Vested interests, energy efficiency and renewables in Japan // Energy Policy, Vol. 40, 2012.

[19] Ross M. How the 1973 oil embargo saved the planet // Foreign Affairs, 2013.

[20] Turner L. The politics of the energy crisis // International Affairs, Vol. 50, No. 3, 1974

[21] Ikenberry G.J. The irony of state strength: comparative responses to the oil shocks in the 1970s // International Organization, Vol. 40, No. 1, 1986.

[22] Yorke V. Oil, the middle east and Japan’s search for security // International Affairs, Vol. 57, No. 3, 1981.

[23] Wearing D. Forty years on, the effects of the 1973-74 oil crisis still shape British foreign policy in the Middle East // Open Democracy, 2003. URL: https://www.opendemocracy.net/en/opendemocracyuk/forty-years-on-effects-of-1973-74-oil-crisis-still-shape-british-foreign-po/

[24] Gause F.G. The International Relations of the Persian Gulf. Cambridge University Press, 2010.

[25] Licklider R. The power of oil: the Arab oil weapon and the Netherlands, the United Kingdom, Canada, Japan, and the United States // International Studies Quarterly, Vol. 32, No. 2, 1988.

[26] Gordon D.M. ‘’Recession is Capitalism as usual’’ // New York Times, 1974. URL: https://www.nytimes.com/1975/04/27/archives/recession-is-capitalism-as-usual-a-radical-economist-argues-that.html

[27] Григорьев Л.М., Иващенко А.С. Теория цикла под ударом кризиса // Вопросы экономики, №10, 2010.

[28] Гайдар Е.Т. Гибель империи. Уроки для современной России // М.: РОССПЭН, 2006.

[29] Ермолаев С. Формирование и развитие нефтегазовой зависимости Советского Союза // Московский центр Карнеги, 2017. URL: https://carnegie.ru/2017/03/31/ru-pub-68448

США. Евросоюз. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 11 января 2021 > № 3631177 Игорь Макаров, Максим Чупилкин

Минфин России и Центробанк прорабатывают вопрос включения финграмотности в нацпроекты

Силуанов Антон Германович

Министр финансов Российской Федерации

Министерство финансов РФ и Банк России проведут анализ государственных программ и национальных проектов и по итогам предложат включить в нацпроекты меры по повышению финансовой грамотности населения для достижения национальных целей развития.

Такое решение было принято 28 декабря на заседании Межведомственной координационной комиссии (МВКК) по реализации Стратегии повышения финансовой грамотности в Российской Федерации на 2017-2023 годы. Предложения участников заседания будут рассмотрены Комиссией уже в 2021 году.

«Финансовое просвещение тесно связано с достижением национальных целей развития. Финансово устойчивым семьям гораздо проще планировать свою жизнь, заниматься самореализацией и добиваться успеха, улучшать жилищные условия, идти в ногу с цифровизацией», - сказал Министр финансов Российской Федерации Антон Силуанов.

Сопредседатели МВКК предложили скорректировать Стратегию повышения финансовой грамотности на период 2021- 2023 гг. с учетом целей по росту финансовой устойчивости российских семей. «В программы повышения финансовой грамотности населения необходимо включить компоненты долгосрочного планирования, вопросы общественных финансов, налоговой и бюджетной культуры. Обеспечение финансовой безопасности граждан – важнейшая задача финграмотности. В этой части Минфин России и Банк России дополняют просветительскую работу регуляторной. Уже подготовлены и рассмотрены в первом чтении поправки в закон «О потребительском кредите (займе)». Банкам будет запрещено навязывать дополнительные услуги - страховые или юридические, например», - отметил Антон Силуанов.

Председатель Банка России Эльвира Набиуллина обратила внимание на необходимость уделять больше внимания инвестиционной грамотности. «В этом году у нас появился массовый розничный инвестор, и мы зафиксировали недобросовестные продажи сложных финансовых инструментов, мисселинг, другие негативные практики. Мы сейчас работаем над мерами по защите начинающих инвесторов, но очень важно также помочь людям самим разобраться, как работает финансовый рынок, как личные финансовые цели связать с финансовыми инструментами, которые позволят решить те или иные проблемы», - отметила она.

В ходе заседания обсуждались вопросы, связанные с интеграцией в стратегию компонентов инвестиционной и цифровой финансовой грамотности, программы для самозанятых, малого и среднего предпринимательства.

«Сложность в том, что люди начинают искать информацию только после того, как в их жизни появились проблемы, когда они столкнулись с мошенничеством, когда возникли трудности с выплатой кредита, - пояснила Эльвира Набиуллина. - Нам нужно сделать так, чтобы эта информация сопровождала людей до того, как произошла беда, необходимо, чтобы у них была определенная база знаний. Поэтому необходимо совершенствовать каналы распространения информации, уделять внимание дальнейшему развитию онлайн-форматов, и не только потому, что продолжают действовать связанные с пандемией ограничения, но в целом эти форматы позволяют дотянуться до людей в самых отдаленных регионах».

Кроме того, сопредседатели МВКК отметили необходимость общими усилиями остановить телефонное и кибермошенничество в финансовой сфере.

На заседании были подведены итоги реализации прошедшего этапа Стратегии. По уровню финансовой грамотности Россия вошла в первую десятку стран среди принявших участие в исследовании ОЭСР 2020 года. Созданы условия для проведения самой масштабной просветительской кампании в новейшей истории страны.

За более чем 10 лет планомерной работы по повышению уровня финансовой грамотности удалось создать развитую инфраструктуру. Методические центры на базе ведущих экономических вузов страны – МГУ имени М. В. Ломоносова, НИУ ВШЭ, РАНХиГС и Финансового университета - разрабатывают учебные программы и материалы, повышают квалификацию педагогов.

По данным последнего исследования ФОМ, российский индекс финансовой грамотности населения с 2017 года повысился с 52 до 54 баллов, что является достаточно значимым ростом за короткий промежуток времени. Этот показатель включает в себя уровень финансовых знаний россиян, их финансовые установки и поведение. Главным фактором роста стало изменение финансового поведения россиян, которое является более осознанным и финансово рациональным. При этом результаты исследований показывают, что регионы, где реализуются комплексные программы повышения финансовой грамотности населения, демонстрируют лучшую динамику показателей по сравнению с общероссийской. Во многих субъектах РФ созданы региональные центры по финансовой грамотности, экспертные советы. Более половины субъектов Российской Федерации запустили и успешно реализуют соответствующие региональные программы. Финансовой грамотности обучают в 32 тыс. российских школ, причем в каждой пятой из них обучение проводится в рамках отдельного обязательного урока. В прошлом учебном году по программам финансовой грамотности обучилось более 5,7 млн. школьников. За последние три года подготовлено более 73 тыс. учителей.

Участники комиссии отметили необходимость обеспечить системное внедрение подобных комплексных программ во всех регионах.

На заседании Комиссии были приглашены новые участники, в том числе Минцифры России, Минтруда России, Рособрнадзор, Агентство стратегических инициатив, Ассоциация развития финансовой грамотности и Научно-исследовательский финансовый институт (НИФИ), который определен в качестве координатора Стратегии от Минфина России

Комиссией принято решение об актуализации подходов к реализации стратегии и подготовке согласованного плана действий в первом полугодии 2021 года.

Справка:

Стратегия повышения финансовой грамотности населения в Российской Федерации была принята 25 сентября 2017 года. Документ рассчитан на период до 2023 года и нацелен на увеличение численности финансово образованных граждан. Это первый стратегический документ подобного масштаба в сфере финансовой грамотности в Российской Федерации, который обеспечит координацию и системное партнерство между всеми заинтересованными участниками – федеральными и региональными властями, бизнес-сообществом, педагогическим сообществом.

Межведомственная координационная комиссия по реализации Стратегии повышения финансовой грамотности в Российской Федерации на 2017-2023 годы создана в 2018 году для координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, Центрального банка Российской Федерации и организаций в рамках реализации Стратегии. Комиссия в своей деятельности руководствуется Конституцией Российской Федерации, федеральными законами, актами Президента Российской Федерации, актами Правительства Российской Федерации. Основными задачами Комиссии являются координация взаимодействия заинтересованных сторон по реализации Стратегии и контроль за ее реализацией, а также анализ хода реализации Стратегии и подготовка предложений по ее совершенствованию.

Федеральное государственное бюджетное учреждение «Научно-исследовательский финансовый институт» (НИФИ) является подведомственным учреждением Министерства финансов Российской Федерации (Минфин России) и уже свыше 80 лет выполняет функцию научной и экспертной поддержки Минфина России.

Деньги дома

С выводимых на Кипр и в Люксембург доходов возьмут 15 процентов

Текст: Игорь Зубков

С доходов в виде дивидендов и процентов, которые выводятся на Кипр и в Люксембург, будет взиматься налог по ставке 15%. "Российская газета" публикует законы о ратификации протоколов, которые вносят изменения в соглашения с этими странами об избежании двойного налогообложения.

Долгие годы кипрская юрисдикция была одной из главных "тихих гаваней" для российского капитала. На остров, по данным минфина, было выведено в 2018 году более 1,4 трлн рублей, а в 2019-м - более 1,9 трлн. При выплате дивидендов на Кипр ставку можно было снизить до 5 или 10%, а на проценты по займам - до 0%. По оценке минфина, дополнительные поступления от повышения налога составят 130-150 млрд рублей ежегодно. Соглашение с Люксембургом позволяет выводить прибыль из России, уплачивая налог по эффективной ставке в 2-3%.

По данным минфина, выплаты процентов и дивидендов в Люксембург за 2017-2019 годы превысили 850 млрд рублей. Российские ставки в разы выше - для юридических лиц 15% по дивидендам и 20% по процентам. В пересмотренных соглашениях исключения сделаны для институциональных инвестиций и публичных компаний с рядом условий - для них ставка не превысит 5%. Полностью освобождены от налога проценты, выплачиваемые из России банкам, страховым компаниям и пенсионным фондам.

Изменения в соглашение с Кипром уже вступили в силу. Протокол об изменении соглашения с Люксембургом должен применяться с 1 января года, следующего за годом вступления его в силу, а дата вступления в силу зависит от завершения ратификационных процедур. По состоянию на 29 декабря минфин ожидал от Люксембурга официального подтверждения на этот счет.

Изменения в налоговые соглашения внесены во исполнение поручений президента, данных в марте. Владимир Путин тогда указал, что все доходы, уходящие из России в офшорные юрисдикции, должны облагаться адекватным налогом - 15%. Протокол об аналогичных изменениях подписан с Мальтой, в конце декабря правительство одобрило внесение его на ратификацию.

Минфин также запустил денонсацию соглашения с Нидерландами, после того как нидерландская сторона отказалась принять требования о повышении налога на доходы из России. Одновременно власти планируют сделать более привлекательными специальные административные районы ("русские офшоры") в Калининграде и Владивостоке для перемещения в Россию офшорных компаний, обладающих российскими активами.

Aperam повышает надбавку на нержавейку в Европе для января

Как сообщает Yieh.com, Aperam, производитель нержавеющей стали из Люксембурга, в январе повысил надбавку на сплавы для европейской аустенитной нержавеющей стали почти на €100 за тонну.

Надбавка для 304 была увеличена до €1 578 за тонну с €1 507 за тонну в декабре; цена на 316 выросла до €2257 за тонну с €2173 за тонну в предыдущем месяце; стоимость 309S, используемого для обеспечения устойчивости к высокотемпературной коррозии, была увеличена до €2150 за тонну с €2058 за тонну в предыдущем месяце; цена на ферритную нержавеющую сталь 409 была увеличена до €512 за тонну с €478 за тонну в предыдущем месяце.

Саудовская Аравия и Россия пришли к компромиссу по вопросу ограничения добычи — источники

Встреча ОПЕК+, завершившаяся вчера без решения по уровню ограничения нефтедобычи, продолжится сегодня (по данным источников, начало — в 16:00 Вены или 18:00 мск). Однако похоже, что ключевые участники сделки — Россия и Саудовская Аравия — пришли к компромиссу в первой половине дня, пишет WSJ со ссылкой на источники. Так, в феврале текущие ограничения нефтедобычи (совокупно 7,2 млн б/с, на нем настаивал Эр-Рияд вчера) сохранятся, а в марте квоту увеличат еще на 0,5 млн б/с (чего хотела Россия). Корреспонденты мировых СМИ, регулярно наблюдающие за заседаниями ОПЕК, утверждают, что делегаты сегодня настроены на достижение консенсусного решения по добыче в феврале.

Информацию об уровне ограничений подтверждает аналитик Амина Бакр из Energy Intelligence со ссылкой на два осведомленных источника. Иранский нефтяной обозреватель Реза Занди сообщает со ссылкой на информированный источник, что Россия, похоже, согласится на сохранение в феврале текущих условий сделки, но будет продолжать настаивать на повышение добычи в марте на 500 тыс. б/с в сутки. Однако, предупреждает Занди, ситуация на рынке может усложниться, если в феврале, после вступления в должность Джо Байдена произойдет увеличение экспортных поставок со стороны Ирана (новый американский президент настроен снять санкции с ближневосточной страны, и Иран уже сообщил, что готов наращивать добычу).

Ранее генсек ОПЕК+ Мохаммед Баркиндо говорил, что есть опасения относительно восстановления спроса на нефть в мире в первой половине 2021 года из-за локдаунов, связанных с новым штаммом коронавируса.

Также ранее стало известно, что министерский комитет (JMMC) ОПЕК+ рекомендовал сохранить период 2015–2019 годов в качестве основы для расчетов пятилетних средних запасов нефти по странам ОЭСР исходя из того, что 2020 год был «исключительным» и его статистика будет искажать расчеты. Надер Итайим из независимого ценового агентства Argus указывает, что рыночные сценарии ОПЕК+ основываются на следующих допущениях: добыча в Иране и Венесуэле в течение всего 2021 года будет оставаться на уровне ноября 2020 года, а средний уровень добычи в Ливии вырастет с 1,1 млн б/с в IV кв. 2020 года до 1,2 млн б/с в наступившем году.

Сделка ОПЕК+, заключенная апреле 2020 года, подразумевала снижение добычи нефти на 9,7 млн б/с с мая, затем ограничения были ослаблены до 7,7 млн б/с до конца года. Предполагалось и дальнейшее послабление — до 5,8 млн б/с, — однако рост спроса на нефть восстанавливался медленнее ожиданий. Таким образом страны-участницы сделки ОПЕК+ договорились ослабить ограничение до 7,2 млн б/с (на 500 тыс. б/с) на январь с дальнейшей корректировкой уровня добычи ежемесячно. Вчера делегаты не сумели договориться об уровне ограничений на февраль, заседание ОПЕК+ перенесено на сегодня, 5 января.

Большинство участников ОПЕК+ — против роста добычи

Большинство участников альянса ОПЕК+ хотят отложить увеличение нефтедобычи с февраля 2021 года, пишет Reuters со ссылкой на три источника в ОПЕК. Опасения у участников сделки вызывают новые меры по борьбе с распространением коронавирусной инфекции, ослабляющие спрос.

В воскресенье генсек ОПЕК Мохаммед Баркиндо уже сообщил, что видит риски для спрос на нефть и прогнозирует ухудшение ситуации в первой половине 2021 года. «На фоне обнадеживающих признаков перспективы на первую половину 2021 года очень неоднозначны, и есть еще много рисков, которые следует учитывать», — цитирует агентство Баркиндо, который в числе рисков на первое место поставил «новый штамм коронавируса».

Однако в целом по 2021 году ОПЕК ждет роста спроса на нефть: «Мы ожидаем, что мировой спрос на нефть развернется от снижения к росту и увеличится в этом году до 95,9 млн б/с, или на 5,9 млн б/с. Основной прирост, порядка 3,3 млн б/с, обеспечат страны, не входящие в ОЭСР», — пояснил Баркиндо на заседании Техкомитета ОПЕК+ 3 января.

При этом, отметим, в понедельник, 4 января, цены на нефть растут на фоне ожиданий, что участники сделки ОПЕК+ откажутся от дальнейшего увеличения нефтедобычи. Так, цены на февральский фьючерс Brent превысили уровень $53 за баррель.

Сделка ОПЕК+, заключенная апреле 2020 года, подразумевала снижение добычи нефти на 9,7 млн б/с с мая, затем ограничения были ослаблены до 7,7 млн б/с до конца года. Предполагалось и дальнейшее послабление — до 5,8 млн б/с, — однако рост спроса на нефть восстанавливался медленнее ожиданий. Таким образом страны-участницы сделки ОПЕК+ договорились ослабить ограничение до 7,2 млн б/с (на 500 тыс. б/с) на январь с дальнейшей корректировкой уровня добычи ежемесячно. Решение по уровню ограничений на февраль 2021 года будет принято сегодня.

WSA: доля китайских компаний в топ-15 производителей стали мира более 50%

По данным Всемирной стальной ассоциации (WSA) среди 15 крупнейших стальных компаний мира доля китайских производителей стали составляет 53%.

15. Hyundai Steel (Южная Корея) - 21.6 млн. тонн.

14. Nucor Corporation (США) - 23.1млн. тонн.

13. Valin Steel Group (Китай) -24.3млн. тонн.

12. JFE (Япония) - 27.4 млн. тонн.

11. Shandong Iron and Steel Group (Китай) - 27.6 млн. тонн.

10. Shougang (Китай) - 29.3 млн. тонн.

9. Tata Steel (Индия) - 30.2 млн. тонн.

8. Jianlong Steel (Китай) - 21.6 млн. тонн.

7. Ansteel Group (Китай) - 39.2 млн. тонн.

6. Jiangsu Shagang (Китай) - 41.1 млн. тонн.

5. POSCO (Южная Корея) - 43.1млн. тонн.

4. Hesteel Group (Китай) - 46.6 млн. тонн. 3. Nippon Steel (Япония)- 51.7 млн. тонн.

2. China Baowu Steel Group (Китай) - 95.5 млн. тонн.

1. ArcelorMittal (Люксембург) - 97.1 млн. тонн.

Альянс ОПЕК+ готов скорректировать планы по добыче — Баркиндо

В зависимости от рыночных условий ОПЕК и союзники во главе с Россией готовы скорректировать планы по добыче нефти в рамках сделки ОПЕК+, завил генсек ОПЕК Мохаммед Баркиндо, выступая на Техкомитете ОПЕК (JTC) 3 января.

«Мы ожидаем, что мировой спрос на нефть развернется от снижения к росту и увеличится в этом году до 95,9 млн б/с, или на 5,9 млн б/с. Основной прирост, порядка 3,3 млн б/с, обеспечат страны, не входящие в ОЭСР, — пояснил Баркиндо. — Решения, принятые на последней встрече министров, обеспечили возможность для постепенного возвращения на рынок в ближайшие месяцы 2 млн б/с, однако мы по-прежнему готовы скорректировать эти объемы в зависимости от рыночных условий и тенденций».

Напомним, сделка, заключенная апреле 2020 года, подразумевала совокупное снижение добычи нефти на 9,7 млн б/с с мая, затем ограничения были ослаблены до 7,7 млн б/с до конца года. Предполагалось и дальнейшее послабление — до 5,8 млн б/с, — однако рост спроса на нефть восстанавливался медленнее ожиданий. Таким образом, страны-участницы сделки ОПЕК+ договорились ослабить ограничение до 7,2 млн б/с (на 500 тыс. б/с) на январь с дальнейшей корректировкой уровня добычи ежемесячно. Вопрос квот на февраль 2021 года будут решать завтра, 4 января, на заседании ОПЕК и ОПЕК+.

Россия ратифицировала налоговое соглашение с Люксембургом

Президент России Владимир Путин подписал закон о ратификации налогового соглашения с Люксембургом, увеличивающего до 15% налог на дивиденды и проценты, документ опубликован на официальном портале правовой информации.

Россия и Люксембург в ноябре подписали протокол о внесении изменений в межправительственное соглашение об избежании двойного налогообложения. Согласно документу, базовая ставка налога при выплате российскими компаниями дивидендов и процентов в Люксембург повышается до 15%, однако будет и льготная в 5%. Как отмечал Минфин РФ, она предусмотрена в отношении институциональных инвестиций, а также для публичных компаний (не менее 15% акций в свободном обращении), если они не менее года владели не менее 15% капитала компании, выплачивающей доходы.

Президент РФ Владимир Путин в конце марта поручил обложить налогом в размере 15% доходы в виде дивидендов и процентов, переводимые на счета за рубежом. Это требует корректировки соглашений с другими странами об избежании двойного налогообложения. Президент предупредил, что Россия в одностороннем порядке выйдет из таких соглашений со странами, которые не примут ее предложения.

Дивиденды при выплате физлицам, являющимся налоговыми резидентами РФ, облагаются по ставке 13%, а нерезидентам - 15%. Однако популярные у многих состоятельных россиян офшорные схемы позволяли существенно снизить налог.

Новый Шелковый путь в 2020 году: анализ Railfreight

Хотя 2020 год был очень тяжелым, для ж/д перевозок в сообщении Китай – Европа – Китай он стал временем невероятных рекордов. О том, как устанавливались эти рекорды, пишет голландский портал Railfreight.

Значительный рост перевозок, новые направления на евразийских маршрутах, рекордное количество поездов оказалось испытанием для логистики. Поэтому были и заторы, и различные нарушения баланса, и отмены поездов, и другие негативные явления.

Тяжелыми для Нового железнодорожного Шелкового пути оказались февраль и часть марта: эпидемия в Китае привела к блокировке Уханя и остановке работы на некоторых грузовых станциях. Однако воздействие COVID-19 на другие виды транспорта оказалось куда более значительным, что принесло пользу ж/д перевозкам.

Самым пострадавшим направлением оказались грузовые авиаперевозки. Пассажирские рейсы были отменены, в результате чего сократились и грузовые мощности. Из-за нехватки мест резко выросли цены на авиаперевозки.

С большими проблемами столкнулись и автоперевозчики. Многочисленные ограничения практически закрыли для них границы.

Альтернативой авиаперевозкам и автоперевозкам для многих грузоотправителей стали ж/д перевозки. Они оказались оптимальным логистическим выбором.

Переход на рельсы с других видов транспорта принес отрасли большие выгоды. Железнодорожные операторы нарастили объемы перевозок между Европой и Китаем. Например, РЖД сообщили, что контейнерные перевозки по их сети в 2020 году увеличились вдвое. Так, по маршруту Китай – Европа – Китай РЖД перевезли 502 600 TEU.

Китайские железные дороги увеличили количество поездов примерно на 3 тыс., а общее количество поездов в евразийском сообщении составило более 12 тысяч.

ОТЛК ЕРА также сообщила, что еще в начале декабря преодолела рубеж в 500 тыс. TEU в перевозках на маршруте Китай – Европа – Китай.

Немецкая DB Cargo Eurasia информировала о том, что ее выручка превысила 100 млн евро, увеличившись вдвое по сравнению с 2019 годом.

Железнодорожный транспорт сыграл важную роль в перевозке грузов во время вспышки пандемии. Он доказал, что ж/д перевозки могут быть надежным долгосрочным решением, а не просто альтернативой другим видам логистики. Акции и прибыль отрасли также выросли.

Страны транзита также сыграли важную роль в обеспечении высокого качества, скорости и эффективности железнодорожных грузовых перевозок. Огромные объемы грузов транспортировали через свою инфраструктуру Казахстан, Монголия, Россия.

Казахстан, наряду с маршрутом через Россию, наращивал альтернативный трафик — через ТМТМ, в сотрудничестве с Азербайджаном и Грузией.

Выросла роль и других стран. Активно развивал свою ж/д инфраструктуру Узбекистан, а Иран и Афганистан теперь связаны ж/д сообщением. Первый поезд прибыл из Стамбула в Сиань. Чем больше стран вовлекаются в транзит, тем лучше они могут оптимизировать свои услуги, создав более эффективные связи между Азией и Европой.

В 2020 году к железнодорожному Шелковому пути в качестве хабов подключились новые европейские города. Например, Амстердам и Льеж. Даже Великобритания теперь связана с Китаем ж/д сообщением через европейские порты.

Важным событием стал новый сервис через Польшу и Украину, что разгрузило переход Брест – Малашевиче, где вечно наблюдались заторы. У украинского маршрута — большой потенциал.

Не менее интересной альтернативой в 2020 году стал маршрут через Калининградскую область. Грузовые поезда следуют через Литву после пересечения территории Белоруссии. Наибольший вклад в разгрузку границ в 2020 году внесли Калининградская железная дорога и порты Калининградской области.

Территория области находится на берегу Балтийского моря. Из морского порта грузы загружаются на фидерные суда, отправляющиеся в страны Скандинавии, Бенилюкса или в Великобританию. Также поезда ходят через Калининград до таких хабов, как Дуйсбург. Появились несколько примечательных маршрутов: Чэнду – Роттердам, Калининград – Росток – Верона и, конечно же, Сиань – Нойс — на сегодняшний день это самое быстрое железнодорожное сообщение между Китаем и Германией.

Среди негативных тенденций развития Нового Шелкового пути в 2020 году нужно отметить дисбаланс контейнеров в Китай и из Китая. После первой же волны пандемии баланс экспорта / импорта между Европой и Китаем был нарушен. В частности, в ноябре Китай отправлял примерно десять полных поездов в Европу в неделю. С европейской стороны количество поездов в Китай не превышало двух в неделю.

Во многих случаях контейнеры возвращались в Китай пустыми, а иногда вообще не возвращались. В результате и на ж/д транспорте Китай столкнулся с острой нехваткой контейнеров, в то время как европейские станции накапливали их. Эта ситуация также повлияла на расходы, связанные с использованием контейнеров. Проблема дисбаланса и нехватки контейнеров представляет одну из наиболее важных задач, которую железнодорожный сектор должен решить в 2021 году.

Сейчас Китай сосредоточивается на балансировании потоков между поездами, идущими в восточном и западном направлениях. Правительство субсидирует только полные рейсы туда и обратно, чтобы снизить риск получения порожних контейнеров на обратном пути в Китай. Кроме того, субсидии не распространяются на определенные продукты: специальную финансовую поддержку получают товары с более высокой стоимостью.

Что касается увеличения объемов железнодорожных грузовых перевозок в восточном направлении, существует твердое убеждение, что решением проблемы могло бы стать создание поезда холодовой цепи Китай – Европа.

Интеграция, цифровизация и улучшенная инфраструктура региональных станций также способствовали развитию перевозок.

Многие логистические компании осознали выгоды от улучшения связей со странами, которые пока еще не занимают центральных позиций в евразийской торговле. Это может оказаться полезным в плане разнообразия маршрутов и транспортных средств. Развитие в этом направлении могло бы сэкономить деньги и время и увеличить трафик поездов. Кроме того, конкуренция, возникающая в результате такой ситуации, позволит избежать монополии и создаст равные условия для всех игроков.

Тёмный горизонт: российские прогнозисты в плену у МВФ

главное в экономических прогнозах – избавиться от доминирования одной научной школы и одного источника

Сергей Ануреев

В обычные годы макроэкономические прогнозы интересны только узкому кругу аналитиков и журналистов, и такие прогнозы разных авторов и по разным сценариям отличаются друг от друга лишь десятыми долями процентов ВВП. В этом году коронакризис показал беспрецедентный в новейшей истории западных стран спад ВВП, и макропрогнозы в этой ситуации стали волновать обычных граждан.

В сентябре был опубликован официальный прогноз Министерства экономического развития России, который идет в одном пакете с документами по федеральному бюджету на 2021 год и трехлетку. Тогда только Счетная палата немного покритиковала этот прогноз, да Банк России отметился дежурными публикациями. А в конце ноября – начале декабря в наших СМИ появились десятки макропрогнозов, сделанных крупнейшими банками (Сбербанк, Альфа-банк, ЕАБР), экономическими вузами (ВШЭ, РАНХиГС), рейтинговыми агентствами (АКРА), научными институтами (ИМЭМО, НИФИ).

Несмотря на кажущееся изобилие мнений и нетипичность 2020 года, подавляющее большинство прогнозов отрабатывало одну и ту же идею быстрого отскока экономики в следующем году после спада этого года, отличаясь друг от друга лишь десятыми долями процента ВВП этого отскока. Редко кто из прогнозистов детализировал свое мнение объемнее десятка страниц и глубже таких укрупненных показателей, как ВВП, суммарные инвестиции и доходы населения, экспорт и импорт, а также цены на нефть, курс доллара и фондовые индексы. Ноябрьская концентрация и схожесть идей наших прогнозов объясняется их интеллектуальной зависимостью от публикаций прогнозов МВФ.

Команда аналитиков МВФ считается одной из самых сильных в мире, с самой мощной статистической базой и самыми частыми визитами в страны, с самыми объемными и насыщенными публикациями. В октябре МВФ публикует серию своих прогнозов, включая «Перспективы мировой экономики» (World Economic Outlook), «Отчет о глобальной финансовой стабильности» (Global Financial Stability Report), «Бюджетный вестник» (Fiscal Monitor). Сначала на сайте МВФ появляются пресс-релизы и краткие версии прогнозов на английском языке, через несколько недель публикуются полнотекстовые версии на английском языке на сотни страниц и краткие версии на русском языке.

В коронакризисном 2020 году МВФ немного отступил от календаря своих публикаций, так что «пристрелочная», краткая версия появилась еще в июле-августе, и в ней прогнозировался быстрый отскок экономики, идея которого была навеяна летними послаблениями карантинных ограничений. Затем она получила объемное обоснование в октябрьских публикациях МВФ. Однако в ноябре страны Западной Европы и отдельные штаты США вновь ужесточили карантинные ограничения, ставшие в декабре почти тотальными. Но прогнозы уже были сделаны и трудно поддавались корректировке, ведь любая объемная публикация, насыщенная данными и выводами, которую готовит десяток человек, требует времени на написание, проверку и согласование.

Истинные причины и исторические корни концепции быстрого отскока экономики за счет вертолётных денег

Идея быстрого отскока экономики была принята политиками от безысходности, поскольку только так можно избежать жесточайшего банковского, бюджетного и социального кризиса по образцу начала 2010-х годов после кризиса 2008 года. Главным проводником политики быстрого отскока должен был стать Дональд Трамп, которому было необходимо переизбраться, и который увеличил бюджетный дефицит на 2,8 трлн. долл. и госдолг на 3,7 трлн. всего за полгода (сопоставимо с тремя 2008-10 годами), в дополнение к и без того огромному дефициту и госдолгу. Многие политики Еврозоны, российские прогнозисты и блогеры призывали следовать за Трампом и столь же массивно наращивать государственный долг.

При этом надо отметить, что в США 90% денег антикризисной поддержки пошло на фондовый рынок и в банки, а до рядовых граждан дошло только 10% (что сопоставимо с кажущейся менее щедрой поддержкой из российского федерального бюджета). Эти стимулы дали лишь краткосрочный эффект, напомнив о поговорке из начала 2010-х, что год бюджетных стимулов потом оборачивается тремя-четырьмя годами бюджетной оптимизации (то есть жесткого урезания социальных расходов). Уже к ноябрьско-декабрьскому закрытию экономик перестали говорить о вертолетных деньгах, Конгресс США из-за выборов отложил голосование по следующему антикризисному пакету (емкостью в разы меньше весеннего), а власти Германии (самой богатой страны Европы) ограничились пакетом помощи лишь в 10 млрд. евро.

В резком наращении госдолга Трамп не был первопроходцем, у него были более удачливые предшественники. Так, к концу 1970-х годов у подавляющего большинства западных стран были умеренные бюджетные дефициты в 1-2% ВВП и государственные долги около 30% ВВП. Однако грянул нефтяной шок 1979 года, который был столь же неожиданным и столь же локально отрепетированным, как и текущий коронакризис. Антикризисные рецепты Рейгана были не менее радикальными, чем рецепты Трампа, но не столь быстрыми: Рейган добавил 20% ВВП долга за 4 года (Трамп – за полгода). Рейганомика закончилась чередой секторальных финансовых кризисов в его второй президентский срок и породила длинную рецессию начала 1990-х, из которой США выбрались благодаря окончанию Холодной войны.

Закончились 1990-е огромным пузырем на фондовом рынке, схлопывание которого «совпало» с беспрецедентной атакой террористов на США 2001 года. Мейнстримом политики Буша-младшего стали резкий рост бюджетных расходов, снижение налогов на богатых и на корпорации. Это породило спорный экономический рост, хронический бюджетный дефицит, большие спекуляции, глобальный финансовый кризис 2008 года. Буш-младший также добавил в государственный долг США несколько десятков процентов ВВП, но за несколько лет, а не за несколько месяцев.

Финансовый кризис 2008 года США вновь заливали бюджетными деньгами, и вновь беспрецедентно большими на тот момент. Кстати, Буш-младший в 2008 году был таким же предметом обструкции со стороны средств массовой информации, как Трамп в 2020-м. Барак Обама нарастил госдолг на 8,6 трлн. долл., значимо превзойдя прежний рекорд Буша-младшего в 5,9 трлн. долл. По сути, Обама обеспечил своей команде третий срок при Байдене за счет того, что в своё президентство затягивал бюджетную оптимизацию в США по европейскому образцу, манипулировал статистикой экономического роста, используя мощь американской финансовой системы.

Когда Рейган проповедовал снижение ставок традиционных налогов, параллельно с этим в США активно развивались платные государственные услуги: платные парковки для автомобилей, высокоприбыльные коммунальные услуги от локальных монополий, платное образование за счет целевого налога на недвижимость или платы родителей. Платные государственные услуги во многом компенсировали американским муниципалитетам выпадающие доходы. Страны–последователи буквально понимали снижение налогов, а платные государственные услуги и налог на недвижимость получили в них небольшое и сильно отложенное развитие, что усилило бюджетные диспропорции.

Снижение подоходного налога и налога на прибыль в США в 2000-е годы после краха акций 2001 года и глобального финансового кризиса 2008 года было временным, с заранее заложенным в решения автоматическим прекращением без дополнительных политических дебатов и голосований. Единственно, в 2013 году некоторые из льгот пришлось продлить отдельным голосованием, а дебаты вокруг необходимости этого получили тогда название фискального обрыва (Fiscal Cliff). Программа Obama care, которая идеологически подавалась как бесплатная медицина для бедных американцев, по факту означала увеличение нескольких десятков налогов, включая введение фактически подушного налога в виде штрафа при отказе от покупки медицинского полиса.

В США с 1980-х годов целые исследовательские институты работают над деталями расчетов фискальных мультипликаторов по каждой финансируемой государственной программе, объекту капитальных вложений, каждой налоговой льготе для каждой социальной группы. Для этих расчетов провели конвергенцию корпоративных и общественных финансов на уровне нормативных документов, массовый наем в государственные структуры финансовых директоров из частных компаний с умением писать и считать как «отработать», а не «освоить» бюджетные расходы.

В США еще в 2008 году подавляющая часть бюджетных стимулов и денежной эмиссии ФРС пошла на выкуп активов. Именно тогда в большом масштабе фактически состоялась национализация крупных кризисных спекуляций, когда главным покупателем подешевевших активов стали Казначейство и ФРС. Тогда было выкуплено ипотечных облигаций на триллион долларов, облигаций и привилегированных акций тысяч корпораций на еще без малого триллион. Почти все эти активы за несколько лет восстановились в цене, были перепроданы и дали впечатляющие доходы государственным органам.

Именно следуя логике удачи 2008 года, из трамповского пакета бюджетных стимулов весны 2020 года 90% пошло фондовому рынку и банкам, и только 10% досталось рядовым американцам. Американцы среднего класса получали коронавирусные выплаты в основном за счет списаний этих денег со счетов пенсионных накоплений (пресловутые 401k), что также очень условно можно назвать просто раздачей денег. Правительство США вновь планирует вернуть подавляющую часть стимулирующих денег, а последователи из других стран просто раздадут деньги и получат жесточайший бюджетный кризис.

Школа макроэкономики – экономической теории – политэкономии не учит практике реагирования на реальные вызовы

Опытный читатель прогнозов, бизнес-планов или научных статей знает, что начинать чтение таких публикаций надо с фамилий и кратких биографий авторов, после чего зачастую чтение можно прекратить. Поэтому МВФ указывает авторов каждого странового обзора, методологической публикации или макропрогноза, представляет на своем сайте биографии ключевых экспертов. Ярким представителем типичного эксперта является нынешний руководитель МВФ Кристалина Георгиева, которая работала вузовским преподавателем и защитила докторскую диссертацию еще в советской Болгарии, затем прошла различные программы обучения в американских университетах, а МВФ стал ее вторым местом работы после Университета национального и мирового хозяйства в Софии.

Наиболее часто экспертом МВФ является выходец из постсоциалистической или развивающейся страны, получивший лучшее образование в своей стране, затем окончивший магистратуру и аспирантуру в приличном американском университете, имеющий минимальный опыт работы в реальном секторе и почти сразу после защиты диссертации поступивший на работу в МВФ. Достаточно редки там люди с опытом работы в финансовых органах своих стран (министерствах финансов, казначействах, министерствах экономики или центральных банках). Отличаются эти эксперты друг от друга в основном возрастом и стажем работы, географической и функциональной горизонтальной ротацией в самом МВФ. Конечно же, они отличаются страной происхождения, где в юности познали все «прелести» финансовых кризисов.

Авторы ежегодного обзора по России 2019 года — типичные эксперты МВФ. Руководителем московского офиса МВФ и соруководителем обзора по России является Аннет Киобе, с образованием в хорошем канадском университете, со степенью PhD в среднем по рейтингам американском университете. После аспирантуры она поступила на работу в МВФ (в 2009 году). Вторым соруководителем обзора значится Марко Арена, окончивший магистратуру и аспирантуру в американском университете, и до МВФ немного поработавший во Всемирном банке. Затем в списке экспертов значится Джеймс Роуф, имеющий опыт работы в британском казначействе. Следующей идет Ю Ши, которая окончила Пекинский университет, магистратуру в Гарварде и получила степень PhD в Массачусетском технологическом институте в 2017 году, после чего приступила к работе в МВФ. Затем идет Слави Славов из Болгарии, окончивший Американо-Болгарский университет, аспирантуру и PhD в Стэнфорде, поработавший преподавателем и исследователем в трех университетах и с 2010 года работающий в МВФ. Также значатся еще четыре соавтора отчета с похожими биографиями.

Большинство экспертов МВФ являются адептами макроэкономической научной школы. При этом надо отметить, что типичный американский учебник по макроэкономике в большей степени является доской почета для преподавателей этой дисциплины в прошлом, нежели набором практических инструментов современности. Это похоже на вузовский учебник по философии, который отражает историю философии, даёт перечень высказываний знаменитых философов прошлого, но не содержит адаптации этих высказываний к современным реалиям.

Отношение к школе макроэкономики в США и Великобритании довольно пренебрежительное. Это выражается в том, что в ведущих университетах этих стран департаменты экономики проигрывают департаментам финансов или менеджмента по популярности, вступительным требованиям и плате за обучение. Лучшие выпускники университетов идут в крупнейшие банки, IT-компании, консалтинговые и аудиторские компании. Выпускники послабее идут в аспирантуру по макроэкономике и делают научно-педагогическую карьеру, вершиной которой будет формула или абзац в будущем учебнике по макроэкономике.

Среди практиков, производственников и инвесторов популярна пословица, что «теоретическую рекомендацию отличает от практической подписанный чек». То есть прогнозист должен сам делать внушительную денежную ставку на прогнозируемое явление, и тем самым подтверждать свою ответственность. Подавляющее большинство авторов макропрогнозов не обладают значительными личными сбережениями и не приумножают их благодаря своим прогнозам. Они просто «сидят на зарплате», размеры которой вполне заурядны, зависят от количества страниц прогнозов, своевременности их публикации и количества просмотров публикаций.

МВФ в своей методологической "Книге бюджетной прозрачности" (Fiscal Transparency Handbook) указывает на необходимость независимых обсуждений прогнозов, сопоставления прежних прогнозов с фактическими результатами, анализа причин различий. Однако, по оценкам МВФ, подавляющее большинство стран следует этим принципам лишь на базовом уровне (а не на хорошем или продвинутом). Да и сам МВФ ссылается на свои прежние прогнозы только в части удачных выводов, умалчивая о неудачных.

Считается, что МВФ предсказывал умеренные проблемы перед глобальным финансовым кризисом 2008 года и просчитался с долгосрочными последствиями антикризисных бюджетных стимулов. После тех ошибок команды экспертов МВФ и сами прогнозы значимо обновились, с некоторым креном в пессимизм (на всякий случай). Прогнозы октября 2019 года уже указывали на «увеличивающееся бремя долга корпораций, возрастающие объемы более рисковых и более неликвидных активов, большую зависимость стран с формирующимся рынком от внешних заимствований».

Матрёшки прогнозов МВФ и «испорченный телефон» от чтения кратких версий

МВФ всё же остается самой мощной аналитической организацией в мире по части представительства по странам, широты сбора данных и объемности макроэкономических прогнозов. МВФ выкладывает на своем сайте тексты разной степени детализации, от нескольких страниц резюме до сотен страниц и таблиц данных в обоснование значимого графика или расчета, хотя опытные специалисты в области «выпекания» статистики могут и посмеяться над чрезмерной обобщенностью международной статистики МВФ и игнорированием специфики каждой крупной страны. Но другие международные организации, такие как Всемирный банк, клуб ОЭСР, даже Европейская комиссия и ЦРУ публикуют менее детальные, менее оперативные и менее качественные данные.

Объёмный труд на несколько сотен страниц с сотнями графиков и таблиц, с одной стороны, повышает доверие к публикации, с другой стороны, объективно требует времени на его создание. В условиях 2020 года эксперты МВФ попали в ловушку: они стремились к детализации и доказательности, а реальная ситуация менялась очень быстро.

В матрёшке отчётов МВФ осени 2020 года получается, что их значимая часть по-прежнему опирается на данные противоречивого 2019 года (с очевидными сигналами приближающейся рецессии и кризиса), к которым добавились апокалиптические данные II квартала с оценкой «на глазок» результатов антикризисных действий правительств, неожиданное прекращение карантинов летом и заклинания быстрого отскока.

Так, аннотация прогноза «Перспективы развития мировой экономики» от октября 2020 года оптимистично указывает, что «последние данные говорят о том, что экономика многих стран начала восстанавливаться более быстрыми темпами, чем ожидалось после снятия ограничений, введенных во время Великой самоизоляции». Затем следует таблица с прогнозом ВВП по крупным странам на 2020 и 2021 годы, где по США даны -4,3 и +3,1% ВВП, России -4,1 и +2,8% (минимальные различия с США, что удивительно), Германии -6,0 и +4,2%, Франции -9,8 и +6,0%, Италии -10,6 и +5,3%, Великобритании -9,8 и +5,9%.

А уже на одной из следующих страниц русскоязычного резюме «предполагается, что локальная передача вируса сократится к концу 2022 года, страны испытают долговременный ущерб, обусловленный глубиной рецессии и накопленного государственного долга» (что противоречит концепции быстрого отскока и последующего роста). «Рост числа банкротств может увеличить потери рабочих мест и доходов. Ухудшение настроений на финансовых рынках может спровоцировать внезапное прекращение кредитов. А трансграничные вторичные эффекты могут усилить шоки для отдельных стран. Многие страны уже стоят между поддержкой роста в краткосрочной перспективе и накоплением долга, который будет тяжело обслуживать».

Процитируем русскоязычное резюме "Прогноза глобальной финансовой стабильности": «К началу кризиса многие страны уже имели повышенную уязвимость в некоторых сферах (управление активами, нефинансовые компании и государственные финансы), и факторы уязвимости усиливаются». Эта формулировка подкрепляется графическим представлением, особенно тревожным в полной англоязычной версии. В 29 крупнейших странах нефинансовые компании (то есть предприятия реального сектора) имеют долги в среднем вдове больше 2008 года, в 21 стране — выше исторических кризисных максимумов. Государственный долг в среднем в 3 раза больше уровня 2008 года, и долг 12 из 29 стран находится выше уровней предыдущих дефолтов (хотя формально дефолтов пока нет). Предприятия и правительства США, Еврозоны и Китая в 4 из 6 секторов графика значатся в насыщенно красной проблемной зоне и в 2 из 6 — в умеренной розовой.

Проблемы реального сектора усугубляются резким ростом кредита. Умеренный, на уровне статистических манипуляций, экономический рост во второй половине 2010-х годов поддерживался опережающим ростом задолженности предприятий. Долг предприятий рос в США на 8% ВВП в среднем за год, в Еврозоне на 2%, в Китае на 12%. В 2020 году рост долга в США и Еврозоне ускорился до 16 и 8% соответственно. Еще в I квартале 2020 года, например, во Франции и Китае долг предприятий превышал 150% ВВП и находился на десятки процентных пунктов выше уровня кризисного 2008 года. В Германии долг корпораций около 60% ВВП (вполне пока безопасно), в США, Великобритании, России, Турции около 80% ВВП.

Резко выросла доля публичных предприятий, у которых прибыль до амортизации, процентов и налогов (EBITDA) меньше процентных расходов: в США и Канаде с 14% до 46%, в Еврозоне с 29% до 70%, и авторы графика даже разделили выросшие проблемы II квартала 2020 года на две колонки, чтобы не пугать читателей столь впечатляющим ростом проблем. На одном из графиков полной англоязычной версии показано, что в каждом из кризисов 1991-92, 2001-02, 2008-09 годов доля дефолтных предприятий взлетала с 2-4% в обычные годы до 12-14% в горизонте год-два после начала кризисов, так что в 2020 году наблюдается только начало резкого роста корпоративных дефолтов.

Рост бюджетных дефицитов и государственных долгов в коронакризисный 2020 год уже превысил аналогичные показатели нескольких лет (суммарно) после глобального финансового кризиса 2008 года. На одном из графиков полной англоязычной версии наглядно показан по крупным странам рост суверенных долгов в несколько раз за последние десятилетия. Например, госдолг Италии вырос примерно со 100% ВВП до 160% ВВП, США с 55 до 140%, Франции и Испании с 40 до 120-125%, Великобритании с 35 до 115%. Китай, Германия и ряд стран Северной и Центральной Европы нарастили долги умеренно с 30-40 до 60-70% ВВП. Россия — единственная из крупных стран — добилась внушительного сокращения государственного долга с 140 до 15-20% ВВП.

По западным странам средний уровень бюджетного дефицита прогнозируется на 2020 год на уровне 14% ВВП, а прирост госдолга на уровне 21% ВВП. После крупных бюджетных дефицитов 2009-10 годов, но всё же меньших, чем в 2020 году, и, главное, на фоне категорически меньших начальных долгов, страны Западной Европы пережили в 2011-14 годах жесткую бюджетную оптимизацию. В нынешних условиях, когда пройдет острая фаза коронакризиса, многие крупные западные страны ждет череда суверенных дефолтов, и об этом эксперты МВФ дают чёткое представление на своих графиках.

Домохозяйства не считаются экспертами МВФ критичным сегментом экономики, но только в резюме. Поверхностное отсутствие пессимизма относительно домохозяйств объясняется умеренностью их долгов на фоне долгов предприятий и государств, умеренным приростом в отдельных странах или даже значимым сокращением. Так, во Франции, Японии, Германии долги домохозяйств находятся на уровне 60% ВВП, в США и Великобритании они сократились за десятилетие с пиковых 90% после кризиса 2008 года до 78-82% к началу 2020 года, и лишь Китай показал рост долгов домохозяйств с 30 до 60% ВВП. У других крупных незападных стран такой долг был около 20% ВВП, включая Россию.

Однако уже следующий график по домохозяйствам дает чётко понять, что все проблемы еще впереди. Этот график показывает пик безработицы и просрочек по ипотечным и карточным кредитам в 2010 году, то есть спустя полтора года после острой фазы кризиса 2008 года. Также акцентируется внимание на уже состоявшемся в 2020 году скачке безработицы в США до рекордных 13%, больше прежнего рекорда 2010 года около 10%. Задержка с ростом просрочки и банкротствами домохозяйств объясняется принятыми весной 2020 года в западных странах мораториями на такие действия. Однако годами держать моратории не получится, и даже в 2009-10 годах массовые социальные выплаты и налоговые льготы пострадавшим не помогли сдержать рост проблем домохозяйств. Длительная просрочка по ипотеке и по карточным кредитам достигала в 2010 году 9-14% от сумм кредитов, многие семьи лишились жилья и прошли через личные банкротства.

В отношении банков эксперты МВФ оптимистичны, точнее, они заклинают в своих прогнозах, что банки должны остаться тихими гаванями во время коронакризиса. Формально в 2020 году в западных странах и в России не приостановил работу ни один крупный или средний банк, в отличие от кризиса 2008 года, пик которого пришелся (точнее, был спровоцирован) на банкротства крупных банков. Свои заклинания эксперты МВФ объясняют ужесточением банковского регулирования во второй половине 2010-х, накоплением банками подушек безопасности в виде собственных капиталов и ликвидных активов. Такое ужесточение во многом было необходимо для избежания повторения событий 2008 года, и многие конкретные решения по этому вопросу продвигались самим МВФ, который теперь хвалит сам себя за отсутствие проблем.

Лишь один график из русскоязычного резюме намекает на то, что проблемы долгов реального сектора и государственных долгов скажутся на банках, но описывает это словами «факторы уязвимости». Однако любому члену правления банка с опытом работы в течение нескольких кризисов очевидно, что буферов капитала в размере 10-12% не хватит. МВФ прогнозирует дефолты 12-14% предприятий реального сектора и домохозяйств, что вроде арифметически покроется статистикой буферов капиталов банков. Вот только официальные банкротства означают только вершину айсберга, к которой необходимо прибавить в разы большие скрытые проблемы. Также хотя бы один государственный дефолт крупной западной страны вызовет цепную реакцию ухудшения суверенных рейтингов, распродаж государственных облигаций, фиксаций огромных дыр в балансах банков. Но пока государственные облигации все еще понимаются экспертами МВФ как запас ликвидности.

Фактически подавляющее большинство российских экспертов ретранслируют отчеты МВФ своему руководству и широкой публике в режиме «испорченного телефона». Похоже, что наши прогнозисты очень редко читают полнотекстовые версии прогнозов МВФ емкостью в сотни страниц, не вдумываются в их содержание, а просто выхватывают основную мысль аннотации, которая написана в угоду заклинаниям политически мотивированного быстрого отскока за счет вертолетных денег. Эксперты же МВФ всё же довольно честны со своими вдумчивыми читателями, и в полнотекстовых версиях представляют совсем другие реалии.

Альтернативы МВФ и мотивация российских прогнозистов

Современные макроэкономические прогнозы проще советских планов в части количества и взаимосвязи показателей, а прогресс компьютерных технологий вроде бы должен облегчать такие прогнозы. Отрицающим советский опыт планирования следует напомнить об американском коллективизме времен выхода из Великой депрессии и Второй мировой войны, когда правительственные органы работали, по сути, в режиме Госплана СССР и когда в США были самые высокие темпы роста реальной экономики. Считающим американский опыт середины прошлого века устаревшим следует напомнить современную практику министерств финансов Германии или Японии, которые координируют государственную политику с бизнес-планами и технологическими заделами крупнейших корпораций этих стран, делая прогнозы на 20-50 лет.

Эксперты МВФ — не единственные англоязычные влиятельные прогнозисты. Есть британский "Офис бюджетной ответственности" (Office for Budget Responsibility) с другими по своей методологии прогнозами. В британском прогнозе, вышедшем в ноябре (всего на месяц позже прогнозов МВФ), представлены сценарии со значимыми различиями в 10% ВВП. В частности, в 2021 году по пессимистичному сценарию ВВП составит 85% от уровня 2019 года и покажет небольшую отрицательную динамику относительно уровня 2020 года; по оптимистичному – 95% и очень умеренный отскок, но меньше базового сценария МВФ. Если прогноз МВФ имеет более ретроспективный характер, анализирует прошлые кризисы, то британский прогноз дает больше деталей в сотне графиков и таблиц вперед на 5-6 лет. К России нельзя прямо применить методологию британского прогноза в силу значимых различий в структуре экономики, но что-то можно было бы переосмыслить и адаптировать.

Для российской экономики и федерального бюджета самым значимым параметром являются цены на нефть. ОПЕК, Международное энергетическое агентство, British Petroleum выпускают свои прогнозы на сотни страниц. Например, ежегодник ОПЕК World Oil Outlook за 2020 выпущен в октябре 2020 года, на неделю раньше прогноза МВФ, и включает в себя более 300 страниц, сотню графиков и таблиц, начиная с демографии и экономики, в горизонте прогноза до 2045 года. Этот ежегодник указывает не только руководителей организации и авторского коллектива, но и по нескольку соавторов по каждой из 8 глав, а также большое количество помощников и редакторов. Эти прогнозы остаются незамеченными российскими макроэкономистами и средствами массовой информации, читаются лишь небольшим количеством сотрудников Министерства энергетики и вряд ли выходят из их служебных кабинетов и компьютеров.

Кроме отчётов официальных организаций, опытный прогнозист отраслевого рынка или инвестор использует неформальные показатели. Это, конечно, не среднесрочные прогнозные индикаторы, но они позволяют понять состояние экономики в реальном времени без внушительного временного лага, связанного с получением статистических данных и их обдумыванием, составлением графиков и публикацией прогнозов.

Например, в карантин весны 2020 года популярными были спутниковые снимки выбросов в атмосферу в Китае в сравнении с предыдущим годом, которые показывали остановку промышленности в феврале-марте и ее неполное восстановление с апреля (к вопросу о том, что ВВП Китая в 2020 году растет на 2%, несмотря на коронавирус). Также использовали данные по полетам гражданских авиалайнеров или перемещения торговых судов, когда частота точек в конкретный день-неделю в сравнении с аналогами годичной давности показывала глубину падения перевозок.

Рынок аренды жилой недвижимости Москвы явно встал в карантинные март-май и затем летом быстро восстановился на уровне минус 10-15% от 2019 года. Пробки на дорогах, с поправкой на небольшое приукрашивание Яндексом ситуации в Москве, показали резкое сокращение поездок весной и затем отскок вверх трафика летом из-за реализации отложенной активности.

Чтобы улучшить наши официальные экономические прогнозы, необходимо чётко отбирать и указывать авторов каждой главы, даже значимой таблицы или графика, именно реальных авторов, а не больших начальников. Инкогнито авторов прогнозов из Министерства экономического развития или из Счетной палаты порождает безответственность и низкое качество этих прогнозов. По каждому из соавторов прогнозов следует публиковать декларации о зарплате, имуществе, вкладах, инвестициях, как это делается по госслужащим. Также следует подробно представлять предыдущий опыт работы, анализировать ранее опубликованные прогнозы и аналитику, как это практикуется в конкурсах на профессорские и академические позиции.

Главное в экономических прогнозах – избавиться от доминирования одной научной школы и одного источника, побороть лень и поверхностность при чтении объёмных текстов и подготовке скороспелых перефразирований. Среди преподавателей ведущих российских университетов, руководителей среднего звена органов власти, банков, аудиторских и консалтинговых компаний, крупных предприятий реального сектора есть неформальные контакты и обмен мнениями. Это может стать основой для создания нескольких сильных, ответственных межотраслевых команд прогнозистов.

США. Евросоюз. Россия. МВФ. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки. Образование, наука > zavtra.ru, 29 декабря 2020 > № 3599061 Сергей Ануреев

Как коронавирус изменит нашу жизнь в 2021 году: прогнозы на будущее

Ни у кого уже нет сомнений в том, что коронавирус внес свои изменения в привычную жизнь миллионов людей по всему миру. Однако многих сегодня больше интересует вопрос: как долго это продлится и что нас ждет в будущем. В нашем традиционном дайджесте рассказываем, что будет с экономикой, образованием, здравоохранением, технологиями, устойчивым развитием и работой высших органов аудита в ближайшее время.

Экономика

Пандемия COVID-19 стала серьезным вызовом для мировой экономики. Спад глобального ВВП в 2020 году составит 4,8%. В 2021 году мировая экономика покажет рост на уровне 4,2–5,2%. Несмотря на положительный тренд по многим направлениям, на фоне новых вспышек коронавируса эти прогнозы развития имеют высокую степень неопределенности.

По оценкам ОЭСР, мировой ВВП увеличится примерно на 4,2% в 2021 году и на 3,75% в 2022 году. В целом, к концу 2021 года объем мировой экономики вернется к докризисному уровню благодаря существенному экономическому подъему в Китае, однако динамика ВВП крупных экономик мира будет серьезно различаться. Так, в 2021 году ВВП США вырастет на 3,2%, ВВП еврозоны – на 3,6%, а ВВП Китая – на 8%.

Объем мировой торговли товарами в 2020 году снизится на 9,2% по сравнению с 2019 годом, следует из доклада ВТО «Торговля показывает признаки оживления после COVID-19, но восстановление все еще остается неопределенным». По оценкам экспертов, в 2021 году объем мировой торговли вырастет на 7,2% по сравнению с 2020 годом.

В докладе «Глобальный экономический прогноз – декабрь 2020» международное рейтинговое агентство Fitch Ratings прогнозирует, что инфляция, измеряемая по индексу потребительских цен (Consumer Price Index, CPI), в США к концу 2020 года вырастет на 0,6%, в Китае — на 0,8%, в Великобритании – на 0,5%, а в России – на 3,9%. В еврозоне к концу 2020 года ожидается дефляция на уровне 0,6%. К концу 2021 года рост составит 0,7, 1,6%, 2,3%, 3,5%, 0,8%, соответственно.

Эксперты МВФ предсказывают падение цен на нефть — они в среднем составят 46,7 долл. США за баррель в 2021 году. Показатель для расчетов берется как среднее арифметическое стоимости британского, дубайского и западнотехасского сортов.

Образование

Пандемия COVID-19 кардинально изменила ситуацию в сфере образования во всех странах мира. Как и в большинстве областей экономики, активность в образовании была на некоторое время заморожена.

По прогнозам МВФ, уровень финансирования образования в мире, равный уровню 2018 года, будет достигнут не ранее чем через шесть лет.

По оценкам ВБ, для 6,8 млн учащихся начальной и средней школы существует вероятность досрочного прекращения учебы. По данным ЮНЕСКО, порядка 11 млн детей могут не вернуться в школы.

ООН подчеркивает, что кризис, вызванный пандемией, может стать возможностью переосмыслить концепцию образования, сделать шаг к созданию перспективных систем, обеспечивающих качественное образование для всех, модернизировать концепции обучения на протяжении всей жизни. Необходимо опираться на гибкие методы обучения, цифровые технологии и обновленные учебные программы, обеспечивая при этом постоянную поддержку учителей.

Здравоохранение

Осенью 2020 года число зараженных COVID-19 в мире снова стало расти. Специалисты ВОЗ заявили, что рост продолжится и в 2021 году. По мнению многих экспертов, население многих стран может столкнуться с третьей волной пандемии.

Генеральный директор ВОЗ Тедрос Аданом Гебрейесус выступил с официальным докладом на тему изменения текущей ситуации с коронавирусом. По его мнению, проблема острого дефицита самых необходимых медицинских товаров должна быть решена к марту 2021 года. Среди первостепенных задач он отметил внедрение вакцины, создание алгоритма развертывания госпиталей, ускорение поставок аппаратов ИВЛ, регулирование рынка необходимых медикаментов.

Моделирование, проведенное группой биологов из Базельского университета (Швейцария), показывает, что сезонные колебания повлияют на распространение вируса и могут затруднить сдерживание пандемии зимой 2020–2021 годов. По мнению ученых, в будущем вспышки SARS-CoV-2 могут возникать волнами каждую зиму. Риск для людей, которые уже переболели COVID-19, можно было бы снизить, как и в случае с гриппом, но это будет зависеть от того, насколько быстро ослабнет приобретенный после болезни иммунитет.

По мнению эпидемиологов из Гарвардского университета, общая заболеваемость SARS-CoV-2 до 2025 года будет в решающей степени зависеть от продолжительности иммунитета. Ученые предполагают, что, если вирус вызывает кратковременный иммунитет — аналогично другим человеческим коронавирусам, для которых иммунитет длится около 40 недель, — то существует опасность повторного заражения и могут возникать ежегодные вспышки.

Технологии

Пандемия коронавируса еще раз заставила всех посмотреть на необходимость ускоренной цифровизации и повсеместного внедрения новых технологий. Эти процессы способствуют эффективному переходу в онлайн-среду различным видам трудовой деятельности, сферам развлечений, покупок, государственного управления и образования.

Ожидается, что к 2035 годуглобальные продажи сетей 5G принесут прибыль в размере 13,2 трлн долларов США. При этом эксперты указывают пять отраслей, которые получат наибольшую выгоду, среди них производство, информация и коммуникации, оптовые и розничные продажи, общественные услуги и строительство.

Закрытие театров и кинотеатров, ограничения при проведении спортивных мероприятий привлекли новую аудиторию на площадки видеохостингов, таких как Netflix, HBO, Youtube и другие. По прогнозам Emarketer, процент домохозяйств США с традиционным ТВ упадет с 68,3% (в 2019 году) до 56,5% в 2023 году. Большинство зрителей перейдет на стриминговые сервисы.

По данным Аналитического центра при Правительстве Российской Федерации, цифровая трансформациягосударственного сектора созрела и готова совершить качественный скачок. В 2021–2025 годах эксперты прогнозируют существенный рост уровня цифровизации госорганов, активный перевод всех госуслуг в электронный вид, рост спроса на CDTO (с англ. - руководитель цифровой трансформации).

По мнению экспертов ВЭФ, в будущем использование новых технологий, сделает возможной реализацию концепции «Обучение, где угодно, в любое время». Традиционные виды обучения в классах будут дополнены новыми методами — от прямых эфиров до виртуальной реальности. Для соответствия всё возрастающим требованиям работникам понадобится непрерывное образование и повышение квалификации.

Устойчивое развитие

Открывая сессию Генеральной Ассамблеи ООН, Генеральный секретарь Антониу Гутерриш заявил, что Цели устойчивого развитияна период до 2030 года являются «путеводной звездой», которая поможет положить конец пандемии и отреагировать на ее социально-экономические последствия. Однако, по его мнению, существуют риски, связанные с недостатком политической воли государств в последовательном движении к выполнению ЦУР.

Из-за кризиса, связанного с пандемией, наблюдается объективное ухудшение показателей по ряду целей. Ожидается, что к концу 2020 года количество жертв голода будет составлять 12 000 человек в день, для 1,6 млрд детей и молодых людей школьное и профессиональное образование находится под угрозой, долги домохозяйств стремительно растут, а финансовые поступления сокращаются, что приводит к усугублению проблем экономического и социального неравенства.

В Атласе ЦУР эксперты отмечают, что после десятилетнего спада численность недоедающего населения сейчас растет. Если в 2019 году голодали более 690 миллионов человек, то сейчас ожидается, что из-за пандемии COVID-19 масштабы недоедания резко увеличатся, и по итогам 2020 года этот показатель вырастет еще на 130 миллионов человек.

Работа ВОА

Международное аудиторское сообщество в лице Международной организации высших органов аудита (ИНТОСАИ), как правило, ориентируется на последовательное стратегическое планирование своей деятельности исходя из интересов всех участников и фактической ситуации. Однако пандемия COVID-19 повлияла как на реализацию мероприятий 2020 года, так и на планирование деятельности на предстоящие периоды.

В рамках Комитета по обмену опытом запланирована реализация двух исследовательских проектов. 13 ВОА и Инициатива развития ИНТОСАИ (IDI) примут участие в проекте под руководством ВОА Франции по оценке независимости ВОА. Второй проект, в котором примут участие 14 ВОА, сосредоточен на вопросах коммуникации в аудиторской деятельности и представления результатов проверок. При выборе формулировки темы команда проекта ориентировалась на результаты опроса среди членов сообщества ИНТОСАИ, в том числе на итоги вебинаров Экспертной группы по борьбе с COVID-19 Наблюдательного комитета по возникающим вопросам под руководством Счетной палаты Российской Федерации.

Важным моментом для планирования деятельности Инициативы развития ИНТОСАИ стало достижение договоренности со спонсорами о сохранении объемов финансирования для продвижения. В частности, отмена мероприятий и поездок в 2020 году позволила сэкономить более 28 млн норвежских крон (3,2 млн долларов США), которые в полном объеме будут перенесены на 2021 год и использованы дополнительно.

С полной версией дайджеста можете ознакомиться по ссылке.

Махмутов Тимур Анварович, Директор

АНДРЕЙ ЦЫГАНОВ: ФАС РОССИИ - МУЛЬТИРЕГУЛЯТОР, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩИЙ СВОЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПО МНОЖЕСТВУ НАПРАВЛЕНИЙ, ВАЖНЫХ ДЛЯ РАЗВИТИЯ ЭКОНОМИКИ

Состоялся виртуальный семинар РЦК ОЭСР «Политика в области конкуренции для обеспечения равных условий для частных и государственных компаний». В нем принял участие заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов

В рамках семинара прошел круглый стол под названием: «Конкурентная нейтральность в Восточной Европе и Центральной Азии». Его модератором стала старший эксперт по конкуренции ОЭСР Сабина Цигельски. Участие в обсуждениях приняли представители конкурентных ведомств России, Грузии, Румынии, Сербии и Украины.

Участники мероприятия рассмотрели проблемы обеспечения соблюдения правил конкуренции в отношении государственных предприятий и те действия по адвокатированию, которые могут помочь правительствам достичь конкурентного нейтралитета между государственными и частными компаниями.

Выступая на круглом столе Андрей Цыганов подчеркнул, что в соответствии с Конституцией Российской Федерации государственная, частная и иные формы собственности признаются и защищаются равным образом, а российское антимонопольное законодательство применяется к государственным и частным компаниям, российским и иностранным хозяйствующим субъектам одинаковым образом без каких-либо исключений.

Описывая случаи из правоприменительной практики российского конкурентного ведомства заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов отметил следующее:

«В 2008-2011 годах ФАС России рассмотрела три волны дел по признакам злоупотребления доминирующим положением в отношении крупнейших нефтяных компаний, каждая из которых имела различную форму собственности: государственная компания «Роснефть», компания с государственным участием «Газпромнефть», частная компания «Лукойл», частная компания с иностранным капиталом ТНК-BP. Дела рассматривались в соответствии с российским антимонопольным законодательством вне зависимости от формы собственности и структуры капитала. По итогам был наложен суммарный штраф в размере более 470 млн евро», - сообщил замглавы ФАС России.

Говоря об антиконкурентных соглашениях Андрей Цыганов сказал следующее:

«ФАС России и его территориальные органы достаточно часто выявляют случаи, когда государственные унитарные предприятия и органы власти выступают участниками различных форм соглашений, ограничивающих конкуренцию. У нас есть эффективные инструменты борьбы с подобными нарушениями. Российское законодательство о конкуренции предусматривает ответственность государственных органов и их должностных лиц за такие действия. В 2019 году ФАС России выявил 276 подобных нарушений статьи 16 Закона о защите конкуренции».

Во время выступления Андрей Цыганов отметил, что помимо антимонопольного регулирования ведомство осуществляет контроль за соблюдением законодательства о государственных закупках, в том числе в сфере обороны и безопасности, о рекламе, об иностранных инвестициях в стратегические хозяйственные общества, о торговле, в части соблюдения антимонопольных требований, контроль за предоставлением государственной помощи, за антиконкурентными действиями органов государственной власти, а также осуществляет тарифное регулирование.

«ФАС России является мультирегулятором, осуществляющим свою деятельность по множеству направлений, важных для развития экономики. Ведомство также сотрудничает с другими федеральными органами исполнительной власти, Центральным банком Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, местными органами власти, общественными объединениями и другими организациями. В данной связи принцип конкурентного нейтралитета выражается в оценивании ФАС России отраслевых политик и разработке заключений о влиянии их на конкуренцию, которые представляются в Правительство Российской Федерации, в том числе в рамках ежегодного Доклада о состоянии конкуренции в Российской Федерации», - сообщил Андрей Цыганов.

В качестве примеров спикер привел разработку предложений по соблюдению конкурентного нейтралитета при допуске кредитных организаций к оказанию некоторых видов банковских услуг и к участию в программах льготного финансирования, а также вступление в силу в 2020 году пакета изменений и дополнений в Закон о защите конкуренции, ограничивающих деятельность государственных унитарных предприятий на конкурентных рынках.

Наталья Стапран подвела итоги работы Минэкономразвития на многосторонних площадках в 2020 году

24 декабря 2020 года в пресс-центре МИА «Россия сегодня» состоялся круглый стол на тему «Итоги 2020 года: будущее многосторонних экономических институтов в эпоху кризиса». В дискуссии приняли участие директор Департамента многостороннего экономического сотрудничества и специальных проектов Наталья Стапран, профессор РЭШ и проректор ВАВТ Наталья Волчкова, генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов и управляющий директор Национального комитета по исследованию БРИКС Виктория Панова.

Спикеры подвели итоги 2020 года для институтов глобального экономического управления и российского участия в их работе, а также обсудили основные тренды в многостороннем сотрудничестве, которые стоит учитывать нашей стране при выработке внешнеэкономической стратегии.

В своем выступлении Наталья Стапран рассказала о ключевых достижениях Министерства на многостороннем треке в уходящем году, включая председательство России в БРИКС и ШОС, плотное сотрудничество с ОЭСР и активизацию работы по достижению Целей устойчивого развития ООН в России.

«Пандемия усилила некоторые глобальные тренды – например, цифровизацию, – и государства еще четче осознали важность международных площадок для выработки «правил игры» в новых отраслях экономики. В этом году России удавалось использовать потенциал многосторонних механизмов для участия в формировании новых подходов и продвижения своих интересов. Например, в области цифровизации на площадке ШОС мы предложили большой пакет решений для развития удаленных территорий, которые в условиях пандемии оказались крайне востребованы партнерами», – поделилась Наталья Стапран.

В ходе дискуссии эксперты отметили и ряд тенденций в многостороннем сотрудничестве, которые Россия может использовать полнее при выработке своей внешнеэкономической стратегии. Упоминались и региональные интеграционные процессы на примере Всестороннего регионального экономического партнерства, и тенденции к гармонизации условий доступа на внутренние рынки для участия в глобальных цепочках добавленной стоимости, и повышение роли экспертного и делового сообществ в формировании внешнеэкономических связей страны.

КОСМИЧЕСКОЕ ЗАВЕЩАНИЕ ТРАМПА

ВАЛЕНТИН УВАРОВ

Член Международного института космического права (IISL), директор Департамента пилотируемых космических комплексов (2014–2016 гг.), директор Департамента коммерческих проектов в области пилотируемой космонавтики и исследования космического пространства (2016–2017 гг.) Объединённой ракетно-космической корпорации.

Трамп слишком явно противопоставил США всему миру. А в новой администрации США считают, что прочная сила страны исходит от упорной дипломатии, поддерживаемой угрозой силы, а не силы, поддерживаемой надеждой на дипломатию. В контексте космической политики это предполагает возможное «второе пришествие МКС» в виде нового международного проекта на базе «политики привязки».

На фоне выборных страстей в США почти незамеченным прошёл Меморандум о космической политике (Memorandum on The National Space Policy), подписанный президентом Трампом 9 декабря 2020 года. Во всяком случае российские комментаторы не обратили на него большого внимания.

Если сопоставлять этот документ с российскими аналогами, его можно назвать «Основами госполитики США в области космической деятельности – 2020». Такое сравнение тем более применимо, поскольку в самой директиве говорится, что новый указ заменяет президентскую директиву Барака Обамы от 29 июня 2010 г. «Национальная космическая политика». Кроме того, директива обобщает положения всех принятых на этот момент администрацией Трампа одиннадцати документов по космосу, включая пять директив по космической политике (Space policy directives – SPD), а также ссылается на директиву Обамы от 21 ноября 2013 г. о национальной транспортной политике. Последняя в своё время легла в основу Закона США о конкурентоспособности коммерческих запусков в космос от 2015 года, с которым иногда не совсем справедливо связывают начало коммерческого космоса в Соединённых Штатах.

В американских «космических основах» перечислены принятые на тот момент директивы по космической политике: SPD-1 – «Президентский меморандум об активизация американской программы исследования космического пространства человеком»; SPD-2 о радикальном обновлении и упрощении правовых механизмов, регулирующих деятельность частных компаний в космос; SPD-3 о национальной политике по управлению космическим движением; SPD-4 о создании космических сил США и SPD-5 – о принципах кибербезопасности космических систем. Что интересно, не прошло и недели с момента подписания новой национальной космической политики, как 16 декабря появилась шестая директива Трампа по космической политике «О национальной стратегии в области космической ядерной энергетики и двигателей», – Memorandum on the National Strategy for Space Nuclear Power and Propulsion (SPD-6). В этом документе почему-то вспоминается Space Policy Обамы от 2010 года, но ничего не говорится о новой «космической политике» Трампа, где есть подпункт с) космическая ядерная энергетика и двигательная установка в пункте 3 раздела 4 «Межотраслевые руководящие принципы космической политики». Можно предположить, что по какой-то причине SPD-6 «заблудилась» в согласованиях, а Меморандум о космической политике, который должен был венчать «космическое наследие Трампа» вырвался вперёд. Возможно даже, что это лишь отражение неладных дел «в датском королевстве» на финишной прямой президентского срока, но нормотворческий космический задел Трампа будет иметь далеко идущие последствия и заслуживает отдельного исследования.

Не стоит умалять значение данного документа, ссылаясь на то что он принят уходящим республиканским президентом. Во-первых, исходя из правовой природы данный указ может быть отменен только другим указом президента. Во-вторых, он никак не противоречит указу Обамы, а значительно углубляет, расширяет и конкретизирует общие направления, зафиксированные в «основах госполитики» от 2010 г., что видно хотя бы из того, что директива Трампа в два раза больше по объёму. В-третьих, несмотря на острейшие предвыборные баталии обе партии объединяет стремление содействовать своему бизнесу в завоевании новых рынков, а учитывая рост «космической экономики» в США, есть все шансы получения выгод и средним классом, об интересах которого пекутся идеологи от демократической партии.

Преемственность в космической политике сохраняется несмотря на сменяемость правящей партии. Можно только отметить, что с приходом республиканцев каждый раз даётся новый законотворческий импульс развитию частного космоса и созданию новой космической экономики. Так, ещё в 1984 г. при Рональде Рейгане был принят Закон о содействии коммерческим запускам. Администрация Джорджа Буша-младшего в 2004 г. стала инициатором пакета законов о коммерческом космосе: закона о содействии развитию вновь появившейся индустрии пилотируемой космонавтики (авторы – конгрессмены Д.Рорабахер, Ш.Боилерт, Б.Гордон), закона о содействии развитию индустрии коммерческого космического транспорта и об учреждении должности младшего руководителя (НАСА) по коммерческому космическому транспорту (автор – сенатор Д.Маккейн), закон о коммерческих космических запусках (авторы – Д.Рорабахер и Ш.Боилерт). Вслед за этими законами в январе 2005 г. последовала президентская директива – «Политика США в сфере космического транспорта», призванная направлять государственные и частные усилия по созданию новых космических ракет и кораблей, исключая здесь взаимное дублирование и обязывая правительство для своих нужд использовать американские коммерческие системы в случае их соответствия требованиям полётного задания.

Мы можем сравнивать директиву от 9 декабря 2020 г. только с опубликованными положениями Основ госполитики РФ в области космической деятельности от 2013 г. Принятая в январе 2020 г. новая редакция Основ не публиковалась даже в выдержках. Если в директиве Обамы упоминаются поручения отдельным ведомствам, то в наших основах от 2013 г. такой конкретизации нет. В данном контексте директива Трампа выгодна отличается тем, что она не только адресуется тринадцати «офисам» исполнительной власти, но и раздаёт достаточно конкретные поручения в «части, касающейся». Особенно интересно, что в рамках организации «межведомственного взаимодействия» даётся поручение всем руководителям учреждений, представленных в Национальном космическом совете, «назначить старшее должностное лицо, ответственное за надзор за осуществлением их соответствующими учреждениями национальной космической политики», а это должностное лицо должно периодически отчитываться перед Национальным космическим советом о ходе осуществления SPD-6 в соответствующих ведомствах.

При всех видимых различиях есть одно, что их объединяет, – это вера в американскую исключительность. И посему стабильность, безопасность и долгосрочная устойчивость в космосе возможна лишь при сохранении лидерства США. Слово “Leadership” в обоих Директивах упоминается практически одинаковое количество раз, а разница в том, что Трамп значительно увеличил упоминание об угрозах (threats) и ввёл новое понятие «единомышлeнников» (likeminded) в отношении международных организаций, государств, организаций и компаний. Таким образом он провёл черту между теми, кто относится и кто не относится к «ответственным космическим субъектам, действующим с открытостью, прозрачностью и предсказуемостью».

Определив американские космические принципы общим числом шесть, Трамп согласился, что все государства заинтересованы, чтобы ответственно действовать в космосе для обеспечения безопасности, стабильности, безопасности и долгосрочной устойчивости космической деятельности. Однако, подводя черту под принципами Space Americana, шестым пунктом он фиксирует за Соединёнными Штатами приоритет определять, какое вмешательство в космические системы можно рассматривать как нарушение прав других наций. Также США оставляют за собой право «сдерживать и противодействовать угрозам в космической сфере, которые враждебны национальным интересам Соединённых Штатов и их союзников».

Переходя к целям космической политики можно отметить, что Трамп с учётом задела, который был достигнут за прошедшее десятилетие в направлении развития новой космической экономики в США, идёт дальше. От «активизации» в версии-2010 участия своей промышленности в глобальных рынках он предлагает перейти к стимулированию частной промышленности в направлении создания новых глобальных и внутренних рынков для американских космических товаров и услуг, а также укреплять и сохранять позиции Соединённых Штатов как глобального партнёра в международной космической торговле.

«Глобальное партнёрство» понимается как руководство и расширение международного сотрудничества в космической деятельности – прежде всего в интересах США, их союзников и партнёров при условии продвижения интересов и ценностей Соединённых Штатов. Всё подается как стремление содействовать исследованию и использованию космоса в мирных целях и расширение доступа к космической информации и услугам. Однако в перечисляемых далее целях указывается, с кем и ради чего должно строиться глобальное международное партнёрство и какие инструменты должны быть задействованы. Ставится задача поощрять и поддерживать права других государств на ответственное и мирное использование космического пространства. Это должно осуществляться путём разработки и осуществления дипломатических, экономических мер и стратегий в области безопасности для выявления и реагирования на поведение, угрожающее этим правам.

Кроме этого, рекомендуется сохранять и расширить лидерство США в развитии инновационных космических технологий, услуг и операций. Рекомендуется работать с единомышленниками – международными и частными партнёрами, чтобы не допустить передачи чувствительного космического потенциала тем, кто угрожает интересам Соединённых Штатов, их союзников и поддерживающей их промышленной базы.

Не углубляясь в дальнейший анализ «конкретных поручений», хотелось бы лишь обратить внимание на то, что в пункте «Основополагающая деятельность и возможности» подчёркивается необходимость расширять потенциал США для гарантированного доступа в космос. Здесь же даётся определение «импортозамещения» по-американски, под которым понимается «укрепление безопасности, целостности и надёжности цепочек поставок космической науки, техники и промышленных баз Соединённых Штатов путём выявления и устранения зависимости от поставщиков, принадлежащих иностранным противникам, контролируемых ими или находящихся под их юрисдикцией или руководством, а также взаимодействия с Соединёнными Штатами и международными промышленными партнёрами в целях совершенствования процессов и эффективного управления цепочками поставок и обеспечения их безопасности».

Чтобы оценить прикладной характер Меморандума о космической политике (Memorandum on The National Space Policy) от 9 декабря 2020 г. его стоит рассмотреть в части конкретных рекомендаций ведомствам исполнительной власти, которые содержатся дальше в разделах «Межотраслевые руководящие принципы космической политики» и «Отраслевые руководящие принципы» и во взаимосвязи в шестью Директивами от космической политике (SPD).

Возможно, стоит провести и некоторый сравнительный анализ с имеющейся российской нормативной базой. Это тем более актуально, если мы исходим из предпосылки, что демократы возьмут курс на «налаживание» международного сотрудничества с целью обеспечения глобального лидерства. Нам уже пора разобраться в этом вопросе, ведь у демократов на уме то, что у республиканцев на языке.

В этой связи полезно обратиться к статье советника по национальной безопасности в новой администрации США Джейка Салливана «В чём Дональд Трамп и Дик Чейни были не правы в отношении Америки» (What Donald Trump and Dick Cheney Got Wrong About America) в первом номере за 2019 год в одном из старейших и наиболее респектабельных журналов The Atlantic. В ближайшие четыре года Салливан будет задавать векторы внешней политики США, а значит – и международного сотрудничества в космосе. По его мнению, и демократов, и республиканцев объединяет стремление обеспечить лидерство в мире, которое объясняется верой в американскую исключительность.

Разница лишь в том, что Трамп слишком явно противопоставил Соединённые Штаты всему миру, а Салливан считает, что «новая американская исключительность» должна основываться на предпосылке, что «прочная сила страны исходит от творческой, заслуживающей доверия и упорной дипломатии, поддерживаемой угрозой силы, а не силы, поддерживаемой надеждой на дипломатию». В контексте космической политики это предполагает возможное «второе пришествие МКС» в виде нового международного проекта на базе «политики привязки» – более благожелательно и творчески настроенной «Артемиды» (соглашения «Артемиды» – документы по мирному освоению Луны, подписанные НАСА с семью странами – Австралией, Японией, Канадой, Италией, Люксембургом, ОАЭ и Великобританией).

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 22 декабря 2020 > № 3602962 Валентин Уваров

КОНКУРЕНЦИЯ – ОДНА ИЗ КЛЮЧЕВЫХ ТЕМ ГЛОБАЛЬНОЙ ПОВЕСТКИ 2020 ГОДА

Завершились ежегодные заседания Комитета по конкуренции ОЭСР и его рабочих групп, а также 19-й Глобальный форум по конкуренции ОЭСР

Традиционно вопросы в рамках Комитета по конкуренции ОЭСР и его рабочих групп выносятся на обсуждение странами-членами и странами-наблюдателями ОЭСР и направлены на углубленное изучение вопросов конкуренции в соответствии с наиболее актуальными тематиками, выработку новых подходов в решении проблем в области конкуренции. На декабрьских мероприятиях были подняты темы рынков цифровой рекламы, взаимосвязи устойчивого развития и конкуренции, роли конкурентной политики в восстановлении экономики после кризиса, конкурентной экономики цифровых экосистем.

Вслед за заседаниями Комитета состоялся Глобальный форум по конкуренции ОЭСР с участием более 400 руководителей конкурентных ведомств и международных экспертов в области конкуренции из более чем 110 стран мира, который включал обсуждение стратегически важных направлений конкурентной политики и формирование глобальной повестки дня на перспективу.

Форум открыл Генеральный секретарь ОЭСР Анхель Гурриа. Пленарное заседание Глобального форума было посвящено теме «Конкурентная политика – время перезагрузки?». Основными докладчиками по этому вопросу выступили председатель Комитета по конкуренции ОЭСР Фредерик Женни, Еврокомиссар по конкуренции, исполнительный вице-председатель Европейской комиссии Маргарет Вестагер, профессор Университета Джорджтауна Уильям Ковасик, комиссар Федеральной торговой комиссии США Кристина Уилсон.

Экспертами обсуждался вопрос о том, необходимы ли фундаментальные изменения в существующие основы конкурентной политики. Предложения экспертов включали внесение законодательных изменений ради охвата более широкого спектра потенциально антиконкурентных практик и слияний, ускорение введения мер по обеспечению соблюдения требований о конкуренции или включение различных стандартов доказывания и средств правовой защиты. Обсуждался также вопрос о целесообразности расширить основные цели и направленность конкурентной политики, учитывая положения промышленной политики, конкурентного нейтралитета, неравенства и устойчивости.

Спикером от ФАС в мероприятиях ОЭСР выступил заместитель руководителя Андрей Цыганов. Российская делегация представила доклады о российском опыте антимонопольного регулирования по вопросам злоупотребления доминирующим положением на цифровых рынках, роли конкурентной политики в восстановлении экономики после кризиса, экономического анализа слияний, проведения рыночных исследований. Также член Генерального совета Ассоциации антимонопольных экспертов, советник антимонопольной практики Адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Денис Гаврилов рассказал зарубежным коллегам о проведении количественного анализа при рассмотрении слияний.

Выступления ФАС на сессиях Комитета и Глобальном форуме по конкуренции ОЭСР вызвали высокий интерес со стороны международного конкурентного сообщества. Экспертами была отмечена важность затронутых ведомством вопросов определения рынка при рассмотрении дел о злоупотреблении доминирующим положением на цифровых рынках, а также особенностей проведения экономического анализа в исследовании слияний.

Кроме того, ранее ФАС представила в ОЭСР очередной Доклад о состоянии конкуренции в Российской Федерации в 2019 году, с которым можно ознакомиться по ссылке. Данный Доклад отражает полноценную картину деятельности антимонопольного органа за год, в том числе включает изменения антимонопольного законодательства, обзор важных дел по рассмотрению антиконкурентных практик, проведенные ведомством рыночные исследования, а также комплекс мер по адвокатированию конкуренции.

«Заседания Комитета по конкуренции ОЭСР и Глобальный форум по конкуренции ОЭСР позволяют нам каждый раз не просто слушать интересные доклады зарубежных экспертов, но осуществлять взаимовыгодный обмен теоретическими достижениями и практическими знаниями в области конкурентной политики. Тем более что российскому антимонопольному ведомству есть, чем поделиться с коллегами. Взаимодействуя с ведущими международными организациями и интеграционными объединениями, такими как ОЭСР, ЕС, ЮНКТАД, АТЭС, БРИКС в течение 30 лет, мы смогли аккумулировать лучший международный опыт, активно использовать накопленные знания как для совершенствования законодательства, так и для эффективного правоприменения и для адвокатирования конкуренции», - сообщил замглавы ФАС России Андрей Цыганов.

Справочно: Заседания Комитета по конкуренции ОЭСР и его рабочих групп проходят 2 раза в год. Одно из заседаний традиционно совмещено с Глобальным форумом по конкуренции ОЭСР.

ФАС РОССИИ ВЫРАБАТЫВАЕТ НОВЫЕ ПОДХОДЫ К ОЦЕНКЕ СДЕЛОК ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КОНЦЕНТРАЦИИ

В рамках второго дня Глобального форума по конкуренции ОЭСР состоялась сессия под названием «Экономический анализ в исследовании слияний: количественный анализ»

Участие в сессии приняли заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов, а также член Генерального совета Ассоциации антимонопольных экспертов, адвокат Адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Денис Гаврилов.

Во время своего выступления Денис Гаврилов остановился на ключевых принципах при проведении анализа рынка в рамках анализа антимонопольным органом сделок слияний. К ним выступающий в том числе отнес принципы равной важности ретроспективной и перспективной оценки эффектов для конкуренции.

Спикер также отметил, что для каждого вида слияний (горизонтальные, вертикальные и конгломератные) требуется специфический анализ, поскольку они по-разному могут влиять на конкуренцию. Он подчеркнул, что полученные данные о долях рынка стоит использовать как отправную точку для анализа, но не как единственный источник данных для принятия решений.

Во время выступления Денис Гаврилов сравнил положительные и отрицательные последствия слияния для принятия взвешенного решения с учетом всех факторов и отметил, что важно при рассмотрении слияний использовать широкий спектр источников информации, которые нужно запрашивать у сторон слияния, а также третьих сторон (конкурентов, потребителей и т. д.).

В своем выступлении Денис Гаврилов отметил слияние Bayer/Monsanto, которое было согласовано ФАС России с выдачей предписания, содержащего обязательства для компании Bayer AG, направленные на создание условий для развития потенциальной конкуренции со стороны российских компаний в области селекции и цифрового земледелия, и подчеркнул, что это слияние стало одной из значимых глобальных сделок, в отношении которой ФАС России применила современный подход к оценке сделок экономической концентрации.

Спикер рассказал и о разработанном ФАС России совместно с Ассоциацией антимонопольных экспертов проекте разъяснений по вопросам контроля сделок слияний и поглощений, подчеркнув содержание в тексте лучших практик, в том числе выработанных подходов к количественному и качественному анализу таких сделок регулятором.

«Учитывая, что технологические преобразования, включая цифровизацию во всем мире, стали ключом к пониманию конкурентной динамики в аграрном секторе, ФАС России применила новые методологические подходы, разработанные в сотрудничестве с авторитетными научными институтами, для выявления потенциальных антиконкурентных последствий слияния как на российском, так и на мировом рынках. Мы провели детальный анализ факторов сельскохозяйственного производства, относящихся к сделке, включая интегрированные агротехнологические решения для развивающихся рынков, которые были недавно сформированы в процессе текущих системных технологических и бизнес преобразований в сельскохозяйственном секторе», - отметил Андрей Цыганов.

«ФАС России, проанализировав влияние объединения имеющихся у компаний новейших биотехнологий, массивов больших данных и платформенных решений в области аграрного производства на потенциальное усиление рыночной власти на соответствующих продуктовых рынках, пришла к выводу, что такое слияние создает существенные риски для состояния конкуренции на этих рынках. Вместе с тем ФАС приняла во внимание необходимость снижения зависимости внутреннего рынка от иностранного селекционного и генетического материалов, связанных с ними агротехнологических решений для развития конкуренции среди российских агропредприятий. В этой связи ФАС России согласовала сделку с выдачей предписания, содержащего необходимые поведенческие требования», - сообщил спикер.

«В случае, если бы ФАС России согласилась с предложенным участниками сделки «арифметическим» подходом, предполагающим суммирование долей компаний на отдельных рынках, антимонопольная служба была бы вынуждена согласовать эту глобальную сделку без выставления каких-либо условий, поскольку совокупные доли объединенной компании на релевантных рынках семян и средств защиты растений не превышали пороговых значений, установленных антимонопольным законодательством», - заключил Андрей Цыганов.

Модератор сессии Герберт Фанг (директор Комиссии по конкуренции Сингапура) отметил, что несмотря на то, что сессия посвящена количественному анализу при рассмотрении слияний, конкурентным ведомствам необходимо помнить о важности комплексного подхода с учетом и количественных, и качественных показателей, на примере опыта ФАС России.

Спикерами сессии также выступили представители антимонопольных органов Тайваня, Венгрии и Румынии.

ДОСТИЖЕНИЯ В СФЕРЕ МЕЖДУНАРОДНОГО АНТИМОНОПОЛЬНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА В ЦЕНТРЕ ВНИМАНИЯ ФАС РОССИИ

17 декабря в онлайн-формате состоялось пленарное заседание «30 лет антимонопольному регулированию в России» VI Международной научно-практической конференции: «Антимонопольная политика: наука, практика, образование»

Открыли пленарное заседание с приветственными словами руководитель ФАС России Максим Шаскольский и председатель правления Фонда «Сколково» Игорь Дроздов.

Модератором сессии выступил заместитель руководителя ФАС России Сергей Пузыревский.

«Тема пленарного заседания выбрана не случайно: 30 лет назад в нашей стране произошли существенные изменения регулирования экономических отношений, и были впервые образованы антимонопольные органы. Сегодня с нами на связи ведущие российские и зарубежные эксперты в области антимонопольного регулирования», - сказал Сергей Пузыревский.

Игорь Дроздов остановился на том, что в свете тех революционных перемен, которые привнесла в современный мир цифровизация, конкурентная политика государства должна реагировать на них. ФАС, по мысли оратора, верно нашла две болевые точки. Это, во-первых, развитие цифровых платформ, благодаря которому не вполне очевидно, что можно считать доминированием на рынке. Во-вторых, - это важный аспект, характерный, скорее, только для Российской Федерации – давний спор о том, как соотносятся монопольные права с интеллектуальной собственностью.

В свою очередь Арман Шаккалиев, член Коллегии (Министр) по конкуренции и антимонопольному регулированию Евразийской экономической комиссии, обозначил ключевые приоритеты в сфере конкуренции на трансграничных рынках. Для их достижения важным инструментом станет взаимодействие с бизнесом, внедрение антимонопольного комплаенса и развитие цифровой экономики.

Генеральный директор Австрийского конкурентного ведомства Теодор Таннер посвятил выступление роли международного сотрудничества в восстановлении мировой экономики и защиты конкуренции путем взаимных визитов, обмена неконфиденциальной информации, заключения меморандумов, технической поддержки, проведения конференций и семинаров, рабочих групп ЮНКТАД.

Министр антимонопольного регулирования и торговли Республики Беларусь Владимир Колтович отметил, что за 30 лет в Российской Федерации создано антимонопольное законодательство, которое соответствует лучшим мировым практикам, а ФАС России сегодня – одно из авторитетных конкурентных ведомств, входящих в десятку крупнейших правоприменителей мира.

Он выразил благодарность российским коллегам за поддержку и успешное, дружеское взаимодействие.

«МАРТ, как молодое ведомство, учится и равняется на работу ФАС. Наша дружба имеет практическое значение. Сегодня отменен роуминг между нашими странами, используя вашу методологию референтного ценообразования, мы снизили цены на лекарства. Мы вместе выступаем на международных площадках. Благодаря инициативности сотрудников российского ведомства работает Межгосударственный Совет по антимонопольной политике. И впереди еще много совместных проектов. Время, как говорят, выбрало нас. Именно сейчас, как никогда раньше, нам придется оперативно решать проблемы роста цен, ограничения конкуренции, закрытия рынков и много иных вопросов, которые несет в себе глобальная экономика», - заключил Владимир Колтович.

Альберто Эймлер, председатель рабочей группы по конкуренции и регулированию Комитета по конкуренции ОЭСР сделал обзор 30-летнего сотрудничества организации с российскими конкурентными органами. Между ведомствами подписан Меморандум о взаимопонимании и регулярно проводятся встречи.

«У нас было много точек соприкосновения. Наше ведомство было учреждено исходя из принципов европейского права, которое во многом совпадает с российским, разница была в правоприменении, вот тут мы искали общий язык. Теперь, спустя 20 лет, в условиях цифровой экономики ситуация кардинально изменилась, раньше было много национальных различий, а теперь есть цифровые платформы, которые работают одинаково и в России, и в мире в целом», - отметил Альберто Эймлер.

Заместитель руководителя Комиссии по конкуренции ЮАР Хардин Ратшисусу рассказал о сотрудничестве между ФАС России и профильным ведомством в ЮАР. Кооперация существенно укрепилась в последние годы: в 2016 году в Санкт-Петербурге был подписан Меморандум о взаимопонимании, с которого был учрежден механизм для кадрового обмена и совместных исследований.

«Наше сотрудничество обязательно будет продолжено на международных площадках по взаимовыгодным направлениям, поскольку оно приносит осязаемые результаты. В рамках БРИКС предлагается ускорить деятельность рабочих групп, особенно в условиях быстрого развития рынков», - заявил Хардин Ратшисусу.

Тереза Морейра, глава отдела по конкурентной и потребительской политике ЮНКТАД, поблагодарила ФАС России за вклад в международное антимонопольное право:

ФАС очень много привнесла в работу ЮНКТАД, это серьезное, многоопытное ведомство, которое разрабатывает интересные цифровые инструменты, нужные для антимонопольной практики. Вы взаимодействуете со странами СНГ и БРИКС, с ЮНКТАД, развиваете исследовательские мероприятия».

Алексей Иванов, директор Института права и развития ВШЭ-Сколково, директор Международного центра конкурентного права и политики БРИКС, отметил, что антимонопольное право сейчас находится на рубеже эпох:

«Тридцатилетие антимонопольного регулирования в России – важная веха, которая подталкивает к пересмотру подходов к защите конкуренции в соответствии с новой социально-экономической реальностью», - сказал спикер.

По его словам, более пяти лет Антимонопольный центр БРИКС строит устойчивое сообщество для экспертной поддержки работы конкурентных ведомств стран БРИКС. Научные отчеты Центра по проблемам продовольственных и цифровых рынков стали значимым шагом в переформатировании повестки регулирования в антимонопольной сфере. Итогом продовольственного проекта стало, в частности, изменение подходов к согласованию сделок экономической концентрации в глобальном масштабе на развивающихся рынках.

БАЛАНС АНТИМОНОПОЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ: СОБЛЮДЕНИЕ ПРАВОПОРЯДКА ИЛИ ПОДДЕРЖКА БИЗНЕСА?

Допустимость антиконкурентных соглашений, принимаемые меры по стабилизации экономики, особенности работы в период пандемии обсудили представители конкурентных ведомств разных стран и эксперты отрасли на онлайн-конференции

17 декабря 2020 года в рамках VI Международной научно-практической Конференции «Антимонопольная политика: наука, практика, образование» состоялась сессия «Антиконкурентные соглашения в период пандемии».

«Пандемия стала вызовом для всех нас – потребителей, бизнеса, антимонопольных регуляторов, правительств разных стран, - начал мероприятие его модератор, замглавы ФАС Андрей Цыганов. - И в таких условиях, с целью поддержки бизнеса и стабилизации экономики, правительства и конкурентные ведомства разных стран вводят определенные исключения и принимают временные меры, разрешая то, что обычно законом запрещено. Так, в большинстве юрисдикций картели запрещены и традиционно рассматриваются как одно из наиболее серьезных нарушений правил конкуренции. Сейчас ситуация немного изменилась».

«Допустимо ли горизонтальное соглашение между конкурентами, если оно позволит избежать дефицита? Где граница допустимости для достижения социально необходимых целей? Какие меры должен принимать антимонопольный регулятор, чтобы установить необходимый баланс между соблюдением правопорядка и поддержкой бизнеса в кризисный период», - такими вопросами Андрей Цыганов пригласил участников конференции к диалогу.

Начальник Управления по борьбе с картелями ФАС России Андрей Тенишев отметил тенденцию снижения картельной активности в 2020 году.

«По итогам года можно говорить о снижении количества выявленных антиконкурентных соглашений почти на 50% и изменении их структуры: стало существенно меньше сговоров на торгах, и несколько больше картелей на товарных рынках», - отметил он.

Спикер сообщил, что в сложный экономический период ФАС России в значительной степени ориентировалась на предупредительный контроль, а также высказался за необходимость расширения сфер такого контроля и введения сокращенных процедур:

«Пандемия показала, что зачастую результат нужен «здесь и сейчас». Мы выдавали предостережения о незаконности планируемых действий, когда, например, ассоциации производителей объявляли о грядущем повышении цен, и это работало – во многих ситуациях удалось предотвратить необоснованный рост цен», - сказал Андрей Тенишев.

Также в качестве одной из антикризисных мер начальник Управления по борьбе с картелями назвал необходимость разумного послабления антикартельного режима. По мнению спикера, создание «закупочных союзов» в целях соблюдения баланса интересов участников рынка даст возможность малым компаниям объединяться против монополий.

«При этом в законе нужно ввести ряд ограничительных условий. Во-первых, это соблюдение ограничений по доле на рынке участников союза или по суммарной выручке участников союза, которая должна устанавливаться Правительством РФ. Во-вторых, союз должен быть открытым с обязательной публикацией информации о таком союзе на специально выделенном информационном ресурсе», - заключил Андрей Тенишев.

Заместитель Министра антимонопольного регулирования и торговли Республики Беларусь Андрей Картун в своем докладе рассказал о специфике работы ведомства в период пандемии COVID-19 и принимаемых мерах по пресечению спекулятивного роста цен. С его слов, основными задачами МАРТ являются обеспечение наличия и доступности социально значимых товаров для граждан, исключение спекуляции и необоснованного роста цен, а также попыток искусственного их завышения, поддержка бизнеса.

«При этом, осуществляя достаточно активную контрольно-аналитическую работу, мы на постоянной основе общаемся с бизнесом, в том числе с торговыми сетями и поставщиками, поясняем, что наша основная задача - не зарегулировать рынок и не наказать, а обеспечить на нем стабильность, исключить спекуляции», - сказал Андрей Картун.

Директор Департамента антимонопольного регулирования Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) Алексей Сушкевич сделал акцент на особенностях «союзного» законодательства, которое допускает в кризисных условиях, при соблюдении ряда условий, возможность заключения соглашения между компаниями-конкурентами. К таким условиям в законодательстве отнесены получение потребителями соразмерной выгоды, отсутствие возможности достичь социально значимых целей иным способом и ряд других.

Также Алексей Сушкевич сообщил о проведенных ЕЭК инициативных мониторингах рынков медицинских морозильных камер (шкафов), предназначенных для хранения вакцины, перчаток, масок, оптовой реализации ПЦР-тестов. Результаты проведенных мониторингов показали отсутствие в настоящее время угроз конкуренции и созданию дефицита на этих рынках.

«Представителей юридического бизнеса очень порадовало, что во время всеобщего локдауна ФАС России очень быстро переориентировалась на рассмотрение антимонопольных дел в онлайн-режиме. Этот формат достаточно удобен для участников дела, так как у них снижаются издержки и появляется больше возможностей для представления своей позиции», - отметила в своем выступлении старший консультант Юридической фирмы «АЛРУД» Руслана Каримова.

Также спикер отметила важность примененных ФАС России методов «мягкого регулирования» (предостережения, комплаенс) и необходимость продолжать тесное взаимодействие между ФАС России и бизнес-сообществом по обсуждению концепции и механизмов регулирования «закупочных союзов» для того, чтобы соблюсти баланс интересов малого и среднего бизнеса и антимонопольного регулятора.

Комиссионер конкурентного ведомства Бразилии Луиз Августо Хоффманн в свою очередь отметил, что пандемия в большей степени затронула экономику и здравоохранение, в связи с чем усилилась роль государства и конкурентных ведомств:

«Необходимы быстрые действенные меры для того, что обеспечить конкурентную среду для дальнейшего восстановления экономики. ОЭСР опубликовала рекомендации для конкурентных ведомств, согласно которым нельзя ослаблять требования, но при этом важно применять их точечно, придерживаясь принципа реализма».

«В нашей системе координат понятие «хороший картель» не существует», - отметил г-н Хоффманн. Вместе с тем, он привел пример совместного пользования логистической инфраструктурой для бесперебойной доставки лекарств.

Главный юридический советник отдела по развитию конкуренции и защите прав потребителей ЮНКТАД Пьер Орна отметил, что цифровизация в сфере здравоохранения привела к возникновению ряда трансграничных проблем:

«Коронавирус привел к консолидации в отдельных отраслях, также не прошло бесследно и появление вакцины от новой коронавирусной инфекции. Не исключено, что может получить развитие современный вид картелей – глобальных, региональных картелей».

Г-н Орна рассказал также об аналитической работе, которую ведет секретариат ЮНКТАД в области влияния коронавируса на конкуренцию и малый бизнес.

Эксперт конкурентного ведомства Австрии Александра Иванова сообщила, что с началом пандемии австрийский антимонопольный орган проявил открытость и провел большое количество консультаций для бизнес-сообщества страны, а также публично выступил с информацией об основах правоприменения и рекомендациями для бинеса. По мнению спикера, антимонопольным ведомствам необходимо сделать выводы из текущей ситуации, чтобы применять полученный опыт в условиях последующих кризисов.

Г-жа Иванова отметила также важную роль Европейской конкурентной сети в координации в координации национальных органов.

Кари Бьёркхаук, директор по вопросам расследований Департамента расследований Конкурентного ведомства Норвегии, сообщила о том, что в Норвегии требования антимонопольного законодательства временно приостановлены для транспортного сектора. Они не распространяются на морской, воздушный и наземный транспорт. Такие меры приняты во избежание дефицита товаров, особенно тех, которые относятся к жизненно-важным, и обеспечения их бесперебойной доставки.

Одновременно с этим ведомство направило предупреждение поставщикам товаров и услуг, которое сообщало, что злоупотребление ситуацией недопустимо.

Г-жа Бьёркхаук отметила, что в Норвегии существует законодательство о ценовой политике как инструмент ценовой политики, но оно используется только в исключительных ситуациях.

В свою очередь Микеле Пачилло, представитель Департамента международных отношений конкурентного ведомства Италии, поделился опытом картельных расследований и анализом горизонтальных соглашений. По его словам, на первых этапах пандемии в Италии наблюдались скачки цен, примеры недобросовестной рекламы. В рамках своих полномочий по защите прав потребителей конкурентное ведомство Италии такие действия пресекало, в том числе путем прекращения деятельности мошеннических интернет-ресурсов.

Что касается антимонопольного регулирования, то орган опубликовал информационное руководство для самостоятельной оценки бизнесом рисков нарушений. Особое внимание уделялось сферам продовольственных товаров и фармацевтики. Документ также содержал примеры кооперации между представителями предпринимательского сообщества, которые в текущих условиях считаются дозволительными.

Минэкономразвития: количество обращений граждан за госуслугами в МФЦ выросло более чем на 90 тыс за неделю

Количество обращений граждан в центры госуслуг (МФЦ) и на портал Госуслуг продолжает расти: 2,97 млн обращений в МФЦ и 5,35 млн обращений на портал за период с 7 по 13 декабря.

Наиболее востребованной услугой в электронной форме продолжает оставаться услуга по формированию зарегистрированных лиц о состоянии из индивидуальных лицевых счетов в системе обязательного пенсионного страхования – с 4 по 10 декабря только по этой услуге поступил 759 255 запросов. По факту оказания этой услуги пользователи оставили 52 001 оценку, 42 117 из которых положительные, 7 806 нейтральные, 2 078 отрицательные.

Подробнее о госуслугах можно узнать в 15-м выпуске аналитического обзора Минэкономразвития «Государственное регулирование в условиях COVID-19».

В новом обзоре также приводится информация о законопроекте о внесении изменений в Федеральный закон «Об организации предоставления государственных и муниципальных услуг», а также об инициативах Минэкономразвития России в части регистрации внесения изменений в конструкцию транспортного средства и создания Единого реестра всех видов контроля (надзора).

В новом дайджесте также представлены данные опубликованного ОЭСР доклада «Регуляторная политика в условиях COVID-19: поведенческие инсайты для быстрого принятия решений. Кроме того, в выпуске можно узнать о заключениях об оценке регулирующего воздействия за период январь-ноябрь 2020 года, а также о количестве проведённых плановых и внеплановых проверок: на наделе с 27 ноября по 4 декабря было проведено 22 769 проверок, из них 19 803 внеплановых и 2 966 плановых.

Не держал дистанцию

Глава Франции, вероятно, заразился COVID-19 в Брюсселе

Текст: Вячеслав Прокофьев (Париж)

Французского президента нет в Елисейском дворце. Вот уже три дня, как Эмманюэль Макрон, заразившийся коронавирусом, уединился в загородной резиденции Лантерн, что в паре десятков километров от столицы рядом с королевским комплексом Версаля. Его супруга Брижит осталась в Париже, ушла на самоизоляцию, сдала соответствующий тест, который пока оказался отрицательным.

Глава Пятой республики находится под наблюдением команды медиков во главе с личным врачом Жаном-Кристофом Перрошоном. Дважды публиковал видео на своем аккаунте в "Твиттере", уверяя, что, несмотря на болезнь, чувствует себя сносно и "продолжает работать удаленно", но в облегченном режиме. "Сухой кашель, ломота в теле, усталость, эти симптомы заболевания COVID-19 все еще сохраняются", - говорится в последнем коммюнике Елисейского дворца. Там же подчеркивается, что в отношении Макрона "регулярно проводятся обследования" и что их результаты "обнадеживающие".

Но как вышло, что президент, возглавляющий борьбу с коронавирусом на вверенной ему нацией территории, заразился? Этим вопросом сейчас задаются многие французы. Ответ на него дал министр здравоохранения Франции Оливье Веран. Он заявил, что вероятнее всего президент подцепил вирус на последнем заседании Евросовета в Брюсселе 10-11 декабря. По словам личного врача главы государства, Макрон почувствовал первые признаки болезни спустя шесть дней после возвращения из Брюсселя. Кстати, идентичная участь постигла и другого участника этой евровстречи в верхах - премьера Словакии Игоря Матовича. Напомним, что саммит проходил в новом здании Европейского совета, а если конкретнее - в просторном овальном зале, предназначенном для таких заседаний. Повестка дня была насыщенной (тот же ковид, "брекзит" и прочее). Там же в зал обедали. Правда, устраивали перерывы. Макрон дважды возвращался в офис французской делегации, он также общался тет-а-тет с некоторыми коллегами из других стран.

По свидетельству людей, которые хорошо знают штаб-квартиру Евросовета, там помимо главного зала есть 350 "довольно тесных" кабинетов и переговорных, которые вмещают от силы трех руководителей стран и их советников, и где столь востребованную ныне социальную дистанцию выдерживать иногда просто нереально. Более того, во время перерывов и неформального общения лидеров и их команд, что видно на фотоснимках, некоторые запечатлены без защитных масок, другие приближаются к коллегам вплотную. Это уже не говоря о единых местах общего пользования. К тому же, как неоднократно отмечали в Париже, Макрон в общении с людьми всегда был склонен к тактильным контактам. Конечно, в нынешних обстоятельствах он пытается себя контролировать, но иногда это происходит непроизвольно, как это произошло на днях, когда он по случаю 60-летия ОЭСР общался с генсеком этой организации Анхелем Гурриа. Тот, узнав о болезни французского президента, сразу отправился на недельный карантин. Также поступили другие лидеры, контактировавшие с Макроном: премьеры Испании, Португалии, Бельгии, Люксембурга, Ирландии и председатель Евросовета Шарль Мишель.

Банальная ошибка госсекретаря Бельгии по вопросам бюджета Де Бликер стала причиной утечки в интернет конфиденциальной информации о закупочных ценах на вакцины от COVID-19, предзаказ которых Еврокомиссия (ЕК) уже оформила для стран Евросоюза. Согласно размещенной по оплошности Де Бликер в Twitter таблице с ценами, одна доза вакцины от фармкомпании AstraZeneca будет стоить 1,78 евро, Johnson & Johnson - 8,5 доллара, Sanofi и GSK - 7,56 евро, BioNTech и Pfizer - 12 евро, CureVac - 10 евро, Moderna - 18 долларов. Отметим, что ни одна из этих указанных вакцин на текущий момент не имеет разрешения на использование на рынке ЕС. Как ожидается, первой в течение ближайших дней будет сертифицирована вакцина Pfizer, а прививки от COVID-19 в разных странах ЕС начнут ставить 27-29 декабря. До сих пор в Еврокомиссии отказывались называть стоимость уже законтрактованных инъекций для стран Евросоюза, ссылаясь на коммерческую тайну. Этой информацией в ЕС собирались поделиться только в 2021 году на условиях неразглашения с группой членов Европарламента.

Взгляд из Италии

То, чего опасались жители Апеннин, произошло - на фоне набирающей обороты пандемии коронавируса в праздничные дни вся территории страны окрасится в тревожный "красный цвет", сигнализирующий о введении тотального десятидневного локдауна. По словам премьера Италии Джузеппе Конте, в период с 24-го по 27 декабря и 31 декабря, а также 1,2,3,5,6 января на Апеннинах будут действовать жесткие ограничения. В соответствии с подписанным указом итальянцам разрешат покидать дома исключительно по уважительным причинам, таким как работа, посещение врача или покупка предметов первой необходимости. Все торговые точки, за исключением продуктовых магазинов, аптек и парикмахерских, будут закрыты. Не будут работать бары и рестораны, которым позволено лишь осуществлять продажу навынос. Праздничные дни настоятельно рекомендуется проводить только с членами семьи, с которыми проживаешь на постоянной основе. С 5 утра до 22 часов вечера можно принимать не более двоих гостей в сопровождении детей до 14 лет. Любые нарушения будут караться штрафными санкциями от 400 до тысячи евро. "Это Рождество будет отличатся от того, к которому мы привыкли. Нам нужно пойти на эту жертву, чтобы защитить тех, кого мы любим", - пояснил глава итальянского кабмина.

Последние выходные "на свободе" итальянцы провели крайне нервно: кто-то в очередях перед магазинами, куда не пускают больше 3-4 человек, кто-то в километровых пробках, а кто-то пытался взять штурмом поезда, чтобы успеть добраться до родных и близких, проживающих в других регионах Италии, до 21 декабря. В этот день начинает действовать запрет на передвижение между регионами.

Подготовила Нива Миракян, Рим

ОПЕК — за эффективность в добыче и потреблении нефти

ОПЕК, осознавая важность повышения энергоэффективности в секторе нефтедобычи, выступает за рост этого показателя и среди потребителей энергоресурса, заявил генеральный секретарь картеля Мухаммед Баркиндо на конференции по энергетической хартии, прошедшей в онлайн-формате. «В ОПЕК мы признаем важность энергоэффективности как средства сокращения выбросов парниковых газов при одновременном обеспечении устойчивого развития», — сказал он.

Говоря о решении вопроса повышения эффективности нефтедобычи, Баркиндо привел в пример внедрение цифровых технологий. «Часто говорят, что цифровизация — одно из самых эффективных средств повышения энергоэффективности. ОПЕК поддерживает меры по повышению прозрачности данных. Наша цель — постоянно повышать точность и своевременность данных», — отметил генсек.

В части решения вопроса повышения эффективности потребления энергоресурсов Баркиндо сослался на развитие электротранспорта. По его данным, активное внедрение транспортных средств на альтернативном топливе приведет к снижению потребления нефти в транспортной сфере к 2045 году на 8,6 млн б/с в сравнении с 2019 года. В странах ОЭСР этот показатель составит 4,4 млн б/с.

«Мы также считаем, что диалог между потребителями и производителями имеет решающее значение для повышения эффективности. По этой причине у нас есть широкий спектр формализованных международных диалогов с широким кругом партнеров. Они предлагают незаменимые платформы для обмена мнениями, обеспечения ясности и поиска взаимовыгодных решений», — цитирует ТАСС Баркиндо.

Более 600 тысяч человек приняли участие в различных мероприятиях конгресса «Молодые профессионалы» Минпросвещения России

Завершился XIV Международный конгресс «Молодые профессионалы», который 17–18 декабря провело Минпросвещения России. Финальным мероприятием стала заключительная пленарная сессия «Планы на 2021 год».

Итоги двухдневного конгресса подвёл первый заместитель Министра просвещения Российской Федерации Дмитрий Глушко. Он сообщил, что в различных мероприятиях приняли участие более 600 тысяч человек. По его словам, важно понимать, как живут и развиваются колледжи в нашей стране, каждый год подводить итоги и ставить новые задачи.

«Конгресс удался, у нас была интересная сессия, когда колледжи разных регионов подключались к обсуждению в прямом эфире. Мы видим реальные изменения и показываем на таких форумах лучшее, что есть в наших учреждениях среднего профессионального образования», – сказал Дмитрий Глушко.

Он также напомнил о необходимости привлекать представителей бизнеса в систему СПО, чтобы предприятия, которые являются заказчиками, участвовали в оценке качества подготовки специалистов.

«Хотелось бы, чтобы колледж «с любого угла» выглядел хорошо, чтобы всё, что там происходит, вызывало интерес и уважение, чтобы хотелось в этот колледж прийти получать новые профессиональные компетенции, чтобы и предприниматели, и организации, которые ищут для себя специалистов, готовы бы были вложиться финансово в подготовку кадров по конкретным необходимым направлениям», – подчеркнул первый заместитель Министра.

В конгрессе приняли участие представители международных организаций, которые поделились своим опытом.

«Хотел бы подчеркнуть, что руководителям учреждений СПО, региональным министрам, курирующим в регионах учреждения СПО, необходимо обратить внимание на позиции, которые были продекларированы рядом спикеров, в первую очередь нашим коллегой из ОЭСР Андреасом Шляйхером. В Европе колледжи являются участниками рынка и борются не только за заказ государства в подготовке специалистов, но и за то, чтобы предприятия доверяли качеству подготовки специалистов», – отметил Дмитрий Глушко.

Заместитель генерального директора Союза «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» по подготовке кадров – директор Академии Ворлдскиллс Россия Светлана Крайчинская добавила, что на таких мероприятиях важно обсуждать идеи, смыслы, задачи, сверять часы и двигаться дальше.

«Год был интересным для системы образования, мы получили много полезных решений, которые далее будем использовать для развития», – сказала Светлана Крайчинская.

Она подчеркнула, что колледжи должны работать не только со студентами и школьниками, но и со всеми категориями взрослых специалистов, чтобы люди могли получать современные компетенции и навыки.

«Сейчас мы работаем по сетевому принципу, развивая центры во всех регионах, и сегодня существует уже более 1250 центров. Мы стремимся реализовать не только задачу обучения, но и сделать следующий шаг – к рынку труда», – информировала директор Академии Ворлдскиллс Россия.

Первый заместитель директора Московского филиала Института развития профессионального образования Игорь Грибанов отметил, что долгожданным событием в системе СПО стало учреждение Всероссийского конкурса «Мастер года».

«В большинстве регионов этот конкурс традиционно проходит на региональном уровне, не хватало федерального звена, чтобы мы могли сформировать сообщество мастеров на федеральном уровне», – сказал он.

Игорь Грибанов напомнил, что Центры опережающей профессиональной подготовки (ЦОПП) – одно из самых перспективных звеньев работы по развитию СПО, они должны стать площадкой международного сотрудничества.

Во второй день конгресса проходили тематические сессии. На сессии «ЦОПП как интегратор ресурсов СПО», посвящённой деятельности Центров опережающей профессиональной подготовки, заместитель генерального директора Союза «Молодые профессионалы (Ворлдскиллс Россия)» по подготовке кадров – директор Академии Ворлдскиллс Россия Светлана Крайчинская рассказала, что в программе обучения ЦОПП поучаствовали 110 тысяч человек, пострадавших из-за сложившейся эпидемиологической ситуации.

Министр образования Новгородской области Евгения Серебрякова поделилась региональным опытом деятельности ЦОПП.

«Мы – если не единственный регион, то, по крайней мере, один из числа немногих, кто выступил инициатором записи для поступления во все техникумы и колледжи региона в формате онлайн через платформу ЦОПП. Так поступили 98% абитуриентов», – сказала она.

О функционировании ЦОПП Московской области рассказала его директор Ирина Киселёва. Во время самоизоляции одна из ассоциаций граждан СНГ попросила организовать обучение для жителей Союза. По словам Ирины Киселёвой, в международном сотрудничестве заинтересованы как колледжи, так и работодатели.

Повышение эффективности деятельности колледжей через рыночные механизмы и развитие внебюджетной деятельности обсудили на сессии с участием заместителя директора Департамента государственной политики в сфере среднего профессионального образования и профессионального обучения Минпросвещения России Маргариты Скворцовой.

«Развитие СПО невозможно без технического оснащения мастерских. Этому уделяется внимание в нацпроекте «Образование». В соответствии с федеральным проектом «Молодые профессионалы» должно быть создано и оборудовано 5 тысяч мастерских», – сказала она.

В обсуждении проекта по созданию мастерских приняла участие Тамара Берлинец, директор Канского технологического колледжа, который стал победителем конкурса «Мастерская года». Она остановилась на том, как эффективно выстроить работу и одержать победу в профессиональном конкурсе.

Начальник управления профессионального образования Министерства образования и науки Республики Татарстан Анна Сидоренко рассказала об особенностях региональной политики в отношении учреждений СПО, а директор программы развития отраслевых центров компетенций АНО «Корпоративная Академия Росатома» Сергей Шабельников подошел к вопросу оснащения мастерских с точки зрения работодателя. Он также поделился впечатлениями о передовом опыте других стран в этой области.

Видеозапись конгресса можно посмотреть на официальном сайте.

Справочно

17–18 декабря Минпросвещения России провело XIV Международный конгресс «Молодые профессионалы». Мероприятие прошло в смешанном формате, участники могли подключиться к нему онлайн.

В ходе деловой программы конгресса участники обсудили вопросы, связанные с совершенствованием и стимулированием развития системы среднего профобразования, выявлением успешного опыта реализации проектов по взаимодействию с работодателями и повышением внимания к успешным региональным программам модернизации системы профобразования.

С РОССИЕЙ МИР ЛУЧШЕ, ЧЕМ БЕЗ НЕЁ?

СЕРГЕЙ КАРАГАНОВ. Учёный-международник, почётный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, председатель редакционного совета журнала «Россия в глобальной политике». Декан Факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ.

НАТАЛЬЯ ПОМОЗОВА. Доцент кафедры современного Востока РГГУ.

ЕВГЕНИЙ А. ПРИМАКОВ. Руководитель Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество).

ВЛАДИМИР РЫЖКОВ. Профессор кафедры международных экономических организаций и европейской интеграции факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «ВШЭ», депутат Государственной думы I–IV созывов от Алтайского края.

ИВАН САФРАНЧУК. Ведущий научный сотрудник Центра исследований проблем Центральной Азии и Афганистана МГИМО, доцент Департамента международных отношений НИУ ВШЭ, член Совета по внешней и оборонной политике.

ЛЕОНИД СЛУЦКИЙ. Председатель Комитета по международным делам Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации.

ОЛЕГ ХАРХОРДИН. Профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге.

XVIII АССАМБЛЕЯ СОВЕТА ПО ВНЕШНЕЙ И ОБОРОННОЙ ПОЛИТИКЕ

Без большой идеи великие нации всегда умирают или перестают быть великими. Для России не быть великой и не быть нацией – одно и то же. Без идеи мы обречены. Что же мы можем предложить себе и миру? Какова наша миссия? Об этом поговорили 16 декабря участники третьей сессии XVIII Ассамблеи Совета по внешней и оборонной политике. Смотрите видео, читайте наш отчёт.

Достижения замечают, когда государство в целом успешно

Фёдор ЛУКЬЯНОВ, председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»

Сегодня мы будем обсуждать животрепещущую тему – миссия России и нужна ли она вообще. Не скажу, что мы впервые это обсуждаем в СВОП. Мы неоднократно в прошлые годы затрагивали что-то подобное. Но ситуация сильно изменилась, и тема о позиционировании России в новых условиях крайне актуальна. И ответы на вопрос, нужна ли нам миссия, могут быть заметно скорректированы по сравнению с прошлыми годами.

Обстоятельства меняются как внутри, так и снаружи. И, как часто уже отмечали, не пандемия стала причиной изменений, она только катализировала и ускорила их. В случае с российской ситуацией все тенденции, которые сейчас проявились, формировались и зрели как минимум последние десятилетия. А в таких особых обстоятельствах нам приходится на это реагировать.

Если начинать разбирать по элементам, у России очень много чего есть такого, что не просто не стыдно предложить, а действительно выдающиеся достижения. Например, недавнее карабахское урегулирование. Россия адаптировалась к новым обстоятельствам и повела себя, с одной стороны, очень гибко, а с другой – последовательно.

На самом деле любые достижения начинают играть, и их начинают замечать, когда есть ощущение общей успешности государства. У нас, увы, оно как-то ушло.

Нужен образ страны – не той, которая несёт миссию, а которая привлекательна, и прежде всего – для своих.

А здесь чем дальше, тем хуже. Именно это затеняет и оттесняет те реальные достижения, которые у нас есть. Поэтому, пока собой не займёмся, ничего не получится.

Без большой идеи великие нации умирают или перестают быть великими

Сергей КАРАГАНОВ, декан факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «ВШЭ»; почётный председатель Президиума СВОП

Для начала хочу представить историю русской идеи. В 1980-х и начале 1990-х гг. я считал, что это лишнее. Но где-то в 1993 г. я вместе с коллегами описал русскую идею. И с тех пор она вот так болтается.

Тем не менее без большой идеи великие нации всегда умирают или перестают быть великими. Для России не быть великой и не быть нацией – это одно и то же. Без идеи мы обречены.

Идея должна включать и внешнюю миссию. И у большинства стран, которыми я занимался – эта внешняя миссия являлась главной внутренней идеей страны. Миссия новой русской идеи сейчас особенно нужна для наполнения смысла национальной жизни. Его нет.

В последние два-три года такое ощущение начало распространяться, и все требуют нового наполнения этой миссии, но она до конца не сформулирована. Мы тридцать лет думали, что идея рождается снизу из общества, что это что-то природное, нельзя привить. Теперь мне кажется это глупостью, показателем лени или желания прикрыть воровство. Все причины были важными, но последняя особенно.

Национальные идеи всегда создавались элитами, и никогда не шли из народа. Они создавались элитами и внедрялись сверху.

Конечно, они должны были учитывать запросы общества. Но идеи могут быть ошибочными, как, например, нацизм, коммунизм и другие. И нации, которые брали такие идеи на вооружения, погибали. Но и без них погибают. У нас были идеи. Мы пытались стать нормальной европейской страной. Мы не знали по своей глупости, что Европа тогда уже была континентом умирающих держав. После было «вставание с колен» в конце 2000-х, потом – возвращение великодержавности – получилось. Но после 2015–2016 гг. – ничего. Частично благодаря этому усугубилась экономическая стагнация, которая стала результатом не только идеологической пустоты, но и множества интеллектуальных ошибок.

Мы пытались заполнить вакуум разговорами о консерватизме, но это не очень подъёмная идея, поэтому оставили стабильность. Но она больше инструмент, чем цель. И уж точно за стабильностью народ, общество, элита не пойдут. Сейчас мы следуем затухающей траектории. Идеология нужна для возвращения бодрости и куража. Элиты погасли.

Запрос идеи существует и в обществе, и в мире. Погиб классический коммунизм, гибнет либеральный демократизм. Но, если этот вакуум не заполнять, то мы неизбежно скатимся к традиционной русской идее – оборона против внешнего врага. Без внешнего вызова мы разваливаемся. Страна была построена на обороне. И идея, которую я предлагаю, должна быть прикладная. Она должна основываться на некотором интеллектуальном фундаменте, но это должны быть простые лозунги. Главный лозунг России – оборона, и если мы не дадим других, то мы скатимся в лучшем случае к ней. Но этого мало, это не ведёт вперёд.

Нужна активная наступательно-идейная политика. На ближайшие лет пять нужны стратегии неоизоляционизма и концентрации на внутреннем развитии. В том числе для компенсации частичной экономической слабости. Не стоит бесконечно ругать Запад. Мы должны понять, что западная часть нашей истории закончилась. Мы должны быть благодарны Европе, что мы стали тем, кем стали, но там нам ловить больше нечего. Конечно, наступательная активная политика вызовет волну противодействия и ненависти, что является одним из ограничителей для наших правящих кругов, но сейчас без неё мы получаем то же самое. Поэтому при наступательной стратегии мы можем взбодриться, ничего не потерять, а даже выиграть. Мы правы на том пути, на который мы стали. Но если мы будем постоянно оправдываться и не выдвигать для себя и мира позитивные идеи, то можем в очередной раз проиграть.

Мы предлагали уже некоторые идеи в докладе СВОП и ВШЭ. Друзья и товарищи, прочитав мои предложения, говорили мне, что я прав, но кто это будет делать? Никто, только мы, если мы ещё чего-то стоим. Кто в это не верит, может и не делать. Но ничего неделанье в этой области – есть безответственность. Я предложил бы создать группу, представить проект руководству страны. И мы могли бы стать разработчиками новой идеологии России. Если нам не дадут такого заказа, что весьма вероятно, всё равно – это нужно делать. Повторяю: если не мы, то кто?

Накапливающаяся инерция пессимизма не даёт нам покоя

Евгений ПРИМАКОВ, руководитель Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству (Россотрудничество)

Есть несколько проблем в определении нашей внешней миссии. Как мне кажется, формулировка новой миссии для России реализуется. Сейчас даже не стоит задача сформулировать, нужно только выбрать из уже предложенных. Например, идея из недавнего доклада СВОП и НИУ ВШЭ, если говорить общо, заключается в трансляции ценностей суверенитета, мира, нормальности, адекватности и здравого отношения к сохранению окружающей среды. Здесь не о чем спорить. Казалось бы, что можно возразить против желания жить в мире, концерте государств, взаимно уважающих суверенитет, при этом развиваться при чистом небе. Но, оказалось, что можно.

Во-первых, такое предложение – работать над осуществлением этой идеи – воспринимается как внешняя активность. Это происходит на фоне растущей бедности, огромного числа нерешённых проблем и накапливающейся инерции пессимизма вне зависимости от реального положения дел и перспектив. Любая наступательность требует отдельного обоснования для внутренней аудитории – зачем это нужно? Граждане страны и домохозяйства воспринимают это как попытку накормить кого-то другого за их счёт. Никакая наступательность не будет иметь смысл, если внутри страны государство станет слабеть и беднеть. Отмечу, мы не говорим о необходимости такой наступательности – для меня она очевидна, – мы говорим о мотивации, о том, как это следует объяснять аудитории. Нам предстоит объяснить и научно, и максимально популярно, чем такая наступательность вообще нужна, почему она лучше, чем изоляционизм. И уверенности, что замыкание – это зло, и в Совете, и вне его, в центре принятия решений, нет. Инерция усталости от напряжённой конфронтации огромна. И у неё есть три выхода: агрессивная контратака, капитуляция и самоизоляционизм.

Во-вторых, неуспехи на внешнем контуре объясняются объективными причинами. Это и согласованное масштабное давление извне, и пассивность, и нежелание связываться с решением проблем. Капитулянтский подход мы не рассматриваем, хотя он и возможен, особенно на пространстве бывшего СССР: давайте сдадимся и оставим всё как есть. Но от этого ничего не меняется. Признание в любви к любому правящему классу соседних стран, вне зависимости от политики этого класса, даже если это политика антироссийская, это капитулянтская внешняя политика. Потакание корысти правящего класса, надежда на то, что он сам разберётся с населением, отказ от работы с населением, отсутствие проникновения в массы – это тоже капитулянтская (негодная и дрянная) позиция.

Изоляционистский подход, если мы будем заниматься только внутренними проблемами, а не как приоритетом перед внешними, – неумный. Он отрицает всякое влияние во внешнем мире. Хотя, нужно отметить, что мы видим очень вдумчивую работу по поддержке изоляционистской идеи извне.

Прошу помнить, что сейчас я выступаю в личном качестве члена Совета, а не как чиновник. Помните ли старую метафору основоположника русского национал-большевизма Николая Устрялова: «Красные снаружи, белые внутри»? Мы видим, отчасти из-за тяжёлого разочарования в нашей внешней политике, желание найти простое решение для наступательной миссии. А именно, поднять флаг довольно агрессивной экспансии. «Мы русские, с нами Бог» – это же благородный лозунг. Но тут звучит предложение именно насилием, напором и принуждением привести к трону покорённый народ. Это дискуссионный вопрос, который резко задействует запал всех заложенных мин на постсоветском пространстве. И самое болезненное для действующей в России политической системы – публичная трактовка любой формы отказа от такой идеологии принуждения трактуется как национальное предательство. Краткое изложение подхода: «Нет другого пути, как прижать другие народы к сапогу. И если вы гласно, публично не заявляете, то вы национал-предатели». Этот турбопатриотизм происходит или от глупости и любительства, или в результате продуманной провокации.

И нам приходится искать и находить то, что мы можем транслировать наружу, как обеспечивать интересы России, которые должны сейчас состоять в добрососедстве, в поддержке соседей и получении её от них, в мире на наших границах, прочных позициях российских компаний, положении русскоязычной диаспоры в соседских и дальних странах, в их отказе от антироссийской политики. Должно быть проникновение наших стандартов – как США продаёт Западу идеи демократии, а Турция Азии – идеи тюркского единства, Россия – безопасность, мир и защищённый суверенитет. И здесь нам нужно добиться влияния внешней политики на общественное мнение, работать с образованием и экономической выгодой (но не элит).

Внешняя политика уже давно не ограничивается только дипломатией. Придётся привязывать любую внешнюю помощь к критериям такой политической эффективности, работать с оппозицией, с медиа.

И только так мы сможем постулировать, что миссия России (как я её вижу) – это суверенитет, мир, сотрудничество, содружество с Россией, а не антироссийский проект.

Это и есть формат для обеспечения нашего развития и нашей безопасности.

Россия XXI века сквозь призму либерализма

Владимир РЫЖКОВ, профессор кафедры международных экономических организаций и европейской интеграции факультета мировой̆ экономики и мировой̆ политики НИУ «ВШЭ»

Я рассматриваю тему дискуссии с либеральной точки зрения. Нам предложили дилемму: без великой идеи мы пропадём либо время больших идей прошло, мир становится многообразным и больше не нуждается в ведущих за собой. Я, безусловно придерживаюсь второй точки зрения.

Попытка придумать великую идею для России противоречит задачам национального развития. Мы уже сталкивались в истории с тем, что Россия брала себе великую миссию. Тогда идея вставала над национальными, государственными и народными интересами, обескровливала страну и приводила её к катастрофе. В этом смысле либерализм не видит необходимости в великих идеях. Наличие больших идей, подчиняющих себе задачи национального и народного развития, может привести к тупику и разрушению государства. Либерализм постулирует благополучие людей и необходимость мира и сотрудничества. И всё, что ведёт к миру и сотрудничеству, соответствует принципам либерализма, а всё что его подрывает, противоречит задачам человеческого счастья, сотрудничества и благополучию народа. Поэтому любые агрессивные и подрывные действия отвергаются либерализмом как противоречащие миру и сотрудничеству.

Поэтому с либеральной точки зрения международные организации, международное право и сотрудничество – это наилучший путь для национального развития. С другой стороны, мы говорим о России, а я – либерал, но при этом всё-таки реалист.

Я понимаю, что мы не Люксембург и не Литва, мы – громадное государство с громадной мощью и возможностями, и мы не можем не иметь миссию или уклониться от неё.

Но я бы вёл отсчёт не от идеи (как бы она не называлась), а от понятия ответственности. Это кардинально меняет подход и кардинально меняет дело, потому что идея абстрактна и опасна, а ответственность конкретна и опасна. И если размышлять о том, какую глобальную ответственность несёт Россия, то я нашёл пять тем, областей и направлений, где Россия не только может иметь миссию, но и обязана её иметь по факту своего существования.

Освоение огромного евроазиатского пространства. Здесь я опираюсь на Петра Аркадьевича Столыпина. Он неоднократно выступал на тему миссии России. И видел он её именно так. Сама по себе эта миссия громадна. Мы – настолько великая, огромная и бескрайняя страна, что освоение нашего собственного пространства – это и есть главная миссия России. Зауральская часть России – Сибирь – до сих пор плохо освоена. Но освоение нашего пространства не должно строиться на подавлении иных мнений, плюрализма, отдельных групп населения, на преследованиях, на идеологическом диктате и так далее.

Безопасность на границах (об этом тоже говорил Столыпин). Гарантия безопасности и суверенитета, сотрудничество, взаимоуважение – по всему периметру нужно поддерживать именно такую атмосферу. Поэтому вторая ответственность России – обеспечение мира, безопасности и сотрудничества на Севере Евразии. Но это невозможно осуществить без сотрудничества с другими великими державами. При конфронтации по периметру возникает соперничество, и задача становится неразрешимой.

Поддержание мира во всём мире и контроль над оружием массового уничтожения. Россия остаётся великой военной державой и постоянным членом Совета Безопасности ООН. Поэтому хотим мы или нет, но поддержание мира во всём мире, стабильности, безопасности, контроля над оружием массового уничтожения, сокращения арсенала и прочее Россия не может игнорировать. Но опять-таки не в режиме конфронтации, а в режиме сотрудничества.

Лидерство в зелёном развитии планеты. XXI век будет веком климата. Россия – гигантская страна с гигантскими лесами и пресной водой, поэтому глобальная ответственность России заключается в том, чтобы стать одним из лидеров зелёного развития планеты. Мне кажется, мы сильно недооцениваем именно эту миссию России. Она не просто должна плестись в хвосте климатической повестки, она как шестая или седьмая часть суши, как ключевой элемент глобальной экосистемы, должна быть одним из лидеров по сохранению природы и развитию зелёных технологий. И здесь опять-таки конфронтация не может быть инструментом успешной реализации миссии.

Быть частью прогресса человеческой цивилизации и мирового культурного процесса. Россия, хоть и с угасанием, остаётся одним из лидеров цивилизации в части культуры, науки, искусства и так далее. И нам нужно это сохранять. Данная миссия прямо противоположна тезису о самоизоляции. Сейчас всё больше наблюдается ограничение контактов с зарубежными учёными, ограничение просветительской деятельности и контактов гражданского общества. Это кардинально противоречит идеи участия России в глобальном цивилизационном процессе.

Если суммировать, то Россия XXI века – страна, которая осваивает грандиозное евразийское пространство, гарантирует и поддерживает мир, стабильность и сотрудничество по периметру своих границ и во всём мире, сберегает природу Земли на новой технологической зелёной основе и вносит важный вклад в прогресс цивилизации.

Революция достоинства, или Почему нужен акцент на климатической повестке

Олег ХАРХОРДИН, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге

Я в первый раз пришёл на семинар СВОП презентовать свою книгу о том, что долгосрочной миссией России является утверждение в нашей стране достоинства не на словах, а на деле. И от этой идеи я не отказался. Это – главная миссия нас как страны. Но сейчас на повестку дня, прежде всего, выходит климатическая проблематика (защита мира, который понимается как то пространство, в котором мы живём, – а не как отсутствие войны).

Сначала скажу несколько слов о миссии утверждения достоинства. Если сравнить слова и речи нашей власти и оппозиции, можно обнаружить, что и те, и другие говорили о достоинстве, не понимая, что говорят на одном языке. Власть говорила о достоинстве страны, вставшей с колен, в то время как оппозиция говорила о достоинстве отдельного человека, который считает себя униженным и оскорблённым, когда, например, (как он считает) нет надежды на справедливый суд или фальсифицируются выборы.

Наше внимание к этому разговору о достоинстве было недавно привлечено во время «арабской весны» и «революций достоинства» на постсоветском пространстве. Но на самом деле – это общемировой тренд, распространённый как в развивающихся странах, так и в развитых. Примером может послужить и голосование за Дональда Трампа – реакция белого рабочего класса на то, что достоинство его было унижено. Или те же речи Эммануэля Макрона о достоинстве, связанные с «жёлтыми жилетами». Надо помнить и то, что наша революция 1917 г. ставила вопрос достоинства и развития личности как свою главную цель. Это наша интеллектуальные доминанта последних двухсот лет – особенно если смотреть на труды XIX века – от либерала Чичерина до религиозного философа Соловьёва. Однако задачей России до сих пор остаётся утверждение достоинства человека не на словах, а на деле.

Природные катаклизмы в ближайшее время отвлекут нас от этой долговременной цели. Рассматривая мир не как отсутствие войны, а как природу, в которой мы живём, хотелось бы подчеркнуть одну очевидную мысль, почему это может быть приоритетом. Мы можем воссоздать ситуацию 1989 г., когда наша страна ещё имела громадные группы поддержки во всех значимых странах мира в связи с тем, что марксистская идея казалась центральной для XX века. После крушения марксизма мы, однако, постоянно находились одни или должны были придумывать опору на суверенитет, чтобы доказать свою международную значимость.

И если мы начнём заниматься климатической повесткой дня, то мы неожиданно снова получим группу поддержку во всех основных странах мирового сообщества.

Здесь мы можем опираться на три вида ресурсов.

Первый – уже сформулировано комиссией РСПП по климату: из-за того, что страна большая, и из-за спада производства после 1991 г. у нас так много пространств, где происходит эффективное поглощение СО2 – леса, болота, необрабатываемые сельскохозяйственные угодья, толща вод мирового океана в прибрежной зоне – всё это позволит нам сформулировать достаточно выгодную позицию в спорах о том, какая страна способствует большему потеплению климата на Земле в целом.

Второй – наша традиция отношения к большим проектам. Посмотрите на книгу «Фантастические миры российского хайтека». Это исследование ЕУСПб на базе 200 интервью с технопредпринимателями в четырёх регионах РФ и в трёх других странах – Тайване, Корее, Финляндии – показало особенность наших Кулибиных. Им трудно стать Эдисонами и коммерциализовывать свой продукт, но зато их отличает то, что от поставленной задачи должно «штырить», чтобы работа шла так, чтобы понедельник начинался в субботу, а для увлечённого делом инноватора это было незаметно. По их словам, задача должна быть вселенского масштаба, чтобы весь мир поменять, а не только «оставить отпечаток во Вселенной», как скромно предлагал Стив Джобс. Можно высмеивать эти настроения, которые воспевали братья Стругацкие, а можно попытаться на них и сейчас опереться в решении задачи не только странового, а мирового масштаба. И соединить таланты многих в одном проекте, чтобы защитить не только русский мир с помощью русского атома, как сделали в 1940-е гг., а и весь мир как Землю. Задача поистине вселенского масштаба.

Третий – наша интеллектуальная традиция. Задачи карбоновой секвестрации в почвах или в разных зонах биосферы напоминает нам, что основы мирового почвоведения заложил Докучаев, теорию биосферы придумал его ученик Вернадский. Есть и новые герои, обычно неизвестные тем, кто занимается международной политикой и не читает известия о достижениях естественных наук. Например, ещё в начале 1970-х гг. наш главный метеоролог Михаил Иванович Будыко предсказал глобальное потепление климата.

Необходимо внимание к нашему миру, понимаемому как место, где все мы живём. Это может стать очевидным, выгодным и поддержанным ресурсами курсом на ближайшее время.

Миссия «существовать как государство» и «быть не варварами»

Иван САФРАНЧУК, доцент кафедры мировых политических процессов факультета политологии МГИМО (У) МИД РФ

Если опустить советский период, российское государство никогда не было мессианским, то есть мы не убивали своих и чужих за абстрактные идеи и догмы. Мы проводили временами жестокую политику, но не за идеи. Поэтому советский период можно считать самым идейным за всю нашу историю. Вполне логично, что после этого опыта был больше запрос на прагматизм, которым со временем начал зашкаливать, и вот опять появилась нужда в миссии во внутренней и внешней политике.

Исторически Россия, не будучи мессианской державой, формулировала для себя некое понимание своей собственной миссии. Она состоит в том, чтобы:

а) существовать как государство в том географическом пространстве, которое мы занимаем,

б) при этом быть не варварами.

Миссия «существовать как государство» и «быть не варварами» может пониматься по-разному: как освоение евроазиатского пространства, как (с либеральной точки зрения) достоинство. Но в конечном счёте это всё сводится к тому, чтобы быть и быть не варварами в воасприятии современного мира.

Рассмотрим международный аспект.

Российская элита глубоко уверена в том, что с Россией мир лучше, чем без неё. Это не значит, что Россия хочет вести за собой весь мир, но она считает, что у неё есть мнение по актуальным для мира вопросам.

Это формулирует практическую задачу быть всегда в высшей лиге мировой политики, в разряде ведущих держав для того, чтобы участвовать в важнейшей мировой повестке.

Мне кажется, что эта миссия с её внутренним и внешним аспектами – для нас вполне актуальна и сейчас. Другое дело, что в таких терминах её нельзя транслировать на всю планету и ожидать, что внешний мир будет от неё в восхищении.

Как же можно это транслировать во внешний мир? Методологически можно вывести три основания для миссии, для большой идеи.

Вы сами делаете нечто настолько великое и привлекательное, что это либо притягивает других и они хотят у вас чему-то научиться, либо вы считаете это настолько важным, что начинаете это транслировать или даже навязывать силой другим. Такой мессианизм или гегемонизм часто присущ западным державам. У нас же нет для этого материальной основы, то есть каких-либо достижений, привлекающих весь мир. Но и к тому же это нам не свойственно.

Доносить до мира какие-то справедливые идеи. Причём совсем необязательно, что эти идеи должны быть у вас уже хорошо реализованы, главное, что вы в принципе считаете их правильными. В этом плане современная российская концепция многополярности закрывает практически всё поле. Мы транслируем во внешний мир концепцию многополярности – справедливого мира, основанного на международном праве, роли ООН и сотрудничестве. Туда можно, наверное, добавлять элементы зелёной экономики, климата и прочего, чтобы сделать мир более справедливым и лучшим для всех. Проблема в том, что для современного мира это теоретически правильно, но практически неосуществимо, ведь мир явно движется к конфронтации.

Совместно с миром формулировать важную для мира проблему и совместно её решать. Речь не о чём-то идейном, а о чём-то практически важном.

Проблема для реализации какой-либо миссии в том, что в современном мире необходимо сначала преодолеть проблему совмещения безопасности и развития. Но её узел всё больше затягивается, потому что существующие большие концепции предлагают поставить в приоритет или безопасность, или развитие. И ни одна из существующих мировых мыслей не предлагает приемлемого и необходимого баланса между безопасностью и развитием. Россия и сама сталкивается с этой проблемой, но с этим же сталкиваются и десятки других государств. Поэтому решение данной дилеммы, разработка механизмов для её обсуждения и выработка приемлемых и компромиссных международных решений, чтобы десятки стран в мире могли развиваться и чуствовать себя в безопасности, – вполне может стать привлекательной миссией, а Россия – её инициатором.

Мир будущего – это мир идей

Наталья ПОМОЗОВА, кандидат социологических наук, старший преподаватель РГГУ

Смутное время 1990-х и эйфория начала 2000-х гг. для России остались позади. Попытки примкнуть к западному лагерю не увенчались успехом. Подобно маятнику, вектор российской внешней политики переметнулся на Восток. При этом явный перекос позитивной восточной политической повестки пока довольно слабо подкрепляется экономическими показателями. В то же время нарратив демонизации Запада не просто не отвечает российским интересам (с моей точки зрения), но и губителен для них. В условиях мирового идеального шторма Россия вступает в новый период развития, и ей стоит задуматься о формировании средне- и долгосрочной внешнеполитической стратегии.

Во-первых, России необходимо адаптировать внешнеполитический дискурс под объективные реалии и собственные задачи. Инструмент внешнего врага, который активно используется для решения внутриполитических проблем, не должен применяться в России. Американские политики и журналисты высказываниями, далёкими от традиционных дипломатических канонов, часто провоцируют на симметричный ответ. Мы знаем по себе и видим на примере Китая, к чему приводят такие провокации. Осознанная стратегия в отношении контроля дискурса – одна из приоритетных задач российской внешней политики на данный момент.

Во-вторых, в российском обществе существует запрос на объединяющий знаменатель – на общие ценности. В первую очередь именно для внутреннего потребления. Ценностные воззрения, закреплённые в официальных документах Российской Федерации, на мой взгляд, имеют слишком размытые очертания. Например, данные социологического опроса в 2019 г. показывают то, что мы потеряли образование как базовую ценность. Россияне всё чаще склоняются к снижению доступности высшего образования. Укрепляется скептический настрой в отношении высшего образования как обязательного условия успешной карьеры. А ведь развитие страны невозможно без сильного кадрового ресурса. Мир будущего – это в первую очередь мир идей. Ценность хорошего качественного образования, отвечающего современным запросам и реалиям, могла бы служить хорошим скрепляющим фактором для страны с традиционно высоким интеллектуальным потенциалом.

В-третьих, я согласна с тем, что России, безусловно, нужна новая русская идея, которая с одной стороны отвечала бы национальным интересам, а с другой – формировала позитивную повестку вокруг России в современном информационном поле. Такой идеей могла бы стать экология. История повторяется. И так уже бывало не раз, когда на фоне шоковых потрясений, воин и даже резких скачков прогресса люди в очередной раз переоценивали самое важное. И, как это ни парадоксально, в чём Россия действительно первая, так это в том, чем она начинает заниматься практически последней, – в природных богатствах. И бережный диалог человека с природой на равных – это актуальная повестка для всех стран без исключения. Выходя с ней вовне, Россия могла бы добиться большого успеха.

Миротворческая деятельность и сохранение русской цивилизации

Леонид СЛУЦКИЙ, председатель Комитета по международным делам Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации

Неотложная национальная идея, национальная миссия или национальная задача необходима России. Я бы выделил две компоненты этой миссии.

Первая связана с русской цивилизацией и русским миром. Хотя я представляю в Государственной думе оппозиционную партию, всё же процитирую нашего президента. В статье «Россия и меняющийся мир» (2021 г.) он написал, что «мы должны увеличить наше культурное и гуманитарное присутствие в мире в разы, особенно там, где говорят по-русски и понимают русский». Этот постулат не выполнен.

С этой макрозадачей цивилизационного значения пытается справиться «Россотрудничество». Если посмотреть, как эту задачу решают другие страны, то мы серьёзнейшим образом отстаём от «Альянс Франсез», Института имени Гёте, который собрал всех немцев по миру в течении нескольких десятилетий после Второй мировой войны. Наши программы «Россотрудничества» примерно на порядок слабее, чем должны быть.

На рубеже 1980–1990 гг. на русском языке говорило примерно 350 млн человек, сейчас около 270 млн. Минус 80 миллионов человек за тридцать лет. Ни один язык не исчезал так стремительно за последнее столетие, как русский. Необходимо открывать русские школы и проводить русские программы, которые существуют давным-давно на бумаге, но которые не реализованы. К сожалению, наша ситуация в сфере культурного и гуманитарного присутствия в мире напоминает хороший автомобиль с профессиональным водителем, знающим куда и как ехать, но с пустым топливным баком. Решение этой задачи – перелома и коллапса русского мира – миссия цивилизационной важности. Многие из нас, посещающие близких в странах с крупнейшими диаспорами (Германия, США, Израиль и так далее), видят, что дети там достаточно плохо говорят по-русски, да и то – только дома. Они – уже часть другого, не русского мира. И это для современной России недопустимо. Поэтому на сегодняшний день это наша миссия номер один.

Вторая компонента российской миссии связана с нашим международным развитием. Это борьба за мир. Давайте посмотрим, решал ли кто-то за последние три десятилетия новейшей истории вопросы кровавых конфликтов так эффективно и быстро, как Россия это сделала в Нагорном Карабахе? Конечно, там остаются проблемы, которые необходимо будет решить, но это совершенно уникальная ситуация, которая войдёт в хрестоматии.

Использовать наш миротворческий потенциал для наращивания миротворческой деятельности во всём мире, архиважно. Сегодня мы, как ни одна другая страна в мире, способны помогать установлению мира в конфликтных регионах, мы можем использовать наш опыт борьбы с терроризмом.

Поэтому, думаю, на десятилетия вперёд миротворческая деятельность – это действительно наша стратегическая позиция и стратегическая задача.

Наша потенциальная роль на Ближнем Востоке, в районе Персидского залива и по иранскому досье колоссальна. Россия уже немало сделала в этом направлении, а если упорядочить эти идеи и двигаться дальше, то её роль возрастёт ещё больше. Россия может войти в историю ХХI столетия как страна, которая в формирующейся мировой архитектуре сыграла важнейшую роль в установлении мира.

Миротворческая деятельность и сохранение русской цивилизации – две компоненты, составляющие российскую миссию и её стратегическую задачу.

***

Напомним, что в этом году Ассамблея СВОП по понятным причинам проходит онлайн и состоит из нескольких связанных друг с другом, но отдельных мероприятий.

Первая сессия в рамках Ассамблеи на тему «Зарубежье все? ближе? Что происходит вдоль российских границ?» состоялась 3 декабря. Наш обстоятельный отчёт о ней читайте (или смотрите) тут.

Во второй сессии 10 декабря принял участие Сергей Лавров, ветеран СВОП, министр иностранных дел России. Почитать об этом можно здесь.

Следующая, заключительная дискуссия в рамках Ассамблеи и Лектория СВОП состоится 24 декабря в 19:30. Тема «Россия и 2020: итоги удивительного года». Подробности о ней читайте по ссылке.

Текст подготовила Анна Портнова

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 17 декабря 2020 > № 3602478 Сергей Караганов, Евгений Примаков,Леонид Слуцкий

«Мечел» вдвое нарастил добычу и реализацию антрацита

ПАО «Мечел» (MICEX: MTLR, NYSE: MTL), ведущая российская горнодобывающая и металлургическая компания, сообщает об увеличении производства антрацитов на 83% в сравнении с показателем аналогичного периода 2019 года.

За 11 месяцев 2020 года добыто около 1,8 млн тонн, за аналогичный период прошлого года этот показатель составил 980 тыс. тонн.

После переработки на обогатительной фабрике «Южного Кузбасса» угольная продукция используется как высокоуглеродистое сырьё для черной и цветной металлургии, а также для производства известняка и соды.

С начала года компания «Южный Кузбасс» отгрузила более 1,7 млн тонн антрацитовой продукции. Доставка заказчикам осуществляется железнодорожным и морским транспортом. Антрациты «Южного Кузбасса» используются в Европе (Германия, Бельгия, Люксембург, Франция, Турция) и в Азиатско-Тихоокеанском регионе (Япония, Южная Корея, Китай, Вьетнам). Потребителями продукции являются крупные промышленные компании.

«Россия занимает лидирующие позиции на мировом рынке антрацита, и наше предприятие «Южный Кузбасс», как один из ключевых производителей данной продукции, вносит значительный вклад для того, чтобы это лидерство укрепить. Мы видим, что спрос на антрациты продолжает стабильно расти и на западе, и на восточных экспортных направлениях. Благодаря целевой программе модернизации оборудования «Южный Кузбасс» наращивает объемы производства этой продукции, и мы приложим все усилия для выполнения поступающих запросов наших потребителей», – подчеркнул генеральный директор ООО «УК Мечел-Майнинг» Игорь Хафизов.