Всего новостей: 4187611, выбрано 6743 за 0.053 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Подписка или Тест.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Уругвай согласовал вопрос обмена налоговой информацией с Аргентиной в рамках подписанного соглашения об избежании двойного налогообложения. До недавнего времени Уругвай находился под давлением со стороны Организации по экономическому сотрудничеству и развитию, (ОЭСР) требующей увеличить число соглашений по обмену налоговой информацией, в частности заключить договора с крупнейшими экономическими партнерами государства — Аргентиной и Бразилией. Министр экономики государства заявил, что условия соглашения весьма благоприятны для Уругвая. К тому же, документ содержит положения по избежанию двойного налогообложения. Также будут приняты гарантии по предоставлению налоговых сведений с целью защиты аргентинских налогоплательщиков, получающих прибыль в Уругвае.
Несчастье помогло
ВЦИОМ: после кризиса россияне установили рекорд по счастью
Михаил Мошкин
Всероссийский центр изучения общественного мнения обнародовал вчера результаты самого оптимистического своего исследования последних месяцев. Россияне стали жить лучше и веселее — показатель, который социологи называют «уровнем счастья», вырос в нашей стране до 82%, несчастливыми ощущают себя лишь 13% граждан. До этого самый высокий показатель был зафиксирован ВЦИОМом накануне глобальных экономических потрясений. В марте 2008 года уровень счастья составлял 77%, и с тех пор так высоко не поднимался. Социологи связывают спад общественного оптимизма с пришедшимся на предыдущее четырехлетие экономическим кризисом.
Примечательно, что в ходе опроса респондентов просили оценить не только свой уровень удовлетворенности жизнью, но и оценить уровень счастья среди окружающих. В сообщении ВЦИОМа подчеркивается, что «по ощущениям половины россиян вокруг них преобладают счастливые люди». Об этом заявили 49% опрошенных, год назад так считали только 33%.
Как пояснила директор по коммуникациям ВЦИОМа Ольга Каменчук, социологи рассчитывали «уровень счастья» по четырем ключевым параметрам: оценка состояния здоровья, удовлетворенность работой, сексуальной жизнью и взаимоотношениями с семьей и друзьями. Характерно, что на первом месте среди «причин счастья» оказалось благополучие в семье — об этом сказали 32%, и лишь 3% назвали «нормальный материальный достаток», отмечает Каменчук.
Самоощущение теснее связано не с политической или экономической ситуацией, а с возрастом и здоровьем, полагает старший научный сотрудник Института социологии РАН, член научно-экспертного совета ВЦИОМа Леонтий Бызов. Впрочем, отмечает социолог, до конца 2008-го «у людей была уверенность, что страна развивается по наступательной, росли доходы, росло чувство оптимизма и уверенности в будущем». А потом начался кризис, который подорвал уверенность в завтрашнем дне. «Очень тяжелым для общественного самочувствия был 2010-й: пожары, рост цен на основные продукты и ЖКХ, ожидание дефолта», — говорит Бызов. По его словам, в общественном сознании «разруливание» кризиса было связано с фигурой Владимира Путина, который в эти четыре года «далеко не уходил».
Но с прошлого года экономическая ситуация, как и самоощущения россиян, пошла в гору и даже превысили эйфорию, царившую до кризиса в «тучные нулевые». «Самые тяжелые опасения, бытовавшие в кризисный период — дефолт, девальвация рубля, — не подтвердились, — отмечает Бызов. — Сегодня можно сказать, что люди в какой-то степени стали расслабляться, стали гораздо больше тратить денег, брать кредиты. Вернулось ощущение уверенности в завтрашнем дне. Кроме того, за последний год не было масштабных катастроф или терактов — событий, которые обнуляют общественные настроения».
Впрочем, Леонтий Бызов связывает с улучшением общественного самочувствия и рост митинговой активности последних месяцев. «На эти митинги выходят не от отчаяния, протестная активность — признак восстановления чувства собственного достоинства или своего рода развлечение «людей распрямляющих плечи», — полагает социолог.
Профессор факультета психологии МГУ, директор Института экзистенциальной психологии Дмитрий Леонтьев не уверен в том, что социологические замеры дают адекватную картину. «Наиболее надежное исследование предполагает прямой вопрос — считает ли сам себя человек счастливым; из каких-то других показателей выводить «критерий счастья» некорректно», — заявил Леонтьев «МН». По его мнению, есть некоторые связи между счастьем и здоровьем, благополучием, но эти связи не прямые и не однозначные. «Мешать в одну кучу «ощущение счастья», «уровень самооценки» и другие критерии неправильно», — полагает Леонтьев.
Психолог приводит примеры других социологических замеров «общественного самоощущения». «По данным исследования британских социологов двухлетней давности, в 23 странах Европы оценивалась доля «психологически процветающих людей», у которых объективные достижения сочетаются с психологическим благополучием и внутренней гармонией. Россия оказалась на 23-м месте — всего 6% населения соответствуют этим критериям. Для сравнения, в Дании — 90%», — отмечает Дмитрий Леонтьев. В прошлом году международный исследовательский центр Gallup обнародовал свой «Рейтинг благополучных стран»: исследование проводилось с 2005-го по 2009-й, у респондентов спрашивали, довольны ли они своей жизнью, а также просили оценить уровень своего благосостояния и удовлетворенности жизнью по шкале от 0 до 10. Россия оказалась на 73-м месте, на 1-м — все та же Дания.
Ежегодно свой «рейтинг удовлетворенности жизнью» представляет Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Жителям 40 стран задавались простые житейские вопросы по 11 группам: «Нравится ли вам ваша работа? Как ваше здоровье? Проводите ли вы достаточно времени ежедневно со своими детьми? Уделяют ли ваши друзья вам свое внимание, когда вы в них нуждаетесь? Можете ли вы доверять вашим соседям? Насколько вы удовлетворены вашей жизнью в целом?» и т.д. Судя по отчету, опубликованному ОЭСР в октябре прошлого года, наиболее удовлетворены своей жизнью жители Дании, Норвегии и Канады. Россия — на 34-й позиции.
Промышленное производство в еврозоне в марте сократилось на 0,3% в месячном выражении, в Евросоюзе - на 0,4%, сообщает Евростат. Согласно пересмотренным данным, в феврале показатель рос на 0,8% и 0,4% соответственно.
Производство энергии в еврозоне снизилось на 8,5% в месячном выражении, в ЕС - на 6,8%. Производство товаров длительного пользования сократилось на 0,2%, тогда как производство товаров быстрого пользования выросло на 0,8%, а полуфабрикатов - на 1%. Объемы производства средств производства в еврозоне выросли на 1,1% по сравнению с февралем и на 0,9% в ЕС.
Самый сильный спад зафиксирован в Нидерландах (-9%), Эстонии (-3,4%), Дании (-2,8%) и Ирландии (-2,7%). Сильный рост отмечен в Словении (+6,3%), Словакии (+3,5%) и Литве (+3,1%).
По сравнению с прошлым годом промпроизводство в марте в еврозоне сократилось на 2,2%. Показатель ЕС снизился в годовом выражении на 1,9%. Объемы производства энергии уменьшились в еврозоне и ЕС на 7,3% и 6,3% соответственно. Производство товаров длительного пользования сократилось в еврозоне на 6,7%, в ЕС - на 5,5%. Производство товаров быстрого пользования также снизилось - в еврозоне на 3,8%, в ЕС на 2,4%. Объемы производства полуфабрикатов сократились в еврозоне и ЕС на 3% и 2,3% соответственно, а производство средств производства выросло в еврозоне на 2,3% и в ЕС на 2%.
В годовом выражении сильнее всего сократилось промпроизводство в Люксембурге (-11,3%), Греции (-8,5%), Испании (-7,5%), Эстонии и Финляндии (-6,1%). Максимальный рост зафиксирован в Словакии (+12,1%), Латвии (+8,5%) и Литве (+5,9%).
Розничные продажи в ЕС в марте выросли на 1% в годичном исчислении и на 0,7% - в месячном. В еврозоне объемы продаж увеличились на 0,3% по сравнению с февралем и сократились на 0,2% в годовом выражении.
Опасения европейских металлургических компаний, ожидавших ослабления спроса на стальную продукцию в регионе в апреле и первой половине мая, полностью оправдались. Уже после Пасхи (8 апреля) объемы продаж проката в большинстве стран Евросоюза пошли вниз. Спад коснулся практически всех сегментов регионального рынка стали.Аналитики объясняют его действием двух основных факторов. Во-первых, после некоторого улучшения в феврале-марте снова возросли опасения инвесторов относительно дальнейших перспектив европейской экономики. Уровень безработицы в еврозоне достиг 10,9% ‒ самого высокого показателя с 1997 года. В конце апреля международное агентство Standard & Poor’s понизило сразу на две ступени кредитный рейтинг Испании, вновь поставив под сомнение ее способность остановить рост государственного долга. Европейские банки вынуждены вкладывать все больше средств в приобретение ценных бумаг своих правительств, в то же время, объемы кредитования реального сектора сокращаются. Это оказывает негативное воздействие на уровень потребления стальной продукции.
Во-вторых, неудачи европейских металлургов в апреле-мае, в некоторой степени, стали продолжением их успехов в первые месяцы текущего года. Тогда дистрибуторские компании активно скупали прокат, рассчитывая на экономическое оживление весной. Однако никакого сезонного подъема во втором квартале не произошло, поэтому трейдеры, не дождавшись увеличения спроса со стороны конечных потребителей, начали активнее использовать запасы, сокращая новые закупки.
Относительно низкий курс евро по отношению к доллару и, соответственно, отсутствие серьезной конкуренции со стороны импорта до недавнего времени позволяли европейским сталелитейным компаниям удерживать цены на стабильном уровне. Но в начале мая металлургам все же пришлось пойти на уступки в попытке хоть как-то стимулировать продажи. Как дружно жалуются поставщики, на региональном рынке просто нет интереса к приобретению стальной продукции.
В наибольшей степени «просели» цены на длинномерный прокат. Европейская строительная отрасль в настоящее время находится, пожалуй, в еще худшем положении, чем осенью 2008 года. Тогда еще можно было надеяться на восстановление, сейчас всем понятно, что никакого улучшения в ближайшее время не произойдет. В апреле поддержку южноевропейским производителям арматуры оказывали поставки в Алжир, но в мае их объем резко сократился. Алжирские компании, накопив запасы на несколько недель, снизили активность. В результате экспортные котировки на арматуру на юге Европы сократились до 500-510 евро (примерно $650-660) за т FOB. Даже в Германии стоимость данной продукции не превышает в последнее время 520-530 евро за т CPT.
Котировки на горячекатаные рулоны выглядят более разнообразными. В Германии и странах Бенилюкса они все еще держатся на уровне 530-540 евро за т EXW, но в других государствах региона металлургам приходится сбавлять цены до 510-520 евро за т EXW. При этом, как считают аналитики, стоимость плоского проката может еще немного снизиться во второй половине мая.
Впрочем, европейские металлурги стараются не терять оптимизма. Они надеются, прежде всего, на то, что дистрибуторские компании, исчерпав запасы к концу мая, затем вернутся на рынок и помогут стабилизировать цены своими новыми закупками. По прогнозу региональной сталелитейной ассоциации Eurofer, ожидающей, что видимое потребление стали в ЕС сократится в текущем году на 2,7% по сравнению с предыдущим годом, обстановка в регионе начнет улучшаться уже со второй половины текущего квартала. В 2013 году, как предполагают в Eurofer, спрос уже возрастет на 2,5%. Ранее аналогичный прогноз озвучили специалисты World Steel Association.
Тем не менее, пока на европейском рынке стали доминируют негативные ожидания. И многое должно измениться, прежде чем в регионе возобновится рост котировок на стальную продукцию.
Догнать и перегнать Люксембург
Медведеву придется принимать меры по превращению России в Люксембург за три года
Олег Черницкий
Согласно пункту первому указа «О долгосрочной государственной экономической политике», который президент Владимир Путин подписал в день своей инаугурации 7 мая, правительство должно «принять меры, направленные на повышение позиции Российской Федерации в рейтинге Всемирного банка по условиям ведения бизнеса со 120-й в 2011 году до 50-й в 2015 году и до 20-й в 2018 году».
Для справки: на 50-м месте в этом рейтинге сейчас находится Люксембург, а на 20-м — Япония.
На следующий день Владимир Путин подписал указ о назначении Дмитрия Медведева главой правительства. Именно Медведеву придется принимать меры по превращению России в Люксембург за три года.
Рейтинг, или правильнее рэнкинг, Всемирного банка Doing Business, который упомянут в указе, — явление довольно новое. Его придумал в 2002 году сотрудник банка, болгарский экономист Симеон Дянков. Анализируя опыт рыночных реформ в восточноевропейских странах, он понял, что правительства нуждаются в информации о ходе аналогичных реформ в других странах. Рэнкинг подстегивает их желание проводить такие реформы.
Впрочем, банк призывает не сравнивать в лоб данные рэнкингов за разные годы, а смотреть на содержательную сторону оценки. Дело в том, что число оцениваемых стран выросло со 133 до 183, а число критериев оценки с пяти до десяти, причем в один год банк может оценивать одни критерии, а в другой — другие.
Тем не менее, предвзятый и субъективный, этот рэнкинг существует. Россия в нем далека от высот: в 2006 году — 79-е место, в 2007-м — 96-е, в 2008-м — 106-е, в 2009-м и 2010-м — стабильно 120-е, в 2011-м — 123-е, в 2012-м — опять 120-е.
Сможет ли Медведев выполнить указ Путина? На Украине, например, обещание властей поднять за два года позиции страны в рейтинге Всемирного банка на 40 пунктов, со 142-го до 102-го места, оказалось не выполнено. Это пожелание было записано в программе экономических реформ на 2010–2014 годы, подготовленной комитетом при Викторе Януковиче в июне 2010 года. В реальности Украина скатилась сначала на 145-е место, а потом на 152-е.
У чиновников многих стран возникает иллюзия, что в рейтинге легко двигаться вперед. В нем оценивается несколько технических параметров ведения бизнеса, как правило, легко измеряемых, например сколько дней требуется для регистрации нового бизнеса. То есть подписал указ о сокращении числа этих дней вдвое и поднялся сразу на несколько ступеней в рейтинге. Но, как показывает пример Украины, этот прием не работает.
В рейтинге Doing Business по трем из десяти критериев Россия уже обгоняет Люксембург: регистрация имущества, получение кредитов и, как ни странно, защита инвесторов. Еще по трем критериям Россия отстает, но не очень критично: открытие и закрытие бизнеса, исполнение контрактов.
Таким образом, остается четыре направления, по которым мы отстаем от Люксембурга на 100 и больше мест: налоговый режим, таможенный режим, время и стоимость подключения к электросетям (здесь у России рекорд — последнее, 183-е место в мире), а также время и стоимость получения разрешения на строительство (у России 178-е место, а у Люксембурга — 33-е).
Можно ли будет постановлениями нового главы российского правительства ограничить жадность энергокомпаний и местных чиновников? А заодно жадность таможенников и налоговых инспекторов? Не говоря уже о жадности тех, кто управляет строительством, например, в Москве и Петербурге. Кто-то в это верит?
Курс на косметический ремонт
Никакой новой социально-экономической политики не сформулировано
Олег Буклемишев
Залповый выброс через считанные часы после инаугурации целой серии социально-экономических указов Владимира Путина не оставляет сомнений в том, что это не экспромт, а заранее продуманная и выверенная акция. Понемногу проясняется, какие цели новый президент и его команда видят приоритетными если не для реализации, то для оглашения и какие меры будут главным образом применяться для достижения этих целей.
Если не считать кочующего из текста в текст проекта «создания и модернизации 25 млн высокопроизводительных рабочих мест» (чем отличается такое рабочее место от обычного? почему именно 25 млн? в каких отраслях?) и других странных установок вроде снижения стоимости квадратного метра жилья на 20% (в среднем по стране?) или увеличения доли заемных средств в капвложениях ЖКХ до 30%, то в сухом остатке мы имеем следующее.
Во-первых, в управленческой сфере взят решительный курс на «государственное стратегическое планирование». Одноименный закон в муках обсуждается уже не менее трех лет, но почему-то решено дать ему зеленый свет именно сейчас. И вообще, судя по многочисленным упоминаниям в текстах указов различных государственных программ, на самом верху нисколько не утрачена вера в способность наших госорганов внятно формулировать стратегические программные задачи и добиваться их исполнения. Для сонма отечественных экономистов это скорее хорошая новость: программотворчество по-прежнему останется весьма почетным и выгодным поприщем. Для сторонников бюджетной сбалансированности это новость безусловно плохая.
Во-вторых, лозунг узко понимаемой модернизации как продвижения научно-технического прогресса продолжает ставиться во главу угла. Это тот самый чуб, за который наша экономика должна вытащить сама себя из болота. Намечены новые рубежи в научной и образовательной сфере и в очередной раз обещано кратное увеличение производства высокотехнологичной продукции.
В рамках той же идеологии запланировано повышение доли инвестиций в ВВП в ближайшие годы до 25–27%. Спору нет, без инвестиций нам ускоренного развития не видать, но гнаться за их валовыми показателями бесполезно, поскольку эффективность инвестиций бывает очень разной. Нелишне вспомнить, что последний раз подобный уровень капиталовложений в национальную экономику был зарегистрирован в начале 1990-х годов, и тогда никаких особых радостей это ни стране, ни ее гражданам не принесло.
В свою очередь, намеченное к 2018 году повышение производительности труда в полтора раза (т.е. примерно на 7% в год) немыслимо без высвобождения большого числа работников и серьезного увеличения безработицы. До сих пор задача борьбы с ней решалась в основном путем наращивания занятости (и соответственно падения производительности) в бюджетном секторе. Готовы ли власти к новой, более жесткой политике в этой сфере? Вопрос, пожалуй, риторический.
В-третьих, традиционно ставится цель улучшения инвестиционного климата.
Наши архитекторы экономической политики за пару лет проделали замысловатый путь — от полного отрицания международных рейтингов и намерения заменить их отечественными аналогами к восприятию позиции России в этих рейтингах в качестве важнейшего критерия эффективности собственной деятельности. Итак, Россия к 2015 году по условиям ведения бизнеса (по версии Всемирного банка) должна будет составлять конкуренцию таким странам, как Люксембург и Венгрия, а к 2018 году — аж Японии и Германии. Для этого представительные рабочие группы с участием бизнеса в настоящее время вырабатывают вполне разумные «дорожные карты» по совершенствованию основных параметров инвестклимата.
Для оценки степени реальности столь быстрого и кардинального бизнес-потепления стоит задаться вопросом: а с чего вдруг сейчас получится реализовать то, чего никак не удавалось добиться в прошлые годы? Ключ к улучшению инвестклимата лежит не во введении в действие некоторого числа правильных нормативных актов, а в изменении самих принципов работы госаппарата и разрыве его теснейшего симбиоза с «ничего не предпринимающими предпринимателями». А это как раз та задача, решить которую чиновники сегодня явно не в состоянии. Как не в состоянии они добровольно отказаться от столь привычного «басманного правосудия».
Наконец, заявлено несколько важных задач в области приватизации и совершенствования управления госимуществом. Стремление избавиться от явно избыточной государственной собственности нельзя не приветствовать, но и здесь звучит слишком много общих слов и странных оговорок. Почему государство планирует выйти только из капитала компаний «несырьевого сектора»? Зачем для анализа эффективности деятельности госкорпораций нужно целых десять месяцев?
В целом же приходится констатировать: никакой новой социально-экономической политики Путиным не сформулировано; посткризисный курс «цивилизующего» ручного управления остается неизменным. В то же время в заявленных мерах слишком явно просматривается осознание властями экономического тупика и их склонность поменять что-то в системе. Но пока запланирован не более чем косметический ремонт.
Греция получит очередной транш финансовой помощи от ЕС в размере 5,2 млрд евро, заверила Еврокомиссия, пишет газета Economic Times.
"Транш будет переведен в срок, так как он уже утвержден", - объяснил пресс-секретарь еврокомиссара по экономике Олли Рена Амадеу Алтафадж. Деньги должны поступить Афинам 10 мая.
Тем временем глава МИД Люксембурга Жан Ассельборн считает, что Афинам не следует давать деньги до тех пор, пока в Греции не появится стабильное и постоянное правительство. "Нам придется прямо сейчас сказать греческому народу, что ситуация серьезная, поэтому ни одна европейская страна не даст грекам ни цента из обещанных 130 млрд евро до тех пор, пока в стране не появится жизнеспособное правительство, которое уважает правила и сможет управлять полученными средствами", - заявил Ассельборн в Брюсселе.
Правоцентристам во главе с Антонисом Самарасом не удалось справиться с формированием нового кабинета министров после прошедших в стране парламентских выборов. Право передано лидеру левой коалиции СИНИЗА Алексису Ципрасу. СИРИЗА известна тем, что выступает за разрыв соглашений с Евросоюзом.
Ожидается, что еврогруппа обсудит ситуацию в Греции 14 мая в Брюсселе. Тем временем Ципрас уже сегодня готовится объявить кредиторам Греции, что Афины отказываются от обязательств, сообщают источники агентства AFP. Советник бывшего премьера Лукаса Пападимоса Гикас Гардувелис предупреждает, что если Греция продолжит идти по уже означенному курсу, это может закончиться ее выходом из еврозоны.
До 15 мая Афины должны выплатить 450 млн евро по облигациям, а до 18 мая вернуть Европейскому Центробанку 3,3 млрд евро.
В идиллических итальянских регионах Тоскана и Умбрия жилье подешевело на 5% в годовом исчислении. Традиционно виллы в Умбрии продавали дешевле аналогичного жилья в Тоскане, но в последнее время разница в ценах сгладилась.
Как сообщает портал Property Wire, со ссылкой на отчет компании Knight Frank, особенно сильно в Умбрии вырос спрос на недвижимость в долине Никоне. В 2012 году недвижимость в Тоскане и Умбрии, скорее всего, не будет меняться в цене, тогда как покупательская активность должна возрастать на протяжении всего года. Новое строительство в этих регионах ограничено, и спрос на жилье стабильно превышает предложение.
Владелица риэлторского агентства Casa Travella, также отметила, что в минувшем году количество онлайн-запросов на объекты в Тоскане и Умбрии возросло. Выбор велик - от домиков, стоимостью менее €100 000 в районе города Лукка до престижных вилл и виноградников в Кьянти. За дом и участок, площадью 8 га, позволяющий ежегодно производить до 11 000 бутылок вина, можно заплатить почти €3,5 млн.
По мнению экспертов, Кьянти, с его типичным холмистым пейзажем и домиками, укрытыми от солнца в тени кипарисов, - одно из самых востребованных направлений у состоятельных инвесторов. Кроме того, богатые иностранцы ищут недвижимость в Валь д’Орча, в городе-музее Кортона, средневековой цитадели Лукка и во Флоренции. При этом их интересует не только элитное жилье, но и недвижимость в ценовом диапазоне от €500 тыс. до €1,5 млн. В последнее время зарегистрирован рост числа запросов на жилье стоимостью €5-15 млн.
В 2011 году в центральных регионах Италии доминировали покупатели из стран Бенилюкса, тогда как инвесторы из Великобритании и США сдали свои позиции. Граждане России чаще приобретали жилье в Венеции и на известных курортах.
Эффект заморозков
В Европе бензин подорожал почти на 10%, в России цены сдерживали административно
Ирина Кезик
Эксперты «РИА-Аналитика» продолжают отслеживать ценовые тенденции на потребительском рынке топлива Европы. На этот раз они сравнили данные за март 2012 года с декабрем 2011-го и выяснили, что в европейских странах бензин подорожал почти на 10%, а в России розничные цены не изменились. Если бы не административное давление, цены на бензин у нас также выросли бы на 10%, подсчитали аналитики по просьбе «МН».
При подготовке рейтинга эксперты основывались на данных официальной статистики европейских стран. В качестве базового показателя брали стоимость бензина Аи-95, которая приводится в пересчете на рубли по курсу Банка России. Эксперты также подсчитали, сколько бензина может купить гражданин каждой из стран, включенных в рейтинг, с учетом средней зарплаты.
Исследование (предыдущее было опубликовано 10 февраля) показало, что самый дорогой бензин в Европе по-прежнему продается в Норвегии, Италии и Греции. В этих странах он стоил к началу апреля 75,7, 71,6 и 71,3 руб. за литр соответственно. Во всей Европе топливо в среднем подорожало на 9,7%, а наибольший рост цен на бензин в первом квартале 2012 года наблюдался в Венгрии (на 15, 6%), далее следуют Польша (15,1%) и Болгария (14,9%).
Россия занимает третье место с конца — 30-е из 32, мы уступили позицию Казахстану, который теперь занимает 31-ю ступеньку. На отечественном рынке за первый квартал текущего года средняя цена на Аи-95 не изменилась. Однако стоит напомнить, что с начала года цены в России не росли из-за административного давления на участников рынка. В частности, Минэнерго взяло обещание с крупнейших нефтяных компаний заморозить розничные цены до выборов президента страны, затем мораторий нефтяников был продлен до вступления в должность Владимира Путина. Производители топлива потеряли не так много, как это могло быть, поскольку в декабре прошлого года, когда правительство включило ручное управление ценами, нефтяники в течение недели повысили стоимость Аи-95 сразу на три рубля в среднем по стране — с 25,44 до 28,54 руб. за литр. С тех пор цена не изменилась. На 28 апреля, по данным ИАЦ «Кортес», 95-й бензин в среднем стоит все те же 28,54 руб. Таким образом, если брать за точку отсчета начало декабря прошлого года, то на конец апреля рост стоимости Аи-95 составил 10,8%.
Поэтому результаты опроса, проведенного «РИА-Аналитика», не удивляют: более 50% принявших в нем участие значительно сократили поездки на своих автомобилях из-за роста цен на топливо, а 20% готовы так поступить при цене 35 руб. за литр. При относительно невысокой стоимости топлива расходы на бензин обременительны для многих российских граждан, поскольку средний заработок у нас значительно ниже, чем в развитых странах Европы. По оценкам экспертов, больше всего бензина на свою среднюю зарплату могут купить жители одной из самых богатых стран мира, Люксембурга, — целых 3,2 тыс. литров в месяц. На втором месте страна с самым дорогим бензином — Норвегия, граждане которой могут позволить себе приобрести 3 тыс. литров топлива. На третьем месте Австрия — 2,8 тыс. литров 95-го бензина в месяц могут приобрести австрийцы на свой средний заработок после уплаты налогов. Замыкают первую пятерку Бельгия и Швеция.
Россия по этому показателю находится на 22-м месте — с 0,74 тыс. литра бензина в месяц мы расположились между Эстонией и Венгрией. Получается, что на среднюю зарплату россиянин может позволить себе в четыре раза меньше нашего не очень дорого бензина, чем норвежец, который платит за топливо больше всех в Европе.
По оценке Андрея Полищука, аналитика Райффайзенбанка, если бы не мораторий нефтяников, сегодня Аи-95 стоил бы 31 руб. Роман Беседовский, управляющий активами УК «Финам Менеджмент», напоминает, что нефть за первый квартал подорожала почти на 13% (марки Brent).
Розничные продажи в Евросоюзе в марте выросли на 1% в годичном исчислении и на 0,7% - в месячном, сообщает Евростат. В еврозоне продажи упали на 0,2% по сравнению с мартом 2011 года и выросли на 0,3% по сравнению с февралем этого года.
В месячном исчислении продажи продуктов питания и табака не изменились ни в еврозоне, ни в ЕС. Сектор непродовольственных товаров вырос на 0,1% и 0,6% соответственно. Розничные продажи выросли в 10 странах, снизились в девяти и остались стабильными в Ирландии и Швеции. Активнее всего стали покупать в Болгарии, Польше, Австрии и Великобритании.
В годичном исчислении продажи продуктов питания и табака не изменились в ЕС и снизились на 0,3% в еврозоне. Сектор непродовольственных товаров вырос на 0,3% и 2,2% соответственно. Активнее всего стали покупать в Латвии, Эстонии и Люксембурге. Жители Португалии, Испании и Мальты предпочли экономить.
В феврале продажи в еврозоне сократились на 0,1% в месячном выражении и на 2,1% в годовом. По уточненным данным, в январе продажи в месячном выражении выросли на 1,1% в еврозоне и на 0,9% - в ЕС.
Глобальный избыток газа?
Перспективы и вызовы энергетического партнерства России и ЕС
Резюме: Партнерству ЕС и России в сфере энергетики нет альтернативы, но его затрудняют несовпадающие интересы, которые касаются будущих энергетических рынков Европы. Политические стратегии сторон в отношении друг друга представляют собой конъюнктурную реакцию, им не хватает цельного видения, устремленного в будущее.
Человечество столкнулось с «беспрецедентной неопределенностью» в сфере энергетики. Такой вывод сделало Международное энергетическое агентство (МЭА) в ежегодном докладе World Energy Outlook (ноябрь 2010 года). Причина этого – мировой экономический кризис, а также двойной вызов, порожденный изменениями климата, с одной стороны, и проблемами обеспечения глобальной энергетической безопасности на фоне огромного спроса на энергоресурсы в Азии (особенно в Китае и Индии) – с другой. Центральный сценарий документа – так называемый сценарий новых стратегий – предусматривает, что с 2009 по 2035 гг. мировой спрос на первичные энергоресурсы увеличится на 40% в основном за счет стран, не входящих в ОЭСР, на их долю придется 90% прогнозируемого роста.
Революции в Северной Африке, беспорядки в Бахрейне, подавленные в результате военного вмешательства Саудовской Аравии и ОАЭ, гражданские войны в Йемене, Ливии и Сирии стали полной неожиданностью и привели к сбоям в сложившейся системе поставок нефти и газа. Широкомасштабная внутренняя нестабильность в арабском мире отразилась на странах Европейского союза, особенно на Италии и Испании, обострив проблему безопасности энергоснабжения и создав угрозу для производства и поставок нефти и газа. Последнее касается не только Ближнего Востока, но и важного в геоэкономическом и геополитическом отношении региона, к которому принято относить страны Персидского залива и Прикаспия. Это так называемый стратегический эллипс, где сосредоточено более 70% мировых запасов нефти и свыше 40% запасов газа.
Тем временем рост рынков сжиженного природного газа (СПГ) способствовал дальнейшей глобализации торговли. Вплоть до 2006–2007 гг. большинство международных и национальных нефтяных и газовых компаний (включая «Газпром») попросту не замечали важных изменений в развитии энергетики США, где началась широкомасштабная разработка нетрадиционных ресурсов, в частности сланцевого газа. Технология его добычи не только в корне изменила ситуацию в Соединенных Штатах, но и стала точкой отсчета в преобразовании глобальных рынков. Неуклонное увеличение производства сланцевого газа в США совпало с рядом других ключевых экономических, политических и технологических факторов – падением спроса на газ в связи с мировой рецессией и появлением совершенствованием способов доставки СПГ. Во многом неожиданно в мире сформировался глобальный избыток газа. Европейские импортеры даже заговорили о «газовом наводнении» на рынках Европейского союза. Все это обусловило повышение роли природного газа в мировой экономике, что позволило МЭА делать прогнозы о грядущем «золотом веке газа».
Энергетическое партнерство России и ЕС на перепутье
После катастрофы на японской АЭС «Фукусима-2» в марте 2011 г. Россия, рассчитывая извлечь выгоду из изменившихся условий, объявила себя образцом надежности и выразила готовность увеличить поставки нефти и газа во все 27 стран Евросоюза. Будь подобная декларация действительно реализована, она обеспечила бы пересмотр нынешней модели энергетического партнерства между ЕС и Москвой, отмеченного в последние годы ростом взаимного недоверия и непрекращающимся кризисом в отношениях. Сказались разногласия между Россией и Украиной по поводу цен на газ и другие внешнеполитические конфликты (Эстония в 2007 г., Грузия в 2008 г. и т.п.).
В ответ на поворот в энергетической политике Германии, которая решила полностью отказаться к 2022 г. от эксплуатации атомных электростанций и закрыла в апреле 2011 г. восемь ядерных энергоблоков, Россия немедленно предложила дополнительно поставлять 20 млрд кубометров газа в год. Это позволило бы компенсировать потери Германии, а позиция России, на первый взгляд, усилилась бы как никогда. В 2010 г. 13 европейских стран делали ставку на Россию, которая обеспечивала свыше 80% их общего объема потребления газа; на 17 стран Евросоюза приходилось более 80% импортируемого из России газа. Кроме того, согласно прогнозам МЭА, ожидаемый рост производства газа в России в 2009–2035 гг. превысит показатели любой другой газодобывающей страны, на его долю придется не менее 17% мирового увеличения поставок. Россия – крупнейший поставщик не только газа, импортируемого Европейским союзом, но также нефти, продуктов нефтепереработки (например, дизельного топлива) и твердого угля.
Пока Россия будет наиболее важным источником импорта энергоресурсов для ЕС, он останется крупнейшим партнером Москвы в сфере торговли и модернизации. Однако, учитывая активизацию глобальной борьбы за сырье, а также ренационализацию мирового энергетического сектора, европейская энергетическая стратегия ориентируется на либерализацию внутреннего рынка, выстраивание единой энергетической политики и добивается политической солидарности стран-членов в целях обеспечения общей конкурентоспособности в будущем.
Расширенное использование природного газа и дальнейшая диверсификация газового импорта способны превратить проблему энергетической безопасности ЕС из ахиллесовой пяты в залог стабильности. Однако глобальные перемены в этом направлении создали серьезные проблемы для будущего партнерства между Европейским союзом и Москвой. Третий энергетический пакет, принятый в 2008 г., предусматривает создание единого и либерализованного энергетического и газового рынка путем установления новых правил. Компании обязаны отделить транспортную деятельность (трубопроводы и хранилища) от производства и продаж, что чревато неизбежными трениями и конфликтом интересов.
Россия и «Газпром» расценили стратегию диверсификации газового импорта как серьезный вызов их традиционной энергетической политике. В Европейском союзе же полагают, что Москва проигнорировала, просмотрела или по крайней мере недооценила перемены на мировых газовых рынках. При этом Кремль и «Газпром», похоже, в большей степени заинтересованы в сохранении максимально высоких цен на газ, привязанных к ценам на нефть, нежели в защите своей доли европейского газового рынка. Как следствие, доля России в импорте газа в ЕС упала с почти 50% в 2000 г. до 34% в 2010 году. В российских доходах от продажи газа доля Евросоюза сократилась за тот же период с 60% до 40%.
Таким образом, энергетическое партнерство России и единой Европы, а также энергетический диалог, начатый в 2000 г., переживают период глубоких перемен. Дело не столько в отношениях Европейского союза и России в целом, сколько в коренных изменениях энергетической политики Евросоюза и глобальных энергетических трендах, в особенности на газовых рынках. В то время как страны – члены ЕС стараются посредством либерализации рынков справиться с быстро меняющейся энергетической обстановкой на глобальном уровне, Кремль и «Газпром» скорее придерживаются традиционных, нацеленных на монополизацию, энергетических стратегий, игнорируя или не желая признавать фундаментальные изменения и их геоэкономическое значение.
С 2000 г. ЕС удалось добиться впечатляющего прогресса в либерализации газового сектора и выработке общей энергетической и газовой стратегии. В октябре 2010 г. директива Европейского союза создала юридические рамки «защиты безопасности газоснабжения и обеспечения нормального функционирования внутреннего газового рынка в случае нарушения поставок». Документ предусматривает новые эффективные механизмы и инструменты, гарантирующие политическую солидарность и координацию. Особый акцент сделан на приоритете инфраструктурных программ, таких как «Южный газовый коридор», а также на необходимости адекватных диверсифицированных поставок СПГ в Европу. Трансграничный характер инвестиций в новую газовую и электроэнергетическую инфраструктуру, а также гармонизированная безопасность стандартов снабжения контролируются и координируются Агентством по сотрудничеству энергетических регуляторов (создано в 2009 г.), Европейской сетью операторов систем транспортировки природного газа (создана в 2009 г.) и Газовой координационной группой как консультативным органом Еврокомиссии.
В феврале 2011 г. на первом заседании Европейского совета, посвященном энергетике, принято решение, согласно которому создание внутреннего рынка газа и электроэнергии должно быть завершено к 2014 г., и в качестве главной цели заявлено: «Ни одно государство ЕС не должно остаться в стороне от европейских газовых и электроэнергетических сетей после 2015 г. или ощущать угрозу своей энергетической безопасности из-за отсутствия надежных систем снабжения».
Критикуя Третий энергетический пакет и меры Еврокомиссии, направленные против энергетических компаний (отделение производства, импорта и продажи газа от его транспортировки), Россия настаивает на том, чтобы юрисдикция ЕС не распространялась на трубопроводы и другие важнейшие элементы энергетической инфраструктуры. Кремль потребовал сделать для России исключение или изъять статьи Третьего энергетического пакета, касающиеся газопровода «Южный поток». Еврокомиссию не устраивает, что Россия может сохранить контроль над ключевыми элементами энергоинфраструктуры (такими как трубопроводы) в странах Евросоюза (блокируя доступ конкурирующим поставщикам), не предоставляя ЕС равнозначных возможностей в своей собственной трубопроводной системе. В результате дефицит взаимодействия и асимметрия энергетической «взаимозависимости» будут только углубляться, предоставляя России дополнительные рычаги давления.
Те самые правила, которые Европейский союз рассматривает в качестве непременного условия повышения конкурентоспособности своей экономики, Россия истолковала как курс на «конфискацию собственности» (так выразился премьер-министр Владимир Путин в феврале 2011 г.). Вопрос о «разделении» видов деятельности и конфликт между ЕС и Россией – это результат разных экономических и политических подходов, характерных для эпохи появления новых мощных держав за пределами Атлантики и тектонических сдвигов в глобальном балансе сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе.
Изменения структуры ресурсов, диверсификация импорта и нетрадиционный газ
Растущая озабоченность в связи с безопасностью поставок газа в Евросоюз – следствие ряда тревожных тенденций. Рост использования природного газа как наиболее экологичного топлива, постепенное истощение собственных ресурсов в Северном море, увеличивающаяся зависимость от России и «Газпрома» как монопольного экспортера, а также привязка к негибкой и переживающей кризис системе трубопроводов. Иное дело танкеры и суда для перевозки СПГ, которые можно направить к любым месторождениям, в какую угодно страну и регион, если произойдет срыв поставок по техническим или политическим причинам. В соответствии с оптимистическим сценарием МЭА, предвещающим наступление «золотого века газа», в 2008–2035 гг. ежегодный рост его потребления составит 1,4% (в сумме 44%) – газ станет единственным видом ископаемого топлива, спрос на который в 2035 г. будет выше, чем в 2008 году.
Еврокомиссия разработала стратегию управления спросом на энергию, в рамках которой особое внимание уделяется созданию максимально широкой структуры энергоносителей, диверсификации энергопоставок и импорта, использованию возобновляемой энергии и нейтральной политике в отношении атомной энергетики. Формула 20-20-20, предлагаемая Планом действий в сфере энергетики (март 2007 г.), подразумевает сокращение выбросов парниковых газов, увеличение доли возобновляемых источников энергии, повышение энергоэффективности и энергосбережения. 20-процентное повышение энергоэффективности к 2020 г. не кажется реалистичным. А вот 20-процентное увеличение доли возобновляемой энергии, вероятно, будет превышено и, по данным последних прогнозов, достигнет к указанному сроку 30%. В результате будущая структура энергоресурсов ЕС будет выглядеть совершенно иначе, находясь под значительным воздействием спроса на энергию в целом, потребления газа и импорта в частности (см. ниже).
В рамках стратегии диверсификации Евросоюз не только увеличивает импорт газа, используя новые трубопроводы, например, из Северной Африки или Норвегии, но и наращивает объемы поставок СПГ. Несмотря на истощение газовых залежей в Северном море, новые крупные запасы нефти и газа открываются в Норвегии, где осуществляются рекордные капиталовложения, льготы при разработке месторождений предоставляются в Великобритании. Поставки газа из Северного моря будут оставаться важным источником в ЕС гораздо дольше, чем прогнозировалось еще два года назад.
Разработка «Южного коридора» в Юго-Восточной Европе для импорта газа из Азербайджана, Туркменистана и Северного Ирака признана проектом стратегического значения. Производство газа в Каспийском и Центрально-Азиатском регионе (КЦАР), как ожидается, возрастет со 159 млрд кубометров в 2009 г. до почти 260 млрд к 2020 г. и более чем 310 млрд к 2035 году. По прогнозам, экспорт вырастет с 63 млрд кубометров в 2008 г. до 100 млрд в 2020 г. и более чем 130 млрд к 2035 году. Однако недавно открытые газовые месторождения в Азербайджане и Туркмении позволяют предположить, что региональный уровень производства и экспорта газа окажется значительно выше, чем прогнозировалось ранее. Правительство Туркмении, например, ожидает, что ежегодный объем производства газа к 2030 г. достигнет 230 млрд кубометров, и сейчас это выглядит более реальным, чем еще два года назад.
Хотя КЦАР не сможет заменить Россию в качестве ведущего энергетического партнера Европы, регион рассматривается как важный альтернативный источник поставок нефти и особенно газа. В результате усилий Евросоюза по диверсификации газового импорта к 2020 г. Европейский союз будет получать в дополнение к 150 млрд кубометров российского газа еще 300 млрд кубометров.
В свете недавних договоренностей между Азербайджаном и Турцией по Трансанатолийскому газопроводу (TANAP), сократившему протяженность и затраты на трубопровод «Набукко» («Набукко-Запад»), проект «Южного коридора» стал более реальным. Кроме того, Азербайджан и Туркмения, отвергнув возражения России против строительства 300-километрового подводного Транскаспийского газопровода, добились значительного прогресса в переговорах с Евросоюзом и могут подписать соглашение до конца года. Поэтому неудивительно, что МЭА прогнозирует до 2020 г. стагнацию российского участия в общем объеме импорта газа в ЕС, а затем и постепенное снижение его доли с 34% до 32% к 2035 году. При этом соответствующая доля потребляемого газа в Европейском союзе несколько увеличится с 23% в 2009 г. до 27% в 2035 году. Тем не менее в результате вынужденной диверсификации российского газового экспорта (на азиатские рынки) и роста внутренних тарифов доля ЕС в общем объеме доходов от продажи российского газа может сократиться еще больше – с 40% в 2010 г. до почти 30% в 2035 году.
Как крупнейший мировой производитель и экспортер энергоресурсов, Россия, естественно, стремится к «безопасности спроса», и ранее планировала экспорт природного газа на уровне 200–220 млрд кубометров в год к 2030 г. (ныне приблизительно 150 млрд кубометров). Хотя МЭА по-прежнему придерживается своего прогноза о росте спроса ЕС на импорт с нынешних 300 млрд кубометров до 500 млрд кубометров к 2035 г., сам Евросоюз и многие независимые эксперты настроены скептически. Они предсказывают более низкий рост импорта в результате изменения энергоструктуры и политики повышения энергоэффективности (даже если Европейскому союзу не удастся достичь намеченной цели в 20%). На самом деле, учитывая последние газовые прогнозы для ЕС, спрос на импорт газа в ЕС-27 к 2030 г. может быть даже меньше 400 млрд кубометров или лишь незначительно больше (см. выше). Это объясняется также тем фактом, что ни одна из стран Евросоюза не последовала примеру Германии, принявшей решение в среднесрочной перспективе отказаться от атомной энергетики. Даже Швейцария и Италия, свернувшие планы строительства новых АЭС, не выводят существующие атомные реакторы из эксплуатации.
Наиболее благоприятные варианты прогнозов Евросоюза рисуют слишком радужную картину в том, что касается снижения спроса на газ, а предсказания МЭА и европейской газовой индустрии выглядят слишком позитивно для самой отрасли. «Еврогаз», например, уже понизил предполагаемую планку спроса, хотя цифры по-прежнему достаточно высоки. В любом случае европейские эксперты согласны в том, что спрос в ЕС на ближайшие десятилетия предсказать сложно.
ЕС - газовый прогноз 2010
Яркий пример – Германия. Несмотря на вывод из эксплуатации с апреля 2011 г. восьми ядерных реакторов, а также острую потребность в строительстве новых электростанций, работающих на газе, последние почти не строятся, поскольку не приносят прибыли частным инвесторам. Цены на газ (зависящие от долгосрочных контрактов с Россией, которая – в отличие от Норвегии – не хочет радикально пересматривать схему ценообразования) слишком высоки в сравнении со стоимостью угля и возобновляемых источников энергии (развитие последних объявлено приоритетом). Кроме того, газовые электростанции будут работать ежедневно лишь в течение нескольких часов для подстраховки электростанций на возобновляемой энергии.
Добыча нетрадиционного газа (сланцевый газ, газ в плотных породах и метан угольных пластов) – это в принципе не столько революционное, сколько эволюционное использование современных технических возможностей и сочетание двух основных технологий. Горизонтальное бурение и гидроразрыв пластов с помощью реагентов на водной основе в конечном итоге позволили расколоть сланцевые породы и получить доступ к запасам сланцевого газа в Северной Америке.
Быстро растущие объемы добычи сланцевого газа повлекли за собой кардинальные изменения в США, превратив страну из крупнейшего мирового импортера СПГ в самодостаточного производителя и даже экспортера газа. В 2009 г. Соединенные Штаты стали крупнейшим производителем газа в мире, вытеснив с этой позиции Россию. Комбинация трех факторов: 1) падение спроса на фоне глобальной рецессии; 2) увеличение производства нетрадиционного сланцевого газа в США; и 3) появление новых возможностей доставки СПГ – создала на крупнейших мировых энергорынках, в частности европейском, эффект неожиданного «газового наводнения». В итоге СПГ стал дешевле газа, поставляемого по трубопроводам на основе долгосрочных контрактов, что в ряде случаев привело к отказу импортеров от привязки цен на газ к стоимости нефти. Подобная тенденция может стать определяющей на энергетическом рынке, так как имеющиеся мировые запасы нетрадиционного газа значительно превышают традиционные. Если извлекаемые традиционные запасы газа оцениваются в 404 трлн кубометров, то нетрадиционные, по разным оценкам, составляют более 900 трлн кубометров. Из них 380 трлн могут быть освоены и, таким образом, общий объем извлекаемых запасов традиционного и нетрадиционного газа составляет почти 800 трлн кубометров – этого хватит на 250 лет при нынешних темпах добычи. Если хотя бы часть мировых нетрадиционных запасов газа станет доступной, глобальное «газовое наводнение» продолжится и после 2015 года.
Для ЕС нетрадиционный газ уже стал фактором, меняющим правила игры, поскольку небольшие компании воспользовались нынешним избытком газа и либерализацией европейских рынков, получив возможность покупать более дешевый газ на европейских спотовых рынках. «Газпром» выступает против любых кардинальных изменений контрактов, заключенных на десятилетия вперед и привязанных к нефтяным индексам. Он будет получать прибыль в краткосрочной перспективе, однако вполне может, утратив доверие импортеров, уступить долю рынка Норвегии и другим странам, а также лишиться валютных поступлений, как это произошло после последнего конфликта между Россией и Украиной в 2009 году. Освоение нетрадиционного газа в Европе будет скорее эволюционным и займет больше времени, чем в США, где запасы сланцевого газа разрабатывались все же революционными методами. Однако история использования ископаемых видов топлива позволяет предположить, что с течением времени 1) затраты на добычу вслед за введением инновационных технологий бурения будут постепенно снижаться; и 2) доступность ресурсов в долгосрочной перспективе в результате технологических инноваций возрастет прежде, чем объем производства газа достигнет пика.
Внутренние вызовы России на фоне мировых изменений
В докладе МЭА «Перспективы мировой энергетики на 2011 год» отмечалось: «При высоких ценах на ископаемое топливо и их прогнозируемом сохранении на этом уровне, а также учитывая положение России как одного из крупнейших обладателей природных ресурсов и нестабильность, грозящую некоторым ключевым производителям […], блестящее будущее российского энергетического сектора кажется практически гарантированным. Однако вызовы, стоящие перед энергетическим сектором России, впечатляют ничуть не меньше, чем размеры ее ресурсов».
В 2010 г. Россия вновь стала крупнейшим производителем и экспортером природного газа, ненадолго уступив этот статус США в 2009 году. Обладая крупнейшими доказанными запасами газа в мире (26%) – около 45 трлн кубометров, Россия надеется увеличить его производство с 637 млрд кубометров в 2010 г. до 860 млрд в 2035 г. (или 820 млрд к 2030 г., в соответствии с официальной энергетической стратегией России до 2030 г., разработанной в 2009 г.) и повысить чистый объем экспорта со 190 млрд кубометров до 330 млрд в 2035 году. Россия надеется увеличить экспорт в Европу с почти 200 млрд кубометров в 2010 г. до 235 млрд к 2035 году. Вне всяких сомнений, Россия будет играть ключевую роль в глобальной и европейской энергетической безопасности. Но российская энергетика и, в частности, ее газовый сектор и стратегии экспорта могут столкнуться с серьезными вызовами в результате коренных изменений на рынках.
Крупные низкозатратные месторождения, составляющие основу производства и экспорта российского газа, уже сегодня переживают спад. Им не смену придут новые, часто высокозатратные месторождения (технически труднодоступные и более отдаленные географически). Им придется конкурировать с более дешевыми поставками СПГ и добываемым в Европе нетрадиционным газом. Извлеченный подобным способом европейский газ, несомненно, окажется дороже, чем в США, но, вероятно, дешевле будущих трубопроводных поставок с недавно открытых российских месторождений на полуострове Ямал или даже со Штокмановского в Баренцевом море. Это тем очевиднее, если учесть затраты на новые или строящиеся газопроводы, которые должны соединить российские источники с европейскими потребителями. Сооружение газопровода «Южный поток», например, даже официально оценивается в 22–24 млрд долларов по сравнению с 3–4 млрд долларов на модернизацию устаревшей трубопроводной системы Украины. Соединение месторождений Ямала с «Южным потоком» потребует строительства очередного мегатрубопровода, который увеличит стоимость и без того весьма затратного проекта еще на 30 млрд долларов. Экономически подобный проект не может составить конкуренцию другим трубопроводам (например, «Набукко»), планируемым ЕС в рамках проекта «Южный коридор». Он свяжет Европу с месторождениями Азербайджана и Туркмении.
Вместе с тем Россия нуждается в модернизации устаревшей газовой инфраструктуры. Ей нужно резко повысить эффективность использования энергии, нынешний неудовлетворительный уровень ограничивает экспортный потенциал и отрицательно сказывается на доходах. Россия тратит вдвое больше энергии на производство единицы ВВП, чем в среднем по странам ОЭСР. Удастся ли России сократить энергоемкость (одну из самых высоких в мире) на 40% к 2020 г. – покажет время, однако нужно учитывать зависимость реализации этой цели от модернизации общей экономической структуры и промышленных объектов. Даже если некоторые заявленные цели по энергосбережению будут достигнуты, к 2020 г. уровень энергоемкости в России останется почти на 50% выше, чем в среднем по ОЭСР или даже на 85% выше, чем в ЕС.
Кроме того, прогнозируемое сокращение доли природного газа в структуре энергоресурсов с 54% в 2009 г. до менее 50% и, наоборот, более широкое использование атомной энергии и угля на практике может сыграть роль сдерживающего фактора в значительно более широких масштабах, чем предусмотрено в официальной «Энергетической стратегии на период до 2030 года».
Сам «Газпром» стоит перед лицом серьезных вызовов на внутреннем рынке. В общем объеме производства газа в России в настоящее время он занимает около 80%, но постепенно доля сокращается вследствие укрепления позиций небольших частных производителей, таких как «Новатэк» (6% производства в России). Их деятельность также ставит под вопрос монополию «Газпрома» на транспортировку и экспорт газа. Российскому правительству необходимо решать ряд стратегических вопросов. В частности, будет ли Россия и впредь опираться на «Газпром» и возглавляемые им мегапроекты Ямал и Штокман для удовлетворения будущих производственных потребностей? Либо значительная доля производства отойдет многочисленным мелким месторождениям и другим российским газовым производителям, таким как «Новатэк» и российские нефтяные компании, которые владеют некоторыми крупными и неразрабатываемыми газовыми активами?
Стоимость производства на этих небольших месторождениях и неиспользуемых сейчас объектах может оказаться в будущем более конкурентоспособной на европейском рынке в условиях острого соперничества, обусловленного более дешевым импортом СПГ и добычей нетрадиционного газа в самой Европе. В то время как старые проекты в Западной Сибири имеют очень низкие капитальные затраты – 4 доллара на тысячу кубометров, новые начинания в отдаленных районах Ямала оцениваются в 30–60 долларов за тысячу кубометров. Эксплуатационные затраты, по прогнозам, также возрастут до 50 долларов в арктических проектах СПГ. При этом газовому сектору России требуются суммарные инвестиции в размере 1 трлн долларов из 2,5 трлн долларов, которые к 2035 г. понадобятся всему сектору энергетики.
Поэтому разработка нетрадиционных запасов газа может стать для России привлекательной идеей, хотя сегодня ей не хватает современных технологий горизонтального бурения и гидроразрыва, а также эксплуатационного и управленческого опыта. Согласно официальной «Энергетической стратегии на период до 2030 г.», представленной в 2009 г., доля в производстве небольших и частных компаний увеличится с 20% сегодня до почти 25% к 2030 году. Но независимый анализ прогнозирует увеличение этой цифры даже до 45% – со 150 млрд кубометров в 2010 г. до 300 млрд в 2020 г. и даже 370 млрд в 2030 году.
Перспективы
Евросоюз воспринял отказ Москвы в 2009 г. ратифицировать Европейскую энергетическую хартию как нежелание России связывать себя европейскими нормами или проводить энергетическую политику, исходя из законодательной базы ЕС. Представленные российской стороной предложения по новой хартии не были детализированы, да и само их содержание скептически встречено 27 странами Европейского союза и другими участниками хартии. Требование России сделать для нее исключение в ходе разграничения деятельности и либерализации также вряд ли встретит одобрение со стороны ЕС, поскольку его собственные энергетические компании уже прошли через соответствующие этапы либерализации. «Газпром» или любая другая иностранная корпорация получили бы в таком случае явные преимущества перед конкурентами из Евросоюза.
Партнерство ЕС и России в сфере энергетики затрудняют несовпадающие, а иногда противоречащие стратегические интересы, которые касаются будущих энергетических рынков Европы. На фоне расхождений в концепциях политические стратегии сторон в отношении друг друга представляют собой преимущественно реакцию на текущие ситуации, им не хватает цельного видения, выходящего за пределы согласованных ранее принципов энергоэффективности и использования возобновляемой энергии.
Нынешние региональные газовые рынки в ближайшее десятилетие станут более интегрированными под воздействием различных факторов. Это и возникший сейчас избыток газа, и появление более гибких форм торговли, включая СПГ и переход от «нефтяных» цен к договорным на спотовых рынках, и резкое увеличение производства нетрадиционного газа в США. К ним относятся и глобальная охота за ресурсами, которую ведет нуждающийся в энергии Китай, и продолжающийся процесс либерализации и интеграции энергетических рынков Евросоюза. Традиционные взгляды на географическое распределение и «энергетическую безопасность» все больше ставятся под сомнение. Кардинальные перемены потребуют последовательных, хотя и непростых адаптационных решений со стороны индустрии, правительств и разработчиков новых технологий. Игрокам придется реагировать на скоротечные изменения рыночной ситуации и структуры ценообразования, вкладывать дополнительные средства в диверсификацию спроса и предложения, чтобы добиться большей стратегической гибкости. Россия столкнется с серьезными вызовами на внутреннем и европейском газовых рынках. Следует активно диверсифицировать экспорт газа и увеличить долю СПГ с нынешних 14 млрд кубометров до по меньшей мере 33 млрд в 2020 г. и 70 млрд к 2035 г., как прогнозирует МЭА.
Но даже в этом случае перспективы политики диверсификации, нацеленные на Азию и в частности Китай, неопределенны. По оценкам, представленным в 2010 г. Управлением по энергетической информации США, производство нетрадиционного газа возрастет в Канаде до 63% и в Китае до 56% от общего объема производства в 2035 г. (референтный сценарий). Базирующееся в Париже МЭА более консервативно, но ожидает, что почти 35% мирового увеличения производства газа – с 3149 млрд кубометров в 2008 г. до 4535 млрд в 2035 г. (44% за весь период) – придется на долю нетрадиционных источников. Эксперты Управления по энергетической информации также пришли к выводу, что Китай обладает технически извлекаемыми запасами нетрадиционного газа, на 50% превышающими соответствующие показатели Соединенных Штатов. Поэтому Китай, вероятно, будет следовать собственной стратегии энергетической безопасности, диверсифицируя структуру энергоресурсов и импорт. Таким образом, развитию местной экономики будет способствовать добыча собственного нетрадиционного газа, а не растущая зависимость от дорогого российского природного газа.
Франк Умбах – глава Программы по международной энергетической безопасности в Центре европейских стратегий безопасности (Мюнхен), заместитель директора Европейского центра энергетической и ресурсной безопасности в Королевском колледже (Лондон) и сотрудник Атлантического совета (Вашингтон).
Россия. Евросоюз > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 3 мая 2012 > № 735576
Какова цель «целевой модели»?
Новации на европейском газовом рынке и интересы России
Резюме: Поскольку разработка документов, развивающих Третий энергопакет в целом и Целевую модель рынка газа в частности, продолжится в Европейском союзе как минимум до конца 2013 г., важно использовать все возможности для постоянного мониторинга и взаимодействия с участниками этого процесса.
«Такое впечатление, что мы гребем против течения, и стоит прекратить грести, как нас немедленно затянет в противоположном направлении». Это высказывание комиссара ЕС Гюнтера Эттингера, прозвучавшее в сентябре 2011 г. на конференции по внутреннему энергорынку Евросоюза, относилось к судьбе Третьего энергетического пакета. Еврокомиссия очень обеспокоена заметным колебанием государств, продолжил он, министры не продвигают Третий пакет. Это заявление отражает вялый и довольно запутанный процесс внедрения нововведений в реальное правовое и деловое поле стран – членов Европейского союза.
Риски Третьего пакета
Третий энергопакет, направленный на развитие конкурентного энергетического рынка ЕС, вступил в силу в марте 2011 года. К 3 марта 2012 г. все государства-члены должны были перенести его требования в национальное законодательство. Однако дело идет медленно. После дискуссий, сопровождавших принятие этих документов летом 2009 г., европейские чиновники говорили на эту тему скупо и неоднозначно, умалчивая, что и Второй пакет (2003 г.) приняли лишь немногие страны.
На настоящий момент Еврокомиссия не имеет претензий к десяти государствам из 27, это – Бельгия, Венгрия, Германия, Греция, Дания, Италия, Мальта, Португалия, Франция и Чехия. Австрия и Латвия сообщили о внедрении директив только в отношении рынка газа. Сертификация сетевых операторов, что также является одним из требований, начата или уже завершена в Австрии, Венгрии, Дании и Франции (только для электроэнергетики).
В конце февраля 2012 г. оглашен и «черный список». Болгария, Кипр, Испания, Люксембург, Нидерланды, Румыния и Словакия вообще не проинформировали Еврокомиссию о шагах в заданном направлении. В их адрес направлены предупреждения о необходимости исполнить свои юридические обязательства в течение двух месяцев, в случае их неисполнения дело будет передано в суд. К неблагополучным относятся Великобритания, Ирландия, Литва, Польша, Словения, Финляндия и Эстония. С этими государствами, принявшими лишь частичные меры, Еврокомиссия будет разбираться в ближайшее время. В результате, по данным на 23 марта 2012 г., в отношении 17 стран начаты процедуры по устранению нарушений в переносе требований Третьего энергетического пакета из общесоюзного в национальное правовое поле. Вывод очевиден: даже под угрозой судебных разбирательств страны ЕС по сути саботируют принятие Третьего пакета. И не будь серьезного административного давления союзных структур, законопослушных стран оказалось бы еще меньше.
Минувший год показал, что намеченные преобразования легче идут в электроэнергетике, где выше уровень рыночной зрелости и не столь острым является конфликт интересов. Этот сектор менее монополизирован, чем газовый: в 14 странах по итогам 2010 г. на долю одного генератора приходится до половины рынка, в то время как газовый рынок почти всех стран Европы высоко или очень высоко концентрирован (индекс HHI от 2800 до 10 000). В электроэнергетике активнее идут и интеграционные процессы. Уже к концу 2012 г. должно закончиться ценовое объединение в рамках Северо-Западной Европы, окончательное формирование единой европейской ценовой зоны предполагается завершить к концу 2014 года.
Основные проблемы и риски Третьего энергопакета сосредоточены в газовом сегменте. Разделение вертикально-интегрированных компаний по видам бизнеса (добыча и транспортировка) разорвало сложившийся десятилетиями порядок исполнения договоренностей, породив контрактное несоответствие. Отныне объемы и сроки поставок газа по долгосрочным контрактам не связаны с контрактами на транзит, что всегда было решающим условием надежности поставок.
Подчеркнутый в Третьем энергопакете обязательный доступ третьих сторон к газотранспортной инфраструктуре не только снижает гарантии прокачки законтрактованных объемов газа, но и повышает риски для крупного проектного финансирования. Инвестору нужны твердые гарантии возврата вложений. А в таких долгосрочных и капиталоемких проектах, как сооружение газовых трубопроводов, где рыночные механизмы практически не работают, единственной надежной гарантией является наличие соответствующего контракта на транзит, что Третий пакет как раз и отменяет.
Национальные и европейские регуляторы получают беспрецедентные, в том числе и юридически обязывающие, полномочия, становясь менее зависимыми от национальных правительств и более подчиненными союзным структурам. Достаточно вспомнить недавние громкие имущественные споры в Литве и Польше по газотранспортной инфраструктуре, которая была сооружена еще в советские времена и частично принадлежит «Газпрому». Именно национальные регуляторы оказываются инструментом в достижении государствами своих политических целей, что резко увеличивает риски в этой сфере для всех игроков.
Участники газовой конференции в Вене (январь 2012 г.) подчеркивали, что волна регулирования несет в себе как позитивные, так и негативные влияния. Так, трансграничные инвестиции в развитие инфраструктуры со свободным доступом к ней становятся крайне неопределенными в силу неясности процесса их расширения, структуры собственности и воздействия национальных норм и требований.
Вся основная идеология Третьего пакета разрабатывалась восемь-десять лет назад. За эти годы произошли события, резко изменившие картину рынков. Глобальный экономический кризис затормозил крупные инвестиции в добычу, транспортировку и сжижение газа. Нестабильность в Северной Африке и на Ближнем Востоке, вероятнее всего долгосрочная, создала серьезные риски для поставок с юга. Ресурсная база собственно Европы и Северного моря необратимо сокращается. Трагедия в Японии перекроила маршруты СПГ, оттянув на себя значительные его объемы. Антиядерные настроения во многом оборачиваются выгодой для газового сектора, поскольку газ позволяет замещать выбывающие атомные мощности практически без дополнительной нагрузки на окружающую среду. Влияние всех этих событий будет сказываться многие годы, но ни одно из них не принималось в расчет при разработке основ Третьего энергетического пакета. Этот набор документов исходил из других, куда более комфортных для Европы реалий, и он не обнаруживает стремления к гибкому реагированию на смену декораций.
Сланцевые мечты
Немалую роль в пренебрежении позициями стран-поставщиков, очевидную в Третьем пакете, сыграли и надежды европейцев на собственный новый ресурс – сланцевый газ. Однако этим надеждам, скорее всего, не суждено сбыться. Первые изыскательские работы по обнаружению сланцевого газа Европа, вслед за Соединенными Штатами, начала еще в 2007 году. Наиболее перспективной в этом отношении считают Польшу, хотя одновременно работы шли и в Германии, Австрии, Венгрии. Международное энергетическое агентство, повторяя в своем прогнозе WEO 2009 крайне умозрительные, по его собственным словам, расчеты Ханса-Хольгера Рогнера, предположило, что на территории Европы залегают 15,6 трлн кубометров сланцевого газа. Эти обнадеживающие оценки повторялись вплоть до 2011 г., когда Министерство энергетики США опубликовало работу «Мировые запасы сланцевого газа: первичная оценка 14 регионов за пределами Соединенных Штатов», сделанную по его заказу консалтинговой компанией Advanced Resources International.
Удивительным образом значительная их часть предполагается в регионах с истощенными или небольшими собственными ресурсами традиционного газа – Европе, Китае, Южной Африке. Если прежде на долю Европы отводили чуть более 15 мифических триллионов кубометров сланцевого газа, то теперь – 72 трлн, из которых более 17 трлн технически извлекаемы. Польша (5,2 трлн), Франция (5 трлн), Норвегия (2,3 трлн), а за ними и Украина (1,2 трлн) получили от американского министерства щедрые авансы. Наиболее активно изучалась территория Польши. Разведочные работы по сланцевому газу идут там с 2008 г., к февралю 2012 г. выдано 109 лицензий 18 крупнейшим международным компаниям, но пока не сообщаются результаты. А им уже пора появиться: только в 2011 г. в Польше заложены 22 разведочные скважины, из них девять – с гидроразрывом, еще 14 запланированы на 2012 год.
Сделанная прежде геологическая съемка в Польше практически бесполезна для оценки перспектив сланцевой газодобычи, ибо не особенно учитывала важные для сланцевого газа характеристики пород, прежде всего – наличие органики. Силурийские граптолиты – так называются жившие 400 млн лет назад древнейшие животные, которым сегодня обязан своим существованием сланцевый газ.
Из двух скважин, пробуренных ранее польской компанией PGNiG, одна оказалась сухой, вторая (Вейхерово) дала положительный результат, однако говорить о промышленной добыче газа здесь можно будет только через год, после проведения всех лабораторных исследований. Скупые сведения, сообщаемые международными компаниями (Lane Energy, 3Legs Resources, BNK Petroleum, ExxonMobil), носят негативный характер: результаты разочаровывают.
21 марта 2012 г. опубликован правительственный доклад по итогам совместного исследования Польского института геологии и Геологической службы США, согласно которому извлекаемые запасы сланцевого газа в Польше составляют 346–768 млрд кубометров (в среднем – 557 млрд), а потенциальные – 1,92 трлн кубометров. Таким образом, прежняя американская оценка в 5,3 трлн кубометров снижена в десять раз. И этот результат нельзя назвать окончательным.
Надеждам европейцев на повторение у себя американского «сланцевого бума», скорее всего, не суждено сбыться. Даже если в итоге какие-то запасы и подтвердятся, а их извлечение окажется экономически оправданным, решающую роль могут сыграть протесты населения. Ведь гидроразрывы несут высокие экологические риски. Франция и Болгария уже запретили подобные работы, активные дискуссии идут и в других странах.
Еще один «ресурс надежды и свободы» для Европы – сжиженный природный газ (СПГ), доля которого в потреблении 2010 г. составила 24%, или 81,6 млрд кубометров, хотя уже сегодня мощности по регазификации построены с большим запасом – 186 млрд кубометров, к концу 2015 г. их станет 259 млрд, а в планах – еще на 439 миллиардов. Мощности по приему импортного СПГ явно избыточные. Средневзвешенная оценка для Европы по импорту СПГ к 2035 г. – до 35% от общего потребления, и вряд ли этот порог будет превышен. Около 70% импортного газа по-прежнему будет поступать к европейским потребителям по трубам, соответственно и Третий пакет останется доминирующим регулятивным инструментом.
Его положения должны полностью интегрироваться в законодательства государств – членов Евросоюза и в действующую практику бизнеса к марту 2014 года. За это время предполагается выпустить еще 12 новых и, что важно, юридически обязывающих документов (сетевых кодексов), детализирующих требования директив. Кроме того, разрабатывается ряд добровольных рамочных руководящих методик по управлению транспортными перегрузками и распределению мощностей. В этот же пакет развивающих документов должна войти и активно обсуждаемая Целевая модель газового рынка Европы, на чем остановимся подробнее в силу ее крайней значимости для будущего российского экспорта газа в Европу. Эти находящиеся в разработке документы пока оставляют пространство для маневра и корректировки условий работы российских компаний на европейском рынке.
Цель и средства
Впервые тему Целевой модели газового рынка ЕС подняли на 17-м заседании Мадридского форума (Европейский форум регулирования газового сектора) в 2010 году. Исходные предложения касались преимущественно форсированного перевода продаж газа в форму спотовой торговли на виртуальных хабах в рыночных зонах. С ноября 2010 г. прошло пять заседаний рабочих групп с участниками рынка, многочисленные переговоры, публичные слушания. Важно, что два минувших года идут консультации и с российской стороной. В итоговом документе 21-го заседания Мадридского форума, прошедшего в конце марта 2012 г., еще раз подчеркивается, как важно не терять темп подготовки новой архитектуры европейского рынка газа.
Предполагаемое деление европейского газового рынка на зоны «вход-выход»
Источник: материалы 21-го Мадридского форума, март 2012 г.
Основу Целевой газовой модели составляет деление рынка на зоны. Вместо традиционных национальных рынков предлагается создать несколько зон по принципу «вход-выход» с виртуальным торговым хабом в каждой. Инфраструктура должна позволять свободно доставить газ любому потребителю внутри зоны. Напомним, сейчас в Европе существует шесть национальных рынков газа с объемами от 40 до 100 млрд куб. м, четыре национальные системы с объемами от 12 до 18 млрд и 15 национальных систем от 1 до 9 млрд, которые предполагается превратить в десяток лишенных страновой привязки зон с перспективой создания в итоге единой для всей Европы зоны к 2014 году. Стремясь преодолеть национальные границы, которые тормозят потоки газа, авторы Целевой модели предлагают сократить число торговых зон с потреблением в каждой не меньше 20 млрд куб. метров. Разработка сетевых кодексов, руководящих методик по распределению мощностей и управлению перегрузками, баланс рынка в пределах одной зоны и между ними, развитие торговли в хабах, по замыслу авторов, должны окончательно снять все препятствия на пути газа к потребителю и максимально задействовать трансграничные мощности. Понятно, что государствам с небольшим потреблением придется объединяться или присоединяться к более крупному рынку. Ни количество, ни контуры будущих зон пока не определены.
В снижении трансграничных барьеров и формировании единого рынка можно усмотреть рациональное зерно, однако есть несколько принципиальных соображений. Первое видят и сами европейские регуляторы – текущее состояние рынка газа Европейского союза с его огромной страновой и ценовой дифференциацией, растущей зависимостью от импорта, отсутствием конкуренции, нехваткой мощностей, недостаточной развитостью рыночных механизмов далеко до запланированного на 2014 г. единого, отлаженного и конкурентного панъевропейского рынка.
Второе соображение, которое предпочитают не произносить вслух, может стать истинным ответом на вопрос, отчего большинство стран Евросоюза так сопротивляются принятию Третьего энергопакета. Чем глубже европейский финансовый кризис и очевиднее противоречия между государствами ЕС, тем менее они хотят размывать свои национальные границы в такой чувствительной сфере, как поставки природного газа, отдавая решение вопросов на откуп союзным структурам.
Есть и еще одна простая мысль, не принимаемая в расчет реформаторами, – никакая самая совершенная и новаторская модель не прибавит газа энергодефицитному рынку Европы с его падающей добычей и растущей зависимостью от внешних поставок. Нелогично создавать серьезные препоны традиционным поставщикам, лишь на словах заботясь о привлекательности своего рынка.
И, наконец, главное. Практическая реализация Целевой газовой модели означает радикальную перестройку рынка, когда устоявшиеся механизмы будут меняться на новые с неясными последствиями. Полных аналогов предлагаемой модели нет, американский рынок живет по своим законам. Многие европейские специалисты открыто признают, что реформы грозят Евросоюзу настоящим коллапсом поставок.
Первой реальной проверкой этих теоретических модельных построений стали холода в начале февраля 2012 г., когда резко возрос объем потребления. В этой острой ситуации бурно развивающийся спотовый рынок Европы, на который так уповают реформаторы, не помог потребителям – свободных объемов газа, которые можно было бы выбросить на рынок, ни в одном газовом хабе не было. Очевидно, что и спотовый рынок, и энергетика на основе возобновляемых источников энергии могут играть лишь балансирующую роль, а привязка газовых цен к спотовым отдает всю систему газовой торговли на волю биржевой спекуляции. Продвигаемая многими европейскими структурами идея полного перехода на спотовое ценообразование (в том числе и в долгосрочных контрактах) делает эту систему предельно уязвимой и подверженной рыночным манипуляциям с помощью выброса даже относительно небольших объемов газа или, наоборот, ограничений в поставках на спотовые рынки.
Предложение по структуре газового рынка Европы
Источник: Clingendael IEP
Однако, несмотря на уязвимость и противоречивость идеи, от нее не собираются отказываться. Пока до консенсуса по основным элементам будущей Целевой модели разработчикам и участникам рынка еще далеко. Совпадает позиция, пожалуй, лишь в одном: все консультанты кроме LECG (в отличие от законодателей) понимают, что единого европейского рынка газа к 2014 г. точно не будет. Одна из наиболее проработанных моделей, предложенная Clingendael IEP, подчеркивает необходимость долгосрочных координирующих структур, поскольку крен в сторону краткосрочных рынков создает серьезные вызовы структуре поставок и принятым стандартам.
Европейское объединение операторов газовой инфраструктуры (GIE) также высказывает куда более трезвые соображения, нежели многие законодатели. Операторы на деле озабочены привлекательностью европейского рынка для внешних поставщиков, поэтому ратуют за сохранение долгосрочных договоренностей на поставку и прокачку для стран-производителей на фоне предсказуемого регулирования во имя инвестиций в инфраструктуру. Более того, операторы предлагают делить риски по долгосрочным контрактам между инвесторами, пользователями сетей и конечными потребителями. Краткосрочные поставки, по их мнению, призваны лишь оптимизировать долгосрочные контракты.
Суммируя все обсуждения, объединение европейских регуляторов CEER опубликовало в июле 2011 г. черновой вариант Целевой газовой модели, ключевым условием реализации которой является полное введение в действие Третьего энергетического пакета. Согласно этому промежуточному документу, общая структура газового рынка Европы строится на связанных транспортными мощностями зонах «входа-выхода» с виртуальным хабом в каждой, при условии достаточности мощностей и свободного доступа к ним. Функционирование оптового рынка предполагает снижение индекса концентрации (HHI) ниже 2000, наличия трех различных источников газа (прежде говорили о двух) в зоне с потреблением в каждой не менее 20 млрд куб. метров. Регулирующий процесс должен стимулировать поставщиков к сооружению новых транспортных мощностей.
Пионером нововведений готова стать Австрия, где новую рыночную модель предполагается ввести уже с начала 2013 г., а также запустить пилотный проект по трансграничной торговле с Чехией и Словакией в рамках одного торгового региона. На территории Австрии предполагается появление трех рыночных зон с одним виртуальным торговым пунктом. Скорее всего, им станет австрийская биржа CEGH, с созданием на ее основе балансирующей платформы и постепенным переходом к торгам в течение дня.
***
Справедливости ради отметим, что в неоднозначном Третьем энергопакете кроются и немалые возможности, в том числе и для российской стороны. Так, непосредственное участие «Газпрома» в биржевых торгах на европейских площадках способно существенно повысить их ликвидность, особенно, что принципиально важно, в сегменте реальных поставок. Третий пакет провозглашает своей главной целью развитие конкурентного рынка при условии равных возможностей для всех участников. Последовательное соблюдение такого подхода открывает перед внешними производителями новые возможности для работы с конечными потребителями. Важно лишь выработать эффективные формы такого взаимодействия, помня о том, что конечный потребитель от этого только выиграет.
Новая газовая модель, запускаемая в Австрии с 1.01.2013
Источник: E-Control
Будущая конфигурация европейского рынка газа – вопрос для России отнюдь не праздный. Пересматривается не только система долгосрочных экспортных контрактов на поставку газа, но и договоры на использование инфраструктуры, сооружение новых мощностей, соотношения долгосрочной и краткосрочной торговли. Изменения могут коснуться всех без исключения сторон и аспектов взаимоотношений поставщиков и потребителей. Поскольку разработка документов, развивающих Третий энергопакет в целом и Целевую модель рынка газа в частности, продолжится как минимум до конца 2013 г., важно использовать все возможности для постоянного мониторинга и взаимодействия с участниками этого процесса.
У российской стороны хорошие позиции для конструктивного диалога в этой сфере, учитывая специфику газового рынка вообще, крайне импортозависимого европейского рынка, благоприятную для России конъюнктуру. Москва может мотивировать свои предложения снижением трансграничных рисков, неизбежностью интеграционных процессов и общим повышением энергобезопасности региона. Большинство обсуждаемых сегодня вопросов – будь то перспективы биржевой торговли или стимулирование инвестиций – не имеют готовых ответов и проверенных решений, и вырабатывать их разумно с учетом позиций всех заинтересованных сторон.
С.И. Мельникова – научный сотрудник Центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН.
Евросоюз. Россия > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 3 мая 2012 > № 735572
Светлана Мельникова
Три компании изъявили желание участвовать в конкурсе по привлечению стратегического инвестора для единственного в Сербии производителя стали Zelezara Smederevo. Согласно сообщению правительства Сербии, российская Уральская горно-металлургическая компания, люксембургская United Pilsen S.A. и украинская группа <<Донецксталь>> приобрели документацию для участия в тендере.
Теперь претенденты должны до 4 мая подать окончательные заявки на участие в конкурсе. В середине апреля Сербия официально объявила конкурс на привлечение стратегического инвестора для металлургического завода Zelezara Smederevo. Согласно условиям допуска к конкурсу, претендент должен профессионально заниматься добычей железной руды, производством чугуна, кокса, стали и ферросплавов.
Кроме того, претендент будет допущен, если его доход в 2011 составил EURO 1 млрд., или его бизнес оценивается в не менее EURO 1,5 млрд. Люксембургская United Pilsen S.A. входит в российский холдинг United Group, которому принадлежит российский ОАО «Буммаш» и чешская металлургическая компания Pilsen Steel.
Группа «Донецксталь» объединяет крупные метактивы Украины: ЗАО «Донецксталь»- металлургический завод» и ОАО «Донецкий металлургический завод», владеет угольной шахтой «Красноармейская-Западная No.1″, «Ясиновским коксохимическим заводом», ЗАО «Макеевкокс» и др.; владеет также рядом предприятий в Российской Федерации.
УГМК объединяет активы более 40 предприятий, расположенных в различных регионах России. Компания является одним из ведущих отечественных производителей катодной меди, цинка, свинца и проката цветных металлов. В январе власти Сербии выкупили метзавод Zelezara Smederevo у американской меткорпорации U.S. Steel всего лишь за $1. U.S. Steel планировала закрыть Zelezara Smederevo в связи с его нерентабельностью в условиях глобального экономического кризиса.
Соглашение об избежании двойного налогообложения между Испанией и Гонконгом, подписанное 1 апреля прошлого года, вступило в силу 13 апреля текущего года после завершения необходимых процедур по его ратификации. Соглашением предусматривается распределение налоговых прав между юрисдикциями, облегчение налогового бремени на различные виды пассивного дохода, а также оказание содействия инвесторам по оценке потенциальной налоговой задолженности от внешнеэкономической деятельности. Соглашение может способствовать развитию более тесных экономических и торговых отношений между сторонами. Правительство Гонконга надеется, что соглашение обеспечит дополнительные льготы для испанских компаний по ведению бизнеса или инвестированию в Гонконге. В отсутствии данного соглашения доходы, полученные резидентами Испании в Гонконге, облагались подоходным налогом в обеих странах. В рамках соглашения уплаченный в Гонконге налог может рассматриваться в качестве кредита в Испании. К тому же, гонконгские авиалинии, совершающие рейсы в Испанию, будут облагаться по ставке налога с корпораций Гонконга. Прибыль от функционирования международного морского транспорта, полученная резидентами Гонконга в Испании, не подлежит налогообложению со стороны Испании. Соглашение также устанавливает стандарты по обмену информацией Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР).
Чистая прибыль биржевого оператора NYSE Euronext снизилась в I квартале в годичном исчислении на 32% до 121 млн долларов. Такую динамику компания связывает с замедлением темпов торгов и провалом сделки с немецкой Deutsche Boerse, передает Reuters. Выручка упала на 17% до 952 млн долларов.
"Результаты первого квартала отражают трудности на рынке, которые появились еще в прошлом году, сохранились в этом году и, судя по всему, будут продолжать оказывать влияние в краткосрочной перспективе", - отмечает глава NYSE Euronext Дункан Нидерауэр. Хуже всего ситуация сложилась на рынке деривативов: с начала года выручка по ним снизилась на четверть до 176 млн долларов.
На рынке акций спад составил 7%. Показатель снизился до 304 млн долларов. Бизнес NYSE Euronext, связанный с продажей информации и технологий, показал прирост на 4% до 121 млн долларов.
Летом 2013 года NYSE Euronext планирует перевести свой британский клиринговый бизнес на новую платформу, создав специальное подразделение. В компании надеются, что таким образом удастся избавиться от услуг провайдера LCH. В конце 2011 года появилась информация, что его планирует купить основной конкурент NYSE Euronext - Лондонская фондовая биржа (LSE).
Сделка NYSE Euronext и Deutsche Boerse сорвалась из-за позиции европейских регуляторов. Еврокомиссия решила, что объединение бирж противоречит закону о конкуренции. При этом ранее сделку одобрили регуляторы в Германии, Люксембурге и США. Предполагалось, что слияние бирж позволит сэкономить около 300 млн евро, а обороты должны составить в общей сложности 4,1 млрд евро.
NYSE Euronext занимает первое место в мире по капитализации. Компания управляет фондовыми биржами Нью-Йорка, Парижа, Брюсселя, Амстердама, Лиссабона, Лондонской международной биржей финансовых фьючерсов и опционов. В феврале NYSE Euronext совместно с CME Group подтвердил заявку на покупку Лондонской биржи металлов (LME).
Согласно статистике Организации Сотрудничества и Развития, израильтяне – лидеры по употреблению овощей. В среднем, израильтянин съедает за год 197,6 кг овощей. Несмотря на внушительность цифры, ему все еще далеко до грека (257 кг) и турка (252 кг).
Израильтяне также любят сладости, и также находятся в тройке лидеров. Израильский сладкоежка съедает в год 38 кг сладостей, житель Люксембурга – 59,8 кг, Исландии – 53,1 кг.
Израильтянин также съедает много бобовых (5,1 кг в год), и также находится на третьем месте в рейтинге (на первом – Мексика - 8кг и Канада – 6,6 кг).
Израильтяне не едят яйца (25-е место в рейтинге, всего 6,37 кг) и едят относительно мало говядины (9-е место в рейтинге).
Министерство финансов России намерено определить эффективность всех действующих налоговых льгот. Для этого проводится работа по инвентаризации установленных на федеральном уровне льгот по региональным и местным налогам. Об этом говорится в документе "Основные направления налоговой политики Российской Федерации на 2013 год и на плановый период 2014 и 2015 годов", опубликованном на сайте Минфина. Ведомство проводит инвентаризацию льгот в налоговой сфере, исполняя бюджетное послание президента РФ о бюджетной политике в 2010 - 2012 годах, а также для расширения налоговой автономии региональных и местных властей. Минфин в 2013-2015 годах продолжит оценивать эффективность налоговых преференций, предусмотренных законодательством РФ о налогах и сборах, чтобы их оптимизировать.
По данным Минфина, в российской налоговой системе действует около 200 различных льгот и преференций - по налогу на прибыль организаций, налогу на добавленную стоимость, налогу на добычу полезных ископаемых, налогу на имущество организаций, земельному и транспортному налогам. Они напрямую не приводят к расходованию бюджетных средств, но оборачиваются сокращением доходов бюджета, уменьшая ресурсы государства, констатируют в Минфине. "Поэтому правомерно рассматривать налоговые льготы, освобождения и прочие стимулирующие механизмы в качестве "налоговых расходов" бюджетной системы Российской Федерации", - говорится в документе.
Более 90% выпадающих доходов бюджета составляют потери, связанные с применением налоговых освобождений, подсчитали в ведомстве. Среди основных причин недополучения доходов бюджетами в РФ - положения законодательства о налогах и сборах, предусматривающие освобождение от налогообложения налогом на добавленную стоимость финансовых и банковских операций. "Такие механизмы являются по своей сути не льготами, а базовыми элементами действующей налоговой системы, соответствующей принципам налогообложения аналогичных операций в налоговых системах стран ОЭСР. Другими словами, указанные суммы не могут быть признаны налоговыми расходами бюджетов, направленными на достижение тех или иных целей", - говорится в документе. Принимать решения по сохранению тех или иных льгот, как и по введению новых, нужно, считают в Минфине, по результатам анализа "практики их применения, администрирования и результативности".
Россия в первой пятерке
Российская металлургия наряду с нефтяной отраслью остается одним из ключевых столпов отечественной экономики и важнейшим источником российского экспорта. Причем, в отличие от "нефтянки", даже переориентация экономики на высокотехнологичное производство не снизит значимость металлургии для нашей страны. Особую роль в металлургии играет сталелитейная промышленность, которая является основой для машиностроения, строительства и многих других отраслей.
В отличие от целого ряда отраслей, сталелитейному сектору России в последние годы удается выдерживать сильную конкуренцию со стороны крупных зарубежных производителей, которых в мире насчитывается несколько десятков. Эта конкуренция, с одной стороны, предъявляя высокие требования к качеству продукции, стимулирует инвестиционную активность в отрасли, а с другой стороны, усиливает неопределенность дальнейшего развития.
Необходимо признать, что в последние годы дела у отечественных производителей металла обстоят в целом неплохо. Производство стали и проката увеличивается второй год подряд, правда, пока отстает от докризисных объемов. Финансовое состояние отрасли также не вызывает серьезных опасений. Но это сейчас, а что можно ожидать в дальнейшем, во многом зависит от прочности позиций сталелитейной отрасли на мировом рынке.
Насколько высок потенциал дальнейшего роста отрасли в условиях усиливающейся конкуренции на мировом рынке, кто "наступает на пятки", и есть ли возможность вырваться вперед, выясняли эксперты "РИА-Аналитика", составив рейтинг стран - крупнейших производителей стали.
Активно развивающиеся и некоторые экономически развитые страны по итогам 2011 года занимают в рейтинге ведущие позиции. На первом месте по производству стали находится Китай, где в 2011 году было произведено 683 млн т стали или 45% всего выпуска на планете. За последние тридцать лет производство стали в этой стране выросло в 18 раз. Цифры в определенной степени пугающие своим масштабом, ведь располагающаяся на втором месте Япония, несмотря на всю мощь своего автопрома, отстает от поднебесной в 6 раз. Доля страны восходящего солнца в мировом выпуске стали уже "только" 7%. На третьем месте расположились США с 6% стали, выплавленной на планете. Следом за США - еще один источник роста мировой экономики - Индия.
Как показали результаты рейтинга, и нам есть чем гордиться - Россия замыкает первую пятерку мировых лидеров сталелитейного рынка с почти 70 млн. т стали, выплавленной в 2011 году, и долей на рынке 4.5%.
Примечательно, что в десятке крупнейших производителей стали по итогам 2011 года только три страны входят в G-7. Еще тридцать лет назад картина была иной: в Топ-10 мировых производителей стали входили шесть из семи представителей G-7. Однако на данный момент многие развитые страны прошли путь целенаправленной деиндустриализации и покинули почетный клуб ведущих металлургических держав.
Мировая кузница под названием БРИК
Новым гегемоном на металлургическом рынке стал блок БРИК, на который приходится почти 60% выпуска стали в мире. Остальные три страны-лидера также относятся к категории развивающихся - Южная Корея, Турция и Украина. Для сравнения, тридцать лет назад в десятке крупнейших стран - сталепроизводителей, входили СССР, США, Германия, Китай, Италия, Польша, Франция, Канада и Чехословакия.
Благодаря БРИК и ряду других развивающихся стран мировой выпуск стали в 2011 году достиг нового рекордного уровня. Однако в странах, не входящих в блок БРИК, производство стали в 2011 году было на 6.7% ниже, чем в докризисном 2007 году. Вообще, как показал проведенный анализ, восстановление мировой металлургии после кризиса происходит неравномерно. В западных странах отрасль по-прежнему остается сильно недозагруженной, а рекордные показатели обеспечивают развивающиеся страны, и в наибольшей степени - Китай. На эту страну пришлось две трети прироста мирового производства стали в 2011 году. В мае 2011 года был достигнут рекордный показатель месячного производства стали в Китае - более 60 млн тонн, что примерно соответствует выпуску России за целый год. В странах ЕС-27 в 2011 году произвели на 15.6% меньше стали, чем в 2007 году, а в странах Северной Америки - на 10.3%.
Стальное хобби Люксембурга
Довольно любопытный результат преподнесли исследования по количеству произведенной стали на душу населения. Как известно, этот показатель в свое время был очень популярным пропагандистским инструментом и считался одним из важнейших индикаторов индустриализации СССР. К сожалению, если наша страна когда-то входила в число лидеров по этому показателю, то сейчас это первенство утратила - причем безвозвратно. В 2011 году на каждого россиянина было выплавлено всего 480 кг стали - это довольно скромный показатель (15 место в мире). Можно утешаться только тем, что Америку мы все же обошли. В США на каждого гражданина этой страны было выплавлено 280 кг стали, что лишь немногим больше среднемирового выпуска - 220 кг на душу населения. Кстати, лидер планеты по абсолютному объему производства, Китай, хотя и опережает Россию в относительных величинах, но ненамного - всего на 30 кг. Наш ближайший сосед, Украина, оказался гораздо "металлургичнее" и нашей страны, и американцев, и даже китайцев. На каждого украинца в стране в 2011 году было выплавлено 780 кг стали.
Самый неожиданный результат рейтинга в удельном измерении - это лидерство Великого Герцогства Люксембург. Как известно, общая площадь Люксембурга составляет менее 3 тыс. кв км, а количество населения - менее полумиллиона человек. Как это ни удивительно, но на каждого жителя этого небольшого государства приходится почти 5 тонн выплавленной здесь же стали. Всем известен имидж Люксембурга - это страна с высочайшей концентрацией банков и инвестиционных компаний. Не верится, что плавка стали может являться здесь основным занятием, скорее - хобби. Но именно металлургия является одной из основ экономики этой страны. Напомним также, что в Люксембурге один из самых высоких уровней жизни в мире, а отсюда можно сделать вывод, что местные сталевары - самые богатые сталевары на планете.
Впрочем, России тоже есть чем гордиться. У нас тоже есть своей Люксембург. Это город Магнитогорск, численность населения которого почти соответствует численности населения Великого Герцогства. В Магнитогорске на душу населения в 2011 году было выплавлено почти 30 тонн стали. Правда, банков здесь мало, и зарплата местных сталеваров уступает люксембургским заработкам...
Точки роста
Без ложки дегтя также не обходится. Так как Россия продолжает проигрывать своим ближайшим конкурентам - ее отставание от Индии увеличилось, тогда как превосходство над Южной Кореей сократилось, что связано с низкими темпами роста производства стали в России. Это ставит под угрозу пятую позицию нашей страны по выпуску стали в мире. Как показал опыт прошлых лет, для того, чтобы Россия вышла на темпы роста, превышающие среднемировые, необходим ряд условий. Во-первых, отечественная металлургия очень чувствительна к ситуации в мировой экономике. Новая волна кризиса может ударить по этой важнейшей для страны отрасли гораздо сильнее, чем по любому другому сегменту экономики (это уже наблюдалось в 2008 году). Поэтому отрасли необходимо хотя бы немного стабильности. И если на мировые рынки повлиять сложно, то повысить уровень внутреннего спроса вполне возможно. И это уже второе условие.
Главный потенциал для металлургии внутри страны, по мнению экспертов "РИА-Аналитика", определяется спросом со стороны машиностроительного сектора, и локомотивом здесь может выступить оборонная промышленность. Реализация заявленных руководством страны планов по перевооружению в совокупности с продолжающимся развитием автопрома способна создать существенную опору для спроса на сталь.
Отдельно можно отметить, что еще одним важным фактором роста для отрасли может стать строительный сектор. Металлургия существенно связана с объемами строительных работ. И здесь потенциальный спрос на продукцию отрасли колоссален - прежде всего, в силу непростого положения жилищно-коммунального хозяйства страны. Необходимость обновления жилого фонда и коммунальной инфраструктуры в нашей стране создает большие предпосылки для новых стимулов к развитию отечественной металлургии. Успешное развитие строительной отрасли может добавить еще 2-3 процента к темпам роста металлургии.
Анализируя потенциал и перспективы развития российской сталелитейной промышленности, нужно принимать во внимание и возможный будущий эффект от вступления страны в ВТО, что сулит металлургам повышение конкурентоспособности на внешних рынках.
Металлургическая отрасль после вхождения в ВТО за счет расширения рынков сбыта и снятия ограничений вполне может успешно реализовать свои конкурентные преимущества на мировой арене. Как результат, по оценкам экспертов "РИА-Аналитика", потенциальный рост выпуска стали в нашей стране в среднесрочной перспективе может составить порядка 5-7% в год.
Вероятность реализации оптимистичных сценариев развития отрасли достаточно высока. Однако даже позитивные изменения, скорее всего, не повлияют на позиции России в рейтинге в среднесрочной перспективе. будет очень сложно в силу высоких темпов роста, наблюдаемых в этой стране, при этом отрыв США (3 место) уже слишком велик. Основной задачей российских металлургов, по мнению экспертов "РИА-Аналитика", в настоящее время является сохранение 5-й позиции рейтинга, которую активно штурмует Южная Корея (страны ниже в рейтинге также не конкуренты).
Как полагают эксперты "РИА-Аналитика", сохранить за собой место в первой пятерке России удастся только в случае одновременной реализации положительных эффектов от вступления в ВТО и роста внутреннего спроса. В противном случае, рассчитывать на ведущие места в мировых металлургических табелях о рангах не стоит.
Более трети россиян (37%) собираются провести майские праздники дома, свидетельствуют данные опроса исследовательского центра рекрутингового портала Superjob.ru.
Буду кататься в городе на велосипеде", "Дома с семьей! Возможно, сходим погулять в парки культуры и отдыха, а также посетим кинотеатры", "Буду учиться", "В городе, гуляя со своей любимой", "Дома. У меня нет земельного участка, так что буду дома перед телевизором. Лучше бы много выходных летом добавили, - приводятся в исследовании комментарии респондентов, которые не планируют покидать город на праздники.
Поскольку майские праздники знаменуют начало дачного сезона, чуть более четверти граждан России (26%) запланировали отдых на даче или в деревне.
"Буду отбывать трудовую повинность у тестя с тещей в деревне", "На даче и выезд к реке смотреть разлив", "На садовом участке, с лопатой в руках! Потому что эти дни будут кормить нас потом целый год...", "Труд, труд и еще раз труд - это Май. В деревне деду надо забор обновить... Там и попразднуем", - считают участники опроса, запланировавшие провести каникулы с пользой.
Воспользоваться началом весны и выехать за город на природу предпочитают 11% опрошенных россиян. "На Маевке! В лесу у костра и с песнями!", "На природе с шашлыками", "При условии хорошей погоды конечно на природе (банька, шашлыки)", - поделились своими планами некоторые россияне.
При этом 6% граждан РФ проведут праздники на работе, а посветят свой отпуск поездкам по России 3% респондентов.
Еще меньше россиян (2% участников опроса) отправятся на праздники за рубеж. "На Красном море две недели", "Планируем с мужем поездку в Абхазию, была не единожды, очень нравится, благодатные места", "Париж-Бенилюкс", "Может быть уеду в Турцию", - цитирует Superjob.ru высказывания некоторых из участников опроса.
Время в гостях проведут также 2% опрошенных. Рыбалку запланировал 1% респондентов, готовясь отправиться "На озере с удочкой" или "На рыбалку в Астрахань".
Не определились со своими планами на майские праздники 7% жителей страны.
Другие виды отдыха предпочитают 5% граждан. "C семьей на митинге, а попозже на природу", "В объятиях любимой женщины. А где - неважно...", - комментируют свой выбор россияне.
В опросе, проведенном 11-16 апреля 2012 года, приняли участие тысяча представителей экономически активного населения России старше 18 лет из 182 населенных пунктов.
Продолжается визит премьера Государственного совета Китая в Швецию. Вэнь Цзябао прибыл укреплять торговые связи. Однако в самой Швеции хотят вести диалог не только по поводу инвестиций: сильны ожидания, что политики воспользуются возможностью поднять вопрос о нарушениях прав человека в Китае.
В Гётеборге Вэнь Цзябао встречала не только правительственная делегация, но и – поодаль - активисты правозащитной организации Amnesty, а также последователи запрещенного в Китае учения фалуньгун.
Когда китайский премьер приехал осматривать известную достопримечательность города, исторический корабль Ост-Индской компании Швеции, на противоположной набережной примерно 40 демонстрантов устроили протест против нарушения прав человека в КНР.
Активисты выступали против смертной казни, ареста оппозиционеров, цензуры в интернете. Бок о бок с ними с приветственными плакатами и флажками выстроились десятки китайских студентов местного Чалмерского технологического университета. Они встречали своего премьера песнями, пишет газета "Гётеборгс-постен".
В Гётеборге Вэнь Цзябао сопровождала, в частности, министр торговли и энергетики Анни Лёв, которая за несколько дней до визита попала в неловкую ситуацию из-за своего высказывания о Китае на Шведском радио. Из ее слов можно было предположить, что она выступает за экспорт вооружения в КНР и не готова назвать режим этой страны недемократическим. Однако уже на следующий день Лёв уточнила, что рассуждала об экспорте "вообще", а не конкретно о Китае, что не считает КНР демократией и не собирается выступать за продажу оружия этой стране.
На встрече с китайским премьером, Лёв подняла проблему прав человека:
– Как министр торговли я подчеркнула необходимость соблюдения социальных прав трудящихся, но также я обрисовала наше понимание того, что такое правовое государство и свободы и права человека в целом. О конкретных случаях (нарушения прав человека) будут говорить другие люди.
Об ответной реакции Лёв сказала следующее:
- Вэнь Цзябао проявлял больший интерес, когда я говорила о торговле и предпринимательстве. Когда речь шла о правах человека, он был немного более сдержанным. Но мне все равно показалось, что он рассуждал в одном русле со мной о значимости реформ в этой области.
И все же на встрече в Гётеборге говорили в основном о китайских деловых интересах.
– В своей речи на банкете премьер-министр КНР подчеркнул значимость китайских инвестиций, тот факт, что компания Geely купила "Вольво" и тем самым создала предпосылки для создания рабочих мест здесь в Швеции, - рассказала министр торговли Анни Лёв.
Компания "Вольво" стала первым западным производством, которое приобрел в Европе китайский бизнес. Глава Госсовета посетил завод "Вольво" в Гётеборге сегодня утром, перед вылетом в Стокгольм на встречу с премьер-министром Фредриком Райнфельдтом.
Несмотря на то, что основные китайские инвестиции в Европе приходятся на Германию и Люксембург, Швеция считается крайне привлекательной страной для китайских предпринимателей. Верно, впрочем, и обратное:
- Швеция, говоря боксерскими терминами, играет выше своего весовой категории, когда речь заходит об инвестициях в Китай. Среди европейских стран, которые вышли на китайский рынок, по мнению самих китайцев, Швецию выгодно отличает щедрость в передаче технологий и ноу-хау, - сказал Шведскому телевидению SVT Фредерик Чу, специалист Handelsbanken по китайскому рынку.
Швеция стала третьей остановкой Вэнь Цзябао в его европейском турне. Премьер КНР уже посетил Исландию и Германию. После Стокгольма его путь лежит в Польшу и в Россию.
Помимо прочего, в этом турне китайская делегация хочет заручиться поддержкой стран-членов Арктического совета, чтобы получить в нем статус постоянного наблюдателя.
Тяжело в умении
Российские школьники скорее всего «завалят» очередное тестирование по международной программе PISA
Евгений Насыров
В России началось тестирование школьников по международной образовательной методике PISA. Масштабное исследование получаемых в школе навыков проводится в нашей стране уже в пятый раз. Результаты 2009 года, когда оценивали грамотность чтения, стали ударом для руководителей образовательной отрасли, поскольку подтвердили излюбленный тезис пессимистов о развале советской системы обучения: школьники из России оказались лишь в пятом десятке. В ходе нынешнего тестирования исследуются математические навыки, и по ним результат может быть столь же неутешительным.
Тестирование образовательных достижений учащихся по методике PISA (Programme for International Student Assessment) проводится Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и продлится до середины мая. В исследовании примут участие 15-летние школьники из половины регионов России. Однако это не значит, что тесты PISA будут решать во всех образовательных учреждениях 42 субъектов федерации. В каждой области будет выбрано от четырех до десяти школ, рассказала «МН» координатор PISA в России, руководитель центра оценки качества образования Института содержания и методов обучения РАО Галина Ковалева.
Тестирование по методике PISA принципиально отличается от экзаменов и тестов, к которым привыкли российские школьники. В ходе этого масштабного исследования оценивается не уровень усвоения школьной программы, а способность подростков применять полученные в знания в жизненных ситуациях. Основная цель тестирования — ответить на вопрос: «Обладают ли учащиеся 15-летнего возраста, получившие общее обязательное образование, знаниями и умениями, необходимыми им для полноценного функционирования в обществе?» В ходе исследования проверяется математическая и естественнонаучная грамотность школьников, а также навыки усвоения прочитанного.
Исследование PISA проводится трехлетними циклами и каждый раз имеет свой доминирующий профиль. В этом году российских подростков, как и их сверстников из более чем 65 стран, будут оценивать в первую очередь с точки зрения познаний в математике. Сугубо математическим будет две трети заданий, оставшаяся треть — по естествознанию и грамотности чтения. Последний раз «математическое» тестирование по методике PISA проходило в 2003 году, и результаты нашей страны были признаны неудовлетворительными: 29–31-е место среди 40 стран в своей выборке.
Это был не только сиюминутный репутационный удар — Россия, как наследница СССР всегда гордилась своей системой математического образования, педагоги и чиновники из образовательной сферы такой результат восприняли весьма болезненно. На фоне стабильно снижающихся результатов организаторы международного тестирования предложили нашей стране отказаться от исследования на стандартном уровне и, покинув когорту ведущих держав, перейти на «простые» тесты для государств третьего мира. «Только наше мощное сопротивление помогло, и мы продолжаем решать стандартные задания вместе с ведущими странами», — утверждает Галина Ковалева.
Однако перспективы сохранения места в «высшей образовательной лиге» весьма призрачны. Хотя официальные результаты PISA-12 будут обнародованы только в декабре 2013 года, Ковалева уверена, что хороших результатов от российских школьников ждать не следует. Эксперт полагает, что будет только хуже, и Россия скорее всего опустится в шестой десяток стран-участниц. Эти опасения подтверждает и проводившийся недавно пробный ЕГЭ по математике — даже в Москве, где уровень школ гораздо выше среднего по стране, нерешенной осталась треть задач. Тесты PISA нельзя впрямую сравнивать с заданиями единого госэкзамена, но по ним статистика еще хуже. В ходе последнего исследования российские школьники решили не более 30% предложенных им заданий.
Экс-глава Рособрнадзора Виктор Болотов, координировавший исследования с российской стороны в 2000–2006 годах, считает, что в целом низкий результат объясняется особенностями методики тестирования PISA. «У нас тестируют и пэтэушников, а они сильно портят картину. Если бы их не было, мы были бы если не в элите, то точно не в последней трети стран», — заявил Болотов «МН». Нынешних чиновников он призывает обратить внимание не на результат как таковой, а на то, что в нем отражается увеличивающийся разрыв между сильнейшими и слабейшими школами. «При Фурсенко слабыми школами окончательно перестали заниматься, все сосредоточились в поддержке передовых и успешных школ и пишут федеральные и региональные программы по поддержке одаренных детей. Но нет, подчеркиваю, ни одной программы по работе с отстающими», — сетует Болотов.
Галина Ковалева отмечает другую проблему — российские подростки не умеют брать из текстов необходимую информацию и правильно ее интерпретировать. Не хватает и самостоятельности мышления: «Если вы даете даже очень сложную задачу, но по образцу и из школьного сборника, которым дети пользуются для подготовки, они ее решают. Но стоит немного изменить ситуацию, ребята теряются. Ориентация на передачу большого массива знаний не формирует самостоятельности мышления. Но именно на запоминание, а потом проверку этого массива и направлены большая часть заданий ЕГЭ и учебники, не имеющие достаточного дидактического аппарата, позволяющего сформировать высокий уровень умений или способов действий с учебным материалом».
Примечательно, что оправдываться за результаты, полученные в ходе очередного тестирования по методике PISA, приходится не только российским чиновникам, которые в глазах обывателя являются разрушителями «лучшей в мире» системы советского образования, но и их зарубежным коллегам. В 2003 году общественность Швеции обвиняла министра образования в том, что школьники этой скандинавской страны вылетели из первой десятки по математике, в Японии члены правительства выступали перед населением после того, как японские дети ухудшили свои результаты по чтению. Стабильный результат в последние десять лет показывает, пожалуй, только Финляндия, считающаяся сегодня одним из лидеров европейского школьного образования.
По мнению Виктора Болотова, российские власти тоже стараются учитывать в своих реформах результаты международных исследований. Он отмечает, что даже в «Стратегии-2020» появился небольшой раздел, в котором декларируется необходимость «подтянуть» слабые школы. И это обнадеживает, говорит эксперт: «И я полагаю, что в PISA-12 результаты будут не ахти, но дальше мы сможем исправить ситуацию и подобно, например, Финляндии подтянуть школы до хорошего среднего уровня». В то же время экс-глава Рособрнадзора призывает соблюдать баланс между своей системой образования и международными аналогами. «Мы не Финляндия, не однородная страна. Да и у нас сложилась исторически культура передовых школ, нам не стоит от нее отказываться», — рассуждает Болотов.
С тем, что не слишком высокие результаты тестов PISA довольно ярко выявляют проблемы современного российского образования, согласны и нынешние руководители Минобрнауки. «Мы сильно опаздываем с введением новых образовательных стандартов, которые как раз должны обеспечить вовлечение ребят в проектные формы обучения, овладение необходимыми компетенциями. Более того, мы также в недостаточной степени используем достижения отечественной педагогики, в которой были практики вовлечения ребят в деятельность, так называемые активные формы обучения», — признал в беседе с корреспондентом «МН» заместитель министра образования и науки Игорь Реморенко. По словам замминистра, в России до сих пор остаются довольно неплохими на общемировом фоне начальная и старшая школы, а среднее звено нуждается в серьезных преобразованиях. «Именно там любознательные и стремящиеся учиться младшеклассники постепенно превращаются в замкнутых и агрессивных подростков», — говорит Реморенко.
«Дети могут не любить школу, но все делают домашнюю работу»
Наталия Густавсон, менеджер проекта Центра оценки образовательных учреждений Университета Хельсинки
Финны любят подчеркивать, что они ничего специально не делали, чтобы добиться высоких результатов в PISA, просто так устроена их система. У нее есть несколько ключевых параметров.
Я могу оценить финскую школу со стороны, поскольку приехала из Украины, где занималась методической поддержкой одаренных детей. В Финляндии же элитарных школ нет, в нашем менталитете не принято выделять учеников, часто даже не оглашаются оценки за контрольные работы, которые, кстати, проходят постоянно. Не случайно в Финляндии нет выпускных экзаменов в школе — плюсуются баллы за весь период обучения. Образовательное начальство всегда подчеркивает, что в первую очередь школа помогает детям со слабой успеваемостью, а способные справятся сами.
Здесь полностью отсутствует класс репетиторов. Детей учат учиться, с ними много занимаются отдельно учителя или тьюторы. Здесь все дети постоянно ходят в библиотеки и много читают, это считается частью учебы. Интересная деталь их менталитета: дети могут не любить школу, но все без исключения делают домашнюю работу, все проекты.
После окончания школы подростки в основном идут в гимназию (лукио). Цель обучения в лукио — подготовка к получению высшего профессионального или академического образования в дальнейшем. Обучение в лукио длится от 2 до 4 лет, подросток сам выбирает себе нужные курсы. И власти Финляндии сейчас борются за то, чтобы дети не останавливались в обучении. В гимназии в отличие от школы уже нужно самостоятельно платить за учебники, а они довольно дорогие. Для решения этой проблемы есть специальные низкопроцентные кредиты в банках.
С другой стороны, в Финляндии очень серьезный подход к школьным кадрам. Работать в школе престижно. Ты можешь окончить физико-математический факультет университета или исторический, но тебя не возьмут на работу в школу. Надо будет получить специальное педагогическое образование по упрощенной программе. Но если в ту же школу придет устраиваться человек с полноценным педагогическим дипломом, возможно, придется уступить ему свое место.
«У нас немного школ добротного среднего уровня»
Галина Ковалева, руководитель центра оценки качества образования Института содержания и методов обучения РАО
PISA — не наша сильная сторона. Российские учителя упорно учат предмету, но не учат ребенка. Я сама проработала учителем физики десять лет и знаю, как трудно объяснить ребенку, зачем ему следует понимать закон Ньютона. Усвоение учебных знаний не самоцель, знания не должны быть для ребенка грузом, плохо, если они забьют его голову, как файлы — жесткий диск. А PISA анализирует умение ребенка системно мыслить, решать какие-то проблемы, вполне житейские, на основе уже полученных в школе знаний.
Наша школа традиционно сильна в предметных знаниях, наши учителя хорошо умеют рассказывать содержание учебного курса. Это подтверждают результаты тестирования TIMSS (международное исследование по оценке качества математического и естественно-научного образования среди учеников 4–8-х классов) и PIRLS (международный проект «Исследование качества чтения и понимания текста» для 4-го класса), где анализируется именно то, как ученик изучил школьную программу, и, исходя из результатов, оценивается система образования страны. Мы стабильно держимся в десятке лучших стран, а по итогам PIRLS-2006 мы в первой тройке с Сингапуром и Гонконгом (данные PIRLS-2011 — будут обнародованы только в декабре 2012-го). Эти исследования возникли раньше, чем PISA, но именно последнее более всего соответствует XXI веку и запросам нового времени. Именно PISA , как считают международные эксперты, позволяет понять, какая страна будет более конкурентоспособной в будущем за счет потенциала подрастающего поколения.
Поэтому многое нужно менять в школьной политике. Предметные тестирования показывают, что с 5-го класса дети начинают стабильно терять интерес к учебе. Я очень надеюсь, что новые образовательные стандарты как-то исправят ситуацию. Они ориентированы не только на предметные знания, но и на межпредметные. Важно, что ребенок начнет осваивать не только «чистые» знания, но и компетенции, также умения и навыки, или, как говорят на Западе, skills.
Вторая проблема, которую выявляет PISA, — полярность российского образования. У нас нет большого количества школ добротного среднего уровня. Стоит обратить внимание на финский опыт выстраивания школьной системы. У них стабильно высокие результаты по всем трем дисциплинам PISA: всегда в пятерке, несколько раз занимали первое место.
Финская школа стоит на трех китах. Во-первых, материальная обеспеченность и наличие современного оборудования не зависит от ее территориальных особенностей и социально-экономического статуса, то есть там просто нет школ для одаренных детей, как класса. Во-вторых, на финских детей не ставят «ярлыки», там нет классов коррекции. Зато есть ранняя диагностика возможностей школьника, и, если он не успевает, то ему помогают отдельно тьюторы. Основная забота учителей — подтягивать слабых учеников до среднего уровня. В-третьих, отношение к кадрам: в школы идут работать лучшие, в педвузах конкурс не ниже 1 к 6, учителя хорошо зарабатывают и имеют налоговые льготы.
Председатель Правительства России В.В.Путин принял участие в расширенном заседании коллегии Министерства экономического развития Российской Федерации.
Стенограмма начала заседания:
В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Мы с вами все хорошо знаем и представляем, что Министерство экономического развития, ваше министерство выполняет особую роль. Вы не просто отвечаете за текущую настройку экономической жизни, использование инструментов регулирования рынков и деловую конъюнктуру. Именно в этом ведомстве, в этом министерстве разрабатываются концепции системных реформ и преобразований, просчитываются ориентиры и сценарии развития на будущее. Ваш профессионализм, понимание тонкостей экономических процессов в полной мере проявились в период кризисных явлений. Все мы хорошо помним те непростые месяцы. Цена каждого решения была исключительно высокой. Следовало выстроить работу в единую логику, сохранить баланс интересов всех секторов российской экономики, найти точечные подходы подчас для отдельных предприятий и целых регионов. Тогда именно Министерство экономического развития выступало на своде, так сказать, всех антикризисных мер Правительства.
Считаю, что нам вместе действительно многое удалось сделать. Мы избежали соблазна простых решений, простых шагов, когда экономические проблемы предлагалось часто решать просто раздачей денег или тотальным огосударствлением экономики. Мы сохранили макроэкономическую стабильность и не отказались от системных реформ, от курса на развитие, не потеряли видение перспективы. Вот я сказал об имевших тогда место огосударствлении экономики, целых отраслей, можно сказать, крупных компаний. Сейчас министерство работает над новыми шагами в направлении приватизации, и здесь тоже не должно быть простых решений. Всегда решения должны быть сбалансированными, отвечать долгосрочным интересам развития экономики и соотноситься с текущей конъюнктурой.
Сейчас мы находимся на очень важном рубеже. Предстоит принимать решения, которые зададут вектор и долгосрочную динамику развития. Безусловное требование заключается в том, что в предстоящее десятилетие экономика России должна расти более высокими темпами, чем мировой ВВП. При этом нам нужны не только объёмы, но и, как мы с вами неоднократно говорили, подчёркивали – и я говорил, и министр ваш говорил, да и эксперты вашего министерства говорили в разных форматах, – нам нужно новое качество роста экономики. В то же время высокие показатели будет обеспечить сложнее, чем в начале 2000-х годов. Тогда на нашей стороне была благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура. Сейчас она, правда, тоже неплохая, но тогда существовал значительный резерв незагруженных производственных мощностей, да и рост начинался с достаточно низкой базы.
Добавлю, что разного рода неопределённостей сегодня, как мы знаем, в мире достаточно, их меньше не становится. Серьёзные процессы глобальной трансформации идут буквально на наших глазах, и, выстраивая нашу экономическую политику, мы должны учитывать множество внутренних и внешних факторов. Именно поэтому нам нужна эффективная, надёжная система долгосрочного планирования и прогнозирования, которая не только определяла бы тенденции развития, но и отвечала на вопрос, какая последовательность шагов необходима по каждому из наших приоритетов, а это повышение уровня жизни граждан, решение проблемы бедности, создание миллионов современных новых рабочих мест, это модернизация экономики, увеличение доли инновационных отраслей и высокотехнологичного экспорта, развитие производственной и транспортной инфраструктур.
Важнейшую задачу министерства вижу в том, чтобы чётко определить те новые источники роста, которые позволят достичь стоящих перед нами целей, поэтому прошу вас ускорить работу над законом «О стратегическом планировании» и внести его в Правительство до 1 июля текущего года. И в этой связи, как мы договаривались, уже до конца этого года должны быть подготовлены все основные государственные программы.
Обращаю внимание: мы не просто переходим к другой структуре бюджета, по сути меняются принципы госуправления и расходования бюджетных средств, во главу угла ставится результат, достижение конкретных, предметных целей по важнейшим направлениям. Вновь повторю: все госпрограммы должны быть плотно увязаны с системой стратегического планирования, с долгосрочным прогнозом социально-экономического развития нашей страны. Координирующая роль министерства здесь исключительно высока.
По таким же принципам должны работать и федеральные целевые программы. Надо сократить финансирование неэффективных направлений и, наоборот, в полном объёме обеспечить ресурсами те программы, которые являются приоритетными. Мы много раз к этому возвращались, регулярно рассматриваем эти вопросы на заседаниях Правительства. Я уже говорил недавно на расширенном заседании Министерства финансов: деньги выбивают коллеги на различные направления работы, а потом начинают выбирать их в лучшем случае где-то в середине года, а то и в конце, если вообще какие-то программы двигаются… Лучше сосредоточить имеющиеся ресурсы на тех направлениях, которые готовы к развитию и которые востребованы экономикой.
Уважаемые коллеги, среди всех факторов развития, которые мы должны задействовать, на первое место поставлю состояние делового климата, формирование комфортной, открытой бизнес-среды – сегодня это, безусловно, нерв экономической политики.
Во многом благодаря наступательной позиции Министерства экономического развития здесь действительно в последнее время наметились определённые позитивные изменения: за прошедшие годы проведена инвентаризация полномочий надзорных и контрольных органов, в разы сокращено число проверок бизнеса и при этом существенно расширены сферы, где действует уведомительный порядок открытия нового дела. Изменился формат Консультативного совета по иностранным инвестициям. Для поддержки проектов создан Российский фонд прямых инвестиций – надеюсь, что он тоже будет работать эффективно. Во всяком случае, управленческая команда там подобралась, на мой взгляд, очень хорошая. Ведётся постоянный диалог с бизнес-сообществом, ключевыми предпринимательскими объединениями.
В результате задана та логика, которая позволила нам поставить задачу принципиально другого масштаба и уровня. Речь о том, чтобы Россия вошла в число стран не просто с благоприятным, а с наилучшим деловым климатом. Мы понимаем, что выиграть в конкуренции за прямые инвестиции, создать наиболее привлекательные условия для бизнеса – значит, выиграть в борьбе за эффективность российской экономики, за новое качество роста. Именно поэтому наша экономическая политика, деловой климат, условия для притока иностранных инвестиций и создания новых производств, для внедрения инноваций – должны быть в полном смысле конкурентоспособными. Подчеркну: глобально конкурентоспособными, тем более, учитывая наше присоединение к Всемирной торговой организации. Это значит, что нам нужно не просто повышать эффективность экономической политики, а постоянно сопоставлять наши шаги и их результативность с тем, что происходит в других странах. Действовать нужно решительнее и быстрее, чем потенциальные наши конкуренты. Именно такая философия заложена в национальную предпринимательскую инициативу по формированию конкурентного делового климата. Координаторами, а по сути, движущей силой этого проекта стали Министерство экономического развития и Агентство стратегических инициатив.
Что здесь важно? Важно, что сам бизнес формирует требования к качеству делового климата, административным процедурам, нормативным актам и правоприменительной практике. Уже 3 мая на наблюдательном совете Агентства стратегических инициатив предстоит предметно рассмотреть первые четыре дорожные карты по наиболее чувствительным для бизнеса направлениям. Это административные барьеры при подключении к энергосетям и в строительстве, а также таможенные процедуры и поддержка экспорта.
Считаю правильным затем утвердить эти дорожные карты как можно быстрее. Формирование аналогичных дорожных карт в других сферах, определяющих качество делового климата, следует начать незамедлительно и завершить их подготовку до конца текущего года. Я прошу и Агентство стратегических инициатив, и все министерства, включая, разумеется, Министерство экономического развития, и все другие ведомства включиться в эту работу.
Обращаю внимание: мы устанавливаем обязанность чиновников федерального уровня, по существу, выполнять требования самого бизнеса, изложенные в этих дорожных картах. Нужен не отчёт о принятых мерах, а результат – ликвидация избыточных процедур, снижение финансовых и временных издержек для бизнеса. Поэтому в течение недели жду, уважаемые коллеги, от вас доклада, как продвигается разработка системы показателей персональной ответственности для каждого руководителя, причём самого высокого уровня, включая руководство министерств и ведомств.
Повторю, следует ориентироваться на ясные и понятные критерии, за которыми видна реальная работа каждого конкретного человека. Одновременно нужно продумать систему санкций за невыполнение возложенных полномочий. Кстати, такой же принцип должен быть заложен и в механизм оценки эффективности региональных управленческих команд.
Далее. Нужно расширить сферу публичных консультаций с предпринимательским сообществом, в том числе – в рамках механизма оценки регулирующего воздействия, совместно с бизнесом проводить экспертизу не только проектов, но и уже действующих нормативных актов. Следует осуществить детальную инвентаризацию всего правового массива и расчистить его от всех норм и положений, которые необоснованно затрудняют ведение предпринимательской и инвестиционной деятельности в Российской Федерации.
Выступая в Государственной Думе, я уже говорил о том, что нам необходимо существенно нарастить эффективность наших инвестиционных усилий, наших институтов развития. Прошу Минэкономразвития, Агентство стратегических инициатив совместно с Внешэкономбанком, предпринимательскими организациями разработать комплекс мер по повышению доступности институтов развития, прежде всего для среднего бизнеса, работающего в сфере производства и инноваций.
Отдельно нужно посмотреть, насколько привлекательны условия, созданные нами в наших особых экономических зонах. Безусловной заслугой Министерства экономического развития является создание этих зон, регулирование, нормативная база, которая там создана. Безусловно, это ваша заслуга, уважаемые коллеги, но нужно критично оценивать, почему подчас бизнес, инвесторы предпочитают разворачивать новые производства не на этих площадках, а где-то за рубежом. Такое тоже бывает, значит, там тоже есть проблемы, на которые нужно обращать внимание и реагировать соответствующим образом. Мы к этой теме уже обращались, соответствующие поручения даны, жду от вас соответствующей реакции. Кстати, можно было бы подумать и о том, как дополнительно поддержать новые производственные предприятия, например, через налоговые каникулы.
Уважаемые коллеги, ещё несколько значимых направлений хотел бы сегодня отметить. Один из важнейших приоритетов в деятельности министерства в текущем году – это завершение работы над проектом закона «О федеральной контрактной системе». Основную проблему вижу в том, что действующее законодательство, к сожалению, до сих пор не отвечает на сущностные вопросы: зачем государство совершает конкретную закупку и какой конкретно результат намерено получить, а главное, насколько эффективно расходуются триллионы бюджетных рублей? В 2011 году, как вы знаете, почти 5 трлн рублей было истрачено по этому направлению – 4,9 трлн. Существующие правила закупок, а также отбора поставщиков препятствуют подчас участию в тендерах действительно профессиональных и надёжных компаний.
В итоге наших граждан не устраивает состояние наших дорог, питание в детских садах, качество ремонта в учреждениях здравоохранения и образования, а ведомства подчас закупают вещи, которые не являются, мягко говоря, вещами первой необходимости для ведения административной работы. Считаю, что Минэкономразвития должно разработать эффективную систему регулирования и контроля всех стадий госзакупок, включая их обоснование, установление начальной цены и существенные условия контракта до проведения тендера, а также мониторинг исполнения и аудит контрактов – уже после завершения этих торгов.
Все сведения о госзаказе нужно сделать максимально открытыми, причём эта информация может быть использована для обжалования действий структуры, размещающей госзаказ.
Обращаю внимание: закупки органов власти, компаний с госучастием должны, в том числе, стимулировать рост новых высокотехнологичных производств, поэтому необходимо максимально расширить участие малого и среднего бизнеса в программах инновационного развития госкомпаний. В 2011–2013 годах, прежде всего за счёт внебюджетных источников, объём финансирования таких программ составит порядка 3 трлн рублей.
Другой эффективный инструмент поддержки инноваций, запущенный Минэкономразвития, – это технологические платформы. В рамках таких платформ удалось объединить усилия исследовательских центров, вузов и предприятий. В результате значительно сокращён путь от научных разработок до их практического внедрения. Подчеркну: наши предприятия должны выпускать действительно конкурентоспособную продукцию, основанную на самых современных технологиях и востребованную не только на нашем, но и на мировых рынках.
По оценкам самого Минэкономразвития, по целому ряду товаров, услуг мы имеем потенциал для роста. Так, в ближайшие четыре года объём экспорта продукции машиностроения должен вырасти на треть, а ещё через пять лет – удвоиться. Наши амбициозные планы должны быть подкреплены действенным механизмом их реализации. В этой связи необходимо в полной мере использовать возможности Российского агентства страхования экспорта и, в том числе, нацелить его на работу с малыми и средними предприятиями. Но только одной этой мерой, конечно, нельзя ограничиваться.
Я прошу Минэкономразвития внимательно изучить опыт ведущих стран-экспортёров. Нам нужно создать комплексную систему поддержки нашей продукции на внешних рынках, в рамках которой объединить возможности финансовой, дипломатической, информационной, правовой поддержки наших компаний. Мы должны научиться помогать бизнесу преодолевать недобросовестную конкуренцию, быстро и эффективно идентифицировать те барьеры, которые другие государства необоснованно выстраивают на пути российских компаний, – а такое, к сожалению, ещё случается.
С гораздо большей отдачей должны действовать межправительственные комиссии, торговые представительства России за рубежом. Эти структуры уже хорошо научились работать с крупными компаниями, но, повторю ещё раз, этого недостаточно. Для запросов малого и среднего бизнеса далеко не всегда все наши коллеги за рубежом открыты.
Считаю правильным, если в постановке задач для наших государственных органов, занимающихся международным экономическим сотрудничеством, будут участвовать ключевые объединения предпринимателей.
Далее. Для цивилизованного отстаивания своих интересов у нас сейчас появляется и новый инструмент, во всяком случае мы на это очень рассчитываем. Имею в виду присоединение (я уже упоминал об этом) ко Всемирной торговой организации. Многолетние переговоры с участниками этой организации, выверка всех позиций, безусловно, очень сложный и высокопрофессиональный процесс. Хочу поблагодарить экспертов министерства, руководство министерства за эту работу. Вижу, здесь, в зале, присутствуют эти люди. Действительно, работа была сложной, напряжённой, нервной подчас, но это путь, который вы прошли достойно.
Но, уважаемые коллеги, все мы понимаем, что завершение переговоров – это не окончание, а на самом деле, может быть, начало большой работы в рамках ВТО. Нужно в полной мере использовать преимущества от открытия рынков для продвижения отечественной продукции. И при этом минимизировать риски, мешающие нашим компаниям работать за рубежом. Кроме того, совместно с другими министерствами и ведомствами следует определить реально необходимые меры поддержки отечественных производителей. Особо выделю вашу работу на таком важнейшем участке, как интеграционные процессы. Политические решения о создании Таможенного союза, единого экономического пространства потребовали кропотливых усилий по формированию договорно-правовой базы сотрудничества. И такая база в короткие сроки была создана, что позволило запустить интеграционные проекты со значительным опережением. Я уже высказывался по этому поводу: считаю, что создание Таможенного союза, единого экономического пространства – это важнейшие геополитические события на постсоветском пространстве за последнее время, да и вообще со времён крушения Советского Союза.
Развивая интеграцию, мы также должны отталкиваться от запросов бизнеса, участников экономической жизни. Наша задача – сделать так, чтобы предприниматели, граждане наших стран смогли в полной мере воспользоваться преимуществами общего пространства. И мы с вами хорошо понимаем, что с политической точки зрения и с точки зрения стратегических перспектив это важнейшее, абсолютно позитивное событие – создание этих интеграционных структур. Но они ставят перед нами определённые задачи, это для нас определённый вызов. Если в Белоруссии или в Казахстане будут лучше условия для ведения бизнеса, то постепенно бизнес будет туда перебираться – это же очевидный факт. Не все, конечно. Инфраструктурные проблемы есть и административные, и так далее. Но если мы не будем реагировать на эти реалии экономической жизни – значит, нас ждут эти проблемы. И нужно это сделать, делать прямо сегодня. Нужно менять ситуацию, выравнивать её в нашу пользу, с тем, чтобы всё экономическое пространство у нас было конкурентоспособным вовне.
Особое внимание следует уделить позиционированию Таможенного союза и ЕЭП в мире, обеспечить широкое международное признание этих объединений в качестве равноправных партнёров по диалогу. Все эти шаги должны обеспечить благоприятные условия для создания Евразийского экономического союза, который, как мы рассчитываем, станет мощным полюсом глобального развития, привлекательным для наших соседей.
И в заключение, уважаемые коллеги, хочу сказать ещё несколько слов. За всеми нашими проектами, принимаемыми решениями мы должны видеть не только экономические показатели и статистику. Надо всегда помнить: у экономики есть огромное социальное, человеческое измерение. Главный результат нашей работы – это растущий уровень жизни российских семей, современные рабочие места, реализация творческих и деловых проектов, свобода и возможность для миллионов наших граждан создать собственное дело.
Новая экономика, которую мы создаём, должна востребовать и помочь раскрыть огромный потенциал нашего народа. И это именно та цель, к которой мы вместе стремимся. Уверен, мы обязательно её достигнем. Я хочу вас поблагодарить за работу и пожелать вам успехов. Спасибо большое.
Э.С.Набиуллина: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! В своём выступлении я остановлюсь на итогах работы министерства за последний год и в целом за четыре года, а также на содержательных развилках экономической политики на предстоящий период. Но сначала об экономических итогах.
В 2011 году экономика выросла на 4,3%. Это оказалось выше нашего прогноза - 4,1%. При этом темпы роста ВВП во втором полугодии – это около 5% – были самыми высокими с момента кризиса. Улучшение продемонстрировали инвестиции, кредитование населения, потребительский спрос, розничная торговля. На слайде видно, что основные показатели росли от квартала к кварталу. Темп роста инвестиций во втором полугодии ускорился против первого полугодия в 3 раза, а розничной торговли – в 1,8 раза. Нам, конечно, эти тенденции очень важно закрепить.
Оценка роста этого года – 3,4%. Я бы хотела особо отметить, что понижение нашего прогноза по сравнению с предыдущим (3,7%) связано в основном с переоценкой базы и дополнительным ростом прошлого года, который оказался выше наших оценок. В абсолютных же значениях наш прогноз ВВП на 2012 год практически не изменился. ВВП к концу года составит 59 трлн рублей, или почти 2 трлн долларов США, что сохраняет нас на 6-м месте по размеру экономики по паритету покупательной способности. Среди стран БРИКС Россия по темпам уступила Индии и Китаю, но ощутимо опередила Бразилию и Южную Африку.
В I квартале этого года ВВП вырос, по оценке Минэкономразвития, на 4%, в том числе в марте - на 3,2%. Темпы кажутся невысокими, но за этими темпами стоит изменение характера экономического роста. У нас завершилась фаза посткризисного восстановительного роста, прекратилось накопление запаса, и дальнейший рост экономики идёт за счёт увеличения внутреннего потребительского и инвестиционного спроса при усилении тенденции к импортозамещению.
Но, конечно, важны не только темпы, но и то, как меняется структура экономики. Надо сказать, что 2010 и 2011 годы стали демонстрацией способности российских компаний в ключевых секторах российской экономики адаптироваться к внешним условиям путём повышения эффективности. Речь идёт в первую очередь об обрабатывающей промышленности. Несколько цифр, на мой взгляд, очень наглядных: до кризиса количество занятых в сфере обрабатывающей промышленности было около 12,5 млн человек, однако из-за резкого падения спроса в период кризиса предприятия были вынуждены значительно сократить выпуск и занятость. В условиях кризиса занятость в обрабатывающих отраслях промышленности снизилась почти на 2 млн человек. По итогам же 2011 года выпуск продукции в обрабатывающих отраслях в реальном выражении превысил докризисный уровень, однако количество занятых осталось меньше 11 млн человек, что говорит о повышении производительности труда в этих секторах. То есть с той численностью, которая была сокращена, мы достигли и превысили докризисный уровень, и сокращенные в промышленности рабочие места были компенсированы новыми, созданными в основном в сфере услуг. Занятость там выросла более чем на 2 млн человек, и это соответствует общемировым тенденциям развитых стран. По сути дела, происходит изменение структуры экономики.
Мы рассчитываем на сохранение тенденции к снижению темпов инфляции. В 2012 году она будет, по нашим оценкам, около 6%. И в сочетании с мерами по повышению зарплат в бюджетном секторе и денежного довольствия это создаст условия для ускорения роста реальных доходов населения. Ожидается, что рост реальных доходов в этом году будет 5% против 0,8% в 2011 году. Это серьёзное ускорение роста реальных доходов населения.
За темпами и качеством роста, конечно, стоит состояние российских экономических институтов и делового климата. Здесь много проблем, но есть и улучшения. Я хотела бы привести несколько внешних свидетельств. По данным UNCTAD 2011 года, Россия вышла на 8-е место в десятке стран-лидеров по привлечению прямых иностранных инвестиций. За четыре года в страну поступило 207,7 млрд долларов прямых иностранных инвестиций.
В достаточно известном рейтинге Всемирного банка Doing Business, который мы часто приводим, Россия в 2012 году поднялась на четыре позиции. И хотя это всего лишь 120-е место из 183, но при этом Россия вошла в топ-25 стран по прогрессу в проведении реформ по улучшению инвестиционного климата. Конечно, дорожные карты, которые мы разрабатываем, должны серьёзно ускорить динамику улучшения инвестиционного климата, чтобы мы пришли как минимум к 20-му месту.
Но есть и другие рейтинги. Недавно опубликованный рейтинг агентства Bloomberg включил Россию в 50 лучших стран из 160 проанализированных по условиям ведения бизнеса: мы занимаем 48-е место. В оценке финансовой системы за два года мы продвинулись с 57-го на 39-е место. Это рейтинг Всемирного экономического форума.
Понятно, что все рейтинги условны. Есть и достаточно недоброжелательные к нам, и их методология не всегда прозрачна. Но для нас они являются одним из важнейших индикаторов, указывающих на узкие места нашего инвестиционного климата. И очевидно, что России уже недостаточно тех мер, которые использовались для улучшения инвестиционного климата на предыдущем этапе. Нам надо задействовать новые. И прежде всего это, конечно, радикальное совершенствование безопасности ведения бизнеса (бизнес говорит об этом на каждой встрече), в первую очередь - через укрепление судебно-правовой и правоохранительной систем. Это прозрачная реализация программы по выходу государства из капитала предприятий в конкурентных секторах. Это и борьба с коррупцией, и, наконец, последовательное повышение конкурентности во всех сферах.
Условия, в которых мы будем реализовывать следующие этапы начатых преобразований, будут не самыми простыми, и зависеть они будут в меньшей степени от цен на нефть и в значительно большей степени, чем это было раньше, от нашего прохождения основных развилок в экономической и социальной политике. Основных развилок, на мой взгляд, семь. Я хотела бы показать слайды и хотела бы остановиться в докладе как раз на этих развилках.
Первая развилка – это допустимый для экономики уровень фискального бремени. Общая налоговая нагрузка, которая включает таможенные и страховые платежи, сейчас составляет 35,6% к ВВП. Я начинаю с налогов, потому что налоги – это не только доходы бюджета и не только вопросы Минфина, но это важнейшая составляющая часть инвестиционного климата. И незавершённость дискуссий по этому поводу беспокоит предпринимателей: они сдерживают инвестиции в ожиданиях изменений. Поэтому в дискуссиях, которые мы сейчас ведём, в ближайшее время, на наш взгляд, нужно поставить точку.
При этом хотелось бы особо подчеркнуть, что, по оценке Минэкономразвития, за последние 20 лет в России в целом сформирована современная налоговая система, которая отвечает задачам развития страны и модернизации экономики. И дальнейшие изменения в ней не должны быть радикальными. Главное – сохранять основные принципы совершенствования налоговой системы. Эти принципы следующие:
Первое – должна быть обеспечена стабильность ставок базовых налогов как минимум на пять лет. Второе – это справедливость налогового бремени: большее налоговое бремя на сверхдоходы корпораций, прежде всего в рентных секторах, меньшее налоговое бремя на бизнес, занимающийся модернизацией и создающий нового качества рабочие места, дополнительное налогообложение потребления богатых. Кроме того, справедливость – это и равные условия конкуренции, когда добросовестные налогоплательщики не должны проигрывать тем, кто использует разные схемы ухода от налогов.
Третий важнейший принцип – это конкурентоспособность налоговой системы. Эффективные ставки налогов должны быть сопоставимы со странами, с которыми Россия конкурирует за привлечение капитала, а процедуры администрирования должны соответствовать лучшим мировым практикам. И особое внимание здесь - сопоставимости налогообложения со странами, с которыми у нас Единое экономическое пространство. И Вы в выступлении уже сказали о том, как нам важно смотреть, что происходит у наших соседей в Белоруссии и в Казахстане.
Четвёртый важнейший принцип – это прозрачность принятия решений в налоговой сфере, с тем чтобы введение и ликвидация налоговых льгот, изменение правил и процедур налогового контроля принималось по итогам широкого обсуждения в обществе и проведения оценки регулирующего воздействия.
И пятый безусловный принцип – баланс фискальной и стимулирующей функций налоговой системы.
На основе этих принципов мы вышли со своими предложениями, включая, в том числе, налоговые каникулы для гринфилдов – новых проектов промышленности.
Нельзя закрывать глаза и на то, что в экономике есть сектора (а может быть, и большинство секторов), где предприниматели несут кроме фискальной, ещё и значительную нагрузку, связанную с административными барьерами и коррупцией. И по экспертным оценкам, эти барьеры увеличивают бремя изъятий из бизнеса на значительные суммы, повышая в тех или иных случаях нагрузку до 50–60%. Поэтому налоговая реформа должна идти вместе с той политикой, которую мы проводим по снижению административных барьеров. Это действительно существенная нагрузка на бизнес.
Вторая развилка – это допустимый для экономики уровень цен на электроэнергию, газ и транспортные перевозки. Это вторая важнейшая составляющая инвестиционного климата. Мы понимаем, что рост цен на газ и электроэнергию является стимулом к запуску программ по энергоэффективности. Но, на наш взгляд, мы не можем позволить себе, чтобы эти цены были выше, чем в странах - наших конкурентах, в противном случае промышленные производства будут размещаться именно там, а не в России. И, кроме того, наличие энергоресурсов – это наше конкурентное преимущество, которым мы должны пользоваться. На наш взгляд, -и мы сейчас внесли это в прогноз, - цены на газ должны расти на примерно 15% в год, прежде всего, для стимулирования энергоэффективности, на электроэнергию – около 10 %, на железнодорожный транспорт – на уровне, приблизительно соответствующем инфляции.
При этом, конечно, важно учитывать инвестиционные программы инфраструктурных компаний. Мы уже начали проводить работу вместе с инфраструктурными компаниями, с тем чтобы чётко структурировать эти проекты на окупаемые и неокупаемые и применять современные формы финансирования, прежде всего - размещение инфраструктурными компаниями долгосрочных долговых инструментов, где можно использовать и накопленные пенсионные резервы. По неокупаемым проектам государство может оказывать поддержку через софинансирование развития инфраструктуры, но обязательно заключая при этом регуляторные контракты с инфраструктурными монополиями, прописав взаимные обязательства. Я напомню, что по итогам 2011 года общая сумма инвестиционных программ в электроэнергетике, транспортировке нефти, газа и на железнодорожном транспорте составила около 3 трлн рублей, то есть около 28% от всех инвестиций в стране.
Третья развилка – темпы снижения участия государства в экономике. В 2011 году были проданы акции 360 акционерных обществ – это в 2,5 раза больше, чем годом ранее. И денег в бюджет мы получили 121 млрд рублей, что в 5 раз больше, чем 2010 году. Знаковыми стали продажа 10% ВТБ, а также продажа 75% РЖД, Первой грузовой компании – на 125,5 млрд рублей. Надо сказать, это, кстати, сопоставимо с доходами бюджета от всей приватизации.
Здесь нам нужно определиться с темпами отказа государства от контроля над рядом активов, а не только ограничиваться продажами миноритарных пакетов. Я особое внимание хотела бы обратить на то, что приватизационные программы должны быть реализованы и в регионах. Регионы получают дотации из федерального бюджета, в то время как у них огромные резервы владения активами в конкурентных и привлекательных для частных инвесторов секторах. Мы такую работу с регионами начали, но надо сказать, что она пока идёт достаточно медленно.
И четвертая развилка, на которую хотела бы обратить внимание, – это способы укрепления национальной финансовой системы. А по сути, это означает способы финансирования нашего роста и инвестиций. Не секрет, что наше падение в 2008–2009 годах было связано не только с ценой на нефть, но и с чрезмерной зависимостью от иностранных финансовых рынков. Кроме того, слабый национальный финансовый сектор – это ещё и ограниченные возможности для финансирования компаний среднего бизнеса. Малый бизнес часто не может вырасти в средний не потому, что нет спроса, а потому, что нет доступных источников рыночного финансирования.
Несколько цифр, которые заставляют задуматься: по итогам 2011 года российские ценные бумаги обеспечили 21% оборота Лондонской фондовой биржи и способствовали усилению роли Лондона как международного финансового центра. По итогам 2010–2011 годов 65% российских компаний при размещении своих акций и депозитарных расписок выбирали иностранные юрисдикции – это худший показатель для стран с сопоставимым с Россией уровнем экономического развития. В Бразилии, например, только 4% бразильских компаний размещают свои ценные бумаги за рубежом, в Китае – 8%, в Индии – 14%, в ЮАР – 29%, но к нам близка Аргентина – около 60%. Здесь, конечно, невозможно решить эту проблему запретами, нужна очень системная, но абсолютно необходимая работа по изменению законодательства (пока оно не даёт возможность нашим инвесторам, акционерам удобным образом структурировать сделки в российской юрисдикции), укреплению судебной системы, развитию инфраструктуры рынка. Так, в прошлом году было принято значимое и знаковое решение об объединении бирж и создании центрального депозитария, но этого недостаточно, и, на наш взгляд, государство должно показать пример. Считаю, что приватизация крупных компаний должна проходить, как правило, на российских площадках. Также надо определиться, в какой степени для создания длинных денег мы готовы использовать накопленные резервы, прежде всего пенсионные.
Пятая развилка – как раз решения в пенсионной сфере. От этого зависит как уровень благосостояния пенсионеров, так и устойчивость бюджетной системы и во многом - перспектива формирования длинных денег в экономике. Мы видим, что без реформирования пенсионной системы не удастся выйти на бездефицитный бюджет ни к 2015 году, ни позже.
Мы прогнозируем при действующих сейчас правилах дефицит пенсионной системы в 3–4% ВВП. Чтобы добиться бездефицитного бюджета, остальная часть бюджетной системы должна сводиться с соответствующим по размерам профицитом. Тем самым, денег на бюджет развития практически не остается совсем. Повышение налогов, мы видим, – тоже не выход, оно тормозит рост ВВП и способствует уходу бизнеса в тень. Так, в случае роста цены на нефть на 1 доллар за баррель дополнительные доходы бюджета составят около 50–60 млрд рублей, а дополнительный рост ВВП, который мы должны стимулировать, на 1 процентный пункт за счёт увеличения налоговой базы может привести к росту доходов бюджетной системы на 150–200 млрд рублей. В итоге - разница в 3–4 раза!
Хотелось бы для примера акцентировать ваше внимание на ситуации с налогообложением фонда заработной платы, которая показывает, что мы не можем идти по пути увеличения налоговой нагрузки. Соотношение скрытых зарплат и официального фонда оплаты труда выросло (по нашим оценкам, на основе баланса денежных доходов и расходов населения) с 54,7% в 2010 году до 56,1% в 2011 году, практически достигнув максимального уровня 2000-х годов, который был в 2006 году: тогда это соотношение было 56,2%. То, что за этим ростом стояло изменение налоговых правил, подтверждается замедлением роста легальных зарплат. На протяжении всех 2000-х годов (в том числе, и за счёт постоянного роста цен на нефть) реальные зарплаты у нас существенно опережали рост ВВП – в среднем на 3–6 процентных пунктов, а в отдельные годы зарплата росла быстрее ВВП и более чем на 10 процентных пунктов. Но, несмотря на благоприятную мировую конъюнктуру, которая была в последний год, рост реальной заработной платы оказался ниже темпов роста ВВП. При этом, если бы соотношение теневых и легальных заработных плат оставалось на уровне 2009–2010 годов, то реальные заработные платы могли бы вырасти на 5,8%. Поэтому, на наш взгляд, для одновременного выполнения задач развития и бездефицитности бюджета мы не можем рассматривать повышение налогов – может быть, их структурные изменения, но в целом налоговая нагрузка не может расти.
Необходимы решения по оптимизации пенсионной системы, которые могут включать меры и по изменению системы досрочных пенсий, повышению требований к минимальному страховому стажу, стимулированию более позднего выхода на пенсию, развитие добровольных пенсионных накоплений.
Шестая развилка – степень открытости экономики. На фоне запуска Таможенного союза и вступления России в ВТО нам предстоит определиться и с политикой в отношении заключения соглашений о зонах свободной торговли с различными странами. Сейчас таких соглашений в мире действует около 320. Многие страны их активно используют для выхода на новые экспортные рынки. Нам также это надо делать, если мы хотим увеличить несырьевой экспорт как минимум в 2,5 раза к 2020 году. Но делать, конечно, это надо в увязке с программой модернизации секторов промышленности, услуг, потому что иначе это может привести только к росту импорта. И нам нужна более агрессивная, в хорошем смысле, политика выхода на рынки стран Азиатско-Тихоокеанского региона в увязке с программой развития Дальнего Востока и Восточной Сибири.
И, наконец, седьмой важнейший вопрос – это бюджетное правило, вернее, более широко – поиск сочетания политики развития и модернизации и политики поддержания макроэкономической, бюджетной сбалансированности. Мы разделяем позицию Минфина о необходимости бюджетных правил, то есть устойчивого, стабильного механизма, который бы ограничивал расходование конъюнктурных доходов. Основной вопрос здесь – выбор конкретного варианта. На наш взгляд, качественное бюджетное правило должно, с одной стороны, обеспечивать защиту бюджета от резких колебаний цен на нефть, а с другой – не должно привести к отказу от реализации мероприятий, направленных на модернизацию экономики и развитие инноваций. И, на наш взгляд, надо брать среднюю трёхлетнюю цену на нефть, так как более длительный срок может привести к чрезмерному отрыву от текущей конъюнктуры. Так, трёхлетняя цена на 2012 год будет 83 доллара за баррель, а если брать 10-летнюю – 61 доллар за баррель.
Но этого, на наш взгляд, недостаточно. Должен быть второй ключ, не зависящий от цены на нефть. Это ограничение роста бюджетных расходов в реальном выражении темпом роста ВВП, то есть расходы не должны расти быстрее, чем экономика. При этом бюджетное правило задаёт планку гарантированных базовых расходов. Сверх этого уровня, на наш взгляд, конъюнктурные доходы также могут частично тратиться, но они не должны превращаться в долгосрочные обязательства, должны идти на проекты с ограниченным сроком реализации.
Это всё, что касается развилок. На мой взгляд, увеличение расходов на образование, здравоохранение, науку и инфраструктуру, безусловно, одновременно со структурными преобразованиями в этих секторах не является развилкой политики. На мой взгляд, это императив. Если мы не будем вкладывать в эти сектора и не проводить там изменения, то мы обречены на низкие темпы роста и в течение 10 лет просто перестанем восприниматься в мире как ведущая страна с развитой системой образования, здравоохранения и науки. Поэтому я это не включила в развилки. Но решением взаимоувязки бюджетных расходов, институциональных преобразований, структурных изменений в секторах, которые, безусловно, нужны, должно стать принятие государственных программ. Кстати, по образованию и науке такие программы уже почти готовы, и Минобрнауки вместе с нами и с Минфином практически завершает работу над ними.
Это будет означать переход к программному бюджету, не только к программному бюджету, но и становление работающей системы стратегического управления в стране, и будет увязанность приоритетов политики с бюджетными ограничениями.
И теперь вторая часть моего выступления по итогам и задачам по крупным блокам деятельности министерства.
Первое направление – инвестиционный климат и в целом условия ведения бизнеса. Мы перезапустили работу Консультативного совета по иностранным инвестициям, активно вовлекая лучшие зарубежные практики в наше законодательство. Заработал офис омбудсмена (омбудсмен – Игорь Иванович Шувалов), который решает конкретные проблемы иностранных инвесторов. Создан Российский фонд прямых инвестиций. Надо сказать, что на сегодняшний день фонд реализовал уже ряд сделок на сумму около 1 млрд долларов США, при этом на 200 млн долларов инвестиций фонда привлечено 800 млн долларов частных инвестиций. Мы укрепили площадку Петербургского форума как постоянно действующий формат диалога российской власти с бизнесом и элитой развитых и развивающихся стран по укреплению мировой экономики и привлечению капитала в Россию. Совместно с АСИ и деловыми ассоциациями разрабатываем конкретные дорожные карты по улучшению деловой среды, в том числе и в регионах. По разработанной нами совместной модельной программе в 77 регионах страны уже приняты программы улучшения инвестиционного климата.
Продолжалась работа по улучшению корпоративного законодательства. При активном участии министерства вместе с рабочей группой по созданию международного финансового центра подготовлен проект поправок в Гражданский кодекс, внесённых в Государственную Думу в марте. Законопроект очень важный, так как вводит в национальное законодательство современные, используемые нашими предпринимателями (пока за рубежом, почему они и идут с зарубежной юрисдикцией) инструменты распределения рисков и привлечения капиталов.
В прошлом году создан и заработал специальный информационный ресурс, который обеспечивает полную доступность сведений о ходе дел о банкротстве и продаже имущества должников. В наших планах на 2012 год – создание аналогичного ресурса уже по всем существенным фактам деятельности всех юридических лиц. Это повысит прозрачность того, что происходит в экономике с конкретными предприятиями.
Нужно окончательно решить и вопросы доступа к информации миноритарных акционеров, защитив их право на получение необходимых документов, но при этом не допустив развития практик гринмейла.
Далее. Ключевой для практически любого инвестиционного проекта ресурс – земля. В 2011 году мы завершили объединение систем государственного учёта земельных участков и регистрации прав. Мы убрали то дублирование систем, которое было. Завершается работа по переводу услуг в электронный вид, пока - кроме регистрации прав. Завершено создание института кадастровых инженеров. На текущий момент в Российской Федерации аттестовано около 20 тыс. кадастровых инженеров. Создана публичная кадастровая карта, которая позволяет через интернет получать информацию о земельных участках.
В дальнейшем нам необходимо обеспечить перевод услуг по регистрации в электронный вид, ввести механизмы реальной ответственности кадастровых инженеров, в том числе через обязательное членство в СРО, и внести системные изменения в законодательство, о которых шла речь недавно у Вас на совещании, и которые позволят запустить землю в оборот для жилищного строительства. Особняком стоит задача завершения в этом году кадастровой оценки объектов капитального строительства – уже не земли, а зданий и сооружений. Это необходимое условие для налогообложения имущества по рыночной оценке.
Своего рода индикатором качества инвестиционного климата можно считать развитие малого бизнеса. Сегодня сектор малого бизнеса – это 19 млн рабочих мест и почти четверть выручки всех предприятий в стране. Нами был подготовлен законопроект, и на его основе внедрена система, когда внеплановые проверки осуществляются только по согласованию с органами прокуратуры. В результате число проверок бизнеса сократилось как минимум в 2 раза. В 2 раза сокращен перечень лицензируемых видов деятельности. За счёт того, что были приняты особые условия подключения к электроэнергии представителей малого бизнеса, в 1,7 раза по сравнению с 2008 годом возросло количество таких договоров. Начала реализовываться программа малой приватизации, когда малые компании могут выкупать имущество, но здесь, к сожалению, пока этой возможностью воспользовалось всего 26 тыс. малых предприятий. В законодательстве продолжают существовать ограничения, мы подготовили законопроект и считаем необходимым его в ближайшее время принять.
К сожалению, для малого бизнеса не обошлось и без плохих новостей. Я уже говорила про страховые платежи для малого бизнеса: они были подняты с 14% до 30%, а для производственного – до 20%. Что мы видим? Один из показателей – у нас тормозится темп роста кредитования малого бизнеса. Если в 2010 году рост кредитов малому бизнесу был 24% (рост кредитов всем предприятиям был 12%), то есть начали активно развиваться эти программы и малым предприятиям давали в 2 раза больше, чем предприятиям в целом, то в 2011 году кредиты малому бизнесу – 17,2% (то есть темп роста меньше, чем в 2010 году) против 24% для всех предприятий. Такое изменение произошло, оно, конечно, нас всех очень тревожит. Нам нужно будет посмотреть, как финансово в этих условиях поддержать малые компании. Здесь, на мой взгляд, большую роль могут сыграть внедрение патентной системы (законопроект сейчас находится в Думе), продвижение подготовленного закона о снятии ограничений на приватизацию имущества малыми компаниями. Мы рассчитываем и на развитие индустриальных парков, прежде всего под частным управлением.
Второй блок нашей деятельности – государство в экономике. Здесь несколько направлений – и приватизация, и госзакупки. Была разработана трёхлетняя программа приватизации, которая направлена на существенное сокращение участия государства в экономике. Были внесены системные изменения в само законодательство о приватизации, которые позволяют повысить прозрачность приватизации, использовать более гибкие инструменты, упростить доступ участников к торгам.
В 2010 году для повышения прозрачности торгов госимуществом и развития конкуренции был запущен интернет-сайт torgi.gov.ru, на реализацию было выставлено 120 тыс. объектов, прежде всего небольших.
Кроме реализации программы приватизации, мы считаем, что нужны максимально быстрое преобразование государственных унитарных предприятий в хозяйственные общества, ограничение приобретения компаниями с государственным участием новых активов в конкурентных секторах (с прошлого года такие решения госкомпаниями должны приниматься только по соответствующей директиве) и выделение непрофильных бизнесов из деятельности госпредприятий.
Один из способов участия государства в экономике – это закупки. Вы сказали уже о законопроекте «О федеральной контрактной системе». Мы 18 апреля внесли законопроект в Правительство и рассчитываем на скорейшее его рассмотрение и внесение в Государственную Думу.
Кроме, собственно, госзакупок в этом году заработал закон «О закупках компаний государственного сектора». Это, можно сказать, пока репутационный закон, его ключевое требование – прозрачная и предсказуемая закупочная политика госкомпаний. «Деловая Россия» предложила вести публичный рейтинг закупочной деятельности госкомпаний. Мы такую инициативу поддерживаем, с тем, чтобы лучшие отработанные практики госкомпаний затем можно было в обязательном порядке вводить для всех госкомпаний через законодательство.
Ещё одно направление деятельности Министерства, касающееся государства в экономике, – это работа по повышению качества предоставления госуслуг населению. Здесь внедряются многофункциональные центры, постепенно происходит перевод в электронный вид услуг. Но если говорить об электронных услугах, конечно, речь пока идёт о простейших услугах, таких как выдача паспорта, оформление автомобиля, работа ЗАГСов. Основное недовольство населения сосредоточено не здесь, а в секторе так называемых социальных услуг – здравоохранении, образовании, жилищно-коммунальных услугах. Но, тем не менее, накопленный положительный опыт по информатизации, по технике обслуживания граждан можно и нужно применять и в более сложных системах социального обслуживания.
Важным шагом стало формирование системы электронного межведомственного взаимодействия. С 1 октября на него перешли все федеральные органы исполнительной власти. Мы сейчас видим по статистике, что ведомства еженедельно делают от 50 до 100 тыс. взаимных запросов – это то, что раньше требовали от граждан и бизнеса.
В этом году у нас предстоит ряд знаковых дат по госуслугам. К 31 июля должна быть завершена регламентация услуг. Это сложнейшая работа, которая велась с 2005 года, и мы её, по сути, должны в этом году завершить. С 1 июля режим межведомственного взаимодействия заработает на региональном и муниципальном уровнях. Также с 1 июля должна быть обеспечена возможность подачи по всем госуслугам заявлений гражданами в электронном виде через портал госуслуг. И наконец, к декабрю мы рассчитываем достичь показателя в тысячу МФЦ по стране.
В позапрошлом году мы ввели процедуру оценки регулирующего воздействия. В настоящий момент более тысячи актов прошло через эту оценку. Треть актов была отклонена, так как содержала избыточные и необоснованные требования и ограничения для предпринимателей. Кроме расширения сфер ОРВ, введение её в регионах мы также считаем необходимым, чтобы она работала и в Евразийской экономической комиссии, куда передана часть важных для бизнеса полномочий.
Мы начали наводить порядок в такой сложной и запутанной сфере как аккредитация. В прошлом году начал свою работу новый федеральный орган – Росаккредитация. Мы рассчитываем на то, что создание его позволит сбалансировать задачи повышения безопасности и качества товаров и услуг и снизить барьеры для добросовестного бизнеса, а также - очень важно – создаст основу для признания российских сертификатов за рубежом. Это крайне необходимо, когда мы ставим задачи повышения серьёзного несырьевого экспорта.
Третий блок нашей деятельности – стимулирование инноваций и повышение эффективности инвестиций. В 2011 году приняты разработанные Министерством совместно с Минобрнауки Стратегия инновационного развития и поправки в закон «О науке и государственной научно-технической политике», которые позволяют снизить административные барьеры при надзоре за инновационной деятельностью, учитывать особенности инновационной деятельности. В прошлом году мы совместно с Минобрнауки запустили работу по созданию технологических платформ, которые объединяют образование, науку, бизнес. 47 крупных госкомпаний разработали программы инновационного развития по методологическим документам министерства.
Основа финансирования инвестиций – это венчурный капитал. До последнего времени, практически до прошлого года, российское законодательство было абсолютно не приспособлено к венчурной деятельности. В прошлом году были приняты законы, устраняющие этот правовой пробел, и сейчас у нас венчурный капитал может действовать в формах, принятых во всём мире.
Далее. Заработала информационная система по федеральным целевым программам и ФАИП. Это, на наш взгляд, повышает прозрачность и публичность принятия решений по бюджетным инвестициям, то есть по этому информационному ресурсу можно отслеживать по каждому объекту, в какой стадии финансирования, ввода в эксплуатацию он находится. Госпрограммы наряду с ФЦП будут означать расширение практики программно-целевого метода как в планировании деятельности органов, так и в бюджетировании.
Один из примеров целевого подхода, который не был отражен в ФЦП, - но, тем не менее, это целевой подход, – это работа по развитию автопрома. Виктор Борисович Христенко вместе Германом Оскаровичем Грефом когда-то предложили, придумали «промышленную сборку», а в прошлом году мы вместе перешли к её второму этапу. Но уже сейчас международными автоконцернами в России построены заводы полного цикла с суммарной производственной мощностью более 1,5 млн автомобилей в год. В результате доля машин отечественной сборки поднялась с 40% в 2008 году до 63%, а импорт легковых и грузовых – снизился вдвое. Промсборка-2 будет направлена на развитие углубленной локализации центров технологических разработок.
Автомобильная промышленность – это, по сути дела, один из первых удачных опытов активной промышленной политики, как и действие госпрограммы в сельском хозяйстве. На мой взгляд, нам необходимо вместе с Минпромторгом создать такую карту возможностей для оценки перспектив создания новейших производств в России в других отраслях – так, как начала делать фармацевтическая отрасль, – и сделать это можно в рамках подготовки государственных программ. Мы по каждому сектору должны чётко проанализировать, какие у нас есть здесь возможности, перспективы локализации производств.
Кроме содействия модернизации в отдельных секторах, которыми мы занимались, мы считаем важным создать условия для так называемой горизонтальной модернизации. Такие проекты, как энергоэффективность, которая важна для всех без исключения отраслей и компаний… Министерством был разработан базовый закон «Об энергосбережении и повышении энергоэффективности». Мы разработали 47 нормативно-правовых актов, а также совместно с Минэнерго - госпрограмму по повышению энергоэффективности. Наша рабочая группа реализовала пилотные проекты в 15 регионах, и сейчас по их итогам сформирована библиотека энергоэффективных решений, которые можно применять в разных регионах, с вариантами по механизмам финансирования. Все предложенные решения коммерчески привлекательны и для инвестирования, и для кредитования. На наш взгляд, реализация таких решений по всей стране может дать экономию энергоресурсов от 15% до 40% в натуральном выражении в зависимости от типов ресурсов за счёт окупаемых за пять лет мероприятий. И общий потенциал таких окупаемых мероприятий в жилом секторе и социальной сфере – только в жилом секторе и социальной сфере! – превышает 200 млрд рублей в год. И задача ближайших лет – масштабирование этих программ, уже отработанных, в конкретных регионах.
Ещё одно направление, которое не могу не упомянуть, – работа министерства по развитию накопительного компонента пенсионной системы. По итогам 2011 года количество людей, которые формируют свою накопительную часть пенсии, достигло 74 млн человек, то есть уже половина населения вошла в эту систему. Работает государственная программа софинансирования пенсионных накоплений. И вы на слайде видите рост числа человек, которые в неё вступают. И сейчас в неё вступило уже 7 млн человек, или более 10% занятых в экономике.
Конечно, ситуация на финансовых рынках, в которые инвестируются эти накопления, не может не вызывать опасений. Поэтому, на наш взгляд, очень важно в ближайшее время ещё раз посмотреть и создать эффективный механизм сохранения накоплений и гарантий обеспечения их доходности, а также стимулов для развития добровольных накоплений, что повысит пенсионную обеспеченность в будущем и позволит в большей степени нам балансировать пенсионную систему.
Создана система поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций. В прошлом году мы впервые в нашей стране внедрили эту программу, и в первый же год её действия из-за того, что этот инструмент был внедрён на федеральном уровне, в 52 субъектах Российской Федерации были приняты программы поддержки социально ориентированных некоммерческих организаций. И через эти программы сейчас поддержку получает около 2 тыс. организаций, которые оказывают востребованные социальные услуги.
И последнее, совсем коротко. Четвёртый блок – интеграция в мировую экономику, поддержка выхода российских компаний на внешние рынки. Вы уже сказали о значении формирования Таможенного союза, Единого экономического пространства и нашего вступления в ВТО. Мы понимаем, что ВТО и даёт возможности прежде всего по выходу на экспортные рынки, и мы должны активно работать, и подавать сигнал для иностранных инвесторов.
Вместе с тем вступление в ВТО означает и снижение тарифной защиты в ряде отраслей. Но у нас есть и внутренние механизмы, и защитные механизмы в рамках ВТО, чтобы снизить возможные риски. Поэтому главная задача для нас, конечно, здесь – помочь нашей экономике адаптироваться и использовать новые возможности. Задача наших страновых департаментов в том, чтобы и в дорожных картах, и в подготовке межправкомиссии, и в бизнес-миссиях... Кстати, мы в прошлом году начали активно применять этот инструмент – организацию бизнес-миссий по конкретным направлениям. В прошлом году было организовано 150 бизнес-миссий уже с конкретными ориентирами под проекты. И задача – учесть все эти обновлённые реалии.
Одновременно мы сейчас интенсифицировали переговорный процесс по вступлению России в ОЭСР. Работа такая вместе со всеми министерствами и ведомствами ведётся, и я надеюсь, что она также будет успешной. У нас действительно в 2011 году было создано, для нас это очень важно, Российское агентство по страхованию экспортных кредитов и инвестиций (это та идея, на которую мы работали несколько лет), – вот оно начало работать. На наш взгляд, это очень важно. Мы сегодня также услышим выступление руководителя экспортного агентства по первым результатам. Но это очень важно – создать полноценную систему финансовой поддержки экспорта.
Надо сказать, что в 2011 году была сформирована при поддержке нашей программы сеть региональных центров поддержки экспортно-ориентированного малого бизнеса. К настоящему моменту такие центры созданы в 28 регионах. Кроме того, продолжалась работа по сниятию дискриминационных мер против российских компаний за рубежом. В 2011 году нам удалось снять 35 мер против российских компаний, и, по нашим оценкам, это позволяет увеличить экспортные поставки примерно на 700 млн долларов США.
Наша задача – завершить реформирование работы торгпредств, Вы об этом тоже уже сказали. Мы в прошлом году впервые провели оценку работы наших торгпредств по KPI – как раз по показателям эффективности. Установили такие показатели, и не просто сложившийся товарооборот, но конкретные действия торгпредств, когда появляются новые проекты несырьевого экспорта, привлекаются технологии, инвестиции в Россию и действительно со вкладом торгпредств. Это, кстати, нам позволило принять и некоторые кадровые решения. На наш взгляд, очень важно работу эту продолжить, с тем, чтобы торгпредства стали эффективным инструментом увеличения несырьевого экспорта, привлечения технологий инвестиций (я абсолютно согласна с Вами), с тем, чтобы в большей степени работали с малыми и средними компаниями, потому что у крупных компаний у самих своих возможностей часто хватает.
Я, конечно, не успела всё упомянуть в выступлении, оно и так затянулось, но мы выпустили доклад о результатах нашей четырёхлетней работы, пожалуйста, посмотрите. Мы пытались описать и наши действия, и то, как наши действия и в целом ситуация отразились в изменении ситуации по конкретным направлениям. Я, конечно, хотела бы поблагодарить всех сотрудников министерства, которые работают по разным направлениям, важнейшим направлениям экономической политики. И хочу поблагодарить моих коллег по Правительству, сотрудников других министерств и ведомств, с которыми мы часто в спорах, но с общим пониманием целей работали в прошлом году. В своей работе мы старались быть открытыми, и наши решения, наши результаты создавались в дискуссиях и в соавторстве с представителями парламента, регионов, бизнеса, с экспертным сообществом. Я хочу поблагодарить всех тех, кто участвовал в нашей работе, и за критику, и за новые идеи, и за поддержку. Очень надеюсь, что в дальнейшем ваше сотрудничество с министерством будет не менее активным и плодотворным. Спасибо большое.
В.В.Путин: У меня даже не комментарий, а пара вопросов, это мысли вслух, скорее всего. Они такие простые, это даже не для сотрудников министерства, потому что они в материале, и для них всё понятно, а для приглашённых гостей и для общественности. Вы сказали об общей налоговой нагрузке на экономику – 35,6%. Но мы знаем (я, во всяком случае, знаю) о дискуссиях, которые идут в Правительстве, и некоторые коллеги считают, что если вычистить из этой нагрузки нагрузку на нефтегазовый сектор, то на ненефтегазовый сектор нагрузка будет гораздо меньше. Сколько она, по вашему мнению?
Э.С.Набиуллина: Во-первых, можно, я начну с того, что я считаю неправильным вычитать эту нагрузку, потому что нефтегазовый сектор является важнейшей частью нашей экономики.
В.В.Путин: Правда, правильно. Но мы нефтегазовые доходы направляем в фонды резервные, а не используем для потребления.
Э.С.Набиуллина: Не все. Мы смотрели нагрузку по секторам (там есть разные методики расчёта добавленной стоимости), но у нас есть сектора, где она достаточно высокая: выше 35,6% – секторы ненефтегазовые, в отдельных секторах промышленности (машины и оборудование) – 38%, в текстильно-швейной промышленности (сейчас на память не помню) – 50% с чем-то.
В.В.Путин: А за счёт чего тогда 35-то?
Э.С.Набиуллина: Есть действительно очень большие сектора, но есть сектора, где не очень высокая нагрузка. И если очистить от той же нагрузки, связанной с рентными платежами, не уверена, что в топливно-энергетическом секторе она будет сопоставима с машиностроением. Есть сектора, такие как финансы, недвижимость и так далее… Поэтому, на наш взгляд, как раз там, где у нас происходит потребление, налогообложение недвижимости, налогообложение таких рентных доходов, оно должно облагаться повышенной ставкой.
В.В.Путин: Не хочет Эльвира Сахипзадовна отвечать на мой вопрос, но я скажу. По мнению некоторых специалистов, в том числе и специалистов Минфина, общая нагрузка, если вычистить то, о чём я сказал, – где-то меньше 30%...
Э.С.Набиуллина: Я, видимо, не поняла вопроса. Меньше 30%, и, как правило, Минфин сравнивает эту нагрузку с развитыми странами.
В.В.Путин: Ну да.
Э.С.Набиуллина: Но если сравнивать её с развивающимися странами, у которых высокие темпы роста, эта нагрузка меньше.
В.В.Путин: Ладно, хорошо. Теперь, министерство предлагает индексировать цены на газ, на электроэнергию, на услуги железной дороги: 15, 10 и по инфляции, соответственно. Это просто сейчас мысли вслух. Я обращаю ваше внимание на то, что финансовое положение компании РАО «РЖД» скромнее, чем нефтегазового сектора, и газового в том числе, и электроэнергетики. Оно скромнее! И там закредитованность очень высокая. Это первое замечание, и второе.... Я не говорю, что не нужно так делать, я повторяю – это мысли вслух.
И ещё одно замечание. Цены на газ вы предлагает индексировать по 15% в год. Знаем мы с вами мнение коллег, которые считают: а где же тогда стимулы для проведения политики энергоэффективности и снижения соответствующих затрат? Не будет стимула, как они считают, для того чтобы проводить политику энергоэффективности, – первое. И второе, с другого угла: мы предлагаем повышать НДПИ на газ, а цены сдерживать. Может наступить момент, когда инвестиционные возможности газовых компаний будут очень скромными, и наши конкурентные преимущества по энергетике обнулятся. Но если так не просчитано всё, просто действовать схематично в этом направлении. Обращаю на это просто ваше внимание.
Теперь по поводу того, чтобы в ходе приватизационных процессов государство выходило из контрольных пакетов. Считаю, что правильно абсолютно, я и в одной из своих статей об этом говорил, и сейчас хочу повторить: я полностью с этим тезисом согласен. Вместе с тем, в практическом плане прошу вас обратить внимание вот на что (нам с вами не очень приятно об этом говорить, но надо, это же ведь жизнь): мы привлекали инвестиции в электроэнергетику, и многие наши партнёры откликнулись на этот призыв, вложили миллиарды евро и долларов, а потом мы взяли и – тук! – замедлили рост тарифов электроэнергетики. И вполне вправе были бы наши партнёры спросить: а как же обещание? А мы, руководствуясь определёнными соображениями внутриэкономического порядка, всё-таки эти темпы сдерживаем. Я к чему это говорю? Как бы ни получилось так, что мы из определённых активов выйдем, привлечём туда инвестиции, а потом тут же будем сдерживать рост определённых тарифов. По объективным обстоятельствам. Поэтому нужно очень аккуратно смотреть на всё, что вы будете делать в практическом плане, да? Полностью поддерживаю то, что Эльвира сказала по поводу более активного использования российских площадок при приватизации, при размещении IPO и так далее. Абсолютно, полностью согласен. Нужно стимулировать для этого наши компании.
Теперь по поводу пенсионной системы. Мы все понимаем, что очень чувствительная, важная тема. Вы знаете мою позицию. Здесь два основных момента: первый момент связан с жизнеспособностью самой пенсионной системы, с тем, чтобы сокращать там дефицит, а второй – использование пенсионных накоплений. Если мне память не изменяет, у нас в этом году уже будет накоплено – 4, да? – 4 трлн рублей! А действующие правила использования этих средств таковы, что не позволяют нам эффективно их использовать, в том числе для абсолютно надёжных инфраструктурных проектов, рассчитанных на длительную перспективу у нас в стране: на строительство того же трубопроводного транспорта, железнодорожного, автомобильных дорог. Они уже никуда не денутся, точно будут работать и будут приносить отдачу, и деньги не сгорят – очевидный факт. А инструментов использования их пока недостаточно, поэтому я прошу министра и вас, уважаемые коллеги, вместе с Минфином, вместе со специалистами ВЭБа подумать и сделать соответствующие предложения.
Да, очень важный вопрос – это бюджетное правило. Это не единственный вопрос в этом бюджетном правиле, я согласен, но какую цену брать усреднённую – за последние два года, за последние три, а может быть, взять за последний год? Тогда совсем цена будет высокая, но это не будет бюджетным правилом, это правда, да. Вы знаете, мы должны исходить всё-таки из таких консервативных оценок, посмотреть на эту ценовую синусоиду внимательно, ведь мы понимаем цену ошибки. Цена ошибки – это что? Вложенные государственные деньги в никуда и увеличение количества недостроя в стране – вот к чему это может привести. Просто мы вынуждены будем сократить – мы же с вами это понимаем, если, не дай бог, конъюнктура изменится… Мы же с вами социальные обязательства не можем сократить, мы же всё равно должны будем платить и пенсии, и пособия, и зарплаты, и так далее, и так далее, и повышенное денежное довольствие военнослужащим. Значит что? Резать будем инвестиции, а значит, и увеличивать недострой, поэтому давайте ещё подискутируем вместе – посмотрим, подумаем и потом примем соломоново решение такое, правильное. Да, конечно, расходы не должны расти быстрее, чем доходы, – это очевидный факт.
Кадастр. Я попросил, конечно, в широком плане определиться, из каких источников и какими темпами мы будем решать эту проблему кадастровую. Важнейшая абсолютно вещь! Не только по капитальным объектам, но и по другим, и по гражданам: как здесь будут задействованы регионы, муниципалитеты, как – федеральный бюджет.
Опыт промсборки в автомобилестроении. Конечно, его нужно оценивать и тиражировать на другие отрасли. В других отраслях другая ситуация, ну скажем, в авиастроении: там игроков мировых – раз-два и обчёлся. Если в автомобильной промышленности много игроков и с ними в известной степени легче работать, и срок производства автомобильной техники совсем другой, количество потребителей другое, в авиастроении ситуация несколько иная. Но в целом принципы, конечно, можно использовать и здесь. Это у нас действительно такой позитивный опыт работы с партнёрами, нужно его тиражировать.
Собственно говоря, эти замечания говорят о том, что работа у вас сложная, но очень интересная. Я хочу обратить внимание, что цена принимаемых решений для экономики, для всей страны очень высока. Я хочу вас поблагодарить за предыдущие годы совместной работы и пожелать вам успеха! Спасибо большое!
Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 23 апреля 2012 > № 549087
Эльвира Набиуллина
Бюджетный дефицит еврозоны снизился в 2011 году до 4,1% (в 2010 году было 6,2%), дефицит ЕС - с 6,5% до 4,5%, сообщает Евростат. При этом в еврозоне уровень госдолга по отношению к ВВП вырос с 85,3% до 87,2%, в ЕС - с 80% до 82,5%.
По итогам прошедшего года крупнейшие дефициты бюджета зарегистрированы у Ирландии (13,1% ВВП), Греции (9,1%), Испании (8,5%), Великобритании (8,3%), Словении (6,4%), Кипра (6,3%), Литвы (5,5%), Франции и Румынии (по 5,2%), Польши (5,1%). Минимальный дефицит у Финляндии (всего 0,5%), Люксембурга (0,6%) и Германии (1%). У Венгрии, Эстонии и Швеции профицит бюджета (4,3%, 1% и 0,3% соответственно).
24 из 27 стран, входящих в ЕС, закончили 2011 год улучшением баланса бюджета по сравнению с 2010 годом. Всего у двух наступило ухудшение. Показатели одной страны не изменились.
Минимальный уровень госдолга у Эстонии (6%), Болгарии (16,3%), Люксембурга (18,2%), Румынии (33,3%) и Швеции (38,4%). У 14 стран ЕС госдолг превышает 60%. У четырех стран показатель превышает 100%: Греция - 165,3%, Италия - 120,1%, Ирландия - 108,2%, Португалия - 107,8%.
Глава ЕЦБ Марио Драги заверяет, что ситуация в ЕС стабилизировалось, худшее для евро позади. Драги фиксирует восстановление инвестиционного доверия, стабильную инфляцию. Глава ЕЦБ также напомнил, что по многим параметрам дела в Европе обстоят даже лучше, чем, к примеру, в США.
Показатель ВВП на душу населения - один из признанных в мире индикаторов, характеризующих уровень благосостояния граждан той или иной страны и эффективность ее экономики. Вполне закономерно, что российское руководство ставит в качестве долгосрочных целей достижение высоких позиций именно по ВВП на душу населения в мировой табели о рангах. Чтобы понять, насколько близка наша страна к достижению этих высоких целей, эксперты "РИА-Аналитика" на основе данных МВФ составили рейтинг стран по объему ВВП на душу населения*.
Как видно из результатов рейтинга, наиболее богатые страны по этому показателю - Катар, Люксембург и Сингапур, где на каждого жителя приходится 103, 80 и 60 тыс. долларов ВВП соответственно. Крупнейшая экономика мира, США, как и годом ранее, находится на седьмом месте с 48 тыс. долларов на каждого жителя.
По сравнению с 2010 годом существенных изменений позиций стран в этом рейтинге не произошло. Максимальное снижение в рейтинге, составившее 48 позиций, наблюдалось у Ливии, где из-за известных военно-политических событий ВВП на душу населения упал за один год в два с половиной раза.
Заметный регресс продемонстрировал Йемен, который сдал 6 позиций. Помимо аномальной динамики позиций Ливии и Йемена, которая определяется далеко не экономическими факторами, среди стран, сдавших рейтинговые рубежи, можно выделить Грецию и Ирландию. Эти страны потеряли по 4 позиции, что в целом не удивительно, учитывая нестабильность их экономик из-за долгового кризиса.
Наиболее сильные положительные изменения в рейтинге - у относительно небогатых стран, расположившихся на позициях ниже России. Что же касается перемен в первой двадцатке богатейших стран, то обращает на себя внимание рост позиций Кувейта, Германии и Гонконга. Таким образом, несмотря на все финансовые проблемы еврозоны, ее ведущая экономика, Германия, чувствует себя относительно неплохо.
Россия в 2011 году прибавила одну позицию в рейтинге и расположилась недалеко от Чили и Аргентины - на 54-м месте. На каждого жителя нашей страны, по данным МВФ, приходится 16 736 долларов валового дохода. При этом по абсолютному объему ВВП Россия занимает 6-е место среди всех экономик мира.
За последние годы был продемонстрирован существенный прогресс - страна постепенно приближается к богатейшим государствам. С 2005-го по 2011 год ВВП России на душу населения вырос на 40%, что привело к перемещению в рейтинге на 5 позиций вверх. Если исходить из динамики движения в рейтинге других стран, то это в целом неплохой результат, внушающий оптимизм.
Учитывая текущие позиции России в рейтинге по абсолютному значению ВВП и этому показателю в пересчете на душу населения, можно говорить о том, что потенциал повышения эффективности нашей экономики и благосостояния граждан огромен. Но чтобы стать поистине ведущей экономической державой, то есть войти в число первых десяти стран по объему ВВП на каждого жителя, России - при прочих равных условиях - необходимо в среднесрочной перспективе как минимум утроить ВВП.
*Показатель ВВП на душу населения рассчитан МВФ (www.imf.org) по паритету покупательной способности национальных валют.
Главы МИД стран Евросоюза на встрече в понедельник в Люксембурге заявили об обеспокоенности ростом присутствия международной террористической сети "Аль-Каида" и близких к ней группировок на севере Мали, говорится в пресс-релизе Совета ЕС.
Совет (ЕС по иностранным делам) глубоко обеспокоен ростом присутствия "Аль-Каиды" и близких к ней группировок, а также повысившейся террористической угрозы, с ними связанной, - говорится в документе.
В нем содержится призыв ко всем повстанческим группировкам добиваться целей политическим путем, не допуская насилия и нарушений прав человека, а также заявлено о поддержке усилий временного президента Мали, ЭКОВАС, Африканского союза и ООН по обеспечению безопасности, суверенитета и территориальной целостности Мали.
В Мали 22 марта произошел военный переворот. Военные, недовольные реакцией властей Мали на восстание племен туарегов на севере страны, отстранили от власти президента Амаду Тумани Туре, руководство государством на себя взял капитан Амаду Саного. В середине апреля лидер хунты передал власть главе Национального собрания Мали (парламента) Дионкунде Траоре, который будет возглавлять временное правительство до избрания нового главы государства.
После военного переворота на севере Мали еще больше активизировались восставшие туареги, которые со времени обретения страной независимости в 1960 году так и не были интегрированы в общество. Сейчас их группировки контролируют крупные города Тимбукту, Гао и Кидаль, расположенные на севере страны в регионе Азавад. Туареги из "Национального движения за освобождение Азавада" (НДОА) ранее заявляли, что именно они, а не исламисты, контролируют территорию севера Мали. Александр Шишло.
Главы МИД стран Евросоюза на встрече в понедельник в Люксембурге призвали правительства Судана и Южного Судана незамедлительно обеспечить прекращение атак, совершаемых их войсками, избегать провокационных действий и риторики.
Южносуданские войска 12 апреля вторглись в Хеглиг в штате Южный Кордофан, который решением постоянной палаты третейского суда в Гааге отнесен к территории республики Судан, но 20 апреля обязались полностью покинуть его в течение трех дней. Как сообщил ранее министр информации Южного Судана Барнаба Мариал Бенджамин, власти Республики Южный Судан приняли решение о выводе войск только после просьб США и ООН. Тем не менее, руководство Судана считает вывод южносуданских войск своей победой в борьбе за территории.
"Совет (ЕС по иностранным делам) настоятельно призывает обе стороны без промедления создать совместный механизм подтверждения и контроля границы", - говорится в документе.
Ранее в понедельник Франс Пресс со ссылкой на представителя армии Судана сообщило, что в боях погибли 1,2 тысячи южносуданских военных. Судан потерял не менее 230 военнослужащих.
Из-за возобновившихся в апреле боестолкновений в нефтеносных приграничных районах власти Судана объявили о прекращении переговоров с республикой Южный Судан, которые велись в столице Эфиопии Аддис-Абебе по инициативе Афросоюза для прекращения военных действий между двумя странами. Новый конфликт сделал невозможным реализацию согласованного ранее договора о демаркации общей границы (1,8 тысячи километров). Судан заявил, что не пойдет на возобновление переговоров, если Южный Судан не отзовет свои войска из Хеглига.
С начала 2012 года Хартум и Джуба несколько раз заявляли о возможности начала войны. В нефтедобывающих районах Южного Судана сложилась напряженная обстановка из-за действий повстанческих группировок, которые, как считают южане, поддерживает Хартум. В свою очередь, Судан обвиняет южан в спонсировании мятежников "Суданского народно-освободительного движения - Север" в приграничных штатах Южный Кордофан и Голубой Нил, где находятся суданские нефтяные месторождения. Кроме того, власти обеих стран регулярно обвиняют друг друга в стремлении свергнуть правящие режимы. Александр Шишло.
90 дней для Сирии
Совет Безопасности ООН принял предложенную Россией резолюцию
Елена Супонина
В первую неделю мая генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун должен будет отчитаться перед Советом Безопасности о работе новой миротворческой миссии в Сирии. Делать это он будет теперь каждые 15 дней. Такое требование содержится в резолюции Совбеза 2043, единогласно принятой 21 апреля с подачи России.
В этой резолюции более подробно, чем в предыдущей от 14 апреля, оговариваются сроки миссии (90 дней), ее численность (максимум 300 невооруженных наблюдателей) и цели (наблюдение за прекращением огня). Международное сообщество пошло на это в рамках реализации плана урегулирования, разработанного бывшим генсеком ООН Кофи Аннаном.
Аннан назвал вчера принятие резолюции «переломным моментом в жизни Сирии». Вместе с тем он с сожалением отметил, что в ряде районов страны наблюдаются вспышки насилия, и вновь призвал правительство и оппозицию «не использовать силу», особо обратившись к властям с требованием «вывести армейские подразделения и тяжелую технику из всех населенных пунктов».
«Это важный международно-правовой сигнал, — сказал о субботней резолюции постпред России при ООН Виталий Чуркин. — Его смысл в том, что только Совбез ООН имеет прерогативы принимать решения по вопросам урегулирования региональных кризисов». Ранее Москва выступила категорически против реализации в Сирии «ливийского сценария», имея в виду прошлогоднюю военную операцию НАТО.
Чуркин призвал всех «быть оптимистичными» в отношении миссии миротворцев и плана Аннана. В своем заявлении МИД России призвал «всех внешних игроков действовать предельно ответственно»: «Исторический опыт свидетельствует: навязывание извне схем урегулирования без учета специфики и традиций государств оборачивается дестабилизацией с самыми негативными последствиями».
США и их европейские партнеры занимают несколько другую позицию. Постпред США при ООН Сьюзан Райс уже сказала, что трехмесячный срок работы миссии отнюдь не равнозначен временной передышке для сирийского президента Башара Асада. «Если он не будет сотрудничать с миссией ООН, то мы не обязательно будем ждать 90 дней, а примем другие меры», — объяснила она.
Речь идет об ужесточении действующих против Сирии односторонних американских и европейских санкций. Новый пакет таких мер главы МИДов стран Евросоюза планируют рассмотреть на своем заседании в Люксембурге уже сегодня.
По мнению же Виталия Чуркина, «санкции контрпродуктивны, вредят населению и направлены против правительства Сирии». Россия настояла на том, чтобы из принятой резолюции был убран пункт о возможных санкциях в отношении Дамаска.
Костяк миротворческого контингента в Сирии составят наблюдатели, переброшенные туда из других горячих точек, в частности, с оккупированных в 1967 году израильтянами сирийских Голанских высот, где инспекторы следят за соблюдением прекращения огня.
Первые наблюдатели — менее десяти человек, в том числе один россиянин — прибыли в Дамаск на прошлой неделе. МИД России объявил, что в ближайшее время в составе контингента, руководит которым норвежский генерал Роберт Муд, появится как минимум еще трое российских граждан, в настоящее время работающих в аналогичных миссиях в Африке.
В минувшую субботу передовая группа наблюдателей во главе с марокканцем Ахмадом Химмишем побывала в городе Хомс к северу от Дамаска, где до сих пор ситуация оставалась наиболее напряженной. Этот визит показал, что миротворцы способны гасить локальные вспышки конфликта, — местные оппозиционеры рассказали журналистам, что впервые за многие месяцы в этом городе было спокойно. Чего не скажешь, однако, обо всей Сирии. Выстрелы звучали вчера в пригороде Дамаска, где военные, как сообщает оппозиция, открыли огонь по группе оппозиционеров, погибло несколько человек. Власти со своей стороны обвиняют оппозиционеров в том, что они в эти выходные пустили под откос товарный поезд с зерном в северной провинции Идлиб. Возле города Алеппо, что тоже на севере, на самодельном взрывном устройстве подорвался армейский автобус, погиб офицер.
Известный сирийский оппозиционер Хейсам Маннаа, который сам неоднократно работал международным наблюдателем на Балканах и в Африке, сказал в интервью «МН» по телефону из Парижа, что «трехсот наблюдателей для Сирии категорически недостаточно и их численность надо увеличивать как можно скорее». В качестве второго условия долгосрочного перемирия наш собеседник назвал «скорейшее начало переговоров и достижение политических договоренностей между сторонами». По его словам, «риск начала гражданской войны остается очень большим».
Котировки на стальную продукцию на европейском рынке практически не менялись с середины февраля по начало апреля. Попытки подъема, периодически предпринимаемые региональными металлургическими компаниями, неизменно заканчивались провалом. По мнению аналитиков, главной проблемой остается относительно слабый спрос со стороны конечных потребителей. Европейская промышленность функционирует со значительной недогрузкой мощностей, кроме того, многие компании испытывают острую нехватку кредитных ресурсов. Из-за этого прокат приобретается, в основном, мелкими партиями с минимальным сроком доставки. Соответственно, дистрибуторы так же не решаются (а зачастую и не имеют возможности) вкладывать средства в создание запасов. Металлургическим же компаниям, сталкивающимся со сбытовыми проблемами, приходится идти на уступки.Многие производители стальной продукции в Европе опасались, что после Пасхи цены пойдут вниз. В целом существенного спада пока не наблюдается, однако прокат, и в самом деле, слегка подешевел. При этом, среди участников рынка преобладают негативные ожидания.
Более сложной выглядит обстановка на европейском рынке длинномерного проката. По отзывам трейдеров, спрос на конструкционную сталь в апреле ниже, чем в январе. Очевидно, что и текущий строительный сезон пойдет насмарку: инвестиции в отрасль будут ограниченными как в частном, так и в государственном секторе. Южноевропейские компании в последние месяцы направляют большую часть своей продукции страны Северной Африки ‒ преимущественно, Алжир, где строительная отрасль на подъеме. Однако ближе к середине апреля и на этом рынке произошел спад активности.
Чтобы поддержать продажи, испанским и итальянским экспортерам пришлось понизить цены на арматуру до 510-520 евро (около $665-680) за т FOB по сравнению с 520-525 евро в начале текущего месяца. На внутреннем рынке Евросоюза стоимость арматуры варьирует от 500-510 евро за т EXW в странах Южной Европы до 540 евро за т EXW в Германии. Но и в относительно благополучных странах ЕС металлургам не приходится пока рассчитывать на повышение цен.
На региональном рынке плоского проката, по большей части без изменений ‒ по крайней мере, в Германии, странах Бенилюкса и Центральной Европе. При незначительном уровне спроса местным поставщикам удается удерживать котировки на горячекатаные рулоны на уровне 550-570 евро за т CPT. Холоднокатаные рулоны продаются, в среднем, по 600-620 евро за т EXW, а базовые цены на оцинкованную сталь составляют порядка 580-600 евро за т EXW в Италии и до 630-640 евро за т EXW в странах Центральной Европы. Здесь никаких существенных перемен не ожидается и в ближайшем будущем. В то же время, южноевропейский рынок горячего проката показывает признаки ослабевания. Если в начале апреля минимальным уровнем цен на горячекатаные рулоны там были 520 евро за т EXW (по крайней мере, официально), то теперь некоторые производители готовы предлагать эту продукцию дешевле.
Низкий курс евро по отношению к доллару, безусловно, помогает европейским металлургам поддерживать свою конкурентоспособность, но импортная продукция на местном рынке все равно присутствует. Российские и украинские компании, в частности, предлагают горячекатаные рулоны по 490-500 евро за т CFR/DAP, а китайские и турецкие ‒ по 550 евро за т CFR в страны Средиземноморья.
Дальнейшие перспективы европейского рынка стали будут зависеть, прежде всего, от состояния региональной экономики, которая отнюдь не радует. Так, недавно были обнародованы данные о продажах новых автомобилей в странах «ядра» Евросоюза за март, которые оказались самыми низкими за последние 14 лет, с 1998 года. В таких странах как Италия и Франция спад по сравнению с мартом 2011 года превысил 20%. Всего в первом квартале 2012 года продажи новых автомобилей в Евросоюзе сократились на 7,7% по сравнению с аналогичным периодом годичной давности, до 3,31 млн. И это, конечно, не сулит ничего хорошего европейской автомобильной промышленности, которая и так находится в глубоком кризисе.
Возможно, традиционный рост деловой активности во втором квартале поможет европейским металлургам удержать цены на стальную продукцию от спада. Но в любом случае в обозримом будущем в отрасли будут главенствовать пессимистичные настроения.
С 2008 г. средняя налоговая ставка для китайских рабочих составляет 45%, сообщает Всемирный банк. Этот международный институт предлагает сократить налоговые ставки в Китае.
По данным банка, средний уровень налоговых ставок в государствах-членах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) значительно ниже. Ставка подоходного налога для китайских граждан с самым высоким уровнем доходов составляет 45%. Она включает страхование на старость, медицинское страхование, пособие на квартиру, страхование по безработице. По данным экспертов Всемирного банка, в КНР следовало бы снизить ставку подоходного налога населения, при этом обложив налогом недвижимость, а также сократить долю социальных взносов в зарплатах.
Между тем, доля подоходного налога в совокупных налоговых поступлениях Китая незначительна - примерно 5%. В настоящее время налоги платит только 20% китайского населения.
Напомним, что за 2011 г. таможенные налоговые поступления в бюджет Китайской Народной Республике составили 1,614 трлн юаней ($253 млрд). Они на 29% превысили аналогичный показатель 2010 г. В частности, государственные доходы от таможенных пошлин достигли 255,91 млрд юаней. Они выросли на 26,2% к уровню 2010 г. Поступления от налогов, собранных по направлению импорта, увеличились на 29,5% и составили 1,358 трлн юаней.
Потребительские цены в Великобритании выросли в марте на 3,5% в годичном исчислении, сообщает Bloomberg. Агентство подчеркивает, что инфляция разогналась впервые за полгода.
Месячный рост составил 0,3%. Стоимость газа и дизельного топлива достигла рекордных отметок.
Тем временем среднемартовская инфляция в еврозоне составила 2,7%, сообщает Евростат. Столько же было в феврале. Ранее мартовский показатель ожидался на уровне 2,6%.
Схожие с британскими показатели инфляции в годичном исчислении у Эстонии (4,9%), Румынии (4,6%), Польши, Венгрии и Литвы (4-4,3%), Словакии (4,2%), Люксембурга (3,6%), Австрии (3,5%). У всех остальных менее 3,5%.
Транспорт в еврозоне подорожал в марте на 4.6%, алкоголь и табачная продукция - на 4,4%.
Мягкий приговор России
Решение по катынскому расстрелу раскололо Европейский суд
Екатерина Буторина
Массовое убийство польских офицеров под Катынью — военное преступление. Так гласит обнародованное 16 апреля постановление Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) по делу двенадцати родственников погибших против России. Но точку в спорах вокруг трагедии это решение не поставило, наоборот, лишь обострило их. Сами судьи разделились на два лагеря. Одни считают, что российские власти в полной мере должны были ответить за Катынь. Другие уверены: у суда не было полномочий признавать нарушенными права заявителей даже в той небольшой степени, в которой это было постановлено.
Массовый расстрел поляков под Катынью в 1940 году — одно из самых страшных военных преступлений, гласит постановление ЕСПЧ. В документе отмечается также, что с начала 90-х годов прошлого столетия вплоть до 2004 года российские власти проводили расследование обстоятельств трагедии. У этого процесса было два последствия. Главная военная прокуратура закрыла дело по причине смерти всех подозреваемых. Но было установлено, что «тройки НКВД» вынесли 14 542 смертных приговора, подтверждена смерть 1803 человек, личности 22 удалось опознать. А Госдума осенью 2010 года официально постановила: случившееся под Катынью — «страшная трагедия», «злодеяние», «произвол тоталитарного режима Сталина».
Однако российская сторона хотя и обещала передать полякам материалы расследования, но сделала это не в полной мере — часть документов засекречена из соображений государственной безопасности. ЕСПЧ, согласно приговору, «не смог найти какие-либо законные обоснования угрозе безопасности государства, которые оправдывали бы засекречивание документов». Большинство участников тех событий уже мертвы, говорится в постановлении, поэтому обнародование материалов «никак не затрагивает нынешнюю деятельность правоохранительных органов». Более того, российские власти заподозрили в нарушении федерального закона «О гостайне», а именно его положение о том, что информация о нарушении чиновниками прав человека не должна скрываться. А если уж властям РФ необходимо было что-то засекречивать, они могли бы ходатайствовать о рассмотрении жалобы поляков в Страсбурге в закрытом режиме, рассудил ЕСПЧ.
Со своими коллегами не согласились судья от России Анатолий Ковлер и судья от Словении Бостьян Зупанчич. В своем особом мнении они отметили, что сам ЕСПЧ неоднократно заявлял: что угрожает национальной безопасности, а что нет — внутренне дело каждой страны. Поэтому они назвали «необычной» логику рассуждений в постановлении по делу Катыни. В своем постановлении ЕСПЧ не признал Россию ответственной в нарушении права на жизнь тех, кто был казнен в 1940 году, и их родственников, которые так и не узнали, кто виноват в гибели польских офицеров. Расследование, которое вели российские правоохранители с начала 90-х, — это «добрая воля властей», решил суд. Но каким бы ни был результат, Россия не несет международную ответственность по Конвенции о защите прав человека и основных свобод, так как трагедия под Катынью произошла не только до ратификации этой конвенции нашей страной, но даже до рождения самой конвенции.
Но такая позиция тоже оказалась близка не всем судьям. «Это убийство было военным преступлением. В этом нет никаких сомнений, — высказались в особом мнении судьи Дин Шпильман (Люксембург), Марк Виллигер (Лихтенштейн) и Ангелика Нуссбергер (ФРГ). — Массовые казни были последствием заключения пакта Молотова—Риббентропа. Руководствуясь этим незаконным соглашением, советские власти совершили акт агрессии, в том числе против Польши. Результатом этого стала незаконная оккупация независимого государства». По мнению этих трех судей, тяжесть преступления вкупе с отношением к этому российских властей уже после ратификации конвенции дают право ЕСПЧ принять решение о нарушении права на жизнь.
О том, что власти РФ отнеслись к катынской трагедии и к родственникам погибших без должного почтения, свидетельствует решение ЕСПЧ о признании некоторых из близких казненных жертвами бесчеловечного обращения. «Заявители выдержали тяжкое испытание — в течение всей послевоенной коммунистической эры они натыкались на непреодолимые препятствия в поисках информации о своих родных», — гласит постановление суда. Расследование, начатое в России уже в новое время, «дало им искру надежды, но и она постепенно угасла». Поляки «столкнулись с официальным опровержением расправы и безразличием к их острому желанию узнать об обстоятельствах смерти родных», говорится в решении ЕСПЧ. В частности, отметил суд, это выразилось в том, что россияне не дали полякам ознакомиться с материалами расследования, так как они иностранцы.
«Отрицание совершения преступлений против человечества, таких как холокост, противоречит основным ценностям демократии, мира и справедливости, — заключил ЕСПЧ. — Российские суды признавали, что родственники заявителей были заключенными советских лагерей, но отказывались объяснять из дальнейшую судьбу, отрицали факты массовых казней под Катынью и в других местах».
Российский адвокат поляков Анна Ставицкая не считает, что кто-то в «катынском деле» выиграл, а кто-то проиграл. «Окончательное решение, очевидно, будет за Большой палатой ЕСПЧ», — сказала она. Польский адвокат заявителей Иренеуш Каминьский уже заявил, что обжалует постановление ЕСПЧ, так как вопрос о нарушении права на жизнь, по его мнению, так и остался нерешенным.
Федеральная налоговая служба России предлагает ввести специальный налог на прибыль для оффшоров. В частности, в Налоговый кодекс планируется внести поправки, которые не позволят российским компаниям списывать выплаты в адрес оффшорных структур на текущие расходы. Ситуация парадоксальная: регуляторы во всем мире закручивают гайки для оффшоров, но "налоговые гавани" почему-то совсем не боятся.
Вскоре российским компаниям придется платить за все. 9% - не меньше. Именно таким налогом для нашего бизнеса будут облагаться почти все услуги и активы оффшоров. Но 9% - это еще в лучшем случае, если российская сторона добровольно признает, что является бенефициаром оффшорной компании. Если же связь докажут налоговики, "цена вопроса" сразу вырастет до 20%.
Хотя предлагаемые меры нельзя назвать мягкими, прикрепить к ним ярлык "драконовские" тоже не получится. В последнее время в мире рассматриваются совсем другие варианты наказаний за связи с налоговыми гаванями. Например, в Англии еще в 2010 г. предлагали ввести штраф за уклонение от уплаты налогов при помощи оффшоров в Панаме или Либерии на уровне сразу 200%.
Правда пока, несмотря на все угрозы, компании продолжают уводить свою прибыль из юрисдикций с высоким налогообложением. Вот и получается: поток поступлений в госказну мелеет, а доходы оффшоров растут. Прошлый год был необычно успешным в плане прибыли, например, для острова Мэн. "На самом деле наши доходы увеличиваются 28 лет подряд, даже несмотря на все глобальные кризисы. Отчасти это связано с тем, что наша юрисдикция не зависит целиком и полностью от одной финансовой отрасли. Мы также представляем свои услуги в области Интернет-игр, регистрации частных самолетов и морского транспорта. Мы даже представлены в аэрокосмической отрасти. А в конце этого года планируем заняться серьезной разработкой "зеленых технологий", - признается Барри Монкс, представитель правительства острова Мэн.
"Продуктовая" диверсификация для оффшоров, - это вообще тенденция последних лет. Какие-то юрисдикции, как, например, Каймановы острова, специализируются на привлечении почти неограниченной ликвидности в фонды инвесторов. Какие-то, как тот же остров Мэн, славятся лучшими услугами по управлению активами. А вот крохотный Люксембург пытается стать новой Швейцарией в плане нерушимости банковской тайны. "Что инвесторы в первую очередь ищут в Люксембурге? Конечно, ответ на этот вопрос не может быть однозначным, это целый ряд вещей. Финансовые и инвестиционные продукты. Репутация. Хотя главное - это, наверное, тот факт, что власти полностью контролируют рынок и обеспечивают полнейшую защиту инвесторов, несмотря ни на что. Несмотря ни на чьи-либо еще точки зрения. Добавить к этому стоит и людей, которые не только разговаривают на всевозможных международных языках, но и досконально разбираются в законодательствах всех стран-контрагентов", - рассказывает старший партнер Deloitte Бенджамен Колетте.
Так называемые транспрофессионалы - это еще один новомодный конек оффшоров. Повысить эффективности финансовых и торговых операций, сэкономить на импорте и экспорте, привлечь необходимые средства в хедж-фонд - все это и многое другое сегодня компаниям могут предложить почти во всех оффшорных юрисдикциях. "В Гибралтаре инвесторы ищут менеджеров. И то, что они могут привнести в их бизнес. Они больше не регистрируются на оффшоре просто из-за налоговых послаблений. Они ищут людей, которые здесь могут сделать для них то, что не сделает никто другой в любой другой стране мира", - отмечает Джеймс Лазри, старший партнер Hassans Gibraltar.
Диверсификация сразу по нескольким направлениям и устойчиво высокий спрос на свои услуги позволяют оффшорам не обращать внимания на нападки международных финансовых властей. Впрочем, даже в гипотетическом ужесточении законодательства налоговые гавани видят только плюсы. "В действительности ужесточение законодательства даст больший комфорт инвесторам. Одним из главных приоритетов Каймановых островов всегда было и остается законодательство, направленное на полное удовлетворение запросов бизнеса. Так что мы будем максимально подстраиваться под новые тренды, до тех пор пока этот процесс не зайдет слишком далеко. Здесь единственный вопрос - цена. То есть, во сколько новое ужесточение правил обойдется инвесторам", - говорит Алан де Сарам, старший партнер Charles Adams Ritchie & Duckworth.
Скорей всего, "инвесторы" за ценой не постоят. Буквально в конце марта заголовки всех мировых газет пестрили новостью о том, что Митт Ромни - наиболее вероятный кандидат от республиканцев на выборах президента США и едва ли не самый известный мормон современности - имеет миллионы долларов, пристроенных на Каймановых островах.
Но это лишь песчинка в море невероятного количества денег, которое глобальная элита скрывает в оффшорных банках. Согласно исследованиям МВФ в общей сложности там находится $18 трлн. Для сравнения, ВВП США в 2011 г. ненамного превысил $15 трлн.
Промышленное производство в еврозоне и в Евросоюзе в феврале в годовом выражении сократилось на 1,8%, сообщает Евростат. В месячном исчислении показатель увеличился на 0,5% в еврозоне и на 0,2% в ЕС.
Производство электроэнергии по сравнению с январем в еврозоне увеличилось на 7,7%, в ЕС - на 6,6%. Объемы выпуска товаров производственного назначения возросли на 0,7% и 0,1% соответственно. В еврозоне производство полуфабрикатов сократилось на 1,4%, в ЕС - на 1,5%. Выпуск товаров кратковременного пользования в еврозоне снизился на 1,6%, а в Евросоюзе уменьшился на 2%. Производство товаров длительного пользования сократилось на 2% и 2,4% соответственно.
Промпроизводство за месяц выросло в девяти странах и сократилось в 13 странах ЕС. Лучший результат показали Нидерланды с ростом в 13%, Словакия (+2,8%) и Финляндия (+2,1%). Сильнее всего производство сократилось на Мальте (-4,6%), Швеции (-3,6%) и Ирландии (-3,2%).
По сравнению с февралем 2011 года производство электроэнергии в еврозоне увеличилось на 3,6%, в ЕС - на 1,4%. Выпуск товаров производственного назначения вырос на 0,8% и 0,7% соответственно. Производство полуфабрикатов сократилось в еврозоне на 4,5%, а в Евросоюзе - на 4%. Объемы производства товаров кратковременного пользования в еврозоне снизились на 5,3%, в ЕС - на 4,4%. Производство товаров длительного пользования сократилось на 6,4% и 5,2% соответственно.
Активнее всего промышленное производство в годовом выражении росло в Словакии (+8,4%), Латвии (+7,3%) и Нидерландах (+6,7%). Сильнее всего промпроизводство сократилось в Люксембурге (-14,4%), на Мальте (-11,4%) и Греции (-8,5%).
Эксперты PwC полагают, что Европа находится на пути к восстановлению экономики, однако причины кризиса пока не устранены. Перед правительствами стран еврозоны стоит задача сокращения долга, реформирования экономики и одновременного обеспечения экономического роста, указывают аналитики.
У российских экспортеров все меньше шансов сохранить отношения с клиентами на внешних рынках, передает РИА "Новости". Вероятность сохранения отношений в ближайшие два года составляет 57%, а в ближайшие пять лет - 22%, считает экономист Всемирного банка (ВБ) Альваро Гонсалес. "В целом эффективность работы России на [внешних] рынках ниже, чем у ее ближайших конкурентов - Китая, Бразилии, Индии... России необходимо подумать над тем, как можно дольше сохранять свое присутствие на тех рынках, куда она начинает экспортировать свои товары", - сказал Гонсалес.
Согласно обзору Всемирного банка "РФ: диверсификация экспорта путем развития конкуренции и инноваций", российским экспортерам трудно не только выйти на внешние рынки, но и удерживаться на них. Например, коэффициент выживания китайских экспортеров на внешних рынках составляет 70%, показатели Бразилии и Индии также превышают российские. Специалисты из ВБ считают, что Россия не обладает достаточной на международном уровне конкурентоспособностью во всех областях, кроме нефтегазовой. По мнению экспертов ВБ, "невысокий уровень внутренней конкуренции, существующий в настоящее время в России, возможно, является главным микроэкономическим фактором, мешающим улучшению экспортных показателей России".
Одним из негативных факторов, влияющих на конкуренцию, специалисты ВБ считают преобладание в российской экономике госпредприятий. По данным банка, государство на разных уровнях (федеральном, региональном или муниципальном) контролирует, по крайней мере, одно предприятие в 16 из 19 проанализированных секторов. "Это довольно высокий показатель по сравнению со средним показателем в странах ОЭСР, где в характерной для стран-членов экономике участие государства зафиксировано лишь в девяти из тех же самых секторов", - отмечается в обзоре.
Снижению уровня конкуренции способствует государственная помощь, предоставляемая предприятиям в виде кредитов, субсидий, налоговых льгот, которые часто распределяются весьма неравномерно. "Как показывает разработанный Всемирным банком "индекс ограничения торговли", давно работающие предприятия в большей степени защищены от международной конкуренции, особенно за счет нетарифных барьеров в виде технических регламентов и количественных ограничений, чем в большинстве стран с сопоставимыми экономическими условиями. Кроме того, условия конкуренции на внутренних рынках зависят от мер, принимаемых региональными органами власти", - отмечают специалисты ВБ. Тормозит выход предприятий на внешний рынок и бюрократические препоны, в связи с которыми предприятиям приходится нести дополнительные расходы на преодоление административных барьеров.
Вероятность того, что российские экспортеры смогут сохранить отношения со своими контрагентами на внешних рынках в течение двух лет составляет примерно 57%, а того, что эти отношения сохранятся в течение пяти лет - 22%, сообщил ведущий экономист Всемирного банка (ВБ) Альваро Гонсалес на "круглом столе" в РИА Новости в четверг.
"В целом эффективность работы России на (внешних) рынках ниже, чем у ее ближайших конкурентов - Китая, Бразилии, Индии... России необходимо подумать над тем, как можно дольше сохранять свое присутствие на тех рынках, куда она начинает экспортировать свои товары", - сказал он.
"Небольшое количество новых предприятий-экспортеров из других отраслей экономики объясняется отнюдь не отсутствием попыток с их стороны выйти на экспортный рынок. Российским экспортерам трудно не только выйти на внешние рынки, но и удержаться на них", - говорится в обзоре Всемирного банка "РФ: диверсификация экспорта путем развития конкуренции и инноваций", представленном на "круглом столе".
Для сравнения, в Китае коэффициент выживания экспорта в течение двух лет превышает 70%. Показатели Бразилии и Индии также лучше, чем у России (но хуже, чем в Китае).
"При том, что некоторый уровень "смертности" экспорта наблюдается повсеместно, сравнительно низкие показатели выживания экспорта, характерные для России, указывают на недостаточный уровень международной конкурентоспособности в отраслях, не относящихся к нефтегазовому сектору", - подчеркивают авторы обзора, добавляя, что в российской стратегии диверсификации экспорта особое внимание, возможно, следует уделять факторам, влияющим именно на выживание нового экспорта.
Анализируя причины данной ситуации, эксперты ВБ приходят к выводу, что "невысокий уровень внутренней конкуренции, существующий в настоящее время в России, возможно, является главным микроэкономическим фактором, мешающим улучшению экспортных показателей России".
По их мнению, ослабляет здоровую конкуренцию преобладание в экономике государственных предприятий. По имеющимся у ВБ данным, под контролем федеральных, региональных или муниципальных властей находится, как минимум, одно предприятие в 16 из 19 проанализированных секторов. "Это довольно высокий показатель по сравнению со средним показателем в странах ОЭСР, где в характерной для стран-членов экономике участие государства зафиксировано лишь в девяти из тех же самых секторов", - отмечает ВБ.
Кроме того, ослабляет конкуренцию и государственная помощь (например, в форме кредитов, субсидий и налоговых льгот), зачастую неравномерно распределяемая между регионами, секторами и предприятиями. "Как показывает разработанный Всемирным банком "индекс ограничения торговли", давно работающие предприятия в большей степени защищены от международной конкуренции, особенно за счет нетарифных барьеров в виде технических регламентов и количественных ограничений, чем в большинстве стран с сопоставимыми экономическими условиями. Кроме того, условия конкуренции на внутренних рынках зависят от мер, принимаемых региональными органами власти", - говорится в обзоре.
Кроме конкуренции, есть и другие препятствия, связанные с деловым климатом, которые сдерживают выход на внешний рынок на уровне предприятий. Например, предприятия, которые затрачивают сравнительно много времени на решение бюрократических проблем, имеют меньшую склонность к экспорту, так как помимо экспортных издержек они несут дополнительные расходы на преодоление административных барьеров.
Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 12 апреля 2012 > № 534855
Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин выступил в Государственной Думе с отчётом о деятельности Правительства Российской Федерации за 2011 год.
Выступление В.В.Путина:
Уважаемый Сергей Евгеньевич! Уважаемые депутаты, коллеги!
Рад приветствовать представителей всех фракций нового, шестого созыва Государственной Думы Российской Федерации.
Страна прошла через напряжённый период выборов парламента, главы государства, и сегодня, конечно, ещё чувствуются отзвуки обострённых эмоций, политических баталий, но логика зрелой демократии заключается в том, что выборы завершаются, после них всегда начинается другой, гораздо более важный период совместной работы. Нам с вами нужно смотреть в будущее. Понимаю, что у нас общая ответственность за страну, общая забота – это благополучие и достойная жизнь миллионов российских семей.
Россия у нас одна, и её современное, передовое развитие обязано стать целью, объединяющей все политические силы страны, которые хотят работать на созидание.
В начале 2012 года, как мы и планировали, российский ВВП превысил докризисный уровень. Это значит, что наша экономика в полном объёме преодолела последствия спада 2008, 2009 и отчасти даже 2010 годов. Я приведу цифры: объём ВВП России в ценах 2008 года составил по итогам 2011 года 41,421 трлн рублей, а по итогам 2008 года – 41,277 трлн, мы его чуть-чуть превысили.
Я сейчас скажу о результатах работы за 2011 год, за предыдущие несколько лет. Хочу сказать, что нам с вами за эти результаты не стыдно, у нас хорошие результаты. Я хочу сказать и отметить, что это результат не только работы Правительства, – это прежде всего результат работы наших людей, деятельности наших людей во всех отраслях производства и социальной сфере и это наш совместный с вами результат, я имею в виду и правящую партию, имеющую большинство в парламенте, я имею в виду и те политические силы, которые находятся в оппозиции, потому что в ходе совместной работы, борьбы мнений, споров всё-таки рождались решения, которые нас и привели к этому результату или к этим результатам, а они, безусловно, есть, я сейчас об этом скажу.
Мы с вами помним, как Россия столкнулась с беспрецедентным абсолютно кризисом в финансово-экономической сфере. По существу, это был первый кризис глобального мира, он был гораздо более масштабным и гораздо более опасным, чем кризис 1998 года. Правильно говорили те политики, эксперты, что вообще мир стоял на пороге очень возможных серьёзных, самых кардинальных изменений. Это был колоссальный вызов для нашей страны. Если бы мы не сумели дать на него ответ, то не только обрушили бы экономику и социальную сферу, но и поставили бы под сомнение сам суверенитет, геополитическую состоятельность страны, надолго похоронили бы всякие идеи модернизации и развития.
Собственно, мы с вами сейчас видим, что происходит в некоторых странах Европы. Я ещё об этом буду говорить, но там реально утрачиваются некоторые элементы суверенитета, когда вопросы абсолютно суверенного характера передаются в наднациональные органы, а для России это было бы очень тяжёлой историей. Но мы не сломались, мы показали себя зрелой, творческой, уверенной в себе нацией с огромной внутренней жизненной силой.
Сегодня хочу ещё раз поблагодарить граждан России за выдержку, за терпение, за доверие. Убеждён: мы преодолели испытания благодаря общей ответственности, социальному партнёрству и гражданской солидарности.
Считаю нашим главным достижением стабилизацию и рост численности населения России: по итогам 2011 года она превысила 143 млн человек. Мы не дали кризису перечеркнуть позитивные демографические тенденции.
Вы знаете, сегодня об этом и в средствах массовой информации уже объявлено, что в Сибири городом-миллионником стал Красноярск.
Миллионный рубеж вновь перешагнула Пермь. В текущем году миллионного жителя ждут в Воронеже и в некоторых других городах. Общее число городов-миллионников в России в 2012 году достигнет 15. За 2008–2011 годы в России родилось более 7 млн детей – один из самых высоких показателей за несколько последних десятилетий.
Что любопытно и для меня было, честно, неожиданным? Я же каждый день занимаюсь этими вопросами, и тем не менее, когда готовился к выступлению перед вами, посмотрел ещё материалы: всё больше российских семей принимают решение о рождении второго и даже третьего ребёнка. За последние пять лет количество «вторых рождений» у нас увеличилось на 45%, а третьих и последующих – на 62%. За всем этим, конечно, – вера людей в себя, в своих близких, в свою страну, в будущее своих семей, в дееспособность и ответственность своего государства.
Как говорят специалисты в таких случаях, просто раздвигается горизонт планирования, когда люди чувствуют определённую стабильность.
В 2009 году здесь, в этом зале депутатам Государственной Думы прежнего созыва я представлял антикризисную программу Правительства и сказал тогда, что в центре наших усилий будет благополучие российских семей, что мы не просто будем бороться с кризисом, а продолжим решение долгосрочных задач, что мы должны одолеть кризис через развитие.
Объективно невозможно было, к сожалению, помочь каждому, кто нуждался в помощи и столкнулся с проблемами, но мы старались строить нашу работу так, чтобы отстоять интересы абсолютного большинства наших граждан. Если в начале 1990-х и в 1998 году экономические удары обернулись жестоким шоком для миллионов наших людей, то в период кризиса 2008–2010 годов власть показала свою состоятельность перед лицом испытаний.
Мы не отступили – я хочу это подчеркнуть, уважаемые коллеги, – ни от одного ранее заявленного обязательства. Мы могли, конечно, сослаться на объективные сложности, и это было бы абсолютно нормально, более того, большинство людей и поняли бы это. Так поступили во всех странах мира. Мы могли бы сослаться на эти обстоятельства и ничего не делать, просто отмолчаться. Но это была бы неправильная позиция и с социальной точки зрения, и с политической, и с экономической даже. Ну и, самое главное, конечно, нужно всё время говорить правду и всегда нести ответственность за свои слова.
Беспрецедентно, что на фоне кризиса, его последствий реальные доходы граждан в России не падали в среднем, а пусть ненамного, но всё-таки росли. И так продолжалось все предыдущие четыре года, включая самый сложный 2009-й. Кстати, в этом году даже немножко больше было, чем в предыдущие. Вот смотрите, что было, по цифрам: рост реальных, за вычетом инфляции, доходов граждан составил в 2008 году 2,4%, в 2009-м – 3,1%, в 2010-м – 5,1%, в 2011-м – меньше, около 1% только. Что касается средней заработной платы по экономике, то за 2008–2011 годы она выросла на 18%. Подчеркну, это в реальном выражении, в номинальном – рост почти на 75%; средняя номинальная начисленная зарплата по экономике в 2007 году была 13 593 рубля, а в 2011 году – 23 693 рубля.
Однако, и это все мы хорошо знаем, у нас ещё сохраняется большая имущественная дифференциация, доходы наиболее обеспеченных граждан примерно – хочу это сказать отдельно, это наша проблема действительно, – так вот доходы наиболее обеспеченных граждан примерно в 16 раз превышают доходы наименее обеспеченных, и за последние годы этот разрыв, к сожалению, практически не сократился. Мы должны уделить этой проблеме самое пристальное внимание. Здесь огромные риски – и социальные, и политические, и экономические.
Как мы выглядим на фоне других стран? В Германии, Австрии, Франции разрыв между теми, кто получает наибольшие доходы и наименьшие составляет 5–7 раз, и это в целом экспертами считается наиболее оптимальным разрывом. Но, как у нас, примерно то же самое в Штатах: там в 15 раз разрыв. В такой стране БРИКС, как Бразилия, разница гораздо больше, чем у нас, – 39 раз.
Считаю, что сегодня нам необходимо вернуться к решению важнейшей задачи: минимальный размер оплаты труда в ближайшие несколько лет должен сравняться с уровнем прожиточного минимума. При этом нужно, конечно, совершенствовать сами механизмы определения прожиточного минимума и МРОТ, сделав их более современными и более справедливыми.
В очень непростой период кризисных испытаний мы провели переоценку советских пенсионных прав, а по сути, восстановили справедливость в отношении старшего поколения. Начиная с 2008 года средний размер трудовой пенсии в России увеличился в 2,5 раза.
Вы знаете, что происходило и происходит сейчас в других странах на фоне кризисных явлений, которые там, собственно говоря, не прекращаются. Украина подняла пенсионный возраст, во Франции был принят закон о повышении возраста выхода на пенсию с 60 до 62 лет, и там, по-моему, разницы нет между мужчинами и женщинами в этом смысле. В рамках стабилизационной программы в Греции происходят, вы знаете, какие проблемы, не буду даже говорить.
С 1 января текущего года сразу в 1,6 раза были повышены пенсии всех военных пенсионеров – не в проценты какие-то, а в 1,6 раза независимо от ведомственной принадлежности этих граждан. Также с 1 января практически в 3 раза выросло денежное довольствие военнослужащих Вооружённых сил, увеличено денежное довольствие в системе МВД, а с 1 января 2013 года зарплаты существенно вырастут и во всех остальных так называемых силовых правоохранительных структурах и специальных службах.
За четыре года при поддержке государства получило жильё около 1,5 млн наших граждан при прямой поддержке государства, в том числе более 200 тыс. ветеранов Великой Отечественной войны. Добавлю, что с помощью средств материнского капитала улучшили свои жилищные условия ещё более 1 млн российских семей. Кстати говоря, по материнскому капиталу: мы, как и обещали, постоянно с вами его индексируем. Если в 2008 году он составлял 276 с небольшим тыс. рублей, то в 2012 году он составит уже 387 640 рублей.
Мы продолжили масштабные работы по ремонту многоквартирных домов и расселению аварийного жилья. Этот проект охватил порядка 16 млн наших граждан. За прошедшие годы была реализована программа строительства 23 перинатальных и 7 высокотехнологичных медицинских центров, создано 9 федеральных университетов и 29 национальных исследовательских университетов. Ежегодно в стране открывается порядка 5 тыс. новых спортивных объектов. По сравнению с 2008 годом число людей, которые регулярно занимаются спортом, выросло на 6 млн человек. Спорт вернулся в школу, обязательными стали три урока физической культуры в неделю. Конечно, и этого пока маловато. Ну, естественно, если посмотреть на наших соседей в Скандинавии, там и в процентном отношении количество людей, занимающихся спортом, гораздо выше, чем у нас. Но тенденции, тренд у нас абсолютно позитивный.
За последние четыре года число только стадионов и бассейнов увеличилось на 20%. Для примера, сегодня в России в 2 раза больше бассейнов, чем было во всем Советском Союзе. Отмечу также, что в ближайшие месяцы будут вводиться в строй ключевые объекты в рамках подготовки саммита АТЭС во Владивостоке, Универсиады в Казани, Олимпиады в Сочи. Разворачивается работа по созданию инфраструктуры по проведению чемпионата мира по футболу в 2018 году. Всё это крупнейшие даже по мировым масштабам проекты.
Конечно, как и для всех стран мира, кризис стал для нас испытанием, и испытанием тяжёлым. Мы вынужденно потеряли время и темп в некоторых проектах преобразований, но мы не потеряли сам вектор развития, движения вперёд. Да, спад у нас был значительным, мы это с вами знаем и помним. Но и восстанавливались мы гораздо быстрее, чем многие другие страны. Сегодня у нас самые высокие темпы роста экономики среди государств «восьмёрки» и одни из самых высоких среди крупнейших экономик мира. Напомню для сравнения: рост экономики США составил 1,7%, в еврозоне – 1,5%, в Индии – 7,4%, в Китае – 9,2%, в России – 4,3%, и это третий показатель в мире среди крупных экономик.
Особо отмечу полное восстановление нашего сельского хозяйства после тяжёлой засухи 2009–2010 годов. Смотрите, мало того, что мы столкнулись с мировым финансово-экономическим кризисом, да и засуха ещё два года подряд. И тем не менее все меры поддержки и эффективная работа наших сельхозпроизводителей, селян дали свои результаты: рост в сельском хозяйстве в 2011 году – 22%, Россия выходит на второе место в мире по объёмам экспорта пшеницы.
В 2011 году уровень инвестиций в основной капитал достиг рекордной величины – 10,8 трлн рублей. За четырёхлетку у нас произошло удвоение объёма инвестиций – с 17,9 трлн рублей в период с 2004 по 2007 год до 36,7 трлн с 2008 по 2011-й. Прибыль российских предприятий в 2011 году выросла почти на 16%, а налоговые поступления в консолидированный бюджет страны – на 27%.
Позитивная динамика отмечается по всем ключевым показателям развития Российской Федерации, по всем без исключения, тогда как в некоторых странах Европы, как вы знаете, в других регионах мира кризис перерос в хроническую форму, в затяжную рецессию и застойную, растущую изо дня в день безработицу. Бюджетный дефицит и банкротство государственных финансов стали настоящей удавкой для государств, теряющих сегодня право на суверенные решения, я уже об этом говорил.
По оценке МВФ, объём мирового государственного долга в 2008–2011 годах увеличился на 14%. Для сравнения, что происходит в еврозоне: долг – почти 90% во всей еврозоне, у США превысил 100% от ВВП страны, в Италии – 100%, у Японии – 226%, у Китая рост на 10% и достиг почти 27% от ВВП. У нас с вами – менее 10%, из них только 2% с небольшим – это внешний долг. Мы прошли кризис, избежав серьёзных рисков, избежав долговой ловушки, сохранили устойчивость национальной валюты и бюджетной системы. Россия – единственная страна среди государств «восьмёрки», имеющая по итогам 2011 года бездефицитный бюджет, более того, у нас даже профицит небольшой. Для сравнения могу сказать: дефицит бюджета в США – 8,7%, Японии – 8,9%, Франции – 5,7%, Канаде – 5%.
Между тем международные резервы России, рассчитанные на 1 апреля 2012 года, – свыше 500 млрд долларов: 513,9 млрд. Это третий по объёмам золотовалютный резерв в мире после Китая и Японии. Фонд национального благосостояния растёт, резервный фонд растёт. Резервный фонд увеличился за прошлый год на 36 млрд и сейчас составляет 1826 млрд рублей. Фонд национального благосостояния также растёт и сегодня составляет 2624 млрд рублей. Нам не нужно ни к кому, слава Богу, сегодня идти с протянутой рукой. Наш совокупный долг, как я говорил, – менее 10%, и это один из самых лучших показателей в мире и лучшее значение не только среди стран «восьмёрки», но и «двадцатки», и БРИКС.
За последние прошедшие четыре года инфляция снизилась, и на это я хотел бы обратить, уважаемые коллеги, особое внимание: это очень важный показатель – с 13,3% до 6,1%. Такого низкого уровня инфляции в новейшей истории России не было никогда, фактически мы в 2 раза сократили инфляционный налог на граждан и на экономику. Она у нас ещё большая по сравнению с развитыми рыночными экономиками, но всё-таки уже приближается к мировым показателям. Для сравнения могу сказать: в Великобритании она составляет 4,5% по прошлому году, в США – 3,2%, у нас – 6,1%, но темп снижения какой высокий.
В период кризиса мы направили большие ресурсы на борьбу с безработицей. Сейчас уровень безработицы уже ниже докризисных показателей – чрезвычайно важная вещь, чрезвычайно.
Если говорить о наиболее проблемных странах, то, вы знаете, в Испании, например, уже 25%. Вы представляете: каждый четвёртый без работы из экономически активного населения! Да и в других странах, надо сказать, обстановка очень сложная.
Я ещё раз подчеркну, несмотря на все испытания, мы сознательно отказались от психологии выживания, мы выбрали путь развития. Мы часто слышим критику. Критика должна быть, она отчасти справедлива, я ещё об этом скажу. Но за последние четыре года в России построено и открыто более 2 тыс. новых заводов и производств, в том числе в таких отраслях, как фармацевтика, IT- и нанотехнологии, промышленность строительных материалов, лесопереработка. Посмотрите, как разительно изменилась картина в российском автопроме. Вспоминаю, в начале 2000-х годов, да и раньше, особенно в период кризиса, говорили о том, что нам нужно некоторые предприятия вообще закрыть. Конечно, мы этого не сделали и поступили абсолютно правильно. Что сегодня мы видим? У нас создано сразу несколько крупных автомобилестроительных кластеров. Если в 2008 году мы импортировали более 2 млн легковых и грузовых автомобилей, то в 2011 году эта цифра снизилась вдвое, при этом доля машин отечественной сборки на рынке поднялась с 40% до 70%. Российский авторынок демонстрирует высочайшие темпы роста и уже сегодня является вторым в Европе после ФРГ и четвёртым в мире.
Мы говорили, что кризис должен сыграть мобилизующую роль для нашей экономики, подтолкнуть отечественный бизнес к росту эффективности и модернизации. Важно, что такие процессы действительно идут. В 2011 году более 60% российских предприятий вкладывали средства в обновление основных фондов, в технологическое перевооружение и повышение энергоэффективности. Если в 2008 году доля нового оборудования в возрасте до 10 лет на российских предприятиях составляла порядка 30%, то к концу 2011 года это уже 40%.
Нам известны проблемы отечественного авиапрома. Ну, конечно, там много проблем. В космической отрасли, оборонно-промышленном комплексе, и тем не менее запущен в серию новый российский пассажирский лайнер «Суперджет-100», сделанный впервые в цифре. Продолжаются лётные испытания истребителя пятого поколения. Начинается строительство нашего национального, нового национального, космодрома «Восточный», который будет ориентирован исключительно на гражданские программы. Полностью завершено формирование спутниковой группировки системы ГЛОНАСС. Ну, конечно, можно, знаете, иронизировать сколько угодно. Конечно, проблем много с этой системой, но это важнейшее направление и для оборонки, и для безопасности, и для экономики страны, и для технологического развития.
Мы начали, кстати говоря, этот проект совместно с нашими европейскими партнёрами одинаково. У них на орбите сейчас, по-моему, пять-шесть спутников. У нас полностью сформирована группировка. Наверное, это одна из немногих областей, где мы реально обогнали наших партнёров. Китайская Народная Республика планирует и пытается создавать такую систему. Мы её создали за те же самые сроки – даже быстрее, чем планировали первоначально. Конечно, и картографией нужно ещё заниматься, нужно сигнал уточнять и т. д. – там много всяких проблем, но огромный путь вот по этой программе пройден. Он, безусловно, является показательным.
Что касается оборонно-промышленного комплекса, то по сравнению с 2007 годом объём производства продукции военного назначения увеличился почти в 1,5 раза. Последние четыре года принесли в нашу национальную копилку нефть и газ Ванкора и Талакана, новых месторождений Ямала, Якутии, Сахалина, началась работа на Каспии и на арктическом шельфе. Построена первая очередь нефтепровода Восточная Сибирь–Тихий океан. Мы вышли с нашими поставками в Азиатско-Тихоокеанский регион, очень перспективный район мира, быстрыми темпами развивающийся. Появилась даже наша новая смесь на мировом рынке. В прошлом году мы впервые напрямую вышли на газовый рынок Европы за счёт пуска «Северного потока» – газовой трубы по дну Балтийского моря. И вы понимаете, насколько это важно: мы оказались после развала Советского Союза запертыми целой чередой посредников и транзитеров. А уже в конце текущего года должна начаться прокладка «Южного потока» по дну Чёрного моря.
За четыре года введено в строй более 12 ГВт новых мощностей в энергетике. Это самые высокие показатели за несколько последних десятилетий. 12 ГВт! Я вам скажу, как это было по годам: в 2008 году – 1,7 ГВт, в 2009 году – 1,5 ГВт, в 2010 году – 3,2 ГВт, в 2011 году – 6 ГВт, а в текущем мы планируем сразу за один год ввести ещё дополнительно 8 ГВт мощности.
В 2010 году было завершено строительство трассы Чита–Хабаровск. Впервые в российской истории Дальний Восток интегрирован в национальную автомобильную сеть. Сейчас мы должны довести эту трассу до самых современных мировых стандартов, включая подъезды к населённым пунктам, обустроить всю придорожную инфраструктуру и т.д.
Запущена программа скоростного железнодорожного сообщения. Построено более 50 сложнейших тоннелей и железнодорожных мостов, полным ходом идёт модернизация БАМа и Транссиба.
К слову, тоже очень интересный показательный пример: перевозки на Дальневосточной железной дороге сегодня на 75% превышают самые лучшие показатели перевозок советского времени, 1988 года. Представляете, рост какой по сравнению с самыми лучшими показателями в СССР – на 75%?
Или другой пример. После развала СССР, тоже очень важная вещь, практически все крупные торговые гавани оказались за границей – на Балтике, Каспии, Чёрном море, Азове. Все наши крупные порты в одночасье оказались за рубежами Российской Федерации, а Советский Союз вкладывал в них миллиарды в долларовом эквиваленте. Честно говоря, тогда в том числе и мне казалось, что нам не уйти уже будет никогда от этой инфраструктурной зависимости. Хочу вам доложить: сегодня мощность российских морских портов практически на 50% превышает перевалку во всех морских портах СССР, а к 2015 году планируется увеличить мощность российских портов ещё в 1,5 раза.
Оценивая итоги прошедшего четырёхлетия, мы можем с полным основанием утверждать: Россия не только преодолела кризис, мы сделали серьёзный, значительный, заметный шаг вперёд, мы стали сильнее, чем были раньше.
Уважаемые коллеги, вы знаете, что в ходе недавно прошедшей избирательной кампании были изложены приоритеты, во всяком случае так, как я их видел как кандидат на должность Президента Российской Федерации. Должен вам сказать, что уже в первом своем президентском указе обозначу дорожную карту по всем заявленным инициативам, более того, работа по ним практически уже началась. Считаю, что мы должны сосредоточиться на вопросах, которые имеют стратегические, принципиальные значения и связаны с нашими историческими перспективами как нации.
Первое – это демографическая состоятельность Российского государства. Сегодня для России каждый человек на счету. Мы должны понимать, что столкнёмся с серьёзным вызовом – с демографическим эхом 1990-х годов, когда страна пережила самый жестокий, я бы не побоялся этого слова, самый жестокий демографический спад. Нам нужны новые решительные шаги по сбережению и развитию народа, однако если мы не восстановим традиционное отношение к базовым моральным ценностям, то никакие меры экономической и социальной политики не принесут устойчивого результата.
Крепкая благополучная многодетная семья – вот вокруг чего следует объединить усилия государства, общества, религиозных организаций, отечественного просвещения и культуры.
Второе. Россия – самая большая страна в мире по территории. Наши пространства мы должны не только сохранить, оградить от внешних угроз, но и обустроить, сформировать современную среду для жизни человека, для работы во всех регионах страны. Особое внимание, конечно, должны уделить развитию Дальнего Востока и Восточной Сибири – это важнейшая геополитическая задача. Нужно сделать так, чтобы темпы увеличения ВРП сибирских и дальневосточных регионов были выше роста общероссийского ВВП, и такая тенденция должна сохраняться как минимум 10–15 лет. Конечно, будем добиваться, чтобы в дальневосточных и восточносибирских регионах наметился устойчивый прирост населения, а не отток, который до сих пор продолжается, хоть темпы снижаются, но отток, к сожалению, есть до сих пор. Нужно добиваться прироста населения.
Сейчас мы рассматриваем вопрос создания специальной структуры, которая возьмёт на себя координацию и контроль реализации проектов, направленных на развитие Дальнего Востока и Восточной Сибири, и решения будут представлены в ближайшее время.
Третий наш приоритет – это новые и качественные рабочие места. Миллионы людей сегодня заняты на устаревших, неэффективных рабочих местах, с низкой зарплатой и отсутствием перспектив. Мы должны дать им другую работу, интересную, хорошо оплачиваемую, а значит, способную обеспечить высокие стандарты жизни, достойный заработок и возможность содержать большую семью. Средняя реальная заработная плата в России к 2020 году должна увеличиться не менее чем в 1,6–1,7 раза. Мы также должны сформировать все условия для активной, полноценной занятости людей с ограниченными возможностями, что в том числе требует повсеместного развития безбарьерной среды. Такая программа у нас с вами принята, вы об этом знаете.
Создание качественных рабочих мест – это востребованность нашего человеческого потенциала, это ключ к победе над бедностью, это массовый средний класс, это возможность для миллионов людей реализовать свою мечту и, конечно, это путь к реальной диверсификации национальной экономики.
В этой связи четвёртая наша базовая задача – построение новой экономики. Она четвёртая не по важности – по важности, может быть, главная. Она должна быть устойчивой, способной демонстрировать качественный рост в условиях жёсткой конкуренции. Мы должны быть готовы к любым внешним шокам, вероятность их повторения, как вы знаете, достаточно высока. Мир вступил в эпоху турбулентности, кроме того, идёт новая волна технологических изменений, меняется конфигурация глобальных рынков.
Перед сегодняшней нашей встречей поступили вопросы от фракций, я в своём выступлении попробую сразу на некоторые из них отвечать. Например, в США в последние годы активно занимаются развитием технологий добычи сланцевого газа. Коллеги из ЛДПР спрашивают, что с этой проблемой, как мы к ней относимся? Это, конечно, может серьёзно перекроить структуру рынка углеводородов, отечественные энергетические компании, безусловно, должны уже сейчас отвечать на этот вызов. Полностью согласен с предложением депутатов о том, что нам нужно создать систему более качественного, долгосрочного прогнозирования макроэкономического, финансового, технологического и оборонного. Это тем более важно, учитывая, что XXI век обещает стать эпохой складывания новых геополитических центров финансово-экономических, культурно-цивилизационных.
Отсюда, конечно, и наш пятый приоритет – укрепление позиций России в мире, и прежде всего через новую интеграцию на евразийском пространстве. Уважаемые коллеги, создание Таможенного союза, снятие барьеров на границе уже в прошлом году позволили увеличить взаимный оборот России, Белоруссии и Казахстана сразу на 37%. С нынешнего года мы работаем в более тесном интеграционном формате в рамках единого экономического пространства со свободным передвижением товаров, капитала, рабочей силы. Кстати, в январе–феврале текущего года взаимный товарооборот стран «тройки» увеличился ещё на 13%.
Мы совместно с белорусскими и казахстанскими партнёрами передали важнейшие полномочия в сфере макроэкономики, таможенной деятельности, техрегламентов наднациональному органу – Евразийской экономической комиссии, по сути это придаёт интеграционным процессам необратимый характер.
И здесь я бы хотел особо подчеркнуть: создание Таможенного союза и единого экономического пространства, на мой взгляд, по моему убеждению, является важнейшим геополитическим и интеграционным событием на постсоветском пространстве со времён крушения Советского Союза.
Наш следующий шаг – запуск с 2015 года проекта Евразийского экономического союза. Рассчитываем, что к России, Белоруссии, Казахстану присоединятся и другие партнёры, заинтересованные в более продвинутом сотрудничестве.
Привлекательность идеи новой интеграции на евразийском пространстве неуклонно растёт, жизненные реалии, накопленный 20-летний опыт расставляют всё по своим местам. Стало очевидно, что в одиночку с сегодняшними вызовами глобальной турбулентности не справиться. Не случайно, что в отношениях партнёров по СНГ стало гораздо более здравого смысла и заинтересованности в коллективной работе.
Например, больше десятилетия без особых результатов шли многословные дискуссии о зоне свободной торговли на пространствах СНГ. В прошлом году договор о зоне свободной торговли был по-деловому, профессионально обсуждён, оперативно согласован и подписан. Я признателен российскому парламенту, который первым ратифицировал этот стратегический документ.
Уважаемые коллеги, по нашим оценкам, уже в ближайшие два-три года Россия войдёт в число пяти крупнейших экономик мира по паритету покупательной способности, при этом мы всё ещё уступаем самым развитым экономикам мира по производительности труда, а это значит, другими словами, по качеству экономики в 3–4 раза.
Естественное решение проблемы низкой производительности – это создание качественно новых рабочих мест. Я уже об этом говорил и цифру называл: не менее 25 млн в ближайшие годы. Наша стратегическая задача – запустить мотор постоянного обновления рабочих мест и экономики в целом. Рабочие места создаются прямыми инвестициями, прежде всего частными инвестициями. Нам нужно довести уровень инвестиций не менее чем до 25% ВВП к 2015 году, а затем и до 30%. Это абсолютно реализуемая, решаемая задача, в 2011 году у нас было порядка 20%, рост 25–30% – вполне реальный.
Для этого в России должен быть не просто создан благоприятный, а конкурентоспособный инвестиционный климат. Мы ставим перед собой задачу в ближайшие годы сделать 100 шагов вперёд в этом направлении и подняться с нынешнего 120-го места до 20-ого. Кстати говоря, на 20-м месте сегодня как раз находится Япония, на 21-м – Латвия. Нас обгоняют существенно и наши партнёры по Таможенному союзу и по единому экономическому пространству: Белоруссия находится на 69-м месте, Казахстан – на 47-м.
Сегодня запрос со стороны предпринимателя на комфортную, открытую деловую среду огромен и абсолютно справедлив. Это запрос на реализацию себя в своей собственной стране. Такой запрос на созидание, на востребованность своего таланта, труда, стремление служить России есть практически во всех сферах нашей жизни. Конечно, мы должны ответить на этот запрос.
Принципиально новым форматом прямого диалога общества и государства стало создание Агентства стратегических инициатив. Уже сегодня оно служит реальным инструментом продвижения общественных инициатив и предложений бизнеса, тиражирует и поддерживает лучшие практики и проекты, открывает дорогу новым людям с позитивной, созидательной мотивацией. По сути агентство – это и новый формат управления развитием в экономике, социальной сфере, в органах власти.
В декабре прошлого года была выдвинута идея национальной предпринимательской инициативы, смысл которой в том, что само предпринимательское сообщество формулирует предложения по улучшению инвестклимата. Мы будем уделять этому и дальше ключевое внимание, особое внимание. Если мы не исправим ситуацию с деловым климатом, то не сможем решить ни одной стоящей перед нами задачи в экономике, а значит, и в социальной сфере.
Я всё говорил о позитиве, и его действительно много, а сейчас бы хотел сказать об оценках того, что у нас происходит с деловым климатом, деловой средой. Есть такое рейтинговое агентство Doing Business, хорошее такое, стабильное, ничем себя не запятнавшее. Так вот, по его оценкам, Россия находится на 178-м месте в мире по условиям ведения бизнеса в строительстве, вы представляете – 178-е место.
Я практически на каждом заседании Правительства говорю о том, что нам нужно сделать в этой сфере. Двигается очень медленно. Я обращаюсь и к вам с просьбой, уважаемые коллеги, депутаты: давайте вместе подумаем над конкретными шагами (сейчас об этом ещё скажу), как нам работать в этой сфере совместно. Уже до конца текущего года планируем внести целый пакет поправок в законодательство, которые призваны существенно улучшить деловой климат, создать дополнительные гарантии для инвесторов.
В том числе в России появится институт уполномоченного по защите прав предпринимателей как на федеральном уровне, так и на региональном. Мы вчера с Дмитрием Анатольевичем обсуждали, есть идея, может быть, создать специального прокурора по этим вопросам. С вами будем советоваться, давайте будем искать наиболее эффективные инструменты решения стоящих перед нами задач совместно.
Я прошу депутатов всех фракций не просто в приоритетном порядке рассмотреть наши законопроекты по улучшению инвестклимата, а выступить их подлинными соавторами.
В начале нового бюджетного цикла мы представим парламенту предложения по налоговому манёвру. Его логика в том, чтобы фискальная нагрузка на производство и инвестиции была необременительной, а наоборот, была повышена на неэффективное потребление, на рентные платежи. Нам нужна справедливая налоговая система, стимулирующая развитие.
Далее. Перипетии на мировых финансовых рынках научили нас: нашу модернизацию мы должны финансировать прежде всего сами. Банковская система, институты развития, фондовые рынки должны быть постоянно в поле нашего внимания.
Уже в текущем году надо принять решение по увеличению возможностей для инвестирования национальных накоплений, прежде всего речь идёт о так называемых длинных пенсионных деньгах. Естественно, важнейшее условие – это обеспечение доходности и безусловной сохранности пенсионных накоплений граждан.
Что касается резервного фонда, о котором я говорил и который у нас подрос, фонда национального благосостояния, эти средства, уважаемые коллеги, играют важнейшую роль для обеспечения макроэкономической стабильности. Опыт 2008–2009 годов убедительно показал нам, как важно иметь такие подушки безопасности, я считаю, что к этому нужно относиться очень аккуратно. Истратить накопленные средства легко, денег всегда не хватает, но остаться без этого резерва очень опасно, особенно в современном мире, в условиях, как я говорил, турбулентности и неопределённости развития мировой экономики.
Мы с вами куда пойдём? Вот Греция идёт в Брюссель за деньгами, и дают. А нам кто даст? Тоже, может, дадут, но условия-то какие? Если Греция теряет свой суверенитет в принятии ряда решений, у нас будет еще жёстче. Я это помню очень хорошо с 2000 года, когда мы были обременены долгами и когда нам выставляли условия. Даже не буду сейчас говорить, чтобы никого не расстраивать. В России особый случай, остаться без резервов очень опасно.
Вместе с тем, конечно, можно подумать, у нас и в Правительстве на экспертном уровне идут споры и дебаты на этот счёт. Некоторые, например, считают, что можно подумать об использовании доходов, полученных от управления средствами Фонда национального благосостояния: не самим телом фонда распоряжаться, а на развитие пустить доходы от его управления, допустим, на развитие той же Восточной Сибири или Дальнего Востока, а часть средств Фонда национального благосостояния, как считают некоторые эксперты, можно было бы использовать для инвестиций в долгосрочные, беспроигрышные стратегические, прежде всего инфраструктурные проекты. Можно подумать, но повторяю ещё раз: очень аккуратно.
Знаете, мы должны добиться абсолютного консенсуса на экспертном уровне по этому вопросу, прежде чем принять решение. В таких вопросах нужно к этому стремиться, надо к этому стремиться, тем более что мы без этого-то живём и жили всё это время, и развиваемся, видите, какими темпами. Хочется ещё сильнее, ещё быстрее. Это олимпийские лозунги – выше, быстрее, сильнее. В экономике, в социалке мы должны быть очень аккуратными, но, повторяю: ничего не исключено. Давайте вместе будем думать и принимать решения.
Мы будем развивать банковскую систему, чтобы доступность кредитов для реального сектора росла, а ставки снижались. Уже даны поручения сделать эффективную ставку кредитования для бизнеса и граждан, и самое главное, сделать эту работу абсолютно прозрачной, исключить из неё любые скрытые комиссии.
Далее. За последние годы у нас сформирована целая линейка институтов развития, однако далеко не всегда они доступны и эффективны, часто проигрывают зарубежным аналогам. Необходимо обеспечить международную конкурентоспособность наших институтов развития, совместно с предпринимательскими объединениями провести аудит и сформулировать предложения по совершенствованию их работы.
Институты развития призваны служить настоящим бизнес-лифтом для тысяч наших компаний. Так, уже с 2012 года Российское агентство по страхованию экспортных кредитов должно предоставить свою поддержку малому и среднему бизнесу, который выходит на мировой рынок с высокотехнологичной продукцией. К 2020 году мы должны увеличить высокотехнологичный экспорт не менее чем в 2 раза, а долю высокотехнологичных и интеллектуальных отраслей в ВВП – в 1,5 раза.
Уже к 2013 году только за счёт программ компаний с госучастием мы доведём внутренний спрос на инновации до 1,5 трлн рублей. Государство будет напрямую вкладывать средства в разработку технологий и поддержку критически важных отраслей. Прежде всего это станкостроение, двигателестроение, производство новых материалов, фармацевтика, авиа- и судостроение.
Вот коллеги из КПРФ спрашивали в письменном виде, как мы собираемся и что собираемся делать в этом направлении. Я ещё буду отвечать на вопросы, могу некоторые вещи конкретизировать. Но главное, надо сделать инновации выгодными для бизнеса. Мы продолжим поддержку технологических альянсов российских компаний с ведущими мировыми производителями. Особое внимание уделим формированию производств полного цикла, а также центров проектирования, что очень важно, и технологического развития именно на территории Российской Федерации. Одним из основных наших условий при привлечении иностранных инвесторов является не только локализация, не только производство большего количества оборудования на территории Российской Федерации, до 60–70%, но и создание технологических центров – центров проектирования и технологического развития. Будем поощрять создание площадок опережающего индустриального роста, территориально-производственных комплексов. В ближайшие годы появится порядка 20–30 таких опорных кластеров – от машиностроения и фармацевтики до нанотехнологий и электроники.
Ресурсом модернизации станут оборонные заказы в том числе. На перевооружение армии и флота, как вы знаете, модернизацию ОПК в предстоящее десятилетие выделяется порядка 23 трлн рублей. Крупные контракты получат наши оборонные и гражданские предприятия, научные центры и ведущие университеты. Чтобы не допустить сбоев, ужесточены правила размещения гособоронзаказа. Мы переходим к практике долгосрочных оборонных контрактов – трёх-, пяти- и даже 7-летних. Уточнение заданий будет производиться только на основании поручений Председателя Правительства, а в части приоритетных вооружений – только по поручениям Президента. Вот коллеги из КПРФ спрашивали, что будет в этом направлении делаться? Вот в общих чертах так будем работать.
Поставлена задача уже к 15 апреля завершить размещение гособоронзаказа на текущий год. Кстати говоря, по этому году объём размещенного заказа на данный момент времени чуть выше, чем по прошлому году. Будем решительно пресекать злоупотребления в ВПК: коррупция в этой сфере абсолютно не допустима. Это касается и завышения цен, и коммерческого подкупа и т. д. В этом направлении, в борьбе с этими проявлениями, нужно действовать самым решительным образом.
Конечно, самым серьёзным образом сокращают поле для коррупции новое качество госуправления, новые стандарты работы и поведение чиновников. Дмитрий Анатольевич Медведев, как вы знаете, внёс уже в Государственную Думу законопроект по декларированию расходов чиновников. Полностью такой шаг поддерживаю. Убеждён, не только чиновники, но и руководители крупных госкомпаний, ректоры государственных вузов, руководители крупнейших государственных медицинских центров, а возможно, и иной административный персонал госучреждений должны ежегодно отчитываться о своих доходах и имуществе.
Мы внедрим практику общественного контроля государственных закупок на сумму свыше 1 млрд рублей. Все крупные инвестиционные проекты с госучастием также должны проходить обязательный публичный технологический и ценовой аудит. Наконец, мы перейдём к построению федерального бюджета на основе государственных программ с четкими показателями результативности и возможностями для общественного мониторинга их исполнения. Повторю, каждая государственная программа – «Развитие здравоохранения», «Развитие образования», «Культура России», «Социальная поддержка граждан», – как и все остальные госпрограммы, должны содержать чёткие и понятные каждому гражданину приоритеты развития отрасли, конкретные результаты для каждой сферы, инструменты и показатели их достижения.
Ведущими бюджетными приоритетами должны стать образование и наука. Мы прекрасно понимаем, что именно от этих сфер зависят интеллектуальная, технологическая сила России, качество нашего человеческого капитала. Будут усовершенствованы подходы к формированию долгосрочной программы фундаментальных исследований: она должна интегрировать работу, проводимую в государственных академиях наук, научных центрах, вузах. Такую программу важно нацелить на разработки, которые позволят России выйти на уровень стран самых передовых в научном и технологическом плане.
Намерены последовательно увеличивать финансирование вузовской науки, прежде всего в национальных исследовательских университетах. Считаю также, что необходимо установить более жёсткие требования к работе всей вузовской сети, предусмотреть эффективные формы ответственности. Российским дипломам должны доверять не только в России, но и во всём мире.
Средняя заработная плата научных сотрудников государственных академий и научных центров, преподавателей высшей школы уже в течение 2012–2013 годов выйдет на уровень средней зарплаты по экономике конкретного региона, а к 2018 году превысит её вдвое.
Мы продлим как минимум до 2015 года программу по привлечению лучших мировых специалистов в наши университеты и исследовательские лаборатории. В несколько раз, до 25 млрд рублей, в 2018 году увеличится финансирование специализированных фондов, которые поддерживают научные исследования. В том числе это касается Фонда фундаментальных исследований и Фонда гуманитарных исследований.
Кроме того, специальную грантовую поддержку получат лучшие научные работы студенческих коллективов. Кстати говоря, по поводу привлечения лучших специалистов: она работает, эта программа, эффективно работает. Я, как вы знаете, много по стране езжу, был в таких лабораториях, встречался с этими людьми. В процентном отношении сейчас затрудняюсь сказать, но это и наши бывшие соотечественники, выехавшие за рубеж, и проработавшие там много-много лет, и просто иностранцы, которые приезжают и живут у нас.
У нас одно из условий – это минимум три месяца проводить в нашем учебном заведении или лаборатории. По полгода живут, работают, коллективы создают. Одна из главных целей – не только продукт получить, но и вывести его на рынок. И это работает.
За 2012–2014 годы будут построены и новые студенческие общежития общей площадью не менее 0,5 млн кв. м. Кроме того, надо создать систему сопутствующих образовательных кредитов, чтобы у студентов была возможность оплачивать проживание и решать другие бытовые вопросы во время обучения. Напомню, что сейчас у нас есть образовательные кредиты, но они предоставляются только на самообучение и эти деньги нельзя использовать на решение сопутствующих проблем бытового характера. В принципе считаем возможным и будем сейчас этот вопрос решать – будем предоставлять кредиты на решение этих бытовых вопросов, тем более что у нас количество бюджетных мест увеличивается в вузах.
И ещё. В одной из своих статей писал, что прибавка к стипендии для нуждающихся студентов, которые показывают хорошие результаты, должна быть такой, чтобы эта социальная стипендия достигла не менее 5 тыс. рублей в месяц. Принципиальное решение на этот счёт принято.
Нам также нужно создать современную систему подготовки квалифицированных рабочих кадров. И такую задачу не решить без повышения социального статуса преподавателей лицеев, колледжей, мастеров производственного обучения. Этот уровень образования находится в прямой зоне ответственности регионов, и они должны в течение нескольких ближайших учебных лет довести среднюю зарплату педагогических работников училищ, техникумов, лицеев до средней зарплаты по экономике конкретного субъекта Федерации. Я обращаю внимание: безусловное выполнение этого требования станет обязательным условием предоставления всех федеральных межбюджетных трансфертов.
И конечно, необходимо решить базовую задачу – модернизировать сеть учреждений профессионального образования, настроить её на потребности экономики, дав самим работодателям возможность прямого участия в управлении профессиональным образованием. Вы знаете, конечно, старая система не работает. Есть ли какие-то ростки нового? Есть, и они являются очень привлекательными. Нужно расширять эту практику, она пока очень минимальная. Но направление крайне важное.
Уже до конца текущего года нужно разработать национальные планы развития профессиональных стандартов. Эффективная система профессиональных компетенций должна стать важнейшим карьерным и социальным лифтом.
Уважаемые коллеги! Теперь несколько слов по поводу вступления России во Всемирную торговую организацию. Здесь вопросы поступали и от «Единой России», и от ЛДПР, и от КПРФ. Что хотел бы сказать в этой связи? Убеждён, что членство в ВТО в стратегическом плане даст мощный импульс для динамичного инновационного развития нашей экономики. Её открытость, рост конкуренции – на пользу гражданам России, а для нашего производителя необходимый стимул для развития. Это новые рынки и новые перспективы, которые мы пока ещё не привыкли видеть и верно оценивать. Наконец, членство в ВТО открывает возможность цивилизованно, в правовом поле отстаивать наши интересы. Завершение переговорного процесса по ВТО создаёт условия для подключения России к ещё одной многосторонней структуре – Организации экономического сотрудничества и развития, ОЭСР. Такую работу мы уже ведём. Вступление в ОЭСР будет означать присвоение глобального знака качества нашей экономике и в целом, и отдельным производителям.
Что хотел бы в этой связи сказать? В ВТО можно, конечно, вступать бездумно и без толку, даже вредные последствия можно огрести (и мы знаем такие примеры), а можно так, как это делают другие страны, которые сумели выжать из формата ВТО максимум пользы для своего собственного развития. И нам нужно использовать инструменты ВТО в своих интересах, как это делают старожилы этой организации.
Кроме того, мы хорошо понимаем, что новая реальность, рост конкуренции – это серьёзный вызов для российской экономики и для целого ряда её отраслей. Сейчас с участием бизнеса, отраслевых объединений рассматриваем ситуацию во всех чувствительных секторах и разрабатываем конкретные механизмы гибкой поддержки отечественного производителя, прежде всего в автопроме, сельском хозяйстве, сельхозмашиностроении. Что касается сельского хозяйства, то уже в этом году мы примем новую госпрограмму развития АПК до 2020 года, которая будет полностью адаптирована к режимам ВТО. Кстати, один из приоритетов этой программы – вовлечение в оборот неиспользуемой пашни. Знаю, что вопросов по этой проблеме много. В ближайшие семь лет планируем не менее чем на 5 млн га увеличить площадь обрабатываемых сельхозземель.
Отдельно, уважаемые коллеги, остановлюсь на работе региональных и местных властей. На этом уровне решается значительное количество проблем и вопросов, волнующих граждан, формируется комфортная для жизни среда. На федеральном уровне уже действует механизм «электронного правительства», сотни тысяч людей избавлены от необходимости бегать по инстанциям, собирать бумажки. Всего за год в рейтинге ООН – я вам приводил малоприятные цифры, где мы находимся в рейтингах по ведению бизнеса и так далее, – но что касается «электронного правительства», то могу сказать, что всего за год в ООН по уровню развития «электронного правительства» Россия сделала более 30 шагов вперед: поднялась с 59-го до 27-го места. А уже с 1 июля этого года на электронное межведомственное взаимодействие должны перейти все регионы и все муниципалитеты страны.
Уважаемые коллеги, эта задача, этот шаг гораздо более сложный, чем то, что было сделано Правительством Российской Федерации. Всё-таки на правительственном уровне это непростая задача, но она централизованно решалась. Следующий шаг – перейти на электронный формат обслуживания граждан в регионах, муниципалитетах – гораздо более сложный. Поскольку вы постоянно в регионах находитесь, я прошу вас уделять этому самое пристальное внимание. От этого действительно напрямую будет зависеть качество обслуживания граждан. И конечно, необходимо развивать практику предоставления услуг гражданам по принципу «одного окна», в том числе на базе многофункциональных центров. Деньги для создания таких центров можно найти, в том числе за счёт оптимизации работы чиновничьего аппарата. Со своей стороны мы так и поступаем: к 2013 году штаты госорганов, подведомственных Правительству, сократятся на 100 тыс. человек. На федеральном уровне мы вводим оценку персональной эффективности руководителей министерств и ведомств. Считаю, что регионам и муниципальным образованиям необходимо ввести такую же систему оценки работы должностных лиц, она должна базироваться на внятных и чётких показателях.
Мы запустили проект по внедрению стандарта создания благоприятного инвестклимата в субъектах Российской Федерации. Задача – сделать так, чтобы лучшие практики развития бизнеса были не уделом отдельных успешных регионов, а общим правилом работы всех региональных администраций. Вы наверняка знаете такие положительные примеры, когда нет ни нефти, ни газа, ни золота, а результаты работы, объёмы инвестиций, в том числе иностранных инвестиций, рост ВРП кардинальным образом в лучшую сторону отличается от средних показателей по России. В качестве первого шага на муниципальный уровень будут переданы налоги, для того чтобы обеспечить большую самостоятельность регионов и муниципалитетов. На муниципальный уровень будут переданы налоги от малого бизнеса, который сейчас работает в условиях специальных налоговых режимов.
Кроме того, должны быть разработаны понятные механизмы определения объёма региональных дотаций муниципалитетам. Они постоянно жалуются на то, что там чехарда, неразбериха. Кому сколько дать, как дать, по каким принципам – всё это не определено. Это нужно сделать. Повторю, мы готовы передавать средства на места, но важно, чтобы регионы и муниципалитеты грамотно их использовали, концентрировали на приоритетах, на решении вопросов, улучшающих среду жизни людей. Мы уже закрепили в законодательстве такое понятие, как «благоустройство», установили ответственность муниципалитетов перед гражданами за состояние дел в этой сфере и будем помогать местному самоуправлению в этой работе.
В 2010–2011 годах при поддержке федерального бюджета реализован проект по ремонту дорог и благоустройству во всех столицах российских регионов. Теперь логично продолжить его в отношении всех населённых пунктов страны. Поэтому мы обозначили три приоритета расходования средств региональных дорожных фондов. Они создаются, концентрируются там серьёзные ресурсы. По некоторым регионам на дорожное строительство в этом году средств будет получено на эти цели раза в три больше, чем в предыдущие годы.
Так какие это приоритеты? Это сельские дороги, благоустройство малых и средних городов, посёлков, сёл, ремонт внутригородских и поселковых дорог. За два года на эти цели предполагается направить порядка 130 млрд рублей, в том числе везде, где это возможно, обеспечить сельские населённые пункты дорогами с твердым покрытием. По всей России нам предстоит удвоить объёмы дорожного строительства, за предстоящее десятилетие построить порядка 120 тыс. км федеральных и региональных дорог по принятому в мире однополосному исчислению.
От депутатов поступил вопрос о строительстве транспортного перехода через реку Лену в районе Якутска (от «Справедливой России» вопрос). Уважаемые коллеги, проект очень дорогой. По предварительным оценкам, он будет стоить 79 млрд рублей. Надо как следует всё просчитать, определить оптимальные варианты. Там есть вариант и тоннелей, и мостов, и т. д. Нужно понять, куда эта дорога приведёт и какой будет экономический эффект от этого строительства. 79 млрд рублей! Я не говорю, что его не нужно строить, но надо всё взвесить, подумать просто.
Уважаемые коллеги, продолжительность жизни в России за последнее четырёхлетие возросла на 2,4 года и превысила 70 лет. И сейчас нам нужно уже ориентироваться на показатели самых развитых стран. Хочу напомнить, что в концепции демографической политики, которую мы утвердили в 2007 году, планировалось достичь средней продолжительности жизни в России в 75 лет к 2025 году. Эксперты, оценивая текущую динамику, полагают, что такого уровня можно достичь уже к 2018 году. Я думаю, именно так мы с вами задачу и должны ставить перед собой. У нас ещё огромный, не использованный резерв по снижению уровня смертности, прежде всего от так называемых предотвратимых причин – от дорожно-транспортных происшествий, в результате производственных травм, отравлений, прежде всего алкоголем, от табакокурения нужно снижать смертность. Нужно укрепить систему профилактики и лечения онкологических, сердечно-сосудистых и инфекционных заболеваний.
Курение, алкоголизм, наркотики без всяких войн, без всяких глобальных бедствий ежегодно уносят жизни 500 тыс. наших сограждан. Это просто страшная цифра.
Уже в ближайшее время будет введена система раннего выявления наркотической зависимости у школьников. В дальнейшем нужно подумать о такой практике и среди студентов и учащейся молодёжи. Также должны быть приняты поправки в законодательство усиливающие наказание за распространение наркотиков, нарушения в сфере оборота алкогольной продукции, вовлечение несовершеннолетних в употребление алкоголя и табака.
Для семей, попавших в трудную жизненную ситуацию, мы должны предложить социальный контракт – адресную поддержку на условиях включения в нормальную человеческую жизнь, что в первую очередь подразумевает заботу о детях, выполнение общественных работ, отказ от пьянства и асоциального поведения.
Отмечу, что уже реализованные программы – программы поддержки семьи, охраны материнства и детства – доказали свою эффективность. Например, в тех регионах, где мы открыли новые перинатальные центры, скажем, в Ярославле, Ярославской области, Мордовии, других субъектах Федерации, обратите внимание, младенческая смертность сразу снизилась почти на 20%.
Также уже принято решение о бесплатном выделении земельных участков семьям, в которых есть трое и более детей. К сожалению, встречаются случаи прямого невыполнения или даже саботажа этой меры со стороны местных чиновников. Я прошу депутатов держать эту ситуацию тоже на контроле. Нужно, чтобы эти решения, связанные с передачей земель, сопровождались и другими решениями на региональном и муниципальном уровнях. Ну что, кусок земли? Надо же помочь инфраструктуру там наладить.
Конечно, обязательно дополним наши усилия по поддержке семьи новыми мерами на региональном и федеральном уровнях. Как уже говорил, в субъектах Федерации, где демографическая ситуация является отрицательной на протяжении нескольких лет, будут введены пособия семьям, нуждающимся семьям, при рождении третьего и последующих детей. Речь идёт о ежемесячных выплатах в размере до 7 тыс. рублей до достижения ребёнком трёхлетнего возраста.
Следующий важнейший момент. Женщины, находящиеся в отпуске по уходу за ребёнком до трёх лет, должны иметь все возможности сохранить и даже повысить свою профессиональную квалификацию. Необходимо оказать помощь многодетным матерям и женщинам, воспитывающим детей-инвалидов: им сложнее всего найти своё место на рынке труда.
И конечно, нам нужно решать проблему с дошкольным образованием. В прошлом году в рамках программы развития дошкольного образования было создано и оснащено около 200 тыс. дополнительных мест в детских садах. Таких показателей не было многие годы.
На что хочу обратить внимание и прошу вас, как людей, которые каждую неделю бывают в регионах, это всё время на местном уровне, муниципальном, региональном с коллегами иметь в виду. Я уже упоминал о демографическом спаде 1990-х годов, яма такая у нас была, вот сейчас будет подъём, пройдёт ещё несколько лет, и это эхом отразится. Это значит, что мы с вами можем сейчас настроить огромное количество детских садов, а потом количество нуждающихся сократится, понимаете, и опять будем перепрофилировать эти детские сады. Поэтому лучше сегодня их строить где-то рядом с другими учебными заведениями, школами, чтобы потом можно было школы расширять за этот счёт. Повнимательнее, заранее надо об этом подумать.
Но, безусловно, что очереди в детские сады должны быть полностью ликвидированы в течение четырёх лет, в том числе, за счёт развития негосударственных дошкольных учреждений. В свою очередь регионам необходимо довести среднюю заработную плату педагогических работников в дошкольных образовательных учреждениях до средней в сфере общего образования, сделать это уже в течение двух ближайших лет, не позднее.
Мы будем наращивать государственную поддержку социальной сферы, при этом каждый бюджетный рубль должен повышать эффективность, качество социальных услуг. Так, мы значительно увеличили финансирование здравоохранения, растут и зарплаты медицинских работников. К 2018 году средняя заработная плата квалифицированного врача должна вдвое превысить среднюю по экономике региона.
За счёт проекта по поддержке российской школы уже в текущем году во всех субъектах Федерации средняя заработная плата учителей достигнет или превысит, как уже в некоторых случаях имеет место быть, среднюю заработную плату по конкретному региону России. Этот результат нужно обязательно удержать и внимательно следить за тем, чтобы опять не пошло снижение этой заработной платы по отношению к общерегиональному показателю.
В свою очередь, мы рассчитываем на то, что повышение зарплат, изменение социального статуса специалиста в здравоохранении и образовании прямо скажется на повышении качества их работы. Без позитивной мотивации, без нравственного начала кардинальное улучшение социальной сферы невозможно.
Что хочу подчеркнуть? В ближайшие годы у нас будет на 1 млн школьников больше, чем сейчас, и нужно заранее предусмотреть, чтобы дети могли нормально и комфортно учиться. В России не должно быть школ, находящихся в аварийном состоянии. Эту проблему мы должны полностью решить в течение пяти лет, и за этот же срок регионы планируют построить ещё порядка 1000 школ, новых школ, а количество школ, в которых создана безбарьерная среда, должно возрасти до 10 тыс.
Ещё одно предложение. В ходе подготовки к выборам Президента мы создали систему видеоконтроля на всех избирательных участках. Меня некоторые ваши коллеги критиковали за то, что мы направили туда значительное количество федеральных ресурсов. Считаю, что эту инфраструктуру, включая современные каналы связи и скоростного интернета, нужно, конечно же, использовать в интересах российского образования – для развития дистанционного обучения, для доступа школьников к крупным библиотечным и музейным фондам. Это будет абсолютно справедливо, и на этой базе это всё можно сделать.
Главенствующим принципом для нас является, безусловно, и бесплатность школьного образования в рамках образовательного стандарта. Хочу подчеркнуть: практика так называемых дополнительных платных услуг в школе создаёт риск фактической эрозии принципа бесплатности. Например, в некоторых школах формирование классов напрямую связано с необходимостью посещать определённый набор платных занятий или вводятся дополнительные платные консультации по подготовке к ЕГЭ, в то время как школа обязана обеспечить полноценную подготовку к экзамену в рамках выделенных бюджетных средств. Тем самым школа становится источником социального неравенства вместо того, чтобы быть социальным лифтом. Поэтому давайте прямо скажем: дополнительные платные услуги могут быть, но только вне рамок основного образовательного процесса.
В этой связи считаю важным остановиться на нашем фундаментальном подходе к развитию социальной сферы. Государство должно не командовать повседневной хозяйственной деятельностью десятков тысяч детских садов, школ, больниц, поликлиник, социальных центров, а, безусловно, гарантировать людям получение бесплатных и качественных социальных услуг.
Положения известного 83-го Федерального закона существенно расширяют самостоятельность учреждений социальной сферы. Они направлены как на повышение качества и доступности социальных услуг, прозрачности работы социальной сферы, так и на создание дополнительных стимулов для сотрудников. И, конечно, задача состоит в том, чтобы искоренить прямые и скрытые поборы в фактическую фиктивность бесплатности многих государственных и муниципальных учреждений.
Что хочу подчеркнуть? В ближайшие шесть-десять лет нужно создать в России современную, динамично развивающуюся социальную сферу. Какие системные вопросы для этого необходимо решить? Первое – сформировать независимую систему оценки качества работы учреждений социальной сферы, включая критерии эффективности, практику публичных рейтингов социальных учреждений, принятие профессиональных и этических кодексов. Второе – определить современный набор социальных услуг, необходимых для граждан в условиях развивающегося, усложняющегося общества. Третье – нужно открыть социальную сферу для предпринимательства, некоммерческих и общественных организаций, готовых предоставлять качественное образование, медицинскую помощь и социальную защиту. Тем самым мы создадим естественную, живительную конкуренцию, так необходимую нашей социальной сфере. И конечно, следует создать режим наибольшего благоприятствования для социального служения наших традиционных российских конфессий. Нужно ещё раз посмотреть законодательство о государственно-частном партнёрстве и принять соответствующие решения. Убеждён, надо сделать государственно-частное партнёрство одним из существенных механизмов реализации программ в социальной сфере.
Важнейшей основой для развития человеческого потенциала, сохранения нашей идентичности как единого народа служит отечественная культура. Мы утвердили Федеральную программу «Культура России», планируем направить на её реализацию порядка 200 млрд рублей. Безусловно, будем помогать регионам и муниципалитетам приводить в порядок и строить новые дома культуры, театры, библиотеки. Считаю, что особое внимание надо уделить малым городам и сёлам. На реставрацию объектов культурного наследия народов России предполагается выделить свыше 42 млрд рублей.
Ещё один приоритет – развитие музейного дела, которое играет огромную роль в жизни общества, сохранения национальной памяти, обеспечивает историческую связь поколений. Бюджетные ассигнования на поддержку музеев в следующие шесть лет вырастут в 4 раза и превысят 67 млрд рублей. Будем повсеместно внедрять информационные технологии, чтобы каждый гражданин страны независимо от места проживания имел доступ к национальным и мировым культурным ценностям. Будем создавать общенациональные электронные библиотеки, обеспечивать возможность бесплатного просмотра в сети интернет кинофильмов, спектаклей из национального художественного фонда.
Приобщение к культуре начинается, конечно, с самого юного возраста, поэтому в своих статьях, как вы знаете, я предложил ввести позицию организатора детского художественного творчества, а также увеличить объёмы грантов, распределяемых на конкурсной основе среди молодёжных творческих коллективов.
Кроме того, рад, что предметом широкого общественного обсуждения, дискуссии стала идея о ста книгах, с которыми должен познакомиться каждый молодой гражданин Российской Федерации. И конечно, мы должны повысить социальный статус, уровень жизни работников культуры. Наша задача – поэтапно довести оплату труда работников культуры до показателей, сопоставимых со средними для других бюджетных секторов экономики.
Уважаемые коллеги! В предстоящее десятилетие у нас есть всё, чтобы кардинально продвинуться в решении вечной жилищной проблемы. Для большинства семей в России должна быть реализована возможность обзавестись жильём через поддержку государства, через доступную ипотеку, через развитие индивидуального и кооперативного строительства, через формирование сегмента доступного арендного жилья.
В 2011 году вновь начали расти объёмы жилищного строительства. Мы вышли на максимальное с 1990 года число построенных квартир – 780 тыс. По метрам у нас чуть-чуть поменьше, чем в прошлом году, но по количеству квартир (рынок требует такого количества квартир с меньшей площадью) это наибольшее значение.
Мы ставим задачу к 2015 году увеличить темпы строительства в 1,5 раза, до 90 млн кв. м в год. Это примерно 1,5–2 млн новых квартир и домов в год. Что здесь принципиально важно? Первое – нужно продолжить работу по наведению порядка на земельном и строительном рынке, радикально сократить административные барьеры. Я уже говорил об этом. Сегодня, по оценкам самих застройщиков, затраты на прохождение всех процедур, на подключение к инженерной инфраструктуре могут порой доходить до 30% от общей стоимости объекта. Многое упирается в отсутствие документов территориального планирования, правил землепользования и застройки. Считаю, что надо разработать механизм, найти средства и обеспечить в кратчайшие сроки решение этого вопроса. Второе – у нас огромные земельные ресурсы. Надо ввести их в строительный оборот за счёт развития местной дорожной и коммунальной сети, расширение агломерационного радиуса вокруг крупных городов. Понятно, что вокруг крупного города легче строить, дешевле просто. Также будем изымать неэффективно используемые земли у государственных учреждений и ведомств и отдавать их под застройку. Третье – если мы сможем додавить инфляцию, то обеспечим снижение ставок по ипотечным кредитам где-то на уровне 6,5% в ближайшие годы. Убеждён, что эта задача вполне реальна. При этом, например, ипотеку для молодых семей и молодых специалистов можно будет сделать ещё дешевле. Собственно говоря, такие программы у нас сегодня уже работают. Можно будет выдавать кредиты и нужно будет на 20–25 лет. Конечно, регионы должны подключиться – например, помочь с первоначальным взносом, тогда ипотека действительно будет работать. Кстати, мы уже начали реализацию льготной ипотечной программы для молодых учителей, вы это знаете. Намерены активно использовать возможности Фонда развития жилищного строительства, в том числе Фонд РЖС будет бесплатно делать проектную документацию, предоставлять землю, готовить инфраструктуру для жилищных кооперативов. Кстати, в рамках этой работы снижение стоимости до 25–30%. В рамках программы Фонда РЖС уже сданы или находятся в разных стадиях реализации проекты общим объёмом более чем на 10 млн кв. м жилья.
В 2012–2013 годах необходимо полностью обеспечить постоянным жильём военнослужащих. В ближайшее время также полностью решим жилищные проблемы чернобыльцев. В разы увеличим предоставление жилищных сертификатов нуждающимся переселенцам. В текущем году регионы должны в основном закрыть вопрос обманутых дольщиков. Хочу это подчеркнуть: региональные руководители мне ещё года два назад заявляли о том, что они эту проблему закроют, и они должны это сделать. Это не федеральная задача, но мы будем внимательно наблюдать за тем, как эта задача решается на региональном уровне. Там движение есть, но есть и проблемы. Они острые, люди чувствуют себя обманутыми, им нужно помочь, это очевидно. Двигается проблема. Сейчас не буду вам называть конкретно количество предоставленных квартир, оно значительное. Движение есть, но нужно сделать ещё немало, и главное, что это можно сделать.
Ещё одна очень важная тема. Мы приняли решение до 2015 года продлить работу Фонда реформирования ЖКХ. Считаю, что средства фонда следует сконцентрировать на полной ликвидации аварийного жилья в России. Нужно вытащить людей из трущоб в конце концов! В таких домах не только невозможно нормально жить, они представляют и прямую угрозу здоровью и безопасности граждан.
Доступное, комфортное жильё – это ещё и качественные коммунальные услуги по понятным и справедливым ценам. Жилищно-коммунальную сферу надо превратить в современную эффективную отрасль, открытую для конкуренции и привлекательную для частных инвестиций, причём стоимость коммунальных услуг должна быть понятной и прогнозируемой для граждан и инвесторов в ЖКХ. И поэтому мы предлагаем установить нормативы минимум на три года вперёд.
Напомню, что Правительство приняло решение о переносе сроков повышения тарифов на газ, электричество, тепло в 2012–2013 годах на середину году, с тем чтобы не провоцировать инфляцию в начале года. При этом темпы по повышению в большинстве случаев ограничены целевым уровнем инфляции. Руководителям регионов поручено принять меры, исключающие скачки цен в ЖКХ. Будем держать эту ситуацию на контроле. Предлагаю и вам тоже включиться в эту работу.
Инфляция за первые месяцы текущего года в годовом исчислении составила 3,7% против 6,1% в прошлом году. Это ясное, почти математическое доказательство того, какой существенный вклад в рост цен вносят инфраструктурные монополии. В этой связи считаю, что новому Правительству нужно будет тщательно продумать механизм и уровень индексации тарифов естественных монополий. Нужно предметно разбираться со структурой издержек, прозрачностью инвестпроектов, схемами финансирования таких компаний. Граждане и производственный бизнес не должны оплачивать чью-то неэффективность. Это очевидно. Цена вопроса – низкая инфляция. А что это значит? Мы с вами понимаем, это образовательные кредиты, доступная ипотека и так далее. Собственно говоря, это другая экономика.
Уважаемые коллеги! В декабре следующего года мы будем отмечать 20-летие Конституции и современного парламента страны. Однако мы не можем забывать и о том, что нынешняя Государственная Дума – это уже десятая в отечественной истории, если вести счёт от первой российской Думы 1906 года. Убеждён, нам необходимо совместно работать над повышением авторитета и значением Федерального Собрания в системе органов государственной власти России, а также над укреплением роли законодательных собраний в регионах и представительных органов местного самоуправления по всей стране.
Также вместе с Государственной Думой готов совершенствовать институт парламентского расследования, вести последовательную линию на укрепление судебной власти, обновление и оздоровление правоохранительных органов, искоренение коррупции. Это, безусловно, наши важнейшие задачи, которые должны стать общими для власти и оппозиции.
Со своей стороны рассчитываю на конструктивное взаимодействие в течение всего срока наших конституционных с вами полномочий. Надеюсь также и на взаимоуважительную работу законодательной и исполнительной власти, на их совместные действия в целях развития экономики России, достижения нового качества жизни для граждан страны. Скажу больше, сегодня это единственный путь к сохранению доверия общества к власти в целом.
Уважаемые коллеги, восстановив страну после всех потрясений, которые выпали на долю нашего народа на рубеже веков, мы фактически завершили постсоветский период. Впереди новый этап развития России – этап создания государственного, экономического, социального порядка и общественного жизненного устройства, способного обеспечить процветание граждан нашей страны на десятилетия вперёд.
Символично, что мы приступаем к этой работе в год, объявленный Годом российской истории. Ключевые вехи истории определили судьбу России, её тысячелетний путь. Наше поколение должно быть достойно этой великой истории, достойно нашего великого народа, который создал эту великую страну. Сегодня нас, как и наших предков столетия назад, должны вдохновлять вера и любовь к России. Мы обязательно добьёмся успеха.
Спасибо вам большое за внимание.
* * *
Ответы В.В.Путина на вопросы представителей фракций
С.А.Гаврилов (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович, действительно, наша экономика здорово забюрократизирована, и многие ФГУПы и МУПы попросту не нужны. Однако совершенно очевидно, что в деле новой индустриализации, модернизации нашей страны уникальные предприятия ВПК, институты Академии наук, госкорпорации, банки с госучастием являются локомотивами в деле освоения новых технологий и защиты интересов и безопасности нашей страны. Не случайно зарубежные конкуренты в ходе обсуждения вступления в ВТО ставят задачу ускорения приватизации стратегических предприятий.
Как председатель Комитета по собственности я хотел бы спросить у Вас: не приведёт ли новая широкая приватизация в нашей стране к захвату стратегических предприятий иностранными конкурентами, к валу банкротств и рейдерства, как это происходило в 90-е годы в ходе нечестной, несправедливой приватизации, особенно в условиях финансового кризиса и снижения капитализации наших промышленных активов, а также к неизбежному росту тарифов и срыву инвестпрограмм? Какие Вы видите в этой связи меры по финансовому оздоровлению и поддержке государственных предприятий? Готово ли Правительство утверждать, как и было раньше, вместе с бюджетом программу приватизации в парламенте России?
Спасибо.
В.В.Путин: Очень бы не хотелось, чтобы кто-то захватывал наши стратегические активы. И мы с вами вместе всё должны сделать для того, чтобы этого не произошло. Уверяю вас, что здесь мы с вами союзники.
Если говорить концептуально, вообще приватизация: хорошо это или плохо? Потому что, понятно, Вы задаёте вопрос от Компартии, Компартия известным образом относится к приватизации. Но я сейчас не хочу переводить в политическую плоскость эту дискуссию. Совершенно очевидно, просто мировой опыт показывает, что приватизированные предприятия работают поэффективнее, чем государственные.
Ведь для рядового гражданина... Сейчас, подождите, наберитесь терпения. Вам понравится, что я скажу, правда, честное слово. Понравится, понравится, я серьёзно. Ведь рядовому гражданину, работнику на самом деле всё равно, на каком предприятии он работает – государственном или частном, как правило. Для него важно что? Уровень заработной платы, условия работы, соблюдение техники безопасности, ответственность администрации и собственника, кто бы ни был собственником – государство либо частное лицо или группа лиц. А для государства важно, чтобы, первое, предприятие это (любой формы собственности) активно развивалось, внедряло новые технологические стандарты и исправно платило налоги, а мы с вами аккумулировали эти налоги в государственный бюджет и эффективно использовали в решении оборонных и социальных целей.
У нас так получается или нет, когда мы приватизируем предприятия? Нет. Правильно, я согласен. Я же говорил, вам понравится. Скажем так, далеко не всегда так получается. Так получается в целом по экономике, но по отдельным крупным компаниям далеко не всегда. Более того, частные собственники тырят друг у друга доходы, деньги, имущество.
Со стороны Компартии аплодисменты раздались. Это уникальный случай, надо записать в историю парламентаризма. Но это правда! Вы знаете, они правы. У нас такая, к сожалению, ситуация складывается, когда даже у приватизированных предприятий, повторяю, вот такие совершенно ненормальные явления происходят. Для меня ясно, почему. Нам нужно ещё многое сделать, для того чтобы вот те позитивные вещи, о которых я говорил, при приватизации работали на общество в целом. Надо ещё думать над этим, подправлять законодательство, но в целом тренд правильный.
Если мы всё опять вернём в государственную форму собственности, ничего хорошего из этого тоже не получится. Мы сейчас говорим о стратегических предприятиях. Вопрос-то был такой.
Здесь у нас выработан ряд системных ограничений и контроля со стороны государства. Какие это? Ряд предприятий могут быть приватизированы исключительно при согласии Президента. Это первый рубеж защиты.
Второй рубеж – есть специальная Правительственная комиссия по привлечению иностранных инвестиций в стратегические отрасли и стратегические предприятия. Мы несколько лет назад приняли такое решение как раз с целью предотвращения возможного развития событий по тому сценарию, который вы сейчас описали. Это касается и оборонных предприятий, это касается и сырьевых отраслей, крупных месторождений. Мы индивидуально принимаем решения по каждому такому случаю.
Сказать, что предприятия оборонно-промышленного комплекса представляли какую-то особую ценность для наших конкурентов, было бы большим преувеличением, но есть, конечно, отдельные предприятия, которые тем не менее такой интерес для конкурентов представляют. Будем внимательно следить за тем, чтобы этого не произошло. Будем аккуратненько допускать иностранных инвесторов, но так же, как и во всём мире, будем это контролировать на Правительственном уровне.
Та комиссия, которая создана, – думаю, пока этого инструмента достаточно. Будем вместе с вами советоваться, если увидим, что что-то будет происходить негативное.
Конечно, есть ещё один элемент. Он не связан с оборонно-промышленным комплексом, а связан вообще с экономикой в целом. Надо, конечно, аккуратно смотреть за тем, что государство получает при приватизации, каков доход.
Здесь ведь два главных компонента. Первое. В ходе приватизации ставится цель, чтобы экономика была более совершенной, структурно более современной и эффективной. Некоторые эксперты говорят: и неважно, по какой цене продаём, главная цель – вот эта. А вторая цель – всё-таки фискальная: всё-таки нужно денег побольше получить за вырученные активы. Я думаю, что нужно стремиться к совмещению двух этих задач, из этого и будем исходить.
И.В.Лебедев (фракция «ЛДПР»): Уважаемый Владимир Владимирович!
В последние годы события на Ближнем Востоке с точки зрения наших российских экономических интересов превратились в сплошное разочарование. Ещё не так давно Россия имела сильные политические и экономические позиции, но прокатившаяся волна так называемых революций в этом регионе обошлась России в копеечку. Несмотря на кучу вложенных в эти страны средств, нас вытеснили из Ирака, мы практически всё потеряли в Ливии. На повестке дня вопрос номер один – наши интересы в Сирии, не за горами вопрос по Ирану. Мы везде, что называется, остаёмся с носом.
Вопрос. Скажите, пожалуйста, Владимир Владимирович, когда мы научимся отстаивать наши российские экономические интересы за рубежом, как это делают другие страны для себя, и какова будет политика нашего Правительства и государства в этом регионе в дальнейшем?
В.В.Путин: Ну, «с носом» – неплохо, что плохого-то? С носом, с другими частями тела. Мы здоровые, всё у нас есть. Всё работает, слава богу.
Если у нас экономика будет с вами эффективно функционировать, то в целом мы будем привлекательными для сотрудничества вне зависимости от смены режимов в каких бы то ни было странах. Они сами будут к нам тянуться, и не за подачками, а за совместной работой.
Ещё в советские времена, помните, эти события, которые происходили в Египте, вот там просто реально вкладывали в одностороннем порядке – по политическим и идеологическим соображениям. А потом в том же Египте – тук! – ситуация изменилась, и где все наши вложения оказались? Неудобно говорить в этом зале, но вы понимаете, что я имею в виду. Помните, Гамаль Абдель Насер и прочие в этот период времени, когда произошла переориентация Египта?
Недосмотрели, говорят... Да при чём здесь разведчики? Это не разведчики – это ошибочный подход был. Сейчас я не хочу никого ругать. Я не знаю, как бы я сам поступил. Наверное, действовал, как бывшее советское руководство. Просто мы в зону своего влияния втаскивали определённые страны и за это им платили, а потом там – тук! – и режим сменился, и все наши вложения неизвестно где. То есть известно…
Я хочу вам сказать, что за последнее десятилетие мы по идеологическим соображениям никаких ресурсов крупных ни в одну из стран не вкладывали. Всё, что происходило, происходило на рыночной основе. Никаких подарков мы никому не делали. Поэтому сказать, что мы что-то потеряли, – это не точно. Можно, наверное… Да не можно – я с вами соглашусь: говорить о недополученной выгоде – это правда.
У нас были, допустим, контракты по Ливии и в сфере железнодорожного строительства, освоения ресурсов, – «Элефант» там собирались мы осваивать вместе с итальянцами (нефтегазовое месторождение), и в сфере поставок вооружения, специальной техники были контракты. Там можно было бы на этом заработать в хорошем смысле этого слова. И ливийской стороне было бы выгодно, и нам. Мы эти возможности пока утратили, хотя новые руководители Ливии уже дают сигнал о том, что им было бы интересно продолжить экономические связи. Дай бог, чтобы страна просто сохранилась. Мы знаем, какие там процессы происходят тяжёлые. Там возможен просто распад страны. Но можно ли остановить эти процессы? Наверное, нет. Это отдельная история.
Вы знаете, фундаментальные интересы России и многих стран этого региона в значительной степени совпадают. Я уверен, просто не сомневаюсь: мы будем выходить на новые формы и горизонты сотрудничества, на новые уровни сотрудничества.
Но, конечно, при этом всегда Россия должна действовать таким образом: должна иметь в виду свои национальные стратегические интересы и отстаивать их на всех уровнях и во всех международных организациях.
С.В.Кривоносов (фракция «Единая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, Вами определены серьёзные социально-экономические задачи развития нашей страны. При нынешних ценах на нефть они выполнимы, но системные проблемы мирового экономического кризиса до сих пор не решены. Что планируется предпринять для решения проблемы, если она возникнет, с точки зрения международной экономической ситуации?
В.В.Путин: Вы как будто не из «Единой России». Хороший вопрос, правда. Я благодарен всем представителям фракций за эти вопросы, потому что они дают возможность разъяснить нашу позицию и снять некоторые озабоченности, которые возникают у депутатов.
Что я хочу сказать: все инициативы, которые я излагал, по-разному можно считать, сколько они стоят, они не связаны с нефтегазовыми доходами, с большими нефтегазовыми доходами, вот что главное. Мы рассчитываем бюджет из консервативного сценария мировых цен на углеводороды. И даже если цена упадёт, скажем, до 70 долларов за баррель, мы будем в состоянии выполнять наши обязательства.
Да, в этом случае нам придётся провести некоторую перегруппировку наших приоритетов так же, как мы с вами делали в 2009–2010 годах, мы будем делать с парламентом эти шаги, если потребуется. Если не потребуется, то мы будем исходить из имеющихся консервативных сценариев цены на углеводороды и выстраивать приоритеты, в том числе и изложенные в тех статьях, о которых вы сейчас сказали. Там по-разному считают: от 1,5% ВВП, кто-то считает – пять. Это неправда, совершенно неточно. Можно сказать, до 1,5. Мы всё это считали.
Я вас уверяю, всё, что я изложил в этих статьях, я предварительно обговаривал со специалистами, с Министерством финансов, которое, вы знаете, очень прижимисто и по каждому вопросу возражало. Но в конечном итоге всё-таки приходили к выводу, что это возможно, это возможно…
О чём идёт речь, я напомню. Я только сейчас говорил. Скажем, выплата 7 тыс. рублей на третьего ребёнка, повторяю, нуждающимся семьям в депрессивных с демографической точки зрения регионах. Стипендию довести до 5 тыс. рублей нуждающимся студентам, хорошо успевающим. То есть мы должны с вами социальную поддержку делать более адресной. И по некоторым другим позициям: уровень заработной платы преподавателей вузов и так далее. Всё это – счётные позиции.
Сейчас мы дополнительно, конечно, более тщательно работаем над каждой из этих позиций. За счёт чего? Нужно сокращать издержки, нужно увеличивать собираемость налогов, нужно вообще более эффективно хозяйствовать, и мы можем это сделать. Там почти по каждой позиции, если я сейчас буду перечислять, положительный выхлоп (извините меня за моветон) будет в размере 1,5% ВВП, почти по каждой, а она не одна. Но, конечно, это потребует серьёзной административной и правовой работы по обеспечению этих заявленных приоритетов. Надеюсь, что мы вместе с вами это и сделаем.
Е.Г.Драпеко (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, 4 марта в Астрахани проходили выборы мэра. Они прошли с грубыми нарушениями избирательного законодательства, и «Справедливая Россия» не признала их результаты. В знак протеста против массовых фальсификаций наши коллеги во главе с Олегом Шеиным ещё 16 марта объявили бессрочную голодовку.
Именно по Вашей инициативе на избирательных участках были установлены веб-камеры. И сейчас, когда мы получили видеозаписи с избирательных участков, мы можем официально заявить: результаты выборов мэра Астрахани не соответствуют реальному волеизъявлению граждан. Когда есть видеосвидетельства фактически совершённых преступлений, нашими товарищами оформляется иск в суд. Мы знаем, что решение суда – единственно возможное для отмены результатов выборов и признания их недействительными. Вы, конечно, знаете об этой ситуации.
Я прошу Вас, Владимир Владимирович, дать Вашу личную оценку астраханскому беспределу.
В.В.Путин: Вы знаете, насколько мне известно (мне и Сергей Михайлович об этом говорил где-то неделю назад), но и у Председателя Правительства, и у Президента нет права отменять результаты выборов. Я на этот процесс не могу повлиять.
Вот сейчас мы с вами обсуждаем возможность выборов руководителей регионов. Я думаю, что таких коллизий и споров будет очень много. Но и по проекту этого закона у Президента тоже не предусмотрено права отменять результаты выборов. Если вы считаете, что нужно Президента наделить таким правом, давайте подумаем. Но мне кажется, что Президент тогда просто погрязнет в постоянных спорах по поводу того, правильно или неправильно были проведены выборы, каковы нарушения в ходе этих выборов.
Разумеется, если вы спрашиваете моё личное мнение, оно заключается в том, что если нарушения такие, которые могут поставить под сомнение сами результаты, то тогда, соответственно, суд должен принять решение об отмене, но если суд не найдёт оснований для отмены, ну тогда нужно согласиться с результатами. Насколько мне известно, ваш коллега Шеин голодовку начал, а в суд не обращался до сих пор. Честно говоря, даже странновато как-то. Зачем голодать, может, суд ещё и разберётся и все согласятся с результатами этого разбирательства? Мне кажется, надо в суд обратиться.
Честно говоря, я не знаю деталей, откровенно вам говорю. Сегодня с утра смотрел новостной блок (не помню, по какому каналу), видел, что прокурор выступал астраханский. Вот он заявил о том, что они рассмотрели жалобы, нашли нарушения, но считают, что эти нарушения не являются существенными и не должны вести к отмене, но окончательное решение должен принять суд. Повторяю ещё раз: это инстанция, с решением которой мы все должны будем согласиться.
С.И.Штогрин (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович!
Для всех очевидно, что за последние годы экономика Российской Федерации приобрела ярко выраженный экспортный характер, сырьевой характер. Это особенно ярко видно на примере Дальнего Востока, который превратился в территорию для транзита наших природных ресурсов, ну и добычи их.
Если в советское время строились Комсомольский-на-Амуре авиационный завод, судостроительный завод, «Амурсталь», пять предприятий лёгкой промышленности в Биробиджане, целые комплексы предприятий сельского хозяйства, тепличные комбинаты, животноводческие комплексы вокруг Хабаровска, то что построено на Дальнем Востоке за последние годы? Нефтепровод, угольный терминал в Ванинском районе на 13 млн т, газопровод и завод по сжижению газа на Сахалине. Почему это происходит?
Налоги такие же, как во всей стране, зарплата населения ниже, чем в центральных регионах. Что предпринято Правительством за последние годы и что Вы думаете сделать, чтобы Дальний Восток был настоящим промышленно развитым регионом и люди там хотели жить, жили там, а не бежали оттуда, как чёрт от ладана?
Спасибо.
В.В.Путин: Обе территории стратегически важны, я полностью согласен, я об этом сказал в своём выступлении, и хочу вам сказать, что меня так же, как и вас, это очень беспокоит. Думаю, что ваша озабоченность справедлива, и я уже говорил: темпы оттока людей из этих регионов сократились существенным образом, но всё равно, даже по сравнению с 2010 годом, отток небольшой есть в 2011 году. Это говорит о том, что наших усилий, которые мы прикладываем по стабилизации ситуации как минимум, а ещё лучше, конечно, по развитию, недостаточно.
Делается что-то или не делается? Делается, конечно. У нас программа есть, одна из семи региональных программ, которую мы финансируем из федерального бюджета, по Забайкалью и по Дальнему Востоку. Одна из семи территориальных программ.
Я сейчас не буду говорить количество десятков и сотен миллиардов, которые вкладываются в рамках этой программы, но этого недостаточно. Нам нужно подумать над системой преференций. Как бы там ни было, а всё-таки в советское время действительно преференции эти работали. Они заключались в том, что люди, которые жили на Дальнем Востоке, в Восточной Сибири, в сопоставимых величинах, значительно больше зарабатывали, чем в европейской части, и мирились по сути дела с теми инфраструктурными неудобствами, которые и в советское время там были.
Эти все неудобства остались, даже ухудшилась ситуация, особенно в связи с дороговизной билетов на железной дороге, тем более на самолёте, а эта разница в доходах между теми, кто проживает в европейской части и на Дальнем Востоке, в Забайкалье, серьёзным образом сократилась.
Конечно, нам нужно вместе подумать над тем, как ситуацию поменять. Но сказать о том, что там совсем уж ничего не происходило, – это неправда, это не так. Недостаточно, именно поэтому я и предложил создать там или корпорацию, или отдельный орган по развитию Восточной Сибири и Дальнего Востока.
Там действительно много сделано с точки зрения развития сырьевых отраслей: добыча нефти, газа, завод по сжижению. Это, кстати говоря, тоже неплохо. Скажем, завод по сжижению – это самые высокие технологии, это повышение уровня не только производительности труда в регионе и доходов в региональный бюджет, это ещё и изменение качества этих рабочих мест, уровня заработной платы и т.д.
Сейчас мы там активно работаем над созданием предприятия в сфере судостроения. Там же, как вы знаете, работает и известное предприятие «Сухой». «Суперджет-100», о котором я говорил и о котором мы все знаем, там делается, самолёт пятого поколения тоже там в значительной степени делается. Там это всё не исчезло, никуда не пропало, и там люди работают.
Сейчас два судостроительных предприятия будем создавать, одно вместе с Сингапуром, другое вместе с Южной Кореей. Металлургическое предприятие поддерживаем (оно оказалось в тяжёлом состоянии после кризиса, но уверен, что будет выживать), авиацию, Бурейскую ГЭС ввели.
На самом деле с точки зрения энергетики существенный прогресс, хорошие шаги вперёд были сделаны. В Амурской области по сути полностью с введением Бурейской ГЭС ликвидирован дефицит электроэнергии. Это создаёт хорошие условия для развития производственного кластера, вот это надо сделать. Давайте будем вместе думать, как сделать это современными, эффективными средствами, таким образом, чтобы каждый вложенный туда рубль эффективно работал. Такая проблема существует, и она одна из стратегических для нашей страны.
Я.В.Зелинский (фракция ЛДПР): Владимир Владимирович, за 2011 год Правительством многое было сделано и ещё больше не сделано. Цели и задачи, которые Вы ставили, в глубинке России не почувствовали. Люди на протяжении десятилетий не видят явных перемен и в будущее не верят. Те цифры, которыми Вы апеллируете, в рот не положишь и детей не накормишь. Я не сомневаюсь в Вашем стремлении помочь нашему населению, но те люди, которые работают в Вашей команде, не являются тем плечом, на которое можно было бы положиться.
Взгляните в лицо правде: министр обороны, решивший закупить военную технику за рубежом, министр образования ведёт политику дебилизации наших детей, министр здравоохранения, которая кормит неэффективным и бесполезным «Арбидолом» всю страну, – у меня не хватит времени перечислять все «заслуги» псевдореформаторов, действующих министров. Я уверен, что они не являются Вашими единомышленниками. Может быть, не имеет смысла, бессмысленно тасовать карты, пора обновить руководящие кадры, ведь кадровая альтернатива Вашему окружению имеется?
В.В.Путин: Чертовски хочется поработать лично? Я так и думал. Молодец!
Вы правы. Проблем у нас много, и далеко не все решены. Цифры, которые приводил, также как и любые другие цифры действительно в рот не положишь, и съесть их невозможно, но они объективные, они показывают темп нашего развития. Это совершенно точно, очевидный факт: они позитивные.
Мы вместе с вами, в том числе, повторяю, я уже об этом сказал, со всеми депутатами Госдумы, вне зависимости от фракционной принадлежности, в целом можем этим гордиться. Мы многое сделали, но многое, и об этом я много раз говорил, ещё не сделано.
Есть ли проблема в тех отраслях, о которых Вы упомянули: в здравоохранении, в образовании, в сфере оборонной безопасности? Ну конечно, есть, ну конечно, их там много. Я вас уверяю, что в любой, даже в стране с очень развитой социальной инфраструктурой, их тоже очень много. И это хорошо, что мы имеем с вами возможность так открыто, прямо глядя в глаза друг другу, обо всём этом говорить, потому что это избавляет нас от необходимости всё время стучать в барабаны и говорить о наших успехах. Вы правы, надо всё время смотреть в сторону того, что ещё не сделано.
Допустим, у меня много вопросов к ЕГЭ, который внедряется Министерством образования. Там много и коррупционных схем возникло, и так далее, но подавляющее большинство, это факт, преподавателей, родителей в целом оценивают и позитивные стороны этого процесса. Вы знаете, что у нас в крупнейшие вузы, скажем в Уральский государственный университет, около 70% поступило в прошлом году абитуриентов из сельской местности? Такого никогда раньше не было, из других регионов России, не только непосредственно там, где университет находится. Это и способ снижения коррупционной нагрузки на эту сферу.
Конечно, нужно многое сделать с точки зрения реформирования, и реформировать по уму нужно. Я сейчас приводил данные по изменениям в сфере демографии, ведь это же не само по себе произошло. Это снижение смертности от ДТП, у нас наблюдается снижение смертности по всем критическим показателям, и в онкологии, меньше всего по онкологии, к сожалению, но тоже есть небольшое снижение, по сердечнососудистым заболеваниям и так далее – это тоже результат работы Министерства здравоохранения и коллег на местах.
Давайте будем объективными, посмотрим, что реально происходит в стране. Я понимаю, логика политической борьбы даёт вам основание говорить: там обманывают, здесь неправильно. Но для того чтобы нам принимать эффективные решения, нужно апеллировать к реальным цифрам. Если Вы считаете, что статистика неверна, давайте мы ещё посмотрим на статистику. Но уверяю вас, там всё нормально, там всё выдержано, это же многократно проверяется.
Поэтому, скажем, в самом низовом звене здравоохранения, конечно, огромное количество вопросов и проблем. Разумеется, мы должны с вами над этим работать, и мы будем это делать, но апеллировать нужно всё-таки к объективным данным.
Что касается кадровых вопросов, я уже многократно говорил и хочу подтвердить: мы существенным образом будем менять управленческую команду, но не потому что люди не заслуживают того, чтобы дать их работе позитивную, удовлетворительную оценку, – нет, просто таков жанр этой деятельности. По некоторым направлениям просто очень сложно быть под постоянным давлением, очень много интересов, причём разных групп. И в целом, конечно, кадровая политика у нас будет связана с обновлением, я не исключаю, что в том числе и за счёт представителей самых разных политических сил. Ведь для всех нас важно, чтобы люди прежде всего были профессионально хорошо подготовлены.
А.Н.Хайруллин (фракция «Единая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, конечно, если бы в ВТО было плохо, то нас, наверное, давно туда приняли бы. Тем не менее уже летом наша страна станет полноправным членом Всемирной торговой организации, а это означает не только дальнейшую интеграцию в мировую экономику и получение дополнительных торговых привилегий, о которых Вы сказали в своём выступлении. Это означает прежде всего и то, что мы должны взять на себя определённые обязательства.
В связи с этим скажите, пожалуйста, сможем ли мы, обременённые этими обязательствами, обеспечить должный уровень защиты наших товаропроизводителей, в том числе озвученного Вами машиностроения, сельского хозяйства, особенно молочного животноводства, то есть тех отраслей, которые обеспечивают наибольшую занятость и имеют наивысшие риски при вступлении в ВТО?
Спасибо.
В.В.Путин: Конечно, такие опасения правильными являются, и мы должны над этим думать: хотим ли мы, чтобы наши производители были поставлены в худшие условия, чем их конкуренты в других странах мира, на нашем собственном рынке? Помните, как в известном фильме: сам не хочу. Мы всё время думаем о том, чтобы этого не произошло. Мы и членами Всемирной торговой организации должны быть, и должны избежать тех рисков, о которых вы сейчас сказали. Это не только сельское хозяйство, это и сельхозмашиностроение, очень чувствительный там момент, само сельское хозяйство, конечно, автопром.
В ходе переговорного процесса, который продолжался 18 лет, мы в целом получили в руки те инструменты, которые позволяют нам сохранить конкурентоспособность нашего товаропроизводителя. Скажем, в автопроме мы выработали новые механизмы, так называемые автосборки, то есть привлечение иностранных инвесторов с их технологиями на нашу территорию. Я уже об этом сказал: при условии переноса на территорию Российской Федерации технологических и научных центров и локализации продукции, то есть производства соответствующих компонентов этой продукции до 60–70% – двигательные установки, покраска, лакокраска, трансмиссия и т.д., т.е. самые важные узлы. Просто для примера говорю.
В ходе переговорного процесса с ВТО некоторые страны Европы настояли на том, чтобы мы вот эти особые условия для наших производителей перенесли с 2020 года на более ранний срок, просто сократили бы для них определённые преференции и льготы по ввозу запасных частей до середины 2018 года, и мы согласились с этим.
Но чтобы не подвести наших инвесторов, с которыми мы уже заключили на тот момент соответствующие соглашения, мы приняли решение субсидировать их работу на два года напрямую из федерального бюджета, с тем чтобы обеспечить современное лицо нашего автопрома, причём на отечественной почве. В целом все с этим согласились, вот такой компромисс был найден по автопрому.
При этом я уже говорил, недавно мы собирались на АвтоВАЗе, есть и вполне законные, применяемые другими странами–членами ВТО инструменты, например экологическая организация обратила наше внимание на то, что автохлама у нас становится все больше и больше. Хорошо, мы введём экологический сбор. Для тех, кто производит на территории России, – гарантийное письмо (понимаете, что оно стоит), а для тех, кто завозит по импорту, – соответствующие деньги, по сути равные той разнице, которая получится после снижения ввозной таможенной пошлины на территорию России импортной автотехники после присоединения к ВТО. Как пример.
Другие примеры в очень чувствительной для нас сфере, вы тоже об этом упомянули, – сельском хозяйстве. Конечно, сельхозтоваропроизводители постоянно обращали наше внимание на проблемы, с которыми могут столкнуться.
Я упоминал о том, что у нас сельское хозяйство в целом демонстрирует хорошие результаты, но это совсем не значит, что их не нужно защищать при присоединении к ВТО. У нас с вами сегодня общий объём субсидий – примерно 4,5 млрд долларов (в долларовом эквиваленте), а мы договорились, что на ближайшие два года в рамках принятых решений по присоединению к ВТО мы имеем право субсидировать наше сельское хозяйство на 9 млрд – не на 4,5, а на 9 потом, при последующем постепенном снижении. Но мы не в состоянии даже этого делать, то есть мы выгадали для себя вполне приемлемые условия.
Одна из чувствительных позиций (я просто могу сейчас до утра об этом говорить) – это красное мясо, и прежде всего мясо свинины. Мы занимались этим предметно очень много. Конечно, мы стараемся отследить до деталей, и конечно, это был очень тяжёлый, сложный такой, скандальный процесс наших дискуссий с нашими партнёрами–членами ВТО. Но в целом компромиссы, я считаю, достигнуты, и есть инструменты, которые позволяют при дополнительном их использовании гарантировать наши интересы.
Вместе с сельхозпроизводителями мы сейчас об этом думаем и будем их внедрять так же, как я сказал применительно к автопрому.
Н.В.Левичев (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, хочу продолжить обсуждение системы образования, которая, на наш взгляд, развивается довольно однобоко. Огромные усилия Министерства направлены на создание оценочных и измерительных процедур – проверок, отчётов. За годы разработки ЕГЭ потрачены огромные деньги: по экспертным оценкам, ежегодная цена ЕГЭ сейчас составляет до 6 млрд рублей – это примерно 20% федерального бюджета, выделяемого на все среднее образование. На наш взгляд, явный перекос. Принято решение о введении ЕГЭ для бакалавров, это тоже будет стоить больших денег. И ради чего? Проверки ужесточаются, а качество знаний всё равно снижается.
Не считаете ли Вы, что сам вектор развития отечественного образования выбран неверно, что разработка всякого рода тестовых процедур происходит в ущерб самому содержанию учебного процесса? Спасибо.
В.В.Путин: Я отчасти соглашусь с вами в том, что исключительно тестовые процедуры – это опасный путь для выявления талантливых, перспективных людей. Но у нас существует не только этот тестовый путь, есть ещё и другой путь – путь через различные олимпиады, конкурсы и так далее. Это во-первых. И во-вторых, крупнейшие вузы страны, допустим, как Московский университет, они проводят дополнительные собеседования. Я с вами согласен, если только на этом сконцентрироваться и только эти инструменты использовать, пожалуй, мы попадаем в рискованную зону, но нужно сочетание того, о чём сказал я, и того, что вызывает опасение у вас.
Но в целом всё-таки генеральный путь развития образования у нас правильный, на мой взгляд. Мы должны сделать нашу систему образования гораздо более эффективной и современной. Что касается бакалавриата и т. д., нужно нам это или нет? Если мы хотим, чтобы наши выпускники чувствовали себя уверенно на мировом рынке труда, то это неплохо. Это повышает конкурентоспособность системы образования в целом. Когда человек приезжает к нам в вуз – российский ли гражданин или гражданин любого другого государства, он знает: закончил вуз и может работать в любой стране мира. Это повышает конкурентоспособность, привлекает в систему высококвалифицированные кадры. Понимаете, это очень важно. В целом я считаю, мы действуем правильно.
Н.М.Харитонов (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович! Как Вы считаете, какая концепция, условия и какое законодательное обеспечение необходимы для ровного и равного регионального развития в России? Правда, Министерство регионального развития своими действиями пытается быть Ариной Родионовной для всех регионов сразу, но этого мало и малоэффективно.
В.В.Путин: Знаете, вместе надо подумать, это непростой вопрос. Я скажу, что, допустим, по региональным программам мы почти 0,5 трлн рублей в последние годы направили. У нас семь региональных программ существует, я об одной из них уже упоминал – это развитие Забайкалья и Дальнего Востока, потом развитие Чеченской Республики, «Юг России», Северный Кавказ отдельно, Калининградская область, ну семь региональных программ.
Повторяю, за последние годы почти 0,5 трлн рублей мы направили на эти программы. Работают они эффективно или нет? В целом эффективно. Достаточно этого или нет? Недостаточно. Конечно, Министерству регионального развития нужно подумать на тему о том, как организовать его работу в ближайшие годы. Можно и должно действовать более эффективно, здесь я с вами согласен. Нам нужно концентрировать ресурсы на ключевых направлениях регионального развития и выстраивать общие правила поведения по ключевым вопросам, используя конкурентные преимущества каждого региона в отдельности. Мы именно таким образом постараемся действовать.
Если у вас есть конкретные предложения по поводу того, как нужно организовать работу, мы с удовольствием прислушаемся к этим рекомендациям.
Я.Е.Нилов (фракция ЛДПР): Уважаемый Владимир Владимирович! В своём докладе Вы вскользь коснулись вопросов внешних угроз, и фракция ЛДПР хотела бы узнать Ваше мнение по следующему вопросу.
Как известно, военный блок НАТО был создан не как наш друг и товарищ, а скорее как военный соперник. Нельзя сегодня не вспомнить последние слова кандидата в президенты США Ромни, который назвал Россию одним из главных врагов Америки, наверное даже первым врагом Америки. Принципиальная позиция верховной власти России всегда была направлена на то, чтобы не допустить развёртывания никаких военных баз не только на территории нашей страны, но и близ границ. Принципиальный лозунг ЛДПР всегда был: «Нет – движению НАТО на Восток». Однако недавно появилась информация о том, что на территории Ульяновской области будет развёрнута военная база НАТО.
В связи с этим встаёт такой вопрос: поменялась кардинально позиция у руководства страны или мы чего-то не знаем, что-то не так понимаем? Прошу Вас прокомментировать. Спасибо.
В.В.Путин: Я считаю, что блок НАТО – это в целом (и я говорю об этом прямо нашим коллегам) атавизм времён холодной войны. Он возник в то время, когда существовала биполярная система в международных отношениях: сначала были созданы западный блок и НАТО, а потом в ответ на это Варшавский договор. Сегодня такой ситуации нет. Непонятно, зачем нужна такая организация, как НАТО. Но она есть, это реалии геополитические и с ними нужно считаться.
Более того, в некоторых случаях НАТО действительно играет роль такого стабилизатора в мировых делах. Правда, свой нос иногда суёт туда, куда не нужно, и выходит за рамки даже своей уставной деятельности, но мы должны соответствующим образом реагировать. Это совершенно естественно, но, повторяю, в ряде случаев играет стабилизирующую роль.
Например, в Афганистане НАТО действует в соответствии с мандатом Организации Объединённых Наций. Я хочу обратиться ко всем вам здесь присутствующим вне зависимости от политической ориентации: мы с вами понимаем, что происходит в Афганистане, ведь правда? Мы с вами заинтересованы в том, чтобы ситуация там была под контролем, так? И мы с вами не хотим, чтобы наши солдаты воевали на таджикско-афганской границе? Не хотим. Но там западное сообщество и НАТО присутствуют. Дай Бог им здоровья, пускай работают.
Мы с вами приняли решение поддержать транзит (и наземный, и воздушный) отдельных стран – и США, и ФРГ, и Франции. Надо им помогать – в этом моя позиция, – надо помогать им решать проблему стабилизации ситуации в Афганистане. Или нам придётся это делать самим. Понимаете, в чём дело, выбор какой?
Что касается НАТО. Если мы отдельным странам НАТО уже разрешили транзит, то в чём проблема для самой НАТО? Знаете, нужно очень прагматично подходить к определению того, что нам выгодно, соответствует это нашим национальным интересам или не соответствует. Нашим национальным интересам соответствует поддержание стабильности в Афганистане, и мы публично говорим об этом: мы будем вам, и поэтому транзиты будем обеспечивать.
Что касается Ульяновска, то никакая там не база НАТО. Это просто, как военные говорят, площадка подскока в случае транзита по воздуху грузов соответствующих военных. Поэтому, уверяю вас, ничего там необычного, не соответствующего нашим интересам не происходит. Наоборот, всё, что делается в этой сфере, полностью соответствует национальным интересам Российской Федерации и нашего народа.
А.Л.Шхагошев (фракция «Единая Россия»): Владимир Владимирович, у меня два вопроса, они носят политический характер. Первый связан с возобновлением прямых выборов глав субъектов, в частности с выборным фильтром. Несмотря на то что мы сегодня концептуально поддержали эту инициативу, у многих наших коллег выборный фильтр, обсуждение, вызывает некоторое недоумение. Очень важно услышать Ваше мнение здесь: каким Вы видите такой фильтр и сможет ли этот фильтр выполнить важнейшие две задачи: а) поддержать достойных кандидатов; б) не пропустить криминал во власть и тех людей, которые ни при каких обстоятельствах не могут служить политическим гарантом в своих регионах?
Второй вопрос – это больше, наверное, просьба дать свой комментарий по принятому уже закону «О внесении изменений в Закон “О политических партиях”» по поводу регистрации, а точнее...
В.В.Путин: Давайте начнём с того, что вы спросили в завершение. Какие комментарии? Закон принят, его надо исполнять. Нам важно с вами не допустить того, чтобы у нас возникали партии по религиозным принципам, по национальным, по региональным. У нас очень сложноустроенная Федерация. Принятие решения такого рода должно, конечно, проходить очень серьёзную оценку с точки зрения последствий принимаемых решений. Надо внимательно следить за правоприменительной практикой, с тем чтобы у нас действительно не возникало вот таких партий, которые вели бы к сепаратизму, национализму и т. д. У нас же не мононациональное государство. У нас сложноустроенная Федерация. Я ваши опасения понимаю и отчасти разделяю их.
Вместе с тем мы должны иметь в виду и запрос общества. Общество должно чувствовать, что оно формирует власть. Только тогда оно будет реально устойчивым, только тогда будет баланс политических сил соблюдён. В Швеции, например, 700 партий, маленькая страна, но там 700 партий. Реально в выборах принимает участие 30, а парламент формируют, по-моему, шесть или семь партий. В США огромное количество партий, даже не помню количество уже, но реально на политической сцене страны две. Люди чувствуют себя свободными, и им предоставлена возможность формировать политические партии, принимать участие в политической деятельности. Но система выстроена таким образом, что она не мельчит, не разрушает само государство, а стабилизирует его – нам с вами нужно к этому стремиться. От того, как мы выстроим практику применения этого закона, в значительной степени будет зависеть политическое самочувствие страны и её будущее.
Что касается выборов руководителей регионов. Вы знаете, что я был одним из авторов, если не единственным, прежней системы приведения к власти руководителей регионов. Это не было прямое назначение, всё-таки выигравшая региональные выборы партия предлагала своего кандидата, а потом за него голосовала или не голосовала. И навязать непросто было на самом деле, и вообще никто уже не хотел навязывать. После того как у меня возникла реально ситуация, когда я был ещё Президентом, мне депутаты одного из региональных собраний сказали: мы знаем, что Вы хотите предложить такого-то, – мы не будем за него голосовать. Я вам скажу прямо – в Волгограде, по-моему, или в Нижнем, – и мы изменили решение: мы другого человека предложили.
Вот на тот период времени мне казалось, и я в этом убеждён – не просто казалось, убеждён, мы же только из гражданской войны фактически вылезали, мы знали с вами, – что за кандидатами часто вставали и криминальные структуры, и националистические. И вот такой механизм, который совмещал в себе – и будущими кандидатами, и будущими руководителями регионов – учёт региональных особенностей, поскольку к власти допускался через заксобрания регионов, и обязательный учёт общенациональных интересов, был правильным и обоснованным.
Конечно, всё, что делал этот человек, хорошего и плохого… Ну про хорошее мы стараемся не думать и не говорить об этом – только на отчётных встречах, а ошибки-то всегда на слуху, поскольку он квазиназначаемый, всегда концентрируются на том, кто назначил… Дело не в ответственности, скажем, Президента, дело в том, чтобы люди чувствовали сами тоже свою ответственность за того человека, кого они приводят к власти путём прямого тайного голосования. Это важно с точки зрения развития внутридемократических процессов.
Ну, конечно, в условиях нашей страны опасность того, что на рынке избирательных услуг будут востребованы национализм и сепаратизм, представляет для нас угрозу, здесь вы правы абсолютно. Нужно к этому очень аккуратно относиться, очень-очень аккуратно.
Как нам построить эти фильтры, о которых вы сказали, о которых я тоже говорил? Вы меня спрашиваете: какие они? Я не знаю, надо вместе подумать. Они должны быть не обременительными и не создавать проблемы для волеизъявления людей, но они должны отсекать полукриминальные элементы, националистические, должны отсекать людей с крайними взглядами, здесь я согласен.
Вот один из вариантов, предложений в проекте закона, о котором вы сказали, – это предварительное голосование через депутатов муниципальных собраний. Это реальный инструмент, такой инструмент применяется во Франции при выходе кандидатов на президентские выборы. Если человек хочет баллотироваться на должность губернатора, он должен провести консультации с депутатами местных собраний, они должны его послушать и поставить подписи – от 5 до 10%. Но это уже, по-моему, неплохо. Нужны ли и возможны ли какие-то фильтры на федеральном уровне, скажем президентский фильтр? Ну если мы с вами изобретём такой механизм, я, конечно, буду его поддерживать. Но повторяю ещё раз: он должен быть необременительным, понятным и прозрачным для общества, чтобы не было так, что по наитию там Президент взял кого-то и завернул. Но это же всё живой процесс. Давайте посмотрим, как будет работать тот закон, о котором мы говорим. В наших с вами силах – внести поправки в будущем, если потребуется, конечно, посмотреть, как он работает, сначала нужно. Ну и, пока он ещё окончательно не принят, пожалуйста, ваши предложения.
М.В.Емельянов (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович! В своём выступлении и в ответе на вопрос депутата Хайрулина Вы упомянули о позитивном международном опыте вступления в ВТО. Но Китай, Индия, Южная Корея, Азиатско-Тихоокеанский... другие страны, успешно осуществлявшие модернизацию, они сначала проводили модернизацию экономики, а потом уже открывали свою экономику внешнему миру.
Вы сами сказали, что почти 70% основных фондов изношено, то есть мы вступаем в ВТО, открываемся миру с немодернизированной экономикой. На мой взгляд, это стратегическая ошибка. О какой равноправной конкуренции с импортом можно говорить, если рентабельность большинства предприятий упадёт и, может быть, даже станет отрицательной? Где они возьмут деньги на модернизацию? Кредитовать их никто не будет, инвестировать в них тоже никто не будет. В этой связи конкретный вопрос: какие отрасли промышленности выиграют от вступления в ВТО, но не в туманной среднесрочной перспективе, а сразу же, а какие отрасли мы потеряем, в каких отраслях будет торможение экономического роста или спад? Почему задаю вопрос непосредственно Вам? Те чиновники, которые занимаются вопросами ВТО, на эти вопросы конкретных ответов не дают. Можете ли Вы дать вполне конкретные, чёткие ответы, был ли такой анализ? Спасибо.
В.В.Путин: Помните шутку: что раньше было – курица или яйцо? И ответ: раньше всё было. Это неправильный ответ, потому что раньше почти ничего не было. А куриц, которых покупали с прилавков наших магазинов, называли «крылья советов», таких синих полуцыплят… Так называли.
Кстати говоря, для того, чтобы понять, мы в 2,5 раза, почти в 3 раза за последнее время увеличили производство мяса птицы.
Реплика: «Ножки Буша»?
В.В.Путин: Нет, не Буша уже, а наши, собственные. Почти в 3 раза! А свинины – в 1,5 раза, представляете? И потребление мяса в России увеличилось. В лучшие советские годы у нас лучший показатель был 67 кг в год.
Реплика: 75 кг.
В.В.Путин: Нет-нет. Сейчас – 72, а было – 67. Сейчас 72 – лучший показатель.
Вы говорите, не лучше бы было сначала модернизировать, а потом вступить? Многие эксперты, подавляющее большинство экспертов, считают, что нам не модернизировать нашу экономику без вступления в ВТО. Вот в чём всё дело. И я бы, откровенно говоря, никогда бы и не согласился на присоединение к ВТО, если бы после длительных, очень продолжительных дискуссий не согласился с этим мнением.
Вы понимаете, ведь реалии жизни таковы, что, у нас говорят: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Вот то же самое: пока реальную конкуренцию не почувствуют, не вкладывают в модернизацию. Я уже приводил пример, что в условиях кризиса на 10% выросло новое оборудование на наших предприятиях. Почему? Кризис заставил, просто вынуждены были, особенно, скажем, в электроэнергетике новое оборудование применять, в химической промышленности. То же самое и здесь.
Когда предприятие вынуждено модернизироваться, оно начинает действовать. Если рынок закрыт, и так покупают, то не очень модернизируются. И вопрос переходит в другую сферу. Закройте импорт, а не закрыть его никак всё равно, но он всё равно растёт. Вы же знаете, что происходит, как только чуть-чуть уровень доходов реальных поднимается, сразу кратно растёт импорт. Почему это происходит? Потому что наша экономика, наша промышленность не отвечает вызовам сегодняшнего дня по качеству и по цене товаров.
Я заканчиваю ответ на Ваш вопрос и хочу сказать, что и меня тоже это тревожит, но я всё-таки рассчитываю на то, что увеличение конкуренции подстегнёт модернизацию нашей экономики. А какие-то ключевые вещи, я уже говорил, – сельское хозяйство, автопром, производство сельхозоборудования, техники, – конечно, я с вами согласен, здесь есть вопросы, но нужно самым активном образом (сейчас мы этим и занимаемся) искать инструменты их защиты на какой-то период времени, используя инструменты ВТО. Они существуют. Я по автопрому же сказал, и по другим отраслям можно найти – и по сельскому хозяйству, и по другим.
С.Е.Нарышкин (председатель Государственной Думы): Спасибо.
Коллеги, все вопросы заданы, ответы получены. Депутат Нилов Олег Анатольевич предложил ещё задать вопросы и в письменном виде, но и такая возможность тоже была.
В.В.Путин: Я предлагаю так. Если есть желание вне рамок всяких наших договорённостей задать какие-то вопросы, которые вы считаете нужными, давайте ещё по одному вопросу прямо от каждой фракции. Пожалуйста, прошу Вас.
В.В.Бортко (фракция КПРФ): Уважаемый Владимир Владимирович, извините Бога ради, хочу задать политический вопрос Вам как Премьеру, ну и как будущему Президенту тоже. Скажите, пожалуйста, в целях расширения демократии как Вы относитесь к тому, если будет нами внесён (Думой) проект исключения слов «подряд два срока президентских полномочий?» Это первое.
Расширяя президентские полномочия, не обидитесь ли Вы, если мы внесём такое предложение (с целью определения точно Вас как представителя не законодательной, а исполнительной власти): лишить Вас, извините, пожалуйста, законодательной инициативы, только потому, чтобы обозначить, что Вы есть представитель законодательной власти?
И последнее. Как бы Вы отнеслись к тому, если бы мы внесли инициативу изменить преамбулу Конституции, сказав, что мы, как сейчас, не многонациональный народ, а мы – русский народ и присоединившийся к нему народ?
В.В.Путин: Первое, по поводу того, чтобы убрать из Конституции «два срока подряд», а сделать просто «два срока». Я считаю, что это разумно, вполне можно подумать. Это мы вместе должны со всеми фракциями. Я говорю вам совершенно искренне и не только потому, что это меня касается в меньшей степени, как вы понимаете. Что там, мы же с вами понимаем, о чём мы говорим, мы же взрослые люди. Закон обратной силы не имеет, с того момента, когда он будет принят, у меня есть возможность работать сейчас и следующий срок, здесь проблем нет, но если ситуация позволит, если я захочу.
Вы понимаете, дело в том, что в жизни каждого из нас наступает момент, и, уверяю вас, в моей жизни он наступил, когда нет необходимости за что-то хвататься, а можно и нужно думать о судьбе страны. Я с Вами согласен, нужно всегда думать о совершенствовании нашей системы политической таким образом, чтобы она была стабильной, надёжной, эффективной и гибкой с точки зрения реакции на те процессы, которые происходят внутри страны и вокруг неё. Давайте вместе думать об этом обо всём. На самом деле для меня это суперзадача, сверхзадача всей моей работы, а может быть, и жизни, поэтому я не исключаю никаких вариантов обсуждения. Первое.
Второе. По поводу законодательной инициативы. А зачем, скажем, Президента лишать законодательной инициативы? Я сейчас не о себе говорю, а в целом.
В.В.Бортко: Он символ.
В.В.Путин: Символ? А работать кто будет? А если Президент – это работающий орган, то он должен иметь возможность представить на суд общества, на суд парламента свои предложения по совершенствованию нормативно-правовой базы. Я думаю, что это неверно. Я с этим не могу согласиться.
Дальше, вместо «многонационального народа» – «русский и присоединившиеся к нему». Вы понимаете, что мы сделаем? Часть нашего общества будет людьми первого сорта, а часть – второго. А этого нельзя делать, ведь мы же с вами хотим, чтобы у нас была сильная единая нация, единый народ, чтобы каждый человек, который живёт на территории страны, чувствовал, что это его родина, другой родины нет и быть не может. А чтобы каждый человек так чувствовал, все мы должны быть равны. Это принципиальный вопрос. То, что русский народ является, безусловно, костяком, основой, цементом многонационального российского народа – это безусловно.
И знаете, мне это очень легко говорить, я уже публично говорил, мне подняли церковные документы с 1600 какого-то года у меня здесь в 120 или 180 километрах от Москвы все мои родственники жили в одной деревне и 300 с лишним лет ходили в одну и ту же церковь. Я это нутром чувствую, нутром чувствую свою связь с этой страной и с этим народом. Но делить на первую, вторую, третью категорию, вы знаете, это очень опасный путь. Не надо нам с вами это делать.
Л.Э.Слуцкий (фракция ЛДПР): Уважаемый Владимир Владимирович! У нас одна страна, одна внешняя политика, и думаю, что меня поддержат коллеги из всех других фракций, если я скажу о том, что для нас является моментом истины: будет ли создан в 2015 году Евразийский экономический союз, и сможет ли он уже в самое ближайшее время стать снова одним из полюсов в мировой политике, международных отношениях?
И сегодня мы много работаем, скажу как председатель Комитета по делам СНГ, для того чтобы прикинуть парламентское измерение будущего Евразийского союза. Но у нас очень много, как Вы сказали применительно к НАТО, атавизмов или рудиментов нашей общей со странами ближнего зарубежья новейшей истории, той новейшей истории, когда работа на пространстве СНГ, скажу дипломатично, была, ну не совсем в первой линии. Поэтому вопрос, а может быть, предложение: в течение ближайших месяцев (нам не столь много осталось до формирования бюджета на 2013 год) принять представителей комитета по делам СНГ совместно с руководством Россотрудничества, и по тем атавизмам, которые у нас есть по госпрограмме переселения, по Агентству международного развития, по некоторым другим актуальнейшим вопросам, необходимо решить. Чтобы все массы соотечественников и граждан евразийского пространства поддержали нас, пространства Евразийского союза, всё это надо подробно рассмотреть, синхронизировать и некоторые решения у нас, в Российской Федерации, принять в течение ближайших нескольких месяцев. Просил бы поддержать.
В.В.Путин: Я с Вами согласен. Не только ничего против не имею, и будем поддерживать. Более того, считаю, что углубление интеграции на постсоветском пространстве является ключевой задачей и экономики, и внешней политики России – ключевой, важнее у нас ничего нет. От этого зависит наше будущее.
Но в этой связи, в продолжение того вопроса, который Владимир Владимирович Бортко задал, нам нужно и внутри страны сделать так, чтобы мы были привлекательным магнитом, к которому хотят присоединиться. Потому что если, скажем, некоторые бывшие республики Советского Союза, которые не приняли ещё решения об участии в глубоких интеграционных процессах, всё-таки задумаются над тем, что это выгодно, чтобы никто там внутри этих стран не ссылался на то, что «куда мы там присоединяемся, у них внутри страны нет равенства».
Понимаете, это очень важная структурная вещь. Я думаю, что, безусловно, вот эти процессы интеграционного характера, которые сейчас запущены и дают реальный результат, не только должны быть нашим приоритетом, они и будут нашим приоритетом. Но я не могу только с вами согласиться в том, что это ушло на второй план в предыдущие годы. Если бы это ушло на второй план, у нас не было бы ни Таможенного союза, ни единого экономического пространства.
А.К.Исаев (фракция «Единая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович, я думаю, что очень важно, что в Вашем сегодняшнем докладе очень серьёзно прозвучала социальная тема, были обозначены социальные гарантии. Это значит, что громадное количество телезрителей, которые смотрели, почувствовали (это, наверное, лучшее чувство, которое они испытывали в советское время) уверенность в завтрашнем дне. Но я хочу также сказать о том, что Вы затронули очень важный для нас вопрос – это вопрос повышения минимального размера оплаты труда до уровня прожиточного минимума.
Я помню, что когда Вы приступали к работе в качестве Премьер-министра, Вы как раз настояли на том, чтобы такое решение в 2008 году было принято. Сейчас Вы также ставите эту тему. Она немножко отстала в период кризиса. Вы также сказали о том, что МРОТ должен быть повышен поэтапно в течение нескольких лет и при этом осовременен. Как Вам это видится, Владимир Владимирович?
В.В.Путин: Это очень чувствительная тема. Я бы сейчас не хотел разворачивать дискуссию. МРОТ надо повышать, надо думать о том, как мы исчисляем прожиточный минимум. Вы знаете, что во многих странах считается почасовая оплата. Даже если мы к этому когда-нибудь перейдём, мы должны выработать такие механизмы, которые не приведут к понижению доходов наших граждан, которые и так небольшие деньги получают, а, наоборот, мы должны создать такой путь, по которому бы шёл подъём.
Это мы с вами должны обсудить и в Правительстве, и на президентском уровне (есть соответствующее у нас управление), и, безусловно, с участием профсоюзов. Широкая дискуссия должна быть в парламенте. Это очень чувствительная сфера, потому что просто так взять и перейти к почасовому измерению оплаты труда и сказать, что от этого мы будем считать прожиточный минимум и уровень жизни, – этого недостаточно. Нужно чётко и ясно понимать, к чему это приведёт на практике. Поэтому я в своём докладе коснулся этой темы, но не стал её развивать, потому что, прежде чем сказать что-то конкретное, нам нужно на экспертном уровне погрузиться в проблему и понять последствия каждого нашего шага. Но, разумеется, эти инструменты социальной политики должны быть современными и отражать реалии. Вместе и предлагаю подумать на этот счёт.
А.В.Митрофанов (фракция «Справедливая Россия»): Уважаемый Владимир Владимирович! В последние годы в мире развивается такой бизнес очень активный, как частные военные услуги. Американцы почти на 350 млрд долларов оказывают этих услуг. Частные военные компании, которые охраняют иностранное имущество и тренируют иностранный персонал, объекты инфраструктуры охраняют, оказывают огромное количество услуг и в Ираке, и везде, в разных странах. Не кажется ли Вам, что мы тоже должны быть представлены, безусловно, понимая, что это инструмент влияния определённый? Готовы ли Вы создать, скажем, рабочую группу, которая проработала бы этот вопрос? Понятно, что это вопрос только в ведении Президента, поскольку речь идёт о компаниях, обладающих оружием, в том числе выше стрелкового, среднего вооружения, поэтому вещь серьёзная.
В.В.Путин: Я понял ваш вопрос, и считаю, что это действительно является инструментом реализации национальных интересов без прямого участия государства. Вы правы абсолютно. И считаю, что, да, можно подумать над этим, рассмотреть.
Что касается применения соответствующих институтов внутри страны, то он уже у нас развивается, но это так называемый аутсорсинг. Вы знаете, он дорогой очень, где-то оправданно, сейчас в Минобороны внедряется. Я стараюсь, честно говоря, немножко это сдерживать, потому что это просто дорого, требует больших бюджетных расходов. Но в целом, конечно, это в правильном направлении движение, имея в виду, что тогда сами военнослужащие освобождаются от необходимости выполнения различных хозяйственных функций, а больше внимания уделяют вопросам боевой подготовки. Это связано не только с хозяйственными функциями, охраной объектов, охраной техники и так далее. Да, я согласен с Вами, можно и нужно подумать, как реализовать эти планы.
* * *
Заключительное слово В.В.Путина:
Уважаемые коллеги!
В целом я уже достаточно подробно высказался и в ответах на вопросы, по-моему, определил свою позицию по ряду ключевых направлений развития страны. Что бы можно было сказать дополнительно в ответ на выступления наших коллег с этой трибуны?
Из фракции «КПРФ» передали записку по поводу переподчинения, возможного прямого подчинения Росстата Председателю Правительства или даже Президенту. Можно рассмотреть. Вы знаете, исполнительные органы власти, как никто другой, заинтересованы в объективности этих цифр, иначе невозможно ничего планировать. Поэтому давайте посмотрим, я против ничего не имею. Наоборот, может быть, так и следует поступить. Сейчас не готов ответить наверняка, сделаем мы так или нет, но мы обязательно это обсудим, причём абсолютно серьёзно. Я думаю, что логика в этом, безусловно, есть.
Теперь конкретно на выступления наших коллег.
Геннадий Андреевич говорил, что в европейских странах и других регионах мира очень много серьёзных, системных проблем и вряд ли у нас будет лучше, чем у них. Но у нас лучше, чем у них, уже сейчас, это очевидно. Я же сказал, и вы это знаете, в Испании 25% безработных. У нас нет... Да я знаю, что у нас много безработных, но не каждый четвёртый, как в Испании, вот о чём речь-то. Вы что, это не знаете, что ли? Знаете.
Понимаете, надо вещи некоторые принимать так, как они есть, и не политизировать, не выдавать желаемое за действительное. А у вас что, желание, чтобы у нас была безработица, как в Испании, что ли? Ведь нет, наверное. Вы же за то, чтобы занятость была обеспечена. И нам нужно думать об этом, и думать вместе.
Или по росту ВВП, по промышленному производству. Я же вам сказал, это объективные данные, 4,3% – третий показатель в мире. Лучше, чем у них? Лучше, чем во многих странах. По росту промышленного производства из развитых экономик мира нас только Германия обошла, и то ненамного. Лучше? Лучше, чем во многих странах мира.
Поэтому мы можем добиваться лучших показателей, вот я о чём. И нам нужно избавиться от того, что у нас, знаете, в подкорке сидит – у них где-то там что-то лучше, а у нас не может быть никогда ничего лучше. Может быть! И мы добиваемся таких результатов.
Кстати говоря, по поводу энергетики. Я согласен, абсолютно правильно: если мы не обеспечим ввод мощностей, то нам не решить задач, которые стоят перед экономикой страны в целом. Конечно, это так. Я же вам привёл эти цифры. За последние несколько лет 12,5 ГВт ввели, а только за этот год восемь должны ввести. Это что? Не движение вперёд? Ну конечно!
Что касается ленинского НЭПа. Я обращаю ваше внимание, я сейчас не буду давать политических оценок, но когда стало ясно, что плановая экономика не срабатывает, тот же Владимир Ильич ввёл элементы рыночной экономики. Он же это сделал. Поэтому, вы знаете, говорить: в рыночной экономике всё плохо, – это не так. Даже компартия вводила элементы рыночного регулирования, когда другие элементы не справлялись. Это потом Иосиф Виссарионович ликвидировал все эти рыночные инструменты. Конечно, была возможность сконцентрировать ресурсы. Я сейчас об этом скажу, отвечая на выступления других коллег.
Вы знаете, ведь преимущество плановой экономики заключается в том, что она даёт возможность концентрировать государственные ресурсы на наиболее важных, критических направлениях национальной повестки дня, скажем, на обороне, на безопасности, но в целом она гораздо менее эффективна, чем рыночная экономика.
Абсолютно два хорошо известных в мире эксперимента поставила история – Восточная Германия и Западная Германия, Северная Корея и Южная Корея. Ну это же очевидные вещи! Но это не значит, что в рыночной экономике всё хорошо. Если будем внедрять так называемый дикий капитализм, он ни к чему хорошему не приведёт, до добра не доведёт никогда. Поэтому каковы наши ориентиры? Рыночная, но социально ориентированная экономика. Мы вместе с вами должны будем искать эти золотые середины в нашей практической работе.
Но что касается зависимости от энергоресурсов, это тоже задел советского времени. Это очевидный факт. Так же, как и авиапром. Конечно, мы гордимся авиапромом. Разве я об этом не говорил? По-моему, мы и в прошлом году об этом говорили. Но наши аппараты летательные ни по шумам не проходят, ни по энергетике...
Понятно, что надо вкладывать. Но вкладывать всё время только из бюджета неэффективно. Вы знаете, что там происходит.
А потом, в 90-е годы прежние парламенты напринимали таких решений в сфере приватизации этих ключевых отраслей, что нам даже сконцентрировать ресурсы в одну кучу потребовалось несколько лет, несколько лет усилий, практической каждодневной работы. Невозможно же было стащить в кучу эти ресурсы. Кто принимал эти решения – я, что ли? Нет.
Вы понимаете, это серьёзная вещь. И здесь я согласен с нашей левой оппозицией. Есть отрасли, над которыми государство должно работать и должно принимать прямое участие в этом, потому что в мире, скажем, в авиастроении, в авиационной отрасли два-три конкурента, больше нет, и все они работают с поддержкой государства. Это очевидный факт.
А мы что, делаем не так, что ли? Да, именно так и делаем. Для чего мы создали холдинг авиационный? Не «нет», а «да», так и делаем. И делаем напрямую. А что мы делаем в судостроении?
Я согласен. Но, понимаете, говорили по поводу вступления в ВТО, а потом модернизации. Не так происходило на самом деле. Конечно, скажем, Южная Корея в 1962 году приняла законы о поддержке судостроения – прямые вливания со стороны государства. Они сделали это, а потом постепенно ушли от этого субсидирования, вывели в рыночную сферу. Послушайте, именно так мы и поступаем, создавая крупные холдинги, в том числе в рамках «Ростехнологий». Это всё вещи длительного цикла в рамках действующего законодательства, если мы хотим оставаться, но именно в этом направлении и действуем.
Тоже об этом говорил: не для того чтобы огосударствлять эти отрасли и вечно там государству сидеть, а поставить их на ноги, сделать конкурентоспособными и внутри страны, и на международной арене и постепенно государству выходить из этих инструментов, но таким образом, чтобы влиять на эти отрасли и иметь возможность их поддерживать. Такова будет наша тактика. Я считаю, что она обоснованна и очень взвешенная.
Что касается того, что у нас поступления в бюджет в связи с ростом цен на энергоносители, – слушайте, ну это так и должно быть. Как только цены на энергоносители в мире растут, у нас увеличиваются – это просто объективный фактор – поступления в бюджет. Что, нам не брать эти деньги? Они поступают.
Но, к сожалению, достаточно медленно всё-таки это происходит, здесь я согласен с Геннадием Андреевичем. Но всё-таки происходит и диверсификация. За прошлый год структура допдоходов такова, что больше поступало от перерабатывающей промышленности. И, что важно, – хочу обратить ваше внимание, вы будете сейчас работать над бюджетом – мы в среднесрочной перспективе планируем снижение доходов от нефтегазовой отрасли и повышение доходов от поступлений в бюджет от перерабатывающих отраслей.
Импорт продовольствия. Здесь Владимир Вольфович передал свои предложения. Интересные предложения. Я сейчас не буду их все перечислять. Но там, действительно, много полезных вещей. Мы постараемся учесть эти предложения.
Импорт продовольствия. Вы знаете, мы не можем, Владимир Вольфович и уважаемые коллеги из других фракций, резко, к сожалению, сейчас сократить импорт, хотя мне бы очень хотелось. Но мы с вами понимаем, почему: сразу цены возрастут. Мы и так стараемся между Сциллой и Харибдой проходить эти вещи.
Я уже сказал, мы за последние годы почти в 3 раза увеличили производство мяса птицы. Мы с вами года три назад импортировали 1600 тыс. т мяса птицы. В прошлом году квоту поставили 300 тыс. тонн, а на самом деле завезли ещё меньше.
Виктор Алексеевич (Зубков) здесь у нас? Виктор Алексеевич, сколько мы в прошлом году завезли мяса птицы? Где-то 250 тыс., да? Да, около 200 тыс. т мяса птицы завезли. Совсем недавно – 1600 тыс., а в прошлом году только 200 тыс. завезли.
Но совсем прекратить нельзя – и не потому, что мы должны заботиться об иностранном производителе, – мы должны подумать о ценах на продовольствие в крупных городах.
Есть проблемы здесь? Да, есть. Это КРС – крупный рогатый скот и мясо крупного рогатого скота.
Кстати, мясо свинины – мы тоже увеличили производство почти что в 1,5 раза. Но со вступлением в ВТО проблема по свинине реальная существует. И мы должны подумать и думаем сейчас о том, как поддержать производителей мяса свинины.
Что касается КРС. У нас, к сожалению, даже произошло небольшое снижение производства в прошлом году, не очень чувствительное, но произошло. Мы анализируем – почему, и будем поддерживать крупные инвестиционные проекты в этой сфере животноводства.
У нас только в Центральной России сейчас – несколько проектов, один из них по крупному рогатому скоту, по производству мяса крупного рогатого скота почти на миллиард долларов – около 30 млрд рублей. Здесь во фракциях и КПРФ, и ЛДПР, и «Справедливой России», я знаю, тем более в «Единой России» есть специалисты в области сельского хозяйства.
Назовите мне хотя бы один проект в Европе такого масштаба. Не сможете, нет таких проектов. Там деградация происходит сегодня, во всяком случае, стагнация в области сельского хозяйства. А у нас инвестиционная привлекательность нашего сельского хозяйства растёт. И это не единственный такой проект, мы сейчас думаем на тему о том, чтобы поддержать и другие проекты подобного рода. Я уже не говорю по некоторым другим направлениям.
Мы планируем ввести в сельхозоборот 5 млн земель в ближайшее время. Вот такие хозяйства и такие проекты и будут способствовать тому, что у нас и земли сельхозназначения будут осваиваться всё больше и больше. Вот 200 тыс. га только это предприятие берёт сейчас в обработку, только одно предприятие. Поэтому мы будем действовать, конечно, в этом направлении.
Да и что там говорить, вот говорили о заделах советского времени, но не было в заделах у нас производства мяса крупного рогатого скота, ну не было…
(Реплика из зала.)
Я говорю правду, и вы должны знать об этом, если занимаетесь, потому что не было у нас производства специального, – послушайте меня, и вы не можете об этом не знать, – у нас в Советском Союзе не было специального мясного животноводства…
(Реплика из зала.)
В Оренбургской области и везде по России не было специального мясного животноводства.
Я уже занимаюсь этим не первый год, и я внимательно, очень внимательно слушаю наших сельхозпроизводителей. И вы поезжайте к ним и поговорите. И с Зубковым поговорите, который у нас занимается сельским хозяйством с младых ногтей. Он был и директором совхоза, и колхоза, и не чета многим здесь в зале сидящим, поднимал разваленные предприятия, и он знает, как строить эту работу. Знает, уверяю вас! И у нас много таких специалистов. Я почти каждую неделю с ними встречаюсь, почти каждую неделю.
Не было у нас в Советском Союзе мясного животноводства. У нас забивали скотину, которая уже молоко не давала...
(Реплика из зала.)
Да не о поголовье идёт речь. У нас голов много, мяса мало было всегда в Советском Союзе, вот в чём всё дело.
И местные электрички помните, наверное? «Длинное, зелёное, мясом пахнет. Что такое?» Электричка в Москву. Мы же это знаем с вами, что об этом говорить.
Я не хочу с вами вступать в идеологический спор. Дело ведь не в этом, дело в том, что нам нужно добиться, чтобы эффективно функционировало хозяйство. Вот в чём всё дело.
Не было мясного животноводства специального. И сейчас мы занимаемся селекцией, занимаемся ввозом этого поголовья из-за границы. Это кропотливая, большая и требующая длительного цикла работа. И вы знаете, что это 8–10 лет. Не можете этого не знать! И мы добьёмся решения этой проблемы, так же как по мясу птицы и по свинине добиваемся…
(Реплика из зала.)
Да нет, они многие вещи правильно говорят, но это, знаете, полемический задор такой. Это правда, у нас поголовье было большое, только с каждой коровы мяса было с гулькин нос, – вот в чём всё дело. Потому что это выработанное стадо, которое давало молоко.
Другая проблема, которая у нас до сих пор есть в животноводстве, – это молоко. У нас, к сожалению, в прошлом году даже было небольшое снижение. Связано это в том числе и с достаточно большими субсидиями, которые в других странах даются. Это правда. Но мы сейчас в рамках единого экономического пространства договорились с нашими белорусскими партнёрами о том, что мы будем выравнивать эти субсидии. А по молоку связано с закупочными ценами и с уровнем субсидирования. Будем приводить это в должное соответствие.
Это просто очевидные вещи, поверьте мне. Я бы не стал ни в коем случае вступать в спор, но это правда. Ничего плохого здесь нет, так построена была структура сельского хозяйства. Так вот жили – не хватало, но это же очевидный факт, и все это знают. Сейчас нужно менять ситуацию. Ничего страшного и зазорного в этом тоже нет. Я никого не хочу обвинять.
По поводу выступлений перед военными. Нам не нужно с вами втаскивать Вооружённые силы в какую-то политическую борьбу, но, скажем, предусмотреть возможность выступления руководителей фракций перед слушателями Академии Генерального штаба вполне возможно. Мне кажется, что это было бы нормально, и людям интересно, но только, знаете, без особой полемики и без политиканства. Но это важно, чтобы и наши военные, слушатели Академии Генштаба видели напрямую, слушали, понимали, могли задать вопросы. Мне кажется, что здесь ничего плохого нет.
По поводу безбарьерной среды и ЖКХ. Знаете, самая главная проблема, которая у нас есть. Всё это правильно. У нас много проблем. У нас очень много проблем. Я уже об этом говорил. Хочу ещё раз сказать: нам есть чем гордиться, но и проблем очень много.
Самая главная проблема – это необходимость повышения уровня доходов граждан Российской Федерации. Вот это самое главное. От этого зависит социальное самочувствие всего общества.
По поводу выборов в Астрахани, – Сергей Михайлович (Миронов) уже ушёл, – что я могу сказать? Почему провокация? Они работают. Это элементы политической борьбы. Это понятно. Но в компетенцию Председателя Правительства, да и Президента не входит оценка результатов выборов, либо их отмена, тем более на муниципальном уровне. Поэтому нам всем нужно оставаться в рамках действующего законодательства. Мы должны уважать друг друга, слушать и слышать и меньшинство, и парламентское, и непарламентское, делать из этого выводы. Но и любое меньшинство должно уважать выбор большинства. Каковы процедуры? Может быть, их нужно совершенствовать. Давайте вместе об этом будем думать.
Что хотел бы сказать в заключение.
Нам всем нужно повышать уровень нашей политической культуры, никогда не переходить ни на какие личности ни в этом зале, ни в полемике в целом, это очень важно. Это первое.
И второе, по поводу национального вопроса. Я хочу обратиться к вам с огромной просьбой – не спекулировать на национальных проблемах, это очень чувствительная тема для страны. Я обращаюсь ко всем, и к представителям «Единой России», «Справедливой России», Компартии, ЛДПР.
Вы понимаете, конечно, безусловно, российский народ, русский народ – костяк нашего общества и государства. Но если мы позволим себе в ходе каких-то политических дебатов, процессов внутри страны спекулировать на национальной теме, мы можем расшатать внутреннее единство российского общества, и в конечном итоге пострадает именно русский народ, потому что мы будем разваливать нашу страну и нашу Федерацию.
Я хочу вас поблагодарить за сегодняшнюю встречу и надеюсь на совместную работу в будущем.
Спасибо вам большое.
Россия > Госбюджет, налоги, цены > premier.gov.ru, 11 апреля 2012 > № 539146
Владимир Путин
Членство России в ВТО даст новый импульс к развитию экономики, заявил премьер-министр Владимир Путин, выступая в Госдуме.
По его словам, присоединение к ВТО открывает новые рынки и новые перспективы. Премьер добавил, что идет работа по возможному вступлению в ОЭСР, присоединение к которой является присвоением глобального знака качества для экономики.
Глава правительства признал, что членство в ВТО спровоцирует рост конкуренции, который станет вызовом для отдельных отраслей российской экономики. Правительство разрабатывает программы поддержки наиболее чувствительных экономических секторов, в частности, автопрома и сельского хозяйства, сообщил он. Новая программа по развитию сельского хозяйства до 2020 года, адаптированная к требованиям ВТО, предусматривает, в частности, вовлечение неиспользуемой пашни, рассказал Путин. По его словам, в ближайшие семь лет планируется увеличить площадь обрабатываемых земель на 5 млн гектаров.
Путин также коснулся вопроса региональной и местной власти. Он напомнил, что с 1 июля все регионы должны перейти на электронный документооборот. Следует развивать предоставление госуслуг по принципу "одного окна" на базе многофункциональных центров, а средства на это пойдут, в том числе, и от оптимизации численности чиновников, объяснил премьер. Так, к 2013 году штаты сотрудников, подведомственных правительству, сократятся на 100 тысяч человек.
Глава правительства добавил, что на муниципальный уровень передадут часть налогов для большей самостоятельности. Будет также разработан четкий механизм федеральных дотаций, подчеркнул премьер.
В течение ближайших 10 лет будет построено около 120 тысяч километров автодорог по однополосному исчислению, сказал Путин. Средства региональных дорожных фондов будут расходоваться на три основные задачи: постройку сельских дорог, благоустройство малых и средних городов и сел, а также ремонт внутригородских и поселковых дорог, сообщил глава правительства. На эти цели за 2 года направят около 130 млрд рублей, рассказал премьер.
Заседание рабочей группы по формированию системы «Открытое правительство».
Дмитрий Медведев провёл заседание рабочей группы по подготовке предложений по формированию в России системы «Открытое правительство». Основные темы дискуссии – развитие конкуренции и предпринимательства, создание благоприятного инвестиционного климата.
Это третье заседание рабочей группы. На предыдущих встречах обсуждались вопросы противодействия коррупции и подготовки кадров для государственной службы.
* * *
Стенографический отчёт о заседании рабочей группы по формированию системы «Открытое правительство»
Д.МЕДВЕДЕВ: Всем добрый день!
Наша сегодняшняя встреча, совещание в формате «Открытого правительства», посвящена важнейшей теме – конкуренции, предпринимательскому климату.
Как мы и договаривались на других встречах подобного рода, я не буду делать больших вступительных слов, скажу лишь, что у меня была возможность ознакомиться с некоторыми идеями, которые сегодня будут, видимо, презентованы. Часть из них мне нравится; другая часть, мне кажется, требует дальнейшего обсуждения.
В любом случае, мне кажется, нужно поговорить по нескольким направлениям. Первое касается присутствия государства в экономике, а вернее говоря – сокращения объёма этого присутствия. Вторая тема, вне всякого сомнения, должна касаться общей ситуации с конкурентоспособностью нашей экономики и развитием антимонопольных правил. И конечно, мы должны с вами поговорить об инвестиционном климате в целом.
На эту тему мною было проведено, наверное, несколько десятков разных совещаний, мы приняли целый ряд решений. Далеко не все из них оказались эффективными. Давайте обсудим, что делать дальше, потому что, с одной стороны, все понимают: мириться с таким уровнем предпринимательского, инвестиционного климата, который сложился в нашей стране, нельзя. С другой стороны – далеко не все меры, которые мы предлагаем, дают эффект. И очевидно, что нам ещё очень многое предстоит сделать.
Не будем забегать вперёд. Я просил бы начать работу.
М.АБЫЗОВ:Уважаемый Дмитрий Анатольевич!Уважаемые коллеги!
Сегодняшнее заседание, посвящённое конкуренции, заканчивает цикл из трёх совещаний (первое – по кадрам, второе – по антикоррупционным предложениям), которые группа экспертов «Открытого правительства» определила как наиболее острые и приоритетные с точки зрения подготовки предложений и решения назревших проблем.
Работу по данному направлению возглавляли Сергей Гуриев и Андрей Никитин – руководители АСИ [Агентства стратегических инициатив]. К ней были привлечены более 100 экспертов, которые на протяжении последних двух месяцев объединили в том числе и предложения, которые являются предложениями нового характера (они будут презентованы), а также сделали акценты на тех предложениях, которые на самом деле, как Вы правильно сказали, уже были выработаны, но по тем или иным причинам не нашли должного применения и реализации за последние годы.
В соответствии с принятой практикой мы подготовили и предложили Вам письменные предложения по возможным проектам поручений. Будем благодарны, если наше сегодняшнее совещание, как и два предыдущих, закончится конструктивной работой и непосредственно поручениями, которые бы позволили уже дальше экспертам продолжить работу над совершенствованием тех предложений, которые подготовлены.
Соответственно, модерировать сегодняшнее заседание я предложил бы Сергею Гуриеву, с Вашего разрешения, и передаю ему слово для последующего ведения.
Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Михаил Анатольевич.
Сергей Маратович, пожалуйста. Единственное, за что я сразу зацепился, Вы [Михаил Анатольевич] сказали, что наша встреча должна закончиться поручениями. Это, конечно, худший расклад, который только себе можно представить. Поручения, конечно, я все подпишу, после того как мы с вами обсудим и договоримся, чего делать, чего не делать. Но, конечно, желательно, чтобы всё закончилось несколько иными событиями – изменением в деловом климате и общим улучшением дел в экономике.
Пожалуйста, Сергей Маратович.
С.ГУРИЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Уважаемые коллеги!
Действительно, наша цель – дать такие поручения, чтобы поручения выполнялись.
Д.МЕДВЕДЕВ: Всем поручениям – поручения.
С.ГУРИЕВ: Да, на самом деле построить такую систему получения обратной связи от общества и предпринимательского сообщества, чтобы всё-таки поручения по повышению конкурентоспособности и развитию конкуренции выполнялись. Часть нашей работы – как раз и вовлечь «Открытое правительство» и механизмы, которые есть у «Открытого правительства», в эту тему.
На самом деле конкуренция – это очень сложная тема. Михаил говорил о том, что она проходит насквозь через все рабочие группы «Открытого правительства». Конкуренция – это такой вопрос, который требует понимания проблемы с разных сторон: со стороны потребителей, производителей, со стороны государства. И что мы сделали буквально на прошлой неделе – мы попросили Фонд «Общественное мнение» провести репрезентативный опрос российского населения и выделить те сферы, где, по мнению россиян, конкуренции недостаточно, а также задали бы им вопрос о том, насколько конкуренции в целом хватает в российской экономике. Понятно, что это не опрос бизнес-сообщества. Во многом темы, которые для наших экспертов были острыми, здесь не получили своего отражения, но тем не менее эти цифры на самом деле говорят о многом.
Во-первых, если мы посмотрим на первый вопрос – чьи интересы защищает российское Правительство, мы видим, что подавляющее большинство россиян не верят в то, что российское Правительство защищает интересы потребителей в первую очередь. И это на самом деле должно нас немного обеспокоить, потому что по Конституции источником власти является российский народ, не предприятия, не группы интересов, а те самые потребители, население.
Во-вторых, очень интересно, что потребители и респонденты считают, что конкуренции должно быть больше. С другой стороны, очень много людей не понимают, зачем нужна конкуренция. И наша гипотеза в том (и мы об этом будем сегодня говорить), что многие люди просто не знают, насколько полезна конкуренция для защиты их собственных интересов.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я правильно понимаю, что почти пятая часть наших людей считает, что конкуренция приносит вред?
С.ГУРИЕВ: Да, совершенно верно.
Д.МЕДВЕДЕВ: На этом можно было бы точку и поставить.
С.ГУРИЕВ: Есть и обратная сторона медали. Хорошая новость в том, что их всего лишь 18 процентов. Мы, наверное, сегодня как раз и поговорим, почему люди часто ассоциируют конкуренцию с вредом, а не с пользой.
На правой части слайда тоже много интересных вещей. Конечно, людей в первую очередь волнует жилищно-коммунальное хозяйство. Для экспертов здесь спрятан и сам рынок ЖКХ, и реформа газовой отрасли, и реформа электроэнергетики, и целый ряд других проблем, о некоторых из которых мы не будем говорить сегодня, а о некоторых из которых мы поговорим.
Ещё одна важная вещь – это рынок труда. На этом слайде есть рынок труда и рынок рабочей силы. Рынок труда понимается как предложение вакансий, как возможность сделать карьеру. Это то, что беспокоит людей. Люди беспокоятся о том, что в обществе отсутствуют социальные «лифты», что люди боятся того, что сделать карьеру им трудно, если у них нет связей или родственного положения.
Рынок рабочей силы, наоборот, – это рынок труда со стороны предпринимателей. Эта проблема волнует россиян гораздо меньше.
Вы видите, что россиян не заботит ни политическая конкуренция, ни конкуренция в СМИ. Но надо сказать, что те 100 экспертов, о которых говорил Михаил [Абызов], на самом деле говорили о том, что без развития политической конкуренции и конкуренции на рынке СМИ трудно рассчитывать на то, что всё остальное заработает хорошо.
Я не буду занимать Ваше внимание. Мы договорились, что те эксперты, которые работали в группе, сделают несколько выступлений как раз по этим темам. И первым выступит наш [сегодняшний] хозяин – Рубен Аганбегян, президент объединённой биржи ММВБ-РТС.
Пожалуйста.
Р.АГАНБЕГЯН: Добрый день!
Я поговорю о конкуренции, о принципах, которые мы выработали. Начну, наверное, с того, что экономическая мощь и конкурентоспособность страны взаимосвязаны. Мы видим, что по размеру ВВП мы на 11-м месте, а по ВВП на душу населения мы находимся на 58-м месте. Нам нужно увеличивать [объём ВВП] и преодолевать наш экономический разрыв в области ВВП на душу населения, безусловно. Не нарастив экономическую мощь, нам будет это сделать очень тяжело. Конкурентоспособность – это фактически то, что может нам в этом вопросе помочь. При этом очень важно понимать, что чем мы мощнее экономически, тем больше других стран с нами конкурирует. Поэтому одно вызывает другое. Это очень важная дилемма, с которой мы сталкиваемся.
Если мы посмотрим на следующий слайд, то на текущий момент мы увидим тех, кому выгодна и кому не выгодна конкуренция сегодня.
Конкуренция, безусловно, выгодна потребителям. У нас 140 млн. граждан, которые приобретают товары и услуги и заинтересованы в том, чтобы покупать это на лучших условиях, по лучшим ценам, от лучших поставщиков и провайдеров. Она выгодна экономике, потому что конкуренция является мощнейшим драйвером инноваций, она заставляет бизнес повышать производительность труда и реформироваться. Бизнесу она тоже выгодна, потому что через конкуренцию он получает доступ к лучшим кадрам, к лучшим технологиям и так далее. Государству конкуренция тоже выгодна, потому что она создаёт социальные «лифты», и на уровне государства поднимаются лучшие люди, поднимаются и презентуются лучшие идеи. Она выгодна, безусловно, простому человеку, потому что, как я уже сказал, к нему и сервис, и услуги приходят на самых лучших условиях.
Но есть те, кому она невыгодна. Конкуренция, безусловно, невыгодна бюрократам, потому что даёт возможность получать коррупционную ренту. Она невыгодна монополистам, потому что позволяет фактически избегать тех вызовов, которые несёт конкуренция, и добиваться эффективности. Конкуренция невыгодна дельцам, которые аффилированы с непрозрачными компаниями, с властью, и это даёт им в определённом смысле своё конкурентное преимущество. Госкомпаниям она, безусловно, невыгодна. В настоящий момент вес не на стороне тех, кому выгодна конкуренция.
Если мы посмотрим на то, что же мешает конкуренции, то увидим, что мешает ей растущий госаппарат. Мы его сокращали, реструктурировали и так далее. Но мы видим, что (на правом слайде показано) госуправление растёт внутри инфраструктурных отраслей быстрее, чем другие отрасли.
Избыточное регулирование. Каждый новый акт – это новый барьер. Он фактически останавливает конкуренцию.
Растущая государственная собственность. Мы неоднократно говорили о приватизации, о её сокращении и так далее, но цифры показывают, что госсобственность растёт, а это мощный фактор. У нас очень смещены ценностные ориентиры. Мы ассоциируем предпринимателя не с создателем, не с чем-то таким, что хорошо, мы его ассоциируем с жуликом. Если мы посмотрим на статистику, за последние десять лет каждый шестой предприниматель тем или иным образом был подвержен уголовному преследованию. Это страшные цифры. При этом, если мы посмотрим на опрос общественного мнения и увидим, сколько людей хочет создать свой собственный бизнес, то увидим, что это 4 процента против 25 процентов в других странах. Соответственно, нам нужно менять эту систему.
Перед нами стоит вопрос – какие принципы нам принять, для того чтобы переломить эту ситуацию. В настоящий момент силы добра (те, кому конкуренция выгодна) проигрывают эту войну. Почему? Потому что другие силы просто эффективней. И, соответственно, нам важно сейчас договориться…
Д.МЕДВЕДЕВ: (комментируя слайд презентации) Вот этот дяденька эффективней, который «биг бизнес», да?
Р.АГАНБЕГЯН: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Толстый, монополист.
Р.АГАНБЕГЯН: Мы обсуждали, каким образом нам эту историю двинуть вперёд.
К какому выводу мы пришли? Мы пришли к выводу, что, просто сказав, что нам важна конкуренция, мы ничего не добьёмся. Мы должны сделать конкуренцию основой, базисным принципом построения своей экономической политики. Только тогда, когда мы это сделаем, только тогда мы сможем добиться результата. Иного пути нет. А если мы не готовы сделать конкуренцию базисом нашего движения вперёд, тогда лучше вообще ничего не делать.
Когда мы обсуждали этот вопрос, то предложили шесть ключевых принципов, которые надо принять за основу. И любое решение, которое мы принимаем, фактически подвергать анализу через эти шесть принципов. Первый ключевой принцип – это предприниматель и предпринимательский талант. Предприниматель – это создатель, он создатель стоимости. Одна из ценнейших вещей, которая есть у государства, – это предпринимательский талант, его нужно холить, лелеять, развивать. Тот, у кого этого предпринимательского таланта больше, тот и победит в конкурентной борьбе.
Второй – это минимум участия государства в бизнесе и регулировании. Государство должно участвовать в бизнесе и регулировании через доказательства обществу того, что оно [государство] там должно быть, а не наоборот. У нас сегодня обратная история. Безусловно, очень важна прозрачность правил. Мы должны искоренить слово «административный ресурс». Он не должен быть уменьшен, его просто не должно быть, условия должны быть равными, и только так. Мы находимся в международной конкуренции. Мы должны понимать: мы не в вакууме, мы не можем жить сами по себе, мы вступаем в ВТО, мы собираемся вступать в ОСЭР, мы строим ЕврАзЭС. Мы находимся в международной конкурентной ситуации, соответственно, те правила, которые у нас есть, должны это учитывать.
Нейтральность и эффективность судебной и правоохранительной систем – это ключевая вещь. Мы должны полностью переломить баланс сил в этом вопросе, а судебная система должна относиться одинаково к частнику и к государству. Если мы это не изменим, то у нас предприниматель будет оставаться жуликом, и никуда мы не будем двигаться вперёд. Регулировать конкурентную среду, я считаю, нужно вместе с сообществом, и это то, что говорят эксперты. Сообществом является система «Открытого правительства», есть много ассоциаций потребителей, есть много профессиональных СРО [саморегулируемые организации] – их надо вовлекать в этот процесс, делать это вместе с ними, тогда процесс будет прозрачным.
Я хочу ещё немного остановиться на нескольких деталях этих принципов, откуда они взялись. Вот здесь мы показываем малый и средний бизнес и занятость в экономике. Мы видим, что в крупных странах малый и средний бизнес – это 50 процентов ВВП и больше. Доля занятости примерно такая же. В России эта цифра – 20 процентов. Страшный результат, но он показывает то, как мы относимся к предпринимателю и предпринимательскому таланту. Если мы с вами вместе посмотрим на три цифры, которые я уже упомянул, а именно: сколько людей хотят создать бизнес, какое количество людей (предпринимателей) подвергалось уголовному преследованию, и на эту цифру, – ответ, мне кажется, виден сам по себе. Мы должны коренным образом изменить ценностные ориентиры в отношении к предпринимательству. Мы должны предпринимательство и предпринимательский талант поставить во главу угла. Это означает, что государство в этом смысле должно выступить локомотивом, потому что без государства эта система не изменится, но должно это делать вместе с сообществом. Как мне кажется, здесь ключевая вещь – через рекламные компании, в том числе через сериалы, мы должны полностью отказаться от идеи того, что у нас предприниматель – жулик, которого правоохранительная система только что изобличила и в ближайшее время осудит. Тогда постепенно и отношение общества будет к этому меняться.
Мы пытались посчитать долю (общую долю) государства в экономике и поняли, что цифры довольно тяжело найти. Поэтому мы взяли топ-10 компаний и посчитали, какой процент из них контролируется государством. 60 компаний – топ-10 компаний по капитализации – 62 процента, в топ-20 – 54 процента контролируется государством, а компаний с госучастием, где доля участия от 25 до 50 процентов, 4 процента. Но в этих данных не учитываются многие непубличные компании, которые мы знаем, такие как РЖД и прочие, которые ещё на рынок не вышли, но где тоже велико влияние. Влияние государства в экономике велико, поэтому приватизацию нужно делать. Я знаю, что решения об этом принимались, но тем не менее очень важно сказать: государство должно существенно понизить свою долю в экономике. Приватизация – ключ к этому, это институциональная вещь. Помимо фискальной, она несёт мощнейший институциональный заряд обществу, потому что компании уравниваются в своих правах. Мы видим по тем компаниям, которые стали частными, что к ним государство относится одинаково, как и к другим частным компаниям, причём этот ментальный слом происходит очень и очень быстро. Поэтому приватизацию надо делать, она даёт очень мощный эффект.
Ещё один из дополнительных эффектов – это, безусловно, то, что приватизация развивает наш финансовый рынок, и развивает его очень мощно. Поэтому приватизацию, я считаю, надо проводить в России как можно быстрее.
Пока мы не провели приватизацию, у нас есть ещё одна очень важная проблема – стало много эффективных руководителей государственных компаний. Поэтому идёт ещё и невидимая экспансия государства через покупки, через приобретения, через расширение. [Доля] государства растёт, а оно само это не контролирует. Эту экспансию надо останавливать. Для этого есть ФАС, для этого есть корпоративное управление. Но государство должно ещё и до приватизации прекратить фактически ползучее расширение, которое сейчас происходит через развитие этих компаний. Мне кажется, это очень важно. Также надо сократить регулирование.
Хотел бы два слова сказать о международном аспекте. Та конкурентная среда, которую мы выстраиваем, должна учитывать международный аспект. За последние десять лет, по оценкам Сергея Степашина, [из страны] выехало миллион с четвертью людей. Думаю, что точную цифру тяжело посчитать, потому что люди не меняли гражданство, они просто взяли и уехали. Но цифра страшная, даже если она больше чуть-чуть или меньше, всё равно цифра страшная. Это то, где мы проиграли конкурентную борьбу за этих людей: за эффективных учёных, за хороших предпринимателей. Это то, где мы выгнали предпринимателей, которые могли бы создавать бизнес, и они выехали. Это фактически наш, я бы так сказал, юрисдикционный проигрыш за наших людей, причём не самых худших.
37 российских компаний покинули Россию, перерегистрировали себя и разместили свои акции за рубежом. Эта цифра тоже страшная. Среди них мощнейшие российские промышленные компании. Мы проиграли юрисдикционную войну другим странам, которые предложили нашим компаниям более эффективную систему корпоративного управления, налогообложения, чего угодно. Мы здесь проиграли, и проиграли в конкурентной борьбе. Нам нужно на это обратить внимание, нам нужно, когда мы работаем с конкуренцией, учитывать тот аспект, что мы находимся в конкурентной борьбе и за наших лучших людей, и за наши лучшие компании. Есть кто-то, кто хочет [им] что-то предложить, поэтому это надо учитывать.
Я показал те принципы, о которых я ранее говорил, и хотел бы остановиться на двух моментах.
Первое – очень важно использовать конкурентоспособность в госсфере. Когда была кадровая сессия [«Открытого правительства»], мы с вами обсуждали конкуренцию за должности. Это очень важный момент.
Ещё одна важная вещь, где государство могло бы само себя реформировать в правильном русле, – это конкуренция регионов за предложения бизнесу наиболее эффективных условий. Я знаю, что сегодня, наверное, наша система работы с регионами это не учитывает. Мне кажется, такую задачу надо ставить. Регионы должны конкурировать между собой за предложения людям наиболее хороших условий.
В заключение я хотел бы сказать о вовлечении сообщества и его частей [к регулированию] конкурентной среды. Считаю, что нам нужно сделать национальный рейтинг конкурентоспособности. Считаю, что этот рейтинг и его результаты должны быть обязательными к обсуждению органами власти, обсуждению публичному, с содокладами, которые будут являться частью докладов соответствующих государственных ведомств. Затем по результатам таких обсуждений мы бы принимали листы (списки) того, что нужно сделать, и проверяли бы, насколько мы эту историю исправили. В следующий раз, когда рейтинг собран, мы бы могли это дело проверить. Мне кажется, та система, которая создаётся в «Открытом правительстве», может послужить очень мощным подспорьем в такой работе.
Спасибо большое.
Д.МЕДВЕДЕВ: Если можно, мы договоримся приблизительно также, как на нашей предыдущей сессии. Я в конце какие-то итоги подведу, чтобы не растаскивать доклады и внимание не уводить, но всё-таки некоторые комментарии я буду делать.
Вы назвали одну цифру по поводу того, сколько у нас предпринимателей привлекалось к ответственности. Мне её включили в проект моего выступления, но я её не стал называть. Более того, звонил в правоохранительное ведомство, чтобы понять: это правда или нет? Потому что если это правда, то это катастрофа. У меня всё-таки ощущение, что эта цифра несколько виртуальная, я имею в виду, что каждый шестой предприниматель привлекался к уголовной ответственности. Смотря, конечно, что имеется в виду. Если речь идёт о проверках, то я, наверное, готов в это поверить, если речь идёт о том, что предпринимателя именно привлекали к уголовной ответственности в качестве подозреваемого или обвиняемого...
С.ГУРИЕВ: ...доходил до суда.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я понимаю, то есть речь идёт не об осуждении, потому что по экономическим составам у нас сидит [в тюрьме], например, где-то 120 тыс. человек, но это те, кто реально отбывает наказание. Если, ещё раз говорю, это так, то это тяжелейший показатель, потому что в этом случае наш предпринимательский климат будет целиком и полностью завязан на деятельность уголовной системы, и с этим тогда нужно что-то делать радикальным образом. Да, я понимаю, что могут быть разные составы, наверное, подавляющее большинство составов – это налоговые составы, но тем не менее речь идёт о цифрах, которые просто подрывают веру в наличие здорового предпринимательского климата в стране.
Маленький комментарий по поводу приватизации. Я знаю, что коллеги ещё будут выступать, просто зацепился за Вашу фразу, что мы принимаем важные решения о приватизации, а потом они куда-то уходят. Уходят – понятно куда, потому что решения принимаются, а потом на уровень руководства страны устремляется поток лоббистов, одержимых разными, кстати, устремлениями: кто-то абсолютно искренен в том, что не надо ничего приватизировать, кто-то считает, может быть, что не время ещё. Но факт такой, что в результате этого правильное, по сути, решение о приватизации размывается по соображениям нецелесообразности: «Давайте этот завод не будем трогать, он нам так важен. Более того, там пока ситуация не блестящая, но пройдёт два-три года, допустим, если акции на рынке начнут котироваться, может быть, по каким-то другим уже цифрам, тогда мы всё и продадим». И ничего не исполняется. Поэтому Правительству (в данном случае я имею в виду не «Открытое правительство», а настоящее, совсем такое закрытое Правительство) нужно набраться мужества и провести приватизацию в полном объёме, как утвердили по пунктам, так и провести. Если Правительство этого не сделает, это означает, что приватизации не будет.
И наконец, последнее, по поводу того, сколько уехало, сколько осталось. Эти цифры очень неприятные, но к ним я отношусь чуть более спокойно, чем к цифрам привлечения к уголовной ответственности. Почему? Потому что это действительно борьба за человека, борьба за бизнес. Мы действительно где-то проигрываем в конкурентоспособности. Если кто-то выбирает другую юрисдикцию, то это просто повод для того, чтобы работать. Вернутся, если создадим нормальные условия для работы. Вот, собственно, и всё. Тем более что во многих странах, куда уезжают, для того чтобы регистрировать компании, эти правила создавались на протяжении если не веков, то десятилетий, и они там действительно работают очень хорошо.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич.
Я сразу скажу, что среди экспертов было полное понимание того, что уголовное преследование – это ключевой элемент бизнес-климата, поэтому мы сегодня посвятим этому отдельную часть нашей дискуссии.
Вы правильно говорите, если речь идёт о таких цифрах, а судя по измерениям, по нашим ощущениям, речь идёт именно об этом, несмотря на те меры, которые были в том числе и Вами приняты в последние несколько лет, то, конечно, какой смысл говорить о предпринимательском климате, если речь идёт о том, что предприниматель не может обеспечить свою собственную безопасность.
По приватизации. Мне кажется, обсуждаемые нами в прошлый раз меры будут абсолютно работающими, потому что Правительству нужно будет доказать, что этот завод нельзя приватизировать именно поэтому, и система «Открытого правительства» расскажет, убедительны эти аргументы или нет. В некоторых случаях будет просто стыдно публично рассказывать, почему этот завод можно или нельзя приватизировать, учитывая, как Вы правильно сказали, что за последние два года эффективность управления на нём, может быть, не до конца выросла, мягко говоря.
Давайте мы передадим слово Леониду Меламеду – генеральному директору холдинговой компании «Композит». Дальше мы не будем просить коллег формулировать принципы, которыми мы будем руководствоваться, а будем говорить о вполне конкретных мерах.
Д.МЕДВЕДЕВ: Принципы уже есть?
С.ГУРИЕВ: Принципы есть. И поручения мы предлагаем формулировать не так – руководствоваться шестью принципами, а так – делать раз, два, три, четыре, пять в такие-то сроки.
Л.МЕЛАМЕД: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемый Сергей Маратович! Уважаемые коллеги!
Поскольку уже была создана доказательная база, то я позволю себе сразу идти по конкретным предложениям.
Мы считаем, что каждый день необходимо делать какие-то важные практические шаги, может быть, не дожидаясь каких-то глобальных решений по приватизации. Мы видим такие шаги и считаем, что они абсолютно оправданны.
Первое (то, что здесь частично затрагивалось) – необходимо ввести запрет на увеличение доли госкомпаний за счёт приобретения активов. Мы сталкиваемся почти каждый день с тем, что госкомпании, которые не могут у себя завести эффективные бизнесы, начинают скупать с рынка частные активы, скукоживая его тем самым. При этом ещё оказывая давление и используя в том числе и административный ресурс, и силовые ведомства, у которых действительно установки, что государственное – это лучше частного. Конечно, к этому надо подходить достаточно обдуманно и закрыть многие лазейки не только при прямой покупке, но и с тем, что связано с залогами, увеличением доли и так далее.
Вторая мера, которую предлагают принять эксперты «Большого правительства», – это организовать продажу непрофильных активов государственных компаний. Естественно, это не первый заход, который делается на эту тему, они время от времени продаются, потом оборачиваешься – нет, их стало ещё больше. Где они их берут – неизвестно, тем не менее это планомерная работа, которую действительно надо организовать в государственных компаниях.
Следующее дело, которое действительно мы разобрали очень глубоко (было достаточно много споров у экспертов), – замахнуться на застарелую проблему существования государственных и муниципальных унитарных предприятий. По сути, все эксперты признают, что эта форма собственности не является государственной, это собственность директоров этих компаний...
Д.МЕДВЕДЕВ:Только необязательно муниципальных, есть и федеральные унитарные предприятия.Л.МЕЛАМЕД: Я извиняюсь.
Собственность директоров компаний и собственность, в общем, чиновников, которые ими управляют. Мы уверены, что технически возможно решить эту проблему в быстрые сроки, здесь эксперты, как мне кажется, выступают с единых позиций. Единственное, у нас зашёл спор о конкретных сроках. Мы с более радикальным подходом считаем, что это можно было бы сделать к 1 января 2013 года. Министр экономического развития считает, что это недостаточный срок и как минимум надо говорить о 1 июля 2013 года.
Следующая мера тоже направлена на то, чтобы вернуть эту собственность в государственную, а именно, если мы сегодня возьмём любое акционерное общество, то у нас система управления строится на поиске баланса трёх различных сил: акционеров, директоров, которые, как правило, представляют крупных акционеров и сидят в совете директоров, и операционных управляющих. В государственных акционерных предприятиях, находящихся под контролем государства, этот баланс полностью нарушен. Все три силы, которые должны приходить между собой в какое-то столкновение, представляет государство.
У нас есть предложение сделать прослойку. По-прежнему государство, являясь главным акционером, голосует на собрании акционеров, по-прежнему оно назначает единоличный исполнительный орган, но совет директоров, который должен следить за независимостью, за эффективностью предприятий, должен быть поэтапно доведён до 100 процентов независимости. Естественно, это процесс, в котором общественность должна принимать активное участие, в том числе и разного рода миноритарии.
Для госкомпаний, которые останутся за пределами приватизации к 2015 году, надо организовать продажу профильных активов в тех секторах экономики, где сложился приемлемый уровень конкуренции. Например, есть государственная компания, и у неё есть завод, который производит патроны, но на рынке есть ещё три частные компании, которые производят патроны. Пришла пора это дело продать, пусть это будет четвёртая конкурирующая компания. Конечно, это достаточно сложно в администрировании, но если поставить задачу начать эту работу, то её можно эффективно организовать в самое ближайшее время.
Следующее – обеспечить максимально возможную, растущую от года к году с доведением до этих цифр долю малых, средних негосударственных предприятий в обеспечении производства продукции госпредприятий. Это путь, по которому пошли все развитые страны и большинство развивающихся экономик. Таким образом, государство в значительной степени страхует себя по важному роду продукции, которая признана действительно важной для оборонной или национальной безопасности. У неё есть достаточная конкурентная среда, чтобы эту продукцию и в будущем производить на конкурентоспособном уровне.
Государственные инвестиции. Сегодняшняя ситуация такова, что у нас, с одной стороны, есть собственники в виде бюрократов, с другой стороны, они раздают инвестиции. Кому они раздают? Конечно, этим же госкомпаниям. И в результате неэффективность в ещё большей степени растёт. Поэтому мы предлагаем сделать прямые государственные инвестиции очень редким видом инвестиций. Для чего? Утвердить постановлением Правительства исчерпывающий, как можно более короткий список тех товаров, услуг, объектов, которые являются объектами для прямых инвестиций.
Мы знаем, что сегодня на прямые инвестиции строятся предприятия, которые совершенно не загружены производством продукции, потому что изначально представления о необходимости этой продукции базировались не на рынке, а на некоторых предположениях. Естественно, всё это устремлялось в сторону больших капитальных вложений. Поэтому необходимо (прежде чем эти инвестиции произвести) убедиться, причём убедиться с точки зрения юридической и финансовой, что такой заказ действительно существует.
То, что касается инвестиций за пределами этого списка, они должны производиться не в сами объекты, а в создание условий для конкуренции, чтобы появлялись частные предприятия, которые эти необходимые товары, услуги, объекты инфраструктуры производят на коммерческих основаниях, конкурируя между собой.
Что касается оценки этих инвестиций. Она, конечно, должна быть публичной, публичной должна быть не только на стадии, когда эти инвестиции обосновываются, но и на стадии, когда они уже произведены. Те, кто принял решение об этих инвестициях, должны собраться и отчитаться через год, через три года, через пять лет: собирались такие мощности – что получилось; надеялись, что отдача будет такая-то; что товары для народа будут столько стоить, а вот что получилось.
И наконец, последнее, о чём бы я хотел сказать в своём выступлении, – это связь между конкуренцией и инновациями. Вы объявили курс на модернизацию, и этой модернизации, честно говоря, эксперты на сегодняшний день не ощущают, то есть мы видим, что большое давление оказано на многих потенциальных субъектов этой модернизации, но самой модернизации нет. Мы считаем, что в основе инноваций должна лежать конкуренция, и это является главным стимулом.Например, если взять моё предприятие, я в 2010 году затеял три большие инновационные программы, из которых одна провалилась полностью, от одной до сих пор у меня технологический процесс лихорадит, а одна удалась и хорошо себя зарекомендовала. Инновация – дело всегда тяжёлое, очень рисковое. Если у тебя нет сильного давления, то ты делать её не станешь. Делают инновации только те люди, которые понимают, что если он этого не сделает, завтра его выметут с рынка, конкуренты его обгонят. Этот график, мне кажется, очень хорошо это подтверждает. Мы здесь видим явную корреляцию между уровнем внутренней конкуренции, который сложился в стране, и, собственно, индексом инноваций.
Мотивация к инновации, запрос на инновацию порождается только в сильно конкурентной среде. Я уверен, что если мы в ближайшие годы создадим эту конкурентную среду, нам придётся заниматься только институтами инноваций, а не развитием давления на потенциальных агентов.
Большое спасибо за внимание.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое.
Правильно я понимаю, Леонид, на самом деле, в частности, Вы говорите о том, что те государственные корпорации, которые мы создали четыре или пять лет назад, пора оценить, понять, что они смогли достигнуть или не смогли, может быть, некоторые из них заставить продать профильные активы, может быть, некоторые из них преобразовать в акционерные общества, как одна из корпораций, которой Вы раньше руководили, сейчас преобразовывается в ОАО. Насколько, как Вам кажется, пришло время сделать оценку тех мер, которые были приняты в конце 2007 года по созданию госкорпораций?
Л.МЕЛАМЕД: Я считаю, что, в общем, конечно, каждый чиновник, принимающий любые решения, должен потом оценить их эффективность, через некоторое время, и внести соответствующие правки. Для меня форма акционерных обществ является гораздо более ясной, чем какие-то специально придуманные формы. Тем более когда речь идёт о какой-то обычной деятельности производства товаров, услуг, пусть даже в оборонной отрасли. Поэтому чем меньше у нас будет специфических экзотических форм, чем больше будет равенство между субъектами и предпринимательством, тем будет лучше для нас для всех и для страны в целом.
Д.МЕДВЕДЕВ: Когда несколько лет назад я объективности ради предложил государственные корпорации либо ликвидировать, либо наметить путь их трансформации в публичные акционерные общества, единственная госкорпорация, которая не нашла оснований для того, чтобы не превращаться в акционерное общество, была корпорация «Роснано». Все остальные, естественно, пришли ко мне, прислали ходоков, бумаги какие-то притащили, которые объясняли, почему ни в коем случае нельзя отказываться от такой прекрасной формы, как госкорпорация. Тоже такая объективная ситуация.
У меня всё-таки есть предложение, давайте я буду после каждого выступления комментировать, говорить, что мне кажется абсолютно правильным, а что ещё требует размышления.
Прошу Вас.
Е.ШАПОЧКА: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.
Дорогие коллеги!
Я хочу продолжить тему, которую начал Леонид, – это, собственно, роль государства в развитии конкуренции, и начать с комментария отчёта Всемирного банка, который говорит о том, что в России сохраняется высокий уровень государственного контроля за экономикой. В частности, Всемирный банк характеризует наши меры регуляторного характера как ограничительные, в то время как другие страны, в частности страны Европейского союза, двигаются по пути развития мер разрешительного характера.
Что это значит? Это принятие законов и их рассмотрение с точки зрения того, чтобы обеспечить доступ максимального количества хозяйственных субъектов к рынку.
Мы знаем, что в рамках административной реформы в России, которая проводится уже с 2003 года, проведён достаточно существенный анализ функций государства. Мы видим впечатляющие цифры, результаты этого анализа. Проанализировано более 5 тысяч функций, из них признаны избыточными полторы тысячи функций, дублирующими – 263 и так далее. К сожалению, мы не нашли списка этих функций и нам не удалось найти планы действий, то есть что же с ними делать, как изменить эту ситуацию.
А ситуация на самом деле продолжает быть достаточно, скажем так, тревожной. По исследованиям «Цифира», который провёл исследование в начале 2011 года по вопросам лицензирования, количество лицензий, которые получил бизнес в 2011 году, не изменилось по сравнению с 2006 годом. Более того, количество так называемых нелегитимных лицензий, то есть лицензий на виды деятельности, которые по новому законодательству не являются лицензируемыми, даже увеличилось.Готовясь к этому выступлению, я нашла такой тревожный пример, что в такой отрасли, как производство, например, парфюмерной продукции наблюдался спад производства на 40 процентов в прошлом году именно за счёт трудностей в получении лицензий.
Что же мы предлагаем? Какие действия необходимо предпринять? Во-первых, я хотела бы сказать, что в последние годы исполнительная власть всех уровней во многих странах уже переходит от роли и функций прямого поставщика услуг к функции как бы сервисного брокера, выступая в роли партнёра для многих коммерческих и некоммерческих организаций по предоставлению услуг гражданам. Это позволяет государству сконцентрироваться на своих коренных функциях, то есть на функциях, собственно, организации экономической деятельности, и повысить качество обслуживания граждан. В то же время сэкономить бюджет и даже получить некие новые поступления в бюджет. Могу привести пример Чикаго: город приватизировал около 40 городских функций и за пять лет получил дополнительные поступления в бюджет в размере трёх миллиардов долларов за счёт авансовых платежей от частного сектора за арендуемое городское имущество.
И второе наше предложение – существенное повышение роли саморегулируемых организаций, особенно в вопросах лицензирования и выдачи разрешений, даже контроля за качеством деятельности предприятий. Они существуют (организации), они есть, они работают, но хотелось бы всё-таки сделать их реальным инструментом в экономической жизни. На наш взгляд, это вдохнет в них новую жизнь и поможет сбалансировать и права, и ответственность государства, и хозяйствующих субъектов в экономике.
Избыточность функций госрегулирования приводит к тому, что часто мы видим некое избыточное количество сотрудников в ряде, скажем, отраслей. Могу привести данные РСПП о том, что в России насчитывается 1 миллион 700 тысяч чиновников.
И хотелось бы сегодня остановиться на вопросе избыточности требований государства в области бухгалтерского учёта и отчётности. Этот вопрос поднимался неоднократно на собраниях совершенно различного уровня. Последний раз он поднимался на встрече деловых объединений с премьер-министром в декабре, там же прозвучала ещё одна страшная цифра, мы их много сегодня будем называть, – 5 миллионов бухгалтеров в России. РСПП посчитал, что они стоят экономике более 2 триллионов рублей.
Мы сделали ещё один расчёт и попробовали сравнить, а сколько же бухгалтеров в США, например, и как это соотносится с ВВП? Получилось, что один бухгалтер США обслуживает в 40 раз большую часть ВВП, чем один бухгалтер в России. Это говорит и об эффективности деятельности, и о качестве наших кадров, к сожалению, и, конечно, о той нагрузке, которую государство своими требованиями налагает на штат бухгалтеров. Всем понятно, что главный источник этого – это так называемый двойной или даже тройной бухгалтерский учёт, о котором мы хотели бы сегодня сказать.
В этом смысле очень много делается Министерством финансов. Есть закон о переходе на МСФО компаний, которые размещают свои ценные бумаги на биржах, в банках, страховых компаниях. Там есть некий период с 2012-го до 2015 года. Министерство финансов также выпустило План действий, сформировало общественный совет по сближению стандартов российского бухучета и международного бухучета. Однако рабочая группа «Открытого правительства» предлагает идти дальше и быстрее в этом отношении и прислушаться к мнению предпринимателей, которое, в частности, было высказано в декабре на той самой встрече «Деловой России» с премьер-министром и поддержано им, об отмене требований сдачи отчётности по РСБУ для непубличных компаний.
Мы также предлагаем предоставить публичным компаниям право выбрать самим, по какому стандарту им сдавать отчётность – по РСБУ или МСФО (их выбор). Таким образом, мы считаем, что налоговый учёт и статистический учёт может тогда вестись за счёт поправок, как это сделано во многих странах.
И второй вопрос в этом же плане – это абсолютно непропорциональный фокус на налоговый учёт, именно на его формальные аспекты, например, отсутствие ошибок в первичных документах, правильность бухгалтерских проводок и так далее. Огромное время тратят бухгалтеры именно на выверение этих документов, что, в общем-то, является формалистикой, с нашей точки зрения. Мы предлагаем законодательно установить, что ошибки в первичных документах не делают документы, собственно, и связанные с этим, например, налоговые льготы недействительными.
Мы предлагаем также законодательно установить, что неверные проводки не приводят напрямую к нарушениям в налоговом и бухгалтерском учёте, если финансовые результаты предприятия корректны. И в целом (этот обобщающий принцип здесь сформулирован) законодательно установить и определить принцип добросовестности налогоплательщика. Это было бы большим шагом в плане либерализации экономики и, скажем, снижения нагрузки на бизнес.
Я также скажу несколько слов об институтах, которые должны поддерживать конкуренцию, и остановлюсь на роли судебной системы, Федеральной антимонопольной службы. Далее мои коллеги расскажут об оценке регулирующего воздействия.
Дмитрий Анатольевич, Вы сделали лично очень много для реформы судебной системы и повышения её эффективности. Это, поверьте, очень ценится деловым сообществом. В то же время мы слышим и продолжаем получать сигналы от бизнеса о том, что всё-таки ещё существует так называемое телефонное право при рассмотрении судебных дел с участием, скажем, государства и бизнеса, то есть звонки, контакты, давление на судей и так далее. В этом смысле мы предлагаем пойти по очень простому пути повышения прозрачности этого процесса, который, нам кажется, приведёт к совершенно новым качественным результатам. То есть мы предлагаем, чтобы все обращения любых граждан либо вышестоящих судей к судье по вопросу того дела, которое он сейчас ведёт, были опубликованы, включая содержание этих контактов. Мы также предлагаем, чтобы судьи в обязательном порядке заявляли и публиковали все факты давления на суд в ходе рассмотрения дела. И мы считаем, что не заявление или не публикация должны стать основанием для дисквалификации судей. В то же время такие обращения со стороны чиновников должны являться поводом для рассмотрения и, возможно, возбуждения дел о коррупции или о злоупотреблении служебным положением.
В этой же части последнее о судах – это третейские суды. Институт сформирован, существует, но действует пока неактивно, хотя во многих странах, мы знаем, это один из главных инструментов поддержания некой конкурентной среды в бизнесе. И что мы в данном случае предлагаем? Мы предлагаем сделать обязательными третейские оговорки в делах, в спорах, где участвуют госкомпании и компании, которые принимают участие в гостендерах.
Последний этап моего выступления – повышение роли Федеральной антимонопольной службы в развитии конкуренции. В данном случае мы предлагаем идти по пути увеличения общественного контроля и участия граждан в работе ФАС. В первую очередь мы предлагаем сформировать общественный совет, совет по конкуренции вокруг ФАС. Дело в том, что в настоящее время общественные советы при федеральных министерствах и ведомствах организованы на основе Указа Президента №842 и постановления Правительства №481, они в принципе не могут рассматриваться как эффективное средство общественного влияния. Почему?
Потому что типовые положения об этих общественных советах, а также их состав утверждаются на самом деле руководителем ведомства, поэтому о контроле в обществе, об общественном диалоге речь в данном случае вестись не может. Поэтому в данном случае мы предлагаем сформировать совет по конкуренции с активным участием «Открытого правительства». При этом мы предлагаем определить степень и характер влияния на осуществление всех 27 функций ФАС и наделить совет правом участвовать не только, скажем, в обсуждении и утверждении финального годового доклада ведомства, но также и в формировании стратегических приоритетов службы на год или на более долгосрочный период. Мы также предлагаем ввести обсуждение и открытые выборы руководителей ведомства. Нам кажется, это тоже повысит общественный контроль за его работой.
Наверное, последнее – это вопросы развития федеральной контрактной системы и поправок к ФЗ-94. Мы знаем, что Министерство экономического развития вело широкое обсуждение этих вопросов. «Открытое правительство» готово своё мнение предоставить по этим вопросам в самый кратчайший срок. Мы предлагаем в ближайшее время Президенту поставить точку в этом вопросе.
Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что было бы полезно и мне что-то откомментировать, потому что прозвучало уже много конкретных идей. Я какие-то буду комментировать совсем коротко, просто для того, чтобы присутствующие и те, кто нас смотрит, понимали мою позицию, а какие-то чуть подробнее.
Ввести запрет на увеличение доли госкомпаний за счёт приобретения частных активов. В принципе, действительно, государственные компании много чего покупают, очень часто это ничем не мотивировано, очень часто это чем-то мотивировано. В любом случае в результате этого происходит расползание государственной собственности, причём очень часто на те сферы деятельности, которые вообще к бизнесу или основному бизнесу государственной компании отношения не имеют, и проконтролировать всё это чрезвычайно тяжело.
Я сам имел, как вы знаете, опыт председательства в совете директоров одной из наших крупнейших компаний, там тоже много чего покупается, продаётся. И когда оцениваешь, допустим, когда тебе докладывают какую-то позицию о приобретении чего-то, вроде выглядит всё логично, а потом в комплекте получается абсолютно бессмысленно.
Поэтому я думаю, что попробовать что-то сделать можно, но не просто ввести запрет, потому что запрет в данном случае будут стараться обходить. Я считаю, что можно было бы пойти по другому пути, допустим, на такого рода приобретения нужно давать какое-то высочайшее согласие или в форме решения Правительства, или в форме решения министерства, причём это должно делаться абсолютно публично, чтобы было видно, что госкомпания такая-то решила, допустим, приобрести средство массовой информации или ещё что-то.
Продажа непрофильных активов государственных компаний. Без сомнения, нужно этим заниматься, нужно программу создать по продаже непрофильных активов и добиваться её исполнения через советы директоров.
Предусмотреть прекращение существования формы унитарных предприятий. В принципе я скорее «за», хотя, на мой взгляд, не в этом основная проблема, тем не менее действительно можно попытаться их реформировать или в публичные акционерные общества (у нас закрытых акционерных обществ уже не будет, вы знаете, в соответствии с теми поправками в Гражданский кодекс, которые я внёс в Государственную Думу), или в казённые предприятия. Сколько на это времени потребуется? Не знаю. До середины следующего года?
Э.НАБИУЛЛИНА: Меня смущает, коллеги предлагают сделать это упрощённо (срока можно достичь 1 января), если неоформленное имущество в ГУПах передавать в акционерные общества без регистрации прав собственности. И смущает то, что в акционерных обществах появится такая оспариваемая в судебных решениях ссылка.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы правы, потому что, во-первых, передадут, может быть, чего и передавать нельзя. Во-вторых, естественно, спорить будут. Поэтому лучше всё-таки с имуществом разобраться, но на это уйдёт какое-то время. Можно посмотреть оба варианта.
Предусмотреть поэтапное доведение доли независимых директоров, контролируемых государством акционерных обществ до 100 процентов. Это я поддерживаю.
Э.НАБИУЛЛИНА: Лучше приватизировать.
Д.МЕДВЕДЕВ: Что-то приватизировать, что-то, может быть, мы не успеем приватизировать, в любом случае независимые директора действительно должны полностью заместить государственных служащих. Я сделал первый шаг, и то он проходил с нервами, тем не менее всё-таки он прошёл: министры у нас больше в советах директоров не заседают, помощники Президента не заседают, но остались замминистра. Это тоже имело определённое психологическое воздействие, тем не менее надо довести.
Меры по продаже профильных активов в секторах экономики, где есть приемлемый уровень конкуренции, – это более сложная тема, вне всякого сомнения, давайте её обсудим.
Обеспечить максимально возможную долю малых и средних негосударственных предприятий в обеспечении производства продукции госпредприятий. С этим, конечно, спорить сложно.
Утвердить постановлением Правительства исчерпывающий список товаров, услуг, объектов инфраструктуры, производство которых может осуществляться за счёт прямых государственных инвестиций и субсидий. Я думаю, что, конечно, этот перечень будет очень-очень тяжёлым, для того чтобы его сформулировать. Попытаться можно, я готов такое поручение дать, но, сами понимаете, этот перечень будет очень объёмным. В противном случае каждый раз Правительству придется вносить в него изменения по тем или иным предложениям министерств.
Дальше. Прямые государственные инвестиции в производство товаров осуществлять только при наличии юридически значимой гарантии заказа, не менее 50 процентов. Вот это у меня вызывает некоторые всё-таки сомнения, честно скажу. Почему не менее 50 процентов? А 25 мало, что ли? То есть такая оценочная вещь. Я согласен, что гарантии заказа должны какие-то предоставляться, но по цифрам у меня есть сомнения.
Инвестиции в производство товаров и услуг, не входящие в список, осуществляются в формах, позволяющих создать условия, при которых конкурирующие частные предприятия создадут соответствующее производство или объекты инфраструктуры. Если это можно материализовать каким-то образом, то можно попробовать.
Органы исполнительной власти, инициирующие инвестиции, обязаны организовать обсуждение проектов с гражданским обществом и профессиональными объединениями – с этим согласен. С момента приёмки объекта в эксплуатацию органы исполнительной власти, которые эти инвестиции придумали, должны выпустить публичный отчёт – да, это правильно абсолютно.
Государственные функции. Передача полномочий по обслуживанию населения в коммерческий и некоммерческий сектор – дело хорошее. Главное, делать его более активно, чем мы, может быть, делали за последние годы.
Передача функций по регулированию и лицензированию в саморегулируемые организации вместе с реформированием института этих организаций для того, чтобы сбалансировать права и ответственность. Дело тоже хорошее, единственное, что меня смущает, нам просто не стоит превращать эти организации в подобие государственных структур, потому что мы вчера на эту тему разговаривали с коллегами. Ведь на чём основан авторитет этих саморегулируемых организаций за границей как профессиональных сообществ? Не на том, что у них есть функции государственного регулирования, а просто на авторитете этих организаций и на понимании того, что если ты не присоединился к соответствующей саморегулируемой структуре, тебя просто на рынке не будут воспринимать. Поэтому я – «за», но только давайте не будем их перекачивать государственными функциями, их нельзя превращать в прокуроров, это противоречит смыслу создания организации с такой неблагозвучной аббревиатурой.
Хорошая, интересная информация про 5 миллионов бухгалтеров и аудиторов, я не знал. У нас юристов, наверное, уже больше, чем в Америке, мы в этом смысле хорошо двигаемся вперёд, но если и бухгалтеров 5 миллионов, то тогда всё в порядке, тогда мы создали надёжный способ забюрократизировать всё что угодно.
Если говорить серьёзно, полностью солидарен с идеей уйти от тройного или двойного учёта. Допустим, налоговый учёт отдельно, но учёт, который идёт и по российским стандартам, и по МСФО, и по ГААПу – это явный перебор. Я думаю, что здесь у нас позиция одинаковая.
Единственно, что меня смущает, идею вроде, как я понял, в декабре сформулировали, а сейчас уже апрель. И что с ней? Всем понравилось. Кто возражает? Минфин? Понятно. Мне кажется, что на это придётся пойти.
Законодательно установить принцип добросовестности, чтобы бухгалтеров не привлекать к ответственности, если они действовали разумно и добросовестно. Тут такая ситуация. Это, конечно, будет сделать довольно сложно, тем более, я напомню, что даже в Соединённых Штатах в период кризиса довольно большое количество людей бухгалтерской и аудиторской специальности было привлечено к ответственности, даже несмотря на то, что они доказывали, что они действовали добросовестно, разумно, в соответствии с обычаями делового оборота, руководствуясь практикой и так далее. С другой стороны, конечно, подать им сигнал, что их не будут таскать каждый раз к следователю, нужно. Как сделать? Давайте попробуем сформулировать.
Да, отменить для непубличных компаний отчётность по российским стандартам. Это, конечно, круто. Министра финансов здесь нет, поэтому можно попробовать.
Теперь судебная система. Немедленно публиковать любые факты контактов с судьёй, его близкими, сотрудниками суда по делу. Несообщение о таких контактах является основанием для дисквалификации. В принципе, это дело хорошее. Вопрос в том, насколько к этому судьи сами готовы. Руководители судебной системы к этому относятся нормально. Я разговаривал и с Председателем Высшего Арбитражного Суда, и с Председателем Верховного Суда. Нужно, чтобы само судейское сообщество к этому было готово. И чтобы такого рода доклады о контактах превратились в рутину, а не в экзотику или в дискредитацию конкретного человека.
Обязать судей публиковать все ставшие известными факты о попытке оказать давление на любого сотрудника суда по поводу рассматриваемого дела. В принципе, это неплохо.
Развитие третейских судов. Здесь сомнений нет, это всё, конечно, полезная штука. Вряд ли можно заставить использовать третейские оговорки, это уж слишком круто, тем более что есть третейские суды российские, есть иностранные третейские суды. Иностранные популярнее, чем наши. И не потому, что у нас суды совсем плохие, а просто потому, что эти третейские суды имеют уже колоссальную практику, они работают десятилетиями, некоторые из них работают столетиями. Но рекомендовать действительно было бы можно.
Что касается третейских судов госкомпаний, то, если по-честному, я даже не знаю, у кого они есть-то?
РЕПЛИКА: У «Газпрома».
Д.МЕДВЕДЕВ: У «Газпрома» есть? Понятно.
Я думаю, что дело не только в госкомпаниях, а вообще любые третейские суды, созданные при частной или государственной компании, это не очень хорошо. И частная компания может быть очень сильной, и она создаёт при себе третейский суд и заставляет, как сильная сторона в договоре, соглашаться на соответствующую третейскую оговорку. Мне кажется, что вообще лучше бы предложить уйти от создания компаниями собственных третейских судов.
Совет по конкуренции при нашем антимонопольном ведомстве. У нас здесь как раз, в отличие от Министра финансов, руководитель антимонопольного ведомства присутствует. Судя по тому, что он улыбается, ему эта идея нравится, как и идея провести выборы руководителя Федеральной антимонопольной службы на конкурсе.
И широкое обсуждение законодательства. Я, в общем, естественно, тоже это всё поддерживаю. Дальше идём.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич.
На самом деле, мне кажется, это очень серьёзный момент, что Игорь Юрьевич улыбается, ему нравятся эти идеи. Потому что прозрачным образом назначенный руководитель антимонопольной службы обладает гораздо большим мандатом доверия от общества, предпринимательского сообщества. Если есть такой совет, о котором говорили коллеги, то, конечно, руководителю антимонопольного органа работать в некотором смысле гораздо проще.
Мы предложили создать ещё один орган. К сожалению, у нас принято, если у нас есть проблемы, нужно создать ещё одно министерство, ещё одно агентство. В данном случае, как обычно, мы хотим создать что-то принципиально новое, в частности, то, о чём мы говорим, об уполномоченном по правам предпринимателя. Это чиновник, который будет работать по другим принципам. Его роль будет в том, чтобы обеспечивать взаимодействие Правительства с предпринимательским сообществом. И очень трудно обеспечить высокий статус этого чиновника.
Поэтому то, как мы себе это видим: во-первых, мы хотим сделать так, чтобы это был чиновник, независимый от Правительства, назначаемый Президентом, но по представлению того самого совета по конкуренции, о котором мы только что говорили. Этот чиновник должен действовать публично, он должен принимать жалобы, предложения от предпринимательских сообществ, и отчитываться о том, что ему удалось и не удалось выполнить, он должен проводить регулярные встречи с бизнес-ассоциациями.
Для того чтобы обеспечить его роль внутри Правительства, мы предлагаем регулярные встречи с Президентом и ежеквартальный публичный доклад на заседании Правительства о том, что нужно делать, что удалось сделать с точки зрения развития конкуренции и защиты прав предпринимателей и что не удалось. Катя говорила уже о том, что мы предполагаем, что у нас должен быть ежегодный доклад ФАС, и этот доклад существует и сейчас, но мы хотели бы сделать его тоже публичным событием, где был бы содоклад и обществ защиты прав потребителей, и, собственно, этого уполномоченного по правам предпринимателей, чтобы был тот самый принцип исполнения того, что обещано, исполнения того, что запланировано, и обсуждения того, почему запланированное не удалось сделать.
И то, о чём мы будем говорить дальше, о том, что Вы сказали, является ключевым фактором проблем в российском инвестиционном климате, – это быстрое реагирование на неправовые действия, в том числе со стороны правоохранительных органов в отношении отдельных предпринимателей. Об этих механизмах мы скажем чуть попозже, но то, что этот уполномоченный должен влиять не только на правила игры, но реагировать на те самые острые ситуации, которые возникают, и спасать конкретных предпринимателей, разбираться в их отдельных примерах в реальном времени, пока у них не отняли бизнес. Мы говорили о том, что многие уголовные дела не доходят до суда, но бизнес уже отнимают, пока человек сидит предварительно. С этим нужно бороться.
И ещё одна вещь – это презумпция дорегулирования. Как это можно сделать? Если уполномоченный считает какое-то регулирующее воздействие неправомерным, не соответствующим национальным интересам и ограничивающим конкуренцию, он может приостановить, скажем, на 45 дней действие этой меры и потребовать объяснения и обоснования этой меры у государственных органов. Если такое обоснование не будет сделано (во многих случаях, я уверен, органам исполнительной власти будет стыдно обосновывать эти меры или им не удастся построить убедительные обоснования), то эта мера будет отменена. Это позволит на самом деле перевести дискуссию и перенести бремя доказательства с тех, кто хочет отменить эту меру регулирующего воздействия, на тех, кто хочет на самом деле отстоять её, защитить её от отмены.
Мы также говорили о том, чтобы напрямую связать уполномоченного с широкой бизнес-ассоциацией, например с Торгово-промышленной палатой. Это изменит, серьёзно изменит, конечно, статус и функции Торгово-промышленной палаты как единого сообщества предпринимателей. Мы знаем, что у нас есть несколько бизнес-ассоциаций, работающих для малого бизнеса, среднего бизнеса и большого бизнеса. Можно подумать, как создать единую площадку для обсуждения проблем предпринимателей. Это, впрочем, один из форматов.
Давайте я остановлюсь, если Вы не возражаете.
Я не возражаю, конечно. Здесь много предпринимателей сидит. Кто считает, что этот уполномоченный был бы полезным? Просто мне интересно. Поднимите руки. Не все.
А.ШОХИН: Не все предприниматели.
С.ГУРИЕВ: Не все предприниматели. Тот, кто так не считает, сказал Александр Николаевич, тот не предприниматель.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да.
Я тоже вчера размышлял по поводу уполномоченного и пришёл вот к какому выводу. Дело не только в нашей любви создавать новые органы для решения проблем, а вопрос в том, что это за фигура. Вы сказали, что у него должна быть активная позиция и соответствующая административная компетенция. Для того чтобы у него такая компетенция появилась, нам нужно будет внести изменения в огромное количество законов, потому что представим себе, что этот уполномоченный, извините, наковырял какие-то нарушения прав предпринимателей, которые приняты Правительством. Масса же актов выходит, там действительно иногда чёрт-те что пишут, а потом все от этого страдают. Он что, должен быть уполномочен или иметь компетенцию отменять постановление Правительства? Я думаю, что это практически нереально.
Поэтому я не против того, чтобы, сразу скажу, обсудить идею возникновения нового уполномоченного, но у меня есть альтернативная идея, которая, может быть, тоже не всем понравится в силу того, что прокуратуру не любят или считают, что там много разных людей работает – и не очень хорошие, и хорошие. Дело в том, что у нас есть прокуратура, которая уже всеми этими полномочиями наделена. Может быть, нам по другому пути пойти? Может, создать фигуру прокурора, отдельного специального прокурора, который должен выступать в защиту предпринимателей? Это было бы, как ни странно, проще. И вменить ему это прямо в ответственность. У нас есть прокуратуры разные, есть специализированные прокуратуры. Может быть, создать специальное подразделение, которое будет заниматься защитой прав предпринимателей? Тем самым, кстати, изменить и мышление людей, которые работают в правоохранительных органах, это тоже очень важно. Давайте мою идею тоже обсудим. Может, я и не прав, но, мне кажется, можно идти и по такому пути.
М.АБЫЗОВ: На самом деле, Дмитрий Анатольевич, Вы абсолютно правы, если взять расширенные предложения экспертов, то они заключаются в следующем. Мы предлагаем это решение из двух частей. Первая – это уполномоченный по делам предпринимателей с возможным использованием базы одного из бизнес- и промышленных объединений, а вторая – подкрепление его институтом федерального прокурора по делам предпринимателей, потому что надо разграничить, какие вопросы может этот уполномоченный по делам предпринимателей приостановить, как здесь сказано, на 45 дней, и эта категория вопросов не влечёт, например, приостановки государственного управления по важным и принципиальным вопросам, а какие-то может исключительно прокурор соответствующего уровня в силу закона о прокуратуре. По-другому передавать на этот орган полномочия такого уровня будет небезосновательно, скорее всего, невозможно быстро обеспечить законодательную поддержку. Поэтому наше предложение именно такое.
Д.МЕДВЕДЕВ:Хорошо. Тогда мы исходим из того, когда речь идёт об отмене каких-то актов или о приостановлении их действия, что всё-таки лучше включать инструмент прокуратуры, тем более они, в общем, это делают с удовольствием, делают, допустим, в ряде случаев для того, чтобы защищать интересы отдельных граждан, но не делают это в системном плане для защиты прав предпринимателей. Хотя надо признаться, что одна из идей, которую мы когда-то придумали (согласовывать проверки с прокуратурой), оказалась не бессмысленной. Я не могу сказать, что она всё решает, но всё-таки она оказалась не бессмысленной. В этом смысле некоторый опыт защиты прав предпринимателей у прокуратуры появляется.Идём дальше.
Э.НАБИУЛЛИНА: Вы в своё время принимали решение о том, что акты, которые нарушают права предпринимателей, могут через Минэкономразвития, через Минюст отменяться. Мы сейчас эту работу с предпринимателями начали, потому что не во всех случаях можно просто отменить акт, много последствий.
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, абсолютно.
Э.НАБИУЛЛИНА: Правовой вакуум возникает. И сейчас над 20 приоритетными актами уже по предложениям бизнес-ассоциаций, всех четырёх бизнес-ассоциаций, мы работаем. Поэтому этот механизм начал действовать, можем, конечно, подкрепить Генпрокуратурой. Но, мне кажется, основное (мы обсуждали это с бизнес-ассоциациями по уполномоченному по правам предпринимателей) – это нарушение их прав. Не акты регулирующие кажутся неэффективными, а нарушение прав, нам нужно оперативное вмешательство. Этот уполномоченный с особым процессуальным статусом, мне кажется, был бы здесь суперполезен.
Д.МЕДВЕДЕВ: Ещё раз говорю: надо, чтобы этого уполномоченного слушали. У нас есть различные уполномоченные – и по правам человека, и по правам ребёнка. Где-то их вмешательство приводит к результатам, где-то, скажем откровенно, их просто посылают, поэтому нужно взвесить, насколько институт их вмешательства будет действенным. У меня нет уверенности, что это будет так, потому что всё-таки, как ни крути, но прокурор – это прокурор, сейчас он, правда, у нас не возбуждает уголовные дела, но, с другой стороны, у него есть различные меры административного воздействия, прокурорского реагирования. Обсудим это.
С.ГУРИЕВ: Хорошо. Мы будем ещё говорить про процессуальный статус этого уполномоченного.
А сейчас я хотел бы передать слово Александру Пироженко – директору по развитию партнёрской сети «Агентства стратегических инициатив».
Александр, пожалуйста.
А.ПИРОЖЕНКО: Как сказали мои коллеги, развитие конкуренции – это, собственно, наверное, функция и результат инвестиционного климата, который мы имеем. Я бы хотел ещё раз вернуться к этому вопросу. Хотел бы напомнить, что у нас в 2012 году Россия по-прежнему заняла 120-е место, поднявшись, правда, на несколько позиций в рейтинге Doing Business, это один из ключевых глобальных рейтингов инвестиционного климата.
Что это означает? На слайде показано, с какими конкретными проблемами сталкиваются наши предприниматели (в цифрах/местах), это 183-е место по подключению к электросетям, 178-е – по строительству, по таможенному администрированию – 160-е место.
Правда, есть и хорошие новости. Мы выше, чем в среднем по странам ОЭСР находимся по низким показателям очень важным, но тем не менее общая ситуация достаточно печальная. Каким образом это касается российских предпринимателей, собственно, я хотел бы показать на примере одного показателя – разрешения на строительство. Мы попросили наших коллег склеить бумаги, которые получают на один объект. Это 37 метров. Я не буду все разматывать, это достаточно много. Разрешение на строительство магазина в Москве заняло два года четыре месяца, аналогичный склад (у меня папка лежит) – два года, только получение…
Д.МЕДВЕДЕВ: Теперь точно не разрешат.
А.ПИРОЖЕНКО: Дмитрий Анатольевич, спокойно, уже введен в эксплуатацию. Мы специально попросили те объекты, которые уже работают.
Д.МЕДВЕДЕВ: Адресок потом скажете.
А.ПИРОЖЕНКО: Если серьёзно, то количество бумаг, которое должны заполнять наши предприниматели, для того чтобы получить услугу от государства, запредельное. Вокруг этого уже сформированы достаточно серьёзные структуры бизнеса, консалтинга, которые непроизводительны по сути своей.
Собственно, что делать? Мы, реализуя задачу, которую нам поставил Владимир Путин, председатель наблюдательного совета Агентства, сформировали совместно с ведущими деловыми ассоциациями, предпринимателями («Деловой Россией», РСПП, «Опорой России», ТПП) так называемую национальную предпринимательскую инициативу, цель которой, собственно, улучшить инвестиционный климат, но это не просто слова, должна быть конкретная цель, к которой мы идём: 20-е место через восемь лет в рейтинге Doing Business. Это хороший стимулирующий фактор, который может мобилизовать и Правительство, и регионы, и бизнес. Мы считаем, что только вместе мы сможем добиться таких результатов, поодиночке это сделать невозможно, об этом уже сегодня говорилось.
Что такое национальная предпринимательская инициатива? Это 22 проекта, набор тех инициатив, который мы, собственно, декомпозировали в вопросы инвестиционного климата (темы). Это конкретные проблемы, с которыми сталкиваются предприниматели: таможенное администрирование, налоговое администрирование, те же подключения к электросетям, то же получение разрешений на строительство. Всего 22 темы, часть из которых отражена в рейтинге Doing Business и в иных рейтингах. Но есть также и иные вопросы, которые волнуют наш российский бизнес.
Каким образом мы работаем над тем, чтобы сформулировать ответы на вопросы, которые волнуют бизнес? Мы сформировали группы, которые состоят из предпринимателей, представителей деловых ассоциаций, сотрудников федеральных органов власти, региональных и экспертов. Возглавляются эти группы обязательно предпринимателями. Леонид Казинец присутствует в зале, он руководитель группы по строительству, по барьерам в строительстве. Важно, чтобы именно предприниматели сформулировали решения, которые, на их взгляд, решат вопросы, волнующие их, и предложат реалистичные решения, а чиновники могли бы дать экспертизу, насколько это возможно или невозможно сделать.
Сейчас работают четыре группы, они уже завершают свою работу. Результат этой работы – «дорожные карты», каким образом по каждому из показателей прийти из той ситуации, где мы находимся сейчас, в ту, которую мы хотели бы, то есть на 20-е место. Конкретно по этому показателю. Состоялось более 50 заседаний этих рабочих групп. Работа продолжается. Четыре «дорожные карты» к 1 мая будут готовы. Одна из них уже представлена, подписана всеми участниками группы, их более 30 человек, – это подключение к электросетям. Я об этом немножко подробнее скажу.
Параллельно с этим идёт работа в сети Интернет, есть специальная площадка, где уже зарегистрировано более 6 тысяч человек, которые активно ведут работу. Всего следят за проектом 30 тысяч человек. Таким же образом поставлена задача перед этими людьми – подготовить конкретные предложения, направленные на решение этих проблем: подключение к электросетям, разрешение на строительство. Лучшие предложения, которые сами участники проекта отберут, будут включены в «дорожную карту» и представлены для реализации.
Какая цель ставится перед группами, причём группы сами ставят себе цель, ориентир – это KPI (счётный показатель эффективности, который может измеряться)? Чтобы к 2020 году прийти к 20-му месту, например, по доступности энергетической инфраструктуры, необходимо совершить определённые действия, при этом группа оценивает, каким образом эти действия повлияют на изменение позиции в рейтинге. То же самое делается по строительству. И по годам фактически мы уже имеем конкретные, измеримые показатели, по которым можно посмотреть, достигли мы их или не достигли.
Дальше – это формат того, как мы предлагаем организовать работу. Это формат «дорожной карты», где сформулированы не просто действия в виде изменения нормативно-правовых актов, но ещё и ответственные конкретные решения, KPI-показатели, по которым можно сравнить, достигли успеха или не достигли, почему. И, собственно, график реализации. Важно здесь сказать, Дмитрий Анатольевич, что вопрос не в том, что делать. Конечно, идей, причём очень хороших идей, много. Я оставил в машине, у меня пять коробок поручений, докладов, различных программ, которые содержат на самом деле очень хорошие решения, как правило. К сожалению, не очень большая часть этого реализована. Мы задумались над тем, почему так происходит и что необходимо сделать, как организовать работу таким образом, чтобы повысить вероятность решения тех задач, которые волнуют российский бизнес.
Мы считаем, что сделать это можно через внедрение такой карты, через публичность и через взятые публичные обязательства по конкретным показателям эффективности, то есть по конкретным измеримым вещам. Необязательно это Doing Business, это могут быть любые показатели, но мы должны чётко, сконцентрированно все вместе идти к этим целям. И когда это будет важно для чиновника, для предпринимателя, для эксперта, и когда будет понимание, к чему мы идём, то эта управленческая модель, которая используется в любой успешной компании, модель, которая называется «проектное управление», серьёзно повысит шансы на успех.
Здесь показан пример результата работы высокого уровня, результата работы группы по энергосетям, сформулированы конкретные действия, причём разбиты на два этапа: эффект «быстрых побед», пилотные решения, и полный эффект к 2015 году. Каждая из этих инициатив декомпозирована на совершенно конкретные решения, на конкретные нормативно-правовые акты, сроки и оценку влияния на изменение в рейтинге.
Последнее, что я хотел бы сказать, собственно, что можно сделать для того, чтобы достичь этого успеха – прийти к 20-му месту к 2020 году.
Первое – это формат «дорожных карт». Формат не уникален. Одна из крупнейших компаний из «большой четвёрки» с нами подготовила «дорожную карту». Это один из элементов, который используется в бизнесе проектного управления, где есть чёткие показатели, перечень мероприятий, перечень актов, перечень ответственных.
Второе. Важно, чтобы эти «дорожные карты» были публично обсуждены, и проекты решений, которые готовятся чиновниками, также были публично обсуждены и приняты до принятия решения. Потому что бывает как? Даётся поручение, в итоге чиновники дают не совсем то решение, на которое рассчитывали, когда Вы давали такое поручение. Такое тоже бывает.
Д.МЕДВЕДЕВ: Как правило, дают другое.
А.ПИРОЖЕНКО: Мы предлагаем сделать управленческую модель, которая минимизирует эти риски. Должна быть содержательная приёмка бизнесом предлагаемых чиновниками решений. Не только публичная, но и содержательная оценка.
И последнее – на наш взгляд, должны быть взяты публичные обязательства по KPI конкретных чиновников, министров, руководителей, чтобы можно было оценить, мы достигли этих результатов или не достигли. И в этом случае, если мы сможем вместе сконцентрироваться, я уверен, что мы сможем, мы действительно достигнем таких целей. Международный опыт говорит о том, что даже в более сжатые периоды страны достигали достаточно серьёзных успехов в том же рейтинге Doing Business.
Д.МЕДВЕДЕВ: А кто сейчас на 20-м месте в рейтинге Doing Business?
А.ПИРОЖЕНКО: Япония. Вы знаете, есть специальное приложение для айфона, можно посмотреть декомпозированные рейтинги всех стран и мониторить с айфона исполнение KPI к любым министрам.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.
С.ГУРИЕВ: Действительно, когда мы говорили об этих мерах, главное здесь – публичность установления ключевых показателей эффективности, причём не только в 2020 году, но и в 2013-м, 2014-м, 2015-м, 2016-м годах и так далее, и, собственно, система наказания и поощрения. Всем будет видно, выполнены эти показатели или нет, соответственно, наказание или поощрение, которые за этим последуют, и убедят других коллег по Правительству, стоит ли тратить на это время, силы или нет. Этим, собственно, и отличается та работа, которую ведёт «Агентство стратегических инициатив» в рамках национальной предпринимательской инициативы. Мы надеемся, что на основании этих измеримых вещей можно действительно внедрить проектный подход.
Ещё одна вещь, о которой мы говорили, – это регулярные независимые измерения по регионам. Уже сейчас в пилотном режиме в 30 регионах измеряется Doing Business и измеряется BIPS (business invariant enterprise performance server) – это опросы предприятий о том, насколько им кажется среда хорошей или плохой. Мы также думаем, что вполне возможно подумать и о других измерителях рейтинга конкурентоспособности Всемирного экономического форума на уровне регионов или, может быть, каких-то национальных рейтингов. Главное, это должно быть регулярным, сопоставимым и независимым. И тогда, мне кажется, действительно можно будет в формате «Открытого правительства» обсуждать, достигли те или иные руководители федеральных органов исполнительной власти своей цели или нет. Надеюсь, что нам удастся добиться успеха.
Д.МЕДВЕДЕВ: На мой взгляд, если говорить о KPI для руководителей, гораздо важнее их установить не министрам, а заместителям министров, руководителям департаментов и людям, которые выполняют свою работу на профессиональных началах, потому что министры – всегда политические фигуры, и они связаны определёнными политическими обязательствами. А уровень ниже на один, на два порядка – это как раз люди, которые никуда не уходят и работают в министерствах зачастую десятилетиями, на них-то как раз и нужно обратить внимание. Но это так, ремарка.
С.ГУРИЕВ: Спасибо.
Я бы хотел предоставить слово Андрею Назарову – специальному представителю Президента Республики Башкортостан по инвестиционному сотрудничеству. Он как раз и расскажет о той проблеме, которую мы обсуждали с самого начала, – о безопасности предпринимателей.
Андрей, пожалуйста.
А.НАЗАРОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Надо признать, что бизнесом заниматься в России небезопасно. Журнал «Эксперт» провёл опрос среди предпринимателей, который показал, что 17 процентов предпринимателей уже приняли решение уехать из страны, а каждый второй опрошенный предприниматель не исключил такого решения в будущем. Главной причиной таких решений предприниматели называют правовую незащищённость. Что они под этим подразумевают? Во-первых, личную безопасность (себя, своей семьи, своих близких). Второе – конечно, безопасность бизнеса. И третье – это репрессивность уголовного законодательства в стране.
Дело в том, что предприниматель находится в особой группе риска, повышенное внимание криминала к нему, коррумпированного чиновничества, бюрократии, недобросовестных правоохранителей, рейдерство. Но при этом надо отметить, что и государство со своей стороны дополнительно создает ещё одну проблему – с помощью несоразмерного наказания за экономические преступления создаёт дополнительный риск, который предприниматель на себе ощущает. Мы запросили статистику за 10 лет, сколько предпринимателей было осуждено.
Дмитрий Анатольевич, придется ещё раз Вас огорчить, дело в том, что это три миллиона человек.
Д.МЕДВЕДЕВ: Кто Вам такую статистику дал?
А.НАЗАРОВ: Мы запрашивали в правоохранительных органах, когда Вы вносили свои предложения по гуманизации, сколько вообще было осуждено за 10 лет. Понятно, что по экономическим статьям. Наверное, какая-то часть сюда попала не предпринимателей, но сложно привлечь просто гражданина, например, за незаконное предпринимательство, поэтому в подавляющем большинстве, 90 процентов, – точно предприниматели. В прошлом году у нас в стране зарегистрировано где-то 7,5 миллиона субъектов предпринимательства. Это соразмерность тех проблем, которые есть.
Надо сказать, что у нас и сегодня в местах лишения свободы находится более 13 тысяч предпринимателей. Вы сегодня назвали правильную цифру (120 тысяч), но это осуждённые предприниматели, которые отбывают наказание, не связанное с лишением свободы. В итоге 13 тысяч в местах лишения свободы, плюс 120, у которых условные штрафы и другие виды наказания, тем не менее, конечно, они выпадают из оборота предпринимательской жизни.
Д.МЕДВЕДЕВ: И у них судимость появляется.
А.НАЗАРОВ: Судимость и потом все правовые ограничения, соответственно, а каждый осуждённый (любой), и предприниматель в том числе, обходится нашей казне ежемесячно более чем в 17 тысяч рублей. Спрашивается, зачем его там держать, это можно было бы на пенсии направить.
А вообще от потерянных рабочих мест, которые эти предприниматели могли бы создать, от налогов, которые они могли бы заплатить в бюджет, мы потеряли за это время более 250 миллиардов рублей. Это средняя цифра. Моё лично убеждение, что это гораздо больше, но это тот минимум, который можно было получить и, соответственно, на социальные нужды направить.
По Вашей инициативе, при Вашей поддержке та гуманизация экономических статей Уголовного кодекса, которая была проведена, конечно, в некоторой степени изменила ситуацию, и за 2010 год уже на 11 процентов меньше привлечено было предпринимателей к уголовной ответственности, чем, например, в 2009-м. Но остались некоторые проблемы, которые необходимо обязательно решить, Дмитрий Анатольевич, для того чтобы двигаться дальше и говорить вообще о развитии предпринимательской среды и нормальном инвестиционном климате.
Первое – конечно, надо продолжить изменение законодательства, в первую очередь статью 159 «Мошенничество», которая нам досталась ещё с Уголовного кодекса 1960 года и, конечно, не отвечает сегодня экономическим реалиям, давно изменившимся. По ней около 30 тысяч ежегодно (по этой статье только одной) осуждают людей, она для правоприменителей очень «резиновая», её всегда можно применить в гражданско-правовом споре, в любом хозяйственно-правовом споре. Что мы предлагаем? Мы предлагаем разделить её на несколько отдельных статей, например, «Мошенничество в сфере строительства», «Мошенничество в банковской сфере», «Мошенничество в страховании» и так далее, как это сделано во многих странах мира. Например, в Европе мошенничество – это более 20 статей. Так нужно сделать и нам, для того чтобы мы по степени общественной опасности и наказание могли уже, соответственно, присуждать этим людям.
Мы обязательно должны сделать так, чтобы наказание человека, впервые совершившего преступление, конечно, при условии, что он возместил ущерб, не было связано с лишением свободы. Есть масса других альтернативных видов наказания.
И третий момент в этой части – обязательно во время следствия этих людей нельзя давать возможность взять под стражу. Это должен быть домашний арест или залог. Эти меры во всём мире показали себя нормально. У нас в стране тоже начинают, но после внесения в Уголовно-процессуальный кодекс статьи 108 (которая опять же по Вашей инициативе вносилась) – запрет на арест предпринимателей до суда, тогда 90 с лишним процентов предпринимателей арестовывались, сегодня статистика показывает 40–45 процентов. Всё равно эта проблема не искоренена. Она, конечно, уже гораздо лучше, но тем не менее. А что? Это просто давление на бизнес во время следствия. Пока он несколько месяцев (в лучшем случае несколько месяцев) в следственном изоляторе, бизнес захватывают, на него оказывается давление, он потом в наручниках приходит в суд, свидетели по-другому дают показания и так далее.
Мы предлагаем изменить в Уголовно-процессуальном кодексе статью 20 для того, чтобы не было возможности возбудить уголовные дела по фактам, где нет заявления потерпевшего. Вообще по статистике более 90 процентов случаев, где нет заявления потерпевших. Можно считать, что там нет потерпевшей стороны. 170 тысяч уголовных дел ежегодно возбуждается, и только около половины доходит до суда по экономическим статьям. Это показатель того, что это используется как давление, возбуждается уголовное дело. С предпринимателем договариваются в том или ином варианте, потом дело прекращается. Поэтому если мы изменим Уголовно-процессуальный кодекс, мы создадим такую возможность, что есть заявление потерпевшего – давайте рассматривать.
Для того чтобы не только изменить некоторые статьи Уголовного кодекса, но и изменить ситуацию в стране, на наш взгляд, необходимо послать сигнал всему предпринимательскому сообществу и всем гражданам, что теперь заниматься бизнесом не опасно. Для этого необходимо провести амнистию по преступлениям, совершённым в экономической сфере. Это должно коснуться 13 тысяч, которые находятся в местах лишения свободы. Причём, Дмитрий Анатольевич, я обращаю особо Ваше внимание на три с половиной тысячи людей в этих 13. Это те люди, которые после гуманизации (Вы как Президент внесли законопроект и изменили Уголовный кодекс, 22-ю главу почти всю), эти три с половиной тысячи людей, даже после изменений, когда уголовный закон имеет обратную силу во время смягчения, не пересмотрены под разными предлогами, эти люди остались сидеть в местах лишения свободы. То есть получается, была проигнорирована гуманизация для этих людей. Этих людей надо вернуть к активной предпринимательской деятельности, а всей стране показать, что приоритеты государства изменились.
И конечно же, надо обязательно снять судимость и другие виды наказаний со 120 тысяч, которые находятся не в местах лишения свободы, но сегодня ущемлены в своих правах, получили судимость и так далее.
В завершение этого момента хотелось бы сказать. Экономические преступления – это не преступления против жизни и здоровья человека. Поэтому здесь срок погашения судимости должен быть как минимум в два раза меньше, чем по статьям «терроризм», «коррупция» и другие общеопасные статьи, более опасные.
И последний момент. Хотелось бы сказать, что уполномоченный по правам предпринимателей, в каком бы виде он ни появился, должен обязательно обладать особым процессуальным статусом, чтобы иметь возможность выступать с ходатайством в суде по пересмотру приговоров по тем делам, которые, понятно, незаконны или, скажем, недостаточно обоснованы. Это особый статус, без которого, конечно, мы не получим результат. Все эти меры, на наш взгляд, позволят нам говорить о том, что бизнесом в нашей стране будет заниматься достаточно безопасно, может быть, не полностью эта проблема исчезнет, но уже гораздо безопаснее. И если, соответственно, будет безопасно заниматься бизнесом в стране, то и конкурентоспособность наших предпринимателей будет выше, а сегодня мы гораздо хуже себя чувствуем и проигрываем другим зарубежным предпринимателям, западным.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
Я.ЯКОВЛЕВА: Я хотела бы сказать, что ни в коем случае нельзя отдавать институт уполномоченных или создавать его при прокуратуре, поскольку это будет абсолютно бездейственно, и в данный момент прокуратура уже имеет всю возможность вмешиваться в судах и не поддерживать обвинение по предпринимателям, тем не менее она всё равно всегда утверждает обвинение в 100 процентах случаев.
Хотела бы также сказать, что, Дмитрий Анатольевич, Вы первый начали законодательные изменения в области конвейера арестов предпринимателей, это уже имело своё влияние, но нужно не останавливаться на этом, жизнь требует идти дальше. И сейчас необходимо провести модернизацию всего Уголовного кодекса в части экономических статей, включая, я ещё раз повторю, статью 159, которая используется сейчас как расправа над предпринимателями. Её использование пошло уже таким образом, что получение прибыли толкуется правоохранительными органами как извлечение корыстного интереса. Я могу привести пример предпринимателя в Астраханской области – Виталий Воробьёв, он получил семь лет заключения, я сейчас зачитаю просто, в чём он был обвинён. Строительные работы он выполнял в военной части, потерпевших нет. Военная часть приходит на суд и говорит: «Пожалуйста, не считайте нас потерпевшими, у нас нет претензий». Тем не менее обвинительное заключение содержит такие фразы: «Завышена стоимость работ по разработке грунта на 10 тысяч рублей, установлен лишний выключатель в помещении, на 27 метров больше засыпана траншея, шнур утеплительный установлен в ворота на 70 метров длиннее». То есть образовывается некий эксперт, который говорит, что у меня есть опыт в строительных работах, и я знаю, что в этих воротах шнур должен быть на 70 метров короче. Человека сажают на семь лет. Он сейчас сидит, отбывает наказание. Так же в Астраханской области, по этому же принципу отбывает наказание целая семья, у которой был семейный строительный бизнес, семья Ермоленко. Там мама, папа, сын, дочка и бабушка. Бабушку посадили (70 лет), потом выпустили, она с ума сошла в тюрьме. То есть это нужно срочно останавливать, это наши предприниматели, это наши люди и мы их сажаем за получение прибыли.
В этой связи действенным инструментом, по крайней мере показать то, что государство повернулось лицом к бизнесу, могла бы быть амнистия, и амнистия широкая, именно включающая в себя статью 159-ю часть четвёртую, потому что часто правоохранительные органы говорят, что это не предпринимательская деятельность, и даже используют это как основание, чтобы не выпускать людей из тюрем. Вот тогда цифра будет (я всё-таки поспорю с Андреем Назаровым) не 13 тысяч, а соглашусь с Дмитрием Анатольевичем Медведевым, всё-таки она будет, наверное, ближе к 120 тысячам. Поэтому эти меры обязательно нужно предпринимать срочно. Модернизация Уголовного кодекса и широкая амнистия предпринимателей. Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте я прокомментирую, потому что это резонансные, конечно, абсолютно вещи для всех предпринимателей. Может быть, это так доходит всегда проще, чем многие системные меры, которые мы пытаемся внедрять, я имею в виду изменения уголовной политики в государстве.
По предложениям, которые были сделаны. Я знаю, что действительно статья 159 «Мошенничество» используется абсолютно по-разному, в том числе и является предметом манипулирования. Я не уверен, что её можно разделить на отдельные статьи. Но если это можно, если это принесёт эффект, я не против. Меня единственное, что смущает, я просто боюсь, что после деления этой статьи на несколько специальных составов – мошенничество в такой сфере, такой сфере – просто общее количество людей, которые будут по ней привлекаться, увеличится. Потому что была одна статья, а появится три. Но, может быть, и нет. Надо просчитать именно эффект в уголовно-политической сфере. Если это имеет смысл, можно сделать.
Назначать наказания, не связанные с лишением свободы, впервые совершившим при условии возмещения ущерба. Абсолютно с этим согласен, на 100 процентов.
В качестве меры пресечения применять залог и домашний арест. И сейчас уже применяется, но нужно применять гораздо шире. И это связано с некоторыми вещами, о которых я в конце скажу.Статья 20 УПК «Виды уголовного преследования».
РЕПЛИКА: Без заявления потерпевшего.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, значит, ввести запрет на возбуждение уголовного дела по экономическим статьям без заявления потерпевшего.
В любом случае действительно нужно понять вообще, может ли в уголовном законе сохраняться конструкция, когда нет реального ущерба, причинённого имущественной сфере или личным интересам гражданина, юридического лица или государства, что влечёт за собой уголовную ответственность. У нас такая конструкция действительно используется. Является ли это пережитком советской уголовно-правовой системы или нет – надо взвесить. Действительно, для уголовного права это странная вещь.
Кстати сказать, в гражданском праве как раз подобные конструкции не используются, потому что для того, чтобы, например, кредитор мог потребовать от должника исполнения его обязательства, он должен доказать, что его имущественным интересам причинён ущерб. В противном случае суд никогда не присуждает возмещения, потому что, как принято говорить среди юристов, объём его интересов не изменился, то есть его реальная имущественная масса не уменьшилась. Но мы используем подобную конструкцию для уголовного права, когда невозможно понять, кто что потерял, но человек может получить реальный срок.
Да, пожалуй, здесь надо обдумать изменения в Уголовном кодексе.
А.НАЗАРОВ: Если мы переведём из публичного обвинения в частно-публичное…
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, можно и по этому пути пойти. Согласен. Если перевести из публичного обвинения в частно-публичное.
А.НАЗАРОВ: В публичном обязательно достаточно рапорта оперативника, а в частно-публичном обязательно заявление потерпевшего.
Д.МЕДВЕДЕВ: Для тех, кто не понимает (мы-то с коллегой разговариваем на одном языке), публичное – это то, которое государством возбуждается, в государственных интересах обвинение. А частно-публичное – по заявлению лица…
А.НАЗАРОВ: Потерпевшей стороны. А в данном случае 159-я – получается мошенничество, а возбуждается без заявления. Как бы не логично.
Д.МЕДВЕДЕВ: Можно обдумать это, правда.
По поводу сигнала обществу и некоторых мер, типа сокращения срока погашения судимости по экономическим преступлениям, я бы это приветствовал. Мне кажется, это правильно, потому что степень общественной опасности, как опять же юристы говорят, лиц, совершивших экономическое преступление, пусть даже реально совершивших, и, допустим, убийц и насильников всё-таки принципиально разная. Я просто не помню, какой срок сохранения судимости по 159-й, сколько лет?
А.НАЗАРОВ: Особо тяжкое – 10 лет, тяжкое – 5 лет, нетяжкое – до двух лет, они все одинаковые. Поэтому независимо, экономическое, 159-я туда же, в общем, это не ранжируется – экономическое, неэкономическое. Тяжкое, особо тяжкое и нетяжкое преступление, средней тяжести.
Д.МЕДВЕДЕВ: Тогда нужно просто вводить дополнительные критерии в Уголовный кодекс на эту тему.
А.НАЗАРОВ: Экономическое преступление.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Можно сделать? Мне кажется, это правильно.
И теперь по поводу бизнес-омбудсмена или прокурора. Я всё-таки не считаю, что с прокуратурой – это дохлый номер. Я понимаю, почему вот у вас эта идея с прокурором может вызывать аллергию. Потому что претензий к прокуратуре много предъявляется и так далее. Вот у меня всё-таки есть такой уже приличный опыт руководства страной на разных должностях. Кто такой омбудсмен, кто такой уполномоченный? Это один человек, у которого будет, допустим, 10 человек аппарата. Он просто не справится с этим.
Можно, конечно, использовать сеть уполномоченных, которая есть в регионах. Это неплохо. И, кстати сказать, пусть она сохраняется. Но всё-таки без придания ему особых юридических функций по приостановлению подзаконных актов, по вмешательству, простите, по сути, в правоохранительную деятельность это работать не будет. А если мы ему дадим такое полномочия, то это и будет прокурор. Он может называться омбудсменом, уполномоченным, но это будет прокурор. Но если создавать конструкцию внутри прокуратуры, это действительно должна быть отдельная абсолютно фигура. Может быть, подотчётная только Генеральному прокурору или ещё как-то. Всё равно я считаю, что это важно.
И второе, почему, мне кажется, это возможно и нужно. Вы зачитывали сейчас обвинительное заключение абсурдное, допустим. Но ведь их пишут люди, их очень много. И значительная часть этих людей, а у меня много моих товарищей, которые работают именно в органах следствия, прокуратуры, у них такое мышление. И это не потому, что они негодяи… Кто-то, конечно, там, извините, продался и сделал это за деньги, но значительная часть делает это потому, что считает это правильным.
Поэтому нам нужно менять ментальность сотрудников прокуратуры и следствия. Если мы этого не сделаем, они у нас будут мыслить так же приблизительно, как мыслили в 70–80-е годы, когда, например, само слово «спекулянт» или «спекуляция» рассматривалось как преступление. Ведь это сидит в подкорке очень большого количества лиц. Вот мы сейчас на бирже с вами находимся, здесь спекуляция – это обычная, ординарная деятельность. Нормальная деятельность по извлечению прибыли, законная и поощряемая.
С.ГУРИЕВ: Из корыстных интересов.
Д.МЕДВЕДЕВ: Естественно, в корыстных интересах лиц, участвующих в этой деятельности. А для довольно значительной части наших людей спекуляция до сих пор – это если не преступление, то что-то абсолютно аморальное. Хотя это деятельность, дозволенная во всём мире в определённых рамках.
Поэтому, мне кажется, нужно очень серьёзно всё-таки стараться изменить мышление сотрудников правоохранительных органов. Без этого наши попытки просто отреформировать эту систему будут безуспешными. Пойдём дальше.
С.ГУРИЕВ: Что касается сигнала, изменения ментальности. И Андрей, и Яна говорили об амнистии, мне кажется, это был бы очень значимый и существенный сигнал. Это будет не поручение, не институциональное изменение, не план на десять лет перейти на 20-ю позицию. Можно ли действительно определить, например, тех людей, которые сейчас сидят в тюрьме, по составам, которые Вами были уже декриминализированы в последние годы, можно ли им рассчитывать на то, что в ближайшее время они выйдут на свободу?
Д.МЕДВЕДЕВ: Смотрите, амнистия – вещь вполне возможная, в народе непопулярная по понятным причинам, потому что, опять же, все вспоминают «Холодное лето 53-го» или ещё что-нибудь подобное, но в принципе как сигнал это можно было бы продумать, при этом мы должны апеллировать к Государственной Думе, потому что амнистию объявляет парламент, а не Президент. Президент наделён только правом помилования. Давайте обсудим это с парламентом и с отдельными фракциями.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое. Давайте пойдём дальше. Когда мы обсуждали конкуренцию, мы на самом деле выявили целый ряд отраслевых ситуаций, которые имеют принципиальное значение. Это строительный, земельный рынок, газовая отрасль, финансовый сектор, сектор мобильных телекоммуникаций. И мы решили, что мы не будем обсуждать их в этом режиме просто потому, что это займёт ещё несколько часов.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мы можем посвятить этому отдельную встречу, если не сейчас, то потом.
С.ГУРИЕВ: Несколько встреч.
Д.МЕДВЕДЕВ: Или несколько встреч. На самом деле, это Вы правы, потому что говорить, например, об изменении или реорганизации «Газпрома» – это отдельный роман во многих томах.
С.ГУРИЕВ: Мы написали несколько томов, и в доклад рабочей группы мы их включим, безусловно. А сегодня мы хотели поговорить ещё об одной ситуации – об отраслевой ситуации в военно-промышленном комплексе в связи с тем, насколько важную роль он сейчас играет и будет играть в ближайшие десять лет. Мы хотели бы обсудить её сейчас, я хотел бы дать слово Сергею Недорослеву – председателю совета директоров «Каскол», а потом Роману Троценко – президенту объединённой судостроительной компании.
С.НЕДОРОСЛЕВ: Дмитрий Анатольевич, 20 триллионов рублей, которые до 20-го года мы планируем, я хотел бы подчеркнуть это слово, инвестировать в новую армию, в нашу обороноспособность (потому что очень часто говорят «потратить», я принципиально не согласен с этим словом), требуют всё-таки посмотреть внимательно, что бы мы смогли получить на эти 20 триллионов в ближайшее время.
Мы сейчас посмотрим, что мы могли бы получить. Но главное, точно, что мы должны не получить – это расширение государственного участия в экономике. На данном этапе эти государственные расходы не должны привести к ослаблению конкуренции, а, наоборот, за эти деньги должны конкурировать наши предприятия, и активно в этом должен, как мы считаем на рабочей группе, участвовать малый и средний бизнес.
Как у нас сейчас часто происходит? Здесь картинка такая нарисована с тучкой. Такая большая дождевая тучка, из которой прольётся дождь – 20 триллионов расходов. Вот такой нарисован чёрный ящик – это госкомпании. Почему мы нарисовали? Он немножко непрозрачный, поскольку у нас не все компании ещё публичные, есть много непубличных госкорпораций и других компаний. 90 процентов сегодня гособоронзаказа пойдёт именно туда. Но также пойдёт гособоронзаказ на частный бизнес – на малый, средний и даже крупный. Восемь процентов пойдёт, по нашим данным, на крупный бизнес, а на малый и средний два процента пойдёт.
Что нужно отметить? Что в случае убытков, например, причинённых таким заказом, поскольку госпредприятия часто говорят, что оборонный заказ зачастую может быть убыточным, спорят на эту тему много с Министерством обороны, то в случае госкомпаний этот заказ убыточный (а может быть, и неправильное управление этим предприятием, если принесло убытки) может быть компенсирован, зачастую компенсируется сегодня, как через ФЦП, так и по отдельным решениям. Они получают деньги в уставный капитал от государства уже как акционеры этих компаний. Если ФГУП – это в другой форме, но, скажем, так, как и акционеры. Что им позволяет не искать инвесторов на рынке, чтобы компенсировать убытки, как это делают частные малые и средние компании, а таким образом как бы всё время существовать.
При увеличении доли в уставном капитале (это мы говорим о компаниях с госучастием, акционерных обществах), в этом случае частный пакет размывается, и тем самым участники теряют место в совете директоров, что, собственно, зачастую также не может служить улучшению корпоративного управления в этих госкомпаниях. Всё это ставит частные компании в неравные условия и нарушает основную картину конкуренции, конкурентное поле, и расслабляет менеджмент госкомпаний.
Поэтому предлагаем финансировать госкомпании нормально, через долгосрочный прибыльный заказ, он должен быть прибыльным. С такой прибылью, которая достаточна на развитие компании, обновление, оборудование. И если нужно, компании могут получать кредиты в банках, поскольку у них есть прибыльный заказ, хороший бизнес. Таким образом мы могли бы поставить в равное положение как частный бизнес (малый, средний, крупный), так и государственные компании, а также предложить такую меру, как для новых и инновационных разработок, которые нужно делать, учредить систему грантов, именно грантами финансировать, а не через уставный капитал. Это позволит резко изменить конкурентную среду.
Посмотрим, какова практика привлечения к выполнению контрактов для армии у нашего так называемого бывшего потенциального противника – США. С целью повышения уровня конкуренции ещё в 1953 году в США было создано агентство по малому бизнесу, которое лоббировало и защищало исключительно интересы малого и среднего бизнеса. Такую работу, безусловно, невозможно переложить на плечи общественных организаций или нескольких министерств, которые отвечают за многие другие важные вопросы. Отделение этого агентства высадилось в Министерстве обороны, с 1953 года очень активно там работает. Какие у них там цели?
Первое. Обеспечить определённый уровень прямых контрактов с Министерством обороны, с поставщиками из малого и среднего бизнеса.
Второе. Обеспечить определённый уровень субконтрактов для малого и среднего бизнеса, управлять программами инновационных исследований, делаемых силами малого и среднего бизнеса, поддерживать и финансировать НИОКР, которые ведут малые компании. Опять же там практически весь этот бизнес частный, который по своей инициативе они проводят.
Измеряемые результаты работы этого агентства исчисляются совершенно конкретными цифрами. Они их разбивают по категориям. Вы можете видеть даже такие категории, как малые предприятия специальных зон развития, бизнес, которым владеют ветераны, инвалиды, например, обязан пять процентов получить, бизнес, которым владеют женщины, пять процентов должен получить в этих контрактах и субконтрактах. А по субконтрактам цифра – 32 процента.
Д.МЕДВЕДЕВ: Типичная американская модель, такая просто политкорректная для измерения.
С.НЕДОРОСЛЕВ: Политкорректная до невозможности.
Да, есть ещё категории, которые тут даже не упомянуты.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я тоже об этом хотел сказать.
С.НЕДОРОСЛЕВ: Поэтому в итоге к 2011 году они добились чего? На 54 процента снабжается армия малым и средним бизнесом. У нас на сегодня эта цифра – два процента. Такая политика, такая усиленная работа.
Д.МЕДВЕДЕВ: Наши пресловутые два процента.
С.НЕДОРОСЛЕВ: Да, два процента всего. Специально, кстати, красным выделили, думали, чтобы его хоть как-то видно было.
Таким образом, это помогло десяткам тысяч предпринимателям создать рабочие места в экономике, повысить конкуренцию в промышленности, а армия получила в итоге новые технологии, новые виды вооружений по доступной цене.
Сейчас я хотел бы передать слово Роману Троценко. У него вторая важная часть доклада.
Р.ТРОЦЕНКО: В категории Сергея Недорослева я видел того человека из чёрного ящика, который у него был на первом слайде.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы будете как-то саморазоблачаться сейчас?
Р.ТРОЦЕНКО: Нет, наверное, буду тем, кто есть. И хотел бы сказать, что в нормальной конкурентной среде большие и маленькие компании дополняют друг друга. То есть в инновационном цикле очень часто маленькая копания может позволить себе осуществить рискованную разработку, проверить какую-то гипотезу, не иметь больших издержек, и потом она может продать патент, лицензию или бы сама продаться. И в основном сейчас метод освоения новых технологий – это как приобретение крупными индустриальными холдингами небольших, маленьких компаний.
Но для этого надо понимать, что сам интегрированный продукт должен быть приспособлен к использованию модулей, то есть заделов из малого и среднего бизнеса, то есть спроектированный автомобиль, самолёт или корабль должен предусматривать в себе, что какая-то или лучше каждая из системы может быть взаимозаменена как модуль и быть выполнена несколькими производителями. Дело в том, что крупная корпорация интегратора сама страдает от нехватки конкуренции. Она находится в зависимости от субподрядчиков, если возможности заменить субподрядчика нет.
По инициативе Военно-промышленной комиссии мы начали работу по замене модельного ряда боевых кораблей. И начали с простого, с корвета охраны водного района, и объявили открытый конкурс на проектирование и создание концепции. Было очень много критики по этому поводу. Нам говорили: «Вы знаете, примут участие в результате три конструкторских бюро, которые исторически занимались этим вопросом». Так вот, в конкурсе приняло участие 185 частных компаний. И вторая критика была, что «всё будет ерунда, несерьезно; это будут бумажные кораблики». 80 процентов проектов были такого уровня, что они прошли экспертный отбор и попали в зону серьёзного профессионального обсуждения. В 20 лучших проектах плотность конкурентной среды была такая, что потребовалось отдельное экспертное заключение по отдельным элементам проектов. В последних трёх мы были вынуждены пойти на то, что стали проводить бассейновые испытания, то есть заказали бассейн в Институте имени Крылова и стали проверять гидродинамику, потому что эксперты не могли однозначно прийти к выводу о том, что лучше.
И, в конечном счёте, когда мы выявили победителя, объективно, по тактико-техническим характеристикам, и вскрыли конверт, мы поняли, что это компания из двух молодых людей, которым чуть больше 30, это Алексей Богуславский и Женя Казанцев, которые предложили очень необычный концепт, который подтвердил в бассейновых испытаниях все свои характеристики, и которые до этого в судостроении ничего не делали, но всю жизнь мечтали делать. Один из них инженер, второй – дизайнер, и они говорили: «Мы всю жизнь проектировали для себя что-то, читали книги и считали, что это никогда не будет реализовано и востребовано». Сейчас мы ведём подобную работу других проектов, более сложных, это и эскадренный миноносец, и фрегат, поэтому это была первая ласточка. То есть как продукт, в ней с самого начала была заложена модульность, то есть любой элемент из неё может быть заменён и может быть выпущен несколькими производителями, вариантность вооружения в зависимости от того, для чего используется платформа, для каких задач, на неё может ставиться разное вооружение.
И последнее, что сама платформа может быть произведена на любой гражданской верфи, то есть она не привязана к конкретному производителю. Но, к сожалению, это является таким примером ярким, но пока исключением, потому что в области ВПК существует, создано исторически, не вредителями какими-то, а просто как историческое наслоение определённых условий, которые делают конкуренцию в ВПК невозможной на каждом этапе создания продукта. Техническое задание формируется или раньше формировалось в основном номерным институтом Министерства обороны, оно формируется в одном экземпляре и в одном варианте, и очень обстоятельно. Технический проект для того, чтобы им заниматься, обычно необходимо, чтобы компания имела лицензию, допустим, на проектирование подводных лодок, таких компаний две, соответственно, конкуренции нет никакой.
Третье. Во время выпуска рабочей конструкторской документации уже осуществляется привязка той или иной системы, то есть в дальнейшем заменить её невозможно, то есть поменять насос, или кондиционер, или какую-то более сложную инженерную систему уже невозможно, когда выпущен технический проект, и так далее.
Все данные по экономике проекта всегда засекречены. В соответствии с перечнем данных это вторая форма допуска – совершенно секретные сведения, то есть нельзя провести конкурс и спросить: «А сколько будет стоить эта система?» Для этого нужно сперва провести закрытый отбор, потом внутри этого закрытого отбора начать, а мы понимаем, что у нас два исполнителя, у нас один или два исполнителя – весь закрытый отбор, и внутри них уже начать торговлю по данному вопросу. Но при этом мы видим, что система, скажем, вентиляции в гражданском судостроении стоит в четыре-пять раз меньше, чем в военном, а это то же самое. Почему? Плотность конкурентной среды. В гражданском судостроении она гораздо выше.
Следующее. В отношении сравнения ТТХ. На сегодняшний день и полигоны, и стендовая база находятся в руках крупных компаний. То есть маленькой компании доказать свою идею почти невозможно. Допустим, мы пошли, рискнули, выделили деньги, проверили то, что предлагали частные компании, но это требует затрат, и это сложно.
И последнее. Мы столкнулись, военно-промышленная комиссия разбирается с этим вопросом, очень часто разработчики документации, которые выполнили проект за государственные деньги, потом этот проект не отдают. У нас есть уникальный случай, когда конструкторские бюро, выполнив по государственному заказу, потом производителю не отдают, говорят: «Вы знаете, мы этот проект делали не для вас. Мы этот проект делали, имея в виду другого производителя». Как результат, мы видим, что от начала и до конца этого проекта, то есть от технического задания до интеллектуальной собственности в конце на каждом этапе заложено что-то, что сокращает конкуренцию. Почему? Это пережиток старой системы, социалистического периода, которая имела другие издержки и противовесы. Там почти в каждом конструкторском бюро был другой аналог, то есть была всегда конкуренция между системами. Был Яковлев и Туполев, МиГ, Сухой, «Рубин», «Малахит».
Д.МЕДВЕДЕВ: И деньги не воровали в таких объёмах.
Р.ТРОЦЕНКО: И деньги не воровали, абсолютно правильно. И сейчас эта система во многом разрушена, её нужно создавать по-другому, закладывая модульность в каждый элемент конструкции. Что предлагается?
Первое. Это общая задача – создать конкуренцию на каждом этапе: от формирования технического задания до проектирования и производства. Фактор модульности и требования к замене любой системы между несколькими производителями должны быть одной из частей технического задания. То есть это должно требоваться, что двигатель может быть не одного определённого производителя, а нескольких, допустим, или любая система.
Следует поставить целевые показатели по величине доли малого и среднего бизнеса, то, о чём говорил Сергей Недорослев, допустим, что сделали наши западные конкуренты, и отслеживать эти показатели. Просто из принципа: что считаешь – то и имеешь. То есть если мы начнём обращать на это внимание, то в дальнейшем можно рассчитывать на то, что доля будет увеличиваться.
Следующее. Нужен орган, который аккумулировал бы в военно-промышленном комплексе на себе все технологии и вёл все опытно-конструкторские разработки, и в конце концов осуществлял владение и коммерциализацию интеллектуальной собственности. Тот орган, который позволял бы смотреть вперед, как бы за горизонт, и финансировал бы перспективные разработки.
И следующее – мобилизационные мощности. По массе предприятий снижение мобилизационных мощностей – это, по сути, вменённый налог. Им говорят: вы знаете, вы должны иметь то-то, то-то, то-то на складах. Вот такие-то цеха. Не имеете права продать, что-то сделать. Но никто за это не платит. Таким образом, они должны быть существенным образом сокращены, с одной стороны, а те мощности, которые нужно иметь для государства, должны быть оплачены из гособоронзаказа на постоянной основе, то есть это должна быть часть в бюджете. У нас на верфях на сегодняшний день 40 стапельных мест занято недостроенными кораблями, которые просто остановлены в строительстве, за них никто не платит, чтобы их вывезли, никто не платит за хранение и за утилизацию.
И последнее. Конечно, нужно пересмотреть порядок и лицензирования, и секретности. Лицензии, если они нужны, то они должны быть очень общие, то есть не позволять мелкую лицензионную нарезку и, допустим, снять все ограничения по секретности с экономических данных, что позволяет сделать фактор себестоимости прозрачным. Мы сейчас столкнулись, что, доказывая свои цены в Министерстве обороны, были вынуждены запрашивать цены у тысяч субподрядчиков. Но это всё документы второй формы секретности, то есть фельдъегерской связью со всей страны коробки начинали свозиться в Москву, обрабатываться здесь. Мы живем в XXI веке, то есть экономическая информация не должна быть секретной, она должна быть открытой в отличие, допустим, от тактико-технических характеристик, инженерных решений. То есть мы считаем, что этот комплекс из шести крупных мер позволит сильно повысить плотность конкурентной среды в ВПК, как в проектировании, так и в производстве.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое, Роман.
У нас есть в зале Дмитрий Олегович. Хотите что-нибудь сказать?
Д.РОГОЗИН: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пока Дмитрий Олегович готовится, я смотрю, естественно, у всех планы начинают «ехать», все достали айфоны, начали эсэмэски бросать о том, что «вылет задерживается» и так далее. У нас ещё несколько докладов? Предложение – чуть-чуть более компактно их делать.
С.ГУРИЕВ: Существенно более компактно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
Д.РОГОЗИН: Во-первых, хочу сказать, что, конечно, с коллегами, которые делали эти доклады, мы работаем, взаимодействуем, поэтому я, безусловно, согласен со всеми выводами, которые были сделаны. Я бы ещё отметил некоторые другие моменты, поскольку на сегодняшний момент это как бы сотый день моей работы в этой должности, свежим взглядом смотрю на ситуацию.
Во-первых, без частного бизнеса, без вовлечения агрессивного национального капитала в нашу российскую оборонную промышленность мы её не поднимем никогда. Насколько я понимаю, смысл программы вооружения и гособоронзаказа состоит не только в том, чтобы наделать в очередной раз десятки тысяч стальных коробок с пушками, а потом думать, как их утилизировать через какой-то период.
На самом деле вопрос в другом. У нас сегодня уникальная возможность вложиться в самую технологичную часть нашей промышленности или по крайней мере того, что от неё осталось с советских времен, с тем чтобы нарастить потенциал вообще для гражданской промышленности и создать совершенно иные условия для того, чтобы страна существовала не только на какой-то нефтегазовой игле. Поэтому что бы я хотел сказать.
Первое. Конечно, по поводу бизнеса. Мы надеемся, что много вопросов у нас снимет создание фонда перспективных оборонных исследований. Законопроект по данному вопросу практически отработан в Правительстве, сейчас находится в Администрации Президента. Мы надеемся, Дмитрий Анатольевич, что скоро Вам его представим на подписание. Потому что то, что касается прорывных исследований, то здесь, безусловно, эти заказы должны размещаться прежде всего у крупных частных компаний, университетских центров, потому что иначе рутинным образом мы не решим такие проблемы, как гиперзвук, например, элементная база и многое другое.
Второе – это привлечение частного бизнеса к текущим контрактам. Здесь для нас крайне важная проблема – это демонополизация. У нас сегодня на сложную конструкцию, как, скажем, подводная лодка или космический корабль, часто цена подскакивает именно из-за того, что в цепочке находится какой-то один хмырь, который производит один-единственный болт, производящийся в стране, его никак не обойдешь, и он в этот болт свой закладывает все свои «хотелки», не говоря уже про убытки и всё остальное.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да ещё и стоимость этого болта совершенно секретна.
Д.РОГОЗИН: То есть секретный болт хмыря – я так его называю, даже можно аббревиатуру сделать.
Поэтому, конечно, здесь именно за счёт бизнеса, за счёт создания технопарков надо демонополизировать эти сложные технологические цепочки.
И третий момент – это, конечно, кадры. Мы хотим при Военно-технической комиссии создать кадровый резерв. Я имею в виду здесь не только привлечение структур частного бизнеса, а именно привлечение менеджеров из частного бизнеса, потому что это совершенно другие люди. Мы на примере даже некоторых предприятий, которые нам казались совершенно неподъёмными, путём привлечения молодых ребят, которые получили хорошее образование и внутри страны, и за её пределами, вдруг увидели совершенно иные горизонты для будущего этих предприятий.
Здесь надо сделать более прозрачной систему назначений на оборонные предприятия, как на руководство, так и на менеджерский состав этих предприятий, именно тех людей, кто пройдёт через конкурсный отбор, через кадровый резерв Военно-промышленной комиссии, или это сделать при Правительстве, при Председателе Правительства, надо подумать, как это сделать, но смысл именно в этом.
Теперь что касается отдельных вопросов, то, что господин Недорослев сказал. Да, действительно существует проблема, если мы вводим капитал, например, в частную компанию, размещая в ней оборонный заказ, здесь существует угроза того, что предприниматель, создавший эту хорошую, успешную копанию, потеряет над ней контроль. И здесь мы начали думать над созданием привилегированных акций, то есть таким образом, чтобы да, капитал заходил, но при этом контроль оставался всё-таки в руках частника, чтобы он чувствовал сопричастность к будущему собственного предприятия, несмотря на то что ему помогает государство через федеральную целевую программу.
Кстати говоря, Дмитрий Анатольевич, я хотел сказать, что вообще это не очень всё, как мне кажется, экономически сделано. Есть программа «Вооружение», и есть федеральная целевая программа развития оборонно-промышленного комплекса, и получается так, что у нас норма рентабельности через гособоронзаказ примерно от 3 до 7 процентов при заявленных 15–20, это ещё в лучшем случае, а есть просто убыточно работающие через оборонзаказ предприятия. А потом мы им даём конфету в лице федеральной целевой программы, причём по решению какого-то конкретного высокопоставленного чиновника, кому-то дам, кому не дам, и это получается та самая норма рентабельности, потерянная при неработающей формуле цены. Мне кажется, это не совсем рыночная система. Например, на Западе – там по-другому. Там оборонзаказ – это то, ради чего выстраиваются очереди, и там, кстати, все оборонные предприятия частные, и при этом нет никаких проблем с доступом их к информации, там частный бизнес – это не значит враг народа, совсем наоборот.
Отдельная тема, о которой тоже хотел бы сказать, – это опять же федеральная целевая программа. Мы сейчас будем закупать большое количество современного оборудования, станков ЧПУ для того, чтобы создать современные линейки производства, научить работать на них людей и действительно повысить производительность труда. Но получается, что системного взгляда на то, какое оборудование нужно вообще в целом по стране, обычно это одно и то же оборудование – токарные и фрезерные станки, примерно у одних и тех же компаний закупаемые. Но при этом нет расчёта того, сколько реально предприятию необходимо такого рода станков, сколько они будут часов задействованы в течение конкретных 24 часов. Можно ли, например, за счёт оптовых закупок снизить стоимость закупаемой продукции. И самое главное, за счёт так называемой секретности мы не даём возможности потенциальному партнёру, проходящему из частного бизнеса, понимать объём услуг и объём продукции, которую производит весь оборонно-промышленный комплекс.
Поэтому что бы я здесь предложил бы? И здесь мы консультировались с экспертами «Открытого правительства». 20 апреля мы в Екатеринбурге в рамках Уральского федерального округа как раз проведём встречу, которая будет связана именно с привлечением частного бизнеса в оборонно-промышленный комплекс. Я думаю, что желательно было бы, чтобы эксперты приняли участие вместе с посещением ряда предприятий, которые работали раньше на «гражданке» и теперь осваивают продукцию, востребованную в «оборонке». Это, скажем, лопатки авиационные, это новые дизели и так далее. Что бы мы предложили здесь?
Создать, может быть, на местах, в том числе в регионах, где существуют оборонно-промышленные предприятия, своеобразные военно-промышленные комиссии, то есть региональные военно-промышленные комиссии с участием регионального капитала и частного бизнеса, с тем чтобы они имели необходимую информацию, по крайней мере, хотя бы на уровне того оборонзаказа, который будет связан с предприятиями их региона. Это первое.
А второе, ввести просто ручное управление, потому что нам нужно будет проводить регулярно встречи от имени Правительств с тем бизнесом, который должен получать хотя бы какой-то элементарный объём информации, в чём у нас большая потребность. Вот я могу сказать, у нас дизелей мало, нам нужны двигатели авиационные, для военного машиностроения, нам нужна новая, совершенно новая элементная база. Нам много чего нужно, но часто бизнесмен в силу так называемой завесы секретности просто не понимает, во что вкладываться. Поэтому думаю, что крайне актуальна эта тема. И если мы сможем найти примеры расшивки такого рода проблемы даже в такой закрытой сфере, как оборонно-промышленный комплекс, то уж тем более разберёмся в других гражданских направлениях.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
Я что хотел сказать? Вот эти шесть позиций, которые здесь были, если говорить о конкретных вещах и конкретных результатах нашего сегодняшнего разговора, мне кажется, в них много правильного. Я не буду их каждую комментировать, уже много времени прошло, и сейчас Дмитрий Олегович какие-то вещи говорил, но я бы считал возможным действительно постараться по всем этим шести предложениям подготовить поручения об изменении действующих правил, потому что я с этим сталкиваюсь почти каждый день, когда мне приносят на подпись всякого рода бумаги, абсолютно непрозрачные. Потому что непонятно действительно, кто будет делать, как будет делать, и, естественно, они ещё и секретные все. Остаётся только надеяться на добросовестность исполнителя. Там пора наводить порядок, и, естественно, решения должны изменить и характер взаимоотношений между Министерством обороны, разработчиками военной продукции, военной техники и производителями.
Пойдём дальше.
С.ГУРИЕВ: Я хотел бы поддержать Дмитрия Олеговича. Я по долгу службы общаюсь со студентами, с молодёжью, должен сказать, не только в старшем поколении, но и среди молодёжи никто не верит в то, что наши бывшие вероятные противники осуществляют поставки по гособоронзаказу силами частного бизнеса. На вопрос, сколько государственных компаний в Америке работает над ВПК, люди думают, что существенная доля американского ВПК – это государственные компании, никто не верит в то, что они все частные.
Д.МЕДВЕДЕВ: Потому что у нас всегда была такая структура.
И ещё одна вещь, о которой я не сказал, просто Вы меня на мысль навели. Мы понимаем, насколько это чувствительная сфера, помимо оборонных интересов страны. Это же огромное количество людей, которые там работают и которые, естественно, очень внимательно отслеживают все комментарии по поводу нашей техники, по поводу того, что современное, а что не очень современное, что будут покупать, чего не будут покупать. Поэтому, конечно, это нужно тоже учитывать.
С.ГУРИЕВ: Хорошо.
Я хотел предоставить слово Дмитрию Янину.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
С.ГУРИЕВ: Дмитрию Янину, председателю правления Международной конфедерации обществ потребителей. Собственно, главного бенефициара конкуренции.
Д.ЯНИН: Добрый день, уважаемые участники!
Добрый день, Дмитрий Анатольевич! Члены Правительства! Игорь Юрьевич!
Я думаю, что только 11 процентов потребителей посчитали, что Правительство России, борясь за права малого, среднего, крупного бизнеса с государством, с недобросовестными конкурентами, действует в их интересах, в интересах простых людей, простых потребителей. Может быть, это связано с тем, что, когда проводился опрос, Федеральная антимонопольная служба не возбуждала новых расследований по расценкам роуминга или не трогала бензин какое-то время. И это отразилось в информационном поле. Но, может быть, дело и в другом? Что, когда выстраивается та или иная реформа в том или ином секторе, когда министерство планирует что-то изменить, она забывает о финальном бенефициаре всех этих процессов – это потребитель.
Дальше. На мой взгляд, ключевая проблема строится на аксиомах, которые стали известны ещё 50 лет назад. Вот 50 лет назад впервые в истории президент большого государства, Президент Кеннеди, пришёл в Конгресс и озвучил базовые права потребителей: право на свободный выбор потребителя, на конкуренцию – это базовое право потребителя. К сожалению, когда реформируется та или иная отрасль, чиновники забывают о том, чтобы у человека в конце этой реформы получилось право проголосовать ногами, уйти от дорогого поставщика, уйти от поставщика, который оказывает некачественные услуги, и тем самым влиять на рынок.
В России, я приведу несколько примеров, мы все с вами являемся жертвами того, что мы не можем поменять сотового оператора при сохранении телефонного номера. 60 стран в мире это внедрили, в России мы привязаны к нашему оператору с нашим телефонным номером. В России, несмотря на то что была проведена реформа электроэнергетики, финально гражданин не получил право выбрать энергосбытовую компанию, он не имеет права отреагировать на хамство в центре обслуживания выбором конкурента. Это возможно технологически, и у нас конкуренция идёт только лишь за больших потребителей, за Московский метрополитен, а москвичи или питерцы для энергосбытовых компаний не интересны. Если происходит передача, борьба за потребителя, то людей передают как крепостных. Несколько лет назад у нас два округа Москвы решением предыдущего мэра отошли от одной энергосбытовой компании к другой, их даже не спросили, это ситуация, которая до XIX века была абсолютно нормальной, но в XXI веке решать за нас, кому платить, это немножко странно.
Третий момент. Мы все с вами, получая платёжный документ за ЖКХ, – у нас нет возможности всё это безобразие, которое нам ежемесячно вписывают, вычеркнуть и не оплачивать. В Москве мы все платим за радиотрансляцию, ФАС московский бьётся с этим, но там есть ГУП, который по доллару в месяц с каждой квартиры снимает, получает спокойно 10 миллионов долларов. Куда надо, вкладывается, в тех или иных партнёров, коллег. Но, по сути, бизнес на той услуге, которой нет. Мы не можем, например, из этой платёжки выключить антенну, причём у нас там уже три спутника или кабельный канал, но мы всё равно платим, потому что издержки по отключению, которые нам установили, в том числе и регуляторы, такие, что надо явиться лично, подать заявление, оплатить отключение. Это может стоить несколько сотен рублей. Ты понимаешь, что экономически это нецелесообразно. Поэтому у меня резюме.
Дмитрий Анатольевич! Уважаемое «Открытое правительство»! Уважаемые господа министры!
Первое. Целеполагание. Если за какую-то отрасль браться, финальная точка должна быть там, где это возможно. Мы не берём оборону, там заказчик у нас другой. А может быть, и такой же. Но где есть возможность обеспечить среду, при которой человек может «голосовать ногами», в хорошем смысле этого слова, наказывать за некачественные услуги, нужно это делать.
Мы прекрасно осознаём, что сейчас тренд на вовлечение ассоциации бизнеса в диалог. Мы также считаем, что группы потребителей при экспертизе на ОРВ должны принимать участие в этом обсуждении… Ну, мы прекрасно понимаем, что вы хотите поднять ту или иную индустрию, но есть баланс интересов. И часто, поднимая ту или иную отрасль, ущемляются права потребителей. И эта процедура в рамках ОРВ, она уже видна. По заключениям мы по крайней мере можем это прочитать. Я считаю, что эта публичность должна быть и в рамках разработки правительственных актов. Почему, если министерство разработало законопроект и уже вывесило на свой сайт, оно не публикует отзывы коллег? Потому что коллеги иногда, вот по табачному закону Минздрава, разнесли его вдоль и поперек. Причём первоисточник этого текста оказался внутренним документом одной табачной компании. Просто в один день три министерства послали абзацы из первоисточника от табачной компании. Если бы это всё публиковалось в интернете, мы бы все это увидели и сказали, что, ребята, у вас либо шоу экстрасенсов, кода вы пишете одни и те же аргументы против своего же коллеги, своего же министра, или здесь другой элемент. Поэтому прозрачность, вовлечение потребителей и нормальное целеполагание, что в конечном бенефициаре от конкуренции – это потребитель. Спасибо.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое. На самом деле это очень важно. И те слова, которые употреблял Дмитрий, могут казаться слишком резкими, особенно «мобильное рабство», которое звучит примерно как оксюморон. Как может быть рабство в мобильном секторе? Это тот самый сектор, где конкуренция принесла огромные выгоды потребителям. И, тем не менее, это вполне конкретное решение, вполне конкретный механизм, например, обеспечить более низкие издержки голосования ногами, более высокий уровень конкуренции. И, может быть, в частности, мы об этом говорили несколько раз, может быть, наши люди не видят пользы от конкуренции, потому что они её, эту самую конкуренцию, пока не видят. Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Что по мобильному рабству предлагаете? Оставаться рабами или всё-таки свергнуть рабовладельцев?
С.ГУРИЕВ: Наши предложения не всем присутствующим здесь коллегам нравятся, но предложение отменить мобильное рабство, а именно обязать бесплатный переход с сохранением номера.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это можно сделать или нет, Игорь Юрьевич?
И.АРТЕМЬЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич, абсолютно точно это возможно сделать. Уже три с лишним года об этом идут разговоры с Министерством связи. Нам нужно употребить власть, издержки самих компаний минимальны.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте тогда так поступим. Подготовим моё поручение Министерству связи и многократно упоминавшейся здесь Генеральной прокуратуре.
И.АРТЕМЬЕВ: Дмитрий Анатольевич, там ещё госзаказ превращается в ерунду из-за того, что все привязаны к своим номерам. Когда организации или заводы, большие коллективы проводят тендеры для того, чтобы взять новую компанию с лучшими условиями, это невозможно, потому что все хотят свои номера сохранить, и поэтому эти тендеры превращаются в фарс.
С.ГУРИЕВ: Спасибо большое.
Пойдём дальше. Виктор Климов – депутат Госдумы, представитель «Опоры России».
В.КЛИМОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
За последние несколько лет политика по развитию малого и среднего предпринимательства в целом у нас оказалась сформированной, и базовый закон оброс системой нормативных актов, которые не только сформулировали направления этой политики, не только приоритеты, но и прописали её в достаточной степени инструментально. Однако упрямые цифры и упрямая статистика показывают, что, к сожалению, те темпы, которыми растёт малый бизнес, наверное, не позволят достигнуть цели, сформулированной Вами, Дмитрий Анатольевич, к 2020 году обеспечить 60 процентов занятости именно в малом и среднем предпринимательстве.
Д.МЕДВЕДЕВ: А сколько у нас сейчас, 21 процент?
В.КЛИМОВ: Да, примерно 21–22 процента занятых.
Более того, сформулированная цель сегодня не очень понятно, как достижима, во всяком случае для экспертов, поскольку для предпринимательского сообщества понятно, что эти 60 процентов занятости не наступят вдруг в 2020 году, понятно, что к этому нужно двигаться каким-то образом последовательно, и что каждый год должен иметь свои показатели.
Это не вопрос того, что политика сформирована плохо, и того, что государственная программа недостаточна или что мы плохо боремся с административными барьерами. Это всё делается благодаря усилиям и предпринимательского сообщества, и в первую очередь Министерства экономики.
Вопрос в другом – вопрос в том, что предпринимательство и малый бизнес, может быть, гораздо более чувствительны к предпринимательскому климату, к институциональной среде, которая есть в стране. И этот разговор, который сегодня идёт, на самом деле очень показателен.
У государства есть не так много инструментов для стимулирования развития малого и среднего бизнеса, и один из них – это, безусловно, государственный заказ, о котором сегодня говорили коллеги. Я полностью поддерживаю все идеи, которые есть по оборонному комплексу. Действительно, это нормально, когда малые компании являются поставщиками. Очень важно, чтобы малые компании не только смогли прозрачно получать государственные заказы, но также чтобы государственные заказы, выдаваемые крупным компаниям, крупным корпорациям, были обременены вот этой нормой, чтобы малый бизнес и там мог поучаствовать.
Вторая вещь, которую государство, безусловно, может делать и с помощью чего развивать малое и среднее предпринимательство, – это институциональные реформы. Мы все с вами переживаем время, когда государство последовательно уходит из сферы ЖКХ, а теперь и из сферы образования и здравоохранения. Это очень важно, каким образом пойдут эти реформы и каким образом они создадут или не создадут пространство и возможности для малого бизнеса. И в этом смысле это вызов не только государству, это вызов и предпринимательскому сообществу, потому что, например, реформа ЖКХ в этом смысле очень показательна.
Когда в 90-х годах это началось, стало можно приватизировать, и частный бизнес мог прийти, бизнес оказался не готов. И в ЖКХ получалась такая псевдореформа, в которой бывшие директора ДЭЗов и ЖЭКов приватизировали предприятия, и сформировалась вот эта совершенно неконкурентная среда. Очень хотелось бы, чтобы реформы двух других институтов прошли иначе, и чтобы там и бизнес-сообщество подготовилось, и государство создало соответствующие условия, чтобы там образовались возможности для малого бизнеса.
Ещё одна тема, которую, считаю, важно поднять. Вот усилия по развитию малого бизнеса рассредоточены сегодня по разным министерствам, как на федеральном уровне, так и в регионах. И очень важно, чтобы они неким образом координировались, потому что в отсутствие координации, например, происходит следующее. Когда сельхозпроизводитель, если у него в объёме производства больше 30 процентов образуется переработки, теряет возможность в получении субсидий как сельхозпроизводитель. Это же неправильно, мы не умножаем в данном случае, мы делим.
Несколько очень важных тем, по которым нужно принимать конкретные, на мой взгляд, решения.
Первое. Несколько лет назад государство, власть приняли принципиальное решение, политическое решение о наделении малого бизнеса собственностью. Федеральный закон №159 со скрипом, сначала с прямыми нарушениями, потом постепенно как-то это нормализовалось с участием бизнес-сообщества и прокуратуры, позволил приватизировать арендованные помещения примерно 30 тысячам малых предприятий. Это на порядок меньше, а может быть, и на два, чем количество наших арендаторов.
И сегодня у нас ситуация следующая. Региональные и муниципальные власти вот это имущество, которое было, вообще говоря, по 131-му закону непрофильным, его спрятали в так называемые перечни, целевые перечни для развития малого бизнеса. А некоторое имущество даже в перечень не спрятали, потому что по закону там если 500 метров позволено приватизировать, 1000 – уже нет, значит, это помещение не нужно даже и в перечень прятать. Имущество всё осталось и сдаётся в аренду. В перечнях более цивилизованно, вне перечней менее цивилизовано. То есть практически в карман тому чиновнику, который определяет сегодня возможность сдачи в аренду этого помещения.
Сегодня Минэкономики подготовлен законопроект, и бизнес-объединение, «Опора России» участвовали в этом. Принципиальная вещь, которую нужно сделать, – это дать возможность выкупать малым арендаторам помещения из этих самых муниципальных перечней, а также из имущества, которое находится на балансах МУПов и ГУПов, куда это имущество тоже быстренько после введения в силу 159 закона попрятали.
Там есть много всяких нюансов, которые тоже нужно решить в ходе этого вопроса. Но это, Дмитрий Анатольевич, принципиальный вопрос. Если сегодня мы продолжим консультации с регионами, регионы будут всегда против.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я услышал.
В.КЛИМОВ: Это вопрос политический, по нему можно двигаться.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, давайте двигаться по перечню.
В.КЛИМОВ: Ещё одна очень важная тема – это местное самоуправление. Сегодня именно малый бизнес настаивает на том, чтобы налоги от малого бизнеса перешли все в бюджеты местного самоуправления, поскольку только тогда образуется эта логичная связка, когда глава местного самоуправления заинтересован в развитии компаний, работающих на его территории.
Третья важная тема – это тема, связанная с предпринимательством. Сегодня интернет, эта информационная среда, существенно меняет мир и позволяет огромному количеству людей организовывать свою жизнь и занятость иным способом. Сегодня даже бизнесы, которые не представлены в интернете, имеют возможность коммуницировать с работниками, с заказчиками, с поставщиками через этот самый интернет.
Сегодня у нас огромное количество людей, так называемое самозанятое население, это и фрилансер-айтишники, и домработницы, и няни, и гувернантки, строители, которые делают нам квартиры, и много-много других работают фактически в нелегальном пространстве. Это люди, которые уже вступили на путь этой самозанятости, сделали этот первый шаг к предпринимательству, но сегодня они государству не видны.
На мой взгляд, очень важно не с точки зрения фискальной, а с точки зрения введения этих людей в легальную экономику предложить для них некий специальный режим, возможно, это будет патент, покупка которого будет одновременно и регистрацией, и уплатой налогов на определённый вид деятельности на определённый период. Безусловно, к этому вопросу нужно прийти сразу после того, как мы закончим патент для бизнеса, чтобы не затормозить этот важный закон, который долго обсуждался.
И последнее. Сегодня Вы говорили про то, что необходимо стандарты бухгалтерской отчётности, возможно, даже отменить. У нас, к сожалению, происходит совершенно обратное: в результате изменения закона о бухгалтерской отчётности со следующего года субъекты малого предпринимательства, находящиеся на специальных налоговых режимах, на ЕНВД и на УСН, обязаны будут вести эту бухгалтерскую отчётность, а у них такого обязательства не было, то есть это опять дополнительные у нас образовались барьеры. И то же самое происходит у нас с положением Центрального банка, которое вдруг в конце прошлого года ввело обязательные нормы ведения кассовых операций для индивидуальных предпринимателей. Тоже дополнительная работа, дополнительные ресурсы, и, в общем, это не повышает конкурентоспособность, а с точки зрения кассовых операций и контроля за ними вообще рабочая группа обсуждала вопрос, а нужно ли это контролировать, ведь это очевидный рудимент системы советской экономики, какое кому дело, сколько денег в кассе у бизнеса. Спасибо.
C.ГУРИЕВ: Есть ещё несколько выступающих, но я думаю, что действительно все устали, мне подают сигналы, что всем пора идти. Очень много выступающих ещё хотят выступить.
Д.МЕДВЕДЕВ: У нас сколько ещё презентаций?
C.ГУРИЕВ: У нас есть ещё одна презентация на семь минут и ещё очень много желающих выступить. У нас есть желающие выступить с места.
В.НОВИКОВ: Дмитрий Анатольевич, Сергей Маратович, уважаемые коллеги!
К римскому императору однажды обратились два певца с просьбой рассудить, кто из них лучше поёт. Римский император, выслушав первого певца, присудил победу второму, полагая, что тот не может петь хуже.
Эта логика прослеживается во многих решениях по экономической политике, в том числе по вопросам конкуренции. Очень часто, когда обнаруживается, что конкуренция плохо поёт, что когда конкуренция приводит к чьему-то увольнению или к чьему-то разорению, Правительство присуждает победу ограничивающему эту конкуренцию регулированию, не обращая внимания на то, что это регулирование может приводить к ещё большим проблемам, чем та проблема, которую Правительство прежде собиралось решить.
Этот подход подрывает цельность экономической политики, с одной стороны, в области конкуренции, исходя из целей конкуренции, исходя из желания снизить цены, Правительство год за годом ужесточает антимонопольные законы. При этом на данный момент международное сопоставление не показывает, что жёсткость антимонопольных законов приводит к снижению цен.
В то же время Правительство поддерживает исключительно высокие по мировым меркам импортные пошлины. Причём цель этих пошлин состоит ровно как раз в том, чтобы ограничить конкуренцию, в данном случае иностранную, и в том, чтобы повысить внутренние цены.
Эта политика обходится российскому потребителю достаточно дорого. По грубым моим прикидкам, масштаб перераспределения от потребителей продовольствия в пользу производителей составляет 750 млрд. рублей в год. Нужно сказать, что страдают не только потребители, но и другие производители. Дело в том, что у потребителей элементарно оказывается меньше денег на покупку товаров. То, что в конечном счёте потери общества в целом превышают выгоды защищаемых отраслей, являются одним из самых, пожалуй, обоснованных выводов экономической теории.
В Американской экономической ассоциации, которая является самой крупной и авторитетной, 93 процента членов считают, что импортные пошлины и квоты обычно вредят экономике. Если думать о приоритетах в отмене пошлин и квот, то, на мой взгляд, этим приоритетом должна являться отмена пошлин и квот в отношении социально значимых товаров согласно уже утверждённому Правительством списку. С одной стороны, это товары, относительно которых признано, что они являются наиболее важными для наиболее бедных людей, в то же самое время это те товары, где интересами потребителей Правительство жертвовало особенно активно. Пошлины на большинство подобных товаров значительно выше и без того уже немаленьких 10 процентов в среднем по экономике.
Характерно, что, по данным опроса ФОМ, это замечают потребители. И среди самых бедных людей только 13 процентов думают, что Правительство отдаёт приоритет потребителям перед производителями, и 35 процентов уверены в обратном. Стоит добавить, что отмена пошлин предоставит деньги и для решения социальных проблем в этих самых разоряющихся отраслях. Американские исследования показывают, что сохранение одного рабочего места при помощи пошлин обходится примерно в 300 тыс. долларов в год, что в шесть раз больше, чем средняя годовая зарплата рабочего. Этих денег в большинстве случаев окажется достаточно либо для переобучения, либо для прямой социальной поддержки.
Отмена пошлины на социально значимые товары является крупным, но всё-таки разовым решением. Наряду с этим требуется и более системная работа по переключению процесса принятия решения с преимущественного акцента на защиту интересов потенциально разоряющихся производителей на защиту интересов потребителей и общества в целом.
Иногда этому могут препятствовать какие-то недостатки в политической системе. Но, как мне кажется, во многих случаях проблема в нехватке информированности, и эту проблему нехватки информированности можно исправить при помощи оценки регулирующего воздействия.
За последнее время в области оценки регулирующего воздействия кое-что уже было сделано. А по ряду видов нормативных актов эта оценка является обязательной, то есть Минэкономразвития обязано готовить заключение. Но наряду с этим требуются дополнительные шаги, требуется, на мой взгляд, совершенствовать форму заключения об оценке регулирующего воздействия (ОРВ). В частности, требуется включить в эту форму сведения о соблюдении требований статьи 55 Конституции. Если закон каким-то образом ограничивает права предпринимателей, авторы законопроекта должны напрямую указывать, какую именно конституционно значимую цель законопроект преследует. Более того, согласно той же статье Конституции авторы законопроекта должны убедиться в том, что они выбрали наименее обременительную меру регулирования.
Наряду с совершенствованием формы необходимо распространять и действие. Заключение об ОРВ, в частности, нужно сделать обязательным для всех экономических законопроектов.
Кроме того, мне кажется важным внимательно изучить инициативу, которая разработана в рамках экспертной группы о «Стратегии-2020». Инициатива состоит в создании особого государственного органа, который привлекал бы академических экономистов с хорошей репутацией для выборочной оценки особо важных законопроектов.
И наконец, кроме этого, в области оценки регулирующего воздействия желательно распространить практику ретроспективной оценки регулирующего воздействия, то есть оценки последствий принятия законов. Такая оценка должна касаться, во-первых, наиболее важных и знаковых законопроектов, с другой стороны, кроме того, эта оценка должна распространяться на законы, в которые Правительство инициирует поправки.
На мой взгляд, знаковым решением в этой связи было бы проведение ретроспективной оценки регулирующего воздействия в отношении закона о торговле. Это одна из наиболее противоречивых инициатив в конкурентной политике последнего времени. Против неё выступали многие экономисты, говоря о разного рода неблагоприятных последствиях как для потребителей, так и для производителей. Были серьёзные претензии и со стороны общества потребителей, были обращения ведущих экономистов в Государственную Думу с просьбой не принимать этот закон. В частности, одним из подписавших это обращение был Сергей Гуриев.
С другой стороны, сторонники закона утверждали, что этот закон поможет производителям и приведёт к снижению цен. В частности, глава профильного комитета Государственной Думы утверждал, что этот закон в течение первого года своего действия приведёт к снижению цен на 15 процентов, а в течение следующих нескольких лет цены снизятся ещё на 25 процентов.
Как мне кажется, свидетельств того, что цены снизились подобным образом, нет. Что же касается производителей, то исследования, в том числе проведённые Высшей школой экономики, показывают, что жёсткость требований по отношению к производителям только увеличилась, то есть производители, по всей видимости, пострадали. Таким образом, как мне кажется, жизнь скорее подтверждает правоту экономистов.
Однако некоторое время назад ФАС инициировала новые поправки в этот закон, которые призваны закон в дальнейшем ужесточить. Как мне кажется, это ещё одна причина провести оценку регулирующего воздействия перед тем, как принимать решение по поводу этих поправок. Было бы хорошо разобраться в том, как этот закон работает, и только после этого принимать решение, стоит ли закон дальше ужесточать, или наоборот.
Мне кажется верным этот закон отменить. На мой взгляд, если Правительство согласится на проведение этой оценки регулирующего воздействия и на её общественное обсуждение, это, наряду с отменой пошлины на социально значимые товары, будет ещё одним знаковым решением, которое покажет, что Правительство, в отличие от того самого римского императора, готово выслушать обоих и при необходимости признать свои ошибки.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
C.ГУРИЕВ: Мы действительно очень долго работаем, Дмитрий Анатольевич, у нас есть очень много выступающих, это очень сложная проблема, как Вы поняли.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте предоставим слово тем, кто точно решил сегодня высказаться, во что бы то ни стало.
C.ГУРИЕВ: Но таких людей много, Вы видите. Давайте Сергею Алексашенко дадим слово.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста, конечно. У меня ещё тут кое-чего можно было откомментировать. Пожалуйста.
С.АЛЕКСАШЕНКО: Дмитрий Анатольевич, у меня короткий разговор. На самом деле про банковскую систему, мы договорились, что отраслевые сюжеты не будем рассматривать. Но когда 60 процентов банковской системы принадлежит государству, контролируется государством, это ненормально, это сдерживает инвестиции, это сдерживает рост экономики и, к сожалению, ситуация ухудшается, потому что госбанки забирают всё больше и больше места в экономике.
Вам будут долго рассказывать, что приватизировать госбанки нельзя, что это сложно, что это долго, что к 2015 году – 25 процентов, там 51 процент, а потом ещё 7 лет, а потом ещё 15 лет. Неправда. Я вам готов дать сразу два рецепта по двум банкам. И это быстро поменяет ситуацию в экономике.
Первый называется «Внешэкономбанк». Банк развития. По закону должен заниматься развитием экономики, финансировать государственные проекты. Он занимается коммерческой деятельностью, он занимается коммерческой банковской деятельностью, конкурирует со всеми остальными банками. У него в собственности четыре банка, которые занимаются тем же самым. Запретите ему заниматься коммерческой деятельностью, пусть он занимается только развитием, а банки свои продаст до конца года. Это сделать просто. Банки стоят копейки, они маленькие. И денег на них надо. Одни убытки.
Второй банк, не менее известный. Банк ВТБ. С чем, с чем, а с этим банком государство поимело проблем выше крыши. Оно ему даёт деньги, а он приходит опять, даёт, опять. Разделите банк на хороший и плохой. Вот как было принято в условиях кризиса. Про плохие активы банка ВТБ знают все. И Вы знаете лучше всех, наверняка у Вас информации хватает. Поделите банк. Возьмите плохой банк государству, а хороший отдайте акционерам. Если Вам хороший банк понравится, оставьте государству 25 процентов и продайте их к 2015 году. Вот и всё. Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
C.ГУРИЕВ: Спасибо, Сергей. У нас ещё была Анна Однолько, пожалуйста. Только буквально две минуты, если можно.
А.ОДНОЛЬКО: Я предприниматель с 1999 года, тот пресловутый бухгалтер. Я занимаюсь бухгалтерским учётом.
Д.МЕДВЕДЕВ: Один из трёх миллионов.
А.ОДНОЛЬКО: Из пяти.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пяти, пяти миллионов, да.
А.ОДНОЛЬКО: Да, я занимаюсь бухгалтерским учётом для самых мелких предпринимателей. В моей фирме всего 15 человек. Мы обслуживаем порядка 200 предпринимателей, 30 юридических лиц.
Так вот, я хочу сказать об очень наболевшем налоге – как нам стало плохо жить, самым маленьким предпринимателям, с отменой ЕСН. Если смотреть по моей фирме, у меня возросли расходы на 20 процентов. Это очень много для нас. Анализируя работу предприятий, которые мы обслуживаем, мы просто провели аналитику. Фонд оплаты труда в 2010 году (тот, который декларируется) был намного больше, чем в 2011 году. Из чего я могу сделать вывод, что многие предприниматели уходят в «серую», переводят работников на частичную занятость, а многие предприниматели просто закрылись.
Так вот у меня большая просьба от имени всех предпринимателей, Дмитрий Анатольевич, может быть, есть возможность вернуться к рассмотрению уменьшения страховых взносов. У нас очень большая просьба к Вам. Спасибо.
C.ГУРИЕВ: Спасибо большое.
Ну что, мне кажется, давайте дадим время Вам ответить.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, давайте так, пусть все, кто хочет высказаться, но совсем коротко, выскажутся, а потом я уже подведу итоги.
C.ГУРИЕВ: Андрей [Яковлев], совсем коротко, если можно.
А.ЯКОВЛЕВ: Добрый день! Андрей Яковлев из Высшей школы экономики.
Короткий комментарий по поводу того, кто будет реализовывать те решения, те поручения, которые возникли по итогам сегодняшнего совещания. На самом деле это будут делать чиновники, сидящие на средних и нижних этажах в иерархии. Мне кажется, что предположение, что выданное им поручение, установленный KPI [ключевые показатели эффективности] автоматом приведут к результату, является иллюзией.
В этой связи каким образом создавать стимулы для людей, работающих на этих самых нижних и средних этажах? Да, говорилось, допустим, про госкомпании, необходимость сокращения доли государства и так далее. В моём понимании это вопрос идеологии, и, вообще говоря, я лично не считаю, что везде присутствие государства – это плохо. При этом когда люди спорят про идеологию, то это нормально, но когда у людей при этом за спиной стоят материальные интересы (они сегодня здесь упоминались, тот же пример с табачными компаниями и так далее) – это другой вопрос.
На мой взгляд, вообще говоря, главным ограничением конкуренции в Российской Федерации сегодня является как раз сращивание представителей государства на разных уровнях, прежде всего на нижних и средних, с конкретными компаниями, которые работают в отраслях, на рынках. Я понимаю, что этот сюжет на самом деле обсуждался, видимо, в той или иной степени на прошлом заседании, которое было про коррупцию. Но то, что я мог видеть и слышать, там был разговор про контроль за расходами чиновников, и уже есть законопроект соответствующий, у меня он вызывает определённые вопросы и претензии, но есть.
Другой сюжет связан с конфликтом интересов, который, на мой взгляд, надо также начинать регулировать. И если в этой сфере будут введены понятные правила игры, причём не назад, а вперёд, скажем, с 1 января 2013 года будет известно, что при недекларировании конфликтов интересов или при расхождении между расходами и доходами люди будут освобождаться от должности, например, по недоверию. Это будет механизмом, очищающим систему. Поскольку если мы меняем правила игры, но не очищаем систему от недобросовестных людей, к сожалению, система работать не будет.
Теперь в отношении того, как всё-таки стимулировать тех, кто добросовестный, поскольку опять же сейчас система на самом деле очень неоднородна – есть люди коррумпированные и люди честные. Чтобы все реформы, которые здесь сейчас обсуждаются, могли начать работать, надо, чтобы были команды чиновников адекватных, компетентных и добросовестных на средних и нижних этажах, способные эти реформы реализовывать.
Таких чиновников на самом деле немного. Именно поэтому, на мой взгляд, надо идти по схеме экспериментов, когда вот, принимая определённое решение, мы пытаемся найти в конкретном секторе или в конкретном регионе, или регионах, команды, которые могут его реализовать, одновременно создавая механизмы стимулирования этих команд. Если они это реализовали, они получают продвижение, поощрение, там можно обсуждать. Это будет приводить к тому, что будет возникать определённая социальная база в самом госаппарате для реализации этих вещей.
Последний момент, но тоже существенный, к вопросу по дискуссии про уполномоченного. Я согласен с аргументами, которые Вы озвучили по поводу того, что есть прокуратура, есть система, есть как бы вот механизмы, зачем придумывать пятое колесо? Но есть проблема помимо личных интересов материальных, проблема ведомственных интересов. И, насколько я могу судить, у нас сейчас тоже идут некие исследования, в том числе по правоохранительной системе, очень многие негативные вещи сегодня порождаются не коррупцией, порождаются некой ведомственной логикой, «палочной отчётностью» и так далее.
И я лично выступаю за появление вот этого уполномоченного в качестве отдельной структуры по простой логике. Вот пример: появление Следственного комитета как структуры, независимой от прокуратуры, привело к тому, что они стали конкурировать друг с другом. И наиболее одиозные факты стали выноситься на широкую публику. И, в общем, наиболее одиозные люди стали системоочищаться. Я предполагаю, что да, на самом деле, с точки зрения как бы логики лучших институтов, появление отдельного института уполномоченного – это пятое колесо. Но если это будет отдельное ведомство со своим ведомственным интересом, на самом деле отличающимся от интереса прокуратуры и Следственного комитета, то тогда это будет способствовать опять же очищению системы.
Спасибо.
А.ИДРИСОВ: Коротко в дополнение по оборонно-промышленному комплексу, просто мы немножко внутри находимся проектов, поэтому видим.
Фундаментальная проблема, которую мы видим сейчас в оборонно-промышленном комплексе, о ней вскользь говорилось, она заключается в том, что конкурируют не самолёты на рынке, не танки, не ружья, не ракеты, конкурируют эффективные корпорации. Поэтому когда страны ставят перед собой задачу построить эффективный танк или самолёт, они обеспечивают поддержку процессу построения корпорации мирового класса. Корпорация мирового класса не может быть хронически убыточной, сидеть на государственных дотациях. То есть то, о чём говорилось, это просто фундаментальная проблема, которая просто должна быть решена, должны быть нормальные государственные заказы, и никаких прямых дотаций, которые разрушают корпоративное управление и делают корпорацию инвестиционно непривлекательной. Это первое.
Второе. Вертикально интегрированные структуры. От невежества, у нас эта цель была заявлена, мы строим вертикально интегрированные структуры. Так вот, к сведению, лет 20 вертикально интегрированных структур уже не существует в машиностроении, они просто не могут выжить. Мы же до сих пор строим, у нас есть такой госзаказ «20 плюс один», что это означает? Если у меня всё делается на моём дворе, то мне Министерство обороны начисляет 20 процентов рентабельности. Если я закупаю у кого-то из сторонних поставщиков, у малых предприятий, то мне начисляется 1 процент рентабельности, засчитывается. Как вы думаете, к чему будут стремиться наши корпорации? Поэтому в «Авиапроме» авиационные корпорации стараются делать изделия из титана, то есть базовые материалы брать и перерабатывать, то, чего в мире нигде не происходит. Поэтому, безусловно, требуется существенное изменение регулирование в части гособоронзаказа, в части, кстати, ВТС, где огромные премии и уходят на ВТС, в мире нигде столько не тратят на продажу изделий. И нет доступа к финансированию. Доступа к финансированию, которое будет приемлемо по цене и будет делать наши корпорации прибыльными. Когда мы будем иметь прибыльные корпорации, мы будем иметь возможность построить корпорации мирового класса, и тогда у нас появятся классные и конкурентоспособные продукты.
Спасибо.
C.ГУРИЕВ: Спасибо большое. У нас есть ещё десяток выступающих.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте, наверное, потихонечку завершать. Я просто всегда стараюсь дать возможность высказаться.
Ну что? Давайте чтобы по справедливости, ещё три выступления, и уже финиш.
C.ГУРИЕВ: Хорошо.
Ц.ШАМЛИКАШВИЛИ: Добрый день. Мы сегодня говорим о защите бизнеса, о защите конкуренции. И здесь представители бизнес-сообщества. Я бы хотела сказать, что на самом деле очень часто спасение утопающего – это дело рук самого утопающего. И на сегодняшний день у нас есть институт медиации, который урегулирован законом о медиации, мы сегодня говорили о необходимости совершенствования нашей правовой системы и, в частности, судебной системы. Так вот развитие института медиации и использование бизнесом, действительно широкое использование этого института бизнесом, поскольку медиация позволяет, освобождая бизнес от коррупционных элементов, принимать решения, думаю, что это было бы и способом санации и усовершенствования правовой системы. И в то же время показало бы и обществу, что бизнес готов применять действительно инновационные институты, способствующие модернизации. Спасибо большое.
C.ГУРИЕВ: Пожалуйста, Наталья и Леонид.
Н.ВОЛЧКОВА: Здесь приводили на первом слайде (потом повторяли слайд) опрос ФОМом населения, кого поддерживает государство. Мы проводили опрос госслужащих в шести федеральных ведомствах и одном ведомстве региональном в 20 российских регионах. И мы тоже задавали этот вопрос, как чиновники самого низшего уровня считают, кого они поддерживают, реализуя те или иные реформы. Мы задавали им вопросы не только о предпринимателях и населении, но и о государстве. И вот госслужащие стоят на защите интересов государства. В большей степени особенно в этом смысле отличает налоговая [инспекция], там до 90 процентов стоят на защите интересов государства и воспринимают бизнес в этом смысле как того, кто посягает на интересы государства. Это один аспект, который тоже нужно иметь в виду, формулируя, меняя стимулы госслужащих, в частности, для улучшения конкуренции.
Очень важный вопрос, что эти самые госслужащие будут реализовывать реформы. Андрей Яковлев очень правильно заметил, что с коррупцией мы боремся, но, к сожалению, есть ещё один аспект, который часто неотличим от коррупции, – это просто невежество, юридическое невежество [чиновников] в первую очередь. Потому что эти самые инспекторы, которые приходят с проверками, в принципе, занимаются тем, что реализуют закон.
Мы спрашивали о том, как чиновники знают закон, самых рядовых инспекторов, которые приходят с проверками как с пожарными, так с санэпидемическими и налоговыми проверками. Мы задавали банальные вопросы: сколько дней может продолжаться проверка, какие санкции возможны, то есть самые базовые вещи, что является инструментом их работы. По некоторым вопросам (например, лицензии) до 50 процентов инспекторов не знают базовых положений закона. В этом случае мы не отличим коррупцию от незнания. Кстати говоря, в наших исследованиях было показано, чем больше чиновников неправильно отвечают на эти вопросы, тем больше нарушений закона, связанных со снижением административных барьеров, в этих регионах происходит.
Поэтому в этом смысле, если мы сейчас в стране реализовали ЕГЭ для школьников. [Нужно] ЕГЭ для госслужащих, регулярное тестирование по базовым положениям закона. Потому что, не имея юридического знания этими самыми рядовыми инспекторами, правильного знания законов, мы не можем гарантировать, что реформа будет реализована в правильном направлении.
Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: И последний Леонид Казинец. Пожалуйста.
Л.КАЗИНЕЦ: Мы говорили про предложения рабочей группы в области строительства, что немаловажно. Я просто один тезис скажу, который очень базовый и по которому мы не находим зачастую поддержки во многих министерствах. Мы говорим о том, что собственность на средства производства и землю – это основа предпринимательства. У нас огромное количество земли, большая часть избыточно находится в государственной собственности до сих пор. Если по имуществу, предприятиям и по недвижимости это продвигается куда-то, то по земле – никуда. У нас сегодня земля не откадастрирована, потому что Земельный кодекс принуждает заявительный порядок кадастрирования. Государству не интересно, что у нас находится, что есть, чего нет, просто не кадастрируется земля.
Муниципалитеты и мэрии городов не выполнили пять распоряжений Правительства подряд о том, что они должны принять документы территориального планирования. Последнее распоряжение было до начала 2012 года. Опять не выполнено. Не делается это с понятной целью: контроль над земельными ресурсами страны для мэров, муниципалитетов – это контроль над потоками и принятиями решений. Земля избыточна, муниципалитеты тратят деньги на то, чтобы её обслуживать, содержать, убирать и всё такое прочее, не продают.
Кроме того, утверждается, что нет денег на кадастрирование, при этом стоимость проведения Дня города в некоторых небольших городах больше, чем в Париже, но денег на кадастрирование и территориальное планирование нет, как не было.
Ещё раз. Самый главный вопрос в области строительства, один из основных – это приватизация избыточной земли, [находящейся] в собственности как государственных структур, так муниципалитетов и городов. Избыточность десятикратная. Для того чтобы основные функции выполняли органы самоуправления, им нужно земли примерно в десять раз меньше, чем они пытаются у себя удержать всеми способами.
C.ГУРИЕВ: Спасибо большое.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
Теперь уже точно будем завершать.
Уважаемые коллеги!
Во-первых, всем большое спасибо за интересные презентации, хотя это всегда занимает много времени, и, конечно, усталость нарастает. Всё равно хочу сказать, что абсолютное большинство того, что говорилось, было интересным, и, смею высказать своё мнение, это всё-таки реализуемо.
Я с упорством, достойным, наверное, лучшего применения, закончу с теми презентациями, которые были, потому что у нас задача всё-таки не только друг друга послушать – она вполне технологическая, в противном случае не было бы смысла создавать «Открытое правительство».
Малая приватизация и быстрые меры для малого бизнеса. В принципе, из того, что называлось, мне кажется разумным практически всё, но я хотел бы, чтобы Министерство экономического развития вместе с Администрацией Президента взвесили. (Обращаясь к Министру экономического развития Э. Набиуллиной.) Да, я знаю, что Вы поддерживаете, поэтому я, собственно, так легко это и говорю. Будем считать, что соответствующие меры по малой приватизации и по быстрым мерам для малого бизнеса будут включены в поручение.
По оценке регулирующего воздействия. Естественно, нужно оценить вообще, что мы наделали за последние годы, потому что протекционизмом заниматься всегда приятно, потому что значительная часть людей это всё поддерживает, всегда очень легко объяснить, для чего это делается, почему мы не должны дать разориться нашим сельхозпроизводителям, сколько мы денег уже туда накачали и как мы должны закрыть свой рынок, который только-только начал развиваться. И всё это и правильно, и хорошо, но в конечном счёте оценка того, что мы сделали, должна действительно даваться на холодном глазу.
Мы должны посмотреть, действительно, по закону о торговле. Я помню, сколько разговоров было на эту тему, с каким трудом он шёл. Меня умоляли, я помню, снять некий блок со стороны Администрации Президента, что надо это принимать, такой закон полезный. Я сам обещал, что мы его примем. Давайте действительно посмотрим, к чему это привело. Я не говорю, что результат какой-то совсем безобразный, но то, что в качестве примера приводится, заставляет оценить успешность и эффективность этого закона, действительно ли он хоть как-то помогает или его результат является нейтральным или негативным. Поручения готовим.
Теперь по выступлениям, которые были. Я на самом деле рассчитываю, что значительную часть отраслевых тем мы ещё рассмотрим: это касается и банков, и строительной индустрии, и других сфер. Тем не менее хочу сказать, что, как ни странно, ни от руководства ВЭБа, ни от руководства ВТБ я ни разу не слышал, что они считают недопустимой приватизацию соответствующих структур. Может быть, просто потому, что они понимают, что все они как государственные менеджеры – временные, и, понятно, рано или поздно придётся это делать. Вопрос, как обычно, в темпах того, что делать. Исходя из этого, я думаю, и нужно будет определяться, надо ли это делать в этом году, в следующем году, какими порциями всё это продавать.
По страховым взносам, я напомню, мы даже проводили мероприятия за последнее время – правда, тогда они ещё, по-моему, были непубличные. Но, конечно, скажу откровенно, особых ресурсов для снижения, для уменьшения уровня страховых взносов у нас сейчас нет. Но поживём – увидим. Пока мы договорились зафиксироваться на том уровне, который есть, но поживём – увидим.
По поводу конфликта интересов. Во-первых, этот конфликт уже регулируется; другое дело, что это не вполне эффективно. Мы об этом говорили во время встречи, посвящённой противодействию коррупции. Я абсолютно согласен с той идеей, которая прозвучала и там, и здесь, что незаявленный конфликт интересов должен быть основанием не для уголовного преследования, всех не пересажаем (тем более мы с вами понимаем: у нас и так самая «сидящая» страна в мире, и традиции очень тяжёлые – сегодня про предпринимателей говорили), – для другого: просто для увольнения. И это гораздо эффективнее, чем стращать тем, что в какой-то момент тот или иной чиновник сядет в тюрьму. Вот эти решения нужно научиться принимать.
По поводу конкуренции между правоохранительными органами. Знаете, мы сегодня три часа уже говорим про конкуренцию. На мой взгляд, это не та конкуренция, к которой надо стремиться. Мне конкуренция во всех видах нравится, но только не эта. Почему? Потому что когда правоохранительные органы начинают конкурировать, лес рубят – щепки летят, а щепки – это судьбы огромного количества людей, которые попадают в этот молох взаимоотношений между различными структурами.
Да, конкуренция хороша в смысле получения информации. Недаром во всём мире действует правило: спецслужб должно быть несколько, чтобы те бумаги, которые они готовят для начальников, отражали как минимум несколько разные подходы и никто не обладал монополией на истину. Поэтому во всех странах сохраняется несколько видов специальных служб. Но когда речь идёт о конкуренции между правоохранительными структурами в смысле уголовных дел, я не уверен, что это правильно.
Я вообще считаю, что, может быть, если не сейчас, то в будущем всё-таки нам нужно, чтобы Следственный комитет, например, впитал в себя всю подследственность, которая существует – не потому, что он лучше, а просто потому, что это специализированная структура. Пока у нас до этого руки не дошли, наверное, и он не вполне готов. С другой стороны, сохранение следствия во всех структурах (я имею в виду и МВД, и ФСБ, и с отдельными элементами – ФСКН) – это для такой «небольшой» страны, как наша, слишком большая роскошь.
По УПК здесь много было сказано. Ещё раз, наверное, встретимся, поговорим.
Я согласен, что все корпорации должны быть эффективными, только в этом случае у них есть шансы остаться на этом рынке. Но ещё раз обращаю внимание на то, что у нас существуют исторические корпорации, которые нам в наследство достались, и новые структуры. И, каким образом соблюсти здесь баланс, это, наверное, для государства, подчёркиваю, самое сложное.
Институт медиации – вне всякого сомнения, абсолютно позитивная вещь – почти не используется как надо. Но если говорить прямо, этот вопрос надо адресовать прежде всего самим предпринимателям, потому что, если предприниматели будут сговариваться использовать медиацию в качестве средства безвредного разрешения споров, этот институт будет применяться, как во всём мире. Мы же не можем обязать заниматься медиацией. Медиация – это как раз то, что выстрадано, то, что может быть сделано быстро, без использования государственной машины и высокоэффективно. Но это уже вопрос договорённостей и, если хотите, вопрос деловой культуры.
ЕГЭ для госслужащих. У меня такое впечатление, что мы об этом договорились на нашей первой встрече, которая была посвящена госслужбе: мы прямо договорились, что государственные служащие будут сдавать экзамены именно на знание законов (потому что зачастую действительно очень дремучий уровень) и, если хотите, на общие знания основ государственной службы, экономические знания.
И по поводу земли. Земли у нас действительно много, вы правы. И земля является наиболее мощным коррупционным ресурсом, от которого действительно никто не хочет освобождаться. Причём обычно всё это оправдывается нехитрыми тезисами, заключающимися в том, что это наше народное достояние – мы не должны разбазаривать землю, мы должны очень рачительно к этому относиться. В результате чиновники сидят на земле. Либо та земля, которая относится к нераспределённому государственному фонду, та земля, которая относится к ведомственному фонду, типа земли Министерства обороны, не используется вообще, деградирует и, естественно, не применяется для коммерческого использования. Вопрос в том, каким образом понудить освобождаться от земли. Ведь это не так просто, особенно когда чиновник понимает, что это всё, чем он обладает.
Вот мы пытались создать конструкцию, которая будет позволять использовать землю муниципальных поселений для обеспечения исполнения обязательств, прежде всего в банках. У меня такое ощущение, что мы эту конструкцию нормально так и не создали. Я, наверное, раз пять к этой теме возвращался: и так, и сяк, и закон вроде бы принят – и всё равно не принимают банки, и возникают проблемы. Если у вас есть какой-то хороший рецепт, помогите: представьте свои предложения, – потому что мы всё время страдаем из-за того, что нет должного обеспечения, или банки страдают, что у них нормативы на одного заёмщика переполнены, и в то же время землю не берут.
Уважаемые коллеги, встреча была интересной и, надеюсь, хотя бы частично результативной. Всем большое спасибо. И до нового мероприятия.
Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 10 апреля 2012 > № 539326
Дмитрий Медведев
Высокая цена на нефть не спасает российскую экономику, признает Минэкономразвития и понижает прогноз по росту ВВП до 3,4%, а по росту инвестиций - до 6,6%. В МЭРе рассчитывают, что ВВП будет расти за счет расходов граждан
Минэкономразвития понизило прогноз по росту ВВП России в 2012 году до 3,4% с 3,7%, одновременно понизив прогноз по росту инвестиций с 7,8% до 6,6%. Об этом сообщила глава министерства Эльвира Набиуллина.
Снижение прогноза роста инвестиций стало основной причиной прогнозного снижения роста ВВП. К пересмотру прогноза по инвестициям, по словам Набиуллиной, привел эффект базы. Дело в том, что в прошлом году крупные компании инвестировали больше, чем было запланировано - в результате рост инвестиций составил 8,3% против ожидавшихся 6%.
Ранее, перед президентскими выборами, эксперты прогнозировали падение роста ВВП. Так, Всемирный банк снизил прогноз роста ВВП с 3,8% до 3,5%, МВФ предрекал сокращение роста с 4,3% до 3,5%, а Организация экономического сотрудничества (ОЭСР) - с 4,5 до 4,1%.
На днях МВФ выпустил прогноз роста российской экономики, отметив существование риска ее "перегрева" и превышения запланированного на 2012 год не связанного с нефтью дефицита бюджета. "Мы считаем, что правительство должно воспользоваться преимуществом, связанным с высокими ценами на нефть, уменьшить ненефтяной дефицит и отложить дополнительные нефтяные доходы в резервный фонд", - заявил пресс-секретарь МВФ Джерри Райс.
Понижение Минэкономразвития прогноза по ВВП является, по большому счету, техническим, считает управляющий портфелем облигаций УК "Райффайзен Капитал" Константин Артемов. Он отмечает, что валовые инвестиции в основной капитал составляют в среднем 22-25% в структуре ВВП РФ, поэтому пересмотр данных по инвестициям за прошлый год - 8,3% роста вместо ожидаемых 6% - автоматически снизило ожидаемый рост ВВП в 2012 году на 30 базисных пунктов. По его мнению, сегодня нет каких-либо оснований для опасений за российскую экономику.
В январе ВВП России снизился на 0,1%, в феврале в годовом исчислении вырос на 4,8%, За два месяца этот показатель составил 4,3% процента. Тогда, по словам Набиуллиной, свой вклад в рост ВВП внесли инвестиции в основной капитал и промышленность (индекс промпроизводства составил в месячном исчислении 1,3%, в годовом выражении - 6,5%).
Прогноз по снижению ВВП - это отражение действительности, сложно обеспечить рост инвестиций в условиях, когда более 80% текущего сальдо платежного баланса уходит из страны за рубеж, причем продолжается эта история с лета прошлого года, полагает руководитель группы исследований УК БКС Андрей Стоянов.
Он отмечает, что в условиях, когда Владимир Путин взял курс на бездефицитный бюджет при сохранении своих предвыборных социальных обязательств, трудно рассчитывать на то, что государственные инвестиции компенсируют потерю частных.
Лишних денег в бюджете нет, а даже если они и будут, то эти деньги будут первым делом направляться в резервный фонд для накопления "подушки безопасности", как это делалось и ранее, до кризиса 2008 года, считает Андрей Стоянов. Он уверен, что резкое повышение тарифов в июле спровоцирует рост инфляции. Эти два фактора снизят объемы свободных денежных потоков всей экономики, считает эксперт.
Экономика будет расти на 4,1% в год
Прогноз роста экономики России до 2015 года от Эльвиры Набиуллиной: 4,1% ежегодно. "В среднем наша экономика на периоде 2012 -2015 годов ежегодно будет увеличиваться на 4,1%, что выше, чем ожидаемый рост мировой экономики - около 3,7%", - считает министр.
Основным фактором роста экономики в ближайшие годы будут оставаться потребительские расходы граждан, которые будут повышаться примерно на 6% в год в перспективе трех лет.
Также Минэкономразвития через два года ожидает бурного роста инвестиций. "С 2014 года рост инвестиций будет находиться на уровне не ниже 7%", - отметила Набиуллина.
Учитывая последние данные по торговому балансу России и долю чистого экспорта в структуре ВВП на уровне 8-11%, Константин Артемов ожидает позитивных показателей в конце года - при условии, что среднегодовая цена нефти существенно не снизится.
Минэкономразвития при составлении первоначального прогноза на 2012 год рассчитывало на то, что рост ВВП обеспечат первые два квартала года, полагает Андрей Стоянов. "Однако продемонстрированный в январе-феврале рост на 4,3% не является выдающимся показателем, учитывая рекордно высокие цены на нефть", - говорит эксперт, отмечая, что и сама Эльвира Набиуллина признала это, заявив на днях, что потенциал роста текущей сырьевой модели экономики - 2-3% в год. "Но чтобы изменить модель, нужны годы. Поэтому никаких иллюзий относительно экономического ускорения в ближайшие как минимум 2-3 года у рынка нет", - резюмирует Стоянов.
Объем продаж крупнейшего британского онлайн-ритейлера Amazon.co.uk в прошлом году составил 3,3 млрд фунтов стерлингов (около 4 млрд евро), однако ритейлер не уплатил корпоративный налог на прибыль, пишет The Guardian. Деятельность компании расследуют налоговые органы страны.
Согласно документам, которые предоставила в американскую Комиссию по ценным бумагам и биржам (SEC) материнская компания Amazon.com, расследование ведется в отношении того периода, когда контроль над бизнесом в Великобритании перешел к компании из Люксембурга.
Из документов для SEC следует, что за последние три года объемы продаж Amazon в Великобритании оценивались в 7,6-10,3 млрд фунтов, при этом компания не платила налог на прибыль, пишет журнал The Bookseller. Согласно британским законам, налог должен был составить не менее 100 млн фунтов.
В Королевской налогово-таможенной службе газете отказались подтвердить, что они ведут расследование в отношении Amazon.co.uk. Однако налоговые дела компании расследуются в США, Китае, Германии, Франции, Японии и Люксембурге, уточняет The Guardian.
Как сообщает сам Amazon.co.uk, он является торговой маркой для Amazon EU SARL. Бизнес в Британии классифицируется только как "выполнение заказов", а все доходы идут в Люксембург, поскольку в 2006 году компания сменила юрисдикцию, пишет издание.
В 2010 году оборот офиса в Люксембурге достиг 7,5 млрд евро (6,5 млрд фунтов), а число работников составило 134 человека, в то время как оборот британского отделения - 147 млн фунтов при численности сотрудников более 2 тысяч человек. Согласно документам для SEC, объем продаж в Британии за 2010 год оценивался в 2,3-3,2 млрд фунтов.
Amazon начал работу в Соединенном Королевстве в 1998 году.
Чистая прибыль Amazon.com за прошлый год понизилась до 631 млн долларов. Выручка выросла до 48,08 млрд долларов.
Федеральная прокуратура Швейцарии начала проверку покупки четырехзвездочного отеля Albana в Веггисе российским миллиардером Александром Удодовым, сообщает телеканал SF.
По версии следствия, в 2007 году Удодов приобрел отель Albana за 4 млн швейцарских франков (4,382 млн долларов). Российский миллиардер с другими инвесторами намеревался вложить в перестройку гостиницы еще 45 млн франков, чтобы превратить Albana в современный конгресс-отель. Официально договор о покупке был заключен с зарегистрированной в Цюрихе компанией Avrora Albana GmbH, владельцем которой и называют Удодова.
Прокуратура сомневается в правдивости показаний бывшего владельца отеля Петера Вольфа, который утверждает, что не знал, кому именно продает свой бизнес. Эту информацию опровергают данные следствия о том, что во время организации покупки между Удодовым и экс-владельцем состоялось минимум две личные встречи. По данным следствия, организатором сделки выступала некая Галина Сато, которая в 2007 году зарегистрировала компанию Avrora Albana, а затем еще два офшора на Маршалловых островах и в Люксембурге.
Следователи полагают, что именно через эту сеть организаций перемещались деньги на покупку швейцарского отеля. Прокуратуру интересуют, откуда взялись средства на финансирование такой дорогостоящей покупки. При этом отель Albana закрыт и давно не принимает посетителей - это вызвало недовольство жителей Веггиса, которые потребовали у властей разобраться в ситуации.
Изданию "Наша газета", русскоязычному швейцарскому изданию, удалось связаться с Галиной Сито - она заявила, что ни против нее, ни против Александра Удодова в Швейцарии не возбуждено уголовных дел. Швейцарский адвокат миллиардера позже сообщил, что против Удодова в Москве не ведется следствия ни по делу, связанному с налогами, ни по другим уголовным делам. Он также утверждает, что в России Удодов выиграл иск о защите чести и достоинства по "этим несправедливым обвинениям в отмывании денег".
Розничные продажи в еврозоне в феврале сократились на 0,1% в помесячном выражении. Об этом говорится в сообщении Евростата. Консенсус-прогноз аналитиков, опрошенных агентством Bloomberg, указывал на рост показателя на 0,2%. Продажи в 27 странах Евросоюза сократились на 0,4% к январю. В годовом выражении показатель по еврозоне упал на 2,1% и сократился на 1,1% по ЕС.
По уточненным данным, в январе продажи в месячном выражении выросли на 1,1% в еврозоне и на 0,9% - в ЕС (сообщалось о повышении на 0,3% и 0,4% соответственно).
В феврале в месячном исчислении розничные продажи продуктов питания, напитков и табачной продукции повысились на 0,6% в еврозоне и на 0,4% - в ЕС. Показатели по непродовольственному сектору не изменились в зоне евро и сократились на 0,3% в Евросоюзе. Самый сильный спад розничных продаж в целом зафиксирован в Словении (-5%), Польше (-2,7%) и Румынии (-2,5%). Наиболее стремительный рост имел место на Мальте (+4,7%), в Люксембурге (+2,2%) и Дании (+1,9%).
В годовом выражении розничные продажи продуктов питания, напитков и табачной продукции сократились на 1% в еврозоне и на 0,3% - в ЕС. Показатели по непищевому сектору экономики сократились на 1,6% и 0,2% соответственно. Общие розничные продажи снизились заметнее всего в Португалии (-9,6%), Болгарии (-6,4%) и Испании (-6,2%). Самый резкий рост зафиксирован в Эстонии (+14,8%), Латвии (+10%) и Дании (+8,1%).
В приватизации металлургического комбината «Железара», г. Смедерево, переданного в январе 2012 г. его бывшими владельцами - американской компанией «US Steel» в собственность Сербии за символическую сумму - в 1 долл. ввиду острого кризиса на рынке стали и, как следствие, нерентабельности производства, заинтересована украинская компания «Донецк Steel». Её представители уже осмотрели производственные мощности и ведут переговоры с Министерством экономики и регионального развития Республики Сербии. В покупке «Железары» проявили заинтересованность китайские инвесторы, а также металлургический холдинг из Люксембурга «United Group CA».
От кризиса до кризиса
Российской экономике предстоит вынужденная модернизация
Александра Пономарева
В ближайшем десятилетии России наверняка придется выдержать удар нового мирового кризиса. Это может произойти уже в 2013-м или в 2017 году. У России есть три способа пережить внешний шок и не отстать в развитии: продлевать статус-кво, развиваться, чтобы сохранить стабильность, или создавать самостоятельный центр экономической силы в условиях дефицита ресурсов. Независимо от сценария реальные доходы населения уже не будут расти так быстро, как до кризиса.
По большому счету выбора нет — нужно проводить модернизацию, говорится в докладе «Разработка прогноза экономического развития России на долгосрочную перспективу», с которым на апрельской Международной научной конференции ВШЭ выступит эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Дмитрий Белоусов. Но вот в каких условиях это придется делать, определит внешняя конъюнктура. А здесь уже возможны два различных варианта развития событий.
Первый экономисты называют «инфляционным восстановлением». Он предполагает, что из-за мягкой финансовой политики в развитых странах денежные ресурсы будут дешевыми. Это приведет к возникновению нового «пузыря», на этот раз на рынке высокотехнологичных активов, что обернется после 2015 года новой волной технологических инноваций в развитых странах. Мир ждет высокая инфляция в развитых странах (в США до 5% в год), высокие цены на сырье и низкие процентные ставки. То есть на развивающиеся рынки, в том числе и в Россию, потекут иностранные инвестиции. Но счастье не будет долгим. После фазы перегрева, как в 2008 году, к 2017 году возникнет следующая волна глобального кризиса.
Второй сценарий — «финансовая реструктуризация». Он предполагает, что темпы выхода из глобального кризиса будут низкими. А его новый виток произойдет уже в 2013 году. Финансовую дисциплину придется усиливать, деньги подорожают, а у крупных игроков не будет желания вкладываться в развивающиеся рынки или в высокорискованные инновационные проекты. Потому «пузыри» будут расти медленно. Но от еще одного кризиса это все равно не спасет, просто он наступит в 2022 году. Радует то, что, по прогнозам экономистов, его масштаб будет существенно меньше, чем в 2008–2010 годах. Только после этого начнется долгожданная новая технологическая волна, которая позволит повысить эффективность глобальной экономики.
У России есть три разных ответа на глобальные вызовы, считают ученые. Первый: «индустриальная модернизация», который предполагает развитие экономики. Стране нужно использовать благоприятную конъюнктуру для максимально возможной модернизации экономики, прежде всего ее высоко- и среднетехнологичного ядра. То есть правительству необходимо активизировать инвестиции в инфраструктуру, наращивать Резервный фонд вплоть до кризиса 2017 года (на момент кризиса до 6,9% ВВП) и отказаться от повышения налогов на несырьевой бизнес. Однако этот сценарий вряд ли придется по душе среднестатистическому россиянину. Вместе с ежегодным повышением налоговой ставки на добычу газа и нефти предлагается повысить налоги на имущество и потребление населения, а с 2015 года поднять пенсионный возраст.
Второй «ответ» мировым экономическим опасностям — социально-консервативный сценарий. Его смысл — «сохранить статус-кво», то есть укрепить макроэкономическую устойчивость, пользуясь высокими ценами на нефть. В сочетании с либерализацией экономики и интеграцией России в ВТО, а в перспективе — в ОЭСР, это поможет и росту внутренней деловой активности, и привлечению прямых иностранных инвестиций. В итоге и будет получен эффект модернизации. Ради достижения цели чиновникам придется сократить госпрограмму вооружений и снизить расходы на прямую поддержу экономики. Зато этот вариант наиболее приятен для бюджетников — пенсии продолжат расти на 5–7% в год, а зарплата увеличивается чуть быстрее производительности труда.
Наконец третий из возможных вариантов развития экономики — «кризисная модернизация». Как ясно из названия, его придется задействовать, если мировая экономика будет восстанавливаться не столь успешно. В условиях дефицита ресурсов России придется создавать самостоятельный центр экономической силы. Это означает жесткую экономию, о приоритете социальных расходов придется забыть: в реальном выражении пенсии будут расти на 1% в год.
У каждого из сценариев есть свои минусы, однако во всех в долгосрочной перспективе рост доходов и потребления россиян замедлится. В зависимости от сценария как реальные располагаемые доходы населения, так и потребительские расходы будут расти со среднегодовыми темпами 3,5–5% (до кризиса реальные доходы населения росли на 10% в год).
Впрочем, эксперты считают, что этим набором возможные модели развития не ограничиваются. «Я считаю, что у России нет индустриального будущего. Для этого мы слишком хорошо живем. Чтобы в стране было массовое производство, нужно чтобы уровень жизни сильно снизился», — считает начальник управления макроэкономического анализа «ВТБ Капитал» Алексей Моисеев.
Уровень безработицы в еврозоне в феврале 2012 года составил 10,8% против 10,7% месяцем ранее, говорится в сообщении Евростата. В феврале 2011 года показатель составлял 10%.
В Евросоюзе безработица традиционно ниже - в феврале показатель составил 10,2% по сравнению с 10,1% месяцем ранее. В феврале 2011 года уровень безработицы достигал 9,5%.
В абсолютном выражении без работы в ЕС в феврале находились 24,55 миллиона человек, из которых 17,134 миллиона безработных проживали в еврозоне. По сравнению с январем число безработных увеличилось на 167 тысяч человек в ЕС и на 162 тысячи человек - в еврозоне. К февралю 2011 года показатели выросли соответственно на 1,874 миллиона и 1,476 миллиона человек.
Лучше всего с трудоустройством дело обстоит, как и прежде, в Австрии, Нидерландах и Люксембурге (4,2%, 4,9% и 5,2% соответственно). Самые высокие показатели по-прежнему в Испании (23,6%), Греции (21%) и Португалии (15%).
В декабре 2011 года в ЕС насчитывалось 23,816 миллиона безработных, из них 16,469 миллиона человек - в еврозоне. Показатели января составляли соответственно 24,32 миллиона и 16,9 миллиона человек.
Достигнутый в Копенгагене компромисс в отношении европейского стабфонда реально укрепит финансовую "противопожарную стену" вокруг еврозоны. Теперь очередь за учредителями МВФ увеличить свои взносы
800 млрд евро! Звучит? Это, конечно, не триллион, как того требовала Франция, но сумма тоже весьма внушительная. Ну, а если пересчитать в доллары, то искомая знаковая цифра с большим количеством нулей, как того требовали Международный валютный фонд (МВФ) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), как раз и получится. 1 трлн долларов! Звучит же!
Брандмауэр "высотой" в 800 млрд евро
Итак, проектная "высота" новой финансовой "противопожарной стены", которой в ближайшие годы обнесут еврозону, чтобы успокоить инвесторов и отпугнуть "спекулянтов-поджигателей", официально составляет отныне 800 млрд евро. Однако к слову "новой" в этой фразе следует относиться философски. Брандмауэр будут строить из уже имеющихся кирпичей, их только иначе перераспределят.
По сути дела, министры финансов стран еврозоны добились на состоявшейся в Копенгагене в последних числах марта встрече того, что вообще-то противоречит законам математики: от перемены мест слагаемых сумма изменилась. Одни вольны считать это подтасовкой, в глазах других это просто более наступательный маркетинг. Почему бы не преподнести принятое решение как можно более эффектно?
Решение это сводится к тому, что часть средств первого, временного стабилизационного фонда будет объединена со вторым, постоянным стабфондом. Напомню: в мае 2010 года главы государств и правительств стран ЕС учредили Европейский фонд финансовой стабильности (EFSF), который, как ожидалось, к середине 2013 года выполнит свою функцию и прекратит существование.
Однако уже менее чем через год стало окончательно ясно, что долговой кризис в еврозоне серьезно затягивается, а потому в марте 2011 года было принято решение создать постоянно действующий стабфонд, который получил название Европейский стабилизационный механизм (ESM). Он должен был прийти на смену EFSF летом 2013 года.
Но уже к концу 2011 года долговой кризис настолько обострился, что европейцы решили поставить ESM на боевое дежурство досрочно - к 1 июля 2012 года. В результате у европейцев вскоре окажется два стабфонда. В Копенгагене как раз и решался вопрос о том, как будет выглядеть их временное параллельное существование и что станет с выделенными под них финансовыми средствами.
Частичное объединение средств EFSF и ESM
Франция предлагала объединить государственные гарантии в размере 440 млрд евро, которыми оснащен EFSF, с теми 500 млрд, которыми, в конечном счете, будет обладать ESM. В сумме получился бы почти триллион. Германия категорически возражала. Первоначально она даже предлагала вычесть из средств ESM те примерно 200 млрд евро, которые EFSF уже выделил или запланировал для оказания помощи Португалии, Ирландии и Греции.
Достигнутый в Копенгагене компромисс выглядит следующим образом: 200 млрд не вычтут из средств ESM, а приплюсуют к ним. К тому же в его активы включат еще и 100 млрд евро, которые страны ЕС предоставили Греции до создания EFSF в рамках первого пакета помощи этой стране. Так получается сумма в 800 млрд, хотя 300 из них либо уже выданы, либо твердо забронированы.
Теперь слово за МВФ
Таково крайне упрощенное изложение целого комплекса решений, принятых в Копенгагене министрами финансов 17 стран еврозоны. Эти решения реально расширяют возможности европейцев тушить неожиданные вспышки долгового кризиса. Одновременно, естественно, возрастают и финансовые риски для бюджетов участвующих в ESM государств.
Копенгагенские договоренности становятся, к тому же, важным аргументом Евросоюза в диалоге со странами-учредителями МВФ, к которым относится и Россия: мы, как вы и требовали, свои противопожарные меры усилили, теперь очередь за вами увеличить, как и было обещано, капитал фонда.
Сказка о потерянном времени
«При прочтении «Стратегии-2020» повисает в воздухе вопрос: неужели десять лет мы двигались в неверном направлении?»
При прочтении «Стратегии-2020» не оставляет ощущение дежавю с аналогичной «программой Грефа» десятилетней давности. Дело даже не в сходстве обстоятельств создания этих программ. Обе написаны после экономических кризисов: одна — 1998-го, другая — 2008—2009 годов. В обеих во главу угла ставятся социальная политика и переход на новую модель роста, основанную на развитии экономических институтов и создании благоприятного предпринимательского климата. Вопрос в другом: неужели все эти десять лет для экономики потеряны зря?
Правда, в социальной политике появилась важная новация. Наряду с традиционной борьбой с бедностью теперь ставка делается на создание комфортных условий для развития среднего (креативного) класса. Значит, не зря его представители выходили на Болотную площадь. Государство наконец заметило, что только креативный класс способен реализовать потенциал инновационного развития. Отсюда логичная концентрация усилий на развитие человеческого капитала — реформы здравоохранения, образования, системы социальной защиты и пенсионного обеспечения. Замечу, что в части последнего авторы стратегии ставят точку в дискуссиях о целесообразности накопительной составляющей пенсионной системы. В докладе однозначно говорится о развитии накопительных пенсионных схем.
Реализация указанных приоритетов требует кардинального пересмотра бюджетной политики. В стратегии предлагается увеличить бюджетные расходы на цели развития (прежде всего на трансформацию социальной сферы) на 4 процента ВВП. Частично (на 2 процента ВВП) этот рост может быть компенсирован снижением других бюджетных расходов. В число сокращаемых должны попасть расходы на национальную оборону и безопасность (на 0,9 процента ВВП), на ЖКХ, на содержание госаппарата и разного рода субсидии. Последнее представляет особый интерес.
Немалую долю в бюджетных субсидиях занимает поддержка сельского хозяйства (в частности, субсидирование кредитов) и пенсионной системы. Значительная часть приходится на поддержку государственных компаний. Рекордсменами в рамках бюджета 2012 года являются госструктуры, связанные с Олимпиадой в Сочи, развитием транспорта и дорожного строительства, «Росатом», «РЖД», «Роснано», Объединенные авиастроительная и судостроительная корпорации. Более 30 миллиардов рублей будет потрачено на субсидирование телерадиокомпаний. Промывание мозгов избирателям — занятие недешевое.
Авторы доклада посягают на священных коров. Именно развитие госкапитализма (читай — поддержка госкомпаний) было в последние годы главным трендом экономической политики. Эксперты вынуждены констатировать ошибочность этой политики. Они отмечают, что расходы и деятельность госкомпаний непрозрачны, неэффективны, не обеспечивают конкурентоспособность, а во многих случаях вообще бесконтрольны. Итоговый вывод авторов звучит жестко: «Вместо поддержки и консервирования неконкурентоспособных предприятий, ежегодных взносов в уставные капиталы госкорпораций предлагается переориентироваться на активное привлечение частного капитала, рыночные меры поддержки». Вновь повисает в воздухе вопрос: неужели десять лет мы двигались в неверном направлении?
Наиболее болезненные меры предлагаются по пенсионной реформе.
Ее пробуксовка в начале нулевых и последующее «ничегонеделание» создали в пенсионной системе драматическую ситуацию. Покрытие возрастающего дефицита Пенсионного фонда ложится тяжелым бременем на федеральный бюджет (совокупный трансферт — более 5 процентов ВВП). Помимо общего низкого уровня пенсий (в соотношении с зарплатой они в 1,5—2 раза ниже, чем в странах ОЭСР) существующая пенсионная система не удовлетворяет пенсионные потребности среднего класса. Он оказывается лишь донором низкодоходных слоев населения. При этом тариф пенсионных взносов уже сопоставим со странами ОЭСР, что исключает его дальнейшее повышение. Авторы резонно предлагают снизить налоговую нагрузку на бизнес в этой части до 20—22 процентов фонда зарплаты с целью предотвращения ухода бизнеса в тень.
Основные рекомендуемые новации в пенсионной системе: сокращение оснований для досрочных пенсий с мягким повышением пенсионного тарифа для оставшихся льготников; введение для средне- и высокодоходных групп работников квазидобровольных (по умолчанию) отчислений на накопительную пенсию при одновременном развитии добровольных пенсионных накоплений и других форм сбережений; поэтапное повышение пенсионного возраста к 2030 году до 63 лет. Неприятие обществом этой меры и политические риски ее введения заставили авторов долго объяснять ее необходимость и справедливость.
В целом стратегия далека от революционной, но дает шанс на смену вектора развития страны и решение многих болезненных проблем. Вопрос лишь в одном: есть ли у власти политическая воля реализовать эту программу или ее постигнет судьба всех предыдущих?
Андрей Нечаев
президент банка «Российская финансовая корпорация», министр экономики РФ (1992 - 1993)
По данным Международной организации труда, средний уровень зарплаты в мире составляет 1480 долларов (27 631 крону). В Чехии этот показатель ниже среднего – 24 319 крон, однако если сделать перерасчет по паритету покупательной способности, то цифра составляет 33 345 крон.
Исследование проводилось на основании статистических данных из 72 стран. При этом экономисты использовали не классические американские доллары, а отрегулированный обменный курс по паритету покупательной способности. Самые высокие зарплаты – в Люксембурге, Норвегии и Австрии.
Právo
Международному валютному фонду необходимо больше ресурсов, чтобы успешно справляться со сложностями глобальной экономики, полагает вице-президент Европейского центрального банка Витор Констанцио, передает Reuters.
"Эти средства станут собственными ресурсами МВФ, не каким-то специальным фондом или особым счетом на нужды Европы", - заявил Констанцио на пресс-конференции после встречи министров финансов и глав Центробанков Евросоюза в Копенгагене.
"Увеличение средств МВФ станет признанием того факта, что в интересах мировой экономики фонду необходимо больше ресурсов. Это становится очевидным, если мы задумаемся о том, какой должна быть роль МВФ, если возникнет очередная неотложная ситуация", - сообщил вице-президент ЕЦБ.
В апреле в Вашингтоне пройдет встреча министров финансов 20 крупнейших в мире развивающихся и развитых стран (G20), на ней будет обсуждаться увеличение средств МВФ. "Очень важно понимать, что некоторые, на мой взгляд, сильно переоценивают и преувеличивают связь между наращиванием ресурсов МВФ и ситуацией в Европе", - добавил Констанцио.
Накануне Еврогруппа одобрила увеличение общего объема средств для борьбы с кризисом до 700 млрд евро. ОЭСР ранее предлагала даже более радикальные меры - увеличить европейский стабфонд не менее чем до 1 трлн евро.
Несмотря на мировой кризис, Норвегия переживает настоящий инвестиционный бум. Предполагается, что в ближайшее десятилетие объем иностранных капиталовложений составит более 114 млрд. евро, и такой оптимистический прогноз имеет под собой все основания. Ведь норвежская экономика - это гармоничное сочетание свободного рынка и умелого государственного регулирования. Правительство, используя широкую сеть крупных предприятий, контролирует ключевые отрасли, включая жизненно важный нефтяной сектор, на долю которого приходится почти половина норвежского экспорта и более 30% государственных доходов.
Однако «не нефтью единой» славится это маленькое государство Северной Европы. Газ и гидроресурсы, металлы и минеральные полезные ископаемые, рыба и лес, – все эти богатства, которым рачительно распоряжаются власти и местные жители, в сочетании в великолепно развитой инфраструктурой, вывели Норвегию по многим показателям на передовые позиции мировой экономики. Так, сегодня она занимает второе место в мире по экспорту рыбы, третье - по экспорту природного газа, четвертое - по экспорту нефти. Помимо этого, Норвегия постоянно фигурирует в первых строчках ведущих мировых рейтингов, таких как Индекс глобальной конкурентоспособности, Индекс развития людских ресурсов и целом ряде других.
Не удивительно, что Норвегия неизменно привлекает значительно число иностранных инвестиций. Больше всего ПИИ поступает из таких стран, как Швеция, США, Великобритания, Дания и Нидерланды. Однако год от года «инвестиционная география» постоянно расширяется. В зарегистрированных норвежских компаниях иностранные вкладчики занимают второе место по объему капиталовложений после правительства Норвегии. Причины столь большого интереса зарубежных инвесторов, что называется, налицо. Перечислим лишь некоторые из них:
• Стабильная политическая система, обеспечивающая предсказуемый и прозрачный деловой климат.
• Минимальный уровень коррупции.
• Разумная финансовая политика, гарантирующая надежность финансовой и банковской системы.
• Неизменно профицитный бюджет.
• Второе место среди развитых стран по ВВП на душу населения (вслед за Люксембургом).
• Самый низкий уровень безработицы среди государств-членов ОЭСР.
• Правительство является главным акционером во многих крупных компаниях, таких как: нефтяная компания «Statoil» (STO); алюминиевая - «Norsk Hydro» (NHYDY); производящая удобрения - «Yara International» (YARIY); банковская группа «DnBNOR» (DNBHY); телекоммуникационный провайдер «Telenor» (TELNY).
• Наряду с Канадой и Австралией, Норвегия - одновременно и высокоразвитая страна и страна с развивающимся сырьевым рынком. ориентированным на экспорт ( в первую очередь, это добыча нефти, производство металлов, удобрений и морепродуктов).
• Наличие высокообразованных профессиональных кадров разных уровней (норвежские университеты и колледжи финансируются в соответствии с европейскими директивами).
• Открытость практически всех секторов национальной экономики для иностранных капиталовложений.
Несмотря на то, что не существует специальной системы электронного перевода средств (ETF) конкретно для Норвегии, доступ к норвежским акциям получить достаточно просто - путем их приобретения у крупнейших холдингов на фондовых биржах или через систему ADR.
Низкий уровень риска и долгосрочные инвестиционные возможности дают аналитикам основания утверждать, что в ближайшие и последующие годы Норвегию ждет непрерывный экономический рост.
Ко всему сказанному нельзя не добавить, что привлекательность Норвегии не ограничивается ее инвестиционными возможностями. Живописная природа - фьорды, водопады, девственные леса, а также северные сияния и белые ночи делают эту страну идеальным местом для туризма.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter