Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

В приватизации металлургического комбината «Железара», г. Смедерево, переданного в январе 2012 г. его бывшими владельцами - американской компанией «US Steel» в собственность Сербии за символическую сумму - в 1 долл. ввиду острого кризиса на рынке стали и, как следствие, нерентабельности производства, заинтересована украинская компания «Донецк Steel». Её представители уже осмотрели производственные мощности и ведут переговоры с Министерством экономики и регионального развития Республики Сербии. В покупке «Железары» проявили заинтересованность китайские инвесторы, а также металлургический холдинг из Люксембурга «United Group CA». Сербия > Металлургия, горнодобыча > economy.gov.ru, 3 апреля 2012 > № 531852

От кризиса до кризиса

Российской экономике предстоит вынужденная модернизация

Александра Пономарева

В ближайшем десятилетии России наверняка придется выдержать удар нового мирового кризиса. Это может произойти уже в 2013-м или в 2017 году. У России есть три способа пережить внешний шок и не отстать в развитии: продлевать статус-кво, развиваться, чтобы сохранить стабильность, или создавать самостоятельный центр экономической силы в условиях дефицита ресурсов. Независимо от сценария реальные доходы населения уже не будут расти так быстро, как до кризиса.

По большому счету выбора нет — нужно проводить модернизацию, говорится в докладе «Разработка прогноза экономического развития России на долгосрочную перспективу», с которым на апрельской Международной научной конференции ВШЭ выступит эксперт Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Дмитрий Белоусов. Но вот в каких условиях это придется делать, определит внешняя конъюнктура. А здесь уже возможны два различных варианта развития событий.

Первый экономисты называют «инфляционным восстановлением». Он предполагает, что из-за мягкой финансовой политики в развитых странах денежные ресурсы будут дешевыми. Это приведет к возникновению нового «пузыря», на этот раз на рынке высокотехнологичных активов, что обернется после 2015 года новой волной технологических инноваций в развитых странах. Мир ждет высокая инфляция в развитых странах (в США до 5% в год), высокие цены на сырье и низкие процентные ставки. То есть на развивающиеся рынки, в том числе и в Россию, потекут иностранные инвестиции. Но счастье не будет долгим. После фазы перегрева, как в 2008 году, к 2017 году возникнет следующая волна глобального кризиса.

Второй сценарий — «финансовая реструктуризация». Он предполагает, что темпы выхода из глобального кризиса будут низкими. А его новый виток произойдет уже в 2013 году. Финансовую дисциплину придется усиливать, деньги подорожают, а у крупных игроков не будет желания вкладываться в развивающиеся рынки или в высокорискованные инновационные проекты. Потому «пузыри» будут расти медленно. Но от еще одного кризиса это все равно не спасет, просто он наступит в 2022 году. Радует то, что, по прогнозам экономистов, его масштаб будет существенно меньше, чем в 2008–2010 годах. Только после этого начнется долгожданная новая технологическая волна, которая позволит повысить эффективность глобальной экономики.

У России есть три разных ответа на глобальные вызовы, считают ученые. Первый: «индустриальная модернизация», который предполагает развитие экономики. Стране нужно использовать благоприятную конъюнктуру для максимально возможной модернизации экономики, прежде всего ее высоко- и среднетехнологичного ядра. То есть правительству необходимо активизировать инвестиции в инфраструктуру, наращивать Резервный фонд вплоть до кризиса 2017 года (на момент кризиса до 6,9% ВВП) и отказаться от повышения налогов на несырьевой бизнес. Однако этот сценарий вряд ли придется по душе среднестатистическому россиянину. Вместе с ежегодным повышением налоговой ставки на добычу газа и нефти предлагается повысить налоги на имущество и потребление населения, а с 2015 года поднять пенсионный возраст.

Второй «ответ» мировым экономическим опасностям — социально-консервативный сценарий. Его смысл — «сохранить статус-кво», то есть укрепить макроэкономическую устойчивость, пользуясь высокими ценами на нефть. В сочетании с либерализацией экономики и интеграцией России в ВТО, а в перспективе — в ОЭСР, это поможет и росту внутренней деловой активности, и привлечению прямых иностранных инвестиций. В итоге и будет получен эффект модернизации. Ради достижения цели чиновникам придется сократить госпрограмму вооружений и снизить расходы на прямую поддержу экономики. Зато этот вариант наиболее приятен для бюджетников — пенсии продолжат расти на 5–7% в год, а зарплата увеличивается чуть быстрее производительности труда.

Наконец третий из возможных вариантов развития экономики — «кризисная модернизация». Как ясно из названия, его придется задействовать, если мировая экономика будет восстанавливаться не столь успешно. В условиях дефицита ресурсов России придется создавать самостоятельный центр экономической силы. Это означает жесткую экономию, о приоритете социальных расходов придется забыть: в реальном выражении пенсии будут расти на 1% в год.

У каждого из сценариев есть свои минусы, однако во всех в долгосрочной перспективе рост доходов и потребления россиян замедлится. В зависимости от сценария как реальные располагаемые доходы населения, так и потребительские расходы будут расти со среднегодовыми темпами 3,5–5% (до кризиса реальные доходы населения росли на 10% в год).

Впрочем, эксперты считают, что этим набором возможные модели развития не ограничиваются. «Я считаю, что у России нет индустриального будущего. Для этого мы слишком хорошо живем. Чтобы в стране было массовое производство, нужно чтобы уровень жизни сильно снизился», — считает начальник управления макроэкономического анализа «ВТБ Капитал» Алексей Моисеев.

Уровень безработицы в еврозоне в феврале 2012 года составил 10,8% против 10,7% месяцем ранее, говорится в сообщении Евростата. В феврале 2011 года показатель составлял 10%.

В Евросоюзе безработица традиционно ниже - в феврале показатель составил 10,2% по сравнению с 10,1% месяцем ранее. В феврале 2011 года уровень безработицы достигал 9,5%.

В абсолютном выражении без работы в ЕС в феврале находились 24,55 миллиона человек, из которых 17,134 миллиона безработных проживали в еврозоне. По сравнению с январем число безработных увеличилось на 167 тысяч человек в ЕС и на 162 тысячи человек - в еврозоне. К февралю 2011 года показатели выросли соответственно на 1,874 миллиона и 1,476 миллиона человек.

Лучше всего с трудоустройством дело обстоит, как и прежде, в Австрии, Нидерландах и Люксембурге (4,2%, 4,9% и 5,2% соответственно). Самые высокие показатели по-прежнему в Испании (23,6%), Греции (21%) и Португалии (15%).

В декабре 2011 года в ЕС насчитывалось 23,816 миллиона безработных, из них 16,469 миллиона человек - в еврозоне. Показатели января составляли соответственно 24,32 миллиона и 16,9 миллиона человек. 

Достигнутый в Копенгагене компромисс в отношении европейского стабфонда реально укрепит финансовую "противопожарную стену" вокруг еврозоны. Теперь очередь за учредителями МВФ увеличить свои взносы

800 млрд евро! Звучит? Это, конечно, не триллион, как того требовала Франция, но сумма тоже весьма внушительная. Ну, а если пересчитать в доллары, то искомая знаковая цифра с большим количеством нулей, как того требовали Международный валютный фонд (МВФ) и Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), как раз и получится. 1 трлн долларов! Звучит же!

Брандмауэр "высотой" в 800 млрд евро

Итак, проектная "высота" новой финансовой "противопожарной стены", которой в ближайшие годы обнесут еврозону, чтобы успокоить инвесторов и отпугнуть "спекулянтов-поджигателей", официально составляет отныне 800 млрд евро. Однако к слову "новой" в этой фразе следует относиться философски. Брандмауэр будут строить из уже имеющихся кирпичей, их только иначе перераспределят.

По сути дела, министры финансов стран еврозоны добились на состоявшейся в Копенгагене в последних числах марта встрече того, что вообще-то противоречит законам математики: от перемены мест слагаемых сумма изменилась. Одни вольны считать это подтасовкой, в глазах других это просто более наступательный маркетинг. Почему бы не преподнести принятое решение как можно более эффектно?

Решение это сводится к тому, что часть средств первого, временного стабилизационного фонда будет объединена со вторым, постоянным стабфондом. Напомню: в мае 2010 года главы государств и правительств стран ЕС учредили Европейский фонд финансовой стабильности (EFSF), который, как ожидалось, к середине 2013 года выполнит свою функцию и прекратит существование.

Однако уже менее чем через год стало окончательно ясно, что долговой кризис в еврозоне серьезно затягивается, а потому в марте 2011 года было принято решение создать постоянно действующий стабфонд, который получил название Европейский стабилизационный механизм (ESM). Он должен был прийти на смену EFSF летом 2013 года.

Но уже к концу 2011 года долговой кризис настолько обострился, что европейцы решили поставить ESM на боевое дежурство досрочно - к 1 июля 2012 года. В результате у европейцев вскоре окажется два стабфонда. В Копенгагене как раз и решался вопрос о том, как будет выглядеть их временное параллельное существование и что станет с выделенными под них финансовыми средствами.

Частичное объединение средств EFSF и ESM

Франция предлагала объединить государственные гарантии в размере 440 млрд евро, которыми оснащен EFSF, с теми 500 млрд, которыми, в конечном счете, будет обладать ESM. В сумме получился бы почти триллион. Германия категорически возражала. Первоначально она даже предлагала вычесть из средств ESM те примерно 200 млрд евро, которые EFSF уже выделил или запланировал для оказания помощи Португалии, Ирландии и Греции.

Достигнутый в Копенгагене компромисс выглядит следующим образом: 200 млрд не вычтут из средств ESM, а приплюсуют к ним. К тому же в его активы включат еще и 100 млрд евро, которые страны ЕС предоставили Греции до создания EFSF в рамках первого пакета помощи этой стране. Так получается сумма в 800 млрд, хотя 300 из них либо уже выданы, либо твердо забронированы.

Теперь слово за МВФ

Таково крайне упрощенное изложение целого комплекса решений, принятых в Копенгагене министрами финансов 17 стран еврозоны. Эти решения реально расширяют возможности европейцев тушить неожиданные вспышки долгового кризиса. Одновременно, естественно, возрастают и финансовые риски для бюджетов участвующих в ESM государств.

Копенгагенские договоренности становятся, к тому же, важным аргументом Евросоюза в диалоге со странами-учредителями МВФ, к которым относится и Россия: мы, как вы и требовали, свои противопожарные меры усилили, теперь очередь за вами увеличить, как и было обещано, капитал фонда.

Сказка о потерянном времени

«При прочтении «Стратегии-2020» повисает в воздухе вопрос: неужели десять лет мы двигались в неверном направлении?»

При прочтении «Стратегии-2020» не оставляет ощущение дежавю с аналогичной «программой Грефа» десятилетней давности. Дело даже не в сходстве обстоятельств создания этих программ. Обе написаны после экономических кризисов: одна — 1998-го, другая — 2008—2009 годов. В обеих во главу угла ставятся социальная политика и переход на новую модель роста, основанную на развитии экономических институтов и создании благоприятного предпринимательского климата. Вопрос в другом: неужели все эти десять лет для экономики потеряны зря?

Правда, в социальной политике появилась важная новация. Наряду с традиционной борьбой с бедностью теперь ставка делается на создание комфортных условий для развития среднего (креативного) класса. Значит, не зря его представители выходили на Болотную площадь. Государство наконец заметило, что только креативный класс способен реализовать потенциал инновационного развития. Отсюда логичная концентрация усилий на развитие человеческого капитала — реформы здравоохранения, образования, системы социальной защиты и пенсионного обеспечения. Замечу, что в части последнего авторы стратегии ставят точку в дискуссиях о целесообразности накопительной составляющей пенсионной системы. В докладе однозначно говорится о развитии накопительных пенсионных схем.

Реализация указанных приоритетов требует кардинального пересмотра бюджетной политики. В стратегии предлагается увеличить бюджетные расходы на цели развития (прежде всего на трансформацию социальной сферы) на 4 процента ВВП. Частично (на 2 процента ВВП) этот рост может быть компенсирован снижением других бюджетных расходов. В число сокращаемых должны попасть расходы на национальную оборону и безопасность (на 0,9 процента ВВП), на ЖКХ, на содержание госаппарата и разного рода субсидии. Последнее представляет особый интерес.

Немалую долю в бюджетных субсидиях занимает поддержка сельского хозяйства (в частности, субсидирование кредитов) и пенсионной системы. Значительная часть приходится на поддержку государственных компаний. Рекордсменами в рамках бюджета 2012 года являются госструктуры, связанные с Олимпиадой в Сочи, развитием транспорта и дорожного строительства, «Росатом», «РЖД», «Роснано», Объединенные авиастроительная и судостроительная корпорации. Более 30 миллиардов рублей будет потрачено на субсидирование телерадиокомпаний. Промывание мозгов избирателям — занятие недешевое.

Авторы доклада посягают на священных коров. Именно развитие госкапитализма (читай — поддержка госкомпаний) было в последние годы главным трендом экономической политики. Эксперты вынуждены констатировать ошибочность этой политики. Они отмечают, что расходы и деятельность госкомпаний непрозрачны, неэффективны, не обеспечивают конкурентоспособность, а во многих случаях вообще бесконтрольны. Итоговый вывод авторов звучит жестко: «Вместо поддержки и консервирования неконкурентоспособных предприятий, ежегодных взносов в уставные капиталы госкорпораций предлагается переориентироваться на активное привлечение частного капитала, рыночные меры поддержки». Вновь повисает в воздухе вопрос: неужели десять лет мы двигались в неверном направлении?

Наиболее болезненные меры предлагаются по пенсионной реформе.

Ее пробуксовка в начале нулевых и последующее «ничегонеделание» создали в пенсионной системе драматическую ситуацию. Покрытие возрастающего дефицита Пенсионного фонда ложится тяжелым бременем на федеральный бюджет (совокупный трансферт — более 5 процентов ВВП). Помимо общего низкого уровня пенсий (в соотношении с зарплатой они в 1,5—2 раза ниже, чем в странах ОЭСР) существующая пенсионная система не удовлетворяет пенсионные потребности среднего класса. Он оказывается лишь донором низкодоходных слоев населения. При этом тариф пенсионных взносов уже сопоставим со странами ОЭСР, что исключает его дальнейшее повышение. Авторы резонно предлагают снизить налоговую нагрузку на бизнес в этой части до 20—22 процентов фонда зарплаты с целью предотвращения ухода бизнеса в тень.

Основные рекомендуемые новации в пенсионной системе: сокращение оснований для досрочных пенсий с мягким повышением пенсионного тарифа для оставшихся льготников; введение для средне- и высокодоходных групп работников квазидобровольных (по умолчанию) отчислений на накопительную пенсию при одновременном развитии добровольных пенсионных накоплений и других форм сбережений; поэтапное повышение пенсионного возраста к 2030 году до 63 лет. Неприятие обществом этой меры и политические риски ее введения заставили авторов долго объяснять ее необходимость и справедливость.

В целом стратегия далека от революционной, но дает шанс на смену вектора развития страны и решение многих болезненных проблем. Вопрос лишь в одном: есть ли у власти политическая воля реализовать эту программу или ее постигнет судьба всех предыдущих?

Андрей Нечаев

пре­зи­дент бан­ка «Рос­сий­ская фи­нан­со­вая кор­по­ра­ция», ми­нистр эко­но­ми­ки РФ (1992 - 1993)

По данным Международной организации труда, средний уровень зарплаты в мире составляет 1480 долларов (27 631 крону). В Чехии этот показатель ниже среднего – 24 319 крон, однако если сделать перерасчет по паритету покупательной способности, то цифра составляет 33 345 крон.

Исследование проводилось на основании статистических данных из 72 стран. При этом экономисты использовали не классические американские доллары, а отрегулированный обменный курс по паритету покупательной способности. Самые высокие зарплаты – в Люксембурге, Норвегии и Австрии.

Právo

Международному валютному фонду необходимо больше ресурсов, чтобы успешно справляться со сложностями глобальной экономики, полагает вице-президент Европейского центрального банка Витор Констанцио, передает Reuters.

"Эти средства станут собственными ресурсами МВФ, не каким-то специальным фондом или особым счетом на нужды Европы", - заявил Констанцио на пресс-конференции после встречи министров финансов и глав Центробанков Евросоюза в Копенгагене.

"Увеличение средств МВФ станет признанием того факта, что в интересах мировой экономики фонду необходимо больше ресурсов. Это становится очевидным, если мы задумаемся о том, какой должна быть роль МВФ, если возникнет очередная неотложная ситуация", - сообщил вице-президент ЕЦБ.

В апреле в Вашингтоне пройдет встреча министров финансов 20 крупнейших в мире развивающихся и развитых стран (G20), на ней будет обсуждаться увеличение средств МВФ. "Очень важно понимать, что некоторые, на мой взгляд, сильно переоценивают и преувеличивают связь между наращиванием ресурсов МВФ и ситуацией в Европе", - добавил Констанцио.

Накануне Еврогруппа одобрила увеличение общего объема средств для борьбы с кризисом до 700 млрд евро. ОЭСР ранее предлагала даже более радикальные меры - увеличить европейский стабфонд не менее чем до 1 трлн евро. 

Несмотря на мировой кризис, Норвегия переживает настоящий инвестиционный бум. Предполагается, что в ближайшее десятилетие объем иностранных капиталовложений составит более 114 млрд. евро, и такой оптимистический прогноз имеет под собой все основания. Ведь норвежская экономика - это гармоничное сочетание свободного рынка и умелого государственного регулирования. Правительство, используя широкую сеть крупных предприятий, контролирует ключевые отрасли, включая жизненно важный нефтяной сектор, на долю которого приходится почти половина норвежского экспорта и более 30% государственных доходов.

Однако «не нефтью единой» славится это маленькое государство Северной Европы. Газ и гидроресурсы, металлы и минеральные полезные ископаемые, рыба и лес, – все эти богатства, которым рачительно распоряжаются власти и местные жители, в сочетании в великолепно развитой инфраструктурой, вывели Норвегию по многим показателям на передовые позиции мировой экономики. Так, сегодня она занимает второе место в мире по экспорту рыбы, третье - по экспорту природного газа, четвертое - по экспорту нефти. Помимо этого, Норвегия постоянно фигурирует в первых строчках ведущих мировых рейтингов, таких как Индекс глобальной конкурентоспособности, Индекс развития людских ресурсов и целом ряде других.

Не удивительно, что Норвегия неизменно привлекает значительно число иностранных инвестиций. Больше всего ПИИ поступает из таких стран, как Швеция, США, Великобритания, Дания и Нидерланды. Однако год от года «инвестиционная география» постоянно расширяется. В зарегистрированных норвежских компаниях иностранные вкладчики занимают второе место по объему капиталовложений после правительства Норвегии. Причины столь большого интереса зарубежных инвесторов, что называется, налицо. Перечислим лишь некоторые из них:

• Стабильная политическая система, обеспечивающая предсказуемый и прозрачный деловой климат.

• Минимальный уровень коррупции.

• Разумная финансовая политика, гарантирующая надежность финансовой и банковской системы.

• Неизменно профицитный бюджет.

• Второе место среди развитых стран по ВВП на душу населения (вслед за Люксембургом).

• Самый низкий уровень безработицы среди государств-членов ОЭСР.

• Правительство является главным акционером во многих крупных компаниях, таких как: нефтяная компания «Statoil» (STO); алюминиевая - «Norsk Hydro» (NHYDY); производящая удобрения - «Yara International» (YARIY); банковская группа «DnBNOR» (DNBHY); телекоммуникационный провайдер «Telenor» (TELNY).

• Наряду с Канадой и Австралией, Норвегия - одновременно и высокоразвитая страна и страна с развивающимся сырьевым рынком. ориентированным на экспорт ( в первую очередь, это добыча нефти, производство металлов, удобрений и морепродуктов).

• Наличие высокообразованных профессиональных кадров разных уровней (норвежские университеты и колледжи финансируются в соответствии с европейскими директивами).

• Открытость практически всех секторов национальной экономики для иностранных капиталовложений.

Несмотря на то, что не существует специальной системы электронного перевода средств (ETF) конкретно для Норвегии, доступ к норвежским акциям получить достаточно просто - путем их приобретения у крупнейших холдингов на фондовых биржах или через систему ADR.

Низкий уровень риска и долгосрочные инвестиционные возможности дают аналитикам основания утверждать, что в ближайшие и последующие годы Норвегию ждет непрерывный экономический рост.

Ко всему сказанному нельзя не добавить, что привлекательность Норвегии не ограничивается ее инвестиционными возможностями. Живописная природа - фьорды, водопады, девственные леса, а также северные сияния и белые ночи делают эту страну идеальным местом для туризма.

Представители крупнейших религиозных организаций РФ осуждают легализованную 10 лет назад в Нидерландах практику эвтаназии и заявляют об исключительном праве Бога определять момент смерти человека. Они также напоминают о чудесных исцелениях и предупреждают об опасном искушении избавиться путем эвтаназии от "непродуктивных" сограждан.

Эвтаназия - прекращение жизни человека, страдающего неизлечимым заболеванием и испытывающего невыносимые страдания - впервые в мире была применена 1 апреля 2002 года в Нидерландах. Сегодня ежегодное количество "заявок на смерть" в Голландии исчисляется тысячами, эвтаназия разрешена в странах Бенилюкса, Швейцарии, трех штатах США (Орегон, Вашингтон и Монтана), законопроект о ее легализации рассматривается парламентом Шотландии. В России, как и в большинстве стран мира, эвтаназия запрещена.

Православные

"По своей воле люди не должны распоряжаться жизнью человека, даже в том случае, если больной сильно страдает. Во-первых, история медицины знает случаи необъяснимых, а в религиозном понимании - чудесных исцелений безнадежных больных. А во-вторых, любое намеренное насильственное прекращение жизни Церковь считает убийством или самоубийством", - заявил РИА Новости председатель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению РПЦ епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон, возглавляющий Общество православных врачей России.

Он признал, что бывает, когда больной сам просит его умертвить. "Но это может происходить в состоянии отчаяния или депрессии. Выполнять такие просьбы недопустимо", - считает епископ.

Время перед смертью, по его словам, - "это возможность и врачам, и священникам, и родственникам больного проявить особую любовь и заботу о страдающем человеке, помочь ему достойно перейти в вечность - в этом и будет проявляться наше подлинное милосердие по отношению к умирающему".

Представитель РПЦ отметил, что современная реаниматология "ставит сложный вопрос правильной констатации смерти человека". В медицине этот момент определяется такими критериями, как остановка кровообращения, дыхания и смерть мозга, в христианстве же смерть - это "разлучение души от тела". Поэтому, с точки зрения Церкви, искусственное поддержание жизни допустимо до тех пор, пока осуществляется деятельность организма как целого.

"Искусственное поддержание функционирования организма, когда действуют лишь отдельные органы, не может рассматриваться как обязательная и желательная задача медицины", - сказал собеседник агентства.

Он подчеркнул, что "смерть человека в понимании Церкви является духовной вершиной его жизни, рождением в вечность", и она призывает христианина "смиренно принять испытание смертью".

Глава Синодального отдела Московского патриархата по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин заявил, что "пропаганда эвтаназии и окружающих ее идей постепенно ведут к расчеловечиванию общества", а "вступившие на этот путь смогут через десять лет прийти к тому, что человек, неспособный осознанно приобретать продукты потребления, будет вычеркнут из жизни".

По наблюдениям священнослужителя, за 10 лет, прошедших со дня принятия закона об эвтаназии в Нидерландах, "произошло очень симптоматичное смещение акцентов в дискуссии вокруг эвтаназии".

"Сначала говорилось об облегчении страданий неизлечимо больных - сейчас говорят о помощи людям, уставшим от жизни, а также об умерщвлении младенцев, родившихся с серьезными болезнями. Боюсь, что еще через десять лет будет пропагандироваться полудобровольный уход из жизни людей, невыгодных с экономической точки зрения, пожилых, больных, слабых", - предостерег Чаплин.

Вместе с тем он с удовлетворением отметил, что большинство стран сегодня "не воспринимают идеи пропаганды эвтаназии".

"Человек с незамутненным рассудком и с чистым сердцем понимает, что его ближний ценен не потому, что он здоров и обладает так называемым "качеством жизни", а потому что прекрасен как совершенное Божье творение, даже если он стар или родился с ограничениями здоровья", - уверен представитель Московского патриархата.

По его мнению, даже среди тяжелобольных очень мало людей, кто бы по-настоящему хотел бы прекратить свои страдания путем эвтаназии.

Эксперт комитета по вопросам семьи, женщин и детей Госдумы, председатель Миссионерской комиссии при Епархиальном совете Москвы иеромонах Димитрий (Першин) напомнил, что в античные времена под эвтаназией понимали либо безболезненную смерть, либо смерть благородную, а иногда и мученическую, но во всех перечисленных случаях она "не имела ничего общего с суицидом, и тем более с идеей использовать врачей для ускорения смерти пациента".

Об эвтаназии как о "блаженной смерти" говорили и первые христианские мыслители. Иеромонах Димитрий (Першин) пояснил, что до сих пор такое понимание блаженной смерти как дара сохраняется в православном богослужении - в прошении о "безболезненной, непостыдной и мирной кончине и добром ответе на Страшном суде Христовом".

Существует также и особый чин молитвы "о разлучении души от тела" в том случае, когда человек долго страдает от "нестерпимой болезни" и "горькой немощи". "Священник просит Бога облегчить страдания умирающего, простить ему грехи, даровать душе мир, отделить ее от тела и упокоить в небесных обителях до всеобщего воскресения. Но такая эвтаназия - дело Бога и мы можем лишь просить Его об этом", - подчеркнул священнослужитель.

Мусульмане

Тема эвтаназии актуальна и для мусульман. По словам зампредседателя Духовного управления мусульман европейской части России, советника главы Совета муфтиев России Фарида Асадуллина, эта тема обсуждается на многих исламских порталах.

"Подавляющее большинство мусульманских деятелей к эвтаназии относятся отрицательно. В мусульманских странах это однозначно не разрешено и не одобряется", - сказал Асадуллин РИА Новости.

Он объясняет эту позицию одним "основным принципом": "Всевышний дает человеку жизнь - и только Он вправе отнять ее у него". Таким образом, актом самоубийства (с помощью врачей или без) человек выводит себя из исламской традиции.

В то же время Асадуллин отметил, подчеркнув, что это его личное мнение, что бывают и такие тяжелые случаи, которые позволяют говорить об эвтаназии при соответствующем решении больного и его близких. "В крайнем случае, если речь идет об экстраординарной ситуации, когда есть мнение и человека, попавшего в тяжелую жизненную ситуацию в результате болезни, и его ближайших родственников, - в этом случае игнорировать это решение мне представляется вряд ли правильным", - сказал собеседник агентства.

Первый зампредседателя Центрального духовного управления мусульман России муфтий Альбир Крганов призвал "делать все, чтобы сохранять жизни и детей, и стариков, и больных". Он считает эвтаназию "несмирением перед Богом". "Что нам дано в жизни Богом - мы должны вынести", - убежден Крганов.

Представитель Координационного центра мусульман Северного Кавказа в Москве муфтий Шафиг Пшихачев также высказался против эвтаназии.

"Мое мнение - частично и мнение религиозных лидеров Кавказа. Человеку дано прожить столько, сколько определяет Всевышний, - и человек должен эту жизнь проживать. Наш Пророк сказал, что человек не переносит никакие нужды и испытания, кроме как те, через которые Всевышний или снимает с него определенные грехи, или поднимает его степень... Поэтому, конечно, прерывать жизнь, если даже это добровольно, в исламе не приветствуется. Человек должен дожить", - заключил Пшихачев.

Иудеи

Последователи иудаизма категорически против эвтаназии, заявил глава департамента общественных связей Федерации еврейских общин России Борух Горин. "Еврейский взгляд на этот вопрос исходит из того, что человеческое тело человеку не принадлежит. Оно принадлежит Всевышнему и дано человеку во временное пользование. Каждый наш вздох призван прославлять Всевышнего, и от этой миссии нельзя уклониться. Полагаясь на Бога, веря в Него, человек должен прожить свою жизнь до конца, данного ему Всевышним", - сказал Горин.

Он отметил, что в своде законов "Шульхан Арух" есть предписание очень бережно обращаться с тем, кто находится при смерти, в состоянии агонии: "Нельзя ни переворачивать его, ни переносить в другое помещение, поскольку эти действия могут приблизить момент его смерти". "Активные действия, способные приблизить его кончину, по отношению к такому больному недопустимы: есть абсолютный запрет Торы "не убий", - подчеркнул Горин.

Однако, если прерывать жизнь абсолютно недопустимо, то "иное дело - продлевать жизнь в том случае, если она доставляет невыносимые страдания, человек обречен и сам просит не продлевать ему жизнь".

"Есть случаи, когда иудаизм разрешает ее не продлевать, то есть не совершать специальных процедур, которые могли бы это сделать. Но такое решение должно быть результатом самой тщательной оценки состояния больного лечащим врачом и компетентным раввином", - пояснил представитель еврейской общины.

Буддисты

Буддисты также отрицательно относятся к любому намеренному прерыванию жизни.

"Любая жизнь драгоценна, этим все сказано. Это одно из самых главных нравственных и духовных начал", - заявил РИА Новости постоянный представитель в Москве Буддийской традиционной сангхи России Санжей-лама.

По его словам, буддисты верят в причинно-следственную связь всего сущего и, если человек тяжело болен, тому есть веские причины.

"Отсутствие духовного равновесия ведет и к отсутствию телесного здоровья", - добавил лама.

Католики

"Что касается законодательных аспектов эвтаназии, то в России, как известно, этот вопрос не стоит, слава Богу. А в странах, где этот вопрос включается в повестку дня парламентов, поместные Католические церкви предпринимают все возможные усилия для того, чтобы не допустить легализации эвтаназии", - сказал РИА Новости представитель Апостольской нунциатуры Ватикана в России священник Игорь Чабанов.

По его мнению, "неудивительно, что вопрос эвтаназии возник в жизни современных обществ ровно в тот период, который отличается ростом бессердечия, количества абортов и разводов, нарушения естественных, традиционных социальных связей".

"В светских дискуссиях вопрос об эвтаназии достаточно лицемерно преподносится как вопрос заботы о людях, которые страдают перед смертью. На самом деле эвтаназия - это проявление бессердечия близких тех людей, которые находятся в тяжелом состоянии. Введение этого вопроса в правовое поле представляет возможность родственникам и социальным службам пренебречь своим долгом по отношению к умирающему человеку. Вместо исполнения долга заботы о ближнем до его естественной смерти, по сути, предлагается убийство", - считает католический священник.

Протестанты

Отношение к эвтаназии крупнейшей протестантской (пятидесятнической) организации страны - Российского объединенного союза христиан веры евангельской (РОСХВЕ) - четко прописано в "Социальной позиции протестантских церквей России".

"Мы считаем, что человеческая жизнь является священным даром Господа, и только Он один имеет право распоряжаться ею. Таким образом, эвтаназия является формой убийства или самоубийства, то есть тяжким грехом перед Богом", - заявил РИА Новости первый заместитель начальствующего епископа РОСХВЕ епископ Константин Бендас.

Вместе с тем продление жизни отдельных органов тела при наступлении клинической смерти, по мнению российских протестантов, "далеко не всегда оправдано" и "не является непременной обязанностью медицинского сообщества".

Как и представитель РПЦ, Бендас обратил особое внимание на опасность легализации эвтаназии из-за возможности ее корыстной мотивации. По его словам, "вместо того, чтобы относиться с уважением к человеческой жизни, сторонники эвтаназии зачастую ставят ударение на социальные преимущества от элиминации "непродуктивных" сограждан, в том числе на избежание "ненужных медицинских затрат".

"Будучи уверенными в том, что сверхъестественное исцеление возможно в любое время, мы считаем, что за неизлечимо больных необходимо молиться, а также делать все, что в наших силах, чтобы облегчить их физические страдания", - заключил протестантский епископ. Ольга Липич, Ольга Самсонова, Виктор Хруль.

Общий объем иностранных инвестиций в РФ в 2011 году составил 65 миллиардов долларов, увеличившись на 46,4% по сравнению с 2010 годом, свидетельствуют данные, опубликованные Минэкономразвития РФ.

При этом МЭР уточнило оценку объема прямых иностранных инвестиций в РФ до 51,9 миллиардов долларов, что на 19,9% больше объема 2011 года. Из них в банки было инвестировано 3,4 миллиарда долларов, в прочие секторы - 48,5 миллиарда долларов.

Ранее глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина заявляла, что приток прямых иностранных инвестиций в РФ в прошлом году составил 52 миллиарда долларов против 43 миллиардов долларов в 2010 году.

По данным Минэкномразвития, в 2011 году произошел отток портфельных инвестиций в объеме 21,2 миллиарда долларов. Объем притока прочих инвестиций (в первую очередь кредитов) составил 34,2 миллиарда долларов.

По данным Банка России за январь-сентябрь 2011 года, лидерами среди иностранных инвесторов в Россию стал Кипр с объемом 8,7 миллиардов долларов, Британские Виргинские острова (5,3 миллиарда долларов), Ирландия (4,8 миллиарда долларов), Нидерланды (4,1 миллиарда долларов). Объем инвестиций из Германии и Бермудских островов составил по 1,5 миллиарда долларов, из Швеции и Люксембурга - 1,8, из Австрии - 1,3, с Багамских островов - 1,2 миллиарда долларов. Инвестиции из прочих стран в совокупности составили 6,2 миллиарда долларов за девять месяцев прошлого года.

Основными видами экономической деятельности по объему инвестиций с января по сентябрь 2011 года стали торговля (13,8 миллиарда долларов, 36,3% от общего объема), финансовая деятельность и страхование (6,6 миллиардов долларов, 17,4%), обрабатывающие производства (5,1 миллиард долларов, 13,4%).

В рейтингах инвестиций по регионам за 2011 год лидирует Москва с объемом привлеченных прямых иностранных инвестиций 3,9 миллиардов долларов (346 долларов на душу населения), Московская область - 2,6 миллиарда долларов (365 долларов на душу населения), Сахалинская область - 2,2 миллиарда долларов (4486 долларов на душу населения). Санкт-Петербург привлек инвестиций в 2011 году на сумму чуть более 1 миллиарда долларов, Тюменская область - 971 миллиона долларов, Калужская область - 814 миллиона долларов.

Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл заседание Президиума Правительства Российской Федерации.

Стенограмма начала заседания:

В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Сначала оперативная информация. Сергей Иванович Шматко расскажет нам о нововведениях по порядку техприсоединений потребителей к электрическим сетям – имеются в виду и небольшие потребители, и юридические лица, и физические. Пожалуйста, Сергей Иванович.

С.И.Шматко: Уважаемый Владимир Владимирович! Вы действительно правы: технологическое присоединение к сетям – это важнейший показатель горячей темы, по которой бизнес-сообщество и население оценивают работу электроэнергетиков наряду с такими важными показателями, как цена на электричество и так далее.

За последние годы был принят ряд существенных изменений нормативно-правового регулирования. В частности, Владимир Владимирович, все потребители – население либо малый бизнес – до 15 кВт присоединенной мощности платят фиксированную цену 550 рублей, потребители от 15 кВт до 100 кВт присоединенной мощности – плату за присоединение с рассрочкой на три года. Только на этой льготе, представленной бизнес-сообществу, холдинг МРСК за последние два года имел выпадающих доходов в размере более 12 млрд рублей. Это как раз тот существенный вклад энергетиков в либерализацию этого сектора, в решение этой проблемы. Более того, мы считаем, что приняли ключевое, важное очень решение – это запрет на включение в плату, присоединение расходов сетевых компаний, связанных с развитием уже существующей инфраструктуры. Говоря своим языком, если на территории существуют уже необходимые подстанции, свободная мощность, то вновь присоединяемые потребители не должны платить ни за что, только платят за оформление, как мы говорим, за бумагу. Исключение составляют случаи появления новых потребителей, где действительно требуется от существующих электросетей к присоединяемой мощности провести какие-то более сложные мероприятия, построить сети – это уже оплачивает потребитель. Всё остальное, в том числе наращивание трансформаторной мощности, – это за счёт собственных средств сетевой компании.

Владимир Владимирович, самая ключевая вещь, я считаю, – это достижение абсолютной информационной прозрачности в этой сфере. В этой связи мы сделали достаточно серьёзные шаги. Все наши крупные сетевые компании – Федеральная сетевая компания, крупные дочерние предприятия МРСК-холдинга, – все имеют интерактивные интернет-порталы, на которые любой желающий может зайти, посмотреть в своём районе, какая мощность существует, есть ли возможность присоединения в рамках существующей инфраструктуры, посмотреть на планы развития инфраструктуры и самое главное – оставить соответственно интерактивную электронную заявку, которая соответствующим образом, так сказать, отрабатывается. Рассчитываем, что эта работа существенно снизит те риски или те, скажем так, коррупциогенные риски, возникающие и обсуждаемые в этой сфере.

В последнее время проработали ряд интересных предложений по более рачительному использованию существующей инфраструктуры, Владимир Владимирович. Это следующая проблема. Не секрет, что у нас много предприятий, которые исторически были (например, в оборонной промышленности много таких предприятий) присоединены к большой мощности, но потом это потребление снизилось. Вот мы с Вами вчера были в Воронеже, я на полях Вашего совещания проводил встречу с электроэнергетиками. Воронеж – такой крупный город с большими оборонными предприятиями исторически. И как мне говорили электроэнергетики, часто на таких территориях сейчас уже построены и функционируют торговые центры, то есть потребление совсем низкое и в ближайшие годы не будет расти. Что мы хотим сделать? Мы хотим провести тщательную инвентаризацию, особенно в крупных городах, той мощности, которая закреплена ранее была за оборонными и не просто оборонными предприятиями, а за крупными предприятиями, которые сейчас этой мощностью не пользуются и в ближайшие годы не будут пользоваться. И в этой связи мы считаем, что должны быть разработаны соответствующие нормативно-правовые акты, которые позволят нам на каких-то условиях не обязательно изъять, но каким-то образом ввести в хозяйственный оборот эту существующую мощность. И по нашим оценкам, Владимир Владимирович, это существенные показатели, например у нас Москва потребляет где-то 16–17 ГВт мощности, 16–17 тыс. МВт мощности, в том числе зимой, а вот свободной такой мощности, как экспертные оценки показывают, существует до 1 тыс. МВт. Это очень существенная величина, и если мы всё правильно сделаем, то мы действительно дадим в первую очередь хороший результат, хорошую возможность малому и среднему бизнесу уже в ближайшее время, в ближайшие год-полтора получить возможность присоединения.

Хотим сказать, что работы ведём очень тесно с ФАС в этой части. Почему? Потому что часто бывают жалобы, конечно, со стороны потребителей по срокам технологического присоединения, по иным нарушениям. Считаем, что эта работа по повышению прозрачности, так сказать, и по использованию уже существующей инфраструктуры нам даст хорошую возможность уже в ближайшее время, как я сказал, выйти на существенную либерализацию проблем в этой части.

В.В.Путин: Хорошо, спасибо. Помогу Сергею Ивановичу, повторю важные вещи. Итак, устанавливается упрощённый порядок подключения объектов до 100 кВт для малого бизнеса и объектов до 15 кВт для физических лиц, так? Плата за подключение для всех потребителей электрической энергии мощностью до 15 кВт не может превышать 550 рублей. Также установлена рассрочка оплаты технологического присоединения мощности от 15 до 100 кВт включительно на срок до трёх лет с даты подключения, так? Это такая позитивная новость для потребителей.

Андрей Александрович (обращаясь к А.А.Фурсенко), министерство объявило результаты конкурсного отбора программы развития деятельности студенческих объединений. Победителями конкурса объявлено 95 вузов. Поподробнее расскажите, пожалуйста.

А.А.Фурсенко: Владимир Владимирович, во время встречи со студентами в Томске Вы по просьбе студентов сказали, что надо поддержать программы развития студенческого самоуправления по двум основным блокам. Первое – это профессиональное развитие, это студенческие КБ, студенческие инкубаторы и так далее. И вторая вещь – это социальная жизнь студентов.

Мы объявили соответствующий конкурс, при этом с самого начала было сказано, что вуз должен быть представлен объединённым советом обучающихся. 236 вузов подали заявки, это вузы, подчинённые Минобрнауки, из них 90% как раз объединили свои различные студенческие организации, что само по себе очень важно. 95 победителей, причём победители представляют 53 субъекта Федерации, все округа. Они получат в течение двух лет только из бюджета около 3 млрд рублей и ещё столько же привлекут в виде софинансирования.

Три главных направления. Это студенческие КБ, лаборатории, инновационные центры – на эти цели за два года будет истрачено из бюджета 540 млн рублей. Это организация студенческого досуга (творческие клубы, клубы по интересам) – это более 600 млн рублей. И, третье, достаточно большая сумма – это поддержка студенческого спорта, студенческих клубов и спортивных лиг – это тоже 340 млн. Вузы получают из федерального бюджета в год до 20 млн. В зависимости от размера вуза мы дифференцируем эту субсидию. Примерно такую же сумму привлекают сами.

Как я уже сказал, поскольку в рамках этой программы произошло объединение студенческих организаций, мы рассчитываем, что это даст возможность гораздо более эффективно организовать работу со студентами, причём все заявки шли за двумя подписями – представителя студенческого самоуправления и ректората, то есть мы надеемся, что внутри тоже гораздо более активно взаимодействуют.

В.В.Путин: Хорошо. Мы в конце прошлого года, в декабре, подписали постановление об объявлении конкурса среди рабочих специальностей. Мы такой конкурс решили провести впервые. Утверждено пять номинаций: «Лучший сварщик», «Лучший каменщик», «Лучший шахтёр», «Лучший электромонтёр» и «Лучший водитель грузового большегрузного автомобиля». Финальные этапы конкурса должны пройти в июне–октябре текущего года. Победитель должен получить 300 тыс. рублей; человек, занявший второе место, – 200 тыс. рублей; и третий конкурсант, занявший третье место, – 100 тыс. рублей. Министерство сейчас приступило к отбору кандидатов. Татьяна Алексеевна (обращаясь к Т.А.Голиковой), пожалуйста. Как работа идёт?

Т.А.Голикова: Владимир Владимирович, в соответствии с тем решением Правительства, о котором Вы упомянули, были выбраны эти пять номинаций. Они были представлены согласованной позицией профсоюзов и работодателей, были проведены соответствующие заседания, и на основе предложений, которые были сформированы, мы на этой неделе утвердили порядок и условия проведения конкурса. Следует сказать, что в процессе обсуждения и представители профсоюзной стороны, и представители работодателей, конечно, огорчились, что у нас только пять номинаций, но тем не менее ряд работодателей предложил ввести внеконкурсные номинации за счёт собственных средств работодателей. И помимо того, что Вы перечислили, Кемеровская область выступила с инициативой, поскольку у них угольный регион, добавить ещё четыре номинации рабочих, которые работают в угольных отраслях. И металлурги выступили с инициативой провести конкурс лучшего по профессии среди учащихся профессионально-технических училищ, которых готовят для работы в металлургической отрасли. Это тоже было поддержано на заседании оргкомитета, и это будет добавлено к тем мероприятиям, которые пройдут по правительственным номинациям. Соответственно, так же будет финансовая поддержка, как и на уровне федерального Правительства, – 300, 200 и 100. Этапы конкурса будут проводиться...

В.В.Путин: 300 тыс.

Т.А.Голикова: 300 тыс., 200 тыс. и 100 тыс., да. Этапы будут проводиться на двух уровнях: региональный уровень и федеральный. Федеральный, как Вы сказали, пройдёт в июне–октябре. И на сегодняшний день пять субъектов Российской Федерации: Кемеровская, Астраханская, Белгородская области, республики Татарстан и Башкортостан вышли с предложениями финальные этапы конкурса провести на их производствах и на их территориях. И они соответственно выступают организаторами, и финансовое участие принимают в организации этого конкурса.

И наконец, хочу сказать, что ключевым критерием является то, что человек не менее трёх лет проработал по этой профессии. Применительно к обучающимся в профтехучилищах критерии сейчас ещё разрабатываются. В ближайшее время все регионы, которые я упомянула, должны представить программу проведения конкурсов, непосредственно финальных. Ну и я надеюсь, что если июнь–октябрь пройдут успешно, то декабрь, наверное, будет месяцем подведения итогов уже здесь, когда Федеральное Правительство будет награждать победителей в конкурсе.

В.В.Путин: Хорошо. Спасибо.

Теперь несколько слов о повестке дня. Вы знаете, что 23 марта мы в Ленинградской области, в Киришах рассматривали вопрос о развитии газовой отрасли и так вскользь коснулись одного из очень важных вопросов, он называется «попутный газ». Использование попутного газа в развитых экономиках – это где-то 95%, в некоторых странах сжигание попутного газа вообще запрещено, у нас 75,6% только используется, всё остальное, к сожалению, до сих пор сжигается. Есть планы, они реализуются, в целом компании вкладывают немаленькие деньги. Речь идёт о миллиардах и миллиардах рублей, это инвестиции немаленькие, но отдача хорошая, потому что использование попутного газа – это и тепло, это электроэнергия, это ценные химические продукты в конечном итоге и увеличение экспортного потенциала России. Но мы в прошлом году с вами (наши нефтяники точнее, с чем их можно поздравить) опять зафиксировали первое место в мире по добыче нефти. У нас было 511 млн т, и это привело к тому, что было получено 66 млрд куб. м попутного газа. В этом году планируется, что мы получим 70 млрд куб. м попутного газа.

Нам нужно будет сегодня с вами рассмотреть поправки в законодательство, которые упростят доступ этого попутного газа в газотранспортные системы. Чрезвычайно важная задача: понятно, что нельзя подрывать возможности и экономические шансы основных добытчиков газа, газовиков, но попутный газ тоже использовать нужно. Рассмотрим этот вопрос сегодня поподробнее.

Доступ к газотранспортной системе, упрощение порядка доступа. И такие нормы должны будут вступить в силу уже с 1 июля 2012 года.

Ещё один вопрос повестки дня, на который я хотел бы обратить внимание. Речь пойдёт об увеличении срока действия технических условий подключения к инженерным сетям новых жилых объектов. Имеется в виду увеличение тех сроков, которыми сегодня пользуются после подключения к этим сетям, и исключение необходимости каждые там три года бегать и продлевать эти условия. Предлагается увеличить сроки действия технических условий на подключение к инженерным сетям с двух до пяти лет. Ещё раз повторяю: чтобы исключить необходимость возвращения к этим процедурам через три года, дать возможность людям спокойно работать в течение пяти лет.

Нужно максимально упростить существующие здесь процедуры и правила на всём этапе – от оформления земельных участков под застройку, утверждения проектов до подключения новых домов к коммунальным сетям. Имею в виду весь комплекс вопросов, связанных с упрощением, снятием административных барьеров при осуществлении строительства.

В прошлом году в России было введено 62,3 млн кв. м жилья – это на 6,6% больше, чем в предыдущий год, фактически мы вышли на докризисный уровень. Напомню, что самый высокий уровень ввода жилья у нас был в 2008 году: было зафиксировано 64,1 млн кв. м жилья. Сейчас, ещё раз повторю, в прошлом году – 62,3, почти докризисный уровень.

В то же время нужно отметить, что реализация инвестиционно-строительных проектов в России остаётся одной из самых сложных в мире проблем: количество и длительность разрешительных процедур у нас, к сожалению, до сих пор больше, длиннее, чем в других странах. В России, по данным международных организаций, необходимо пройти 53 процедуры длительностью 540 дней, для того чтобы получить соответствующее разрешение, а средний показатель для стран ОЭСР – 16 процедур и 166 дней. Разница, как видите, существенная.

В итоге и сроки строительства затягиваются, и явно завышены расходы застройщиков, что в конечном итоге ведёт к повышению цены – конечной цены на квадратный метр и мешает нам решать проблему обеспечения граждан России доступным жильём.

Вот на эти вопросы хотел бы обратить внимание, но они не единственные. Сейчас давайте мы начнём работать по повестке.

В поисках идей

России не нужна сейчас «модернизация»

Олег Черницкий

Наиболее яркие страницы истории России — это перестройка страны на чужой лад.

Вот древнерусские князья приглашают греков, чтобы те крестили диких восточнославянских язычников, дали им алфавит, календарь и веру. Вот монголо-татары сжигают всю страну дотла и устанавливают здесь свои изуверские порядки. Вот Иван III свергает ненавистное иго, после чего женится на византийской принцессе и перестраивает Москву с помощью итальянских архитекторов. Петр I вообще искореняет все «русское». Большевики, вдохновляемые Французской революцией, Парижской коммуной, Марксом, Энгельсом, а также Карлом Либкнехтом и Розой Люксембург, всего лишь продолжают традицию. Даже в самое недавнее время мы стали свидетелями того, как «по гарвардским учебникам» в России внедрили рыночную экономику.

Так и живем — все время отстаем, все время догоняем, все время приглашаем варягов для наведения порядка. Интересно, впрочем, что этот процесс зачастую предполагает какой-никакой, но все же анализ лучшего зарубежного опыта с целью отбора. По легенде, князь Владимир, прежде чем крестить страну по греческому обряду, провел состязание между мусульманами, иудеями, католиками и православными и пришел к выводу, что греческая вера лучше всех.

Что же мы можем выбрать сегодня? Такое ощущение, что ничего. Испарилась европейская эйфория от проекта расширения ЕС и перевода стран бывшего соцлагеря на рыночные рельсы. «Безумные нулевые» в Штатах обернулись движением «Захвати Уолл-стрит». Китайские экономические успехи сильно омрачает авторитарная власть Компартии, а «арабскую весну» — исламский фундаментализм.

Отсутствие каких-то всем очевидных передовых западных или любых других идей, о которых в России все говорят и на которые все ориентируются, особенно наглядно проявилось во время недавних митингов за честные выборы — слушать ораторов никто не хотел. Люди вышли просто продемонстрировать свое недовольство, без всяких идеологических программ.

Да, мы отстаем. Как всегда. Но не так критично, не настолько разительно, чтобы браться за какие-то масштабные реформы. России не нужна сейчас «модернизация». Этот лозунг не работает, потому что модернизация уже проведена.

Да, власти по привычке ищут за границей спасительные мегаидеи — построить у нас Силиконовую долину, как в Калифорнии, создать мировой финансовый центр, как в Лондоне, открыть много свободных экономических зон, как в Китае, провести реформы, как в Чили и Сингапуре. Хватаются за все, что красиво блестит, вместо того чтобы довести до ума то, что есть.

Проблема ведь в другом. Формально, на бумаге, Россия выглядит очень даже неплохо, совсем как нормальная страна. Но многое из того, что было наспех создано («модернизировано») в «лихие 90-е», работает плохо, требует отладки, нуждается в огромном количестве пресловутых «малых дел» — дороги починить, партийную систему поправить, навести порядок в судах, фондовый рынок сделать привлекательным для российских и иностранных инвесторов.

Наверное, именно из-за отсутствия яркой идеологической программы (потому что ничего нового со времен «Конца истории» Фукуямы за рубежом еще не придумали) оппозиция не может ничего противопоставить плану Путина — «мотыжить свой участок как св. Франциск».

Эта безусловно необходимая работа может длиться очень долго, десятилетиями. С точки зрения историка она скучная: такие годы называют безвременьем, эпохой маленьких людей. Но она, конечно, завершится рано или поздно. И будут у нас опять и варяги, и большевики, и татаро-монголы. Будут, но не сейчас.

Долговой кризис еврозоны еще не завершился, хотя так может показаться из-за менее напряженной ситуации на финансовых рынках в текущем году. Такой вывод содержится в докладе экспертов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), передает информагентство Reuters. Зоне обращения евро необходимы амбициозные экономические реформы, говорится в документе. В ОЭСР уверены: в этом деле не может быть места для самоуспокоения.

Деловая уверенность в секторе суверенного долга еврозоны нестабильна и уязвима, подчеркивают авторы доклада. "Перспективы роста необычайно неопределенны, они в решающей степени зависят от разрешения долгового кризиса", - утверждают в ОЭСР. Авторы докла предупреждают: планы по сокращению дефицита бюджета должны быть в равновесии с возможностями как экономического, так и политического характера. В противном случае административные системы Евросоюза могут потерять доверие стран-членов.

Еврозона должна выработать "более правдоподобные и подробные среднесрочные бюджетные программы", считают в ОЭСР. Согласно докладу, важным условием для разрешения кризиса является укрепление банков. В то же время еврозона должна учредить стабфонд достаточно больших размеров (ОЭСР рекомендовала сделать его объемом не менее 1 трлн евро), который бы поддерживал обремененные долгами экономики Италии и Испании, если они будут отрезаны от рынков. "Необходимо предпринять немедленные действия по обеспечению достаточной и масштабной доступности средств стабфонда, чтобы остановить наступление на облигации государств", - советуют в ОЭСР. Именно эти вопросы станут главной темой встречи министров финансов еврозоны (Еврогруппа), которая пройдет 30 марта в Копенгагене, отмечает агентство.

Нидерландам, пятой крупнейшей экономике еврозоны, грозит исключение из ядра экономик валютного союза, обладающих наивысшими кредитными рейтингами, сообщает агентство Bloomberg со ссылкой на экономистов крупнейшего международного финансового конгломерата Citigroup Inc.

"Слабые показатели экономики Нидерландов усложняют процесс сокращения дефицита госбюджета страны", - сказал главный экономист по еврозоне Citigroup Юрген Мишельз (Juergen Michels).

В настоящее время, по мнению экономиста банка, Нидерланды отстают от других стран ядра еврозоны, обладающих наивысшими кредитными рейтингами, таких как Германия, Финляндия и Люксембург.

В течение второй половины 2011 года экономические условия в стране ухудшились, что привело к росту уровня безработицы до 6%. Для того чтобы соответствовать требованиям ЕС и сохранить свой кредитный рейтинг, в течение 2012 года правительству Нидерландов необходимо сократить дефицит госбюджета на 9 миллиардов евро, что составляет 1,5% ВВП страны. Прогнозируется, что в 2013 году дефицит бюджета страны составит 4,6% ВВП, что превышает на 3 процентных пункта требования ЕС.

Кроме того, проведение необходимых для нидерландской экономики реформ затрудняется сложной ситуацией в правительстве страны. В попытках сохранить высокие экономические показатели Нидерландов премьер-министру Марку Рютте (Mark Rutte) приходится искать поддержку у оппозиционной партии, располагающей большинством в нижней палате парламента страны.

"Нидерланды могут потерять наивысший кредитный рейтинг "ААА", если в стране разразится правительственный кризис, который будет стоить стране и компаниям миллиарды евро. Мы немедленно должны принять меры, направленные на укрепление основ экономики страны", - сказал председатель организации работодателей Нидерландов VNO-NCW Бернард Винтьес (Bernard Wientjes).

Ранее международное рейтинговое агентство Moody's Investors Service присвоило Нидерландам краткосрочный рейтинг Prime-1, подтвердив долгосрочный рейтинг страны "Aaa" со стабильным прогнозом. В то же время в январе рейтинговое агентство Standard & Poors изменило прогноз по рейтингу страны на негативный.

Если рост цен на портовые и стивидорные услуги в порту Гамбург не остановится, рост грузопотока прекратится, а грузы уйдут в порты Бенилюкса. С таким предупреждением выступили местные агенты, сообщает SeaNews.По словам Кристиана Коопманна, председателя Федерации немецких судовых брокеров и агентов, стоимость судозахода в Гамбург выросла на 10-15%. Сказалось повышение портовых сборов, стоимости лоцманской проводки, тарифов на перевалку.

"Видимо, кто-то из заинтересованных лиц считает, что, раз грузооборот растет, то кризис закончился. На самом деле, доходы судовладельцев остаются на низком уровне из-за низких ставок фрахта и крайне высоких цен на бункер", - сказал он на годовом собрании Федерации на этой неделе.

Несмотря на то, что контейнерные линии за последние несколько недель существенно подняли фрахтовые ставки, говорить о том, что их доходы кардинально выросли, еще рано.

По данным Статбюро Германии, совокупный оборот всех немецких портов вырос в 2011 году на 7,3% до 296 млн тонн. Однако конкуренция с другими портами Северной Европы остается очень жесткой, напомнил К.Коопманн. Со своей ценовой политикой немецкие порты рискуют снова проиграть Роттердаму и Антверпену, где судовладельцы и операторы имеют "кризисные скидки".

Как сообщал ранее SeaNews, в порту Гамбург планируют с лета этого года ввести новую систему расчета портовых сборов, по которой величина сборов будет определяться с учетом объема перевозок (сейчас учитывается только размер судна).

Заседание рабочей группы по формированию системы «Открытое правительство».

Дмитрий Медведев провёл заседание рабочей группы по подготовке предложений по формированию в России системы «Открытое правительство». Основная тема встречи – противодействие коррупции.

Заседание прошло в Центре специального назначения в области обеспечения безопасности дорожного движения. Перед началом встречи Президент ознакомился с работой центра.Стенографический отчёт о заседании рабочей группы по подготовке предложений по формированию в России системы «Открытое правительство»

Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый день, коллеги!

Сегодня у нас встреча в рамках рабочей группы по подготовке предложений, касающихся формирования «Открытого правительства». Но тема очень важная, очень сложная, очень болезненная – противодействие коррупции, – наверное, одна из важнейших тем рабочей группы по созданию «Открытого правительства».

Естественно, я от присутствующих жду прежде всего конструктивных предложений, которые основаны на мнении экспертов, на мнении общественности, предложений, которые касаются совершенствования законодательства как в создании новых законов, так и подготовке и продвижении уже внесённых законопроектов, включая недавно внесённый законопроект о контроле за расходами государственных служащих, который сейчас проходит общественную экспертизу, потом будет уже окончательно передан для работы в Государственную Думу.

Не буду долго рассказывать вам о том, в чём должна заключаться борьба с коррупцией. Очевидно, что это проблема, которая не может быть побеждена только законами, не может быть побеждена в течение какого-то установленного срока.Напомню: когда я несколько лет назад впервые за последние годы поднял на самый высокий уровень обсуждение этой темы и настоял на принятии соответствующего блока законопроектов, в общем, ни у кого иллюзий не было, ни у меня, ни у общественности, ни у наших граждан, что за несколько лет эту проблему радикально минимизировать не удастся. Но я об этом говорил и ещё раз скажу: я считаю, что мы эти годы не потратили зря хотя бы потому, что у нас впервые за всю тысячелетнюю российскую историю появилась определённая нормативная база для противодействия коррупции – не идеальная, потому что нормативная база не может быть идеальной, она должна всегда приспосабливаться под текущее состояние общественных отношений в стране, под набор бытовых привычек, под существующие общественные институты и, естественно, под развивающуюся экономику.

Сознание людей меняется очень медленно. Понятно, что коррупция и в широком смысле, и в бытовом смысле – это всегда процесс, в котором участвует не одно лицо. Напомню, что преступление совершает не только тот, кто берёт взятку, но и тот, кто даёт взятку. Почему-то это, как мне представляется, в головах большого количества людей не укладывается. Бытовое сознание вообще основано на том, что единственным преступником является взяткополучатель. Это ошибка – и с правовой точки зрения, и с нравственной.

Очевидно, что значительное число наших граждан больше не хочет мириться со всеми формами коррупции, которые существуют. Мы видим и рост требований граждан по усилению борьбы с коррупцией в верхних эшелонах власти, потому что это всегда раздражает наиболее активно, и на федеральном уровне, и на региональном уровне, естественно, и по муниципалитетам люди проходятся, и по бытовой коррупции, и по проблемам, связанным с использованием государственных средств. В этих отношениях граждане непосредственно не участвуют, но, несомненно, это всё равно влияет и на уровень коррупционности в стране, и просто на общее состояние экономики.Про законодательную базу я уже сказал. На мой взгляд, неплохо, что мы приняли ряд важных решений о контроле за доходами государственных и муниципальных служащих. Сейчас такие сведения предоставляют более чем миллион 200 тысяч человек. Это не значит, что все эти сведения безупречны, но это тем не менее впервые за все годы истории нашей страны открытые сведения.

В прошлом году было проведено 233 тысячи проверок соответствующих сведений и выявлено приблизительно 22,5–23 тысячи случаев предоставления недостоверных или неполных сведений о доходах. Это означает, что практически каждая десятая проверка завершилась тем, что была установлена неполнота или недостоверность сведений, поданных должностными лицами. Часть людей была уволена, количество не очень большое. Считаю, что это, кстати, как раз то, чем мы обязаны заниматься. Люди, которые подают декларацию, должны понимать: вовсе необязательно, что они окажутся в тюрьме за то, что что-то не так сделали, но если они наврали в декларации – их хотя бы уволят за это. И всё. И пусть живут по другим законам.

Мы должны саму по себе кампанию по декларированию, регулярную работу по декларированию сделать принципиально иной.

Мы в последнее время принимали важные решения и о присоединении к целому ряду ключевых конвенций, в том числе тех конвенций, которые являются важными для членства России в целом ряде международных организаций типа ОЭСР, я имею в виду конвенцию против подкупа иностранных должностных лиц при осуществлении международных коммерческих сделок.

В 2015 году в Москве состоится международная Конференция государств – участников Конвенции Организации Объединённых Наций о противодействии коррупции. Думаю, что это тоже будет на пользу нашей стране.

Наряду с законодательными мерами крайне важной является просветительская работа, и я думаю, что как раз «Открытое правительство» многое может сделать в этом направлении. Ещё раз подчеркну, я рассчитываю на ваши инициативы в соответствующих сферах.

По подготовке сегодняшнего мероприятия. Мы договаривались разбить всю нашу дискуссию на пять важных блоков. Естественно, их выделение носит условный характер, но для работы это нормально. Первое касается сокращения государственного вмешательства в экономику. Второй блок касается борьбы с так называемой «большой коррупцией». Третий блок касается мер по снижению коррупции при государственных закупках и повышению качества корпоративного управления в компаниях с государственным участием. Четвёртый касается снижения уровня бытовой коррупции. Кстати сказать, наше присутствие здесь, на гостеприимной площадке ГИБДД, с этим вопросом, собственно, и связано, мы не случайно приехали в гости. И, наконец, пятый блок касается формирования эффективных механизмов общественного контроля.

Предлагаю начать работу. Пожалуйста.

Сергей Маратович Гуриев делает основное выступление.

С.ГУРИЕВ: Спасибо большое, Дмитрий Анатольевич.

Добрый день, коллеги.

Спасибо за то, что дали возможность выступить. Мы всё-таки договорились, что, несмотря на то что наша цель – дать конкретные поручения, в том числе и с точки зрения общественного контроля, я бы хотел сказать несколько банальных слов о масштабе проблемы и о важности решения этой проблемы.

И если посмотреть на слайды 2 и 3, то вы видите, что коррупция – это огромная проблема и для бизнеса, и для населения. При этом коррупция – самая главная проблема для бизнеса, и это касается целого ряда условий ведения бизнеса.

На слайде 3 мы смотрим на бытовую коррупцию, которую мы тоже будем сегодня обсуждать, и мы видим, что и население сталкивается с коррупцией очень часто. И это касается на самом деле практически большинства российского населения, это касается целого ряда учреждений. Мы будем сегодня говорить о некоторых из этих учреждений. И самое главное, коррупция стала настолько важной и существенной проблемой для российского общества, экономики и собственно государства, что трудно говорить о каких-то точечных мерах. Нужно работать над системной концепцией борьбы с коррупцией.

Хотел бы сейчас пропустить четвёртый слайд и перейти к пятому слайду. Мне кажется, очень важный момент, мы часто говорим о том, что нормально, что в России не такая низкая коррупция, как в Дании или в Америке. Мы ещё не слишком богатая, не слишком развитая страна, и вот этот слайд, собственно, показывает, что если мы будем смотреть на Россию по сравнению с сопоставимыми странами, то Россия гораздо более коррумпированная страна. К сожалению, в международных рейтингах Россия стоит там же, где страны, которые находятся на гораздо более низком уровне развития, на порядок более низком уровне развития.

Д.МЕДВЕДЕВ: А сопоставимые страны здесь какие у нас?

С.ГУРИЕВ: На слайде №5 по горизонтали – это доход на душу населения, по вертикали – контроль над коррупцией. Чем ниже страна, тем она более коррумпирована. Соседи, вы видите, Азербайджан, Казахстан, Гвинея, но самое неприятное то, что такой же уровень коррупции у стран типа Зимбабве. Наверное, международные рейтинги преувеличивают ситуацию, преувеличивают тяжесть проблемы.

Давайте вернёмся на предыдущий слайд. Дело не только в рейтингах. Это на самом деле реалии, мы видим, что инвесторы воспринимают Россию как страну, в которой трудно делать бизнес. Мы видим, что, несмотря на благоприятную макроэкономическую ситуацию, низкую инфляцию, отсутствие дефицита бюджета, низкую безработицу, экономический рост, несмотря на то, что в России ситуация гораздо лучше, чем в Европе или Америке с точки зрения макроэкономики, капитал уходит из России, и это не только иностранный капитал, это и российские инвесторы. Бегство капитала имеет большие макроэкономические последствия. Кроме того, что уходит капитал, уходит и самое главное наше богатство – люди, высококвалифицированные профессионалы, предприниматели. Многие из них считают, что они не могут себя реализовать в России. Мы, к сожалению, пока не можем убедить их в том, чтобы они возвращались.

Не буду сейчас говорить о методологии подсчётов, но есть все основания полагать, что вместо 4 процентов роста мы могли бы рассчитывать на 6 процентов роста в ближайшие годы, если бы нам удалось справиться с этой проблемой, вернуть коррупцию на тот уровень, хотя бы на уровень сопоставимых стран.

Коррупция – это не только экономическая проблема, коррупция – это и социальная проблема. Многие российские граждане знают, что из-за коррупции они не могут получить доступ к качественному образованию, к качественному здравоохранению, не могут получить услугу безопасности. И это, конечно, именно то, что закрывает для них социальный лифт, мешает им самореализоваться. Коррупция – это и проблема безопасности, коррупция – это угроза самому государству. Из-за того, что у нас есть коррупция на всех уровнях государственной власти, нам трудно восстановить управляемость государства, нам трудно реализовать в том числе и те поручения, которые, возможно, мы будем обсуждать и сегодня. И в этом смысле ситуация на самом деле достаточно тяжёлая.

Дмитрий Анатольевич упомянул однажды оценку так называемых откатов при госзаказах. Речь идёт о сумме в 2 процента ВВП, просто, чтобы перевести это в рубли, представьте себе единицу с 12 нулями. Это огромная величина, сопоставимая с дефицитом Пенсионного фонда, это макроэкономическая проблема, и это только коррупция при госзаказах. Конечно, коррупция, таким образом, не позволяет нам инвестировать огромные деньги в инфраструктуру, справляться с проблемой перевооружения армии. Мы всё равно это будем делать, но это будет обходиться нашим налогоплательщикам гораздо дороже, чем могло бы быть. Очень трудно справляться с проблемами экологии, с проблемой фискального федерализма и, конечно же, с проблемами межнациональных отношений. И в этом смысле, если мы хотим реализовать то будущее, построить ту страну, которую мы бы хотели оставить своим детям, то, конечно, именно проблему коррупции необходимо решать.

Давайте пойдём дальше, на два слайда вперёд. Дмитрий Анатольевич упомянул пять составляющих. Мы считаем, что коррупция – это системная проблема, и каждый элемент из этого пазла заслуживает внимания, о каждом мы будем говорить сегодня. Наша цель – сформулировать конкретные меры, которые можно реализовать не только при помощи бюрократии, но и при помощи механизмов общественного контроля, вовлечения гражданского общества и обратной связи от наших граждан.

Я буду говорить о сокращении государственного вмешательства. Но прежде чем об этом говорить, следующий слайд, пожалуйста. Я бы опять хотел сказать несколько банальных слов. Извините, но мы все знаем, что, конечно, без политической конкуренции, без свободы СМИ бороться с коррупцией не получится. Сегодня мы не будем говорить об этом. Но я хотел бы сказать, что забывать об этом не надо.

Почему нужно говорить о сокращении государственного вмешательства в экономике? Это тоже очевидная вещь, тоже банальная вещь. Но государственное вмешательство в экономику как через госсобственность, так и через избыточное регулирование – это главный способ для коррупционеров увеличивать свою власть над обществом и бизнесом. И очень часто это избыточное регулирование как раз и вызвано тем, что нечистые на руку чиновники думают о максимизации своих неправовых доходов.

4-й пункт на этом слайде – то, чем наши предложения отличаются от того, что можно было бы сделать без «Открытого правительства» и гражданского общества. Мы считаем, что с коррупцией можно справиться только при помощи гражданского общества. И, как только что сказал Дмитрий Анатольевич, гражданское общество зреет, в гражданском обществе есть механизмы, инструменты и, главное, спрос на борьбу с коррупцией. Но общество не вполне доверяет тому, что мы делаем. И чтобы убедить общество в том, что мы будем бороться с коррупцией по-настоящему, наши меры должны быть конкретными, они должны быть измеримыми, у них должны быть сроки. Так что и мы, и общество, проходя через эти дедлайны, сможем сказать: «Да, мы сделали это». Или: «Нет, нам не удалось это сделать, нам не удалось выполнить свои обещания».

Эти меры должны быть реалистичными. Но самое главное, они должны быть ориентированы на конечный результат. И конечным результатом не может быть просто принятие закона, проведение совещаний, объявление о следующих шагах. Мы предлагаем в том числе и регулярный мониторинг состояния дел с коррупцией. Только тогда, когда наши граждане будут говорить, что коррупция больше не является ключевой проблемой, только тогда, когда они не будут бояться общаться с чиновниками, а будут знать, что чиновники работают на них, на граждан, а не на себя, мы сможем сказать, что мы победили коррупцию.

Следующий слайд, пожалуйста. Теперь самое простое, как нужно сокращать присутствие государства. К нам в голову после серьёзных обсуждений пришли очень простые предложения. Мы считаем, что государство должно объяснить обществу, зачем оно вмешивается в экономику по каждому конкретному случаю. Для каждого государственного предприятия государство должно сказать, нужно это предприятие оставить в госсобственности или нет, и если нужно, то почему, после чего «Открытое правительство» проведёт обсуждение, и Правительство Российской Федерации примет решение, оставлять этот актив в госсобственности или нет. Если этот актив не входит в закрытый список государственной собственности, то он приватизируется. То же самое мы предлагаем сделать и с регулирующими функциями.

Следующий слайд, пожалуйста. Итак, для государственной собственности мы предлагаем следующий план. До 1 июля Росимущество публикует закрытый список (закрытый в том смысле, что он конечный и ограниченный) предприятий с обоснованием необходимости сохранения в госсобственности каждого предприятия. «Открытое правительство» до 1 октября проводит общественное обсуждение каждого этого аргумента и даёт рекомендации Правительству Российской Федерации. Правительство Российской Федерации принимает решение о списке предприятий, которые нужно оставить в госсобственности, а до 1 декабря формирует «дорожные карты» приватизации всех остальных активов, где должны быть и сроки, и цели приватизации, и формы приватизации, и ответственные за исполнение этих мер.

Следующий слайд, пожалуйста. То же самое мы предлагаем сделать и с дерегулированием. Министерство экономического развития, которое накопило в последние годы большой опыт с точки зрения оценки регулирующего воздействия, собирает предложения от федеральных органов исполнительной власти и публикует опять-таки закрытый список регулирующих функций вмешательства в экономику. Для каждой функции публикует обоснования необходимости вмешательства в экономику и план передачи остальных функций в ведение саморегулирующих организаций или отмены этих регулирований. Мы считаем, что здесь общественное обсуждение займёт больше времени, и ставим срок – 1 декабря, после чего все остальные функции либо отменяются, либо передаются саморегулирующим организациям.

И ещё один слайд, пожалуйста. Ещё одна головная боль – это произвол при оказании государственных услуг. У чиновника слишком часто есть право принятия решений там, где его, наверное, не должно быть, возможность затягивать процесс, возможность отказывать без обоснования. И мы предлагаем провести краудсорсинг бизнес-процессов для государственных услуг. И это мы предлагаем сделать таким образом. До 1 июля «Открытое правительство» собирает предложения по поводу приоритетных для бизнеса и населения государственных услуг. По этим услугам до 1 октября проводится краудсорсинг на поиск оптимальных бизнес-процессов, и до 1 декабря Правительство принимает «дорожные карты» по переходу на оптимальные бизнес-процессы по самым болезненным, по самым важным государственным услугам.

Спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое, Сергей Маратович.

Давайте так договоримся. У нас есть пять блоков. Я потом буду предоставлять слово всем, кто желает высказаться, по возможности, конечно, коротко по соответствующей проблематике. Сейчас мы обсуждаем, напомню, сокращение госвмешательства в экономику. Кто готов?

Пожалуйста, прошу.

Е.СОЛЖЕНИЦЫН: Добрый день, коллеги!

Мне кажется, надо начать с того, что у нас, как было упомянуто, сейчас есть кризис доверия к словам, которые произносятся на публичной арене. Люди, мне кажется, часто считают, что много уже разговоров было, и как-то оно не меняется, и бесполезно это, и, может, даже и неискренне. И очень важно на самом деле нам не забывать, что, не увлекаясь, может быть, организационными решениями, изменением роли государства, законами, о том, что многие на самом деле думают, что ничего не изменится.

Второе – это не только недоверие, но это неверие. И очень важно нам будет сегодня, мне кажется, обсудить, что мы конкретно можем сделать, чтобы люди на самом деле поняли, что этот раз будет по-другому, по-иному, не обязательно именно в сфере коррупции, в сфере инициативы, которая исходит сверху, с точки зрения действий власти и роли государства в этом процессе.

Есть несколько соображений. Во-первых, законы, Вы упомянули, Дмитрий Анатольевич, много принято. При подготовке к этой встрече посмотрел на законы, которые принимались в других странах: очень многие практики, которые можно назвать лучшими, тоже у нас теперь узаконены. В общем-то, скажем так, буква закона на месте. Думаю, что, может быть, что-то можно совершенствовать, но, в общем-то, сейчас главный вопрос – как начать их применять. И здесь вопрос и воли, и вопрос открытости, и вопрос, как Вы сказали, доверия.

В применении же законов мы должны тоже понимать, что – опять сегодня речь пойдёт – некоторые предложения будут про организационные новшества. Наверное, правильно, во многих странах так делают. Но всегда есть риск восприятия общества: «Опять чего-то придумали – очередной комитет, очередную оргструктуру».

У нас есть и Прокуратура, и Следственный комитет, и Общественная палата, и надо объяснить, почему что-то новое нужно, даже не потому, что оно не нужно, а чтобы не усыплять, не отвлекать, не было риска неправильного восприятия для публики.

Второй момент действия. Все об этом говорят, неотвратимость наказания за нарушения, равенство перед законом во многих странах – в Италии, в Китае, в Корее – довольно масштабно. На самом деле люди и увольняются, и даже попадают в тюрьму.

Д.МЕДВЕДЕВ: Но в Китае за это обычно их к стенке ставят.

Е.СОЛЖЕНИЦЫН: В общем-то, всё-таки, мне кажется, тоже народ думает, наверное, так: «Ну ладно, поговорили, чего-то создали. А где конкретные примеры того, что это применено, в том числе на высоком уровне?»

Третий пункт – вкратце, просто повторю, то, что в других странах комплексно подходят. Есть законы, неотвратимость наказания, восстановление доверия. Но и вот эти внешние контроли традиционны, не надо здесь придумывать велосипед: СМИ, суды, публикация данных, партии и парламент, парламентские исследования и так далее.

Думаю, интересно в этом смысле использовать сейчас муниципальные выборы. И из того, что в СМИ видно, по крайней мере, много разных новых лиц на локальном уровне, подумать, как вот этот свежий потенциал задействовать, опять же, в том числе чтобы показать, что в этот раз – по-другому. Может быть, я бы даже сказал так: ослабление мощи вертикали власти, а не её усиление – направление для борьбы с коррупцией. Только усиливая одну вертикаль, будет намного труднее, чем создавая параллельный, сильный противовес.

Последний, может быть, пункт – тоже, опять же, потому что довольно первична роль государства, Вы тоже об этом сказали, – вопрос нравственности. Как-то неприлично в обществе говорить о нравственности, каких-то моральных моментах. Вы знаете, если посмотреть новости, что происходит, посмотрите, что школьники наши делают, у нас глубочайший кризис. Кто-то назовёт это поведением, кто-то моралью, кто-то нравственностью. Поскольку институты у нас в стране, скажем так, в общем-то, довольно централизовались за последнее время, может быть, столетие, потому что всегда так было со времён Петра Великого, то, конечно, ключевую роль здесь играют первые лица страны. Вы, Дмитрий Анатольевич, Владимир Владимирович, конечно, должны, наверное, заявить достаточно чётко какой-то обновлённый набор принципов в этой сфере, которых вы придерживаетесь для себя, для своего окружения, для всей страны, которые вы будете отстаивать и от которых вы вообще не будете отступаться. Это мощнейший и очень важный сигнал, потому что, как правильно было сказано, совещаний можно много провести, это такая декларация. Это начинается сверху. Это в любой компании всегда с генерального директора начинается. Церковь, наверное, может играть какую-то роль в таком вопросе поведенческом, но, наверное, начинаться оно должно здесь.

В общем-то, мне кажется, главный шаг здесь будет просто сказать: смотрите, с этого момента реально будет по-другому. Не надо объяснять всем опять, почему вы можете быть уверены, что оно будет так. Это очень важный шаг. Главное, время-то течёт. Иногда иностранные коллеги приезжают и говорят, мэр города, я помню: «А вы бываете, ваши руководители, ваши люди ездят за границу? В Китае бывают?» – «Конечно, бывают». – «А у меня, – говорит, – такое впечатление, что они быстро двигаются вперёд».

Время тикает, и это ключевой барьер. Многие другие планы «Открытого правительства», я соглашусь с Вами, это ключевая тема, «Стратегия-2020», все другие стратегии внедрять сложно, если не решить эту проблему. А решив её – многое там и внедрять не надо, оно само, в общем-то, решится. Поэтому, я думаю, по накалу, по важности эта тема ключевая, и даже на чисто человеческом уровне стыдно. Я часто с иностранцами встречаюсь, они всегда спрашивают: «Почему у вас…» Стыдно, и перед детьми нашими будет стыдно, если мы реально не решим. Поэтому я просто надеюсь, что роль государства здесь будет руководствующей как главный институт в стране сегодня. Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Пожалуйста, кто продолжит?

А.ВЕНЕДИКТОВ: Про СМИ я просто хотел сказать, поскольку господин Гуриев сказал, что здесь не будут обсуждаться сегодня СМИ. Может быть, я начну и закончу этим тогда.

Смотрите, Дмитрий Анатольевич: СМИ, конечно, свободные СМИ очень важны, и разнообразные СМИ очень важны, но и сейчас, и сегодня СМИ работают в антикоррупционном режиме очень сильно. Однако государство это не замечает почему-то. Я приведу Вам несколько примеров.

Смотрите, о Кущёвке: «Российская газета», государственная газета, правительственная газета, за полтора года до резни публиковала о сращивании местной полиции, тогда милиции, властей и банд. Государство не обратило на это внимания. Это правительственная газета, а не какое-то оголтелое «Эхо Москвы».

Или история с так называемой налоговой принцессой. Вся страна знает, нет ни одного медиа, которое бы не написало об этой истории, об уводе из бюджета 5 миллиардов рублей: «Первый канал», второй канал, «Ведомости», «Известия» и так далее. Ничего не происходит. Швейцария заморозила счета этих людей, российских граждан, считая, что там лежат деньги российского бюджета. Российская Федерация на это не обращает никакого внимания, а это СМИ работают. И так далее, и так далее.

Поэтому мне кажется, что в тех предложениях, которые сегодня делала рабочая группа, отсутствует мониторинг разных медиа, уже существующих, в том числе медиа региональных, в том числе медиа провинциальных. Потому что местные журналисты гораздо глубже, чем мы, московские, на своём уровне видят проблему. И я видел ваш дайджест, президентский дайджест – они огромные. Значит, видимо, может быть, внутри сделать по Вашему поручению, чтобы вопросы коррупции, про которые пишут медиа, пишут, показывают, говорят, чтобы это было вычленено, чтобы Вы это видели, чтобы Правительство это видело отдельно. Потому что очень много пресса об этом пишет. К сожалению, реакции никакой. Хотя в законе, в законах, в хороших законах, показано: государственные институты обязаны реагировать. Не реагируют. Я прошу обратить на это внимание, ничего дополнительного-то не надо, всё уже существует.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Алексей Алексеевич.

Пожалуйста, прошу Вас.

В.ГРУЗДЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Согласен с предыдущими выступающими, хотел добавить несколько слов. Мне кажется, очень важно сделать, чтобы люди, которые приходят на государственную и муниципальную службу, стремились на эту службу, то есть должна быть конкуренция. Конкуренции можно достичь двумя путями: с одной стороны – сокращением численности чиновников и второе – повышением социального статуса чиновника, то есть повышением его заработной платы.

Мне кажется, что все нематериальные выгоды, которые есть на сегодняшний день у государственных и муниципальных служащих, во-первых, во всех регионах и на разных уровнях власти очень разные, а повышение заработной платы и конкуренция за получение должности государственной службы существенно снизит любую коррупционную составляющую. Ведь человеку, который работает, некогда думать, чем бы ему ещё заниматься. Поэтому, вы знаете, мне кажется, что иногда от безделья, в общем-то, коррупция появляется, потому что нужно себя чем-то занять, показать свою значимость и необходимость. Поэтому я предложил бы на эту тему тоже обратить дополнительное внимание.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Здесь у нас круг обсуждающих экспертов, которые любезно согласились поучаствовать, меняется. Просто я хотел бы обратить внимание, что мы должны стараться реагировать на всё, что мы уже обсудили. Просто прошлый раз, когда у нас была встреча, я, откровенно говоря, не помню, Владимир Сергеевич, принимали Вы участие или нет, мы как раз обсуждали пакет мер в отношении социального статуса чиновника, разные предложения. Некоторые из них, в общем, вполне реализуемые. Естественно, их будем имплементировать и в эту работу тоже. Спасибо.

Пожалуйста. Есть кто-либо ещё?

Л.ЯКОБСОН: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Я хотел бы привлечь внимание к детали скучной, но важной. Сначала выражу согласие со всем тем, что здесь сказали коллеги. А скучная деталь вот какая. Краудсорсинг в отношении перечня функций и бизнес-процессов – очень полезное и очень нужное дело. Но многие из присутствующих знают, что до сих пор, хотя и не в формате краудсорсинга, но довольно многие эксперты пытались и определить соответствующие перечни, и оптимизацией бизнес-процессов заниматься, кое-какие подвижки есть, они заметны, но они действительно недостаточны. И скучная деталь, о которой я хочу сказать, состоит в следующем.

Мы могли бы гораздо более определённо и чётко оптимизировать бизнес-процессы с помощью такого инструмента, как административные регламенты. Они есть, их много, но они зачастую довольно расплывчаты, и не потому, что нельзя разработать более чёткие, а потому, что задумывавшаяся очень чёткая связь административного регламента, детально описывающего бизнес-процесс, с ресурсным обеспечением выполнения этого процесса была изначально нарушена. Почему? Потому что эта связь предполагает не только возможность экономии, но иногда и необходимость дополнительного финансирования.

В своё время – вот Сергей Семёнович [Собянин] наверняка это помнит – Минфин занял жёсткую позицию: раз мы не хотим чётко обеспечить оптимизированные бизнес-процессы ресурсами, значит, неизбежно регламент расплывчатый и гибкий, а где он гибкий, он не является инструментом реального контроля над происходящим. И если мы с самого начала не установим связь, о которой задумывались, никакой краудсорсинг, к сожалению, не спасёт.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Пожалуйста.

И.ЯРОВАЯ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Говоря об элементах административного влияния, наверное, сегодня важно отметить, что очень многие режимы противодействия включаются при принятии подзаконных нормативных актов. Мы в принципе разделяем позицию и всячески идём по пути того, чтобы законы были прямого действия. Но, так или иначе, мы не можем отказаться полностью от подзаконных нормативных актов, и в этой связи конкретное предложение.

С учётом того, что сегодня, принимая законы Российской Федерации, мы очень часто оговариваем, что то или иное министерство должно разработать подзаконные нормативные акты, наверное, с точки зрения парламентского контроля как формы общественного контроля можно предусмотреть процедуры. Допустим, 90 дней, в течение которых то или иное ведомство разрабатывает подзаконные нормативные акты и презентует их хотя бы на профильном комитете Государственной Думы. Потому что фактически может даже оказываться ситуация, когда идеология, концепция закона противоречит подзаконному нормативному акту, который появляется позже. Это первое.

Второе. Работая на площадке Комитета по безопасности в Государственной Думе и общаясь с представителями бизнеса, мы убедились в том, что серьёзное административное влияние, связанное с дальнейшим коррупционным поведением и изыманием средств по налогу на добавленную стоимость, – это проблема отдельная, большая, серьёзная и глубокая. Но, так или иначе, сегодня рассмотрение объёма средств, который проходит фактически через административное решение о том, кому возвращать, в какие сроки, в каком объёме и так далее, – это вопрос, который заслуживает действительно пристального внимания.

И если говорить о приватизации, конечно, у нас всех есть общее опасение в части того, что приватизация в понимании людей связана с приватизацией той, прошлой. И очень важно, если сегодня подходить к приватизации, обеспечить максимальную честность, открытость и справедливость, потому что без этих категорий убедить будет чрезвычайно сложно в том, что новая приватизация не является второй волной той приватизации.

И последнее предложение связано с темой, которая наиболее сложно решаема. Она касается чиновников всех уровней. Это образование, это обучение и воспитание будущих чиновников. У нас сегодня нет ни одной дисциплины в системе высшего образования, которая была бы связана с этикой и психологией поведения муниципального государственного служащего и даже будущего сотрудника полиции в специальных учебных заведениях. Мы обсуждали эту тему с Министерством образования, и есть вполне конкретное предложение. Уже сегодня через государственный заказ, а далее и федеральные образовательные стандарты ввести, безусловно, жёсткое требование, в том числе и по дисциплинам, связанным с формированием личностного статуса и некоррупционного поведения, через воспитание и образование вместе. Поэтому в этой связи предложение, которое есть ещё в данном случае, – это через инициативы, которые сегодня будет предлагать парламент в рамках парламентского контроля деятельности Счётной палаты, предусмотреть возможность парламентского расследования, в том числе в ситуациях, когда материалы Счётной палаты свидетельствуют о возможных злоупотреблениях. Поэтому это вопросы, которые возможно сегодня развивать как новые формы общественного контроля.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Давайте, наверное, перейдём к следующему блоку. У нас следующий блок – борьба с «большой коррупцией». Пожалуйста.

С.АЛЕКСАШЕНКО: Спасибо, Дмитрий Анатольевич, за это мероприятие. Мне кажется, что сегодняшняя встреча и есть тот знак, тот символ, о котором говорил Сергей [Гуриев], что политическое руководство страны хочет продемонстрировать, что борьба с коррупцией всё-таки переходит в новую фазу, она продолжается. Мне кажется, что то внимание, которое Вы уделяете этой проблеме в последние годы, действительно не остаётся незамеченным, хотя общество хочет большего.

Общество, к сожалению, пока не удовлетворено теми результатами, которые достигнуты, общество не видит высокой эффективности в работе антикоррупционных структур, которые существуют в России в достаточно большом множестве. Наверное, самое главное, общество хочет быть уверено в том, что высшая власть страны честна, потому что, к сожалению, коррупция в стране стала системной, она проникает сверху донизу, в разных ведомствах по-разному, но все понимают, что нет, к сожалению, в нашей стране ни одной государственной структуры, которая бы не была подвержена этой заразе.

Вы, Дмитрий Анатольевич, как юрист, наверняка знаете, многие из присутствующих, может быть, и нет, что слово «коррупция» происходит от латинского слова сorrumpere, что означает «растлевать». Коррупция, которую поощряют высшие органы власти, растлевает наше общество, нашу страну. Мне кажется, то, что мы хотим услышать, что «открытое правительство» хочет услышать от власти, – то, что нужно остановить это растление.

Конечно, здесь то, что будет происходить с высшими органами власти, – безумно важная задача. Потому что не могут оставаться безответными публикации в СМИ, которые говорят, что у этого министра есть конфликт интересов, у этого вице-премьера есть необъяснимое, на самом деле незаконное, обогащение, этот директор департамента имеет долю в той компании, сектор которой он регулирует, и так далее. Эти публикации существуют в огромном количестве, и спасибо СМИ, это всё известно. К сожалению, никакого ответа от руководства страны, от высшего политического руководства, от руководства ведомств не поступает. И на самом деле мы считаем, что борьба с большой коррупцией, борьба с коррупцией в высших эшелонах власти – это залог успеха всей антикоррупционной программы. Потому что, пока общество не поверит, что власть, высшая власть, начала наводить порядок с самой себя, общество не будет верить никаким усилиям.

И что бы мы ни говорили, что давать взятку нехорошо, это опять, к сожалению (я часто буду повторять это слово), является укоренившимся пониманием в правосознании наших граждан. Они не верят, что можно обратиться в прокуратуру. Они не верят, что можно обратиться в милицию. Из тех, кто давал взятку, 2–3 процента людей готовы обращаться в милицию, чтобы противодействовать этому явлению. Поэтому это ключевая задача. Мы её специально нарисовали в виде такой структуры, где понимают, что все эти элементы взаимоувязаны, и нельзя реализовать один элемент, не реализовав другой.

Безусловно, нужно начинать с правового фундамента. За последние годы сделано очень много. Мы, Россия как государство действительно продвинулась достаточно далеко вперёд. Можно построить замечательную плотину, которая будет перегораживать реку. Но если в этой плотине оставить несколько маленьких щёлочек, то эту плотину рано или поздно размоет. Мне кажется, что нужно ещё раз посмотреть на наше законодательство и заделать те щели, которые уже сегодня видны. Мы понимаем, что есть несколько положений антикоррупционных конвенций и Совета Европы, и Организации Объединённых Наций, включая коррупционный доход, незаконное обогащение, конфликт интересов, совместный финансовый интерес и так далее. Их нужно имплементировать в наше законодательство. У нас в законодательстве слишком много вот этих щёлочек, через которые можно проникнуть.

Недавно Вы предложили публичному обсуждению законопроект о расходах чиновников. Сейчас «открытое правительство» ведёт сбор информации. Но уже сегодня одно из ключевых замечаний, которые существуют, – неполный круг чиновников, которые декларируют свои расходы, из него выпадают военнослужащие, из него выпадают сотрудники правоохранительных органов, из него выпадают руководители госкорпораций.

Вот написано, что нужно представлять декларацию о расходах, не написано, в какие сроки. То есть существует должностное лицо, ведомство, которое контролирует своих подчинённых: может проверить, а может не проверить. Не написано, что оно обязано проверить, что по каждому случаю несовпадения деклараций нужно провести проверку. К сожалению, наше законодательство очень много возможностей оставляет для ухода даже от правильного законодательства, которое в последние годы появилось.

Мы считаем, что нужно, безусловно, создать центральный орган по борьбе с коррупцией на уровне федерального руководства, мы его условно называем «бюро по противодействию коррупции». Я об этом буду говорить дальше. Нужно закрепить в нашем законодательстве систему вознаграждений граждан, информирующих о фактах коррупции, и законодательно закрепить систему их защиты.

Мы долго спорили, нужно или не нужно платить людям, которые информируют о коррупции. В конце концов мы решили провести опрос общественного мнения. Понимаем, что он не репрезентативен. Мы разместили два опроса: один на сайте «Эха Москвы», второй на сайте Алексея Навального. На «Эхе Москвы» – три к одному, 75 процентов считают, что нужно платить; на сайте Алексея Навального 90 процентов считают, что нужно платить информаторам. Это означает, что люди готовы, они понимают, что этой информации столько, что действительно её уже никто не прячет, её огромное количество. Это на самом деле элемент вовлечения общества в борьбу с коррупцией. Причём понятно, что платить нужно только тогда, когда незаконное обогащение доказано судом, когда суд признал это решение, когда незаконный доход изъят в доход бюджета, всё понятно. Но общество понимает, что это действенный инструмент, и оно категорически поддерживает такое предложение.

Нужно дорабатывать наше законодательство в части определения конфликта интересов граждан перед их поступлением на госслужбу. Нужно декларирование конфликтов интересов, нужно понимать, что есть конфликт интересов: чем выше должность человек занимает, тем больше у него конфликт интересов. Любой вице-премьер российского Правительства – для него владение даже акциями публичных компаний – «Газпрома» или Сбербанка – создаёт конфликт интересов.

Я хочу напомнить, что бывший вице-президент США Дик Чейни перед вступлением в должность продал акции компании Halliburton, в которой он был крупным акционером. Он работал много лет, у него были опционы, он мог зарабатывать на этих компаниях многие годы вперёд – он продал весь пакет, потому что это составляло конфликт интересов для вице-президента США. Он упустил доход, потому что после этого акции Halliburton пошли вверх, и сильно. Всё понятно. Вот у нас в стране должны быть настолько же жёсткие требования. Ещё раз: общество не должно сомневаться в честности наших высших чиновников, потому что оно будет с них брать пример.

Мы считаем, что нужно закрепить в нашем законодательстве обязанность публичных должностных лиц в случае предъявления обвинения в незаконном обогащении доказывать обратное, то есть это их обязанность. Мы понимаем, что есть вопрос презумпции невиновности, но Конвенция ООН предполагает понятие незаконного обогащения. У нас существует аналогичная форма в российском законодательстве, в российской правоприменительной практике – это возврат НДС при экспорте, когда экспортёр должен доказать свою правоту. Мы считаем, что человек, идущий на госслужбу, берёт на себя обязательство вести себя честно и объяснять свои расходы на имущество, которые общество видит, несоответствующие его доходам.

К сожалению, мы не можем обойтись и без ещё одной болезненной проблемы – это состояние российского суда. Общество суду не верит. У меня была в понедельник встреча с судьями Нижегородской области, очень подробно, глубоко обсуждали все эти темы. И проблема даже не в том, что судьи [коррумпированы]. Общество не считает судей коррумпированными очень сильно, то есть уровень коррупции в судейском сообществе обществом оценивается не так высоко, как во многих других структурах, но оно не верит, что решения принимаются справедливые.

В отношении коррупции, к сожалению, мы будем рекомендовать, например, создание специальной коллегии Верховного Суда хотя бы для рассмотрения вопросов, касающихся конфликтов интересов незаконного обогащения высших должностных лиц. Могу от себя сказать, что я буду счастлив, если таких дел не будет, я буду счастлив, если эта коллегия останется без работы, я буду счастлив, если ни одного случая наших высших руководителей страны, условно мы называем её топ-1000, не будет ни одного случая. Это будет замечательный результат, и об этом можно только мечтать. Общество хочет быть уверенным, что это так.

Мы предлагаем создать специальный федеральный орган по борьбе с коррупцией. Мы понимаем критику, которую высказал Ермолай, что в России традиционный подход, есть проблема создать ведомство. Не мы первые на этом пути, я надеюсь, что не мы последние, уже многие страны пошли по этому пути. Мы проанализировали практику создания таких органов. Как правило, в развитых странах, в странах с устоявшимися институтами: США, Великобритания, Франция, Австрия, Швейцария, Швеция, Финляндия, Норвегия и так далее, список можно продолжать, – эти структуры создаются внутри имеющихся институтов. Это может быть офис генерального прокурора, это может быть министерство внутренних дел, как во Франции, это может быть служба внутренних доходов и таможни, как это сделано в Великобритании. Все страны, которые существуют в ситуации изменяющихся институтов, это и Восточная и Центральная Европа, это Юго-Восточная Азия, это Латинская Америка – все они создают специальный орган вне институтов, понимая, что неустоявшиеся институты являются ослаблением этого органа.

Вот опыт показывает, что в той ситуации, в которой находится Россия, когда, к сожалению, коррумпированы основные правоохранительные структуры, борьба с коррупцией не может вестись без создания такого органа. Все страны, которые попадали в такую ситуацию, в которой находится Россия, они шли по этому пути.

Сразу хочу сказать, что создание такого органа – это не панацея. Мы создадим орган – это не есть гарантия, что мы победим коррупцию. У этого органа должны быть полномочия, у этого органа должна быть мощнейшая политическая поддержка руководства, и нужно делать очень многое. Но если нет такого решения – лучше не создавать, потому что сам вариант, который обрисовал Ермолай (создадим орган, но он ничего не будет делать), – это дискредитация идеи. Давайте лучше оставим на потом, когда мы будем готовы бороться с этой проблемой.

Сразу хочу сказать, что основные цели бюро [по противодействию коррупции], хотя мы и декларируем, что это борьба с коррупцией в высших эшелонах власти, на самом деле основная цель шире – это борьба с коррупцией в стране, это организация взаимодействия различных правоохранительных структур, это координация работы по реализации Национального плана по противодействию коррупции, это вовлечение общества в борьбу с коррупцией и создание того, что мы называем общественно-государственным партнёрством. То есть нельзя победить коррупцию только силами общества, нельзя победить коррупцию только силами государства. Мы должны объединять наши усилия, мы считаем, что создание такого бюро при активном участии общества, при контроле общества за составом руководства бюро, за тем, что оно делает, за проведением антикоррупционного мониторинга позволит победить и коррупцию.

Функции бюро. На первое место мы поставили аналитическую работу. Этот орган должен анализировать, что происходит в стране, он должен внимательно работать с результатами социологических опросов, выясняя, в каких регионах, в каких ведомствах коррупция более сильна, какие коррупционные пятна выпирают, каким образом устроены коррупционные схемы и какие инструменты используются для этих незаконных, некрасивых целей. Эта главная задача – методологическая и аналитическая работа ведомства – будет применима во всех структурах. Они должны выступать экспертами по борьбе с явлением.

Борьба с коррупцией в высших эшелонах власти, конечно, является одним из основных элементов, потому что сегодня, например, в том же самом законопроекте о контроле за расходами просто сказано, что контроль за декларациями расходов лиц, замещающих высшие государственные должности, ведётся в отдельном порядке, установленном законами, указами Президента и так далее, и непонятно в каком.

Студенты «Вышки» [Высшей школы экономики] проделали небольшой эксперимент: они взяли декларации депутатов Государственной Думы, избранных в декабре этого года, и проверили их декларации, просто размещённые публично на сайте Государственной Думы декларации за 2010 год и на сайте Центризбиркома, когда они шли на выборы. У 12 избранных депутатов Государственной Думы, понимаю, что не очень большое количество, различие в большую или в меньшую сторону сумм двух деклараций составляет больше 100 процентов. То есть одна декларация отличается от другой в 2 раза или больше, максимум достигает 30 раз. То есть у некоторых депутатов две декларации, поданные с небольшим разрывом во времени, различаются по суммам в 10 раз, в 30 раз. И никакого ответа получить невозможно.

«Новая газета» провела огромное количество исследований, сопоставлений деклараций о расходах, и видно, что огромное количество высших чиновников имеет задекларированное имущество, которое не соответствует доходам, – и ничего не происходит дальше. Это работа для бюро. Бюро должно работать как правоохранительный орган. Поэтому, конечно, потребуется принятие специального закона об этом органе. Бюро будет заниматься, должно заниматься организацией защиты свидетелей и граждан, сообщающих о коррупции, защиты и заявителей, и потерпевших, и сотрудников бюро. Важнейшая задача бюро – организация международного сотрудничества, потому что мы понимаем, что в современном глобализованном мире очень много имущества, уводят коррупционно заработанные активы, они уходят из России, и найти без международного сотрудничества невозможно.

Хочу привести пример, который мне стал известен. Известное дело «Даймлера», которое перешло в Россию по запросу Генпрокуратуры, полгода лежало вообще без движения, потому что ведомство, уполномоченное вести расследование, не могло найти переводчика. Просто не могло найти переводчика, оно искало, но не могло найти, для того чтобы перевести документы и запустить их дальше в работу. Мы понимаем, что эта практика порочна, но она позволяет затягивать вопросы очень надолго. Мы считаем, что у этого бюро должны быть полномочия на приостановление действий нормативно-правовых актов в случае выявления коррупционногенных норм, а также право временного, на период расследования, отстранения от должности должностного лица, подозреваемого в коррупции.

Мы очень долго думали о названии, как назвать. Честно говоря, нам кажется, что это вопрос непринципиальный. Это может быть, условно, федеральный прокурор, это может быть офис федерального прокурора, это может быть бюро. Идея, которую мы вложили в слово «бюро», – это должен быть коллегиальный орган. Это дополнительная гарантия того, что эта проблема будет решаться сообща, она будет решаться совместно. Да, там речь идёт о 100, 120, 150 человек – это не тысячи человек по всей стране. Причём это и методологическая работа, работа с общественностью, и образование, и аналитика. Количество следователей, реальное количество правоохранительных единиц не должно быть очень большим. Но мы хотели подчеркнуть, что это коллегиальная работа, что это независимый орган, независимый от всех органов власти, который имеет право заниматься контролем высших должностных лиц и обязан реализовывать план антикоррупционной деятельности в нашей стране.

Как я уже сказал, мы считаем, что сила этого бюро, сила борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти, сила успеха в борьбе с коррупцией вообще в стране – в создании общественно-государственного партнёрства. Мы считаем, что общество созрело для того, чтобы активно участвовать в борьбе с коррупцией, общество не хочет терпеть то положение дел, которое сложилось сегодня. Но общество понимает, что в одиночку оно может информировать само себя о том, что происходит в стране, оно не может применять меры воздействия, оно не может реагировать на те факты, которые происходят, у общества нет функции правоохранительных органов.

Поэтому мы хотим, чтобы деятельность бюро была подкреплена, усилена, поддержана деятельностью общественного совета. Мы считаем, что создание совета – это функция, которую может выполнить общественность с участием Президента, если он решит, что это необходимо. Мы считаем, что общество созрело для того, чтобы сформировать такой совет и без участия Президента, если Вы, Дмитрий Анатольевич, решите, что это правильно. Но мы считаем, что эта конструкция создания общественного совета, который изначально имеет право вето на назначение руководителей бюро, имеет право мотивированного выражения недоверия членам бюро, руководству бюро. Это очень важно, и очень важно, чтобы именно эта общественность, общественный совет при этом бюро, занимался и организацией мониторинга, организацией взаимодействия с социологическими службами, анализом информации, оценкой реализации антикоррупционных действий, оценкой тех достижений, которые у нас реально есть. Это должны делать не чиновники, которые отчитываются о плане, о выполнении плана.

Я прочитал последний Национальный план противодействия коррупции, он выполнен в замечательной бюрократической манере: каждое ведомство написало то, о чём легко отчитаться. Например, Минфин записал фразу, что он будет продолжать работу по совершенствованию принципов бухгалтерского учёта, аудита и финансовой отчётности. А есть замечательная фраза, которую я даже не знаю, как интерпретировать: «Рекомендовать Правительству предпринять усилия по снижению экономической заинтересованности в совершении коррупционных мероприятий». Вот просто сама по себе фраза звучит фантасмагорически: а как её проконтролировать, как сказать, выполнено, не выполнено? Мы что, будем проводить опрос чиновников, сказать: вам как, стало менее привлекательно, вам стали меньше взяток носить за решение вопросов? Этим должна заниматься общественность, Общественный совет должен добиться того, чтобы план был чёткий, чтобы были понятны, как говорил Сергей [Гуриев], цели, чтобы были понятны индикаторы, чтобы была понятна траектория движения, по которой мы хотим пойти и по которой мы реально идём.

Мы считаем, что Правительство может доверить Общественному совету, например, распределение грантов, которые в последнем плане, Национальном плане противодействия коррупции, записаны для общественных объединений и СМИ по формированию в обществе активного неприятия коррупции. Правительство может этим не заниматься. Достаточно того, что Правительство выделяет деньги и доверяет Общественному совету распределить эти гранты между теми, кого общественность считает нужным.

Следующий слайд, и он очень сложный для нас самих, он называется «переходный период». Мы понимаем, что пока большинство российских чиновников живут с понимаем того, что взятки брать можно и за это не наказывают. Не все, может быть, даже не большинство, но те, кто берёт, кто зарабатывает, считают, что это можно, и их никто не убеждает в обратном. Здесь, ставя себя на (я понимаю, что я никогда не окажусь на Вашем месте, но иногда нужно)...

Д.МЕДВЕДЕВ: Никогда не говори «никогда».

С.АЛЕКСАШЕНКО: Дмитрий Анатольевич, спасибо, но я воздержусь: слишком ответственная работа, Вы с ней лучше справляетесь.

Что должно сделать высшее руководство? Прямо не знаю. С 1 апреля начать жёсткие меры и всех, у кого что-то появляется, начать со 2 апреля (понедельник), я не знаю, сажать, увольнять. Мы провели такой узкий, абсолютно нерепрезентативный опрос экспертов. Эксперты считают, что у порядка 70 процентов из того, что мы называем топ-1000, можно найти факты незаконного обогащения, факты незадекларированного конфликта интересов, и мы понимаем, что вряд ли государство может так одномоментно взять и всех уволить.

И мы, понимая, наступая на свои гражданские чувства, наступая на чувство справедливости, мы предлагаем всё-таки ввести некий такой переходный период, подвести черту и сказать: «Все миллион двести тысяч человек, которые подают декларацию: начиная с Вас, Дмитрий Анатольевич, и кончая самым последним человеком в этом списке – вы имеете право подать декларацию об имуществе, включая финансовые активы, включая бенефициарные владения, полную, по состоянию на 1 июля. И всё, что мы вас просим, всё, мы согласны на компромисс, вы заплатите 13 процентов с того, что не было задекларировано раньше, просто подоходный налог, всё». После этого к вам, к тем людям, кто задекларировал, общество соглашается, что мы не будем предъявлять претензий.

Другое дело, что руководители ведомств, увидев, что происходит у них, могут принять своё решение. Но это уже будет административное решение, это будет решение министров, директоров департаментов, руководителей госкорпораций. Это должно быть индивидуальное решение, и каждый должен оценивать его по себе. Понимаю, что доверие будет маленькое, понимаю, что скажут: «Ну вот, мы сейчас задекларируем, а нас потом уволят, а нас потом выгонят». Или: «Я буду дурак – задекларирую, а никто этого не сделает». Мы считаем, что, если это не будет сделано, если люди не декларируют, уже начиная со следующего дня, после завершения декларационной кампании, государство имеет право применять жёсткие меры. Государство имеет право применять кратные санкции, государство имеет право предъявлять уголовное обвинение, власть обязана увольнять людей. Мы считаем, что человек, попавшийся на коррупционном преступлении, факты которого подтверждены, не имеет права занимать должностей ни в государстве, ни в государственной компании. Более того, по опыту отдельных стран, мы считаем, что такие люди не могут занимать руководящие должности в публичных компаниях, в компаниях, акции которых торгуются на биржах. То есть они не могут быть ни членами правления, ни членами советов директоров. Эти люди себя дискредитировали как честные люди. Мы считаем, что это такой переходный период, который мы предлагаем построить.

Спасибо, извините, что получилось очень долго.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, Сергей Владимирович, всё равно интересно.

Пожалуйста, по теме, может быть, наиболее резонансной, так называемой «большой коррупции». Кто хотел бы продолжить?

Прошу Вас.

М.ГРИШАНКОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Вопрос, который мы обсуждаем, естественно, предельно болезненный, и те идеи, которые высказал Сергей Владимирович Алексашенко, для кого-то, может быть, они покажутся иллюзорными – это создание новой независимой структуры, которая способна организовать системно не только профилактическую работу, не только карательную работу, но и образовательную работу, но, по всей видимости, мы постепенно будем приходить к этой идее, что это надо делать, по крайней мере, Дмитрий Анатольевич, мы Вас будем убеждать в этом.

На сегодняшний день при том уровне коррупции, который существует в правоохранительных органах, безразлично, какое название у органа, граждане достаточно слабо доверяют той работе, которую они делают. Да, конечно, они приходят, но они хотят большего, они хотят конкретных результатов.

Самое удивительное, что после принятия важнейшего закона, который Вы инициировали, Дмитрий Анатольевич, статистика, которую даёт ГИАЦ МВД, показывает, что количество возбуждённых и расследуемых уголовных дел коррупционной направленности сокращается, при этом в обществе ощущение совершенно другое. У меня остались конкретные цифры, боюсь ошибиться, но примерно так: в 2007 году количество возбуждённых уголовных дел было 21 тысяча с копейками, в 10-м году их было 19 тысяч, при этом мы понимаем, что уровень коррупции не снижается. Это говорит о том, что правоохранительные органы где-то, может быть, недорабатывают, я так попробую мягко сказать, и, естественно, общество этим недовольно. Именно поэтому в недрах рабочей группы «открытого правительства» долго обсуждалась идея: создавать или не создавать новую структуру, и она высказана. В странах, в которых достаточно высокий уровень коррупции, а Россия, больно говорить, но относится к этим странам, практически везде такие структуры создавались. Вопрос в том, какая форма, как наполнять кадровый потенциал, где искать эти кадры, а они на самом деле есть, – это вопрос уже техники. Но главное – организовать работу, потому что на сегодняшний день мы видим удивительные истории борьбы правоохранительных органов между собой, и граждане задают вопрос: а кто же реально-то борется с коррупцией, та или иная структура? Поэтому этот вопрос надо решать.

В развитие позиции, о которой высказался уважаемый Алексей Алексеевич Венедиктов, хотел бы отметить, что несмотря на то, что на сегодняшний день в Уголовно-процессуальном кодексе прописано положение о том, что правоохранительные органы обязаны проверять всю информацию о совершаемых преступлениях, которую публикуют СМИ, на самом деле такая работа ведётся спустя рукава.

И, уважаемый Дмитрий Анатольевич, вернусь, может быть, к предложению, которое уже однажды высказывал. Может быть, надо обязать руководителей правоохранительных органов ежегодно отчитываться о результатах проверки информации, которая публикуется в СМИ, в том числе и о фактах отказа в возбуждении уголовного дела. Даже там, где работа ведётся, люди не знают, не получают ответа, как же был наказан тот или иной коррупционер, это, конечно, уже вопрос судебных решений, но также того, как отработали правоохранительные органы. То есть, мне кажется, это решение было бы достаточно важным.

Ещё один момент, на котором хотел бы остановиться. Каждый правоохранительный орган даёт свою статистику уровня коррупции в стране, эта статистика достаточно серьёзно отличается.

Я вернусь к предложениям, которые высказал Сергей Гуриев. Полагаю, что, может быть, есть смысл рассмотреть вопрос постоянного антикоррупционного мониторинга, для того чтобы реально оценивать, что происходит, для того чтобы мы могли оперативно реагировать на изменения ситуации и оценивать эффективность тех законов, которые приняты, и тех организационных решений, которые есть.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

А.ЕРМОЛИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Я хочу высказать свои соображения как журналист, как редактор отдела расследований журнала «The New Times» и как в прошлом офицер спецслужб на данную тему.

Дело в том, что ситуация во многом тупиковая не только для обычных граждан, но и для добросовестных сотрудников спецподразделений и спецслужб. Я про «кухню» сейчас скажу, ситуацию, которая в настоящий момент даже у нас имеется.

Есть некий журнал сейчас на руках – «Офицеры». Там очень хорошая, классная статья про одного из заместителей руководителя УФСКН, замечательная статья. С другой стороны, у меня на руках есть книжка двухлетней давности, которая была издана в Испании, называется она Palabra de Vor, то есть про русскую мафию, где этому человеку посвящена целая глава. Я фамилию пока не называю, но, естественно, совсем нетрудно её узнать.

Есть оперработники, которые от безысходности приходят к журналистам и готовы поделиться какой-то информацией о должностных преступлениях. Но проблема заключается в том, что даже мы, представители свободных СМИ, не можем помочь таким оперработникам, потому что в силу специфики их работы один-два человека знают тему, и немедленно они будут навлекать на себя мощный удар и мощное противодействие. Поэтому я пока не готов дать оценку идее бюро по противодействию коррупции, потому что как-то в нашей стране так всё устраивается, что, как только мы собираем какую-то отдельную структуру, создаём отдельный институт, туда же немедленно в первую очередь приходят те люди, против кого он должен бороться. Но у нас же есть и был институт, и он работал – это институт парламентских расследований. Я думаю, это реальная тема. И почему бы не подумать нашим парламентариям о создании специального комитета Государственной Думы по расследованиям?

А если говорить про конкретику, связанную уже, скажем так, с внутренней гласностью в спецслужбах, то я уверен, что надо возрождать такой институт, как офицерское собрание. Я помню то время в 90-х годах, когда генералам, в общем-то, было очень тяжело отвечать на вопросы, которые задавали им обычные прапорщики.

Спасибо большое.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Прошу Вас.

Р.ШАКИРОВ: Добрый день, коллеги! Я хотел бы просто в развитие темы средств массовой информации поставить такой вопрос, во многих странах такой подход практикуется. Конечно, можно привлечь средства массовой информации к расследованиям грантами и так далее, но гораздо более действенной мерой в этом смысле было бы, наверное, расследование дел, преступлений против журналистов, которые ведут соответствующие расследования по коррупции. И мне кажется, что, может быть, это более долгосрочная задача, во многих странах и законодательство есть соответствующее, это может быть долгосрочная задача, но на данном этапе, если бы подобного рода дела брались бы под контроль высшими должностными лицами, мне кажется, это бы изменило атмосферу.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Есть желающие что-то добавить? Пожалуйста.

И.ЯСИНА: Такая, может быть, спорная тема и тема очень болезненная – это вопрос семей. Сергей Владимирович не поднял эту тему относительно чиновников высших, но мы с вами и как пресса, и как просто люди, читающие газеты и заглядывающие в интернет, знаем истории про государственных чиновников, у которых доходов с гулькин нос, а жены их имеют совершенно невероятные предприятия, доходы и так далее. Я опять же не называю фамилии, все мы их знаем. Я думаю, что это должно быть проработано, потому что та система непотизма относительно детей, которая складывается в высших эшелонах власти, когда мы видим, что у высших чиновников… не знаю, может быть, у них гениальные дети, которые возглавляют отделы в крупнейших банках и госкорпорациях, и это происходит автоматически, и жён. Вот, наверное, декларирование доходов, акций, имущества и так далее должно касаться абсолютно всех членов семьи. Пускай это выглядит нарушением прав человека, я не знаю, но у меня ощущение, что общество нам не поверит, если этот человек будет один как перст в поле стоять. Извините, я думаю, что это важный момент.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Пожалуйста.

Ю.БЕРЕСТНЕВ: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

В развитие того, что сейчас было сказано, и плавно переходя к вопросу законопроекта по расходам, несколько соображений. Вот тот первый анализ предложений, которые поступают и массив которых наверняка будет расти и увеличиваться, показывает, что есть уже несколько таких точек, которые сформировались, по которым либо надо продолжить дискуссию, либо надо принять какое-то развилочное решение.

Круг декларантов – это такой уже набивший немножко оскомину вопрос, но он не имеет однозначного решения, потому что, с одной стороны, в обществе есть очень сильное желание расширить этот круг максимально: давайте включим этих, этих родственников, этих родственников – это желание понятно и обосновано. Но, с другой стороны, технологически совершенно очевидно, что чем дальше мы будем расширять вот эту рамку, этот круг, тем больше коррупционные и прочие нарушения будут просто перемещаться чуть на один шаг дальше. Включим двоюродных братьев – будут троюродные, включим троюродных – будут четвероюродные, потом двоюродные братья жены. Это несистемное решение, хотя, безусловно, расширить по сравнению с тем, что сейчас, можно, но не в этом направлении, наверное, надо искать решение этой проблемы.

Может быть, в качестве такого возможного решения могло бы быть декларирование совместных финансовых интересов. Тогда человек как бы сам заявляет о том, где у него, может быть, вообще не родственник, может быть, вообще человек, который формально никак не связан с ним, но тем не менее человек заявил о том, что у него есть совместный интерес. Если потом это выявилось, с одной стороны, это в фокусе внимания, с другой стороны, если он не заявил, а это выявилось, значит, применяются санкции. То есть здесь ситуация очень развилочная.

Из других соображений очень важно придание публичности той информации, которая собирается, потому что сегодня подразумевается, что она содержит гостайну. Какая там гостайна? Там личная, персональная тайна, да, но не государственная тайна. Поэтому эти сведения нужно через закон раскрывать и, может быть, через создание единого сайта, на котором публиковать единообразно всю эту форму, чтобы общество могло получать доступ к этой информации не через сложную систему запросов, которые то ли удовлетворят, то ли нет, а уж если, что называется, подписался под своим желанием быть на госслужбе, в этом слое общества, который подлежит контролю дополнительному, значит, раскрыл о себе всю эту информацию.

Ещё несколько моментов, они, может быть, немножко технологические, но важные, важно, чтобы они не были упущены. Это предложения о подаче деклараций не только в период нахождения на службе или при поступлении, но и в течение некоторого периода после ухода, например, двух или трёх лет. Логика понятна: человек, находясь на госслужбе, принимает некие решения коррупционные, а затем увольняется, уходит и получает как бы дивиденд незаконный уже после формального оставления.

И второе предложение. При выявлении при проверке декларации нарушений – не только применение санкций путём, например, увольнения, что безусловно, то, о чём Вы говорите, но и последующая дисквалификация. Не обязательно, может быть, пожизненная. Возможно, надо дифференцировать от степени этого нарушения, может быть, на пять лет. Это надо обсуждать. Но то, что человека надо не просто уволить, но и не дать ему через три месяца снова «всплыть» где-то в другом месте, если он выявлен как коррупционер, это тоже очень важно.

Поступают и другие предложения: много редакционных, технических. Я думаю, что оставшиеся две недели этого общественного обсуждения принесут какие-то ещё идеи.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Нам просто нужно двигаться вперёд. Но если есть что-то совсем коротко, что требуется сказать, пожалуйста.

Л.ЯКОБСОН: Я предельно коротко действительно скажу.

Не буду говорить о том, что я поддерживаю в сказанном Сергеем Алексашенко, моим коллегой и товарищем по Высшей школе экономики, поддерживаю очень многое, прежде всего роль общественности, без этого нельзя. Скажу о том, о чём считаю просто необходимым сказать.

Мне кажется, что в составе предложений есть и очень опасные вещи, то, что на слайде о правовом фундаменте фигурирует в качестве буллитов 3-го и 5-го. Да, в нашем обществе достаточно много людей, которые хотят «стучать». «Кипит разум возмущённый» – говорю об этом без иронии. Действительно, люди крайне недовольны состоянием коррупции. Но пойти навстречу этим пожеланиям – значит, на мой взгляд, не развивать наше гражданское общество, а разрушать его. Здесь речь не о государстве, а о гражданском обществе. Это крайне опасное предложение.

И отмена презумпции невиновности. Понимаете, одно дело – да, действительно увольнение, когда не можешь объяснить, но здесь-то жёстче ставится вопрос. Понимаете, мы под правильными лозунгами можем по очень неправильному пути пойти. Но, чтобы не осталось ощущения того, что я против всего сказанного, вновь повторю: я за очень многое, и, безусловно, это надо делать, но так, чтобы не скомпрометировать всю идею.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Пожалуйста, Юрий Анатольевич.

Ю.ЧИХАНЧИН: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Я хотел затронуть буквально один вопрос, касаясь бюро противодействия коррупции. В целом, на мой взгляд, как практика, идея очень хорошая, за исключением одного момента – это деятельность правоохранительных органов. Самый сложный, пожалуй, вопрос, и здесь он заключается в том, что я поддерживаю выступавшиих передо мной коллег, что мы не подберём, наверное, нужных людей. Проблема в людях. Почему потеряно доверие прокуратуре, МВД и другим органам? Люди. И нет гарантии, что придут именно те, которые должны работать именно так, как это должно быть. Первое.

И второе – то, о чём Вы говорили в самом начале. Самое главное – научить нужно всех исполнять законы. Если законы мы не будем исполнять, разницы нет, как мы будем называть тот или иной орган.

И ещё один момент – это, конечно, система контроля, какой мы изберём контроль за деятельностью правоохранительных органов. Пусть это будет парламентский контроль, пусть это будет общественный контроль. Если мы сумеем его наладить, тогда, конечно, будет реализация уголовных дел и реализация тех материалов, которые в средствах массовой информации, сомнения никакого нет, а остальная часть, та, которая описывается в предложениях по созданию бюро, она, безусловно, интересная, и её надо реализовать в том или ином виде.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

А.ИДРИСОВ: Я очень коротко скажу.

Меньше всего рабочей группе хотелось бы, чтобы предложенные меры выглядели как жажда крови. Отсюда и предложение, которое было сформулировано таким образом. Вот один из важных пунктов – это досудебные сделки. Мне кажется, также следует этому уделить внимание.

Мы видим в других странах очень хороший результат: если человек признал свою вину – ему гарантируется минимальное наказание; если он компенсировал ущерб – его освобождают, он уходит с работы, но последствий тяжёлых нет, потому что иначе мы попадаем в ситуацию… Они не работают у нас сегодня. Пока, к сожалению, не так хорошо, как хотелось бы.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Я могу, конечно, отреагировать, но просто, мне кажется, для меня важнее всё-таки послушать то, что вы говорите, а потом я, конечно, подведу итог и отреагирую на значительную часть того, что прозвучало, и на часть предложений. Просто чтобы не разрывать ткань дискуссии, тем более мы уже довольно давно работаем, а прошли ещё только два пункта.

«Меры по снижению коррупции при государственных закупках и повышение качества корпоративного управления, – тут написано, – в госкомпаниях». На мой взгляд, это некорректный термин. У нас нет почти госкомпаний. У нас есть государственные предприятия, всё остальное – это частные компании. Даже «Газпром» – частная компания, но это компания с государственным участием. Вот так и нужно формулировать.

Пожалуйста, кто у нас по этой теме выскажется?

Д.КАМЫШЕВ: Я выступаю по этой теме.

На самом деле мы уже в последней версии для себя обсуждаем, безусловно, корпоративное управление в компаниях вообще. Прежде всего почему мы говорим о госкорпорациях? Мы сейчас это формулируем как «публичные компании и госкорпорации», чтобы покрыть эту всю тему целиком. Всё, что мы здесь сформулировали, носит, конечно, более технологичный характер, чем то, что говорил Сергей, например. Это конкретные вещи в конкретной реальности, которые здесь и сейчас нам могут дать результаты. Это была наша самая основная задача, чтобы этими – кто-то назовёт это заплатами… Но на самом деле это фундаментальные вещи, которые в корпоративном управлении и в процессе закупок дадут нам какое-то чувство комфорта, общественному институту или общественности в целом покажут, что там что-то делается, и то, что делается, это правильно.

Соответственно, первое, что мы считаем необходимым по корпоративному управлению для компаний, компаний с государственным участием, для госкорпораций – изменить, точнее даже, закончить ту замечательную идею, фундаментальную идею о выводе чиновников из советов директоров, из комитетов. Принципиальнейшая вещь, много сделано, высшие чиновники вышли или выходят, но остались директора департаментов, какие-то замы директоров департаментов, кто-то кого-то делегирует. Просто простой, чёткий запрет: с этого момента государственные чиновники не участвуют в управлении государственными корпорациями или компаниями с госучастием в широком смысле в данном случае.

Второе. Собственно, чтобы ответить на вопрос, откуда мы будем брать этих людей, то есть первый вопрос возникает: откуда появляются эти директора, которые становятся абсолютно правильными, компетентными и абсолютно независимыми? Это опять-таки принципиальная вещь – это вовлечение гражданских институтов в список формирования этих директоров. Например, дать возможность тому же «открытому правительству» предлагать свои кандидатуры, то есть вывести этот процесс из такого достаточно закрытого для общественности пространства в более формальное обсуждение, предлагать на 11 мест не 11 членов советов директоров, кандидатов, а предлагать 15, при этом общественные институты, в частности «открытое правительство», имеют возможность предлагать свои кандидатуры.

Следующий принципиальный момент, он относится ко всем компаниям, не только к компаниям с государственным участием, – это корпоративная ответственность, корпоративная ответственность компаний за коррупционные действия. Опять-таки принципиальная вещь, во многих странах она существует, и она показывает замечательный результат. Если мы доказываем, если следствие и суд подтверждают, доказывается факт, что компания не предприняла необходимых усилий для предотвращения коррупционного действия своим сотрудником, в этот момент мы можем наложить на компанию, соответственно, корпоративный штраф. Оборотный, внеоборотный – вопрос технологии, в том числе оборотный штраф.

Чего мы здесь хотим достигнуть? Мы хотим, чтобы у компании не было соблазна негласно поощрять: он у нас за это отвечает, такая у него «серая» область, но, в общем, если что, мы ни при чём. То есть вот если компания предпринимает все действия, то тогда у нас получается некая последовательность: корпоративно мы это декларируем, у нас есть люди, которые следят за тем, чтобы этого не было, у нас всегда остаётся так называемый аудиторский след, когда мы можем вот эту всю цепочку развернуть обратно в случае каких-то подозрений. Это, безусловно, повысит ответственность прежде всего руководства, которое может само быть заинтересовано в повышении такой транспарентности и эффективности корпоративного управления, и это даст возможность прежде всего избежать, в том числе у частных компаний, соблазна на коррупционные действия. Не надо здесь считать, что государственные корпорации – это единственные корпорации, которые у нас каким-то образом работают неэффективно.

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно я уточню просто, потому что это тема, которая довольно давно дискутируется с точки зрения вообще того, как это всё вписывается в наш правопорядок, глубинная вещь. Речь идёт об ответственности юридических лиц как ответственности административной или уголовной?

Д.КАМЫШЕВ: Мы в группе очень много обсуждали этот вопрос. Мы сейчас говорим об административной ответственности. Всё-таки уголовная ответственность у нас вписывается тяжелее гораздо для компаний. Но пока, наверное, на первом этапе хотя бы административная ответственность.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Д.КАМЫШЕВ: Соответственно, следующий момент фундаментальный. Если мы говорим, что у нас возникает вот это идеальное множество правильных членов советов директоров, правильных членов комитетов при советах директоров, то нам нужен чёткий мост между тем, что происходит внутри корпорации (я в широком смысле говорю), компании с государственным участием или госкорпорации и, соответственно, вот этим органом корпоративного управления – советом директоров и комитетом. Существует абсолютно общепринятая международная практика – это внутренний аудит. Он должен быть в компании, и у нас практически во всех корпорациях он существует в том или ином виде. Что мы хотим? Мы хотим чёткий, обязывающий нормативный акт, который прописывает, что внутренний аудит в компании обладает таким-то статусом и не меньше, такой-то ответственностью и не меньше, такие-то полномочия у него, и, самое главное, мы его выводим в подчинённость функционально аудиторским комитетам или комитетам по аудиту, или советам директоров напрямую. То есть с этого момента руководителя этой службы, его вознаграждение и план работы назначает, соответственно, аудиторский комитет или комитет по аудиту при совете директоров.

Принципиальнейший момент – появляются глаза и уши вот у этого внешнего органа по отношению к менеджменту, который и следит за всеми теми вещами, о которых мы и в закупках будем говорить и которые касаются гораздо более широкого круга вопросов, чем просто закупки.

Второй момент, который принципиален здесь, – дать этой службе, дать этому внутреннему аудиту возможность проверять обоснованность закупки. Кратко: обоснованность закупки сейчас не подпадает ни под ФЗ №94, ни под 223-й. Это уже, соответственно, вне вот этих двух законодательных актов. И здесь, безусловно, существует поле для неэффективности или даже для злоупотреблений.

Наконец, «горячая линия», это отчасти перекликается с вопросом об информировании. Я могу сказать, что практически корпоративная практика, не государственная, а корпоративная практика, безусловно, поддерживает внедрение «горячих линий». Тут есть этический момент, его надо обсуждать. Но, по сути, мы говорим о следующем: государственные компании – это компании наши, то есть это где все мы, условно, акционеры. Соответственно, когда, допустим, кто-то нам приносит потерянный кошелёк, мы в принципе готовы ему дать какое-то вознаграждение за это. Здесь та же самая ситуация: кто-то нам возвращает деньги в бюджет.

Безусловно, вопрос нашей истории, безусловно, вопрос этики, он нас неким образом с осторожностью заставляет относиться к этой идее. Но вот эти «горячие линии» в государственных компаниях, в компаниях с государственным участием – это то, что может работать, это то, что позволит нам как-то разложить по уровням эту коррупцию: что-то остаётся внутри компаний, они сами занимаются этим, а что-то информируется этому органу – бюро. Если у нас менеджеры компаний из вот этой топ-1000 абстрактной, – отлично, у нас существует орган, который берёт ещё на дополнительный мониторинг. Опять-таки наша задача сделать некую прозрачность. Чем больше света, тем будет больше, мне кажется, эффекта от этого процесса, даже без каких-то законодательных усложнений.

Наконец, говорили несколько раз – это нормативные акты раскрытия потенциального конфликта интересов. Сейчас мы декларируем доходы, сейчас мы хотим полностью каким-то образом контролировать расходы – это весы, а на другой чаше весов –собственно, этот совместный финансовый интерес. По факту возникновения менеджер говорит, что у него есть совместный финансовый интерес, с ним ничего не случается, но просто в какой-то момент времени он не будет и не должен голосовать по вопросам, где этот совместный финансовый интерес может перерасти в конфликт интересов. Простая норма, на самом деле очень эффективная. Единственное, здесь важно отметить, что это не есть декларирование, то есть раз в год. Нет, это вопрос по факту возникновения.

Здесь чего мы хотим добиться? Мы хотим сбалансировать всю эту информацию. Мы много собрали, например, информации по контрагентам в ходе последних государственных инициатив. Есть огромный массив данных, соответственно, из деклараций. Сейчас что мы делаем? Мы сейчас неформализированно анализируем этот потенциальный конфликт интересов. Мы просто хотим дать возможность чиновнику об этом сказать самому. Принцип нормального корпоративного управления практически во всех странах: если акционер или член совета директоров заинтересован в какой-то сделке, он не голосует по этой сделке или по принятию какого-то решения.

Тот же самый принцип, есть чиновники, их не так много, государственные, высшего ранга сотрудники госкорпораций или компаний с государственным участием, которые просто в какой-то момент времени говорят: я не могу по этой сделке принимать решение. Отлично, вот этого мы и хотим достигнуть. Если он этого не раскрыл, то дальше все эти вещи, о которых говорили, – СМИ, мониторинг, бюро в зависимости от каких-то общественных институтов – это всё должно срабатывать. Вот это вещи, касающиеся корпоративного управления.

На следующем слайде это уже, собственно, госзакупки. Госзакупки – вещь опять-таки достаточно технологичная, но она в общественном сознании, безусловно, ассоциируется: вот там всё самое плохое. Хотя на самом деле по практике, по своей практике, и когда мы обсуждали в нашей группе, там многое уже сделано. Две версии: давайте мы всё опять снесём, сделаем новое – один подход, может быть, он правильный, но он более долгосрочный; и второй подход – давайте мы уже зафиксируем какие-то вещи, мы знаем, что там уже работает неправильно. Это самое быстрое – здесь и сейчас, и мы закрываем какие-то темы. 80 процентов закроем – уже хорошо, 20 процентов закроем – тоже хорошо, судя по масштабу экономики, государственных компаний, государственных закупок вообще в нашей стране.

Соответственно, что мы хотим предложить? Обеспечить раскрытие информации обо всех закупках компаний, контролируемых государством, на едином сайте – аналог портала госзакупок. То есть наша мысль: есть общественные институты, которые уже занимаются за счёт своего времени, за счёт своих ресурсов каким-то анализом, опять-таки принесём туда некий свет, принесём туда некую прозрачность, нам будет легче, они за нас сделают нашу работу. Это принципиальный момент.

Второе. Мы всё-таки предлагаем разделить госзакупки на стандартизованные, так называемые, и нестандартизованные. Сейчас у нас ощущение, что плохо со всеми, на самом деле не всё так, ощущение – плохо с нестандартизованными закупками. Это, например, услуги, стройка, это такие вещи, которые действительно тяжело контролировать. Давайте мы уберём оттуда 80 процентов закупки стульев и каких-то базовых вещей, это гигантские финансы, но для этих закупок чётко определим: вот критерий дисквалификации. Понятно, что основная задача, когда свой закупщик приходит, он как-то дисквалифицирует всех остальных. Это всё понятно, это просто. Очень тяжело будет придумывать хитрые критерии по закупке стульев, тем более если это будет выложено всё на сайте, люди увидят это.

И по нестандартизованным – это всё-таки самое главное, нам, наверное, надо к этому идти, это во многих странах и во многих российских частных компаниях – это два уровня закупок, когда отдельно прозрачно выкладывается техническое задание, по нему идут конкретные возражения конкретных участников, и дальше корпорация решает принимать эти возражения по дисквалификационным критериям, по каким-то хитрым вещам, которые могут служить признаком коррупционности, или не принимать. Мы выложили все цепочки в том же доступе. И если корпорация или компания, или государственное учреждение не принимает эту вещь, отлично, у нас опять появился тот аудиторский проблеск…

Соответственно, и следующий вопрос – это уже контроль вот этих закупок. То есть принцип целесообразности (проверяют некие внутренние органы обязательно обоснованность закупки) и усиление роли ФАС. Мы должны иметь возможность останавливать эти закупки, если по ним существуют какие-то критерии коррупционности, ещё даже не факт. Мы должны дать возможность разобраться.

Сейчас ситуация немножко другая, сам ФАС это говорит, когда пять дней, по-моему, есть на приостановку, и до вскрытия конверта. Конверты вскрыли – уже ничего нельзя сделать.

И последний момент, который важно отметить. Можно поддерживать так называемый casebook. Уже знаем где, уже знаем как неправильно. И всё что нужно, вот это распространять, чтобы те службы, которые это контролируют, прекрасно владели всем этим инструментарием. Это повысит некую объективность.

И последний момент касательно госзакупок, он очень важный, дать возможности этим идеальным нашим комитетам по аудиту или членам советов директоров делегировать своего представителя в тендерные комиссии. Это может быть общественный представитель, пожалуйста, это может быть известный человек, который существует, совет директоров ему доверяет, это может быть внутренний аудитор. Это уже техника.

Вот принципиальные те вещи, которые, нам кажется, могут этот процесс ещё улучшить.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Кто продолжит тему? Пожалуйста.

К.КАЛМЫКОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!

Большое спасибо за предоставленное слово. Я представляю проект «РосПил». Собственно, мы уже год занимаемся борьбой с тем, о чём сегодня все говорят, с коррупцией конкретно в рамках системы госзаказа, поэтому у нас есть чёткие представления о том, что нужно делать. Более того, мы уже давно подготовили поправки в закон, регулирующий государственные и муниципальные закупки. Часть этих поправок даже уже учтена. В целом мы исходим из необходимости расширения полномочий контроля над осуществлением закупок со стороны граждан и общественных объединений. Я постараюсь вкратце высказать основные предложения.

Первое – по общественным объединениям. Мы убеждены, что общественные объединения должны быть наделены правом обращаться в судебные органы в защиту прав и интересов неопределённого круга лиц (по аналогии с Обществом защиты прав потребителей) в случае, если происходят нарушения, какие-то противоправные действия, нарушения в рамках осуществления закупок.

Второе – по раскрытию информации. Мы убеждены, что заказчики обязаны предоставлять информацию по всем стадиям осуществления закупки, не только по стадии размещения заказа. При этом очень важно отметить, что у них должна быть ответственность. Если эта норма не соблюдается, ответственность должна быть вплоть до увольнения, до дисквалификации должностного лица. Это очень важно, потому что сейчас, например, они тоже обязаны это делать. Например, контракты не выкладываются, ещё какая-то информация не выкладывается и так далее.

Говоря о той информации, которую должны выкладывать, мы переходим к вопросу об информационной системе, где всё это будет. На наш взгляд, она должна быть исключительно удобной для пользователя в плане поиска информации и работать бесперебойно. Сайт, который сегодня существует, портал закупок, – это крайне важная и полезная вещь, очень здорово, что она появилась. Она в принципе очень сильно помогает нам работать и помогает людям находить информацию. Но существуют проблемы с тем, как он работает. Есть проблемы с поиском, есть проблемы с перебоями, когда он просто не грузится, и ничего невозможно найти. Есть проблемы с какими-то другими вещами, которые можно сделать более удобными. В принципе по этому вопросу у нас тоже есть некое понимание, которое, если нужно будет, мы можем изложить.

Продолжая тему раскрытия информации, мы убеждены, что победители торгов в определённых случаях, например, когда начальная максимальная сумма контракта по этой закупке выше некоего уровня установленного, обязаны представлять сведения о конечном собственнике, бенефициарии, а также о субподрядчиках и соисполнителях, если таковые имеются. В этом случае должна быть тоже предусмотрена ответственность победителя торгов, в частности, через штрафы, через выплату неустойки. Это должно быть всё прописано в проекте контракта. Это тоже крайне важная вещь.

Наконец, ещё одно предложение, которое, на наш взгляд, является самым кардинальным и самым важным. Оно также исходит из нашего опыта работы. У нас подавляющее большинство жалоб обоснованные. Да, мы в том числе пресекаем технические и формальные нарушения по 94-му закону, но зачастую за какой-то закупкой мы сталкиваемся со вполне реальной и конкретной коррупционной схемой. Мы знаем, как она работает, мы знаем приблизительно людей, которые эту схему выстроили, мы владеем информацией, фактами. Но, к сожалению, мы не можем заместить собой контрольные и правоохранительные органы. Мы в эти органы обращаемся. В течение года в принципе неоднократно обращались, но прошёл год, а ни одного уголовного дела не возбуждено, и в принципе по существу ни одного расследования не проведено. Это большая проблема, на наш взгляд, и это позволяет уходить потенциальным коррупционерам от ответственности. В связи с этим мы предлагаем ввести институт независимых общественных контролёров, которые будут наделены рядом полномочий, в том числе полномочиями по приостановке осуществления закупок, и инициации и полному контролю над осуществлением проверок и следственных действий. В том числе они должны обладать правом определять направления проверок и направления расследований. Грубо говоря, эти контролёры могут набираться из представителей экспертов, могут быть там представители общественности. Они должны быть, условно говоря, сертифицированы и нести ответственность. В случае принятия каких-то неправильных решений они этот статус теряют.

Вот, собственно говоря, все наши скромные предложения. Спасибо большое, что позволили высказать свою позицию.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Пожалуйста, прошу Вас.

К.ТЕРЕХОВ: Спасибо.

Дмитрий Анатольевич, я буду очень краток, и у меня конкретное предложение. В июле прошлого года был принят закон, который регулирует закупки так называемых, как Вы сказали, предприятий с госучастием, в том числе государственных корпораций. Этот закон, механизм которого запускается в этом году, предусматривает, по сути, только два нововведения.

Первое – это максимальное информирование о предстоящей госзакупке. Второе – необходимость этим организациям, предприятиям разрабатывать самостоятельно правила осуществления этих закупок. Мы убеждены, что подобный закон никоим образом не способствует минимизации коррупционных каких-то рисков, поскольку не устанавливает никаких правил абсолютно. Он представляет собой пять–семь страниц текста. И более того, когда он вступил, этот закон, он отменил за собой правило, например, о том, что когда госпредприятия закупали какие-то финансовые услуги, банковские услуги, они руководствоваться обязаны были 94-м законом.

Мы на самом деле убеждены, и, мне кажется, это абсолютная аксиома для экспертов, что законодательство, которое регулирует закупки государственных и муниципальных субъектов, полностью применимо к закупкам госкорпораций. Таким образом, следует, какой будет новый закон, или отменят старый 94-й, и так далее, этот закон распространить на госкорпорации и предприятия с государственным участием. И здесь ничего изобретать не надо.

И в подтверждение моих слов, например, этот же закон, который сейчас действует, согласно ему, если госпредприятие не разработает положение о госзакупках, то оно руководствуется 94-м законом. То есть я считаю, что, безусловно, 94-й закон или его аналог какой-то будет применим к отношениям по закупкам предприятий с госучастием.

Я заканчиваю и прошу вот это предложение рассмотреть и как-то обсудить, потому что это чрезвычайно важно.

У меня всё. Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Прошу Вас.

В.ФАДЕЕВ: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Мне кажется, здесь в нашем обсуждении этого пункта довольно сильный бюрократический оттенок и такой, я бы сказал, репрессивный уклон. Мы всё-таки о бизнесе говорим, и мне кажется, что здесь необходимо говорить о вовлечении конкурентного бизнеса для развития конкурентной среды, для того бизнеса, у которого есть компетенция работы в конкурентной среде. Вот, скажем, федеральная контрактная система – это ведь безусловное продвижение, по сравнению с 94-м законом, контрактная система, которая регламентирует работу по закупкам: начиная от планирования и заканчивая контролем и анализом результатов. Мне кажется, что это то, что может нас сильно продвинуть, не только, чтобы репрессировать и искать всё больше методов обхода 94-го закона, а принципиально менять среду.

Сейчас мы с коллегами из «Деловой России» наблюдаем, как происходит работа над федеральной контрактной системой, и там, конечно, уже ведомства начинают дербанить этот законопроект, ведомства начинают искать, где у них могут появиться дополнительные какие-то рычаги влияния, и исчезает единый центр силы. До недавнего время Министерство экономического развития этим занималось, а сейчас я не понимаю кто. Буквально вчера мы подписывали соглашение со Степашиным, с национальной ассоциацией институтов закупок, мы её создали, и Степашин тоже уже не понимает, с кем ему взаимодействовать в этой части.

Вот, пожалуйста, пример. В этом документе написано: «Создать службу внутреннего аудита, обеспечить её независимость», – и так далее. Внутри компании создать ещё одну службу – внутреннего аудита. Проблема заключается в том, что у нас в огромном количестве компаний нет службы закупок. У нас огромная часть работы закупочной… Кириенко четыре года создавал у себя в Росатоме службу закупок, в результате он теперь, по его словам, экономит 27 миллиардов рублей. Проблема не в том, чтобы поставить одного надзирателя, а проблема в том, чтобы создать эффективное подразделение. Это относится не только к государственным компаниям, но и к частным компаниям. У нас эта сфера деятельности находится почти в девственном состоянии.

Дальше. «Обеспечить раскрытие информации обо всех закупках компаний». Это очень сложно. Сейчас коллега из «РосПила» сказал. Нет, мы, конечно, можем всё открыть, но это миллионы и десятки миллионов сделок, в этом невозможно разобраться. Конечно, отдельный журналист найдёт какие-нибудь кровати, купленные не по тем ценам, чтобы написать заметку в газете, но это не повлияет на среду. Основные деньги, триллионы и десятки триллионов рублей, проходят через другие контракты, разобраться в них журналисту невозможно. Мы сейчас со Счётной палатой разрабатываем варианты с МЭРом, начать работу хотя бы с миллиардных контрактов.

Д.МЕДВЕДЕВ: МЭР – это имеется в виду Минэкономразвития. Для тех, кто не знает. Сергей Семёнович может не волноваться.

В.ФАДЕЕВ: Минэкономразвития. И то трудно даже на миллиардных контрактах в этом разобраться. Я бы коллег предостерёг в том, что мы сейчас всё откроем, и всё будем знать. Это тяжелейшая работа.

Наконец, последнее, что хотел заметить, пункт 2 – вовлечь «открытое правительство» в формирование советов директоров. Видимо, госкомпании имеются в виду. Если кто знает размеры вознаграждений в некоторых советах директоров, я думаю, он с энтузиазмом отнесётся к этому пункту.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

У нас есть ещё одна тема, она вроде помельче, тем не менее очень существенная для большинства граждан, – так называемая бытовая коррупция. Если нет возражений, давайте к ней перейдём.

Кто у нас выступает? Прошу Вас.

К.КАБАНОВ: Я прошу 24-й слайд. Спасибо.

На этом слайде мы видим тот срез, который называется «социальное восприятие коррупции», и мы с вами понимаем прекрасно, что в принципе общество неадекватно всегда оценивает коррупцию, потому что оно оценивает по тому, как часто оно сталкивается с тем или иным явлением. Именно поэтому у нас в восприятии на первом месте правоохранительные органы, ГИБДД, учителя, врачи (это то, что ещё в 2008 году, Дмитрий Анатольевич, Вы говорили на коллегии) – это как раз то, что имитирует борьбу с коррупцией, поскольку у нас то же самое проходит и по судебной практике.

В принципе понятно, что систему нужно менять. И общество видит, и гражданин, самое главное, видит, когда сталкивается с услугой, что она некачественная, либо ему дополнительно ещё приходится за неё платить. Но давайте мы разберёмся всё-таки – мы говорим о «низовой коррупции», мы говорили сегодня о «высшей коррупции» – давайте разберёмся, что такое «бытовая коррупция». Это плата за конкретные истории, связанные с жизнеобеспечением гражданина, с жизнеобеспечением человека.

Мы выделили четыре причины. Что такое отсутствие реальной оценки в обществе? С отсутствием реальной оценки в обществе мы сталкиваемся постоянно, потому что люди не чувствуют личной угрозы, личной опасности от коррупции. Ну что такое дать взятку на дороге за превышение скоростного режима? Мы же не думаем, что это ненормально, поскольку вот это становится привычкой. А это связано напрямую со смертностью, которую мы имеем в настоящее время, крайне высокой для цивилизованной страны.

Мы не думаем о том, что угроза напрямую связана с реализацией замыслов террористов. Вспомним историю с самолётами, на которые зашли террористки-смертницы за 1,5 тысячи рублей без досмотра. Сколько получается стоимость человеческих жизней, 400 человеческих жизней фактически?

Мы не понимаем, что хищение средств из бюджетов, связанных со здравоохранением, напрямую связано с падением возраста дожития, который сейчас происходит в России. Это связано и с экологией, когда мы подкупаем просто тех инспекторов, которые должны смотреть за состоянием данной сферы.

Второй пункт – это невыполнение своих обязательств. Это стандартный пункт, о котором мы говорим давно, перед всеми государственными служащими, когда мы говорим о низких заработных платах, отсутствии социальных пакетов. Это пункт самый простой, который системно можно решить. Но как быть с общественными практиками, устоявшимися практиками, когда понятие «вор» – это успешный человек. А честный человек – это, извините за выражение, такое есть у молодёжи, лох. Как быть с этим, когда воровать становится в принципе достойно?

Я, читая лекции в МГУ, четвёртому курсу юрфака задал вопрос: «Куда вы хотите идти?». Они говорят: «Конечно, на государственную службу». – «Но, может быть, у кого-то есть мотивация на самом деле реализовать романтические амбиции защитить Родину?» Они говорят: «Вот посмотрите, самые успешные у нас кто? Это чиновники».

Есть ещё одна проблема, которую мы называем круговой порукой. Это не только то, что чиновники, особенно в регионах, попадают в некую особую касту, потому что вместе общаются, вместе в таком круге общения. Круговая порука – это ещё история, когда низовая коррупция является выгодной для руководства. Коррумпированный подчинённый, он выгоден для коррумпированного начальника, потому что через него можно решать вопросы, можно давать ему команды неправовые. Мы считаем, что эти причины являются основными и самыми важными для формирования низовой коррупции.

Какие методы мы предлагаем и что можно сделать в ближайшее время? В настоящий момент у нас фактически нет ни одного ведомства, где бы велась, – и мы поднимали и в рамках Президентского совета этот вопрос, Дмитрий Анатольевич, помните, мы говорили об этом, – где бы велась системная работа по изучению и анализу коррупционных практик. Коррупционные практики – это бизнес. Чтобы понять, с чем мы боремся, мы должны понять, на основании каких функций они происходят, где слабые места и где мы можем расставлять реперные точки. Как в истории – у меня очень неприятная такая функция, потому что мне приходится говорить о ГИБДД, на самом деле не самом коррумпированном, но если уж мы здесь сидим, на примере ГИБДД, – сколько было возможностей, предложений по реорганизации работы, какие функции нужно отделить, какие усилить. Ведь это же можно сделать, и это нужно сделать в ближайшее время, поскольку ГИБДД в восприятии граждан является самой коррумпированной структурой, хотя, подчёркиваю, это не так.

Образование. Этот вопрос самый сложный, о котором мы говорим уже, наверное, лет десять. Сегодня мы говорили по этому поводу, ввели спецкурс, в большинстве вузов этого спецкурса нет. Когда я был в Калининграде и в других областях, задавал вопрос чиновникам: «У вас читают спецкурс?» Это национальный план. Говорят: «Нет, у нас специалистов нет. Мы бы хотели послушать, но кто нам будет читать?» У нас есть Высшая школа экономики, которая продвинулась в этом отношении, а в ряде других вузов просто нет специалистов, они не понимают, где и как взять информацию.

Меры общественного контроля. Я бы отметил уже готовые предложения. Вот Владимир Сергеевич здесь сидит, мы говорим о конкретных предложениях, давайте попробуем реализовать систему (у нас есть законопроект, мы с коллегами его обсуждали) по контролю за муниципальными чиновниками. Лучший контроль – это контроль со стороны граждан. Вот мы предложим Владимиру Сергеевичу и конкретно в регионе сделаем конкретный проект. Сразу скажу, почему он сложный. В Тверской области он не прошёл, хотя предлагал его Зеленин, местная Дума зарубила, потому что невыгодно контролировать чиновников, невыгодно контролировать себя или людей, которые их представляют.

Я думаю, что есть проект, который можно будет реализовать и на Едином государственном экзамене, который стал тоже символом у нас. В вузах – у нас есть предложения, связанные с созданием советов студентов. В школах – это советы родителей с расширенными полномочиями. Просто люди сами должны быть заинтересованы в контроле. Они контролируют то, за что они уже заплатили в виде налогов. Если мы дадим им полномочия и поддержим эту инициативу, я думаю, это будет крайне правильным и крайне полезным, и не нужно будет тогда нанимать новых полицейских и задавать вопросы Генеральной прокуратуре.

Если мы говорим о бизнесе, то, как всегда, мы возвращаемся только к одному – к развитию нормальной конкуренции. Прошу 26-й слайд. Мы объединили ряд предложений. Их, конечно, больше, огромное количество поступает в «открытое правительство», но здесь как раз мы говорим о том, что можно реализовать сейчас, в кратчайшие сроки. Если мы говорим, какие взять проекты как пилотные, давайте мы поработаем вместе с руководством МВД, ГИБДД и с Государственной Думой, посмотрим, как реализовать работу дорожной полиции. Если мы говорим, что мы сделаем медицину, у нас есть конкретные предложения, очень быстрые по медицине. Мы говорим о чеке. Когда человек выходит, мы обсуждали с коллегами, когда человек получает услугу у нас, оплаченную услугу, что он получает по выписке из больницы? Кто-то говорит, бюллетень, по привычке, кто-то говорит, выписку из истории болезни. А он должен получать чек, потому что больница отчитывается за него чеком. У неё конкретные финансовые расходы на конкретного больного. И будет понятно, сколько на этом больном, извините за выражение, могли украсть. У нас здесь проходил спор, но это тоже вопрос обсуждаемый.

Как я уже сказал, с Владимиром Сергеевичем можно попробовать реализовать проект, связанный с муниципальным контролем за служащими, которых будут контролировать сами граждане. Задача их будет только в одном: по приходе на приём к чиновнику заполнить по результатам квиточек и бросить его в урну для голосования – удовлетворён либо не удовлетворён оказанной услугой. Всё. Законопроект подписан, и даже санкции к чиновникам, зависимость их карьерного роста, заработной платы, всё это прописано.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

У нас есть ещё «формирование эффективных механизмов общественного контроля». Я предлагаю послушать последнее сообщение и потом обсудить бытовую коррупцию и эффективность общественных механизмов. Прошу Вас.

В.СИДОРОВ: Спасибо.

Мы хотели бы сказать сегодня о пяти элементах, или пяти механизмах, нам они видятся приоритетными, в общественном контроле. Во-первых, политическая конкуренция, нельзя об этом не сказать. К сказанному только что Кириллом Кабановым, хочется добавить, что одновременно причиной и следствием коррупции является разобщённость, и с этой разобщённостью в стране можно и следует бороться вовлечением граждан в политический процесс. Эта вовлечённость, конечно, обусловлена напрямую тем, насколько на политической сцене есть реальная конкуренция. Внесение изменений в Закон «О политических партиях» является, точно, очень важным, но не единственным элементом работы в этом направлении. Совершенно очевидно, что на следующих этапах нужно будет говорить о выборности и расширении круга выборных должностей на всех уровнях власти, в том числе судебной власти.

Второй элемент – это СМИ. Общество, наверное, может формировать своё мнение объективно и полноценно при условии объективного освещения в СМИ происходящих в стране событий. Эта объективность в свою очередь зависит от того, насколько СМИ реально независимы от властных структур. И в этой связи мы считаем, что в деле активизации СМИ важным элементом является, во-первых, приватизация региональных СМИ, во-вторых, развитие общественного телевидения, в-третьих, содействие развитию порталов антикоррупционной направленности, в том числе путём их прямого финансирования через гранты. И четвёртый элемент, который не отражён на слайде, но тем не менее который немаловажен, это прямое участие государства в повышении доступности современных инфокоммуникационных технологий для населения. Эта программа должна поддерживаться и реализовываться в том числе и государством.

Третий элемент – гражданский контроль. Борьба с коррупцией, создание каких-то новых органов, в том числе о которых мы сегодня говорили, должна сопровождаться созданием элементов прямого гражданского контроля. И таким элементом гражданского контроля на уровне бюро по противодействию коррупции мы видим Общественный совет – независимый и выборный. И вторым немаловажным элементом является формирование на уровне всех ведомств, министерств и государственных организаций реально независимых, в первую очередь от руководства этих ведомств и министерств, общественных советов и, естественно, их выборность.

Четвёртый элемент – это информационная прозрачность и подотчётность. Совершенно очевидно, что деятельность органов государственной власти недостаточно прозрачна, недостаточно подотчётны они гражданскому обществу и обществу в целом. И такие простые элементы, технологические абсолютно и абсолютно реализуемые, как сайты государственных органов, должны превращаться в реальную площадку не только информационную, но и интерактивную. Эта интерактивность должна заключаться не только в том, что люди должны иметь возможность оценивать и отслеживать качество работы того или иного ведомства или организации, но и участвовать в выработке критериев этой оценки. Ну и очевидно совершенно, что чем больше граждан будут при общении с ведомствами, министерствами общаться электронно и получать ответы в электронном виде в установленные сроки, в том числе технологические сроки, тем меньше будет площадка для возникновения коррупционных ситуаций.

И, наконец, пятый элемент – это бюджеты. Фундаментально важным аспектом общественного контроля является понимание этим обществом того, как управляются государственные финансы, и в этом плане прозрачность бюджетов всех уровней – ключевой элемент такого общественного контроля.

Следующий слайд, если можно. Цели и ожидаемые результаты программы. Если можно, следующий слайд, 29-й. Какие ожидаемые цели и результаты программы, о которых говорили все коллеги? Естественно, цель основная – это радикально снизить уровень коррупции в стране во всех сферах. Немаловажная цель, принципиально важная цель – это снизить в несколько раз, наверное, не уровень восприятия, а уровень приемлемости коррупции в стране в целом, среди населения в целом, и как результат – это вхождение, которое может оцениваться объективным образом, оцениваться на международном уровне, вхождение в топ-25 стран, свободных от коррупции. И хотелось бы к этому добавить, что каждый год нереализации шагов в этом направлении означает год проигрыша и потерь России, в том числе на международном уровне, в международной конкурентной борьбе.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

В.ПАНИН: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Я бы хотел обратиться ещё раз к теме бытовой коррупции, которая, на мой взгляд, крайне важна, несмотря на то что мы сейчас говорим в комплексе о системе борьбы с коррупцией. Но именно вот на этом этапе граждане, понятное дело, сталкиваются наибольшее количество раз, да и вообще в принципе сталкиваются с проявлениями коррупции сами. Более того, они в этом процессе участвуют, как уже было сказано, давая взятки.

Мне видится, что несколько, наверное, несправедливо, с одной стороны, были здесь посылы и в адрес одного только ГИБДД. Ну понятно, что у нас уже какие-то штампы сложились в обществе, по-моему, даже оставшиеся с советских времен. Потому что анекдоты про чукчу, анекдоты про Чапаева и анекдоты про ГИБДД – это уже притча во языцех.

На мой взгляд, мы недооцениваем такую сферу, в которой бытовая коррупция проявляется наиболее активно, как образование. Мы об этом говорили только что. На мой взгляд, опасность коррупции в образовании… И начинается, кстати, коррупция, на мой взгляд, не в ГИБДД, а именно в детском саду. Я поясню свою мысль.

Когда ребёнок на кухне слышит, как родители обсуждают, сколько денег они занесли для того, чтобы его устроить в детский сад, потом они какую-то сумму отдали для того, чтобы воспитатель последил хорошенько за ним и так далее, потом в школе, я уж не говорю об этих подарках и прочих всевозможных платежах добровольно-принудительных, понятно, что складывается неверное представление вообще в принципе о государственном устройстве, об отношении к власти и в принципе власти к гражданам. Понятно, что в обществе уменьшается доверие в результате к власти, и вырастая, ребёнок, человек, он уже начинает участвовать во всех остальных проявлениях коррупции бытовой.

Мы рады, что наши предложения вошли в документы, предложения Всероссийского общества защиты прав потребителей в сфере образования, они вошли в документы «открытого правительства», и мы предлагаем в том числе аутсорсинг проведения ЕГЭ. И не только использование различных технических средств, как видеокамеры на местах сдачи ЕГЭ, но как один из элементов, и мы настаиваем на этом, должна быть использована технология общественной аккредитации в высших учебных заведениях, которые наиболее подвержены, кстати, коррупции. Этот механизм, он прописан в Законе, по крайней мере указан в Законе об образовании, но абсолютно не работает на сегодняшний день.

Я хочу привести в качестве примера живого, реального 2008 год, когда мы проводили антикоррупционный проект «Абитуриент-2008»: взяли и просто предложили 12 крупнейшим вузам России, в том числе МГИМО, МГТУ имени Баумана, МГУ, Саратовскому госуниверситету, Новосибирскому, провести у себя независимый общественный контроль вступительных экзаменов. Причём эта технология не предполагала каких-то сложных методологий и так далее. Просто должны были наблюдатели прийти, посмотреть, как считают, как собирают и так далее. Из 12 вузов мы провели в полном объёме, в нормальном объёме только в трёх. Все остальные категорически отказались от этого, категорически, причём немотивированно и где-то просто в открытую сказали. Вот эта позиция, на мой взгляд, она ярко демонстрирует в принципе… Из МГУ мы вообще ни одного ни ответа, ни привета не получили и на другие запросы в том числе. Поэтому обижаться на то, что наши вузы не входят в топы рейтингов мировых, – на мой взгляд, нужно здесь посмотреть самим, что у нас происходит.

У меня всё.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо большое.

Пожалуйста.

А.ИДРИСОВ: На мой взгляд, очень важной также мерой является пересмотр системы целеполагания в стране в целом. Я попытаюсь сформулировать очень точно. Вот, допустим, здесь у нас коллеги-губернаторы присутствуют. За что отвечает обычно, если мы посмотрим на международную практику, глава региона? За две большие сферы.

Первая – это качество жизни населения. Вторая – это качество делового климата, то есть условий для ведения бизнеса и инвестиций. Эти элементы могут быть легко измерены, но самое главное – в этом может принимать активное участие население. При сегодняшнем уровне развития технологий, при уровне проникновения интернета даже сегодняшнем в стране это не столь дорогие опросы. Обычно что мы слышим? Наша система показателей существует, их 400 критериев… Но людей не волнует, сколько кроватей в больнице, их волнует состояние здоровья. Их не волнует, сколько преступлений совершено на территории, хотя это страшные цифры иногда, их волнует, может ли он ребёнка отпустить в школу. Человека нужно спрашивать одного, его нужно спрашивать об этом, он должен говорить о своём самочувствии. Часто говорят, что это необъективная информация. Почему же тогда более 50 процентов показателей в других странах, мы видим сегодня, это прямые опросы? Именно потому, что это прямое воздействие. Мы должны управлять ожиданиями людей; мы должны понимать точно, что они чувствуют. И, соответственно, это будет объективный результат. Почему сегодняшние показатели не работают?

Первое. Они не ориентированы на результат, часто на процесс. Это промежуточные статистические показатели.

И второе, очень важное. Никакая ответственность за то, что показатели не достигнуты, результат не достигнут, не наступает. Когда, условно говоря, губернатора наказывают за результат в выборах, при этом у него бегут компании и не готовы инвестировать в регион, это совершенно разная история. Потом мы получаем бедный регион.

Я вам приведу, кстати, один интересный пример по СМИ, очень коротко. Один из корреспондентов снял интервью с калужским губернатором во время кризиса и мне говорит: «Из 20 регионов, где они хотели прокатить это интервью во время кризиса, – потому что он рассказывал, что у него на 40 процентов выросло промышленное производство, что у него средний рост в регионе 18 процентов, заработная плата выросла в несколько раз, а уровень производительности в 10 раз, – просто сняли с эфира эту передачу». Во время кризиса было просто страшно показывать, что, оказывается, где-то есть рост. Это тоже очень важный момент, потому что люди должны понимать, за что конкретно отвечают.

И вот конкретное предложение: ежегодный доклад губернатора, ежегодный доклад министра, ежегодный доклад Президента должен включать 10–20 конкретных, чётких показателей, динамику которых можно отследить за несколько лет. Всё остальное – творческий процесс, ответ на текущие вызовы, на проблемы, которые возникли, и прочее. Возникают новые поручения. Но это не должны быть новые поручения.

Ещё одна большая проблема – это принцип управления поручениями. Мы живём в абсолютно устаревшей парадигме управления государством. Этого нет ни в одной развитой стране. Невозможно управлять поручениями. Представьте себе корпорацию, где сидят сотрудники и ждут весь день поручений. Сегодня у нас 90 процентов задач, которые получают чиновники, – это срочные поручения, которые они должны исполнить. Они перестают управлять задачами, программами по целям. Только на первый взгляд кажется, что это не относится к коррупции. В действительности, если бы мы спрашивали за результат и оценивали людей за достигнутый результат, у них бы просто не оставалось возможности заниматься другой деятельностью или, по крайней мере, это поле сильно сократилось бы.

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.

Кто ещё хотел бы что-то добавить? Виктор Николаевич, хотите что-то сказать про ГИБДД? Было бы с нашей стороны нечестно Вам слова не дать.

В.КИРЬЯНОВ: Спасибо, Дмитрий Анатольевич.

Я хотел бы спасибо всем сказать, я не знаю, кто меня пригласил, потому что пришла вчера бумага какая-то – «штаб». Я не понял. Спасибо, Сергей Владимирович вчера в 22 часа мне рассказал, что же здесь, в этом центре, у нас будет происходить. Но я вам очень благодарен действительно, что я присутствую на этом совещании.

Знаете, если говорить в целом о реформе МВД, о тех законодательных актах, которые сегодня принимаются, я бы, конечно, назвал это дореволюционными событиями. Спасибо, Дмитрий Анатольевич, что Вы приняли такое решение. Я думаю, что плоды, они будут, я не сомневаюсь, положительными, не сразу, но будут, я это чувствую. У нас сегодня, в системе МВД, как это всё происходит? Трудно, тяжело, но всё равно уже началось движение в нужном направлении.

Что касается системы госавтоинспекции, критика, хочу сказать, правильная. Ещё шесть с лишним лет назад, когда мы писали документ, который назывался «Несовершенство управления системой безопасности дорожного движения на государственном уровне», а это мы делали с Эльвирой Сахипзадовной, она тогда центр стратегических разработок возглавляла, там было одним из пунктов написано, что же мешает наведению порядка на дороге. Как раз этот пункт и был записан – взятки, коррупция. И у нас были предложения. После этого родился указ «Социально-правовая защита сотрудников госавтоинспекции». Не получилось, потому что в целом по МВД надо проблему эту решать. И сегодня это всё случилось.

Я хочу сказать, что мы много уже делаем. И то, что сегодня мы находимся здесь, это тоже антикоррупционное явление. Почему? Потому что создание условий для сотрудников… Вы, наверное, не поднялись ещё в музей, который тоже показывает нашу работу, старики, ветераны говорят спасибо, потому что они могут гордиться и показывать это и своим внукам, детям, рассказывать, как развивалась служба, и они должны дорожить своей работой, тогда они, конечно, будут воспитанием заниматься.

Сегодня мы много делаем по установке камер. И спасибо Сергею Семёновичу, бурное развитие в Москве происходит, конечно. Мы видим, как ситуация в очагах аварийности меняется, даже без сотрудников госавтоинспекции. Спасибо. И в других регионах. У нас почти все регионы уже это направление взяли, и оно развивается. Я думаю, что и в дальнейшем это всё будет. Мы взяли камеры, установили в машинах, для того чтобы оценивать действия сотрудников полиции полностью: от начала, когда он заступил на работу, до окончания, когда он сдаёт дежурство.

С.ИВАНОВ: Плюс ГЛОНАСС.

В.КИРЬЯНОВ: И плюс ГЛОНАСС, конечно. Мы можем понимать, где он находится, и там ли, где задача поставлена, в очагах аварийности, чтобы сократить количество дорожных происшествий, или нет. То есть это тоже те действия, которые направлены на это.

Мы открыли сейчас институт. Может быть, смешно, но впервые специализация проходит в Орле. С таким трудом создали институт, где мы обучаем сотрудников госавтоинспекции. Это центр прекрасный, и я приглашаю, Дмитрий Анатольевич, посетить этот центр и посмотреть, как проходит этот учебный процесс. Я думаю, что много интересного Вы там увидите.

Пошла специализация во всех субъектах Федерации. Трудно пока идёт по инспекторам дорожно-патрульной службы. Самая многочисленная сегодня в госавтоинспекции – дорожно-патрульная служба.

Я услышал, нареканий-то тоже много. Ну а всё ли от них зависит? Мы учим, обучаем их сейчас. Но ведь посмотрите, останавливает инспектор, ведь прежде чем показать водительское удостоверение и технический паспорт… А давайте спросим самих себя: а что вы показываете? А вы показываете удостоверение служебное. Давайте мы не будем этого делать.

С.АЛЕКСАШЕНКО: Кто как.

В.КИРЬЯНОВ: Кто-то, может быть, и денежный знак, да. (Смех.)

Но ведь смотрите, что получается. Дмитрий Анатольевич, 58 миллионов правонарушений, которые выявлены сегодня сотрудниками госавтоинспекции, из них примерно 30 процентов – камерами, а остальные-то – сотрудниками. Это большая цифра.

Что у нас сегодня получилось? Вот мы сегодня сократили личный состав примерно на 20 процентов в целом по линии госавтоинспекции – да, надо, хорошо. Но ведь у нас впервые за шесть лет пошёл прирост количества дорожных происшествий в результате управления в нетрезвом состоянии. То есть люди, понимая, что их уже не останавливают на дороге, они стали пить за рулём, а раньше у нас этого не было. У нас 50 процентов погибших детей в салоне машины, они перестали удерживающее устройство применять, а мы к этому шли, и у нас было как положительно, даже иностранные эксперты обратили на это внимание. То есть общество оказалось, мне кажется, не готово к законопослушанию, автомобильное. Как поступить? Давайте подумаем вместе, и готов экспертов послушать, по какому направлению нам двигаться. Но это ведь серьёзные нарушения, 2,5 процента внутреннего валового продукта – социально-экономический ущерб от дорожно-транспортных происшествий, мы тоже должны не забывать это. До программы у нас почти 35 тысяч погибало народу, а сейчас 27 с копейками. Это же показатель, это же работа!

Да, шероховатости есть, вижу, интенсивное обсуждение уже идёт там.

Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, это реакция на то, как Вы цифру обозначили просто. Когда речь идёт о жизнях, так нельзя говорить просто – это очевидная вещь.

Ладно, Виктор Николаевич [Кирьянов], спасибо за то, что Вы тоже внимательно выслушали всё, потому что, что там скрывать, руководителю ведомства всегда это тяжело слышать, когда тем более основной пафос выступления крутится вокруг службы, которую он возглавляет. Но Вы слышали оценки экспертов, которые сказали о том, что всё-таки не в этом основная коррупционная проблема России, не в деятельности ГАИ и ГИБДД. Хотя в силу субъективных причин, в силу просто, может быть, даже человеческого мышления именно факты нарушений деятельности ГАИ вызывают наиболее мощный резонанс, наиболее активное неприятие, просто первое, что приходит в голову.

Если позволите, теперь я подведу итоги нашего довольно длительного обсуждения. Пройдусь и по своду ключевых предложений, и по тем замечаниям, которые были сделаны. Сначала по своду ключевых предложений, потому что это, наверное, важнее, хотя и отдельные комментарии тоже важны.

По первому блоку – сокращение государственного вмешательства в экономику. Я просил бы всех вас принимать мои слова не как окончательный приговор, или как мы сейчас говорили, что не надо поручений давать, но мы пока ещё немножко в другом состоянии находимся, без президентских поручений здесь не обойтись. Может быть, компании и способны работать без поручений. У нас государственная машина пока работать без поручений не способна. Так вот я не говорю о том, что мы всё это принимаем или что я готов всё это принять, но по основным позициям я выскажу, что мне представляется правильным, а что, может быть, не до конца и требует дополнительного обсуждения.

Первый блок – сокращение государственного вмешательства в экономику. «Правительству составить «дорожные карты» приватизации, дерегулирования с исполнительными сроками». Абсолютно это поддерживаю на 100 процентов без каких-либо обсуждений. Сделать необходимо. Специально углубляться не буду, и так всем всё понятно.

Второе. «Открытому правительству» провести краудсорсинг по оптимизации бизнес-процессов важнейших госуслуг». Я буду очень признателен «открытому правительству», если будет проведена такая работа в формате краудсорсинга, значение которого не надо преувеличивать, но и недооценивать не надо, потому что это действительно очень важный метод выяснения общественного мнения и управления общественными процессами.

Третье. «Правительству составить «дорожные карты» с исполнителями и сроками по переходу на оптимальные бизнес-процессы государственных услуг». Я тоже это полностью и всецело поддерживаю. По срокам надо посмотреть, потому что правильно было сказано коллегами, когда мы обсуждали, Сергей Маратович [Гуриев] говорил в отношении того, что на приватизацию поменьше сроков, может быть, а на дерегулирование – побольше, но тем не менее в целом подход этот поддерживается.

Теперь по отдельным моментам, которые звучали в первом блоке. Сергей Маратович начал с роли СМИ, и другие говорили об этом. Я просто не могу об этом не высказаться. Вне всякого сомнения, она здесь носит ключевой характер, это абсолютно верно. Причём, на мой взгляд, это нужно не только для того, чтобы бороться с коррупцией или победить коррупцию, что, наверное, сделать весьма затруднительно, или снизить восприятие коррупции у людей, как здесь таргетировано это было, но и просто для самореализации человека.

Тем не менее мы должны, когда говорим о коррупции, относиться к этой сфере весьма и весьма щепетильно, потому что я просто всех призываю и прошу меня тоже понять правильно: коррупция – это не только борьба с коррупционерами, что, безусловно, крайне важно, но это и судьбы огромного количества людей. Поэтому мы обязаны все, начиная от Президента и заканчивая сельским старостой, реагировать на публикации в средствах массовой информации. Но презумпцию невиновности никто не отменял. И до тех пор, пока не доказано, что чиновник совершил какое-то правонарушение или даже уголовное преступление, он предполагается невиновным.

Я говорю об этом не ради того, чтобы дать карт-бланш на то, чтобы не отвечать СМИ. Наоборот, обязаны отвечать, а правоохранительные органы обязаны проверять. Но просто эта ответственность должна быть взаимной. И я просил бы всех здесь присутствующих и огромное количество людей отсутствующих тоже это понимать, точно так же, как, конечно, недопустимые оскорбления и чиновников, по разным причинам, до тех пор, пока, ещё раз говорю, их вина не доказана.

Вот этот уровень политической корректности нам ещё только-только предстоит достичь, потому что я иногда, когда смотрю на, допустим, градус дискуссии в весьма уважаемых даже средствах массовой информации, у меня волосы дыбом встают. Потому что в любом другом мире, в любом другом обществе просто были бы возбуждены уже уголовные дела по факту оскорбления тех или иных лиц, не важно, кстати, чиновники они или нет, судьи они или нет, это штука, которую мы обязаны из себя точно так же вытравливать, как и совершение коррупционных поступков.

Дальше. По кризису доверия здесь Ермолай Александрович [Солженицын] говорил. Я одно лишь могу сказать: я согласен, что этот кризис доверия между властью и обществом есть. Но, давайте смотреть правде в глаза, он был всегда. Значит, вопрос в том, каков уровень этого кризиса. Он был и в советские времена. Но кто постарше из здесь присутствующих, я помню советские времена, мы что, верили тому, что говорили с трибун, тому, что решали на политбюро? Очень часто нет.

В 90-е годы – да вообще почти ничему не верили! Вообще почти ничему не верили! И в нулевые годы то же самое, и сейчас. Это общественный феномен – неверие действительно заключается в том, что люди не верят в то, что мы делаем это искренне, а не для того, чтобы продемонстрировать некую псевдоэффективность наших усилий.

Каков рецепт преодоления этого неверия? Рецепт только один – убеждать, открыто общаться, вступать в диалог на любом уровне: на президентском уровне, на правительственном уровне, на уровне министерском, губернаторском, руководителей муниципальных образований. Вот в этом смысле идея «открытого правительства» и принципиально новой системы коммуникаций между властями и гражданским обществом носит абсолютно ключевой характер. Кто бы в этих властях ни был – мы или кто-то другой, – это, наверное, самое главное. Это, кстати, показывает опыт развития большинства государств за последние три-четыре года. Ведь все общественные процессы, которые, например, развернулись в других государствах, гораздо более продвинутых с точки зрения экономики и гораздо менее коррупционных, чем наша страна, тоже связаны с кризисом доверия и кризисом взаимопонимания между властями и обществом.

Ну и я абсолютно согласен, что нравственные принципы должны быть обязательны для всех. Другое дело, что у нас у всех всё-таки, наверное, разная, может быть, шкала ценностей, но образец нравственности, образец морального, правильного поведения должен даваться с самого верха. Это абсолютно справедливо.

По СМИ я уже сказал, так что специально комментировать то, что было сказано Алексеем Алексеевичем Венедиктовым, не буду. Одно лишь скажу: мониторинг деятельности СМИ – действительно важнейшая составляющая работы любого руководителя государства, любого государственного служащего. Бессмысленно надеяться, что Президент страны просмотрит все публикации о коррупционном поведении чиновников, которые выходят в нашей стране, их слишком много, коррупция слишком велика, но это должно быть сделано снизу доверху. Вот в этом смысле я это полностью поддерживаю, и на это должна быть реакция правоохранительных органов.

По чиновникам мы говорили в прошлый раз, мне нечего добавить к тем решениям, которые я уже порекомендовал принять.

По административным регламентам полностью поддерживаю необходимость совершенствования и их максимально тщательного использования.

По поводу соотношения между подзаконными нормативными актами и самим законом. Я солидарен, конечно, здесь не должно быть никаких внутренних противоречий. Подзаконный нормативный акт потому и подзаконный, что он должен идти в развитие закона, но не подменять его, не заменять и не создавать новых правил поведения.

Приватизация. Мы об этом говорили, просто коллеги тоже здесь говорили о том, как она должна проводиться. Допустим, нынешняя часть приватизации, абсолютно согласен, должна быть абсолютно открытой. Понятие о справедливости гораздо более тонкое, на мой взгляд, – со мной, может быть, кто-то не согласится, – справедливость при проведении приватизации должна быть в одном – что открытые торги проводятся по максимальной цене. В этом и есть справедливость, а не в том, чтобы раздать всем сёстрам по серьгам, как это мы иногда пытались делать абсолютно безуспешно и абсолютно губительно для государства.

Институт парламентского расследования. Я сразу скажу, и другие коллеги об этом говорили, я – за. Но только, мои уважаемые коллеги, понимаете, парламентское расследование (здесь не дадут соврать наши коллеги, которые работают в парламенте) – это очень мощный инструмент. Если мы его заводим, а его нужно чаще заводить, чем мы это делали в последние годы, то он должен идти по абсолютно фундаментальным, серьёзным делам, а не по требованию, допустим, некоторого количества депутатов, которые либо что-то решили для себя, либо, простите, продвигают какие-то свои политические интересы. Это нормально, все депутаты лоббисты, так во всём мире. Поэтому «да» парламентскому расследованию, но должны быть чёткие правила и более серьёзный повод для проведения.

Теперь второй блок, может быть, самый резонансный с точки зрения количества предложений – борьба с «большой коррупцией».

Закрытие лакун в законодательстве. Возражений никаких нет, чем быстрее они будут заполнены, тем лучше.

Создание бюро по противодействию коррупции или офиса федерального прокурора по противодействию коррупции – самое такое, может быть, яркое и, наверное, самое спорное предложение. Яркость и привлекательность заключается в том, что нет веры в другие правоохранительные органы: мол, они не работают, мы создадим бюро, которое всё решит. Уже Сергей Владимирович [Алексашенко] сам сказал, что, конечно, никакой панацеи в этом нет, и если что-то создавать, то только в том случае, если это будет работать, если этот орган будет эффективным.

Выскажу свою позицию. Как Вы не претендуете на исключительность этого мнения, так и я. Если что-то создавать, это должно быть в структуре существующей системы правоохранительных органов. Создание чего-либо инородного либо превратится в неработающую структуру, в неработающий орган, либо превратится, извините, в бюро по сведению счётов между различными кланами и группировками.

Не скрою, я ещё в Администрации Президента работал, некоторые коллеги ко мне приходили и говорили: давайте такое бюро создадим, и неплохо бы, чтобы я его возглавил. Не я – они. Я был тогда категорический противник этого, потому что я понимал, для чего это делается. Чтобы удушить своих, условно говоря, конкурентов, где бы они ни находились. Поэтому это должен быть орган с компетенцией, вытекающей из закона. Из какого закона? Уголовно-процессуального закона, только одного. Тогда нам нужно менять Уголовно-процессуальное законодательство и законодательство о предварительном расследовании. Мне больше нравится (подчёркиваю, я сейчас говорю не о персоналиях, потому что вы сразу можете сказать: вот нам не нравится это или это, этот человек или другой), мне больше нравится идея помещения соответствующей структуры внутрь Генеральной прокуратуры, потому что именно на Генеральной прокуратуре лежит финальная ответственность за борьбу с преступностью в стране. Как это сделать – можно подумать.

Есть фигура независимого прокурора, есть возможность использования Общественного совета. Но вот если и говорить о создании подобной отдельной, но в то же время вовлечённой в структуру правоохранительных органов позиции, то это Генеральная прокуратура. Общественный совет, если подобный офис создаётся, возражений никаких нет, он, наверное, нужен.

Создание специальной коллегии Верховного Суда по коррупционным делам. Надо обсудить это. Здесь, мне кажется, вопрос (и здесь я, кстати, согласен с тем, что коллеги говорили на эту тему), здесь вопрос в людях, в качестве судебного рассмотрения в целом. Мне очень часто приносят предложения: давайте создадим коллегии по делам несовершеннолетних, по интеллектуальной собственности, по административным вопросам. Но это проблема квалификации судей, мы не можем одних судей уволить и новых набрать. Но если речь идёт о таком коллективе, который включает в себя весьма уважаемых и профессиональных судей, для рассмотрения каких-то особых дел, особо резонансных, – я не могу это исключить, мне кажется, это возможно. Нужно посмотреть, правда, насколько это соответствует уголовно-процессуальным законам и законодательству о статусе судей, но если это помещается, то почему нет.

Теперь по декларации о доходах и имуществе, раскрытии конфликта интересов. Здесь много всего было сказано, я в принципе уже тогда перейду к тому, что говорили коллеги в развитие общего доклада.

По декларированию. Вообще-то у нас сейчас, по сути, декларированию подвергнуты все государственные служащие. Я понимаю, что, может быть, это не все знают, но у нас не только государственные гражданские служащие декларации подают, у нас декларации подают и военнослужащие. Другое дело, что значительная часть этих деклараций не публикуется. Но, слушайте, у нас огромное количество государственных служащих, более того, некоторым из них нельзя публиковать декларации в силу вполне понятных причин – соображений безопасности. Но должны декларировать свои доходы и государственные гражданские служащие, и военнослужащие, и служащие правоохранительных органов. Все три ветви государственной службы декларируют. Значит, нужно лучше, на мой взгляд, определиться с уровнем публичности. И вот это действительно задача и для нашего «открытого правительства», и в целом для государства. Если общество считает действующий уровень публичности недостаточным, а судя по всему, это так, то давайте пойдём на более высокий уровень публичности. У нас ведь сейчас, если говорить серьёзно, о ком есть информация? Информация есть о Президенте, членах Правительства, губернаторах, федеральных собраниях. Но я имею в виду не только топ-уровень. Это скорее наиболее заметные люди. Но есть заместители министров, есть заместители губернаторов, руководителей законодательных органов. Можно публичность в этом плане расширить. Думаю, никакой проблемы в этом нет. Давайте определимся только: кто это будет? Но в любом случае, если есть публичный интерес – должен быть дан публичный ответ.

По продаже акций, трасту и так далее – всё это мною, например, многократно обдумывалось, потому что мы знаем, какая конструкция сегодня действует по передаче акций в доверительное управление, она неработающая по разным причинам: во-первых, потому, что не хочется передавать; во-вторых, потому, что доверительное управление в нашей стране не развито – это институт англо-саксонского права. И на нашей правовой почве он приживается плохо, если, конечно, речь не идёт о тех акциях, которые тот или иной госслужащий приобрёл за границей и которые он держит где-нибудь на BVI. Но обычно это не декларируют.

Примеры с иностранцами, Сергей Владимирович, они хороши, но до поры до времени. Вот Вы Чейни упомянули, а мы сразу с Сергеем Борисовичем начали немного улыбаться. То, что он продал акции, – это хорошо. Но тем не менее, когда в Ирак начали поставлять военную технику, все подряд были за Halliburton.

РЕПЛИКА: И нефтяные тоже.

Д.МЕДВЕДЕВ: Поэтому у них тоже с этим всё в порядке. Но что очень важно – важно, что об этом говорят. А у нас об этом даже не говорят. И в этом принципиальная разница сегодня между нами и Штатами.

Декларации расходов. Уважаемые коллеги, я просто хотел обратить внимание всех здесь присутствующих. Тот законопроект, который был мною подготовлен, не предполагает декларирования расходов. Вопрос в том, каким образом закончится обсуждение. Но, понимаете, чиновники тоже люди. Одно дело – декларация доходов, это делается везде, во всём мире, и значительная часть чиновников должна их публиковать. Но декларация расходов – здесь другое должно быть: контроль за расходами.

А вот если речь идёт о публичном обращении, тогда на публичное обращение о расходах чиновника должен быть дан публичный ответ, никаких секретов быть не должно, никакой гостайны. С этим я полностью согласен. Но не декларирование всех расходов чиновников. Потому что, если это всё помещается в его доходы, допустим, по смыслу закона, трёхкратный годовой доход, почему это должно быть отдекларировано? Но если, ещё раз говорю, есть информация, в том числе у СМИ, тогда надо давать публичный отклик.

Панацея ли это? Ну конечно, не панацея. Схемы всё равно останутся. Но в чём я вижу смысл и почему в конечном счёте я посчитал правильным этот законопроект внести? Мы существенно снизим поле для манипулирования, возможность для того, чтобы самому что-то такое химичить. Это будет, Вы правильно сказали, круг лиц. Мы сейчас сделали так же, как в других актах. Члены семьи – кто это? Супруг, несовершеннолетние дети. Потому что это самые близкие члены семьи. Можем расширить, без проблем. Можем братьев включить туда. Хотя вы понимаете, какие это создаст сложности для обычных людей. Некоторые братья плюют друг на друга в прямом смысле этого слова, они даже не знают, где он: в тюрьме или, извините, на том свете. Поиск этих братьев, конечно, невозможен, но, самое главное, в любом случае возможность манипулирования останется. Будут отдалять, отдавать другим родственникам, отдавать просто людям несвязанным, друзьям, а это вообще не контролируемо. Поэтому я не сторонник того, чтобы эти рамки раздвигать очень серьёзно. Здесь важно вырабатывать цивилизованный подход.

Про бюро и Генерального прокурора я уже сказал.

Новая декларационная кампания. Я согласен, тему можно обсудить. Скажу честно, первая декларационная кампания дала почти нулевой эффект. У меня нет уверенности, что вторая декларационная кампания окажется существенным образом более эффективной. Но давайте обсудим, может быть, потому что в том, что вы предлагаете, есть определённая привлекательность: как бы дать возможность чиновникам ещё раз реабилитироваться. Сказать: «Первый раз испугались принести сведения, мы вам ещё раз даём, но вот если не сделаете, тогда уже точно всех размажем».

По поводу роли правоохранительных органов в новом законодательстве я уже сказал, это в конечном счёте вопрос перераспределения компетенции между органами следствия и изменения в уголовно-процессуальное законодательство.

Информирование СМИ о наказаниях чиновников (говорил Михаил Игнатьевич Гришанков) – абсолютно правильная вещь, потому что дел возбуждается достаточно много, тут вопрос спорный по статистике, надо окончательно действительно определиться, больше или меньше становится. Но несмотря на то, что возбуждается и реализуется через приговоры, информация до людей не доходит. Может быть, надо создать какой-то единый ресурс на эту тему в конце концов, чтобы можно было залезть и получить информацию чиновника такого-то. Допустим, в какой-то момент против него было возбуждено уголовное дело, чем закончилось. Можно написать, что там дело прекращено за отсутствием состава преступления, это будет прямая и честная информация, или же он осуждён к такому-то наказанию. Может быть, единый ресурс здесь поможет.

По поводу работы оперативных сотрудников, оперработников. Здесь Анатолий Александрович Ермолин говорил на эту тему. Согласен, что многие из них зажаты начальниками, хотя, объективности ради, надо признать, что эта проблема есть не только у нас – она во всех странах есть. Посмотрите любые кинофильмы, включая голливудские, как там пытаются заминать дела и так далее. Но это не повод ничего не делать. Как помочь? Давайте, если есть какие-то разумные предложения законодательным образом это сделать, через обращения вышестоящим начальникам, ещё как-то – давайте подумаем.

Про парламентское расследование я сказал. Это очень важно, но только по крупнейшим делам.

По офицерским собраниям мне кажется, эта идея в принципе неплохая.

По поводу того, что здесь ещё звучало в целом по семьям. Коллеги сами сказали, что это довольно тонкие вопросы. Я уже высказался по поводу расширения круга, хотя, ещё раз подчёркиваю, можно обсудить всё-таки и увеличение количества вовлечённых лиц, то, что Ясина Ирина Евгеньевна говорила, некоторые другие. Но при этом нужно понимать те естественные сложности, с которыми столкнутся декларанты в этом случае.

В отношении того, что далеко не все дети являются в этом смысле столь же талантливыми, как и родители, это, наверное, правильно, но хотел бы, чтобы все понимали, это касается всех присутствующих, потому что так можно разбирать практически любого человека. Согласен, у меня тоже вызывают подчас какие-то назначения удивление, но, с другой стороны, знаете, это вопрос этики в конечном счёте, этики взаимоотношений и тех решений, которые принимают государственные структуры.

По декларированию расходов я уже сказал, круг лиц – тоже сказал.

Конструкция совместного финансового интереса. Я не возражаю против появления соответствующей конструкции, но, уважаемые коллеги, хотел бы обратить внимание вот на что. Конструкция совместного финансового интереса, по сути, дублирует конструкцию конфликта интересов, которая в нашем законодательстве уже имеется, эффекта от этой конструкции немного. Кстати, я лично в 2002-м, по-моему, году пробивал эту конструкцию, когда только-только менялось законодательство о госслужбе. Поэтому можно использовать и одну, и другую, но надо понимать, где и когда это использовать, при этом персональная информация тоже должна быть защищена, хотя чиновники при зачислении на государственную службу, по сути, дают согласие на раскрытие довольно существенной информации о себе. Это, скажем, та плата за то, что человек становится должностным лицом.

Надо ли контролировать период после государственной службы? В некоторых странах это есть, мне бы не хотелось, чтобы это превратилось в «охоту на ведьм», но, может быть, по некоторым позициям это возможно. Либо по работе, допустим, в крупных государственных корпорациях потенциально, мне кажется, это было бы возможно. Если человек, например, занимался тем или иным бизнесом в государственной структуре, контролируемой государством, а потом перешёл и начал заниматься тем же самым в частной структуре, ему принадлежащей, запах у этого плохой. Точно так же, откровенно говоря, как, скажем, и переход министра. Никого не хочу конкретно назвать, но, допустим, если министр энергетики сразу после этого возглавляет очень крупную энергетическую компанию, тоже, наверное, в этом есть какой-то вопрос. Если это компания частная, подчёркиваю. Если это компания государственная – это уже решение государства поручить тому или иному должностному лицу.

Дисквалификация, невозможность занимать ту или иную позицию в течение определённого ряда лет после осуждения за административный проступок или уголовное преступление. Я думаю, что это полезная штука.

Почти библейская тема: можно ли «стучать» за деньги, хорошо это или плохо, и как нужно «стучать», громко или потише. Знаете, у меня нет ответа на этот вопрос, я только порассуждаю вслух. С одной стороны, как и у любого человека, всякого рода доносительство за деньги у меня вызывает скорее вначале чувство отвращения. С другой стороны, когда я начинаю смотреть на опыт так называемых передовых государств, это помогает. Но делается это там всё-таки в меньшей степени за деньги, а просто от осознания того, что кто-то рядом с тобой ведёт себя не по правилам, ведёт себя неправильно, безнравственно, незаконно. Поэтому денежную составляющую я бы здесь не гипертрофировал, но в целом стимулирование к информации о совершённых преступлениях – абсолютно важная вещь.

В тех же самых Соединённых Штатах Америки, в других государствах с весьма развитой демократией на этом построена деятельность полицейских структур, во многих государствах. Кстати, и у нас ведь это тоже было. У нас, к сожалению, в период определённый это приобрело абсолютно другое измерение, почему, в общем, у нас у всех это вызывает сначала оторопь, отторжение. Но если говорить серьёзно, в определённый период люди, которые писали бумаги, ведь всё это делали не за деньги, почти никто не делал за деньги. Большинство делали исходя из лучших побуждений. Правда, чем закончилось – нам тоже всем известно. Поэтому у меня нет ответа на этот вопрос. Давайте вместе поразмышляем.

Идея досудебных сделок, здесь она тоже упоминалась, в принципе абсолютно позитивна. Сейчас у нас законом это же предусмотрено. Применяется не так широко, действительно, как опять же в некоторых других странах. Нужно просто развивать этот институт, с тем чтобы он применялся более активно, чтобы адвокаты его предлагали, чтобы судьи на это шли и так далее.

РЕПЛИКА: По налогам мы сейчас планируем.

Д.МЕДВЕДЕВ: Вот об этом речь.

Третий блок – меры по снижению коррупции в госзакупках, повышению качества корпоративного управления. «Принять нормативные акты раскрытия потенциального конфликта интересов». Я за то, чтобы раскрытие потенциального конфликта подчинялось какому-то распорядку, каким-то правилам, процедурам.

«Принять нормативный акт о внутреннем аудите для всех публичных компаний и государственных корпораций с чётким закреплением перечня полномочий». Тема довольно сложная, но в целом по крупнейшим публичным компаниям, по крупным государственным корпорациям, наверное, это хорошо. Главное просто, чтобы у них была возможность для этого.

Обеспечить раскрытие информации обо всех закупках компаний, контролируемых государством, на едином сайте, аналоге портала госзакупок. Если мы сможем это понять – вот здесь коллеги об этом правильно говорили – никто не возражает. Просто главное, чтобы это был такой массив информации, который не просто переварить, хотя бы обработать было можно. Мы же тоже должны понимать, никто не обнимет необъятного, хотя к этому надо стремиться.

Теперь по отдельным позициям, прозвучавшим по третьему блоку. Включение совета директоров по предложениям «открытого правительства». Здесь правильно сказали, что это будет очень хорошая тема для «открытого правительства», для тех, кто попадёт. Конечно, в принципе идея по окончательной зачистке советов директоров от государственных служащих в целом правильная. Почему мы оставили их на среднем уровне? Ответ вам понятен: людей просто нет. Кажется, что люди есть, а когда начинаешь разбираться, если по-честному, несут всегда лоббистов. Всегда говорят: вот давайте Ивана Ивановича уберём из такого-то министерства, а поставим Петра Петровича. Поэтому задача в том, чтобы формировать корпус независимых директоров, и чем больше он у нас будет, тем лучше.

Оборотные штрафы. В том виде, в котором вы это предлагаете, а вы предлагаете не как уголовную ответственность корпораций, а именно как административную ответственность, я считаю, что это возможно приблизительно в таком же ключе, как у нас это используется в некоторых других сферах. Как уголовная ответственность корпораций, я считаю, что это невозможно именно в силу причин разницы в природе уголовной ответственности в нашей стране и в странах англо-американского права. Мы не судим корпорации, мы судим людей – в этом основной принцип уголовной ответственности в нашей стране.

Государственные компании. Тут было сказано, что мы все помним, что они наши. Уважаемые коллеги, вот здесь я просто хотел бы вас предостеречь от некоторых всё-таки, на мой взгляд, весьма распространённых заблуждений. Я довольно много всё-таки тоже работал в корпорациях и компаниях, и в частных компаниях, когда не был на государственной службе, в «Газпроме» довольно много времени провёл. Государственные компании – это какие компании? Нам тогда нужно дать абсолютно чёткую индикацию. Если 75 процентов компании принадлежит частным акционерам, а 25 – государству, это государственная компания в нашем понимании, с точки зрения антикоррупционного законодательства? Акционеры или один акционер считает её своей, говорит: «Государство, да ты миноритарий, иди ты подальше. Да я как хочу, так и буду делать всё». А с другой стороны, граждане обращаются с требованием узнать, что в этой корпорации происходит. Я не в том смысле, чтобы их лишить этого, но мы должны всё-таки призадуматься о соотношении, о мере между частным и публичным. Мы в конце концов рыночное общество, общество, которое развивается по законам свободного рынка.

Совместный финансовый интерес, декларации – я уже говорил.

Государственные закупки: нестандартизованные и стандартизованные. Идея мне нравится, думаю, что вполне можно было бы попробовать провести такое разграничение, но контроль, конечно, весьма и весьма сложен.

То, что говорили коллеги из «РосПила», Калмыков Константин Николаевич по поводу общественных объединений, которые обращаются в защиту неопределённого круга лиц. У нас это было, я в принципе не возражаю. Не скрою, другие мои коллеги взвоют, а я не возражаю.

Заказчики. Дисквалификация должностных лиц за непредоставление информации, если я Вас правильно понял. Что-то в таком духе, да?

К.КАЛМЫКОВ: Просто дело в том, что они сейчас тоже обязаны предоставлять определённую информацию, но они часто не делают это.

Д.МЕДВЕДЕВ: Тогда понял. За это надо наказывать. Если не предоставили информацию по-хорошему, как минимум сначала должно быть какое-то дисциплинарное взыскание, а потом уже надо говорить до свидания.

По поводу сайта. Абсолютно согласен, что всё это хорошо, и то, что он появился. Плохо, что он работает с перебоями. Хотелось бы, чтобы он был полезным. Это первое. И второе, хотелось бы, чтобы он был всеобъемлющим. Достижимо это или нет? Я не знаю. Надо просто понять вообще, можно туда свести всё или нет. Должна ли там быть информация о конечном собственнике и бенефициаре? В принципе, на мой взгляд, да. Давать не будут. Будут ограничиваться формальным указанием, просто потому, что, вы сами понимаете (я, во всяком случае, обращаюсь к коллегам-юристам, да и к экономистам, которые всё в этом понимают), информацию о конечном бенефициаре подчас выяснить почти невозможно, и открывать её при государственных закупках не будут. Ну это моё ощущение. Хотя требовать такого можно.

Ну и по возбуждению уголовных дел. В принципе, кто бы сомневался, надо возбуждать.

По поводу правил, содержащихся в законе о закупках государственными структурами. В общем, я сейчас не буду повторять те аргументы, которые есть. Я, откровенно говоря, например, не возражал бы против того, чтобы новое законодательство распространялось и на государственные корпорации. Более того, я восемь лет в этой государственной корпорации просидел, или в акционерном обществе с государственным участием, если говорить откровенно, и, конечно, там очень много непрозрачного. Давайте подумаем об этом.

Четвёртый блок – снижение уровня бытовой коррупции.

«Запустить пилотные проекты по борьбе с коррупцией в отдельных сферах». Я – за. Только нужно найти эти отдельные сферы.

РЕПЛИКА: Мы нашли. (Смех.)

Д.МЕДВЕДЕВ: Вот они – да. И не создать проблемы для людей, которые там работают. Если, например, это будет образование, к примеру – я понимаю, о чём речь, – в общем, нужно так, чтобы не разбалансировать всё-таки образовательную систему. Мы с вами понимаем, насколько она тонкая, чувствительная. Люди просто даже нас в этом смысле не поймут, скажут: да чёрт с ним, пусть будет как было, дайте всё-таки возможность там как-то учиться и так далее. Но попробовать можно. Давайте выберем несколько регионов и попробуем провести такой пилотный проект.

«Реализовать общенациональную информационную и образовательную программу нетерпимости к коррупции». Безусловно, «за».

«Превратить предложения о противодействии бытовой коррупции, полученные «открытым правительством», в программу действий». Если это возможно, конечно, давайте.

Пятое – формирование эффективных механизмов общественного контроля.

«Сформировать систему мониторинга и оценки уровня коррупции в государственных органах с учётом мнения граждан». Было бы очень хорошо сформировать такую систему, точно так же, как и систему оценки деятельности должностных лиц. Мы с Сергеем Семёновичем [Собяниным] этим довольно много занимались. Как принято говорить, благими намерениями определённым образом дорога мостится: чем больше количество таких критериев оценки возникало, тем менее эффективными они были. Мы там с какого-то более ограниченного числа начинали, сейчас их, по-моему, более 400. Так?

С.СОБЯНИН: Но это не конечный показатель. Это статистические данные.

РЕПЛИКА: Там где-то около двадцати.

Д.МЕДВЕДЕВ: Около двадцати. Но в любом случае можно к этому вернуться, посмотреть на создание укрупнённых показателей, синтетических показателей, показателей, которые будут более информативны для граждан, потому что здесь правильно говорят: людям очень часто безразлично количество, допустим, кроватей в больнице. Людям важно, какие медицинские услуги они получают: вылечивают их или нет.

«Обеспечить качественное раскрытие информации о деятельности государственных органов на сайтах, введение механизмов интерактивности». Здесь, вне всякого сомнения, «да», мы это делаем. Делаем, наверное, неидеально, но нужно просто эту работу продолжать и заставлять все государственные органы соответствующую информацию раскрывать.

«Введение механизмов интерактивности». Вне всякого сомнения, также «да».

«Открытость федерального и субфедеральных бюджетов». Вопрос в том, что имеется в виду. В целом бюджет открыт. Но, если речь идёт о каких-то просто более дробных позициях, есть и закрытые вещи, абсолютно, для всех присутствующих это не секрет; есть расходы на вооружение, на спецслужбы. Они открываться не могут, и, в общем, этого не делает ни одно государство мира.

Из того, что прозвучало по четвёртому и пятому блоку.

Выборы судей. В принципе, если мы почувствуем себя готовыми к этому – можно что-то подобное попробовать, хотя мы обсуждали предварительно, не скрою. Я начал вспоминать советские времена – может, все уже подзабыли, у нас все судьи выбирались: 100 процентов выборности судей. И потом, когда начался переход, так сказать, к новому обществу, все говорили о том, что ни в коем случае, никакой выборности, это неправильно, потому что будут выбирать там «карманных» судей или неквалифицированных. Судьи должны назначаться из профессионалов. Но, может быть, можно подумать о каких-то уровнях. Во всяком случае, моё ощущение: ещё не сейчас.

Роль СМИ очевидна, все уже говорили, как и необходимость создания общественного телевидения. Указ Президента, кстати, просто информирую всех присутствующих, кто этой темой обеспокоен, уже почти подготовлен, скоро будет представлен мне на подписание.

А.ВЕНЕДИКТОВ: Когда?

Д.МЕДВЕДЕВ (смех): Алексей Алексеевич, молодец какой! Завтра! А я его буду рассматривать.

Вот, уважаемые коллеги, я, по-моему, почти на всё самым добросовестным образом ответил. Мы с вами проговорили почти три часа. Я искренне благодарю всех за участие и рассчитываю на то, что всё, что мы придумали, будет исполнено.

До свидания.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 22 марта 2012 > № 521010 Дмитрий Медведев

По данным Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) пенсионеры в развитых странах получают пенсию в размере 57,5% от средней зарплаты в этой стране. В Чехии средняя пенсия составляет половину зарплаты.

Разница между пенсией и примерным заработком в Чехии выше, чем в других европейских странах. Так, в Австрии, Дании и Венгрии пенсионеры получают около 75% от средней зарплаты, немцы и бельгийцы – около 40%, британцы – всего 30%.

Средняя зарплата в Чехии на конец прошлого года составляла 24320 крон (без вычета налогов). Такой заработок получали около 25% работающих. При этом средняя пенсия составила 10552 крон (у мужчин – около 11700 крон, у женщин – 9584 крон).

В денежном выражении средняя пенсия в Британии составляет в пересчёте 12 820 крон. При этом помимо пенсии от государства, британские пенсионеры могут использовать различные финансовые накопления, в том числе по страхованию жизни. В результате средний доход британца после достижения пенсионного возраста составляет около 31 024 крон. В Чехии же пенсия составляет 95% основного дохода пенсионеров.

Швеции грозит общенациональный кризис: через несколько лет будет не хватать учителей по многим предметам и во многих классах. Об этом пишет сегодня газета "Дагенс нюхетер", со ссылкой на отчет Союза учителей страны.

Председатель Союза учителей Ева-Лис Сирен/ Eva-Lis Sirén обеспокоена:

- Самым серьезным в этом отчете являются данные о том, что молодежь не хочет поступать на педагогические факультеты вузов именно в ситуации, когда в ближайшие 8 лет нам понадобятся 80.000 учителей. К тому же многие школьные учителя подумывают о смене профессии, - говорит она, называя ситуацию общенациональным кризисом.

Откуда же такой пессимизм?

После осенней подачи документов оказалось, что желающих поступить на педагогические факультеты крайне мало. Конкурс был всего, в среднем, 1,2 человека на место. После окончания сроков приема - три из каждых десяти мест оказались свободными. В некоторых вузах ситуация еще хуже. Например, в Гетеборгском университете и в высшей школе Мальме набрали меньше 50% студентов на курсы, где готовят учителей-предметников для старших классов. С 7 по 9-й.

Еще хуже обстоят дела с набором на курсы, где готовят будущих учителей по биологии, химии и математике.

Такие новости являются плохими, поскольку Швеция и так теряет одну позицию за другой в международных сравнениях с результатами обучения в других странах, подчеркивает Ева-Лис Сирен. В этой ситуации трудно улучшить результаты, когда не хватает именно тех, кто мог бы этого добиться, то есть учителей.

Как же сделать привлекательной профессию школьного учителя вообще и, в частности, повысить квалификацию учителей-предметников, чтобы не вынуждать их быть "многостаночниками"? Ведь в сегодняшней шведской школе учителя вынуждены частенько преподавать самые разные предметы, кроме своего основного.

Немаловажную роль тут играют и относительно низкие зарплаты учителей. Это показывают результаты опроса, проведенного институтом общественного мнения Demoskop: 400 студентов, выбравших другие факультеты, ответили, что они могли бы предпочесть педагогику, если бы месячный оклад учителя был значительно более высоким. На 5.000 или даже на 15.000 крон выше, чем сейчас.

Союз шведских учителей требовал повышения зарплат уже много лет. Сравнение, проведенное в прошлом году, показало, что с 1970-х годов средний оклад преподавателя гимназии снизился с 24 000 до 21 000 крон (все цифры месячных окладов даются в Швеции всегда ДО вычета налога, который составляет 30%).

В начале 90-х реальная зарплата учителей начала повышаться, но значительно меньше, чем, например, у инженеров или экономистов. В 1994 году средние оклады учителей были примерно такими же, как и у людей других профессий, где требуется высшее образование: 20 тысяч в месяц.

В 2008 году учительские оклады составляли примерно 25 000 крон, тогда как инженеры и врачи получали 35 000 крон.

При международном сравнении оказывается, что зарплата шведского школьного учителя в 2008 году находилась на том же уровне, что и зарплаты учителей в Словении. Об этом говорят данные Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Это означает, что Швеция занимает 24-е место среди 32-х стран, зарплаты в которых сравнивались.

Такой сравнительно низкий уровень зарплат шведских учителей должен повлиять на грядущие переговоры с работодателями в процессе обсуждения новых коллективных договоров, - считает Ева-Лис Сирен/Eva-Lis Sirén:

- Само собой понятно, что эти переговоры будут тяжелыми. Наши работодатели, и это касается всех типов школ - "частных", муниципальных или государственных, не имеет значения - должны понять, что если мы хотим, чтобы молодые люди захотели становиться учителями, то нужно сделать первый шаг в повышении окладов на 10.000 крон в этом коллективном договоре. Чтобы и в следующих переговорах учителя стали приоритетной группой на многие годы, сказала Еva-Lis Sirén, председатель профсоюза шведских учителей.

С ней беседовал Андерс Юнгберг/Anders Ljungberg, SR International.

Материал обработала Ирина Макридова

Украинские налоговики дополнят свой арсенал методов борьбы с уклонением от налогов мировыми достижениями.

Об этом на сайте ГНСУ рассказал председатель ГНС Украины Александр Клименко.

Специалисты налоговой службы уже разрабатывают стандарты отчетной документации в сфере трансфертного ценообразования.

Эти стандарты будут основываться на рекомендациях ЕС по трансфертному ценообразованию для дочерних предприятий (EUTPD).

Ранее в прессе также сообщалось о создании ГНСУ и Американской Торговой Палатой двух групп для работы над регулированием трансфертного ценообразования. Это довольно эффективный и распространенный способ борьбы с использованием оффшоров. Еще в 1979 году Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) приняла «Руководство по трансфертному ценообразованию для мультинациональных предприятий и налоговых администраций».

Большинство стран ЕС уже используют регулирование трансфертного ценообразования.

Похоже Украина также решила бороться с налоговой минимизацией цивилизованными методами.

Необходимо отметить, что Налоговый Кодекс Украины уже содержит положения о трансфертном ценообразовании, однако на практике они не пока не применяются.

Протокол к действующему соглашению об избежании двойного налогообложения между Сингапуром и Турцией был подписан 5 марта 2012 года. Он должен вступить в действие после завершения сторонами процедур по его ратификации. Протокол содержит международные стандарты Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) по обмену информацией в налоговых целях. Эти положения были внесены в двустороннее соглашение об избежании двойного налогообложения. Протокол был подписан в Сингапуре главой налогового управления Сингапура и турецким послом в Сингапуре. Первоначальное соглашение об избежании двойного налогообложения между государствами было заключено 9 июля 1999 года. Новый протокол будет применяться к любым видам налогов в обеих странах. Он предоставляет налоговым органам стран более широкие возможности по обмену сведениями о налогоплательщиках. Налоговые управления не в праве единолично отказывать в предоставлении сведений, поскольку они необходимы для общественных целей. Сингапур. Турция > Внешэкономсвязи, политика > nalogi.net, 15 марта 2012 > № 516678

Заместитель министра финансов Мексики и посол Литвы в Мексике подписали 23 февраля текущего года соглашение об избежании двойного налогообложения в целью стимулирования инвестиционных потоков между государствами. Соглашение призвано обеспечить налоговую определенность и сократить финансовое бремя, подрывающее инвестиционные потоки между странами. Применительно к налогу на проценты и роялти документ предусматривает максимальный уровень налога у источника в размере 10%. Соглашение гарантирует, что компании одной из стран будут облагаться налогом на тех же условиях, что и внутренние компании. Соглашением устанавливаются международные нормы и стандарты Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) обмена информацией по налоговым вопросам. Это дает налоговым управлениям государств более широкие возможности по обмену сведениями о налогоплательщиках по большему числу налогов. Соглашение вступит в действие после его ратификации обеими сторонами. Литва. Мексика > Внешэкономсвязи, политика > nalogi.net, 15 марта 2012 > № 516674

Уровень безработицы в Великобритании в период с ноября 2011 года по январь 2012 года повысился по сравнению с уровнем предыдущих трех месяцев на 0,1 процентного пункта, достигнув 8,4%, следует из отчета Национального статистического управления Соединенного Королевства. Без работы сейчас сидят 2,67 миллиона британцев, на 28 тысяч больше, чем тремя месяцами ранее. Это самый высокий показатель безработицы с 1995 года.

Среди людей в возрасте от 16 до 64 лет коэффициент трудоустроенных составляет 70,3%. Среди подростков младше 16 лет работают 29,12 миллиона человек (+9 тысяч).

На февраль 2012 года среди людей в возрасте от 16 до 64 лет зафиксировано около 9,3 миллиона экономически неактивных людей, или на 27 тысяч меньше по сравнению с предыдущим отчетным периодом.

По данным Организации экономического сотрудничества и развития, уровень безработицы в странах ОЭСР составил в январе 2012 года 8,2%, в еврозоне - 10,7%. 

Промышленное производство в Евросоюзе и еврозоне в январе 2012 года по сравнению с предыдущим месяцем выросло на 0,2%, свидетельствуют данные Евростата. В годовом выражении в зоне евро показатель сократился на 1,2%, а в ЕС - на 1%.

В январе 2012 года по сравнению с декабрем прошлого года производство энергетических ресурсов в еврозоне увеличилось на 1,4%, а в ЕС - на 0,1%. Товаров производственного назначения было сделано больше на 0,7% и 0,8% соответственно. Изготовление продукции длительного пользования в зоне евро прибавило 0,1%, а в Евросоюзе осталось без изменений.

Среди членов Евросоюза, чья статистическая информация уже доступна в настоящий момент, наиболее значительный рост промышленного производства зафиксирован в Словакии (6,1%), Литве (3,6%) и Мальте (3,3%), а самое серьезное падение произошло в Финляндии (5,1%) и Италии (2,5%).

В годовом исчислении производство энергетических ресурсов снизилось в еврозоне на 6,2%, а в ЕС - на 7,7%. Товаров длительного пользования произвели меньше на 2,2% и 1,5% соответственно. Товаров производственного назначения было сделано меньше на 3,1% в зоне единой европейской валюты и на 3,3% в ЕС.

Среди членов Евросоюза промышленное производство за год снизилось в 13 и увеличилось в 7 странах. Самое значительно снижение зарегистрировано в Люксембурге (10,4%), Финляндии (6%), Греции (5,2%) и Италии (5%). Наиболее уверенный рост продемонстрировали Польша (9,1%), Латвия (8,2%) и Словакия (7%).

Промышленное производство в Евросоюзе в декабре прошлого года по сравнению с декабрем 2010 года упало на 0,9%, в еврозоне - на 2%. Промпроизводство в еврозоне в декабре 2011 года по отношению к ноябрю упало на 1,1%, в Евросоюзе - на 0,6%. 

Несмотря сохраняющееся несогласие большинства стран Европейского Союза, Германия, Франция и Финляндия продолжают настаивать на введении общеевропейского налога на финансовые операции.Очередным препятствием на пути введение международного налога на проведение финансовых операций стала невозможность достижения согласия по данному вопросу в ходе очередной встречи министров финансов стран Европейского Союза (ЕС), состоявшейся в Брюсселе 13 марта.

На прошедшей официальной встрече лишь министры финансов Франции, Германии и Финляндии заявили о полной готовности правительств своих стран к немедленному принятию общеевропейского регулирования, регламентирующего введение нового финансового налога.

Италия, официальные представители которой ранее высказывали поддержку нововведению, несколько изменила свою позицию, что выразилось в словах премьер-министра страны Марио Монти, хотя и отметившего необходимость для Европы нового налога, но указавшего на важность продолжения предварительных переговоров, которые должны, по его мнению, позволить урегулировать уже возникшие спорные вопросы.

В ходе прошедшей встречи наиболее серьезная оппозиция концепции установления налога подобного рода была высказана министром финансов Люксембурга Люком Фриденом и министром финансов Швеции Андерсом Боргом. Министр финансов Великобритании Джордж Осборн, хотя и не присутствовал на встречи, но позиция несогласия Великобритании с планами введения нового налога была известна и прежде.

Анализируя возможность осуществления выдвинутого ранее предложения по введению нового финансового налога лишь в ограниченном количестве европейских государств, министр финансов Германии Вольфганг Шойбле подчеркнул, что такой шаг станет возможным и действенным в рамках ЕС лишь при наличии, как минимум, 17 государств, решивших пойти на принятие такого налога на своей территории.

Вольфганг Шойбле также отметил, что ЕС не в силах затягивать вопросы обсуждения нового налога и дальше и, если окончательное решение по данному вопросу не будет принято в ближайшее время, то Европе предстоит найти другое альтернативное решение проблеме поиска источников новых поступлений в государственные бюджеты и изыскать пути стабилизации международной финансовой системы.

Испанский премьер Мариано Райхой получил, по выражению газеты The Financial Times, "резкий выговор" от европейских министров финансов: Мадрид призвали сократить дефицит бюджета еще на 0,5% от ВВП. В реальных цифрах это означает, что находящаяся в состоянии рецессии страна с самой высокой в Европе безработицей должна будет сократить бюджетные расходы еще на 5 млрд евро. Тем самым, ЕС потребовал от Испании едва ли не более жестких мер экономии, чем от государств-членов Евросоюза, которые уже прибегли к финансовой помощи европейцев (чего Мадрид пока не делал).

По данным европейских и испанских СМИ, навязанный Мадриду потолок дефицита бюджета не должен превышать 5,3% от ВВП в нынешнем году. Ранее испанское правительство наметило для себя более щадящую цель, 5,8%. Именно о таком показателе говорил Мариано Рахой после недавнего саммита ЕС. Однако в понедельник министры финансов Евросоюза, собравшиеся на шестичасовую встречу в Люксембурге, потребовали от испанцев еще туже затянуть пояса. Это приведет к тому, что вместо запланированных бюджетных сокращений на 30 млрд евро стране придется пойти на урезание бюджета в размере 35 млрд евро.

Одновременно Испания не снимает с себя обязательства добиться в 2013 году дефицита бюджета в пределах 3%, соответствующего нормам ЕС. FT считает подобную задачу "геркулесовой".

Это тем более так, что в прошлом году дефицит бюджета в Испании оказался значительно больше, чем это предсказывали эксперты, - 8,5%. Этого не могли не учитывать европейские министры, когда обсуждали в Люксембурге испанскую дилемму. Еврокомиссар по экономике Оли Ренн назвал перспективы роста испанской экономики "слабыми", отмечая необходимость сбалансировать "возрождение доверия к испанским государственным финансам" и "восстановление устойчивого роста". Оли Ренн признал, что "озабочен высоким уровнем безработицы в Испании и ростом факторов бедности". Несмотря на это, ЕС будет настаивать на резком сокращении бюджетного дефицита: "То, какие инициативы следует предпринять в этой связи, является ответственностью испанских властей", - настаивает еврокомиссар.

Апелляция к национальному суверенитету

Подобная жесткая позиция Евросоюза стала "неожиданной неудачей" для правительства Испании, считает мадридская газета El Pais. С момента прихода к власти после досрочных выборов 20 ноября прошлого года правительство Мариано Рахоя столкнулось с необходимостью одновременно наводить порядок в запущенных испанских финансах и бороться с рецессией.

Придя во дворец Монклоа, как официально именуется резиденция испанского правительства, Рахой объявил о пакете антикризисных мер, включавших урезание госрасходов и повышение налогов на 15 млрд евро. Как теперь выясняется, размер этого пакета должен быть более чем удвоен. Значительная часть болезненных мер коснется бюджетов испанских автономий, но и общенациональный бюджет на текущий год придется заново урезать.

Ранее Мадрид устами премьер-министра Мариано Рахоя уже бросал вызов Брюсселю, апеллируя к "национальному суверенитету" в деле дальнейшего сокращения бюджетного дефицита. Однако, по-видимому, в руководстве ЕС смотрят на экономический суверенитет иначе, чем в Испании.

Ножниц уже не достаточно для урезания дефицита

Участвовавший во встрече в Люксембурге министр экономики Испании Луис де Гиндос не комментирует исход переговоров, но El Pais стало известно от его португальского коллеги Витора Гаспара, что испанский министр "продемонстрировал готовность предпринять дополнительные усилия". Издание поясняет, что цена этих "дополнительных усилий" по приближению дефицита бюджета Испании к европейским стандартам составит 3% ВВП - в стране, где уровень безработицы превысил 5 миллионов человек.

"Европа в настоящий момент не оставляет сомнений в том, что самым важным являются меры экономии", - пишет газета.

"Испания стала новой границей европейского страха: слишком большая, чтобы упасть, слишком большая, чтобы ее можно было спасать, и слишком большая, чтобы рынки не заметили, как ее линчуют за нарушение финансовых показателей дефицита на 2012 год", - замечает El Pais.

Это больно ударяет по позициям нового испанского премьера, который рассчитывал на большую гибкость европейских партнеров в свете предпринимаемых его кабинетом усилий по преодолению кризиса. Накануне совещания министров финансов ЕС в Люксембурге испанский министр экономики Луис де Гиндос провел сепаратные переговоры со своим немецким коллегой Вольфгангом Шойбле и вынес из этой встречи впечатление, что "Берлин высоко ценит предпринятые [Испанией] усилия - сокращения и реформы". По мнению человека, которого в Испании называют "экономическим царем", Германия и другие крупные страны Европы осознают, что состояние европейской экономики в целом значительно хуже, чем предполагалось, а потому многие страны не смогут выполнить свои обязательства по сокращению бюджетного дефицита. Люксембургская встреча министров финансов ЕС не подтвердила этих расчетов.

"Теперь параметры испанского вызова Брюсселю существенным образом меняются, - отмечает El Pais. - Исполнительная власть до сих пор использовала ножницы [для урезания дефицита]. Европа дала понять, что хочет видеть другой инструмент".Премьер-министру Испании Мариано Рахою приходится одновременно бороться с дефицитом бюджета и рецессией. 

Министры финансов стран Евросоюза заморозили выделение Венгрии 495 млн евро помощи, передает Reuters. Будапешт пока не смог принять меры по сокращению бюджетного дефицита.

Окончательное решение по поводу выделения средств будет принято в июне текущего года. Германия и Австрия, банки которых играют большую роль в финансовой системе Венгрии, предложили этот компромисс, в то время как другие члены ЕС обеспокоены тем, что любое промедление может усложнить начало переговоров между ЕС и МВФ.

"Это (заморозка средств) станет для Венгрии хорошим стимулом для проведения здоровой и сбалансированной фискальной политики", - заявил еврокомиссар по экономической и монетарной политике Олли Рен. Он добавил, что ограничение будет снято, если действия венгерских властей будут достаточно эффективны.

Согласно условиям, выдвинутым ранее Еврокомиссией, Будапешт к сентябрю должен предоставить гарантии того, что бюджетный дефицит страны к 2013 году не будет превышать 3% ВВП. По мнению аналитиков, лидеры ЕС будут оценивать Будапешт придирчиво, поскольку премьер-министр страны Виктор Орбан провел через парламент ряд законов, вызвавших недовольство в Брюсселе, который счел их неэффективными и потенциально недемократичными. В частности, ограничивалась независимость Центробанка страны и снижался максимально допустимый возраст судей.

В конце января Орбан заявил, что власти Венгрии готовы к консультациям по всем спорным вопросам. Он пообещал добиться отмены парламентом части положений нового закона о Центробанке.

С начала года экономическая ситуация в Венгрии стала обостряться, ускорилась девальвация национальной валюты, стоимость заимствований для правительства стала расти. Организация экономического сотрудничества и развития скептически оценивает положение венгерской экономики. По мнению экспертов ОЭСР, Венгрию в начале года ждет рецессия, слабое восстановление начнется только во втором полугодии. 

Президент России Дмитрий Медведев поручил Минэкономразвития совместно с Минюстом и другими заинтересованными ведомствами организовать общественное обсуждение по формированию института лоббизма и до 1 декабря 2012 года подготовить конкретные предложения.

"МЭР РФ совместно с министерством юстиции РФ и другими федеральными государственными органами организовать обсуждения с представителями различных социальных групп вопроса о механизме формирования в РФ института лоббизма", - говорится в национальном плане противодействия коррупции на 2012-2013 годы, размещенном во вторник на сайте Кремля.

Конкретные предложения по формированию института лоббизма должны быть внесены в президиум президентского Совета по противодействию коррупции до 1 декабря 2012 года с учетом общественного обсуждения, опыта других государств и рекомендаций международных организаций.

В ряде зарубежных стран, прежде всего в США, институт лоббизма закреплен на законодательном уровне, а порядок работы лоббистов регулируется государством.

Глава государства также поручил МЭР провести до 1 августа 2012 года семинар по вопросам организации и правового регулирования лоббистской деятельности - с участием представителей Управления ООН по наркотикам и преступности (UNODC) и секретариата Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), российских госорганов, научных учреждений и общественных организаций, объединяющих промышленников и предпринимателей.

Кроме того, Минэкономразвития поручено совместно со Счетной палатой России апробировать "показатели оценки эффективности реализации органами госвласти программ по противодействию коррупции и обеспечить внедрение этих показателей в практическую деятельность органов государственного финансового контроля". Об итогах и соответствующих предложениях ведомства доложат в президиум президентского антикоррупционного совета до 1 марта 2013 года.

Российских чиновников, которые не смогут объяснить превышение своих расходов над доходами, вскоре смогут увольнять и лишать имущества, заявил президент РФ Дмитрий Медведев на заседании совета по противодействию коррупции. В Кремле обещают, что новые меры не превратятся в "охоту на ведьм", а также планируют сформировать в стране цивилизованный институт лоббизма, аналогичный существующему в США.

Совет при президенте РФ по противодействию коррупции, заседание которого прошло во вторник, - совещательный орган, который был образован указом главы российского государства от 19 мая 2008 года. Заседания совета проходят раз в год, и скорее всего, нынешнее станет последним до инаугурации нового президента в мае.

Во вторник же был обнародован национальный план противодействия коррупции на 2012-2013 годы, также предполагающий ряд новшеств в этой сфере, - создание института лоббизма и единого бюджетного портала, внедрение в антикоррупционных подразделениях госорганов специальных компьютерных программ, обязательные отчеты чиновников о полученных подарках, а также гранты для СМИ и общественных организаций, участвующих в борьбе с коррупцией.

Эксперты восприняли обозначенную Медведевым во вторник программу как заявку на продолжение антикоррупционной темы после того, как премьер Владимир Путин, одержавший победу на выборах, займет президентское кресло, а Медведев возглавит правительство.

Борьба с коррупцией - "тяжелой болезнью, разъедающей экономику и разлагающей российское общество", - стала одним из основных тезисов предвыборной кампании Медведева. Одним из его первых решений после вступления в должность главы государства в 2008 году стал указ о создании совета по противодействию коррупции, а также поручение по подготовке антикоррупционного плана на несколько лет, который был подписан 31 июля 2008 года.

Медведев также обязал членов кабинета министров, включая премьера, представлять в налоговые органы сведения не только о своих доходах, но и доходах супругов и несовершеннолетних детей. Это же касается высших чиновников администрации президента, Совета Безопасности, полпредов президента. Не делал скидку Медведев и для себя и, подав пример другим, ежегодно раскрывал доходы своей семьи.

Контроль, а не сведение счетов

Законопроект о контроле за расходами госслужащих предполагает отслеживание сделок с недвижимостью, ценными бумагами и транспортными средствами, сообщил Медведев на заседании совета по противодействию коррупции. Он подчеркнул, что госслужащие, в соответствии с законопроектом, обязаны будут предоставлять сведения о происхождении средств, которые были потрачены ими на "приобретение недвижимости, ценных бумаг, акций и транспортных средств". Речь идет о сделках, которые фиксируются государством, добавил глава государства.

Медведев подчеркнул также, что сведения должны быть предоставлены, "если сумма разовой сделки, совершенной чиновником или членом его семьи, превышает трехгодовой суммарный доход членов семьи по основному месту службы".

Законопроект предполагает, что чиновник, который не сможет объяснить превышение расходов над своими доходами, может быть как уволен, так и лишиться приобретаемого имущества. Передаваться в пользу государства имущество, приобретаемое на сомнительные доходы, будет по решению суда.

"Предполагается также внести изменения в целый ряд законодательных актов, в частности и дополнить Гражданский кодекс положением, что приобретенное на сомнительные средства имущество обращается в доход государства", - сказал Медведев.

Как уточнила журналистам помощник президента, глава государственно-правового управления президентской администрации Лариса Брычева, у каждой семьи разный доход, но "приблизительно, поскольку речь идет о должностях, начиная с должности главного советника, соответственно нужно исходить примерно из 3 миллионов рублей, потому что доход получается примерно миллион". "Средняя заработная плата в аппарате правительства, по статистическим данным, - 102 тысячи, соответственно умножьте ее на 12, вот примерно и получается та сумма", - сказала глава управления.

Она отметила, что зачастую происходят ситуации, когда приобретается, в частности, недвижимость за одну стоимость, а выясняется, что на рынке она стоит гораздо дороже. В таких случаях "это тоже может быть предметом проверки", подчеркнула Брычева.

Кроме того, помощник президента сообщила, что в перечень приобретаемого имущества не вошли предметы искусства, поскольку "их невозможно проконтролировать". "Равно как и невозможно проконтролировать вазы, часы, мебель, драгоценности, поэтому на данном этапе мы отказались (включать их в список)", - добавила она.

Глава государства поручил вынести на общественное обсуждение как этот проект, так и национальный план по противодействию коррупции. Предполагается, что проект закона будет размещен на сайте открытого правительства.

В то же время у общественности будет не так много времени на обсуждение законопроекта: работа над ним должна быть завершена в кратчайшие сроки - до 22 марта.

Как пояснила по завершении заседания Брычева, российским чиновникам в случае вступления в силу законопроекта о контроле над их расходами придется отчитаться о своих приобретениях уже с 2012 года.

Она пояснила, что по итогам деклараций, которые будут поданы в 2013 году, можно будет подавать соответствующие заявки и проверять те или иные расходы чиновников за 2012 год.

Брычева также отметила, что "повальной проверки" не будет: декларации о расходах не предусматриваются, а проверки будут проводиться по заявлению определенного круга лиц и организаций, установленных законопроектом, пояснила она.

Отвечая на звучавшие на протяжении последних двух лет вопросы о том, почему чиновников сразу не обязали декларировать расходы наравне с доходами, Медведев заявил, что ранее такая мера была бы неэффективной. Меры по контролю над расходами чиновников стали целесообразны только сейчас, когда создана база данных их доходов и имущества, отметил президент.

Отчитываться чиновникам придется и о подарках, получаемых при исполнении служебных обязанностей - такая мера прописана в национальном плане противодействия коррупции на 2012-2013 годы. Соответствующий документ должен быть разработан до 1 октября.

Кроме того, глава государства поручил разработать и внедрить методические рекомендации по заполнению судьями и федеральными государственными служащими аппаратов судов справок о доходах и имуществе.

Как заявил журналистам по итогам заседания глава президентской администрации Сергей Иванов, работа по контролю над расходами чиновников не должна превращаться в охоту на ведьм. По его словам, контроль за расходами необходим, но процесс не должен вылиться в сведение счетов, что в России "может быть широко применимо". Не должна создаваться ситуация, когда добросовестный чиновник "будет не работать, а только отписываться и доказывать, что он не верблюд", отметил глава кремлевской администрации.

Антикоррупционный ликбез

Национальный антикоррупционный план предполагает и проведение "ликбезов" для специалистов, сообщил по итогам заседания глава президентской администрации. По его словам, одна из проблем в борьбе с коррупцией - нехватка специалистов, особенно на муниципальном уровне, которые могли бы грамотно оценить соответствие расходов и доходов госслужащих. По его словам, особые проблемы с коррупцией наблюдаются на региональном и муниципальном уровнях.

Цель подобных "ликбезов", отметил Иванов, заключается "в том, чтобы кадровики, сотрудники правоохранительных органов могли относительно профессионально оценить доход и расход".

Проверки и надзор

Национальный план противодействия коррупции на ближайшие два года содержит не только поручения о разработке госорганами комплексов мер в этой сфере, но и указания о проведении проверок ряда ведомств. В частности, президент поручил прокуратуре провести в третьем квартале следующего года проверки соблюдения законодательства о противодействии коррупции в ряде ведомств, в том числе в Пенсионном фонде, Фонде соцстрахования и Федеральном фонде обязательного медицинского страхования.

Кроме того, генпрокурору поручено "усилить надзор за исполнением законодательства об использовании государственного и муниципального имущества, о размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, о социальной защите инвалидов", а также законодательства в сфере реализации государственными и муниципальными органами контрольных и разрешительных функций.

Институт лоббизма

Содержится в плане и поручение президента к МЭР и Минюсту об организации общественного обсуждения по формированию института лоббизма, конкретные предложения должны быть подготовлены до 1 декабря 2012 года.

В ряде зарубежных стран, прежде всего в США, институт лоббизма закреплен на законодательном уровне, а порядок работы лоббистов регулируется государством.

Глава государства также поручил МЭР провести до 1 августа 2012 года семинар по вопросам организации и правового регулирования лоббистской деятельности - с участием представителей Управления ООН по наркотикам и преступности (UNODC) и секретариата Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), российских госорганов, научных учреждений и общественных организаций, объединяющих промышленников и предпринимателей.

СМИ, общество и технологии

Одной из тем, которая традиционно затрагивается в дискуссиях о борьбе с коррупцией - роль общества и СМИ в этом процессе. Нынешнее заседание совета и обнародованный план в этом смысле также не стали исключением.

Так, глава государства поручил правительству учредить в 2012 году гранты для СМИ и общественных объединений, которые способствуют противодействию коррупции, а именно способствуют "формированию в обществе активного неприятия коррупции".

Предполагается, что такое отношение к коррупции должно формироваться и в госорганах: Медведев поручил "активизировать работу по формированию в государственных органах отрицательного отношения к коррупции, привлекать для этого общественные объединения, уставными задачами которых является участие в противодействии коррупции, и другие институты гражданского общества, каждый факт коррупции в соответствующем государственном органе предавать гласности".

Кроме того, для контроля общественности за деятельностью госучреждений будет создан единый портал бюджетной системы РФ.

Медведев, являющийся сторонником внедрения новых технологий, не обошел вниманием этот вопрос и на этот раз: федеральному правительству поручено внедрить в антикоррупционных подразделениях госорганов компьютерные программы, позволяющие проверять достоверность сведений госслужащих и членов их семей о доходах и имуществе.

Международное измерение

Российский президент дал также ряд поручений, касающихся соблюдения Россией Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности. В частности, Медведев поручил МВД совместно с другими заинтересованными федеральными госорганами провести оценку осуществления Россией Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности. Кроме того, должна быть организована работа по прохождению Российской Федерацией мониторинга осуществления этой конвенции и протоколов к ней.

В 2015 году РФ предстоит принять шестую сессию конференции государств-участников конвенции ООН против коррупции, в связи с чем президент поручил создать оргкомитет по подготовке к ней.

Конференция государств-участников конвенции ООН против коррупции (КПК) - основной орган по оценке эффективности выполнения государствами конвенции. На конференции вырабатываются решения, которые определяют вектор международных усилий в сфере предупреждения коррупции, криминализации коррупционных правонарушений, возвращения украденных активов и оказания антикоррупционного технического содействия.

Заявка на будущее

Политологи и эксперты позитивно оценили многие из обнародованных во вторник инициатив и восприняли их как заявку на будущее.

По мнению политолога Дмитрия Орлова, суть программы, которая была обозначена Медведевым, "говорит о том, что это будет один из его приоритетов на посту председателя правительства". С ним солидарен и политолог Михаил Виноградов, по словам которого "Медведев хотел вернуть в повестку дня антикоррупционную тему, с которой он начинал свой президентский срок", а данные поручения говорят о том, что он "ожидает продолжения антикоррупционного разговора после 7 мая" (предполагаемая дата инаугурации Владимира Путина, одержавшего победу на президентских выборах).

Экспертное сообщество положительно оценило и идею законопроекта о расходах чиновников, и инициативу по созданию института лоббизма. В частности, по словам члена Общественной палаты Анатолия Кучерены, входящего в совет по противодействию коррупции, принятие такого закона важно и необходимо, поскольку "сегодня много вопросов, которые решаются в теневой сфере".

Кучерена добавил, что России давно необходим закон, регулирующий лоббистскую деятельность.

"Я положительно оцениваю инициативу по созданию института лоббизма. Должен быть закон, который бы регулировал лоббистскую деятельность в госорганах власти. Мы знаем, что такой законопроект был подготовлен еще в 90-е годы, но о нем забыли. Сегодня президент дал поручение как раз, чтобы был подготовлен законопроект о лоббистской деятельности. Это очень важно, так как сегодня много вопросов, которые решаются в теневой сфере", - сказал он.

Член ОП также считает положительной тенденцию последовательного контроля за финансами чиновников. "Важно, что закон будет регулировать порядок не только расходов, но и доходов чиновников разного уровня и регионального, и муниципального, и федерального", - отметил Кучерена.

Поддержали антикоррупционные инициативы Медведева и в Госдуме.

Глава комитета по безопасности и противодействию коррупции Ирина Яровая считает, что предложения президента - "это фактически реализация плана национальной безопасности", а депутат-единоросс Михаил Старшинов предлагает разработать некий этический кодекс поведения чиновника, в котором было бы прописано, прежде всего, что он делать не должен.

"Например, не должен чиновник или депутат ездить на машине Rolls-Royce, вне зависимости от того, сколько у него денег", - сказал парламентарий.

Депутат напомнил, что контроль за расходами есть во многих странах мира. "Был он и в Советском союзе, когда на расходы свыше 10 тысяч рублей надо было писать декларацию", - сказал Сташинов.

Учитывая, что данная инициатива обсуждается уже несколько лет, она наверняка получит поддержку всех думских фракций, уверен он.

Кандидат в президенты Франции и действующий глава государства Николя Саркози предлагает приостановить соглашения по Шенгенской зоне, если Европа ничего не сделает против наплыва нелегалов, сообщает Le Figaro.

Во время своего выступления в Вильпинт Саркози упомянул возможность выхода Франции из Шенгенского соглашения. Это соглашение, по его мнению, должно гарантировать управление миграционными потоками путем контроля внешних границ Европы. Саркози призвал не только "пересмотреть" соглашение, но даже пригрозил, что Франция выйдет из него, если "политика шенгенского правительства" не будет реализована в течение двенадцати месяцев. "Шенгенское соглашение больше не соответствует серьезности ситуации. Его нужно пересмотреть. Мы должны провести в Шенгенской зоне такие же структурные реформы как те, которые мы собираемся провести по отношению к евро. Мы не должны отдавать управление миграционными потоками в руки технократов и судов", - заявил Саркози.

Шенгенское соглашение об отмене паспортно-визового режима было подписано 14 июня 1985 года пятью странами - Бельгией, Нидерландами, Люксембургом, Германией и Францией. Оно действовало с 1995 по 1999 году, а после образования ЕС его заменило Шенгенское законодательство. Сейчас Шенгенская зона состоит из 26 европейских государств, четыре из них не входят в ЕС. "В той экономической и социальной ситуации, в которой мы сейчас находимся... если Европа не управляет входом на свою территорию, она не сможет достойно принять тех, кто приезжает, она больше не сможет помочь интегрироваться тем, кому так сложно найти место в обществе, она больше не сможет финансировать социальную безопасность", - считает кандидат в президенты Франции.

Саркози добавил, что Европа должна совместными усилиями контролировать границы. По его мнению, нужно вводить санкции, приостанавливать участие или исключать те государства, которые не выполняют свои обязательства по Шенгенскому соглашению.

Первый тур президентских выборов во Франции пройдет 22 апреля этого года. Недавно Саркози пообещал уйти из политики, если проиграет на выборах. 

Французская управляющая компания Aeroports de Paris (ADP) купит у Akfen Holding AS, Tepe Holding AS и Sera Yapi Endustrisi & Ticaret AS 38% акций турецкого оператора TAVHL Havalimanlari Holding (TAV) за 874 млн долларов, сообщает Bloomberg. В соответствии с соглашением ADP также приобретет 49% структурного подразделения TAV - TAV Yatirim Holding, сообщили агентству во французской компании.

В ADP подчеркнули, что покупка TAV будет способствовать повышению доходов компании с 2013 года. По словам аналитика Oddo & Cie Лауры Дебросс, это самое крупное иностранное приобретение ADP.

Данная сделка является частью стратегии французской компании по инвестированию в крупные международные аэропорты с целью укрепления своих позиций в странах-членах ОЭСР либо БРИК. "Это партнерство привело бы к созданию одного из ведущих мировых альянсов операторов перевозок, контролируя перевозки порядка 180 миллионов пассажиров в 37 аэропортах", - заявили в ADP.

Aeroports de Paris владеет 8% акций амстердамского аэропорта Схипхол, а также владела акциями международного аэропорта Шоуду (Пекин) до их продажи в 2007 году. С приобретением турецкого холдинга под контроль ADP войдут стамбульский международный аэропорт имени Ататюрка, входящий в десятку крупнейших аэропортов Европы по пассажиропотоку, а также терминалы в Латвии, Македонии и Саудовской Аравии.

Еще одним претендентом на приобретение TAV являлась крупнейшая в Европе строительная компания Vinci SA (DG). 

Еврозона демонстрирует слабые признаки улучшения экономической ситуации, следует из доклада Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Индикатор ОЭСР, который позволяет отслеживать поворотные моменты экономической активности, в январе вырос для зоны евро на 0,2 процентных пункта.

Рост показателя отмечается и в Британии - там индекс прибавил 0,1 процентного пункта. Позитивные изменения, которые уже несколько месяцев наблюдаются в Японии и США, продолжились - рост индикаторов по ним составил 0,5 и 0,7 процентных пункта соответственно, следует из данных ОЭСР. "Основными источниками укрепления рынка остаются США и Япония, однако более серьезные, хотя и неуверенные, признаки восстановления экономики начинают появляться и в других странах ОЭСР и еврозоны", - говорится в докладе. Положительные тенденции наблюдаются также в Индии и России.

Экономика Бразилии и Китая, однако, продолжает слабеть. ОЭСР сообщает о снижении их индексов в январе на 0,2 и 0,6 процентных пункта соответственно. Индикатор, отражающий экономическое состояние 30 наиболее промышленно развитых наций, растет третий месяц подряд - в январе показатель увеличился на 0,4 пункта (немного больше, чем в предыдущие месяцы).

8 марта глава европейского Центробанка Марио Драги заявил, что ВВП еврозоны снизится на 0,1% в 2012 году. Он уточнил, что это среднеарифметическое из ориентировочных показателей, которые колеблются от снижения на 0,5% до увеличения на 0,3%. 23 февраля прогноз, свидетельствующий об ожидаемой рецессии, выпустила Еврокомиссия. Она ожидает снижение ВВП на 0,3% в 2012 году и нулевой прирост в 2013 году. 

"В новейшей истории Япония демонстрировала быстрое экономическое возрождение из пепла и разрушений второй мировой войны; мы также создали самую энергоэффективную экономику в мире после нефтяного шока. В годовщину Великого Восточно-Японского землетрясения мы сознаем, что сегодня сталкиваемся с вызовом такого же масштаба", - написал премьер-министр Японии Йосихико Нода в опубликованной в газете The Washington Post статье, посвященной первой годовщине катастрофы 11 марта 2011 года.

Японцы сегодня чтят память почти 20 тысяч жертв землетрясения и цунами (16 тысяч официально подтвержденных смертей, 3.300 пропавших без вести) молебнами, двумя минутами тишины - первой в 14.46 по местному времени, когда произошел толчок силой 9 баллов, и еще одной, тридцатью тремя минутами позже, когда на восточное побережье обрушилась 23-метровая волна, - а также антиядерными митингами.

Несмотря на то, что шансы найти какие-то следы пропавших без вести иллюзорны, полиция и армия по настоянию родственников продолжают поиски в прибрежной полосе и по берегам рек, передает агентство Reuters.

В городе Офунато жители собрались в здании мэрии, чтобы возложить белые хризантемы в память о 420 жертвах катастрофы. 46-летний владелец бензоколонки Косеи Чиба говорит: "Я не в состоянии стереть из памяти скорбь по моей матери и жене, особенно потому, что мы недооценили цунами, - приводит его слова Reuters. - Но мы не можем просто скорбеть. Наша задача в том, чтобы посмотреть правде в глаза и шаг за шагом двигаться вперед. Хотя жертвы, которые понес наш город, слишком велики и наши психологические раны слишком глубокие. Для того чтобы восстановиться, нам потребуется много времени".

В действительности японцы благодаря удивительному мужеству, дисциплине народа, а также единодушию, проявленному правительством и оппозицией в первые месяцы после 11 марта, близки к тому, чтобы восстановить экономику до уровня, предшествовавшего катастрофе, отмечает Reuters. Однако самое сложное, похоже, еще впереди.

Экономическая дыра размером с Португалию

Осознать масштабы только материальных потерь от землетрясения и цунами помогает сумма средств, ассигнованных Токио на восстановление северо-востока страны: 20,9 триллионов йен, или 258 млрд долларов. Эта сумма сопоставима с ВВП Португалии - страны, от состояния экономики которой в немалой степени зависит будущее зоны евро. Японское правительство выделяет эти средства ценой увеличения госдолга, и без того наихудшего в мире, что, в свою очередь, порождает сомнения в реальности его обслуживания, пишет газета The Wall Street Journal.

К финансовым проблемам добавляются гигантские инфраструктурные. Закрытие АЭС резко снизило возможности энергопотребления в стране. Ни единый населенный пункт в Японии не выразил согласие на возобновление работы временно закрытых после землетрясения 54 ядерных реакторов. В практическом отношении это означает, что все они могут быть окончательно закрыты к середине года. Компании и рядовые граждане вынуждены соблюдать жестокий режим экономии, и это бремя будет еще многие годы оказывать негативное влияние на экономическое развитие Японии.

Добавьте к этому высокий уровень ядерного загрязнения в 20-километровой зоне вокруг АЭС Фукусима. Из зоны отчуждения эвакуированы десятки тысяч человек. В конце марта специальная правительственная комиссия проведет новую оценку уровней загрязнения в наиболее пострадавших районах, некоторые из которых, как ожидают, будут объявлены непригодными для жизни человека на многие десятилетия вперед.

Количество бездомных составляет 326 тысяч человек, включая 80 тысяч отселенных из прилегающих к Фукусиме районов. Многие японцы считают, что правительство не справляется с этим кризисом.

Шесть премьеров за пять лет

Японцев принято считать политически пассивной нацией: они редко выходят на демонстрации и вообще не особенно интересуются политикой. Сама по себе политика является зоной исключительных интересов достаточно немногочисленного политического класса. Период относительного затишья после 11 марта, когда правительство и оппозиция проявили солидарность перед лицом катастрофы, быстро сменился очередными парламентскими стычками, вследствие которых страна получила шестого главу кабинета за последние пять лет. Вместо Наото Кана, не справившегося с масштабом бедствия, правительство возглавил министр финансов Йосихико Нода.

Перед кабинетом Нода стоят гигантские задачи. Если нынешнее "холодное закрытие" реакторов превратится в окончательное, государству придется проводить очистку от радиации на территории, равной по площади Люксембургу. Посчитать стоимость еще не разработанных технологий, способных заменить АЭС, просто не представляется возможным в данный момент.

Между тем налогоплательщикам придется смириться с новым налогом на продажи, с помощью которого правительство намерено покрыть десятки миллиардов долларов долга оператора Фукусимы, Tokio Electric Power, которого японцы обвиняют в пренебрежении нормами безопасности, приведшем к ядерной аварии.

Премьер-министр Нода проведет сегодня большую часть дня в Токио, где примет участие в траурных церемониях. Но внимание соотечественников будет приковано также к другому японскому лидеру, императору Акихито, который сейчас оправляется после проведенной ему операции по аорто-коронарному шунтированию. Сразу после 11 марта император потряс соотечественников тем, как он посещал пострадавшие районы и подолгу стоял на коленях в эвакуационных центрах, прося прощения у переселенцев.

Как отмечает газета The Wall Street Journal, если Акихито сможет принять участие в сегодняшних поминальных церемониях, то в этом будет заключен важный для японцев символ: выздоравливающий император обращается к нации, выздоравливающей после тяжелейшего испытания.В префектуре Мияги люди молятся, вспоминая жертв 11 марта 2011 года.

Объем инвестиций в индустриальную и складскую недвижимость в Европе в прошлом году вырос по сравнению с 2010 годом на 18%, достигнув 9,9 млрд евро. Таких высоких показателей не наблюдалось с 2006-2007 годов, сообщает Jones Lang LaSalle. "Объем транзакций в сегменте составил почти 10 млрд евро", - говорится в сообщении компании. В последнем квартале 2011 года общая стоимость сделок составила около 3 млрд евро.

Большая часть инвестиций (60%), то есть 6 млрд евро, приходится на рынки Великобритании, Франции и Германии. "Инвестиционная деятельность активизировалась во второй половине 2011 года, когда покупатели стали ориентироваться на так называемые "тихие гавани" - рынки с большим числом высоколиквидных активов. Высокая конкуренция за качественные активы на рынках трех основных стран также благоприятствовала соседнему Бенилюксу, где объемы сделок выросли на 126% за год и достигли 820 млн евро", - говорится в сообщении Jones Lang LaSalle.

В целом объем подобных инвестиций вырос в Центральной и Восточной Европе на 156% до 630 млн евро (6% от общего объема сделок в Европе). Это произошло во многом благодаря Чехии (54% от общего объема сделок в Центральной Европе).

В России инвестиции в складскую недвижимость в 2011 году снизились на 25%, так как некоторые сделки были перенесены на 2012 год. Их объем составил 450 млн долларов по сравнению с 600 млн долларов в 2010 году. "Сокращение объема инвестиционных сделок в индустриальном сегменте в России в прошлом году преимущественно связано с переносом нескольких транзакций на 2012 год, а также с невысоким интересом к этому рынку со стороны локальных инвесторов. В то же время мы позитивно смотрим в будущее и ожидаем одну-две крупные сделки в этом году. По нашим прогнозам, объем инвестиций в индустриальную недвижимость в России в 2012 году должен превзойти уровень 2010 года", - сказал член совета директоров и региональный директор Jones Lang LaSalle Андрей Постников.

Доля международных инвестиций составила в прошлом году 38%, побив рекорд докризисного 2005 года в 30% (в 2010 году она составила всего 13%). Более половины инвестиций пришлось на Великобританию, около 17% от общего объема инвестиций было вложено в Германии. 

Годовая инфляция в России в январе 2012 года почти в 1,5 раза превысила среднеевропейский показатель, сообщает в среду Росстат. По сравнению с январем 2011 года цены в РФ выросли на 4,2%, а по странам ЕС - на 2,9%.

Потребительские цены на товары и услуги в РФ возросли за месяц (к декабрю прошлого года) на 0,5%, тогда как в среднем по странам Европейского союза в январе было зафиксировано снижение цен на 0,6% (к предыдущему месяцу).

"В январе 2012 года среди рассматриваемых стран наибольший прирост потребительских цен по сравнению с предыдущим месяцем был отмечен в Венгрии (2,4%), Белоруссии (1,9%), Чешской Республике (1,8%); по сравнению с январем 2011 года - в Белоруссии (109,7%), Турции (10,6%), Бразилии (6,2%)", - сообщает Росстат со ссылкой на опубликованные данные Евростата и национальных статистических служб.

В то же время в целом ряде европейских государств потребительские цены в январе заметно снизились, отмечается в сообщении. Так, в Италии за первый месяц года цены стали ниже в среднем на 1,8%, в Испании - на 1,7%, на Кипре, в Бельгии, Греции, на Мальте - на 1,1-1,4%.

Наибольший рост цен на продукты питания в ЕС в январе по сравнению с декабрем 2011 года отмечалось в Венгрии (на 2,9%), Чешской Республике (на 2,1%), Словакии, Словении, Польше (на 1,6-1,7%). Снижались цены на продукты на Кипре и в Нидерландах (на 1%), в Великобритании (на 0,5%), Ирландии, Греции, Франции, Люксембурге на (0,1-0,3%).

По сравнению с январем 2011 года потребительские цены на продовольствие более существенно выросли на Кипре (на 7,1%), в Чешской Республике (на 6,9%), Литве, Венгрии, Финляндии (на 5,0-5,2%).

В России потребительские цены на продовольствие по сравнению с концом 2011 года возросли на 0,7% (в среднем по странам ЕС - на 0,4%), с январем 2011 года - на 0,1% (в среднем по ЕС - на 2,8%).

Среди продуктов питания в Европе в январе по сравнению с декабрем заметно подорожали овощи - на 2,3% (в России - на 2,1%). Наибольший прирост цен зафиксирован в Словении (13,4%), на Мальте (10,2%), в Венгрии (8,4%). Вместе с тем во многих странах ЕС снизились цены на фрукты (на 0,8%), тогда как в России фрукты подорожали более других продуктов - на 2,9%.

Сахар, джем, мед, шоколад и конфеты в Европе выросли в цене на 0,7%, тогда как в России - на 0,2%. Больше всего эти продукты подорожали в Финляндии (на 4,7%), Венгрии (на 4,4%), Дании (3,3%). Рыба и морепродукты в ЕС, как и в России, подорожали на 0,6%, значительнее всего - в Венгрии (на 3,8%), Финляндии (на 3,2%) и Чехии (на 1,9%). Увеличились также цены на мясо на 0,3% (в России - 0,7%), молочные продукты, сыры, яйца - на 0,2% (в России на 0,4%). Хлебобулочные изделия и крупы и в ЕС, и в России подорожали на 0,1%. Цены на масла и жиры в Европе снизились на 0,1%, а в РФ - выросли на 0,1%.

По сравнению с январем 2011 года в Европе сильнее всего подорожали масла и жиры - на 6,3%, тогда как в России - на 3,2%. Сахар, джем, мед, шоколад и конфеты в РФ подешевели на 2,7%, а в Европе - подорожали на 5,5%. Также в ЕС заметно выросли цены на рыбу и морепродукты - в среднем на 4,6% (в РФ - на 10,6%); на мясо и мясопродукты - на 4,5% (в России - на 8,5%); на молочные изделия, сыры и яйца - на 4% (в РФ - на 4,7%). Цены на хлебобулочные изделия и крупы в Европе выросли на 3,8%, в России - на 4,1%.

Цены на овощи в России в годовом исчислении снизились гораздо существеннее, чем в ЕС, - удешевление составило 45,6% и 5,5% соответственно. Фрукты в России стали дешевле на 5,6%, тогда как в ЕС цены на них не изменились.

В Эстонии 7 марта началась забастовка школьных педагогов, которая продолжится вплоть до 9 марта (Международный женский день в стране является обычным рабочим днем, хотя в обществе продолжает отмечаться). Эстонский союз работников образования требует повышения зарплаты учителей на 20%. Правительство отказывается удовлетворить это требование.

Переговоры руководителей профсоюза с представителями правительства шли довольно долго, однако с самого начала было ясно, что ни министерство образования, ни правительство не намерены изыскивать дополнительные средства для удовлетворения требований педагогов.

Начавшаяся забастовка учителей поддерживается медиками (они приостановят свою работу на час - больше не позволяет закон), деятелями культуры, спасателями, железнодорожниками и предприятиями общественного транспорта (8 марта движение автобусов, троллейбусов и трамваев в Таллине будет остановлено на целые сутки, а в Нарве автобусы встали уже 5 марта). Все они либо подключатся в один из дней к бастующим, либо проведут митинги. Оппозиционные партии, а также многие муниципалитеты и департаменты образования также выступают с поддержкой требований педагогов.

Об участии в забастовке по состоянию на 1 марта заявило около 15 тысяч человек, что примерно составляет 70% всех учителей страны. Больше всего бастующих будет в Таллине - 4000 человек. Согласно требованию бастующих, средняя месячная брутто-зарплата младшего педагога должна достигать 729,82, педагога - 772,85, старшего педагога - 883,28 и педагога-методиста - 1066,66 евро.

Расходы, но не на учителей

Четыре с половиной месяца назад, на осенних каникулах 2011 года, перед зданием Рийгикогу (парламент Эстонии) прошел внушительный по масштабам страны митинг, в ходе которого учителя обозначили свои ожидания от народных избранников: как раз в то время парламент готовился принять бюджет на 2012 год.

Однако осенью протестные настроения в рядах педагогов были восприняты со вниманием только представителями оппозиционных партий - правящая коалиция Реформистской партии и Союза Отечества и Республики (IRL), представляющая праволиберальный политический сектор, однозначно негативно отнеслась к просьбам митингующих. Отказ даже рассматривать вопрос о повышении заработной платы был мотивирован отсутствием достаточных финансовых резервов.

В то же время расходы на оборону в 2012 году, по решению той же коалиции, были подняты на 2% - сумма повышения как раз сравнима с суммой, которая требовалась для увеличения учительских ставок.

Кроме того, Эстонская Республика взяла на себя кредитные обязательства по финансовой помощи Греции. Если учесть, что средняя зарплата педагогов Эллады в среднем в два с половиной раза превышает зарплату эстонских учителей, и эти ставки Афины не торопятся понижать, то становится понятным возмущение эстонских работников образования.

По поводу экономического положения самой Эстонии существует много спекуляций. Аналитики и эксперты значительно расходятся в определении степени влияния мирового кризиса на показатели экономического развития этой прибалтийской страны.

С одной стороны, у Эстонии самый маленький внешний долг в ЕС в пересчете на душу населения. С другой, темпы инфляции - одни из самых высоких среди стран, входящих в зону евро. По итогам 2011 года по росту инфляции Эстония заняла в ЕС второе место с 5,1% (у Греции, кстати, третье - 4,9%) а уже в январе ЭР "вырвалась в передовики" - 4,7%.

Если же говорить о зарплате педагогов, то, исходя из уровня цен и покупательной способности населения, она действительно невысокая. Опубликованные не так давно Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) данные за 2009 год (это год, когда эстонским учителям в последний раз повышались оклады), говорят о том, что среди 30 членов престижного "клуба богатых" у Эстонии 28 позиция: еще беднее только учителя Венгрии и Словакии. Можно предположить, что ситуация на момент начала 2012 года вряд ли стала лучше.

Чиновники министерства образования Эстонской Республики еще несколько месяцев назад единственный выход из ситуации видели в оптимизации школьной сети, то есть уплотнении и закрытии отдельных школ и высвобождении части расходов.

Безусловно, количество малокомплектных школ в республике велико. Однако следует учесть, что и плотность населения в стране - одна из самых низких в ЕС, и закрытие нерентабельных учебных заведений неизбежно приведет к увеличению расходов на транспорт, которые, как правило, покрываются местными самоуправлениями.

На пороге потрясений?

Началом этой волны протестов можно считать день 11 февраля, когда в двух крупнейших эстонских городах - Таллине и Тарту - прошли акции протеста против принятия ACTA (Anti-Counterfeiting Trade Agreement - международного торгового соглашения по борьбе с контрафакцией, которое призвано обеспечить защиту прав интеллектуальной собственности в цифровой среде.

Если к сказанному об учителях и их союзниках в забастовке прибавить рассматриваемые эстонским парламентом изменения в законодательстве, по сути, аннулирующие действовавшие на протяжении десяти лет коллективные трудовые договоры (что сделает наемных работников еще более уязвимыми перед работодателями), то можно с уверенностью сказать, что республика стоит на пороге если не политического кризиса, то серьезных социальных потрясений.

Сделанное на прошлой неделе заявление премьер-министра Андруса Ансипа о его отказе формировать новое правительство выглядит чересчур преждевременным: очередные парламентские выборы пройдут только в 2015 году.

В то время как уже сейчас недовольство деятельностью правительства становится весьма ощутимым, и у населения страны нет никаких оснований поверить членам правящего кабинета в том, что Эстония выходит из мирового экономического кризиса. Игорь Константинов, публицист.

Виктор Авдеенко. Хозяйственный суд Крыма признал банкротом ЗАО "Завод марочных вин и коньяков "Коктебель".

Согласно объявлению в официальной парламентской газете "Голос Украины" решение суда о банкротстве завода "Коктебель" принято 23 февраля.

В структуру ЗАО "Завод марочных вин и коньяков "Коктебель" входят производственные мощности в Коктебеле, Щебетовке под Феодосией и в Симферополе. Предприятие является одним из крупнейших на Украине производителей вина и коньяка.

С 2001 года контрольный пакет акций завода принадлежал компании "Союз-Виктан", которая в конце 2009 года объявила о банкротстве. Активы перешли в аренду ООО "Крымская водочная компания", а в сентябре 2011 года собственник инвестиционной компании Eastern Beverage Company S.A. /Люксембург/ Нил Смит объявил о приобретении крымской компании.

"Коктебель" в 2010 году сократил чистый доход в 12 раз, получив убытки в размере 121,86 миллиона гривен /15,25 миллиона долларов/.

Премьер-министр Люксембурга и президент Еврогруппы Жан-Клод Юнкер не отказывается от третьего пакета, хотя подчеркнул, что второй пакет международной помощи для Греции имеет хорошие шансы для достижения успеха.

Повторяя и поддерживая недавние комментарии министра финансов Германии Вольфганга Шойбле, Юнкер объяснил, что хотя сфокусироваться нужно на втором соглашении о помощи, идея о третьем пакете не может быть исключена.

Признавая, что первый пакет помощи «частично провалился», Юнкер объяснил, что второе соглашение имеет в своем составе хорошие изменения, направленные на достижение успеха, поскольку лидеры Греции уже поняли необходимость применения различных частей стабилизационной программы.

Юнкер заявил, что полной противоположностью первой программы является второй план, который включает не только «самые необходимые меры бюджетной консолидации», но также и «ряд структурных реформ», направленных на стимулирование роста. Процесс растянут на несколько лет для того, чтобы гарантировать, что обе части программы будут успешно достигнуты, продолжал Юнкер.

Для дальнейшего продвижения успеха, новое соглашение предусматривает строгий мониторинг реализации программы, и едва не ежемесячный отчет Тройки (Европейского Центрального Банка, Международного Валютного Фонда и Европейской Комиссии), чтобы освещать моменты, когда необходимо внести поправки.

Ссылаясь на структурные реформы, Юнкер отметил, что планы охватывают открытие закрытых частей греческой экономики, улучшение трудового законодательства, а также введение ряда мер, направленных на повышение конкурентоспособности.

По словам Юнкера, финансовые проблемы страны непосредственно связаны с потерей конкурентоспособности, которая произошла, когда Греция вступила в Экономический и валютный союз (ЭВС). Отсюда и получилось сочетание мер фискальной консолидации в последней программе, для которой «нет альтернативы», и мер для греческой экономики в целом.

Юнкер отметил, бюджетную консолидацию, которая является национальной проблемой, в то время как стратегия развития является национальной и европейской проблемой, добавил министр.

Завершая свой комментарий, Юнкер настоял на том, что Греция должна оставаться в еврозоне, чтобы избежать резкого ухудшения и социального восстания, а также, чтобы избежать катастрофических последствий для еврозоны и мировой экономики.

Обремененная долгами Греция ввела бесчисленный ряд мер жесткой экономии в течение последних нескольких лет, включая финансовые инициативы, направленные на успокоение международных кредиторов, поскольку страна сражается за обеспечения своего будущего в пределах еврозоны.

Финансовые меры включают увеличение налога на прибыль, сокращение не облагаемого налогом минимума для годового дохода, расширение нового налога на недвижимость, увеличение налога на топливо коммунально-бытового назначения, а также подавление безудержного уклонения от уплаты налогов.

Другие инициативы охватывают сокращение пенсий государственного сектора, сокращение в размере 22% минимальной заработной платы, значительное сокращение рабочих мест на службе в государственном аппарате, а также мораторий на зарплату государственных служащих.

В качестве предварительного условия последнего пакета помощи в размере 130 млрд. евро, Афины также согласились сократить долг более чем на 50% при помощи частных кредиторов.

Секретарь по финансовым услугам и казначей Гонконга и главный министр Джерси подписали соглашение об избежании двойного налогообложения между государствами. Для Гонконга это двадцать третье подобное соглашение. Также это третье полноценное налоговое соглашение, подписанное Джерси и соответствующее модели соглашения Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР). Два остальных соглашения были заключены с Мальтой и Эстонией. Настоящим соглашением распределяются налоговые права межу двумя юрисдикциями и предусматривается ослабление налогового бремени на различные виды налогов как на доходы физических лиц, так и компаний, налогов на проценты, дивиденды, роялти, налога на заработные платы и пенсии. Теперь инвесторы смогут вести более точную оценку своих налоговых задолженностей от внешнеэкономической деятельности. Соглашением устанавливаются нормы и стандарты ОЭСР по обмену информацией по налоговым вопросам, вступающие в действие после ратификации их обеими сторонами. В целом Джерси одобрил данное соглашение, акцентируя внимание на том, что финансовый сектор государства имеет бизнес в странах Азии. Благодаря соглашению инвесторы будут уверены в стабильности Джерси как финансового центра и смогут выбрать его в качестве страны ведения своей деятельности на рынке Западных стран. Гонконг. Джерси > Внешэкономсвязи, политика > nalogi.net, 1 марта 2012 > № 506796

Греция стала последним государством, подписавшим Конвенцию о Взаимной помощи по налоговым вопросам, направленную на развитие международного сотрудничества в оценке и сборе налогов посредством обмена информацией. Организация по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) приветствовала подписание Грецией данного документа и пояснила, что членство в пакте сотрудничества Совета Европы поможет поддержать экономику государства. Также Греция сможет более тесно работать с другими странами в борьбе с уклонением от уплаты налогов как легальным, так и незаконным способом в целях увеличения объема государственных средств. Конвенция поможет Греции улучшить внутреннюю систему сбора налогов, гарантировать уплату нужной суммы налога физическими и юридическими лицами. К настоящему времени подписантами конвенции являются Аргентина, Австралия, Бельгия, Бразилия, Канада, Дания, Финляндия, Франция, Грузия, Германия, Греция, Исландия, Индия, Индонезия, Ирландия, Италия, Япония, Южная Корея, Мексика, Молдавия, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Россия, Словения, ЮАР, Испания, Швеция, Турция, Украина, Соединенное Королевство, США. Греция > Внешэкономсвязи, политика > nalogi.net, 1 марта 2012 > № 506795

Кабинет министров Сент Киттс и Невис утвердил подписание соглашения об обмене налоговой информацией с Индией. Государство также начало переговоры по подписанию соглашений еще с четырьмя странами. Подчеркивая важность подписания соглашений, премьер министр и министр финансов заявил, что налоговые соглашения являются ключевыми в попытке соответствовать международным стандартам. У Сент Киттс и Невис уже есть семнадцать соглашений, и по данным Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (ОЭСР) государство находится в «белом списке» территорий, отвечающих международным нормам налоговой прозрачности и обмену информацией. По сведениям кабинета министров в скором времени должны начаться переговоры по подписанию соглашений с Гернси, Южной Кореей, Грецией и Маврикием. На сегодняшний день государство имеет соглашения с Соединенным Королевством, Австралией, Монако, Нидерландами, Нидерландскими Антильскими островами, Арубой, Лихтенштейном, Новой Зеландией, Данией, Бельгией, Норвегией, Швецией, Гренландией, Фарерскими островами, Исландией, Финляндией и Канадой. Островная Федерация ожидает подписание соглашений с Францией, Германией и Сан Марино. Государство уже начало переговоры по подписанию соглашений по обмену информацией с Индией, Японией, Республикой Сейшельские острова и США. Однако сторонами еще не согласован текст соглашений. Сент-Китс и Невис > Внешэкономсвязи, политика > nalogi.net, 1 марта 2012 > № 506793

Уровень безработицы в еврозоне в январе 2012 года вырос по сравнению с декабрем прошлого года с 10,6% до 10,7%, сообщает Евростат. Годом ранее показатель составлял 10%.

В ЕС уровень безработицы также увеличился с 10% в декабре до 10,1% в январе. В годовом выражении показатель подрос на 0,6 процентного пункта.

По данным статистического ведомства, без работы в ЕС находятся 24,32 миллиона человек, из них на еврозону приходится 16,9 миллиона человек. По сравнению с декабрем число безработных в ЕС увеличилось на 1,4 миллиона человек, в еврозоне - на 1,2 миллиона человек.

Самый низкий уровень безработицы зафиксирован в Австрии (4%), Нидерландах (5%) и Люксембурге (5,1%). Лидерами по количеству безработных остаются Испания (23,2%), Греция (19,9% в ноябре), Ирландия и Португалия (14,8% в каждой).

Среди молодежи (до 25 лет) без работы в ЕС находятся 5,5 миллиона человек, из которых на еврозону приходится 3,3 миллиона человека.

Для сравнения, уровень безработицы в США в январе составил 8,3%. В Японии в декабре показатель достигал 4,6%.

В декабре в ЕС насчитывалось 23,816 миллиона безработных, из них 16,469 миллиона человек - в еврозоне. 

Министр финансов Греции Евангелос Венизелос подписал кредитные соглашения с ЕС и МВФ, которые обязывают Афины снизить госдолг, провести рекапитализацию банков и предоставить Брюсселю гарантии проведения экономических реформы, передает Reuters.

Bloomberg сообщает, что министры финансов еврозоны разрешили руководству Фонда европейской финансовой стабильности выделить Греции второй транш финансовой помощи - 130 млрд евро. Как подчеркивает агентство, решение Еврогруппы - первый шаг к тому, чтобы Афины в результате получили нужную сумму.

Премьер Люксембурга Жан-Клод Юнкер сообщил, что министры "с удовлетворением отметили" прогресс, достигнутый Грецией.

Еврогруппа также одобрила схему, которая предусматривает вовлечение частных инвесторов в спасение страны. 25 февраля Афины объявили о запуске облигационного свопа, который должен позволить сократить долг страны на 100 млрд евро. Вся сумма составляет 230 млрд евро.

Комиссия Европейского союза выступила с критикой в адрес Швеции за то, что Швеция не ввела санкции по отношению к работодателям, использующим нелегальную рабочую силу - людей, которые не имеют разрешения на проживание и работу в Швеции.

Все страны - члены Евросоюза должны были ввести такие санкции и изменить, соответственно, свое законодательство еще до 20 июля прошлого, 2010 года.

Осенью прошлого года Еврокомиссия уже сделала первый шаг в направлении санкций против Швеции, пригрозив судом ЕС.

Швеция ответила, что изменение законодательства уже готовится и будет введено в действие в середине текущего года.

Помимо Швеции, такие же замечания получили Люксембург и Бельгия.

Восемь стран не выполнили директивы Еврокомиссии по созданию единого энергетического рынка ЕС. Болгария, Кипр, Испания, Люксембург, Нидерланды, Румыния и Словакия не проинформировали в срок ЕК о том, приняли ли они какие-то законодательные меры для исполнения директив по третьему энергетическому пакету. Эстония пока не сообщила о принятых ею мерах по выполнению газовой директивы, следует из сообщения ЕК.

Директивы по электричеству и газу третьего энергопакета были переданы странам-членам ЕС 3 марта 2011 года. В связи с этим Еврокомиссия послала этим восьми странам 15 уведомлений, призывая их подчиниться законным требованиям ЕК. У этих стран есть два месяца для ответа. Если они не выполнят требования Еврокомиссии, то она может подать на них в суд ЕС.

Сейчас ЕК анализирует меры, предложенные странами-членами ЕС, которые выполнили директивы лишь частично. В ближайшие месяцы она обещает принять по этому поводу какие-либо решения.

В феврале 2011 года главы государств ЕС приняли решение о необходимости закончить формирование внутреннего энергетического рынка к 2014 году. Третий энергетический пакет включает в себя основные положения для правильного функционирования энергетических рынков, в том числе новые правила по разделению сетей, укрепляющие независимость и полномочия национальных регуляторов и по улучшению функционирования розничных рынков в интересах потребителей.

"Открытие энергетических рынков для конкуренции - это ключевой фактор для создания конкурентоспособной экономики Евросоюза в целом. Эффективный, объединенный и прозрачный внутренний энергетический рынок Европы даст потребителю возможность выбирать между разными компаниями, поставляющих газ и электричество, и сделает рынок доступным для всех поставщиков", - говорится в сообщении Еврокомиссии.

Рейтинговое агентство Standard & Poor's подтвердило долгосрочный кредитный рейтинг Европейского фонда финансовой стабильности (EFSF) на уровне "АА+", а краткосрочный - "А-1+". В то же время прогноз снижен на "негативный".

"С понижением 13 января 2012 года рейтингов Франции и Австрии оцениваемые долгосрочные долговые инструменты, уже реализуемые EFSF уже не поддерживаются гарантиями членов EFSF, имеющих рейтинги "ААА" или ликвидными ценными бумагами с рейтингом "ААА", - говорится в сообщении агентства. Теперь инструменты фонда обеспечиваются гарантиями эмитентов, имеющих рейтинги "ААА" или "АА+". Standard & Poor's напоминает, что 16 января агентство снизило рейтинг долгосрочных облигаций EFSF с "ААА" до "АА+". Аналитики агентства заявляют, что негативный прогноз для EFSF отражает такой же неблагоприятный прогноз для рейтингов Франции и Австрии.

"В отсутствие расширения кредитных возможностей мы можем снизить рейтинг EFSF ниже "АА+", если мы снизим долгосрочные долговые суверенные рейтинги членов EFSF, имеющих рейтинги на уровне "ААА" или "АА+" (Германии, Франции, Нидерландов, Австрии, Финляндии или Люксембурга)", - говорится в сообщении агентства.

Европейский фонд финансовой стабильности был создан в 2010 году, в его задачу входит предоставление займов бедствующим странам, выкуп суверенных облигаций на вторичном рынке, рекапитализация финансовых институтов путем открытия кредитных линий национальным правительствам. Капитал фонда учрежден в размере 440 млрд евро. С июля 2012 года должен заработать еще один Механизм финансовой стабилизации, созданный странами-членами ЕС

Россия и меняющийся мир

Статья Владимира Путина в «Московских новостях»

Владимир Путин

В своих статьях я уже касался ключевых внешних вызовов, с которыми сталкивается сейчас Россия. Вместе с тем эта тема заслуживает более подробного разговора — и не только потому, что внешняя политика является неотъемлемой частью любой государственной стратегии. Внешние вызовы, меняющийся мир вокруг нас заставляют принимать решения в области экономики, культуры, бюджетные и инвестиционные решения.

Россия является частью большого мира — и с точки зрения экономики, и с точки зрения распространения информации, и с позиций культуры. Мы не можем и не хотим изолироваться. Мы рассчитываем, что наша открытость принесет гражданам России рост благосостояния и культуры и укрепит доверие, которое все больше становится дефицитным ресурсом.

Но мы будем последовательно исходить из собственных интересов и целей, а не продиктованных кем-то решений. Россию воспринимают с уважением, считаются с ней только тогда, когда она сильна и твердо стоит на ногах. Россия практически всегда пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику. Так будет и впредь. Более того, я убежден, что безопасность в мире можно обеспечить только вместе с Россией, а не пытаясь «задвинуть» ее, ослабить ее геополитические позиции, нанести ущерб обороноспособности.

Цели нашей внешней политики имеют стратегический, неконъюнктурный характер и отражают уникальное место России на мировой политической карте, ее роль в истории, в развитии цивилизации.

Мы, несомненно, продолжим активный и созидательный курс на укрепление всеобщей безопасности, отказ от конфронтации, на эффективное противодействие таким вызовам, как распространение ядерного оружия, региональные конфликты и кризисы, терроризм и наркоугроза. Сделаем все, чтобы обеспечить получение Россией последних достижений научно-технологического прогресса, а нашим предпринимателям — достойное место на глобальном рынке.

Будем стремиться к тому, чтобы формирование новой системы мироустройства, основывающегося на современных геополитических реалиях, происходило плавно, без ненужных потрясений.

Кто подрывает доверие

Как и прежде, считаю, что к числу важнейших постулатов относятся неделимый характер безопасности для всех государств, недопустимость гипертрофированного применения силы и безусловное соблюдение основополагающих принципов международного права. Пренебрежение всем этим ведет к дестабилизации международных отношений.

Именно через такую призму мы воспринимаем некоторые аспекты поведения США и НАТО, которые не вписываются в логику современного развития, опираются на стереотипы блокового мышления. Все понимают, что я имею в виду. Это расширение НАТО, включающее размещение новых объектов военной инфраструктуры, и планы альянса (с американским авторством) по созданию системы ПРО в Европе. Не стал бы касаться этой темы, если бы такие игры не велись непосредственно у российских границ, если бы они не расшатывали нашу безопасность, если бы они не работали против стабильности в мире.

Наша аргументация хорошо известна, не буду ее вновь разжевывать, но, к сожалению, она не воспринимается западными партнерами, от нее отмахиваются.

Беспокоит то, что хотя контуры наших «новых» взаимоотношений с НАТО еще окончательно не прорисовались, альянс уже создает «факты на земле», которые отнюдь не способствуют формированию доверия. В свою очередь, такое ведение дел бьет рикошетом по задачам глобального масштаба, мешает закрепить позитивную повестку дня в международных отношениях, тормозит их конструктивную переналадку.

Череда вооруженных конфликтов, оправдываемых гуманитарными целями, подрывает освященный веками принцип государственного суверенитета. В международных отношениях образуется еще один вакуум — морально-правовой.

Часто говорят — права человека первичны по отношению к государственному суверенитету. Без сомнения, это так — преступления против человечества должны караться международным судом. Но когда при использовании этого положения легко нарушается государственный суверенитет, когда права человека защищаются извне и на выборочной основе — и в процессе «защиты» попираются такие же права массы людей, включая самое базовое и святое — право на жизнь, — речь идет не о благородном деле, а об элементарной демагогии.

Важно, чтобы ООН и ее Совет Безопасности могли эффективно противостоять диктату со стороны ряда стран и произволу на международной арене. Никто не вправе присваивать себе прерогативы и полномочия ООН, особенно в том, что касается применения силы в отношении суверенных государств. Речь прежде всего о НАТО, пытающемся взять на себя несвойственные для «оборонительного альянса» функции. Все это более чем серьезно. Мы помним, как тщетно взывали к правовым нормам и элементарной человеческой порядочности государства, ставшие жертвами «гуманитарных» операций и экспорта «ракетно-бомбовой демократии». Их не слышали и не хотели слышать.

Похоже, что у натовцев, и прежде всего у США, сложилось своеобразное понимание безопасности, фундаментально отличающееся от нашего. Американцы одержимы идеей обеспечить себе абсолютную неуязвимость, что, замечу, утопично и нереализуемо как в технологическом, так и в геополитическом плане. Но в этом, собственно, суть проблемы.

Абсолютная неуязвимость для одного означала бы абсолютную уязвимость для всех остальных. С такой перспективой невозможно согласиться. Другое дело, что многие страны — в силу известных причин — предпочитают об этом не говорить прямо. Россия же всегда будет называть вещи своими именами и делать это открыто. Вновь подчеркну, что нарушение принципа единства и неделимости безопасности — причем вопреки многократным декларациям о приверженности ему — чревато серьезнейшими угрозами. В конечном счете — и для тех государств, которые по разным причинам инициируют такие нарушения.

«Арабская весна»: уроки и выводы

Год назад мир столкнулся с новым феноменом — почти синхронными демонстрациями во многих арабских странах против авторитарных режимов. «Арабская весна» вначале воспринималась с надеждой на позитивные перемены. Симпатии россиян были на стороне тех, кто добивался демократических реформ.

Однако скоро стало ясно, что во многих странах события разворачиваются не по цивилизованному сценарию. Вместо утверждения демократии, вместо защиты прав меньшинства — выталкивание противника, переворот, когда доминирование одной силы сменяется еще более агрессивным доминированием другой.

Негативный окрас развитию ситуации придало вмешательство извне в поддержку одной из сторон внутренних конфликтов — и сам силовой характер такого вмешательства. Дошло до того, что ряд государств под прикрытием гуманитарных лозунгов с помощью авиации разделались с ливийским режимом. И как апофеоз — отвратительная сцена даже не средневековой, а какой-то первобытной расправы с М. Каддафи.

Нельзя допустить, чтобы «ливийский сценарий» кто-то попытался реализовать в Сирии. Усилия международного сообщества должны быть направлены прежде всего на достижение межсирийского примирения. Важно добиться скорейшего прекращения насилия, откуда бы оно ни исходило, запустить наконец общенациональный диалог — без предварительных условий, без иностранного вмешательства и при уважении суверенитета страны. Это создаст предпосылки для того, чтобы объявленные сирийским руководством меры по демократизации реально выполнялись. Главное — не допустить возникновения полномасштабной гражданской войны. В этом ключе работала и будет работать российская дипломатия.

Наученные горьким опытом, мы против принятия таких резолюций СБ ООН, которые трактовались бы как сигнал к военному вмешательству во внутрисирийские процессы. Именно руководствуясь этим принципиальным подходом, Россия вместе с Китаем не допустила в начале февраля принятия резолюции, которая как раз читалась бы неоднозначно, а на практике стимулировала бы насильственные действия одной из сторон внутреннего конфликта.

В этой связи с учетом крайне резкой, на грани истерики, реакции на российско-китайское вето хотел бы предостеречь наших западных коллег от соблазна прибегнуть к ранее использовавшейся незатейливой схеме: есть одобрение Совета Безопасности ООН на ту или иную акцию — хорошо, нет — создадим коалицию заинтересованных государств. И ударим.

Сама логика такого поведения контрпродуктивна и весьма опасна. Она ни к чему хорошему не приводит. Во всяком случае — не способствует урегулированию ситуации внутри переживающей конфликт страны. Но что еще хуже — вызывает дальнейшую разбалансировку всей системы международной безопасности, подрывает авторитет и центральную роль ООН. Напомню, что право вето не каприз, а неотъемлемая часть мироустройства, закрепленная в Уставе ООН, кстати, по настоянию США. Смысл этого права в том, что решения, против которых возражает хотя бы один постоянный член Совбеза ООН, не могут быть состоятельными и эффективными.

Очень рассчитываю, что США и другие страны учтут печальный опыт и не попытаются задействовать без санкции СБ ООН силовой сценарий в Сирии. Вообще никак не могу понять, откуда такой воинственный зуд. Почему не хватает терпения выработать выверенный и сбалансированный коллективный подход, тем более что в случае с упомянутым проектом «сирийской резолюции» он уже практически вырисовывался. Оставалось только потребовать от вооруженной оппозиции того же, что и от правительства, в частности вывести боевые подразделения и отряды из городов. Отказ сделать это циничен. Если мы хотим обезопасить мирных граждан — а это для России первостепенная цель, — то необходимо урезонить всех участников вооруженного противостояния.

И еще один аспект. Получается так, что в странах, непосредственно прошедших через «арабскую весну», как ранее в Ираке, российские компании теряют наработанные десятилетиями позиции на местных рынках, лишаются довольно крупных коммерческих контрактов. А освободившиеся ниши заполняются экономическими операторами тех самых государств, которые приложили руку к смене правящих режимов.

Может возникнуть мысль, что сами трагические события в определенной степени были простимулированы не заботой о правах человека, а чьей-то заинтересованностью в переделе рынков. Как бы то ни было, но нам, конечно, нельзя с олимпийским спокойствием взирать на все это. И мы намерены активно работать с новыми властями арабских стран, чтобы оперативно восстановить наши экономические позиции.

В целом же происходящее в арабском мире весьма поучительно. События показывают, что стремление внедрить демократию с помощью силовых методов может — и зачастую приводит к абсолютно противоположному результату. Со дна поднимаются силы, в том числе и религиозные экстремисты, которые пытаются изменить само направление развития стран, светский характер их управления.

Мы в России всегда имели хорошие контакты с умеренными представителями ислама, чье мировоззрение близко традициям российских мусульман. И готовы развивать эти контакты в нынешних условиях. Заинтересованы в активизации политических и торгово-экономических связей со всеми арабскими странами, в том числе, повторю, с непосредственно пережившими период внутренних потрясений. Более того, вижу реальные предпосылки, чтобы Россия в полной мере сохранила свои ведущие позиции на ближневосточной арене, где у нас всегда было много друзей.

Что касается арабо-израильского конфликта, то «волшебный рецепт», с помощью которого можно было бы наконец разрулить ситуацию, до сих пор не изобретен. Руки опускать ни в коем случае нельзя. Учитывая, в частности, наши близкие отношения с руководством Израиля и палестинскими лидерами, российская дипломатия продолжит на двусторонней основе и в формате ближневосточного «квартета» активное содействие возобновлению мирного процесса, координируя свои шаги с Лигой арабских государств.

«Арабская весна» также ярко продемонстрировала, что мировое общественное мнение в нынешнее время формируется путем самого активного задействования продвинутых информационных и коммуникационных технологий. Можно сказать, что интернет, социальные сети, мобильные телефоны и т.п. превратились — наряду с телевидением — в эффективный инструмент как внутренней, так и международной политики. Это новый фактор, требующий осмысления, в частности для того, чтобы, продвигая и дальше уникальную свободу общения в интернете, уменьшить риск его использования террористами и преступниками.

В ходу все чаще и такое понятие, как «мягкая сила» — комплекс инструментов и методов достижения внешнеполитических целей без применения оружия, а за счет информационных и других рычагов воздействия. К сожалению, нередко эти методы используются для взращивания и провоцирования экстремизма, сепаратизма, национализма, манипулирования общественным сознанием, прямого вмешательства во внутреннюю политику суверенных государств.

Следует четко различать — где свобода слова и нормальная политическая активность, а где задействуются противоправные инструменты «мягкой силы». Можно только приветствовать цивилизованную работу гуманитарных и благотворительных неправительственных организаций. В том числе — выступающих активными критиками действующих властей. Однако активность «псевдо-НПО», других структур, преследующих при поддержке извне цели дестабилизации обстановки в тех или иных странах, недопустима.

Имею в виду случаи, когда активность неправительственной организации не вырастает из интересов (и ресурсов) каких-то местных социальных групп, а финансируется и опекается внешними силами. В мире сегодня много «агентов влияния» крупных государств, блоков, корпораций. Когда они выступают открыто — это просто одна из форм цивилизованного лоббизма. У России тоже есть такие институты — Россотрудничество, фонд «Русский мир», наши ведущие университеты, расширяющие поиск талантливых абитуриентов за рубежом.

Но Россия не использует национальные НПО других стран, не финансирует эти НПО, зарубежные политические организации в целях проведения своих интересов. Не действуют так ни Китай, ни Индия, ни Бразилия. Мы считаем, что влияние на внутреннюю политику и на общественное настроение в других странах должно вестись исключительно открыто — тогда игроки будут максимально ответственно относиться к своим действиям.

Новые вызовы и угрозы

Сейчас в фокусе всеобщего внимания — Иран. Несомненно, Россию тревожит нарастающая угроза военного удара по этой стране. Если это произойдет, то последствия будут поистине катастрофическими. Их реальный масштаб представить невозможно.

Убежден, решать проблему нужно только мирным путем. Мы предлагаем признать право Ирана на развитие гражданской ядерной программы, включая право обогащать уран. Но сделать это в обмен на постановку всей иранской ядерной деятельности под надежный и всесторонний контроль МАГАТЭ. Если это получится — тогда отменить все действующие против Ирана санкции, включая односторонние. Запад слишком увлекся «наказанием» отдельных стран. Чуть что — хватается за санкционную, а то и за военную дубину. Напомню, что мы не в ХIХ и даже не в ХХ веке.

Не менее серьезная ситуация складывается вокруг корейской ядерной проблемы. Пхеньян, нарушая режим нераспространения, открыто заявляет о своих претензиях на право обладания «военным атомом», уже дважды провел испытания ядерных зарядов. Ядерный статус КНДР для нас неприемлем. Мы неизменно выступаем за денуклеаризацию Корейского полуострова, причем исключительно политико-дипломатическими средствами, призываем к скорейшему возобновлению шестисторонних переговоров.

Однако, судя по всему, не все наши партнеры разделяют такой подход. Убежден, что сейчас нужно проявлять особую аккуратность. Недопустимы попытки испытать на прочность нового лидера КНДР, которые, по сути, провоцировали бы необдуманные контрмеры.

Напомню, что у КНДР и России — общая граница, а соседей, как известно, не выбирают. Будем продолжать активный диалог с руководством этой страны, развивать добрососедские связи, одновременно выводя Пхеньян на решение ядерной проблемы. Очевидно, что это будет сделать легче, если на полуострове укрепится атмосфера взаимного доверия, возобновится межкорейский диалог.

На фоне страстей вокруг ядерных программ Ирана и Северной Кореи невольно начинаешь задумываться о том, как возникают риски распространения ядерного оружия — и кто их усиливает. Есть ощущение, что участившиеся случаи грубого и даже силового вмешательства извне во внутренние дела стран могут стимулировать те или иные авторитарные режимы (да и не только их) к обладанию ядерным оружием. Имею, мол, атомную бомбу в кармане, и никто меня не тронет, поскольку себе дороже. А у кого бомбы нет — тот пусть ждет «гуманитарной» интервенции.

Нравится это нам или нет, но то, что внешнее вмешательство подталкивает к такому ходу мыслей, — факт. Поэтому и так называемых «пороговых» стран, находящихся на расстоянии вытянутой руки от технологий «военного атома», становится не меньше, а больше. В этих условиях возрастает значение создаваемых в различных частях мира зон, свободных от ОМУ. По инициативе России начата работа по обсуждению параметров такой зоны на Ближнем Востоке.

Необходимо сделать все возможное, чтобы соблазн заполучить ядерное оружие ни перед кем не маячил. Для этого и самим борцам за нераспространение надо перестроиться, особенно тем, кто привык наказывать другие страны с помощью военной силы, не дав поработать дипломатии. Так было, например, в Ираке, проблемы которого после почти десятилетней оккупации лишь усугубились.

Если наконец удастся искоренить стимулы, подталкивающие государства к обладанию ядерным оружием, то можно будет на основе действующих договоров сделать международный режим нераспространения по-настоящему универсальным и прочным. Такой режим давал бы возможность всем заинтересованным странам в полной мере пользоваться благами «мирного атома» под контролем МАГАТЭ.

Для России это было бы крайне выгодно, поскольку мы активно работаем на международных рынках, строим новые АЭС на базе современных, безопасных технологий, участвуем в создании многосторонних центров по обогащению урана и банков ядерного топлива.

Тревожит будущее Афганистана. Мы, как известно, поддержали военную операцию по оказанию международной помощи этой стране. Но международный военный контингент под эгидой НАТО не решил поставленных задач. Террористическая и наркоугроза, исходящая из Афганистана, не снижается. Объявив об уходе из этой страны в 2014 году, американцы занимаются созданием там и в соседних государствах военных баз без внятного мандата, целей и сроков их функционирования. Нас это, понятно, не устраивает.

Россия имеет очевидные интересы в Афганистане. И эти интересы — совершенно понятные. Афганистан — наш близкий сосед, и мы заинтересованы в том, чтобы эта страна развивалась стабильно и мирно. И главное — перестала быть главным источником наркоугрозы. Незаконный оборот наркотиков превратился в одну из острейших угроз, подрывает генофонд целых наций, создает питательную среду для коррупции и криминала и ведет к дестабилизации обстановки в самом Афганистане. Замечу, что производство афганских наркотиков не только не сокращается, но в прошлом году увеличилось почти на 40%. Россия сталкивается с настоящей героиновой агрессией, наносящей огромный ущерб здоровью наших граждан.

Учитывая масштабы афганской наркоугрозы, одолеть ее можно только всем миром, опираясь на ООН и региональные организации — ОДКБ, ШОС и СНГ. Мы готовы рассмотреть серьезное расширение участия России в обеспечении операции помощи афганскому народу. Но при условии, что международный контингент в Афганистане будет действовать более энергично и в наших интересах, займется физическим уничтожением наркопосевов и подпольных лабораторий.

Активизация антинаркотических мероприятий внутри Афганистана должна сопровождаться надежным перекрытием маршрутов транспортировки опиатов на внешние рынки, пресечением финансовых потоков, обеспечивающих наркооборот, блокированием поставок химических веществ, используемых для производства героина. Цель — выстроить в регионе комплексную систему антинаркотической безопасности. Россия будет реально содействовать эффективному объединению усилий международного сообщества, чтобы добиться коренного перелома в борьбе с глобальной наркоугрозой.

Трудно прогнозировать, как дальше будет развиваться обстановка в Афганистане. Опыт истории учит, что иностранное военное присутствие не приносило ему успокоения. Только афганцы смогут решить собственные проблемы. Вижу роль России в том, чтобы при активном участии стран-соседей помочь афганскому народу создать устойчивую экономику, повысить способность национальных вооруженных сил противостоять угрозам терроризма и наркопреступности. Мы не против того, чтобы к процессу национального примирения присоединились участники вооруженной оппозиции, включая талибов — при условии, что они откажутся от насилия, признают конституцию страны, разорвут связи с «Аль Каидой» и другими террористическими группировками. В принципе считаю, что построение мирного, стабильного, независимого и нейтрального афганского государства вполне достижимо.

Замороженная годами и десятилетиями нестабильность создает питательную среду для международного терроризма. Все признают, что это один из самых опасных вызовов для мирового сообщества. Хочу обратить внимание, что кризисные зоны, порождающие террористические угрозы, находятся вблизи российских границ — гораздо ближе, чем для наших европейских или американских партнеров. В ООН принята Глобальная контртеррористическая стратегия, но складывается впечатление, что борьба с этим злом все еще ведется не по единому универсальному плану, не последовательно, а в режиме реагирования на острые и наиболее варварские проявления террора — когда общественное возмущение наглыми акциями террористов совсем зашкаливает. Цивилизованный мир не должен дожидаться трагедий масштаба нью-йоркской атаки террористов в сентябре 2001 года или нового Беслана и только после этого, встрепенувшись, действовать коллективно и решительно.

Далек от того, чтобы отрицать достигнутые результаты в борьбе с международным террором. Они есть. В последние годы заметно укрепилось сотрудничество между спецслужбами и правоохранительными органами различных стран. Но резервы в антитеррористическом взаимодействии — налицо. Да что тут говорить, до сих пор сохраняются «двойные стандарты», террористов в разных странах воспринимают по-разному: как «плохих» и «не очень плохих». Последних кое-кто не прочь использовать в политической игре, например для расшатывания неугодных правящих режимов.

Скажу и о том, что в профилактике терроризма повсюду должны быть задействованы имеющиеся общественные институты — СМИ, религиозные объединения, НПО, система образования, наука и бизнес. Нужен межконфессиональный и, в более широком плане, межцивилизационный диалог. Россия — поликонфессиональное государство, и у нас никогда не было религиозных войн. Мы могли бы внести свой вклад в международную дискуссию на этот счет.

Повышение роли Азиатско-Тихоокеанского региона

С нашей страной соседствует важнейший центр глобальной экономики — Китай. Стало модным рассуждать о его будущей роли в глобальной экономике и международных делах. В прошлом году китайцы вышли на второе место в мире по объему ВВП и уже в ближайшей перспективе, по оценке международных, в том числе американских экспертов, превзойдут по этому показателю США. Растет и совокупная мощь КНР, включая возможность проекции силы в различных регионах.

Как нам вести себя с учетом динамично укрепляющегося китайского фактора?

Во-первых, убежден, что рост китайской экономики — отнюдь не угроза, а вызов, несущий в себе колоссальный потенциал делового сотрудничества, шанс поймать «китайский ветер» в «паруса» нашей экономики. Мы должны активнее выстраивать новые кооперационные связи, сопрягая технологические и производственные возможности наших стран, задействуя — разумеется, с умом — китайский потенциал в целях хозяйственного подъема Сибири и Дальнего Востока.

Во-вторых, своим поведением на мировой арене Китай не дает повода говорить о его претензиях на доминирование. Китайский голос действительно звучит в мире все увереннее, и мы приветствуем это, поскольку Пекин разделяет наше видение формирующегося равноправного миропорядка. Будем продолжать оказывать друг другу поддержку на международной арене, сообща решать острые региональные и глобальные проблемы, наращивать взаимодействие в Совете Безопасности ООН, БРИКС, ШОС, «двадцатке» и других многосторонних механизмах.

И в-третьих, у нас закрыты все крупные политические вопросы в отношениях с Китаем, включая главный — пограничный. Выстроен прочный, оформленный юридически обязывающими документами механизм двусторонних связей. Между руководством двух стран достигнут беспрецедентно высокий уровень доверия. Это позволяет и нам, и китайцам действовать в духе настоящего партнерства, на основе прагматизма и учета взаимных интересов. Созданная модель российско-китайских отношений — весьма перспективна.

Сказанное, конечно, не означает, что у нас с Китаем все беспроблемно. Те или иные шероховатости имеют место. Наши коммерческие интересы в третьих странах далеко не всегда совпадают, не совсем устраивает нас и складывающаяся структура товарооборота, низкий уровень взаимных инвестиций. Будем внимательно следить за миграционными потоками из КНР.

Главная же моя мысль — процветающий и стабильный Китай нужен России, и, в свою очередь, Китаю, уверен, нужна сильная и успешная Россия.

Очень быстро растет и другой азиатский гигант — Индия. С ней Россию связывают традиционно дружественные отношения, содержание которых определено руководством двух стран как особо привилегированное стратегическое партнерство. От его укрепления выиграют не только наши страны, но и вся формирующаяся система полицентричности в мире.

На наших глазах происходит не только рост Китая и Индии, но и повышение веса всего Азиатско-Тихоокеанского региона. В этой связи открываются новые горизонты для плодотворной работы в рамках российского председательства в АТЭС. В сентябре этого года мы принимаем саммит этой организации во Владивостоке, активно готовимся, создаем современную инфраструктуру, что само по себе будет способствовать дальнейшему развитию Сибири и Дальнего Востока, позволит нашей стране в еще большей степени подключиться к динамичным интеграционным процессам в «новой Азии».

Придаем и будем придавать приоритетное значение взаимодействию с партнерами по БРИКС. Эта уникальная структура, созданная в 2006 году, нагляднее всего символизирует переход от однополярности к более справедливому мироустройству. Она объединяет пять стран с населением почти в три миллиарда человек, обладающих наиболее крупными развивающимися экономиками, колоссальными трудовыми и природными ресурсами, огромными внутренними рынками. С присоединением Южной Африки БРИКС приобрел в полном смысле глобальный формат, и уже сейчас на него приходится свыше 25% мирового ВВП.

Мы еще только привыкаем работать в таком составе, притираемся друг к другу. В частности, предстоит наладить более тесную координацию по внешнеполитическому досье, плотнее работать на площадке ООН. Но когда «пятерка» БРИКС развернется по-настоящему, ее влияние на международную экономику и политику будет весьма весомым.

В последние годы российская дипломатия, наши деловые круги стали уделять больше внимания развитию сотрудничества со странами Азии, Латинской Америки и Африки. В этих регионах по-прежнему сильны искренние симпатии к России. Вижу в качестве одной из ключевых задач на предстоящий период наращивание с ними торгово-экономического взаимодействия, реализацию совместных проектов в области энергетики, инфраструктуры, инвестиций, науки и техники, банковского бизнеса и туризма.

Возрастающую роль упомянутых континентов в формирующейся демократичной системе управления глобальной экономикой и финансами отражает деятельность «Группы двадцати». Считаю, что это объединение вскоре превратится в стратегически важный инструмент не только кризисного реагирования, но и долгосрочного реформирования мировой финансово-экономический архитектуры. Россия будет председательствовать в «Группе двадцати» в 2013 году. Несомненно, мы должны использовать председательские функции и для усиления сопряженности работы «двадцатки» с другими многосторонними структурами, прежде всего с «большой восьмеркой» и, конечно же, с ООН.

Европейский фактор

Россия — неотъемлемая, органичная часть Большой Европы, широкой европейской цивилизации. Наши граждане ощущают себя европейцами. Нам далеко не безразлично, как развиваются дела в объединенной Европе.

Вот почему Россия предлагает двигаться к созданию от Атлантики до Тихого океана единого экономического и человеческого пространства — общности, называемой российскими экспертами «Союзом Европы», который только укрепит возможности и позиции России в ее экономическом повороте к «новой Азии».

На фоне подъема Китая, Индии, других новых экономик остро воспринимаются финансово-экономические потрясения в Европе — прежнем оазисе стабильности и порядка. Поразивший еврозону кризис не может не затрагивать интересов России — прежде всего с учетом того, что ЕС является нашим крупнейшим внешнеэкономическим, торговым партнером. Очевидно и то, что от состояния дел у европейцев в значительной степени зависят перспективы развития всей глобальной экономической конструкции.

Россия активно подключилась к международным мерам по поддержке пострадавших европейских экономик, последов­ательно участвует в выработке коллективных решений по линии МВФ. Не исключаем в принципе и возможности оказания в ряде случаев финансовой помощи напрямую.

Вместе с тем полагаю, что внешние финансовые вливания способны решить проблему лишь частично. Для полноценного выправления ситуации требуются энергичные меры системного характера. Перед европейскими руководителями стоит задача проведения масштабных преобразований, принципиально меняющих многие финансово-экономические механизмы, обеспечивающих подлинную бюджетную дисциплину. Мы заинтересованы в сильном Европейском союзе, каким его видят, например, Германия и Франция, заинтересованы в реализации мощного потенциала партнерства России и ЕС.

Сегодняшний уровень взаимодействия России и Евросоюза все-таки не соответствует глобальным вызовам, прежде всего в плане повышения конкурентоспособности нашего общего континента. Вновь предлагаю поработать в пользу создания гармоничного сообщества экономик от Лиссабона до Владивостока. А в будущем выйти и на формирование зоны свободной торговли и даже более продвинутых механизмов экономической интеграции. Тогда мы получим общий континентальный рынок стоимостью в триллионы евро. Есть ли сомневающиеся в том, что это было бы здорово, отвечало бы интересам россиян и европейцев?

Нужно задуматься и о более глубокой кооперации в сфере энергетики — вплоть до создания единого энергокомплекса Европы. Важные шаги в этом направлении — строительство газопроводов «Северный поток» по дну Балтики и «Южный поток» в Черном море. Эти проекты поддержали правительства многих стран, в них участвуют крупнейшие европейские энергетические компании. После их полного ввода в эксплуатацию Европа получит надежную и гибкую, не зависящую от чьих-либо политических капризов систему газоснабжения, что позволит не формально, а реально укрепить энергобезопасность континента. Это особенно актуально в свете решения некоторых европейских государств сократить или вообще отказаться от использования ядерной энергии.

Прямо скажу, что пролоббированный Еврокомиссией «Третий энергопакет», направленный на выдавливание российских интегрированных компаний, не укрепляет наших отношений. Но он — с учетом возросшей нестабильности альтернативных России поставщиков энергоресурсов — еще и обостряет системные риски для самой европейской энергетики, отпугивает потенциальных инвесторов в новые инфраструктурные проекты. В беседах со мной многие европейские политики поругивают «пакет». Надо набраться мужества и убрать это препятствие на пути взаимовыгодного сотрудничества.

Считаю, что подлинное партнерство между Россией и Евросоюзом невозможно, пока сохраняются барьеры, мешающие человеческим и экономическим контактам, в первую очередь — визовый режим. Отмена виз стала бы мощным импульсом для реальной интеграции России и ЕС, помогла бы расширить культурные и деловые связи, особенно между средним и малым бизнесом. Угрозы для европейцев со стороны т.н. экономических мигрантов из России — большей частью надуманные. Нашим людям есть где приложить свои силы и умения у себя в стране, и таких возможностей становится все больше.

В декабре 2011 года мы согласовали с ЕС «совместные шаги» к безвизовому режиму. Осуществить их можно и нужно не мешкая. Имею в виду продолжать заниматься этим вопросом самым активным образом.

Российско-американские дела

За последние годы сделано немало в развитии российско-американских отношений. Но все-таки решить вопрос о фундаментальном изменении матрицы этих отношений пока не удалось, они по-прежнему подвержены приливам и отливам. Такая неустойчивость партнерства с Америкой — отчасти следствие живучести известных стереотипов и фобий. Наглядный пример — как Россию воспринимают на Капитолийском холме. Но главная проблема — это то, что двусторонний политический диалог и сотрудничество не опираются на прочный экономический фундамент. Объем торговли далеко не отвечает потенциалу экономик наших стран. То же самое — с взаимными инвестициями. Таким образом, страховочная сетка, которая оберегала бы наши отношения от конъюнктурных перепадов, так и не создана. Над этим надо работать.

Не способствуют упрочению взаимопонимания и регулярные попытки США заниматься «политической инженерией», в том числе в регионах, традиционно важных для нас, да и по ходу избирательных кампаний в России.

Повторю, что американская затея с созданием системы ПРО в Европе вызывает у нас законные опасения. Почему эта система беспокоит нас больше, чем других? Да потому, что она затрагивает имеющиеся только у России на этом театре силы стратегического ядерного сдерживания, нарушает выверенный десятилетиями военно-политический баланс.

Неразрывная взаимосвязь между ПРО и стратегическими наступательными вооружениями отражена в подписанном в 2010 году новом Договоре по СНВ. Договор вступил в силу и неплохо работает. Это крупное внешнеполитическое достижение. Мы готовы рассматривать разные варианты того, что может составить нашу совместную с американцами повестку дня в области контроля над вооружениями на предстоящий период. Незыблемым правилом при этом должен стать баланс интересов, отказ от попыток через переговоры добиться для себя односторонних преимуществ.

Напомню, что я еще президенту Дж. Бушу на встрече в Кеннебанкпорте в 2007 году предлагал решение проблемы ПРО, которое — будь оно принято — изменило бы привычный характер российско-американских отношений, перевело бы ситуацию в позитивное русло. Более того, если бы тогда удалось добиться прорыва по ПРО, то в буквальном смысле открылись бы шлюзы для выстраивания качественно новой, близкой к союзнической модели сотрудничества и во многих других чувствительных областях.

Не получилось. Было бы, наверное, полезно поднять запись переговоров в Кеннебанкпорте. В последние годы российским руководством делались и другие предложения, как можно было бы договориться по ПРО. Все они — в силе.

Во всяком случае, не хотелось бы ставить крест на возможности поисков компромиссных вариантов решения проблемы ПРО. Не хотелось бы доводить дело до размещения американской системы в таких масштабах, чтобы это потребовало реализации наших объявленных контрмер.

Недавно у меня состоялась беседа с Г. Киссинджером. Мы с ним встречаемся регулярно. И я полностью разделяю тезис этого большого профессионала о том, что в периоды международной турбулентности тесное и доверительное взаимодействие Москвы и Вашингтона особенно востребовано.

Вообще в отношениях с США мы были бы готовы пойти действительно далеко, совершить качественный прорыв, однако при условии, что американцы на деле будут руководствоваться принципами равноправного и взаимоуважительного партнерства.

Экономическая дипломатия

В декабре прошлого года наконец был завершен многолетний марафон присоединения России к ВТО. Не могу не отметить, что на финишном отрезке администрация Б. Обамы и руководители ряда ведущих европейских государств активно способствовали достижению окончательных договоренностей.

Скажу откровенно, на этом длинном и тернистом пути иной раз хотелось «хлопнуть дверью», вообще бросить переговоры. Но мы не поддались эмоциям. В итоге достигнут вполне благоприятный для нашей страны компромисс — удалось обеспечить интересы российских промышленных и сельскохозяйственных производителей с учетом предстоящего возрастания конкуренции извне. Наши экономические операторы получают существенные дополнительные возможности для выхода на мировые рынки и цивилизованной защиты там своих прав. Именно в этом, а не в символике присоединения России к всемирному торговому «клубу» вижу главный результат.

Россия будет соблюдать нормы ВТО, как и все свои международные обязательства. Рассчитываю, что так же честно, по правилам будут играть и наши партнеры. Попутно отмечу, что мы уже перенесли принципы ВТО в нормативно-правовую базу Единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана.

Если попытаться проанализировать, как мы продвигаем российские экономические интересы на международной арене, становится ясно, что мы еще только учимся делать это системно и последовательно. Еще не хватает умения, как это удается многим западным партнерам, грамотно лоббировать на внешнеэкономических площадках выгодные отечественному бизнесу решения.

Задачи же на этом направлении, с учетом приоритетов инновационного развития страны, стоят более чем серьезные — обеспечить России равноправные позиции в современной системе мирохозяйственных связей, свести к минимуму риски, возникающие при интеграции в мировую экономику, в том числе в контексте упомянутого вступления в ВТО и предстоящего присоединения к ОЭСР.

Нам как воздух необходим более широкий, недискриминационный выход на внешние рынки. Пока с российскими экономическими операторами за границей особо не церемонятся. Принимают против них ограничительные торгово-политические меры, возводят технические барьеры, ставящие их в менее выгодное положение по отношению к конкурентам.

Аналогичная картина и с инвестициями. Мы стараемся привлечь в российскую экономику зарубежные капиталы, открываем для них самые привлекательные отрасли, подпускаем к действительно «лакомым кускам», в частности в топливно-энергетическом комплексе. Наших же инвесторов за рубежом особо не привечают, а зачастую демонстративно оттирают в сторону.

За примерами ходить далеко не надо. Взять историю с германским «Опелем», который так и не смогли приобрести российские инвесторы — даже несмотря на то, что эту сделку одобрило правительство ФРГ и позитивно восприняли немецкие профсоюзы. Или вопиющие ситуации, когда российскому бизнесу, вложившему солидные средства в зарубежные активы, попросту не дают вступить в права инвестора. Такое особенно часто происходит в Центральной и Восточной Европе.

Все это подводит к мысли о необходимости усилить политико-дипломатическое сопровождение действий российских предпринимателей на внешних рынках, оказывать более плотную поддержку крупным, знаковым деловым проектам. Не забывать и о том, что Россия может применять зеркальные ответные меры в отношении тех, кто прибегает к приемам недобросовестной конкуренции.

Правительству и предпринимательским объединениям следовало бы четче координировать свои усилия на внешнеэкономическом направлении, более настойчиво продвигать интересы российского бизнеса, помогать ему осваивать новые рынки.

Хочу обратить внимание и на такой существенный фактор, который во многом определяет роль и место России в нынешних и будущих международных политических и экономических раскладах, как огромная территория нашей страны. Пусть сейчас мы занимаем не одну шестую часть суши, но тем не менее Российская Федерация — самое крупное государство с богатейшей ресурсной базой, которой нет равных в мире. Имею в виду не только нефть и газ, но также леса, сельскохозяйственные земли, запасы чистой пресной воды.

То есть территория России — источник ее потенциальной силы. Раньше огромные пространства служили для нашей страны преимущественно как буфер от внешней агрессии. Сейчас, при правильной экономической стратегии, они могут стать важнейшей основой для повышения ее конкурентоспособности.

Упомяну, в частности, быстро возрастающий в мире дефицит пресной воды. Можно предсказать, что уже в недалеком будущем развернется геополитическая конкуренция за водные ресурсы, за возможность производить водоемкие товары. У нас в руках оказывается сильный козырь. Наша страна понимает, что доставшимся богатством надо распорядиться рачительно и стратегически грамотно.

Поддержка соотечественников и гуманитарное измерение

Уважение к своей стране определятся еще и тем, как она способна защитить права своих граждан и соотечественников за границей. Важно никогда не забывать об интересах миллионов соотечественников, проживающих в зарубежных странах, и наших граждан, выезжающих за границу на отдых и в командировки. Подчеркну: МИД и все дипломатические и консульские представительства обязаны в круглосуточном режиме оказывать реальную помощь и поддержку соотечественникам. Реакция со стороны дипломатов на возникающие коллизии между нашими согражданами и местными властями, инциденты и происшествия, аварии на транспорте и т.д. должна быть незамедлительной — не дожидаясь, пока СМИ начнут бить в колокола.

Мы будем самым решительным образом добиваться выполнения властями Латвии и Эстонии многочисленных рекомендаций авторитетных международных организаций относительно соблюдения общепризнанных прав национальных меньшинств. С существованием позорного статуса «неграждан» мириться нельзя. Да и как можно мириться с тем, что каждый шестой латвийский житель и каждый тринадцатый житель Эстонии как «неграждане» лишены основополагающих политических, избирательных и социально-экономических прав, возможности свободно использовать русский язык.

Взять состоявшийся несколько дней назад в Латвии референдум по статусу русского языка, который вновь наглядно продемонстрировал международному сообществу остроту проблемы. Ведь к участию в референдуме опять не допустили более 300 тысяч «неграждан». И совсем ни в какие ворота не лезет отказ латвийского ЦИК предоставить делегации Общественной палаты России статус наблюдателей на референдуме. А международные организации, ответственные за соблюдение общепринятых демократических стандартов, как будто в рот воды набрали.

Вообще то, как проблематика прав человека используется в международном контексте, вряд ли может нас устроить. Во-первых, США и другие западные страны стремятся узурпировать правозащитное досье, полностью политизировать его и применять как инструмент давления. Критику же в свой адрес они не терпят, воспринимают сверхболезненно. Во-вторых, объекты для правозащитного мониторинга подбираются выборочно, отнюдь не по универсальным критериям, а по усмотрению «приватизировавших» это досье стран.

Россия на себе ощущает необъективность, предвзятость и агрессивность задействованного против нее критиканства, которое порой переходит все мыслимые границы. Когда нам указывают на наши недостатки по делу — это можно только приветствовать и извлекать необходимые выводы. Но когда критикуют огульно, волна за волной, планомерно пытаясь повлиять как на отношение к нам своих граждан, так и прямо на внутриполитическую ситуацию в России, то понимаешь, что за всем этим стоят отнюдь не высокие моральные и демократические принципы.

Сферу прав человека нельзя никому отдавать на откуп. Россия — молодая демократия. И мы зачастую проявляем излишнюю скромность, щадим самолюбие наших опытных партнеров. А ведь нам есть что сказать — с точки зрения соблюдения прав человека и уважения основных свобод никто не совершенен. И в старых демократиях встречаются серьезные нарушения, на них не нужно закрывать глаза. Разумеется, такая работа не должна вестись по принципу «сам дурак» — от конструктивного обсуждения проблем в области прав человека выигрывают все стороны.

Российский МИД в конце года опубликовал свой первый доклад «О ситуации с правами человека в ряде государств мира». Считаю, что активность здесь надо наращивать. В том числе и для того, чтобы содействовать более широкому и равноправному сотрудничеству по всему спектру гуманитарных проблем, продвижению основополагающих принципов демократии и прав человека.

Кстати, сказанное — это лишь часть информационно-пропагандистского сопровождения нашей внешнеполитической и дипломатической деятельности, формирования правдивого образа России за рубежом. Надо признать, что успехов здесь у нас немного. На информационном поле нас часто переигрывают. Это отдельный многоплановый вопрос, которым предстоит заняться всерьез.

Россия унаследовала великую культуру, признанную и на Западе, и на Востоке. Но мы пока очень слабо инвестируем в культурные индустрии, в их продвижение на глобальном рынке. Возрождение мирового интереса к сфере идей, культуры, проявляющееся через включение обществ и экономик в глобальную информационную сеть, дает России с ее доказанными талантами в сфере производства культурных ценностей дополнительные шансы.

Для России существует возможность не только сохранить свою культуру, но и использовать ее как мощный фактор продвижения на глобальных рынках. Русскоязычное пространство — это практически все страны бывшего СССР и значительная часть Восточной Европы. Не империя, а культурное продвижение; не пушки, не импорт политических режимов, а экспорт образования и культуры помогут создать благоприятные условия для российских товаров, услуг и идей.

Мы должны в несколько раз усилить образовательное и культурное присутствие в мире — и на порядок увеличить его в странах, где часть населения говорит на русском или понимает русский.

Нужно серьезно обсудить, как с наибольшей отдачей для объективного восприятия России использовать проведение у нас крупных международных мероприятий — встречи на высшем уровне АТЭС в 2012 году, саммитов «двадцатки» и «восьмерки» в 2013 и 2014 годах, Универсиады в Казани в 2013 году, зимних Олимпийских игр в 2014 году, чемпионатов мира по хоккею и футболу в 2016 и 2018 годах.

* * * * *

Россия намерена и далее обеспечивать свою безопасность и национальные интересы путем самого активного и конструктивного участия в мировой политике, в решении глобальных и региональных проблем. Мы готовы к деловому, взаимовыгодному сотрудничеству, к открытому диалогу со всеми зарубежными партнерами. Мы стремимся понять и учитывать интересы наших партнеров — но просим уважать наши.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > mn.ru, 27 февраля 2012 > № 501163 Владимир Путин

Волжский автозавод уже договорился о поставках оцинкованного проката с крупнейшим мировым производителем стали ArcelorMittal, являющимся основным партнером Renault-Nissan. Именно автоконцерн предложил АвтоВАЗу нового поставщика. У Renault-Nissan есть определенные стандарты качества по автолисту, которые российские металлурги пока обеспечить не могут, поясняет директор агентства "Автостат" Сергей Целиков.

В текущем году российский автопроизводитель планирует начать производство двух моделей на платформе B0 альянса Renault-Nissan. Весной в свет выйдет универсал Lada Largus, по сути, модификации Dacia Logan MCV, которую производит альянс в Европе. До конца года АвтоВАЗ рассчитывает запустить одну из моделей Nissan на той же платформе.

По результатам опроса ведущих экспертов в области архитектуры, проведенном журналом "Афиша", элитный микрорайон "Садовые кварталы" вошел в число 30 лучших архитектурных проектов России. Экспертный совет назвал самые яркие, значимые и интересные с архитектурной точки зрения проекты, строительство которых было закончено или начато после 2008 года.

Жилой комплекс "Садовые кварталы" является единственным проектом на рынке элитной недвижимости, в разработке которого принимало участие сразу семь мэтров архитектурного искусства во главе с генеральным проектировщиком и главным архитектором кварталов - Сергеем Скуратовым. Авторские дома с Сергеем Скуратовым в "Садовых кварталах" проектировали Юрий Григорян, Андрей Савин, Максим Куренной, Владимир Плоткин, Александр Скокан и Сергей Чобан. Решение девелопера о приглашении в один проект звездной команды российских архитекторов было обусловлено желанием сохранить эклектику московской городской архитектуры и создать смелую архитектуру комплекса с функциональной эстетикой и коммерческой привлекательностью.

Несмотря на то, что в командной работе над одним проектом чаще всего практикуются зарубежные архитекторы и девелоперы, в "Садовых кварталах" участвуют только российские мастерские. "По результатам проведенного нами архитектурного тендера среди европейских и американских архитектурных бюро, мы поняли, что они не готовы работать в российских условиях - в Западной Европе и США качественно иные требования к высококлассному жилью, нежели в Москве", - прокомментировал вице-президент по развитию девелоперских проектов УК Уникор Аркадий Воловник.

"Любовь и дружба, уважение и сотрудничество" - именно по этому принципу со слов Сергея Скуратова приглашались известные архитекторы для проектирования "Садовых кварталов". "Когда возникла тема множественности архитекторов, речь шла о создании уникального продукта - комплекса, в котором все дома должны быть разные, - рассказывает Сергей Скуратов. - Поэтому я рад, что в этом проекте работают семь очень талантливых, известных, дружественных Москве высокопрофессиональных архитектурных бюро, которые дали "Садовым кварталам" новое качество".

"Город должен быть сложен как пазл - из работ разных архитекторов, и в этом есть московский дух", -цитирует архитектора Сергея Гришина Юрий Григорян, спроектировавший три из тридцати четырех авторских домов в "Садовых кварталах".

Этот уникальный подход - работа нескольких известных архитекторов в одном проекте - историк и архитектурный критик Николай Малинин называет "ключевым сюжетом" в российской современной архитектуре, который знаменует новый этап ее развития - "разнообразие становится ключевым сюжетом в нашей архитектуре". При этом он отмечает: "Здесь мы видим такой радикальный опыт создания жилого района, где каждое здание - изумруд, где каждое здание - шедевр, и это меня немного беспокоит, когда нет ничего рядового и обыденного. С другой стороны понятно, что Москва в отличие от многих европейских столиц, может позволить себе "микс плюс", который есть в "Садовых кварталах", потому что Москва вся разная".

Единство творческого индивидуализма семи архитекторов в проекте обеспечивает единая композиция центральной зоны в микрорайоне - пространства с прудом и парком вокруг него, "это такое пространство, ради которого во многих городах мира жертвуют качественной архитектурой. Все хотят жить вокруг Центрального парка в Нью-Йорке, вокруг Гайд-парка в Лондоне, или вокруг Люксембургского сада в Париже и готовы на любые ограничения, - отмечает Сергей Скуратов. - Здесь мы говорим - не надо ничем жертвовать, у вас будут и парковочные места, и высокие потолки, и жить вы будете вокруг парка. Вот эта пространственная доминанта является объединяющим всех архитекторов моментом".

Николай Малинин также подчеркивает значимость организации комфортного открытого пространства в элитных комплексах: "важны не отдельные дома, а то, что между домами, и все то, почему для всех нас Остоженка кажется трагическим примером. Когда она начиналась - там работали прекрасные архитекторы, а когда она построилась и стала жить, мы поняли, что она не живет. В ней нет никаких пространств, сплошные охранники, лимузины, и эта чудовищная Золотая миля, превратившаяся в каменный мешок, при том, что отдельные здания сами по себе все прекрасные".

"То, что делается в "Садовых кварталах" - это героическая попытка преодолеть невнимание к проблеме города, к проблеме баланса между общественным пространством и приватным. В "Садовых кварталах" городские интересы преследует главный архитектор и девелопер, потому что они понимают эту ценность", - отметил Юрий Григорян.

Другая ценность проекта - потребительская, объясняется соответствием характеристик "Садовых кварталов" современным ожиданиям покупателей. "Если раньше потребитель интересовался высотой потолков и планировкой, то сейчас его интересует концепция застройки, эффективность решения городских проблем, экология, безопасность, транспортная доступность. Его начинает интересовать масштабность, баланс между общественным и приватным пространством, инфраструктура", - комментирует Дмитрий Кузнецов, руководитель Департамента продаж элитной недвижимости Est-a-Tet. Выбор покупателя элитного жилья зависит, в первую очередь, от местоположения объекта и его архитектурной концепции, и только во вторую - от стоимости квадратного метра и других технических характеристик. "Основное, на что обращает внимание потребитель - это архитектурный облик и место, и "Садовые кварталы" это хорошо продемонстрировали, так как у нас есть понимание того, сколько сотен покупателей проголосовали за него рублем", - отметил Дмитрий Кузнецов.

Совместная работа архитекторов, девелопера и риелторов в проекте "Садовые кварталы" позволила добиться качественного результата, в котором сочетается высококлассная архитектура и эффективный коммерческий проект. Это один из немногих примеров бизнес-проекта, по результатам которого в выигрыше оказываются все: город, который получил на месте завода новый жилой комплекс с единой, но в то же время разнообразной архитектурой и огромным парковым пространством, жители Хамовников - для которых создается парк с прудом и развитой инфраструктурой, и покупатели квартир в "Садовых кварталах", которые в ближайшее время смогут жить в самом необычном и зеленом микрорайоне города.

Аркадий Воловник еще раз отметил, что вся структура комплекса, которая создана, органически вписывается в историческую застройку Хамовников. Это соответствует московской архитектуре, традициям, которые подняты на новый уровень, когда со всей территории полностью убраны все автомобили и вместо них сделан парк. Здесь общественные зоны хорошо сочетаются с частными. "Мы считаем, что уже сегодня мы создали безопасную и комфортную систему для всех, и я полностью согласен с тем, что "Садовые кварталы" - это витрина архитектурной мысли начала 21 века, в которой очень хорошо, творчески, дружно работает группа архитекторов, создавая новую жизнь, новую архитектуру и, частично, новую Москву". 

Спираль независимости

Как белорусское сознание отдаляется от России

Резюме: Идентичность современной Белоруссии формировалась по модели гражданской нации, в чем-то похожей на модель советского народа, которая оказалась достаточно жизнеспособной в гораздо меньшей и практически моноэтничной стране.

Белорусы очень близки русским этнически и культурно. Подавляющее большинство населения говорит по-русски на работе и дома, и доля русскоговорящих заметно выросла именно за годы независимости (во время переписи 1999 г. 62,8% заявили, что дома говорят по-русски, перепись 2009 г. выявила уже 70,2%). Большинство населения – по разным оценкам, от 60% до 75% – не только исповедует православие, но и принадлежит к белорусскому экзархату Русской православной церкви.

Экономическая и политическая близость Белоруссии и России оформлена и институционально, ни одна другая страна в мире не входит в такое большое число объединений с участием России: Союзное государство, ЕврАзЭС, СНГ, Единое экономическое пространство (ЕЭП). Идеи еще более тесной интеграции – от введения в Белоруссии российского рубля до слияния в одно полноценное государство – в последнее десятилетие стали менее популярны, но регулярно появляются в повестке дня двусторонних отношений. Ни одно постсоветское государство не обладает такой концентрацией качеств, которые столь тесно сближали бы его с Россией. И все же, несмотря на все это, предположение о том, что белорусское государство до сих пор не вполне состоялось, несправедливо.

Независимость как снег на голову?

Хотя в Белоруссии имелись силы, последовательно боровшиеся за государственную независимость, в первую очередь Белорусский Народный Фронт, их воздействие на общественно-политическую жизнь было несоизмеримо с влиянием аналогичных движений, например, в Литве, Молдавии, Грузии и Украине. Белоруссия оказалась не столько субъектом, сколько объектом достижения своей независимости, соответствующие процессы носили в значительной степени индуктивный, наведенный характер, были вызваны явлениями, происходящими в других регионах Советского Союза.

Правда, с другой стороны, идея единой страны умирала тогда в сознании очень многих, в том числе и представителей республиканской правящей элиты, клявшихся в верности СССР. В их головах, возможно, теплились не сформулированные надежды, что в суверенном государстве они обретут заметно более высокий статус, чем положение провинциальной бюрократии большой страны.

Между теми, кто действительно хотел независимости и бился за нее, и националистами по умолчанию – значительной частью общества и властной элиты, которая была в принципе не против, – сложились тогда запутанные отношения, напоминавшие перемигивание. После того как независимость была достигнута, победы явных националистов закончились. Более того, независимость, которой лишь немногие в Белоруссии хотели и за которую боролись, стала шоком для большинства населения. А через три года независимости этот шок отозвался оглушительным результатом первых президентских выборов. Их выиграл «человек ниоткуда», харизматичный депутат парламента Александр Лукашенко, обещавший защитить народ от ужасов капитализма и, что очень важно, вернуть утраченное единство с «братской Россией».

Ручей в русское море

Уже в следующем году были подписаны соглашения о тесном военном и пограничном сотрудничестве, а также заключен таможенный союз с Россией. В мае 1995 г. в Белоруссии по инициативе президента состоялся референдум, в ходе которого большинство избирателей высказались за придание русскому языку статуса государственного и за продолжение экономической интеграции с Россией. Последующие годы стали этапами углубления политической интеграции двух стран – от сообщества до союзного государства. В России многие рассматривали это как прелюдию к полноценному государственному объединению, а точнее, к присоединению Белоруссии к России по модели ГДР и ФРГ. Однако время шло, разговоры продолжались, Минск получал из Москвы существенную экономическую поддержку как в прямой, так и в косвенной форме, однако слияние в одно государство все никак не наступало.

Складывалось впечатление, что Александр Лукашенко и не собирается отдавать белорусский суверенитет соседней державе, а предпочитает пользоваться всеми благами, проистекающими из самого процесса бесконечного объединения. Объяснялось это не только политической хитростью белорусского лидера – у двух близких, но все же разных народов были свои представления об интеграции. Для россиян с их многовековым опытом государственности и многократным численным превосходством объединение и не могло быть ничем иным, как поглощением Белоруссии. И дело тут даже не в некоем имманентном российском империализме: если бы актуальным стал вопрос об объединении, скажем, Германии и Люксембурга, немцы представляли бы процесс точно так же.

У белорусов отношение к интеграции более сложное и амбивалентное. Наряду с желанием некоего единства присутствовало и достаточно сильное стремление сохранить свою идентичность, не раствориться в русском море. Откуда оно взялось, если белорусы, как отмечено выше, не очень отличали и отличают себя от россиян?

Во-первых, всегда существовало по крайней мере местническое сознание, известная дистанция от русских.

Во-вторых, опыт советской квазигосударственности в форме союзной республики усиливал ощущение отдельности, отделённости от русского и других народов, составлявших Советский Союз.

Наконец, в-третьих, всегда существовали – в явной или скрытой форме – артикулированные национальные устремления. К 1991 г. они были в Белоруссии слабее, чем, скажем, на Украине или в Прибалтике, но силы, готовые бороться и идти на жертвы ради сохранения Союза, оказались еще слабее. Этнокультурная версия национализма, которую исповедовали в 1989–1991 гг. люди, открыто боровшиеся за независимость, не воспринималась большинством населения и не воспринимается до сих пор. Обретение независимости стало возможным в уникальных обстоятельствах 1991 г. благодаря как процессам распада, происходящих во всем СССР, в том числе и в России, так и негласной коалиции явных националистов и националистов по умолчанию. В последующие годы явные националисты не могли победить, но в борьбе с ними их оппоненты порождали иную версию национализма, пусть и в неосоветской оболочке.

Нежелание растворяться в «русском море» укрепляли и интересы властвующих элит, боявшихся утратить статус в по-настоящему едином государстве, и сам по себе опыт молодой государственности. И дело не только в соответствующей информационной политике – со времени прихода к власти Лукашенко и примерно до конца столетия по крайней мере государственные СМИ не очень усердствовали в отстаивании ценностей независимости. Но их укрепляла сама ткань отдельного государственного существования – своих денег, своей армии (не воюющей), своей политики, во многом непохожей на политику соседей, траектории карьерных линий, заканчивающихся уже в Минске, а не в Москве. Перефразируя первого премьера независимой Италии графа Камилло Кавура, Белоруссия начала создавать белорусов.

Выяснилось, что независимость отдать невозможно – ни политически, ни психологически. Впрочем, интеграционная риторика и тесные отношения между Минском и Москвой сделали Александра Лукашенко важной фигурой российской политики. Он довольно эффективно использовал свои связи среди региональных лидеров Российской Федерации, левых и «державников», а также доступ к российским СМИ для воздействия на ельцинский Кремль. И в Белоруссии, и в России поговаривали даже о вполне реальных шансах Лукашенко стать преемником Ельцина на посту президента России, точнее, России с присоединенной к ней Белоруссией.

Интеграционные войны

Правила игры существенно изменились с приходом к власти Владимира Путина. В отличие от Бориса Ельцина, он не имел «беловежского комплекса» разрушителя СССР. Образ либеральной, прозападной Москвы, идеологическое противостояние которой было частью политического капитала Лукашенко, ушел в прошлое. Именно сходство политической философии нового хозяина Кремля и президента Белоруссии стало источником проблем для Минска. С другой стороны, авторитаризация общественной жизни России лишала Лукашенко прежних возможностей влиять на Москву как через российское общественное мнение, так и через независимые от Кремля элиты.

Одним из самых важных пунктов двусторонних отношений стала встреча Лукашенко и Путина в августе 2002 г., когда российский лидер предложил РБ войти в состав РФ шестью регионами – по числу областей Белоруссии. В годы правления Ельцина Лукашенко неоднократно заявлял, что Белоруссия готова пойти в интеграции настолько далеко, насколько готова России. Путинская Россия продемонстрировала, что готова идти до конца. Но Лукашенко категорически отверг «щедрое» предложение. Стоит отметить, что реакция всей белорусской элиты продемонстрировала, что за годы независимости и правления Лукашенко в стране сформировался консенсус относительно ценности суверенитета.

Выводы из этого кризиса сделали обе стороны. В начале 2003 г. Лукашенко выступил с программной речью, в которой заявил о необходимости введения и насаждения государственной идеологии. Целью новой политики было обоснование не только авторитарной власти Лукашенко, но и ценности воплощенной в этой власти независимости. В практическом плане этот поворот означал последовательное вытеснение из информационного пространства Белоруссии российских СМИ.

В свою очередь Москва, убедившись, что партнер вовсе не собирается осуществить многократно обещанное объединение, перешла к политике постепенного сокращения экономической поддержки. Впрочем, этому препятствовали как решительное противодействие Минска, так и идеологические парадигмы самой российской власти. Лукашенко все же демонстрировал лояльность, по крайней мере на уровне риторики, чего не приходилось ждать от других лидеров постсоветских государств, антизападный курс Минска вызывал явные идеологические симпатии Кремля. Но хотя отношения между Белоруссией и Западом напоминали холодную войну, в Москве никогда не исчезал страх, что чрезмерное экономическое давление на Минск и даже просто попытки изменить формат экономических отношений приведут к крутому развороту союзника в сторону Запада.

Новые отношения складывались в жесткой политико-экономической борьбе. Стоит вспомнить, что первый конфликт с перекрытием транзита российского газа произошел у Москвы не с Украиной, а с ближайшим союзником – Белоруссией в феврале 2004 года. Куда более масштабным был кризис конца 2006 – начала 2007 гг., когда «Газпром» вдвое повысил цену на газ для Белоруссии и добился продажи ему 50% акций белорусской газотранспортной системы. Введение Россией экспортной пошлины на нефть для Белоруссии с начала 2007 г. породило еще один конфликт, в результате которого транзит российской нефти через Белоруссию был остановлен на несколько дней.

Белоруссия – в Европу?

Именно после нефтяного кризиса начала 2007 г. Александр Лукашенко, судя по всему, пришел к выводу, что зависимость от одного внешнеэкономического и внешнеполитического партнера чревата опасностями и в перспективе может привести Белоруссию к утрате суверенитета, а его самого – к утрате власти. Именно тогда начался «роман» официального Минска с Евросоюзом.

В 2008 г. Россия войной с Грузией резко повысила ценность белорусского режима в глазах Европы. И Лукашенко не упустил своего шанса: он освободил политзаключенных, в том числе и бывшего конкурента на выборах Александра Козулина, и дал понять, что не признает независимость мятежных грузинских автономий – Абхазии и Южной Осетии. Расчет оказался правильным: ЕС на полгода приостановил действие визовых санкций против самого Лукашенко и трех десятков высших белорусских чиновников, и официально пригласил Минск к участию в программе «Восточное партнерство». В 2009–2010 гг. Белоруссия получила от МВФ кредиты на сумму в 3,5 млрд долларов.

То, что Минск демонстрировал готовность к сближению с Брюсселем, вызывая при этом раздражение Кремля, отнюдь не означало, что Лукашенко проникся либеральными ценностями и сделал выбор в пользу Европы. Он сделал этот выбор ровно в той мере, в какой его делают азиатские постсоветские автократы. Для них, как и для Лукашенко, Европа – это источник инвестиций и геополитический противовес России.

Формирование новой геополитической конфигурации сопровождалось серией конфликтов между Минском и Москвой. Самыми громкими стали «молочная война» лета 2009 г. (запрет на импорт молочных продуктов из Белоруссии в Россию), нефтяная война января 2010 г. (споры о ценах на нефть, во время которых на месяц прекратилось поступление нефти в Белоруссию), газовая война лета 2010 г. (из-за претензий «Газпрома» по поводу долгов были существенно сокращены поставки газа в Белоруссию). И, наконец, информационная война в разгар избирательной кампании в Белоруссии, когда российский телеканал НТВ показывал сериал «Крестный батька», в котором Лукашенко обвинялся в коррупции и политических убийствах.

Евразийский союз: на круги своя?

Сомнительные в смысле прозрачности президентские выборы, жестокий разгон манифестации в ночь голосования, уголовные приговоры десяткам ее участников, в том числе и пяти экс-кандидатам в президенты – все это вновь отбросило отношения между Белоруссией и Западом к состоянию холодной войны. Европа и США распространили визовые ограничения примерно на 200 белорусских чиновников, включая президента, Вашингтон ужесточил введенные ранее экономические санкции, ЕС впервые также принял экономические санкции против Минска. Вдобавок в стране в 2011 г. разразился острый финансовый кризис. Россия, воспользовавшись ситуацией, начала добиваться как углубления интеграционных процессов (с 1 января 2012 г. вступило в силу соглашение о Едином экономическом пространстве – новом этапе Таможенного союза), так и согласия Минска на продажу бюджетообразующих производственных активов.

Наряду с экономической прагматикой вернулась и политико-экономическая метафизика. Российский премьер Владимир Путин озвучил амбициозный план создания Евразийского союза – тесного объединения постсоветских стран вокруг России. Вряд ли обоснованы страхи тех, кто увидел в этой идее зловещую тень возрожденного СССР, но, безусловно, она предусматривает более тесную, чем ныне, степень прежде всего экономической интеграции стран-участниц планируемого образования и некий геополитический «сухой остаток», несводимый лишь к взаимовыгодному взаимодействию стран-участниц.

Именно последнее, судя по всему, открыло новые (точнее, старые) возможности перед белорусским лидером – позволять партнеру наращивать символический капитал в обмен на вполне материальные блага. И ответ не замедлил явиться: в конце 2012 г. Минск получил беспрецедентные преференции по цене на газ и кредит на строительство АЭС. Правда, расплатиться только интеграционной лояльностью не удалось – «Газпрому» проданы 50% акций газотранспортного предприятия «Белтрансгаз», остававшиеся в руках белорусского государства.

Нельзя исключить, что Таможенный союз – это едва ли не первый серьезный интеграционный проект (или, по мнению оппонентов, первая серьезная угроза суверенитету участников) после многих предыдущих имитаций. Например, ставки таможенных пошлин, которые в рамках белорусско-российского союза оставались разными на протяжении более чем 10 лет, в Таможенном союзе унифицированы за два года.

Но все же более вероятно, что ситуация в определенном смысле вернулась к интеграционной игре 1990-х годов. К этому выводу приводит не только предыдущий опыт, но и те изменения в общественном сознании Белоруссии, которые произошли за годы независимости.

Независимость в массовом сознании белорусов

Безусловно, в авторитарном государстве, каковым уже довольно давно является Белоруссия, вектор внешней политики определяется личными предпочтениями лидера, а мнение народа имеет опосредованное отношение к принятию политических решений. И все же, по крайней мере на большом временном интервале, установки и устремления народа значительно предопределяют политику. К тому же кажущиеся порой экзотичными импульсы авторитарного лидера сформированы породившим его обществом. Как отмечал Карл Юнг, «диктатор всегда ведом».

В связи с этим интерес представляют данные социологических опросов, описывающих динамику отношения массового сознания к различным аспектам независимости. В дальнейшем изложении мы будем в основном оперировать результатами Независимого института социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ).

Согласно опросу, проведенному весной 1991 г. ВЦИОМ, 69% этнических белорусов считали себя в первую очередь гражданами СССР и только 24% – гражданами БССР. Нижеследующая таблица показывает, как за годы независимости сокращалась не только советская самоидентификация, но и желание ее вернуть.

Рис. 1. Хотели ли бы вы восстановления СССР?

Разумеется, примерно каждый четвертый респондент, желающий в марте 2011 г. восстановления Советского Союза – это немало, но доля не желающих этого за годы независимости увеличилась почти втрое и составляет ныне внушительное большинство.

Уже в 1996 г. за независимость Белоруссии высказались 64,5% участников опроса (против – 34,6%). Впоследствии доля сторонников независимости, хотя и колебалась, никогда не опускалась ниже этого показателя, в разных формулировках вопроса за независимость высказывались в 1997-м – 85,4%, в 1999-м – 64%, в 2002-м – 71,8%. В 2009 г. 65,5% признали, что обретение независимости стало благом для Белоруссии.

Пожалуй, единственной реальной возможностью восстановления былого единства (и соответственно утраты суверенитета) является объединение с Россией. Выше было отмечено, что два соседних народа чрезвычайно близки в самых разных смыслах. Это подтверждают и данные опросов. Отвечая на вопрос «Чем белорусы отличаются от русских?», примерно 40% респондентов из года в год вообще не усматривают никаких отличий. Если же речь идет о сравнительной близости, то цифры еще более впечатляют. На вопрос «Вы считаете себя более близким к русским или к европейцам?» в марте 2010 г. 74,5% ответили «к русским» и лишь 19,4% – «к европейцам». Наконец, на заданный в 2009 г. вопрос «Считаете ли вы Россию заграницей?» отрицательный ответ дали 79,4% (!).

Геополитические магниты Белоруссии

Однако отношение к государственному объединению со столь близким народом гораздо более амбивалентно.

Рис. 2. Динамика ответов на вопрос «Если бы сегодня проходил референдум об объединении Белоруссии и России, как бы вы проголосовали?», %

Притом что, как было отмечено выше, около двух третей опрошенных выступают за суверенитет Белоруссии, до середины нулевых годов примерно каждый второй высказывался за объединение с Россией. Это свидетельствует о том, что и независимость, и интеграция воспринимаются противоречиво. Обращает на себя внимание и то, что когда вопрос задавался в более конкретной форме – об объединении с Россией в единое государство со всеми надлежащими атрибутами, за него высказывалось заметно меньше респондентов, чем за неопределенное «объединение с Россией».

Но, пожалуй, самым важным является понижающийся тренд, с годами все меньше белорусов выказывают желание интегрироваться с восточным соседом. Можно указать множество причин изменения: и череда торговых войн, и сопровождающие их информационные дуэли, и привыкание к самостоятельному существованию, и, возможно, недостаточная привлекательность модели жизнеустройства, которую воплощает современная Россия.

Кроме названных факторов стоит отметить и еще один – силу притяжения другого геополитического магнита.

Рис. 3. Динамика ответов на вопрос: «Если бы сейчас в Белоруссии проводился референдум с вопросом, вступать ли Белоруссии в Европейский союз, каким был бы ваш выбор?», %

Тут траектория более замысловатая, в начале столетия проевропейские устремления достигли максимума, потом резкий спад, а последние годы – подъем. Интересно отметить, что начало подъема совпало с нормализацией отношений между Минском и Брюсселем. Хотя мотивы белорусской власти в этом сближении были сугубо прагматичными, смягчение антиевропейской риторики повлияло на общественное мнение. Но это свидетельствует об отсутствии глубинных антиевропейских настроений.

Любопытно отметить, что пик как пророссийских, так и проевропейских настроений пришелся на начало нулевых годов – 2002–2003 годы. Именно тогда произошло резкое ухудшение экономического положения страны. И, судя по всему, оно породило у значительной части населения желание «прислониться» к кому-то более мощному – даже неважно к кому. Многие опрошенные выступали одновременно и за объединение с Россией, и за вступление в ЕС. Однако в этом присутствовал не только прагматизм, геополитическая «всеядность» сохранилась и до сегодняшнего времени.

Поиск, выбор идентичности – драма не только общества в целом, но и едва ли не каждого белоруса. Наглядным показателем служат ответы на вопрос о двусторонней интеграции: в декабре 2010 г. мнения на этот счет разделились пополам: 40,4% респондентов сказали, что интеграция одновременно и с Россией, и с Евросоюзом возможна, отрицательный ответ дал 41% опрошенных. Отчасти столь широкое распространение веры в геополитическую возможность «быть всюду» объясняется тем, что пока перспектива европейской интеграции носит для белорусов чисто абстрактный характер. А мечта может сочетаться с любой реальностью. Вера в возможность «быть всюду» может быть и наивна, но примерно одинаковая сила притяжения двух геополитических «магнитов» – факт общественного сознания.

Таблица 4. Связь геополитического выбора и социально-демографических характеристик *

Если бы пришлось выбирать между объединением с Россией и вступление в Евросоюз, что бы вы выбрали? (июнь 2011 г.)

*таблица читается по горизонтали

**альтернатива – объединенный электорат всех кандидатов, кроме А. Лукашенко

Из таблицы 4 видно, что Белоруссия – не два общества, «проевропейское» и «пророссийское», со своими молодежью и стариками, профессорами и людьми четырех классов образования и т.д., а одно. Налицо очевидная корреляция геополитического выбора с возрастом, образованием, вовлеченностью в интернет. Молодежь, образованные, пользователи интернета в значительно большей степени, чем население в среднем, склонны отдавать предпочтение Европе. Культурная идентификация оказывается не менее важным фактором, чем сравнительные оценки благосостояния.

В ответах на вопрос о виноватых в нефтяном конфликте января 2010 г. наибольшая доля сторонников европейского выбора оказалась среди тех, кто был склонен винить в конфликте отечественные власти, в наибольшей степени признавая справедливость резонов Москвы. А доля «белороссов» оказалась наибольшей среди тех, кто обвинял в конфликте именно потенциального партнера по объединению. Похожая связь обнаруживается и с электоральными предпочтениями. Несмотря на острые конфликты между Лукашенко и Кремлем, а также несмотря на то, что основные оппозиционные кандидаты кампании 2010 г. демонстрировали готовность учитывать российские интересы, геополитические координаты выборов остались прежними – больше всего сторонников объединения с Россией оказалось среди приверженцев президента Лукашенко.

Несколько лет назад Александр Лукашенко сказал знаменательную фразу: «Белорусы – русские со знаком качества». В этой, безусловно, обидной для русских сентенции кроется ключ к указанным парадоксам. Для белорусского президента и многих его сторонников Белоруссия – идеальная Россия, та, какой она должна быть в соответствии со своим предназначением. И вполне естественно, что эти люди воспринимают многие действия реальной России хуже, чем те, для кого Белоруссия – это не идеальная Россия и вообще не Россия.

***

Приход к власти Александра Лукашенко означал тяжелое поражение политических сил, исповедующих этнокультурную версию национального строительства. Однако ирония истории заключается в том, что именно ему, борцу с национализмом и политику, обещавшему вернуть Советский Союз, довелось стать в известном смысле отцом-основателем современного белорусского независимого государства. При этом идентичность формировалась по модели гражданской нации, в чем-то похожей на модель советского народа, которая оказалась достаточно жизнеспособной в гораздо меньшей и практически моноэтничной стране. Однако даже в рамках этой квазисоветской национальной идеологии происходит усиление проевропейских настроений. Процесс имеет сложный характер, сохраняется очень тесная культурная и этническая близость с Россией, не говоря уже об экономической. В значительной степени Белоруссия остается «расколотым государством» в терминологии Самуэля Хантингтона, налицо значительные группы населения, тяготеющие к России и к Западу. Но вектор процесса достаточно очевиден, и круги белорусско-российских ссор и примирений – это все же спираль, на каждом новом витке укрепляющая белорусов в осознании ценности своей государственности и в отделенности ее от российской государственности.

Юрий Дракохруст - белорусский журналист.

Белоруссия. Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735581 Юрий Дракохруст

Высший суд справедливости Евросоюза отказал социальным сетям в праве запретить пользователям незаконно загружать музыку, так как это увеличивает расходы пользователей и нарушает их право на частную жизнь, сообщает Reuters. Суд также указал, что фильтр для сбора информации о пользователях, который ставится соцсетями, может нарушить конфиденциальность последних.

"Владелец социальной сети не имеет права устанавливать систему фильтрации пользователей для того, чтобы предотвратить незаконное использование музыкальных и аудиовизуальных работ", - говорится в сообщении суда. Суд ЕС, который находится в Люксембурге, проводил заседание по делу двух бельгийских компаний - сообщества коллекционеров музыки SABAM и социальной сети Netlog.

SABAM обращался в 2009 году в бельгийский суд с требованием запретить пользователям Netlog нелегально скачивать песни из архива сообщества. Бельгийские судьи обратились за ответом в Европейский суд, который вуступил на стороне Netlog. "Такие меры могут привести к серьезным нарушениям свободы деятельности Netlog", - гласит вердикт суда.

В прошлом году главный суд ЕС рассматривал другой иск SABAM, которое уполномочена собирать авторские гонорары в пользу артистов и музыкантов. Тогда организации было отказано в иске к подразделению оператора Belgacom, в котором клиентам Belgacom хотели запретить нелегально скачивать музыкальный контент.

В январе американские законодатели пытались принять закон по борьбе с пиратством, но отступили после интенсивного лоббирования со стороны интернет-компаний и озабоченности со стороны Белого дома. Многие утверждают, что это будет ущемлять свободу слова и свободу Интернета.

14 февраля Болгария отказалась от ратификации международного Соглашения по борьбе с контрафактной продукцией (ACTA) после акций массового протеста. По мнению министра экономики страны Треико Трайкова, принятие правил ACTA породит страх у интернет-пользователей и станет причиной цензуры в Интернете. 3 февраля ратификацию Соглашения по борьбе с контрафактной продукцией приостановил премьер-министр Польши Дональд Туск. Документ вызвал возмущение пользователей Интернета в этой стране и заставил их выйти на акции протеста.