Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Туареги джихада

Север Мали может стать новым тренировочным лагерем «Аль-Каиды»

Игорь Крючков

После месяцев ожесточенных боев в Мали повстанцы из племени туарегов объявили вчера о прекращении огня. Под их контроль перешел почти весь север страны — их исконные земли, которые они называют Азавадом. Главными победителями в малийском кризисе могут стать союзники туарегов — группировки, связанные с «Аль-Каидой», которые хотят превратить север Мали в свой плацдарм.

«Сегодня на севере Мали резко возросло присутствие «Аль-Каиды», особенно ее североафриканской ячейки «Аль-Каида в странах исламского Магриба» (АКИМ), — заявила в интервью «Московским новостям» эксперт по безопасности и противодействию терроризму лондонского центра RUSI Валентина Сориа. — До сих пор она скрывалась в пограничных районах между Алжиром, Нигером, Мавританией и Мали и нигде не могла закрепиться. А туарегское восстание в Мали — прекрасная возможность для АКИМ создать прочный плацдарм».

По мнению эксперта, оттуда террористы могут не только усилить наступление на Алжир, где «Аль-Каида» уже давно хочет сменить власть, но и создать инфраструктуру для подготовки террористов, чьей целью являются европейские страны. «Сегодня спецслужбы ЕС отмечают увеличение числа иммигрантов африканского происхождения, которые едут в Африку, чтобы наладить связи с местными исламскими экстремистами. Возвращаясь, они не только пытаются организовать теракты, но и распространяют экстремистские идеи в местной иммигрантской среде», — считает она.

На этой неделе центр RUSI опубликовал доклад, в котором утверждает, что усиление влияния «Аль-Каиды» и связанных с ней экстремистских организаций в Африке — вынужденная мера. «Контртеррористические операции, которые мировые державы организовывали в последние годы, безусловно, ослабили «Аль-Каиду», — заявила «Московским новостям» Сориа, которая принимала участие в подготовке исследования. — И Африка — их единственная возможность перегруппироваться и восстановить силы».

Накануне Совбез ООН усилил давление на военные власти страны, приняв заявление, в котором призвал прекратить насилие, восстановить конституцию и вернуться к демократии. США предупредили, что приостанавливают экономическую помощь Мали в размере $140 млн до восстановления конституции. ЭКОВАС, африканская международная организация, в которую входят в том числе большинство граничащих с Мали стран, уже ввела против военной хунты эмбарго. Оно предполагает перекрытие границ и заморозку иностранных счетов центробанка страны.

Кризис в Мали обострился две недели назад, когда военная хунта свергла президента Амаду Тумани Туре, который проявлял излишнюю, с их точки зрения, мягкость по отношению к восставшим племенам туарегов.

Глава хунты капитан Амаду Саного и его соратники ввели чрезвычайное положение и временно упразднили конституцию 27 марта, когда военные успехи туарегского «Народного движения за освобождение Азавада» (НДОА) и их союзников-исламистов «Ансар Дин» достигли устрашающих масштабов. С января по март повстанцам удалось захватить весь север Мали, включая ключевые города Кидаль, Гао и Тимбукту. Отвоеванная территория сравнима с площадью Франции.

Саного уверяет, что хунта стремится восстановить демократию и не будет участвовать в грядущих демократических выборах. Вчера она планировала провести переговоры со всеми политическими силами страны насчет того, когда и в какой форме будет восстановлена конституция. Однако на призыв главы хунты к диалогу не отозвалась ни одна из партий и политических объединений страны.

«Сейчас принципиальная позиция туарегов заключается в том, что они ни при каких условиях не будут возвращать отвоеванные территории властям», — заявил «Московским новостям» эксперт британского Центра по изучению Африки Джонатан Балла.

По данным французской прессы, ссылающейся на беженцев из исторического города Тимбукту, этот город уже вышел из-под контроля туарегов, перейдя под абсолютную власть исламистов «Ансар Дин». Согласно этой же информации, глава «Ансар Дин» Ияд Аг Гали командует своими силами вместе с тремя наиболее влиятельными фигурами АКИМ: Абу Зейдом, Мохтаром Бельмохтаром и Яхьей Абу аль-Хаммамом. По словам очевидцев, отряды «Ансар Дин» и другие исламистские группировки уже вводят на подконтрольных территориях законы шариата в его средневековом понимании.

Франция поддерживает подготовку Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС) к военной операции в Мали и готова оказать логистическую поддержку, заявил в четверг МИД Франции.

После военного переворота в Мали 22 марта этого года в стране начали проявлять активность туареги, восстание которых против властей началось еще 17 января. В конце прошлой недели сепаратисты, которые борются за создание независимого региона Азавад на севере Мали, взяли три крупных города региона: Гао, Кидаль и Тимбукту. В среду вечером Национальное движение за освобождение Азавада (НДОА) объявило о прекращении военных действий, учитывая, что они обеспечили себе контроль над Азавадом.

"Франция оказывает давление на повстанцев и путчистов, чтобы найти выход из кризиса. Мы поддерживаем усилия ЭКОВАС, в том числе подготовку к военной операции. Мы продолжим оказывать срочную гуманитарную помощь населению Мали", - заявил журналистам пресс-секретарь французского МИД Бернар Валеро.

Министр иностранных дел Франции Ален Жюппе, в свою очередь, заявил журналистам, что Франция готова оказать логистическую поддержку силам ЭКОВАС.

Он отметил, что "туареги не могут решить свои проблемы военным путем, нужно политическое решение".

В понедельник глава ЭКОВАС президент Кот-д'Ивуара Алассан Уаттара заявил о приведении в готовность военных сил организации, в которые входят около двух тысяч человек. В четверг главы генштабов стран-членов ЭКОВАС собрались в Абиджане, чтобы рассмотреть возможности военной операции в Мали.

Кроме туарегов, порядку в стране серьезно угрожают исламисты. По информации СМИ, в захвате городов Азавада вместе с туарегским движением НДОА участвовали туареги-исламисты из небольшой группировки "Ансар ад-Дин" ("Защитники веры"), которая, в свою очередь, связана с террористической организацией "Аль-Каида в странах исламского Магриба". По данным агентства Франс Пресс, лидеры "Аль-Каиды" были замечены в Тимбукту после захвата города туарегами. В четверг агентство со ссылкой на очевидцев сообщило, что исламисты заняли консульство Алжира в Гао. Речь может идти о членах "Движения за единство и джихад в Западной Африке", отколовшегося от "Аль-Каиды в странах исламского Магриба".

Двадцать второго марта военные Мали отстранили от власти президента Амаду Тумани Туре, страну возглавил капитан Амаду Санного. В Мали 29 апреля должны были состояться очередные выборы президента. Мятежные военные заявили, что действие Конституции приостановлено, а власть будет передана новому правительству, которое будет сформировано по итогам внеочередных выборов, дата которых пока не сообщается. Двадцать седьмого марта военные приняли новую Конституцию страны, в которой говорится, что Мали является "государством права и плюралистической демократии", где "гарантированы фундаментальные права человека".

Туарегское "Национальное движение за освобождение Азавада" (НДОА) борется за независимость региона Азавад в пустыне Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии. Они утверждают, что хотят вернуть "достоинство" народу Азавада, который власти Мали дискриминировали с получением страной независимости в 1960-х годах. Владимир Добровольский.

Африканский союз (АС) во вторник ввел санкции в отношении главы военной хунты Мали и его союзников, сообщает во вторник агентство Рейтер со ссылкой на заявление комиссара совета Афросоюза по безопасности и миру Рамтане Ламамра (Ramtane Lamamra).

"Африканский союз принял решение ввести с немедленным вступлением в силу запрет на поездки и заморозить активы главы военной хунты (Мали), а также лиц, препятствующих возвращению конституционного порядка в Мали", - приводит агентство слова Ламамры.

Ранее, 23 марта, АС приостановил членство Мали в своей организации.

По сообщению агентства Рейтер, АС также вводит санкции в отношении лидеров группировок боевиков, которые в настоящий момент ведут боевые действия против малийских властей на севере страны.

В Мали идет вооруженное противостояние между властями и племенами туарегов из организации "Национальное движение за освобождение Азавада" (НДОА). Она борется за получение независимости региона Азавад в пустыне Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии. Как следует из сообщений ряда СМИ, на стороне туарегов также выступила экстремисткая организация "Аль-Каида в странах исламского Магриба".

В стране 22 марта произошел военный переворот. Военные отстранили от власти президента Амаду Тумани Туре, а главой новых властей стал капитан Амаду Санного. Воспользовавшись этой ситуацией, боевики туарегов за короткий срок взяли под контроль ряд стратегически важных городов - Гоа, Кидаль и Тимбукту. По информации Франс Пресс, в Тимбукту, после его захвата туарегами, были замечены несколько лидеров "Аль-Каиды в странах исламского Магриба".

Накануне о немедленном вступлении в силу ряда санкций против Мали, где власть захватила военная хунта, заявили государства-члены Экономического сообщества стран Западной Африки (ЭКОВАС). В частности речь шла о приостановлении торговых и дипломатических отношений с Мали, закрытии общих границ с этим государством, а также замораживании всех малийских активов в региональном центральном банке.

В Мали 29 апреля должны были состояться очередные выборы президента. Мятежные военные сообщили, что действие конституции приостановлено, а власть будет передана новому правительству, которое будет сформировано по итогам внеочередных выборов, дата которых пока не сообщается. Вечером 27 марта военные приняли новую конституцию страны, в которой говорится, что Мали является "государством права и плюралистической демократии", где "гарантированы фундаментальные права человека".

Переворот в Мали уже осудили ООН, Франция и США. Членство страны в своих организациях до восстановления конституционного порядка приостановили Африканский союз и ЭКОВАС. Экономическую помощь Бамако резко сократили Всемирный банк, Евросоюз и США.

Африканский Союз - международная межправительственная организация, объединяющая 54 государства Африки, правопреемник Организации африканского единства. Основана 9 июля 2002 года.

Глава МИД Франции Ален Жюппе призывает страны Западной Африки сплотиться и не дать восставшим в Мали туарегам вместе с террористической группировкой "Аль-Каида в странах исламского Магриба" установить шариат на всей территории страны, сообщает во вторник агентство Франс Пресс.

После военного переворота в Мали, который произошел 22 марта, на севере страны активизировались восставшие племена туарегов, которые с обретения страной независимости в 1960 году так и не были интегрированы в национальное сообщество.

Некоторые боевики могут довольствоваться контролем над территориями на севере Мали. Другие вместе с "Аль-Каидой в странах исламского Магриба" могут стремиться к контролю над всей территорией, чтобы провозгласить там исламскую республику, - заявил Жюппе в интервью Франс Пресс.

Он отметил, что туарегская группировка "Ансар ад-Дин" ("Защитники веры"), которая контролирует захваченный в начале апреля древний малийский город Тимбукту, напрямую связана с "Аль-Каидой в странах исламского Магриба".

"Ее цели точно не известны, но они могут представлять собой установление исламистского режима на всей территории Мали. Нужен региональный ответ исламистской угрозе, которая распространяется на территории от Ливии до Нигерии. Только сотрудничество с участием Алжира, Мавритании, стран ЭКОВАС (Экономического сообщества стран Западной Африки) при поддержке Франции и Евросоюза может позволить изменить ситуацию", - сказал министр.

Он отметил, что в настоящее время по инициативе Франции СБ ООН рассматривает проект заявления, которое осудило бы госпереворот в Мали, "потребовало бы от восставших туарегов остановиться, прекратить бои и начать диалог".

В минувшее воскресенье стало известно, что мятежные туареги захватили город Тимбукту, в котором находятся три старейшие мечети в Западной Африке. Помимо Тимбукту восставшие племена в последние дни заняли стратегически важные крупные города Гао и Кидаль.

Кроме исламистов из "Ансар ад-Дин", в восстании участвуют обученные военным действиям туареги из организации "Национальное движение за освобождение Азавада" (НДОА). По данным СМИ, они преследуют чисто политические цели, добиваясь независимости "родины предков" - региона Азавад в пустыне Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии.

По данным местных СМИ, раньше движение туарегов поддерживал бывший лидер ливийской Джамахирии Муамар Каддафи, который был убит в ходе революции в 2011 году, а последнюю волну насилия со стороны сепаратистов якобы форсировали влившиеся в их ряды бывшие сторонники Каддафи.

Лидер пришедшей к власти в Мали военной хунты капитан Амаду Саного 30 марта заявил, что ситуация на охваченном восстанием туарегов севере страны критическая, и призвал иностранные государства оказать его стране военную помощь. Владимир Добровольский.

Мятежные туареги и их союзники-исламисты в пятницу захватили стратегически важный город Кидаль на севере Мали, передает агентство Франс Пресс со ссылкой на очевидцев.

"Мятежники контролируют ситуацию. Люди лидера вооруженной исламистской группировки "Ансар Дин" (Ansar Dine) Ияда (Аг Гали (Ag Ghaly), вошли в город и сказали нам: "Выходите на улицы, не бойтесь", - сообщил учитель из Кидаля.

Туареги из организации "Национальное движение за освобождение Азавада" (НДОА) борются за получение независимости региона Азавад в пустыне Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии. По данным местных СМИ, раньше движение туарегов поддерживал бывший лидер ливийской Джамахирии Муамар Каддафи, который был убит в ходе революции в 2011 году, а последнюю волну насилия со стороны сепаратистов якобы форсировали влившиеся в их ряды бывшие сторонники Каддафи.

В Мали 22 марта произошел военный переворот. Представители командования мятежных частей заявили, что отстранили от власти президента Амаду Тумани Туре. Главой новых военных властей стал капитан Амаду Саного.

В конце апреля в Мали должны были состояться очередные выборы президента. Пришедшие к власти военные заявили, что действие конституции приостановлено, а власть будет передана новому правительству, которое будет сформировано по итогам внеочередных выборов, дата которых пока не сообщается. Во вторник военные приняли новую конституцию страны, в которой говорится, что Мали является "государством права и плюралистической демократии", где "гарантированы фундаментальные права человека".

Военные были недовольны реакцией властей на восстание туарегов. По их мнению, кампания по подавлению мятежа была плохо организована, армия добивалась большего внимания со стороны властей Мали к семьям военнослужащих, погибших в ходе подавления восстания.

Мали частично открыла воздушные и сухопутные границы, закрытые после военного переворота, произошедшего на прошлой неделе, сообщает в понедельник агентство Франс Пресс со ссылкой на официальные источники.

"Воздушное пространство открыто с 8.00 (по местному времени) понедельника (5.00 мск вторника) только для гражданской авиации Мали", - цитирует агентство коммюнике представителей военной хунты, переданное по местному телевидению. В свою очередь, сухопутные границы открыты для доставки товаров первой необходимости и топлива, сообщает агентство.

В Мали 22 марта произошел военный переворот. Представители командования мятежных частей заявили, что отстранили от власти президента Амаду Тумани Туре, перекрыли границы с сопредельными государствами и ввели комендантский час.

Двадцать девятого апреля в Мали должны были состояться очередные выборы президента. Теперь мятежные военные сообщают, что действие конституции приостановлено, а власть будет передана новому правительству, которое будет сформировано по итогам внеочередных выборов. Их дата пока не сообщается.

Как сообщалось ранее, мятежные военнослужащие недовольны реакцией властей на вооруженное восстание племен туарегов на севере Мали. По их мнению, кампания по подавлению волнений проводится плохо, солдаты ощущают нехватку продуктов питания и боеприпасов. Кроме того, военные добиваются большего внимания со стороны властей Мали к семьям военнослужащих, погибших в ходе подавления восстания туарегов.

Лидер военных, которые организовали переворот, капитан Амаду Санного (Amadou Sanogo) заявил, что готов к переговорам с представителями туарегов.

Туареги из организации "Национальное движение за освобождение Азавада" (НДОА) борются за получение независимости региона Азавад пустыни Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии. По сведениям местных СМИ, раньше движение туарегов поддерживал бывший лидер ливийской Джамахирии Муамар Каддафи, который был убит в ходе революции в 2011 году, а последнюю волну насилия со стороны сепаратистов якобы форсировали влившиеся в их ряды бывшие сторонники Каддафи.

Малийские военные начали штурм окруженного накануне вечером дворца президента страны Амаду Тумани Туре, сообщает Reuters.

По данным представителя Минобороны Мали, военные намерены совершить государственный переворот. По его словам, президент находится в безопасном месте. Источник напомнил, что Амаду Тумани Туре собирается передать власть после выборов, которые состоятся в следующем месяце.

Причиной для мятежа послужило недовольство армии тем, как власти Мали отреагировали на вооруженное восстание племен туарегов на севере страны. Военные жаловались на нехватку боеприпасов и продовольствия. За последнее время туареги убили несколько десятков граждан Мали, а порядка 200 тысяч вынудили покинуть дома.

Туареги из организации "Национальное движение за освобождение Азавада" (НДОА) хотят добиться независимости региона Азавад в пустыне Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии.

Производство пшеницы в 2012 году составит 690 млн тонн, сообщает в ежеквартальном докладе продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций (ФАО). Это на 10 млн тонн (то есть на 1,4%) меньше, чем в 2011 году, однако значительно выше среднего значения последних пяти лет.

ФАО отмечает, что международные цены на пшеницу укрепились в результате сдержанного предложения этого продукта, которое стало результатом недавних холодов в странах Европы и СНГ. "Совокупная стоимость импорта зерна в странах с низким доходом и продовольственным дефицитом по прогнозам достигнет рекордной отметки в 32,62 млрд долларов США в 2012 году, что немного выше оценок 2010-2011 годах, главным образом, за счет спада производства и роста потребностей в импорте в основных странах-импортерах", - говорится в сообщении ФАО.

В Западной Африке во многих частях тропической саванны Сахель из-за ухудшения погодных условий снизилось производство зерна и кормов. Повышение цен на продовольствие и гражданские беспорядки привели к росту недоедания в таких странах как Нигер, Чад, Мавритания, Мали и Буркина-Фасо. Из стран Ближнего Востока продовольственная безопасность снизилась в Йемене и Сирии (в этой стране дефицит продовольствия испытывают, по данным ФАО, 1,4 миллиона человек). В Восточной Африке ситуация с продовольствием остается нестабильной, особенно в регионах, пострадавших от засухи и неурожаев, самые большие опасения вызывает ситуация в Судане. В Индии, по данным ФАО, прогнозы по урожаю пшеницы особенно благоприятны.

В Центральной Америке из-за засух снизился уровень посадок вторичного урожая кукурузы в Мексике, однако урожаи кукурузы в целом ожидаются хорошие. В Южной Америке в результате засухи урожай кукурузы снизится в Аргентине и Бразилии, однако даже там уровень урожая прогнозируется выше среднего, так как увеличились посевы. 

Бывший премьер-министр Великобритании Гордон Браун начинает кампанию по борьбе с ранними браками, которые сводят на нет мировые усилия по борьбе с бедностью и повышению уровня образования в тех странах, где несовершеннолетних девочек выдают замуж. Об этом он пишет в большом исследовании вопроса, выдержки из которого приводит газета Guardian.

Со времени ухода с поста премьер-министра в мае 2010 года Гордон Браун и его жена Сара активно поддерживают образовательные программы в развивающихся странах, борясь за качество базовых знаний в этих государствах.

Браун приводит статистику, согласно которой 10 миллионов девочек до 18 лет ежегодно выходят замуж. Из них 1,5 миллиона не достигли 15 лет. Самый большой процент подобных браков заключается в Западной Африке, в Нигере 36% девочек до 15 лет выходят замуж. В то же время в Индии замуж отдают ежегодно 45% девочек-подростков до 18 лет. Все это приводит к ранним беременностям, высокой смертности среди детей и молодых матерей и уходу этих девочек из школы.

"Я очень обеспокоен тем, насколько медленно мы идем к цели обеспечить нормальным базовым образованием всех детей в мире к 2015 году. Десять лет назад количество детей в школах резко увеличилось, но эти темпы роста быстро сошли на нет", - констатирует экс-премьер.

Браун предлагает создать всемирный фонд поддержки образования, схожий, например, с аналогичным фондом по СПИДу. Этот фонд должен будет собирать деньги на то, чтобы удерживать в школе девочек в развивающихся странах.

Автор доклада приводит положительные случаи решения этой проблемы, которые могут стать образцом для других государств. Например, в Эфиопии семьям, которые оставляют девочек в школах, выплачиваются субсидии.

"Принятия законов недостаточно. Надо поднимать плату за образование, поддерживать этих девочек финансово, строить хорошие школы, в том числе в сельской местности, делать все, чтобы помочь детям преодолеть этот возраст 13-14 лет, когда их наиболее часто выдают замуж", - говорит Браун.

Экс-премьер надеется, что мировое сообщество услышит его призыв созвать международный саммит по этой проблеме и обсудить "хроническое недофинансирование" базового образования для детей из беднейших стран. Елена Пахомова.

Россия осуждает проявления насилия в Республике Мали, чинимое боевиками в отношении пленных военнослужащих и гражданского населения, говорится сообщении департамента информации и печати МИД РФ, размещенном на официальном сайте российского внешнеполитического ведомства.

"Решительно осуждаем проявления насилия, зверства, чинимые боевиками в отношении пленных военнослужащих и гражданского населения. Поддерживаем меры, принимаемые правительством Мали по сохранению территориальной целостности малийского государства и противодействию международному терроризму", - говорится в сообщении.

В МИД РФ отметили, что в Москве с обеспокоенностью следят за развитием событий на севере и северо-востоке Республики Мали, где с середины января текущего года не прекращаются бои между незаконными вооруженными формированиями сепаратистского "Национального движения за освобождение Азавада" (НДОА) и правительственными войсками.

"Вооруженные выступления боевиков НДОА под сепаратистскими лозунгами ставят под угрозу безопасность и стабильность не только в самой Мали, но и в обширной сахаро-сахельской зоне в целом. Многочисленные жертвы среди гражданского населения, рост количества беженцев усугубляют и без того сложную гуманитарную ситуацию в субрегионе, сложившуюся вследствие засухи и неурожая", - говорится в сообщении.

"Ливийский кризис, породивший бесконтрольное расползание оружия и боевиков, проникающих в т.ч. в Мали и другие страны Сахеля, резко усугубил ситуацию в этом регионе. Особую тревогу вызывает смычка НДОА с террористами "Аль-Каиды исламского Магриба"", - отметили в МИД РФ.

Туареги из НДОА борются за получение независимости региона пустыни Сахара, который включает в себя северо-восток и восток Мали, север Буркина-Фасо, запад и северо-запад Нигера, а также юго-восток Алжира и юго-запад Ливии. По сведениям местных СМИ, раньше движение туарегов поддерживал бывший лидер ливийской Джамахирии Муамар Каддафи, который был убит в ходе революции в 2011 году, а последнюю волну насилия со стороны сепаратистов якобы подстегнули влившиеся в их ряды бывшие сторонники Каддафи.

В 2012 году в рамках модернизации и наращивания вооруженных сил страны ВМС Нигерии получат около 20 кораблей и катеров, в т.ч. два патрульных корабля и большое количество катеров.

Согласно документам бюджетного ведомства, проект военного бюджета Нигерии на 2012 год предусматривает приобретение двух морских патрульных кораблей (42 млн долларов США), трех быстроходных патрульных катеров Shaldag Mk III, трех 24-метровых патрульных катеров и шести 17-метровых катеров-перехватчиков Manta Mk II ASD (общая стоимость 13,7 млн долларов).

В военном бюджете 2011 финансового года была одобрена закупка двух морских патрульных кораблей, ремонт шести патрульных катеров на TP Marine в Нидерландах и поставка девяти катеров Manta Mk II ASD.

В укреплении своего военного потенциала Нигерия особе внимание уделяет повышению безопасности в дельте Нигера и 780-км побережья, где страна имеет многочисленные нефтяные объекты. В марте 2007 года был подписан контракт стоимостью 73 млн долларов на закупку двух морских патрульных самолетов ATR-42MP дополнительно к имеющимся самолетам Dornier 128. Первый самолет был доставлен в декабре 2008 года, второй – в марте 2010 года.

В конце прошлого года ВМС Нигерии получили бывший корабль Береговой охраны ВМС США Chase (WHEC-718), переданный в рамках военной помощи США и переименованный в NNS Thunder. По словам начальника штаба ВМС вице-адмирала Ишая Ибригима (Ishaya Ibrahim), ВМС Нигерии добиваются от правительства страны закупки до 49 кораблей и 42 вертолетов в течение ближайших 10 лет.

Нигерийский флот для обеспечения операций в дельте реки Нигер направил 10 катеров. ВМС также создали новые базы в Локойа (Lokoja) и Икот Абаси (Ikot Abasi), которые получили названия NNS Lugard и NNS Jubilee соответственно.

В этом году федеральный бюджет Нигерии составляет 30,64 млрд долларов, из них 5,947 млрд долларов выделено на оборону и безопасность, что делает ее крупнейшей по военным расходам среди стран Экономического сообщества западноафриканских государств (Economic Community of West African States - ECOWAS).

Сухопутным войскам Нигерии выделены 766 млн долларов, ВМС – 433 млн долларов, ВВС – 402 млн долларов. По сообщению Nigeria Intel, в настоящее время нигерийские вооруженные силы насчитывают около 76 тысяч человек. Армия является самой многочисленной и насчитывает около 60 тысяч человек, в то время флот – около 7 тысяч, ВВС – 9000.

В 2011 году военные расходы Нигерии составляли 2,7884 млрд долларов, в 2010-м – 2,12 млрд долларов, в 2009-м – 1,864 млрд долларов.

Сейф аль-Ислам унаследовал от отца тюрьму

Сына Муаммара Каддафи начнут судить в течение двух месяцев

Игорь Крючков

Суд над сыном свергнутого ливийского диктатора Муаммара Каддафи Сейфом аль-Исламом пройдет в Триполи и начнется «не позже чем через пару месяцев», заявил председатель Переходного национального совета Ливии (ПНС) Мустафа Абдель Джалиль. Процесс начнут, когда в столице Ливии достроят тюрьму, в которой и будут содержать высокопоставленного узника, строительство этой тюрьмы начал в свое время еще Муаммар Каддафи.

«В данный момент Сейфа аль-Ислама допрашивают», — заявил Джалиль агентству Reuters в минувшее воскресенье.

В прошлом ноябре Сейф аль-Ислам, последний наследник клана Каддафи, который оставался на территории Ливии и на свободе, был пойман повстанцами недалеко от города Зинтана. С тех пор власти Зинтана — по сути, местные боевые группировки — содержали Сейфа аль-Ислама в секретном месте. До сих пор они объясняли свое нежелание выдавать Сейфа аль-Ислама центральным властям тем, что в столице, где многочисленные боевые группировки продолжают делить власть, политика может постичь участь его отца. Когда тюрьма будет готова, зинтанским властям придется или выдать заключенного, или найти новую отговорку.

Международный уголовный суд (МУС) еще в июне признал Муаммара Каддафи, Сейфа аль-Ислама и главу ливийской разведки Абдуллу аль-Санусси в преступлениях против ливийского народа. По мнению суда, трое ливийских политиков были причастны к целенаправленному уничтожению мирного населения Ливии. Глава МУС Луис Морено-Окампо не раз требовал от ПНС выдать Сейфа аль-Ислама в Гаагу, чтобы он предстал перед международным правосудием. Однако Триполи отвечал отказом, подчеркивая, что Каддафи-младший должен ответить за свои преступления перед ливийским народом на родине.

При прежнем режиме Сейфа аль-Ислама, второго по старшинству сына Муаммара Каддафи, прочили в наследники диктатора. Получивший высшее образование в Великобритании, обладающий европейскими манерами и мягким обхождением, Сейф аль-Ислам был главным «публичным лицом» Ливийской джамахирии на международной политической арене.

Впрочем, между отцом и сыном были явные разногласия относительно стиля управления. Именно от Сейфа аль-Ислама в последние годы режима Каддафи исходили инициативы по ограничению преследования оппозиции спецслужбами и реабилитации семей, которые пострадали от этих гонений.

Тем временем ПНС пытается вернуть на родину и начать судебный процесс против другого члена семьи Каддафи — Саади. Бывшему футболисту и командиру войск специального назначения Ливии удалось бежать в Нигер от сил повстанцев в прошлом сентябре. Из иммиграции Саади Каддафи продолжил выступать с пламенными речами, призывающими к свержению революционных властей, а также утверждал местным СМИ, что он находится в постоянном контакте с ливийцами, лояльными Каддафи, и предрекал скорое восстание против ПНС.

На требования Триполи выдать Саади Каддафи власти Нигера отвечают отказом, так как на родине его могут казнить.

Тем временем против рядовых участников гражданской войны в Ливии, сражавшихся на стороне Каддафи, уже начались судебные слушания в военных трибуналах. Об этом американскому телеканалу CNN сообщил представитель ПНС Мухаммед аль-Сайях. По его данным, судебные разбирательства над боевиками-каддафистами начались 12 февраля в Бенгази. В других городах военные трибуналы заработают позже.

Аль-Сайях не мог назвать имен подсудимых, однако добавил, что среди них «есть даже гражданские, которые воевали за Каддафи». По сведениям международной организации Human Rights Watch, после прихода к власти сил ПНС несправедливо заточенные в тюрьмы при режиме Каддафи были освобождены. Однако их место заняли другие несправедливо осужденные — на этот раз сторонники Каддафи. По данным правозащитной организации, многих ливийцев бросают в тюрьмы без доказательной базы, в том числе женщин и детей, а также подвергают их пыткам.

ФРАНЦИЯ НАЧАЛА НАЗЕМНУЮ ОПЕРАЦИЮ В МАЛИ

Французские военные выдвинулись на позиции

Французские войска начали наземную операцию в Мали против связанных с "Аль-Каидой" исламских повстанцев, передает Reuters.

Колонна французских бронетранспортеров выдвинулась на позиции около города Нионо, расположенного в 300 километрах от столицы Бамако. Малийская армия охраняет северную часть страны около границы с Мавританией. Таким образом, исламисты взяты в кольцо в городе Диабали.

Командующий французскими войсками Эдуард Гийо заявил, что проведение операции затруднено, поскольку исламисты используют гражданское население в качестве "живого щита". По его словам, французские военные категорически не желают подвергать риску мирных жителей.

По словам очевидцев, в Диабали идут столкновения, однако неясно, задействованы ли в боях французские военные. Беженцы также подтвердили, что исламисты используют горожан для прикрытия.

Министр обороны Франции Жан-Ив Ле Дриан полагает, что операция будет сложной, о чем французское командование знало с самого начала.

Президент Франции Франсуа Олланд сообщил, что войска останутся в африканской стране до тех пор, пока в Мали не наладится ситуация.

Сегодня же в Алжире боевики из малийской группировки "Аль-Каиды в исламском Магрибе" захватили заложников-иностранцев, среди которых пять японцев, француз и ирландец. Еще один француз был убит во время захвата. Боевики атаковали совместное месторождение BP, Statoil и алжирской Sonatrach, расположенное у границы с Ливией.

Север Мали в прошлом году попал под контроль исламистов, которые намерены создать отдельное шариатское государство. Западные страны и соседи Мали опасаются дестабилизации ситуации в остальной части западной Африки, в том числе в Нигере, который является главным поставщиком урана для Франции.

ФРАНЦИЯ УВЕЛИЧИТ ВОЕННЫЙ КОНТИНГЕНТ В МАЛИ В 3 РАЗА

Число французских военных возрастет до 2,5 тысячи человек

Франция увеличит военный контингент в Мали до 2,5 тысячи человек, сообщили Reuters в Министерстве обороны Франции.

Там уточнили, что войска будут отправлены в дополнение к французским военным, уже находящимся в Мали.

Связанные с "Аль-Каидой" исламисты накануне начали контрнаступление после четырех дней воздушных ударов, которые наносили французские войска на севере страны. Исламисты пообещали втянуть Мали в войну афганского типа.

На этой неделе министры иностранных дел ЕС проведут встречу, чтобы попытаться ускорить процесс отправки миссии, которая займется подготовкой малийской армии. По словам европейского дипломата, встреча, вероятно, состоится 17 января.

Министр иностранных дел Лоран Фабиус выразил уверенность, что международное сообщество поддержит Францию и окажет поддержку. Так, Великобритания предоставила два грузовых самолета во французское пользование, Германия предложила медицинскую, гуманитарную и логистическую поддержку, сообщил Фабиус. США предложили оказать транспортную поддержку, а также помощь в области разведки. Бельгия и Дания выразили готовность также оказать транспортную поддержку.

Ранее президент Франции Франсуа Олланд сообщил, что в Мали находятся уже 750 французских военных. Он пообещал нарастить помощь африканскому государству.

На прошлой неделе страны Африки приняли решение поддержать военную операцию Франции в Мали и ввести свои войска в страну. Кот-д'Ивуар направляет в Мали 3 300 солдат и офицеров. По 500 человек подготовили к боям Буркина-Фасо, Сенегал и Нигер.

Франция начала антитеррористическую операцию "Сервал" после того, как хорошо вооруженные исламистские боевики вторглись на юг Мали и вступили в уличные бои в столице - городе Бамако. Перед началом операции Париж заявил, что контроль северной части страны боевиками-экстремистами представляет угрозу безопасности в Европе.

Один из представителей группы "Движения за единство и джихад в Западной Африке" Абу Дардар пообещал ответить Франции терактами.

Российская атомная отрасль в 2011 году извлекла все необходимые уроки из аварии на АЭС "Фукусима-1" и чуть не установила собственный рекорд по физпускам энергоблоков атомных станций. Пока мир размышлял, быть или не быть "мирному атому", Росатом постепенно усилил свое влияние на традиционных рынках и открыл для себя совершенно новые страны, нарастив почти вдвое количество контрактов на строительство энергоблоков.

Тень Фукусимы

Весь 2011 год для мировой атомной индустрии прошел под знаком аварии на АЭС "Фукусима-1" в Японии, случившейся в марте. Эксперты сразу же заговорили об "атомном ренессансе" в прошедшем времени, уверяя, что пойдет волна отказа от использования атомных станций. Однако в итоге на данный момент от эксплуатации своих станций отказался только Берлин, чем намерены воспользоваться соседние государства, планирующие поставлять электроэнергию в Германию со своих АЭС.

После того, как страхи о масштабных последствиях аварии в Японии практически развеялись, целый ряд новых стран заявил о намерении присоединиться к мировому атомному энергетическому клубу. Точку в споре о будущем АЭС практически поставило Международное энергетическое агентство, заявившее в ноябре о том, что доля атомной энергетики в общемировой выработке электроэнергии вырастет до 2035 года на 70%, что лишь немногим меньше, чем прогнозировалось до событий на японской АЭС.

Пуск за пуском

В уходящем году Росатому удалось победить атомный долгострой и довести до энергопуска первую иранскую АЭС в Бушере, которая возводилась в общей сложности около 30 лет. Согласно требованиям заказчика, отечественные атомщики соединили на этой станции совершенно разные атомные технологии двух стран - Германии и России, и эксперты уверены, что подобного проекта в мире больше не будет.

Росатом нацелился и на установление рекорда по ежегодным физпускам, намереваясь успеть ввести в работу первый блок АЭС "Куданкулам" в Индии. Из-за протестов местного населения это сделать не удалось, но индийские партнеры уверенно говорят о планах по запуску этой атомной станции в 2012 году. Кроме энергореакторов, российские атомщики открыли Китаю дверь в клуб владельцев технологии быстрых реакторов, введя в строй экспериментальный реактор на быстрых нейтронах CEFR.

Внутри страны Росатом осуществил энергетический пуск четвертого энергоблока Калининской АЭС в Тверской области.

Время не теряли...

Лучшим доказательством доверия партнеров именно к российским атомным технологиям является тот факт, что в год второй крупнейшей аварии в истории мировой атомной энергетики именно Росатом увеличил вдвое количество контрактов на строительство АЭС за рубежом, заключив соглашения о сооружении 21 нового энергоблока. В 2010 году таких соглашений было всего на 12 новых блоков.

Межправительственные соглашения по возведению АЭС российского дизайна на своей территории подписали в 2011 году Белоруссия, Вьетнам и Бангладеш. В сентябре был заключен генеральный контракт о строительстве еще двух энергоблоков АЭС "Тяньвань" в Китае. В самом начале 2011 года вступило в силу соглашение РФ и США о сотрудничестве в мирном использовании ядерной энергии, которое руководство Росатома продвигало несколько лет.

В ноябре Россия и Франция, фактически два мировых лидера в использовании энергии мирного атома, завили о намерении выстроить обширное сотрудничество в этой сфере, в том числе, в области создания реакторов нового поколения на быстрых нейтронах (БН). Во Франции на АЭС вырабатывают почти 80% электроэнергии. Совместно с французами отечественные специалисты будут разрабатывать реакторы четвертого поколения, сотрудничать по проекту МАГАТЭ в области инновационных ядерных реакторов (ИНПРО).

В самом конце уходящего года парламент Японии ратифицировал соглашение с Россией о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии, открыв дорогу для прямых поставок урана из РФ на рынок своей страны. Российская компания "Техснабэкспорт", крупнейший мировой поставщик урановой продукции, окрыленная международными успехами, заявила о планах занять в ближайшие годы значительную долю уранового рынка США и увеличить свое присутствие на мировом рынке. Для этого есть все основания, ведь уходящий год для компании стал рекордным за последние пять лет, "Техснабэкспорт" по его итогам ожидает получить не менее 3,3 миллиарда долларов экспортной выручки.

...и деньги не разбрасывали

Благодаря тому, что урановый холдинг ОАО "Атомредметзолото" приобрел канадскую компанию Uranium One и ряд зарубежных месторождений, Росатом в 2011 году вышел на второе место в мире по запасам урана. Причем он получил в собственность почти 20% запасов урана на территории США.

Объем добычи природного урана в этом году в России и за рубежом составил свыше 7 тысяч тонн, что на 35,7% больше, чем в 2010 году. Фактически, урановым топливом российские атомщики обеспечили себя на сотню лет вперед. Согласно экспертной оценке, мировая добыча урана в 2011 году превысит прогноз в 53 тысячи тонн и достигнет 54,5 тысячи тонн. Основными уранодобывающими странами являются Канада, Австралия, Казахстан, Россия, Нигер, Намибия, Узбекистан и США.

Новая конфигурация будущего

Уходящие 12 месяцев ознаменовались рядом интересных структурных и кадровых изменений в отечественной атомной отрасли. Петра Щедровицкого на посту главного инновационного идеолога Росатома сменил Вячеслав Першуков, тут же начавший воплощать в жизнь программу по изменению системы управления отраслевой наукой. Экс-глава "Атомредметзолота" Вадим Живов стал президентом канадской урановой компании Uranium One, и сейчас и.о. гендиректора компании АРМЗ является Тигран Хачатуров.

Концерн "Росэнергоатом" получил нового руководителя Евгения Романова, четко представляющего себе, куда концерн должен двигаться в развитии. "Росэнергоатом" в текущем году установил очередной рекорд по выработке электроэнергии - 172,4 миллиарда кВт.ч, а безопасность его атомных станций, которые были проверены после событий в Японии, была подтверждена и Ростехнадзором, и Всемирной ассоциацией организаций, эксплуатирующих АЭС.
Росатом в уходящем году развернул активную борьбу с коррупцией. Весной пост заместителя гендиректора госкорпорации покинул Евгений Евстратов, который позже был арестован по обвинению в хищении из бюджета 46 миллионов рублей, выделенных на объекты ядерной энергетики.

Главная интрига

Но самыми интригующими структурными изменениями в Росатоме за прошедший год стали объединение ЗАО "Атомстройэкспорт" (АСЭ) и Нижегородской инжиниринговой компании "Атомэнергопроект" (ОАО "НИАЭП") и создание в госкорпорации компании ЗАО "Русатом Оверсиз". Президент АСЭ Александр Глухов стал советником гендиректора Росатома, а объединенная компания заявила о планах в течение ближайших 10 лет строить не менее одного атомного энергоблока в год.

"Русатом Оверсиз" будет работать в области строительства АЭС за рубежом, то есть, в той сфере, которую традиционно занимало АСЭ. Временно исполняет обязанности президента компании директор департамента международного бизнеса Росатома Алексей Калинин, по словам которого, "Русатом Оверсиз" будет развивать бизнес в сфере строительства АЭС на зарубежных рынках на принципах ВОО (build, own, operate - строй, владей, эксплуатируй). Одним из первых российских проектов по модели ВОО за рубежом является проект строительства АЭС "Аккую" в Турцию.
Идеология, с которой "Русатом Оверсиз" выходит на мировой рынок, является совершенно новой для российских атомщиков. В 2012 году никаких энергопусков АЭС в России не планируется, и фактически все внимание будет приковано к зарубежной экспансии Росатома. И роль "Русатом Оверсиз" в этой пьесе является ключевой.

Урановое обеспечение, безусловно, является основополагающим условием для совершения «большого атомного скачка». Китай, не обладая достаточными собственными залежами урановых руд, стремится в кратчайшие сроки создать мощную диверсифицированную систему поставок урана в страну. Причем, как мы видим, речь идет не только об урановой руде, но и о других компонентах, необходимых для фабрикации топлива. В Поднебесной решили использовать все имеющиеся возможности по расширению присутствия на мировом рынке урановой продукции. В своей активной погоне за ураном Китай особо не вдается в проблемы государств-экспортеров, в экономическую и социальную ситуацию внутри этих стран, строя только коммерческие отношения и делая акцент на принципе «невмешательства». Российская сторона, в свою очередь, очень удачно использует растущий интерес Китая к передовым технологиям в сфере уранообогащения и благодаря этому сохраняет свое присутствие на китайском рынке ядерных услуг.

Пробуждение «атомного дракона»

На сегодняшний день в Поднебесной находится в эксплуатации 14 энергоблоков на шести АЭС, которые вырабатывают лишь 1% энергии, производимой в стране. Для такого государства, как Китай, с его бесконечно растущими энергозапросами, подобный показатель ничтожно мал.

По информации Всемирной ядерной ассоциации, за последние восемь лет Китай ввел в эксплуатацию три энергоблока, а в последующее восьмилетие рассчитывает ввести уже более тридцати. Китайская Народная Республика является мировым лидером по количеству строящихся энергетических реакторов (27 энергоблоков в стране находится в различной стадии строительства), значительно опережая по этому показателю следующие за ней в списке Россию, Индию и Южную Корею (10, 5 и пять реакторов соответственно). Уже сейчас можно говорить о том, что китайский атомный дракон просыпается. В такой ситуации многих экспертов как в нашей стране, так и за рубежом сильно волнует вопрос: готов ли Китай к атомному расширению? Иногда этот процесс называют «большим атомным скачком» по аналогии с начатыми в 1956 году экономическими реформами в стране, тем самым подразумевая, что исход масштабных энергетических планов может оказаться сопоставим с экономической катастрофой полувековой давности. Нынешние грандиозные планы рискуют сорваться, если не будет решен ключевой вопрос – топливное обеспечение АЭС. Иначе говоря, важно, как КНР собирается справляться с нехваткой запасов урана.

В соответствии с официально заявленными в плане по развитию энергетики показателями энерговыработки АЭС к 2020 году (40 ГВт), Китаю ежегодно необходимо около 9814–10 340 т урана, при этом запасы урановых руд в стране оцениваются в 48 800 т, при максимальной цене обогащения не более $130/кг. Нужно добавить, что изначально заявленные в 2005 году мощности АЭ уже не упоминаются, теперь речь идет о поднятии планки энерговыработки (по оценке Института энергетических исследований при Государственном управлении по развитию и реформе КНР, она составит 86 ГВт), а значит и по урановым запросам.

Наступление по всем фронтам

Любая страна, встающая на путь развития мирного атома, решает проблему топливного обеспечения будущих АЭС, и должна выбирать, станет таким решением собственное производство топливных элементов, импорт или нечто среднее. На самом деле, любой из трех вариантов на выбор есть лишь у нескольких стран в мире. В большинстве государств собственные запасы урановых руд скудны, либо их нет вовсе, и это вынуждает заниматься поисками зарубежных импортеров. Однако даже отсутствие урана в стране – еще не приговор ее планам по развитию мирного атома. В этом смысле показателен пример Франции: доля атомной энергетики в этой не богатой ураном стране составляет 76%, по данным Мировой ядерной ассоциации.

Существует несколько путей решения проблемы топлива для АЭС, и Китай идет по всем сразу. Первый – это максимальное использование собственных ресурсов, поиск и разработка новых урановых месторождений, особенно в такой огромной стране, как Китай, занимающей третье место в мире по площади. В Поднебесной экономически освоенными и развитыми считаются прибрежная линия и несколько восточных регионов. Но большая часть КНР до сих поражает достаточно низким уровнем экономического развития. Тут вполне уместна параллель с распространенным в России образом «жизни за МКАДом». Практически весь Синцзянь-Уйгурский автономный регион и большую часть Гуанси-Чжуанского автономного региона занимает неосвоенная гористая местность. В недрах тех земель китайцы надеются обнаружить немало полезных ресурсов. Государство проводит масштабные геологоразведочные работы, и в этом направлении у КНР накоплен гигантский опыт, что подтверждает огромное количество угольных карьеров и шахт в стране (треть мировых запасов угля находится в Китае).

Второй способ восполнить дефицит урана – освоение технологии реакторов на быстрых нейтронах (так называемые бридерные реакторы). Преимущество этой технологии заключается в том, что в активной зоне реактора есть воспроизводящая зона с U-238 (в природе этот изотоп урана составляет 99%). U-238 при захвате нейтрона распадается на Ne-239, который затем распадается на Pu-239 – изотоп плутония, который, в свою очередь, может служить топливом для реактора, как поясняет ведущий научный сотрудник МИФИ Александр Колдобский. В результате в реакторе нарабатываться топлива будет больше, чем расходоваться.

Китай осуществляет развитие национальной атомной энергетики в соответствии с трехступенчатым планом, согласно которому сначала строятся станции с реакторами на тепловых нейтронах, затем – быстрые реакторы, а далее используется термоядерный синтез. Широкое использование быстрых реакторов планируется лишь во второй половине нынешнего века – сначала необходимо всецело овладеть сложной технологией, и такая работа ведется уже сейчас. На сегодняшний день в мире эксплуатируется только один демонстрационный реактор на быстрых нейтронах – российский БН-600 на третьем энергоблоке Белоярской АЭС. Это обстоятельство способствовало расширению российско-китайского сотрудничества в атомной сфере. С помощью наших специалистов Китай запустил исследовательский реактор и проявил большой интерес к реактору БН-800, строящемуся на четвертом энергоблоке той же Белоярской АЭС. Российская сторона использовала повышенный интерес китайцев к быстрым реакторам – соглашение о сотрудничестве было подписано как пакетная договоренность, включающая строительство второй очереди АЭС «Тяньвань». Сейчас обе стороны со скрипом, но продолжают движение к подписанию межправительственного соглашения по проекту строительства двух энергоблоков типа БН-800 на площадке Саньмин в КНР.

Третья возможность решения вопроса о топливном обеспечении АЭС – «урановая дипломатия». Развитие атомной энергетики изначально рассматривается как один из способов обеспечения энергетической безопасности страны. Это для Китая достаточно актуально, особенно после того, как в 2008 году зависимость КНР от импорта нефти уже перешагнула психологический рубеж в 50%! В нынешней ситуации, похоже, может произойти сдвиг от нефтяной зависимости в сторону зависимости урановой. Общее количество урана, импортированного Китаем за 2010 год, составило 17 136 т. В апреле 2011 года журнал «Новости атомной энергетики» обнародовал данные о планах China Guangdong Nuclear Power Holding Corporation по приобретению за рубежом 170 000 т природного урана.

В настоящее время Китай скупает урановые месторождения и рудники во всех регионах, где это возможно. Особо успешно дела у китайцев идут в Африке – в частности, в Нигере и Намибии. КНР идет к своей «урановой цели» несмотря ни на что, как и в вопросах, связанных с освоением нефтяных месторождений в не самых, скажем так, благополучных африканских странах (например, в Судане). В феврале 2010 года в Нигере произошел очередной военный переворот, страна уже давно не чувствовала стабильности. Добавим к этому негативное влияние соседней Нигерии, которая, как рассказал «Вестнику» наследный принцем Сьерра-Леоны Адам Шека Кан, хоть и является единственной платежеспособной африканской страной, тем не менее пользуется дурной репутацией и отпугивает от региона возможных инвесторов. Но только не Китай!

Помимо Африки, у КНР есть большой энергетический партнер в Средней Азии – Казахстан. Kazatomprom заявил о своих планах по поставкам в КНР до 40% всего топлива, производимого в стране. Китайская сторона, в свою очередь, выделяет очень большое количество грантов и стипендий для казахских студентов. КНР строит прочный мост дружбы, который может стать крепкой основой для развития сотрудничества в масштабных нефтяных и урановых проектах. Впрочем, Китай стремится к урановому партнерству во всех уголках мира, где есть необходимые ресурсы, еще не «освоенные» Соединенными Штатами или Францией: речь идет об Узбекистане, Монголии, Австралии, Канаде.

По китайскому законодательству, только две национальные компании имеют полномочия осуществлять импорт урановой продукции – CNNC и CGNPG. При этом государство поддерживает инициативу частных фирм, вкладывающих деньги в новые рудники. Чтобы действовать в рамках закона, но при этом приобретать все больше урана, обе названные компании осуществляют сделки по купле-продаже на территории других государств. Покупая уран, Китай не только фабрикует топливо, но и создает стратегические запасы урановых руд. Сотрудничество с некоторыми странами выходит за пределы только урановой торговли – приобретаются сертифицированные топливные таблетки и другие элементы тепловыделяющих сборок.

Российский фактор в топливном обеспечении КНР

Наша страна обладает немалыми запасами урановых руд, но цифры по добыче этого стратегического сырья не очень внушительны. За 2010 год объем добычи урана составил немногим больше 5100 т, при этом ожидается доведение этого показателя до 7000-8000 по итогам в 2011 г. Запросы же российского атома составили свыше 15 000 т на 2010 год. Таким образом, ежегодно добываемого внутри страны урана недостаточно даже на покрытие нужд отечественной энергетики, что уж говорить об экспорте! Другое дело, что у России есть несколько других источников получения урана, в том числе из большого количества ядерных взрывных устройств, которые можно считать избыточными для обеспечения безопасности страны.

При смешивании высокообогащенного урана (около 90% по изотопу U-235) из ядерных боеголовок с обедненным ураном (99% по изотопу U-238) получается уран с концентрацией 235-го изотопа, пригодной для использования в качестве реакторного топлива. В этом суть соглашения ВОУ-НОУ, заключенного с американцами. Другого избыточного урана, который можно было бы отправлять в восточном направлении, у нашей страны нет. И все же Россия вносит немалый вклад в становление китайского атома – в сфере обогащения урана.

В нашей стране сосредоточено около 40% мировых мощностей по обогащению урана (порядка 25 млн ЕРР – единиц разделительной работы), а центрифуги российского производства являются отечественным ноу-хау. Так что интерес китайцев вполне объясним. Наша страна сумела подписать с КНР (как это было в похожей ситуации с реакторами на быстрых нейтронах) соглашение на строительство завода как пакетную договоренность, включающую возведение в Китае нескольких очередей предприятия по обогащению урана, обязательство КНР закупать в России гарантированные объемы услуг по обогащению урана, а также строительство блоков Тяньваньской АЭС. Хотя на официальном уровне стороны и не признают прямой связи между реализацией договоренностей по вопросам обогащения урана и строительством новых энергетических реакторов.

В настоящее время в Китае идет сооружение четвертой очереди завода по обогащению урана, проектом руководит российский «Техснабэкспорт». После ввода предприятия в эксплуатацию (ожидаемого в этом году) китайские обогатительные мощности составят порядка 1,5 млн ЕРР, при этом в переводе на услуги обогащения потребности китайской атомной промышленности к 2020 году могут составить до 6 млн ЕРР (если исходить из расчета производства 40 ГВт энергии). В этом контексте уранообогащение называется многими специалистами чуть ли не единственной перспективной сферой атомного сотрудничества России и Китая.

Не обладая достаточными собственными залежами урановых руд, Китай, стремится в кратчайшие сроки создать мощную диверсифицированную систему поставок урана в страну. Причем, речь идет не только об урановой руде, но и о других компонентах, необходимых для фабрикации топлива. В Поднебесной решили использовать все имеющиеся возможности по расширению присутствия на мировом рынке урановой продукции. В своей активной погоне за ураном Китай не вдается в проблемы государств-экспортеров, в экономическую и социальную ситуацию внутри этих стран, строя только коммерческие отношения и делая акцент на принципе «невмешательства». Российская сторона, в свою очередь, очень удачно использует растущий интерес Китая к передовым технологиям в сфере уранообогащения и благодаря этому сохраняет свое присутствие на китайском рынке ядерных услуг.

Россия Наша страна обладает немалыми запасами урановых руд, но цифры по добыче этого стратегического сырья не очень внушительны. (сможете привести конкретные цифры?) Ежегодно добываемого внутри страны урана недостаточно даже на покрытие нужд отечественной энергетики, что уж говорить об экспорте! Другое дело, что у России есть несколько других источников получения урана, в том числе из большого количества ядерных взрывных устройств, которые можно считать избыточными для обеспечения безопасности страны.

Что касается в целом обновленной ситуации рос-кит атома, то это российские обиды по экспериментальному быстрому реактору/ это введение в эксплуатацию обогатительного завода с опережением сроков/ это начало работ на второй очереди Тяньваньской АЭС/ и минимальные сдвиги в контракте по БН, плюс к этому разморозили сотрудничество по плавучей АЭС.
Тут действительно что-то стало активнее, чем мы ожидали, но по-прежнему непозитивно по быстрым реакторам, плюс интересный ставится вопрос а что дальше в сфере обогащения урана будет: российские центрифуги, совместная работа, европейские технологии, китайская стройка...?

По материалам делового издания "Вестник Китая"

В 2011 году лучшей для жизни страной оказалась Норвегия, практически все граждане которой получают высшее образование, зарабатывают в среднем более $47 тыс. в год и спокойно, благодаря низкому уровню преступности и развитости системы здравоохранения, доживают до 81 года.

Отметим, что стабильное экономическое положение отражается и на рынке недвижимости этой скандинавской страны. По данным Ассоциации брокеров, по итогам августа 2011 года цены на норвежское жилье в годовом исчислении выросли на 9,4%. В прошлом году аналогичный показатель составил 8%.

Как сообщает портал SFGate со ссылкой на официальные данные департамента развития ООН, помимо Норвегии в первую «десятку» вошли: Австралия, Нидерланды, США, Новая Зеландия, Канада, Ирландия, Лихтенштейн, Германия и Швеция.

Что касается менее развитых во всех отношениях стран, то хуже всего в наши дни живется в Конго, Нигере, Бурунди и Мозамбике, которые заняли места с 187 по 182 соответственно. В частности, в Конго средний доход составляет всего $290 в год, 59% граждан проживает за чертой бедности, более 30% взрослых остаются неграмотными. При этом средняя продолжительность жизни не превышает 48 лет.

В 2011 году Россия заняла 66 место в списке стран с высоким уровнем развития, значительно обогнав большинство бывших союзных республик. Однако наша страна не дотягивает до уровня Белоруссии, Сербии, Черногории, Кубы, Румынии или Уругвая.

Последний Каддафи готов сдаться

Ливийские власти начали переговоры о выдаче Сайф аль-Ислама международному правосудию

Игорь Крючков

Сайф аль-Ислам, второй и наиболее влиятельный сын ливийского диктатора Муаммара Каддафи, отказался от своей клятвы умереть в бою за родину. По сообщению новых властей Ливии, он готов отдать себя на милость Международного уголовного суда (МУС) в Гааге и уже ведет об этом переговоры.

Вечером 26 октября представители Переходного национального совета (ПНС) сообщили СМИ, что ведут переговоры с Сайф аль-Исламом о выдаче международному правосудию и его самого, и главы разведки Каддафи Абдуллы аль-Санусси.

Где находится Сайф аль-Ислам, неизвестно, но ПНС уверен в том, что тот по-прежнему на родине. Вчера международное арабское издание Asharq Al Awsat процитировало одного из представителей ливийских властей, заявившего, что предложенные аль-Исламом переговоры — это отвлекающий трюк. Сын лидера джамахирии пытается выиграть время, чтобы подготовить план побега из Ливии.

«И Сайф аль-Ислам, и аль-Санусси прекрасно понимают, что ливийские власти будут требовать от МУС разрешения судить их на родине, — цитирует Ashraq Al Awsat представителя ПНС. — Это законное право ливийского народа, которое никто, в том числе международный суд в Гааге, не может отрицать».

Главный прокурор МУС Луис Морено-Окампо неоднократно выражал надежду на то, что новые ливийские власти будут сотрудничать с судом и выдадут упомянутых политиков в качестве жеста доброй воли. При этом Римский статут (международный договор, учредивший Международный уголовный суд) Ливия не подписывала, и, кроме того, нынешние власти страны неоднократно выражали желание наказать соратников Муаммара Каддафи по собственным законам и со всей строгостью.

«Передача Сайф аль-Ислама международному правосудию могла бы успокоить либеральную западную общественность, шокированную жестокой расправой над Муаммаром Каддафи. Однако это совсем не то, к чему стремится ПНС да и власти многих западных стран, — считает президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. — Сайф аль-Ислам знает много такого, чего новые ливийские власти и мировые державы не хотели бы слышать в Международном уголовном суде».

По словам эксперта, многие из руководителей ПНС в прошлом работали в правительстве Каддафи и не меньше самого свергнутого диктатора замешаны в былых репрессиях и тайных сделках с западными правительствами. «Поэтому в интересах нынешнего руководства ПНС — сделать так, чтобы Сайф аль-Ислам никогда не попал в МУС».

Сайф аль-Ислам — последний из восьми сыновей ливийского диктатора, который ведет борьбу против вооруженных сил свергнувшего диктатуру Каддафи Переходного национального совета. Не занимая важного государственного поста, Сайф аль-Ислам являлся главным «публичным лицом» режима Каддафи, его прочили в наследники диктатора. Впрочем, между отцом и сыном были явные разногласия относительно «стиля» управления. Именно от Сайф аль-Ислама в последние годы режима Каддафи исходили инициативы по ограничению преследования оппозиции спецслужбами и реабилитации семей, пострадавших от этих гонений.

Возможно, это объясняется тем, что образование он получил в Австрии и Великобритании. В 2008 году наследник Муаммара Каддафи получил докторскую степень Лондонской школы экономики за работу о демократизации авторитарных режимов. Позже выяснилось, что Сайф аль-Ислам отчасти списал ее из интернета.

Прежние заявления представителей ПНС, касающиеся Сайф аль-Ислама, отнюдь не всегда соответствовали действительности. 21 августа ливийские повстанцы сообщили СМИ, что наследник Муаммара Каддафи схвачен. Но через два дня западные телеканалы показали видео, на котором Сайф аль-Ислам общался со своими соратниками у входа в отель Rixos в Триполи. В сентябре и октябре ПНС распространил еще несколько ложных сообщений о его аресте.

20 октября, когда кортеж Муаммара Каддафи, убитого позже в этот день, попал под бомбардировки НАТО и под обстрел боевиков ПНС, появились сообщения о том, что Сайф аль-Ислам находился в одном из автомобилей, был ранен и пленен. Уже день спустя появилась информация о том, что он бежал в Нигер с ближайшими последователями. Однако в среду американское агентство The Associated Press, сославшись на анонимного советника президента Нигера, сообщило, что в этой стране укрылся аль-Санусси, которого, как и Сайф аль-Ислама Каддафи, разыскивает Международный уголовный суд. В конце июня МУС выдал ордер на арест этих двух политиков и Муаммара Каддафи.

Наследство массового поражения

Свергнутый правитель Ливии спрятал опасные бочки

Мария Ефимова

После взятия города Сабха, одного из последних оплотов свергнутого режима, вооруженные силы Переходного национального совета (ПНС) заявили об обнаружении складов запрещенного оружия массового поражения. Частично находка оказалась урановым сырьем, заявляют в МАГАТЭ.

Недалеко от Сабхи были обнаружены два склада уранового концентрата — «желтого кека», являющегося исходным компонентом ядерного топливного цикла. Вооруженные силы повстанцев утверждают, что захватили большую часть Сабхи. Через этот город многие соратники свернутого диктатора Муаммара Каддафи бежали в Нигер. Долгое время считалось, что и сам Каддафи прячется в Сабхе вместе со своим сыном Саифом аль-Исламом. Однако силы ПНС не нашли там его следов.

Урановые склады в Сабхе показал телеканал CNN, сообщив о тысячах синих бочек и пластиковых пакетов с желтым порошком, многие из которых были запечатаны желтой лентой с пометой «радиоактивно». В минувшую пятницу наличие урановых складов официально подтвердило Международное агентство по атомной энергетике (МАГАТЭ).

Перед этим появилась информация о химических арсеналах Каддафи. Представитель военного командования ПНС Фатхи Башаага сообщил об обнаружении в районе населенного пункта Эль-Джуфра, неподалеку от Сабхи, склада химического оружия — предположительно запрещенного международными конвенциями горчичного газа (иприта). «Сейчас склад находится под контролем наших бойцов», — добавил Башаага.

Остается неясным, что же было найдено возле Эль-Джуфры. Силы ПНС могли перепутать урановое сырье с «химическоим оружием», при этом также не исключено, что вместе с радиоактивными материалами на складе хранилась часть запасов горчичного газа. МАГАТЭ намерено изучить найденные материалы, «когда обстановка в стране стабилизируется». При этом в прошлом месяце госдепартамент США утверждал, что все запасы ливийского уранового сырья хранятся на складах единственного в стране ядерного центра в Таджуре неподалеку от Триполи и находятся в полной безопасности.

Глава ПНС Мустафа Абдель Джалиль обратился к мировому сообществу с просьбой о помощи. По его словам, ливийцы нуждаются в помощи иностранных экспертов, чтобы определить тип химического оружия и безопасно избавиться от него. «Мы нашли оружие, которое можно отнести к запрещенному международными договорами. Сейчас оно находится полностью под нашим контролем. Ливийские эксперты уже работают с ним, и мы готовы пригласить иностранных специалистов, прежде чем предпринимать какие-либо дальнейшие шаги», — заявил Джалиль. По его словам, повстанческий совет опасается случайного возгорания этих складов и экологической катастрофы.

В 2003 году правительство Муаммара Каддафи, чтобы восстановить отношения с Западом, объявило о прекращении программ создания оружия массового уничтожения и свертывании едва начавшихся работ над атомной бомбой. В начале 2004 года Ливия объявила об уничтожении всех своих запасов иприта, в 2010 году были уничтожены 15 тонн горчичного газа. Однако, по данным международного наблюдателя — Организации по запрету химического оружия, после этого на складах, к которым правительство закрыло доступ, оставалось не менее 9,5 тонны горчичного газа. Международные организации дали руководству Ливии время до 15 мая нынешнего года, чтобы уничтожить оставшуюся часть химического арсенала. Но в феврале в стране начались массовые антиправительственные протесты, которые привели к смене власти.

Сообщения о наличии оружия массового поражения привели к свержению диктатуры в другой арабской стране — Ираке, где при Саддаме Хусейне шла разработка химического, ядерного и биологического оружия. По резолюции Совбеза ООН после войны в Персидском заливе в 1991 году в Ирак прибыла комиссия ООН для надзора за ликвидацией оружия массового поражения. В 1998-м она покинула страну из-за отказа иракской стороны продолжать сотрудничество. Багдад подозревали в хранении оружия массового поражения и сотрудничестве с международными террористическими организациями, что стало для США поводом к началу военной кампании в 2003 году. Обнаружить смертоносные арсеналы Саддама Хусейна так и не удалось, но его печальная судьба подвигла Каддафи к сотрудничеству с Западом и прекращению собственных программ создания оружия массового поражения.

Нигер будет соблюдать свои международные обязательства, если Муаммар Каддафи или кто-либо из его сыновей появится на территории страны, сообщает Reuters.

"Мы подписали Римский статут о международном суде. Каддафи и его сыновья знают, что с ними будет, если они сюда приедут. Нигер - страна прав и возможностей, но мы тщательно соблюдаем наши международные обязательства", - сообщил агентству глава канцелярии президента Нигера Махамаду Иссуфу Массауду Хассуми.

Сегодня Интерпол выдал ордер на арест Муаммара Каддафи, его сына Саифа аль-Ислама и бывшего главы разведки Ливии Абдуллы ас-Сенусси. "Красное уведомление" Интерпола выдано по запросу Международного уголовного суда. "Арест Каддафи - вопрос времени. После рассылки уведомлений Интерпола ордер на его арест есть на руках у полицейских по всему миру", - сказал прокурор МУС Луис Морено-Окампо.

Граница между Ливией и Нигером проходит по пустынным районам южной Сахары. В жарком и засушливом климате обитают племена кабилов, которые следят за районом и сообщают информацию обо всех подозрительных лицах властям Нигера. Долгое время кабилы боролись против властей юга страны и требовали выделения их территории в отдельную автономию, однако в последние годы отношения между кабилами и властями Нигера нормализовались.

Именно кабилы сообщили правительству страны о том, что 8 сентября пограничные области пересек караван вооруженных сторонников Каддафи, состоящий из более чем сотни танков и нескольких десятков грузовых машин. Появились слухи, что среди офицеров скрывается сам полковник. Власти Нигера эти слухи опровергли.

Данные властей Нигера подтвердил госдепартамент США. По данным американских властей, среди участников каравана полковника и его сыновей не было. Американцы призвали власти Нигера задержать 14 офицеров режима Каддафи, которые прибыли в Нигер вместе с танками. Об аресте сторонников полковника власти Нигера пока не сообщали. 

Все активы Центрального банка Ливии проверены, все средства находятся на счетах, заявил глава ЦБ Гасим Аззоз.

По его словам, средства банка составляют 115 млрд долларов, из которых 90 млрд лежат на иностранных счетах, передает Reuters.

Гасим Аззоз добавил, что Центробанк продал 20% запасов золота (29 тонн), чтобы выплатить зарплаты бюджетникам.

Ранее в Нигер из Ливии прибыла колонна в 250 машин. Она сделала остановку в Агадесе, после чего направилась к столице. По некоторым сведениям, несколько грузовиков везли ливийское золото и валюту. По сообщению Переходного совета Ливии, эти деньги были взяты из Центробанка Ливии в Сирте. Также предполагалось, что с колонной в Нигер прибыл и бывший лидер Ливии Муаммар Каддафи, но эти сведения были опровергнуты министром иностранных дел Нигера Базумом Мохаммедом. 

Конвой к союзнику

Муаммар Каддафи, возможно, уже покинул Ливию

Александр Самохоткин

Муаммар Каддафи, которого по всей стране разыскивают повстанцы, может быть уже далеко за пределами Ливии. Вчера рано утром на территорию Нигера, южного соседа Ливии, въехала и проследовала в сторону Буркина-Фасо колонна из 200–250 ливийских военных машин с военнослужащими, сохранившими верность Каддафи. В конвое может находиться и сам полковник.

Повстанческий Переходный национальный совет (ПНС) по-прежнему полагает, что настигнет бывшего ливийского лидера либо в его родном городе Сирт на средиземноморском побережье, либо в городе Бани-Валид в 140 км к юго-востоку от Триполи. Однако попытка скрыться в любом из этих городов была бы для Каддафи сродни самоубийству. Из Сирта можно бежать лишь морским путем, который контролируют корабли коалиции. С защитниками же Бани-Валида, как сообщило информагентство Reuters, силам ПНС уже удалось достичь соглашения о бескровной сдаче. Reuters уточнило, что решение о капитуляции было принято после того, как город покинули «ряд сторонников Каддафи», в том числе, по сведению западных разведок, и бессменный пресс-секретарь Каддафи Муса Ибрагим. Последний не устает повторять через подконтрольные радиостанции, что лидер джамахирии находится в Ливии, «превосходно себя чувствует и занимается планированием и организацией обороны страны».

Конвой лояльных Каддафи вооруженных сил прошел вчера утром через город Агадес в центральной части Нигера в сторону столицы этой страны Ниамей. Конвой сопровождало ополчение Рисы аг-Буллы (лидера местных туарегов — нигерского нацменьшинства), которое Каддафи поддерживал все 42 года своего правления. Ниамей стоит почти на границе с Буркина-Фасо, а его президент Компаоре после взятия повстанцами Триполи в последней декаде августа предложил Каддафи и членам его семьи убежище. Источники Reuters в разведсообществе Франции, бывшей метрополии Нигера и Буркина-Фасо, сообщили, что Каддафи рассматривал возможность присоединиться к этому конвою вместе с сыновьями Сейфом аль-Исламом, Саади и Мутасимом.

Примечательно, что еще в воскресенье появились сообщения о дезертирстве из осажденного Бани-Валида в Нигер Мансура Дао — командира четырех элитных «бригад безопасности», фактически личной гвардии Каддафи. Вполне вероятно, что Дао и полтора десятка его подчиненных вовсе не дезертировали, а осуществляли рекогносцировку, «прощупывая» дорогу для основного конвоя, в составе которого Ливию мог покинуть ее свергнутый лидер. Во всяком случае, это направление бегства наиболее безопасно, поскольку военнослужащих французского иностранного легиона нет ни в Нигере, ни в Буркина-Фасо. Буркинийский лидер, президент Компаоре, пришел к власти в 1987 году в результате поддержанного Ливией военного переворота и с тех пор правит своей страной методами, похожими на стиль лидера джамахирии. Кроме того, сообщалось о том, что в числе воевавших против повстанцев наемников из Черной Африки были и добровольцы из Буркина-Фасо.

Несмотря на то что и Нигер, и Буркина-Фасо признают юрисдикцию Международного уголовного суда, выписавшего ордер на арест полковника, выдача в Гаагу из этих стран Каддафи скорее всего не грозит. Африканский союз, в который входят обе эти страны, заявил на своем саммите 1 июля, что отказывается исполнять ордер, поскольку это «серьезно затруднит усилия по мирному урегулированию ситуации в Ливии».

Глава МИД Буркина-Фасо Джибриль Бассоле уже успел заявить, что лидер джамахирии может получить убежище в его стране. «Если полковник все же прибудет в Буркина-Фасо, то президент Компаоре примет его как доброго друга, поскольку этих политиков связывают давние хорошие отношения. Прежде всего ливийцам, разумеется, дадут комфортное жилье и возможность отдышаться», — предположила в беседе с «МН» глава Центра изучения стран тропической Африки Института Африки РАН Татьяна Денисова. По ее оценке, «успокоится ли Каддафи в эмиграции, сказать сложно, потому что ранее, особенно в 1990-е годы, он людьми, поставками оружия, в том числе через Буркина-Фасо, и деньгами участвовал чуть ли не во всех африканских войнах и мятежах — в случае чего поможет и Компаоре». В вышедшем из Ливии конвое находится не менее тысячи профессиональных военных Каддафи.

«Каддафи, конечно, преступник. Но в глазах многих африканцев он герой борьбы против западной гегемонии на континенте и лишился власти из-за агрессии НАТО, — заметил «МН» руководитель Центра африканских исследований Института всеобщей истории РАН Аполлон Давидсон. — Где найдет убежище полковник, если останется жив (если же погибнет, то тем более будет сакральной фигурой), предсказать невозможно, так же как никто из экспертов не предсказывал бурных событий этого года в Северной Африке».

Пятнадцать сотрудников ООН стали жертвами произошедшего в пятницу мощного взрыва на территории представительства организации в столице Нигерии городе Абудже, сообщает в субботу агентство Ассошиэйтед Пресс со ссылкой на представителя генерального секретаря ООН Фархана Хака.

Теракт в Абудже осуществил смертник, который взорвал заминированный автомобиль у здания ООН. В результате взрыва разрушено крыло здания миссии ООН, которое находится неподалеку от посольств США и ряда других стран. По последним данным, всего в результате теракта погибли 18 человек, еще восемь получили ранения.

Как отмечает агентство, в представительстве могло работать около 400 человек - сотрудников 26 различных агентств ООН.

Ответственность за взрыв взяла на себя радикальная исламистская группировка "Боко Харам".

Волна насилия захлестнула Нигерию после прошедших в мае выборов, победу на которых одержал Джонатан Гудлак, исповедующий христианство. Ответственность за десятки терактов на территории страны взяли на себя боевики радикальной секты "Боко Харам", которая добивается введения шариата на всей территории Нигерии и искоренения светской модели западного образования. В частности, в июне этого года боевики секты осуществили подрыв полицейского управления в Абудже.

Нигерия - крупнейший производитель нефти на африканском континенте, экспортирующий около 2,2 миллиона баррелей нефти в день. Однако на нефтедобыче негативно сказываются атаки боевиков "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и прочих вооруженных группировок против объектов Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний.

Бенин и Нигер официально признали власть Переходного национального совета (ПНС) Ливии, несмотря на противоположное решение стран Африканского Союза (АС), сообщает в субботу агентство Рейтер.

Правительство Нигера, южного соседа Ливии, выступило с заявлением об официальном признании повстанцев через несколько дней после того, как симпатизирующие повстанцам чиновники взяли под контроль ливийское посольство в Ниамее.

О признании власти ПНС заявил также правительство Бенина.

Накануне вечером Африканский Союз как единая организация заявил о непризнании Переходного национального совета Ливии.

По словам одного из дипломатов, пожелавшего остаться неназванным, в Совете мира и безопасности АС входит слишком много государств, которые поддерживали режим Каддафи или каким-то образом обязаны лидеру Джамахирии, поэтому представители этих стран не признают ПНС. Однако в индивидуальном порядке Ливию признали уже более 20 африканских государств.

Порядка 45 стран, в том числе США, признали режим Каддафи нелегитимным и фактически объявили о признании законным представителем народа Ливии созданный повстанцами Переходный национальный совет.

ПНС как орган власти повстанцев был образован 27 февраля в городе Бенгази на востоке Ливии. Его возглавляет Мустафа Абдель Джалиль, бывший министр юстиции при режиме Каддафи.

Повстанческие отряды при поддержке авиации НАТО 22 августа заняли большую часть Триполи. Во вторник они смогли взять последний оплот правительственных войск - укрепленный квартал Баб-аль-Азизия, где расположена резиденция Каддафи. О судьбе самого ливийского лидера пока достоверно неизвестно. За поимку Каддафи объявлено крупное вознаграждение.

В середине февраля в Ливии начались массовые демонстрации с требованием ухода правящего страной более 40 лет Муамара Каддафи, которые впоследствии переросли в вооруженное противостояние между правительственными силами и мятежниками. В городе Бенгази на востоке Ливии повстанцы 27 февраля сформировали Переходный национальный совет, который объявили единственным легитимным органом власти в стране.

СБ ООН 17 марта принял резолюцию, предусматривающую введение бесполетной зоны над Ливией. Операция в Ливии коалиционных сил началась 19 марта. Руководство кампанией в Ливии 31 марта полностью перешло к представителям командования НАТО. Мандат на операцию истекал 27 июня, но 1 июня НАТО продлила операцию на 90 дней - до конца сентября.

В городе Бенгази на востоке Ливии повстанцы 27 февраля сформировали ПНС, который объявили единственным легитимным органом власти в стране. Его возглавляет Мустафа Абдель Джалиль, бывший министр юстиции при режиме Каддафи. К настоящему моменту Нацсовет признали законной властью уже порядка 45 стран мира.

Власти Нигера начали воздушное патрулирование приграничных с Ливией территорий на севере страны в целях предотвращения незаконного вторжения вооруженных групп со стороны охваченной боестолкновениями Ливии, сообщает в понедельник агентство Рейтер со ссылкой на представителей вооруженных сил Нигера.

По данным источников, решение о воздушном патрулировании границы было принято после задержания на прошлой неделе нескольких автомобилей и деталей вертолета, незаконно попавших на территорию Нигера, предположительно, из Ливии.

Власти опасаются, что некоторые участники ливийского конфликта, в том числе отдельные сторонники ливийского лидера Муамара Каддафи и его наемники из Нигера и Мали, могут пересекать ливийскую границу в практически необитаемом районе Сахель.

"Мы внимательно следим за развитием событий в Ливии, и поэтому проводим операции по воздушному патрулированию в провинции Агадес, чтобы быть готовыми к любому вторжению", - сообщил на условиях анонимности представитель военной разведки вооруженных сил Нигера.

Другой источник в армии Нигера высказал опасения, что вооруженные столкновения в Ливии могут перекинуться на южный ливийский город Себха. В результате этого оттесненные сторонники Каддафи могут бежать в Нигер, а криминальные элементы получат возможность завладеть брошенной боевой техникой и вооружением.

По данным местных властей, провинция Агадес на севере Нигера уже стала крупным центром контрабанды оружия и других запрещенных товаров из Ливии.

На прошлой неделе полиция Нигера обнаружила около 60 автомобилей без опознавательных знаков и один разобранный вертолет, предположительно, незаконно попавший в страну из Ливии.

"Что касается вертолета, могу сказать, что он был разобран еще до того, как попал сюда (на территорию Нигера), но я не знаю, в рабочем ли он состоянии, или это всего лишь детали разбившегося вертолета", приводит агентство слова представителя таможенной службы.

На рассвете в понедельник ливийские повстанцы заняли практически всю ливийскую столицу. Силы Каддафи в настоящее время контролируют лишь пятую часть Триполи, в том числе, район резиденции Каддафи - Баб-аль-Азизия. Здесь идут ожесточенные бои.

Официальный представитель правительства Ливии Муса Ибрагим заявил, что в результате боев за Триполи погибли более 1,3 тысячи человек. Повстанцы также признают большие потери в своих рядах.

Ливийские власти утверждают, что Каддафи готов вступить в прямые переговоры с главой Нацсовета Мустафой Абдель Джалилем.

Повстанческие лидеры, в свою очередь, предлагают прекратить наступление, если Каддафи объявит о своей отставке. Они также обещают предоставить Каддафи и его сыновьям безопасный коридор, чтобы покинуть страну.

Англо-голландской нефтяной компании Royal Dutch Shell может грозить штраф в сотни миллионов долларов за масштабное загрязнение территории нигерийской области Огони, сообщает в пятницу сайт британской газеты Guardian.

Ранее компания признала ответственность за два случая загрязнения территории в результате прорыва нефтепровода Bodo-Bonny в 2008 году.

По данным Программы ООН по окружающей среде (UNEP), очистка области Огони от нефтяного загрязнения займет около 30 лет и на нее будет потрачено порядка миллиарда долларов.

Нигерия - крупнейший производитель нефти на африканском континенте, экспортирующий около 2,2 миллиона баррелей нефти в день. Однако на нефтедобыче негативно сказываются атаки боевиков "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и прочих вооруженных группировок против объектов Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний.

Royal Dutch Shell основана в 1907 году в результате объединения Royal Dutch Petroleum Company и The Shell Transport and Trading Company Ltd. Компания, штаб-квартира которой расположена в Гааге, занимается добычей и переработкой углеводородов более чем в 40 странах мира.

Нефтяная корпорация Shell признала свою ответственность по двум случаям разлива нефти на территории Нигерии в 2008 году. Как сообщает The Guardian, по результатам судебного разбирательства компании может грозить штраф в несколько сотен миллионов долларов.

По мнению экспертов, оценки которых приводит издание, в результате прорыва нефтепровода в двух местах в районе населенного пункта Бодо в Огониленде были нарушены условия проживания около 69 тысяч местных жителей. В результате аварии нефтью залило порядка 20 квадратных километров территории, на которой расположены около 30 поселений.

На ликвидацию последствий аварии может уйти до 20 лет. Ущерб окружающей среде от двух разливов уже сравнили с последствиями аварии нефтеналивного танкера Exxon Valdez на Аляске в 1989 году, когда объем выброшенной из хранилища судна нефти составил около 260 тысяч баррелей (около 40,9 миллиона литров).

При этом, по оценкам компании Shell, общий объем утечек нефти в Бодо не превысил 1100 баррелей (около 180 тысяч литров). Мощность нигерийского нефтепровода Бодо-Бонни (Bodo-Bonny) составляет около 120 тысяч баррелей в сутки.

По данным местных жителей, которых авария на нефтепроводе частично лишила доступа к питьевой воде и природным ресурсам, нефтяники даже не пытались ликвидировать последствия масштабного разлива нефти. В качестве компенсации ущерба местным жителям в течение двух последних лет Shell предложила всего около 3,5 тысяч фунтов (около 5,7 тысяч долларов), 100 мешков риса и бобов, несколько ящиков сахара, томатов и растительного масла.

Судебные слушания по делу компаний Royal Dutch Shell и ее нефтедобывающего подразделения в Нигерии (Shell petroleum development company (SPDC) Nigeria) начались в суде высшей инстанции 6 апреля 2011 года. В конце июля представители нефтяной корпорации признали ответственность за технические неполадки нефтепровода и выразили готовность выплатить компенсацию.

Интересы пострадавших жителей африканских деревень в суде представляет английская юридическая фирма Leigh Day and Co, которая ранее отстаивала права жителей Кот-д’Ивуара после сброса арендованным Shell танкером токсичных отходов у побережья государства в 2006 году.

Кроме того, в ближайшее время в отношении нефтяной корпорации готовятся судебные разбирательства со стороны ООН по 7 тысячам случаев разлива нефти в дельте реки Нигер в период с 1989 года.

Президент Нигера Махамаду Иссуфу сообщил об аресте в июле 10 человек по обвинению в попытке совершения путча, передает в среду агентство Франс Пресс со ссылкой на местное телевидение.

"В отношении десяти из числа тех, кто решил создать угрозу безопасности государства путем осуществления заранее спланированных действий в ночь с 12 на 13 июля, избрана мера пресечения в виде дисциплинарного ареста, один из них находится бегах", - заявил президент.

В июле Франс Пресс сообщало об аресте нескольких военных за попытку "свержения существующего строя и убийства президента Иссуфу".

В феврале 2010 года в результате военного переворота был свергнут президент Нигера Мамаду Танджа.

Политическая обстановка в этой западноафриканской стране обострилась после того, как в октябре 2009 года президент Танджа решил провести парламентские выборы вопреки протестам оппозиции и предупреждениям о возможных санкциях. На этих выборах победила правящая партия Танджи - MNSD. В конце 2009 года Танджа отказался сложить свои полномочия, которые истекали 22 декабря, и тем самым вызвал очередную волну критики со стороны оппозиции и международного сообщества. В результате инициативу в свои руки взяла армия, осуществив в феврале военный переворот.

В начале 2011 года в Нигере прошли выборы, приведшие к восстановлению гражданского правления.

Несмотря на сложную внутриполитическую ситуацию, Нигер, занимающий третье место в мире по добыче урана, привлекает миллиарды долларов иностранных инвестиций. В частности, договоры о вложении средств в промышленность Нигера подписали китайская компания China National Petroleum (5 миллиардов долларов) и французская ядерная корпорация Areva (1,7 миллиарда долларов).

Президент Нигерии Гудлак Джонатан предложил внести изменения в конституцию страны с целью увеличения срока полномочий президента и губернаторов штатов, но введения права их избрания только на один срок, сообщает во вторник агентство Рейтер.

В настоящее время президент Нигерии избирается максимум на два четырехлетних срока. Предложение Джонатана теперь должен рассмотреть парламент страны.

Срок полномочий действующего главы государства предлагаемые им изменения не затронут. Если поправка к конституции будет принята, она коснется лишь кандидатов в президенты на выборах 2015 года, отмечает агентство.

На сколько лет предлагается продлить срок президентских полномочий, не сообщается.

Президентские выборы в Нигерии, прошедшие в апреле, наблюдатели сочли наиболее честными за все время истории страны. В то же время, 800 человек погибли в результате столкновений, произошедших после выборов.

Предварительные результаты выборов были объявлены 18 апреля, нынешний глава государства Гудлак Джонатан значительно опережал своего основного соперника Мухаммаду Бухари. Сразу после этого в стране резко обострилась политическая обстановка.

Нигерия - крупнейший производитель нефти на африканском континенте, экспортирующий около 2,2 миллиона баррелей нефти в день. Однако на нефтедобыче негативно сказываются атаки боевиков "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и других вооруженных группировок против объектов Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний.

Британско-голландская нефтяная компания Royal Dutch Shell объявила о форс-мажорной ситуации на одном из своих нефтяных терминалов в Нигерии в связи с участившимися случаями атак боевиков, сообщает в понедельник агентство Ассошиэйтед Пресс.

Как отмечается в заявлении компании, решение было принято после инцидентов, произошедших на нефтепроводе Trans Niger (нефтяной терминал Bonny). Расследование обстоятельств происшествия показало, что аварии были вызваны действиями "неизвестных людей".

Как уточнило агентство, форс-мажорная ситуация объявляется компанией тогда, когда она не может выполнить свои обязательства по оговоренным с заказчиками объемам поставок нефти.

В Нигерии действует вооруженная группа крупнейшей повстанческой группировки "Движение за освобождение дельты Нигера", которая обычно совершает нападения на объекты нефтедобывающей отрасли страны, в частности на нефтепроводы компаний Shell и Chevron в нигерийском штате Риверс, административным центром которого является Порт-Харкорт.

Нигерия - крупнейший производитель нефти на африканском континенте, экспортирующий около 2,2 миллиона баррелей нефти в день. Однако на нефтедобыче негативно сказываются атаки боевиков "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и прочих вооруженных группировок против объектов Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний.

Ветер ужаса и ветер надежды

Большой Магриб: джихадисты и их заклятые враги

Резюме: Либерализация в Северной Африке сталкивается с двумя вызовами: угрозой джихадизма и бесправием этнических и религиозных меньшинств. Власть пытается сохранить равновесие между сдерживанием исламистов и противодействием джихадистам, с одной стороны, и замедлением демократических реформ – с другой.

Данный текст – глава из ставшей пророческой книги «Грядущая революция. Борьба за свободу на Ближнем Востоке» (The Coming Revolution. Struggle for Freedom in the Middle East), опубликованной осенью 2010 г. в издательстве Threshold Editions. Русский перевод выйдет в серии «Библиотека “КоммерсантЪ”» издательства «Эксмо», которое любезно предоставило материал журналу.

У племен и народов, живших испокон веку от Египта до Атлантики, включая пустыни Ливии, Туниса, Алжира и Марокко до самой Мавритании, есть три общих особенности. Во-первых, они коренные жители Северной Африки. Во-вторых, все они в течение многих столетий находились под игом одной мусульманской империи (Османской). В-третьих, испытывали и до сих пор испытывают тиранию националистических арабских режимов и крайнюю жестокость современных джихадистов. Среди этих народов выделяются следующие в порядке их численности: берберы Магриба (живущие преимущественно в Марокко, Алжире и частично в Сахеле), копты Египта и чернокожие племена южной Мавритании. Арабо-мусульманское большинство в этих странах также лишено многих свобод, и их права тоже часто ущемляются, но этнические меньшинства испытывают на себе двойной или даже тройной пресс.

Давление на культурно-лингвистические и религиозные меньшинства с целью заставить их отказаться от своей «самобытности» оказывается во многих странах Большого Ближнего Востока и арабского мира. В Северной Африки они подвергались дискриминации в течение многих веков, но особенно агрессивно это происходит в наши дни. Процессы культурной и политической эмансипации в этих странах всячески сдерживаются.

Если арабо-мусульманское большинство ущемляется по политическим мотивам, то неарабские мусульманские общины подавляются в силу самого их существования. На Большом Ближнем Востоке идет борьба между силами авторитаризма и джихадизма (хотя джихадисты нередко устраивают разбирательства друг с другом), с одной стороны, и гражданским обществом (в особенности его меньшинствами) – с другой.

Один и тот же сценарий в целом повторяется во многих странах Северной Африки, но с местными культурно-историческими особенностями. Большинство правительств авторитарны по своей сути, с разной степенью напористости. Ливия – единственная настоящая диктатура, которая держит в застенках тысячи политзаключенных. Режим Муаммара Каддафи, вдохновляемый радикальным арабским национализмом, идеями социализма и политического исламизма, находится у власти с 1969 года. В Египте, Тунисе, Алжире и в какой-то степени в Марокко существует многопартийная система, но, по мнению оппозиционных движений, правительства этих стран находятся под контролем авторитарных элит, а политзаключенные томятся в тюрьмах по много лет.

Дебаты относительно демократизации этих четырех стран продолжаются, и эксперты выделяют несколько факторов, по которым можно судить о легитимности находящихся у власти режимов. Во внимание принимается тот факт, что правящие круги этих стран наращивают давление и сохраняют контроль над оппозицией и гражданским обществом в целом. (Статья написана до начала политических перемен в регионе. – Ред.)

Арабские страны Северной Африки пока не достигли уровня демократизации Турции, Израиля или Кипра, своих средиземноморских соседей. Но если посмотреть на эволюцию политических систем, в глаза бросается колоссальная разница между четырьмя многопартийными конституциями Марокко, Алжира, Туниса и Египта и грубой диктатурой в Ливии, которая больше напоминает режимы Сирии, Ирана и Судана. В четырех недиктаторских, но авторитарных государствах Северной Африки у оппозиции есть доступ к газетам, и она может критиковать правительство (в известной степени), а представители оппозиции имеют возможность избираться в законодательные собрания. В Марокко конституционная монархия постоянно подвергается нападкам оппозиции, но у свободы слова есть пределы. В Алжире, Тунисе и Египте оппозиционные партии могут организовываться и участвовать в выборах разными способами. «Братья-мусульмане» в Египте хоть и стремятся к смене режима и установлению эмирата вместо республики, контролируют фракцию членов египетского законодательного собрания.

Многочисленные исследования последнего десятилетия свидетельствуют о том, что демократические движения в Северной Африке, как и в целом в арабском мире, становятся все более организованными и энергичными, добиваются расширения гражданских прав и свобод. Они все еще далеки от достижения полной либерализации, которая позволила бы гражданскому обществу иметь все те свободы, которыми пользуются на северном побережье Средиземного моря. Процесс либерализации сталкивается с двумя вызовами: угрозой джихадизма и суровой дискриминацией этнических и религиозных меньшинств. Власть пытается сохранить равновесие между сдерживанием исламистов и противодействием джихадистам, с одной стороны, и замедлением демократических реформ – с другой. Но по крайней мере в двух странах государственная идеология по-прежнему отвергает полную эмансипацию этнических меньшинств. Иллюстрацией может служить состояние меньшинств в Алжире и Египте, а также проблема рабства в Мавритании.

Берберы и краткая история их борьбы

Наряду с коптами в Египте, берберы являются старейшими жителями Северной Африки. Их опыт сродни тем переживаниям, которые выпали на долю индейцев в США. Арабские националисты, мусульманские историки, идеологи и политики дружно отвергают мысль о том, что представители этих меньшинств имеют законное право на самоопределение, независимость или даже на автономию и самоуправление. Исламисты и, естественно, джихадисты утверждают, что поскольку вся эта территория была честно завоевана халифатом 13 веков назад, она снова должна стать частью мусульманской империи. Мало того, они считают необходимым противодействовать созданию на этих землях небольших независимых государств, в том числе и мусульманских. Исламисты, поддерживающие идею возвращения к халифату, считают, что даже такие большие страны, как Марокко и Алжир, должны исчезнуть с карты мира. Тем более, по их мнению, нельзя допускать даже мысли о возникновении на пространствах Магриба, на западе Северной Африки, отдельной страны для берберов. Однако исламисты приглашают берберов присоединиться к движению салафизма и джихадизма, чтобы наравне с арабскими этническими группами участвовать в джихаде во имя восстановления праведного и справедливого халифата.

Арабские националисты, большинство из которых являются социалистами и сторонниками авторитарных режимов, прибегают к более конкретным аргументам, отвергая право берберов на самоопределение. Каддафи часто заявлял, что берберы – это те же арабы, потому что «они пришли сюда с Аравийского полуострова примерно 4 тысячи лет назад», то есть задолго до арабского вторжения на континент. Каддафи и его прислужники из числа националистов также пытаются утверждать, что берберы – это арабы, даже если отказываются это официально признавать. Это все равно что англосаксы Америки сказали бы американским индейцам: «Вы европейцы, потому что пришли сюда из Евразии примерно 10 тысяч лет тому назад, так что мы такие же коренные жители Америки, как и вы, и ваши земли – это наши земли».

Древние берберские народы под названием «мазих» или «амазих» имеют афро-хамитское происхождение и всегда населяли территории между Марокко и Западным Египтом, которые на юге простирались до самого Сахеля. Их многочисленные царства встретились с финикийскими поселенцами, основавшими Карфаген, и берберы сформировали ядро населения Карфагенской империи. После окончания Пунических войн берберов завоевывали римляне, византийцы и вандалы. Однако им удавалось сохранять свои культурные особенности на протяжении многих веков. Среди регионов их обитания называют Нумидию, Мавританию и некоторые другие. Христианство распространилось по Северной Африке в течение первых веков новой эры, и новый город Карфаген стал оплотом североафриканского христианства параллельно с Александрией, в которой обосновалась патриархия коптов.

Крупные еврейские общины начали появляться на берберских территориях в первом веке нашей эры.

После вторжения в Египет под командованием Амр Ибн Аль-Аса полчища халифата совершили марш-бросок через пустыню Сахара, дойдя до берберских поселений, где столкнулись с упорным сопротивлением в 642 и 669 гг. н. э., особенно в районах современного восточного Алжира и Туниса. Завоевание арабами берберских территорий стало важной исторической вехой, подобно англо-иберийскому освоению обеих Америк. Оно ознаменовало полное изменение облика преобладающей культуры, существенное преобразование этнического большинства, а также смену религиозной принадлежности.

После ряда сражений, которые начались в Киренаике (современной Ливии) и распространились на некоторые западные регионы Северной Африки (современные Тунис, Алжир и Марокко), завоеватели халифата под предводительством полководцев и эмиров, назначаемых на Аравийском полуострове, сломили сопротивление берберов. Огромные территории на севере африканского континента были присоединены к империи, расширяющейся с востока. Арабские войска собрались в Кайруане к югу от города Тунис и продвинулись к Атласским горам и окружающим их равнинам. Исконная родина берберов пала жертвой мусульманской экспансии в Северной Африке, с берегов которой произошло последующее вторжение в Испанию.

В отличие от предыдущих завоевателей, арабские правители настаивали на полной ассимиляции. С начала VII века в процессе арабизации и исламизации серьезным испытаниям была подвергнута самобытность крупных сегментов берберского населения. Важно отметить, что хотя сопротивление берберов замедлило процесс ассимиляции, некоторые коренные племена присоединились к завоевателям, как это происходило в Сирии и Месопотамии.

Одним из известных берберов, вставших под знамена халифата, был Тарик бен Зияд – блестящий полководец оккупационных войск, которые высадились на побережье Испании и примерно в 715 г. н. э. разгромили армии христиан-вестготов. В его честь гора, возвышающаяся над узким проливом между Иберией и Марокко, была названа «горой Тарика». В европейских языках это название со временем превратилось в «Гибралтар». Тарик провел армию халифата через всю Иберию, дав сначала династии Омейядов, а затем династии Аббасидов то, что не мог себе представить ни один предводитель мусульманской империи: часть христианской Европы. В этой местности были плодородные земли и множество пресноводных источников. Завоеватели назвали ее Андалусией, или землей вандалов. Однако полководец, который был для халифата примерно тем же, что спустя многие века Кортес для испанской империи, не удостоился тех почестей, которых заслуживал. Как только он добился победы в Андалусии, арабская знать из Дамаска захватила власть от имени чисто арабской династии Омейядов, известной своим пренебрежительным отношением к другим этническим группам, особенно к выходцам из Африки, даже если последние были мусульманами.

С самым знаменитым бербером в арабской истории обошлись как с второразрядным обывателем, несмотря на то, что он бросил несметные богатства к ногам правителей арабского халифата в Леванте. «Просто с этнической точки зрения он не был первостатейным подданным, – говорит Ферхат Мехенни, лидер современного движения за автономию берберов в Алжире, – потому что не являлся выходцем из правящего класса арабов, двигавшихся с востока со времени начала завоевания».

История Тарика в высшей степени показательна для всей многовековой истории вплоть до наших дней. Берберы разделились на две группы.

Первая группа – это арабизированные берберы, ставшие частью арабского населения, переселившегося в эти места из Аравии и Леванта. Это эквивалент метисов в Латинской Америке – смесь европейцев с коренным американским населением. Некоторые утверждают, что арабо-берберы, обратившиеся в ислам, вполне возможно, сегодня являются демографическим большинством в регионе от Марокко до Алжира. Вторая группа берберов сохранила свои доарабские культурные традиции и наследие – в частности, в отдельных анклавах, встречающихся на территории всего Магриба.

С утратой Андалусии западные границы халифата отступили к северному Марокко. Арабские правители, опасаясь дальнейших набегов европейцев, ослабили процесс арабизации берберов. В XVI веке Османский султанат заявил о притязаниях на всю Северную Африку, назначив своих чиновников «валисами» в Магрибе. Эти исторические события дали берберам возможность перевести дух и вздохнуть свободнее. Они позволили их культуре пережить еще несколько столетий, пусть и под игом султаната. Постепенно турецкое владычество отступило, и в 1830 г. Магриб начали колонизировать европейские державы. Франция прибрала к рукам Алжир, Марокко и Тунис, Испания захватила север Марокко, а Италия установила контроль над Ливией. И арабы, и берберы оказались оккупированными западными державами.

Когда в середине XIX века европейцы начали селиться в Алжире, французские власти попытались заручиться поддержкой берберов против усиливающегося влияния арабского национализма и ваххабизма. В течение нескольких десятилетий внутри общин берберов «амазих» сталкивались две тенденции. Одна идеология призывала берберов к более решительной поддержке ислама для противодействия французскому колониализму, тогда как другая утверждала, что реальной угрозой для берберского этноса является арабский национализм.

Историки берберских народов соглашаются с двусмысленностью эволюции их политических движений. Хотя многие берберы сражались с французским колониальным игом с самого начала вплоть до достижения полной независимости всех стран Магриба, другие сосредоточились на борьбе за автономию и независимость берберских народностей. Перед этими коренными народами стоял выбор: либо примкнуть к арабскому националистическому движению (в частности, в Алжире) и воевать с французами за светское постколониальное государство, либо вести битву непосредственно за берберское государство или несколько государств.

Эту дилемму было нелегко разрешить. Будучи в основной массе мусульманами, берберы не обладали стойким иммунитетом против призывов к джихаду, чтобы покарать «неверных» колонистов. Арабские националисты при всей своей светскости нередко использовали идею «великого джихада против Франции», чтобы поднять на борьбу племена «амазих». Французские алжирцы и местные власти разыгрывали карту автономии берберов, направленной против будущего арабского доминирования. В конце концов, большинство берберских политических лидеров решили примкнуть к этническим арабам в их противостоянии французскому владычеству, и в Магрибе образовалось три арабских государства: Марокко, Тунис и Алжир. Все это бывшие провинции арабского и османского халифата.

В Марокко, обретшем суверенитет в 1956 г., этнические берберы составляют 40% населения. В современном Алжире, независимом с 1962 г., эта группа представляет собой внушительное меньшинство примерно в 30%. Однако, если учесть арабо-берберов, то численность коренного населения «амазих» может достигать свыше 70% всего Магриба. Как и в Судане, количество арабских переселенцев здесь уступает по численности коренным североафриканским жителям. Однако смешанное население Магриба в политическом отношении находится под влиянием арабских националистов и исламистов, хотя в повседневной культурной жизни дают знать о себе как берберские, так и арабские корни.

Гораздо более многочисленные берберы Марокко, особенно те, что живут в районе Атласских гор, чувствуют себя намного комфортнее алжирских соплеменников. Конституционная монархия в Марокко связана кровными узами со многими представителями этих племен. Но даже в умеренном Марокко некоторые берберы опасаются джихадизма, поскольку он угрожает их образу жизни и робким попыткам установить выборную демократию.

В отличие от Марокко, в Алжирской Народно-Демократической Республике берберский вопрос стоит намного острее. Центром борьбы берберов в Алжире является регион Кабилия, стремящийся к автономии. Его жители поднимают вопросы самоопределения и демократизации так настойчиво, как никто этого еще не делал в истории Магриба.

Проблема кабилов

Берберское население распространено по всему региону – от небольших общин в Ливии, Тунисе и Египте до более крупных групп в Сахеле, таких как туареги, живущие в Мавритании, Мали и Нигере и до северных пределов Буркина-Фасо. Самые многочисленные берберские народности живут в Магрибе. Среди них шилу, ташелхиты на юге Марокко численностью 8 миллионов человек, народ риффиан на севере Марокко и шауйи в Алжире.

Однако наибольшее стремление к автономии и берберский этнический национализм присущи народности кабилов в северном Алжире, которая в значительной степени сохранила свой древний язык и культуру.

Географически Кабилия располагается к востоку от столичного города Алжир. В этой преимущественно гористой местности живет 5 миллионов кабилов-берберов. Большинство сосредоточено в трех берберских провинциях: Тизи-Узу, Беджая и Буира. Примерно 50% населения провинций Сетиф, Бордж-Бу-Арреридж и Бурмедес также говорят на кабильском языке. Кроме того, половина населения в трехмиллионной столице Алжир – это кабилы. В силу бедности и плотности населения Кабилия – источник более половины всех алжирских эмигрантов во Франции. Будучи одним из старейших очагов сопротивления в берберской культуре, Кабилия бунтовала несколько раз за последние несколько десятилетий, требуя культурной автономии, которая включала бы и право получать образование на древнем языке амазих.

С Ферхатом Мехенни, президентом Движения за автономию кабилов, я встречался в Конгрессе США осенью 2009 г., где он ознакомил конгрессменов с положением дел на его родине. Он, в частности, заявил: «На протяжении многих веков, в полной изоляции от внешнего мира, наш народ всячески оберегал самобытность своей горной родины, когда весь регион находился во власти династий Омейядов, Аббасидов и Османов, а также их вассалов. Во времена французского колониализма наш народ стремился к автономии, поэтому кабилы присоединились к движению сопротивления, чтобы создать независимый, свободный и светский плюралистический Алжир, где арабы и берберы, включая кабилов, мусульман и немусульман, могли бы жить в мире и справедливости. Но после освобождения арабские националисты захватили власть в Алжире и не пожелали создать кабильскую автономию. С тех пор мы сражаемся за наши фундаментальные права – право на сохранение самобытной культуры и право просто быть другими, несмотря на совместное проживание с арабами».

Подобно многим кабильским лидерам, Мехенни находится в изгнании, живет во Франции и служит послом своей этнической общины, странствующим по всему миру. В Вашингтоне проявили интерес к его делу, но для начала задали на удивление простые вопросы: «Кто такие кабилы? Кто такие берберы? Вы арабы? Какую религию вы исповедуете?» – спрашивали законодатели, руководители исследовательских центров и даже журналисты. Подобные вопросы никогда не задаются в отношении палестинцев, не говоря уже об израильтянах или курдах. Почему на Западе проявляют такое невежество в отношении этого народа численностью 5 миллионов человек, будучи прекрасно информированы о населении Косово? Кабилы боролись за свою культурную самобытность и политические права с 70-х гг. прошлого века, когда их подавлял правящий Фронт национального освобождения (ФНО), североафриканская разновидность партии Баас в Сирии и Ираке. Режим, поглощенный процессом арабизации, систематически отвергал требования ввести язык амазих для обучения детей в школах и в качестве одного из государственных языков.

По словам Алекса Медуни, представителя кабилов в Вашингтоне, навязывание со стороны ФНО арабского языка и арабской культуры берберам в целом и кабилам в частности воспринималось этими меньшинствами как разновидность «этнических чисток». «С самого первого дня независимости кабилы непрестанно подавлялись на протяжении трех десятилетий – прежде всего панарабистами и социалистической элитой в Алжире. Когда после окончания холодной войны власть военных была демонтирована и произошла смена режима, арабские националисты, поддерживаемые военными, а также набирающим силу движением исламистов-салафитов, возобновили давление. У кабилов не было передышки после ухода французов, и это несмотря на то, что они сражались на передовой линии освободительной борьбы». Первое поколение изгнанных с родины кабилов продолжило борьбу за права своего народа в эмиграции. Ряд изгнанных берберов-интеллектуалов поддерживали идею создания берберского государства или по крайней мере кабильской автономии.

В 1980-е гг. в арабских националистических кругах Леванта и во всем Магрибе не допускалось и мысли о том, что неарабские меньшинства могут быть чем-то недовольны. Разговоры на эти темы – от проблемы курдов в Ираке до бедственного положения берберов в Алжире – считались под запретом. В эти бурные годы, пока продолжалась холодная война, я писал о деле кабилов и берберов в ежемесячной газете, которую издавал в Бейруте. В крайне враждебном окружении, где всякий, кто поднимал вопрос о положении меньшинств в арабском мире, считался врагом, мои статьи были заклеймены как «подстрекательство к дроблению региона путем распространения вредоносной пропаганды о бедственном положении меньшинств в арабском мире».

Кабилы и джихадисты в алжирской гражданской войне

В 1991 г. Исламистский фронт спасения (ИФС) с небольшим перевесом победил на первых многопартийных выборах в Алжире. Хотя исламисты находились в меньшинстве, многочисленные слои населения, включая берберов, проголосовали против прежних авторитарных кандидатов, поддерживаемых ФНО. Однако ИФС не скрывал своих намерений сразу после прихода к власти установить исламистский режим, в котором не будет места светской многопартийной системе. С тех пор многие исламисты-салафиты прибегают к джихадистскому насилию и ведут террористическую войну.

В течение последнего десятилетия гражданская война в Алжире ведется джихадистами посредством вооруженных исламских групп салафитов (ВИГ), которые боролись не только с правительством, но и со светским гражданским обществом. Алжирские гражданские лица, арабы и берберы, сильно пострадали, находясь между джихадистами и правительственными войсками, как между молотом и наковальней. В результате варварской бойни от рук салафитов-террористов погибло 140 тыс. гражданских лиц. Слепой террор салафитов был в равной мере направлен против арабов и берберов. Женщины, дети, старики, художники и музыканты, государственные служащие были убиты или изувечены.

Джихадисты расправлялись с гражданским населением, стремясь посеять панику среди светски и умеренно настроенных граждан. В частности, убийство знаменитого кабильского певца Лунеса Матуба в 1998 г. послужило сигналом к эскалации конфликта между арабскими джихадистами и кабилами амазих. Матуб, убитый в районе Тизи-Узу, столицы Кабилии, был гордостью берберов. Помимо гражданской войны между салафитами и правительством, а также терактов джихадистов против светских символов, вспыхнула конфронтация между джихадистами и кабилами.

Столкновение джихадистов с этой особенно умеренной и светской общиной берберов имело ярко выраженные и глубокие идеологические корни. На поверку исламисты-салафиты ВИГ оказались экстремистской разновидностью джихадистов, своим фундаментализмом напоминающей «Талибан». Их призывы к созданию радикального исламского государства, естественно, противоречили интересам светских и либеральных кабилов. Джихадисты не только идеологически чужды кабилам, говорящим на языке амазих, но и олицетворяют в их глазах возрождение средневекового халифата, вооруженное вторжение которого в VII веке привело к падению берберских государств.

Борьба между джихадистами и кабилами всегда была борьбой между возрождающимся тоталитарным халифатом и либеральной демократией, между прошлым и будущим. Столкновения на территории компактного проживания кабилов и берберов оставили незаживающие душевные раны у миллионов людей, живущих в Алжире и в эмиграции.

Кабилы и будущее региона

После терактов 11 сентября и войны в Ираке 2003 г. борьба кабилов стала восприниматься в совершенно ином свете. Прежде всего, в рамках глобальной войны с джихадистами кабилы позиционировали себя как движение сопротивления тоталитарным террористам, и во многом им помогли в этом алжирские салафиты. Хотя верно то, что «“Аль-Каида” в Магрибе», новый оплот алжирских и марокканских джихадистов с 2006 г., вербовала в свои ряды немало кабилов, верно и то, что берберское общество в северном Алжире и во всем регионе всегда было более решительно настроено против салафитской повестки дня, чем другие меньшинства в регионе. Светские кабилы – самые непримиримые и интеллектуальные противники идеологии «Аль-Каиды».

Помимо идеологического столкновения, кабилы были вдохновлены другими событиями в регионе: «Мы видели, как член Лиги арабских государств Ирак предоставил курдам фундаментальные права через несколько лет после падения партии Баас», – сказал мне Ферхат Мехенни. Далее этот политический лидер, глубоко тронутый гибелью кабильского музыканта, провел своего рода историческую параллель. Почему бы с кабилами и берберами в целом не обращаться как с курдами в Ираке? Почему не предоставить им автономию, право на формирование местных органов самоуправления, культурных и общеобразовательных учреждений? И курды, и кабилы являются неарабскими этническими группами, волей судеб живущими в арабском государстве. В конце концов, им должны предоставить фундаментальные права или позволить создать собственное государство. Мехенни также упомянул Дарфур и чернокожее население Судана – еще одной арабской страны, которая отказывается предоставить фундаментальные права своим меньшинствам. В отличие от Курдистана или Дарфура, Кабилия не переживала бойни или резни таких масштабов, как та, что имела место в Ираке и Судане. «Но все зависит от того, кто находится у власти в Алжире, – сказал Медуни, американский лидер кабилов. – Если джихадисты захватят власть в Алжире, и арабы, и кабилы заплатят высокую цену», – справедливо заключил он.

Сложность ситуации в Алжире состоит в том, что там существуют три враждующих полюса: правительство, джихадисты и кабилы. Кабилы обвиняют режим в том, что он препятствует признанию самобытности берберов амазих. Признание Алжиром кабилов имеет огромное значение для этой доарабской народности. «Наше правительство активно участвует в международных форумах в поддержку прав палестинцев, которые находятся на расстоянии нескольких тысяч километров от нас, но не признает права собственного народа в Кабилии», – говорит Мехенни. Он и его единомышленники недоумевают, почему Лига арабских стран добивается справедливости в отношении Газы и требует вывода вооруженных сил с Западного берега, но не обращает внимания на положение дел в Тизи-Узу. Этнические притязания кабилов законны и должны быть рассмотрены международным сообществом и правительством Алжира.

Правительство Алжира ведет тяжелую битву против «Аль-Каиды» и местных террористических группировок. Многие алжирские арабы являются светскими людьми и гуманистами, решительно сопротивляющимися наступлению салафитов. Международное сообщество должно помочь алжирскому правительству противостоять джихадистам и в то же время облегчить диалог между Алжиром и Тизи-Узу.

Лучшим решением, в пользу которого выступают представители кабильских демократов, стало бы создание коалиции либеральных алжирцев, кабилов и других берберов. Вне всякого сомнения, это привело бы к образованию демократического большинства в Алжире. Такая коалиция и светское правительство образовали бы единый фронт, оставив «Аль-Каиду» в изоляции. «В случае подобного поворота демократическая культура могла бы возобладать в стране, и в конечном итоге центр признал бы периферию», – говорит Мехенни. Летом 2010 г. он и его соратники сформировали правительство в изгнании.

Если арабы и кабилы вместе выступят в защиту демократии, они смогут осуществить настоящую революцию против тоталитарных доктрин джихадистов. Проблема в том, чтобы найти мужественное меньшинство, которое начнет реформу большинства.

На берегах Северной Африки дуют два ветра: ветер ужасов джихадизма и ветер надежды на демократическое обновление.

Валид Фарес – американский ученый и публицист ливанского происхождения, автор многих книг о ситуации на Ближнем Востоке.

Африка > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739768

После стабильности

Арабский мир и пределы авторитарной модернизации

Резюме: Процессы, идущие сегодня в странах Северной Африки и Ближнего Востока, не надо сравнивать с падением Берлинской стены. Арабские события – это не «бархатные революции» в Восточной Европе, хотя западные журналисты с надеждой ищут аналогии.

В феврале в Мюнхене проходила очередная конференция по безопасности, на которую собирается весь мировой истеблишмент. Организаторы загодя составили насыщенную повестку дня, но выдерживать ее удавалось с трудом. Участникам явно не терпелось досидеть до перерывов, чтобы в прямом эфире увидеть трансляцию с главной площади Каира. Искушенные в международных делах, они казались обескураженными.

Неожиданные потрясения в Северной Африке и на Ближнем Востоке сформировали другую повестку дня не только мюнхенской конференции, но и, по сути, всей большой политики. Осмысление новой ситуации, которая продолжает стремительно развиваться сразу в нескольких странах региона, еще впереди, и, судя по судорожным шагам, предпринимаемым внешними игроками, они слабо понимают, что именно происходит. По крайней мере, готовность ведущих западных держав вмешаться в гражданскую войну в Ливии, не имея не только плана действий, но даже достоверных данных о диспозиции на месте, демонстрирует скорее растерянность, чем решительность. Между тем, кровь мирного населения льется и в других частях Ближнего Востока. И если коалиция, спешно собранная против полковника Каддафи, захочет быть последовательной в своей политике, то конца вмешательству в дела этого региона не видно.

Причины революций – вовне и внутри

Первая реакция Запада на народные выступления в Северной Африке и на Ближнем Востоке оказалась дежурной. В Вашингтоне и европейских столицах заговорили о фундаментальных ценностях – о правах человека и демократии. То есть о том, чем длительное время в отношении североафриканских и ближневосточных режимов пренебрегали. Ради интересов относительной стабильности и нефти.

Незадолго до нынешних событий, в ноябре прошлого года, состоялся саммит Евросоюз – Африка. Лидер ливийской революции полковник Муаммар Каддафи объявил, что Африка готова сотрудничать только с теми европейскими государствами, которые не будут выставлять «непомерных» требований по части соблюдения прав человека и норм демократии. И заодно запросил у Брюсселя 5 млрд евро на предотвращение миграции в Европу.

Надо сказать, что Запад не то что «непомерных», а вообще никаких сколько-нибудь серьезных требований такого рода к Каддафи и не предъявлял. Как и к другим руководителям Северной Африки и Ближнего Востока, которые теперь либо свергнуты, либо продолжают сопротивляться. Лишь изредка из Брюсселя раздавались вежливые сожаления о том, что в государствах региона права человека все же нарушаются, управление экономикой и обществом не укладывается в демократические нормы, а экспорт беженцев не сокращается.

Подход с моральной точки зрения сомнительный, но рациональный. Ведь без двойных стандартов странам НАТО пришлось бы жить в условиях постоянных санкций против недемократических режимов, а то и воевать с каждым из множества диктаторов, сменяющих один другого. Чтобы разорвать этот замкнутый круг, требовались бы длительные оккупации освобожденных от тиранов территорий, что влетает в копеечку. К тому же есть невеселый опыт силового распространения демократии в Ираке и войны в Афганистане. Там оккупационные контингенты попросту застряли при удручающем, с точки зрения целей вторжения, эффекте.

Волнения в Северной Африке и на Ближнем Востоке начались внезапно. Правда, эксперты указывают на «рейтинг ботинкометания», составленный летом прошлого года Всемирным банком, который сопоставлял такие показатели, как уровень нищеты, грамотности населения, безработицы, коррупции и прочее. В среднем для бунтующего сегодня региона цифры оказались если и не на предреволюционном, то уж точно на весьма тревожном уровне. Но внимание на это обратили только задним числом.

Устроить революцию извне, о чем сейчас много говорят, невозможно, если к ней нет предрасположения внутри. Вероятнее всего, имеет место комплексный феномен, который включает в себя разнообразные факторы экономического, социального, геополитического характера. Например, ряд экспертов справедливо говорят об общем росте национального самосознания в арабском мире. Среди прочего он порожден неудачами Израиля, извечного «экзистенциального» оппонента, в ливанской кампании 2006 г. и операции в секторе Газа два года назад, да и вообще некоторым ослаблением политических позиций еврейского государства.

Нельзя сбрасывать со счета коммуникационный фактор. С одной стороны, массовая доступность данных о «настоящей» жизни в более благополучных частях планеты, с другой – повсеместное распространение «революционной литературы» через информационные и социальные сети. Если большевистскую «Искру», выходившую крошечными тиражами, по мере возможностей несли в массы курьеры-одиночки, то «твиттер» позволяет пустить революционную искру повсюду и в режиме реального времени.

Можно назвать и вполне конкретные экономические причины взрыва. Так, в начале года индекс цен на продовольствие превысил 230 пунктов, что исчерпало способность правительств субсидировать базовые продукты питания. Прогнозы Всемирной продовольственной организации на текущий год не радужные – мировое производство зерна снизилось из-за засухи в США и России, наводнений в Австралии и Канаде. Более долгосрочные продовольственные прогнозы тоже тревожны. Среди причин кризиса называют производство биотоплива. Только в Соединенных Штатах от пищевых нужд отвлекается на замену бензина до трети всего урожая кукурузы. И велика вероятность, что мировое сообщество в скором времени столкнется с массовыми «голодными бунтами», которые дестабилизируют прежде всего африканские страны, расположенные южнее нынешней горячей линии.

Правда, в Северной Африке удорожание продовольствия все-таки трудно отнести к главному спусковому крючку восстаний. В той же Ливии Муаммар Каддафи за счет нефтяных доходов обеспечил вполне приемлемый уровень жизни, хотя с безработицей среди молодежи он не справился. Ливийская конъюнктура в целом положительно оценивалась и МВФ, и Всемирным банком, а мировой кризис весь этот регион, как ни странно, пережил сравнительно легко. Специалисты российского МГИМО полагают, что решающую роль в раскачивании лодки сыграл не абсолютный, а относительный уровень благополучия – в североафриканском обществе возник взрывоопасный «разрыв между ожиданиями роста благосостояния и реальностью».

Политики на юге и севере Судана, в Эфиопии, Джибути, Объединенных Арабских Эмиратах говорят, конечно, о подрывной роли США, Израиля и неких неправительственных организаций. Но даже они признают, что основные причины революций в Египте и Тунисе, которые открыли «ящик Пандоры», кроются в поколенческом разрыве. В глазах молодых людей существующие несменяемые или династические режимы утратили либо быстро утрачивают легитимность, которую за ними признавали предыдущие поколения.

Институциональный дизайн региона не менялся с середины прошлого века. Большой Ближний Восток, по сути, обошли потрясения, прокатившиеся по мировой политике в конце ХХ столетия и радикально преобразившие Европу, Восточную Азию, Латинскую Америку и юг Африки. Нынешняя молодежь не выбирала тех, кто десятилетиями сидит у власти. Ей надоело терпеть и искать лучшей доли за границей, стыдиться за свою страну, сидеть во внутренней эмиграции и выслушивать вранье пропаганды. Надоели уверовавшие в собственное величие лидеры, за которых, будь выборы честными, едва ли кто-то проголосовал бы. И люди в арабском мире теряют страх.

Отрыв местного правящего сословия, семей и кланов руководителей, практически приватизировавших национальные богатства, от народа столь велик, что говорить о каких-то общих целях бессмысленно. Североафриканские и ближневосточные элиты не поспевали за обстановкой, прозевали появление среднего класса. В странах региона под предлогом угрозы исламского экстремизма была уничтожена всякая системная оппозиция, отсутствовала социальная мобильность. Стабильность режимов Северной Африки и Ближнего Востока оказалась видимостью.

Однако оппозиция состоит не только из эмансипированных молодых людей. Противники режимов разношерстны, и, скажем, волнения в Бахрейне и частично в Сирии имеют выраженный межрелигиозный характер. Среди тех, кто сражается против Каддафи, обнаружены боевики «Аль-Каиды». Революционные выступления в Тунисе и Египте, наиболее продвинутых государствах региона, стали предлогом для выяснения отношений с властью в других странах Африки и Ближнего Востока, где ситуация иная. Авторитарные режимы региона поражены кризисом, нуждаются в реформах, но разные группы оппозиционеров под прикрытием вполне демократических лозунгов могут преследовать и разные цели.

Главная мина еще не взорвалась

После того как коалиция, собранная для предотвращения резни в Бенгази, приступила к выполнению резолюции СБ ООН 1973, внимание политиков и экспертов сосредоточилось на Ливии. Но страсти не утихают и в других странах региона, а если говорить об Африке, то кровь льется и южнее средиземноморского побережья.

В Сирии демонстрации проходили в городах Нава, Тафас, Хомс, Эс-Санамейн, Алеппо. В Латакии сожгли офис правящей партии Баас. В город ввели войска. Основные требования демонстрантов – положить конец коррупции, улучшить систему социального обслуживания населения, решить проблему безработицы, отменить чрезвычайное положение. Президент Асад после долгих колебаний согласился на отмену ЧП. Но причины волнений, очевидно, не сводятся только к этому.

Господствующее положение в стране занимают алавиты – шиитское меньшинство, составляющее чуть более 10% от общего населения. В свое время, когда страна была еще подмандатной территорией Франции, эта община пользовалась французским покровительством. В 1982 г. Хафез Асад уничтожил 50 тысяч суннитов в Хаме. И надо полагать, что отголосок этой истории присутствует и в нынешних выступлениях против его сына Башара. Есть сведения о бесчинствах исламских экстремистов, которые занимаются поджогами и атакуют тех, кто требует реформ. Волнениями охвачена северо-восточная часть страны, населенная курдами. Лозунг курдов, многие из которых не имеют сирийского гражданства: «Мы хотим не только гражданства, но и свободы». Новый кабинет министров, назначенный президентом Асадом, приступил к работе над обновлением законодательства. Учрежден Институт по исламским и арабским исследованиям, что расценивается как попытка Дамаска привлечь на свою сторону духовенство.

В Египте события развиваются более благоприятно – гарантом плавных реформ выступает армия. Переходное правительство утвердило закон об уведомительном создании политических партий, но сохраняется запрет на партии, которые проводят дискриминацию по религиозному, этническому, половому или расовому признаку. Исламизации политики не заметно – глава Высшего военного совета заявил, что Египет не планирует разрывать мирный договор с Израилем, а операция в Ливии у Каира озабоченности не вызывает. В отношении видных представителей режима Мубарака и его семьи заведены коррупционные дела, его партия распущена.

В Иордании бунтующая молодежь требует отставки премьер-министра, прекращения политических репрессий, проведения реформ. Требования молодых оппозиционеров такие же, как в соседних странах – борьба с коррупцией и безработицей, принятие закона о выборах, упразднение марионеточного парламента и секретной службы. Премьер аль-Бакит был назначен на этот пост месяц назад. Ему-то король Абдалла II и поручил провести реформы. Но аль-Бакит уже был главой правительства в 2005–2007 гг., и оппозиция не видит в нем проводника обновления.

В Бахрейне борьбу с суннитской королевской династией ведет шиитская оппозиция. Военную помощь в подавлении выступлений оказала Бахрейну Саудовская Аравия. Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) возложил на Иран ответственность за события в Бахрейне. Есть сведения, что члены Совета готовят высылку граждан Ливана и Ирана, которых обвиняют в связях с «Хезболлой» и иранской разведкой. Дело зашло далеко – Бахрейн прекратил воздушное сообщение с Ираном, Ливаном и Ираком. Отозваны послы – Бахрейна в Иране и Ирана в Бахрейне. Тегеран обвиняется и во вмешательстве во внутренние дела Кувейта. Там раскрыта шпионская сеть, работающая на Иран. Два иранца и один кувейтец приговорены за шпионаж к смертной казни, послы отозваны и между двумя этими странами.

Уместно заметить, что Бахрейн, пожалуй, самое модернизированное государство арабского мира. Половину мест в парламенте, который выбирается так, как положено, занимает оппозиция. Женщины уравнены в правах с мужчинами, во всяком случае, могут голосовать.

В Йемене продолжаются массовые волнения. Президент Али Абдалла Салех, занимающий этот пост более тридцати лет, согласился уйти в отставку до конца 2011 г. и мирно передать власть военному совету. Но это не устраивает оппозицию. ССАГПЗ открыто призывает Салеха уйти, в США опасаются, что междоусобица отвлекает власти Йемена от антитеррористической борьбы. Есть информация, что в эту страну прибывают боевики «Аль-Каиды» и вступают в вооруженную борьбу с силами безопасности. А офицеры правительственных войск переходят на сторону восставших. Йеменская оппозиция вроде бы согласна вести переговоры с властями при посредничестве Эр-Рияда, однако столкновения не утихают. Война в Йемене способна поколебать относительную стабильность в Саудовской Аравии.

Сохраняется вероятность нового взрыва в Алжире. Оружия там не меньше, чем в Ливии, а исламисты уже побеждали на демократических выборах в 1991 г. и вели кровопролитную войну против военно-бюрократического режима. Новая междоусобица грозит вовлечением в нее Марокко. Ведь проблема спорной Западной Сахары не решена, а бойцы фронта ПОЛИСАРИО штыков в землю не воткнули. Боевые действия могут пересечь границы стран зоны Сахеля: Мали, Чада, Нигера, а есть еще и неспокойные районы Судана. Власти Алжира укрепляют границы с Ливией, откуда, по их мнению, просачиваются боевики «Аль-Каиды» в странах исламского Магриба. Они известны как похитители европейцев, но их может привлечь и шанс отомстить за поверженных когда-то братьев по идеологии. Тогда в Алжире главной действующей силой окажутся откровенные радикалы-исламисты.

Огонь бикфордова шнура, подожженного в Тунисе, еще не дошел до самой большой мины, которая заложена под существующий порядок на Большом Ближнем Востоке. Это возможность противостояния между самой мощной шиитской державой Ираном и его суннитским аналогом – Турцией. Судя по тому, как стремительно демократические движения в той же Сирии или Бахрейне переходят в шиито-суннитский конфликт, к тактическим союзам Анкары и Тегерана, которые сейчас демонстрируют друг другу подчеркнутую почтительность, следует относиться осторожно. Потому что обе эти страны откровенно претендуют на лидерство в исламском мире, обе достаточно сильны в военно-экономическом отношении. Каждая из них следует собственным модернизационным исламским проектам и настойчиво предлагает их близким и далеким соседям.

Неуемный полковник

В отличие от президентов Туниса и Египта глава Ливии не отступил перед оппозицией и развернул боевые действия против повстанцев. Иначе говоря, Каддафи не выполняет резолюцию СБ ООН 1973. Россия и Китай воздержались при голосовании по этой резолюции, другими словами, «пропустили» ее. Суть документа – защита гражданского населения Ливии от насилия, совершаемого его собственным правительством, но формулировки открывают возможность широкой военной операции против войск Триполи.

Резолюция 1973 – первый в истории документ ООН, разрешающий военное вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Сербию бомбили без санкции ООН, вторжение в Ирак тоже происходило в обход Совета Безопасности. Иначе говоря, резолюция 1973 – это признание того факта, что в случае с Ливией отсутствие насилия извне означает его рост внутри.

Разумеется, у ведущих членов коалиции есть интересы в Северной Африке. Личные счеты к ливийскому полковнику, вероятно, имеются и у Николя Саркози, и у Сильвио Берлускони, двух европейских руководителей, которые особенно усердствовали в налаживании коммерческих отношений с Триполи. Лондон тоже не отставал, но в лице предыдущих лейбористских властей, так что консерватор Дэвид Кэмерон в этом смысле запятнаться не успел. Как бы то ни было, среди причин бомбовых ударов по Ливии не стоит искать следы мирового заговора или американских нефтяных интересов (2% мировой добычи – не настолько солидный куш). Скорее речь идет о беспомощности мирового сообщества перед теми, кто стреляет в собственный народ. Поспешные удары еще до составления каких-либо конкретных планов операции – это следствие смятения, которое охватило западных лидеров после начала событий в регионе.

Некоторые из друзей Каддафи (надо сказать, весьма немногочисленных) именуют его сейчас не иначе как «лидером арабского мира». И утверждают, что Запад развернул на него охоту именно в этом качестве. На самом деле полковник никогда таковым не являлся, хотя очень хотел. Хотел настолько, что вызвал стойкое отторжение практически у всех соседей, что и аукнулось при голосовании в СБ ООН по резолюции 1973 – не поддержи ее активно Лига арабских государств, ни Россия, ни Китай, вероятнее всего, не согласились бы «пропустить» документ.

Каддафи всегда был неугомонным революционером. Во имя реализации своих экстравагантных идей бомбил Хартум. Разжигал гражданскую войну в Чаде, да так, что ухитрился объединить против себя таких антагонистов, как Ирак, Египет и США. Семь раз принимался сколачивать союзы с Сирией, Египтом, Тунисом и Чадом. Вошел в историю как автор всполошившего Африку плана Великой исламской сахарской империи. Все кончилось, однако, убийством президента Гвинеи-Бисау, свержением президента Верхней Вольты и неудавшимся переворотом в Нигерии и Гамбии.

Подвергаться атакам Каддафи тоже не впервой. Рональд Рейган бомбил Триполи и Бенгази в 1986 г. в качестве возмездия за теракт на берлинской дискотеке, где погибли американские военные. В 1989 г. Соединенные Штаты наносили удары по Ливии, подозревая, что полковник строит завод по производству боевых отравляющих веществ. Много говорят об американском лайнере, сбитом в 1988 г. над Шотландией, но это отнюдь не единственный такого рода «подвиг» вождя Джамахирии. Кстати, остается только диву даваться, как при таком послужном списке Муаммар Каддафи сумел не просто договориться с Западом в начале 2000-х гг., но и стать для всех желанным деловым партнером.

Ливийская кампания, как и всякая локальная война, весьма непрозрачна. Например, только спустя несколько недель после начала событий более или менее прояснились основные группировки внутри повстанцев. Среди них – исламисты, в том числе боевики «Аль-Каиды» и регионалисты. Эти силы первоначально шокировали своих французских покровителей антисемитскими лозунгами. Третьей силой эксперты считают ливийских берберов, претензии которых на собственную этничность Каддафи не признавал. На самом деле они составляют чуть ли не десятую часть всего населения и относятся к числу наиболее непримиримых противников полковника.

Лондонская конференция, которая прошла в конце марта без участия главы Лиги арабских государств, представителей России, Китая и Африканского союза, наконец, выдвинула некий план и обозначила цель: Каддафи должен уйти – живым или мертвым. (О резолюции 1973 на этом собрании напоминало, пожалуй, лишь присутствие Генсека ООН.) Свои выступления перед прессой авторы плана неизменно заканчивали заявлением, что после ухода Каддафи ливийский народ должен сам решать свою судьбу. Такого рода стратегии составлялись накануне вторжения и в Афганистан, и в Ирак с той же конечной целью – предоставить народам право решать свои судьбы. Прошли годы, а иностранные державы по-прежнему не могут покинуть эти страны. Именно не могут, хотя явно все больше хотят. Есть основания предполагать, что в Ливии все может сложиться похожим образом.

Мирный выход или бесконечная рознь

К резолюции 1973 есть обоснованные претензии. Россия справедливо критикует ее за расплывчатые формулировки. Де-факто коалиция, не мудрствуя лукаво, встала на сторону повстанцев, которых, по сути, нельзя считать чисто гражданским населением – они вооружены. Среди причин, по которым Россия только «пропустила» резолюцию, а не проголосовала за нее, министр иностранных дел Сергей Лавров назвал именно отсутствие в документе четких ограничений применения силы. Полагаю, что Москва заняла совершенно верную позицию по отношению к происходящему в Ливии: у нас хватает дел внутри страны, скоро выборы, нужна модернизация и т.д. Театр этих военных действий от России достаточно далек, но у Москвы есть возможность претендовать на посредничество, требовать прекращения огня и скрупулезного следования резолюции 1973.

Стороны конфликта в Ливии предельно ожесточены. Но это не основание, чтобы отвергать инициативы мирного урегулирования. Прецедент есть – развод противоборствующих сторон в Судане без применения силы, который, правда, закончился отделением Юга страны от Севера. Зато появились возможности их мирного развития. Потребовалось заинтересованное сотрудничество стран «большой пятерки» СБ ООН. Оно состоялось в том числе благодаря перезагрузке российско-американских отношений, российско-китайскому стратегическому партнерству и желанию Евросоюза обрести субъектность во внешней политике. Общими усилиями удалось переломить скептическое отношение к официальному Хартуму Великобритании и Франции. Помогла, конечно, и слаженная работа с ООН и Африканским союзом. Решающую роль сыграл консенсус элит Севера и Юга Судана, которые прагматично согласились, что лучше справедливо делить нефтяные прибыли, чем лить кровь и бесчинствовать ради неких идеологических догм.

Заметную роль в суданском урегулировании сыграл институт специальных представителей, среди которых был и спецпредставитель президента России. Главная их задача состояла в том, чтобы контролировать Всеобъемлющее мирное соглашение и следить за ситуацией в Дарфуре. Спецпредставителю России выпала особая роль в «суданском досье», ведь западные посредники обязаны были избегать личных встреч с президентом Судана Омаром Аль-Баширом, на которого завел дело Международный уголовный суд. У российской стороны сложились исключительно конструктивные отношения со всем пулом международных посредников, прежде всего с представителями США и Китая. При всех тонкостях работы не было зафиксировано ни единого случая, когда российские позиции разошлись бы с американскими. Это очевидное, хотя не столь известное свидетельство успеха перезагрузки. Представляется, что мы недооцениваем нашу собственную роль в суданском урегулировании. А ведь это демонстрация реальных возможностей России играть важную роль в делах Африки и Ближнего Востока.

Надо сказать, что жестокости, которыми сопровождалась междоусобица в Судане, намного превосходили то, что пока наблюдается в Ливии. Однако международные организации, ООН и Африканский союз вместе с институтом спецпредставителей добились демократических (по африканским меркам) всеобщих выборов и референдума по самоопределению суданского Юга. Это кропотливая работа – челночная дипломатия между центрами Юга и Севера страны, консультации с лидерами соседних стран, с ООН, с контингентом миротворцев, с вождями повстанцев, инспекции лагерей беженцев в Дарфуре и т.д. Имея такой опыт, можно с уверенностью сказать – при желании мировое сообщество в состоянии обойтись в Ливии и без бомбометания. И это – главный урок суданского урегулирования. Тем более что за прекращение огня в Ливии вместе с Россией выступает и Африканский союз, сыгравший чрезвычайно важную роль в установлении мира в Судане.

Есть угроза, что после свержения Каддафи Ливия пойдет путем, с которого в Судане в конце концов удалось сойти – бесконечная племенная рознь, замешанная на деньгах, этнической неоднородности и религии. Если коалиция сумеет привести к власти в Триполи лояльное правительство, оно тут же погрузится в поиски мучительного компромисса по дележу нефти между племенами. А с востока грянет новое наступление, теперь уже подкрепленное силами «Аль-Каиды» и не гнушающееся откровенно террористическими методами. И тогда вмешиваться в ливийские дела извне придется вновь и вновь, а поток беженцев начнет захлестывать Европу.

К сожалению, вероятность такого сценария высока. Процессы, идущие сегодня в странах Северной Африки и Ближнего Востока, не надо сравнивать с падением Берлинской стены. Арабские события – это не «бархатные революции» в Восточной Европе, хотя западные журналисты с надеждой ищут аналогии. Параллели успокаивают. Но у народов Восточной Европы были идеологии, ясные цели и явные вожаки. В Северной Африке и на Ближнем Востоке демократические лидеры, мягко говоря, не ярки, зато со всех концов света срочно прибывают фигуры из ранее запрещенных экстремистских организаций. А в программах оппозиций внятно звучит только требование отставки президентов, после чего следуют общие пожелания. В обыденной жизни это называется «сорвать зло». А вот кто воспользуется затем революционным порывом – большой вопрос.

Ситуация в Северной Африке и на Ближнем Востоке имеет и еще одно толкование. В значительной степени это кризис авторитарных модернизаций в регионе, то есть такой политической модели, когда власти вознамериваются осчастливить и просветить свой народ без его участия. Такие страны, как Тунис, Египет, Ливия, Сирия, Иордания, Бахрейн не назовешь отсталыми, все они относительно успешно развивались (исключение составляет, пожалуй, Йемен). Но чтобы добиться устойчивости и социальной гармонии, мало одних только рыночных реформ, высоких темпов роста ВВП и приличного состояния финансовой сферы. Наступает время, когда народ больше не желает удовлетворяться материальными подачками, а требует свобод и прав. И подробный анализ социально-экономической ситуации в странах региона дал бы нам возможность увидеть пределы, на которые натыкаются авторитарные модернизации.

М.В. Маргелов – председатель Комитета по международным делам Совета Федерации Федерального Собрания РФ, специальный представитель президента России по Африке.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739767 Михаил Маргелов

Мирное сосуществование XXI века

Закат вульгарного мультикультурализма как возрождение культуры модерна

Резюме: Мультикультурализм появился лишь как исторический эпизод, как проявление кратковременной «обратной волны», завершающей цикл индустриальной модернизации. Эта волна была вызвана внешними по отношению к культуре импульсами, сила которых ныне слабеет. Необходима новая модель.

Критика мультикультурализма становится модной политической тенденцией в Европе, но вызывает разноречивые отклики в России. При этом само значение этого понятия не вполне прояснено, дискуссии же носят исключительно политический характер. В данной статье я излагаю свою гипотезу о том, что ослабление позиций сугубо традиционалистской идеологии, выраженной в концепции вульгарного (упрощенного, выхолощенного) мультикультурализма, обусловлено фундаментальными историческими тенденциями – приливами и отливами модернизации.

Концепция «обратной волны»

В 1990-е гг. Самьюэл Хантингтон предложил модель глобального распространения демократизации, в которой использовал образ морских приливов и отливов. Он ввел в научный оборот понятие «обратной волны» (rеverse wave) демократизации, обосновав почти неизбежные, но временные отступления ранней демократии под напором традиционных и более укорененных в жизни народов недемократических режимов. Концепция «обратной волны» хорошо объясняет не только трудный и извилистый путь демократизации, но и более широкий круг процессов, объединяемых понятием «модернизация». Эта концепция позволяет лучше понять и природу одного из парадоксов глобализации.

Речь идет об одновременном проявлении с конца XX века двух, казалось бы, взаимоисключающих тенденций. С одной стороны, рост взаимосвязи стран мира и определенная стандартизация их культур. С другой – нарастание культурной дифференциации и дезинтеграции, связанное с феноменом так называемого «этнического и религиозного возрождения». Рост традиционных групповых форм идентичности (этнической, религиозной, расовой) стал активно проявляться с конца 1960-х и усилился в 1980–1990-х годах. Эта тенденция охватила большинство стран мира, что и обусловило глобальный кризис модерна, затянувшийся почти на полвека. Глубокой эрозии подверглись в это время основополагающие ценности культуры модерна, прежде всего ценности индивидуальной свободы, рационального сознания и прав человека. Эти процессы сопровождались обострением конфликтов между этническими и религиозными группами не только в постколониальных странах с незавершенной национальной консолидацией общества, но и в давно сложившихся государствах-нациях Европы и в США.

Чаще всего отмеченный парадокс глобализации объясняют естественным сопротивлением незападных культур модернизационным переменам, процессам стандартизации и унификации человеческой деятельности. Но основным фактором, подтолкнувшим волну традиционализма, стали, вероятнее всего, внешние по отношению к культуре импульсы, а именно – совокупность радикальных перемен в экономической, интеллектуальной и политической жизни мира, произошедших в конце 1960-х – начале 1970-х годов.

Экономические перемены. Начала радикально меняться глобальная экономическая стратегия, обусловившая в немалой мере и изменения в культурной политике. С конца 1960-х гг. стремление к сокращению издержек на рабочую силу, затрат на развитие социальной инфраструктуры, на обеспечение экологической безопасности и других требований индустриального и демократического общества стимулировали вывоз капитала и перенос промышленных мощностей из развитого мира в развивающийся. Эта стратегия побуждала корпорации приспосабливать как индустриальные технологии, так и управленческие идеологии к культурным особенностям соответствующих стран. Простота применения новых технологий сделала их доступными для использования в разных культурных и социальных условиях. Внедрение этих технологий не потребовало столь значительных изменений в традиционной культуре, какие произошли в предшествующие эпохи при появлении первых гидравлических и паровых машин, а затем и механизмов на дизельной и электрической тяге. Поэтому вместо прежних западных стратегий слома традиционных культур возникала политика адаптации западной экономики к традиционным культурам.

Она проводилась и в самих западных странах в связи с массовой заменой местной рабочей силы на более дешевую, рекрутируемую из среды иммигрантов. Эта новая стратегия не только уменьшила стандартизирующие функции индустриализации по отношению к традиционным культурам, но и стимулировала рост традиционализма, легитимировала его. Бизнес перестал играть роль основного защитника и проводника модернизации и идей культурного универсализма, что, в свою очередь, повлияло на развитие мирового интеллектуального климата в последней трети XX века.

Изменение общественных настроений. Господствовавшая с XIX века идея модернизации как универсального прогресса подверглась в конце 1960-х и в 1970-х гг. сокрушительной критике. В этот период (времена деколонизации) модернизацию все чаще стали называть «насильственным цивилизаторством и орудием колониализма», а также «имплицитным тоталитаризмом». Левый европейский постмодернизм в лице Ролана Барта, Мишеля Фуко, Жиля Делеза, Герберта Маркузе и ряда других философов-шестидесятников буквально бомбардировал классическую теорию модернизации упреками в антигуманизме и подавлении прав народов на культурную самобытность.

Одним из поводов для сокрушительной критики модернизации послужили проблемы (реальные и мнимые) в ряде стран «третьего мира», подвергшихся модернизации в значительной мере под давлением внешних сил. В некоторых из этих государств, прежде всего африканских, она сопровождалась разрушением традиционных институтов и жизненных укладов, повлекших рост социальной дезорганизации.

Однако в те годы еще рано было оценивать результаты индустриальной модернизации, позитивные последствия которой проявились лишь к началу нового века. Только ныне они стали заметными как раз там, где процесс оказался наиболее полным и последовательным. Например, ряд стран преодолели или существенно смягчили основное бедствие африканского континента – высокую детскую смертность. В период с 1995 по 2007 гг. Бенин, Ботсвана, Намибия, Нигер, Лесото, Маврикий, Мали, Мадагаскар, Сейшелы, Сенегал и некоторые другие (всего около 25% африканских государств) сумели обеспечить сокращение детской смертности в среднем на 18%. Здесь же сложились и сравнительно стабильные демократические режимы, достигнут 15-процентный совокупный рост доходов на душу населения. В большинстве же из 24 автократических государств континента, элиты которых боролись не столько с накопившимися веками внутренними проблемами, сколько с так называемым «экспортом модернизации», с 1995 г. наблюдается отрицательная динамика экономических и социальных показателей.

Но все это стало известно лишь в начале XXI века, а в 1970-е гг. большинство западных интеллектуалов демонизировали модернизацию в «третьем мире», описывая ее исключительно как форму колониализма, и одновременно идеализировали подъем национальных движений, возвращение народов к традиционным социальным практикам и образу жизни. Эти идеи были подхвачены в странах Востока, где послужили основой для формирования разнообразных фронтов сопротивления «новым западным крестоносцам». Многие исследователи давно обращают внимание на то, что политическая философия исламского фундаментализма представляет собой коллаж из идей левого европейского постмодернизма и антиглобализма.

Таким образом, в 1960–1970-е гг. западные интеллектуалы оказали существенное влияние на изменение глобальных политических стратегий, подстегнув волну традиционализации. По отношению к модернизации это была «обратная волна», отступление от идеи органического и целенаправленного обновления общества.

От гражданской интеграции к общинному строю

Одним из важных проявлений кризиса культуры модерна стало изменение в 1970-х гг. западных концепций национальной и культурной политики. До этого на протяжении нескольких веков процесс трансформации империй и становления национальных государств сопровождался политикой поощрения культурной однородности. Георг Фридрих Гегель и Франсуа Гизо, Эдуард Тейлор и Алексис де Токвиль, Жан Жорес и Макс Вебер при всех различиях в их политических предпочтениях твердо поддерживали принцип культурной однородности национального государства.

При этом в его истолковании и способах воплощения в жизнь единства не наблюдалось. Различались представления о мере культурной однородности, для одних она выражалась в формуле французской революции: «Одна страна, один народ, один язык», а для других – только в однородности политической и правой культуры при допущении разнообразия этнического и религиозного самосознания. В последнем случае можно было говорить о переходе страны от политики культурной ассимиляции к политике интеграции разных культур в единую гражданскую общность. Со временем идея национально-гражданской интеграции вытеснила доктрину культурной ассимиляции и после Второй мировой войны стала на Западе основой национально-культурной политики.

Культурная ассимиляция в XVIII–XIX веках достигалась преимущественно за счет навязывания населению страны единого языка, насильственного подавления местных или привнесенных языков, жестких запретов на функционирование локальных культур. На совершенно иных основах утверждалась гражданская интеграция. Она базировалась на идее дополнения множества культур единой гражданской и поощрения такой дополнительной культурной однородности косвенными методами. Так, американская политика «плавильного котла» (melting pot) переплавляла культуру иммигрантских групп, используя социально-экономические рычаги, преимущественно систему льгот. Такая политика не запрещала национальные культуры в быту и вместе с тем поощряла освоение иммигрантами единых гражданских норм на основе усвоения ими английского языка, а также совокупных норм культуры так называемого «белого протестантского большинства». Эта политика показала, что гражданская культура развивается не вместо национальных культур, а вместе с ними.

С конца 1940-х гг. политика «плавильного котла» и гражданской интеграции (в различных модификациях) стала доминирующей в Соединенных Штатах и в Европе. Однако уже в 1960-х гг. под давлением постмодернизма такая политика постепенно стала все более негативно восприниматься западным общественным мнением, которое тогда не умело отличить насильственную ассимиляцию от добровольной гражданской интеграции. Кроме того, интеграция тогда была еще непоследовательной и неполной, например, в США она ограничивалась расовой сегрегацией. Эти ограничения должны были быть сняты, однако вместо совершенствования интеграционной политики ее просто отбросили. Такое часто бывало в истории.

С 1970-х гг. началось победное шествие другой концепции, «мультикультурализма», отказавшейся от идеи гражданской интеграции и направленной на поощрение группового культурного разнообразия и простого соседства общин в рамках единого государства. В 1971 г. принципы мультикультурализма были включены в Конституцию Канады, в 1973 г. ее примеру последовала Австралия, в 1975 г. – Швеция. С начала 1980-х гг. эти принципы вошли в политическую практику большинства стран Запада и стали нормой, своего рода кредо для международных организаций.

Почти четыре десятилетия наблюдения за последствиями внедрения в жизнь этой политической доктрины дают основания для вывода о том, что она, решая одни проблемы, например, обеспечивая привыкание людей к неизбежному и растущему в современном мире культурному разнообразию, порождает другие, усиливая межобщинный раскол общества и провоцируя межгрупповые конфликты. Однако значительные сложности в оценке последствий этого феномена проявляются не только в силу этой двойственности.

Мультикультурализм и его трактовки

Мультикультурализм до сих пор является одним из наиболее расплывчатых терминов политического лексикона, означающим лишь то, что в него вкладывает каждый говорящий. Защитники мультикультурализма рассматривают его как характеристику современного общества, представленного многообразием культур, и как сугубо культурологический принцип, заключающийся в том, что люди разной этничности, религии, расы должны научиться жить бок о бок друг с другом, не отказываясь от своего культурного своеобразия. Такой подход, как правило, не встречает возражений среди серьезных европейских политиков. Они выступают против других сторон мультикультурализма, рассматривая его сквозь призму государственной политики.

Поскольку сторонники и противники мультикультурализма оценивают его с различных позиций, то порой дискуссии на эту тему превращаются в сплошное недоразумение, как если бы люди серьезно спорили о том, шел дождь или студент? Примерно такая коллизия возникла при обсуждении политических заявлений, сделанных в конце 2010 – начале 2011 г. лидерами трех стран – Германии, Великобритании и Франции – по поводу «провала» политики мультикультурализма.

О чем шла речь? Ни один из трех лидеров не подверг сомнению саму необходимость мирного сожительства представителей разных культур в одном государстве. Все они использовали слово «провал», оценивая мультикультурализм исключительно как особую политическую стратегию, т. е. говоря об ошибочном, неверно выбранном государственными деятелями, принципе организации взаимодействия разных этнических, расовых и религиозных общин в единой стране. По сути, три европейских политика говорили только о мультикультурной дезинтеграции.

Первой на эту тему высказалась Ангела Меркель 18 ноября 2010 года. В речи канцлера ФРГ содержалось как признание в качестве общепринятого факта сосуществования в Германии разных культур (по словам Меркель, «ислам уже стал неотъемлемой частью Германии»), так и критика вульгарного мультикультурализма, т.е. такой политической практики, которая привела к раздельному и замкнутому существованию общин в составе одного государства. Именно эту замкнутость («живут бок о бок, но не взаимодействуют») канцлер определила как «абсолютный крах» политики мультикультурализма.

Эту же мысль повторил и британский премьер-министр Дэвид Кэмерон, внеся важное уточнение. Выступая в Мюнхене на международной конференции по безопасности (5 февраля 2011 г.), он подчеркнул, что проблему мультикультурализма составляет не столько специфичность разных религиозных культур, представленных в современной Великобритании, сколько отсутствие у новых британцев единой гражданской, общей британской идентичности. В 2007 г. было проведено социологическое исследование, которые выявило: треть британских мусульман считает, что им ближе мусульмане из других стран, нежели их сограждане-англичане. Эти и другие факты дали Кэмерону основание для вывода о том, что «отсутствие у молодых людей, выходцев из мусульманских стран, других идентичностей, кроме соотнесения себя с общиной, заставляет их придерживаться извращенных интерпретаций ислама и сочувствовать террористам». В целях преодоления культурного раскола общества и установления позитивного плюрализма британский премьер предложил особую либерально-гражданскую концепцию, названную им «мускулистый либерализм». На его взгляд, интеграция произойдет, если люди, принадлежащие к разным культурным сообществам, «освободившись от государственного гнета, обретут общую цель», например, в виде общей гражданской заботы о своей стране как едином доме.

В феврале 2011 г., последним из лидеров стран ЕС, тему мультикультурализма затронул президент Франции Николя Саркози, сам являющийся живым воплощением этого феномена современной Европы. Ведь история рода Саркози – пример переплетения по крайней мере трех традиций: французской, венгерской и еврейской. Понятно, что и претензии к мультикультурализму носят с его стороны не культурологический, а сугубо политический характер. Провал этой стратегии он, как и его коллеги по Евросоюзу, связывает с нарушением принципов гражданской интеграции: «Общество, в котором общины просто сосуществуют рядом друг с другом, нам не нужно, – отметил Саркози 12 февраля 2011 года. Если кто-то приезжает во Францию, то он должен влиться в единое сообщество, являющееся национальным». Напомню, что во Франции уже более двух веков под нацией (национальным сообществом) понимается согражданство и единая гражданская идентичность.

Невольники общин: либеральная критика мультикультурализма

В политических кругах у мультикультурализма есть два вида критиков. Консервативная критика (обозреватели часто называют ее «культурным империализмом» или «новым расизмом») исходит из необходимости замены мультикультурализма монокультурализмом и настаивает на законодательно закрепленном режиме привилегий для доминирующих культурных групп (религиозных и этнических). Апологеты такой позиции (неонацисты в Германии; активисты крайне правой «Английской лиги обороны» в Великобритании или партии Марин Ле Пен во Франции) резко отрицательно оценили выступления нынешних лидеров своих стран, рассматривая их как «беззубые», «пустой пиар», «обман общества» и т.д.

Позиция Меркель, Кэмерона и Саркози ближе к либеральной критике мультикультурализма, которая исходит из того, что сохранение культурного своеобразия является безусловным правом всех граждан. Однако зачастую такое сохранение своеобразия отнюдь не добровольно, оно происходит под давлением общин и вступает в противоречие с правами других людей, с принципом равноправия и с гражданской сущностью современного общества.

Либеральная критика приводит следующие аргументы.

Во-первых, эта политика обеспечивает государственную поддержку не столько культурам, сколько общинам и группам, которые необоснованно берут на себя миссию представительства интересов всего этноса или религии.

Во-вторых, государственное спонсирование общин стимулирует развитие коммунитарной (общинной) идентичности, подавляя индивидуальную. Такая политика закрепляет безраздельную власть общины, группы над индивидом, лишенным возможности выбора.

В-третьих, мультикультурализм искусственно консервирует традиционно-общинные отношения, препятствуя индивидуальной интеграции представителей разных культур в гражданское общество. Во многих странах Европы и в США известны многочисленные случаи, когда люди, утратившие этническую или религиозную идентичность, вынуждены были возвращаться к ней только потому, что правительство спонсирует не культуру, а общины (их школы, клубы, театры, спортивные организации и др.). В России же льготы, предназначенные для «коренных малочисленных народов Севера», вызвали в 1990-е гг. стремительный рост численности таких групп за счет того, что представители иных культур, прежде всего русские, стали причислять себя (разумеется, только по документам) к коренным народам в надежде на получение социальных льгот.

В-четвертых, главным недостатком политики мультикультурализма является то, что она провоцирует сегрегацию, порождая искусственные границы между общинами и формируя своего рода гетто на добровольной основе.

Во многих странах мира возникли замкнутые моноэтнические, монорелигиозные или монорасовые кварталы и учебные заведения. В студенческих столовых возникают столы «только для черных». Появляются «азиатские» общежития или дискотеки для «цветных», вход в которые «белым» практически заказан. В 2002 г. имам небольшого французского города Рубо посчитал недопустимым въезд в этот населенный пункт Мартины Обри, известнейшей политической персоны – мэра города Лилля, бывшего министра труда, впоследствии лидера Социалистической партии и кандидата в президенты Франции. Имам назвал свой городок «мусульманской территорией», на которую распространяется «харам», т.е. запрет для посещения женщины-христианки. Это пример часто встречающейся и парадоксальной ситуации – мультикультурализм на уровне страны оборачивается жесткой сегрегацией на локальном уровне.

Такие же превращения происходят и с иными ценностями, которые в 1970-е гг. лежали в основе самой идеи мультикультурализма. Эта политика, по замыслу ее архитекторов, должна была защищать гуманизм, свободу культурного самовыражения и демократию. Оказалось же, что на практике появление замкнутых поселений и кварталов ведет к возникновению в них альтернативных управленческих институтов, блокирующих деятельность избранных органов власти на уровне города и страны. В таких условиях практически неосуществима защита прав человека. Например, молодые турчанки или пакистанки, привезенные в качестве жен для жителей турецких кварталов Берлина или пакистанских кварталов Лондона, оказываются менее свободными и защищенными, чем на родине. Там от чрезмерного произвола мужа, свекра или свекрови их могла защитить родня. В европейских же городах этих молодых женщин зачастую не спасают ни родственники, ни закон. Карикатурный мультикультурализм, из которого выхолощены ценности гуманизма, способствует возрождению таких архаических черт традиционной культуры, которые уже забыты на родине иммигрантов.

В ряде исламских стран женщины становились не только членами парламента, судьями, министрами, но и главами правительств (Беназир Бхутто в Пакистане, Тансу Чиллер в Турции). А в исламских кварталах европейских городов турецкую, арабскую или пакистанскую женщину могут убить за любое неподчинение в семье мужчине, за подозрение в супружеской неверности, за не надетый платок. Правда, и в Германии турчанка Айгёль Озкан стала министром земельного правительства Нижняя Саксония (апрель 2010 года). Однако как раз она представляет ту, пока небольшую, часть иммигрантов, которая сумела вырваться из локальной общины и индивидуально интегрироваться в немецкое гражданское сообщество.

В замкнутых же исламских кварталах Берлина, Лондона или Парижа молодежь имеет значительно меньшие возможности социализации и адаптации, чем их сверстники, живущие вне добровольных гетто. Уже поэтому невольники общин заведомо не конкурентоспособны на общем уровне страны. К началу 2000-х гг. в Берлине лишь каждый двенадцатый турецкий школьник сдавал экзамены за полный курс средней школы, тогда как из числа немецких школьников такие экзамены сдавал каждый третий выпускник. Понятно, что и безработица затрагивает молодых турок в значительно большей степени, чем немцев. В 2006 г. 47% турчанок в возрасте до 25 лет и 23% молодых турок являлись безработными и жили за счет социальных пособий. При этом сама возможность получения пособий почти без ограничений по времени не стимулирует иммигрантов к интеграции в принимающее сообщество. Более того, социологические исследования показывают, что турецкая молодежь в Германии демонстрирует меньшее стремление к интеграции, чем турки старшего поколения. Вот это и есть реальное выражение краха политики мультикультурализма, точнее – политики культурной дезинтеграции.

Концепция «культурной свободы»: контуры политики нового века

Накапливается все больше доказательств того, что мультикультурализм появился лишь как исторический эпизод, как проявление кратковременной «обратной волны», завершающей цикл индустриальной модернизации. Эта волна была вызвана внешними по отношению к культуре импульсами, сила которых ныне слабеет.

Экономика. В 1970-е гг. мировое разделение труда определялось потребностью экономики в снижении издержек на рабочую силу, при этом ее качество, квалификация работников имели тогда меньшее значение, чем обилие и дешевизна трудовых ресурсов. Индустриальная экономика сама упрощала технологии, адаптируя их к социальным и культурным стандартам, сложившимся в данной местности. Новая же постиндустриальная экономика высоких технологий значительно менее пригодна для адаптации к локальным традиционным культурам. Сама сущность «высокой технологии» исключает возможность ее упрощения, поэтому она более требовательна к качеству трудовых ресурсов, оцениваемому по универсальным и стандартизированным критериям.

Это обстоятельство уже сейчас меняет характер мирового разделения труда. В странах «глобального Севера» уменьшается спрос на рабочую силу низкой квалификации. Большинство этих государств своей миграционной политикой поощряет приток только высококвалифицированных специалистов. Изменяется и отношение к вывозу капитала. Эксперты отмечают, что ныне американские фирмы предпочитают размещать производства первой стадии (высококвалифицированный умственный труд и опытное производство) у себя дома, второй стадии (производство элементов, требующих квалифицированного ручного труда) – в регионах, отличающихся высоким качеством технической культуры и долгой традицией квалифицированного индустриального труда (например, в Шотландии). Наконец, производства третьей стадии, требующие рутинной, трудоемкой, малоквалифицированной деятельности (скажем, изготовление элементов электронных изделий и сборка) – в таких странах, как Китай (Гонконг), Филиппины, Индонезия.

Странам, сохраняющим значительные пласты традиционной культуры, присущей неурбанизированным обществам, в современном разделении труда достаются лишь трудоемкие производства, требующие рутинного и малоквалифицированного труда. По мере того как эти государства или некоторые из них будут втягиваться в развитие собственного постиндустриального производства, им придется существенно изменять сложившийся в стране культурный климат. Экономика вновь воспроизводит креативную функцию по отношению к традиционной культуре, которую она частично утратила в эпоху ее адаптации к локальным традициям.

Политика. Индустриальная фаза модернизации могла осуществляться при разных политических режимах: демократических, авторитарных и тоталитарных. На постиндустриальном этапе модернизации возрастают требования к индивидуальной активности и творчеству работника. А это, в свою очередь, требует сравнительно радикальных изменений в обществе. Экономическая модернизация рано или поздно подталкивает модернизацию социально-политическую. Не случайно переход ряда стран Азии (прежде всего, Японии и Южной Кореи) к инновационному этапу модернизации сопровождался процессом их демократизации. Аналогичные процессы происходили в Латинской Америке (например, в Бразилии), а еще раньше – в странах Южной Европы (Испания, Португалия и Греция). Да и в России политический истеблишмент все яснее осознает, что экономические успехи будут все больше зависеть от «честных выборов». А факт того, что они уже и сегодня невозможны без справедливого суда, осознан уже давно.

Культурное развитие. Волна традиционализма в немалой мере породила архаичную политику мультикультурализма, возродившую и усилившую разобщенность. Ныне этот факт признается не только большинством экспертов, но и политическими кругами. В «Белой книге по межкультурному диалогу», выпущенной Советом Европы (2009), равно негативно оценены как концепция «культурной ассимиляции», так и «мультикультурализма» в его нынешнем виде. Международные организации и практически все демократические страны перешли к новой стратегии.

Во-первых, это поощрение интеграции иммигрантских групп в принимающее сообщество с использованием системы льгот и санкций. Во-вторых, «разделение сфер культуры». В публичной сфере поощряется культурная однородность, основанная на принятии единых формальных норм, контролируемых гражданским обществом. В приватной же области, также как и в духовной жизни, гарантируется возможность культурного разнообразия. Например, место для отправления специфических культов – это храм, тогда как улица – сфера общего светского пользования. Исходя из такого подхода, Саркози заявляет: «Мы не хотим, чтобы во Франции устраивали показательные уличные молитвы, но мечети – это нормально». Предполагается, что такая компромиссная модель позволяет обеспечить соблюдение прав человека вне зависимости от его культурных особенностей при сохранении разнообразия мультикультурного общества.

Модель «разделения сфер культуры», несомненно, отражает назревшие изменения общественных настроений, хотя и остается теоретически весьма несовершенной. В реальной жизни невозможно провести демаркационную линию между приватной и публичной жизнью. Например, воспитание детей в семье, казалось бы, относится к сугубо приватной сфере. Тогда как же оценить принятые в ряде европейских стран запреты на использование физических наказаний при воспитании детей? Таким же фактическим вторжением в личную жизнь являются законы, обязывающие родителей выплачивать алименты на поддержание детей при разводах. Да и сами защитники интересов той или иной культурной группы в приватной сфере неизбежно апеллируют к публичности. Само существование этнических или религиозных общин сегодня невозможно без общественных собраний, собственных изданий, системы просвещения и другой публичности.

Несомненно, новая концепция чрезвычайно противоречива. Вместе с тем, такая противоречивость характерна для большинства принципов, на которых держится современное политическое устройство государства-нации. Так права человека могут вступать в противоречие с принципом защиты национальной безопасности. И в случае роста угроз в любой стране вводятся ограничения прав человека, начиная с личного досмотра в аэропортах и заканчивая – в крайних случаях – установлением режима чрезвычайного положения. На практике противоречия между базовыми принципами политики всегда разрешаются за счет установления системы приоритетов. Они действовали во все времена и во всех сферах общественной жизни, в том числе и в национально-культурной.

Даже в период расцвета политика мультикультурализма имела ограничения. Так, ни одна европейская страна, допустившая на свою территорию ислам, не разрешала многоженства, принятого в мусульманской традиции, вначале потому, что этот принцип был способен разрушить всю систему европейского семейно-имущественного права, созданного для моногамной семьи. Затем этот принцип отвергался как безусловно дискриминационный по отношению к женщине. Ныне, в связи с ростом критики мультикультурализма, общегражданские нормы становятся еще более приоритетными по сравнению с нормами групповыми.

В мире не прекращаются поиски новых стратегий культурной политики. Одним из наиболее перспективных направлений является модель «индивидуальной свободы и культурного выбора», базовые принципы которой изложил Амартия Сен – известный мыслитель и ученый, лауреат Нобелевской премии по экономике. Главная его идея состоит в постепенном ослаблении групповых форм идентификации и переходе к индивидуальному выбору. «Культурная свобода, – объясняет Сен, – это предоставление индивидам права жить и существовать в соответствии с собственным выбором, имея реальную возможность оценить другие варианты». Амартия Сен подчеркивает, что «множество существующих в мире несправедливостей сохраняется и процветает как раз потому, что они превращают своих жертв в союзников, лишая их возможности выбрать другую жизнь, и даже препятствуют тому, чтобы они узнали о существовании этой другой жизни». Вот и этнические, религиозные и другие групповые культурные традиции по большей части не добровольны, они «аскриптивны», т.е. предписаны индивиду от рождения. Поэтому основная цель политики поощрения культурной свободы состоит в ослаблении этой предопределенности, в развитии индивидуального мультикультурализма.

Концепция «культурной свободы» была с энтузиазмом встречена многими специалистами в области изучения культурной политики. Однако она пока не стала нормой и в западных странах. Что касается возможности ее применения в российских условиях, то это представляется крайне маловероятным в обозримой перспективе. И вовсе не потому, что этому будет препятствовать российский народ. Наиболее труднопроходимым для инноваций слоем культурной почвы является тот, который принято называть «российской элитой».

Россия: возможно ли продвижение к мультикультурной интеграции?

На февральском (2011) заседании Госсовета России, обсуждавшем проблемы межнационального общения, президент Дмитрий Медведев попытался реабилитировать слово «мультикультурализм», заметив, что новомодные лозунги о его провале неприменимы к России. На мой взгляд, такая оценка – результат недоразумения, «эффекта Журдена», не знавшего, что он тоже говорит прозой. Дело в том, что российский лидер сам неоднократно критиковал те же стороны мультикультурализма, что и его европейские коллеги. Особенно часто он это делал, говоря о ситуации на Северном Кавказе, где мультикультурная дезинтеграция чрезвычайно ярко проявляется в клановости, в этническом сепаратизме и в религиозном радикализме. Все это порождает почти непреодолимые преграды для управляемости региона, формирует беспрецедентную волну терроризма, не говоря уже о проблемах модернизации этой территории. Президент России, как и европейские лидеры, неоднократно связывал проблему преодоления такой раздробленности с гражданской интеграцией, которую он определял по-разному. На декабрьском (2010) Госсовете, посвященном взрыву русского национализма, Медведев назвал интеграцию развитием «общероссийского патриотизма», а на февральском Госсовете в Уфе – задачей становления «российской нации».

Российская версия политики мультикультурализма древнее и намного сложнее по своим последствиям, чем европейская. Мультикультурализм как форма поощрения групповой, общинной идентичности был неотъемлемой частью сталинской политики создания национальных республик (союзных и автономных), а также национальных округов и областей. Однако в советское время дезинтеграционные последствия такой политики частично снималась имитационным характером всей системы автономий, за фасадом которой скрывалось единое территориально-партийное управление. Проблема обострилась в постсоветское время, когда местные элиты попытались наполнить реальным содержанием формальный и мнимый суверенитет своих республик.

Девяностые годы прошли под знаком мобилизации представителей так называемых титульных национальностей в республиках России, поднимаемых местными элитами на борьбу за суверенитет. В ряде случаев такая мобилизация приводила к открытым вооруженным столкновениям больших групп населения с федеральной властью, как это было в Чеченской Республике. В 2000-е гг. ситуация изменилась, ее фокусом стали другие проблемы, а именно: отторжение иноэтнических мигрантов принимающим сообществом, прежде всего жителями крупнейших городов России.

Эта проблема породила столкновения между разными группами населения, вроде того, что произошло в Кондопоге в 2006 году. Вместе с тем, этнополитическая ситуация в России стала напоминать проблематику стран «глобального Севера». Это, казалось бы, позволяет в большей мере использовать зарубежные концепции и практики культурной, миграционной и этнической политики. Однако в реальности возможность прямой имплементации позитивных концепций и практик весьма ограничена.

Проблема объекта политики. На Западе ксенофобия принимающих сообществ направлена в основном на иммигрантов, т.е. иностранных граждан, прибывших из-за рубежа. В России же основным объектом ксенофобии выступают внутренние мигранты, граждане Российской Федерации, жители республик Северного Кавказа. Уже одно это показывает, что применяемая на Западе политика ослабления миграционных проблем за счет ограничений въезда иностранных граждан и изменений условий предоставления им гражданства или вида на жительство не может быть использована в качестве инструмента решения межэтнической и религиозной напряженности в России.

Проблема раздробленности политического менеджмента в сфере миграционной и этнической политики. В странах Европейского союза направленность развития законодательства и политических практик в сфере регулирования миграции, защиты прав человека и обеспечения прав национальных меньшинств взаимоувязаны как институционально (входят в единый блок управления), так и идеологически (опираются на единые ценности). В России же нет не только единого идеологического основания для интеграционной политики, но разорваны и само управление, и законодательные практики. Так, миграционная политика в 2000-х гг. претерпела изменения. Этническая же («национальная») политика России застыла в том положении, в каком она сформировалась в 1990-е годы. Концепция государственной национальной политики, принятая в 1996 г., не пересматривается. В 2000–2010 гг. законодательная активность Государственной думы в сфере этнической («национальной») политики была парализована, а министерство, которое в 1990-е гг. под разными названиями отвечало за проведение такой политики, ликвидировано.

Проблема фундаментальных особенностей функционирования государственной власти. На Западе основные новации в сфере этнической и миграционной политики формируются политическими партиями и институтами гражданского общества, проходят общественное обсуждение, затем принимаются и кодифицируются законодательной властью, становясь нормой для власти исполнительной. В России же принципиально иной способ формирования политики во всех сферах жизни. Ее принципы и нормы создаются исполнительной властью и затем одобряются партиями, представленными в Федеральном собрании. При таком способе функционирования политики участие экспертного сообщества и широкой общественности в ее выработке и реализации весьма ограничено, а возможность принятия контрпродуктивных политических решений, напротив, чрезвычайно велика. Кроме того, партии, отчужденные от реального участия в выработке политики и не обремененные ответственностью за ее проведение, склонны к популизму. Не случайно практически все партии, представленные в Государственной думе, эксплуатируют этнофобии и мигрантофобии, тогда как в крупнейших странах Евросоюза такие партии либо не попадают в парламент (как в Германии и Великобритании), либо находятся там в меньшинстве, как во Франции. Россия в числе европейских лидеров и по уровню массовой мигрантофобии, хотя и не опережает такие страны ЕС, как Венгрия, Латвия, Греция и Португалия.

В странах Европейского союза основным механизмом реализации этнокультурной и миграционной политики выступает взаимодействие органов исполнительной власти с институтами гражданского общества. Такое взаимодействие делает участие граждан в политике непрерывным, не ограниченным только временем очередных выборов. В России же институты гражданского общества крайне слабы. Более того, наша страна, судя по материалам международных исследований, отличается от 28 стран ЕС самым низким уровнем ценности гражданской солидарности и взаимного («горизонтального») доверия. При этом подстегнуть процесс гражданской интеграции одними лишь информационными манипуляциями по развитию «общероссийского патриотизма» не удастся. Все это делает маловероятной активизацию процесса гражданской интеграции в нашей стране в ближайшие годы.

И все же я верю, что движение России от мультикультурного раскола к мультикультурной интеграции стратегически неизбежно. Наша страна вступила на путь инновационной модернизации, и это не лозунг очередного лидера, а жизненная необходимость для государства с великой историей и великой культурой. Сама же инновационная экономика настолько же неизбежно требует модернизации политико-правовой и социально-культурной, насколько вдох требует выдоха.

Э.А. Паин – доктор политических наук, профессор Национального исследовательского университета – Высшей школы экономики, генеральный директор Центра этнополитических исследований.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739745 Эмиль Паин

Избирательные участки по выборам президента Нигерии в субботу открыли свои двери для 73 миллионов избирателей, от которых будет зависеть проведение честных выборов без подтасовок и народных волнений, омрачавших предыдущие выборы в этой западноафриканской стране, сообщает агентство Франс Пресс.

Избирательная комиссия принимает жесткие меры для соблюдения всех установленных законом правил, из-за которых была дважды перенесена дата парламентских выборов, состоявшихся неделю назад. Избирательные участки открылись в 8 часов по местному времени (11.00 мск)

На выборах действующему президенту Нигерии Гудлаку Джонатану, выходцу из южной, нефтеносной части страны, предстоит побороться с Мухаммаду Бухари (Muhammadu Buhari), бывшим военным диктатором из населенного преимущественно мусульманами севера. За пост президента также поспорят глава антикоррупционного управления Нуху Рибаду (Nuhu Ribadu) и губернатор штата Кано Ибрагим Шекарау (Ibrahim Shekarau), однако, по мнению экспертов, их шансы на победу невелики.

Голосование на парламентских выборах в Нигерии, которые дважды переносились из-за задержек бюллетеней и недостаточной подготовки ряда партий, началось в минувшую субботу 9 апреля на фоне насилия в отношении политических деятелей. В разных районах страны прогремели несколько взрывов, еще один взрыв произошел на следующий день после выборов на одном избирательном участке, где велся подсчет бюллетеней. Всего в инцидентах погибли, как минимум 10 человек.

После президентских выборов, 26 апреля пройдут выборы в местные органы власти 36 штатов страны.

Нигерия является крупнейшим производителем нефти на африканском континенте, экспортируя около 2,5 миллиона баррелей нефти в день. Однако на нефтедобыче сказываются нападения на объекты Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний боевиков "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и других вооруженных группировок.

Нигерия толкнет нефтяные цены еще выше. Нигерия, крупнейший производитель нефти в Африке и важный поставщик США, может встряхнуть нефтяной рынок. Стартовавшие выборы руководства страны грозят привести к атакам на нефтепроводы. В 2008 году это уже доводило нефть до рекордных 145 долларов

Нигерия, крупнейший производитель нефти в Африке, может быть новым источником шока на нефтяном рынке вдобавок к опасениям трейдеров по поводу поставок из Ливии и потрясений на Ближнем Востоке, пишет финансовое издание MarketWatch.

Первый раунд выборов в правительство Нигерии, начавшихся в минувшую субботу, сопровождался насилием и взрывом в офисе избирательной комиссии за день до начала голосования. Президентские выборы в этой стране намечены на 16 апреля, а губернаторские — на 26 апреля этого года.

Парламентские выборы 9 апреля уже были отложены на неделю из-за «материально-технических проблем». Это принесло «четкие опасения, что Нигерия увидит повторение вбросов бюллетеней, запугивание избирателей и массовое мошенничество, которые омрачали выборы в 2003 и 2007 годах», опасаются аналитики Barclays.

Общественное недовольство, вызванное новыми выборами, может привести к диверсиям на нефтепроводах страны и атакам на производственные объекты — то есть к повторению того, что Нигерия уже переживала за последнее десятилетие. Удар по поставкам нефти из Нигерии может поддержать нефтяные цены, которые уже преодолели отметку в 126 долларов за баррель на европейском рынке и в 113 долларов — накануне в Нью-Йорке.

В марте 2011 года был нанесен удар по нефтяному объекту итальянского концерна Eni S.pA. Движение за освобождение дельты Нигера взяло на себя ответственность за нападение и пообещало повторения атак, пишет The Wall Street Journal.

В 2008 году военное вмешательство в дела племен дельты Нигера вызвало «резкое сокращение добычи нефти и помогло вырасти ценам на нефть в мире до 145 долларов за баррель», говорит Марк Уильямс, эксперт в области управления рисками и финансирования, профессор Бостонского университета.

На прошедшей неделе случившийся на нефтяном месторождении Ливии пожар спровоцировал скачок фьючерсов более чем на 2% до максимальных значений за 30 месяцев.

Доля Нигерии в мировой добыче нефти сопоставима с ливийской. Эта страна добывала чуть более 2,2 млн баррелей в сутки, согласно последним данным Агентства энергетической информации США, которые датируются 2009 годом. Такие объемы добычи позволяют Нигерии претендовать на 14 место по производству нефти в мире и на первое — в Африке.

Однако для США Нигерия — гораздо более важный рынок, чем Ливия. Эта западноафриканская страна входит в ОПЕК и является четвертым поставщиком сырой нефти в США после Канады, Мексики и Саудовской Аравии, тогда как поставки нефти из Ливии были необходимы, в основном, Италии и Франции.

Для самой же Нигерии нефть — основной экспортный товар, обеспечивающий большую часть валютных поступлений в страну. Transparency International считает Нигерию одной из наиболее коррумпированных стран. Хотя в стране нефтедобыча контролируется государством, до 80% доходов от продажи нефти идет 1% населения.

«Предстоящие выборы [президентские и губернаторские] могут добавить еще больше неопределенности и политической нестабильности», — опасается Уильямс из Бостонского университета.

Мартовские потрясения, связанные с Ливией, показали, «как колебания в дневной добыче нефти, даже если это лишь 2% спроса на мировом рынке, могут взвинтить цены», говорит профессор Бостонского университета Марк Уильямс.

Действующий нигерийский президент Гудлак Джонатан, как ожидается, победит и на этих выборах, однако его Народная демократическая партия находится под давлением и пытается противостоять потере большинства в Национальном собрании. «Победа Джонатана на выборах может означать продолжение проблем от Движения за освобождение дельты Нигера, которое не поддерживает его», — считает Джеймс Уильяма, экономист WTRG Economics. Именно Движение за освобождение дельты Нигера является основным источником предыдущих атак на нефтяную инфраструктуру страны в политических целях, по данным EIA.

Эксперты Barclays предупреждают, что «традиционное представление о том, что прибрежные мощности находятся вне досягаемости для боевиков, сильно скомпрометированы успешным нападением на платформу Shell в 2008 году», а «вероятность диверсий на объектах нефтяной инфраструктуры остается повышенной».

Перебои в поставках нигерийской нефти, сопоставимые с сокращением добычи предыдущих лет, могут добавить около 8 долларов к текущим ценам барреля нефти, говорит WSJ Энди Липоу, президент Lipow Oil Associates. Наталья Ищенко

Голосование на парламентских выборах в Нигерии, которые дважды переносились из-за задержек бюллетеней и недостаточной подготовки ряда партий, началось в субботу на фоне насилия в отношении политических деятелей, сообщает агентство Рейтер.

По данным на утро субботы, выборы проходят без происшествий.

В преддверии же выборов в городе Йенагоа на юге страны, в гостинице, принадлежащей одному из оппозиционных кандидатов от лейбористской партии, прогремел взрыв. Неизвестный бросил в здание связку из шашек динамита, никто не пострадал.

Ранее на севере Нигерии в городе Абуджа также прогремел взрыв, произошла перестрелка, погибли 10 человек. Еще четыре человека были застрелены на северо-западе страны в провинции Борно. Среди погибших - представитель правящей Народной демократической партии.

Независимая национальная избирательная комиссия в прошлую субботу перенесла выборы, за несколько часов до их запланированного открытия, на понедельник 4 апреля в связи с сообщениями о том, что бюллетени для голосования и другие необходимые материалы не поступили в назначенное время на многие избирательные участки.

В воскресенье 3 апреля комиссия вновь перенесла выборы. Многие партии заявили, что, помимо недостаточного материально-технического оснащения, им недостаточно времени на подготовку к выборам.

Избирательная комиссия принимает жесткие меры для соблюдения всех установленных законом правил, однако местные политики склонны рассматривать парламентские выборы в стране как тест на возможность проведения честных выборов без подтасовок и народных волнений.

Через неделю после парламентских выборов, 16 апреля, пройдут президентские выборы, а затем, 26 апреля, - выборы в местные органы власти 36 штатов страны.

Нигерия является крупнейшим производителем нефти на африканском континенте, экспортируя около 2,5 миллиона баррелей нефти в день. Однако на нефтедобыче сказываются нападения на объекты Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний боевиков "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и других вооруженных группировок.

Вероятность размещения в портовом городе Лас-Пальмас на Канарских островах логистического центра Европы в рамках Всемирной продовольственной программы увеличивается, пишет espanarusa.com. Согласно сообщению секретаря Международного Сотрудничества Сорайи Родригес "Канарские острова - стратегическая пункт в оказании гуманитарной помощи благодаря удачному месторасположению вблизи с Африкой, Европой и Америкой".

На сегодняшний день Лас-Пальмас уже является базой ООН для транспортировки продуктов гуманитарной помощи в страны Африки - Чад и Нигер. А значимость этого пункта в связи с последними социально-политическими событиями в африканский странах лишь возросла.

Если порт Лас-Пальмас станет основным пунктом транспортировки гуманитраной помощи, он будет принимать до 500 миллиардов тонн грузов в год, что будет способствовать экономическому развитию города.

В ближайшие дни, если не часы может завершиться гражданская война в бывшей французской колонии 21-миллионном Кот-д'Ивуаре, крупнейшем в мире производителе какао-бобов. Сторонники избранного президента Алассана Уаттары объявили вчера о готовности захватить экономическую столицу Абиджан.

Противостояние 69-летнего Уаттары и 65-летнего Лорана Гбагбо началось с президентских выборов в ноябре прошлого года. Ивуарийский центризбирком признал победителем Уаттару. Однако действующий президент Гбагбо этих результатов не принял. Конституционный совет, включающий юристов — сторонников Гбагбо, аннулировал итоги голосования на основании того, что на лояльном Уаттаре севере страны их сфальсифицировали. Вслед за этим оба соперника объявили себя президентами, принесли присяги и сформировали собственные правительства. Законным президентом Уаттару признали ООН, Евросоюз, Афросоюз, США и Франция.

Одним из первых решений Уаттары на посту президента стало введение 24 января эмбарго на экспорт какао-бобов с тем, чтобы лишить Гбагбо финансовой опоры. Экспорт этого сырья из Кот-д'Ивуара превышает 1,3 млн т в год. Спешку, с которой войска Уаттары развернули наступление на своего соперника, связывают именно с сырьевой спецификой страны — в апреле там начинается сбор второго урожая какао-бобов.

Вероятно, именно из-за этого северяне из Республиканских сил Уаттары 29 марта двинулись в наступление. На прошлой неделе они впервые с гражданской войны 2002–2004 годов перешли «линию доверия», разделявшую страну с востока на запад севернее столицы Ямусукро. Спустя два дня столица, как и ряд городов на западе (Далоа, Дюекуе, Гигло), оказалась в руках Уаттары. Вскоре был занят и город-порт Сан-Педро, а через него идет почти весь экспорт какао-бобов.

Вооруженные сторонники «конституционно провозглашенного» президента Лорана Гбагбо — это прежде всего Республиканская гвардия из трех тысяч бойцов и активисты молодежной организации «Юные патриоты» — обещают биться до конца и окружить «живым кольцом обороны» президентский дворец в Абиджане. Силы им придало возвращение начальника генштаба Филиппа Мангу. На прошлой неделе он укрылся в посольстве ЮАР и даже запросил у этой страны политическое убежище, однако в итоге все-таки вернулся к шефу.

В ходе столкновений уже погибло примерно 1,5 тыс. человек. Международное сообщество озабочено тем, что не менее тысячи из них гражданские лица (в одном только Дюекуе их более четырехсот). В их числе женщины и дети, расстрелянные и убитые холодным оружием, в основном мачете. Гбагбо и его сторонники утверждают, что эти преступления совершены северянами либо воюющими в их рядах наемниками из Либерии (эта страна тоже прошла через жестокую гражданскую войну).

Уаттара обвинения отрицает и говорит, что его отряды нашли мирных жителей уже убитыми. ООН настоятельно требует от него проведения расследования и наказания виновных. Пока же под международными санкциями находятся Гбагбо и его окружение. Им, в частности, инкриминирована стрельба из тяжелого оружия «по площадям» при ведении военных действий.

«1–3 апреля бои шли в двух центральных кварталах Абиджана — это не очень далеко от нашего посольства», — сказал «МН» по телефону третий секретарь посольства России в Кот-д'Ивуаре Игорь Буркин. В городе в настоящий момент остается около 150 граждан России, «в основном это русские жены ивуарийцев, проживающие в стране уже не менее 30 лет». Некоторые россиянки вместе с детьми покинули Кот-д’Ивуар на время беспорядков, однако большинство осталось. В посольстве утверждают, что находятся со всеми ними в постоянном контакте и эвакуацию не планируют.

Ситуация в Абиджане, по словам Игоря Буркина, «усложняется тем, что в ходе боев на свободе оказалось много уголовников, которые теперь вооружились и мародерствуют: стреляют в двери и выносят из домов чужое добро».

«Некоторые россияне тоже подверглись грабежам, но все остались живы — мы за них очень беспокоимся и готовимся приютить», — заключил Игорь Буркин.

В то же время французский миротворческий контингент, который за последние дни увеличился с 900 до 1,2 тыс. штыков, взял под охрану территорию международного аэропорта в Абиджане. На расположенную по соседству военную базу «Ликорн» прибывают граждане Франции (их в Абиджане порядка 12 тыс. человек) и других стран Европы. Из этого аэропорта миротворцы воздухом эвакуируют европейцев в Того и Нигер. Александр Самохоткин.

Избирательная комиссия Нигерии решила перенести дату проведения парламентских выборов на 9 апреля, президентские выборы состоятся на неделю позже, сообщает агентство Рейтер со ссылкой на Аттахиру Джега (Attahiru Jega) главу национальной избирательной комиссии.

Независимая национальная избирательная комиссия за считанные часы до начала выборов в субботу перенесла их на понедельник после сообщений о том, что избирательные бюллетени и другие необходимые материалы не поступили в назначенное время на многие избирательные участки.

На этот раз, помимо недостаточного снабжения материально-технического оснащения для проведения голосования, многие партии сообщили, что им недостаточно времени на подготовку к выборам.

"Все политические партии полностью поддержали эти рекомендации", - заявил Джега журналиста.

Избирательная комиссия предпринимает жесткие меры по соблюдению регламента, однако парламентские выборы в Нигерии рассматриваются местными политиками как своеобразный тест на то, смогут ли состояться честные выборы без подтасовок и народных волнений.

Вслед за парламентскими выборами 9 апреля в Нигерии через неделю 16 апреля пройдут президентские, а затем 26 апреля выборы в местные органы власти 36 штатов страны.

Нигерия является крупнейшим производителем нефти на африканском континенте и экспортирует около 2,5 миллиона баррелей сырой нефти в день. Однако из-за нападений "Движения за освобождение дельты реки Нигер" и других вооруженных группировок на объекты Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний экспорт нефти снизился.

Конституционный суд Бенина провозгласил президентом этой западноафриканской страны Яи Бони, сообщает в среду агентство Франс Пресс.

Яи Бони 22 марта был переизбран на второй срок в первом туре выборов. Ряд несогласных с итогами президентских выборов подали апелляцию в конституционный суд, опротестовав переизбрание президента, однако судебный орган посчитал апелляцию необоснованной.

Согласно официальным итогам президентских выборов, за Бони проголосовало 53,13% избирателей. Оппозиционер Адриен Хунгбеджи, ставший главным соперником Яи Бони в президентской гонке, набрал 35,64% голосов. Всего в списках кандидатов на пост главы государства фигурировали 14 человек.

По данным наблюдателей из ООН, Африканского союза и ЭКОВАС (Экономическое сообщество стран западной Африки), выборы прошли в спокойной обстановке и без серьезных нарушений, способных повлиять на результаты голосования.

Ранее президентские выборы в Бенине два раза переносились из-за незавершенности процесса регистрации избирателей.

Расположенная в Западной Африке Республика Бенин граничит с Буркина-Фасо, Нигером, Нигерией и Того. Столица страны - город Порто-Ново, однако правительство размещается в крупнейшем в стране городе Котону. На территории Бенина имеются запасы нефти и ряда других полезных ископаемых.

Парламент Бенина в пятницу принял решение отложить планировавшиеся на воскресенье президентские выборы из-за незавершенности процесса регистрации избирателей, сообщает в пятницу агентство Франс Пресс со ссылкой на официальный источник. По данным источника, решение о переносе выборов было принято после того, как оппозиция заявила, что более миллиона человек не были внесены в списки избирателей. Новая дата выборов пока не уточняется.

К настоящему времени в списках кандидатов на пост главы государства фигурируют 14 человек, в том числе действующий глава государства Яи Бони и оппозиционер Адриен Хунгбеджи (Adrien Houngbйdji). Как отмечает агентство, главная борьба за президентский пост развернется именно между этими двумя кандидатами, однако, высокие шансы также имеет экономист Абдулайе Био Чане (Abdoulaye Bio Tchanй).

На прошлой неделе оппозиция Бенина пыталась провести митинг в крупнейшем городе страны Котону с требованием отставки президента Яи Бони. Однако в итоге акция протеста переросла в столкновения демонстрантов с полицией, которая пустила в ход гранаты со слезоточивым газом.

Волна массовых народных волнений охватила Африканский континент в начале 2011 года. В результате восстаний в Северной Африке были свергнуты правящие режимы в Тунисе и Египте. В Ливии продолжаются ожесточенные столкновения демонстрантов с силами безопасности, народное недовольство охватывает все новые регионы страны. Акции протеста проходят также в Марокко, Алжире, Джибути.

Расположенная в западной Африке республика Бенин граничит с Буркина-Фасо, Нигером, Нигерией и Того. Столица страны - город Порто-Ново, однако правительство размещается в крупнейшем в стране городе Котону. На территории Бенина имеются запасы нефти и ряда других полезных ископаемых.

«Король королей» Каддафи уподобился сфинксу. Ливийский режим намерен обороняться «до последнего мужчины и даже женщины», заверил сын полковника Каддафи. Сам полковник не рискует появляться на публике. Россия, между тем, готовится к эвакуации граждан

Две крупные российские компании, ОАО «Российские железные дороги» (РЖД) и «Газпром», намерены эвакуировать сотрудников из охваченной беспорядками Ливии. События в этой североафриканской стране развиваются настолько стремительно, что всего за несколько часов до того, как информагентства сообщили о грядущем вывозе россиян из Ливии представители заинтересованных ведомств отрицали такую возможность.

Обстановка в Ливии в последние сутки накалилась, беспорядки перекинулись с восточных районов страны на столицу Триполи. От Муаммара Каддафи отвернулись не только сторонники оппозиции, но и вожди племен и некоторые госслужащие, шокированные подавлением акций протеста. В отличие от сверженных коллег Зина эль-Абидина бен Али и Хосни Мубарака, лидер Ливийской Джамахирии не стал общаться с гражданами. Эта функция была доверена сыну: архитектору, доктору экономических наук, руководителю благотворительного фонда Gaddafi International Charity and Development Foundation (GICDF), главному переговорщику, никогда не служившему в армии капитану и самому вероятному преемнику Саифу аль-Исламу. И если при обращении к народу Бен Али и Мубарак стояли навытяжку, то сын Каддафи свободно сидел перед камерой, указывая непослушным гражданам пальцем.

События в Ливии стали одним из самых популярных новостных запросов в поисковой системе Google. Сын ливийского лидера сразу дал понять, кто есть кто. «Наш дух силен, сражением в Триполи руководит лидер Муаммар Каддафи, за нами армия. Мы будем сражаться до последнего мужчины, даже до последней женщины… Не отдадим Ливию итальянцам и туркам», – сказал Саиф аль-Ислам Каддафи. – «Аль-Джазира», «Аль-Арабия» или ВВС не будут над нами насмехаться. Мы подготовили тыс. молодых людей, мы живем и умрем в Ливии, не уступим ни клочка Ливии и не отдадим ее бандитам, головорезам и наркоторговцам», – так охарактеризовал протестующих наследник Каддафи.

Он заявил, что у граждан есть только два выхода из сложившейся ситуации: национальный диалог или гражданская война. Судя по боям с применением тяжелой техники и авиации (по некоторым данным, протестующих обстреливали с вертолетов и давили грузовиками), и власть, и граждане выбрали второй вариант. Точных данных о пострадавших нет: Ливия изолировала себя от средств массовой информации и отключила интернет. По сведениям организации Human Rights Watch, за последние дни в стране погибли 233 чел., сотни ранены.

Каддафи все же обещает повысить зарплаты в стране, однако точного графика и цифр правительство не представило. Оппозиция Саифу аль-Исламу не верит, как не верит в то, что обращение было сделано в прямом эфире. Это последнее заявление шатающегося режима, уверены они.

Африканская мечта Каддафи. Вместе с тем с некоторыми пассажами из речи Саифа аль-Ислама нельзя не согласиться. «Ливия – не Египет и не Тунис, анархия будет в тыс. раз хуже, нежели в этих двух странах. И Каддафи не Бен Али или Мубарак, он лидер своего народа», – сказал наследник ливийского лидера.

Полковник Муаммар Каддафи – выходец из племени Аль-каддафа, диктатор, автор «Зеленой книги», любитель женщин-телохранителей, бедуинских накидок и шатров (такой разбивали даже в Тайницком саду Кремля в 2008г.), а также идеолог межафриканского единства. Лидеру ливийской революции (в 1969г. группа офицеров во главе с 27-летним Каддафи свергла короля Идриса) принадлежит идея создания Соединенных Штатов Африки на базе созданного в 2002г. Африканского союза. Впрочем, африканские лидеры слишком сильно держатся за власть, чтобы даже допустить мысль о возможности реализации такой идеи. Правда, Муаммар Каддафи все же потешил свое самолюбие на африканском поприще. По сведениям ВВС, в авг. 2008г. он пригласил в Бенгази вождей 200 африканских племен, которые «короновали» Каддафи званием «короля королей».

Нефтяной король. В отличие от Бен Али и Мубарака Каддафи буквально сидит на нефтяной трубе и может себе позволить раздать немного нефтедолл. немногочисленным гражданам. Население Ливии – а это 6,5 млн.чел. – меньше, чем даже в Тунисе (10,5 млн.) и несравнимо меньше, чем в Египте (80 млн.).

Согласно официальной статистике, Ливия обладает самыми обширным в Африке запасами нефти и газа – 42 млрд. бар. и 54 трлн. куб.м. При этом изыскания проведены всего на 25% территории страны. Ливия – вторая по величине после Нигерии нефтедобывающая страна Африки (добыча составляет 2 млн. б/д) и крупнейший поставщик углеводородов в европейское южное Средиземноморье. В нефтегазовой сфере страны задействованы более 50 иностранных компаний, которые работают через СП с Ливийской национальной нефтяной корпорацией (NOC).

По данным Международного валютного фонда, в 2008г. поставки углеводородов и газа приносили более 95% экспортной выручки страны и 80% доходов бюджета. По расчетам специалистов МВФ, несмотря на усилия по диверсификации экономики перекос в бюджете будет сохраняться примерно на этом уровне до 2014г.

До 2003г. ливийская экономика находилась в международной блокаде. В 1981г. США ввели против страны первые санкции в связи с подозрением о финансировании Триполи террористической деятельности; с 1982г. ливийской нефти закрыли пусть за океан. В 1986г. после взрыва дискотеки в Берлине (в ответ США бомбили Ливию, тогда погибла приемная дочь Каддафи Хана) санкции были расширены – Вашингтон ввел полный запрет на импорт-экспорт товаров из Ливии, заключение любых контрактов с ливийскими компаниями и на поездки в эту страну. В 2001г. США санкционировали наложение штрафов на зарубежные компании, работавшие и в США, и в энергетических секторах Ливии и Ирана.

Ранее, в 1992г. санкции на страну наложила ООН. Такое решение было принято по результатам расследования взрыва самолетов над Локерби и Нигером.

Лайнер авиакомпании Pan American World Airways, вылетевший из Лондона в Нью-Йорк, взорвался 21 дек. 1988г. над шотландским местечком Локерби. Погибли 270 чел. В 1991г. обвинения по этому делу были предъявлены офицеру ливийской разведки Абдельбасету аль-Меграхи и работавшему на Мальте сотруднику Libyan Arab Airlines Халифу Фхиме. В 2001г. Аль-Меграхи был осужден к 27г. лишения свободы, но вышел в 2009г. на свободу в связи с болезнью.

Самолет французской авиакомпании UTA, вылетевший 19 сент. 1989г. по маршруту Браззавиль-Нджамена-Париж, взорвался над пустыней Сахара. Бомба находилась в багажном отсеке. Французская юстиция предъявила обвинения по этому делу шестерым ливийцам, включая родственника Муаммара Каддафи, замглавы разведки Абдуллу Санусси. В 1999г. их приговорили во Франции заочно. По версии следствия, мотивом для совершения преступления стала месть Парижу за поддержку Чада в ливийско-чадском конфликте.

Игра на европейских нервах. Страсти отчасти улеглись лишь после того, как Муаммар Каддафи согласился выплатить компенсации за взрывы самолетов. В частности, отступные по «делу Локерби» составили 2,7 млрд.долл. Одним из ключевых переговорщиков в этом конфликте был как раз сын Каддафи, Саиф аль-Ислам, который посредничал и в других подобных ситуациях. В частности, в 2000г. глава фонда GICDF от имени этой организации договорился об освобождении и выплате 25 млн.долл. выкупа за трех французов и немца, захваченных в заложники филиппинской террористической группировкой «Абу Сайяф».

Основатель этой группировки Абдураджак Абубака Джанджалани, кстати, изучал теологию в Ливии. В докладе аналитической службы конгресса США от 2002г. говорилось, что ливийцы спонсируют строительство медресе, мечетей и других объектов на юге Филиппин, а авторы доклада не исключали того, что ливийские деньги попадают в руки «Абу Сайяф».

Более изматывающим для европейцев был конфликт, связанный с заражением 438 детей ВИЧ в больнице «Эль-Фатих» в Бенгази в 1998г. Ливийцы приговорили работавших в медучреждении палестинского врача и пятерых болгарских медсестер к смертной казни. Несмотря на все дипломатические усилия стран ЕС, ливийские суды неизменно отклоняли кассационные ходатайства и оставляли приговор в силе. В июле 2007г. медиков передали болгарской стороне, которая их освободила. Саиф аль-Ислам тогда намекал, что Триполи удалось добиться от Парижа некоторых бонусов, однако президент Франции, выступавший посредником в этом деле, эти слухи опровергал. По стечению обстоятельств, в июле 2007г. Николя Саркози подписал соглашение с Ливией о сотрудничестве в области атомной энергетики.

Впрочем, ради ливийской нефти европейцам приходилось закрывать глаза и не на такое. В 2008г. Муаммар Каддафи и Сильвио Берлускони договорились о выплате 5 млрд.долл. компенсации за итальянскую оккупацию Ливии с 1911 по 1947г. В обмен итальянцы получили преференции в работе с Ливийским суверенным фондом благосостояния, активы которого составляют 65 млрд. евро, заручилась поставками нефти и наладили тесные деловые связи с Ливией. С началом беспорядков Сильвио Берлускони предпочел не вмешиваться в дела своего африканского друга. 19 фев. на вопрос журналистов, говорил ли он с Каддафи, итальянский премьер ответил: «Нет, с ним не контактировал. Ситуация еще меняется, поэтому я не стал позволять себе кого бы то ни было беспокоить», – ответил находящийся под следствием глава кабинета министров, чем навлек на себя резкую критику со стороны оппозиционеров.

Пока о Ливии больше всего беспокоится Франция, которая заявила о необходимости вмешательства мирового сообщества до того, как страна погрузится в гражданскую войну. Парижу есть за что недолюбливать семью Каддафи – его пятый сын Ганнибал, в 2001г. напавший с огнетушителем на итальянских полицейских, неоднократно доставлял головную боль также французским полицейским. То гонял пьяным на Porsche на скорости 160 км/ч по Елисейским полям, то побил тогда еще свою подружку Алин Скаф, ставшую впоследствии его женой. В 2008г. эта семейная пара спровоцировала дипломатический скандал между Ливией и Швейцарией. Когда женевская полиция попыталась привлечь Ганнибала и Алин к ответственности за нападение на прислугу, Каддафи показал, на что он способен ради семьи. В течение нескольких дней Триполи перекрыл швейцарский импорт, отозвал посла из Берна, закрыл офисы швейцарских компаний в Ливии, уменьшил частоту авиаполетов, объявил две сотни человек персонами нон-грата, увез двух швейцарских бизнесменов в неизвестном направлении и перекрыл экспорт нефти. В 2010г. Муаммар Каддафи объявил о введении торгового эмбарго в отношении Швейцарии.

Правительство Каддафи уже начало шантажировать ЕС, министры иностранных дел которого должны в понедельник обсуждать ситуацию в Египте и Ливии. По информации Reuters, они выступят с осуждением насилия. Ливийское правительство уже пригрозило ЕС прекращением сотрудничества по предотвращению нелегальной миграции в Европу (впрочем, Триполи давно пытается в рамках этого партнерства получить 5 млрд. евро на усиление контроля над побережьем).

В трехсторонний торг включились и вожди ливийских племен. Они грозят Каддафи перекрытием поставок нефти в Европу, если тот не прекратит стрелять в демонстрантов. Свой протест выразили и два ливийских посла – главы диппредставительств в Нью-Дели и Лиге арабских государств отказались представлять нынешний режим на международной арене.

Россия все-таки будет эвакуировать соотечественников. Пока же европейцам приходится защищать жизни своих граждан. Париж решил закрыть все французские школы в Ливии и эвакуировать живущих в Ливии французов. Впрочем, как заявил министр по европейским делам Лорен Вокес, прямой угрозы иностранцам сейчас нет.

Утром в понедельник так считали и в российском посольстве, которое заяляло, что пока не намерено эвакуировать сограждан. В частности, в Ливии работают 204 сотрудника Российских железных дорог и их дочерних предприятий, которые сооружают скоростную линию Сирт-Бенгази. Днем руководство РЖД приняло решение об эвакуации сотрудников, которые пока, по заверениям официальных лиц, находятся в безопасности. Но повод для тревоги у них есть – минувшей ночью разъяренная толпа ливийцев напала на строящийся объект в Триполи, возводимый южнокорейской компанией. Там работают около тыс. граждан Бангладеш и 40-50 корейцев. Ранения получили 18 чел.

Решение эвакуировать сотрудников из Ливии приняла также дочерняя структура «Газпрома» – Gazprom International, сообщает РИА «Новости» со ссылкой на неназванный источник. В Ливии работает 20 сотрудников «Газпрома». Екатерина Карпенко

Американская энергетическая компания Chevron и Агентство США по международному развитию (USAID) направят 50 млн.долл. на развитие нефтепромыслового региона дельты реки Нигер, где часто происходят нападения на нефтяные объекты зарубежных компаний и похищения иностранных сотрудников, сообщает в пятницу агентство Ассошиэйтед Пресс.

Фонд Chevron (Niger Delta Partnership Initiative) и правительственный фонд USAID в течение четырех лет выделят по 25 млн.долл. на развитие региона, говорится в сообщении. «Это инвестиция в развитие общества и будущего нашего бизнеса», – цитирует агентство представителя Chevron Ронды Жигоцки (Rhonda Zygocki).

Деньги пойдут на поддержку программ развития правительства, местных организаций и помогут уменьшить случаи конфликтов и насилия в регионе, отмечает агентство.

Нигерия является крупнейшим производителем нефти на африканском континенте и экспортирует более 2,2 млн. бар. сырой нефти в день. Угрозу нефтяному бизнесу представляют нападения боевиков «Движения за освобождение дельты реки Нигер» и других вооруженных группировок в дельте реки Нигер на объекты Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний. В последние годы ряд компаний неоднократно приостанавливал эксплуатацию нефтепроводов в результате подрывов и других диверсий со стороны боевиков.

Марокко не станет следующей страной в цепочке «цветных» революций, проходящих в наст.вр. в ряде стран Северной Африки, считает председатель Палаты советников (верхней палаты парламента) Марокко и генеральный секретарь правящей партии «Подлинность и современность» (PAM, Partie Authenticite et Modernite) Мохамед Шейх Биадиллах (Mohamed Cheikh Biadillah).

«Марокко в этой цепочке является исключением и все благодаря тому, что в свое время наш король Мохаммед VI предпринял ряд очень серьезных и важных реформ, позволивших установить стабильную структуру в стране», заявил Мохамед Шейх Биадиллах в интервью корреспонденту РИА Новости в ходе встречи в рамках прошедшей в минувшие выходные в Касабланке международной конференции «Проект автономии Сахары». Конференция была организована PAM и Ассоциацией друзей России.

Того же мнения придерживаются и ряд членов центрального бюро партии, с которым корреспонденту РИА Новости удалось переговорить в Касабланке. Да и немногочисленные – не более 150 чел. – манифестации, прошедшие в воскресенье и понедельник в Рабате и Танжере, свидетельствуют о том, что Марокко – во всяком случае пока – довольно пассивно реагирует на события в Тунисе и Египте.

Более того, как бы подтверждая тот факт, что в Марокко «все спокойно», король Мохаммед VI в минувшую пятницу отправился на отдых во Францию, где, по данным испанской газеты Pais, намерен провести несколько дней в своей частной резиденции.

«В Марокко нет социальной базы для подобных беспорядков. В Тунисе был откровенно диктаторский, полицейский режим. В Египте – почти тотальная бедность и совершенно отсутствует свобода слова. А у нас хотя и много бедных, но уровень бедности все же не такой, как в других арабских странах, есть средний класс, а это очень важно для экономики, соблюдаются свобода слова и демократические права», – отметил член центрального бюро партии РАМ.

Один из экспертов, опрошенных корреспондентом РИА Новости, хотя и считает, что в Марокко все же существует социальная база для «восстания» народа, поскольку наблюдается сильное расслоение населения на очень богатых и очень бедных, не видит серьезных перспектив для «революции» в этой стране.

«Имейте в виду, что Марокко – все же конституционная монархия. Здесь, в отличие от Туниса или Египта, сложнее, чтобы народ поднялся против правителя, потому что правитель здесь – король, избранник аллаха на земле, прямой потомок пророка Мухаммеда. В Тунисе и Египте – это диктаторы, избранные когда-то на выборах пусть даже формально на демократической основе, но узурпировавшие позже власть и превратившие ее в диктатуру. А в Марокко – монархия, причем, король инициировал и возглавил довольно серьезные реформы, ведет себя очень демократично, много ездит по стране, периодически устраивает показательные наказания зарвавшихся чиновников, и это импонирует населению», – отметил источник.

По мнению Мохамеда Шейх Биадиллаха, то, что происходит сейчас в странах Северной Африки во многом связано с выросшим в последнее время влиянием исламистских движений в этом регионе.

«Африка, особенно Северная Африка в настоящий момент подвержена серьезной дестабилизации. Мы находимся в зоне, граничащей на юге с нестабильными территориями – Большой Сахарой, Чадом, Мавританией, Нигером, Мали, где исламистская группировка «Аль-Каида в странах исламского Магриба» уже много лет действует свободно и очень активно. Вспомним хотя бы недавние события с испанскими и итальянскими заложниками, захваченными в 2009г. исламистами. Их история завершилась удачно, и они были в конце концов освобождены. (В нояб. 2009г. трое активистов испанской неправительственной организации Barcelona Accio Solidaria (BAS) были похищены в Мавритании членами террористической организации «Аль-Каида в странах исламского Магриба» и затем долгое время удерживались в заложниках на территории Мали. Одна из заложниц была освобождена в марте, двое – в авг. 2010г. Итальянская супружеская пара была освобождена в апр. 2010г.) Но вот недавно исламисты убили двоих французов-заложников (в середине янв. 2011г. двое французов были похищены исламистами в Нигере и были убиты, когда их пытались освободить.) Это очень нестабильный и конфликтный регион из-за исламистских тенденций и народы этого региона совершенно выведены из равновесия», – отметил он.

Председатель верхней палаты марокканского парламента выразил поддержку событиям, происходящим в Тунисе и Египте.

«Мы уважаем волю тунисского народа и солидарны с египетским народом. И это свидетельствует о правоте позиции Марокко, поскольку с момента достижения независимости мы всегда выступали и выступаем за многопартийность. И сейчас мы видим, что без демократии и без активного участия народа в жизни государства невозможно добиться стабильности», – заявил Мохамед Шейх Биадиллах.

По мнению спикера, поводов для подобных событий в Марокко нет, поскольку ситуация в стране стабильна.

«Стабильность и мир в нашем королевстве являются результатом тех перемен, которые провел король Мохаммед VI. В первую очередь, мы сделали оценку политики государственного управления, и вывод был очень простым: перед Марокко стоял выбор, или оставить все как есть, тогда Марокко ждут серьезные проблемы, или провести реформы, чтобы создать «Марокко возможностей». И страна пошла по второму пути. Мы разработали программу реформ, предусмотренных на ближайшие 20 лет», – отметил он.

По словам Биадиллаха, среди этих реформ важное место занимает семейный кодекс, принятый и 2004г. и базирующийся на принципе равноправия мужчины и женщины, политика идентичности национальностей, населяющих страну, в частности, признание и развитие культуры и идентичности берберов, вопросы прав человека, которые решаются в рамках созданной в 2002г. национальной комиссии «Справедливость и примирение» (Instanсe Equite et Reconsiliation), занимающейся расследованием преступлений, совершенных в годы правления короля Хассана II.

Но самым важным в складывающейся в регионе ситуации является борьба с социальной несправедливостью, бедностью и социальным исключением – базой беспорядков, проходящих в Тунисе и Египте.

«Несколько лет назад в Марокко была разработана обширная программа по борьбе с бедностью и социальным исключением, которая получила одобрение Соединенных Штатов. США помогают нам в выполнении этой задачи в рамках программы Millennium challenge. Были составлены подробнейшие карты всей страны, в которую включены все города, горные и пустынные районы, деревни с указанием так называемых «карманов» бедных районов. Эти карты, кстати, опубликованы и их можно найти в интернете. Местным властям было поручено разработать свои проекты по борьбе с бедностью: жилищное строительство, создание условий для школьного обучения, особенно для девочек в сельских районах, где очень высок уровень безграмотности. Программа, рассчитанная на 20 лет, в первую очередь направлена на решение проблем женщин: безграмотность и социальное исключение», – пояснил он.

По данным спикера, в Марокко в наст.вр. 9,6 млн. бедных, из них примерно половина считаются относительно бедными, а остальные получают в день не более 2 долл. Высок и уровень безработицы. Но благодаря усилиям правительства уже более 3 млн.чел. вовлечены в различные проекты программы по борьбе с бедностью и повышению доходов населения.

«К примеру, мы создаем условия для того, чтобы люди могли взять в банке кредит на очень выгодных условиях и с государственными гарантиями и купить жилье. Разработана программа жилищного строительства, в рамках которой только в этом году будет построено 145 тысяч квартир стоимостью 25 тысяч долл. каждая. Много делается и для развития малого и среднего бизнеса», – уточнил он.

Большое внимание правительство Марокко уделяет и экономическим реформам. Разработана программа развития энергетического сектора, в который правительство намерено инвестировать в ближайшие годы более 9 млрд.долл.

«Наша цель – добиться того, чтобы к 2020г. как минимум 40% потребляемой энергии была собственного производства, причем базированная на возобновляемых источниках энергии: 14% – солнечная энергия, 14% – ветряная и 14% – гидроэнергия», – уточнил Биадиллах.

В последнее время Марокко делает серьезную ставку на развитие солнечной и ветряной энергии. Так, в ближайшие годы будут введены в эксплуатацию 5 парков солнечной энергии, которые будут производить до 2 тысяч мвт.

По признанию спикера, Марокко не обходит стороной проблема коррупции.

«Такие крупные компании, как Enron или Lehman Brothers обанкротились в первую очередь из-за коррупционных скандалов. Это – всемирная проблема, никуда от нее не денешься. От нее страдают и Испания, и Россия, и США. Что уж говорить о нас. Но мы очень жестко боремся с подобными преступлениями. Мы, к примеру, создали независимую комиссию для контроля за выполнением социальных программ. У нас только сейчас в судах разбирается более 20 процессов по обвинению в коррупции, и многие уже получили свои сроки за подобные преступления», – отметил он.

Недавно правительство приняло решение продлить на 2011г. субсидии, направленные на удержание цен на продукты первой необходимости, в т.ч. сахар, масло, зерно и топливо. По данным газеты Pais, Компенсационный фонд, созданный для этой цели несколько лет назад, получил в этом году 1,545 млрд. евро на субсидии, что равнозначно 2% ВВП страны. Елена Висенс

Граждане Нигера в понедельник начали голосование на президентских и парламентских выборах, которые должны восстановить гражданское правление в этой западно-африканской стране, сообщает агентство Франс Пресс. Участки закроются в 19.00 по местному времени (21.00 мск).

Армия 18 фев. 2010г. свергла президента Мамаду Танджа и распустила правительство. В вооруженных столкновениях, по разным данным, погибли до десяти человек. Представители захватившей власть военной хунты (Верховный совет по восстановлению демократии – ВССД) заявили тогда, что гражданское правление в Нигере будет восстановлено к фев. 2011г.

Первым проголосовал в мэрии столицы Ниамея глава ВССД генерал Салу Джибо (Salou Djibo), сам не выдвинувший свою кандидатуру на пост президента. «Этот новый старт должен позволить властям, свободно избранным нигерским народом, работать и отдать все силы на развитие Нигера», – заявил Джибо.

Избирательным правом обладают 6,7 млн. нигерцев. В борьбе за президентское кресло участвуют десять кандидатов. Фаворитами считаются четверо – бывший глава правительства Махамаду Иссуфу (Mahamadou Issoufou), чья партия победила на муниципальных выборах 11 янв., Хама Амаду (Hama Amadou), также бывший ранее премьером, первый демократически избранный президент Махаман Усман (Mahamane Ousmane), правивший в 1993-96гг. Партию свергнутого президента Танджа представляет бывший премьер-министр Сеини Умару (Seini Oumarou).

Умару, Амаду и Усман объединились в альянс против Иссуфу. Скорее всего, во второй тур 12 марта выйдут один из этой тройки и Иссуфу. Присяга нового президента назначена на 6 апреля.

Одной из основных задач нового президента будет борьба с бедностью, охватывающей 60% населения страны, и с нехваткой продовольствия, отмечает Франс Пресс.

Кроме того, новому главе Нигера придется противостоять растущей угрозе со стороны группировки «Аль-Каида в странах исламского Магриба», в последнее время совершившей многочисленные похищения европейцев в Сахаре. Так, в начале янв. исламисты на территории соседнего с Нигером Мали похитили и убили двух молодых французов.

Политическая обстановка в этой западноафриканской стране обострилась после того, как в окт. 2009г. президент Танджа решил провести парламентские выборы вопреки протестам оппозиции и предупреждениям о возможных санкциях. На этих выборах победила правящая партия Танджи – MNSD. В конце 2009г. Танджа отказался сложить свои полномочия, которые истекали 22 дек., и тем самым вызвал очередную волну критики со стороны оппозиции и международного сообщества. В результате инициативу в свои руки взяла армия, осуществив в фев. военный переворот.

В дек. 2010г. государственный суд Нигера лишил неприкосновенности экс-президента, который подозревается в хищении государственных средств и финансовых махинациях.

Несмотря на сложную внутриполитическую ситуацию, Нигер, занимающий третье место в мире по добыче урана, привлекает миллиарды долл. иностранных инвестиций. В частности, договоры о вложении средств в промышленность Нигера подписали китайская компания China National Petroleum (5 млрд.долл.) и французская ядерная корпорация Areva (1,7 млрд.долл.).

Россия оказалась между демократией и авторитаризмом. Журнал The Economist присудил России по уровню развития демократии 107 место среди 165 государств, охарактеризовав российский политический режим как «гибридный» – между демократическим и авторитарным

Журнал The Economist присудил России 107 место среди 165 государств мира по уровню развития демократии, охарактеризовав российский политический режим как «гибридный». Эксперты посчитали, что выборы в России организованы, как в Уганде, политическая культура населения находится на уровне Мавритании, а уровень развития гражданских свобод близок к нигерийскому.

В рейтинге демократичности, составленном экспертами журнала, страны оценивались по пяти параметрам: выборный процесс, функционирование правительства, политическая культура, политическое участие и гражданские свободы. Исходя из полученных результатов, страны разделили на четыре типа: полная демократия, ограниченная демократия, гибридный режим и авторитарный режим.

Россия попала в третью группу – эксперты отнесли ее к «гибридному режиму», указав, что выборы проводятся под контролем властей, а гражданские свободы соблюдаются частично.

В списке The Economist Россия на 107 месте из 165 государств и двух территорий. Она находится между Киргизией и Непалом. От стран с авторитарными режимами наша страна отстоит на пять строчек. Самый демократичный гибридный режим в Гонконге, а последнее место в этой группе занимают Ирак и Гаити.

Впрочем, в категории «полной демократии» всего 26 государств. Возглавляет его тройка скандинавских стран – Норвегия, Дания, Швеция (лидер рейтинга два года назад), а также Исландия. Далее идет Австралия и Новая Зеландия. На седьмом месте располагается Финляндия. За ней следуют Швейцария и Канада, а замыкают Top-10 самых развитых демократий Нидерланды. Германия по уровню демократии – 14, США – 17-ые, Великобритания – 19-я.

Страны с ограниченной или «проблемной демократией» занимают в рейтинге места с 27 по 79-е. Возглавляет его Республика Кабо Верде, а замыкает – Мали. Среди стран группы: Италия, которая расположилась на 28 месте, Франция – на 31, Израиль – 37, Бразилия – 47, Мексика – 49, Румыния – 56, Сербия и Молдова – поделили 65 место, Украина – на 67 месте (опустилась на 14 позиций).

На постсоветском пространстве самая демократичная – Эстония, которая занимает 33 строчку. Эта страна, например, уступает Маврикию и опережает Польшу. Литва занимает 41 позицию, а Латвия с Польшей делят 48 место.

В сектор стран с «гибридным режимом» вместе с Россией попали Албания (84), Гондурас (88), Турция (89), Палестина (93), Босния (94), Венесуэла (96), Камбоджа (100), Грузия (103), Пакистан (104), Армения (109).

А к авторитарным режимам эксперты The Economist отнесли страны, которые находятся в рейтинге ниже 112 места. В этой группе в основном оказались страны Африки и Азии. Куба в рейтинге на 121 месте, Белоруссия – на 130, Казахстан – на 132, Азербайджан – на 135, Китай – на 136, ОАЭ – на 148, Таджикистан – на 149, Афганистан – на 150 месте. В самом низу списка – Узбекистан, Туркменистан, Чад и КНДР.

Самая демократичная Норвегия набрала в рейтинге 9,80 балла из 10 возможных, а самая авторитарная Северная Корея – 1,08. Но даже у северокорейцев не все безнадежно. Хотя по таким критериям, как выборный процесс и гражданские свободы, страна поучила 0 баллов, зато за функционирование правительства эксперты им поставили 2,50 балла, за политическую культуру – 1,67 балла, а за политическое участие – 1,25 балла.

Россия при общей оценке в 4,26 балла за выборный процесс и плюрализм получила 5,25 балла (как в Уганде), за функционирование правительства – 3,21 (как в Нигерии), за развитие политического участия – 5,00 (как в Киргизии, Эквадоре, Малави, Гане и на Филиппинах), за политическую культуру – 3,13 (как в Армении, Мавритании и Молдавии) и за степень развития гражданских свобод – 4,71 балла (как в Турции, на Мадагаскаре, в Нигере и Азербайджане). Причем с 2008г. общая оценка развития демократии в России снизилась на 0,22 балла, но это не отразилось на месте страны в рейтинге.

Эксперты разделились во мнениях и не сошлись в будущем

Как считает политолог Дмитрий Орешкин, оценка экспертов The Economist места России в мире смотрится адекватно. Наша страна, действительно, по уровню развития демократии должна находиться примерно в нижней трети среди остальных государств мира.

Он также согласен, что демократии в стране все меньше. «За последние несколько лет ситуация с правами и с гражданской активностью значительно ухудшилась, отменили выборы губернаторов, сейчас идет наступление на выборы мэров, которых все чаще заменяют сити-менеджерами или какими-то еще наемными персонажами, которые гражданами напрямую не избираются», – констатирует эксперт.

По его мнению, в России налицо срастание государственного менеджмента с силовыми и, отчасти, с преступными структурами, что тоже вполне характеризует существующую модель управления как авторитарную, даже с оттенком тоталитарной. При этом ситуация с разделением и независимостью разных ветвей власти значительно ухудшилась, суд стал более управляемым, парламент – более зависимым, а политические партии – менее самостоятельными.

«Все очевидней, что полюс принятия решений концентрируется в руках исполнительной власти, и это изменить очень трудно, потому что институты, которые призваны в гражданском и нормальном демократическом обществе решать конфликты между различными группами населения, практически уничтожены. И все отдано на откуп исполнительной власти в расчете на то, что она умна, великодушна, дальновидна, хотя это далеко не факт», – сожалеет Дмитрий Орешкин.

Поэтому он делает вывод, что общая тенденция снижения России по всем аналогичным индексам (коррупции, демократии или свободы прессы и т. д.) – вполне объективна и можно лишь спорить о том, какое у России место – 107 или 95, и о том, авторитарный у нас режим или гибридный. Сам же эксперт склоняется к тому, что все-таки в России авторитаризм, т.к. есть практически единственный политик, который представляет исполнительную власть. Он возвышается над всеми остальными ее ветвями и де-факто контролирует силовые, финансовые и медийные процессы.

«Бывают ситуации, когда авторитарная власть эффективнее, чем демократическая. Например, в случае войны, когда необходимо собрать все ресурсы и бросить их в каком-то одном направлении. Но в случае, когда стране надо развиваться сразу по нескольким направлениям и проводить модернизацию, это не так, и нужна некоторая независимость игроков и в принятии решений», – сказал Дмитрий Орешкин.

Он напомнил, что Советский Союз развалился, потому что слишком много усилий вкладывал в милитаризацию и, столкнувшись с изменением ситуации, оказался в тупике.

Но политолог предвидит, что ситуация в России будет и дальше развиваться в сторону усиления авторитаризма, т.к. действующая власть убеждена, что пример Советского Союза был позитивен, потому что страна была вторым по значимости государством в мировой политике. Хотя, на самом деле, есть люди, у которых прямо противоположная точка зрения и которые считают, что СССР был Верхней Вольтой с ракетами.

Директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий считает бессмысленным занятием выстраивание разнородных стран в едином рейтинге. Он указывает, что составление таких перечней уводит в сторону от содержательного анализа.

При этом он не считает, что в России происходит значимое изменение в функционировании политического режима. «Мы на своем месте и наш режим вполне устоялся – это управляемая демократия. Да, это, в общем-то, промежуточная форма – такой гибридный режим, который вобрал в себя худшие и слабые стороны либеральной демократии и авторитаризма», – заявил BFM.ru социолог.

«На Западе идет уход от режимов с «либеральной демократией», эти страны развиваются в сторону развала их политических систем. И этот процесс будет идти в зависимости от того, как будет развиваться кризис. Просто в России отстранение населения от принятия решений, следование формальным демократическим процедурам при игнорировании их содержания, ликвидация права на референдум и контроль за политикой и другие негативные моменты не воспринимаются населением так негативно и не встречают такого сопротивления», – считает Борис Кагарлицкий Алексей Щеглов

Власти Нигерии приостановили работу нефтеперерабатывающих заводов из-за действий экстремистов. В настоящий момент закрыты три из четырех предприятий страны, передает РБК со ссылкой на Associated Press. Как отмечается в сообщении государственной нефтяной компании National Petroleum Corporation, закрыты НПЗ в г.г. Варри, Порт-Харкорт и Кадуна.

Решение закрыть предприятия было принято после повреждений трубопроводов, используемых для доставки сырья на заводы. Администрация National Petroleum Corporation просит командование вооруженных сил Нигерии усилить охрану нефтепроводов организации.

На территории Нигерии действует антиправительственная группировка «Движение за освобождение дельты реки Нигер». Ее участники требуют национализации нефтяных ресурсов и вывода представительств иностранных нефтяных компаний и Нигерии. С 2006г. боевики организации нападают на сотрудников различных нефтяных компаний, похищают их, и повреждают трубопроводы. С 2009г. группировка, после недолгого перемирия, возобновила войну против правительства.

Нефтяная промышленность обеспечивает 95% иностранного валютного дохода Нигерии.

Американская нефтегазовая корпорация Chevron приостановила перекачку нефти на нефтепроводе Dibi-Abiteye в Нигерии после атаки боевиков в пятницу, сообщает РИа «Новости» со ссылкой на «Рейтер».

В субботу боевики повстанческой группировки «Силы освобождения дельты реки Нигер» (NDLF) взяли на себя ответственность за нападение на нефтяные объекты Chevron и итальянской Agip.

В начале дек. боевики NDLF заявили о совершенной диверсии на нефтепроводе, принадлежащем национальной компании Nigerian National Petroleum Corporation (NNPC).

Группировка сообщала, что диверсия была совершена в ответ на убийство мирных граждан во время нападения вооруженных сил Нигерии на три лагеря боевиков. Таким образом, боевики требуют прекращения военных действий.

Нигерия является крупнейшим производителем нефти на африканском континенте и экспортирует 2,5 млн. бар. сырой нефти в день. Однако в результате нападения боевиков «Движения за освобождение дельты реки Нигер» и других вооруженных группировок в дельте реки Нигер на объекты Chevron, Shell и ряда других нефтяных компаний экспорт нефти снизился.

Сырьевой сектор России: экономика контроля и политика ренты

Ричард Саква (р. 1953) - профессор политологии и международных отношений Кентского университета, специалист по российской политике.

Сырьевой сектор России: экономика контроля и политика ренты[1]

Политические последствия

Комментаторы часто высказывали недоумение по поводу того, почему Кремль в тот или иной момент не пошел на сделку с компанией “ЮКОС”, избавив себя тем самым от неловкости и неудобства. Я полагаю, что главной причиной была борьба фракций внутри самого Кремля, показывающая, что Владимиру Путину, вопреки мнению многих, отнюдь не удалось монополизировать власть. По словам Иэна Бреммера, президента “Eurasia Group”, “Кремль расколот внутренним соперничеством, которое подрывает способность власти формулировать целостное политическое видение процесса российских реформ”[2]. Это наблюдение позволяет понять, почему давление на “ЮКОС” и его сотрудников продолжалось даже после завершения первого суда над Михаилом Ходорковским. Как полагает Станислав Белковский, первая стадия дела “ЮКОСа” стала бесспорной победой Путина, сигнализировавшей, что 1990-е годы завершились, деньги больше не будут влиять на политику, властные полномочия вернулись к руководителям государства, а “сам Путин из президента инерции и пустоты снова превратился в президента надежды”. Но его вторая стадия свелась к “ограблению одних богатых другими”[3]. Из показательной идеологической акции дело “ЮКОСа” выродилось в очередное безвкусное упражнение в перераспределении собственности. Ресурсы и власть: “нефтяное проклятие”?

Дело “ЮКОСа” разворачивалось на фоне имевшего политические и экономические последствия потребительского бума 2000-х годов, обеспечиваемого масштабным приростом энергетической ренты. Избыточные доходы, эффективно осваиваемые зрелым демократическим государством, вполне могут использоваться на благо всего общества. Вместе с тем, в целом ряде стран “нефтяное проклятие” исказило структуру экономики, дурно сказалось на открытости и подотчетности политиков, усугубило сепаратизм и внутренние распри. Согласно Майклу Россу, “магнитуда подобных конфликтов варьирует от вялой борьбы за сецессию в дельте реки Нигер или Южном Таиланде до полномасштабных гражданских войн в Алжире, Колумбии, Судане и, разумеется, Ираке”[4]. В России борьбу за региональную автономию возглавили богатые нефтью Чечня и Татарстан, и хотя здесь были задействованы многие факторы, ресурсное изобилие явно укрепляло местные элиты в ощущении собственной правоты. Став в августе 1999 года премьер-министром, Путин применил в Чечне военную силу, а притязания Татарстана сломил с помощью изощренных политических механизмов. Столь же решительно он действовал, укрощая амбиции Ходорковского. Все дело “ЮКОСа”, в конечном счете, можно свести к борьбе политико-бюрократических элит за контроль над нефтяным сектором.

В экономическом смысле “голландская болезнь”, названная так после того, как в 1970-х годах Нидерланды открыли месторождения природного газа в Северном море, означает ситуацию, в которой поступления от экспорта природных ресурсов укрепляют обменный курс национальной валюты, подрывая конкурентоспособность иных секторов, в первую очередь, сельского хозяйства и легкой промышленности. Это лишь один из аспектов более широкого синдрома, именуемого “ресурсным проклятием” и проявляющегося в том, что страны, прочно зависящие от сырьевого экспорта, развиваются сравнительно медленно, страдая от отсталости в самых разных областях жизни. Как правило, им не удается диверсифицировать экономику, а их демократия оказывается в тупике[5]. Масштабный приток золота и серебра в Испанию в XVI столетии открыл длительную полосу упадка и стагнации. Ближневосточные государства, купающиеся в нефти, слышать не хотят о демократии, хотя, справедливости ради, и бедные страны, в которых нефть отсутствует, тоже не слишком знакомы с плюрализмом[6]. В качестве сопутствующего заболевания упоминают также “нигерийский недуг”, в рамках которого огромная природная рента поощряет коррупцию и взращивает обособленную от общества политическую элиту, отправляющую миллиарды долларов в швейцарские банки, в то время как национальная инфраструктура приходит в упадок, а большинство населения нищает[7]. Вот что пишет Николас Шэксон в своем исследовании, посвященном “ресурсному проклятию” в Африке:

“Зависимость от минеральных ресурсов оказывается напастью не только в силу торможения экономического роста, но также из-за риска жестоких внутренних конфликтов, углубляющегося неравенства, стагнации демократии и расцвета коррупции”[8].

В подобных ситуациях в забвении оказываются качественное управление, подотчетность политического руководства, социальное развитие. Андрей Илларионов, бывший экономический советник Путина, говорит о процессе “венесуэлизации”, в ходе которого государство разбухает, а растущие правительственные расходы сопровождаются экономическими просчетами[9]. По словам Ричарда Оти, страны, богатые ресурсами, обзаводятся корыстным и хищническим чиновничеством, заботящимся только об извлечении ренты[10]. Согласно Стивену Фишу, гигантская сырьевая рента стала одной из главных причин крушения демократии в России. Он полагает, что изобилие ресурсов подорвало демократический процесс посредством коррупции и особой экономической политики, поощряющей вмешательство государства в экономику и ущемляющей свободу предпринимательства[11]. Этот автор обнаруживает корреляцию между открытостью рынков и наличием политических свобод, причем как в развитых, так и в индустриализирующихся странах[12]. Возможно, все сказанное и справедливо, но Уильям Томпсон не без оснований привносит в эту картину нотку скептицизма, формулируя принципиальный вопрос:

“А есть ли у нас причины полагать, что политическая жизнь России была бы значительно более здоровой - то есть политика была бы более демократичной, а власть менее коррумпированной и более эффективной, - если бы эта страна приступила к рыночным реформам, не располагая таким большим сырьевым сектором?”[13]

Его собственный ответ отрицателен: “Разбираясь в причинах болезней, поразивших политику в России, не стоит преувеличивать значения структуры российской экономики”[14]. В вопросе о влиянии сырьевого сектора на социально-политическое развитие России много неясностей, и отсутствие единодушия отражается и в исследовательской литературе. Вот проницательное замечание Майкла Брэдшоу:

“…дурное управление, коррупцию и даже вооруженные конфликты нельзя объяснять сырьевой рентой как таковой; первейшее значение имеют те механизмы, с помощью которых рента присваивается, а также цели, на которые она расходуется”[15].

Даже зрелые демократии не застрахованы от конфликтов по поводу изъятия и распределения ресурсной ренты. Майкл Эльман вообще полагает, что России удалось избежать “ресурсного проклятия”, а в глобальной энергетической политике она играет более позитивную роль, нежели в свое время играл Советский Союз, поскольку старается гарантировать стабильность своих экспортных поставок[16]. Наконец, Пратик Гурха не столь благодушен, хотя и он отмечает, что российский случай самобытен “из-за уникального перехода от командной экономики к рыночной модели и от авторитаризма к демократии”[17]. В отличие от Китая, где авторитарная система породила экономику совершенно особого типа, в России именно специфика национального развития, включая в высшей степени концентрированную сырьевую структуру экономического комплекса, обусловила поворот к авторитаризму.

С 1998-го по 2005 год доля фундаментальных сырьевых ресурсов в российском экспорте (в основном нефти, газа, топлива и металлических руд) возросла с двух третей до трех четвертей, перекрыв все остальные экспортные статьи. В тот же период доля бюджетных поступлений, выручаемых от продажи сырья, выросла с 11,4% до 23,8%, хотя 2005 год в данном отношении выглядит пиковым, ибо к 2007-му она снизилась до 20,8%[18]. На это обстоятельство особое внимание обращает Томпсон, отмечающий, что экспортные сборы и ресурсные налоги в 2003 году составляли пятую часть доходов бюджета, уступая социальным налогам (22,2%) и налогам на потребление (29,5%), в то время как наибольшие доходы федеральному бюджету приносил налог на добавленную стоимость (35,8%)[19]. И хотя прирост основных фондов в 1998-2002 годах оставался негативным, это вполне можно было объяснить неэффективностью управляющих компаний, а не выводом активов или укрыванием прибылей[20].

Гурха перечисляет ключевые особенности, отличающие ориентацию на фундаментальные сырьевые ресурсы. Во-первых, в экономике преобладает тенденция к их концентрации и формированию олигополии. Во-вторых, государство проявляет к ним повышенный интерес, поскольку от них зависит пополнение казны. В-третьих, сращивание бизнеса и государства в сфере ключевых сырьевых ресурсов обособляет этот сектор от остальной экономики, подрывая рыночные принципы. В-четвертых, сосредоточенность на сырьевой составляющей препятствует диверсификации экономической деятельности. Наконец, в-пятых, слияние государственных и экономических интересов, присущее сырьевому сектору, поощряет консервативную ментальность, подкрепляемую негласным контрактом между сырьевым сектором и прочими отраслями: он предполагает выделение отстающим субсидий и прочих привилегий в обмен на сохранение status quo[21]. Но основной вопрос остается неизменным. Из эксплуатации ресурсов действительно извлекается громадная рента, но, даже если бы ее не было, нет никаких оснований полагать, что российская модель экономического транзита, демобилизовавшая государство, была бы менее подвержена стремлению к ренте и коррупции. Говоря словами Томпсона, “значение политических патологий, ассоциирующихся с ресурсными экономиками […] в российском случае сильно преувеличивается”[22], а в изучении взаимосвязи между ресурсной зависимостью и дурным правлением не так-то легко определить, что является причиной, а что следствием[23]. Слабость российского государства в 1990-х годах не позволила ему взять под контроль более или менее существенные сегменты сырьевой ренты, и, вместо этого, их экспроприировали олигархи, позже использовавшие свои богатства для того, чтобы захватить отдельные сферы государства.

Россия начала переход со значительным государственным аппаратом, но при этом с “крайне слабым государством”, хотя силовая компонента последнего превосходила его регулятивный потенциал, что, собственно, и обеспечивало акторам возможность свободно приватизировать “ренту транзита”[24]. Дело компании “ЮКОС” позволило окрепшему государству “деприватизировать” эту ренту, направив ее на обеспечение намечаемых государственной властью национальных приоритетов. Оно отнюдь не покончило с конфликтами по поводу ресурсной ренты, но радикально изменило среду, в которой такие конфликты разворачивались. Борьба теперь протекала не между независимыми экономическими акторами, как прежде, а в рамках режимных конструкций и установлений. Кроме того, активность государства зримо нарастала по мере того, как правительство осваивало искусство более эффективного взимания налогов:

“Помимо формальных изменений налогового законодательства, дело “ЮКОСа” повлекло за собой пересмотр неформальных принципов налогового поведения нефтяных компаний, а также закрепление за государством права на прямое присвоение нефтяной ренты, что явилось непосредственным результатом апроприации активов Ходорковского”[25].

Разумеется, государство не могло полностью уклониться от нужды согласовывать пути и условия изъятия ресурсной ренты с обществом, но оно предпочитало делать это не столько конституционным, сколько внеконституционным образом.

Несмотря на то, что ресурсный синдром выражается в серии вполне узнаваемых явлений, их связь между собой лишена какого-либо детерминизма. Эта оговорка особенно актуальна, когда под категорию рантье подпадает такое государство, в котором преобладающая часть бюджета формируется за счет относительно немногочисленных источников. Общим, правда, всегда остается то, что государственная бюрократия все время пытается опекать сегменты рынка, которые генерируют львиную долю ее доходов, причем в жертву прямому характеру этого курирования приносятся демократические процедуры и подотчетность власти. Более того, правящая элита систематически отклоняет любые претензии общества на более весомое слово в распоряжении сырьевыми доходами и отбивает попытки нейтрализовать ее приоритетную роль[26]. За счет сырьевой ренты формируется патронажный ресурс, позволяющий подкупать или ассимилировать потенциальную оппозицию. Сказанное применимо ко многим ближневосточным государствам, но в России присутствует дополнительный фактор - коммунистическое наследство государства-монополиста, управлявшего централизованной экономикой. Опасения экономического коллапса и социального хаоса в 1990-х заставляли государство поддерживать “виртуальную экономику”, характерными чертами которой были долги по зарплате и бартерные сделки, искусственно раздувавшие стоимость, добавленную на каждой стадии, что, кстати, позволяло считать российскую экономику больше, чем она была на самом деле[27]. Сырьевой сектор играл решающую роль в поддержании этой виртуальности: цены на энергию и сырье на местном рынке искусственно поддерживались на низком уровне, представляя собой по сути субсидию, предназначенную для всего общества. Искажения и аномалии, усугубляемые этой системой, побуждали экономических и политических акторов широко использовать коррупционные преимущества и следить за тем, чтобы предлагаемые реформы не покушались на их текущий статус[28]. Из-за этого псевдодемократическое правительство, которое было способно обеспечивать хотя бы минимум стабильности, оказывалось предпочтительнее по-настоящему демократической власти, готовой угрожать привилегиям победителей и стратегиям выживания бедняков[29].

В самом общем виде администрация Путина поддержала консенсус 1990-х годов, но внесла коррективы в принципы его реализации. Сырьевой сектор продолжал субсидировать всю остальную экономику, поддерживая при этом стратегический альянс с государством. Однако теперь общий баланс их отношений складывался в пользу государственной власти. К 2003 году государство сумело покончить с собственной зависимостью от сырьевого сектора и добилось равенства в диалоге с его лидерами, а с началом дела “ЮКОСа” вообще взяло верх. Причем власть выступала не просто в роли регулятора естественных монополий, но по мере развития “Газпрома”, “Роснефти”, “Транснефти” сама превращалась во все более активного игрока. Тогда-то и возник фундаментальный вопрос, является ли подобная эволюция классическим подтверждением патологий, связанных с “ресурсным проклятием”, или же в новых обстоятельствах речь идет о мудром использовании ресурсов, нацеленном на разработку модернизационных стратегий. Иными словами, если в 1990-е годы сделка с сырьевым сектором была делом выживания, то в 2000-е она стала основанием для определения пути дальнейшего развития. Консерватизм, внутренне присущий режиму государства-рантье, удалось преодолеть, но, несмотря на зазвучавшие прогрессистские мотивы, те факторы “ресурсного проклятия”, которые сдерживали демократическое развитие, по-прежнему оставались в силе. Шаткое равновесие российских реформ было нарушено с удалением олигархов от формальных механизмов властвования, но ориентированная на развитие государственническая модель порождала новые патологии, включая одержимость регулированием, угрозу внутреннего вырождения и упадок политической состязательности, сопровождавшиеся ослаблением конкурентных стимулов в экономике в целом[30].

Изобилие сырьевых ресурсов не однозначно определяет вытекающие из него политические результаты. Классические рецепты, позволяющие совладать с ресурсным богатством, основываются на трезвой макроэкономической политике, экономической диверсификации, стерилизации ресурсной ренты в сочетании с открытостью и подотчетностью. Все эти меры, однако, имеют ограниченный эффект и предполагают наличие бесперебойно и четко функционирующего государства, которым многие сырьевые экономики просто не располагают. Они требуют также, чтобы государственная собственность уравновешивалась мощными акторами, способными сдерживать государственную власть. Национальные частные компании в сочетании с сильными общественными институтами, умеющими ограничивать государство и поощрять институциональное строительство, - таков наиболее эффективный рецепт, позволяющий сырьевым экономикам избежать авторитарных соблазнов. В подобных ситуациях рента не идет напрямую государству, поскольку крупные корпорации выступают в роли посредников[31]. Однако главную надежду на успех должны гарантировать экономические механизмы, которые в российском контексте лишь усугубляли дисфункции во взаимоотношениях между государством и экономикой, унаследованные от 1990-х годов. Действительно, режим Путина использовал для управления природной рентой классические экономические предписания и тем самым сумел избежать нигерийского сценария; нефтяная отрасль, как и прочие сырьевые секторы, осталась в основном в частных руках, за исключением газовой индустрии. Но стимулы к созиданию сильных институтов коренились не столько в структуре собственности, сколько в политической сфере.

Кадровые перестановки ноября 2005 года - повышение статуса Дмитрия Медведева, оставшегося при этом председателем правления “Газпрома”, до первого вице-премьера и назначение руководителем кремлевской администрации Сергея Собянина, бывшего губернатора Тюменской области, в которой добывается половина всей российской нефти, - еще более упрочили положение энергетического сектора[32]. Вместе с тем перспективу превращения России в “нефтяное государство” (“petro-state”) не следует переоценивать. В то время, как Советский Союз в свое время действительно впал в опасную зависимость от сырьевой ренты, траектория России оказалась несколько иной. Россия производит всего лишь 3 тонны нефти на душу населения, в Норвегии аналогичный показатель составляет 20 тонн; в российском нефтегазовом секторе занято всего 2% рабочей силы, меньше, чем на железнодорожном транспорте; добыча и переработка нефти и газа почти не требуют подчинения иных секторов нуждам топливной отрасли[33]. Но “нефтяное государство” - это такая страна, “в которой все политические, экономические и социальные отношения выстраиваются вокруг извлечения нефтегазовых ресурсов и которая в долгосрочной перспективе страдает от такого положения вещей”[34]. На долю нефти приходится 45% норвежского экспорта и 17% ВВП - и все же этой стране удалось избежать как “голландской болезни”, так и превращения в “нефтяное государство”. Норвегия сумела стерилизовать бóльшую часть ресурсной ренты в долгосрочных фондах, опираясь при этом на безоговорочное уважение права собственности, здравую экономическую политику, гибкий рынок труда. Более того, нефтедобыча здесь в основном остается в руках государства, в то время как в России нефтяная отрасль была поспешно раздроблена и приватизирована, а у государства остались только “Роснефть” и “Газпром”. Отчасти дело “ЮКОСа” стало попыткой исправить эту ситуацию.

В путинские годы экономический рост России составлял в среднем 7% ежегодно, а экономика оставалась относительно диверсифицированной. Топливная рента обеспечивала рост доходов, повышавший уровень потребления и питавший личное кредитование. Присутствовали, разумеется, и элементы “голландской болезни”, прежде всего, переоценка рубля и высокая инфляция. Поддержание экономического развития требовало масштабных инвестиций, а это могло подстегнуть инфляционные процессы. Но гонения на “ЮКОС”, как выяснилось, не отпугнули местных инвесторов: к 2007 году инвестиции составляли 21% ВВП, хотя неопределенность в отношении прав собственности в нефтяной отрасли обернулась инвестиционным провалом 2004-2005 годов. Фактически в аресте и заключении Ходорковского можно было увидеть и позитивное свидетельство того, что “Кремль вышел из-под контроля олигархов и может теперь проводить независимую макроэкономическую политику”[35]. Проблемы “ЮКОСа” не помешали и внешним инвесторам. 22 июля 2004 года, в тот самый день, когда “ЮКОС” объявил о своем возможном банкротстве, с Путиным встречался Джеймс Малва, председатель совета директоров компании “ConocoPhillips”. Российский лидер тогда заявил, что приобретение этой компанией пакета акций “Лукойла” (7,6%), выставляемого на продажу, будет приветствоваться российскими властями[36]. В итоге, “ConocoPhillips” без лишнего шума сделала желанное приобретение, к 2008 году расширив свое участие в активах “Лукойла” до 20% и делегировав в совет директоров российской компании своего представителя.

По мере того, как в начале 2000-х годов сырьевая рента становилась все обильнее, режим поддавался некоторым патологиям ресурсных экономических систем, включая соблазн вкладывать деньги в непроизводительную деятельность - прежде всего, в перераспределение собственности и создание государственных корпораций. Одновременно усугублялась изоляция режима от общества, обусловленная тем фактом, что пополнение государственной казны происходило при отсутствии в стране эффективных контрольных и представительных институтов. Вместе с тем не стоит считать аксиомой утверждение, согласно которому “любое государство, богатое ресурсами, неизбежно превращается в государство-рантье”, хотя синдром рантье, вне всякого сомнения, искажает развитие такой политии. Вот точка зрения Эрики Виенталь и Паулин Луонг:

“…страны-рантье стремятся к осуществлению социально-политического контроля над собственным населением через навязывание различных форм экономической зависимости от государственной власти, единолично получающей и перераспределяющей сырьевую ренту”[37].

В итоге оппозиционные настроения слабеют, произвольно расходуемые деньги тратятся на поддержание патронажных сетей или на покупку народной поддержки, а экономика оказывается подверженной захвату со стороны государства и высокой коррупции. Все упомянутые явления наблюдались в государствах Персидского залива. В России режим в значительной степени также смог выйти из-под общественного контроля, сохраняя при этом иммунитет в отношении имеющихся конституционных ограничений.

Но российская ситуация имеет и свои особенности, поскольку Россия входит в число всего лишь четырех крупнейших производителей нефти, где нефтяной сектор находится в основном в частных руках (наряду с США, Великобританией и Нидерландами). Топливные деньги здесь не поступают к государству напрямую, а последствия их усиливающегося изъятия, обеспечиваемого жесткой налоговой политикой, до определенной степени стерилизуются благодаря Стабилизационному фонду и другим мерам. Россия имеет возможность поступать именно так, поскольку ею руководит “изолированная и автономная технократия, ориентирующаяся на долгосрочное развитие страны и готовая навязывать социально и политически непопулярную макроэкономическую политику”[38]. Именно роль корпоративного посредничества была поставлена под вопрос в деле “ЮКОСа”. Кроме того, при Путине наметилась своего рода конвергенция государственного “Газпрома” и частных корпораций. И там, и здесь границы между главными акторами - государственными чиновниками, менеджерами и политическими назначенцами - становились все более расплывчатыми, хотя институциональные и собственнические основы по-прежнему различались. Россия страдала от серьезной сопутствующей проблемы: оба сектора экономики, государственный и частный, выстраивались вдоль одной оси, хотя их отличала фундаментальная асимметрия по части форм собственности и информационных потоков. Таким образом, Россия, конечно, могла рассматриваться в качестве государства-рантье, но она являла особый его тип, в котором политическая рента в виде различных форм лояльности и подношений режиму была столь же важной, как и финансовые изъятия.

“Энергетическая сверхдержава”

Дело “ЮКОСа” продемонстрировало предельную решимость, с которой администрация Путина вознамерилась добиваться намеченных целей, но в то же время оно показало, что эти цели весьма противоречивы. Если оставить в стороне вопросы персональной власти и личного самомнения, то государство пыталось восстановить свое доминирование в энергетической политике в частности и индустриальной стратегии в целом. Как высказался Путин на заседании Совета безопасности в 2005 году, Россия не может господствовать ни в одной другой сфере, кроме энергетики[39]. Это было подтверждено подписанием 5 мая 2008 года долгожданного закона о стратегических отраслях, который “вернул стратегические отрасли, прежде всего нефтегазовую промышленность, под контроль государства после того, как в 1990-е годы они были проданы в частные руки”[40]. Новый нормативный акт уточнил правила инвестирования в российскую экономику, перечислив сорок два сектора, где иностранные инвестиции ограничивались; в список вошли ядерная энергетика, естественные монополии, эксплуатация стратегических минеральных ресурсов, авиация, космос, оборонные отрасли. Упомянутый закон, ставший одним из последних документов, подписанных Путиным в период пребывания на посту президента, означал победу его долгосрочной стратегии. Государство, давно ставшее монополистом в транспортировке энергоресурсов, теперь восстанавливало часть монополии в самих добывающих секторах.

Энергетический империализм?

К концу 2006 года на долю России приходилось 6,6% мировых разведанных запасов нефти и 26,3% запасов газа[41]. Страна получала большую выгоду от высоких цен на энергоносители, но энергетическая политика, в особенности дело “ЮКОСа”, повредили ее репутации. Хотя государство теперь доминировало в энергетическом секторе (причем не всегда посредством собственности), роль топливной составляющей во внешней политике стала еще более противоречивой. В мае 1995 года Совет по внешней и оборонной политике обнародовал доклад, в котором призывал правительство воздерживаться от военных методов отстаивания российских интересов в пользу привлечения экономических инструментов[42]. Дисбаланс между энергетическим богатством России и энергетической бедностью ее западных и некоторых южных соседей нужно использовать к российской выгоде, говорилось в докладе. Как и следовало ожидать, за рубежом этот тезис не встретил особого понимания, лишь добавив аргументов тем, кто считал Россию возрождающейся имперской державой, а также ускорив центробежные процессы внутри СНГ. Накануне парламентских выборов 2003 года Анатолий Чубайс уже рассуждал о “либеральной империи”, которая сплотит соседние страны и прочих желающих в экономическое сообщество, формирующее основу для политического альянса[43].

Бывший министр обороны Сергей Иванов позже был еще более прямолинеен, назвав Россию “энергетической сверхдержавой” и предложив инструментальное использование энергетических ресурсов для достижения геополитических целей. Мария Балмаседа отмечает, что Россия использует энергетику как “инструмент внешней политики” в отношении постсоветских государств, эксплуатируя их зависимость от российского сырья для того, чтобы воспрепятствовать “расширению связей с западными институтами”[44]. Как полагает Зейно Баран, “в рамках стратегии, проводимой Кремлем под руководством Путина, существенная зависимость Европы от российских энергоресурсов использовалась для обеспечения экономических и политических интересов”[45]. Согласно российской же точке зрения, страна стояла перед следующей дилеммой:

“…либо быть демократией - за счет более или менее жесткого контроля за российским сырьем со стороны Запада (доступ к месторождениям, свобода транзита, вывоз прибылей), - либо становиться автократией, для которой контроль сырья является самоцелью и способом выживания правящего режима”[46].

И если выбор действительно заключался именно в этом, то Путин выбрал второй из имевшихся путей.

Реагируя на это, бывший премьер-министр, а ныне путинский оппонент Михаил Касьянов говорил о политике “нефтедолларового суверенитета”, которую упразднит грядущая “империя свободы”[47]. Другие критики были менее деликатны; “Washington Post”, например, обвинила Россию в “энергетическом хулиганстве”[48]. Впрочем, многие методы, используемые в эпоху Путина, применялись еще в 1990-х: имеются многочисленные свидетельства того, что энергетические компании и прежде не раз оказывались орудиями российского государства[49]. Так, в 1998-2000 годах “Транснефть” девять раз прекращала поставки, пытаясь помешать продаже Мажейкяйского нефтеперерабатывающего завода, самого большого промышленного предприятия прибалтийского региона, американской компании “Williams”. Американцы в 2001 году уступили завод компании “ЮКОС”, но после разгрома империи Ходорковского он вернулся к Литве, продавшей его польскому концерну “Orlen”[50]. Вслед за решением о передаче комплекса полякам 29 июля 2006 года по “техническим причинам” был перекрыт нефтепровод “Дружба”, снабжавший завод сырой нефтью. Проволочки с ремонтными работами стали постоянными, что заставляло Литву импортировать нефть через терминал Бутинге на границе с Латвией. Но в итоге попытки “Роснефти” инкорпорировать предприятие в свои расширяющиеся владения были отбиты.

Дело “ЮКОСа” оживило дебаты по поводу состоятельности России как надежного поставщика энергоресурсов. Россия, конечно, настаивает на том, что ей можно доверять, но это не мешало многократному применению ею “энергетического оружия”[51]. Еще в 1999 году Питер Ратленд отмечал, что “Газпром” “не раз заставлял бывшие советские республики расплачиваться за газовые долги элементами инфраструктуры, обеспечивающей транспортировку газа”. Этот же аналитик подчеркивает ритуальный характер конфликтов по поводу транзита и энергетических тарифов с Белоруссией и Украиной[52]. В свете дела “ЮКОСа” - а также блокирования газовых поставок в Украину с 1 января 2006 года и в Белоруссию с 1 января 2007 года - готовность России выполнять взятые на себя обязательства вновь оказалась под вопросом. Но ситуация теперь выглядела иначе: Россия более не воспринималась в качестве “сырьевого придатка Запада”, становясь самостоятельным субъектом международной экономической жизни. Вовлечению иностранных компаний в российскую экономику были положены пределы, а некоторые сделки, заключенные в 1990-е годы, пересмотрены. Россия все громче настаивала на своем участии в разработке правил и норм, регламентирующих энергетические и прочие рынки[53]. На саммите Россия-ЕС, состоявшемся 25 мая 2006 года в Сочи, Путин объявил, что его страна не станет в одностороннем порядке, как того требует Транспортный протокол к Энергетической хартии, открывать для иностранцев свою энергетическую транспортную сеть[54]. Энергетика стала тем божеством, на алтарь которого приносилось в жертву все остальное.

Получая гигантские сырьевые доходы и обладая неисчислимыми запасами нефти и газа, Россия “укрепила свои позиции в геополитической игре, главным оружием которой стали углеводороды”[55]. Действительно, прекращение поставок газа в Украину в начале 2006 года стало не первым случаем применения столь жестких мер, но манера, в которой это было сделано, не могла не обеспокоить Запад. Выступая на конференции восточноевропейских лидеров в Вильнюсе 4 мая 2006 года, вице-президент США Дик Чейни предостерег Россию от злоупотребления энергетическим оружием:

“Никакие законные интересы не могут оправдать использования нефти и газа в качестве инструментов запугивания или шантажа, будь то путем манипулирования с поставками или монополизации транспортной системы”[56].

Впрочем, его праведное негодование было несколько смазано теплым приемом, оказанным как раз накануне этой речи Ильхаму Алиеву, президенту Азербайджана - страны, не слишком прославившейся честностью своих выборов, но зато поддерживающей Запад в энергетических вопросах. Более того, посещая чуть позже богатый сырьевыми ресурсами Казахстан, вице-президент США признавался в “восхищении и дружбе” президенту Нурсултану Назарбаеву, которому в декабре того же года предстояло выиграть парламентские выборы с поражающим воображение результатом в 95%. Учитывая все это, я склонен согласиться с Константином Симоновым, главой Национального фонда энергетической безопасности, утверждающим, что мы вступаем в эпоху “глобальных энергетических войн”, которые не обязательно примут форму вооруженных конфликтов, но определенно будут формировать мировую политику в будущем[57].

Дело “ЮКОСа” подтвердило господство Кремля в сфере энергетических ресурсов и энергетической политики; вопрос теперь состоял в том, как распорядиться обретенным доминированием. Эффективная национализация “ЮКОСа” означала, что в нефтяной отрасли государство завоевало такие же командные высоты, какими оно давно владело в газовом секторе. Одна из возможных стратегий предполагала использование энергетических ресурсов для укрепления международных позиций России - как раз это можно было назвать курсом “энергетической сверхдержавы”. Сам термин не был принят Путиным и довольно редко использовался высшим руководством, за исключением Сергея Иванова. Семантические нюансы, возникающие в ходе интерпретации этого словосочетания, основательно нагружены политическими смыслами. Если под энергетической сверхдержавой иметь в виду страну, в которой сырьевой сектор выступает локомотивом экономического развития и главным международным экономическим актором, то от страны, подобной России, можно было ожидать именно этого. Ведь с самого первого дня самостоятельного существования на политической карте мира она рассматривала себя в качестве “великой державы”, обладающей значительными энергетическими ресурсами. Однако, если ударение делается на слове “сверхдержава”, тогда эту фразу можно интерпретировать как манифест использования сырья и его экспортных поставок для обеспечения России геополитических преимуществ. Экономика в таком случае подчинится политическим целям, а инструментальное толкование энергетической политики положит начало новой эпохе международной нестабильности. Россия же отвернется от рациональной модели модернизации и примет архаичную модель развития, в рамках которой государство и капитал сольются в единую корпорацию[58].

Итак, представим, что энергетическая политика призвана стать основой геополитики. Подобный курс, вне всяких сомнений, будет угрожать соседям России, поскольку их сырьевая зависимость выступит угрозой национальному суверенитету. Она также вызовет беспокойство у основного покупателя российского сырья, Европейского союза, по поводу крайней зависимости от энергетических поставок из России. Как заявляла бывший премьер-министр Украины Юлия Тимошенко, выступая в Королевском институте международных отношений 2 февраля 2006 года, “газовый диспут между Россией и Украиной, разбудив многих в Западной Европе и Вашингтоне, должен привлечь более пристальное внимание к использованию энергетики в качестве оружия постсоветского неоимпериализма”[59]. Информированные наблюдатели вряд ли согласились бы с подобной оценкой, но в целом отстаивание Россией внешне законных целей c помощью дипломатически несостоятельных методов явно вредит ее международному имиджу. А дело “ЮКОСа” еще более усилило страхи ее западных соседей, убедив их в том, что “частные компании, контролируемые Кремлем, служат важным инструментом давления в российской внешней политике”[60].

Само понятие “энергетической сверхдержавы” построено на песке; для его адвокатов оно представляет собой не более чем риторическую фигуру, а для критиков выступает удобным поводом к нападкам. По мнению Владимира Милова, например, эта идея чревата стагнацией и потерей престижа[61]. Он отмечает в частности, что в России соотношение численности населения и объема имеющихся в распоряжении энергетических ресурсов значительно хуже, чем в других странах-экспортерах, и потому возможности конвертации углеводородного потенциала в национальное процветание крайне ограничены[62]. Правда, сказанное не означает, что энергетические ресурсы не могут способствовать подъему России в качестве великой державы и ее растущей самоуверенности в международных делах. Но, как говорит Ратленд, имеется серьезное противоречие между логикой сверхдержавы и логикой энергетического рынка. Сырье очень трудно обратить в политическое влияние, а попытки сделать это зачастую получают отпор[63]. Как выяснил на собственном опыте Советский Союз, субсидирование сырьевых поставок для союзников не обеспечивает ни лояльности, ни уважения; в российских контактах с Белоруссией аналогичные принципы работают немногим лучше. Использование энергии в качестве кнута имеет оборотную сторону; это довольно неэффективный способ добиться целей “hard power” методами “soft power”. Кроме того, оно порождает феномен, который Эндрю Монаган назвал “дилеммой энергетической безопасности”: то есть ощущение нестабильности, испытываемое как поставщиками, так и покупателями (Россией и Европейским союзом), провоцирует упреждающие меры, влекущие за собой итог, прямо противоположный результату, который ожидается обеими сторонами[64].

Если бы Россия действительно была “энергетической сверхдержавой”, то главным инструментом ее влияния выступил бы “Газпром”. Недавнее исследование, в котором газовая корпорация названа “новым русским оружием”, убедительно доказывает это[65]. С распадом Советского Союза “Газпром” потерял около трети своей трубопроводной сети, треть газовых месторождений и четверть компрессорных станций. Однако, как подчеркивают российские авторы, в отличие от СССР, “Газпром” продолжает жить и даже начинает возвращать былые потери. В 1990-е годы он утратил контроль над многими ключевыми активами, включая гигантское Уренгойское газовое месторождение на северо-западе Сибири, но при Владимире Путине и Алексее Миллере состоялось собирание былых владений. Компания обеспечивает 8% всех налоговых поступлений страны и выступает важным политическим игроком, обеспечивая работой 330 тысяч человек. Принадлежащая ей монополия на газовый экспорт была законодательно формализована в июле 2006 года. Кроме того, она владеет собственной медиа-империей, ей принадлежит третий из крупнейших российских банков. В отношении газа и нефти Россия не просто крупная энергетическая держава - после дела “ЮКОСа” она превратилась в страну, где государство безраздельно доминирует в энергетической сфере. Как заявил Путин на праздновании десятилетия компании, ““Газпром” как стратегическая компания должен был сохраниться и сохранился как единый организм”. Кроме того, президент назвал этот концерн важнейшим политическим и экономическим рычагом влияния России в мире[66]. Вопросы производства и реализации газа, таким образом, стали вопросами государственной политики, находя свое отражение в позиции России на международной арене.

Дело “ЮКОСа” изменило условия игры. Если до 2003 года ТНК и “ЮКОС” были передовиками во встраивании российских компаний в транснациональный корпоративный порядок, то после этой даты российские энергетические гиганты стали проявлять гораздо большую осторожность на международной арене. Полностью прекратились разговоры о продаже той или иной энергетической компании иностранцам. Интернационализация, согласованная с Кремлем, по-прежнему допускалась, но принимать подобные решения, не оглядываясь на государство, теперь было нельзя. Западные компании, желающие заниматься бизнесом в России, так же осознали, что деловая среда значительно изменилась. Корпорации “Shell”, например, пришлось отказаться от приобретения блокирующего пакета акций “ЮКОСа” после того, как в июле 2003 года силовики через Министерство природных ресурсов предупредили ее о возможном отзыве лицензии, позволяющей разрабатывать Верхнесалымское месторождение[67]. Дополнительными чертами новых правил игры стали меняющиеся отношения собственности в сахалинских проектах и в разработке Ковыктинского месторождения.

Территориальная обширность России не подкрепляется адекватным доступом к открытому морю, и сегодня отражением этой исторической неприятности стали “пробки” на пути ее выхода на мировые энергетические рынки. Желание избежать транзита через Украину и Польшу повлекло поиск альтернативных путей: так возникли проекты “Северный поток” и “Южный поток”. Жестокая борьба по их поводу, а также альтернативы, предложенные Европейским союзом - прежде всего, идущий в обход России газопровод “Набукко”, - свидетельствуют о том, что в вопросах энергетической безопасности тесно переплелись борьба за выход к энергетическим рынкам и стремление к геополитическим преимуществам. Российский министр иностранных дел Сергей Лавров говорил в 2006 году, что, даже если все амбициозные планы по разработке альтернативных источников энергии воплотятся в жизнь, потребность в мировой энергетической безопасности никуда не исчезнет. На этом основании он призывал к “новой концепции международных отношений”[68]. Пока, правда, вместо утверждения новых подходов, мы видим, как разгорающиеся конфликты вокруг диверсификации сырьевых потоков, подкрепляемые всеобщим стремлением разнообразить поставщиков и рынки, расшатывают общую энергетическую безопасность. Ричард Саква. Перевод с английского Андрея Захарова

___________________________________

1) Настоящая публикация представляет собой фрагмент книги: Sakwa R. The Quality of Freedom: Khodorkovsky, Putin, and the Yukos Affair. Oxford: Oxford University Press, 2009.

2) Bremmer I. High Marks on Ratings Can’t Hide Russia’s Rising Problems // Financial Times. 2004. November 15.

3) Белковский С. Последние дни “ЮКОСа” // Агентство политических новостей. 2004. 6 января (www.apn.ru/publications/print1955.htm).

4) Ross M. Blood Barrels // Foreign Affairs. 2008. Vol. 87. № 3. P. 4.

5) Подробнее см.: Karl T.L. The Paradox of Plenty: Oil Booms and Petrostates. Berkeley: University of California Press, 1997.

6) См.: Ross M. Does Oil Hinder Democracy? // World Politics. 2001. Vol. 53. № 3. P. 325-361.

7) Согласно расчетам специалистов, из 400 миллиардов долларов, полученных Нигерией от добычи нефти с 1960-го по 1999 год, 380 миллиардов были разворованы или растрачены впустую. См.: Hiro D. Blood of the Earth: The Global Battle for Vanishing Oil Resources. London: Politico’s, 2008.

8) Shaxson N. Oil, Corruption and the Resource Curse // International Affairs. 2007. Vol. 83. № 6. P. 1123. См. также его книгу: Poisoned Wells: The Dirty Politics of African Oil. Basingstoke: Palgrave Macmillan, 2007.

9) См.: Illarionov A. A Long-Term Project for Russia // Russia in Global Affairs. 2005. July-September.

10) Auty R. The Political Economy of Resource-Driven Growth // European Economic Review. 2001. Vol. 45. № 4. P. 839-846.

11) Fish S.M. Democracy Derailed in Russia: The Failure of Open Politics. Cambridge: Cambridge University Press, 2005. Ch. 5.

12) Ibid. Ch. 6.

13) Tompson W. The Political Implications of Russia’s Resource-Based Economy // Post-Soviet Affairs. 2005. Vol. 21. № 4. P. 336.

14) Ibid.

15) Bradshaw M. Observations on the Geographical Dimensions of Russia’s Resource Abundance // Eurasian Geography and Economics. 2006. Vol. 47. № 6. P. 726.

16) См.: Ellman M. (Ed.). Russia’s Oil and Natural Gas: Bonanza or Curse? London: Anthem Press, 2006.

17) Goorha P. The Political Economy of the Resource Curse in Russia // Democratizatsiya. 2006. Vol. 14. № 4. P. 602.

18) Ibid. P. 603.

19) Tompson W. Op. cit. P. 345.

20) Goorha P. Op. cit. P. 602.

21) Ibid. P. 602, 604.

22) Tompson W. Op. cit. P. 336.

23) Ibid. P. 338.

24) Ibid. P. 341.

25) Ibid. P. 345.

26) Goorha P. Op. cit. P. 604.

27) Gaddy C.G., Ickes B.W. Russia’s Virtual Economy. Washington, D.C.: Brookings Institution Press, 2002; Idem. An Evolutionary Analysis of Russia’s Virtual Economy // Cuddy M., Gekker R. (Eds.). Institutional Change in Transitional Economies. Cheltenham: Ashgate, 2002. P. 72-100.

28) Hellman J.S. Winners Take All: The Politics of Partial Reform in Postcommunist Transitions // World Politics. 1998. Vol. 50. № 2. P. 203-234.

29) Shleifer A., Treisman D. Without a Map: Political Tactics and Economic Reform in Russia. Cambridge, MA: MIT Press, 2000.

30) Фрай Т., Яковлев А. Реформы в России глазами бизнеса // Pro et Contra. 2007. Т. 11. № 4-5. С. 118-134.

31) Weinthal E., Luong P.J. Combating the Resource Curse: An Alternative Solution to Managing Mineral Wealth // Perspectives on Politics. 2006. Vol. 4. № 1. P. 35-53.

32) Blagov S. Russian Personnel Changes to Affect Far East Region // Eurasia Daily Monitor. 2005. Vol. 2. № 216.

33) Hanson P. How Sustainable Is Russia’s Energy Power? // Russian Analytical Digest. 2008. № 38. P. 8.

34) Menon R., Motyl A. The Myth of Russian Resurgence // The American Interest Online. 2007. March-April (http://the-american-interest-com).

35) Erochkin P. Russia and Its Oil: Friends or Foes // Moll J. (Ed.). Blueprint for Russia. London: Foreign Policy Centre, 2005. P. 27.

36) Hoyos C., Ostrovsky A. Politics First // Financial Times. 2004. August 5.

37) Weinthal E., Luong P.J. Op. cit. P. 38.

38) Речь здесь идет о Ботсване, но сказанное в равной мере применимо и к России (см.: Ibid. P. 39).

39) Wolton T. Le KGB au pouvoir: Le Système poutine. Paris: Buchet-Chastel, 2008. P. 194.

40) Putin Signs Law on Strategic Sectors // Moscow Times. 2008. May 6.

41) По данным ежегодного статистического обзора мировой энергетики, подготавливаемого компанией “BP”: www.bp.com/statisticalreview.

42) Независимая газета. 1996. 23 мая.

43) Известия. 2006. 13 июля.

44) Balmaceda M. Energy Dependency, Politics and Corruption in the Former Soviet Union: Russia’s Power, Oligarchs’ Profits and Ukraine’s Missing Energy Policy, 1995-2006. London: Routledge, 2008. P. 5.

45) Baran Z. EU Energy Security: Time to End Russian Leverage // The Washington Quarterly. 2007. Vol. 30. № 4. P. 132.

46) Искушение авторитаризмом // Эксперт. 2007. 27 августа (www.expert.ru/printissues/expert/2007/31/lovushka_avtoritarizma_editorial).

47) Касьянов М. Империя свободы // Коммерсант. 2006. 29 августа.

48) An Energetic Bully: Kremlin-Backed Energy Monopolies Are Bad for Russia and Europe // Washington Post. August 23, 2006.

49) См.: Khripunov I., Matthews M. Russia’s Oil and Gas Interest Group and Its Foreign Policy Agenda // Problems of Post-Communism. 1996. Vol. 43. № 3. P. 38-48; Duncan P. “Oligarchs”, Business and Russian Foreign Policy: From El’tsin to Putin // Economic Working Papers (Centre for the Study of Economic and Social Change in Europe). 2007. № 83. P. 9.

50) Duncan P. Op. cit. P. 14.

51) Исследование конкретных кейсов см. в работе: Larsson R.L. Russia’s Energy Policy: Security Dimensions and Russia’s Reliability as an Energy Supplier. Stockholm: Defense Research Institute, 2006.

52) Rutland P. Oil, Politics, and Foreign Policy // Lane D. (Ed.). The Political Economy of Russian Oil. Lanham, MD: Rowman & Littlefield, 1999. P. 167.

53) Averre D. “Sovereign Democracy” and Russia’s Relations with the European Union // Democratizatsiya. 2007. Vol. 15. № 2. P. 176.

54) Пресс-конференция по итогам саммита Россия-ЕС: www.kremlin.ru/text/appears/2006/05/106059.shtml.

55) Hiro D. Op. cit. P. 245.

56) Press release of the Office of the Vice President. The White House. 2006. May 4.

57) Симонов К. Глобальная энергетическая война: тайны современной политики. М.: Алгоритм, 2007.

58) Marciniak W. From Retrospection to a Prognosis: On the Difficulties in Prognosticating the Development of the Political Situation in Russia // Konończuk W. Putin’s Empire. Warsaw: Stefan Batory Foundation, 2007. P. 40.

59) Timoshenko Y. Where is Ukraine Going? Official transcript.

60) Wiśniewska I. The Invisible Hand… of Kremlin: Capitalism “à la Russe”. Warsaw: Centre for Eastern Studies, 2007. P. 39.

61) Милов В. Анатомия одного заблуждения // Коммерсант. 2006. 6 сентября. С. 7.

62) Он же. Может ли Россия стать нефтяным раем? // Pro et Contra. 2006. Т. 10. № 2-3. С. 6-15.

63) Rutland P. Russia as an Energy Superpower // New Political Economy. 2008. Vol. 13. № 2. P. 206.

64) Монаган Э. Дилемма энергетической безопасности // Pro et Contra. 2006. Т. 10. № 2-3. С. 16-31.

65) Зыгарь М., Панюшкин В. “Газпром”: новое русское оружие. М.: Захаров, 2008.

66) См.: Perovic J., Orttung R. Russia’s Energy Policy: Should Europe Worry? // Orttung R. et al. (Eds.). Russia’s Energy Sector between Politics and Business. Working Papers of Research Centre for East European Studies № 92. Bremen, 2008. P. 7-17.

67) Симонов К. Русская нефть: последний передел. М.: Эксмо, 2005. С. 211.

68) Hiro D. Op. cit. P. 246.

Антикоррупционная полиция Нигерии заявила о готовности отказаться от обвинений против бывшего вице-президента США Дика Чейни и компании Halliburton в обмен на существенные штрафы. Предложение заплатить исходило от американской компании, подчеркивает Reuters.

Компромисс был достигнут на прошлой неделе в ходе переговоров сторон в Лондоне. Представитель нигерийской комиссии по экономическим и финансовым преступлениям Феми Бабафеми заявил, что общая сумма штрафа составит 250 млн.долл.

Сейчас представители нигерийских правоохранительных органов ждут решения правительства страны. Представители Halliburton информацию о возможной уплате отступных комментировать отказались.

Нигерийские полицейские заинтересовались операциями Дика Чейни и Halliburton еще в конце 1990-х. В итоге в Верховный суд Нигерии было подано исковое заявление по 16 эпизодам. Большинство из них касается дачи взяток при распределении богатых ресурсами участков в дельте реки Нигер, на которые претендовали сразу несколько компаний.