Всего новостей: 4186998, выбрано 5296 за 0.050 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
Подписка или Тест.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Главные отличия.
Платный доступ на polpred с деловой информацией высшего качества. Скажите об этом директору библиотеки.
Анчоус Перу показал сокращение популяции
Перуанский морской институт (IMARPE) выявил снижение биомассы анчоуса в водах республики на 31% к среднегодовому уровню с 1994 г. Ученые рекомендуют провести дополнительное исследование.
Научное судно вышло в рейс в начале апреля и вело работы до конца месяца. Специалисты IMARPE отмечают в докладе, что биомасса анчоуса на акватории у северной части центрального побережья Перу составляет 4,42 млн. тонн. Это на 27% меньше, чем было зафиксировано в аналогичный период годом ранее, пишет SEMANAeconomica.
Ученые выявили присутствие океанских вод в акватории республики. По их мнению, дополнительное исследование позволит удостовериться, что погодные условия и биомасса рыбы вернулись к нормальному состоянию после воздействия феномена Эль-Ниньо, сообщает корреспондент Fishnews.
Осенью 2015 г. IMARPE пришлось не раз организовывать научные экспедиции, прежде чем было дано разрешение на открытие нового сезона добычи анчоуса. Повторные исследования проводились под давлением рыбаков, которые могли понести большие убытки в случае остановки промысла.
По состоянию на 13 мая 2016 года, по официальной информации Панамериканской организации здравоохранения и Европейского центра по контролю и профилактике инфекционных заболеваний, с апреля 2015 года в Бразилии, а затем и в других странах продолжается эпидемическое распространение лихорадки Зика (ЛЗ).
За прошедшую неделю случаи лихорадки Зика в новых странах не зарегистрированы. Таким образом, общее число стран вовлеченных в эпидемическое распространение лихорадки Зика составляет 50. В 13 странах из числа пораженных отмечается увеличение случаев патологии нервной системы новорожденных, в том числе синдром Гийена-Барре, связанное со случаями заболевания ЛЗ.
Кроме того, сообщается о случаях завоза ЛЗ в США (503 случая завоза) и на территорию 17 стран Европейского региона (452 случая). В 71 случае пострадавшими оказались беременные женщины.
С начала эпидемии зарегистрировано 16 случаев передачи ЛЗ половым путем в 9 странах: Аргентине (1), Чили (1), Новой Зеландии (1), США (8), Франции (1), Италии (1), Канаде (1), Перу (1), Португалия (1).
Общее число пострадавших лиц в странах Американского региона составляет более 296 тысяч человек, в том числе 8 675 с лабораторно подтвержденным диагнозом. При этом следует учитывать несоответствие между уровнем зарегистрированной и фактической заболеваемости, вследствие бессимптомного протекания значительного числа случаев.
Наиболее сложной в эпидемиологическом плане обстановка сохраняется в Бразилии, где за время эпидемии ЛЗ зарегистрировано 7 438 случаев микроцефалии и неврологических нарушений у новорожденных, в том числе 262 с летальным исходом.
Роспотребнадзор продолжает проведение комплекса мероприятий, направленных на недопущение завоза и распространения ЛЗ среди населения страны.
Ситуация остается на контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.
Список стран, неблагополучных в отношении вируса Зика:
1. Американское Самоа
2. Аруба
3. Барбадос
4. Белиз
5. Боливия
6. Бонэйр
7. Бразилия
8. Венесуэла
9. Виргинские острова (США)
10. Вьетнам
11. Гайана
12. Гаити
13. Гваделупа
14. Гватемала
15. Гондурас
16. Гренада
17. Доминика
18. Доминиканская Республика
19. Кабо-Верде
20. Колумбия
21. Косрэ
22. Коста-Рика
23. Куба
24. Кюрасао
25. Мартиника
26. Маршалловы острова
27. Мексика
28. Никарагуа
29. Новая Каледония
30. Панама
31. Папуа Новая Гвинея
32. Парагвай
33. Перу
34. Пуэрто-Рико
35. Сальвадор
36. Самоа
37. Сен-Бартелеми
38. Сен-Мартен
39. Сент-Винсент и Гренадины
40. Сент-Люсия
41. Синт-Мартен
42. Суринам
43. Таиланд
44. Тонга
45. Тринидад и Тобаго
46. Фиджи
47. Филиппины
48. Французская Гвиана
49. Эквадор
50. Ямайка
Негативное отношение кандидата в президенты США от республиканской партии Дональда Трампа к Трансатлантическому Партнерству (ТТП) должно заставить сторонников этой инициативы в Конгрессе ускорить имплементацию международного торгового соглашения, заявил в рамках регулярного брифинга пресс-секретарь Белого дома Джош Эрнест.
"Это (негативное отношение Трампа к ТПП) должно быть серьезным ускоряющим аргументом для членов Конгресса, которые поддерживают ТТП, они должны понять, как они должны проголосовать. Они должны увидеть, что маловероятно, что у следующего президента будет больше энтузиазма по ТТП, чем у этого президента. Это должно быть причиной для Конгресса предпринять действия, прежде чем этот президент покинет Овальный кабинет ", — сказал он.
Поэтому Эрнест выразил надежду, что сторонники ТТП смогут завершить процесс имплементации до окончания президентского срока Барака Обамы.
Трамп считает сделку ТТП "чудовищной". По его словам, "это сделка, которая не приведет ни к чему. Это сделка, которой воспользуется Китай, всегда заходящий с "черного хода", получая преимущества". Трамп считает, что за счет двухсторонних торговых соглашений с разными странами США могли бы достичь большего успеха, чем от ТТП. США и так теряет 500 миллиардов долларов за счет дисбаланса в двусторонней торговле с КНР, отметил предприниматель.
Соглашение о ТТП было заключено 5 октября. В его рамках будет создана зона свободной торговли в Азиатско-Тихоокеанском регионе. На тихоокеанские страны приходится 40% мировой экономики и треть мировой торговли. Участники соглашения — США, Канада, Мексика, Перу, Чили, Япония, Малайзия, Бруней, Сингапур, Вьетнам, а также Австралия и Новая Зеландия. Комментируя создание ТТП, президент США заявлял, что партнерство — своего рода ответ на рост экономического влияния КНР. Однако госсекретарь США Джон Керри позже сказал, что США приглашают РФ и КНР присоединиться к ТТП, если они готовы к открытому сотрудничеству.
Мир невозможен без обеспечения продовольственной безопасности, и не будет никакой продовольственной безопасности без мира: это было общим посланием группы лауреатов Нобелевской премии, которые объединили свои усилия с ФАО с целью решения двуединой проблемы голода и насилия посредством нового альянса, запущенного сегодня в Риме.
Оскар Ариас Санчес, Тавакуль Карман, Бетти Уильямс и Мухаммад Юнус - награжденные за свои усилия по прекращению гражданской войны, борьбе за права женщин, предоставлению микрокредитов бедным и прекращению межрелигиозного насилия - будут консультировать ФАО в области укрепления связей между миростроительством и продовольственной безопасностью в текущей работе Организации по содействию устойчивому развитию и устойчивости во всем мире.
«Избавление мира от голода и нищеты - фундаментальный вклад в установление прочного мира», - сказал Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва на мероприятии, посвященном запуску Альянса ФАО и лауреатов Нобелевской премии мира, добавив, что в конфликтных ситуациях «сельское хозяйство и продовольственная безопасность вдохнут новую жизнь в пострадавшие дома и общины, сблизят людей и будут способствовать восстановлению».
Сельские районы и их население по-прежнему в наибольшей степени страдают в ходе конфликтов, поскольку нападения на фермерские общины подрывают средства к существованию в сельских районах и вынуждают людей покидать свои дома. Это означает, что оказание помощи фермерам имеет решающее значение для предотвращения масштабной миграции и создания предпосылок для восстановления, подчеркнул Грациану да Силва.
Мухаммад Юнус, основатель банка Grameen, созданного для поддержки сельского предпринимательства в качестве центрального элемента в решении проблем голода и нестабильности, подчеркивает необходимость реформирования существующих институтов во избежание повторения неудач прошлого.
«Мы знаем бизнес, как способ заработать деньги. Но может быть и другой вид бизнеса - бизнеса, чтобы решать проблемы», - сказал он, подчеркнув необходимость перехода на самообеспечение, а также выгоды от использования бизнеса в качестве движущей силы при решении социальных проблем.
«Сельские жители могут быть такими же хорошими предпринимателями, как и любой другой человек - нам нужны финансовые институты, чтобы поддержать их, чтобы молодежь видела свое будущее в сельских районах и стала движущей силой создания рабочих мест и экономического развития, а не мигрировала в города в поисках работы», - сказал он.
«Чтобы уехать, не обязательно иметь паспорт, достаточно бедности и страха», - сказал Оскар Ариас Санчес, бывший президент Коста-Рики, обратив внимание на то, что голод и необходимость искать новые возможности вызвали большой миграционный кризис в мире за последние десятилетия.
«Есть насилие, которое мгновенно поражает оружием, и существует другой тип насилия, которое разрушает постепенно», - сказал он, когда рассказывал, каким образом война влияет на сельскохозяйственные общины и окружающую среду. «Отсутствие устойчивости и продовольственной безопасности во многих странах - это не что иное, как чистое насилие», - сказал он.
Напомнив аудитории о том, что первое в истории написанное стихотворение было о войне, Ариас Санчес подчеркнул выбор, перед которым стоит сегодня международное сообщество: «Никто еще не написал последнее стихотворение - у нас еще есть чернила в пере, - сказал он. - Мы должны решить, будем ли мы изображать сцену пустыни, где коронована смерть, или будем писать о воде, хлебе, воздухе и древесном соке. Мы должны решить для себя, будет ли это стихотворение о войне, которое станет последним, или же поэма о нашем мире и продовольственной безопасности».
Вторя Мухаммаду Юнусу, защитница прав женщин Тавакуль Карман назвала неспособность искоренить голод величайшим позором человечества.
Она отметила, что в то время как процесс глобализации, который в настоящее время меняет облик планеты, позволил некоторым людям и корпорациям нажить огромные состояния, миллионы людей ежедневно голодают. «Такая расстановка сил должна измениться, - сказала она. - Что нам нужно - так это положительная справедливая глобализация, при которой преимуществами может воспользоваться каждый».
Чтобы сделать это потребуются моральные обязательства и искренняя политическая воля, отметила она.
«Когда вы видите такие проблемы, как голод, не имеет смысла плакать - вопрос в том, что вы собираетесь с этим делать, - сказала ирландский борец за мир Бетти Уильямс. - Слезы без действия - чувства, расстраченные впустую».
«Если мы добьемся успеха, это будет большой шаг вперед для всего человечества», - добавила она, говоря о сегодняшнем новом альянсе.
В своем послании, бывший Генеральный секретарь ООН, лауреат Нобелевской премии Кофи Аннан подчеркнул, каким образом голод и конкуренция за сельскохозяйственные ресурсы могут привести к обострению социальной напряженности, и призвал к более целостному образу мышления в отношении продовольственной безопасности и мира.
Италия. Весь мир > Агропром > fao.org, 11 мая 2016 > № 1769962
Пора вернуть красный флаг
Автор: Н. ПРИСЯЖНЮК. д. Верешковичи, Духовщинский район, Смоленская область.
ВЗЯЛАСЬ ЗА ПЕРО, чтобы хоть как-то смыть с души горечь, накопившуюся за последние годы. А что ещё остаётся, если одолевают думы и возникают вопросы, на которые нет ответов.
Когда-то наша деревня Верешковичи была центральной усадьбой совхоза «Верешковичский». Нормально жили — не тужили. Было много молодёжи, хозяйство производило высококачественные лён и молоко. В конце 1980-х — начале 1990-х вдруг заговорили: оказывается, колхозы и совхозы неэффективны, а страну могут спасти частники и фермерские хозяйства. И потащили из кабинетов шкафы с диванами, а из мастерских — тракторы с прицепами. Одни тащили, а другие недоумевали: разве частник в состоянии прокормить такую огромную страну, как наша? Потом и страну развалили и разворовали.
Как утверждают умные люди, СССР погубил не Запад, а свои, доморощенные «демократы», а с ними заодно и миллионы моих равнодушных сограждан. Мы и сегодня молчим в тряпочку, всё чего-то ждём. А чего? Моё поколение, перешагнувшее пенсионный рубеж, для нынешней власти — обуза. Складывается впечатление, что от нас побыстрее хотят разными способами избавиться. Я не преувеличиваю. В нашей деревне закрыли ФАП, потому что некому там якобы работать. Бывшая медичка давно на пенсии, но работала, пока могла. Потом два раза в неделю приезжала фельдшер из посёлка Озёрный, вела приём с 9 до 13 часов, оформляя при этом кучу бумаг. Теперь и она не приезжает.
Затихла деревня в предчувствии чего-то нехорошего. Поселковая больница принимает нас только по талонам, причём медперсонал не придерживается указанного в них времени. Бывало, по два и более часов сидишь в очереди к врачу. Да, без талона тоже могут принять, но уже за деньги. Знаю, что во многих районных поликлиниках области ситуация не лучше. Попасть на приём, особенно к узкому специалисту, — это, считай, тебе повезло. Ещё труднее получить направление в областную клинику. А туда без направления даже и не суйся.
Что остаётся старикам, которые помнят войну и разруху и чья молодость — это работа от зари до зари? Только плакать и молиться, чтоб болезни обходили стороной. Они не защищены от ушлых людей и бытовых проблем. Вы видели, как плачут старики? Страшная картина, не заслужили они такого к себе отношения. А наши чиновники, сплошь молодые люди, отгородились от народа. Они привыкли брать, но не научились отдавать. Им побоку людские просьбы и заботы. Умеют только обещания раздавать. Понятно, сытый голодного не разумеет.
По привычке селяне идут ко мне за советом и помощью, а что я могу? Разве только повздыхать вместе с ними, ведь здоровье уже подводит и меня, и мужа. На днях заглянула знакомая женщина из соседней деревни. Обратила внимание на её неуверенную походку, измерила давление, а оно — 205 на 110! Куда обратиться, медпункт ведь на замке? Открыла домашнюю аптечку, заставила выпить две таблетки сразу. И около часа наблюдала: мало ли что.
Нас с мужем выручает старенький отечественный автомобиль, на нём ездим в больницу и аптеку. А что делать совсем уже немощным людям? В аптеках цены на одинаковые препараты сильно разнятся. Катаешься по всей округе, ищешь, где подешевле. За время перестройки скольких людей похоронили, и молодых в том числе. На сельских погостах здравствующие люди огораживают для себя свободные места. И на тот свет, оказывается, уже очередь.
Сидя у телевизора, когда начинают полоскать советское прошлое, так и хочется спросить: «Ну а вы, господа, что хорошего сделали для людей за эти 20 с лишним лет? Всё в свой карман тащите? Никак навороваться не можете?» А ещё в газетах пишут, что «в текущем году предполагается втрое сократить средства, которые положены медицине в рамках антикризисного плана». Ясно дают понять: ждите дальнейшего повышения смертности и увеличения хронических заболеваний.
Я человек беспартийный, но, насмотревшись на всё происходящее, готова теперь вступить в ряды КПРФ, потому что вижу: это единственная партия, которая не забывает о стариках и детях и которой не безразлично, что станется со страной. Моя мать мне как-то сказала: ты всю жизнь отработала под красным флагом. Это правда, я работала главным бухгалтером в здании сельсовета, на крыше которого развевался красный стяг. О нём с надеждой вспоминают сегодня многие мои соотечественники. И пора уже его вернуть на прежнее место. Люди заждались.
Донецк. В зоне ru и на линии огня
Арина ЦУКАНОВА
В Донбасс за впечатлениями время от времени любят наведываться туристы, среди которых встречаются и простые любители острых ощущений, и известные личности. Такая поездка – вроде «укола красоты» для собственного эго. На днях побывал в республиках блогер-дизайнер Артемий Лебедев. В Донецке его больше всего разочаровал васаби, который не растворился в соевом соусе.
Васаби. В осаждённом городе.
Донецким предпринимателям впору уже придумывать туристические маршруты типа «Интересный Донбасс» с обязательным посещением мест, ставших знаковыми в этой войне. Той же Саур-Могилы – высоты, где можно изучать историю Великой Отечественной и Украинской Гражданской одновременно. В случае последней – эта история совершенно живая, еще не остывшая и не отболевшая. 36-метровый железобетонный обелиск и 9-метровый чугунный солдат, стоящий у его подножия, рухнули под ударами украинской тяжелой артиллерии в августе 2014 года. Символично: красноармейцы, положившие жизни в 1943-м за ключевую высоту, спустя семьдесят с лишним лет прикрыли собой нынешних донецких воинов, оборонявших ее от новых захватчиков.
Несколько дней назад в районе Саур-Могилы дончане создали геоглиф – высадили крымские сосны в виде аббревиатуры ДНР. С прицелом на будущее. Чтобы из космоса был виден сосновый бор.
А на руинах донецкого аэропорта выросли тюльпаны – алые живые маячки на фоне искореженных жесточайшими обстрелами металлоконструкций и срезанных снарядами деревьев. Природа не умерла даже здесь, на территории, где война, казалось, выжгла всё, что способно жить. В этих весенних цветах, пробившихся сквозь смерть к солнцу, жители республики увидели счастливую примету – будем жить!
На пасхальные службы в разбитом и сожженном храме Иверского монастыря, где солнце заглядывает в «окна» даже не огромных пробоин – в храме практически не осталось стен, собираются сотни людей. Девушке-фотографу в ярком платке, забравшейся на уцелевший балкончик, чтобы удачно поймать мгновение, серьезные мужички делают суровое внушение: броское пятно платка – цель для украинского снайпера. Храм совсем рядом с аэропортом, а расположенное на его территории кладбище тянется почти до взлетной полосы. Совсем недавно тут было шагу не ступить – везде таблички с предупреждениями о «растяжках». Сейчас народ косит засохшую траву и поправляет искалеченные снарядами могилы близких, есть и те, кто рискует добираться к своим умершим родственникам прямо под «взлетку».
Иверский монастырь возле донецкого аэропорта. Разбит и сожжён. Идёт служба. Девочку зовут Апология (в переводе с греческого - "оправдание"). Автор – Антон Баешко, Донецк
Не то чтобы люди перестали бояться войны – война стала обыденностью. Выяснилось, что на территории войны можно жить, рожать детей и растить их, гулять с собакой, ходить на работу, ухаживать за могилами и делать другие повседневыне дела, которыми заполнена обычная жизнь.
С единственной разницей: риск погибнуть самому или потерять близких в обычной жизни несопоставим с риском жизни на войне.
Живущие на войне стараются об этом не думать. Даже если их дом, их храм и могилы их близких – в зоне обстрелов. Тюльпаны на руинах потому и цветут, что стремление жить неистребимо.
Это стремление жить объясняет многое, что обывателю, далекому от событий в Донбассе, покажется странным или слишком рискованным. Дончане, вынужденные из-за постоянных обстрелов переехать в более безопасные районы из «горячих точек», то и дело приезжают домой – даже на пепелище. Надежда на восстановление разрушенных войной родных стен не покидает тех, кто остался, и тех, кто возвращается в Донбасс, чтобы продолжать жить дома.
В одном только Куйбышевском районе Донецка разрушены порядка трех тысяч домов. Город, как губка, впитывает в себя строительные материалы и все равно их катастрофически не хватает. Любых. Поскольку территория, пораженная войной, огромна. Её невозможно охватить фоторепортажем залётного журналиста или впихнуть в экраны телевизоров – не поместится и тысячной части. Разрушений в одном только селе Никишино, где до войны жили около 900 человек, хватит на целый сериал о войне в Донбассе – линия фронта одно время проходила прямо по сельским улицам, четыре месяца 2014 года прямо в Никишино шли непрерывные бои. От местных церкви и школы практически ничего не осталось, как и от большинства жилых домов. Казалось бы, всё – большое поселение стерто с лица донецкой земли навсегда. Но в апреле 2016-го Никишино насчитывало 240 жителей, хотя в самые страшные дни войны оставалось их здесь около десятка. Сейчас – четверть от прежней численности. Потери же не поддаются никаким подсчетам: сколько людей здесь погибло, сколько пропало без вести, никто точно сказать не может.
Село восстанавливают добровольцы – волонтеры и военные из бригады «Восток». В социальных сетях дончане собирают для жителей Никишино холодильники и посуду, постельное белье и детские игрушки. Война заставила совершенно иначе смотреть на материальную сторону жизни: если прежде старенький, но вполне рабочий советский «Минск» или «ЗИЛ» пристраивался где-нибудь в гараже или на балконе (а вдруг пригодится?), а в шкафах годами копились вещи, то теперь все это проживает вторую жизнь у тех, кто потерял всё и, соответственно, рад всему.
Испытывая вместе тяготы войны, люди в республиках стали дружнее и сплоченнее, поскольку и беды общие, и поводы для радости. В отношения вернулись осмеянные эрой потребительства принципы коллективизма, когда человек человеку не волк, а друг, товарищ и брат. Ясно же – ни защитить, ни восстановить искалеченный войной Донбасс никак не получится, если не вместе. Потому и не понимают здесь уехавших местных взрослых мужчин: всегда нужны сильные руки - если не воевать, то строить. Не понимают и журналистов и политиков, ломающих перья и рвущих горло за Донбасс из российской столицы. Есть простая истина: нельзя быть с Донецком, находясь не в Донецке и с Луганском, находясь не в Луганске.
Особая донецкая гордость – службы, на которых завязана жизнь города. Если создавать в будущем монумент героям Донбасса, то однозначно рядом с солдатом должны стоять пожарный, электрик, ремонтник, врач и человек в оранжевой жилетке с саженцами роз. Жители Донецка шутят, что любой градоначальник из мирного города мог бы поучиться у них заботе о родном городе, который находится на линии огня.
«Минское перемирие» – больная тема. Хрупкость мира и видна, и слышна. Украинские силы так называемой антитеррористической операции (название, которое по прошествии двух лет войны с Донбассом выглядит совершенно сюрреалистично) подползли ближе к Донецку, на глазах у миссии ОБСЕ заняв промышленную зону Авдеевки, Широкино и на километры перенеся блокпосты ближе к ДНР. «Киборгов» в украинских СМИ сменили «промберги» – вояки из промышленных зон на подступах к Донецку.
Впрочем, на ОБСЕ здесь уже давно никто никаких надежд не возлагает, их с горькой усмешкой называют «слепо-глухо-немыми наблюдателями». Апрельский обстрел украинской стороной колонны гражданских автомобилей на КПП Еленовка, в результате которой погибли пять мирных жителей, в том числе и беременная женщина, не заставил миссию ОБСЕ прервать ночной сон или отказаться от утреннего кофе. Украинские орудия отстрелялись по гражданским около трех часов ночи, а патруль мониторинговой миссии прибыл на место трагедии в десять утра. Для того чтобы написать в отчете: «Анализ трех воронок показал, что огонь вёлся предположительно с западно-юго-западного направления. При этом калибр примененного оружия был не менее 120 мм». Без указания сил, стреляющих из запрещенного «минскими соглашениями» оружия с предположительного направления.
Если бы миссии ОБСЕ не было в Донбассе, ее стоило бы придумать. ОБСЕ для жителей республик – это олицетворение коллективного Запада с его двойными-тройными стандартами и слепотой-глухотой-немотой по отношению к ситуации в ДНР и ЛНР, где точно знают, кто стреляет с «предположительного направления» по живым людям.
В Донецке сотрудники ОБСЕ обитают в отеле Park Inn by Radisson. Причем американский бренд преспокойно перевел донецкий отель на домен parkinn.ru, поскольку республики реально существуют в зоне ru, а не в зоне ua. Деньги – в зоне ru, в зоне ua – война и политические лозунги. В ДНР и ЛНР во всех сферах жизни – рубль, за исключением гривневых зарплат на отдельных предприятиях, которые платятся украинскими собственниками с территории Украины. Еще гривна нужна бизнесу, который связан с Украиной товарами или услугами, и тем, кто в частном порядке выезжает на украинскую территорию по своим личным делам.
Фактически республики – это уже во всех смыслах зона ru. Начиная от государственного строительства и заканчивая местной газетой. Новые паспорта, которых в Донецке до лета планируют выдать 34 тысячи штук тем, кому исполнилось 16, 25, 45 лет, и тем, у кого документы сгинули в войне, – и те близнецы-братья паспортов ru.
И дата 9 Мая – День Победы. Без всяких иных смыслов и содержаний.
А еще жители республик по-особому переживают за своих, оставшихся в зоне ua: война в прямом смысле разбросала семьи по разные стороны от линии разграничения. Разрезала по живому.
Поездка к родным в любой момент может закончиться, не начавшись. Как это случилось в Еленовке.
Васаби, который не растворяется в соевом соусе, меньше всего волнует дончан.
Есть кое-что гораздо важнее васаби – стянутая украинской стороной вопреки «Минску» к границам города армада. Жизнь на линии огня.
Боливия подпишет соглашения по экспорту газа с Перу и Парагваем - Моралес.
Президент Боливии Эво Моралес сообщил в пятницу, что его страна готовится подписать соглашения об экспортных поставках сжиженного природного газа (СПГ) в Перу и Парагвай.
"В эти дни мы готовимся, соглашение будет подписано с Перу и Парагваем", - приводит агентство ABI слова Моралеса. Он пояснил, что этот контракт позволит Боливии поставить оборудование для работы с СПГ в две страны Южной Америки, а государственной нефтяной компании YPFB оказывать услуги на международном уровне.
"Теперь самая большая компания боливийцев - потому что она принадлежит всем боливийцам, а не Гильермо, не Эво, компания публичная, государственная, - она поставит оборудование для СПГ в Перу и Парагвай, станет международной: как к нам приходят иностранные компании, чтобы оказывать свои услуги, так и YPFB будет предоставлять сервис по СПГ в Перу и Парагвае, это - имидж Боливии", - заявил президент.
В минувшем феврале Боливия объявила об открытии новых газовых месторождений, которые позволили увеличить газовые запасы страны на 40%. По состоянию на 2013 год, запасы газа Боливии оценивались в 10,45 триллиона кубических футов (примерно 302 миллиарда кубометров). Запасы новых месторождений Боикобо, Ипагуасу и Бойуй на блоке "Каипипенди" были оценены еще в 4 триллиона кубических футов (115 миллиардов кубометров), и в 2019 году на них планируется добываться ежедневно минимум 18 миллионов кубических метров газа. Этого будет достаточно для обеспечения внутреннего потребления Боливии, а также для экспорта в другие страны Южной Америки (тогда назывались Бразилия и Аргентина – прим. ред.).
Экспорт американской кукурузы уменьшился на 15%
За семь месяцев текущего сезона США экспортировали 20,7 млн. т кукурузы, что на 15% меньше, чем за аналогичный период в прошлом сезоне. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на МСХ США.
Крупнейшими покупателями американской кукурузы остаются Мексика (7,1 млн. т), Япония (4,3 млн. т), Колумбия (2,8 млн. т), Перу (1,2 млн. т). Объем поставок кукурузы в страны Азии уменьшился по сравнению с прошлым сезоном из-за сильной конкуренции с южноамериканским зерном. Кроме того, значительно снизился экспорт кукурузы в страны Северной Африки, в т.ч. в Египет. В текущем сезоне впервые за долгое время отправлена крупная партия кукурузы (70,6 тыс. т) в ЮАР.
Как прогнозирует МСХ США, за весь текущий сезон, который завершится в августе, США могут экспортировать 41,9 млн. т кукурузы. По сравнению с прошлым сезоном экспорт уменьшится на 11% из-за снижения урожая с 361,1 млн. т до 345,5 млн. т и роста конкуренции на мировом рынке.
О научной экспедиции сотрудников ФГБУ «ВНИИКР» в Республику Перу.
В период с 1 по 28 апреля 2016 года состоялась научная экспедиция специалистов ФГБУ «ВНИИКР» в Республику Перу. В ней приняли участие и.о. заведующей лабораторией энтомологии ИЭЦ ФГБУ «ВНИИКР» М.Г. Буш, научные сотрудники НМО энтомологии к.б.н. Я.Н. Коваленко и Ю.А. Ловцова. В ходе командировки был собран обширный материал по карантинным для РФ организмам, а также близким к ним видам. Энтомологическая коллекция ФГБУ «ВНИИКР» пополнилась отсутствовавшими в ней ранее карантинными объектами, такими, как: андийские картофельные долгоносики (5 видов рода Premnotrypes), бразильская фасолевая зерновка (Zabrotes subfasciatus), капюшонник многоядный (Dinoderus bifoveolatus), гватемальская картофельная моль (Tecia solanivora), банановая моль (Opogona sacchari), кукурузная лиственная совка (Spodoptera frugiperda), южная совка (Spodoptera eridania), черная цитрусовая белокрылка (Aleurocanthus woglumi). Кроме того, были получены материалы по некоторым карантинным объектам, уже представленным в энтомологической коллекции ФГБУ «ВНИИКР», – к ним относятся картофельная моль (Phthorimaea operculella) и южноамериканский листовой минер (Liriomyza huidobrensis) (особи из первичного ареала), а также средиземноморская плодовая муха (Ceratitis capitata) и четырехпятнистая зерновка (Callosobruchus maculatus). Помимо этого, в фонды ФГБУ «ВНИИКР» поступили богатые сборы по целому ряду вредителей растений, не являющихся карантинными для РФ, но включенными в Перечни карантинных организмов ряда других государств.
Необходимо отметить, что материалы, привезенные из Республики Перу специалистами ФГБУ «ВНИИКР», позволят в дальнейшем провести Межлабораторные сличительные испытания (МСИ) по ряду новых карантинных объектов, а также будут использованы при обучении специалистов в области карантина растений, валидации существующих методических рекомендаций, разработке молекулярно-генетических методов идентификации карантинных объектов и выполнении научно-исследовательских работ. К настоящему времени разобрана лишь малая часть привезенных материалов, в связи с чем есть основания полагать, что в результате дальнейшей обработки список вредителей растений, которыми пополнилась коллекция ФГБУ «ВНИИКР», существенно расширится.
В ходе поездки сотрудники ФГБУ «ВНИИКР» ознакомились с деятельностью специалистов SENASA – национальной службы Республики Перу, одной из сфер деятельности которой является надзор за соблюдением законодательства в области карантина растений. Кроме того, состоялись консультации со специалистами Национального аграрного университета Перу и Международного картофельного центра (Лима). В рамках обмена научной литературой перуанские коллеги получили несколько выпусков двуязычного журнала «Карантин растений. Наука и практика», вызвавшего у них активный интерес к деятельности российских специалистов в области карантина растений.
Практика проведения крупномасштабных научных экспедиций способствует повышению эффективности деятельности специалистов в сфере карантина и защиты растений.
1 мая 2016 года Президент России Владимир Путин подписал законы об установлении ответственности за нарушение правил перевозок пассажиров. Законы вступили в силу с момента их опубликования.
Федеральный закон № 133-ФЗ предусматривает административную ответственность за нарушение правил обеспечения безопасности перевозок пассажиров и грузов автомобильным и городским наземным электрическим транспортом. Данные правила были утверждены приказом Минтранса России от 15 января 2014 года № 7.
Так, за осуществление перевозок пассажиров и грузов с нарушением требований обеспечения безопасности в особых условиях для водителей транспортных средств предусмотрен штраф в размере 2 500 рублей, на должностных лиц – 20 тыс. рублей, на юридических лиц – 100 тыс. рублей.
К особым условиям относятся перевозки по зимникам, бездорожью, переправам через водные преграды, по маршрутам, проходящим в горной местности, по трудным участкам пересеченной местности, и ряд других. Полный перечень таких условий прописан в приказе Минтранса России http://rg.ru/2014/06/20/mintrans-dok.html.
Кроме того, допуск водителей к управлению транспортным средством, без прохождения им соответствующих инструктажей влечет наложение штрафа на должностных лиц в размере 10 тыс. рублей, юридических – 30 тыс. рублей.
Другим важным документом в области безопасности перевозок является Федеральный закон № 138-ФЗ, вносящий изменения в КоАП в части введения административной ответственности за нарушение требований к перевозкам организованных групп детей автобусами. Данные правила утверждены постановлением Правительства РФ 17 декабря 2013 года.
В случае, если водитель или автобус не соответствуют правилам перевозок детей, либо отсутствует один из таких документов, как договор фрахтования, программа маршрута, список детей, список назначенных сопровождающих, водитель штрафуется на 3 тыс. рублей, должностное лицо – на 25 тыс. рублей, юридическое лицо – на 100 тыс. рублей.
Нарушение требований к перевозке детей в ночное время (с 23:00 до 06:00) http://rg.ru/2013/12/24/perevozki-site-dok.html влечет наложение штрафа на водителя в размере 5 тыс. рублей или лишение права управления ТС на срок от 4 до 6 месяцев, на должностных лиц – 50 тыс. рублей; на юридических лиц – 200 тыс. рублей.
Полномочиями по рассмотрению административных дел о правонарушениях по вышеуказанным документам наделяется Ространснадзор. Дела, связанные с нарушением требований к перевозке детей в ночное время, будут рассматриваться судьями. Кроме того, законом расширяется перечень субъектов административных правонарушений, в отношении которых могут применяться санкции за нарушения требований к перевозке детей, установленных ПДД.
Принятые законы позволят повысить качество и безопасность перевозок пассажиров и грузов автомобильным и городским пассажирским транспортом, а также помогут снизить аварийность и смертность на российских дорогах.
Федеральная служба по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека информирует, что ежегодно в мире регистрируется около 200 тысяч случаев желтой лихорадки, 30 тысяч из которых заканчиваются летальным исходом, 90% из них — в Африке.
Желтая лихорадка распространена в некоторых странах Центральной и Южной Америки, Африки (Аргентина, Бразилия, Венесуэла, Колумбия, Перу, Нигерия, Ангола, Конго, Эфиопия и др.), являющихся эндемичными по желтой лихорадке, в которых климат способствует длительному выживанию и активному выплоду насекомых, передается при укусе насекомых, не встречающихся в Российской Федерации.
По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) с 2015 года отмечается ухудшение эпидемиологической ситуации по желтой лихорадке в странах Африки.
С начала вспышки в декабре 2015 года в Анголе уже зарегистрировано 1975 пациентов с подозрением на желтую лихорадку (лабораторно подтверждено 618) и 258 случаев закончились летально. В стране начата массовая иммунизация населения против желтой лихорадки
Вспыхнув в декабре 2015 года в Анголе, заболевание распространилось на Кению, Демократическую Республику Конго. В Китае также зарегистрировано 11 завозных лабораторно подтвержденных случаев желтой лихорадки из Анголы.
Ежегодно Всемирная организация здравоохранения публикует перечень стран, в которых существует наличие риска передачи желтой лихорадки, а также перечень стран, при въезде в которые требуется наличие международного свидетельства о вакцинации против желтой лихорадки для путешественников.
Желтая лихорадка - вирусное заболевание, передающееся человеку через укус комаров, остается единственным заболеванием, требующим проведения вакцинации при въезде в страны, в которых существует риск заражения желтой лихорадкой.
Вакцины против желтой лихорадки обеспечивают защиту от инфекции по истечении 10 дней после проведения прививки. В соответствии с требованиями ММСП (2005г.) лица, подвергшиеся вакцинации, получают международное свидетельство о вакцинации или профилактике, которое действительно в течение всей жизни.
Перечень центров вакцинации против желтой лихорадки в субъектах Российской Федерации ежегодно размещается на официальном сайте Роспотребнадзора.
Лица, совершающие поездку, у которых отсутствуют свидетельства о вакцинации против желтой лихорадки, въезжающие на территории стран, где присутствуют переносчики желтой лихорадки, могут быть подвергнуты карантину на период инкубационного периода (шесть дней), медицинскому обследованию или иным мерам, вплоть до отказа во въезде в страну, в соответствии со статьей 31 Международных медико-санитарных правил (2005 г.).
Во время путешествия в целях защиты от укусов насекомых, комаров рекомендуется применять средства, отпугивающие и уничтожающие насекомых (репелленты и инсектициды), а также в помещениях обязательно засетчивать окна и двери.
Ситуация остается на контроле Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека.
UH-60. «Лима» перейдет на «Виктора», затем на «Майка».
Армия США планирует приобретать многоцелевые вертолеты версии UH-60V (Victor) Black Hawk начиная с января 2017 года, сообщает «Военный Паритет» со ссылкой на defensenews.com (2 мая).
Весной 2014 года компания Northrop Grumman заключила контракт с армией США на замену старых аналоговых приборных панелей вертолетов серии UH-60L (Lima) Black Hawk на новые цифровые кабины с открытой архитектурой. В настоящее время строятся три прототипа.
План армии состоит в том, чтобы модернизировать 760 вертолетов версии L на новый стандарт V. Модель V далее будет преобразована в версию М (Mike), которая является самой продвинутой в ряду армейских модификаций знаменитого вертолета Black Hawk. По данным en.wikipedia.org, вертолет версии М оснащен усовершенствованными лопастями винтов, ТВД типа T700-GE-701D (по 2000 л.с), цифровой авионикой, производство ведется с 2006 года.
Чернобыльцам от Медведева «подарок»
Автор: Александр ДЬЯЧЕНКО.
На днях весь мир отметил скорбную дату: 30-летие аварии на Чернобыльской АЭС, последствия которой до сих пор сказываются на здоровье миллионов людей. К печальному юбилею Дмитрий Медведев подготовил ликвидаторам аварии и жителям заражённых территорий «подарок» в виде постановления, цель которого — резко сократить расходы на социальную защиту людей, пострадавших от последствий чернобыльской катастрофы.
СЕГОДНЯ в России на загрязнённых радионуклидами в результате чернобыльской катастрофы территориях проживают около 1,6 млн. человек. Именно их и касается постановление правительства РФ от 8 октября 2015 г. № 1074 «Об утверждении перечня населённых пунктов, находящихся в границах зон радиоактивного загрязнения вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС». Решением «всего лишь» сокращается этот самый перечень на несколько сот населённых пунктов. Простым росчерком чиновного пера тысячи и тысячи людей лишены льгот, пособий, субсидий.
Сей судьбоносный для сотен тысяч наших сограждан документ подписан председателем партии «Единая Россия» Д. Медведевым, который недавно заявил, что ценит в политиках «душевное стремление работать на благо граждан России». Сказано это было за три дня до чернобыльского «юбилея» — во время селекторного совещания В. Путина и Д. Медведева с участниками предварительного внутрипартийного голосования «Единой России» в Удмуртии.
Впрочем, ни один из участников упомянутого совещания даже не попытался проявить «душевное стремление» и напомнить своему начальнику о бедах чернобыльцев. Забыли о них и «фронтовики» из ОНФ. О постановлении № 1074 и последствиях его реализации общественности напомнили активисты российского отделения «Гринпис», которые объявили о начале сбора подписей против сокращения социальной поддержки пострадавшим в результате чернобыльской аварии.
Названным постановлением часть населённых пунктов перевели из зоны отселения в зону проживания, лишив людей льгот. Кроме этого, в зоне отселения, по постановлению правительства, запрещены лесопользование, сельское хозяйство, охота, рыболовство, а в зоне проживания такого строгого запрета нет. Поэтому активисты «Гринпис» опасаются, что загрязнённая продукция будет распространяться по стране.
Как говорят эксперты, изменения в части финансирования льгот вступят в силу с июля этого года. Речь идёт прежде всего о детских пособиях и выплатах. Если сейчас на детей до трёх лет государство выплачивает 80% от заработка родителя-чернобыльца, то по новым правилам в первые полгода сумма составит 40% плюс три тысячи рублей, а с полутора до трёх лет будет выплачиваться фиксированная сумма — шесть тысяч рублей. Кроме того, участникам ликвидации аварии в Чернобыле уменьшили льготы по оплате электричества — теперь они будут платить 50% не от реальной стоимости израсходованной электроэнергии, а от норматива потребления. «Сверхпотреблённую» электроэнергию чернобыльцам придётся теперь оплачивать полностью.
АДРЕСОВАННОЕ председателю правительства России Д. Медведеву обращение может подписать каждый желающий, кликнув на текст «Поддержите пострадавших от Чернобыля!» на странице www.
greenpeace.org/russia/ru/news/2016/21-04-2016_Chernobyl_lgoty.
В обращении, которое «Гринпис» решило направить Д. Медведеву, в частности сказано:
«…Неприемлемо изменение статуса ряда населённых пунктов с фактическим разрешением хозяйственной деятельности в тех населённых пунктах, которые ранее относились к зоне отселения… Постановление принималось без соответствующего обсуждения и при недостаточном обосновании. Снижение объёма мер социальной поддержки фактически толкает людей переходить на загрязнённую продукцию леса и приусадебных хозяйств. Такая продукция может распространяться и в другие регионы страны.
Недопустимо закрытие медицинских и профилактических программ (в частности, областной программы «Минимизация медицинских последствий экологического неблагополучия в Брянской области»), сокращение мероприятий по оздоровлению детей, проживающих на радиационно-загрязнённых территориях, что стало следствием указанного постановления. Значительное сокращение финансирования мероприятий по снижению поступления радионуклидов в продукцию сельскохозяйственного производства, начиная с 2001 года и по настоящее время, уже привело к повышению накопления радионуклидов во всех видах производимой продукции.
Несправедлива отмена льготы для детей из загрязнённых зон на поступление в вузы: многие из них лишились, возможно, единственного шанса получить высшее образование и впоследствии продолжить жизнь в другом городе. Несправедливо закреплённое в Федеральном законе от 29 декабря 2015 года №388-ФЗ значительное сокращение для проживающих на загрязнённых территориях пособия по уходу за ребёнком до достижения им возраста трёх лет. Считаю недопустимым при сокращении поддержки пострадавших в результате чернобыльской катастрофы направлять бюджетные средства на строительство новых атомных реакторов как в России, так и за рубежом.
…Я считаю, что сокращение мер социальной поддержки пострадавших от чернобыльской катастрофы недопустимо, постановление правительства № 1074 должно быть отменено».
Что ж, нужно ли более красноречивое подтверждение того позорного факта, что в то время, когда весь мир скорбит о жертвах Чернобыля, преклоняется перед героями-ликвидаторами, нынешние власти РФ остаются не просто равнодушными к нуждам этих людей, но с энергией, достойной лучшего применения, урезают даже те скромные остатки льгот, которыми в своё время наделила их Советская власть?
Соглашение по иранской ядерной программе: возможности и преграды для российско-американского сотрудничества
Андрей Баклицкий - Директор программы «Россия и ядерное нераспространение», ПИР-Центр, Россия
Ричард Вайц - Старший научный сотрудник, директор Центра военно-политического анализа, Институт Хадсона, США
Резюме 14 июля 2015 года США, Россия, Китай, Франция, Великобритания, Германия, ЕС и Иран договорились о Совместном всеобъемлющем плане действий (известном также как «иранское соглашение»), с целью положить конец противостоянию вокруг ядерной программы Тегерана.
В случае соблюдения договоренностей, СВПД может существенно ограничить возможность Ирана в кратчайшие сроки создать ядерное оружие.
Сотрудничество между США и Россией имеет первостепенное значение для успешного достижения этой цели.
Между тем, реализации СВПД может помешать ряд обстоятельств. «Иранское соглашение» не является обязывающей международной договоренностью – это лишь добровольный план действий. Его перспективы зависят от того, чем в приоритетном порядке будут руководствоваться участвующие в этом проекте стороны: своими собственными интересами или же неукоснительным соблюдением условий соглашения. Изменение международной или внутренней ситуации может побудить кого-то из участников выйти из СВПД. В частности, в скором времени произойдет смена лидеров в Иране и Соединенных Штатах, и их преемники могут придерживаться других точек зрения на эти договоренности.
Кроме того, западные лидеры и некоторые их союзники по-прежнему критически настроены в отношении внутренней и внешней политики иранского руководства. Россия не считает, что эта «озабоченность» может быть оправданием антииранских санкций: такие меры, по мнению Москвы, ставят под угрозу урегулирование более важной проблемы – ситуации вокруг ядерной программы Тегерана.
Геополитические проблемы, в частности, противостояние между ближневосточными державами, могут стать еще более серьезным вызовом для СВПД: именно там следует искать источники трений между Тегераном и Вашингтоном. Например, США продолжают применять санкции против Ирана по причинам, не связанным с ядерными разработками: в частности, из-за развития ракетной программы, что также может затруднить реализацию СВПД. Россия, в свою очередь, сомневается в оправданности размещения в Европе систем ПРО (якобы по причине угрозы иранских ракет).
СВПД предполагает «возвратный» механизм, позволяющий ООН восстановить все «ядерные» санкции, если Иран нарушит соглашение. Но воссоздать всю ту сложную паутину санкций, которой Иран был опутан прежде, практически невозможно.
Сотрудничество между Россией и США – необходимое условие для успешной реализации «иранского соглашения». У правительств двух стран имеется большой опыт взаимодействия в решении задач, связанных с ядерным нераспространением. Оба государства не заинтересованы в появлении у Ирана ядерного оружия. Более того, у Москвы есть коммерческий интерес, связанный с успешной реализацией иранского мирного атомного проекта, что само по себе подразумевает незаинтересованность России в нарушении Тегераном своих международных обязательств.
В свою очередь, сотрудничество в области безопасности между США и арабскими соседями Ирана снижает у этих стран желание обзавестись собственным ядерным оружием. Россия и США могут оказать важную поддержку Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) в обеспечении СВПД и в осуществлении других целей, связанных с ядерным нераспространением.
Успех ядерного соглашения с Ираном создаст сильный прецедент в деле нераспространения ядерного оружия и заложит основу для будущего международного сотрудничества в этой сфере.
Вступление
14 июля 2015 года в Вене Россия и Соединенные Штаты Америки, наряду с Китаем, Францией, Германией, Великобританией и Европейским Союзом (ЕС), согласовали с иранским правительством Совместный всеобъемлющий план действий [1].
Цель СВПД – поставить точку в противостоянии вокруг иранской ядерной программы, длившемся больше десяти лет.
Венским договоренностям предшествовал промежуточный Совместный план действий, принятый в ноябре 2013 года [2], а также диалог между Ираном и МАГАТЭ относительно неурегулированных вопросов, касающихся ядерной программы Тегерана.
СВПД стал возможным, благодаря сочетанию нескольких факторов. Это и давление на Тегеран посредством международных санкций, и избрание Хасана Рухани и Барака Обамы президентами Ирана и США (оба президента стремились к заключению ядерной сделки), и длительное сотрудничество между Россией и Западом по иранской ядерной проблематике, несмотря на серьезные разногласия по другим вопросам.
Основные условия
Реализация СВПД существенно снизит возможности Ирана по обогащению урана (уровень ограничивается 3,67 процентами). Сокращается число центрифуг, вводится потолок запасов тяжелой воды и снижение общего допустимого объема обогащенного урана. Подземный центр обогащения в Фордо перепрофилируется в центр ядерных исследований, а тяжеловодный реактор в Араке модифицируется в целях ограничения производства плутония.
Иран согласился на добровольной основе применять Дополнительный протокол (ДП) к соглашению о гарантиях МАГАТЭ (с прицелом на его ратификацию Меджлисом). ДП наделяет МАГАТЭ дополнительными возможностями мониторинга и доступа на атомные объекты страны. Кроме того, Иран принял модифицированный код 3.1 Дополнительных положений к соглашению о гарантиях, согласно которому он обязуется незамедлительно информировать МАГАТЭ в случае принятия решений о строительстве новых ядерных объектов. Иран также согласился сотрудничать с Агентством, внести ясность относительно прошлых и настоящих нерешенных вопросов, связанных с его ядерной программой, и регулярно информировать МАГАТЭ о своих запасах урана и количестве центрифуг.
На протяжении 15 лет Тегеран сможет импортировать продукцию для своей ядерной программы только с одобрения специально созданной Совместной комиссии. В течение этого времени страна не будет перерабатывать отработанное ядерное топливо из своих реакторов, располагать высокообогащенным ураном (ВОУ) или оружейным плутонием, а также ураном и плутонием в металлической форме. В течение 10 лет Иран ограничит исследования, связанные с обогащением урана, газоцентрифужной технологией, а также обязуется представлять МАГАТЭ ежегодный план деятельности, связанной с обогащением урана. Агентство, в свою очередь, будет следить за выполнением этих обязательств.
В ответ на эти шаги Совет Безопасности ООН принял Резолюцию №2231 [3], отменившую положения всех предыдущих резолюций СБ ООН по Ирану, связанных с его ядерной программой. Правда, в новом документе сохраняется перечень организаций и частных лиц, на которых все еще распространяются санкции [4].
ЕС полностью отменил все односторонние санкционные меры против Ирана, а администрация Обамы отказалась от санкций, наложенных по причине ядерной программы страны [5].
Важность плана
Иранская ядерная программа началась в рамках инициативы США «Атом для мира». В 1967 году Вашингтон организовал поставку Ирану 5-мегаватного исследовательского ядерного реактора [6].
В следующем году Тегеран подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и поставил свою ядерную программу под контроль МАГАТЭ. В 1970-х годах немецкая компания Kraftwerk Union начала строительство двух реакторов на легкой воде для атомной электростанции в Бушере, и Иран выкупил 10% акций Eurodif – европейского консорциума по обогащению урана. Однако Исламская революция 1979 года положила конец ядерному сотрудничеству с Западом. В 1980-е годы Тегеран возобновил ядерную программу и продолжал ее в 1990-е годы, несмотря на противодействие мирового сообщества, подозревавшего Иран в разработке ядерного оружия.
В 2002 году иранские диссиденты информировали мировое сообщество о строительстве незадекларированных ядерных объектов в Натанзе и Араке [7].
Позиция Тегерана заключалась в том, что в рамках своих международных обязательств страна не была обязана раскрывать местонахождение незавершенных ядерных объектов. Но информационные утечки вызывали озабоченность по поводу возможной военной составляющей иранской ядерной программы.
Последовавшие переговоры длились более десяти лет.
Поначалу в них участвовали Иран и три европейские страны – Германия, Франция и Великобритания. В 2006 г. к ним присоединились Китай, Россия и США, что привело к появлению формата 5+1. В ходе переговоров, сопровождавшихся многочисленными спорами и взаимными обвинениями, Иран и группа международных посредников неоднократно меняли свои позиции. Другие попытки достичь соглашения – в частности те, что были предприняты Бразилией и Турцией в 2010 году – окончились неудачей [8].
Россия и Китай также призывали к компромиссу, и Москва помогла Ирану закончить строительство АЭС в Бушере лишь после того, как Тегеран согласился получать российское ядерное топливо, а отработавшее возвращать обратно – в Россию [9].
Тем временем Иран неуклонно наращивал свои ядерные амбиции, овладевая современными технологиями обогащения урана и увеличивая количество действующих центрифуг. В Фордо был открыт укрепленный подземный центр по обогащению урана.
В ответ мировое сообщество усилило давление на Иран, а СБ ООН принял шесть резолюций, из которых четыре вводили режим санкций [10].
Односторонние санкции США и ЕС отрезали Иран от мировой финансовой системы и существенно ограничили экспорт нефти из этой страны. Далее последовал ряд загадочных убийств иранских ученых-ядерщиков, а также появление компьютерного вируса Stuxnet в Натанзе, который привел к выводу из строя около 1000 центрифуг. Президенты США Джордж У. Буш и (в меньшей степени) Барак Обама стояли на том, что ради недопущения появления у Ирана ядерного оружия нельзя исключать никакие варианты. В сентябре 2012 года израильский премьер-министр Беньямин Нетаньяху выступил с угрозой нанести удар по ядерным объектам Ирана в случае, если количество урана, обогащенного там до 19,75%, станет достаточным для изготовления бомбы [11].
На этом фоне в 2012 году начались тайные переговоры между Вашингтоном и Тегераном [12]. Они не смогли существенно продвинуться до августа 2013 года, когда новым президентом Ирана был избран Хассан Рухани. Новая иранская администрация сделала поиск решения ядерного вопроса главным внешнеполитическим приоритетом.
24 ноября 2013 года Иран и шесть стран-участников заключили промежуточное соглашение, известное как Совместный план действий, по которому смягчение санкций производилось в обмен на ограничение иранской ядерной программы. Сторонам потребовалось еще двадцать месяцев, чтобы согласовать все детали СВПД – в силу сложности проблемы, а также несогласия некоторых сил внутри Ирана и на международной арене с предложенным соглашением.
Представляется крайне важным, чтобы Соединенные Штаты Америки, Российская Федерация и другие страны эффективно сотрудничали для обеспечения успеха СВПД. Это соглашение стало первым случаем, когда санкции против страны, введенные согласно Главе VII Устава ООН, были сняты в результате переговоров, а не по итогам военных действий13.
Успешная реализация соглашения станет мощным аргументом для дальнейшего сотрудничества в сфере нераспространения, даже несмотря на разногласия между великими державами по другим вопросам. Кроме того, страны-участницы и ключевые многосторонние организации – МАГАТЭ и ООН, могут получить богатый опыт по преодолению других ядерных угроз, таких, например, как ядерная программа Корейской народной демократической республики (КНДР). [13]
Что бы ни говорили ближневосточные страны о том, что США, Россия и другие ядерные державы должны сами ускоренно разоружаться, их ядерная политика не оказывает непосредственного воздействия на принятие решений нынешних неядерных государств в отношении разработки или отказа от «немирного» атома. Но если Иран будет стремиться к производству ядерного оружия, это напрямую повлияет на такие решения.
В случае появления веских доказательств нарушения Тегераном условий СВПД – даже если речь не пойдет об исследованиях в области ядерных вооружений и их разработке, это может подтолкнуть ближневосточные государства к созданию атомного оружия в качестве защитной меры.
Что же касается Саудовской Аравии, то она наверняка захочет обзавестись ядерным потенциалом, чтобы не дать Ирану возможности утвердить свое превосходство в регионе с опорой на ядерные силы.
Сторонники сделки с Ираном надеются, что СВПД укажет путь КНДР и другим странам к отказу от ядерных амбиций. Верно и то, что широкое применение инспекций, проводимых в рамках СВПД, а также обязательное применение ДП увеличат возможности контроля и выявления нарушений ДНЯО другими государствами. Все это смогло бы минимизировать недовольство иранского руководства тем, что ограничения в области ядерных исследований накладываются исключительно на их страну. Но распространить подобный интрузивный режим контроля на другие государства будет сложно, учитывая противодействие со стороны многих неядерных стран, а также членов ядерной пятерки.
Как следует из Резолюции №2231 СБ ООН, «все положения, содержащиеся в СВПД, предназначены только для целей его выполнения между Е3/ЕС+3 и Ираном и не должны рассматриваться как создающие прецеденты в отношении любого другого государства или в отношении фундаментальных принципов международного права, а также прав и обязанностей, вытекающих из Договора о нераспространении ядерного оружия». Барак Обама верно подметил, что СВПД вводит «беспрецедентные меры контроля» [14], но было бы затруднительно считать их прецедентом для других стран.
Возможные проблемы
СВПД, как вытекает из его названия, это не договор, а план действий. Стороны не подписывали и не ратифицировали юридически обязывающее соглашение. Даже Резолюция 2231 СБ ООН, включающая текст СВПД, лишь «призывает все страны-участницы» поддержать согласованный план. Данная формулировка, а также отсутствие ссылок на Статью 41 Устава ООН, означает, что участники соглашения не обязаны выполнять свои обязательства в соответствии с нормами международного права. Следовательно, перспективы СВПД во многом зависят от того, будут ли и дальше участвующие стороны считать его отвечающим их интересам, независимо от событий на международной арене и внутри их стран, и будут ли они выполнять его условия.
1. Односторонний выход
Один из факторов, способных привести к преждевременной остановке СВПД – выход какой-либо из сторон из соглашения по внутриполитическим причинам, не связанным с выполнением договоренностей другими участниками.
США
Администрация Обамы решительно поддерживает СВПД. Белый Дом отменил указы исполнительной власти о санкциях против Ирана, приостановил санкции, введенные Конгрессом, а также мобилизовал группы в парламенте в поддержку этого честолюбивого проекта. Немногие президенты США готовы были бы вложить такой большой политический капитал в соглашение с Тегераном.
Однако приближающиеся президентские выборы могут поставить под угрозу приверженность США СВПД. Если Белый Дом останется за демократами, перспективы СВПД выглядят лучше, поскольку «иранское соглашение» поддерживают как Хилари Клинтон, так и Берни Сандерс. Хотя Клинтон может предпочесть более сильное давление на Иран, нежели сенатор Сандерс, вряд ли она без веских на то оснований откажется от знаковых достижений своего предшественника. Однако все кандидаты в президенты от Республиканской партии выражают недовольство иранской сделкой, и многие члены Конгресса от Республиканской партии присоединились к этой критике.
Многое будет зависеть от внутриполитической и внешнеполитической ситуации в начале 2017 года. Однако, как видно на примере Договора об ограничении систем противоракетной обороны от 1972 года, в случае возникновения угрозы национальной безопасности, новая администрация США может использовать право выйти даже из юридически обязывающего международного соглашения о контроле над вооружениями.
Даже если следующий президент США поддержит соглашение и будет стремиться к его реализации, противодействие со стороны Конгресса может представлять угрозу для СВПД. Предложенный Акт о пересмотре ядерного соглашения 2015 года обязал президента выставить документ на голосование в Конгрессе. Но хотя у Республиканской партии было большинство в обеих палатах, и она готовилась преодолеть президентское вето, демократическому меньшинству в Сенате удалось сорвать голосование.
Даже если Конгресс окажется под контролем республиканцев, они могут не суметь заблокировать СВПД, поскольку конгрессмены-демократы будут стремиться сохранить главное внешнеполитическое достижение демократической администрации. Даже ослабленная демократическая фракция в Сенате (выборы 2014 года обеспечили республиканцам наибольшее число мест с 1929 года) сумела заблокировать законодательный акт, поддерживаемый республиканцами. В 2016 году состоятся перевыборы 24 сенаторов-республиканцев и 10 сенаторов-демократов, и по их итогам демократы, скорее всего, укрепят свои позиции в верхней палате.
СВПД должен оставаться в силе более 10 лет, и на таком временном отрезке трудно спрогнозировать состав и действия Конгресса. Но, чем дольше Иран станет придерживаться СВПД, тем более сильное международное давление будет оказываться на любого президента США и Конгресс, чтобы не выходить из него.
Иран
В иранской политической системе, несмотря на значение роли избранного президента и парламента, Верховный руководитель страны (в настоящее время это аятолла Али Хаменеи) принимает окончательное решение по главным вопросам. По иранской конституции, Верховный руководитель – глава государства, обладающий эксклюзивными полномочиями, включая «принятие общего политического курса Исламской республики Иран» и «надзор за правильным выполнением этого курса» [15].
Иными словами, если того захочет Али Хаменеи, Тегеран может выйти из СВПД.
На практике нынешний духовный лидер Ирана редко вмешивается в процесс принятия решений государственными органами. Используя – для поддержания необходимого баланса – систему сдержек и противовесов, он устанавливает некие рамки, в пределах которых те или иные действующие лица вправе принимать собственные решения.
Эта тенденция просматривается и в переговорах по ядерной программе: Верховный руководитель Ирана поддерживал дипломатов, но принижал значение самих переговоров для будущего страны. Он обозначал красные линии для переговорщиков, и тем приходилось применять все свое умение, чтобы уместить в эти рамки желаемую суть переговоров. Существует мнение, что аятолла Хаменеи играл роль плохого полицейского для усиления позиций иранской стороны.
Например, в конце мая 2015 года Верховный руководитель спровоцировал острую дискуссию, заявив, что Иран не предоставит доступ к своим ядерным объектам и не потерпит «чрезвычайных мер контроля». Тем не менее, эти ключевые пункты вошли в текст СВПД. В конце концов, переговорщикам удалось оговорить условия посещения военных объектов и убедить иранскую общественность, что эти инспекции – неотъемлемая часть Дополнительного протокола, а, значит, их нельзя считать «чрезвычайными мерами».
После того, как иранский парламент одобрил СВПД, в своем письме президенту Рухани Али Хаменеи сообщал, что принимает этот план. Но с условием. «Любые новые санкции на любом уровне под любым предлогом (таким как неоднократные ложные обвинения в поддержке терроризма или нарушениях прав человека) … будут считаться нарушением СВПД», – писал Хаменеи. В этом случае Иран должен выйти из данного соглашения [16].
Когда 17 января 2016 года США наложили новые санкции на иранских физических и юридических лиц, участвующих в ракетной программе, Тегеран мог бы привести свою угрозу в действие и выйти из СВПД. Но Иран просто увеличил количество запусков и испытаний ракет.
Из этих примеров видно, что Верховный руководитель готов придерживаться СВПД, если при этом не пострадают стратегические интересы Ирана. Снятие санкций с Тегерана, вероятно, приведет к экономическому росту и повышению уровня благосостояния граждан. В этом случае Верховному руководителю будет труднее выйти из режима СВПД без веских на то оснований.
Один из непредсказуемых факторов – это возможная смена Верховного лидера Ирана. Он избирается пожизненно, но Али Хаменеи уже 76 лет; когда «он утратит возможность выполнять свои конституционные обязанности», Ассамблее экспертов придется выбирать его преемника. Итоги такого выбора непредсказуемы. Однако высоки и шансы на то, что решать этот вопрос будет нынешний состав Ассамблеи (2016–2024 гг). Между тем, прошедшие недавно выборы увеличили влияние умеренных сил, солидаризирующихся с президентом Рухани. Это может означать, что новый Верховный руководитель будет, по крайней мере, столь же лоялен к СВПД, как и аятолла Хаменеи.
2. Реализация СВПД
Одним из самых противоречивых моментов СВПД являются меры по обеспечению его выполнения. Критики утверждают, что Тегеран может отказаться соблюдать ограничения, наложенные на его ядерную программу, не станет пускать инспекторов МАГАТЭ и продолжит осуществлять закупку ядерных материалов. Он также может прибегнуть к другим незаконным действиям, обходным маневрам, увиливать от соблюдения положений СВПД (например, создавать мощности по производству ядерного оружия на незадекларированных объектах). Не исключен и выход из соглашения – по примеру Северной Кореи, которая отказалась от обязательств по нераспространению и начала форсированную реализацию ядерной программы.
Хотя до сих пор иранское правительство выполняло свои обязательства по СВПД, будущее правительство может отказаться от них по самым разным причинам. У Ирана имеется богатый опыт по части незаконной закупки ядерных материалов. Эта страна разработала одну из самых изощренных программ противодействия санкциям в истории. Министерство финансов США выявило десятки подставных компаний и других организаций, которые иранцы использовали в обход оказываемому на них давлению [17].
Эти организации получали технологии, материалы и средства, чтобы помогать ядерной и ракетной программам страны. Некоторые из этих структур могут сейчас быть неактивными, но их нетрудно реанимировать. А контролирующим международным организациям придется выявить не только эти структуры, но и те, что могут быть созданы в будущем.
Склонность Ирана к участию в новых незаконных закупках будет меняться в зависимости от целей режима, особенно от его оценки самой системы контроля, созданной в рамках СВПД, ее действенности и эффективности. В этих расчетах следует также учитывать возможную утрату экономических связей с Россией. Поэтому российско-иранская торговля и инвестиции, риск потерять которые могли бы усилить его заинтересованность Ирана в сохранении режима СВПД и снизить заинтересованность к обретению ядерного оружия по истечении срока действия этого соглашения.
Администрация Обамы старается облегчить иранским и иностранным компаниям использование долларов США в новых экономических сделках [18], но она по-прежнему поддерживает неядерные санкции (в качестве наказания за запуск баллистических ракет, а также по обвинению в поддержке терроризма и нарушении прав человека). Это закрывает для Ирана финансовую систему США [19].
Если Тегеран не добьется такого облегчения режима санкций, на которое он рассчитывал при подписании сделки, заинтересованность в выполнении соглашения снизится.
Влияние других сфер на реализацию СВПД
Некоторые события, не связанные с ядерной программой Ирана, также могут нарушить ход реализации СВПД. Например, США не сняли с Ирана свои «непрофильные» санкции – по обвинению в нарушении прав человека и поддержке терроризма [20].
Многие из таких мер направлены против Корпуса стражей революции – могущественного игрока в Иране, который может предпринимать действия, направленные против соглашения по ядерной программе.
Ракеты
Исследования Ирана в области разработки, создания и особенно испытаний межконтинентальных баллистических ракет могут иметь самые неприятные последствия. Они уже стали причиной введения американских санкций в отношении иранских организаций и частных лиц, участвующих в ракетной программе [21]. Разработки Ирана в этой области заставляют США и НАТО последовательно поддерживать программы противоракетной обороны, которые Россия воспринимает как угрозу своим возможностям ядерного сдерживания.
Продолжение испытаний иранских ракет может ослабить поддержку СВПД в США и привести к одностороннему выходу Вашингтона из этого соглашения, о чем уже говорилось выше. Второй, менее вероятный сценарий состоит в том, что испытания иранских ракет заставят США не только поддерживать, но и существенно усилить свою программу ПРО. В свою очередь, это подтолкнет Россию и Китай к ответным мерам, включая те, которые могут угрожать СВПД или их пассивную позицию в отношении нарушения Ираном соглашения.
Терроризм и права человека
Существует и другая алогичная динамика, связанная с терроризмом и правами человека. Критики СВПД говорят, что иранское правительство продолжает поддерживать международные террористические движения (по классификации правительства США)[22]. И хотя нынешнее иранское руководство проводит более умеренную ядерную политику, Тегеран по-прежнему претендует на роль регионального лидера, подчас угрожая другим странам, оказывает давление на свое население, не предоставляя иранцам важных политических и гражданских прав. Согласно докладу Государственного департамента США, «в 2014 году государственное спонсирование Ираном терроризма по всему миру оставалось на прежнем уровне. Это спонсирование осуществляется через Корпус стражей революции, Министерство безопасности Ирана и союзника Тегерана – организацию Хезболла, остающуюся серьезной угрозой для стабильности Ливана и всего региона» [23].
Если США введут новые санкции, связанные с поддержкой терроризма или подавлением гражданских свобод, иранское руководство способно реализовать свою угрозу и выйти из режима СВПД. В зависимости от конкретной ситуации, Москва может занять в этом споре, как сторону Тегерана, так и сторону Вашингтона.
Геополитика и борьба за власть на Ближнем Востоке
Россия и США могут разыграть иранскую карту друг против друга, сознательно усиливая напряженность в отношениях между Тегераном и другой стороной. При этом каждая из сторон будет стремиться использовать Тегеран в качестве своего доверенного лица для ослабления влияния друг друга в регионе. При этом в прошлом Исламская республика никак не выказывала намерения стать чьим-либо сателлитом и, скорее всего, будет придерживаться этой позиции в будущем.
Перспективы «иранского соглашения» вызвали беспокойство многих региональных игроков. После подписания СВПД премьер-министр Израиля Нетаньяху назвал сделку «исторической ошибкой» [24].
Саудовская Аравия – еще один ключевой союзник США в регионе – также выразила недовольство по поводу соглашения.
Когда СВПД получил одобрение в Конгрессе США и дошел до стадии имплементации, его критики переключили внимание на другие проблемы. Но региональный фактор остается потенциально опасным для судьбы «иранской сделки».
На Ближнем Востоке бушует ряд конфликтов: от Ирака до Йемена, в которых Иран участвует либо непосредственно, либо опосредованно. Когда улягутся страсти в Сирии, Иран и его союзники могут получить больше ресурсов для взаимодействия с другими странами и организациями региона. Если Хезболла будет более активно действовать на границе с Израилем, или ситуация в Йемене начнет представлять значительную угрозу для Саудовской Аравии, Тель-Авив или Эр-Рияд могут решиться на ответные действия. Один из вариантов – попытаться торпедировать СВПД через лоббирование своих интересов в Вашингтоне или другими средствами.
Рекомендации
Если СВПД будет выполняться надлежащим образом, Соединенным Штатам следует дать понять своим союзникам в регионе, что ядерное соглашение с Ираном делает Ближний Восток гораздо более безопасным, и потому СВДП следует оградить от возможной угрозы региональных кризисов. В интересах союзников США, чтобы Иран был стороной этих договоренностей – тогда его ядерная программа будет полностью прозрачной.
Если новый президент США решит выйти из СВПД из-за разногласий в Конгрессе между двумя ведущими партиями, другие члены СВПД должны использовать все свое влияние, чтобы убедить Вашингтон остаться. Россия едва ли сможет повлиять на этот процесс, но у нее есть возможность согласовывать свои действия с Китаем и европейскими участниками соглашения, к которым Вашингтон прислушивается как к союзникам по НАТО.
Даже если США выйдут из соглашения, это не будет конец СВПД. Политическая воля остальных участников могла бы компенсировать эту потерю. Снятие санкций ООН и ЕС может стать достаточно сильным стимулом для Ирана, чтобы продолжить выполнение своей части сделки, которая в этом случае может быть видоизменена. Если США снова введут односторонние санкции против иностранных компаний, работающих в Иране, Россия и другие стороны соглашения должны будут защитить свои компании. Хорошим примером в этом смысле может служить принятое Европейским союзом Постановление №2271/96, защищающее европейские компании от санкций США, связанных с Кубой.
Действия Ирана, противоречащие СВПД, должны тщательно расследоваться, и лишь после этого нужно предпринимать какие-то меры. Допустимые пределы запасов обогащенного урана и тяжелой воды могут быть слегка превышены из-за технических или логистических причин. Точно так же МАГАТЭ необходимо придерживаться принципов СВПД, согласно которым «количество просьб о предоставлении доступа [к иранским ядерным объектам] будет сведено к такому минимуму, который необходим для эффективного выполнения обязанностей по контролю в соответствии с настоящим СВПД». Члены Совместной Комиссии должны голосовать на основании данных углубленного анализа по каждому случаю, и не опираться на стереотипы, предвзятые мнения и традиционную склонность поддерживать союзников, независимо от сути вопроса. США следует тщательно взвесить цену ввода новых санкций против Ирана в качестве наказания за нарушения, не связанные с ядерной проблематикой – особенно в первые годы действия соглашения. Например, обратить внимание на то, что иранские ракеты сравнительно безвредны, если на них не установлены ядерные боеголовки.
В целом сторонам нужно поставить перед собой цель реализовать договоренности по СВПД без вмешательства СБ ООН. Обращение к Совету Безопасности в качестве последнего довода в механизме принуждения к выполнению плана действий может запустить процесс, в ходе которого любой из пяти постоянных членов СБ ООН будет иметь возможность завершить действие СВПД («возвратный» механизм), и тогда уже ничего нельзя будет исправить. Когда столько поставлено на карту, все, кроме грубых нарушений соглашения, должно разрешаться путем консультаций и приведения в действие механизмов разрешения конфликтов, предусмотренных в плане.
Сделка по иранской ядерной программе и последовавшее облегчение режима санкций усилило давление на другие ближневосточные страны, такие как Саудовская Аравия и ОАЭ. Они обеспокоены поведением Ирана и задумываются о собственных ядерных программах. Один из факторов, который мог бы побудить ближневосточных соседей Ирана и другие правительства обзавестись собственным ядерным оружием,– это убеждение в том, что у США нет возможности или намерения защитить их.
И наоборот, если США будут по-прежнему делать заслуживающие доверия заявления о готовности защитить эти страны от прямой или косвенной агрессии, потенциальные обладатели ядерного оружия, дабы не лишиться благорасположения США, а также политических и экономических отношений с другими западными странами, вряд ли рискнут обрести этот статус в реальности. США и другие государства могут разубедить их в целесообразности разработки ядерной программы, предоставив им неядерные вооружения – системы противоракетной обороны, а также иную помощь в сфере укрепления безопасности.
Благодаря опыту иранского урегулирования, страны и международные организации существенно улучшили механизмы применения санкций в отношении потенциальных нарушителей договора о нераспространении ядерного оружия. Но и государства, против которых могут быть направлены санкции, увеличили свои возможности действовать в обход такого давления. Кроме того, многие страны, после принятия СВПД и Резолюции СБ ООН №2231, отказываются от применения санкционных мер.
В СВПД предусмотрен «возвратный» механизм, позволяющий ООН восстановить санкции, связанные с ядерной программой Ирана, в случае нарушения соглашения. Но восстановить чрезвычайно сложную санкционную паутину, которой мировое сообщество опутало Иран в прежние годы, вряд ли возможно. Потребовался не один год, чтобы сконструировать всеобъемлющее партнерство, способное оказать необходимое влияние на Иран с целью умерить его ядерные амбиции.
Шестерка посредников должна сохранить способность добиваться неукоснительного выполнения соглашения. Поскольку Россия и Китай не склонны вводить санкции, Министерству финансов США, скорее всего, придется взять на себя лидерство в поддержании «санкционного потенциала». Иранское руководство должно понимать, какую цену придется заплатить в случае «отклонения от курса». Россия и другие страны могут стать партнерами США в деле укрепления пограничного и экспортного контроля, особенно соседей Ирана, с целью ограничения возможной незаконной торговли ядерными компонентами. Российское правительство настроено на поддержание высокого уровня безопасности своих ядерных материалов и технологий, несмотря на прекращение помощи, оказываемой США в рамках программы Нанна-Лугара. У Москвы и Вашингтона накоплен хороший опыт сотрудничества в решении вопросов ядерной безопасности в третьих странах. В качестве примера можно привести их многолетние усилия по вывозу запасов высокообогащенного урана из исследовательских реакторов многих стран, и есть надежда на продолжение этого взаимодействия. Правительствам двух стран следует подумать о средствах усиления Инициативы по безопасности в борьбе с распространением оружия массового уничтожения, Резолюции 1540 СБ ООН, Глобальной инициативы по борьбе с актами ядерного терроризма и других механизмах противодействия терроризму и распространению ядерного оружия. Некоторые из этих инициатив застопорились из-за разногласий между Россией и Западом по другим вопросам.
России, США и другим странам нужно усилить содействие МАГАТЭ, которой требуется дополнительное финансирование и технологии, чтобы обеспечить выполнение Тегераном условий СВПД.
Следует принимать во внимание большую территорию Ирана, который имеет выход к морю и может воспользоваться морским транспортом – особенно в контексте богатой истории его участия в незаконных закупках ядерных компонентов и материалов. Другие страны также могут помочь МАГАТЭ финансами и другими средствами, чтобы обеспечить выполнение условий СВПД – и не только их [25].
Хотя формально процессом обеспечения безопасности иранской ядерной программы руководит ЕС, России также следует укреплять режим безопасности при поставках любых ядерных материалов и технологий Ирану, а также обучать иранских специалистов современным методам безопасного обращения с ними. Иранцы вряд ли допустят американских специалистов на свои ядерные объекты, но США могли бы помочь ЕС, России и другим странам в выстраивании правильных взаимоотношений с Тегераном в этой области. Хотя в Иране действует коммерческий ядерный реактор (в Бушере), Тегеран еще не подписал Конвенцию по ядерной безопасности [26]. Он не является стороной Конвенции по физической защите ядерных материалов [27] и Международной конвенции по борьбе с актами ядерного терроризма [28].
Москва может подтолкнуть Иран к подписанию этих соглашений, что пошло бы на пользу обеим странам и остальному мировому сообществу. У Москвы есть коммерческая заинтересованность в обеспечении безопасности ядерной программы Ирана и ее мирном характере. Крупная ядерная авария в Иране, ядерный теракт с использованием материалов, приобретенных у Тегерана, или крах СВПД сорвут планы Москвы по расширению иранской программы мирного использования атома.
Есть мнение, что Россия и другие члены ШОС в скором времени предоставят Ирану статус полноправного члена Шанхайской организации сотрудничества. В прошлом организация отказывалась идти на такой шаг, поскольку в ШОС действует правило, согласно которому полноценное членство не может быть предоставлено стране, находящейся под санкциями ООН. ШОС следует сохранить этот регламент и быть готовой приостановить членство Ирана, если СБ ООН, где Россия может наложить вето на любую резолюцию, установит факт нарушения Тегераном обязательств в части нераспространения ядерного оружия.
Согласно СВПД, по окончании 10-летнего (и особенно – 15-летнего периода) истечет срок исключительных мер, ограничивающих действия Ирана в области ядерных исследований. После этого Тегеран, как и большинство других стран, имеющих потенциал для создания ядерных вооружений, будет подчиняться общим, менее жестким ограничениям, оговоренным в ДНЯО. Вместе с тем, усилия по установлению зоны, свободной от оружия массового уничтожения (ЗСОМУ) на Ближнем Востоке, тормозятся «арабской весной», разногласиями между Россией и США и другими факторами. Египет торпедирует усилия США, направленные на то, чтобы предлагаемая конференция по ЗСОМУ проходила на приемлемых для Израиля условиях. Как настаивает Каир, Израилю нужно отказаться от непрозрачной политики в области ядерных технологий, а это вряд ли произойдет даже в случае успешной реализации СВПД.
Возможно, странам придется подумать о расширении некоторых положений СВПД (таких как максимальный уровень обогащения урана в 3,5% и усиленный контроль посредством Дополнительного протокола), чтобы убедить другие ближневосточные страны в необходимости принятия аналогичных ограничений. Иранское правительство заявило, что не согласится с односторонними ограничениями – помимо тех, что оговорены в СВПД, но рассмотрит этот вопрос, если ограничения будут обязательны для других стран (то есть, если Иран не будет единственной мишенью для этих ограничений).
Если мы утратим бдительность, СВПД может создать плохой прецедент, побудив другие страны к развитию таких деликатных технологий, как обогащение урана и переработка ядерного топлива. Более надежным стандартом передачи ядерных технологий следует считать Соглашение 123 о сотрудничестве в области мирного использования атома между ОАЭ и США. По этому договору ОАЭ взяли на себя обязательство не развивать технологии регенерации ядерного топлива. Правительство США считает эту договоренность «золотым стандартом», которому должны последовать другие государства. Хотя Соединенным Штатам было трудно добиться консенсуса по этому вопросу в ДНЯО и в Группе ядерных поставщиков (ГЯП), Россия, Китай и США могут оценить возможность полного отказа от обогащения и переработки ядерного топлива в формате двустороннего сотрудничества по мирному атому.
Авторы записки работали над различными разделами текста и потому могут не разделять позиции, обозначенные в других разделах, в то же время авторы приветствуют возможность для дискуссии и экспертного диалога по спорным вопросам.
Данные тексты отражают личное мнение авторов, которое может не совпадать с позицией Клуба, если явно не указано иное.
Данный материал вышел в серии записок Валдайского клуба, публикуемых еженедельно в рамках научной деятельности Международного дискуссионного клуба Валдай. С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/
[1] http://www.state.gov/e/eb/tfs/spi/iran/jcpoa/.
[2] http://eeas.europa.eu/statements/docs/2013/131124_03_en.pdf.
[3] https://www.iaea.org/sites/default/files/unsc_resolution2231-2015.pdf.
[4] http://www.un.org/en/sc/2231/2231%20List_17%20Jan.pdf.
[5] Более подробное описание условий соглашения доступно по ссылке: https://www.armscontrol.org/reports/Solving-the-Iranian-Nuclear-Puzzle-The-Joint-Comprehensive-Plan-of-Action/2015/08/Appendix-A-Summary-of-the-Key%C2%ADComponents-of-the-JCPOA.
[6] https://treaties.un.org/doc/Publication/UNTS/Volume%20614/volume-614-I-8866-English.pdf.
[7] http://2001-2009.state.gov/r/pa/prs/ps/2003/20439.htm.
[8] http://www.theguardian.com/world/julian-borger-global-security-blog/2010/may/17/iran-brazil-turkey-nuclear.
[9] http://www.rosatom.ru/resources/03a10680462aa521b6ecf6d490c073ed/protocol_russia_iran_rus.pdf.
[10] https://www.iaea.org/newscenter/focus/iran/iaea-and-iran-un-security-council.
[11] http://www.un.org/apps/news/story.asp?NewsID=43088.
[12] http://www.wsj.com/articles/iran-wish-list-led-to-u-s-talks-1435537004.
[13] http://www.al-monitor.com/pulse/originals/2015/07/mohammad-javad-zarif-interview-post-deal-balconey.html.
[14] http://www.cnn.com/2015/07/14/politics/iran-nuclear-deal.
[15] http://www.iranonline.com/iran/iran-info/government/constitution.html.
[16] http://en.mfa.ir/index.aspx?siteid=3&fkeyid=&siteid=3&fkeyid=&siteid=3&pageid=1997&newsview=363361.
[17] https://www.treasury.gov/resource-center/sanctions/Programs/Documents/irgc_ifsr.pdf
[18] www.npr.org/templates/transcript/transcript.php?storyId=473772642.
[19] http://www.cfr.org/united-states/why-us-economic-leadership-matters/p37731/
[20] http://bipartisanpolicy.org/blog/after-iran-deal-wrangling-over-hybrid-sanctions/?_cldee=d2VpdHpAaHVkc29uLm 9yZw%3d%3d&utm_source=ClickDimensions&utm_medium=email&utm_campaign=Project%20Update%20%7C%20 Foreign%20Policy%20(Iran)
[21] https://www.rt.com/usa/329240-us-sanctions-iran-ballistic/.
[22] http://www.afpc.org/publication_listings/viewPolicyPaper/2926.
[23] http://www.state.gov/j/ct/rls/crt/2014/239407.htm.
[24] http://www.wsj.com/articles/netanyahu-calls-iran-deal-historic-mistake-1436866617.
[25] http://belfercenter.hks.harvard.edu/publication/26413/what_price_nuclear_governance_funding_the_international_ atomic_energy_agency.html?breadcrumb=%2Fpublication%2Fby_type%2Freport.
[26] http://www.iaea.org/Publications/Documents/Conventions/nuclearsafety_status.pdf.
[27] https://www.iaea.org/Publications/Documents/Conventions/cppnm_status.pdf.
[28] http://fas.org/wp-content/uploads/2013/04/iran_nuclear_odyssey.pdf.
Андрей Баклицкий, Ричард Вайц
С пушкой на митинг
Автор: Александр ОФИЦЕРОВ.
КОГДА ВЛАСТЬ начинает нервничать, она, дребезжа графином, махом взбирается на трибуну и берётся наводить в наших неспокойных головах порядок.
Вот, например, на днях в Госдуме премьер Медведев выступил. Какие это были фигуры речи, разворачивающие дивные панорамы социально-экономических достижений страны, голубые горизонты её перспектив — сказка. Да что там, роман о любви и жертвенности ради народа.
Но всё это пылкая лексика. Как говорится, по делам узнаете их. А вот дела эти, увы, описывать придётся в стиле тревожной телеграммы.
Итак, недалеко от подмосковных Люберец 7 апреля состоялись, как утверждают авторы размещённого в интернет-СМИ видео, тайные учения Нацгвардии, о создании которой Владимир Путин объявил 5 апреля, сообщили информагентства.
Только было гвардейцы пуговицы на гимнастёрках надраили, как сразу бросили их на подготовку к бою. С кем? Оказывается, с участниками «мирных демонстраций». Действительно, как отмечают наблюдатели, массовка, выполнявшая на этих учениях роль протестующих, выкрикивала: «Долой коррупцию!», «Верните наши деньги!»
Теперь-то понимаете, зачем власти эта новая мощнейшая в 400 тысяч штыков структура? От кого она буржуазный режим призвана защищать? И если уж принялись натравливать солдат на такие лозунги, то ситуация в стране и впрямь «пахнет керосином». Чем только, спрашивается, огонь тушить, когда полыхнёт? Ответ Кремля прост, как пожарный шланг: водой, которую на учениях тоннами обрушивали на предполагаемых митингующих с вертолётов.
Вполне творческое, надо признать, получилось начало. Крылатый вытрезвитель — это, знаете ли, так возвышенно!..
Через несколько дней подобные учения прошли в Смоленске, где, по легенде, силовики подавляли массовые протесты, вызванные резким ростом тарифов на услуги ЖКХ.
Вот они, наши перспективы, вот он — план действий власти! И, будьте любезны, ещё одно оригинальное техническое подспорье для его выполнения!
Это какое-то просто сногсшибательное устройство для разгона демонстрантов, заявка на которое недавно появилась на сайте госзакупок. Поместило его МВД, объявив конкурс на поставку «системы нелетального акустического воздействия». Надо же, какая формулировка — достойная пера больших гуманистов! Это только несознательный народ называет такую штуку звуковой пушкой, от воздействия которой тебя вывернет наизнанку, а можно и запросто рехнуться. А на самом-то деле она предназначена, цитирую техзадание: «Для создания определённых поведенческих реакций… путём дистанционного формирования инфранизкочастотных колебаний, влияющих на центральную нервную систему».
Уже чувствуете терапевтический эффект? Пока нет? А успокаивающий? Если, наслушавшись ежедневных телепроповедей премьера и президента, вы почему-то всё ещё открываете рот, то после сей вразумительной фразы непременно угомонитесь. Казённый цинизм, как известно, за лукавым словом в карман не лезет. За мерзким делом тоже.
Развязка МКАД - Каширское шоссе: до и после реконструкции
Какой была старая «клеверная» развязка на пересечении Каширского шоссе и МКАД и как она изменилась после реконструкции - смотрите в эксклюзивном видеосюжете от портала Стройкомплекса.
Пересечение Каширского шоссе и МКАД - одно из самых проблемных мест на автомобильной карте Москвы. Пробки здесь были всегда. Но теперь вместо старой клеверной развязки здесь построили четыре новые эстакады и тоннель. Движение по ним уже запущено.
Первая эстакада ведет с Каширского шоссе (из области) на внутреннюю сторону МКАД, вторая - с внешней стороны кольцевой автодороги на Каширку в сторону центра.
При съезде с первой эстакады строители построили тоннель вдоль внутренней стороны МКАД.
Третья эстакада позволит автомобилистам съехать с Каширского шоссе (при движении из центра города) на внешнюю сторону кольцевой автодороги.
Четвертая построена прямо над МКАД для разворота транспорта, движущегося со стороны Варшавского шоссе по внешней стороне кольцевой автодороги.
Видеосюжет также можно посмотреть на канале Стройкомплекса Москвы в YouTube.
Напомним, развязка на пересечении МКАД с Каширским шоссе была построена по типу «клеверный лист» и реконструирована в развязку с направленными съездами в виде тоннеля и эстакад, которая эффективнее справляется с потоком машин.
В Москве будут модернизированы все «клеверные листы» на МКАД. После строительства направленных съездов пропускная способность развязок увеличивается на 25-30%.
На stroi.mos.ru представлены 3D-модели всех реконструируемых развязок на МКАД.
Amcor приобрела южноамериканского производителя упаковочной продукции Alusa
Руководство Amcor подписало соглашение о приобретении компании Alusa, крупнейшего производителя эластичной упаковки в Южной Америке.
Производственные предприятия Alusa расположены в Чили, Перу, Аргентине и Колумбии. В Amcor отмечают, что после завершения процесса слияния компания сможет увеличить продажи эластичной упаковки в Северной и Южной Америке почти в два раза — до $1 млрд.
Штаб-квартира Amcor Limited расположена в австралийском Мельбурне, собственные производственные предприятия функционируют в 40 странах. Совокупный штат — более 29 тыс. сотрудников.
США близки к завершению плана экспортных продаж пшеницы, самому плохому за 44 сезона
Недельные экспортные продажи всей пшеницы США урожая 2015г., конечно, серьезно уступают показателям прошлых лет, но таких темпов вполне достаточно, чтобы за оставшиеся 5 недель сезона 2015/16 (в Штатах он завершается 31 мая) выполнить план продаж – 21,09 млн. тонн. Правда, это самый низкий объем экспорта с сезона 1971/72, когда на внешние рынки было продано лишь 16,31 млн. тонн пшеницы.
Недельные форвардные продажи пшеницы будущего урожая (454,70 тыс. тонн) в это время традиционно превышают продажи старого урожая.
Крупнейшими покупателями недели стали: Мексика (118 800 тонн), Тайвань (43 400), Япония (37 200), Колумбия (32 900), Канада (27 800), Бразилия (21 200) и Вьетнам (16 000). От ранее законтрактованной пшеницы отказались: Тринидад (2 800 тонн), Гондурас (1 300) и Перу (500).
Крупнейшими получателями недели стали: Япония (90 200 тонн), Мексика (59 900), Бразилия (44 200), Тайвань (43 400) и Филиппины (42 800).
Экспорт пшеницы США сезон 2015/16 (тыс. тонн) на 21.04.15.
|
дата |
отгрузки за неделю |
отгрузки всего |
продажи за неделю |
продажи всего |
выполнение плана продаж сезона (%) |
реальные темпы выполнения плана отгрузок (%) |
необходимые средние темпы выполнения плана отгрузок (%) |
|
24.03.15. |
342,44 |
15601,84 |
317,15 |
19255,20 |
91,30 |
73,98 |
82,69 |
|
31.03.15. |
392,68 |
-58,10 |
-58,10 |
19197,10 |
91,02 |
-0,28 |
84,62 |
|
07.04.15. |
309,24 |
16303,76 |
124,69 |
19321,80 |
91,62 |
77,31 |
86,54 |
|
14.04.15. |
468,09 |
16711,85 |
295,08 |
19616,90 |
93,02 |
79,24 |
88,46 |
|
21.04.15. |
439,96 |
17211,81 |
351,89 |
19968,80 |
94,68 |
81,61 |
90,38 |
|
изменение за неделю (%) |
-6,01 |
|
19,25 |
|
|
|
|
|
изменение сред. за 4 недели (%) |
16,36 |
|
107,35 |
Структура экспорта пшеницы США (тыс. тонн)
|
тип пшеницы |
отгрузки |
измене-ние (%) |
экспорт-ные продажи |
изменение (%) |
|
|
твердозерная краснозерная озимая |
HRW |
108,76 |
8,64 |
144,16 |
7,23 |
|
мягкозерная краснозерная озимая |
SRW |
77,74 |
341,82 |
34,45 |
3401,22 |
|
твердозерная краснозерная яровая |
HRS |
176,43 |
-21,00 |
112,30 |
102,00 |
|
белозерная |
W |
77,04 |
-16,46 |
58,48 |
-42,43 |
|
твердая пшеница |
Durum |
0,00 |
-100,00 |
2,50 |
20,42 |
Вадим ЖИЖИН
«В заветном исчезающем молчанье...»
История души и судьба страны в письмах детского врача
+++ ——
Виделись мы лишь однажды. Он приезжал в Москву на какие-то медицинские курсы и заскочил ко мне на полчаса. Но почти десять лет мы переписывались.
Вадим был моим необыкновенно отзывчивым и благодарным читателем. Когда мы начали обмениваться письмами, я работал в «Комсомолке», потом — в созданной Симоном Соловейчиком новой педагогической газете «Первое сентября». Вадим не был учителем, но нас связывали общие интересы. Его профессия — детский доктор — сродни учительской. Детям, которых лечил, он давал и все то, что дает ученикам хороший учитель. На дежурствах читал с ними книжки, рассказывал сказки.
Окончив десять классов в городке Бабаево Вологодской области, Вадим часто приезжал в родную школу №1, к любимому учителю литературы Федору Дмитриевичу Кучмаю. И не просто навещал его, а помогал — участвовал в постановке спектаклей и проведении литературных вечеров.
Так было и в 1999-м, в год юбилея А.С.Пушкина. Вадим играл тогда Пушкина в четырех школьных спектаклях. Он привез мне видеокассету с одним из спектаклей, и я видел, как убедителен Вадим в этой роли. Это была не игра в Пушкина. Он был Пушкиным, попавшим в девяностые, — исхудавшим, нервным, резким и при этом — легким, почти бесплотным.
На пушкинские спектакли с участием Вадима Жижина стремились попасть все жители маленького райцентра, переживавшего заброшенность, безработицу и нищету. Свет школьных окон согревал застуженные сердца. Зал был полон. В письмах Вадима это все рядом, на одной странице — подготовка к пушкинским вечерам и забастовки учителей, Тригорское и невыплаты зарплат, порыв к гармонии и жестокая реальность…
Вадим Жижин родился в 1963 году, окончил Ленинградскую (сейчас — Санкт-Петербургскую) педиатрическую академию, вернулся на родину, работал в Бабаевской центральной больнице, потом в Череповце в местном подразделении МЧС. Умер Вадим, тяжело заболев после одной из спасательных операций. Осталась сиротой маленькая дочка.
В это трудно поверить, но вскоре после того, как я получил горькую весть о его смерти, у меня вновь появился в Бабаево товарищ по переписке, и его звали… Вадим. Очень талантливый двенадцатилетний мальчик посылал мне свои маленькие рассказы о природе, о рыбалке, о детских приключениях. Эти рассказы поражали серьезностью, неожиданными сюжетами, художественным вкусом.
Я отправил опыты Вадима-младшего на один из всероссийских литературных конкурсов. Рассказы бабаевского мальчишки так удивили жюри, что его вместе с папой-лесорубом и мамой-учительницей пригласили в Москву. После вручения призов Вадим как настоящий писатель раздавал автографы.
Самое удивительное, что пути обоих Вадимов, старшего и младшего, пересекались в реальности. Когда я провожал семью юного писателя домой, его мама, Любовь Иннокентьевна, рассказала мне, что в раннем детстве мальчик сильно заболел. Диагноз оказался тяжелым, местные доктора ничем не могли помочь. Необходимо было срочно везти ребенка в областной центр, а денег в семье как назло совсем не было. Отец остался без работы, в школе не платили зарплату. Люба с малышом остановилась на пороге районной больницы и заплакала от отчаяния. Тут вышел молодой врач в халате, передал растерянной женщине деньги, успокоил, сказал, что обязательно все будет хорошо.
Тем молодым врачом был Вадим Жижин.
Поступок говорит о многом в его характере — об отзывчивости, щедрости, порывистости… Об остальном расскажут письма, написанные тонким летящим почерком, столь похожим на пушкинский.
Дмитрий ШЕВАРОВ
19 января 1996 г.
Когда я слышу эти слова — «Здравствуй, Дима», — всегда вспоминаю детство. До определенного момента нас мало занимает звучание нашего имени, и лишь взрослея, мы привыкаем к нему, так же, как привыкаем к внезапно понизившимся потолкам, стенам, большим ботинкам и курткам. Иногда этот переход легок и незаметен, иногда — долог и труден.
У меня два имени, точнее два уменьшительных, выросших в два имени: Дима и Вадик — Дмитрий и Вадим.
Дима — детское, теплое, сокровенное, потаенное, ставшее близким и родным, и даже, когда будучи уже взрослым, крестился (не выбирая преднамеренно дату), не очень удивился, узнав, что день этот — день Святого Димитрия Ростовского (да и как же могло быть иначе), а Вадим (но никогда Вадик), мое нынешнее взрослое имя, — князь-бунтарь Вадим Храбрый, сеятель смуты.
В XI веке он возглавил восстание новгородцев против Рюрика.
Как часто мы делаем труднообъяснимые, с позиции здравого смысла, поступки. Вот и сейчас, за несколько часов до отъезда в свой любимый город, сижу и пишу тебе письмо…
Одна умная девочка сказала, что я живу так, будто «жизнь — это оплаченный отпуск ангелов». Интересно, бывает ли у ангелов отпуск, и если да, то чем его оплачивают? Солнечным светом или лунным?..
3 февраля 1996 г.
Недавно, возвращаясь в свой городок из Санкт-Петербурга, стал участником обычного дорожного разговора.
Действующие лица: мужчина лет 40, блеклой внешности, при разговоре оказавшийся и бойцом «афгана» в 79–80 гг., и заочником института водного транспорта — «ползу помаленьку, мозгов-то ведь маловато, вот за «афган» жалеют и половину зачетов ставят», на что 19-летний парень, второкурсник экономического факультета, отличник, заметил: «Нашли, чем хвалиться». Но глаза у парня были хорошие, ясные, и весь облик его светился здоровым, северным духом (паренек из Вологды), видно было, что соблазны жизни, как то: огонь, вода и медная труба — еще не коснулись его. Третьим участником была женщина-пенсионерка, но работающая. Где, не знаю, вероятно, чем-то приторговывает, как упомянула она вскользь…
Но более всех меня заинтересовала тихая, грустная, полная, скромная женщина лет сорока с хвостиком, спокойно сидевшая с краю. Она везла стиральную машину и продукты своей сестре в Горицы. Когда-то там был богатый женский монастырь, славившийся садами и сырным заводиком, а также красою мест окружающих. Еще недавно все было заброшено, надгробия валялись окрест, а некоторыми были вымощены дорожки. Грязь и запустение царили, и лишь собаки рыскали среди развалин.
А кругом красивейшие места — озера, леса; в восьми километрах от Гориц — знаменитый Кирилловский монастырь, а еще в двадцати километрах — не менее знаменитый Ферапонтовский монастырь с фресками Дионисия в главном храме и маленьким чистым озером с ласковым песчаным дном. А в сорока километрах — славный город Белозерск, вблизи которого Новозерский монастырь, в котором, умирая, горько сокрушался ныне св. Кирилл Новозерский, и не зря сокрушался — ныне там «знаменитый» Белозерский «пятачок» — тюрьма особо строго режима…
Вот какой слой мыслей подняла эта тихая, грустная женщина. Сестра ее, закончив два института (один из них — журфак), бросила квартиру, работу и отправилась с одиннадцатилетней дочерью в послушницы. Сейчас занимаются возрождением Горицкого монастыря. Местные жители помогают кто чем может. Сестра вот регулярно ездит, пенсию возит. У нас одной рукой восстанавливается Храм Христа Спасителя, а другой рушатся города в Чечне.
Не можем мы судить время, живя в нем, но люди наши давленые-передавленые — хорошие.
А кругом на многие сотни верст — занесенные белым снегом леса, все еще густые, поля, пока еще пустые, и берег, милый для меня.
12 февраля 1996 г.
Здравствуйте, Дмитрий.
Не стану лукавить, ваш ответ явился для меня не приятной неожиданностью, а вполне данной радостью общения с близким по духу человеком. И разве так уж мы разделены. «Так же и я разделен сейчас с кем-то, — подумалось мне. — Навсегда разделен». Какое грустное слово «навсегда», но и… связан — одной на всех зимой и даже мыслью. Ну конечно же вы узнали свою милую «Неоконченную пьесу 31 декабря»1 . Ох, как не случайно сошлись на вашем столе эти три дневника «и добрые мысли идут себе в разных частях времени и пространства».
«Пьеса…» не первый ваш материал, читаемый мною, были и другие. И всегда, всегда они вызывали ответный отклик, некую сродненность душ и сердец, но именно «пьеса» подвигла меня написать вам. Да, именно подвигла, ибо, и в этом вы правы, нет писем случайных и неслучайных, и ваш замечательный ответ лишь подтверждает это правило.
А теперь несколько слов о себе. Ведь это уже третье письмо. Да, Бабаево — мой родной и любимый город. Вот уже три года живу в своем родном городе, постепенно прорастаю, обретаю вновь корни и уже не хочу никуда уезжать, еще столько дел предстоит здесь сделать.
А когда выйдет срок, ну что ж, как Агасфер — вечный странник, так и я готов сняться с насиженных мест и полететь в дали далекие, неизведанные, где ждут моего участия и тепла какие-нибудь обездоленные люди. Я тоже доктор (как доктор Швейцер), а скорее, как Айболит, ибо как-то уж так укоренилось, что Айболит — детский доктор, хотя и Айболит, и доктор Дулитл лечили всех без исключения. Но детей лечить легче, ибо они отзывчивее на тепло, ласку и твой труд.
Вот всего лишь неделю назад был в Вологде на областном совещании. Возрождается городок и духовно, и культурно, и материально. И хотя белой глыбой возвышается над городом здание с золотым гербом — оплот государственности, а не храм, что ж, ведь и оно по-своему украшает город.
Почему-то вспомнился мне сейчас обаятельный Влад Листьев, вот уж скоро год… В 1985 году все думали, что страна после долгой болезни встала на путь выздоровления, через 10 лет я вынужден признать, что страна больна, очень тяжко больна.
Почему-то у нас принято не замечать, как гибнут тысячи, а при гибели одного, пусть даже и замечательного, лить слезы и вводить траур. Многие, многие из тех, кто был по настоящему дорог, ушли от нас в прошлом году. Они ушли, но они с нами, их голоса. Неважно, сколько человек прожил так называемых земных лет, важно, что он успел сделать, и не менее важно, что он успел понять.
8 апреля 1996 г.
<…> Я впитывал культуру Ленинграда-СПб как губка, боясь не успеть: фильмы, спектакли, выставки, фестивали, концерты. <…>
Мне хочется понимать не только внутренний мир, но и наружный. Я еще не соприкоснулся с сокровенными местами Земли. Сейчас стараюсь расширять географию своих путешествий в строгом соответствии с познанием мира внутреннего. В это лето, если Господь сподобит, поедем на велосипедах на Псковщину.
…Несколько лет назад, зимой, я куда-то спешил (а хожу я быстро, почти бегом), и старушка в старой коричневой шубе попросила довести ее до магазина, а я отговорился занятостью и сказал: «Попросите кого-то другого, мне некогда…» Я и сейчас еще вижу эту старушку. Я бежал и все оглядывался, а старушка все стояла и стояла…
А потом, тоже зимой, мне встретился нищий, а может быть святой?.. — какие-то нелепые обноски, в одной руке он держал сломанный детский стульчик, а в другой — трогательный кулечек с помадками. У него были добрые, грустные, мудрые, иудейские глаза. Он попросил денег, а я не дал, опять спешил… Можно привести сотни аргументов в мое оправдание, но их не должно быть ни одного!
Идеал недостижим, но к нему надо стремиться. Вот таким идеалом в работе для меня стал Игорь Михайлович Воронцов, руководитель одной из трех кафедр педиатрии в моем институте. Он призывал нас, студентов, испытывать страх за больного ребенка и восторгаться здоровым малышом, грацией его движений, его ласковостью и непосредственностью… Теперь я сам говорю об этом коллегам.
Как нам разорвать этот порочный круг: больная мать — больной ребенок. Педиатрами России выработана «Национальная программа по охране материнства и детства», она представлена президенту, правительству, но… Не буду, не буду, не буду о грустном. «Пух чувствовал, что он должен сказать что-нибудь полезное, но не мог придумать, что именно. И он решил вместо этого сделать что-то полезное». Замечательный Пух. Если бы все так.
У меня тоже есть Пух из детства. Он и сейчас сидит и сосредоточенно смотрит на меня — большой, неуклюжий, родной, в вельветовой рубашке и шортах, которые я носил в пять лет.
<…> Да, нельзя уезжать из страны, когда ей трудно, а то останутся одни негодяи и кто же будет ее возрождать? В нашем городке промышленность умирает — давно стоят современные корпуса бывшего филиала фабрики «Светлана», мебельная фабрика с трех смен перешла на одну. А в деревнях все меньше детей, все больше хворых старушек. И только идут в неясную даль и ночью и днем поезда, груженные лесом. Редеют леса, высыхают болота, все меньше грибов и ягод.
Сосны у нас — храм под открытым небом с устремленным в него красноватым сиянием гигантских свечей.
Догадываясь, как мало у вас времени, не жду скорого, не жду частого ответа. Я знаю, что в горделивой Москве живет мой собрат по духу и драгоценное слово не умрет.
9 мая 1996 г.
Сейчас ночь, но я не сплю. Я дежурю. Ночное дежурство по больнице. Почти все спят, а я нет. И мне даже нравится это, вот только «скорая» периодически выезжает на чужую боль, а у нас пока тихо. Тихо и идет дождь. Березки уже подернулись сеточкой клейкой первой зелени. Как я люблю это время: крошечные бутончики мать-и-мачехи, маленькая темно-зеленая крапива, сныть… А в небе — летят журавли, гуси, кричат кулики, скоро и соловьи начнут выводить свои рулады. Земля набухла, все дышит полной грудью, все живет… Ах, гуси-гуси, гуси-лебеди, лето промелькнет, и вы снова умчитесь в теплые страны.
Пришлось на полчаса прерваться и зашить рану на кисти одному пареньку. Праздник — пьяные разборки, дела обычные. Хорошо, что только кисть. Хоть я и не хирург, но иногда приходится «штопать». Занятия по оперативной хирургии не пропали даром.
Дождь тем временем совсем закончился, и я уверен, что завтра будет тепло и солнечно. И бутылочкой «Алазанской долины» мы отметим уходящий и вечно живой праздник Победы. Мой дед погиб в 1944-м под Киевом. Моя мама даже не помнит его, ей был всего год, когда он ушел на войну.
Моя мама Августа Ивановна вспоминает, как он, проездом из Ленинграда на фронт, забежал домой, поцеловал жену, взял на руки годовалую дочь, поцеловал и ушел в никуда, чтобы, защищая Родину, погибнуть. Судьба моей мамы — это судьба сотен тысяч людей, родившихся в предвоенные годы <…> Мы никогда не узнаем всей правды о войне, да и нужно ли это? Главное, чтобы добро не иссякло, чтобы мы не утратили память…
10 июня 1996 г.
<…> А ведь действительно люди так быстро забывают обо всем. Свобода как воздух: когда она есть — ее не замечаешь, а когда нет… Но совсем немногие, оказывается, страдали без нее (судя по моим личным разговорам с земляками), все больше вспоминают о стабильности, о дешевых билетах в поездках по стране, о мебели в кредит и о многом другом, почему-то умалчивая о том, о чем стыдно вспомнить… не буду приводить длинный список.
Бог даст, и Россия не пойдет по новому кровавому кругу, Бог даст — не покатится красное колесо. <…> Все те, кому я сейчас пишу, молчат. То ли по занятости, то ли по нежеланию, то ли еще почему-либо. Да, мои письма трудные. В них мало о погоде, о тряпках и делах будничных. <…>
Тебе повезло — у тебя был в детстве замечательный дед, и отец, наверное, был? А моими дедами, отцами, братьями и друзьями были Дюма, Бальзак, Скотт, Гофман и Гауф, Андерсен и братья Гримм.
Я взрослел, менялось время, и ко мне пришли Набоков и Солженицын, Ахматова и Бродский, Цветаева и Пастернак, Гессе и Манн, Достоевский и Джойс, Ричард Бах и Генри Миллер, Борхес, Мережковский, Одоевцева и Берберова, Шмелев и Булгаков!..
Жизнь такая короткая, так много еще нужно сделать...
Помнишь Наденьку Рушеву? На ее выставке висел список книг, которые она успела прочитать к своим 17 годам. Там было почти все, что нужно.
Недавно по радио была хорошая передача — «Душа в заветной лире». Бенедикт Сарнов размышлял о Василии Розанове и сказал одну фразу из дневника Льва Николаевича, дословно не помню, но там о совести, что жить надо по своей совести, а не по чужой. <…> Жить по образцу силенок не хватает и получается, что живешь вообще без совести — и не по своей, и не по чужой.
После передачи полистал «Опавшие листья». Интересный был дядька Василий.
Я вообще сейчас мало читаю, времени мало. Его всегда мало. Мне всегда хотелось чуть-чуть раздвинуть сутки, особенно вечер <…>
Второй день стоит настоящее лето. Буйствует зелень, отцвели яблони, черемуха, цветет сирень, тюльпаны. Краски еще свежи и ярки. На огороде можно побаловаться петрушкой, луком. Ах, о чем это я? О лете. О быстротечном северном лете…
19 июля 1996 г.
<…> Я верю, что все еще впереди, что где-то есть светлый мир. Я не знаю — здесь или там, не знаю, суждено ли нам или нашим потомкам его увидеть, но знаю, что он есть. Знаю, что здесь и сейчас он тоже есть. Что-то светлое и великое помогает нам жить, именно жить, а не выживать, несмотря на все трудности… Вот разве не счастье, что я могу писать Вам, а Вы отвечать. <…>
Сегодня, возвращаясь от мамы, видел журавля, взлетевшего из придорожной заболоченной канавки, и на душе стало так легко и спокойно.
26 января 1999 г.
И мысли в голове волнуются в отваге,
И рифмы лёгкие настречу им бегут,
И пальцы просятся к перу, перо к бумаге,
Минута — и стихи свободно потекут.
А.С.Пушкин
<…> В этот раз в Вологодской области бастовали уже 150 школ. И наш район не исключение. После каникул учиться пошли только ученики 65-й железнодорожной школы, прочие школы закрыты. Нет, не совсем, днем в них приходят учителя. Но уроков нет, детей нет, и страшно по вечерам идти мимо темных окон своей родной 1-й школы, работавшей в две смены. И наш учитель словесности Федор Дмитриевич Кучмай, который всегда говорил, что «не хлебом единым…», конечно, не остался в стороне, тем более, что его жена Наталья Анатольевна тоже учитель-словесник и директор школы-восьмилетки. Они устали от произвола администраций всех уровней и пошли на крайние меры. Мне немного стыдно на их вопросы о зарплате говорить правду, что я получил почти все, включая декабрь, за прошлый год. Стыдно и больно, но чем помочь, кроме доброго слова? Из своих крох я могу помочь только маме.
Когда-то давно, лет в десять, я фантазировал об исполнении желаний. Иногда в сказках можно было попросить только об одном желании, и на этот случай я придумал такое: пусть все люди на Земле будут счастливы, ведь я тоже человек и, значит, тоже буду счастлив. «Счастье есть полная и окончательная готовность выстрадать судьбу…» Это Бродский. Сейчас я учу его стихи, хочу сделать вечер под условным названием «Знакомство с Бродским». В Бабаево немногие знакомы с его творчеством.
Прошу помощи Федора Дмитриевича, потому как я просто чтец, а он как режиссер и ведущий несравненен. Но сейчас еще впереди юбилей Пушкина. Планировались еще два вечера: «Тригорское» в феврале и последний в середине мая. <…> Кстати, вдохновленный книгой В.Похлебкина о кулинарии в произведениях русских писателей, Федор Дмитриевич написал сценарий «Пушкинского застолья». Все это можно уложить в весьма скромные суммы. Владелица одного из наших кафе заинтересовалась, но пока молчит… Кстати, Федор Дмитриевич — замечательный кулинар и огородник.
<…> В Вологде моя любимая улица — Пушкинский бульвар. Как-то я даже жил на бульваре — два раза по месяцу. Помните тот ветхий двухэтажный особнячок напротив кинотеатра? — это общежитие медицинских работников.
27 января 1999 г.
<…> Сегодня вечером был у Федора Дмитриевича. Пришел к нему уже довольно поздно, около десяти вечера. Его домашние уже спали, а маэстро работал: печатал Пушкинский сценарий для детдома, где он подрабатывает в вечерние часы. Нет худа без добра: за время забастовки уже готов черновик сценария для последнего вечера в школе. Это Тригорское, 1824—1826 годы и связи с ним. Материал огромный и интереснейший. Жалко будет все уминать в один вечер. Быть может, удастся сделать в двух вечерах, как когда-то Виктор Татарский читал сцены из «Мастера и Маргариты» в двух вечерах в Ленинград-ском концертном зале. <…> Так что с Бродским придется погодить до осени. Не серчай, Иосиф Александрович. «Вы должны немножко набраться терпения», — сказал NN, зав. отделом поэзии в журнале. — «Да? — сказал я. — Я, по-моему, могу его уже выделять» (И.Бродский, из записной книжки 1970 г.).
Федор Михайлович и Наталья Анатольевна живут в замечательном месте, у подножья Каменной горы — холма, поросшего дивными мачтовыми соснами. Там всегда удивительно свежо, легко дышится.
6 октября 1999 г.
Вот я и дома — уже второй день. Будучи в СПб., сходили погулять в мой любимый Павловский парк. Погода благоволила. Народу гуляло видимо-невидимо, но еще больше было листьев — желтых, желто-зеленых, багряных, пурпурных. Они были везде — на деревьях, тропинках, лужайках; в почете — кленовые, на головах, венками. Венки поехали в город, напоминая об осеннем пиршестве, а мы гуляли с дочкой моей подруги — очаровательным 16-летним созданием, выпускницей художественной школы — и все о чем-то говорили. А в воздухе стоял этот ни с чем не сравнимый запах опавшей листвы; на дорожках запасливые посетители кормили с рук белок — они любят семечки и фундук. Фундук в скорлупке хватают и тащат в дупло. Но нужно было возвращаться, и мы вернулись; а следующим вечером поезд СПб.—Вологда уже нес меня к родным стенам.
Как здорово снова оказаться дома! И понять, что лето уже прошло, что битва за урожай с большим трудом, но выиграна, что родители здоровы, что пес Персик по-прежнему предан тебе, что в начале октября ночью еще 15, а днем — больше 20 градусов.
Этим летом стояла невероятная сушь. Мы оценили масштабы этой суши, когда пошли с Персиком на прогулку: все ручьи пересохли, там где в лесу всегда стояла вода, прошли беспрепятственно, и даже пруд превратился в жалкую лужу. Картошку, капусту, все приходилось поливать. Совсем нет ни калины, ни рябины.
<…> Вчера отвозил молоко Кучмаям, немного поговорили. Этим летом Федор Дмитриевич ездил с учителями на микроавтобусе по святым и литературным местам: Углич, Оптина пустынь, Ясная Поляна, Полотняный завод, Константиново. В период отпусков Кучмаи всегда организуют чудесные паломничества.
Да, я забыл в прошлый раз сказать Вам, что в июне в кафе у них был вечер: «Что ели и пили на Руси во времена А.С.Пушкина» — литературно-музыкальный вечер со столиками, на которых были блюда из меню А.С. и напитки — водки, наливки, но не было французского вина и шампанского — слишком дорого. Зато были стихи, романсы, танцы и музыка. Там была моя мама, сидела за одним столиком с женой Федора Ивановича, смеялась весь вечер и осталась очень довольна.
<…> Впереди поездка в деревню, к общим знакомым, надо еще заехать в больницу, свозить племянника на лесную прогулку, помыться в домашней бане и еще раз посетить Кучмаев.
Привет Вам от Ф.Дм. и моей мамы.
13 октября 1999 г.
Я по-прежнему в родных местах. После трех дней октябрьской мороси установилась ясная теплая погода, прерываемая теплым почти грибным дождичком. Сегодня самодельным плугом вспахали часть огорода. Осталась неубранной только капуста — кочаны еще наливаются. Завтра буду варить домашний борщ — полностью из своего урожая. Вчера вместе с Персиком нанес визит в районку — взяли почитать «Новый мир» <…> Заодно полюбопытствовали, какой был тираж у «НМ» в 1990 г. — 2, 7 млн экз., в 1993 г. — уже 74 тыс., а в 1999 — до 15 тыс. немного не дотянули, да из них почти 5 тыс. выкупает Гениева с подачи Джоржа Сороса. Но главное, что он выходит… <…>
Сегодня наши натуралисты (мама и Володя) наблюдали утром в огороде на яблоне редких для Бабаева птичек — мелкие, светло-серого цвета. По энциклопедии птиц мы определили их как лазоревок, а после обеда мама, будучи в городе за хлебом, видела еще более красивых пташек — побольше размером, с хохолком, красно-коричневых. Этих мы определили как свиристелей.
Близится зима, спешат птахи в теплые края. Журавли-то уж давно пролетели.
А в лесу такая благодать: листвы на деревьях почти нет, этот удивительный осенний запах мха, опавшей листвы, мокрой коры… Нет, не зря А.С. так любил осень. Есть в ней что-то непередаваемо прекрасное, каждый раз неповторимое и таинственное.
2 января 2001 г.
Вот и наступил долгожданный XXI век. <…> У меня не сохранилось связной картины моего детства, почти до девяти лет — огромное белое пятно с яркими отдельными вкраплениями запомнившихся событий. Иногда совсем незначительных. Помню чувство стыда, когда я возвращал соседке тете Тамаре украденную красивую пуговицу. А потом: когда тетя Тамара уезжала в Ленинград, я чуть не сбежал за нею следом, но был вовремя пойман. Так я был влюблен.
А еще я был влюблен в красивую молодую учительницу из Череповца, она отрабатывала в нашей школе три года после института. Она не вела у нас уроков, но она часто приходила в библиотеку, где я то и дело копался в книжках. Как-то раз я стал раскачивать ее на стуле (мне было лет 13), красивые рыжие волосы откинулись, и я увидел у нее на шее родинку и поцеловал ее, а стул чуть не уронил. <…>
Память детства, цепкая на мелочи, дает непередаваемое чувство родства. К тем, кого знаешь с детства, относишься совсем по-другому…
16 марта 2002 г.
Пишу тебе с работы, потому как все события настолько уплотнились, что другого времени просто нет. Сейчас 16 часов, уже три раза съездили на вызовы, но ничего примечательного не было. Последний случай: выдернули обгоревшую машину «Москвич» со льда не реке; берег у Шексны пологий и эвакуатору было не подобраться. <…> У меня начинается курс промышленного альпинизма по 6 часов 2 недели, без отмены смен. Поэтому даже поспать будет некогда, не то что отдохнуть.
<…> Весной у меня, как у Александра Сергеевича осенью: рука тянется к перу, перо к бумаге. <…> Да, «Алхимик» Паоло Коэльо чудо как хорош, но закрываешь книгу — и больше не хочется вернуться к ней. А вот «Иосиф и его братья» Томаса Манна я читал шесть лет и когда перелистнул последнюю страницу, то плакал так, как будто простился с верным другом, уезжающим навсегда в дальние края.
<…> Ощущение разгоняющейся центрифуги: все вокруг куда-то торопятся, бегут, едут, летят, обмениваются электронными письмами, разговаривают по мобильным телефонам в несущихся машинах, печатают на ноутбуках в летящих самолетах, несутся на роликах по бульварам… И при этом все куда-то опаздывают, забывая оглянуться назад, как будто там, впереди, и есть то самое настоящее, ради которого стоит так бежать и спешить. Но впереди лишь пустота, и достигнув этого понимания, люди останавливаются с открытым от удивления ртом и широко раскрытыми глазами, в которых можно прочитать только одну мысль: зачем?.. Зачем мы так торопились, бежали, суетились, зачем не использовали каждый отпущенный миг по назначению, зачем подстегивали, пришпоривали время, все время ожидая чего-нибудь другого: в жару — холода, в холод мечтая о жарком пляже; томились в ожидании, когда поезд останавливался и несколько часов стоял посреди поля, а в суматошном городе мечтали хоть на минутку оказаться в тиши, среди ромашек…
Мы яростно пытаемся заполнить пустоту новыми книгами, дисками, шампунями, кремами, мобильными телефонами, автомашинами, ремонтами квартир, повышением квалификации и желанием быть богатыми и знаменитыми. Конечно, я утрирую. <…> И, возможно, что есть какой-то выход, маленькая светящаяся табличка EXIT. И ты сидишь в темном зале кинотеатра, вжимаясь от страха в упругую спинку кресла, размазываешь по щекам соленую влагу, исторгнутую от переживания за судьбы до сего дня неизвестных тебе персонажей, и время от времени поглядываешь на заветную табличку — с сожалением, если фильм интересный, и с вожделением, если это скука смертная, и иногда, да, иногда ты даже встаешь и идешь к двери под этой табличкой, не дожидаясь окончания фильма, и выходишь один на улицу, под теплый дождь, смотришь на заходящее солнце, слышишь птичьи голоса, вдыхаешь запах листвы, а потом, быть может, бродишь по незнакомым доселе улочкам сотни раз хоженого-перехоженого города и открываешь в себе и в нем что-то простое и удивительное. И это счастье. А потом опять погружаешься в кутерьму событий, дел, тел и вещей, слышишь отрывки случайных фраз и видишь вокруг манекенов со стеклянными глазами, которые, в свою очередь, думают, что ты тоже манекен, и главное, что надо сделать, — это не столкнуться с тобой лоб в лоб <…> И лишь иногда ты встречаешь пытливый, молчаливый взгляд удивительных синих или карих, или неважно какого цвета, глаз, который согревает тебя своим лучистым теплом, и ты веришь, что этот взгляд неслучаен. Ты боишься нарушить его очарование, а в это время вновь открываются двери метро, троллейбуса, вокзала, кинотеатра, подъезда, с фырканьем и гиканьем проносятся автомобили, и ты снова с тоской и надеждой глядишь на светящуюся в душе табличку с загадочной надписью EXIT.
30 декабря 2002 г.
<…> Я сейчас в отпуске — у мамы. Веду почти растительную жизнь. Ем, сплю, гуляю, читаю, иногда смотрю телевизор. Пишу тебе почти за сутки до наступления Нового года, завтра в это время мы будем сидеть за праздничным столом.
Вчера мы ходили в лес за елкой, да-да, все по-честному — выписали лесобилет, вооружились ножовкой и вперед — через десять минут в лесу и, проваливаясь в глубокие сугробы, когда свернули с тропинки, отряхиваем зачарованные, укутанные густым коконом снега лесные красавицы.
Первая попытка — елочка чем-то больна, половина веток в лишайниках, вторая — и из-под пушистого воротника снежной шубы — выпростались сухие желтые ветки, третья — и вот она — настоящая русская красавица, не очень пушистая, но стройная, ровненькая, с широким подолом нижних ветвей. Доставка на плече — благо идти не далеко, да и не тяжелая она вовсе, вот только так и норовит пощекотать заснеженными колючими ручками шею и щеки.
Ночку переночевала во дворе, а сегодня переселилась в дом, немного поплакала, так что на полу образовалась лужица, а в специальном ведерке — ее удерживают в нем когтистые болты — питательная смесь: мел, сахар, лимонная кислота и, конечно, вода.
Запах, чудесный еловый запах — запах детства: хвоя и мандарины. Сегодня только верхушка украшена, а завтра все остальное — весь королевский наряд. А сегодня еще была баня. Уже не первый год мы, почти как герои рязановского фильма, в канун праздника топим баню. Правда, не 31-го, а 30-го, но за сутки не успеваем особенно загрязниться.
Зима в этом году необыкновенно красивая. Снегу уже намело много. И сейчас он лежит тихо и поблескивает миллионами маленьких огоньков, а луна какая-то маленькая и мутная, напоминает 15 коп. на дне старого колодца, если туда посветить фонариком.
Собачку тоже намыли, и потому он сегодня особенно расслабленный, чистый, золотой и румяный — настоящий Персик — ведь именно так его и зовут. Он, кстати, очень любит ходить в баню, моем его 4–5 раз в год, почти по сезонам.
На улице сейчас минус 10 и тихо-тихо, даже железной дороги, которая буквально в 200–300 метрах, не слышно.
Ах, Дима, как много произошло за эти годы. Ведь когда я написал тебе первое письмо, воодушевленный твоей статьей о Рождестве, ты еще работал в «Комсомолке», а я работал в нашей райбольнице, пытался помогать детишкам и совсем не думал, что все будет так, как есть сейчас.
Мои часы лежат передо мной, минутная стрелка движется к двенадцати, часовая почти на двенадцати, а секундная стоит, но там есть хитрая кнопочка, я нажимаю ее — и секундная стрелка оживает — и в тот момент, когда все они окажутся на двенадцати, произойдет чудо — родится новый день, последний день 2002 года.
На холодильнике лежит толстая стопка газет «Первое сентября». Все они просмотрены, но почти ни одна не прочитана так, как хотелось бы. Нет времени. Свой дом, как капризный ребенок, вечно ему что-нибудь надо. Зимой — печки, то одна, то другая, то чистка снега во дворе, то вынос воды из дома, то ее доставка в дом, то коз напоить, подоить, посуду помыть и т.д., а потом капризным ребенком становится огород.
Еще предстоит вывезти из леса сено, сложить дополнение к печке-столбенке в зале, будет лежанка с духовкой, а там и весна не за горами, в марте ягнятся козы...
Дай Бог всем нам жить и работать в своем неповторимом ритме, дай Бог не потерять ощущение чуда и сердцем чувствовать, что мир Любви открыт.
С наилучшими пожеланиями, Вадим, Августа Ивановна, Володя и Персик — гав-гав.
8 сентября 2003 г.
<…> Эти события переполошили в конце лета весь Бабаевский район, нашу вологодскую глубинку. Двое девятилетних ребятишек — Кирилл из Петербурга, приехавший на каникулы, Артемка из местных — потерялись в дремучем лесу за сто километров от райцентра. Здешний лес такой глухой, что хорошо его знают лишь лесники да охотники. Водятся там и медведи, и рыси, волки, лоси да птицы всякой летает. Ребята с дедом пошли в лес, но на выходе из деревни деду стало плохо, он потерял сознание. Собака, которая была с ними, осталась с дедом, а мальчишки с перепугу рванули в противоположную от деревни сторону, не сориентировались. Деда быстро нашли местные жители, а ребятишки как в воду канули. Поиски результатов не давали, и на третий день нас, спасателей, послали из Череповца, чтобы координировать поиски. Местные власти подключили спецназ, кинологов с собаками, областное МЧС. На девятый день пропавших ребят искали уже около двухсот человек. Нашли мальчишек утром на десятый день, живых и здоровых. У них даже хватило сил бойко тараторить перед камерами приехавших репортеров. Ребята рассказали, что питались черникой, ее очень много нынче в лесу, спали под елками. Двигались потихоньку. То, что их нашли, — это, конечно, чудо. Но оно было бы невозможно, если бы на поиски детей не поднялись всем миром. С благодарностью вспоминаю деревенского почтальона Олю — у нее в доме мы, череповецкие спасатели, жили всю неделю. Оля написала нам недавно: «Артем уже пошел в школу, а Кирилл только начал ходить по квартире, так стерты ноги...» Низко кланяемся Оле и ее семье — это добрейшие люди, делившие с нами свой небогатый стол, дважды за неделю топившие для нас баню.
А дочка Оли, маленькая Сашенька, оказывается, тоже помнит нас, говорит: «Скоро ребятки мои приедут...»
22 июня 2004 г.
<…> Храм в Бабаево относительно новый, деревянный, батюшка тоже новый, из местных, бывший учитель музыки. Так что пути не закрыты. <…> Вот уже вторую неделю нахожусь в Череповце, в больнице <…> Череповец широко отмечал День России, у дома культуры «Аммофос» два дня были праздничные гулянья с утра до вечера, совмещенные с акцией «МТС — навсегда» или что-то в этом роде. Вечером вспыхивали фейерверки, а поскольку я в выходные находился у знакомых на 8-м этаже, мне все было видно и слышно. А слышно лучше бы не было.
<…> Перед окном палаты растет большое раскидистое дерево, американский клен, если не ошибаюсь. От него в палате темно, а без него было бы, наверное, грустно. <…> Не идут мысли в голову: ни умные, ни глупые. Вот было время, когда выдохнуть было некогда, а сейчас дыши, сколько хочешь.
«Пути небесные» я читал, хотя есть ли эта книга у меня — не вспомню. Многие книги запрятаны в кладовку. В большой комнате — в основном классики стоят. А в маленькой, в книжном шкафу, как говорится, всякой твари по паре. И главное — почти полка сказок. Сказки любил, люблю и буду скорей всего любить всегда, есть в них что-то чистое, незамутненное, как в воде из родника. Вроде и без сахара и без заварки водица, а вкуснее любого чая.
Ну да ладно, друже, буду заканчивать. Планы такие — подлечиваюсь, увольняюсь из спасателей и устраиваюсь на работу в Бабаевскую ЦРБ. Духом я не падаю. <…>
* * *
И в заключение — стихотворение Вадима, написанное в ноябре 1998 года.
Как трудно сесть за стол и написать
Всего лишь пару слов, за ней другую,
Потом ещё, и снова, и опять,
И вот уже строчить напропалую…
Как трудно сделать самый первый шаг
Навстречу неизведанным дорогам,
Затем другой, затем ещё, и так
Идти от помысла до Бога.
Как трудно расстоянье воплотить,
Разрушив временные промежутки,
Как трудно просто и дышать и жить,
Соединяя день и ночь — как сутки.
Как трудно ждать и верить, что душа
В конце концов — вернётся к изначалью,
Идти по жизни тихо, не спеша —
В заветном исчезающем молчанье.
Публикация Дмитрия ШЕВАРОВА
_________________
1 Речь идет о новогоднем эссе Дмитрия Шеварова в «Комсомольской правде», из которого взяты приведенные в письме цитаты (прим. ред.).
Дружба Народов 2016, 4
Алексей ЛИСАЧЕНКО
Немного Кубы минувшей весной
Путевые заметки
+++ ——
Алексей Лисаченко родился в Томске в 1976 году, живет в Екатеринбурге, преподает гражданское право в Уральском государственном юридическом университете. Публиковался в журналах «Кукумбер», «Мурзилка», «Октябрь», «Химия и жизнь», «Russian Chicago» и др. Лауреат четвертого Международного конкурса детской и юношеской художественной и научно-популярной литературы имени А.Н.Толстого (2012) в номинации «Короткое детское произведение» (сказка «Злка»). Лауреат конкурса «Рукопись года» издательства Астрель СПб 2014 года (сборник «Недетские сказки»). Финалист и призер конкурса «Новая детская книга», 2015 г. В 2015 г. в издательстве Clever вышли книги: «Алфавитные сказки» и «Женька из 3 "А" и новогодняя Злка». Очерк печатается в журнальном варианте.
Москва — Гавана
На стойке регистрации завис компьютер. Конечно, на мне.
— Извините, — сказала девушка за стойкой. — Придется подождать.
— Что вы, — улыбнулся я. — При чем тут вы? Это техника.
— Спасибо, — ответила она одним взглядом. — Обещаю: у вас будет лучшее место. Как только эта штуковина заработает.
А-330-200. Одиннадцатый ряд. При дальних перелетах — благословенный. Впереди нет кресел — только шторка бизнес-класса. Можно вытянуть ноги, и никто не откинется на тебя, чтобы поспать. До Гаваны — тринадцать часов.
В Гаване — плюс тридцать по Цельсию. Люди в салоне уже в шортах. Я — в куртке, словно бы не отсюда. Парень у иллюминатора — тоже не отсюда, хотя и в шортах: место у окна — мое. Универсальное «пардон» с демонстрацией посадочного талона. Попутчик ретируется в соседнее кресло.
Улыбка — белее рекламы зубной пасты. Телефон у уха. «Маньяна, маньяна» — планы на завтра. Желтые кроссовки, синие шорты, зеленая футболка. Кубинский паспорт в кармашке сумки. Пижонская шапочка волос на макушке и носки расцветки «весна в джунглях». Карие глаза, темная кожа. Черты лица скорее европейские, как у сильно загорелого португальца, хотя кто разберет. Карибская смесь. Итальянское имя.
— Джузеппе. Рад знакомству. — У Джузеппе хороший английский. — Первый раз на Кубу? Куба — гуд! Русия — гуд! В России девушки самые красивые. — Киваю. Еще бы! — На Кубе тоже красивые. Но задастые.
Руки разведены для наглядности, как у заправского рыболова. Ему виднее.
На экране телефона — смуглянка в кружевах, маленькая, очаровательная. Дочь. Папина гордость. Два месяца. Здесь, в Москве.
Жизнь на два мира. В сезон — Варадеро, отельная труппа, танцор. Денег хватает, чтобы семья в Москве не нуждалась. И еще — на билеты. В сентябре на Кубу прилетает жена. Не жалеет ли она, что когда-то, пять лет назад, взяла путевку на Варадеро? Думаю, нет.
— А в декабре мы летим в Москву и ходим по театрам.
Земля убегает вниз.
— Мой любимый момент! — Это Джузеппе, с телефоном — к иллюминатору. Снимать видео.
— Нельзя же.
— Всегда снимаю. Ни разу не упали.
Пробиваем облака, и в салон врывается солнце.
«Кубинцы подавлены тоталитарной системой. Каждый их день — повседневная борьба», — вещает путеводитель. Переводной, разумеется: наших в киоске не было. Подавленный борьбой кубинец сидит на полу, ноги задраны на кресло, и хохочет. На экранах — белый самолетик над голубой планетой. Жирная линия курса. Занятно: из Москвы на Кубу — через Север. То ли ветры здесь попутные, то ли шарик компактней. За бортом — минус 61. Пейзаж инопланетный. Где-то там эскимосы гоняют на снегоходах и медведи ловят тюленей. А я над их головами снимаю свитер — жарко — и меняю кроссовки на синие одноразовые аэрофлотовские тапочки.
Раздают декларации. Некоторые графы просты. Имя. Гражданство. По другим — всеобщий консилиум: что писать? Вроде все фразы понятны, но смысл ускользает. Сдавали ли вы несопровождаемый багаж? Везете ли обувь и фототехнику? Стюардессы расходятся в показаниях. Кроссовки вписывать? Решаем все отрицать. При любом сомнении — бить себя в грудь с криком: «Туристо!»
Миновали Нью-Йорк с Вашингтоном. Флориду не разглядеть: облака наползают, как оренбургская «паутинка». Гавана близко. С сожалением выползаю из тапочек. Стюардесса просит убрать ручную кладь: скоро посадка.
«Уважаемые пассажиры, напоминаем, что пледы и подушки являются собственностью авиакомпании». На трех языках. Плед исчезает у Джузеппе в сумке:
— Это для мамы. — За пледом — подушка. — Билеты такие дорогие! — Слепящая улыбка. Будь я авиакомпанией, простил бы все: и плед, и подушку.
— Тебя встретят в aeropuerto?
— Должны.
— Если что, у меня там друг. Зовут Андреас. Он поможет.
— Gracias!
Море. Одинокий сухогруз и белые «барашки». Похоже, ветер нешуточный. Плоский берег под шапкой облаков. Как читано когда-то в жюльверновских книжках: если над морем облако — значит, там остров. Наплывают пальмы и домики. По дороге катит одинокий синий «жигуленок». Куба.
Полузабытые, забитые «боингами», родные, любимые «илы» — на летном поле. В раскраске «Cubana». Тряска по полосе. Включаются телефоны.
— Mama, estoy en la Habana! — ясно без перевода.
Расслабься: это Куба!
Говорят, главное в путешествии — удобная обувь. Подходящие ботинки у меня есть. Настоящий гимн глобализации. Логотип американской фирмы. Пакистанская кожа. Сшито в Бангладеш. Куплено в голландском Маастрихте. Пробег по России — километров с тысячу. По Европе, Африке и Центральной Америке — хаживали. Куба на очереди.
— Что-что там главное? — смеются бывалые. — Обувь? Глупости! Только не на Кубе. На Кубе главное — спокойствие. Легкость бытия. Расслабься, не дергайся, а главное — не пытайся торопиться.
Я и не дергаюсь. Нет, дергаюсь: в самолете не дали иммиграционную карту. Меня ведь учили, как ее заполнять. Непременно в двух экземплярах. Первый — пограничникам. Второй — хранить до отъезда, иначе не выпустят. Выходя в зал прилета, нащупываю авторучку. Сейчас придется искать бланк. Заполню в очереди на паспортный контроль.
Бланков нет. Нет и очереди.
Человек на входе направляет потоки. Кубинец? Сюда. Русский? Сюда же, без виз. Румыны? Вон туда. Там — все-таки очередь. Мелочь, а приятно.
На паспортном контроле — сплошь молоденькие девушки. Оливковая форма, выразительные глаза, деловитые лица.
— В Африке недавно были?
— А? Нет. Не был.
Стерегутся Эболы.
Смешная камера, похожая на перископ — новая, технологичная. Красавица смотрит серьезно.
— Поглядите в объектив. Спасибо, проходите. — И никаких бланков.
Выдача багажа не сразу. Как и предупреждали. Ну и ладно. Не спешу. Получаю удовольствие. Вот и мой чемоданчик. Заметный, сиреневый. Взят взаймы у дочери. Обычно летаю без багажа: так проще. Но на Кубе, говорят, ничего нет. А иметь в ручной клади крем от солнца теперь не дозволено.
Выход в город. Таможня не обнаружена. Слушайте, кому тут отдать декларацию? Эй, возьмите кто-нибудь! А, расслабься… Останется на память.
— Тебя встретят, — это бывалые. — С табличкой. Там будет написано то-то. Или то-то. Или вообще что-то. Но ты догадаешься. — Я догадался. Хотя и не то-то. И не то-то. А просто фамилия. К счастью, моя.
Бабушка с табличкой, в желтой жилетке. На бейджике имя — Лурдес. Плюс логотип турфирмы, ко мне никакого отношения не имеющей.
— Ты не беспокойся. Мы тут помогаем друг другу. Я еще и туристов встречаю.
Старшее поколение учило русский в школе. Судя по Лурдес, неплохо. Вот и туристы. Шестеро, из Питера. Что-то сверяют в ваучерах. Сверяемое не сходится:
— Лурдес, тут другой отель!
— Ничего не знаю, вы им позвоните.
— Вам же проще!
— Вечер, много работы. Позвоните. Потом. Без меня.
Поругались. Устали. Пошли к выходу.
«Машин на Кубе мало. Преобладают старые автомобили американского и советского производства. Средний возраст кубинских машин — 30 лет». Это в путеводителе. У аэропорта — желтые такси. Машины китайские. Новые. Лурдес ловит микроавтобус — синий, корейский, чуть помятый. Как раз по нам — восемь мест.
— Далеко ехать?
— Минут сорок.
Заборы, домики, дорога. Промзона. «Газы», «зилы», «жигули», «уазики», иномарки. Ветер, пасмурно. Челябинск. Только с пальмами.
Сумерки, гостиница. Стеклянные двери. Два швейцара: распахнуть, улыбнуться.
— Почему «Капри»? — Это питерцы. — Где «Националь»?
«Националь» — шикарный, пятизвездочный — сияет огнями в конце улочки. Башни, флаги, сад с водопадом. Здесь жил Гагарин. И Черчилль. И американские гангстеры в 30-е. И Хемингуэй — куда без него. Отсюда под новый 1959 год бежали прямо с праздничного банкета приверженцы диктатора Батисты. «Вы платите за историю».
Наш «Капри» — бетонная шестнадцатиэтажка. Для Гаваны — небоскреб. Добротная, но серенькая. Могу понять питерцев. У меня, кстати, бронь тоже вовсе не в «Капри». Просто я не дергаюсь.
— У тебя все будет хорошо, — бросает мне Лурдес, как заправская прорицательница, прежде чем улизнуть. «Вы им позвоните», — доносится на прощание. Питерцы в остолбенении. Наверное, им просто забыли сказать: «Расслабьтесь! Это Куба!»
Пуфы, столики. Живая музыка. Коктейли у бара. Сок — из пакета, разбавленный, ломтик ананаса — вкусный, настоящий. У стен, на диванчиках, иностранцы с ноутбуками: Wi-Fi. Платный, медленный — зато есть. Толпа у стойки: заезд, выезд, бедлам, чемоданы. Дамы за стойкой — полные, обаятельные. «Гретель» — читаю на бейджике старшей.
Брони нет. Показываю бумаги: delegacion rusa! — Не волнуйтесь, устроим. Гретель куда-то звонит.
— Распишитесь здесь.
Карточка — ключ от номера.
Возвращаюсь — поменять деньги. Курс невыгодный: один к одному. Евро к песо. Специальному, туристическому. Cubapesosconvertibles. CUC — кук. Настоящих песо турист не увидит. Только для местных. Monedanacional. Надо будет достать — на сувениры.
Яркие пятерки. Десятки с надписью «Революционная энергетика». Мятые трояки. Здесь — батальная сцена. Горящий танк, опрокинутый бронепоезд. LA BATALLA DE SANTA CLARA.
Три кука — в корзиночку музыкантам: дети! Симпатичные… Инструментальный квартет. Неумело, старательно — весь вечер. Родня портье? Музыкальная школа? Трешка — радость: в корзинке все больше монетки.
Питерцы — в холле на чемоданах. Не селят. Звонки, нервы. Сбегали в «Националь». Бронь бронью, а мест нет. Завтра в Гаване — наш министр с официальным визитом. Delegacion rusa. Может, поэтому?
— Вас приютить?
— Нас шестеро.
— У меня две двуспалки в номере. Огромные. На восьмерых — если поперек. Надумаете — постучите в 1413-й.
— Ладно.
Где тут кормят? Ресторана не видно. Ага, в подвале! Вход с лестницы — неприметный, как в бойлерную: приличные люди едут на лифте. Шведский стол. Время позднее: кроме меня — никого из посетителей. Метрдотелей — тех сразу двое. Все мои.
— Первый раз ем на Кубе.
Улыбка. Пауза. Энтузиазм.
— Попробуйте это! И это. И мороженое!
Кролик. Соус великолепен: кисло-сладкий и пряный. Свинина. Фасоль. Рис.
«На Кубе можно попробовать прекрасные коктейли, но еда здесь посредственная. Найти в Гаване место, чтобы хорошо поесть, сложно», — вещает путеводитель. Мне повезло?
К мороженому выходит повар.
— Вкусно?
— Con gusto! — жест в сторону кролика. — Очень вкусно!
Восторг в глазах, улыбка — белее колпака. Чаевые — без жмотства.
Скоро полночь. Темно — здесь. Дома — третий час дня. Гулять? Конечно, гулять! В сотне метров — Малекон. Знаменитая гаванская набережная. Восемь километров ночной жизни. Чуточку боязно, но... это же Куба. Расслабься!
Освещение улицы — дальше, у «Националя». «Капри» не досталось. На черной-черной улице — черный-черный человек.
— Эй, друг! Откуда?
— Ruso!
— Травка, выпивка, девочки?
— No interesa.
Тень отстает. Не навязываемся.
Ближе к «Националю» — машины у обочин.
— Такси?
— No, gracias.
Не до Малекона же ехать. Вон он, за углом.
Такси очень разные. От 412-го «москвича», подвязанного проволочками, чтобы не рассыпался, до свежих Hyundai и KIA. Даже «додж» — совсем новый, вполне американский.
Малекон — передо мной. Только площадь перейти. Светло, как днем. Фонари. Белые — вдоль Малекона. У «Националя» — мягче, оранжевые. Стены, башни подсвечены. Не отель — маяк. Оазис в ночи.
За площадью — белоснежный памятник. Погибшим американским морякам с крейсера «Мэн». Того самого, что взорвался в испанской еще Гаване в 1898-м. Провокация? Не доказано. Зато какой повод! Обвинить испанцев и отнять Кубу. Для такого дела крейсера не жалко. Британская школа, американский масштаб.
Берег. Променад под белыми лампами. Каменный парапет — серый, ноздреватый — граница света. Берег выгнулся: слева, справа — огни Гаваны. Громада «Националя» за спиной. Кубинский флаг на ветру. Проносящиеся машины. Впереди, за парапетом — тьма: освещенная полоса как-то очень резко кончается.
Вся Гавана — здесь. Сидит, свесив ноги, — кто к океану, кто к городу, целуется, рыбачит, поет, пританцовывает, отбивает ритм. Взрослые, дети, молодые, старые, черные, белые, густо смешанные, туристы, местные, пары, семьи, компании, одиночки… Пара из России — под шестьдесят. Держатся за руки. Глаза сияют. В Гаване как дома — в восьмой раз.
Тележки, торговлишка: еда, напитки. Ром, газировка, кокосы со срезанной маковкой. Многие — со своим, как на пикник.
Спиртное — присутствует. Пьяных — нет. Баночка пива на двоих. Полбутылки рома на компанию. Мило, чинно, благопристойно. Много гитар. Поют, играют — заслушаться. Шесть парней, пять девушек, три гитары, звонкие барабанные палочки. Встали кружком: танцуют.
У воды — тени рыбаков. Оригинальные поплавки: два надутых презерватива. Большие, белые — в темноте видно. Идея хороша. Берем на вооружение.
Зевота. Усталость. Пора. Малекон — навсегда!
У отеля двое полицейских в форме уводят зазывалу. «Травка, девочки, выпивка». Допредлагался.
К дверным ручкам медленно тянутся вялые швейцары: ночь, третий час.
В холле питерцев нет. Одолели «Националь»? Не претендую. Мне бы выспаться. Без разницы где. Длинный, длинный, длинный день. От Урала до Гаваны. Тридцать три часа в сутках.
А вид отсюда хорош — четырнадцатый этаж. Окно нараспашку. Запах Гаваны — гудрон и выхлопные газы. Запах Атлантики. Огни. Маяк у гавани — проблесками. Негасимый факел нефтеперерабатывающего завода — вечным огнем.
В отельных коридорах — приятная кубинская музыка. Громко и круглосуточно. Праздник, который всегда с тобой, хочешь ты того или нет. Ура местным подушкам: нелепым, тонкой полосочкой, через всю кровать на двоих. Обмотал голову — и тишина. Смешные «уши» по сторонам. Слипаются веки.
До утра. С улыбкой. Расслабившись.
Это — Куба!
Agua blanka — Agua negra
За окном — рассвет. Шикарный. Багровый по-честному. Булгаковский.
По розовому небу, из глубины острова — белая черточка. Реактивный самолет. В Гавану. Местные линии, наверное. Видел их в аэропорту: страшноватого вида Ту, старше меня, как ретромобили на улицах, и ухоженные, как новенькие, Ил-96 — могучие, красивые. До чего же я любил ильюшинские лайнеры, пока не сгубили их поборники европейской экологии вкупе с отечественными любителями откатов и экономии на топливе. Может быть, теперь появится шанс? Обидно лететь из России в такую даль, глядя всю дорогу на эмблему «Rolls-Royce» на авиадвигателе. Годится на время, но вечно на чужих крыльях летать — честное слово, срамно!
Тьма, пришедшая со стороны Соединенных Штатов Америки, отползает от города. Половина неба — слева, над Атлантикой — сизая. Справа — лазурь. Небо над «Националем» перечеркнуто надвое, наискось. Гавана — силуэтами на светлом. Купол Капитолия в дымке лесов. Влажный воздух. Первые автобусы. Голоса птиц.
Скучают таксисты: «Националь» еще не проснулся. Трехколесные, в пластиковых желтых панцирях мотороллеры — «кокотакси» — стоят без водителей. Сверху и вправду — кокосы кокосами. Такси мне без надобности: идти метров триста.
У отелей бдят «прилипалы».
— Привет, ты откуда? Ruso? У меня в Москве брат… дядя… тетя… бывал дедушка… С тем же успехом дедушка бывал и в Оттаве. И в Мадриде. И в Париже — если turista француз.
— Куда пойдем? Университет? Хорошо! Я покажу!
Коричневая кожа, коричневая футболка. Гладко выбрит, ладно скроен. Глаза добрые. Профессиональный компаньон.
Скоро восемь утра. Метут улицы. Сидят на порогах с сигаретой. Спешат на работу. Вру, не спешат: просто идут.
Джинсы, футболки, майки-алкоголички. Девушки в форме: погоны, кители, мини-юбки. Судочки в пакетиках. Обед? Завтрак? Прически «шапочкой», как у Джузеппе, — видимо, мода. Самые колоритные — старики. Белая рубашка, лаковые штиблеты, брюки со стрелками. Стиль!
Район Ведадо — приличный.
— Vedado — значит «запретный»: здесь не строили. При испанцах. Потом стало можно.
Большие окна, высокие этажи; редко больше трех. Колонны, балюстрады. Конец XIX? Начало XX? Стены с росписью. Портрет Че — как икона. Облезлость. Потеки. Упавшая штукатурка. Окна без стекол: не выбиты — просто не нужны. Деревянные жалюзи. Зелень. Белье на веревках.
— Почему не строили?
— Для обороны. Вокруг крепости.
Тихие улочки — calle: номерные, буквенные. Calle N. Calle 21.
— Вот обком партии.
Маленький домик. Ухожен. В окне — свет. Работают.
— А это — центральное телевидение.
Цементный куб. Антенны на крыше.
Улочки сменяет проспект. Номерной. Avenida 23. «Гавана либре» — знаменитый отель, бывший «Хилтон». Двадцать пять бетонных этажей. Несутся машины: «жигули», «фиаты», «пежо», «ситроены», «корейцы», «китайцы» — в ассортименте. «Фольксваген-Жук» мексиканской сборки. Одинокая «десятка». «Дэу-Тико» — местный суперхит. Выбор среднего класса: живуче, добротно, с кондиционером. «Мерседесы», «БМВ», «тойоты» — штучно. Старые, пятидесятых годов американские «крокодилы»: черный, вонючий выхлоп. Внутри — туристы.
Перехожу без опаски. Нормальные переходы. Нормальные светофоры. Крупные табло: сколько времени осталось до переключения. Нормальные правила. Нормальные водители. Недалеко отсюда Коста-Рика. И страна хорошая, и люди славные, и живут небедно. А пешеходов не пропускают. Сто баллов в пользу Кубы.
Улица San-Lazaro. Самозваный провожатый сворачивает налево. Пусть идет. Мне-то направо. Моему поколению навигаторы еще не нужны. До высадки — добротная топографическая подготовка. Карта Гаваны — в голове. Город несложный: четкие кварталы, прямые улицы. Аккуратные каменные пирамидки на перекрестках: номера улиц на гранях. Реже — буквы. Еще
реже — названия.
Классический портик. Парадная лестница — шириной в улицу. Скульптура у входа. Universidad de la Habana. Меня ждут к восьми. Успеваю.
Чуден Гаванский университет при тихой погоде… Строгие корпуса с колоннами — на холме, акрополем. Два этажа — но каких! С пять обычных. Темно-бронзовая красавица в кресле, распахнувшая объятия перед входом. Подписано: ALMA MATER. Не верю! Слишком юная.
Две дамы в брючных костюмах с погонами. Кожа — цвета статуи. Охрана? Глядят на небо, гадают: будет дождь? Не будет дождя? Ноль внимания на проходящих.
Раскланиваясь со знакомцами, тянется профессура. Студентов мало — те, кто припозднился. Остальные — уже по местам.
Анфилады двориков. Портики, патио. Фонари, деревья, дорожки. Мемориальные доски. На лавочках — девушки с книжками. ЗиЛ-130 с веселыми парнями в кузове: везут материалы. Корпусов много, ремонт перманентный. Юрфак. Здесь учился Фидель. Штукатурят. Вход со двора уже красивый. Фасад — к городу — еще облезлый. Не по-нашему.
На клумбе, в тропических перистых лопухах — бронемашина. Ствол пушечки — в небо. «Этот броневичок, захваченный молодыми повстанцами в 1958, поставлен здесь в память о доблести и отваге нашего народа и армии». Как-то так. Немного читаю по-испански.
Лекции. Кафедра — на постаменте. Восходишь, как на амвон. Черное дерево. Массивные стулья — как мини-троны. Неожиданно: лектор работает сидя. У нас так не принято.
Двери, окна — до высокого потолка. Доски — как крепостные ворота: опускается одна — поднимается другая. Тоже — до потолка. Парт нет. В первых рядах — стулья с удобствами: расширены правые подлокотники. Галерка — конспект на коленках. Спины горбом. Пишут! Ручки, тетрадки. Без планшетов. Без ноутбуков.
Компьютеры есть. Интернета нет. Почти. Разве что в ректорате. Немножко.
За знаниями — в библиотеку! Вот она: живая, рабочая, людная. Столы. Шкафы. Картотеки. «Говорите тихо» — вечная табличка всех библиотек Земли. Девушки — с ноутбуком на троих.
— Алехандро! Селсо! Тут вот гость из России. Покажите ему все интересное.
Алехандро похож на Обаму. В юности. В испанском исполнении. Селсо — типаж Майка Тайсона. Круглая бритая голова. Передний зуб выбит.
— Не боксер?
— Нет. Историк. А вы?
— И я не боксер.
У ребят беглый английский. По-русски — ни слова.
— Это — факультет математики и компьютеров. Но интернета у них тоже нет. Вон в том корпусе изучают испанский, есть и русские — человек двадцать. В этом здании — биофак.
Внутренний дворик. Мраморный бюст с лицом Василия Ливанова, в холмсовском сюртуке и «бабочке». Felipe Poey y Aloy. 1799—1891. Первый профессор зоологии. У музея своего имени.
Истфак. Через улицу — музей Наполеона. С чего бы — на Кубе?
— Был тут один магнат… Хулио Лобо. Фанат императора.
Ботанический сад — одно название. В любом скверике — те же фикусы. Зато — бюсты. Мексиканского президента. Подарил что-то из саженцев? Александра Гумбольдта. На Кубе культ Гумбольдта. Улицы его имени. Национальный парк. Памятники. Как Чехову — в Томске. Был проездом.
— С этого балкона выступал Фидель.
Галопом по территории.
Физфак мудро построен в сторонке. Мало ли какой эксперимент учудят.
Университетская клиника. Серьезная. Свой герб. Станция скорой помощи. Машины, носилки. Хлопочут сестрички.
Стадион. Бюст у входа. Хуан Абрантес — боевой командир, герой революции. В местном пантеоне — покровитель спорта.
— А теперь посмотрим кампус.
Темп снижается. Мои сопровождающие-студенты, дом почуя, плетутся рысью как-нибудь.
Кампус — не кампус. Просто гаванский район. Небогатый, но и не трущобы. Мелкие магазинчики. Зеленые бананы связками. Над нарубленным мясом — липучки от мух. Церковь с колокольней. Провинциально уютно. Машины — изредка. Топать посреди улицы — норма. Если что, посторонимся.
— Вон там живем мы.
Три этажа, облезлая лепнина. Кованые решетки. Стираное белье на веревочках.
— А тут жил Фидель. Ходил в это кафе. Столики те же.
Склады, мастерские. Целая улица. Учебно-производственный комбинат.
— Практика обязательна. Бесплатно работаем, — морщится. — Здесь сигары делают, там — кофе. Биологам — на пользу.
Историкам, как видно, не очень.
Афроулочка. Фестиваль музыки. Тамтамные ритмы. Ансамбль одет не по-местному. (У меня такой балахон тоже есть! И шапочка! Куплено в Египте. Сделано, как обычно, в Бангладеш.) Туристы, кубинцы — не понять, кого больше. Обрывками — русская речь.
Сварные скульптуры из металлолома. Трон какого-то божества — из него же.
— Можно сесть на трон. Приносит удачу.
— Божество не обижу?
— Не, он не злой.
Под троном бегают куры.
Стены в росписи — до крыши и выше. Выше — баки для воды. В паре. Бело-черный и черно-белый. Шланги сходятся вместе. На баках надписи: «AGUA BLANKA»,«AGUA NEGRA» — «Вода белая», «Вода черная».
Провожатые серьезнеют:
— Это символ. На Кубе нет белых и черных. Есть кубинский народ. Для нас это важно.
«Туда не ходите! Это район для черных» — не для Кубы. Тут все вперемешку — полное собрание разнообразных ДНК. Видел рыжего негра. Пары: черный с блондинкой, белый с мулаткой. Нормально, органично, как должное. Не замечаешь. Кубинцы — единственный известный мне народ, который растворил в себе даже китайцев. Чайна-таун в Гаване — декоративный. Желтый бак, тоже в паре с белым — по соседству на той же крыше. Гены — в общей копилке.
Оседаем в баре. Бетонный пол, пластиковые столики.
— Здесь хороший «мохито»1 .
Угощаю. Хороший.
— Нравится на Кубе?
— Очень! Люди чудесные.
— Наши девушки — самые красивые. Только задастые.
Руки знакомо разведены в стороны. Еще один! У них что, комплекс?
— Сувениры уже присмотрели?
— Некогда было. Кофе хочу купить. Отовсюду привожу кофе жене.
Селсо срывается с места. Скоро возвращается, взмыленный.
— Вот. Подарок. — В белом мешочке — шесть упаковочек молотого кофе «Hola». — Народный. Попробуйте. Туристам такого не продают.
— Дорогой?
— По два песо. Moneda nacional. По студенческой карте — со скидкой.
Два песо — восемь центов. Четыре рубля пакетик. Полкука за все.
— Moneda nacional? Поменяете мне немного? На сувениры.
Алехандро лезет в карман. Пять песо. Зеленый листок с усатым красавцем. Протянутый кук не востребован: подарок. Отдариваюсь пятирублевкой.
— Пора. Сколько с меня? — бармену.
— Сорок.
Вынимаю бумажник.
— Луис, это наш гость. Profesor ruso.
— Я сказал «сорок»? Простите! Восемь за все.
— Спасибо, ребята. Пойду. Я вам должен за экскурсию. Возьмите денег!
Алехандро великодушен:
— Не надо. Вот приедем в Россию — вы нам тоже все покажете.
Селсо практичнее:
— Но жизнь, конечно, дорогая…
Выдаю по двадцатке.
— Такси!
— Селсо, я пешком! Тут рядом!
Поздно. Тормознули. Олень на капоте. Рельефные молнии по бортам. «Волга» ГАЗ-21.
— Сколько лет машине?
— Пятьдесят два.
Таксист — он же механик. Своя мастерская. Оттого и машина ухожена. Все, что можно, — оригинальное.
— Правда, что в России все машины новые?
— Враки. Есть такие же.
Доехали. Не наговорились.
— Меня зовут Лазаро. Вот мой номер. Нужно такси — позвони. Недорого.
Наши в городе
Хотите убедиться, что параллельные миры существуют? Просто зайдите в служебный лифт гостиницы «Капри». Я зашел: гостевые были заняты. Нажал «14». Лифт деловито отправился в подвал. Этаж под землей. Еще. И еще. Остановка. Стенка лифта за моей спиной разъехалась. За потайной дверцей — таинственный полутемный коридор. Человек в спецовке. Улыбаясь, вкатывает тележку с керамической плиткой. Hola! В ведерке плещется раствор. Поднимаемся. И снова — задняя дверь. Девушка из прачечной со стопкой белья, парень в костюме охранника. Hola! Поехали!
Уровень ресторана.
— Останови! Поздороваюсь с Пабло, — это девушка.
Плиточник жмет на кнопку. Охранник принимает белье. Задняя дверь — прямо на кухню, в пар и клекот кипящего масла. Выскочить, поцеловать парня — руки в перчатках, нарезает что-то зеленое — и назад, в лифт. Держу дверцу, чтобы не закрылась.
Катаемся долго. К концу поездки я — свой. Со всеми знаком — благо, на всех бейджики. Выхожу на четырнадцатом через «парадную» дверь под «Hola!» и «До свидания!».
Наблюдение — не за местными даже, за собой. На Кубе служащие отелей чем-то неуловимо отличаются от своих коллег в других странах. Нет в кубинцах, при всей вышколенности персонала хороших гостиниц, той грани, которая отделяет обычно «обслугу» от отдыхающих. Они — дома, а мы — гости. Нас ублажают и терпят. Любя, но не заискивая.
Мажусь кремом. Вчера немного сгорел, хоть и пасмурно.
«Непременно возьмите с собой солнцезащитный крем и туалетную бумагу. Туалетная бумага на Кубе — роскошь, а крем попросту негде достать». Посмотреть бы в глаза человеку, писавшему этот путеводитель. Кремы — везде: в аптеках, в магазинах, в холле отеля. Туалетная бумага в наличии. Мои два рулона по возвращении смогут хвастать: слетали на Кубу.
Встреча. Жду в холле. За окнами — дождь: короткий, обильный. Попрятались по машинам таксисты. На балкончике напротив блаженствует в креслах пожилая пара: он с газетой, она — с рукоделием.
Разъезжаются по экскурсиям туристы. Пустеют вокруг диванчики. Вот и тот, кого я ждал. С опозданием на час — по-кубински.
— Не тот отель! Искал тебя в «Мирамаре».
Его зовут Иван. Он наш, советский. Кубинец. «Анголец». Майор, ныне — запаса. Три года в СССР — учеба, спецподготовка. Русский — как у меня.Чуть старше, почти ровесник. «Ангольцы» — это как у нас «афганцы». Некоторые «афганцы», кстати, тоже «ангольцы». Из одной командировки — в другую. Помогать народу Анголы в борьбе с мировым империализмом. Вместе с кубинцами. «Кубинцы — вояки знатные. На них все держалось», — говорили наши, те, кто знает.
— Ангола? Ездили на «буханке», руки-ноги оторванные собирали после боя. Это было самое трудное, — говорит Иван. Просто, без пафоса. Ну, поехали в правильный отель. Вещи собраны?
«Ленд-ровер» 1991 года — по местным меркам, недурно. Наклейка: «RUS». Хотел «SU» — не нашел. Идеальное соответствие хозяину: крепкий, кряжистый…
Перекресток закрыт, полиция. Три синих «мерседеса» — Рауль. На встречу с Лавровым.
— Рауль молодец. Он военный. Фидель — идеалист. Рауль — прагматик. Разрешил малый бизнес. У меня сейчас строительная фирма. И будет бар. Русский бар. Для своих.
«Правильный» отель — у посольства. Когда-то советского. Район Мирамар — престижнее некуда. Виллы, отели, посольства. Наше — архитектурная доминанта. Здесь же — самое странное здание Гаваны. И самое высокое — а может, второе после «Гавана Либре», не поручусь. Не то бетонный шприц, не то умыкнутая из аэропорта диспетчерская башня. Официальная версия — меч, воткнутый в землю. Шутливое прозвище «Микро».
— Гидом больше не работаю. Нет работы для тех, кто с русскими. Не едут. Едут канадцы. Но если кому из русских помочь — мне звонят. Никогда не откажу. Ты тоже звони, если что.
— Мы вернемся, Иван! Дай срок — вернемся.
Сколько раз мы говорили это, уходя? Бросая полигоны, оставляя военные городки, дома с мебелью, кровати заправлены. Школы, больницы. Мосты, дороги, аэродромы. Говорили, не веря. С комом в горле. Зная, что уходим навсегда.
Кубинцы верят — больше, чем мы. Стоит нетронутой русская школа, лежат учебники: приходи, учись.
«Мирамар» — не чета простецкому «Капри». Рестораны, бассейны. Череда магазинчиков. Отделение банка. Обменный курс — правильный. Русских порядочно. В смеси с канадцами.
Старший портье — из «ангольцев». Высокий, седеющий. Военная выправка.
— Это — Лёша. Наш человек, — рекомендует Иван.
— Здравствуйте, тезка. — Жмем руки. — Очень приятно.
У тезки хороший русский:
— Комнату убирают. Погуляете полчасика?
— Погуляю до вечера. Мне еще в университет. Багаж пристроите?
— Без проблем!
— Поеду, — заторопился Иван.
— Тебе бензин компенсировать? — деликатное предложение чаевых.
— Да иди ты! — твердо и ласково.
— Привет Фиделю. Пускай живет долго.
Иван — друг его среднего сына. У привета есть шансы.
Выхожу. В первую очередь — навестить океан. Сто метров. Пустырь с видом на «Микро». Пирамиды отелей — в отдалении. Серое небо, каменный берег. Головастые ящерицы. Белые треугольнички яхт. Одинокий юноша с конспектом: зубрит.
Третья авеню — людная, шумная. Прибрежные отели. Вдалеке — дельфинарий. Супермаркет — заурядный, как дома. Цены, скорее всего, туристические. Путеводитель брутален: «Режим строго контролирует все аспекты повседневной жизни кубинцев: что говорить, что делать и что покупать. Доступ в магазины для туристов местным жителям закрыт». Паспорт — в нагрудном кармане. Никто, однако, не проверяет на входе: кубинец или турист. Кубинцы, кстати, преобладают.
Диски с местной музыкой на шатком раскладном столике. Полтора кука. Пригодится! Дайте два.
В супермаркете есть все. Один-два вида, но все. Кофе — не «Hola», экспортный, в огромных пакетах. 14 кук. По полкило — 4,75. Приемлемо. Мука, соки, йогурты, минералка. 1 — 2 кука. Памперсы, салфетки. Вездесущие кремы от солнца! Сосиски в жестяных банках. Томатной пасты — целый ряд. От баночки до бочки. Отдел с техникой: плиты, обогреватели, стиральные машины — точно не для туристов.
Для местных, конечно, дороговато: зарплата здесь, если считать в куках, — от двадцати до сотни. В месяц.
По Третьей ходят автобусы. Синяя табличка на остановке: четыре маршрута. Скептически заглядываю в путеводитель: «Кубинский общественный транспорт всегда переполнен и ходит нерегулярно. Каждый день жители города уныло дожидаются: придет ли автобус. Основу автобусного парка составляют старые американские школьные автобусы желтого цвета…»
Присаживаюсь передохнуть, поглазеть. Людей и вправду немало. Зубоскалят, общаются. Читают книги. Ловят попутки — тут это принято. Минут десять — и автобус. Не старый. Никаким местом не желтый. Незнакомая марка — кажется, китайский. Длинный, с «гармошкой». Забирает всех. Давки не наблюдается. Проезд — копейки. Социализм.
Для туристов — двухэтажные, красно-синие красавцы. Habana Bus Tour. Пять кук — и катайся. Остановки у всех достопримечательностей. Сходи, снова садись, смотри город — билет на весь день.
Я — пешком. Пешком лучше по Пятой. Пятая авеню — длинная. Престижная, как тезка в Нью-Йорке. Аналог московской Мосфильмовской — улица посольств. Пешеходный бульвар посередине. Символ Кубы — королевские пальмы. Акации с полуметровыми стручками. Скамейки. Зеленые изгороди. Мамы с детишками…
Убегает вдаль променад. Убегает турист с рюкзачком — с виду немец — такой же любитель пройтись, только шустрый. Цветут бугенвиллеи. Кусты — по линеечке. Садовник с мачете с кем-то беседует. Притомившись, расслабляется на лавочке бригада мусорщиков: наушники, плейеры — контейнер забыт на дорожке. Тянутся школьники — сами, без провожатых. У школьников — цветовая дифференциация штанов. Младшие — красные. Средние — желтые. Старшие — синие. К юбкам тоже относится. Нарядно. Единообразно. По всей стране.
Будки регулировщиков — у каждого перекрестка. Хотя везде светофоры.
Развалясь на травке, трое неспешно чинят косилку: один ковыряется, двое советуют.
Милый особнячок — ресторан. У входа меню. Дорого. Для посольских. Альтернатива на колесиках — овощной лоток. Мелкий бизнес. Три шатких яруса, крыша из клеенки. Жемчужный чеснок. Зеленые бананы. Красные помидоры. Инопланетные, фиолетовые конусы — неужто морковь?
Улыбаясь, отдает честь Уго Чавес. Здесь он жив. Плакат — в два этажа. Посольство Венесуэлы.
Топают на экскурсию пионеры. Не в форме, но в галстуках. Классная руководительница считает по головам.
Мне направо — от моря, в улочки, где мало туристов. Так короче.
Хочется пить.
Обманчивы местные ценники! Один значок — три валюты. 30 — что это? Точно не доллар, они здесь не ходят. Кук? Да, если ты turista. Песо? Конечно — если местный.Один к двадцати пяти.
Местная cafeteria. Самодельный плакат в витрине: «56 лет революции». Блин с фаршем — 20. Пятнадцать — гамбургер. Тридцать — пиво. Один песо — чашечка кофе.
Фотоаппарат убран. Знания испанского мобилизованы по полной. Сойду за кубинца? Кладу монетку.
— Agua, por favor.
— Grande?
— Pequeno!
О радость: сдача — местными! И бутылка воды. Как просил — маленькая.
Парк Джона Леннона. Бронзовые лавочки с гаванским гербом: три башни и ключ. Бронзовый Леннон на лавочке. Нога на ногу. Блестит колено — натерли. Рядом, в подвальчике — «Желтая подводная лодка». Не то бар, не то клуб. В Екатеринбурге — такой же.
Пункт коллективного доступа в Интернет — очередь, человек тридцать. Компьютеров за стеклянной витриной много. Мест двадцать. Посетителей внутри — мало, трое-четверо. Охранник у двери? Не пускает инакомыслящих в Сеть? Проще! Бабуля в очках за столиком у входа. Оформляет квитанции на оплату. На компьютере. Одним пальцем в клавиатуру: попала, попала — промазала. Где тут кнопка, чтобы стереть? У нас на почте— такая же бабушка. И тоже очередь.
Проспект Пасео — центральная улица. Первая наглядная агитация: цитата из Фиделя. Стильная черно-белая стела. Был уверен: Куба увешана лозунгами. Ничего подобного!
Институт онкологии и радиобиологии. Место грусти. Место надежды. Сюда — очередь. День посещений. Кубинская медицина — лучшая в Латинской Америке и не только.
Ave de los Presidentes. Гаишник тормозит нарушителя.Мотоцикл. Фиолетовая форма. Сапоги «бутылочками». Долго смотрит права. Идет к рации — уточнять.
Факультет социологии — на отшибе, отдельно от прочих. В полстены — роспись: человек, притянутый к земле лесками с острыми крючками. По телу — надписи: Apple, Walmart, McDonalds, BMW, Motorola, Gazprom… Наконец стадион — и тенистые, милые сердцу университетские дворики. Два часа десять минут — с заходом в супермаркет. Обратно вечером, на такси. Звонок Лазаро — и вот он, отель.
— Номер готов. Второй этаж. Ужин включен.
Из номера звоню Ивану.
— Сможешь приехать? Есть тебе подарок. Не скажу — сюрприз.
Спускаюсь в холл.
— Держи подарок.
— Полотенце? — разочарован.
— Разверни.
Лицо меняется.
На алом полотнище, крупно, в деталях — герб Союза Советских Социалистических Республик. Взял бережно, как святыню. Как боевое знамя погибшего полка. Вот-вот поцелует краешек.
— Закажу рамку. Повешу в баре.
Теперь у меня в Гаване есть друг на всю жизнь. Если кто и сдаст Кубу американцам — точно не он.
После ужина — музыка. Местные ритмы — барабан, гитара, маракасы. Мастер-класс по сальсе. Раскрутили на танцы даже канадских старушек. Во дворике у бассейна включили лампы. Девять вечера, но бассейн никто и не думает закрывать. Кто-то плавает наперегонки.
Строем, колонной по два, прошли китайцы. Восемь душ. Вдоль бассейна. В шортах и шлепанцах. Военные? Другие китайцы так не ходят. Вон они, на отдыхе: компания мальчиков-мажоров, пожилой бизнесмен с супругой, пара с детьми.
Ухожу в номер — и падает дождь. Свежо и пусто: города не стало.
Глазами туриста
Сегодня — день без забот. Ни дел, ни встреч. В холл спускаюсь не торопясь. На сколько, интересно, опоздает Иваном обещанный гид? Куба все-таки.
Стоп. Сюрприз! Двое китайцев в форме. Три звездочки в ряд — оба полковники. С одинаковыми кожаными портфелями. Сели в кресла. Ждут.
Ух ты, еще китайцы. Строем. Шестеро. В форме. Все полковники — кроме одного. Этот, постарше, в футболке. Штаны и ботинки — по уставу. Кителя нет, генеральские звездочки не засвечены. Хотя и так ясно. А форма-то — летная. Голубая, с «птичками». У пятерых. Остальные — в зеленой. Наводит на размышления.
Еще китайцы! Четверо. В штатском. Но строем! На своих глянули с любопытством: не вместе. Подтянулись. И — мимо, молча, в ногу. Крепкие, молодые. Пехота? Центр подготовки сухопутных войск на Кубе забит под завязку и расписан вперед года на два: китайцы, корейцы. Учат здесь хорошо. Наша школа.
— Вы Алексей?
Надо же: на пять минут раньше назначенного. Не узнаю Кубу! Вместо бравого отставника — симпатичная шатенка. Лет двадцать пять, острый носик, футболка турфирмы. Сносный русский: учила в университете.
— Меня зовут Белкис. Я ваш гид. Покажу вам Гавану.
«Гавана» у гаванцев — «Абана».
Машина — новехонькое желтое такси. Geely— китайское. За рулем — дядечка в возрасте.
— Наш водитель, Франсиско.
— Буэнас диас, дон Франсиско.
— Не дон! Товарищ. — Вот кто, оказывается, отставник.
Пункт первый, обязательный — площадь Революции. Огромная, пустая. С одного края — мемориал Хосе Марти. Монумент: рост — десять человеческих — крошка в тени гигантского обелиска, что позади. Выше «Микро». Выше бывшего «Хилтона». Выше всего в Гаване. Говорят, внутри — лифт.
У подножия — крохотные военные: белые кители, золотые аксельбанты, красные погоны. Карабины у ноги, штыки примкнуты. Сабля у командира. Венок на подставочке.
— Правда, что все это построено при Батисте?
Правда. При Батисте.
Бегу через площадь за выигрышными кадрами. Знаменитые здания с портретами снимать надо сверху, от монумента. МВД — с товарищем Че на фасаде. Минсвязи — с ликом Камило Сьенфуэгоса.
— А что там написано? Как переводится?
— «Хорошо идешь, Фидель». А у Че…
— Знаю: «До победы!» Hasta la victoria siempre.
— Что вам интересно увидеть на Кубе?
— Людей. Какие вы?
Растерялась. Какие-какие? Обычные. До чего же они все-таки похожи на нас. Тех нас — двадцать пять лет назад.
— А это что за штуковина?
Постройка прелюбопытная. Монументальная, этажей семь. «Patria o muerte» на заборе. Смотрит на американское представительство — пока не посольство.
— Мемориальная трибуна.
— Мемориальное что?
— Трибуна. Оттуда выступают.
Кубинцы — гении! Хочешь, чтобы янки тебя услышали? Построй трибуну у посольства. Повыше — чтобы за забором не спрятались. Потом залезай и говори все, что о них думаешь.
Неожиданно сообщает:
— Очень люблю ваши мультики. «Трое из Простоквашино», «Ну, погоди!», сказки всякие. У нас их часто показывают.
В гаванском Капитолии — ремонт. Здание в лесах. Сейчас там Академия наук. Закончат — будет красиво. Дома вокруг — показательно облезлые. У Музея Революции все приходит в нормальный вид. Приличные здания. Самоходка СУ-100 у входа. Землячка: Уралмашзавод. Вроде бы из нее лично Фидель стрелял по кораблям интервентов в Заливе Свиней и даже один потопил.
Яхта «Гранма» в прозрачном павильоне — с охраной в форме. Береты залихвастски заломлены. Последний раз плавала в середине шестидесятых на каком-то параде. Не маленькая, оказывается. Поместились же восемьдесят два человека.
— Что дальше?
— Фабрика сигар.
Ну да, началось. Что ни курорт — фабрика. Духов, шуб, ковров, муранского стекла, сиропа рожкового дерева, оливкового масла, алебастровых крокодилов. С непременным магазином в конце. Да я вообще не курю!
Что это я разбрюзжался? Это же Куба! Сигары — часть истории. Часть культуры.
— Едем!
Ликбез по сигарам — по дороге.
— «Коиба» — любимый сорт Фиделя. Это лучшая марка. «Монте-Кристо» курил Че Гевара. «Ромео и Джульетта» — Черчилль. Они некрепкие. Их женщины любят.
Вот так, походя, испортила сэру Уинстону всю репутацию.
На фабрике душно и запрещено снимать. Зданию лет сто, если не сто пятьдесят — типичная промышленная архитектура девятнадцатого века. Пять высоких этажей, галереи — как в американской тюрьме, одна над другой. Внутреннее пространство — колодец. Прозрачная крыша. Запах табака — не курева, именно табака — чуть сладковатый. Ждем местного гида. Рассматриваю коллекцию этикеток. Киваю на голову индейца, золотую на черном:
— Почему «Коиба»? Вождь индейцев?
Белкис взвивается:
— Нет! Не индейцев! Это неграмотно! Испанцы так говорили, потому что были невежественные. Не индейцы — аборигены.
Вот и гид: потертого вида мужчина лет пятидесяти. Зато в шляпе и с усами. Цвет лица не кубинский — совсем бледный. Чмокнулись в щечку с Белкис: давно знакомы.
— Это Августин. Он будет говорить по-испански, а я переводить.
По узким лесенкам — наверх. Смотреть фабрику.
Ряды столов. Триста человек. Торседор — профессия, крутильщик сигар. Пять дней в неделю, восемь часов — строго по трудовому законодательству. Каждый крутит свою марку: от первого листа до последнего. Не конвейер. Сто десять «Коиба» в день. Или сто тридцать пять «Монте-Кристо»: они поменьше.
Мужчины и женщины, юные и в возрасте — примерно поровну. Крутят, прессуют, укладывают в коробочки. Нормальная работа, несчастным никто не выглядит. На столах — хорошие мобильники. Где шумно — слушают что-то в наушниках. В цехах потише специальный человек читает вслух книгу. В микрофон. Возле новеньких — мастер: смотрит, показывает, учит. Снуют бабушки с рациями — служба безопасности?
— Год после сбора — сушка и ферментация. Потом купаж.
Сухие листья — внутри. Эластичный, недосушенный — оболочка. Обрезки — на сигареты.
— Рабочие могут курить по две сигары в день. Без выноса с фабрики.
Прибор с трубкой и лампочкой — проверка готовой продукции. Интересно, что меряет? Электропроводность? Номер рабочего на каждом изделии.
Отбор по цветам. Восемь оттенков. Масть к масти. Коробки из кедра. Дорого. Хранить до трех лет при пяти градусах.
— Белкис, вы сигары курите?
— В гостях. По праздникам. Так — нет: дорого.
Впечатлился. Пора на воздух. Что там дальше в наших планах?
— Гуантанамера, гуахира гуантанамера… — напевает Белкис на переднем сидении. Давным-давно знакомая песня, почти родная. На стихи Хосе Марти, между прочим. Выяснил только на Кубе. Здесь она сверхпопулярна. Поет хорошо. Иногда прерывается: прокомментировать очередную достопримечательность.
Символика памятников. Борцы с испанцами — в бронзе, на конях — на набережной. Антонио Масео — тот самый, с усами, с пятипесовой банкноты — лицом к городу. Генерал Массимо Гомес неподалеку — спиной.
— Лицом к городу — значит, погиб. Спиной — умер своей смертью.
Флаг Доминиканской республики поднят рядом с кубинским: Гомес — доминиканец. Помнят. Благодарны.
Тоннель под гаванью. Местная примета: проезжая по тоннелю, приложить ладони к потолку машины. К деньгам. Приложил. Жду денег.
Кастильо-дель-Морро — крепость у входа в гавань. Шестнадцатый век. Стены, пушки, бастионы. Ядра пирамидкой. От пиратов. От англичан в свое время не помогло.
Вид на город — изумительный. Ух ты, а кто там выходит из гавани? Серый, длинный, военный. Номер вместо названия. Антенны. Команда в оранжевых жилетах — глазеет на город. Флага не видно. Спорим, я и так знаю? Характерные башенки перед надстройкой — проект 864. Средний разведывательный. В кубинском флоте ничего подобного точно нет.
Панорама забыта. Объективы перенацелены. Туристы приникли к видоискателям. Впечатляйтесь, господа, впечатляйтесь!
Музей Карибского кризиса — неподалеку. Выставка смертоносного. Минометы, орудия. Узкокрылый МиГ-21. Зенитные ракеты — наши. Странный аппарат — пузатенький самолет без кабины — знакомый и незнакомый. Очертания — МиГовские. Табличка: ФКР-1. Крылатая ракета! Из первых: пятидесятые.
Домик товарища Че на заднем плане: белый, одноэтажный, с башенкой. Красные крыши — казармы через дорогу. Не музейные — армейская бригада. Ухожено. Зелено. Наглядная агитация на входе, почти как у нас: Hasta la victoria siempre!
Обратно в Гавану. Тоннель. Руки к крыше. Деньги-то обещанные — где?
Старая Гавана. Раскоп: камни за оградкой. Городские стены. Часть системы обороны Гаваны. От стен — только фундамент. Черта вдоль домов.
За чертой — рай для туристов. Неширокие пешеходные улицы — не с номерами, с названиями. Сувенирные лавочки. Зонтики кафе. Лотки с напитками. Лоток с фруктами, в ананасы воткнуты флажки. Два рядышком: один наш, другой звездно-полосатый. Можно с американцами ананасами мериться. Наш выше. Их толще.
Указатели. Нарядные керамические таблички: Plaza de la Catedral, Plaza dе Armas. Врыты в землю старинные пушки — стоймя, вместо разделительных столбиков. Дешево и колоритно.
Чисто, мило, стандартно. Никакой облезлости. Plaza de la Catedral — с кафедральным собором. Действующим: службы по воскресеньям. Имени Святого Христофора. Другой Христофор — Колумб — тут покоился. Временно. Лет сто. Проездом из Санто-Доминго в Севилью.
Площадь как площадь: типичная, испанская. Выделяются только торговки: корзины с цветами, сувенирные куклы, карибские наряды — цветастые, пестрые, «а ля мама Африка».
Бывшее здание университета. Тоже — гордость. Надстроено, облицовано зеркалами.Современность отражает историю. В прямом смысле.
— Уникальное архитектурное решение!
Увы — уже было. Видел. В Вене. Напротив собора Святого Стефана. Не скажу Белкис. Пусть гордится.
Plaza de Armas — Площадь оружия. Тут им бряцали: бывшее место парадов. В каком городе, основанном испанцами, нет Plaza de Armas?
Дворец капитан-генералов — местных губернаторов. Герб над входом. Колумб во дворике — мрачно щупает глобус. Вокруг скверика — книжный базар. Раскладные столики, картонные коробки, прилавки из досок. Книги все больше экспортные. Многие — на английском. С Фиделем. С Че. С иллюстрациями. «Кубинская революция в картинках». Землю — крестьянам. Фабрики — рабочим. Комиксы — туристам.
Местные идут мимо. На базарчик глядят снисходительно окна публичной библиотеки, большой и хорошей: книги, компьютеры, все условия.
— Посмотрите на мостовую. — Смотрю. Длинные кирпичики. Травинки в промежутках. — Она деревянная.
Точно. Из брусков. Сам не обратил бы внимания. Была, говорят, у одного из капитан-генералов жена: не то очень сварливая, не то сильно любимая. И мешал ей спать стук колес по булыжнику. Вот супруг и распорядился: камень с мостовой убрать, заменить деревом. Так и осталось.
Торговый центр — не торговый. Офисы в пять этажей. Представительства фирм. Генеральное консульство Монако. Тринидад и Тобаго — туда же. Посольство Японии: третий этаж. Эконом-вариант.
Во дворе как бы торгового центра — как бы слоны. Целое стадо: большие, поменьше, слонята. В натуральную величину. Не удержался, потрогал: металл. Здорово сделано!
Рядом — жилой комплекс. Элитный, с апартаментами для экспатов. Чистенький, нарядный — просто конфетка. У дороги, внезапным боровичком, пожарная колонка. Низ ржавый, верх — бронзовый. A.P. Smith Mfg. Co., East Orange, New Jersey. 1904. Почти античность.
В центре скверика, за круглой оградкой — белого мрамора памятник. Карлос Мануэль де Сеспедес. Глава восстания против испанского владычества. Первый президент Кубинской республики. Отец Отечества.
В старом городе все рядышком. Тут же, поблизости — место основания Гаваны. Никто не скажет, в каком, собственно, году. От 1514 до 1519-го. Город переносили четыре раза. Вот и путаница.Версия Белкис — 1516. Шестнадцатого февраля. Пусть так.
Площадь Святого Франциска. Фонтан. Старая церковь. Скульптуры, современные: талантливо! Оптические эффекты — удивительные. На грани фокуса. Памятник монаху. Отец Хуниперо Серра — креститель индейцев. Городская скульптура — кабальеро с бородкой, городской сумасшедший. Свихнулся на почве страсти. Бородка натерта до блеска — повезет в любви.
По соседству — бело-зеленый железнодорожный вагон. Некогда президентский. Вагон-музей.
— А что, железные дороги на Кубе — работают?
— Работают. Но не очень.
— Старые? Наши строили?
— Нет, раньше.
— Американцы?
— Раньше. Испанцы.
Девятнадцатый век. Поезд раз в день. Или в три — как повезет.
Музей рома. У входа поят коктейлями. Колотый лед, апельсиновый сок. Капелька рома. Сок тростника. Не пьянит — освежает.
В музее — на удивление интересно. Не только про ром. Ром и Куба. Как сигары — часть общего полотна. Парусники, рабство, плантации. Технологии, традиции, образ жизни. Реконструкция городка — целый зал: с домами, церковью и заводом. Огоньки, фигурки, игрушечная железная дорога. Бочки, бутылки, образцы готовой продукции. Американский огнетушитель на стене: серебристый, чеканный, 1939!
Улица встречает голым задом. Бронзовый Меркурий на бывшем здании биржи — лицом не ко мне. Раскоп: остатки старинного водовода — одиннадцать километров. Частично работает. В соседнем ресторане до сих пор капает. Поливает цветочки. Уважаю создателей.
Старая Площадь. Странные скульптуры. Гигантский цветок. Лысая женщина, голая и с вилкой. Верхом на петухе. Что означает — никто не в курсе. Включая, видимо, автора.
Едим вместе.
— А как вот это блюдо называется?
— Гарбанзо.
Тарелочка нута с томатами — вместо первого. Ресторан — изумительный. Изразцы, мозаика, витражи. А воды в кране — руки помыть — нет.
Второе — баранина с рисом.
Музыка. Дуэт: старый негр, пожилая мулатка. Гитара, маракасы, вокал. Страстно, самозабвенно. Есть слушатели, нет — похоже, без разницы.
Десерт. Кофе. Чаевые музыкантам — хорошие. Растрогали.
В отеле спокойно: так и тянет прилечь. В номере убрано. Покрывала — лебедями, полотенца — веерами. Записочка от горничной: спасибо и лучшие пожелания. На английском. Написал ответную по-испански — что мне приятно. Однокуковая бумажка — в комплекте.
Вечер над океаном. Берег — не парадный — за отелями. Грязновато. Невдалеке — две кубинки. Мать с дочкой, наверное. Вышли к прибою. Постояли. Женщина в возрасте начала петь. Слов не разобрать — только рефрен: Йеманжа! Молитва богине моря. От души, истово. Здесь, пожалуй, что-то в этом есть. И тут же — волна к моим ногам. В волне — блеснула монетка. Один сентаво. Patria y Libertad. Тысяча девятьсот восемьдесят первый. Отчеканено в Ленинграде. Спасибо, Йеманжа! До завтра! Утром уезжаю. Чемодан собран. Закрываю глаза — и снятся галеоны, выходящие из Гаваны на рассвете под красно-золотыми флагами.
Куба — рай. Но денег бы побольше
Пункт назначения — город Санта-Клара. Пора, полагаю, заглянуть в путеводитель: зря, что ли, за него деньги плачены. Месячная зарплата — по кубинским меркам.
Что там у нас? Основан в 1689 году. Больше 200 000 жителей. Мемориал Че Гевары. Место решающего сражения за победу революции. Все, собственно. В Санта-Кларе с 1689-го до Че ничего не происходило, по версии путеводителя. После Че — тоже. А я вот приеду — и сразу произойдет. Международная книжная ярмарка.
На вкладке — карта. Санта-Клара — почти в центре острова. Не иначе, от пиратов подальше. Год основания соответствует: самый разгул. Империя расшатана, испанцы сдают позиции. Англичане, французы наглеют. Старые города на побережье — зона риска. Защитить проблематично — проще переехать. Впрочем, я не историк. Могу и ошибаться.
Время появиться машине. Вон та — не моя? Действительно за мной. Знакомое лицо. Белкис! С точностью до минуты. Водитель другой, не Франсиско. Помоложе и почернее. Рукопожатие крепкое:
— Анибал.
Машина — тоже другая. Hyundai Accent третьего поколения. Без роскошества, но добротно. Номера государственные.
— Сколько на Кубе стоит машина?
— Такая — сорок тысяч кук. Старая — двадцать. Если без очереди.
— А по очереди?
— Не всем разрешают. И пять лет ждать. Но по шесть тысяч. Или если за границей поработать.
Один в один как было у нас. Высчитываю — сколько это в рублях, если без очереди. Очень дорого. Пожимает плечами:
— Блокада.
Привычно. Два поколения при ней выросли.
Дороги на Кубе неплохие. Нередко — вообще хорошие: это даже путеводитель признает. Летим ласточкой, под 130. Гавана почти кончилась — выезд на транскубинскую автостраду. По сторонам — что-то спортивное, потемневшее от океанского ветра.
— Стадион и бассейн для Панамериканских игр. 1991-й.
На мосту, крупно: VIA LA VIDA. Дорога — это жизнь.
Встречные уазики — гарнизонное дежавю. Рефлекторно всматриваешься: наши?
— Белкис, дачи на Кубе есть?
— Только у русских.
Горожане — в городе, крестьяне — в деревне. Каждому свое. «На картошку» не ездят.
— А как же сафра? Все — на уборку тростника?
— О, вы знаете сафру? — удивляется. — Это в декабре — феврале.
Конечно, знаем. В газетах писали, по телевизору показывали: вся Куба в едином порыве, поможем сельскому труженику, Фидель впереди — и все прочее.
В помощь крестьянам на сафру, рубить тростник горожане выходили лишь раз. В 1973-м. По призыву партии. Десять миллионов человек, во главе с Фиделем. Эффектно, но разово.
— До революции земля была частная. Семьдесят процентов — у богачей. Сейчас — кооперативы. И узуфрукт.
Морщит носик: как же перевести? Не надо переводить. Право пользования чужой вещью. Римское право, классика жанра. Земля — государственная. Пользуйся, расти урожай. Девяносто процентов — государству, десять — себе. Три — пять гектаров на человека.
— Рис и фасоль — это главное. Еще кукуруза и бананы. И тростник.
Мелькают деревья, небольшие поля, банановые посадки. Маленькие озерца — голубые-голубые. В цвет неба. Разделительная полоса — вся в цветах. Кусты, пальмочки — подстрижено, ухожено. Специальные бригады ездят по автостраде, заботятся.
Гаишники. Как везде. Мы им неинтересны: номера государственные, разрешенную сотню не превышаем, на передних сиденьях — пристегнуты. На задних не обязательно.
— Взятки берут?
Мнется. Решается.
— У моего папы один раз хотели. Но он не дал, он принципиальный.
Нарушителям — штрафные баллы. Тридцать шесть баллов — лишение прав. Двадцать кук, однако, могут в корне изменить ситуацию. Как повезет.
Верховые. Тележки с лошадками. Люди на велосипедах. Сельская местность.
Остановка: сидят, ждут автобуса. Песо за двести-триста — местными — можно проехать через всю Кубу. Один песо сорок сентаво — в локальном сообщении. В рублях — где-то два восемьдесят.
Специальный человек в желтой форме. Работа — останавливать машины на трассе, подсаживать попутчиков. Бесплатно. В городах — такие же люди, только форма синяя. Ввели, когда распался СССР. Совсем плохо было с транспортом.
Поля, невысокие оградки из камней. Плантация тыкв, с орошением. Дождевальные установки. Сахарный тростник по сторонам — стенами. Варапо — сок тростника. Вараперо — место, где его давят.
Водонапорные башни — странные, плоские, на четырех ножках. Тростниковые шалаши пастухов: козы, коровы. Горбатые, как зебу.
— Убить корову — тюрьма. Двадцать лет.
Берегут молочное стадо. Сыры тут, кстати, великолепные. Ломтик сыра, ломтик гуавы — бутербродом, хлеб — опционально: «тыба» — отличный десерт. Говядины в меню мало, в основном для туристов. Ропавьеха — деликатес: мясо с рисом в томате, с луком и чесноком.
Тормозим под указателем. Плайя-Хирон — 62. Вправо. На Плайя-Хирон хочется, интересно, но некогда. В другой раз.
— Белкис, а как у вас с выездом за границу? Свободно?
Свободно. С двадцати одного года, когда выдают загранпаспорт. Езжай, куда вздумаешь: были бы деньги.
— Многие уезжают работать. Еще гуманитарные миссии — в Африке, в Латинской Америке. Врачи. Учителя.
— Были где-нибудь?
— Пока нет. Но мечтаю. Сначала Россия. Потом Испания.
— Посмотреть — или насовсем?
— Я — кубинка! Куба — это рай. Тут хорошо. Только экономика слабая. Из-за блокады. Денег бы побольше.
Экономика, между тем, оживает. Туризм. Отели. Нефть. Реформы Рауля. Частная собственность. Китайские инвестиции. Самый трудный, самый страшный период — после распада СССР — пройден. Голод, нищета отступают. Вот слева — завод по производству соков. Вполне современный. Здешние соки — чудо: выжаты — и сразу в пакет. Справа — сахарный завод. Труба дымит — работа идет. И еще. И еще — они тут везде.
Нынче — другая опасность. Людям хочется достатка, сытой жизни, когда не надо постоянно выкручиваться. Денег здесь и сейчас. Особенно молодым. Вроде моих студентов. Боюсь, они потянутся к Штатам — за долларом. Сразу, как только выпустит вожжи старшее поколение. Если оно не успеет с реформами, с ориентацией на Китай.
Указатель: новая провинция. Четвертая на нашем пути из пятнадцати. Санта-Клара — здешняя столица. Уже скоро.
Плакат: Кастро и Чавес. Nuestro mejor amigo— «Наш лучший друг».
Всадник над головой, на мостике — пересекает шоссе. Чуточку сюр.
Хищные птицы в небе, много, как в Хакасии. Все меньше зелени: краснозем, редкие пальмы. Дальше от моря — хуже с водой.
Невысокие горы. Антенны — радиолокаторы дальнего обнаружения. Военная база.
Рощи папайи: подлесок выжжен. Вверху — желтые листья, внизу — черная земля. Из зеленого — только люди. Парни, девушки в солдатской форме, голосуют. В увольнительную. Служат два года. Женщины — по желанию. Желающих много, судя по голосующим.
Деревушки. Среди частных халуп — государственные домики. Славные, современные, на несколько семей. Жилье дают бесплатно, только очередь. Все, как было у нас. На всех не хватает. Семьи — по три поколения. В домах, где возможно, надстраивают этажи — не возбраняется.
Городская окраина: домики побольше. Вроде хрущевок, этажа три — четыре. Постарше, пооблезлее. Тоже государственные. Тут этаж не надстроишь: только мечтать об отдельной квартире.
Впереди — высокая статуя. Мемориал! Санта-Клара.
Мы мирные люди, но наш бронепоезд
Есть у нас с кубинцами общее свойство. Умеем создавать себе святых — и истово им поклоняться. Покажите трехлетнему кубинскому малышу изображение человека в берете и с бородой. «Кто это?» — «Че!»
Безразмерная площадь. Развевается флаг, огромный, идеально фотогеничный на фоне неба. В небе кружат орлы. Людям — символ. Орлам — польза: восходящий воздушный поток от площади.
Слева — серые кубики мемориала. На самом высоком — команданте Че. В бронзе и в берете. Издали — маленький. Куда-то шагает. В руке — винтовка. «Гаранд М1» — сделано в США. Справа — знакомый плакат. Команданте Чавес — глаза в глаза с Че. Здесь Чавес оценен.
В Санта-Кларе жарко. Плюс 35. Для марта — рекорд. Очень солнечно. Достаю темные очки, впервые за поездку. Солнце тут же скрывается.
В мавзолей — очередь. Не как к Ленину, маленькая. Зато на жаре.
Охрана в будках — военные. Баллончики местной «черемухи» на поясах. Строгие тетеньки-служительницы у входа. С вещами — нельзя. Даже маленькую сумочку пришлось оставить в машине. Фотографировать — нельзя. В головных уборах — тоже нельзя.
Мавзолей — тихая комната. Просто и аскетично. Одна стена — в деревянных брусках, другая — в круглых барельефах. Портреты погибших. Че и его бойцы. Две женщины в отряде. Лампадки, живые гвоздики — у каждого.
Вот и все. Дальше — музей. Снимать — запрещено по-прежнему. Шляпы — уже можно.
Фотографии: детство. Эрнесто Гевара — с мамой, папой и в платьишке. Полное имя Эрнесто Рафаэль Гевара де ла Серна. Еще не Че. Че — прозвище. Слово-паразит, покойным употреблявшееся. Говорят, частое в Аргентине. Объяснить значение точно никто не берется. Словари определяют как междометие. Литературное «друг» — облагораживающая выдумка.
Зубоврачебные инструменты. Фотографии. Радио. Фотоаппарат: между прочим, «Зенит». Экспортный вариант — название латиницей. Куплен в Мексике. Оружие — в ассортименте. Еще фотографии: после победы. Че — кубинский представитель в ООН: между карьерными дипломатами в смокингах и военными при параде — веселый раздолбай в полевой форме, с зажженной сигарой. И фотокопия последнего письма. Из Боливии. Перед расстрелом. Того самого, из которого — «Patriа o muerte» — «Родина или смерть» и «Hasta la victoria siempre».
Родился и вырос — в Аргентине. Прославился — на Кубе. Погиб — в Боливии. Лежит — в месте своих побед. В Санта-Кларе.
В машину с кондиционером ныряем с наслаждением.
Пора обедать — и на книжную ярмарку.
Центр города. Парк «Леонсио Видаль». Я бы сказал: площадь со сквером. Растяжки, плакаты, палатки, брошюрки, толкучка — книжная ярмарка.
Хожу, смотрю. Избалованные мы все-таки. Хорошей полиграфией. Иллюстрациями. Книжными салонами. Здесь книги другие. Мягкие обложки. Плохая бумага. Черно-белые иллюстрации. За детскими — очередь на жаре. Натянутые веревочки между книгами и покупателями. Чтобы не напирали. Продавцы с лотками для денег на ремне через плечо. Отдельный ряд — книги б/у. Тоже ценность. Здесь книги вообще очень ценятся. Интернет еще не убил их. Четыре-пять кук — неподъемно дорого за час хиленького, почти модемного соединения. Четверть зарплаты.
Система — все в кучу. Хулио Кортасар. Приключения Тома Сойера. Книги о кофе. Много — про бейсбол. Много Че: «Кубинская революция». В разных изданиях. Биография Чавеса. Фидель Кастро Рус — скромно, единственный томик. Нестареющий Хосе Марти. Местная публицистика. Мировая история — от китайской древности до гражданской войны в Испании.
— Русские авторы есть?
— Разумеется!
Конечно же, на испанском. Алексеев В.Н. «Количественный анализ». Вузовский учебник по химии. Зоя Воскресенская «Сердце матери». О семье Ульяновых — одна из немногих книг, изданных прилично: твердый переплет, суперобложка.
Нарядные колониальные домики вокруг площади. Белое, с колоннами — кажется, мэрия. Teatro la Caridad — Театр «Милосердие». Национальное достояние. Здесь пел Карузо. Памятник: женщина в кресле. Благотворительница. Театр — на ее деньги.
Нравится мне их традиция. В каждом городе — что-то подобное. Еще и соревнование шло: у кого — самое-самое. В Матансасе хороший театр? В Сьенфуэгосе будет такой же! Но лучше. С фресками на фасаде. К вам приезжал петь Карузо? К нам тоже, и еще Сара Бернар. И еще — Анна Павлова, танцевать.
Солидное, академическое, в одном стиле с университетом, здание Instituta de Segundo ensenanza —«Институт второго образования». Год строительства тысяча девятьсот двадцать пятый.
Зеленая десятиэтажка гостиницы. Некогда «Хилтон». Теперь — «Санта-Клара Либре», как в Гаване. Следы пуль на фасаде — со времен революции.
Изящный особнячок — дом детского творчества. Выставка работ. Берег, море с волнами. Дорожка с пляжа — прямо в небо, за облака. Хороший рисунок, талантливый.
Расписание кружков. Студия оригами… Полное дежавю: мои дети ходят в такое же заведение, потолки только пониже.
— Ну, как вам ярмарка? — организаторы ждут одобрения.
Конечно, хорошая. Теперь вы к нам.
В Бристоль, друзья! То есть, конечно же, в Тринидад.
На стыке миров
Тринидад — исторический город. Наследие ЮНЕСКО. Город-музей. Гордость Кубы.
Едем по указателю. Снятым из окна видео можно мистифицировать друзей. Горки, поле, обгоняем «москвич». Обгоняем «жигуленок» на фоне пальмовой рощи. Пропускаем армейский «Урал». Внимание, вопрос: в каком районе Челябинской области снят ролик?
Вечереет. Смотреть Тринидад поздновато. Утром займемся. Так, а город-то где? В какие болота вы меня завезли, товарищи дорогие?
Сюрприз. Тринидад — торговый, купеческий — совсем не у моря. Говорят, одиннадцать километров. Дамбы, заливчики, мангровые болота.
— Мы вам сняли номер в отеле на побережье. Не пожалеете.
Карибское побережье. Можно хвастаться: пересек Кубу. Коса Анкон — шесть километров песчаного пляжа. Отели — к морю лицом. С тыла — болота. Зеленый ковер — мангровые деревья. Водные росчерки прогалин. Белые цапли, спокойные, вальяжные. Здесь их царство. Комаров тут, наверное…
Отель простенький — три звезды, кажется. На сваях. Первый этаж пустой, нежилой — пространство между опорами. Персонал по-английски — чуть-чуть. По-русски? Смеетесь!
Дали карточку, нацепили браслет. Как бы все включено. Поднимаюсь на лифте. Двери лифта выходят не в коридор — в маленькую будочку на конце открытой галереи. С видом на болота. Ветрище! В стене — двери номеров. Где тут мой шестьсот восемнадцатый?
Откровенно посредственно. Шаткие стулья. В середине окна — допотопный кондиционер с механическими ручками. Вроде советских «БК» — бакинского завода. Так «БК» ведь и есть! Застиранные шторки. Отдергиваю. Распахиваю. Замираю.
За окном… Словно выглянул на другую планету. Море, пляж, пальмы. Солнышко на волнах. Чудо! Все недостатки отеля искупаются этим пляжем. Лежаков и зонтиков — изобилие. Песочек — как шелк. Море — как бархат. Теплее воздуха. И плевать, что из душа в номере еле капает. Если рай есть, то он выглядит так.
Не верьте картам. Карибское море— совсем не Атлантика. Все другое. Вода — теплая. Волна — ласковая. Живность — крупная, наглая, кишащая.
Ночь. Проснулся от вспышек. Думал — гроза. Скорее к окну — чтобы закрыть. Грома нет. Тихо-тихо: лишь шелестят волны о пляж. Небо ясное, звездное. Где-то высоко-высоко беззвучно и оттого особенно завораживающе вспыхивают зарницы. Долго стоял у окна. Не мог оторваться. До чего же красиво!
— Как спалось? Бьен? Лос москитос не закусали?
Не закусали. Вообще ни одного не заметил.
— Это у моря. На болотах их сколько угодно. Но мы уже победили и малярию, и желтую лихорадку. — Не то успокоила, не то похвасталась Белкис. Молодцы, кстати. Желтая лихорадка, если я правильно помню, выкашивала здесь колонизаторов пачками.
Тринидад начинается с вывески. Юбилей: 500 лет. 1514 — 2014. Неутомимый мужик был Диего Веласкес — конкистадор, не путать с художником, куда в карту Кубы ни ткни — что-нибудь да основал. Умер, кстати, от лихорадки. Москит укусил.
Сказано в путеводителе: Тринидад — жемчужина колониальной архитектуры.
Небольшой подъем к главной площади: склон холма. Мостовые, мощенные камнем. Не ровным булыжником — мелкими, разной формы, беспорядочно расположенными кусками. Словно их просто высыпали и втоптали. Середина улицы чуть заглубляется и вечно мокрая: чистоплотные хозяйки непрерывно что-нибудь моют — за порогом, порог, ту же улицу. Результаты выплескивают. Не уверен, что тут есть современная канализация. Насчет водопровода — тоже сомнение.
Вон она, водовозка. Шланги — в дом, в бак на крыше. Сейчас будут качать. Все тот же неизменный трудяга ЗиЛ-130, только с цистерной. Чей-то любимец: щеголеват, свежевыкрашен, фигурка лебедя на капоте — крылышки сияют хромом.
Мастерская керамики — длинный, низкий, зеленый сарай. Белкис знакома с владельцами. Объект туристический. Экскурсантов подвозят автобусами. Напротив входа — гончарный круг. Электрический. Мастер в опрятной рубашке и выходных туфлях показушно выделывает простенькие горшочки. Цены ниже уличных. Дело семейное. Хозяин в белой шляпе. Хозяйка — за маленькой дверью, там кухня. Мебель, техника — по последнему слову. Пес — всеобщий любимец. Носит ключи за хозяином — связку на красном шнурке. Красавец, породистый. Хаски!
— Откуда — на Кубе?
— Из России.
— Ух ты!
Пса зовут Волк. Не Lobo — именно Volk.
Сзади, в подсобке — настоящее производство. Круги побольше и погрязнее. Мастера в непарадных футболках. От печи пышет жаром. В закутке — хозяйский «форд». Модель 1914 года. На ходу. Красно-белый, пижонский. Кожаный салон, заводная ручка. Самое свежее — номера. Кубинские, тридцатых годов.
Говорим с продавцом. Я по-русски, он по-испански.
— Нуэво эн Куба?
— Си, нуэво. Впервые.
— Мучачос?
— Двое.
— Семеро! — бьет себя в грудь.
Молодец. Нынче и трое в кубинской семье — это много. В среднем — по два ребенка.
Дверка — сбоку. Туристы сюда не выходят. Другой Тринидад. Домохозяйки с покупками. Уличные продавцы со связками лука. Облезлые домики. Лавочка мясника. Свинина — пятьдесят песо за фунт. Говядины нет — говорят, частный забой до сих пор запрещен. Магазинчик — по карточкам. Стенд при входе: «Уголок потребителя». Ящичек с прорезью вместо жалобной книги. Правила поведения при пожаре. «Ответственная за пожарную безопасность — товарищ Дельгадо».
Товарищ Дельгадо за стойкой. Черное платье, волосы забраны лентой. На стойке — весы. Синие, с гирьками — наши, родные, знак качества СССР. Сельпо как сельпо. Арка с занавесочкой — розовой, тюлевой, с оборочками — на склад. На складе — мешки. Верхний вскрыт, в сахар воткнут железный совок. Штабелем — яйца в картонных ячейках. «Hola!» — знакомые пачечки. Четыре песо. Десять песо — зубные щетки. Сахар-песок — считай, задарма. Фунт — десять сентаво. Двадцать копеек на наши деньги. Это коричневый. То, что он у нас в моде, — ловкий ход маркетологов. Так-то — полуфабрикат. Белый, очищенный, дороже: пятнадцать сентаво. Рис — двадцать пять. Рубль за кило. В шестнадцать раз дешевле рынка.
Чтобы все не скупили — по таким-то ценам — на стене доска с нормами выдачи. Сколько фунтов в месяц. Рис — то ли 5, то ли 6. Кофе — одна упаковка. Compota какая-то — по шесть банок. Масло растительное — сорок сентаво. Фасоль — подороже, песо двадцать. Рыба — два пятьдесят. По три килограмма — не фунта, плюс один — для dietas. Молоко — вроде, соевое — не силен в языке. Спички — песо за коробок.
Сигареты «Рopolar» — семь песо. Их нет на доске: в норму больше не входят. С курением — борются: бросил даже Фидель. На полке, однако, остались — берут.
Никакой очереди. Дедуля в бейсболке: ворох песо, в бумажку завернутых: «Милая, отбери нужное! Плохо вижу». Женщине с сумочкой вынесли что-то в красивой коробке. Кажется, тортик…
Карточки глянуть дадите? У нас тоже были. Книжечка с номером. «Контроль продаж продуктов питания» называется. Адрес, магазин — «пункт приписки», где попало не отоваришь. Отметки о выдаче.
Две минуты по улочке. За углом — вновь булыжник, туристы и свежая краска фасадов. Скучающий велотаксист умудрился прилечь, не слезая с рабочего места. Школьник на велосипеде. Дрынь-дрынь-дрынь-дрынь.
Обычные люди, выходит, здесь тоже живут — не только туристы. Кое-кто и неплохо. Подсмотрел: открывались ворота — заезжала машина. «Джип», дорогой — номера кубинские, частные. За драным забором — шикарнейший дворик. Как на вилле у «нового русского». Зелень, отделка, машины.
Частные ресторанчики — «паладарос». Сплошь «итальянские». Пицца, спагетти. С вкраплением гамбургеров. Итальянский бар «Свободная Куба» — как тут Гоголя не вспомнить: «иностранец Василий Федоров».
Дошли до музея. Желтый дом с башней и внутренним двориком. Заповедник колониального быта. Чистый грабеж: фотосъемка — пять кук. Месть за колониальное прошлое?
— Здесь жил врач.
Эка жили врачи! Потолки метров шесть. Окна, двери — до верха. Два фонтана во дворике, пальмы, колонны. Севрский фарфор из Европы.
— Был семейным врачом в очень знатном семействе. И когда второй раз овдовела их дочь, женился на ней.
Вот и разгадка, откуда у доктора этот дворец. Лестница — в башню. Деревянная, винтовая. Сверху — видно весь город. Подъемные краны. Туристы едут, деньги текут — наследие ЮНЕСКО бойко достраивается. Где этаж добавляют, где улицу — в классическом колониальном стиле, само собой.
Черепичные крыши, красивый игрушечный центр: церковь с колокольней, церковь без колокольни, ажурные решетки балкончиков. Центральные улочки сплошь заставлены — столики, прилавки, шляпы, куклы, посуда, рубашки, магнитики, маракасы… Взгляд в потаенные дворики: белье, уютные кресла-качалки, мангал из колесного диска и бегают куры.
Спускаемся. Надо зайти на центральную площадь. Отметиться — был. Известные статуи: пара собак. Терпсихора из мрамора. Муза танца — на Кубе, понятно, любимица. Массажный салон совмещен с галереей. Стены в картинах. Ценник в окне — на массаж. Правда массаж, с остальным крайне строго. В девяностые было, нынче — под корень.
Торговые улочки — все на продажу. Под прилавками — пустые коробки. Надпись: PRODUCT OF U.S.A. «Хранить замороженным». Окорочка? Блокада блокадой — а коробочки свеженькие.
На домах — разноцветные знаки. Синий — сдается туристам. Красный — кубинцам. В Тринидаде почти все домики в синих. От цвета значка зависит налог. Синий — платится в куках. Красный — в песо. С красным туристу комнату не сдадут. Побоятся.
Дом культуры — в изящном особняке с витражами. Двери открыты. В холле виден рояль. Расписание разных арт-студий. В пышной классической люстре — современные лампочки. На Кубе вообще ламп накаливания не увидел — кажется, запрещены. Только энергосберегающие.
Магазин «Минисупер» — забавное слово!
Престранная вывеска: ORDEN CABALLERO DE LA LUZ. Орден Рыцарей Света? Двери, жалюзи плотно закрыты — редкость для Тринидада, где все распахнуто на улицу. Масоны? Джедаи? Белкис не в курсе.
— Хотите коктейль? Местный фирменный. Раньше был напитком рабов. Мед, лимон, ром.
Не хочу. Зато вижу кофе в продаже. Новый вид. Пачку — в сумку.
Едим в ресторане на площади. Хорошие фрукты, заурядное мороженое. Мясо и юка — она же маниок, она же кассава.
Провожает Фидель на придорожном плакате. PATRIA O MUERTE. Грустен и не похож на себя.
Перед сном выхожу на болота: дойти до причала. Мангры по сторонам. Свежие полосы кабель-каналов на обочине: тянут линию связи.
В марине чудесно. Дождь разогнал всех туристов. Ветерок — комаров. Белые яхты на спокойной воде. Двое солдат — береговая охрана — точат лясы в беседке. Пост оставлен. Все равно никого. Носятся с мячиком дети смотрителя.
Расходится персонал из отелей — отработали смену. Ловят попутки. Седлают велосипеды.
Размашисто и привычно шагает с гитарой за плечами музыкант. На сегодня — работу окончил. Одиннадцать километров — до города.
Впереди Сьенфуэгос — туристический центр. Вдруг тормозим. Что такое?
Крабы! Идут размножаться. Рыжий поток, тысячи тысяч, перетекает дорогу. Из моря на сушу. Боком, клешни выставлены оборонительно. По асфальту, по траве, залезая на деревья. Задело машиной, оторвало клешню? Не беда. Качаясь, теряя равновесие — вперед, только вперед!
Переждать, пропустить невозможно. Да и не единственный этот поток: дальше — другие. Машины едут насквозь. Хруст под колесами. Вся дорога в раздавленных крабах. Слетаются падальщики — птицы с красными головами. На обочинах — сломанные машины: краб попал не туда. Защиту на картер не ставят — а зря.
Садки с креветками у берега — аквакультура. Лачужки. Плетни из кактусов. Здания поприличнее. В деревнях сразу и не понять — где жилой дом, где администрация, а где автобусная остановка — все крошечное. Только школы опознаваемы: по бюсту Хосе Марти перед каждой. Нет деревни без школы. Нет деревни без поликлиники. Указатель: «Театр». Тоже где-то неподалеку.
Предгорья — считается, холодно. Теплицы. Что тут в них можно растить? Говорят, овощи.
Жутко чадящий автомобиль впереди. Дороги не видно за дымом — обгоняем вслепую. Американский экзотический «крокодил».
Сьенфуэгос
Сьенфуэгос — Гавана в миниатюре. Гавань. Полно иностранцев. Атмосфера приятного развлечения. Вместе с тем — крупный порт. Когда-то стояла и наша эскадра. Нефтяной терминал. Танкеры из Венесуэлы приходят сюда. Брошенный нами недостроенный нефтеперерабатывающий завод достроили венесуэльцы. Лет десять ушло, но работает. АЭС — почти что готовая — тоже брошена незаконченной. Года-двух не хватило Союзу...
Мой отель. Точно мой? В таких раньше не жил. Настоящий старинный дворец. Даже с башенкой. Только маленький. Здесь останавливался Чавес!
Комнаты — не с номерами, а с именами. Моя — «azucena», лилия.
Полный контраст с предыдущей гостиницей. Все камерно, и с водой нет проблем. Не магнитная карточка — ключ с солидной кожаной биркой. Персонал незаметен, появляется лишь когда нужно.
Пол изразцовый, старинный, приятно прохладный. Потолок с лепными бордюрами — высота метра четыре. Окна — до потолка. Можно открыть по частям, чтобы проветривать. Двухметровые шпингалеты. Убрать датчик и кондиционер, вытащить телевизор — и все будет, как в музее колониального быта.
Персональная терраса с плетеными креслами. Сижу, как король, смотрю на бульвар — Paseo El Prado. Длинная-длинная улица — через центр и вдоль моря. Общегородской променад.
Выхожу на бульвар. Вправо город кончается — мы на косе. Значит, влево.
Люди гуляют: и туристы, и местные. Многие босиком. Бульвар чистый, асфальт теплый. Попадаются, впрочем, и наоборот, очень даже обутые: разодетые парни в резиновых сапогах, в кругу млеющих девушек. Это что, высший шик?
Корабли у причалов: местные лихтеры, два сухогруза. Японское судно — то ли научное, то ли шпион — оснащение позволяет. Все небольшие: супертанкеры — на горизонте, идут глубже в залив, в другой порт.
Умно построенные дома вдоль бульвара: с пешеходными галереями. В дождь укроет, в жару защитит.
Двадцать метров вбок — и сразу деревня деревней. Налеплено — кто что построил. Путаница проводов. Вот зараза: нет связи! Сотовый оператор на Кубе один, называется Cubacel. До сих пор безотказно ловился, даже в горах. В Сьенфуэгосе — нет. Что за диво? Так, уже разобрался. Тут нет GSM — только UMTS. Переключаю стандарт — все в порядке. Современное 3,5G.
Ближе к центру — дома посолиднее. Два этажа. Даже три. Фасады с лепниной. Арка — вход в кабаре. Памятник симпатичному дядьке с усами — «От благодарного Сьенфуэгоса». Год 1919. Памятник женщине в капоре — вероятно, актрисе: арфа на постаменте. Киоски с билетами. Город славится музыкой и театром.
Вот веселый мулат в шляпе, с тросточкой и при галстуке. Бронзовый. Без постамента — просто гуляет по улице. Трость натерта — ну ясно, снова поверье. Интересно, кто это? Бенни Море! Знаменитый кубинский певец, композитор, самоучка, талантище. У меня же есть его записи! Вот так встреча.
Пешеходная улица — влево. Старые рельсы проступают из-под асфальта. Здесь ездил трамвай. Больше не ездит — только старый вагончик, почему-то на крыше одноэтажного дома, там ресторан.
Город основан французами с разрешения испанской короны в 1819 году. Беженцами с Гаити — от восставших рабов. Триумфальная арка. «Единственная на Кубе». Французы, однако! 1902 — по случаю независимости. В честь создания Кубинской республики.
Странное здание на углу, слева от арки, с вычурной башенкой. Дворец сахарного магната. Сейчас — дом культуры.
Плакат — «Все на местные выборы». Скоро. Здесь депутаты — народные. Без отрыва от жизни. Проголосовал — и вернулся. За дни заседаний — зарплата по месту работы.
Солнце клонится к горизонту.
Все самое лучшее
Пасмурно и немного грустно: поездка кончается. Варадеро не в счет — одна ночь. Трансфер в аэропорт — и в Москву.
Напоследок прокатиться на катере, раз уж время осталось.
Удаляется берег. Уменьшаются яхты. Растут сухогрузы и танкеры — те, что идут в порт. Растет полушарие купола — недостроенная АЭС на другом берегу. Город атомщиков, несостоявшийся.
Город с моря: стадион, колокольни собора, отели. Трубы заводов. Нефтеперегонка идет полным ходом: гигантские баки, танкеры под разгрузкой. Факел чадит. Краны порта заняты судном под флагом Перу. Мыс с беседкой. «Мавританский дворец» с рестораном. Поворот — и обратно. Прогулка короткая. Gracias!
Перекусим — и едем. Анибал — у ворот.
Пока, Сьенфуэгос! Черный выхлоп машин — запах кубинского города. Мелькают сине-зеленые здания — филиал университета. Есть в каждой провинции.
Сахарные заводы видно по трубам. Водонапорные башни. Поля тростника. Нитка железной дороги, рельсы наезжены, ржавчины нет. Здание станции выглядит старым. Ветка разъезда заброшена, рельсы засыпаны мусором. Мало составов: разъезжаться тут не с кем, одной нитки хватает. Недостроенная эстакада из никуда в никуда.
Техника в поле — комбайны.
Голубые коробки — высокие здания, группой — средняя школа для окрестных селений. Начальная — в маленьких школах, рядышком с домом, а старшие ходят сюда. Днем учатся, вечером — на несложных работах. Сбор манго, когда поспевает. Сбор апельсинов. Труд — часть учебной программы, элемент воспитания. Идея не нова — Хосе Марти.
Остановки, заправки. Самодельный автобус на базе КамАЗа: удивительный кузов. Сварен из пары «Икарусов»? Редкие «Жигули». Зато — автопарки с грузовыми машинами, относительно свежими. Половина — КамАЗы всех возрастов, но есть и «Мерседесы».
Появляется зелень: скоро Атлантика. Машина со свиньями в кузове — едут на Варадеро. В отели.
Въезд на Варадеро. Кордоны, полиция, тетеньки в будочках. Анибал отмечает путевку. Полуостров: связь с миром — только по этой дороге, узкой ниточке. Впереди — заповедник. Комфортная резервация. Синтетический рай для туристов. Здесь из солнца и моря производятся деньги.
Показались отели. Вечереет, усталость: разместиться и спать. Завтра — трансфер в Гавану и рейс до Москвы.
Анибал достает из багажника мой чемодан. Будем прощаться. Спасибо, дружище. Белкис пока что со мной — помочь разместиться. Но после уедет. Ее дело сделано. Завтра — другие туристы.
На следующее утро сижу в холле отеля, жду трансфер. Страница переворачивается. Машина пришла: желтый микроавтобус. Всем пока. Едем. Зелено. Полигон: солдаты, по самой жаре — на занятиях. Встречные посигналили фарами, как у нас. Впереди полицейские. Водитель благодарит поднятием руки. Граница провинций, дальше — Гавана. Живописное место. Ажурный огромнейший мост, называется Bacunayaqua — высочайший на Кубе. Ресторан над обрывом. Mirador de Bacunayaqua — смотровая площадка. Вид на долину и море с другой стороны потрясающий.
До Гаваны осталось немного. Свежий асфальт — еще застывает. Закрыта одна полоса. Минаретами — трубы большого завода. У проходной толпится народ — туда или оттуда? Похоже, в две смены.
Нефтяные качалки вдоль берега и мобильная буровая — тут нефть! У моря — таблички: купаться нельзя, лов рыбы запрещен. Под табличкой — мужик в каске нефтяника. С удочкой, ловит рыбу. Наши люди! В других народах мы любим себя. «Смотрите, какие они пунктуальные» — уважение. «Глядите, они такие же раздолбаи!» — симпатия. Потому нам кубинцы и нравятся: очень похожи.
Радарная станция на холме: к обороне готовы! Вместо фортов.
Вот и аэропорт имени Хосе Марти. Терминал номер три, международный. Выгружаемся с чемоданами. Чаевые шоферу.
Прозрачная клетка — зал ожидания. Современный, хороший, удобный. В центре — кафе, по сторонам — самолеты.
Включаются лампы: солнце садится. Мой последний закат над Гаваной. Почти что багровый. Надо будет вернуться! Надо, чтобы мы сюда ехали. Туристами, преподавателями, студентами, строителями, инженерами, атомщиками, нефтяниками — да мало ли кем. Смотрите: со стены отвалились часы, которые раньше показывали московское время. Каракас и Лондон, Рим, Пекин и Мадрид — все на месте. Московского времени — нет. Очень скоро появится вашингтонское. Потом — по накатанной: посольство — некоммерческие организации — культурный обмен — искусство — наука — образование — массовая культура. Просто попробуйте — мы угощаем! И в момент, когда глядя в экран, где наперерез армии зомби выдвигаются американские танки, обычный кубинец подумает — «ура, наши!» — Куба кончится.
Обязательно надо вернуться!
Москва — Гавана — Санта-Клара — Тринидад — Сьенфуэгос — Гавана — Москва — Екатеринбург
2015
_________________
1 Мохито — кубинский коктейль на основе светлого рома и листьев мяты.
Дружба Народов 2016, 4
СЕРГЕЙ НЕФЕДОВ
Судные дни 1916 года
+++ ——
Нефедов Сергей Александрович — доктор исторических наук, профессор Уральского федерального университета [Екатеринбург], ведущий научный сотрудник Института истории и археологии Уральского отделения РАН. Постоянный автор «Нового мира».
Мы прощались с целой эпохой
Бешеные гиганты наступали на Европу
Орлы взлетали с гнезд в ожидании солнца
Хищные рыбы выплывали из бездн
Народы стекались познать друг друга
Мертвецы от ужаса содрогались в могилах
Гийом Аполлинер
Начало «прощания с эпохой» было похоже на праздник. В первые дни августа 1914 года тысячи людей высыпали на улицы европейских столиц. Они чему-то радовались, они с цветами провожали солдат, уходящих на фронт. «На всех станциях собирались толпы людей, — писал направлявшийся в Верден французский офицер. — Отовсюду, из всех окон кричали: „Да здравствует Франция!” и „Да здравствует армия!” Люди махали платками и шляпами. Женщины посылали нам вслед воздушные поцелуи и бросали цветы. Люди кричали: „До свиданья!” и „До скорого свиданья!”» [1] В Петербурге огромная толпа радостно приветствовала вышедшего на балкон Николая II. Сотни тысяч подданных императора, встав на колени, самозабвенно пели «Боже, царя храни». В Берлине кайзер Вильгельм II выступал перед отправлявшимися на фронт солдатами. «Вы вернетесь домой, еще до того, как с деревьев опадут листья!» — говорил кайзер, и солдаты восторженно кричали: «Хох!»
Люди, размахивавшие флагами, думали, что эта война не будет слишком отличаться от других войн. Они думали, что сражения продлятся несколько месяцев, а потом войска вернутся, чтобы участвовать в победном параде. Когда-то в прежние времена война была занятием аристократии, и офицеры до сих пор носили великолепные мундиры и шлемы с перьями. Они думали, что война — это красиво. Политики и генералы не понимали, что эта война будет совсем другой, что вот сейчас, в августе 1914 года, они открывают ящик Пандоры, в котором хранятся орудия убийства, созданные за последние полвека. Они, конечно, что-то слышали о пулеметах, которые применялись против зулусов где-то в Африке. Но они не могли представить себе, что будет, если «коса смерти» обратится против белых людей. Если бы политики и генералы знали то, что должны были знать, они никогда бы не начали эту войну.
В ящике Пандоры хранились не только пулеметы — там были скорострельные пушки, ядовитые газы, боевые аэропланы, бронированные дредноуты, подводные лодки. Но самую большую опасность представляли не орудия убийства, а, казалось бы, мирные достижения цивилизации. За последние полвека цивилизация создала заводы и фабрики, способные в случае войны вооружить миллионы людей — всех взрослых мужчин. Она создала железные дороги, которые могли перевезти эти миллионы на поле боя. И она ввела всеобщую воинскую повинность, которая должна была поставить под ружье все население. Поэтому будущая война должна была стать не войной армий, а войной народов. Поля сражений должны были превратиться в простиравшиеся на тысячи километров линии фронта, и десятки миллионов мужчин должны были убивать друг друга долгие годы — потому что даже пулеметы не могли скосить такую живую массу за меньший срок.
Генералы до такой степени не сознавали новой реальности, что думали, будто решающую роль в будущей войне будет играть героизм солдат. Во Франции эта рассчитанная на отчаянную смелость доктрина называлась «еlan vital» — «всепобеждающий порыв». 20 августа две французские армии без артподготовки, прямо с марша, атаковали немецкие позиции в Лотарингии. Офицеры шли в бой в парадных мундирах и в белых перчатках. Так долго ожидавшийся праздник превратился в день торжества «косы смерти». «К исходу дня были видны только ряды трупов, лежавших в странных позах там, где неожиданная смерть застигла их. Это был один из тех уроков, как заметил позднее кто-то из уцелевших, „посредством которых Бог учит порядку королей”» [2] .
Три недели спустя столь же жестокий урок получила германская армия в битве на Марне. Французские 75-миллиметровые пушки делали 15 выстрелов в минуту; снаряды взрывались в воздухе, и шрапнель поражала пехотинцев сверху. Немцы в отчаянии пытались зарыться в землю, но у них не было саперных лопаток, и они использовали штыки, кружки, котелки, перочинные ножи, каблуки. Они в буквальном смысле грызли землю. В конце концов враждующие армии укрылись в глубоких окопах и началась позиционная война.
Многие месяцы миллионы солдат рыли окопы, блиндажи, ходы сообщений, создавали огневые точки. «В месте расположения нашего полка пятнадцать линий французских окопов, — рассказывает французский солдат, — из них одни брошены, заросли травой и почти сровнялись с землей; другие глубоки и битком набиты людьми. Эти параллельные линии соединяются бесчисленными ходами, которые извиваются и запутываются, как старые улицы. Сеть окопов еще гуще, чем мы думаем, живя в них. На двадцать пять километров фронта одной армии приходится тысяча километров вырытых линий: окопов... ходов сообщения и других укрытий» [3] .
Цивилизованным европейцам впервые предстояло познакомиться с окопной войной, с жизнью в залитых водой ямах. «При свете медлительной, безысходной зари открывается огромная, залитая водой пустыня… — рассказывает солдат устами Анри Барбюса. — Обозначаются длинные извилистые рвы, где сгущается осадок ночи. Это окопы. Дно устлано слоем грязи, от которой при каждом движении приходится с хлюпаньем отдирать ноги; вокруг каждого убежища скверно пахнет мочой. Если наклониться к боковым норам, они тоже смердят, как зловонные рты. Из этих горизонтальных колодцев вылезают тени... Это мы. Мы закутаны, как жители арктических стран. Шерсть, брезент, одеяла обволакивают нас, странно округляют, торчат и высятся над нами… Различаешь лица, красные или лиловатые, испещренные грязью, заросшие нестрижеными бородами, запачканные небритой щетиной…» [4]
С восходом солнца начиналась бомбардировка. «Вокруг нас дьявольский шум… Буря глухих ударов, хриплых, яростных воплей, пронзительных звериных криков неистовствует над землей, сплошь покрытой клочьями дыма; мы зарылись по самую шею в землю, которая несется куда-то и покачивается под шквальным огнем… Среди всех этих шумов слышится мерное тиканье. Из всех звуков на войне этот звук трещотки-пулемета больше всего хватает за душу» [5] .
После того как немецкие армии были остановлены на Марне, позиционная война на западном фронте продолжалась больше года. Эта остановка означала для Германии неминуемое поражение: побережье было блокировано английским флотом, ввоз продовольствия прекратился и вскоре должен был разразиться голод. В стране были введены продразверстка и карточная система, жители городов получали хлеб по мизерным нормам, рабочие падали в голодные обмороки у станков. Но Германия была могущественной промышленной державой, а германская армия — самой вышколенной и дисциплинированной армией мира. Со времен Фридриха Великого немецкие солдаты учились искусству войны, ежегодные большие маневры проверяли мастерство офицеров и выучку рядовых. Эти солдаты имели самое лучшее оружие — знаменитые пушки Круппа, которые помогли одержать победу во франко-прусской войне 1870 года. Тогда французская армия была разгромлена за 90 дней; в 1914 году германское командование рассчитывало одержать победу за 40 дней — а потом перебросить войска на восток, против русских армий. Но пулемет разрушил эти надежды, и теперь Германия задыхалась в блокаде.
Чтобы не умереть от голода, Германия должна была наступать. В 1915 году германские армии наступали на востоке, они одержали победу в Галиции и оттеснили русские войска до Минска и Риги. Но Россия не была выведена из войны, и германский генштаб остановил наступление, которое «вело в область безбрежного». Несмотря на победы, стратегическое положение Германии ухудшалось: к началу 1916 года противники мобилизовали армии общей численностью в 18 миллионов солдат и добились двукратного численного превосходства. «Более ужасной и более потрясающей (войны) еще никогда не видел земной шар — писал генерал Людендорф. — Германия со слабыми союзниками должна была бороться против подавляющих сил всего мира» [6] .
Германию могло спасти лишь новое оружие, которое не мог бы быстро скопировать противник. 22 апреля 1915 года в районе Ипра были впервые в массовом масштабе применены ядовитые газы. Очевидцы атаки отмечали: «Сначала удивление, потом ужас и, наконец, паника охватила войска, когда первые облака дыма окутали всю местность и заставили людей, задыхаясь, биться в агонии. Те, кто мог двигаться, бежали, пытаясь, большей частью напрасно, обогнать облако хлора, которое неумолимо преследовало их» [7] . Пять тысяч французов погибло от удушья; шедшие за облаком немецкие пехотинцы продвинулись на три километра, но затем газ рассеялся и атакующие были остановлены пулеметами второй линии обороны.
Газовые атаки не смогли прорвать вражеские оборонительные линии, простиравшиеся на многие километры в глубину. Появившиеся вскоре противогазы сделали химическое оружие не таким страшным, и солдаты уже не бежали в панике при появлении облаков зеленого дыма. Кроме того, англичане и французы быстро научились применять ядовитые газы, и Германия утратила свою монополию на химическое оружие.
Но у Германии оставался еще один, последний козырь. В то время как французы отдавали предпочтение скорострельным легким пушкам, в немецкой армии было большое количество тяжелых орудий. Немецкие инженеры сумели поставить на колеса 210-миллиметровые орудия, до тех пор применявшиеся только в стационарных батареях береговой обороны. Мортира «Мюрзер» имела вес в 15 тонн и стреляла снарядом в 120 килограммов — в то время как снаряд французской «75-миллиметровки» весил 6 килограммов. Более того, конструкторы фирмы Круппа создали знаменитую «Большую Берту». Это чудовищное орудие имело калибр 420 мм и вес 43 тонны, его перевозили разобранным на пять частей и собирали на позициях. 800-килограммовый снаряд «Большой Берты» оставлял после себя воронку глубиной в 4 метра и диаметром 24 метра; ударная волна убивала неукрывшихся солдат на расстоянии полукилометра от точки взрыва. В момент выстрела было невозможно устоять на земле; артиллеристы, закрыв глаза, уши и рты специальными повязками, уходили на сто метров и прятались в окопе.
Огромные сверхтяжелые пушки использовались для разрушения крепостных фортов, но начальник германского генштаба генерал Фалькенгайн решил использовать их в полевом сражении. Однако «Большая Берта» не смогла бы преследовать противника, если бы он стал отступать. Поэтому нужно было найти такое поле боя, с которого французы не смогли бы уйти, на которое они постоянно подбрасывали бы новые дивизии — под уничтожающий огонь сверхтяжелых орудий. Таким полем боя должны были стать окрестности крепости Верден. Не обязательно было брать саму крепость — нужно было месяц за месяцем перемалывать здесь французов с помощью 800-килограммовых снарядов. Фалькенгайн назвал эту операцию «Судный день», он планировал устроить ад на земле, апокалипсис 1916 года.
У Фалькенгайна было 29 гаубиц типа «Большой Берты» и около пятисот тяжелых орудий на фронте в 15 километров. К артиллерийским батареям были подведены узкоколейки для непрерывного снабжения снарядами. Артподготовка началась 21 февраля. «Нигде еще, ни на одном фронте и ни в одном сражении не знали ничего подобного, — писал генерал Петен. — Немцы пытались создать такую „зону смерти”, в которой ни одна часть не смогла бы удержаться. Тучи стали, чугуна, шрапнелей и ядовитых газов разверзлись над нашими лесами, оврагами, траншеями и убежищами, уничтожая буквально все. Ужасные взрывы потрясли наши форты, покрыв их дымом. Невозможно описать это наступление, которое безусловно не имеет равного по силе» [8] . По словам Петена, германская артиллерия выпустила больше 2 млн снарядов — это сопоставимо с испепелившей Хиросиму атомной бомбой.
После 9-часовой артподготовки немецкие штурмовые группы пошли вперед, с трудом продвигаясь среди огромных воронок и гор дымящегося щебня. От первой линии французской обороны почти ничего не осталось; развороченные блиндажи были наполнены трупами. Немцы сжигали огнеметами тех немногих, кто пытался оказать сопротивление. Однако у второй позиции продвижение было остановлено французскими пулеметами. Последовала новая артподготовка, которая стерла с лица земли вторую линию обороны. Двигаясь по выжженной равнине, одна из немецких штурмовых команд подошла к форту Дуомон — это была возвышающаяся на холме бетонная громада, подступы к которой прикрывали рвы и эскарпы. Но артиллерия форта молчала: в начале войны пушки верденских фортов сняли и перевезли на марнский фронт. Штурмовая команда без сопротивления заняла Дуомон; солдаты осмотрели казематы и с удивлением обнаружили, что они не пострадали от снарядов «Большой Берты»: казематы имели стены толщиной до четырех метров.
Генерал Петен, который в тот день принял командование обороной, знал о мощи верденских фортов. Вокруг города на холмах располагалось двадцать бетонных крепостей, и Петен решил использовать эти «противоатомные убежища», создать последний рубеж обороны на линии фортов. Полученный Петеном приказ гласил: «Задержать противника любой ценой» — и первым делом он организовал переброску в Верден резервных дивизий. 4 тысячи автомобилей за первую неделю марта перебросили в Верден 190 тысяч французских солдат — так что количество обороняющихся в полтора раза превысило количество атакующих. Машины двигались вплотную друг к другу по единственной проезжей дороге — ее назвали потом «Священной дорогой». Германские самолеты могли разбомбить эту дорогу, но Фалькенгайн запретил ее обстреливать: ему было нужно, чтобы французы постоянно подвозили своих солдат под огонь сверхтяжелых гаубиц. И французы везли в среднем по 90 тысяч солдат в неделю, чтобы менять свои дивизии, которые не выдерживали под огнем больше 15 дней.
Таким образом, адский конвейер начал свою работу и «судные дни» следовали один за другим. Французский солдат с ужасом описывал работу германской артиллерии: «Целые леса скошены, как хлеба; все укрытия пробиты, разворочены, даже если на них в три ряда лежали бревна и земля; все перекрестки политы стальным дождем, дороги перевернуты вверх дном и превращены в какие-то длинные горбы; везде разгромленные обозы, разбитые орудия, трупы, словно наваленные в кучи лопатой. Одним снарядом убивало по тридцать человек; некоторых подбрасывало в воздух метров на пятнадцать… Целые батальоны рассыпались и прятались от этого вихря, как бедная беззащитная дичь. На каждом шагу в поле валялись осколки толщиной в руку, широченные; чтобы поднять такой железный черепок, понадобилось бы четыре солдата. А поля… Да это были не поля, а нагромождения скал!.. И так целые месяцы» [9] . «Это бесчеловечная война, — писал другой солдат. — Часами вас расстреливают из 210-, 350-, 380-миллиметровых орудий, а когда кажется, что вымерло все, когда нет ни кусочка проволоки, ни окопов, когда выжившие доведены до безумия, на вас в атаку идут толпы солдат. Но французы дерутся до конца, и, даже если из каждой сотни выжило десять человек, сражаться будут все десять» [10] .
Форты давали укрытие части французских сил, и немцам приходилось штурмовать ощетинившиеся пулеметами железобетонные крепости. Это было уже не то одностороннее истребление, которое планировал Фалькенгайн. Немцы несли большие потери, и начальник генштаба постоянно подсчитывал, сколько убитых французов приходится на одного погибшего немца. К началу мая немецкие и французские потери соотносились как 2:5, и Фалькенгайн считал этот уровень приемлемым. В мае потери французов резко возросли: они попытались перейти к активным действиям и отбить форт Дуомон. Атакующие дивизии встретил заградительный огонь невиданной силы. «Внезапно над нами, во всю ширину спуска, вспыхивают зловещие огни, раздирая и оглушая воздух страшными взрывами, — рассказывал французский солдат. — По всей линии, слева направо, небо мечет снаряды, а земля взрывы… Мы останавливаемся как вкопанные, ошалев от внезапной грозы, разразившейся со всех сторон; в едином порыве вся наша толпа стремительно бросается вперед. Мы шатаемся, хватаемся друг за друга среди высоких волн дыма… Мы больше не видим, куда попадают снаряды. Срываются с цепей такие чудовищные, оглушительные вихри, что мы чувствуем себя уничтоженными уже одним шумом этих громовых ливней, этих крупных звездообразных осколков, возникающих в воздухе. Видишь и чувствуешь, что эти осколки проносятся совсем близко над головой, шипят, как раскаленное железо в воде…» [11]
Хроники «Судного дня» были составлены лучшими писателями Европы — писателями, которые прошли через этот ужас и сохранили его в своих сердцах. Вот как описывает эти бесконечные сражения Эрих Мария Ремарк — глазами идущего в атаку немецкого солдата. «По бурой земле, изорванной, растрескавшейся бурой земле, отливающей жирным блеском под лучами солнца, двигаются тупые, не знающие усталости люди-автоматы. Наше тяжелое, учащенное дыхание — это скрежет раскручивающейся в них пружины, наши губы пересохли, голова налита свинцом, как после ночной попойки. Мы еле держимся на ногах, но все же тащимся вперед, а в наше изрешеченное, продырявленное сознание с мучительной отчетливостью врезается образ бурой земли с жирными пятнами солнца и с корчащимися или уже мертвыми телами солдат, которые лежат на ней, как будто так и надо, солдат, которые хватают нас за ноги и кричат, когда мы перепрыгиваем через них». «Мы видим людей, которые еще живы, хотя у них нет головы; видим солдат, которые бегут, хотя у них срезаны обе ступни; они ковыляют на своих обрубках с торчащими осколками костей до ближайшей воронки; один ефрейтор ползет два километра на руках, волоча за собой перебитые ноги; другой идет на перевязочный пункт, прижимая руками к животу расползающиеся кишки; видим людей без губ, без нижней челюсти, без лица; мы подбираем солдата, который в течение двух часов прижимал зубами артерию на своей руке, чтобы не истечь кровью; восходит солнце, приходит ночь, снаряды свистят, жизнь кончена» [12] .
Еще один свидетель «Судного дня» — Ричард Олдингтон. «Художник-дьявол, что поставил этот спектакль, был настоящий мастер, рядом с ним все творцы величественного и страшного — сущие младенцы. Рев пушек покрывал все остальные звуки, то была потрясающая размеренная гармония, сверхъестественный джаз-банд гигантских барабанов, полет Валькирий в исполнении трех тысяч орудий. Настойчивый треск пулеметов вторил теме ужаса… Неровные шеренги солдат, спотыкаясь, бегут сквозь дым и пламя в ревущий, оглушительный хаос и валятся под немецким заградительным огнем, под пулеметными очередями, которыми немцы их косят с резервной линии… Там, где бушует эта буря, не уцелеет ничто живое — разве только чудом. За первые полчаса артиллерийского шквала, конечно, уже сотни и сотни людей безжалостно убиты, раздавлены, разорваны в клочья, ослеплены, смяты, изувечены» [13] .
Но простые донесения с поля боя были красноречивее строк писателей и поэтов. Генерал Петен рассказывает о солдатах, окруженных немцами в начале июня в форте Во. «Нет ничего более волнующего, как воспоминание об их агонии, когда, отрезанные от нас и не имевшие никакой надежды на подход к ним каких бы то ни было подкреплений, они посылали нам свои последние донесения.
Вот текст донесения, посланного утром 4-го и доставленного почтовым голубем:
„Мы все еще держимся, однако, подвергаемся весьма опасной атаке газами и дымами. Необходимо в срочном порядке нас освободить. Прикажите установить с нами оптическую связь через Сувиль, который не отвечает на наши вызовы... Это наш последний голубь”.
Затем следовало донесение, переданное в Сувиль… утром 5-го:
„Противник в западной части форта создает минную камеру с целью взорвать своды форта. Быстро откройте артиллерийский огонь”.
После этого в 8 час. было получено следующее донесение:
„Не слышим вашей артиллерии. Атакованы газами и горящей жидкостью. Находимся в пределе сил”.
Вот еще одно, полученное в ночь с 5-го на 6-е:
„Необходимо, чтобы я был освобожден в эту же ночь и чтобы немедленно прибыли запасы воды. Я дошел до предела моих сил. Солдаты и унтер-офицеры, несмотря ни на что, выполнили свой долг до конца”.
6-го было получено несколько слов:
„Наступайте, прежде чем мы окончательно не погибли. Да здравствует Франция!”
Наконец 7-го в 3 часа 30 минут последние незаконченные слова:
„Не покидайте...”» [14]
Французская армия изнемогала в неравной борьбе и просила помощи у союзников. Первой пришла на помощь Россия. 4 июня перешел в наступление русский Юго-Западный фронт под командованием генерала Брусилова. Затем, 1 июля, английская армия при поддержке немногих не занятых под Верденом французских дивизий атаковала германские позиции на Сомме. Англичане пытались устроить свой «Судный день»: они поставили огромные 350-миллиметровые орудия с дредноутов на железнодорожные платформы, подвели рельсовые пути к линии фронта и за семь дней выпустили 2,5 миллиона снарядов. Это была еще одна Хиросима. Германское командование было вынуждено перебрасывать дивизии от Вердена к Сомме; битва под Верденом затихала, но битва на Сомме стала ее продолжением. Цифры потерь ужасали: к миллиону убитых, раненых, попавших без вести под Верденом добавилось больше миллиона жертв боев на Сомме. При этом число пропавших без вести намного превосходило число убитых: взрывы огромных снарядов разрывали людей в клочья, разбрасывали останки и их невозможно было опознать. Сотни тысяч солдат просто исчезли; после войны похоронные команды откапывали то, что от них осталось, и относили в огромный мемориальный склеп на холме Дуомон. Там хранятся неопознанные останки 130 тысяч солдат, французов и немцев, «пропавших без вести» в битве под Верденом. В полях неподалеку от склепа сохранился пейзаж того времени, когда «бешеные гиганты наступали на Европу», — среди вздыбленной земли там зияют еще не затянутые землей кратеры от снарядов «Большой Берты».
«Судные дни» за западном фронте шли непрерывно, один день сменялся другим. Летом бойня распространилась и на восточный фронт. 4 июня здесь началось русское наступление, в ходе которого австро-венгерская армия понесла большие потери. Но к концу июля подошедшие немецкие дивизии сумели создать новый оборонительный рубеж в болотистой долине реки Стоход. 28 июля три русские армии пошли на штурм укреплений противника. «После слабой артиллерийской подготовки гвардейские полки цепь за цепью, почти колоннами, двинулись вперед… — вспоминал очевидец событий. — Движение цепей шло очень медленно… Рукава реки оказались настолько глубокими, что офицеры и солдаты в них тонули. Не хватало санитаров для оказания помощи раненым и выноса их из боя, а здоровые расстреливались немцами, как куропатки… От полка осталось приблизительно около роты. Здесь впервые пришлось слышать, как рядовые солдаты посылали проклятия высшему начальству… В общем — умышленно или по неспособности — здесь для русской гвардии наше командование вырыло могилу…» [15]
Масштабы бойни на восточном фронте были сопоставимы с Верденом и Соммой. Десятки тысяч раненых наполнили лазареты Петрограда; они рассказывали призванным новичкам о том, что их ждет. Отправка на фронт была назначена на 1 марта 1917 года, но залечившие раны солдаты не желали возвращаться на Стоход. Они уже и раньше посылали проклятия высшему начальству. В конце февраля в Петрограде начались волнения из-за нехватки хлеба, и солдаты Павловского полка перешли на сторону демонстрантов. Это было начало Февральской революции.
В 1914 году Бернард Шоу написал знаменитый памфлет «Здравый смысл о войне». Шоу писал: «Самым разумным делом для обеих воюющих армий было бы перестрелять своих офицеров, разойтись по своим деревням, собрать урожай и произвести революцию» [16] . «Судные дни» 1916 года доказали миллионам солдат, что поднять бунт — это не просто «самое разумное дело», это единственный способ выжить. В мае 1917 года 16 корпусов французской армии отказались идти в атаку и подняли бунт против своих командиров. Лозунг восставших был: «Мы не так глупы, чтобы идти на пулеметы!» [17] Затем, в 1918 году, последовали бунты в австро-венгерской и германской армиях, которые переросли в революции. Бойня 1916 года закончилась волной европейских революций. Теперь настал «Судный день» для тех, кто развязал эту войну и наживался на ней. «Против вас не только чудовищные хищники, финансисты, крупные и мелкие дельцы, которые заперлись в своих банках и домах, живут войной и мирно благоденствуют в годы войны… — говорил солдат своим товарищам. — Против вас и те, кто восхищается сверкающими взмахами сабель, кто любуется, как женщины, ярким мундиром. Те, кто упивается военной музыкой или песенками, которыми угощают народ, как стаканчиками вина… Все эти люди — ваши враги!» [18]
Вернувшиеся с фронта солдаты восстали на своих врагов — и настало время Апокалипсиса. «И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?.. И вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь… И цари земные, и вельможи, и богатые… скрылись в пещеры и в ущелья гор, и говорят горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле… ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?» (Откровение, 6: 11 — 12).
[1] Цит. по: «Trenches: Battleground WWI». Документальный фильм. «Discovery Channel», 2006.
[2] Такман Б. Августовские пушки. М., «Молодая гвардия», 1972, стр. 283.
[3] Барбюс А. Огонь. М., «Правда», 1984, стр. 35.
[4] Там же, стр. 14 — 15.
[5] Там же, стр. 192.
[6] Людендорф Э. Мои воспоминания о войне 1914 — 1918 гг. М., «Вече», 2014, стр. 3.
[7] Цит. по: Фрайс А., Вест К. Химическая война. М., Государственное Военное издательство, 1924, стр. 21.
[8] Петен А. Ф. Оборона Вердена. М., «Воениздат», 1937, стр. 23.
[9] Барбюс А., стр. 196 — 197.
[10] Цит. по: «Trenches: Battleground WWI».
[11] Барбюс А., стр. 224.
[12] Ремарк Э. М. На западном фронте без перемен. Три товарища. М., «Правда», 1985, стр. 86, 97.
[13] Олдингтон Р. Смерть героя. Рассказы. М., «Правда», 1988, стр. 326.
[14] Петен А. Ф., стр. 62.
[15] Цит. по: Оськин М. Брусиловский прорыв. <http://iknigi.net/avtor-maksim-oskin/47755-brusilovskiy-proryv-maksim-oskin/read/page-18.html>.
[16] Shaw G. B. Common Sense About the War (1914) <https://rickrozoff.wordpress.com/2011/08/02/militarist-myopia-george-bernard-shaws-common-sense-about-the-war>.
[17] Лиддел Гарт Б. Г. Правда о Первой мировой войне. М., «Яуза», 2010, стр. 304.
[18] Барбюс А., стр. 312 — 313.
Новый Мир 2016, 4
Не нужен нам берег турецкий и фрукты их нам не нужны
С начала текущего года, в связи с обострившимися российско-турецкими отношениями и последующими за ними санкциями, 17 видов продуктов питания из Турции попали под запрет для ввоза на территорию России. При этом, нектарины, мандарины, виноград, персики, земляника, абрикосы и помидоры из этой страны являлись фруктами - лидерами для российского рынка, помидоры находились на второй позиции, а апельсины на третьей. За первые два месяца текущего года 26% процентов плодоовощного импорта приходилось на Турцию – сегодня ее доля составляет 0%. Такое падение с первого места беспрецедентное событие, которое, соответственно, существенно изменило профильный продовольственный рынок России. Отсутствие турок на рынке привело к сокращению поставок этих 17 позиций, которые они до этого осуществляли, почти на 20%. Если в январе-феврале прошлого года совокупный объем импортных фруктов находился на уровне $530 млн., то за аналогичный период 2016 года этот показатель уменьшился более чем на $100,0 млн.
Новые лидеры
Теперь в лидеры импортеров фруктов вырвалась североафриканская страна Марокко. До этого она уверенно занимала почетное второе место. В денежном выражении в настоящее время на эту страну приходится чуть меньше четверти «фруктового» импортного рынка России. Далее с 13,7% идет Китай, а за ним Пакистан – 11,4%.
После ухода турецкой плодоовощной продукции рынок «тряхнуло», но потом все «образумилось» и перешло в устойчивое состояние. Правда возникли некоторые проблемы с томатами. Они на 70% импортные. Пришлось постараться другим поставщикам, в частности, компаниям из того же Марокко. Эта страна за первые два текущих месяца по данной позиции заняла 1 место, увеличив объем поставок помидор почти на 250% или $51,7 млн. Для примера, Турция за тот же период прошлого года завезла в Россию томатов почти такое же количество, как и их североафриканские коллеги – на сумму $58,2 млн. Активизировали свою деятельность и увеличили объем поставок на российский рынок продовольственной продукции такие страны, как Азербайджан - в 4 раза, а также Узбекистан – в 11 раз. Но, больше всех вырос объем поставок у Армении – в 240 раз. Эксперты заявляют, что страны СНГ были готовы к подобному росту объемов плодоовощной продукции на Россию. Например, они заранее отрабатывали агротехнологии для овощей, выращенных в открытом грунте.
Марокко, кроме всего прочего, резко увеличила поставки мандаринов, выйдя по этой позиции также на первое место. За январь-февраль 2016 года их сельскохозяйственные компании завезли в Россию фруктов на сумму $51,0 млн., что в 1,34 раза больше, чем за аналогичный период 2015 года. Египет увеличил поставки мандаринов в 3 раза, а вот Грузия более, чем в 9 раз.
Марокканские компании активно расширяют сотрудничество и с крупнейшими российскими ретейлерами, например, с ГК «Дикси». В данной сети 50% помидор из этой североафриканской страны. Кроме Марокко торговая сеть активно сотрудничает с Пакистаном, ЮАР, Аргентиной, Египтом и Израилем. Скоро в ее магазины поступит и иранская плодоовощная продукция. Сейчас с компаниями из этого региона ведутся переговоры. В частности, обсуждается вопрос о поставках, киви, огурцов, а также кабачков, помидоров, персиков, помидоров и сливы. В «Ленте» также нашли замену турецким мандаринам и апельсинам. Теперь в магазинах этой сети можно купить фрукты и овощи из Сербии, Израиля и многих стран СНГ.
«Незаменимые»
Но не все турецкое «замещено». Есть и «незаместимая» продукция – это огурцы и апельсины. Если некоторые сети как-то закрывают свои проблемы по данным товарным группам, то в целом дефицит по ним все равно очевиден. Рынок по апельсинам в натуральном выражении упал на 12,5%, а по огурцам на 33%. Сегодня лидерами по поставкам огурцов стал Иран – почти 75% общей рыночной доли. Турецкий виноград заменили продукцией из таких стран, как Индия, ЮАР и Перу. На них приходится половина российского рынка данной позиции.
В настоящее время надо где-то искать замену баклажанам из Турции. Россельхознадзор с 25 апреля решил ограничить их ввоз в Россию. В этих овощах нашли какие-то организмы, опасные для человека. Спасибо им за это – уберегли нас от беды. Ведомство решило не останавливаться на достигнутом и планирует расширить список турецких продуктов, запрещенных к ввозу на территорию Российской Федерации. Повезло турецким лимонам – пока их никто не трогает.
Нельзя забывать и об отечественной плодоовощной продукции. Конечно, полностью заменить ею импортные позиции невозможно. Тем не менее, рост наблюдается, причем достаточно активный и стабильный.
Научное сообщение «Об открытии гравитационных волн». Докладчик — академик Владислав Иванович Пустовойт. Присуждение ученой степени доктора honoris causa. Присуждение премии имени И.И. Шмальгаузена 2016 года. Присуждение золотой медали РАН имени А.П. Карпинского 2016 года.
26 апреля 2016 года
состоялось очередное заседание Президиума Российской академии наук
Члены Президиума заслушали научное сообщение «Об открытии гравитационных волн».
Докладчик — академик Владислав Иванович Пустовойт.
В докладе показано, что значения масс коллапсирующих черных дыр в рамках ньютоновского приближения могут быть получены из значений наименьшей частоты излучения гравитационных волн и интервала времени от начала регистрации до момента коллапса черных дыр. Указано, что проблему нагрева зеркал интерферометра (гравитационной антенны) лазерным излучением можно решить путём использования протяженных структур с синусоидальным распределением показателя преломления. Отмечена особая роль пондеромоторных сил со стороны лазерного излучения на отражательные способности зеркал, образующих резонатор Фабри-Перо в интерферометре Майкельсона.
В докладе также приведен анализ преимуществ и недостатков различных приемников гравитационных волн: резонансных, в которых в качестве приемника гравитационных волн используются большие массивные тела и интерферометров, в которых регистрация гравитационных волн осуществляется из-за изменения интерференционной картины лазерного излучения. Отмечено, что идея такого метода регистрации излучения гравитационных волн, впервые предложенного советскими учеными ещё в 1962 году, обладает большой широкополостностью и высокой чувствительностью, что и обеспечило непосредственную обнаружение гравитационных волн.
В обсуждении доклада приняли участие:
Ак. Г.А. Месяц, ак. Д.М. Климов, ак. С.М. Алдошин, ак. М.Я. Маров, ак. А.М. Черепащук, ак. А.Ф. Андреев, ак. В.В. Козлов, ак. А.О Глико, ак. В.Е. Фортов, ак. Ю.В. Гуляев, ак. И.А. Щербаков, д.физ.-мат.н. А.А. Рухадзе, д.физ.-мат.н. В.Ф. Вдовин, ак. Л.М. Зеленый.
На заседании рассмотрен вопрос о присуждении ученой степени доктора honoris causa иностранному ученому, профессору Шоу-Ан Чену (Тайвань).
На заседании рассмотрен вопрос о присуждении премии имени И.И. Шмальгаузена 2016 года (представление Экспертной комиссии и бюро Отделения биологических наук) д.б.н. Ольге Степановне Воскобойниковой (Зоологический институт РАН) за серию работ «Онтогенетические основы эволюции рыб подотряда нототениевидных». Выдвинута Ученым советом Зоологического института РАН.
На заседании Экспертной комиссии присутствовали 10 членов Комиссии из 11. В соответствии с результатами тайного голосования единогласно к присуждению премии имени И.И. Шмальгаузена 2016 года рекомендована кандидатура д.б.н. О.С. Воскобойниковой. На заседании бюро Отделения биологических наук РАН присутствовали 15 членов Бюро из 19. В соответствии с результатами тайного голосования единогласно в президиум РАН представлен проект постановления о присуждении премии имени И.И. Шмальгаузена 2016 года д.б.н. О.С. Воскобойниковой.
Серия научных работ Воскобойниковой О.С. представляет собой многолетнее исследование проблем происхождения, эволюции, онтогенеза и филогении антарктических рыб подотряда Notothenioidei.
Основное направление серии научных работ Воскобойниковой О.С. заключается в разработке положений теории эволюции онтогенеза при длительном неблагоприятном воздействии внешней среды. Гетеротопии и гетерохронии в развитии скелета рассматриваются как универсальные механизмы эволюционных преобразований, обусловившие возникновение существенного морфологического разнообразия нототениевидных, послужившего основой их широкой адаптивной радиации.
В серии научных работ Воскобойниковой О.С. подтверждены широкие возможности привлечения онтогенетического анализа для формирования представлений о становлении морфологических признаков и его ценный вклад в решение вопросов эволюции, филогении, происхождения и систематики животных.
На заседании рассмотрен вопрос о присуждении золотой медали РАН имени А.П. Карпинского 2016 года (представление Экспертной комиссии и бюро Отделения наук о Земле) академику Николаю Павловичу Лаверову за выдающиеся работы по изучению топливных ресурсов для ядерной и углеводородной энергетики, пионерские исследования по геологии Российской Арктики, геоэкологии и изучению Земли из космоса. Выдвинут Ученым советом Института геологии рудных месторождений, петрографии, минералогии и геохимии РАН.
На заседании Экспертной комиссии присутствовали 7 членов Комиссии из 9.
В соответствии с результатами тайного голосования единогласно к присуждению золотой медали имени А.П. Карпинского 2016 года рекомендована кандидатура академика Н.П. Лаверова. На заседании бюро Отделения наук о Земле РАН присутствовали 24 члена Бюро из 41. В соответствии с результатами тайного голосования единогласно в президиум РАН представлен проект постановления о присуждении золотой медали имени А.П. Карпинского 2016 года академику Н.П. Лаверову.
Академик РАН Лаверов Н.П. — выдающийся специалист в области изучения ресурсной базы топливно-энергетического комплекса России. Он известен своими крупными работами по оценке, прогнозу и освоению новых источников радиоактивного и углеводородного сырья, в том числе в Арктическом регионе, а также повышения эффективности их разведки с использованием методов сверхглубокого бурения, глубокого сейсмического зондирования и дистанционного изучения Земли из космоса.
Академик РАН Лаверов Н.П. разработал теорию эволюции процессов уранового рудообразования в истории Земли. Создал систему учёта запасов минерального сырья, издал первые ежегодные обзоры минеральных ресурсов мира, содержащие анализ основных тенденций их потребления и восполнения. Предложил концепцию зарождения и развития ураноносных провинций, позволившую впервые в мировой практике сформулировать критерии поисков месторождений урана в континентальных палеовулканических областях. Впервые предположил многоактность формирования крупных урановых провинций и уникальных месторождений, в которых проявлены полихронные и полигенные процессы концентрирования урана, и показал важную роль учета геологических условий сохранности урановых месторождений. На этой основе сформулированы критерии прогноза и перспективные направления их поисков.
Лаверов Н.П. создал новую генетическую систематику промышленных урановых руд и обосновал закономерную смену одних типов месторождений другими в истории Земли, выделив при этом серию полигенных месторождений, уникальных по запасам и качеству руд.
Лаверов Н.П. основал новое научное направление — «Геоэкология», целью которого является создание эффективных технологий устранения поверхностных радиоактивных загрязнений и безопасная изоляция высокорадиоактивных отходов в глубоких горизонтах земной коры. По результатам изучения условий сохранности и разрушения урановых месторождений им доказана возможность безопасного геологического захоронения отработанного ядерного топлива и радиоактивных отходов, содержащих долгоживущие радионуклиды.
Им рассмотрен ресурсный потенциал топливно-энергетического комплекса России, научно обоснованы стратегические направления его дальнейшего развития, предложены экономические решения по повышению эффективности разведки и освоения новых источников углеводородов, в том числе в Арктике.
Лаверов Н.П. возглавил создание модели геодинамической эволюции Арктики, в основе которой лежит представление о верхнемантийной конвекции в ходе субдукции Тихоокеанской литосферы под Евразийскую и Северо-Американскую плиты, для обоснования обновленной заявки России в комиссию ООН на установление внешней границы континентального шельфа в Арктике.
Виталий Савельев предупредил, что в апреле бывшие сотрудники «Трансаэро» получают последнее предложение перейти в «Аэрофлот»
Новые экипажи сформируют для полетов на самолетах, раньше летавших в парке "Трансаэро"
Генеральный директор ПАО «Аэрофлот» Виталий Савельев в интервью телеканалу «Россия 24» заявил, что «Аэрофлот» продолжает приглашать на работу сотрудников находящейся на стадии банкротства авиакомпании «Трансаэро». Но в ближайшем будущем прием специалистов будет закончен.
«Мы сделаем крайнее предложение специалистам «Трансаэро» в апреле», - сказал он.
Он добавил, что рабочие места в Группе «Аэрофлот» обеспечат поступающие от «Трансаэро» самолеты. Пока перевозчик получил одну машину Boeing 747 для авиакомпании «Россия».
Ранее Росавиация сообщала о трудоустройстве 465 пилотов и 1924 бортпроводников "Трансаэро" в Группу «Аэрофлот».
Всего к началу марта месяца было трудоустроено 3,7 тыс. сотрудников авиакомпании «Трансаэро».
Данные по трудоустройству сотрудников «Трансаэро», работающих на земле — диспетчеров, механиков, работников на стойке регистрации, экспертов по обработке багажа, не представлены.
Изначально "Аэрофлот" заявлял об открытии в группе 5-6 тысяч вакансий для сотрудников "Трансаэро".
21 октября 2015 года был опубликован приказ Росавиации об аннулировании сертификата эксплуатанта «Трансаэро». Согласно данным Роструда, по состоянию на 2 ноября в авиакомпании «Трансаэро» работали 10,6 тыс. человек.
Константин Пукемов
Делегация Турции не приедет в Москву для обсуждения поставок овощей
Представители Турции не приедут в Москву на переговоры 26 апреля для обсуждения ситуации с поставками турецкой растительной продукции в Россию, поскольку они не успели получить визы, рассказал РИА Новости помощник главы Россельхознадзора Алексей Алексеенко.
«Переговоры были перенесены по техническим причинам — они просто не успели получить визу. Когда пройдут переговоры, пока трудно сказать», — сообщил Алексеенко, отметив, что делегация Турции по-прежнему заинтересована в визите в Москву.
РФ с 1 января 2016 года запретила ввоз из Турции следующих фруктов и овощей: цитрусовые, виноград, яблоки, груши, абрикосы, персики, включая нектарины, сливы и терн, земляника и клубника, томаты, репчатый лук и лук шалот, цветная капуста, брокколи, огурцы и корнишоны. Также под эмбарго попали тушки и субпродукты домашних кур и индеек, соль и гвоздики.
Ранее глава Россельхознадзора Сергей Данкверт не исключил введения запрета на поставки всей растениеводческой продукции из Турции (http://www.fruitnews.ru/state-news/46022-rosselkhoznadzor-mozhet-vvesti-ogranicheniya-na-postavki-vsej-rastenievodcheskoj-produktsii-iz-turtsii-v-techenie-mesyatsa.html). В качестве причины он назвал обнаружение опасных болезней и вредителей в поставляемой продукции и отсутствие действенной реакции со стороны турецких коллег на российские требования.
С 1 января 2016 года указом Президента РФ были запрещены поставки турецких апельсинов, мандаринов (включая танжерины, сатсума, клементины и вилкинги), винограда, яблок, груш, абрикосов, персиков и нектаринов, слив и терна, клубники, земляники, томатов, лука, брокколи, цветной капусты, огурцов и корнишонов (http://www.fruitnews.ru/home-page/9-fruits/45089-kreml-utverdil-perechen-zapreshchennogo-turetskogo-prodovolstviya.html).
Запрет на ввоз турецкого перца и граната был введен Россельхознадзором с 17 марта 2016 года (http://www.fruitnews.ru/state-news/116-russia/45899-s-17-marta-rosselkhoznadzor-zapretil-import-pertsa-i-granatov-iz-turtsii.html).
А с 25 апреля Россельхознадзор ввел запрет на поставки турецких баклажанов (http://fruitnews.ru/state-news/46238-import-turetskikh-baklazhanov-zakryt-s-25-aprelya.html)
Производство бананов в Эквадоре не пострадало
Некоторые поставщики бананов из Эквадора отмечают, что недавнее землетрясение в этой стране вызвало задержки с доставкой фруктов в порт. В частности, о подобной проблеме рассказали изданию FreshFruitPortal представители компании BanaBay.
Так как часть дорог в стране оказались повреждены, при доставке бананов в основной порт страны - Гуаякиль поставщики вынуждены выбирать более длинные маршруты, что приводит к опозданиям отгрузок.
В Ассоциации производителей бананов Эквадора (AEBE) не подтвердили эту информацию. Директор Ассоциации Эдуардо Ледесма сообщил, что большинство шоссе в стране не пострадали, и экспортеры, входящие в Ассоциацию не жалуются на трудности с доставкой.
«Мы представляем около 70% всего экспорта бананов из Эквадора и никто из наших участников не сообщал о задержках с отправкой продукции или с транспортировкой бананов в порты», - заявил Эдуардо Ледесма. По его информации, есть некоторые повреждения на упаковочных предприятиях, но все они продолжают работу. Большинство банановых плантаций расположено в провинциях Лос Риос, Гуаяс и Эль Оро, где подземные толчки ощущались, но глобальных повреждений не вызвали.
Директор Ассоциации также рассказал, что производство бананов в Эквадоре в этом году должно вырасти на 3% до рекордного объема в 317 млн коробок. AEBE призывает правительство страны ускорить процесс переговоров с Евросоюзом о снижении пошлин на ввоз эквадорских бананов, что поможет продукции Эквадора конкурировать с другими странами Южной Америки, такими как Колумбия и Перу.
Землетрясение мощностью 7,8 баллов произошло в Эквадоре 16 апреля и привело к смерти 650 и ранениям у многих тысяч жителей страны, более 25 тысяч человек остались без крова.
«Наш сегодняшний кризис есть кризис доверия»
Интервью с британским историком Джеффри Хоскингом
Джеффри Хоскинг (р. 1942) – профессор русской истории Университетского колледжа в Лондоне в отставке, автор многочисленных книг, посвященных истории России.
«Неприкосновенный запас»: С момента выхода вашей последней книги «История доверия»[1] прошло два года. Публикация, как мне кажется, стала для вас новаторской: ведь читатель, в том числе и российский, привык к тому, что из-под вашего пера прежде всего выходят исследования, посвященные истории России. Интересно, как в научном и читательском сообществе было встречено ваше новое амплуа? И какой в целом оказалась реакция на эту работу?
Джеффри Хоскинг: На сегодняшний день рецензий пока немного. Среди них, кстати, были и неплохие: рецензенты старались максимально представить мою аргументацию, указывали на «плюсы» и «минусы» книги, а это, по моему убеждению, долг хорошего рецензента. Да и для самого автора, собирающегося продолжать изыскания в той или иной области, подобные отзывы очень полезны. Одна из таких рецензий, например, появилась в «The Financial Times»[2]. Были, правда, и такие специалисты, которые не слишком глубоко разобрались в моей книге – но в научном мире это не редкость.
«НЗ»: В вашей книге феномен доверия рассматривается с точки зрения историка. Скажите, чем вызван интерес исторической науки к доверию и отличается ли ее подход от взгляда экономистов, социологов, политологов?
Д.Х.: Как мне представляется, социологи и политологи подходят к проблематике доверия крайне абстрактно: они размышляют о том, что есть суть доверия и что доверием не является, рисуют всякие схемы, выдумывают какие-то ситуации, на основе которых и выстраивают свою аргументацию. Само собой, встречаются и исключения, например: можно упомянуть английского социолога Энтони Гидденса, глубоко и разносторонне исследовавшего проблему доверия в книге «Последствия современности», или американского философа Фрэнсиса Фукуяму, посвятившего теме доверия одноименную книгу, в которой на базе исторического опыта разных стран исследуются общества с высокими и низкими уровнями доверия[3]. Но все же, по моему мнению, максимально конкретный подход к проблеме доверия может предложить только историк. Обращаясь к реальным историческим ситуациям, он способен показать, как складывалось или, напротив, не складывалось не только межличностное, но и общее социальное доверие. Под последним я имею в виду ощущение человека, выходящего на улицу и при этом не опасающегося, что его ограбят или арестуют. Общее социальное доверие, когда оно функционирует в обществе, обычно остается в тени, но, как только оно убывает, немедленно всплывают проблемы и сложности. Отсюда, кстати, следует, что недоверие в обществе гораздо заметнее, чем доверие.
«НЗ»: Может ли недостаток общественного доверия компенсироваться жесткостью авторитарной власти – или, другими словами, способен ли недемократический режим заставлять граждан верить себе?
Д.Х.: Я так не думаю. Если, например, власть правит посредством идеологии, которая большинству населения кажется неубедительной, то она изначально слаба: в социуме нет социальной солидарности, которая не зависит от власти, – и это отражается на климате доверия. Если идеология навязана сверху, рано или поздно дело закончится тем, что население ее отвергнет. В данном отношении показателен пример Советского Союза. Начиная с 1950-х годов, особенно после знаменитой речи Хрущева, осудившей Сталина, коммунистическая идеология постепенно теряла свою символическую силу в глазах большинства населения: ее переставали воспринимать в качестве системы солидарности пролетариата, борющегося против капиталистической эксплуатации.
Вообще же, как мне представляется, многие историки сегодня делают слишком большой акцент на методах и формах распределения власти. Я вовсе не хочу сказать, что нужно вообще прекратить изучение властных институтов. Просто стоило бы иметь в виду, что в основе любой крепкой власти лежит доверие к ней со стороны народа, а также социальная солидарность внутри общества. В книге «История доверия» я среди прочего размышляю о появлении конституционной монархии в Англии в конце XVII века. С определенного момента абсолютные монархи Европы стали испытывать трудности, занимая деньги у населения, потому что купцы и банкиры им не доверяли. Если же монархия становилась конституционной, то есть если парламент сам начинал принимать все важные решения относительно государственного бюджета и прочих аспектов социальной жизни, то в таких условиях доверять власти было легче – и это немедленно отражалось на пополнении ее кошелька. В Англии именно так и случилось: уже в XVIII веке британская власть была способна делать огромные внутренние займы, что позволило ей успешно воевать с Францией – гораздо более богатой страной. В свою очередь беда французской монархии заключалась в том, что она не умела мобилизовать ресурсы для войны столь же эффективно, как Англия. Этот пример убедительно показывает, что власть сильнее не там, где она богаче, а там, где она, заручившись доверием населения, более качественно мобилизует ресурсы страны.
«НЗ»: Применимо ли сказанное вами и к современному обществу тоже?
Д.Х.: В наши дни умение государства мобилизовать ресурсы проявляется в том, как оно собирает налоги. Система налогообложения – прочный элемент связи между общественностью и государством. Если граждане верят, что налоги взимаются справедливо, а доходы используются на благо всего населения, то сбор налогов будет идти легче, чем в тех ситуациях, когда люди подозревают, что их деньги разворовываются чиновниками. Эффективная система налогообложения делает государство экономически более сильным.
Другим фактором государственной силы, непосредственно связанным с феноменом доверия, выступают, как ни парадоксально, развитые сети взаимного признания внутри общества. В тех местах, где такие сети есть, государству легче мобилизовать ресурсы, поскольку оно может опираться на достоверную информацию, исходящую от социальных организаций, так или иначе доверяющих государству. Однако стопроцентное доверие государству надо признать безусловно вредным. На мой взгляд, нормальный уровень доверия государственной власти, условно говоря, 80%. Лишь в таких условиях полностью раскрывается суть конституционной государственности, в которой парламентарии – как представители народа – могут и должны постоянно держать правительство под контролем. Недоверие, если только оно не тотально, создает предпосылки для более глубокого доверия. На этих принципах, кстати, строили свое учение отцы-основатели Соединенных Штатов Америки. Они беспокоились о неусыпном контроле народных представителей над центральной властью, потенциально склонной к злоупотреблениям, и потому ратовали за сложную и многоуровневую государственную систему с четким и строгим разделением властей и уравновешивающими друг друга структурами.
«НЗ»: Много внимания в своих размышлениях об истории доверия в России вы уделяете эпохе Сталина, которая отличалась тотальным недоверием граждан друг к другу и столь же тотальным их доверием вождю. Причем это доверие мы вполне можем называть искусственным и вынужденным, а не естественным и добровольным. Но можно ли считать вынужденное доверие продуктивным, помогает ли оно обществу? И способно ли оно преобразовываться в доверие добровольное?
Д.Х.: Действительно, искусственное доверие может на время создать какую-то социальную солидарность, особенно в тех ситуациях, где наличествует сильная угроза. Именно поэтому политические деятели любят сами создавать «образ врага» в те моменты, когда такой угрозы нет: население, чувствующее опасность, больше им доверяет. Характерный пример искусственно выращенного доверия представляет сталинское время. В годы войны, когда СССР оказался на грани разрушения, это доверие стало во многом искренним: советские граждане на самом деле считали, что, несмотря на допущенные крупные ошибки, сильный вождь необходим стране и только он сможет их спасти. До сих пор в России многие считают, что эпоха Сталина была необычайно продуктивной. Это, однако, весьма спорная точка зрения.
«НЗ»: Да, под давлением обстоятельств доверие тому или иному политику действительно может быть очень сильным, но насколько такое вынужденное доверие устойчиво?
Д.Х.: Доверие к личности, основанное в основном на эмоциях, не может быть постоянным. Давайте вспомним провал Черчилля на парламентских выборах 1945 года: его падению не помешало даже то обстоятельство, что в военный период он был чрезвычайно популярен. Страна, столкнувшаяся с могучим и безжалостным врагом, нуждалась в новом лидере; ей нужен был человек, способный повести за собой сограждан. И у Черчилля, с его энергией и опытом государственного деятеля это получилось. Однако после войны он не смог перестроиться на мирный лад, понять новые запросы населения, теперь ориентированного на спокойную жизнь. Доверие есть вещь очень хрупкая, его постоянно приходится завоевывать.
«НЗ»: Сегодня многие наблюдатели констатируют кризис международных организаций, появившихся после 1945 года: они не справляются с теми целями, для которых создавались; ими, по оценке специалистов, не ставятся такие задачи, как поддержание всеобщего мира, обеспечение безопасности, совместное решение глобальных проблем. Повсюду, включая и наиболее развитую часть мира, наблюдается ренессанс национального государства, которое совсем недавно, как нам казалось, фронтально отступало под натиском глобализации. Как, на ваш взгляд, подобные сдвиги отразятся на климате доверия в мире?
Д.Х.: Бесспорно, международные организации были очень полезны в первые послевоенные десятилетия, тем более что их создание вдохновлялось весьма благородными мотивами. Но при этом национальные государства как существовали, так и продолжают существовать, хотя им и пришлось поступиться той абсолютной властью, какая у них была до 1945 года. Сегодня, по-моему, можно говорить о борьбе между национальными государствами и международным сообществом. Одной из сфер такой борьбы стала экономика: глобализирующийся мир породил несколько крупных международных фирм, которые обладают неизмеримо бóльшими объемами ресурсов, чем национальные государства. Эти международные гиганты приобретают все больше и больше власти, поскольку могут брать кредиты на, казалось бы, надежной основе. Но что происходит потом? Потом эти фирмы отказываются платить налоги в отдельных национальных государствах, а существующие международные организации, которые могли бы успешно противостоять такому произволу, слабо противодействуют им. Описанное положение вещей, возможно, и приносит подобным фирмам какую-то выгоду, но люди перестают им доверять. И в итоге снова обращаются к национальным государствам.
«НЗ»: Чем же может закончиться это противостояние? И кто выиграет в борьбе за доверие общества – транснациональные корпорации или «старое доброе» (не всегда, впрочем, доброе) национальное государство?
Д.Х.: Я считаю, национальное государство не может быть до конца вытеснено международными организациями и фирмами. Дело в том, что оно охотно впитывает в себя определенные символические системы, отражает их, и поэтому население наделяет правительства национальных государств своим доверием. Фирмы же, которые действуют на международном уровне, безлики и к тому же отказываются платить налоги. Это первая причина, обусловившая нынешний кризис международного сообщества. Вторая причина заключается в демократическом дефиците, присущем международным организациям. Интернациональные структуры по сути не демократичны в том смысле, что их не выбирает народ. Действительно, в некоторых случаях их членов выбирают опосредованно, но в основном в международных организациях представлены скорее государства, чем их граждане. Наконец, в качестве третьей причины я упомянул бы мощный приток в Европу мигрантов, особенно с Ближнего Востока и из Африки, которому международные организации не в силах противостоять, что создает совершенно новые проблемы для всех европейских стран. Все перечисленные факторы работают на укрепление национального сознания в государствах Европы. Да, несомненно, сегодня международное право продолжает играть большую роль, но все-таки говорить об отмирании национальных правовых систем и национального суверенитета нельзя.
«НЗ»: В своей книге вы много внимания уделяете размышлениям о «символических системах», существующих в любом обществе. Какова их роль в становлении доверия и социальной солидарности внутри социума?
Д.Х.: Тезис о наличии в каждом обществе определенных символических систем – центральный элемент моей аргументации. Круг таких символических систем обширен: это и язык, и правовая система, и религия, и деньги, и даже повседневные бытовые практики. Такие символические системы способствуют узнаванию и пониманию «ближнего» и «своего» внутри группы и таким образом генерируют доверие. Но у этих символических систем есть и обратный эффект: зачастую мы наделяем презумпцией доверия исключительно представителей нашей собственной нации, своей религиозной общины, а тем, кто находится за их пределами, напротив, не доверяем. Так возводится что-то вроде стены, за которой простирается широкое и дикое поле недоверия. К чему приводит подобная настороженность к «другим», мы видели на примере двух мировых войн. И, к сожалению, это не только прошлое: похожие вещи наблюдаются и сегодня, а международные организации с их духом космополитизма пока не умеют с этим справляться.
«НЗ»: Неужели на международном уровне нет символических систем, по своей эффективности равных символическим системам национальных государств?
Д.Х.: В том-то и дело, что почти нет. В принципе, есть осознание того, что они необходимы, но нет уверенности, что символические системы космополитического, интернационального типа приживутся. Сложно представить себе людей, готовых идти в бой за Европейский союз, Всемирную торговую организацию или даже Организацию Объединенных Наций. Как мне представляется, основная проблема международных организаций состоит как раз в том, что у них до сих пор нет своих символических систем.
«НЗ»: Как символические системы, порождающие доверие, видоизменяются со временем? На мой взгляд, их исторические трансформации очень важны. Например, такой социальный институт, как религия, не играет сегодня столь значительной роли, какую играл в прежние эпохи. Кстати, позволяет ли эпоха секуляризации сбрасывать со счетов религиозный инструментарий укрепления общественного доверия?
Д.Х.: Вы правы, символические системы, безусловно, меняются. Но мне, впрочем, кажется, что роль религии в современном мире не падает, но, напротив, растет – по крайней мере в Европе. Отчасти это обусловлено расширяющейся миграцией из других регионов, которая очень четко дает европейцам почувствовать разницу, например, между христианством и исламским миром. Так что я не стал бы отказывать нынешним религиозным системам в способности генерировать доверие: разговоры об этом преждевременны.
«НЗ»: Размышляя о современных трансформациях доверия, вы обращаете внимание на явление, которое называете «тонким», «разбавленным» доверием (thin trust). Означает ли это, что существует еще и «концентрированное» доверие, и в чем разница между ними?
Д.Х.: «Тонким» я называю неосознанное, интуитивное доверие; опираясь на него, мы вверяем себя или свои ресурсы организациям, о которых мало что знаем. Например, мы оставляем деньги в банке, поверив слухам или рекламе, или доверяем государству, не имея представления о важнейших его решениях, принимаемых кулуарным образом. Вы правы: «разбавленное» доверие – противоположность, условно говоря, «концентрированному» (или «плотному») доверию (thick trust), которым мы руководствуемся в ситуациях, когда достаточно осведомлены о личности или организации, выбираемых нами для установления доверительных отношений. Распространение «разбавленного» доверия я связываю с появлением множества обезличенных организаций, фирм, фондов. В традиционном обществе люди, попавшие в беду, доверялись церковному приходу, соседской общине, своей семье или своему лорду. В нашем обществе принято доверять институтам и структурам, лишенным личностного элемента: страховым компаниям, пенсионным фондам, банкам. Мы ожидаем помощи не со стороны близких нам людей, а со стороны анонимных организаций, с которыми порой мало знакомы. Личные связи перестали быть единственным источником доверия, причем это изменение конфигурации состоялось примерно в последние полвека. В том, что доверие становится все более обезличенным, есть оборотная сторона: бессознательное доверие легко превращается в осознанное недоверие. Так, например, получилось в сентябре 2007 года, когда крупный британский банк обанкротился и очень многие инвесторы враз потребовали вернуть им деньги. Недоверие оформилось вдруг, в один момент, причем оно оказалось гораздо более осознанным, чем доверие.
«НЗ»: Появляются ли сегодня принципиально новые символические системы, производящие доверие?
Д.Х.: Возможно, здесь следует упомянуть социальные сети, хотя, как мне кажется, Интернет представляет собой лишь новое издание тех типов коммуникации, которые существовали и прежде. Да, конечно, в рамках виртуального пространства возникают новые способы социальной солидарности, выливающиеся даже в политические акции, как это происходило в странах «арабской весны». Но с содержательной точки зрения здесь не стоит говорить о появлении каких-то новых символических систем – скорее речь должна идти о «сгущении» старых форм доверия.
«НЗ»: Много лет занимаясь русской историей, вы, по-видимому, не могли не сравнивать западные и российские практики социальной солидарности. О чем говорит такое сравнение? Чем похожи и в чем различны формы доверия, бытующие на Западе и в России?
Д.Х.: Основой солидарности в России издавна оставались маленькие общины, как сельские, так и городские. Они традиционно были сильны, но существовать им приходилось при господстве могучей государственной власти. В основе двух этих феноменов лежали личные связи людей друг с другом. Те же самые персонализированные отношения скрепляли общинный мир и государственную власть. Эта основа оказалась очень крепкой. Поэтому, когда к концу XIX века на Западе уже вовсю функционировала густая сеть различных институтов, в России подобные институты только-только начали появляться. Солидарность в вашей стране по-прежнему основывалась на личных связях и на дуализме общин и власти. Но отсутствие институтов опасно: если промежуточные звенья между местными силами и государственной властью рвутся, то может начаться, как это и произошло в 1917 году, восстание местных общин против центрального правительства. На Западе, в отличие от России, сложилась другая система: там государственные институты развились скорее, а местные общины в большей мере были встроены в государство – в итоге их связи с крупными институтами укреплялись быстрее, чем у вас. Именно поэтому объединения и ассоциации граждан в западных странах более основательно влияли на политику, нежели это происходило в России.
«НЗ»: Каким образом опыт социальной солидарности внутри общины сказался на эволюции доверия в нашей стране? Проявляет ли он себя сегодня?
Д.Х.: Россия за последние годы претерпела значительные перемены, однако весьма продолжительный общинный опыт оказался очень устойчивым. Сталин пытался разрушить это наследие: так, он приучал советских граждан доносить друг на друга, а на партийном пленуме в марте 1937 года призывал покончить с принципом «семейственности» внутри партийного аппарата – то есть отказаться от создания маленьких ячеек взаимного доверия, которые мешают государству. Свои призывы он аргументировал неэффективностью аппаратной работы, но на деле просто хотел уничтожить любые внутренние объединения, которые могли скрывать что-либо от власти. Говоря об общинном наследии, уместно упомянуть и о том, что в 1950–1960-е годы, в разгар «холодной войны», советские граждане создавали ячейки взаимного доверия, защищавшие их членов от КГБ.
«НЗ»: В своих последних работах вы говорите о кризисе доверия в современном мире. Каковы его признаки?
Д.Х.: Кризис доверия по-разному проявляется в разных странах. Если говорить о западных странах, то здесь нынешний виток кризиса доверия стал следствием финансовых потрясений 2008 года, когда многие крупные финансовые институты вдруг обнаружили свою ненадежность. Тогда вполне реальной казалась ситуация обрушения финансовых институтов, банкротства банков, закрытия фирм, массовой безработицы. Вновь напомнил о себе призрак Великой депрессии. Государственная власть, прежде всего в США и Великобритании, попыталась ответить на этот вызов более или менее успешно, но и сегодня многим европейским правительствам приходится бороться с дефицитом, сохраняющимся в банковской системе. Это делается в основном за счет сокращения расходов на социальные нужды, то есть государства слагают с себя полномочия по защите бедных граждан. Однако модель социального государства в Европе – это часть общественного договора между обществом и властью: мы платим налоги и в случае несчастья рассчитываем на государственную помощь. Но сейчас во многих странах Западной Европы государство нарушает этот договор. К тому же проблема усугубляется из-за наплыва мигрантов, получающих временные пособия. Местное население рассуждает так: «Они не платят налогов да еще лишают нас работы – предлагают такие же услуги более дешево». На этом фоне растет социальное недовольство, которое влечет за собой падение рейтингов традиционных партий и подъем политиков-популистов. Все это – знаки утраты доверия к государству. Наш сегодняшний кризис действительно есть кризис доверия. Правительство больше не может помогать нам в трудных ситуациях, а в результате доверие к финансовым институтам, а также к профессионалам, занятым экономикой, финансами, политикой, правом, неуклонно падает.
«НЗ»: Какие пути для восстановления доверия вы видите?
Д.Х.: Чтобы восстановить доверие, нужно сначала разобраться с причинами растущего недоверия – иначе говоря, требуется диагноз. Как раз над ним я и работаю. Кроме того, если мы хотим доверия в экономической сфере, то нужно добиваться того, чтобы люди, способствовавшие возникновению финансового кризиса, понесли правовую ответственность за свои ошибки. Это необходимо, поскольку любой финансовый кризис во многом замешан на мошенничестве и горячке легкой наживы.
«НЗ»: Собираетесь ли вы разрабатывать тему доверия в дальнейшем?
Д.Х.: После выхода книги «История доверия» прошло не так много времени, и пока мне трудно оценить реакцию, вызванную моими исследованиями, а также выбрать направления дальнейшей работы. Я знаю, что, помимо сильных сторон, моя книга содержит и ряд пробелов, которые предстоит заполнить в будущем. Для меня как для автора важно, чтобы читатели осмыслили то, что я предлагаю; это позволит сформировать понимание направления дальнейшего пути. К сказанному добавлю, что меня очень интересует сюжет, касающийся роли права и закона в укреплении общественного доверия. Разумеется, когда два человека обращаются к помощи закона, это свидетельствует о недоверии между ними, но если рассматривать общество в целом, то в нем эффективная правовая система существенно укрепляет доверие. Нам важно знать, что суды всегда защитят нас. Возможно, соотношение права и доверия в истории станет одной из тем моей работы в будущем.
Беседовала Мария Яшкова
Москва, март 2016 года
[1] Hosking G. Trust: A History. Oxford: Oxford University Press, 2014. См. рецензию на эту книгу, опубликованную в «НЗ»: 2016. № 1(105). С. 264–267. – Примеч. ред.
[2] См.: Plender J. Trust and Its Absence in a Fractured Society // Financial Times. 2014. October 4 (www.ft.com/cms/s/0/18ce62f8-497f-11e4-8d68-00144feab7de.html).
[3] См.: Гидденс Э. Последствия современности. М.: Праксис, 2011; Фукуяма Ф. Доверие. Социальные добродетели и путь к процветанию. М.: АСТ, 2004. – Примеч. ред.
Неприкосновенный запас 2016, 2(106)
Михаил Павловец
Школьный канон как поле битвы
Часть первая: историческая реконструкция
Михаил Георгиевич Павловец (р. 1972) – филолог, доцент Школы филологии факультета гуманитарных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».
На проходившем 9 февраля 2013 года в Москве мероприятии под названием «Первый съезд родителей России» неожиданно для его рядовых участников выступил президент РФ Владимир Путин. Затронув ряд вопросов семейной и образовательной политики, отдельное внимание в своем выступлении он уделил… содержанию небольшой брошюрки «Примерная программа по литературе для 10–11 классов», подготовленной сотрудниками лаборатории дидактики литературы Российской академии образования (РАО) Борисом Ланиным, Людмилой Устиновой и Валентиной Шамчиковой[1]:
«Вы знаете, что новая программа стала действительно, как я уже сказал, предметом широкой дискуссии. Высказываются справедливые, на мой взгляд, замечания, что из нее исчезли произведения, составляющие историческое наследие нашей страны, но появились новые авторы. Кстати говоря, я считаю, что это хорошо, что появляются новые авторы. Да, по-разному можно относиться к их политической позиции, к тому, что и как они пишут. Но современная российская литература – это часть мировой литературы, и я считаю, что мы должны к этому относиться с уважением. Вместе с тем, когда из обязательной школьной программы исчезают Куприн, Лесков, Алексей Толстой, исчезают “Медный всадник” Пушкина, “Дама с собачкой” Чехова, “Человек в футляре” Чехова, исключаются стихи Ахмадулиной, Высоцкого, Окуджавы, то, конечно, сразу возникает вопрос: почему, что взамен? […]
Полагаю, что составителям новой программы по литературе стоит прислушаться к критике. Тем более, что замечания высказываются резонные, как я уже сказал. Поэтому рассчитываю, что соответствующие выводы будут сделаны определенными нашими инстанциями»[2].
Странность данного выступления заключается не только в том, что президент использовал непроверенные факты: авторы «Программы» еще за две недели до выступления Владимира Путина дали подробные разъяснения, что многократно прозвучавшие обвинения в адрес их программы, будто из нее выброшены многие ключевые произведения русской классики, не соответствуют действительности[3]. Удивляет озабоченность высшего руководства страны содержанием довольно незначительного в масштабах государства документа – проекта примерной программы по литературе, которая, даже будучи принятой образовательным сообществом, вступила бы в действие не раньше 2020 года, когда до старших классов дорастут школьники, чья подготовка осуществляется в рамках новых федеральных государственных образовательных стандартов!
Впрочем, следует обратить внимание на то, что все обсуждения и упомянутой программы (в том числе и президентом), и других нормативных или регулирующих документов, посвященных литературному образованию, сводятся главным образом к составу списка художественных произведений, рекомендуемых или обязательных к изучению на занятиях по литературе[4]. Отмечаемое многими падение интереса к чтению в целом, и к классической литературе в особенности, не связывается в сознании большинства представителей профессионального педагогического сообщества с изменением роли и места литературы в современной культуре и образовании: в объяснениях происходящего преобладают конспирологические теории. Сам вопрос о телеологии и прагматике литературного образования в условиях постиндустриального информационного общества либо обходится стороной, либо предлагаются паллиативные решения по поиску неких «новых технологий приобщения к чтению» без анализа его насущных проблем.
Отчасти причина такой ситуации в возрастании роли общественных организаций, носящих охранительный, а иногда и прямо реакционный характер: так, упомянутая выше речь президента прозвучала на мероприятии, оказавшемся учредительным съездом общественной организации «Родительское всероссийское сопротивление» и организованном небезызвестным общественным движением «Суть времени» под руководством Сергея Кургиняна. Неизменность «школьного канона» для такого рода организаций, как и для разделяющей их позиции значительной части общественности, – способ консервации общественного порядка, сохранения части позднесоветской системы образования, по-прежнему представляющейся в социальной мифологии самой передовой и не утратившей своей актуальности. Поэтому вроде бы частный вопрос преподавания и изучения одного из школьных предметов, ключевое место которого в нынешней образовательной системе все чаще проблематизируется, неожиданно приобретает политический характер и начинает обсуждаться на общественно-политических площадках, вроде бы далеких от решения вопросов такого рода. Более того, те представители экспертного сообщества, которые берутся за решение насущных проблем образования, нередко с высоких трибун получают, в нарушение сложившихся в их сообществе конвенций, не научную, но политическую оценку своей деятельности. Так, авторы из лаборатории РАО устами Всеволода Троицкого в процитированной выше статье были названы «врагами русского народа», устраивающими «духовный геноцид», а позднее, на волне российско-турецкого политического противостояния, разработчики «Концепции преподавания русского языка и литературы» и «Примерной программы по литературе. 10–11 класс» заслужили от доктора педагогических наук, председателя Федеральной предметной комиссии по литературе в системе ЕГЭ Сергея Зинина, ярлык «методических эрдоганов»[5] и «внутренних турок»![6] Для того, чтобы понять причины такой политизации образовательной повестки, нам представляется полезным посмотреть на «школьный канон» с точки зрения истории его формирования и бытования в отечественном литературном образовании.
Школьный канон до революции
Под «школьным каноном» (далее – ШК) мы понимаем устоявшийся перечень обязательных к изучению на основном и заключительном этапе школьного образования произведений русской и мировой литературы, далеко не всегда оформленный в виде отдельного списка, но более или менее стабильный в силу известной инерции самой образовательной системы. Как показал Рудольф Кюнцли, школьный канон (Kanon des Lernens) носит секундарный характер по отношению к примарному культурному канону (kulturellen Kanon), являясь функциональным, пропедевтическим извлечением из него, чья функция – обеспечивать совместное участие разных поколений в культурной жизни, служить основным компонентом культурной инициации[7].
Алексей Вдовин и Роман Лейбов, исследовавшие формирование ШК на материале учебных книг и хрестоматий XIX века, обратили внимание на следующее обстоятельство:
«Инициатива создания первой официальной ведомственной программы на рубеже 1840–1850-х гг. исходила отнюдь не из Министерства народного просвещения, как можно было бы предполагать, а из ведомства военно-учебных заведений. […] Такой программой стал “Конспект русского языка и словесности для руководства в военно-учебных заведениях…”, подготовленный А.Д. Галаховым и Ф.И. Буслаевым по заданию Ростовцева в 1850–1851 гг. и изданный в 1852 после публичных дебатов. В этом методическом пособии впервые в русской педагогической практике учителям и учащимся предлагался не только список образцовых авторов, но и список их текстов, распределенный по годам обучения в соответствии с уровнем сложности. Подвижность состава галаховской хрестоматии зеркально отражает и “застывание” ядра канона к 1860-м гг., и непрерывный процесс его пополнения, осуществляемый автором вплоть до своей смерти»[8].
Однако, как дальше показывают исследователи, две министерские реформы – 1872-го и 1890 года, в рамках которых перечень изучавшихся книг был подвергнут сокращению и унификации, главным образом за счет произведений текущей литературы (так, в 1890 году «изучение литературы в школе обрывалось на Кольцове, Лермонтове и Гоголе»[9]), – лишь затруднили вхождение современной словесности в практику школьного преподавания. За чтение и изучение новейшей литературы ратовали лучшие педагоги-словесники, видя в ней прежде всего большой воспитательный потенциал. Так, Цезарь Балталон в популярном в свое время «Пособии для литературных бесед и письменных упражнений»[10] (1891) отстаивал важность чтения школьниками современных отечественных и зарубежных авторов; один из основоположников национальной массовой школы Владимир Стоюнин писал:
«Начинать чтение и разборы удобнее с произведений, близких нашей современности, так как в них изображается обстановка жизни, более или менее знакомая нашим ученикам, и не требуется многих исторических объяснений, которые необходимо усложняют разборы»[11].
Инициированное учительским и профессорским сообществом широкое обсуждение содержания программ по литературе привело к тому, что в программу 1905 года вошло творчество тех авторов XIX века (от Островского и Некрасова до Достоевского и обоих Толстых), отдельные произведения которых и сегодня составляют ядро ШК. Что же касается школьных хрестоматий, они вобрали в себя немало имен текущей словесности: от Антона Чехова и Максима Горького до Константина Фофанова и Алексея Апухтина.
Эти дискуссии нашли свое продолжение в полемике вокруг проекта новой программы курса русской словесности (1915), который обсуждался, в частности, на Первом всероссийском съезде преподавателей русского языка и словесности, проходившем в конце декабря 1916-го – начале января 1917 года в Москве. Борьба шла между сторонниками «интуитивистского» и «научного», «эстетического» и «общественного» подходов к изучению литературы. В резолюции съезда, пытаясь примирить многие крайние позиции, его участники пришли к консенсусу, написав следующее:
«Безусловно, неприемлема идея “имманентного чтения” в старших классах, что не следует чрезмерно регламентировать выбор произведений, что желательно придать планомерный характер внеклассному чтению, но совершенно излишне как установление “примерных” списков, так и определение в объяснительной записке способов контроля»[12].
Литературное образование между революцией и «оттепелью»
Первое послереволюционное десятилетие характеризовалось относительной свободой в области образования, в том числе и литературного, во многом продолжая то, что было заложено в последнее предреволюционное десятилетие. Регулирование содержания чтения главным образом осуществлялось через наполнение библиотек «правильной» литературой и изъятием из книжных собраний «неправильных», «дезорганизующих» изданий – процесс, который был запущен с первых лет революции, но только в 1924 году упорядочен особой «Инструкцией по пересмотру книжного состава библиотек»[13], подписанной председателем Политпросвета (Главного политико-просветительного комитета РСФСР при Наркомате просвещения) Надеждой Крупской, а также решениями I Всероссийского библиотечного съезда, состоявшегося в Москве 1–7 июля 1924 года, среди которых стояло требование «изъять негодную литературу и заменить ее соответствующей»[14]. К «Инструкции» имелись три приложения, конкретизирующих состав книг, подлежащих изъятию или ограничению в доступе к ним. Однако плохая управляемость системы, низкая квалификация библиотечных кадров или, напротив, саботаж этих решений на местах, препятствовал тотальному изъятию «вредных» изданий. К тому же отсутствие единых программ и учебников отдавало подбор книг для чтения на откуп учителям с учетом наполнения публичных библиотек, тем более, что в основном изъятиям подвергалась нехудожественная – философская, богословская, политическая – литература, а также литература «бульварная», развлекательная, произведения же «классиков», как правило, оставались на полках[15]. Таким образом, чтение во многом зависело от конкретных учителей и библиотекарей, их предпочтений и возможностей в отсутствие единых обязательных списков.
«Программа для 1-й и 2-й ступени семилетней единой трудовой школы», подготовленная Государственным ученым советом (ГУСом) под руководством Павла Сакулина в 1921 году, пыталась синтезировать подходы психологической, интуитивистской, формальной и социологической школ литературоведения, предлагая учителю на 1-й ступени выбор из четырех альтернативных списков произведений. Один из них учитывал «преобладающие интересы учащихся», во втором произведения располагались по тематическому принципу, в третьем сочетались социальный, тематический и жанровый принципы, четвертый же мог стать основой для изучения «строго продуманного курса поэтики». На 2-й ступени же составители придерживались традиционного историко-литературного построения курса, в основе которого – произведения русской литературной классики XIX века[16]. Однако данная программа не получила поддержки. В середине 1920-х годов литература как учебный предмет утратила самостоятельные позиции: так, в основу «комплексных программ», разработанных по рекомендациям научно-педагогической секции ГУСа в 1925 году, была положена идея комплексного обучения, размывающего границы между отдельными предметами. Литературные произведения служили учебным материалом для изучения комплексных обществоведческих тем «Город», «Деревня», «Капитализм и рабочий класс», «Борьба и раскрепощение рабочего класса» и тому подобное. Особое внимание уделялось самостоятельной «литературно-исследовательской работе над жизненным материалом». Упражнения были направлены на развитие эстетического вкуса, анализ формы и языка произведения; русская классика, в особенности лирическая поэзия, по сравнению с последующими годами и днем сегодняшним, уступала место изучению современной отечественной и зарубежной литературы; выбор произведений, впрочем, носил обычно идеологический характер. Данный подход был поддержан Наркомпросом и одобрен ЦК ВКП(б). Логическое завершение он получил в «Проекте новых программ ФЗС» (1931), основанном на заимствованном из американской системы образования «методе проектов», предполагающем отказ от классно-урочной системы и усиление обществоведческой ориентации в изучении литературы, в основном опирающейся на произведения советских писателей.
Впрочем, это была одна из последних попыток серьезной перестройки литературного образования: хотя в том же 1931 году в постановлении ЦК ВКП(б) «О начальной и средней школе» в основном говорится о политехнизации начального и среднего образования, а литература не упоминается вовсе, тем не менее осуждается «метод проектов», а школа вновь возвращается к традиционной классно-урочной системе[17]. Более того, в постановлении ЦК ВКП(б) «Об учебниках для начальной и средней школы» (1933) четко указывается:
«Осудить и отметить как противоречащие решениям ЦК ВКП(б): […] в) резолюцию Всероссийской конференции по учебной книге от 16 мая 1930 г., одобренную и рекомендованную местам коллегией Наркомпроса (см. циркулярное письмо НКП от 30/VI 1930 г.), в которой говорится: “...Учебник ни в коем случае не должен быть стабильным... Конференция решительно отвергает принцип стабилизации учебников” […] Установить, что по каждому отдельному предмету должен существовать единый обязательный учебник, утверждаемый Наркомпросом РСФСР и издаваемый Учпедгизом»[18].
Стабильность учебника по литературе прежде всего предполагала стабильность списка произведений, на котором он базируется.
Предпосылки для создания единого учебника по литературе были заложены еще в программе ГУСа от 1927 года: в соответствии с ней литература вновь становится самостоятельным школьным предметом, а основу изучения составляют произведения отечественной и зарубежной классики. В этой программе для девятилетней школы мы уже видим первые очертания того ядра ШК, которое без особых изменений дожило до сегодняшнего дня. Так, в 5 классе изучению устного народного творчества, отдельных произведений Фонвизина, Крылова, Пушкина, Гоголя, Тургенева, Некрасова соположено всего несколько стихотворений Демьяна Бедного и по одному произведению Лидии Сейфуллиной и Александра Неверова. В 6 классе – к тому же фольклору, произведениям Пушкина, Кольцова, Гоголя, Лермонтова, Некрасова, Островского и Чехова добавлены несколько ранних рассказов и сказок Максима Горького и стихотворений новокрестьянских поэтов (Николая Клюева, Сергея Орешина и Сергея Есенина). В 7 классе соотношение между до- и послеоктябрьской литературой несколько меняется в пользу последней (изучение произведений Пушкина, фрагментов «Мертвых душ» Гоголя, а также произведений Тургенева, Некрасова, Салтыкова-Щедрина, Глеба Успенского, Льва Толстого, Чехова и Горького продолжается произведениями Юрия Либединского, Александра Серафимовича, Всеволода Иванова, Александра Яковлева, Василия Казина, Александра Безыменского, Алексея Гастева, Николая Тихонова и Александра Жарова). Впрочем, такой переход понятен: часть учеников после 7 класса завершала свое образование (причем большинство после начальной школы уходили в фабрично заводское ученичество), и школу они должны были покинуть с знаниями не только классической, но и советской литературы, которой придавалось прежде всего «воспитательное» (а по сути пропагандистски-идеологическое) значение. Сами списки в программе названы «стабилизованными», то есть неизменными, хотя школе и разрешено некоторые из указанных в них произведений заменять на равноценные того же автора – особенно взятые из прилагаемых «списков для домашнего чтения»[19].
Что касается заключительного этапа литературного образования, то в 8 классе программа предписывает изучение исключительно классики: «Горе от ума» Грибоедова, ряд произведений Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Тургенева, в частности «Евгения Онегина», «Героя нашего времени», «Рудина» и «Отцов и детей», а также «Обломова». Часть произведений предложено изучать факультативно, а само изучение, как и в программе Павла Сакулина, рекомендуется строить на историко-литературном принципе, либо уделяя основное внимание постижению самого произведения и творчества его автора в целом, либо – на выбор школы – социологическому изучению через них соответствующей эпохи. Что касается лирики, в списке даже указываются конкретные стихотворения, хотя и оговаривается, что их перечень носит примерный характер. «Первый триместр (если не больше) девятого года обучения занят двумя колоссальными произведениями русской литературы: “Война и мир” и “Преступление и наказание”» – говорится в «Объяснительной записке к программам по литературе VIII и IX классов». Причем тут специально уточняется: «Оба эти произведения должны быть обязательно прочтены в летние месяцы, без чего работа над ними окажется непосильной»[20]. Остальные два триместра отданы под изучение произведений Чехова («Человека в футляре» и одной из его пьес на выбор), Горького и Блока, а также ряда советских писателей; список их произведений носит примерный и рекомендательный характер: по 1–2 текста писателей-«попутчиков» и «писателей, идеологически слившихся с современностью», а также представителей различных литературных группировок – новокрестьянских и пролетарских поэтов. Впрочем, нельзя забывать, что от творчества, к примеру, Чехова юных читателей конца 1920-х – начала 1930-х годов отделяли всего около 30 лет – а не более 100, как современных школьников, и по нынешним меркам он был еще вполне «современным» писателем.
Издаваемые ежегодно Наркомпросом, а затем Министерством просвещения программы по литературе основывались прежде всего на обязательных для изучения списках, нормируя даже количество часов, отпускаемых на изучение конкретного произведения без учета того, что то или иное из них может потребовать для своего освоения большее или меньшее количество времени[21]. Вскоре списочный подход был закреплен в единых учебниках по литературе, первый комплект которых для 8–10 класса появился в середине 1930-х годов[22] и, по замечанию Евгения Пономарева, «был создан учеными, воспитанными на идеях М.Н. Покровского, одного из крупнейших деятелей Наркомата просвещения – и одновременно советской исторической науки – 1920-х годов. Три века русской литературы получили единое рассмотрение в рамках единой концепции»[23]. Однако развернувшаяся во второй половине 1930-х борьба с «вульгарным социологизмом» Покровского обернулась тем, что уже через четыре года выходит второе поколение советских учебников по литературе, на этот раз опирающихся не на социологическое выведение творчества писателя из его классовой принадлежности (и гипертрофировавшее тем самым значение биографии автора, изучение которой отчасти подменяло обращение к его творчеству), но на «стадиальную концепцию» Григория Гуковского, освободившую писателя от чересчур прямолинейной привязки его творчества к классовой принадлежности, но при этом выделившую общественно-политический смысл литературной борьбы и всех процессов, происходящих в словесности XVIII–ХХ веков[24]. Сам литературный процесс мыслится теперь не только стадиально (от классицизма к реализму), но и телеологически, находя свое вершинное воплощение в литературе социалистического реализма, вобравшего в себя все лучшее, что было выработано предшествующими веками. Именно на этой стадии формируется основной перечень ключевых имен и текстов ШК, так как новый подход позволил большее внимание уделить индивидуальным особенностям творчества того или иного автора и его ключевым произведениям:
«Процесс формирования пантеона занял несколько лет. Сначала безусловно великими стали писатели-революционеры, затем путем метонимического отождествления характеристики “великих” получили все остальные писатели школьной программы. Процесс этот начался еще при переработке первого поколения учебников и завершился с появлением второго поколения. К 1941 году пантеон сложился окончательно»[25].
В этом пантеоне советские писатели – прежде всего Горький, Маяковский[26], Алексей Толстой, Шолохов, Николай Островский, Фадеев и другие – уже при жизни получали статус «классиков», что почти гарантированно выводило их творчество за рамки проработочных кампаний и, напротив, включало в процесс «изнародования» великих писателей прошлого, развернувшийся в последние предвоенные годы[27]. Советские классики мыслились как наследники, завершающие великие традиции отечественной классики: не случайно в основном это были авторы произведений крупной повествовательной формы, создатели нового советского эпоса. Список же канонических произведений пока не был достаточно стабильным, что обусловлено еще и тем, что первые поколения советских школьных учебников больше напоминали учебники вузовские (а нередко имели статус учебного пособия): в них творчество автора давалось целиком с более или менее обстоятельным разбором ключевых произведений. Только по этим разборам – по тому, каким произведениям в наследии автора уделяется большее внимание, – можно догадаться, как вслед за ядром выкристаллизовывается и периферия советского ШК. Так, с литературой XVIII – первой половины XIX века было все более или менее понятно: в первом поколении учебников особое внимание уделено «Недорослю» Фонвизина, «Путешествию из Петербурга в Москву» Радищева, «Горю от ума» Грибоедова, «Евгению Онегину» Пушкина, «Герою нашего времени» Лермонтова, «Мертвым душам» Гоголя, которые и по сию пору составляют «ядро» ШК. Сложнее с произведениями последующих десятилетий: «Кто виноват?» и «Былое и думы» Герцена, «Гроза» Островского, «Обломов» Гончарова, «Что делать?» Чернышевского, «Преступление и наказание» Достоевского, «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова, «Крыжовник» и «Вишневый сад» Чехова – большинство из этих произведений хотя и вошли в ШК, но не сразу. К примеру, роман Достоевского (как и все его творчество) выпадет из школьной программы до конца 1960-х годов; то исчезать, то возникать в ней будут «Господа Головлевы» Салтыкова-Щедрина, навсегда уйдет Успенский («Власть земли»).
Отдельная история с творчеством Льва Толстого: в монографической главе учебника 1936 года он представлен всеми тремя своими романами, но уже здесь видно, что «Войне и миру» уделяется бóльшее внимание; окончательное закрепление канонизации «Войны и мира» произошло уже в послевоенное время, когда изучение романа-эпопеи стало обязательным на заключительном этапе литературного образования[28]. «Войне и миру» предстояло играть роль главного романа XIX века, а Льву Толстому – роль первого прозаика русской литературы, чему способствовала пусть и противоречивая, но в целом положительная оценка, данная писателю Лениным. Интересно, что если в роли советского Льва Толстого выдвигался Максим Горький, то советским Пушкиным назначался Владимир Маяковский: «буревестнику революции» в послевоенном учебнике Льва Тимофеева были посвящены фактически пять глав (включая главу «Писатели-реалисты, близкие Горькому»); «агитатору, горлану-главарю» – почти четыре главы (раннему творчеству Маяковского и его взаимоотношениям с футуристами уделено большое внимание в главе «Реализм в поэзии»). Сложнее было с ролью «первого романа» – самого значительного произведения советской литературы: на эту роль рассматривались разные произведения: «Хождение по мукам» Алексея Толстого, «Как закалялась сталь» Николая Островского, «Тихий Дон» и «Поднятая целина» Михаила Шолохова. Необходимо было произведение, которое, подобно толстовской эпопее, соединило бы в себе картины мирной жизни и военных потрясений, показало бы судьбу человека в тесной связи с судьбой его семьи, рода и народа в целом, обязательно отражало бы революционные (желательно – социалистические) изменения и несло в себе мощный патриотический пафос (требование которого усилилось в процессе постепенного перерождения пролетарского «интернационал-большевизма» в советский «национал-большевизм» сталинского типа и приобрело жестко директивный характер в послевоенное время на волне кампании по борьбе с «безродными космополитами»)[29].
Необходимость чтения и работы с крупными произведениями, требующими значительного времени на изучение, обусловливало отказ как от изучения зарубежной литературы (объем которой сокращался), так и от монографического изучения жизни и творчества отечественных авторов и сосредоточения внимания на конкретных произведениях, перечень которых и оформлялся в ШК. Этот процесс получил свое развитие в третьем поколении советских учебников по литературе, часть которых представляла собой глубоко переработанные прежние учебники, но часть была заменена новыми – он был начат еще в годы войны и продолжался, иногда затухая, до самой «оттепели». Так, учебник Зерчанинова, Райхина и Стражева для 8 класса дожил до 1969 года, выдержав 25 изданий, а вот учебнику для 8 класса Поспелова и Шабловского не так повезло, и после многократных изменений и переделок он был в 1952 году заменен на учебник Флоринского[30], выпущенный сперва под грифом «напечатано для обсуждения». Вскоре этот учебник стал единственным по своему периоду, несколько ужавшись в размерах, но сохранив структуру и основной состав имен и произведений предшественника: изменению подверглись концептуальные и идеологические основы понимания литературы от «Слова о полку Игореве» и до Гоголя, но не сам перечень ШК.
Что же касается учебников советской литературы, то с расширением ее наследия и формированием особого подвижного канона советских классиков часть авторов все-таки выпала из программы, при этом ослабла и традиция монографического изучения творчества авторов, ныне живущих и все еще продолжающих писать. Так, в учебнике Тимофеева 1946 года только одна из финальных глав посвящена совсем недавно умершему Алексею Толстому, а вторая – Михаилу Шолохову (кстати, сам учебник назывался – «Современная литература», – такое название сегодня трудно себе представить). Впрочем, в учебнике для выпускного класса следующего, третьего, поколения[31] можно обнаружить монографические главы, посвященные, помимо вышеупомянутых, не только уже покойным Серафимовичу, Фурманову, Демьяну Бедному, Николаю Островскому и Макаренко, но и вполне живым тогда Исаковскому, Фадееву, Твардовскому, а последняя глава носит название «Советская литература послевоенного периода» и посвящена последнему пятилетию, что также малопредставимо сегодня[32]. Оформлению канона способствовал и выход в 1930-е годы, и особенно в послевоенное время, большого количества методических пособий для учителя, посвященных творчеству отдельных писателей и преподаванию конкретных произведений – прежде всего классиков, русских и советских (Пушкина, Гоголя, Некрасова, Льва Толстого, Чехова и других).
Серьезная задержка с появлением четвертого поколения учебников была вызвана не столько удовлетворительным состоянием дел в этой области, сколько «оттепельными» процессами в образовании: на фоне общего ощущения, что изучение литературы слишком формализовалось, приобрело начетнический характер, в связи с чем начинаются дискуссии о целях литературного образования, составе перечня изучаемых на занятиях произведений, о том, каким должен быть современный учебник по литературе.
Действительно, в полемике тех лет, старательно освещавшейся журналом «Литература в школе», затрагивались не только частные вопросы преподавания литературы. Споры часто выходили на проблему литературного канона: простые учителя писали письма, предлагая изменить ШК, добавив в него или изъяв из него те или иные произведения, в том числе зарубежной литературы, не боясь при этом замахиваться даже на «Войну и мир» Толстого. Уже в конце 1950-х годов обсуждалась возможность в опытных школах, соединяющих обучение с производительным трудом, литературу ХХ века изучать два года, в 10–11 классах[33], или включать ее в курс для 8–10 классов[34], например в каждом из последних трех лет, восходя от Пушкина до современности всякий раз на новом уровне постижения материала[35]. Понятно, что такой подход переносил акцент с освоения литературного наследия к постижению самого литературного процесса, пусть и идеологически деформированного. Нестабильности ШК добавляли и эксперименты в области школьного образования: согласно Закону от 24 декабря 1958 года «Об укреплении связи школы с жизнью и о дальнейшем развитии системы народного образования в СССР» вместе с введением обязательной восьмилетки полное среднее образование было продлено до 11 класса, однако через 6 лет этот опыт был признан неудачным, и система вновь стала 10-летней.
Литературное образование позднесоветского времени
Послеоттепельное политическое «подмораживание» не могло обойти стороной литературное образование, в котором вновь стало положено видеть средство не столько эстетического и интеллектуального развития школьника, сколько его идеологической индоктринации под видом «воспитания» – при том, что сама доктрина приобретала все более эклектический и размытый характер. Ежегодно выпускаемые Министерством просвещения программы по литературе призваны были в условиях постоянных изменений закрепить содержательное ядро литературного образования, по-прежнему нормируя не только общее количество часов на предмет, но и их количество на изучение каждой монографической или обзорной темы. Так, на изучение романа «Война и мир» и биографии его автора в 10-м, выпускном, классе в 1966 году отводились 24 часа, а на «Лучшие произведения современной советской литературы (по выбору учителя)» – в два раза меньше[36]. «Нормативный» характер этого документа доходил до того, что в нем определялись даже обязательные для изучения и чтения наизусть стихотворения поэтов.
Процесс внедрения нового, четвертого, поколения школьных учебников затянулся почти на десятилетие: связано это было еще и с тем, что литература в историко-литературном освещении изучалась теперь не два, а три года – с 8-го по 10 класс (в 1958–1964 годах с 9-го по 11 класс). Так, учебник для 8 класса под редакцией Николая Громова (долгое время сохранявший статус учебного пособия) вышел в 1968 году[37], несколько лет сосуществуя с почтенным учебником Флоринского. Через год вышел учебник (также в статусе пособия) для 9 класса под общей редакцией Бориса Бурсова[38]. Оба издания от их предшественников отличал не столько состав авторов (почти идентичный), сколько структура глав, в которых предписанные к изучению произведения выделялись в особый раздел, снабженный методическим аппаратом. Впрочем, в учебнике для 9 класса не было отдельной главы о Гончарове, а глава о Салтыкове-Щедрине (с разделом о «Господах Головлевых») появилась только к середине 1970-х. Сложности возникли, судя по всему, с учебником для выпускного, 10-го, класса: в 1972 году вышел новый учебник под редакцией Леонида Тимофеева (прежний претерпел 10 изданий с 1946-го по 1955 год). Однако в 1976-м его сменил учебник под общей редакцией Валентина Ковалева, который собрал команду из дюжины авторитетных советских литературоведов[39]. Состав монографических глав в обоих учебниках был почти идентичен (Горький, Блок, Есенин, Маяковский, Алексей Толстой, Шолохов, Островский, Фадеев, Твардовский), разве что различались названия обзорных глав да отсутствовала глава о Константине Треневе. Разница, надо полагать, как и в учебниках для других классов, заключалась в интерпретациях творчества советских классиков, из которых только Островский и Фадеев не попали в современные перечни обязательных для изучения авторов.
Таким образом, к середине 1970-х сложилась та схема, которой уже почти полвека придерживается отечественное литературное образование: 8 класс (при переходе на 11-летку – 9 класс) отдан под изучение литературы XVIII – первой трети XIX века (и отдельных произведений древнерусской литературы); 9 (позднее – 10) класс – второй и третьей третям XIX века; выпускной, 10-й (позднее – 11-й), класс отдается на изучение литературы рубежа XIX–XX и всего ХХ века – вплоть до современного литературного процесса, а также подготовке к выпускным экзаменам, что предполагает повтор всего школьного историко-литературного курса. При этом наиболее «стабилизированным» оказался курс первой трети XIX века: здесь почти никаких изменений с точки зрения обязательного перечня не было. Чуть более подвижным оказался ШК последующих историко-литературных периодов, но и здесь – до литературы периода Великой Отечественной войны – изменения были незначительными: вариативность касалась только изучения произведений последних десятилетий.
Важно отметить и то, что в ситуации кризиса самой советской идеологии в литературном образовании усиливались консервативно-охранительные тенденции, что соответствовало общим процессам, происходившим в послеоттепельный период, с его «поворотом» к национально окрашенным ценностям, вниманием к дореволюционному прошлому России и попытке заново «пересобрать» русскую национальную культуру. Особая роль здесь отводилась классике:
«Интеллигентская среда и массовый читатель разделяли уверенность в том, что именно классика способна дать ответы на вопросы и запросы, исходившие от противоположно ориентированных групп. Несменяемость авторитетов, составлявших классический пантеон, регулярность празднуемых юбилеев продуцировали смыслы, связанные с утешительной для власти идеей стабильности существующего порядка. Одновременно диссидентствующая часть советской интеллигенции черпала из произведений А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, Ф.М. Достоевского, А.И. Герцена поучительный опыт “тайной свободы”. В признании всеобщей значимости отечественной классики были солидарны тогда и традиционалисты, и “новаторы”»[40].
Развернувшаяся еще в середине 1960-х годов полемика вокруг социалистического реализма, вынуждающая его адептов бесконечно расширять границы этого «единственного метода советской литературы»[41], свидетельствовала на самом деле о кризисе соцреализма как нового типа искусства, претендовавшего, как это показал в ряде своих работ Евгений Добренко[42], на разрешение непримиримых противоречий эпохи модерна между «высоким» и «массовым», элитарным и эгалитарным искусством. Создание искусства, одновременно высокохудожественного и всенародного, привело к формированию усредненного советского канона, в основном «маловысокохудожественной» литературы. Преодоление этого кризиса многие видели в возвращении к домодерновой, классической литературе: «Практически нормативным стало понимание классики, согласно которому она – “совершенное”, не знающее спецификации читательских групп искусство»[43]. Иначе говоря, классика все больше начинала восприниматься в роли субститута литературы социалистического реализма: для одних – как ее образцовая предшественница, для других – как подлинник, на который ориентируется ущербная советская копия. Классика совмещала в себе признаки нормативной высокохудожественности, демократичности и общедоступности, в обязательном порядке сополагала «правдивое изображение действительности» с поиском «идеала», обладала не девальвирующимся с годами авторитетом, постоянно подкрепляемым всей мощью культурных, образовательных и идеологических институций.
Что касается советской литературы, из ее многообразия для освоения в рамках литературного образования выбиралось прежде всего то, что могло интерпретироваться как продолжение и обогащение традиций русской классики, задающей канон для подражания, однако не допускающее возможности его превзойти. Так, согласно формуле из учебника Флоринского 1970 года:
«Классическая литература – литература, достигшая высочайшей степени совершенства и выдержавшая испытание временем, сохраняющая значение бессмертного творческого примера для всех последующих писателей»[44].
При этом вершинные достижения русской классики в свою очередь были накрепко спаяны с реалистическим художественным методом: любые попытки отклониться от него, особенно авангардные, были под подозрением ибо воспринимались как попытки отказа от продолжения этих традиций. Поэтому из писателей, чье творчество начиналось еще до революции, выбирались те, кто более или менее мог рассматриваться в рамках (нео)реалистического направления, либо, как в случае с Блоком или Маяковским, те, чья эволюция могла быть описана как переход к реалистическому методу. В отношении последующих поколений авторов, особенно современных, «верность традициям реализма» становилось главным критерием права писателя рассматриваться в качестве наследника классических традиций. Так, эстетический пассеизм и аксиологический консерватизм выдвинули на первое место в официальной позднесоветской литературе писателей-«деревенщиков» (прежде всего Василия Белова и Валентина Распутина) и поэтов круга Вадима Кожинова (Николая Рубцова, Владимира Соколова), что не могло не найти своего отражения в списках имен и произведений, которые были рекомендованы для изучения на занятиях, посвященных современной литературе, откуда впоследствии, в постсоветский период, они перекочевали и в списки произведений, обязательных для изучения.
Безусловно, этот позднесоветский культ «классики» был реликтом ее культа в сталинский период, особенно во второй половине 1930-х – первой половине 1950-х годов. Так, известная дискуссия в Центральном доме литераторов «Классика и мы», организованная сторонниками новопочвеннической линии, чтобы дать бой «либеральным» силам, была проведена 21 декабря 1977 года, то есть в день рождения Сталина[45].
Применительно к литературному образованию насаждаемый культ «классики» позволял решать все более сложную проблему отбора произведений, обостряющуюся в условиях накопления текстов как текущей словесности, так и «возвращенной литературы», которая создавала серьезную конкуренцию произведениям ШК. Формирование читательских вкусов главным образом на материале классической литературы и произведений советских авторов, вырастающих из ее парадигмы, должно было заблокировать способность воспринимать любые новации, поскольку любые эксперименты интерпретировались как разрушительные для национальной культуры.
В целом можно сказать, что вся история «школьного канона» в России как дореволюционного, так и советского периода есть история его застывания; обновления, как правило, происходили исключительно через включение в него произведений современной литературы. Сами циклы застывания/обновления совпадали с политическими циклами «консервации» и «либерализации» общества и государства. Можно заметить и еще одну особенность: «сужение», или «замораживание», канона, как правило, инспирировалось от имени властных институций, наделенных соответствующими полномочиями, и обусловливалось в основном политико-идеологическими причинами. Обновление же, как правило, носило демократический характер и было вызвано давлением внешних обстоятельств – прежде всего демократизацией культуры и расширением категорий лиц, допущенных к получению образования.
[1] Русский язык и литература. Примерные программы среднего (полного) общего образования. 10–11 классы. Москва: Вентана–Граф, 2012.
[2] Владимир Путин выступил на проходящем в Москве Съезде родителей России (http://kremlin.ru/events/president/news/17469).
[3] Ланин Б. Программа по литературе: примерная или обязательная? // Новые знания. 2013. 22 января (http://novznania.ru/2013/01/программа-по-литературе-примерная-ил/#more-3946).
[4] Вот и один из самых яростных критиков программы, Всеволод Троицкий, не желает обсуждать концептуальных основ документа, сводя всю свою критику к перечислению якобы отсутствующих в нем имен и произведений: «Мы не ставим своей задачей детальное рассмотрение многочисленных изъянов, заложенных в этом позорном документе. Приглядимся лишь к одной его стороне: к списку авторов и произведений, допущенных для изучения в старших классах средней школы. Во время невежественного и воистину вражеского изъятия художественных текстов, предназначенных для изучения в школах России, такой подход очень важен» (Троицкий В. Подковерный русофобский экстремизм от Министерства образования (http://cprfspb.ru/9955.html)).
[5] Лемуткина М. Школьная литература по законам военного времени. Общественная палата приравняла перо к штыку // Московский комсомолец. 2015. 6 декабря (www.mk.ru/print/article/1346686/).
[6] Новоселова Е. Перевод с Достоевского. Чему учить школьников на уроках литературы. Интервью с Сергеем Зининым // Российская газета. 2015. 14 декабря (www.rg.ru/2015/12/15/zinin.html).
[7] См.: Künzli R. Kanon des Lernens // Göhlich M., Wulf Ch., Zifras J. (Hrsg.). Pädagogische Teorien des Lernens. Weinheim; Basel, 2007. S. 24–25.
[8] Вдовин А., Лейбов Р. Хрестоматийные тексты: русская поэзия и школьная практика XIX столетия // Acta Slavica Estonica IV. Труды по русской и славянской филологии. Литературоведение, IХ. Хрестоматийные тексты: русская педагогическая практика XIX в. и поэтический канон / Под ред. А. Вдовина, Р. Лейбова. Тарту, 2013. С. 13.
[9] Там же. С. 19.
[10] См.: Балталон Ц. Пособие для литературных бесед и письменных работ. М., 1891.
[11] Стоюнин В. О преподавании русской литературы. СПб.: Типо-Литогр. и Фотот. П.И. Бабкина, 1898. С. 10.
[12] Богданова О., Леонов С., Чертов В. Методика преподавания литературы. Учебник для студентов педвузов / Под ред. О.Ю. Богдановой. М.: Академия, 1999. С. 53–54.
[13] См. в: Красный библиотекарь. Журнал библиотечной теории и практики. Орган Библиотечного отдела Главполитпросвета. 1924. № 1(4). С. 135–137.
[14] См.: Красный библиотекарь. 1924. № 7(10). С. 9.
[15] Подробнее об этом см.: Бирюков Б. «Цель вполне практическая. Только и всего…». Репрессированная книга: истоки явления. «Homo legens» // Человек читающий. Выпуск 2. М., 2000.
[16] Подробнее см.: Шамчикова В.М. Методические искания 20-х годов и актуальные проблемы современной методики преподавания литературы. Дисс. на соиск. уч. степени к.пед.наук по спец. 13.00.02 – теория и методика обучения литературе. М., 1995.
[17] Постановление ЦК ВКП(б) «О начальной и средней школе» от 5 сентября 1931 года // Педология. 1931. № 4(16). С. 3–8.
[18] Постановление ЦК ВКП(б) «Об учебниках для начальной и средней школы» // Справочник партийного работника. 1934. Вып. 8. С. 359–360.
[19] К программам ГУСа по языку и литературе. Методические проработки для всех классов девятилетки. М.: Работник просвещения, 1928. С. 26.
[20] Там же. С. 180.
[21] Содержательный анализ этих программ, в частности изменение их состава вплоть до названий конкретных стихотворений, с приложением подробных сопоставительных таблиц с 1890-го по 1939 год, то есть с досоветского до предвоенного времени, можно найти в диссертации: Malygin E. Literatur als Fach in der sowietischen Schule der 1920er und 1930er Jahre: Zur Bildung eines literarischen Kanons // Schriften aus der Fakultät Geistes- und Kulturwissenschaftender Otto-Fridrich-Universität Bamberg. Bamberg: University of Bamberg Press, 2012. Bd. 9.
[22] Мы работали со следующими изданиями: Абрамович Г., Головенченко Ф. Русская литература. Учебник для 8 класса средней школы. М.: ГосУчПедИз, 1935; Абрамович Г., Брайнина Б., Еголин А. Русская литература. Учебник для IX класса средней школы. Ч. 2. М.: Учпедгиз, 1936; Поляк Л., Тагер Е. Литература XX века. Учебник для 10 класса средней школы. М.: Гос. уч.-пед. изд-во Наркомпроса РСФСР, 1941.
[23] Пономарев Е. Чему учит учебник? Учебник по литературе в рамках советской школы // Нева. 2010. № 1. С. 210–211.
[24] Это следующие учебники: Поспелов Н., Шабловский П. Русская литература. Учебник для VIII класса средней школы. М.: Педгиз., 1939; Зерчанинов А., Райхин Д., Стражев В. Русская литература. Учебник для IX класса средней школы / Под ред. Н. Бродского. М.: Учпедлгиз, 1941; Тимофеев Л. Современная литература. Учебное пособие для 10 класса средней школы. М.: Гос. уч.-пед. изд-во Наркомпроса РСФСР, 1946.
[25] Пономарев Е. Указ. соч. С. 216.
[26] История канонизации Маяковского в первой половине 1930-х годов подробно освещена в главе «Вокруг “Вакансии поэта”» в: Флейшман Л. Борис Пастернак и литературное движение 1930-х годов. СПб.: Академический проект, 2005. С. 361–412.
[27] Впрочем, юбилей Горького заставил составителей программы еще в 1928 году расширить списки для всех классов (с пятого по девятый) дополнительными произведениями «основоположника советской литературы», которому на тот момент исполнилось всего 50 лет.
[28] Впрочем, это касалось только русских школ: в национальных школах не только республик СССР, но и РСФСР крупные и тяжелые для восприятия произведения русской классики либо изучались фрагментарно, либо заменялись другими. Так «Программа по русскому языку и литературе для нерусской неполной средней и средней школы» (М.: Наркомпрос РСФСР, 1937) «Войну и мир» советует заменить в 9 классе «Анной Карениной», а «Программа для нерусских школ РСФСР» в 10 классе предлагает избранные главы «Хаджи-Мурата» (М.: Наркомпрос РСФСР, 1942. С. 33).
[29] Об этом см., например: Бранденбергер Д. Национал-большевизм. Сталинская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931–1956). СПб.: Академический проект, 2009.
[30] Флоринский С. Русская литература. Учебник для 8 класса средней школы. М.: ГосИздат, 1952.
[31] Деменьев А., Наумов Е., Плоткин Л. Русская советская литература. Л.; М.: ГУПИздат, 1951.
[32] Кроме того, во всех советских учебниках, в большинстве учебных изданий и в нормативных документах 1990–2000-х годов обязательно присутствует литература других народов СССР–РСФСР, чего не скажешь о большинстве учебников и пособий последних десятилетий.
[33] М.С. Распределение программного материала по литературе в IX, X и XI классах опытных школ, соединяющих обучение с производительным трудом // Литература в школе. 1958. № 6. С. 58–59.
[34] О проекте программ по литературе для V–VIII и IX–XI классов Министерства просвещения РСФСР и Академии педагогических наук // Литература в школе. 1959. № 6. С. 64–67.
[35] Фейн Г.Н. Научить читать – главная задача преподавания литературы в школе // Литература в школе. 1962. № 3. С. 61–64.
[36] Программа средней школы на 1966/1967 учебный год: Литература. М., 1966. С. 12, 16.
[37] Русская литература [Текст]. Учеб. пособие для восьмого класса средн. школы / Под ред. Н. Громова. М.: Просвещение, 1972.
[38] Качурин М., Мотольская Д., Шнеерсон М. Русская литература. Учебное пособие для 9 класса средней школы / Под ред. Б. Бурсова. М.: Просвещение, 1969.
[39] Русская советская литература / Под ред. В.А. Ковалева. М.: Просвещение, 1976.
[40] Разувалова А. Писатели-«деревенщики»: литература и консервативная идеология 1970-х годов. М.: Новое литературное обозрение, 2015. С. 183.
[41] О соцреализме как «открытой эстетической системе» см.: Лахузен Т. Соцреализм в поисках своих берегов: несколько исторических замечаний относительно «исторически открытой эстетической системы правдивого изображения жизни» // Соцреалистический канон. СПб.: Академический проект, 2000. С. 523–539.
[42] См., например: Добренко Е. Формовка советского читателя. Социальные и эстетические предпосылки рецепции советской литературы. СПб.: Академический проект, 1997.
[43] Разувалова А. Указ. соч. С. 209.
[44] Флоринский С.М. Русская литература. М.: Просвещение, 1970. С. 425.
[45] Подробнее см.: Берг М., Липовецкий М. Мутации советскости и судьба советского либерализма в литературной критике семидесятых: 1970–1985 // История русской литературной критики / Под ред. Е. Добренко, Г. Тиханова. М.: Новое литературное обозрение, 2011. С. 490–495 и др.
Неприкосновенный запас 2016, 2(106)
Новые шпионские скандалы: будут или уже есть?
Константин Асмолов
На фоне продолжающегося межкорейского обострения можно обратить внимание на его аспект, связанный с тем, насколько на Юге в последнее время активно муссируют тему новых террористических или шпионских скандалов, которые вот-вот произойдут. При этом касается это не набивших оскомину «пхеньянских хакеров», а действий северокорейских шпионов.
Как сообщает международное радио Кореи и ряд иных источников, «на фоне усиления международного давления на Пхеньян высказываются опасения по поводу безопасности граждан РК во время их нахождения в районе китайско-северокорейской границы». Оказывается, в последнее время в китайском приграничном городе Даньдуне активизировалась деятельность СМИ, которые уделяют внимание переменам в СК после принятия антисеверокорейской резолюции СБ ООН. Между тем, по данным спецслужб, Север работает над подготовкой похищений и провокаций в отношении представителей южнокорейских СМИ и религиозных деятелей. «По данным одного северокорейского перебежчика, ранее служившего в пограничном подразделении КНА», деятельность журналистов по сбору различной информации о СК, является объектом постоянного наблюдения со стороны военных Севера. Он также отметил, что «спецслужбы СК нанимают китайцев для слежки за корейскими журналистами, чья безопасность может быть под угрозой. Так, есть предположение о том, что граждане РК Ким Чжон Ук и Ким Гук Ки, удерживаемые Севером, были похищены. В этой связи правительство РК призывает журналистов и религиозных деятелей, находящихся в районе китайско-северокорейской границы соблюдать осторожность».
Передергивания здесь видны невооруженным глазом хотя бы потому, что подробности задержания Ким Чжон Ука и Ким Гук Ки известны достаточно хорошо. Ни одна, ни другая история не особенно тянет на похищение человека за пределами КНДР.
Складывается ощущение, что южнокорейская разведка не столько кричит «волки, волки», сколько заранее пытается прикрыть возможные провалы, которые станут достоянием гласности. Наверное, именно в этом контексте нам стоит рассмотреть историю Ким Дон Чхоля.
25 марта арестованный октябре 2015 года в КНДР гражданин США южнокорейского происхождения (переехал в Америку в 19 лет) 62-летний Ким Дон Чхоль провел подробную пресс-конференцию, результаты которой, даже с поправкой на любовь северян к шоу подобного рода, не могут быть отринуты как полностью сфабрикованные.
Итак, Ким сознался в том, что:
В 2001 году он переехал в г. Яньцзи на территории Яньбянь-Корейского автономного округа (провинция Цзилинь, Северо-Восточный Китай), который представляет собой центр торговли между КНР и КНДР. Затем он отправился в особую экономическую зону Расон на северокорейской стороне границы, где работал в должности президента компании, занимающейся услугами в сферах торговли и гостиничном бизнесе на международном уровне.
В 2011 году с ним на контакт вышли разведчики РК, под руководством и на средства которых он систематически собирал различную информацию, в том числе военную, для южнокорейских спецслужб: от него требовали данные о ситуации в специальной экономической зоне в Расоне, о боевых кораблях, о ядерной программе Севера, об условиях жизни местного населения, а также о проводимых в стране экономических реформах. «Мне была поставлена задача фотографировать военные секреты и скандальные моменты», — сказал он.
Свою шпионскую деятельность Ким начал в апреле 2013 года, подкупив местных жителей для «сбора важных материалов, которые он переправлял в Китай или Южную Корею». На вопрос, работал ли он когда-либо на США, Ким дал отрицательный ответ.
Задержан он был в районе Расон КНДР во время встречи со своим информатором, бывшим северокорейским военнослужащим, для получения флеш-карты, на которой хранилась информация о военных объектах страны.
В течение почти двух лет шпионажа в Северной Корее Ким заработал около $5 300. На вопрос, почему он рисковал своей свободой за такую ничтожную сумму, Ким ответил, что «дело не в деньгах».
Ким заявил, что чувствует себя хорошо. Его кормят три раза в день, кроме того он содержится не в тюрьме, а в отеле. Это позволено только задержанным иностранным гражданам, которым еще не предъявили официального обвинения. Он также имеет доступ к местным газетам и телевидению.
Заметим, это не первое его заявление. 11 января в интервью CNN Ким Дон Чхоль заявлял подобное, хотя говорил, что занимался шпионажем в пользу «южнокорейских консервативных элементов», а не собственно разведки.
Последнее кажется мне довольно важным. Если в КНДР не делают особой разницы между шпионами-профессионалами (теми, кто является сотрудником спецслужб) и шпионами-любителями (которые, если надо, «оказываются» агентами нужной разведки), то нам стоит помнить, что подрывную деятельность против КНДР ведут как государственные организации США и РК, так и разнообразные НГО. В этом контексте кажется, что разговоры о возможных похищениях в районе китайско-северокорейской границы являются плохо завуалированной попыткой официального Сеула вылить ушат холодной воды на голову тех представителей маргинальных протестантских сект, которые так активно пытаются организовать в КНДР «христианское сопротивление», что бегут впереди паровоза и откровенно подставляют Сеул своими действиями. Понятно, что по аналогии с рядом событий в других странах всегда можно объявить задержание подобного пастора на территории КНДР его похищением северокорейскими спецслужбами в Китае, но такое объяснение сгодится разве что для определенного сегмента южнокорейской аудитории, поскольку целая серия громких дел, связанных с нелегальным проникновением миссионеров в Северную Корею остается на слуху. Достаточно обратить внимание на несколько публикаций автора, написанных по этому поводу в течение последнего года (хотя бы — дело пастора Лима).
И вот очередная крайне любопытная новость: как сообщает Российская газета, два человека, один вроде бы северокорейский перебежчик, и один — гражданин Китая, были задержаны на границе Китая и КНДР. Подозреваемые будто бы планировали убить лидера Северной Кореи Ким Чен Ына в городе Хверён в провинции Северный Хамгён.
Происхождение этой информации довольно странное — Asia Press со ссылкой на неназванный источник в КНДР, но в западных газетах новость уже начали комментировать. В целом эксперты выражают сомнение в подлинности данной истории, полагая, что она вброшена в СМИ северокорейскими властями, чтобы заручиться народной поддержкой в преддверии седьмого съезда ТПК, однако в северокорейских СМИ тема разоблаченного покушения на вождя на данный момент не звучит совершенно. Потому полностью считать фальшивкой новость нельзя и стоит подождать, когда, например, подозреваемые выступят перед публикой по образцу предыдущих историй.
Еще одна деталь: источник Asia Press заявил, что «террористам» так и не удалось пересечь приграничную реку: представители северокорейской службы безопасности отправились в Китай и этапировали подозреваемых в Пхеньян. Это может означать, что на самом деле задержание потенциальных убийц осуществили спецслужбы КНР, которые могли наблюдать за антисеверокорейской активностью гражданина своей страны.
И здесь вспоминается ряд слухов о том, как секты активно вербовали граждан КНР или перебежчиков с Севера именно для подобных заданий: цель – создать впечатление того, что в Северной Корее существует вооруженная оппозиция режиму, которую следует поддержать по ливийскому образцу. Проект очень рискованный, и в первую очередь тем, что разоблачение очень сильно бьет по стране-организатору провокации, вне зависимости от того, было ли это утверждено наверху или являлось дурацкой инициативой. Возможно, именно потому спецслужбы РК и озаботились такими предупреждениями.
Михаил Гусман о профессиональной журналистике без рецептов
На полях семинара, посвященного отношениям России и ЕС, редактор рубрики «Свой взгляд» Мария Смекалова встретилась с первым заместителем Генерального директора ИА ТАСС Михаилом Гусманом. Он рассказал, почему Россия и Европа сталкиваются с трудностями в отношениях, есть ли у России «мягкая сила» и какие бывают журналисты.
Поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями от семинара «Отношения Россия-ЕС в период председательства Нидерландов в Совете ЕС»
Сегодняшняя дискуссия крайне важна. То, что Российский совет по международным делам собрал столь представительный состав участников: и послов стран Европы, и посла Евросоюза, господина Ушацкаса, и российских спикеров очень высокого уровня, и представителей МИДа и академической общественности. Это люди, которые десятилетиями занимаются проблемами Европы и европейской безопасности. И мы, и европейцы нуждаемся в подобного рода дискуссиях, попытках прояснить позиции. Я хотел бы поблагодарить Игоря Сергеевича Иванова вместе с коллегами из Евросоюза за инициативу круглого стола, значение которого выходит далеко за рамки простого академического семинара.
Тема прошедшего мероприятия — отношения России и ЕС. Россия — это часть Европы?
Россия, конечно, — часть Европы. Этот вопрос носит больше иронический, чем подлинный характер. Для этого достаточно посмотреть на карту мира. Очень большая часть территории России находится на азиатском континенте, но в экономические и политические центры, включая Москву и Санкт-Петербург, сконцентрированы в Европе. Достаточно вспомнить выражение о том, что Петр прорубил окно в Европу, строя Санкт-Петербург — оно указывает на европейский вектор нашего развития. У России нет поворота к Азии, как говорят некоторые мои коллеги. У нас прекрасная многовекторная политика с очень активными, интересными проектами и программами на азиатском направлении. Тем не менее европейское сотрудничество никто не сворачивал и не собирается. Другое дело, что его сейчас осложняет целый ряд обстоятельств, которые всем известны. С нашей стороны мы всегда готовы развивать европейский вектор сотрудничества по экономическому, политическому, гуманитарному направлениям.
Насколько важен раскол в ценностях, с которым мы сейчас сталкиваемся?
Я бы сказал, что это не столько раскол в ценностях, сколько расхождение в их понимании и расстановке приоритетов. Нас с европейцами объединяют одни и те же ценности, но мы их расставляем в разном порядке. Одни вопросы у европейцев находятся на более высоком уровне восприятия, другие — на более низком. Разумеется, у нас могут быть какие-то расхождения. Можно провести условную аналогию — и католики, и православные исповедуют христианство, и это главное, а дальше начинается разделение по канонам и церковным правилам. Эта аура переносится и на политические вопросы.
Говорят, что Россия «растеряла свой потенциал “мягкой силы”». Вы согласны с этим утверждением?
Я считаю, что правильно говорят. Российской «мягкой силы» очень не хватает на уровне академических встреч, конференций и общественных диалогов. Эта нехватка также переносится и в культурную сферу. Кстати, в советский период (я хорошо помню то время) когда российско-европейские взаимоотношения переживали очень серьезные проблемы, очень большое значение придавалось именно «мягкой силе». При этом мне не нравится само словосочетание «мягкая сила» — это, скорее, развитие разного рода общественных, культурных, гуманитарных контактов. Это направление нам необходимо активно развивать.
Существует ли рецепт успешного интервью?
У каждого свои рецепты. В отличие от врачей, которые для лечения определенных болезней должны выписывать одни и те же лекарства, каждый интервьюер обладает набором своих маленьких секретов и определенным видением. Меня часто спрашивают, как я оцениваю успешность того или иного интервью, и я даю очень простой ответ. Если я вижу, что встреча идет к концу и все заготовленные вопросы заданы, а мой собеседник не хочет меня покидать, и ему хочется продолжать разговор, то это значит, что интервью состоялось.
А есть ли табу при проведении интервью? Что ни в коем случае нельзя делать?
Это опять-таки строго индивидуально. Давайте снова проведем параллель между интервьюером и медиком. У врачей разные специальности: хирурги, терапевты, есть врачи-патологоанатомы, есть врачи-гинекологи, дантисты. Вот у нас в профессии (журналистике прим. ред.) тоже есть некоторые нейрохирурги, которые черепушку вскрывают. Есть журналисты, которых я называю гинекологами — они интересуются прежде всего ориентацией и вопросами личной жизни. Есть, кстати, журналисты-патологоанатомы тоже. Допустим, некий политик стал политическим трупом, и они начинают его резать вдоль и поперек — это уже не представляет никакой сложности и, на мой взгляд, большого интереса. Поскольку мой отец был врачом-терапевтом, я по своим журналистским наклонностям тоже терапевт. Чтобы понять своего собеседника, мне не нужен скальпель или особенное оборудование. Я по-старинному — ухо к сердцу и стараюсь понять человека.
Какие интервью вам давались тяжелее всего?
Я всегда готовлюсь одинаково тщательно. Я провел более трехсот пятидесяти интервью, и среди них было немало очень тяжелых и по атмосфере, и иногда по настроению собеседника. В свое время меня очень сильно потряс премьер-министр Великобритании Тони Блэр. У нас было назначено интервью на Даунинг-стрит, 10 на 18 часов. Целый день по телевизору показывали, как его рвали на куски в Вестминстерском аббатстве во время слушаний в парламенте — от него только пух и перья летели. Я про себя подумал, что, скорее всего, он не придет на интервью, потому что после такого страшного дня ему, вероятно, захочется просто прийти в себя. Однако к его чести, он пришел на интервью, как ни в чём не бывало, с улыбкой, как будто за плечами не было этого сложнейшего дня, проведенного в жарких дискуссиях в парламенте. Для меня это пример того, как политик должен уметь переключаться.
Часто говорят, что политики бывают по профессии, бывают — по призванию. Можно ли то же самое сказать про журналистов?
Безусловно, талант нужен в любой профессии. Есть много профессиональных журналистов, но в них нет искры божьей. А искра божья нужна в любом деле.
А как вы относитесь к набирающей популярность так называемой гражданской журналистике?
Для меня журналистика — это профессия. Здесь тоже можно провести параллель, но уже с театром. Есть театр, а есть студенческие объединения, есть уличные труппы, кружки самодеятельности — это все замечательное приложение человеческих творческих возможностей. Однако театр как храм искусства — это классический профессиональный театр. Артист — это профессия, при этом есть замечательные артисты-любители. Певец — это также профессия, и если кто-то любит петь у себя в ванной, то это не значит, что он должен выступать в Ла Скала.
Что касается социальных сетей — это не журналистика вовсе. Это замечательное приложение человеческих творческих сил, энергии, мозгов, желания коммуницировать. Но опять-таки это не журналистика.
Сейчас динамика показывает, что люди меньше стали смотреть телевизор, особенно в столице. Как Вы считаете, причина только в том, что люди больше заняты и удобнее что-то посмотреть в Интернете, или в качестве продукта?
Во-первых, я не согласен, что телевидение теряет популярность. Есть огромный слой людей, особенно среднего, старшего поколения, который не оторвешь от телевидения. Возможно, молодежь смотрит меньше, но молодежь тоже постепенно становится не молодежью. Помните, в фильме «Москва слезам не верит» один из героев говорил, что скоро ничего не будет, останется одно телевидение. Вот ничего не будет, театра не будет. Выяснилось, что и театр остался, и телевидение осталось. Я думаю, что телевидению еще жить долгие-долгие годы. Другое дело, что человек сможет программировать сам для себя телевизионный вечер, он не будет привязан к одному каналу, а будет составлять программу из набора каналов. Я думаю, что телевидение как форма донесения до человека определенных культурных и информационных продуктов останется на долгие годы.
Работая в ТАСС, где Вы сами читаете новости?
Понимаете, есть точная формула: то, о чем не сообщил ТАСС, не существует в природе.
Россия > СМИ, ИТ > russiancouncil.ru, 22 апреля 2016 > № 1769709
Михаил Гусман
Во время бизнес-ланча, состоявшегося в ходе визита таиландской делегации во главе с вице-премьером С. Чатусипитаком в Республику Корея, заместитель председателя Федерации южно-корейских промышленников Ли Сеунг-чеол заявил, что, неприсоединение Таиланда к Транстихоокеанскому партнерству (ТТП) может стать преградой для расширения иностранных инвестиций в страну. Согласно утверждению Ли Сеунг-чеола, в настоящее время многие иностранные инвесторы изучают вопрос «передислокации» своих промышленных баз из Таиланда, неприсоединившегося к ТТП, в другие страны. Как известно, 12 стран АТР, на которые приходится примерно 40% мировой экономики, подписали Соглашение о создании ТТП. Помимо США в ТТП уже вошли Япония, Австралия, Мексика, Канада, Новая Зеландия, Чили, Перу и 4 страны-участницы АСЕАН – Малайзия, Сингапур, Вьетнам и Бруней.
План-заказ на убийства
Автор: Мария ПАНОВА.
Реальная демографическая политика в стране всё больше напоминает известную поговорку: «Меньше народа — больше кислорода»
В последнее время всё чаще можно услышать от беременных женщин, казалось бы, невероятное: «Врач уговаривала меня сделать аборт». Признаться, я упорно не хотела верить в это, считая нездоровыми выдумками. Не может такого быть, чтобы врачи, призванные спасать людей, могли пойти на такое, по сути дела, преступление! Опять же: со всех высоких трибун нам рассказывают об успешной демографической политике, увеличении рождаемости, «народосбережении» и т.п.
И ВДРУГ как гром среди ясного неба наступило прозрение. Эта четырёхминутная видеозапись — одна из самых шокирующих, которые я видела когда-либо в своей жизни. Нет, на видео никого не убивают, не насилуют… Всего-то-навсего проходит «круглый стол» в Общественной палате РФ. Выступает главврач акушерско-гинекологического объединения города Оренбурга Дмитрий Нефёдов. Врач, у которого, по-видимому, «накипело», начинает вдруг делиться тем, о чём молчат чиновники, о чём боятся говорить его коллеги и о чём не догадываются будущие родители, впервые обращаясь в женскую консультацию по поводу беременности.
— Я открою вам глаза на некоторые вещи. Всё проще, чем нам кажется, — говорит главврач. — Я получаю от государства порядка 20 миллионов рублей в год… страшно звучит: у меня план-заказ!.. 20 миллионов рублей в год на то, чтобы я делал аборты. Я делаю порядка 5 тысяч абортов в год. Не я лично, конечно, моя больница. На то, чтобы как-то профилактировать аборт, я не получаю ни копейки… Потому что в России созданы такие условия: здравоохранению выгодно, чтобы люди делали аборты. Пока эта система не поменяется, наверное, ждать чего-то не стоит.
В это поверить трудно, но и другие врачи-акушеры-гинекологи, если их прямо спросить, стесняясь, сознаются: что да, план по абортам существует в каждом ЛПУ и его требуют выполнять. Но и это ещё не вся правда. Одна из врачей призналась, что клинике финансово выгоднее, если женщина, лежащая на сохранении, быстро потеряет ребёнка, чем пролежит долгое время с положительным результатом.
Зная это, уже веришь такому:
— Мне врач говорила, что у меня стопроцентное генетическое нарушение у плода и выкидыш сам произойдёт и что это опасно, — вспоминает двадцатипятилетняя жительница Новосибирска. — Говорила, что лучше сейчас, на 5—6-й неделе, выскоблить. Три дня ко мне приходила — не на обход, а просто спросить, решила ли аборт делать.
То есть, как видим, врачи не только не отговаривают женщин, решивших сделать аборт, но даже, наоборот, подталкивают к такому решению будущих мамочек, которые даже и не думали о возможности подобного исхода.
Конечно, многое зависит от врачей. Некоторые из них, хоть и боятся открыто выступать против сложившейся ситуации, но совестятся поступать только по «велению рубля». Дмитрий Нефёдов говорит о том, что, например, в его клинике не только не подталкивают избавляться от ребёнка, но и пытаются отговорить тех, кто сам решился на эту операцию:
— Законодатели дали нам возможность от двух до семи «дней молчания», то есть женщина пришла, обратилась, сразу делать аборт нельзя, надо дать ей время подумать… Мы заставляем врачей не просто росчерком пера отправлять женщин в инструментальный кабинет, в абортарий, мы ведём аудиозапись — я говорю это открыто — их разговоров с пациентами. Каждый врач у меня в больнице рассказывает им о пагубных последствиях аборта. Это и бесплодие, и много других медицинских и социальных факторов. Есть мировая статистика: 80% женщин, сделавших аборт, жалели об этом всю жизнь… 9% женщин после таких разговоров с врачом отказываются от своего намерения.
Однако подобное происходит далеко не во всех медучреждениях.
— Лично я столкнулась с тем, что не просто не дают семи дней. Меня буквально сразу после осмотра отправляли в операционную. На прерывание желанной (!) беременности, — рассказывает Мария из того же Оренбурга. — Вот вам пример ещё: на УЗИ даже с беременностью очередь нереальная. А вот на аборт очереди нет, его хоть ночью сделают. А кабинет психолога, который должен проводить беседы, был всегда закрыт...
Уже много лет подряд Россия удерживает место мирового лидера в статистике по количеству абортов. Данные говорят, что на каждую тысячу рождённых детей приходится одна тысяча двадцать два аборта. Положение настолько катастрофическое, что даже глава Союза педиатров России Александр Баранов, согласно информации Интерфакс, решился заявить о сильно заниженной официальной статистике абортов в России. По его данным, у нас делается порядка 3—4 миллионов абортов в год.
Многие эксперты не согласны и с этой цифрой. Даже по официальной статистике, 70 процентов беременностей в России заканчиваются абортами. В стране, по словам Александра Баранова, 700—800 частных гинекологических клиник, и основу для «процветания» такого бизнеса дают как раз аборты. Клиники зачастую вообще не ведут учёта. Никто не регистрирует и использование абортных таблеток. По независимым подсчётам, ежегодно в России от абортов погибают около 8 миллионов нерождённых детей.
И тем не менее власть борется с истреблением будущего народонаселения лишь на словах, на деле же спонсирует совершенно противоположное.
— Системе выгодно делать аборты, а не сохранять беременность, ведь я, как работодатель, должен платить зарплату врачам. А если мы не выполняем план-заказ на аборты, нам нечем платить, то есть врачам выгодно делать аборты, — прямо признаётся уже упомянутый оренбургский главврач.
Если учитывать, что прерывание беременности во многих случаях делает женщину неспособной рожать в дальнейшем, то потери можно насчитывать уже десятками миллионов неродившихся. И всё это втихомолку финансируется государством.
Трудно себе представить, что подобное происходит по недомыслию или случайно. А если посмотреть шире? Оптимизация, которая, несмотря на протесты, умерщвляет здравоохранение по всей стране, имеет лишь один результат: рост смертности. По данным Росстата, смертность среди граждан России стала почти на три процента больше. И это, к сожалению, только начало. 40 процентов умирающих в России — люди, не достигшие 60 лет. И при этом ещё не родившимся гражданам нашей страны не дают шанса появиться на свет.
Признайтесь, трудно избавиться от ощущения, что властям люди в нашей стране не нужны. При сегодняшнем политическом и экономическом курсе им достаточно лишь обслуживающих «трубу» и их собственные нужды, остальные оказываются «нахлебниками», от которых выгоднее избавиться и не дать возможности появиться новым.
Гендиректор наноцентра «Техноспарк»: «В России появилась армия „грантожоров”».
В этом году в Красноярске начнется строительство нанотехнологического центра. В его развитие будет вложено 400 млн рублей.
Наноцентры — своего рода «фабрика инноваций», где производство новых технологий практически не дает осечек. В сети наноцентров, действующей в 13 городах России, создано более 400 инновационных компаний, значительная их часть нацелена на международный рынок. Генеральный директор Троицкого наноцентра «Техноспарк», член совета директоров красноярского и многих других наноцентров Денис Ковалевич уверен: серийное технологическое предпринимательство — лучший инструмент для запуска в России конвейера инноваций.
Профессия — предприниматель
Инновации, новая промышленная революция — горячая тема последнего времени. Один из ключевых вопрос дискуссии: кто он — проводник и «делатель» инноваций? Денис Ковалевич отвечает на него просто: это предприниматель. Однако не тот, кто ставит знак равенства между словами «бизнес» и «творчество».
— Инновации в России не встанут на конвейер до тех пор, пока мы не научимся трезво смотреть на работу предпринимателя. Трезво, то есть без «розовых очков», кривого зеркала, перестанем искать звездный талант там, где можно обойтись без него. Предпринимательство — это не тайное искусство немногих гениев бизнеса, а профессия. Такая же работа, как инженер или пекарь. И если пока наш взгляд замылен стереотипами, то скоро их не станет. С профессией «предприниматель» произойдет то же самое, что 300 лет назад случилось с инженерами, а 120 лет назад — с менеджерами. Профессии некогда небольшого круга избранных пройдут через стандартизацию и станут доступны всем. Процесс уже запущен. Появились люди — серийные предприниматели, которые создают компанию, доводят ее до уровня, когда она обрела ценность, и продают. Полученный ресурс вкладывают в новый стартап, а чаще всего — в стартапы. Развивать сразу несколько бизнесов — самый верный путь для серийного предпринимателя.
Инновационные бизнесы, на ваш взгляд, тоже должны идти по этому пути?
— Именно. Только в случае с инновациями мы уже говорим не просто о серийном, а о серийном технологическом предпринимателе. И формулировка «должны» тоже не совсем верная — во всем мире процесс уже идет. Если проанализировать регионы с высокой плотностью изобретателей, станет очевидно: процессы там запускают именно серийные технологические предприниматели.
У этого феномена нет общепринятого имени — их называют инновационными сетями, предпринимательскими артелями, стартап-студиями или фабриками по производству стартапов. Но всех объединяет одна характеристика — их массовым продуктом стали новые технологические бизнесы.
Вы ни разу не упомянули о государстве. Оно к поддержке таких бизнесов вообще не должно подключаться?
— Я на этот вопрос отвечаю так: предприниматели — не штаны, чтобы их поддерживать. Да, в их работу можно и нужно инвестировать, в том числе государству. Но предприниматель и сам найдет возможности и необходимые человеческие ресурсы, чтобы запустить и развить дело, в которое он верит. «Тучные годы» — время, когда государство вливало в инновации много денег, — принесли не только плюсы. В стране появилась целая армия, как я их называю, «грантожоров». Людей, занятых процессами, но не способных выдать результат ни сегодня, ни в перспективе 10-15 лет.
Мировой опыт доказал: предпринимательство в технологической сфере — не миф и не PR, а реальность. Я знаю, что и в России есть люди, способные серийно создавать компании на основе инженерных изобретений. Компании, которые будут работать в мировом разделении труда. Наноцентры как раз и строят такой конвейер — мы создаем бизнесы и продаем их крупным и средним компаниям.
А купят? Если бизнес работает и приносит доход, зачем его вообще продавать?
— На первый вопрос отвечаю утвердительно и без всяких сомнений. Менеджеры крупных, глобальных компаний долго не думают, решая, самим им тратиться на создание инновационного бизнеса или купить готовый. Это только кажется, что последний вариант дороже. Поэтому во всем мире покупка стартапов крупными компаниями давно поставлена «на рельсы». Это делают Samsung, Siemens, Huawei. Не говорю уже про Google и Facebook, которые только и заняты тем, что покупают стартапы, а сами фокусируются на главном для себя. Они вообще по-другому не развиваются. К вопросу, зачем продавать. Затем, что предприниматель по-другому и не мыслит. Предприниматель — это не столько про одну компанию на всю жизнь, сколько про умение запускать все новые и новые бизнесы. Разумеется, он закладывает в стоимость компании некую еще им не полученную прибыль — оценивая добавленную стоимость, которую бизнес мог бы принести через n-ное время. Но, выбирая между ожиданием прибыли от уже работающей компании и возможностью создать новый бизнес, технологический предприниматель голосует за последний вариант.
Хочется больше конкретики. Есть примеры серийных предпринимателей или компаний, который работают по такому сценарию и уже достигли конкретных результатов?
— Да, наиболее показательным будет пример из европейской практики. В России таким образом мы работаем всего три года. А чтобы создать и подготовить технологическую компанию к продаже, требуется примерно семь лет. В Левене, это Бельгия, работает компания LMS. Она занимается моделированием и 3D-симулированием сложных технологических процессов. Это, например, позволяет снизить количество краш-тестов для автомобилей или дорогостоящих натурных испытаний частей самолета. Этот стартап на основе университетских технологий сделали два предпринимателя. Занимались им около десяти лет, у них уже появился круг заказчиков, в России они работали, к примеру, с «Сухим». В прошлом году предприниматели продали свою компанию Siemens больше чем за полмиллиарда евро. И это суть всего технологического предпринимательства. Если ты создал новый вид деятельности, у тебя его обязательно купят. Особенно в период смены технологической платформы, когда всем нужно торопиться.
«Потный» капитал
Одно из главных требований для тех, кто идет в технологическое предпринимательство, — готовность «обнулить» предыдущий опыт. Денис Ковалевич говорит, что ключевая трудность запуска серийного технологического предпринимательства в России лежит именно в области человеческого капитала.
— За последние 10 лет в нашей стране в инновации было влито огромное количество денег. Это создало ситуацию, когда всем, кто так или иначе относился к новым технологиям, очень хорошо жилось. Инженерам, корпорациям, институтам развития — всем. Я не говорю о том, что эти вложения были не нужны, но они сильно исказили ряд вещей, вплоть до зарплат. В какой-то момент зарплаты инженеров в России были больше, чем в Европе. И вот здесь начинаются трудности. По большому счету, особых проблем с доступом к мировым технологиям сегодня нет. Есть проблема с мышлением. Повторюсь, на серийное технологическое предпринимательство мы смотрим как на специализированную профессию. И ставим задачу сделать ее профессией массовой.
Как планируете вовлекать людей в эту новую профессию — объявления давать?
— И это тоже. Будем привлекать опыт всей сети наноцентров. На мне ответственность за то, чтобы этот опыт был передан. Опять же уже сейчас есть понимание, что процесс формирования региональной команды в Красноярске займет немало времени. Не так много людей готовы переходить на эту новую модель работы. В ближайшие дни мы объявим о старте конкурсного отбора в программу подготовки венчуростроителей, которая состоится уже этим летом.
Что показала предыдущая практика — у кого получается встроиться в новую парадигму?
— Это, кстати, в большей степени не управленцы, а либо инженеры, которые решили попробовать себя в предпринимательстве, либо предприниматели из производственных секторов, преимущественно тех, где используют старые технологии. У них есть важное качество: они хорошо понимают, что такое технология и бизнес, который зависит от технологии. К этим двум целевым аудиториям я, прежде всего, и апеллирую.
Мы всегда говорим так: чтобы войти внутрь сети, надо дисконтировать свой предыдущий опыт. Он вернется по ходу работы, старые инструменты начнут работать по-новому. Но если ты не «обнулишься», то будешь действовать как инженер, а этого не нужно — нужно действовать как предприниматель. Или будешь действовать как управленец, начнешь что-то контролировать, вместо того чтобы делать. Знаете, есть такая картинка — на ней человек копает яму, а вокруг него собралась толпа советчиков-контролеров: директор, менеджер по продажам, пиарщик и так далее. Вот мы, наноцентры, — это рабочий с лопатой, мы копаем яму, и все эти смотрящие и контролирующие нам не нужны. А главное, они не нужны в голове — эти менеджерские «тараканы», вот почему надо «обнуляться».
И еще важная ремарка: наноцентр — это не вертикальная модель управления, директора с десятью заместителями и пятью помощниками у нас нет. В Красноярске на период запуска наноцентра функцию директора буду выполнять я сам, подключая на конкретные задачи своих партнеров из других городов. Эта модель ближе всего к тому, кого в Англии называют «предприниматели-резиденты». Их привлекают для создания какой-то компании или, например, в ситуации, когда старый менеджмент не справился, компания разваливается, и ее надо спасать. Но главное — мы начинаем собирать способную к предпринимательству локальную команду — мы вместе будем придумывать, какие компании запускать в регионе.
То есть вы апеллируете к успешным практикам. Но зачем им менять свой успешный бизнес на технологическое предпринимательство?
— Ответ нашли в той же Англии. Привлекая предпринимателей на проблемные или новые бизнесы, им дают не зарплату, а пакет акций компании, в которую позвали бизнесмена. Есть даже такой термин sweat activity («потный капитал») — деньги, которые ты зарабатываешь потом, трудом. Таким образом, предприниматели инвестируют в первую очередь не средства, а свое время, и в случае успеха получают 10-15% от прибыли. Да, тут есть риск: не получится выстроить бизнес — не будет прибыли, поэтому предприниматели сверхмотивированы.
Основываясь на этой модели, мы делаем шаг вперед. У нас мотивация похожая, только не в отношении одного бизнеса, а в отношении специально организованной машины по созданию многих технологичных бизнесов. Люди отвечают за бизнес не в одиночку, это слишком сложно и для большинства из нас неподъемно. В каком-то смысле, это ставка на модель, противоположную героической модели Илона Маска или Стива Джобса. Ставка на разделенный совместный труд и кооперацию, а не на случайность отдельного гения.
Встроиться в сеть
Красноярск стал четырнадцатым городом России, выигравшим право запустить региональный нанотехнологический центр. Фонд инфраструктурных и образовательных программ РОСНАНО инвестирует 200 млн руб. В качестве соинвестора проекта выступило региональное правительство. Строительство площадки наноцентра начнется в этом году, работа по поиску возможностей, на которых можно опереться для создания новых технологических бизнесов, уже стартовала.
— Наноцентры изначально задумывались как сеть, по мере ее развития начала возникать специализация. Например, одна из фокусировок Троицка — гибкая электроника, а Новосибирска — регенеративная медицина. Однако это не означает, что связанные с той или иной темой бизнесы генерятся только там, где есть эта специализация. Около 25% бизнесов из тех, что мы уже создали, — это совместные проекты нескольких наноцентров. Думаю, доведем этот показатель до 50%. Бизнес не проходит по границам регионов или технологий, бизнес — это вопрос экономического расчета и максимально эффективного и быстрого использования ресурсов. Поэтому правильнее было бы говорить, что Красноярск просто присоединяется к этой сети, становится еще одним ее узлом.
Как будет происходить запуск наноцентра в Красноярске?
— Первое — совместно с партнером-девелопером мы начнем строить технологические площади, на которых будут работать создаваемые центром компании. Пока нет понимания, где именно будут находиться эти площади. Во многом это прерогатива наших региональных партнеров — краевого правительства. К моменту, когда девелопер возведет здание, мы должны подойти с полным пониманием того, какими компаниями оно будет наполнено, — поскольку мы его целиком арендуем. По срокам — в Троицке мы справились за год и три месяца. Не уверен, что в Красноярске темпы будут такими же, но думаю, что два года — это тот срок, на который стоит ориентироваться. Одна из важных задач на этом этапе — спроектировать совместно с девелопером правильное технологическое здание. До того момента, как здание будет готово принять наши стартапы, они будут работать в разных местах — как в Красноярске, так и в других городах. Второй процесс: будем заниматься «распаковкой» различных региональных рынков — работать с городом, регионом и корпорациями.
Что это означает?
— Домохозяйства — одни из ключевых бенефициаров всех новых технологий. В России немного частных домохозяйств, большая часть находится внутри города. Вот почему городская политика в отношении использования новых технологий — это очень важная составляющая нашей работы. Сегодня для городов, которые хотят развиваться, использование новых технологий — это норма градостроительной политики, начиная от ЖКХ и заканчивая строительством.
С другой стороны, есть индустриальные компании, у которых также есть своя технологическая повестка. Они сами или их подрядчики заинтересованы в инновациях. Скажем, нефтяным компаниям нужны технологии, связанные с микробной очисткой нефтяных пятен. Наша задача — искать шансы, которые даются текущим и будущим экономическим развитием региона. При этом нам никто ничем не обязан, это не принуждение к инновациям. Если, например, регион решит, что при строительстве объектов Универсиады важно использовать современные технологии интегрированной в фасады и крыши фотовольтаики — именно так делают во многих странах, когда строят такие показательные объекты, — это наш шанс. И третий процесс — это поиск и формирование партнерств с научными инженерными группами, как в НИИ, так и в университете. Плюс, как я уже говорил, стоит задача за первые два-три года сформировать и запустить устойчивую команду.
На примере уже работающих в России наноцентров дайте понимание, к какому результату придет Красноярск — что это за бизнесы?
— Одна из наших компаний создала лазер для офтальмологической установки. Такая установка есть у трех-четырех компаний в мире. За счет этой разработки российская компания, у которой было 50% отечественного рынка, может выходить на рынок мировой. И уже делает это: она сформировала партнерство с крупными торговыми сетями по продаже медицинской техники. И это только за счет того, что у нее в «портфеле» появился инновационный продукт.
Другой пример — индустриальные биотехнологии. В кооперации с новосибирцами, бельгийцами и Троицком мы разрабатываем проект по переработке отходов птицефабрик, например, куриного пера, специально выведенными микроорганизмами. Бактерии способны превращать этот исходный материал в протеин, который дальше, проходя определенный набор операций, может использоваться для создания кормов.
Еще один пример. Начали проектирование завода по производству фотовольтаических пленок по последней мировой технологии CIGS. Это тонкопленочные технологии, которые позволяют изготавливать полупрозрачные пленки и наносить их, например, на стекло. Суперинтересны продукты такой быстрорастущей отрасли, как гибкая электроника, которая может быть интегрирована в любой предмет. Это совместный проект с бельгийцами и англичанами.
Наше производство гибкой электроники сразу будет элементом глобальной технологической цепочки. Не в смысле, что компания будет принадлежать иностранцам, а в смысле, что у нее сразу будут заказчики со всего мира. Это прямой экспорт. Такие же примеры есть в композитах, геномике, в искусственных алмазах и так далее.
Россия. СФО > Образование, наука. Приватизация, инвестиции > rusnano.com, 19 апреля 2016 > № 1858553
Денис Ковалевич
Россиян могут угнать в «ипотечное рабство»
СМИ пишут о том, что Госдума якобы рассматривает поправки в закон с целью лишить россиян права досрочно погашать ипотеку. Таким образом, можно будет сбалансировать интересы банкиров и ипотечников. Но так ли это?
Госдума не собирается вводить «ипотечное рабство». Тем не менее, попавшие в СМИ поправки, могут сильно усложнить жизнь ипотечным клиентам.
Напомним, как сообщают СМИ, новая редакция Гражданского кодекса предполагает отмену права заемщика досрочно погасить долг. Судя по тексту, досрочный возврат возможен только с согласия кредитора, или же по отдельным условиям в договоре. В парламенте, правда, информацию опровергли.
Новость прозвучала громко: ипотечным заемщикам запретят досрочно погашать долг. Можно сформулировать еще резче: депутаты готовят «ипотечное рабство». По версии СМИ, на поправки обратили внимание сами банкиры, а именно Ассоциация российских банков. Правда, там позже опровергли. А глава профильного комитета Госдумы Павел Крашенинников и вовсе назвал информацию СМИ «враньем». Тогда журналисты опубликовали сканы документов, обращения банкиров, обеспокоенных инициативой законодателей и текст поправок. Судя по нему, клиентам банков могут запретить досрочно возвращать долг без согласия кредитора. Даже если такой закон примут, он не коснется действующих ипотечных договоров, а новым заемщикам придется внимательно читать договоры или потом судиться, объясняет директор московского офиса компании Tax Consulting UK Эдуард Савуляк.
Эдуард СавулякЭдуард Савуляк
директор московского офиса компании Tax Consulting UK
«Захотят досрочно погасить, а им кредитор это не дает, ссылается на то, что в договоре все написано: почему раньше не читали, у вас там, грубо говоря, ставка на 2% меньше. Никто им не мешает обратиться в суд. Возможно, суд учтет их мнения, встанет на их сторону. Если этого сейчас нет в договоре, а это только примут в дальнейшем, то тогда уже банк не может это ввести без изменения договора. А тем, кто только думает брать ипотеку, читайте внимательно договор».
На сайте Госдумы текста поправок найти не удалось. Автор тоже остался неизвестным. В документе, который попал в СМИ, есть важный пункт: «Если иное не предусмотрено в договоре». То есть однозначного запрета нет. Если кредитор и заемщик договорятся о досрочном погашении, то проблемы и не будет. В любой момент вернуть долг — сейчас святое право клиента. Поэтому банки чувствуют себя несколько пораженными в правах. Банкиры рассказывают, что законодатели якобы опирались на немецкий опыт. В Германии нельзя раньше срока погасить долг без согласия банка. Это в том числе делает низкими проценты. Возможно, российские банки смогут предоставить клиентам выбор. Кредит по высокой ставке, но с досрочным погашением. Заем со сниженной ставкой, но без возможности досрочного возврата.
Михаил Алексеев Михаил Алексеев
председатель правления ЮниКредит Банка
Алексеев Михаил председатель правления ЮниКредит Банка «Безусловно, это будет фактор, который, наверное, может немного способствовать снижению стоимости, но не радикально. Все-таки она предопределяется другими причинами, а именно стоимостью ресурсов. Вы сами знаете, сейчас стоимость эта достаточно высока. Возможность погашения, если она сама будет предметом договора, просто уравняет заемщиков и банки. Сейчас баланс интересов нарушен».
Обычно ипотечный клиент может продать заложенную в банке квартиру, чтобы вернуть заем. Если досрочно гасить кредит будет нельзя, продажа недвижимости освободиться от ипотеки не поможет. И, значит, придется продолжать отдавать кредитору проценты. Разве что удастся договориться полюбовно.
Судя по представленному тексту, банк сможет включить пункт в договор о досрочном возврате. Но ему это невыгодно. Лучше, когда заемщик стабильно платит много лет и, помимо тела кредита, отдает еще две-три суммы сверху. Финансовая организация, как правило, является сильной стороной и диктует свои условия. Росчерк законодательного пера и для банков станет «как в Германии». Чтобы «как в Германии» стало и для клиентов — а это 2-3% годовых, — усилий нужно куда больше.
Михаил Сафонов
«Каждый день на протяжении веков с согражданами поступали, как с рабами»
Писатель Эдвард Радзинский
Марина Бойкова
На минувшей неделе Эдвард РАДЗИНСКИЙ представил в Нижнем Новгороде свой новый моноспектакль «Царство женщин или русский парадокс». Писатель давно известен своим субъективным взглядом на историю, но подкрепленным объективными фактами. В интервью «НИ» он рассказал об удивительном и пугающем созвучии двух революций – Великой французской и нашей Октябрьской, а также о том, почему его новая книга не похожа на все предыдущие.
– Эдвард Станиславович, почему в своей новой книге «Берегитесь, боги жаждут» вы сравниваете две революции – Великую французскую и Октябрьскую, 1917 года…
– Вы только подумайте: эпоха Просвещения, Французская революция – и все заканчивается водопадом крови! Если бы нежнейшему человеку Робеспьеру (честнейшему адвокату, нравственному, добродетельному!) на свадьбе его ближайшего друга Камилла Демюлена, на которой присутствовали все знаменитые французские революционеры, сказали бы, что очень скоро он отправит на гильотину всех этих революционеров, и этого Камилла, с которым дружил с юности, и его жену заодно, я думаю, он бы даже не расхохотался. Если бы Владимиру Ильичу Ленину сообщили, а он тоже был адвокат, что вместо того, чтобы защищать людей, чему его учили, он будет бесконечно писать «расстрелять», «расстрелять», «расстрелять», он бы тоже не очень поверил. Или вот. У Льва Николаевича Толстого был корреспондент, который присылал ему большие письма, пытаясь при содействии классика решить нравственную проблему: можно ли ему быть в связи с женщиной, которую он полюбил, если у нее муж находится в заключении? Лев Николаевич отвечал, как положено Льву Николаевичу, – пространно рассуждал о морали, потому что понял: автор писем – очень нравственный человек и действительно мучается этим вопросом. Фамилия корреспондента была Юровский.
– Тот, что руководил расстрелом царской семьи?
– Именно. Пройдет немного времени, и этот нравственный человек будет преспокойно убивать беззащитных людей, будет разряжать револьвер в голову раненому мальчику, ползающему по окровавленному полу. И потом все это будет описывать, чувствуя себя орудием истории. Понимаете, революция – она преображает. В людях есть неисчерпаемые запасы ненависти. Борьба Христа и Антихриста в человеческой душе – она постоянна. Цивилизация – да, она как бы держит все эти стихии в узде. Но когда начинается революция... Это фантастическая вещь! Служащие революции начинают видеть какие-то высочайшие цели, которые разрешают им разбить голову человеку, прибить человека к воротам, как прибили князя Оболенского крестьяне. Потому что это – революция...
– И эта ненависть мотивирована?
– Вы наверняка знакомы с замечательной книжкой «Окаянные дни» Бунина, целиком состоящей из проклятий народу, который превратился в зверя. И этот «зверь», как он пишет, «и был великий русский народ». На самом деле, я думаю, Иван Алексеевич здесь лукавит. Он не мог не знать, как сказал Блок, что внутри этого народа столетиями воспитывали ненависть. Что это был угнетенный, несчастный, бесправный народ, который продавали, запарывали на конюшнях, проигрывали в карты. Каждый день на протяжении веков с согражданами поступали как с рабами, попирались все законы – и человеческие, и нравственные, и божеские. И все это считалось нормальным. И то, что скопилось, что было спрессовано, вырвалось наружу. Что это непременно произойдет, должен был знать историк Милюков, который занимался Французской революцией. Но почему-то не знал. Не знал, что у великих революций есть общие законы. Один из них гласит: начинают революции одни, а следом приходят другие. Начинают те, которые абсолютно убеждены (такими были в России кадеты, во Франции – жирондисты), что вот сейчас они уничтожат все самое плохое в королевских-царских режимах и начнется рай...
– А вместо этого...
– Нет-нет. Сначала как-то так все и идет, как они хотят, режим уступает свои позиции с легкостью. Но потом... Если во Франции существовало три сословия, то в конце любой революции приходит еще одно, четвертое – забитое, страшное, обездоленное – нищета. И эти люди выходят требовать всего! По законам революции они имеют на это право, потому что все путы сняты. И когда Карамзин говорит: «Век просвещения в огне и крови, не узнаю тебя!» – он так же странен, как Милюков, который не понимал, что это неизбежно. А понимал, как это ни удивительно, не очень знавший историю Владимир Ильич Ленин. Знал, потому что очень хорошо изучил Великую французскую революцию. Что это так, вы увидите в этой книге, в которой я показываю абсолютные параллели. До смешного: большевики присваивают себе все ходы Французской революции. Почему? Потому что эти две революции – одно и то же. Там крестьяне с наслаждением и ненавистью вешали своих аристократов. И тут тоже крестьяне... И Владимир Ильич это использовал. Он понимал, как бездарны кадеты, даже эсеры, которые еще вчера так замечательно взрывали царских вельмож, и он их тоже использовал. А какие лозунги были! Фабрики – рабочим, земля – крестьянам! Никаких тайных договоров! Величайшая свобода! Это было царство утопии. И интеллигенция, у которой в крови ненависть к торгашеству, к слою этих сытых ничтожеств, чаще всего оказывающихся у власти при капитализме, – она поверила, что здесь это будет осуществлено.
– И поверила не только российская интеллигенция.
– Да! Сюда ехали как... в страну воскресшего начального христианства, которая отказалось от собственности, которая решила жить в равенстве. И чем все закончилось? Беспощадной восточной деспотией, кровавой инквизицией. И эта несчастная радикальная западная интеллигенция, в основном французская, должна была все время лгать. Ромен Роллан должен был лгать, делать вид... Потому что они думали, что все дело в Сталине. Что будет не Сталин, а «Малин» – и все изменится. Они не понимали законов того, что происходит. И так же во время Французской революции. Робеспьер. Вот он разговаривает с Маратом. Марат в это время пишет кровавые статьи. Робеспьер говорит: «Ты макаешь свое перо в кровь». И как мудр Марат, отвечающий: «Ты еще не дорос до меня, Робеспьер»! И очень скоро Робеспьер дорастет. И будет бесконечная гильотина. Потому что его, как и Юровского, и всех их, воспитывает революция. И вот это воспитание революцией родило величайшее открытие Робеспьера. Он сказал: «Великая революция – это обязательно великая кровь». И наша Октябрьская революция, которую унижают, называя переворотом, великая революция, которая родила такую же великую кровь, как и во Франции в XVIII веке.
– Наши революционеры, судя по всему, это понимали, когда заваривали кашу. А что они не учли?
– Вот Владимир Ильич, когда он отправлял на расстрел великого князя Николая Михайловича, замечательного историка, он сказал фразу, которую почему-то называют легендарной: «А революции не нужны историки». Все думают, что это просто фраза. А на самом деле Владимир Ильич процитировал французского революционера, который в ответ на просьбу великого химика Лавуазье немножко подождать с гильотиной, потому что он на пороге великого научного открытия, а потом, мол, можно его и гильотинировать, сказал: «А революция не нуждается в науке». Владимир Ильич просто повторил слова того неграмотного француза. Но на самом деле он ошибся. Революции очень нужны были историки. Только они смогли бы объяснить Ленину, что все его окружение, которое так победоносно въехало в Смольный, кроме одного человека – усатого, курящего трубку, все они пойдут к стенке. Так же, как пошли на гильотину все французские революционеры, эти восторженные победители. Замечательные слова произнес один из них, журналист, жирондист, поднимаясь на гильотину. Нет, не Дантон, который сказал: «Революция, как Сатурн, пожирает своих детей. Берегитесь, боги жаждут...» Нет, я о другом человеке, который высказался раньше, но при таких же обстоятельствах. Он сказал: «Мы хотели уничтожить царство короля и... (обращаясь к палачу) основали новое царство – твое, палач». Так что всем, кто начинает играть в эту заманчивую игру под названием «революция», надо изучать историю. Обязательно.
– Ваша новая книга по объему и оформлению не похожа на ваши предыдущие книги, почему?
– Эта книжка такая небольшая, потому что написана для молодых людей, у которых есть одна беда – они не могут читать. Им очень трудно читать. Понимаете, вот эти каналы телевизионные, вот эти длиннейшие сериалы, которые, один к одному, дали такой результат. Эти несчастные даже в «Твиттере» уже могут разговаривать только картинками. А скоро и картинки будут слишком сложны. Поэтому я тоже становился на горло песне и старался писать кратко, но не упуская самого главного. Надеюсь, в таком виде молодые книжку прочтут. И она украшена картинками. Но не потому, что я развлекаю читателя, а потому, что это документальные картины: гравюры той Французской революции и той Русской революции...
– А можно предвидеть надвигающуюся историческую бурю?
– Во-первых, революции не возникают, когда их ждут. Часто, когда ждут, они как раз и не возникают. Вот в России довольно неожиданно все произошло. В 1914 году весь народ стоял на коленях и приветствовал царя! Если бы Николаю тогда шепнули, что через три года те же крестьяне будут бороться за право его расстрелять, он бы не поверил. Но, мне кажется, люди должны знать, как все происходит. Поэтому я и написал эту книжку.
– Что вы думаете о сегодняшней ситуации в России?
– Является ли она революционной? Не уверен. Но является ли она не революционной – я тоже не уверен. Поймите: я не участник – я всего лишь наблюдатель. Вы никогда не увидите меня, например, на демонстрации, в толпе. Я человек, которому интересно не участвовать, а размышлять над тем, что происходит. Я наблюдатель или, если хотите, свидетель...
Россия > СМИ, ИТ > newizv.ru, 19 апреля 2016 > № 1727965
Эдвард Радзинский
Премьер-министр Канады Дж. Трюдо принял участие в работе Саммита по вопросам ядерной безопасности, который проводился 31 марта и 1 апреля с.г. в США (г. Вашингтон).
Выступая на Саммите, глава Кабинета Министров Канады заявил о намерении активно содействовать развитию сотрудничества страны с международным сообществом по предотвращению ядерного терроризма – вполне реальной, по его мнению, социальной, политической, экономической и экологической угрозы. Он также сообщил, что Правительство Канады выделит на борьбу с международным ядерным терроризмом 42 млн. долл.
Указанные финансовые средства будут направлены на закупку и поставку оборудования по защите ядерных материалов в Мексике, Перу, Иордании и Колумбии, а также на их защиту от возможных инцидентов на Украине, в Таиланде и Египте. Средства также будут получены международными организациями, в т. ч. Интерполом и Международным агентством по ядерной энергетике.
В первый раз "новая" проевропейская Украина разоблачилась, так и не успев состояться, два года назад — 15 апреля 2014 года, когда дорвавшиеся до власти в Киеве нацисты начали так называемую антитеррористическую операцию (АТО) в Донбассе. Второй раз она дезавуировала саму себя (и, похоже, окончательно) год назад — 16 апреля 2015 года, когда в Киеве был убит известный писатель и журналист Олесь Бузина.
Два года назад стало ясно, что хунта, написавшая на своих знаменах "Героям слава!", на самом деле сделала ставку на антигероев — националистов вроде Бандеры и Шухевича и выросших из их шинелей нынешних повелителей мусорных баков. А год назад стало абсолютно очевидно, что подлинные герои Украины киевскому режиму не только не нужны — они мешают насильникам и убийцам делать свое черное дело.
Убийство Олеся Бузины как знак, символ и точка отсчета
Начав войну в Донбассе против своих сограждан, лидеры киевской хунты поставили под вопрос будущее новой Украины. Ясно ведь, что, например, Россия не потерпит присутствия у своих границ государства во главе с пособниками фашизма; понятно, что страну во главе с нацистами рано или поздно отторгнет и Евросоюз, как бы некоторые его чиновники ни симпатизировали украинским праворадикалам.
Санкционировав же убийство Олеся Бузины и негласно поддержав киллеров, режим выписал себе окончательный приговор, уж поскольку такую власть очевидно не потерпит и сама Украина: в конечном счете пособники убийц журналиста (а нынешний режим и есть их главный пособник) получат по заслугам.
Олесь Бузина стал не первой и далеко не последней жертвой киевского режима. Но почему именно его убийство стало знаковым и символичным? Почему именно его смерть перевернула и еще перевернет, я в этом уверен, сознание многих украинцев?
Все просто: полтавчанин и киевлянин Олесь Бузина был лучшим из лучших. Самый известный украинский писатель XXI века, самый читаемый в Киеве журналист, по сути, эталон гражданственности и здорового патриотизма. Честен, неподкупен, умен, ярок. Но и это еще не всё. Именно Олесь или такие, как он, должны были встать во главе новой Украины — ну если бы Майдан и в самом деле был за народ, а новая власть действительно стремилась бы превратить Украину в свободное и процветающее государство.
Увы, киевский режим стал воплощением власти худших.
И главный позор нынешнего киевского режима состоит даже не в том, что он допустил (или организовал?) убийство такого человека, как Олесь Бузина (политические убийства — вообще норма для любой "революции"), но в том, как этот режим и нынешнее украинское правосудие отнеслись и относятся сегодня к убийству образцового украинца, которого никак не заподозришь ни в сепаратизме, ни в пособничестве москалям.
Предполагаемые убийцы Олеся выпущены на свободу, расследование преступления фактически свернуто, нацисты открыто злорадствуют и угрожают расправой семье убитого ими журналиста, и в течение года ни один представитель хунты не высказал ни слова сочувствия родным и близким Олеся, не позаботился об их безопасности. Как будто так и надо.
Впрочем, почему "как будто"? Показное равнодушие к убийству кумира миллионов украинцев, к золотому перу украинской словесности, фактически — к совести настоящей Украины (все это — эпитеты, которыми награждают, и награждают по праву, Олеся Бузину простые украинцы — те, кто выступает, как и Олесь, за единую Украину, но не для избранных, а для всех её граждан без исключения, без нацизма и войны) — это и есть позиция хунты, её подлинное антиукраинское лицо.
Олесь — символ той Украины, которая будет
Писатель и журналист Олесь Бузина писал и говорил на трех языках — русском, украинском и малороссийском. Он и любил свою родину такой, какая она есть: с её неповторимой лексикой и яркой многослойной культурой. Олесь в равной степени понимал и ценил и простодушное гоголевское селянство Полтавы, и толстовское имперство Севастополя, и булгаковскую брутальность Киева.
В противовес антигероям современной Украины, которые, вызывая из прошлого образы Мазепы, Бандеры и им подобных, превращают богатую историю украинского народа в фарс, Олесь бережно поднимал из архивов и доносил до читателя правдивую историю страны — настоящего Тараса Шевченко, подлинную Лесю Украинку и т.п.
Он поднимал культуру своей страны, а не втаптывал её в грязь, к чему стремится сегодня новая власть. И именно поэтому — уже при жизни став классиком новой украинской литературы — Олесь Бузина был убит.
Сегодня Киев стремится замолчать историю с убийством Бузины. Официальная украинская пресса тоже отмалчивается. Весь гнев к его убийцам и вся боль утраты сосредоточены в постах социальных сетей. Тысячи украинцев разместили свои посты и комментарии к годовщине со дня трагедии в Киеве, например, в Facebook.
"Олесь был застрелен солнечным утром на фоне самого мирного пейзажа, каким только может быть утренний весенний двор в советском доме. В пяти километрах от моего дома. И я понял, что пришло время прощаться с Киевом", — пишет в своем аккаунте украинский журналист Максим Равреба.
"Сегодня очень не хватает голоса Олеся в литературе, в исторических исследованиях, в журналистике", — это пишут уже друзья Олеся, журналисты Ян Таксюр и Игорь Славинский. — "Он не боялся говорить больному, что тот болен, а обманутому — что он обманут… Не хватает его умения срывать маски: с псевдокультуры, псевдополитики, псевдоценностей".
"Он ушел на взлете, оставив брешь в литературе, публицистике и в наших сердцах, — пишет киевлянка Елена Вавилова. — Мы еще не осознали до конца, кого потеряли. И с каждым годом эта потеря будет ощутимее и больнее".
Кто-то в Facebook приводит слова Олеся: "Если вам скажут, что я умер, не верьте. Мои книги будут жить с вами"… Как в воду глядел. Но с нами сегодня живут не только книги Олеся. Есть еще и образ самого значительного и яркого в XXI веке украинца. Образ, становящийся подсказкой тем, кто понимает: Украина сегодня — не та, какой могла бы и должна быть.
Образ и гражданская позиция Олеся Бузины становятся идеологией и знаменем той Украины, которая сопротивляется насилию и мракобесию. Само имя Олесь Бузина становится символом той Украины, к которой нужно стремиться.
P.S.
Кстати, об имени как о притягательном символе. Летом прошлого года ряд украинских и российских журналистов учредили Международный литературно-медийный конкурс имени Олеся Бузины. На минувшей неделе были подведены итоги конкурса и определены его победители в 8 номинациях. Из 20 лауреатов и дипломантов 11 представляют Украину.
22 апреля в МИА "Россия сегодня" состоится награждение победителей, в котором будет участвовать мать Олеся Бузины Валентина Павловна Бузина.
Владимир Лепехин
Глава МИД Ирана Мохаммад Джавад призвал власти США не препятствовать сотрудничеству европейских банков с Тегераном, передает РИА Новости со ссылкой на заявление министра, сделанное в ходе пресс-конференции с главой дипломатии ЕС Федерикой Могерини.
Джавад подчеркнул, что Иран продолжит оказывать давление на США до тех пор, пока Вашингтон будет противиться установлению банковского сотрудничества страны с другими государствами, подразумеваемого отменой санкций.
На встрече в Тегеране министр иностранных дел обсудил с главой дипломатии ЕС вопросы торгово-экономического и банковского сотрудничества, отдельно подчеркнув важность проблемы безопасности на Ближнем Востоке и совместную работы в области мирного атома и энергетики, отмечает агентство.
Ранее сообщалось, что Тегеран также посетят еврокомиссары по внутреннему рынку, транспорту, энергетике и климату, науке и инновациям, образованию, культуре, молодежи и спорту, гуманитарной помощи и управлению кризисами, а также по окружающей среде, морским делам и рыбной ловле.
В NASA выясняют может ли на Марсе расти картофель
В Международном центре изучения картофеля в Перу в условиях перуанской пустыни специалисты NASA и изучают вопрос о том, какой из имеющихся в Центре 4500 сортов картофеля в наибольшей степени подошел бы для выращивания на поверхности Красной планеты.
«Когда люди высадятся на поверхность Марса, им придется выращивать продовольствие, - отметил в интервью газете The Wall Street Journal специалист по планетарным исследованиям в калифорнийском центре имени Эймса Крис Маккей. - Думаю, нам удастся найти такой сорт картофеля, который будет расти при холодных температурах и в условиях низкого атмосферного давления. Именно такой сорт был бы подходящим для Марса».
Исследования проходят в пустыне Пампас де ла Джойая - одном из наиболее засушливых районов на Земле, где в год выпадает всего около одного миллиметра осадков. Этот район - часть пустыни Атакама, которая давно привлекала экспертов NASA своими геологическими и климатическими условиями, напоминающими поверхность Красной планеты.
Сейчас для опытов отобраны 65 сортов картофеля. Они будут высажены в грунт, доставленный из пустыни в лабораторию Международного центра изучения картофеля в Лиме. Если растения будут развиваться нормально, то тогда они будут помещены в условия, имитирующие те, которые существуют на поверхности Марса. По оценкам перуанского эксперта Уолтера Амароса, лишь около половины из отобранных сортов прорастет в почве, доставленной из пустыни, и лишь около 10 сортов могут дать достаточно большие клубни. Вкус у них может быть непривычным, предупредил он, как это бывает в случаях, когда картофель растет в засушливых условиях и при больших перепадах температур.
«Не думаю, что на Марсе можно будет высаживать картофель в открытый грунт, - считает перуанский эксперт. - Скорее всего, рассаду придется выращивать в контролируемых условиях, под куполами».
Другой перуанский специалист, Хулио Вальдивиа-Сильва, занимающийся в NASA вопросами астробиологии, рассчитывает на то, что «марсианский» картофель не потеряет вкуса.
«Это очень серьезная проблема: взять живой организм и попытаться переместить его в совершенно иные условия, - отметил он в интервью WSJ. - Мы никогда не делали этого прежде».
Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на встрече в МИД Монголии, Улан-Батор
Уважаемые коллеги,
Друзья,
Дамы и господа,
С большим удовольствием принял предложение моего коллеги Министра иностранных дел Монголии Л.Пурэвсурэна поделиться российским видением ситуации в современном мире, мыслями о ключевых тенденциях глобального развития. Сегодня, когда структура международных отношений нестабильна, пребывает в постоянном движении, такое общение особенно необходимо. Эта встреча отражает высокий уровень доверия в нашем двустороннем стратегическом партнерстве.
Мир находится на этапе перехода к новой исторической эпохе. Это наш обоснованный вывод. Сегодня формируется полицентричная архитектура международных отношений. Это – объективный процесс, отражающий культурно-цивилизационное многообразие современного мира, появление и укрепление новых центров силы и влияния, естественное желание народов самим определять свое будущее. События последних лет показали иллюзорность попыток создать однополярную модель мироустройства, расчетов на достижение глобального доминирования. Очевидно, что в нынешних условиях ни одно государство, пусть даже самое мощное, или группа стран не могут претендовать на то, чтобы в одиночку эффективно решать проблемы современности.
В этих условиях востребован поиск разумного баланса между обеспечением национальных интересов и коллективной дипломатической работой на основе подлинного партнерства основных игроков на мировой арене в интересах нахождения оптимальных ответов на общие для всех масштабные вызовы и угрозы. По сути, речь идет о выборе между попытками обеспечить любыми средствами свое лидерство, навязать всем свою волю, и линией на то, чтобы вывести естественную конкуренцию в вопросе о становлении параметров мировой системы в цивилизованное русло при опоре на международное право и общие для всех правила игры. Россия, разумеется, выступает за второй путь. Проводя самостоятельный, независимый внешнеполитический курс, мы одновременно стремимся продвигать позитивную, устремленную в будущее повестку дня, хотим содействовать оздоровлению международной ситуации, снижению конфликтности в мире. Используем в этих целях самые разные форматы: участие в работе ООН, «Группы двадцати», БРИКС, ЕАЭС, ШОС, других многосторонних форматах. Неизменно открыты к развитию равноправного взаимовыгодного сотрудничества со всеми государствами и их интеграционными объединениями, проявляющими встречный интерес.
То, что многочисленные проблемы сегодняшнего мира можно преодолевать лишь сообща, подтверждают такие события недавней истории, как принятие Совместной всеобъемлющей программы действий (СВПД) по обеспечению мирного характера иранской ядерной программы, договоренность о химической демилитаризации Сирии, о начале в этой стране политического урегулирования параллельно с прекращением боевых действий и решением гуманитарных проблем. В этом же ряду – другие важные решения СБ ООН, недавняя договоренность по соглашению о климате.
С другой стороны, попытки продавливать свои корыстные интересы, добиваться универсализации собственных ценностей или моделей развития, в том числе силовым путем, неизбежно приводят к плачевным результатам. Такие недальновидные действия создали вакуум власти в целом ряде стран Ближнего Востока и Севера Африки (БВСА), чем незамедлительно воспользовались террористы из ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусры» и других террористических группировок.
Мы давно говорили об опасности распространения вируса экстремизма за пределы БВСА. К сожалению, международному сообществу не удалось своевременно дать скоординированный отпор этой угрозе. Помешали амбиции, порочная практика геополитической инженерии, деления террористов на «плохих» и тех, кого можно использовать в своих целях. Вместе с тем непрекращающаяся серия терактов по всему миру – это не только демонстрация варварской сущности идеологии и практики ИГИЛ и ему подобных. Это еще подтверждение того, что в современном взаимозависимом мире попытки создать отдельные «оазисы безопасности» или построить стену в надежде отгородиться от беспокойных соседей обречены на провал.
Сегодня необходимо отложить в сторону разногласия и без каких-либо предварительных условий объединиться ради борьбы с терроризмом.
В этом главный смысл той инициативы, которую выдвинул Президент Российской Федерации В.В.Путин, выступая на 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре прошлого года, по формированию широкого антитеррористического фронта на универсальной международно-правовой основе.
Именно такая логика лежит в основе операций Воздушно-космических сил (ВКС) России, которая была предпринята в соответствии с обращением сирийского руководства. Наши ВКС нанесли игиловцам и прочим террористическим группировкам, действующим в Сирии, мощный удар, способствовали кардинальному перелому ситуации «на земле». Одновременно также были созданы благоприятные условия для продвижения инклюзивного межсирийского диалога и реального мирного процесса в интересах обеспечения политического урегулирования конфликта под эгидой ООН и в интересах сохранения Сирии как единого, целостного, суверенного, светского государства. Рассчитываем на результативный характер межсирийских переговоров, которые возобновляются буквально в эти дни в Женеве.
К сожалению, наращиванию плодотворного сотрудничества, в том числе на антитеррористическом треке, не способствует политика ряда государств Запада в отношении России, в частности, в связи с событиями на Украине. Не буду подробно останавливаться на генезисе кризиса в Евро-Атлантике, который стал результатом упорного нежелания западных стран выстраивать диалог на основе подлинного партнерства. Верх взяла близорукая линия на захват геополитического пространства, на деление народов на «своих» и «чужих». Кульминацией такого курса стал поддержанный США и рядом членов Евросоюза государственный переворот на Украине. А когда националисты, совершившие антиконституционный вооруженный захват власти в Киеве, своими безответственными действиями поставили страну на грань раскола, развязали гражданскую войну в Донбассе, в Вашингтоне и Брюсселе стали во всем обвинять Россию. Я думаю, такая политика бесперспективна и безнравственна
Мы последовательно предлагали американским партнерам выстраивать устойчивое предсказуемое взаимодействие, руководствуясь принципом равноправия. Востребованность такого сотрудничества обуславливается и реалиями современного мира, в котором, повторю, эффективно искать ответы на общие проблемы и вызовы можно только на основе коллективных сбалансированных подходов и объединения усилий всех ключевых игроков.
На Западе постепенно осознают, что изолировать Россию в современном мире невозможно. Это подтвердил и недавний визит в Москву моего коллеги, Государственного секретаря США Дж.Керри, ставший очередным свидетельством испытываемой американцами потребности в нашей поддержке по ключевым международным проблемам, в налаживании совместной работы по «горячим» региональным темам. Сегодня продолжается весьма насыщенное взаимодействие России с США в качестве сопредседателей Международной группы поддержки Сирии. Нам удалось согласовать «дорожную карту» урегулирования, добиться расширения гуманитарного доступа к нуждающемуся населению и обеспечить начало политического процесса. Эти решения утверждены резолюциями СБ ООН. Сейчас между Москвой и Вашингтоном идет активный диалог по этим и другим вопросам на высшем уровне: в сентябре-ноябре 2015 г. президенты двух стран провели четыре встречи, а с начала нынешнего года уже четыре телефонных разговора.
Россия не стремится к противостоянию с США, равно как с НАТО или Евросоюзом, никогда не была его инициатором. Очевидно, что конфронтационный настрой только тормозит усилия по выстраиванию оптимального вектора мирового развития. Рассчитываем, что российско-американские связи со временем вернутся на нормальную траекторию. Сделать это можно исключительно на основе взаимного уважения и баланса интересов. Попутно замечу, что предстоящая в ближайшие дни (20 апреля) встреча в формате Совета Россия-НАТО, первая после объявленного альянсом «замораживания» отношений с Россией, организуется по натовской инициативе. Как говорится, комментарии излишни.
На фоне украинских событий Евросоюз приостановил работу диалоговых механизмов с российской стороной, ввел ограничения в отношении российских физических и юридических лиц, стал требовать от России выполнения Минских соглашений от 12 февраля прошлого года, хотя в них Россия вообще не упоминается, не являясь стороной конфликта. Основные обязательства возложены на Киев. Занимая такую противоречивую и нелогичную позицию, Евросоюз лишь поощряет киевские власти безнаказанно саботировать реализацию минского «Комплекса мер».
Вместе с тем считаем, что неразрешимых проблем, при наличии доброй воли всех сторон, в наших отношениях с ЕС нет. Для того, чтобы переломить негативный тренд, вернуться на путь многопланового партнерства, необходимо отказаться от порочной логики односторонних действий. Иными словами, «бизнеса как обычно», когда нам пытались навязать договоренности и схемы взаимодействия, не будет. Но мы по-прежнему исходим из того, что обоюдным интересам отвечала бы гармонизация интеграционных процессов, в результате чего ЕАЭС мог бы стать настоящим «мостом» между Европой и Азией, способствуя генерированию новых источников устойчивого развития.
К сожалению, сегодня события развиваются в ином направлении. Мы наблюдаем беспрецедентное после окончания «холодной войны» наращивание военной активности и военного присутствия НАТО на т.н. «восточном фланге» Альянса с целью оказания военно-политического давления на нашу страну и ее сдерживания. Это практически не скрывается, а декларируется открыто. Все это сопровождается агрессивной пропагандистской кампанией по «демонизации» России. Понятно, что переживающий острый кризис идентичности Альянс занят поиском врага для придания смысла своему дальнейшему существованию. Но искать ответы на реальные, а не вымышленные вызовы и угрозы это не помогает.
Россия не намерена и не будет втягиваться в бессмысленное противостояние. Убеждены, что разумной альтернативы взаимовыгодному и широкому общеевропейскому сотрудничеству в сфере безопасности на основе принципа ее неделимости, с опорой на международное право не существует.
В осложнившейся ситуации в мировых делах, когда многие диалоговые форматы «заморожены» или пробуксовывают, важная роль принадлежит ОБСЕ. Эта структура может сыграть важную роль в усилиях по укреплению доверия и взаимопонимания, недопущению появления новых разделительных линий, во взаимоуважительном обсуждении широкого спектра проблем в области безопасности, экономики, в гуманитарной сфере. Приветствуем растущую вовлеченность Монголии в дела Организации. Об этом свидетельствует успешное проведение в Улан-Баторе в прошлом году осенней сессии Парламентской ассамблеи ОБСЕ.
Россия была, есть и будет неотъемлемой частью Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). Естественно, что азиатско-тихоокеанское направление является одним из наших ключевых внешнеполитических приоритетов. Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократно отмечал, что для нас взаимодействие с этим регионом носит стратегический неконъюнктурный характер и рассчитано как минимум на весь XXI век.
Необходимым условием развития плодотворного сотрудничества в АТР, роль которого в мировой экономике и политике будет только возрастать, является упрочение региональной стабильности. К сожалению, в последнее время военно-политическая ситуация в регионе продолжает осложняться: сталкиваются интересы в территориальных спорах, усиливается угроза со стороны международного терроризма. К этим проблемам добавляются наркоторговля, организованная преступность, нелегальная миграция, пиратство, сложности с обеспечением продовольственной и энергетической безопасности.
Отсюда – востребованность создания в АТР надежных механизмов обеспечения равной и неделимой безопасности, основанных на внеблоковых подходах, на принципах уважения международного права, мирного урегулирования споров и конфликтов, неприменения силы или угрозы силой, отказа от поддержки любых действий, направленных на свержение правительств или подрыв стабильности других государств.
По инициативе России и при содействии Китая и Брунея «на площадке» Восточноазиатского саммита запущен диалог по формированию надежной, всеобъемлющей, адекватной современным реалиям и учитывающей интересы всех государств региона архитектуры безопасности в АТР. Помимо российских предложений, интересные идеи высказывают и другие партнеры – Китай, Индия, Индонезия. Они разнятся в нюансах, но совпадают по сути. Знаем, что свои наработки есть и у монгольских друзей, в частности, в отношении Северо-Восточной Азии. Будем активно способствовать гармонизации всех этих инициатив.
Главное – в том, что большинство стран демонстрирует твердый настрой на совместную работу в целях выработки общих «правил игры». Убеждены, что только коллективными усилиями мы сможем достичь подлинного стратегического равновесия, обеспечить мир и стабильность в нашем регионе.
Особую тревогу вызывает ситуация на Корейском полуострове. Пхеньян игнорирует требования СБ ООН, продолжает угрожать ракетно-ядерными экспериментами. Рассчитываем, что северокорейская сторона прислушается к голосу разума, воздержится от новых безответственных шагов и осознает иллюзорность надежд на то, чтобы добиться признания мировым сообществом т.н. ядерного статуса КНДР. Убеждены, что отказ от ракетных и ядерных программ, возращение во всю полноту международной политической и экономической жизни отвечает интересам в первую очередь самой КНДР, создает условия для реализации ее суверенных прав на мирный атом и мирный космос.
В то же время беспокоит стремление использовать нынешние действия Пхеньяна как повод для неадекватной и непропорциональной реакции в виде наращивания военного потенциала в Северо-Восточной Азии (СВА), «закачивания» сюда новых вооружений и изменения сложившегося баланса сил. Считаем категорически недопустимым превращение региона в очередной конфронтационный плацдарм, раскручивание здесь гонки ракетно-ядерных вооружений, развертывание нового позиционного района глобальной ПРО США.
Очевидно, что взаимоприемлемые развязки нужно искать в плоскости создания в СВА надежных и эффективных многосторонних международно-правовых механизмов мира и безопасности, на пути формирования в регионе обстановки взаимного доверия и взаимовыгодного сотрудничества. У России в этой связи есть развернутые, достаточно глубоко проработанные идеи. Мы готовы к предметному взаимодействию со всеми участниками шестистороннего процесса урегулирования ядерной программы Корейского полуострова и другими заинтересованными государствами, включая, конечно же, Монголию, которая проявляет особый интерес к тому, чтобы внести вклад в обеспечение безопасности в Северо-Восточной Азии.
В турбулентной ситуации в мировых и региональных делах особенно востребованы механизмы, способные оказать стабилизирующее воздействие на международные отношения, содействовать укреплению объединительных тенденций при опоре на международное право и центральную роль ООН. Именно такую функцию выполняет Шанхайская Организация Сотрудничества (ШОС). Сегодня ШОС – это объединение государств, которые тесно и плодотворно взаимодействуют на основе уважения общих и национальных интересов во имя процветания своих народов, формирования подлинно демократического и справедливого мироустройства. Организация утвердилась как авторитетный и влиятельный участник современной системы международных отношений. К голосу ШОС прислушиваются. Об этом говорит стремление многих государств из разных регионов мира наладить контакты с ШОС, присоединиться к ней в качестве полноправных членов, наблюдателей или партнеров по диалогу. На прошлогоднем саммите в Уфе принято решение о начале процедуры предоставления членства в ШОС Индии и Пакистану. В стадии рассмотрения находится заявка Ирана.
На повестке дня Организации – наращивание взаимодействия в области политики и безопасности, углубление кооперации на экономическом направлении, прежде всего, в области транспорта, информационно-телекоммуникационных технологий, науки и сельского хозяйства, в гуманитарной сфере. Убеждены, что более активное подключение Монголии к программам и проектам сотрудничества в рамках ШОС в качестве государства-наблюдателя на данном этапе отвечало бы ее интересам.
Усиливающаяся в условиях глобализации взаимозависимость требует нестандартных, новаторских подходов к обеспечению устойчивого экономического развития. Решить эту задачу можно только сообща, руководствуясь логикой партнерства и взаимной выгоды.
Подчеркну еще раз, мы не противопоставляем евразийский и иные интеграционные процессы, будем работать над их гармонизацией, над выстраиванием мостов между Европой и Азиатско-Тихоокеанским регионом. В мае прошлого года заключено соглашение о создании зоны свободной торговли между ЕАЭС и Вьетнамом. Изучаются возможности подписания аналогичных документов еще с целым рядом государств региона, которые проявляют заинтересованность в тесных связях с ЕАЭС. Поставлена задача развития инфраструктуры сотрудничества на центральноазиатском пространстве, в том числе через сопряжение строительства ЕАЭС и китайского проекта и «Экономического пояса Шелкового пути». Придаем большое значение развитию взаимодействия в формате ЕАЭС-Монголия на основе подписанного в июне прошлого года соответствующего Меморандума. Сегодня мы об этом говорили с Премьер-министром и министром иностранных дел Монголии.
Убеждены, что все эти усилия закладывают хорошую основу для реализации инициативы Президента России В.В.Путина по формированию экономического партнерства с участием государств-членов ЕАЭС, ШОС и АСЕАН, охватывающего почти треть мировой экономики, опирающегося на принципы равноправия и взаимного учета интересов, открытого для всех заинтересованных сторон. Рассчитываем, что весомый импульс такой работе придаст предстоящий в мае саммит Россия – АСЕАН в Сочи, приуроченный к 20-летию диалогового партнерства между Россией и Ассоциацией стран Юго-Восточной Азии. Последовательное продвижение по всем этим направлениям могло бы в перспективе привести к формированию своего рода «хаба» сотрудничества, который стал бы генератором обеспечения безопасности развития на обширнейшей территории Евразийского континента.
Важную стабилизирующую роль в региональных и мировых процессах играют отношения всеобъемлющего стратегического партнерства между Россией и нашим с вами общим соседом Китайской Народной Республикой. Российско-китайские отношения достигли беспрецедентно высокого уровня за всю свою историю и являются позитивным фактором, способствующим сохранению правового фундамента, утверждению разумных, сбалансированных подходов в международных делах. Наши страны придерживаются совпадающих или очень близких позиций по ключевым проблемам современности, последовательно выступают за формирование нового полицентричного мироустройства при опоре на право, уважение самобытности народов, их самостоятельного выбора пути развития. Мы эффективно и очень тесно сотрудничаем с китайской стороной в различных многосторонних форматах, прежде всего в ООН, «Группе двадцати», БРИКС, ШОС. С 2010 г. КНР прочно удерживает позицию главного торгового партнера России. Реализуются стратегические проекты в энергетической сфере, поступательно развивается сотрудничество в высокотехнологичных отраслях – космосе, авиастроении, атомной энергетике, военно-техническом сотрудничестве.
Придаем важное значение становлению нового механизма трехстороннего взаимодействие, который был запущен по инициативе Президента Монголии Ц.Элбегдоржа в ходе встречи лидеров России, Монголии и Китая в сентябре 2014 г. в Душанбе.
Рассчитываем, что реализация подписанных и одобренных документов нашими лидерами В.В.Путиным, Ц.Элбэгдоржем и Си Цзиньпином 9 июля 2015 г. «на полях» саммита ШОС в Уфе, откроет новые перспективы в развитии многопланового сотрудничества между тремя нашими странами. Убеждены, что реализация этих договоренностей станет новым этапом взаимодействия между Россией, Монголией и КНР. Считаем важным приложить совместные усилия по выполнению «дорожной карты», развитию сотрудничества между тремя странами, а также скорейшему завершению разработки программы создания «экономического коридора» между Россией, Монголией и Китаем, который можно было бы вынести на одобрение лидеров «на полях» саммита ШОС в Ташкенте в июне текущего года.
Уважаемые коллеги, дорогие друзья! Монголия – испытанный временем стратегический партнер России, занимающий особое место в системе наших внешнеполитических координат. В нынешнем году мы отмечаем 95-летие установления дипотношений между нашими странами. Нас объединяют совместная история, братство по оружию. В 2014 г. вместе отметили 75-летие победы на реке Халхин-Гол, а в прошлом году – 70-летие Победы в Великой Отечественной войне. В России хорошо помнят о помощи, оказанной Монголией нашей стране в военные годы.
Сегодня наши добрососедские отношения носят всеобъемлющий характер. Мы подробно говорили об этом в ходе переговоров с моим монгольским коллегой, на встрече с Премьер-министром Монголии Ч.Сайханбилэгом. Предстоит беседа с Президентом Монголии Ц.Элбегдоржем.
Динамично развиваются политический диалог, в том числе на высшем и высоком уровнях, контакты по линии внешнеполитических ведомств и советов безопасности, межпарламентские и региональные обмены. Видим хорошие перспективы восстановления позитивной динамики торгово-экономических отношений. В январе этого Президент Российской Федерации В.В.Путин подписал федеральный Закон о ратификации Межправительственного Соглашения 2014 г. об урегулировании финансовых обязательств Монголии перед Российской Федерацией, что открывает дополнительные и очень хорошие возможности для развития сотрудничества в инвестиционной сфере. Дальнейшему укреплению нашего взаимодействия призвана способствовать реализация подписанной сегодня Среднесрочной программы развития стратегического партнерства между Россией и Монголией. Мы открыты для наращивания связей в сферах экономики, образования, науки и культуры, в гуманитарной области.
Дорожим достигнутым уровнем координации на различных многосторонних площадках, где наши позиции по большинству ключевых вопросов современности близки или совпадают. Рассчитываем на продолжение традиционной поддержки монгольскими друзьями российских приоритетов в ООН и в других международных организациях.
Полагаем, что успешное проведение в Улан-Баторе в июле этого года юбилейного саммита АСЕМ существенно укрепит позиции Монголии на международной арене, будет способствовать дальнейшему развитию сотрудничества со всеми странами, которые проявляют к этому встречный интерес. Будем продолжать оказывать монгольским друзьям необходимое содействие в его подготовке и выработке итоговых документов.
Рассчитываем, что совместными усилиями нам удастся придать серьезный импульс дальнейшему углублению двусторонних связей. В одной монгольской пословице, как мне сказали, говорится: «С другом и в пустыне проживешь, а без друга и в цветущей степи пропадешь». С этим готов согласиться на сто процентов. Хотим вместе с вами всемерно способствовать укреплению партнерства между нашими странами.
Вопрос: В 1998 году в АТЭС были приняты три новых члена: Россия, Вьетнам и Перу. После этого был введен 10-летний мораторий на прием новых членов. Как Вы видите перспективу АТЭС и расширение этой Организации?
С.В.Лавров: АТЭС – это структура весьма перспективная, особенно на нынешнем этапе, когда глобальное торгово-экономическое пространство находится под угрозой дробления. Весьма активно продвигаются региональные и субрегиональные инициативы: Транстихоокеанское партнерство, Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство, которые замышлялись как закрытые «площадки», по крайней мере, на период пока в этом закрытом формате не будут сформированы правила игры. Остальные страны, если они будут заинтересованы присоединиться к этим «площадкам», должны будут уже следовать правилам, которые вырабатывались без их участия. Это создает риски для глобальной торговой системы, для тех норм и принципов, которые носят универсальный характер и лежат в основе идей ВТО.
На мероприятиях АТЭС в последние годы при активной роли России и Китая закреплены задачи не допускать такого размывания единого торгово-экономического и инвестиционного пространства, создания замкнутых блоков и, наоборот, способствовать гармонизации всех соответствующих инициатив. Помимо Транстихоокеанского партнерства, которое было стимулировано США, есть и такие концепции, как Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство, которое продвигала КНР, Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, созданный также по инициативе Китая и носящий открытый характер. На мой взгляд, очень важная задача, стоящая перед АТЭС, - способствовать гармонизации всех интеграционных процессов на этом огромном пространстве.
Что касается членства в этой структуре, как Вы справедливо отметили, долгое время существовал мораторий на подключение к АТЭС новых членов. Это было связано с определенными озабоченностями некоторых стран, входящих в АТЭС, касательно того, насколько эффективной будет бесконечно расширяющаяся структура. Россия ни на каких этапах не была среди сторонников бессрочного продления моратория. Мы были готовы отменить его в любой момент. Теперь, когда это происходит, будем конструктивно рассматривать имеющиеся заявки новых членов относительно присоединения к этому движению, сообществу.
Вопрос: В этом году на трехсторонней встрече Россия-Монголия-Китай предполагается рассмотреть программу «экономического коридора», где Монголия будет играть роль связующего между соседними экономиками. Как Вы видите ее роль в этом? Каковы перспективы взаимодействия России, Монголии и Китая?
С.В.Лавров: Уже касался этой темы в своем вступительном слове. Перспективы очень хорошие. Признательны Президенту Монголии Ц.Элбегдоржу за эту инициативу. Уже состоялось два саммита глав государств России, Монголии и Китая. Третий обсуждается. Скорее всего, будет решено провести его «на полях» саммита ШОС в Ташкенте этим летом.
Действительно, на саммите в Уфе с участием президентов В.В.Путина и Ц.Элбегдоржа и Председателя Си Цзиньпина была одобрена «дорожная карта» трехстороннего сотрудничества. Одним из ее ключевых положений являлась подготовка программы создания «экономического коридора» Россия – Монголия – Китай. Программа, по сути, уже готова. Убежден, что наши эксперты приложат все необходимые усилия, чтобы она была бы представлена «на суд» наших лидеров «на полях» саммита ШОС в Ташкенте. Перспективы, считаю, самые радужные.
Нам самой историей и, прежде всего, географией отведена роль добрых соседей, потому что, получив от предков наши государства и географические координаты, Россия, Монголия и Китай делают и продолжают делать все, чтобы распорядиться этим наследием с максимальной выгодой для наших народов на основе взаимного уважения и учета интересов.
Не буду перечислять все положения, которые заложены в «дорожную карту», одобренную в прошлом году в Уфе тремя лидерами. Но все задачи, которые включены в этот важный документ, нацелены на достижение практических, осязаемых для наших граждан результатов. Поэтому я с большим оптимизмом смотрю на будущее этой трехсторонней структуры.
Вопрос: Идут большие перемены, в том числе и в мировой политике. Хотелось бы пообщаться с российскими коллегами и узнать больше о позиции России. Предлагал дипломатам Посольства провести в сентябре конференцию по теме: «Присутствие России как державы на Ближнем Востоке и в Сирии», но никакого ответа не получил – видимо, средств нет. Хотелось бы постоянно проводить в Москве или Улан-Баторе такие рабочие встречи ученых двух стран.
Филиппины подали в арбитражный суд иск к Китаю по вопросу спорных территорий. Какова позиция Россия? Как обойти такие передряги между государствами?
С.В.Лавров: Думаю, Ваше предложение чаще проводить встречи, конференции, семинары, форумы с участием российских и монгольских ученых, юристов, политологов для обсуждения современных проблем международной жизни, включая Сирию, Ближний Восток и Север Африки в целом, - это хорошая идея. Насчет того, почему не состоялось мероприятие, о котором Вы упомянули, я не знаю и спекулировать не буду. Убежден, что это не потому, что эта идея не разделяется. Наверное, возникают какие-то технические и логистические сложности. Уверяю Вас, они преодолимы. Если руководимый Вами институт будет предлагать совместные мероприятия в том русле, о котором Вы сказали, я буду только их поддерживать.
Насчет Филиппин и в целом территориальных споров, которые развернулись вокруг островов, территорий в Южно-Китайском море, Восточно-Китайском море. Мы не являемся стороной конфликта. Наша позиция определяется естественным для любой нормальной страны желанием видеть споры урегулированными мирным политико-дипломатическим путем напрямую между заинтересованными странами без какого-либо вмешательства третьих сил и каких-либо попыток интернационализировать эти споры.
К сожалению, такие попытки предпринимаются. Это мы видим в ходе различных многосторонних мероприятий в АТР, будь то Восточноазиатские саммиты, региональный форум АСЕАН по безопасности или какой-то иной формат. Уверен, к сожалению, что в ходе предстоящего в Улан-Баторе саммита АСЕМ («Азия – Европа») попытки интернационализации такого рода вопросов продолжатся. С этой тенденцией пока не удается совладать, хотя она абсолютно бесперспективна. Только участники спора могут договориться между собой напрямую.
Мы приветствуем любые усилия на этот счет и видим, как между Китаем и странами АСЕАН налаживается достаточно устойчивое взаимодействие по поиску ответов на эти спорные вопросы. Китай и АСЕАН договорились вести диалог на эту тему на основе Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Это уже важно, это базовый документ. Кроме того, в 2002 году была принята Декларация Китая и АСЕАН о поведении сторон в Южно-Китайском море. Потом были одобрены китайско-асеановские руководящие принципы по реализации упомянутой мной Декларации. Сейчас стороны – Китай и соответствующие государства АСЕАН – работают над юридически обязывающим кодексом поведения в Южно-Китайском море. Этот процесс нами активно приветствуется. Мы не собираемся в него вмешиваться. Считаем, что все остальные страны должны также поощрять эти усилия и избегать занимать чью-либо сторону, тем более использовать эти продолжающиеся споры для достижения каких-либо геополитических односторонних преимуществ в регионе или для попыток изолировать кого бы то ни было. Такие расчеты явно вынашиваются.
Вопрос: После первого витка санкций против России представитель делегации Монголии на одной из конференций Социалистического интернационала выдвинул идею о введении моратория на торговые санкции. Мы тогда опасались, что вопрос может не остановиться на первом витке санкций и привести к эскалации, а потом оказать негативное влияние на рост мировой экономики. Как мы знаем, второй виток санкций уже имел место. Вопрос о моратории остается актуальным. Каковы перспективы России в продвижении нашей идеи?
С.В.Лавров: Мы не вводили санкций против наших западных партнеров и не были инициаторами этого «обмена любезностями». Они прибегли к этому нелегитимному, одностороннему методу по собственной инициативе в ситуации, когда, давайте называть вещи своими именами, провалился затеянный ими проект по смене режима на Украине, когда он вышел из-под контроля и к власти в Киеве пришли откровенные национал-радикалы, поставившие под угрозу существование, если говорить прямо, этнических русских, других меньшинств на Украине. Прямо заявлялось, что русский никогда не будет мыслить, как украинец, поэтому всех русских необходимо выгнать из Крыма и из других частей Украины. Так и началось противодействие этим откровенным национал-радикальным, неонацистским тенденциям, когда местные советы на Востоке Украины отказались принимать антиконституционный государственный переворот. После этого новые украинские власти направили сначала своих губернаторов (или как там они назывались) взамен тех, которые там были. После того, как это не помогло, когда там никто не стал принимать губернаторов, объявили об использовании армии, национальной гвардии, всяких националистических батальонов для проведения т.н. антитеррористической операции при фактическом поощрении, еще раз подчеркну, со стороны западных государств. То, что это состоялось после того, как оппозиция, на которую делал ставку Запад, вероломно разорвала соглашение, заключенное с Президентом Украины В.Ф.Януковичем, несмотря на то, что под ним подписались Франция, Германия и Польша, наверное, вывело из равновесия некоторых наших западных партнеров - они просто срывали злость на Российской Федерации и опять искали виновного. А мы всего-навсего защитили тех, кто подвергался прямой угрозе, в том числе физической, со стороны захвативших в Киеве власть организаторов государственного переворота.
Когда санкции были объявлены, мы понимали, что это делается нашими западными коллегами не от «хорошей жизни», а в силу неудовлетворенности объективными тенденциями мирового развития, когда в одиночку, путем диктата и ультиматумов уже никакие вопросы в мире решить нельзя, когда нужно договариваться и решать любые проблемы путем учета интересов всех вовлеченных в эти процессы стран или, когда речь идет о проблемах внутри государств, искать баланс интересов между различными политическими, этническими, религиозными силами, продвигать процесс национального примирения, поиска национального согласия.
Мы, естественно, не могли смириться с такого рода нелегитимными действиями против законных интересов Российской Федерации. Мы ответили встречными мерами прежде всего потому, что западные санкции, помимо стремления наказать нас политически, были нацелены на то, чтобы «перекрыть» каналы кредитования, в том числе нашего сельскохозяйственного сектора. Учитывая, что в самом Евросоюзе огромное количество субсидий предоставляется сельхозпроизводителям, нас хотели просто поставить в неравные условия в нечистоплотной конкурентной борьбе. Тогда мы защитили своих сельхозпроизводителей, отказавшись, надеюсь, на временной основе от импорта определенных видов сельскохозяйственной и пищевой продукции из стран, которые объявили санкции против Российской Федерации.
Это предыстория вопроса, и я должен был об этом сказать. Хотел бы подтвердить еще одну вещь, которую очень важно понимать. Мы не просим, не просили и не будем просить наших западных партнеров отменить эти санкции. Когда мы с ними встречаемся, то никогда не инициируем эту дискуссию. Они сами на встречах с нами и в своих публичных заявлениях начинают нервничать и говорить, что «как только Россия выполнит Минские договоренности, эти санкции будут сняты». Это их желание и одновременно беспомощность. Они прекрасно знают, что Минские договоренности вообще не содержат упоминания о Российской Федерации, но практически в каждом параграфе изложены задачи, стоящие перед украинским руководством, и сроки, в которые они должны были быть выполнены. Все это сорвано. Сейчас, понимая, что они не в состоянии «воспитать» должным образом своих подопечных в Киеве, чтобы они хотя бы выполняли свои обещания, пытаются «перевести стрелки» на нас. Когда публично заявляют о желании нормализовать отношения с Россией и снять санкции, как только она выполнит Минские договоренности, на деле для тех, кто хотя бы чуть-чуть понимает суть происходящего и читал минские документы, это означает сигнал Киеву: продолжайте саботировать выполнение своих обязательств, наказаны будете не вы, а Российская Федерация.
Эту «задумку», которая продвигалась русофобским меньшинством в Евросоюзе, но которую остальные члены ЕС по разным причинам – кто-то от неспособности противостоять такого рода диктату, кто-то по иным соображениям – вынуждены были сделать коллективной позицией стран, входящих в ЕС. Никто не радуется санкциям. От них страдают европейские производители (соответствующая статистика публикуется – это десятки, сотни млрд.евро убытков), от этих санкций и мы испытываем неудобство. Но учитывая, что мы теперь ученые и научены последним примером, когда против нас вводились эти санкции, мы по поручению Президента Российской Федерации В.В.Путина приняли решение сделать так, чтобы обеспечить свою собственную продовольственную безопасность и безопасность во всех других ключевых сферах жизнедеятельности государства. Это не автаркия, не самоизоляция, а здравый и разумный вывод из поведения наших традиционных партнеров. Неприемлемо, наверное, вновь дожидаться, когда они сменят гнев на милость, снимут абсолютно нелегитимные санкции и возобновят с нами сотрудничество по продовольственным и высокотехнологичным товарам, в том числе имеющим двойное назначение, и которые были нам необходимы для укрепления своей обороноспособности. Ключевые сектора, от которых зависит выживание государства, мы теперь уже твердо решили не оставлять на откуп каким-то капризам тех или иных наших партнеров. Видите, какая долгая предыстория, но это надо было сказать, чтобы был понятен ответ на Ваш вопрос.
В принципе в таком универсальном плане тема незаконности и контрпродуктивности односторонних мер экономического воздействия обсуждалась в ООН не одно десятилетие. Это было вызвано неприятием подавляющим большинством государств-членов ООН одностороннего экономического эмбарго, которое США ввели против Кубы. На волне осуждения этой порочной практики в ООН стали ежегодно принимать резолюцию, которая была посвящена не столько Кубе, сколько вообще феномену односторонних нелегитимных санкций. Соответствующая резолюция ежегодно принимается огромным большинством, 2-3 страны вместе с США голосуют против, 5-6 воздерживаются. Это показывает, насколько в мировом сообществе неприемлема практика, которая применялась против Кубы. Это та же самая практика, которая сейчас применяется в отношении России и ряда других стран.
Мы выступаем за то, чтобы односторонние санкции, которые не являются продуктом договоренности СБ ООН в соответствии с Уставом Организации, были вообще устранены из международного общения. Я слышал про инициативу, которая весьма созвучна вашему представителю в Социалистическом интернационале, про инициативу парламентариев о том, чтобы межпарламентский Союз и ПАСЕ, ПА ОБСЕ приняли решение исключить какие-либо односторонние рестрикции в отношении парламентариев, поскольку они избранники народа. Это тоже пока не работает. Есть те, кто одобряют такие подходы, но сопротивление огромное.
Я закончил бы тем, что есть Устав ООН, в котором экономические и прочие меры принуждения упоминаются как легитимное средство воздействие на тех, кто нарушает международное право. Согласно Уставу ООН, который все подписали и ратифицировали, эти меры принуждения должны разрабатываться и объявляться СБ ООН. Все остальное должно быть устранено из международного общения. Особенно неприлично, когда некоторые наши партнеры проводят интенсивные переговоры в СБ ООН, договариваются о каком-то пакете санкций, который сбалансирован, который не должен создавать гуманитарных проблем для населения соответствующего государства, оказывая давление на руководство этого государства, а после принятия такого сбалансированного, выверенного, абсолютно легитимного набора санкций тут же через день-два какая-то страна из числа наших западных партнеров принимает свои односторонние санкции.
Моя позиция очень простая: когда мы договорились о чем-то на основе международного права в СБ ООН, то нельзя нарушать эти санкции. Это означает, что нельзя продавать то, что запрещено, но и нельзя запрещать продавать то, что разрешено. Именно эту манеру сейчас активно применяют наши американские партнеры не только в отношении Российской Федерации, но и целого ряда стран. Поэтому необходимо, наверное, работать против феномена односторонних нелегитимных санкций, который является проявлением ложно понимаемого ощущения собственной исключительности.
Монголия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 14 апреля 2016 > № 1776278
Сергей Лавров
Прокуратура Панамы обещает помощь в расследовании дела о так называемых "панамских бумагах" пяти странам, обратившимся с соответствующим запросом, сообщила в четверг прокурор Кения Порселл.
К этим странам относятся Перу, Венесуэла, Гватемала, Сальвадор и Коста-Рика. "Просьба о помощи носила неформальный характер, однако Панама окажет все возможное содействие, чтобы прояснить факты и помочь в какой-то мере исправлению имиджа страны", — прокомментировала Порселл запрос, в частности, от Венесуэлы.
По ее словам, у фирмы Mossack Fonseca обнаружено порядка 214 тысяч документов, касающихся работы с представителями Венесуэлы, отмечает портал La Estrella de Oro. Речь идет о десятке предпринимателей и бывшем начальнике охраны Уго Чавеса Адриане Веласкесе.
По части Перу подтверждена причастность к делам офшорных компаний пяти политиков, которые воспользовались услугами Mossack Fonseca, среди них – один из финансистов Кейко Фухимори, ставшей победителем первого тура голосования на выборах президента в минувшее воскресенье.
Накануне сотрудники панамской прокуратуры после 27-часового обыска изъяли в юридическом бюро Mossack Fonseca огромный объем цифровой документации для дальнейшего изучения, сообщил прокурор Хавьер Карабальо. Прокурор отметил, что вся информация Mossack Fonseca хранится в основном на 100 виртуальных серверах, к которым у правоохранительных органов теперь есть доступ. Обыски в офисах бюро прошли также в Перу и Сальвадоре.
Немецкая Sueddeutsche Zeitung и ряд других СМИ опубликовали ранее некие документы, якобы принадлежащие панамской юридической фирме Mossack Fonseca, которые, как утверждается, свидетельствуют о причастности ряда мировых лидеров, их приближенных и других известных людей к офшорным схемам. Аутентичность "панамских бумаг" официально не подтверждена, а сама Mossack Fonseca заявила, что отказывается заверить их подлинность, и назвала действия журналистов преступлением. Один из основателей компании Рамон Фонсека заявил, что некоторые документы, действительно были украдены у Mossack Fonseca, но не уточнил, какие именно.
Уникальный экземпляр
В Париже открылся необычный книжный магазин, больше похожий на типографию
Сергей Лавинов
Согласно распространенному мнению традиционные, бумажные книги постепенно проигрывают конкуренцию электронным изданиям. Сегодня в это нелегко поверить, но цифровые книги могут не только конкурировать с бумажными, но и вполне мирно и даже с выгодой для обеих категорий изданий существовать бок о бок. Одним из пока редких примеров такого мирного и взаимовыгодного сотрудничества может служить открывшийся в Париже оригинальный книжный магазин без... книг.
В прошлом месяце во французской столице открылся первый в Старом Свете книжный магазин, совмещающий торговлю книгами с услугами... типографии. В PUF можно заказать любую из без малого 3 млн. книг, имеющихся в электронном каталоге. В этом, конечно, нет ничего необычного. Большим отличием от остальных магазинов, где можно заказать нужную книгу, является то, что получить это издание можно не через несколько недель с расположенного в другом городе или другой стране склада, а через считанные минуты.
Для парижских библиофилов и поклонников книг буквы PUF, обозначающие Les Presses Universitaires de France (Издательство французского университета), почти столетие ассоциировались с интеллектуальным центром столицы страны. Поэтому легко можно понять их разочарование и уныние, когда этот знаменитый книжный магазин на площади Сорбонны всего пять лет не дотянул до столетнего юбилея и закрылся в 1999 году. Закрытие магазина PUF оставило глубокую зияющую пустоту в сердцах тысяч студентов, ученых и простых поклонников чтения, несмотря ни на что по-прежнему предпочитающих традиционные книги электронным.
Так же легко можно понять радость столичных библиофилов, когда магазин с тем же названием PUF вновь открылся практически по соседству со своим прежним местом нахождения в Латинском квартале. Новый магазин сильно уступает своему предшественнику по многим статьям. Например, по размерам – 72 и 600 кв. м соответственно. Однако эту относительную тесноту с лихвой компенсируют возможности, предоставляемые новым магазином. Теснота относительна, потому что места в этом магазине, представляющем собой новаторское соединение цифровых и традиционных, т.е. печатных, книг вполне хватает. На небольшой торговой площади фактически размещаются около... трех млн. наименований электронных книг, которые можно легко превратить в бумажные.
«Это первый в Европе полностью цифровой книжный магазин, в котором книги изготавливаются и продаются только на заказ, – рассказал агентству Associated Press директор PUF Фредерик Меро. – Перед вами модель будущей книготорговли, модель, в которой могут на взаимовыгодных условиях объединиться цифровые и традиционные бумажные книги».
Возвращение PUF в Город света стало возможно благодаря типографскому роботу Espresso Book Machine. Эта электронная машина, созданная инженерами компании Xerox, не только печатает, но и обрезает, брошюрирует, переплетает и производит все остальные типографские операции в течение считанных минут. Espresso Book Machine появилась в 2006 году. Ее дебют состоялся в книжном магазине при Всемирном банке в Вашингтоне. Сейчас в книжных магазинах и библиотеках по всему земному шару установлены более ста типографских роботов, похожих на большие копировальные машины. Их изготавливает и продает компания, которая так и называется, – On Demand Books, т.е. «Книги на заказ».
Уникальность нового PUF заключается в том, что в нем, в отличие от других книжных магазинов с типографским роботом, книги, издаваемые на заказ, впервые полностью, а не частично заменили традиционные способы продажи изданий.
«Для Франции это маленькая революция, – рассказывает Полин Дарфелль, представительница Национального союза печатников, который помог установить Espresso Book Machine в магазине. – Таких машин в стране всего лишь пять штук».
Типографский робот стоит в небольшой задней комнате парижского PUF. Естественно, машина вызывает у посетителей не меньше интереса, чем книги. На ней установлены два межплатформенных формата электронных документов PDF: один для обложки и второй для текста. Обложка может быть цветной, но текст внутри книги только черно-белый. Единственное техническое ограничение издаваемой книги – она не должна быть толще 850 страниц.
Книга рождается на глазах покупателя очень быстро, за считанные минуты. Для издания среднего объема достаточно семи минут, книги потоньше можно отпечатать за четыре минуты. За это время заказчики могут даже не успеть выпить чашечку кофе, заказанную тоже по вполне разумной цене в PUF. В книжном магазине, рассказывает продавец Александр Годфруа, работает и крошечное кафе. Те же посетители, кто не пьет кофе или чай, могут во время исполнения их заказа полистать книги, стоящие на полках. PUF и в этом отличается от привычных книжных магазинов. В нем так же, как в них, на полках стоят книги, но они не продаются. На полках выставлены около 5 тыс. наименований томов, отпечатанных и переплетенных в магазине. Пока с размещением проблем нет. Но поскольку с каждым днем количество книжной продукции растет, в недалеком будущем могут возникнуть и проблемы.
«Потрясающе!» – не может сдержать эмоций Зейна Дженадри, поклонница книг со стажем. Она с удовольствием покупала книги еще в первом PUF и сейчас с восторгом листает только что отпечатанную и переплетенную по ее просьбе биографию Монтеня, принадлежащую перу Стефана Цвейга.
К слову, одним из достоинств издания книг на заказ является возможность вернуть вторую молодость фолиантам, которые издавать традиционным способом уже невыгодно. От книг, которые можно купить в обычных магазинах, кстати, по той же цене, книги из PUF отличаются лишь обложкой, да и то совсем немного. Она поначалу слегка липкая, потому что в процессе изготовления книг используется лак.
Фредерик Меро уверен, что у магазинов типа PUF большое будущее. Он считает, что книги на заказ не будут конкурировать с типографскими изданиями, а будут развиваться параллельно с ними. В коммерческом отношении, по его мнению, идея вполне здравая и обоснованная. Расчеты показывают, что для сведения концов с концами такому магазину, как PUF, необходимо продавать каждый день не меньше 15 книг.
Задача вполне посильная. Например, в день открытия было продано 60 книг. В тот день от посетителей не было отбоя. Очередь была такая большая, что продавцы остались без обеда. Сейчас, конечно, клиентов поменьше, но все равно счет идет на два-три десятка.
С точки зрения коммерции, у магазинов, торгующих книгами на заказ, немало плюсов благодаря существенному сокращению расходов. Магазину PUF не нужно платить огромные деньги за аренду просторных помещений. Не нужны ему и склады для готовой продукции. Отсутствуют в графе «расходы» и деньги, предназначенные на уничтожение непроданных книг. В довершение ко всему такой способ изготовления книг не загрязняет окружающую среду, в отличие от работы традиционных типографий.
Взять под контроль
Наследуется ли бронхиальная астма и как ее избежать
Ирина ЗАЙЦЕВА, врач-аллерголог
Для человека, страдающего астмой, весна, пожалуй, самый неблагоприятный период. На фоне цветения растений происходит обострение заболевания, в том числе и у детей. Сегодня эта болезнь диагностируется у ребят разного возраста. Риск заполучить астму увеличивается, если ею страдают мама или папа, бабушка или дедушка.
Врачи считают, что сама болезнь по наследству не передается, а вот предрасположенность к ней – да. Что это значит? Ребенок может получить от родных несколько мутантных генов, в частности отвечающих за повышенную выработку иммуноглобулинов класса Е. Эти биологически активные вещества определяют готовность организма к аллергической реакции. Возможно, ребенок также наследует группу генов, от которых зависит гиперчувствительность бронхов и верхних дыхательных путей.
Однако это не означает, что фатальный приговор обжалованию не подлежит. Запуск бронхиальной астмы, как правило, происходит, когда организм встречается с аллергенами, которые вызывают атопическую реакцию.
Этап за этапом
У специалистов есть такой термин – атопический марш. Это поэтапный процесс развития аллергических заболеваний, заканчивающийся астмой. Суть в том, что у ребенка с возрастом расширяется список веществ, на которые возникают патологические реакции. Меняются и проявления болезни. Например, у малышей чаще всего возникают нежелательная реакция на пищевые аллергены, поражения кожи, атопический дерматит.
Последствия раннего контакта с аллергеном, возможно, будут сказываться всю жизнь. Например, атопический дерматит, начавшийся в детстве, у взрослых людей преобразуется в экзему.
В школьном возрасте организм активно реагирует на аллергены, которые содержатся в окружающей среде. Это пыльца цветущих растений, бытовая пыль, шерсть и слюна животных, автомобильные выхлопы. В этом случае поражаются верхние дыхательные пути, появляется аллергический насморк.
Следующий этап – воспалительный аллергический процесс переходит на бронхи и начинается бронхиальная астма. Чтобы этого не произошло, аллергию требуется взять под контроль как можно раньше.
Забота с нуля
Позаботиться о защите ребенка нужно еще до его рождения. Если в семье кто-то страдает бронхиальной астмой, будущей маме рекомендуется соблюдать диету, включающую в себя исключительно гипоаллергенные продукты. Ребенок из группы риска должен расти на грудном вскармливании – в молоке содержатся вещества, защищающие от аллергии. Именно правильное питание с первых дней жизни помогает отсрочить, а в некоторых случаях избежать развития аллергических заболеваний в старшем возрасте.
В школе осторожность в питании ребенка, склонного к аллергии, только усиливается. В списке опасных продуктов оказываются красная и черная икра, жирные сорта белой и красной рыбы, рыбные консервы, раки, устрицы, мидии, крабы, морепродукты, суши. Из питания исключаются красная и желтая черешня, абрикосы, персики, гранаты, цитрусовые, хурма, красные яблоки, дыня, любые тропические фрукты – ананас, киви, фейхоа, манго, папайя, инжир. Не рекомендуются консервированные соки и компоты, а также сухофрукты – изюм, курага, финики, инжир. Под запрет попадает любая еда, содержащая красители и консерванты.
Чистый дом
Серьезный шаг по предупреждению бронхиальной астмы – создание гипоаллергенной среды в квартире. Поэтому откажитесь от ковров, паласов, мягкой мебели, книги храните в закрытых шкафах. Свои тонкости есть и в уборке. Желательно приобрести пылесос с воздушным фильтром. Протирая мебель, используйте салфетки из микрофибры, чаще мойте полы. И меньше используйте в доме бытовую химию.
Позаботьтесь о климате в помещении. Полезно приобрести увлажнитель и очиститель воздуха, в которых нужно вовремя менять фильтры. Регулярно проветривайте постельное белье, откажитесь от пуховых, перьевых подушек, шерстяных одеял и пледов. Чтобы снизить риск аллергических реакций, используйте не стиральные порошки, а жидкие средства или капсулы.
Опаснейший аллерген – грибки плесени в ванной. Если они появились, необходима реконструкция вентиляционной системы квартиры, а возможно, и капитальный ремонт.
Домашние любимцы и незваные гости
Зная о наследственной угрозе астмы и аллергии, родители обычно умеют найти весомые аргументы и отговорить ребенка заводить котенка или щенка. Но это происходит не всегда. Под настойчивым натиском отпрыска некоторые взрослые все же соглашаются на бесшерстные породы. Стоит знать, что аллергенна не только шерсть, но и перхоть, слюна животных, а у птиц – перья и пух.
Аквариумные рыбки безопасны для аллергиков, однако атопическая реакция может возникнуть на сухой корм или водоросли в аквариуме.
Носителями дополнительных серьезных аллергенов в доме становятся муравьи, тараканы, мыши. Обязательно вызовите специалистов, чтобы провести дезинфекцию квартиры. Ребенка отправьте к бабушке, пока окончательно не выветрятся запахи.
Преграда для вирусов
Берегите детей от острых респираторных заболеваний. Вирусы могут вызвать повреждение слизистой оболочки дыхательного тракта. В результате открывается дверь для проникновения аллергенов. Кроме того, повторяющиеся вирусные инфекции приводят к снижению иммунитета, что также чревато атопическими реакциями.
Поэтому к сезону простуд готовьтесь заранее. Используйте разные способы: прививки от гриппа, прием витаминов и минералов. Вернувшись с улицы, промывайте нос солевыми растворами на основе морской воды, умывайтесь и чаще мойте руки.
Если ребенок заболел, не занимайтесь самолечением. Некоторые препараты, например жаропонижающие, антибиотики или ингаляции на основе лекарственных трав, могут спровоцировать аллергические реакции. Опасны так называемые простудные хвосты, за которыми скрываются осложнения – бронхит, трахеит, синусит.
Тренировка плюс лечение
Конечно, есть счастливчики, которые даже при наследственной предрасположенности к аллергии практически с ней незнакомы. Но это скорее исключение из правил. Дети из группы риска по бронхиальной астме с проявлениями аллергического ринита, поллиноза, дерматоза должны находиться под наблюдением аллерголога. Такие заболевания требуют серьезного лечения.
Врач подбирает необходимые препараты и дозу, что позволяет блокировать аллергические реакции, уменьшать симптомы болезни. Такие меры снижают угрозу формирования бронхиальной астмы вдвое. В лечении от аллергии детей старше пяти лет (особенно при поллинозах, аллергических ринитах) используется метод АСИТ. Это своеобразная тренировка иммунной системы, приучающая ее не реагировать на провокаторы болезни. Врачи начинают с небольших доз, постепенно их увеличивая. Эффективны уколы, таблетки, капли или порошки в нос.
В результате у больных резко снижается чувствительность к аллергенам-провокаторам. Нередко после нескольких повторных курсов пациентам удается решить проблему полностью.
Хан Батый и Киев
Запорожец Наталья
Виктимизм, или комплекс жертвы, как философия украинской жизни
Последнее антидостижение Украины: она возглавила мировой рейтинг государств с наибольшей инфляцией, опередив даже воюющую Сирию. В 2015-м этот показатель – официально! – составлял 49 процентов. И ситуация ухудшается. От экономики осталось, похоже, лишь одноимённое министерство. Обнищание народа такое, что Африке с Латинской Америкой и в страшном сне не снилось.
И всё же рискну предположить, что именно сейчас – самая счастливая, гармоничная эпоха в украинской истории. Блаженное совпадение желаемого и действительного. Полное осуществление глубинных, подспудных национальных устремлений. Ей-богу, в наше время Фрейд был бы социологом.
Скорбь и жалоба (с ударением на втором слоге по-украински получится «траур») – естественное состояние общества. Возьмите календарь знаменательных дат – сплошь траурные годовщины. Украинские праздники – как правило, дни памяти. Новые украинские памятники зачастую – мемориалы павшим.
В современной Украине героем может стать только жертва, в идеале – жертва российского произвола. Таков феномен Савченко. Пока она не попала в «российские застенки», ничего не было слышно ни о ней самой, ни о её военно-патриотических заслугах. А тут началось: боец Надежда стала депутатом Верховной рады и ПАСЕ, Героем Украины. О ней заговорили как о несгибаемой личности и сильной политической фигуре, ей пророчат чуть ли не президентство. Правда, хоть и робко, но звучат голоса, что дома свою героиню не очень-то ждут. Она нужна, полезна как символ, на котором (по крайней мере в имиджево-политическом смысле) нагрели руки вполне известные персоны и на Украине, и в России. Но живой человек с его характером и амбициями, да ещё с возможностью их осуществить!.. Нет уж, увольте.
На Украине любят жалеть и быть предметом жалости. Виктимизм (от англ. victim – жертва) стал философией украинской жизни, политики, чуть ли не национальной идеей. Украина пестует свои комплексы, упивается ими. А если так, то ответственное государство просто обязано предоставить народу полный спектр несчастий – от войны до нищеты. С чем украинская власть блестяще справляется.
Неизбывное страдание для неё – главный капитал страны, которая только и умеет пока, что жаловаться, взывать о помощи, клянчить. Украина позиционирует себя как та, перед кем все виноваты и кому все должны. Доходит до анекдотов: украинское правительство затребовало от Монголии возмещения убытков за разорение Киева ханом Батыем. Подозреваю, что это шутка. Но то, что наше руководство самое креативное в мире по части вымогательства и попрошайничества, – бесспорно.
Опять же и украинская гордыня удовлетворена. Страна временами в центре внимания. Не беда, что жители в духе чеховского героя «попали под лошадь». Сгодится и геростратова слава. Не можешь прославиться успехами – продемонстрируй грандиозный провал. Больше никак нельзя объяснить маниакальное стремление к пропасти, куда бодро движется украинское государство, скандируя лозунги о независимости и достоинстве украинцев. Зато выжившие потом смогут предъявить миру свои раны…
Думаю, здесь нужно искать истоки и объяснение феноменального украинского долготерпения, граничащего с мазохизмом. В попытке его понять я года полтора назад взялась об этом написать. У меня выходило, что украинский народ, ввергнутый в пучину войны и нищеты, вот-вот с той или иной долей аккуратности ссадит преступную власть со своей шеи. Однако ничего не происходило, и я уже тихо радовалась, что моё произведение (хоть я и вложила в него свой гражданский пыл) так и не увидело свет. Актуальным осталось только название – «Молчание украинцев».
А ведь действительно никакого народного протеста на Украине нет, потому что его… и не может быть. Установили же учёные, что между событием и реакцией на него общества существует годичный люфт – время, необходимое, чтобы граждане прочувствовали своё положение, осознали важность его изменения и организовались для действия. У нас же прошло два года со времени последнего Майдана (хотя по большому счёту – два с половиной десятилетия непрерывного «незалежного» падения), а люди лишь обречённо констатируют жизненную катастрофу и не рвутся изменить ситуацию. Давненько ничего не слыхать и про «идеалы Майдана». Поскольку встанет вопрос, а кто ответит за их «осуществление».
Но что действительно составляет украинское открытие в политической науке и практике, так это революция (причём перманентная) не сверху, а вверху. Настоящие общественные преобразования заменяются непрерывным, нескончаемым брожением в верхах общества – скандалами и произволом всех мастей и оттенков.
Иногда бывает даже весело. Смотрим популярное украинское политическое ток-шоу «Чёрное зеркало» и покатываемся со смеху. А гости-политики знай себе упражняются в остроумии. Слегка перефразировав, цитируют Яценюка, вцепившегося в кресло: «Мы вместе пришли и вместе… никуда не уйдём». В связи с министрами, отозвавшими заявления об уходе, говорят, что так можно отозвать и яценюковскую «пулю в лоб», под которую Арсений Петрович тщетно подставлялся на Майдане, и аваковский стакан воды, запущенный в Саакашвили… Вот уж действительно: «Я другой такой страны не знаю…» Ну нету хлеба – зато зрелище каково! Не удивлюсь, если где-то в Швеции или Швейцарии, весь в правах и социальных гарантиях, прильнул к телевизору сытый тамошний гражданин и жестоко завидует украинцам с их до смерти интересной жизнью.
Правда, периодически украинские политики приходят в себя от страха, что Запад потеряет терпение и переформатирует всю украинскую власть, а то и саму независимую Украину, в которой они так удобно устроились. Но быстро спохватываются и принимают привычную позу жертвы. Которая, как известно, освобождает от ответственности: за нас всегда в ответе наш обидчик. Россия то есть. Доля Украины – страдать и голосить на весь мир.
Вот почему жить не просто трудно и опасно – жить на Украине унизительно. Кому это невмоготу, уже давно коллективно или индивидуально дистанцировались от украинского государства. Остальным, значит, подходит.
Адвокатская контора Mossack Fonseca, вовлеченная в скандал вокруг так называемых "панамских бумаг", готова сотрудничать с прокуратурой Панамы, расследующей деятельность фирмы, говорится в распространенном в среду заявлении фирмы.
"Как мы всегда это и делали на протяжении почти 40 лет, мы готовы с усердием вновь сотрудничать с властями в их последних расследованиях, чтобы прояснить ситуацию как можно скорее", — говорится в распространенном бюро заявлении.
Прокуратура Панамы накануне начала и продолжила в среду обыски в офисе Mossack Fonseca, отмечает никарагуанский портал La Prensa. Также обыски прошли в представительствах компании в Перу и Сальвадоре. Ранее фирма заявила, что готова сотрудничать с генеральной прокуратурой Сальвадора в расследовании возможной причастности 33 граждан этой страны к офшорным схемам.
Немецкая Sueddeutsche Zeitung и ряд других СМИ опубликовали ранее некие документы, якобы принадлежащие панамской юридической фирме Mossack Fonseca, которые, как утверждается, свидетельствуют о причастности ряда мировых лидеров, их приближенных и других известных людей к офшорным схемам. Аутентичность "панамских бумаг" официально не подтверждена, а сама Mossack Fonseca заявила, что отказывается заверить их подлинность, и назвала действия журналистов преступлением. Один из основателей компании Рамон Фонсека заявил, что некоторые документы, действительно были украдены у Mossack Fonseca, но не уточнил, какие именно.
Отцу – тюрьма, дочери – президентство
Почему результаты выборов в Перу можно считать скандальными
Евгений Бай
Проходящие в два тура президентские выборы в Перу преподнесли миру еще нигде не виданный захватывающий сюжет. В ходе первого тура наибольшее число голосов получила 40-летняя Кейко Фухимори, дочь бывшего президента страны Альберто Фухимори.
Потомок японских иммигрантов, Фухимори-старший – один из самых противоречивых лидеров в истории Перу. Он правил страной в течение двух сроков – с 1990 по 2000 год. Перуанскому президенту удалось тогда совершить то, что не мог сделать ни один из его предшественников. Он разгромил маоистских повстанцев из организации «Сендеро люминосо», которые до этого полтора десятилетия терроризировали Перу, свел до минимума инфляцию в стране и стабилизировал национальную денежную единицу.
Однако перуанцы считают, что для достижения своих целей Фухимори использовал типичные диктаторские методы. В 1992 году он силой разогнал Конгресс республики и ее Верховный суд, сказав, что там собрались шарлатаны и бездельники, которые мешают ему осуществлять экономические реформы и бороться с преступностью. В вину ему вменили и то, что он предоставил неограниченную власть главе секретной службы страны Владимиро Монтесиносу, известному беспримерным цинизмом, жадностью и садистскими наклонностями.
Диктатором Фухимори был и в своей семье. В 1994 году он запер собственную супругу Сусанну Игуши в президентском дворце за то, что она решила поведать нации о том, какие злоупотребления творятся в президентской администрации. Игуши удалось тогда вылезти через окно и спуститься с третьего этажа на улицу. Однако когда она вознамерилась вернуться в президентский дворец, его двери оказались для нее заперты. Супруг «уволил» ее как простую секретаршу.
После развода Фухимори сделал «первой дамой» страны свою дочь Кейко, которая таким образом стала с юности присматриваться к интерьеру президентского дворца.
Политическая карьера ее отца была прервана самым безжалостным образом. Фухимори, которого обвинили в краже из казны 600 миллионов долларов и гибели 25 перуанцев от рук военных формирований, сбежал на родину предков – Японию, где пробыл несколько лет. Потом тайно перебрался в Чили, но был там задержан и экстрадирован в Перу. В 2009 году он был по совокупности предъявленных ему обвинений приговорен к 25 годам тюремного заключения без права на помилование.
Кейко Фухимори впервые выставила свою кандидатуру на выборах в 2011 году, но тогда ее ждал проигрыш. В первом туре нынешней кампании она набрала 40 процентов голосов. и теперь ей предстоит в начале июня второй тур, где ее противником станет потомок иммигрантов из Германии, экономист, бывший сотрудник Всемирного банка Педро Кужински, получивший в первом туре 24%.
Считается, что это будет борьба с «фотофинишем», когда соперники придут вровень. На стороне Кужинского средний класс и представители «высшего общества». Против него играют возраст (кандидату 77 лет) и иностранный акцент. Пытаясь заручиться поддержкой бедняков, Кужински говорит, что он в юности воспитывался в амазонской сельве, где его отец работал врачом, боровшимся с проказой.
Кейко Фухимори рассчитывает в основном на поддержку бедных перуанцев. Ее партия Fuerza Popular («Народная сила») уже в ходе первого тура выборов получила 65 мест в 130-местном перуанском конгрессе.
Однако у очень многих перуанцев фигура Кейко вызывает серьезные опасения в том, что дочь Фухимори будет проводить политику классического латиноамериканского популизма со всеми ее атрибутами: харизматической личностью, сильной рукой в борьбе с преступностью, но полным презрением к политической элите, неуважением к экономическим законам и попустительством коррупции. Как объявил, находясь на этой неделе в Вашингтоне, классик латиноамериканской литературы Марио Варгас Льоса, «победа Кейко во втором туре станет катастрофой для перуанской нации, потому что она будет означать воскрешение диктатуры ее отца Альберто Фухимори».
Перу планирует нарастить поставки мандаринов в 2016 году
Не смотря на то, что урожай мандаринов в Перу в 2015 оказался несколько ниже уровня прошлого года, ожидается увеличение объема экспорта на 2%. Серджио дель Кастилло, президент организации ProCitrus объясняет такое изменение переключением от количества фруктов к их качеству.
«Поскольку фруктов на деревьях было меньше, меньше фруктов пошло в отход в процессе упаковки,» - рассказал дель Кастилло. Он прогнозирует больший объем урожая в 2016 году как для ранних сортов, таких как Сатсума, так и для поздних сортов, таких как Танджело, Танго, Муркотт.
«Мы ожидает роста объемов экспорта в особенности поздних сортов, так как именно эти сорта больше высаживались в последнее время,» - отметил президент ProCitrus и сообщил, что рост производства поздних сортов - Муркотт и Надоркотт - может быть на уровне 13-14%. Производство сорта Танджело достигло 25 тыс. тонн в год и не будет расти столь существенно, так как деревья этого сорта высаживались в меньших объемах. Рост поставок мандаринов ранних сортов ожидается на 8-10%.
«Со списыванием в школе нужно бороться розгами»
Андрей Заякин о торговле диссертациями в России
Екатерина Шутова
О том, как списывают в России и за рубежом, нужно ли пороть детей, где проходит граница между плагиатом и прописной истиной, отделу науки «Газеты.Ru» рассказал Андрей Заякин — кандидат физико-математических наук, сооснователь вольного сетевого общества «Диссернет», которое занимается проведением экспертиз кандидатских и докторских диссертаций.
— «Диссернет» — это аналог немецкого проекта. А в чем самобытность «Диссернета»?
— Все в мире является аналогами чего-нибудь. Поэтому можно сказать, что «Диссернет» — аналог немецкого проекта «Врониплаг», но немецкий «оригинал» не занимается тем, чтобы писать жалобы и подавать их в университеты. Там занимаются только аналитической работой. А в «Диссернете» идет работа по написанию жалоб, по проведению в жизнь более разумных законодательных инициатив в сфере присуждения ученых степеней, чем выполняются сейчас.
— Вы довольно долго жили за рубежом — вы можете сравнить, как списывают в других странах и как списывают в России?
— За рубежом не списывают! Я жил в Германии, Испании, Италии, довольно много времени проводил в Штатах — и я точно знаю, что в этих странах не списывают. Отдельные случаи, конечно, бывают, но я имею в виду, что в перечисленных странах нет системы списывания и принятия списывания. К этому очень негативное отношение даже в самых младших классах школы и на самом низком уровне.
— Кандидаты каких наук в России списывают чаще всего?
— Экономисты у нас лидируют, за ними идут педагоги, за педагогами — юристы.
— А кандидаты естественных наук?
— По нашей статистике, они списывают очень мало. И меньше всех списывают физики и химики.
— А это не связано с тем, что вы просто чаще всего проверяете депутатов с экономическими и политическими степенями?
— Нет, в последнее время мы вообще не занимаемся депутатами. Депутаты кончились — и мы ищем там, где можно что-то найти. Это важно понимать: мы не копаем только под депутатов. Мы копаем по принципу куста: вы начинаете выдергивать из куста какой-то отросток, и за ним тянется корень. И этот корень ведет к какому-то другому пучку сорных растений.
Мы работаем точно так же: мы находим, что какой-то профессор защитил пять плагиаторов, и думаем: надо проверить всех учеников этого профессора.
И пошла плясать губерния — все ученики профессора бросаются в адову пасть. А затем мы проверяем учеников учеников профессора! И мы действуем как садоводы, которые хотят выкорчевывать какой-то сорняк.
А если по физике мы не накопали столько плагиаторов, сколько по экономике, значит, там просто нет кустов.
— Какие забавные обвинения предъявляли «Диссернету» и вам в частности?
— Однажды мы лишали степени якутского депутата Дудникова — и под конец один из членов совета, с пафосом воздев перст, закричал: «Это же какие-то «синие ведерки» от науки!» Меня это порадовало до глубины души!
— Постоянно на всех заседаниях всплывает тема: «Это не плагиат, это прописная истина». Где грань между плагиатом и прописной истиной?
— Нас в этом обвиняют на каждом втором диссовете. Лучше всего высказался по этому поводу председатель Высшей аттестационной комиссии Минобрнауки России Владимир Филиппов: «Любой умный человек обязан сформулировать даже самую тривиальную истину из учебника своими словами». А вообще изложить прописную истину 10–15 словами таким образом, чтобы эта истина имела те же грамматические конструкции, те же знаки препинания, крайне сложно. Те, кто не верит в это, пусть поэкспериментируют с товарищем: задайте общеизвестную тему, которую нужно изложить, напишите и затем сравните.
— Кто больше всего виноват — тот, кто списывает? Научный руководитель? Оппонент? Вуз?
— Как говорится, «отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина». Что на самом деле происходит? Я вам говорю страшную тайну: никто ничего не списывает! Забудьте об этом! На самом деле происходит чистой воды уголовщина, а именно — торговля.
Мы же знаем, что никто из профессоров не будет распространять свои тексты за просто так.
Идет торговля — и так утверждает даже Владимир Филиппов. От разных источников до нас доходят ценники от $10 тыс. до $50 тыс. — в зависимости от уровня диссертации, сложности, специализации. В среднем докторская диссертация стоит $25 тыс. То есть не надо обольщаться: списывание — это редкое явление. Если на совет за 10 лет приходится одна диссертация с некорректными заимствованиями — то она все-таки списанная. Если на совете за 10 лет фигурировало 20 таких диссертаций — они не списанные. Они все проданные.
Так возвратимся к вопросу о том, кто виноват. Это вопрос, который относится к уголовщине или сфере морали, но не к деятельности «Диссернета». А лично я скорее размышляю над вопросом «Что делать?».
— Недавно вы создали сайт, на котором можно найти, в каких вузах больше всего плагиатчиков…
— Мы фактически создали первый в России каталог торговцев фальшивыми диссертациями. Как я уже говорил, никто в здравом уме не станет себя продавать забесплатно. Я могу понять проститутку, которая торгует собой. Но я никогда не видел проституток, которые бы отдавали себя забесплатно — просто стоя на улице и каждому встречному. Без любви и без денег. Ведь обычно бывает так: либо любовь, либо деньги. То же самое происходит и в науке.
Либо люди делают работу нормально — и это любовь, либо они совершают махинации с диссертацией — и это деньги.
Вуз тоже виноват. Потому что ректор не контролирует, что у него происходит под носом, — и ему очень хочется напомнить следующее стихотворение Григория Остера:
«Если в кухне тараканы
Маршируют по столу,
И устраивают мыши
На полу учебный бой,
Значит вам пора на время
Прекратить борьбу за мир
И все силы ваши бросить
На борьбу за чистоту».
То есть, если ректор позволяет диссовету торговать диссертациями — значит, этот ректор ни на что не годен. А если ректор знает про торговлю и это дело не останавливает — значит, ректор виновен вдвойне. И возникает подозрение, которое читатели «Газеты.Ru» могут сами додумать.
Дико важно, какую политику проводит университет. Иногда университеты нам говорят, что их персонал защитил свою диссертации с некорректными заимствованиями в другом месте. Но ректор не должен приглашать таких людей к себе в вуз! Мы только предполагаем, за какое вознаграждение распространяются диссертации.
— Андрей, дайте, пожалуйста, совет, как правильно написать и защитить диссертацию. Кроме совета «не списывать»!
— Один мудрый человек когда-то говаривал: покуда предмет не пропустишь через себя и не изложишь своими словами, ты этот предмет не знаешь. Это действует в отношении всего. Если человек не может изложить основы своего предмета грамотно, не глядя в учебник, — значит, он не знает предмета.
Рецепт тут один: закрыть все книги и все изложить самостоятельно. Тогда это будет ваша истина.
— Кстати, а почему богатые люди не могут отдать побольше денег и купить диссертацию, к которой невозможно будет придраться?
— Потому что они дебилы. Эти люди строят из себя эффективных управленцев и менеджеров, но при этом таковыми не являются.
Эффективный менеджер не понимает, как организовать двойной слепой контроль, как проверить информацию с помощью «гугла». И эти люди хотят управлять страной!
— А почему человек, который продает диссертацию за $50 тыс., пишет ее с некорректными заимствованиями?
— Потому что в нашей стране некомпетентны не только управленцы, но и те, кто занимает профессорские позиции. Я насмотрелся в последнее время на профессоров экономики и права и начал сомневаться, что компетентных профессоров в этих специальностях у нас в стране больше 20–30 штук.
При всех шуточках со стороны физиков в отношении экономистов и юристов, управляют страной именно последние. Но мы видим, что большинство кафедр экономики в большинстве университетов страны возглавляются людьми, которые не должны находиться на этой должности. Эти люди не только занимались торговлей диссертациями — они сумели уничтожить себя интеллектуально и профессионально. А этот факт намного страшнее, чем покупка и продажа диссертаций.
— Расскажите, пожалуйста, о главных результатах деятельности «Диссернета».
— Я думаю, что главные результаты нашей деятельности еще впереди. Ближайшими из них мы видим отмену совершенно идиотского и безумного правила, согласно которому диссертацию, содержащую некорректные заимствования, отправляют в тот же совет, который ее и продал. Это то же самое, как если мелкого воришку, который украл у меня кошелек в метро, судил бы этот самый мелкий воришка.
У нас много безумия происходит в судебной системе, но такого раньше у нас не бывало, чтобы вор сам себя судил.
Еще у нас в стране действует безумное правило срока давности. Почему-то считается, что если диссертация была защищена до 1 ноября 2011 года, то она исцелилась. То есть плагиат 1 января 2011 года преступен, а плагиат 31 декабря 2010 года не преступен. Почему? Зачем? Как можно бороться с плагиатом, если плагиатчики 2010 года продолжают ходить со степенями? Хотя мы их десять раз вываляли в дегте и перьях!
— Хочу вернуться к тому, с чего мы начали, — к списыванию в школе. Как, на ваш взгляд, можно с этим бороться?
— Розгами. Я совершенно убежден, что в школах до определенного возраста следует вернуть телесные наказания. Да, я не политкорректный человек. А еще я считаю, что обучение в старших классах школы следует сделать до известной степени платным для тех, кто не хочет учиться хорошо. Школа — это дорого, школа — это серьезно, школа — это ответственность. Я хорошо помню отношение к школе моего поколения — хотя это было 20 лет назад. Я не думаю, что это отношение сильно улучшилось с тех пор. Школьники не ценят возможность учиться за казенный счет. Они прогуливают уроки, ничего не учат, неуважительно относятся к учителям. А потом в 11-м классе родители говорят: «Ах, эта школа только к ЕГЭ натаскивает!»
Нет, это просто дети не учатся, а родителям пофигу.
А еще я считаю, что школьная нагрузка слишком мала. Я думаю, что с ранних лет дети должны учить классические языки — латынь и греческий.
— А вы их учили?
— Я выучил латынь в очень позднем возрасте, а греческий так толком и не освоил. Но я убежден, что классические языки очень хорошо приводят в порядок мозг.
Кроме того, полезно учить минимум два-три европейских языка и нормально учить математику. Так было в российских классических гимназиях. И современные ученики должны понимать, что обучение в школе — это привилегия. Если человек не учится — он вылетает на фиг. Пусть те, кто не хочет учиться, идут работать дворниками.
И да, необходимо возвратить детский труд с 14 лет. Потому что это сразу решает проблему болтающихся по улице малолетних тунеядцев с наркотиками в кармане. Пусть лучше у нас будет хороший строитель, чем человек, который списывал сначала в школе, затем — в вузе, а в итоге купил диссертацию и стал кандидатом наук. И стал членом диссертационного совета. Я хочу, чтобы у нас в России были нормальные строители, а не эти дебильные профессора экономики.
— Но тогда резко увеличится разрыв между образованными и необразованными россиянами…
— Очень хорошо — тогда у нас пойдет бурный рост индустриального сектора. И я только этому порадуюсь. Потому что сейчас российские вузы производят псевдообразованных людей.
— И еще: если в стране не будет бесплатного образования, то что будут делать бедные дети, которые хотят учиться?
— То, что я сказал, не жесткая догма. Должна действовать система, которая позволяет учиться за казенный счет тем, кто хочет получать знания. И эта же система должна карать тех, кто не учится. Кара может быть разной. Те, кто учится на тройки, должны платить, к примеру, с 9-го класса. Если человек учится на двойки — он должен идти работать в качестве неквалифицированного рабочего. Потому что только сам человек определяет, что он хочет делать в жизни. Если он не учится в 16 лет — пусть идет в дворники.
Если он олимпиадник по математике — пусть учится бесплатно и получает стипендию больше, чем зарплата министра.
— Последний вопрос: вы не жалеете, что сейчас почти не занимаетесь наукой, а все свободное время посвящаете «Диссернету»?
— Нет, не жалею. Видимо, это судьба. Хочется успевать все — но все успевать не получается. Поэтому я занимаюсь тем, что в данный период жизни считаю наиболее важным и приоритетным.
Россия > Образование, наука > gazeta.ru, 9 апреля 2016 > № 1717069
Андрей Заякин
Никас Сафронов: «На судьбу мне грех жаловаться»
Его полотна в буквальном смысле на вес золота. Его клиентами становятся по большей части богатые и знаменитые. Его имя знает вся страна. Да и не только...
Обидеть художника, как известно, может каждый. Только не такого, как Никас Сафронов. Современный, амбициозный, практичный. Он выучил алгоритм успеха наизусть. И сегодня, накануне своего 60-летия, готов поделиться сокровенным.
- Во-первых, должна быть история твоей жизни, - говорит Никас, - должны быть яркие воспоминания. Должны быть великая цель и очень сильное желание. Отдельным людям ну все предоставлено: ум блестящий, любые возможности, связи. Но они при этом ничего не добиваются. А некоторые люди, приезжающие из глубинки, вдруг становятся явлением. Просто стимул был, большое желание, стремление...
«С ТАКИМ ИМЕНЕМ НЕ ВОЗВРАЩАЮТСЯ»
- Имя тоже, наверное, имело значение. Его сложно было запомнить, но когда наконец запомнили, оно стало работать...
Да, по паспорту я Николай. Но по метрикам все же Никас, моя мать, полуфинка-полулитовка, из маленького литовского города Паневежис, ее семья была раскулачена, сослана в 1939 году в Сибирь... То есть получилось так, что свой творческий псевдоним я взял как бы у самого себя.
Никасом я был еще в вильнюсском институте. Но у меня начались проблемы с выездом, даже в Польшу в начале 1980-х годов поехать не мог. А дело оказалось вот в чем. Один гэбэшник очень хотел, чтобы я сотрудничал с органами, говорил: вы талантливый студент, можете быть нам очень полезны. Я один раз отказался: нет, вот вам в подарок картина. Через месяц он опять с тем же вопросом, я во второй раз: нет, вот вам еще одна картина. Так мы стали приятелями. В какой-то момент у меня возникли проблемы с выездом, и я у него спросил: «Это потому что не хочу с вами сотрудничать?» «Не в этом дело, - говорит. - Понимаешь, имя и фамилия у тебя странные. Фамилия русская, имя литовское. Была бы у тебя и фамилия литовская, вопросов бы не возникло. А с таким комплектом обычно не возвращаются». Он посоветовал мне имя поменять, и я послушался. Что было делать - на дворе стоял 1981 год, нужно было решать свою карьеру...
УВИДЕТЬ ПАРИЖ И НЕ УМЕРЕТЬ
- Вторая случайная удача - вольная или невольная - то, что в 1984 году я женился на француженке. Хотя в тот момент я не думал о карьере - просто девушка понравилась. Когда мы шли с Драгоной рука об руку, все на нас оглядывались, завидовали: все-таки жена - модель. А когда узнавали, что еще и француженка!.. Но, как написал Генри Миллер: «У каждого есть своя судьба, мы только должны следовать ей и всем ее превратностям».
Знакомство то произошло вот как: жена моего друга привела Драгону ко мне в гости, я стал за ней ухаживать. Пытался сделать наше общение более близким, однако она сказала, что первым ее мужчиной будет только муж. «Тогда давай поженимся», - выпалил я с ходу и тут же забыл о своем предложении. Чего нельзя было сказать о ней.
Такая постановка вопроса ей, видно, понравилась, она стала чаще приезжать в Россию, вскоре мы действительно поженились. А через 20 дней после свадьбы я понял, что это не мой человек - физически мне не подходит. Я подал на развод, целых два года она мне развода не давала, но все-таки нас развели. То есть, по сути, брак оказался неудачным. Но тем не менее он дал мне возможность выезжать за границу, я стал работать с коллекционерами, с галерейщиками.
Повторюсь: ничего обдуманного в моей женитьбе не было. Будь я расчетливым человеком, так бы с ней и остался. Папа у нее был богатый человек, мультимиллионер, на одну только свадьбу в Париже 100 тысяч долларов потратил. Он мог благополучно устроить мою жизнь. Но когда понял, что будущего у нас с Драгоной нет, я отказался от всякой выгоды и никогда после не пожалел об этом.
«ВЫ ГЕНИЙ, ДЖЕК!»
- Я писал портреты многих известных людей. Но не в известности дело, меня просто увлекают масштабная личность, харизма. Я как-то сказал, что никому не интересен тот, кто ищет миллион, но всем интересен тот, кто его нашел. Всегда интересно понять суть такого человека: как он достиг вершин, какими путями. Возможно, хитростью или коварством. А может быть, великим талантом, неким знанием. И все это обычно отражается на его лице...
Еще в начале 1990-х я познакомился с Евгением Болдиным, который привозил тогда в Москву известных западных артистов. Как-то беседую с ним, и он говорит: «Никас, мы приглашаем мировых звезд. Делаем им дорогие подарки. Хочешь, будем заказывать тебе их портреты? За небольшие деньги...» Зато, мол, устраиваем тебе встречу со звездой. 10-20 минут она тебе позирует, потом мы вместе картину дарим. Так появились портреты Хулио Иглесиаса, Тины Тернер, Элтона Джона, Дайаны Росс... Несколько раз я делал такие акции, что тоже, конечно, привлекало внимание. Причем не только в России, но и на Западе. А случались и просто анекдотические ситуации.
Иду как-то по Нью-Йорку, приятель показывает мне здание и говорит: здесь офис Джека Николсона. «У тебя есть мой альбом? - спрашиваю. - Давай ему подарим». Мы зашли, секретарша отвечает: невозможно, у г-на Николсона на три года вперед все встречи расписаны. «А передать можете?» - я протянул ей свой альбом. Секретарша раздраженно ушла, а вернувшись, сказала: «Он сейчас вас примет». Первыми моими словами были: «Вы гений, Джек!» На что он мне ответил: «Да, это правда, Никас, не могу с этим спорить. Но и вы не последний человек, иначе бы мы с вами не увиделись».
ВСЯ ПРЕЗИДЕНТСКАЯ РАТЬ
- Как-то в конце 1990-х мне предложили написать президента Азербайджана Гейдара Алиева. Я сначала не очень хотел ехать в эту страну, друзья отговаривали. Но когда позвонил мэр Баку, согласился и не пожалел об этом. Президент меня просто покорил: красивый седовласый джентльмен, обладающий еще к тому же высочайшим интеллектом. Я тогда сделал несколько набросков карандашом, в Москве уже закончил портрет, через два месяца привез его в Баку на день рождения Алиева. Портрет президенту понравился, мы стали друзьями. Потом уже сам Гейдар Алиев заказал мне портрет своего друга Демиреля - турецкого президента, своего сына Ильхама, даже внука...
А однажды российские бизнесмены, которые работали с Южной Америкой, предложили мне написать президента Эквадора Густаво Нобоа. Прямо огорошили: «Никас, это богатейший человек. Он собирается заплатить за портрет 250 тысяч долларов, мы все устроим». За это попросили 20 процентов. «Хороший заказ», - подумал я.
Лечу в Эквадор. Меня везут во дворец к президенту, замечательно принимают, все так красиво. Я пишу портрет, мысленно уже подсчитываю дивиденды. Привожу через три месяца готовую картину, в честь меня устраивают званый обед: приглашают перуанского президента, колумбийского, послов разных стран. Всем портрет нравится. Ловлю себя на мысли: 250 чего-то маловато, надо было 300 попросить. Поели, попили, пофотографировались.
Меня провожают до ворот, сажают в лимузин... И тут меня осенило. «Подождите, - говорю, - а деньги?» «Какие деньги?» - лица у них вытянулись. «За работу, за портрет!» - «А мы думали, что бесплатно». - «Как бесплатно?! - возмутился я. - Да вы что! Я на одну только дорогу 15 тысяч долларов потратил!» «Что вы говорите! - сочувственно качают головой. - Мы теперь прямо разоримся. Ведь президент - бедный человек». - «Да мне сказали, что богатейший!» «Вы, наверное, перепутали, - говорят. - Есть Нобоа - миллиардер, который уже третий раз баллотируется на пост президента и никак не может выиграть. А этот был раньше учителем, помощником бывшего президента, которого свергли. Его сначала временно исполняющим обязанности назначили, а потом утвердили. Они однофамильцы».
Мне было обидно, что я попал впросак. Но там же в Эквадоре наш посол знакомит меня с Хорхе эль-Хури, настоящим миллиардером, и тот заказывает у меня портреты всей своей семьи, покупает огромное количество картин.
НЕПОДВЕДЕННЫЕ ИТОГИ
- Было бы очень просто объяснить мои успех и известность связями и громкими акциями. Конечно, это не так. Начнем с того, что я профессиональный художник. После училища и института поработал и в Италии, и в Голландии, где познакомился с разными техниками, с разными школами, а до этого изучил иконопись в Загорске.
Сегодня я могу работать в разных манерах - пейзажи, портреты, моя новая техника «дрим вижн». То есть здесь все: и талант, и трудолюбие, и везение, и вера в свою удачу, и вера в Бога. И мое рождение в городе Ульяновске, и наследственность (по отцу у меня в роду были священнослужители, а по маме - лекари). И просто судьба.
Когда, скажем, тетка оставляет тебе полдома на три года, уезжая работать в Сибирь. И ты живешь в Ростове один, и идешь в художественное училище, потому что помнишь, что неплохо рисовал. Потом едешь в Вильнюс, на родину мамы, поступаешь там в институт. А на четвертом курсе во сне видишь галерею, где висят твои картины, тобой еще в реальной жизни ненаписанные. И ты просыпаешься, пишешь их, потом продаешь. И зарабатываешь на собственную квартиру, которую меняешь на комнату в Москве. А потом едешь в Италию, Австралию, Канаду, Париж, Лондон, где в музеях штудируешь работы старых мастеров... У каждого своя судьба. Мы только должны следовать ей и всем ее превратностям, как писал Генри Миллер. Ко мне судьба пока благосклонна. Надеюсь, так будет всегда...
Дмитрий Мельман
Россия > СМИ, ИТ > mirnov.ru, 9 апреля 2016 > № 1716948
Никас Сафронов
NIH запускает КИ вакцины против ВИЧ на основе антител
Национальные институты здравоохранения США (NIH) приступили к набору участников масштабных клинических исследований экспериментального антитела VRC01, предположительно способного предотвратить инфицирование ВИЧ. Всего планируется отобрать 4,2 тыс. взрослых волонтеров, информирует The European Pharmaceutical Review.
КИ экспериментального препарата пройдут в медицинских центрах на территории Бразилии, Перу, США, Ботсваны, Кении, Малави, Мозамбика, ЮАР, Танзании и Зимбабке. Согласно дизайну исследований, препарат будет вводиться 10 раз (10 или 30 мг/кг) с периодичностью 8 недель. Результаты клинических исследований будут озвучены в 2022 году.
Результаты лабораторных исследований показали, что антитела VRC01 способны предотвращать внедрение в человеческие клетки 90% штаммов ВИЧ. Результаты клинических исследований VRC01 будут иметь огромное значение для дальнейшей разработки программ профилактики ВИЧ-инфекции.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter