Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Признание Россией и западными странами того факта, что авиакатастрофа была результатом теракта, может нанести смертельный удар по туристической индустрии Египта. Туризм – одна из основ египетской экономики: на своем пике в 2010 году (накануне свержения президента Хосни Мубурака) эта отрасль генерировала свыше 11% ВВП и 14,4% валютных поступлений, в ней было занято 12% рабочей силы.

К 2015 году эти показатели снизились более чем на треть, прежде всего за счет отказа от поездок в Каир и археологические места на Ниле, где активно действовали исламисты. Вместе с тем курорты на Красном море продолжали привлекать туристов из России и других стран Европы. Правительство Египта считало, что сможет обеспечить безопасность в прибрежных зонах, отделенных пустыней от основных районов проживания египтян.

К лету 2015 года наметилась тенденция к росту туристического потока в Египет, однако катастрофа российского А321 перечеркнула планы по возрождению египетского туризма.

Начиная с ноября большинство мировых авиакомпаний прекратили полеты над Синаем, были эвакуированы туристы из ряда стран Восточной и Западной Европы. Потери для туристической отрасли Египта и экономики в целом огромны: было аннулировано 80% путевок, падение египетских акций после теракта составило 15%, Центробанк рассматривает вопрос о девальвации египетского фунта на 11%.

Крупнейший египетский инвестор Сами Савирис, владеющий группой Orascom Investments, констатировал катастрофическое состояние отельного бизнеса на морском побережье Египта после крушения российского авиалайнера. Так, на курорте Таба Orascom закрыл два отеля из трех и уволил полторы тысячи человек. Аналогичные сокращения происходят на всех курортах – от Табы до Хургады.

Савирис заявил, что боевики, связанные с ИГИЛ, хотят поставить на колени египетское государство и превратить Синай в рассадник терроризма. Он подверг жесткой критике правительства западных стран за то, что они подорвали стабильность на Ближнем Востоке, прежде всего в Ливии и Сирии, уничтожив государственные структуры и оставив вакуум власти.

Необходимо отметить, что уровень террористической угрозы рос в Египте достаточно давно, в Каире и городах вдоль Нила теракты происходили практически ежедневно.

В сентябре 8 мексиканских туристов были по ошибке убиты в пустыне Эль-Вахат египетскими военными, которые приняли их за исламских боевиков, а вскоре последовало крушение российского самолета над Синаем. Это породило у наблюдателей вопрос: в какой степени египетские власти контролируют ситуацию и насколько они способны обеспечивать безопасность своих граждан и иностранцев?

США, Великобритания и страны ЕС официально подвергли критике недостаточные меры по обеспечению безопасности в условиях растущей террористической угрозы. По мнению аналитиков, эти события ослабили авторитет египетских военных и лично президента ас-Сиси.

Профессор Европейского университета во Флоренции Нагван аль-Ашваль считает, что США и Европа уже не могут рассматривать ас-Сиси как партнера, способного обеспечить стабильное развитие Египта. Долгое время Запад закрывал глаза на нарушения демократии ради стабильности, но теперь стремительно теряет доверие к египетскому режиму.

Одновременно западные СМИ продолжают критиковать Египет за нарушения прав человека – жестокое подавление оппозиции и преследование журналистов. Международные правозащитные организации отмечают, что с точки зрения свободы прессы и мнений положение в Египте гораздо хуже, чем при режиме Мубарака.

Местные наблюдатели отмечают также неспособность правительства справиться с внутренними проблемами Египта. Так, недавнее катастрофическое наводнение в дельте Нила и Александрии выявило некомпетентность бюрократии, развал инфраструктуры и повсеместную коррупцию. Египтяне критикуют власти и за то, что под внешним давлением они разрешили иностранцам, в том числе российским специалистам, контролировать безопасность в аэропортах.

Особое беспокойство вызывает ситуация на Синайском полуострове, где местные бедуинские племена в союзе с исламистами фактически объявили войну центральному правительству. За последние два года исламские боевики убили здесь сотни египетских военнослужащих и полицейских. В свою очередь, египетская армия уничтожила свыше 500 подземных тоннелей, соединяющих сектор Газа с северным Синаем, чтобы ликвидировать взаимодействие между сектором Газа, который находится под контролем "Хамас", и боевиками на Синае.

Синай – это наиболее уязвимый регион Египта с точки зрения безопасности, однако именно здесь находится основная туристическая инфраструктура страны. Депутаты израильского Кнессета выражают серьезные сомнения, что египетский президент способен подавить сопротивление исламских боевиков на Синае.

Вместе с тем большинство аналитиков пока не считает, что режим ас-Сиси доживает последние дни. Запас прочности еще достаточно велик. Президент Египта готов применять очень высокий уровень насилия, чтобы сохранить контроль над страной и подавить оппозицию. В странах арабского Востока это является главным залогом политического выживания: любая слабость может обрушить режим, как это произошло в последние месяцы правления Хосни Мубарака.

На фоне кровавых событий и междоусобиц в других арабских странах ас-Сиси предстает в глазах сограждан подлинным спасителем Египта. Особенно ему благодарны египетские копты-христиане, которые испытали притеснения в короткий период правления "Братьев-мусульман". Есть также результаты опросов, согласно которым ас-Сиси пользуется широкой народной поддержкой, в то время как оппозиция сломлена и раздроблена.

В данное время в Египте завершается переходный период, начавшийся после отстранения от власти президента-исламиста Мухаммеда Мурси. Во время президентских выборов 2014 года ас-Сиси получил свыше 90% голосов, а нынешние выборы в парламент должны закрепить легитимность правящего режима. Ожидается, что новый парламент, основу которого составят сторонники ас-Сиси, утвердит пакет жестких мер по борьбе с оппозицией, а также отменит ряд законов, принятых исламистами. Выборы проходят при низкой активности избирателей: примерно 20% электората, поддерживающего Мурси, в них не принимает участия.

Обвинения в "недемократичности" можно смело отмести: Египет всегда был жестко организованным, военизированным государством, а демократии в западном понимании этого слова нет ни в одной из стран Ближнего Востока. Подлинную угрозу нынешнему руководству Египта наряду с терроризмом представляют экономические и демографические факторы.

Население страны приближается к отметке в 90 млн человек, и это создает непосильное бремя для финансов, инфраструктуры и рынка труда. Дельта Нила просто не в состоянии прокормить такое количество народа. Однако в глубоко религиозной стране начать политику ограничения рождаемости не может ни одно правительство. Поэтому все экономические достижения будут неизбежно съедены "лишними ртами": ежегодно число жителей Египта увеличивается на 1,5 млн человек.

Ас-Сиси старается по мере возможностей возродить насеристскую политику государственного вмешательства в экономику. Это – очевидный отход от либеральной экономической политики Анвара Садата и Хосни Мубарака, который начинает приносить плоды.

Всемирный банк отметил определенный экономический прогресс в 2014 году: рост ВВП составил 2,2%, усилился приток иностранных инвестиций. Финансовая помощь и инвестиции со стороны Саудовской Аравии, стран Персидского залива и западных партнеров составили 25 млн долларов. Египетское руководство осуществило амбициозный проект по строительству второй ветки Суэцкого канала, при финансовой поддержке Саудовской Аравии приобрело французские истребители "Рафаль" и вертолетоносцы "Мистраль".

В июне этого года Египет успешно провел первое за 5 лет размещение своих евробондов на полтора миллиарда долларов. Был подписан контракт с немецким концерном Siemens на 8 млрд евро с целью строительства газовых электростанций.

Одновременно укрепляются связи с Россией: уже после теракта на Синае "Росатом" подписал в Каире соглашение о строительстве первой в Египте АЭС. Будут построены 4 реактора мощностью 1200 мегаватт каждый, а общий объем инвестиций составит 20 млрд долларов. Это крупнейший совместный проект со времени строительства Асуанской плотины в 1960-х годах.

Однако события осени 2015 года наверняка внесут коррективы этот позитивный тренд. Исламисты, хотя и загнаны в подполье, готовы поднять голову в случае ухудшения внутренней ситуации. Главный вопрос в том, сможет ли египетское руководство продолжить курс на реформы, модернизировать государство и экономику?

Дмитрий Добров, обозреватель Inosmi.ru

Зачем Турция сбила российский военный самолет?

Александр Орлов

24 ноября самолеты ВВС Турции сбили российский СУ-24, который базировался на авиабазе «Хмейм» в САР и совершал боевой вылет против террористов в провинции Латакия вблизи сирийско-турецкой границы. По первым данным, оба пилота успели катапультироваться, но один из них приземлился мертвым. Второй вроде бы попал в руки местного туркоманского племени. Самолет сбит двумя турецкими истребителями «Ф-16».

Как утверждает Генштаб ВС Турции, Су-24 российских ВКС получил за 5 минут 10 предупреждений о нарушении воздушного пространства Турции и только после этого был сбит.

По сообщению же МО РФ, российский самолет не вторгался в турецкое воздушное пространство, о чем свидетельствует и факт его падения на сирийской территории, а также приземление катапультировавшихся российских летчиков на территории САР. В военном ведомстве России также подчеркнули, что во время полета самолет находился исключительно над территорией Сирии. Вечером российский лидер после встречи с иорданским монархом тоже публично подтвердил, что самолет был сбит в одном и упал в четырех километрах от границы на сирийской территории. Он назвал это «ударом в спину» со стороны пособников терроризма, в то время как ВКС России борются с терроризмом. И подчеркнул, что эта трагедия будет иметь «самые серьезные последствия для российско-турецких отношений». В Анкаре заявили, что Турция намерена провести консультации с НАТО и ООН. Это вызвало возмущение российского лидера. По его словам, обращение Анкары в НАТО по крайней мере странно, так как не Россия сбила турецкий самолет, а наоборот.

Ну так и Москва может и должна потребовать созыв СБ ООН для осуждения нападения на самолет, который участвовал в антитеррористической операции.

Пока что реакция российского руководства весьма сдержанная. Пресс-секретарь президента России Д. Песков на вопрос, можно ли ожидать обсуждения сложившейся ситуации с турецкой стороной, ответил: «Вы говорите «с турецкой стороной» – пока никаких окончательных заявлений от минобороны мы не слышали по причинам падения самолета». Песков не подтвердил сообщения турецких СМИ о том, что президент Путин якобы проведет во вторник экстренное заседание Совета безопасности РФ в связи с инцидентом со сбитым российским самолетом. «Турецкие СМИ вряд ли знают, когда и по какому поводу Путин собирает экстренное или регулярное совещание Совбеза», – заявил пресс-секретарь президента РФ Д. Песков.

Премьер-министр Турции Давутоглу тоже сделал ряд заявлений, в которых попытался взвалить всю ответственность за этот инцидент на действия российских ВКС. Конечно, пока рано делать окончательные выводы, когда еще не проведено тщательное расследование того, что случилось с СУ-24. Но одно ясно – был ли российский самолет в небе САР или случайно на несколько секунд залетел в турецкое воздушное пространство, у ВВС Турции не было никаких оснований для того, чтобы его сбивать. ВКС РФ уже более месяца ведут интенсивную борьбу с ИГ и другими террористическими группировками в Сирии, нанося по их позициям ракетно-бомбовые удары.

А что делает Анкара? Сначала турки помогали Саудовской Аравии, Катару и США разжигать пламя гражданской войны в САР, помогая экстремистам и предоставляя им убежище на своей территории, оснащая боевиков оружием и создав для них тренировочные лагеря. При этом под «сурдинку» войны режим Т. Эрдогана уничтожал собственное курдское население в приграничных с САР районах, а заодно и нанося удары по позициям сирийских курдов, борющихся с ИГ. Более того, Турция активнее других занималась контрабандой сирийской нефти и нефтепродуктов с объектов нефтяной инфраструктуры, контролируемых ИГИЛ и другими террористами. То есть Анкара наживалась на войне и способствовала финансированию международного терроризма, пользуясь своим статусом члена НАТО. А США, Великобритания, Франция, Германия и другие западные страны спокойно закрывали глаза на это.

Но ведь подобные действия нарушают соответствующие международные конвенции, запрещающие финансирование и спонсирование терроризма.

Периодически из Анкары раздавались призывы то установить бесполетную зону над Северной Сирией, то направить туда свои войска, не говоря уже о требовании свергнуть законное правительство Б. Асада в Дамаске. О подрывной деятельности турецких спецслужб в координации с их «коллегами» из Саудовской Аравии и Катара тоже хорошо известно. А тут еще ВКС РФ вместе с ВВС Франции и США начали целенаправленно уничтожать колонны нефтяных цистерн и нефтяные скважины, которые обеспечивали контрабанду в Турцию, тем самым подрывая «бизнес» приближенных Т. Эрдогана.

Правда, сбивать французские или американские боевые самолеты в Анкаре не решаются.

Конечно, есть и другая вероятность. Всем известно, что на авиабазах ВВС Турции имеются американские боевые самолеты и представители Пентагона и ЦРУ. Как известно, турецкие военные ненавидят исламиста Т. Эрдогана и вполне могли совершить эту провокацию с российским самолетом, чтобы создать турецкому президенту дополнительные проблемы, окончательно поссорить Т. Эрдогана с В. Путиным, а затем и избавиться от него. Это выгодно и США, которым чересчур строптивый турецкий президент порядком надоел. Как стал он раздражать и ЕС, особенно когда на саудовские и катарские деньги направил сотни тысяч иракских и сирийских беженцев, а вместе с ними и боевиков ИГИЛ, из лагерей на сирийской границе в Европу, создав там массу проблем. И как результат – чудовищные теракты в Париже. Возможно, подрывную деятельность продолжили и катарцы, не удовлетворившись тем, что именно подготовленные Дохой террористы ИГ взорвали недавно российский А 321 над Синаем. Катару, с его огромными финансовыми ресурсами, ничего не стоило подкупить турецких летчиков или тех, кто ими командует, чтобы сбить СУ-24, который даже не пытался отбиваться, наивно полагая, что в сирийском небе турки, которые публично на словах тоже борются с ИГ, не нападут на «союзника» по антиигиловской коалиции.

Возникает вопрос – а что теперь делать Москве? Ведь каковыми бы не были объяснения Анкары, речь идет о нападении на военный самолет РФ, который совершал вылет против террористов. Извинений здесь явно не достаточно, хотя турки, особенно совсем вышедший из рамок разумных действий и заявлений Т. Эрдоган, могут и не извиниться.

Как в случае с А-321, Москва просто обязана ответить Анкаре. Речь, конечно, не идет об ответе военного характера. Хотя нанести удар возмездия по Турции и ее военным базам ВС России ничего не стоит. Сейчас не место эмоциям. Должно быть проведено тщательное расследование. А пока необходимо приостановить туристический поток в эту страну, которая получала от отдыхающих россиян миллиарды долларов. Ведь сегодня сбивают военный самолет, а завтра начнут избивать наших туристов.

Далее: необходимо прекратить закупки в Турции любых видов продовольствия, заменив их на поставки сельхозпродукции из Ирана и Центральной Азии.

Ну и, конечно, надолго заморозить любые проекты строительства газопроводов в Европу через турецкую территорию. Тем более что 23 ноября в Тегеране на саммите ФСЭГ президент В. Путин заявил о намерении втрое увеличить экспорт СПГ, прежде всего в Азию. А в Европу поставлять газ через вторую ветку «Северного потока». Турция при нынешних властях – такой же ненадежный партнер в плане газового транзита, что и Украина.

Вполне уместно также снизить уровень дипломатических отношений с Анкарой и отозвать российского посла оттуда. Такое предложение уже циркулирует в Госдуме.

Глава МИД РФ С.В. Лавров вечером 24 ноября отменил свой визит в Турцию, назначенный ранее на 25 ноября, и одновременно призвал всех российских туристов воздержаться от поездок в эту страну из-за высокого уровня террористических угроз в Турции.

И, конечно же, следует удвоить, утроить усилия по поиску тех, кто взорвал и спланировал взрыв российского самолета над Синаем. Это позволит выявить страны-пособники терроризма, среди которых в первом ряду наряду с Саудовской Аравией и Катаром стоит и Турция. И виновных предать суду на основании положений международных конвенций по борьбе с терроризмом. Никто не удивится, если среди обвиняемых окажутся известные официальные турецкие деятели. Мир должен знать, кто ответственен за хаос и террор на Ближнем Востоке и в Европе.

Национальный интерес

Михаил Богданов - спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку, заместитель министра иностранных дел России.

Наталья Калашникова - Шеф-редактор Russian View

Резюме О ближневосточной политике России и развитии ситуации в этом регионе рассказывает спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку, заместитель министра иностранных дел России Михаил Богданов.

О ближневосточной политике России и развитии ситуации в этом регионе в интервью RV рассказывает спецпредставитель президента РФ по Ближнему Востоку, заместитель министра иностранных дел России Михаил Богданов.

Михаил Леонидович, Россия начала военную операцию в Сирии. Среди российских политологов — и не только — в ходу понятие «национальный интерес». В чем он выражается в сирийской ситуации?

С самого начала кризиса в Сирии мы стремились оказать содействие сирийцам в мирном урегулировании кризиса, скорейшем прекращении кровопролития, борьбе с проявлениями экстремизма и терроризма на этой земле.

Конфликт принес много бед и страданий сирийскому народу. Забрал жизни, поломал судьбы тысяч людей. Украл надежду на будущее и достойную жизнь. В этих условиях террористы, заметно окрепшие на чужом горе, провозгласили на территории Сирии и Ирака так называемый халифат, построенный, правда, не на благородных принципах подлинного ислама, а на идеологии ненависти и нетерпимости.

С этим мириться было нельзя. Россия приняла решение откликнуться на призыв о помощи правительства Сирии в его противодействии распространению терроризма. В конечном счете от террористического очага, появившегося на Ближнем Востоке, исходит реальная угроза как для самого региона, так и для всего международного сообщества. И эту угрозу надо принимать всерьез. Тем более что в лагерях такфиристов в Сирии и Ираке проходят обкатку боевики из многих стран, в том числе европейских.

Хотел бы особо подчеркнуть, что в своих политических подходах и практических шагах на сирийском направлении мы строго придерживаемся норм и принципов международного права, положений Устава ООН. В глобальном плане такая линия Москвы направлена на укрепление миропорядка, позволяющего поддерживать международный мир и безопасность, нормальные межгосударственные отношения. Ликвидация террористических ячеек и купирование экстремистских проявлений отвечает долгосрочным интересам Российской Федерации, в том числе и на ближневосточном направлении.

Между тем наши западные партнеры говорят, что мы «не тех бомбим». Почему, на ваш взгляд, они не идут на более плотную координацию действий с Москвой?

Наши западные партнеры любят выступать с громогласными заявлениями, делать далеко идущие выводы, подчас, как это выясняется впоследствии, не основанные на реальных фактах. К слову, все помнят про пробирку с неким белым веществом, которую демонстрировал известный высокопоставленный американский представитель на заседании Совета Безопасности ООН, обвиняя режим президента Ирака Саддама Хусейна в создании оружия массового уничтожения. И что же? Искали американцы это оружие в Ираке довольно долго. Всю страну разрушили до основания, ввергли ее в хаос, а искомого так и не нашли. Теперь они, да и бывший в то время премьер-министром Великобритании Тони Блэр публично признают допущенные ими ошибки.

Надо осторожнее относиться к словам наших партнеров с Запада, перепроверять их. Вот они говорят, что, мол, российские ВКС не тех в Сирии бомбят. Дескать, есть «умеренная» сирийская вооруженная оппозиция, по объектам которой наносятся российские удары. Но каков критерий деления НВФ на «умеренные» и «неумеренные»?

Незаконные вооруженные формирования в Сирии имеют зонтичную или мозаичную структуру. Их состав и численность могут меняться вследствие «миграции» боевиков. Отряды экстремистов часто встают под знамена тех, кто им больше платит. Наверное,

нашим западным партнерам виднее, но для нас непонятно, чем отличаются друг от друга пули «умеренного» и «неумеренного» снайпера, как отличить заложенный джихадистами фугас от точно такого же, но установленного бойцами «умеренной» оппозиции.

Исходим из того, что любые попытки заигрывать с террористами, а тем более вооружать их являются не просто недальновидными, а «пожароопасными». В результате глобальная террористическая угроза может критически возрасти, охватить новые географические пространства.

Отсутствие реального, то есть не на словах, а на деле, взаимодействия в войне с так называемым Исламским государством, возведение искусственных и маловразумительных препятствий на пути налаживания устойчивого межсирийского политического процесса на базе Женевского коммюнике от 30 июня 2012 года заставляет нас задуматься об истинных целях некоторых западных и региональных партнеров в Сирии.

Вы упомянули Женевское коммюнике от 30 июня 2012 года. Не устарел ли этот документ? Как видят его наши западные партнеры? Как соотносятся задачи контртеррористической борьбы и политического урегулирования кризиса в САР?

В своем выступлении на 70-й сессии ГА ООН президент России Владимир Путин предложил мировому сообществу объединить усилия для решения стоящих перед ним новых проблем в области безопасности и создать по-настоящему широкую международную антитеррористическую коалицию, чтобы решительно противостоять тем, кто сеет зло и человеконенавистничество. При этом международным игрокам следует руководствоваться не обидами или амбициями, но общими ценностями и общими интересами на основе международного права.

Терроризм стал своего рода «пятым всадником Апокалипсиса», который как раковая опухоль поражает все новые и новые участки нашей планеты.

Сражаться с этим универсальным злом следует всем миром, а не поодиночке. Подлинно широкая коалиция против террористов из так называемого Исламского государства и аналогичных ему структур должна включать в себя как региональных, так и международных участников. Считаем огромной ошибкой отказ от сотрудничества с сирийскими властями, регулярной армией САР. Только сирийские правительственные войска могут на земле переломить хребет международным террористическим организациям, которые терзают страну.

Мы видим, что многие внешние игроки и большинство сирийских оппозиционеров разделяют мнение о том, что при любой общественно-политической трансформации в Сирии важно сохранить ее государственные институты, прежде всего вооруженные силы, правоохранительные органы и спецслужбы. Это крайне необходимо для недопущения коллапса в стране, в интересах эффективного противодействия террористической угрозе.

Поэтому мы призываем четко расставить приоритеты: объединение усилий и распределение ролей в борьбе с терроризмом, а затем и продвижение по политическому треку урегулирования кризиса в САР через межсирийские переговоры.

Если совместными усилиями удастся добиться позитивных результатов в деле создания реальной антитеррористической коалиции, борьба в едином строю сирийской правительственной армии, отрядов вооруженной «умеренной» оппозиции, Сирийской свободной армии, курдских отрядов самообороны против террористов и экстремистов приведет к укреплению взаимного доверия, что создаст благоприятную атмосферу для продвижения политического процесса, нацеленного на консенсусные решения.

Это позволит запустить подлинно общенациональный диалог в Сирии, в ходе которого должны быть выработаны базовые принципы государственного устройства САР с гарантиями прав всех этноконфессиональных слоев населения страны. Сами сирийцы по взаимному согласию должны договариваться по срокам и параметрам парламентских и президентских выборов, персоналиям кандидатов на руководящие посты, как это и предусмотрено Женевским коммюнике от 30 июня 2012 года, одобренным резолюцией 2118 Совета Безопасности ООН.

Этот безальтернативный документ по-прежнему актуален, ведь он представляет собой выверенный путь решения сирийского конфликта, руководствуясь которым международное сообщество, принявшее его на основе взаимного согласия, могло бы оказать максимально возможное содействие урегулированию кризиса в Сирии, восстановлению в этой стране мира и безопасности.

Учитывая заметную активизацию в последнее время российско-саудовского политического диалога, контактов на различных уровнях, стоит ли ожидать серьезных совместных политических инициатив с Саудовской Аравией?

Действительно, с саудовской стороной на регулярной основе поддерживается тесный диалог по наиболее острым вопросам региональной повестки дня. С учетом той роли, которую Саудовская Аравия играет в арабо-мусульманском мире, без подключения королевства к международным усилиям, нацеленным на урегулирование продолжающихся конфликтов на Ближнем Востоке, достичь надежного мира в горячих точках региона будет весьма проблематично. В Москве неоднократно заявляли о готовности и открытости к совместной работе с саудовскими коллегами по поиску взаимоприемлемых развязок сирийского кризиса, прекращению насилия в Йемене, стабилизации в Ираке, Ливии, Палестине. Знаем о наличии такого же настроя и у саудовской стороны. В королевстве высоко оценивают нашу принципиальную и неизменную позицию в отношении палестино-израильского урегулирования, по многим вопросам развития международной системы отношений наши позиции совпадают. Предпосылки для совместной политической работы есть, например наша однозначная поддержка Арабской мирной инициативы, выдвинутой в 2002 году саудовским руководством.

Учитывая общую угрозу терроризма и экстремизма на Ближнем Востоке и в Северной Африке, возможна ли координация в треугольнике Россия — США — Саудовская Аравия? Все-таки это наиболее влиятельные игроки в регионе.

Состоявшиеся недавно политические контакты различного уровня с нашими саудовскими и американскими партнерами наглядно показали наличие глубокой озабоченности в Эр-Рияде и Вашингтоне расползающейся теперь уже и за пределы Ближневосточного региона террористической угрозой. Хотя в подходах к сирийскому урегулированию сохраняются известные разногласия, никто из наших американских или саудовских собеседников не оспаривает тезис о первостепенной важности борьбы с терроризмом. Феномен ИГИЛ принял трансграничный, интернациональный характер, и ни одна страна в мире сегодня не застрахована от появления внутри нее радикально настроенных элементов, солидаризирующихся с этой группировкой. Это объективно подталкивает наши страны к более доверительному диалогу по контртеррористической проблематике. Такие контакты проводятся, и они приносят свои плоды. Что касается упомянутого вами трехстороннего формата взаимодействия на треке антитеррора, то, конечно, подобная координация возможна при понимании того, что все участники такого треугольника будут реально заинтересованы в налаживании и успешном функционировании подобного механизма.

В недавнем интервью Russian View вы отметили, что в гражданских войнах не бывает победителей и побежденных. И чем раньше такие конфликты в отдельных странах удастся остановить, тем лучше. В противном случае происходит неизбежная общая цивилизационная деградация и тотальная радикализация, грозящая, как это происходит на Ближнем Востоке, охватить уже весь регион. Каковы ваши прогнозы относительно дальнейшего развития ситуации на ближневосточном пространстве?

Если указанные процессы вовремя не остановить, то не исключено развитие ситуации по самому драматическому сценарию. Однако в последнее время в ближневосточных делах проявились признаки того, что раскручиванию деструктивных тенденций может быть положен предел. Правительственным войскам Сирии, Ирака, отрядам курдского ополчения удается сдерживать натиск международных террористов и переходить в контрнаступление. Так, определенных успехов на земле в последние недели добилась сирийская армия. В этом деле поддержку ей оказывают ВКС России, приступившие, как известно, 30 сентября 2015 года к проведению операции против ИГИЛ и других террористических группировок в Сирии.

Активизировалась работа по Сирии и ближневосточному урегулированию на международных площадках. Так, 23 октября в Вене состоялись четырехсторонние консультации по сирийской проблематике министров иностранных дел России, США, Саудовской Аравии и Турции. В тот же день прошло созванное по нашей инициативе срочное заседание министерского «квартета» ближневосточных посредников (Россия, США, ЕС, ООН), посвященное вопросам деэскалации напряженности в Израиле и на палестинских территориях.

Однако говорить о кардинальном переломе ситуации на Ближнем Востоке в лучшую сторону пока, к сожалению, преждевременно. Чтобы закрепить те позитивные подвижки, которые уже обозначились, необходимо тщательно, кропотливо взаимодействовать, что требует плотной координации всех заинтересованных игроков.

Одна из главных проблем, будоражащих не только Европу, но и весь мир, — лавинообразный поток мигрантов с Ближнего Востока. Еврокомиссия уже назвала это крупнейшим со времен Второй мировой войны миграционным кризисом. Кто и что сдетонировало сентябрьский «взрыв»? В прессе, кстати, появились версии о том, что тут не обошлось без вмешательства США: мол, чтобы Европа активнее выступила против Башара Асада.

Сентябрьская ситуация, когда сирийские беженцы волнами хлынули в Европу, была вызвана во многом обострением обстановки в Сирии. С лета 2015 года «Исламское государство Ирака и Леванта», несмотря на бомбардировки ведомой США коалиции, стремительно расширяло сферу своего влияния, поглощая менее крупные бандформирования. Террористы под ударами западной коалиции чувствовали себя весьма вольготно: они даже пытались создать — и кое-где небезуспешно — некое подобие квазигосударственных учреждений, которые оказывали населению хозяйственные услуги, ввели в оборот собственную валюту — «золотой динар», устанавливали собственные законы и порядки, основанные на их извращенном понимании и толковании априори гуманистических ценностей ислама. На подконтрольных им территориях боевики широко применяли и продолжают применять практику внесудебных расправ, казней, сценарии которых словно копируют сцены из фильмов ужасов. Только реальность оказалась страшнее: мир облетели кадры, на которых палачи «Исламского государства» пытают людей, расстреливают их из пулеметов и гранатометов, сжигают заживо.

Неудивительно, что простые сирийцы пытаются спасти свои жизни. Многие из них подались в районы, контролируемые сирийскими правительственными войсками, или пытаются вырваться из кошмара сирийского конфликта, сбежать подальше от гуманитарной катастрофы, в том числе в благополучные страны Европы.

Значительное ухудшение ситуации в Сирии, опасность дальнейшей эскалации ИГИЛ стали причинами начала 30 сентября ударов российской авиации по позициям боевиков этой террористической организации. Кроме того, помимо военно-технической помощи сирийскому правительству, Россия направляет гуманитарные грузы для пострадавшего от войны гражданского населения.

Применительно к проблеме сирийских беженцев следует уделить внимание не только ее последствиям, но и — что более важно — ее первопричинам. Восстановление в Сирии мира и безопасности, возрождение сирийской экономики и инфраструктуры позволят снять остроту вопроса, помогут многим сирийцам принять стратегически правильное решение о возвращении на родину.

Вернемся к мирной жизни. Принято решение о возобновлении работы российско-саудовской межправительственной комиссии, главы двух государств договорились об обмене визитами. Политическая, в том числе — региональная, составляющая не затмит взаимный коммерческий интерес? Какие пункты двусторонней повестки дня вы считаете первоочередными?

В Москве и Эр-Рияде воспринимают состоявшуюся «на полях» июньского Международного Санкт-Петербургского экономического форума беседу Владимира Путина с преемником наследного принца Саудовской Аравии принцем Мухаммадом бен Сальманом, а также их недавнюю встречу в Сочи как исключительно важные события, знаменующие собой начало нового этапа в развитии российско-саудовских разноплановых связей. В первую очередь в сфере инвестиций, атомной энергетики, сельского хозяйства, нефтегазового комплекса. Принципиально значимым моментом считаем то, что саудовская сторона проявляет заинтересованность в расширении взаимодействия с Россией без характерной для предыдущих лет увязки с требованием «изменения» нашей политики на Ближнем Востоке. Рассчитываем, что новые позитивные подходы саудовских партнеров получат практическое подтверждение. Мы свою часть пути пройти готовы.

Беседовала Наталья Калашникова

Russian View

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 24 ноября 2015 > № 2851571 Михаил Богданов

Путин в Тегеране: укрепление российско-иранского альянса

Николай БОБКИН

Владимир Путин впервые за восемь лет посетил Иран. Российский президент выступил 23 ноября в Тегеране на Форуме стран-экспортеров газа (ФСЭГ). В своё время идея создания ФСЭГ исходила от аятоллы Хаменеи, предложившего Москве в 2001 году создать «организацию сотрудничества в газовой сфере, как ОПЕК». Юридически Форум был учрежден в Москве 23 декабря 2008 года, когда министры энергетики стран-участниц приняли устав международного объединения и подписали межправительственное соглашение.

Главной темой для ФСЭГ остается развитие глобального рынка газа. По поводу того, что такие производители газа, как США, Канада и Австралия не участвуют в этом процессе, государства-члены газового форума не переживают. Сегодня в объединении 14 стран-членов в статусе наблюдателей – ещё 5 государств. 42 % производства газа в мире, 67 % газовых ресурсов, 38 % перекачки природного газа по газопроводам и 85 % торговли сжиженным природным газом находятся в распоряжении членов ФСЭГ. Важность обсуждаемых Форумом тем доказывают прогнозы экспертов, по мнению которых мировой спрос на голубое топливо к 2040 году вырастет на 32% - до 4,9 трлн. кубометров с 3,7 трлн. кубометров в 2014 году. Для России важно не терять свою долю на рынке, и Москва действует в этом направлении, цивилизованно договариваясь с конкурентами за столом переговоров.

Президент РФ в своем выступлении перед участниками ФСЭГ отметил, что ведется позитивная работа с партнерами из азиатских стран, в том числе китайскими и индийскими. «Планируем на азиатском направлении увеличить наши поставки с 6 до 30 процентов — до 128 миллиардов кубометров», — заявил глава Российского государства. Путин отметил, что в готовящийся проект национальной энергетической стратегии до 2035 года закладывается существенный прирост добычи природного газа — на 40 процентов. Если в 2014 году в стране было добыто 578 миллиардов кубометров, то к 2035 году планируется добыть 885 миллиардов кубометров.

Сегодня Иран признаёт, что не сможет конкурировать с Россией в газовой сфере. Москве не нужно переживать по поводу того, что её нишу в области газовых поставок может занять Иран, заявил глава иранского Министерства нефти Бижан Намдар Зангане. Комментируя планы Тегерана относительно газового экспорта, министр уточнил, что страна не располагает магистральным трубопроводом для поставок голубого топлива в страны Европы. При этом Иран готов к переговорам с другими государствами с целью налаживания схемы поставок иранского газа европейским потребителям. Пока же Зангане надеется, что на иранских нефтяных месторождениях будет работать большое количество компаний из России. Аналогичные пожелания были у министра и в отношении газового сегмента. Сотрудничество с Россией будет осуществляться в сфере обмена технологическими достижениями в области нефтегазовой добычи.

Еще до заседания глав государств, прибывших на Форум, Владимир Путин встретился с верховным руководителем Ирана аятоллой Али Хаменеи и президентом ИРИ Хасаном Роухани. Перспективы отношений Москвы и Тегерана волнуют многих. Одни страны с одобрением смотрят на российско-иранское стратегическое взаимодействие по региональным проблемам, другие видят в этом опасность своим интересам.

С отменой санкций внутренний иранский рынок (население страны – почти 80 миллионов человек) интересен практически всем ведущим странам мира. К тому же Иран объявил о грандиозных планах во многих отраслях своей индустрии, общая стоимость первоочередных инвестиционных проектов превышает 90 млрд. долларов. Это не означает готовность Исламской Республики открыть двери для всех желающих. К примеру, для США, как и прежде, все дороги в Иран остаются закрытыми. Власти Ирана не проводили никаких переговоров с Вашингтоном по вопросам, не касающимся сделки по иранскому атому, и не собираются делать этого и в будущем, заявил в сентябре аятолла Хаменеи. В отношениях с Ираном Америка продолжает жить в условиях «чрезвычайного положения», президент Обама и в этом году был вынужден продлить на очередной год действие соответствующего закона США, принятого более 30 лет назад. Обе стороны остаются на своих позициях.

Иные планы у иранского руководства в отношении России. Об этом говорит сама встреча Путина с аятоллой Хаменеи. Верховный лидер Ирана редко принимает глав иностранных государств, а когда это происходит, то становится знаком дружественных двусторонних отношений. Беседа двух лидеров продолжалась дольше запланированного, свыше полутора часов. Разговор носил весьма конструктивный характер, отметил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Особое внимание было уделено развитию торгово-экономического сотрудничества, которое пока заметно отстаёт от уровня политического партнерства.

В 2014 году товарооборот между Россией и Ираном составил всего 1,68 млрд. долларов. Доля Ирана во внешнеторговом обороте России в 2014 году достигала лишь 0,21%. Объем накопленных российских инвестиций в Иране составляет не более 12 млн. долларов, а иранских в Россию - 5,5 млн. долларов. По итогам 2015 года рост товарооборота, увы, опять не ожидается. И это притом, что осенью прошлого года стороны согласовали совместные проекты стоимостью около 70 млрд. долларов. Тегеран обращается с просьбой предоставить Ирану кредитные линии для оплаты российских товаров и услуг. Возможно, что на встрече двух лидеров этот вопрос был решён. Речь идет в первую очередь о финансировании строительства 3-го и 4-го блоков атомной электростанции в Бушере. Нужны кредиты и для строительства Россией на территории Ирана нескольких теплоэлектростанций, а также для электрификации иранской железной дороги на севере Ирана в районе Горган.

Как и ожидалось, особое внимание лидеры Ирана и России уделили урегулированию конфликта в Сирии, совместной борьбе с терроризмом, а также военно-техническому сотрудничеству. С главой какого государства иранское руководство могло бы обсуждать такие вопросы в доверительном тоне? В этом перечне каждая проблема имеет прямое отношение к стратегическому партнерству, к готовности двух стран сотрудничать в наиболее значимых для их национальной безопасности областях.

В Сирии воздушная операция России, поддержанная Ираном на земле, уже достигла своей первой цели. Ещё в сентябре падение правительства Башара Асада казалось неминуемым, но Дамаск стабилизировал свое положение и укрепил контроль над значительной частью территории страны. Начат процесс поисков политического решения, полноценным участником которого является Иран. То, что США уже не играют в урегулировании сирийского кризиса доминирующей роли, а Россия возвращается на Ближний Восток, всецело соответствует самостоятельной внешней политике Ирана.

В борьбе с терроризмом у России и Ирана есть общие интересы не только на ближайшее время, но и на перспективу. Обе страны имеют цель убрать с ближневосточной сцены «Исламское государство» (ИГ). Военное сотрудничество Москвы и Тегерана в интересах достижения этой цели стало новым важным фактором международных отношений. Ещё несколько месяцев назад трудно было представить, что иранские истребители будут эскортировать в своём небе российские стратегические бомбардировщики, направляющиеся через Иран для нанесения ракетных ударов по объектам ИГ в Сирии…

Москву и Тегеран объединяет не одна Сирия. Напрасно США и их союзники надеются, что им удастся расколоть российско-иранский альянс. Вряд ли и Тегеран даже в долгосрочной перспективе может выбрать курс на политическое сближение с Западом в ущерб своим отношениям с Москвой.

Совместное заседание Российско-Саудовского Делового Совета в ТПП РФ

24 ноября в Торгово-Промышленной Палате Российской Федерации состоялось совместное заседание Российско-Саудовского Делового Совета, на котором присутствовали представители российских и саудовских деловых кругов и государственных структур.

Заседание проходило под руководством сопредседателей РСДС – Председателя Российско-Арабского Делового Совета, Председателя Совета директоров ОАО АФК «Система» В.П. Евтушенкова и Председателя Совета ТПП КСА Абдуррахмана Аз-Замеля. Мероприятие было организовано на полях проходившей в эти дни Российско-Саудовской Совместной Межправительственной Комисии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничество и было призвано выработать рекомендации для включения в итоговый документ СМПК.

Помимо высокопоставленных представителей саудовского и российского бизнеса, на мероприятии присутствовали Вице-Президент ТПП РФ Г.Г. Петров и Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Королевстве Саудовская Аравия О.Б. Озеров.

Участники заседания приветствовали решение российской компании ОАО АФК «Система» и саудовской компании «Вафрат Ат-Тавасуль» о создании российско-саудовской инвестиционной компании, призванной осуществлять прямые капиталовложения в проекты в таких сферах, как промышленность, сельское хозяйство, энергетика, здравоохранение и недвижимость.

Представители деловых кругов обеих стран рассказали о своей деятельности и бизнес-интересах, особенностях ведения бизнеса и инвестиционном климате в России и Саудовской Аравии.

Стороны обсудили важнейшие вопросы текущей повестки дня российско-саудовского торгово-экономического сотрудничества, включая необходимость увеличения товарооборота и наращивания инвестиционного сотрудничества, наличие трудностей в экспорте российской продовольственной продукции из России в КСА, связанных с требованиями Государственного управления по продовольственным продуктам и лекарственным средствам Королевства, необходимость облегчения процесса выдачи въездных виз в Саудовскую Аравию представителям российского бизнеса и другие проблемы. Участники заседания выразили надежду на скорейшее подписание двустороннего Соглашения о защите и поощрении капиталов между двумя странами, которое, несомненно, создаст законодательную базу и придаст новый импульс инвестиционному сотрудничеству между двумя странами.

Протокол прошедшего заседания был подписан 26 ноября в ходе работы Совместной Межправительственной Комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству. Стороны договорились о проведении следующего совместного заседания Российско-Саудовского Делового Совета в 2016 г. на территории Саудовской Аравии.

Несговорчивые саудиты, не желавшие обычно слышать о договоренностях с другими странами для стабилизации нефтяных цен, сделали неожиданный ход.

Вчера Кабинет министров Саудовской Аравии объявил о готовности сотрудничать со странами-экспортёрами нефти для предотвращения падения цен. Неужели саудовцы готовы ограничить добычу и поступиться своей долей рынка? Верится с трудом, учитывая не слова, а действия - расширение объёмов поставок в Китай, Европу. Очень вероятно, что нефте-политики взяли на вооружение излюбленную тактику глав Центробанков. Это словесные интервенции, когда для изменения котировок в нужную сторону используются громкие заявления. Метод надёжный, позволяющий достичь успеха, не вкладывая ничего. Единственный недостаток, как у любой интервенции - краткий срок действия.

Всплеска котировок хватило вчера только на полдня. Фьючерсы на марку Brent, подскочив на новости до 45,7 дол/барр., вернулись к 45,13. По WTI - аналогично: всплеск до 42,8 и откат к 42. И всё же цель достигнута.

Котировки остались всё равно заметно выше, чем были накануне. Впечатление от слов сохранилось. Как в анекдоте о якобы украденных ложках: они нашлись, но осадок-то остался... Такой вот осадок в нефти. Ведь она - всегда смесь. Не только углеводородов, но и слухов, слов, денег, политики...

Это позволило сбить настрой «медведей» и технически сделать возможной коррекцию цен к 46 по Brent и 43 по WTI. Однако в целом давление предложения на нефтяные котировки остаётся. Коррекция не отменяет текущие цели понижательного движения: для Brent - 43,4-44 дол/барр., по WTI - 39-40.

Всплеск нефтяной волны наряду с геополитическим позитивом от потепления (не по осеннему сезону) между Западом и Россией взметнул российские фондовые индексы. Аналитики JP Morgan подняли рейтинг России с уровня «хуже рынка» до «нейтрального». Влияние оказывает и то, что по оценкам Алексея Улюкаева, в стране закончилось падение экономики, мы достигли «дна», и возможен переход к стабилизации. Снижение ВВП ожидается в 4 квартале на 3,7%, по сравнению с 4,1 % в 3 квартале.

На таком фоне индекс ММВБ обновил годовые максимуму в 1838 п., уйдя к 1868,07 п. Однако вряд ли победное ралли будет долгим. Внешнеполитический позитив во многом отыгран, и ставить на дальнейший рост индекса рискованно. Вероятна коррекция к уровням 1800 п.

Рубль постепенно выравнивается по отношению к нефтяным ценам, но пока его ослабление до 66 руб/дол. находится на низком уровне 2970 руб/барр. Он не достиг даже 3000 руб. Поэтому вероятно, что при сохранении нынешних котировок нефти колебания пары доллар/рубль будут идти в диапазоне 65,2 - 66,7.

Марк Гойхман, аналитик TeleTrade

Кто и зачем толкает Россию на ближневосточные авантюры?

Петр Львов

19 ноября 2015 в своем блоге на сайте радиостанции «Эхо Москвы» бывший советник российского президента по экономике, ныне проживающий в США, Андрей Илларионов разместил свое сообщение под названием «На очереди – удар по Саудовской Аравии?», в котором он утверждает, что «самое главное в событиях последних дней – завершение подготовки к нанесению российскими военными удара по Саудовской Аравии (и, возможно, Катару)». Автор подчеркивает, что «…серия терактов в Египте и Франции, триумфальное проведение саммита G20 в Анталье, де-факто продемонстрированный паралич НАТО, приобретение важного союзника в лице Франции, боевое развертывание и практическая проверка действий флота и дальней авиации на ближневосточном театре военных действий и т.д. – все это подготовило и теперь сделало возможным осуществление вожделенной в течение многих лет стратегической операции по нанесению массированного удара по военным, инфраструктурным, энергетическим объектам на территории Саудовской Аравии и Катара… В ближайшее время Саудовская Аравия (и, возможно, Катар) могут быть объявлены спонсорами международного терроризма, так или иначе причастными к гибели сотен российских граждан. Ссылаясь на ст. 51 Устава ООН, Кремль может осуществить операции возмездия, нацеленные на военные, инфраструктурные, энергетические объекты этих государств».

Тем самым автор пытается запугать Запад тем, что благодаря этим бомбардировкам «возмездия» Москва добьется резкого повышения цен на нефть и газ, что позволит ей не только выйти из экономического кризиса, но еще больше окрепнуть и установить контроль над богатейшими энергоресурсами Ближнего Востока.

Ладно бы Илларионов нагнетал такую истерику. Кто он такой известно – агент влияния США, а может и просто предатель. И выполняет волю тех, кто ему платит. Но, к сожалению, подобный бред можно слышать и от некоторых общественно-политических деятелей в России. Им явно хочется втянуть страну в опасную военно-политическую авантюру с катастрофическими последствиями. – Понятно, когда это делает провокатор А. Илларионов. Но когда подобные призывы раздаются из России – надо внимательно проанализировать, кто за этим стоит. Либо ура-патриоты, либо же те, кто хочет добиться дальнейшего ослабления нашей страны и создать условия для внутреннего недовольства в надежде убрать с политической арены Владимира Путина, утвердив в РФ власть прозападных либералов.

К сожалению, эти настроения подхватили и российские СМИ. Так, 23 ноября с.г. в журнале «Наша версия» № 45 опубликованы две знаковые статьи: «Третья мировая самооборона» и «Туман войны», в которых намекается на возможность российских бомбардировок Саудовской Аравии и Катара. При этом для усиления аргументации приводятся высказывания видных российских военных экспертов уровня Леонида Ивашова, причем по другим аспектам сирийского кризиса и российского военного участия в борьбе с терроризмом, для подкрепления тезиса о возможности проведения сухопутной операции ВС РФ в САР и нанесении бомбовых ударов по двум упомянутым странам. Откровенная провокация!

Отсюда вытекает и совершенно неверное трактование того, как Москва собирается использовать Ст.51 Устава ООН для наказания террористов, ответственных за теракт против российского самолета А321 над Синаем, который был назван президентом РФ «актом агрессии»: «Мы будем действовать в соответствии со статьёй 51 Устава Организации Объединённых Наций, предусматривающей право государств на самооборону». Некоторые тут же прокомментировали это как то, что Верховный Главнокомандующий РФ предпочел «выписать себе лицензию на любой удар по любому государству», которое он сочтет виновным в содействии преступникам или укрывательстве преступников.

Действительно, для ударов по Сирии 51-я статья Устава ООН не нужна. Но ведь организаторы теракта и те, кто мог его профинансировать вовсе не обязательно находятся на территории Сирии или Ирака, контролируемой ИГ. Всем известно, что ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусра», «Джунуд аль-Ислам», «Джабхат аль — Фатх» были созданы спецслужбами США, Турции, Иордании при мощном финансировании со стороны ряда монархий Аравии, прежде всего Саудовской Аравии и Катара, как напрямую, так и через исламские благотворительные фонды в этих странах. А многие офицеры спецслужб и спецназа КСА и Катара формально уволились со службы и в качестве «добровольцев» стали инструкторами и командирами группировок вышеупомянутых террористических организаций. Их вина за это не требует особых доказательств. Но это вовсе не означает, что Россия начнет бомбить нефтяную инфраструктуру и нефтяные месторождения Саудовской Аравии или же газовые объекты Катара.

Москва всегда строго придерживается норм международного права. И если для ликвидации непосредственных исполнителей терактов нет необходимости проводить суд, как поступили французы с террористами, которые провели на днях тератаку в Париже и в Мали, то для вынесения приговора организаторам и спонсорам теракта будет проведено тщательное расследование, а уж затем суд. Причем, скорее всего, Москва предложит идею создания международного трибунала по типу нюрнбергского. Что могут не поддержать США, Турция, Великобритания и аравийские монархии. Ведь тогда придется услышать много неприятного о себе и о своей роли в создании, обучении, вооружении и финансировании международного терроризма, что подлежит наказанию в соответствии с известными Конвенциями ООН. Так что, скорее всего, придется судить преступников на территории РФ.

Но вот здесь возникает вопрос – а как доставить преступников в зал суда? Вот тут как раз кроется ответ на вопрос о том, почему Москва заявила о возможности задействования Ст.51 Устава ООН. Но это вовсе не означает бомбардировку КСА и Катара или же высадку российских войск в Сирии, к чему Москву упорно толкают США и НАТО. Достаточно провести краткосрочную операцию спецназа именно в месте дислокации главарей ИГИЛ и других причастных к теракту боевиков, захватить их и доставить в Россию. А если организаторы теракта прячутся не в Сирии или Ираке, власти которых с удовольствием дадут разрешение на проведение подобной спецоперации, то Ст.51 разрешает проводить силовые акции и на территории других стран без согласия их властей, которые укрывают преступников у себя или же не способны своими силами обеспечить их арест в соответствии с требованием страны, подвергшейся «акту агрессии». Но для этого нужно лишь высадить спецназ, арестовать определенные лица и доставить их к месту проведения суда. Причем здесь военная и энергетическая инфраструктура Саудовской Аравии и Катара?

Хочется напомнить: президент В. Путин рассказал на саммите «двадцатки»: «мы… говорили о том, что нужно пресекать пути финансирования террористической деятельности. Я приводил примеры, связанные с нашими данными о финансировании… различных подразделений ИГИЛа в разных странах. Финансирование, как мы установили, идёт из 40 стран, причём в том числе из стран «двадцатки»… Обсуждали необходимость исполнения соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН, которая, кстати, была принята по инициативе Российской Федерации, по предотвращению финансирования терроризма». Как всем известно, одной из этих стран, из которой осуществляется финансирование ИГ, и какая при этом входит в G20, является Саудовская Аравия, другая – Катар.

Но прежде чем наказывать конкретные физические или юридические лица, стоящие за терактом, нужно будет получить от исполнителей и путем расследования убедительные аргументы и конкретные факты о причастности Саудовской Аравии, Катара или других стран к финансированию ИГ, объявившего себя и многими признаваемого сейчас в качестве организатора и исполнителя теракта против российского авиалайнера. А это – не вопрос нескольких дней.

Россия накажет преступников и террористов. Но сделает это исключительно в рамках правового поля, на базе положений Конвенций ООН и своего антитеррористического законодательства. А не как ковбой, для которого важнее всего право кольта. Так что не надо толкать нас на сухопутную операцию в Сирии или бомбардировки Саудовской Аравии и Катара. Ясно, кто за этим стоит. Но не надо считать, что в Москве этого не понимают.

Россия и Китай в атомной энергетике на Ближнем Востоке

Дмитрий Бокарев

В настоящее время страны Ближнего Востока уделяют большое внимание развитию своих ядерных программ. Это понятно: развитие атомной энергетики свидетельствует об экономических успехах страны и способствует повышению ее международного авторитета, не говоря уже о выгоде для внутреннего рынка, получаемой от производства электроэнергии на местных АЭС.

Однако в области АЭ ни одна из ближневосточных стран не может обойтись без помощи других государств, а те государства, которые эту помощь окажут (деньгами или технологиями), несомненно, приобретут в регионе большое влияние на длительный срок. Одним из главных претендентов на это влияние является Российская Федерация, которая намерена принимать участие в развитии АЭ Ирана, Саудовской Аравии, Турции, Египта и Иордании. В мире РФ занимает 3-е место по производству атомной энергии для собственного потребления. Укрепление позиций на международном рынке ядерных технологий — один из российских приоритетов.

США же проявляют недальновидную позицию, игнорируя ближневосточный рынок атомной энергетики. АЭ может стать мощным рычагом для воздействия на ближневосточный регион, имеющий важнейшее стратегическое значение. Инвестиции в атомные проекты не приносят сиюминутных прибылей, но после завершения строительства АЭС могут приносить колоссальные доходы. Необходимость дальнейшего обслуживания станций и обучения персонала создает предпосылки для установления длительных отношений между страной, на чьей территории строится АЭС, и страной-строителем. Однако Америка не спешит вступать в игру, о чем свидетельствует недавнее прекращение лицензии Экспортно-импортного банка США, который отвечал за распространение глобального коммерческого присутствия США в мире, и отказ Конгресса ее продлить. Таким образом, единственным полноценным конкурентом России на Ближнем Востоке в области АЭ становится Китай.

Китай начал выходить на этот рынок недавно: освоив строительство АЭС у себя (не без российской помощи), он начал активно предлагать свои услуги на экспорт. При этом КНР предлагает очень выгодные кредиты на строительство. Китайские предложения стали интересны также благодаря новым китайским технологиям — например, ядерному реактору третьего поколения «Hualong One», который в 2014 г. был протестирован и одобрен МАГАТЭ. Сейчас такие реакторы строятся в КНР, и уже планируется их возведение в Аргентине и Пакистане.

Угроза того, что КНР потеснит Россию на рынке ядерных технологий на Ближнем Востоке, вполне реальна. Об этом свидетельствует ситуация с Ираном. До сих пор Россия и Иран были связаны глубокими и длительными партнерскими отношениями по АЭ. В 2010 г. российский «Атомстройэкспорт» окончил строительство Бушерской АЭС, а весь период действия санкций против Ирана «Росатом» поставлял на нее топливо. Помимо этого скоро планируется сооружение еще одной АЭС и дополнительных энергоблоков к Бушерской АЭС.

Однако еще до окончания санкций иранские чиновники посетили Пекин, где провели переговоры с китайской стороной. Было решено, что Китай также будет строить АЭС в Иране. В июле 2015 г. Иран и КНР заключили соглашение о строительстве двух АЭС на юге Ирана, в прибрежной зоне. При этом от сотрудничества с Россией Иран в будущем планирует отказаться: те работы, контракты на которые уже подписаны, станут последними. Россия была к этому готова и уже давно искала новых клиентов среди ближневосточных государств, которые с Ираном соперничают. Главная цель РФ — заполучить как можно больше контрактов на строительство АЭС, даже если условия на первый взгляд не самые выгодные. Так, проект АЭС «Аккую» в Турции, строительство которой «Атомстройэкспорт» планирует начать в 2016 г., предварительно оценивается в 20 млрд долларов, и 93% финансирования берет на себя Россия. Позже планируется продать турецким инвесторам до 49% акций. Критики проекта считают это чрезмерной нагрузкой для российского бюджета и призывают проект пересмотреть. Вряд ли это случится – на сегодняшний день это главный российский проект на Ближнем Востоке.

Тем не менее геополитические игры требуют партнерства, которое может быть очень неожиданным. Недавно Россия решилась на необычный шаг, воспользовавшись помощью собственного конкурента. Так, в Иордании проект «Росатома» будет реализован с участием Китая. Контракт на сооружение первой иорданской АЭС достался «Росатому» в 2013 г. Тогда планировалось, что российская сторона профинансирует половину проекта стоимостью $10 млрд. Однако осенью 2015 г. было решено, что около 50% затрат возьмет на себя Китай. До сих пор Пекин финансировал только те проекты «Росатома», которые осуществлялись в Китае. Как видно, опасаясь конкуренции, «Росатом» стремится как можно скорее занять свободные ниши на рынке ядерных технологий, даже если приходится прибегать к помощи своего соперника.

В феврале 2015 г. президент России Владимир Путин совершил визит в Египет, во время которого было подписано соглашение о строительстве АЭС с «Росатомом». Это будет первая коммерческая АЭС в Египте. В июне 2015 г. Россия подписала соглашение о сотрудничестве в области АЭ с Саудовской Аравией, которая после этого обязалась вложить в российскую экономику $10 млрд. Это может показаться странным, поскольку отношения России и Саудовской Аравии до сих пор были довольно напряженными. Вероятно, Саудовская Аравия пошла на это из-за сложного положения, в котором она сегодня оказалась. Угроза со стороны «Исламского государства» — террористической организации, запрещенной в РФ, конфликт с Йеменом, усиление Ирана — главного соперника Саудовской Аравии, и охлаждение отношений с давним союзником — США, все это заставило ее искать поддержки у России.

Таким образом, с одной стороны, конкуренция — равно как и партнерство — между Россией и Китаем в отношении экспорта услуг в области атомной энергетики стремительно набирает ход. С другой стороны, в глобальной перспективе, это приведет к необходимости разрабатывать более совершенные технологии ради получения более выгодных контрактов. С третьей стороны, от подобного положения дел выиграют именно те регионы, которые станут ареной этой борьбы. Ведь если будут строиться новые АЭС, то начнут поступать инвестиции, создаваться рабочие места, развиваться инфраструктура. И кто знает: возможно, с повышением уровня жизни местного населения начнется долгожданная стабильность на Ближнем Востоке.

Продажи недвижимости в Турции снова растут. Иностранцы выбирают Стамбул и Анталию

Замедление рынка недвижимости Турции, которое зарегистрировали в сентябре 2015-го, оказалось непродолжительным. Уже по итогам октября число сделок с участием иностранцев подскочило на 23,8% в годовом исчислении.

По информации Турецкого статистического ведомства (TÜİK), рынок недвижимости восстановился после резкого спада. В октябре собственников сменили 104 098 объектов, что на 8,8% больше, чем годом ранее.

Иностранцы с начала года совершили более 18 000 сделок, в том числе, 2 236 в октябре. Самыми востребованными регионами остаются Стамбул (780 продаж), Анталия (567), Бурса (136), передает Hurriyet Daily News.

Россияне в октябре купили 191 объект и вошли в тройку ключевых зарубежных игроков. Большинство сделок пришлось на выходцев из Ирака (430) и Саудовской Аравии (325). В октябре на турецком рынке были также активны граждане Кувейта (142) и Великобритании (133).

Власти страны рассчитывают нарастить объем продаж недвижимости иностранцам до $10 млрд в год. Чтобы подстегнуть инвесторов, политики предлагают выдавать гражданство Турции покупателям жилья.

Встреча с Королём Иордании Абдаллой II.

Владимир Путин провел переговоры с Королём Иорданского Хашимитского Королевства Абдаллой II Бен Аль-Хусейном, который находится в России с рабочим визитом.

В.Путин: Ваше Величество, позвольте мне Вас сердечно поприветствовать в России.

Мы постоянно находимся в контакте. Сегодня, когда идёт такая серьёзная борьба с международным терроризмом, мы должны объединять наши усилия, это очевидно. И мне очень приятно, что наши военные, официальные службы действуют в этом направлении.

И, кроме этого, у нас есть о чём поговорить, имею в виду наши двусторонние отношения.

Абдалла II (как переведено): Мой дорогой брат, я очень рад встретиться с Вами сегодня, благодарю Вас за сегодняшнюю встречу, в особенности в тот момент, когда Вам предстоит решить много насущных проблем.

Хотел бы выразить соболезнования от своего имени и от имени народа Иордании в связи с ужасной, варварской террористической трагедией, которая повлекла за собой гибель невинных людей в результате крушения.

Хотел бы выразить соболезнования в связи с потерей жизни вашего пилота сегодня. Это ещё раз демонстрирует насущность и важность совместной работы в рамках сотрудничества международного сообщества, военных и дипломатических усилий, в особенности в результате инициативы, которая была озвучена в Вене – насколько я понимаю, Вы участвовали в предложении этой инициативы.

Я уже говорил, что единственный способ найти политическое урегулирование проблемы в Сирии – это Ваше активное участие, участие России.

В рамках борьбы с ИГИЛ мы должны работать сообща, однако эта совместная работа не должна ограничиваться действиями в Сирии и Ираке, потому что сейчас разворачивается глобальная война с терроризмом, об этом не раз говорилось.

ИГИЛ и «Аль-Каида», многие их ответвления хотят, чтобы это была борьба с человечеством. И мы неоднократно уже говорили о том, что нужно выработать целостный подход к борьбе с этой угрозой не только в нашем регионе, но и в Африке, в Азии, во всём мире. Поэтому опять–таки это вызов, который не ограничивается только Сирией и Ираком: теракты проходят и в Саудовской Аравии, и в Бейруте, и в Париже, к сожалению.

Я знаю, что в этом сражении вы, мы и многие другие страны, участвующие в этой борьбе, преисполнены решимости одержать победу. И конечно же, это возможность для того, чтобы международное сообщество объединило свои усилия и координировало свои усилия в рамках глобальной борьбы с этой угрозой.

Я высоко оцениваю прочные контакты, которые установились между нашими странами и между нами с Вами.

Наши отношения развиваются в течение длительного времени, у нас сформировался на самом деле прочный фундамент для взаимной работы. Поэтому я высоко ценю каждый раз то время, которое Вы мне уделяете, особенно сегодня, в столь сложное время для Вас.

В.Путин: Ваше Величество, спасибо большое!

Спасибо Вам за слова соболезнования, в том числе в связи с крушением нашего военного самолёта сегодня. Это событие выходит за рамки обычной борьбы с терроризмом.

Мы внимательно проанализируем всё, что случилось, и сегодняшнее трагическое событие будет иметь серьёзные последствия для российско-турецких отношений.

Конечно, наши военные ведут героическую борьбу с террором, не жалея себя, не жалея своей жизни. Но сегодняшняя потеря связана с ударом, который нам нанесли в спину пособники терроризма. По–другому я не могу квалифицировать то, что сегодня случилось.

Наш самолёт был сбит над территорией Сирии ракетой «воздух–воздух» с турецкого самолёта «F-16», упал на территорию Сирии в 4 километрах от границы с Турцией, находился в воздухе, когда на него была совершена атака, на высоте 6 000 метров, на удалении одного километра от турецкой территории.

В любом случае наши лётчики и наш самолёт никак не угрожали Турецкой Республике, это очевидная вещь. Они проводили операцию по борьбе с ИГИЛ в Северной Латакии, это горная часть, где сосредоточены боевики, в основном выходцы из Российской Федерации. И в этом смысле они выполняли свою прямую задачу превентивных ударов по террористам, которые в любую секунду, в любое время могли вернуться в Россию, и это, конечно, люди, которых необходимо напрямую относить к международным террористам.

Мы давно фиксировали тот факт, что на территорию Турции идёт большое количество нефти и нефтепродуктов с захваченных ИГИЛ территорий. Отсюда и большая денежная подпитка бандформирований. Теперь ещё и удары нам в спину, по нашим самолётам, которые борются с терроризмом. И это при том, что мы с американским партнёрами подписали соглашение о предупреждении инцидентов воздухе, а Турция, как известно, в ряду тех, кто объявил о том, что якобы воюет с терроризмом с составе американской коалиции.

Если у ИГИЛ такие деньги (а счёт там идёт на десятки, сотни миллионов, может быть, на миллиарды долларов) за счёт торговли нефтью, плюс к этому они имеют защиту со стороны вооружённых сил целого государства, тогда понятно, почему они ведут себя так дерзко и нагло, почему они умерщвляют людей самым изуверским способом, почему они совершают террористические акты по всему миру, в том числе в сердце Европы.

У каждого государства есть свои региональные интересы, и мы всегда относимся к ним с уважением. Но мы никогда не потерпим, чтобы совершались такие преступления, как сегодня.

Мы, конечно, внимательно проанализируем всё, что случилось, и сегодняшнее трагическое событие будет иметь серьёзные последствия и для российско-турецких отношений.

Мы всегда относились к Турции не просто как к близкому соседу, а как к дружественному государству. Не знаю, кому было нужно то, что сделано сегодня, – во всяком случае не нам. И вместо того чтобы немедленно наладить с нами необходимые контакты, насколько нам известно, турецкая сторона обратилась к своим партнёрам по НАТО для обсуждения этого вопроса и этого инцидента, как будто это мы сбили турецкий самолёт, а не они – наш.

Они что, хотят поставить НАТО на службу ИГИЛ? Я понимаю, что у каждого государства есть свои региональные интересы, и мы всегда относимся к ним с уважением. Но мы никогда не потерпим, чтобы совершались такие преступления, как сегодня.

И конечно, мы рассчитываем на то, что международное сообщество всё–таки найдёт в себе силы для того, чтобы сплотиться в борьбе с общим злом.

В этой связи, конечно, очень рассчитываем на активное участие всех стран региона в этой борьбе. И очень рады Вашему визиту сегодня, Ваше Величество. Продолжим работу с вашими специалистами из специальных служб, с военными, так же как и с другими странами региона.

Спасибо.

Иордания. Россия > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 24 ноября 2015 > № 1559569

Как победим?

Чем должна завершиться российская операция в Сирии

Александр Белкин – директор по международному сотрудничеству Совета по внешней и оборонной политике.

Резюме Принципиально важна способность сформулировать главный критерий российского вооруженного участия в сирийском кризисе. Что считать моментом, когда цель будет достигнута? К такому выводу пришли участники дискуссии СВОП.

В конце октября в Совете по внешней и оборонной политике состоялась дискуссия на тему «Стратегия ухода – опыт выхода из локальных конфликтов». Организаторам и участникам заседания очевидно, что тема Сирии и Ближнего Востока, российского участия в урегулировании ситуации в регионе не только останется в центре общественного внимания, но с учетом сложности и запутанности ближневосточного клубка вполне может обостриться и потребовать безотлагательных ответов на жизненно важные вопросы. Одним из них является то, что в западной политической науке называется exit strategy, стратегия выхода из конфликта.

Для участия в дискуссии были приглашены эксперты по региону Ближнего Востока, а также ветераны МИДа и Минобороны, имеющие опыт как дипломатического, так и военного урегулирования подобных кризисов. Им было предложено обсудить вопросы реалистичных военно-политических задач российской военной вовлеченности в Сирии и ее пределов; правомерности сравнения российского военного участия в Сирии с советской кампанией в Афганистане; практических рекомендаций с учетом страноведческих знаний и «афганского» опыта.

Участники дискуссии согласились, что в вооруженном конфликте того типа, что происходит в Сирии, о победе в классическом понимании говорить невозможно. Боевые действия ведутся против террористической организации, легко переходящей от организованных форм войны к иррегулярным действиям, к мятеж-войне. В рамках объявленного российского военного присутствия с использованием «исключительно авиации» (С.Б. Иванов), когда «ни о каких наземных операциях и участии российских воинских подразделений в наземных операциях речь не идет и идти не может» (В.В. Путин) задача уничтожения т.н. «Исламского государства» не стоит, потому что она нереализуема. Ядро ИГИЛ находится на территории Ирака, то есть за пределами заявленной зоны российской военной операции. Вероятность того, что от Багдада поступит официальная просьба о российской авиационной поддержке действий иракских сил против ИГИЛ на иракской территории, участники дискуссии оценили как минимальную, в значительной степени по причине сохраняющейся серьезной политической зависимости Багдада от позиции США.

Эффективное применение российской авиации в таком случае возможно лишь в форме поддержки наступательных сухопутных операций сирийских правительственных войск, поскольку одними авиационными ударами по базам террористов территорию, контролируемую ими, не освободить. В идеале максимальной военной задачей российского контингента, достижение которой позволило бы перейти к решению проблем внутриполитического урегулирования в Сирии, могло бы стать вытеснение сирийскими войсками при российской авиационной поддержке организованных сил ИГИЛ из крупных провинциальных центров: Дейр-эз-Зор, Ракка, Пальмира (Тадмор).

Вместе с тем участники дискуссии по-разному оценивали реалистичность выполнения обозначенной задачи. Прежде всего как серьезный негативный фактор отмечалась ограниченность военных возможностей сирийских правительственных сил. Режим Башара Асада, похоже, достиг предела военных ресурсов еще весной текущего года. Показателей такой исчерпанности много, например, оппозиционные силы продолжают удерживать часть предместий Дамаска; недавняя попытка правительственной армии полностью освободить от оппозиции Алеппо провалилась, противники режима продолжают контролировать половину этого второго по величине города Сирии. Другими словами, велика вероятность того, что наличными силами правительство не вытеснит ИГИЛ из основных центров. В этом случае встанет вопрос о наращивании сухопутной поддержки сирийской правительственной армии. По общему мнению участников дискуссии, России ни в коем случае нельзя выходить за рамки заявленного участия, категорически недопустимо позволить втянуть себя в сухопутные операции.

Особое значение приобретает взаимодействие с Ираном и отрядами различного происхождения (ополчения, добровольцы и пр.), ориентированными на Тегеран. Притом что цели России и Ирана в Сирии в значительной степени совпадают, считать их общими нельзя. Региональная повестка дня Тегерана прочно завязана на факторы геополитического и религиозного противостояния локальных держав, чего Москва старается избегать.

В качестве возможного союзника в войне против ИГИЛ участники дискуссии называли курдских ополченцев, живущих на севере на границе с Турцией. В ходе военного противостояния с ИГИЛ курды продемонстрировали свою значимость, доказали, что на них можно положиться. Так, они собственными силами выбили ИГИЛовцев из провинции эль-Хасеке, которую полностью контролируют. Но в выстраивании взаимодействия с курдами понадобятся непростые дипломатические усилия, поскольку, во-первых, у них не слишком благоприятная история отношений с режимом Асада; во-вторых, на курдов уже делает ставку коалиция во главе с США. Наконец, ситуация осложняется глубокими конфликтами между курдами и турками. Тем не менее кооперация с курдами возможна в северной Сирии, несколько южнее зоны их компактного пребывания, а при наличии специальных договоренностей (обещания на будущее) даже при блокировании Алеппо. К северу от Дамаска (прежде всего район Хомса) активно действует ополчение из северокавказской диаспоры (сирийские черкесы), по факту они выступают на стороне правительства.

Во внутриполитическом урегулировании и послевоенном устройстве Сирии курды могут и должны сыграть большую роль. Чтобы остаться в прежних границах, сирийскому государству придется выработать более мягкую форму этнического представительства. Остаются еще друзы — большая конфессиональная группа, которая требует внимания. Между тем расширение прав курдов и прочих этнических меньшинств пока не относится к задачам ни официального Дамаска, ни многих представителей суннитской оппозиции, которые предполагают закрепить в будущей Сирии доминирование большинства.

Участники дискуссии разошлись в оценках целесообразности сохранения российских военных баз. По мнению некоторых, России, российскому военному флоту нужна опора в Тартусе, причем не в прежнем виде «бензозаправки» (пункта материально-технического обеспечения ВМФ), а полноценной военно-морской базы по типу той, которая была в Камрани (Вьетнам). Её наличие значительно способствовало бы автономности ВМФ в Средиземноморье и Атлантике, расширило бы возможности проекции силы. Разумеется, понадобится и прикрытие с воздуха, то есть потребуется и военно-воздушная база под Латакией. Сторонники подобной точки зрения полагают, что на ближайшие годы, если не десятилетия Ближний Восток превращается в очаг серьезных угроз и рисков, на которые России все равно придется реагировать, в том числе и военным способом, так что было бы странно уходить с обретенного плацдарма, чтобы потом создавать новые с нуля.

Другая часть дискутантов, напротив, подчеркивала, что военные базы в таком нестабильном регионе и еще более нестабильном государстве, как Сирия, послужат постоянным яблоком раздора и центром притяжения террористической активности. Возможность сохранения российских баз в Сирии может реалистично рассматриваться только в случае решения основной задачи военной кампании – вытеснения и локализации вооруженных сил ИГИЛ за пределы основных провинциальных центров Сирии, а затем внутриполитического урегулирования многолетнего гражданского противостояния в стране. Российское военное присутствие должно быть принято широкими спектром сирийских политических сил и признано ими в качестве фактора стабильности. Если же оно будет основано на договоренностях только с правительством Башара Асада, любая смена власти (а в долговременную устойчивость нынешней политической модели не верит практически никто из экспертов) спровоцирует очень опасную напряженность вокруг нашего военного объекта.

Относительно правомерности сравнения российской операции в Сирии с советской кампанией в Афганистане участники заседания высказались в основном однозначно: подобные параллели носят преимущественно спекулятивный характер. Шейх Абу Мухаммад Джулани, руководитель «Джабхат ан-Нусры», в памфлете, который сейчас по-русски вывешен в Интернете, многократно повторяет тезис о том, что в Сирии Россия получит второй Афганистан.

Прежде всего Сирия и Афганистан — два совершенно различных государства и общества, несопоставимых в историческом, социокультурном и экономическом отношениях.

Афганистан — страна, где государственное строительство имеет свою ярко выраженную специфику. Доминирующим фактором является наличие влиятельных пуштунских племенных объединений в условиях неурегулированной пограничной проблемы. Основной компонент в социальной структуре населения – крестьяне (дехкане), обреченные трудиться на своем наделе, шанс на самореализацию в других областях минимален. Если нет военных действий, их социальный статус очень низок. Война – невероятная возможность заявить о себе, повысить статус, значительно улучшить материальное положение. Поэтому афганцы, взявшие в руки автомат, уже никогда с ним не расстанутся.

Сирия — страна древнейшей, шеститысячелетней цивилизации, причем городской – в городах живет половина населения. Это светское секулярное государство, вполне модернизированное. Города достаточно европеизированы. Сирийская верхушка, будь то алавитская или суннитская, хочет жить по меркам цивилизованного западного мира. В этом отношении ориентация сирийского общества в целом, а не только алавитской или суннитской верхушки, друзов, курдов и так далее – стремление к подобию европейской модели общества. В Сирии тоже есть племенные сообщества, порядка 40 бедуинских кланов, но они не имеют того влияния, которым пользуются племена в Афганистане.

У сирийского крестьянина, помимо того что он с момента вступления в большую жизнь собирает деньги, чтобы обзавестись семьей, есть еще много других задач. Он интересуется внешним миром, обязательно пользуется спутниковой «тарелкой» и так далее. Сирийцы в массе своей живут интересами большого мира, а не только своей маленькой общины. И для сирийца война — это катастрофа, нечто экстраординарное, не случайно ИГИЛ в Сирии в основном (в значительно большей степени, чем в Ираке) состоит из пришлых людей.

В одном из недавних выступлений министр обороны Саудовской Аравии пытался надавить на Россию, мол, вы увидите второй Афганистан, намекая на то, что против российской авиации будут использованы «Стингеры». Однако заявление скорее является блефом. Если саудовцы решатся-таки на поставку повстанцам ПЗРК, это будет означать полную смену курса США в регионе вплоть до разрыва Вашингтона и Эр-Рияда.

Передача «Стингеров» и любых средств противовоздушной обороны непонятным формированиям будет означать расползание этого оружия в неподконтрольные группировки. Кого они завтра будут сбивать? Мало того что в небе над Сирией помимо российских работают и американские летчики, сами саудовцы проводят воздушную операцию в Йемене, куда установки тоже могут попасть. Союзники Вашингтона в регионе, прежде всего Израиль и Турция, такого поворота не поймут. Помимо этого Соединенные Штаты учитывают возможные ответные действия России по передаче комплексов С-300 Сирии.

Есть распространенное заблуждение, дескать, СССР был вынужден принять решение о выводе войск из Афганистана под влиянием потерь, которые авиация стала нести от американских «Стингеров» в руках моджахедов. Это не так. Во-первых, преувеличивается воздействие «Стингеров» как военного фактора. Действительно, в 1986 г. первыми же пусками «Стингеров» в советском вертолетном полку в Джалалабаде (провинция Кунар) было сбито четыре вертолета. Это стало первыми очень большими потерями. Но потом нашлось противодействие, урона стало меньше. В принципе потери от «Стингеров» не превышали ущерба, который наносили другие средства ПВО.

Во-вторых, принципиальное решение о выводе войск было принято раньше, чем начались поставки ПЗРК. Попытка советского контингента с 1983 по 1985 гг. задавить сопротивление за счет наращивания интенсивности боевых действий привела лишь к резкому росту численности моджахедов. И на этом фоне в 1985 г. было принято решение о выводе – значительно раньше появления «Стингеров».

Заявления чиновников Саудовской Аравии о вероятности поставок ПЗРК повстанцам в Сирии, равно как и декларирование намерения превратить Сирию для России во второй Афганистан, представляют собой ничем не подкрепленную попытку шантажировать Россию. По мнению экспертов, такой же попыткой отвлечь ресурсы и внимание Москвы от сирийской проблемы является создание структур ИГИЛ на севере Афганистана. Действия носят ярко выраженный искусственный характер, где просматривается рука межведомственной разведки Пакистана.

Основываясь на опыте советских боевых действий в Афганистане, участники дискуссии высказали ряд практических замечаний. Эксперты признали, что в Сирии у наших войск более передовая техника, способная наносить точные удары и позволяющая практически безнаказанно применять авиацию. С другой стороны, отмечалась недостаточная эффективность авиационной поддержки войск, проблемы координации воздушных и сухопутных акций. Серьезной помехой является языковой барьер, поскольку летчики не владеют арабским языком, а сирийские офицеры в основном не знают русского. Отчасти проблема может быть снята применением более современных средств боевой поддержки войск, в частности вертолетов К-52, Ми-28Н, способных благодаря хорошей оптике засекать огневые точки противника и наносить по ним удары, находясь позади наступающих частей. Для повышения эффективности применения штурмовиков Су-25 требуются авианаводчики в боевых порядках.

Оценивая соотношение военного и внутриполитического урегулирования в Сирии, участники дискуссии высказывали разные мнения. Превалировала точка зрения, что политическому урегулированию должно предшествовать военное подавление и вытеснение ИГИЛ. В условиях гражданской войны, отсутствия контроля над значительной частью территории, а также прямой и явной угрозы со стороны ИГИЛ всем социальным и этническим группам общества проведение корректных и адекватных реальным настроениям выборов представляется невозможным ни с технической, ни с политической точки зрения. В голосовании, проведенном в такой обстановке и лишь в отдельных провинциях, вероятнее всего, победит Асад, но смысла в этой победе будет мало, поскольку ее не признает законной ни большая часть сирийского общества, ни западная коалиция.

Другая точка зрения состояла в том, что ключевое звено в международных антитеррористических усилиях – именно Сирия, и до тех пор пока самими сирийцами при международном содействии не будут согласованы параметры переходного периода и не начнется реальный политический процесс, решающих успехов в борьбе с ИГИЛ ожидать трудно. Поэтому речь должна идти о выработке – пусть и параллельно с боевыми действиями – приемлемой для всех модели будущего государственного устройства.

Возвращение из сирийского похода без «потери лица» и возрастания рисков для России возможно лишь путем срочных усилий по установлению взаимодействия с Западом и заинтересованными региональными акторами для совместной борьбы против ИГИЛ и дискуссии о послевоенном политическом урегулировании. Это и условия ухода Асада, и гарантии ему, его окружению и алавитам, и обеспечение территориальной целостности Сирии с учетом интересов всех этнических и религиозных групп.

Россия фактически спасла официальный Дамаск от падения, однако она не может позволить себе оказаться заложницей лишь одной сирийской группировки, перспективы которой крайне неопределенны даже при столь активной российской поддержке. Обстановка вокруг российского участия меняется стремительно. Сирия – ключевой, но не единственный элемент. Рост террористической угрозы со стороны ИГИЛ, ясно обозначившийся после крушения самолета над Синаем, переводит кампанию в новое качество. Тем более что косвенной жертвой этого трагического инцидента, вероятно, окажутся отношения России и Египта – самой населенной страны суннитского арабского мира, с которой у Москвы до сих пор складывалось хорошее взаимопонимание. Это означает, что масштаб трений и противоречий в регионе в связи с российскими действиями может резко возрасти. Нападение террористов на Париж добавляет новый опасный элемент в складывающуюся мозаику, толкая Францию и другие западные страны к силовой реакции.

Принципиальным же для выработки «стратегии выхода» является способность сформулировать, что считать моментом, когда цель прямого вооруженного участия России в сирийском кризисе будет достигнута. Ведь устойчивый политический (дипломатический) успех (мир?) в Сирии и на Ближнем Востоке вряд ли достижим в ближайшие годы.

В обсуждении принимали участие А.Г. Аксенёнок, Чрезвычайный и Полномочный посол РФ, член Российского совета по международным делам, Ш.Н. Амиров, доктор исторических наук, старший научный сотрудник Института археологии РАН, П.С. Золотарёв, заместитель директора Института США и Канады РАН, генерал-майор (в отст.), О.В. Кулаков, кандидат исторических наук, преподаватель Военного университета МО РФ, полковник (в отст.), А.И. Лукьянов, научный сотрудник Лаборатории общественной географии и страноведения Географического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, С.Г. Мелконян, главный редактор International Studies, А.В. Цалко, президент Ассоциации социальной поддержки уволенных с военной службы «Отечество», генерал-майор авиации (в зап.).

Россия. Сирия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582319 Александр Белкин

Между кризисом и катастрофой

Ближний Восток и будущее мира

Евгений Сатановский – президент Института Ближнего Востока.

Резюме К середине второго десятилетия XXI века ясно, что мир движется к соотношению сил, более характерному для XVII–XVIII столетий. Запада в плане его возможностей и влияния становится меньше, Востока и Юга больше.

Чем хороша текущая эпоха – исторических тайн все меньше. Что позволяет напомнить читателю о российско-британском Санкт-Петербуржском соглашении 1907 г., по которому Тибет оставался за Китаем, протекторат над Афганистаном получали англичане, а Иран они с русскими делили, так что Каспийское море становилось российским водоемом. И если б не октябрь 1917-го, так бы и закончилась «Большая игра». Благо от Оттоманской Порты после Первой мировой войны мало что осталось, соглашение Сайкса-Пико прирезало России дополнительные пространства в Восточной Анатолии (не говоря о Черноморских проливах, контроль над которыми Российской империи был оговорен особо), а присутствие США на Ближнем и Среднем Востоке было в ту пору несущественным: главную роль там играли Британия и Франция.

Османская империя не пережила потрясений столетней давности, но рухнула и Российская, воскреснув как Советский Союз, который к концу ХХ столетия распался на составные части, не слишком отличаясь в этом от всякой большой империи. Впрочем, еще до того рассыпались и соперничавшие с ним колониальные империи: Британская и Французская. К середине второго десятилетия XXI века ясно, что мир движется к соотношению сил, более характерному для XVII–XVIII столетий с понятными геополитическими поправками. С точки зрения возможностей и влияния, в том числе в военной сфере, Запада становится меньше, Востока и Юга – больше. Россия балансирует между ними, Китай, Индия, Турция и Иран возвращают свое место на международной арене, Япония и Южная Корея вернулись в клуб экономической элиты много раньше.

Новые игроки – латиноамериканские государства (среди которых выделяется Бразилия), ЮАР, Канада и Австралия – занимают свои ниши в системе мироустройства. Соединенные Штаты пытаются сохранить если не положение единственной сверхдержавы при соперничестве с Китаем, то монополию на статус глобального гегемона, чьи интересы распространяются на всю планету. Они ввязываются в одну локальную войну за другой только для того, чтобы, потерпев очередное поражение, уйти, оставить за собой хаос. Украина стала новым полем соперничества Запада с Россией. Центральная Азия превращается в такое же пространство с опорой США на Туркменистан и попытками расширить зону влияния на другие государства региона, в первую очередь Узбекистан. Страны арабского мира дестабилизированы, направленная против светских режимов «арабская весна», наступившая при активной поддержке Саудовской Аравии и Катара, переросла в борьбу за власть между исламистами и военными.

Хантингтон оказался прав, Фукуяма – нет. Война цивилизаций идет полным ходом, а «конца истории» и окончательной победы либеральной западной демократии нет и не предвидится. Глобализация не сулит Европе ничего хорошего: миллионы переселенцев из Африки и стран Ближнего и Среднего Востока, которые живут в государствах ЕС, и десятки миллионов, готовые переселиться ближе к европейским пособиям при первой возможности, намерены не ассимилироваться, а подогнать Старый Свет под свои стандарты. Европа при этом не испытывает недостатка ни в правых радикалах всех типов, ни в исламистах, постепенно становясь не заповедником социал-демократического либерализма, а полем столкновений радикалов. Причем балансирование континента между, условно говоря, Брейвиком и бен Ладеном в конечном счете ни для кого не окончится хорошо. К тому же при сохранении текущих темпов миграции к 2050 г. соотношение коренных и «пришлых» жителей Евросоюза изменится фундаментально.

Отдельная тема – по какому пути идет Россия и чем это для нее закончится. Ее исторический опыт свидетельствует о том, что в 30-е, максимум 40-е гг. текущего столетия, после смены по естественным причинам правящей в настоящий момент элиты, страну ожидают немалые потрясения. Проблемы ее экономики, образования и прочих ключевых для успешного функционирования государства и страны сфер деятельности – секрет только для правительства, усилиями которого эти процессы развиваются именно так, как развиваются. Однако настоящая статья посвящена не России (хотя не упоминать ее нельзя), а текущей ситуации и потенциальным перспективам развития Ближнего и Среднего Востока (БСВ) и его периферии: африканской и европейской, Центральной Азии и Закавказья. Ибо все в мире связано, и связи эти проявляются быстрее, чем в прошлом.

Это продемонстрировал спровоцированный Турцией кризис беженцев. В дополнение к непрерывному потоку беженцев из Африки и стран БСВ, прибывающих в Италию через Ливию, Грецию и Балканы, в Западную Европу, в первую очередь в Германию, был направлен поток в несколько сотен тысяч человек. К концу года он может достичь миллиона. Судя по заявлениям ответственных чиновников ООН, согласно которым в мире насчитывается около 60 млн беженцев и перемещенных лиц, а более 200 млн готовы стать мигрантами в силу экономических причин и невыносимых условий жизни, – это только начало. В способность европейских политиков найти адекватные механизмы реагирования на этот вызов автор поверить не готов.

Турция в европейском кризисе беженцев преследовала несколько целей. Президенту Реджепу Тайипу Эрдогану нужно было продемонстрировать к парламентским выборам 1 ноября способность справиться с критической ситуацией, к которой привела поддержка Анкарой гражданской войны в Сирии. А именно: разгрузить Турцию от части более чем трех миллионов беженцев, живущих на ее территории. Кроме того, оказывая давление на ЕС, он стремился получить от Брюсселя деньги (они на беженцев выделены), перекладывая на Европу (с прицелом на Германию) эту проблему. Наконец, пытался толкнуть европейских членов НАТО к удару по войскам Башара Асада (безрезультатно, с учетом появления в этой стране российских ВКС). Сама ситуация показывает, насколько западный мир уязвим перед процессами, происходящими на Ближнем и Среднем Востоке. Рассмотрим их чуть подробнее – ибо, как известно, дьявол кроется в деталях.

Неформальные альянсы и конфликты

«Арабская весна» – падение авторитарных правителей, которых заменили не либерально-демократические круги, молодежь, женщины, технократы и правозащитники, а исламисты – как и предполагалось, пошла на спад. В Тунисе «Братья-мусульмане» в лице партии «Ан-Нахда» утратили монополию на власть по итогам парламентских выборов. В Египте «Братьев» свергли военные. В Ливии исламисты разного толка воюют между собой, опираясь на поддержку Саудовской Аравии или Катара, а Каир поддерживает генерала Халифа Хафтара и его сторонников из бывшей армии Каддафи. Йемен стал одним из наиболее опасных для суннитских монархий Аравийского полуострова региональных плацдармов Ирана, хотя противостоят в этой стране Эр-Рияду и его «группе поддержки» не иранцы, а йеменские хоуситы и экс-президент Али Абдала Салех.

Проект свержения Асада завяз и имеет все шансы провалиться, хотя Дамаск, если бы не поддержка Ирана и действия российских ВКС, находился бы в одном шаге от падения под напором террористических группировок, поддерживаемых Турцией, Саудовской Аравией и Катаром. В регионе оформились два военно-политических и экономических альянса: Турция–Катар и Египет–Саудовская Аравия. Вооруженные силы, промышленность и значительное население, составляющие основной стратегический резерв Анкары и Каира, дополняют финансовые авуары Дохи и Эр-Рияда, гарантируя им безопасность в случае возникновения серьезных проблем. Авантюрная же политика катарцев и саудитов на протяжении первой половины 2010-х гг., почувствовавших при попустительстве США и европейцев вкус к переформатированию БСВ по собственной прихоти, эти проблемы гарантирует.

Турецко-катарский союз основан на единстве подходов к «группам внешней поддержки». Обе страны патронируют «Братьев-мусульман» всех типов, включая ХАМАС, и «Исламское государство» (ИГ), хотя у каждой есть и собственные креатуры, вроде «Ахрар аш-Шам» у Катара и туркоманов у Турции на сирийской территории. Правда, Анкара полагает для себя главной опасностью курдов, государственность или территориальная автономия которых в Ираке и Сирии чревата резким усилением сепаратизма в восточных провинциях Турции. В противоположность этому альянсу, АРЕ и Саудовскую Аравию сближает общий враг, в роли которого выступают «Братья-мусульмане» и ИГ. Их союз выглядит менее прочным. Для египетских военных салафитские радикальные группы – такой же естественный противник, как и все прочие исламисты. Для саудовской династии – скорее союзник (кроме «продавшегося» Катару ИГ), что в близкой перспективе чревато конфликтом интересов.

Возможно, главную проверку на прочность египетско-саудовская ось пройдет после ввода в эксплуатацию в 2017 г. четырехкаскадной плотины «Возрождение» в Эфиопии, на Голубом Ниле. На время заполнения водохранилища, которое должно занять 6 лет, объем стока Нила, получаемого Египтом, снизится на 30% (после чего сток Нила будет меньше «лишь» на 20% – если не будут построены другие гидроузлы). Выработка электроэнергии на Асуане, по предварительным расчетам, должна упасть на 40%. В АРЕ с ее демографией это может вызвать экономическую и социальную катастрофу. Сможет ли Каир без масштабной внешней поддержки выдержать этот удар, сомнительно, как и то, хватит ли для этой поддержки ресурсов Эр-Рияда, которые он истощает в ходе интервенции «Аравийской коалиции» в Йемене, борьбы с Катаром в Ливии, глобального противостояния с Ираном и поддержки группировок, борющихся против Асада, не говоря о ценовой войне на нефтяном рынке с США, разорительной для саудовского бюджета не меньше, чем для американских производителей сланцевой нефти.

Главные загадки на БСВ в текущий момент: курс, который после победы на внеочередных парламентских выборах Партии справедливости и развития выберет президент Эрдоган; перспективы развития ситуации в Афганистане и «Центральноазиатской весны» за его пределами, а также будущее исламистских группировок после начала действий в Сирии российских ВКС. Последнее может самым непредсказуемым образом сказаться на салафитских монархиях: Саудовской Аравии, на протяжении четверти века опирающейся на них в проведении внешней политики, и конкурирующем с ней в этом два десятка лет Катаре.

Турецкие загадки

Эрдоган с его взрывным конфликтным характером и амбициями по превращению Турции в новую Оттоманскую Порту, получив возможность сохранить контроль над однопартийным правительством, может сосредоточиться на изменении конституции, пытаясь реализовать проект превращения парламентской республики в президентскую – и, не исключено, добьется успеха. С другой стороны, он с такой же вероятностью способен начать очередную внешнеполитическую авантюру в Сирии, будь то попытка выкроить там «буферную зону» под предлогом защиты интересов туркоманского населения, удар по позициям курдов либо масштабная поддержка исламистов в районе Алеппо, традиционно считающемся зоной турецких интересов. Причем первый и третий сценарии сталкивают Турцию с Ираном в условиях, когда ее действия не поддержит Вашингтон, о чем Эрдоган знает, а второй – прямо противоречит планам Соединенных Штатов ударить по «столице ИГ» Ракке, который они готовят, имея в запасе в качестве главной атакующей силы именно курдов.

Коалиция, возглавляемая США, не может позволить себе продолжать вялотекущую борьбу против ИГ с неясными результатами и временной перспективой: на фоне успехов российских ВКС в Сирии это выглядит как потеря инициативы на БСВ в целом. Как следствие, несмотря на лоббирование со стороны аравийских монархий тех или иных исламистских группировок в качестве «умеренной оппозиции», идея использовать исламистов для свержения Асада или в качестве противовеса Ирану и шиитскому режиму в Багдаде может принести ее сторонникам в западных столицах больше минусов, чем плюсов. Заинтересованность Турции и ее президента в сохранении ИГ как партнера (контрабанда нефти, зерна и муки, археологических артефактов, продажа оружия и выкуп заложников – многомиллиардный бизнес для некоторых турецких фирм) и противника сирийских и иракских курдов до определенного времени сдерживала контртеррористическую коалицию, членом которой Анкара является, но личная неприязнь Эрдогана и Обамы зашла слишком далеко, чтобы Вашингтон перестал с этим считаться.

Опасения насчет возможного столкновения России и Турции в Сирии рассматривать всерьез не стоит: шантаж и угрозы – обычный стиль Эрдогана, который привел к его фактической изоляции в руководстве стран НАТО. Политика «ноль проблем с соседями», выдвинутая в начальный период его правления бывшим главой МИДа и нынешним премьер-министром Ахметом Давутоглу, за последнее десятилетие привела к тому, что нет ни одного соседнего с Турцией государства, у которого не было бы с ней конфликта той или иной степени. Анкаре не имеет смысла всерьез накатывать на Москву в условиях острого противостояния с Ираном из-за разногласий по Сирии. Доставка нефти и природного газа из Ирана в Турцию в настоящее время под угрозой из-за взрывов трубопроводов на востоке страны, ответственность за которые несет Рабочая партия Курдистана (РПК) – притом что разрывать перемирие с ней ради внутриполитических спекуляций Эрдогана никто не заставлял.

Отметим также, что строить в Турции АЭС «Аккую» на условиях, которые согласовал «Росатом», не будет больше никто. Превращение Турции в энергетический хаб мирового значения и главный транзитный узел по поставке газа в Южную и Восточную Европу зависит именно от России с ее проектом «Южный поток», трансформированным в «Турецкий поток». Для того чтобы эта задача была реализована, мало действующей трубопроводной системы, которая связывает Турцию с Азербайджаном, и надежд на Транскаспийский газопровод, призванный вывести на рынок ЕС природный газ Туркменистана (ТКГ). Последний проект на текущий момент в условиях жесткого оппонирования его реализации со стороны России и Ирана и заинтересованности Китая в ресурсной базе ТКГ не более реален, чем трубопровод в Турцию с Аравийского полуострова. В свое время Асад отказался дать Дохе, Эр-Рияду и Анкаре согласие на его прокладку, что во многом стало первопричиной кампании по его свержению.

Лихорадка в Центральной Азии

«Трубопроводные войны» в Центральной Азии, судя по всему, еще впереди. Конкуренция за туркменский газ идет не только между Европой, поддерживаемой Соединенными Штатами, и Китаем: проекты ТКГ и ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия) конкурируют между собой. Заявления Туркменистана о том, что природного газа в недрах республики хватит на всех возможных потребителей, имеют мало общего с реальностью. Осенью 2015 г. вместо китайских компаний на газовое месторождение-гигант Галкыныш пришли японские, что стало, помимо прочего, следствием отказа Пекина предоставить туркменскому руководству очередные льготные кредиты для покрытия острого дефицита финансов, вызванного затратами на Азиатские игры. У Туркменистана нет другого выхода, кроме роли разменной монеты в новой «Большой игре».

Попытка играть на всех направлениях одну и ту же игру провалилась: провозглашенный еще президентом Сапармурадом Ниязовым нейтралитет не предполагает предоставления США базы ВВС в Мары, переговоры о чем практически завершены. Реализация этого плана ставит Ашхабад в сложное положение в отношениях с Москвой, Пекином и Тегераном, не решая проблем безопасности перед угрозами со стороны Афганистана. Кабул не контролирует не только пуштунские районы юга, но и север страны, населенный туркменами, узбеками и таджиками. Иран «держит» районы, населенные шиитами-хазарейцами, и с большим или меньшим успехом прикрывает границу в провинции Систан и Белуджистан от проникновения наркоторговцев и боевиков просаудовской белуджской террористической организации «Джондалла».

Правительство Афганистана не может защитить бывшую афгано-советскую границу от проникновения талибов, расколовшихся после смерти их лидера муллы Омара, но не ставших менее опасными, пока их поддерживают Саудовская Аравия и Пакистан, и боевиков движений, финансируемых Катаром и Турцией, частично объявивших о присоединении к ИГ, как Исламское движение Узбекистана и исламистские движения и партии таджиков и уйгуров. Очевидно, что приближающиеся попытки дестабилизации Центральной Азии и свержения контролирующих постсоветские республики светских режимов – вне зависимости от уровня их авторитаризма и контактов с Западом – будут автоматически поддержаны «сирийской тройкой» (Дохой, Анкарой и Эр-Риядом), имеющей в регионе прочные позиции. Не приходится сомневаться, что эту деятельность поддержат США и ЕС просто в силу проблем, которые это создаст для России и Китая.

Система коллективной безопасности региона, будь то ШОС или ОДКБ, неполна: Ашхабад и Ташкент ее игнорируют, пытаясь играть собственную игру. Проблема легитимной передачи верховной власти в государствах Центральной Азии между тем достаточно остра. Традиция, если не считать наследования умершему национальному лидеру (как в Туркменистане) или свержения действующего (как в Киргизии), отсутствует. Парламентская оппозиция является фикцией или просто не существует. Уровень коррупции высок. Происламские настроения населения сильны, а движения, которые на них опираются, ориентированы на джихадизм и тесно связаны с крайними радикалами исламского мира и их спонсорами. Влияние на текущую ситуацию в странах Центральной Азии региональных элит, криминальных кланов и наркомафии стоит учитывать: оно значительно превышает возможности Соединенных Штатов.

Особый вопрос – проблема афганских наркотиков, являющихся главной статьей дохода населения и элиты этой страны. Афганистан, превратившийся за время международной оккупации в монополиста-производителя опиатов и героина, сохранит это место при любом правительстве. Тем более что претензии на контроль над ситуацией в этой стране Пакистана, поддерживаемого Саудовской Аравией, способствуют этому. Причем саудовско-пакистанский альянс, сложившийся на протяжении более трети века в рамках сотрудничества в Афганистане со времен борьбы с советскими войсками, имеет тенденцию к упрочению за счет расширения партнерства этих государств в ядерной сфере.

Ядерное измерение

Говоря проще, Саудовская Аравия финансирует расширение ядерных арсеналов Пакистана средней дальности, которые он пополняет в рамках противостояния с Индией и поддержания с ней ядерного баланса, как делал и ранее. Разница в том, что Иран, заключивший «ядерную сделку» с США и другими членами «шестерки» переговорщиков, на протяжении длительного периода пытавшихся выстроить баланс интересов с Тегераном, после снятия санкций представляет значительно большую угрозу для Эр-Рияда. Эксперты полагают, что Саудовская Аравия может в короткий срок получить от Пакистана небольшие, но готовые к бою ядерные запасы, не столько намереваясь их применить в случае внешней угрозы, сколько для того, чтобы гарантировать себе защиту на крайний случай. Ведь США, их официальный гарант безопасности, продемонстрировали в ходе переговоров с Ираном свое истинное отношение к старым ближневосточным союзникам.

Превращение Ближнего Востока в «безъядерную зону» в любом случае изначально имело основной, если не единственной, целью разоружение Израиля. Разработка ядерной программы Тегерана превратила безъядерную идею в фикцию, которой она, впрочем, была с самого начала, учитывая, что тесно связанный с консервативными арабскими монархиями Персидского залива ядерный Пакистан только географически является частью Южной Азии, составляя на протяжении всей своей истории неотъемлемую часть БСВ. Гонка ядерных вооружений в этом регионе – естественный итог провала санкционной политики в отношении Ирана и договора этой страны с мировым сообществом, фактически легитимировавшего его будущий ядерный статус. С этой точки зрения наилучшим выходом для обеспечения безопасности региона могло бы стать соглашение о ненападении между Израилем и Ираном. Однако Иран, в отличие от Израиля, пойти на него в обозримом будущем явно не готов.

При этом Израиль не имеет претензий к соседям и не претендует ни на что, помимо обеспечения собственной безопасности, но готов жестко реагировать на любые попытки ослабить его обороноспособность, с чьей бы стороны они ни исходили. В этой связи появление ВКС России в Сирии, мешающее Ирану взять ее под полный контроль, расценивается израильским руководством с позиции позитивного нейтралитета. Не случайно Израиль стал первой страной западного сообщества, наладившей с Москвой координацию по ситуации в Сирии. Отметим, что это прервало опасные попытки Саудовской Аравии втянуть израильский ЦАХАЛ в войну с Ираном, предпринимавшиеся на протяжении длительного времени не без определенных успехов.

Палестина и беженцы

Наконец, в рамках данной статьи нельзя не сказать о провале палестино-израильского «мирного урегулирования». Позиции сторон оказались абсолютно и окончательно несовместимыми – и были таковыми изначально. Односторонние уступки для поддержания иллюзии переговорного процесса не одобряются израильским обществом, в том числе вследствие поддержки антиизраильского терроризма руководством ХАМАС в Газе и Палестинской национальной администрации в Рамалле. Неготовность палестинской стороны к обсуждению вопросов, которые должны были быть разрешены еще в мае 1999 г., зашкаливающая в ПНА коррупция и явное нежелание строить собственное государство, притом что Израиль не демонтирует механизмы палестинского самоуправления, чтобы не брать на себя ответственность за палестинских арабов, контрастируют с надеждами 1990-х годов.

При этом катастрофическая ситуация с беженцами, в том числе арабскими, в ближайшее время может привести к унификации программ их поддержки международным сообществом, лишив палестинцев статуса «беженцев первого сорта». Тем более что положение Иордании, граничащей с Ираком и Сирией, а также Ливана более чем шатко. Алжир с его правящей геронтократией и борьбой за власть в элите нестабилен. Судан расколот, он так и не вышел из гражданской войны, несмотря на отделение Джубы. Сомали разделен на враждующие анклавы. Эритрея все больше ориентируется на Саудовскую Аравию и ОАЭ. Опорой Джибути служат иностранные военные базы. Все эти страны и территории представляют собой еще одну зону нестабильности. То же можно сказать об африканской периферии БСВ – Сахаре и Сахеле, сепаратистские и радикально-исламистские движения которых дестабилизируют зону от Марокко до Мавритании и значительную часть Черной Африки.

Пожалуй, единственная «хорошая» новость, касающаяся БСВ, состоит в том, что Балканы и Закавказье по сравнению с Сахелем и Аф-Паком являют буквально оазис спокойствия. Что само по себе демонстрирует, насколько запущена ситуация в регионе, несмотря (а скорее благодаря) попыткам его «демократизации». Демонтаж Шенгенской зоны из-за направляющихся в Германию через Балканы беженцев может стать началом конца Евросоюза. На Закавказье влияют Турция и Иран, а также противостояние между Вашингтоном и Брюсселем, с одной стороны, и Москвой – с другой. Но по сравнению с тем, что там могло бы происходить, их положение сравнительно стабильно. В Афинах, Белграде или Будапеште с этим вряд ли кто-нибудь согласится, однако, вспоминая хотя бы о проблеме рабства в Ираке, Судане и Мавритании и геноциде христиан в Сирии и Ираке и курдов-йезидов в Ираке, понятно, в чем состоит разница между кризисом и катастрофой.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582318 Евгений Сатановский

Конец Pax Americana

Почему отступление Вашингтона на Ближнем Востоке кажется разумным

Стивен Саймон – приглашенный лектор Дартмутского колледжа, старший директор по делам Ближнего Востока и Северной Африки в Белом доме в 2011–2012 годах.

Джонатан Стивенсон – профессор стратегических исследований в Военно-морском колледже США, директор по политическим и военным вопросам на Ближнем Востоке и в Северной Африке в аппарате Совета национальной безопасности США в 2011–2013 годах.

Резюме Вашингтону следует стремиться к здоровому равновесию в отношениях с Ближним Востоком, что предполагает сокращение управленческой роли Америки. Политика военного вмешательства стала отклонением и не должна превратиться в долгосрочную норму.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2015 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Несмотря на укрепление «Исламского государства» (также известного как ИГИЛ) и авиаудары возглавляемой Соединенными Штатами коалиции по его позициям, администрация Обамы явно отступила от политики вмешательства на Ближнем Востоке. Критики связывают это с тем, что администрации надоела активность США в регионе, она не готова к крупным военным операциям, а президент Обама якобы предпочитает сокращать вовлеченность в мировые дела. На самом деле интервенции Вашингтона в регионе после 11 сентября – особенно вторжение в Ирак – были аномалиями и сформировали как в стране, так и в регионе ложные представления о «новой норме» американского вмешательства. Нежелание использовать сухопутные войска в Ираке или Сирии представляет собой не отступление, а скорее корректировку – попытку восстановить стабильность, существовавшую на протяжении нескольких десятилетий благодаря американской сдержанности, а не агрессивности.

Можно утверждать, что это отступление – не выбор, а необходимость. Некоторые эксперты-реалисты считают, что в период экономической неопределенности и сокращения военного бюджета экспансионистская политика в регионе стала слишком затратной. Согласно этой точке зрения, Соединенные Штаты, как в прошлом Великобритания, стали жертвой «имперского перенапряжения». Другие утверждают, что американские политические инициативы, особенно недавние переговоры по иранской ядерной программе, отдалили Вашингтон от традиционных союзников на Ближнем Востоке. Иными словами, США отступают не по своей воле, их вынуждают это сделать.

Однако в действительности отступление спровоцировано событиями не в Америке, а в самом регионе. Развитие политической и экономической ситуации на Ближнем Востоке сократило возможности эффективного американского вмешательства до минимума, Вашингтон признал это и начал действовать соответствующим образом. Учитывая вышесказанное, Соединенным Штатам стоит продолжать умеренное отступление, по крайней мере пока нет серьезной угрозы их ключевым интересам.

Обратно к норме

После Второй мировой войны и до терактов 11 сентября 2001 г. Соединенные Штаты были основным гарантом статус-кво на Ближнем Востоке, прибегая к военным интервенциям лишь в исключительных случаях. Прямого военного участия США не было вовсе, либо оно являлось номинальным или непрямым во время арабо-израильской войны 1948 г., суэцкого кризиса 1956 г., шестидневной войны 1967 г., «войны Судного дня» в 1973 г. и ирано-иракской войны в 1980-е годы. Миротворческая миссия Соединенных Штатов в Ливане в 1982–1984 гг. завершилась провалом и обусловила появление доктрины «подавляющей силы», которая препятствовала американским интервенциям вплоть до неожиданного вторжения Саддама Хусейна в Кувейт в 1990 г., заставившего Вашингтон вмешаться.

Америке не нужна была политика с прицелом на будущее, потому что ее цели совпадали с интересами стратегических союзников и партнеров в регионе, и достичь их можно было посредством экономических и дипломатических отношений в сочетании с незначительным военным присутствием. США и арабские государства Персидского залива были заинтересованы в стабильности нефтяных поставок и цен, как и в политической стабильности вообще. После иранской революции 1979 г. общей задачей для Соединенных Штатов, Израиля и государств Персидского залива стало сдерживание Ирана. Начиная с Кэмп-Дэвидских соглашений (1978 г.) интересы США, Египта и Израиля все больше сближались, а трехсторонние отношения укреплялись благодаря существенной американской помощи и Египту, и Израилю. И даже после терактов 11 сентября у Соединенных Штатов, Израиля и арабских государств Персидского залива были общие приоритеты в борьбе с терроризмом.

Но за последние 10 лет несколько факторов, в основном не связанных с политической повесткой Вашингтона, ослабили фундамент этих альянсов и партнерств.

Прежде всего разработка технологии гидравлического разрыва пластов резко сократила прямую зависимость США от нефти из Персидского залива и снизила стратегическую ценность и приоритетность отношений с Саудовской Аравией и небольшими государствами Залива. На самом деле скоро Соединенные Штаты опередят Саудовскую Аравию, став крупнейшим мировым производителем нефти, и им придется импортировать значительно меньше ископаемых видов топлива. Хотя страны Персидского залива продолжат определять мировые цены на нефть, а американские компании сохранят свою долю в месторождениях Залива, США значительно расширят пространство для политического маневра.

Распространение и укрепление джихадизма также ослабило стратегические связи между Соединенными Штатами и их региональными партнерами. Десять лет назад американское давление в сочетании с шоком от масштабных атак «Аль-Каиды» убедили саудовцев и их соседей начать активную борьбу с джихадистами. Но сегодня подавление джихадизма отошло на второй план, а главной целью стран Персидского залива стало свержение сирийского президента Башара Асада и сдерживание его покровителей в Иране. Они поддерживают суннитских экстремистов в Сирии, несмотря на увещевания Вашингтона и желание Саудовской Аравии избежать прихода к власти в Дамаске радикалов после падения режима Асада. Региональные партнеры считают себя все менее подотчетными Вашингтону, а тот, в свою очередь, все в меньшей степени полагает себя обязанным защищать их интересы, которые становятся местническими и все дальше отходят от американских интересов и ценностей.

Кроме того, повсеместная радикализация ислама привела к возникновению панисламистской идентичности, что затрудняет участие Запада в делах Ближнего Востока. Возьмем, к примеру, нежелание многих представителей умеренной суннитской оппозиции в Сирии принимать помощь Европы или Америки, поскольку она лишит их доверия в глазах исламистов.

В то же время, с точки зрения США, Ближний Восток с его подорванными политическими и экономическими функциями стал слишком сомнительным местом для инвестиций. Регион испытывает нехватку воды, трудности с сельским хозяйством и серьезный переизбыток трудовых ресурсов. Из все еще функционирующих ближневосточных государств большинству приходится иметь дело со значительным внешним долгом и дефицитом бюджета, содержать огромный и неэффективный аппарат госслужащих, субсидировать топливо и другие нужды населения. Снижение доходов от нефти ограничит возможности стран Залива по финансированию этих изношенных механизмов. Из-за конфликтов, которые во многих странах Ближнего Востока находятся в активной стадии, значительная доля населения вынуждена покинуть свои дома, молодежь лишилась надежд на будущее и возможности получать образование. Эти обстоятельства ведут к полному отчаянию или, что более опасно, к политической и религиозной радикализации. Попытки превратить Ближний Восток в инкубатор либеральной демократии, чтобы утихомирить молодых мусульман, проваливались, даже когда у Соединенных Штатов было достаточно денег и оснований для оптимистичной оценки проекта – в первые годы после терактов 11 сентября.

Наконец, группы, которые когда-то были надежными бастионами прозападных настроений на Ближнем Востоке – военные, элита нефтяной отрасли, светские технократы – переживают спад своего влияния. А в случаях, когда традиционно прозападные элементы сохранили влияние, их интересы и политика серьезно отличаются от американской. Например, в Египте военные на протяжении десятилетий служили опорой отношений с американцами. После переворота 2013 г., в результате которого бывший армейский генерал Абдель-Фаттах ас-Сиси оказался во главе нового авторитарного режима, военные получили больше контроля в стране, чем когда-либо ранее. Но это вряд ли сулит что-то хорошее Вашингтону: если считать прошлое прологом, то жесткие действия военных против «Братьев-мусульман», вероятно, приведут к росту насилия со стороны джихадистов и подвергнут США рискам, которых они стремились избежать, оказывая помощь Египту. Надежды 1950-х – 1960-х гг. на появление светской, технократической, ориентированной на Запад арабской элиты, которая поведет за собой общество, давно исчезли.

Мощные, но бессильные

Одновременно со снижением значимости Ближнего Востока для Вашингтона и расхождением интересов Соединенных Штатов и их традиционных партнеров уменьшаются и возможности американских вооруженных сил добиваться кардинальных перемен в регионе. Децентрализация «Аль-Каиды» и появление ИГИЛ – экспедиционной армии джихадистов и квазигосударства – увеличили асимметрию между военным потенциалом США и первостепенными угрозами, стоящими перед регионом. Когда оккупированный американцами Ирак скатился в 2006 г. к гражданской войне, Пентагон занялся улучшением стратегии и тактики действий против повстанцев, перекроив военную структуру и сделав акцент на борьбе с нерегулярными формированиями и спецоперациях. Но либеральным и ответственным демократическим правительствам трудно проявлять стойкость и жестокость, которые обычно требуются для подавления непокорных и преданных идее местных жителей – особенно если речь идет об общественном движении регионального масштаба, не признающем физических и политических границ, как ИГИЛ. Это особенно справедливо, если у внешней державы нет в регионе партнеров со сплоченной бюрократией и народной легитимностью. Соединенные Штаты по-прежнему обладают достаточными ресурсами и военным потенциалом, чтобы вести войны против современных национальных государств и добиваться в них убедительной победы и вполне конкретных результатов. Но американцы на собственном горьком опыте узнали, как сложно управлять и тем более манипулировать этническими группами, заряженными религиозными идеями.

Военная операция американской коалиции против ИГИЛ, несомненно, может привести к впечатляющим победам на поле боя. Но последствия конфликта в конечном итоге докажут бессмысленность проекта. Для закрепления тактических побед потребуется политическая воля и поддержка американского общества; размещение большой группы гражданских экспертов по восстановлению и стабилизации; детальные знания о народе, за судьбу которого победоносные Соединенные Штаты возьмут на себя ответственность, и, что особенно проблематично, постоянный военный контингент для обеспечения безопасности населения и инфраструктуры. Даже при наличии всех этих условий Вашингтону будет непросто найти зависимых и преданных избирателей, клиентов или союзников, готовых помочь. Все это звучит знакомо, потому что вышеперечисленный набор условий США не смогли собрать в ходе двух последних интервенций на Ближнем Востоке – вторжении в Ирак в 2003 г. и натовских бомбардировок Ливии в 2011 году. Проще говоря, американцы, скорее всего, проиграют еще одну войну на Ближнем Востоке по тем же причинам, по которым проиграли две предыдущие.

Даже менее интенсивный, контртеррористический подход к ИГИЛ, который потребует постоянных ударов беспилотников и периодических операций спецназа, несет серьезные риски. Так, сопутствующий ущерб от атак беспилотников мешает правительству Пакистана расширять сотрудничество с США. Пять лет назад американские военные с гордостью рапортовали о спецоперациях в Афганистане, в результате которых были уничтожены или захвачены многие руководители «Талибана». Но жертвы среди мирного населения в ходе этих рейдов подорвали стратегические цели, так как вызвали негодование местных жителей и подтолкнули их к талибам.

Поэтому американские политики должны испытывать серьезные сомнения по поводу участия в любом из нынешних конфликтов на Ближнем Востоке. Особенно если эти сомнения объясняют и оправдывают нежелание администрации Обамы более активно вмешиваться в ситуацию в Сирии. С 2012 по начало 2013 гг. администрация рассматривала полный спектр вариантов по Сирии, включая введение бесполетной и буферной зоны, насильственную смену власти (для этого потребовалась бы более значительная военная помощь противникам Асада) и ограниченные ответные удары против режима в случае применения химического оружия. Но растущее участие иранского Корпуса стражей исламской революции и ливанской шиитской группировки «Хезболла» в защите Асада означало бы неприкрытую опосредованную войну с Ираном, которая в случае эскалации охватила бы весь регион. Плодотворные переговоры по сворачиванию ядерной программы Тегерана оказались бы невозможны, а Соединенным Штатам пришлось бы перекрывать уровень обязательств и инвестиций Ирана в этом конфликте. Кроме того, американская интервенция получила бы минимальную международную поддержку: Китай и Россия наложили бы вето на любую резолюцию ООН, разрешающую операцию, как поступали и с менее жесткими резолюциями, а Лига арабских государств и НАТО не одобрили бы операцию. Масштабное военное вмешательство Запада скорее всего подстегнуло бы распространение джихадизма в Сирии, как это происходило в других странах.

Сохранять спокойствие и двигаться дальше

Основной интерес Вашингтона на Ближнем Востоке – региональная стабильность. На данный момент факторы, сдерживающие США, и сложная, взаимозависимая природа американских интересов в регионе (а также вероятность длительного соперничества Соединенных Штатов и Китая, которое неизбежно переключит стратегическое внимание США на Азиатско-Тихоокеанский регион) позволяет предположить, что лучшая для Вашингтона политика на Ближнем Востоке – «оффшорное балансирование», как выражаются теоретики международных отношений. Это означает воздерживаться от участия в военных операциях за рубежом и квазиимперского строительства государств, сосредоточившись на выборочном использовании рычагов влияния для оказания воздействия и защиты американских интересов. Вашингтону следует экономить свою власть на Ближнем Востоке, если только не появится экзистенциальная угроза региональным союзникам, что маловероятно. Этот подход требует избегать дальнейшего проецирования американской военной мощи на Ближнем Востоке – например, масштабного развертывания сухопутных сил для борьбы с ИГИЛ.

Критики сдержанности утверждают, что в отсутствии твердо заявленной американской власти Иран или другие противники Соединенных Штатов усилят свои позиции – и тогда сдержанность приведет к войне. Но враги США, скорее всего, будут судить о решимости Вашингтона по условиям, сложившимся к тому моменту, когда они всерьез задумаются об агрессивных действиях, независимо от условий, существовавших за годы или месяцы до этого. Пока пределы сдержанности Вашингтона будут четко обозначены, и он будет давать понять, что альянс с Израилем остается без изменений, Иран не захочет конфликтовать с Израилем или действовать более агрессивно в Ираке, Сирии, Йемене или других странах региона. Тегеран попросту станет опасаться решительного ответа США, который приведет к срыву ядерной сделки и возвращению болезненных санкций, в первую очередь заставивших Исламскую Республику сесть за стол переговоров. В любом случае нельзя с полной уверенностью сказать, спровоцирует ли потенциального противника угроза применения силы или будет его сдерживать, потому что люди, принимающие решения, часто неверно судят о представлениях и темпераменте оппонентов.

Является ли сближение многообещающей парадигмой американо-иранских отношений – увидим. Тегеран явно стремится оказывать влияние, где это возможно, но пока не ясно, сможет ли он доминировать в регионе. Иранскому влиянию в Ираке способствовал вакуум, возникший в результате вторжения, но в более широком смысле оно обусловлено демографическим и политическим главенством иракских шиитов и поэтому неизбежно. Пока Багдад в борьбе с ИГИЛ зависит от США, они должны сохранять рычаги воздействия на иракскую политику и ограничивать влияние Ирана. Поддержка повстанцев-хоуситов в Йемене и диссидентов-шиитов в Бахрейне – скорее конъюнктурный, чем стратегический шаг Ирана, и он вряд ли кардинально изменит баланс сил в обеих странах. Участие Тегерана в палестино-израильском конфликте не дотягивает до уровня стратегического вызова: палестинская группировка ХАМАС не смогла трансформировать иранскую щедрость в серьезное преимущество в Израиле, не говоря уже о Египте и Палестинской администрации, оппонентах ХАМАС. Иранские позиции в Ливане и Сирии прочны десятки лет, но, хотя ставленники Тегерана в этих странах постоянно подтверждали обязательства защищать режим Асада, им не удалось предотвратить фактический распад страны. Даже если Иран решит превратить Сирию в свой Вьетнам, максимум, чего он сможет добиться в борьбе с пользующейся зарубежной поддержкой антиасадовской оппозицией, – консолидация статус-кво, а скромный успех придется разделить с Москвой. Таким образом, Сирия может стать трамплином для дальнейших маневров Ирана, но вряд ли превратится в плацдарм для контролирования региона. Иными словами, несмотря на заключение сделки по ядерной программе, сейчас Иран вряд ли способен делать больше – а скорее даже меньше – чем в прошлом.

Ядерная сделка расколола американцев и израильтян, считающих ее условия слишком мягкими и не способными помешать иранцам разрабатывать ядерное оружие. Но разногласия едва ли возымеют серьезные практические последствия. У Вашингтона есть обязательства по сохранению уникальных отношений с Израилем, а также стратегическая заинтересованность в двусторонних связях с израильскими военными – самой мощной силой в регионе. Ядерная сделка с Ираном также расстроила государства Персидского залива. Но глобальные экономические обязательства и контртеррористические интересы Вашингтона требуют сохранения стратегических отношений с этими странами, в первую очередь Саудовской Аравией. Кроме того, у государств Залива более тесные культурные связи с США, чем с другими ведущими державами: элита этих стран отправляет детей в американские университеты, а не в Китай, Россию или Европу.

Израилю и государствам Персидского залива не стоит паниковать: здравый смысл требует устойчивого военного присутствия Соединенных Штатов в регионе, чтобы не допустить дальнейшего распространения ИГИЛ (например, на Иорданию) и нарушения Ираном условий ядерной сделки, а также быстрого реагирования на его дестабилизирующие шаги вроде масштабного вторжения сухопутных сил в Ирак. Американское военное присутствие в регионе сохранится. По крайней мере одна авианосная ударная группа должна находиться в Аравийском море. Структуру и численность контингента американских военных баз на Ближнем Востоке следует оставить без изменений. Авиаудары по ИГИЛ нужно продолжать, а американские войска могут быть выборочно развернуты для ликвидации террористических угроз, ограниченного ответа на чудовищные злодеяния или на случай природных катастроф. Но последовательная политика сдержанности требует избегать крупных наземных интервенций на Ближнем Востоке, а региональных партнеров нужно убедить брать больше ответственности за собственную безопасность.

Более скромные цели – более крупные результаты

В дополнение к твердому отказу от военных вмешательств, характерных для периода после 11 сентября, Вашингтону следует пересмотреть дипломатические приоритеты. Последствия арабских восстаний 2011 г. – особенно в Египте, Ливии и Сирии – продемонстрировали, что в основном общество на Ближнем Востоке не готово к кардинальным шагам в сторону демократии, поэтому попытки США продвигать политическую либерализацию должны быть более мягкими. Американским властям также следует признать, что в среднесрочной перспективе устойчивого мира между Израилем и Палестиной не достичь. Упрямая решимость Соединенных Штатов добиться этой цели даже при неблагоприятных условиях создала моральные риски. Израильские правительства последовательно и практически безнаказанно противодействовали миротворческим усилиям американцев, твердо зная, что те будут пытаться снова и снова. В то же время неспособность Вашингтона привести стороны к соглашению способствовала восприятию США как державы, теряющей влияние, – при этом некоторые союзники Соединенных Штатов в Персидском заливе считают американское давление на Израиль еще одним примером того, что США как союзнику нельзя доверять.

Соединенные Штаты должны всегда поддерживать цели демократизации и палестино-израильского мирного урегулирования. Но в среднесрочной перспективе, вместо того чтобы стремиться к нереалистичным целям, Вашингтону стоит зарабатывать капитал на иранской ядерной сделке, чтобы наладить отношения с Тегераном. Если реализация соглашения пойдет относительно гладко, можно проверить иранскую гибкость в других сферах, но стараясь не спровоцировать какого-либо временного соглашения между Ираном и Саудовской Аравией – хотя, как и раньше, это кажется маловероятным. Один из вариантов – собрать вместе Иран и другие государства, чтобы попытаться остановить гражданскую войну в Сирии путем политического соглашения. Ключевые игроки – США, Россия, Иран и державы Персидского залива – начинают понимать, что, хотя мечта ИГИЛ о разрушающем границы халифате недостижима, непрекращающийся конфликт в Сирии может укрепить позиции группировки и ускорить распространение ее экстремистской идеологии.

Все игроки начали осознавать, что предпочтительный для каждого из них способ разрешения сирийского кризиса, скорее всего, не сработает. Соединенным Штатам и их партнерам в Заливе поддержка насильственной смены режима сирийскими повстанцами, которые все больше ассимилируются с ИГИЛ, кажется контрпродуктивной и сомнительной. В то же время после четырех лет военной безысходности ясно, что поддержка Асада Ираном и недавняя активизация помощи режиму со стороны России могут сохранить статус-кво, но не изменят ситуацию кардинально в пользу Асада. Тегеран и Москва понимают, что независимо от их поддержки режим Асада сейчас слабее, чем когда-либо раньше, и восстановить унитарное правление в Сирии, вероятно, не получится. Вот почему Иран и Россия недавно продемонстрировали заинтересованность в поиске путей урегулирования посредством переговоров. Хотя заявления России об отсутствии тесных связей с Асадом кажутся лицемерными, Москва не препятствовала расследованию Советом Безопасности ООН предполагаемых случаев применения бочковых бомб с хлором. В августе 2015 г. Россия поддержала заявления Совета Безопасности о «политическом переходе» в Сирии. Тегеран при содействии «Хезболлы» продвигает мирный план, предполагающий создание правительства национального единства и пересмотр конституции, при этом Асад или его режим останутся во главе страны по крайней мере на ближайший период.

Реалистичный механизм, который позволил бы воспользоваться условным совпадением интересов, пока не выстроен. Но иранская ядерная сделка продемонстрировала потенциал дипломатии в разрешении региональных кризисов. Помимо противодействия распространению джихадизма, соглашение о прекращении гражданской войны в Сирии, достигнутое при посредничестве Вашингтона, смягчит, а в конечном итоге и остановит самый острый мировой гуманитарный кризис, восстановит утраченный авторитет США в регионе. Эффективное и включающее всех урегулирование сирийского конфликта подкрепит налаживание отношений с Ираном и поможет убедить Израиль в действенности нового подхода американцев.

Вашингтон должен использовать дипломатические инструменты, наработанные в ходе ядерных переговоров ведущими державами – в особенности представителями Соединенных Штатов и Ирана, – чтобы придать импульс многосторонним переговорам по Сирии. Первым шагом может стать новое заседание конференции «Женева-2», которая собиралась в феврале 2014 г., теперь к участникам должен присоединиться Иран. Россия настаивает, что уход Асада не может быть условием политических переговоров, но это не должно стать препятствием для сделки, а скорее привлечет Тегеран к участию. Кстати, теперь госсекретарь Джон Керри может этому поспособствовать, напрямую обратившись к главе иранского МИДа Мохаммаду Джаваду Зарифу. Осторожное одобрение ядерного соглашения странами Залива и участие Саудовской Аравии в трехсторонних переговорах по Сирии с США и Россией в начале августа позволяют предположить, что эти страны все больше осознают значимость дипломатии как средства ослабления стратегической напряженности в отношениях с Ираном. Понимая актуальность угрозы ИГИЛ, Катар, Саудовская Аравия и Турция могут отказаться от требования ухода Асада как условия переговоров.

Разумеется, сложнее всего добиться приемлемых договоренностей по переходному периоду. Одна из возможностей – формирование органа исполнительной власти с участием различных политических сил, который сможет вытеснить ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», сирийскую группировку, аффилированную с «Аль-Каидой», как косвенно отмечалось в августовском заявлении СБ ООН. Еще один вариант – разделение страны и создание некой конфедерации взамен централизованного правления из Дамаска. Тактическое перемирие между режимом и умеренной оппозицией могло бы стать фундаментом для дальнейших политических договоренностей и позволило бы сторонам сосредоточиться на борьбе с общим врагом – джихадистами.

Зрелое отступление

Длительный период американского доминирования на Ближнем Востоке заканчивается. Война в Ираке подорвала доверие к Вашингтону и укрепила позиции его противников, но к моменту американского вторжения в регион уже стал менее податлив. Соединенные Штаты не могут и не должны уходить в буквальном смысле слова, им следует постепенно отступать ради стратегических приоритетов в других регионах, а также осознавая снижение своего влияния. Ни США, ни их региональные партнеры не хотят, чтобы Иран обладал ядерным оружием или существенно увеличил влияние в регионе. И никто из основных игроков в регионе не желает резкого скачка мощи ИГИЛ или других салафитских джихадистских группировок. Но поскольку рычагов американского воздействия стало меньше, нужно сосредоточиться на укреплении региональной стабильности. Это более разумный подход, чем продвижение политической либерализации и палестино-израильское урегулирование, к которым стремилась администрация Обамы, или попытки трансформировать регион силой – стратегия, на которую полагалась администрация Буша и получила печальные результаты.

В частности, Вашингтону пора признать, что уменьшение его военной роли будет означать большую независимость союзников в военных решениях. В свою очередь, союзники должны понимать, какую поддержку им готовы оказать Соединенные Штаты, прежде чем начинать рискованные военные авантюры вроде ударов Саудовской Аравии по повстанцам-хоуситам в Йемене. Америке и ее партнерам нужно улучшать двусторонние и многосторонние контакты и планирование. США должны более четко сформулировать, что может побудить их к военному вмешательству и какой уровень силы они готовы применить. Кроме того, нужно выработать детальный совместный план возможных ответных реакций.

Израиль по-прежнему предпочитает противодействовать Ирану, а не налаживать отношения, и Вашингтону придется проследить, чтобы выполнение ядерного соглашения убедило израильтян в эффективности такого подхода. На фоне укрепления ИГИЛ страны Персидского залива и Турция немного смягчили позицию в отношении американского подхода к Ирану, а также мнения Вашингтона, что сдерживание джихадизма сейчас важнее смены режима в Сирии.

Для успешного и конструктивного отступления с Ближнего Востока Соединенным Штатам придется приложить максимум усилий, чтобы избежать прямых противоречий с приоритетами своих союзников и партнеров – то же самое должны сделать и друзья Америки в регионе. Для этого понадобится целенаправленная дипломатия и четкая артикуляция приверженности Вашингтона своим основным интересам. Он должен, в частности, подчеркивать, что сделка по Ирану фактически будет обеспечивать устойчивое дипломатическое участие США в делах региона, а не угрожать ему. Вместо того чтобы двигаться назад, Вашингтон должен стремиться к здоровому равновесию в отношениях с Ближним Востоком, что предполагает сокращение управленческой роли Америки. Политика последних 14 лет, основанная на военном вмешательстве, стала отклонением от длительной истории американской сдержанности, но она не должна превратиться в новую долгосрочную норму.

США. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 23 ноября 2015 > № 1582317 Стивен Саймон, Джонатан Стивенсон

Тегеранский газовый саммит

Личное участие Владимира Путина в Третьем Форуме стран-экспортёров газа (ФСЭГ) 23 ноября в Тегеране перевело событие из разряда отраслевых в разряд геополитических.

В этой связи представляется важным определить, что из запланированного на саммите потребовало личного участия российского лидера и какой стратегический горизонт открывается по итогам этого события.

Прежде всего, саммит в Тегеране не имеет аналогов не только в газовой отрасли, но и в мировой энергетике в целом. Например, встречи ОПЕК на самом высоком уровне, как правило, собирают далеко не всех мировых игроков на рынке нефти, – из соглашений исключены Россия и США, первый и второй по объемам производители нефти в мире по итогам 2015 года. Этот фактор помогает Саудовской Аравии и ее союзникам из монархий полуострова, доминирующим в организации, вести агрессивные демпинговые войны.

Саммит ФСЭГ объединяет всех без исключения заметных игроков на мировом газовом пространстве. В эту группу входят Россия и Норвегия – первый и второй в мире экспортеры природного газа по трубопроводам, Катар – в качестве крупнейшего экспортера сжиженного природного газа, и Иран – как крупнейший держатель запасов природного газа, несмотря на низкую пока долю в торговле.

Возникает возможность согласовывать правила игры, обязательные к исполнению для всей отрасли.

Второй важнейший фактор связан с тем, что в тегеранском саммите принимают участие (в том или ином формате) семь государств ОПЕК. За исключением Катара и Объединенных Арабских Эмиратов все эти государства представляют ту группу стран в ОПЕК, которая выступает против монархий Залива в их нынешней игре на понижение цен на нефть.

Возможность заручиться поддержкой всего рынка мирового природного газа, тесно связанного с нефтяным и точно также несущего потери из-за ценовых войн в соседнем секторе экономики, крайне важна для формирования оппозиции странам, ориентирующимся на Саудовскую Аравию, особенно в контексте предстоящей встречи министров ОПЕК, которая состоится в начале декабря в Вене.

Третий фактор, определяющий геостратегическое значение саммита 23 ноября – фактор возвращения Ирана в мировую политику. В первую очередь благодаря усилиям России сегодня Иран имеет график освобождения от санкций, и это усиление экономической роли союзника России в регионе понятным образом сочетается с усилением его политического влияния.

Около двух лет назад, на встрече министров ФСЭГ, которая тоже состоялась в Тегеране, президент Рухани добился своего первого достижения в области энергополитики – избрания представителя Ирана в качестве Генерального секретаря форума. Третий саммит должен закрепить этот успех, и участие в нем Владимира Путина придает иранскому руководству организацией новый акцент.

Аналогично, Москве крайне важно, чтобы неизбежное в контексте отказа Запада от санкций в отношении Ирана усиление роли последнего на энергетическом рынке шло в русле ее интересов. Сейчас, после удачной «ядерной сделки», вокруг Ирана уже действует множество «новых друзей» рассчитывающих на свою долю от поступления на мировой рынок иранских нефти и газа. В такой ситуации одной лишь признательности за помощь в снятии санкций слишком мало, и Кремль стремится связать Тегеран новыми выгодами от ставки на Россию и союзничества с ней. Сейчас момент настолько удобный, что Президент решил использовать его лично.

В тактическом плане это означает занятие Россией доминирующей позиции в узле сети по доставке природного газа, который планирует организовать Иран с участием России, Туркменистана и Азербайджана.

«…..Мы до сих пор не играли ключевую роль на рынке экспорта газа, …. Мы экспортируем газа почти столько, сколько мы импортируем ….. но тенденция меняется», – цитирует 17 ноября агентство ISNA министра нефти Ирана Бижан Намдар Зангане. «….Нашим приоритетом является экспорт газа в соседние страны. Мы готовы экспортировать газ [в том числе] в иракский Курдистан….», – добавил министр.

Это крайне важное заявление. Имея крупнейшие мировые запасы газа и возможности по его добыче, Иран после снятия санкций еще не обладает инструментами доставки его потребителям в Европу. Заводы сжижения природного газа в Катаре для него безнадежно закрыты по политическим причинам, а трубопроводами в Европу сегодня обладает только Россия.

Такая ситуация крайне раздражает производителей газа в регионе – прежде всего Туркменистан и Азербайджан. Но проект Nabucco погряз в политических проблемах из-за позиции США, которые, как отмечают в Баку, слишком рьяно «учат Азербайджан демократии». Президент Алиев опасается, что политическая плата, которую его стране придется заплатить за практическую поддержку Вашингтоном идеи Nabucco, будет примерно такой же, какую пришлось заплатить Украине. Кроме того, этот проект никак не снимает вопросы Туркменистана, чей газ на западном векторе все равно «упирается» в русскую трубу.

Слова министра Зангане про Иракский Курдистан де-факто означают прощупывание Тегераном почвы собственного европейского трубопровода – возможно через курдские территории в Турцию, обладающую развитой трубопроводной инфраструктурой.

Хотя сегодня такой вариант кажется политически маловероятным, нужно учесть, что события в Ираке развиваются стремительно, Иракский Курдистан в полушаге от объявления независимости от Багдада, который давно прекратил отчислять ему платежи за продажу углеводородов. И если Тегеран прогарантирует Турции лояльность нового независимого Курдистана, то лучшего решения курдской проблемы президенту Эрдогану не найти: независимое Курдское государство далеко от турецкой территории.

Россия не готова к пассивной роли в такой ситуации. Через два месяца после переговоров между Ираном и Россией по поводу возможности свопа газа, информационное агентство Shana сообщило, что 11 ноября стороны договорились создать совместную комиссию для операции.

Это революционный проект не только для Ирана, но и для российской газовой отрасли. «Газпром» выступает монопольным экспортером газа. Однако крупнейший производитель нефти в стране «Роснефть» в июле попросила правительство отменить это исключительное право «Газпрома».

Если иранский своп состоится, он полностью изменит мировую конструкцию торговли природным газом – учитывая вступление на рынок «Роснефти».

Россия и Иран соединяются через 1474-километровый газопровод Гази-Магомед-Астара-Бинд-Бианд. Он был введен в эксплуатацию в 1971 году, и недавно Азербайджан полностью модернизировал свой участок, снабдив его новой газокомпрессорной станцией. Так что все технические предпосылки к такому свопу газа готовы.

В отличие от ОПЕК, ФСЭГ не функционирует как организация. Тем не менее, за 14 лет с момента своего основания, группа стран ФСЭГ показывает лучшую дисциплину и организованность с точки зрения соблюдения договоренностей, достигнутых в ходе встреч. Характерный пример – в течение многих лет ОПЕК не удавалось достичь соглашения о выборах своего генерального секретаря; ФСЭГ справился с этим в один раунд, – при том, что и Катар, и Норвегия явно не в политических симпатизантах Ирана.

Процедуры ФСЭГ изначально были прозрачными и открытыми, что в значительной степени и помогает предотвратить глухое блокирование принятия решений, аналогичное тем, что происходит в ОПЕК постоянно – и на чем, собственно, и держится диктат Саудовской Аравии внутри нефтяного картеля.

Так что ФСЭГ – удобный и эффективный инструмент энергополитики.

Сегодня, благодаря российско-сирийской военной операции, Иран и Россия стали реальными союзниками против монархий Залива. За последние полвека у Москвы не было таких хороших карт для ближневосточной игры, и Путин стремится закрепить этот успех в доминирующее положение России в будущих стратегических энергосоюзах в регионе.

Военные успехи в Сирии, монополии на трубопроводы в Европу, координация линии Тегерана с Москвой – все это требует поддержки на самом высоком уровне и способно принести значительную политическую капитализацию. Именно поэтому Путин сегодня лично летит в Тегеран.

20 ноября 2015 г. в субъектах Российской Федерации в третий раз прошел Всероссийский день правовой помощи детям-сиротам и детям, находящимся в трудной жизненной ситуации. Дата установлена решением Правительственной комиссии по вопросам реализации Федерального закона «О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации». Координирующие функции по подготовке и проведению Всероссийского дня правовой помощи детям возложены на Минюст России и его территориальные органы.

В этот день во всех субъектах Российской Федерации были организованы пункты бесплатных юридических консультаций по вопросам прав детей, опеки, попечительства и детско-родительских отношений. Усыновители и опекуны сирот, а также граждане, планирующие стать опекунами, смогли обратиться за бесплатной юридической консультацией.

Мероприятия были проведены федеральными органами исполнительной власти Российской Федерации во взаимодействии с органами государственной власти субъектов Российской Федерации при активном участии адвокатов, нотариусов, Общероссийской общественной организации «Ассоциация юристов России», а также социально ориентированных некоммерческих организаций, занятых в сфере поддержки детей-сирот, детей, оставшихся без попечения родителей, детей-инвалидов.

Названы страны с самыми низкими налогами для бизнеса

Рейтинг Total Tax Rate от Всемирного банка и консалтинговой компании PricewaterhouseCoopers анализирует налоговые системы 189 стран мира. Специалисты учитывают количество платежей, время, необходимое на их уплату, а также общую налоговую нагрузку на компанию.

В среднем в мире налоговая нагрузка на прибыль компании, которая не пользуется никакими льготами, составляет 40,8%. В лидере рейтинга – Катаре – предприятия платят в качестве налогов – 11,3% от прибыли.

Россия в списке оказалась на 47 месте, Беларусь – на 63, Украина заняла 107 позицию. Популярные у покупателей недвижимости Германия и Болгария разместились 72 и 88 местах, Турция и Греция - на 61 и 66 строчках рейтинга, соответственно, передает The Baltic Course.

ТОП стран в рейтинге налоговой нагрузки на бизнес

1. Катар

1. ОАЭ

3. Саудовская Аравия

4. Гонконг

5. Сингапур

6. Ирландия

7. Македония

8. Бахрэйн

9. Канада

10. Оман

В ТОП рейтинга Doing Business, который анализирует не только налоги, но и общие экономические показатели, из вышеназванных стран попали только Сингапур и Гонконг.

Нельзя одной рукой бороться с террористами, а другой подыгрывать им

Александр МЕЗЯЕВ

20 ноября Совет Безопасности ООН принял резолюцию 2249 о борьбе с терроризмом, точнее – по ситуации, сложившейся в связи с террором «Исламского государства» в Сирии и Ираке. Впрочем, политически правильнее называть эту организацию Даеш,⁽¹⁾ так как использование термина «Исламское государство» (ИГ) является умышленной дискредитацией ислама как религии мира и терпимости.⁽²⁾ Единственной проблемой использования термина Даеш вместо названия «Исламское государство» является решение Верховного суда России от 29 декабря 2014 года, в котором ИГ признаётся террористической организацией и её деятельность на территории России запрещается. В решении Суда перечисляются другие названия ИГ, но все они в той или иной форме содержат слово «ислам», а название «Даеш» в него не попало.⁽³⁾ Впрочем, впервые термин «Даеш» был включён в иные названия ИГ в только что принятой резолюции СБ ООН 2249, таким образом, решение Верховного суда РФ можно толковать в системе с этой резолюцией.

Данный пункт повестки дня был чрезвычайным, в план работы СБ на ноябрь включён не был и потому проект готовился в необычной обстановке. Как правило, каждый запланированный пункт повестки дня имеет своего ответственного члена Совета, готовящего проект резолюции, но внеочередные пункты повестки дня часто предполагают активное участие со стороны разных членов Совбеза. При подготовке заседания Совбеза произошло столкновение двух проектов - французского и российского. Впрочем, говорить о том, что вопрос о терроризме является для СБ внезапным, конечно, не приходится. Вот уже много лет этот вопрос находится в постоянной повестке дня Совета, проходит рутинное обсуждение, завершающееся то выражением соболезнований отдельным государствам, то принятием отдельных резолюций, но вопрос так и не получил окончательного решения. Так, например, ещё в октябре 2004 года СБ ООН принял решение о создании специального компенсационного фонда помощи жертвам терроризма. Однако через год данное решение было признано поспешным. В том числе по причине… отсутствия определения терроризма в международном праве! Данное решение Совбеза наглядно демонстрирует половинчатый характер действий Совета Безопасности.

Резолюция 2249, принятая 20 ноября, носит тот же характер. Обновлённый российский проект, который был представлен в Совет ещё 30 сентября, поддержан не был. Более того, постоянный представитель России в СБ ООН В.И.Чуркин сообщил, что ряд государств попытались даже заблокировать работу над российским проектом.⁽⁴⁾ В отличие от «ряда государств», Франция учла некоторые российские поправки. В создавшейся ситуации Россия поддержала французский проект.

Что же предусматривает новая резолюция СБ ООН 2249?

Прежде всего, следует отметить, что, согласно резолюции, Даеш представляет собой «глобальную и беспрецедентную угрозу международному миру и безопасности». Это намного более жесткая квалификация, нежели простое включение Даеш и «Фронт ан-Нусра» в список террористических организаций, что было сделано в резолюции СБ ООН в мае 2015 года.

Кроме того, СБ призвал все государства принять «все необходимые меры» по борьбе с террором Даеш и рядом других организаций. Эта формула вызывает серьёзные вопросы.

Во-первых, несмотря на квалификацию деятельности Даеш как «угрозу международному миру», резолюция 2249 не упоминает главу VII Устава ООН в качестве основы принимаемых им действий. Это весьма странно, так как единственным смыслом квалификации той или иной ситуации в качестве «угрозы миру» является применение силы, то есть мер, предусмотренных главой VII Устава ООН. На этом странности резолюции не прекращаются. Внимательное прочтение текста показывает, что СБ как таковой не принял никаких мер в отношении террора Даеш. Он всего лишь «призвал» другие государства (добавлено: «имеющие такие возможности») принимать те или иные меры.⁽⁵⁾ Сам СБ ООН ничего не предписывает и даже не одобряет. Во-вторых, призыв к принятию «всех необходимых мер» обусловлен целой группой ограничений. Среди них: нормы международного права, включая Устав ООН, нормы международного права, регулирующего права человека, международного права, регулирующего права беженцев, и международного гуманитарного права. Возможно, это самый главный пункт резолюции 2249, и как раз он-то оставляет ощущение двусмысленности… По крайней мере, странности текста французского проекта дают основания полагать, что если бы главной целью было действительно уничтожение Даеш, то формулировки были бы совершенно иными.

И здесь надо сказать о противостоянии двух проектов резолюций, а точнее двух концептуальных подходов - Франции (западного блока в целом) и России. Дело в том, что Россия постоянно подчёркивает необходимость соблюдения государственного суверенитета Сирии. Отсутствие в тексте резолюции прямого указания на согласие сирийских властей при принятии другими государствами «всех необходимых мер» (положение, содержавшееся в российском проекте) является ещё одной важнейшей проблемой данной резолюции. Данное положение российского проекта вызвало весьма ожесточённую реакцию со стороны западного блока. Так, постоянный представитель Британии в Совбезе заявил: «Россия должна решить сама, будет ли она возвращаться к своей резолюции. Если она намерена так действовать, то для преодоления возникших разногласий в проект следует внести изменения, касающиеся роли Асада в Сирии». Однако позиция России основана на международном праве, а не на ублажении британских пожеланий. Российская Федерация намерена бороться с терроризмом всерьёз и по всем фронтам. Именно поэтому Россия заявила, что она будет продолжать продвигать свой проект в СБ ООН⁽⁶⁾.

⁽¹⁾ Аббревиатура от арабского произношения ИГИЛ (ad-Dawlah al-Islāmiyah fī 'l-Irāq wa-sh-Shām).

⁽²⁾ Даеш резко критикуется исламскими религиозными деятелями, включая теологов. Так, Великий муфтий Саудовской Аравии Абдул-Азиз назвал в 2014 году террор главным врагом ислама. В сентябре 2014 года более 120 имамов и мусульманских теологов всего мира направили главарю Даеш аль-Багдади открытое письмо, выразив несогласие с его интерпретацией ислама. Великий имам мечети Аль-Азхар А. эль-Тайеб назвал деятельность Даеш попыткой экспорта фальшивого ислама. Имеется много других примеров осуждения исламским миром так называемого «Исламского государства».

⁽³⁾ См. решение Верховного суда России по делу №АКПИ14-1424С от 29 декабря 2014 г. // http://www.supcourt.ru/stor_pdf.php?id=1223842

⁽⁴⁾ Выступая на заседании Совбеза 20 ноября, В.И.Чуркин заявил: «Попытку некоторых членов Совета заблокировать работу над нашим проектом считаем политически близорукой. Нельзя одной рукой бороться с террористами, а другой фактически подыгрывать им, руководствуясь конъюнктурными соображениями».

⁽⁵⁾ Дословно текст параграфа 5 резолюции 2249 звучит следующим образом: Совет Безопасности «призывает государства-члены, которые способны сделать это, принять все необходимые меры в соответствии с международным правом… на территории под контролем ИГИЛ, также известного как «Даеш», в Сирии и Ираке, с тем чтобы удвоить и координировать свои усилия для предупреждения и пресечения террористических актов, совершаемых непосредственно ИГИЛ» и другими террористическими группами, «обозначенными Советом Безопасности ООН, сообразно тому, как это может быть дополнительно согласовано Международной группой поддержки Сирии (МГПС) и одобрено Советом Безопасности ООН в соответствии с заявлением Международной группы поддержки Сирии от 14 ноября».

⁽⁶⁾ http://www.fondsk.ru/news/2015/11/21/rossia-prodolzhit-dobivatsja-prinjatija-sovbezom-oon-ee-rezoljucii-po-terrorizmu-36916.html

Президентский срок Барака Обамы, по всей видимости, закончится раньше, чем Башар Асад уйдет с поста президента Сирии, пишет обозреватель агентства Ассошиэйтед Пресс.

Когда сирийский конфликт только разгорался, Вашингтон заявлял, что дни Асада во власти сочтены, и требовал его немедленного ухода с поста президента. С тех пор позиция Белого дома смягчилась, поскольку после нападений в Париже внимание всего мира приковано к террористической группировке "Исламское государство".

"В результате США сотрудничают с Россией и Ираном – странами, которые они прежде пытались изолировать", — отмечается в статье. Расчет при этом состоит в том, что перемирие между сирийским правительством и оппозицией позволит всем силам объединиться для борьбы против ИГ.

"Войска Асада, при всей своей жестокости, не нападают на европейские столицы, не обезглавливают американских журналистов и не устраивают терактов в российских пассажирских самолетах", — подчеркивает агентство. В отличие от ИГ, Асада поддерживают "могущественные покровители" в Москве и Тегеране, помощь которых позволила укрепить позиции сирийской армии.

Пытаясь учесть все эти факторы, США в данный момент корректируют свою сирийскую стратегию в переговорах с партнерами в Европе и арабском мире.

В плане мирного урегулирования, принятом на переговорах в Вене 14 ноября, указывается, что в течение 18 месяцев в Сирии будут проведены выборы в соответствии с новой конституцией, о которой правительство и оппозиция еще должны договориться. О будущем Асада, однако, ничего не говорится. В итоге вполне вероятно, что он все еще будет во главе Сирии в тот момент, когда президентский срок Барака Обамы подойдет к концу, 20 января 2017 года, пишет агентство.

Как сообщили агентству западные дипломаты, хотя США согласны с тем, что Башар Асад на некоторое время останется президентом Сирии, план его ухода все же должен быть согласован. Саудовская Аравия, Турция и Катар, как предполагается, должны убедить сирийскую оппозицию в необходимости поддержать план мирного урегулирования, но они пойдут на это лишь в том случае, если у них будут гарантии по уходу Асада. США и Европа, в свою очередь, не могут этого гарантировать, рассказали западные дипломаты.

Если оппозиция откажется вести переговоры, Асад не уйдет в отставку. И даже если план мирного урегулирования сработает, Асад будет вовлечен в переходный процесс, который может затянуться до 2017 года и более. Если же ИГ будет повержено и в Сирии восстановится мир, оппозиционные группировки могут снова потребовать отставки президента и конфликт разгорится заново.

В связи с этим западные дипломаты обсуждают возможность того, чтобы Асад остался во главе Сирии на неопределенный срок в качестве президента с представительскими функциями, без контроля над спецслужбами и силами безопасности. Однако неясно, согласятся ли с этим все стороны переговоров, подчеркивается в статье.

Оценивая влияние выхода иранской нефти на мировой рынок, глава Минэнерго РФ Александр Новак сообщил: «Ответ на этот вопрос не такой прямолинейный. Конечно, дополнительные объемы в любом случае повлияют на баланс спроса и предложения».

По его словам, "нужно посмотреть, что произойдет в целом по другим странам, какие будут цены на тот момент, какие инвестиции".

Напомним, что ранее замминистра нефти Ирана Амир Хоссейн Заманиния заявил, что Тегеран в течение 5-6 месяцев увеличит добычу нефти примерно на 1 миллион баррелей в сутки. А министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане сообщил, что страна уже обратилась в организацию стран-экспортеров нефти с просьбой сократить производство, чтобы оставаться в рамках квоты ОПЕК, которая на данный момент составляет 30 млн баррелей в сутки.

"ОПЕК добывает больше согласованной квоты. Я попросил их сократить производство нефти в соответствии с квотой. Но это не значит, что мы не будем производить больше, потому что вернуться на рынок - это наше право", - отметил Зангане.

Кроме того, Тегеран рассчитывает в течение пяти лет начать поставки газа в страны Персидского залива.

“Сейчас у нас очень мало газа для поставок. Мы поставляем лишь небольшое количество в Турцию… Мы ожидаем, что в течение 5 лет мы сможем поставлять газ нашим соседям на юге Персидского залива — Оман, ОАЭ, Кувейт и, возможно, Пакистан”, — сказал замминистра нефти страны Амир Хоссейн Заманиния.

Тем временем страны, участвующие в форуме ФСЭГ, выразили общую позицию по ситуации на рынке газа.

В 17-ой министерской встрече форума стран-экспортеров газа, которая состоялась в преддверии третьего саммита глав государств ФСЭГ, принял участие министр энергетики Российской Федерации Александр Новак.

«Страны еще раз подтвердили, что роль газа будет увеличиваться и признали важность таких инструментов как долгосрочные контракты, механизмы take-or-pay и привязку к цене на нефть", - сказал Александр Новак.

Глава Минэнерго России подчеркнул, что также было очень важным согласование в проекте резолюции обеспокоенности стран односторонними санкциями, что противоречит международному праву и создает неустойчивость, риски и дисбаланс.

По итогам встречи министров было объявлено, что следующая, 18-я министерская встреча ФСЭГ пройдет 17 ноября 2016 года.

Александр Новак также провел двусторонние переговоры с министром энергетики и промышленности Катара Мухаммадом Салехом Ас-сада и министром нефтяной и горнорудной промышленности Боливарианской Республики Венесуэла Эулохио Дель Пино.

Форум стран-экспортеров газа объединяет страны, лидирующие в мире по экспорту природного газа. Организация основана в 2001 году в Тегеране, учреждена юридически — 23 декабря 2008 года в Москве, где министры энергетики стран-участниц приняли устав форума и подписали межправительственное соглашение.

Участниками ФСЭГ являются Алжир, Боливия, Египет, Экваториальная Гвинея, Иран, Ливия, Нигерия, Катар, Россия, Тринидад и Тобаго, Объединенные Арабские Эмираты и Венесуэла. Ирак, Казахстан, Нидерланды, Норвегия, Оман и Перу участвуют в нем в качестве наблюдателей. Штаб-квартира ФСЭГ располагается в столице Катара Дохе.

Авторитетное мнение: В России нужно стимулировать частный сектор

Угрожает ли эскалация политической напряженности на Ближнем Востоке глобальному экономическому росту? Что будет с ценой нефти? Стоит ли миру опасаться замедления китайской экономики?

О своем видении экономической ситуации в России и мире рассказал знаменитый американский экономист Нуриэль Рубини.

О СИТУАЦИИ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ

Профессор предрек перебои нефтяных поставок, еще большее увеличение потока мигрантов в Европу и предсказал появление нового поколения джихадистов. Очень серьезным он назвал один из геополитических рисков - дугу нестабильности, протянувшуюся от Магриба до Афганистана и Пакистана. Нестабильность по этой дуге нарастает, даже несмотря на угасание воспоминаний об «арабской весне». Он напомнил, что произошло с первоначальными государствами «арабской весны»: Ливия стала недееспособной, Египет вернулся, по его мнению, к авторитарному правлению, а Тунис дестабилизирован террористами. Большая часть Ближнего Востока нестабильна, правда, это не оказывает влияния на цены на нефть (цены, наоборот, резко снизились еще в прошлом году и не растут).

И главная причина, по мнению Рубини, скорее в том, что проблемы на Ближнем Востоке не спровоцировали перебоев в поставках нефти, потому что даже в контролируемых «Исламским государством» частях Ирака добыча нефти не останавливается.

Тем более существует мировой избыток нефти, многие страны активно добывают нефть плюс к тому обнаружены огромные запасы в Южной Америке и Восточной Африке.

ЧТО ЖДЕТ РОССИЙСКУЮ ЭКОНОМИКУ?

По мнению профессора, единственным путем к более быстрому росту является наращивание объемов производства, что предполагает инвестиции и государства, и частных инвесторов в человеческий капитал, инфраструктуру и технологии. В России же объем инвестиций остается на низком уровне. Рубини считает, что нужно стимулировать частный сектор, который способен подтолкнуть рост производства.

Некоторое экономическое восстановление можно будет ожидать уже в следующем году. Разгона инфляции не будет. Но потенциал восстановительного роста сегодня в России не превышает 1,5-2%. Реформы проходят медленно и не успевают за глобальными переменами в экономике.

Но будущее для российского сырья явно не лучшее: вакантное место поставщика газа в Европу, скорее всего, будет занято США - они сейчас в процессе отмены собственного запрета на экспорт нефти и получения лицензий на экспорт сжиженного газа. Дайте им 5-6 лет - и Европа перестанет надеяться на российский газ, который будет продан по меньшей цене Китаю. Выход в этой ситуации - начало диверсификации экономики. Это единственное решение.

ЧЕМУ РОССИЯ ОТДАЕТ ПРИОРИТЕТЫ В РАСХОДАХ?

Рубини считает, что Россия слишком озабочена политическими вопросами, военными делами, милитаризацией. В бюджете на 2016 год очевидна приоритетность расходов на оборону. Не лучше ли сфокусировать свои усилия на экономическом развитии?

Профессор отметил, что в России (как и в Китае) есть влиятельные группы, не заинтересованные в проведении реформ. При условии высоких цен на нефть эти группы имели доходы, процветала коррупция, а теперь это невыгодно.

В России необходимо установить соглашение между обществом и политической верхушкой, поскольку на частный сектор оказывается слишком большое давление и это никому не выгодно.

Каждому государству хочется быть сильным игроком на мировой арене не только в отношении экономики, но также в политической и геополитической сферах. Однако для достижения этой цели необходимо иметь хорошую экономику. Китай, например, решил сосредоточить свои усилия на достижении экономического результата и в итоге превратился в сильную и влиятельную страну, поскольку все успехи в экономике распространились на политику и геополитику. Экономическая уязвимость влияет на политическую сферу и дипломатические возможности.

А в настоящее время главным риском является замедление роста экономики в Китае. Россия относится к числу тех государств, для которых последствия этого могут быть нежелательными, поскольку Китай не будет нуждаться в таких объемах нефти, как сейчас, стоимость энергоресурсов будет оставаться низкой.

О САНКЦИЯХ ПРОТИВ РОССИИ

Если действие санкций в отношении РФ будет приостановлено, российская экономика начнет расти в лучшем случае с 2016 года.

Причем не столько санкции будут влиять, сколько общее падение цен на сырье, которое вызвано ростом добычи шельфового газа в США, Канаде и других странах мира. Кроме того, цена на нефть зависит и от цены на доллар, и укрепление американской валюты в целом в мире давит и на нефтяные котировки, и на рубль.

Россия должна достичь компромисса с Западом. Параллельно России необходимо думать о том, как вернуться к росту ВВП, - подойдет стратегия, включающая привлечение частного капитала, сокращение трат для ведения бизнеса, снижение уровня коррупции.

КТО ОКАЗАЛСЯ НАИБОЛЕЕ УСТОЙЧИВЫМ?

Те страны, которые проводят структурные реформы, оказались наиболее устойчивыми: Мексика (при президенте Энрике Нето), Индия (при премьер-министре Моди). Если раньше прогнозы мирового роста составляли 4%, то сейчас с замедлением потенциала роста развивающихся экономик до 4% мировой рост снизится до 3%.

Но что очень важно: качество роста, а не только количество.

Рубини назвал среди возможных угроз в политике для мировых рынков приход к власти радикальных партий в европейских странах, ситуацию на Украине. Во Франции, по его прогнозу, к власти может прийти Ле Пен (глава Национального фронта), а в Испании - «Подемос». Есть определенные проблемы в Таиланде, Аргентине.

А какие последствия возможны при продолжении снижения цен на нефть? По мнению профессора, это может подтолкнуть Тегеран к диалогу с Западом по урегулированию ядерного вопроса. Саудовской Аравии нужно повышать цены на нефть, чтобы не допустить сближения Ирана с США.

Елена Половцева

Россия. США > Госбюджет, налоги, цены > mirnov.ru, 20 ноября 2015 > № 1645978 Нуриэль Рубини

Котировки нефти марки Brent после того, как в понедельник обновили минимум с 27 августа, демонстрировали довольно сдержанную динамику. Фон складывается достаточно негативный, и в ближайшее время он вряд ли изменится коренным образом.

Рынок все еще находится под впечатлением отчета МЭА, который отразил рост дисбаланса спроса и предложения на мировом рынке в октябре. Также не добавляют оптимизма сообщения о том, что Ирак отдельные сорта своей нефти продает в Европе уже по 30 долларов за баррель: официальная цена для сорта Basra Heavy на декабрь для европейских клиентов установлена на 10,4 доллара ниже Brent . Кроме того, и в ОПЕК назревают разногласия. В частности, министр нефтяной промышленности Ирана заявил о том, что они не намерены согласовывать разрешение увеличения поставок на мировой рынок после отмены санкций в ОПЕК. Таким образом, поводов для существенного роста у черного золота нет. На данном этапе, пожалуй, единственное, что сможет поддержать котировки – свидетельства сокращения объемов добычи в США (хотя по последним данным от EIA за отчетную неделю показатель остался практически без изменений). Подобные ожидания, в целом, оправданы, так как на текущий момент число работающих буровых установок в стране на 63% ниже, чем в тот же период годом ранее. Таким образом, пока у нефти Brent не так много оснований, чтобы вернуться выше уровня 45,00 долларов за баррель. Хотя, если появятся свидетельства сокращения коммерческих запасов в США или же снижения объемов добычи, мы сможем увидеть черное золото в районе уровня 47,00.

На завершающейся неделе рубль смог восстановить часть утраченных позиций (котировки USD/RUB находятся в районе уровня 64,40), даже несмотря на довольно низкие цены на нефть. Поддержку российская валюта получала со стороны налогового периода, а также «потепления» отношений между Россией и Западом, что дало основания надеяться на вероятную отмену санкций. Если говорить о предстоящей неделе, то в первой ее половине (до 25 ноября), рубль еще может ощущать на себе позитивное влияние такого фактора, как продажи части валютной выручки компаниями-экспортерами в процессе подготовки к выплатам НДПИ, НДС и акцизов. Однако, только этого вряд ли будет достаточно для того, чтобы пара USD/RUB смогла преодолеть поддержку на уровне 64,20. Поэтому ближе ко второй половине недели рубль может оказаться под давлением, если, конечно, цены на нефть не закрепятся выше уровня 45 долларов за баррель. Тогда еще российская валюта может предпринять попытку к дальнейшему росту.

Кроме того, не стоит забывать о том, что декабрь не за горами. Как известно, в этом месяце предстоят довольно крупные выплаты по внешнему долгу ($21 млрд). На этом фоне может наблюдаться спрос на валюту, что будет оказывать давление на рубль. Таким образом, если цены на нефть не начнут расти, российская валюта может оказаться под давлением и на этом фоне не исключен рост пары USD/RUB в район уровня сопротивления 66,60.

Ирина Рогова

Почему Катар вдруг подобрел к России?

Петр Львов

Как стало известно, лидеры Всемирного союза улемов (прим. – мусульманских ученых-богословов) распространили письмо, в котором говорится, что они «положительно относятся к Российской Федерации, которая сегодня поддерживает арабов и мусульман». Более того, следует из письма, принимая какие-либо решения в отношении РФ, нужно предварительно чуть ли не консультироваться с исламскими богословами России. Письмо очень уникальное, по сути, в нем говорится о том, что Всемирный совет мусульманских богословов поддерживает действия российских властей в Сирии. Если это искренне, то это очень многого стоит. Ведь достаточно сказать, что штаб-квартира этой организации находится в Дохе – столице ваххабитского Катара. Более того, в этом письме говорится по поводу Башара Асада, что действительно этот вопрос должен решать сам сирийский народ.

Очень необычный шаг, если вспомнить, кто такой генеральный секретарь ВСУ Юсеф аль-Кардави, являющейся наряду с «Аль-Азхаром», наиболее влиятельной и авторитетной мусульманской организацией мира, которая объединяет в своем составе и мусульман-суннитов, и мусульман-шиитов, и мусульман-ибадитов (прим. – проживают в Омане). Туда входит 90 тысяч самых известных мусульманских богословов мира, в том числе в последние годы туда вошли свыше 40 наиболее авторитетных российских богословов – это муфтии, ректоры исламских институтов как Северного Кавказа, так и Поволжья. То есть это авторитетнейшая структура.

Но при этом надо помнить главное: Юсеф Кардави – это духовный и идеологический лидер международной организации «Братья-мусульмане», которая является наиболее многочисленной ассоциацией радикальных исламистов. Радикальнее их только салафиты-экстремисты. Именно его в 1963 г. Гамаль Абдель Насер выслал за подрывную деятельность из Египта, после чего шейх Юсеф нашел приют в Катаре – ваххабитском эмирате. И именно Кардави был духовным лидером и идейным «мотором» всех арабских «революций» – египетской, ливийской, сирийской и йеменской. Именно он совместно с бывшим премьер-министром эмирата Х. бен Джассемом организовал в конце 2011 г. в аэропорту Дохи избиение посла России, который в местных СМИ разоблачал порочную политику поощрения арабских переворотов и их последствия.

Во многом благодаря влиянию Кардави на бывшего эмира Катара Хамада и особенно нынешнего эмира Тамима, для которого шейх в свое время стал духовным наставником, Доха приняла и продолжает принимать самое активное участие в разжигании и финансировании арабской «весны» и, несмотря на все последние изменения вокруг Сирии, оказывает ряду филиалов ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусре» помощь финансами и поставками оружия. Более того, после направления группировки ВКС РФ в Сирию для борьбы с ИГИЛ и прочими терорганизациями, шейх Юсеф призвал мусульман к «джихаду» против России. И вот – полный разворот его позиции.

Многие аналитики сразу же оценили это как само по себе очень положительное явление, чуть ли не как изменение менталитета самого Кардави и его улемов под влиянием обстоятельств. Но так ли это? Ведь не зря говорится: «горбатого только могила исправит».

Встает вопрос: а что в реалии стоит за этим? Ответ очень простой – государство Катар с его осознанием, наконец, неизбежности наказания за поддержку и финансирование международного терроризма. Ведь очевиден катарский след в теракте против российского самолета над Синаем, убившем 224 человека. Даже если катарские спецслужбы напрямую это не спланировали, то в любом случае это сделали люди из группировок, находящихся на содержании Катара. А отсюда возникает вопрос о санкциях против государства, поощряющего и финансирующего терроризм, что предусмотрено целым рядом международных конвенций, принятых в рамках ООН. А тут еще мощная тератака против Франции, в которой погибло 132 человека. И ее осуществили боевики организаций, финансируемых Дохой. Тем более что в последнее время все чаще раздаются призывы создать международный трибунал по типу Нюрнбергского для суда над преступниками ИГИЛ и его спонсорами, главные из которых – Катар и Саудовская Аравия.

И явно не случайно 18 ноября с.г. президент России Владимир Путин подписал указ «О Межведомственной комиссии по противодействию финансированию терроризма», сообщает пресс-служба Кремля. Согласно указу президента, в межведомственную комиссию по противодействию финансированию терроризма направляются имеющиеся в распоряжении федеральных органов власти и Следственного комитета РФ материалы, содержащие сведения о возможной причастности организации или физлица к террористической деятельности (в том числе к финансированию терроризма), а также содержащие такие данные обращения компетентных органов иностранных государств, поступившие в Федеральную службу по финансовому мониторингу. Передача сведений осуществляется для возможного блокирования денежных средств или иного имущества юридических или физических лиц, подозреваемых в причастности к террористической деятельности, если нет оснований для их включения в перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму. Катар прямо подпадает под понятие финансирование терроризма.

Вот и решила правящая катарская семья подстраховаться, начав с того, что проживающий на территории эмирата Кардави распространил столь необычное письмо в поддержку России. Затем, видимо, последуют заходы, открытые и закрытые, со стороны руководства Катара на Москву с целью достичь «понимания» с РФ по сирийскому вопросу. Ведь если лидеры ИГ, «Джабхат ан-Нусры», «Джабхат аль-Фатх», «Джейш аль-Ислам» и т.д. будут пойманы и предстанут перед судом, они могут для спасения собственной жизни начать давать показания в отношении тех государств и организаций, которые напрямую причастны ко всем их преступлениям в Сирии, Ираке, во Франции, против российского самолета и др. И тогда придется судить Катар и его деятелей, непосредственно занимавшихся поддержкой терроризма. А это и эмир, и глава МИД, и министр обороны, и руководитель спецслужб эмирата. Об исполнителях здесь не стоит говорить, как и о Ю. Кардави. Тут и так все ясно.

Одно сложно: помимо Катара и Саудовской Аравии, которых, в принципе, наказать не так сложно, за ИГИЛ в свое время, как и за другими радикальными группировками в САР в их войне с Б. Асадом, стояли и кто-то сейчас стоит из таких стран, как США, Великобритания, Турция, Иордания и др. Некоторые американские сенаторы, включая Дж. Маккейна, встречались с их лидерами, о чем есть фотографии. ЦРУ и Пентагон поставляли им оружие и готовили боевиков «оппозиции» в специальных лагерях на турецкой и иорданской территории, а цифры этой помощи предавались гласности. Турция и Иордания давали согласие на размещение этих лагерей у себя в стране, пропускали через свою территорию оружие и финансы, да и самих террористов на территорию Сирии. Но ведь судить США или их юридических и физических лиц невозможно в силу того, что речь идет об одной из двух ядерных сверхдержав. Англию не даст в обиду Вашингтон и статус постоянного члена СБ ООН. Турция – слишком «особый» случай. Да и Саудовская Аравия слишком важна для Запада в плане обеспечения его энергобезопасности.

А вот «бросить в топку» карликовый эмират, разжиревший на газовых долларах, не так уж жалко. Тем более династию Аль Тани заменят просто на другую или вообще установят там республиканский строй в рамках «демократизации» Ближнего Востока.

У Москвы не должно быть веры в изменение подходов Катара. Эмират поддерживает ИГ и других террористов в Сирии и Ираке, гадит Москве в ее войне с терроризмом, в том числе в САР, наносит ущерб газовым интересам РФ путем демпинга своего СПГ на европейский рынок, а его министр иностранных дел Халед аль-Аттыйя регулярно посылает в адрес России оскорбительные ремарки. И надо довести до конца расследование со взрывом российского самолета в небе АРЕ, чтобы выявить реального заказчика этого чудовищного теракта, а не только его исполнителей.

Хочется верить, что слащавое письмо Ю. Кардави не обманет Москву. «Как волка не корми, он все в лес смотрит», – гласит русская поговорка. Так и с Дохой – она была и будет врагом России, пока ее не наказать за все деяния, начиная с того, как Катар финансировал террористов еще во время мятежа в Чечне 20 лет тому назад. У таких преступлений нет срока давности.

Если же западные страны будут препятствовать наказанию эмирата в случае, если его причастность или причастность отдельных катарских деятелей или спецслужб к взрыву российского авиалайнера над Синаем будет установлена, то Москва вправе сделать это сама, вплоть до применения силы исходя из статьи 51 Устава ООН о праве на самооборону в случае «акта войны». А именно так этот теракт квалифицирован 17 ноября с.г. президентом В. Путиным, и это подтвердил 18 ноября с.г. в своем заявлении глава МИД РФ С.В. Лавров по поводу применения указанного положения международного сообщества к виновным за катастрофу.

Прекращение производства пшеницы в Саудовской Аравии открывает новые возможности для австралийских экспортеров.

Растущий спрос на импортную пшеницу в Саудовской Аравии открывает новые возможности для австралийских экспортеров. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на ABC.

С 2009г. Саудовская Аравия постепенно сокращает собственное производство пшеницы, которое требует больших субсидий и дефицитных водных ресурсов, и наращивает импорт. В 2016г. почти все внутреннее потребление пшеницы будет обеспечиваться за счет импорта.

Рынок Саудовской Аравии открывает новые торговые и инвестиционные возможности для Австралии, считает генеральный директор Арабо-австралийской торгово-промышленной палаты Suzannah Moss-Wright.

Наиболее конкурентоспособной на рынке Саудовской Аравии сейчас является европейская и причерноморская пшеница. Австралия также готова предложить пшеницу с высоким содержанием белка, отвечающую требованиям аравийских импортеров, - пшеницу классов Australian Premium White (APW) и Australian Hard (AHW).

Австралийские экспортеры обычно не принимают участия в тендерах на закупку пшеницы, проводимых Саудовской Аравией. Однако в последнее время они отправили в Саудовскую Аравию небольшие партии пшеницы из Южной и Западной Австралии.

Специалистами ФГБУ «ВНИИКР» синтезирован и применён аттрактант дынной мухи

Летом 2015 года на территории Республики Казахстан были применены при мониторинге феромонные препараты для ряда карантинных и особо опасных вредителей сельского и лесного хозяйства, синтезированные специалистами отдела синтеза и применения феромонов ФГБУ «ВНИИКР». Положительную оценку казахских специалистов заслужили феромоны непарного шелкопряда, восточной плодожорки, американской белой бабочки, хлопковой совки, калифорнийской щитовки.

Необходимо особо отметить успешное применение аттрактанта дынной (азиатской дынной) мухи Myiopardalis pardalina (Bigot) (Carpomyia pardalina Bigot, melon fruit fly), опасного вредителя бахчевых культур, входящего в перечни карантинных организмов ЕС (I/ A1) и Таможенного союза (А 2). Данный аттрактант разработан и применён на территории СНГ впервые.

Дынная муха Myiopardalis pardalina повреждает дикорастущие и культурные растения из семейства Тыквенные (Cucurbitaceae): дыню, арбуз, реже – тыкву и огурец, предпочитает дыню Сucumis melo.

В регионах распространения вредителя поврежденность культур часто бывает весьма высокой. К примеру, на Северном Кавказе она достигает 50 %, в Закавказье и Узбекистане - до 100%. Поврежденные плоды, как правило, загнивают и становятся непригодными для употребления. За последние годы было отмечено нарастание численности и вредоносности дынной мухи в Кызылординской области Казахстана. Потери урожая на пораженных участках достигают 20 - 100 %.

Разработанный препарат может быть использован для выявления и мониторинга, а также в составе комплекса экологически безопасных мер борьбы с этим опасным вредителем в зоне его распространения в Европе (Азербайджан, Армения, Кипр, Турция, Украина), Азии (Афганистан, Израиль, Индия, Ирак, Иран, Казахстан, Ливан, Пакистан, Саудовская Аравия, Сирия, Узбекистан) и Африке (Алжир, Египет, Сенегал).

Иран готов увеличить экспорт нефти вдвое, до 2 миллионов баррелей в день в течение трех месяцев после снятия санкций, заявил в интервью РИА Новости первый заместитель министра промышленности, рудников и торговли Моджтаба Хосроутадж.

Собеседник агентства уверен, что нефтяное эмбарго будет снято с Ирана в середине декабря-начале января 2016 года.

"Мы не принимаем вариант постепенного снятия санкций, мы заявляли, что все санкции должны быть сняты одновременно. И когда я говорю, что в середине декабря - начале января санкции будут сняты, то я имею в виду не только банковские. Мы уже к этому подготовились. Мы полностью готовы начать экспорт нефти сразу же, как санкции будут сняты", - заявил он.

Хосроутадж пояснил, что Иран является членом ОПЕК и до введения нефтяного эмбарго у страны была квота в размере 4,3 миллионов баррелей нефти.

"Ранее до санкций мы производили 1,8 миллиона баррелей нефти в день для внутреннего потребления и 2,5 - на экспорт. В настоящее время мы экспортируем почти 1 миллион баррелей в день, и мы полностью готовы сразу после снятия санкций добавить еще 500 тысяч баррелей нефти добавить к экспорту. И в течение нескольких месяцев, возможно трех, мы сможем добавить еще 500 тысяч баррелей в день", - добавил замминистра.

Ранее министр энергетики РФ Александр Новак заявил, что в выходе на иранский рынок заинтересованы такие нефтегазовые компании РФ как "Зарубежнефть", "Газпром нефть", "Газпром" и другие.

Страны Евросоюза ввели эмбарго на импорт иранской нефти, которое вступило в силу 1 июля 2012 года, чтобы заставить Тегеран отказаться от ядерных амбиций. Аналогичный пакет мер ранее ввел и Вашингтон.

Саудовская Аравия намерена провести в середине декабря конференцию с целью объединения сирийской оппозиции, сообщает в четверг агентство Рейтер со ссылкой на саудовский телеканал "Аль-Арабия".

Информации о точной дате проведения конференции и о ее возможных участниках предоставлено не было.

Участники международной встречи по Сирии, которая прошла в Вене в субботу, решили, что переговоры правительства страны и оппозиции должны пройти не позже 1 января следующего года.

В течение шести месяцев власти и оппозиция Сирии должны договориться о формировании правительства национального единства, а в течение 18 месяцев в республике должны пройти выборы по новой конституции. Спецпосланник ООН по Сирии Стаффан де Мистура заявил в Вене, что участники венской встречи помогут сирийской оппозиции сформировать делегацию для переговоров с правительством.

В Сирии с марта 2011 года продолжается вооруженный конфликт, в результате которого, по данным ООН, погибли более 220 тысяч человек. Правительственным войскам противостоят отряды боевиков, принадлежащие к различным вооруженным формированиям. Наиболее активными являются боевики экстремистских группировок "Исламское государство" и "Джебхат ан-Нусра".

Иран готов нарастить экспорт нефти до 2 миллионов баррелей в день в течение трех месяцев после снятия санкций. В Тегеране уверены, что все экономические санкции ЕС и США будут сняты к началу января 2016 года, заявил первый заместитель министра промышленности, рудников и торговли Моджтаба Хосроутадж. Об этом, а также о том, в каких областях у российских компаний есть конкурентные преимущества на рынке Ирана и почему американскому McDonalds пока нет места в стране, Хосроутадж рассказал в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Татьяне Калмыковой.

— После достижения соглашения по иранской ядерной программе европейские и американские компании начали очень активно проявлять себя на иранском направлении. Не кажется ли вам, что российский бизнес может опоздать к разделению рынка?

— Мы выстроили очень стабильное сотрудничество с российскими компаниями в период нахождения под санкциями. Когда мы завершили переговоры с "шестеркой" и вышли на соглашение, европейский и американский бизнес стал проявлять себя активно. Но до этих пор мы были в постоянном контакте с российской стороной и сотрудничали там, где это возможно. Конечно, банковские санкции повлияли на отношения не только с европейцами, но и с РФ, поскольку мы не могли выстраивать отношения между нашими банками. Я не могу сказать, что российский бизнес рискует. Они действуют довольно медленно, но у нас происходит взаимодействие на очень стабильной и постоянной основе.

— В каких областях у РФ есть преимущество над европейскими и американскими компаниями на иранском рынке?

— На протяжении последних 35 лет мы работали с РФ в областях, где они были конкурентоспособнее по сравнению с европейцами или другими странами. Россия — наш сосед, и мы используем это преимущество в том числе с точки зрения логистики, расходы на которую меньше по сравнению с другими странами. Во-вторых, у нас налажено очень тесное сотрудничество в сфере инновационной экономики. В области торговли РФ очень конкурентоспособна, в особенности по таким направлениям, как производство и продажа зерна. Эти товары являются для нас необходимыми, и Россия имеет преимущества по сравнению с другими странами. У РФ сильны позиции в инфраструктурной области, производстве стройматериалов, горной добыче, машинном оборудовании. У нас налажено сотрудничество в области производства стали, АЭС, железных дорог и транспорта. В инфраструктурной области у нас долгосрочное сотрудничество с российской стороной. Во всех этих сферах, которые я отметил, у РФ есть конкурентное преимущество по сравнению с другими странами. В настоящее время у Ирана и РФ запланировано много контрактов. Ключевой вопрос — как их финансировать. Мы рассматриваем различные финансовые схемы, и как только мы найдем подходящий вариант, то две стороны начнут реализацию проектов.

— Как скоро Россия и Иран могут перейти на расчеты в национальных валютах?

— Я уверен, что независимо от санкций мы должны полагаться на национальные валюты. Эта формула необходима для нашей внешнеторговой политики с различными партнерами. У нас был подобного рода взаиморасчет с Россией, но потом мы перешли на расчеты в евро или долларах. Сейчас же мы предложили ЦБ РФ и Ирана создать такого рода систему. Бизнес-сообщество всегда критиковало Центробанки за то, что те действуют слишком медленно по вопросу перехода на расчеты в национальных валютах и созданию подобной системы, которая могла бы быть применена в сложные времена. С нашей стороны мы стараемся повлиять на ЦБ. Партнеры из РФ делают то же самое, но банки по-прежнему действуют медленно, так что работа по этому вопросу еще не завершена. Дискуссии по-прежнему продолжаются, и наши государства настаивают, чтобы банки скорее пришли к соглашению.

— Возможно ли, что это произойдет в следующем году?

— Как только банки примут соответствующее решение, то это вопрос двух-трех недель. Нам не надо для этого много времени.

— Что касается планов по созданию совместного банка, когда это может произойти?

— История с созданием совместного банка во многом схожа с ситуацией перехода на расчеты в национальных валютах. Мы можем создать совместный банк, который смог бы финансировать и выдавать кредиты под разного рода проекты, будь то в Иране, России или другой стране. Опять-таки это стоит на повестке дня Центробанков и они рассматривают различные аспекты такой совместной кооперации.

— Отношению к импорту американских товаров в Иране неоднозначное. Расскажите, открыт ли иранский рынок для продукции из США?

— С начала революции мы никогда не налагали санкции на импорт американских товаров в Иран. В действительности мы искали возможность установить отношения с разными странами в мире и никогда не говорили, что не нуждаемся в кооперации с другими странами. Однако ключевой момент заключается в том, что в настоящее время, находясь под санкциями, мы проводим политику самодостаточности или так называемую политику импортозамещения. Страна полагается на свои внутренние ресурсы, чтобы нарастить производство. Проводя такую политику, необходимо защищать некоторые области, возводить барьеры, чтобы быть сильными и конкурировать на международном уровне. Наше местное производство нуждается в поддержке, поэтому существует специальная система тарифов. Возможно, нам придется сохранить такую политику еще в течение трех-четырех лет, чтобы молодые или малоразвитые отрасли были достаточно сильными для конкуренции с поставщиками на международном уровне. Так что такие барьеры существуют не только для американских продуктов. Они существуют для всех стран, которые намерены экспортировать продукцию в Иран. У нас есть системы защиты для проведения политики экономической самодостаточности.

Однако в некоторых товарах потребления можно увидеть символ США. Например, взять McDonalds. В различных странах люди рассматривают McDonalds в качестве символа американского присутствия в стране. Много лет народ Ирана осознавал, что США являются одним из наших врагов. Люди думают, что мы не должны допустить присутствия на данном этапе такого рода символа страны, с которой у нас конфликты в разных регионах и различные позиции по международным вопросам. Я уверен, что такого рода продукты или франшизы, которые так или иначе являются символом Америки, не будут приняты нашим народом.

— То есть вы считаете, что присутствие Макдональдса на иранском рынке невозможно?

— Как это может быть, когда у нас такой разрыв в культурной области, у нас проблемы с визами, у нас различная позиция по международным вопросам, так что мы не можем думать о том, что такого рода присутствие в нашей стране возможно.

— Получается, у американского бизнеса много сложностей для входа на иранский рынок?

— Да, конечно. Сегодня у нас нет такого рода приятия среди граждан. И это ключевой момент. Сейчас есть возможности для тех стран, с которыми у нас имеется позитивный бэкграунд в обществе. Люди очень пристально следят за шагами, которые предпринимают те или иные страны, за их позицией по различным вопросам. Я уверен, что позиция США создала очень большую культурную пропасть. Люди не доверяют США.

— Исходя из вышесказанного, имеют ли российские компании большие перспективы на иранском рынке?

— Да, определенно. Однако, говоря откровенно, основной элемент коммуникации в торговых отношениях — это английский язык. И иногда у компаний возникают сложности при контакте с российскими партнерами. В большинстве случаев у нас нет переводчика, и мы просто не можем понять друг друга. Это очень большой барьер. Мы не можем от этого избавиться.

Несмотря на то, что в сознании иранцев по отношению к России нет такого негативного бэкграунда, они знают, что существуют некоторые проблемы.

Кроме того, когда страна 50 лет работает по европейским или американским стандартам, то в случае начала работы с РФ необходимо сразу же менять все эти критерии, стандарты, и это занимает время. Я могу сказать, что работа и роль государства в этом плане — подготовить инфраструктуру для упрощения взаимодействия между иранскими и российскими компаниями, в том числе по стандартизации продукции, техническим деталям.

Без сомнения, европейская культура ведения бизнеса и европейский опыт более чем приветствуется иранскими компаниями. Из-за языка контактировать с ними очень легко. Это облегчает сотрудничество между иранскими и европейскими компаниями.

— Когда вы ожидаете, что ЕС и США снимут экономические санкции с Ирана?

— Мы ожидаем, что в декабре — максимум в начале января все барьеры будут сняты. Мы ожидаем, что санкции будут сняты как со стороны ЕС, так и США. Я полагаю, что мы сможем иметь благоприятную ситуацию для работы на международных рынках. Ключевой вопрос — это банковские санкции, которые создали много сложностей, и в январе их уже больше не будет.

— А что касается нефтяного эмбарго?

— Оно будет также снято. Мы не принимаем вариант постепенного снятия санкций, мы заявляли, что все санкции должны быть сняты одновременно. И когда я говорю, что в середине декабря — начале января санкции будут сняты, то я имею в виду не только банковские. Мы уже к этому подготовились. Мы полностью готовы начать экспорт (неочищенной) нефти сразу же, как санкции будут сняты.

— Какое количество нефти Иран планирует экспортировать после снятия эмбарго?

— Мы являемся членами ОПЕК, и раньше у нас была квота производства 4,3 миллиона баррелей нефти. Ранее до санкций мы производили 1,8 миллиона баррелей нефти в день для внутреннего потребления и 2,5 — на экспорт. В настоящее время мы экспортируем почти 1 миллион баррелей в день, и мы полностью готовы сразу после снятия санкций еще 500 тысяч баррелей нефти добавить к экспорту. И в течение нескольких месяцев, возможно, трех, мы сможем добавить еще 500 тысяч баррелей в день.

— Для снижения ущерба от санкций Иран намерен сократить зависимость от нефтяных доходов и экспортировать больше не нефтяные, а такие продукты, как кожа, фрукты и так далее. Расскажите об этом подробнее.

— На протяжении всего периода после революции мы проводили политику самодостаточности и полагались на собственное производство. Мы стараемся не сильно зависеть от нефтяных доходов и международной торговли. Большинство произведенной продукции потребляется непосредственно в самой стране. 50-70% всей продукции производится внутри страны и оставшаяся часть импортируется. Но сейчас ключевой момент в том, что, когда двери на рынок стали открываться для других стран, необходимо определить области, где у тебя есть конкурентное преимущество и постараться реструктурировать те, где у тебя его нет. Так что, имея все это в виду, в прошлом году мы смогли экспортировать не нефтяной продукции на 50 миллиардов долларов. Импорт продукции составил 52 миллиарда долларов. Вы можете увидеть, что даже без экспорта нефти мы смогли сбалансировать наш импорт и экспорт. Я могу сказать, что мы уже создали систему международной торговли, не зависящей сильно от нефтяных доходов. Эти доходы мы направляем для развития инфраструктуры и национальных проектов.

Экономика Саудовской Аравии трещит по швам

Виктор Михин

Экономика, как известно, дама капризная и является основой любого государства, которая диктует политику, финансы и амбиции правителей. Особенно этот постулат стал значимым в наше время, касается ли он весьма бедных и средних государств или некогда богатых в прошлом так называемых нефтяных стран. С этой точки зрения достаточно посмотреть или проанализировать положение, сложившееся среди арабских нефтяных монархий Персидского залива и прежде всего Саудовской Аравии.

Плохо продуманная саудовскими правителями политика резкого снижения цен на нефть, чтобы сделаться монополистом на мировом рынке, развязанная оголтелая кампания по поддержанию в финансовом, политическом и пропагандистском плане международного терроризма не только в Сирии, но и в других странах, авантюра, видимо, навеянная горячим самумом, вылившаяся в развязывании войны против братского Йемена, из которой нет простого выхода. Огромные деньги, тратящиеся в мире на поддержание приличного имиджа Саудовской Аравии, а также бездумные траты на королевский двор, заставляют думать уже не о простом затягивании саудовских поясов, но и о предстоящем экономическом крахе. Согласно подсчетам экономистов МВФ, казна Саудовской Аравии опустеет через пять лет, если нефть в мире все это время будет стоить около 50 долларов за баррель, а уже в нынешнем году ее ждет дефицит в размере 20% ВВП. На бездефицитный бюджет она теперь выйдет, по оценкам аналитиков МВФ, только при стоимости нефти в 106 долларов за баррель. По словам главы работавшей в Эр-Рияде миссии МВФ Тима Каллена, «падение цен на нефть приводит к существенному снижению экспортных и бюджетных доходов королевства».

В июле Эр-Рияд начал расходовать госрезервы. За год с августа 2014 года, по данным Центробанка Саудовской Аравии – Saudi Arabian Monetary Authority, SAMA – они снизились с $740 млрд до $654,5 млрд, вследствие чего было объявлено о выпуске облигаций, впервые с 2007 года. Их покупателями стали банки королевства. В июле речь шла о получении $4 млрд. Позже стало известно, что к концу года королевство рассчитывает занять до $27 млрд. Однако выход на долговой рынок не помогает королевству полностью сохранить высокий уровень государственных расходов. В сентябре Barclays прогнозировал, что при сохранении цен на нефть в размере $50 золотовалютных резервов Саудовской Аравии хватит до 2019 года, если королевство продолжит расходовать бюджет такими же темпами.

В сентябре министр финансов Ибрагим Аль-Ассаф признал, что от многих проектов внутри страны придется отказаться. В частности, приостановилась реализация мегапроекта по строительству корабельной верфи мирового класса. Меморандумом, подписанным еще в 2013 году, предполагалось создание огромной верфи, на которой должны были разрабатываться, строиться и ремонтироваться морские буровые платформы, коммерческие и сервисные суда. Проблемы с реализацией данного мегапроекта возникли, скорее всего, из-за огромной дыры, которая возникла в национальном бюджете в связи с низкими ценами на нефть. Согласно официальной статистике, дефицит в этом году составит порядка 39 млрд долларов. Однако эти данные противоречат оценкам МВФ, согласно которым показатель может достигнуть 130 млрд долларов.

В то же время министр финансов Саудовской Аравии Ибрагим Аль-Ассаф с сожалением заявил, что бюджетные траты будут снижены преимущественно в сфере образования, здравоохранения и в инфраструктурных проектах, к числу которых относится и новая верфь.

В результате королевство рискует упустить инициативу в вопросе развития оффшорной добычи нефти в регионе. Недавно Abu Dhabi National Oil Company (ADNOC) объявила о планах вложить в течение ближайших 5 лет 25 млрд долларов в развитие производства на континентальном шельфе ОАЭ. Так, доля шельфа в структуре нефтедобычи страны достигнет к 2018 году 50%. При этом средняя доля такого производства в других странах-экспортерах составляет около 30%. Таким образом, через три года объем добываемой ОАЭ нефти вырастет с 2,8 млн баррелей до 3,5 млн баррелей в день.

Другие страны Персидского залива, проводящие разумную политику и не бросающиеся в различного рода авантюры (в частности, такие, как Кувейт и ОАЭ), гораздо лучше защищены от низких цен на нефть, считают в МВФ. Главным образом потому, что их бюджеты не настолько сильно привязаны к стоимости энергоносителей. В частности, Кувейту для бездефицитного бюджета сейчас хватит и 49 долларов за баррель нефти, ОАЭ – 73. Кроме того, эти две страны накопили огромные государственные резервы. Например, Объединенные Арабские Эмираты, по оценке экспертов Международного валютного фонда, смогут без проблем прожить 30 лет при цене на нефть в 50 долларов за баррель.

Саудовские правители, похоже, уже начинают всерьез думать, как выбираться из бюджетного кризиса, вызванного низкими ценами на нефть в мире. В королевстве тщательно изучают возможность повышения стоимости энергоносителей внутри страны, о чем сообщил саудовский министр нефти Али аль-Наими.

Внутренние цены на энергоносители в Саудовской Аравии одни из самых низких в мире за счет того, что они дотируются из госбюджета. Теперь власти страны подумывают, не сократить ли эти субсидии. Во всяком случае Али аль-Наими подтвердил, что рассматривается именно такой вариант повышения внутренних цен. На данный момент Саудовская Аравия тратит около 86 млрд долларов в год на субсидии для производителей нефтепродуктов. Благодаря таким финансовым вливаниям, к примеру, галлон (3,79 литра) обычного бензина в этой арабской стране стоит около 46 американских центов. Но королевство лишается потенциальных доходов, продавая нефть на внутреннем рынке значительно дешевле, чем на внешнем. В связи с этим возникает вопрос: а просчитывает ли саудовское королевство реакцию граждан на отмену такой дотации и не вызовет ли это взрыв недовольства, который как искра может зажечь большой пожар «саудовской весны».

Падение цен на нефть и сокращение поступлений в бюджет заставляют Саудовскую Аравию задерживает выплаты господрядчикам. Об этом сообщает агентство Bloomberg со ссылкой на свои источники, которые предпочли остаться неизвестными. Согласно этим данным, в ряде случаев подрядчики, которые заняты на строительстве объектов инфраструктуры, не получают зарплату более полугода. Также саудовские власти ведут переговоры о снижении стоимости ранее заключенных контрактов. По мнению экспертов, финансовые трудности могут замедлить реализацию значимых проектов, например, строительство метро в столице страны Эр-Рияде. Его стоимость оценивается порядка 22 млрд долларов. Нехватка средств может повлиять на темпы создания новых рабочих мест. «Сложно удержаться от расходов, когда нефть стоит дорого, но сокращать инвестиции при падении котировок – весьма непростая задача. Однако делать это все равно придется, поскольку дефицит бюджета слишком велик, чтобы это не замечать и делать вид, что ничего не происходит», – заявил старший экономист HSBC Holdings Саймон Уильямс.

В этой связи Международный валютный фонд настоятельно посоветовал Саудовской Аравии слезть с «нефтяной иглы». Об этом заявила исполнительный директор МВФ Кристин Лагард по итогам переговоров с королем Салманом Бен Абдель Азизом Аль Саудом и министром финансов Ибрагимом аль-Асафом. К. Лагард считает, что правительству королевства необходимо как можно скорее диверсифицировать экономику. В частности, МВФ предлагает ускорить реформы, которые стимулируют население работать в частном секторе. Пока, отмечает Кристин Лагард, Саудовская Аравия справляется с финансовыми проблемами благодаря крупному валютному резерву, но это не продлится вечно.

Но грядут новые неприятности. В начале декабря состоится ежегодный саммит ОПЕК, на котором картель будет определять свою стратегию на предстоящий год. Ряд экспертов считает, что сокращение добычи станет просто субсидией для производителей с высоким уровнем издержек, например, в США. При этом другие члены ОПЕК, как Венесуэла и Алжир, активно призывают снизить добычу, чтобы поднять цены на нефть. В этой связи можно напомнить, что члены картеля суммарно добывают 31,57 млн баррелей в день, из которых более 10 млн баррелей приходится на одну только Саудовскую Аравию. Цены на нефть, как известно, упали с $105 за баррель летом 2014 года до ниже $50 в наше время.

Мохаммед бин Хамад аль-Румхи, министр нефти Омана, обвинил ОПЕК и Саудовскую Аравию, которая, как известно, дирижирует работой этого международного органа, в том, что из-за политики этой организации на мировом рынке сложились низкие цены на нефть. Оманский министр подверг резкой критике ОПЕК, назвав уровни нефтедобычи «безответственными», и прямо обвинил картель в удержании низких цен на нефть. «Это товар, и если на рынке есть дополнительный миллион баррелей в день, вы просто разрушаете рынок, – заявил оманский министр, чья страна не входит в картель. – Мы уязвимы, мы столкнулись с проблемами, мы говорим об этом как о кризисе, созданном Богом. К сожалению, я не верю в это: я думаю, что мы создали его сами». Об этом министр заявил на конференции в Абу-Даби после выступления одного высокопоставленного представителя министерства нефти из ОАЭ, который призвал ОПЕК сохранить текущий уровень добычи.

Интересно, как сложится дальнейшее существование этой некогда богатейшей страны мира, к королевскому голосу которой прислушивались сильные мира сего. Но сегодня обстановка резко изменилась, и причина заключается в мало продуманных шагах нынешнего королевского дома, который просто потерял основные ориентиры управления государством и его представлении на мировой арене. И посему мировая пресса прямо пишет о той борьбе, которая идет в самом королевстве за власть. В этом плане можно сослаться на хорошо информированную по этому поводу газету Boulevard Voltaire (Франция): «В Эр-Рияде сейчас идет борьба за власть, – считает газета. – Радикалы призывают к джихаду против неверных, а ваххабитская королевская семья столкнулась с напряженностью в отношениях представителей разных поколений. Никто не знает, кому в итоге удастся взять верх».

Что случилось с российским самолетом на Синае: катарский след

Владимир Симонов

На Западе многие СМИ и аналитики, в частности влиятельного издания госдепартамента США «Форин Эфферз», утверждают, что В. Путин «воюет» в Сирии, чтобы отвлечь общественное мнение внутри РФ от сложных социально-экономических проблем, возникших в результате падения цен на нефть и западных санкций против Москвы, а операция по вывозу российских туристов из Египта – это не более чем «показуха» заботы руководства России о безопасности своих граждан. Ведь в самом Египте все более-менее спокойно, и речь идет о теракте со стороны ИГИЛ или другой терорганизации.

Но ряд арабских и израильских экспертов высказывают иную точку зрения: в реалии, подрыв самолета – дело рук британской МИ-6 и катарских спецслужб, которые добиваются замены А. Сиси из-за его быстро улучшающихся отношений с Москвой и позитивной роли в сирийском урегулировании. Да и британская «Дейли бист» считает, что техническая подготовка и квалификация, которые были проявлены при подготовке теракта, гораздо выше той, которая нужна, «чтобы «бегать с автоматом Калашникова и расстреливать людей». Она не верит в причастность к этому ИГИЛ и полагает, что «следы ведут на Аравийский полуостров».

Действительно, статистика для АРЕ, как и для российской туриндустрии, весьма печальная. По данным Ростуризма, в нынешнем 2015 году в Египте побывали более 2 миллионов граждан России. В целом, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, общий поток туристов из России за рубеж на фоне экономического кризиса снизился примерно на треть, но на египетском направлении снижение было меньше — около 13%. К тому же туроператоры ожидали, что он восстановится к Новому году: на новогодние праздники туры в Египет забронировали около 250 тысяч россиян.

Российские власти уже дважды — в 2011 и 2013 годах — настоятельно рекомендовали турфирмам прекратить продажи туров в Египет. Однако тогда эта мера не сработала — Египет ежемесячно продолжали посещать сотни тысяч россиян.

Сейчас, как заявил премьер-министр Дмитрий Медведев, «не следует ожидать» быстрого возобновления авиасообщения с Египтом. Эксперты убеждены, что речь идет о запрете полетов на долгие месяцы, а то и на годы. А ведь по итогам 2014 года Россия оказалась страной, туристы которой принесли Египту наибольший доход — около 2,5 миллиардов долларов. При этом доля туризма в ВВП Египта, по данным на 2014 год, составляла 11,3%. Туристический сектор в стране обеспечивает работой — прямо и косвенно — около 3,8 миллионов человек.

Теракт в условиях нестабильного экономического положения может серьезно пошатнуть позиции египетского президента Абдель Фаттаха ас-Сиси. Как считают американские эксперты, он может не пережить кризис в качестве главы государства. Вашингтонский Институт политики на Ближнем Востоке опубликовал доклад, в котором указывает, что катастрофа российского самолета весьма серьезно отразилась на репутации ас-Сиси и, скорее всего, еще больше осложнит положение главы государства. Один из соавторов доклада — бывший американский конгрессмен Вин Вебер — утверждает, что ас-Сиси «постоянно получает смертельные угрозы» и каждый день проводит в новом месте. Для России его уход имел бы весьма негативные последствия. Ведь Египет при ас-Сиси стал достаточно лояльным и весьма надежным союзником Москвы на Ближнем Востоке. Досрочное прекращение полномочий египетского лидера, не говоря уже о возможном государственном перевороте, создаст дополнительные проблемы для Кремля в регионе.

Надо признать, что в сегодняшней ситуации президент В. Путин остался практически единственным союзником ас-Сиси, поскольку западные державы относятся к нему крайне настороженно и часто критикуют за жестокое обращение с оппозицией. Некоторые западные эксперты сравнивают его поведение внутри страны с политикой Б. Асада. Хотя тут все понятно: оба ведут борьбу с терроризмом, в том числе в лице ИГ. Неслучайно недавно в АРЕ было объявлено о создании филиала ИГИЛ « Вилаят ас-Синай». Ежедневно на Северном Синае идут бои египетской армии и служб безопасности с террористическими группировками. Гибнут военные и даже полицейские генералы и офицеры. Север Синайского полуострова является бастионом джихадистской группировки «Ансар Бейт аль-Макдис», которая в последнее время называет себя «Вилаят ас-Синай» халифата, провозглашенного главарями ИГ на части территории Ирака и Сирии. С июля 2013 года, когда египетские военные низложили президента-исламиста Мухаммеда Мурси, в результате атак джихадистов на севере Синайского полуострова и в Каире погибли сотни солдат и полицейских. Тут уж не до деликатности, когда речь идет о выживании режима ас-Сиси. Иначе «Братья-мусульмане» и их союзники, щедро финансируемые Катаром, вновь придут к власти. Еще свежи воспоминания о том, что было в АРЕ во время правления их президента М. Мурси, которого при опоре на КСА и молчаливом согласии США египетские военные вынуждены были свергнуть. Иначе Египет превратился бы в очаг гражданской войны и мировой рассадник терроризма и экстремизма, причем радикального салафитского толка. Похуже Сирии и Ирака вместе взятых.

Несмотря на то, что сходу ответственность за гибель авиалайнера взяла на себя египетская ветвь «Исламского государства» (ИГ), Каир и Москва долго и упорно не признавали этого. С первым все понятно, да и со второй тоже — ведь эксперты давно предупреждали, что север Синайского полуострова уже свыше двух лет является такой же зоной боевых действий, как и Сирия. И теперь кто-то, по идее, должен ответить за то, что не осведомленные по большей части в ближневосточных реалиях российские туристы доставлялись на Синайский полуостров. Тем более что все те же эксперты предупреждали, что ИГ давно предупредило о своих планах нанести удар по египетской индустрии туризма, уничтожив один из самолетов, направлявшийся из Шарм-эш-Шейха. Эти эксперты даже набросали примерную схему того, как мог быть совершен подрыв самолета. По имеющейся у ИГ практике, джихадисты могли либо завербовать кого-то из служащих аэропорта, либо внедрить туда на работу своего сторонника, сделав из него «спящего» агента, который затем лишь ждал своего часа в ожидании приказа. Зная реалии египетских аэропортов, службы безопасности которых предпочитают изображать работу на иностранных туристах, можно предположить, что некое взрывное устройство было успешно пронесено в закрытую зону аэропорта, а затем — подложено в багаж. Либо, вообще, положено в чемодан одного из российских туристов еще в отеле, а затем «пропущено» на борт в аэропорту. Но это — всего лишь одна из версий. Окончательные выводы, конечно, сделает следствие.

Тем временем в октябре в Египте продолжилась череда судебных процессов над исламистами. 1 октября суд приговорил к смертной казни 16 джихадистов, обвиненных в причастности к теракту в 2013 году на Синайском полуострове, в результате которого погибли 25 полицейских. Согласно действующей в Египте судебной процедуре, эти вердикты должны быть утверждены муфтием АРЕ, затем 14 ноября суд провинции Гиза должен либо подтвердить их, либо заменить высшую меру наказания на тюремные сроки.

А тут еще 17 октября в Египте стартовал марафон подготовки к парламентским выборам, которые должны завершиться 2 декабря. Как уверены западные аналитики, новый парламент будет лишь проштамповывать решения, принимаемые президентом Абдель Фаттахом ас-Сиси. Сторонники последнего объединены в коалицию под названием «За любовь к Египту». «Братья-мусульмане» не смогут составить ей конкуренцию, поскольку находятся под запретом, а либеральные, левые и светские движения ослаблены и плохо организованы. Они даже не представили списков своих кандидатов и будут участвовать в выборах только в одномандатных округах. Считается, что пропрезидентская коалиция «За любовь к Египту», к которой примкнули правые и центристские партии, видные бизнесмены, бывшие министры, а также бывшие функционеры правившей при Х. Мубараке Национал-демократической партии (НДП), может получить в будущем парламенте две трети мест. Ее главным конкурентом считается также пропрезидентская коалиция «Египетский фронт». Ее возглавляет Ахмед Шафик, последний премьер-министр эпохи Х. Мубарака. В выборах будет участвовать единственная исламистская партия «Ан-Нур». В свое время салафиты поддержали смещение М. Мурси. В настоящее время они поддерживают действующего президента.

Многих в США и в аравийских монархиях напрягает, что именно Египет мог бы сыграть ключевую роль в урегулировании кризиса в Сирии, каким бы это урегулирование не было – военным или политическим. Эта роль как нельзя лучше соответствовала бы политическим амбициям Египта, претендующего на место регионального лидера. И она устроила бы большинство стран региона, включая Сирию, а также основных мировых игроков. И тут этот трагический инцидент с самолетом.

Возникает вопрос – а кому это выгодно? Ведь это – удар не столько по России, сколько по правящему режиму Египта, откуда срочно уезжают туристы не только из РФ, но и Великобритании, Нидерландов, куда прекратили полеты авиакомпании «Люфтганза» и «Эр-Франс». Ясно, что в первую очередь Катару, которые занимает самые жесткие позиции по Сирии и был крайне недоволен смещением «Братьев-мусульман» от власти. А коварность катарских спецслужб, их огромные финансовые возможности хорошо известны по событиям в Ливии и Сирии, да и Египте времен М. Мурси. Ведь даже сейчас, несмотря на Венский процесс переговоров по Сирии, Доха продолжает финансировать «Джабхат ан-Нусру» – наиболее жестокую террористическую организацию в САР. Как говорится, «Шерше ля-фамм» – ищите женщину.

Остается вопрос – а при чем здесь британская МИ-6? Тут все ясно – нужно просто быстро прочитать историю бывшего британского протектората Катара, чтобы понять – все решения Дохи вырабатываются с участием Лондона или по его указке. И ведь очень странно – накануне решения об отъезде россиян из АРЕ президенту В. Путину позвонил премьер-министр Д. Кэмерон и что-то сообщил ему о разбившемся самолете. Значит, он все знал, но сообщил только после теракта? А историческая «любовь» Англии к России известна веками. И как британцы могут все преподнести – тоже не секрет. Они мастера в плане политических интриг, особенно на Ближнем Востоке.

Не зря 11 ноября Шарм-эш-Шейх посетил президент Египта А. ас-Сиси и обратился специально к российским туристам. Он явно понимает, что история с самолетом – это откровенная провокация против его страны и России. Ведь кто «управляет» Египтом, тот имеет наибольшее влияние на Ближний Восток. Арабы говорят: Дамаск – сердце арабского мира, а Каир – его голова.

После G20. Не время паники

Петр ИСКЕНДЕРОВ

Завершившийся в турецкой Анталье саммит лидеров двадцати ведущих стран мира засвидетельствовал ускорение распада той мировой архитектуры, которую с 1990-х годов создавали США и их ближайшие союзники. Кризисные экономические явления глобального характера, резкое обострение проблемы беженцев, рост международного терроризма и одновременно активизация российской политики на постсоветском пространстве, в ближневосточном регионе и других стратегически важных районах мира стали ключевыми факторами знаковых перемен в системе международных отношений.

The Wall Street Journal пишет, что именно российский президент Владимир Путин был центральной фигурой на саммите G20, а последствия террористических атак в Париже дают основания говорить о бесплодности попыток Запада добиваться международной изоляции России.

Ключевую роль в работе саммита «двадцатки» в Анталье сыграли три мероприятия, и во всех принимал участие российский лидер. На первое место среди них следует поставить встречу Владимира Путина и председателя КНР Си Цзиньпина. Китайский лидер произнёс очень важные слова: «Всякий раз, когда Россия сталкивается с временами трудностей и несчастий, мы с китайским народом всегда будем стоять на вашей стороне, на стороне российского народа». Более того, по данным турецких СМИ, в ближайшее время можно ожидать, что Китай присоединится к воздушным операциям в Сирии на стороне России.

Однако если стратегическое партнерство России и Китая развивается все последние годы, то новый формат российско-турецкого взаимодействия рождается буквально на глазах. Выиграв досрочные выборы и избавившись (по крайней мере, на время) от необходимости делать сомнительные, но выгодные с точки зрения завоевания электората заявления, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган теперь вынужден учитывать реальную геополитическую обстановку на Ближнем Востоке, меняющуюся в том числе в результате действий России в Сирии. Кроме того, за последние два года стала окончательно понятна неспособность ЕС и США обеспечить энергобезопасность Европы в отрыве от российских энергоресурсов.

И то и другое вынуждает Анкару идти навстречу Москве даже в тех вопросах, по которым ранее компромисс представлялся невозможным, и в частности в вопросе о политической роли президента Сирии Башара Асада. Кроме того, Турция все больше вовлекается в борьбу с Саудовской Аравией за геополитическое лидерство в регионе. Ее потенциальными союзниками в этой борьбе являются Иран, Сирия и Катар, а социально-экономические трудности королевства Саудитов повышают шансы Турции на успех.

В этой ситуации Россия стремится поддерживать и укреплять отношения со всеми ключевыми игроками в регионе, свидетельством чему стала встреча «на полях» саммита G20 президента Путина и короля Саудовской Аравии Сальмана Бен Абдель Азиза Аль Сауда, прошедшая, к слову, в максимально закрытом от СМИ режиме.

Разумеется, нельзя рассчитывать на то, что и все детали переговоров Путина и Эрдогана сразу станут достоянием общественности. И это как раз тот случай, когда отсутствие громких официальных деклараций свидетельствует об активизации рабочего взаимодействия. Что же касается энергетических вопросов, то необходимую информацию сообщил председатель правления ОАО «Газпром» Алексей Миллер, выразивший оптимизм по поводу скорейшей реализации проекта «Турецкий поток». «С нашими турецкими коллегами достигнута договоренность о том, что труба по дну Черного моря будет проложена в том же самом коридоре, что и «Южный поток», - пояснил Миллер. - Поэтому сроки реализации «Турецкого потока» могут быть очень короткими… Сегодня мы говорим о том, что целесообразно рассматривать строительство двух ниток и мощность газопровода может составить до 32 млрд кубометров газа в год».

В отношении проблемы терроризма Реджеп Тайип Эрдоган засвидетельствовал наличие у его страны собственного подхода, густо замешанного на стремлении получить конкретные финансовые выгоды. Он откровенно призвал международный финансовый сектор выделить деньги на решение проблемы бедности и безработицы, так как эти причины, по его словам, способствуют террористическим атакам. А проблема беженцев предоставляет Турции возможность держать руку на рубильнике «военной тревоги» для Евросоюза. По имеющимся данным, в текущем году в Европу прибудет более 1 млн беженцев. Вдобавок к этому в самой Турции сейчас находятся, по разным оценкам, еще от двух до трех миллионов человек, готовых к броску через Балканы вглубь Евросоюза.

Сложившаяся ситуация вынуждает Запад искать пути восстановления взаимодействия с Россией. И в этом отношении знаковой стала 35-минутная встреча в Анталье президентов России и США. И хотя Кремль предостерег от завышенных ожиданий по поводу результатов встречи, которая, по оценке Москвы, не стала «прорывной», тем не менее ее значение выходит за рамки двусторонних отношений. Барак Обама для проамерикански настроенных правящих элит во многих странах Европы, Азии и Латинской Америки – непререкаемый руководитель их собственной политики. И потому контакты президентов России и США в Анталье станут для данных стран сигналом к отходу от однозначно антироссийского курса. Симптоматично, что в комментарии пресс-службы Белого дома по итогам встречи Обамы с Путиным впервые за последнее время отсутствуют традиционные пропагандистские выпады в адрес Москвы по сирийской и украинской проблемам. А турецкая газета Sabah даже высказала предположение, что между США и Россией якобы достигнуто «молчаливое согласие» о будущем Сирии на основе устранения «Исламского государства» (ИГ) и создания сирийской «конфедерации», во главе которой какое-то время будет находиться Башар Асад.

Если же говорить о раскладе сил в рамках G20 в целом, то значительное число стран уже прямо или косвенно поддерживает усилия России в борьбе с международным терроризмом и сирийском урегулировании. В частности, в своем выступлении в Анталье президент Бразилии Дилма Руссефф заявила о необходимости координации антитеррористических усилий мирового сообщества. Об этом же заявила представитель ОЭСР на саммите G20 Габриэла Рамос, подчеркнувшая, что «терроризм транснационален и требует ответа, согласованного на международном уровне». А бразильская газета Folha подвергла критике председателя Совета ЕС Дональда Туска, бодро отчитавшегося перед участниками саммита G20 об антитеррористической политике Брюсселя и заявившего: «Мы гарантируем, что европейская стратегия по борьбе с терроризмом будет соответствовать задачам, стоящим перед нами в ближайшие месяцы». Бразильское издание возражает председателю Совета ЕС («Едва ли Туск был прав, утверждая, что европейская стратегия полностью удовлетворяет стоящим перед нею проблемам») и характеризует современное состояние умов в мире как «время паники».

Однако паниковать – удел слабых. Саммит G20 ещё раз продемонстрировал, что Россия, несмотря на все усилия Запада, не только не оказалась в изоляции, но и расширяет своё влияние в мире.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с Министром иностранных дел и по делам эмигрантов Ливанской Республики Дж.Бассилем, Москва, 18 ноября 2015 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы провели переговоры с моим ливанским коллегой Министром иностранных дел и по делам эмигрантов Ливанской Республики Дж.Бассилем. Обсудили ситуацию на Ближнем Востоке и Севере Африки с акцентом на обстановку в Сирии, Ираке, в самом Ливане.

Мы солидарны с нашими ливанскими друзьями, которые продолжают испытывать на себе все негативные последствия конфликтов в соседней Сирии и других частях региона. Сохраняется террористическая угроза. Подтвердили наши соболезнования в связи с кровавым терактом в пригороде Бейрута 12 ноября, когда погибло 43 человека и около 250 были ранены. В Ливане порядка 1,5 млн. беженцев из Сирии. Это – тяжелейшая нагрузка на инфраструктуру этого небольшого государства, учитывая, что на ливанской территории уже много лет находятся палестинские беженцы.

Россия неизменно выступает в поддержку суверенитета, единства и территориальной целостности Ливана, внутренней стабильности этой дружественной нам страны. Продолжаем выступать за скорейшее преодоление ливанцами нынешних проблем, связанных, прежде всего, с неспособностью парламента в течение полутора лет договориться по кандидатуре президента страны. Выразили надежду, что решение этих проблем будет найдено самими ливанцами через диалог всех политических и этноконфессиональных групп в рамках действующей конституции без вмешательства извне. Приветствуем очередной раунд национального диалога, который состоялся вчера, и в ходе которого все ливанские силы подтвердили единство общества перед террористической угрозой.

В том, что касается региональных и международных вопросов, нас с ливанскими друзьями объединяет совпадение, близость подходов к происходящим в регионе процессам. В контексте сирийского кризиса мы убеждены, что первоочередными задачами являются мобилизация широкого фронта для противостояния террористической угрозе, прежде всего со стороны «Исламского государства» («ИГ»), и одновременное продвижение политического процесса в Сирии в соответствии с теми принципами и конкретными шагами, о которых договорились в рамках встречи международной «Группы поддержки Сирии» в Вене 14 ноября. В ходе этой встрече мы с Дж.Бассилем продвигали взвешенные, сбалансированные подходы, которые опираются на необходимость уважения права самого сирийского народа определять свою судьбу. Удовлетворены, что эта принципиальная позиция возобладала в итоговых документах обеих встреч, которые состоялись 30 октября и 14 ноября.

Рассмотрели ситуацию, которая связана с борьбой против терроризма в самом широком контексте, не только в том, что касается Сирии. «Исламское государство» уже обосновалось на территории Сирии, Ирака, пустило корни в других странах региона и громогласно объявило о планах создания огромного халифата на обширных пространствах от Португалии до Пакистана. Поэтому это наша общая угроза. Мы едины в том, что СБ ООН должен уделить первоочередное внимание задаче создания прочной международно-правовой базы для борьбы с этим злом, мобилизации подлинно глобальной коалиции для ответа на общий для всех нас весьма жесткий вызов.

Россия будет активно продвигать международные усилия в этом направлении в русле инициативы, которую выдвинул Президент Российской Федерации В.В.Путин, выступая в Нью-Йорке на открытии ГА ООН.

Обсудили ситуацию в палестино-израильском урегулировании. Озабочены тупиком в переговорном процессе. Исходим из того, что, принимая меры по недопущению эскалации насилия в Святых местах, прежде всего на Храмовой горе, мы не можем этим ограничиваться и должны предпринимать все необходимое, чтобы возобновить переговорный процесс. Представители «квартета» в ближайшее время должны посетить Израиль и Палестину. Будем надеяться, что их стараниями нам удастся найти выход из нынешнего тупика.

Мы, безусловно, заинтересованы в дальнейшем развитии российско-ливанских отношений, и мы говорили сегодня об этом с моим коллегой. Россия готова, в том числе, в рамках работы международной «Группы поддержки Ливана» оказывать содействие укреплению потенциала ливанской армии, полиции и сил безопасности. Есть у нас и ряд проектов в гуманитарной сфере, в том числе, связанных с продвижением межцивилизационного, межконфессионального диалога в соответствии с инициативой, которую в марте этого года Россия, Ливан, Армения при участии Ватикана выдвинули в рамках Совета ООН по правам человека. Речь шла о защите христиан, которые весьма серьезно страдают в результате нынешних конфликтов на Ближнем Востоке и Севере Африки, защите всех без исключения народностей, этноконфессиональных групп от какой-либо дискриминации, а также о том, чтобы они солидарно выступали за диалог цивилизаций, религий и культур. Это будет оставаться среди приоритетов российско-ливанского взаимодействия на международной арене.

Искренне благодарю моего коллегу за хорошие переговоры.

Вопрос (адресован обоим министрам): Рассматривает ли Ливан возможность обратиться к России с просьбой об оказании военной помощи в борьбе с терроризмом? Если такая просьба поступит, готова ли Россия ее удовлетворить?

С.В.Лавров (отвечает после Дж.Бассиля): Мне нечего добавить. Такого обращения не было, поэтому сейчас нечего рассматривать. Мы полностью уважаем суверенное право Ливана самому определять пути обеспечения своей безопасности наиболее эффективными средствами.

Вопрос: Направил ли МИД России запросы партнерам в рамках работы по поиску и наказанию виновных в теракте российского авиалайнера А321? Были ли получены отклики на эту просьбу?

С.В.Лавров: Мы уже вчера по линии Департамента информации и печати МИД России распространили официальный комментарий, в котором сообщалось, что по поручению Президента Российской Федерации В.В.Путина мы обратились ко всем без исключения правительствам стран мира с просьбой оказать содействие в получении любой информации, которая может привести к нахождению виновных в террористическом акте в отношении российского самолета и привлечению их к ответственности. Что касается откликов, то практически из всех столиц вчера же прозвучали слова солидарности с нами. Так что политический отклик уже последовал. Что касается конкретного отклика о возможных уликах, данных и сведений, где могли находиться лица, так или иначе причастные к этому террористическому акту, то эти отклики частично уже поступили по линии специальных служб. Эта информация не подлежит огласке по понятным причинам.

Вопрос: Накануне Президент России В.В.Путин заявил, что Россия найдет виновных в теракте над Синаем и примет меры в соответствии со статьей 51 Устава ООН. Не могли бы Вы разъяснить, что это значит? Какие действия Россия будет предпринимать на практике?

С.В.Лавров: Как подчеркнул Президент России В.В.Путин, наши действия будут основываться на ст.51 Устава ООН, которая предполагает право любого государства на индивидуальную или коллективную самооборону в случае нападения на него. Террористический акт над Синайским полуостровом был именно нападением на российских граждан, что равнозначно нападению на государство. Право на самооборону будет реализовываться всеми доступными средствами: политическими, военными и по линии разведки, специальных служб и т.д.

Вопрос: Глава МИД Турции Ф.Синирлиоглу заявил сегодня, что на встрече по Сирии был достигнут консенсус по неучастию Президента Сирии Б.Асада в будущих выборах президента в этой стране. Действительно ли это так?

С.В.Лавров: В документе, принятом по итогам встречи по Сирии 14 ноября, равно как и в документе первого такого мероприятия, которое состоялось в Вене 30 октября, в части достигнутых договоренностей все изложено. Никаких договоренностей о том, что Президент САР Б.Асад не будет участвовать в том или ином этапе политического процесса, достигнуто не было. Действительно, некоторые страны, в том числе и наши турецкие коллеги, продвигали такие идеи, но они не получили консенсусной поддержки, поэтому говорить о том, что кто-то согласился в чем-то не участвовать, абсолютно некорректно. Все, о чем договорились, записано на бумаге и никакому толкованию и интерпретации не подлежит.

Вопрос (вопрос адресован обоим министрам): Удалось ли в Вене договориться о статусе «ИГ» и «Джабхат Ан-Нусры» как террористических группировок? Как продвигается работа по определению других террористических группировок? Известно, что некоторые участники венских переговоров видят в этом проблему?

С.В.Лавров: Как Вы сказали, в Вене мы договорились, что все страны, представленные в Международной группе поддержки Сирии, направят свои соображения о том, кого они рассматривают в качестве террористических организаций помимо «ИГ» и «Джабхат Ан-Нусры». Эта договоренность, которую российская сторона уже в течение нескольких месяцев продвигала, наконец, получила одобрение со стороны всех участников Международной группы поддержки Сирии. Координировать обобщение этих идей и предложений будет Иордания.

Мы считаем, что этот процесс не должен занять слишком много времени. Свои предложения о том, кого мы считаем террористическими группировками, действующими в Сирии и в соседних странах, мы передали нашим партнерам достаточно давно. Пару недель назад мы получили встречные соображения от наших американских коллег и ряда других участников процесса. Во многом они совпадают, но работа все-таки предстоит, достаточно непростая работа, учитывая, что различные группировки экстремистского толка порой меняют окраску, когда зарубежные спонсоры, желая придать им более удобоваримый и респектабельный вид, советуют отказаться от радикальной и террористической риторики и предстать перед взором мирового сообщества как т.н. «умеренная оппозиция». Проблема «хамелеона» существует, и нашим спецслужбам совместно с внешнеполитическими ведомствами придется поработать. Надеемся, что иорданские коллеги смогут организовать этот процесс так, чтобы, не затягивая, выйти с едиными позициями и одобрить их в Совете Безопасности ООН. У участников Международной группы есть понимание, что когда мы придем к общему согласию, будет необходимо внести соответствующие организации, помимо «ИГИЛ» и «Джабхат Ан-Нусры», по которым общее мнение уже есть, в террористический список Совета Безопасности ООН.

Вопрос: Как сказал Государственный секретарь США Дж.Керри, политическое урегулирование сирийского кризиса может начаться через несколько недель. Вы с этим согласны?

С.В.Лавров: В документах, которые одобрены в Вене 14 ноября, прямо сказано, что мы рассчитываем, что представители ООН, в частности специальный посланник Генерального секретаря ООН С.де Мистура и его команда в ближайшие дни и недели смогут сформировать общее понимание о том, что представляет собой делегация оппозиции. Отмечено, что будут приветствоваться усилия государств, представленных в Международной группе, в направлении содействия формированию такого единого списка. Затем специальный посланник Генерального секретаря ООН С.де Мистура (как он докладывал Совету Безопасности ООН и получил поддержку Совета еще в августе с.г.), должен провести предварительные консультации в рабочих группах по 4 темам, подтвержденным в Совете Безопасности в качестве повестки дня общесирийского диалога. В Венском документе выражена надежда, что запуск такого процесса состоится в районе 1 января 2016 года, т.е. в ближайшие полтора месяца. Это не ультимативный срок, а ориентировочная дата. Но мы рассчитываем, что ее удастся выдержать, потому что чем дольше мы затягиваем запуск политического процесса между сирийским правительством и оппозицией, тем хуже для сирийского народа. Как говорится, «дьявол в деталях».

Повторю, проблема формирования делегации оппозиции стоит не первый год. Еще после конференции в Монтре в январе 2013 г. мы подчеркивали необходимость обеспечить инклюзивный характер представителей оппонентов режима на переговорах с Правительством САР. Именно это требовалось в соответствии с Женевским коммюнике от 30 июня 2012 г., где сказано, что на переговорах должен быть представлен весь спектр сирийского общества. К сожалению, до недавнего времени некоторые наши партнеры на Западе и в регионе настаивали на том, что только одна группа сирийских оппозиционеров должна рассматриваться в качестве единственного представителя не то что оппозиции, а чуть ли не всего сирийского народа. Это упорствование в том, чтобы не допускать другие политические силы Сирии за стол переговоров, стоило многих жизней и кровопролитных событий, которые можно было бы, наверное, предотвратить, если бы политический процесс был начат раньше. В этом году понимание необходимости обеспечить подлинно общесирийский характер политического процесса наконец-то стало овладевать нашими партнерами. В августе на встрече с Государственным секретарем США Дж.Керри и Министром иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейром мы договорились в Дохе, что будем стимулировать формирование такого единого списка оппозиционной делегации. Но опять в ответ на наши предложения партнеры почему-то не ответили взаимностью, и лишь сейчас, спустя почти полгода, оформлена такая договоренность в многостороннем формате. Надеюсь, что ее реализация займет значительно меньше времени, чем процесс осознания именно такого подхода в соответствии с Женевским коммюнике от 30 июня 2012 г.

Вопрос: Что Вы можете сказать относительно возможности координации усилий Россией с Францией в деле борьбы с терроризмом?

С.В.Лавров: Вчера президенты Российской Федерации и Франции договорились, что они будут координировать эти усилия. У нас в Сирии работает наша авиационная группа, в Средиземном море есть группа ВМС России. Франция выдвигает в этот же район авианосную группировку. Как вы вчера в прямом эфире услышали, Президент России В.В.Путин, находясь в Национальном центре управления обороной России, дал приказ командиру наших моряков координировать действия против «ИГ» и прочих террористов с французскими коллегами как с союзниками.

Я рассчитываю, что изменение позиции наших западных коллег, которое далось, к сожалению, ценой жертв в результате ужасных террористических актов, будет наблюдаться и со стороны других наших западных партнеров, а позиция о том, что подлинную борьбу с «ИГ» и ему подобными можно наладить, только когда станет ясна судьба Б.Асада, будет отложена в сторону. Мы подробно говорили об этом с нашими американскими коллегами, которые эту логику активно продвигали. Теперь уже, по-моему, нет никаких сомнений, что просто неприемлемо выдвигать предварительные условия, чтобы объединиться в борьбе с террористами в лице, прежде всего, «Исламского государства», которое, конечно, никакое не исламское. Наша общая обязанность – не допустить, чтобы оно стало государством, а оно пытается создать свой халифат с угрозами огромному количеству стран и всей человеческой цивилизации.

Вопрос: Президент Российской Федерации В.В.Путин заявил, что некоторые из стран «Большой двадцатки» финансируют террористические группировки. Есть ли у Вас какие-либо детали на этот счет?

С.В.Лавров: Я думаю, все было сказано Президентом Российской Федерации В.В.Путиным на пресс-конференции в Анталье и в его комментариях относительно источников финансирования террористических организаций. Кроме того, мы представили фотографии со спутников и средств авиации России, которые показывают нескончаемый поток нефти и нефтепродуктов с захваченных «ИГ» территорий за границу, где все это продается, и за счет этих продаж «ИГ» в значительной степени финансирует свою преступную деятельность.

Эти вопросы вызывают серьезнейшую озабоченность у всех наших партнеров. Я думаю, что и здесь мы сможем наладить сообща такую работу, которая не будет зависеть от каких-то сиюминутных геополитических конъюнктурных соображений и позволит всем нам сконцентрироваться на главных задачах: пресечь поползновения «ИГ», подорвать его финансовую и материальную базу и, в конечном итоге, уничтожить это террористическое образование.

Россия. Ливан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 18 ноября 2015 > № 1639180 Сергей Лавров

Церемония открытия первого в Южной Корее офиса государственной организации, занимающейся продвижением Дубая на международном туристическом рынке, состоялась в Сеуле на прошлой неделе.

На открытие первого в Южной Корее офиса корпорации Dubai Tourism были приглашены все крупнейшие туристические операторы страны. Церемония открытия прошла в стиле эмиратских традиций. Глава Дубайского департамента туризма и коммерческого маркетинга, Иссам Казим, выступая на открытии, сказал: «Количество гостей из Южной Кореи, посетивших Дубай в 2014 году, выросло по сравнению с предыдущим годом на 10%. Мы оцениваем туристический потенциал Южной Кореи и других азиатских стран как очень высокий».

Дубай и Сеул связывают два авиарейса в день, выполняемых авиакомпаниями Emirates и Korean Air. Офис дубайской туристической корпорации займется дальнейшим продвижением Дубая как привлекательного туристического направления в первую очередь для семей, молодоженов и любителей роскошного отдыха.

На церемонии открытия корейского офиса Казим ознакомил собравшихся с последними статистическими данными: за 9 месяцев текущего года Дубай принял 10,5 млн. иностранных туристов, что на 900 тысяч больше, чем за три квартала 2014 года. Самым заметным был рост числа туристов из таких стран, как Китай (32%), Индия (28%) и Саудовская Аравия (22%).

Кто срывает сирийское урегулирование?

Виктор Титов

Пока авиация России при опоре на проправительственные сирийские войска и вооруженные формирования при участии спецназа бригады «Кудс» иранского КСИР, ливанской «Хизбаллы» и хазарейцев, шиитов – добровольцев из Афганистана и Пакистана – ведут борьбу с террористической коалицией, выступающей против законного режима Х. Асада и спонсируемой внешними силами, ряд влиятельных международных и региональных игроков проводят политическую линию, препятствующую достижению быстрой победы над ИГИЛ и другими радикальными исламистами в САР.

Речь идет прежде всего о США, Турции, Саудовской Аравии и Катаре. Кроме того, при желании и Тегеран мог бы внести больший вклад в поддержку наступления сирийской армии. Хотя только к югу от Алеппо они потеряли за две недели боев больше десяти генералов и старших офицеров Корпуса стражей исламской революции. Но явно нужны регулярные части иранской армии. Особняком можно выделить и роль курдов в противодействии ИГИЛ.

Кроме того, дело тормозится еще и потому, что в силу пассивности иракской армии и курдов руководство ИГ может маневрировать своими силами и средствами между Сирией и Ираком. Эта медлительность объясняется не только общим хаосом в управленческих звеньях тех же курдов и в иракских вооруженных силах, но и целенаправленной политикой Вашингтона. В Белом доме вынуждены оглядываться на позицию Анкары по вопросу создания альянса с курдским ополчением. Отсюда совершенно невнятные попытки создания повстанческих сил, в которых курдам отведена некая вспомогательная роль. Курды, в свою очередь, ждут от Вашингтона ясности в отношении перспектив их государственной автономии. На этот шаг Белый дом сейчас, в условиях победы Р.Т. Эрдогана на парламентских выборах, пойти не может. И этот момент объективно тормозит организацию наступления на Ракку. А Дамаску крайне важно сохранять господство в стратегической военной инициативе. На сегодняшний день это является определяющим моментом развития ситуации в Сирии.

Сейчас потенциал антиасадовских «повстанцев» напрямую зависит от финансирования. Это заставляет Саудовскую Аравию резко увеличить затраты на войну в Сирии. Кроме того, при прямом поощрении и участии Анкары увеличивается контрабанда нефти в Турцию. Это должно привести Москву, Дамаск и Тегеран к пониманию необходимости срочного нанесения мощных воздушных и наземных ударов именно по этой инфраструктуре, что существенно отразится не только на ходе боев собственно в Сирии, но и в Ираке.

В любом случае переговоры в Венском формате расцениваются на Западе как провальные. США и Саудовская Аравия уже сейчас сделали все, чтобы сорвать венский процесс. Россия не приемлет навязывания решений сирийского кризиса и односторонних действий в этом процессе в условиях существования венского формата. Об этом заявила 12 ноября официальный представитель МИД РФ Мария Захарова, комментируя начало работы в австрийской столице по инициативе Вашингтона подгрупп по урегулированию в САР. «США поспешно организовали работу рабочих групп по Сирии 12-13 ноября в Вене, – сказала она. – Это было сделано без консультаций с Россией. В этом явно прослеживается попытка делить участников процесса урегулирования в Сирии на ведущих и ведомых, мы таких правил игры принять не можем». «Ни в одной из групп не было предусмотрено участие таких стран, как Иран, Ирак, Ливан, Италия и ЕС, – сказала она. – Перед этими игроками снова закрыта дверь, формат их участия произвольно ограничивается». На эти переговоры западные страны подвигло не их стремление выйти с участием всех заинтересованных сторон на мирный вариант выхода из кризиса, а действия российской авиации в Сирии. Венский формат отличается от всех предыдущих только тем, что на нем присутствуют страны, которых и Запад, и аравийские монархии ранее игнорировали. Сам факт присутствия Ирана, чье участие в мирных консультациях по сирийскому конфликту прежде жестко отвергалось Саудовской Аравией и США, является дипломатической победой Москвы. А это предопределяет позицию по максимальному нивелированию любых позитивных результатов, пока существует неопределенность в принципиальном для них вопросе — будущем президента Сирии Б. Асада.

Бесполезно надеяться и на то, что в Эр-Рияде или Дохе в один момент откажутся от своих сирийских планов, в которые они уже вложили десятки миллиардов долларов. Из этого следует, что благоприятная база для действительно конструктивных переговоров создается только при достижении значительных результатов именно в ходе наступления сирийской армии. Контуры компромисса, на который могут пойти Запад и аравийские монархии – это проведение президентских выборов в Сирии без участия в них Б. Асада; выработка гарантий со стороны международно-правовых органов и отдельных стран по судебной амнистии функционерам сирийского режима (сейчас это встречает сопротивление Парижа); переход значительной части властных полномочий от президента к будущему выборному премьер-министру; а для Москвы и Тегерана – это сохранение военного присутствия России и Ирана в Сирии на среднесрочную перспективу.

Ясно, что ряд моментов этого компромисса являются для Саудовской Аравии неприемлемыми. По крайней мере, в настоящее время, когда просаудовские исламисты еще пытаются контратаковать и удерживают контроль над Идлибом.

Помимо судьбы Б. Асада Эр-Рияд очень сильно тревожит усиление военного присутствия иранского КСИР в Сирии. В общем-то, уход Б. Асада в таком случае мало что решает для КСА. Если же иранцы сохраняют в Сирии свое присутствие, то ситуация начнет стремительно развиваться по ливанскому образцу. С четким выделением алавитской и части христианской составляющей в обособленную военную силу наподобие ливанской «Хизбаллы».

Кроме того, для Эр-Рияда абсолютно неприемлемо создание некого «черного списка» террористических организаций в Сирии, что планируется сделать в Венском формате. Если это случится, то у КСА просто не окажется легальных военных союзников в Сирии. Подпись саудовского представителя под подобного рода документом будет де-юре означать отказ от продолжения материально-технической поддержки просаудовского исламистского альянса «Джейшт аль-Фатх», костяком которого является уже внесенная в «черный список» Госдепартамента США «Джабхат ан-Нусра». Поэтому вести переговоры с Эр-Риядом можно только исключительно с позиции силы.

Что касается Анкары, то при всей своей личной ненависти к Б. Асаду, президент Турции Р.Т. Эрдоган прекрасно отдает себе отчет, что усиление именно салафитского сегмента во внутриполитической жизни Сирии не отвечает его стратегическим интересам.

Кроме того, в случае прекращения контрабанды нефти в Турцию, исчезает и еще один фактор кровной заинтересованности Анкары, которая, как и Катар, делает ставку на «Братьев-мусульман».

Помимо этого, на повестке дня — наземная операция Турции против ИГИЛ. Анкара дает совершенно четкий сигнал, что в случае, если кризис в Сирии и показные операции против ИГИЛ будут продолжаться в прежней форме, она не будет воздерживаться от военных действий по защите туркоманов в регионе и других своих интересов на турецко-сирийской границе. Это «послание» Т. Эрдогана в первую очередь адресовано России, которая своими авиаударами по оппозиции, противостоящей Асаду и ИГИЛ в регионе, тем самым расчищает путь для Партии «Демократический союз» (PYD). Этот сигнал подкреплен дислокацией в семи районах на границе примерно 11 тысяч военнослужащих из специальных подразделений, которые ждут приказа из Анкары. Малейшая уступка в вопросе защиты туркоманов в приграничных районах САР равноценна отказу от видения «Великой Турции». В Анкаре опасаются, что если Турция перестанет считаться с тюркским элементом в этом регионе, тюркский мир перестанет считаться с ней.

В этих условиях президент Реджеп Т. Эрдоган вновь заявил в эфире телеканала «Си-Эн-Эн Тюрк», что союзники Турции по борьбе с группировкой «Исламское государство» (ИГ) склоняются к мысли о введении бесполетной зоны в Сирии, не уточнив, какие именно государства он имеет в виду. Эрдоган также завил, что Турция не потерпит продвижения курдских боевиков к западному берегу реки Евфрат, что, как опасается Анкара, приведет к созданию «курдского коридора» вблизи ее южной границы. Это заявление было опубликовано синхронно с выступлением премьер-министра Турции А. Давутоглу, который в интервью американской CNN обозначил возможность направления в Сирию турецких войск для борьбы с боевиками «Исламского государства» (ИГ).

Таким образом, на повестку дня вновь поставлен вопрос о проведении полномасштабной военной сухопутной операции в Сирии. Естественно, с участием авиации как США, так и Турции. Ясно, что смысл всей подобной сухопутной операции вообще сводится исключительно к поддержанию каналов материально-технической помощи исламистов в Сирии (в том числе и сторонников ИГ) и сохранению каналов поставок контрабандной нефти в Турцию.

Если сказать прямо – возможная военная операция Турции в Сирии будет преследовать две главные цели: спасение отрядов ИГ, которые сейчас терпят поражение в провинции Алеппо («зона безопасности» простирается от турецкой границы прямо до позиций ИГ в Алеппо); формирование условий, полностью исключающих создание некой полугосударственной курдской автономии.

Но делать это в одиночку для Анкары совершенно неприемлемо. К тому же очень значительная часть турецкого общества и силовых структур не поддерживает сценарий наземной операции в Сирии. Ввод войск без военной активности на этом направлении однозначно приведет к большим вопросам к Анкаре, в том числе и со стороны США, о ее отношении к ИГ. Другими словами, Анкара предлагает Вашингтону вариант размена поддержки курдской автономии и использования отрядов Сирийских демократических сил (СДС) в качестве ударной силы в борьбе с ИГ на участие регулярных турецких войск в сухопутной операции.

Теперь о роли Дохи. Хотя Катар формально сократил уровень финансовых связей с террористами в САР на государственном уровне, для этого был приведен в действие другой механизм – частные исламские благотворительные фонды, фонд, находящийся под контролем министерства по делам вакуфов и катарское Общество Красного Полумесяца. Но всем этим управляют семья эмира при участи духовного лидера «Братьев-мусульман» Ю. аль-Кардави. Все это координирует глава МИД Катара Х. аль-Аттыйя. Деньги формально собираются частными лицами во многих крупных торговых центрах Дохи и идут якобы на помощь мусульманам во всем мире. К этим «пожертвованиям» частных лиц присоединяются «газовые доллары» из катарской казны. А на деле все это сейчас идет террористам «Джабхат ан-Нусра» и ее филиалам. Иначе они прекратили бы свое существование под ударами авиации России.

Активное использование этих средств осуществляется с катарских счетов из швейцарских банков и оффшорных финансовых учреждений, а далее деньги поступают в Стамбул, и, после их обналичивания, специальными курьерами доставляются «конечному получателю». Именно поэтому нужно провести тщательное международное расследование деятельности этих катарских исламских благотворительных фондов. Ведь речь идет о нарушении Конвенций ООН о финансировании международного терроризма.

Париж опустел, Париж скорбит...

Самое главное – это конечно люди. Их бесконечно жаль – они стали жертвами бесчеловечной жестокости. Террористические атаки, происшедшие в Париже всколыхнули весь мир, который вздрогнул от страшной трагедии, унесшей по последним данным 132 человека.

Пострадала экономика Франции

Париж является своеобразной «меккой» мирового туризма. Но последние события привели людей не только в ужас, многих элементарно обуял страх перед гипотетическим повторением этой трагедии. Французская индустрия туризма создавала для своей страны 7,5% ВВП, что крайне существенно для такой мощной индустриальной державы. И вот теперь она под угрозой. В туристической отрасли началось, так называемое, шоковое падение спроса. Специалисты утверждают, что, в принципе, это естественный процесс после подобных событий, но предугадать как окончательно это скажется на индустрии туризма, никто не берется.

В ближайшие дни, заявляют эксперты, туризм во Францию упадет значительно. По количеству туристов страна является признанным мировым лидером. Только с января по июнь текущего года Париж посетило приблизительно 7,5 млн. чел. А во всей Франции в прошлом году побывало порядка 83,7 млн. туристов, которые оставили в этой стране 150,0 млрд. евро. Подобная тенденция сохранилась и в 2015 году – вплоть до ноября.

Конечно, в первую очередь, пострадает гостиничный бизнес. Так, например, отельеры с нетерпением ждали участников всемирной конференции, касающуюся климата СОР21. Она должна пройти с 30 ноября по 11 декабря. Количество гостей – 50.0 тыс. чел. Но, теперь такое массовое мероприятие под угрозой. Наверняка многие откажутся.

По мнению экспертов, больше всего пострадают гостиницы класса «люкс». На падение спроса повлияла также политика некоторых мировых туроператоров, которые стали спрашивать своих клиентов о том, собираются ли они на самом деле ехать в Париж. Не всем из них хватает смелости и многие действительно отказывались от поездок во французскую столицу. Фактических данных о снижении туристического трафика в открытом доступе пока нет, но то, что он значительно упал ни для кого уже не секрет. Трагедия в связи с расстрелом редакции Charlie Hebdo показала, насколько туризм зависит от террористических атак и других массовых трагедий. Парижские отели сразу же недосчитались около 5% клиентов. И это только в первые дни после трагедии. Через неделю эта цифра увеличилась до 10%. А за первое полугодие туристическая индустрия французской столицы недосчиталась 1,8% гостей по сравнению с аналогичным периодом 2014 года.

Париж опустел

Но это не все экономические проблемы, который ждут Париж. Город опустел. Массовые мероприятия сведены к минимуму, и проводятся только по разрешению властей. А им в настоящий момент проще их вовсе запретить.

Более того, сами организаторы стараются выждать и не особенно стремятся проводить различные ярмарки, выставки и т.д. Например, на Елисейских Полях так и не открылась рождественская ярмарка. В субботний день закрылись музеи, банки, предприятия, занимающиеся организацией развлечений, в том числе Disneyland. Многие кинотеатры, как например Gaumont Pathe, отменили все сеансы. Ссылаясь, на обеспечение требований безопасности в выходные дни решили не открываться многие ритейлеры. Так, например, сделала группа Kering. Она закрыла все свои бутики. Uniqlo и H&M последовали ее примеру. Также, исходя, опять же из соображений безопасности, после нескольких часов работы перестали торговать и закрыли двери перед покупателями такие популярные парижские универмаги, как BHV Marais, Galeries Lafayette и Le Printemps. Но проблема в другом – покупатели исчезли. Даже те бутики, которые были открыты, так и не дождались своих клиентов. Париж в шоке, он скорбит, ему не до покупок. Французская столица в трауре. Многие владельцы разрешили своим работникам самостоятельно решать – готовы ли они выйти на работу или хотят остаться дома.

Эксперты уверены в значительном уменьшении объема продаж товаров, относящихся к категории «люксовые». Особенно их любят покупатели из Азии. Тот же Louis Vuitton очень рассчитывал на этих клиентов, как, впрочем, Gucci и Chanel - тем более в период, когда курс евро упал. Теперь им явно придется «ужаться» в своих прибылях.

Скажется ли трагедия в Париже на инвесторах?

В этом вопросе мнения у экспертов разделились. Одни считают, что нет. Парижская биржа будет работать в штатном режиме. Меры безопасности повышены и в понедельник биржа откроется как обычно. Паника на рынках могла произойти, но только в том случае, если бы атаки произошли во время торговой сессии. Инвесторы за выходные проанализировали все возможные последствия и к понедельнику выйдут «во всеоружии». Другие специалисты наоборот уверены в изменениях биржевых индексов по причине терактов. Это, в первую очередь, коснётся, как уже говорилось, туристическую индустрию и торговлю, тем более в преддверии новогодних праздников. Они полагают, что если январская трагедия носила «целевой» характер, то ноябрьская – это вызов всему обществу.

Не исключено, что многие инвесторы попытаются выждать и посмотреть, как будет складываться ситуация дальше. Это так называемый психологический фактор.

Кроме того, давление на потребительский рынок Франции может привести к монетарной политики властей. В настоящее время правительство и так озабочено дефляционными процессами в стране и падением спроса.

Автор: Кононов Игорь

Сирия: С кем договариваться

А.Г. Аксенёнок – кандидат юридических наук, Чрезвычайный и Полномочный Посол, опытный дипломат, арабист, долго работавший во многих арабских странах, в том числе в качестве посла России в Алжире, а также спецпредставителем на Балканах и послом Российской Федерации в Словакии.

Резюме Дипломат Александр Аксененок о том, что позиция Москвы не должна зависеть от позиции Дамаска

Развитие событий на Ближнем Востоке, особенно в Сирии, подошло к критической черте. Конфронтацией между Россией и Западом пользуются их региональные партнеры, и порочный круг насилия стал практически неконтролируемым. Мировое сообщество не может больше созерцать, как происходит саморазрушение государств региона, нарастают волны беженцев и масштабы гуманитарной катастрофы, уродуется человеческое сознание. На почве всего этого хаоса террористический интернационал, закрепившийся в Сирии и Ираке, начал тотальную войну против современной цивилизации. Подтверждение тому – серия терактов в небе над Синаем, в Ираке, Ливане, Париже, за которые взяло на себя ответственность запрещенное в России «Исламское государство». Если еще два-три года назад Ближний Восток рассматривался как зона региональной напряженности, то теперь новые очаги терроризма и религиозной вражды создают риски для глобальной безопасности.

В этих условиях прямое военное вовлечение России в сирийский кризис с призывами к выстраиванию широкой антитеррористической коалиции должно действительно дать импульс к координации в той или иной форме международных усилий, к налаживанию на этой почве взаимопонимания с США, но может иметь и обратный эффект, вызвав еще большее взаимное недоверие и отчуждение. Цена ошибок здесь неизмеримо высока. Превратятся ли Россия и США из потенциальных союзников в борьбе с общим вызовами со стороны воинствующего исламизма в амбициозных соперников, зависит не только от выбора Соединенных Штатов, но и от линии поведения самой России.

На начальной стадии акция России имела определенный тактический успех. Удалось предотвратить обвал государственных структур на территориях, контролируемых сирийским правительством. В противном случае вооруженная оппозиция, в первую очередь воинствующие исламисты из числа ИГ, «Джабхат ан-Нусра» (также запрещена в России) и других многочисленных террористических группировок имели весомые шансы прорваться к власти. Как бы то ни было, вялотекущий процесс конфликтного урегулирования был сдвинут с точки замерзания. Активизировались воздушные удары по позициям ИГИЛ со стороны коалиции во главе с США, которые в свою очередь начали вносить коррективы в антитеррористическую стратегию. При активной роли России и США, действовавших на параллельных курсах, наметились сдвиги на фронте многосторонней дипломатии.

В то же время нельзя не отметить, что действия России подвергались критическим оценкам со стороны Запада, Турции и ряда арабских государств Персидского залива, возникло множество спекуляций и недоуменных вопросов. Каковы реальные цели российской операции? Борьба с терроризмом или спасение Асада? Не ведет ли вмешательство России в пользу «шиитской оси» к укреплению проигиловских настроений среди суннитского большинства в Сирии и к дальнейшей эскалации насилия? Это серьезная попытка установить деловое взаимодействие с США или игра на повышение престижа «сильной России» за счет «слабеющей Америки»? Вызывал вопросы и выбор целей для авиаударов, что давало почву для ложных интерпретаций позиции России в том смысле, что Москва, как и официальный Дамаск, всю вооруженную оппозицию считает террористами. Некоторые двусмысленные заявления официальных лиц и пропагандистские выступления в СМИ действительно наводили на мысль, что на поле военных действий правительству Сирии противостоят исключительно террористы. Как будто и не было у России политических консультаций с самым широким спектром оппозиционных сил, связанных с различными отрядами вооруженной оппозиции. Надо отдать должное российской ближневосточной дипломатии. Она своевременно реагировала на сигналы непонимания и информационной войны, исходящие извне, стараясь вносить те или иные корректировки в политическое обеспечение военных усилий.

Линия разрыва между «войной и политикой» прослеживалась также в постановке приоритетов. Что вначале, а что потом: разгром ИГ или продвижение по пути политического урегулирования сирийского кризиса? Этот важный вопрос был одним из пунктов разногласий. По мере налаживания многосторонних консультаций становилось понятней, что ключевое звено в международных антитеррористических усилиях, в каком бы формате они ни проводились, составляет именно Сирия. Даже Ирак в меньшей степени. Там есть хоть и хрупкое, но всеми признанное правительство. То есть

до тех пор, пока самими сирийцами при международном содействии не будут согласованы параметры переходного периода и не начнется реальный политический процесс с отсечением действительно террористических группировок, трудно ожидать решающих успехов в борьбе с ИГ.

Только при сохранении Сирии как территориально целостного светского государства с реформированной политической системой возможно направить внутренние военные силы на искоренение терроризма.

В ходе второй встречи международной «Группы поддержки Сирии» наибольшие разногласия сохранялись по двум вопросам: кого считать террористами и какова роль Башара Асада в политическом процессе. От договоренностей по этим вопросам во многом зависит организация переходного периода в разделе власти и выстраивание общей стратегии в борьбе с ИГ и «Джабхат ан-Нусрой». Эти две организации признаются террористическими практически всеми. Но есть сотни других сильных группировок, часть из них спонсируются влиятельными региональными игроками, как, например, Саудовская Аравия, Турция, Катар. Конгломерат больших и малых террористических группировок исламистского толка в Сирии (по различным оценкам, их от 400 до 1000) представляет в военном отношении большую силу.

Вместе с тем в рядах вооруженной оппозиции есть отряды и полевые командиры, которые вполне разделяют видение Сирии как единого государства со светской правовой системой правления, обеспечивающей равные гражданские права независимо от этнической или конфессиональной принадлежности. Это могут быть Свободная сирийская армия, подразделения, входящие в «Южный фронт», суннитские племена, часто меняющие союзников в зависимости от развития военной ситуации. Поиск партнеров по переговорам в этой среде после отсечения группировок, отнесенных к террористическим, представляется перспективным направлением совместной работы, разумеется, с участием России.

Что касается будущего сирийского президента, то на нынешнем этапе участники венского процесса, похоже, согласны не ставить этот вопрос в качестве условия продолжения переговоров. Но рано или поздно наступит момент, когда именно он станет камнем преткновения. И Россия должна быть готова к тому, чтобы сделать какие-то шаги навстречу и со своей стороны. После многолетнего ожесточенного конфликта с таким большим количеством жертв и человеческих страданий трудно ожидать, что президент, при котором это произошло, станет центром национального примирения.

На этом пути еще множество подводных камней. И не все из них связаны с внешними факторами. Правительство Сирии и разношерстная оппозиция сами по себе сложные партнеры. Инструменты влияния на них со стороны России или США не всегда действенны.

Для России важно, чтобы ее позиция не ассоциировалась с негибкостью официального Дамаска, который, судя по заявлениям президента Асада и министра иностранных дел Муаллема, предпочитает свести реальный политический процесс к ни к чему не обязывающему диалогу. При такой линии поведения нашего сирийского союзника России будет трудно взаимодействовать с внешними партнерами.

Стратегия выхода из военной операции тоже зависит от этого. Ослабленная сирийская армия, какой бы ни была российская поддержка с воздуха, нанести поражение ИГ уже не способна. Для этого необходимо объединение всех антитеррористических сил внутри Сирии и координация действий в международных рамках.

Сирия. Россия. США. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 17 ноября 2015 > № 2913954 Александр Аксененок

Алексей Текслер выступил с докладом на пленарной сессии международного форума EPP «Разведка. Добыча. Переработка».

Первый заместитель Министра энергетики Российской Федерации Алексей Текслер выступил с докладом на пленарной сессии международного форума EPP «Разведка. Добыча. Переработка». В дискуссии приняли участие президент Института энергетики и финансов Владимир Фейгин, директор программы исследований природного газа Оксфордского института энергетических исследований Джонатан Стерн, президент Мирового нефтяного совета Йозеф Тот, член Коллегии (Министр) по энергетике и инфраструктуре Евразийской экономической комиссии Таир Мансуров, Министр энергетики Республики Болгария Теменужка Петкова, председатель Комитета Государственной Думы по энергетике Павел Завальный.

В своем выступлении Алексей Текслер обозначил основные тренды на рынках энергоресурсов и представил видение Минэнерго относительно средне- и долгосрочных перспектив их развития. Первый заместитель Министра энергетики подчеркнул, что ценовая нестабильность на глобальных рынках энергоресурсов становится дополнительным стимулом для развития международных коммуникаций в ТЭК. По его словам, 2015 год был отмечен заметным ростом многосторонних межгосударственных контактов в сфере энергетики. В частности, Алексей Текслер упомянул об инициативе России по созданию Энергетической ассоциации стран БРИКС, кроме того, активно ведется энергодиалог с ОПЕК, Китаем и ЕС, работа по интеграции рынков энергоресурсов в рамках Евразийского экономического союза.

«В рамках глобального энергетического сотрудничества мы видим возможность не только выработки согласованной повестки дня, но и развития проактивной экологической и климатической политики, учитывающей интересы развивающихся стран, а также выработки плана действий по снижению взаимных инвестиционных барьеров», - подчеркнул первый замглавы Минэнерго России.

Говоря о текущей ценовой ситуации на рынке нефти, Алексей Текслер отметил, что устойчивой тенденции растущего или убывающего ценового тренда сейчас не наблюдается. Первый заместитель Министра энергетики подчеркнул, что Россия не рассматривает возможность снижения добычи для стабилизации нефтяного рынка и ожидает его балансировки под воздействием фундаментальных факторов. Важная тенденция газового рынка – уменьшение ценового арбитража между рынками Европы, АТР и Северной Америки. Первый замглавы Минэнерго упомянул влияние роста предложения ВИЭ на энергорынках Европы на цены на газ, отметив, что Минэнерго России не драматизирует этот тренд. Углеводороды, по словам Алексея Текслера, будут занимать доминирующее положение в глобальном энергобалансе на протяжении следующих 25 лет.

После завершения мероприятия Алексей Текслер провел ряд двусторонних встреч с участниками пленарной сессии.

Росавиация составила список из 47 стран, выполнение в которые всех регулярных, транзитных и чартерных рейсов с пассажирами на борту должно осуществляться "с повышенными мерами авиационной безопасности". С соответствующим письмом главы Росавиации Александра Нерадько в адрес руководителей авиакомпаний страны удалось ознакомиться РИА Новости.

"Выполнение всех регулярных, транзитных и чартерных рейсов с пассажирами на борту из/в аэропорты иностранных государств: Австрия, Алжир, Албания, Азербайджан, Афганистан, Бангладеш, Болгария, Великобритания, Германия, Греция, Египет, Индонезия, Испания, Италия, Индия, Ирак, Иран, Казахстан, Кыргызстан, Кипр, Кувейт, Ливия, Ливан, Марокко, Малайзия, Македония, Молдавия, Мьянма, Объединенные Арабские Эмираты, Пакистан, Португалия, Румыния, Саудовская Аравия, Сирийская Арабская Республика, США, Судан, Таиланд, Таджикистан, Туркменистан, Турция, Тунис, Франция, Филиппины, Черногория, Уганда, Узбекистан, Шри-Ланка - осуществлять с повышенными мерами авиационной безопасности", - говорится в письме.

Руководителям авиакомпаний Росавиация предписала провести совещания в аэропортах вышеуказанных стран для усиления мер по обеспечению авиационной безопасности на воздушных судах, осуществляющих полеты в Российскую Федерацию.

По возможности Росавиация рекомендует планировать и осуществлять рейсы "с запасами сухого питания и питьевой воды, принимаемыми на борт воздушных судов в аэропортах РФ". "Планировать усиленный состав летных и кабинных экипажей воздушных судов (с привлечением сотрудников служб авиационной безопасности) и дополнительного технического персонала для обеспечения мер авиационной безопасности, охраны воздушных судов, препятствования проникновению в воздушное судно в аэропортах", - предписывается также в письме.

Командирам воздушных судов в аэропортах иностранных государств, согласно документу, необходимо обеспечить силами членов летного и кабинного экипажей контроль обслуживания воздушного судна и процедуры посадки пассажиров. "Организовать по возможности техническое обслуживание воздушного судна силами технического состава или экипажа авиакомпании, максимально сократить (без ущерба для безопасности полетов) число видов наземного обслуживания в аэропортах иностранных государств (уборка салонов, буксировка, загрузка багажа)", - говорится в письме главы Росавиации.

Нерадько поручил авиакомпаниям до 20 ноября доложить о принятых мерах в управление транспортной безопасности Росавиации.

Позиция министерства обороны США относительно сотрудничества с российской стороной в сфере борьбы с терроризмом не изменилась в связи с терактами в Париже и взрывом пассажирского лайнера А321 в Египте.

"Мы не сотрудничаем, не координируемся и не делимся разведывательными данными с россиянами", — заявила РИА Новости представитель Пентагона Мишель Балданса.

Она подтвердила позицию ведомства, которая заключается в том, что США "приветствовали бы настоящие усилия России по нанесению ударов по ИГ". "Это было заявленное намерение России перед вмешательством в конфликт, — отметила Балданса. — Мы призываем Россию сосредоточить свои военные усилия на ИГ, а не на сирийской оппозиции, по которой она наносила раньше большинство ударов".

По словам Балдансы, ИГ показало, какую угрозу оно представляет Ближнему Востоку, Европе, свидетельством чему стали трагические события на минувшей неделе.

В понедельник Путин заявил по итогам саммита G20, что России для борьбы с "Исламским государством" нужна поддержка США, Саудовской Аравии, Ирана, "чтобы этот процесс сделать необратимым".

С 30 сентября Россия по запросу президента Башара Асада начала наносить точечные авиаудары по объектам "Исламского государства" и "Джебхат ан-Нусры" в Сирии. За это время Воздушно-космические силы совершили около 2,3 тысячи боевых вылетов, уничтожив несколько сотен боевиков и около 3 тысяч объектов террористов. Москва ранее неоднократно заявляла, удары наносятся именно по террористическим вооруженным группировкам, а не по оппозиции или гражданскому населению.

Несмотря на то, что на политическом уровне отношения России с Чехией как с государством-членом ЕС несколько охладились, чешский бизнес не заинтересован в санкциях. Кроме того, сейчас ведется активная работа по подготовке межправительственной комиссии Россия-Чехия, которая может пройти в Праге в первой половине 2016 года. Об этом в интервью корреспонденту РИА Новости Никите Секретареву рассказал торговый представитель РФ в Чешской Республике Сергей Ступарь.

— Как развиваются торговые отношения стран в условиях санкций и непростой геополитической ситуации? Каков ваш прогноз по динамике торговли между странами по итогам 2015 года?

— Конечно, геополитическая ситуация и санкции не способствуют укреплению торгово-экономических отношений между нашими государствами. Сейчас наблюдается определенное снижение российско-чешского товарооборота, что не устраивает ни одну из стран.

По нашим прогнозам, по итогам текущего года российско-чешский товарооборот сократится на 35-40%. По данным российской статистики, мы выйдем на уровень около 6 миллиардов долларов, а по чешским данным, на 7,5 миллиардов долларов. По сути, российский экспорт в большей степени снижается из-за падения цен на энергоносители. Около 75% нашего экспорта в Чехию составляет минеральное топливо, поэтому, как только упали цены на нефть, сразу сократился и стоимостный объем товарооборота. При этом физические объемы поставок минерального топлива даже немного выросли по сравнению с показателями прошлого года.

Второй фактор — укрепление доллара к российскому рублю и чешской кроне. Фактически стоимость кроны по отношению к доллару в 2015 году упала на 20-25%. При этом крона привязана к евро и искусственно удерживается Чешским национальным банком на уровне около 27 крон за 1 евро. Поэтому если считать товарооборот в долларах, то он снижается на 38-40%, а если считать в евро, то на 23-25%.

Чешский экспорт действительно сократился в некоторых сегментах — в первую очередь это продукция машиностроения, станкостроения, высокотехнологичная продукция. Поставки такой продукции в Россию за девять месяцев этого года упали почти на 50%. Наши чешские партнеры воспринимают Россию как один из ключевых рынков сбыта и стараются искать новые механизмы поддержки национальных экспортеров.

В то же время мы стараемся диверсифицировать российский экспорт и не быть настолько зависимыми от поставок энергоносителей. Нам это неплохо удается: еще несколько лет назад доля минерального сырья в российском экспорте в Чехию достигала 87%, а сегодня составляет уже около 75%. В то же время российские поставки машин, оборудования и транспортных средств достигают уже 5% от стоимостного объема экспорта. Основными позициями российского экспорта здесь являются тепловыделяющие элементы для АЭС, единственным поставщиком которых в Чехию, в соответствии с долгосрочным контрактом, является российская ОАО "ТВЭЛ".

— Насколько сильно отразилось снижение стоимости российского рубля на торгово-экономических отношениях с Чехией?

— Когда российская валюта ослабила свои позиции, это вызвало большую озабоченность чешских экспортеров. Многие контракты, которые предполагали возврат полученных валютных кредитов, оказались под вопросом: рубль стал дешевым, а возвращать надо в евро. Однако сейчас ситуация постепенно выравнивается, рубль стабилизировался, компании планируют новые контракты и реструктурируют долги, которые должны возвращать.

Кроме того, нет худа без добра. На фоне подешевевшего рубля становится весьма выгодным открытие производства на территории РФ. Поэтому многие чешские компании сейчас заинтересованы в локализации своего производства на территории России, и мы несколько таких проектов сейчас рассматриваем, готовим, заключаем предварительные контракты. Надеюсь, что уже в начале 2016 года они начнут успешно реализовываться.

Очевидно, что все заинтересованные лица приспосабливаются к новой реальности. И сегодня у нас есть хорошие свежие примеры финансирования чешского экспорта в Россию при участии европейских кредитных средств. Недавно компания "Фосагро" подписала с чешским филиалом банка "Юникредит" и чешской страховой компанией EGAP (Общество по гарантированию и страхованию экспорта) контракт стоимостью 150 миллионов евро на строительство линии по производству калийных удобрений в городе Череповец. EGAP это страхует, не боится, хотя еще в начале года определенные сомнения у чешских банков и страховых компаний были. Оборудование для этого производства поставляют тоже чехи, компания Chemoprojeсt Nitrogen.

— Какие новые формы сотрудничества появились в течение последних двух лет, усложненных западными санкциями?

— Мы видим, что российские и чешские предприниматели и представители органов власти ищут новые возможности для развития взаимодействия. Хотя на политическом уровне отношения России с Чехией как с государством-членом ЕС несколько охладились, чешский бизнес не заинтересован в санкциях, и на всех встречах чехи говорят, что будут работать с Россией и строить контакты напрямую, дескать, эти санкции их не волнуют.

Вектор развития двустороннего сотрудничества во многом переместился с федерального на региональный уровень, усилился интерес чешских предпринимателей именно к такому формату. За прошедший год, несмотря на санкции, состоялось большое количество российских бизнес-визитов в Чехию во главе с губернаторами, региональными министрами и одновременно значительно участились визиты чешских предпринимателей в субъекты РФ.

Я хотел бы отметить, что министр промышленности и торговли Чехии Ян Младек является большим сторонником развития чешско-российских отношений, прилагая много усилий для сохранения контактов чешских и российских партнеров в сфере промышленности и торговли. Он несколько раз принимал бизнес-миссии из России, постоянно встречается с российскими коллегами и руководителями регионов.

Ян Младек ездил с большими делегациями в Татарстан, на выставку "Иннопром" в Екатеринбурге. В то же время в сентябре Международную машиностроительную выставку в Брно посетили делегации из семи субъектов РФ во главе с замминистра промышленности и торговли РФ Георгием Каламановым, было подписано соглашение о намерениях по локализации в Татарстане производства станков компании Pegas-Gonda. Затем состоялся визит в Чехию губернатора Воронежской области Алексея Гордеева, в ходе которого были достигнуты договоренности о строительстве под Воронежем завода сельхозтехники чешской компанией Agrostroj Pelhrimov. В ближайшее время состоится визит губернатора Ульяновской области Сергея Морозова для подписания нескольких меморандумов о локализации производства с чешскими производителями машиностроительного оборудования. Это только самые последние примеры, но они подтверждают заинтересованность наших стран в сохранении и наращивании высокого уровня двустороннего сотрудничества.

— А на правительственном уровне отношения двух стран как развиваются?

— Мы надеемся, что и на федеральном уровне у нас в ближайшее время произойдут изменения. Во многих других европейских странах уже прошли межправительственные комиссии (МПК), а между Россией и Чехией мы ее пока не провели. Активно работаем над тем, чтобы провести заседание МПК в Праге в первой половине 2016 года, у нас есть полное понимание в этом вопросе с Минпромторгом Чехии.

Контакты на уровне сопредседателей МПК, министров промышленности и торговли Дениса Мантурова и Яна Младека уже были, они встречались в этом году в ходе уже упомянутой выставки "Иннопром". Параллельно очень интенсивно идут заседания рабочих групп Межправкомиссии, только в октябре прошло две таких группы — по энергетике и по сотрудничеству с Москвой, до этого были рабочие группы по атомной энергетике и по промышленности. В октябре в Чехию приезжал руководитель ФТС России Андрей Бельянинов, встречался со своим визави. То есть контакты на уровне ведомств идут и становятся только чаще. Поэтому мы с оптимизмом смотрим в будущее и надеемся на восстановление положительной динамики.

— Оценивали ли власти Чехии ущерб от продовольственного эмбарго, введенного Россией? Удалось ли стране найти новые рынки сбыта для своей продукции?

— Если быть объективным, наши ответные меры минимально затронули Чехию. Для экономики Чехии ограничения на поставку отдельной сельхозпродукции не являются слишком чувствительными. По данным чешского статистического управления, страна на самом деле теряет от продовольственного эмбарго около 22 миллионов долларов ежегодно, что не превышает 0,4% от стоимостного объема чешского экспорта в Россию.

Конечно, отдельные производители молочной продукции — например, компания Madeta — озабочены потерей растущего рынка, для выхода на который пришлось приложить значительные усилия. Не надо забывать, что многие чешские предприятия являются субпоставщиками немецких экспортеров, которые также сократили поставки своей продукции на российский рынок. Но в целом чешские предприятия гораздо больше озабочены антироссийскими санкциями, введенными ЕС, которые повлияли на снижение поставок чешской машиностроительной продукции в Россию.

По мнению президента Продовольственной палаты Чешской Республики Мирослава Томана, влияние российских мер имеет троичный характер. Во-первых, сотни миллионов крон уходят на рекламу чешских товаров, которые страна теперь вынуждена поставлять на европейский рынок. Во-вторых, это прямые потери чехов в результате эмбарго со стороны России, которые, как я уже отметил, не столь велики. В-третьих, возрастает конкуренция на чешском рынке, так как Германия, Франция и Польша стремятся поставлять свою продукцию, изначально предназначенную на экспорт в Россию, теперь уже в Чехию.

— Вы упомянули поставки ТВЭЛ — по нашим данным, чешские СМИ активно обсуждают возможность перевода в обозримом будущем двух чешских АЭС на топливо от японско-американской фирмы Westinghouse вместо российского ТВЭЛ. Какова позиция чешского Минпромторга по этому вопросу?

— Такой опыт уже был, Westinghouse уже поставлял топливо на атомную энергостанцию, потом сами чехи от него отказались. Американское топливо отличается от российского, а ведь вся инфраструктура чешских атомных станций была построена при помощи Советского Союза, поэтому и технология подстроена под российское топливо и его специфику. Конечно, эти станции можно приспособить и под топливо из США, но вопрос в том, насколько это будет выгодно для чехов, сколько это будет стоить и насколько качественным будет его обслуживание. Мне кажется, в этой области достаточно сложно конкурировать с теми возможностями, которыми обладает Россия.

В то же время наличие конкуренции среди поставщиков выгодно для чехов, дает им возможность поиграть ценами — собственно, для этого, наверное, такие разговоры и ведутся. Но ничего страшного я не вижу. Контракт до 2020 года прописан, потом будет объявлен новый тендер и Россия, естественно, будет в нем участвовать. Надеюсь, что по его итогам всё останется на своих местах и Россия продолжит поставлять ядерное топливо для чешских АЭС.

Сотрудничество между нашими странами в атомной отрасли настолько близкое и тесное, что я не вижу никаких возможностей для серьезного разрыва. Мы по-прежнему активно работаем с чехами по целому ряду направлений, связанных с атомом. Чешские предприятия являются надежными субпоставщиками оборудования для строящихся АЭС как в России, так и в третьих странах.

Недавно мы отметили 60-летие начала сотрудничества, когда чешская атомная отрасль создавалась при помощи советских специалистов.

— В последние годы в Чехии много говорилось и писалось о необходимости диверсифицировать поставки газа в республику и уменьшить зависимость от российского экспорта. Уровень поставок изменился?

— Определенные изменения происходят, но они не сильно заметны. По всей Европе наблюдается стремление к диверсификации поставок газа, эта тенденция затрагивает и Чехию. В частности, это происходит из-за того, что сейчас Саудовская Аравия начала активно поставлять на европейский рынок дешевый сжиженный газ через терминалы в Польше. Кроме того, строятся новые соединительные элементы между различными европейскими газопроводами, и часть газа Чехия может получать из Германии, например. Одновременно с этим чехи строят на территории страны большие газохранилища, крупнейшее из них будет запущено в 2016 году. В то же время строят они его с помощью специалистов "Газпрома" и российских поставщиков. Более 52% всего газа в Чехию идет из России сейчас, и в будущем поставки российских энергоносителей в Чехию останутся на высоком уровне, в том числе и потому, что реальных альтернатив у Европы нет.

— В Чехии достаточно много фирм, предприятий и банков с участием российского капитала — по вашим впечатлениям, оказывается ли на них какое-то давление в связи с санкциями?

— Нет, давления со стороны официальных или бизнес-структур на предприятия с российским участием мы не видим. Как и всех, их коснулись запреты ЕС на экспорт в Россию определенных товаров, продукции двойного назначения и поставлять в Крым напрямую они не могут, но это нормы ЕС.

— Ослаб ли туристический поток россиян в Чехию на фоне девальвации курса рубля?

— Безусловно, снижение курса рубля негативно сказалось на количестве российских туристов. До конца 2013 года российский турпоток в Чехию стабильно рос, и по количеству приезжающих в эту страну туристов Россия занимала второе место после Германии. Однако в 2014 году ситуация начала ухудшаться. По данным Росстата, в первом полугодии 2015 года Чехию посетило 133 тысячи туристов из России, это почти на 40% меньше, чем за аналогичный период 2014 года. На одном из популярных у россиян туристических направлений, в Карловых Варах, эта ситуация даже привела к определенным экономическим трудностям владельцев отелей и ресторанов. В то же время во втором квартале 2015 года чешское статистическое управление зафиксировало увеличение на 47% количества туристов из Китая, заметно растет турпоток из соседних Словакии и Польши, а также из США и Южной Кореи.

Чехия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 17 ноября 2015 > № 1552372 Сергей Ступарь

Последние несколько дней принесли массу позитивных новостей с сирийского фронта.

Во-первых, армия Башара Асада при поддержке российских ВКС наконец смогла переломить в свою пользу ход боевых действий в районе Алеппо, и близка к достижению стратегического успеха (причем, как в противостоянии с халифатом, так и на фронте борьбы с проамериканскими мятежниками).

Во-вторых, США публично признали, что согласились исключить своих союзников, Австралию и Японию, из формата переговоров по урегулированию сирийского кризиса под давлением России.

В-третьих, Россия уже нашла потенциальных "конструктивных оппозиционеров", готовых к переговорам с Асадом о своем участии в послевоенном формате сирийской власти.

В-четвертых, США согласились признать главного противника Асада — "Ан-Нусру", до этого претендовавшую на звание "умеренно-террористической" организации, плохой ("не умеренной") террористической структурой.

В-пятых, Керри выразил уверенность в том, что процесс политического урегулирования в Сирии стартует в ближайшие недели.

На первый взгляд, основные цели Москвы достигнуты, осталось только провести международно-правовые процедуры, необходимые для юридического закрепления новой политической реальности. Однако я бы не спешил праздновать победу.

Что может Обама

Не исключаю, что госсекретарь Керри может выражать реальную позицию президента Обамы, в разные периоды своего правления с разной степенью успешности противостоявшего вашингтонским ястребам. Обаме явно не нравится балансировать на грани ядерного Армагеддона. К тому же, концепция, на которую опирался Обама, идя к власти, требовала пожертвовать единоличной мировой гегемонией США (разделить бремя лидерства с другими державами) с целью концентрации на внутренних экономических и социальных проблемах.

Попытки вывода войск из Афганистана и Ирака, согласие провести реформирование МВФ и отказаться от блокирующего пакета США при принятии решений Фонда, и многие другие (менее заметные) шаги предпринимались Обамой именно в рамках данной концепции, которую иногда несправедливо называли "новым изоляционизмом".

Ныне, во внутриполитической борьбе, американские ястребы, не сумевшие адекватно оценить ситуацию при развязывании сирийской и украинской авантюр, спрогнозировать масштаб и решительность действий России, продолжительность и остроту кризиса, утомившего американских союзников (что резко снизило их надежность), потерпели ряд существенных поражений. Обама отыграл потерянное в 2012-2014 годах пространство для внутриполитического маневра.

Тем не менее я не думаю, что ему долго удастся удерживать инициативу в своих руках.

Во-первых, семь лет, прошедшие с его первого избрания, он провел в позиционной борьбе с политическими оппонентами, так и не сумев достигнуть стратегического прорыва.

Во-вторых, он уходящий президент ("хромая утка"); забег кандидатов на президентские выборы 2016 года уже начался, и все они критикуют политику Обамы. Так что крайне сомнительно, что он сможет провести внешнеполитические решения, которые потребуют от Вашингтона существенных уступок и будут восприняты американскими политиками и обществом, как крупнейшее геополитическое поражение за всю историю США.

В полном соответствии с американской традицией от Обамы потребуют передать решение кризиса на усмотрение следующего президента, который получит "мандат доверия" народа (а, главное, истеблишмента) США.

Ближневосточный расклад

Кроме того, есть существенный момент, который не позволит США согласиться с урегулированием в существующем формате. Это противоречит всей традиции американской внешнеполитической активности и базовым, концептуальным понятиям обеспечения национальной безопасности США.

В сложившейся сегодня на Большом Ближнем Востоке конфигурации, резко укрепляются позиции России в Сирии и Египте. Иран по сути устанавливает неформальный протекторат над значительной частью Ирака. Наконец, проиранские повстанцы в Йемене достаточно эффективно борются с саудовской коалицией.

В перспективе, общее усиление позиций России и Ирана в регионе гарантирует, что патронируемые Тегераном йеменские хуситы, как минимум войдут в состав коалиционной власти, а возможно и сами станут единоличной властью в стране.

Если мы внимательно взглянем на карту, то увидим, что реализация такого расклада, а в случае, если США пойдут на явные уступки в Сирии, она станет практически неизбежной, ведет к контролю России и Ирана (с союзниками) над основными путями поставки энергоносителей из стран Залива.

Под российским зонтиком (размещенное в Сирии ПВО и возрождаемая Средиземноморская эскадра) Египет надежно контролирует Суэцкий канал, а Сирия — потенциальные пути прокладки сухопутных трубопроводов к средиземноморскому побережью. Иран в любой момент способен блокировать судоходство в Ормузском проливе, а с территории Йемена он получает аналогичные возможности в Баб-эль-Мандебском проливе. Кроме того, единый сухопутный массив союзных государств от Северного Ледовитого океана до Аравийского моря и от Белуджистана до Ливийской пустыни полностью закрывает возможность неподконтрольного им транзита нефти и газа из Средней Азии (как в Европу, так и к теплым морям).

Между тем до пятидесятых годов ХХ века Британская империя, а затем пришедшие ей на смену США видели гарантию своего лидирующего положения именно в контроле над местами добычи и путями доставки энергоносителей, добываемых на Ближнем Востоке (в основном в странах Персидского залива).

Может быть, от стратегии военного контроля ключевых в этом отношении точек и можно было бы отказаться, но другой нет. Отказ США от борьбы в Сирии приведет к тому, что их союзники в Саудовской Аравии, Кувейте, Бахрейне, Катаре, Объединенных Арабских Эмиратах, которые уже задумываются о поиске нового покровителя, моментально покинут бывшего гегемона.

Опасность жесткого ответа

Такая ситуация чревата не только утратой внешнеполитического престижа и международного веса. При таком варианте развития событий, США с высокой долей вероятности (практически гарантированно) ожидают сильнейшие экономические, финансовые, а за ними и социальные, и внутриполитические потрясения. Опасность столь велика, что в сравнении с ней происходившее в конце 80-х — начале 90-х годов с Советским Союзом может показаться легким бризом на фоне урагана.

Поэтому я уверен, что как бы плодотворно ни продвигались сейчас переговоры по сирийскому урегулированию, США еще попытаются отыграть здесь ситуацию назад. Причем, скорее всего, обострение произойдет одновременно с очередным взрывом ситуации на Украине. И здесь не важно, что хочет, а чего не хочет Обама — не он будет решать.

Американским ястребам отступать некуда. В результате их многолетних системных ошибок, в результате системной ошибочности курса, который они реализуют уже два десятилетия, система, которую они пытались законсервировать пошла вразнос и близка к агонии.

При этом ни с точки зрения своих взглядов на внешнюю политику США, ни с точки зрения своих внутриполитических и экономических интересов, ястребы (неоконсерваторы) отступить не могут. Для них это будет означать политическую гибель и гибель единственно приемлемого для них мира.

Поэтому, чем больше побед мы сейчас одерживаем, тем больше оснований ждать попытки жесткого ответа — возможно последней (а потому особенно отчаянной) попытки американской правящей элиты избежать катастрофического для себя геополитического поражения.

Враг не дремлет, даже если он ведет с тобой переговоры.

Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования

По следам террористической атаки в Париже: кто может быть заказчиком?

Александр Орлов

Сейчас, когда страсти в связи с мощной террористической атакой ИГ в Париже стали постепенно стихать, многие аналитики и спецслужбы пытаются понять, почему именно Франция была избрана первой крупной мишенью ИГ в Европе; кто реально может стоять за всем этим и почему весьма компетентные спецслужбы этой страны и ее союзников по НАТО и ЕС, прежде всего США, Великобритании и Германии, «прозевали» подготовку столь тщательно спланированного и организованно осуществленного нападения. Ведь «спящие ячейки» ИГ и других радикальных исламистских террористических организаций имеются во всех европейских странах, США, Канаде и даже Австралии.

Чтобы это понять, во многом достаточно ответить на вопрос – а кому это выгодно, а также на другой вопрос – на чьи интересы «наступила» Франция. Ведь совсем не важно, кто был исполнителем – ИГ, «Джабхат ан-Нусра», просто наемники или идейные салафиты – граждане самой Французской республики. Из практики известно, что зачастую исполнители не догадываются, кто в реалии стоит за планированием, организацией, подготовкой и финансированием подобного рода терактов. Тем более здесь речь идет не об одиночке – шахиде, а о тщательно подготовленной атаке, синхронизированной по времени сразу в нескольких местах. Да и весьма слабая реакция «возмездия» как самой Франции, так и ее союзников по «антиигиловской коалиции» лишний раз свидетельствует, что настоящий организатор нападения в Париже пока не известен. Либо известен, но об этом просто опасно говорить вслух. Ведь французские ВВС вместе с самолетами ОАЭ и Иордании 15 ноября «в отместку» нанесли всего 20 ударов по позициям ИГ в сирийском г. Ракка, уничтожив командный пункт, склад с оружием и тренировочный лагерь ИГ. Разве это можно считать возмездием?

Первое, что нужно отметить – это то, что из всех стран «коалиции» Франция практически была единственной страной, авиация которой бомбила нефтяные скважины и объекты нефтяной инфраструктуры на сирийской территории, контролируемой ИГ. И открыто об этом заявляла устами своего министра обороны. Достаточно посмотреть его заявление от 10 ноября с.г. А это – покушение на самое «святое» – огромный источник финансирования ИГ, с одной стороны, и получения огромных прибылей ее покупателями, за которыми стоят либо государства, либо поддерживаемые государством «бизнесмены» сопредельных стран. Продавая нефть и нефтепродукты по цене в 2-2,5 раза ниже мировой, ИГ создало целую мафию в сопредельных странах и среди курдов Сирии и Ирака, которая заинтересована в сохранении этой контрабанды. Она, по оценкам экспертов, давала ИГ до 2 млрд долл. в год. И столько же контрабандистам. Причем дешевые нефтепродукты закупают даже сирийская армия и иранцы для своих войск, воюющих против терорганизаций в САР.

Более того, выброс этой нефти на рынок играет против интересов России, помогая сохранить низкие нефтяные цены, что больно бьет по российской экономике.

И речь идет в первую очередь о Турции, через которую идет основной транзит этой контрабанды, а также Иордании, «доля» которой существенно меньше. Некоторые СМИ намекали даже, что часть «торговцев» сирийской нефтью связана с Т. Эрдоганом, не говоря о многочисленной группе турецких бизнесменов, промышляющих контрабандой. И это для Анкары не новое явление. Достаточно вспомнить, как при Саддаме Хусейне, когда Ирак находился под режимом тотальных санкций, Турция и курды, прежде всего ДПК М. Барзани, наживались на контрабанде нефтепродуктов, поступавших на турецкую территорию через КПП Дохук на самом севере иракского Курдистана. Через него шел целый поток многотонных цистерн и крупнотоннажных грузовиком со специальными баками под днищем с мазутом и дизтопливом с НПЗ Мосула, Киркука и Байджи. А на турецкой территории вдоль шоссе до Анкары и на всем протяжении дороги по средиземноморскому побережью стояли вывески: «дизтопливо из Ирака». По цене вдвое меньше, чем на официальных АЗС. Контрабанда шла и с юга Ирака – на маленьких танкерах из нелегальных маленьких НПЗ на берегу Шатт эль-Араб через Персидский залив до ОАЭ, мимо американских кораблей ВМС США 5-го флота из состава «группы перехвата». Для вида иногда американцы кого-то захватывали. Но, как говорили сами иракцы, достаточно было положить в мешочек, который спускался с вертолета ВМС США, 20 тыс. долл., как малотоннажный танкер следовал далее.

Второе, что нужно отметить. Такого рода террористическое нападение в центре Парижа, где полно агентов спецслужб в штатском и полицейских, обеспечивающих безопасность туристов (Франция получает от туризма до 6-7% доходов бюджета), где в арабские, африканские и исламские сообщества иммигрантов внедрены «источники» из местных, может только государство, а точнее – его спецслужбы, а не какая-то террористическая ячейка, и тем более приехавшие из-за рубежа сирийские или другие арабские террористы под видом беженцев, приготовления которой были бы разоблачены уже в течение нескольких дней через агентуру и осведомителей. Как, впрочем, и в случае с подрывом в воздухе над Синаем российского самолета.

А это означает, что кого-то сильно разозлили действия и политика Франции. С учетом французской поговорки «ищите женщину», можно подумать о сопричастности Турции. Но при всей обозленности Т. Эрдогана это надо исключить. Слишком опасно. Да и спецслужбы Анкары не столь компетентны, особенно в Европе, чтобы решиться на такое. Кроме того, и в самих турецких спецслужбах нашелся бы тот, кто мог «слить» информацию западным разведкам. Хотя бы из-за неприятия политики умеренного исламизма Т. Эрдогана. Ведь подобные действия Анкары равноценны самоубийству для нынешнего турецкого режима. Другое дело – знать, но не предупредить. Но это – другой вопрос, лежащий, скорее, в этической, а не правовой плоскости.

И тут как раз и всплывает другой игрок – Катар с его малочисленными, но очень богатыми и достаточно эффективными спецслужбами, подготовленными американцами, англичанами и самими французами. А главное – тесно связанными с наиболее эффективной разведкой на Ближнем Востоке – британской МИ-6. Да и то, что Катар щедро финансирует ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусру», давно не является секретом. Уже за одно это на этом эмирате лежит вина за все действия его «подопечных» террористов. Доху давно раздражали нерешительность Парижа в борьбе против Б. Асада, в отличие от того, как «боролась» Французская республика с М. Каддафи в Ливии, и нежелание слишком сильно ангажироваться на ближневосточные дела. Франция в 2013 году после теракта в Алжире на газовом месторождении Айн-Аминас и военной операции в Мали против «Аль-Каиды Исламского Магриба» официально заявила о том, что главный ее приоритет в усилиях по борьбе с международным терроризмом лежит в районе Магриба и Сахаро-Сахельской зоне – то есть странах, ранее бывших французскими колониями или протекторами. Тем более, что 95% иммигрантов во Франции – выходцы именно оттуда, прежде всего из Алжира, Марокко и Туниса. А их граждане – весьма крупные «национальные контингенты» в ИГ и других террористических группировках в САР, причем имеющие и французские паспорта.

Так что найти «знающих» Францию людей для проведения теракта не составляло проблемы.

Катарцев раздражало и то, что Париж не хотел влезать не только в сирийские дела, но и в ливанский вопрос. А Ливан – особая для правящей катарской семьи страна в силу целого ряда причин. Катарцы вкладывали в него многомиллиардные инвестиции, чтобы шейхам было, где хорошо и весело провести время летом. Кроме того, французы особенно не противились и заключению сделки с Ираном по ядерной программе, тогда как Доха, как и Эр-Рияд, были категорически против этого.

Остается вопрос – а причем здесь вышеупомянутая МИ-6? Тут можно привести многие обстоятельства. Во-первых, историческая «любовь» Англии к Франции и недоверие, смешанное с ревностью, к франко-германской оси в ЕС. Во-вторых, желание многих британцев и значительной части правительства Ее Величества выйти из состава Евросоюза с его проблемами экономического кризиса в ряде «южных» стран, которые нужно субсидировать, и слишком либерального законодательства в сфере иммиграции. Особенно в связи с потоком ближневосточных беженцев с августа с.г., который идет прежде всего через Францию и Ла-Манш. Выход из Евросоюза позволит Лондону отказаться от многих чересчур либеральных норм законодательства ЕС и резко ужесточить контроль на границе. Это также ослабит единую Европу в целом, что соответствует принципу британской политики «разделяй и властвуй».

Кроме того – это соответствует и устремлениям стратегического партнера Лондона – США, которые видят в сильной единой Европе усиливающегося политического соперника. Особенно если вспомнить быстро возрастающую военно-политическую мощь России и Китая. Слишком много конкурентов для Вашингтона. Тем более что лидеры ЕС – Германия и Франция – начали небольшой дрейф в сторону России по вопросу Украины. А это уже вызов американской политике.

Ведь сейчас не времена Ширака и Шредера, посмевших бросить вызов Америке по Ираку в 2003 году. Такая позиция не устраивает Вашингтон. Другое дело – ослабленная и запуганная Европа. Ее как раз и продемонстрировал в своих обращениях к нации президент Ф. Олланд сразу после терактов: Европу, которая нуждается в «защите» США от всех угроз, мнимых и настоящих – международного терроризма и «агрессивной» России. Так что Белый дом от терактов в Париже только выиграл в политическом плане.

Хотя, конечно, замышлять теракт против Франции напрямую англичане не будут. Это перебор. Другое дело – оказание экспертных услуг спецслужбе другой страны, «дружественной», например, Катару, не зная, что является конечной целью. А вот помочь спланировать операцию можно. Пусть даже силами «отставников».

И еще один важный момент. Стиль атаки террористов в Париже совсем не стиль ИГ. Последние для запугивания используют машины с взрывчаткой и шахидов. А тут – захват заложников в концертном зале и расстрел посетителей ресторанов и кафе. – Не их это почерк. Но кто-то хорошо их подготовил. Возможно, в тренировочных лагерях на территории Турции, Иордании, Сирии или Ирака. Но инструкторы – явно профессионалы, которые знакомы с печальным опытом московского театра на Дубровке.

Да и Франция выбрана не случайно. В Германии и Англии провести такое нападение сложнее. Там другой порядок, другая система безопасности, более жесткая и эффективная. А в Испании и Италии эффект был бы меньше, учитывая, что они не столь значимы на мировой арене, не являются постоянными членами СБ ООН. Да и Ф. Олланд – не самый сильный лидер, хоть и президент весьма влиятельной державы.

Скорее всего, расследование терактов в Париже ничего не даст в плане выявления истинных заказчиков этих трагических событий. Но своих целей они добились. Европа испугана и ослаблена. Возможен даже постепенный распад ЕС. И зависимость европейцев от США только возросла. Поэтому не стоит надеяться на то, что при нынешнем руководстве ведущих стран ЕС, включая Францию и Германию, начнется процесс серьезного изменения их позиции по отношению к России и Ближнему Востоку. Европа пока не созрела до роли самостоятельного игрока на мировой арене. Не хватает таких деятелей, как Ш. де Голль и Ж. Ширак, В. Бранд и Г. Шредер.

Светлое будущее: Saxo Bank обещает России позитивный 2016 год

Милена Бахвалова, редактор

Вы устали от плохих новостей? Тогда у нас есть хорошие: нефть в будущем году достигнет $100, рубль укрепится на 20%, а российский фондовой рынок пойдет вверх. И это лишь часть из «Шокирующих предсказаний», которые ежегодно делает Saxo Bank. На этот раз прогнозы звучат для российского слушателя как обещание райских кущ. Проблема лишь в том, что далеко не все они сбываются. Но ведь и прогнозы Bank of America Merrill Lynch про курс 168 рублей за доллар тоже вряд ли станут реальностью. А читать их куда менее приятно.

Нефть по $100

«Безумие — то, что мы видим сегодня»,— так характеризует нефтяные цены главный экономист Saxo Bank Cтин Якобсен. В ближайшее время котировки могут пробить минимумы 2009 года, но потом, в первом-втором квартале 2016 года, пойдут вверх — слишком уж велико давление, которое оказывают низкие цены на сырьевые экономики. Так, в странах Ближнего Востока бюджетный дефицит уже составляет 22%, и долго так продолжаться не может. Члены ОПЕК пойдут на сокращение добычи. Одновременно будет расти спрос за счет стран Азии. По прогнозам МАГАТЭ, в 2016 году спрос на нефть вырастет на 0,5 млн баррелей в сутки. Причем в этих расчетах уже заложена и структурная перестройка глобальной экономики, и появление такого нового игрока, как Иран.

Кстати, Якобсен призвал не переоценивать фактор выхода Ирана на нефтяной рынок в середине будущего года. «Иран уже присутствует на рынке нефти. Да, нелегально, в виде поставок ИГИЛ, но иранская нефть есть на рынке и это уже влияет на цены»,— пояснил экономист.

В отдельные периоды 2016 года цена нефти будет достигать $100 за баррель, но потом отступать. Стин Якобсен отказался назвать, какой будет среднегодовая цена на нефть в будущем году, заметив, что официальный прогноз компании — $50 за баррель. Его же собственная оценка сводится к тому, что в ближайшие десять лет нефть будет стоить в коридоре $40–60. «Более дешевая и более дорогая нефть не нужна мировой экономике»,— заключил эксперт.

Рубль +20%

Дорожающая нефть окажет поддержку российской валюте, но еще более позитивным фактором для рубля станет снятие санкций. В Saxo Bank уверены, что обострение геополитической обстановки и растущая угроза со стороны ИГИЛ заставят руководителей России и США сесть за стол переговоров. Результатом может стать снятие санкций, и значит, российские активы снова могут вызвать интерес у западных инвесторов. Вкупе с высокими процентными ставками это может привести к тому, что через год российский рубль прибавит 20% к бивалютной корзине.

И надо сказать, что это предсказание датских экономистов уже не выглядит столь шокирующим на фоне визита в Москву госсекретаря США Джона Керри и его встречи с Владимиром Путиным во вторник 15 декабря. Результатом встречи стала договоренность о совместной работе над проектом резолюции ООН по Сирии и — что отметили журналисты уже во вторник — прекращение риторики об изоляции России.

EUR / USD: забудьте о паритете

«Запомните эти цифры — 1,23. Таким будет курс EUR / USD»,— уверен Стин Якобсен. Эта комбинация уже принесла ему успех 26 лет назад. Тогда, будучи еще совсем «зеленым» экономистом он заявил о том, что именно таким станет курс доллара к немецкой марке,— консенсусное мнение при этом сводилось к 1,60. В 1989 году Стин Якобсен оказался прав. В своей правоте он уверен и на этот раз.

Эксперт напоминает: в четырех из пяти последних циклов повышения ставки ФРС доллар достигал пиковых значений во время первого повышения, а затем неизменно слабел — в течение следующего года. То есть существует обратная зависимость динамики валютного курса от цикла монетарной политики Центробанка.

Впрочем, Якобсен поясняет, почему эта тенденция не очевидна большинству экономистов: повышение ставки не слишком частое решение ФРС. Сам Якобсен вспоминает, что за всю его карьеру такое происходило лишь дважды.

Слабеющий доллар — это то, что нужно сейчас мировой экономике. Дело в том, что сильный доллар увеличивает долговую нагрузку развивающихся стран, снижает прибыли американских корпораций, давит на сырьевые цены и в целом угнетает рост emerging markets, на которые приходится сегодня 50% роста мировой экономики. Нисходящая динамика американской валюты станет главным фактором, который определит доходность во всех классах активов. Да и макроэкономические индикаторы в Европе указывают на то, что евро должен наконец начать укрепляться.

Акции развивающихся рынков вырастут на четверть

2016 год может завершить депрессивный цикл для развивающихся экономик. Опережающие индикаторы в Китае стабилизировались, а в Индии начали расти. Но главным толчком могут стать Олимпийские игры, которые должны вывести из рецессии Бразилию — образец слабости развивающихся рынков. Инвестиционные расходы на Олимпиаду и умеренные реформы должны подготовить нужную почву, а повышение ставки ФРС даст импульс росту: эксперты Saxo Bank напоминают, что во время цикла ужесточения акции развивающихся стран, как правило, опережают не только другие фондовые индексы, но и рынки гособлигаций.

Сегодня индекс MSCI развивающихся рынков торгуется с неоправданным дисконтом к развитым: форвардный коэффициент P/Е составляет всего 12,1 по сравнению с 18,8. В этом разрыве датчане видят большой потенциал для акций развивающихся рынков. Их рост в 2016 году может составить 25%, опередив облигации и другие фондовые индикаторы.

США: победа демократии

Овальный кабинет в Белом доме по итогам выборов-2016 и большинство мест в Конгрессе займут демократы. Дональд Трамп как возможный кандидат в президенты от республиканцев будет разбит в пух и прах, а других сильных кандидатов там пока не видно.

Республиканцы вообще теряют свою популярность в США, отмечает Стин Якобсен. Это партия бледнолицых, в то время как население Америки становится все более мультинациональным. У демократов на руках сейчас все козыри, а их победа и в президентской гонке, и в Конгрессе будет означать более определенную политику — именно на это делают сегодня ставку демократы в начинающейся предвыборной борьбе. Наиболее активная часть избирателей явно устала от политического тупика и отсутствия работы в последние восемь лет.

После выборов курс доллара может упасть — предупреждают в Saxo Bank. Причина — опасения, что уклон нового демократического правительства окажется слишком левым. Но к концу года оценка ситуации изменится: осознание того, что политическое большинство — редкое явление в США — способно реализовать новые фискальные стимулы для поддержания экономического роста, даст стремительный импульс доллару и рынку активов в целом.

Роскошь не в моде

«Мир никогда не знал такого неравенства»,— уверен Стин Якобсен. Если под «никогда» понимать то, что застали ныне живущие, то так оно и есть. С каждым годом разрыв между богатыми и бедными растет, а средний класс — основа стабильного общества — размывается. К слову, именно он, а вовсе не богатые, традиционно является главным потребителем предметов роскоши. Но сейчас не до них: 123 млн человек в Европе — четверть населения — рискует оказаться за гранью нищеты. Семь лет назад число таковых не превышало 116 млн человек.

Но раньше экономический кризис не затрагивал рынок товаров luxury. Он продолжал расти, даже когда сокращалось потребление товаров массового спроса. На этот раз все по-другому. Люксовые бренды переживают даже не спад, а настоящий обвал. Например, продажи мирового лидера в сегменте роскоши — компании LVMH упали более чем на 50%.

Впрочем, отмечает Якобсен, помимо затяжного кризиса свою лепту внесла и антикоррупционная кампания в Китае: предметы роскоши зачастую использовались в этой стране в качестве взяток.

Засуха вызовет рост цен и ВВП

2015 и 2016 годы станут самыми жаркими за всю историю, пугают нас метеорологи. Более того, такое океаническое явление, как Эль Ниньо, в наступающем году окажется самым сильным за все время наблюдения, что вызовет засуху во многих регионах Юго-Восточной Азии и Австралии. Жара и засуха приведет к падению урожая по всему миру. Вкупе с растущим спросом на продовольствие это вызовет рост цен на продукты питания. По прогнозам Saxo Bank, индекс Bloomberg Agriculture Spot вырастет в 2016 году на 40%.

«Засуха всегда вызывает рост инфляции и рост ВВП, причем по всему миру»,— говорит Стин Якобсен. Впрочем, инфляция — это то, чего ждут развитые страны, которые уже устали вести неравный бой с дефляционными трендами. По мнению экспертом Saxo Bank, это может оживить стагнирующие заработные платы и чистые инвестиции.

Единороги обречены

Конец 2015 года рынок встретил очередным пузырем: крупные инвесторы кинулись вкладывать деньги в «единорогов» — стартапы с оценочной стоимостью более $1 млрд. В результате сделки с венчурным капиталом в первой половине уходящего года оказались на самом низком уровне за последние 25 лет.

2016 год может напомнить ситуацию, которая сложилась в Кремниевой долине в 2000-м, когда стартапы медлили с монетизацией, чтобы набрать больше пользователей и достичь критической массы. «Сейчас на рынке 240 „единорогов”, и большинство из них не зарабатывают»,— пояснил Стин Якобсен. Что это, как не религиозное помешательство на кликах и просмотрах страниц вместо выручки и прибылей, задаются вопросом датские экономисты. Впрочем, любой сказке однажды приходит конец, и в 2016 году поголовье мифических зверьков может сократиться вдвое. Первый тревожный звоночек уже прозвучал: Fidelity недавно списал стоимость доли в Snapchat на 25%. Ранее Snapchat оценивался с коэффициентом цена-продажа на уровне 160х.

Серебро получит «золото»

Серебро вырастет в 2016 году на 33%, оставив далеко позади все остальные металлы. Оно обгонит золото на 20%, при этом коэффициент золото / серебро вернется к отметке 59 — среднему значению за 10 лет.

Трехлетний период падения цен на серебро подходит к концу. Основных причин две. Во-первых, это сокращение объемов добычи цинка и меди, что уже началось в этом году. Дело в том, что серебро — это зачастую побочный продукт добычи других металлов, в основном золота, меди и цинка. На долю первичного производства приходится лишь треть всей добычи серебра. Замедление экономики Китая уронило цены на медь и цинк на самый низкий уровень за последние шесть лет. Добывающие компании ответили просто — сократили добычу. Следовательно, цены пойдут вверх из-за сокращения предложения.

Вторая причина — развитие возобновляемой энергетики. Серебро используется для фотоэлементов, так что в ближайшем будущем есть основания ожидать роста промышленного спроса на этот благородный металл.

Облигации: полный крах

Конец 2016 года может запомниться инвесторам настоящим апокалипсисом на рынке облигаций США. Рынок облигаций просто рухнет, а торговая активность полностью исчезнет на некоторых крупных рынках, обездвижив их на несколько недель. Причиной станет массовая распродажа бондов основными держателями — пенсионными фондами, фондами облигаций и страховыми компаниями. Распродажу, в свою очередь, вызовет повышение ставки. От нее не убережет даже то, что само по себе повышение — давно ожидаемое рынком событие.

«Фитотеки» — отделы с растительными препаратами и фито чаями для лечения и профилактики заболеваний появятся в Ташкенте. Сеть аптек OXYmed и компания Bionorica запускают 5 ноября 2015 года, уникальный для Узбекистана проект — «Фитотека», направленный на привлечение внимания населения к качественным лекарственным средствам на растительной основе и формирование культуры лечения фитопрепаратами.

В Ташкенте появятся первые фитотеки

«Фитотека» – сеть специализированных отделов при традиционных аптеках с большим выбором растительных препаратов и фито чаев для лечения и профилактики различных заболеваний. Подобные сети существуют во многих странах Европы, Украине, России и Беларуси.

Цель открытия отделов «Фитотека» — обратить внимание людей, пользующихся натуральными медикаментами, на то, что высококачественные фитопрепараты и компетентную консультацию можно получить только в аптеке. – говорит Профессор Михаэль A. Попп, председатель правления компании «Bionorica СЕ»

Реализация проекта осуществляется по двум направлениям – создание специальных отделов в аптеках и обучение провизоров на базе учебной аудитории с обучающими материалами и оборудованного торгового отдела, где будущие провизоры приобретают практические навыки в фармацевтической опеке при отпуске фитопрепаратов.

«Фитотека®» стала первым подобным проектом в нашей сети — говорит Зебо Исмаилова, исполнительный директор сети аптек OXYmed. — Он отражает ценности нашей компании: внимательное отношение к пациенту, высокий профессионализм и непрерывное совершенствование знаний персонала.

Александр Новак принял участие в работе саммита «Группы двадцати».

В составе делегации Президента Российской Федерации Владимира Путина Министр энергетики Российской Федерации Александр Новак принял участие в работе саммита «Группы двадцати».

Александр Новак сообщил, что в 2015 году в нефтяной отрасли ожидается 1 трлн 188 млрд рублей инвестиций при уровне добычи в 533 млн тонн. Также, по словам Министра, на нефтяном рынке идет сокращение дисбаланса спроса и предложения - излишек предложения будет ликвидирован во второй половине 2016 года.

Глава Минэнерго России заверил, что несмотря на продвижение по строительству второй ветки газопровода «Северный поток», проект «Турецкий поток» по-прежнему актуален.

«Есть Турция сама по себе как потребитель, и есть потребности юго-восточной Европы, Италии, которые также самодостаточны, под них можно строить инфраструктуру», - сказал Александр Новак.

Министр высказал предположение, что подписание соглашения по «Турецкому потоку» будет «не долгим процессом».

Говоря о ситуации на нефтяном рынке, глава Минэнерго России отметил, что есть отдельные представители ОПЕК, которые предлагают сократить добычу нефти, однако это касается не всех стран-членов организации и консолидированной позиции по этой теме в ОПЕК на данный момент не существует.

По словам Александра Новака, ОПЕК готова к консультациям с Россией для оценки ситуации на нефтяном рынке. «Мы ориентируемся на середину декабря. Сигналы были, что есть желание такую встречу провести, но для этого нужно проделать организационную работу, договориться со всеми странами. Если такая договоренность будет достигнута, Россия готова принять участие во встрече», - добавил глава Минэнерго России.

Александр Новак также прокомментировал ход переговоров «Газпрома» и CNPC по Западному маршруту. «Мы со своей стороны заинтересованы в скорейшей договоренности. Но этот процесс не простой, учитывая снижение темпов роста экономики в Китае. И я так понимаю, что это ключевой момент, который сегодня является для китайской стороны вопросом принятия окончательного решения. Поэтому будем ждать проведения дальнейших переговоров. Если получится выйти на подписание контракта в первом полугодии 2016 года, я считаю, что это будет хорошим результатом», - сказал Министр.

Ответы на вопросы журналистов по итогам саммита «Группы двадцати».

В.Путин: Добрый вечер, уважаемые друзья, дамы и господа!

Прежде чем мы начнём серию вопросов и ответов, хочу поблагодарить Президента Турции господина Эрдогана и всех наших турецких коллег за то, что они так профессионально подошли к организации работы «двадцатки», создали очень хорошую доверительную и откровенную рабочую атмосферу для обсуждения тех тем, ради которых «двадцатка» и собралась.

Хочу поблагодарить всех граждан Турции за доброжелательный подход к нашей работе и за помощь, которую мы чувствовали практически на каждом шагу.

Вопрос: Как я понимаю, одной из центральных тем саммита стала борьба с терроризмом. Понятно, что без эффективной борьбы против финансирования террористов победить эту проблему не удастся. Обсуждались ли какие–то конкретные меры на саммите? В каком ключе шло обсуждение этих мер? До чего в итоге договорились?

В.Путин: Да, разумеется, эта тема была одной из ключевых – борьба с терроризмом, особенно после трагических событий с захватом заложников и гибелью людей в Париже. Но, конечно, мы всё понимаем и говорили о том, что нужно пресекать пути финансирования террористической деятельности.

Я приводил примеры, связанные с нашими данными о финансировании физическими лицами различных подразделений ИГИЛа в разных странах. Финансирование, как мы установили, идёт из 40 стран, причём в том числе из стран «двадцатки». Обсуждали эту тему.

Обсуждали необходимость исполнения соответствующей резолюции Совета Безопасности ООН, которая, кстати, была принята по инициативе Российской Федерации, по предотвращению финансирования терроризма и по пресечению незаконной торговли предметами искусства, когда террористы грабят музеи на тех территориях, которые захватывают, и по предотвращению незаконной продажи и получения доходов от нефти и нефтепродуктов.

Более того, я даже продемонстрировал нашим коллегам наши снимки из космоса и с самолётов, на которых ясно показано и видно, какие масштабы приобретает эта незаконная торговля нефтью и нефтепродуктами. Колонны автомашин-заправщиков растянуты на десятки километров, так что с высоты 4–5 тысяч метров они уходят за горизонт. Выглядит это просто как нефтепроводная система.

Мы с коллегами, конечно, этот вопрос обсуждали, и надеюсь, что мы и дальше продолжим эту работу, которая, на мой взгляд, является чрезвычайно важной для борьбы с террором.

Вопрос: Владимир Владимирович, в основе «двадцатки» всегда были экономические вопросы. Какие из экономических тем, которые Вы обсуждали с лидерами, Вы бы для себя выделили? И подвопрос: Вы занимались экономикой и на полях саммита, встречались с главой МВФ. О чем вы говорили, каковы итоги переговоров и в чем суть предложений, которые Вы сделали по долговой проблеме Украины МВФ?

В.Путин: Действительно «двадцатка» – это, прежде всего, экономический саммит, саммит для обсуждения экономических вопросов. Поэтому в центре кроме вопросов борьбы с террором, что естественно после последних событий и активизации террористов на различных направлениях, мы, конечно, обсуждали экономические проблемы. Среди них я бы выделил инвестиционные вопросы и проблемы, прежде всего связанные с инвестициями в крупные инфраструктурные проекты и с поддержкой малого и среднего бизнеса, затем вопросы борьбы с уходом от налогообложения, с незаконным сокращением налогооблагаемой базы. Ну и третья тема – это вовлечение в трудовую деятельность людей старшего поколения и вообще проблемы, связанные с рынком труда. Здесь два аспекта: и уменьшение количества безработных среди молодёжи («двадцатка» ставит перед собой задачу свести это к 15 процентам в ближайшие несколько лет), и вовлечение, как я уже сказал, в трудовую деятельностью людей старшего поколения, это так называемая серебряная экономика.

Действительно, во всех развитых странах наблюдается процесс старения населения. Количество трудовых ресурсов сокращается, количество людей, которые обеспечивают выплаты в пенсионные фонды, сокращается, а количество людей пенсионного возраста увеличивается. Это, действительно, является уже сегодня достаточно ощутимым вызовом для экономик развитых стран, и, безусловно, мы не могли не обсуждать эту тему.

Я бы сказал ещё, наверное, и о такой проблеме, как проблема климатических изменений, которая очень близко примыкает к вопросам развития экономики и обеспечения темпов роста экономики.

Про МВФ: это одна из острых проблем сегодняшнего дня и в наших взаимоотношениях с Украиной, и тема, проблема, которая очень активно в последние месяцы обсуждается и с нашими коллегами по Международному валютному фонду.

Наши партнёры по МВФ убеждают нас в том, что мы могли бы пойти на реструктуризацию украинского долга в объёме 3 миллиардов долларов, который должен был быть выплачен до конца следующего месяца, до конца этого года, и уверяют нас в том, что мы должны были бы пойти навстречу Украине и перенести этот платёж в объёме 3 миллиардов долларов на следующий год. Уверяют нас в том, что это и Украине поможет, и обеспечит выплаты России как кредитору.

Мы обратили внимание наших партнёров на то, что наш долг является не частным долгом, это суверенный долг, который предоставлен Украине на нерыночных принципах, на нерыночных условиях, это суверенный долг украинского государства. Тем не менее и именно для того, чтобы обеспечить получение денег, возврат этих денег, и для того, чтобы не ставить Украину в сложное положение, мы сделали, на мой взгляд, неожиданное предложение нашим партнёрам: мы не просто согласились на реструктуризацию украинского долга, но и предложили лучшие условия этой реструктуризации, чем от нас просил Международный валютный фонд.

Нас просили перенести этот платёж в объёме 3 миллиардов на следующий год. Я сказал, что мы готовы пойти на более глубокую реструктуризацию, готовы на то, чтобы в этом году вообще не получать никаких денег, а в следующем году получить миллиард, в 2016-м; в 2017-м – ещё миллиард и в 2018-м – ещё один миллиард. Но наши партнёры уверены, что кредитоспособность украинского государства будет расти и у нас нет оснований сомневаться в том, что мы получим даже три миллиарда в следующем году. А если это так, то нет никаких опасений у наших партнёров выставить гарантии по этому кредиту. И мы попросили таких гарантий либо от Правительства Соединённых Штатов, либо от Евросоюза, либо от одного из солидных международных финансовых институтов. Причём мы надеемся, что этот вопрос будет решён до начала декабря текущего года в силу определённого графика работы Международного валютного фонда.

Мы переговорили по этому вопросу и с госпожой Лагард, и сегодня так, на ногах, но всё–таки переговорили и с Президентом Соединённых Штатов, и с министром финансов США. Должен сказать, что это предложение воспринято с интересом. Мы договорились с партнёрами, что в самое ближайшее время предметно пообсуждаем детали наших предложений.

Ну и на самом–то деле, действительно, если наши партнёры считают, что кредитоспособность Украины будет возрастать, и нас в этом убеждают, значит, они верят в это, а если верят в это, пусть дадут гарантии. А если они не способны дать гарантии, то, значит, они не верят в будущее украинской экономики. Это плохо, мне кажется, и для них, поскольку, понятно, они убеждают нас в том, чего нет на самом деле, это плохо и для наших украинских партнёров.

Мы думаем, что на самом деле всё это возможно, и мы не видим никаких проблем в том, чтобы мы разделили риски с нашими партнёрами.

Вопрос: Владимир Владимирович, эксперты много говорили о преемственности повестки турецкого председательства и позапрошлогоднего саммита, который Россия провела в Санкт-Петербурге. Как Вы считаете, подтвердилась ли эта преемственность?

В.Путин: Да, конечно.

Во–первых, мы очень активно работали в рамках «двадцатки» на экспертном уровне ещё в Петербурге по реализации наших предложений, связанных с предотвращением ухода от налогообложения и сокращением налогооблагаемой базы. Мы в России разработали целый комплекс мер и приняли даже, знаете, федеральный закон о контролируемых иностранных компаниях, о КИКах так называемых. Это в рамках тех договорённостей, которые были достигнуты в Петербурге.

На экспертном уровне мы активно работали с представителями ОЭСР и разработали план действий по этому вопросу. И сейчас мы тоже об этом говорили, констатировали, что должны начаться работы по его имплементации. Поэтому в этом смысле мы видим преемственность турецкого председательства так же, как и в вопросах инвестиций, ведь мы как раз об этом и говорили, особенно применительно к инфраструктурным проектам.

Вопрос: Очень много разговоров после событий, которые были в Париже, о том, что могут состояться кардинальные изменения, качественные изменения в отношениях между Россией и Западом. Как Вы относитесь к этому? Вы видели какие–нибудь конкретные доказательства тому на ваших сегодня встречах, допустим, с Премьер-министром Великобритании или вчера с Президентом США?

В.Путин: Вы знаете, мы никогда не отказывались от добрых отношений с нашими партнёрами ни на Востоке, ни на Западе. И те односторонние меры, ограничивающие наше взаимодействие по различным направлениям, были инициированы не нами, а нашими партнёрами. Если сейчас наши партнёры считают, что настало время как–то менять наши отношения, то мы будем это приветствовать, мы никогда не отказывались от совместной работы и двери не закрывали. Мне показалось, что, действительно, во всяком случае на экспертном уровне, на уровне обсуждения проблем, есть явная заинтересованность в том, чтобы возобновить работу по очень многим направлениям, включая и экономику, и политику, и сферы безопасности.

Реплика: В прошлом году многие сказали, что Вы были изгоем «двадцатки» среди лидеров на «двадцатке». В этом году Вы уже игрок именно из–за Сирии. Что Вы думаете, если Вы немного согласны с таким разворотом событий?

В.Путин: В прошлом году я уже говорил об этом. Австралийские коллеги создали очень хорошие условия для работы, всё было очень корректно, без всяких проблем. Ну, хотелось просто так преподнести, видимо, общественности, как Вы сейчас сказали, что Россия как–то изолирована. Нет, ничего подобного не было.

И что касается того факта, что я чуть пораньше уехал, – могу Вам открыть секрет, я, по–моему, уже об этом говорил: я сделал это по техническим соображениям, чтобы не стоять в очереди на отлёт, вот и всё. Нужно было лететь до Москвы 14 часов, что ли, поэтому мне нужно было просто сесть первым в самолёт. Я знаю, как протокольные службы расписывают отлёт, нужно было три часа ждать, чтобы пораньше уехать, вот и всё.

Никаких не было проблем ни тогда, ни сейчас, хотя, конечно, отношения были более напряжённые, чем сегодня. Это, конечно, чувствуется, это правда. Но жизнь идёт вперёд, всё меняется: возникают и новые проблемы, и новые угрозы, новые вызовы, которые трудно решать в одиночку кому бы то ни было. Нужно объединять усилия.

Вопрос: Я, наверное, вернусь к теме терроризма. За последний месяц по всему миру прошла серия трагических событий, причём в самых разных точках: взрывы в Багдаде, подготовка к взрывам и терактам в Стамбуле, крушение нашего самолёта (я знаю, да, что нет пока окончательной версии, что это было, но, на взгляд всех экспертов, вероятность теракта исключать нельзя), последние кошмарные взрывы в Париже.

Франция начала массированную атаку, операцию в Сирии. Каждый лидер на любой встрече и на каких–то общих собраниях здесь говорил о необходимости объединить усилия. Как Вы считаете, возможно ли в этих условиях создать действительно единую антитеррористическую коалицию и что она из себя должна представлять, потому что об объединении усилий говорят все, но при этом никто не говорит, какие у неё должны быть параметры, как она должна выглядеть?

В.Путин: Конечно, я думаю, что это не только можно, но и необходимо сделать. Если Вы помните, я же говорил об этом и на Генеральной сессии ООН, посвящённой 70-летию создания Организации, именно об этом ведь я и говорил. И трагические события, которые за этим последовали, только подтвердили нашу правоту.

А как это должно выглядеть, ничего сложного здесь нет: нужно наладить конкретную работу по предотвращению террористических актов, предупреждению и борьбе с терроризмом в глобальном масштабе. Мы же предложили сотрудничество на антиигиловском направлении. К сожалению, наши партнёры в Соединённых Штатах на первом этапе ответили отказом. Они просто в письменном виде направили ноту, и там написано: «Мы отклоняем ваше предложение».

Но, действительно, жизнь развивается очень быстро и часто преподносит нам уроки. И мне кажется, что сейчас всё–таки осознание того, что эффективно бороться можно только вместе, приходит ко всем.

Мы никогда не закрывали двери для этого сотрудничества. Полагаем, что оно, это сотрудничество, может быть налажено и на политическом уровне, и на уровне спецслужб, которые должны активнее друг с другом работать, обмениваться информацией, помогать друг другу и предупреждать друг друга об опасности.

Что касается сирийского направления, то здесь нам нужно, прежде всего, определиться (и сейчас министры иностранных дел работают над этим), кого, какие группировки всё–таки мы считаем террористическими организациями, а какие можно отнести к вооружённой, но всё–таки здоровой части сирийской оппозиции, и сконцентрировать наши усилия в борьбе именно с террористическими организациями с тем, чтобы создать условия для политического урегулирования сирийского кризиса.

Вопрос: Владимир Владимирович, у Вас на полях саммита состоялась встреча с Реджепом Тайипом Эрдоганом. Это был ваш первый контакт после выборов в Турции, где Эрдоган и его партия подтвердили статус-кво в политической жизни Турции. В связи с этим было ли по итогам этих переговоров Вам сложнее говорить с турецкой стороной, например, про ту же Сирию? И что будет с таким проектом, как «Турецкий поток», и другими энергетическими проектами, о которых договаривались дальше?

В.Путин: Нет, никаких сложностей я не почувствовал. Пожалуй, даже наоборот, мы можем констатировать какое–то сближение наших позиций. Президент Турции – человек прямой, открытый. Переговорщик он непростой, но тем не менее он очень опытный человек и явно стремится тоже к поиску решения. Поэтому мы вчера с ним долго говорили и по нашим двусторонним отношениям, и по сирийскому урегулированию. Мне показалось, что мы всё–таки можем нащупать какие–то общие точки, которые позволят нам, оттолкнувшись от них, добиться общего успеха. Это, прежде всего, относится к тому, что Президент Турции, как он вчера мне об этом прямо сказал, считает, что сирийский кризис может быть решён только политическими средствами и нужно создать условия для продвижения этого политического процесса.

Что касается двусторонних проектов, то здесь я вообще не вижу никаких проблем. Мы как работали, так и работаем над этими вопросами. Там есть свои проблемы и свои вопросы, связанные просто, если примитивно сказать, с торговлей. Что раньше: курица или яйцо? Что раньше: проект «Турецкий поток», его юридическое оформление, либо скидки на наш продаваемый на турецкий рынок газ, либо сначала скидки, а потом юридическое оформление? Но в любом случае Турция заинтересована, как нам было сказано, в сохранении и увеличении объёмов продаж на свой рынок наших товаров, прежде всего, и в данном случае мы говорим о газовых сделках. И мы рассматривали различные варианты решения этих вопросов, которые представляют для нас обоюдный интерес.

Вопрос: Хотелось бы вернуться к украинской тематике, тем более Вы вчера встречались с Ангелой Меркель, а Германия входит в нормандский формат. Обсуждался ли украинский кризис? И нет ли у Вас опасений, что в тот момент, когда мировое сообщество сконцентрировано на теме борьбы с терроризмом, там, на Донбассе, вновь может разгореться конфликт?

В.Путин: Мы исходим из того, что хватит и выдержки, и ума, и ответственности у всех людей, от кого это зависит. И мы не будем наблюдать деградацию ситуации на юго-востоке Украины, а, наоборот, будем способствовать тому, чтобы фактическое перемирие, которое удалось достигнуть большими усилиями, не будет нарушено, а наоборот, оно будет способствовать развитию политического процесса.

Что касается обсуждения темы Украины – действительно, и это само собой разумеется, мне кажется, ничего здесь необычного нет, после трагических событий в Париже, после крушения нашего самолёта, в отношении которого ещё много неясностей, конечно, прежде всего говорили об этих проблемах. Тем не менее украинская тематика не уходила с повестки дня. Я с коллегами практически со всеми, с кем говорил в двустороннем формате, обсуждал эти вопросы, и эта тема не забыта.

Пожалуйста.

Вопрос: Владимир Владимирович, часто можно было слышать, что Ваши западные партнёры обвиняли Россию в том, что российские ВКС в Сирии наносят удары не по ИГИЛ, а по так называемым умеренным группировкам. Сейчас в ходе саммита изменилось мнение, как Вы почувствовали в ходе дискуссий?

И вторая часть вопроса. В ходе операции, возглавляемой США против ИГИЛ, ИГИЛ сломить не удалось. В чём Вы видите в военном отношении разницу между действиями России и действиями коалиции, возглавляемой США? Спасибо.

В.Путин: Вы знаете, в общем и целом, эта критика как–то немножко, почти не звучала, так скажем. Да и трудно нас критиковать–то. Нам говорят: вы бьёте не туда. А когда мы говорим: скажите, куда, назовите цели, – нам не дают; скажите, куда не надо, – тоже не дают. Как нас критиковать–то?

Знаете, я не хочу ёрничать на этот счёт. Как ни странно, есть и свои резоны в этом, свои причины. И одна из них, я вам скажу сейчас прямо, заключается в том, что нам боятся давать территории, по которым не надо наносить удары, опасаясь, что именно туда мы и будем удары наносить, что мы всех обманем. Видимо, о нас думают исходя из своих собственных представлений о порядочности.

Но я могу подтвердить, что мы сейчас, что называется, на поле боя установили контакты с частью (конечно, не со всей, но с частью) так называемой непримиримой, даже вооружённой сирийской оппозиции, которая сама нас просила не наносить удары по тем участкам территорий, которые они контролируют. Мы достигли этих договорённостей и исполняем их.

Более того, эта часть вооружённой оппозиции считает возможным начать активные боевые действия против террористических организаций, прежде всего против ИГИЛ, в случае нашей поддержки с воздуха. И мы готовы оказать им эту поддержку. Если это произойдёт, то это значит, что армия Президента Асада, с одной стороны, и вооружённая оппозиция, с другой, борется с общим врагом. Мне представляется, что это может стать хорошей базой, хорошей основой для последующей работы и на площадке политического урегулирования.

Собственно говоря, такую идею когда–то, когда я недавно был в Париже в рамках нормандского формата, предложил Президент Франции господин Олланд. Первые шаги в этом направлении мы сделали, и, в общем и целом, они пока позитивные.

Нам очень нужна помощь и поддержка Соединённых Штатов, европейских стран, Саудовской Аравии, Турции, Ирана для того, чтобы этот процесс сделать необратимым. Вот об этом мы с коллегами сегодня тоже очень подробно говорили.

Вопрос: С момента крушения российского аэробуса прошло достаточно много времени, причём остаются сложности, о которых Вы говорили. Когда всё–таки можно ждать окончательного вердикта о причинах этой трагедии?

И второе, позвольте. Насколько сегодня, по Вашему, велика угроза повторения того, что случилось в Париже, в российских городах? Что делается для минимизации этих угроз? Спасибо.

В.Путин: К сожалению, от террористических атак никто не застрахован. Допустим, Франция относилась к числу тех стран, которые вообще занимали достаточно жёсткую позицию в отношении Президента Асада лично. Мы слышали всё время от наших французских друзей, что предварительным условием для начала политических преобразований должно быть согласование вопроса об уходе Президента Асада. Ну и что, это уберегло Париж от террористической атаки? Нет.

Нам, мне кажется, не нужно выдвигать вперёд вопросы, которые по сути являются второстепенными. Первое, что мы должны сделать, – это объединить свои усилия в борьбе с террором и с террористическими организациями и на этой базе договариваться о политических преобразованиях.

Что касается крушения нашего самолёта, это огромная боль для всех нас, для всего российского народа, что бы ни было причиной этого крушения. Большое количество жертв, и это огромная трагедия для всех нас. Да, мы знаем обо всех версиях, и все версии рассматриваются. Окончательный вывод можно будет сделать после проведения и завершения экспертиз. Какие это экспертизы? Если был взрыв, то на обшивке лайнера, на вещах пассажиров должны остаться следы взрывчатого вещества, это неизбежно. И у нас достаточно техники, хороших специалистов, классных, мирового уровня в этой области, которые в состоянии обнаружить эти следы. Только после этого можно будет сказать о причинах этой трагедии.

Здесь коллега спрашивал по поводу того, эффективно ли работали западные страны или менее эффективно, работаем ли мы эффективно в борьбе с ИГИЛ, скажем, с другими террористическими организациями. Я думаю, знаете что, сейчас не время нам говорить, кто эффективно, кто неэффективно. Французские самолёты сейчас просто увеличили количество боевых вылетов, но если вы посчитаете, посмотрите, сколько наши лётчики сделали за последнее время, то будет понятна интенсивность этой боевой работы. Но, повторяю, сейчас не время считать, кто лучше, кто хуже, искать причины, почему предыдущие действия были менее эффективными или более эффективными. Сейчас нужно посмотреть вперёд, нужно объединить усилия для борьбы с общей угрозой.

Турция. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > kremlin.ru, 16 ноября 2015 > № 1552416 Владимир Путин

Госдепартамент США одобрил сделку с Саудовской Аравией по продаже управляемых бомб и других боеприпасов общим количеством более 40 тысяч единиц на сумму 1,29 миллиарда долларов, сообщает агентство по сотрудничеству в сфере обороны и безопасности США.

Отмечается, что часть бомб будет иметь лазерное наведение и предназначена для поражения особо укрепленных и защищенных объектов.

"Предполагаемая продажа (боеприпасов) повысит возможности Саудовской Аравии по отражению текущих и будущих угроз со стороны потенциальных противников в ходе боевых действий. Поставка оборонной продукции поддержит оборонительные операции Саудовской Аравии и будет способствовать стабильности в регионе", — говорится в заявлении.

Кроме того, отмечается, что поставка американских вооружений повысит оперативную совместимость Саудовской Аравии с США в оборонной сфере.

Кровопролитные террористические нападения на Париж потрясли мир. Через несколько часов в Вене собрались дипломаты из стран, ведущих борьбу с радикальным исламским экстремизмом на Ближнем Востоке. Встреча эта планировалась ранее, однако трагические события, случившиеся накануне, безусловно, оказали влияние на принятые ею решения.

Участники встречи поддержали включение в "венский формат" Ирана, на чем настаивала Россия.

Они согласились с необходимостью начала подготовки внутрисирийских переговоров, в которые будут вовлечены силы, ведущие боевые действия против "Исламского государства" (террористическая организация, деятельность которой запрещена на территории РФ) — то есть представители режима президента Башара Асада и оппозиции. Что также соответствует российским предложениям.

Наконец, определены порядок и сроки перехода от состояния гражданской войны к политическому процессу, в течение которого подразумевается сохранение Асада на посту главы государства, а смена власти в стране должна произойти исключительно мирным и законным путем — опять же это именно то, на чем настаивала Россия.

"Резко изменившаяся тональность диалога в Вене — это в определенной мере последствия террористических преступлений в Париже", — сказал РИА Новости экс-глава МИД РФ, президент Российского совета по международным делам (РСМД) Игорь Иванов.

Завершившийся в понедельник в Анталье саммит G20, главное темой которого стала борьба с международным терроризмом, с самого начала проходил в атмосфере, демонстрирующей заинтересованность его участников в деятельности России. Это же показала и серия встреч, проведенных на полях саммита Владимиром Путиным, — с председателем КНР Си Цзиньпином, премьер-министром Японии Синдзо Абэ, президентом США Бараком Обамой, британским премьером Дэвидом Кэмероном, турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом и другими лидерами.

Парижская трагедия заставила ведущих политиков западного мира по-новому взглянуть на ситуацию на планете. Она отчетливо показала им, кто представляет собой реальную угрозу цивилизации и на чем должно сосредоточить свои усилия международное сообщество. Что это означает для России?

"Камнем преткновения остается судьба Асада"

Сейчас наступил тот самый момент, когда Россия должна проявить особую гибкость и с бóльшим пониманием отнестись к позиции стран западной антитеррористической коалиции, которые так же, как и Россия, пытаются бороться с ИГ, считает руководитель Центра анализа ближневосточных конфликтов Института США и Канады РАН Александр Шумилин.

"Камнем преткновения в разногласиях между Россией и Западом по-прежнему остается судьба Башара Асада и его роль в сирийском конфликте. Решением может стать создание компромиссного органа управления Сирией, в который в конечном итоге войдут и силы, представляющие политику Асада, но без его непосредственного участия. И тут шаги навстречу должны сделать все стороны. Несмотря на противоречивую риторику, такое движение уже идет, и есть надежда, что процесс достижения согласия теперь ускорится", — говорит аналитик.

Главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов полагает, что сближение позиций России и западных стран в сирийском вопросе началось раньше — по его словам, смещение приоритетов произошло более месяца назад, с того момента, как Россия начала наносить воздушные удары по позициям боевиков ИГ в Сирии.

"Не стоит переоценивать влияние этих страшных терактов в Париже на процесс консолидации усилий стран, вступивших в вооруженную борьбу с террористами. Расстановка сил изменилась начиная с 30 сентября, с первого боевого вылета самолетов российских военно-космических сил с аэродрома в Дамаске. И новая атмосфера венских переговоров обусловлена, прежде всего, этими действиями России", — говорит политолог.

По его словам, в этой новой атмосфере странам — участницам коалиции, имевшим наиболее твердую позицию против сохранения политической фигуры Асада, — Саудовской Аравии и той же Франции теперь будет труднее отстаивать ее. Приоритеты сместились, и теперь всем надо сосредоточиться главным образом на борьбе с террористами. В то же время опыт показывает, что одновременно бороться и с ИГ, и с Асадом просто невозможно.

"России следует продолжать ту линию, которая она проводит, и она может рассчитывать на бóльшее понимание и меньшее сопротивление. Главное — Кремлю нельзя оказаться в заложниках у Дамаска, который теперь будет предпринимать всё для укрепления своей власти в стране. России следует четко понимать, что можно и нужно укрепить режим Асада сейчас, однако перспективы его весьма ограничены", — утверждает Федор Лукьянов.

"России в любом случае придется действовать "по обстановке"

Ситуация в мире складывается так, что России в любом случае придется определять свою политику, исходя из конкретной обстановки — из того, насколько сильным будет сопротивление реализации ее планов со стороны тех или иных государств. Потому от гибкости Кремля, от умения правильно реагировать на изменение внешнеполитического расклада сейчас зависит очень многое, убежден заведующий отделом евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ Владимир Евсеев.

"Сейчас ситуация вокруг ближневосточного кризиса по-прежнему находится в состоянии неопределенности из-за сильного противодействия российской политике, прежде всего со стороны Турции. Повлиять на позицию Эрдогана Россия не в силах, реально это могут сделать только США, при наличии у Вашингтона соответствующей политической воли. Поэтому Кремль вынужден действовать с учетом обстановки, которая будет складываться в разных регионах. Это касается не только Сирии, но и Ирака, Афганистана, Йемена, Украины и других мест. Пока Россия не может определять ситуацию, но может на нее активно влиять", — говорит эксперт.

Шесть месяцев, отведенные в Вене на создание переходного сирийского правительства, которое затем сможет приступить к проведению конституционных реформ, дают России шанс — она может попробовать в течение этого срока переломить ситуацию на поле боя, и эта ситуация вполне устраивает Москву. Однако не следует слишком обольщаться — Соединенные Штаты идут на некоторые уступки не потому, что в принципе осознали ошибочность своей политики и ощутили ограниченность собственного потенциала. Вашингтон идет на какие-либо компромиссы только тогда, когда вынужден это делать, и все соглашения по Сирии для него — исключительно вынужденная мера, предупреждает Владимир Евсеев.

"Проявлять максимум маневренности"

"Трудно предположить, что, создав в Сирии свои военно-морскую и авиационную базы, Россия легко оставит их. Оптимальным представляется вариант развития событий по тому же сценарию, что и у американцев в Афганистане: войска США почти ушли из этой страны, но сохранили там довольно серьезное военное присутствие. И добились того, что смена власти в Афганистане не повлекла за собой коренного пересмотра отношения к этому их присутствию. И это очень правильный, очень рациональный подход. Вот почему так важно для нашей страны не привязываться конкретно к фигуре Асада, а строить отношения с новой сирийской властью с учетом перспективы", — говорит Федор Лукьянов.

По его мнению, одновременно с умножением военных усилий в Сирии России очень важно сейчас сосредоточиться на процессе формирования политических институтов в стране — как с участием "команды Асада", так и других игроков. Вот почему дипломатическая составляющая российской политики должна теперь выходить на первый план, убежден политолог.

"Главная задача России в Сирии — добиться создания таких институтов власти в этой стране, с которыми она могла бы успешно строить свою политику в дальнейшем. Вот почему так важно проявлять максимум маневренности и уметь вовремя отойти от догм, которые могут помешать реализации этой стратегической задачи", — соглашается с ним и Александр Шумилин.

Владимир Ардаев, обозреватель МИА "Россия сегодня"

Новороссийский комбинат хлебопродуктов (НКХП), владеющий одним из крупнейших в России терминалов по перевалке зерновых, официально объявил о проведении в ноябре первичного размещения акций на бирже. В текущей экономической ситуации IPO — нечастое явление для российских компаний, тем более — из аграрного сектора. О том, почему НКХП может быть интересен инвесторам, о планах компании на будущий год и о том, достаточно ли муки в России, в интервью РИА Новости рассказал гендиректор комбината Алексей Чемеричко. Беседовал Антон Мещеряков.‎

— Алексей Владимирович, какие сложности в ведении бизнеса на зерновом рынке вы наблюдаете? Требуется ли господдержка, изменения в законодательстве?

— Как говорится, главное — не мешайте. Все непредвиденные моменты и сложности, которые возникали за последнее время, были связаны с ограничениями, которые вводились на рынке правительством РФ, хотя причины принятия этих решений нам были понятны. В этом году из-за резкого роста курса доллара с помощью заградительной экспортной пошлины старались минимизировать потери внутренних потребителей. Как потребители, мы это понимаем, но с точки зрения бизнеса, конечно, это было для нас ограничением, последствия которого нам необходимо было нивелировать.

— А как вы оцениваете ситуацию с мукой в России — достаточно ли ее в стране, не наблюдаете ли ее дефицит?

— По-моему, муки в России более чем достаточно. Разве что мощности распределены не очень равномерно. Насколько я знаю, на Алтае переизбыток, в нашем Краснодарском крае также очень высокая конкуренция между компаниями-переработчиками.

Почему мы и стали искать выход на экспорт: имея в Новороссийске самое дорогое зерно — ведь мы конечная точка, — конкурировать с нашими коллегами-переработчиками в регионе не очень получается. У них меньше себестоимость зерна. Зато возможность экспорта муки есть именно у нас.

— Акционер НКХП планирует провести IPO на Московской бирже, предложив не менее 10% акций. Почему предложение акций планируется именно сейчас? На ваш взгляд, это удачное время для IPO?

— Решение об IPO — это решение акционера. Задача менеджмента — обеспечить максимальную эффективность бизнеса компании, подготовить ее к размещению, чтобы она была привлекательна для инвесторов. Думаю, что для нашей компании ситуация сейчас более чем подходящая для активности на рынках капитала, в том числе IPO.

На протяжении ряда лет компания демонстрирует положительные финансовые результаты и рост показателей. Так, если в первом полугодии 2014 года выручка НКХП по МСФО составила 983 миллиона рублей, то за шесть месяцев 2015 года этот показатель вырос до 1,942 миллиарда рублей.

По итогам девяти месяцев 2015 года выручка по РСБУ составила 7,396 миллиарда рублей. Объем перевалки в январе-сентябре составил 2,31 миллиона тонн. У НКХП отсутствует долговая нагрузка, на дивиденды направляется не менее 70% чистой прибыли НКХП.

Кроме того, рынок перевалки зерновых сам по себе достаточно привлекателен. Сегодня в Азово-Черноморском бассейне действуют пять глубоководных терминалов, включая наш, строительство новых в ближайшее время не планируется — слишком высока цена входа. В нее входит строительство морской инфраструктуры, авто- и железнодорожных подходов, что, безусловно, связано со значительными инвестициями. Поэтому, на наш взгляд, существуют достаточные предпосылки к тому, чтобы профит от дальнейшего роста объемов экспорта зерновых распределялся между существующими терминалами.

— Как экспортная пошлина на пшеницу сказалась на бизнесе НКХП по перевалке?

— Пошлина оказала негативное влияние на рынок перевалки зерновых в целом, достигнув цели, ради которой ее и вводили, то есть снизив объемы экспорта пшеницы. Сейчас, после изменения формулы пошлины, экспорт снова начал набирать темпы.

Для минимизации ущерба НКХП было реализовано несколько решений. Во-первых, мы сместили акцент на перевалку других сельхозкультур, в первую очередь ячменя и кукурузы, на которые пошлина не вводилась. Во-вторых, мы активно вели трейдинговые операции, которые хотя и являются низкорентабельными, но позволяют компаниям-экспортерам обеспечивать полную судовую партию к моменту постановки судна к причалу, что стимулирует развитие основного направления бизнеса НКХП — перевалку зерновых на экспорт. Мы купили небольшой объем зерна на рынке и предоставляем его нашим клиентам-трейдерам, когда им не хватает соответствующего объема до формирования судовой партии, чтобы они не срывали сроки отгрузок. В итоге наша доля на рынке глубоководной перевалки зерновых на экспорт выросла почти до 30%.

— В какие страны идут основные объемы российского зерна?

— Африка, Турция, Саудовская Аравия. Ближний Восток и Африка — это на сегодня главные покупатели российского зерна. Объем экспорта зерновых из России с 2000 года вырос почти в 20 раз. И в ряде регионов мира российское зерно это почти такой же бренд, как, условно говоря, автомат Калашникова или балет.

— У НКХП есть еще мукомольный бизнес — как обстоит ситуация с ним?

— Максимальная производственная мощность составляет 45 тысяч тонн муки в год, при этом сегодня мощности загружены практически на 90%. Но у нас изменилась структура продаж муки. Сейчас почти 36% продаж — это отгрузки на экспорт, тогда как ранее доля была не более 15%, а все остальное мы поставляли ближайшим хлебозаводам. Но этот рынок в Краснодарском крае достаточно насыщен, нам сложно, будучи терминалом в порту, конкурировать по цене с другими мукомолами.

Поэтому мы стали смотреть на возможности поставок муки на экспорт и добились хороших результатов. Наш основной покупатель сегодня — Южная Корея. Незначительная доля поставок идет в Армению, есть разовые поставки в Азию, но по сравнению с отгрузками в Корею они невелики. Мы ставим задачей довести долю экспорта до 50% от объемов нашего производства муки.

— То есть ведете переговоры о расширении поставок муки на экспорт?

— Да, в настоящий момент мы ведем переговоры с компанией из Южной Кореи. Два контракта с ними мы уже выполнили, переходим на долгосрочные отношения. Также ведутся переговоры о поставках муки в Китай, они на более ранней стадии.

— Планируете ли расширять мукомольный бизнес?

— Пока изучаем возможности на уровне менеджмента компании. Сейчас смотрим предложения по стоимости дополнительного оборудования. У нас есть помещение, которое мы можем использовать для расширения производства и увеличить наши мощности вдвое без существенных капитальных затрат. Но все будет зависеть от подписания новых контрактов.

Если будет четко понятен рынок сбыта, выстроены долгосрочные отношения с покупателями, под них уже можно расширять производство. Плюс, разумеется, нужно четко понимать объем инвестиций и сроки его окупаемости. Если мы найдем оптимальный вариант проекта по расширению нашего мукомольного бизнеса, думаю, мы можем попробовать вынести этот вопрос на рассмотрение акционеров. Но пока у нас достаточно консервативный бюджет, в который мы закладываем по муке обозначенные выше объемы.

— А какой у компании план по капитальным затратам на будущий год?

— На 2016 год — около 2,7 миллиарда рублей без учета НДС.

— Сокращать, в связи с общей ситуацией в экономике, не планируете?

— Нет, мы видим большую потребность в новых мощностях по перевалке зерновых, которые мы планируем строить.

— Это инвестиции в рамках той программы реконструкции, которую сейчас реализует НКХП?

— Да. Реализация этой программы давно назрела, по ее итогам мы сможем работать параллельно с несколькими культурами. Ту же пшеницу мы раскладываем на четыре-шесть разных видов в зависимости от страны-покупателя и требований к качеству продукции.

И в высокий сезон по отгрузке пшеницы у нас возникают сложности с тем, чтобы принимать заявки на перевалку других культур. Имея дополнительные емкости, мы сможем более активно работать с кукурузой и ячменем вне зависимости от сезона. По итогам реализации программы объем перевалки терминала вырастет с сегодняшних 3,5 миллиона тонн до 6,1 миллиона тонн в год к 2018 году.

Очень важно, что в программу заложена модернизация железнодорожных подходов: составы с зерном смогут заезжать на терминал без сортировки на станции Новороссийского порта, что повысит скорость и ритмичность отгрузок.

— Какие у НКХП планы конкретно на 2016 год в рамках этой программы?

— Мы рассчитываем увеличить объем перевалки терминала до 4,5 миллионов тонн в 2016 году. В частности, в следующем году мы должны закончить первый этап реконструкции существующих мощностей. Все оборудование для этого у нас уже полностью в наличии, осталось его установить.

Кроме того, в октябре 2015 года мы провели тендер по отбору поставщика оборудования для строительства нового элеватора, планируем в ноябре провести тендер на строительно-монтажные работы и уже в декабре-январе приступить к строительству новых емкостей. Проект разбит на два этапа, первый этап — увеличение мощности на 50 тысяч тонн единовременного хранения. В следующем году мы как раз планируем запустить первую очередь, доведя тем самым наши мощности единовременного хранения почти до 200 тысяч тонн.

Пятеро бывших заключенных американской тюрьмы Гуантанамо на Кубе, где содержатся подозреваемые в терроризме, прибыли в ОАЭ по соглашению с властями США, сообщает в понедельник эмиратское издание The National.

Все бывшие заключенные являются гражданами Йемена. В ОАЭ они не будут находиться под арестом, однако будут вынуждены периодически отмечаться в полиции.

"Это будет что-то наподобие домашнего ареста. Их передвижения будут ограничены, и они не смогут ни с кем общаться", — приводит издание слова старшего советника Gulf Research Centre Мустафы Аляни.

Тюрьма Гуантанамо была создана в 2002 году после терактов в США и начала американской операции в Афганистане против террористической сети "Аль-Каида" и талибов. За прошедшие годы в ней без суда и следствия содержались сотни людей из многих стран, которых американские спецслужбы обвиняют в причастности к терроризму.

Президент США сделал обещание закрыть тюрьму Гуантанамо одним из пунктов своей предвыборной программы в 2008 году, однако до сих пор не смог этого сделать из-за противостояния законодателей. Кроме того, многие из заключенных, включая граждан Йемена, где в настоящее время идет гражданская война, не могут быть возвращены в свои страны.

"Из-за ситуации в Йемене США решило не реабилитировать йеменцев в их собственной стране, тогда как другие, например, жители Марокко, Алжира, Кувейта и Саудовской Аравии смогли вернуться на родину", — заявил Аляни.

Согласно изданию, из 107 остающихся в Гуантанамо заключенных 64 являются гражданами Йемена. Ранее принять йеменцев на своей территории согласились Грузия, Словакия, Оман, Казахстан и ряд стран Латинской Америки.

"США не хотят отправлять их в больших количествах в какую-то одну страну, потому что они могут вновь начать представлять опасность", — отметил старший советник Gulf Research Centre.

В 2008 году ОАЭ приняли одного из заключенных Гуантанамо, который являлся эмиратским гражданином и подозревался в связях с движением Талибан.

Анна Чернова-Салийчук.

Европейцы и арабы по-разному смотрят на гендерное равенство

Опрос респондентов из 24 стран мира выявил наиболее и наименее прогрессивные страны по стремлению к равенству полов.

Социологи YouGov выяснили, что больше всего стремятся к равенству прав женщин и мужчин в скандинавских странах. Если вы хотите жить в стране, где «открыты все дороги» во всех сферах жизни для представителей обоих полов, вам нужно ехать в Швецию.

Эта скандинавская страна может похвастаться не только практически равным количеством представителей сильного и слабого полов в правительстве и на руководящих должностях в разных сферах. Среди обычных жителей Швеции признание абсолютного равенства полов является совершенно обыденным.

Второе и третье места в этом необычном рейтинге занимают Финляндия и Дания соответственно. Мужчины и женщины в этих странах чуть менее единодушны в оценке прав и возможностей друг друга. Интересно, что Великобританией и США, которые официально выступают за признание и расширение всевозможных прав по всему миру, занимают в рейтинге стремления к гендерному равенству только седьмое и девятое места.

В ходе опроса также выяснилось, что взгляды представителей стран Ближнего Востока сильно отличаются от европейских. Например, 74% ближневосточных респондентов согласились с утверждением, что «главное предназначение жены - ухаживать за мужем».

Global gender equality attitude ranking:

1. Швеция

2. Финляндия

3. Дания

4. Австралия

5. Норвегия

6. Франция

7. Великобритания

8. Германия

9. США

10. Китай

11. Гонконг

12. Сингапур

13. Таиланд

14. Индонезия

15. Малайзия

16. Ливан

17. ОАЭ

18. Тунис

19. Ирак

20. Саудовская Аравия

21. Иордания

22. Марокко

23. Египет

34. Алжир