Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Главный редактор российского журнала «Деловой Иран» Раджаб Сафаров в эксклюзивном интервью корреспонденту агентства ИРНА в Ахвазе заявил, что 140 страниц нового номера названного периодического издания будут посвящены презентации экономического и инвестиционного потенциала провинции Хузестан.

По словам Раджаба Сафарова, журнал «Деловой Иран» представляет собой периодическое издание на 200-х страницах, которое выходит тиражом в 10 тыс. экземплярах и распространяется не только в самой России, но и в других странах СНГ.

Раджаб Сафаров подчеркнул, что издание подобного журнала в России представляет собой беспрецедентный шаг, цель которого заключается в том, чтобы познакомить российских инвесторов с большим потенциалом разных иранских провинций.

Будущий номер журнала будет состоять из двух главных частей. В первой части будут содержаться общие сведения о провинции Хузестан, и во второй – конкретная информация об инвестиционных проектах.

Российская делегация в составе четырех членов редколлегии журнала «Деловой Иран» находится с рабочей поездкой в провинции Хузестан с пятницы, 17 февраля. По результатам своего пребывания в этой южной иранской провинции они подготовят информационные материалы об экономическом и инвестиционном потенциале Хузестана.

На данный момент члены названной делегации приняли участие во встречах со многими должностными лицами и руководителями провинции Хузестан, в том числе с ее губернатором Сейедом Джафаром Хеджази, и посетили целый ряд промышленных предприятий.

Следующий номер журнала «Деловой Иран» с материалами, посвященными провинции Хузестан, должен выйти из печати в будущем месяце.

Смена власти в Киргизии, прошедшие президентские выборы, избрание нового правительства принципиально не повлияли на внешнеполитические и внешнеэкономические подходы Киргизии.

Киргизия не является экономически самостоятельным государством, она зависит от России, Китая и ее соседей по Средней Азии в вопросе обеспечения своих базовых потребностей.

На долю России приходится почти 34% импорта Киргизии, а также 70% импорта нефти. Доля экспорта в Российскую Федерацию в общем объеме экспорта Киргизской Республики составляет 17,3% от экспорта Киргизии, в объеме экспорта в страны СНГ составляет 24,9% и остается стратегическим партнером в торгово-экономических и политических отношениях на обозримую перспективу. Относительная стабильность в экономической сфере поддерживалась за счет выделения Россией финансовой помощи и крупных заимствований. Более того, многие киргизские граждане, работающие в России, отправляют домой денежные переводы, которые в 2011 году превысили сумму 1 млрд. долларов США.

В отчетном году Россия взяла на себя 80% затрат на реализацию программы ООН по обеспечению продовольствием малообеспеченного населения Киргизии, которая составила более 5 млн. долларов США.

Россия и Киргизия не только связаны тесными экономическими связями - Россия, кроме того, является гарантом безопасности Киргизии. Киргизия - член Организации договора о коллективной безопасности, главой которой является Россия.

Очевидный рычаг воздействия России на Киргизию - энергоресурсы. В 2010 году Россия повысила тарифы на свой экспорт топлива в Киргизию, что оказало серьезное давление на тогдашнего президента К. Бакиева, который ушел в отставку в результате революции.

Одним из путей привлечения российских инвестиций является создание в Киргизии филиалов российских компаний и совместных российско-киргизских предприятий в стратегических отраслях экономики Киргизии. Успешно решает задачи обеспечения республики авиатопливом совместное российско-киргизское ООО «Газпромнефть-Аэро Кыргызстан».

Россия является для Киргизии ведущим торговым и политическим партнером, но в последнее время в этой стране активно работают компании других государств и Российская Федерация может утратить свои позиции. Российским компаниям и капиталу необходимо активней участвовать в развитии горнодобывающей отрасли страны, дорожно-транспортном и инфраструктурном строительстве, сельском хозяйстве, легкой промышленности и банковской сфере.

По данным таможенной статистики Государственной таможенной службы при Правительстве Киргизской Республики внешнеторговый оборот с Россией в 2011 году в сравнении с 2010 годом увеличился на 25,9 % (на 351,8 млн. долл. США) и составил 1 709,3 млн. долл. США (25,9 % от всего товарооборота КР или 51,7 % от товарооборота Киргизии со странами СНГ).

Экспорт в Россию увеличился на 10,1 % (на 26,4 млн. долл. США) и составил 289,3 млн. долл. США. Доля экспорта в Российскую Федерацию в общем объеме экспорта Киргизской Республики составила 11,9 % (в 2009 году – 9,8 %).

Импорт из России увеличился на 29,7 % (на 325,4 млн. долл. США) и составил 1 420,0 млн. долл. США. Доля импорта из РФ в общем объеме импорта КР составила 36,4 % (в 2009 году – 34,1 %).

Прошедший 2011г. характеризовался активизацией росcийcко-киргизских отношений. По неофициальным данным, 80% киргизов хотят жить и работать вместе с Россией. В советский период Киргизстан создавался как индустриальная страна, промышленный, научный, образовательный центр.

Принимая во внимание сложившуюся в Киргизии ситуацию после произошедших в апр., июне 2010г. трагических событий, вопросы развития и сотрудничества регионов России с Киргизией, в I кв. 2011г. были связаны в основном с оказанием гуманитарной помощи Киргизии и сотрудничестве с Киргизией в этом направлении, а также вопросами миграции.

В Бишкеке 21 фев. 2011г. состоялась киргизско-российская образовательная медицинская школа на тему «Современные подходы к антибактериальной терапии респираторных и других инфекций» с участием и ведущих специалистов Киргизии и России. Также состоялась презентация нового карманного справочника по рациональной антибактериальной терапии инфекций верхних и нижних дыхательных путей, разработанного совместно ведущими специалистами из России и Киргизии.

Представитель Торгово-промышленной палаты (ТПП) России

В. Малахов сообщил, что некоторые регионы России испытывают недостаток в квалифицированных специалистах, в частности Пензенская обл. России в 2010году -I кв. 2011г. решила проблему нехватки врачей за счет Киргизии.

Министерство труда, занятости и миграции Киргизии и Федеральная миграционная служба России сейчас работают над продлением соглашения по пребыванию мигрантов из Киргизии, срок действия которого в этом году заканчивается. В России, по официальным данным, находятся 548 тысяч трудовых мигрантов из Киргизии.

В фев. 2011г., возросла активность сотрудничества Восточно-Сибирского региона с Киргизией. В частности, 7- 9 фев. 2011года состоялся визит делегации межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение» во главе с заместителем председателя Исполкома Межрегиональной ассоциацией «СС» С.Тихомировым. В рамках визита определены перспективные направления взаимовыгодного сотрудничества в топливно-энергетической сфере, в области торговли, сельского хозяйства, образования и туризма, которые будут приняты за основу при подготовке программы торгово-экономического научно-технического сотрудничества между Киргизией и регионами Сибири на 2011-12гг.

В Бишкеке 3 марта 2011г. прошла церемония передачи второй партии специальной техники и средств малой механизации для спасательных подразделений министерства чрезвычайных ситуаций Киргизии от МЧС России на сумму 3 млн.долл. США. Передача 37 ед. автомашин и

11 спасательных комплектов прошла при участии премьер-министра А. Атамбаева, министра МЧС Киргизии Б. Борбиева и статс-секретаря МЧС России В. Пучкова. В начале года Киргизии была передана первая партия автотехники со стороны МЧС России- 27 автомашин и 11 спасательных комплектов.

В Бишкеке 23 марта 2011года состоялся экономический форум «Расширение межрегионального сотрудничества Киргизстана и России как фактор обеспечения устойчивого развития экономики». В работе форума с киргизской стороны приняли участие премьер-министр А. Атамбаев, руководитель Аппарата президента Э. Каптагаев, представители министерств, ведомств и бизнес-структур.

С российской стороны в форуме участвовали представители министерств и ведомств России, делегации российских губернаторов и деловых структур. В частности, в работе форума приняли участие: С. Глазьев, академик РАН, директор Института новой экономики государственного университета управления, заместитель генерального секретаря ЕврАзЭС, С. Винокуров, начальник управления президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами, А. Точин – директор Департамента минэкономразвития России, Г. Карасин – статс-секретарь зам. Министра иностранных дел РФ, губернаторы Омской, Оренбургской областях, Алтайского края и др.

Главной темой стало обсуждение вопросов развития торгово-экономических, гуманитарных и межрегиональных связей России и Киргизии.

В ходе форума подписано 5 меморандумов о взаимном сотрудничестве: соглашение о сотрудничестве было подписано между министерством экономического регулирования Киргизии и правительством Омской обл., которая также заключила меморандум с госадмнистрацией Чуйской области Киргизии. Третье соглашение о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве было подписано между администрацией Алтайского края и госадминистрацией Ошской области.

Центр семейной медицины Ошской области и Главное управление Алтайского края по здравоохранению и фармацевтической деятельности подписали меморандум о сотрудничестве.

Было подписано соглашение-контракт между специальным монтажно-эксплуатационным управлением ГУБДД КР и ОАО «ПО «Уральские оптико-механический завод им. Э.Э.Яламова» по поставкам светодиодных дорожных светофоров.

По итогам форума подписано совместное итоговое заявление, в котором отмечено целесообразность:

совершенствовать эффективность межрегиональных связей на взаимовыгодной основе и использовать внутренние возможности сотрудничающих территорий для удовлетворения потребностей, как в экономической, так и других, социально значимых областях жизнедеятельности;

стимулировать увеличение объемов взаимной торговли; создать логистические предприятия по перевозке малых грузов по объему для нужд малого и среднего бизнеса и др.

В Бишкеке 5 апреля 2011г. прошел I Российско-Киргизский межрегиональный форум, на котором правительство Омской обл. (Российская Федерация) и администрация Чуйской области (Киргизия) заключили меморандум о сотрудничестве. По словам начальника управления по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами администрации президента России С. Винокурова прямые связи между регионами двух стран становятся более активными с выходом на конкретные инвестиционные проекты.

В г. Ош 30 апреля прошла конференция «Трудовая миграция из Кыргызской Республики в Российскую Федерацию: состояние, проблемы, перспективы», посвященная вопросам киргизско-российского сотрудничества в сфере миграции. В конференции приняли участие премьер-министр А. Атамбаев и министр труда, занятости и миграции А. Абытов, а с российской стороны начальник Управления президента РФ по культурным связям с зарубежными странами С.Винокуров, представители ФМС России, российских неправительственные организации, занимающихся вопросами трудовой миграции, представители администрации президента Российской Федерации.

В г.Ош 14 мая 2011г состоялся Южный региональный инвестиционный форум, посвященный году «Привлечения инвестиций и развития производства». На форуме был подписан меморандум «О взаимопонимании между Торговым представительством Российской Федерации в Киргизской Республике и государственной администрацией Ошской области». В ходе работы форума рассматривались вопросы развития межрегионального взаимодействия в области промышленности, торговли, сельского хозяйства, энергетики, транспортной, жилищно-коммунальной, гуманитарной, информационной и коммуникационной сферах. Делегацию Алтайского края возглавил заместитель губернатора А.Лукьянов. Вице-премьер правительства Киргизской Республики Ш. Атаханов. назвал Алтайский край в числе перспективных партнеров республики. Заместитель губернатора Алтайского края А. Лукьянов выступил на форуме с докладом о перспективах сотрудничества Алтайского края и Ошской области. Он отметил важность развития как экономических, так и гуманитарных связей. Ряд предприятий региона уже сотрудничает с предпринимателями Киргизии.

Делегация Новосибирской обл. во главе с губернатором области Юрченко В.А., 26-27 мая 2011г. посетила Киргизскую Республику. На встрече премьер-министра республики А. Атамбаева с губернатором Новосибирской обл. В. Юрченко с участием Посла Российской Федерации в Киргизии Власова В.С. и Торгового представителя Российской Федерации в Киргизии Некрасова В.А. было заявлено, что Киргизия намерена развивать экономическое сотрудничество с регионами России, а Новосибирская обл. заинтересована в привлечении крупных предпринимателей из Киргизии и для этого планируется организация работы торгового дома в Бишкеке.

Делегация Республики Татарстан во главе с заместителем председателя комитета государственного Совета Татарстана по экономике, инвестициям и предпринимательству М. Хайруллиным, 21-25 июня 2011г. посетила с рабочим визитом Киргизию. Обсуждались конкретные объемы поставки сельхозпродукции, минеральных удобрений, вопросы о том, каким образом будет происходить оплата поставок, вопросы обеспечения защиты, гарантии, об улучшении инвестиционного климата в Кыргызстане. Делегация посетила Иссык-Кульскую область. Была представлена презентация социально-экономического положения и туристического потенциала области. По итогам визита подписано соглашение об установлении побратимских отношений между Иссык-Кульским районом Кыргызстана и Елабужским районом Татарстана.

Торговое представительство Российской Федерации 11-17 сент. 2011г. приняло участие в проводимой на базе Бишкекского филиала Российского государственного торгово-экономического университета Международной научно-практической конференции «Послесоветское пространство: перспективы международного социально-экономического сотрудничества и партнерства». Организатор мероприятия от российской стороны – Сергей Николаевич Бабурин (ректор РГТЭУ) в приветственном слове отметил, что торговля является двигателем прогресса и торгово-экономические отношения Киргизии и России имеют большой потенциал для роста.

В работе конференции приняли участие: Посол России в КР Власов В.С., вице-спикер Праламента КР Жеенбеков А.Ш., председатель Комитета по бюджету и финансам парламента КР Жапаров А.У., министр образования и науки КР Садыков К.Ж., статс-секретарь министерства энергетики КР Баетов Б.И., ректор Белградского государственного университета Бранко К. и ряд других официальных лиц КР, РФ, Беларуси и Европы. На конференцию в Кыргызстан прибыла большая делегация передовых российских ученых и преподавателей. Всего собралось более 100 видных ученых-экономистов со всего мира. Была организована видеотрансляция конференции в более чем 40 точках на территориях стран СНГ.

При общем увеличении экспорта товаров из Киргизской Республики в Российскую Федерацию, экспорт свежей плодоовощной продукции (поставляемой преимущественно в российские регионы Урала и Сибири) классифицируемой в товарных группах 07, 08 ТНВЭД ТС (далее – плодоовощная продукция) снизился на 44,4% (на 15,3 млн.долл. США). Сокращение объема поставляемой в Российскую Федерацию киргизкой плодоовощной продукции вызвано тем обстоятельством, что часть продукция стала оформляться на сопредельной территории Республики Казахстан, где ставка НДС составляет 12% против 18% в Российской Федерации. В последующем эта продукция, выпущенная в свободное обращение на территории Казахстана, в нарушение условий выпуска продукции поставляется на рынки городов Новосибирск, Барнаул, Омск.

Представляется, что для организации прямых поставок с/х продукции в российские регионы необходимо создать цивилизованные условия поставок с/х продукции.

Для этого следует организовать взаимодействие крупных оптовых поставщиков в Киргизии, осуществляющих централизованную закупку, обработку, хранение и формирование партии плодоовощной продукции для поставки в Россию и крупных потребителей регионов Урала и Сибири, осуществляющих импорт, перевозку и сбыт продукции, а также создать товаропроводящую систему доставки с/х продукции на рынки регионов Российской Федерации

Торговым представительством Российской Федерации в Киргизии, в целях углубления и поддержания контактов между хозяйствующими субъектами Российской Федерации и Киргизской Республики в традиционно значимой области поставок плодоовощной продукции, подготовлены и направлены на рассмотрение губернаторам Омской, Новосибирской, Иркутской обл. и Красноярского края предложения по организации поставок качественной плодоовощной продукции киргизских производителей.

Координационный Совет по внешним связям Межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение» рассмотрел и одобрил план мероприятий по реализации сибирскими регионами Российской Федерации программы экономического сотрудничества между правительством Российской Федерации и правительством Киргизской Республики на 2010-13гг.

Торговое представительство, учитывая актуальность и важность развития торгово-экономического, научно-технического и культурного сотрудничества с Киргизией на региональном уровне, провело работу по ускорению рассмотрения министерством экономического регулирования Киргизской Республики проекта Мероприятий по реализации сибирскими регионами Российской Федерации программы экономического сотрудничества между правительством Российской Федерации и правительством Киргизской Республики на 2011-2013гг. и направило данный проект в секретариат Координационного Совета Исполкома МА «Сибирское соглашение».

Представляется целесообразным ускорить рассмотрение и согласование данного проекта с целью его подписания в ближайшее время.

За отчетный период Торговое представительство столкнулось с проблемой отсутствия интереса со стороны российских компаний в участии в выставках, а также тендерах на поставку товаров и услуг, проводимых в Киргизской Республике. Российские компании, объясняют свою позицию опасениями нестабильной политической обстановкой, сложностями с получением оплаты за поставленные товары и услуги, проблемами в получении тендерной документации, тендерное обеспечение в виде банковской гарантии, короткими сроками объявления и проведения тендеров и другими проблемными факторами.

Приложение к отчету

На потребу

Жизнь взаймы: чем это грозит банкам и заемщикам

Получить кредит стало проще простого. Рынок потребкредитования давно превратился в рынок покупателя. То есть условия (кроме процентных ставок) на нем диктует не тот, кто выдает кредиты, а тот, кто берет. Оформить договор можно не только в самом банке, но и практически в любой крупной торговой точке. Скажи французу или немцу, что залезаешь в долги, чтобы отдохнуть в Таиланде, — посчитают за сумасшедшего. Но в России отдых в кредит стал обычной практикой. По данным ЦБ, объем выданных розничных займов в прошлом году вырос аж на 36 процентов. И совсем не низкие процентные ставки никого не останавливают.

Так что, в стране вновь начался потребительский бум? Увы! Эксперты бьют тревогу в ожидании массового банкротства заемщиков и кризиса неплатежей. Федеральная антимонопольная служба уже предложила законодательно ограничить доступ к заемным средствам. «Итоги» выяснили, насколько глубоко мы залезли в кабалу и есть ли выход из этой долговой ямы.

Все возрасты покорны

«Потребительские кредиты для пенсионеров! По льготным ставкам и без очереди!» Реклама, размещенная в столичной подземке, вызывала недоумение только у людей несведущих. На самом деле ссужает пенсионеров деньгами под проценты не один банк. Ставки по таким кредитам хоть и заявляются как льготные, но все равно остаются грабительскими — от 15 до 21 процента годовых. Но бог с ней, с этикой и уважением к старшим. У денег своя логика, а она такова: запуск кредитных программ для пенсионеров — свидетельство того, что другие сегменты долгового рынка уже близки к насыщению.

В Центробанке прогнозируют, что в наступившем году рост кредитования населения будет более умеренным. Но их бы устами! Большинство экспертов считают, что в погоне за клиентом банки будут склоняться к повышенному риску.

«Согласно результатам недавно проведенного ЦБ стресс-тестирования более половины банков не готовы к внедрению стандартов Базеля II и Базеля III, что свидетельствует об отсутствии эффективных инструментов управления рисками и ликвидностью», — говорится в исследовании с участием компании PwC. О том, что риски растут, свидетельствует и такой факт: одновременно с ростом ставок увеличиваются лимиты выдачи средств по потребкредитам.

Если в начале прошлого года банки предлагали гражданам, зарабатывающим до 40 тысяч рублей в месяц, годовую ссуду в размере, не превышающем 150 тысяч рублей, то к концу года объем предлагаемых средств вырос до 250 тысяч рублей. При этом ставки по кредитам поднялись на 0,5—3,1 процента. В этом году, судя по всему, стоимость ссуд еще подрастет. О неизбежности подорожания кредитов заявил, например, президент Сбербанка Герман Греф. «Снизились темпы роста по депозитам, но спрос на потребкредиты продолжает повышаться. Оценив ситуацию, частные банки повышают ставки», — поясняет завлабораторией финансовых исследований Института Гайдара Алексей Ведев.

С чем связан стремительный рост спроса на потребссуды? И что будет, если отказ платить по уже полученным кредитам примет массовый характер?

Кому должен, всем прощаю

Долгое время считалось, что российские заемщики надежнее всех в мире. Об этом говорят и показатели невозврата кредитов физическими лицами. До кризиса они были одними из самых низких в Европе при достаточно высоких ставках по ссудам. «В прошлом году процент невозврата снизился с 7 до 5 процентов», — сообщил «Итогам» партнер консалтинговой компании КПМГ в России и СНГ Александр Соколов. Такую же статистику приводит и ЦБ. Но в нынешних условиях она малоутешительна. «Этот показатель не является объективным отражением реальности, так как учитывает только долю не произведенных заемщиками платежей», — пояснил «Итогам» бывший финансовый омбудсмен Павел Медведев.

До 2008 года честность россиян можно было объяснить тем, что рынок потребкредитования был еще недостаточно развит и доля платежей по обслуживанию кредитов в доходах граждан не была критической. Осенью 2008 года появились первые признаки «закредитованности», когда банки вынуждены были пойти на реструктуризацию ссуд. Например, распространяется практика выдачи кредитов, за счет которых погашаются ранее полученные ссуды. Такая операция позволяет «прятать» неуплаченные проценты по предыдущим займам в «тело» вновь выданных. И при этом отчитываться о снижении невозврата. Но сути проблемы это не меняет. А она в том, что расходы домохозяйств на обслуживание потребительских кредитов в общей сумме расходов населения растут быстрее, чем это было до кризиса.

Результат исследования компании «Ромир» таков: расходы россиян в декабре прошлого года увеличились на 6,5 процента по сравнению с декабрем 2010-го. Если учесть, что официально зарегистрированная Росстатом инфляция за тот же период составила 6,1 процента, можно говорить, что траты наших сограждан вовсе не росли. Тогда на что были израсходованы полученные ими в банках кредиты? Вопрос, что называется, из разряда риторических: граждане возвращают старые кредиты за счет новых.

Вот и получается, что речь идет не о потребительском буме, а о самой настоящей кредитной кабале.

Вопрос в том, когда будет достигнут тот самый порог закредитованности и россияне просто не смогут обслуживать взятые ранее займы. До кризиса считалось, что нельзя выдавать ссуду, если платежи по ней превысят треть доходов заемщика, а теперь эта планка значительно выросла. Растет число россиян, тратящих на обслуживание кредита уже более 60 процентов своих доходов!

По словам замруководителя ФАС Андрея Кашеварова, в той же Польше, например, существуют законодательные ограничения размеров потребкредитов. Выплаты по ним не должны превышать 65 процентов от дохода состоятельных граждан и 50 процентов для тех, чей доход ниже среднего. В России таких ограничений нет, и, по мнению экспертов, это становится реальной угрозой для устойчивости банковской системы.

«Если бы я был руководителем подразделения потребкредитования какого-нибудь банка, я вряд ли обеспечил бы ему такой рост кредитования. Я бы смотрел людям в глаза, прежде чем выдать кредит», — признался «Итогам» Павел Медведев. Он говорит, что вместе с ростом кредитных портфелей банков в прошлом году выросло и количество жалоб на экономически непосильную зависимость от банков.

На рынке потребительского кредитования сложилась парадоксальная ситуация. Рост спроса на кредиты связан с нежеланием экономить на расходах, а не с увеличением ежемесячного заработка. И кредиты берут вовсе не на жизнь не по средствам, а на покупку, как кажется, вроде бы самого необходимого.

Как следует из опросов PwC, банкиры видят свой главный риск в ситуации на мировых рынках. Но это не должно вводить в заблуждение: ключевое здесь — влияние ситуации в Европе на соотношение курса российского рубля к евро и к доллару. Дело в том, что задолженность по кредитам, выданным в инвалюте, по данным ЦБ, сегодня составляет 316,678 миллиарда рублей. Она, правда, включает не только потребительские, но и все розничные кредиты, в том числе ипотеку. Однако даже учитывая этот нюанс, все равно можно говорить, что в случае существенного изменения курса нацвалюты банковские заемщики, взявшие в долг в иностранных деньгах, окажутся первыми в очереди на дефолт. И он, по мнению специалистов, вполне может пробить в банковской системе финансовую дыру, покрыть которую будет накладно даже государству.

Общая задолженность россиян сегодня превышает 5,5 триллиона рублей. То есть почти 38 тысяч рублей на каждого, включая стариков и младенцев. В целом же по кредитам россияне задолжали больше, чем, например, по коммунальным платежам. А доля потребссуд в общей задолженности физлиц перед банками составляет 77 процентов.

Что дальше? «Чем больше кредитов берет население, тем сложнее потом обслуживать долги. Когда становится понятно, что деньги надо возвращать, возникают претензии к банкам по поводу грабительских процентов, формируется негативное отношение к кредитным организациям. А впоследствии это может перейти и в экономический фактор, когда какая-то часть населения решает, что возвращать ссуды необязательно», — считает первый замглавы Банка России Алексей Симановский.

До этого, судя по всему, уже недалеко. Пока ЦБ не принимает каких-то специальных мер, ограничивающих рост потребительского кредитования. Но о такой возможности там уже подумывают. Ведь речь идет о финансовом благополучии не только граждан, но и самих банков, так и не научившихся считать риски. А случись что, закрывать дыру в банковской системе опять придется государству. То есть опять же нам, налогоплательщикам.

Константин Угодников

Армянский пищевой комбинат «Арарат» инвестирует $1,6-1,8 млн. в поточную линию по переработке овощей, фруктов и плодовых, сказал в пятницу генеральный директор компании Саргис Тарвердян в интервью журналистам.

«В 2011 году мы инвестировали в развитие нашей компании $8,5 млн, а в этом году мы вложим еще $2 млн»,- сказал Тарвердян.

По его словам, средства будут направлены на развитие линии по переработке всего спектра сельхозпродукции, а также откроются пять новых производственных линий, что создаст около 50-ти новых рабочих мест.

“В 2011 году комбинат «Арарат» закупил у более чем 100 армянских фермеров около 800 тонн фруктов и ягод на сумму 180 млн. драмов”, – сказал директор комбината.

Тарвердян подчеркнул, что комбинат «Арарат» использует в производстве самую новую технику и технологии по переработке и выжимке фруктов, по упаковке чая, а также итальянский конвейер по розливу соков в бутылки.

В свою очередь министр сельского хозяйства Армении Серго Карапетян отметил, что запуск линии по переработке фруктов важен тем, что армянские сельхозпроизводители будут иметь стабильный канал реализации своей продукции, так как комбинат стремится удвоить количество перерабатываемой продукции.

Президент Армении Серж Саргсян 8 апреля прошлого года принял участие в открытии в Ереване нового пищевого комбината «Арарат».

Комбинат производит соки и нектары, чай и консервы. До 80% продукции планируется экспортировать в страны СНГ и Европы под брендами «Арарат», «Лина» и «Джози».

В пятницу, 17 февраля, в иранскую провинцию Хузестан прибыла делегация российского журнала «Деловой Иран» во главе с главным редактором журнала Раджабом Сафаровым с целью ознакомления с потенциалом провинции и подготовки информационных материалов об этой южной провинции для россиян и в первую очередь для российских предпринимателей, сообщает агентство ИРНА.

Журнал «Деловой Иран» представляет собой периодическое издание, выходящее в России тиражом в 10 тыс. экземпляров, и каждый номер журнала посвящается одной из иранских провинций и ее торгово-экономическому потенциалу.

В первом номере журнала примерно на 100 страницах рассказывалось о провинции Мазендеран, и во втором – о провинции Восточный Азербайджан. Эти два номера вышли в виде отдельных информационных бюллетеней, посвященных торгово-экономическому потенциалу названных провинций.

В первый день своего пребывания в провинции Хузестан члены делегации журнала «Деловой Иран» встретились с советником губернатора провинции Саидом Момбейни и рассказали ему о целях своего визита.

Главный редактор журнала «Деловой Иран» Раджаб Сафаров отметил, что визит продлится пять дней и члены делегации постараются за это время ознакомиться с потенциалом провинции Хузестан в области торговли и сельского хозяйства, а также планируют посетить промышленные предприятия, другие производственные объекты, порты и т.д.

Раджаб Сафаров подчеркнул: «Наши усилия направлены на то, чтобы подготовить содержательный материал о возможностях провинции Хузестан и довести его до сведения заинтересованных лиц в России, чтобы они получили как можно больше информации об этой иранской провинции».

По словам главного редактора российского журнала, ранее были совершены подобные поездки в провинции Восточный Азербайджан и Мазендеран и по их результатам были подготовлены обзорные материалы, касающиеся экономического положения в этих провинциях. Такие же материалы будут готовиться и о других иранских провинциях.

По мнению Раджаба Сафарова, провинция Хузестан с учетом ее экономического потенциала представляет собой сердце Ирана. Именно эта провинция, занимающая стратегически важное положение, становилась объектом агрессивных действий, направленных на нанесение максимального ущерба Ирану, и примером этому может служить восьмилетняя ирано-иракская война.

Присутствовавший на встрече глава представительства агентства ИРНА в провинции Хузестан Бижан Рабии высказал ряд своих предложений и подчеркнул необходимость создания условий для более широкого обмена информацией между двумя сторонами с целью повышения уровня торгово-экономического сотрудничества.

Раджаба Сафарова в ходе визита в провинцию Хузестан сопровождают члены редколлегии журнала «Деловой Иран» Владимир Онищенко, Игорь Симонов и Аида Соболева.

Глава делегации российского журнала «Деловой Иран», находящейся с визитом в провинции Хузестан, генеральный директор российского Центра по изучению современного Ирана Раджаб Сафаров в эксклюзивном интервью корреспонденту агентства ИРНА в Ахвазе заявил, что в настоящее время объем товарооборота между Ираном и Россией составляет менее 10% от реальных возможностей и остается незначительным.

По словам Раджаба Сафарова, товарооборот между двумя странами составляет 3,5 млрд. долларов, и этот показатель может быть намного больше.

Раджаб Сафаров подчеркнул, что слабым местом в отношениях между двумя странами все еще остается недостаточно активная работа сторон по изучению имеющихся потенциалов.

Генеральный директор Центра по изучению современного Ирана отметил, что в этой связи необходимо шире обмениваться информацией, в частности предпринимателям двух стран следует знакомиться с потенциалом друг друга в ходе деловых визитов.

По словам Раджаба Сафарова, Россия может, в частности, оказать большую помощь Ирану в области технологий, и российская сторона готова к сотрудничеству в данной области.

С другой стороны, Иран обладает большим потенциалом в разных областях, в том числе в области сельского хозяйства. Иранская продукция может с успехом поставляться на российский рынок и конкурировать с продукцией других стран.

Далее российский политолог затронул вопрос о визите делегации журнала «Деловой Иран» в провинцию Хузестан и сообщил о решении ознакомиться с разными областями деловой жизни провинции с целью подготовки соответствующих информационных материалов и доведения этих материалов до сведения российского народа и деловых кругов этой страны.

Раджаб Сафаров подчеркнул, что провинция Хузестан обладает большим потенциалом, но многие стороны деловой жизни провинции остаются не известными для российских предпринимателей.

Кроме того, в области транзита может активно использоваться крупный порт Имам Хомейни с целью достижения экспортных целей России, в частности в области поставок пшеницы. До сих пор эти возможности оставались нереализованными.

Раджаб Сафаров заявил, что многие россияне и российские предприниматели не располагают достаточной информацией о потенциале Ирана, в частности таких иранских провинций, как Хузестан. В этой связи следует посмотреть, что можно сделать в плане их информирования об Иране.

Раджаб Сафаров призвал представителей иранских деловых кругов и официальных лиц предпринимать более активные шаги в этой области и не ждать, чтобы кто-то другой представлял их продукцию.

Раджаб Сафаров подчеркнул, что Ирану и провинциям этой страны следует прилагать более активные усилия в области маркетинга и действовать таким образом, чтобы иранские товары предлагались в самых разных районах России.

Иран. Россия > Внешэкономсвязи, политика > iran.ru, 20 февраля 2012 > № 498151 Раджаб Сафаров

Губернатор провинции Хузестан Сейед Джафар Хеджази во время встречи с членами делегации российского журнала «Деловой Иран» в конференц-зале Хузестанской сталелитейной компании заявил, что в последние годы благодаря взаимным визитам делегаций двух стран сложились и продолжают складываться благоприятные условия для торговли провинции Хузестан с Россией, сообщает агентство ИРНА.

Губернатор отметил, что на данный момент товарооборот между Ираном и Россией, к сожалению, находится на очень низком уровне, и при этом доля провинции Хузестан в торговле между двумя странами остается незначительной. В этой связи необходимо прилагать максимум усилий для того, чтобы исправить такое положение.

По словам С.Дж.Хеджази, провинция Хузестан и Россия не граничат друг с другом, однако в последнее время между двумя сторонами сложились самые прочные за последние годы торговые связи и все усилия руководства провинции направлены на то, чтобы в кратчайшие сроки увеличить объем товарооборота с Россией. В данном вопросе провинция Хузестан успешно соперничает даже с теми иранскими провинциями, которые имеют прямой выход на Россию, и опережает их.

С.Дж.Хеджази подчеркнул, что особое место занимают вопросы транзита. В провинции Хузестан имеются разветвленные сети автодорожных и железнодорожных коммуникаций и крупные морские порты, и это создает условия для активной торговли.

Кроме того, в провинции Хузестан имеются уникальные и самые широкие возможности для туризма и отдыха. Это также может быть весьма интересным для российской стороны.

Далее губернатор указал на то, что российские компании могут выйти на нефтяной рынок провинции, принимать активное участие в проведении буровых работ и успешно конкурировать на этом рынке с другими зарубежными компаниями, например с китайскими. Российские компании могли бы получить, таким образом, более весомую долю названного рынка.

С.Дж.Хеджази напомнил о запланированных поездках торговых делегаций провинции в Россию. В сентябре этого года такая делегация примет участие в экономической выставке в Астраханской области, и еще одна делегация в будущем году посетит Татарстан.

Затем губернатор обратился к членам делегации журнала «Деловой Иран» с просьбой оказать содействие в информировании россиян и в первую очередь российских предпринимателей об инвестиционных возможностях провинции Хузестан.

Главный редактор журнала «Деловой Иран» Раджаб Сафаров отметил, что в ходе пятидневного пребывания делегации в провинции Хузестан запланированы поездки в ряд районов провинции. Члены делегации постараются максимально ознакомиться с экономической деятельностью в провинции и с ее инвестиционными возможностями и использовать полученную информацию при подготовке отчета о своей поездке.

Раджаб Сафаров сообщил, что журнал «Деловой Иран» представляет собой периодическое издание, которое выходит тиражом в 10 тыс. экземпляров. Оно распространяется по всей России и странам СНГ и представляется весьма полезным с точки зрения распространения информации об Иране.

По словам Раджаба Сафарова, журнал призван заполнить информационный вакуум и довести до заинтересованных лиц в России достоверную информацию об экономическом потенциале Ирана.

На встрече С.Дж.Хеджази с членами делегации журнала «Деловой Иран» присутствовали также вице-губернаторы провинции, главы компаний и директора портов, которые подробно рассказали о деятельности возглавляемых ими организаций.

Дмитрий Медведев принял председателя Комитета по финансам Сената США Макса Бокуса, непосредственно участвующего в выработке решений в области международной экономической политики США.

В контексте совместной работы профильных ведомств России и США по обеспечению распространения норм ВТО на двустороннюю торговлю М.Бокус изложил Президенту России соображения американской стороны по вопросам, связанным с перспективами отмены поправки Джексона-Вэника в отношении России.

Общество мирового уровня

Социальная сила государства как решающий фактор международного успеха

Резюме: В условиях демократизации и политизации международных отношений на первое место выходит не то, хороши или плохи лидеры сами по себе. Принципиален вопрос о том, как их поведение на международной арене соотносится с социальными ожиданиями других государств.

Конец холодной войны и парад суверенитетов в мировом масштабе привел к «возрождению» вестфальской системы государств, об отмирании которой настойчиво писали в конце XX века. Более того, с распадом идеологически цементированных «лагерей», где зачастую практиковалась доктрина «ограниченного суверенитета», она распространилась в глобальном масштабе. Суверенитет, находящийся в центре данной системы, стал единственной универсальной ценностью. Попытки легализовать возможность его нарушения путем введения таких понятий, как «гуманитарная интервенция», политически провалились или оказались выхолощены.

Результатом стало возникновение глобального общества из 194 (в 2011 г.) государств, разделяющих ценность суверенитета, как бы они при этом ни были устроены в социально-политическом плане. Последнее – качественные и весьма глубокие различия внутренних представлений о справедливости и политических системах – делают невозможной реализацию мечты представителей английской школы о создании общих норм и правил поведения в рамках международного общества. Так, блистательные идеи Хэдли Булла за 20 последних лет получили весьма унылое продолжение. Как правило, в виде рассуждений (вполне расистских по духу) о том, что «все животные равны, но некоторые равнее» и полноценно участвовать в таком обществе могут только государства, достигшие определенного уровня демократических прав и свобод.

Новое глобальное общество, многообразное и не базирующееся на неком наборе догм, в чем-то функционирует по тем же правилам, что и национальное, тоже всегда крайне неоднородное. Но есть одно принципиальное отличие. На национальном уровне можно добиться верховной власти и контроля над обществом, а на глобальном – нет. Дело в том, что глобальное общество состоит не из индивидов, а из государств, государство же – Левиафан – само по себе является наивысшей формой социальной организации. Что, кстати, подтвердили провалы попыток установить разные формы глобальной гегемонии, создать «мировое правительство» или ограничить суверенные права отдельных стран даже в относительно компактной сфере регулирования финансовых рынков.

Мировым социумом государств – международной системой – невозможно управлять. Зато в самой международной системе заложена способность генерировать запрос на ту или иную форму общественного поведения участников. Жизненный опыт этого общества еще ничтожен (15–20 лет), оно находится на самом раннем этапе развития. Так что сложной и многослойной системы взаимосвязей и установлений, которая отличает любое развитое общество, здесь пока не сложилось. Единственной четко артикулируемой претензией юного глобального общества государств является требование противостоять любым формам доминирования, да и в целом ограничения извне их свободы (суверенитета). Будь то поползновения США установить разные формы гегемонии или попытки международных террористических сетей присвоить себе главное право любого государства – право на убийство.

Если внешняя политика какой-то страны удовлетворяет данному требованию, то есть адекватна ожиданиям, источником ее относительного усиления становится сама международная система. Наиболее уместным, хотя и не претендующим на полное отражение новой реальности определением для возникающего уникального ресурса может быть социальная сила государства – такой не имеющий непосредственной материальной основы социальный капитал, как востребованность международным сообществом. (Под социальностью здесь понимается совокупность тенденций, принятых в обществе/социуме и установленных отдельно от каждого индивидуума и от окружающей среды.)

Наличие для этого особых «личных» качеств – например, силы физической – все еще играет важную роль. Так, хотя Венесуэла или Иран, по аналогии с Россией или Китаем, словом и делом отвечают на единственный пока четко идентифицируемый запрос международной системы – противостояние любым попыткам установить гегемонию, эти страны никогда не смогут приобрести влияние, сопоставимое с Россией. И не только потому, что поведение Тегерана и Каракаса часто выходит за рамки дипломатических приличий, но и поскольку они слабы в военном отношении.

Однако роль физической силы уже не является решающей. Хотя бы потому, что сейчас невозможно определить место державы в мировой «табели о рангах» исключительно по критериям данного параметра. Судьбоносное значение приобретает способность той или иной страны соответствовать доминирующему запросу со стороны большинства других государств, и результаты внешней политики России являются тому доказательством.

Россия: о пользе безыдейности

На протяжении 20 лет международные позиции Москвы усиливались, несмотря на объективную слабость Российского государства по всем традиционным аспектам силы, кроме ядерных вооружений. После периода хаотичных реформ Россия стала полноценным хозяином своей (и не только своей) судьбы. Москва на равных ведет диалог с государствами, военные и экономические возможности которых существенно превосходят ее собственные.

Пока многие даже наиболее авторитетные ученые склоняются к выводу о том, что успехи России прежде всего связаны с провалом попыток Запада установить контроль над политической и экономической системой мира в 1990-е и первой половине 2010-х годов. В условиях относительного ослабления США (и их союзников), сопровождающегося столь же относительным возвышением Китая (и других «растущих держав»), Москва «всплыла», по сути не предпринимая особых усилий для укрепления собственных позиций. Другими словами, причины этого преимущественно объективны по своей природе. А внешнеполитические неудачи связаны с нехваткой ресурсов либо с отсутствием целостной внешнеполитической стратегии, что также регулярно становится поводом для критических комментариев.

Рискну утверждать, что относительное возвышение России стало результатом гораздо более сложного сочетания субъективных и объективных факторов. К числу первых относится продемонстрированная российской внешней политикой способность усваивать исторические уроки и практически идеально адаптироваться к требованиям внешней среды.

В результате «перерождения» 1991 г. страна обрела способность de novo оценивать каждую отдельную ситуацию в международной жизни, отказаться от схем и стандартных реакций. Символом такого оказавшегося успешным поведения стало широко практикуемое российской дипломатией понятие «асимметричного ответа». В основе его лежит полное вымывание из национальной внешней политики идеологической составляющей.

Решительный отказ от «большой идеологии» произошел еще в конце 1980-х гг. и стал колоссальным облегчением для отечественной элиты, политической и экономической дипломатии. Последовавшие в первой половине 1990-х гг. попытки примкнуть к лидировавшему тогда идеологическому течению (либеральному, представленному ведущими странами Запада) оказались несостоятельны. Они столкнулись с непреодолимыми препятствиями в виде необходимости внутренней трансформации, к которой Россия оказалась не готова.

Сыграла свою роль и неспособность потенциальных идеологических союзников (США и других стран Запада) к более гибкой политике. Последняя должна была бы быть основана, если пользоваться определениями Генри Киссинджера, на отказе от «конверсии» бывшего противника по собственному образцу (как это произошло в свое время с Германией) в пользу того, чтобы содействовать его «эволюционированию» к статусу дружественного, но самостоятельного партнера.

Да и сама Россия даже в период максимального внутреннего ослабления последовательно заявляла о намерении тем или иным образом восстановить контроль над львиной долей пространства бывшего СССР. Так, уже в 1993–1995 гг. во всех внешнеполитических документах России интеграционные процессы в СНГ назывались в числе приоритетов, хотя до продуманной политики в этом направлении тогда было еще далеко. Иными словами, от статуса одного из главных центров мировой политики, распространяющего влияние на других, Москва не отказывалась никогда, вне зависимости от способности воплотить эту заявку в жизнь.

Отсутствие идейного стержня и необходимости отстаивать правоту некой модели развития позволяет оппортунистически (в хорошем смысле слова) и гибко относиться к решению проблем, возникающих перед государством. Оно же обусловливает и невозможность определить цели на международной арене, а также выработать необходимую для их достижения стратегию. Вербализация приоритетов останавливается на уровне гораздо менее определенной концепции. Отметим, что отсутствие четко обозначенной цели и ограничение концептуализации внешней политики уровнем формулирования задач, в число которых может входить и региональное лидерство, являются для международных отношений подходом наиболее традиционным и одновременно наиболее благоприятным с точки зрения международной безопасности. Ведь, как отмечал в свое время Ханс Моргентау, «создание и поддержание стабильности в экзистенциально нестабильном мире требует антиреформистской и антиреволюционной внешней политики».

Однако даже в сочетании с ракетно-ядерным потенциалом и способностью применить силу в принципиально важных ситуациях вышеупомянутые качества были бы недостаточны для впечатляющего успеха российской внешней политики. Решающую роль в том, что судьба России как международного игрока зависит сейчас только от ее способности преодолеть стагнационные тенденции внутреннего развития, сыграла адекватная реакция страны на трансформацию силы как главного структурирующего фактора международных отношений.

Не навязывать, а воспринимать

Суть данной трансформации заключается в том, что социальное и физическое измерения силы все более самостоятельны и независимы друг от друга, а социальный компонент становится все более важным. Можно выделить по меньшей мере две причины такого развития событий.

Во-первых, главным следствием исчезновения биполярного мирового порядка оказалась невиданная на всем протяжении истории империй и противоборствующих лагерей демократизация международной жизни. Это событие равноценно завершению колониального раздела мира в XIX – начале XX века, когда на карте не осталось обитаемых «белых пятен». Теперь эта самая политическая карта стала качественно более неоднородной и многообразной.

Сейчас система суверенных и равноправных государств распространилась в масштабах всей планеты, воспроизведя своего рода модель Европы XVIII–XIX веков, основанную на балансе сил. (Аналогия с блестящим XVIII веком уже приводилась, например, Сергеем Карагановым.) Та система, по сути, тоже представляла собой общество, но в ту пору состоявшее из монархов. А внешняя политика Англии, в основе которой лежало противостояние любым попыткам гегемонии одной из потенциально способных на это континентальных держав – Испании, Франции или России – отвечала социальному запросу всех остальных участников европейской системы.

Есть, однако, и принципиальные отличия между ситуацией 250-летней давности и современностью. В первую очередь это несравнимо большее разнообразие представлений о справедливости (а именно они являются исходными для формирования запроса) среди государств – важных участников международной жизни. Активное включение в мировые дела стран Азии – в первую очередь Китая – делает невозможным создание «концертов» на основе разделяемых всеми принципов «правильного» общественного устройства.

Некогда определяющим принципом служила безусловная легитимность монарха и неприемлемость узурпации власти субъектом низкого происхождения. Сейчас формирование единой для всех, пусть даже предельно общей, системы правил внутригосударственной жизни вовсе не представляется возможным. В том числе и потому (и это тоже существенно отличает структуру мира в XXI веке от европейского аналога XVIII столетия), что ведущая экономическая и военная держава планеты – Соединенные Штаты – остается реликтом идеологического XX века. Уникальная форма взаимосвязи внутренней и внешней политики, присущая этому совершенно внесистемному по меркам наступившего века игроку, существенно ограничивает возможности США выступать в качестве ответственного члена общества.

Единственной ценностью, которую разделяют, таким образом, все без исключения государства современного мира (применительно к себе даже Соединенные Штаты), остается суверенитет. Именно в защиту этой ценности от посягательств со стороны негосударственных игроков, как показал пример борьбы с «мировым терроризмом» после 11 сентября 2011 г., могут сплотиться 99,9% государств мира – от США до России или Китая и от Ирана до Норвегии. А Муаммар Каддафи, отрицавший суверенитет соседей во имя идей панарабизма и распространения идей Джамахирии, всегда считался опасным маргиналом. И в решающий момент своей жизни – голосование в Совбезе ООН ночью 17–18 марта 2011 г. – не вызвал сочувствия или поддержки со стороны ни одного государства мира. В отличие, кстати, от своего коллеги Башара Асада, в защиту которого Россия, Китай и группа других стран ООН выступали до конца.

При этом ценность суверенитета имеет, что наиболее важно, не столько внутреннее, сколько внешнее измерение, поскольку определяет философию поведения страны вовне. И именно на основе этой ценности в начале XXI века возникло мировое общество, членами которого являются все государства – и только государства – мира.

Кстати, идеи стирания суверенитета, широко обсуждавшиеся 15–20 лет тому назад в период расцвета европейского интеграционного проекта, оказались неспособны захватить «широкие народные массы» именно потому, что были основаны на уникальной близости внутриполитических систем стран–участниц ЕС. Тупик интеграционных инициатив стран АСЕАН является, как и кризис европейской интеграции, подтверждением того, что государства не могут переступить через некую черту.

Появление глобального общества, состоящего из государств, автоматически привело к росту значения силы как социального объекта, производного от возникающего в обществе запроса. Здесь аналогия с сообществом людей вполне применима. Успешен не тот политик (страна), который знает, как лучше, а тот, который точнее конкурентов почувствует, чего хочет народ (большинство других участников международной жизни). Одновременно это привело к снижению, хотя и до известных пределов, важности физического воплощения силы в виде, если продолжить аналогии с внутренней политикой, знаний, опыта, интеллекта или красоты кандидата.

Ключом к успеху оказывается способность добиться востребованности даже при ограниченных материальных ресурсах. А залогом провала становится наличие в политической системе внутренних структурных ограничителей, которые не позволяют быстро и эффективно откликаться на ожидания общества. В качестве таковых могут выступать, как показывает пример Европейского союза, национальный эгоизм стран-участниц или необходимость следовать демократическим процедурам при выработке решений. И то и другое снижает способность государства «плыть по течению» мировой политики и сверять свои заявления и действия не с внутренним (со стороны общества), а с внешним (со стороны окружающего мира) запросом.

Негативную роль, и здесь уместен пример США, играет неспособность отказаться в общении с внешним миром от идеологических схем и мифов. И если в последнем случае общая неадекватность может быть компенсирована незаурядными физическими качествами, то в случае с Европой колоссальный жизненный опыт и интеллект становятся, скорее, препятствиями для достижения политического влияния. «Старикам тут не место», и, как показал пример 2011 г., не помогает даже «маленькая победоносная война», наподобие номинально успешной ливийской кампании. Даже реальную победу другие участники международного сообщества конкурентов все равно объявят «пирровой». В свою очередь, Россия, обеспечившая себе вторую за 100 лет возможность начать внешнюю политику с чистого листа, оказывается достаточно популярной среди незападного большинства членов международного общества. Хотя у России отсутствует существенная часть физических и моральных качеств, которыми обладают ее конкуренты, да и никакого привлекательного идеологического проекта она не предлагает. Способность соответствовать главному социальному запросу – выступать в качестве оппозиции Западу – компенсирует многочисленные шараханья, продиктованные сугубым прагматизмом и отсутствием идей.

Мечты теоретиков либеральной школы о трансформации классических международных отношений в «мировую политику» реализовались парадоксальным образом. Генеральная Ассамблея ООН приобрела черты парламента в идеальной анархической республике, где отсутствует всякий политический или судебный контроль. На подиуме сталкиваются многообразные политические программы и частные интересы. Возникшая после эмансипации стран мира от гнета противостояния СССР и США мировая политика оказалась не раем, где государства и негосударственные игроки сотрудничают под сенью общих норм и правил. В условиях осознаваемой всеми невозможности достигнуть верховной власти и размывания понятия связанной с ней ответственности имидж восторжествовал над реальностью. Умение создавать выгодное впечатление методами изощренной пропаганды одержало победу над способностью эффективно урегулировать конфликты и решать проблемы. Символом новой глобальной политики может считаться БРИК. Это объединение пока не имеет под собой никакой реальной основы в виде экономического сотрудничества и решает лишь одну задачу – оказывать моральное давление на лидеров политической и экономической системы мира.

В таких условиях из двух атрибутов, за обладание которыми, по формуле Моргентау, «сражаются народы» («власть и престиж»), на первое место выходит именно второй как наиболее традиционное имиджевое проявление. И непрерывная изнурительная борьба России за престиж, которая на протяжении прошедших лет становилась объектом неисчислимых колкостей со стороны заинтересованных наблюдателей, приобретает исключительно рациональный характер.

При этом социальная сила государства не имеет ничего общего с его идеологической привлекательностью. Данное явление осталось, судя по всему, признаком ушедшего века идеологий. Как, впрочем, и различные его аналитические девиации, наподобие «мягкой» или «умной» силы, предлагаемые в поисках выхода из концептуального тупика даже наиболее почитаемыми авторами. Вряд ли найдется в мире значительное число стран, считающих Россию или Китай идеологически привлекательными. И, напротив, многие, безусловно, находят привлекательной модель внутреннего устройства США и тем более стран Западной Европы.

Несколько упрощая, можно сказать, что «мягкая сила» в понимании, распространившемся после холодной войны, предусматривает пусть и мягкое, но все же проецирование некоей идеи или практики на остальных. А социальная сила – это, напротив, способность страны воспринимать «излучение», исходящее извне. В условиях демократизации и политизации международных отношений на первое место выходит не то, хороши или плохи лидеры сами по себе. Принципиален вопрос о том, как их поведение на международной арене соотносится с социальными ожиданиями других государств.

Так, от России и Китая никто в мире не ждет благотворительности, равно как и активного участия в решении различных проблем. Во всяком случае, они никогда в новейшее время не давали повода для подобных ожиданий. Их социальная роль и социальная сила, в чем-то осознаваемые, в чем-то интуитивно ощущаемые, заключаются в том, чтобы воспрепятствовать посягательствам стран Запада – своего рода мировых олигархов – на суверенитет остальных и на то, чтобы диктовать правила поведения внутри и вовне. Даже если ради этого приходится поддерживать сирийский режим Башара Асада и настраивать против себя нефтяные монархии Персидского залива, да и вообще немалую часть арабского мира. И то, что России недостает экономических, культурных, политических или правовых дипломатических инструментов (за исключением ядерного оружия), не играет существенной роли. Способность или неспособность государства самостоятельно продуцировать те или иные внешнеполитические инструменты вообще перестает иметь решающее значение.

В чем сила, брат?

Выступая в январе 2009 г. в сенате США, только назначенный государственный секретарь Хиллари Клинтон перечислила ресурсы (весьма, впрочем, традиционные для дипломатии с момента ее возникновения), которые государство должно уметь использовать для достижения эффективности внешней политики в XXI веке. В число таковых вошли дипломатические, экономические, военные, политические, правовые и культурные инструменты. Наиболее фундаментальной попыткой суммировать их и вывести на этой основе формулу успешной внешней политики для Соединенных Штатов стала книга, принадлежащая перу выдающегося американского ученого-международника Джозефа Ная, «Будущее силы», вышедшая в 2011 году.

Спору нет, умение правильно применять один или комбинацию из перечисленных в книге Ная ресурсов лежит в основе достижения успеха на уровне межгосударственных отношений. Однако, чтобы снискать лавры на уровне всего общества государств, наиболее важно иметь те компоненты силы, которые являются производными не «личных» качеств, а самой международной системы.

В современных условиях суть вопроса заключается не в наличии у государства того или иного набора составляющих военной, экономической или идеологической мощи. Индивидуальные достоинства и недостатки вообще начинают терять значение. Физические или субъективные компоненты силы вообще все менее применимы в теории и на практике. В первую очередь потому, что последовательно сокращается возможность эмпирически проверить наши представления о соотношении сил государств на глобальном уровне.

Начнем с того, что тот или иной силовой ресурс (составляющая силы) имеет значение не сам по себе, а применительно к обстоятельствам, в которых он может быть использован, или специфической форме отношений между государствами. И та составляющая силы, которая играет ключевую роль в конкретных отношениях, рассматривается в качестве главного показателя. На его основании может быть «нарисован» новый баланс.

Пока отсутствует даже теоретическое (не говоря уже о политическом, прикладном) понимание того, какие отношения, кроме прямого конфликта, могут лежать в основе определения соотношения сил между державами. Попытки сконструировать и применить карту «экономического баланса» сталкиваются по меньшей мере с двумя препятствиями. Во-первых, обратным примером служит международно-политическое ничтожество такого экономического гиганта, как Европейский союз. Во-вторых, малая степень суверенного контроля над рынками, очевидно недостаточная даже после всех мер по «поддержке национальных экономик» в период кризиса 2008–2009 годов.

Что же касается конфликта, то, исходя из традиционных представлений о логике международных отношений, самым естественным развитием глобальной ситуации стало бы движение к возникновению классического военно-стратегического противостояния между Америкой и Китаем при балансирующей роли других ведущих держав мира, в первую очередь России. Ожидание подобного сценария скрашивает неприятное ощущение глобальной неопределенности, и отражением этого подспудного стремления к ясности стала научная дискуссия середины 2000-х гг. о грядущем столкновении демократической и авторитарной моделей развития.

Наиболее примечательным в этой дискуссии стало то, что она совместила в себе обращение к классическим проблемам международных отношений – силе и соотношению сил, оставаясь в рамках линейной логики, присущей либеральному стилю мышления. Методологически такой подход, по большому счету, не мог претендовать на нечто большее, нежели попытку вернуть к жизни систему координат времен противостояния СССР и США. Возможно, именно поэтому представители российской внешнеполитической науки с тревогой заговорили тогда о тенденциях к возникновению «новой холодной войны». С этим связан и сознательный уход идеологов борьбы между демократическим и авторитарным капитализмами от рассмотрения отношений между государствами как основными единицами, с этим связаны и попытки вернуть логику противостояния систем. Хотя в своем практическом применении, т.е. путем воплощения в концепции «оси зла», представленной миру администрацией Джорджа Буша-младшего, речь шла уже о нескольких государствах с совершенно разными политико-экономическими моделями.

Однако в новых международных условиях применение военной силы, как выяснилось, намного менее рационально с политической точки зрения, чем раньше, в то же время растет масштаб экономической взаимозависимости. В первом случае решающую роль сыграло появление в середине прошлого века ядерного оружия, и затем – обретение СССР (Россией) и США возможности сдерживания посредством гарантированного взаимного уничтожения. (После конца холодной войны принцип ядерного сдерживания распространился и на страны с небольшим потенциалом, им достаточно не гарантированного уничтожения, а способности нанести неприемлемый ущерб агрессору.) Именно тогда, по меткому выражению Генри Киссинджера, «была разрушена взаимосвязь между политическими и военными целями», что и доказало мирное завершение холодной войны.

Сохранение ядерных потенциалов способствует продолжению политической неопределенности в отношениях России и Соединенных Штатов, а также, в некоторой мере, США и Китая. Более того, принципиальная невозможность глобального конфликта в сочетании с распространением ядерного оружия последовательно уменьшает значение обычных вооруженных сил. Невозможность применения военной мощи для решения стратегических вопросов девальвирует ее значимость до уровня тактических задач, решение которых не ведет к трансформации международной системы в интересах государства, силу применяющего.

Во втором случае – увеличение экономической взаимозависимости – мы имеем дело уже не только и не столько с двусторонними торгово-экономическими отношениями. Объем последних и их важность для выживания государства могут быть снижены. Либо вообще не препятствовать возникновению конфликта, как показывает опыт Великобритании и Германии, между которыми объем торговли в 1913 г. был, как известно, наиболее значимым. В современных условиях речь идет о феномене рождения некой «мировой экономики», которая создает принципиально новые рамочные условия для использования странами своих экономических ресурсов. Экономика приобретает все более внешний характер, что существенно ограничивает возможность положить ее на весы при измерении силы отдельного государства.

Снижение значения военной мощи в глобальном масштабе уже стало серьезным интеллектуальным вызовом для политического и научного сообщества. Концепции «мягкой» или уже теперь «умной» силы представляли собой не что иное, как попытки найти современный ответ на новую ситуацию. Их задачей являлось нахождение новых уникальных ресурсов, обладание которыми обеспечивает преимущество в условиях описанных выше ограничителей. И хотя военная мощь сохраняет первостепенное место у всех авторов, перечень составляющих силы пока неуклонно расширяется и дробится.

Учитывая растущий объем взаимосвязей между национальными политико-экономическими системами, а также увеличение числа факторов силы, важных или кажущихся важными в текущем контексте, мельчить можно до бесконечности. Но насколько адекватно нами воспринимается значение того или иного компонента в совокупной мощи государства, невозможно проверить опытным путем, т.е. сравнить их в ходе конфликта. Поэтому продолжение инвентаризации необходимых компонентов материальной силы имеет исключительно теоретическое значение.

***

Подводя итог этим (ни в коей мере не претендующим на завершенный характер) рассуждениям, можно утверждать следующее. В уникальном обществе, где невозможно достижение власти, требования привязаны не к качествам игрока (избирать его на роль лидера все равно никто не собирается), а к состоянию системы как таковой. Решающее значение начинает играть способность государства вести себя в соответствии с ожиданиями этой системы. И здесь Россия, начисто лишенная идеологии и прошедшая в первое десятилетие своего самостоятельного развития весьма трудную школу Realpolitik, оказалась способна к международно-политическому перерождению и возвращению в круг мировых лидеров. Сочетая дипломатический опыт и навыки «старого» лидера, с одной стороны, и адекватность международному общественному запросу на уровне «новых» лидеров, например, Китая – с другой. При этом Пекину аналогичный по масштабам объем социальной силы стоил колоссальных усилий по развитию у себя силы физической.

Из всего вышесказанного следуют по меньшей мере два практических вывода. Во-первых, при осуществлении внешней политики в крайне хаотичном мире решающее значение приобретает не только анализ физических возможностей партнеров и конкурентов, хотя и он должен оставаться в центре внимания. Существенно важнее прогноз развития предпочтений мирового общества в целом и выработка в этих целях аналитического инструментария.

Во-вторых, как и в любой политической системе, тем более такой уникальной и изначально не предполагающей возможности установления абсолютной власти, как международная, предпочтения общества могут меняться. И в этом контексте государство, весьма успешное сегодня, может оказаться менее востребованным завтра. Поэтому совсем забывать о развитии у себя индивидуальных, независимых от социального запроса системы, качеств современному государству было бы крайне неосмотрительно. А вот здесь России, успешной в реализации проекта «власти через престиж», есть еще много над чем поработать.

Т.В. Бордачёв – кандидат политических наук, директор Центра комплексных международных и европейских исследований НИУ ВШЭ.

Кавказский дом по тбилисскому проекту

Каковы цели политики Грузии на Северном Кавказе

Резюме: По мнению ряда грузинских и российских экспертов, стабильный Северный Кавказ – чуть ли не единственный общий интерес Грузии и России, на котором можно «здесь и сейчас» строить процесс примирения. Известно, однако, что строить сложнее, чем ломать.

До 2008 г. нельзя было утверждать, что Грузия проводила продуманную и последовательную государственную политику в отношении Северного Кавказа. Первый президент страны Звиад Гамсахурдиа, правда, когда-то выдвинул идею «общего кавказского дома», но дальше заявления дело не пошло. Во-первых, сам Гамсахурдиа слишком недолго продержался во власти, чтобы воплотить в жизнь свои замыслы (весьма противоречивые, а зачастую – опасные или даже вредные для грузинской государственности), а во-вторых – потому, что никто так и не понял, на каком фундаменте должен строиться и как может выглядеть т.н. общий кавказский дом. К тому же этой экстравагантной идее Москва противопоставила Конфедерацию горских народов Кавказа со штаб-квартирой в Сухуми (КГНК – создана в 1989 г., впоследствии слово «горских» из названия убрали).

По замыслу архитектора «кавказского дома», ведущая роль в нем отводилась Грузии, а вот КГНК на деле явилась антигрузинским проектом (хотя Гамсахурдиа и посылал своих представителей на ее съезды), ибо оставила после себя лишь один заметный след – активное участие в грузино-абхазском конфликте 1992–1993 гг. на стороне абхазов. Если не считать того, что после своего свержения Гамсахурдиа нашел пристанище в Грозном, можно констатировать, что начало 90-х гг. прошлого века – на фоне конфликтов в Абхазии и Южной Осетии – стало периодом резкого ухудшения отношений грузин с северокавказцами (хотя разных народов региона это касается в разной степени).

Второй президент Грузии – Эдуард Шеварднадзе – северокавказской проблематикой занимался лишь тогда, когда просто не мог игнорировать ее, то есть когда процессы там непосредственно влияли на Грузию. В основном все свелось к ситуации вокруг Панкисского ущелья, принесшей Тбилиси серьезную головную боль. Перекрывать путь в Грузию чеченцам, бежавшим от «наведения конституционного порядка» федеральными войсками, было невозможно с моральной точки зрения, и недальновидно – политически. Да и собственных сил для возведения барьеров и отфильтровывания боевиков от мирных граждан у Тбилиси долгое время не было. Из-за Панкисского ущелья Грузия оказалась под постоянным давлением России, которая позволяла себе даже бомбардировку территории сопредельного государства под предлогом нанесения превентивных ударов по базам боевиков. В конечном счете Шеварднадзе все же «разрулил» ситуацию – не без помощи американцев: программа «Обучи и оснасти» (Train and Equip) позволила создать предпосылки для решения проблемы чеченских боевиков в Панкисском ущелье без нанесения ущерба основной массе беженцев. Грузия смогла сохранить лицо и перед Западом, и перед северокавказцами (чеченцами – в частности). Но дальше этого дело опять не пошло. А приобрести доверие Москвы не удалось все равно, поскольку она и не собиралась менять отношение к соседней стране.

Северокавказскому направлению не уделялось достойного внимания и в грузинской политической и экспертной мысли. Были лишь разрозненные попытки осмыслить фактор Северного Кавказа вообще и в контексте грузино-российских отношений. В частности, автор данного материала писал в 1999 г., что Северный Кавказ превращается в «зону устойчивой нестабильности», требующей наличия у Грузии соответствующей концепции. Но таковой не появилось.

Третий президент Грузии – Михаил Саакашвили – начал свою внешнеполитическую деятельность с визита в Москву (11 февраля 2004 г.), но период оттепели во взаимоотношениях двух стран, который возвестил грузинский лидер, продолжался недолго. На смену ему пришел режим открытого личностного противостояния (Путин – Саакашвили) с обвинениями друг друга во всех мыслимых и немыслимых грехах, что «увенчалось» августовской войной 2008 г. и окончательными «заморозками» в период президентства Дмитрия Медведева. И если до войны Северный Кавказ фактически пребывал вне поля зрения грузинской политики, то после августа 2008 г. ситуация изменилась.

После войны: атака «мягкой силы»

В послевоенный период руководство Грузии предприняло ряд действий, свидетельствующих о намерении проводить активную политику на северокавказском направлении. Уже осуществленные мероприятия можно условно (ибо они – взаимодополняющие) объединить в три основных группы, заслуживающие рассмотрения на предмет политико-правовой сути и целей.

1. Меры организационного характера, создающие институциональную основу для северокавказской политики:

а) Учреждение в парламенте Грузии в декабре 2009 г. группы дружбы с парламентами Северного Кавказа. Подобные решения обычно выглядят конструктивными. Резолюция 1773 (2010) ПАСЕ, например, поощряет «создание в национальных парламентах групп дружбы и аналогичных групп с целью расширения практики обмена эффективными методами работы, в частности – в парламентской и политической сфере». Однако в рассматриваемом случае наблюдается очевидная асимметрия, ибо парламент суверенного государства – члена ООН заявляет о намерении дружить не с законодательным органом другого (соседнего) государства – члена ООН, а с парламентами субъектов федерации этого государства. Подобная асимметрия не соответствует международной практике. Быть может, она не бросилась бы так в глаза, будь отношения Грузии и России добрососедскими, а шаг – заранее согласованным. Однако, как известно, после августовской войны 2008 г. Грузия разорвала дипломатические отношения с Российской Федерацией, и демонстративное предложение дружбы на официальном уровне отдельным субъектам этой страны вызывает вопросы.

Конечно, Россия пошла намного дальше Грузии, переступив черту, когда признала независимость Абхазии и Южной Осетии, установила с ними дипломатические отношения и открыла посольства в Сухуми и Цхинвали. Но эти решения не просто не поддержаны подавляющим большинством государств, но и прямо осуждены многими из них, равно как и международными организациями. Получается, что в поисках адекватного ответа на противоправные действия Российской Федерации в отношении Грузии (именно так они характеризуются в докладе «Комиссии Тальявини») Тбилиси сам отходит от международной практики, оказываясь в двусмысленном положении. Наконец, официального отклика от парламентов республик Северного Кавказа не последовало, ибо лояльность Москве является неизбежным условием получения жизненно необходимых финансовых дотаций.

Два других шага грузинского руководства из той же категории.

б) Трансформация в декабре 2010 г. парламентского Комитета по связям с соотечественниками, проживающими за рубежом, в Комитет по делам диаспоры и Кавказа; в) принятие в феврале 2011 г. решения о создании специальной комиссии по делам Кавказа при аппарате государственного министра по делам диаспоры. Оба призваны, как представляется, высветить два обстоятельства:

Закрепление в обиходе понятия «грузинская диаспора» (пост государственного министра по делам диаспоры был учрежден в феврале 2008 г.), не имевшего ранее широкого распространения в грузинском дискурсе;

Подчеркивание особого значения Кавказа (не только Южного, но и Северного) для грузинской политики.

Последнее обстоятельство не вызывает сомнений, но найти следы деятельности упомянутой Специальной комиссии (которой поручили изучение политических и социальных процессов в северокавказских республиках) за минувшее время не удалось. Можно разве что упомянуть объявление конкурса на создание мемориала памяти жертв геноцида черкесского (адыгского) народа (на основе постановления парламента Грузии от 1 июля 2011 г.), но для этого вряд ли требовалась специальная комиссия. Победителем конкурса, кстати, в декабре 2011 г. был объявлен скульптор из Кабардино-Балкарии.

2. Меры идеологического и пропагандистского характера, подводящие соответствующую базу под северокавказскую политику и призванные обеспечить «влияние на умы», как то:

а) Выступление Михаила Саакашвили на сессии Генеральной Ассамблеи ООН 23 сентября 2010 г., где он представил свое видение «свободного, стабильного и единого Кавказа». Президент упомянул общую историю и интересы народов Кавказа, призвал к установлению прямых контактов между людьми и разработке проектов в области энергетики, просвещения, культуры. В докладе речь шла о политико-экономическом взаимодействии, создании общего рынка, самодостаточности региона, не нуждающегося в помощи извне. «Нет Северного и Южного Кавказа – есть один Кавказ, который принадлежит мировой цивилизации», – заявил Саакашвили и уточнил, что Кавказ – не просто часть европейской цивилизации, но и одна из колыбелей оной. Среди других идей следует отметить: «Наше объединение не будет направлено против кого-либо, и мы не собираемся менять никакие границы»; «Пора прекратить борьбу друг с другом и ослаблять друг друга. Наша сила – в нашем единстве. Без единства мы не будем по-настоящему свободными». Впрочем, дальнейшей детализации инициатива с тех пор не получила. Принимая в Тбилиси президента Армении Сержа Саргсяна в ноябре 2011 г., Саакашвили повторил основные тезисы годичной давности. Поэтому многие воспринимают предложения лишь как перепев основательно подзабытой гамсахурдиевской концепции «общего кавказского дома» – сколь туманной, столь и иллюзорной. В сухом остатке можно разглядеть претензии на лидерство в кавказском регионе (хотя о регионе в политическом смысле тут говорить не приходится), что вряд ли вызвало понимание и одобрение соседей (азербайджанская пресса, например, едко отреагировала на саакашвилевские «вариации на тему кавказского единства» в ходе его переговоров с армянским визави). Да и едва ли подобные амбиции соответствуют возможностям обремененной многочисленными внутренними и внешними проблемами страны.

б) Выход в эфир в январе 2010 г. Первого кавказского телеканала – информационное обеспечение конкретного политического проекта. Российские власти приняли это в штыки – замминистра внутренних дел Аркадий Еделев заявил, что «детище грузинской пропагандистской машины» требует самого пристального внимания, ибо «будет пропагандировать антироссийские антигосударственные настроения, а также идеологию экстремизма». Неудивительно, что вскоре возникли проблемы у владельцев спутника, посредством которого осуществлялось вещание канала на обширную территорию, что и возымело действие: вещание было прекращено (естественно, «по техническим причинам»). Однако затем появились новые возможности, и канал вновь вышел в эфир, на этот раз – под названием ПИК (Первый информационный кавказский).

Формальная задача – нейтрализация антигрузинской пропаганды российского официоза, предоставление аудитории объективной информации о происходящих в Грузии и кавказском регионе событиях. Впрочем, скорее откровенно пропагандистская, нежели контрпропагандистская суть канала не составляет секрета, ибо подоплека практически любой общественно-политической программы заключается не только в стремлении представить Грузию в максимально благоприятном свете, но и выставить Россию в максимально неблагоприятном. Пропаганда направлена за пределы Грузии (здешний телеэфир и без того перенасыщен проправительственным контентом), и на Северный Кавказ – в первую очередь, хотя собственно северокавказская тематика и не занимает много эфирного времени. Насколько достигает своей цели вещание ПИК на Северном Кавказе (и в других местах) – судить пока трудно, хотя особое беспокойство у официальных кругов России он, видимо, вызывать перестал. Более того, 5 августа 2011 г. ПИК оказался среди трех интервьюеров президента Российский Федерации Дмитрия Медведева (вместе с телеканалом Russia Today и радиостанцией «Эхо Москвы»). Таким образом, первое лицо России способствовало легализации этого канала в своей стране, и автор признается в своем бессилии постичь глубину данной политической игры.

в) Проведение в марте и ноябре 2010 г. в Тбилиси двух международных конференций «Неизвестные народы. Непрекращающееся преступление: черкесы и кавказские народы между прошлым и будущим». Их организатором явился Тбилисский государственный университет Ильи в сотрудничестве с Jamestown Foundation (США). Именно эта исследовательская организация вместе с Черкесским культурным фондом Соединенных Штатов организовала в Вашингтоне дискуссию на тему «Черкесы: прошлое, настоящее и будущее» (21 мая 2007 г.), где затронули вопрос о геноциде черкесского народа в Российской империи в XIX веке. Это позволяет полагать, что «черкесская тема» в послевоенном арсенале официального Тбилиси возникла не стихийно, и развитие она получила в силу благоприятных для инициаторов обстоятельств (для Грузии – крайне неблагоприятных, ибо итоги войны 2008 г. назвать благоприятными невозможно никоим образом). Первая тбилисская конференция приняла обращение к парламенту Грузии с призывом о признании геноцида черкесов; вторая – призвала к бойкоту Олимпийских игр в Сочи.

Последние два из мероприятий этой группы – г) Открытие в Тбилиси в октябре 2011 г. Центра черкесской культуры и д) Объявление конкурса на создание мемориала памяти жертв геноцида черкесского народа – значительно уступают по масштабу первым трем. Открытие культурного центра вообще можно было бы однозначно приветствовать, если бы не отягощенное политической нагрузкой заявление по этому поводу представителя «Черкесского конгресса» в Грузии, прозвучавшее в унисон с выступлением Саакашвили на Генеральной Ассамблее ООН (что неудивительно), и служащее косвенным подтверждением тех амбиций, о которых уже говорилось. В контексте многовекторной пропаганды можно рассматривать и намерение воздвигнуть мемориал жертвам геноцида черкесского народа в новостроящемся курорте Анаклиа – в непосредственной близости от Абхазии.

3. Собственно политические действия на сегодняшний день сводятся к двум основным.

а) Решение правительства Грузии о предоставлении права въезда и пребывания на территории страны в течение 90 дней без визы жителям северокавказских субъектов Российской Федерации, вступившее в силу 13 октября 2010 года. Президент Саакашвили заявил, что данный шаг следует рассматривать как часть политики «единого Кавказа». В свою очередь, министр иностранных дел России Сергей Лавров заметил, что «в рамках отношений, которые приняты между цивилизованными партнерами, это принято обсуждать на взаимной основе», а то, как это произошло, напоминает ему очередной пропагандистский жест. Вне зависимости от политической подоплеки следует признать, что шаг грузинского правительства облегчил жизнь тем жителям Северного Кавказа, кто поддерживает постоянные контакты с Грузией.

«Грузины много делают, чтобы использовать “мягкую силу” во взаимодействии с Северным Кавказом – например, введение безвизового въезда для жителей этих республик», – заявил президент Jamestown Foundation Глен Ховард на форуме «Кризис на Северном Кавказе: есть ли выход?» (организован в феврале 2011 г. Центральноазиатским и Кавказским институтом Университета Джонса Хопкинса). Он считает, что это способствует экономическому развитию региона, а то, что в Тбилиси учатся студенты с Северного Кавказа, помогает новому поколению жителей региона взаимодействовать с Западом.

В любом случае следует отметить, что в вопросе передвижения между двумя странами Грузия предстает в несравнимо более выгодном свете, чем Россия. Грузинскую визу граждане Российской Федерации (не жители республик Северного Кавказа) могут приобрести по прибытии в морские и воздушные порты Грузии, а со второй половины 2011 г. – и на КПП Верхний Ларс на Военно-Грузинской дороге. Тем самым Грузия завершила процесс установления безвизового режима со всеми непосредственными соседями (с Российским Северным Кавказом – в одностороннем порядке), и даже с Ираном, с которым у Грузии нет общей границы.

б) Принятие 20 мая 2011 г. парламентом Грузии постановления о признании геноцида черкесского (адыгского) народа в период русско-кавказской войны стало, несомненно, самым резонансным событием, привлекшим внимание далеко за пределами Кавказа. В постановлении, в частности, сказано:

Признать массовое истребление черкесов (адыгов) и их изгнание с исторической родины в период русско-кавказской войны актом геноцида согласно Гаагской IV конвенции «О законах и обычаях сухопутной войны» от 18 октября 1907 г. и Конвенции ООН «О предупреждении преступления геноцида и наказании за него» от 9 декабря 1948 года.

Признать черкесов, депортированных в период Русско-Кавказской войны и впоследствии, беженцами согласно Конвенции ООН от 28 июля 1951 г. «О статусе беженцев».

Признание геноцида – главное оружие

Грузия стала первым суверенным государством, признавшим геноцид черкесов, но признание произошло не на пустом месте; определенные шаги в 1990-х гг. предприняли парламенты тех северокавказских республик, между которыми советская власть «поделила» уцелевших после трагических событий черкесов. Верховный совет Кабардино-Балкарии принял 7 февраля 1992 г. постановление «Об осуждении геноцида адыгов (черкесов) в годы русско-кавказской войны» и предложил Верховному совету Российской Федерации рассмотреть вопрос о признании геноцида и предоставлении их зарубежным соотечественникам двойного гражданства. Президент Российской Федерации Борис Ельцин признал 18 мая 1994 г. в обращении к народам Кавказа, что кавказская война привела к большим человеческим жертвам и материальным потерям и «появляется возможность объективной трактовки событий кавказской войны как мужественной борьбы народов Кавказа не только за выживание на своей родной земле, но и за сохранение самобытной культуры, лучших черт национального характера». Никаких правовых последствий, впрочем, данное заявление не возымело.

В апреле 1996 г. президент и Государственный совет Республики Адыгея направили Государственной думе РФ обращение, аналогичное кабардино-балкарскому. В октябре 2006 г. 20 адыгских общественных организаций из разных стран обратились в Европарламент с просьбой о признании геноцида. Спустя месяц общественные объединения Адыгеи, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии обратились к президенту Владимиру Путину с такой же просьбой. И снова ни одно из этих постановлений и обращений не повлекло за собой правовых последствий; лишь обращение к Грузии в 2010 г. увенчалось официальным признанием.

За данным шагом грузинского руководства можно усмотреть несколько намерений.

Во-первых, укрепить собственные позиции на Кавказе в качестве радетеля о правах и интересах северокавказских народов, а также приобрести поддержку черкесской диаспоры за рубежом. Многими черкесами, где бы они ни проживали, решение Тбилиси встречено с одобрением, переходящим порой в восторг.

Во-вторых, досадить России, нанеся удар по самой больной для нее точке – Северному Кавказу, где продолжают аккумулироваться трудноразрешимые проблемы. Одна из них – восстановление в правах разделенного черкесского народа. Москва, во всяком случае, склонна рассматривать данное решение официального Тбилиси именно как месть за войну 2008 г. и признание Абхазии и Южной Осетии.

В-третьих, посеять семена недоверия между абхазами и северокавказцами (адыгами – в частности), ибо морально-политическая поддержка пришла последним не от родственных им абхазов, а от грузин, против которых они воевали в ходе грузино-абхазской войны 1992–1993 годов.

Третий пункт заслуживает отдельного комментария. Дело в том, что в октябре 1997 г. парламент Абхазии принял постановление, первый пункт которого гласит: «Признать массовое истребление и изгнание абхазов (абаза) в XIX веке в Османскую империю геноцидом – тягчайшим преступлением против человечества». Однако официальный Сухуми так и не решился квалифицировать подобным же образом черкесскую трагедию, хотя соответствующие ожидания среди черкесов, безусловно, присутствовали.

«Самим актом признания геноцида Тбилиси уже добился некоторых результатов. Определенная степень охлаждения отношений между абхазами и черкесскими народами так или иначе наметилась. Абхазам непонятен восторг адыгов действиями грузин, так как для Абхазии Грузия – главный враг. Черкесам же, напротив, не совсем ясно, почему Тбилиси признал геноцид, а братская Абхазия по этому поводу молчит и никак не реагирует», – считает абхазский аналитик Инал Хашиг. Понятно, что Сухуми не желает навлекать на себя недовольство России – главного (по сути – единственного) спонсора и гаранта своей сецессии от Грузии. И как в подобной ситуации сбалансировать отношения с черкесами с одной стороны, и Россией – с другой, неясно.

Неблагоприятное для абхазов смещение акцентов в среде их непосредственных соседей отражено в позиции председателя организации «Хасэ», влиятельного черкесского активиста и героя Абхазии Ибрагима Яганова. По его мнению, абхазам пора пересмотреть свое отношение к Грузии, ибо существующее положение дел «не дает нам интегрироваться в европейское пространство». А надежды на Абхазию как на окно в свободный мир (недаром ведь штаб-квартиру КГНК в свое время разместили в Сухуми) не только не оправдались, но Абхазия «перекрывает нам и другое окно – через Грузию». Заявление героя Абхазии вызвало бурю эмоций в Сухуми, но обвинение в том, что он подыгрывает Грузии, которая преследует собственные интересы, Яганов парировал спокойно: «Вполне возможно, что у Грузии есть определенная цель – использовать черкесский вопрос. Но это нормально. Такие интересы есть у любого государства. Есть интересы и у черкесов».

Таким образом, можно констатировать, что каждая из целей, которые поставил перед собой официальный Тбилиси признанием геноцида черкесов, достигнута в большей или меньшей степени. Косвенный политический результат данного акта можно усмотреть также в том, что он отчуждает черкесов от идеи Имарата Кавказ (в которой они, впрочем, не играют ведущей роли), ибо актуализирует для них иные цели и задачи. Однако вряд ли они будут в гармонии с целями карачаевцев и балкарцев, совместно с которыми черкесы проживают в двух северокавказских республиках.

Наконец, имеется еще один аспект признания, затрагивающий зимние Олимпийские игры в Сочи в 2014 г., когда отмечается 150-летие трагической для черкесов даты. Полномочный представитель президента РФ в Северокавказском федеральном округе Александр Хлопонин, например, прокомментировал признание Грузией геноцида черкесов как попытку «разыграть черкесскую карту под Олимпийские игры». Ведь олимпийские объекты расположены именно в тех местах, где истреблялись и откуда выселялись черкесы. Характерно, что в июне 2010 г. все тот же фонд Jamestown провел круглый стол на тему «Сочи 2014: можно ли проводить Олимпийские игры там, откуда 150 лет тому назад изгнали черкесов?».

Официальный Тбилиси был бы рад подпортить олимпийский праздник Кремлю, тем более что Владимир Путин не только был главным лоббистом Сочи на проведение Олимпийских игр, но и готовится пожинать лавры в качестве президента страны-организатора. Ложка дегтя в путинскую бочку меда в виде хотя бы частичного бойкота Олимпиады послужила бы Саакашвили бальзамом на рану, хотя никто пока не заявлял официально о намерении бойкотировать соревнования. Сам же грузинский президент так ответил в октябре 2011 г. на вопрос чешского телеканала СT24, будет ли Грузия бойкотировать игры в Сочи: «Это зависит не от меня, а от Олимпийского комитета Грузии. Но дело не только в этом. Это этнически вычищенная территория. И это место, где был геноцид черкесов. У Сочи действительно сложная история. К тому же там есть проблемы с безопасностью. Северный Кавказ – непростая территория. 2014 год приближается быстро, но решение этих проблем требует времени. И я не могу сказать, что произойдет до 2014 года».

Думается, что президент Грузии несколько кривит душой, когда говорит, будто не руководитель страны, а Национальный олимпийский комитет будет принимать политическое решение, каковым, безусловно, является бойкот Олимпиады. Глава государства также запамятовал, что в 2013 г. истекает его последний президентский срок, и принятие соответствующего решения не будет (не должно) зависеть от него и по этой простой причине. Но основной вопрос, судя по всему, остается открытым; сторонники бойкота игр могут найтись не только среди черкесов. Что касается безопасности Олимпийских игр (а Россия по привычке и тут указывает в сторону Грузии), то, как заявил Саакашвили, «создание физической угрозы играм 2014 г. в Сочи не только не в наших планах, но и не в наших возможностях тоже».

Риски для Грузии

Понятно и естественно, что замораживание положения в «новых военно-политических реалиях» (т.е. тех, что возникли в результате войны), к которым официально апеллирует Россия, рассматривается Грузией как процесс отторжения части своей территории. И на этот процесс естественным же образом последовала реакция на самом проблемном для России – северокавказском направлении. Михаил Саакашвили, однако, играет в опасные игры. Еще до признания Грузией геноцида черкесов директор Национальной службы разведки США Джеймс Клапер отметил, что наряду с присутствием российских войск в Абхазии и Южной Осетии напряженности в регионе способствуют и последние шаги Грузии в отношении северокавказских республик России. В декабре 2011 г. то же самое отметила эксперт Института Брукингса Фиона Хилл в ходе слушаний по вопросу конфликтов на Кавказе в Хельсинкской комиссии Соединенных Штатов (Комиссии по безопасности и сотрудничеству в Европе).

«Раскачивание» ситуации на Северном Кавказе таит для Грузии не меньше опасностей, чем для России, и не сулит прямых выгод. Инфантильными выглядят надежды на то, что под грузом неразрешимых проблем Россия уйдет с Северного Кавказа (или будет вынуждена оттуда уйти; с Курилами, например, Москва явно не спешит расставаться). Программная статья по национальной политике бывшего и будущего президента России однозначно свидетельствует о незыблемости подхода Кремля к вопросу. Грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликты не решатся сами собой даже в условиях полного невмешательства со стороны России (и выглядящего сегодня нереальным отзыва признания независимости Абхазии и Южной Осетии). Северокавказские народы отнюдь не поспешат единым строем под экономическое и иного рода покровительство Грузии, на что у последней просто нет ресурсов.

Более того, в случае успешного продвижения «черкесского проекта» (от признания геноцида – через воссоединение – к независимости), появится еще один претендент на Абхазию в лице крепнущих адыгов. Включение в их проект родственных абхазов может произойти даже не вполне добровольно со стороны последних, а многочисленная черкесская диаспора с определенным политическим влиянием в разных странах послужит значительным фактором. Сергей Маркедонов, выступая в Университете Джорджа Вашингтона еще до признания Грузией геноцида черкесов (в ноябре 2010 г.), отметил, что «после признания независимости Абхазии Москва столкнулась с растущим черкесским национализмом, поскольку Абхазия считается частью черкесского мира в Адыгее, Карачаево-Черкесии и в Кабардино-Балкарии». Понятно, что признание геноцида черкесов со стороны Тбилиси лишь подогрело эти настроения.

Следует также учитывать, что способность Грузии проводить активную политику («политику мягкой силы») в отношении Северного Кавказа во многом зависит от геополитической конъюнктуры: нарастающий кризис вокруг Ирана и анонсирование Россией беспрецедентных по масштабам и вовлеченности маневров «Кавказ-2012» могут изменить таковую, равно как и исход выборов в Грузии и США.

Наконец, неясно, чем и как Тбилиси будет отвечать на просьбу о признании геноцида со стороны других соискателей, живущих в непосредственной близости. Есть ведь и практически идентичная проблема геноцида абхазов в Российский империи, хотя сами абхазы пока и не просили никого о признании их геноцида.

Прямого ответа со стороны Российской Федерации (в свойственном ей силовом духе) на признание геноцида черкесов и некоторые другие шаги Грузии на северокавказском направлении пока не последовало. Оно и понятно – практически все аналитики сходятся во мнении, что до завершения зимней Олимпиады в Сочи Россия не пойдет ни на какие меры, способные еще более дестабилизировать ситуацию в регионе, и тем самым поставить под угрозу проведение Олимпийских игр и собственный престиж. Но игры завершатся в середине марта 2014 года… В арсенале же грузинской политики остается еще признание геноцида вайнахов (эта тема, кстати, прозвучала в марте 2010 г. на конференции в Тбилиси, а группа ингушей, проживающих в Европе, обратилась к грузинским властям с просьбой об инициировании процесса признания в Европарламенте), хотя гадать о том, что на уме у лидеров в Москве и Тбилиси – дело неблагодарное.

* * *

Остается надеяться, что до марта 2014 г. политические элиты не будут заняты тем, чтобы придумать, как еще побольнее досадить друг другу (а фактически – населению своих стран). Вместо этого стоило бы поискать пути отхода от принципа игры с нулевой суммой (достигли же согласия по ВТО с сохранением лица), которого упрямо придерживаются до сих пор все без исключения официальные стороны всех без исключения конфликтов на Кавказе, и который контрпродуктивен для всех вместе и каждого в отдельности. По мнению ряда грузинских и российских экспертов, стабильный Северный Кавказ – чуть ли не единственный общий интерес Грузии и России, на котором можно «здесь и сейчас» строить процесс примирения. Известно, однако, что строить сложнее, чем ломать.

Ивлиан Хаиндрава – директор программы южнокавказских исследований Республиканского института (г. Тбилиси).

Грузия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735588 Ивлиан Хаиндрава

Несчастливы по-своему

Постсоветские пути Азербайджана, Армении и Грузии

Резюме: Нынешний закрытый характер политических режимов трех закавказских стран объясняется тем, что государству в малой степени приходится обращаться к обществу за ресурсами, необходимыми для сохранения и укрепления государственности.

Статья написана по материалам исследования «Внутриполитические трансформации государств Закавказья», проведенного некоммерческим партнерством «Кавказское сотрудничество» (www.georgiamonitor.org).

Страны Южного Кавказа разделили общую судьбу. Обретя независимость, Грузия, Армения и Азербайджан пострадали от войн, этнических конфликтов, разрыва прежних коммуникаций и распада государственных структур. Но нельзя сказать, что одинаковый жребий выпал и на долю политических режимов – равные стартовые позиции и схожие внешнеполитические условия обернулись различными итогами.

Азербайджан после нескольких лет метаний практически вернулся к сложившейся еще в рамках Советского Союза системе патрон-клиентских сетей как основе политического режима. Приток нефтедолларов позволяет не замечать порождаемых этой системой издержек и гасить потенциальные конфликты внутри элиты – делимый пирог постоянно (хотя и все более медленно) растет. Экономика Армении относительно диверсифицирована, страной правят различные группы, представляющие своеобразный конгломерат интересов и выторговывающие у государства те или иные преференции. В Грузии после многих лет распада установилась власть жестких либералов-западников, построивших дисциплинированный государственный аппарат – главную опору и источник силы политического режима, бюрократия поставлена на службу личной власти.

Примечательно, что различия между этими тремя странами будто бы не зависят от степени их демократичности. Публичная критика в адрес властей в Азербайджане чревата большими издержками для критикующего, чем в Армении или Грузии. Но ни одна из стран так и не приобрела опыта легитимной смены власти в результате выборов, поэтому значимых «маркеров демократии» здесь не существует. Более весомым может оказаться показатель качества государственного управления. Однако симптоматично, что грузинские реформы, которые многими и в регионе, и в мире оцениваются как образцовые, так пока и не привели к отрыву Грузии от соседней Армении по подушевому ВВП.

Траекторию внутриполитических трансформаций в Азербайджане, Армении и Грузии можно описать и сравнить, если рассматривать ее в качестве результирующей четырех факторов. Это

место страны в мировом и региональном разделении труда;исход противоборства за контроль над государственными институтами между различными группировками внутри элиты;роль «вооруженных людей» в политической системе;степень зависимости государства от изымаемых им у населения ресурсов.

Три закавказские республики не относились к самой развитой части Советского Союза, хотя и не были самой бедной. В Азербайджане и Армении произошла индустриализация, ко времени распада СССР в структуре их ВВП преобладала промышленность. Оценки данного показателя по Грузии разнятся, однако в целом страна не слишком отставала от соседей. В индустрии республик Закавказья довольно заметная доля приходилась на высокие технологии – авиационную промышленность в Грузии, электронную в Армении. По данным Российского института стратегических исследований, на излете советской эпохи азербайджанское машиностроение обеспечивало до 80% всех потребностей в оборудовании нефтедобывающей промышленности страны.

Итогом деградации Советского Союза и сопровождавших этот процесс войн, разрыва традиционных транспортных коммуникаций, экономического кризиса стала деиндустриализация всех трех стран. К середине 1990-х гг. доля промышленности в структуре ВВП Азербайджана сократилась вдвое (с 60 до 30%). В Армении многие отрасли промышленности упали в несколько раз. В Грузии, по данным Иосифа Арчвадзе, в течение 1990-х гг. работу потеряли 400 тыс. человек, занятых в промышленности (численность населения страны по переписи 1989 г. составила около 5 млн человек). Уместно добавить, что крах советской системы торговых ограничений привел также и к резкому снижению экспортного потенциала закавказского сельского хозяйства – его продукция утратила исключительное положение на рынках России и других постсоветских стран. Таким образом, «рукотворные» экономические преимущества в значительной мере исчезли, остались преимущества естественные. Внутриполитическое развитие трех государств зависело от того, какими именно преимуществами они обладали (если обладали) и как политические элиты ими распорядились.

Нефть – это решение?

Для Азербайджана единственным способом добиться быстрых темпов экономического роста и наполнить государственный бюджет стало расширение добычи и экспорта нефти и газа. В определенный момент экспорт энергоносителей на мировые рынки по новым маршрутам в сотрудничестве с крупнейшими западными компаниями стал рассматриваться как панацея, одновременно обеспечивающая Азербайджану экономический подъем, укрепление государственного суверенитета (благодаря уходу из-под влияния России) и внешнеполитические преимущества в конфликте с Арменией.

Рост мировых цен на нефть, увеличение добычи углеводородов (по данным Международного статистического комитета стран СНГ, в 2000–2010 гг. добыча нефти в Азербайджане выросла с 14 до 50,4 млн т) и расширение возможностей для их экспорта через нефтепроводы на Супсу и Джейхан и газопровод на Эрзерум обеспечили стране экономический бум. По оценкам Всемирного банка, в 2006 г. рост ВВП в Азербайджане составил 34,5%, в 2007 г. – 25%. В дальнейшем его темпы снизились, однако по сравнению с соседями по региону, да и большинством стран мира, Азербайджан легче перенес глобальный экономический кризис. В 2008–2010 гг. средние темпы ежегодного роста его ВВП составили 8,4% при среднемировых 1,2%.

Однако экономический успех, который принесла нефть, обернулся закреплением статуса моноотраслевой структуры экономики. В 2005 г. добыча углеводородов давала около 40% ВВП Азербайджана, в 2008 г. этот показатель увеличился до 60%. Темпы роста «ненефтяной» промышленности в последние годы значительно ниже темпов роста экономики в целом.

Приток нефтедолларов позволяет поддерживать внешние атрибуты процветания вроде строящихся в столице небоскребов и запредельных по сравнению с соседями оборонных расходов. Однако Азербайджан все еще остается сравнительно бедной страной. Подушевой ВВП по ППС составляет 10,2 тыс. долларов (данные МВФ, сентябрь 2011 г.), что почти вдвое выше, чем у соседних Армении и Грузии (приблизительно по 5,4 тыс. долларов), однако ниже, чем у Казахстана (13,0) и России (16,7).

Показательно субъективное восприятие экономического бума населением. По данным опроса социологической службы Puls-R (Баку), с 2006 по 2010 гг. доля респондентов, которые оценивают положение своей семьи с помощью фразы: «С трудом сводим концы с концами», сократилась с 50,8% опрошенных в 2006 г. до 49% в 2010 году. «Острую нужду» испытывали, соответственно, 10,1 и 9,1% на фоне обширных государственных программ по борьбе с бедностью. А доля тех, кто, по их собственному признанию, не сталкивается с материальными трудностями (организаторы опроса отождествляют их со средним классом), выросла с 28,0 до 32,5%. Иными словами, взрывной рост экономики практически не привел к сдвигам в социальной структуре населения.

Последнее обстоятельство во многом объясняет незыблемость политических порядков в Азербайджане. Те социальные группы, которые были двигателем перемен в конце советской эпохи, исчезли вместе с породившим их экономическим укладом. Углеводородный рост коснулся лишь элит и зависимой от них прослойки среднего класса. В основном общество осталось таким, как оно сложилось в 1990-е гг. – состоящим из бедных масс, узкого слоя богатой элиты и обслуживающего ее интересы небольшого среднего класса. В обществе нет массовых групп, чьи интересы нуждались бы в выражении и согласовании, и это сужает социальные условия для политической конкуренции.

Углеводородный бум влечет за собой еще одно следствие. Добыча и экспорт нефти и газа доминируют в национальной экономике за отсутствием других сопоставимых по масштабу отраслей. За пределами углеводородного сектора экономический рост сосредоточивается в строительстве и на рынке недвижимости, причем последний, по всей видимости, носит спекулятивный характер (подобно докризисному московскому рынку недвижимости, когда квартиры в российской столице воспринимались как инвестиционный инструмент). В Азербайджане относительно мало собственных производств, причем высокий курс национальной валюты объективно способствует росту импорта.

Политический режим Баку накладывает ограничения на активную политику в сфере диверсификации экономики. При всей своей жесткости он страдает вследствие ряда «родовых травм» постсоветской государственности – влияние автономных центров власти в виде различных номенклатурных групп, слабость институтов, коррупция.

Длительная устойчивость кадрового состава высших эшелонов власти Азербайджана говорит о том, что процесс передачи полномочий от отца к сыну в 2003 г. происходил в обстановке сохранения пребывающих у власти бюрократических кланов. Некоторые из них – те, кто бросал прямой вызов президенту Ильхаму Алиеву, – были подавлены. Однако сами принципы осуществления власти остались без изменений.

Хотя в глазах внешнего наблюдателя политическая реальность страны может ассоциироваться с ближневосточными нефтяными монархиями, делать выводы об авторитарности Баку неверно. Политика строится не столько на диктате из единого центра, сколько на сложном полицентричном балансировании интересов. Этому отвечает такая особенность азербайджанского политического режима, как фактически раздробленный силовой ресурс. В Азербайджане, кроме армии, не менее семи ведомств имеют в своем составе вооруженные формирования – МВД, Пограничная служба, Министерство национальной безопасности, Министерство юстиции, Государственная особая служба охраны, Министерство по чрезвычайным ситуациям. Отчасти эти силовые структуры входят в сферу интересов тех или иных влиятельных бюрократических группировок, по сути поддерживая баланс сил внутри элиты.

Будущее политического режима Баку, вероятно, зависит от того, каким образом правящие группы будут реагировать на замедление, а затем и остановку углеводородного роста. Ответ предстоит искать в короткий по историческим меркам отрезок времени. В последние годы власти, по всей видимости, сознательно сдерживали добычу нефти на уровне, не превышающем 50–55 млн т в год. Смысл этой политики заключается в том, чтобы «растянуть» пик добычи на более продолжительное время. Согласно некоторым прогнозам пятилетней давности, пик (71 млн т) должен был прийтись на 2010 г., после чего начнется спад, который к 2020 г. приведет к уровню добычи в 20 млн т (приблизительно столько добывается на территории Татарстана). Политика «смягчения пика», как полагают в Баку, позволит сохранить нынешний уровень добычи до 2020 года. По другим оценкам, снижение начнется после 2015 года. В дальнейшем экономические преобразования уже нельзя будет подкрепить финансовыми ресурсами, сопоставимыми с нынешними. Кроме того, их придется проводить в более жесткой социально-политической ситуации.

Стратегии диверсификации, которые обсуждаются в Азербайджане, не отличаются убедительностью. Речь, во-первых, идет о том, чтобы превратить государственную нефтяную компанию SOCAR в транснационального игрока, обладающего производственной, в том числе ресурсной базой за рубежом, и продающего не столько физическую нефть, сколько компетенции по ее добыче. Однако у SOCAR может не хватить ресурсов для проведения такой стратегии. Приобретение производственной базы за рубежом потребует либо больших инвестиций, которые будут практически уведены из страны, либо слияния с крупным зарубежным игроком нефтяного рынка, что несет в себе угрозу утраты контроля азербайджанской стороны над объединенной компанией. Что же касается компетенций по добыче нефти, то SOCAR, несмотря на вековой опыт азербайджанских нефтяников, едва ли сможет на равных конкурировать с мировыми лидерами.

Во-вторых, в контексте диверсификации экономики обсуждается «джентльменский набор» слаборазвитых стран и регионов – туризм и сельское хозяйство. В мире нет прецедентов, когда странам удавалось преодолеть бедность опираясь на эти отрасли. Яркое тому свидетельство – глубокий экономический и социально-политический кризис в Греции, которая некогда объявила: «Туризм – наша индустрия». Кроме того, по этим направлениям Азербайджану предстоит конкурировать с Турцией, что крайне невыгодно. Наконец, естественным рынком для азербайджанских туристических услуг является Иран, но Азербайджан плохо приспособлен к тому, чтобы развивать дешевый туризм (слишком высокий уровень цен, избыточно дорогие гостиницы, причем в гостиничном бизнесе основной акцент делается на строительство отелей премиального сегмента). Еще одним направлением диверсификации может стать нефтепереработка – за последние годы властям удалось добиться значительного роста в этой отрасли.

Однако проведение более жесткой и целенаправленной экономической политики, направленной на борьбу с коррупцией, развитие собственных производств и импортозамещение, более эффективное обеспечение прав инвесторов чревато риском вызвать «аппаратную» оппозицию со стороны ущемленных групп бюрократии, что подорвет внутриэлитный консенсус.

Теоретически президент может преодолеть положение «первого среди равных» двумя путями. Первый – формирование широкой общественно-политической коалиции, ставящей перед собой цель смещения старых элит, осуществление своего рода «революции роз сверху». Этот путь крайне рискован: либерализация режима способна дестабилизировать страну раньше, чем возникнет такая коалиция; ее возникновению также будет препятствовать слабость политических институтов. Кроме того, такой метод предполагает наращивание популистских элементов в политике президента, а ресурс популизма в Азербайджане, похоже, близок к исчерпанию. Второй путь – значимый внешнеполитический успех, который сделает президента безусловным лидером в азербайджанской элите. Можно предположить, что именно стремлением к такому успеху объясняется жесткая позиция Алиева по Карабаху.

Исламизация Азербайджана в настоящий момент маловероятна: страна в значительной степени остается светской. По данным Puls-R, доля людей, которые считают себя глубоко верующими и выполняют все религиозные предписания, остается относительно небольшой и снижается. Если в 2006 г. к таковым принадлежало 15,8% опрошенных, то в 2010 г. – всего 9,5%. Также малочисленны и имеют тенденцию к снижению сторонники доминирования в стране исламских ценностей – 14,5% в 2007 г. и 10,7% в 2010 году. По всей видимости, властям удалось остановить ощущавшийся в середине 2000-х гг. тренд на исламизацию. В этом их успехе есть три составляющих. Во-первых, на исламских радикалов оказывалось жесткое силовое давление, причем, в отличие от аналогичной ситуации на российском Северном Кавказе, оно практически не балансировалось деятельностью правозащитных организаций. Во-вторых, резкий экономический рост в последние четыре года привел к снижению числа недовольных и, соответственно, падению востребованности радикальной идеологии. В-третьих, власти пошли на определенные уступки «системным» или умереннным исламским лидерам (шейх-уль-ислам Аллахшукюр Пашазаде), которые стремятся играть более активную роль в политической и общественной жизни.

В то же время ряд азербайджанских экспертов признают, что в случае ослабления правящей группы реальным сценарием станет не демократизация страны, а ее исламизация. Несмотря на относительно небольшое число убежденных приверженцев политического ислама, они отличаются высокой мобилизованностью и сплоченностью, чем не могут похвастаться прочие политические силы. Один из бакинских экспертов полагает, что при доле исламистов в составе населения в 10% на свободных выборах они могут получить до 30% поддержки. Пока неиспользованным потенциальным ресурсом исламистов могут стать низовые протестные стихийные социальные движения, возникающие на почве локально зафиксированных попыток ущемить экономические интересы граждан.

В отсутствие естественной монополии

В Армении нет естественной монополии, подобной той, что сложилась в Азербайджане. Ей пока не удалось восстановить прежний промышленный потенциал, поскольку многие виды продукции стали нерентабельными из-за высоких транспортных издержек, связанных с блокадой прежних маршрутов доставки на зарубежные рынки. Выживали лишь те производства, в которых расходы на транспортировку и энергоемкость были умеренными. В разные периоды в зависимости от внешней конъюнктуры сюда относились ювелирная продукция или электроника. В последние докризисные годы бурно росло строительство, которое, впрочем, столь же быстро сдало позиции после 2008 года.

Слабая промышленность, близкое к натуральному сельское хозяйство, значительный объем переводов из-за рубежа создали ситуацию, когда весьма выгодным видом экономической деятельности стал импорт. В докризисном 2007 г. стоимость армянского импорта составила 39% ВВП. По оценкам наблюдателей, для большинства потребительских рынков страны характерен высокий уровень монополизации. Сравнительно высокий курс национальной валюты (драма) в совокупности с монополизацией рынков обеспечивает импортерам высокие прибыли. Однако, несмотря на значительную монополизацию отдельных рынков, в Армении не существует экономических игроков, чье доминирование было бы абсолютным. А крупные промышленные предприятия, которые могли бы стать экономической опорой для государства или «точкой кристаллизации» устойчивых интересов тех или иных сильных бизнес-групп, находятся под иностранным контролем. Так, российским компаниям принадлежит крупнейшее предприятие по производству алюминия, газораспределительные сети Армении, до 80% генерирующих мощностей в электроэнергетике, а также значительная часть банковской сферы и телекоммуникаций.

Ввиду сказанного Ереван не располагает такими универсальными инструментами контроля над экономикой и страной, какие существуют у «потенциального противника». В результате создается определенное пространство для политической конкуренции. Однако пример Армении служит доказательством того, что сама по себе конкуренция не порождает демократию: борьба за доступ к ресурсам, обеспечиваемым политической властью, идет между различными бизнес-группами и кланами, а не между программами и организованными объединениями граждан.

Моноэтничная Армения не сталкивалась с таким явлением, как сепаратизм, хорошо знакомым Грузии и Азербайджану. Для ее правящих групп не была столь критичной проблема силового контроля над собственной (или признаваемой как собственная) территорией. Война в Карабахе, в которую Армения была вовлечена к моменту получения независимости, оставляла широкие возможности в плане выдавливания за пределы страны вооруженных группировок, которые могли претендовать на власть. Их роспуск стал одним из первых распоряжений президента Левона Тер-Петросяна. Благодаря этому – при всех понятных в постсоветских условиях оговорках – власти смогли удержать монополию на насилие в руках государства.

Расклад изменила победа в Карабахе. Победители вернулись домой. Те, с кем ассоциировалась победа, стали наиболее популярными политиками. Они опирались на сложившиеся в военное время сети поддержки среди офицеров и ветеранов. Они могли потребовать – и получили – долю экономического пирога. «Гражданские» политики опирались на свой ресурс популярности и связей в элите, тогда как их силовой ресурс был ограничен. Особенно после того, как Тер-Петросян стал привлекать в руководство силовых структур выходцев из Карабаха, среди которых самыми заметными стали Роберт Кочарян и Серж Саргсян.

Приток кадров из Карабаха создал ситуацию, при которой в Армении не произошло возвращения к власти прежней советской номенклатуры, как это было в Азербайджане (Гейдар Алиев) и Грузии (Эдуард Шеварднадзе). Новый приход в политику в конце 1990-х бывшего первого секретаря республиканской компартии Карена Демирчяна в определенный момент обозначил такую перспективу – пусть и в ограниченной степени – для Армении. Но гибель Демирчяна от рук террористов в октябре 1999 г. закрыла путь к власти той элитной группе, которую он представлял. Вместе с Демирчяном погиб и Вазген Саркисян, министр обороны Армении, пришедший в политику на перестроечной волне. По сути «карабахцы» остались в одиночестве.

Тем не менее монополизации политического пространства не произошло. По-видимому, причины сохранения относительного плюрализма в Армении заключались в следующем. Во-первых, у государства не было ресурсов для того, чтобы обеспечить полный контроль над экономикой и обществом. Как и ее соседи по региону, Армения традиционно сталкивалась с трудностями при сборе налогов. Азербайджан компенсировал этот недостаток доходами от экспорта нефти, Грузия сумела построить эффективный и дисциплинированный государственный аппарат, но в распоряжении правящей группы в Ереване таких инструментов не было. Доля государственных доходов в ВВП Армении до сих пор значительно уступает соответствующему показателю в Грузии и в Азербайджане. Во-вторых, государству так и не удалось полностью сосредоточить в своих руках силовой ресурс. Сохраняются более или менее институционализированные сети ветеранов карабахской войны. Сурен Золян пишет о «хмбапетах» («атаманах») – людях, контролирующих силовые и экономические ресурсы на местах и фактически находящихся вне подчинения государственной власти. В-третьих, экономический рост в Армении в предкризисные годы в критической степени зависел от притока иностранных инвестиций, а также от внешних заимствований. В силу этого власти были вынуждены прислушиваться к рекомендациям европейских организаций касательно внутриполитической проблематики.

Главным вызовом для политической системы Армении в ближайшие годы станет, на наш взгляд, необходимость укрепления государства как легитимного института вообще и повышение качества государственного аппарата в частности. Вероятно, это будет затруднительно, если доля государственных доходов в ВВП не повысится. Основная сложность в том, что принятие соответствующего решения по сути равносильно самообложению налогами политической элиты страны.

Либерализм с кулаками

Естественным преимуществом Грузии после краха ее туристической отрасли и сельского хозяйства стало географическое положение. Транспортное сообщение между Арменией и Азербайджаном, Арменией и Турцией было прекращено из-за карабахского конфликта. Грузия стала для Армении основным окном во внешний мир, а для Азербайджана – звеном, связывающим его с дружественной Турцией. Транзитный статус стал также геополитическим ресурсом для Грузии. Заинтересованность США и западноевропейских стран в формировании транспортных коридоров, обеспечивающих связь каспийского и центральноазиатского регионов с Европой в обход российской территории, вызвало к жизни проект ТРАСЕКА, в котором ключевая роль отводится Грузии. Хотя «Великий шелковый путь» так и не состоялся в качестве альтернативы прочим маршрутам, связывающим Европу с Восточной Азией, за 20 лет Грузия сумела привлечь на свою территорию новые транспортные потоки из стран каспийского бассейна.

В соответствии с логикой транзитного развития также задумывались и реализовывались проекты трубопроводов Баку–Тбилиси–Супса, Баку–Тбилиси–Джейхан и Баку–Тбилиси–Эрзерум, а также железнодорожная магистраль Баку–Тбилиси–Карс. Доходы Грузии непосредственно от транзита нефти и газа сравнительно невелики. Однако она может зарабатывать на транзите или реэкспорте других товаров и, в частности, на фактически монопольном обслуживании сухопутных грузовых потоков между Арменией и остальным миром.

Так, в последние годы Грузия стала главным в Закавказье перевалочным пунктом для подержанных автомобилей. По данным Eurasia.net, за первые пять месяцев 2011 г. за рубеж было поставлено данного товара на сумму 197 млн долларов. Такой бизнес не создает большого числа рабочих мест, но в условиях высокой безработицы (16,3% в конце 2010 г., считая только зарегистрированных безработных), для многих людей он является источником заработка, снимая социальную напряженность. В данной сфере оправдывает себя низкий уровень государственного вмешательства и легкость оформления сделок благодаря либеральной экономической политике грузинских властей. Доля «услуг транспорта и хранения» в структуре ВВП составила в 2009 г. 12%, что свидетельствует о значимости транзита для грузинской экономики.

До прихода к власти в Грузии Михаила Саакашвили хронической болезнью государства была неспособность собирать налоги и таможенные платежи. По данным Бюджетного офиса парламента Грузии, легализация поставок бензина и топлива в страну могла бы троекратно увеличить приток средств в казну по сравнению с их фактическим объемом от поставок всех нефтепродуктов. По данным экономиста Вадима Тепермана, в 1999 г. половина потребностей Грузии в пшенице удовлетворялась за счет контрабанды, а потребление импортных сигарет в четыре раза превосходило их зарегистрированный ввоз. Контрабанда поступала через Абхазию и Южную Осетию, через Аджарию и крупнейший в регионе оптовый рынок в Садахло, на пересечении границ Грузии с Арменией и Азербайджаном.

Первые шаги Михаила Саакашвили после прихода к власти были направлены на то, чтобы вернуть государственные границы или по крайней мере трансграничные товарные потоки под контроль центральных властей. С этой целью была проведена рискованная акция по смене власти в Аджарии и изгнанию Аслана Абашидзе, а затем был закрыт рынок в Эргнети, грузинском селе, граничащем с Цхинвали (эта мера и послужила прологом к вооруженному противостоянию в Южной Осетии летом 2004 г.). Грузинская экономика отреагировала предсказуемым ростом потребительских цен, однако центральные власти впервые с момента обретения независимости стали хозяевами в собственной стране.

Масштабная приватизация наряду с резким сокращением регулирующих функций государства способствовала, с одной стороны, переходу ключевых активов в руки лояльных властям лиц, а с другой – устранению потенциальных «точек кристаллизации» новых бюрократических кланов. Возможности самостоятельного, без санкции сверху, вмешательства в экономическую жизнь со стороны того или иного чиновника минимальны, так как в Грузии отсутствуют характерные для большинства постсоветских стран механизмы такого вмешательства в виде избыточных государственных функций. Тем самым создана основа успешного преодоления низовой коррупции в стране и построения дисциплинированного государственного аппарата.

Радикальные экономические реформы пока не привели к значительному росту производства в Грузии. Так, хотя 40% трудоспособного населения Грузии занято в сельском хозяйстве, вклад этой отрасли в ВВП составляет лишь 8%, причем более 80% продовольствия Грузия завозит из-за рубежа. В 2009 г. отрицательное сальдо торгового баланса составило 3,2 млрд долларов. Контроль над импортом в таких условиях равносилен контролю над всей экономикой. Нодар Джавахишвили, в прошлом – глава Национального банка Грузии, обратил внимание на любопытную закономерность: значительное кризисное снижение цен на основные товары грузинского импорта на мировом рынке сопровождалось небольшим ростом цен на эти же товары на внутреннем рынке. Как минимум это свидетельствует о монополизации импорта по отдельным группам товаров. Кстати, поступления от налога на прибыль в период кризиса сократились, то есть импортеры не доплатили бюджету с полученной высокой маржи.

Грузия отличается от своих соседей по региону высокой долей расходов на госуправление в структуре ВВП – около 25%. Фактически государство является крупнейшим экономическим игроком. В период кризиса, когда власти поддерживали экономику за счет масштабного инфраструктурного строительства, эта роль увеличилась. Государство выступает в качестве крупнейшего и наиболее надежного работодателя. За исключением сравнительно небольшой прослойки, занятой в успешных частных компаниях, в том числе в филиалах зарубежных компаний, работающих в Грузии, грузинский избиратель либо беден, либо его благосостояние зависит непосредственно от бюджета. Это не лучшая почва для рождения демократической конкурентной политики. Тот, под чьим контролем в Грузии находится государственный аппарат, контролирует страну. Поэтому реформы Саакашвили были продиктованы политическим прагматизмом в той же мере, в какой и либеральными убеждениями. Причем достичь этих результатов действующим властям Грузии позволил именно «революционный натиск», они были избавлены от необходимости согласовывать свои действия со старой элитой.

В отличие от большинства либеральных реформаторов на постсоветском пространстве, грузинской правящей группе присуще весьма глубокое понимание значимости инструментов насилия и в политической борьбе, и в государственном строительстве. Сразу после прихода к власти они приложили все усилия к тому, чтобы ликвидировать автономные от государства вооруженные группы на подконтрольной им территории. Элементом этой политики стало и уничтожение преступных авторитетов «как класса». Численность заключенных в Грузии за время правления Саакашвили выросла кратно, однако можно с уверенностью судить о том, что в стране не осталось сфер, свободных от контроля президента и его команды.

Бескомпромиссность, недоговороспособность Саакашвили, дорого стоившая ему во внешнеполитических делах, во внутренней политике оказалась выигрышной. Между конфликтом и переговорами правящая группа неизменно выбирает конфликт, и вследствие этого избавлена от необходимости согласовывать свои действия с кем-либо внутри страны. Круг людей, допущенных к принятию политических решений, очень узок – все они поместятся за одним столом. Даже правящая партия – Единое национальное движение – не является сколько-нибудь самостоятельным политическим институтом, оставаясь лишь инструментом контроля над парламентом.

Основные вызовы сложившемуся политическому режиму лежат в экономической области. Грузия страдает от значительного дефицита торгового баланса. Экономические реформы пока не обеспечили роста национального производства. Надежда на приток иностранных инвестиций в посткризисном мире довольно слаба.

Тем не менее инерция такова, что режим может быть устойчивым в течение длительного времени, тем более что после внесения поправок в конституцию Михаил Саакашвили обеспечил себе возможность оставаться главой государства и по истечении двух президентских сроков. Грузии не угрожает долговой кризис – очень вероятно, что в критической ситуации ее долги будут реструктурированы по политическим мотивам. Возможности вмешательства внешних игроков ограничены. Рекомендации европейских структур по изменению институциональных рамок политической системы могут быть проигнорированы или удовлетворены лишь формально, будучи при этом извращены в правоприменительной практике. Что же до более вещественного вмешательства в виде прямой поддержки тех или иных сил во внутренней политике, то Соединенные Штаты, которые одни только и могут вмешиваться на этом уровне в грузинские дела, будут исходить не из ценностных оснований, а из геополитической прагматики. И при этом взвесят риски наступления в Грузии хаоса в случае падения режима Саакашвили, так как неочевидно, что дисциплинированная полиция сохранится при более плюралистичной политической системе.

Конфликты как стимул

Георгий Дерлугьян в книге «Адепт Бурдьё на Кавказе» посвятил немало драматичных строк тому, что можно было бы назвать провалом в третий мир стран постсоветского пространства. Слабость экономики, коррумпированность и неэффективность властей, отсутствие демократии – это действительно печальная реальность, в которой последние 20 лет пребывает большинство бывших советских республик. В логике миросистемного анализа основной интерес прикован к воспроизводству на каждом новом этапе истории мирового капитализма деления мира на центр и периферию. Это довольно безнадежная логика – «все будет так, исхода нет».

Дерлугьян замечает, что современные государства третьего мира, в общем, даже не стоят перед необходимостью сохранять свой суверенитет (попросту не нуждаются в том, чтобы быть сильными). Сам международный порядок практически исключает их завоевание более сильным соседом, но делает сопротивление совершенно бессмысленным, если против той или иной страны войну ведет единственная сверхдержава или объединенный Запад. Стимулы к развитию, создавшие европейские государства нового времени, в нашей эпохе отсутствуют.

Если принять данную точку зрения, три закавказские государства оказываются в противоречивом положении. Армения и Азербайджан вовлечены в конфликт из-за Карабаха. Грузия не отказывается от планов вернуть свои бывшие автономии Абхазию и Южную Осетию, хотя стоящая за ними Россия – слишком сильный соперник для того, чтобы считать реалистичным силовой сценарий восстановления территории бывшей Грузинской ССР. Но как бы то ни было, у политических элит и политических режимов трех стран имеются определенные стимулы наращивать свою силу.

Дальнейшие сценарии внутриполитической трансформации в Азербайджане, Армении и Грузии – при прочих равных в мировой политике – будут зависеть от того, какие они изберут пути для наращивания силы. Можно сказать, что прежние источники силы либо исчерпаны, либо близки к исчерпанию. Азербайджанский нефтяной рост постепенно замедляется. Армения, кажется, не сможет восстановить докризисные темпы развития, не создав более качественные государственные институты, между тем ее экономический проигрыш Азербайджану критичен для политического режима. Грузия с ее гипертрофированным государственным аппаратом нуждается уже не столько в реформировании, сколько в укреплении национальной экономики, хотя такой переоценке ценностей может помешать либеральный догматизм ее правящей группы. Другими словами, речь идет не об экстенсивном, с опорой на естественные преимущества и международный расклад сил, а об интенсивном развитии. Сравнительное ослабление мировых центров силы сделает эту повестку тем более актуальной, что каждая страна Южного Кавказа в новом мире рискует остаться один на один с соседями.

Интенсивное – в предельно широком смысле слова – развитие предполагает другой уровень связности между государством и обществом. Нынешний закрытый характер всех трех политических режимов не в последнюю очередь объясняется тем, что государству в малой степени приходится обращаться к обществу за ресурсами, необходимыми для сохранения и укрепления государственности. С этой точки зрения больше шансов на перемены у Грузии и Армении, не имеющих больших запасов природных ресурсов, способных принести сверхприбыли. Причем двигаться им предстоит, преодолевая противоположные ситуации: слишком сильный государственный аппарат в Грузии и слишком слабый – в Армении.

Н.Ю. Силаев – к. и. н., старший научный сотрудник Центра кавказских исследований МГИМО (У) МИД России, заведующий отделом политики журнала «Эксперт».

Грузия. Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735585 Николай Силаев

Между двумя совершеннолетиями

20 лет независимости Украины: чему научились

Резюме: Об Украине всегда говорят, что она находится на распутье. Но ее партнеры требуют ответов, а количество возможностей сокращается. Украине угрожает превращение в плохо функционирующую полуавтократию и абсолютную периферию.

День независимости Украина отмечает 24 августа, хотя более точной датой было бы 1 декабря. В августе 1991 г., во время попытки государственного переворота в Москве, Киев в основном наблюдал за событиями со стороны. Председатель Верховной рады Украины Леонид Кравчук уклонялся от прямых заявлений в первые два дня путча. Беседуя с генералом Валентином Варенниковым, он пытался выиграть время и просил представителя ГКЧП предъявить официальные документы о полномочиях. Кравчук представляет подобное поведение как проявление смелости, но скорее оно напоминало классическую тактику затягивания, присущую советской бюрократии. Кроме того, он не ощущал серьезного давления снизу: в первые – ключевые – дни переворота в Киеве не было массовых демонстраций. Хотя надо отдать должное «Руху», именно по его инициативе Верховная рада перехватила инициативу, и в субботу 24 августа провозгласила независимость еще до того, как в понедельник 26-го советские институты возобновили работу в нормальном режиме.

Нюансы имеют значение. В «Рухе» не доверяли склонным к оппортунизму «национал-коммунистам» – таким как Кравчук. Еще меньше доверия заслуживала по-прежнему мощная Компартия Украины, чья отнюдь не принципиальная поддержка идеи независимости была обусловлена стремлением защититься от угроз со стороны ельцинской России. Как красноречиво выразился лидер компартии Станислав Гуренко, «мы должны голосовать за независимость, потому что, если мы этого не сделаем, то окажемся по уши в дерьме».

Но в августе 1991 г. возможность действовать появилась у Украины лишь благодаря коллапсу центральной власти. В декабре 1991 г. украинцы, напротив, сами проявили активность. Решающее голосование о независимости на референдуме 1 декабря предопределило конец СССР, позволив Борису Ельцину лишь на словах поддержать план Михаила Горбачёва по созданию нового союзного государства. В сумятице, царившей в последние дни жизни Советского Союза, возобладала именно позиция Украины. Содружество Независимых Государств, по сути, означало, что новые независимые государства имеют общие интересы, но не было заменой верховной советской власти. Украине в гораздо большей степени, чем это принято делать, следует отдать должное за роль, которую она сыграла в прекращении существования Советского Союза.

В любом случае, от какой даты мы ни вели бы отсчет, Украине исполнилось 20 лет, и она находится между двумя определениями совершеннолетия – 18 и 21. Чему же мы научились за эти 20 лет? Во-первых, быть очень осторожными в прогнозах. Даже основные параметры «правил» украинской политики и общества не так стабильны, как кажется. Немногие предсказывали «оранжевую революцию» в 2004 г., и мало кто прогнозировал, что она закончится так плохо. Во-вторых, Украина по-прежнему наполовину пассивна, наполовину активна, как это было в 1991 г., иногда она действует на удачу, но чаще всего к активности ее побуждают события в других местах.

Общепризнанная ценность независимости

Первый важный аспект заключается в том, что украинские элиты дорожат независимостью. Не потому, что ценят национальное государство само по себе, а потому, что оно обеспечивает защищенное пространство для самообогащения. С избранием Виктора Януковича на пост президента в феврале 2010 г. Украина прошла «тест Лукашенко». Так же как Лукашенко в 1994 г., Янукович, чтобы добиться избрания, использовал все способы воздействия на русскоязычный и русофильски настроенный электорат. И так же как Лукашенко, Янукович после начального периода приспосабливания стал править как «государственник». Раз уж ни тот ни другой не выразили желания скомпрометировать идею независимости, то, если не предвидеть каких-либо катастроф, трудно представить политика, который бы этого желал.

Элита ценит государство как средство защиты своих интересов, но это не означает, что украинское государство – одна гигантская «крыша». Несмотря на опасения, существовавшие в 1991 г., никаких серьезных угроз для самой идеи государственности не возникло. Бело-голубая «контрреволюция» 2004 г. вызвала сильные негативные настроения и пробудила стереотипы, но не породила никакой мировоззренческой или идеологической альтернативы. Некоторые утверждают, что бывший руководитель аппарата Кучмы Евгений Кушнарев, который погиб при подозрительных обстоятельствах на охоте в 2007 г., мог бы представлять подобную альтернативу. В этом случае, помоги Бог юго-востоку – Кушнарев отнюдь не был похож на Вацлава Гавела. Министр образования с неоднозначной репутацией Дмитрий Табачник смог возродить негативные стереотипы, но не более того. Юго-восточная версия украинской идентичности по-прежнему в основном представляет собой проявления диссидентства или диссонанса, такие как восстановление памятника Екатерине II в Одессе в 2007 г. или пассивное сопротивление в повседневной жизни. Как писал Владимир Кулик, «другая Украина» оказалась более успешной в подрыве украиноязычного националистического проекта в ходе дискуссий в СМИ, где двуязычие воспринимается как консенсус, а те, кто говорит только по-украински или только по-русски, – идеологически маргинализированы.

Опросы общественного мнения показывают широкую умеренную поддержку государственности. Интересно, что основные факторы, повлиявшие на настроения после 1991 г., были либо экономическими, либо внешними. Регулярные исследования Киевского международного института социологии показывают, что поддержка независимости падала в периоды экономического кризиса (в особенности начало 1990-х и 1998–1999 гг.), но возрастала, когда Россия (а не Украина) находилась в конфликте со своими соседями. Особенно это заметно в 1994 г. (начало первой чеченской войны) и в 2008 г. (война в Грузии). В целом, за исключением спада начала 1990-х гг., поддержка оставалась достаточно стабильной – приблизительно три четверти населения, даже если часть ее в некоторой степени была вторичной.

Однако идея государства остается неясной. Как писал Макиавелли в «Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия», основы религий, республик и царств должны включать определенную добродетель, чтобы приобрести первичную репутацию и стать средством для экспансии. Но даже патриотизм, претендующий на то, чтобы считаться государственным, страдает на Украине от общей идеологической слабости. Как и в России, конституционный запрет государственной идеологии является чрезмерным. Доминирует фобия в отношении идей. Существует понимание, что Украине требуется не этническая, а «гражданская» идентичность, но что за этим стоит – неизвестно. Это понятие должно быть наполнено сутью. Во Франции есть Марианна, плюс свобода, равенство, братство и светский характер государства, в США – теория ассимиляции, в Скандинавии – социальное государство и толерантность, в послевоенной Германии – конституционный патриотизм как идея успешного построения демократии с третьей попытки.

Но на Украине эквивалентной национальной идеи нет. «Оранжевая революция» могла бы ее породить. События 2004 г. – это, возможно, три революции в одной, мобилизация на западе и в центре, которой бросил вызов, хотя и не равнозначный, достигший зрелости восток и юг, но их позиции можно было сблизить, превратив это в общую идею гражданского действия. Ведь украинские элиты всегда придерживались политико-культурологического мифа, что «Украина – не Россия». Известная книга Леонида Кучмы под таким названием на самом деле касалась не этнических, религиозных или даже исторических различий – это могло вызвать раскол в обществе. Клише «Украина – не Россия» основано на представлении, что украинцы более миролюбивы, имеют меньше имперских амбиций и менее индивидуалисты, чем русские. Во время «оранжевой революции» эти различия подчеркивались высказыванием, что украинцы предпочитают палаточные лагеря танкам. Нет культа власти как ценности самой по себе, «владение не означает власть» (это имеет оборотную сторону: украинцы привыкли, что власть используется в других местах, и научились уклоняться от диктата).

К сожалению, украинская элита больше заинтересована в гражданском национализме, чем в гражданском обществе, и не желает наполнять сутью любые идеи, которые могут укрепить гражданственность. Тем не менее, со стороны режима Януковича абсолютно недальновидно требовать исключения «оранжевой революции» из школьных учебников истории только по партийным мотивам.

Украина – не (путинская) Россия

Общее историческое клише часто переносится на современную политику. Ближайшие несколько лет при Януковиче позволят проверить тезис «Украина – не Россия». А именно то, что Украина плюралистична по определению, поэтому осуществить или навязать централизацию очень сложно. Но основные причины, по которым при Януковиче вряд ли будет создано некое мягкое подобие путинской «управляемой демократии», обусловлены, скорее, случайными и структурными факторами, а не политической культурой.

Первое очевидное различие между Украиной-2010 и Россией-2000 – это то, что на Украине не было операции «Преемник». Хотя в кулуарах Ющенко отдавал предпочтение Януковичу перед Тимошенко, Януковичу пришлось строить собственную властную базу. Украина Януковича не ведет войну для оправдания централизации, как Путин в 2000 г., и не заявляет о восстановлении статуса великой державы. На самом деле, неспособность украинцев прийти к согласию по поводу общего внешнего врага означает, что внешняя политика вряд ли станет фактором, обеспечивающим создание единства из внутреннего разнообразия. Украинская экономика не готова вступить на путь семилетнего роста и вряд ли обеспечит население хлебом и зрелищами, как это сделал Путин в 2000–2008 гг. (об экономике см. ниже).

Украинская олигархия глубже встроена в политическую систему, чем российская. Олигархи имеют больше власти над государством, а не наоборот, и в последние годы эта власть только увеличилась. Незаменимость Путина в России обусловлена его ролью «властелина колец», уравновешивающего различные кланы. В период расцвета система Леонида Кучмы была такой же, как и во многих или почти во всех постсоветских государствах – в Азербайджане при Гейдаре Алиеве или в Армении при Серже Саргсяне. Но Янукович – менее влиятельная фигура, он лишь первый среди равных. Его короткое президентство к настоящему моменту уже пострадало от «газового лобби», которое слишком доминировало вначале, и от борьбы за «лакомые куски», когда группа Ахметова стремилась получить всю сталелитейную индустрию страны, включая «Ильич-Сталь» в Мариуполе и 50% «Запорожстали». Трудно представить себе украинского Ходорковского, т.е. крупного олигарха, отправленного в тюрьму в назидание другим. Судебный процесс над Тимошенко связан преимущественно с политическими мотивами.

Украинские службы безопасности не могут стать альтернативной властной базой для Януковича, как ФСБ для Путина. Украинские силовики раздроблены. Если бы глава СБУ Валерий Хорошковский (ныне министр финансов. – Ред.) добился успеха в строительстве своей империи, эту точку зрения можно было бы пересмотреть, но его власть была основана на связях с частным бизнесом и телевидением («Интер»), а не на занимаемой должности. Кроме того, Хорошковский преследовал собственные интересы, а не интересы Януковича. В целом правоохранительные ведомства – СБУ, прокуратура, таможня, МВД, тюрьмы – противостоят друг другу вследствие конкурентной борьбы за государственные органы между различными олигархическими группами. Многие разделены и внутри.

Поэтому центральная власть на Украине слабее, чем в России. Это обусловлено и тем, что стартовая позиция Киева в 1991 г. радикально отличалась от позиции Москвы, многие институты пришлось строить с нуля. Кроме того, Киев – относительно небольшая столица, находящаяся в постоянном соперничестве с Донецком, Харьковом, Одессой, Львовом и Днепропетровском. Киев к тому же не имеет такого доминирующего положения в демографии, финансах и политике, как Москва.

Уровень политической оппозиции на Украине в 2010–2011 гг. выше, чем в России в 2000 году. Он снижается, особенно после последних «оранжевых» лет, но по-прежнему чувствуются отголоски подъема 2001–2004 годов. Тимошенко пока не уничтожена (или не поглощена) как оппозиционная сила. Активность гражданского общества снизилась в «оранжевые» годы, но протесты «налогового майдана» в конце 2010 г. продемонстрировали появление нового лобби малого и среднего бизнеса, наряду с традиционной силой наблюдателей на выборах, молодежных групп, живого и плюралистичного религиозного сектора.

Однако гражданское общество лишь относительно сильнее, чем в России, и далеко не так значимо, как в Центральной Европе. Пол Д’Аньен полагает, что на Украине слабое общество и слабое государство. Одним из наиболее огорчительных трендов последних лет стал рост мнимой активности. Долгое время платили пенсионерам, чтобы те стояли на снегу, теперь к ним присоединились студенты-активисты, которые приводят целые общежития в качестве наемной толпы.

Политический процесс на Украине и в России был в равной степени искажен посредством использования «политических технологий», но после 2004 г. пути двух стран разошлись. Россия сейчас столкнулась с проблемами чрезмерного контроля, в то время как на Украине в 2005–2010 гг. стало сложнее использовать некоторые виды политических технологий, в особенности вопиющие фальсификации результатов голосования и проектные партии, которые часто теряли силу, оказавшись в центре внимания более свободных СМИ. Но некоторые виды политических технологий никуда не исчезли. «Мягкие» административные ресурсы (т.е. не фактический вброс бюллетеней, а государственный патронат и управляемое голосование контролируемых групп населения, например, армии или заключенных) и «войны компроматов» всегда были глубоко укоренены в системе. А после февраля 2010 г. начали возвращаться и такие прямолинейные виды манипулирования, как фальшивые партии и лояльная оппозиция, существующая на государственные деньги.

Украинские СМИ служат сдерживающим фактором, но и они теряют силу. В 2004 г. в определенных журналистских кругах произошла культурная революция, но продажность и проблема самоцензуры остаются слабым местом. Кроме того, даже в 2005–2010 гг. СМИ были в большей степени плюралистичными, а не свободными. Пресса и телевидение в основном избежали государственного контроля, однако попали под воздействие диктата владельцев-олигархов. Как в России в 2000 г., прямая цензура на начальном этапе оказалась не нужна. Государство может восстановить контроль, продавливая смену владельца или путем угроз интересам владельцев в другом бизнесе. Однако интернет на Украине в 2011 г. развит гораздо больше, чем в России в 2000 году.

Еще одно отличие заключается в основной идее режима. Вся идеология Путина основана на избавлении от наследия 1990-х годов. Янукович может совершать похожие нападки на «оранжевые» годы и действительно делает это, многие на Украине и за границей, по крайней мере вначале, прощали такой подход во имя восстановления «порядка после хаоса». Но «порядок» сам по себе не может в долгосрочной перспективе быть национальной идеей, а Украине при Януковиче пока не удалось придумать что-либо другое. Нет особого «украинского пути». Лучшее, что смогли предложить советники Януковича, включая Андрея Ермолаева, – это пространные разговоры о неясном, менее капиталистическом и уникальном украинском пути «между Карлом Марксом и Адамом Смитом». Китай и другие страны продемонстрировали движение к «авторитарной модернизации», но географические и геополитические факторы позволяют предположить, что авторитарная Украина будет более изолированной и менее процветающей, чем Китай или Сингапур, и менее влиятельной, чем такие растущие демократии БРИКС, как ЮАР или Бразилия.

10 на 10 и остальные

Региональное деление Украины – наиболее важный фактор, подтверждающий тезис «Украина – не Россия», – заслуживает особого внимания, поскольку по-прежнему затрагивает все аспекты жизни страны.

На Украине более 10 крупных регионов, на полюса – Галичину и Донбасс – приходится приблизительно по 10% населения. Поэтому в краткосрочной перспективе можно уверенно прогнозировать, что Галичина со своими 10% не сумеет прийти к власти в одиночку. Накопившееся раздражение из-за отрицания их европейского происхождения может вызвать периодические вспышки местного патриотизма, и не всегда в мультиэтническом варианте. «Бандеровская политика», символом которой служит период ОУН-УПА, вообще стала более заметной в 2010-е гг., чем была в эпоху перестройки. Отчасти это связано с третьим мифом, а именно с идеей Михаила Грушевского о Галичине как «украинском Пьемонте», которая попала под град критики после 1991 года. Галичина оказалась не способна продвигать свою версию украинской идентичности. Львов в действительности никогда не был финансовым центром, как Милан, и идея господства над остальной страной по образцу Пьемонта ни при каких обстоятельствах не прошла бы. Однако часть мифа о Галичине, которая по-прежнему сильна, – это идея сохранения пламени истинной украинской идентичности для остальной нации. Она служит сдерживающим фактором для развития альтернативного мифа, часто пропагандируемого интеллектуалами, близкими к журналу «Ї», что остальная Украина на самом деле русская. Хотя периодическое заигрывание с идеей меньшей по размеру и более управляемой Украины остается актуальным – при Януковиче львовские демонстранты выходили с плакатами «Независимость для Донбасса!», написанными по-русски.

С другой стороны, Донецк со своими 10% смог прийти к власти, и даже четырежды: первый раз в 1993–1994 гг. при Ефиме Звягильском, затем в 2002–2004, 2006–2007 и 2010 гг. при Януковиче. Так в чем же разница? Несмотря на достаточную зрелость юго-восточной Украины в 2004 г., все население от Сум до Одессы по-прежнему сложно мобилизовать вокруг размытой идеи идентичности. Этим объясняется, почему вопрос о русском языке становится актуальным и политизируется в период выборов, но теряет остроту, когда требуется устойчивая поддержка гражданского общества. Идентичность более «национальной» части страны тоже аморфна, но «большая дуга» южной и восточной Украины лучше подходит для строительства коалиций, основанных на местных предпринимательских группах. Более «национальная» часть не может этого сделать, поскольку к западу от Донецка нет реальных бизнес-кланов.

Но существует и оборотная сторона: когда кланы Донбасса приносят в Киев бандитскую политическую культуру, это нельзя считать приемлемым. Единство элиты – непременное условие сохранения олигархической власти на Украине. В середине 1990-х гг. отношения между Донбассом и Днепропетровском стали конфликтными. В 2002–2004 гг., когда Янукович был премьером, донецкая элита проявила неумеренную жадность, что способствовало «оранжевой революции». Похожие признаки появились вновь после февраля 2010 года.

Региональные факторы по-прежнему имеют большое значение во время выборов. Три четверти населения поддерживают независимость, но хорошо известное электоральное разделение страны ближе к соотношению 50 на 50 на всех выборах после 2004 года. Четкий баланс не установлен – тот факт, что нынешняя электоральная граница частично совпадает с границами старого польско-литовского содружества (Речь Посполитая), интересен с исторической точки зрения, но является случайностью. Выборы начала 1990-х гг. больше походили на противостояние Галичины (и Киева) с остальной Украиной. На выборах 1994 г. черта проходила по Днепру. На карте переизбрания Кучмы в 1999 г. появились нетипичные линии, поскольку голосование исказилось из-за использования политических технологий.

Более «национальная» часть последовательно проигрывала выборы в 1990-е гг., поэтому история относительно равных голосований в 2004, 2006, 2007 и 2010 гг. одновременно показывает, как «националистам» удалось расширить электоральную базу с 2002 по 2004 г. и как, зайдя столь далеко, они не смогли пойти еще дальше. Выдвигаются две гипотезы: успех в центральной части может быть обусловлен укреплением национальной идентичности среди украиноязычного населения в сельской местности и небольших городах, а также упадком квазифеодальной власти советских колхозов и сельхозобъединений в деревне. Этот процесс ускорили реформы сельского хозяйства в 2000 г., и, по иронии, он может пойти еще быстрее, если Партия регионов проведет через парламент предложение о прекращении моратория на продажу земли. Еще один ключевой фактор – прагматичная и основанная на ценностях кампания Ющенко в 2004 г. – однако он совершенно забыл об этом разумном подходе после своего избрания.

Хотя выборы 2010 г. продемонстрировали незначительное вторжение каждой из сторон на территорию соперника, ни той ни другой не удалось преодолеть региональное разделение-2004. Ющенко, став президентом, пренебрег востоком. Тимошенко не смогла стать «матерью нации», в основном из-за недостатка компетентности в период серьезного экономического кризиса. Регионализм также остается главным препятствием для строительства Партией регионов однопартийного государства. Выборы 2010 г. обеспечили доминирование Партии регионов в Крыму: 80 (первоначально 48) мест в Верховном совете Крыма по сравнению с шестью у русских партий, и 74,5% депутатов всех уровней. И теперь, после того как «Сильная Украина» Сергея Тигипко согласилась на объединение с Партией регионов, на востоке возможна лишь номинальная оппозиция со стороны коммунистов. Но «регионалы» всегда могут встретить сопротивление на западе и в центре, если не сумеют использовать патронат и административные ресурсы, чтобы оттеснить оппонентов с позиций, достигнутых в 2002–2004 годах.

Ахиллесова пята

Экономика – ахиллесова пята Украины. Ее показатели всегда ниже ожиданий. Политические ошибки 1992–1994 гг. сделали постсоветский спад гораздо глубже, чем это могло быть, а в конце 1990-х помешали начаться восстановлению, как в России (1997 г.) или Белоруссии (1996 г.). Рост экономики впервые был зафиксирован на Украине только в 2000 году. Но даже в хорошие времена с 2000 по 2007 гг. он никогда не достигал уровня стран БРИК. Лишь дважды рост ВВП превышал 7,5% – в 2001 и 2003 гг., если не считать подогревания экономики в 2004 г., который был годом выборов, после чего в 2005 г. экономика просела. Последние периоды восстановления, в 2006–2007 и 2010–2011 гг., были относительно слабыми, особенно если сравнивать с показателями стран Балтии после провала в 2008–2009 гг.

Годовое изменение ВВП Украины, 1990–2010 гг.

Источник: Wikipedia

Невысокие экономические показатели в значительной степени являются следствием политики. Во-первых, из-за укоренившейся в постсоветский период коррупции и превращения Украины в нездоровое полуреформированное олигархическое государство в конце 1990-х годов. Во-вторых, одним из главных недостатков украинского плюрализма по определению является отсутствие единого реформаторского правительства с четкой программой и мандатом.

Незавершенные макроэкономические преобразования 1994–1995 гг. помогли отвести Украину от экономической пропасти – но ненамного. Правительство Виктора Ющенко блокировало некоторые виды откатов в 2000 г., но и эти реформы не были закончены. Одним из главных разочарований «оранжевой революции» стала череда правительств, неспособных, несмотря на отдельные успехи, реализовать серьезную, масштабную программу. Первое правительство Тимошенко (2005 г.) было популистским, «дружественное бизнесу» правительство Еханурова (2005–2006 гг.) скорее напоминало режим ожидания. Янукович (2006–2007 гг.) восстановил «азаровщину» – использование «административных ресурсов», чтобы отблагодарить друзей и наказать оппонентов (названо по фамилии тогдашнего министра финансов и нынешнего премьер-министра при Януковиче). Тимошенко во второй раз заняла пост премьера (конец 2007-го – начало 2010-го), когда случился мировой финансовый кризис.

Украина погрязла в олигархических откатах. Страна вступила в ВТО, но, по словам Андерса Аслунда, ей еще предстоит долгий путь, чтобы стать рыночной экономикой. Несмотря на периодические призывы использовать успешный опыт Тбилиси в реформировании госсектора, Украина скорее представляет собой антипод Грузии. Люди Азарова с подозрением относятся к любой экономической деятельности, которую не могут контролировать. Лишь 15% ВВП приходится на малый и средний бизнес, страна занимает только 145-е место из 183 в мировом рейтинге легкости ведения бизнеса (даже Белоруссия находится на 68-м месте).

Еще одна проблема заключается в том, что Украина не является сырьевой экономикой, но осуществляет энергетический транзит, и это не лучший вариант. В таких странах, как, например, Молдавия, нет объектов, которые могут рассматриваться в качестве крупного стратегического выигрыша и которые коррумпировали бы политику. Украина, с одной стороны, имеет достаточно, чтобы обеспечивать коррупцию элит. Как отмечает Маргарита Балмаседа, самого объема денег, вовлеченных в газовую коррупцию, достаточно, чтобы помешать любым благим намерениям (которые тоже присутствовали далеко не всегда), что и стало основной причиной краха «оранжевой революции». Но, с другой стороны, этих откатов недостаточно для обеспечения Украине путинского социального контракта или даже белорусского варианта, за который Лукашенко расплачивается российскими деньгами.

Кстати, роль транспортировки энергоносителей в поддержании баланса внешней политики также вызывает вопросы. Традиционно существовало многостороннее противостояние. Киев нуждается в российском газе, а Москва в украинском транзите. Европейский союз хочет потреблять российский газ и настаивает на более надежных поставках либо через трехсторонние схемы, которые обсуждались в конце президентства Кучмы и, возможно, вновь окажутся на повестке дня после 2012 г., либо через модернизацию пакета соглашений, подписанных Тимошенко и так и не вступивших в силу в 2009 году. Но Евросоюз никогда не давил слишком сильно.

Однако правила этих игр меняются быстро. Открытие «Северного потока» для первой прокачки технологического газа в сентябре 2011 г. означает, что вскоре Украина может оказаться обойденной. К завершению третьей фазы в 2015 г. «Северный поток» будет обеспечивать поставку 75% газа, который сейчас проходит через Украину. Угроза обходного пути может, наконец, побудить к действиям. Комбинация рационального использования энергоресурсов, инвестиций в традиционное внутреннее производство, сланцевый газ и СПГ может достаточно быстро избавить Киев от зависимости от российских поставок, но учитывая прошлый опыт, угроза должна быть очень серьезной, чтобы заставить Украину действовать.

Не полюс и не ключевая держава

Еще одно клише, в котором есть доля истины – украинская внешняя политика является многовекторной, и, по мнению некоторых, так и должно оставаться. Но то же самое можно сказать о многих странах СНГ. Белорусская внешняя политика имела несколько направлений с 2006 г., даже у Армении, отдающей приоритет России, есть «дополнения», да и российский внешнеполитический курс официально является многовекторным.

Очевидно, что это клише может иметь различный смысл. Для России оно означает позиционирование в качестве великой державы, которая делит мир и имеет равноценные отношения с другими державами. Россия видит себя полюсом многополярного или «много-однополярного» мира, поэтому векторы – это длинные связи с другими полюсами и короткие связи с сателлитами или дружественными государствами.

Украина – не великая держава и, разумеется, не полюс. У нее нет сателлитов, она не ладит даже с маленькой Молдавией и не понимает ее. При Януковиче стало модно сравнивать Украину с Турцией. Украина тоже хотела бы видеть себя крупной державой на окраине Европы, взаимодействующей с ЕС с позиции силы. Но глава турецкого МИДа Ахмет Давутоглу определяет национальную внешнюю политику не через многовекторность, а через «стратегическую глубину», при этом Турция является «ключевой страной» в центре сосредоточения кругов власти, что обусловлено пересечением исторических интересов, включая языковые, неоосманские и деловые связи. Еще раз подчеркнем, что всего этого у Киева нет.

Кроме того, Украина не может похвастаться такими показателями, как Турция, которая несколько десятилетий демонстрирует двузначный экономический рост. Украина не входит в БРИК. Она очень уязвима перед второй волной рецессии, и ей вновь потребуются средства МВФ, а ведь она получает поддержку от фонда дольше, чем большинство других постсоветских государств (1994–2001, 2008–2009, 2010, с 2011 и далее). У Украины нет страховочных карт, которые гарантируют большую свободу маневра, как в России (ядерное оружие, энергетика) или Турции (роль на Ближнем Востоке, пример для новых арабских демократий). Администрация Януковича пыталась договориться с Соединенными Штатами об уничтожении всех своих запасов обогащенного урана к марту 2012 г. в обмен на помощь в размере 60 млн долл., но не преуспела.

Киев лишь короткое время обладал продаваемым «брендом» – эксплуатировал роль маяка демократии с 2005 по 2009 г. (к 2010 г. маяк угас из-за «усталости от Украины»). Киев, вместо того чтобы преследовать собственные национальные интересы, также периодически играл в непрямые внешнеполитические стратегии, посылая войска в Ирак, заискивая перед США и пытаясь реабилитировать Кучму после дел Гонгадзе и «Кольчуги». Украина стремилась добиться увеличения своей роли в северном коридоре в Афганистан посредством железных дорог и стратегических воздушных путей. Но Украина – не Узбекистан, сотрудничество с которым Вашингтон считает важным как минимум до назначенного на 2014 г. вывода войск.

Украина не похожа и на Белоруссию или Азербайджан. Богатый энергоресурсами Азербайджан может привлекать иностранных инвесторов, чтобы получить пространство во внешней политике – у Украины такой возможности нет. Белоруссия при Лукашенко проводит противоположную политику, используя тактику откатов во внешней политике и применяя различные формы шантажа и угрозы изменения своей позиции. После 2004 г. Лукашенко успешно «продал» себя Москве, чтобы защититься от «цветной» революции. В результате Минск получил откаты, которые в период пика в конце 2000-х гг. приближались к 40% ВВП. У Украины есть общие черты с подобной моделью откатов, но они в большей степени обусловлены статусом страны как транзитера энергоресурсов, что, как сказано выше, не очень прочно.

Новая роль Китая в Восточной Европе дает Киеву больше пространства для маневра, так же как и слабый, поглощенный своими проблемами Евросоюз, занятые другими темами США и более меркантильная Россия. Украина проводит многовекторную внешнюю политику небольшого государства. Как часто поступают небольшие государства, она чередует стремление изолировать себя от давления со стороны более крупных соседей и попытки объединиться с одним из них в противовес другому. Но спустя 20 лет пространство для маневра сужается. Основные факторы географии, истории, сложной внутренней региональной политики и идентичности означают, что Украина всегда будет поддерживать связи и с Европой, и с Россией. Некоторые виды баланса могут обеспечить одновременное сосуществование гораздо легче, чем другие, например, большая свобода передвижения и контактов между людьми с востока и запада. Но в долгосрочной перспективе Украина должна решить, где мера баланса в ее внешней политике.

Партнеры требуют более честных и открытых отношений. После 2004 г. расширившиеся Евросоюз и НАТО подошли к границам Украины. Углубленная и всеобъемлющая зона свободной торговли, которая предусматривает постепенное введение большей части правовых норм ЕС, несовместима с Таможенным союзом, предлагаемым Москвой, даже если Россия захочет перенять большинство европейских норм. С другой стороны, Москва проводит более жесткую, прагматичную политику в отношении соседей и, вполне вероятно, будет продвигать Таможенный союз в качестве одной из главных тем внешней политики во время третьего президентского срока Путина.

* * *

Украине всегда на распутье. Перед ней множество экзистенциальных дилемм в вопросе о том, что касается ее национальной идентичности и направлений внешней политики. Но ее партнеры требуют ответов, а количество возможностей сокращается. Украине угрожает превращение в плохо функционирующую полуавтократию и абсолютную периферию, и это вместо того, чтобы стать добрым и важным соседом крупных держав и объединений. Современная Украина обрела независимость 20 лет назад в 1991 г. – т.е. ей больше 18, но меньше 21. Украина – уже не подросток, и ей пора прокладывать собственный путь в мире.

Эндрю Уилсон – ведущий научный сотрудник Европейского совета по международным делам.

Украина > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735582 Эндрю Уилсон

Спираль независимости

Как белорусское сознание отдаляется от России

Резюме: Идентичность современной Белоруссии формировалась по модели гражданской нации, в чем-то похожей на модель советского народа, которая оказалась достаточно жизнеспособной в гораздо меньшей и практически моноэтничной стране.

Белорусы очень близки русским этнически и культурно. Подавляющее большинство населения говорит по-русски на работе и дома, и доля русскоговорящих заметно выросла именно за годы независимости (во время переписи 1999 г. 62,8% заявили, что дома говорят по-русски, перепись 2009 г. выявила уже 70,2%). Большинство населения – по разным оценкам, от 60% до 75% – не только исповедует православие, но и принадлежит к белорусскому экзархату Русской православной церкви.

Экономическая и политическая близость Белоруссии и России оформлена и институционально, ни одна другая страна в мире не входит в такое большое число объединений с участием России: Союзное государство, ЕврАзЭС, СНГ, Единое экономическое пространство (ЕЭП). Идеи еще более тесной интеграции – от введения в Белоруссии российского рубля до слияния в одно полноценное государство – в последнее десятилетие стали менее популярны, но регулярно появляются в повестке дня двусторонних отношений. Ни одно постсоветское государство не обладает такой концентрацией качеств, которые столь тесно сближали бы его с Россией. И все же, несмотря на все это, предположение о том, что белорусское государство до сих пор не вполне состоялось, несправедливо.

Независимость как снег на голову?

Хотя в Белоруссии имелись силы, последовательно боровшиеся за государственную независимость, в первую очередь Белорусский Народный Фронт, их воздействие на общественно-политическую жизнь было несоизмеримо с влиянием аналогичных движений, например, в Литве, Молдавии, Грузии и Украине. Белоруссия оказалась не столько субъектом, сколько объектом достижения своей независимости, соответствующие процессы носили в значительной степени индуктивный, наведенный характер, были вызваны явлениями, происходящими в других регионах Советского Союза.

Правда, с другой стороны, идея единой страны умирала тогда в сознании очень многих, в том числе и представителей республиканской правящей элиты, клявшихся в верности СССР. В их головах, возможно, теплились не сформулированные надежды, что в суверенном государстве они обретут заметно более высокий статус, чем положение провинциальной бюрократии большой страны.

Между теми, кто действительно хотел независимости и бился за нее, и националистами по умолчанию – значительной частью общества и властной элиты, которая была в принципе не против, – сложились тогда запутанные отношения, напоминавшие перемигивание. После того как независимость была достигнута, победы явных националистов закончились. Более того, независимость, которой лишь немногие в Белоруссии хотели и за которую боролись, стала шоком для большинства населения. А через три года независимости этот шок отозвался оглушительным результатом первых президентских выборов. Их выиграл «человек ниоткуда», харизматичный депутат парламента Александр Лукашенко, обещавший защитить народ от ужасов капитализма и, что очень важно, вернуть утраченное единство с «братской Россией».

Ручей в русское море

Уже в следующем году были подписаны соглашения о тесном военном и пограничном сотрудничестве, а также заключен таможенный союз с Россией. В мае 1995 г. в Белоруссии по инициативе президента состоялся референдум, в ходе которого большинство избирателей высказались за придание русскому языку статуса государственного и за продолжение экономической интеграции с Россией. Последующие годы стали этапами углубления политической интеграции двух стран – от сообщества до союзного государства. В России многие рассматривали это как прелюдию к полноценному государственному объединению, а точнее, к присоединению Белоруссии к России по модели ГДР и ФРГ. Однако время шло, разговоры продолжались, Минск получал из Москвы существенную экономическую поддержку как в прямой, так и в косвенной форме, однако слияние в одно государство все никак не наступало.

Складывалось впечатление, что Александр Лукашенко и не собирается отдавать белорусский суверенитет соседней державе, а предпочитает пользоваться всеми благами, проистекающими из самого процесса бесконечного объединения. Объяснялось это не только политической хитростью белорусского лидера – у двух близких, но все же разных народов были свои представления об интеграции. Для россиян с их многовековым опытом государственности и многократным численным превосходством объединение и не могло быть ничем иным, как поглощением Белоруссии. И дело тут даже не в некоем имманентном российском империализме: если бы актуальным стал вопрос об объединении, скажем, Германии и Люксембурга, немцы представляли бы процесс точно так же.

У белорусов отношение к интеграции более сложное и амбивалентное. Наряду с желанием некоего единства присутствовало и достаточно сильное стремление сохранить свою идентичность, не раствориться в русском море. Откуда оно взялось, если белорусы, как отмечено выше, не очень отличали и отличают себя от россиян?

Во-первых, всегда существовало по крайней мере местническое сознание, известная дистанция от русских.

Во-вторых, опыт советской квазигосударственности в форме союзной республики усиливал ощущение отдельности, отделённости от русского и других народов, составлявших Советский Союз.

Наконец, в-третьих, всегда существовали – в явной или скрытой форме – артикулированные национальные устремления. К 1991 г. они были в Белоруссии слабее, чем, скажем, на Украине или в Прибалтике, но силы, готовые бороться и идти на жертвы ради сохранения Союза, оказались еще слабее. Этнокультурная версия национализма, которую исповедовали в 1989–1991 гг. люди, открыто боровшиеся за независимость, не воспринималась большинством населения и не воспринимается до сих пор. Обретение независимости стало возможным в уникальных обстоятельствах 1991 г. благодаря как процессам распада, происходящих во всем СССР, в том числе и в России, так и негласной коалиции явных националистов и националистов по умолчанию. В последующие годы явные националисты не могли победить, но в борьбе с ними их оппоненты порождали иную версию национализма, пусть и в неосоветской оболочке.

Нежелание растворяться в «русском море» укрепляли и интересы властвующих элит, боявшихся утратить статус в по-настоящему едином государстве, и сам по себе опыт молодой государственности. И дело не только в соответствующей информационной политике – со времени прихода к власти Лукашенко и примерно до конца столетия по крайней мере государственные СМИ не очень усердствовали в отстаивании ценностей независимости. Но их укрепляла сама ткань отдельного государственного существования – своих денег, своей армии (не воюющей), своей политики, во многом непохожей на политику соседей, траектории карьерных линий, заканчивающихся уже в Минске, а не в Москве. Перефразируя первого премьера независимой Италии графа Камилло Кавура, Белоруссия начала создавать белорусов.

Выяснилось, что независимость отдать невозможно – ни политически, ни психологически. Впрочем, интеграционная риторика и тесные отношения между Минском и Москвой сделали Александра Лукашенко важной фигурой российской политики. Он довольно эффективно использовал свои связи среди региональных лидеров Российской Федерации, левых и «державников», а также доступ к российским СМИ для воздействия на ельцинский Кремль. И в Белоруссии, и в России поговаривали даже о вполне реальных шансах Лукашенко стать преемником Ельцина на посту президента России, точнее, России с присоединенной к ней Белоруссией.

Интеграционные войны

Правила игры существенно изменились с приходом к власти Владимира Путина. В отличие от Бориса Ельцина, он не имел «беловежского комплекса» разрушителя СССР. Образ либеральной, прозападной Москвы, идеологическое противостояние которой было частью политического капитала Лукашенко, ушел в прошлое. Именно сходство политической философии нового хозяина Кремля и президента Белоруссии стало источником проблем для Минска. С другой стороны, авторитаризация общественной жизни России лишала Лукашенко прежних возможностей влиять на Москву как через российское общественное мнение, так и через независимые от Кремля элиты.

Одним из самых важных пунктов двусторонних отношений стала встреча Лукашенко и Путина в августе 2002 г., когда российский лидер предложил РБ войти в состав РФ шестью регионами – по числу областей Белоруссии. В годы правления Ельцина Лукашенко неоднократно заявлял, что Белоруссия готова пойти в интеграции настолько далеко, насколько готова России. Путинская Россия продемонстрировала, что готова идти до конца. Но Лукашенко категорически отверг «щедрое» предложение. Стоит отметить, что реакция всей белорусской элиты продемонстрировала, что за годы независимости и правления Лукашенко в стране сформировался консенсус относительно ценности суверенитета.

Выводы из этого кризиса сделали обе стороны. В начале 2003 г. Лукашенко выступил с программной речью, в которой заявил о необходимости введения и насаждения государственной идеологии. Целью новой политики было обоснование не только авторитарной власти Лукашенко, но и ценности воплощенной в этой власти независимости. В практическом плане этот поворот означал последовательное вытеснение из информационного пространства Белоруссии российских СМИ.

В свою очередь Москва, убедившись, что партнер вовсе не собирается осуществить многократно обещанное объединение, перешла к политике постепенного сокращения экономической поддержки. Впрочем, этому препятствовали как решительное противодействие Минска, так и идеологические парадигмы самой российской власти. Лукашенко все же демонстрировал лояльность, по крайней мере на уровне риторики, чего не приходилось ждать от других лидеров постсоветских государств, антизападный курс Минска вызывал явные идеологические симпатии Кремля. Но хотя отношения между Белоруссией и Западом напоминали холодную войну, в Москве никогда не исчезал страх, что чрезмерное экономическое давление на Минск и даже просто попытки изменить формат экономических отношений приведут к крутому развороту союзника в сторону Запада.

Новые отношения складывались в жесткой политико-экономической борьбе. Стоит вспомнить, что первый конфликт с перекрытием транзита российского газа произошел у Москвы не с Украиной, а с ближайшим союзником – Белоруссией в феврале 2004 года. Куда более масштабным был кризис конца 2006 – начала 2007 гг., когда «Газпром» вдвое повысил цену на газ для Белоруссии и добился продажи ему 50% акций белорусской газотранспортной системы. Введение Россией экспортной пошлины на нефть для Белоруссии с начала 2007 г. породило еще один конфликт, в результате которого транзит российской нефти через Белоруссию был остановлен на несколько дней.

Белоруссия – в Европу?

Именно после нефтяного кризиса начала 2007 г. Александр Лукашенко, судя по всему, пришел к выводу, что зависимость от одного внешнеэкономического и внешнеполитического партнера чревата опасностями и в перспективе может привести Белоруссию к утрате суверенитета, а его самого – к утрате власти. Именно тогда начался «роман» официального Минска с Евросоюзом.

В 2008 г. Россия войной с Грузией резко повысила ценность белорусского режима в глазах Европы. И Лукашенко не упустил своего шанса: он освободил политзаключенных, в том числе и бывшего конкурента на выборах Александра Козулина, и дал понять, что не признает независимость мятежных грузинских автономий – Абхазии и Южной Осетии. Расчет оказался правильным: ЕС на полгода приостановил действие визовых санкций против самого Лукашенко и трех десятков высших белорусских чиновников, и официально пригласил Минск к участию в программе «Восточное партнерство». В 2009–2010 гг. Белоруссия получила от МВФ кредиты на сумму в 3,5 млрд долларов.

То, что Минск демонстрировал готовность к сближению с Брюсселем, вызывая при этом раздражение Кремля, отнюдь не означало, что Лукашенко проникся либеральными ценностями и сделал выбор в пользу Европы. Он сделал этот выбор ровно в той мере, в какой его делают азиатские постсоветские автократы. Для них, как и для Лукашенко, Европа – это источник инвестиций и геополитический противовес России.

Формирование новой геополитической конфигурации сопровождалось серией конфликтов между Минском и Москвой. Самыми громкими стали «молочная война» лета 2009 г. (запрет на импорт молочных продуктов из Белоруссии в Россию), нефтяная война января 2010 г. (споры о ценах на нефть, во время которых на месяц прекратилось поступление нефти в Белоруссию), газовая война лета 2010 г. (из-за претензий «Газпрома» по поводу долгов были существенно сокращены поставки газа в Белоруссию). И, наконец, информационная война в разгар избирательной кампании в Белоруссии, когда российский телеканал НТВ показывал сериал «Крестный батька», в котором Лукашенко обвинялся в коррупции и политических убийствах.

Евразийский союз: на круги своя?

Сомнительные в смысле прозрачности президентские выборы, жестокий разгон манифестации в ночь голосования, уголовные приговоры десяткам ее участников, в том числе и пяти экс-кандидатам в президенты – все это вновь отбросило отношения между Белоруссией и Западом к состоянию холодной войны. Европа и США распространили визовые ограничения примерно на 200 белорусских чиновников, включая президента, Вашингтон ужесточил введенные ранее экономические санкции, ЕС впервые также принял экономические санкции против Минска. Вдобавок в стране в 2011 г. разразился острый финансовый кризис. Россия, воспользовавшись ситуацией, начала добиваться как углубления интеграционных процессов (с 1 января 2012 г. вступило в силу соглашение о Едином экономическом пространстве – новом этапе Таможенного союза), так и согласия Минска на продажу бюджетообразующих производственных активов.

Наряду с экономической прагматикой вернулась и политико-экономическая метафизика. Российский премьер Владимир Путин озвучил амбициозный план создания Евразийского союза – тесного объединения постсоветских стран вокруг России. Вряд ли обоснованы страхи тех, кто увидел в этой идее зловещую тень возрожденного СССР, но, безусловно, она предусматривает более тесную, чем ныне, степень прежде всего экономической интеграции стран-участниц планируемого образования и некий геополитический «сухой остаток», несводимый лишь к взаимовыгодному взаимодействию стран-участниц.

Именно последнее, судя по всему, открыло новые (точнее, старые) возможности перед белорусским лидером – позволять партнеру наращивать символический капитал в обмен на вполне материальные блага. И ответ не замедлил явиться: в конце 2012 г. Минск получил беспрецедентные преференции по цене на газ и кредит на строительство АЭС. Правда, расплатиться только интеграционной лояльностью не удалось – «Газпрому» проданы 50% акций газотранспортного предприятия «Белтрансгаз», остававшиеся в руках белорусского государства.

Нельзя исключить, что Таможенный союз – это едва ли не первый серьезный интеграционный проект (или, по мнению оппонентов, первая серьезная угроза суверенитету участников) после многих предыдущих имитаций. Например, ставки таможенных пошлин, которые в рамках белорусско-российского союза оставались разными на протяжении более чем 10 лет, в Таможенном союзе унифицированы за два года.

Но все же более вероятно, что ситуация в определенном смысле вернулась к интеграционной игре 1990-х годов. К этому выводу приводит не только предыдущий опыт, но и те изменения в общественном сознании Белоруссии, которые произошли за годы независимости.

Независимость в массовом сознании белорусов

Безусловно, в авторитарном государстве, каковым уже довольно давно является Белоруссия, вектор внешней политики определяется личными предпочтениями лидера, а мнение народа имеет опосредованное отношение к принятию политических решений. И все же, по крайней мере на большом временном интервале, установки и устремления народа значительно предопределяют политику. К тому же кажущиеся порой экзотичными импульсы авторитарного лидера сформированы породившим его обществом. Как отмечал Карл Юнг, «диктатор всегда ведом».

В связи с этим интерес представляют данные социологических опросов, описывающих динамику отношения массового сознания к различным аспектам независимости. В дальнейшем изложении мы будем в основном оперировать результатами Независимого института социально-экономических и политических исследований (НИСЭПИ).

Согласно опросу, проведенному весной 1991 г. ВЦИОМ, 69% этнических белорусов считали себя в первую очередь гражданами СССР и только 24% – гражданами БССР. Нижеследующая таблица показывает, как за годы независимости сокращалась не только советская самоидентификация, но и желание ее вернуть.

Рис. 1. Хотели ли бы вы восстановления СССР?

Разумеется, примерно каждый четвертый респондент, желающий в марте 2011 г. восстановления Советского Союза – это немало, но доля не желающих этого за годы независимости увеличилась почти втрое и составляет ныне внушительное большинство.

Уже в 1996 г. за независимость Белоруссии высказались 64,5% участников опроса (против – 34,6%). Впоследствии доля сторонников независимости, хотя и колебалась, никогда не опускалась ниже этого показателя, в разных формулировках вопроса за независимость высказывались в 1997-м – 85,4%, в 1999-м – 64%, в 2002-м – 71,8%. В 2009 г. 65,5% признали, что обретение независимости стало благом для Белоруссии.

Пожалуй, единственной реальной возможностью восстановления былого единства (и соответственно утраты суверенитета) является объединение с Россией. Выше было отмечено, что два соседних народа чрезвычайно близки в самых разных смыслах. Это подтверждают и данные опросов. Отвечая на вопрос «Чем белорусы отличаются от русских?», примерно 40% респондентов из года в год вообще не усматривают никаких отличий. Если же речь идет о сравнительной близости, то цифры еще более впечатляют. На вопрос «Вы считаете себя более близким к русским или к европейцам?» в марте 2010 г. 74,5% ответили «к русским» и лишь 19,4% – «к европейцам». Наконец, на заданный в 2009 г. вопрос «Считаете ли вы Россию заграницей?» отрицательный ответ дали 79,4% (!).

Геополитические магниты Белоруссии

Однако отношение к государственному объединению со столь близким народом гораздо более амбивалентно.

Рис. 2. Динамика ответов на вопрос «Если бы сегодня проходил референдум об объединении Белоруссии и России, как бы вы проголосовали?», %

Притом что, как было отмечено выше, около двух третей опрошенных выступают за суверенитет Белоруссии, до середины нулевых годов примерно каждый второй высказывался за объединение с Россией. Это свидетельствует о том, что и независимость, и интеграция воспринимаются противоречиво. Обращает на себя внимание и то, что когда вопрос задавался в более конкретной форме – об объединении с Россией в единое государство со всеми надлежащими атрибутами, за него высказывалось заметно меньше респондентов, чем за неопределенное «объединение с Россией».

Но, пожалуй, самым важным является понижающийся тренд, с годами все меньше белорусов выказывают желание интегрироваться с восточным соседом. Можно указать множество причин изменения: и череда торговых войн, и сопровождающие их информационные дуэли, и привыкание к самостоятельному существованию, и, возможно, недостаточная привлекательность модели жизнеустройства, которую воплощает современная Россия.

Кроме названных факторов стоит отметить и еще один – силу притяжения другого геополитического магнита.

Рис. 3. Динамика ответов на вопрос: «Если бы сейчас в Белоруссии проводился референдум с вопросом, вступать ли Белоруссии в Европейский союз, каким был бы ваш выбор?», %

Тут траектория более замысловатая, в начале столетия проевропейские устремления достигли максимума, потом резкий спад, а последние годы – подъем. Интересно отметить, что начало подъема совпало с нормализацией отношений между Минском и Брюсселем. Хотя мотивы белорусской власти в этом сближении были сугубо прагматичными, смягчение антиевропейской риторики повлияло на общественное мнение. Но это свидетельствует об отсутствии глубинных антиевропейских настроений.

Любопытно отметить, что пик как пророссийских, так и проевропейских настроений пришелся на начало нулевых годов – 2002–2003 годы. Именно тогда произошло резкое ухудшение экономического положения страны. И, судя по всему, оно породило у значительной части населения желание «прислониться» к кому-то более мощному – даже неважно к кому. Многие опрошенные выступали одновременно и за объединение с Россией, и за вступление в ЕС. Однако в этом присутствовал не только прагматизм, геополитическая «всеядность» сохранилась и до сегодняшнего времени.

Поиск, выбор идентичности – драма не только общества в целом, но и едва ли не каждого белоруса. Наглядным показателем служат ответы на вопрос о двусторонней интеграции: в декабре 2010 г. мнения на этот счет разделились пополам: 40,4% респондентов сказали, что интеграция одновременно и с Россией, и с Евросоюзом возможна, отрицательный ответ дал 41% опрошенных. Отчасти столь широкое распространение веры в геополитическую возможность «быть всюду» объясняется тем, что пока перспектива европейской интеграции носит для белорусов чисто абстрактный характер. А мечта может сочетаться с любой реальностью. Вера в возможность «быть всюду» может быть и наивна, но примерно одинаковая сила притяжения двух геополитических «магнитов» – факт общественного сознания.

Таблица 4. Связь геополитического выбора и социально-демографических характеристик *

Если бы пришлось выбирать между объединением с Россией и вступление в Евросоюз, что бы вы выбрали? (июнь 2011 г.)

*таблица читается по горизонтали

**альтернатива – объединенный электорат всех кандидатов, кроме А. Лукашенко

Из таблицы 4 видно, что Белоруссия – не два общества, «проевропейское» и «пророссийское», со своими молодежью и стариками, профессорами и людьми четырех классов образования и т.д., а одно. Налицо очевидная корреляция геополитического выбора с возрастом, образованием, вовлеченностью в интернет. Молодежь, образованные, пользователи интернета в значительно большей степени, чем население в среднем, склонны отдавать предпочтение Европе. Культурная идентификация оказывается не менее важным фактором, чем сравнительные оценки благосостояния.

В ответах на вопрос о виноватых в нефтяном конфликте января 2010 г. наибольшая доля сторонников европейского выбора оказалась среди тех, кто был склонен винить в конфликте отечественные власти, в наибольшей степени признавая справедливость резонов Москвы. А доля «белороссов» оказалась наибольшей среди тех, кто обвинял в конфликте именно потенциального партнера по объединению. Похожая связь обнаруживается и с электоральными предпочтениями. Несмотря на острые конфликты между Лукашенко и Кремлем, а также несмотря на то, что основные оппозиционные кандидаты кампании 2010 г. демонстрировали готовность учитывать российские интересы, геополитические координаты выборов остались прежними – больше всего сторонников объединения с Россией оказалось среди приверженцев президента Лукашенко.

Несколько лет назад Александр Лукашенко сказал знаменательную фразу: «Белорусы – русские со знаком качества». В этой, безусловно, обидной для русских сентенции кроется ключ к указанным парадоксам. Для белорусского президента и многих его сторонников Белоруссия – идеальная Россия, та, какой она должна быть в соответствии со своим предназначением. И вполне естественно, что эти люди воспринимают многие действия реальной России хуже, чем те, для кого Белоруссия – это не идеальная Россия и вообще не Россия.

***

Приход к власти Александра Лукашенко означал тяжелое поражение политических сил, исповедующих этнокультурную версию национального строительства. Однако ирония истории заключается в том, что именно ему, борцу с национализмом и политику, обещавшему вернуть Советский Союз, довелось стать в известном смысле отцом-основателем современного белорусского независимого государства. При этом идентичность формировалась по модели гражданской нации, в чем-то похожей на модель советского народа, которая оказалась достаточно жизнеспособной в гораздо меньшей и практически моноэтничной стране. Однако даже в рамках этой квазисоветской национальной идеологии происходит усиление проевропейских настроений. Процесс имеет сложный характер, сохраняется очень тесная культурная и этническая близость с Россией, не говоря уже об экономической. В значительной степени Белоруссия остается «расколотым государством» в терминологии Самуэля Хантингтона, налицо значительные группы населения, тяготеющие к России и к Западу. Но вектор процесса достаточно очевиден, и круги белорусско-российских ссор и примирений – это все же спираль, на каждом новом витке укрепляющая белорусов в осознании ценности своей государственности и в отделенности ее от российской государственности.

Юрий Дракохруст - белорусский журналист.

Белоруссия. Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735581 Юрий Дракохруст

Возвращение в место, которого нет

Можно ли восстановить Советский Союз или создать на его месте жизнеспособную структуру

Резюме: Если в 1920-е гг. молодая Советская Россия предложила народам бывшей империи великий модернизационный и интернационалистский проект, то сегодня его нет. Поколение «рожденных в СССР» всей душой за объединение, но возникает закономерный вопрос: во имя чего?

В одном из недавних выступлений сэр Пол Маккартни так предварил исполнение знаменитого шлягера Back in USSR: «А сейчас прозвучит песня о месте, которого больше нет». Это неприятно резануло слух, как будто нет уже и нас самих, жителей той самой страны.

Двадцатилетие распада Советского Союза вновь напомнило о «месте, которого нет». Вроде бы и рана затянулась, и боль утихла, и шок давно прошел. Но кто в течение этих двух десятилетий не задавался вопросом: как такое могло произойти? Так или иначе, подспудная мысль о «возвращении в СССР» в какой-либо форме занимала умы политиков, политологов и простых граждан. Владимир Путин некогда произнес фразу: «У тех, кто не жалеет о распаде СССР, нет сердца, а у тех, кто мечтает его восстановить, нет головы». Это высказывание должно было примирить всех: пролить бальзам на душу сторонникам советской идеи, и в то же время ясно дать понять, что назад пути нет.

Но, готовясь к возвращению в Кремль, будущий четвертый президент России, похоже, слушает сердце. Его идея о создании Евразийского союза, обнародованная в начале октября 2011 г., вызвала бурю эмоций, догадок и дискуссий, в первую очередь среди ближайших союзников и претендентов на роль партнеров по будущему Союзу. Что это, начали гадать в Астане и Минске, окончательная реализация «доктрины Путина» (сначала экономическое объединение, затем – политическое)? Просто предвыборный трюк? Или долгосрочная стратегия по восстановлению (здесь кое у кого замирает сердце) родного Советского Союза?

Спасительное евразийство

Идея о создании Евразийского союза на месте бывшего СССР далеко не нова. Впервые сам термин прозвучал в начале апреля 1994 г. из уст президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который, выступая с лекцией в МГУ, предложил создать такую структуру вместо СНГ. То есть на месте аморфного, ни к чему не обязывающего Содружества сформировать нечто вроде конфедерации с четко прописанными политическими и экономическими рамками. Предложения носили радикальный характер. Это стало ясно, когда после визита казахстанский МИД разослал всем правительствам стран СНГ конкретные предложения, оформленные в виде официального документа.

Казахстанский лидер фактически предлагал восстановить Советский Союз под новым названием: по крайней мере, это следовало из текста после внимательного прочтения. Предлагалось создать единые парламент, правительство, вооруженные силы, валюту и т.д. Возникало ощущение дежавю: проект Евразийского союза до боли напоминал новоогаревский план Михаила Горбачёва, сорванный августовским путчем. Напомним, что, согласно тогдашним договоренностям, Назарбаев должен был занять кресло премьера в обновленном Союзе.

Трудно сказать, что двигало тогда казахстанским лидером. Ностальгия либо, скорее, трезвый расчет, поскольку он как никто из лидеров СНГ понимал необходимость постсоветской кооперации. Но Москва оставила предложения Назарбаева без комментариев. А из Киева и Ташкента последовали гневные отповеди. Там сразу раскусили суть проекта и без обиняков назвали его «возвращением в СССР».

Возможно, побудительные мотивы крылись во внутренней политике Казахстана, где в 1990-е гг. евразийская идея была чрезвычайно популярна. После падения железного занавеса и контактов с дальним зарубежьем казахстанцы убедились, что не похожи на соседей из исламского мира, несмотря на некий мусульманский ренессанс в республике. В Советском Союзе жители Средней Азии считались «азиатами», но после более тесного знакомства с китайцами и другими дальневосточными народами стало очевидно, что и на настоящих азиатов они не очень похожи. Гораздо больше общего у них с другими гражданами стран СНГ, здесь и пригодилось понятие «евразийцы».

Речь Назарбаева в МГУ дала старт кампании в советских традициях: бесконечные симпозиумы, конференции и круглые столы по пропаганде евразийской концепции. Сама по себе перспективная и популярная в народе идея вскоре всем набила оскомину. Новому университету в новой столице Акмоле (бывший Целиноград, теперь Астана) было присвоено имя популярного в среде казахских интеллектуалов советского ученого Льва Гумилева, а сам университет стал называться Евразийским. Частым гостем в Казахстане был Александр Дугин, страстный проповедник евразийского геополитического единства.

Но риторикой дело не ограничилось. Астана регулярно предпринимала попытки добиться более тесной интеграции на общесоюзном и региональном уровне. В середине 1990-х гг. появилась идея Центральноазиатского союза, которую (вплоть до 2008 г.) в той или иной форме (в виде «экономического сообщества», «пространства» и т.д.) реанимировала Астана и торпедировал Ташкент. Но к концу десятилетия усилия начали приносить плоды, во многом благодаря поддержке Москвы: в 1998 г. появилось Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), к которому помимо России и Казахстана присоединились Белоруссия, Киргизия и Таджикистан.

Параллельно Москва и Астана нащупали компромиссный механизм для урегулирования каспийской проблемы (делимитация водного пространства и шельфа); позднее их позицию разделил Азербайджан. Возникло нечто вроде «каспийского пула», правда, неофициального – Иран и Туркменистан блокировали любой прогресс в общекаспийском масштабе. Впрочем, Нурсултан Назарбаев сразу понял, что политическое объединение невозможно. Нужно создать союз на экономических принципах и вводить послабления в повседневной жизни рядовых граждан: прозрачные границы, отсутствие таможни, свободный обмен информацией. Так родились «Десять простых шагов навстречу простым людям».

Попытка продвинуть идею Таможенного союза (на базе ЕврАзЭС) в конце 1990-х гг. наглядно проиллюстрировала поговорку «первый блин комом». В ходе многолетних переговоров стороны так и не договорились о единой системе тарифов, удержания НДС, таможенном контроле и так далее. Новые времена наступили с приходом Владимира Путина и особенно с началом проведения вторым российским президентом активной политики интеграции в 2002–2005 годах. Путин вдохнул новую жизнь во многие интеграционные проекты ельцинских времен: Договор коллективной безопасности (переформатирован в ОДКБ), ЕврАзЭС (включил в себя ЦАЭС), динамику придали Союзному государству Россия–Белоруссия. На базе «Шанхайской пятерки» создана ШОС, и, наконец, заложены основы для второго издания Таможенного союза. Одновременно Москва при поддержке Астаны проводила политику отсекания от СНГ нежизнеспособных элементов.

Сложилось интеграционное ядро в составе 5–6 государств (в основном участников ОДКБ и ЕврАзЭС), но в нем, несмотря на обилие подписанных коллективных документов, преобладали двусторонние отношения каждого отдельного государства с Россией. Во второй половине 2000-х гг. Россия, Белоруссия и Казахстан пришли к определенному взаимопониманию относительно темпов сближения. Первой колонной к полноценной интеграции идут они сами, создавая Таможенный союз. Вторая колонна – остальные республики, не готовые, по мнению Москвы, Минска и Астаны, к полномасштабному объединению, а также имеющие проблемы с экономической и внутриполитической стабильностью, внешнеторговой безопасностью и т.п. Подобное деление на категории задело самолюбие Ташкента, и Узбекистан – своего рода enfant terrible Центральной Азии – покинул ОДКБ и ЕврАзЭС. Киргизия и Таджикистан остались ждать своей очереди, хотя старшие партнеры дали им понять, что перспективы вступления в Таможенный союз туманны. Впрочем, существовала негласная договоренность, что в (отдаленной) перспективе Бишкек и Душанбе могут рассчитывать на членство.

Вперед – назад к Евразийскому союзу?

И вот 3 октября 2011 г. Владимир Путин, уже объявивший о своих президентских амбициях, публикует в «Известиях» предложение о создании Евразийского союза. Так была реанимирована идея Нурсултана Назарбаева, причем в самый неожиданный момент. Путин затронул принципиальные вопросы – создание в будущем единой валюты и наднациональных органов. Лукашенко и Назарбаев почти сразу сочли необходимым изложить свои взгляды на страницах той же газеты, что само по себе любопытно – будь президенты полностью согласны с Путиным, они не стали бы сами публиковаться в «Известиях». Но каждому захотелось расставить собственные акценты.

Так, Александр Лукашенко «забыл» об инициативе казахстанского коллеги от 1994 г. и полностью приписал авторство Евразийского союза Путину. Зато президент Белоруссии настойчиво говорит об обязательном равноправии всех участников союза.

Со своей стороны, президент Назарбаев в статье в «Известиях» от 25 октября 2011 г. обозначил характер проблем, связанных с созданием Евразийского союза. Суть выдвинутых (на базе проекта 1994 г.) предложений сводится к следующему.

Во-первых, интеграция должна строиться прежде всего на основе экономического прагматизма. Фундамент будущего Евразийского союза – Единое экономическое пространство как масштабный ареал совместного развития народов СНГ. Во-вторых, добровольность интеграции. Каждое государство и общество должны самостоятельно прийти к пониманию ее необходимости. В-третьих, Евразийский союз – объединение государств на основе принципов равенства, невмешательства во внутренние дела друг друга, уважения суверенитета и неприкосновенности государственных границ. В-четвертых, создание наднациональных органов, которые действовали бы на основе консенсуса, с учетом интересов каждой страны-участницы, обладали четкими и реальными полномочиями. Но это не предполагает передачу политического суверенитета. В-пятых (и это добавлено в 2011 г.), ответственность каждой страны за устойчивость внутреннего развития, результативность национальной экономической, кредитно-финансовой и социальной политики.

Назарбаев указывает, что в первом полугодии 2011 г. общий товарооборот трех стран вырос на треть, а по итогам года он достиг уровня 100 млрд долларов, что на 13% превысило прошлогодний показатель. Быстрее всего растут объемы приграничной торговли между Казахстаном и Россией – более чем на 40%. Но период адаптации экономических субъектов трех стран к унифицированным таможенным тарифам и импортным пошлинам неизбежно вызывает трудности. Есть нестыковки между национальными таможенными администрациями. Таможенный союз расширил до Бреста и Владивостока границы рынка сбыта для казахстанских производителей. В 2011 г. казахстанский экспорт в Россию вырос на 60%, а в Белоруссию – более чем в 2,3 раза. Отменены ограничения на перемещение иностранной валюты внутри единой таможенной территории.

Казахстан рассматривает Евразийский союз как открытый проект. Его нельзя представить без широкого взаимодействия, например, с Евросоюзом. Астана не считает, что объединение призвано стать защитой от так называемой китайской экономической экспансии.

С 1 января 2012 г. начался практический этап создания Единого экономического пространства (ЕЭП) как предтечи Евразийского экономического союза. Последовательно станут реальностью механизмы согласования экономической политики и обеспечения трансграничного свободного движения услуг, капиталов и трудовых ресурсов, унифицированное законодательство. Национальные субъекты бизнеса получат равный доступ к инфраструктуре в каждом государстве, участвующем в ЕЭП. В перспективе – единые транспортные, энергетические и информационные системы.

Совокупный ВВП трех стран составляет почти 2 трлн долларов, промышленный потенциал оценивается в 600 млрд, объем выпуска продукции сельского хозяйства – порядка 112 млрд долларов, а общий потребительский рынок – более 165 млн человек. ЕЭС имеет шанс стать мощным объединением, органичной частью новой мировой архитектуры. Для этого нужна ясная стратегия действий, базирующаяся на следующих принципах.

Первое. Евразийский союз должен изначально создаваться как конкурентоспособное глобальное экономическое объединение.

Второе. Евразийский союз должен формироваться как прочное звено, соединяющее евро-атлантический и азиатский ареалы развития. Предполагается расширение сотрудничества между Единым экономическим пространством и Европейским союзом, Китайской Народной Республикой, Японией, Индией, АСЕАН.

Третье. Евразийский союз должен формироваться как самодостаточное региональное финансовое объединение, часть новой глобальной валютно-финансовой системы. Создание валютного союза в рамках ЕЭП – рубеж, преодолев который, мы вплотную подойдем к новому уровню интеграции, близкому к нынешнему состоянию Европейского союза.

Четвертое. Геоэкономическое, а в перспективе и геополитическое возмужание евразийской интеграции должно идти исключительно эволюционным и добровольным путем.

Пятое. Создание Евразийского союза возможно только на основе широкой общественной поддержки. С этой целью необходимо расширять число евразийских общественных объединений. Например, Евразийский конгресс промышленников и предпринимателей на базе Делового совета ЕврАзЭСа. В формате трех стран Таможенного союза целесообразно создать Евразийскую торгово-промышленную палату. Их штаб-квартиры могли бы разместиться в Астане. Также необходимо начать работу по созданию круглосуточного новостного канала «Евразия-24».

Платформа евразийской интеграции достаточно широка. Она включает разные по форме, целям и задачам межгосударственные объединения – СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ, Таможенный союз – ЕЭП Казахстана, Белоруссии и России и прочие. Но Казахстан не исключает возникновения и других структур, в частности Центральноазиатского союза. Это способствовало бы улучшению благосостояния всех граждан стран Центральной Азии и помогло бы решению сложных проблем региона.

Одновременно Казахстан предложил сделать столицей нового Евразийского союза Астану, по аналогии с Брюсселем – столицей Евросоюза. Нахождение центрального офиса вне России избавило бы новое интеграционное объединение от подозрений, имеющихся как внутри стран, так и за пределами объединения.

Фактически предложение об Астане как столице вынуждает Россию определиться, каким она видит процесс интеграции на постсоветском пространстве. Является ли этот проект союзом равноправных партнеров или политикой собирания земель вокруг российского ядра? Если говорить о равноправном партнерстве, тогда размещение центра Евразийского союза в Астане или, например, в Минске не является проблемой. Правда, для Москвы это, очевидно, неприемлемо, по крайней мере на данный момент.

«За» и «против»: дискуссии в Казахстане

В Казахстане существуют и противники (в основном националистического толка) Таможенного союза, Единого экономического пространства и Евразийского союза. Их аргументация примерно такова.

Москва ведет планомерную работу по восстановлению Советского Союза. Суверенитет Казахстана может оказаться под угрозой. Астане приходится согласовывать многие законы с Москвой в рамках ТС, если же будет создан более тесный союз, он приведет к потере независимости. Глубокая интеграция с Россией ведет к неизбежному слиянию с ней, причем не равноправному, а в духе неоколониализма.

Националисты небезосновательно говорят, что экономическая и политическая независимость неразрывно связаны. Вхождение в Евразийский союз должно происходить естественным образом, и оно будет по-настоящему привлекательным для остальных стран, только если Россия откажется от ностальгии и будет готова к равноправному сотрудничеству. Самые важные компоненты казахстанского бизнеса будут скуплены россиянами, а проекты, предлагаемые Москвой, в деталях напоминают возвращение СССР и плановой экономики. Кстати, отмечается, что вследствие присоединения Казахстана к Таможенному союзу цены для рядового потребителя поползли вверх.

Кроме того, создание Евразийского союза осложнит международное положение Казахстана и отношения с Западом, а также с Китаем. Астана потеряет контроль над внешними границами, которые станут границами Таможенного союза и Евразийского союза. В результате учреждения ТС страдают казахстанские производители, перевозчики и многие другие сферы экономики. Создание Евразийского союза может означать фактическое снятие с повестки дня вопроса о будущем членстве Казахстана в ВТО. Вообще, достаточно распространена точка зрения, что новый евразийский проект выгоден исключительно России, поскольку главенствующая роль в региональной интеграции – единственный путь для укрепления международных позиций Москвы.

Эксперты, не впадая, в отличие от националистов и популистов, в откровенный алармизм, тоже указывают на проблемы функционирования ТС и создания Евразийского союза. Например, гарантированное доминирование России в наднациональных органах Таможенного союза исключает возможность равноправного согласования экономических интересов. Агрессивная политика протекционизма ТС в долгосрочной перспективе является тупиковой для стран объединения, поскольку консервирует их огромное технологическое отставание от развитых государств мира и закрывает доступ к привлечению иностранных инвестиций, которые позволили бы провести модернизацию экономики.

Далее, в валютно-финансовой системе у каждого государства сохраняются серьезные национальные особенности, которые объективно затрудняют интеграцию. Скажем, Белоруссия проводит существенно иную денежную политику, чем Россия и Казахстан (Минск сделал ставку на внутренние источники финансирования и собственное производство). Оборотной стороной модели, которая дала высокие темпы экономического роста, стали неразвитый финансовый рынок и определенная закрытость финансовой системы. Будет сохраняться конкуренция в фискальной сфере национальных юрисдикций; соответственно, объединение денежных систем как заключительная фаза интеграции на сегодняшний день находится за горизонтом планирования.

Европейский опыт подсказывает, что если члены ТС хотят иметь единую валюту, необходимо такое ограничение на эмиссию долговых ценных бумаг, чтобы государственные долги финансировались какой-то единой бумагой, а она выпускалась на основе общего баланса и единых границ. Пока никто к этому не готов. Если Таможенный союз и ЕЭП будут расширяться, и в них появятся не только Киргизия и Таджикистан, но и более крупное государство (к примеру, Украина), это приведет к снижению доли рубля во взаимной торговле. Тогда могут сформироваться предпосылки для единой валюты.

Риски также заключаются в «растягивании» СНГ между внешними центрами силы. Молдавия и Украина начинают активно поглощаться, а точнее колонизироваться Европейским союзом. В Центральной Азии главная проблема присоединения Киргизии к Таможенному союзу заключается в колоссальном объеме китайского импорта, который идет через эту страну, а сама она во многом используется как логистический центр для переброски товаров из Китая на территорию СНГ.

Потоки спекулятивного капитала, которые генерируются для финансирования дефицита бюджета и платежного баланса США, перетекают через американские банки по всему миру. Дешевые кредиты, которые они получают благодаря вливанию Федеральной резервной системы, лихорадочно пытаются обменять на какие-то реальные активы. Поэтому риски спекулятивных атак и захвата контроля над национальной собственностью путем дестабилизации национальных финансовых рынков очевидны. Они требуют ужесточения политики валютного регулирования и создания механизмов, которые отсекали бы спекулятивный капитал от прямых инвестиций в рамках ТС и будущего Евразийского союза.

Таким образом, заключают казахстанские эксперты, концепция, предложенная Путиным в качестве одного из первых элементов его президентской программы, выглядит слишком узкой и не соответствующей масштабу задачи. Даже в случае крайне маловероятного участия Украины она охватывает лишь бедные страны, со скромными финансовыми и трудовыми ресурсами и без подходящих рынков.

Таможенный союз: мифы и реальность

Несмотря на оптимистическую оценку Таможенного союза, высказанную Нурсултаном Назарбаевым в цитировавшейся выше статье, дискуссии по ТС, ЕЭП и Евразийскому союзу в Казахстане идут не только среди экспертного сообщества, но и в СМИ – на уровне широкого общественного мнения. Показательны представленные недавно социологические данные, согласно которым общество в Казахстане разделилось фактически пополам: 52% опрошенных поддерживают ТС, 48% – «против» или не определились. Дальнейшее углубление интеграции с Россией способно расколоть казахстанское общество со всеми вытекающими последствиями.

В экспертной оценке перспектив ТС и других интеграционных проектов на постсоветском пространстве налицо два макроэкономических подхода: краткосрочный и долгосрочный. Одни говорят о текущих плюсах и минусах объединения, приходя к выводу, что минусов для Казахстана явно больше, причем не только в экономическом, но и в политическом отношении. Другие анализируют глобальные тенденции, доказывая, что в долгосрочном плане экономическая интеграция с соседями Казахстану жизненно необходима. Обе стороны не отрицают того, что реалии постоянно меняются, поэтому именно текущие интересы отражаются на жизнеспособности большинства экономических объединений в мире.

При интеграции с Россией основной вопрос для Казахстана всегда будет состоять в том, кому это более выгодно, учитывая десятикратную разницу в масштабе экономик. Идея глубокой экономической интеграции была хороша в 1994 г., когда Россия, Казахстан, Белоруссия были еще почти идентичны по экономической структуре, все они только вышли из советского прошлого. Сейчас же в России стратегические активы, например, сосредоточены преимущественно в руках государства, в Казахстане – у частных инвесторов, в основном зарубежных.

Ряд казахстанских экспертов выделяет четыре отрицательных следствия Таможенного союза. Первое – «импорт» российской инфляции. Второе – отрицательный торговый баланс в торговле с Россией и Белоруссией (мы продаем меньше, чем покупаем). Разрыв в сотни миллионов долларов покрывается профицитом, который Казахстан имеет за счет экспорта нефти и другого сырья в дальнее зарубежье. Чтобы рассчитываться за российские и белорусские товары, мы должны как можно больше добывать. Но с какой стати Казахстан должен терять свою валютную выручку, стимулируя экономику других государств? Третий негативный аспект – растущее присутствие на местном рынке российских и белорусских производителей, имеющих более высокие конкурентные позиции. Есть и четвертый момент – за экспансией бизнеса России на внутренний рынок республики могут стоять интересы транснациональных компаний. В качестве примера приводится бренд «Веселый молочник», принадлежащий российской группе «Вимм-Билль-Данн», которая недавно была куплена американской «ПепсиКо».

Любопытно, что при этом мнение об объективной необходимости интеграции в Казахстане разделяют даже некоторые традиционно оппозиционные политики. Они уверены, что и Казахстан, и Россия, и многие другие страны региона экономически суверенны «ровно настолько, насколько ограничены долларовым пространством и долларовой глобализацией». Долларовой зоне, по их мнению, будет только выгодно, что в Казахстане кредиты втрое дороже, а инфляция – в три-четыре раза выше, чем в Европе, что тенге – это «просто местный доллар». И если предполагать, что происходящий на Западе экономический кризис является предвестником конца эпохи глобализации и краха глобального «долларового государства», то формирование евразийской общности – это встречный тренд, идущий в противовес кризису западной финансово-экономической системы.

В парламентских кругах указывают на наличие политической составляющей в формировании наднациональных органов, таких как Комиссия Таможенного союза, где механизм принятия решений пропорционально выстроен в пользу России (57% голосов у РФ против 21,5 соответственно у Казахстана и Белоруссии). Однако, как ни странно, эксперты и даже видные политики иногда оперируют не вполне точными данными. Специалисты опровергают утверждения о том, что между Россией, Белоруссией и Казахстаном существует неравновесие при принятии решений. Так, например, представители казахстанского Министерства индустрии и новых технологий напоминают, что распределение голосов в Комиссии ТС рассчитывалось исходя из количества голосов, которое мы имеем в ЕврАзЭС. Однако это не влияет на принятие общих решений. За полтора года комиссия ТС не проигнорировала ни одно казахстанское предложение. Голоса, о которых идет речь (по 21,5% у Белоруссии и Казахстана), влияют на совместное финансирование общего бюджета ЕврАзЭС и ТС. Согласно этому проценту каждая страна вносит свои взносы. А решения принимаются только консенсусом.

С января 2012 г. Комиссия Таможенного союза трансформируется в Евразийскую экономическую комиссию, которая состоит из двух уровней. Первый – комиссия из девяти человек, по три от каждой страны, где решения принимаются двумя третями. Фактически речи о 57% для России больше вовсе не идет. Следующий вышестоящий орган – Совет комиссии, в который входят всего три представителя заместителей премьер-министров. Здесь решения принимаются консенсусом. Если стороны не договорились на таком уровне, то вопрос, соответственно, уходит на рассмотрение Совета глав государств. Таким образом, дисбаланса уже нет. Любая страна, если ее не устраивает то или иное решение, может его заблокировать. Подразумевается, что такие же принципы будут использоваться при формировании Евразийского союза.

* * *

Итак, идея о создании Евразийского союза, выдвинутая когда-то Назарбаевым и реанимированная Путиным, уже живет своей полноценной политической жизнью. Это заметно в том числе и по реакции (зачастую – нервозной) зарубежных партнеров, особенно на Западе. Но взглянем на ситуацию в историческом контексте: кто, как и на каких основаниях будет объединяться. Прав был Путин – воссоздать Советский Союз невозможно, так как отсутствуют фундаментальные составляющие этого проекта: социалистическая (государственная) экономика, единая идеология и политический класс, объединенный общими интересами.

Если в 1920-е гг. молодая Советская Россия предложила народам бывшей империи великий модернизационный и интернационалистский проект, то сегодня его нет. Поколение «рожденных в СССР» всей душой за объединение, но после здравого размышления возникает закономерный вопрос: а с кем? С державой, взявшей все худшее от западного капитализма, усвоившей буржуазную культуру самого дурного вкуса, демонстрирующей проявления ксенофобии и бытового расизма, находящейся в демографическом и технологическом упадке? Со страной, чья экономика контролируется мафиозными олигархическими группами? Нам могут вполне резонно указать, что у нас в Казахстане то же самое, и будут во многом правы.

Тем самым напрашивается и ответ: объединяться должны не политические и экономические элиты, а сами народы. Но, как учит история, народы доверчивы, и порой сами не знают, чего хотят. И все же обидно думать, что мы останемся в истории только как «место, которого больше нет».

М.Т. Лаумулин – доктор политических наук, главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований, Алма-Ата.

СНГ. Казахстан. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735580 Мурат Лаумулин

Вечно живой призрак

Почему бывшие республики так и не решили проблем, вызвавших распад СССР

Резюме: Распад СССР не обеспечил субъектности вновь возникших стран. Национальные элиты не сформировали основания своей долгосрочной легитимности. Осталась неразрешенной проблема вертикальной мобильности, напрямую задающая параметры социальной стабильности или, наоборот, нестабильности.

Двадцать лет после исчезновения СССР – срок, вполне достаточный для подведения итогов, если не окончательных, то как минимум промежуточных. Относительно того, возникло ли за это время новое качество и в чем оно состоит, можно размышлять. Но в том, что касается преодоления (либо непреодоления) проблем, запустивших некогда цикл перемен, которые привели к появлению нового множественного субъекта под названием «постсоветское пространство», уже должен быть дан ясный и недвусмысленный ответ. Ведь для обеспечения собственной жизнеспособности каждая из вновь возникших стран должна была найти пути решения проблем, которые в итоге и развалили Советский Союз. В противном случае говорить о возможности их исторически продолжительного существования в новом качестве просто не приходится. Фундаментальных же вопросов, на которые так и не смог найти ответ Советский Союз, несколько.

Во-первых, это вертикальная мобильность. Брежневский застой характеризовался тем, что сделать карьеру, не принадлежа к высшей номенклатуре как минимум во втором поколении, было практически невозможно. Личные таланты, способности и знания оказывались вторичными и мало влияли на шанс добиться успеха.

Во-вторых, это коллапс советского странового проекта. Делегитимация советской идеологии, исподволь развивавшаяся начиная со второй половины 1970-х гг. и принявшая обвальные формы в период горбачёвской перестройки, попросту лишила партийные элиты смысла политического существования и права на политическое бытие. Ведь только и исключительно идеологией и можно было оправдать доминировавший способ селекции правящего класса. Отсутствие же оснований легитимности предопределило крушение системы. В силу этого создание собственных оснований легитимности для вновь возникших национальных элит было вопросом их выживания даже в большей степени, нежели проблема вертикальной мобильности.

Третьим вызовом, на который не смог ответить Советский Союз, была проблема эффективности экономической модели. Как известно, советское плановое хозяйство не смогло пережить падения цен на нефть: с уменьшением притока валюты разрыв в качестве жизни советского и западного человека оказался слишком очевиден, что не могло не сказаться на лояльности населения. Это стало еще одной бесспорной причиной краха СССР. Перед постсоветскими элитами, таким образом, встала задача запуска остановившихся механизмов экономики и поиск собственных форматов ее включения в мировую систему.

И наконец, четвертой проблемой, напрямую обусловившей провал решения в рамках СССР первых трех, было качество элит. Картина мира, из которой исходило позднесоветское руководство, оказалась слишком ригидной для адекватного осмысления природы и глубины вызовов, с которыми столкнулась страна. Для постсоветских государств, таким образом, вопрос появления правящего класса, способного производить и транслировать адекватную реалиям и приемлемую для общества картину мира, безусловно, стал вопросом исторического выживания.

Вертикальная мобильность

Проблему вертикальной мобильности на постсоветском пространстве решить не удалось. Практически везде поколение, пришедшее к власти в 1991 г., в точности воспроизвело все системные изъяны, от которых само страдало и против которых боролось. Картина, когда конкуренция в рамках статусного распределения подменена наследованием, ключевые для системы иерархии загнивают, а творческие силы общества оказываются невостребованными и маргинализованными, типична практически для всех постсоветских государств.

Иной вопрос, что засорение каналов мобильности приняло внешне весьма разные формы, скажем, в странах Центральной Азии, в России и в странах Прибалтики. При этом общим свидетельством нерешенности этой проблемы является череда «цветных» революций, которые затронули добрую половину постсоветских стран в виде непосредственной реальности, а вторую половину – в виде фантомных ожиданий властей.

«Оранжевая революция» в Киеве, «революция роз» в Грузии, две «тюльпановые» в Киргизии, волнения, в итоге не переросшие в смену режимов, в Узбекистане и Молдавии, мирное, но оттого не менее напряженное противостояние общества и власти в Белоруссии, демонстрации протеста в России... Везде причиной потрясений в первую очередь являлся застой, не позволяющий новым поколениям претендовать на сколько-нибудь достойные места во власти и бизнесе. В результате альтернатива в виде слома системы начинает выглядеть более привлекательной и перспективной, нежели игра по правилам, когда выигрыш фактически невозможен.

При этом дефицит вертикальной мобильности практически во всех постсоветских государствах является наследием советской системы. Та испытывала нехватку институциональных средств обеспечения мобильности начиная со второй половины 50-х годов ХХ века. В результате каждый поколенческий цикл, т.е. в среднем каждые 12 лет, советский режим переживал системный сбой, который, случаясь в каком-то одном месте, тут же порождал кампанию по наведению порядка, то есть снятия поколенческого напряжения, в рамках системы в целом. События в Венгрии 1956 г., «пражская весна» 1968 г., «Солидарность» в Польше в 1980 г. – звенья одной логической цепи, когда каждое очередное поколение, не видя пространства для самореализации, начинало штурмовать систему. Завершилось все это, как известно, событиями конца 1991 г. уже в самом СССР, приведшими к его распаду.

Примечательно, что украинская «оранжевая революция» произошла практически точно по «советскому расписанию» – в 2004 г., через 12 лет после распада Союза. Это лишний раз подтверждает непрерывность и непрерванность советского цикла на постсоветском пространстве.

В контексте этих проблем стоящими несколько особняком, на первый взгляд, могут выглядеть государства Прибалтики: там «оранжевые» оттенки вроде бы не просматриваются. Однако стоит принять во внимание, что проблема поколенческого бунта там попросту оказалась трансформирована в проблему миграции: молодые люди, пользуясь членством стран Балтии в ЕС, предпочли революции заработки в государствах «старой Европы». Говорить же о создании вертикальных «социальных лифтов» непосредственно в рамках национальных систем, что было бы реальным решением проблемы, не приходится. Напротив, можно констатировать, что деньги, присылаемые на родину выехавшими за границу детьми, стали важной частью национального дохода всех прибалтийских государств, за что, впрочем, было заплачено заметным снижением способности этих стран к демографическому воспроизводству.

Легитимация власти, или страновые проекты

Пристальный взгляд не обнаруживает ни в одной из постсоветских стран состоявшихся проектов, которые объединяли бы нацию ради достижения какой-либо долгосрочной цели.

Так, в России предлагались сегментарные и, по сути, внесистемные проекты. Каждый из них представлял собой некую сверхидею, по степени своей проработки не способную обеспечить системное осознание, но при этом претендующую на довольно радикальное изменение реальности. В качестве само собой разумеющегося предполагалось, что воплощение очередной идеи автоматически перенесет страну в качественно новое, модернизированное состояние. При этом каждая сверхидея, как правило, не обладала внятной формулой своей институционализации, что, мягко говоря, чрезмерно расширяло спектр действий, которые власть при желании могла презентовать, и презентовала, как свои усилия по воплощению этой идеи. Провал же каждого очередного воплощения, при таком положении дел фактически неизбежный, имел следствием не переосмысление ситуации, а механическую замену одной несостоявшейся идеи следующей.

Таким образом, Россия последовательно прошла через: 1) проект демократизации, начатый еще Горбачёвым в составе СССР, 2) проект рынка, запущенный ранним Ельциным в начале 1990-х гг. в ответ на провал горбачёвского проекта, 3) проект порядка, запущенный ранним Путиным в начале 2000-х гг. в ответ на провал ельцинского проекта рынка. Как легко заметить, каждое последующее начинание требовало все менее открытых форм общественной мобилизации, и при позднем Путине она достигла максимально статичной конфигурации подразумевающейся «молчаливой поддержки». Очевидно, этим и объясняется неудачный запуск инновационного проекта президента Медведева: тот явно предусматривал существенно большую степень поддержки, нежели общество готово было ему на тот момент оказать.

Сегодня массовые демонстрации протеста и возврат публичной политики указывают на завершение смыслового цикла, занявшего 20 постсоветских лет, и выход ситуации то ли на новый круг, то ли на новый уровень. Вовсе не требуется сложных логических построений, чтобы доказать, что протесты по поводу легитимности выборов есть не что иное, как новый запрос на демократию, генерируемый, впрочем, в этот раз уже не «сверху», как в горбачёвском варианте, а «снизу», непосредственно самим обществом.

Немаловажно при этом, что все вышеперечисленные проекты не учитывали внутреннюю специфику страны, а являлись заимствованиями, имеющими целью привести положение дел в определенной области в соответствие с некими внешними стандартами. Этим, очевидно, в некоторой степени и объясняется сегментарность и несистемность российских модернизационных идей. По сути, каждый раз брался произвольный аспект реальности, воспринимаемый к тому же скорее через внешние формы, т.е. вне контекста, нежели через довольно сложную и неочевидную систему связей с остальными пластами реальности.

Не продемонстрировали самобытности и остальные постсоветские государства. Конечно, можно рассматривать как таковую традиционные для Восточной Европы и Центральной Азии лимитрофные проекты, которые в разных форматах предполагают все то же балансирование между крупными соседями, Западом и Востоком в случае Восточной Европы и Западом, Россией и Большой Азией в центральноазиатском случае. Однако уже сам факт лимитрофности предусматривает вторичность, ведь соответствующая политика возможна лишь как реакция на действия значимого внешнего игрока. И насколько такое балансирование может быть выигрышным в период роста, когда появляется возможность сочетать сильные стороны каждого из соседей, настолько же проигрышным оно может оказываться в период спадов: удвоение преимуществ враз превращается в удвоение слабостей.

В период же отсутствия внятного российского проекта и кризиса проекта европейского именно таким удвоением слабостей обернулись страновые проекты большинства постсоветских государств.

Так, белорусская система, нащупывая точки опоры для своей легитимации, прошла полный круг: демократический проект 1994 г. сменился белорусско-российским, продолжавшимся до начала 2000-х гг., затем его вытеснил пробелорусский (или «забелорусский», по названию официальной пиар-кампании) проект, длившийся до 2006 г., когда система пыталась обрести основания легитимности в собственной несамодостаточной по сути экономике, а после 2006 г. и вплоть до разгона протестной демонстрации 19 декабря 2010 г. длился проевропейский проект. Круг замкнулся, и факт последовательного использования в актуальном обороте всего возможного спектра ценностей делает ценностную легитимацию режима в дальнейшем вряд ли возможной: ценности просто обесценились.

Не более успешными оказались и поиски легитимности на Украине. Киев привычно пытался балансировать между Западом и Востоком, однако существенно большие, нежели в белорусском случае, масштабы страны обусловили куда более скромные результаты. Ни Россия, ни Европа не готовы в полной мере оплачивать украинские счета. Глобальный экономический кризис законсервировал ситуацию. И в высшей степени сомнительно, что в обозримом будущем Россия или ЕС будут изыскивать средства на украинский проект. В результате текущий, вынужденно проукраинский, проект на сегодня состоит в элементарной централизации ресурса правящими элитами на фоне общего снижения доходов населения, что в принципе не может способствовать укреплению легитимности.

Не принесло ощутимых результатов и балансирование стран Центральной Азии, осуществлявшееся уже не по одному, а как минимум по трем векторам – Запад vs Россия, Запад и Россия vs Азия, исламский мир vs мир христианский. По большому счету практически все страны региона не смогли выйти за пределы парадигмы выживания и не создали запас самостоятельного развития. Определенная же устойчивость режимов была достигнута не за счет развития, а как раз наоборот, за счет их архаизации, что на фоне более развитых соседей чревато взрывом.

Несколько особняком стоят Грузия и Азербайджан: оба государства могут представляться вполне состоявшимися страновыми проектами. Однако в одном случае речь идет о реализации не аутентичного, а американского проекта: Саакашвили удалось повторить достижения раннего Лукашенко, получив уже от Запада ресурсы, в масштабах страны вполне сопоставимые с тем, что Лукашенко получал с начала 1990-х гг. от России, и заметно трансформировать грузинскую политическую реальность. Однако степень устойчивости трансформации будет понятна лишь со временем, сейчас судить о ее жизнеспособности преждевременно. В случае же Азербайджана речь идет о собственном ресурсе нефти, сам факт наличия которого избавил руководство от необходимости генерировать собственный страновой проект.

В странах Балтии в основу легитимации власти был положен европейский проект, довольно быстро институционально закрепленный вступлением в Евросоюз. По сути, это переложило миссию легитимации с национальных элит на европейские структуры. Но текущий европейский кризис ставит под вопрос, как минимум, часть конструкции под названием Европейский союз, если не саму ее в целом; совершенно очевидно, что поиск формулы собственной легитимности не является для ЕС завершенным процессом. В этом плане ситуация в странах Балтии на данный момент не может представляться окончательной.

Экономические стратегии у всех постсоветских государств оказались схожи. Практически во всех случаях речь идет о ресурсном включении в мировую экономику, когда страна поставляет на внешний рынок сырье и получает высокотехнологическую продукцию. Повсеместно такие процессы сопровождались деградацией, когда собственные высокотехнологические производства в лучшем случае заменялись сборочными, и общим упрощением степени сложности экономических отношений. Так, ни одна из постсоветских стран сегодня не обладает ресурсом, позволяющим осуществлять долгосрочную экономическую стратегию, как на уровне государства, так и на уровне крупных субъектов хозяйствования.

На этом фоне исключением представляется амбициозный Евразийский проект, претендующий на объединение России, Казахстана и Белоруссии в едином пространстве. Однако тут пока речь идет не столько о попытке создания собственных экономических смыслов, собственной модели, а значит, и экономической стратегии, сколько о попытке встроиться в интенсивный товарообмен между ЕС и Азией, предложив более быстрый путь для транзита грузов. Иными словами, на этом этапе и евразийский проект является не более чем модификацией той же ресурсной парадигмы, хотя и резервирует возможности выхода за ее пределы, и осознанного строительства собственного внутреннего рынка.

Элиты: их качество и картина мира

Качество элит не претерпело кардинальных изменений. Постсоветские элиты малосубъектны, как правило, не обладают когнитивным инструментарием, который соответствовал бы вызовам, и в силу этого довольно часто склонны подозревать внешнее влияние даже в ситуациях и процессах, имеющих бесспорно внутреннее происхождение.

Довольно яркой иллюстрацией этого феномена является ситуация общей недосубъектности постсоветских элит относительно концепта БРИК, ныне трансформировавшегося в БРИКС. Как известно, изначально созданный аналитиками Goldman Sachs концепт БРИК был лишь ограниченно благоприятен для входящих в виртуальный блок государств: предполагалось, что к 2050 г. эти страны станут наиболее выгодными рынками (но никак не субъектами). Идентичность в виде рынка, напротив, как раз и предполагает известную степень десубъективации: чем ограниченнее возможность государственного субъекта на рынок влиять, тем больше свобода маневра у играющего на рынке инвестора.

В высшей степени примечательно, что появление в обороте такого неоднозначного концепта было воспринято индийскими и китайскими элитами как когнитивный вызов, который тут же породил процессы интенсивной переработки. В результате публичных дискуссий и Индия, и Китай смогли создать на базе изначального концепта Goldman Sachs свои собственные концепты БРИК, в полной мере отражавшие их национальные интересы и предполагающие достаточный уровень субъектности. Эти переосмысленные концепты в итоге и легли в основу их политики. При этом в России публичные дискуссии о БРИКС почти что не вышли за пределы обсуждения «за» и «против» оригинальной концепции Goldman Sachs, в итоге так и не приблизившись к возможности творческой переработки концепта сообразно российским интересам.

Ничуть не лучше ситуация и в остальных постсоветских странах, где картина мира традиционно является производной от картины мира российских и европейских элит. В свете же развития глобального экономического кризиса, требующего от любого жизнеспособного руководства умения эффективно существовать в условиях нестабильности, подобная когнитивная недостаточность может оказаться критичной.

* * *

Как мы видим, распад СССР не обеспечил субъектности вновь возникших стран. Напротив, заметно уменьшилась существовавшая степень субъектности не только России, но и остальных государств постсоветского пространства. Так, упал общий технологический уровень, в ряде случаев обернувшийся ликвидацией целых отраслей экономики и архаизацией социально-экономической и социально-политической структуры. Национальные элиты не сформировали основания своей долгосрочной легитимности, при этом их средний когнитивный уровень понизился. Осталась неразрешенной проблема вертикальной мобильности, напрямую задающая параметры социальной стабильности или, наоборот, нестабильности.

Все это позволяет заключить, что процессы постсоветской трансформации на данный момент еще далеки от завершения, и дальнейшие перемены неизбежны.

К.Е. Коктыш – кандидат политических наук, доцент кафедры политической теории МГИМО (У) МИД России.

СНГ. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735579 Кирилл Коктыш

Постсоветское пространство: что после иллюзий?

Резюме: Двадцать лет назад в мировом политическом лексиконе появились два понятия – «постсоветское пространство» и «новые независимые государства», его составляющие.

Двадцать лет назад в мировом политическом лексиконе появились два понятия – «постсоветское пространство» и «новые независимые государства», его составляющие. Сегодня их уже странно называть новыми, все они – более или менее успешно – состоялись. Зато в том, что постсоветское пространство как единое целое еще существует, многие сегодня сомневаются – слишком далеко разошлись некогда братские республики. Наши авторы рассуждают об этом – что построили и необратимо ли размежевание.

Кирилл Коктыш весьма скептически оценивает результаты. По его мнению, нигде не удалось решить тех проблем общественного устройства, которые по сути привели к распаду Советского Союза. Нет ясности и с устойчивостью страновых проектов. Эндрю Уилсон анализирует, к чему пришла Украина, которая так и не может определиться с направлением своего движения. Юрий Дракохруст обращает внимание на нестандартный путь Белоруссии – там, к удивлению многих, сформировалась независимая идентичность, хотя и совершенно не такая, как в других частях посткоммунистической Европы. Томас Шерлок обращается к современным российским трактовкам истории и приходит к выводу, что не удалось создать целостную картину, на которой можно было бы возводить национальную идеологию. Николай Силаев обобщает опыт трех кавказских стран, указывая на слабость государственности каждой из них, хотя и по совсем разным причинам. Мурат Лаумулин разбирает идею Евразийского союза и реакцию на нее в Казахстане, где она когда-то и родилась, хотя в ином виде. Поддерживая само начинание, автор не обходит вниманием его слабые и непроясненные стороны.

Сергей Минасян и Гюльшен Пашаева представляют два разных взгляда на перспективы урегулирования карабахского конфликта, первого из локальных противостояний, которое возникло еще в рамках СССР и остается острой неразрешимой проблемой до сих пор. Ивлиан Хаиндрава затрагивает другой аспект противоречий на Кавказе – российско-грузинские отношения в контексте политики Тбилиси на Северном Кавказе, активизировавшейся после войны 2008 года.

К постсоветской теме вплотную примыкает кризис вокруг Ирана, который обостряется на глазах. Любой сценарий окажет значительное воздействие на Кавказ, Каспийский бассейн, Центральную Азию. Мэттью Крёниг утверждает, что молниеносная воздушная кампания, целью которой станет уничтожение иранских ядерных объектов, является неблагоприятным, но наименее рискованным решением. Владимир Орлов делится своими впечатлениями относительно того, кто настроен на войну, и размышляет, как вести себя России. Пётр Стегний рассматривает иранский сюжет в контексте общих изменений, которые несет «арабская весна». Российские авторы указывают на то, что достаточно давняя иранская ядерная проблема, по определению глобальная, сегодня тесно переплелась с региональным соперничеством за лидерство, что только осложняет положение.

Тему региональных организаций затрагивают Виталий Воробьев (он пишет о ШОС), а также Саймон Тэй и Аарон Чу (развитие АСЕАН и ее отношения с Россией). При всем различии этих структур обе имеют богатые перспективы, и их политическая роль, вероятно, будет возрастать.

Фундаментальные сдвиги в мировом устройстве отмечает Фрэнсис Фукуяма. Он признает кризис модели глобального капитализма и сетует на то, что не возникает никакой идеологической альтернативы, которую предлагали бы ей на смену. Генерировать другую парадигму должна была бы левая мысль, но она пока что демонстрирует полную неспособность это сделать. Тимофей Бордачёв поднимает вопрос о силе в международных отношениях. По его мнению, современная международная система породила новый тип силы – социальную, которая предусматривает способность государств улавливать запрос глобального «общества» и действовать в соответствии с ним. Збигнев Бжезинский призывает США собраться с силами, внутренне обновиться и приступить к новому переустройству мира – укреплению Запада (включая Россию) и регулированию ситуации на Востоке, которому потребуется баланс.

В следующем номере мы обратимся к анализу российской внешней политики – какие модели поведения могут привести к успеху в этом десятилетии.

Ф.А. Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник, работал на Международном московском радио, в газетах "Сегодня", "Время МН", "Время новостей". Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России.

СНГ > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 февраля 2012 > № 735571 Федор Лукьянов

Власти России заявили, что могут расширить "черный список" украинских производителей сыров, которые не будут допущены на российский рынок

"Если в дальнейшем мы будем выявлять продукцию, не соответствующую российским требованиям, мы расширим количество производителей, которым будет запрещено экспортировать свою продукцию в нашу страну", - заявил глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко в пятницу.

Вместе с тем, российский посол на Украине Михаил Зурабов в тот же день в интервью журналистам выразил надежду, что уже в ближайшее время "сырный конфликт" будет урегулирован. Он также сообщил, что этот вопрос обсуждается на высоком уровне.

"Я обсуждал эти вопросы с премьер-министром Украины Николаем Азаровым. Я знаю, что эта тема включена в повестку визита в Киев председателя Госдумы Сергея Нарышкина", - сообщил Зурабов, добавив, что ведет переговоры о создании российско-украинской экспертной группы, которая должна будет заняться вопросом стандартизации продукции.

7 февраля Россия запретила ввоз продукции трех украинских производителей сыра. Главное замечание - наличие в составе сыра растительных жиров, в частности, пальмового масла.

Ранее украинские производители заявляли, что в списке сыров, к которым имеет претензии российское ведомство, защищающее права потребителей, есть такие, которые уже давно не выпускаются. В администрации президента Януковича тогда говорили, что не видят оснований для начала новой торговой войны между Украиной и Россией.

Сыр - не труба

В краткосрочной перспективе от ограничений на ввоз украинских сыров в Россию больше других выиграют российские производители. В меньшей степени - европейские производители, поскольку они работают в высшей ценовой категории.

Если конфликт будет продолжаться, то выиграют и украинские потребители, которые смогут покупать дешевый украинский сыр, ведь то, что не пойдет на экспорт в Россию, в первую очередь будет продаваться на украинском рынке, говорит эксперт Международного исследовательского центра Ильдар Газизуллин.

Однако российские потребители потеряют, потому что им придется покупать дорогие сыры.

Конечно, потеряют и украинские производители. Но в целом за весь год потери украинских сыроделов не превысят 100 млн долларов, хотя на Россию и приходится до трети украинского сырного экспорта, говорят эксперты.

Значительно более чувствительным, по мнению обозревателей, для Украины было бы ограничение Россией импорта украинских труб, продукции машиностроения или даже кондитерских изделий.

Ситуация осложняется и тем, что в ответ Украина мало что может сделать, так как львиную долю российского импорта составляет газ, о качестве которого вряд ли можно спорить.

Содержание политики в сыре

С другой стороны, доверие к объективности Роспотребнадзора во главе с Геннадием Онищенко несколько подорвано такими акциями, как запрет на ввоз в Россию грузинской минеральной воды "Боржоми" или молдавского вина, которые совпадали по времени с ухудшением в отношениях между Россией и этими странами, считает Ильдар Газизуллин.

А по мнению исполнительного директора Международного фонда Блейзера Олега Усенко, важно также помнить и об общем торговом контексте: переговоры Украины о зоне свободной торговли с ЕС, украинско-российские газовые переговоры, попытки Москвы привлечь Киев в зону свободной торговли СНГ и Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана.

"Забор в торговле уже есть, но колючей проволоки может и не быть", - говорит эксперт и напоминает, что в ближайшее время планировалось ратифицировать уже подписанное главами правительств новое соглашение о зоне свободной торговли СНГ, а также о том, что скоро Россия должна стать полноправным членом ВТО.

Показателем того, что за сырным конфликтом больше политических, чем экономических причин, по мнению директора Международного фонда Блейзера, будет его постепенное сведение "на нет" после президентских выборов в России

Анастасия Зануда

Министерство торговли и промышленности Афганистана сообщило в четверг, что посольство России в ИРА отправило в это ведомство запрос о выяснении доли российских активов в ряде компаний, в том числе в компании Афсотр.

Министерство начало выяснение этого вопроса, поскольку афганское правительство приветствует желание России вновь открыть эти афганско-российские компании, передаёт телеканал «Толо». Большая часть этих компаний в настоящее время либо временно не работает, либо выкуплена частным сектором.

Пресс-секретарь министерства торговли и промышленности Афганистана сообщает, что в 2006 году России предлагалось выкупить долю в этих компаниях и открыть их заново. «Тогда это предложение не было принято, однако сейчас российское посольство проявило инициативу в этом направлении», - заявил Вахидулла Газихейл.

Тем временем, посол Российской Федерации в Афганистане Андрей Аветисян накануне в интервью западным СМИ сообщил о шагах по активизации двухсторонних отношений в торгово-экономической сфере. Детали проектов, по словам российского дипломата, будут обсуждаться на заседании российско-афганской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, которое состоится в ближайшее время в Москве. Для участия в работе форума в Москве ждут афганскую делегацию во главе с министром финансов Афганистана Омаром Захелвалом.

ОАО "РОСНАНО" и ОАО "СИТРОНИКС" сообщают об открытии производства микросхем на основе технологии 90нм. Запуск новой линии позволит нарастить производственную мощность завода в два раза до 36 тысяч пластин диаметром 200 мм в год. Общий бюджет проекта составляет 16,5 млрд. рублей, включая софинансирование РОСНАНО в размере 6,5 млрд. рублей.

"Собственная компонентная база обеспечивает независимость государства, поэтому то, что делают коллеги из СИТРОНИКС и РОСНАНО, будет полностью поддерживаться со стороны руководства страны", - прокомментировал заместитель Председателя Правительства Российской Федерации Дмитрий Рогозин.

"Для нас этот проект является стратегически важным, - отметил Генеральный директор ОАО "РТИ" Сергей Боев, - В основе любой инновации лежат достижения в области микро- и наноэлектроники. Россия стала восьмой страной в мире, обладающей технологией 90нм, и это позволит отечественным производителям занять ниши на рынках промышленной электроники, смарт-карт, систем мониторинга и безопасности".

"Успешный запуск проекта позволяет создать платформу для дальнейшего развития отечественной микроэлектронной отрасли и своевременно выйти на глобальный растущий рынок. Сейчас в мире доля продукции на чипах с топологией 90нм и выше составляет около 75%. Этот проект - яркий пример совместных государственных и частных инвестиций в высокотехнологичное производство", - заявил заместитель председателя правления ОАО "РОСНАНО" Андрей Малышев.

Микросхемы, изготовленные по технологии 90нм, будут использоваться в вычислительных комплексах, системах автоматизации производства, загранпаспортах, смарт-картах и применениях, связанных с электронным правительством. Отечественная производственная база позволит российским высокотехнологичным компаниям создавать устройства с уникальными свойствами, обеспечивающими их выход на мировые рынки.

"Производство полного цикла с R&D-центром позволит нам встроиться в мировой рынок, используя собственные ноу-хау и технологии. Проект создает условия для возрождения российской "Кремниевой долины" и воспитания кадров мирового уровня, - заявил Президент ОАО "СИТРОНИКС" Сергей Асланян. - Мы собрали лучшую в России команду инженеров и ученых, около 300 специалистов прошли стажировки на ведущих мировых производствах, а десятки инженеров, уехавших на работу за рубеж, возвращаются".

 "Помимо выпуска серийной продукции, проект станет R&D-базой по тестированию и коммерциализации ноу-хау российских компаний в области микроэлектроники", - отметил руководитель "СИТРОНИКС Микроэлектроника" Геннадий Красников.

Для старта новой линии на заводе "Микрон" дополнительно построено 700 кв.м. чистых зон и расширена инфраструктура фабрики, установлено 45 дополнительных единиц оборудования. Всего в проекте приняли участие более 50 компаний из 12 стран мира. Более 110 инженеров завода прошли стажировки на партнерских производствах и исследовательских базах за рубежом.

Открытое акционерное общество "РОСНАНО" создано в марте 2011 г. путем реорганизации государственной корпорации "Российская корпорация нанотехнологий". ОАО "РОСНАНО" реализует государственную политику по развитию наноиндустрии, выступая соинвестором в нанотехнологических проектах со значительным экономическим или социальным потенциалом. 100% акций ОАО "РОСНАНО" находится в собственности государства.

Председателем правления ОАО "РОСНАНО" назначен Анатолий Чубайс.

 Задачи государственной корпорации "Российская корпорация нанотехнологий" по созданию нанотехнологической инфраструктуры и реализации образовательных программ выполняются Фондом инфраструктурных и образовательных программ, также созданным в результате реорганизации госкорпорации. Подробнее - www.rusnano.com.

Контактная информация:

 117036, г. Москва, просп. 60-летия Октября, 10А. Тел. +7 (495) 988-5677, факс +7 (495) 988-5399, e-mail press@rusnano.com.

ОАО "СИТРОНИКС" (LSE:SITR), один из ведущих поставщиков решений в сфере телекоммуникаций, информационных технологий и микроэлектроники в России и странах СНГ. "СИТРОНИКС" обслуживает более 3 500 клиентов. Компания имеет представительства и филиалы в 32 странах мира, осуществляет экспорт в более чем 60 стран мира. Общая численность сотрудников составляет более 8000 чел. Основные предприятия "СИТРОНИКС" находятся в следующих регионах: Прага (Чешская Республика) и Афины (Греция) - Телекоммуникационные решения, Киев (Украина) - Информационные технологии, Зеленоград, Москва (Россия) - Микроэлектронные решения. Сайт компании: www.sitronics.ru, тел. +7 495 225 0030. 

Состоялось 5-е заседание российско-намибийской комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству.

Мероприятие прошло г. Виндхуке (Республика Намибия) под руководством сопредседателей МПК министра природных ресурсов и экологии Российской Федерации Юрия Трутнева и министра иностранных дел Республики Намибии Утони Нуйомы 15 февраля 2012 г.

В начале встречи Ю.Трутнев отметил, что в условиях нестабильной мировой экономической конъюнктуры российско-намибийский товарооборот существенно увеличился. По итогам 2011 года он вырос в 18 раз и составил более 134 млн долл. США. «Основной успех сотрудничества связан с реализацией проекта ГК «РОСАТОМ» в урановой сфере», - подчеркнул Ю.Трутнев.

Определенных результатов страны добились в рамках проекта по созданию на территории Намибии туристической зоны Leopard Lodge. В настоящее время российская компания ВАО «Интурист» инвестировала в данный проект более 2 млн долларов США.

В рамках гуманитарной сферы было отмечено успешное завершение российской стороной процесса оказания безвозмездной технической помощи Университету Намибии.

На заседании был рассмотрен потенциал развития для участия российских компаний в новых электроэнергетических проектах Республики. В настоящее время прорабатывается возможность выхода на рынок ТЭК Намибии и участия в строительстве электростанций таких крупных компаний, как ОАО «ИНТЕР РАО ЕЭС», ОАО «ВО «Технопромэкспорт», ОАО «РУСГИДРО», в том числе сооружение малых ГЭС, интерес к которым был проявлен намибийской стороной.

В области гражданской авиации сохраняется заинтересованность ряда российских компаний (ОАО «Вертолеты России, ОАО «Объединенная Авиастроительная Корпорация») в налаживании взаимовыгодного и перспективного сотрудничества.

В ходе заседания стороны определили приоритетные направления дальнейшего сотрудничества в области торговли и инвестиций, энергетики, гидроэнергетики, минеральных ресурсов, рыболовства, транспорта, науки и образования, военно-техничнеской сфере, а также совершенствования нормативно-правовой базы.

Ю. Трутнев проинформировал намибийскую сторону о создании в России госкорпорации «Росгеология». Деятельность данной компании направлена на ведение поисково-оценочной деятельности на новых территориях, в районах со сложными горно-геологическими и климатическими условиями и слабо развитой инфраструктурой; а также проектов по геологическому изучению, разведке и добыче полезных ископаемых, твердых полезных ископаемых, углеводородного сырья, геотермальных и гидроминеральных ресурсов.

У. Нуйома выразил заинтересованность деятельностью «Росгеологии» для проведении геологоразведочных работ на территории Республики Намибии.

В состав делегации Российской Федерации, возглавляемой Ю.Трутневым, вошли представители Минприроды России, Минобрнауки России, Минэкономразвития России, МИД России, Минэнерго России, Минюста России, Минобразования России, Росрыболовства России,Госкорпорации «Росатом», ТПП РФ, а также ряда крупнейших компаний.

6-е заседание Межправительственной российско-намибийской комиссии по торогво-экономическому сотрудничеству запланировано в г. Москве в 2013 г.

8 февраля 2012 г. в "Укрзализныце" состоялось совещание под председательством первого заместителя генерального директора Сергея Болоболина. На совещании рассматривались вопросы изменения порядка расчетов за услуги железнодорожных перевозок, предоставляемых по новым условиям, в частности, согласование вопроса экспортных перевозок строительных грузов в 2012 г.В совещании принимали участие представители общественных организаций отечественных производителей украинской Ассоциаций: строителей ("Всеукраинский союз производителей строительных материалов и изделий"), предприятий стекольной промышленности ("Стекло Украины"), вторичных металлов ("Укрвторма"), целлюлозно-бумажной отрасли ("УкрПапир") и других грузовладельцев.

В ходе совещания обсуждались вопросы взаимодействия двух ведущих отраслей народного хозяйства Украины - строительной и железнодорожной, схемы сотрудничества при перевозке грузов в вагонах государственных операторских компаний, организация перевозок строительных грузов, в том числе на экспорт, предприятиями-производителями и ведение договорной работы.

"Укрзализныцей" была предоставлена информация об организации работы ГП "Украинский транспортно-логистический центр", который организует перевозки грузов в вагонах государственных вагонных компаний и было отмечено, что, учитывая опыт стран СНГ, в т.ч. РФ, которые уже перевели вагоны инвентарного парка в собственность госпредприятий, вопросы ускорения возврата вагонов в Украину из-за границы, более эффективная их эксплуатация, а также получение дополнительных средств на обновление подвижного состава для обеспечения возрастающих объемов перевозок грузов, реформирования железнодорожного транспорта является неотвратимой и объективной реальностью.

На совещании было отмечено, что реформирование жд отрасли находится в переходном периоде и окончательные решения только обсуждаются и, несмотря на то, что любые изменения на железнодорожном транспорте являются ощутимыми для экономики страны, переход на новые условия сотрудничества с грузовладельцами будет постепенным и взвешенным. Предложения от грузовладельцев в т.ч. Ассоциации "Всеукраинский союз производителей строительных материалов и изделий" оперативно рассматриваются.

Железнодорожная отрасль выстраивает новую логистику грузоперевозок, поэтому о новых наработках в решениях относительно изменения условий перевозок УЗ будет публично информировать грузовладельцев. Руководство "Укрзализныци" ответило на все поставленные вопросы и заверило представителей Ассоциации "Всеукраинский союз производителей строительных материалов и изделий" в дальнейшем сотрудничестве в вопросах организации перевозок строительных грузов железными дорогами Украины.

Справочно. Согласно Программе экономических реформ Украины на 2010-2014 гг. по направлению "Развитие транспортной инфраструктуры" перед железнодорожной отраслью поставлена задача по уменьшению до конца 2014 г. уровня износа основных фондов жд транспорта до 65%. На сегодня физический износ основных фондов железнодорожной отрасли составляет более 80%, в т.ч. вагонов инвентарного парка - 86%. Поддержание в рабочем состоянии изношенного подвижного состава и обеспечение безопасности движения требует значительных финансовых затрат. Ежегодная потребность в капитальных вложениях составляет более 18 млрд. грн. В том числе на обновление и модернизацию подвижного состава более 18 млрд. грн., или 65,8%. Из-за нехватки подвижного состава практически исчерпаны технические возможности железных дорог в увеличении перевозок.

С целью эффективной эксплуатации вагонного парка на железнодорожном транспорте Украины созданы государственные вагонные компании на базе специализированных вагоноремонтных предприятий. Вагоны инвентарного парка постепенно передаются в собственность созданным вагонным компаниям. Организация перевозок грузов в вагонах собственников - государственных вагонных компаний и порожних вагонов этих компаний осуществляется ГП "Украинский транспортно-логистический центр" (УТЛЦ) на основании договоров между УТЛЦ, ЖД, государственными вагонными компаниями и заказчиками перевозок.

Методы ведения коммерческой деятельности и менталитет в Швеции и России абсолютно разные, - говорит юрист Екатерина Комарова, помогающая обеим сторонам укрепить свои позиции в бизнесе. Она открыла своё предприятие в Эребру, еще даже не зная шведского (английский - свободно), потому что "это единственное, чему я училась так долго и что я умею - международное право, импорт-экспорт между странами".

Екатерина Комарова живет в Швеции 7-й год, в городе Эребру/Örebro. Свою фирму Ekaterina Law Consulting открыла буквально через год после приезда в Швецию. Дочери 8 лет.

Фирма работает только с юридическими лицами. Как с российскими, которые открывают свой бизнес или его филиалы в Швеции, так и со шведскими, которые стремятся на российский рынок.

Категории клиентов из России:

1. Малый бизнес - люди, которые хотят эмигрировать в Швецию и приобрести здесь предприятие. От киоска или ресторана до отеля.

2. Те, кто хотел бы открыть в Швеции филиалы своих фирм, офис.

3. Инвестиции. Группа компаний, которые успешно развиваются и хотят вложить свои свободные средства в Швецию, которая считается одной из стабильных экономик. Они инвестируют, в основном, в недвижимость, отели, промышленные предприятия. Или приобретают часть акций и становятся совладельцами шведских фирм.

География таких заказчиков в России:

Москва, Санкт-Петербург, Самара, Екатеринбург, Калининград. Страны Балтии - страны Евросоюза, которым часто тоже удобно работать с русскоговорящим юристом.

А в Швеции, где северные районы не очень развиты и власти всячески поощряют людей, стремящихся открыть там свой бизнес, выдают им гранты, русских бизнесменов привлекает, помимо Стокгольма, именно север. У нас было 3 проекта в Лапландии. Один из крупных проектов - строительство там отеля. Другой - открытие кафе в Умео. В основном же это Стокгольм и ближайшие к нему города: Норрчёпинг, Линчёпинг

Возраст бизнесменов средний - после 40 лет.

Что приходится объяснять русским бизнесменам о шведских правилах ведения коммерческой деятельности? В чем разница?

- россиянам не хватает точности, пунктуальности, обязательности,

- устная договоренность по телефону или присланный мейл, считаются шведами такими же нерушимыми, как и договор, записанный на бумаге. В этом разница с российским законодательством, - говорит Екатерина Комарова и приводит пример расторгнутой сделки из-за таких "мелочей".

Бизнесмен, открывая свое дело в Швеции, должен знать, что здесь очень сильное трудовое законодательство, что, раз взяв человека на работу, его не так-то просто уволить. Что начальник не решает всё сам один, не обедает в отдельное время и за отдельным столом.

Екатерина Комарова говорит о тенденциях в бизнесе и о зависимости от политических решений и стабильности экономики, о прогнозах развития российской экономики к 2020 году, что может привести к большей заинтересованности шведов в российском рынке, чем сейчас. Но пока перевес его деятельности в сторону российских клиентов, желающих вложить свои деньги в стабильную шведскую экономику.

Речь идет о преимуществах шведской системы с ее демократией, свободой самовыражения и стабильностью, и о растущем числе русских в Швеции.

Один из примеров доверия россиян к Швеции является высокая статистика обращения российских фирм в арбитражный суд Стокгольма, хотя это очень затратное "удовольствие" решения конфликтов.

О том, каковы правила организации своего бизнеса в Швеции, можно прочитать на сайте Миграционного ведомства. Екатерина их немножко поясняет, а затем рассказывает о своем личном пути и о том, что очень важно в Швеции: социальный талант, умение общаться, рассказывать о себе, показывать, что ты умеешь. И важно еще участвовать во всяких клубах и обществах, которых в Швеции масса. Там есть возможность изучить культуру всякого, в том числе и делового общения, которая в Швеции совершенно иная, чем у нас в России, подчеркивает Екатерина Комарова.

Например, ценовой фактор не играет для шведа такой большой роли, как в России. И швед не бросится менять своё рекламное бюро, с которым работал уже 10 лет, ради нового, с услугами подешевле. И здесь очень важно, чтобы люди хотели с тобой работать.

Материал Ирины Макридовой

Швеция. Россия > Внешэкономсвязи, политика > sverigesradio.se, 17 февраля 2012 > № 496927

Политические заявления о целевом или нецелевом использовании земель и другого имущества Черноморского флота не имеют смысла до завершения инвентаризации, заявил посол РФ в Украине Михаил Зурабов.

Первый заместитель главы Севастопольской городской администрации Сергей Савенков заявил, что ЧФ РФ использует в Севастополе 38 причалов, которые не включены в межправительственное соглашение об условиях аренды. Украинская сторона поднимает вопрос о возможной компенсации.

"Мотивы любой администрации, будь то администрация города Севастополя или правительство Украины, абсолютно понятны: возникает совершенно очевидное желание получить дополнительные источники финансирования для покрытия дефицитов соответствующих бюджетов", - сказал Зурабов журналистам в пятницу.

По его словам, любые заявления по этому поводу, которые звучат из уст политиков или чиновников, "не имеют никакого отношения к ходу проходящих переговоров".

Зурабов пояснил, что формат переговоров определен международными договорами, и напомнил, что работают российско-украинская межгосударственная комиссия, возглавляемая президентами, и соответствующая подкомиссия по Черноморскому флоту. По словам дипломата, в рамках этой подкомиссии созданы рабочие группы, определена повестка, по которой они должны готовить решения, соглашения, либо предложения для руководства стран.

"Поэтому любые заявления по этому поводу - это запросная позиция, это обозначение желания решить проблему, связанную с имуществом Черноморского флота, которое, как кто-то считает, используется не в соответствии со смыслом заключенного ранее соглашения", - отметил Зурабов.

Посол добавил, что в настоящее время идет инвентаризация и, пока она не будет закончена, пока имеющие полномочия члены комиссии не подпишут соответствующие акты, все заявления по этому поводу не имеют смыслы. Андрей Лубенский.

Украина и Россия должны занятья унификацией технических регламентов и стандартов, чтобы избежать в будущем "торговых войн", заявил посол РФ в Украине Михаил Зурабов.

На минувшей неделе Роспотребнадзор поручил своим территориальным управлениям изымать из оборота сыры трех украинских производителей, отметив, что они не соответствуют техрегламенту РФ на молоко и молочную продукцию, так как содержат растительные жиры, но на этикетке об этом не сообщается. По данным Роспотребнадзора, уже изъято около 128,5 тонны украинского сыра. "Что касается вопроса о поставках сыра в Россию, мне представляется..., что это лишь один из моментов наших взаимоотношений", - сказал Зурабов журналистам в пятницу, добавив, что более важным, по его мнению, является вопрос об унификации регламентов и стандартов, что и позволит в будущем избегать ограничений в поставках продукции.

"Идет формирование Таможенного союза, идет работа над техническими регламентами", - сказал дипломат, добавив, что Украина должна предпринять меры, чтобы поставляемая продукция соответствовала этим регламентам и стандартам.

По его словам, необходимо гармонизировать подходы, поскольку Европейский союз придерживается одних норм и стандартов, и эти нормы и стандарты предполагается в дальнейшем внедрять с учетом того, что Украина вступает в торговые отношения с ЕС, а с другой стороны, стоит вопрос о ратификации соглашения по созданию свободной торговли на пространстве СНГ.

"А на пространстве СНГ, в частности, стран Таможенного союза, действует несколько отличная (от ЕС) система регулирования", - отметил Зурабов.

По его мнению, поскольку гармонизация стандартов займет некоторое время, в течение этого времени "шероховатости неизбежны".

В то же время, по его словам, если говорить о "сырной войне" то, конфликт приобрел сейчас не то звучание, которое позволяет искать быстрое конструктивное решение.

"Поскольку прозвучали и с одной, и с другой стороны слова, которые еще некоторое время будут свежи в памяти, но они, безусловно,... учитываются при выработке решений и организации контактов", - сказал Зурабов.

Он сообщил, что тема сыра затрагивалась даже на встрече министров иностранных дел двух стран, которая проходила в начале этой неделе в Нижнем Новгороде.

"Мы договорились все-таки придерживаться международно-принятых стандартов в урегулировании такого рода вопросов", - сказал Зурабов, добавив, что эти переговоры будут сопровождаться межполитическими ведомствами России и Украины.

Зурабов выразил надежду, что "вопрос будет таким образом, чтобы ни одна, ни другая сторона не провоцировала другие на действия, о которых мы впоследствии будем сожалеть".

При этом посол подчеркнул, что все равно необходимо будет решать вопрос унификации стандартов, технических регламентов и создавать в будущем единые инфраструктуры и оценки качества продукции.

По словам Зурабова, по всей вероятности, "сырный вопрос" будет обсуждаться во время визита делегации Госдумы на Украину, начало которого намечено на понедельник. Андрей Лубенский.

В событиях Февральской революции можно усмотреть аналогии с событиями, которые сегодня происходят в постсоветских странах, однако извлечь уроки для практической политики трудно, заявил посол РФ в Украине Михаил Зурабов.

Международная конференция "Февральская революция: власть, оппозиция, народ. История и современность" состоялась в пятницу в Российском центре науки и культуры в Киеве, в ней приняли участие известные российские и украинские историки, политики, общественные деятели и журналисты. Инициатор конференции, посол РФ в Украине Михаил Зурабов каждому выступавшему задавал вопрос, что бы тот лично предпринял (гипотетически) для предотвращения негативного развития в истории России и возможно ли было вообще негативный сценарий предотвратить. По словам дипломата, этот в исторической науке вопрос имеет для политики практический интерес.

"Я не являюсь поклонником революций, мероприятие, которое мы сегодня проводим, преследует вполне практическую цель. Из той дискуссии, которая здесь проходила, в чем-то можно найти аналогию тем событиям, которые происходят на постсоветском пространстве сейчас. Некоторое время тому назад происходили в Украине, (сегодня) происходят в РФ. Я был очень заинтересован в том, чтобы те, кто сегодня очень толково, содержательно говорили об истории, попробовали мне лично дать ответ на вопрос (что можно было сделать для предотвращения революции)", - сказал Зурабов журналистам.

По его словам, удовлетворительного ответа он не услышал - "никто из собравшихся не в состоянии реконструировать метод решения задачи". Посол подчеркнул, что речь идет о людях, которые детально знают хронологию, содержание, это историки, профессиональные публицисты - и они понимают, что каким был итог развивавшихся тогда процессов.

"Я понимаю, что совета мне сегодня никто не даст", - сказал Зурабов, добавив, что такого совета, очевидно, не получат и украинские политики, которые вечером придут на посольский прием (по словам дипломата, такие приемы являются площадкой для общения украинских и российских политических, экономических и гуманитарных элит), а эти политики избраны народом для решения острых проблем, стоящих перед обществом.

Между тем, по словам Зурабова, характер проблем сегодняшних мало изменился с 1917 года, да и с более ранних времен - "земельный вопрос, вот он существовал с 1861 года, вопрос реформы промышленности, он стоял с первых десяти лет ХХ века, целый ряд вопросов демократического устройства".

Дипломат отметил, что в ходе дискуссии он не услышал рекомендаций, как решать эти проблемы, более того, он "озадачен тем, что дискуссия превратилась в нечто похожее на то, что нередко у нас возникает в парламентах или на ток-шоу".

Дискуссия не раз была прервана спорами (с переходом на личности) между представителями разных лагерей в российском обществе - в частности, долго выясняли отношения директор Института стран СНГ Константин Затулин и главный редактор радиостанции "Эхо Москвы> Алексей Венедиктов, были далекие от академизма "схватки" между российскими "либералами" и некоторыми украинскими политологами, призвавшими осторожно отнестись к возможным последствиям "гламурно-протестных" акции в РФ. Спорили о том, есть ли у протестующих лидеры и насколько они соответствуют масштабу задач, а также о том, насколько велико зарубежное влияние на происходящие процессы (вспоминая¤ Локхарта и Рэйли). Особенно жаркие дебаты разгорелись по поводу того, получали ли российские оппозиционеры инструкции в американском посольстве.

К осторожности призывали и некоторые российские участники конференции. Так, академик РАН, директор Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН РАН) Юрий Пивоваров напомнил, что и в 1917 году царь не знал "что делать", созвал закрытое совещание, на которое был приглашен из Москвы великий историк Ключевский, но и тот не знал, как помочь царю... А процесс, начавшийся в 1861 году с отмены крепостного права, "закончился рабством" - учреждением "второго крепостного права" уже в СССР.

По словам участников конференции, Февральская революция имела, разумеется, и объективные предпосылки, в частности, таковыми можно считать незавершенные реформы, а также, как отметил Пивоваров, "дуализм легитимности" в российской Конституции, причем этот дуализм сохраняется и по сей день. Пивоваров подчеркнул, что всякая реформа не только решает старые проблемы, но и порождают новые. По его словам, и сегодня в России на практике "не реализован принцип народного суверенитета", легальный конфликт "запрещен", и при такой системе России "из кризиса не выйти".

"Вопрос "что делать?" - это вопрос жизни и смерти России", - резюмировал ученый, добавив, что в складывающейся ситуации Февральская революция - "это урок нам всем, как осторожно надо действовать". При этом, по его словам, скорее всего, революции в России сейчас не будет - в стране демографический спад, а революция - дело молодых. С этим согласились и другие участники дискуссии, однако уточнили, что вместо революции могут иметь место просто "технологические процессы", вполне пригодные для смены власти - как это было продемонстрировано в 2005 году в Украине.

Профессор МГИМО Алексей Подберезкин отметил, что сегодня для властей России и российского общества главной задачей является выработка правильной стратегии модернизации страны и понимание, что развивать надо, прежде всего, человеческий потенциал и его институты (они же институты науки, образования, культуры). Андрей Лубенский.

В Госдуму на ратификацию внесён российско-чилийский договор о партнёрских отношениях.

На основании пункта «г» статьи 84 Конституции Российской Федерации и в соответствии с Федеральным законом «О международных договорах Российской Федерации» Дмитрий Медведев внёс в Государственную Думу на ратификацию Договор о партнёрских отношениях между Российской Федерацией и Республикой Чили, подписанный в Йокогаме 13 ноября 2010 года.

Официальным представителем Президента при рассмотрении палатами Федерального Собрания вопроса о ратификации Договора назначен заместитель Министра иностранных дел Сергей Рябков.

Пояснительная записка к проекту федерального закона «О ратификации Договора о партнёрских отношениях между Российской Федерацией и Республикой Чили»

Проектом федерального закона предусматривается ратификация Договора о партнёрских отношениях между Российской Федерацией и Республикой Чили, подписанного в Йокогаме 13 ноября 2010 года.

Договор носит рамочный характер и нацелен на долговременное развитие взаимовыгодного сотрудничества между двумя государствами в политической, торгово-экономической, культурной, правовой, научно-технической и других областях на основе общепризнанных принципов и норм международного права.

Договор закладывает основы для интеграционных процессов между Российской Федерацией и «Группой Рио», а также между Российской Федерацией и Союзом южноамериканских государств.

Договор создаёт правовую основу для сотрудничества компетентных органов сторон в таких областях, как борьба с международным терроризмом, включая его финансирование, транснациональной организованной преступностью, незаконным оборотом оружия, наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров.

Предусмотрена возможность координации действий сторон в международных организациях торгово-экономического и финансового характера в целях содействия экономическому росту и устойчивому развитию обоих государств, а также усилий по поиску решений глобальных экологических проблем.

Договор не устанавливает иные правила, чем предусмотренные законодательством Российской Федерации.

Договор подлежит ратификации в соответствии с подпунктом «г» пункта 1 и пунктом 2 статьи 15 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации», так как содержит норму о его ратификации (статья 12).

16 февраля 2011 г. в штаб-квартире Внешэкономбанка России состоялось заседание российской части Российско-Бахрейнского Делового Совета. Работу заседания возглавил Председатель ВЭБ В.А.Дмитриев. В работе заседания приняла участие Директор Российско-Арабского Делового Совета Т.А.Гвилава.

В.А.Дмитриев рассказал представителям российского бизнеса о развитии РБДС, основных направлениях его деятельности, а также обратился к членам российской части Совета с просьбой направить свои предложения по выработке плана дальнейшей работы и их координации с бахрейнской стороной.

В ходе своего выступления Т.А.Гвилава рассказала присутствующим об истории Российско-Бахрейнского Делового Совета, протокол о создании которого был подписан во время шестой Совместной сессии Российско-Арабского Делового Совета в Санкт-Петербурге. Директор РАДС выразила надежду на то, что торгово-экономические связи между нашими странами будут укрепляться и предложила несколько путей их развития.

В рамках заседания был также озвучен ряд передовых инициатив в сфере двустороннего взаимодействия, среди которых организация в обозримом будущем выставки российских товаров и услуг на Бахрейне.

16 февраля 2012 года в МВЦ Крокус ЭКСПО состоялось очередное заседание Российско-Тунисского делового совета, в котором приняли участие Заместитель директора CEPEX Имед Седан; Посол Тунисской Республики в РФ Али Гутали; Председатель РТДС, Генеральный директор «ГК ИНКОННЕКТ» Т.В. Садофьева; Директор департамента внешнеэкономического сотрудничества ТПП РФ С.В. Васильев; Директор Тунисского Агентства по привлечению инвестиций (FIPA) Моктар Шуари; Директор Московского представительства Агентства по развитию экспорта Туниса (CEPEX) Юссеф Баюд; Заместитель директора РАДС В.С. Луценко.

Директор Тунисского агентства по привлечению инвестиций (СEPEX) осуществил презентацию инвестиционных и экспортных возможностей Туниса в свете новой политической ситуации в этой стране после периода политической турбулентности. Чрезвычайный и полномочный посол Туниса в ходе своего обращения подчеркнул, что Тунис, несмотря на оперативную смену политической коньюктуры, продолжает оставаться стабильным и надежным партнером РФ и открыт к работе с бизнесом этой страны по широкому спектру направлений делового сотрудничества: сельское хозяйство, туризм, машиностроение, текстильная промышленность, здравоохранение и медицинское промышленность и др.

В ходе своего обращения к присутствующим Заместитель директора РАДС подчеркнул, что созданный в рамках РАДС Российско-Тунисский Деловой Совет вот уже несколько лет работает с целью обеспечения прямых контактов между российскими и тунисскими предпринимателями. В ходе выставки он рассказал о планах деятельности РАДС, в том числе с учетом опыта взаимодействия в конгрессно-выставочной сфере с Тунисским государственным агентством CEPEX, а так же с частными тунисскими компаниями. В частности, тунисская сторона обсудила вопрос о централизованном участии Туниса в III Международной Выставке «Арабия-ЭКСПО», вопрос проведения которой в 2013 году прорабатывается на территории РФ.

По окончании заседания члены Президиума, а так же российских предприятий осуществили осмотр экспозиции представительства Агентства по развитию экспорта Туниса CEPEX.

С этого года все российские нефтяные компании должны обеспечить 95-процентную утилизацию добываемого попутного нефтяного газа. Выйти на этот показатель смогут далеко не все компании. В настоящее время только «Сургутнефтегаз» утилизирует попутный нефтяной газ более, чем на 97%. Это лучший показатель в России. Компания одна из первых в стране стала строить газотурбинные и газопоршневые электростанции на попутном нефтяном газе, то есть на отдаленных месторождениях использовать практически весь газ для производства электроэнергии.

Экологическая безопасность — одно из направлений стратегии предприятия. Минимизировать негативное воздействие на природу — это одна из главных задач, на которую в «Сургутнефтегазе» средств не жалеют. В последние годы ежегодно на экологические программы выделяется более 20 миллиардов рублей.

Любовь Малышкина, начальник управления экологической безопасности и природопользования ОАО «Сургутнефтегаз»: «Не секрет, что большее количество загрязнений происходит как раз из-за аварий и инцидентов на системах сбора и транспорта нефти. Поэтому здесь предусмотрен целый комплекс мер, который позволял бы на стадии строительства, проектирования уже снижать риски аварий на этих промышленных объектах, а также на стадии эксплуатации».

Одна из причин возможных аварий — это коррозия трубопроводов. Причина — большинство месторождений в поздней стадии разработки и продукция скважин имеет большую обводненность. В «Сургутнефтегазе» с этим справляются с помощью специальных установок предварительного сброса воды. Благодаря им риск аварий снижается в 12-15 раз. Такие технологии, как ингибиторная защита и постоянный коррозионный мониторинг, включая внутритрубную диагностику, позволяют также повысить надежность трубопроводов. Но, как говорят экологи, в нефтяной отрасли нулевых рисков не бывает. Потому к любому экстренному событию здесь готовы в полном боевом вооружении.

К счастью, аварии сейчас редкость. А представить себе, чтобы после бурения нефтяники оставили территорию с вредными отходами, просто невозможно. За счет рекультивации шламовых амбаров, а это уникальная технология, все риски загрязнения сводятся на нет.

«Это специальные сооружения, которые используются при размещении отходов бурения. Ежегодно СНГ рекультивирует и возвращает в статус земель лесного фонда земли, нарушенные своими разработками — от 100 до 500 гектар ежегодно», — отмечает Любовь Малышкина.

Несмотря на то, что нефть стране нужна так же, как и 40 лет назад, она сегодня не добывается в ущерб окружающей среде. Экологическая политика — это прежде всего нормы и технологии, соблюдение которых ставится во главу угла. Не нарушать законы, ответственно относиться к природоохранным требованиям и регламентам, к тем запасам, которыми распоряжаются нефтяники Сургута. Чем выше гарантии экологической безопасности, тем больше шансов, что нефть на сибирской земле можно будет добывать и дальше. Так сформулирован и так реализуется сегодня один из основных принципов деятельности «Сургутнефтегаза».

Автор: Садчикова Анастасия

Кения хочет закупать у Украины сельскохозяйственную и автомобильную технику, продукцию металлургических комбинатов, оборудование для цементных и сахарных заводов, а также для электростанций, в том числе использующих возобновляемые источники энергии. Об этом говорится в сообщении Министерства иностранных дел Украины.

В частности, на встрече 15 февраля в Кении посла Украины Владимира Бутяги с председателем Кенийской национальной торгово-промышленной палаты, руководителем комитета по развитию туристической отрасли Дэвидом Кинуа последний заявил, что Кения закупает у Украины сельскохозяйственную продукцию, но заинтересована в увеличении номенклатуры торговли за счет указанных выше товаров.

Кинуа выразил готовность возглавить официальную делегацию кенийских бизнесменов и принять участие в переговорах с руководством и членами Торгово-промышленной палаты Украины и Киевской ТПП. Согласно сообщению, такой визит может состоятся в мае.

Кроме того, Кинуа пригласил руководство ТПП Украины и Киевской ТПП в Кению с визитом в сентябре-октябре.

Бутяга и Кинуа также обсудили визит в Украину кенийской бизнес-делегации во главе с советником премьер-министра Кении, который проходит сейчас.

Как сообщалось, в январе Кения выражала заинтересованность в сотрудничестве с Украиной в реконструкции портов Ламу и Момбаса (Кения) и модернизации транспортного коридора в Восточной Африке.

Напомним, что запасы украинской металлопродукции в морских портах не сокращаются.

ОАО "КАМАЗ" (Набережные Челны, Татария) в 2011 году получило чистую прибыль в размере 992 миллиона рублей против чистого убытка в 2,204 миллиарда рублей в 2010 году, заявил гендиректор КАМАЗа Сергей Когогин.

"Для предприятия 2011 год стал годом выхода из кризиса. Выручка от реализации в 2011 году по сравнению с 2010 годом увеличилась на 37% - до 106,3 миллиарда рублей. Потребителям отгружено 45,2 тысячи автомобилей, в том числе 39 тысяч отправлено на внутренний рынок и более 6 тысяч автомобилей на экспорт", - сообщил Когогин на совместной итоговой коллегии министерств экономики, промышленности и энергетики Татарстана.

Показатель EBITDA в 2011 году достиг 25 миллиардов рублей, что на 1,2 миллиарда рублей больше, чем в 2010 году.

По его словам, КАМАЗ на 2012 год принял очень взвешенный бизнес-план - планируется выпустить 48,6 тысячи автомобилей, оборот должен составить 123,5 миллиарда рублей.

Оптимизация - что получилось

Гендиректор отметил, что производство автомобилей не очень рентабельный бизнес и не может конкурировать, к примеру, с добычей нефти или нефтехимией. КАМАЗ, в период кризиса, чтобы удержаться на плаву, ввел жесткий режим экономии, закрыл не один завод, оптимизировал численность и затраты. Как полагало руководство компании, это должно было дать серьезный экономический эффект, но этого не произошло.

Основной причиной отсутствия эффекта от оптимизации производственного процесса, стало значительное увеличение расходов на закупку комплектующих и увеличение расходов на зарплату.

"Не повышать зарплату мы не можем. В частности, в 2011 году мы принимали ряд решений, которые приводили к увеличению фонда зарплаты сверх того бюджета, что мы планировали", - пояснил Когогин.

Партнеры КАМАЗа

Гендиректор отметил, что у КАМАЗа много совместных предприятий (СП) с иностранными партнерами, в частности, производства двигателей, коробок скоростей, тормозных систем и проч. В СП и предприятиях малого бизнеса, организованных на территории Камского индустриального парка "Мастер" (КИП "Мастер") в настоящее время работают более 1,1 тысячи человек. В 2011 году, по словам Когогина, они произвели товарной продукции на 27,2 миллиарда рублей.

В настоящее время вокруг КАМАЗа в Набережных Челнах активно формируется автомобильный кластер. Для ускорения этого процесса ОАО "КАМАЗ" в 2011 году приняло решение об увеличении уставного капитала ОАО "КИП "Мастер" путем расширения его производственных площадей на 120 тысяч квадратных метров - до 380 тысяч квадратных метров.

"Сегодня это один из крупнейших промышленных парков России. И у нас нет никаких сомнений, что эти производственные площади в течение 2012 года будут полностью заполнены. Сегодня наши партнеры из Индии, Китая, других стран стремятся получить свое место на рынках Татарстана, для того, чтобы быть нашими поставщиками", - отметил Когогин.

ОАО "Камский индустриальный парк "Мастер" (Набережные Челны, Татария) создан в 2004 году на незадействованных мощностях КАМАЗА. Его учредителями на паритетных условиях выступили правительство Татарии и ОАО "КАМАЗ". На территории КИП "Мастер" расположены предприятия, специализирующихся, главным образом, на производстве автомобильных компонентов. Крупнейшим из них является СП "ZF-КАМА", созданное ОАО "КАМАЗ" и мировым лидером в области выпуска автомобильных компонентов немецким концерном ZF Friedrichshafen AG.

Группа компаний "КАМАЗ" - крупнейшая автомобильная корпорация Российской Федерации. ОАО "КАМАЗ" занимает 16-е место среди ведущих мировых производителей тяжелых грузовых автомобилей. Уставный капитал КАМАЗа составляет 35,36 миллиарда рублей. Самые крупные пакеты акций принадлежат государству и коммерческим банкам.

Единый производственный комплекс группы организаций ОАО "КАМАЗ" охватывает весь технологический цикл производства грузовых автомобилей - от разработки, изготовления, сборки автотехники и автокомпонентов до сбыта готовой продукции и сервисного сопровождения. Группа "КАМАЗ" включает более 150 организаций, расположенных в России, СНГ и дальнем зарубежье.

Павловский автобусный завод (Нижегородская область) "Группы ГАЗ" в 2011 году увеличил выпуск автобусов на 16% по сравнению с 2010 годом - до 9,95 тысячи машин, говорится в сообщении предприятия.

"Основными факторами роста продаж являются старт программы продвижения автобусов семейства ПАЗ-3204 в Центральном и Приволжском федеральных округах, реализация крупных экспортных контрактов (страны СНГ)", - говорится в сообщении.

В настоящее время основными моделями, которые производит предприятие, являются базовые ПАЗ-3205 и ПАЗ-4234 и их школьные модификации, а также модификации нового семейства автобусов ПАЗ-3204.

В прошлом году завод также освоил серийный выпуск автобуса среднего класса ПАЗ-320412 и начал серийный выпуск автобуса ПАЗ-320302-08.

"Группа ГАЗ" - крупнейший автомобилестроительный холдинг России. Объединяет 18 предприятий в десяти регионах России. Выпускает легкие и среднетоннажные коммерческие автомобили, тяжелые грузовики, автобусы, легковые автомобили, строительно-дорожную технику, силовые агрегаты и автокомпоненты. Основной акционер - машиностроительный холдинг "Русские машины". Штаб-квартира расположена в Нижнем Новгороде.

С инициативой предоставлять гражданство всем иностранцам, инвестировавшим в экономику €100 тыс. и более, выступил премьер-министр Албании Сали Бериша. Для россиян паспорт этой европейской страны станет пропуском в Шенгенское пространство, так как с 2010 года визы для албанцев были отменены.

На очередном собрании Совета Министров албанский премьер предложил внести поправки в закон «О гражданстве». «Сохраняя все те обязательства, которые проистекают из соглашения с Европейским Союзом, Албания должна предоставить гражданство всем иностранным гражданам, которые вложили в Албанию более €100 тысяч. Эта мера дает высокую степень уверенности тем, кто решил развивать свои проекты в этой стране, или тем, кто хочет купить виллу, чтобы проводить отпуск в Албании», - цитирует слова политика Albania News.

Российские эксперты полагают, что среди наших соотечественников спрос на албанские паспорта будет. «Любой паспорт, дающий безвизовый въезд в ЕС, всегда интересен. Учитывая, что Албания все-таки больше Европа, чем какая-нибудь Доминика или Сент-Китс, то спрос однозначно будет», - заявил в интервью Euromag представитель консалтинговой компании Tax Consulting U.K. Эдуард Савуляк.

Однако, по словам эксперта, многое будет зависеть от конкретных требований, предъявляемых к соискателю на гражданство, – как быстро можно будет паспорт получить и необходимо ли будет при этом в Албании реально жить какое-то время. «Если срок выдачи паспортов не превысит год-полтора и жить не обязательно, то это просто праздник. От продвинутых русских и прочих граждан СНГ, а также арабов и т.д. отбоя не будет», – считает Эдуард Савуляк.

Самый простой способ инвестировать в экономику государства – это купить там недвижимость. Как ранее сообщал Prian.ru, среди всех Средиземноморских стран в Албании сохраняются самые низкие цены на жилье, в том числе на объекты, находящиеся первой линии моря, как на Адриатическом, так и на Ионическом побережье. В среднем покупка квартиры «под ключ» обойдется от €650 до €800 за квадратный метр. Цены за апартаменты на второй линии составляют от €450 до €650 за «квадрат». Объекты на берегу Охридского озера продаются в среднем за €450-700. Таким образом, чтобы преодолеть барьер в €100 тыс., можно купить две квартиры или виллу в Албании.

Впрочем, как предупреждают эксперты, столь смелую инициативу албанского премьера может не поддержать руководство Евросоюза. Вряд ли Брюсселю понравится, что всего за €100 тыс. любой может купить албанский паспорт и без виз ездить по Шенгенской зоне.

Похожий прецедент уже был. В 2010 году власти соседней Черногории хотели выдавать гражданство всем, вложившим в экономику €500 тыс. Брюссель выступил решительно против и пригрозил приостановить переговоры о вступлении балканской страны в ЕС. Давление привело к тому, что уже через четыре месяца черногорская программа была закрыта.

Эдуард Савуляк подобного развития событий не исключает и в случае с Албанией, которая также планирует стать членом Евросоюза. «Брюссель, само собой, возмутится, и скоро, максимум, через 5 лет, эту лавочку прикроет. Но самые шустрые – успеют получить албанский паспорт»,– считает специалст.

МИД РФ опровергает информацию о том, что украинская сторона намерена обложить налогами объекты Черноморского флота на территории Украины, якобы используемые Россией не по прямому назначению, сообщила РИА Новости замглавы департамента информации и печати министерства Мария Захарова.

Соответствующая информация появилась в СМИ после встречи министров иностранных дел России и Украины в Нижнем Новгороде со ссылкой на источники в украинской делегации. В публикациях речь также шла о введении налогов на часть товаров, ввозимых на Украину для нужд российского флота, поскольку украинцы подозревают, что российские представители декларируют дешевые грузы, а вместо них возят более ценные, то есть везут "яхты под видом портянок".

"Каких-либо вопросов о начислении налогов на наши арендуемые в интересах флота объекты украинская сторона не ставила ни до, ни в ходе встречи министров. Это в равной мере относится к якобы "ввозу яхт под видом портянок", - сказала Захарова.

"Считаем подобные высказывания "источников в украинской делегации" недобросовестными", - отметила она, добавив, что они никак не соответствуют уровню встречи и царившей на ней атмосфере делового и дружественного обсуждения актуальных вопросов международной повестки дня и двусторонних отношений.

Как сообщила Захарова, тема налогообложения действительно затрагивалась в ходе заседания, но речь шла о "необходимости прекращения взимания украинскими властями налогов на грузы, поступающие исключительно для поддержания жизнедеятельности Черноморского флота Российской Федерации, дислоцирующегося на территории Украины, поскольку для этого не имеется не только никаких правовых оснований, но и делается это с нарушением законодательства Украины".

Заместитель департамента информации и печати рассказала, что за последние три года таким образом было взыскано сборов на один миллиард рублей, добавив, что в МИД России считают, что "такую практику следует прекращать".

Первоочередные технические регламенты Таможенного союза могут быть приняты до мая этого года, заявил заместитель министра промышленности и торговли РФ Владимир Саламатов в четверг.

Россия, Белоруссия и Казахстан в рамках Таможенного союза в настоящее время создают единые технические требования к продукции, а также правила и процедуры ее оценки и сертификации.

"На сегодняшний момент принято 24 технических регламента, в работе находится еще 21 технический регламент Таможенного союза. Мы планируем, что эти все 45 регламентов могут быть приняты до конца работы российского правительства в этом составе. Хотели бы, чтобы до мая все эти регламенты были приняты", - сказал Саламатов в ходе Всероссийского съезда органов по оценке соответствия в области технического регулирования.

Согласно информации Саламатова, уже принятые технические регламенты имеют отношение к 77% потребительского рынка. Например, они устанавливают требования безопасности по всем видам пищевой продукции, за исключением требований к водным биоресурсам.

Комиссия Таможенного союза, по словам замминистра промышленности и торговли РФ, определила 61 группу продукции, по которой необходимы регламенты. По большинству они уже есть, некоторые сейчас разрабатываются, по отдельным видам еще предстоит разработать.

В частности, с 1 июля этого года должен вступить в силу пакет техрегламентов по продукции для детей и подростков - игрушки, текстиль и так далее. В ближайшее время в правительстве РФ состоится обсуждение спорного техрегламента по безопасности алкогольной продукции.

Саламатов отметил, что вопрос переходного периода (от национальных к единым регламентам Таможенного союза) оказался очень важным, поскольку невозможно одновременно и сразу ввести в действие все техрегламенты. Поэтому, по его словам, участники Таможенного союза договорились о том, что переходный период должен быть достаточно продолжительным - примерно два года. "А в отношении некоторых групп продукции переходные периоды могут быть до трех-пяти лет", - добавил замминистра.

Он также сообщил, что уже в конце февраля планируется возобновить межгосударственное обсуждение всех технических регламентов с коллегами из Белоруссии и Казахстана, что значительно ускорит процесс их принятия. Ирина Дурницына.

Продажи легких коммерческих автомобилей (LCV) и среднетоннажных коммерческих автомобилей (MCV), выпускаемых Группой ГАЗ , в 2011 году выросли на 27% - до 102,7 тысячи штук по сравнению с 2010 годом, сообщает пресс-служба компании.

"Рост продаж коммерческих автомобилей марки ГАЗ связан, прежде всего, с модернизацией модельного ряда, проведенной в 2010 и 2011 годах. Компания активно развивала семейство "ГАЗель-Бизнес", на которое в прошлом году пришлось практически 100% продаж LCV марки ГАЗ в России и 75% в странах СНГ. За год с начала общероссийских продаж LCV с дизельным двигателем ГАЗ занял 27% рынка дизельных легких коммерческих автомобилей", - отмечается в сообщении.

Рост продаж тяжелых грузовиков "Урал" в 2011 году составил 6%, в результате чего было реализовано 11,7 тысяч автомобилей. Рост экспорта достиг 70% в основном за счет военных поставок через "Рособоронэкспорт", а также увеличением объема продаж в Казахстан и Туркмению.

Продажи автобусов всех классов в 2011 году составили 13,2 тысячи штук, что выше показателей 2010 года на 22%.

В 2010 году выручка автокомпонентного бизнеса Группы ГАЗ выросла на 34%. Кроме того, ГАЗ увеличил на 27% объем реализации автокомпонентов сторонним заказчикам -до 5,18 миллиардов рублей в 2011 году.

"Группа ГАЗ" - крупнейший автомобилестроительный холдинг России. Объединяет 18 предприятий в десяти регионах России. Выпускает легкие и среднетоннажные коммерческие автомобили, тяжелые грузовики, автобусы, легковые автомобили, строительно-дорожную технику, силовые агрегаты и автокомпоненты. Основной акционер - машиностроительный холдинг "Русские машины". Штаб-квартира расположена в Нижнем Новгороде.

Европейский образовательный проект VIA LIGHT официально стартовал 18 января в Таллине (Эстония). Его участниками стали различные детские и педагогические заведения Болгарии, Кипра, Германии, Эстонии, Финляндии, Латвии, Молдавии, а также ведущее информационное агентство России - РИА Новости.

VIA LIGHT является логическим продолжением осуществленного в 2007-2009 году инновационного проекта LIGHT (Language for Integration and Global Human Tolerance) по созданию базовой модели билингвального дошкольного и школьного образования в Европе для детей мигрантов, в том числе из России и стран СНГ.

Цель нынешнего проекта, который рассчитан на два года (2012-2013), состоит в разработке специальных учебных модулей повышения квалификации имеющихся специалистов в области детского двуязычия, а также создании единой методологической базы профессиональной подготовки педагогов для работы с детьми-билингвами.

Учебные курсы базируются на общеевропейских теоретических подходах, применяемых на практике с учетом региональных особенностей. В проекте планируется использование методики как традиционного очного обучения, так и виртуальных он-лайновых занятий для подготовки мультипликаторов в регионах опытными референтами-экспертами стран-партнеров. Инновационные образовательные модули пройдут тестирование и сертификацию как минимум в трех университетах, шести билингвальных школах и 15 детских садах стран-участниц проекта.

Новый проект, как и предыдущий, осуществляется в рамках программы Европейского Союза "Учиться всю жизнь" ("Lebenslanges Lernen / Lifelong Learning").

Двуязычие стало насущной потребностью ЕС, где, по последним данным, проживает около 25 миллионов человек с иностранными корнями. Поэтому интеграция мигрантов в общество каждой из стран-членов Евросоюза при сохранении их национальной самобытности является, по мнению руководящих органов ЕС, существенным фактором успешного социального, образовательного и экономического развития в Европе.

"VIA LIGHT - конкретный и весьма впечатляющий пример активной интеграции русскоязычных мигрантов в Европе. В то же время этот проект является наглядным подтверждением практического претворения в жизнь европейской образовательной политики в сфере многоязычия. Общество русскоязычных родителей и педагогов МИТРА (инициатор и координатор VIA LIGHT) с самого момента своего создания в 1993 году активно способствует билингвальному воспитанию и образованию русскоязычных мигрантов в Германии и Европе", - отметила наблюдатель от ЕС за реализацией проекта д-р Ренате Эрас.

Этот проект финансируется при поддержке Европейской Комиссии. Ответственность за содержание данной публикации несет исключительно ее составитель; Еврокомиссия не отвечает за дальнейшее использование приведенной в ней информации.

Российские спецслужбы проявляют активный интерес к новейшей российской снайперской винтовке ORSIS T-5000, после окончания госиспытаний в марте этого года она может появиться на вооружении спецподразделений ФСБ, сообщил в четверг РИА Новости генеральный директор ГК "Промтехнология", производящего стрелковое оружие, Алексей Сорокин.

"ФСБ и МВД проявляют очень большой интерес к нашей винтовке, сейчас Т-5000 находится на испытаниях, в том числе и на полигонах ФСБ, - сказал он. - У ФСБ есть отчеты об этих испытаниях и есть четкое понимание того, что эта винтовка может поступить на вооружение этой спецслужбы, я думаю, прогресс с ними будет".

По словам гендиректора, испытания винтовки, которые закончатся в марте, идут сейчас, в морозы, и с точки зрения надежности, функциональности оружия у снайперов вопросов не возникло. "Эксплуатационными качествами оружия они довольны", - добавил он.

"С МВД идет диалог, скорее всего, им тоже что-то будет передаваться на испытания", - отметил Сорокин.

Говоря об интересе к винтовке за рубежом, Сорокин отметил, что предприятие выходило с Т-5000 на мировой рынок. "На нашу винтовку есть заказы у зарубежных полицейских подразделений. Есть также запросы от зарубежных военных ведомств", - рассказал гендиректор. По его словам, интерес к оружию проявляют ЮАР, Австралия, ряд европейских стран, в частности Италия. "Страны СНГ демонстрируют большой интерес как для нужд армии так и для специальных антитеррористических подразделений", - продолжил Сорокин.

Вместе с тем он констатировал, что все попытки внедрить винтовку в российской армии пока блокируются Минобороны. "Минобороны заняло специфическую позицию, они в своих тендерах точно прописывают параметры винтовки "Манлихер ССГ 08" и когда они ставят на конкурсные условия такие параметры, которые копируют длину Манлихера до миллиметра, вес до грамма, обойти эти вещи невозможно", - сказал Сорокин. "Есть мнение, что это лоббирование определенного продукта, лишение возможности российского производителя участвовать в честных конкурсах", - добавил он.

Вместе с тем, по словам Сорокина, по итогам сравнительных испытаний проведенных Минобороны "стало ясно, что винтовку Манлихер мы перестреливаем во всех очных стрельбах, с точки зрения функционала у нас более оснащенная винтовка".

Он не исключил, что интерес к Т-5000 вновь появится у российских военных после того, как ВПК стал курировать Дмитрий Рогозин. "Это объективный здравый смысл. Наша винтовка дешевле, чем Манлихер, на 50%, она точнее, производство находится здесь, любые пожелания мы готовы выполнить здесь", - резюмировал Сорокин.

Новая снайперская винтовка ORSIS Т-5000 - разработка оружейного завода ГК "Промтехнологии". Это принципиально новое снайперское оружие, которое соответствует всем современным требованиям и по утверждению производителя не имеет зарубежных аналогов. Характеристики винтовки позволяют поразить цель в любое время суток и при любых погодных условиях без предварительной пристрелки и технической подготовки на дистанции до 1,5 километров. Снайперская винтовка T-5000 выпускается в двух калибрах: 308 Winchester и 338 Lapua Magnum. Винтовка предназначена для антитеррористических и специализированных снайперских подразделений.

Россия готова оказывать содействие урегулированию внутреннего кризиса в Йемене на путях широкого политического процесса, говорится в сообщении МИД РФ.

Во внешнеполитическом ведомстве сообщили, что 15-16 февраля состоялась рабочая поездка в Сану спецпредставителя главы МИД РФ по ближневосточному урегулированию Сергея Вершинина, который провел переговоры с вице-президентом Абд Раббо Мансуром Хади, исполняющим обязанности главы йеменского государства, председателем правительства национального единства Мохаммедом Басиндвой. Также прошли консультации с главой МИД Йемена Абубакром аль Керби и встреча с лидерами ведущих йеменских политобъединений.

"В ходе переговоров была подтверждена готовность России, являющейся одним из свидетелей и гарантов имплементации эр-риядских договоренностей, продолжать оказывать необходимое содействие их выполнению, способствовать усилиям по улучшению социально-экономической обстановки в Йемене, восстановлению стабильности и безопасности, обеспечению справедливого и долгосрочного урегулирования внутрийеменского кризиса на путях широкого политического процесса", - говорится в документе.

Как отмечается в сообщении, йеменские лидеры подтвердили свою приверженность достижению национального примирения и согласия, отказу от насилия, осуществлению широкого комплекса демократических преобразований.

Кроме того, они дали высокую оценку активной роли России в плане содействия мирному решению стоящих перед страной проблем без вмешательства извне и в соответствии с чаяниями всех граждан.

Прежний президент Йемена Али Абдалла Салех и представители йеменской оппозиции подписали 23 ноября минувшего года в Эр-Рияде план по урегулированию кризиса в стране и соглашение о механизме его реализации. Этот план предусматривает постепенную передачу власти президентом Салехом вице-президенту в обмен на иммунитет от уголовного преследования. В течение первого этапа передачи власти Салех сохранит за собой звание "почетного президента", но без каких-либо властных полномочий.

Вице-президент Йемена Абд Раббо Хади, принимая власть от Салеха, взял на себя ответственность за формирование правительства национального единства и проведение президентских выборов в течение 90 дней. В конце ноября прошлого года вице-президент назначил главу оппозиционного Национального совета страны Мохаммеда Басиндву исполняющим обязанности премьер-министра страны и объявил о проведении президентских выборов 21 февраля 2012 года.

Антиправительственные выступления с требованием отставки Салеха, который находился у власти около 33 лет, продолжались в Йемене с начала февраля 2011 года. По данным западных СМИ, за время народных волнений в стране погибли сотни человек, тысячи были ранены.

Однако после ухода из власти Салеха волнения в Йемене не прекратились. В настоящий момент в государстве действует временное правительство в соответствии с мирным планом Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), который предусматривал отстранение президента Салеха от власти и передачу ее оппозиции в обмен на иммунитет для семьи экс-главы Йемена от уголовной ответственности. Однако в настоящий момент в Йемене участники многотысячных демонстраций требуют суда над Салехом.

Российский рынок спутникового Интернета, похоже, окончательно отказался от идеи одностороннего доступа. С 25 марта 2012 г. ЗАО "Национальная спутниковая компания" приостанавливает оказание услуги спутникового интернет-доступа под маркой "Триколор-Интернет". Руководство компании полагает, что стратегия предоставления услуги должна быть пересмотрена, в частности, рассматривается вариант возобновления услуг на основе двухсторонней технологии передачи данных.

Как говорится в сообщении "Национальной спутниковой компании" (бренд "Триколор-ТВ"), прием абонентской платы за пользование услугой "Триколор-Интернет" будет осуществляться до 24 февраля 2012 г., после чего прием платежей будет приостановлен. Пользователи, оплатившие доступ к сервису в срок до 23:59 23 февраля 2012 г. по МСК, смогут продолжать пользоваться "Триколор-Интернетом" в течение 30 календарных дней с момента внесения платежа.

Основной причиной приостановки оказания услуги в компании называют ее низкую востребованность у абонентов (см. новость ComNews от 15 февраля 2012 г.).

Участники рынка по-разному оценивают сложившуюся ситуацию. "Решение "Триколор ТВ" было ожидаемым и мы считаем его абсолютно разумным, говорит технический директор проекта "Радуга-Интернет" Денис Дианов. - Предоставление услуг спутникового Интернета индивидуальным абонентам – очень специфический бизнес, предполагающий наличие у провайдера соответствующей идеологии, бизнес-моделей и программного обеспечения, способного эту идеологию и модели реализовать на практике. Как показывает опыт, наработка всего необходимого in-house требует значительных ресурсов, и что самое главное – времени. При этом покупка зарубежных решений в данном случае не спасает – модели потребления российских абонентов разительно отличаются от тех, на которые рассчитаны западные продукты. Именно поэтому мы скептически оцениваем перспективы выхода "Триколор ТВ" на рынок VSAT. Ни Hughes, ViaSat, ни другим вендорам производящих решения для массового рынка VSAT, на мой взгляд не приходилось решать задачи по созданию рентабельного бизнеса при среднем ARPU 300-400 руб., да еще в условиях, когда абоненты постоянно стремятся подключить небольшую сеть к модему с безлимитным тарифом."

"Это вторая попытка российского оператора спутникового ТВ "сходить в Интернет", закончившаяся с тем же самым результатом, что и ранее у "НТВ Плюс". По моему мнению, одна из главных ошибок была сделана на самом старте, когда из двух вариантов - либо купить "под ключ" лидера рынка и самого на данный момент передового провайдера одностороннего Интернета, либо сманить оттуда пару голов и самим быстро сделать на коленке был выбран более дешевый, - категоричен генеральный директор VSAT-оператора "Сетьтелеком" (бренд AltegroSk) Сергей Пехтерев. - В результате, то ли головы оказались не те, то ли "коленка" кривая. Но "не пошло", несмотря на то, что для масштабов рынка одностороннего Интернета "Триколор ТВ" - это и финансовый и технологический монстр, и задача ему была, безусловно, по плечу".

Сергей Пехтерев отмечает, что еще один аспект, который не был понят при начальном планировании - это то, что услуга "односторонки" требует на порядок большей по времени и по технической сложности поддержки абонента, чем спутниковое ТВ. И на поддержку не были выделены ни деньги, ни люди. В результате получилась услуга, которую можно подарить, но нельзя продать. Пока была невостребованная под другие проекты емкость в сверхдефицитной точке 36Е, на "интернет-игры" можно было закрыть глаза. Но сейчас "Триколор-ТВ" развивает свой традиционный бизнес и весьма успешно, в тренде HD-каналы и отдать эту емкость под это - очень разумное бизнес-решение", - резимирует глава "Сетьтелекома".

Как уже сообщал ComNews, часть задействованных под "Триколор-Интернет" спутниковых емкостей может быть использована для трансляции зарубежных телеканалов, которые станут доступны абонентам во II квартале 2012 г. Оператор намерен запустить в этом году 25 иностранных телеканалов и 20 телеканалов в формате HDTV.

"Скорее всего, это связано с решением "Триколор ТВ" запустить новые пакеты телеканалов, поскольку услуга спутникового Интернета в том виде, в котором она была реализована, не была достаточно популярной, - соглашается с коллегой из "Сетьтелекома" менеджер по маркетингу и продажам в СНГ европейского спутникового оператора Eutelsat Николай Орлов. - Что же касается возможностей спутникового ШПД вообще, то у Eutelsat эта услуга сегодня реализуется на спутнике KA-SAT в 9 гр. в.д., и успешно конкурирует с наземными проводными сервисами. Однако, покрытие территории России у KA-SAT ограниченное. Существуют планы и по точке 36 в.д. Ведутся консультации с ведущими игроками российского рынка платного спутникового ТВ. Существующий телевизионный диапазон Ku не позволяет организовать необходимый обратный канал связи. Наилучшим решением является использование Ka-диапазона, но его появления придется ждать еще несколько лет".

"Через 5 лет останется небольшой сектор ассиметричного спутникового Интернета, некоторые корпоративные VSAT-сети также будут работать в Ku-диапазоне, но массовый рынок будет принадлежать полноценному двухдиапазонному спутниковому ШПД", - добавляет генеральный директор "Радуга-Интернет Александр Калмыков.

Голосовать «против солнца»

В Казахстане выбирали парламент. Получилось скандально. В Туркмении выбирали президента. Получилось убедительно

Аркадий Дубнов

Вокруг России — сплошные выборы. С самого Нового года. В Казахстане выбирали парламент. Получилось скандально: ОБСЕ не обнаружила признаков демократии. В Туркмении выбирали президента. Получилось убедительно, хотя ОБСЕ и не пыталась там искать эти признаки. Как черную кошку в темной комнате...

Очередь за Россией, здесь надеемся на честные выборы.

Однако забавно. Мы с Туркменией и Казахстаном в одном общем пространстве. СНГ называется. Вы будете смеяться, но Туркмения в нынешнем году — наш рулевой, председательствующий в Содружестве. То ли нам честь оказана, то ли им ярмо повешено. Или наоборот.

Понятно, что миссия наблюдателей СНГ (а других на туркменских выборах не было) признала их честными и справедливыми. Впрочем, в Содружестве иных выборов не бывает, во всяком случае, вышеозначенная миссия ничего подобного ни разу не зафиксировала.

Я согласен с этими выводами. Во всяком случае, в отношении Туркмении. Правда, наполовину — без «справедливости». Ведь в остальном там все было по-честному. Каждые 97 бюллетеней из 100 опущенных в урны не могли не быть за Бердымухамедова. Нельзя голосовать «против солнца». А президент в Туркмении — больше чем солнце. Оно только днем греет, а президент (он же Аркадаг, по-туркменски — «покровитель») все 24 часа греет сердце всего туркменского электората.

Если подобная постановка вопроса верна, то справедливо спросить, а зачем в нынешней Туркмении выборы. Ответить надо честно: самой Туркмении незачем. Это нужно разным дядям и тетям, большим начальникам с Запада, охотникам до туркменского газа. Им тогда проще отбрыкиваться от упреков своих правозащитников, общественного мнения: мол, как не стыдно с деспотом дела всякие обсуждать, ему же руку даже подавать западло! А так-то, если честно, начальникам тем эти выборы, как правило, по барабану. Как и нашим дядям. В каком-то смысле они даже честнее себя ведут, ничего такого и не требуют. Да и смешно такое представить...

Одним словом, те на Западе и эти в Туркмении хорошо друг друга понимают, а потому без особых взаимных претензий. В Ашхабаде, скажем, демократов из себя не строят, прогрессистами не прикидываются, строят свои потемкинские деревни и песочные замки, только изредка напоминая миру, что колесо ему на радость выдумали туркмены.

Не то в Казахстане. Там строят в столице небоскребы, нанимают британских лордов себе в архитекторы и очень хотят походить на законодателей мировой политической моды. И если не у кого попросить добро, чтобы провозгласить себя «председателем земного шара», то уж за председательство в ОБСЕ можно пообещать ввести у себя чуть ли не британскую демократию.

Но, как говорится, если хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Вышел пшик. Помпезный саммит ОБСЕ в Астане, первый в нынешнем веке, едва не окончился конфузом. А когда решили там избавиться от одиозного однопартийного парламента, пообещав миру сделать две парламентские партии, то настолько перестарались, что заорганизовали выборы так, что их сама же ОБСЕ и не признала.

Что ж удивляться, что Нурсултан Назарбаев уже месяц после выборов все никак остыть не может от раздражения и обиды. «Вы нам напишите как-нибудь на бумажке, что вы от нас всех, от Казахстана, хотите, — сердился президент на днях в Берлине на местных журналистов. — Ну что вы от нас хотите, я так считаю: то, чего мы достигли, — это уже много, для нас демократия не начало пути, а его конец».

Так вот нам бы как в Туркмении, достаточно будет сделать по-честному и тогда увидим точно, сколько у нас за «солнце», а сколько — против.

"Потребности в инвестициях на период до 2020 года в железную дорогу - более 200 миллиардов гривен .... Но без этих вложений в инфраструктуру все дискуссии о модернизации и повышении конкурентоспособности национальной экономики так и останутся только словами. И альтернативы у нас, по большому счету, нет - экономика в Украине слишком сильно зависит от железной дороги ", - заявил в интервью "Инвестгазете" гендиректор Укрзализныци Владимир Козак.

"Относительно целей реформирования железнодорожного транспорта Украины, то мне как железнодорожнику наиболее близка глубокая модернизация подвижного состава и железнодорожной инфраструктуры. Физическая изношенность основных фондов железнодорожной отрасли сегодня превышает 80%. При таком износе активов Укрзализныци трудно успевать за растущими потребностями базовых отраслей, обеспечивающих рост ВВП страны ", - подчеркнул Генеральный директор Укрзализныци.

Также в интервью речь идет об основных шагах, которые осуществляются сейчас по реорганизации модели и рынка грузоперевозок. "Сейчас мы активно работаем над повышением эффективности модели нашей работы с клиентами на базе того, что у нас есть - действующего подвижного состава. Главные проблемы здесь - это невозврат украинских вагонов из стран СНГ и сложная, запутанная процедура оформления грузов. Решение этих проблем - это еще не реформа, а подготовка к ней. Не решив эти две проблемы в максимально короткие сроки, за реформу железнодорожного транспорта Укрзализныци браться бессмысленно ", - отметил Владимир Козак.

Немецкий автогигант Daimler хочет стать мировым лидером в сфере производства грузовых автомобилей. В рамках новой стратегии концерн может увеличить долю в "КАМАЗе", сообщает немецкий журнал Manager Magazin.Daimler, которому принадлежит 11% акций КАМАЗе, готов довести свою долю в этой компании до контрольной за счет акций "Ростехнологий", сообщил глава "Ростехнологий" Сергей Чемезов.

"КАМАЗ тоже, может, будем продавать, у нас 49,9%, нет смысла держать такой пакет. Daimler - они готовы довести долю до контрольного пакета", - сказал Чемезов журналистам.

Отвечая на вопрос, у кого Daimler может приобрести пакет, он сказал: "Только у нас, больше не у кого".

Пока конкретных переговоров на эту тему не ведется, добавил глава "Ростехнологий".

Одновременно Daimler ставит перед собой другую амбициозную задачу - вернуть себе лидерство в производстве легковых автомобилей премиум-класса, пишет Deutsche Welle.

Создание новых моделей не с нуля

По данным Manager Magazin, в течение восьми лет концерн Daimler собирается увеличить производство до 2,7 миллиона легковых автомобилей в год. Для сравнения: в 2010 году автогигант произвел 1,26 миллиона машин Mercedes-Benz, aтакже около ста тысяч мини-автомобилей Smart.

В будущем Daimler намерен унифицировать платформы. Для всего модельного ряда их нужно всего три, решили в концерне. Это позволит автогиганту существенно снизить издержки. По прошествии двух-трех лет Daimler будет экономить благодаря этому решению как минимум полтора миллиарда евро в год. Об этом написал журнал Automobilwoche со ссылкой на Томаса Вебера (Thomas Weber), который отвечает в правлении концерна за исследовательскую сферу и разработку автомобилей Mercedes-Benz.

Новая схема позволяет ускорить проектирование новых машин. "Вместо того чтобы, как прежде, создавать каждую модель с нуля, у нас теперь появится готовая база в виде трех платформ", - отметил топ-менеджер. Оптимизация производства и сокращение сроков разработки новых автомобилей должны повысить конкурентоспособность автогиганта.

Три платформы для всей модельной линейки

По словам Томаса Вебера, в будущем разные платформы будут у полноразмерных заднеприводных автомобилей, у компактных переднеприводных моделей и у кроссоверов. Размер машины при этом особого значения не имеет. Одну модульную платформу будут делить автомобили разных классов.

Профессор Вебер также отметил, что Daimler унифицировал около 90 узлов и элементов конструкции. Их можно будет использовать при создании моделей на любой из трех платформ. Топ-менеджер надеется, что автогиганту удастся сократить расходы на исследования и разработку новых моделей до 4 процентов от общего оборота.

Аналогичным путем ранее пошел и концерн Volkswagen. Его новая модульная платформа MQB, как сообщает агентство dpa, должна стать основой для 43 моделей VW, Audi, Skodaи Seat. Все эти марки принадлежат автогиганту из Вольфсбурга.

Новые заводы в КНР и Северной Америке

В 2010 году баварский автогигант BMW выпустил на 300 тысяч больше машин, чем Daimler. Однако в Штутгарте не собираются отказываться от борьбы за лидерство в премиум-сегменте. Уже к 2020 году Daimler планирует обогнать своих основных конкурентов - BMW и Audi. Как считает глава концерна Дитер Цетше (Dieter Zetsche), это возможно только в том случае, если автогигант будет продавать в Европе около 900 тысяч машин в год.

Одновременно Daimler должен существенно увеличить объемы продаж в КНР и Северной Америке. По сообщению издания Manager Magazin, усилить свои позиции на этих рынках автогигант намерен благодаря строительству новых заводов. Место для дополнительной производственной площадки в Северной Америке пока, судя по всему, не выбрано. Не исключено, что выбор падет не на США, где у концерна уже есть один завод, а на Мексику.

Сейчас Daimler выпускает в Соединенных Штатах внедорожник (GL-класс), кроссовер (M-класс) и минивэн (R-класс). Концерн прогнозирует повышение спроса на автомобили среднего и малого класса. В 2014 году на заводе в Тускалусе (штат Алабама) на конвейер встанет С-класс. Позднее там же будет налажено производство А-класса.

В 2011 году Daimler добился рекордных для себя объемов продаж и прибыли, передает в четверг, 9 февраля, агентство DAPD со ссылкой на руководство предприятия. По итогам прошлого года, прибыль немецкой компании с головным офисом в Штутгарте выросла, по сравнению с 2010 годом, почти на 28 процентов и составила 6 миллиардов евро, это наивысший показатель за всю историю Daimler.

Объемы продаж увеличились, по сравнению с 2010 годом, почти на 9 процентов и составили 106,5 миллиарда евро. Это - тоже рекордный для концерна результат. Особенным спросом в прошлом году пользовались автомобили марки Mercedes-Benz, а также грузовые автомобили.

"Эти успехи свидетельствуют о том, что наш концерн с его широким ассортиментом легковых и грузовых автомобилей, автобусов и микроавтобусов, а также финансовых услуг обладает хорошей стратегией", - заявил глава Daimler Дитер Цетше (Dieter Zetsche). Успех компании отразится на доходах ее сотрудников. Каждый из них по итогам 2011 года получит бонус в размере 4100 евро - почти на треть выше, чем за 2010 год, отмечает агентство AFP.

В сентябре 2011 года член правления Daimler AG Андреас Реншлер говорил журналистам, что переговоры по увеличению доли германского автоконцерна в российском производителе грузовиков продолжаются, однако пока о конкретных сроках и размере пакета говорить рано.

"Тройка Диалог", владеющая 27% акций КАМАЗа, также не исключала продажи Daimler более 10% акций из своего пакета.

ОАО "КАМАЗ" занимает 11-е место среди ведущих мировых производителей тяжелых грузовиков и восьмое место в мире по объемам выпуска дизельных двигателей. В единый комплекс компании входят 13 крупных специализированных подразделений по разработке, производству, сборке автомобильной техники и автокомпонентов, а также сбыту готовой продукции. Всего в группу компаний входят 96 предприятий. Автомобили КАМАЗ эксплуатируются более чем в 80 странах СНГ, Европы, Азии, Африки и Латинской Америки. КАМАЗ по итогам 2011 года выпустил 47,9 тысячи автомобилей и машинокомплектов.

По данным КВСЗ, вернулся с испытаний на Новомосковском полигоне в Днепропетровской области спальный пассажирский вагон модели 61-7034 повышенной комфортности для международных перевозок габарита RIC. Вагон рассчитан на эксплутационную скорость 200 км/ч, конструкционная скорость - 220 км/ч. RIC расшифровывается как международная классификация (Reglamento Internazionale delle Carrozze). Вагон габарита RIC может курсировать по железным дорогам СНГ, где ширина колеи 1520 мм, и магистралями Европы или Азии, где колея 1435 мм.

Для перехода с колеи 1520 мм на 1435 мм производится смена тележек. Специальная мультимуфта позволяет сделать это быстро, а универсальная автосцепка помогает без проблем стыковать вагоны на любых колеях. Крюковский вагоностроительный завод первым в СНГ разработал вагон такого класса.

Специалисты Украинского научно-исследовательского института вагоностроения и испытательного центра нашего предприятия проводили целый ряд поездных тормозных исследований движения вагона на тележках модели 68-7047 для железнодорожной колеи 1520 мм. Главная цель этих испытаний - проверка эффективности тормозной системы вагона на скорости. Во время проведения испытаний все исследуемые системы отработали без сбоев.

Второй вагон этой же модели создан на тележках модели 68-7044 для европейской железнодорожной колеи шириной 1435 мм. Сейчас он находится в Польше, где проходит испытания в рамках договора о сотрудничестве с польской фирмой "PESA". Завершен их очередной этап по проверке надежности и эффективности магнитно-рельсового тормоза и системы противоюзовой защиты.

Справочно

Корпус вагона изготовлен из нержавеющей стали. Благодаря этому его срок службы увеличился до 40 лет. В вагоне один рабочий тамбур. Двери, ведущие из тамбура в малый коридор, а также в боковой коридор - раздвигаются автоматически. Оба туалета расположены в конце вагона, один из них оборудован душевой кабинкой и будет удобным для людей с ограниченными возможностями.

Внутренняя планировка - 11 пассажирских трехместных купе. Десять пассажирских купе, кроме первого, благодаря раздвижным перегородкам, могут трансформироваться в 5 шестиместных. Удобные столики, откидные стулья, спальные полки, высоту которых можно регулировать - все для удобства и комфорта пассажиров.

Для строительства метрополитена в Москве городские подрядчики заказали в Германии десять тоннелепроходческих комплексов стоимостью около 800 тыс. евро каждый. Об этом 15 февраля сообщил заместитель мэра Москвы по градостроительной политике и строительству Марат Хуснуллин.

В интервью газете «Ведомости» Марат Хуснуллин рассказал о перспективах строительства московской подземки. «Мы вышли на серьезные темпы строительства метрополитена. Сейчас строим девять линий метро протяженностью 45 километров из 75 километров, запланированных до конца 2015 года», - рассказал заммэра. По его словам, на 65 участках в данный момент работает 14 000 рабочих в круглосуточном режиме.

«В этом году начнем строить все оставшиеся линии», - добавил чиновник.

К строительству московского метрополитена привлечены крупные метростроители и проектировщики со всей территории СНГ. «Сейчас приглашаем к ним подрядчиков и тех, кто занимался аналогичными работами, например, тоннельщиков», - сообщил Хуснуллин.

Также стало известно, что московские подрядчики заказали у немцев десять тоннелепроходческих щитов стоимостью около 800 000 евро каждый. «Таких трат раньше не было», - уточнил заммэра.

Встреча премьер-министра Украины Николая Азарова с Клубом главных редакторов СНГ, Балтии и Грузии состоялась в субботу в здании правительства. Приветствуя собравшихся, Азаров отметил, что это "первая встреча премьер-министра в таком формате" - когда он общается с руководителями крупнейших СМИ республик всего постсоветского пространства. Сама встреча проходила в закрытом режиме и без записи, однако перед ее началом глава правительства поделился с журналистами своим видением ситуации, затронув ряд актуальных вопросов.

"Украина была на грани катастрофы"

Глава правительства отметил, что Украина с трудом, но выходит из кризиса - при этом не следует забывать, что власть приняла страну в состоянии, когда она "была на грани катастрофы". По словам Азарова, именно такая ситуация была в начале 2010 года - потому что в 2009 году, когда действовало правительство Юлии Тимошенко, "каждая вторая гривна расходов бюджета - это (была) заимствованная гривна".

"То есть, чтобы заплатить заработную плату, нужно было занять, - пояснил премьер. - Занимались деньги под 30% годовых. Вы где-нибудь видели, чтобы государство выходило на рынок и занимало под 30%? МВФ в 2008 году заключил соглашение с Украиной и предоставил 11 миллиардов долларов кредита, для Украины это большие деньги. Они исчезли, как вода в песок".

Азаров добавил, что эти деньги, тем не менее, приходится возвращать. По его словам, когда он принял руководство правительством, казна была пуста, на казначейском счету "было ноль", а необходимо было уже тогда выплачивать миллиардные долги. "Если Украина не выплачивает долги, значит - что? Банкротство и дефолт, страна объявляет себя банкротом", - сказал премьер.

Он напомнил, что спад в строительстве, а "это основная отрасль, которая развивает внутренний рынок", составил более 50%, в пик кризиса "каждое третье предприятие на Украине стояло". По словам Азарова, потребовалось много времени и усилий, чтобы переломить негативные тенденции. Он особо подчеркнул, что если бы не предпринятые правительством экстренные и решительные меры, "никакого Евро-2012 в Украине не было бы".

В то же время, отметил премьер, именно реализация инфраструктурных проектов (в том числе и связанных с Евро-2012) позволяет постепенно вытягивать страну из кризиса, несмотря на неблагоприятные внешние условия. В частности, он отметил, что восстановительные процессы в украинской экономике проходят "в условиях резкого роста цены на газ" и на нефть.

"И вот именно в таких неблагоприятных условиях мы все-таки, тем не менее, добиваемся роста нашей экономики", - подчеркнул Азаров, добавив, что попутно приходится искать ответ на такой, например, вопрос, как в условиях необходимости сокращения дефицита бюджета обеспечить рост доходов населения.

Украина и ТС: сотрудничество в формате "3+1"

Был во время беседы с журналистами затронут и вопрос о перспективах взаимодействия Украины с Таможенным союзом (ТС). Николай Азаров отметил, что Украина рассчитывает строить свое сотрудничество с ТС поэтапно, исключительно в формате "3+1", при этом Киев должен внимательно изучить все ранее принятые участниками ТС документы.

Напомним, что Москва зовет Киев в Таможенный союз. Украина ранее заявляла, что не намерена вступать в ТС, предлагая взамен сотрудничество в формате "3+1", однако такой формат устраивает РФ. При этом Украина до конца 2011 года надеялась парафировать с ЕС соглашение об ассоциации, частью которого является положение о зоне свободной торговли (ЗСТ). Но из-за политических проблем парафирование документа было отложено на более поздний срок. В то же время представители руководства ЕС заявляют, что зона свободной торговли с Евросоюзом и участие Украины в ТС несовместимы.

"Поскольку все договоренности и все основные соглашения заключались в период до 2010 года, когда прежнее руководство Украины вообще даже не рассматривало никакой возможности участия в переговорах, все эти соглашения были заключены без нас. И мы сказали руководству Белоруссии, Казахстана и России: давайте мы изучим эти соглашения, эти договоры, давайте мы пойдет по формуле "3+1", - сказал Азаров.

По словам премьера, может произойти так, что Украина, изучив 120 договоров, подпишет 10-15, если придет к пониманию, что их можно подписать, и что это будет помогать стране в ее развитии. "Мы подпишем, и начнется поэтапный процесс", - сказал Азаров, не уточнив, будет ли это процесс присоединения Украины к ТС.

При этом он отметил, что пока такой формат сотрудничества не принимается партнерами. "Нам говорят, что такой формат не подходит. Но я надеюсь, что рано или поздно именно такой формат и будет принят, потому, что другого не может быть", - сказал глава украинского правительства.

Он отметил, что необходимо провести новые переговоры с рассмотрением каждого пункта имеющихся соглашений, что принесет пользу, как Украине, так и участникам ТС. "Но если нам ответят отказом, то на этом разговор закончится. А если мы начнем процесс взаимных переговоров..., значит, будет движение в правильном направлении", - сказал Азаров.

Премьер также подчеркнул, что никто никого не заставляет вступать в Таможенный союз, и в аргументах партнеров Украины никакие меры принуждения не используются. "Поэтому вопрос присоединения к Таможенному союзу, вопросы нашей интеграционной политики, они определяются, прежде всего, ситуацией и перспективами экономического развития самой Украины", - отметил премьер.

Он также сообщил, что руководство Украины является сторонником скорейшего вступления в силу соглашения о зоне свободной торговли в рамках СНГ, но также является сторонником и готова к подписанию и парафированию соглашения о зоне свободной торговли с ЕС. Кроме того, по словам Азарова, Киев сейчас работает также над соглашениями о зонах свободной торговли и с другими странами.

Таможенный союз формально начал свою работу с 1 января 2010 года, когда вступил в силу Единый таможенный тариф. Президенты России, Белоруссии и Казахстана в ноябре прошлого года провозгласили переход к новому этапу интеграционного строительства - Единому экономическому пространству.

Премьер Украины Азаров в январе заявил, что Украина не исключает возможности присоединения к Таможенному союзу, и сейчас отслеживает его работу. Глава украинского государства Виктор Янукович в январе заявлял, что возможность вступления Украины в Таможенный союз будет зависеть от результатов работы этого объединения.

Сыр, газ, Онищенко и политика

Николай Азаров вскользь упомянул и вопрос "сырной войны", говоря об этом в общем контексте ситуации, в которой находится Украина, а также в контексте украинско-российских отношений. В частности, он заявил, что считает недопустимым вмешательство в политические вопросы главного государственного санитарного врача РФ Геннадия Онищенко и советует ему заниматься санитарной ситуацией в стране, а не политикой.

По словам Азарова, сейчас Украина находится в "непростой ситуации", что связано, прежде всего, с внешними факторами, к числу которых он отнес замедление экономического роста в Азии, рецессию и финансовый кризис в Евросоюзе, а также незавершенность переговоров с Россией, с которой до сих пор не удается договориться "о пересмотре этого неравноправного кабального договора по поставкам газа". При этом премьер отметил, что сложность отношений между двумя странами проявляется и в ряде других аспектов.

"Даже такие отголоски, когда санитарный врач (РФ) в адрес премьер-министра Украины позволяет высказываться, это что - нормальное обстоятельство? Это нормальное явление? У нас бы позволил себе главный санитарный врач Украины что-то сказать в адрес премьер-министра России? Он бы завтра вылетел с работы. Это не его уровень. Главный санитарный врач должен отвечать за санитарную ситуацию в стране, а не вмешиваться в политические отношения между странами", - сказала глава правительства

Ранее глава Роспотребнадзора, главный государственный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко приостановил выполнение договоренностей по разрешению ситуации с поставками украинского сыра в РФ из-за заявлений премьера Украины и украинского министра иностранных дел.

По мнению Азарова, все это свидетельствует о том, что договорно-правовая база, которая закладывала взаимоотношения между странами СНГ (и, в частности, между Украиной и РФ), многочисленные соглашения, которые были заключены между странами, "работают с определенными изъянами", и эти изъяны необходимо исправить.

Партии власти есть, что сказать народу?

Азаров рассказал об успехах, достигнутых властью вопреки всем сложностям внешней и внутренней конъюнктуры, и отметил, что правящая Партия регионов, несмотря на сообщения о снижении ее рейтингов, спокойно идет на выборы, поскольку ей есть, что сказать избирателям.

Публикуемые на Украине в течение последнего времени результаты соцопросов свидетельствуют о снижении рейтингов партии, однако премьер, он же и глава партии, призвал СМИ не делать скоропалительных выводов из текущих рейтингов и оценок. "Нам есть, что сказать, поэтому на выборы мы идем спокойно", - сказал Азаров.

По его словам, власть пока еще и не начинала разъяснительную работу, такая работа начнется, когда будет избирательная кампания. И рассказать, по мнению Азарова, будет о чем: "посмотрите, сколько больниц мы открыли новых, суперсовременных, европейского уровня, школы новые открываем, и так далее, и так далее".

Премьер подчеркнул, что власти удалось в условиях глобального кризиса и резкого роста цен на газ стабилизировать ситуацию в экономике и заставить работать внутренний рынок. По его словам, эти успехи объясняются тем, что впервые за 20 лет на Украине "единая власть, политическая стабильность", а, значит, принятые решения выполняются.

Кроме того, власть выбрала правильные пути выхода из кризиса. По словам Азарова, можно пойти по пути, которым идет Греция: "затянуть пояса, на 25% сократить пенсии и заработные платы, полностью урезать все государственные расходы".

"И ждать. Чего ждать - пока умрем?" - задал премьер риторический вопрос. По его словам, есть другой путь - сокращать расходы на содержание госаппарата (чему, отметил премьер, пример подает правительство, например, не просто отказавшись от покупки новых машин и сократив вдвое автопарк), но при этом увеличивая расходы государства на инфраструктурные проекты - на строительство мостов, дорог, метро. Глава правительства пояснил, что такие расходы "экономику оживляют".

"Плюс пошла зарплата, эта вся зарплата пошла на внутренний рынок, - добавил премьер. - Это рабочий класс, он же не на "мерседесы" будет деньги тратить, он будет тратить деньги на то, что у нас производится".

Глава правительства напомнил, что многие не советовали в условиях кризиса поднимать зарплату и пенсии, выполняя ранее принятый закон о новых социальных стандартах, что это просто "взорвет экономику", однако такой шаг был сделан - и это тоже способствовало оживлению внутреннего рынка.

В то же время, Азаров признал, что действительно - "люди недовольны", но объяснил это усталостью от затянувшегося кризиса. Но, по словам премьера, власть делает все возможное, не обещая чудес: "все понимают, что мы не можем поднять в два раза пенсии", да и нынешняя оппозиция, пребывая во власти, почему-то этого не сделала.

Далее встреча с главными редакторами ведущих СМИ постсоветского пространстве проходила уже без записи, в закрытом режиме. В ходе встречи премьер-министр Украины ответил на многочисленные вопросы развития отношений Украины с рядом республик постсоветского пространства, говорил о своих личных впечатлениях от общения с руководителями ряда государств, откровенно объяснил, что не устраивает Украину во взаимоотношениях с некоторыми "соседями по постсоветской квартире". Андрей Лубенский.

Производство комбайнов CNH на конвейере российско-итальянского предприятия "СиЭнЭйч-КАМАЗ Индустрия" (CNH-KAMAZ Industrial BV) запущено в среду в режиме тестовой сборки в Набережных Челнах с участием президента Татарстана Рустама Минниханова, сообщает пресс-служба главы республики.

Соглашение о сотрудничестве крупнейший российский производитель грузовых автомобилей ОАО "КАМАЗ" и один из мировых лидеров по выпуску сельскохозяйственной техники голландская компания Case New Holland (CNH), входящая в состав FIAT Group, заключили в 2009 году. В 2010 году компании подписали окончательное соглашение о создании совместного предприятия по производству и обслуживанию сельскохозяйственной и строительной техники, и в Набережных Челнах было запущено производство тракторов. Доли в образованной компании CNH-KAMAZ Industrial BV принадлежат партнерам на паритетной основе: 50% CNH и 50% КАМАЗу. Объем первоначальных инвестиций составил 70 миллионов долларов.

"Здесь будет производиться много разной техники, в том числе для строительства, жилищно-коммунального хозяйства, и я надеюсь, что не только в Татарстане, но и во всей стране будут работать эти современные высокопроизводительные машины", - сказал Минниханов на церемонии запуска производства комбайнов.

До сих пор на предприятии выпускались только трактора.

Проектная мощность СП составляет четыре тысячи единиц техники в год, включая семейство комбайнов с двигателями 300 лошадиных сил, два вида тракторов с 300-535-сильными моторами и строительную технику.

Ранее генеральный директор КАМАЗа Сергей Когогин отмечал, что СП планирует занять 40-50% российского рынка сельскохозяйственной и строительной техники.

Как уточнили в пресс-службе КАМАЗа, в среду также было подписано соглашение с министерством сельского хозяйства и продовольствия Татарстана о закупке и поставке сельскохозяйственной техники производства CNH-KAMAZ Industrial BV агропромышленным предприятиям республики. Предполагается, что произведенная на СП в Набережных Челнах техника будет реализовываться на внутреннем рынке России, а впоследствии - поставляться в страны СНГ.

В церемонии запуска тестовой сборки приняли участие глава концерна FIAT Серджио Маркионе и полпред президента РФ в Приволжском федеральном округе Михаил Бабич.

ОАО "КАМАЗ" занимает 11-е место в мире по производству тяжелых грузовиков и восьмое место среди производителей дизельных двигателей. В единый комплекс компании входят 13 крупных специализированных подразделений по разработке, производству, сборке автомобильной техники и автокомпонентов, а также сбыту готовой продукции. Всего в группу КАМАЗ входят 96 предприятий. Сеть продаж и технического обслуживания компании охватывает все регионы России и стран СНГ. Всего имеется 127 дилеров и более 100 фирменных сервисных центров. Грузовые автомобили используются в более чем 80 странах СНГ, Европы, Азии, Африки и Латинской Америки.

Компания Case New Holland, принадлежащая FIAT Group, - ведущий производитель сельскохозяйственной и строительной техники марок Case IH и New Holland. Имеет сеть из 11,4 тысячи дилеров в более чем 160 странах мира. Ирина Дурницына.

Китайская госкорпорация "Хайэр" предложила создать в городе Нижний Тагил Свердловской области совместное производство бытовой техники, сообщает в среду департамент информационной политики губернатора области.

"Ваш регион имеет удобное географическое положение, являясь своеобразным мостом между Европой и Азией, у вас хорошо развита транспортная система. Кроме того, поблизости пока нет мощностей других производителей бытовой техники, а наша компания заинтересована в локализации производства в России", - приводятся в сообщении слова руководителя департамента развития рынка России, куратора глобальных проектов на рынке России и стран СНГ "Хайэр Рус" Чженьхуа Суна.

По его словам, руководство "Хайэр" гарантирует экологичность производственных мощностей. Высоким экологическим стандартам отвечает и продукция корпорации.

"В качестве потенциальной площадки для размещения нового производства, уверен (губернатор Свердловской области) Александр Мишарин, может выступить Нижний Тагил - крупнейший муниципалитет Урала входит в разряд монопрофильных городов, поэтому создание там новых высокотехнологичных, а значит, высокооплачиваемых рабочих мест, позволило бы внести существенный вклад в диверсификацию местной экономики", - отмечается в сообщении.

Департамент также сообщает, что эту позицию поддерживают и в Минрегионразвития РФ: ведомство в случае реализации проекта готово придать ему статус "пилотного" для отработки порядка предоставления помощи со стороны Российской Федерации в части развития кластерной стратегии.

"У нас есть поручение президента по подготовке предложений относительно поддержки с федерального уровня "пилотных" проектов кластеров. Сейчас мы вместе с Минэкономики смотрим, какие варианты есть и вырабатываем критерии, по которым будем отбирать кластеры для поддержки", - цитирует департамент присутствовавшего на встрече статс-секретаря - заместителя министра регионального развития РФ Юрия Осинцева.

Исторически в Свердловской области сложилась структура экономики с преобладанием металлургической промышленности и тяжелого машиностроения. "Но в последнее время активно развиваются и производства с высокой долей добавленной стоимости - это оптическое производство, фармацевтика, транспортное машиностроение и другие отрасли. Безусловно, мы заинтересованы в сотрудничестве и с компанией "Хайэр", - сказал Мишарин в ходе встречи с представителями китайского бизнеса.

Участники встречи также обсудили возможность развития сотрудничества и в других сферах - производстве медтехники, пресс-форм и штампов для машиностроения, светодиодном производстве и других отраслях.

Премьер-министр РФ Владимир Путин в среду принял участие в церемонии схода с конвейера завода КАМАЗ двухмиллионного грузовика.

"КАМАЗ - это предмет особой нашей гордости, и двухмиллионная машина - это результат вашей работы", - сказал он в ходе церемонии. Путин оставил свой автограф на кабине юбилейного грузовика, который останется в музее КАМАЗа.

Глава правительства отметил успехи российского автопрома в последние годы. "Совсем недавно всякие скептики и крикухи предрекали чуть ли не полный крах нашей автомобильной промышленности, включая такие гиганты, как КАМАЗ, ВАЗ, другие наши крупные предприятия", - сказал он, добавив, что российскому автопрому, в том числе КАМАЗу удалось успешно преодолеть кризис и выйти на новый уровень развития производства.

По словам Путина, за последние 10 лет КАМАЗ пережил сложные времена. "Последнее испытание кризисом тоже было очень серьезным, тревог было очень много, и все-таки мы вместе с вами все эти трудности преодолели", - сказал Путин.

Он добавил, что благодаря труду работников предприятия, КАМАЗу удалось не только выйти на докризисный уровень производства, но и обеспечить новый уровень качества продукции, оставшись лидером в своем сегменте на российском рынке и в странах СНГ. Продукция завода производится на сотнях предприятиях в десятках странах мира.

Глава правительства также отметил успехи команды КАМАЗа в ралли "Париж - Дакар", где она лидирует на протяжении многих лет. "Это уже предмет гордости не только автомобильной отрасли страны, а всех любителей автомобильного спорта и вообще всех граждан нашей страны", - сказал премьер. По его словам, эти успехи являются результатом качества работы КАМАЗа.

Премьер-министр поздравил всех работников предприятия с выпуском юбилейного грузовика, которым стал КАМАЗ-6522, оснащенный экономичным двигателем мощностью 400 л.с. и 16-ступенчатой коробкой передач. Данный автомобиль с колесной формулой 6х6 является собратом знаменитого самосвала КАМАЗ-6520, основателя семейства автомобилей повышенной грузоподъемности. Эти автомобили являются основой модельного ряда КАМАЗа.

Перед церемонией спуска юбилейного КАМАЗа Путин также осмотрел выставку продукции завода. Особое внимание глава правительства обратил на КАМАЗ-5490, оснащенный двигателем экологического класса, современной электронной системой управления и кабиной с двумя спальными местами. Также глава правительства осмотрел многоцелевой бронированный автомобиль специального назначения "Тайфун", оснащенный новой системой защиты пассажиров, позволяющей гасить взрывную волну.

Посещение Путиным завода КАМАЗ состоялось накануне празднования даты начала производства на данном предприятии. Первые грузовики сошли с главного сборочного конвейера завода 16 февраля 1976 года. Первым из них стал автомобиль модели КАМАЗ-5320, находящийся ныне в качестве действующего музейного экспоната в научно-техническом центре КАМАЗа.

Фонд "Сколково" рассматривает возможность открытия в этом году своего представительства в одном из государств-участников СНГ, сообщает фонд со ссылкой на руководителя инвестиционной службы "Сколково" Александра Лупачева.

Ранее представительства "Сколково" открылись в американской Кремниевой долине и в Израиле.

Выступая во вторник на совещании-конференции "Новые возможности фонда "Сколково" как оператора межгосударственной программы инновационного сотрудничества государств-участников СНГ на период до 2020 года", Лупачев отметил, что фонд уже получил более 20 заявок на статус резидентов инновационного центра от компаний из стран СНГ. По его словам, одна заявка - в кластер биологических и медицинских технологий - получила одобрение экспертного совета фонда.

Ряд стран СНГ готов реализовывать конкретные инновационные программы на базе "Сколково", говорится в сообщении фонда. Так, Белоруссия предлагает работу по 10 направлениям, в частности, по рациональному природопользованию, управлению транспортными коридорами, автоматизированному производству швейных изделий, медицине и здравоохранению.

Фонд "Сколково" в декабре прошлого года решением экономического совета СНГ стал оператором межгосударственной программы инновационного сотрудничества государств-участников СНГ на период до 2020 года. Положение об операторе этой программы экономический совет СНГ утвердит в марте, отмечается в сообщении.

Инновационный центр "Сколково" должен стать крупнейшим в России испытательным полигоном новой экономической политики. На специально отведенной территории в ближнем Подмосковье будут созданы особые условия для исследований и разработок, в том числе для создания энергетических и энергоэффективных технологий, ядерных, космических, биомедицинских и компьютерных технологий.