Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Пресса под ружьем

Как современная журналистика помогает войнам

Резюме: Когда гора идет к Магомету, ему уже не нужно напрягаться. В большинстве своем журналисты ленивы. Везде и всюду средства массовой информации охотно бросаются потреблять то, что им скармливают правительства и ведущие политики, обладающие подлинным или дутым авторитетом.

Безопасность, политика государств и общественное мнение – три феномена, которые оказывают друг на друга взаимное влияние. Правительства используют общественное мнение и пытаются его формировать. Средства массовой информации служат при этом их инструментами, иногда становясь хозяевами, а иногда – прислужниками. Новейшие технологии качественно преображают массмедиа, что, в свою очередь, меняет и характер их воздействия на настроения общества. Недавние кадры трассирующих снарядов в небе над Триполи в очередной раз продемонстрировали, насколько актуальна эта проблема.

Новая информационная эпоха наступила 17 января 1991 г. в 2.40 местного времени, когда с налета американских ВВС на Багдад началась первая война в Персидском заливе. При рождении эры тотального телевидения присутствовала телекомпания CNN. С балкона своего номера в отеле «Мансур» корреспондент Питер Арнетт в прямом эфире транслировал, как ракеты, запускаемые с самолетов США, разорвав черное небо яркой вспышкой, поражали цели. Спутниковые антенны и тарелки сделали свое дело, любой житель Земли, включивший в тот момент телевизор, впервые смог ощутить сопричастность настоящей войне в режиме реального времени.

С тех пор синхронность происходящих событий и их одновременное восприятие потребителями новостей значительно повысили степень манипулятивности информации. Стремительное распространение любительского видео, снятого при помощи мобильного телефона, усугубляет эту тенденцию. Диктат оперативности и давление конкуренции в сочетании с коммуникационными возможностями, имеющимися сегодня в распоряжении печатной прессы, меняют содержание и вес новостей.

Постоянная гонка и требование максимальной краткости губят рефлексию. Раньше у журналиста была функция очевидца. Тот факт, что он находился на месте событий и располагал средствами передачи информации, легитимировал его высказывание. Возможно, он прибыл всего час назад, впервые в этой стране, не владеет языком, не знает там ни единого человека и имеет лишь туманное представление о политической и социальной предыстории. Он описывает, что происходит, либо то, что имеет возможность увидеть или узнать из происходящего. Если репортеру повезло, и ему сразу встретились правильные люди, если он имеет богатый опыт работы и обладает интуицией и способностью чувствовать настроения и улавливать впечатления, вполне возможно, что мы получим качественные репортажи.

Но обстоятельства описывать намного сложнее, чем сами события. Между тем обстоятельства несопоставимо важнее, особенно если именно они становятся причиной потрясений. До тех пор, пока не исследованы обстоятельства, сиюминутные слепки меняющейся реальности только сбивают с толку, переключая внимание на побочные темы. Но именно эти сиюминутные слепки, иногда и вовсе совершенно мимолетные, формируют устойчивые представления миллионов людей. А настроениями этих миллионов, их оценками и предубеждениями руководствуются политики. На этой основе они принимают решения, иногда – ошибочные.

Техническая простота и доступность имеют оборотную сторону. Комментаторы от Тайбэя до Торонто, работой которых является интерпретация событий, вводят одни и те же ключевые слова в поисковую систему Google и получают идентичный набор из нескольких десятков статей. Стандартизация в оценке мировых событий и определенное интеллектуальное нивелирование при этом неизбежны.

Юбер Бёв-Мери, основатель Le Monde, когда-то внушал своим журналистам: будьте невыносимо скучными! Так, утрируя, он побуждал сотрудников к тому, чтобы они ставили содержание над формой, предпочитали существенное броскому. А ведь он даже не догадывался о грядущем пожелтении серьезных изданий и торжестве инфотейнмента.

Подмена точной информации привлекательной оболочкой превратилась в смертный грех нашего ремесла. Дэн Разер, который много лет возглавлял информационную службу CBS, давно предупреждал о «голливудизации» новостей. Правда, будучи противником такого подхода, он сам являлся его большим мастером. Однажды на встрече руководителей подразделений информации теле- и радиокомпаний он сказал: «Глубокие аналитические материалы никому не нужны. Растет спрос на шоу в прямом эфире. На работу надо нанимать мастеров видеоэффектов, а не писателей. Секрет хорошего интервью – удачный грим, а не хитрые вопросы. И, ради всего святого, никого не раздражайте. Make nice not news».

Триумф поверхностности, нежелание публики вникать в сложные контексты – это западня, в которой репортер одновременно оказывается и преступником, и жертвой. Существует множество причин небрежной работы журналистов. Вероятно, наиболее важной из них является следующее: даже самые мыслящие потребители новостей зачастую воспринимают только те факты, которые вписываются в их устоявшуюся картину мира. То, что выходит за ее рамки, вытесняется и быстро забывается. Оценки, вынесенные однажды, крайне редко пересматриваются на основе новых фактов.

Отсюда и труднопреодолимая инертность медиа, которые не хотят разбираться в запутанных взаимосвязях. Перевороты в арабском мире – свежий пример того, что западная картина исламского мира давно уже определяется преимущественно средствами массовой информации. Внимание журналистов десятилетиями приковано к региональным конфликтам от Йемена и Бахрейна, до Балкан и Чечни, от Ливии и Палестины, до Судана и Афганистана. Но в освещении мотивов и действующих лиц почти всегда преобладает негативизм.

Все мы знаем, что терроризм, апеллирующий к исламу, является делом крошечного меньшинства мусульман. Но восприятие широкой общественностью террористической угрозы ведет к упрощению общей картины. Ислам, политический ислам, исламизм, фундаментализм во всех его проявлениях, религиозно мотивированный экстремизм и готовность применять насилие для большей части западной публики сплавились в амальгаму, если не стали взаимозаменяемыми понятиями. Арабские деспоты успешно эксплуатировали эту амальгаму, утверждая десятилетиями: или мы, или исламистский хаос, и большинство СМИ популяризировали это послание.

Первой жертвой любой войны становится правда, писал Редьярд Киплинг. Вторая жертва – язык. Искажение действительности часто начинается со словоупотребления. Бомбежки превращаются в «хирургические удары», оккупированные земли – в «спорные территории», эскадроны смерти – в «элитные подразделения», убийства – в «точечные ликвидации». Несуществующее оружие массового уничтожения Саддама Хусейна, послужившее поводом к войне, до сих пор (хотя война доказала его отсутствие) именуется в многочисленных публикациях «преувеличенными данными» и «недостатками работы разведслужб». Никого не смущает, когда в нейтральном информационном тексте арабский или исламский политик характеризуется как «антизападный». Называли ли когда-нибудь какого-либо американского политика «антиарабским»? Радикальные исламисты «ненавидят» Израиль. Разве нет израильских экстремистов, которые ненавидят палестинцев?

Последняя война, репортажи о которой были относительно независимыми, – Вьетнам. Именно неприкрашенная картинка действительности способствовала растущему неприятию боевых действий в американском обществе, что заставило Вашингтон пойти на попятный. Но военные выучили урок. Переизбыток информации – одна из форм управления общественным мнением. Это наглядно продемонстрировала первая иракская война. Никогда раньше так много журналистов, снаряженных столь современным оборудованием, не видели настолько мало из происходящего.

Когда гора идет к Магомету, ему уже не нужно напрягаться. В большинстве своем журналисты ленивы. В прекрасно оборудованном пресс-центре в Саудовской Аравии, за сотни километров от боевых действий, не прекращался дождь из пресс-релизов, издавались горы вспомогательных материалов, услужливые сотрудники пресс-служб по первому требованию были готовы предоставить статистику и графическую информацию. Бесконечные пресс-конференции превратились в холостую словесную канонаду, поток сообщений ширился и нарастал.

Вторую иракскую войну освещали «прикомандированные журналисты» – новый термин, который неизбежно напоминает о военных шорах. Эти люди видят происходящее сквозь прорезь прицела, а не глазами пострадавших. Тема терроризма ведет к похожим искажениям оптики. Редко кто замечает, что место удара ракеты, запуск которой санкционирован государством, выглядит ровно так же, как и то место, где взлетел на воздух начиненный взрывчаткой автомобиль. По крайней мере, для жертв никакой разницы нет.

Когда в триумфальном коммюнике, выпущенном вооруженными силами НАТО в Афганистане, провозглашается, сколько убито талибов, кому-то из тех, кто занимает ответственные должности в органах власти или редакциях, стоит задуматься о том, что у каждого из убитых есть братья, сыновья, близкие родственники-мужчины, которые с того момента мечтают только об одном – о мести. Бывший британский посол в Риме Айвор Робертс метко назвал президента США Джорджа Буша лучшим агентом по вербовке в ряды «Аль-Каиды».

Тот, кто для одного является террористом, другому всегда представляется борцом за свободу. Для немецких оккупантов и режима Виши во Франции террористами были бойцы французского Сопротивления. Десять лет спустя в этой роли – теперь уже для французов – выступали повстанцы из алжирского Фронта национального освобождения. «Террористом» считался в свое время Нельсон Мандела. Будущие главы правительства Израиля Ицхак Шамир и Ицхак Рабин разыскивались за терроризм британской администрацией подмандатной Палестины. И Ясир Арафат, прежде чем он появился на лужайке перед Белым домом в качестве партнера по международным договорам, был террористом. Некоторые из вышеперечисленных лиц даже стали лауреатами Нобелевской премии мира. Об этом полезно вспомнить каждый раз каждому, кто утверждает, что его трактовка есть истина в последней инстанции.

Мы не ведем переговоров с террористами. Питер Устинов, человек удивительной выдержки, сказал однажды, может быть, слегка перегнув палку: терроризм – это война бедных, война – это террор богатых.

Везде и всюду средства массовой информации охотно бросаются потреблять то, что им скармливают правительства и ведущие политики, обладающие подлинным или дутым авторитетом, вплоть до того, что комментаторы заимствуют официальный вокабулярий. Когда президент каждую неделю твердит об иракском оружии массового поражения или иранских планах стать ядерной державой, они превращаются в виртуальную реальность. Средства массовой информации плохо приспособлены к тому, чтобы сопротивляться подобной ситуации. Все, что говорит президент или официально заявляет министр, должно быть изложено снова и снова, причем на наиболее видном месте.

Самым ужасным результатом в долгосрочном плане является то, что пропагандистские усилия приводят к дегуманизации, «расчеловечиванию» противника. Убийства или унижения врагов, объявленных террористами, становятся «простительными» прегрешениями. Тем самым мы загоняем в тупик себя самих, потому что рубим под корень возможность диалога и перспективу урегулирования. Стабильность и безопасность, в том числе нашу собственную безопасность, невозможно обеспечить, ведя беседу только с единомышленниками.

Наш альянс с коррумпированными тираническими режимами Ближнего Востока надолго дискредитировал в глазах народов этого региона идеалы демократии и прав человека, которые мы на словах проповедуем. Привычка к клише ведет нас самих к фатальному недоразумению. Нет ничего опаснее, чем начать верить собственной пропаганде.

Нашей публике, взращенной телевидением, нужны герои недели. В какой-то момент ими стали ливийские революционеры. О них практически ничего не известно. Кто-то из этих людей наверняка причисляет себя к либералам, но плечом к плечу с ними стоят религиозные экстремисты, представители племен, имеющих счеты к Каддафи, и перебежчики из числа его клевретов. Две наиболее значимые персоны в Национальном переходном совете еще пару недель назад занимали посты в правительстве Джамахирии, между прочим, они служили не главами почтового или какого-либо подобного ведомства, а министрами внутренних дел и юстиции, опорами любой диктатуры. Но стоило им только произнести волшебные слова «свобода» и «реформа», как немедленно выстроилась длинная очередь желающих поверить в сказку. Если кто-то на Западе заикается о том, что все на самом деле намного сложнее, он, как правило, вызывает неприязнь.

Где бы ни вспыхивали протесты против диктаторского режима, международные массмедиа без промедления приклеивают манифестантам ярлык «продемократического движения», обычно не задаваясь вопросом, действительно ли целью мятежников является свобода. В свое время некоторые комментаторы считали борцами за свободу и «красных кхмеров».

Рудольф Кимелли – немецкий журналист и писатель, долго работавший на Ближнем Востоке, корреспондент газеты Suddeutsche Zeitung в Париже.

США. Ирак. Азия > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739770 Рудольф Кимелли

Ветер ужаса и ветер надежды

Большой Магриб: джихадисты и их заклятые враги

Резюме: Либерализация в Северной Африке сталкивается с двумя вызовами: угрозой джихадизма и бесправием этнических и религиозных меньшинств. Власть пытается сохранить равновесие между сдерживанием исламистов и противодействием джихадистам, с одной стороны, и замедлением демократических реформ – с другой.

Данный текст – глава из ставшей пророческой книги «Грядущая революция. Борьба за свободу на Ближнем Востоке» (The Coming Revolution. Struggle for Freedom in the Middle East), опубликованной осенью 2010 г. в издательстве Threshold Editions. Русский перевод выйдет в серии «Библиотека “КоммерсантЪ”» издательства «Эксмо», которое любезно предоставило материал журналу.

У племен и народов, живших испокон веку от Египта до Атлантики, включая пустыни Ливии, Туниса, Алжира и Марокко до самой Мавритании, есть три общих особенности. Во-первых, они коренные жители Северной Африки. Во-вторых, все они в течение многих столетий находились под игом одной мусульманской империи (Османской). В-третьих, испытывали и до сих пор испытывают тиранию националистических арабских режимов и крайнюю жестокость современных джихадистов. Среди этих народов выделяются следующие в порядке их численности: берберы Магриба (живущие преимущественно в Марокко, Алжире и частично в Сахеле), копты Египта и чернокожие племена южной Мавритании. Арабо-мусульманское большинство в этих странах также лишено многих свобод, и их права тоже часто ущемляются, но этнические меньшинства испытывают на себе двойной или даже тройной пресс.

Давление на культурно-лингвистические и религиозные меньшинства с целью заставить их отказаться от своей «самобытности» оказывается во многих странах Большого Ближнего Востока и арабского мира. В Северной Африки они подвергались дискриминации в течение многих веков, но особенно агрессивно это происходит в наши дни. Процессы культурной и политической эмансипации в этих странах всячески сдерживаются.

Если арабо-мусульманское большинство ущемляется по политическим мотивам, то неарабские мусульманские общины подавляются в силу самого их существования. На Большом Ближнем Востоке идет борьба между силами авторитаризма и джихадизма (хотя джихадисты нередко устраивают разбирательства друг с другом), с одной стороны, и гражданским обществом (в особенности его меньшинствами) – с другой.

Один и тот же сценарий в целом повторяется во многих странах Северной Африки, но с местными культурно-историческими особенностями. Большинство правительств авторитарны по своей сути, с разной степенью напористости. Ливия – единственная настоящая диктатура, которая держит в застенках тысячи политзаключенных. Режим Муаммара Каддафи, вдохновляемый радикальным арабским национализмом, идеями социализма и политического исламизма, находится у власти с 1969 года. В Египте, Тунисе, Алжире и в какой-то степени в Марокко существует многопартийная система, но, по мнению оппозиционных движений, правительства этих стран находятся под контролем авторитарных элит, а политзаключенные томятся в тюрьмах по много лет.

Дебаты относительно демократизации этих четырех стран продолжаются, и эксперты выделяют несколько факторов, по которым можно судить о легитимности находящихся у власти режимов. Во внимание принимается тот факт, что правящие круги этих стран наращивают давление и сохраняют контроль над оппозицией и гражданским обществом в целом. (Статья написана до начала политических перемен в регионе. – Ред.)

Арабские страны Северной Африки пока не достигли уровня демократизации Турции, Израиля или Кипра, своих средиземноморских соседей. Но если посмотреть на эволюцию политических систем, в глаза бросается колоссальная разница между четырьмя многопартийными конституциями Марокко, Алжира, Туниса и Египта и грубой диктатурой в Ливии, которая больше напоминает режимы Сирии, Ирана и Судана. В четырех недиктаторских, но авторитарных государствах Северной Африки у оппозиции есть доступ к газетам, и она может критиковать правительство (в известной степени), а представители оппозиции имеют возможность избираться в законодательные собрания. В Марокко конституционная монархия постоянно подвергается нападкам оппозиции, но у свободы слова есть пределы. В Алжире, Тунисе и Египте оппозиционные партии могут организовываться и участвовать в выборах разными способами. «Братья-мусульмане» в Египте хоть и стремятся к смене режима и установлению эмирата вместо республики, контролируют фракцию членов египетского законодательного собрания.

Многочисленные исследования последнего десятилетия свидетельствуют о том, что демократические движения в Северной Африке, как и в целом в арабском мире, становятся все более организованными и энергичными, добиваются расширения гражданских прав и свобод. Они все еще далеки от достижения полной либерализации, которая позволила бы гражданскому обществу иметь все те свободы, которыми пользуются на северном побережье Средиземного моря. Процесс либерализации сталкивается с двумя вызовами: угрозой джихадизма и суровой дискриминацией этнических и религиозных меньшинств. Власть пытается сохранить равновесие между сдерживанием исламистов и противодействием джихадистам, с одной стороны, и замедлением демократических реформ – с другой. Но по крайней мере в двух странах государственная идеология по-прежнему отвергает полную эмансипацию этнических меньшинств. Иллюстрацией может служить состояние меньшинств в Алжире и Египте, а также проблема рабства в Мавритании.

Берберы и краткая история их борьбы

Наряду с коптами в Египте, берберы являются старейшими жителями Северной Африки. Их опыт сродни тем переживаниям, которые выпали на долю индейцев в США. Арабские националисты, мусульманские историки, идеологи и политики дружно отвергают мысль о том, что представители этих меньшинств имеют законное право на самоопределение, независимость или даже на автономию и самоуправление. Исламисты и, естественно, джихадисты утверждают, что поскольку вся эта территория была честно завоевана халифатом 13 веков назад, она снова должна стать частью мусульманской империи. Мало того, они считают необходимым противодействовать созданию на этих землях небольших независимых государств, в том числе и мусульманских. Исламисты, поддерживающие идею возвращения к халифату, считают, что даже такие большие страны, как Марокко и Алжир, должны исчезнуть с карты мира. Тем более, по их мнению, нельзя допускать даже мысли о возникновении на пространствах Магриба, на западе Северной Африки, отдельной страны для берберов. Однако исламисты приглашают берберов присоединиться к движению салафизма и джихадизма, чтобы наравне с арабскими этническими группами участвовать в джихаде во имя восстановления праведного и справедливого халифата.

Арабские националисты, большинство из которых являются социалистами и сторонниками авторитарных режимов, прибегают к более конкретным аргументам, отвергая право берберов на самоопределение. Каддафи часто заявлял, что берберы – это те же арабы, потому что «они пришли сюда с Аравийского полуострова примерно 4 тысячи лет назад», то есть задолго до арабского вторжения на континент. Каддафи и его прислужники из числа националистов также пытаются утверждать, что берберы – это арабы, даже если отказываются это официально признавать. Это все равно что англосаксы Америки сказали бы американским индейцам: «Вы европейцы, потому что пришли сюда из Евразии примерно 10 тысяч лет тому назад, так что мы такие же коренные жители Америки, как и вы, и ваши земли – это наши земли».

Древние берберские народы под названием «мазих» или «амазих» имеют афро-хамитское происхождение и всегда населяли территории между Марокко и Западным Египтом, которые на юге простирались до самого Сахеля. Их многочисленные царства встретились с финикийскими поселенцами, основавшими Карфаген, и берберы сформировали ядро населения Карфагенской империи. После окончания Пунических войн берберов завоевывали римляне, византийцы и вандалы. Однако им удавалось сохранять свои культурные особенности на протяжении многих веков. Среди регионов их обитания называют Нумидию, Мавританию и некоторые другие. Христианство распространилось по Северной Африке в течение первых веков новой эры, и новый город Карфаген стал оплотом североафриканского христианства параллельно с Александрией, в которой обосновалась патриархия коптов.

Крупные еврейские общины начали появляться на берберских территориях в первом веке нашей эры.

После вторжения в Египет под командованием Амр Ибн Аль-Аса полчища халифата совершили марш-бросок через пустыню Сахара, дойдя до берберских поселений, где столкнулись с упорным сопротивлением в 642 и 669 гг. н. э., особенно в районах современного восточного Алжира и Туниса. Завоевание арабами берберских территорий стало важной исторической вехой, подобно англо-иберийскому освоению обеих Америк. Оно ознаменовало полное изменение облика преобладающей культуры, существенное преобразование этнического большинства, а также смену религиозной принадлежности.

После ряда сражений, которые начались в Киренаике (современной Ливии) и распространились на некоторые западные регионы Северной Африки (современные Тунис, Алжир и Марокко), завоеватели халифата под предводительством полководцев и эмиров, назначаемых на Аравийском полуострове, сломили сопротивление берберов. Огромные территории на севере африканского континента были присоединены к империи, расширяющейся с востока. Арабские войска собрались в Кайруане к югу от города Тунис и продвинулись к Атласским горам и окружающим их равнинам. Исконная родина берберов пала жертвой мусульманской экспансии в Северной Африке, с берегов которой произошло последующее вторжение в Испанию.

В отличие от предыдущих завоевателей, арабские правители настаивали на полной ассимиляции. С начала VII века в процессе арабизации и исламизации серьезным испытаниям была подвергнута самобытность крупных сегментов берберского населения. Важно отметить, что хотя сопротивление берберов замедлило процесс ассимиляции, некоторые коренные племена присоединились к завоевателям, как это происходило в Сирии и Месопотамии.

Одним из известных берберов, вставших под знамена халифата, был Тарик бен Зияд – блестящий полководец оккупационных войск, которые высадились на побережье Испании и примерно в 715 г. н. э. разгромили армии христиан-вестготов. В его честь гора, возвышающаяся над узким проливом между Иберией и Марокко, была названа «горой Тарика». В европейских языках это название со временем превратилось в «Гибралтар». Тарик провел армию халифата через всю Иберию, дав сначала династии Омейядов, а затем династии Аббасидов то, что не мог себе представить ни один предводитель мусульманской империи: часть христианской Европы. В этой местности были плодородные земли и множество пресноводных источников. Завоеватели назвали ее Андалусией, или землей вандалов. Однако полководец, который был для халифата примерно тем же, что спустя многие века Кортес для испанской империи, не удостоился тех почестей, которых заслуживал. Как только он добился победы в Андалусии, арабская знать из Дамаска захватила власть от имени чисто арабской династии Омейядов, известной своим пренебрежительным отношением к другим этническим группам, особенно к выходцам из Африки, даже если последние были мусульманами.

С самым знаменитым бербером в арабской истории обошлись как с второразрядным обывателем, несмотря на то, что он бросил несметные богатства к ногам правителей арабского халифата в Леванте. «Просто с этнической точки зрения он не был первостатейным подданным, – говорит Ферхат Мехенни, лидер современного движения за автономию берберов в Алжире, – потому что не являлся выходцем из правящего класса арабов, двигавшихся с востока со времени начала завоевания».

История Тарика в высшей степени показательна для всей многовековой истории вплоть до наших дней. Берберы разделились на две группы.

Первая группа – это арабизированные берберы, ставшие частью арабского населения, переселившегося в эти места из Аравии и Леванта. Это эквивалент метисов в Латинской Америке – смесь европейцев с коренным американским населением. Некоторые утверждают, что арабо-берберы, обратившиеся в ислам, вполне возможно, сегодня являются демографическим большинством в регионе от Марокко до Алжира. Вторая группа берберов сохранила свои доарабские культурные традиции и наследие – в частности, в отдельных анклавах, встречающихся на территории всего Магриба.

С утратой Андалусии западные границы халифата отступили к северному Марокко. Арабские правители, опасаясь дальнейших набегов европейцев, ослабили процесс арабизации берберов. В XVI веке Османский султанат заявил о притязаниях на всю Северную Африку, назначив своих чиновников «валисами» в Магрибе. Эти исторические события дали берберам возможность перевести дух и вздохнуть свободнее. Они позволили их культуре пережить еще несколько столетий, пусть и под игом султаната. Постепенно турецкое владычество отступило, и в 1830 г. Магриб начали колонизировать европейские державы. Франция прибрала к рукам Алжир, Марокко и Тунис, Испания захватила север Марокко, а Италия установила контроль над Ливией. И арабы, и берберы оказались оккупированными западными державами.

Когда в середине XIX века европейцы начали селиться в Алжире, французские власти попытались заручиться поддержкой берберов против усиливающегося влияния арабского национализма и ваххабизма. В течение нескольких десятилетий внутри общин берберов «амазих» сталкивались две тенденции. Одна идеология призывала берберов к более решительной поддержке ислама для противодействия французскому колониализму, тогда как другая утверждала, что реальной угрозой для берберского этноса является арабский национализм.

Историки берберских народов соглашаются с двусмысленностью эволюции их политических движений. Хотя многие берберы сражались с французским колониальным игом с самого начала вплоть до достижения полной независимости всех стран Магриба, другие сосредоточились на борьбе за автономию и независимость берберских народностей. Перед этими коренными народами стоял выбор: либо примкнуть к арабскому националистическому движению (в частности, в Алжире) и воевать с французами за светское постколониальное государство, либо вести битву непосредственно за берберское государство или несколько государств.

Эту дилемму было нелегко разрешить. Будучи в основной массе мусульманами, берберы не обладали стойким иммунитетом против призывов к джихаду, чтобы покарать «неверных» колонистов. Арабские националисты при всей своей светскости нередко использовали идею «великого джихада против Франции», чтобы поднять на борьбу племена «амазих». Французские алжирцы и местные власти разыгрывали карту автономии берберов, направленной против будущего арабского доминирования. В конце концов, большинство берберских политических лидеров решили примкнуть к этническим арабам в их противостоянии французскому владычеству, и в Магрибе образовалось три арабских государства: Марокко, Тунис и Алжир. Все это бывшие провинции арабского и османского халифата.

В Марокко, обретшем суверенитет в 1956 г., этнические берберы составляют 40% населения. В современном Алжире, независимом с 1962 г., эта группа представляет собой внушительное меньшинство примерно в 30%. Однако, если учесть арабо-берберов, то численность коренного населения «амазих» может достигать свыше 70% всего Магриба. Как и в Судане, количество арабских переселенцев здесь уступает по численности коренным североафриканским жителям. Однако смешанное население Магриба в политическом отношении находится под влиянием арабских националистов и исламистов, хотя в повседневной культурной жизни дают знать о себе как берберские, так и арабские корни.

Гораздо более многочисленные берберы Марокко, особенно те, что живут в районе Атласских гор, чувствуют себя намного комфортнее алжирских соплеменников. Конституционная монархия в Марокко связана кровными узами со многими представителями этих племен. Но даже в умеренном Марокко некоторые берберы опасаются джихадизма, поскольку он угрожает их образу жизни и робким попыткам установить выборную демократию.

В отличие от Марокко, в Алжирской Народно-Демократической Республике берберский вопрос стоит намного острее. Центром борьбы берберов в Алжире является регион Кабилия, стремящийся к автономии. Его жители поднимают вопросы самоопределения и демократизации так настойчиво, как никто этого еще не делал в истории Магриба.

Проблема кабилов

Берберское население распространено по всему региону – от небольших общин в Ливии, Тунисе и Египте до более крупных групп в Сахеле, таких как туареги, живущие в Мавритании, Мали и Нигере и до северных пределов Буркина-Фасо. Самые многочисленные берберские народности живут в Магрибе. Среди них шилу, ташелхиты на юге Марокко численностью 8 миллионов человек, народ риффиан на севере Марокко и шауйи в Алжире.

Однако наибольшее стремление к автономии и берберский этнический национализм присущи народности кабилов в северном Алжире, которая в значительной степени сохранила свой древний язык и культуру.

Географически Кабилия располагается к востоку от столичного города Алжир. В этой преимущественно гористой местности живет 5 миллионов кабилов-берберов. Большинство сосредоточено в трех берберских провинциях: Тизи-Узу, Беджая и Буира. Примерно 50% населения провинций Сетиф, Бордж-Бу-Арреридж и Бурмедес также говорят на кабильском языке. Кроме того, половина населения в трехмиллионной столице Алжир – это кабилы. В силу бедности и плотности населения Кабилия – источник более половины всех алжирских эмигрантов во Франции. Будучи одним из старейших очагов сопротивления в берберской культуре, Кабилия бунтовала несколько раз за последние несколько десятилетий, требуя культурной автономии, которая включала бы и право получать образование на древнем языке амазих.

С Ферхатом Мехенни, президентом Движения за автономию кабилов, я встречался в Конгрессе США осенью 2009 г., где он ознакомил конгрессменов с положением дел на его родине. Он, в частности, заявил: «На протяжении многих веков, в полной изоляции от внешнего мира, наш народ всячески оберегал самобытность своей горной родины, когда весь регион находился во власти династий Омейядов, Аббасидов и Османов, а также их вассалов. Во времена французского колониализма наш народ стремился к автономии, поэтому кабилы присоединились к движению сопротивления, чтобы создать независимый, свободный и светский плюралистический Алжир, где арабы и берберы, включая кабилов, мусульман и немусульман, могли бы жить в мире и справедливости. Но после освобождения арабские националисты захватили власть в Алжире и не пожелали создать кабильскую автономию. С тех пор мы сражаемся за наши фундаментальные права – право на сохранение самобытной культуры и право просто быть другими, несмотря на совместное проживание с арабами».

Подобно многим кабильским лидерам, Мехенни находится в изгнании, живет во Франции и служит послом своей этнической общины, странствующим по всему миру. В Вашингтоне проявили интерес к его делу, но для начала задали на удивление простые вопросы: «Кто такие кабилы? Кто такие берберы? Вы арабы? Какую религию вы исповедуете?» – спрашивали законодатели, руководители исследовательских центров и даже журналисты. Подобные вопросы никогда не задаются в отношении палестинцев, не говоря уже об израильтянах или курдах. Почему на Западе проявляют такое невежество в отношении этого народа численностью 5 миллионов человек, будучи прекрасно информированы о населении Косово? Кабилы боролись за свою культурную самобытность и политические права с 70-х гг. прошлого века, когда их подавлял правящий Фронт национального освобождения (ФНО), североафриканская разновидность партии Баас в Сирии и Ираке. Режим, поглощенный процессом арабизации, систематически отвергал требования ввести язык амазих для обучения детей в школах и в качестве одного из государственных языков.

По словам Алекса Медуни, представителя кабилов в Вашингтоне, навязывание со стороны ФНО арабского языка и арабской культуры берберам в целом и кабилам в частности воспринималось этими меньшинствами как разновидность «этнических чисток». «С самого первого дня независимости кабилы непрестанно подавлялись на протяжении трех десятилетий – прежде всего панарабистами и социалистической элитой в Алжире. Когда после окончания холодной войны власть военных была демонтирована и произошла смена режима, арабские националисты, поддерживаемые военными, а также набирающим силу движением исламистов-салафитов, возобновили давление. У кабилов не было передышки после ухода французов, и это несмотря на то, что они сражались на передовой линии освободительной борьбы». Первое поколение изгнанных с родины кабилов продолжило борьбу за права своего народа в эмиграции. Ряд изгнанных берберов-интеллектуалов поддерживали идею создания берберского государства или по крайней мере кабильской автономии.

В 1980-е гг. в арабских националистических кругах Леванта и во всем Магрибе не допускалось и мысли о том, что неарабские меньшинства могут быть чем-то недовольны. Разговоры на эти темы – от проблемы курдов в Ираке до бедственного положения берберов в Алжире – считались под запретом. В эти бурные годы, пока продолжалась холодная война, я писал о деле кабилов и берберов в ежемесячной газете, которую издавал в Бейруте. В крайне враждебном окружении, где всякий, кто поднимал вопрос о положении меньшинств в арабском мире, считался врагом, мои статьи были заклеймены как «подстрекательство к дроблению региона путем распространения вредоносной пропаганды о бедственном положении меньшинств в арабском мире».

Кабилы и джихадисты в алжирской гражданской войне

В 1991 г. Исламистский фронт спасения (ИФС) с небольшим перевесом победил на первых многопартийных выборах в Алжире. Хотя исламисты находились в меньшинстве, многочисленные слои населения, включая берберов, проголосовали против прежних авторитарных кандидатов, поддерживаемых ФНО. Однако ИФС не скрывал своих намерений сразу после прихода к власти установить исламистский режим, в котором не будет места светской многопартийной системе. С тех пор многие исламисты-салафиты прибегают к джихадистскому насилию и ведут террористическую войну.

В течение последнего десятилетия гражданская война в Алжире ведется джихадистами посредством вооруженных исламских групп салафитов (ВИГ), которые боролись не только с правительством, но и со светским гражданским обществом. Алжирские гражданские лица, арабы и берберы, сильно пострадали, находясь между джихадистами и правительственными войсками, как между молотом и наковальней. В результате варварской бойни от рук салафитов-террористов погибло 140 тыс. гражданских лиц. Слепой террор салафитов был в равной мере направлен против арабов и берберов. Женщины, дети, старики, художники и музыканты, государственные служащие были убиты или изувечены.

Джихадисты расправлялись с гражданским населением, стремясь посеять панику среди светски и умеренно настроенных граждан. В частности, убийство знаменитого кабильского певца Лунеса Матуба в 1998 г. послужило сигналом к эскалации конфликта между арабскими джихадистами и кабилами амазих. Матуб, убитый в районе Тизи-Узу, столицы Кабилии, был гордостью берберов. Помимо гражданской войны между салафитами и правительством, а также терактов джихадистов против светских символов, вспыхнула конфронтация между джихадистами и кабилами.

Столкновение джихадистов с этой особенно умеренной и светской общиной берберов имело ярко выраженные и глубокие идеологические корни. На поверку исламисты-салафиты ВИГ оказались экстремистской разновидностью джихадистов, своим фундаментализмом напоминающей «Талибан». Их призывы к созданию радикального исламского государства, естественно, противоречили интересам светских и либеральных кабилов. Джихадисты не только идеологически чужды кабилам, говорящим на языке амазих, но и олицетворяют в их глазах возрождение средневекового халифата, вооруженное вторжение которого в VII веке привело к падению берберских государств.

Борьба между джихадистами и кабилами всегда была борьбой между возрождающимся тоталитарным халифатом и либеральной демократией, между прошлым и будущим. Столкновения на территории компактного проживания кабилов и берберов оставили незаживающие душевные раны у миллионов людей, живущих в Алжире и в эмиграции.

Кабилы и будущее региона

После терактов 11 сентября и войны в Ираке 2003 г. борьба кабилов стала восприниматься в совершенно ином свете. Прежде всего, в рамках глобальной войны с джихадистами кабилы позиционировали себя как движение сопротивления тоталитарным террористам, и во многом им помогли в этом алжирские салафиты. Хотя верно то, что «“Аль-Каида” в Магрибе», новый оплот алжирских и марокканских джихадистов с 2006 г., вербовала в свои ряды немало кабилов, верно и то, что берберское общество в северном Алжире и во всем регионе всегда было более решительно настроено против салафитской повестки дня, чем другие меньшинства в регионе. Светские кабилы – самые непримиримые и интеллектуальные противники идеологии «Аль-Каиды».

Помимо идеологического столкновения, кабилы были вдохновлены другими событиями в регионе: «Мы видели, как член Лиги арабских государств Ирак предоставил курдам фундаментальные права через несколько лет после падения партии Баас», – сказал мне Ферхат Мехенни. Далее этот политический лидер, глубоко тронутый гибелью кабильского музыканта, провел своего рода историческую параллель. Почему бы с кабилами и берберами в целом не обращаться как с курдами в Ираке? Почему не предоставить им автономию, право на формирование местных органов самоуправления, культурных и общеобразовательных учреждений? И курды, и кабилы являются неарабскими этническими группами, волей судеб живущими в арабском государстве. В конце концов, им должны предоставить фундаментальные права или позволить создать собственное государство. Мехенни также упомянул Дарфур и чернокожее население Судана – еще одной арабской страны, которая отказывается предоставить фундаментальные права своим меньшинствам. В отличие от Курдистана или Дарфура, Кабилия не переживала бойни или резни таких масштабов, как та, что имела место в Ираке и Судане. «Но все зависит от того, кто находится у власти в Алжире, – сказал Медуни, американский лидер кабилов. – Если джихадисты захватят власть в Алжире, и арабы, и кабилы заплатят высокую цену», – справедливо заключил он.

Сложность ситуации в Алжире состоит в том, что там существуют три враждующих полюса: правительство, джихадисты и кабилы. Кабилы обвиняют режим в том, что он препятствует признанию самобытности берберов амазих. Признание Алжиром кабилов имеет огромное значение для этой доарабской народности. «Наше правительство активно участвует в международных форумах в поддержку прав палестинцев, которые находятся на расстоянии нескольких тысяч километров от нас, но не признает права собственного народа в Кабилии», – говорит Мехенни. Он и его единомышленники недоумевают, почему Лига арабских стран добивается справедливости в отношении Газы и требует вывода вооруженных сил с Западного берега, но не обращает внимания на положение дел в Тизи-Узу. Этнические притязания кабилов законны и должны быть рассмотрены международным сообществом и правительством Алжира.

Правительство Алжира ведет тяжелую битву против «Аль-Каиды» и местных террористических группировок. Многие алжирские арабы являются светскими людьми и гуманистами, решительно сопротивляющимися наступлению салафитов. Международное сообщество должно помочь алжирскому правительству противостоять джихадистам и в то же время облегчить диалог между Алжиром и Тизи-Узу.

Лучшим решением, в пользу которого выступают представители кабильских демократов, стало бы создание коалиции либеральных алжирцев, кабилов и других берберов. Вне всякого сомнения, это привело бы к образованию демократического большинства в Алжире. Такая коалиция и светское правительство образовали бы единый фронт, оставив «Аль-Каиду» в изоляции. «В случае подобного поворота демократическая культура могла бы возобладать в стране, и в конечном итоге центр признал бы периферию», – говорит Мехенни. Летом 2010 г. он и его соратники сформировали правительство в изгнании.

Если арабы и кабилы вместе выступят в защиту демократии, они смогут осуществить настоящую революцию против тоталитарных доктрин джихадистов. Проблема в том, чтобы найти мужественное меньшинство, которое начнет реформу большинства.

На берегах Северной Африки дуют два ветра: ветер ужасов джихадизма и ветер надежды на демократическое обновление.

Валид Фарес – американский ученый и публицист ливанского происхождения, автор многих книг о ситуации на Ближнем Востоке.

Африка > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739768

После стабильности

Арабский мир и пределы авторитарной модернизации

Резюме: Процессы, идущие сегодня в странах Северной Африки и Ближнего Востока, не надо сравнивать с падением Берлинской стены. Арабские события – это не «бархатные революции» в Восточной Европе, хотя западные журналисты с надеждой ищут аналогии.

В феврале в Мюнхене проходила очередная конференция по безопасности, на которую собирается весь мировой истеблишмент. Организаторы загодя составили насыщенную повестку дня, но выдерживать ее удавалось с трудом. Участникам явно не терпелось досидеть до перерывов, чтобы в прямом эфире увидеть трансляцию с главной площади Каира. Искушенные в международных делах, они казались обескураженными.

Неожиданные потрясения в Северной Африке и на Ближнем Востоке сформировали другую повестку дня не только мюнхенской конференции, но и, по сути, всей большой политики. Осмысление новой ситуации, которая продолжает стремительно развиваться сразу в нескольких странах региона, еще впереди, и, судя по судорожным шагам, предпринимаемым внешними игроками, они слабо понимают, что именно происходит. По крайней мере, готовность ведущих западных держав вмешаться в гражданскую войну в Ливии, не имея не только плана действий, но даже достоверных данных о диспозиции на месте, демонстрирует скорее растерянность, чем решительность. Между тем, кровь мирного населения льется и в других частях Ближнего Востока. И если коалиция, спешно собранная против полковника Каддафи, захочет быть последовательной в своей политике, то конца вмешательству в дела этого региона не видно.

Причины революций – вовне и внутри

Первая реакция Запада на народные выступления в Северной Африке и на Ближнем Востоке оказалась дежурной. В Вашингтоне и европейских столицах заговорили о фундаментальных ценностях – о правах человека и демократии. То есть о том, чем длительное время в отношении североафриканских и ближневосточных режимов пренебрегали. Ради интересов относительной стабильности и нефти.

Незадолго до нынешних событий, в ноябре прошлого года, состоялся саммит Евросоюз – Африка. Лидер ливийской революции полковник Муаммар Каддафи объявил, что Африка готова сотрудничать только с теми европейскими государствами, которые не будут выставлять «непомерных» требований по части соблюдения прав человека и норм демократии. И заодно запросил у Брюсселя 5 млрд евро на предотвращение миграции в Европу.

Надо сказать, что Запад не то что «непомерных», а вообще никаких сколько-нибудь серьезных требований такого рода к Каддафи и не предъявлял. Как и к другим руководителям Северной Африки и Ближнего Востока, которые теперь либо свергнуты, либо продолжают сопротивляться. Лишь изредка из Брюсселя раздавались вежливые сожаления о том, что в государствах региона права человека все же нарушаются, управление экономикой и обществом не укладывается в демократические нормы, а экспорт беженцев не сокращается.

Подход с моральной точки зрения сомнительный, но рациональный. Ведь без двойных стандартов странам НАТО пришлось бы жить в условиях постоянных санкций против недемократических режимов, а то и воевать с каждым из множества диктаторов, сменяющих один другого. Чтобы разорвать этот замкнутый круг, требовались бы длительные оккупации освобожденных от тиранов территорий, что влетает в копеечку. К тому же есть невеселый опыт силового распространения демократии в Ираке и войны в Афганистане. Там оккупационные контингенты попросту застряли при удручающем, с точки зрения целей вторжения, эффекте.

Волнения в Северной Африке и на Ближнем Востоке начались внезапно. Правда, эксперты указывают на «рейтинг ботинкометания», составленный летом прошлого года Всемирным банком, который сопоставлял такие показатели, как уровень нищеты, грамотности населения, безработицы, коррупции и прочее. В среднем для бунтующего сегодня региона цифры оказались если и не на предреволюционном, то уж точно на весьма тревожном уровне. Но внимание на это обратили только задним числом.

Устроить революцию извне, о чем сейчас много говорят, невозможно, если к ней нет предрасположения внутри. Вероятнее всего, имеет место комплексный феномен, который включает в себя разнообразные факторы экономического, социального, геополитического характера. Например, ряд экспертов справедливо говорят об общем росте национального самосознания в арабском мире. Среди прочего он порожден неудачами Израиля, извечного «экзистенциального» оппонента, в ливанской кампании 2006 г. и операции в секторе Газа два года назад, да и вообще некоторым ослаблением политических позиций еврейского государства.

Нельзя сбрасывать со счета коммуникационный фактор. С одной стороны, массовая доступность данных о «настоящей» жизни в более благополучных частях планеты, с другой – повсеместное распространение «революционной литературы» через информационные и социальные сети. Если большевистскую «Искру», выходившую крошечными тиражами, по мере возможностей несли в массы курьеры-одиночки, то «твиттер» позволяет пустить революционную искру повсюду и в режиме реального времени.

Можно назвать и вполне конкретные экономические причины взрыва. Так, в начале года индекс цен на продовольствие превысил 230 пунктов, что исчерпало способность правительств субсидировать базовые продукты питания. Прогнозы Всемирной продовольственной организации на текущий год не радужные – мировое производство зерна снизилось из-за засухи в США и России, наводнений в Австралии и Канаде. Более долгосрочные продовольственные прогнозы тоже тревожны. Среди причин кризиса называют производство биотоплива. Только в Соединенных Штатах от пищевых нужд отвлекается на замену бензина до трети всего урожая кукурузы. И велика вероятность, что мировое сообщество в скором времени столкнется с массовыми «голодными бунтами», которые дестабилизируют прежде всего африканские страны, расположенные южнее нынешней горячей линии.

Правда, в Северной Африке удорожание продовольствия все-таки трудно отнести к главному спусковому крючку восстаний. В той же Ливии Муаммар Каддафи за счет нефтяных доходов обеспечил вполне приемлемый уровень жизни, хотя с безработицей среди молодежи он не справился. Ливийская конъюнктура в целом положительно оценивалась и МВФ, и Всемирным банком, а мировой кризис весь этот регион, как ни странно, пережил сравнительно легко. Специалисты российского МГИМО полагают, что решающую роль в раскачивании лодки сыграл не абсолютный, а относительный уровень благополучия – в североафриканском обществе возник взрывоопасный «разрыв между ожиданиями роста благосостояния и реальностью».

Политики на юге и севере Судана, в Эфиопии, Джибути, Объединенных Арабских Эмиратах говорят, конечно, о подрывной роли США, Израиля и неких неправительственных организаций. Но даже они признают, что основные причины революций в Египте и Тунисе, которые открыли «ящик Пандоры», кроются в поколенческом разрыве. В глазах молодых людей существующие несменяемые или династические режимы утратили либо быстро утрачивают легитимность, которую за ними признавали предыдущие поколения.

Институциональный дизайн региона не менялся с середины прошлого века. Большой Ближний Восток, по сути, обошли потрясения, прокатившиеся по мировой политике в конце ХХ столетия и радикально преобразившие Европу, Восточную Азию, Латинскую Америку и юг Африки. Нынешняя молодежь не выбирала тех, кто десятилетиями сидит у власти. Ей надоело терпеть и искать лучшей доли за границей, стыдиться за свою страну, сидеть во внутренней эмиграции и выслушивать вранье пропаганды. Надоели уверовавшие в собственное величие лидеры, за которых, будь выборы честными, едва ли кто-то проголосовал бы. И люди в арабском мире теряют страх.

Отрыв местного правящего сословия, семей и кланов руководителей, практически приватизировавших национальные богатства, от народа столь велик, что говорить о каких-то общих целях бессмысленно. Североафриканские и ближневосточные элиты не поспевали за обстановкой, прозевали появление среднего класса. В странах региона под предлогом угрозы исламского экстремизма была уничтожена всякая системная оппозиция, отсутствовала социальная мобильность. Стабильность режимов Северной Африки и Ближнего Востока оказалась видимостью.

Однако оппозиция состоит не только из эмансипированных молодых людей. Противники режимов разношерстны, и, скажем, волнения в Бахрейне и частично в Сирии имеют выраженный межрелигиозный характер. Среди тех, кто сражается против Каддафи, обнаружены боевики «Аль-Каиды». Революционные выступления в Тунисе и Египте, наиболее продвинутых государствах региона, стали предлогом для выяснения отношений с властью в других странах Африки и Ближнего Востока, где ситуация иная. Авторитарные режимы региона поражены кризисом, нуждаются в реформах, но разные группы оппозиционеров под прикрытием вполне демократических лозунгов могут преследовать и разные цели.

Главная мина еще не взорвалась

После того как коалиция, собранная для предотвращения резни в Бенгази, приступила к выполнению резолюции СБ ООН 1973, внимание политиков и экспертов сосредоточилось на Ливии. Но страсти не утихают и в других странах региона, а если говорить об Африке, то кровь льется и южнее средиземноморского побережья.

В Сирии демонстрации проходили в городах Нава, Тафас, Хомс, Эс-Санамейн, Алеппо. В Латакии сожгли офис правящей партии Баас. В город ввели войска. Основные требования демонстрантов – положить конец коррупции, улучшить систему социального обслуживания населения, решить проблему безработицы, отменить чрезвычайное положение. Президент Асад после долгих колебаний согласился на отмену ЧП. Но причины волнений, очевидно, не сводятся только к этому.

Господствующее положение в стране занимают алавиты – шиитское меньшинство, составляющее чуть более 10% от общего населения. В свое время, когда страна была еще подмандатной территорией Франции, эта община пользовалась французским покровительством. В 1982 г. Хафез Асад уничтожил 50 тысяч суннитов в Хаме. И надо полагать, что отголосок этой истории присутствует и в нынешних выступлениях против его сына Башара. Есть сведения о бесчинствах исламских экстремистов, которые занимаются поджогами и атакуют тех, кто требует реформ. Волнениями охвачена северо-восточная часть страны, населенная курдами. Лозунг курдов, многие из которых не имеют сирийского гражданства: «Мы хотим не только гражданства, но и свободы». Новый кабинет министров, назначенный президентом Асадом, приступил к работе над обновлением законодательства. Учрежден Институт по исламским и арабским исследованиям, что расценивается как попытка Дамаска привлечь на свою сторону духовенство.

В Египте события развиваются более благоприятно – гарантом плавных реформ выступает армия. Переходное правительство утвердило закон об уведомительном создании политических партий, но сохраняется запрет на партии, которые проводят дискриминацию по религиозному, этническому, половому или расовому признаку. Исламизации политики не заметно – глава Высшего военного совета заявил, что Египет не планирует разрывать мирный договор с Израилем, а операция в Ливии у Каира озабоченности не вызывает. В отношении видных представителей режима Мубарака и его семьи заведены коррупционные дела, его партия распущена.

В Иордании бунтующая молодежь требует отставки премьер-министра, прекращения политических репрессий, проведения реформ. Требования молодых оппозиционеров такие же, как в соседних странах – борьба с коррупцией и безработицей, принятие закона о выборах, упразднение марионеточного парламента и секретной службы. Премьер аль-Бакит был назначен на этот пост месяц назад. Ему-то король Абдалла II и поручил провести реформы. Но аль-Бакит уже был главой правительства в 2005–2007 гг., и оппозиция не видит в нем проводника обновления.

В Бахрейне борьбу с суннитской королевской династией ведет шиитская оппозиция. Военную помощь в подавлении выступлений оказала Бахрейну Саудовская Аравия. Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) возложил на Иран ответственность за события в Бахрейне. Есть сведения, что члены Совета готовят высылку граждан Ливана и Ирана, которых обвиняют в связях с «Хезболлой» и иранской разведкой. Дело зашло далеко – Бахрейн прекратил воздушное сообщение с Ираном, Ливаном и Ираком. Отозваны послы – Бахрейна в Иране и Ирана в Бахрейне. Тегеран обвиняется и во вмешательстве во внутренние дела Кувейта. Там раскрыта шпионская сеть, работающая на Иран. Два иранца и один кувейтец приговорены за шпионаж к смертной казни, послы отозваны и между двумя этими странами.

Уместно заметить, что Бахрейн, пожалуй, самое модернизированное государство арабского мира. Половину мест в парламенте, который выбирается так, как положено, занимает оппозиция. Женщины уравнены в правах с мужчинами, во всяком случае, могут голосовать.

В Йемене продолжаются массовые волнения. Президент Али Абдалла Салех, занимающий этот пост более тридцати лет, согласился уйти в отставку до конца 2011 г. и мирно передать власть военному совету. Но это не устраивает оппозицию. ССАГПЗ открыто призывает Салеха уйти, в США опасаются, что междоусобица отвлекает власти Йемена от антитеррористической борьбы. Есть информация, что в эту страну прибывают боевики «Аль-Каиды» и вступают в вооруженную борьбу с силами безопасности. А офицеры правительственных войск переходят на сторону восставших. Йеменская оппозиция вроде бы согласна вести переговоры с властями при посредничестве Эр-Рияда, однако столкновения не утихают. Война в Йемене способна поколебать относительную стабильность в Саудовской Аравии.

Сохраняется вероятность нового взрыва в Алжире. Оружия там не меньше, чем в Ливии, а исламисты уже побеждали на демократических выборах в 1991 г. и вели кровопролитную войну против военно-бюрократического режима. Новая междоусобица грозит вовлечением в нее Марокко. Ведь проблема спорной Западной Сахары не решена, а бойцы фронта ПОЛИСАРИО штыков в землю не воткнули. Боевые действия могут пересечь границы стран зоны Сахеля: Мали, Чада, Нигера, а есть еще и неспокойные районы Судана. Власти Алжира укрепляют границы с Ливией, откуда, по их мнению, просачиваются боевики «Аль-Каиды» в странах исламского Магриба. Они известны как похитители европейцев, но их может привлечь и шанс отомстить за поверженных когда-то братьев по идеологии. Тогда в Алжире главной действующей силой окажутся откровенные радикалы-исламисты.

Огонь бикфордова шнура, подожженного в Тунисе, еще не дошел до самой большой мины, которая заложена под существующий порядок на Большом Ближнем Востоке. Это возможность противостояния между самой мощной шиитской державой Ираном и его суннитским аналогом – Турцией. Судя по тому, как стремительно демократические движения в той же Сирии или Бахрейне переходят в шиито-суннитский конфликт, к тактическим союзам Анкары и Тегерана, которые сейчас демонстрируют друг другу подчеркнутую почтительность, следует относиться осторожно. Потому что обе эти страны откровенно претендуют на лидерство в исламском мире, обе достаточно сильны в военно-экономическом отношении. Каждая из них следует собственным модернизационным исламским проектам и настойчиво предлагает их близким и далеким соседям.

Неуемный полковник

В отличие от президентов Туниса и Египта глава Ливии не отступил перед оппозицией и развернул боевые действия против повстанцев. Иначе говоря, Каддафи не выполняет резолюцию СБ ООН 1973. Россия и Китай воздержались при голосовании по этой резолюции, другими словами, «пропустили» ее. Суть документа – защита гражданского населения Ливии от насилия, совершаемого его собственным правительством, но формулировки открывают возможность широкой военной операции против войск Триполи.

Резолюция 1973 – первый в истории документ ООН, разрешающий военное вмешательство во внутренние дела суверенного государства. Сербию бомбили без санкции ООН, вторжение в Ирак тоже происходило в обход Совета Безопасности. Иначе говоря, резолюция 1973 – это признание того факта, что в случае с Ливией отсутствие насилия извне означает его рост внутри.

Разумеется, у ведущих членов коалиции есть интересы в Северной Африке. Личные счеты к ливийскому полковнику, вероятно, имеются и у Николя Саркози, и у Сильвио Берлускони, двух европейских руководителей, которые особенно усердствовали в налаживании коммерческих отношений с Триполи. Лондон тоже не отставал, но в лице предыдущих лейбористских властей, так что консерватор Дэвид Кэмерон в этом смысле запятнаться не успел. Как бы то ни было, среди причин бомбовых ударов по Ливии не стоит искать следы мирового заговора или американских нефтяных интересов (2% мировой добычи – не настолько солидный куш). Скорее речь идет о беспомощности мирового сообщества перед теми, кто стреляет в собственный народ. Поспешные удары еще до составления каких-либо конкретных планов операции – это следствие смятения, которое охватило западных лидеров после начала событий в регионе.

Некоторые из друзей Каддафи (надо сказать, весьма немногочисленных) именуют его сейчас не иначе как «лидером арабского мира». И утверждают, что Запад развернул на него охоту именно в этом качестве. На самом деле полковник никогда таковым не являлся, хотя очень хотел. Хотел настолько, что вызвал стойкое отторжение практически у всех соседей, что и аукнулось при голосовании в СБ ООН по резолюции 1973 – не поддержи ее активно Лига арабских государств, ни Россия, ни Китай, вероятнее всего, не согласились бы «пропустить» документ.

Каддафи всегда был неугомонным революционером. Во имя реализации своих экстравагантных идей бомбил Хартум. Разжигал гражданскую войну в Чаде, да так, что ухитрился объединить против себя таких антагонистов, как Ирак, Египет и США. Семь раз принимался сколачивать союзы с Сирией, Египтом, Тунисом и Чадом. Вошел в историю как автор всполошившего Африку плана Великой исламской сахарской империи. Все кончилось, однако, убийством президента Гвинеи-Бисау, свержением президента Верхней Вольты и неудавшимся переворотом в Нигерии и Гамбии.

Подвергаться атакам Каддафи тоже не впервой. Рональд Рейган бомбил Триполи и Бенгази в 1986 г. в качестве возмездия за теракт на берлинской дискотеке, где погибли американские военные. В 1989 г. Соединенные Штаты наносили удары по Ливии, подозревая, что полковник строит завод по производству боевых отравляющих веществ. Много говорят об американском лайнере, сбитом в 1988 г. над Шотландией, но это отнюдь не единственный такого рода «подвиг» вождя Джамахирии. Кстати, остается только диву даваться, как при таком послужном списке Муаммар Каддафи сумел не просто договориться с Западом в начале 2000-х гг., но и стать для всех желанным деловым партнером.

Ливийская кампания, как и всякая локальная война, весьма непрозрачна. Например, только спустя несколько недель после начала событий более или менее прояснились основные группировки внутри повстанцев. Среди них – исламисты, в том числе боевики «Аль-Каиды» и регионалисты. Эти силы первоначально шокировали своих французских покровителей антисемитскими лозунгами. Третьей силой эксперты считают ливийских берберов, претензии которых на собственную этничность Каддафи не признавал. На самом деле они составляют чуть ли не десятую часть всего населения и относятся к числу наиболее непримиримых противников полковника.

Лондонская конференция, которая прошла в конце марта без участия главы Лиги арабских государств, представителей России, Китая и Африканского союза, наконец, выдвинула некий план и обозначила цель: Каддафи должен уйти – живым или мертвым. (О резолюции 1973 на этом собрании напоминало, пожалуй, лишь присутствие Генсека ООН.) Свои выступления перед прессой авторы плана неизменно заканчивали заявлением, что после ухода Каддафи ливийский народ должен сам решать свою судьбу. Такого рода стратегии составлялись накануне вторжения и в Афганистан, и в Ирак с той же конечной целью – предоставить народам право решать свои судьбы. Прошли годы, а иностранные державы по-прежнему не могут покинуть эти страны. Именно не могут, хотя явно все больше хотят. Есть основания предполагать, что в Ливии все может сложиться похожим образом.

Мирный выход или бесконечная рознь

К резолюции 1973 есть обоснованные претензии. Россия справедливо критикует ее за расплывчатые формулировки. Де-факто коалиция, не мудрствуя лукаво, встала на сторону повстанцев, которых, по сути, нельзя считать чисто гражданским населением – они вооружены. Среди причин, по которым Россия только «пропустила» резолюцию, а не проголосовала за нее, министр иностранных дел Сергей Лавров назвал именно отсутствие в документе четких ограничений применения силы. Полагаю, что Москва заняла совершенно верную позицию по отношению к происходящему в Ливии: у нас хватает дел внутри страны, скоро выборы, нужна модернизация и т.д. Театр этих военных действий от России достаточно далек, но у Москвы есть возможность претендовать на посредничество, требовать прекращения огня и скрупулезного следования резолюции 1973.

Стороны конфликта в Ливии предельно ожесточены. Но это не основание, чтобы отвергать инициативы мирного урегулирования. Прецедент есть – развод противоборствующих сторон в Судане без применения силы, который, правда, закончился отделением Юга страны от Севера. Зато появились возможности их мирного развития. Потребовалось заинтересованное сотрудничество стран «большой пятерки» СБ ООН. Оно состоялось в том числе благодаря перезагрузке российско-американских отношений, российско-китайскому стратегическому партнерству и желанию Евросоюза обрести субъектность во внешней политике. Общими усилиями удалось переломить скептическое отношение к официальному Хартуму Великобритании и Франции. Помогла, конечно, и слаженная работа с ООН и Африканским союзом. Решающую роль сыграл консенсус элит Севера и Юга Судана, которые прагматично согласились, что лучше справедливо делить нефтяные прибыли, чем лить кровь и бесчинствовать ради неких идеологических догм.

Заметную роль в суданском урегулировании сыграл институт специальных представителей, среди которых был и спецпредставитель президента России. Главная их задача состояла в том, чтобы контролировать Всеобъемлющее мирное соглашение и следить за ситуацией в Дарфуре. Спецпредставителю России выпала особая роль в «суданском досье», ведь западные посредники обязаны были избегать личных встреч с президентом Судана Омаром Аль-Баширом, на которого завел дело Международный уголовный суд. У российской стороны сложились исключительно конструктивные отношения со всем пулом международных посредников, прежде всего с представителями США и Китая. При всех тонкостях работы не было зафиксировано ни единого случая, когда российские позиции разошлись бы с американскими. Это очевидное, хотя не столь известное свидетельство успеха перезагрузки. Представляется, что мы недооцениваем нашу собственную роль в суданском урегулировании. А ведь это демонстрация реальных возможностей России играть важную роль в делах Африки и Ближнего Востока.

Надо сказать, что жестокости, которыми сопровождалась междоусобица в Судане, намного превосходили то, что пока наблюдается в Ливии. Однако международные организации, ООН и Африканский союз вместе с институтом спецпредставителей добились демократических (по африканским меркам) всеобщих выборов и референдума по самоопределению суданского Юга. Это кропотливая работа – челночная дипломатия между центрами Юга и Севера страны, консультации с лидерами соседних стран, с ООН, с контингентом миротворцев, с вождями повстанцев, инспекции лагерей беженцев в Дарфуре и т.д. Имея такой опыт, можно с уверенностью сказать – при желании мировое сообщество в состоянии обойтись в Ливии и без бомбометания. И это – главный урок суданского урегулирования. Тем более что за прекращение огня в Ливии вместе с Россией выступает и Африканский союз, сыгравший чрезвычайно важную роль в установлении мира в Судане.

Есть угроза, что после свержения Каддафи Ливия пойдет путем, с которого в Судане в конце концов удалось сойти – бесконечная племенная рознь, замешанная на деньгах, этнической неоднородности и религии. Если коалиция сумеет привести к власти в Триполи лояльное правительство, оно тут же погрузится в поиски мучительного компромисса по дележу нефти между племенами. А с востока грянет новое наступление, теперь уже подкрепленное силами «Аль-Каиды» и не гнушающееся откровенно террористическими методами. И тогда вмешиваться в ливийские дела извне придется вновь и вновь, а поток беженцев начнет захлестывать Европу.

К сожалению, вероятность такого сценария высока. Процессы, идущие сегодня в странах Северной Африки и Ближнего Востока, не надо сравнивать с падением Берлинской стены. Арабские события – это не «бархатные революции» в Восточной Европе, хотя западные журналисты с надеждой ищут аналогии. Параллели успокаивают. Но у народов Восточной Европы были идеологии, ясные цели и явные вожаки. В Северной Африке и на Ближнем Востоке демократические лидеры, мягко говоря, не ярки, зато со всех концов света срочно прибывают фигуры из ранее запрещенных экстремистских организаций. А в программах оппозиций внятно звучит только требование отставки президентов, после чего следуют общие пожелания. В обыденной жизни это называется «сорвать зло». А вот кто воспользуется затем революционным порывом – большой вопрос.

Ситуация в Северной Африке и на Ближнем Востоке имеет и еще одно толкование. В значительной степени это кризис авторитарных модернизаций в регионе, то есть такой политической модели, когда власти вознамериваются осчастливить и просветить свой народ без его участия. Такие страны, как Тунис, Египет, Ливия, Сирия, Иордания, Бахрейн не назовешь отсталыми, все они относительно успешно развивались (исключение составляет, пожалуй, Йемен). Но чтобы добиться устойчивости и социальной гармонии, мало одних только рыночных реформ, высоких темпов роста ВВП и приличного состояния финансовой сферы. Наступает время, когда народ больше не желает удовлетворяться материальными подачками, а требует свобод и прав. И подробный анализ социально-экономической ситуации в странах региона дал бы нам возможность увидеть пределы, на которые натыкаются авторитарные модернизации.

М.В. Маргелов – председатель Комитета по международным делам Совета Федерации Федерального Собрания РФ, специальный представитель президента России по Африке.

Россия. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 19 апреля 2011 > № 739767 Михаил Маргелов

Премьер-министр Эфиопии, Мелес Зенави, во вторник призывал к изменению режима в Эритрее и обвинил оппозиционную партию Medrek в эскалации насилия, а также в подстрекательстве к дестабилизации обстановки в Эфиопии. Зенави также обвинил Египет в поддержке усилий Эритреи дестабилизировать обстановку в Эфиопии.

«Эфиопия не хочет больше терпеть разрушительную политику эритрейского правительства и вынуждена изменить собственную политику «пассивного вызова» к непосредственным действиям, чтобы непосредственно помочь эритрейскому населению сменить существующий режим», - сказал Зенави, представляя отчет об исполнении восьмимесячного правительства парламенту.

По словам премьер-министра, эритрейское правительство продолжает свои попытки дестабилизировать Эфиопию, укрывая террористов на своей территории и оказывая помощь «разрушительным силам», таким как Освободительный Фронт Оромо (OLF) и Огденский Фронт национального освобождения (ONLF), так же как группе экстремистов Сомали Аль Шабаб.

Также он заявил, что до сиз пор «наша стратегия защищала наш суверенитет, ускоряя наше развитие. Теперь мы приходим к выводу, что не можем больше заниматься только пассивной защитой».

«Мы должны попытаться помочь жителям Эритреи избавиться от диктаторского режима. У нас нет намерения вторгаться в их страну, но мы должны расширить в ней собственное влияние.

Если эритрейское правительство попытается напасть на нас, то мы также ответим пропорционально», - добавил Мелес.

Эфиопская Главная Церковь обнаружила, что египтяне работают с Эритреей, чтобы дестабилизировать Эфиопию, чтобы препятствовать ее решению построить дамбу на Ниле.

Мелес заявил Парламенту, “Недавно Эритрея начала обучение и развертывание подразделений организации Аль Шабаб на местном уровне, что в результате может привести к тому, что эти силы захотят терроризировать и нашу страну. Однако за действиями этих разрушительных элементов просматривается рука Египта, который поддерживает их».

«Чтобы воспрепятствовать строительству нашей плотины на Ниле, Египет и Эритрея создали собственный фронт», - добавил он.

Однако он подтвердил, что у Эфиопии нет никакого намерения вторгаться в Эритрею или развязать новую войну между странами.

Премьер-министр Эфиопии также добавил, что его страна будет приветствовать усилия как Египта, так Эритреи и Судана в строительстве плотины на Ниле, если они сочтут нужным это сделать, а не противостояние или потакание террористическим организациям, представляющим угрозу для Эфиопии.

Совместный совет по безопасности Севера и Юга Судана принял решение о создании пограничного "пояса безопасности" после планируемого образования в июле этого года самостоятельного государства на юге страны, сообщили в четверг суданские СМИ.

Заседание совета прошло в столице Эфиопии Аддис-Абебе.

Стороны договорились, что площадь буферной зоны между двумя государствами, свободной от присутствия каких-либо вооруженных сил, составит от 5 до 10 километров. Следить за порядком на ее территории будут мобильные патрули.

Однако стороны пока не согласовали вопросы, связанные с созданием в этой зоне безопасности "коридоров" и контрольно-пропускных пунктов для перемещения людей и товаров.

Кроме того, представителям комитета не удалось достигнуть компромисса по вопросу о продлении пребывания миротворцев миссии ООН. Правящее на Юге Народно-освободительное движение настаивает, что миротворцы должны остаться еще на год, чтобы предотвратить возможное возвращение к войне между Севером и Югом.

В свою очередь Национальный конгресс на Севере считает, что после окончания переходного периода в июле необходимость в работе миссии ООН в Судане отпадает.

Во время референдума в январе этого года южане проголосовали за создание независимого государства на территории Южного Судана. Оно официально будет образовано после завершения переходного периода 9 июля 2011 года. В настоящее время власти Севера и Юга страны пытаются урегулировать вопросы о границах, валюте, гражданстве.

Проведение референдума стало возможно после заключения в 2005 году всеобъемлющего мирного соглашения между правительством Судана и повстанцами Юга, которое положило конец многолетней гражданской войне. Юлия Троицкая

Катар предложил своего кандидата на пост генерального секретаря Лиги арабских государств (ЛАГ), который должен освободиться уже в мае этого года после ухода нынешнего главы панарабской организации Амра Мусы, сообщила во вторник саудовская газета "Аш-Шарк аль-Аусат".

По информации издания, кандидат Катара - бывший генеральный секретарь Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) Абдель Рахман аль-Атыйя. "Катар решил выдвинуть своего кандидата на пост генсека ЛАГ, учитывая стремительные события в арабском мире, которые требуют новых идей в работе этой организации", - сказал газете катарский дипломатический источник.

По его словам, кандидат Катара имеет богатый опыт управления такой важной региональной организацией, как Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива.

При этом Аль-Атыйя уже заручился поддержкой стран Персидского залива на недавнем совещании в Саудовской Аравии.

Амр Муса, срок пребывания которого на этом посту завершается 15 мая, заявил, что покидает ЛАГ. Этот видный египетский политик намерен выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих в конце текущего года выборах президента Египта.

Традиционно пост генсека ЛАГ занимал представитель крупнейшего арабского государства - Египта, хотя это и не прописано в уставе организации. Однако ряд государств выступили за ротацию этого поста.

Небольшое по площади и численности населения, но богатое природными ресурсами государство Катар стремится играть важную роль на международной арене, в частности, в арабском мире. Катар активно участвует в урегулировании ряда региональных конфликтов, в том числе в Ливии, Судане и на палестинских территориях.

Очередной саммит ЛАГ пройдет в мае этого года в Багдаде. Штаб-квартира Лиги арабских государств находится в Каире.

«По иракскому варианту...». Экс-посол РФ в Ливии отвечает на вопросы «Завтра»

По протекции замечательного советского дипломата Олега Ивановича Фомина я был приглашён на встречу Чрезвычайного и Полномочного Посла России в Ливийской Джамахирии Владимира Васильевича Чамова. Того самого Чамова, которого три дня назад господин Медведев своим указом отстранил от должности посла в Ливии.

В зал официальных делегация Чамов вошёл стремительно и энергично, словно прямо отсюда должен был стартовать куда-то за тридевять земель, а не вернулся домой после изнурительной командировки. Крепкие объятия друзей, приветствия, радость. Вообще, слово "энергично", как ни одно другое, подходит к этому человеку. Никакой растерянности, опустошения, наоборот — собранность, точность и какая-то философская ироничность. И прямо в аэропорту, пока Владимир Васильевич ждал багаж, мне удалось накоротке побеседовать с ним. И это было его первое интервью на родной земле.

Информация к размышлению.

Владимир Васильевич Чамов родился 4 апреля 1955 года в Москве. В 1977 году окончил МГИМО. Владеет арабским, французским и английским языками. На разных должностях работал в посольствах СССР и России в Чаде, Тунисе и Ливане. В 1999-2002 годах — советник-посланник посольства России в Ираке, с 2002 по 2005 годы начальник отдела Египта и Судана департамента Ближнего Востока и Северной Африки МИД. С 2005 по 2008 годы посол в Ираке, с 2008 года до 19 марта 2011 года —посол в Ливии. Женат, имеет двоих сыновей.

"Завтра". Владимир Васильевич, ваша отставка с должности посла буквально взорвала информационное пространство. За много лет это первая такая громкая отставка в нашем МИДе. Интернет буквально кипит от слухов и обсуждений. Одни называют вас героем, до последнего сражавшегося за российские интересы, другие, наоборот — человеком, который не справился с обязанностями. Что вы сами знаете об этом решении?

Владимир Чамов. В указе президента всё сказано предельно чётко: отрешить за неадекватное представление интересов России. Больше ничего. И ничего сверх этого я не знаю. Я выполнил указание: сдал дела и вернулся в Россию. Возможно, здесь мне объяснят подробнее причины этого решения. Гадать на кофейной гуще — отчего и почему, я не хочу, не привык. Я делал свою работу: доводил до сведения ливийского руководства позицию России, честно и добросовестно передавал в Россию всё то, что до меня доводила ливийская сторона, ведь посол — это не только человек, представляющий свою страну, но и человек, через которого до его страны доводится информация страны пребывания. Какая из этих сторон моей деятельности послужила причиной отрешения, я думаю, что узнаю уже в ближайшее время. Но каких-то обид на это решение у меня нет. И по большому счёту это решение президента правильное. Цель дипломатической работы — защита интересов своей страны, сохранение мира, недопущение войны. Эти цели в Ливии нами не были достигнуты. Идёт война, убивают людей, ущерб нашим интересам в этой стране огромен. И, значит, дипломаты со своей задачей не справились.

"Завтра". Для российского наблюдателя ваша отставка грянула как гром среди ясного неба. Но, может быть, это было связано с тем, что для нас здесь ливийские события были лишь картинкой на телеэкране в выпусках новостей, а у вас это был совсем иной процесс. Ощущалось ли какое-то накопление раздражения со стороны Москвы? Или отставка оказалась неожиданной?

В.Ч. Мне трудно ответить на этот вопрос. Все эти дни я находился в громадном напряжении. Нужно было в кратчайшие сроки собрать в пункты эвакуации и вывезти из страны наших граждан. При этом действовать приходилось одновременно и на территориях, которые контролировали официальные власти, и на территориях, где действовала оппозиция. Поверьте, это очень трудно найти одновременно язык и с теми, и с другими. Но мы смогли вывезти из страны почти всех наших граждан, это тысяча сто шестнадцать человек, кроме этого, мы помогали в эвакуации граждан и других стран. На сегодняшний день в Ливии осталось около ста российских граждан. Сорок человек сотрудников посольства и членов их семей, остальные — это наши граждане из смешанных семей. Все они имели возможность покинуть Ливию, но разным причинам решили остаться. Поэтому я просто физически не мог сосредоточиться на улавливании настроений Москвы. Мне было не до этого. Я выполнял свой долг. Каких-то прямых замечаний или одёргиваний не было.

"Завтра". Фактически вы уже ответили на вопрос, который сейчас хотят вам задать очень многие, но всё же я его озвучу, чтобы расставить все точки над "и". Правда ли, что находясь на должности посла в Ливии, вы написали обращение или письмо на имя президента, в котором обвинили Кремль в предательстве интересов России?

В.Ч. Я успел только спустится с трапа, как меня уже со всех сторон начали донимать звонками и вопросами о каком-то, не то письме, не то обращении, которое я якобы написал. Хочу закрыть этот вопрос раз и навсегда. Никаких обращений и писем я не писал. Всё это не более чем досужие слухи и сплетни. Я тридцать лет служу в министерстве иностранных дел и отлично понимаю значение слова дисциплина. Так поступить я просто не мог. Будучи послом в Ливии, я писал только официальные телеграммы, их было много. И на всех этих телеграммах стоял соответствующий гриф. Ничего другого я не писал. Шла обычная дипломатическая работа.

"Завтра". Главный для всех вопрос — что сейчас происходит в Ливии? Вы, я думаю, знаете об этом как никто другой.

В.Ч. С каждым днём ситуация всё хуже. Бомбёжки всё более интенсивные. Фактически всё идёт по иракскому варианту. Все разговоры об "ограниченных целях военной операции" это разговоры для отвода глаз. Все военные объекты, которые были объявлены как цель операции — позиции ПВО, военные базы давно поражены и теперь удары наносятся по резиденциям руководства, госучреждениям, центрам управления, а это уже удары по местам, где живут обычные мирные жители. И каждый день мирные жители гибнут под бомбами и ракетами. На очереди инфраструктура страны — электростанции, узлы связи, коммуникации. Скоро возьмутся за них. У страны ограниченный запас продовольствия, Ливия традиционно ввозила большую его часть его из-за рубежа, но теперь вокруг Ливии установлена блокада — ни один корабль в страну не пропускается, и очень скоро в полный рост может стать проблема голода. Страна стоит на грани раскола. Уже заговорили о Ливии как о конгломерате племён, слова ливийская нация звучат всё реже. Если ситуация продолжит развиваться в этом ключе, то вместо одной из самых стабильных стран Северной Африки мир получит новый Ирак или даже Сомали. И я полностью согласен с нашим премьер-министром в его оценке этой войны.

"Завтра". Но что привело Ливию к такому страшному итогу? Ведь ещё совсем недавно она казалось оплотом стабильности на Ближнем Востоке, положение полковника Каддафи незыблемым, а будущее Ливии безоблачным. Нефтяная страна, вырвавшаяся из списка "стран-изгоев", выстроившая отношения с Западом, визиты западных лидеров. И вдруг гражданская война, а теперь и военная операция вчерашних друзей из НАТО на полное уничтожение. Что случилось? В чём причина?

В.Ч. На мой взгляд здесь нет одной причины. Это целый букет причин. С одной стороны это события на границах Ливии, смена власти в Египте и Тунисе, что не могло не перекинутся на соседей, учитывая их этническую близость. Это и влияние извне — роль крупнейших арабских телеканалов в раскачивании Ливии ещё ждёт своего исследователя, это и новейшие информационные технологии, твиттер, массовые рассылки СМС, интернет. Ну и, конечно, нужно понимать, что просто ушла эпоха таких правителей как Каддафи, Мубарак, Салех. Мир меняется. И в арабском обществе есть огромный запрос на обновление. Старые схемы управления и методы перестали быть адекватны времени. В какой-то мере в арабском мире сегодня наступил свой 1917 год. Идёт ломка старого мира и поиск нового. Отличие только в том, что сегодня этой ситуацией пытаются воспользоваться страны, которые объединены в закрытый клуб хозяев мира. Они откровенно пытаются оседлать эти процессы и развернуть их в своих интересах. И если это не получается сделать скрытыми методами, то в ход идёт грубая сила.

"Завтра". В последние дни в разных СМИ стала обсуждаться тема возможного бегства Каддафи из страны. Назывались даже конкретные страны, где он может скрыться: Венесуэла, Куба и даже Белоруссия. Заговорили о неадекватности Каддафи, о том, что Каддафи деморализован и не появляется на людях. Как вы относитесь к этой информации?

В.Ч. Я думаю, что всё это информационная война. За несколько дней до моего отъезда Каддафи пригласил к себе китайского посла, индийского посла и меня. Мы почти сорок минут беседовали с Каддафи. Он был абсолютно адекватен, спокоен, взвешен в оценках и произвёл впечатление человека уверенного в себе и своей правоте. Каддафи будет биться до конца. Он сам сказал об этом в одном из своих выступлений, перед народом: "Я не какой-то президент, эмир или султан, которого свергают. Я революционер. Поэтому я пойду до конца". Я думаю, здесь он душой не кривил. Я не думаю, что Каддафи может покинуть Ливию. Это его страна и с нею он останется.

"Завтра". Эксперты уже оценили потери российской экономики от разрыва отношений с Ливией в случае "иракского сценария" — пятнадцать миллиардов долларов из которых четыре миллиарда долларов это оружейные контракты, а остальные это наши совместные проекты и ливийские заказы размещённые в России. Адекватны ли эти оценки?

В.Ч. Я не подсчитывал убытки нашей экономики в результате всех этих событий. Но думаю, что они огромны. На самом деле очень грустно смотреть на то, что происходит сейчас с этой прекрасной страной. В последние годы здесь велось огромное строительство. Возводились сотни домов, строились заводы, больницы, социальные объекты, прокладывались трассы, мы строили железную дорогу. У России во всех этих проектах было своё очень достойное место. И всё это сейчас замерло, всё стоит брошенное — специалисты уехали, строители уехали. Потеряли контракты и наши компании. Уехала "Татнефть", которая прекрасно здесь работала и была широко известна в Ливии. РЖД выполняла очень крупный контракт по строительству в Ливии железной дороги. Сорвались крупные контракты по перевооружению ливийской армии. По экономике страны нанесён страшный удар — она отброшена на десятилетия в прошлое. И с распадом страны всё это вообще превратится в руины. Нет слов, как это больно и грустно. И конечно это болезненный удар по нашим экономическим интересам.

"Завтра". Сегодня идёт много дискуссий вокруг голосования России по ливийскому вопросу в ООН. Должна ли была Россия воспользоваться правом "вето"? как вы думаете, могла ли Россия своим "вето" предотвратить эту войну?

В.Ч. Не думаю, что наше "вето" в ООН что-то бы изменило. Если вспомнить ситуацию с Ираком десятилетней давности, то США начали там войну даже вопреки решению ООН. Последнее десятилетие США и НАТО открыто демонстрируют "право силы". Если они решили кого-то стереть с лица земли, то сделают это, не считаясь ни с какими международным правом. Поэтому в одиночку, я думаю, мы бы эту войну не остановили. Нужна была консолидированная решимость целой группы стран, не считаться с которыми не могут даже американцы. Ну, например, кроме нас, России, ещё Китая и Индии. Но этого не случилось. Почему — это уже вопросы не ко мне. Получилось то, что получилось.

Меня удивило вот что. Когда была принята первая резолюция 19-70, и мы и многие западники говорили, что резолюция хорошая, она точная, адресная, бьёт по самому Каддафи. Были введены военные санкции, были введены финансовые санкции. Это был очень серьёзный фактор для Каддафи. Нужно было дать ей поработать. И вдруг совершенно неожиданно, "в затылок" первой, тут же принимается вторая резолюция. При этом принималась она на фоне того, что Ливия никак не могла ни прокомментировать свою позицию, ни даже просто согласиться или возразить, она вообще не имела никакого голоса в ООН. Тот человек, который якобы представлял интересы Ливии тогда, при голосовании резолюции и при подготовке, Ливию давно уже не представлял. Меня с послами Китая, Бразилии и Индии вызывал министр иностранных дел Ливии и просил нас содействия тому, чтобы американцы выдали въездную визу новому постпреду в ООН, очень известному ливийскому дипломату Али Трики. Оказалось, что американцы не давали ему въездную визу. И даже просьба Пан Ги Муна ничего не изменила. Ливия в ООН так и осталась, образно говоря, с завязанным ртом. Это выглядит крайне двусмысленно.

"Завтра". Какие политические силы и какие племена сегодня поддерживают Каддафи? Насколько вовлечены в ливийские события племенные союзы?

В.Ч. Что касается племен. Мало кто знает, но племенная карта Ливии много лет являлась государственным секретом Ливии. Тому были свои причины. Был разрыв между официальными заявлениями и реальностью. В официальных СМИ говорилось, что ливийский народ един, что он двигается вперед по линии, проложенной и начерченной в "Зеленой книге". На самом же деле, племена как были, так они и оставались. И раскол в ходе этих событий прошёл как раз по линиям раздела племён. Одни были близки Каддафи, другие наоборот — оппозиционны. Практически весь запад Ливии, то, что называется Триполитания, и центр, где находится родной город Каддафи Сирт, поддерживает Каддафи. Восток до Адждабии оппозиционен. И эти две части теперь уже очень сложно будет соединить в единое целое. Теперь весь вопрос в том, сколько будет длиться эта ситуация и что будет со страной, расколется ли страна на две части или всё же сохранится как единое целое. И чем дольше продолжается эта война тем меньше шансов у Ливии сохраниться единой страной.

"Завтра". Какие ваши ближайшие планы?

В.Ч. Главный план — исполнить многолетнюю мечту — увидеть русскую весну. Я шесть лет не видел нашу весну и соскучился по ней чрезвычайно…

Беседу вёл Владислав Шурыгин

P.S. …Я ехал в аэропорт и ожидал встретить человека уязвлённого обидой, я готов был увидеть перед собой чиновника разочаровавшегося в своих руководителях, бунтаря-неофита. Но встретил интеллектуала, арабиста, для которого Восток это не просто работа, а судьба, часть его души. Тот тип русского дипломата, который на протяжении двух последних столетий составляли славу мировой арабистики, кто заложил прочнейший фундамент дружеских связей арабского мира и России. И на протяжении всего времени нашего общения, меня не оставляло ощущение, что Чамов оказался разменной фигурой в какой-то огромной геополитической игре. Ещё больше этот вывод укрепили разговоры с знакомыми чиновниками МИДа. В МИДе, похоже, удручены отставкой Чамова, и всячески уклоняются от каких-либо негативных комментариев в его адрес. И сегодня у меня остался только один вопрос, на который бы я хотел найти ответ — кто "заказал" устранение Чамова?

Директор департамента экспорта автопромышленной группы «Сайпа» Ахмед Эсмаили в интервью агентству ИРНА на 7-ой Международной азербайджанской автомобильной выставке AutoShow в Баку заявил, что объем экспорта АГ «Сайпа» в завершающемся 1389 году (21.03.10-20.03.11) вырос на 300% по сравнению с предыдущим годом.

По словам Ахмеда Эсмаили, в текущем году в результате реализации намеченных программ на экспорт было отправлено более 45 тыс. автомобилей производства АГ «Сайпа» в такие страны, как Ирак, Сирия, Алжир, Египет, Венесуэла, Азербайджан и Судан.

В наступающем 1390 году (21.03.11-20.03.12) количество стран, в которые будут поставляться иранские автомобили, возрастет (Украина, Беларусь, Нигерия и Камерун), и планируется увеличение объема экспортных поставок АГ «Сайпа» до 75 тыс. автомобилей.

Ахмед Эсмаили отметил, что Азербайджан представляет собой хороший рынок для продукции АГ «Сайпа» и на сегодня в эту страну поставлено более 300 легковых автомобилей. В АГ «Сайпа» запланировано до конца 2011 года экспортировать в Азербайджан более 800 автомобилей семейства «Прайд».

Продукция АГ «Сайпа» будет поставляться для таксопарков Баку и других азербайджанских городов. Планируется также экспортировать пикапы с дизельными двигателями для сельскохозяйственной отрасли и транспортной системы Азербайджана.

Открытие 7-ой Международной азербайджанской автомобильной выставки AutoShow состоялось 16 марта в Бакинском выставочном центре, и ее работа продлится до 19 марта.

Еще лет 30 назад Поднебесная и не помышляла об экспорте оружия. Теперь ситуация меняется. Используя специфические преимущества, китайский ВПК прокладывает дорогу на мировые рынки вооружений. Даже когда дело касается оружия, для отдельного покупателя качество – далеко не всегда определяющий аргумент. Эксперты предостерегают: странам-экспортерам вооружения, в числе которых и Россия, стоит внимательнее присмотреться к Китаю. Стремительный рост качества китайского ВПК и появление новых разработок обещают сделать страну серьезным игроком на рынке вооружения уже через несколько десятилетий.

Поздний старт

В гонку вооружений Китай вступил значительно позже ведущих мировых держав: первые попытки создать современный ВПК страна предприняла лишь в XIX веке, в рамках политики самоусиления, а современная китайская военная промышленность родилась и того позднее – в 1950-е годы, при непосредственной помощи СССР. Построенные тогда предприятия, например авиационные комплексы в Шэньяне, Харбине, Сиане и Чэнду, танковый завод в Баотоу (Внутренняя Монголия, так называемый завод №617), а также комплекс предприятий по производству стрелково-артиллерийского оружия на северо-востоке страны, до сих пор являются основой китайского ВПК. Позже Китай перенес границы сотрудничества в области военпрома и на другие страны, активно скупая технологии и приобретая лицензии на производство вооружения. (Кстати, подобное ученичество специалисты называют в качестве одной из причин схожести ряда образцов китайского вооружения с российскими, а также мировыми).

С 1980-х открылась новая страница ВПК Китая: началось продвижение китайского вооружения на мировые рынки. Уже к 1996 году Китай вышел на шестое место среди лидеров мирового оружейного экспорта, поставив в другие страны вооружений и военной техники более чем на $4 млрд (3,7% общемирового экспорта). В 2006 году КНР стала четвертой, к 2008-му, правда, откатившись на шестое место. Однако специфические преимущества, которые предлагают китайские военные своим покупателям, дают основания предположить, что занятую нишу страна уже не покинет. Так что же делает продукцию китайского ВПК, которая по техническим характеристикам во многом уступаем мировым аналогам, конкурентоспособной?

Преимущество первое – дешевизна

Где Китай оттачивает навыки оружейного экспорта? По данным Центра анализа мировой торговли оружием (ЦАМТО), за восемь лет, с 2002-го по 2009 г., абсолютное большинство единиц оружия Китай продавал в страны Азиатско-Тихоокеанского региона (56% от общего баланса военного экспорта КНР). На втором месте – Ближний Восток (25,4%), далее – страны “черной” Африки (государства, расположенные южнее пустыни Сахара) с 12,9%, Южной Америки – с 4,3%, Северной и Северо-Восточной Африки – с 1,4%. Получается, главным рынком сбыта вооружения после внутреннего для Китая стали небогатые страны Азии, Африки и Латинской Америки. Почему же для оттачивания навыков оружейного экспорта были выбраны эти страны? Ответ прост: абсолютное большинство импортеров китайского вооружения не претендуют на закупки передовых образцов, для них зачастую определяющим является вопрос цены. Понимая сложности приобретения и обслуживания высокотехнологичной военной техники, эти страны с удовольствием закупают как подержанные образцы вооружений, так и клоны известных брендов. Китаю в этой связи есть что предложить. Действительно, большими плюсами военно-технической продукции из Поднебесной являются низкая цена и приемлемое качество.

Характерным в данном контексте может считаться письмо главы РСК “МиГ” и АХК “Сухой” Михаила Погосяна в Федеральную службу по военно-техническому сотрудничеству и в “Рособоронэкспорт” летом 2010 г., в котором он выступил против подписания нового крупного контракта на поставку российских реактивных двигателей РД-93 – ими оснащаются китайско-пакистанские истребители FC-1 (в пакистанской версии – JF-17). По мнению Погосяна, FC-1 является прямым конкурентом российского МиГ-29. В чем причина? В низкой стоимости китайского истребителя. Кстати, не только Погосян, но и многие другие специалисты полагают, что очень скоро Китай начнет серьезно осложнять Москве торговлю оружием за счет дешевизны продукции своего ВПК. И эти опасения имеют под собой почву: МиГ-29 лучше по характеристикам, но стоит $35 млн, а китайский FC-1 – всего $10 млн, поэтому для летчиков среднего уровня подготовки сгодится и такой. То есть, там, где российское (а также американское или европейское) оружие покупателю не по карману, появляется китайское.

Преимущество второе – интеграция

КНР, например, успешно замещает российские гаубицы Д1 клонами своего производства (стоит ли говорить, что они более привлекательны по стоимости?) в Судане, Алжире, Египте и Руанде. В другие африканские страны поставляются китайские копии советских танков, самолетов, бронетранспортеров, подводных лодок, надводных кораблей, артиллерийских систем. Более того, российский (точнее, советский) опыт и российская же база военной техники, используемая китайцами для клонирования, дают им возможность интегрировать в существующие комплексы производства РФ элементы собственного изготовления. К примеру, в 2010 г. российские средства ПВО соединений Национальной Боливарианской военной авиации были дооснащены китайскими радарами JYL-1-3D производства China Electronics Technology Group (CETC).

Копия копии рознь

Копии китайского производства пока еще не могут в полной мере соперничать с оригиналами – слабым местом вооружения из Поднебесной остается качество. Вернее, те его слагаемые, которые не заключаются в точном повторении геометрических размеров (в КНР настолько развит станочный парк, что повторить можно буквально все), а связаны с технологиями практического материаловедения. Изготовление специальных сталей и сплавов содержит такое количество производственных секретов, раскрыть и повторить которые китайцам пока не хватает ни навыков, ни знаний. Как результат: в Афганистане китайские “автоматы Калашникова” по причине их недолговечности дешевле российских. Авиационные двигатели, скопированные китайцами с российских, имеют меньший ресурс. И все из-за отсутствия в Поднебесной собственных технологий изготовления материалов и сплавов. Однако есть у Китая и видимые достижения. Так, по информации Центра анализа стратегий и технологий в Москве, китайские специалисты доработали двигатель истребителя Су-27СК, продлив его эксплуатационный ресурс с 900 до 1500 летных часов. Еще пример: в одном из номеров китайского специализированного издания “Танки и бронемашины” генеральный конструктор китайской БМП ZBD04 рассказывал, что не “слепо скопировал” российскую БМП-3, а усовершенствовал ряд ее параметров, в частности систему управления огнем.

Как бы там ни было, пока военный экспорт Китая ориентирован в первую очередь на клиента не слишком притязательного – Пакистан. Второе место по импорту китайских вооружений с большим отставанием от лидера занимает Египет.

Опт в любых размерах

В вопросе стремительного совершенствования Китаем технологий показательным можно считать условие, которое поставили перед Пекином устроители крупнейшей выставки вооружения сухопутных войск и противовоздушной обороны Eurosatory-2010 в Париже, – никаких явных копий и чужих образцов. А их, собственно говоря, и не было, потому что Китай использовал участие в мероприятии исключительно с целью продемонстрировать свои амбициозные планы на международном рынке вооружений. И для этого выставил на обозрение макеты всего, что может делать, – обозначил спектр. Но и макеты очень даже впечатляли – танки, самоходные орудия, бронетранспортеры, средства ПВО и РСЗО. Тем более что КНР готова была предлагать их в большом количестве. Сила Китая – в массовом производстве. И это вполне можно отнести к дополнительному конкурентному преимуществу китайского ВПК.

Учитывая все нюансы, оптимальным вариантом для российского ВПК остается возможность работать в тех нишах, где высокие специфические требования рынка служат естественным барьером от экспансии китайцев. По большому счету, на этом строятся наши взаимоотношения с Индией.

Штучным товаром по самолюбию конкурентов

Еще одну модель поведения китайского ВПК на международном рынке вооружений, которая делает его продукцию конкурентоспособной, можно сформулировать словами: “Китайцы убытков не боятся”. Парадокс, но, судя по поведению страны, можно предположить, что КНР вообще не интересуется прибылью при продаже вооружений, а работает только для того, чтобы работать. Это сильно напоминает стратегию известных китайских брендов, которые за счет демпинга и упорного труда своих сотрудников, день и ночь повышавших квалификацию, расчищали себе путь к успеху. На практике это выражается в том, что китайцы готовы торговать не только оптом, но и штучно, таким образом противопоставляя себя тому же “Рособоронэкспорту” и одновременно закрепляясь на рынке. К примеру, за 2007 г. КНР поставила Пакистану 18 основных боевых танков, Танзании и Чаду – по десять боевых бронированных машин, Бангладеш – один истребитель, Руанде – шесть орудий крупного калибра, Гане – четыре самолета, Йемену – две ракеты и пусковую установку, Индонезии – семь ракет и пусковую установку.

Обмен рынками

Помимо всего прочего, Поднебесная, демонстрируя производимое ею вооружение, очень пристально смотрит на Европу, что было замечено на выставке Eurosatory-2010 в Париже. И не просто смотрит, а фактически не скрывает готовности к возможному взаимовыгодному обмену вооружениями. Не зря как раз во время работы Eurosatory-2010 Центральное телевидение Китая рассказывало о большой емкости внутреннего китайского рынка вооружений. Правда, для выхода на него европейцам предлагалось открыть китайцам свой. И уже само участие предприятий ВПК КНР в парижской выставке можно расценить как зарождение нового вектора взаимоотношений с европейцами, которые вполне могут сделать китайцам предложение стать подрядчиками. На дворе кризис, денег не хватает, в том числе и на вооружение. Почему бы не попробовать поэкспериментировать с дешевой китайской военной техникой и заодно изнутри посмотреть на рынок Поднебесной?

В сезоне-2010/11 экспорт кинноу (сорт цитрусовых, выращиваемый преимущественно в Пакистане и Индии) из Пакистана составил всего 210 тыс. тонн, что на 50 тыс. тонн меньше запланированного объема. Главная причина заключается в падении производства в связи с неблагоприятными погодными условиями и слаборазвитой инфраструктурой в стране.

По словам пакистанских экспертов рынка, производство сократилось на 400 тыс. тонн - до 1,4 млн. тонн.

Главными импортерами кинноу стали Россия, куда было экспортировано около 35% всего экспортного объема, а также Иран с долей 25% и ОАЭ с долей 20%. Также высоким спросом пользовалась продукция в Саудовской Аравии, Великобритании, Нидерландах, Канаде, Гонконге, Филиппинах, Индонезии, Шри-Ланке, Бангладеш, Маврикии и Судане. Импортеры пакистанского кинноу отмечали высокое качество плодов в текущем сезоне. Также сообщалось, что цена на кинноу в этом сезоне на международном рынке выросла до $0,55 кг.

Начиная с 1-го апреля 2011 года, в Эдинбург можно будет летать до 5 раз в неделю. Авиакомпания "Международные Авиалинии Украины" будет выполнять код-шеринговые рейсы совместно со своим новым партнером - авиакомпанией British Midland International (bmi).

Благодаря удобным стыковкам в Брюсселе, теперь МАУ связывает своими воздушными маршрутами не только 2 столицы - Киев и Эдинбург, - но также обеспечивает сообщение между Донецком, Днепропетровском, Одессой, Симферополем и Эдинбургом.

Рейсы между Киевом и Эдинбургом будут выполняться ежедневно, кроме субботы и воскресенья. Вылет из Киева - в 10:15, вылет из Эдинбурга - в 06:25.

"МАУ, ведущий украинский авиаперевозчик, с радостью объявляет об открытии воздушного сообщения между Киевом и его городом-побратимом Эдинбургом, - отметил Саймон Бандл, вице-президент МАУ по управлению доходами и развитию сети. - МАУ - первая украинская авиакомпания, которая будет выполнять рейсы между этими великими городами".

"Отныне путешественникам из Украины станет еще проще добираться до Эдинбурга, - отметил коммерческий директор авиакомпании British Midland International Йорг Ханнеман. - Мы рады сотрудничеству с МАУ, благодаря которому мы имеем возможность расширить сеть наших маршрутов".

Забронировать и купить билеты, а также ознакомиться с дополнительной информацией можно на веб-сайте МАУ www.flyUIA.com и веб-сайте bmi www.flybmi.com.

British Midland International - вторая по объемам перевозок авиакомпания, базирующаяся в одном из крупнейших узловых аэропортов мира - лондонском аэропорту Хитроу. Сеть маршрутов авиакомпании охватывает такие города как Абердин, Аддис-Абеба, Алматы, Амман, Баку, Базель; Бейрут, Белфаст, Берген, Берлин, Бишкек, Каир, Касабланка, Дамаск, Дамам, Дублин, Эдинбург, Франкфурт, Фритаун, Глазго, Ганновер, Джадда, Хартум, Лондон (Хитроу), Манчестер, Марракеш, Москва (Домодедово), Эр-Рияд, Ставангер, Тбилиси, Тегеран, Триполи, Вена и Ереван.

Авиакомпания British Midland International является членом альянса Star Alliance. Этот альянс был создан в 1997 году как первый по-настоящему международный авиационный союз. Основной целью создания организации является обеспечение доступа пассажирам в любую точку мира. Признание альянса на рынке было подтверждено многочисленными наградами, был признан мировым лидером авиаперевозок (Air Transport World Market Leadership Award), а также лучшим авиационным альянсом мира по версии журнала Business Traveller и британской консалтинговой компании Skytrax. Членами альянса являются: Adria Airways, Aegean Airlines, Air Canada, Air China, Air New Zealand, ANA, Asiana Airlines, Austrian, Blue1, bmi , Brussels Airlines, Continental Airlines, Croatia Airlines, EGYPTAIR, LOT Polish Airlines, Lufthansa, Scandinavian Airlines, Singapore Airlines, South African Airways, Spanair, SWISS, TAM Airlines, TAP Portugal, Turkish Airlines, THAI, Unite d и US Airways. Авиакомпании Air India, Avianca-TACA, Copa Airlines и Ethiopian Airlines присоединятся к альянсу в ближайшем будущем. Ежедневно самолётами авиакомпаний альянса выполняется более 21 тысячи регулярных рейсов в 1160 аэропортов в 181 страну мира.

Север и Юг Судана, разделившегося на две части по итогам референдума о самоопределении Юга, согласовали уже 85% совместной границы, сообщил в четверг посол Судана в РФ Мохаммед Хусейн Зарук.

«На данный момент мы согласовали 85% границы. Оставшиеся 15% вызывают некоторые сложности и требуют дальнейших переговоров», – сказал он на пресс-конференции в РИА Новости.

По словам посла, граница между двумя частями Судана является одной из самых протяженных в Африке (в общей сложности 1,9 тыс.км.).

Зарук подчеркнул, что границы между двумя государствами «должны быть гибкими». «Основное население, которое живет на границе между Севером и Югом Судана – кочевники, скотоводы, которые привыкли передвигаться свободно. Этот фактор необходимо учитывать», – отметил суданский посол.

Кроме того, он указал, что представители Севера и Юга продолжат переговоры и по остальным вопросам, которые пока остаются нерешенными. В частности, будут решаться вопросы о разделе нефтяных ресурсов, которые находятся в пограничных районах, а также вопрос транзита товаров из Южного Судана, который не имеет выхода к морю.

Решение об отделении Южного Судана и образовании на его территории независимого государства было одобрено голосами более 98% южан во время референдума о самоопределении, который проходил с 9 по 15 янв.

Южный Судан станет 53 государством в Африке после окончания переходного периода 9 июля этого года.

Эфиопия настаивает на заключении соглашения о сотрудничестве с Египтом и Суданом в области использования вод Нила, заявил в интервью российским журналистам премьер-министр страны Мелес Зенауи.

«Несмотря на то, что Эфиопии принадлежат земли, дающие более 85% стока Нила, соглашение о сотрудничестве поможет всем странам с большей выгодой использовать нильскую воду без нанесения ущерба чьим-либо интересам», – сказал Зенауи.

По его словам, решение какой-либо страны, в т.ч. Эфиопии, о развитии только собственной ирригационной системы может существенно сократить количество воды в Ниле для других стран.

«Мы видим решение проблемы в заключении всеобъемлющего соглашения с Египтом и Суданом, тогда мы сможем сберечь много воды и увеличить ирригационный потенциал Нила не только в Эфиопии, но и в Египте с Суданом», – добавил эфиопский премьер.

Он отметил, что Эфиопия нуждается в увеличении ежегодного потребления воды из Нила на 8,5 млрд.куб.м.

В то же время Мелес обвинил Египет в попытках помешать реализации ирригационных проектов в Эфиопии оказанием давления на иностранные фирмы с целью вынудить их отказаться от участия в эфиопских проектах освоения Нила. «Мы можем строить без иностранной помощи и кредитов, но вместе с ними мы способны делать это быстрее и в больших масштабах», – пояснил премьер.

Кроме того, он считает Каир причастным к попыткам дестабилизировать политическую ситуацию в Эфиопии, чтобы она не смогла начать проекты в области ирригации и гидроэнергетики. «Нам нужно это соглашение, чтобы прекратить попытки Египта саботировать развитие ирригационной системы в Эфиопии», – сказал Мелес.

При этом премьер отметил, что власти страны не станут дожидаться заключения такой договоренности для запуска новых жизненно важных проектов по освоению Нила. «Мы предпринимаем усилия для подписания соглашения, но это не означает, что мы отказываемся начинать наши проекты по Нилу до его заключения. В течение пяти лет будут реализованы большинство наших крупных нильских проектов», – сообщил он.

Разработанные на сегодняшний день в Эфиопии ирригационные системы, предусматривающие увеличение посевных площадей на 2 млн. гектар, рассчитаны в основном на использование вод нильского бассейна.

Египетско-суданское соглашение о разделе вод Нила от 1959г. не признается Эфиопией и другими странами нильского бассейна. Более того, установленные по нему квоты расхода нильской воды (3/4 в пользу Египта и 1/4 – Судана) оспариваются и Хартумом. Судан требует увеличения своей доли по этому соглашению на 12,65 млрд.куб.м. Юлия Троицкая

Эфиопия признает новое государство в Африке, которое официально будет образовано на территории Южного Судана в июле 2011г., заявил в интервью российским журналистам премьер-министр Эфиопии Мелес Зенауи. «Мы признаем Южный Судан и будем помогать ему на этапе становления, при этом сохраняя наши традиционные отношения с Северным Суданом», – сказал премьер.

Зенауи отметил, что Эфиопию связывали «хорошие отношения с Республикой Судан», и она намерена сохранить их теперь уже с двумя независимыми государствами.

Решение об отделении Южного Судана от Северного и образовании на его территории независимого государства было принято более 98% южан во время референдума о самоопределении Юга, который проходил с 9 по 15 янв. Южный Судан станет 53 государством в Африке после окончания переходного периода 9 июля этого года. Юлия Троицкая

Президент Судана Омар аль-Башир не будет участвовать в следующих выборах на пост главы государства, сообщает в понедельник агентство Рейтер со ссылкой на представителя правящей партии страны Рабие Абделати (Rabie Abdelati).

«Аль-Башир объявил, что он не будет участвовать в предстоящих президентских выборах», – приводит агентство слова Абделати.

Как отмечает агентство, согласно действующей конституции, выборы в стране должны пройти через четыре года, а решение аль-Башира было принято в рамках комплекса мер, направленных на демократизацию в стране.

В результате проведенных в апр. 2010 всеобщих выборов Омар аль-Башир остался на посту президента, несмотря на выданный Международным уголовным судом в 2009г. ордер на его арест в связи с обвинениями в преступлениях в западной суданской провинции Дарфур.

Президент Судана Омар аль-Башир предложил российским компаниям принять участие в проектах по развитию инфраструктуры на севере страны. Возможности укрепления экономического сотрудничества между двумя странами аль-Башир обсудил в субботу на встрече со спецпредставителем президента РФ по Судану Михаилом Маргеловым.

«Мы обсудили целый блок экономических вопросов, в т.ч. готовность суданцев предоставить России подряд на строительство железной дороги от Порт-Судана до города Эль-Генейна в Западном Дарфуре, а также контракты на возведение тепловых электростанций в стране», – рассказал РИА Новости Маргелов после завершения встречи.

Кроме того, по его словам, суданские власти готовы допустить российские компании до разведки и разработки нефтяных месторождений в Дарфуре. Суданцы намерены перестроить экономику страны после того, как в июле этого года Южный Судан отделится и образует самостоятельное государство.

Аль-Башир, отметил российский спецпредставитель, с оптимизмом смотрит на процесс распада единой страны на два государства и считает, что все спорные вопросы будут решены вовремя, и им удастся наладить мирные и добрососедские отношения со своими соседями на Юге.

«Аль-Башир отметил, что они полностью выполнили условия всеобъемлющего мирного соглашения, безоговорочно признав итоги референдума по отделению Юга», – сказал Маргелов.

Он проинформировал президента Судана о результатах встречи с главным прокурором Международного уголовного суда (МУС) в Гааге, где он побывал перед приездом в Хартум, и тех компромиссных вариантах решения вопроса о судьбе вынесенного МУС обвинительного вердикта в адрес аль-Башира.

Эти варианты предусматривают либо выработку приемлемого для всех сторон политического решения, либо начало юридического процесса, либо создание гибридного суда.

В 2009г. МУС выдал ордер на арест аль-Башира за военные преступления в регионе Дарфур на западе страны, где с 2003г. ведутся военные действия между властями и мятежными группировками. Юлия Троицкая

Подразделение крупной китайской компании China Communications Construction Company, которая специализируется на строительстве транспортной инфраструктуры, выиграла тендер на строительство нового международного аэропорта в суданской столице Хартум. Проект оценивается в 1,21 млрд.долл.

Как сообщила Администрация по контролю и управлению госимуществом при Госсовете КНР (SASAC), китайские специалисты построят взлетно-посадочную полосу, которая будет способна принимать и отправлять такие самолеты, как, например, Аirbus A380. Это – широкофюзеляжный двухпалубный реактивный пассажирский самолет, который считается одним из самых крупных серийных авиалайнеров в мире. Его вместимость достигает 853 пассажиров.

Контракт предполагает также строительство терминала, ангара, контрольно башни и других необходимых объектов.По данным SASAC, реализация проекта позволит China Communications Construction Company расширить свое присутствие на рынке Судана.

Отметим, что в наст.вр. в Судане действуют валютные ограничения. Так, по законам этой страны, покупка билетов на авиаперелет не может осуществляться в иностранной валюте. А транзакции по кредитным картам при оплате поездок на самолетах тоже невозможны из-за санкций США, введенных еще в 1997г. А власти Евросоюза запретили полеты в Судан из соображений безопасности. Из-за этого авиакомпании, которые и так малочисленны на рынке авиаперевозок в Судане, сокращают свои операции в этой стране.

На этом фоне китайское правительство развивает отношения с Суданом с расчетом на еще более крепкие связи с лидерами этой страны в будущем. В 2010г. именно Судан стал для Поднебесной шестым по величине поставщиком нефти.

Восстание арабов

А.Г. Аксенёнок – кандидат юридических наук, Чрезвычайный и Полномочный Посол, опытный дипломат, арабист, долго работавший во многих арабских странах, в том числе в качестве посла России в Алжире, а также спецпредставителем на Балканах и послом Российской Федерации в Словакии.

Резюме На протяжении всей современной истории Египет был и остается лидером арабского мира, центром, из которого расходятся круги политических перемен. От того, каким путем будет преодолен кризис власти в Каире, зависит геополитический расклад на всем мусульманском Востоке и в более широком глобальном масштабе.

«Жасминовая революция» в Тунисе, начавшаяся самосожжением 20-летнего юноши, быстро перекинулась на запад (Алжир, Мавритания), юг (Судан) и восток (Египет, Иордания, Йемен) арабского мира. И хотя масштаб внутренних потрясений в этих странах различен и в каждой из них своя специфика, ясно одно. Социальная почва для народных выступлений созрела, и созрела давно. Свержение режима Зин эль-Абидина Бен Али в Тунисе сыграло лишь роль неожиданного катализатора.

Социально-политические причины взрыва

Уличные демонстрации, митинги и другие проявления массового протеста сотрясали Арабский Восток и раньше, особенно часто в 50–70-е гг. прошлого столетия. Тогда, на этапе становления национальных государств, гнев «арабской улицы» был направлен против внешних сил – Израиля и империализма США. Отдельные протестные выступления последнего десятилетия носили в основном экономический характер. Теперь же, после того, как впервые в современной истории смена режимов в двух арабских странах произошла не в результате военного переворота, внешнего или внутреннего «дворцового заговора», а под давлением снизу, на повестку дня встал вопрос о кардинальных политических переменах, возможно, на всем Ближнем Востоке, включая смену «несменяемых» арабских правителей.

Как быстро, в каких формах и насколько радикально перемены будут происходить в каждой отдельно взятой арабской стране, пока трудно спрогнозировать. В то же время глубинные процессы внутреннего развития, которые подготовили эту «социальную бомбу», уже давно были предметом экспертных обсуждений. В этом смысле при всех различиях в затронутых волнениями арабских государствах имеется много общего.

Прежде всего это часть арабского мира с более низким уровнем жизни большинства населения, особенно Египет и Йемен. Если в Алжире и Ливии – странах – экспортерах нефти – правительствам удалось на время нейтрализовать народное возмущение ростом цен, а граждане Кувейта даже получили по 3,5 тыс. долларов США разовых денежных дотаций и дополнительные добавки к социальному пакету, то, к примеру, в Египте финансовые лимиты на популистские меры оказались исчерпанными.

Социальную базу протестных движений составила молодежь, отчаявшаяся улучшить свое материальное положение, и зарождающийся средний класс, недовольный коррупцией в верхах, непотизмом и авторитарными методами правления.

Как отмечалось на Давосском форуме по Ближнему Востоку (Мертвое море, 18–20 мая 2007 г.), занятость среди молодежи в этом регионе катастрофически низка (не более 30%) даже по сравнению с такими неблагополучными в этом отношении регионами, как Центральная и Восточная Европа и республики бывшего Советского Союза. При этом уже сегодня очевиден дисбаланс спроса и предложения на рынке труда, а в перспективе прогнозируется только усугубление этой проблемы. Дефицит требуемой рабочей силы на Арабском Востоке в ближайшие два десятилетия должен, по подсчетам экономистов, составить от 80 до 90 млн рабочих мест. Как заполнить этот дефицит – самый большой вызов социально-экономическому развитию всего региона, где общая численность молодых людей в возрасте до 30 лет приближается к 70% населения, и большинство из них, по проведенным опросам, мечтает о выезде за границу.

Другим серьезным раздражителем на уровне субъективного восприятия политической реальности в массах стала несменяемость власти и всего правящего класса. Бен Али оставался президентом Туниса более 23 лет, а Мубарак возглавлял Египет неполные 30 лет. Нынешние главы двух других арабских государств, Ливии и Йемена, пришли к власти в результате военных переворотов еще раньше – соответственно в 1969 и 1978 годах.

Кроме того, во всех этих четырех странах были широко известны планы передачи власти по наследству. В Тунисе ходили слухи о властных амбициях жены президента и ее клана, установившего свой контроль практически над всеми жизненно важными сферами национальной экономики. Сценарий передачи власти от отца к сыну получил одиозную огласку и в Египте. Банкир Гамаль Мубарак, сын президента, вошедший в руководство правящей Национально-демократической партии (НДП), символизировал срастание финансовых интересов бизнеса и официального политического класса.

За последние годы имущественная поляризация в Египте шла настолько быстро, что образовавшаяся пропасть между богатством верхов и бедностью большинства населения выглядит сегодня особенно разительной. В окрестностях Каира по соседству с трущобами, называемыми «народными кварталами», выросли коттеджные поселки новой бизнес-элиты из числа бывших военных и партийных функционеров. И это в стране, где 40% населения живет за чертой бедности и 30% продолжает оставаться неграмотными. Стабильность поддерживалась репрессивными методами традиционно разветвленных в стране спецслужб и путем дотирования продуктов питания. В результате бюджетный дефицит достиг 8%, а государственный долг вырос до 72% ВВП.

Широкое недовольство в Египте вызвали результаты состоявшихся в ноябре 2010 г. парламентских выборов. В отличие от предыдущих выборов 2005 г., когда «Братья-мусульмане», выступавшие как «независимые» кандидаты, получили 20% мест, на этот раз НДП практически полностью монополизировала законодательный орган власти (97% мест). Оппозиция объявила итоги сфальсифицированными. Накануне президентского голосования, намеченного на сентябрь 2011 г., было изменено конституционное законодательство, что сделало участие в выборах независимых кандидатов практически невозможным. Все это наряду с социальными факторами также повлияло на рост антирежимных настроений, предопределив перерастание чисто экономических требований в радикально политические.

Говоря о побудительных мотивах народных волнений, особенно в Тунисе и Египте, следует отдельно отметить рост современных коммуникационных технологий. У многих экспертов и наблюдателей возник вопрос: как поддерживалась организованность народных выступлений в условиях разобщенности оппозиции и давления репрессивного аппарата? К тому же до сих пор не вполне понятно, какие политические силы стояли за этим, или поначалу больше сработали элементы стихийности и подверженности эмоциональному взрыву. По свидетельству очевидцев, для координации действий использовался Интернет, особенно такие социальные сети, как Facebook, мобильная связь. Разумеется, подобные средства коммуникации на Арабском Востоке распространены не столь широко, как в Западной Европе, но даже 8–10% в Египте (в Тунисе этот процент выше) оказалось вполне достаточно для общения среди активистов. Не случайно власти не раз прибегали к блокированию Интернета и мобильной связи.

Маневры армии

Если в Тунисе после бегства Бен Али из страны контуры переходного периода в основном согласованы, что позволило временному правительству сбить волну народных выступлений и заручиться сотрудничеством оппозиции в подготовке новых парламентских и президентских выборов, то в Египте ситуация, вероятно, долго останется неопределенной.

Под давлением протестов и западной реакции президент сделал ряд шагов навстречу требованиям народа. Впервые за время его правления был назначен вице-президент (этот пост оставался вакантным с момента, когда в 1981 г. его покинул сам Хосни Мубарак), которому предполагалось передать часть президентских полномочий. Произведена замена правительства, начался переговорный процесс с оппозиционными партиями и новыми молодежными движениями о политических и конституционных реформах. К числу приоритетов нового правительства отнесено удовлетворение жизненных потребностей народа, то есть главных экономических требований протестующих.

Вместе с тем президент Египта сначала решительно отказался немедленно покидать свой пост, ограничившись обещанием не выдвигаться на предстоящих в конце этого года президентских выборах.

Тактика президента и военно-политического истеблишмента в разгар кризиса заключалась в следующем:

ослабить накал народных выступлений, опираясь на массовое присутствие армии на улицах в качестве стабилизирующей силы;

не допустить падения режима, обеспечив условия для его упорядоченной мирной эволюции с «сохранением лица»;

в диалоге с оппозицией договориться об условиях «достойного» ухода президента в течение «переходного периода», возможно, до новых президентских и парламентских выборов.

Однако эти расчетам не суждено было оправдаться. Количество манифестантов достигло критической массы, а требования отставки президента стали распространяться по всей стране, поставив государство на грань коллапса. Экономические потери катастрофически нарастали (150 млн долл. США в день, 1 миллиард от оттока туристов). Беспрецедентной силы достигло внешнее давление со стороны главного союзника Египта Соединенных Штатов и примкнувшей к ним Западной Европы. В этих условиях президент Египта по договоренности с армейским командованием, а, возможно, и под его нажимом вынужден был покинуть свой пост 11 февраля 2011 года и передать верховную власть Высшему военному Совету. Первым шагом этого коллективного органа было объявление о приостановке действия конституции и роспуске парламента.

Важная особенность ситуации в Египте заключается в той роли, которую играет там институт армии. Она традиционно является не только военной организацией, но и политической корпорацией, источником верховной власти, пользуется авторитетом в народе как гарант национального суверенитета. Многие генералы в отставке возглавляют государственные и частные компании, правительственные агентства, местные органы власти, образуя своего рода «внутренний круг», который гораздо шире, чем непосредственное окружение президента. От того, как поведет себя армия, во многом зависит дальнейшее развитие событий, особенно теперь, когда они вышли за конституционные рамки.

С другой стороны, и оппозиции не удалось быстро заполнить политический вакуум. Она также оказалась застигнутой врасплох силой и размахом народного гнева. Опасения в Израиле и на Западе насчет вероятности прихода к власти организации «Братья-мусульмане» вполне понятны, хотя и представляются несколько преувеличенными. С самого начала исламские лозунги на улице полностью отсутствовали, а сама организация египетских исламистов переживает период раскола на почве разногласий в отношении тактики поведения после парламентских выборов в ноябре 2010 года.

В этих условиях руководство «Братьев-мусульман» предпочло действовать совместно со светскими партиями, присоединившись к образованной ими коалиции оппозиционных сил. Шансы этого объединения выступить единым фронтом на переговорах с официальными властями представляются малозначительными, особенно когда энергия народного гнева начнет сходить на нет. Другое дело, что исламисты со временем обязательно попытаются оседлать волну антирежимных настроений, используя опыт организационной работы в массах и спекулируя на антиамериканских чувствах, широко распространенных в Египте (по последним опросам, рейтинг доверия к США не превышает 30%).Но и в этом случае «Братья-мусульмане», по прогнозам египетских политологов, могут рассчитывать только на 20% голосов избирателей.

Оппозиция разрозненна и многоцветна. Политический спектр простирается от старейшей правой египетской партии «Вафд» до радикалов из находящейся вне закона организации «Братья-мусульмане». В состав этой широкой коалиции входит и образованная манифестантами аморфная демократическая ассоциация «За перемены», выдвинувшая своим лидером нобелевского лауреата, бывшего генерального директора МАГАТЭ Мохаммеда эль-Барадеи. Разумеется, оппозиционерам будет нелегко договориться даже между собой о формировании переходного «правительства народного единства» для внесения поправок в конституцию, обеспечивающих проведение «свободных выборов».

Нынешний этап политического развития Египта является по-настоящему переломным. Центр внутренних борений сосредоточен вокруг того, кто будет контролировать переходный период. Останется ли контроль в руках армии или же под давлением толпы стихийно перейдет к старым и новым политическим силам, в том числе родившимся на волне массовых выступлений. В первом случае шансы на мирный переход к демократическим переменам значительно выше. Во втором – внутренний хаос может затянуться надолго.

11 февраля Египет совершил «прыжок в неизвестность».Как бы ни развивались события дальше, драматический уход президента (а верховная власть в Египте со времен Гамаля Абдель Насера освящена ореолом если не божественности, как при фараонах, то во всяком случае непререкаемости) знаменует собой начало качественно новой эпохи. Переход к демократии, как показывает мировой опыт революционных потрясений, отнюдь не гарантирован ни при диктатуре армии, ни при диктатуре народа.

Турецкая модель?

Если свержение Бен Али в Тунисе дало импульс народным выступлениям египтян (барьер страха был преодолен), то от того, каким путем и как быстро будет преодолен кризис власти в самом Египте, во многом зависит геополитический расклад на всем мусульманском Востоке и в более широком глобальном масштабе. На протяжении всей современной истории Египет был и остается лидером арабского мира, центром, из которого расходятся круги политических перемен. На Египте, этой первой арабской стране, заключившей мирный договор с Израилем, покоится вся, пока еще шаткая, система региональной безопасности. Также велика его роль в сдерживании исламского экстремизма и великодержавных амбиций Ирана.

Если демократические реформы в Египте примут обвальный характер, то такой оборот событий повысит градус напряжения в арабских странах – экспортерах нефти и газа с непредсказуемыми последствиями для мировой экономики и финансов. В любом случае обширный регион Ближнего Востока и Северной Африки ожидает время болезненных перемен. По прогнозам Генерального секретаря Лиги арабских государств, этот волатильный период продлится от двух до пяти лет. Арабские правители, получившие столь тревожный сигнал снизу, уже вряд ли смогут управлять прежними методами. Другое дело, какой характер примут внутриполитические преобразования, насильственный или мирный, как они отразятся на перспективах урегулирования арабо-израильского конфликта и архитектуре международной безопасности в целом.

С точки зрения внутреннего расклада сил, модели дальнейшей трансформации в каждой из арабских стран, не затронутых модернизационными процессами по децентрализации власти и внедрению политического плюрализма, могут быть различными. Выработка работоспособных механизмов представительной демократии с учетом специфики мусульманского Востока и будет составлять содержание переходного периода.

По мнению многих комментаторов, для Египта и Алжира с сильными светскими традициями и стабилизирующей ролью армии более приемлема была бы турецкая модель. Насер, как и Кемаль Ататюрк, заложил традиции обновления сверху при сохранении консолидирующей роли армии, но ни при нем, ни при Анваре Садате и далее Мубараке не возникло гибкой политической системы, в которой институционально сочетались бы интересы широкого спектра сил, порожденных современным развитием. Насеровский Арабский социалистический союз и Национально-демократическая партия Садата и Мубарака не выдержали испытания временем как правящие партии, представляющие интересы коррумпированной государственной бюрократии и крупного капитала.

В Йемене армия, приведшая к власти Али Абдаллу Салеха, также может сыграть роль страховочного инструмента от сильных потрясений в условиях политического вакуума. Чисто местная особенность выражается здесь в сохраняющейся племенной структуре общества. Президент Салех поспешил объявить о том, что он отказывается выдвигаться на очередной срок. До сих пор ему удавалось лавировать между запросами племен в попытках, не всегда успешных, удовлетворить интересы поглощенной им южной части Йемена и северян, завязанных больше на Саудовскую Аравию, а также поддерживать внешние атрибуты современной государственности. Со временем делать это будет гораздо труднее.

Монархические режимы в Иордании и Марокко имеют свои глубоко укоренившиеся династические традиции, восходящие к пророку Мухаммеду. Эти страны в отличие от большинства монархий Аравийского полуострова далеко продвинулись по пути политической модернизации. Поэтому можно полагать, что устои этих режимов менее уязвимы, хотя сами верховные руководители, судя по всему, восприняли происходящее в высшей степени серьезно.

Иранская модель «теократической демократии» – это скорее шиитский феномен, она вряд ли способна стать притягательным примером для арабских государств с преобладанием ислама более мягкого суннитского толка. Вместе с тем противопоставление современного развития национальным и религиозным традициям – гарантия неудачи. Политические реформы в большинстве мусульманских стран не будут успешными, если они осуществляются как альтернатива исламу и, следовательно, воспринимаются мусульманским сообществом в качестве угрозы религиозным ценностям. Линия на искусственную демократизацию и переориентацию традиционного мусульманского общества с целью внедрения либеральных ценностей несет опасность дестабилизации и играет на руку исламским экстремистам.

Международному сообществу, реакция которого на события в Тунисе и особенно в Египте была непоследовательна и противоречива, предстоит еще пройти между Сциллой и Харибдой, чтобы найти разумные балансы между требованиями сохранения стабильности и демократизации. Заявления ряда руководителей западноевропейских государств на конференции по безопасности в Мюнхене в феврале 2011 г. о том, что не все критерии западной демократии применимы к Арабскому Востоку, внушают некоторый оптимизм. В то же время мировые державы демонстрируют очевидную растерянность перед лицом мощной волны социально-политического пробуждения, которая поднимается на Ближнем Востоке.

Египет. Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 февраля 2011 > № 2913961 Александр Аксененок

Революция и демократия в исламском мире

Резюме: Падающее воздействие великих держав создает политический вакуум на Ближнем и Среднем Востоке. Часть его заполнит Индия (в Афганистане), но в основном – на всей территории – усилится Китай. С учетом роста влияния Турции и Ирана состав игроков этого огромного региона и распределение сил будет в XXI веке больше напоминать XVII, чем ХХ столетие.

События в Тунисе и Египте продемонстрировали удивительный парадокс. Революции, вызвавшие эффект домино и поставившие на грань существования всю систему сдержек и противовесов в арабском мире, приветствовали не только Иран и «Аль-Каида», но и ряд западных политиков, первыми из которых должны быть названы президент и госсекретарь Соединенных Штатов. Отказ Николя Саркози предоставить убежище бежавшему из Туниса президенту Зин эль-Абидину Бен Али, который на протяжении десятилетий был оплотом интересов Парижа в Магрибе, еще можно было списать на растерянность или неизвестные широкой публике «старые счеты». Но призывы Барака Обамы и Хиллари Клинтон, которые в разгар охвативших Египет бунтов, погромов и антиправительственных выступлений требовали от египетского президента Хосни Мубарака немедленно включить Интернет, обеспечить бесперебойную работу иностранных СМИ, вступить в диалог с оппозицией и начать передачу ей власти, вышли за пределы не только разумного, но и допустимого. Вашингтон в очередной раз продемонстрировал, что в регионе у него нет не только союзников, но даже сколь бы то ни было ясно понимаемых интересов.

Непоправимые ошибки Америки

Откровенное до бесхитростности предательство главного партнера США в арабском мире, каким до недавнего времени полагал себя Мубарак, никак не может быть оправдано с практической точки зрения. «Либеральная оппозиция» во главе с экстренно прибывшим в Египет «брать власть» Мохаммедом эль-Барадеи, влияние которого в стране равно нулю, не имеет никаких шансов. Если, конечно, не считать таковыми возможное использование экс-главы МАГАТЭ в качестве ширмы, ликвидируемой немедленно после того, как в ней отпадет надобность. Заявления «Братьев-мусульман» о том, что, придя во власть, они первым делом пересмотрят Кэмп-Дэвидский договор, и сама их история не дают оснований для оптимизма. Амбиции еще одного потенциального претендента на египетское президентство, Генерального секретаря Лиги арабских государств Амра Мусы, несопоставимы с возможностями генерала Омара Сулеймана, которого Мубарак назначил вице-президентом. А переход власти к высшему военному командованию хотя бы оставляет надежду на управляемый процесс.

Ближний Восток: история проблемы

Георгий Мирский. Шииты в современном мире

Евгений Сатановский. Новый Ближний Восток

Усмотреть смысл в «выстреле в собственную ногу», произведенном американским руководством, очень трудно. Разве что начать всерьез воспринимать теорию заговора, в рамках которого Соединенные Штаты стремятся установить в мире «управляемый хаос», для чего готовы поддерживать любые протестные движения и организовывать какие угодно «цветные» революции, не важно, за или против кого они направлены. Альтернатива – полагать, что руководство США и ряда стран Европы охватила эпидемия кратковременного помешательства (кратковременного – потому что через несколько дней риторика все-таки стала меняться). Такое впечатление, что в критических ситуациях лидеры Запада следуют не голосу рассудка, государственным или личным обязательствам, но некоему инстинкту. Тому, который заставляет их во вред себе, своим странам и миропорядку в целом приветствовать любое неустроение под лозунгом «стремления к свободе и демократии», где бы оно ни происходило и кого бы из союзников ни касалось.

Какие выводы сделаны из этого всеми без исключения лидерами стран региона от Марокко до Пакистана – не стоит и говорить. Во всяком случае, израильтяне, которые до сих пор полагали, что в основе предвзятого отношения администрации Обамы к правительству Биньямина Нетаньяху лежат столкновение популистских американских теорий с торпедировавшей их ближневосточной реальностью, антиизраильское лоббирование и личная неприязнь, внезапно начали осознавать: дело гораздо хуже, это работает система.

В рамках этой системы исторически непоправимых ошибок, последовательно совершаемых президентами Соединенных Штатов, Джимми Картер в 1979 г. заставил шаха Ирана Мохаммеда Резу Пехлеви отказаться от противостояния с аятоллой Хомейни. Исламская революция в Иране, не встретив сопротивления, победила со всеми вытекающими для этой страны, региона и мира последствиями, одним из которых было введение советских войск в Афганистан.

Сменивший Картера Рональд Рейган поддержал не только фанатиков-моджахедов, но и создание «Аль-Каиды» во главе с Усамой бен Ладеном. Можно только вспоминать генерала ХАД (аналог КГБ в Демократической республике Афганистан) Наджибуллу, который при поддержке Запада мог стать в Афганистане не худшим руководителем, чем генералы КГБ и МВД СССР Алиев и Шеварднадзе в Азербайджане и Грузии. Вместо этого шиитский политический ислам в Иране получил достойного соседа и конкурента в лице террористического суннитского «зеленого Интернационала». Джордж Буш-старший в связи с краткосрочностью пребывания на президентском посту свой вклад в дело укрепления радикального политического ислама не внес. Он лишь провел «Войну в Заливе», ослабив режим Саддама Хусейна, но не уничтожив его в тот непродолжительный исторический момент, когда это могло быть поддержано всеми региональными игроками с минимальной выгодой для экстремистских организаций.

Зато Билл Клинтон, смотревший сквозь пальцы на появление ядерного оружия у Пакистана и проворонивший «черный ядерный рынок», организованный отцом пакистанской бомбы Абдулом Кадыр Ханом, поддержал авантюру израильских левых, приведшую Ясира Арафата на палестинские территории, и операцию пакистанских спецслужб по внедрению движения «Талибан» в качестве ведущей военно-политической силы Афганистана. Именно ближневосточный курс Клинтона привел к «интифаде Аль-Акса» в Израиле и мегатеракту 11 сентября 2001 г. в Соединенных Штатах.

Президент Джордж Буш-младший, пытаясь привести в порядок тяжелое ближневосточное наследство Клинтона, расчистил в Ираке плацдарм для деятельности не только «Аль-Каиды» и других суннитских радикалов, но и таких шиитских радикальных групп, как поддерживаемая Ираном Армия Махди. Иран, лишившийся в лице свергнутого и повешенного Саддама Хусейна опасного соседа, получил свободу рук для реализации имперских амбиций, в том числе ядерных, стремительно превращаясь в региональную сверхдержаву. Попытка иранского президента-либерала Мохаммеда Хатами наладить отношения с Вашингтоном после взятия американской армией Багдада была отвергнута, что открыло дорогу к власти иранским «неоконам» во главе с президентом Махмудом Ахмадинежадом. В Афганистане не были разгромлены ни талибы, ни «Аль-Каида», их лидеры мулла Омар и Усама бен Ладен остались на свободе, зато администрация, ведомая госсекретарем Кондолизой Райс, всерьез занялась демократизацией региона.

В итоге ХАМАС стал ведущей военно-политической силой в Палестине и, развязав гражданскую войну, захватил сектор Газа. Проиранская «Хезболла» укрепила позиции в Ливане, «Братья-мусульмане» заняли около 20% мест в парламенте Египта, а успешно боровшийся с исламистами пакистанский президент Первез Мушарраф и возглавляемая им армия уступили власть коррумпированным кланам Бхутто-Зардари и Наваза Шарифа. Страна, арсеналы которой насчитывают десятки ядерных зарядов, сегодня управляется людьми, стоявшими у истоков движения «Талибан» и заговора Абдула Кадыр Хана.

Наконец, Барак Обама, «исправляя» политику своего предшественника, принял политически резонное, но стратегически провальное решение о выводе войск из Ирака и Афганистана и смирился с иранской ядерной бомбой, которая, несомненно, обрушит режим нераспространения. Попытки жесткого давления на Израиль, переходящие все «красные линии» в отношениях этой страны с Соединенными Штатами, убедили Иерусалим в том, что в лице действующей администрации он имеет «друга», который опаснее большинства его врагов. Несмотря на беспрецедентное охлаждение отношений с Израилем, заигрывания с исламским миром, стартовавшие с «исторической речи» Обамы в Каире, не принесли ожидаемых дивидендов. Ситуацию с популярностью США под руководством Барака Обамы среди мусульман лучше всего характеризует реакция египетских СМИ на эту речь: «Белая собака, черная собака – все равно собака».

Поддержка американским президентом египетской демократии в варианте, включающем в систему власти исламских радикалов, помимо прочего откроет двери для дехристианизации Египта. Копты, составляющие 10% его населения и без того во многом ограничиваемые властями, несмотря на демонстрацию лояльности к ним, являются легитимной мишенью террористов. Их будущее в новом «демократическом» Египте обещает быть не лучшим, чем у их соседей – христиан Палестины, потерявшей за годы правления Арафата и его преемника большую часть некогда многочисленного христианского населения.

Упорная поддержка коррумпированных и нелегитимных режимов Хамида Карзая в Афганистане и Асифа Али Зардари в Пакистане, неспособность повлиять на правительственные кризисы в Ираке и Ливане, утечки сотен тысяч единиц секретной информации через портал «Викиликс», несогласованность действий Госдепартамента, Пентагона и разведывательных служб, череда отставок высокопоставленных военных и беспрецедентная публичная критика, с которой они обрушились на гражданские власти… Все это заставляет говорить о системном кризисе не только в ближневосточной политике, но и в американской управленческой машине в целом.

Инициативы Обамы по созданию «безъядерной зоны на Ближнем Востоке» и продвижению к «глобальному ядерному нулю», настойчиво поддерживаемые Саудовской Аравией, направлены в равной мере против Ирана, нарушившего Договор о нераспространении (ДНЯО), и Израиля, не являющегося его участником. Проблема не только в том, что эти инициативы не имеют шансов на реализацию, но в том, что они полностью игнорируют Пакистан, хотя опасность передачи части пакистанского ядерного арсенала в распоряжение Саудовской Аравии, а возможно, и не только ее, не менее реальна, чем перспективы появления иранской ядерной бомбы. Активная позиция в поддержку ядерных инициатив Барака Обамы, занятая в конце января с.г. в Давосе принцем Турки аль-Фейсалом, наводит на размышления. Создатель саудовских спецслужб известен не только как архитектор «Аль-Каиды», его подозревают в причастности к организации терактов 11 сентября в США и «Норд-Ост» в России. На этом фоне поспешные непродуманные заявления в адрес Хосни Мубарака только подчеркнули: Америка на Ближнем и Среднем Востоке (БСВ) действует исходя из теории, а не из практики, и, не считаясь с реальностью, строит фантомную «демократию» (как когда-то СССР – фантомный «социализм»), безжалостно и бессмысленно сдавая союзников в угоду теоретическому догматизму.

Демократия с ближневосточной спецификой

Принято считать, что демократия – наилучшая и самая современная форма правления. Соответствующая цитата из Уинстона Черчилля затерта до дыр. Право народа на восстание против тирании, которое легло в основу западного политического обустройства последних веков – это святыня, покушения на которую воспринимаются в Вашингтоне и Брюсселе как ересь, сравнимая с попытками усомниться в непогрешимости папы римского. При этом расхождения между теоретической демократией и ее практическим воплощением в большей части стран современного мира не только не анализируются, но даже не осознаются «мировым сообществом», точнее политиками, политологами, политтехнологами, экспертами и журналистами, которые принадлежат к узкому кругу, не только называющему, но и полагающему себя этим сообществом.

Констатируем несколько аксиом ближневосточной политики. Знаменующий окончательную и бесповоротную победу либеральной демократии «конец истории» Фрэнсиса Фукуямы не состоялся, в отличие от «войны цивилизаций» Самьюэла Хантингтона. Во всяком случае, на Ближнем и Среднем Востоке демократий западного типа нет, и в ближайшие десятилетия не предвидится. В регионе правят монархи, авторитарные диктаторы или военные хунты. Все они апеллируют к традиционным ценностям и исламу до той поры, пока это ислам, не подвергающий сомнению легитимность верховной власти. Республиканские режимы БСВ могут до мелочей копировать западные органы власти, но эта имитация европейского парламентаризма не выдерживает проверки толерантностью. Права этно-конфессиональных меньшинств существуют до той поры, пока верховный лидер или правящая группировка намерены их использовать в собственных целях и в той мере, в которой это позволено «сверху», а права меньшинств сексуальных не существуют даже в теории. В отличие от западного сообщества, права большинства не подразумевают защиту меньшинств, но в отсутствие властного произвола дают большинству возможность притеснять и физически уничтожать их. Политический неосалафизм приветствует это, а ссылки теоретиков на терпимость ислама в корне противоречат практике, в том числе современной.

Любая демократизация и укрепление парламентаризма в регионе, откуда бы они ни инициировались и кем бы ни возглавлялись на начальном этапе, в итоге приводят исключительно к усилению политического ислама. Националистические и либеральные светские партии и движения могут использоваться исламистами только как временные попутчики. Исламизация политической жизни может быть постепенной, с использованием парламентских методов, как в Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, или революционной, как в Иране рахбара Хомейни, но она неизбежна.

Период светских государств, основатели которых воспринимали ислам как историческое обоснование своих претензий на отделение от метрополий, а не как повседневную практику, обязательную для всего населения, завершается на наших глазах. Все это сопровождается большой или малой кровью. Различные группы исламистов апеллируют к ценностям разных эпох, от крайнего варварства до сравнительно умеренных периодов. Некоторые из них готовы поддерживать отношения с Западом – в той мере, в какой они им полезны, другие изначально настроены на разрыв этих отношений. В одних странах исламизация общественной и политической жизни сопровождается сохранением государственных институтов, в других – их ликвидацией. Каждая страна отличается по уровню воздействия на ситуацию племенного фактора или влияния религиозных братств и орденов. Но для всех без исключения движения, которые, взяв власть или присоединившись к ней, будут обустраивать режимы, возникающие в перспективе на Ближнем и Среднем Востоке, характерны общие черты.

Движения эти жестко противостоят укоренению на контролируемой ими территории «западных ценностей» и борются с вестернизацией, распространяя на Западе «ценности исламского мира», в том числе в замкнутых этно-конфессиональных анклавах, растущих в странах Евросоюза, США, Канаде и т.д., под лозунгами теории и практики «мультикультурализма». Наиболее известными итогами сложившейся ситуации являются «парижская интифада», датский «карикатурный скандал», борьба с рождественской символикой в британских муниципалитетах, покушения на «антиисламских» политиков и общественных деятелей и убийства некоторых из них в Голландии, общеевропейская «война минаретов», попытка построить мечеть на месте трагедии 11 сентября в Нью-Йорке. Несмотря на заявления таких политиков, как Ангела Меркель и Дэвид Кэмерон о том, что мультикультурализм исчерпал себя, распространение радикального исламизма на Западе зашло далеко и инерция этого процесса еще не исчерпана. Усиление в среде местного населения Швейцарии, Австрии, Бельгии и других стран Европы консервативных антииммигрантских политических движений – реакция естественная, но запоздавшая. При этом антиглобалистские движения, правозащитные структуры и международные организации, включая ООН, с успехом используются исламистами для реализации их стратегических целей.

Консолидация против Израиля

Одной из главных мишеней современного политического ислама всех толков и направлений является Израиль. Борьба с сионизмом – не только единственный вопрос, объединяющий исламский мир, но и главное достижение этого мира на международной арене. Как следствие – гипертрофированное внимание мирового сообщества, включая политический истеблишмент и СМИ, к проблеме отношений израильтян и палестинцев. Утверждение в умах жителей не только исламского мира, но и Запада идеи исключительности палестинской проблемы – на деле едва ли не наименее острой в череде раздирающих регион конфликтов. Во имя создания палестинского государства многие готовы идти против экономической, политической и демографической реальности, да и просто против здравого смысла, о чем свидетельствует «парад признания» рядом латиноамериканских и европейских государств несуществующего палестинского государства в границах 1967 года.

Израиль пока выжидает и готовится к войне, дистанцируясь от происходящих в регионе событий, чтобы не провоцировать конфликт. Руководство страны осознает, что ситуация с безопасностью в случае ослабления режимов в Каире и Аммане, поддерживающих с Иерусалимом дипломатические отношения, вернется к временам, которые предшествовали Шестидневной войне. Любая эволюция власти в Египте и Иордании возможна только за счет охлаждения отношений с Израилем, поскольку на протяжении десятилетий главным требованием арабской улицы в этих странах был разрыв дипломатических и экономических отношений с еврейским государством. Этот лозунг используют все организованные оппозиционные группы, от «Братьев-мусульман» до профсоюзов и светских либералов.

Не только Амр Муса и эль-Барадеи, известные антиизраильскими настроениями, но и Омар Сулейман, тесно контактировавший на протяжении длительного времени с израильскими политиками и военными, либо другой представитель высшего генералитета будет вынужден (сразу или постепенно) пересмотреть наследие Мубарака в отношениях с Израилем. Как следствие, неизбежно ослабление или прекращение борьбы с антиизраильским террором на Синайском полуострове, поддерживаемым не только суннитскими экстремистскими группами, но и Ираном. Завершение египетской блокады Газы означает возможность доставки туда ракет среднего радиуса действия типа «Зильзаль», способных поразить не только ядерный реактор в Димоне и американский радар в Негеве, контролирующий воздушное пространство Ирана, но и Тель-Авив с Иерусалимом. Поддержка ХАМАС со стороны Сирии и Ирана усилится, а Палестинская национальная администрация (ПНА) на Западном берегу ослабеет. Все это резко повышает вероятность терактов против Израиля и военных действий последнего не только в отношении Ирана, к чему Иерусалим готовился на протяжении ряда лет, но и по всей линии границ, включая Газу и Западный берег.

Военные действия против Ливана и Сирии возможны в случае активизации на северной границе «Хезболлы». Война с Египтом вероятна, лишь если исламисты придут к власти и разорвут мирный договор с Израилем. В зависимости от того, прекратят ли США поставки вооружения и запчастей Египту, возможны любые сценарии боевых действий, включая, в случае катастрофичного для Израиля развития событий, удар по Асуанской плотине. При этом ситуация в Египте резко обострится через 3–5 лет, когда правительство Южного Судана, независимость которого обеспечил проведенный в январе 2011 г. референдум, перекроет верховья Нила, построив гидроузлы. Ввод их в действие снизит сток в Северный Судан и Египет, поставив последний на грань экологической катастрофы, усиленной катастрофой демографической. Физическое выживание населения Египта не гарантировано при превышении предельно допустимой численности жителей, составляющей 86 миллионов человек (в настоящий момент в Египте живет 80,5 миллионов).

Конфликт Израиля с арабским миром может быть спровоцирован кризисом в ПНА. Палестинское государство не состоялось. Улучшения в экономике Западного берега связаны с деятельностью премьер-министра Саляма Файяда, находящегося в глубоком конфликте с президентом Абу Мазеном. Попытка свержения президента бывшим главным силовиком ФАТХа в Газе Мухаммедом Дахланом привела к высылке последнего в Иорданию. Главный переговорщик ПНА Саиб Эрикат обвинен в коррупции. Абу Мазен полностью изолирован в палестинской элите. Агрессивные антиизраильские действия руководства ПНА на международной арене контрастируют с его полной зависимостью от Израиля в экономике и в сфере безопасности. Население Западного берега зависит от возможности получения работы в Израиле или в израильских поселениях Иудеи и Самарии. Без поддержки со стороны израильских силовых ведомств падение режима в Рамалле – вопрос нескольких месяцев.

Иран и другие

Последствия этого для Иордании могут быть самыми тяжелыми. Пока король Абдалла II сдерживает палестинских подданных, опираясь на черкесов, чеченцев и бедуинов. Смена премьер-министра и ряд других мер политического и экономического характера позволяют ему избежать сценария, реализованного его отцом в «черном сентябре» 1970 года (подавление палестинского восстания). Ситуацию в Иордании дополнительно отягощает фактор иракских беженцев (до 700 тысяч человек), а также финансовые и земельные аферы, в которых обвиняются палестинские родственники королевы Рании. В отличие от времен короля Хусейна, Иордании не грозит опасность со стороны Сирии и Саудовской Аравии, однако страна остается мишенью для радикальных суннитских исламистов. Следует отметить сдвиг в отношениях между Иорданией и Ираном.

Последний, наряду с Турцией, является ведущим военно-политическим игроком современного исламского мира, успешно соперничающим за влияние с такими его традиционными лидерами, как Египет, Саудовская Аравия и Марокко. Несмотря на экономические санкции, Иран развивает свою ядерную программу и хотя, по оценке экс-директора «Моссад» Меира Дагана, не сможет изготовить ядерную бомбу до 2015 г., накопил объем расщепляющих материалов, которого хватает для производства пяти зарядов, а к 2020 г., возможно, будет готов к ограниченной ядерной войне. При этом непосредственную опасность Исламская Республика Иран (ИРИ) представляет исключительно для своих соседей по Персидскому заливу и Израиля, который официальный Тегеран последовательно обещает уничтожить.

Предположения о возможности нанесения Ираном удара по Европейскому союзу или Соединенным Штатам представляются несостоятельными. Нанесение ракетно-бомбового удара по ядерным объектам ИРИ со стороны Израиля и США маловероятно. Америка может уничтожить промышленный потенциал Ирана, но не имеет людских ресурсов для проведения сухопутной операции, обязательной, чтобы ликвидировать иранскую ядерную программу. Израиль не обладает необходимым военным потенциалом, хотя поразивший иранские ядерные объекты компьютерный вирус не без основания связывают с противостоянием этих двух стран.

Борьба за власть в Иране завершается в пользу генералов Корпуса стражей исламской революции, оттесняющих на периферию аятолл. «Зеленое движение», объединившее ортодоксов и либералов, потерпело поражение. Сохраняя лозунги исламской революции, ИРИ трансформируется в государство, основой идеологии которого во все возрастающей степени становится великодержавный персидский национализм. Тегеран успешно развивает отношения с КНР, странами Африки, Латинской Америки и Восточной Европы, Индией, Пакистаном и Турцией, фактически поделив с последней сферы влияния в Ираке, правительство которого координирует свои действия не только с США, но и с ИРИ. На территории БСВ интересы Ирана простираются от афганского Герата до мавританского Нуакшота (усиление позиций Тегерана в Мавритании спровоцировало разрыв Марокко дипломатических отношений с ним). Было бы наивным полагать, что закрепление ИРИ на мавританском правобережье реки Сенегал вызвано исключительно желанием вытеснить оттуда Израиль, дипломатические отношения с которым правительство Мавритании прекратило, сближаясь с Тегераном. Скорее захолустную Мавританию можно полагать идеальным транзитным пунктом для переброски оружия, а возможно и чего-либо, связанного с иранской ядерной программой, наиболее близким к латиноамериканским партнерам Ирана – Венесуэле и Бразилии.

Тегеран избегает прямых конфликтов с противниками, предпочитая «войны по доверенности», которые ведут его сателлиты. Ирано-израильскими были Вторая ливанская война, операция «Литой свинец» в Газе, да и за конфликтом йеменских хауситских племен с Саудовской Аравией, по мнению ряда аналитиков, стоял Иран. Агрессивная позиция ИРИ в отношении малых монархий Персидского залива подкрепляется наличием в таких странах, как Бахрейн, Катар, в меньшей степени Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Кувейт шиитских общин. Единственным союзником Ирана в арабском мире по-прежнему является Сирия, которая при поддержке «Хезболлы» постепенно возвращает контроль над ситуацией в Ливане и продолжает курировать ХАМАС, политическое руководство которого дислоцировано в Дамаске. С учетом наложенных на Иран санкций, перспективы его газового экспорта в Евросоюз зависят от кооперации с Турцией, которая будет использовать эту ситуацию в своих интересах, пока они не войдут в противоречие с интересами ИРИ (что в перспективе, несомненно, произойдет).

Турецкое руководство, взяв курс на построение «новой Османской империи», опередило события, приступив к постепенной исламизации политической и общественной жизни в стране. Оттесняя армию от власти под лозунгами демократии и борьбы с коррупцией, правящая партия провела необходимые конституционные изменения парламентским путем, подавив в зародыше очередной военный путч. Экономические успехи Турции позволяют ей действовать без оглядки на Европейский союз и Соединенные Штаты. А участие в НАТО в качестве второй по мощи армии этого блока дает свободу маневра, в том числе в иракском Курдистане и в отношениях с Израилем, значительно охладившихся после инцидента с «Флотилией свободы». При этом страна расколота по национальному признаку (курдский вопрос по-прежнему актуален), светская оппозиция правящей Партии справедливости и развития сильна, а в руководстве армии продолжается брожение. Однако, какие бы факторы (или их сочетание) ни спровоцировали антиправительственные волнения, триумвират премьера, президента и министра иностранных дел сохраняет достаточный ресурс для реализации планов экономической и дипломатической экспансии в Африке, исламском мире и Восточной Европе. Турция с большим основанием, чем Иран, претендует на статус региональной сверхдержавы, имея для этого необходимый потенциал, не отягощенный, в отличие от ИРИ, внешними конфликтами.

Сирийская стабильность опирается на сотрудничество с Турцией и Ираном, при улучшении отношений с США и странами ЕС. Правящая алавитская военная элита во главе с Башаром Асадом балансирует между арабами-суннитами и арабами-христианами, подавляя курдов и используя деловую активность армян. Однако в случае резкого усиления египетских «Братьев-мусульман» в Сирии не исключены волнения, наподобие подавленных большой кровью Хафезом Асадом в 1982 г., которые способны ослабить или обрушить режим. Последний усилил свои позиции в Ливане, но обстановку в самой Сирии осложняет присутствие там иракских (до 1 млн) и в меньшей мере палестинских (до 400 тыс.) беженцев.

Ливан после падения правительства Саада Харири переживает собственный кризис, вызванный противостоянием сирийского и саудовского лобби (последнее, поставив на конфронтацию с Дамаском, проиграло). Не исключено постепенное сползание в гражданскую войну, в качестве ведущей силы в которой будет выступать «Хезболла» шейха Насраллы. Роль детонатора конфликта могут, как и в 1975–1978 гг., сыграть заключенные в лагеря палестинские беженцы (более 400 тыс.).

На Аравийском полуострове катастрофическая ситуация сложилась в Йемене, почти неизбежный распад которого после отстранения от власти президента Али Абдаллы Салеха, правящего в Сане с 1978 г. и контролирующего Южный Йемен с 1990 г., может спровоцировать необратимые процессы в Саудовской Аравии. На территории Йемена столкнулись интересы Ирана и США, Катара и Саудовской Аравии. Эта страна – не только родина многих бойцов «всемирного джихада» (корни Усамы бен Ладена – в Йемене), но настоящий «котел с неприятностями». Конфликт между президентом и племенами, категорически отвергшими попытку передать власть по наследству, напоминает схожую проблему в Египте. Однако противостояние южан-шафиитов и северян-зейдитов, усиленное недовольством отстраненной от власти и обделенной благами бывшей военной элиты юга – местная специфика.

Йемен – первая страна БСВ, которая способна развязать с соседней Саудовской Аравией «водную войну». В ближайшее время Сана рискует стать первой столицей мира с нулевым водным балансом, тем более что ряд исторических йеменских провинций был аннексирован саудовцами в начале ХХ века. Дополнительным фактором риска является нищета поголовно вооруженного населения, которое находится под постоянным воздействием местного наркотика «кат». Не стоит гадать, смогут ли 25,7 млн саудовцев, большая часть которых в жизни не брала в руки оружия, противостоять 23,5 млн йеменцев, большинство которых на протяжении всей жизни оружия из рук не выпускало. Способность саудовской элиты, правящая верхушка которой по возрасту напоминает советское Политбюро 1980-х гг., контролировать ситуацию иначе, чем через подкуп воинственных племен на южных границах и радикалов из «заблудшей секты» внутри страны, сомнительна. С учетом значения пролива Баб-эль-Мандеб воздействие потенциального конфликта между Йеменом и Королевством Саудовская Аравия или гражданской войны в Йемене на мировой рынок энергоносителей сравнимо с перекрытием Суэцкого канала. В отсутствие на президентском посту человека, способного сменить генерала Салеха, а такого человека в Йемене, в отличие от Египта, нет, страна рискует стать такой же пиратской территорией, как Сомали, тем более что сотни тысяч сомалийских беженцев и так уже живут на его территории.

Какие последствия обрушение правящего режима в Йемене вызовет в ибадитском Омане, где правящий страной с 1970 г. султан Кабус бен Саид не имеет наследников, и малых монархиях Персидского залива, предсказать трудно. Балансируя между Соединенными Штатами (военные базы в Кувейте, Катаре и на Бахрейне), Великобританией (присутствие в Омане) и Францией (анонсировавшей строительство военной базы в ОАЭ), с одной стороны, Ираном (конфликт с ОАЭ и Бахрейном), с другой, и Саудовской Аравией – с третьей, все эти страны на случай возможной войны наладили неофициальные отношения с Израилем. Израильские опреснительные установки, агрокомплексы и системы обеспечения безопасности стратегических объектов, без указания страны-производителя или с указанием зарубежных филиалов израильских фирм – столь же обычное явление на южном берегу залива, как иранские суда в местных портах, иранские счета в банках и иранцы в деловых центрах. Оман пребывает в самоизоляции, усиленной раскрытием исламистского заговора, в организации которого Маскат обвинил ОАЭ.

Кувейт не оправился от последствий иракской оккупации 1990–1991 годов. Влияние Бахрейна ограничено нелояльностью шиитского большинства населения суннитской династии. Экономический кризис ослабил ОАЭ, особенно Дубай, обрушив «пирамиду недвижимости», на которой в последние годы было основано его благополучие. Свое политическое влияние укрепляет лишь умеренно ваххабитский Катар, обладатель третьего в мире газового запаса. В качестве медиатора региональных конфликтов он успешно соперничает с такими гигантами арабского мира, как Египет и Саудовская Аравия. Главное оружие катарского эмира в борьбе за доминирование на межарабской политической арене – «Аль-Джазира», эффективность которой доказывает ее запрет в Египте, где телеканал в немалой мере способствовал «раскачиванию лодки». Но этот инструмент может оказаться бесполезным в случае перенесения беспорядков на территорию самого Катара. При этом главным фактором нестабильности в монархиях Персидского залива, включая Саудовскую Аравию, могут стать иностранные рабочие, в ряде стран многократно превосходящие их граждан по численности.

Еще одним дестабилизирующим фактором для полуострова является его близость к Африканскому Рогу, на побережье которого сосредоточены самые бедные, охваченные междоусобицей и полные беженцев страны: Эритрея, Джибути и пиратское Сомали, распавшееся на анклавы, крупнейшими из которых являются Пунталенд и Сомалиленд. Исламисты из движения «Аш-Шабаб» и других радикальных группировок – единственная сила, способная объединить эту страну, подчинив или уничтожив полевых командиров, подобно тому как талибы в свое время проделали это в Афганистане. Пугающая перспектива, особенно на фоне полнейшего банкротства мирового сообщества в борьбе с пиратами, бесчинствующими на все более широкой акватории Индийского океана. Не стоит забывать и о проблеме границ, обширный передел которых неизбежен после бескровного распада Судана. Север Судана в ближайшей исторической перспективе может объединиться с Египтом, особенно в случае исламизации последнего. Не случайно лидер суданских исламистов Хасан ат-Тураби опять арестован властями.

Волнения в Тунисе и Египте грозят самым прискорбным образом сказаться на ситуации в Алжире, вялотекущая гражданская война в котором идет с 1992 года. Президент Абдулазиз Бутефлика стар, конфликт арабов с берберами так же актуален, как и десятилетия назад, а исламисты никуда не делись. Под угрозой стабильность в Марокко, на территории которого еврейские и христианские святыни являются для «Аль-Каиды» Магриба столь же легитимными объектами атаки, как и иностранные туристы. Мавритания, где число рабов, по некоторым оценкам, достигает 800 тыс., находится в полосе военных путчей и восприимчива к любым революционным призывам.

Не стоит забывать и о том, что экспрессивный Муамар Каддафи в Ливии правит с 1969 г. и легко может стать жертвой «египетского синдрома». Тем более что собственных сыновей в руководство страны он продвигает не менее настойчиво, чем Мубарак и Салех, а поддержкой на Западе и в арабском мире пользуется куда меньшей.

Единственным, хотя и слабым утешением в сложившейся ситуации может служить то, что региональное потрясение основ ничем не угрожает Ираку, Афганистану или Пакистану. Первые два давно уже не столько государства, сколько территории. Последнему же, с исламистами в Северо-Западной провинции и Пенджабе, пуштунскими талибами в зоне племен, сепаратистами Белуджистана и Синда и противостоянием правительства, армии и судебной власти, для развала достаточно и одного Афганистана. После чего его внушительные ядерные арсеналы пойдут на «свободный рынок», а мировое сообщество получит куда более значимый повод для беспокойства, чем судьба палестинского государства или правителя отдельно взятой арабской страны, даже если эта страна – Египет.

Констатируем напоследок, что падающее влияние на БСВ великих держав создает вакуум, часть которого в Афганистане заполнит Дели. На всей прочей территории, включая и Афганистан, усилится влияние Пекина. Как следствие, состав игроков и распределение сил на Ближнем и Среднем Востоке в XXI веке будет более напоминать XVII, чем ХХ столетие. Что соответствует теории циклического развития истории, хотя и несколько обидно, если рассматривать это через призму интересов Парижа, Лондона, Брюсселя или Вашингтона.

Е.Я. Сатановский – президент Института Ближнего Востока.

Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 14 февраля 2011 > № 739764 Евгений Сатановский

Политбюро правящего на юге Суданского народно-освободительного движения (СНОД) во главе с его лидером Сальва Киром утвердило в качестве названия нового государства, которое должно появиться на карте страны в июле, название «Южный Судан».

«Политбюро выбрало для нового государства название Южный Судан и будет продвигать это решение в парламенте», – сообщил в понедельник журналистам генеральный секретарь СНОД Паган Амум.

Заместитель генсека движения Ясир Арман считает, что такое название для будущей страны оставляет надежду на объединение с Севером на новой основе или создание конфедерации между двумя странами.

Кроме того, СНОД приняло решение, что его крыло, действовавшее на Севере, перестает существовать, а вместо него появится новая независимая партия.

Решение об отделении Южного Судана от Севера было принято во время референдума, который прошел в янв. Более 98% участников плебисцита высказались за создание независимого государства на своей территории.

Название нового государства, которое появится на Юге после завершения переходного периода 9 июля, еще не выбрано. В числе рассматриваемых вариантов есть предложение назвать страну «Экватория». Юлия Троицкая

Спецпосланник США по суданскому урегулированию Скотт Грэйшн будет назначен послом в Кении, сообщила пресс-служба Белого дома. «Президент Барак Обама намерен назначить. Скотта Грейшна послом США в Республике Кения. Кандидатуру посланника Обама внес на утверждение в сенат в четверг», – говорится в сообщении пресс-службы.

Должность спецпосланника по Судану генерал-майор ВВС Грейшн занял 18 марта 2009г. До этого он работал в Белом доме помощником президента по персоналу. С 1974 по 2006г. служил в военно-воздушных силах США. В начале службы был пилотом-инструктором на истребителях F-5 и F-16, участвовал в миссии в рамках сотрудничества ВВС США и Кении. Грэйшн говорит на суахили, имеет степень магистра в сфере исследований проблем безопасности. Денис Ворошилов

Север и Юг Судана способны установить добрососедские уважительные отношения после образования независимого государства в Южном Судане, заявил журналистам генеральный секретарь основной силы – Суданского народно-освободительного движения (СНОД) Паган Амум.

В понедельник председатель комиссии по проведению референдума по самоопределению Юга Судана, который проходил с 9 по 15 янв., сообщил, что подведены окончательные итоги голосования, согласно которым 98,83% участников высказались за отделение от Севера.

«Это действительно исторический день, поскольку объявлены результаты народного волеизъявления. Жители Юга проголосовали за отделение от Севера, и все политические силы уважают этот выбор», – отметил Амум.

По его мнению, власти на Юге и Севере страны должны использовать время до окончания переходного периода в июле этого года для выполнения оставшихся нереализованными положений Всеобъемлющего мирного соглашения, которое было заключено в 2005г. после гражданской войны. Одним из пунктов этого соглашения было проведение референдума по самоопределению Юга.

«Мы сосредоточим усилия на поиске компромисса относительно еще нерешенных вопросов, в т.ч. о принадлежности пограничного района Абьей, чтобы начать наши отношения с Севером в качестве двух самостоятельных государств без взаимных претензий на основе добрососедства и сотрудничества», – добавил генсек СНОД.

В то же время он отметил, что решение проблемы Абьей власти Юга видят в присоединении района к своей территории с соблюдением прав кочевого племени миссерия на перегон скота через Абьей.

Однако правительство на Севере Судана решительно выступает против включения богатого нефтяными запасами Абьей в состав Южного Судана, а также против попыток правительства Юга в одностороннем порядке решить вопрос о его принадлежности.

Референдум о статусе Абьей планировалось провести одновременно с всенародным голосованием о судьбе Южного Судана, но из-за разногласий между партнерами по мирному соглашению он был отложен на неопределенное время. Юлия Троицкая

США признают Южный Судан самостоятельным государством в июле 2011г., говорится в заявлении президента США Барака Обамы. «От лица народа США я поздравляю народ Южного Судана с успешным и вдохновляющим референдумом, в котором подавляющее большинство избирателей предпочли независимость. В связи с этим я рад объявить о намерении Соединенных Штатов официально признать Южный Судан самостоятельным, независимым государством в июле 2011г.», – говорится в заявлении американского лидера.

Более 98% участников недавнего референдума по самоопределению Южного Судана проголосовали за то, чтобы регион стал независимым государством. Официальное провозглашение нового, 53 по счету государства Африки, состоится 9 июля 2011г. после окончания переходного периода. В 2005г. после 20-летней гражданской войны в Судане правительственные силы, представляющие Север, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. По его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен был решиться в ходе референдума.

По словам президента США, референдум стал очередным шагом на длительном пути Африки к справедливости и демократии.

«Теперь все стороны несут ответственность за то, чтобы этот исторический многообещающий момент положил начало стабильному движению вперед. Всеобъемлющее мирное соглашение должно осуществляться в полной мере, а все споры должны решаться мирным путем», – заявил Обама.

Он также подчеркнул необходимость окончания конфликта в суданском Дарфуре. «США продолжат поддерживать чаяния всех суданцев – живущих на юге и севере, востоке и западе. Мы будем работать вместе с правительством Судана и Южного Судана для того, чтобы обеспечить плавный и мирный переход к независимости. Для тех, кто следует всем своим обязательствам, открывается путь к большему процветанию и нормальным отношениям с США, в т.ч. к рассмотрению возможности исключения Судана из списка государств, поддерживающих терроризм», – сказал Обама. Мария Табак

Комиссия по проведению референдума по самоопределению Южного Судана объявит окончательные официальные результаты голосования в понедельник, 7 фев., сообщили в воскресенье местные СМИ.

Оглашение итогов плебисцита, который проходил по всей стране и в ряде зарубежных государств с 9 по 15 янв., пройдет в торжественной обстановке в зале Дружбы в Хартуме. На этой церемонии будут присутствовать президент Судана Омар аль-Башир, глава правительства Южного Судана Сальва Киир, а также министры, депутаты парламента, дипломаты. Ожидается, что аль-Башир и Киир заявят о своем признании итогов референдума.

По всей вероятности, окончательные итоги голосования мало чем будут отличаться от предварительных результатов, согласно которым 98,83% участников референдума высказались за отделение Юга и только 1,17% из них поддержали единство страны.

Как сообщил газете «Ас-Сахафа» официальный представитель правительства Юга Барнаба Марьял, власти Южного Судана уже создали рабочую группу под руководством замглавы правительства Рика Машара для подготовки официального празднования по случаю образования нового государства на его территории, которое пройдет на Юге 9 июля.

По словам Марьяла, приглашения для участия в церемонии провозглашения нового государства будут разосланы в разные страны, в первую очередь, участникам Межправительственной организации по развитию Восточной Африки (ИГАД) и тем, кто был задействован в подготовке Всеобъемлющего мирного соглашения, одним из условий которого и было проведение референдума по самоопределению Южного Судана.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны в Судане правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен был решиться в ходе плебисцита. Юлия Троицкая

Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун положительно оценивает итоги проведения референдума о независимости и создании нового государства на территории Южного Судана. «В целом референдум прошел мирно и достойно», – сказал Пан Ги Мун, выступая в субботу на Мюнхенской конференции по безопасности.

По его словам, теперь местным властям и международному сообществу необходимо решить много проблем, связанных с новым статусом территории, демаркацией границ, безопасностью. «Надо помочь новому государству с созданием инфраструктуры», – отметил генсек ООН.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны в Судане правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен решиться в ходе плебисцита, проведенного в янв. 2011г.

Референдум о самоопределении Южного Судана прошел с 9 по 15 янв. Почти все участники голосования в десяти южных штатах, по предварительным данным, высказались за отделение Юга страны.

Видно, суданские власти не боятся, что их страну по примеру Туниса и Египта охватит «революция», несмотря на все призывы оппозиции к народу выходить на улицу. Иначе вряд ли бы суданский президент Омар аль-Башир рискнул покинуть страну и уехать в Эфиопию на двухдневный саммит Афросоюза именно в тот день, на который были намечены массовые демонстрации в Хартуме.

Почему же все-таки аль-Башир не боится повторения тунисского, а теперь уже и египетского сценария развития событий? Так уверен в мощи и надежности армии и полиции, в народной поддержке?

Конечно, силы безопасности дремать не стали и быстро разогнали те несколько сотен студентов, которые вышли требовать отмены повышения цен на бензин и продукты питания в день участия президента в саммите Афросоюза. Кстати, никаких антиправительственных лозунгов демонстранты не выкрикивали.

И, похоже, разогнали студентов для их же блага, потому что когда толпа молодежи двинулась в центр Хартума, к ним стали присоединяться люди совсем с другим настроем. Эти наоборот кричали лозунги в поддержку действующего президента.

То есть, смешались два потока – антиправительственный и проправительственный. И сторонников президента было ничуть не меньше, чем его противников. Вмешательство полиции предотвратило возможные драки между теми и другими.

Разумеется, оказавшись вблизи «революций», суданская полиция бдит, но, как можно видеть на примере Египта, даже пули не останавливают людей, если они доведены до отчаяния.

У суданского президента много противников, но немало и тех, кто его поддерживает, несмотря на то, что совсем недавно президент наотрез отказался снижать цены на бензин и основные продукты питания, которые в Судане очень высоки, а с начала года стали еще на 40% выше. Сказал как отрезал: цены снижать не будем, но будем увеличивать зарплаты в госсекторе и оказывать персональную помощь тем, кто бедно живет.

Однако при всем этом суданцев не переполняют такой силы гнев и недовольство против президента и правительства, как египтян, которые открыто говорят, что ненавидят своего президента и называют его «убийцей».

Впрочем, судьба аль-Башира в чем-то схожа с жизненным путем его египетского коллеги. Он, конечно, значительно младше Мубарака, которому 82г.

Аль-Баширу 67 лет, но он тоже военный. В 1966г. окончил военный колледж около Северного Хартума и получил звание лейтенанта. Военную службу проходил в основном в воздушно-десантных войсках. Прошел подготовку инструкторов воздушно-десантных войск в Академии имени Насера в Египте, в составе суданского контингента участвовал в Октябрьской войне 1973г. на суэцком фронте.

Во власти аль-Башир тоже не новичок, он правит Суданом почти столько же, сколько бежавший президент Туниса – 22г. К власти пришел в результате государственного переворота в июне 1989г., когда, будучи бригадным генералом, возглавил группу старших офицеров и отстранил от власти гражданское правительство Садыка Махди.

Западные страны и мировые СМИ давно приклеили к аль-Баширу ярлык «диктатора» – в отличие от Мубарака и Зина аль-Абидина.

Но почему тогда в Судане, где люди живут значительно беднее Туниса (как говорит один мой знакомый тунисец, лучшая улица Хартума выглядит как худшая улица Туниса) и хуже, чем египтяне (при сходных заработках цены в Судане намного выше египетских), народ все-таки не проявляет явного стремления свергать своего «диктатора»? Это выглядит еще более странно, если учесть, что на последних выборах в апр. пред.г. «диктатор» аль-Башир набрал всего 69% голосов, чтобы стать президентом. В то время как Мубарака на выборах в 2005г. поддержали более 88% египтян, а уж бен Али в 2009г. – вообще более 89%.

Но главное отличие упомянутых стран – наличие в Судане большей политической свободы. «У нас хотят – президента ругают, хотят – правительство, хотят – правящую партию, проблем нет», – совершенно спокойно сказал мне один правительственный чиновник. В Судане и рядовые граждане, и журналисты, и политики позволяют себе высказываться очень откровенно и против правительства, и против президента.

И когда недавно оппозиционная партия Умма выдвинула ультимативные требования к правительству, грозя вывести на улицы людей, президент сам поспешил приехать к лидеру партии, чтобы обсудить с ним их условия и заверить, что требования оппозиции услышаны и рассматриваются.

Еще один момент: то, что аль-Башир – диктатор, не говорил только ленивый, а закручивание гаек в Египте и Тунисе проходило мимо внимания мирового сообщества. Явную антипатию своих народов правители Египта и Туниса заслужили, вероятно, тем, за что их так восхваляли и продолжают хвалить в других странах. Это так называемая «прозападность», «светскость», «демократичность», хотя где у этих двоих углядели последнее, остается непонятным.

В отличие от Мубарака и Зина аль-Абидина, суданский президент никогда не выказывал себя политиком, склонным к тесной дружбе с Западом, или светским правителем. Он никогда не стремился построить из Судана даже подобия светского государства, что так нравилось в Египте и Тунисе внешним наблюдателям, но, видимо, не очень-то приходилось по вкусу людям, которые там живут.

Он всегда строго придерживался исламских традиций и не перестает откровенно заявлять, что альтернативе существованию в Судане государства, простроенного на принципах шариата, нет.

Это только живущему по своим правилам западному миру кажется, что бедные восточные общества спят и видят, как бы им освободиться от тисков религии, и думают, что религия – это страшная обуза. На самом деле, наказание для глубоко религиозных людей, которых в арабском обществе больше, чем в каком-либо другом, – это жить в светском или полусветском государстве.

Предложи в том же Судане сделать общество светским, отделить религию от государства, чтобы женщины перестали покрывать волосы и отказались от скрывающего их тело суданского «тоба» в пользу мини-юбок и декольте, а молодежь жила друг с другом, не скрепляя брака в мечетях или церквях, они сами откажутся от этого наотрез.

Потому что это их традиции, история, жизнь многих поколений людей. И даже те, кто временно оказываются вырваны из этой атмосферы, уезжая учиться или работать в страны с другим образом жизни, непременно возвращаются к своим истокам и не хотят жить по-другому, несмотря на навязываемые глобализмом, интернетом и голливудскими фильмами стереотипы.

Складывается впечатление, что Мубарак за время своего правления не заметил, что его страна изменилась, что он один остался таким прозападным и светским, а вокруг уже совсем другие люди. Ведь это только туристам кажется, будто египтяне не слишком религиозны, и им очень нравится западный образ жизни.

За время правления Мубарака подавляющее число женщин сменило европейский стиль одежды на скрывающие фигуры абайи и платки, в стране стали чрезвычайно популярны религиозные курсы. При этом большинство людей сами проявляют настойчивое желание изучать свою религию и жить по религии.

В отличие от Египта, в Судане нет сильной религиозной оппозиции, которая встречает серьезную поддержку у людей не только из-за духовной составляющей их идеологии. Исламские партии и их фонды в арабских странах – это те, кто помогают людям в нужде, когда о них забывают власти. Как, впрочем, и церкви.

В Судане само государство стоит на таких позициях, и, что бы там ни говорили наблюдатели со стороны, которым это может нравиться или нет, но сами граждане этой страны в большинстве своем поддерживают такую политику.

Да, в Судане у людей меньше личной свободы, чем в Египте или в Тунисе. Здесь спиртное не продают даже в гостиницах. Нет баров, ночных клубов и дискотек. Все вечеринки, включая свадебные торжества, если отмечаются вне дома, заканчиваются не позднее полночи, а в основном – в 11 часов вечера. Но зато большинство людей читает прессу – не потому, что там новости из жизни «звезд», а потому, что могут найти там разные мнения по поводу ситуации в своей стране.Именно поэтому суданский президент позволяет себе покидать страну, казалось бы, в самый неподходящий для этого момент. Юлия Троицкая

Система государственного устройства Судана не изменится до окончания переходного периода в июле 2011г., невзирая на итоги референдума в пользу отделения Юга страны, заявил в понедельник на пресс-конференции вице-президент Судана Али Осман Мухаммед Таха.

«До 9 июля в стране продолжит действовать конституция переходного периода, и все госструктуры будут работать по-прежнему», – отметил Таха, комментируя появившуюся информацию о том, что сразу после объявления окончательных итогов референдума о независимости Южного Судана в середине фев. в стране начнется масштабная административная реформа.

Таха уточнил, что вначале страну ждет выработка новой конституции. В дальнейшем, подчеркнул он, «речь не идет о проведении новых выборов или роспуске существующих госинститутов, которые были созданы не на переходный период, а действуют на постоянной основе».

Говоря о предложении президента сформировать правительство на «широкой платформе», вице-глава государства уточнил, что в наст.вр. ведутся переговоры с оппозицией о механизме работы такого кабинета министров.

Он отметил, что в предстоящий период шансы «принять участие в строительстве нового Судана» возрастут для всех граждан государства, в т.ч. для тех, кто не состоит в каких-либо партиях. «Участие в государственной системе, в т.ч. в правительстве, различных сил расширится», – добавил вице-президент.

С 9 по 15 янв. в Судане прошел референдум о самоопределении Южного Судана почти все участники которого в десяти южных штатах, согласно предварительным официальным результатам, проголосовали за отделение Юга страны. Юлия Троицкая

Обстановка во всех провинциях Судана спокойная и не вызывает опасений после прошедших накануне в Хартуме демонстраций, сообщили в понедельник РИА Новости в пресс-офисе суданской полиции.

Собеседник агентства подтвердил, что накануне «полиция задержала группу студентов и других граждан, которые пытались устроить беспорядки во время демонстрации, в т.ч. хотели поджечь машину скорой помощи».

Всего, по данным источника, в полицейских участках оказались 40 студентов и 30 граждан, которых отпустили через час после проведения беседы.

В полиции не смогли подтвердить информацию о том, что один из студентов скончался прошлой ночью в больнице в результате побоев, полученных от полицейских во время демонстрации возле университета «Аль-Ахлия» в пригороде Омдурман.

Накануне несколько сот молодых людей, в основном студенты и выпускники вузов, приняли участие в акции протеста против безработицы и повышения цен в Хартуме и Омдурмане. Однако полиция не дала им возможности устроить шествие по городу и разогнала участников демонстрации, используя дубинки.

В наст.вр. возле университетов Хартума и Омдурмана дежурят усиленные наряды полиции.

В понедельник на пресс-конференции вице-президент Судана Али Осман Мухаммед Таха заявил, что у государства нет будущего, если оно выступает против свободы граждан. Однако он отказался назвать действия суданской полиции против демонстрантов «ущемлениями свободы».

«Мы за свободу, но она не должна приводить к анархии, беспорядкам, угрожать безопасности и целостности имущества граждан», – сказал Таха.

Правящая в стране партия Национальный конгресс обвинила оппозицию в организации акций протеста. По словам представителя руководства партии, министра информации Судана Кемаля Обейда, некоторые политические силы стараются таким образом решить свои внутренние проблемы. Юлия Троицкая

Катар, ОАЭ и Кувейт лидируют среди арабских стран по состоянию здоровья и продолжительности жизни населения, сообщает в понедельник газета «Emirates business 24/7» со ссылкой на опубликованный в Каире социально-экономический отчет Лиги арабских государств о состоянии здоровья арабов по итогам 2008г.

Газета констатирует лидерство Катара среди более 20 арабских стран. Продолжительность жизни в этом эмирате, одной из самых богатых стран региона, составляет 78 лет.

Занимающий второе место Кувейт незначительно уступает лидеру по этой медико-демографической характеристике, обеспечив своим гражданам среднюю продолжительность жизни, достигающую 77,4г. Жители Эмиратов живут в среднем на полгода меньше.

Средняя продолжительность жизни в занимающем четвертое место Бахрейне равна 74.8г.

Саудовская Аравия не вошла в первую пятерку по этому показателю, составляющему в королевстве 73,4г., и пропустила вперед Тунис, жители которого в среднем живут на целый год больше.

Всемирная организация здравоохранения ставит своей задачей повышение величины продолжительности жизни до 75 лет на каждой определенной территории.

В то время как нефтедобывающие арабские страны Персидского залива достигли этой цели или близки к ее достижению, для ряда арабских госудрств повышение продолжительности жизни до 75 лет является задачей недостижимой в течение ближайших десятилетий. В Джибути, являющейся одной из беднейших арабских стран, продолжительность жизни населения едва превышает 43г. В Сомали она составляет 47 лет, а в Судане не превышает 60 лет. Остальные арабские страны более благополучны демографически, но даже 65-летний рубеж остается для них далекой целью. Виктор Лебедев

Глава правительства Южного Судана Сальва Киир назвал объявленные в воскресенье первые официальные предварительные итоги референдума о независимости Юга страны «приемлемыми». Голосование по вопросу об отделении Юга Судана от Севера проходило по всей стране и за рубежом с 9 по 15 янв.

Как сообщил на пресс-конференции председатель комиссии по проведению референдума Мухаммед Ибрагим Халиль, более 99% участников референдума по вопросу самоопределения Южного Судана, голосовавших на Юге страны, высказались за его отделение, на Севере и в других странах за независимость Южного Судана отдали голоса 77%.

Выступая с речью после оглашения результатов плебисцита, Киир обратил внимание, что специально будет говорить по-арабски, который является официальным языком пока еще единой страны.

Он призвал президента страны Омара аль-Башира «действовать ради мира и принять итоги референдума». «В предстоящий период Южный Судан столкнется со многими вызовами, поскольку он станет новым государством, поэтому мы все должны объединиться, проявить ответственность и предоставить защиту проживающим здесь северянам и иностранцам», – сказал глава Юга.

Окончательные результаты всенародного голосования будут обнародованы к середине фев. В 2005г. после 20-летней гражданской войны в Судане правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен решиться в ходе плебисцита, который стартовал 9 янв. 2011г. Юлия Троицкая

Госкорпорация «Роснано» и группа компаний «Новомет» согласовали основные условия инвестиционного соглашения, подписание которого намечено на первый квартал 2011г., тогда же стартует совместный проект по расширению производства высокоэффективного нефтедобывающего оборудования, сообщили в понедельник РИА Новости представители «Роснано» и «Новомета». Общий бюджет проекта составит 18,5 млрд. руб.

«В рамках проекта, рассчитанного на пять лет, будут вестись работы по трем направлениям: реконструкция и модернизация производства, инновационное направление, сервисное направление, связанное с приобретением и строительством сервисных баз», – сказал управляющий директор «Роснано» Александр Кондрашов.

«Проект будет реализован на предприятии «Новомета», его запуск состоится в I кв. 2011г.», – сообщил источник в «Новомете».

В наст.вр. «Новомет» эксплуатирует погружное оборудование в Судане, Сирии, Египте, Индонезии и Сербии и участвует в тендерах нефтяных компаний Ирана, Таиланда и других стран. «Совместный проект «Новомета» и «Роснано» ориентирован на переход к новой бизнес-модели – от производства и продажи оборудования к оказанию сервисных услуг», – отметил Кондрашов.

«Одним из основных результатов реализации этого проекта станет усиление присутствия «Новомета» на зарубежных рынках нефтепромыслового оборудования», – подчеркнул Кондрашов. По его словам, на ближайшие годы запланировано строительство нескольких сервисных баз.

Группа компаний «Новомет» – один из российских и мировых лидеров по производству нефтепогружного оборудования, ориентированного на работу в осложненных условиях и имеющего высокий уровень надежности. В структуру компании входят ЗАО «Новомет-Пермь» (производство и продажа нефтепогружного оборудования), ООО «Новомет-Сервис» (услуги по сервисному, гарантийному обслуживанию и прокату нефтепогружного оборудования) и ОАО «ОКБ БН Коннас» (функции НИОКР по созданию и усовершенствованию погружных установок).

Российская государственная корпорация нанотехнологий «Роснано» основана в 2007г. для реализации государственной политики в сфере нанотехнологий.

Масштабная реформа исполнительной власти ожидает Судан сразу после объявления итогов референдума по самоопределению юга страны, сообщили в понедельник суданские СМИ.

Проходивший с 9 по 15 янв. плебисцит, согласно предварительным данным, скорее всего, приведет к отделению Южного Судана от Севера. В связи с этим страну ждут выработка новой конституции, которая заменит собой конституцию переходного периода от 2005г., а также коренные преобразования всей системы исполнительной и законодательной власти.

Речь, в частности, идет об упразднении поста первого вице-президента республики, который в наст.вр. занимает глава правительства Юга, а также об исключении южан из парламента, правительства, конституционного суда, независимых комиссий по выборам, нефти и делам немусульман.

Как сообщил журналистам источник в канцелярии президента Судана, глава государства Омар аль-Башир уже начал консультации по формированию нового расширенного правительства. Он намерен распустить нынешний кабинет министров сразу после объявления результатов референдума и создать новое правительство «на широкой платформе».

По словам источника, правящий на Севере Национальный конгресс ведет переговоры с оппозиционной Юнионистко-демократической партией во главе Мухаммедом Османом аль-Миргани об участии ее представителей в будущем правительстве. Партии обещаны портфели советника президента и трех министров. Кроме того, на прошлой неделе президент провел переговоры с лидером другой оппозиционной партии «Умма» Садыком Махди, который потребовал от правительства провести политические и экономические преобразования.

Руководство страны создало специальный комитет, который займется реформированием всех государственных структур в случае отделения Юга. В этом случае комитет планирует сократить число министерств с 24 до 18-20. Некоторые министерства будут полностью упразднены, в других уменьшится аппарат сотрудников. Кроме того, из 40 нынешних госминистров после разделения страны свои посты смогут сохранить всего несколько человек. Юлия Троицкая

Предварительный подсчет итогов референдума по самоопределению Южного Судана в десяти южных штатах показал, что за независимость юга высказались 99% избирателей, сообщил в воскресенье РИА Новости пресс-секретарь комиссии по проведению референдума Джордж Макир.

По словам Макира, к примеру в южной провинции Бухейрат (Озера) из 300,4 тыс. зарегистрированных для участия в плебисците за независимость региона проголосовали 298,2 тыс., т.е. почти 100%. В столице Южного Судана Джубе за отделение от Севера высказались 97,5% (211 тыс. из 214,7 тыс.).

При этом, как отметил Макир, даже на Севере, где выходцы с Юга были более склонны поддерживать единство страны, во время референдума против раскола Судана на две страны проголосовали всего 0,086% голосовавших – 227 чел.

Предварительные итоги референдума еще не объявлены официально. Их оглашение произойдет лишь после того, как данные пройдут проверку в штаб-квартире комиссии в Хартуме. Окончательные же результаты голосования, которое проходило по всей стране с 9 по 15 янв., будут обнародованы к середине фев.

Как заявил ранее президент Южного Судана Сальва Киир, даже если южане проголосовали за отделение, Судан продолжит существовать как единое государство до 9 июля 2011г. Все национальные атрибуты, в т.ч. паспорта и суданский государственный флаг, до этого времени останутся неизменны.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны в Судане правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен решиться в ходе плебисцита, который стартовал 9 янв. 2011г.

За неделю свой выбор в пользу единства страны или образования нового независимого государства сделали 4 млн. южан, проживающих на территории Судана, а также более 60 тысяч их соотечественников, проживающих за рубежом. Юлия Троицкая

Референдум по самоопределению Южного Судана, который проходил в стране с 9 по 15 янв., соответствовал международным стандартам демократических выборов, говорится в распространенном среду СМИ в понедельник предварительном докладе наблюдателей от Международного центра Картера.

Более 100 наблюдателей центра отслеживали ход референдума во всех провинциях Судана, где шло голосование. Часть из них вела наблюдение за подготовкой плебисцита и регистрацией его участников с авг. пред.г.

Возглавившие миссию наблюдателей экс-президент США Джимми Картер и бывший генсек ООН Кофи Аннан посетили участки в Джубе и Хартуме. «Проведение референдума в целом отвечало международным стандартам, в соответствии с которыми проходят демократические выборы», – отмечается в докладе.

Наблюдатели зафиксировали, что, за исключением отдельных случаев, голосование проходило в мирной и спокойной атмосфере. Центр Картера считает, что референдум «заслуживает доверия».

Ранее Картер выразил надежду, что суданское правительство во главе с президентом Омаром аль-Баширом примет итоги плебисцита, какими бы они ни были. Всего проведение плебисцита на юге Судана отслеживали 20 тысяч местных и иностранных наблюдателей.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должны были решить жители юга в ходе всенародного голосования. Юлия Троицкая

Судан продолжит существовать как единое государство до 9 июля этого года, даже, если южане проголосовали за отделение юга на прошедшем референдуме, заявил президент Южного Судана Сальва Киир.

«Несмотря на результаты референдума, Судан останется единым до 9 июля 2011г. согласно Всеобъемлющему мирному соглашению», – сказал Киир, слова которого цитирует в понедельник радиостанция «Мирая».

Окончательные результаты всенародного голосования по вопросу об отделении Юга Судана, которое проходило по всей стране с 9 по 15 янв., будут обнародованы к середине фев. Согласно предварительным данным с участков, подавляющее большинство южан сделало выбор в пользу независимости региона. После подведения итогов плебисцита в Судане наступит переходный период до июля тек.г.

По словам президента Южного Судана, все национальные атрибуты, в т.ч. паспорта и суданский государственный флаг, до этого времени меняться не будут. Киир призвал южан не предварять итоги референдума до их официального оглашения и сохранять спокойствие.

Он поблагодарил правящий на севере страны Национальный конгресс за проведение голосования, добавив, что его лидеры «достойны уважения». Как сообщил в понедельник РИА Новости спецпредставитель президента РФ по Судану Михаил Маргелов, плебисцит по отделению Южного Судана можно считать «финальным этапом реализации Всеобъемлющего мирного соглашения» Юлия Троицкая

Россия утратила остатки инвестиционной привлекательности. Россия впервые попала в десятку стран с экстремально рискованными условиями для ведения бизнеса – в компанию к Сомали, Мьянме, Конго и Афганистану. Правительственные усилия по улучшению инвестклимата в 2010г. потерпели фиаско

Россия впервые попала в десятку стран с экстремально рискованными условиями для ведения бизнеса по версии британской компании Maplecroft, занимающейся оценкой глобальных инвестиционных рисков. Всего Maplecroft особо выделяет 11 стран, которые наиболее подвержены динамическим политическим рискам – угрозам, которые могут внезапно возникнуть из-за действий правительства, местных властей или политических объединений.

В список экстремально рискованных стран вошли в порядке убывания риска: Сомали, Республика Конго, Судан, Мьянма, Афганистан, Ирак, Зимбабве, Северная Корея, Пакистан, Россия и Центральноафриканская республика. Таким образом, Россия замкнула «экстремальную десятку», вытеснив Нигерию, тогда как еще год назад РФ находилась на 15 месте.

Традиционно инвестиционную привлекательность России и правительство, и аналитики сравнивают не с Сомали и Зимбабве, а с Бразилией, Китаем и Индией. Однако уровни рисков в них несопоставимо ниже, чем в России, по мнению Maplecroft: Бразилия занимает 94 место, Индия – 24-ое, а Китай – 62-ое. Китай попал сразу по нескольким критериям в категорию с максимальным риском – в области гражданских и политических прав, независимости судебной власти, нарушения прав человека. Тем не менее, сильная экономика сгладила эти угрозы: «Экономическая модернизация Китая и сильные позиции в мировой экономике резко ослабили влияние отдельных структурных рисков», – отмечает исполнительный директор Maplecroft Элисон Уорхерст.

Выросший уровень риска в России отражает усилившуюся активность боевиков на Северном Кавказе и их нацеленность на разные точки по всей стране, говорится в обзоре Maplecroft. За 2010 год Россия пережила несколько разрушительных атак террористов, включая взрывы в московском метро в марте.

Кроме того, попасть в десятку самых опасных стран для инвестирования России помогло состояние деловой среды в стране, уровень корпоративного управления и укоренившаяся коррупция на всех уровнях власти. По данным Transparency International, Россия по уровню коррумпированности заняла 154 место из 178 возможных, соседствуя по этому показателю с Кенией, Лаосом, Центральноафриканской Республикой, Союзом Коморских Островов, Папуа-Новой Гвинеей и Таджикистаном.

Кроме того, компаниям необходимо пристально следить за растущим риском нарушения договоров и риском конфискации. Политизированный процесс по делу Юкоса и Михаила Ходорковского продемонстрировал, что неэффективная законодательная власть России с ее несамостоятельностью также несут угрозу бизнесу, считают британские исследователи.

Напомним, ровно год назад российский президент Дмитрий Медведев поручил правительству вернуться к вопросу улучшения в России инвестиционного климата. «Если говорить откровенно, это не значит, что он у нас какой-то запредельно плохой, но за последнее время мы немного сделали для его улучшения», – заявлял 15 янв. 2010г. Медведев. В начале фев. пред.г. он же заявил, что благодаря антикризисным действиям в стране удалось создать базовые условия для формирования благоприятного инвестиционного климата, обеспечить политическую и макроэкономическую стабильность. Однако по итогам года, 29 дек. 2010г., на совещании по вопросу формирования Международного финансового центра Медведев назвал инвестклимат в РФ «плохим, очень плохим».

Фактически, можно говорить о том, что правительственные усилия по улучшению инвестклимата в 2010г. потерпели фиаско. «Усилия были, в основном, вербальные, словесные. А с точки зрения реальной практики и реальной экономической политики мы можем констатировать, наоборот, ухудшение бизнес-среды, – говорит BFM.ru президент Российской финансовой корпорации Андрей Нечаев. – Кроме разговоров о том, что власть заинтересована в улучшении предпринимательского климата вообще и условий для малого бизнеса в частности, реально ничего не происходит, поэтому я не думаю, что предвыборный год принесет какие-либо позитивные изменения для бизнеса».

Лакмусовой бумажкой является повышение с этого года налога на заработную плату – страховые взносы, считает Андрей Нечаев. «Это ударило в первую очередь по трудоемкому бизнесу – а это как раз интеллектуальный бизнес, IT-технологии и высокотехнологичный бизнес в целом. А также ударило по наиболее массовому виду бизнеса – по малому бизнесу, для которого налогообложение растет просто в разы», – говорит глава РФК. Кроме того, приближающиеся выборы могут стимулировать популизм у политиков, что вряд ли ослабит давление на бизнес, добавляет Марина Мишурис, председатель правления Флексинвест Банка. Наталья Ищенко

Референдум о самоопределении Южного Судана, по итогам которого самое большое государство Африки может распасться на две страны, завершился в субботу, передает корреспондент РИА Новости.

Всенародное голосование, в котором имели право принять участие 4 млн. зарегистрированных южан, проходило по всей стране и в восьми зарубежных государствах в течение недели – с 9 янв.

В 18.00 по местному времени закрылись 3 тысяч участков по всей стране, где велось голосование. Через час здесь начнется подсчет голосов сторонников и противников единства страны.

Комиссия по проведению плебисцита объявила в субботу, что явка участников референдума на юге превысила 83%, а на севере – 53%. Она признала референдум состоявшимся. Ожидается, что предварительные результаты референдума по 10 провинциям Южного Судана будут объявлены 31 янв., а по всей стране и за рубежом – 2 фев.

Окончательные итоги референдума комиссия планирует обнародовать 6 фев. в случае, если никто из его участников не подаст официальных жалоб на нарушения в ходе плебисцита.

Через день после завершения голосования, 17 янв., свои предварительные выводы о его ходе намерены огласить самые многочисленные миссии международных наблюдателей – Международный центр Картера и команда наблюдателей Евросоюза.

Всего проведение плебисцита на юге Судана отслеживали 20 тысяч местных и иностранных наблюдателей. Порядок во время референдума по всей стране обеспечивали более 40 тысяч полицейских и военнослужащих. Никаких существенных инцидентов в области безопасности за время его проведения зафиксировано не было.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен был решиться в ходе плебисцита, который стартовал 9 янв. 2011г.

Согласно многим прогнозам, большинство южан выскажутся за отделение от мусульманского Севера страны. Чтобы это решение было принято, за него должны проголосовать более 50% участников референдума. Юлия Троицкая

Референдум в Судане по самоопределению юга официально будет отвечать международным стандартам со стороны наблюдателей, считает бывший президент США Джимми Картер, который находится в Судане в качестве наблюдателя плебисцита, стартовавшего 9 янв. 2011г.

«По моему мнению, он (референдум) будет отвечать международным стандартам касательно процесса его проведения, а также свободы, с которой люди могут голосовать. У нас еще два дня (референдума), но я не думаю, что сейчас есть какие то сомнения в том, что результаты подвергнутся серьезному оспариванию», – сказал Картер журналистам в суданском г.Джуба.

Как ожидается, избиратели с юга Судана в большинстве выскажутся за независимость юга. Ранее западные СМИ сообщали, что явка уже составила 60%, что достаточно для того, чтобы считать выборы состоявшимися.

Руководитель миссии наблюдателей Евросоюза Вероник де Кейзер сообщила в интервью РИА Новости, что все международные обозреватели едины во мнении, что с технической точки зрения процесс всенародного голосования о судьбе Южного Судана идет хорошо.

Вместе с тем агитация перед референдумом по самоопределению юга Судана на Севере и Юге страны велась только в пользу одной стороны, в частности, по ее словам, на севере не распространялись агитационные материалы в пользу отделения, а на юге, в свою очередь, невозможно было найти ни одного плаката за единство страны.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен решиться в ходе плебисцита, который стартовал в воскресенье 9 янв. и должен завершиться 15 янв. За неделю 4 млн. южан должны сделать выбор в пользу единства страны или образования независимого государства на своей территории.

МИД Судана опроверг информацию о готовности Северного Судана в случае отделения Юга взять на себя выплату всех внешних долгов бывшей единой страны. Как соощил телеканалу «Аль-Джазира» официальный представитель МИД Судана Халед Муса, заявление президента страны по этому вопросу во время беседы с экс-президентом США Джимми Картером, который возглавляет команду международных наблюдателей на референдуме, было истолковано в «неверном ключе».

В интервью телеканалу CNN, сославшись на президента Судана Омар аль-Башира, Картер сказал о готовности Севера в случае отделения Юга освободить регион от выплаты общего государственного долга.

«Я разговаривал с президентом аль-Баширом. Он сказал, что общий долг должен быть принят Северным Суданом, а не Южным. Так, в некотором смысле, Южный Судан начнет (все) с чистого долгового листа», – заявил Картер.

«Президент объяснил позицию суданского правительства, согласно которой обязательства по выплате внешнего государственного долга в случае отделения Юга должны взять на себя три стороны – Север, Юг и международное сообщество», – пояснил Муса.

По его словам, аль-Башир подчеркнул, что решающую роль в решении проблемы госдолга Судана должно сыграть международное сообщество. По различным данным, внешний долг Судана в целом составляет от 37 до 38 млрд.долл. Суданский долг России, по разным оценкам, насчитывает от 5 до 10 млн.долл., при этом в основном речь идет о «невозвратном» долге.

Во вторник, 11 янв., пойдет третий день референдума о самоопределении Южного Судана, который продлится до 15 янв.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен решиться в ходе плебисцита, который стартовал 9 янв. 2011г.

За неделю 4 млн. южан должны сделать выбор в пользу единства страны или образования независимого государства на своей территории. Юлия Троцкая

Предварительные результаты референдума о независимости Южного Судана будет объявлены 31 янв., сообщил во вторник на пресс-конференции глава бюро по проведению референдума Чан Рик Мадут.

«Подсчет голосов начнется сразу после 18.00 по местному времени 15 янв., когда завершится референдум. Если все пойдет хорошо, мы огласим предварительные итоги 31 янв., а окончательные – 14 фев.», – отметил Мадут.

По его словам, еще слишком рано говорить о том, сколько человек приняло участие в плебисците. «На настоящий момент у нас нет точных данных о числе проголосовавших, за два дня мы получили информацию только от 46% участков, остальные еще не предоставили нам свои сведения», – заметил он.

Мадут подчеркнул, что «все идет очень хорошо, и нет поводов для пессимизма относительно того, состоится ли референдум».

Чтобы плебисцит считался состоявшимся, на участки должны прийти 60% его участников, из которых 51% должны высказаться в поддержку единства или независимости.

По данным бюро, до вторника в штате Восточная Экватория проголосовали более половины зарегистрированных людей. «Таким образом, голосование на некоторых участках может завершиться уже к завтрашнему дню», – рассказал глава бюро.

Он приветствовал решение председателя центральной комиссии продлить голосование на час в день и сообщил, что в случае необходимости бюро порекомендует продлить референдум еще на несколько дней.

Плебисцит о самоопределении Южного Судана идет третий день. За неделю 4 млн. южан должны сделать выбор в пользу единства страны или образования независимого государства на своей территории. Юлия Троицкая

Африканский союз обсуждает с международными сторонами возможность создания конфедерации между Северным и Южным Суданом в случае отделения последнего по результатам проходящего референдума о самоопределении, сообщил журналистам во вторник руководитель комиссии высокого уровня Афросоюза бывший президент ЮАР Тхабо Мбеки.

Он активно участвует в качестве посредника в урегулировании суданских проблем. «Мы проводим консультации с рядом международных представителей относительно проекта по созданию экономического и валютного союза, а также взаимном сотрудничестве наподобие конфедерации между Севером и Югом Судана», – сказал Мбеки.

По его словам, проект, в частности, включает в себя создание зоны экономического партнерства по примеру Евросоюза.

Мбеки добавил, что этот проект будет предложен на рассмотрение лидеров Севера и Юга страны после объявления итогов референдума. Как ожидается, окончательные результаты плебисцита, который проходит с 9 по 15 янв., будут подведены в фев. По многим прогнозам, большинство населения юга выскажется в поддержку образования независимого государства на своей территории. Юлия Троицкая

Президент Судана Омар аль-Башир заявил, что готов в случае отделения Юга страны освободить регион от выплаты общего государственного долга, говорится в понедельник в сообщении телеканала CNN.

Информация о предполагаемом «жесте доброй воли» суданского президента была раскрыта бывшим президентом США Джимми Картером в интервью телеканалу.

«Я разговаривал с президентом аль-Баширом. Он сказал, что общий долг должен быть принят Северным Суданом, а не Южным. Так, в некотором смысле, Южный Судан начнет (все) с чистого долгового листа», – заявил Картер.

По различным данным, внешний долг Судана, в целом, составляет от 37 до 38 млрд.долл. Как отмечает, в свою очередь, агентство Рейтер, большая часть внешнего долга Судана представляет собой просроченные задолженности.

Суданский долг России, по разным оценкам, составляет от 5 до10 млн.долл., при этом в основном речь идет о «невозвратном» долге.

В понедельник, 10 янв., начался второй день референдума о самоопределении Южного Судана.

В 2005г. после 20-летней гражданской войны правительственные силы, представляющие Север страны, подписали Всеобъемлющее мирное соглашение с повстанцами Юга. Согласно его условиям, вопрос о самоопределении богатого нефтью Южного Судана должен решиться в ходе плебисцита, который стартовал 9 янв. 2011г.

За неделю 4 млн. южан должны сделать выбор в пользу единства страны или образования независимого государства на своей территории.

Первый день референдума о самоопределении Южного Судана прошел без инцидентов, сообщил в воскресенье вечером на брифинге министр внутренних дел правительства Южного Судана генерал-лейтенант Гиер Альонг.

«Министерство не получало какой-либо информации о нарушении общественного порядка или случаях насилия где-либо в штатах Южного Судана в течение этого дня», – отметил министр.

«Журналисты любят «горячие факты», но у меня для вас на сегодня только хорошие новости – первый день референдума на юге прошел в исключительно спокойной и безопасной обстановке», – добавил он.

По данным МВД, охрану порядка во время референдума обеспечивают 40 тысяч полицейских, которые дежурят на всех участках для голосования.

В воскресенье в Судане начался референдум по вопросу о том, остаться ли Югу страны в составе единого с Севером государства или отделиться от него. За неделю 4 млн. южан должны сделать выбор в пользу единства страны или образования независимого государства на своей территории. Юлия Троицкая

Мирное завершение конфликта между Севером и Югом Судана с помощью референдума по самоопределению юга может стать примером для всей Африки, заявил в воскресенье журналистам глава международного комитета сената США Джон Керри.

Вместе со спецпосланником президента США по Судану Скоттом Грейшеном сенатор посетил один из участков для голосования в Джубе.

«Я очень обнадежен тем, как начался референдум, этот путь может послужить примером для всей Африки», – отметил Керри.

По его словам, проведение плебисцита, во время которого южане должны решить, оставаться ли им в составе единого с мусульманским Севером государства или отделиться от него, является свидетельством «демократического процесса».

«Усилия сторон (Севера и Юга) заслуживают доверия, и мы готовы двигаться дальше, в т.ч. усилиями нашего спецпосланника решать вопрос об укреплении отношений между Севером и Югом в случае его отделения в результате референдума», – добавил сенатор.

В свою очередь спецпредставитель Грейшен также выразил удовлетворение началом голосования.

«Это исторический день для Судана, мировое сообщество и суданцы могут поздравить себя с этим событием», – сказал он журналистам.

США были в числе разработчиков Всеобъемлющего мирного соглашения от 2005г. между правительством Судана и действовавшим против него на юге Суданским народно-освободительным движением, одним из пунктов которого и является проведение референдума.

Начиная с сегодняшнего дня в течение недели 4 млн. жителей юга Судана по всей стране и в восьми зарубежных государствах должны проголосовать либо за единство, либо за создание нового государства на своей территории. Юлия Троицкая

США хотят улучшить отношения с правительством Северного Судана, заявил в субботу на брифинге после встречи с главой правительства Южного Судана глава международного комитета сената США Джон Керри.

«Завтрашний день не только связан с проведением референдума по самоопределению юга Судана, это также исторический момент для обновления нации на Севере, установления новых отношений между ним и остальным миром», – сказал Керри.

По его словам, президент США Барак Обама высоко отозвался о тех заявлениях, которые сделал президент Судана Омар аль-Башир во время недавнего посещения Джубы, о признании правительством Севера любых результатов плебисцита.

Керри отметил, что оставшиеся нерешенными вопросы между Севером и Югом Судана будет рассмотрены в следующие полгода.

«До июля, а, может быть, и раньше, стороны должны договориться об экономической помощи, демаркации границ, распределении нефтяных доходов, принадлежности пограничного района Абей», – добавил сенатор.

Керри подчеркнул, что глава правительства юга Сальва Киир на встрече заверил его о намерении решать проблему района Абей исключительно мирными средствами и избежать любых военных действий.

Накануне аль-Башир в интервью телеканалу «Аль-Джазира» предостерег южан от односторонних шагов в отношении Абей. Он предупредил, в случае одностороннего объявления о принадлежности Абей югу, может начаться война.

Референдум по Абей планировалось провести одновременно с плебисцитом о независимости юга Судана, однако он был отложен из-за отсутствия компромисса между Севером и Югом о составе электората. Юлия Троицкая

Установление отношений между Израилем и Южным Суданом в случае образования там независимого государства в результате референдума 9 янв. является его внутренним делом, заявил в интервью телеканалу «Аль-Джазира» президент Судана Омар аль-Башир.

«Я считаю, что любые отношения между Южным Суданом и Израилем являются их внутренним делом, если только они не будут направлены против Севера», – сказал аль-Башир.

По его словам, некоторые соседние с Суданом государства имеют дипломатические отношения с Израилем, но это никак не сказывается на их двусторонних связях.

Ранее глава правительства юга Сальва Киир объявил, что в случае обретения югом независимости в результате референдума в Южном Судане будет открыто посольство Израиля.

В наст.вр. между Суданом и Израилем нет дипломатических отношений и каких-либо контактов. В то же время власти Севера неоднократно обвиняли Израиль в том, что он снабжает Юг оружием и тренирует там боевиков. Юлия Троицкая

Президент Судана Омар аль-Башир предложил в случае отделения юга страны после референдума 9 янв. создать между двумя независимыми государствами объединение наподобие Европейского Союза.

«Север Судана и Юг могут создать объединение по примеру Европейского Союза, если южане выскажутся за независимость во время референдума», – заявил он в пятницу вечером в интервью катарскому спутниковому телеканалу «Аль-Джазира».

Аль-Башир заверил жителей юга в том, что они смогут свободно передвигаться, работать и жить на севере в случае отделения, но не будут иметь двойное гражданство.

По его словам, суданское правительство пыталось реализовать Всеобъемлющее мирное соглашение, подписанное в 2005г. между властями Севера и Суданским народно-освободительным движением (СНОД), но СНОД призвало южан голосовать за отделение.

«СНОД нарушило существующее соглашение, согласно которому стороны должны были предпринять усилия для сохранения единства», – добавил он.

Президент предостерег власти юга от односторонних шагов в определении судьбы пограничного района Абьей.

Район Абьей, где добывается более четверти всего объема суданской нефти, расположен на стыке границ южного и северного Судана. Его население на отдельном референдуме должно было решить вопрос о его принадлежности к Северу или Югу страны.

Однако Хартуму и Джубе не удалось достигнуть компромисса о составе электората, поэтому голосование о статусе Абьей было отложено.

«Переговоры по этому вопросу продолжаются, но, если представители племени динка в одностороннем порядке объявят, что Абьей принадлежит югу, может начаться война», – предостерег аль-Башир.

Он решительно отверг идею размещения иностранных военных сил в районе Абьей. Юлия Троицкая

Это похоже на революцию. Новая энергетическая концепция правительства Германии предусматривает полный отказ от традиционных энергоносителей и переход всей страны на возобновляемые источники.

Кабинет Ангелы Меркель утвердил невиданную доселе энергетическую концепцию, и она уже поступила на рассмотрение в бундестаг. В ней утверждается, что к 2050 году предприятия и социальный сектор на 80% будут питаться «зеленой» энергией, в первую очередь – энергией ветра и солнца. Канцлер пообещала, что в ее стране будет «самая эффективная и экологичная система энергоснабжения».

Избирательная экономия В конце ноября прошло заседание немецкого правительства по бюджету 2011 года и перспективам до 2014-го, где канцлер призвала потуже затянуть пояса: «Сейчас стране тяжело. Мы не можем позволить себе жить на широкую ногу, в то время как нужно думать и заботиться о будущем. Вот почему мы делаем ставку на бюджетную программу, которая позволит оздоровить экономику и рассчитана на несколько лет». Среди мер: сокращение 15 тыс. госслужащих, урезание пособий по безработице и по уходу за детьми, а также введение новых налогов – на осуществление финансовых операций и на доходы атомных электростанций... Что интересно, сокращения расходов на развитие «зеленой» энергетики, по-прежнему воспринимаемой как экзотика, в этом перечне нет. Более того – они растут. В весьма неблагополучном 2009 году в этот сектор германской экономики было направлено беспрецедентно много денег – по разным оценкам, от €18 млрд до 20,5 млрд – это вдвое больше, чем в «тучном» 2004 году. Результат приоритетного финансирования налицо: мощность возобновляемых источников в 2009 году достигла 45 ГВт, а «зеленая» электроэнергия (включая произведенную ГЭС) составила почти 22% от суммарно произведенной в стране за год.

Каковы же ноу-хау впечатляющих темпов «озеленения» энергетики самой индустриальной страны Европы? Один из столпов программы – ставка на бережливость. Если сегодня в Германии на обогрев зданий и сооружений тратится примерно 40% всей потребляемой энергии, то за счет усовершенствования строительных технологий и утепления существующих строений можно добиться 20-30-процентного снижения расходов на теплоснабжение.

Подсчитано, что «шубка» из современных материалов для 60-квартирного дома может дать до €100 тыс. экономии в год. В Германии уже готовятся соответствующие поправки в строительное законодательство.

Соломенный high tech Вот один из примеров подобных бережливых технологий. В Германии, Чехии, Швейцарии, Италии, Бельгии и Дании решили «усовершенствовать» идею сказочного поросенка Ниф-Нифа о домике из соломы. В основе ноу-хау – современная технология горячего прессования соломенных «экоплит», которая находит все большее распространение в немецком домостроении.

Выяснилось, что микроструктура трав и растений сродни прочному стройматериалу: роль арматуры в них выполняют волокна целлюлозы, а «цементом» служит природный полимерный материал – лигнит. При нагревании выше 100ыC лигнит плавится и в условиях сжатия склеивает частицы биомассы. В результате можно получить из обыкновенной соломы строительную панель настолько прочную, что она сможет выдержать вес легкового автомобиля. Такие панели (по-английски их называют попросту straw panel, а в России – экоплиты) можно использовать в малоэтажном и многоэтажном строительстве и как утеплитель, и как самостоятельный стройматериал – достаточно сплотить такие плиты по четыре вместе. Материал на удивление термостоек, пожары ему практически не страшны – панели выдерживают температуру свыше 1000ыC! И что немаловажно, относительно дешев – около €10 за кв. м.

Уже сегодня «соломенные» коттеджи растут в Европе как грибы после дождя. Самая распространенная схема возведения такого теплого, комфортного, экологически чистого и недорого жилья: опорные стойки и перемычки – из деревянного бруса, внутри утепляющий «соломенный» слой, облицовка – кирпичная.

А вот электроэнергия к зданиям в Германии будет доставляться... с поверхности моря.

Ветер с моря Русская поговорка «деньги на ветер», означающая бездумную расточительность, в Германии приобрела бы сегодня диаметрально противоположный смысл, ведь ветры здесь приносят немалую прибыль. 17 тыс. ветрогенераторов дают 7% всех объемов электроэнергии ФРГ. Ожидается, что к середине века этот показатель вырастет до 20%. Главными ее источниками, по задумке идеологов и разработчиков концепции, станут гигантские «сады» ветряков суммарной мощностью 25 ГВт на шельфе Северного и Балтийского морей. До 2030 года на их строительство планируется выделить €75 млрд. Впрочем, первые из них уже «расцвели». В апреле 2010 года в Северном море запущена электростанция из 12 ветротурбин Alpha Ventus. Это плод совместных усилий концернов E.ON, EWE и Vattenfall Europe. На строительство было потрачено в общей сложности €250 млн. Обывателя впечатлил бы, наверное, не столько объем инвестиций, сколько размах лопастей установленных здесь ветряков: 56,4 метра – половина футбольного поля. (Это далеко не предел: пальма первенства пока что у ветрогенератора немецкой фирмы Enercon E-126 с мощностью до 7,58 МВт и высотой опоры 135 м. Диаметр ротора этого гиганта, как явствует из названия, – 126 м). Действует и ветропарк EnBW Wind Farm Baltic 1 у немецкого побережья Балтики. Вторая станция, в которую немецкая электрогенерирующая компания Energie Baden-WЯrttemberg (EnBW) инвестирует свыше €1 млрд, будет в 6 раз мощнее – 288 МВт: 80 турбин производства Siemens смогут вырабатывать до 1200 ГВт-час электричества в год. Этого достаточно, чтобы обеспечить бездымной энергией примерно 340 тыс. домохозяйств. Еще один «лес ветряков» будет построен в немецкой исключительной экономической зоне Северного моря. Сорок турбин производства Areva мощностью 5 МВт каждая смогут давать до 1300 ГВт-час электроэнергии в год. Инвестором выступает крупнейший альянс провайдеров электросетей Trianel. Контракты на возведение этих впечатляющих морских «садов» из мельниц с размахом ветрил свыше 100 м уже получили два совместных предприятия морских инженерных компаний Nordsee и GeoSea, входящие в бельгийскую группу DEME, и немецкие строители. Работы начнутся в 2012 году, и уже в 2013-м электростанции должны начать действовать.

Следующим крупным «ветропроектом» станет сооружение парка Amrumbank West в акватории Северного моря, в 37 км к западу от архипелага Helgoland (им еще в 1827 году, как настоящим чудом природы, восхищался Гете). В этом случае «застрельщиком» выступает британская компания E.ON. Планируется возвести 80 ветроэнергоустановок установочной мощностью 400 МВт. В высшем немецком руководстве уверены, что не позднее 2014 года этот ветропарк выйдет на проектную мощность.

Дальше – больше Глава германского Министерства окружающей среды, охраны природы и ядерной безопасности Норберт Реттген заявил о ветроэнергетике буквально следующее: «Эта сфера обладает мощным инновационным потенциалом и широкими возможностями роста».

Уже известно, что Центробанк ФРГ будет гарантировать кредиты коммерческих банков, направляемых на строительство десяти офшорных ветряных электростанций (всего же утверждено 26 шельфовых проектов). Планируется, что 60 ветропарков расположатся на территории около 100 кв. км в акватории Северного и Балтийского морей. 12 млн семей будут получать от них электроэнергию, и более 30 тыс. немцев будет занято здесь «приручением ветра».

Сегодня Германия является поставщиком ветроэнергетических технологий по всему миру: 75% немецких ветрогенераторов идут на экспорт, в первую очередь в США и Испанию. Перспективными рынками сбыта являются Китай и страны Восточной Европы.

Нос по ветру Не желает оставаться за рамками «ветряного» бума и Россия. Недавно было анонсировано создание совместного предприятия немецкого концерна Siemens и российских госкорпораций «Ростехнологии» и «РусГидро» по производству ветряных энергетических установок в РФ. Объем инвестиций в него оценивается более чем в €2,6 млрд.

В рамках проекта будут созданы три компании: стопроцентная «дочка» «Ростехнологий» по производству башен ветрогенераторов, стопроцентная «дочка» Siemens по производству лопастей и совместное предприятие по сборке, продаже и послепродажному обслуживанию установок, в котором Siemens получит контрольный пакет.

В качестве производственной базы выбран завод «Химпром» в Волгограде. Планируется, что международный альянс даст этому гиганту «вторую жизнь»: уже в следующем году здесь начнут производить стойки, лопасти и гондолы для ветропарка «Нижняя Волга». До 2020 года Россия планирует направить на возведение ветроэлектростанций с суммарной мощностью 5ГВт около €5 млрд. И у Siemens в связи с этим весьма амбициозные устремления: согласно заявлению официального представителя немецкого концерна, компания намерена получить «бЧльшую часть» этих денежных средств. Ветряные технологии набирают обороты чуть не по всему миру. В Норвегии, к примеру, планируют уже в этом году «переплюнуть» оба рекорда немецкого ветрогенератора Enercon E-126, создав прототип самого большого – 145 м в диаметре – и самого мощного – 10 МВт – ветряка в мире. Опорой ему будет служить башня (иначе и не назовешь) высотой 162,5 метра, опирающаяся на морское дно. Общая высота сооружения достигнет 235 м, а значит, и по этому параметру установка станет рекордной. Разработки ведет специализирующаяся на плавучих турбинах компания Sway, а финансируют проект Управление водных ресурсов и энергии совместно с Министерством нефтегазовой промышленности Норвегии. Объем инвестиций пока оценивается в $67,5 млн.

Новый статус Еще в 1990-х годах ветроэнергоустановки вызывали скепсис. Нерегулярная интенсивность воздушных потоков и дороговизна, казалось, ставят жирный крест на перспективах развития этой отрасли энергетики. Но технический прогресс не остановить: современные установки способны махать лопастями даже при очень слабых – от двух метров в секунду – ветрах. В то же время в десятки раз увеличилась их мощность. Существенным достижением стала возможность доставки электроэнергии на дальние расстояния. Раньше из-за низкой эффективности ветроэнергетические установки располагали только в непосредственной близости от потребляющих энергию объектов. Но производимый турбинами шум может достигать 50- 70 Дб, и мало кому захочется жить рядом с ними. Если же ветряки установлены в море, в десятках, а то и сотнях километрах от берега, то никакой угрозы комфорту жителей они не создают.

По оценке американской фирмы Clean Edge, уже к 2012 году мировой объем инвестиций в ветроэнергетику может составить $49 млрд. А представившие совместный доклад Мировой совет по ветроэнергетике (Global Wind Energy Council (GWEC )) и Greenpeace подсчитали, что к 2020 году исполины с лопастями будут удовлетворять 12% всех мировых потребностей в электроэнергии. Драйверами развития мировой ветроэнергетики стали Германия, США, Дания и Испания. Из числа развивающихся стран лидируют Китай и Индия. И все же именно ФРГ остается флагманом мировой ветряной «флотилии». Успех, наверное, кроется во врожденном упорстве немцев, которые еще два десятка лет назад решили закрыть все свои АЭС. И – устроить в самом сердце Европы солнечные и ветровые «электрофермы». Последовательно и упорно все эти годы в Германии финансировались соответствующие научно-исследовательские и конструкторские работы: ученые занимались не только вопросами эффективности и надежности энергоустановок, но и их безопасностью, снижением уровня шума, уменьшением помех теле- и радиокоммуникациям и проблемами миграции птиц, которые могли бы погибнуть, оказавшись в дебрях ветропарков. И вот теперь взращенное с таким упорством «древо» альтернативной энергетики начинает приносить крупнейшей европейской экономике весомые плоды.

Выгодное солнце В ряде стран активно практикуется система Feed-in Tariff – программа поощрения развития чистой энергетики. В Германии, Италии, Греции и других странах законодательно обеспечивается действие ее механизма: энергокомпании обязаны покупать излишки электричества у потребителей-граждан по ценам выше рыночных. При этом внакладе они тоже, как правило, не остаются, ведь затем можно реализовать эти мегаватты индустрии, где стоимость электроэнергии значительно выше бытовой.

И здесь Германия тоже лидирует, демонстрируя уникальные показатели. Надо отметить, что это результат не только «зеленого» подхода, но и целого комплекса мер по либерализации электроэнергетического рынка страны. С 2005 года тарифы на электроэнергию в ФРГ снизились: для промышленности почти в 2 раза, для населения – почти в 1,5 раза.

Излишками торгуют на электроэнергетической бирже в Лейпциге.

Откуда же у немцев лишнее электричество? Секрет прост: купи гелиооборудование, смонтируй, например, на крыше или в теплице солнечную батарею, и скоро в кошельке прибавится монет, потому что потребности семьи скромнее мощности такой домашней миниэлектростанции. Подобное оборудование и его установка стоит недешево, около €5 тыс., но ведь его можно приобрести и в кредит. Не слишком быстро (Германия – не Судан или Египет, и ясно здесь не круглый год), но домашняя фотоэлекростанция окупается: каждый год владелец сможет заработать на ней около 500 евро. Кроме сугубо экономических мотивов, немаловажным обстоятельством является то, что тепло и электричество в доме экологически чистые, – для немцев это не пустой звук.

В результате такого государственного стимулирования частного «гелиопредпринимательства» поддерживаются и передовые фирмы по производству оборудования для преобразования солнечного света (так называемых photovoltaic – PV), которые, в свою очередь, двигают вперед технологии. Одним словом, все в плюсе.

В стране построены и довольно крупные объекты, вовлекающие энергию Солнца прямиком в народное хозяйство. К примеру, в Восточной Германии, на территории заброшенного военного аэродрома, вырос уникальный комплекс Лейпцигской солнечной электростанции Waldpolenz мощностью 40 МВт.

А специализирующаяся на производстве и монтаже «чистых» энергомощностей компания Juwi инвестировала €160 млн в территорию бывшего советского военного городка Lieberose и построила здесь одноименный солнечный парк. На территории 162 га теперь установлены гелиоустановки общей мощностью 53 МВт, которые покрывают потребности в электричестве 15 тыс. немецких семей.

Восход новой отрасли Полтора десятилетия назад в Бонне предприниматель Франк Асбек (Frank Asbeсk) в союзе с двенадцатью единомышленников основал компанию Solarworld, в успех которой трудно было поверить – уж больно экзотическим бизнесом собирались заняться энтузиасты – производством электричества из энергии солнечного света. Сегодня солнечные модули, которые производит его концерн, расходятся как горячие пирожки, несмотря ни на какие глобальные потрясения. Среди региональных приоритетов Solarworld за рубежом Германии – Испания, США, Южная Африка и Сингапур.

С 1990-х годов ФРГ прошла несколько фаз развития этого нового рынка. К началу миллениума были сверстаны основы соответствующего законодательства. Затем последовала трехлетняя программа «100 тысяч крыш», прошла масштабная инсталляция гелиосистем в социальном секторе. При этом с 1999 по 2003 год стоимость солнечных батарей сократилась на четверть и продолжает пикировать, снижаясь на 5% в год. В результате политических реформ с 2004 года в стране был создан внутренний спрос на «фотовольтаику», что и создало предпосылки для ее победоносного шествия. Был сформирован рынок готовых солнечных систем и внедрены меры стимулирования их производства. Теперь на повестке дня стоит сверхзадача: государство должно устраниться, а солнечная энергетика должна стать самостоятельной отраслью, будущей опорой энергоснабжения Германии.

На сегодняшний день на долю компаний ФРГ приходится почти треть всех гелиотермальных станций, строящихся в мире. Более или менее серьезную конкуренцию немецким предпринимателям составляют лишь американцы и испанцы.

Солнечная энергетика – самый быстрорастущий вид электрогенерации, ее производство в 2000-х росло в среднем на 20% в год, и к началу 2010 года в мире было задействовано порядка 21 ГВт фотоэлектрических генерирующих мощностей. Германия и здесь впереди планеты всей: к концу первой декады 2000-х суммарная мощность установленных в стране солнечных фотоэлектрических элементов составила 3,8 ГВт.

Судя по исследованию European Photovoltaic Industry Association, на лидерство в развитии солнечной энергетики кроме Германии могут претендовать США и Япония. Страна восходящего солнца поставила перед собой задачу к 2020 году достичь мощности установленных PV в 28 ГВт, а к 2030 году – в 53 ГВт. Впрочем, по мнению экспертов, более реалистичны цифры 7-12 ГВт к 2014 году. Многообещающими выглядят «солнечные» планы Индии, Канады, Австралии, ЮАР, Бразилии, Мексики, Египта, Израиля и Марокко.

Пустынная энергетика Энергопотенциал пустынь, которые, как известно, занимают 11% земной суши и постоянно растут, до сих пор никем серьезно не осваивался. Между тем, по оценке председателя Римского клуба в Германии Макса Шена, всего за шесть часов Солнце изливает на пространства мировых пустынь столько же энергии, сколько все население земного шара потребляет в течение года. Именно в пустынях логично было бы возвести тысячи гелиотермальных станций с тем, чтобы почти полностью забыть о традиционных энергоносителях.

Согласно прогнозу ученых из Института изучения климата, окружающей среды и энергии в Вуппертале, строительство гелиостанций в Сахаре могло бы принести немецким фирмам с 2010 по 2050 год суммарный доход в размере около €2 трлн. А кроме того, что немаловажно, создать 240 тыс. дополнительных рабочих мест. Если так пойдет дело в реальности, то и знаменитый немецкий автопром отойдет на второй план. Под африканский проект Desertec по строительству гелиотермальных электростанций в крупнейшей пустыне мира уже организуется консорциум с участием двадцати финансовых и промышленных концернов, куда приглашены такие «тузы», как RWE, E.ON, Siemens, Deutsche Bank и другие. Общая стоимость проекта оценивается примерно в €400 млрд.

Флагманы европейской энергетики в целом поддерживают это грандиозное новаторство, но многих из них пока смущают высокие расходы на транспортировку (большие расстояния – большие издержки). Так, по оценкам экспертов, каждая тысяча километров будет стоить по 2 евроцента на 1 кВт, так что транспортные расходы будут идентичны стоимости 1 кВт на Лейпцигской электроэнергетической бирже.

В качестве серьезных препятствий ряд экспертов называет и климат, песчаные бури и политическую нестабильность в этой части земного шара. Тем не менее начало положено. И за ближайшие два года всем заинтересованным сторонам предстоит выработать скоординированный план масштабной охоты за энергией Солнца.

Автор: ЕЛЕНА ПОНОМАРЕВА

Президент Египта Хосни Мубарак выступил в субботу с программной речью, в которой определил приоритеты работы правительства в экономике, социальной сфере и на внешнеполитической арене на ближайшие пять лет.

Египетский лидер выступал на съезде возглавляемой им Национально-демократической партии (НДП), который проходит в преддверии президентских выборов 2011г. Сам Мубарак еще не объявил, будет ли он выставлять свою кандидатуру на новый уже шестой президентский срок, однако многие высокопоставленные члены партии говорят, что именно он является единственным вероятным кандидатом от НДП.

Мубарак поручил правительству гарантировать не менее 8% экономического роста ежегодно. «Приоритетом должны стать вопросы инвестиций и трудоустройства, чтобы граждане смогли ощутить позитивный эффект», – добавил он.

Египетский президент призвал увеличить капиталовложения в современное производство, создать современную производственную базу в провинциях для привлечения местных и иностранных инвестиций.

При этом он потребовал повысить эффективность работы государственного аппарата, расходования государственных средств.

Особое внимание правительство должно будет уделить социальной поддержке малоимущих, распространению государственного медицинского страхования на все нуждающиеся египетские семьи, доступности общего и профессионального образования.

«С сегодняшнего дня правительство должно приступить к выполнению этой программы», – подчеркнул Мубарак. Он поручил разработать четкий график, в соответствии с которым будут реализовываться решения.

Во внутренней политике египетский президент обещал придерживаться принципов светского государства, не допуская, чтобы «религия смешивалась с политикой». «Необходимо перекрыть дорогу террористическим и экстремистским силам», – подчеркнул он.

Что касается внешней политики, то приоритетом остается палестинская проблема. «Продолжим работу по решению проблем нашего региона, нашей нации, приложим максимум усилий для урегулирования палестинской проблемы, достижения справедливого и всеобъемлющего мира», – сказал египетский президент. Внешнеполитические усилия Египта также будут направлены на стабилизацию ситуации в Ливане, Ираке и соседнем Судане.

Хосни Мубарак находится во главе страны уже пятый президентский срок или почти 30 лет. Впервые он был избран президентом в ходе референдума 13 окт. 1981г. после убийства радикальными исламистами президента Анвара Садата. С тех пор трижды референдумы в 1987, 1993 и 1999гг. продлевали его полномочия на шесть лет. А в 2005г. состоялись первые в истории страны альтернативные выборы президента Египта, на которых он с большим отрывом опередил всех своих конкурентов. Мубарак сам инициировал внесение в конституцию поправок, вводящих альтернативные выборы вместо общенационального референдума по кандидатуре, отобранной парламентом.

Согласно официальной статистике, за последние пять лет в рамках реализации предвыборной программы Мубарака было создано 4,3 млн. рабочих мест, построено 169 больниц и 2,3 тыс. школ, 300 тысяч ед. жилья, в т.ч. социального. Экономический рост в 2009-10гг. составил 5,3%, а в текущем финансовом году достигнет 6,5%. По этому показателю Египет вошел в список из 30 самых быстроразвивающихся государств мира.

В то же время, как утверждает оппозиция, цифры экономического роста не находят отражения на повседневной жизни египтян из-за засилья коррупции. Надим Зуауи

Власти Судана готовы признать любые результаты предстоящего 9 янв. референдума о самоопределении юга страны, сказал глава МИД Судана Али Ахмед Карти. «Мы привержены тому, чтобы референдум состоялся в спокойной, нормальной атмосфере. Мы признаем любые результаты этого референдума», – сказал он на совместной пресс-конференции в Москве с российским коллегой Сергеем Лавровым.

Суданский министр также добавил, что власти «выступают за создание двух жизнеспособных государств, которые выполняли бы свои международные обязательства».

«По завершении референдума наше правительство продолжит диалог с южными суданцами по таким вопросам, как граница, гражданство, распределение природных ресурсов. Мы заинтересованы при любом раскладе, даже если по итогам референдума на юге Судана выскажутся за отделение, в том чтобы были созданы два жизнеспособных ответственных государства и за то, чтобы между ними развивалось сотрудничество и были урегулированы все вопросы», – подчеркнул министр.

Али Ахмед Карти напомнил «о стратегии, принятой суданским правительством по развитию Дарфура, для стабилизации ситуации в регионе, для решения гуманитарных проблем и развития этого региона путем создания национальных проектов».

«На ближайшие четыре года на эти цели суданское правительство выделяет два млрд.долл.», – сказал министр.

В Южном Судане 9 янв. пройдет референдум, на котором его жители решат, оставаться ли региону в составе единого Судана или образовать независимое государство. Референдум был назначен в соответствии со Всеобъемлющим мирным соглашением 2005г., которое подвело черту под 20-летней гражданской войной между Севером и Югом. Власти Юга ожидают, что жители региона проголосуют за отделение.

Самая влиятельная политическая сила юга Судана, Суданское народно-освободительное движение (СНОД), официально призвало южан голосовать в пользу отделения от Севера на референдуме.