Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Президент Турции Тайип Эрдоган раскритиковал власти США за предъявление обвинений своим охранникам, назвав это скандалом.

Ранее власти США предъявили обвинения 19 людям, в том числе 15 сотрудникам турецких служб безопасности, за нападения на участников акции протеста в ходе визита президента Эрдогана в Вашингтон в мае.

"Как работает правосудие в США – это настоящий скандал. США несут ответственность за охрану гостей. Если они свои обязанности не выполняют, то разве при нападении членов Рабочей партии Курдистана (запрещена в Турции — ред.) моя охрана не будет выполнять свои обязанности? Вот она их и выполнила", — сказал Эрдоган журналистам в Стамбуле после пятничного намаза. Его цитирует газета Sozcu.

Он также обвинил власти США в том, что они оказывают поддержку "банде FETO" (организации оппозиционного исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, которого турецкие власти считают организатором попытки переворота в Турции в июле прошлого года).

"Мне трудно понять, чего хочет добиться Америка этими своими действиями. Во время следующего визита (в США — ред.), если будет возможность, мы с президентом (США Дональдом) Трампом отдельно переговорим", — добавил турецкий лидер.

Во время визита президента Турции в США в мае произошла стычка между его охранниками и участниками акции протеста возле резиденции посла Турции в Вашингтоне. Находившийся в американской столице Эрдоган, согласно видеозаписи с места инцидента, лично наблюдал за тем, как его охранники избивали демонстрантов. Госдепартамент выразил Турции протест. Анкара отвергла обвинения в свой адрес и заявила, что инцидент произошел из-за отказа властей США принять необходимые меры безопасности.

Алена Палажченко.

Из Ирана за 4 месяца было экспортировано 106,3 тыс. тонн пшеницы

106,3 тыс. тонн пшеницы на сумму 26,66 млн. долларов США были экспортированы из Ирана в 10 стран за первые четыре месяца текущего 1396 иранского года (21 марта-22 июля 2017), объявила Иранская палата торговли, промышленности, горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства.

Это указывает на более чем 22-кратный и 13-кратный рост по весу и стоимости, соответственно, по сравнению с соответствующим периодом прошлого года, сообщает Financial Tribune.

Основными направлениями экспорта для иранской пшеницы были Армения, Афганистан, Германия, США, Турция, Южная Корея, Ирак, Оман, Кувейт и Нидерланды.

За тот же период было импортировано 46 800 тонн пшеницы на сумму более 13,8 млн. долларов США, что свидетельствует о двукратном снижении по объему и стоимости, соответственно, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, сообщает новостной портал ICCIMA.

Импорт осуществляется в то время, как Иран добился самодостаточности в производстве зерна с прошлого года. Министерство сельскохозяйственного развития и Таможенная администрация Исламской Республики Иран пояснили, что этот импорт относится к предыдущим заказам, размещенным в течение 2013-2015 годов, то есть до того, как импорт пшеницы был запрещен.

Министерство запретило импорт пшеницы по состоянию на 20 марта 2016 года, сославшись на достаточные собственные запасы Ирана.

В прошлом году было произведено рекордное количество пшеницы в объеме 14 миллионов тонн, что помогло Ирану добиться самообеспечения пшеницей впервые за десятилетие.

Около 1 670 тонн свежих или сушеных бананов были экспортированы из Ирана

Около 1 670 тонн свежих или сушеных бананов на сумму более 41,82 миллиарда риалов (1,3 миллиона долларов США) были экспортированы из Ирана в течение первых четырех месяцев текущего 1396 финансового года (21 марта - 22 июля 2017), отмечает Таможенная администрация Исламской Республики Иран.

Основными направлениями экспорта для иранских бананов за этот период были Туркменистан, Турция и Катар, сообщает Young Journalists Club.

В тоже время, Иран импортирует бананы сорта Кавендиш из Филиппин. Иран превратился в огромный рынок для тропических фруктов в последние годы. В соответствии с постановлением Министерства сельскохозяйственного развития, только четыре тропических фрукта, а именно бананы, ананасы, манго и кокосы могут быть импортированы в страну. В настоящее время, тарифы на импортируемые бананы искусственно поддерживаются на уровне 24 %.

В иранском Исфахане открылась выставка цемента

Четвертая выставка цемента "Cement Expo" открылась в иранском городе Исфахан в четверг, сообщает информационное агентство ILNA.

В мероприятии принимают участие более 100 местных фирм и компаний из Франции, Швейцарии, Японии, Италии, Турции, США, Тайваня, Австралии и ОАЭ.

Министерство промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Ирана поставило цель достичь уровня отечественного производства цемента к 2025 году в объеме 120 миллионов тонн в год.

Экспорт цемента также нацелен на увеличение на 68 % до 32 миллионов тонн в год.

В прошедшем иранском году, закончившимся 20 марта 2017 года, производство цемента составило 57 миллионов тонн. По последним статистическим данным, страна экспортировала 11,5 млн. тонн цемента за 11 месяцев прошлого года, в период до 18 февраля 2017.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе встречи со студентами и профессорско-преподавательским составом МГИМО и Дипакадемии, Москва, 1 сентября 2017 года

Уважаемый Анатолий Васильевич,

Уважаемый Евгений Петрович,

Дорогие друзья,

Хотел бы искренне в очередной раз на этой традиционной встрече приветствовать первокурсников, преподавателей, руководство МГИМО и Дипакадемии. Но, прежде всего, первокурсников, которые сегодня впервые вступают в новый этап уже самостоятельной жизни и вливаются в ряды тех, кто решил посвятить свою жизнь профессии специалиста-международника, неважно из какой международной сферы – будь то дипломатия, бизнес, журналистика или международные отношения. Сейчас очень много профессий, которые не могут быть полноценными без международного фактора.

Я только что присутствовал на торжественной линейке в первый учебный день гимназии имени Е.М.Примакова Московской области, где говорили о значении, которое в нашей стране придается молодому поколению. Наверное, и в этой аудитории уместна эта тема, потому что через какое-то непродолжительное время именно вам предстоит брать на себя ответственность за обеспечение развития нашего Отечества, защиты его интересов на международной арене. Неотъемлемое условие для того, чтобы страна развивалась эффективно – обеспечение максимально благоприятных внешних условий за счет проведения ответственной, самостоятельной, ориентированной на национальные интересы внешней политики. Таким курсом мы следуем последовательно.

Президент Российской Федерации В.В.Путин неоднократно подчеркивал, что то, что мы сейчас наблюдаем в виде конфронтации, попыток изолироваться или самоизолироваться – это совсем не наш выбор. Мы открыты для сотрудничества со всеми, кто к этому готов, но, разумеется, на основе взаимного уважения, равноправия, учета интересов друг друга, соблюдения международного права во всей его полноте, а не только в той части, которая сегодня отвечает конъюнктурным стремлениям того или иного нашего партнера.

Россия обладает уникальным геостратегическим положением, значительным военно-политическим и экономическим потенциалом, статусом постоянного члена Совета Безопасности ООН и благодаря всем этим факторам является одним из ключевых центров человеческой цивилизации. Мы не раз в нашей истории доказывали, что способны успешно решать задачи внутреннего развития, эффективно отстаивать свой суверенитет, а при необходимости защищать права наших соотечественников за рубежом, служить опорой союзникам. История убеждала уже не раз, что подчинить нас какому-то чуждому влиянию, пытаться решать свои проблемы за наш счет не получится, и я уверен, не получится и впредь. Повторю еще раз, эти уроки извлекаются, наверное, не всеми.

Не секрет, что определенной части того, что принято называть политической элитой на Западе не нравится наша самостоятельная политика. Там хотели бы иметь дело с послушной Россией, готовой идти на уступки во вред себе. Отсюда – стремление наказать нас за то, что мы отстаиваем свое законное место в международных делах и в мире. Вы, наверняка, знаете, как происходят попытки такого наказания. Используются различные инструменты сдерживания, санкции, информационные войны, нацеленные на то, чтобы извратить наши принципиальные подходы к различным международным проблемам и опорочить наш курс в международных делах.

Хорошо известно, кто на самом деле в последние годы нарушал основополагающие принципы международного права – суверенное равенство государств, обязательства не вмешиваться в их внутренние дела и мирным способом урегулировать все споры. Все это Устав ООН. Знаем, кто попрал обязательства в ОБСЕ, резолюции СБ ООН, бомбил Югославию, Ирак и Ливию, сеял хаос в регионе Ближнего Востока и Северной Африки и кто дал возможность поднять голову террористическому интернационалу, благодаря чьим авантюрам была создана «Аль-Каида», ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», которые сейчас являются главными врагами всего человечества.

Россия всегда выступала и будет выступать против беззакония на международной арене. Совсем недавно мы совместно с Китайской Народной Республикой подписали декларацию о повышении роли международного права в межгосударственных отношениях и распространили ее в качестве официального документа ООН. Пригласили к дискуссиям, но энтузиазма со стороны наших западных партнёров не наблюдаем, хотя будем твердо продолжать работать в интересах стабилизации мирового порядка.

При этом очень важно понимать, что мы не стремимся ни к возрождению империи, ни к геополитической или какой-то иной экспансии. Все, что мы хотим, – строить свою жизнь самим, без чужих подсказок и непрошенных советов, без попыток натравливать на нас дружественные и родственные нам народы, с которыми нас связывают многие столетия совместной истории, культуры, традиций и семейные узы. При этом и мы сами не навязываем свои взгляды и рецепты никому. Но, как я уже сказал, мы не приемлем логики чьей-то исключительности, по принципу «что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку».

Мы видим, что многим на Западе трудно признать очевидную вещь – «постбиполярный» этап закончился. Расчеты заменить его воцарением гегемона провалились. Сегодня идет процесс становления нового, более справедливого и демократического полицентричного мироустройства. Его суть – в появлении и укреплении новых центров экономической мощи и связанного с этим политического влияния. Руководствуясь собственными национальными интересами, страны и возрождающиеся центры силы стремятся активно участвовать в формировании международной повестки дня, чтобы она отражала их интересы, уверенно берут свою часть ответственности за поддержание безопасности и стабильности на различных уровнях. По сути, многополярность – это воплощение культурно-цивилизационного многообразия современного мира, желания народов самим определять свою судьбу, естественного стремления к справедливости, причем так, как это видели те, кто писал Устав ООН. Перечитав его, мы поймем, что ничего сверхъестественного те, кто хочет большей справедливости в мировых делах, не просят.

Стремление узкой группы западных государств воспрепятствовать чаяниям народов, не гнушаясь диктата и применения силы в обход СБ ООН, конечно, тормозит становление многополярного миропорядка, но остановить этот объективный и неумолимый процесс никто не в состоянии.

Мы убеждены в безальтернативности возрождения культуры диалога, поиска компромисса, возвращения к созидательной дипломатии как инструменту согласования общеприемлемых решений – в политике, экономике, финансах, экологии. Только объединяя усилия всем миром и на основе баланса интересов можно выйти на эффективные развязки, и делать это следует не откладывая.

Напряженность последних лет дорого обходится для международной стабильности. Особую тревогу вызывают настойчивые усилия НАТО по изменению военно-политической ситуации в Евроатлантике, включая наращивание военного присутствия и инфраструктуры в приграничных с Россией регионах, и, конечно же, создание европейского сегмента американской глобальной ПРО. Наверное, это понятно тем, кто инициирует подобные неконструктивные действия, что при любом развитии событий мы сможем надежно обеспечить суверенитет и безопасность страны. Но как страна ответственная, мы твердо привержены тем декларациям, которые принимались за последние 20 лет в ОБСЕ и Совете Россия-НАТО. Мы все хотим сформировать пространство равной безопасности в Евроатлантике и Евразии, никто из нас не будет укреплять свою безопасность за счет ущемления безопасности других. К сожалению, эти декларации остались на бумаге в виде политических обещаний. Наши попытки сделать их юридически обязательными были отвергнуты западными странами. Убежден, если бы этого не произошло и если бы равная и неделимая безопасность действительно обрела юридически обязывающую форму, то многих конфликтов, которые сохраняются сейчас в Европе давно бы не было, их бы урегулировали. Я думаю, это касается приднестровского, карабахского и косовского конфликтов. При наличии юридически обязывающих норм равной безопасности уже давно можно было договориться о неприменении силы в Закавказье, чего мы давно добиваемся. Самого свежего украинского кризиса, наверное, вообще бы не было, если бы мы все уважали те обязательства, которые брали на себя в ОБСЕ – равной и неделимой безопасности.

Тем не менее, мы будем по-прежнему добиваться объединения усилий всех стран в Евроатлантике и во всем мире для отражения общих для всех страшных угроз, прежде всего угрозы международного терроризма. Мы помогаем законному Правительству Сирии ликвидировать террористов и способствуем общесирийскому политическому процессу, причем работаем со всеми сторонами и не поощряем вмешательства извне, исходя из того, что судьбу своей страны должны определять сами сирийцы. Ровно на основе таких же принципов мы работаем со всеми участниками кризисов в Ливии, Ираке, Йемене для решения стоящих перед этими странами проблем. Предлагаем помощь в возобновлении палестино-израильских переговоров, продвигаем инициативы о национальном примирении в Афганистане, в мирном урегулировании ядерной проблемы Корейского полуострова.

Долгосрочный характер носит реализация инициативы Президента России В.В.Путина по формированию Большого Евразийского партнерства, который предусматривает налаживание открытой многосторонней торгово-экономической кооперации стран-участниц ЕАЭС, ШОС, АСЕАН, а в перспективе и других государств Азии и Европы, в интересах формирования единого экономического пространства от Атлантики до Тихого океана. Это давняя идея, но сейчас с учетом живого интереса, который проявляется к ней в региональных интеграционных группировках, вполне может претвориться в конкретные дела.

Надеемся, что здравый смысл и политическая мудрость позволят восстановить наши отношения с ЕС и его членами на основе подлинного добрососедства, предсказуемости и открытости.

Что касается еще одного нашего соседа – США, то, как говорил Президент Российской Федерации В.В.Путин, мы не ищем ссоры с этой страной и были всегда дружественно настроены к американскому народу. Сейчас открыты для конструктивного взаимодействия – там, где это отвечает российским интересам. Искренне хотим, чтобы двусторонняя политическая атмосфера стала нормальной. Но, как вам известно, для танго нужны двое. Пока, по-моему, наши американские партнеры исполняют раз за разом индивидуальный брейкданс.

Мы в целом по-прежнему будем продвигать позитивную повестку дня, взаимоуважительные подходы, искать и находить компромиссы. Именно таким образом выстраиваем наше взаимодействие в ЕАЭС, ОДКБ, СНГ, ШОС, БРИКС и на двусторонней основе без преувеличения со странами всех континентов.

Спасибо. Готов ответить на ваши вопросы.

Вопрос: В июле Россия, США и Иордания договорились о создании зоны деэскалации на юго-западе Сирии, однако встретили жесткую критику со стороны Израиля. С чем, на Ваш взгляд, связана подобная реакция этой страны?

С.В.Лавров: Я бы не сказал, что это решение стало неким шагом в сторону игнорирования интересов безопасности Израиля. Когда это решение готовилось, то наряду с трехсторонними российско-иордано-американскими контактами израильские партнеры информировались о том, в каком направлении движется эта работа. По завершении основной ее части (модальности конкретного функционирования данной зоны, обеспечения ее мониторинга, наблюдения за ненарушением прекращения огня, за доставкой гуманитарной помощи еще предстоит согласовать, хотя зона уже функциональна) мы слышали, в том числе во время визита Премьер-министра Б.Нетаньяху в Сочи для встречи с Президентом России В.В.Путиным, то, что Израиль по-прежнему озабочен своей безопасностью. Мы это прекрасно понимаем. Всегда во всех наших дискуссиях по ближневосточной проблематике, будь то сирийская, ливанская, палестино-израильская, мы исходим из того, что в любой договоренности (к сожалению, их пока не так много) интересы безопасности Израиля, как, естественно, и всех других стран, должны быть обеспечены. Мы заверили израильских коллег, что если у них и есть какие-то опасения насчет того, что их безопасность будет уязвлена, то они не должны иметь под собой каких-либо оснований, потому что мы твердо привержены тому, чтобы этого не произошло. Подтверждением того, что так оно и есть, является комментарий самого Б.Нетаньяху в ответ на измышления какой-то израильской газеты о том, что его встреча с В.В.Путиным закончилась плохо. Он назвал это абсолютной неправдой. Это, наверное, самый хороший ответ на Ваш вопрос.

Вопрос: Еще Император Николай I в беседе с Послом Франции говорил, что его брат завещал ему крайне важные дела, и самое важное дело – восточное. Г.Киссинджер также отмечает, что события на Востоке, в частности в Сирии, демонстрируют чудовищную тенденцию распада государственности, постоянных споров и войн. В данном регионе ключевую роль играют ближневосточные державы, в частности Катар. Как, на Ваш взгляд, сирийский вопрос влияет на развитие двусторонних российско-катарских отношений?

С.В.Лавров: Нет ничего удивительного в том, что такие постоянно огнедышащие регионы, как Ближний Восток, Балканы, привлекающие к себе различных внешних игроков (причем не только соседних, но и издалека), остаются в центре внимания мировой политики многие века. Отсюда Вы «перекинули мостик» к нашим отношениям с Катаром. У нас очень хорошие отношения со всеми странами региона, включая государства Персидского залива, как арабские, так и Иран, с которыми мы выстраиваем доверительные отношения, всегда основываясь на желании понять конкретные интересы, которые продвигают наши партнеры в той или иной ситуации. Мы не согласны с теми, кто заявляет, что ту или иную страну в этом регионе нужно «посадить в коробку» (если переводить прямо) и вообще не выпускать за ее границы, чтобы она нигде ни на кого не влияла. Это нереально. Любая страна – большая или маленькая – имеет в современном мире свои интересы, которые не могут ограничиваться ее внутренним периметром. Всегда будет интерес работать с соотечественниками, соплеменниками той же конфессии, которой принадлежишь ты.

Недавно состоялась наша поездка в Кувейт, ОАЭ, Катар, через несколько дней мы едем в Саудовскую Аравию и Иорданию. Со всеми этими странами у нас хорошие отношения.

Если говорить о сирийском кризисе и его влиянии на наши отношения с Катаром, то с момента, когда администрация Б.Обамы полностью оказалась несостоятельной в выполнении договоренности, которую мы достигли с Дж.Керри еще в сентябре 2016 г. (несостоятельность объяснялась тем, что они провалили свое обещание отмежевать бандитов из «Джабхат ан-Нусры» от нормальной оппозиции, расписавшись в беспомощности), мы поняли, что нужно искать договороспособных партнеров, и таковыми оказались Турция и Иран. Мы договорились с ними о начале астанинского процесса, к которому в качестве наблюдателей подключились иорданцы и США, уже при Администрации Д.Трампа. Этот процесс продолжает активно работать, в его рамках одобрена и реализуется на практике Концепция создания зон деэскалации. Об одной (юго-западной) мы только что говорили. Созданы также зоны в Восточной Гуте и в районе г.Хомс, которые также достаточно успешно налаживают свое функционирование, – там решаются вопросы патрулирования, мониторинга, доставки гуманитарной помощи. МИД и Министерство обороны России настойчиво просят международные гуманитарные организации не тянуть с направлением такой помощи под предлогом выдуманных проблем с Правительством Б.Асада. Проблем нет – безопасность обеспечена. Дело в том, чтобы направлять помощь непосредственно в эти зоны по маршрутам, которые наиболее эффективны, однако наши партнеры пытаются сохранять «трансграничные» маршруты, которые использовались с территорий Турции и Иордании при практическом отсутствии какого-то контроля со стороны ооновцев. Там просто физически трудно это обеспечить и важно понимать, что перевозят в тех или иных грузах. Уверен, что большинство товаров являются гуманитарными, но учитывая, что на территории стран региона действуют различные неподконтрольные никому группировки, могут быть и злоупотребления. Мы хотим этого избежать.

Когда мы стали работать в «астанинском формате» с Ираном и Турцией, то специально поинтересовались у арабских коллег в регионе, устраивает ли их такой формат. Конкретно Катар и Саудовская Аравия сказали нам, что их подходы к сирийскому урегулированию представляет Турция, но параллельно с этим мы вели двусторонний диалог с Эр-Риядом и Дохой. Мой нынешний визит подтвердил, что у нас с Катаром, по большому счету, есть нюансы в подходах – мы более близки с проправительственными силами, а они с оппозиционными. Но желание прекратить войну, понимание важности использования в этих целях зон деэскалации и налаживания прямого диалога между всеми нетеррористическими вооруженными отрядами и Правительством у нас абсолютно идентичные. Также катарские коллеги подтвердили нам необходимость обеспечить светский характер сирийского государства, в котором все этноконфессиональные группы будут пользоваться равными правами и будут одинаково защищены.

Повторю, легких партнеров, наверное, нигде нельзя найти, но если ты слушаешь своего собеседника и стараешься его услышать, то он отвечает взаимностью, и тогда вы находите решения, позволяющие двигаться вперед. Это гораздо сложнее, чем требовать, чтобы все подчинились твоему мнению, а неподчинившихся тут же, без всякой дипломатической дискуссии, загонять в санкционные режимы. Но у меня нет сомнений в том, что это в миллион раз продуктивнее.

Вопрос: Каковы были Ваши впечатления от первой заграничной командировки?

С.В.Лавров: Сразу после института я поехал в командировку в качестве секретаря-референта в Посольство в Коломбо в Шри-Ланке. Когда самолет приземлился (в Посольство летело несколько человек, включая дежурных комендантов), нас встречал микроавтобус с сотрудником Посольства и водителем. Мы ехали, когда уже было темно кругом. Квакали лягушки, шумели цикады. Спустя минут двадцать мы спросили, далеко ли до города, а нам ответили, что мы уже в городе.

Я провел четыре года в этой прекрасной стране, которая только вышла из гражданской войны. Природа очень щедро одарила именно Шри-Ланку великолепными пляжами, горными районами (в течение нескольких часов можно из комфортного горного воздуха попасть на жаркий пляж). В этой стране, конечно, есть и интересные исторические памятники: старый город Канди, Нувара Элия, горная вершина Адамов пик (по легенде, именно туда попали Адам и Ева, когда их изгнали из Эдема). Страна была в состоянии только после гражданской войны, и многое было там не в порядке.

Второй раз я оказался в Шри-Ланке года четыре назад, и сразу же взыграли ностальгические чувства. Мне понравилось, что страна уверенно развивается, становится краше. Для нас наиболее важным было то, что уже построили новое Посольство России, которое стало проектироваться, когда я еще находился там в 1973 г. Поэтому долгострой, к сожалению, свойственен и нашим зарубежным партнерам (правда, там были бюрократические сложности). Посольство получилось прекрасным, чему я очень рад.

Первая командировка – это всегда новый мир, открытие для себя новых друзей. Если кто-то бывал за границей с туристической целью до того, как поехать туда работать, то это совсем другая история. В командировке ты общаешься, понимая, что это часть твоей работы, и ты должен, в идеале, получать удовольствие от общения с зарубежными партнерами, но и понимать, как это поможет тебе формулировать те вещи, которые требуются от тебя по служебным обязанностям.

Вопрос: Известно, что с основания ЕС Франция играла значимую роль в судьбе Евросоюза. Изменится ли траектория развития этого объединения с приходом нового лидера Франции?

С.В.Лавров: Президент Франции Э.Макрон обещает именно это, заявляя, что скоро у него будут конкретные идеи, как встряхнуть и возродить Европу, вернув ей активный интерес к решению своих проблем и преодолению сложностей, связанных с «брекзитом» и, прямо скажем, засильем брюссельской бюрократии, что вызывает недовольство не только у открытых критиков Еврокомиссии, таких как Польша, Венгрия и ряда других стран, но и у грандов – Германии, Франции, – это подспудно все равно проскальзывает. Это и понятно: Германия – самая мощная страна и, наверное, это должно быть отражено в том, как функционирует ЕС и как там принимаются решения. У кого больше экономического, политического, финансового веса, тот вправе претендовать на то, что его голос будет звучать громче и весомее. Однако еврокомиссары часто считают себя самыми главными и поэтому допускают, что национальные правительства можно игнорировать так же, как сейчас происходит с проектом «Северный поток–2». Есть официальное заключение юридической службы самой Еврокомиссии о том, что проект никоим образом не нарушает действующие в Евросоюзе правила и не требует никаких дальнейших согласований, а отдельные еврокомиссары говорят, что их юрслужба это сказала, но они будут думать по-другому. Это пример того, как действия Брюсселя воспринимаются в качестве тормоза на пути реализации взаимовыгодных проектов.

За последние несколько лет Франция действительно была больше поглощена внешнеполитическими инициативами и уделяла мало внимания Европе, как бы отдавая лидерство Берлину. Сейчас Президент Э.Макрон сказал, что считает важным не только сохранять германо-французскую связку, но и делать ее более сбалансированной. Это его решение. Будем наблюдать и делать выводы, поскольку для нас небезразлично, как развивается ЕС. Хотим видеть его единым, сильным и опирающимся на принципы межгосударственного общения, которые всегда использовались в нормальных ситуациях: равноправие, взаимное уважение и поиск баланса интересов.

Вопрос: Представляется, что Вашингтон рассматривает российскую дипсобственность в США как «разменную монету». Правда ли это? Если так, то что они хотят получить взамен?

С.В.Лавров: Если честно, даже не хочу это комментировать.

Мы наблюдаем какие-то пароксизмы, связанные с той самой исключительностью, которую Президент США Б.Обама постоянно подчеркивал, аррогантно указывая на место, по его разумению, которое должны занимать все остальные страны.

Санкции против России начались еще в 2013 г., задолго до украинских событий. Придумывались разные поводы. Была раздута история вокруг трагедии с юристом С.Л.Магнитским. Сейчас выясняются многие интересные факты, которые те, кто стоят за раздуванием данного скандала и принятием на его основе санкций, стараются замотать, воздействовать на суды, в которых рассматриваются иски в отношении того же самого У.Браудера, напрямую связанного, по убеждению наших следователей, с аферами, которые привели к смерти С.Л.Магнитского. Потом были другие санкции. На нас обижались из-за того, что Э.Сноуден решил не лететь туда, где ему грозила смертная казнь, попросив у нас убежища по гуманитарным соображениям. Б.Обама в 2013 г. даже отменил визит в Москву, который был согласован накануне саммита «Группы двадцати» в Санкт-Петербурге.

Неумение воспринимать реальность очень характерно для администрации Б.Обамы. Э.Сноуден попросил политического убежища в России в то время, как в США политического убежища просят миллионы людей, а некоторых они сами выкрадывают и обвиняют в чем угодно. Э.Сноуден, наверное, по американским законам совершил некие неправомерные действия, но нам США вообще никогда никого не выдавали даже, когда это были люди, совершившие преступления в России. Он в России ничего не нарушал и попросил защитить его от американской Фемиды, которая вполне могла приговорить его к электрическому стулу.

Еще один немаловажный факт – пока Э.Сноуден летел из Гонконга в Москву, чтобы дальше пересесть на рейс в Латинскую Америку, у него аннулировали паспорт. По всем, в том числе международным законам, мы не имели права никуда выпускать его из аэропорта, где и решалась судьба предоставления ему убежища.

Наверное, президент Б.Обама испытывал какие-то комплексы, что проявилось в неспособности выполнить договоренность о сирийском урегулировании. Американцы оказались просто неспособны сделать то, о чем договорились и что однозначно отвечало их интересам. Может, не захотели, а может, оказались неспособны отделить ту самую «Джабхат ан-Нусру» и прекратить с ней сотрудничать. Наши подозрения всегда крутились вокруг того, что они хотят впоследствии использовать ее для свержения режима Б.Асада, и пока не подкреплены ничем, кроме фактов, которые говорят о том, что они не борются против «Джабхат ан-Нусры» и не выполнили свое обещание изолировать ее.

Возможно, на почве расстройства внешней политикой и поражением Демократической партии на президентских выборах Б.Обама совершил, как я считаю, абсолютно неприличный шаг и за день до Нового года выгнал 35 российских дипломатов, что с семьями составляет более 100 человек, дав им два дня на то, чтобы они убрались. Это означало, что они не смогут дождаться прилетавшего через три дня прямого рейса Москва–Вашингтон, а должны будут ехать с детьми в Нью-Йорк 500 с лишним километров в не очень простых условиях, с багажом и прочим скарбом. Это было не очень благородно, тем более со стороны лауреата Нобелевской премии мира. Людям специально создали условия, когда они должны были натерпеться физических и бытовых сложностей из-за того, что на отъезд им дали два дня, было необходимо собирать вещи и уезжать. Конечно, российское руководство направило туда спецрейс, чтобы нормально, по-человечески всех вывезти.

Плюс, американцы арестовали, а, по сути, национализировали российскую собственность. Мы думали, что нынешняя Администрация сможет проявить здравый смысл, но, к сожалению, этого не позволили русофобы в Конгрессе, принявшие закон, в котором отнятую российскую собственность будет невозможно вернуть без «благословения» на то самого Конгресса. При нынешнем составе Конгресса и антироссийской истерике это практически невозможно. Произошедшее нарушает и американские законы, поскольку речь идет о нашей собственности, а в США она может быть отнята только по решению суда. Но их это не останавливает – у них специфическое понятие сути правового государства.

Как вы знаете, мы ответили абсолютно адекватно. Не стали делать чрезмерных шагов, попросили американскую сторону привести в полное соответствие количество российских и американских дипломатов с обеих сторон. Причем, если угодно, благородно включили в число российских дипломатов не только наши двусторонние дипломатические миссии в США, но и Представительство России при ООН (хотя оно не имеет никакого отношения к российско-американским отношениям и аккредитовано не при Белом доме, а при Генеральном секретаре ООН), а это более 150 человек. То есть, мы позволили американцам сохранить дополнительно больше на 150 сотрудников, занимающихся двусторонними вопросами в России, по сравнению с нашими сотрудниками, которые занимаются аналогичными вопросами в США. Мы считали, что это справедливо. Также мы попросили их прекратить использовать собственность, которая не идет ни в какое сравнение с комплексами под Вашингтоном и Нью-Йорком. Там это серьезные объекты, где можно отдыхать, принимать иностранных гостей, заниматься спортом, а здесь это небольшая территория в Серебряном Бору и небольшой склад, где они что-то хранили.

По поводу того, что вчера сообщил мне Госсекретарь США Р.Тиллерсон и что потом нам расписали в ноте, у меня двойственное ощущение. Они явно хотели как-то зацепиться за нашу логику о том, что 455 дипломатов – это паритет, и стали отталкиваться от этой логики, сократив на одну единицу количество российских генконсульств в США. У нас были генконсульства в Нью-Йорке, Сан-Франциско, Сиэтле и Хьюстоне. Это давняя история, потому что при СССР у США тоже было четыре генконсульства: в Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Владивостоке и Киеве. СССР не стало, Киев перестал быть местом, где находится американское генконсульство в России, и мы предложили США открыть четвертое генконсульство на нашей территории. Они отказались, сказав, что трех им достаточно. Здесь, конечно, можно говорить о паритете, но он все равно остается специфическим, поскольку, как я сказал, в количество дипломатов мы включили сотрудников Постпредства при ООН. Сейчас я говорю об этом и понимаю, что влезать в детали этой темы не очень хочется.

Отмечу, что закрытие генконсульства в Сан-Франциско, о котором было объявлено, также сопровождалось требованием освободить его за двое суток. Мы дали американцам месяц на то, чтобы они привели количество своего персонала в соответствие с количеством нашего в США, а наших 35 человек с семьями выгнали за двое суток и сейчас заставляют за это же время закрыть генконсульство. Сказали, правда, что все, кто работают в генеральном консульстве и еще в двух точках, занимавшихся в основном экономическими вопросами в Вашингтоне и Нью-Йорке, не обязательно должны уезжать, если не хотят, и могут быть переведены в другие наши загранучреждения – в Посольство в Вашингтоне и генконсульства в Сиэтле и Нью-Йорке.

Мы только ночью получили подробную ноту. Занимаемся этим и отреагируем, как только закончим анализ. Хочу сказать, что вся эта история с обменом санкционными выпадами затеяна была не нами, а администрацией Б.Обамы именно с целью подорвать российско-американские отношения и не позволить Д.Трампу выйти на стезю своего президентства с конструктивными предложениями, чтобы максимально затруднить для него выполнение своих предвыборных заявлений о необходимости нормализации отношений с Россией. Президент США Д.Трамп и сейчас повторяет эти заявления. Президент России В.В.Путин неоднократно говорил о том, что мы также в этом заинтересованы, но взаимоуважительное движение должно быть встречным. Мы к этому готовы. Разговор на эту тему продолжится независимо от того, когда и как мы отреагируем.

Вопрос: На пятом году членства России в ВТО в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации был внесен законопроект о денонсации протокола о присоединении России к соглашению. Как Вы считаете, какое влияние оказывает настоящая политическая ситуация на экономическую составляющую членства России в ВТО?

С.В.Лавров: Уже совершенно точно, что такое влияние не позитивно. Уже не раз мы говорили, что секторальные торгово-экономические санкции, которые ввели против нас, подрывают принципы и дух ВТО и соглашений, заключенных в ее рамках. Не раз говорили и о том, что планы по созданию региональных торгово-экономических блоков закрытого характера, которые вынашивала еще администрация Б.Обамы, также создают риски для глобальной открытой торговой системы, воплощенной в ВТО.

Сейчас, когда мы были вынуждены в ответ на абсолютно нелегитимные санкции ЕС и США предпринять ответные встречные меры, возникает достаточно много торговых споров, которые в нынешней ситуации не очень просто рассматривать. Мы выступаем всегда за то, чтобы любые споры урегулировались на основе взаимоприемлемых договоренностей за пределами арбитражных процедур. Не всегда это получается. Короткий ответ: «да», это не помогает эффективному использованию преимуществ, которые однозначно для России присутствуют в случае нормального функционирования всех механизмов ВТО.

Вопрос: Я гражданин Республики Беларусь. Недавно в Польше был принят закон, предусматривающий снос памятников периода Советов, в т.ч. порядка нескольких сотен памятников солдатам Красной Армии, которые ценой своей жизни освободили от фашизма саму Польшу и всю Европу. Такое вопиющее решение является оскорбительным для России и других стран, участвовавших в борьбе с фашизмом. В чем, на Ваш взгляд, причина такого поведения со стороны Польши? Каким образом можно было бы предотвратить негативные последствия подобных действий?

С.В.Лавров: Причина, по-моему, заключается в тех, кто заводит националистические настроения в польском обществе, кто очень старательно переписывает историю, кто пытается возродить польский национализм с позиций преподносимой исключительности, кто пытается свалить вину за все польские беды на нашу страну. Все это включает мероприятия, которые сейчас проводятся с целью преподнести Пакт Молотова-Риббентропа как начало и реальную причину Второй Мировой войны, забывая о том, что когда был Мюнхенский сговор и Чехословакию «поделили», Польша молча забрала себе «очень лакомый кусок». То, что это явилось серьезным толчком к созданию конфликтного потенциала в Европе, в Польше предпочитают не говорить. Так же предпочитают не говорить о том, что задолго до Пакта Молотова-Риббентропа Великобритания и Франция заключили схожие договоренности с гитлеровской Германией. Я не буду брать более древнюю историю, те времена, когда Польша продвигала идеи «троеморья», опять-таки стремясь упрочить свое влияние по периметру наших границ, не говоря о том, когда Польша внутри России пыталась укреплять за счет наших земель свои позиции.

У нас с поляками есть совместная Российско-польская группа по сложным вопросам. У каждой страны есть полное право иметь свой взгляд на свою историю, историю своих соседей и историю своих отношений с другими странами. Эта Комиссия работала достаточно продуктивно. На некоторых этапах выходили на совместные статьи, и была даже идея о совместном учебнике, посвященном значительному периоду отношений между Россией/СССР и Польшей. Сейчас Польша заморозила все без исключения форматы нашего общения: комиссии, которые существовали под эгидой министров иностранных дел и с участием других ведомств и целый ряд других каналов. Польша пытается формальное сохранение бумаги об этой Группе использовать для того, чтобы навязывать свои представления о происходящем. В ситуации, когда происходит то, с чего Вы начали свой вопрос, это абсолютно неприемлемо.

Вы знаете, у поляков много проблем с интерпретацией событий Второй Мировой войны, причем далеко не только с нами. Недавно у них были проблемы с украинцами, где на кладбище во Львове вандалами были обезображены могилы. Украинская сторона не нашла ничего лучше, как опять обвинить нас, что-де польские захоронения были осквернены российскими бандитами во Львове.

Я считаю, что привносить эти исторические фантазии в сегодняшнюю реальную политику очень опасно. В Польше ощущается реальное «промывание мозгов» населению в однозначно антироссийском ключе. Параллельные заявления о том, что они готовы общаться, предложения о встречах, лишь подчеркивают, что на таком фоне это просто невозможно.

Постоянно раздувается вранье в связи с трагедией, произошедшей в апреле 2010 года, когда самолет президента Польши Л.Качиньского с большим количеством представителей руководства разбился под Смоленском, задев березу в условиях плохой видимости, когда все рекомендовали не заходить на посадку. Все давно установлено. Сейчас пытаются делать какие-то абсурдные заявления о том, что обнаружены следы каких-то взрывчатых веществ на крыльях самолета. Все давным-давно было согласовано и завизировано нашими польскими коллегами.

Мне трудно здесь что-то добавить. Я вижу одержимость тем, чтобы создать в польском обществе атмосферу полного неприятия всего, что связано с Россией. Это плохо и абсолютно не соответствует принципам, под которыми подписалась Польша, вступая в ООН и при создании ОБСЕ. На это обращают внимание в той же ОБСЕ, потихоньку начиная критиковать Польшу. Надеюсь, что если все это продолжится, то будут критиковать за подобные ультранационалистические настроения более серьезно.

Вопрос: Говоря о будущем российской дипломатии, не подскажете, что должно стать ее основой для претворения в жизнь нашего внешнеполитического курса? Есть ли такие неэффективные методы, которые необходимо было бы исключить, т.е. другими словами, которые свое «отжили»?

С.В.Лавров: Если говорить в таком политическом плане, в том, что касается политических методов, то я уже упоминал, что методы диктата, ультиматума и санкций свое «отживают». На мой взгляд, они уже должны по сути дела считаться отжившими свое. Почему я упомянул санкции в качестве части дипломатии? Когда сейчас идет дискуссия вокруг КНДР и что с ней делать, мы и китайцы говорим, что исчерпаны все возможные санкции, которые были нацелены на то, чтобы не дать КНДР использовать внешние связи для развития запрещенных ей Советом Безопасности ООН ракетных и ядерных программ. Все мыслимые и даже немыслимые санкции, которые напрямую мало относятся к этим сферам жизнедеятельности КНДР, уже приняты Советом Безопасности ООН. В дополнение приняты односторонние санкции, которые мы считаем абсолютно нелегитимными. Если есть санкции Совета Безопасности ООН по одному вопросу, о котором договорились, то участник этой договоренности не имеет ни морального, ни юридического, я считаю, права делать что-то сверх этого. Коллективные санкции как решение Совета Безопасности ООН обязательны для всех. По моему убеждению, от таких решений нельзя ничего отнять (не выполнять что-то из того, что было согласовано), но ничего нельзя также и прибавлять. Когда мы сейчас с Китаем говорим, что методы давления исчерпаны и призываем придумать условия, чтобы сесть за стол переговоров, то нам отвечают, что военного решения никто не хочет (Россия и Китай, конечно, тоже никакого военного решения не приемлют). Но чтобы этого не было, то нужно «продолжить дипломатию». На наш вопрос о способе, отвечают предложением принять дополнительные санкции. Наши западные партнеры в своем менталитете определяют санкции как метод дипломатического инструмента. От них надо отказаться, равно как и от ультиматумов.

За американцами это стало водиться достаточно давно, а сейчас к этому стали привыкать европейцы. Как только они выносят свое предложение, которое явно сформулировано в одностороннем ключе и не отражает интересов того, кому это предложение делается, а мы и другие при этом призываем сесть, поговорить и обсудить, то отказываются, ссылаясь на время и указывая на санкции как инструмент «ускорения». Так сейчас пытаются действовать в отношении Южного Судана, который администрация Б.Обамы сознательно выпестовала и «отколола» от Судана. Сейчас в Южном Судане США что-то не понравилось, и они хотят применять против этой республики новые санкции по принципу «что хочу, то и ворочу». Формально это дипломатическая позиция, но этому не место в дипломатии.

В дипломатии есть место культуре консенсуса, культуре поиска диалога. Как в любой семье, когда у Вас не очень хорошее настроение, но Вы хотите чего-то добиться от товарища или родственника, то можно кричать (в зависимости от того, боится он Вас или нет, он может согласиться или нет), но лучше всего всегда, подавив в себе все нервные потуги, начать договариваться. Еще раз подчеркну, это гораздо дольше, чем крик с надеждой, что кто-то дрогнет, но в подавляющем большинстве случаев это единственный путь.

Если рассматривать то, о чем Вы спросили, с точки зрения современных технологий, то, конечно, их надо осваивать: социальные сети, электронную почту как средство доставки информации, многое другое. По мере развития нового технологического уклада эти возможности будут только расширяться, но это никогда не заменит прямой человеческой дипломатии через общение по двум причинам. Во-первых, сейчас очень много хакеров и «утечек». Они гораздо легче происходят именно в электронных средствах информации, нежели с традиционных носителей. Многие будут опасаться слишком много доверять новым технологиям, по крайней мере в том, что касается самых деликатных вещей. Во-вторых, ничем не заменить ситуацию, когда ты смотришь человеку в глаза и когда понимаешь, отвечает ли он тебе искренне (а не думает, как ему сформулировать реакцию на твой твит). По-моему, все так.

По поводу того, что касается ошибок, то в каждом случае их надо рассматривать индивидуально. Кто-то когда-то ошибся в Совете Безопасности ООН и на Корейском полуострове в начале 50-х гг. появились американские войска под названием «Войска ООН». Это конкретная ошибка. Необходимо рассматривать историю дипломатии в каждом конкретном случае.

Вопрос: В течение этого года мы наблюдаем тревожные сведения касательно настроений новой американской Администрации по выходу из Парижских соглашений. Судя по всему, это происходит, потому что эти соглашения не соответствуют интересам американской элиты. В связи с тем, что Вы в своем выступлении говорили об этом, а мы наблюдаем не одно десятилетие, что часто для США международные нормы или Устав ООН не становятся средством ограничения их власти, какие рычаги должны быть созданы? Какими способами можно воздействовать, в частности на США, чтобы решать общемировые и важные вопросы, которые представляют интерес для всего человечества?

С.В.Лавров: Я убежден, что только диалог и открытость к диалогу на основе равноправия, готовность услышать реальные озабоченности, которые побудили США выходить из Парижских соглашений, как и готовность и необходимость услышать реальные озабоченности любой страны, которая меняет свое отношение к тому или иному международному документу. Это происходит не первый раз.

Б.Обама баллотировался с обещанием сделать несколько сугубо конкретных вещей: закрыть нелегальную базу в Гуантанамо (чего он не сделал) и ратифицировать, среди прочего, Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Об этом он перестал даже упоминать через пару лет, и тоже не сделал. Это серьезные вещи, возможно, не менее серьезные, чем соглашения по климату. По большому счету, это добровольное дело. В этом и состоит сила международных договоров и конвенций — к ним присоединяются добровольно. Страна, которая увидела, что «вырисовывается» текст, который не учитывает ее интересы, вполне вправе не присоединиться. Так многие не присоединяются к Статуту МУС. Россия, подписав его, очень долго присматривалась, как он будет работать. В итоге мы отозвали свою подпись, потому что Обвинитель МУС повел себя абсолютно неадекватным образом, просто отказавшись рассматривать жалобы жителей Южной Осетии на то, как они подверглись нападению грузинской армии. Вместо этого он заявил, что будет рассматривать, как югоосетины действовали по отношению к напавшим на них грузинам.

Возвращаясь к парижскому документу. Он рамочный, а не прямого действия. Мы при подписании четко сказали, что будем рассматривать вопрос о его ратификации в зависимости от того, какой сложится механизм его реализации. Предусмотрено, что подписавшие страны после того, как эта рамочная договоренность будет одобрена, начинают процесс переговоров о том, что конкретно она означает, в том числе каковы доли сокращения выбросов, как и кем они будут контролироваться. Это самое главное, потому что это по большому счету конкретизированный лозунг. Там нет механизма его имплементации. Мы будем ждать, пока он будет согласован, посмотрим, насколько понятным, отвечающим нашим интересам и интересам других государств его удастся сделать, насколько он будет жизнеспособен. Это абсолютное право страны подвесить свое присоединение к той или иной международной конвенции. Но при всех обстоятельствах нужно разговаривать и убеждать. Президент США Д.Трамп, придя к власти, обещал пересмотреть многие сферы внешней политики в военно-политической, экономической, торговой и экологической сферах. Еще только формируется позиция Администрации, ей не дают нормально работать, хотят сделать все, чтобы она так и осталась в таком нерабочем состоянии. Несколько сотен чиновников второго уровня – заместители и ниже глав ведомств – не только не назначены, но даже их кандидатуры не внесены в Конгресс. Пытаются связать руки, придумать какие-то российские вмешательства, связи Д.Трампа и его семьи с Россией. Скоро будет уже десять месяцев, как играет эта тема в США. Она всплыла прямо накануне голосования, ни единого факта никто на стол так и не положил. Я считаю, что это стыдно для взрослых людей, которые занимают не самые последние посты в исполнительной, судебной и законодательной власти в США.

Вопрос: Встреча президентов России В.В.Путина и США Д.Трампа стала одной из главных интриг саммита «Большой двадцатки». Ранее Вы заявляли, что она внесет ясность в будущие отношения этих двух стран. Оправдались ли эти ожидания? Что изменится в российско-американских отношениях?

С.В.Лавров: Я считаю, что никто никогда не может внести стопроцентную ясность, хоть миллион раз встречайся. Но стало яснее, что Д.Трамп, как он сам неоднократно заявлял после встречи (в т.ч. совсем недавно), заинтересован в нормализации отношений с Российской Федерацией. Это встречное желание. У нас точно такая же позиция. Мы готовы двигаться с той скоростью и на ту глубину, которая будет комфортна для Администрации Д.Трампа. Мы понимаем, что их пытаются сейчас «поджарить» по каждому поводу, извините за жаргон. Не считаем необходимым как-то активничать на американском направлении, но понимаем, что Администрацию просто хотят подрубить. В этом контексте и рассматриваем санкционные действия, которые Конгресс США навязывает Президенту США Д.Трампу (это теперь уже не вызывает ни у кого сомнения), принятие закона, который не столько направлен против России, сколько на достижение той же самой цели – связать Д.Трампу руки, не позволить ему в полной мере использовать свои конституционные полномочия в сфере внешней политики.

Жизнь никогда не бывает одноцветной, она всегда намного богаче. Диалектика нас учит, замечая неприемлемое и учитывая то, что делается враждебного в отношении тебя, делать выводы о своей реакции, но она должна быть такой, чтобы в дополнение к нанесенному тебе ущербу сам себе дополнительно еще не навредил. Естественно, при этом мы будем жестко отвечать на те вещи, которые наносят нам ущерб абсолютно на ровном месте и которые продиктованы только желанием испортить наши отношения с США.

Вопрос: Каковы на сегодняшний день позиция и роль России в сфере международного экологического сотрудничества?

Ответ: Я этого только что коснулся. Мы являемся частью Парижского соглашения по климату, хотим, чтобы оно приобрело очертания, которые уже позволят судить о том, насколько эффективно оно будет исполняться. Волею судеб после того, как распался СССР, когда у нас промышленность «лежала на боку» (а после этого восстанавливалась очень непросто, но с использованием современных экологических технологий), у нас количество выбросов углекислого газа в атмосферу сейчас такое, что мы без какого-либо напряжения к 2030 г. не только достигнем той доли, уровня которой нам предстоит достичь, но наши показатели будут гораздо ниже этой квоты. Наша позиция в том, что касается проблемы изменения климата, объективно очень прочная и честная. Но повторяю, нам помогла ситуация, когда у нас был глубокий кризис после распада СССР. В принципе мы выступаем за то, чтобы экономическое сотрудничество развивалось и углублялось, но чтобы это делалось не на основе каких-то панических однозначных утверждений и требований, а на основе научного анализа. По тому же изменению климата в последнее время появилась масса глубоких научных статей, которые анализируют состояние климата планеты за несколько тысячелетий. Я не специалист, но наверняка те, кто принимают решение сегодня, должны быть знакомы с этими исследованиями. Мне кто-то сказал, что есть школы мысли скептиков, которые считают, что все эти требования внедрения новых дорогостоящих технологий (иначе-де планета «перегреется» и наступит коллапс) очень напоминают «Проблему 2000 г.». Может быть, Вы не помните, была такая «Проблема 2000 г.», когда накануне нового тысячелетия огромное количество людей подчеркивали необходимость срочно закупать новые компьютеры, потому что старые при этих трех нулях просто выключатся. Кто-то продал очень неплохую партию этих компьютеров по всему миру. Потом, когда выяснилось, что старые компьютеры прекрасно пережили новогоднюю ночь, мы забыли это. Но проблема такая была.

Я не хочу сказать, что то же самое происходит с изменением климата, отнюдь нет. Сейчас появляется массив научного анализа про тысячелетний ряд наблюдений. Когда в Антарктиде нашли замерзшую воду подземного озера – это тоже помогло сделать выводы, которые касаются анализа изменений климата в течение многих тысячелетий. Поэтому мы за научный подход. Сейчас Президент Российской Федерации В.В.Путин показывает пример борьбы со свалками, это ведь тоже экология. Для нас она гораздо важнее, по-моему, чем сейчас понять, насколько важно будет понижать нашу долю выбросов углекислого газа. Поэтому к экологии подходим комплексно. Заверяю Вас, что на международных конференциях по окружающей среде нашу позицию воспринимают с большим уважением, у нас много идей и предложений, которые, в конечном счете, становятся предметом международных договоренностей.

Вопрос: Сергей Викторович, для многих студентов Вы сегодня кумир и на Вас равняются. Скажите, а кто был Вашим кумиром, когда Вы были студентом?

С.В.Лавров: Это не очень, наверное, правильно – у меня было много кумиров. Тогда таким словом не апеллировали, относили его к разряду беллетристики, но были люди, которых мы считали примером и хотели быть на них похожими. Например, Е.М.Примаков – несомненно, один из них. Не хочу никого обидеть. Кумир – это что-то заоблачное, а люди, на которых равнялись, наверное, их фамилии ничего вам не скажут, не буду перечислять, чтобы не забыть и не обидеть кого-то. Это люди, которые учили меня работать, когда я пришел после МГИМО (У) сначала на пару месяцев в МИД, а потом поехал в Шри-Ланку. Я им всем очень благодарен, до сих пор со многими из них встречаюсь, общаюсь. Здесь у Вас тоже есть учителя, которые наверняка надолго запомнятся Вам после того, как Вы успешно закончите это прекрасное учебное заведение.

Вопрос: Недавно были новости о том, что Парламент Республики Молдовы отправил запрос в ООН о выводе российских миротворцев из Приднестровья, на что Президент Приднестровья В.Н.Красносельский ответил, что, вероятнее всего, в этом случае будет война. Как Вы оцениваете эту ситуацию? Каков риск обострения конфликта?

С.В.Лавров: Я не думаю, что нужно предрекать войну. Никто этого не хочет, кроме тех, кто водил рукой представителей молдавского Правительства, когда они писали ноту о необходимости вывода наших военнослужащих из Приднестровья. Те, кто подсказал это молдавскому Правительству – хотят войны между нами и Украиной, между нами и Молдовой. Это линия на сдерживание России. Как говорится, ничего лишнего. Санкции и все остальное оттуда. Наши военнослужащие находятся в Приднестровье на основе соглашений, которые были заключены вскоре после того, как горячую фазу конфликта в начале 90-х удалось погасить благодаря российской армии, после этого соответствующее подразделение российской армии было преобразовано в объединенную группу российских войск Приднестровья с единственной целью – охранять колоссальные запасы боеприпасов на складах Колбасна. Параллельно были созданы миротворческие силы, в которые также вошли наши военнослужащие, которые занимаются поддержанием стабильности на Днестре.

С тех пор, как эти решения были приняты, ни единого срыва в какие-то силовые акции в Приднестровье не происходило. Были напряженные инциденты, но никогда никто ни в кого не стрелял. Все понимали, что вывод нашей группы войск, которая охраняет склады с боеприпасами, зависит от того, насколько успешно будет решаться вопрос политического урегулирования. Потому что население Приднестровья, после того, как они почувствовали горячую войну с Молдовой, которая была остановлена, заявило, что они никуда не отпустят военнослужащих и не дадут вывезти оружие до тех пор, пока им не предоставят те права, о которых была договоренность. Мирные граждане буквально ложились на рельсы.

Когда в 2003 г. начался процесс планового урегулирования, в соответствии с которым в рамках территориально-целостной Молдовы Приднестровье получало особый статус, за тот период, когда готовилось это соглашение, вывезли половину того, что хранилось на этих складах, и все было нормально. И вывезли бы давным-давно все остальное, если бы тогдашний Президент Молдовы В.Воронин не отказался подписать парафированный текст соглашения, потому что ему позвонили из Брюсселя. Все это знают.

Вот почему там находятся наши военнослужащие, которые уйдут, как только будут созданы условия для вывоза этих смертоносных запасов. Те люди, которые подсказывают Молдове совершать эти конфронтационные действия, именно они тормозят работу группы «5+2», которая создана под эгидой ОБСЕ и занимается урегулированием. Им не нужно урегулирование, им нужно что-то неприятное сделать для Российской Федерации, опять втянуть нас в очередную кризисную ситуацию.

Вопрос: В 2018 г. пройдут выборы Президента Российской Федерации. На сегодняшний день таких ярких, сильных, харизматичных личностей, как Вы, которые смогли бы взять ответственность за страну и повести за собой народ, не так уж и много. Рассматриваете ли Вы себя как кандидатуру для выборов?

С.В.Лавров: Нет, не рассматриваю. Скажу откровенно, не в порядке лести, а в порядке искреннего заявления, мне очень комфортно и приятно работать с Президентом Российской Федерации В.В.Путиным. Я вижу, что у нас есть еще целый ряд задач, которые необходимо решить на внешнеполитическом фронте, и то, что Министерство иностранных дел России этим активно занимается, я считаю самым главным в своей жизни.

Вопрос: Все мы знаем, что в октябре в Сочи состоится Всемирный фестиваль молодежи и студентов, и МГИМО (У) также активно интегрировано в подготовку. Планируете ли Вы посетить Фестиваль?

С.В.Лавров: Да, я планирую посетить этот Фестиваль. Сейчас решается логистическая часть этой темы, потому что одновременно там будут проводиться заседания дискуссионного клуба «Валдай», на которых будут присутствовать иностранные гости, с которыми придется провести переговоры. Мы стараемся спланировать это таким образом, чтобы все это посмотреть и обязательно пообщаться с участниками Фестиваля.

Вопрос: В ответе на один из вопросов Вы упомянули Иран как партнера России. Некоторое время назад в вестнике «РБК» была размещена информация о проекте создания Ираном и Россией судоходного канала из Каспия в Персидский залив. Вы можете прокомментировать какую-нибудь информацию о реализации этого проекта? Какие выгоды может получить Россия от создания данного канала? Какое сопротивление может встретить данный проект в мировом сообществе?

С.В.Лавров: Проще было бы остановиться на первом вопросе, могу ли я это подтвердить. Я этого не знаю. Остальные вопросы уже, наверное, не актуальны. Но такие идеи, наверняка, могут витать у кого-то в головах. Сейчас каналы – модная тема. Наши никарагуанские друзья хотят параллельно Панамскому каналу через свою территорию рыть канал, там даже всерьез это обсуждается.

Про канал, о котором Вы упомянули, вообще ничего не слышал. Слышал, что на каком-то этапе были идеи построить канал между Черным и Каспийским морями, но научная проработка этой темы показала ее рискованность. Но буквально сегодня прочитал, что на Украине в сети Интернет открыто голосование за то, чтобы прорыть канал, отделив физически Крым от Украины. Такие идеи появляются.

Вопрос: Какие шаги в международной политике должна предпринять Россия для укрепления курса национальной валюты?

С.В.Лавров: Это совсем не моя специальность. Я не хочу давать дилетантских советов. Мне кажется, что у нас курс валюты после известных резких падений стабилизировался. И то, что я читаю в различных публикациях, в том числе на Западе, это всеми признается. Как дальше будет развиваться дело, я сказать Вам не могу. Следите за тем, как комментируют это специалисты.

Вопрос: Вы известны всем не только как Министр иностранных дел России, но и как многогранная личность, автор стихов, Ваши выступления мгновенно разбирают на цитаты, поскольку у Вас есть свой индивидуальный стиль, характеризующийся виртуозным владением речью и остроумием. Я, как студентка, не могу не задаваться вопросом, как, занимаясь профессионально любимым делом, которое увлекает и требует максимальной отдачи, не дать ему полностью себя поглотить, а суметь сохранить разнообразие внутреннего мира и свою индивидуальность? Как в погоне за совершенством не переступить грань между профессионализмом и обезличенностью? Не могли бы Вы, опираясь на Ваш опыт, дать мне и моим товарищам совет?

С.В.Лавров: Очень трудно проводить психоанализ самого себя. Для меня работа всегда была на первом месте, но не руководствуйтесь этим в своей жизни. Я никогда не переходил к каким-либо досугам, пока не сделаю всю свою работу. Я это делал с остервенением, желая, может быть, иногда в ущерб качеству закончить поскорее.

Вопрос: За последние полгода ситуация на Корейском полуострове резко накалилась за счет участившихся ракетных запусков, совершаемых Северной Кореей и резкой реакции США. В то же время Россия предпринимает все попытки сохранить мир. Как вы думаете, сможет ли Россия не допустить военного вмешательства США в дела стран Корейского полуострова?

С.В.Лавров: Одна Россия, конечно же, не сможет. Здесь надо опираться на здравый смысл многих государств. Прежде всего, у нас с Китайской Народной Республикой есть совместные подходы и инициатива, которая была закреплена в заявлении министров иностранных дел России и Китая 4 июля, когда здесь с визитом был Председатель КНР Си Цзиньпин. Она распространена в ООН – СБ ООН, ГА ООН и также во всех резолюциях. Мы напоминаем о том, что во всех резолюциях, которыми вводились санкции СБ ООН, обязательно есть положения о том, что необходимо добиваться мирного решения, возобновления переговоров и так далее.

Сейчас мы оказались в той ситуации, о которой предупреждали – спираль конфронтации начинает раскручиваться очень опасным образом. Последовательность воспроизводится одна и та же. Где угодно можно начать запуск ракеты или ядерные испытания, результат – резолюции с санкциями. Затем очередные учения США и новый запуск в ответ на эти учения – новые резолюции и санкции. Мы предложили поддержать последовательный подход к разрядке напряженности. В этом контексте поддержали китайскую инициативу т.н. «двойной заморозки», то есть Северная Корея замораживает все свои запуски и испытания, а США и Южная Корея резко сокращают масштабы своих военных учений. Мы это говорили еще Дж.Керри. Американцы нам сказали то же самое, что сейчас повторяют в Администрации Д.Трампа – это неравноценное предложение, потому что запуски и ядерные испытания Северной Кореи запрещены СБ ООН, а военные учения – это абсолютно легитимная вещь. На это мы отвечаем, что не стоит упираться в такую легалистскую логику. Конечно, никто не обвиняет американцев в том, что они нарушают международное право, но, если дело идет к войне, а американцы сами признают, что военная опция у них остается в очень активной разработке, то тогда, наверное, если мы хотим предотвратить войну, первый шаг должен сделать тот, кто умнее и сильнее. Тут не может быть сомнений, кто в этой паре обладает такими качествами. Хотя, кто знает.

Министр обороны США Д.Мэттис несколько раз говорил, что военное решение этой ситуации будет сопряжено с колоссальными человеческими жертвами. Нам американцы это тоже подтверждают. Мы у них спрашиваем, что эти жертвы, прежде всего, будут среди ваших союзников – Японии, Южной Кореи, а они нам намекают, что, может, мол, сложится такая ситуация, когда не останется другого выбора. Это совершенно жуткий вариант развития событий. Будем все-таки добиваться того, чтобы эти переговоры возобновить. Мы знаем, что американцы по какому-то полускрытому, полуофициальному и полуакадемическому каналу разговаривают с представителями Пхеньяна. Не будем иметь ничего против, наоборот, мы будем только за, если они договорятся о какой-то деэскалации, чтобы все остыли, сели за стол переговоров и начали говорить.

У нас есть общая цель – денуклеаризация Корейского полуострова, чтобы на Севере не было ядерного оружия и на Юге, чтобы не было ни своего, ни американского ядерного оружия. Но также необходимо признать, что любая страна, включая Северную Корею, имеет право на гарантию безопасности. Много же было угроз, что там сменят режим, объединят ее насильно с Южной Кореей. В этом смысле мне стало очень приятно, когда недавно Государственный секретарь Р.Тиллерсон выступил с инициативой «четырех нет» – применению силы, смены режима, ускоренному объединению Северной и Южной Кореи и перехода американскими войсками 38-й параллели. В общем-то правильные слова. Но, к сожалению, пока они никак не трансформируются в какие-то шаги, которые можно было бы использовать для начала этих переговоров. Мы стараемся по своим каналам со всеми участниками т.н. шестисторонних переговоров нащупать какие-то вещи, которые позволят всем нам все-таки разработать нечто функциональное и увести ситуацию в сторону от этих обоюдных военных угроз. Конечно, это будет предполагать категорический отказ Северной Кореи от всяких испытаний и запусков ракет.

Вопрос: Известный британский государственный деятель У.Гладстон говорил, что главным принципом внешней политики является успешное управление внутри страны. Как Вы относитесь к этому высказыванию? Считаете ли его правильным?

С.В.Лавров: Чем сильнее любая страна экономически, социально и в плане обеспечения собственной безопасности, тем эффективнее ее внешняя политика. В этом нет сомнений. То, что сейчас наша внешняя политика набрала очень хороший ход, вышла на хороший уровень и достигла высот, на которых с Россией уже никто не может не считаться, отличает нас от той ситуации, которая была в девяностые годы, когда у нас просто не было никакой экономики, была развалена социальная сфера. Безусловно, у нас сейчас есть трудности, сопряженные с известными обстоятельствами, но по большому счету это экономика, которая работоспособна. Это признается уже всеми. Мы это ощущаем на внешнеполитическом фронте, нам легче работать с такой экономикой, нежели с той, которая была в девяностые годы.

Вопрос: Всем известно, что у Вас очень насыщенная и интересная биография. Вы побывали во многих странах, знакомы со многими выдающимися личностями, с главами других государств. Какой момент в Вашей дипломатической жизни стал самым ярким и запоминающимся, стал Вам уроком и, возможно, станет уроком и для нас?

С.В.Лавров: Самые яркие моменты в моей жизни связаны не только с дипломатической службой. Не хочу оказаться в ситуации, когда я что-то забуду упомянуть. Много было моментов, которые доставляют удовлетворение проделанной работой. Это и целый ряд двусторонних договоров, которые мы заключили с соседними странами, в том числе в отношении окончательного урегулирования проблемы границ. Это было важно после распада СССР. Это и договорённость по ядерной программе Ирана, которая заняла многие годы. Надеюсь, сейчас мы не позволим дать ее развалить, хотя многие в Вашингтоне советуют это сделать поскорее. Это плохая идея, которая встраивается не в логику режима нераспространения ядерного оружия, а в логику поддерживания управляемого хаоса. Как только где-то что-то намечается в конструктивном ключе, те, кто хочет «ловить рыбку в мутной воде», обязательно должны вставить туда какую-то новую занозу. Вспоминается также договоренность с экс-Госсекретарем США Дж.Керри по Сирии год назад сразу после встречи президентов России В.В.Путина и США Б.Обамы в Китае, где они окончательно согласовали на компромиссной основе в концептуальном плане остававшуюся проблему. Нам было поручено положить это на бумагу. Это заняло какое-то время. Документ был готов. Это был настоящий прорыв. Я думаю, что если бы тогда американцы не оказались беспомощными в подавлении «Джабхат ан-Нусры», сирийский кризис сейчас был бы уже в стадии политического урегулирования без каких-либо рецидивов. Есть много всего. Я просто с ходу об этом не думал. Мемуары писать не собираюсь, поэтому приятное в этой жизни не систематизировал.

Вопрос: Как уже отмечали многие эксперты, в том числе и Вы, за последние несколько десятков лет ряд западных стран выработал систему дестабилизации и нарушения суверенитета более слабых, беззащитных государств. На протяжении последних двадцати-тридцати лет она успешно применялась в Восточной Европе и на Ближнем Востоке. Ирак, Ливия и ряд других стран стали ее жертвами. Но в случае с Сирией, когда ее Президент Б.Асад вместе с Россией стал отстаивать суверенитет своего народа, многие увидели возможность обрушения этой злой и несправедливой системы. Верите ли Вы, что победа в Сирии станет принципиальным фактором в изменении устоявшейся системы на Ближнем Востоке? Если да, то в какую сторону она изменится?

С.В.Лавров: То, что достижение урегулирования в Сирии станет безусловно позитивным фактором не только для Ближнего Востока, но и для всех международных отношений, сомнений нет. По крайней мере, это остановит черед грубейших вторжений, которые произошли – в Ираке без всякого обсуждения в СБ ООН, в Ливии, где было нарушение того ограниченного мандата, который выдал Совет Безопасности ООН. Именно то, что Сирия сейчас пошла по другому пути благодаря в том числе и нашей помощи, злит наших западных партнеров. В стремлении сохранить и удержать доминирование, которым они наслаждались многие века, они идут на такие резкие движения и необдуманные поступки.

Кстати, они сами рассуждают о том, когда они снимут против нас санкции. Мы изначально сказали, что эта тема нас не касается. Вы их вводили, вы их и снимайте. Мы обсуждать какие-то условия снятия санкций не собираемся. Но они сами в разговорах с собой, с мировой общественностью, с прессой и СМИ начинают говорить, что Россия должна выполнить Минские договоренности, хотя в них десять раз упомянут киевский режим, а Россия – ни разу. Сейчас многие начинают понимать абсурдность этого условия, в частности, политики в Германии уже публично говорят об этом, но тем не менее в том духе, что хотят снять санкции, понимают, что с Россией надо взаимодействовать, без нее трудно решать многие проблемы, но пусть она сначала выполнит Минские договоренности. Потом вдруг стала появляться тема Сирии – если бы только Россия стала сотрудничать с нами по Украине, и еще бы по Сирии перестала поддерживать Б.Асада, тогда бы мы и сняли с нее санкции. Как по З.Фрейду, они выдают правду о том, что им не нравится все, что касается хоть какой-то позитивной роли России. К сожалению, такие люди есть, но к счастью, их становится все меньше и меньше. Но те, кто придерживается таких позиций, пока у власти надолго и останутся. Нужно работать с теми, кто такие позиции занимает.

Но в более широком плане, конечно, это будет сигналом о том, что нельзя больше диктовать в одностороннем порядке решения, не учитывая мнение ни страны, о которой идет речь, ни тех стран, которые также заинтересованы в том или ином вопросе. Это не переломит тенденцию. Общие тенденции, как я об этом говорил в самом начале, тяготеют к многополярному миру, но до этого будет переходная эпоха, если мы правильно оцениваем то, что видим сейчас в международных отношениях. Но в рамках этой эпохи пока еще мы остаемся на восхождении к пику сопротивления этой тенденции. Пик недалек. Все больше наших западных партнеров понимают, что нужно не то, что смириться с объективностью, а понять реальные тенденции современности, что свои национальные интересы тем же западным странам гораздо проще и эффективнее обеспечивать, идя в ногу с этой тенденцией, а не против течения.

Вопрос: Как известно, история развивается по спирали. Как Вы думаете, в истории Российского Государства и его дипломатии были схожие с современной ситуацией периоды?

С.В.Лавров: Идентичного никогда ничего не бывает, но история повторяется несколько раз. Периодов, когда нас сдерживали, очень много. Их можно даже не перечислять. Если Вы занимаетесь историей, Вы их все знаете. На нашей территории была смута, были захватчики. Никогда это не заканчивалось тем, что наш народ пропадал, смирялся. Всегда рано или поздно он находил в себе силы. В «горячей» войне, как это было в Великую Отечественную войну и в Отечественную войну 1812 года, это была решительная и резкая национально-освободительная борьба. В других ситуациях требовалось больше времени, может быть, другой вид мужества, больше связанный с терпением и созданием условий, чтобы ты возобладал. Я думаю, что и сейчас терпения нам не занимать. «Горячей» войны никто не хочет, мы не собираемся в ней участвовать, но видя то, что происходит вокруг, мы должны иметь вооружение, армию, флот, воздушно-космические силы, которые соответствуют современным реалиям.

Я читаю многие западные материалы. Они сейчас открыто об этом пишут аналитические заметки во всяких военных журналах, признают, что у нас суперсовременная армия и воздушный флот. Их больше всего поражает и то, что это и очень сильный военно-морской флот. Мы говорим это не для того, чтобы провоцировать кого-то на гонку вооружений или испытать на прочность. Просто ситуаций, когда слабовооруженная страна становится объектом поглощения не в юридическо-правовом плане, а в плане самостоятельности, достаточно много.

Повторю еще раз, периодов, когда нас пытались сдерживать разными способами, включая военные, немало. Но сдерживали и санкциями. Это же не первый раз, когда против нас в таком масштабе применяются санкции. Вспомните советское время, если Вы читали про ту историю. Тогда тоже санкций было немало. Самое главное, что помимо того, что у нас есть огромная богатейшая территория, армия, флот и военно-космические силы, у нас есть российский народ, который генетически впитал в себя нашу цивилизационную культуру, открытость ко всему миру при понимании, что мы будем готовы разговаривать и дружить с теми, кто хочет отвечать взаимностью на равноправной основе и кто не будет приходить «в наш монастырь со своим уставом». Я убежден, что эти качества очень хорошо знают все те, с кем общаются наши люди, когда бывают за границей и принимают гостей здесь. Очень рассчитываю, что Ваши коллеги из зарубежных государств, учась бок о бок с нашими гражданами, во всей полноте почувствуют эту великую черту российского народа.

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 1 сентября 2017 > № 2292997 Сергей Лавров

Конференция СИТЕС вернется к осетрам Черного моря.

Страны ареала осетровых рыб Черного моря должны представить в Секретариат СИТЕС данные, которые позволят осуществить районирование в соответствии с популяционными границами осетровых.

Очередная, 29-я, сессия Комитета по животным Конвенции о Международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС) собрала в Женеве более 300 делегатов – членов комитета, наблюдателей из 46 стран-членов СИТЕС, представителей государственных, межправительственных и неправительственных организаций. Особое внимание уделили водным животным, в частности осетровым видам рыб, акулам и скатам, угрям, бутылконосым дельфинам, рассказали Fishnews в пресс-службе Всероссийского НИИ рыбного хозяйства и океанографии. Делегация ВНИРО, которую возглавлял научный руководитель института Михаил Глубоковский, участвовала в дискуссиях на пленарных заседаниях и в рабочей группе по осетровым видам по вопросу поправок к Резолюции 12.7 «Сохранение и торговля осетровыми рыбами и веслоносами» (была принята на 12-й Конференции СИТЕС).

С выводами не стали торопиться

Российская сторона выразила несогласие с выделением северо-западной части Черного моря и Нижнего Дуная как региона с отдельным запасом осетровых видов, обособленным от остальных черноморских популяций осетровых рыб. При этом статус совместного запаса осетровых остальной части моря остается не ясен, как если бы там совершенно не было осетровых рыб либо остальные осетровые рыбы принадлежали конкретно каждой прибрежной стране – РФ, Грузии, Абхазии, Турции – как их собственный запас. Анадромные осетровые виды являются мигрирующими рыбами.

Как отметили в институте, Россия вносит свой вклад в пополнение запасов осетровых рыб, ежегодно выпуская в реки Азово-Черноморского бассейна более 5 млн мальков с рыборазводных заводов. В связи с этим РФ предлагает считать Черное море единым ареалом осетровых пока не будут представлены научные данные, позволяющие разделить море на сегменты в соответствии с популяционными границами этих рыб.

Россия готова провести совместно с другими прибрежными странами исследования по генетической идентификации осетровых рыб Черного моря, чтобы можно было определить их реальные популяционные границы.

Кроме того, российская сторона указала на необходимость создания самостоятельной региональной организации по управлению рыболовством совместных запасов водных биоресурсов Черного моря, наподобие пятисторонней межправительственной Комиссии по сохранению, рациональному использованию ВБР Каспийского моря и управлению их совместными запасами.

В итоге комитет по животным принял рекомендацию рассматривать рыб Черного моря и Нижнего Дуная как единый запас осетровых, если будут соответствующие научные данные и консультации с другими странами региона. Странам ареала осетровых рыб Черного моря необходимо представить в Секретариат СИТЕС данные для районирования моря согласно популяционным границам осетровых рыб. Такие данные могут быть получены на основе методов молекулярно-генетической идентификации. Рассмотрение материалов и обсуждение этого вопроса будет продолжено на последующих заседания Постоянного комитета и Комитета по животным для подготовки решения очередной, 18-й, Конференции сторон СИТЕС.

Откуда икра?

Обсуждалось также определение страны происхождения икры и ее маркировки. Члены рабочей группы по осетровым признали, что торговля аквакультурной икрой увеличилась, этот продукт является основным в торговле. Существует широкий спектр специализированных осетровых объектов аквакультуры и методов производства икры, которые могут охватывать перемещение рыбы на разных этапах жизни и смешение икры от разных рыб внутри производств. «При существующих производственных системах необходимо создать механизм к системе прослеживаемости торговли икрой. При этом должен осуществляться жесткий контроль за икрой, полученной из диких популяций, чтобы предотвратить контрафактные поставки икры из диких популяций в аквакультуру», - заявили во ВНИРО.

Сообщается, что предложение российской стороны о принятии дополнительного термина «страна происхождения сырья для производства икры» было одобрено для включения в универсальную систему маркировки икры. Тем не менее в отношении определения «страны происхождения икры» консенсус достигнут не был, дискуссия перенесена на дальнейшие заседания СИТЕС.

Турция возобновляет поставки кабачков и тыкв в Россию

Россия сняла запрет на поставки из Турции растительной продукции, ранее вызывавшей претензии у Россельхознадзора. В частности, отменяется запрет на ввоз кабачков, тыкв и других овощей (кроме баклажанов и гранатов), запрещённых весной прошлого года

Об этом сообщает РБК со ссылкой на министра сельского хозяйства России Александра Ткачева.

Он отметил, что решение о снятии запрета было принято по итогам проверок турецких предприятий специалистами Россельхознадзора в мае этого года. В частности, теперь в Россию из Турции будут производиться поставки салата-латука, салата айсберг, кабачков, тыквы и перца. Ткачев также отметил, что «ограничений должно проходить с двух сторон и быть обоюдным», поэтому он надеется на допуск российских экспортеров к поставкам мяса говядины и птицы на турецкий рынок.

Согласно постановлению правительства РФ, с 1 января 2016 года в Россию запрещены поставки следующих турецких товаров: тушки и субпродукты кур и индеек, свежие гвоздики, свежие томаты, лук, капуста, огурцы, апельсины и мандарины, виноград, яблоки, груши, абрикосы и персики, сливы, клубника, а также соль. Антитурецкие санкции были введены против 17 субпозиций таможенной товарной номенклатуры. 22 мая Россия и Турция подписали совместное заявление о двустороннем снятии ограничений в торговле, поскольку полностью заменить на внутреннем рынке запрещенную к ввозу продукцию из Турции российским производителям томатов и огурцов помешали высокая стоимость производства и рост экспорта из соседних стран. Тем не менее, запрет Россельхознадзора на ряд продуктов остался в силе из соображений безопасности.

Не уступаем США: военный эксперт оценил второе место России в рейтинге мощнейших армий мира.

Второе место российской армии в "Рейтинге военной силы 2017 года" от Global Firepower, где в тройке США и Китай, вполне реалистично при оценках по балльной системе, а не по реальным боевым возможностям. Такое мнение ФБА "Экономика сегодня" озвучил военный эксперт, полковник в отставке Виктор Литовкин....

"Вооруженные силы РФ и США де-факто равносильны, Америку "вытягивает" лишь огромный военный бюджет. Российская армия не только по числу танков превосходит американскую, Штаты не могут похвастаться по многим принципиальным показателям. К примеру, РФ не уступает по число боевых самолетов, лишь немного отставая в стратегических бомбардировщиках. Также примерно сравнимы силы в числе атомных подлодок со стратегическими ракетами на борту и многоцелевых субмарин. А российский десант на соревнованиях уверенно по большинству показателей обошел морскую пехоту США.

Единственное, в чем Россия бесспорно проигрывает – в количестве авианосных ударных групп, коих у РФ, которая всегда считалась сухопутной державой, просто нет. Тогда как 11 авианосцев США с кораблями прикрытия и сопровождения считаются основной ударной силой Америки. Однако вооруженные силы – это огромный комплекс сил и вооружений, и российская армия вполне может противостоять угрозам авианосных группировок США – они уже нивелированы", - отмечает специалист.

Международная компания Global Firepower опубликовала ежегодный рейтинг сильнейших армий мира‍ – Россия, как и в прошлом году, заняла в нем второе место. Опередили ее лишь США, на третьей позиции расположилась Народно-освободительная армия Китая. В рейтинг вошли 133 страны, РФ названа обладательницей мощнейших сухопутных вооруженных сил в мире, бесспорно лидирующей по числу танков. В десятку также вошли вооруженные силы Индии, Франции, Великобритании, Японии, Турции, Германии и Египта.

"Авианосные ударные группы США со стороны Арктики к РФ приблизиться просто не смогут – эти подходы российское командование активно защищает военными базами и усилением Северного флота. В Черное море американские корабли с ракетами "Томагавк" на борту периодически заходят, но военное командование РФ строго следит за исполнением паритетных договоренностей – они не могут пребывать в этих водах свыше оговоренного срока, есть ограничения и по их водоизмещению.

Именно для защиты своих южных рубежей от агрессии Запада РФ сейчас развивает и усиливает военные базы в Сирии – "Хмеймим" и "Тартус". Морская эскадра и боевые самолеты несут круглосуточное боевое дежурство. Не стоит забывать и о ракетной мощи российской армии. Потому опасность со стороны авианосных групп сводится к минимуму – РФ просто не позволит приблизиться к своим границам боевому флоту Запада, тем более – диктовать что-то с позиции силы", - подчеркивает военный эксперт.

Российская армия постоянно повышает боевой потенциал

Авторы рейтинга мощнейших армий учитывали более пятидесяти факторов. Ранжирование участников зависело не столько от общего количества военной техники, сколько от сбалансированности военной мощи страны и разнообразия доступных вооружений. Ядерное оружие не принималось во внимание экспертами, однако ядерные державы получили дополнительные баллы. Ключевым фактором при оценке является численность рабочей силы, поэтому страны с большим населением, как правило, оказываются выше в рейтинге. Учитывалось также географическое положение страны, "логистическая гибкость" и объем природных ресурсов....

По итогам 2016 года Россия, США и Китай стали мировыми лидерами по военным расходам. Первое место традиционно заняли Штаты, потратившие на "оборонку" рекордные 611 миллиардов долларов. Вторую стройку занял Китай при 215 миллиардах, замкнула тройку РФ с 69 млрд долларов.

"Если смотреть на эти цифры, российская армия максимально эффективна. При этом более половины наших вооруженных сил – контрактники, то есть профессионалы. К этому стоит добавить, что практически постоянно проводятся учения и проверки готовности боевого состава всех родов войск. То есть боевой потенциал непрерывно совершенствуется.

Нельзя забывать: согласно своей военной доктрине, Россия уважает суверенитет других стран и не стремится к агрессии, тогда как США всю историю своего существования ведут агрессивную политику. По всему миру развернуты свыше 600 американских авиабаз, тогда как российских не наберется и десятка. То есть РФ делает все, чтобы защитить себя при возможном нападении. И если Запад когда-нибудь решится на агрессию, никакие рейтинги не уберегут его вооруженные силы от поражения", - заключает Виктор Литовкин.

Автор: Максим Бут.

«70% мест на «Армии-2018» уже забронировано»

Устроитель военно-технического форума рассказал о специфики военных выставок

Михаил Ходаренок

Генеральный директор компании «Международные конгрессы и выставки» Анатолий Едрёнкин, устроитель форума «Армия-2017» рассказал «Газете.Ru» об особенностях организации и проведения уникального военно-технического мероприятия и поделился планами на будущий год.

— Анатолий Владимирович, «Армия-2017» для вас это не первый форум, в котором вы принимаете участие?

— Для меня это уже третья «Армия».

— То есть вы в бою с первых дней? А как начиналась «Армия»?

— Мы в бою с тех дней, когда еще «Армии» как таковой не было. Еще в 2013 году мы по поручению министра обороны провели первое мероприятие под названием «День инноваций» Минобороны России. Оно было в Москве в легкоатлетическом манеже ЦСКА. По сути дела, это было первое пробное мероприятие подобного рода. В 2014 году мы провели в рамках международного салона «Комплексная безопасность» выставку «Материально-техническое обеспечение силовых структур». И в 2014 году «День инноваций» прошел еще раз. Причем уже в этом случае было нечто инновационное. Главная выставка, которая прошла на полигоне Алабино, была совмещена с танковым биатлоном 2014 года. Но перед этим мы еще два таких мероприятия провели в военных округах. Одно в Санкт-Петербурге, на аэродроме Левашово, другое — в Екатеринбурге, в гарнизонном Доме офицеров.

— То есть это были своего рода подготовительные этапы?

— Да. Но уже в тот момент сформировалось понимание, что «Дни инноваций» — это хорошо, но Минобороны хочет видеть большое международное событие. Так возникла идея провести полноценное мероприятие. Оно изначально позиционировалось как выставка. Затем министром обороны был изменен формат и это мероприятие стало форумом.

— Автор всех этих идей — министр обороны?

– Без него тут никак не обошлось. Было принято решение проводить форум, и не просто форум, а именно военно-технический форум. Что касается чисто военной составляющей, то для этого есть «Армейские игры», где почти 30 дисциплин, по которым военнослужащие соревнуются профессионально. А здесь, конечно, речь идет все-таки о взаимодействии ВПК и армии. И плюс, конечно, составляющая военно-технического сотрудничества на мировом уровне.

Первая «Армия-2015» была подготовлена в рекордно короткие сроки. В январе месяце на этой площадке начались работы, а уже в середине июня здесь прошло первое мероприятие, причем в уникальном формате.

То есть, все экспозиции были развернуты не в выставочных павильонах, а в тенто-мобильных укрытиях — развернутая инфраструктура сама по себе представляла выставочные образцы. И при этом форум посетило больше 200 тысяч человек. Открывал мероприятие Верховный главнокомандующий, президент Российской Федерации Владимир Путин, закрывал форум премьер-министр Дмитрий Медведев. Здесь был весь оборонно-промышленный комплекс страны. Многие, конечно, не верили, что форум состоится в принципе. Тем более за месяц до мероприятия здесь были еще, по сути дела, поле, лес и котлован. А потом внезапно появилась вся необходимая инфраструктура.

Первый форум привлек к себе такое внимание и такое количество участников и посетителей, что ни у кого не возникло сомнений в том, что форум «Армия-2016» будет больше и лучше. И вновь получилось мероприятие беспрецедентного масштаба — и по международному участию, и по участию предприятий. Первый форум проходил без выходных дней. Он изначально задумывался как бизнес-мероприятие. А уже в 2016 году мы добавили к форуму субботу и воскресенье.

Здесь мы перенимали опыт мировых выставок, где надо разводить, соответственно, дни для делового общения и для массовой публики. Потому что «Армия» — это, без преувеличения, огромный интерес со стороны посетителей, невероятная экспозиция по своим масштабам и по наполнению. И, конечно, уникальная демонстрационная программа, которой нет нигде в мире.

И уже в прошлом году министр обороны Сергей Шойгу, закрывая форум, сказал, что «Армия» из дебютанта буквально за год превратилась в мирового выставочного лидера.

— Как идет взаимодействие с иностранными участниками форума?

— Мы сейчас активно взаимодействуем с иностранными организаторами экспозиций. Потому что у них есть некий горизонт планирования, на два-три года вперед. Есть и рынок мировых выставок.

Тем не менее, у нас на будущий год добавятся иранская, турецкая и китайская экспозиции, причем именно в виде национальных павильонов.

Форум из года в год растет, и динамика, конечно, впечатляет. И что самое для нас важное, это не показушное мероприятие, это реально деловое мероприятие, и оно собирает профессиональную аудиторию. И сам форум сконфигурирован таким образом, что есть заказчик и потребитель в лице Министерства обороны Российской Федерации. Есть оборонно-промышленный комплекс, который здесь, на этом форуме, показывает, что он наработал и куда он движется. Есть тематические «круглые столы», конференции и общение на уровне конструкторов с реальными эксплуатантами.

Есть еще и третий сегмент. Это тот бизнес, те предприятия, та промышленность, которые напрямую с Министерством обороны не взаимодействуют, но являются поставщиками предприятий ВПК. В результате у нас получается замкнутая цепь, где Министерство обороны выставляет очень высокие требования к продукции, которую ей поставляют предприятия ОПК, заставляя их, в свою очередь, искать самые новые технологии и материалы, информационные и программные продукты. Таким образом, выступая неким драйвером технологического развития.

То есть, постоянный поиск новинок, постоянная задача для того, чтобы искать все лучшее на рынке. Для этого форум и собирается. Это не закрытый клуб, куда не пробиться со стороны. Здесь всегда свежий ветер и есть возможность достучаться до конечного потребителя.

— А что касается западных стран и фирм, они какое-нибудь участие собираются принимать в этом?

— Они очень этого хотят. Мы очень много разговаривали на эту тему на международных выставках. Мы по всему миру ездим, и обязательно посещаем все ведущие форумы. Причем не только военные, а и машиностроительные, и IT, и даже медицинские. То есть по разным тематикам. Европа очень хочет сюда приехать, им есть, что показать. И они хотят продать свою продукцию не только Министерству обороны России, но и тому количеству огромному национальных и иностранных делегаций, которые на этот форум приезжают. Но в настоящий момент их правительства просто запрещают им это делать. Более того, у нас были прецеденты, когда были уже заключены договоры на выставочную площадь, и люди с западных стран хотели к нам выехать с невоенной продукцией, но их на границе просто останавливали. То есть им запрещают вывоз экспонатов, причем даже невоенной тематики.

— Были такие случаи?

— Да, и именно противодействие было от европейских стран. В частности, одна из компаний ЮАР хотела приехать, чтобы показать свою технику. Но боеприпасы им делает одна из германских фирм. И в результате визит срывается. А они очень хотели приехать.

— Тем не менее, на 2018 год у вас планируется очень серьезное расширение?

— От форума к форуму у нас более чем очевидный рост. 800 участников на «Армии-2015», больше тысячи на «Армии-2016», более 1200 в этом году. Пустых мест в павильонах не было. От стены до стены застроена экспозиция. И это при том, что открылись отдельные павильоны предприятий оборонно-промышленного промышленного комплекса.

Появились демоцентры «Ростеха», ОСК, ОАК, «Алмаза-Антея», КТРВ, «Калашникова».

И понятно, что за счет этого их экспозиция здесь существенно сократилась. Но тем не менее, свободных мест не было. В любом случае, цену мы повышать не планируем. Для нас это важно, потому что у нас цена в сравнении со многими другими российскими выставками вооружений — самая низкая. Но это наша политика. Мы ее придерживаемся, чтобы наш форум был доступен. Мы стараемся конкурировать на международном уровне. Чтобы притягивать к себе и посетителей, и участников.

— Есть куда стремиться?

— Мы, безусловно, не самая доминирующая выставка в мире, и на этом этапе это надо признать. Тот же «Айдекс» или «Евросатори», конечно, опережают нас по количеству зарубежных участников. Мы с этим не спорим. Но мы у них очень многому учимся. Мы, безусловно, лидируем по экспозиции реальных боевых образцов. То есть такого количества демонстрируемой техники нет нигде в мире. И по количеству деловых мероприятий. Конечно, такую программу никто нигде не формирует, я имею в виду иностранцев. Потому что там вся основная работа строится на экспозиции.

— Как будет выглядеть «Армия-2018»?

— Знаете, не хочется загадывать. И надо непременно постучать по дереву. Но мы над этим уже работаем. Причем работать начали уже во время этого форума. И огромное количество заявок уже собрано. Места на будущий год уже бронируются. Причем бронируются с увеличением выставочной площади. Больше 70% мест «Армии-2018» уже сконфигурировано. Мы, конечно, планируем содержательно обновить экспозицию Министерства обороны.

Ряд сегментов мы планируем на будущий год расширить, в том числе и по военной связи и всему, что связано с этим сегментом в преддверии столетнего юбилея военной связи.

— Но проблемы какие-нибудь все-таки реально существуют?

— Проблемы есть всегда. Особенно когда мероприятие большое. Тот же морской салон или МАКС — им уже по 20 лет. Там устоявшаяся инфраструктура, есть традиции. Мы свои закладываем только сейчас. Но мы живем в очень изменчивом комплексе, который из года в год расширяется, развивается. И мы подстраиваемся под его развитие. Это, конечно, иногда влечет за собой какие-то определенные организационные проблемы.

— Традиции, тем не менее, начинают складываться?

— Только один пример. В этом году наши участники отмечали, что процесс заезда на выставку и выезда прошел уже совсем на другом уровне. Понятно, что мы где-то там в прошлом году недоработали, например. Устраняем, работаем над недостатками.

Это проблема и роста, и инфраструктуры. А в целом главная проблема — это, конечно, масштаб. Это, безусловно, логистическая сложность. Потому что огромные массы людей перемещаются между сегментами форума, особенно в части уникальной демонстрационной программы, которая собирает многие десятки тысяч человек.

Только автобусов в этом году свыше двух сотен принимало участие в перевозке людей по всем маршрутам.

А проблемы мы стараемся решать. Здесь развернут целый центр управления форума. Дежурная смена — многие десятки человек. Здесь же не только Министерство обороны, но и МЧС, и МВД, и Росгвардия, и определенный контингент медицинского обеспечения. Конечно, радует развитие волонтерского движения. В этом году на форуме присутствуют сотни волонтеров. Они оказывают реальную помощь посетителям форума.

— В рамках форума по-прежнему проводятся Дни инноваций. Чем они принципиально отличаются от самого форума?

— Самое главное, Дни инноваций изначально, начиная с 2013 года, планировались как абсолютно бесплатные для участников. По поручению министра обороны мы специально выделили это в отдельный сегмент для молодых разработчиков, которые не могут пробиться на форум и заплатить при этом установленную цену за участие. Мы в этом году в этих целях специально сформировали экспозицию и назвали ее «Инновационный клуб». Нечто подобное было в 2015 и 2016 годах. Однако ранее это была просто экспозиция. В предыдущие годы создавался стенд и путем некоего предварительного отбора желающих мы выставляли тех, кто мог показать что-то интересное. Отдельно в этом процессе участвовали научные роты от Минобороны.

Но в этом году мы эту экспозицию превратили в целый клуб. Экспозиционная часть там, безусловно, присутствует. Но нам хотелось, чтобы там бурлила настоящая жизнь. В 2017 году в рамках «Инновационного клуба» мы создали так называемую «экосистему», где все элементы взаимодействуют между собой.

— К этому проявили интерес потенциальные участники?

– Да, очень большой, я бы сказал. В этом году было подано более 500 заявок, почти 100 отобрали для участия. Плюс интегрировали в эту экспозицию научные роты, т. е. молодые люди-военнослужащие участвовали со своими экспонатами во всей программе.

Кроме экспозиции, развернули «Арену дискуссий», на которой в открытом формате встречались специалисты в той или иной сфере. Был так называемый «Час эксперта», мастер-классы, диалог конструкторов, куда приглашались генеральные и главные конструкторы ведущих предприятий ОПК.

К примеру, приходил генеральный конструктор — вице-президент по инновациям ОАК Сергей Коротков и более часа общался с молодежью.

На площадку этого клуба мы привлекли огромное количество институтов развития. В частности, были приглашены фонд Бортника, он же фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере, Российская венчурная компания, Национальная ассоциация бизнес-ангелов — общероссийское отраслевое объединение венчурных инвесторов ранней стадии, Ассоциация кластеров и технопарков, технопарк «Кванториум», образовательный центр «Сириус». В общем, более десятка партнеров.

— Чем еще запомнился клуб?

— Зона презентаций, где выступали молодые разработчики, была и собственно клубная часть с деловой программой, была стартап-арена, где разработчики встречались с потенциальными инвесторами. Организовывались и встречи один на один, где потенциальный инвестор желал переговорить с разработчиком. Самые интересные разработки были выбраны на специальную экспозицию «Конвейер инноваций», где демонстрировались этапы от идеи до практически серийного производства.

И в течение шести дней форума это площадка жила полной жизнью. Обязательно следует отметить, что именно на этой площадке Минобороны организовало награждение лауреатов форума.

— У вас, наверное, уже есть идеи по модернизации хорошо зарекомендовавших себя в ходе форума мероприятий?

— В наших замыслах создать в парке «Патриот» образовательный кластер, где предполагается собирать молодых специалистов, создать лаборатории или производственные площадки, тем более ведущие предприятия ОПК уже представлены в парке в своих демоцентрах. Мы ожидаем, что в следующей стадии развития конгрессно-выставочного центра появятся не только новые павильоны и конференц-залы, но и гостиницы разного уровня. Может быть, какой-то кампус для проживания молодых специалистов и образовательно-лабораторный кластер, о котором мы уже говорили выше.

— Это будет второе Сколково или разновидность силиконовой долины?

– Не хотелось бы, чтобы наши замыслы воспринимали именно так. Нам желательно иметь свою, уникальную историю, без аналогий. Чтобы это было в интересах отечественного оборонно-промышленного комплекса.

Собирать здесь молодых специалистов и за счет их общения с ведущими конструкторами и с институтами развития получать востребованные продукты в интересах государства.

Причем или в военной сфере, или в сфере двойных технологий, чтобы затем это могло быть использовано гражданским сектором.

Россия > Армия, полиция > gazeta.ru, 31 августа 2017 > № 2293393 Анатолий Едренкин

Объем не нефтяной торговли Ирана вырос на 5,34 % за 5 месяцев

Объем не нефтяной торговли Ирана в течение первых пяти месяцев текущего 1396 иранского календарного года (21 марта - 22 августа 2017) достиг 36,635 млрд. долларов США, что на 5,34 процента больше, чем за тот же период прошлого года, когда он составлял 34,778 млрд. долларов.

Согласно последнему докладу Таможенного управления Исламской Республики Иран (IRICA), за первые пять месяцев этого года, в страну было импортировано не нефтяных продуктов на сумму 19,442 миллиардов долларов США, что на 16,49 % больше, чем в прошлом году, сообщает IRIB.

Основными импортируемыми товарами являлись рис, кормовая кукуруза, транспортные средства, автозапчасти и соевые бобы. Китай, ОАЭ, Южная Корея, Индия и Турция оказались в качестве ведущих экспортеров не нефтяных продуктов в Иран.

В течение пятимесячного периода этого года, экспорт не сырьевых товаров Ирана составил 17,193 млрд. долларов США, что на 4,95 % меньше показателя не нефтяного экспорта за первые пять месяцев предыдущего года.

Конденсат газа, полиэтиленовые изделия, сжиженный пропан, масла низкой плотности и метанол, были основными экспортируемыми продуктами в Китай, Ирак, ОАЭ, Южную Корею и Индию.

По данным IRICA, в прошлом 1395 иранском календарном году, закончившемся 20 марта 2017 года, стоимость не нефтяной торговли страны достигла более 83 миллиардов долларов.

В прошлом году, Иран экспортировал не нефтяные товары на сумму 42,415 млрд. долларов, тогда как его импорт достиг 41,499 млрд. долларов США, что свидетельствует о сокращении стоимости экспорта на 16,11 % и уменьшении стоимости импорта на 22,53 %, по сравнению с предыдущим годом.

Биотехнологические иранские лекарства заняли рынок России и заменили американские препараты

Иран начал экспорт лекарств в Турцию и Ирак, рассказал вице-президент Ирана по науке и технике. "Экспорт лекарственных средств требует международных подтверждений и стандартов, и получение этих сертификатов было невозможным до подписания Совместного всеобъемлющего плана действий (JCPOA)", - сказал вице-президент Ирана по науке и технологиям Сорена Саттари.

"Регистрация каждого лекарства требует клинического испытания. Эти лекарства находились под клиническим испытанием в течение 3 лет, чтобы получить сертификаты из России, и, к счастью, впервые в Европе регистрируются два иранских лекарства", - добавил он.

"Мы поставляем пять типов зарегистрированных лекарств в Россию, биотехнологические лекарства, экспортируемые в Россию, заняли весь рынок этой страны и заменили американские лекарства", - заявил Саттари, сообщает ISNA.

Сирия хочет возобновить поставки фруктов в Россию реэкспортом из Белоруссии, так как это удобнее всего для сирийских поставщиков с точки зрения логистики, рассказали РИА Новости в Россельхознадзоре.

В ноябре 2016 года Россельхознадзор запретил поставки растительной продукции из Сирии через территорию Белоруссии. Тогда объем таких поставок значительно возрос, и у российского ведомства возникли подозрения, что под видом сирийских ввозились товары из стран, попавших под продэмбарго РФ.

Как сообщили в Россельхознадзоре, в среду в формате телеконференции состоялись переговоры российского ведомства с директором департамента по защите растений Сирии Фишером Аль-Мошрефом. В ходе переговоров "сирийская сторона сообщила о своей заинтересованности в возобновлении поставок в Россию растительной продукции, такой как персики, нектарины, яблоки, груши и черешня".

В Россельхознадзоре пояснили, что сирийская сторона готова предоставлять информацию об отгружаемых объемах, чтобы российские специалисты могли сопоставлять цифры.

Ранее сирийская сторона предоставила Россельхознадзору информацию по объемам выращивания и номенклатуре поставок по другим позициям. Она была рассмотрена, и с 17 июля этого года были разрешены поставки цитрусовых, граната, моркови, цветной капусты, томатов, картофеля, баклажанов, кабачков, тыквы, орехов, чая, тимьяна, в том числе через третьи страны.

Одновременно сирийская сторона подтвердила, что экспортирует значительные объемы растительной продукции в Ливан, Бейрут, Египет, Иорданию, Турцию, Румынию, Белоруссию и Россию, используя при этом морские, авиа или автомобильные логистические пути.

Россельхознадзор разрешает ввоз на территорию России из Турции салата-латука, салата айсберг, перца, кабачков и тыквы.

Делегация Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору в мае 2017 года побывала с визитом в Турецкой Республике с целью оценки способности основных производителей салата-латука, салата айсберг, перца, кабачков и тыквы соблюдать российские фитосанитарные требования при производстве и поставке в Россию. По результатам данного визита Россельхознадзор считает возможным под гарантии Министерства продовольствия и животноводства Турецкой Республики разрешить с 1 сентября 2017 года ввоз на территорию Российской Федерации из Турецкой Республики указанной продукции со следующих предприятий:

1. ÇAVAŞ YONCA TARIM - RASİM

2. KOLTARIM ZİRAAT HAYVANCILIK SANAYİ VE TİCARET ANONİM ŞİRKETİ

3. ALİ SEVEROĞLU - SEVEROĞLU TARIM

4. BATI SOĞUK HAVA DEP.TAR.ÜRN.GID.İNŞ. İTHİHR.TİC.VE.SAN.LTD. ŞTİ

5. BAHŞİŞ TARIM TURİZM NAKLİYAT İNŞAAT VE DANIŞMANLIK SAN. VE TİC. LTD. ŞTİ

6. GÖNKAR TARIM TAŞIMACILIK MADENCİLİK İNŞAAT TEMİZLİK SAN.VE TİC.LTD.ŞTİ

7. Erza Tarim

8. Refik Zaman

9. LİDER GIDA SAN. DIŞ TİC. LTD.ŞTİ

Информация о данных производителях должна указываться в фитосанитарном сертификате в поле «Дополнительная декларация».

О переговорах Россельхознадзора с Департаментом по защите растений Сирийской Арабской Республики.

30 августа в формате телеконференции состоялись переговоры Россельхознадзора с Директором Департамента по защите растений Сирийской Арабской Республики господином Фишером Аль-Мошрефом, в ходе которых сирийская сторона сообщила о своей заинтересованности в возобновлении поставок в Россию растительной продукции, такой как персики, нектарины, яблоки, груши и черешня.

Одновременно сирийская сторона подтвердила, что экспортирует значительные объемы растительной продукции в Ливан, Бейрут, Египет, Иорданию, Турцию, Румынию, Белоруссию и Россию, используя при этом морские, авиа или автомобильные логистические пути.

Господин Фишер Аль-Мошреф поблагодарил Россельхознадзор за сотрудничество в области карантина растений и обязался предоставить образец фитосанитарного сертификата, выдаваемого Департаментом по защите растений Сирийской Арабской Республики на подкарантинную продукцию.

Также стороны обменялись контактными адресами для оперативного обмена необходимой информацией, в том числе по подтверждению подлинности фитосанитарных сертификатов.

Проведено масштабное исследование качества джинсов.

Российская система качества (Роскачество) представила результаты масштабного исследования качества женских джинсов. Лабораторным испытаниям подверглись 35 образцов популярных в России марок, включая Levis, UNIQLO, ZARA, Bershka, Diesel, Gloria Jeans и др. Вошедшие в исследование товары произведены в России, Китае, Турции, Сербии, Румынии, Вьетнаме, Польше и др.

Каждый образец был исследован по 45 параметрам качества и безопасности, включая прочность, устойчивость окраски, наличие токсичных элементов и формальдегида, также эксперты лабораторий оценили, достоверен ли состав ткани, указанный производителями на этикетке.

Согласно результатам исследования, 27 товаров из 35 признаны качественными, а 3 из них – дотянулись и до повышенных требований к качеству, установленных стандартами Роскачества, и обладают улучшенными свойствами (по конструктивным особенностям, требованиями к усадке изделий, устойчивости окраски к стирке, способности ткани впитывать и удерживать влагу). Таким образом, высококачественными джинсами эксперты назвали образцы OSTIN, UNIQLO, CalvinKlein.

Вопреки распространенному убеждению качество джинсов не всегда определяется ценой и страной, в которой они были сшиты. Так, многие джинсы, имеющие вполне демократичную стоимость до 2 000 рублей, оказались не хуже дорогостоящих изделий за 10 000. А джинсы, произведенные в Китае, в зависимости от конкретных марок, были признаны как высококачественными, так и низкокачественными товарами.

Кроме того, среди исследованных образцов не было токсичных или содержащих формальдегид изделий.

«Приятно отметить, что мы совместно с Роскачеством создали, можно сказать, своего рода навигатор для российских покупателей, проверяя и оценивая помимо установленных требований безопасности еще и характеристики важные именно для самих потребителей, – сказал статс-секретарь, заместитель министра промышленности и торговли Российской Федерации Виктор Евтухов. – И главное, что не только потребитель, но и производитель учитывает результаты исследований и старается своевременно вносить коррективы в продаваемый ассортимент. Полученные в результате последних проверок данные – яркое тому свидетельство. Так, в 2017 году качеству соответствует уже 77% проверенных джинсов, а доля отвечающей критериям школьной формы, спустя год после первого исследования, выросла почти в 2,4 раза. Мы обязательно и дальше продолжим эту работу».

Несмотря на то, что бо?льшая часть продукции оказалась качественной и безопасной, исследование выявило семь товаров c нарушениями по маркировке и один случай – по показателю безопасности. Так, отклонения от заявленного состава были обнаружены в пяти из 35 изделий, представленных в исследовании. Речь идет о джинсах под торговыми марками «ТВОЁ», BAON, Finn Flare, INCITY и Oodji. Примечательно, что производители изделий под торговыми марками «ТВОЁ» и INCITY удивили экспертов «обратной» подменой: в этих изделиях фактический состав содержал больше натуральных волокон, чем заявлено на маркировке. Однако такое вроде бы радующее несоответствие может косвенно указывать на отсутствие на предприятии входного контроля материалов.

На маркировке джинсов под торговыми марками BAON, F5 и Tom Farr не была указана информация о производителе и изготовителе. Таким образом, были нарушены права потребителей на достоверную и полную информацию о товаре.

По итогам исследований, лишь в одном образце были выявлены нарушения обязательных требований по безопасности - обнаружен образец с окраской, неустойчивой к воздействию стирки и дистиллированной воды. Речь идет о джинсах под торговой маркой Love Republic. Подобное нарушение требований технического регламента по безопасности говорит о том, что вещь может «полинять» при стирке или окрасить кожу при попадании под дождь.

Как обычно, в стандарт Роскачества, устанавливающий добровольные повышенные требования к качеству изделий и дающий право соответствующим ему товарам претендовать на государственный Знак качества, были включены качественные характеристики, которые не регулируются обязательными нормами, но являются определяющими для потребителей. Это, например, способность ткани садиться после обработки, прочности изделий и способности образовывать катышки или потертости при эксплуатации.

Например, чтобы посмотреть, «сядут» ли или растянутся джинсы после стирки, эксперты Роскачества постирали образцы в соответствии с теми режимами, которые были рекомендованы на этикетке. По результатам сравнительных испытаний изменения размеров зафиксированы у девяти образцов – восемь из них сели, а одни джинсы растянулись после стирки. Среди них были джинсы, которые уменьшились не только по ширине (на 11,8 %), но и по длине (на 12 %), то есть весьма заметно изменились в размере.

В ходе исследования также проверялось, спустя сколько «шагов» на поверхности джинсов потенциально может образоваться потертость. Для материалов с разной плотностью были предусмотрены различные показатели износоустойчивости: для самой плотной ткани Роскачество установило показатель в шесть тысяч шагов, для наименее плотной – в четыре тысячи. Десять образцов показали сравнительно низкую износоустойчивость.

Также джинсы прошли серьезную «проверку на прочность»: они были подвергнуты разрывной нагрузке. Не способными ее выдержать оказались четыре товара: в них либо лопнули боковые или шаговые швы, либо разошлась сама ткань.

Азербайджан увеличил экспорт газа в Турцию на 3%.

В январе-июне 2017 года Азербайджан экспортировал в Турцию 3,34 млрд кубометров газа.

Азербайджан в рамках «Стадии-1» разработки месторождения Шах-Дениз экспортировал в январе-июне 2017 года в Турцию 3 млрд 343,85 млн кубометров газа, что на 2,7% больше, чем в первом полугодии 2016 года, сообщил Совет по регулированию энергорынка Турции (EPDK). В июне 2017 года экспорт азербайджанского газа в Турцию составил 575,05 млн кубометров. В общем объеме поставок газа в Турцию в июне на долю азербайджанского газа пришлось 15,9%. В целом, за месяц экспорт газа в Турцию составил 3 млрд 609,89 млн кубометров (рост на 13,8%).

По данным EPDK, в 2016 году Азербайджан поставил в Турцию 6 млрд 479,87 млн кубометров газа.

Контракт на разработку месторождения Шах-Дениз был подписан в 1996 году. Участники проекта «Шах-Дениз» – BP (оператор, 28,8%), Petronas (15,5%), Госнефтекомпания Азербайджана (16,7%), «ЛУКОЙЛ» (10%), NICO (10%), TPAO (19%).

В рамках «Стадии-1» заключены соглашения о продажах газа между Турцией, Азербайджаном и Грузией. Для экспорта азербайджанского газа в Турцию построен Южно-кавказский трубопровод протяженностью 690 км (442 км на территории Азербайджана и 248 км на территории Грузии).

РФ в августе может повторить месячный рекорд 2014 г. по экспорту зерна - эксперты

РФ в августе может экспортировать 4,6-4,65 млн тонн зерна и повторить рекорд по поставкам в этом месяце, достигнутый в 2014 году.

"С учетом информации по отгрузкам через глубоководные порты в августе на экспорт может быть отправлено, как мы и прогнозировали, 4,6-4,65 млн тонн зерна, что будет на уровне рекордного по объему экспорта августа 2014 года - 4,64 млн тонн", - сообщили "Интерфаксу" в аналитическом центре ЗАО "Русагротранс".

Этот показатель может быть на 16% больше, чем экспорт в августе 2016 года (4,016 млн тонн).

Как уточнили в центре, экспорт пшеницы может составить 3,85 млн тонн (3,6 млн тонн в августе 2016 года), ячменя - 740 тыс. тонн, что почти в 2,5 раза выше, чем год назад (300 тыс. тонн), кукурузы - 30 тыс. тонн против 22 тыс. тонн в августе 2016 года.

По оценке руководителя аналитического центра Игоря Павенского, через глубоководные порты Новороссийска, Туапсе и Тамани в августе будет экспортировано 2,39 млн тонн зерна, что в полтора раза больше, чем в августе 2016 года (1,57 млн тонн). "Это также является рекордом по месячному экспорту", - сказал он, уточнив, что ранее самый большой объем зерна через три порта был вывезен в марте 2017 года - 2,1 млн тонн.

Как отметил И.Павенский, помимо отгрузок зерна на традиционные рынки - в Египет, Турцию, Саудовскую Аравию, Иран, Нигерию, Бангладеш, начат экспорт в Индонезию, Венесуэлу, Индию, Катар, Конго, Мозамбик, Того и другие страны.

В аналитическом центре также сообщили, что в июле, согласно уточненным данным, экспорт зерна составил (с учетом объемов глубоководных портов) 2,7 млн тонн против 2,54 млн тонн в июле 2016 года.

"На сентябрь объем заявок на глубоководные порты уже достиг 2,2 млн тонн и, скорее всего, будет не меньше, чем в августе, а общий экспорт зерна из России за счет активизации таких направлений как Азербайджан, порты Балтики превысит экспорт в августе", - считает И.Павенский.

Аналитический центр также уточнил прогноз сбора зерна в этом году. Он составляет 132,3 млн тонн против предыдущей оценки в 127-129 млн тонн. Оценка урожая пшеницы повышена до 81,1 млн тонн с 78-80 млн тонн, ячменя - до 19,3 млн тонн с 18,5-19 млн тонн. Прогноз кукурузы не изменился и составляет 16,5 млн тонн.

Как прогнозируют эксперты, валовой сбор зерна в Южном и Северо-Кавказском округах составит около 49,3 млн тонн против 45,9 млн тонн в 2016 году, в Приволжском - 27,4 млн тонн (на 2,9 млн тонн больше, чем в 2016 году), в Центральном - 32,1 млн тонн (плюс 4,3 млн тонн), в Сибирском - 15,5 млн тонн (плюс 0,4 млн тонн)

Иран за март-июль экспортировал пшеницу в 10 стран

За первые 4 месяца иранского года (т.е. с 21 марта по 22 июля) было экспортировано 106,30 тыс. тонн пшеницы в 10 стран, говорится в заявлении Торгово-промышленной и аграрной палаты Ирана. Сообщает иранский ресурс Financial Tribune.

Пшеница была поставлена в Армению, Афганистан, США, Турцию, Южную Корею, Ирак, Оман, Кувейт и Нидерланды.

Экспорт пшеницы осуществляется за счет излишков в 2 млн. тонн, образовавшихся после рекордного урожая прошлого года 14 млн. тонн.

За тот же период было импортировано 46,80 тыс. тонн пшеницы. С 20 марта 2016г. Иран ввел эмбарго на импорт пшеницы, но данное зерно было поставлено по контрактам, заключенным задолго до этого.

Посол Болгарии в России Бойко Коцев встретился с болгарскими учениками, которые заняли призовые места в Международном ученическом конкурсе «Вместе в ХХI век».

Более десяти лет Фонд «Устойчивое развитие Болгарии» проводит Международный ученический конкурс «Вместе в ХХІ веке», который является частью долгосрочного международного проекта „Вместе в ХХІ век” фонда „Устойчивое развитие Болгарии”. Конкурс проводится под патронажем посольства Российской Федерации при поддержке представительства Россотрудничества в Республике Болгарии, Министерства образования и науки, Синдиката болгарских учителей, Болгарского антифашистского союза и других партнеров. В этом году были предложены темы, связанные с 140 летней годовщиной с начала Русско-турецкой освободительной войны (1877-1878г.) и с важнейшими датами II Мировой войны - битвой за Москву и Сталинградской битвой - в рамках проекта «По дороге к Победе. От исторических битв к исторической Победе».

Награждение победителей конкурса состоялось в конце июня в Российском культурно-информационном центре. Десять победителей конкурса в разных номинациях, среди которых рисунок, литературное эссе, мультимедийная презентация, философское эссе, были награждены экскурсией в Москву, где они посетили посольство Республики Болгария. Во время встречи ученики рассказали о себе и своих проектах. Они поделились своими впечатлениями от Москвы и о том, как они видят отношения между болгарским и российским народами. Посол Бойко Коцев коротко рассказал гостям о двусторонних отношениях и поделился интересными историческими фактами, связанными с Русско-турецкой Освободительной войной. В конце встречи дети подарили послу специально изготовленные пазлы с картинами и фотографиями, посвященными Освобождению: Памятник свободы на Шипке, Памятник героям Плевны в г. Москва, картина А.Н. Попова «Защита Орлова гнезда» и др.

Подробнее о Конкурсе „Вместе в ХХІ век” и победителях 2017 года можно прочесть здесь.

Европа берет реванш

Доля зарубежных направлений в путешествиях россиян этим летом увеличилась на 5 процентных пунктов – с 40% до 45% по сравнению с прошлым годом. Таким образом, соотношение между поездками внутри страны и за границу практически сравнялось.

Рекордный рост спроса показала Австрия – доля направления по сравнению с прошлым летом выросла в 2 раза. Португалия и Греция разделили второе и третье место с увеличением популярности в 1,5 раза. Среди набирающих популярность европейских направлений были также отмечены Чехия, Италия и Великобритания.

Среди других стран популярность Турции в этом сезоне выросла на 38%, Грузии – на 33%. Замыкают десятку трендов этого лета Молдавия (+25%) и Азербайджан (+24%).

Абсолютными лидерами среди всех зарубежных направлений по итогам лета остаются Испания, Италия, Греция, Болгария и Черногория.

«Увеличение доли путешествий за рубеж обычно свидетельствует об укреплении экономического положения россиян, хотя этим летом был ощутим и другой позитивный фактор – снижение цен на целый ряд направлений, – говорит Дмитрий Хаванский, менеджер по развитию Skyscanner в России. – В частности, на нашей странице «Скидки дня» мы систематически отмечали рекордные падения цен на авиабилеты в Грецию, Грузию, Азербайджан, Турцию и Италию».

Куда двигаться дальше

Перезагрузка американской внешней политики

Ричард Хаас – президент Совета по международным отношениям, автор книги A World in Disarray: American Foreign Policy and the Crisis of the Old Order («Мировая неразбериха: американская внешняя политика и кризис прежнего порядка»).

Резюме Необходимо найти способы доказать, что США преследуют собственные интересы, но не за счет друзей и партнеров. Американский патриотизм совместим с ответственным глобальным лидерством. Как – главный вызов для администрации Трампа.

Каждой американской администрации требуется несколько месяцев, чтобы набрать команду, освоить новые, часто незнакомые компетенции и разработать всеобъемлющую внешнеполитическую стратегию. Старт администрации Трампа был особенно непростым. Однако Белый дом уже осуществил определенный сдвиг во внешней политике и международных отношениях, отказавшись от дилетантской риторики и сотрудников-профанов в пользу более традиционных вариантов. Если удастся и дальше профессионализировать подход, можно ожидать положительных результатов. Но для этого следует действовать более дисциплинированно и формировать региональную и глобальную политику в рамках единого, стратегического подхода к международным отношениям в интересах США, их союзников и партнеров и мира в целом.

Вызовы в Азии

Президент Дональд Трамп вполне обоснованно пришел к выводу, что главную угрозу для национальной безопасности представляет ядерная и ракетная программы КНДР, которые дадут Пхеньяну возможность атаковать американскую территорию уже через месяцы или – в лучшем случае – годы. Президент, по-видимому, – также справедливо – считает, что многолетняя американская политика санкций и то прекращающихся, то возобновляющихся переговоров, призванных лишить Северную Корею ядерного оружия, провалилась. Главный вызов сегодня – выбор одной из трех альтернатив: принятие факта наличия у Пхеньяна ядерного оружия, военное вмешательство или более креативная дипломатия. Четвертый вариант – смену режима – нельзя рассматривать всерьез, поскольку невозможно просчитать шансы на успех и последствия.

Теоретически Соединенные Штаты и другие страны могут смириться с ядерным потенциалом КНДР и надеяться, что политика сдерживания снизит риск нанесения удара, а система ПРО при необходимости минимизирует ущерб. Проблема в том, что сдерживание и ПРО могут не сработать, поэтому такой вариант означает жизнь в постоянном ожидании катастрофы. Кроме того, даже если Пхеньян удастся удержать от применения имеющегося оружия, он может продать его другим акторам за хорошую цену. Пусть северокорейский ядерный потенциал никогда не будет применен или передан другим, факт его наличия приведет к дальнейшему размыванию режима нераспространения, вынудит Японию и Южную Корею пересмотреть свои позиции по этому вопросу.

Военное вмешательство может быть превентивным (уничтожение нарастающей угрозы) или упреждающим (предотвращение прямой угрозы). В этом случае проблема заключается в том, что любой удар – прыжок в неизвестность с потенциально разрушительными последствиями. Невозможно знать заранее, к чему приведет военная операция и как отреагируют северокорейцы. Учитывая способность Пхеньяна уничтожить значительную часть Сеула обычным неядерным оружием, правительство Южной Кореи настороженно относится к варианту с военным вмешательством, поэтому любые шаги необходимо тщательно планировать и координировать.

Непривлекательность двух первых сценариев вынуждает политиков рассмотреть третий вариант – попытаться обуздать северокорейскую ядерную угрозу путем переговоров. Но, как показали десятилетия безрезультатных усилий, дипломатия – не панацея. Поэтому проблема не в том, чтобы вернуться за стол переговоров, важно продумать, как добиться быстрого прогресса. Решение можно разделить на два этапа: промежуточное соглашение позволит заморозить ядерную и ракетную программы Пхеньяна, а долгосрочные усилия помогут постепенно ликвидировать угрозу.

Промежуточной сделки проще достичь в форме двусторонних договоренностей между США и КНДР, другие государства следует информировать и вовлекать в процесс посредством консультаций. Нужно установить крайний срок для достижения соглашения, чтобы Пхеньян не затягивал переговоры, продолжая разрабатывать военные программы. Ему придется приостановить испытания ракет и боеголовок, пока ведутся переговоры, а Соединенные Штаты и Южная Корея должны воздержаться от ударов по Северу на этот период. В обмен на полномасштабную заморозку ядерной и ракетной программ, допуск инспекций и запрет передачи ядерных материалов или ракетных технологий третьей стороне КНДР получит смягчение санкций, а также договор об официальном окончании корейской войны – де-факто признание государства. Дальнейшие переговоры будут касаться денуклеаризации и других вопросов (включая права человека) в обмен на полное снятие санкций и нормализацию отношений.

Промежуточное соглашение не решит ядерную проблему Северной Кореи, но не позволит ситуации усугубиться и уменьшит риск войны и нестабильности – в нынешних обстоятельствах такой результат можно считать максимально позитивным. Поскольку давление Китая на КНДР будет иметь ключевое значение для заключения сделки, такой вариант подкрепляется инвестициями нынешней администрации в хорошие отношения с Пекином. Даже если дипломатические усилия вновь провалятся, Вашингтон по крайней мере продемонстрирует, что пробовал вести переговоры, прежде чем выбрать другие, более спорные варианты.

Что касается отношений США с Китаем, то главной целью должно быть сотрудничество по Северной Корее, самой острой проблеме в повестке национальной безопасности. Экономическая интеграция двух стран заставляет Вашингтон и Пекин поддерживать нормальные отношения. Руководители КНР сосредоточатся в ближайшем будущем на внутренних проблемах, а не на внешней политике, и Соединенным Штатам не стоит этому мешать. Значит, нужно сохранить привычную политику США по таким вопросам двусторонних отношений, как Тайвань, торговля, продажа оружия и Южно-Китайское море; администрации Трампа не следует занимать позиции, которые вызовут отвлекающий внимание кризис или навредят американским интересам. Отношения с Китаем должны строиться не на принципе «только Северная Корея», а на принципе «Северная Корея прежде всего».

Что касается Азиатско-Тихоокеанского региона в целом, нужно убедить американских союзников в том, что Вашингтон придерживается своих обязательств – сомнения по этому поводу возникли после резкого выхода Трампа из Транстихоокеанского партнерства (ТТП) и различных заявлений представителей администрации. Вашингтону имеет смысл совместно с другими странами работать над корректировкой ТТП (как это происходит в рамках Североамериканского соглашения о свободной торговле) и затем присоединиться к модифицированному пакту. Такая возможность сохраняется, хотя достичь успеха будет непросто. В случае неудачи администрации стоит попытаться прийти к взаимопониманию с Конгрессом относительно вступления США в ТТП при условии принятия репрессивных мер в определенных случаях (валютные манипуляции, кража интеллектуальной собственности, крупные госсубсидии и т.д.), как это делалось во времена советско-американских соглашений по контролю над вооружениями. Взаимопонимание будет кодифицировано и вынесено на голосование одновременно с самим торговым соглашением, чтобы успокоить критиков.

Друзья и враги

Вашингтону нужно поддерживать стабильность в Европе. Евросоюз, несовершенный во многих отношениях, остается источником мира и процветания на континенте. Продолжение эрозии ЕС или его распад станет серьезным ударом не только для ключевых американских союзников, но и для самих Соединенных Штатов, как стратегически, так и материально. Ближайшие годы и так будут напряженными для Евросоюза из-за переговоров по Brexit и возможных кризисов в Италии и других странах. У США нет особых рычагов влияния на ближайшее будущее континента, но Вашингтон по крайней мере должен выразить поддержку ЕС и перестать демонстрировать симпатии его оппонентам.

Россия агрессивно поддерживает противников Евросоюза, чтобы ослабить и расколоть враждебные, с ее точки зрения, внешние силы. Вмешательство Москвы в выборы на Западе нужно тщательно расследовать и при необходимости – противодействовать. Вызов для Вашингтона заключается в том, как поддержать Европу и НАТО и препятствовать политическим амбициям России, оставаясь открытым для сотрудничества с ней по обеспечению безопасности населения хотя бы в некоторых районах Сирии, борьбе с терроризмом и другим важным для обеих сторон вопросам. Администрация ясно дала понять, что членам НАТО пора увеличить расходы на оборону, в дальнейшем было бы полезно обсудить, как эффективно тратить дополнительные средства. Хотя нет оснований для приема Украины в альянс, можно поддержать обороноспособность этой страны. Кроме того, необходимо сохранить санкции против России, связанные с ее действиями на Украине, пока подобные действия не прекратятся, а Крым не будет возвращен.

В апреле администрация Трампа незамедлительно отреагировала ограниченным авиаударом на применение химического оружия сирийским правительством. Удар укрепил международные нормы против применения оружия массового поражения и стал сигналом для партнеров в регионе, которые в годы правления Обамы сомневались в готовности Вашингтона подкрепить угрозы действием. Теперь вызов состоит в том, чтобы встроить такие действия в более широкую стратегию в Сирии и на Ближнем Востоке в целом.

Какой бы желательной ни казалась смена режима в Сирии, вряд ли в ближайшем будущем она произойдет изнутри, а осуществить ее извне невероятно трудно и затратно. Кроме того, нет уверенности, что новый режим окажется более приемлемым. Поэтому в обозримом будущем Вашингтону следует сосредоточить внимание на борьбе с «Исламским государством» (ИГИЛ) и ослаблении его позиций в Ираке и Сирии. Иракская армия способна контролировать освобожденные территории страны, в то время как в Сирии такой силы нет, поэтому приоритетом должна стать ее подготовка, преимущественно из суннитских группировок.

Турция – союзник США, но ее уже нельзя считать верным партнером. С ужесточением авторитарного правления Реджепа Тайипа Эрдогана главной целью внешней политики становится подавление курдского национализма, даже ценой подрыва усилий против ИГИЛ (запрещено в России. – Ред.). Вашингтон сделал правильный выбор в пользу наращивания поддержки сирийских курдов, воюющих с ИГИЛ, а поскольку это вызовет трения с Анкарой, следует уменьшить зависимость от турецких военных баз при проведении этой и других операций.

Ядерная сделка с Ираном не идеальна, но администрация разумно решила не разрывать ее и не начинать все сначала. В противном случае Вашингтон оказался бы в изоляции, а Тегеран смог действовать бесконтрольно. Соединенным Штатам нужно настаивать на полном соблюдении условий договоренностей, противодействовать региональным амбициям Ирана и продумывать способы сдерживания его ядерной мощи после истечения срока действия соглашения. В то же время Вашингтону не стоит слишком активно участвовать в конфликте в Йемене на стороне Саудовской Аравии и ОАЭ. Ситуация очень быстро превращается в военную и гуманитарную катастрофу, а тот факт, что повстанцев поддерживает Иран – недостаточное основание, чтобы увязнуть в очередном болоте.

Администрация Трампа заявляла разные намерения касательно так называемого ближневосточного мирного процесса. К сожалению, ни израильтяне, ни палестинцы не готовы двигаться вперед; максимум, которого может достичь Вашингтон, – не допустить дальнейшей деградации ситуации (что, кстати, очень важно, потому что на Ближнем Востоке положение в любой момент может стать хуже). Нет оснований считать, что настало время для разрешения конфликта или амбициозных дипломатических усилий. Администрации следует сконцентрироваться на снижении рисков насилия вокруг святынь Иерусалима (один из аргументов против переноса туда американского посольства), укреплении позиций умеренных палестинцев, ограничении строительства поселений и изучении односторонних, но скоординированных договоренностей, которые улучшат статус-кво и откроют путь для амбициозных дипломатических усилий, когда стороны будут готовы идти на компромисс ради мира.

Не стоит ждать быстрых и простых побед на Ближнем Востоке. Борьба с терроризмом и джихадистами неизбежно будет долгой, трудной и вряд ли полностью успешной. Терроризм нельзя уничтожить, но с ним нужно бороться, и для этого потребуется обмен разведданными и сотрудничество с дружественными правительствами, постоянное противодействие финансированию и рекрутированию террористов, а также периодические военные операции. Численность американских войск в Ираке, Сирии и регионе в целом скорее всего придется сохранить или даже выборочно увеличить.

Время быть лидером

Заместитель госсекретаря в администрации Джорджа Буша-младшего Роберт Зеллик, пытаясь сформулировать, что Соединенные Штаты в действительности хотят от Китая, поставил вопрос: готов ли Пекин быть «ответственным участником международной системы». Этот полезный вопрос сегодня можно применить к Соединенным Штатам, основателю и доминирующей державе этой самой международной системы. Что мы понимаем под ответственным поведением Вашингтона в мире на данном этапе?

Во-первых, уделять достойное внимание как интересам, так и идеалам. Администрация Трампа продемонстрировала нежелание вмешиваться во внутренние дела других государств. Подобный реализм вполне оправдан, учитывая многочисленные приоритеты Вашингтона и ограниченность рычагов воздействия. Однако такой подход может быть опасен: благоразумное невмешательство легко превращается в поддержку проблемных режимов. Беспечность в отношениях с так называемыми «дружественными тиранами» не раз подводила США, поэтому вызывают беспокойство первые шаги Вашингтона в отношениях с Египтом, Филиппинами и Турцией. Друзья должны откровенно указывать друг другу на ошибки. Такое общение должно происходить приватно, без особого разрешения. Оно необходимо, если Соединенные Штаты не хотят запятнать свою репутацию, спровоцировать еще более пагубные действия и обратить вспять продвижение к открытому обществу и стабильности в мире. Президент также должен понимать, что его заявления об американских институтах, включая СМИ, судебную систему и Конгресс, внимательно слушают в мире, поэтому США могут потерять уважение, а лидеры других стран ослабят систему сдержек и противовесов своей власти.

Второй элемент ответственного поведения – последовательная поддержка международной помощи и развития, что является эффективным путем продвижения американских ценностей и интересов. Например, можно вспомнить истощенную гражданской войной Колумбию, которая стала источником наркотрафика в Соединенные Штаты. Многомиллионная американская помощь помогла стабилизировать ситуацию в стране и достичь хрупкого мира, в результате удалось сохранить бесчисленные жизни и доллары. Аналогичные истории происходят, когда Вашингтон помогает иностранным партнерам решать проблемы терроризма, пиратства, наркотрафика, бедности, уничтожения лесов и эпидемий. Когда помощь оказывается с умом и на конкретных условиях, США действуют как разумный инвестор.

Администрации стоит смягчить тон риторики по торговле. Технологические инновации ведут к сокращению рабочих мест в большей степени, чем торговля или офшоризация, поэтому протекционизм лишь спровоцирует ответные меры других стран, в результате будет потеряно еще больше рабочих мест. Необходима полномасштабная национальная инициатива по повышению экономической безопасности, включающая образовательные программы и тренинги, временные выплаты для лишившихся работы, репатриация корпоративных доходов для стимулирования инвестиций в американскую экономику и инфраструктуру. Последний пункт – многоцелевой инструмент, позволяющий создать рабочие места, повысить конкурентоспособность и защищенность от природных катастроф и терроризма.

То же самое относится к иммиграции, которую следует рассматривать как практический, а не политический вопрос. Прежде чем американский правящий класс решит разобраться с легальной и нелегальной иммиграцией, нужно осознать, что опасность мигрантов и беженцев для национальной безопасности сильно преувеличена. Администрации нужно прекратить безнаказанно оскорблять своего южного соседа (и провоцировать тем самым антиамериканизм), настаивая, чтобы Мексика заплатила за пограничную стену. А специальные проверки и дифференцированное отношение к представителям мусульманских стран несут в себе риск радикализации их единоверцев внутри Соединенных Штатов и за границей.

Администрация (и Конгресс) не должна повести страну по пути быстрого увеличения долга. К сожалению, сочетание таких факторов, как снижение налогов для компаний и частных лиц, повышение военных расходов и процентных ставок, отсутствие реформы социальной системы, приведет именно к этому. Финансирование долга вытеснит полезные формы расходов и инвестиций (снизив конкурентоспособность США), в результате Америка окажется уязвимой для рыночных сил и политически мотивированных решений правительств, являющихся крупными держателями и покупателями американских долговых обязательств.

Еще один политический вопрос – это климат. Резкая критика Парижского соглашения 2015 г. некоторыми структурами и нежелание принимать изменение климата как результат деятельности человека остается загадкой. Соглашение представляет собой модель креативного многостороннего подхода, полностью соответствующего принципам суверенитета, и администрации следует его приветствовать. Задачи относительно выбросов парниковых газов США установили для себя сами, т.е. правительство сохраняет право изменить их, если посчитает нужным. Хорошая новость в том, что распространение новых технологий, федеральное и местное законодательство, а также доступность глобальных рынков скорее всего позволят Соединенным Штатам выполнить целевые показатели Парижского соглашения, не принося в жертву экономический рост.

Что касается персонала и рабочего процесса, то администрация с самого начала нанесла себе удар, недооценив сложности государственного управления и используя, мягко говоря, своеобразный подход к назначениям. В результате многие ключевые позиции, связанные с национальной безопасностью и внешней политикой, заполняются на временной основе или остаются вакантными, что препятствует эффективной работе. Масштабную бюрократическую реструктуризацию лучше отложить, пока администрация не будет укомплектована необходимым числом квалифицированных сотрудников.

Трамп явно предпочитает неформальный процесс принятия решений, когда звучат разные голоса и точки зрения. Но такой подход имеет как преимущества, так и недостатки, и если администрация хочет избежать рисков чрезмерной импровизации, необходимо обеспечить доминирование официального процесса принятия решений в Совете по национальной безопасности. При этом неформальные дискуссии нужно интегрировать в официальный политический процесс, а не вести параллельно.

Президенту явно нравится быть непредсказуемым. Это имеет смысл как тактика, но не как стратегия. Держать противников в напряжении полезно, но вряд ли такой подход разумен в отношении друзей и союзников, особенно если те на протяжении десятилетий доверяют свою безопасность американцам. Утрачивая доверие к США, они начнут действовать самостоятельно, игнорируя мнение Вашингтона и рассматривая другие варианты защиты своих интересов. Частые колебания во внешней политике дорого обходятся Соединенным Штатам, нанося ущерб репутации страны как надежного партнера.

Один из пунктов на этом пути – развал послевоенного порядка, который США так упорно создавали и поддерживали. Нельзя забывать, что он отлично служил Соединенным Штатам. Ситуации, когда дела пошли особенно плохо – в Корее, где американские войска пересекли 38-ю параллель и начали дорогую и провальную кампанию по объединению полуострова силой, во Вьетнаме, в Ираке – были обусловлены переоценкой своих возможностей, а не необходимостью защищать мировой порядок.

Сейчас он пришел в упадок. Многие его компоненты нуждаются в модернизации или дополнении, для противодействия вызовам глобализации требуются другие правила и нормы. Но международный проект нуждается в реновации, а не демонтаже. Да, появляются новые вызовы, однако старые не исчезли, поэтому прежние решения по-прежнему нужны, даже если их требуется дополнить. Стратегическим приоритетом американской внешней политики должны стать сохранение и адаптация, а не разрушение, чтобы США и те, кто готов к сотрудничеству, могли лучше справляться с региональными и даже глобальными вызовами, характерными для нынешней эпохи.

Лозунг предвыборной кампании Трампа «Америка прежде всего» неудачен, поскольку сигнализирует о сужении американской внешней политики, отказе от значительных целей и видения. За рубежом это интерпретировали как перевод друзей и союзников на вторые роли. Со временем лозунг «Америка прежде всего» вынудит остальные страны ставить себя на первое место и, следовательно, в меньшей степени учитывать американские интересы и предпочтения (не говоря уже о том, чтобы отдавать им приоритет).

Слоган также подкрепляет ошибочную идею о балансе денег и усилий, потраченных на внешнюю и внутреннюю политику. В глобальном мире американцев неизбежно затронет происходящее за пределами страны. Нужны и пушки, и масло: национальная безопасность в равной степени определяется тем, как страна справляется с внешними и внутренними вызовами. К счастью, Соединенные Штаты, оборонный бюджет которых сегодня составляет половину от военных расходов времен холодной войны, могут позволить себе и то, и другое.

Если администрация все же решит сохранить слоган, нужно учесть последствия и противодействовать им. Необходимо найти способы доказать, что США преследуют собственные интересы, но не за счет друзей и партнеров. Американский патриотизм совместим с ответственным глобальным лидерством. Определить, как это сделать – главный вызов для администрации Трампа.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 4, 2017 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300077 Ричард Хаас

Трудности нашей безопасности

Взгляд из 1992 года

В.П. Лукин – доктор исторических наук, профессор-исследователь факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «Высшая школа экономики».

Резюме Америке и Западу нужна сильная, процветающая и демократичная Россия, которая, впервые в истории, захочет и сможет жить в согласии с правилами демократического сообщества. Российская сила позволит нам внести значимый вклад в стабильность и мир; российская демократия будет гарантом того, что мы остаемся надежным партнером. К счастью, такая Россия нужна и нам самим.

Эта статья Владимира Лукина, в ту пору посла Российской Федерации в Вашингтоне, была опубликована ровно 25 лет назад, в августе 1992 года, в журнале Foreign Policy, номер 88 (Vladimir P. Lukin, "Our Security Predicament,” pp. 57-75), и никогда не выходила по-русски.

Владимиру Петровичу Лукину – выдающемуся отечественному ученому-международнику, политическому и общественному деятелю, члену редколлегии нашего журнала – исполнилось 80 лет. Мы сердечно поздравляем его с круглой датой, однако публикация материала – не только дань уважения другу и коллеге. На фоне того, что происходит сегодня в мире, в отношениях России и США, важно вернуться к тому периоду, к истокам эпохи, острый кризис которой мы наблюдаем сейчас. Вспомнить не только романтизм революционного времени, но и трезвые, реалистичные, точные оценки профессионала, который уже тогда предупреждал о многих «минах», сработавших много позже. И задуматься о том, почему их не удалость ни обезвредить, ни обойти.

Россия справедливо известна как страна противоречий, которую, как заметил поэт Федор Тютчев, «аршином общим не измерить». Это верно даже для таких, казалось бы, универсальных категорий, как время и пространство, в которых существует наша страна. Под временем я просто понимаю тот уровень исторического развития, которого она достигла; под пространством – ее геополитическое положение. Для большинства стран эти категории четко определены, так как были заложены самим историческим процессом.

Но Россия не такова. Она располагается одновременно на двух континентах и в нескольких исторических эпохах. Некоторые элементы российского общества перешли в постиндустриальную эру, в то время как другие остались на промышленном уровне первых пятилеток или даже в отсталости Средневековья. Именно поэтому так сложно отнести Россию к какому-либо уровню развития: нужно ли рассматривать ее как развитую, развивающуюся или отсталую страну?

В результате исторической неоднородности перед Россией стоит много задач, решение которых усложняет другие проблемы или даже находится с ними в противоречии. Это замедляет общее движение к экономически здоровой либеральной демократии. Например, в экономической сфере необходимо ускорять индустриальное развитие, хотя мы уже страдаем от проблем постиндустриализма, особенно тех, которые обусловлены советской моделью индустриализации. От нее нам в наследство достались огромные запасы ядерного оружия, катастрофическая экологическая ситуация и крайне небезопасная атомная энергетика.

В социальной сфере мы столкнулись с настоятельной необходимостью вновь ввести исторически созданные капитализмом производственные стимулы, но уже без преимуществ таких предпосылок раннего капитализма, как дешевая, управляемая и политически бесправная рабочая сила. Так как же такая страна, как наша, может совмещать экономическое подавление и неизбежные испытания периода первоначального накопления капитала с хорошо образованным и информированным рабочим классом, который в течение длительного времени находился под защитой государства, а не так давно научился защищать свои права?

Возьмем другой пример: нам необходимо существенно улучшить системы коммуникаций. Однако наше общество уже насыщено информацией, особенно о стандартах жизни в процветающих странах, – информацией, которая только обостряет чувство относительной депривации. Существует огромное количество примеров подобных противоречий на пути к российской либеральной демократии, но, несмотря на эти препятствия, необходимо осуществить переход, и осуществить быстро.

Наша задача еще более усложняется тем, что, учитывая вышеупомянутую неоднородность России, сложный путь экономической и политической трансформации придется пройти без какой-либо подробной карты или всеобъемлющего плана, сколь бы желательным это ни казалось многим из нас, привыкшим к величию всеобъемлющих пятилетних планов. В лучшем случае можно лишь задать общее направление в сторону рыночно-ориентированной либеральной демократии.

Не менее сложна и ситуация, вызванная другим измерением существования России: ее географическим положением. После нескольких веков фактически непрерывной экспансии, за которыми последовал длительный период стабильности в пределах послевоенного СССР, российские границы продолжили сдвигаться – однако на этот раз договорным путем. Тем не менее Россия остается многонациональной евразийской страной, интересы которой распространяются на ключевые регионы мира: Центральную и Северную Европу, Малую Азию, Ближний Восток и Азиатско-Тихоокеанский регион. Расположение как в Азии, так и в Европе во многом определяет ее международные интересы. Любые попытки толкнуть Россию только в Европу или только в Азию в конечном счете бесполезны и опасны. Они не только вызвали бы серьезный геополитический дисбаланс, но и подорвали создававшееся в ходе истории социальное и политическое равновесие внутри самой России.

Так как большая доля преемственности в геополитическом положении России обеспечивает ее внешней политике определенную степень традиционализма, недавние изменения неизбежно затрагивают некоторые из этих интересов.

Отношения с ближайшими соседями всегда были приоритетом для России. Но после распада Советского Союза, превратившего бывшие россии?ские территории в новых и независимых соседеи?, превратил традиционныи? интерес стал чем-то гораздо более сложным и жизненно важным. Сложность оказалась еще более очевиднои? с учетом того, что пути с нашими бывшими соотечественниками разошлись не только в пространстве, но и во времени: Россия порвала со своим авторитарно-тоталитарным прошлым и стремится стать демократией, в то время как многие из ее новоиспеченных соседей либо увязли в советском времени (пусть и под другими названиями) или же ищут новые формы самосознания в прошлом.

По мере того как мы отказываемся от былых глобальных химер и сближаемся с европейскими политикой и ценностями, долгосрочная и естественная заинтересованность России в Европе усиливается. Однако в то же время наши отношения с Европой меняются, отражая еще один парадокс нынешней ситуации. Сейчас, когда российская цивилизация сближается с западноевропейской, мы оказываемся куда дальше друг от друга географически c учетом новых границ Содружества независимых государств (СНГ). Эта новая отдаленность от Европы (в совокупности с отделением от Закавказья и Центральной Азии) серьезно меняет геополитическую ситуацию и существенно влияет на наши традиционные политические и экономические связи. Как результат, приходится пересматривать приоритеты нашей внешней политики по отношению к Европе.

Кроме того, Европа сама находится в переходном периоде, разрабатывая более интегрированную и самостоятельную систему безопасности. Несмотря на наличие некоторых отрадных тенденций в сотрудничестве НАТО и государств-членов СНГ, неопределенность в вопросе новой структуры европейской безопасности неизбежно становится проблемой, вызывающей дополнительные опасения тех, кто определяет российскую внешнюю политику.

Помимо Европы, отношения со странами Азиатско-Тихоокеанского региона сохраняют важнейшее значение для России. Однако и здесь мы также сталкиваемся с новым, довольно неспокойным окружением. Российская геополитическая ситуация в этой части мира не изменилась, но изменилась, и довольно сильно, позиция России в смысле исторического развития. В прошлом Россия считала себя страной, опережающей Азию, но отстающей от Европы. Но с тех пор Азия развивалась гораздо быстрее. Этот контраст явно заметен при сравнении России с Японией. Обе державы начали современное развитие примерно в одно и то же время, «великими реформами» царя Александра II в России и реформами Мэйдзи в Японии. Какое-то время страны развивались почти вровень, но затем большевистско-тоталитарный эксперимент направил наш прогресс совершенно не в ту сторону, хоть мы и вышли из Второй Мировой войны победителями, а японцы – серьезно пострадавшими.

Между тем последние 15–20 лет в Китае представляют собой парадокс. В драматическом, шекспировском смысле недавняя российская история была, вероятно, более богата событиями, чем китайская, но в смысле более глубокого, продуктивного развития мы отстаем от Китая.

Эти изменения динамики исторического развития меняют наше восприятие, и мы ощущаем себя уже не столько между «современной Европой» и «отстающей Азией», но в каком-то необычном пространстве между двумя «Европами». Эта дихотомия создает политические и даже культурные проблемы. Сейчас мы с куда большим вниманием относимся к азиатскому опыту и азиатским способам решения социальных проблем. Оказалось, что вопреки традиционным утверждениям, связывающим динамичный капитализм с протестантизмом, а конфуцианство с социоэкономической стагнацией, многие азиатские культуры заключают в себе мощные импульсы развития. Мы учимся на азиатском опыте, и в будущем превратим эти уроки в политические решения. Но на данный момент соотношение сил, измеряемое с точки зрения экономического и технологического развития, изменилось не в пользу России. Хотя в ближайшем будущем этот разрыв вряд ли приведет к реальным проблемам в области безопасности, такие глубокие изменения чреваты серьезными политическими последствиями.

Новое окружение

Завершение холодной войны, несомненно, устранило самую опасную угрозу для России: ядерное уничтожение. Однако это не ликвидировало другие, более мелкие, но серьезные угрозы нашеи? безопасности, если не самому существованию. Эти угрозы, по сути, возросли до такого уровня, когда, откровенно говоря, стало понятно: Россия все в большей степени ощущает свое новое окружение. Хотя вокруг нет враждебных альянсов, страна сталкивается с серьезными или потенциально серьезными проблемами в отношениях почти со всеми крупными государствами на своей периферии. В первую очередь наши отношения с Японией, несмотря на значительную нормализацию, по-прежнему весьма сложные. Из-за нерешенного территориального спора о Курильских островах Япония остается единственной крупной страной, с которой Россия не имеет нормальных, юридически оформленных отношений. В связи с внутриполитической динамикой в обеих странах, но особенно в России, где идея «отдать острова» становится все более спорным и непопулярным предложением, пока никакого решения, которое устранило бы этот спор, не предвидится. Какими бы ни были действительные преимущества подобных предложений, проводя внешнюю политику, основанную на демократии, приходится считаться с новыми внутриполитическими настроениями. Подводя итог, отметим: отсутствие регулярных стабильных отношений с таким гигантом, как Япония, может привести к серьезным проблемам.

Наши отношения с Китаем тоже не особенно гладкие. Хотя большинство территориальных споров урегулированы, некоторая неопределенность сохраняется. Принимая во внимание расходящиеся пути нашего политического и экономического развития, кардинальное улучшение российско-китайских отношений в следующие несколько лет вряд ли возможно. Учитывая решительный разрыв России с коммунизмом, соблазн рассматривать эти отношения чрезмерно идеологизированно сохранится с обеих сторон. Пока неясно, будут ли, в особенности в России, снова пытаться выступать в качестве учителей своего огромного соседа. Кроме того, кажется, Китай сам вступает в период повышенной нестабильности и непредсказуемости.

Между тем нынешняя ситуация на Корейском полуострове увеличивает риск дестабилизации всего региона. Россия не может оставаться безразличной к опасности получения одним из корейских государств ядерного оружия, в особенности в связи с тем, что оба могут столкнуться с изменением режима, который привел бы к новым опасностям и неожиданностям. Более того, нуклеаризация Корейского полуострова может привести к распространению ядерного оружия по всей Юго-Восточной Азии. Так как российский Дальний Восток недостаточно развит и малонаселен, Россия особенно чувствительна к проблемам безопасности, исходящим из Азиатско-Тихоокеанского региона.

Далее, на юге и юго-востоке (Закавказье и Центральная Азия, включая в меньшей степени Казахстан) Россия уже находится под угрозой, исходящей из зоны постоянной неопределенности и нестабильности. В этих регионах развал Советского Союза запустил сложный процесс национального строительства и открыл путь к множеству ранее подавлявшихся конфликтов, вызванных религиозными, этническими и племенными различиями. С точки зрения России, хаотичная ситуация в этих исторически нестабильных регионах создает серьезные опасности: неконтролируемые потоки беженцев, участие внерегиональных государств в межэтнических конфликтах, особенно в конфликте между Арменией и Азербайджаном, опасности для этнических русских, живущих в этих районах, и даже потенциальную угрозу границам России.

Более того, возрождение исламского фундаментализма (одновременно и антизападного, и антироссийского) в сочетании с длительным экономическим кризисом в Закавказье и Центральной Азии стал бы угрозой не только для российских интересов, но и стабильности исламского и азиатского миров. Россия глубоко заинтересована – стратегически, экономически и политически – в том, что происходит на этих территориях, и обеспокоена тем, что взаимодействие экономического, этнического и религиозного кризисов может привести к массовому исходу отсюда этнических русских и других некоренных национальностей. Подъем исламского фундаментализма, в особенности в Азербайджане и некоторых частях Центральной Азии, может не только привести к власти враждебные для России элементы, но и сказаться на мусульманских территориях России. Существует также реальная угроза насильственных изменений границ – например, между Кыргызстаном, Таджикистаном и Узбекистаном из-за территориальных споров в Ферганской долине.

На юго-западе независимая Украина – новый важнейший сосед России. К сожалению, отношения между двумя странами недавно перешли на новую, неспокойную стадию. Частично это произошло из-за реальных проблем и противоречий, вызванных распадом Советского Союза, таких как раздел вооруженных сил и государственного имущества, разработка новых договоренностей в области безопасности и экономики и определение статуса Крыма. Ситуацию еще более усложняют многие украинские политики, которые ищут национальную идентичность не на основе позитивного «мы» – нелегкая задача для страны, где никогда не существовало стабильного и устойчивого современного государства, – а на гораздо более негативной и упрощенной основе «против них», подразумевая «против России».

К сожалению, у такого отношения существуют исторические основания. Печально, но оно лишь усиливает существующие опасения обеих сторон, тем самым создавая ненужную враждебность, которая может погубить любые серьезные переговоры.

Вдобавок и без того напряженная ситуация еще более усугубляется попытками некоторых самонадеянных кругов украинской политической элиты провести новую фактическую границу между Западом и Востоком где-нибудь по Дону, как это делали древние греки, и тем самым превратить Украину в некую «передовую линию обороны» западной цивилизации. Подобные мечты можно было бы отнести к наивным фантазиям, если бы они не нашли поддержки у уважаемых западноевропейских и американских стратегов, которые выступают за интеграцию в западное сообщество только стран Балтии и Украины с тем, чтобы стратегически противостоять России. Подобные разговоры не могут не напомнить россиянам о печально известном «санитарном кордоне» времен Версаля[1], но теперь в географически расширенной версии.

Договор, подписанный между Россией и Украиной в июле 1992 г. в российском Дагомысе, намечает конструктивный путь нормализации новых отношений при условии, что соглашение – не тактический ход Украины, но свидетельствует о признании невозможности консолидации украинской независимости на основе конфронтации с Россией[2]. Такой курс был бы не только крайне опасным для безопасности всей Европы, но и самоубийственным для самой Украины, где значительная часть населения на востоке страны никогда не поддержит подобной конфронтации.

Помимо этих, в основном гипотетических, угроз необходимо принимать во внимание реальные вооруженные конфликты, которые уже бушуют в Молдове и в осетинском регионе Грузии. Они создают для России сложную дилемму: бездействовать перед лицом угрозы для безопасности своих границ, что еще важнее, этнических русских, которые проживают в этих регионах, или путем военного вмешательства попытаться устранить опасность. Первый вариант дискредитировал бы правительство России в глазах собственного народа, что в нашем молодом демократическом обществе непосредственно сказалось бы на легитимности правительства, в то время как в нашем тоталитарном прошлом это имело бы лишь косвенное влияние. Второй вариант может привести к эскалации конфликтов до уровня полномасштабной войны, подорвав тем самым мирную эволюцию СНГ.

Наконец, два реальных источника нестабильности подрывают отношения России со странами Балтии. Во-первых, существует сложная проблема вывода российских войск из этого региона. Она может быть решена только путем серьезных переговоров о графике их вывода и временном статусе российских сил. Однако кажется, что обе стороны, но особенно наши балтийские соседи, к этому плохо подготовлены. Второй вызывающий споры вопрос – это дискриминация этнических русских и других меньшинств, проживающих в государствах Балтии.

Все три балтийских государства или уже приняли, или рассматривают дискриминационное законодательство о гражданстве, которое ограничит индивидуальные права и свободы меньшинств. Последняя проблема – более серьезный и долгосрочный фактор наших отношений. Наилучшая гарантия нормализации – создание духа взаимной терпимости и уважения между нашими народами.

Подводя итог, можно сказать, что усугубление всех негативных тенденций в отношениях России со своими соседями может создать для нее опасное геополитическое окружение. Можно, например, легко представить несколько параллельно разворачивающиеся кризисов у новых границ России: захват власти исламскими фундаменталистами в ключевых государствах Центральной Азии, новую эскалацию армянско-азербайджанского конфликта и конфликта в Молдове, а также конфронтацию с Украиной по поводу Крыма.

И все это может произойти в контексте усиления напряженности с Японией из-за Курильских островов и углубления политических кризисов в Китае и на Корейском полуострове.

Даже для сильной России такая комбинация угроз создала бы опасный вызов, что уж говорить о слабой России, которая, как могут посчитать некоторые, сама приглашает к подобным ситуациям. Таким образом, центральной задачей новой внешней политики России является устранение или радикальное снижение вероятности осуществления подобного наихудшего сценария.

Просвещенный патриотизм

Чтобы развивать и осуществлять свою новую внешнюю политику, Россия должна ответить себе самой на несколько важных вопросов. Например, решить, какие концепции должны определять ее безопасность и оборонную политику. В частности, если мы принимаем принцип безопасности «по всему азимуту», он должен быть согласован с намерением интегрировать Россию в существующие оборонные сообщества Запада и участвовать в других структурах коллективной безопасности. Мы должны найти оптимальный межрегиональный баланс внешней политики, наших наиболее перспективных партнеров и союзников, основные и приносящие наилучшие результаты области торговли и наиболее выгодные экономические связи.

В нынешних спорах по этим вопросам и по общей проблеме места России в мире доминируют три основные школы мысли. Первая может быть названа «идеологизированным демократическим интернационализмом», который в своем крайнем проявлении, по сути, становится формой национального мазохизма, проповедуя философию «Россия – это единственная угроза». (Между прочим, это давнишняя интеллектуальная традиция русских революционеров, в том числе большевиков на их революционной стадии.)

Вторая школа, даже более традиционная, противоположна первой и сводится к грубому российскому шовинизму, который подпитывается нынешним чувством национального унижения. Ее нынешний девиз гласит: «Россия – жертва».

Третья школа ищет просвещенное представление о российских национальных интересах, основываясь на понятии «верно понятого собственного интереса» и на признании реальностей современного мира.

Первая школа, на мой взгляд, недолговечна. Это во многом сезонное явление, расцветшее на высшей точке революционного отрицания, которое скоро сойдет на нет. Вторая, шовинизм, имеет более глубокие корни в национальном сознании, однако в конечном счете также не предлагает решений. Она совершенно неправильно оценивает природу современного мира и возможности России для противостояния с ним. В отличие от них, сдержанный демократический национализм, тип просвещенного, зрелого патриотизма – единственное твердое основание реалистичной и политически устойчивой внешней политики. Верно то, что этот третий подход является новым в длительной истории России. Но тем больше оснований для его осторожного взращивания. Он не выживет и не сможет полностью развиться во враждебной среде национального унижения и остракизма со стороны внешнего мира.

Детальное рассмотрение повестки дня новой российской внешней политики выходит далеко за рамки одной статьи. Поэтому можно обсудить лишь некоторые основные условия, необходимые для того, чтобы избежать наихудшего сценария.

Решающей внутренней гарантией от него станет развитие демократии и рыночной экономики, которое идет успешно, явно успешнее, чем у наших соседей. Это единственный путь, способный возродить сильную Россию, уверенную в своей безопасности. В то же время это единственный способ сделать Россию безопасной для остального мира. Демократия и рыночная экономика устраняют саму основу традиционной «русской/советской угрозы», как она виделась западными мыслителями от Фридриха Энгельса до Джорджа Кеннана – централизованный контроль всесильного государства над российским обществом и его национальными ресурсами, служащий имперским амбициям. Как сказал президент Джордж Буш, «демократы в Кремле могут обеспечить нашу безопасность так, как не смогут никакие ядерные ракеты». Но эти демократы защитят также Россию от самой себя: от ее ксенофобии и паранойи по отношению к Западу, которая всегда представляла собой взрывоопасную смесь комплексов неполноценности и превосходства, к которым примешивались старые имперские мечты, превращаемые сегодня некоторыми в «жесткую» стратегию. Новая мировая роль России поистине начинается внутри страны.

Только такая Россия – сильная, стабильная и демократическая – станет достойным партнером других цивилизованных государств в их усилиях обеспечить стабильность в ключевых регионах Европы и Азии. И только она cможет стать локомотивом постепенной демократизации соседей на юге и юго-востоке. И наоборот, крах демократии в России, скорее всего, приведет к ее краху и в других постсоветских государствах. История вновь бросает России сложнейший вызов. Но, возможно, в этом и состоит ее новая миссия: стать гарантом стабильности во всем евразийском хартленде через свое собственное демократическое возрождение.

Возможно, сэр Хэлфорд Маккиндер был прав, считая регион геополитическим центром мира. Единоличный контроль над ним (или даже серьезная претензия на него) всегда создавала угрозу глобальному стратегическому балансу. Наполеон, Вильгельм II, Гитлер и Сталин, – все они могут быть примером этой модели, и все они продемонстрировали тщетность подобных попыток. Новая роль России, безусловно, не такова: она состоит в том, чтобы служить важнейшей опорой равновесия, действуя в согласии с другими ведущими державами, жизненно заинтересованными в безопасности в Евразии, а не нарушать это равновесие.

С учетом геополитических реалий едва ли можно усомниться в том, что без активного участия России будет невозможно добиться стабильности в Евразии и предотвратить ее дезинтеграцию в серии разрозненных войн и столкновений. Любые попытки изолировать Россию с помощью нового санитарного кордона только дестабилизируют ситуацию внутри страны и за ее пределами. Они также могут привести к «сильной России» вроде государства Саддама Хусейна. Но в этом случае последствия для Запада затмят те, что связаны с этой ближневосточной горячей точкой.

Но новая интеграционная роль России как стабилизатора евразийской геополитической среды не разовьется сама собой. Эта роль должна быть заслужена, и она будет заслужена, прежде всего в неизведанной и исключительно важной сфере отношений России с ее ближайшими соседями. Здесь необходимо сделать два важных замечания. Очевидно, что Россия не может и не хочет навязывать какой-либо внешнеполитический курс новым независимым государствам. Время диктата прошло. И тем не менее Россия не может просто пассивно наблюдать за угрожающими событиями, происходящими в зоне ее жизненных интересов, особенно в районах, населенных миллионами этнических русских.

Таким образом, наиболее срочными задачами российской дипломатии со странами СНГ является, во-первых, создание работоспособной инфраструктуры нормальных политических отношений между независимыми государствами (открытие посольств и наполнение их надлежащим персоналом, обеспечение потока достоверной информации, налаживание механизма постоянных консультаций по целому диапазону вопросов); во-вторых, инициировать развитие структур сотрудничества, которые были бы многосторонними, но не наднациональными, и служили бы общим военным, политическим, экономическим и социокультурным интересам; в-третьих, обеспечить защищенность интересов и прав россиян и других меньшинств. Вкратце цель состоит в том, чтобы наполнить Содружество содержанием.

Особого упоминания заслуживает проблема коллективной безопасности. Опасная обстановка в Молдове, Таджикистане и Закавказье убедительно демонстрирует, что эта задача должна быть решена незамедлительно.

На этом фоне Ташкентский договор[3] стал первым шагом к созданию новой системы коллективной безопасности. Договор, подписанный Россией и пятью другими странами СНГ в мае 1992 г., призывает к отказу от агрессии и к взаимопомощи в случае враждебного нападения. Новая роль России как защитника своих меньших соседей и как гаранта стабильности и безопасности их границ уже зарождается в этом договоре и в ряде двусторонних соглашений о сотрудничестве в области безопасности между Россией и другими странами СНГ, а также в июльском соглашении о создании миротворческих сил Содружества, заключенном между правительствами некоторых государств СНГ[4]. Есть основания полагать, что со временем, по мере того как Россия будет продолжать делами доказывать новый неимпериалистический характер своей политики, а ее соседи освободятся от страхов, вызванных сверхчувствительностью молодого национализма, зарождающаяся система коллективной безопасности будет расширяться и укрепляться. Более того, из-за объективной исторически сложившейся взаимозависимости их экономик между странами СНГ может развиться комплекс новых экономических связей.

До сих пор, однако, все эти процессы продвигаются медленно и трудно. Причины – в сложности решаемых проблем, нехватке квалифицированного персонала и организационных структур и, что, возможно, самое главное, новизне самой ситуации. Наша политическая культура традиционно знала лишь два радикальных средства ведения дел с соседями: либо полный контроль и подчинение – формула достижения стабильности в прошлом, – либо пренебрежение, которое сегодня является формулой дестабилизации.

России?скои? дипломатии будет нелегко найти «золотую середину» добрососедства, основанного на взаимных обязательствах и конструктивном сотрудничестве. Но эту задачу надо решать быстро и эффективно. Природа не терпит пустоты, и существующая взаимозависимость с соседями – наше изначальное преимущество в строительстве отношений – не будет вечной.

Здесь необходимо подчеркнуть, что важность развития этих отношений выходит далеко за рамки СНГ и самой России. По сути, это первое серьезное испытание способности России продемонстрировать цивилизованное политическое лидерство в налаживании новых отношений со своими традиционными и ближайшими партнерами. Исход проверки в значительной степени определит вес и влияние нашей страны в мире.

И хотя в конечном счете именно мы и наши соседи должны пройти испытание, остальной мир, в особенности Запад, призван сыграть свою роль в формировании результата. Конечно, это не означает, что Запад должен занять пророссийскую позицию по всем спорным вопросам, скорее, ему следует способствовать укреплению хороших отношений между Россией и ее соседями, выступать защитником закона, справедливости и прав человека в них.

Трудности Запада с адаптацией к такой роли видны из реакции некоторых на становление новой системы коллективной безопасности в СНГ. Многие на Западе, будучи обеспокоены нестабильностью на пространстве СНГ, критиковали Россию за отсутствие усилий в этом направлении. Но когда Россия и другие государства СНГ начали действовать, в частности, договорились в июле о создании миротворческих сил, Россию быстро стали критиковать за попытки восстановить централизацию в бывшей империи. Нельзя допустить, чтобы старые страхи в отношении России исказили восприятие ее новой политики. Былые страхи недопустимы, так как они могут искажать представление о новом политическом курсе.

Внешняя политика России одновременно проходит через другое, внутреннее, испытание. Она сталкивается с классической проблемой проведения эффективного внешнеполитического курса в условиях демократии. Эта проблема была хорошо знакома уже отцам-основателям США, но есть у нее и чисто российские аспекты. Один из них – отсутствие после разрыва с коммунизмом внешнеполитической традиции, которую можно было бы использовать. Авторитарные традиции царской России забыты и по большей части устарели, и, хотя советский внешнеполитический стиль помнят лучше, его отвергают еще решительнее. России приходится решать все проблемы начального периода: плохую организацию механизмов внешнеполитической деятельности на уровне исполнительной власти, в особенности в области отношений с государствами СНГ, сложность отношений между исполнительной и законодательной властями, которые часто ведут к тупику вместо тесного сотрудничества, и, наконец, отсутствие зрелого общественного мнения по международным вопросам. Но это естественные проблемы роста, а не врожденные дефекты, и во всех упомянутых областях уже достигнут реальный прогресс.

Говоря коротко, новое содержание российской внешней политики выковывается в условиях радикальных изменений в способах его осуществления. Существует больше открытости, больше конфликтов и больше акторов с разными интересами, которые еще не овладели искусством взаимовыгодного взаимодействия. Конечно, такое положение дел в сочетании с необходимостью сохранять популярность и общественную поддержку замедляет развитие новой политики и делает ее менее предсказуемой. С другой стороны, это дает возможность структурировать новую политику на гораздо более прочной основе истинных общественных приоритетов и на широкой политической базе.

Стабильная, демократическая Россия, овладевшая искусством демократической разработки внешнеполитического курса, будет способна жить в согласии с окружающими странами и играть позитивную, стабилизирующую роль в соседних регионах. На Дальнем Востоке, поддерживая конструктивные отношения с Китаем, Японией и другими государствами региона, Россия может стать важным стабилизирующим фактором, не допуская доминирования какой-либо страны над другими, и сама не создавая угрозы для региона.

После завершения американо-советской конфронтации тенденция к многополярности в Азиатско-Тихоокеанском регионе будет только крепнуть. Основной угрозой стратегической стабильности здесь является неконтролируемая эскалация потенциальных субрегиональных конфликтов, прежде всего на Корейском полуострове. Поэтому общая задача для всех ведущих региональных держав заключается в предотвращении эскалации и превращении зарождающейся изначально нестабильной многополярной системы в настолько управляемую и предсказуемую, насколько это возможно.

Пока это будет происходить, демократическая Россия будет подходить к отношениям между США и странами АТР не как к угрозе своим стратегическим интересам, но как неотъемлемой части модели региональных отношений, доказавших свою стабильность и эффективность. Мы ожидаем развития дружественных отношений, полезных для обеих сторон, с такими союзниками США, как Япония и Республика Корея. Мы видим эти страны союзниками нашего партнера и надеемся, что они видят нас партнерами своего союзника.

Во взаимодействии с тюркскими и другими мусульманскими народами на юге (от Закавказья до Центральной Азии и южных соседей этих регионов) Россия будет основываться на своем многовековом присутствии и опыте. Как европейская держава, способствующая демократизации, Россия может оказывать цивилизаторское и стабилизирующие влияние с тем, чтобы содействовать мирному сдерживанию как крайнего исламского фундаментализма, так и конфликтов, возникающих в результате национального и религиозного соперничества.

На западе роль России меняется особенно значительно. От военной и идеологической конфронтации с Западной Европой мы движемся к тесному сотрудничеству во всех сферах, включая безопасность. Уже это качественно улучшает безопасность европейского континента. Кроме того, стабилизация внутренней ситуации в России устранит озабоченность Запада относительно нового типа «российской угрозы» в виде потоков беженцев или ядерных катастроф.

На данный момент сложно предсказать, как демократическая трансформация в России повлияет на европейскую интеграцию и отношения внутри Европейского сообщества. Однако, на мой взгляд, по крайней мере один позитивный результат уже ощутим: присутствие сильной и дружественной России поможет европейцам избежать «германизированной Европы» и продолжить движение к «европеизированной Германии» – итогу, выгодному всем сторонам. В конечном счете демократическая Россия, как и демократическая Германия, крайне заинтересована двигаться в этом направлении.

В целом победа демократии в России и ее консолидация с объ-единеннои? Германией снимают другую исторически трагическую европейскую проблему: тайный сговор или смертельный конфликт между тоталитарными или авторитарными близнецами: Раппало и Барбаросса[5]. Впервые в истории встречаются две державы, от которых продолжает зависеть мир в Европе: демократическая Германия и демократическая Россия. Их партнерство, теперь встроенное в европейскую цивилизацию, а не противостоящее ей, может стать европейским благословением, а не проклятием. Оно может стать стержнем системы безопасности всего континента. Но все это возможно, конечно, при условии, что к России будут относиться не как к изгою или пасынку, но как к полноправному члену семьи европейских государств. Уроки неудачи Версаля, усвоенные относительно Германии после Второй мировой войны, должны быть распространены на Россию после холодной войны.

Америка и Россия

Важнее всего, чтобы эти уроки усвоили в США. Стратегические факторы всегда играли значительную роль в российско-американских отношениях. Знаменитая аналогия Уолтера Липпмана со слоном и китом иллюстрирует как дар взаимной неуязвимости, так и автономность жизненных интересов[6]. Действительно, несмотря на существенные политические и идеологические различия, два государства сближались друг с другом благодаря коренному стратегическому интересу: общему желанию предотвратить появление в Европе режима-гегемона, способного распространить агрессию за пределы этого континента. Поэтому они вместе воевали против кайзера, а затем против Гитлера. Когда сталинско-брежневская Россия стремилась взять эту роль на себя, американская коалиция холодной войны выступила против этого.

С концом холодной войны и устранением политических и идеологических источников конфронтации стратегическое соперничество совершенно естественно быстро уходит в прошлое. В результате центральная роль российско-американских отношений для мира также уменьшается, особенно сейчас, когда российский слон отошел вглубь своей сократившейся территории. Попытки возродить эту центральную роль в противоположной форме российско-американского кондоминиума очевидно бесполезны. Но даже и без такого соглашения у России и Америки достаточно общих и параллельных интересов для партнерства.

Один общий интерес вытекает из особой роли России и Америки как ведущих ядерных держав и из очевидной заинтересованности США в успешных демократических реформах в России. России нужно американское понимание и поддержка в ее сложной геополитической ситуации, ей нужны Соединенные Штаты как источник экономической и технической помощи, рынок для некоторых видов ее продукции, как партнер по взаимовыгодному сотрудничеству для укрепления позиций обеих стран в глобальном технологическом соревновании и, наконец, как ведущая страна Запада, которая во многом будет определять, интегрировалась ли Россия полностью в сообщество развитых государств. В то же время Америка нужна России и как партнер в урегулировании ряда региональных кризисов за пределами СНГ, как ведущий игрок внутри все еще хрупкого СНГ и потенциально огромный рынок для товаров и инвестиций. Наконец, обе страны необходимы друг другу потому, что без их партнерства невозможен никакой стабильный мировой порядок.

В настоящее время основная задача российско-американского взаимодействия заключается в наполнении содержанием деклараций о партнерстве президента Буша и Бориса Ельцина, сделанных во время встречи на высшем уровне в июне 1992 года[7]. Этот визит стал важным шагом вперед для нового партнерства. Трудности в продолжении этого процесса лежат не в недостатке политической воли у высшего руководства обеих стран, но в существовании и в той, и в другой внутренних препятствий. В обеих странах имеются активный авангард, сознающий насущные нужды момента, средний бюрократический и политический эшелон и арьергард, который все еще живет прошлым. Поэтому, чтобы перестроить наши отношения в духе истинного сотрудничества, каждая из сторон должна проделать некоторую серьезную домашнюю работу, чтобы привлечь свой средний эшелон и минимизировать влияние арьергарда.

Корни особой природы российско-американских отношений кроются в характере обоих народов. Две страны редко серьезно воевали друг с другом, что нечасто бывает между великими державами. Даже в худшие времена их народы относились друг к другу с большим интересом и уважением. Но даже этот обоюдный запас теплых чувств может иссякнуть, если в это тяжелое для России время Америка устанет активно помогать российской демократии.

После июньского саммита США стали проявлять бóльшую активность. И хотя не всегда ясно, где заканчивается реальная помощь и начинается ее имитация, общая картина обнадеживает. Совместная работа по демократическому возрождению России – первейшая задача складывающегося российско-американского партнерства.

К сожалению, во время экономического спада и электорального года идеальная формула зарубежной помощи может, по крайней мере внешне, выражаться в максимуме моральной и минимуме материальной помощи. В реальности, однако, подобные формулы недальновидны. Как говорит старая пословица, скупой платит дважды. И американский народ, очевидно, начинает понимать, что только своевременные и достаточно крупные инвестиции могут принести доход. Хорошим примером тут, конечно, служит «план Маршалла», благодаря которому Соединенные Штаты получили огромные стратегические и экономические дивиденды, многократно окупившие первоначальные затраты. Америке необходимо проявить дальновидность и инвестировать сегодня в будущую безопасность и благополучие.

Действительно, сегодня США не сталкиваются с «очевидной и реальной опасностью»[8] подобно той, что представлял сталинский режим в конце 40-х годов ХХ века, из-за которой Америка сконцентрировала внимание на необходимости разработать и финансировать «план Маршалла». Угрозы американской безопасности и международной стабильности, которые могут стать следствием краха демократических экспериментов в России и других постсоциалистических странах, пока что более аморфны, разрозненны и менее предсказуемы. И, тем не менее, если это произойдет, совокупное воздействие краха этих молодых демократий может стать даже более разрушительным, чем опасности холодной войны. Чтобы предотвратить эту катастрофу, мы должны создать новый мировой порядок, основанный на «концерте» великих демократических государств, к которому России природой и провидением суждено присоединиться.

И все же я предвижу привычный вопрос многих скептиков: зачем Соединенным Штатам и другим государствам Запада помогать России становиться великой державой? Разве не в их интересах сохранять ее слабой, чтобы избежать какой-либо угрозы в будущем? На мой взгляд, Запад должен помогать России по тем же причинам, по которым он помогал Германии, Японии и другим странам после Второй мировой войны: чтобы расширить дружественное Западу демократическое сообщество. И, безусловно, учитывая геостратегическое значение России и тот факт, что она никогда серьезно не воевала против США, она заслуживает даже большей поддержки.

Конечно, в демократическом сообществе всегда были и будут трения и споры, у Соединенных Штатов они есть даже с традиционными союзниками. Но эти споры качественно отличаются, скажем, от конфликтов с Ираком Саддама Хусейна или с Ливией Муаммара Каддафи. В отличие от последних, это проблемы общей цивилизации с единой системой ценностей, основанной на идеях о том, что человеческая жизнь драгоценна, а личность приоритетна по отношению к государству. Они возникают в контексте прочно устоявшихся норм и механизмов гуманных и цивилизованных решений существующих конфликтов и противоречий. Мир приходит на смену войне между странами, пришедшими к демократии, также как демократия сменяет классовую войну в этих странах. Предсказывая приход демократического мира, Иммануил Кант был прозорливее тех, кто считал борьбу за власть между государствами вечной, независимо от их внутриполитических систем. Сегодня правила, по которым живет цивилизованное демократическое сообщество, напоминают те, что предвидел Кант, а не Ганс Моргентау.

Поэтому главная проблема в конечном счете заключается в том, станет ли Россия неотъемлемым членом этого сообщества или же останется за его пределами, представляя угрозу для самой себя и для остального мира. Ответ очевиден. Америке и Западу нужна сильная, процветающая и демократичная Россия, которая, впервые в истории, захочет и сможет жить в согласии с правилами цивилизованного демократического сообщества. Российская сила позволит нам внести значимый вклад в стабильность и мир; российская демократия будет гарантом того, что мы остаемся надежным партнером Запада. К счастью, именно такая Россия нужна и нам самим.

[1] Санитарный кордон (фр. cordon sanitaire) – обобщающее геополитическое название группы лимитрофных (пограничных) государств[, созданной под эгидой Великобритании и Франции после распада Российской империи вдоль европейских границ Советской России и сдерживавшей проникновение коммунистических идей в страны Запада. Считается важным элементом организации Версальско-Вашингтонской системы международных отношений.

[2] Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о дальнейшем развитии межгосударственных отношений, подписанное в Дагомысе 23 июня 1992 года.

[3] Имеется в виду «Договор о коллективной безопасности», подписанный в Ташкенте 15 мая 1992 г. главами Армении, Казахстана, Киргизии, России, Таджикистана и Узбекистана.

[4] Очевидно, соглашение между Молдавией и Россией «О принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровье» от 23 июля 1992 г., согласно которому были созданы трехсторонние миротворческие силы из представителей конфликтующих сторон и России.

[5] По Раппальскому договору 1922 г. между РСФСР и Веймарской республикой были восстановлены дипломатические отношения между ними и урегулированы все спорные вопросы. Операция «Барбаросса» – план вторжения Германии в СССР в 1941 г.

[6] Известный американский политический журналист Уолтер Липпман (1889–1974) сравнивал США и СССР с китом и слоном: хотя каждый доминирует на своем пространстве, их интересы настолько различны, что им не нужен конфликт.

[7] В ходе государственного визита президента России Б.Н. Ельцина в США 15-19 июня 1992 г. была подписана Хартия российско-американского партнерства и дружбы.

[8] “Clear and present danger” – доктрина, принятая Верховным судом США для определения обстоятельств, при которых возможно ограничение Первой поправки к конституции, гарантирующей свободы слова, прессы и собраний.

Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300076 Владимир Лукин

Сдержанность вместо напористости

Россия и новая мировая эпоха

Алексей Миллер – профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, профессор Центрально-Европейского университета (Будапешт).

Фёдор Лукьянов - главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

Резюме Правовое государство, политический плюрализм и права человека были частью российского движения в Европу. Оно потерпело неудачу. Способны ли мы работать для решения этих задач как самодостаточная социально-политическая общность, а не следовать в чужом фарватере? Ответ предопределит будущее страны, и искать его придется без надежды «прислониться к надежному плечу друга».

Год назад на этих страницах авторы констатировали завершение 70-летнего периода международных отношений, который состоял из двух стадий – холодная война 1940-х – 1980-х гг. и переходное время после распада Советского Союза («Отстраненность вместо конфронтации» // «Россия в глобальной политике», №6, 2016 г.). Мир – на пороге новой парадигмы. Фигура нового президента США Дональда Трампа, который одержал сенсационную победу на выборах в ноябре 2016 г., стала даже визуальным воплощением конца прежней эпохи – у Соединенных Штатов никогда не было такого главы. Вне зависимости от того, чего ему удастся добиться на посту и сколь долго он на нем задержится, американская, а значит и мировая, политика уже не будет такой, как до катаклизмов-2016. И «виноват» в этом, конечно, не Трамп – он не более чем симптом, продукт назревших перемен.

России это несет новые вызовы, но главное – требует переосмысления подходов. Четверть века со времени окончания холодной войны и распада СССР страна действовала в парадигме восстановления (в отдельных эпизодах применимо и более резкое понятие «реванш») – государственности, экономики, политической системы, международных позиций. Допуская некоторое упрощение, можно сказать, что все это время российское общество и государство развивались в шлейфе событий 1991 г. (и того, что к ним привело). Пройденный путь можно оценивать по-разному. Он сочетал в себе исторически неизбежное и конъюнктурно необязательное, вынужденное и надуманное, героические усилия и фатальные просчеты. Как бы то ни было, эпоха завершилась. В первую очередь потому, что она завершилась и на мировой арене в целом.

В режиме «после холодной войны» существовала не одна Россия, но и Запад, и, как следствие, международная политика вообще. Только Россия – с чувством поражения и желания наверстать упущенное, Запад – с ощущением эйфории и самолюбования. В период между 2008 и 2016 гг. (от мирового финансового кризиса до «Брекзита» и Трампа) упоение собой на Западе постепенно сменялось тревогой, в конце концов стало понятно, что все пошло не так, как предполагалось в конце прошлого столетия. И очень многое, если не почти все, надо начинать заново, исходя уже из других перспектив.

Общее и для Москвы, и для западных столиц обстоятельство состоит в следующем: ссылаться на то, что происходило в конце 1980-х – начале 1990-х гг., для легитимации собственных действий (неважно, идет ли речь об удержании возникшей тогда расстановки сил или о стремлении ее изменить) не имеет смысла. Это больше не служит действенным аргументом. Нужны доводы совсем нового качества.

«Жесткая» трансформация Запада

Источником наибольшей неопределенности для мира выступает сейчас его наиболее продвинутая и привилегированная часть – Запад.

В Соединенных Штатах у власти администрация, которая рассматривает международные отношения и внешнюю политику как сферу, подчиненную внутренним задачам. Во время избирательной кампании Дональд Трамп выступал с позиций неоизоляционизма, а это заставляло предположить, что активность Вашингтона на международной арене снизится. На деле реализация лозунга «Америка прежде всего» оказалась иной.

С одной стороны, внешняя политика утилитарно используется для создания нужной президенту и его команде внутренней атмосферы, то есть в целом носит инструментальный характер. Иными словами, ареной внутриполитической борьбы в США стал весь мир. С другой – американское руководство уверено в праве своей страны быть не мировым лидером (державой, которая возлагает на себя миссию решения каких-то проблем), а мировым боссом (самой сильной страной, способной принудить кого угодно следовать ее линии). Ради этого может применяться сила, меняются установленные правила, игнорируются институты.

Политика Трампа по существу является продолжением подхода предыдущей республиканской администрации Джорджа Буша, но за вычетом идеологической мессианской составляющей («продвижение демократии»). Готовность действовать на грани фола, поднимать ставки присуща самому Трампу и его соратникам, однако непонятно, точно ли они чувствуют эту грань и оценивают связанные с ней риски. Острейшая борьба за власть, развернувшаяся в Вашингтоне весной 2017 г., риски только усугубляет. Оппоненты Трампа сейчас тоже считают, что достичь внутриполитических целей (в идеале – импичмента) настолько важно, что внешнеполитическими издержками этой схватки можно пренебречь. Более того, несмотря на зашкаливающую неприязнь друг к другу команды Трампа и большей части истеблишмента, принимаемые решения, по сути, вполне консенсусны. Так, закон о санкциях против России, Ирана и КНДР, направленный на ограничение полномочий президента, в остальном полностью соответствует его философии международных отношений – создать максимальное количество рычагов давления на другие страны, чтобы проводить в жизнь американские коммерческие интересы.

Европа погружена в свой многосоставный внутренний кризис, и его разрешение останется безоговорочным приоритетом на предстоящие годы. Трансформация Европейского союза, его расслоение на «центр» и «периферию» грозят подорвать способность интеграционного объединения служить механизмом обеспечения стабильности Старого Света. Как не раз бывало в истории, основные угрозы (причины которых кроются в нестабильности «ядра») связаны с будущим европейских окраин. Неуклонное расширение Евросоюза предполагалось в качестве средства преобразования некогда проблемных стран на Балканах и в Восточной Европе, преодоления порочного круга конфликтов и противостояний, в которые они были вовлечены веками. «Плана Б» не предусматривалось. Теперь дальнейшее расширение ЕС – крайне маловероятный сценарий, а патронат без членства чреват противоположным эффектом – несбывшиеся ожидания стимулируют подъем националистических сил, что, в свою очередь, разбередит все исторические язвы. Назревание новой серии конфликтов на Балканах вместе с событиями на Ближнем Востоке способны создать обширную зону нестабильности. Взрывоопасный потенциал таких стран, как Македония или Босния, трудно переоценить. Как и соблазн для внешних сил, исторически присутствовавших в этом регионе (Россия, Турция, Германия) или недавно вышедших на политическую арену (исламизм), принять участие в кризисе.

Другой опасностью чревато развитие в ведущих европейских странах процессов, вызванных притоком беженцев. Феномен «обратной колонизации», который раньше служил не вполне политкорректной метафорой, превращается в описание существующего положения вещей. Беженцев будет все больше, и они продолжат существенно менять общества тех стран, куда неудержимо стремятся. С одной стороны, это рост напряженности внутри обществ, столкновение культур с деструктивными политическими последствиями, радикализацией партийно-политического ландшафта. С другой – «израилизация Европы», превращение терроризма в каждодневную реальность Старого Света, что тоже провоцирует политическую поляризацию.

Некоторые комментаторы склонны описывать кризис как краткосрочный политический – от «Брекзита» и Трампа до череды выборов в ведущих странах ЕС. В действительности политические метания электората отражают глубинные и нарастающие социально-экономические проблемы. «Мы не знаем, что с нами происходит» – это утверждение, которое всё чаще встречается у рефлексирующих западных политиков, отражает ряд очевидных социально-экономических проблем. В их числе – крайне высокая степень задолженности и неясность в вопросе о том, как она отразится на перспективах финансового кризиса, роботизация и «работа как привилегия», ревизионизм в отношении глобализации с того момента, когда стало ясно, что Запад перестал быть ее главным бенефициаром. Целый комплекс проблем связан с биотехнологиями, постепенным стиранием грани между человеческим организмом и машиной и связанными с этим новыми этическими и юридическими проблемами. В развитых обществах это проблемы уже не завтрашнего, но сегодняшнего дня. Четких моральных норм для регулирования этих процессов нет, как нет и понимания всех социальных последствий.

Даже благополучные западные экономики не в состоянии поддерживать ту систему социального государства, что была создана в эпоху холодной войны для противодействия коммунистической угрозе. Переустройство системы в условиях демократического политического порядка пока не выглядит возможным, потому что никто из западных политиков не обладает доверием избирателей в той степени, чтобы они позволили поднять руку на базовые социальные гарантии. В результате пересмотр происходит в скрытых формах, без социального контракта и легитимности. Впервые за долгие годы представление о будущем лишено оптимизма, оно размыто и порождает тревогу.

Россия – снова «враг у ворот»

Вероятность того, что выход из своего кризиса Запад будет искать на путях взаимодействия с Россией, стараясь сформулировать совместные решения накопившихся и вновь обозначившихся проблем, весьма мала. Явная неудача попыток встроить Россию в ЕС/НАТО-центричный проект ведет не к стремлению переосмыслить модель в пользу большего учета российской специфики и отказа от аксиоматичности брюссельских норм и правил, а к антагонизации России, немедленному зачислению в традиционную ипостась «враг у ворот». Надежды на расширение «дискурсивного репертуара» Европы в отношении Москвы, которые мы высказывали год назад, вовсе не оправдываются. Не реализуются и ожидания того, что рост влияния сил, противостоящих правящему истеблишменту в Европе, будет способствовать сближению России со Старым Светом. Да, евроскептические и традиционалистские движения влияют на общую атмосферу в ЕС. Но они не обладают потенциалом, прежде всего интеллектуальным, для формулирования стратегии, которая активировала бы не только чисто протестный электорат, но и тех, кто ищет альтернативную политико-экономическую модель.

Европейский истеблишмент, скорее всего, извлечет уроки из потрясений 2016 г., постарается «абсорбировать» часть протестных сил и взять на вооружение их лозунги, дабы «растворить» бунт по тому же сценарию, что и после волнений конца 1960-х годов. Внутренней консолидации на скорректированных основах полезно наличие внешнего врага, и пока эта роль однозначно делегирована России. Подчеркнуто меркантилистская американская риторика Европу смущает и даже возмущает, но не ослабляет ее попытки найти почву для согласия с Вашингтоном.

В прошлом году мы подробно анализировали причины упадка проекта, согласно которому Россия должна была стать частью «Большой Европы», фактическим центром которой являлся бы Брюссель. Сейчас эта неудача уже признана всеми, но оказалось, что другой модели выстраивания отношений с Россией у Европы и Запада нет. Россия не согласилась быть частью не ею спланированного дизайна и потребовала его ревизии. Однако пересматривать «чертеж» с учетом мнения Москвы никто не готов, поскольку считается, что у России нет прав этого требовать, ведь в долгосрочном плане она видится как несостоятельный и угасающий политико-экономический субъект. Всплески же восстановленных военно-политических возможностей – не более чем временное явление.

В условиях внутреннего политического разнобоя российская тема была использована и по-прежнему вовсю используется в качестве «конституирующего Иного» в США и, пусть с чуть меньшей интенсивностью, в ЕС в целом и в отдельных европейских странах. Во всех кризисных ситуациях в Европе пытались раскрутить «русский фактор». Интенсивность использования «российской угрозы» как инструмента идентификации и средства борьбы с диссентом сравнима разве что со временами холодной войны. Причем с ее наиболее нервозными периодами, наподобие эпохи маккартизма, когда международные отношения напрямую задействовались во внутриполитической борьбе. Причина накала – общая неуверенность западных политических элит в их способности управлять общественно-политическими процессами.

Современная демонизация Путина и России в целом уже в сравнительно небольшой степени зависит от конкретных разногласий в сфере международных отношений. Они превратились в идеологический фактор внутриполитической борьбы в политиях Запада. Путин в этой картине мира выполняет роль идейного, координирующего и финансирующего центра для тех сил в США и странах ЕС, которые определяются как «нелиберальные» или антилиберальные. Такая коллизия представлена не в качестве рутинной партийной борьбы за власть или конфликта интересов внутри западных обществ, но как бескомпромиссный бой за единственно правильную идеологию и систему ценностей.

Для России это означает серьезное ухудшение общего климата международных отношений. Прагматика в ее отношении решительно принесена в жертву идеологическим соображениям. В этом плане ситуация хуже, чем в период холодной войны, когда на Западе присутствовал довольно влиятельный и обширный контингент «сторонников разрядки», призывавших к конструктивному сотрудничеству с СССР поверх линии идеологического фронта. Тогдашнее чередование обострений и смягчений опиралось на вполне рациональное сочетание методов «кнута и пряника» с обеих сторон, на понимание того, что системное противостояние нужно структурировать и им управлять. Сейчас этого нет, элемент иррациональности и непредсказуемости усугубляется, поскольку определяющими для всех становятся внутренние обстоятельства.

Беспрецедентная инструментализация России

Хотя мотивы и образы восприятия России остались теми же, что и на протяжении истории, следует осознать качественно иной, куда более высокий уровень инструментализации российского вопроса. Это свидетельствует, что Россия значит для Запада меньше, чем когда-либо за последние как минимум два века. Достаточно сравнить дискурс о России с дискурсом о Китае, который намного более последовательно отвергает либеральные ценности и наверняка не менее активен на киберфронтах.

Случай с Трампом особенно показателен. Он начинал с позитивных высказываний о России, прежде всего они были связаны с его желанием максимально противопоставить себя Обаме. Но по существу Россия малоинтересна Трампу и его единомышленникам. Их приоритет – переустройство глобальных торгово-финансовых отношений так, чтобы они соответствовали меркантилистски понятым американским интересам. В этом контексте Россия с ее весьма скромной долей в мировой экономике – игрок второго, а то и третьего ряда, большого внимания уделять ей необязательно. И тем более идти на риски ради выстраивания отношений с ней.

Жесткость «отсечения» России отчасти объясняется задиристостью российской внешней политики в последние годы. Москва сознательно бросала вызов Западу не только в конкретных конфликтах, но и в ценностной сфере. Причем не тем, что предлагала иной набор ценностей, а тем, что обнажала и высмеивала непоследовательность и лицемерие Запада. Свое поведение Россия очень часто легитимировала ссылкой на то, что нарушения формальных или неформальных конвенций она совершает не первой, но в качестве реакции на подобные действия Запада. Этот «зеркальный» подход имел меньшее воздействие, чем казалось, во всяком случае, многие действия России «повисали в воздухе» с точки зрения их признания внешним миром, но создавался определенный пропагандистский эффект и уважение к «лихости» поведения. Теперь же, с приходом в Соединенных Штатах администрации Дональда Трампа, «зеркалка» перестает работать, поскольку Вашингтон совершенно невосприимчив к упрекам и обличениям, руководствуется сугубо эгоистичным подходом.

Администрация Трампа настроена на применение силы, но не для достижения каких-то конкретных результатов, а с целью ее демонстрации. Как показал ракетный удар США по военной базе сирийской армии в апреле, такой подход вполне может оказаться эффективным. Во всяком случае, реакция Европы, Турции и монархий Персидского залива продемонстрировала, что они готовы принять и поддержать любую линию Соединенных Штатов, если это возвращает их к комфортной ситуации американского лидерства и возможности следовать за Вашингтоном. Даже если у последнего нет линии, которой можно было бы следовать.

Политический кризис американской верхушки чреват почти любыми внешнеполитическими последствиями. Минимизация международных рисков, возникающих из-за борьбы за власть в США, становится насущной задачей.

Отчуждение как императив

В этих условиях линия на отчуждение без конфронтации, предложенная нами в прошлом году, остается единственно разумной. Россия не в состоянии повлиять на дискурс, который превратил ее в едва ли не главную угрозу западным либеральным ценностям, однако легитимным оппонентом, с которым нужно договариваться о правилах игры (как это было с Советским Союзом), не сделал.

Добиться хоть какого-то прогресса в отношениях с Соединенными Штатами в обозримом будущем не удастся. При любом сценарии политической борьбы в Вашингтоне Россия останется в центре деструктивного процесса. России ни в коем случае нельзя втягиваться во внутриамериканскую борьбу, это заведомо проигранная партия – всякое участие будет немедленно использовано против нее обеими сторонами.

Расчеты на «большую сделку» или даже соглашение по Украине или Сирии следует признать крайне маловероятными. Русская угроза стала более важным инструментом решения проблем внутри США и проблемы единства ЕС, чем сотрудничество с реальной Россией.

Это означает, что российские усилия, направленные на то, чтобы повлиять на стратегическую ориентацию Европейского союза, не принесут желаемых результатов. Максимум, чего можно добиться, – это дать Европе дополнительный инструмент в борьбе за внимание Соединенных Штатов. Что, естественно, произведет эффект, обратный тому, на который рассчитывают в Москве. В Кремле должны понимать, что России не удастся обыграть Америку на европейском поле. У США остается большой кредит, унаследованный ими со времен плана Маршалла и холодной войны, подкрепленный многими десятилетиями кропотливой работы по воспитанию атлантически настроенных элит в Старом Свете. А у России нет сколько-нибудь сопоставимых ресурсов, притягательной и убедительной модели развития. Что же касается тех частей Европы, где у России имеется значительный символический капитал (прежде всего Балканы), то история демонстрирует исключительно негативные результаты попыток его использовать.

Вышесказанное не означает, что от Европы нужно целенаправленно отгораживаться. Исходить следует из того, что между Россией и Европейским союзом, что бы он собой ни представлял в ближайшие годы, не возникнет совместного политического проекта, и к нему не нужно стремиться. Трансформация ЕС продолжится в рамках той же атлантической парадигмы, которая составляла его основу с самого начала европейской интеграции. Россия в эти рамки не укладывается. Однако неочевидно, что гипотетический крах Евросоюза и атлантического проекта был бы выгоден Москве.

Все-таки главным успехом европейской интеграции стало прекращение смертоносного соперничества на континенте, а оно не только несло беды самим европейским державам, но и посылало во все стороны разрушительные импульсы. История свидетельствует, что России никогда не удавалось остаться в стороне от потрясений, причиной которых была политика великодержавного соперничества в Европе и всплески националистических помрачений в разных ее частях. (Даже в тех нечастых случаях, когда в России амбиции и престиж уступали осторожности, в Европе, как правило, находились силы, которым удавалось втянуть Россию в европейские конфликты в своих интересах.) И если ЕС и НАТО служат способами удержания европейских стран от возвращения к прежним нравам, не стоит желать их провала. Особенно с учетом того, что, по всей вероятности, экспансионистский задор в обеих организациях явно поубавился.

Европа как важнейший экономический партнер и один из источников культурно-исторической самоидентификации России никуда не денется. В частности, она необходима как элемент баланса в формирующейся новой конфигурации Евразии, что является объективным процессом. В условиях отсутствия единой политической рамки особенно важным становится укрепление и развитие связей с теми группами интересов, кругами и политическими силами Европы, которые настроены на конструктивное взаимодействие с Москвой. В краткосрочной перспективе они, как сказано выше, не имеют шансов изменить европейское восприятие России. Однако далее, через шаг, когда Европа обретет какой-то новый внутренний баланс, наличие позитивно относящегося к России «фермента» в Евросоюзе, пусть и остающегося стопроцентно атлантическим, создаст опору для формулирования новой повестки дня. Сроки этого определить пока невозможно по причине неопределенности развития самого ЕС, однако такая фаза, несомненно, наступит. Поэтому российская работа должна носить системный и долговременный характер, быть нацелена не на достижение немедленного результата, а на создание опорных точек на будущее.

Китай и США – попытка избежать конфронтации

При всей важности Европы для России основные мировые события происходят не там, европейский кризис имеет не глобальное, а региональное воздействие. Наиболее трудные и драматические решения предстоит принять китайскому руководству.

КНР оказалась в ситуации, которой всегда пыталась избежать. Стратегической линией Пекина с конца ХХ века было наращивание (по возможности незаметное) сил и влияния, дабы «врастать» в западо-центричный международный порядок и постепенно менять его изнутри в собственных интересах. Делал это Китай довольно успешно, хотя неизменно и высказывал недовольство нежеланием Запада делиться контролем в глобальных институтах. Тем не менее КНР твердо придерживалась курса на эволюционные и ни в коем случае не революционные перемены в мировой архитектуре.

Вызов брошен с двух направлений. С одной стороны, Китай достиг такого экономического и политического масштаба, что держаться в тени органически невозможно. Во-вторых, эрозия порядка, в который аккуратно и расчетливо вливался Пекин, началась изнутри, импульс к отказу от открытой глобальной системы возник в ведущих странах Запада, прежде всего в Соединенных Штатах. В результате Китай оказался перед необходимостью брать на себя флагманскую роль – либо по ускоренному демонтажу прежней модели, либо, напротив, по ее сохранению. Речь Си Цзиньпина в Давосе в январе 2017 г. часто интерпретируют как выбор Пекином второго варианта, то есть стать новым лидером глобализации. Однако ее более вдумчивое прочтение доказывает, что никакого выбора председатель КНР не делает, а продолжает попытки маневрирования. К тому же, если отвлечься от лозунгов, оглашаемых на мировой арене, китайская экономика является в высшей степени протекционистской, и позиция главного радетеля открытости для Пекина совсем неорганична. Как бы то ни было, Китаю предстоит приспосабливаться к новой ситуации в мире в условиях, далеких от благоприятных.

Изменение характера торгово-экономических отношений с Китаем является приоритетом Дональда Трампа. И хотя первоначальный «наезд» (намек на признание Тайваня, угрозы провозгласить Пекин валютным манипулятором и обложить его продукцию гигантскими пошлинами) сменился гораздо более умеренным подходом, установка остается прежней, о чем свидетельствует общая эскалация напряженности в Восточной Азии. Как далеко готов пойти Китай в уступках Соединенным Штатам ради того, чтобы избежать торговой войны и конфронтации с ними? Выбор решения в этом вопросе связан не только с традиционной линией Пекина на то, чтобы избегать острой и открытой конфронтации, но и с опасением сдувания пузырей в китайской экономике и ее возможного резкого торможения. Может оказаться, что карты Трампа в торге с Китаем сильнее, чем казалось на первый взгляд.

Непосредственной причиной стратегических трений в регионе служит провокационное поведение Пхеньяна, которое становится поводом для наращивания военно-политической активности и давления со стороны Вашингтона. Обе стороны рискованно блефуют, и если для КНДР опасный блеф является привычной формой поведения, то для Соединенных Штатов это новый стиль. Американская администрация использует корейский ядерный вопрос для укрепления позиций на Тихом океане, и здесь Трамп следует в русле своего предшественника Барака Обамы. Отличие Трампа заключается в том, что он легко готов увязывать совершенно разные вопросы – например, региональную стратегическую стабильность и безопасность – с торговыми темами. И давление на Китай с целью принудить его занять более жесткую позицию в отношении КНДР связано и с основной задачей переформатирования торгово-экономических отношений.

Как бы то ни было, американо-китайские связи развиваются по своей логике, повлиять на которую Россия не может. И, напротив, любые изменения в отношениях между Пекином и Вашингтоном значительно воздействуют на контекст, в котором придется действовать Москве. Та же самая северокорейская проблема для Москвы весьма важна. Во-первых, она не может не беспокоить Россию как таковая, как угроза стабильности Дальнего Востока. Во-вторых, является поводом для размещения американской ПРО и активности ВМФ США. В-третьих, создает дискомфорт в отношениях с Пекином, который ждет от России поддержки своей еще не сформулированной позиции. Зависимость России от решений двух более мощных держав становится наглядной.

Россия перед лицом новых трансформаций

При всем различии проблем, с которыми имеют дело западные страны и Россия, есть парадоксальные сближения и сходства. В 2012–2013 гг. Россия столкнулась с кризисом легитимности власти и с неизбежностью наступления в скором времени экономической стагнации и даже рецессии. В 2013–2015 гг. Владимиру Путину во многом пришлось решать задачи своей легитимации через внешнюю политику. В 2011–2013 гг. наиболее острая критика правящей группы исходила от русских националистов разного толка, которые обвиняли власть в сдаче национальных интересов. Согласно этой критике, люди во власти держали за границей свои капиталы, семьи, недвижимость, и потому на конфликт с Западом не были способны ни при каких обстоятельствах. Безропотная «потеря» Украины была бы наиболее ярким и убедительным доказательством справедливости этого тезиса.

Эскалация ставок в конфликте вокруг Украины и присоединение Крыма стали во многом вынужденной мерой, дабы избежать углубления кризиса легитимности. Попутно была решена и задача определить ответственных за экономическую стагнацию, фундаментальные причины которой кроются в структурных ограничениях сложившейся системы. В условиях конфронтации с Западом кризис официально связали с санкциями и падением цен на нефть, и население в основном отреагировало сплочением вокруг флага и готовностью затянуть пояса. Легитимность Путина как национального лидера, готового многим рискнуть ради достоинства страны, была утверждена. Знаменитые 86% поддержки были аутентичными.

Однако уже к 2016 г. эффект Крыма, даже получивший подпитку в рамках операций России в Сирии, истощился. Ожидания россиян направлены прежде всего на внутренние проблемы. Запрос на проект развития становится все более артикулированным и широким. Внешняя политика перестала быть главным театром, сколько бы телевидение ни старалось сохранить этот фокус. Чтобы избирательный марафон в 2018 г. был успешным, это должна быть кампания, основанная на внутриполитической повестке дня, на представлении стратегического проекта будущего. Но сколько-нибудь отчетливого видения не предъявлено ни в сфере экономического развития, ни в плане политической эволюции. Избирательная кампания 2017–2018 гг., результат которой, если называть вещи своими именами, очевиден и предрешен, будет иметь реальное значение. Она должна продемонстрировать наличие живого политического «драйва», способность системы реагировать на динамику общественных изменений, меняющиеся запросы населения.

Между российской и западной повесткой есть еще одна параллель. Во всех ведущих странах наиболее острой проблемой считается подъем так называемого популизма – протестных сил, растущих на отторжении гражданами непопулярного истеблишмента. Россия находится в особенном положении в силу специфики своей политической системы, однако она не изолирована от глобальных тенденций. Доверие россиян к политическим институтам и большинству представителей правящего класса весьма невысоко, так же как и доверие европейцев к Брюсселю или американцев к Капитолийскому холму. Однако фактор Путина компенсирует этот отрыв. В силу ряда обстоятельств президент не воспринимается как часть правящего класса.

Зимой 2011–2012 гг., когда российские столицы пережили всплеск протестной активности «продвинутой» части общества, Путин отошел от своей предшествующей позиции «президента всех россиян», выступив на стороне большинства против недовольного столичного меньшинства. Тем самым он заполнил нишу, которую в ином случае могли бы использовать те самые «популистские силы», стал своеобразным «Трампом по совместительству». Это консолидировало властные позиции, но имело серьезные последствия для российской политической системы, которые отчасти и привели к нынешнему положению. Однако способность одного-единственного лидера компенсировать недостаток легитимности большинства институтов заведомо ограничена – как минимум во времени. И диверсификация легитимности является острой задачей избирательной кампании и вероятного следующего срока Владимира Путина.

Таким образом, Россия испытывает те же проблемы «неясности и тревожности будущего», что и большинство стран мира. Страна довольно успешно справилась с шоками 2013–2016 гг., доказала наличие у нее запаса прочности. Но сейчас она вновь вступает в ситуацию уязвимости в связи с необходимостью проведения серьезных социально-экономических преобразований, причем таких, которые потребуют и корректировок политической системы. В этих условиях максимальная осторожность во внешней политике, отказ от резких движений, даже когда они провоцируются извне, становится императивом.

Сдержанность как императив

Ситуация в мире стала опаснее, поворот Запада к более эгоистичной политике, которая идет на смену фазе глобальной экспансии, на практике означает не снижение внешнеполитической активности, а ее инструментализацию, использование для решения внутренних задач. Особенно ярко это проявляется в случае с администрацией Трампа, однако признаки можно обнаружить и в Европе. Задача урегулирования региональных конфликтов, которая хотя бы провозглашалась на предыдущем этапе, сейчас, по сути, вообще не стоит на повестке дня. Зато намного острее вопросы глобальной стратегической стабильности. Курс американской администрации на ремилитаризацию и перевооружение, в том числе в ядерной сфере, который воплощается в жизнь в условиях исчерпания прежних форматов контроля над вооружениями и скорого истечения срока действия основных договоров, повышает уровень неопределенности.

Год назад мы писали о том, что «фирменным знаком российской политики последнего времени стала ее способность заставать всех остальных врасплох, позволяющая компенсировать ограниченность ресурсов. Неожиданные ходы Путина не раз давали существенное тактическое преимущество». Сегодня потенциал данного стиля практически исчерпан. Во-первых, эстафетную палочку «лидера» по непредсказуемости перехватил президент Соединенных Штатов, его ответы на резкие шаги могут быть еще более резкими, чего нельзя не учитывать во имя избегания рисков. Во-вторых, сворачивание прежнего типа глобализации, торгово-экономические приоритеты той же американской администрации переводят взаимоотношения великих держав в сферу еще более острой конкуренции экономических возможностей, а это никогда не было сильной стороной России. Наконец, в мире растет запрос на порядок, стабильность, условия для развития. Это касается как глобального уровня, так и отдельных регионов. В мировом масштабе очевидна необходимость формулирования новых правил взаимодействия государств.

Место экспортера стабильности вакантно, а спрос на его услуги возрастает. И, напротив, будет накапливаться раздражение действиями тех стран, которые раскачивают ситуацию в собственных конъюнктурных интересах, особенно не заботясь об остальных. Понятие «общего блага», вероятнее всего, будет играть заметную роль в политическом и идеологическом переустройстве мира.

Эпоха деконструкции прежнего порядка, начавшаяся с крахом СССР, фактически завершилась, наступает следующий этап, главным содержанием которого станут попытки строительства чего-то нового и устойчивого. Успех их не гарантирован, и уж точно произойдет это не быстро и не без потрясений. Но логика этого этапа будет все больше направлена на поиск решений, минимизацию рисков, если, конечно, человечество не сорвется в безумие глобального конфликта.

России необходимо изменить свой сложившийся образ и сделать упор на то, что страна способна дать мировому сообществу, важным партнерам, соседям. Объективно Россия может выступать едва ли не единственным и практически незаменимым гарантом стабильности в Евразии, особенно в Центральной Азии, где количество внутренних проблем неизбежно перейдет в качество. Обращенность в будущее и необходимость ответов на новые вызовы должны составить основу нарратива, и чем меньше апеллирования к прошлому он будет содержать, тем лучше. Это, кстати, укрепит позиции России в отношениях с незападными странами – Китаем, Индией, Ираном и т.д., которым малоинтересна российская зацикленность на собственной повестке, связанной с концом холодной войны.

Сдержанность и ее основания

Подчеркнем еще раз: мир входит в новую фазу развития, когда протекционистские настроения становятся нормой, а решение внутренних проблем государств и обществ превращается в абсолютный приоритет и залог стабильности. Внешняя активность ведущих стран будет направлена прежде всего на решение внутренних задач.

Ограниченность экономического потенциала становится, в свою очередь, ограничением для развития внешних отношений, приходит время политическое сближение подкреплять углублением экономического сотрудничества. Именно недостаточный экономический ресурс России сдерживает развитие кооперации в рамках Евразийского экономического союза, в отношениях с Китаем и другими ведущими странами Азии. Россия может сегодня быть поставщиком энергоресурсов, вооружений, даже защиты как таковой, но этого недостаточно, если она не в состоянии предложить достаточной емкости рынка и диверсифицированной экономики.

Сдержанная внешняя политика должна опираться на ядерное сдерживание как ключевой элемент безопасности. Неуклонное сохранение за Россией способности нанесения потенциальному агрессору неприемлемого ущерба останется ключевым элементом оборонной стратегии. Вместе с тем следует приложить все усилия, чтобы сохранить еще действующие договоры об ограничении в ядерной сфере. То, что осталось в современных США от тех сил и структур, которые были вовлечены в работу по нераспространению ядерного оружия и в переговоры по ограничению и сокращению ядерных вооружений, представляет собой один из немногих островков, на которых сотрудничество с Россией воспринимается как норма и необходимость. Эта работа всегда велась в контакте с Россией, и Москва должна сделать все от нее зависящее для возобновления диалога.

Вообще стратегическая стабильность, обеспечение предсказуемого управления отношениями в ядерной сфере – пожалуй, одна тема, по которой необходимо проявлять инициативу. Это единственная сфера, которая при безответственном отношении гипотетически обещает уничтожение человечества. И ее нужно как можно надежнее вынести за скобки любых сиюминутных разбирательств – внутренних или внешних.

В остальном же уникальная ситуация, сложившаяся в США и российско-американских отношениях, может иметь для России одну положительную сторону – помочь избавиться от болезненного америкоцентризма мышления. Москва не повлияет на то, что происходит в Соединенных Штатах, не может извлечь из этого дивиденды, едва ли в состоянии кого-то сплотить вокруг себя на противостояние США. Самое время заняться тем, что нужно делать вне зависимости от позиции и роли Вашингтона. Естественно, было бы странно делать вид, что Америки не существует, в любом своем состоянии Соединенные Штаты остаются самым сильным государством планеты, способным вмешаться во что угодно. Но период вероятного внутреннего паралича, связанного с политической борьбой, России надо использовать для продвижения собственных приоритетов – в Евразии, в отношениях с Ираном, Японией, Южной Кореей, странами-соседями.

Конечно, особое внимание и повышенные усилия следует приложить к созданию модели сбалансированных и долгосрочных отношений с Китаем. Изложенные выше сложные обстоятельства, в которые попал Пекин, открывают возможности для России, однако это требует очень продуманных и самостоятельных действий в сфере безопасности (Центральная Евразия, Восточная Азия, АТР), экономической активности, предложений совместных шагов по снижению рисков от перемен в политике западных держав. Никакие простые и линейные схемы в отношениях с Китаем не сработают, равно как пока бесполезно пытаться оперировать понятием треугольника Россия–Китай–США, о котором в последнее время много говорят. Никто из его потенциальных участников, и в наименьшей степени Соединенные Штаты, не готов к серьезному стратегическому разговору об общих усилиях по установлению мирового баланса. Возможно, к этому придут, но неизвестно когда.

Ряд крупных стран испытывает сегодня проблемы с определением своей роли и своего «масштаба», своей «меры». Россия в этом ряду не исключение. Военный и внешнеполитический потенциал, унаследованный от СССР, неизбежно делает ее глобальным игроком. Но страна должна создать механизм экономического роста, который соответствовал бы ее внешнеполитическому потенциалу и требованиям крайне конкурентной экономической среды. В противном случае разрыв будет возрастать, провоцируя все больше опасных кризисов. России также предстоит укрепить функциональность и легитимность институтов, чтобы повысить устойчивость своей политической системы к кризисным ситуациям.

Правовое государство, политический плюрализм и права человека были частью российского движения в Европу. Это движение потерпело неудачу. Значит ли это, что мы готовы отказаться от таких целей, признав, что без европейской перспективы они не имеют для нас самостоятельной ценности? Способны ли мы работать для решения этих задач как самодостаточная социально-политическая общность, а не следовать в чужом фарватере? Ответы на эти вопросы определят будущее страны, и искать их нам придется без надежды «прислониться к надежному плечу друга». Внешняя политика России в этих условиях должна быть основана на сдержанности и стремлении к созданию благоприятных условий для внутренней трансформации нашего общества.

Данная статья представляет собой сокращенную версию доклада, подготовленного авторами, полный текст можно прочитать http://svop.ru/wp-content/uploads/2017/07/report_miller_lukyanov_rus_2.pdf

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300074 Алексей Миллер, Федор Лукьянов

«Мы пытаемся объяснить: мы – другие»

Сергей Кравец – ответственный редактор издательства «Большая Российская энциклопедия», руководитель церковно-научного центра «Православная энциклопедия».

Резюме Церковь может быть востребована как проводник образа русского народа, обладающего невероятной внутренней силой, она позволяет ему преодолевать страшные испытания, которые он сам себе организует. Этот образ гораздо долговечнее и важнее, чем образ страны-победительницы, располагающей огромной военной силой, уверен Сергей Кравец.

Сергей Кравец – ответственный редактор издательства «Большая Российская энциклопедия», руководитель церковно-научного центра «Православная энциклопедия». О возрастании роли традиционных конфессий в современном мире и способности Церкви служить проводником государственных интересов на международной арене с ним беседует редактор журнала «Россия в глобальной политике» Александр Соловьев.

– В последнее время в России заметен всплеск православного политического активизма. Пока по большей части он касается вопросов внутренней жизни – культурных, социальных. Возможен ли перенос этой тенденции на внешнюю политику, на международные отношения?

– Это уже происходит. На мой взгляд, мы сейчас переживаем начало совершенно нового этапа международных отношений, суть которого еще не вполне осознали. Мы привыкли к тому, что религиозный фактор в реальной политике малозначим. В Европе с середины XVII века, после Вестфальского мира, когда религиозные войны закончились, в России позже – с начала XVIII-го, но религиозные вопросы постепенно перестали определять направления внешней политики. Обращения к религиозной тематике могли иметь пропагандистский, идеологический характер, быть поводом, средством мобилизации общества и т.д., но они не были решающими. Когда Иосиф Виссарионович спрашивал, сколько у Ватикана дивизий – он находился, в общем, в тренде.

Но сегодня ситуация меняется. Поначалу, говоря об исламском возрождении, политики и эксперты также практически в один голос утверждали, что ислам – всего лишь прикрытие каких-то политических, государственных, экономических интересов. Оказалось, однако, что религиозный фактор много больше, чем идеологема, пропаганда или контрпропаганда. Он сам по себе достаточно мощен, чтобы поднимать миллионы.

Конечно, количество танковых дивизий важно, но гораздо важнее, что в этих дивизиях служат люди. И если их выбьют, им на смену придет 1000 новых – или 10 тыс. новых. Или никто не придет. Это становится самым важным вопросом сегодня.

– Но религиозный фактор и сейчас пытаются – по крайней мере публично – отделить от политических коллизий. Муфтии хором твердят, что вот те, которые террористы – они неправильные мусульмане, да и не мусульмане вообще. Ислам – он про другое, совсем.

– Но ведь это еще одно свидетельство того, что религиозный фактор возвращается в международную политику, становится самостоятельным. Мы видим, как во главе массовых сообществ становятся религиозные лидеры и те светские лидеры, которые этот фактор системно и последовательно учитывают. И основания, по которым они принимают решения, все чаще находятся в сфере религиозного сознания.

Сегодня можно вполне обоснованно утверждать, что в мир возвращается подзабытый «старый новый» фактор, влияние которого и в международных отношениях будет нарастать. Чем дольше мы будем его игнорировать, считать всего лишь пропагандистским прикрытием иных факторов и высокомерно не учитывать в реальной политике, тем чаще будем попадать во все более тяжелые ситуации. И сложность в том, что нужно понимать механизмы формирования и влияния этого фактора не «снаружи», не отстраненно-религиоведчески, а сопрягая свое сознание с тем, что действительно важно для миллионов верующих людей. Один из дипломатов мне недавно сказал примерно так: «Мы привыкли богослужение воспринимать как некое формальное действо, после которого мы садимся и за чаем решаем вопросы. А теперь нам надо научиться понимать, что литургия – это не формальное партсобрание, а центр религиозного сознания».

Элиты могут достаточно долго игнорировать этот «старый» фактор, но потом светские режимы вдруг сменяются на те, где доминируют религиозные представления и факторы, и этот процесс может оказаться очень болезненным. В общем, по веками известному шаблону: сначала – «ну куда они денутся?», затем – «кто бы мог подумать?». Думать хорошо бы заранее, а еще учиться тому, что верно представляется совсем иным и неверно – далеким от реальной жизни.

– Например?

– Например, неотъемлемое свойство религиозного сознания – восприятие вероисповедного единства не только синхронистически (например, есть устойчивое представление, что в каждый момент времени все поместные Православные церкви образуют собой единую Церковь, такой же процесс характерен и для других конфессий), но и во всей его хронологии, когда решения и действия от начала ее двухтысячелетней для христианства (или почти полуторатысячелетней для ислама) истории являются актуальными и сегодня, и являются не только историческими свидетельствами, но и весомыми аргументами в современной полемике и важным фактором в принятии решений.

Есть огромные христианские сообщества, для которых решения, принятые почти 2000 лет назад, на первом Апостольском соборе, – маленьком собрании в периферийном городе Римской империи – имеют принципиальное значение и сегодня. Для миллионов людей эти решения, говорящие о каноническом устройстве, до сих пор действенны – возможно, в меньшей степени, чем в момент принятия, но действенны. Можете ли вы представить в реальной политике сегодняшнего дня апелляцию, скажем, к русско-половецкому договору? Невозможно! А в церковном, в религиозном сознании – это норма.

– Не происходит ли таким образом некоторая архаизация сознания – и, стало быть, политики?

– Вообще рассматривать всю религиозную, культурную, содержательную историю человечества как непрерывно и поступательно прогрессивную, невозможно. Это всегда диалектический процесс. Наступление нового – а оно очевидно происходит на наших глазах – всегда вызывает реакцию традиционного. Но традиция – совершенно не обязательно архаика.

– Получается, что рационалистическое восприятие политики, исторического развития, во многом обязанное достижениям эпохи Просвещения, стало уже традиционным. А возвращение иррационального, религиозного сознания, таким образом, становится новым?

– Мощное возрождение интереса к религии в России в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века свидетельствует о том, что человек есть гораздо более многоплановое и цельное существо, чем себе представлял рационализм эпохи Просвещения. Необходимость в вере, религиозном самосознании и бытовании является частью человеческой натуры. Недаром сегодняшнее общество, и далеко не только в России, оценивают как постсекулярное.

Конечно, активизацию религиозного сознания можно считать и своего рода защитной реакцией на появление и внедрение каких-то новых ценностей, которые обычно происходят через ревизию уже общепринятых норм. Этот процесс уже очевиден и для политиков. В этом смысле так называемые права «нового поколения», часто представляемые как логичное развитие универсальных ценностей, на самом деле таковыми не являются. И их неприемлемость для религиозных сообществ, для традиционных культур можно было себе представить уже в момент их провозглашения.

– Противопоставляя традиционные ценности либеральным, мы утверждаем, что придерживаемся принципов «реальной политики» и в «ценностные эмпиреи» не лезем. При этом соглашаемся с тем, что главное противоречие международных отношений сегодня строится по линии столкновения «политики ценностей» и новым изводом Realpolitik. Парадокс?

– Мне кажется, мы будем вынуждены включать религиозный фактор как самостоятельную общественно-политическую ценность именно в «реальную политику». То есть придется рационализировать религиозное начало, разбираться, как оно влияет на принятие политических решений. Нужно отдавать себе отчет и в том, что уже существует – пусть пока очень слабое, но нарастающее – стремление к конфессиональному единству. Исламский мир объединяется, хотя об этом еще 50 лет назад речи быть не могло. Ватикан пытается собрать в единую сеть свои 1,5 млрд католиков. Укрепляется и взаимодействие между православными. Это стремление к объединению подталкивает в том числе и идея о иллюзорности в современном мире государственного суверенитета. А «цементом», скрепляющим такое объединение, становится, как я уже говорил, не только географическая, но и историческая общность. Апелляция к решениям, принятым много лет назад, в иных исторических условиях, иногда под влиянием других, уже давно прошедших политических факторов, говорит о том, что эти решения до сих пор имеют силу. Еще несколько лет назад я бы мог согласиться с тем, что апелляция к канонам имеет только иллюстративный характер. Но сегодня такая апелляция все более наполняется верой в них как реальное решение. А этого достаточно, чтобы они таковыми и становились.

Сегодня одно из существенных отличий условно консервативных политиков от условно неолиберальных в том, что традиционалисты признают как факт многообразие мира, включающее разные традиции – культурные, религиозные и т. д. А их оппоненты говорят о лучшем для всех устройстве, к которому движутся все – но с разной скоростью, тогда почему бы и не подогнать?

– Представление, например, о том, что Россия – страна «догоняющего развития», вы считаете примером такого ложного восприятия?

– Конечно. Знаете, еще в самом начале 2000-х один немецкий деятель культуры, грустно глядя на проходивший за окнами конференц-зала традиционный берлинский гей-парад, спросил меня: «Вы другие или просто опаздываете?» И потом добавил, что решать это мы должны будем сами. Мы пытаемся объяснить: мы – другие. У нас ставшее уже привычным и обыденным на том же Западе не всегда допустимо и возможно. Есть такие-то исторические факторы, такие-то особенности сознания, некий религиозный идеал, сформированный совершенно не так, как тот, что сложился в рамках протестантской этики. А нам отвечают: вы – не другие! Вы опаздываете, мы вас просто подгоняем и вам же легче будет. Мы говорим, что некоторые вещи, конечно, можно навязать, но, во-первых, это будет разрушительно для нас, для нашего сознания, для нашего уклада, а во-вторых, последствия в связи с этим будут очень печальными. А нашим оппонентам кажется, что их обманывают, что на самом деле эти заскорузлые элиты не хотят меняться и поэтому сопротивляются. И формируется образ какого-то консервативного монстра. А на самом деле это просто желание избежать очень болезненных разрушительных процессов, когда ты точно понимаешь, что последствия будут именно такими.

– А как можно оценить эти последствия? Как понять, что вот эти нововведения потенциально опасны, а вот эти – нет? Какие эффективны, а какие – нет?

– Ну это только в том случае, если ты действительно исповедуешь принцип «не навреди». Тогда необходимо глубоко изучать традицию. Понимать, что составляет идентичность того или иного сообщества. И все то, что несет угрозу идентичности, потенциально опасно.

В ином же случае на полную катушку включаются механизмы внедрения новой культуры: активно пропагандируется успешность, социализация, доступная тем, кто хорошо встроен в систему либерально-прогрессивных взглядов. Иначе ты не реализуешься или не получишь определенных привилегий. Таким образом традиционное большинство, по сути, маргинализируется. Процесс же идет так: сначала это личный выбор каждого – согласились; потом – это норма законодательства, делающая этот выбор возможным, а потом – это норма законодательства, делающая этот выбор привилегированным. Все зависит от активности лоббирования. И мы сейчас понимаем, что традиционные культуры, тысячи лет почивавшие на казавшихся незыблемыми основах, сегодня зачастую не готовы к новой ситуации и даже еще не создали механизмов защиты от этих нарастающих процессов.

Но это не означает победу «прогрессистов»: уже признанный факт, что игнорирование традиционного большинства вызывает очень тяжелые последствия в наиболее религиозно активном сообществе – исламском. Мусульмане не переживали длительного, как в Европе, этапа Просвещения, который размывал традиционные нормы – делая новое сначала допустимым, потом нормальным. Новое им привносилось извне, часто в виде культуртрегерского сопровождения колониального режима. Модернизация, вестернизация там не была связана с внутренней традицией, шла вне ее. Поэтому последствия оказались настолько драматичными.

Этот процесс будет развиваться и в тех странах, где традиционные ценности размывались более постепенно, но сохраняли актуальность для огромного количества консервативно настроенного населения, как в США. Пока там результатом процесса становятся кунштюки вроде победы «протестного президента» на выборах. Но в какой-то момент опасность уничтожения традиции будет осознана и воспринята очень болезненно.

– Насколько Церковь способна в рамках решения своих политических вопросов служить проводником внешнеполитических интересов государства?

– Если перед Церковью ставить такую задачу напрямую, она ее провалит. Если же поддерживать те интенции и инициативы Церкви, которые идут из самой ее природы, то их можно использовать. Церковь должна вести свои дела свободно, тогда результаты их будут важны и для государственной политики. Но попытка делать Церковь прямым проводником, во-первых, создает почву для конфликта – очень трудно объяснить государству, что по церковным традициям, канонам, устройствам чего-то делать нельзя. А во-вторых, очень трудно оценить промежуточные результаты церковной деятельности. Именно поэтому нужно начинать учиться понимать, что на определенный достаточно долгий период времени религиозный и другие ценностные факторы станут возрастать – и в международной политике тоже. И их надо учитывать, их надо понимать, в них разбираться, понимать механизмы их воздействия на большие человеческие сообщества, в том числе и на сообщества, конфессионально организованные.

– Скажем, что может сделать РПЦ для улучшения отношений России и США? Поможет санкции снять?

– Не думаю. Надо учитывать, что влияние православия в Америке – будь то греческое, арабское, сербское – совершенно несопоставимо с влиянием католиков или протестантов разных деноминаций. Или с влиянием ислама, с учетом наплыва иммигрантов-мусульман. Русская диаспора в Америке –«диаспора спасения». Русские приезжали в Соединенные Штаты на время – дождаться, когда на родине все исправится и можно будет вернуться домой. Поэтому наращивать свое влияние в стране, укореняться – не ставили они такую задачу перед собой.

Единственное, в чем у меня есть хоть какая-то надежда на русскую диаспору в Америке – это экспертиза, возможность объяснять какие-то традиционные, важные для российского населения вещи. Без такого понимания эффективно договариваться на любом уровне невозможно. Восприятие «партнера» будет ложным.

Но есть и другие примеры из совсем недавнего прошлого: Грузинская церковь все последние годы оставалась очень мощным каналом взаимодействия России и Грузии. Патриарх Илия даже во времена Саакашвили подчеркивал, что Русская и Грузинская церковь неразрывно связаны братскими, сестринскими связями. Осенью 2008 г. по приглашению грузинского патриарха в Тбилиси прилетела российская церковно-правительственная делегация во главе с Михаилом Ефимовичем Швыдким. И мы не просто присутствовали на службе в честь патриарха Илии, но Михаил Швыдкой прочитал на весь храм поздравление от президента России патриарху ГПЦ. И стоявшая рядом с нами группа во главе с президентом Саакашвили была вынуждена это поздравление выслушать. А потом был прием, где по одну руку от патриарха сидел Саакашвили, а по другую – Швыдкой как представитель президента России. Такое оказалось возможным только при особой позиции патриарха Илии.

– Это пример, безусловно, позитивный. Но сказать, что во всем православном мире наблюдается такое же похвальное единство, нельзя. На Украине к политическому конфликту добавился конфликт церковный.

– В более широком смысле это следствие процессов, начавшихся в бывших советских республиках после распада СССР. Когда главным смыслом внешней политики такого новообразованного государства становится антироссийская позиция «во что бы то ни стало», параллельно возникает желание снизить влияние РПЦ, которая представляется как прямой агент влияния российского государства. Ведь православное сообщество в этой стране действительно считает себя частью большого сообщества РПЦ со своей историей, со своими праздниками и традициями. Это может очень раздражать, особенно в контексте антироссийского нарратива, который очень легко переходит в антирусский – что мы и видим на Украине сейчас.

Ситуация на Украине во многом повторяет то, что происходило в середине 1990-х гг. в Эстонии. Речь идет о желании правительства вытеснить из страны или уменьшить и ограничить влияние Русской православной церкви – «церкви оккупантов», как ее называли тогда в Эстонии. На Украине теперь это «церковь страны-агрессора». Эти истории очень похожи в своем начальном развитии: и по эпитетам, и по механизмам. Создается некая раскольническая структура. И идет обращение к Константинопольскому патриархату (КП), но тот поначалу единственным каноническим – то есть легитимным – признает главу местной церкви Московского патриархата. Так было в Эстонии с владыкой Корнилием, так сегодня и на Украине с митрополитом Онуфрием. И при этом внимательно и благожелательно рассматривают обращения Порошенко к Константинопольскому патриарху, обращения Верховной рады, требования под эгидой КП создать самостоятельную украинскую церковь. Все это уже по накатанной схеме идет, и первоначальной целью является создание, конечно, с опорой на государственную поддержку, не исключая и прямое насилие, параллельной епархии, то есть практически захват канонической церковной территории, находящейся в ведении Русской православной церкви.

– Константинопольский патриархат выступает в качестве арбитра? Или считает возможным проводить прямую экспансию, активное вмешательство?

– Прежде всего Константинопольский патриархат преследует собственные цели. Во-первых, любая активная позиция поднимает роль КП хотя бы в собственных глазах. Во-вторых, дает некие рычаги влияния. И если государственная власть считает, что под Константинополем или с помощью Константинополя они обретут собственную национальную церковь, которой они будут управлять, то это не так. Если КП удастся на Украине провернуть ту же историю, что в Эстонии, результат будет тот же. Появится параллельная иерархия, возглавляемая константинопольским греком. Ни о какой самостоятельности эстонской церкви речь сегодня не идет. Эстонская православная церковь – часть КП, автономная церковь. Ведь и в Эстонии никто такого не предполагал: в одном из писем к патриарху Алексию II в разгар «эстонской эпопеи» патриарх Константинопольский Варфоломей, ссылаясь на 34-е правило того самого двухтысячелетней давности Апостольского собора, писал, что у каждого народа есть право иметь своего епископа. И вот он предъявлял претензию: епископ Корнилий – он же не эстонец. Ну и что, что он прожил в Эстонии всю жизнь и был там священником? Ну и что, что он знает эстонский как родной? Ну и что, что он даже отсидел за свое священство? Он не эстонец. Проходит некоторое время, и в 1999 году назначается новый глава новой Эстонской православной церкви – правда, не эстонец почему-то, а грек, родившийся в Конго, всю жизнь прослуживший в Южной Франции, в Галлии, и признавшийся, что узнав о своем назначении епископом в Эстонии, был крайне удивлен, поскольку не представлял, где эта страна находится, подозревая, что она где-то в Сибири.

И еще одно обстоятельство следует учитывать: Константинопольский патриархат – патриархат без территории. На праздники в Стамбул завозят автобусами паству из Греции, чтобы наполнить храмы. При этом Турция, кажется, постепенно расстается с наследием Ататюрка, и с ростом влияния исламской традиции положение КП в Турции, очевидно, лучше не становится. Получается, что КП является патриархатом диаспоры – собственной территории как таковой у патриархата нет. Нет у него той православной страны, что могла бы считаться его канонической территорией, нет своего православного народа, и если реализуется на Украине то, о чем просит Порошенко, то Киевская митрополия станет частью КП.

– Какие основания у КП помимо мало что говорящего даже для верующего мирянина (не говоря уже о неверующих) титула «первой по чести» церкви для притязаний на такое вмешательство, да и на верховенство во всем православном мире?

– Прежде всего это историческая память – КП действительно фактически управлял всей православной ойкуменой в Византийской империи, тогда это был столичный патриархат. Его влияние было частью взаимовлияния Церкви и государственной власти – такова теория симфонии властей, когда православный государь и патриарх составляют единство. Это единство обеспечивало КП власть на всей территории Византии.

В Османской империи симфония, естественно, распалась, ведь глава империи был мусульманин, но властные прерогативы частично сохранились, и они опять же обеспечивали власть над всей православной церковью в империи, над всеми православными народами за одним исключением – Русской церкви, которая находилась на территории единственного суверенного православного государства.

Тяжелое столкновение Русской и Константинопольской церквей произошло еще на закате Византийской империи и имело своим основанием унию с католиками. На Руси неприятие латинства формируется еще с XI века, а к XV-му оформляется уже в стойкую антикатолическую традицию. И тут выясняется, что КП (а мы еще в тот момент были его частью – митрополией), что великая Византия, от которой мы получили веру, полностью изменила своим принципам, а патриарх Константинопольский – едва ли не главный адвокат унии. В такой ситуации отделение Русской церкви становится вынужденной мерой, и новый глава Русской церкви был выбран на Руси самостоятельно – собором русских епископов и клириков.

С падением Византии константинопольские патриархи оказываются просто чиновниками при султане-мусульманине. И что теперь делать Русской церкви, которой постоянно из Византии транслировался один урок: главное – симфония, православная церковь и православный государь? И что теперь? Какая там симфония? Эта симфония теперь – у нас! На Руси православный государь и православный митрополит. Так начала формироваться идея «Москва – третий Рим». Мы стали ощущать себя, и долгое время ощущали, не просто единственной православной суверенной державой, но и державой, ответственной за все православие на Земле. Отсюда – огромная финансовая, материальная, политическая помощь православным церквам. Во все договора записывалось, что мы требуем ослабления гнета православных. Русский царь чувствовал персональную ответственность за православных, потому что он – единственный православный государь.

Киевская митрополия перешла в Русскую церковь в 1686 году. Это был абсолютно легитимный переход, и в течение трех столетий он не вызывал сомнений. Не вызывает он сомнений у большинства историков и сегодня. Но особенность религиозного сознания в том, что сегодняшние действия должны опираться на традицию, и вот уже некоторыми церковными деятелями и историками в России и за рубежом стали генерироваться новые интерпретации событий и документов 1686 года. Это, конечно, будет способствовать развитию исторической науки, но имеет и ярко выраженную политическую цель.

С распадом Османской империи положение КП только ухудшилось. От них ушли Болгарская, Румынская, Сербская церкви, Греческая (Элладская) церковь. Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский патриархаты стали более жестко отстаивать свои самостоятельные права. Единственной мощной опорой КП оказалась большая греческая диаспора в Америке. Она с начала ХХ века и является источником жизни КП. И именно из Америки прибыл патриарх Мелетий Метаксакис, который и провозгласил, что коль Константинопольский патриарх является Вселенским (термин еще с византийских времен), следовательно, первое, вся диаспора – его, независимо от национальностей; второе – он имеет права верховного судьи по отношению ко всем остальным патриархатам, всем другим церквам.

– А как на это реагирует православное единство? Или его по факту нет: Всеправославный собор, по сути, был сорван?

– Нет, единство на самых базовых уровнях – догматическом, литургическом – конечно же, есть. Но вот когда речь идет о единстве на уровне политическом, возникают проблемы. Вопрос всегда о том, насколько каждый из участников готов в той или иной общеправославной ситуации решать свои частные проблемы по случаю… И как он представляет себе это единство? Как союз равных, объединенных целью и движением к ней, или как союз с главным, определяющим цели и движения, исходя из своих интересов? Тут, возвращаясь к Константинополю, я хочу сказать, что это самое, может быть, неприятное свойство политики Константинополя – постоянное желание решить проблему собственную, не общеправославную, а собственную, воспользовавшись случаем. И это несомненно нарушает общеправославное единство.

– А межконфессиональное сотрудничество, насколько оно возможно?

– Я думаю, что в контексте осознания общих угроз базовым универсальным ценностям культуры межконфессиональные отношения начнут играть все бóльшую роль. Вопрос, который стоит, например, между православной и католической церквами сегодня, можно передать так: достаточно ли у нас сил и оснований, чтобы перед лицом наступающей угрозы разрушения традиционных ценностей защищать вместе то, что важно и для нас, и для вас? Или наши исторические, религиозные, догматические, канонические и прочие разногласия (прежде всего, наверное, исторические, веками воздвигаемые и той, и другой стороной) настолько велики, что преодолеть их невозможно – даже когда опасность осознана всеми.

– На языке экспертно-дипломатическом – Церковь может быть добровольным каналом «мягкой силы»?

– Несомненно. Каналом «мягкой силы», разъясняющей силы, каналом, выстраивающим образ страны. Образ традиционный России и русского народа, обладающего какой-то невероятной внутренней силой, позволяющей ему преодолевать самые страшные испытания, которые он сам себе организует. И сохранить этот образ, донести его – в этом Церковь может быть очень востребована. И этот образ гораздо долговечнее и важнее, чем образ страны-победительницы, мощной державы, располагающей огромной военной силой.

– Образ народа, способного себя сохранить несмотря ни на что, это, скорее, образ для «внутреннего потребления». Вот «могучая военная держава» – это более понятно окружающим. Но это все-таки страшноватый образ. Что мы можем транслировать вовне менее пугающее?

– Русский народ – народ трех безусловных ценностей: русской литературы, русской математики и русской женщины. Это три не подвергаемых никакому сомнению ценности. Такое, может быть, парадоксальное в чем-то сочетание души и мозгов.

– Ну да, русская математика – это Лобачевский, это все, что выходит за пределы плоскости, за грань «обыденной математики».

– Это и Егоров, и Флоренский – почему так Флоренский в Европе востребован? – потому что это все то, что выходит за пределы… Русские, как правило, не очень системны, может быть, непоследовательны, не столь, возможно, амбициозны, но… способны выйти за пределы обыденности и при этом сохранить себя. Вся русская литература об этом – и, конечно, об этом же и русская женщина, которая вынесла все это – в том числе и русских математиков, и русских литераторов.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300073 Сергей Кравец

Северный Кавказ: «ахиллесова пята» или политический ресурс?

Сергей Маркедонов – доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики Российского государственного гуманитарного университета.

Резюме Занимая радикальную антизападную позицию, Грозный открыт для контактов с государствами исламского мира. И в отличие от переговоров между ними и Москвой, Кадыров и его команда позиционируют себя в качестве части этого мира, политически лояльной России.

Углубляющаяся конфронтация между Россией и Западом со всей серьезностью ставит вопрос о рисках, которыми сопровождаются попытки Москвы оспорить глобальное доминирование Соединенных Штатов. Какие точки внутри РФ могут рассматриваться как ее слабые места? При ответе на этот вопрос практически невозможно уйти от рассмотрения ситуации на Северном Кавказе.

Самый турбулентный регион России

Северный Кавказ после распада Советского Союза стал, без всякого преувеличения, самой небезопасной российской территорией. Его восприятие у значительного числа граждан долгое время рифмовалось с террористическими атаками, конфликтами, беженцами и нестабильностью. Согласно данным социологических исследований Левада-Центра, в ноябре 2005 г. лишь 8% респондентов оценивали ситуацию на Северном Кавказе как «спокойную и благополучную», в то время как 65% считали ее «напряженной», а 20% – «взрывоопасной и критической».

Для таких выводов были серьезные основания. Из девяти вооруженных конфликтов на территории бывшего СССР два имели место на Северном Кавказе. Первым стал осетино-ингушский конфликт 1992 г., «замороженный» после недели вооруженных столкновений, но остававшийся неразрешенным в течение последующих лет. Вторым было противостояние в Чечне, которое в свою очередь распадалось на несколько конфликтов, как связанных между собой, так и имеющих самостоятельную логику. И противостояние по линии «центр – сепаратистская территория» являлось лишь одним из них, отношения также выясняли поборники национальной независимости и целостности России внутри самой республики, светские националисты и сторонники исламского государства, суфии и приверженцы различных толков салафитского ислама.

На протяжении 1990-х гг. Северный Кавказ был рекордсменом по количеству самопровозглашенных образований (только в Карачаево-Черкесской Республике их было пять!). Предпринимались попытки раздела субъектов Федерации по этническому принципу. В общей сложности шесть лет вне политико-правового поля России де-факто существовала Чеченская Республика Ичкерия, а в Дагестане в течение года действовала «Отдельная исламская территория», внутри которой ликвидировали официальную власть, силовые структуры и ввели шариатское судопроизводство.

При этом с начала 2000-х гг. этнический сепаратизм как угроза для Российского государства и общества был вытеснен на второй план джихадистским вызовом. Это изменило географию горячих точек на Северном Кавказе. Если в 1990-е и начале 2000-х гг. наиболее опасным регионом считалась Чечня, то затем своеобразное «первенство» перешло к Дагестану, самому крупному и населенному северокавказскому субъекту. Оно сохраняется и по сей день (только в четвертом квартале 2014 г. чеченские показатели были выше уровня Дагестана). Во второй половине 2000-х гг. заметно активизировалось вооруженное подполье в Ингушетии и даже в относительно стабильной до того западной части региона, в Кабардино-Балкарии, которую в первые постсоветские годы называли «спящей красавицей» Северного Кавказа.

В 1990-х гг. первостепенной опасностью было открытое вооруженное противостояние властей всех уровней и сепаратистов, а с середины 2000-х гг. наиболее серьезным вызовом для безопасности страны стали террористические атаки, которые нередко выходили за границы Северного Кавказа. Наиболее резонансными примерами такого рода были взрывы в столичном метро в 2010 г., теракт в московском аэропорту Домодедово (2011), серия терактов в Волгограде и в Пятигорске в канун нового 2014 года.

На протяжении всего постсоветского периода Северный Кавказ оказывался в фокусе международного внимания. Ситуация в регионе обсуждалась в нескольких контекстах. Это и проблема состоятельности России как единого целостного полиэтничного государства, ее способность осуществлять эффективный контроль над всеми своими регионами, и проблема соблюдения прав человека, и террористическая угроза, и безопасность в самом широком понимании. Акценты в таких дискуссиях неизменно менялись. В зависимости от отношений между Россией и Западом на первый план выходили то необходимость сдерживания сецессии и антитеррористическая солидарность (на фоне сегодняшних российско-американских отношений включение Доку Умарова и «Эмирата Кавказ» в черные списки Госдепа США выглядит почти фантастическим сюжетом), то «непропорциональное использование силы против чеченских повстанцев». В контексте же российско-турецких отношений на северокавказском направлении работал принцип зеркальности, и пристальное внимание Анкары к «родственным народам» Северного Кавказа было (и остается) прямо пропорционально отношению Москвы к курдской проблеме.

Одним из центральных вопросов сегодняшней международной повестки дня является положение дел на Ближнем Востоке в целом и в первую очередь в Сирии и в Ираке. В связи с этим крайне важна проблема вовлеченности выходцев из Северного Кавказа в сирийскую гражданскую войну и иракское противостояние. По словам исламоведа Ахмета Ярлыкапова, «доля кавказцев, присоединившихся к “Исламскому государству”, а также воюющих на его стороне, весьма высока: она, по высказывавшимся на форумах оценкам самих салафитов, составляла на 2014 г. от 7 до 10%». По его же словам, на самом Северном Кавказе происходят серьезные перемены: «“Имарат Кавказ” практически полностью вытеснен “Вилаятом Кавказ” “Исламского государства”. После уничтожения в апреле 2015 г. руководителя “Имарата” [Алиасхаба] Кебекова активное присягание командиров “Имарата Кавказ” аль-Багдади изменило суть этого террористического образования». Де-факто оно стало филиалом запрещенного в России и ряде других стран «Исламского государства» (называемого также ИГИЛ и ДАИШ). Естественно, данный вопрос превратился в немаловажную проблему отношений Москвы со странами Ближнего и Среднего Востока.

Конфликтный менеджмент: обретения и издержки

Как бы то ни было, общим местом остается представление о Северном Кавказе только как о российской «ахиллесовой пяте». Такой взгляд базируется на восприятии региона как чего-то застывшего и неизменного в хаосе и неопределенности. При этом до сих пор северокавказские проблемы рассматриваются через «чеченские очки». Например, в апреле 2013 г. после теракта во время бостонского марафона известный политический аналитик и консультант Йэн Бреммер написал: «Путин сегодня вечером звонил Обаме. Попытка использовать события в Бостоне для легитимации российской войны в Чечне».

С завидной регулярностью в публикациях такой авторитетной экспертно-аналитической структуры, как Международная кризисная группа, используется определение «конфликт на Северном Кавказе», что предполагает как минимум наличие четко зафиксированных сторон противоборства. В реальности же в регионе существует множество порой не пересекающихся проблем и противоречий, несводимых к единственному знаменателю. Вряд ли «черкесский вопрос» (имеющий к тому же разные вариации и акценты в Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии и Адыгее) можно автоматически связать с земельными спорами в Дагестане, историей осетино-ингушского конфликта из-за Пригородного района или вопросами административного размежевания Чечни и Ингушетии. Проблемы же внутриисламских расколов в западной и восточной части российского Кавказа при всем желании не удастся описать с помощью универсальной модели, как не получится представить положение дел в сложном регионе в виде перманентного конфликта между центром и окраиной. Просто потому, что между отдельными республиками, этническими движениями, группами мусульман разных толков и направлений противоречий не меньше, чем между каждым из этих субъектов в отдельности и центральной российской властью. Более того, запрос на эффективный арбитраж Москвы присутствует даже у этнонационалистов и мусульман, не признающих юрисдикцию и авторитет поддерживаемых властями муфтиятов (Духовных управлений мусульман).

Между тем, признавая Северный Кавказ самым турбулентным регионом России, было бы заведомым упрощенчеством рассматривать его постсоветскую историю как сплошную цепь провалов и ошибок власти, а сам регион – как непосильное и бесполезное бремя для общества.

Во-первых, далеко не все конфликты Северного Кавказа протекают вооруженным путем. Многие острые противоречия удавалось если не разрешить полностью, то успешно купировать, будь то попытки разделения Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Дагестана.

Во-вторых, методом сложных проб и ошибок, не говоря уже об издержках, наработан значительный опыт трансформации конфликтов. Путем непростых переговоров, соглашений, принятия законодательных актов удалось достичь значительных компромиссов между Северной Осетией и Ингушетией. Если первая республика признала право вынужденных переселенцев на их постепенное возвращение к местам прежней жизни, то вторая отказалась от территориальных притязаний на Пригородный район.

В Чечне активные военные действия российских подразделений против сепаратистов завершились еще в начале 2000-х годов. Сама же этносепаратистская угроза сегодня утратила политическую актуальность. Защитники сепаратистского проекта либо физически устранены (Аслан Масхадов, Шамиль Басаев), либо находятся в эмиграции (Ахмед Закаев), либо перешли на службу к республиканским властям (Магомед Хамбиев). В настоящее время Чечня являет собой уникальный на постсоветском пространстве образец возвращения сецессионистского региона под контроль центра. И не просто возвращения, а превращения в своеобразную витрину образцовой лояльности. Заметим, без целенаправленных «этнических чисток» и полного изгнания сепаратистских лидеров, а посредством их частичного инкорпорирования во властные структуры, лояльные Москве. Отсюда и феномен «чеченизации власти», при которой республиканские элиты получают значительную степень автономии в управленческой, силовой, информационной, идеологической сфере, но не полную свободу рук. По словам известного американо-канадского кавказоведа Джона Коларуссо, «программа “чеченизации»”, реализованная под началом Рамзана Кадырова, могла бы в некоторой степени рассматриваться как стандарт для аналогичных программ повсюду в России». Впрочем, здесь не менее важен и международный аспект.

Стоит иметь в виду, что Россия была единственной из всех постсоветских стран, пострадавших от сецессии, которая предоставила своей отколовшейся территории отложенный статус на пять лет. Сама постановка такого вопроса в Грузии, Азербайджане или на Украине была бы невозможна. Вряд ли известного украинского политика и общественного деятеля, заместителя министра по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Георгия Туку (в июле 2015 – апреле 2016 г. он находился в эпицентре конфликта в Донбассе, возглавляя Луганскую областную военно-гражданскую администрацию) можно отнести к поклонникам Владимира Путина и российской политики. Тем не менее в одном из своих интервью в июле 2017 г. он констатировал: «Я довольно тщательно изучал опыт обеих чеченских войн. И, несмотря на все мои эмоциональные претензии к России, я должен признать тот факт, что с точки зрения своего государства они очень удачно завершили Вторую чеченскую войну. Слепили из Рамзана Кадырова образ “нового лидера чеченской нации”. Провозгласили сплошную амнистию. И в результате – они достигли мира».

Естественно, рассмотрение программы «чеченизации» не должно создавать благостной картинки. Оборотной ее стороной является жесткая персонификация власти и отношений между республикой и Москвой, которые порой внешне выглядят как личная уния. Серьезной проблемой является управленческий партикуляризм, расширительная трактовка того, что понимается под антиэкстремистской борьбой и сложности с соблюдениями гуманитарных прав, которые не раз становились предметом коллизий между центром и Грозным. Однако нельзя не учитывать, что данный режим сформирован по итогам двух жестких военных конфликтов и, несмотря на определенные издержки, гарантирует стабильность и лояльность центру.

В-третьих, властям удалось уменьшить интенсивность террористических атак и других вооруженных инцидентов. В 2013 г. произошло их снижение на 19,5%, а в 2014 г. – еще на 46,9%. Согласно оценкам российского НАК (Национального антитеррористического комитета), в 2015 г. на Северном Кавказе в 2,5 раза сократилось число террористических акций.

Позиции официальных властей РФ и представителей неправительственного сектора очень часто не совпадают. Однако, по данным «Кавказского узла» (интернет-издания, специально занимающегося статистикой и мониторингом вооруженных инцидентов и соблюдения прав человека в северокавказских республиках), в 2015 г. число жертв террористических инцидентов снизилось по сравнению с 2014 г. почти в два раза. Количество же самих терактов сократилось на 33%. И хотя в 2016 г. число жертв вооруженных инцидентов возросло на 11% (с 258 до 287 человек), уровень самих терактов и столкновений остался прежним. При этом по отдельным субъектам (Ингушетия, Кабардино-Балкария) продолжилась прежняя позитивная динамика, которая длится уже несколько лет. Более того, начиная с декабря 2013 г. боевики из республик Северного Кавказа не совершали масштабных акций за пределами Северо-Кавказского федерального округа, таких как взрывы в Волгограде или Москве.

Фактически уничтожен «Имарат Кавказ» и его инфраструктура. Хотя северокавказские джихадисты не раз предупреждали российские власти о возможных акциях как в непосредственной близости к столице сочинской Олимпиады, так и в различных регионах страны, главные спортивные соревнования четырехлетия с точки зрения безопасности прошли безупречно. Несмотря на попытки политизации «черкесского вопроса» в канун Сочи-2014 удалось избежать негативных сценариев и на этом направлении.

Помимо привычной для региона «жесткой силы» о себе заявила и «мягкая сила», прежде всего в Ингушетии. По словам главы республики Юнус-бека Евкурова, самым эффективным инструментом борьбы с терроризмом и экстремизмом является профилактическая работа с населением, и в особенности с молодежью. В беседе с корреспондентом «Кавказского узла» он заявил: «Девяносто девять процентов успеха зависит от умения помочь запутавшимся молодым людям найти пути возвращения к мирной жизни. Но при этом родственники боевиков должны не потворствовать своим заблудшим близким, а наоборот – стараться всячески воздействовать на ребят, помогая им осознать пагубность подобного пути». В 2014–2016 гг. увеличился призыв молодежи из республик Северного Кавказа в ряды российских вооруженных сил, что ранее составляло одну из серьезнейших проблем в плане интеграции региона в общероссийские процессы, а осенью 2014 г. возобновлен призыв чеченцев.

Отмеченные выше тренды не могли не сказаться и на общественном восприятии Северного Кавказа. По данным Левада-Центра, в мае 2017 г. 41% респондентов на вопрос о ситуации в регионе ответили, что считают ее «спокойной и благополучной», «напряженной» – 37%, а «критической и взрывоопасной» таковую назвали лишь 4%.

Северный Кавказ как внешнеполитический ресурс

Таким образом, определенный уровень внутренней стабилизации при всех имеющихся издержках на Северном Кавказе достигнут. Понятное дело, его не стоит переоценивать, поскольку проблемными остаются и неразрешенный до конца земельный вопрос, коррупция, слабость властных институтов, что провоцирует вмешательство различных альтернативных юрисдикций (духовные объединения, криминальные авторитеты, джихадистские группы), конфликты между ними. Тем не менее стабилизация позволяет задействовать Северный Кавказ и как определенный внешнеполитический ресурс для укрепления позиций России на международной арене. Прежде всего в условиях масштабного внутриисламского конфликта северокавказские элиты воспринимаются в мусульманском мире как последовательные оппоненты ИГ. В этом контексте следует рассматривать переговоры между Рамзаном Кадыровым и первым вице-президентом Афганистана Абдул-Рашидом Дустумом в октябре 2015 г., а также ставшие уже регулярными контакты главы Чечни с высшими представителями ближневосточных государств. В 2015 и 2016 гг. он посетил Саудовскую Аравию, а в апреле 2017 г. – Объединенные Арабские Эмираты и Бахрейн.

В США и странах ЕС Чечня имеет репутацию республики, закрытой от внешнего мира. Этот тезис верен лишь отчасти, поскольку, занимая радикальную антизападную позицию (по риторике она намного более жесткая, чем в артикуляции Кремля), Грозный открыт для контактов с государствами исламского мира. И в отличие от переговоров между ними и Москвой, Рамзан Кадыров и его команда позиционируют себя частью этого мира, при этом политически лояльную России. В данном контексте Северный Кавказ представляется «исламской витриной» РФ, ориентированной при этом на противодействие ИГ (сам Кадыров называет его «Иблисским», или дьявольским государством) и поддержку российских интересов в Сирии, Ливане, Афганистане.

Помимо Ближнего и Среднего Востока Северный Кавказ важен и для выстраивания политики России на постсоветском пространстве. В этом плане нельзя недооценивать двусторонние отношения Дагестана и Азербайджана. Именно дагестанский участок связывает Россию с южным соседом. За весь постсоветский период во многом благодаря связям между Баку и Махачкалой удавалось удерживать под контролем как проблему разделенных народов («лезгинский вопрос», в меньшей степени проблему аварцев), так и противодействие джихадистским группам. Этот ресурс крайне важен и для обмена неформальными сигналами (начальник азербайджанского Генерального штаба Наджмеддин Садыхов имеет родственников в Дагестане).

До сих пор своеобразными паттернами для урегулирования конфликтов для Азербайджана и Грузии служили Татарстан и Башкортостан. Однако эти республики, к счастью, не пережили опыт военного противостояния с центральными властями, который имелся у Чечни. Поэтому программа «чеченизации» также может оказаться востребованной. В особенности если речь идет не о балканских сценариях типа хорватской операции против самопровозглашенной Сербской Краины, а об интеграции вчерашних сепаратистов в управленческий класс лояльной центру республики. Представление о Северном Кавказе как «ахиллесовой пяте» России может подтолкнуть те или иные страны к попыткам использовать его против Москвы. Опыт такой политики уже имелся в Грузии во времена позднего Эдуарда Шеварднадзе (его взаимодействие в 2001 г. с чеченским полевым командиром Русланом Гелаевым) или в период президентства Михаила Саакашвили (принятие акта о признании т. н. геноцида черкесов и попытки альянса с националистическими движениями из северокавказских республик). Однако он неизменно оказывался амбивалентным и оборачивался кризисом безопасности в Панкиси и инцидентами в Лопотском ущелье. Не говоря уже о том, что такие попытки, как правило, не получали поддержки США и Евросоюза.

Парадоксальным образом дестабилизация Северного Кавказа даже в контексте посткрымских отношений России и Запада не слишком выгодна Вашингтону и Брюсселю. Северокавказская постсоветская история на практике опровергла два популярных в Соединенных Штатах и странах Европейского союза мифа: об операциях в Чечне как причине укрепления радикального исламизма в регионе и об авторитарном стиле Москвы как наиважнейшей предпосылке терроризма. В значительной степени исламистские настроения были не экспортированы из Чечни, а импортированы в нее из Дагестана в начале 1990-х годов. И сами они стали причиной не столько попытки чеченской сецессии, сколько ответом на кризис в местных Духовных управлениях мусульман и поисками идентичности в условиях распада СССР и формирования новой России. Теракты джихадистов в странах Запада, в том числе и с участием выходцев с Северного Кавказа (ярким примером стала трагедия в Бостоне в 2013 г.), отчетливо продемонстрировали, что для них нет принципиальной разницы между россиянами, американцами или парижскими обывателями. Нынешнее северокавказское подполье настроено антивестернистски не меньше, чем антироссийски, в особенности сторонники «Вилаята Кавказ». Полагать, что в случае возможного коллапса безопасности России в северокавказском регионе радикальное подполье не направит свою энергию в сторону Европы, Украины или Грузии, как минимум наивно. В этом плане возможность общей антитеррористической платформы – пускай и ситуативной – сохраняется.

Северный Кавказ по-прежнему остается непростым для России регионом. Здесь и сегодня немало острых проблем, требующих неотложного внимания и реагирования. Как бы ни были важны геополитические факторы, субъекты Северо-Кавказского федерального округа не являются неким «приложением» к ситуации на Ближнем Востоке. Для их радикализации есть множество причин, и они в значительной степени внутренние. И совсем не обязательно деятельность той или иной группы вдохновляется джихадистскими проповедниками из Сирии и Ирака. Тем не менее регион имеет и свои преимущества, которые могут быть использованы с выгодой для укрепления позиций Москвы как внутри страны, так и на международной арене. Здесь можно упомянуть и наработанные механизмы по разрешению конфликтных ситуаций и по выстраиванию государственно-конфессиональных отношений. Следует иметь в виду, что в регионе в ежедневной борьбе с терроризмом и экстремизмом участвуют прежде всего местные выходцы, представители северокавказских народов и верующие мусульмане, а не только и не столько эмиссары из центра. То же самое относится и к хозяйственно-экономической и рутинной бюрократической деятельности. Многоуровневая лояльность (своему народу, своей вере и Российскому государству) – то, что укрепляет единство страны и умножает ее возможности во внешней политике.

Россия. СКФО > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300069 Сергей Маркедонов

Какой сезон после «весны»?

Три сценария для арабского мира

Нурхан Эль-Шейх - Профессор политологии Каирского университета; член Египетского совета по международным делам.

Резюме Изменения, начавшиеся на Ближнем Востоке с 2011 г., привели к непомерно высоким ожиданиям населения об улучшении качества жизни, установлении социальной справедливости и демократизации общества. Но вместо весны и процветания арабский мир погрузился в мрачную зиму.

Спустя шесть лет после бурных событий «арабской весны» страны региона так и не смогли встать на безопасный путь, ведущий в светлое будущее. Они страдают от нестабильности и кровавых конфликтов, проходя через переломный этап своей истории. Драматические изменения, начавшиеся с 2011 г., привели к непомерно высоким ожиданиям населения улучшения качества жизни, установления социальной справедливости и демократизации общества. Вначале разные политические и общественные силы объединились, требуя перемен, но не имея четкого понимания того, в чем именно они должны заключаться. Вместо весны и процветания арабский мир погрузился в мрачную зиму. Исламистские политические силы, в частности «Братья-мусульмане», вышли на первый план в силу высокой организованности. Они выступили под религиозными лозунгами, которые привлекали большинство граждан и отвечали их ожиданиям. Однако «Братья-мусульмане» никогда до этого не проходили испытания властью, десятилетиями оставаясь в оппозиции в качестве жертв диктатуры. Несмотря на разногласия, их поддержали некоторые либералы.

Но исламистские силы не удержали популярность, поскольку им не удалось добиться социальной справедливости и повышения уровня жизни, который упал еще ниже, чем до их прихода к власти. Они также не выполнили обещаний относительно построения светского и демократического государства, сразу приступив к созданию режимов исламистской диктатуры. Они инициировали коренные изменения внутри государств, чтобы превратить их из полусветских в чисто исламские. Они прибегли к чрезмерному насилию в отношении оппозиции, включая убийства, например, египетского журналиста Абу Даифа аль-Хусейни и двух оппозиционных лидеров Туниса – Шокри Белаида и Мохаммеда Брахми. Опыт исламистов во власти показал, что среди них нет умеренных, поскольку все исламистские фракции применяют насилие в той или иной форме и степени. Они создали сеть внешне конкурирующих между собой организаций, которые фактически поддерживали друг друга, особенно в критические моменты. Это проявилось, когда Мохаммед Мурси призвал к «джихаду» в Сирии 15 июня 2013 г., чтобы сплотить сирийских исламистов.

Это вызвало народный гнев: люди вышли на улицы, поддерживаемые государственным аппаратом, с требованием отстранить исламистов от власти. В обществе произошел раскол, так как часть населения поддерживала исламистские фракции («Братьев-мусульман», салафитов, Союз исламского джихада), тогда как другая часть предпочитала сторонников прежних режимов в Египте и Тунисе.

Вместо того чтобы уверенно и неуклонно продвигаться к демократии, процветанию и стабильности, арабский мир погрузился в тьму неопределенности. Ни у одной страны нет четкого и ясного представления о пути в лучшее будущее. В современных условиях возможно несколько сценариев развития ситуации в арабских странах.

Первый сценарий – продолжение «исламистского кошмара», который все еще нависает над рядом арабских стран, особенно Египтом и Тунисом. Можно сказать, что политический ислам отступил после революции в Египте 30 июня 2013 г. и решения исламистской партии Туниса «Ан-Нахда» (Партия возрождения) разделить религиозную и политическую деятельность (май 2016 г.). Однако закат политического ислама не означает его окончательного поражения. Возможности для политического ислама сохраняются в силу ряда факторов.

Хотя сторонники политического ислама были вытеснены с руководящих позиций, они по-прежнему участвуют в общественной жизни Туниса (в лице партии «Ан-Нахда»), Египта (салафиты), Иордании («Братья-мусульмане»), Марокко («Партия справедливости и развития») и других стран. Исламисты просто переместились из центральных органов власти на периферию политической жизни. Это дает им шанс реорганизовать свои ряды и продолжить деятельность. Члены и сторонники этих организаций также продолжают проникать во власть, занимая ключевые посты. Даже находясь в тюрьмах, исламисты вербуют в свои ряды молодых людей, осужденных за беспорядки и протесты. Последователи политического ислама в лице «Братьев-мусульман», салафитов и других партий и движений – неотъемлемая часть арабского общества. Их относительный закат на политическом небосклоне не мешает им внедряться в экономические структуры и административный аппарат.

Это не первый кризис, с которым сталкивается политический ислам в арабских странах. После короткого периода примирения между президентом Гамалем Абдель Насером и «Братьями-мусульманами» последние попытались организовать покушение на Насера. В итоге организация была распущена, ее деятельность запрещена, а ее руководители арестованы в 1954 году. Второй кризис случился в 1965 г. после еще одной попытки покушения на египетского президента, а также серии терактов и политических убийств в Египте. Египетские власти начали массированную кампанию против «Братьев-мусульман» и казнили их верховного лидера Саида Кутба. Хотя президент Анвар Садат вступил в союз с организацией для борьбы с «насеристами», противостояние возобновилось в 1977 г., когда «Братья-мусульмане» участвовали в протестах против планов Садата заключить мир с Израилем. В сентябре 1981 г. Садат арестовал около 1500 человек, принадлежавших к разным политическим фракциям, включая исламистов. Аналогичные события происходили в Тунисе в правление президента Бен Али, а также в Алжире после того, как на выборах 1990-х гг. победил Исламский фронт спасения. Но полностью политический ислам не исчез, через некоторое время он вернулся, громко заявив о себе.

Политический ислам получает большую поддержку некоторых региональных и международных сил – в первую очередь Дохи, Анкары и Лондона. С началом «арабских революций» в 2011 г. Турция оказала самую горячую поддержку «Братьям-мусульманам». Это была как политическая поддержка, так и поддержка со стороны средств массовой информации. В ходе своего визита в Египет в сентябре 2011 г. премьер-министр Турции (ныне президент) Реджеп Тайип Эрдоган побывал в гостях у Ахмеда Саифа аль-Ислама, сына основателя «Братьев-мусульман» Хасана аль-Банны, проявив явную симпатию к этому движению. Все это вписывается в общую стратегию Анкары по утверждению доминирования в арабском регионе за счет возрождения идей «Османской империи» и «Исламского халифата» под собственным руководством.

После «революции 30 июня», которая свергла власть «Братьев-мусульман» в Египте, Турция стала для них главным инкубатором. Помимо личных нападок Эрдогана на новые египетские власти, Анкара инициировала ряд массовых митингов против событий в Египте, а также организовывала многочисленные встречи для «Братьев-мусульман». Последние вступили в союз с террористическими группировками, стоявшими за некоторыми диверсиями в церквях и государственных учреждениях Египта, а также терактами, направленными на устранение общественных деятелей, офицеров армии, полицейских и судей. Кроме того, Турция приютила членов «Братьев-мусульман», которые сумели бежать из Египта или находились за границей во время «революции 30 июня».

Катар является еще одним главным спонсором «Братьев-мусульман» и прибежищем большинства сторонников политического ислама. Катар горячо поддержал «Братьев-мусульман» (в лице партии «Ан-Нахда») в Тунисе и Египте, стремясь удержать их у власти в этих странах, а также принял участие в военной операции НАТО в Ливии. Доха также оказывает помощь террористическим группировкам в Сирии для создания в стране нового режима во главе с представителями сирийских «Братьев-мусульман». Лондон также считается важной опорой для «Братьев-мусульман». Это, по сути, штаб-квартира организации в Европе, которая приютила многих ее лидеров, включая Ибрагима Мунира, генерального секретаря Международной организации «Братьев-мусульман». Известно, что у Великобритании имеются глубоко укоренившиеся связи с организацией. Она поддерживала Хасана аль-Банну и «Братьев-мусульман» в Египте с момента их зарождения. Об этом пишет британский историк и журналист Марк Кертис в своей книге «Тайные дела: сговор Британии с радикальным исламом» (Secret Affairs: Britain's Collusion with Radical Islam), опираясь на секретные документы британского правительства. Лондон стал безопасной гаванью для многочисленных экстремистов, в том числе для лидеров «Исламской группы» («Аль-Гамаа аль-Исламия»), которые устроили печально известную резню в египетском Луксоре в 1997 году.

Ухудшение экономических условий создает благоприятную среду для оживления политического ислама в арабских странах. Хотя повышение уровня жизни было важным требованием арабских народов, положение в этой области по-прежнему неудовлетворительное. Социальная напряженность, характерная для первой половины 2015 г., а также последствия трех драматичных терактов оказали негативное влияние на экономические показатели Туниса в 2015 году. Согласно Экономическому докладу Всемирного банка по странам Ближнего Востока и Северной Африки весной 2016 г., прирост ВВП Туниса составил всего 0,8%. В большинстве отраслей экономики отмечен спад или застой. Инфляция неуклонно замедлялась, безработица оставалась на высоком уровне в 15,4% – особенно среди женщин (22,6%), выпускников университетов (31,2%) и молодежи (31,8%). Не лучше обстоят дела в Египте и других одиннадцати арабских государствах. Даже страны Персидского залива сталкиваются с экономическими трудностями из-за падения цен на нефть. Обычно в тяжелые времена мусульмане обращаются к религии и все больше верят тем, кто вещает во имя Бога.

Преобладание консервативного салафизма в культуре и обществе – очень важный фактор, создающий широкие возможности для выживания политического ислама. Например, Египет всегда гордился своей приверженностью умеренному исламу. Однако последние два десятилетия отмечены резким ростом религиозного радикализма в египетской общественной и политической жизни. Общественные деятели, явно симпатизирующие политическому исламу, являются фундаментом для возобновления его активности.

Перечисленные выше факторы гарантировали ранее и обеспечат в будущем условия для возрождения политического ислама в арабских обществах. Он лишь дожидается благоприятного момента, чтобы снова захватить власть.

Второй сценарий – дезинтеграция и хаос – остается возможным, особенно в Сирии, Ираке, Ливии и Йемене. Географическая и политическая карта региона меняется. Мир и стабильность остаются труднодостижимой целью в силу многих причин.

Несмотря на относительные успехи в борьбе с терроризмом, он остается главным вызовом для арабских стран и всего мира. Неспособность региональных и международных сил объединить усилия и сотрудничать в борьбе с терроризмом повышает угрозу дезинтеграции государств. В Сирии многие ведут боевые действия под прикрытием борьбы с ИГИЛ и терроризмом. Среди них можно выделить Сирийские демократические силы, которые поддерживаются международной коалицией, Партию «Демократический союз» (PYD – объединение курдов Сирии) и Отряды курдской народной самообороны (YPD). На территории страны также действуют турецкие военные подразделения, завершившие операцию «Щит Евфрата», в сотрудничестве с группами так называемой сирийской оппозиции, связанной со Свободной сирийской армией. Совместно они взяли под контроль 5 тыс. кв. км в северных районах Сирии. Параллельно с этим на юге страны действуют вооруженные формирования, поддерживаемые Иорданией.

В Ливии существует три основные силы: маршал Халифа Хафтар контролирует территорию на востоке страны, признанное мировым сообществом ливийское правительство в Триполи господствует на западе, а племена, поддерживающие Саифа аль-Ислама Каддафи – на юге. Лидер «Аль-Каиды» в Ливии, который является одним из членов террористического Совета Шуры революционеров Бенгази, по прозвищу Мохаммед аль-Нус, призвал своих последователей атаковать Триполи, Бенгази и территорию «нефтяного полумесяца» и установить контроль над этими территориями. Это усиливает нестабильность и повышает вероятность распада ливийского государства.

В то же время, согласно некоторым исследованиям, многие террористы, примкнувшие к ИГИЛ, не вернутся в свои страны, особенно в свете повышенных мер безопасности, принятых властями. Боевики ИГИЛ могут перебраться из Ливии в Тунис и Египет или в Европу. В декабре 2016 г. министр обороны Туниса Ферхат Хорчани сказал, что «террористы бегут из южной Ливии не только на юг, чтобы примкнуть к группировке Боко Харам в Нигерии, но и на запад – в частности, в Тунис». В феврале 2017 г. он подчеркнул, что возвращение боевиков представляет угрозу для национальной безопасности Туниса.

Продолжается эскалация этнической и межрелигиозной вражды в регионе. Например, раскол между суннитами и шиитами, который подогревается саудовско-иранским противостоянием. Хотя в какой-то момент разрядка в отношениях между Саудовской Аравией и Ираном казалась возможной, события, последовавшие за визитом наследного принца Саудовской Аравии в Вашингтон, а также проявляемая Трампом враждебность к Ирану – в противовес политике сдерживания – сорвали шанс установления взаимопонимания между Эр-Риядом и Тегераном. Сообщения о планах Соединенных Штатов сформировать так называемый «суннитский альянс», включающий Саудовскую Аравию, Египет и Иорданию, для противодействия (фактически при участии Израиля) тому, что считается иранской угрозой региональной безопасности, снова обостряет напряженность между сторонами после того, как Саудовская Аравия заручилась поддержкой Вашингтона.

Между тем премьер-министр Регионального правительства Иракского Курдистана (КРГ) Нечирван Барзани подтвердил, что в этом году Курдистан проведет референдум о независимости. «Мы не можем возвращаться в прошлое», – говорит Барзани, утверждая, что «Ирак после Мосула уже не тот, каким он был до Мосула». Этот шаг поставит под угрозу не только единство Ирака, но и единство Сирии, Турции, а, возможно, и Ирана, поскольку во всех этих странах проживает многочисленное курдское меньшинство. В Сирии курдские провинции практически автономны, а в Турции курды добиваются независимости на протяжении нескольких десятилетий.

Йемен также под угрозой раскола. Рассматривается возможность разделения Йемена на шесть частей по религиозному, племенному и экономическому принципу. Север (бывшая Йеменская Арабская Республика) может расколоться на четыре части. Первая – это нефтяные области в Маарибе и Аль-Джауфе; вторая включает области проживания зейдитских племен (Сана, Амран и Саада); третья – прибрежные области (Хаджа, Ходейда); четвертая – район вдоль Баб-эль-Мандебского пролива в Таизе и Абе. Юг может разделиться на две части: пустынная нефтеносная область (Хадрамаут и Шабва) и стратегическая береговая линия Баб-эль-Мандеба (Аден, Абьян).

Политика США в регионе, основанная на принципе «разделяй и властвуй», также способствует реализации сценария хаоса и дезинтеграции. Термин «Новый Ближний Восток» был введен в мировой политический лексикон в 2006 г. Государственным секретарем Кондолизой Райс. Именно ей западные СМИ приписывают его формулирование взамен прежнего и более содержательного – «Большой Ближний Восток». С точки зрения Вашингтона, границы на Ближнем Востоке, проведенные Англией и Францией на основе соглашений Сайкс-Пико 1916 г., имеют серьезные недостатки и должны быть изменены. Аналогичный план был предложен советником главы Пентагона по ближневосточной политике Бернардом Льюисом в 1970-х годах. Американский президент Джордж Буш и неоконсерваторы ухватились за эту идею в рамках «Инициативы по Большому Ближнему Востоку», которая начала реализовываться в 2004 году. Заявленная цель заключалась в продвижении демократии и построении «общества знаний». Реальная цель – перекраивание карты Ближнего Востока по религиозному принципу.

Решающим шагом в осуществлении этой стратегии стала американская оккупация Ирака, особенно с учетом того, что война в Ираке очень дорого обошлась Соединенным Штатам и нанесла удар по их имиджу во всем мире. Арабские революции были одним из инструментов Вашингтона для достижения быстрых и радикальных изменений в регионе с минимальными, с американской точки зрения, издержками. США сыграли ключевую роль в устранении прежних режимов и приведении к власти полностью лояльных им исламистов.

Соединенные Штаты оказывали непосредственное влияние на мобилизацию арабских народных масс, обеспечивая помощь в обучении и финансировании организаций гражданского общества, занимающихся правозащитной деятельностью и продвижением демократии. Ряд американских организаций обучали арабскую молодежь искусству мобилизации масс и управления общественным мнением, а также методам ненасильственного давления на власть. Среди таких организаций одной из наиболее видных был Институт Эйнштейна, связанный с Фондом Джина Шарпа. Все они работали над сменой руководства некоторых арабских стран, устранением от власти лидеров, утративших народную поддержку, чтобы дать возможность прийти к власти другим, согласным на раздел своих стран по этно-религиозному принципу под лозунгом демократизации общества. Между тем Вашингтон заключил сделку с исламистами, согласно которой администрация США поддержит их приход к власти в обмен на сохранение американских интересов в регионе.

Когда Трамп победил на выборах, появились определенные надежды на изменение американской политики. Какое-то время казалось, что Вашингтон действительно намерен объединиться с другими силами в борьбе с терроризмом, чтобы помочь процессу урегулирования в Сирии или по крайней мере не мешать этому процессу, а также способствовать урегулированию других конфликтов в регионе. К сожалению, после американских ударов по Сирии в апреле стало очевидно, что Соединенные Штаты придерживаются прежней политики передела региона или так называемой «балканизации» Ближнего Востока.

Третий сценарий, маячащий на горизонте – возвращение авторитарных режимов. Поиск выхода из сложившегося положения и альтернативы двум предыдущим сценариям может способствовать укреплению государственной власти и органов безопасности. Это позволит сокрушить терроризм, подавить исламистов и осуществить социальные и культурные перемены, необходимые для подрыва влияния экстремистов. Этот сценарий предполагает упрочение государственной власти, которая будет противодействовать хаосу путем возрождения сильного центрального правительства. В краткосрочной перспективе это способно затормозить процесс демократизации. Однако в долгосрочной – твердые и серьезные шаги в направлении демократии неизбежны для всех стран региона.

Отправной точкой для созидания лучшего будущего, выхода за рамки предыдущих сценариев к более стабильной альтернативе, означающей благополучие для арабских народов, должно стать стремление народа сокрушить и искоренить терроризм. Некоторые режимы, пришедшие к власти после «арабской весны», манипулируют массами, используя угрозу терроризма и страх перед политическим исламом для оказания давления на людей, страдающих от плохих экономических условий, отсутствия демократии, ограничения прав и свобод. Они повторяют ошибки предыдущих режимов и играют с огнем. Подобная тактика не приведет к реальной стабильности. Стабильность и безопасность имеют двоякую природу: их установление предполагает искоренение терроризма и экономическое развитие. Очевидная связь между радикальным исламизмом в арабских обществах и ростом терроризма означает необходимость истребления идейной и культурной базы терроризма. Это должно происходить параллельно с активизацией регионального и международного сотрудничества для победы на тех территориях, где терроризм нашел себе прибежище, чтобы не допустить выезда боевиков в другие страны мира. Безопасность неделима: либо мы все будем жить в безопасности, либо никто не будет чувствовать себя под защитой.

Данный материал вышел в июле 2017 г. в серии записок Валдайского клуба, публикуемых в рамках научной деятельности МДК «Валдай». С другими записками можно ознакомиться по адресу http://valdaiclub.com/publications/valdai-papers/

Ближний Восток > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 августа 2017 > № 2300067 Нурхан Эль-Шейх

Из иранской провинции Систан-Белуджистан экспортировано 565 000 тонн товаров

Около 565 000 тонн товаров на сумму более 1,15 млрд. долларов США, были экспортированы из иранской провинции Систан-Белуджистан в течение первых четырех месяцев текущего 1396 иранского года (начался 21 марта 2017).

«Основными экспортируемыми товарами в этот период были строительные материалы, смола, семена кориандра, яблоки, а также химическая и промышленная продукция, которые в основном направлялись в Афганистан, Пакистан, Турцию, Кувейт и ОАЭ», - рассказал глава Организации промышленности, шахт и торговли остана Систан-Белуджистан Надер Миршекар, сообщает IRNA.

Чиновник добавил, что 54,5 % продукции было экспортировано через местные таможенные службы, а остальное с пограничных рынков.

Систан-Белуджистан расположен на юго-востоке Ирана и граничит с Пакистаном и Афганистаном.

Посол Турции в Азербайджане Эркан Озорал сообщил, что турецкий президент Тайип Эрдоган отложил визит в Баку из-за плотного рабочего графика, передает агентство Sputnik Азербайджан.

Ранее турецкие СМИ сообщили, что Эрдоган посетит Азербайджан 10-11 сентября для участия в шестом заседании Совета стратегического сотрудничества высокого уровня Азербайджан-Турция.

Как заявил Озорал журналистам, визит перенесен из-за плотного рабочего графика турецкого лидера. При этом посол не стал рассказывать о деталях, отмечается в сообщении агентства.

Дипломатические отношения между Азербайджаном и Турцией были установлены 14 января 1992 года.

В КОНЦЕ «ВЫСОКОГО» ЛЕТНЕГО СЕЗОНА ВЫРОС СПРОС НА ТУРПОЕЗДКИ В КРЫМ

Продажи авиабилетов в Крым в августе по сравнению с июлем 2017 г. выросли на 2%, а запросы на бронирования туров – на 3%. Таковы результаты анализа спроса на туристском рынке, проведенного Федеральным агентством по туризму совместно с агрегаторами туристических предложений России и туроператорами.

Общий объем продаж авиабилетов в августе вырос на 39% по сравнению с июлем, при этом, доля внутренних авиаперелетов увеличилась с 60 до 62%. В то же время доля международных авиаперелетов снизилась с 40 до 38%. Соответствующие данные приводит интернет-сервис для путешественников Biletix. Самым популярным направлением авиапутешествий оказался Крым. Причем доля проданных авиабилетов на полуостров выросла с 6,6% в июле до 8,7% в августе. В сентябре доля забронированных авиабилетов в Крым выросла до 9%. В число самых популярных направлений самостоятельных путешествий по России в августе и сентябре также вошли Сочи, Анапа, Краснодар, Минеральные воды.

Популярность Крыма выросла и в сегменте организованного туризма. По данным группы компаний «Слетать.ру», доля поисковых запросов на туры в Крым среди всех внутренних направлений выросла с 64% в июле до 67% в августе. Доля запросов туров в Крым на сентябрь выросла до 67,5%.

Общее количество отдохнувших на полуострове по состоянию на сегодня с начала года составляет более 3,7 млн туристов.

Крым набирает популярность как дестинация семейного отдыха. По данным социологического опроса туристов, 47,6% туристов предпочитают ездить на отдых в Крым с семьей и детьми.

Результаты опроса также показали, что продолжительность отдыха в Крыму для большинства туристов колеблется от 10 дней до трех недель. В частности, 41,6% респондентов планируют свой отдых на десять дней, 32,6% – на две недели, 16,7% – на три недели. При этом более одной трети туристов, а это 36,2%, отдыхают на полуострове впервые, 35,5% – приезжают на отдых в Крым уже второй раз.

Рост привлекательности Крыма как курортной дестинации в так называемый «бархатный сезон» или «сезон здоровья» связан в том числе со снижением стоимости авиабилетов. Если в июле авиабилет на одного гостя по маршруту Москва – Симферополь – Москва обходился 11,8 тыс. руб., а в августе уже в 15,3 тыс. руб., то на сентябрь он продается уже в среднем за 7,7 тыс. руб, на октябрь – за 6,1 тыс. руб. Стоимость отдыха в средствах размещения в осенний период также значительно доступнее. Так, средняя цена путевки в крымский санаторий в октябре 2017 года составляет 2,4 тыс. руб. на человека в сутки, включая 3-4 разовое питание + базовое лечение. Отдых в прошедшем классификацию отеле уровня 3* для двоих гостей с завтраком составляет в октябре 3,1 тыс. руб.

Помимо Крыма к самым популярным направлениям августа также относятся Краснодарский край (доля запросов туров составляет 30%), Москва и Московская область, Республика Карелия и Калининградская область (доля запросов – примерно по 1%).

В пятерку самых востребованных направлений внутреннего туризма сентября наряду с Крымом вошли Краснодарский край, Республика Карелия, Москва и Московская область, Ярославская область.

Рост спроса на пакетные туры по России также фиксирует ряд крупных туроператоров, работающих на внутреннем рынке. Так, в компании «Библио Глобус», отметили увеличение спроса на курорты Крыма и Краснодарского края в 2017 году по сравнению с прошлым годом на 90%. Компанией «Пегас» в этом году реализовано на 80% больше туров по России, чем в прошлом году.

Самыми популярными направлениями зарубежных поездок россиян на отдых являются страны, куда предлагаются пакетные туры. В пятерку наиболее востребованных направлений августа и сентября вошли Турция, Греция, Кипр, Тунис и Таиланд.

«Лето 2017 года показало достаточно стабильный спрос на внутрироссийские направления отдыха. Прогноз на «бархатный» сезон также является благоприятным. Мы ожидаем, что, в целом по стране, внутренний турпоток сохранит положительную динамику», – говорит Руководитель Ростуризма Олег Сафонов.

С 24 по 29 августа в гг. Москва и Алатырь в рамках программы «Новое поколение» состоялась конференция «История русских святых как объединяющий фактор мультикультурного пространства».

Представительством Россотрудничества в Турецкой Республике для участия в проекте была направлена Евгения Титова – член Российского общества просвещения, культурного и делового сотрудничества г. Стамбула. Конференция прошла в Воскресной школе в Черкизово (г. Москва) и Алатырской Епархии (г. Алатырь, Республика Чувашия).

Делегаты программы познакомились с российскими практиками приходов Русской Православной Церкви в области организации помощи детям-сиротам, малообеспеченным и бездомным людям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Были продемонстрированы лучшие практики приходских инициатив и социального служения, организованного в России. Российский опыт данной работы был воспринят иностранными гостями с большим интересом.

Участники конференции посетили Свято-Троицкий мужской монастырь Алатырской Епархии, основанный в 1566 году, и историческую резиденцию московских митрополитов в Черкизово, открытую в XIV веке. Программа визита включала также обзорные экскурсии по гг. Москва, Владимир и Алатырь, вечернее богослужение и Праздничную Божественную Литургию в честь Успения Пресвятой Богородицы.

В ходе поездки делегаты программы «Новое поколение» смогли лучше узнать православные традиции и российскую православную культуру, а также перенять практики социального служения, чтобы применять их в дальнейшем в своих странах.

Программа краткосрочных ознакомительных поездок в Российскую Федерацию молодых представителей политических, общественных, научных и деловых кругов иностранных государств «Новое поколение» реализуется во исполнение Указа Президента Российской Федерации от 19 октября 2011 года № 1394. Заказчиком-координатором программы выступает Федеральное агентство «Россотрудничество».

Основным содержанием Программы является организация краткосрочных поездок в Российскую Федерацию молодых представителей иностранных государств с целью их ознакомления с различными аспектами общественно-политической и культурной жизни в Российской Федерации и подготовки предложений по развитию сотрудничества с государствами, которые они представляют.

ПУТИН В БУДАПЕШТЕ

17 августа стало известно, что президент России приедет в Будапешт на открытие чемпионата мира по дзюдо. Приглашение российскому лидеру было направлено по линии Международной федерации дзюдо, поскольку В. В. Путин является ее почетным президентом. А сам чемпионат мира по дзюдо 2017 года пройдет в венгерской столице на Спортивной арене имени Ласло Папп с 28 августа по 3 сентября. Женщины оспорят награды в семи весовых категориях, россиянки будут бороться за медали в шести весовых категориях.

Это уже второй визит Российского президента в Венгрию в этом году. 2 февраля Владимир Путин провел переговоры с премьер-министром Венгрии Виктором Орбаном по целому ряду экономических вопросов, в том числе и строительству атомной электростанции Пакш. В конце 2014 года Россия и Венгрия подписали документы о строительстве пятого и шестого блоков АЭС Пакш с реакторными установками по передовому российскому проекту ВВЭР-1200, соответствующему самым современным, так называемым постфукусимским стандартам надежности и безопасности. Россия даст Венгрии на проект Пакш-2 государственный кредит до 10 миллиардов евро, а общая стоимость работ составляет 12,5 миллиарда евро.

Совсем недавно СМИ сообщали, что Газпром и Венгрия подписали соглашение о поставках газа в страну по «Турецкому потоку», в случае реализации которого газ пойдет в Венгрию через территорию Сербии и Болгарии.

В ходе нынешнего визита Университет города Дебрецен намерен присвоить президенту России Владимиру Путину титул «Почетный гражданин» (Civis Honoris Causa).

Российский президент удостоится этого звания «в знак признания важной роли, которую Россия и Венгрия придают Дебреценскому университету в деле модернизации АЭС Пакш», - говорится в заявлении вуза. В этом учебном заведении будут готовить специалистов для работы на новых энергоблоках атомной электростанции, проект строительства которых реализуют Москва и Будапешт.

Присвоение титула должно пройти в здании Парламента в Будапеште.

АПН

Автор Nina Popova

За месяц Иран импортировал 4 650 тонн чечевицы

Как сообщает Таможенная администрация Исламской Республики Иран, около 4 650 тонн чечевицы, на сумму около 185,8 млрд. риалов (5,7 млн. долларов США) было импортировано в Иран в течение четвертого месяца текущего 1396 иранского календарного года (22 июня-22 июля 2017).

В указанный период, основными источниками импорта чечевицы в Иран были ОАЭ, Турция, Канада и Казахстан, сообщает Young Journalists Club.

Как сообщало ранее информагентство IRAN.RU, в первый месяц текущего иранского года, Иран импортировал более 5770 тонн чечевицы на сумму 210,7 млрд. риалов (свыше $ 5,56 млн.), то есть уровень импорта этого продукта снизился.

В течение четырех месяцев в Иран было импортировано более 22 000 тонн хлопка

По данным Таможенной администрации Исламской Республики Иран, в течение первых четырех месяцев текущего 1396 иранского финансового года (21 марта - 22 июля 2017) в Иран было импортировано более 22 000 тонн хлопка стоимостью около 1,54 трлн. риалов (47,4 млн. долларов США).

Импорт, в основном, осуществлялся из Узбекистана, Италии, Южной Кореи, Турции, Таджикистана, Китая, Малайзии, Индии и Греции, сообщает Mizan Online.

В прошлом 1395 финансовом году (март 2016- март 2017) было импортировано более 50 000 тонн хлопка стоимостью более 100 миллионов долларов.

По оценкам, рост производства отечественного иранского хлопка увеличится более чем на 12 % и достигнет 180 000 тонн в текущем финансовом году (март 2017- март 2018) по сравнению с прошлогодними 160 000 тоннами, рассказал менеджер хлопкового проекта, проводимого министерством сельскохозяйственного развития Ирана.

"Мы ожидаем, что из этого объема будет произведено около 60 000 тонн хлопковых волокон", - цитирует Ибрахима Хезарьяриби информационное агентство Mehr.

У Ирана есть потенциал для увеличения производства хлопка, но низкая цена на хлопок по сравнению с другими сельскохозяйственными продуктами не позволяет фермерам приступить к его выращиванию.

"Спрос нашей текстильной промышленности составляет от 90 000 до 100 000 тонн в год, и внутреннего производства хлопка недостаточно для удовлетворения спроса. Мы должны импортировать не менее 50 000 тонн в год", - сказал он.

Заместитель министра сельскохозяйственного развития Аббас Кешаварз рассказал, что около 130 гектаров ферм впервые будут заняты под посевами хлопка в Иране в нынешнем иранском году. "Около 100 гектаров этих ферм расположены в северной провинции Голестан", - добавил он.

"Метод, при котором высаживаются саженцы, а не семена, помогает экономить потребление воды на хлопковых фермах на 40 % и уменьшает потребность в семенах на одну шестую. Кроме того, хлопок может быть таким образом собран раньше", - добавил он.

Археологический «разрез» Крыма: итоги крупнейших раскопок в истории полуострова

Крымская новостроечная экспедиция Института археологии РАН, начавшая работу весной этого года, завершает работу в восточной части полуострова. В зоне вдоль строящейся трассы «Таврида» от Симферополя до Керчи ученые исследовали более 60 памятников – от мезолита до XIX века.

«Это крупнейшие археологические раскопки в истории Крыма. Мы исследовали почти 300-километровый «историк-культурный разрез», уходящий в прошлое на 10 тысяч лет. Вместе с нами памятники исследовали антропологи, палеозоологи, почвоведы, реставраторы, ученые из Крыма, Новосибирска, Санкт-Петербурга, Краснодарского края», – сказал руководитель экспедиции, доктор исторических наук Сергей Внуков.

Впервые в крупном проекте по сохранению памятников участвовали ведущие археологические учреждения России из различных регионов: Институт археологии РАН (Москва), Институт истории материальной культуры РАН (Санкт-Петербург), Институт археологии и этнографии СО РАН (Новосибирск), Историко-археологический музей-заповедник «Неаполь Скифский» (Симферополь), Институт археологии Крыма (Симферополь), а также археологические организации Краснодарского края.

Конструктивное взаимодействие археологов из различных регионов, имеющих опыт работы в Причерноморье, позволило выполнить масштабные полевые работы в сжатые сроки.

Он подчеркнул, что ученым еще предстоит большая работа по анализу собранного материала, однако уже сейчас уже можно подвести предварительные итоги работы. После исследования и публикации полученных данных находки – несколько тысяч артфактов – будут переданы в музеи Крыма.

Каменный век, бронза и железо

Самый древний памятник, который исследовала экспедиция, – стоянка «Яблочное 1» в Белогорском районе. Здесь были найдены каменные орудия и заготовки для них: нуклеусы, отщепы, пластины, скребки, скобели, резец. Находки указывают, что здесь были стойбища охотников и собирателей каменного века. Особенности орудий позволяют датировать стоянку эпохами мезолита и неолита, то есть IX-IV тысячелетиями до нашей эры.

К эпохе бронзы относятся 14 погребальных курганов, исследованных экспедицией. Тогда крымские степи и предгорья населяли кочевники, которые хоронили своих умерших в курганах на боку с поджатыми коленями. Самые ранние такие курганы сооружены носителями ямной (вторая половина III – начало II тысячелетия до н. э.) и кеми-обинской (конец III - первая половина II тысячлетия до н. э.) археологических культур. Захоронения последней совершались в каменных ящиках с раскрашенными охрой внутренними стенками. Погребенных сопровождали лепные сосуды, изделия из камня и кости.

В времена поздней бронзы в курганах появляются сложные каменные конструкции в курганах. Наиболее ярким примером стал курган номер 3 курганной группы «Фонтан 1».

Перед первым погребением в этом кургане соорудили невысокую земляную площадку, которую по периметру обложили камнями. С юга к ней примыкала конструкция из каменных крупных блоков в виде буквы «П». В центре площадки под плитами был совершено захоронение ребенка, в которое был положен орнаментированный лепной сосуд. Позднее вокруг центрального погребения была возведена квадратная ограда из таких же массивных блоков. В последующие периоды в кургане было совершено еще несколько погребений.

К раннему железному веку (кизил-кобинская и скифская культуры – IX-IV вв. до н.э.) относятся 11 курганов и более 10 впускных погребений в курганах более раннего времени.

В большинстве случаев это захоронения в простых прямоугольных ямах, сопровождаемые лепными сосудами. В скифских захоронениях также встречаются бронзовые наконечники стрел, единичные железные предметы и украшения. В одном погребении воина найдена греческая амфора с клеймом.

Античность

Античные поселения в зоне раскопок были найдены только на Керченском полуострове в границах Боспорского царства. В основном, это сельские поселения эллинистического времени IV–III веков до н.э. Кроме того, ученые исследовали участок городища «11-й километр» I века до н.э. – III века н.э, где было найдено большое количество артефактов, в том числе монет. Раскопки проводятся и на всех оборонительных валах Керченского полуострова: Бескровного, Аккосов (Узунларский), Акмонайском.

Впервые были детально исследованы курганы «Госпитальный» и «Цементная Слободка» в Керчи. Их склепы были разрушены и ограблены в древности.

В 10 километрах к западу от Керчи археологи исследовали два кургана группы «Александровские скалы». Здесь были найдены два могильника I-II веков н.э., в которых обнаружено 213 погребений.

В захоронениях находились красноглиняные и краснолаковые миски и кувшины. В мисках часто встречаются кости животных. Нередки находки маленьких железных ножей и оселков, бронзовых застежек-фибул и стеклянных флаконов, бусин.

Средние века

Наиболее ранние средневековые памятники по трассе «Таврида» представлены впускными погребениями в древние курганы XI – XIII веков. Одно из наиболее интересных – захоронение половецкого воина-кочевника в кургане 1 группы из 14 курганов в Белогорском районе.

Воин был погребен вместе с железной кольчугой, кольчужным шлемом-мисюркой, кожаным колчаном со стрелами, железной саблей, обрубком серебряной витой гривны, амфорой, бронзовым котелком с железной дужкой.

Эпохой Золотой Орды датируются два поселения: «Кош-Кую» и «Жемчужина-1». При исследовании «Жемчужины-1» были найдены шесть полностью сохранившихся глинобитных печей с воздуховодами из керамических труб. В слое золы, заполнявшем одну из печей, обнаружены остатки зерна. На поселении найдены медные монеты, элементы конской сбруи, фрагменты ножей.

Среди керамики, найденной здесь, выделяется парадная посуда: поливные многоцветные орнаментированные чаши местного производства и импортные кашинные (кашин – белая пористая керамическая масса) чаши XIII – первой половины XIV веков.

Особенно интересен стеклянный сосуд, расписанный цветными эмалями, аналоги которому есть среди ближневосточных сосудов второй половины XIII – XIV века.

Поселения позднего средневековья и нового времени представлены шестью памятниками. На двух поселениях от построек сохранилась только известковые заливки полов с очагами и подпольными ямами, сами строения, вероятно, были деревянные. В конце XVIII – XIX века появляются кладки из обработанных камней на глине.

Находки этого времени – турецкие и русские монеты, курительные трубки, незамысловатыми украшениями и медными вещами. Технологические традиции в керамических изделиях претерпевают некоторые изменения, но сохраняются многие формы сосудов, известных еще в золотоордынский период.

Интересен раскопанный на поселении «Ленинское 7» (деревня Аргин XIX века) каменный «бассейн-цистерна» с колодцем в центре. По всей видимости, это было общественным сооружением.

Обзор подготовили: С.Ю. Внуков, И.В. Рукавишникова, А.Н. Хохлов, К.И. Панченко (все - Москва), А.М. Михайлов (Керчь), Ю.П. Зайцев (Симферополь), П.И. Шульга (Новосибирск), Е.И. Нарожный (Армавир).

ВНИМАНИЮ ТУРИСТОВ ТУРОПЕРАТОРА «TED TRAVEL»

В ночь с 29 на 30 августа 2017 года будет организован последний из четырех запланированных авиакомпанией «Якутия» вывозных рейсов по маршруту Анталия – Москва.

В этой связи Ростуризм и Ассоциация «Турпомощь» информируют туристов туроператора «Ted Travel» о следующем.

В случае отказа от вылета этим рейсом при имеющемся билете на данный рейс туристам туроператора «Ted Travel» необходимо будет организовывать возвращение из Турции в Россию самостоятельно, приобретать билеты за свой счет.

Чтобы узнать о наличии мест, а также подробности вылета, необходимо обращаться в представительство принимающей стороны – компанию «Jazz Travel» или Ассоциацию «ТУРПОМОЩЬ» по телефонам:

ГЛАВА РОСТУРИЗМА ОЛЕГ САФОНОВ ПРОВЕЛ РАБОЧУЮ ВСТРЕЧУ В ЧРЕЗВЫЧАЙНЫМ И ПОЛНОМОЧНЫМ ПОСЛОМ ТУРЕЦКОЙ РЕСПУБЛИКИ В РОССИИ ХЮСЕЙНОМ ЛАЗИПОМ ДИРИОЗОМ

28 августа 2017 года состоялась рабочая встреча Руководителя Федерального агентства по туризу Олега Сафонова с Чрезвычайным и Полномочным Послом Турецкой Республики в России Хюсейном Лазипом Дириозом. Стороны обсудили проблемные аспекты, связанные с приостановкой деятельности туроператора «Ted Travel» и оказанием помощи его туристам, отдыхающим в настоящее время на территории Турции.

Глава Ростуризма выразил Послу признательность за содействие в вопросах размещения туристов «Ted Travel» в отелях.

Олег Сафонов проинформировал Хюсейна Лазипа Дириоза, что ключевой причиной возникшей финансовой несостоятельности туроператора «Ted Travel» стала проводимая им политика «жесткого» демпинга. Стороны договорились о совместной выработке мер по противодействию реализации участниками рынка демпинговых схем, которые негативно отражаются на состоянии туристской отрасли и ставят под угрозу права и законные интересы потребителей.

Также Олег Сафонов и Хюсейн Лазип Дириоз договорились развивать двустороннее сотрудничество в формате Российско-Турецкой Рабочей группы по туризму в рамках Смешанной Межправительственной Российско-Турецкой комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству и, в соответствии с предложением турецкой стороны, провести очередное заседание этой группы в октябре 2017 года в Анталье.

ОЧЕРЕДНОЙ БОРТ С РОССИЙСКИМИ ТУРИСТАМИ ТУРОПЕРАТОРА «TED TRAVEL» ПРИБЫЛ В МОСКВУ

29 августа 2017 года очередной рейс авиакомпании «Якутия» со 170 российскими туристами – клиентами компании «Ted Travel» прибыл из Анталии в Москву в 9:22 по московскому времени.

Следующий, четвертый рейс авиакомпании «Якутия» запланирован на 1:20 по местному времени 30 августа 2017 года. Уточнить списки вылетающих можно по телефонам: +7 916 801 49 60, +7 903 295 51 75.

На момент возникновения ситуации, связанной с невозможностью туроператора в дальнейшем исполнять свои обязательства перед клиентами компании «Ted Travel», на турецких курортах находилось 755 человек. После выполнения всех четырех запланированных рейсов авиакомпании «Якутия» в Турции останется порядка 50 человек, которые будут вывезены рейсами других авиакомпаний.

Вернуться в Россию рейсом 30 августа могут туристы, чей обратный вылет намечен на более поздние даты. Чтобы воспользоваться этой возможностью, желающие должны оперативно направить обращение в Ассоциацию «Турпомощь» о перебронировании билетов.

Иран увеличивает экспорт газа с Южного Парса на 12%.

Иран экспортировал также на 28% больше добытого газового конденсата.

Экспорт природного газа с гигантского газового месторождения Южный Парс за последний год увеличился на 12%, сообщила арабская служба CNBC со ссылкой на заявление начальника таможенного управления Ирана Ахмада Бур Хейдара, который отметил, что Иран экспортировал также добытый на месторождении газовый конденсат на общую сумму $6,9 млрд, что на 28% больше, чем годом ранее.

По его словам, в список экспортной продукции, получаемой за счет эксплуатации месторождения, входят также метанол, пропан и полиэтилен, главными импортерами которых являются Китай, Япония, Южная Корея, Индия, Индонезия, Турция, Египет, США и Кувейт.

В июле 2017 года, напоминает CNBC, французская Total (50,1%), китайская CNPC (30%) и иранская Petropars (19,9%) создали консорциум для разработки 11-й фазы месторождения. Проект стоимостью $4 млрд предполагает добычу в 2020 году 1,8 млрд куб. футов газа в сутки или 370 тыс. баррелей нефтяного эквивалента.

По итогам I полугодия 2017 года группа «Интер РАО» вдвое снизила чистую прибыль

Чистая прибыль за I полугодие 2017 года составила 29,9 млрд рублей, снизившись на 32 млрд рублей или 51,7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года (62 млрд рублей). Скорректированная чистая прибыль за отчетный период составила 31,8 млрд рублей, увеличившись на 19,7%.

Более высокий результат сопоставимого периода 2016 года включает прибыль от реализации пакета акций ПАО «Иркутскэнерго» в размере 31,9 млрд рублей, а также признанное частичное восстановление резерва под обесценение основных средств Верхнетагильской ГРЭС.

Выручка выросла на 4,0% (16,9 млрд рублей) и составила 437,3 млрд рублей.

Увеличение выручки в сбытовом сегменте на 29,7 млрд рублей (10,9%), до 301,4 млрд рублей, обусловлено как ростом среднеотпускных цен гарантирующих поставщиков для конечных потребителей, так и приёмом на обслуживание новых потребителей независимыми сбытовыми компаниями.

Выручка в сегменте «Теплогенерация», в который входят «ТГК-11» и «Башкирская генерирующая компания», увеличилась на 1,5 млрд рублей (4,1%) и составила 37,6 млрд рублей. Основным фактором роста выручки стало увеличение среднеотпускных цен на тепловую энергию в Башкирии, Омской и Томской областях по сравнению с сопоставимым периодом. Данный эффект был частично нивелирован уменьшением выработки электроэнергии рядом станций сегмента в условиях снижения маржинальности.

Рост выручки в сегменте «Электрогенерация» на 1,0 млрд рублей (1,7%), до 57,5 млрд рублей, достигнут благодаря росту выработки, в первую очередь – на Пермской ГРЭС, где в сопоставимом периоде 2016 года проводились плановые и внеплановые ремонты оборудования. Дополнительными факторами стали рост установленной мощности в результате перемаркировки оборудования ряда станций и плановый вывод из эксплуатации неэффективных мощностей на Черепетской ГРЭС и Верхнетагильской ГРЭС.

Выручка сегмента «Трейдинг» по сравнению с сопоставимым периодом снизилась на 12,7 млрд рублей (34,0%) и составила за I полугодие 2017 года 24,7 млрд рублей против 37,4 млрд рублей по итогам I полугодия 2016 года. На снижение выручки повлияло как укрепление курса рубля относительно основных валют экспортных контрактов (доллара США и евро), так и снижение объёмов поставок по направлениям Грузии, Финляндии, Китая, Эстонии и др. в соответствии с рыночной конъюнктурой.

Уменьшение выручки в сегменте «Зарубежные активы» на 4,3 млрд рублей (25,4%), до 12,5 млрд рублей, преимущественно обусловлено эффектом от укрепления курса рубля относительно доллара США и грузинского лари в I полугодии 2017 года, что привело к снижению рублевого эквивалента выручки, а также остановкой одного из трёх энергоблоков станции Trakya Elektrik в Турции на ремонт в течение мая-июня 2017 года и выбытием ООО «Мтквари Энергетика» из периметра Группы в июне 2016 года.

Операционные расходы возросли по сравнению с сопоставимым периодом на 23,7 млрд рублей (6,1%) и составили 412,0 млрд рублей. При этом скорректированные на эффекты от признания/восстановления обесценения основных средств расходы составили 409,7 млрд рублей (4,3%), что сопоставимо с динамикой выручки.

Рост расходов, связанных с передачей электроэнергии, на 10,0 млрд рублей (8,9%), до 123,2 млрд рублей, связан преимущественно с деятельностью сбытовых активов Группы и обусловлен ростом потребления электроэнергии и тарифов на её передачу.

Увеличение расходов на покупную электроэнергию и мощность по сравнению с сопоставимым периодом на 6,9 млрд рублей (4,4%), до 164,4 млрд рублей, было преимущественно связано с ростом рыночных цен на покупную мощность по сравнению с сопоставимым периодом, а также с ростом объёмов реализации в сбытовом сегменте, частично нивелированным снижением объёмов поставок в рамках трейдинговой деятельности.

Расходы на технологическое топливо уменьшились по сравнению с сопоставимым периодом на 0,6 млрд рублей (0,9%) и составили 59,5 млрд рублей. Причиной послужило как выбытие АО «Мтквари Энергетика» из периметра Группы в июне 2016 года, так и снижение выработки на станции Trakya Elektrik в связи с проведением ремонтных работ и укрепления курса рубля относительно доллара США и евро. Эти эффекты были частично нивелированы ростом расходов на топливо в результате увеличения выработки в сегменте «Электрогенерация».

Начисление/восстановление резерва под обесценение объектов основных средств: признано обесценение основных средств АО «ТГК-11» в размере 2,4 млрд рублей, в то время как в сопоставимом периоде прошлого года было признано частичное восстановление ранее признанного обесценения основных средств Верхнетагильской ГРЭС в размере 4,4 млрд рублей.

Показатель EBITDA составил 47,4 млрд рублей, уменьшившись на 11,8%. При этом снижение показателя EBITDA с учётом его корректировки на эффекты выбывших из периметра активов в Армении и Грузии, а также реклассификацию актива в Казахстане составило 7,7%.

Основное снижение показателя EBITDA произошло в сегменте «Зарубежные активы». Величина показателя по сегменту составила 1,9 млрд рублей, уменьшившись на 4,6 млрд рублей по сравнению с сопоставимым периодом. Снижение обусловлено как выбытием из периметра Группы ЗАО «Электрические сети Армении», ОАО «Разданская энергетическая компания (РазТЭС)» и АО «Мтквари Энергетика» (эффект данных активов на EBITDA прошлого года составлял 1,7 млрд рублей), а также классификацией 50-процентной доли участия в совместном предприятии АО «Экибастузская ГРЭС-2» в состав активов, классифицируемых как предназначенные для продажи (эффект на EBITDA сопоставимого периода прошлого года составлял 0,7 млрд рублей), так и укреплением курса рубля относительно доллара США и евро, что привело к уменьшению финансовых показателей зарубежных активов в рублёвом выражении. Дополнительный эффект на снижение показателя оказало снижение выработки Trakya Elektrik в связи с проведением ремонтных работ.

В сегменте «Трейдинг» показатель EBITDA снизился на 2,3 млрд рублей и составил 2,8 млрд рублей. Данный результат обусловлен как укреплением курса рубля, так и сокращением объемов поставок в направлении Грузии и Белоруссии в соответствии с текущей конъюнктурой рынка.

Сегмент «Сбыт» продемонстрировал рост EBITDA на 1,3 млрд рублей (17,9%), до 8,6 млрд рублей. Основная причина – опережающий рост выручки от реализации электроэнергии над ростом расходов на покупную электроэнергию и её транспортировку, что объясняется особенностями тарифного регулирования.

В сегменте «Теплогенерация» показатель EBITDA увеличился на 0,1 млрд рублей (1,5%), до 9,7 млрд рублей. Положительный эффект от роста тарифов на тепловую энергию был нивелирован уменьшением выработки электроэнергии в результате работы меньшим составом генерирующего оборудования по причине снижения маржинальности.

В сегменте «Электрогенерация» показатель EBITDA снизился на 0,1 млрд рублей, до 27,6 млрд рублей. На снижение показателя повлияло увеличение расходов на ремонт, в том числе проведение малых и средний инспекций турбин и генератора Южноуральской ГРЭС. При этом положительный эффект получен благодаря увеличению состава генерирующего оборудования относительно сопоставимого периода вследствие простоя оборудования Пермской ГРЭС в плановых и внеплановых ремонтах в I полугодии 2016 года. Кроме того, на рост показателя повлияло увеличение установленной мощности станций в результате перемаркировки энергоблоков, и ввод в июне 2017 года блока №12 Верхнетагильской ГРЭС установленной мощностью 447 МВт в рамках ДПМ, а также плановый вывод из эксплуатации неэффективных мощностей.

Показатель доли в прибыли ассоциированных компаний и совместных предприятий снизился на 1,5 млрд рублей и составил 1,9 млрд рублей.

Снижение доли в прибыли от участия в ассоциированных компаниях и совместных предприятиях в наибольшей степени объясняется отсутствием прибыли от участия в совместных предприятиях ЗАО «Электрические сети Армении» и ОАО «Разданская энергетическая компания (РазТЭС)» в связи с продажей 50% долей в этих обществах в декабре 2016 года, а также классификацией 50-процентной доли участия в совместном предприятии АО «Экибастузская ГРЭС-2» в составе активов, классифицируемых как предназначенные для продажи с 01 декабря 2016 года.

Совокупные активы увеличились на 17,1 млрд рублей (3,0%) и составили 588,7 млрд рублей.

Совокупные активы возросли преимущественно в результате аккумулирования денежных средств, полученных по результатам деятельности Группы в отчётном периоде, на расчётных счетах и депозитах, а также приобретения прав требования по договорам о предоставлении мощности для ПГУ-420 блока №12 Верхнетагильской ГРЭС.

Капитал увеличился на 15,9 млрд рублей (3,8%) и составил 435,1 млрд рублей.

Увеличение капитала за счёт признания чистой прибыли за отчётный период в размере 29,9 млрд рублей было частично нивелировано эффектом от распределения дивидендов за 2016 год в размере 15,3 млрд рублей.

Совокупные обязательства составили 153,6 млрд рублей, увеличившись на 1,2 млрд рублей (0,8%).

Увеличение размера совокупных обязательств обусловлено привлечением краткосрочных заёмных средств компаниями сбытового сегмента с целью погашения обязательств на оптовом рынке и по оплате услуг по передаче электроэнергии. При этом заметно снизился размер кредиторской задолженности в связи с введением в действие нового порядка оплаты услуг сетевых организаций.

Долговая нагрузка с учётом доли в долге совместных предприятий увеличилась на 51,7%, до 27,0 млрд рублей.

Совокупный объём кредитов и займов дочерних компаний без учёта доли долга совместных предприятий увеличился на 9,2 млрд рублей (52,2%), до 26,8 млрд рублей, в результате привлечения заёмных средств для осуществления операционной деятельности преимущественно в сбытовом сегменте.

Соотношение долгосрочной и краткосрочной частей заёмных средств на 30 июня 2017 года (без учёта доли кредитов и займов совместных предприятий) составило 25,2% к 74,8% (31 декабря 2016 года – 50,4% к 49,6%).

Объём внешних кредитов и займов совместных предприятий в структуре совокупного долга составил 0,2 млрд рублей и представляет собой долг ЗАО «Камбаратинская ГЭС-1».

На динамику финансовых результатов существенно повлияли следующие ключевые факторы и события:

Ввод в эксплуатацию 567 МВт новой и модернизированной генерирующей мощности в рамках договоров о предоставлении мощности (ДПМ);

Рост среднеотпускных тарифов на тепловую энергию для конечных потребителей по российским активам Группы;

Оптимизация загрузки мощностей в сегменте «Электрогенерация», включая вывод из эксплуатации неэффективного генерирующего оборудования;

Рост среднеотпускных цен для конечных потребителей в сбытовом сегменте;

Укрепление курса рубля относительно доллара США и евро;

Завершение сделки по продаже акций ЗАО «Электрические сети Армении» и ОАО «Разданская энергетическая компания (РазТЭС)» в декабре 2016 года, и, как следствие, отсутствие финансовых результатов деятельности данных компаний в 2017 году.

Из Ирана будет экспортировано 150 000 тонн фисташек на сумму $ 1,5 млрд.

По оценкам, в течение текущего 1396 иранского года (начался 21 марта 2017) из Ирана будет экспортировано 150 000 тонн фисташек на сумму 1,5 млрд. долларов США, чтобы зарегистрировать рост по стоимости и по объемам на 11% и 25 %, соответственно, по сравнению с прошлым годом, заявил глава Ассоциация производителей фисташки Ирана.

Бывший президент Иранской палаты торговли, промышленности, горнодобывающей промышленности и сельского хозяйства Мохсен Джалалпур рассказал, что в прошлом году из страны было экспортировано 135 тыс. тонн этой продукции на сумму около 1,2 млрд. долларов, сообщает IRNA.

Ранее Джалалпур заявлял, что в этом, согласно ожиданиям, производство фисташек достигнет 235 000 тонн, что будет на 38 % больше по сравнению с прошлогодними 170 000 тонн.

По словам заместителя министра промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Моджтабы Хосротаджа, Иран поставляет более 50 % фисташек на мировой рынок. Он отметил, что основным конкурентом Ирана в производстве фисташек является американский штат Калифорния.

Около 16 660 тонн фисташек на сумму 173,66 млн. долларов США были экспортированы из Ирана в 56 стран, в том числе США, Украину, ОАЭ, Италию, Бахрейн, Бразилию, Болгарию, Турцию, Канаду, Катар, Швейцарию, Францию, Польшу, Вьетнам, Нидерланды, Таиланд, Японию, Румынию и Гонконг, за первые четыре месяца текущего 1396 финансового года (21 марта - 22 июля).

Фисташки выращиваются в 19 иранских провинциях.

Иран увеличил стоимость экспорта в Катар на 60,57 %

В течение пяти месяцев, до 22 августа, Иран экспортировал в Катар 737 500 тонн несырьевых товаров на сумму 67,5 млн. долларов США, зарегистрировав рост на 30,8 % и 60,57 % по объему и стоимости, соответственно, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, сообщает "Financial Tribune".

Ежедневные данные торговли Таможенной администрации Исламской Республики Иран показывают значительный рост стоимости экспорта в соседний арабский эмират начиная с июня, когда Саудовская Аравия, ОАЭ, Бахрейн и Египет разорвали дипломатические отношения и сократили сухопутные, морские и воздушные связи с крошечной нацией.

Иранский бизнес, особенно в пищевой промышленности, стремился к расширению связей с Катаром после разрыва, организованного режимом Саудовской Аравии.

Тем не менее, Иран не является единственной страной, которая старается закрепиться на рынке Катара. Катарская торговая палата недавно объявила о подписании 15 торговых соглашений с Турцией. Говорят, что Турция проводит трехсторонние переговоры с Ираном и Катаром, чтобы облегчить транзит товаров через Иран.

Пакистан тоже, запустил прямую линию доставки продукции в Катар. Также Азербайджан пытается наладить более тесную торговлю с арабской страной Персидского залива.

Член правления Фонда гарантирования экспорта Ирана Араш Шахрани считает, что у Ирана есть потенциал стать надежным деловым партнером для Катара. "Но сначала Иран должен придумать меры по обеспечению долгосрочного присутствия в этой стране", - рассказал он "Financial Tribune". "Сталь составляет 5 % от общего объема импорта Катара. Иранские сталевары в южных провинциях должны сосредоточиться на рынке Катара", - посоветовал он.

Чиновник указал на низкий риск торговли с Катаром и заявил, что EGFI (Государственное агентство по экспортным кредитам Ирана) готово и может осуществить страховое покрытие экспорта для соседа.

Около 207 000 тонн общего объема экспорта (на сумму 18 миллионов долларов США) были отправлены в соседнюю страну в течение четвертого месяца иранского года (закончившегося 23 июля). Иран экспортировал 97 000 тонн товаров на сумму 3,9 млн. долларов США в Катар за аналогичный период прошлого года.

Экспорт газового конденсата из "Южного Парса" вырос на 31 % за год

По словам таможенного чиновника Специальной энергетической экономической зоны Парс (PSEEZ), за последние 12 месяцев из месторождения "Южный Парс" было экспортировано 18,812 млн. тонн газового конденсата, что свидетельствует о 31-процентном росте по объему, по сравнению с предыдущим годом.

Управляющий директор по таможенным вопросам Специальной энергетической экономической зоны Парс (PSEEZ) Ахмад Пурхайдар указал на значительное увеличение экспорта различных продуктов из "Южного Парса" за последний год, добавив, что "за последние 12 месяцев, предшествующих августу 2017 года, в общей сложности 16 474 527 тонн не нефтепродуктов на сумму 6 743 981 999 долларов США были отправлены за границу". Он подчеркнул, что объем экспорта показал 20-процентный рост по весу по сравнению с соответствующим периодом год назад.

Общий объем экспорта из Южного Парса показывает рост на 25 % по весу и на 12 % по стоимости, по сравнению с соответствующим периодом прошлого года, сказал он.

Позднее, Пурхайдар перечислил основные направления экспорта иранских товаров, включая Китай, Японию, Южную Корею, Индию, Гонконг, Индонезию, Турцию, Египет, ОАЭ и Кувейт.

Позже, чиновник подчеркнул, что за аналогичный период в PSEEZ было импортировано 9 127 531 тонна продукции на сумму 1 517 347 748 долларов США. Он сообщил, что основными закупленными товарами являются нефтеперерабатывающее оборудование и химические продукты, используемые нефтехимическими комплексами в регионе.

Месторождение "Южный Парс" представляет собой кладовую природного газа, и расположено в Персидском заливе. Это, безусловно, крупнейшее в мире месторождение природного газа. Иран и Катар совместно владеют этим газовым месторождением, и Иран имеет 3700 квадратных километров от общей площади в размере 9 700 квадратных километров.

Месторождение содержит 14 триллионов кубических метров газа, а также 18 миллиардов баррелей газового конденсата, то есть 8 процентов всего имеющегося в мире газа, а также половину запасов газа в Иране.

Объем добычи газа в Иране из "Южного Парса" в 2013 году составил 285 миллионов кубических метров, а благодаря внедрению 11 новых фаз, этот показатель поднялся до 540 миллионов кубических метров.

Рашид Сюняев: «В нашей Галактике возможно существование разумной жизни»

Интервью с известным советско-российским астрофизиком, часть 2: об отечественном образовании, запуске космической обсерватории, российско-турецком телескопе и пригодных для жизни планетах

Создать человеческую колонию на Марсе сегодня нереально, хотя планеты, пригодные для жизни, во Вселенной, вероятно, имеются, считает знаменитый астрофизик Рашид Сюняев, приезжавший недавно в Казань. Во второй части интервью корреспонденту «Реального времени» ученый поделился своим мнением об отечественном образовании, рассказал о готовящемся запуске космической обсерватории, поведал о российско-турецком телескопе и планетах, которые могут быть пригодны для жизни.

«Школа у нас была отличная»

— Рашид Алиевич, у нас нередко ругают современное российское образование. Летят камни и в огород советского просвещения. Какую сейчас роль играет школа?

— Я помню всех своих учителей и особо благодарен тем из них, на чьих уроках было интересно и кто не был добреньким, а поощрял здоровую конкуренцию между учениками в классе, умел разделить класс по способностям и давать каждой группе интересные и специально подобранные для уровня этих учеников задачи. Мне повезло, у нас была именно такая учительница математики в старших классах. Это помогло мне стать одним из двух победителей математической олимпиады Средней Азии и Казахстана, а потом поступить на физтех (МФТИ).

В 2012 году меня наградили медалью по физике имени Бенджамина Франклина. Это одна из наиболее престижных наград в США за успехи в науке. Она присуждается по семи различным направлениям фундаментальной науки. Одновременно со мной такую же золотую медаль Бенджамина Франклина по компьютерным наукам и когнитивистике (научное направление, объединяющее теорию познания, когнитивную психологию, нейрофизиологию, когнитивную лингвистику и теорию искусственного интеллекта, — прим. ред.) получил Владимир Вапник, раньше тоже работавший в одном из институтов Академии наук СССР и предложивший совместно с Алексеем Червоненкисом первый в мире алгоритм machine learning, «обучения машин», позволяющий компьютерам набирать опыт и учиться. Сейчас такие алгоритмы широчайшим образом используются в науке (big data, machine mining), технике, финансах, имеют громадное количество приложений. Естественно, мы познакомились в ходе награждения. Неожиданно выяснилось, что мы закончили одну и ту же школу — №18 в Ташкенте. Только будущий профессор Вапник поступил в нее в тяжелейшем 1943 году, когда я родился, и закончил ее в 1953 году, когда я был в третьем классе. Вспомнили любимых учителей, оказалось, что запомнились и ему, и мне те же самые учителя — те, кто учил по-настоящему. Решили, что школа у нас была отличная.

Известный астроном и джазмен, профессор МГУ Эрик Апушевич Дибай рассказывал мне когда-то о своей школе в Казани, где практически одновременно с ним учились будущие писатель Василий Аксенов, академик Роальд Сагдеев и многие другие ярчайшие люди, о которых казанцы знают гораздо больше меня.

Можно гордиться и тем, что я жил в Долгопрудном под Москвой в том же общежитии физтеха (МФТИ), что и нобелевские лауреаты, ныне сэр Андрей Гейм и сэр Константин Новоселов. Грустно вспоминать, но этнический немец Андрей Гейм смог из-за своего происхождения (как об этом везде пишут) поступить на физтех лишь со второй попытки.

Там, в этом общежитии, было немало замечательных ребят, приехавших из всех уголков Советского Союза. Заметная часть из них стала видными учеными, членами РАН, известными всем профессионалам в их области науки. Жаль, что часть из них нашла приложение своим талантам лишь на Западе или в Японии.

Мне трудно ответить на ваш вопрос о современной ситуации в российских школах: дети давно выросли, внучки еще маленькие. Из трех моих московских внучек пока только Алия ходит в школу рядом с домом, она перешла во второй класс. Она любит свою учительницу, свой класс и учится с удовольствием.

«Оба телескопа готовы к запуску»

— Правда ли, что вы прилетели в Казань глубокой ночью, а в 11 утра уже выступали с лекцией в Казанском университете?

— Да, я считаю своим долгом выступать с докладами на семинарах и с достаточно широкими по тематике лекциями в каждом университетском городе, где мне по какой-то причине приходится бывать и где есть профессионалы и студенты, интересующиеся астрофизикой, космологией или теоретической физикой. С особым удовольствием делаю это в Казани и Ташкенте, где есть известные школы астрономов, работающие уже больше 150 лет. Целью моего полуторачасового доклада на кафедре астрономии и космической геодезии КФУ было привлечь внимание студентов, аспирантов и молодых ученых, а также их профессоров и преподавателей к возможностям, которые открываются перед российскими астрофизиками в связи с планируемым на сентябрь 2018 года запуском орбитальной космической обсерватории «СПЕКТР-Рентген-Гамма».

— Расскажите поподробнее об этом проекте.

— В составе обсерватории — два рентгеновских телескопа, один с оптикой косого падения «еРозита», сконструированный и созданный в Германии (это лучшее, что в этом классе телескопов сегодня может предложить Европа), и ART-XC, задуманный и испытанный в Институте космических исследований Российской академии наук, сконструированный и собранный во Всероссийском федеральном ядерном центре — ВНИИЭФ в Сарове, где много лет работал мой Учитель, трижды Герой Социалистического Труда академик Яков Зельдович. ART-XC чувствителен к более жестким рентгеновским лучам чем «еРозита». Оба телескопа готовы к запуску и находятся сейчас в чистовых залах знаменитого НПО имени С. Лавочкина в Химках под Москвой, где ведутся работы по их интеграции со спутником и продолжаются необходимые тесты и проверки. Системы спутника и телескопы должны уметь «разговаривать» и «понимать» друг друга.

Отвлекусь на минуту. Мой Учитель, академик Яков Зельдович, работал в Казани вместе с другими именитыми советскими физиками в тяжелейшие годы страшной войны с конца 1941 года до 1943 года, когда Институт химической физики АН СССР вернули из эвакуации, но не в Ленинград, а в Москву. Во время одного из приездов в Казань он показывал мне место в актовом зале Казанского университета, где на пятачке, огороженном ширмами, жила его семья с двумя маленькими дочками, его родителями и сестрой. Трудно себе представить, но в этом не очень большом актовом зале жило, если я правильно помню, 26 семей ученых, эвакуированных из осажденного Ленинграда. И среди них были люди класса Юлия Борисовича Харитона (ученика самого лорда Резерфорда и открывателя нейтрона Чедвика), впоследствии тоже ставшим трижды Героем Социалистического Труда и главным конструктором нашей первой атомной бомбы, да и многих последующих образцов ядерного оружия. Помню, как Зельдович показал мне на полу зала то место, где умер его отец, похороненный на Арском кладбище Казани.

Планируется, что наш спутник будет в течение 4 лет сканировать небо и должен будет создать восемь независимых карт всего неба в рентгеновских лучах (по карте каждые полгода) с достаточно хорошим угловым разрешением (около 20 угловых секунд). Наши телескопы раз в 10 чувствительнее прежних. И мы надеемся, что они откроют и нанесут на карту практически все (около 100 000) скопления галактик в наблюдаемой Вселенной. А это самые массивные объекты нашей Вселенной, каждый из них содержит в себе многие сотни, и даже тысячи галактик, горячий (от 10 до 100 миллионов градусов) межгалактический газ и громадное количество «темной материи», которая проявляет себя своей гравитацией, но никак более не взаимодействует с нормальным «барионным» веществом и излучением. Гигантское гравитационное поле этих скоплений галактик изгибает траектории фотонов света. В результате они служат гигантскими линзами и позволяют астрономам наблюдать экстремально далекие галактики, свет которых усилен гравилинзой до уровня чувствительности самых больших телескопов на Земле или на орбите.

Мы надеемся нанести на карту положение примерно трех миллионов сверхмассивных черных дыр (с массами от миллиона до миллиардов солнечных масс), фиксируя излучение аккреционых дисков, в которых поглощаемые черной дырой струи газа вращаются вокруг нее и медленно из-за трения продвигаются к гравитирующему центру, выделяя тепло, излучаемое диском как в рентгеновских, так и в оптических лучах. У этих черных дыр немалый аппетит: чтобы стать видимыми на гигантских расстояниях, они должны «съедать» количество газа, сравнимое с массой Луны и даже всей Земли каждую секунду.

Наши телескопы позволят следить за сотнями тысяч звезд в нашей Галактике (совсем молодых и в «расцвете сил», как наше Солнце, но быстровращающихся и имеющих гораздо более яркую корону и вспыхивающих в рентгеновских лучах чаще и ярче нашего Солнца). Мы надеемся, что удастся уследить за темпом появления и роста со временем скоплений галактик и сверхмассивных черных дыр, что чрезвычайно важно для космологии и уточнения основных параметров нашей Вселенной.

Аккреция на черную дыру и релятивистский джет в представлении художника (НАСА). Захваченный черной дырой газ имеет большой угловой момент и быстро вращается вокруг нее. Турбулентная вязкость способна уносить угловой момент наружу, приводя к медленному радиальному движению газа и выделению гравитационной энергии. Эта энергия излучается поверхностью диска, превращая его в ярчайший источник излучения. За разработку общепринятой в мире «стандартной» теории дисковой аккреции проф. МГУ Николай Шакура и Рашид Сюняев получили в этом году Государственную Премию Российской Федерации

— А зачем нам нужны восемь независимых карт всего неба?

— Во-первых, мы сложим их и получим более чувствительную карту. А во-вторых, они позволят нам следить за переменностью рентгеновского неба, искать послесвечения ярчайших гамма-всплесков и фиксировать случаи, когда сверхмассивные черные дыры разрывают из-за приливного взаимодействия пролетающую слишком близко от нее звезду. Значительная часть образовавшегося газа захватывается и поедается черной дырой, а мы сможем следить за этим процессом, наблюдая ставший неожиданно очень ярким рентгеновский источник. Расчеты аспиранта ИКИ РАН Ильдара Хабибуллина, приехавшего учиться в Москву из Башкортостана, показали, что телескоп «еРозита» имеет шанс увидеть тысячи таких вспыхивающих на месяцы или годы источников за 4 года сканирования неба.

— Почему именно эту тему выбрали для своей лекции в Казани?

— Главной целью моей лекции для астрономов и физиков КФУ было продемонстрировать студентам старших курсов и аспирантам, физикам и астрономам, прикладным математикам, что у них в случае успешного запуска обсерватории «Спектр РГ» в следующем году есть возможность подключиться к обработке, анализу и интерпретации громадного потока данных с отечественного спутника, оснащенного современными рентгеновскими телескопами. Такая возможность открывается не каждый день. На мою лекцию пришло не так много студентов и аспирантов, что и понятно: начало августа — это время каникул. Удивительно, но в зале были два проректора и несколько заведующих кафедрами, преподаватели ряда кафедр.

В начале сентября в Казань собирается приехать по приглашению КФУ член- корреспондент РАН, профессор Амстердамского университета и ведущий научный сотрудник Института космических исследований РАН Марат Гильфанов. Марат родился и окончил школу в Казани, ему сейчас немного за 50. Отличный возраст, когда человек уже полностью сформировался как ученый, учит молодежь (под его руководством защитились уже больше 10 аспирантов) и в то же время активно работает сам. Марат известен во всем мире не только как астрофизик-теоретик, но и как один из экспертов по анализу данных космических обсерваторий. Надеюсь, что он прочтет несколько лекций в Институте физики КФУ и на кафедре астрономии. Мы будем рады, если в Казани начнется активная работа и по космической астрофизике.

Академик АНТ Наиль Сахибуллин создал в КФУ отличную школу звездной астрофизики. Этой группе в КФУ уже 20 лет принадлежит 35% наблюдательного времени на 1,5-метровом оптическом телескопе (на высоте 2500 метров, гора Бакырлытепе) в 50 км от Антальи в Турции над дорогой, по которой вел свою армию в Персию и Индию сам Александр Македонский. Мы сейчас стараемся приобрести для спектрометра этого телескопа современную ПЗС-матрицу на замену отработавшей уже 7 лет. Для нас всех важно, чтобы астрофизики КФУ вместе с другими российскими обсерваториями участвовали в программе наземной поддержки наблюдений спутника «СПЕКТР-РГ». Мы мечтаем, что самые интересные и необычные из миллионов рентгеновских источников, открываемых в ходе обзора всего неба, будут немедленно наблюдаться с Земли в оптическом и радиодиапазонах, чтобы помочь выяснить природу этих объектов.

«В нашей Галактике возможно существование разумной жизни»

— Скажите, продолжаются ли поиски планет, пригодных для жизни?

— Наша страна традиционно занимается исследованиями Венеры и Марса, сейчас вновь возвращается к исследованиям Луны с помощью космических аппаратов. Все это важно и очень интересно. Но в передовых странах мира растет интерес к исследованиям свойств планет вблизи других звезд.

Искать жизнь в других мирах — гораздо более амбициозная задача! Истратив куда меньше средств, ученые США, Франции, Швейцарии достигли за последние 20 лет в этом необычайных высот. Они открыли тысячи планет вблизи других звезд. Еще 20 лет назад люди лишь рассуждали о вероятности существования иной жизни, то сегодня мы видим планеты, которые находятся в так называемой «обитаемой зоне». Легко оценить, на каком расстоянии от звезды должна проходить «снежная граница», чтобы на планете были и зима, и лето. То есть ученые ищут планеты с атмосферой, водой, гравитацией и даже временами года, как на Земле. И десятки таких планет уже найдены. Они далеки — до них пока не долететь. Но важно, что они есть. Нужно мыслить глобально! Обидно, что Россия в этих исследованиях отстает, потому что вкладывала свои средства лишь в изучение планет Солнечной системы. Хотя, конечно, это тоже важно.

Ученые, работающие с данными американских спутников «Кеплер», «Хаббл» и многих наземных телескопов в Чили, на Гавайских островах, в Европе, открыли к настоящему времени 3639 планет, включая 612 систем, где открыто две или больше планет в каждой из них. Я смело привожу здесь такие точные цифры, потому что Международный астрономический союз регистрирует все достоверные новые открытия экзопланет и приводит их точное число на Википедии. Среди ближайших к нам звезд планеты есть почти у каждой. Каждая пятая из многих тысяч ближайших звезд типа нашего Солнца, скорее всего, имеет хотя бы одну планету размером с Землю, находящуюся на таком расстоянии от звезды, что на этой планете в принципе возможно существование жизни в какой-то простейшей форме при наличии воды, кислорода и других необходимых условий для жизни. Таким образом, во всей Галактике возможно существование миллиардов планет, на которых могла бы на какой-то стадии их эволюции существовать жизнь. Жаль, что в исследовании экзопланет (планет вблизи других звезд) наши ученые сильно отстают из-за отсутствия доступа к лучшим телескопам мира.

Мне приятно отметить, что группа астрономов, в которую входит член-корреспондент АНТ, профессор КФУ Ильфан Бикмаев, недавно открыла, используя российско-турецкий 1,5-метровый телескоп, еще одну неизвестную ранее экзопланету, вращающуюся вокруг звезды, красного гиганта, на расстоянии почти 900 световых лет от нас. Масса этой экзопланеты намного больше массы нашей Земли и сравнима с массой Юпитера. Думаю, что я не выдаю большой секрет, так как статья уже написана, но будет лучше, если интервью по этому поводу вам даст сам автор открытия.

Ученые, работающие с данными американских спутников «Кеплер», «Хаббл» и многих наземных телескопов в Чили, на Гавайских островах, в Европе, открыли к настоящему времени 3639 планет, включая 612 систем, где открыто две или больше планет в каждой из них.

Для ученых (да и для человечества в целом) важна информация, что мы, скорее всего, не одиноки в этом мире. Теперь мы уверены, что даже где-то в нашей Галактике (а галактик в наблюдаемой Вселенной многие миллиарды) возможно существование разумной жизни. На Земле для ее развития на ранней стадии (переход от бактерий к растениям и животным) понадобились миллиарды лет. История человечества показывает, что нужны миллионы лет для перехода от человекообразных обезьян к современному человеку, и только десятки тысяч лет для перехода племен охотников и собирателей кореньев к земледелию и приручению скота. А век электричества наступил лишь 150 или 200 лет назад. Что узнает и чему научится человечество такими темпами через 30, 100 или пусть тысячу лет? Трудно себе это представить.

На сегодняшнем уровне развития науки и техники трудно себе представить переселение человечества на планету вблизи другой звезды. Сегодня это практически невозможно. Пока практически нереально создание даже большой колонии на Марсе. Да и не очень понятно, зачем она нужна нам сегодня. Пока и на Земле немало дел. Но никто не знает, что будет, возможно, через тысячу или миллион лет. А на Земле в запасе у нас в лучшем случае есть несколько миллиардов лет.

Продолжение следует

Тимур Рахматуллин, Реальное время

Россия. ПФО > Образование, наука. СМИ, ИТ > ras.ru, 28 августа 2017 > № 2291721 Рашид Сюняев

ОЧЕРЕДНОЙ БОРТ С РОССИЙСКИМИ ТУРИСТАМИ ТУРОПЕРАТОРА «TED TRAVEL» ВЫЛЕТЕЛ В МОСКВУ

28 августа 2017 года в 11:50 очередной рейс авиакомпании «Якутия» с российскими туристами – клиентами компании «Ted Travel» – вылетел из Анталии в Москву. На борту авиалайнера находится 171 пассажир. Ориентировочное время прибытия в аэропорт Внуково – 14:45 по местному времени.

На момент возникновения ситуации, связанной с невозможностью туроператора в дальнейшем исполнять свои обязательства перед клиентами компании «Ted Travel», на турецких курортах находилось 755 человек. По предварительной информации на данный момент в Турции остается порядка 350 отдыхающих из России, которые будут вывезены в ближайшие 2 дня.

США присматриваются к российским госбанкам

Следующие санкции США могут коснуться российских госбанков

Александр Братерский, Игорь Крючков, Наталья Еремина, Рустем Фаляхов

В ближайшие недели США могут ввести новые санкции против России — на этот под удар могут попасть госбанки, заявили «Газете.Ru» источники, близкие МИД РФ. Если Вашингтон решится на это, новые финансовые ограничения станут приглашением для Евросоюза. До сих пор ЕС отказывался присоединяться к американским санкциям, которые угрожают его интересам.

Источники в российских дипломатических кругах ожидают, что США в ближайшие недели могут усилить санкционное давление на Россию, введя дополнительные санкции против ряда российских госбанков.

«В сентябре против крупнейших профильных банков будет представлен новый пакет ограничений», — сообщил собеседник, близкий к МИД РФ. По этим данным, новый удар могут ощутить на себе в том числе Банк России, Россельхозбанк, Газпромбанк и другие государственные финансовые организации.

США ранее уже ввели санкции против Сбербанка, Банка Москвы, Газпромбанка, Россельхозбанка, ВЭБа. В американском Белом доме считают, что крупные российские национальные банки с большой долей государственного участия связаны с крупными политическими фигурами, близкими к Кремлю.

Ближе к Европе

По мнению источника «Газеты.Ru», американская сторона выбрала банковские ограничения в качестве новой антироссийской меры в том числе из-за своих европейских партнеров. После одобрения нового пакета американских санкций против России с острой критикой этой меры выступило руководство ЕС.

Одним из наиболее активных критиков стал глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер. «Одобренный в США законопроект может иметь непредвиденные односторонние последствия, которые отразятся на интересах ЕС в области энергетической безопасности», — объяснял он суть проблемы в конце июля, когда законопроект лежал на столе у Трампа.

Когда президент США подписал санкционный пакет, Юнкер ужесточил риторику. «Мы должны защищать наши интересы также перед Соединенными Штатами, и мы готовы это сделать, — говорил он. — На саммите G7 в Таормине в Италии, а также на саммите G20 в Гамбурге я сказал, что если американцы сделают такой шаг, то мы будем готовы принять адекватные ответные меры».

Ряд высокопоставленных европейских руководителей уже выразили беспокойство, что санкции, которые США уже ввели, ударят по крупным энергетическим проектам с Россией. Речь идет прежде всего о газопроводе «Северный поток – 2», в котором партнерами российского «Газпрома» являются несколько крупных европейских компаний.

По словам источника, близкого к МИД РФ, США выбрали для нового санкционного удара банковскую отрасль, «так как это не наносит урон Европе, а только России, в отличие от других секторов, где обоюдный урон». Таким образом, США открывают двери к потенциальному присоединению Евросоюза к новым санкциям.

«Следующий этап санкций против российских банков, которые могут быть приняты в США, может быть связан с ограничениями в адрес вообще всех российских банков, не только госбанков и банков Крыма, кроме «дочек» иностранных банков. То есть это уже будут секторальные санкции», — рассказал «Газете.Ru» Павел Самиев, управляющий директор НРА. По его мнению, такие санкции вряд ли будут радикальными. Ограничения могут быть наложены на ряд операций наших банков в иностранной юрисдикции, на саму возможность вести бизнес в иностранных юрисдикциях.

«Это, конечно, отразится на бизнесе российских банков, но не критично. Более радикальные меры, например, как в Крыму, отключение банков от системы переводов SWIFT или сокращение срока кредитования, как для уже находящихся под санкциями российских банков, до 14 дней, против российских банков на следующем этапе противостояния России и США я не ожидаю», — считает Самиев.

Могут быть разные варианты санкций, в том числе и похожие, которые США применили недавно к Венесуэле, считает начальник департамента финансового анализа КБ «Альба Альянс» Ольга Беленькая. «США запретили совершать операции с долговыми обязательствами, выпущенными правительством и государственной нефтяной компанией Petroleos de Venezuela», — объяснила собеседница «Газеты.Ru».

По словам Беленькой, российский финансовый сектор не очень опасается нового витка санкций. Но проблема есть с тем, как на эти санкции ответит российское правительство.

Неудобные контакты

Пакет санкций против России, который президент США Дональд Трамп подписал в начале августа, был также отчасти нацелен на банковскую систему РФ. Например, время возврата американских кредитов для российских банков было существенно сокращено, а срок кредитования для уже находящихся под санкциями российских банков был снижен с 90 дней до 14. Для нефтегазового сектора время кредитования было установлено на срок в 30 дней. Для снятия этого пакета санкций президенту США нужно будет получить одобрение конгресса.

В заявлении, которым Трамп сопроводил подписание законопроекта, он объяснил свое решение «необходимостью сохранить национальное единство». Дело в том, что с 2016 года члены американского конгресса обвиняют президента США в незаконных контактах с российскими официальными лицами.

От этих обвинений в феврале пострадал бывший советник президента США по национальной безопасности Майкл Флинн. Тогда выяснилось, что до инаугурации Трампа Флинн вел переговоры с послом России в Вашингтоне Сергеем Кисляком о перспективах снятия антироссийских санкций. Согласно американскому законодательству, вопросы государственной важности Флинн не имел права обсуждать до официального вступления Трампа в президентскую должность. В итоге советник по нацбезопасности был вынужден подать в отставку.

О нелегитимных контактах между самим Трампом и российской стороной в предвыборный период до сих пор неизвестно. Однако в американских СМИ скандал о «русских связях» не утихает до сих пор, и это парализует работу Белого дома.

Американские сенаторы, которые проводят расследование в отношении возможных связей президента США с Россией, также пытались выяснить, не связан ли кто-либо из окружения Дональда Трампа с российскими банкирами. Ранее Джаред Кушнер, зять Трампа и одновременно его старший советник, признал, что встречался с руководителями российского государственного Внeшэкoнoмбaнка (ВЭБ).

Этот же факт признал и ВЭБ. «Встречи проходили в формате roadshow по стратегии развития Внешэкономбанка до 2021 года c рядом представителей крупнейших банков и деловых кругов США, в том числе с главой Kushner Companies Джаредом Кушнером», — заявили в российской компании.

Уже принятые санкционные меры США могут значительно отразиться на имидже российской экономики. Международное рейтинговое агентство Moody's уже заявило, что они негативно скажутся на кредитном рейтинге России.

«Расширенные санкции — неблагоприятный сигнал для инвесторов, особенно иностранных, которые лишь недавно начали подстраиваться под существовавший санкционный режим. Но санкции негативны и для внутренних инвесторов, которые хотели бы воспользоваться преимуществами улучшившейся конкурентоспособности России, чтобы создать экспортные возможности в различных отраслях», — заявили в Moody's.

Эксперты считают, что слабость рубля и связанные с этим риски роста инфляции не позволили Банку России на очередном заседании совета директоров 28 июля принять решение о снижении ключевой ставки, оставив ее на уровне 9%. По данным EPFR, только за июнь ориентированные на Россию фонды потеряли около $2 млрд.

Член президиума Боснии и Герцеговины (БиГ) Бакир Изетбегович и глава МИД страны Игор Црнадак в понедельник раскритиковали заявления президента Чехии Милоша Земана, что исламские террористы могут создать в Боснии свою базу.

Накануне Земан заявил, что исламские боевики, бегущие в Европу после поражения террористической группировки "Исламское государство" (ИГ, запрещена в РФ) в Ираке и Сирии, могут создать террористическую базу в Боснии и Герцеговине.

"Чешский президент без повода и оснований распространяет опасную неправду о БиГ и особенно о бошняках (славянах-мусульманах), подобно ранним заявлениям президента Хорватии Колинды Грабар-Китарович и министра иностранных дел Австрии Себастьяна Курца… Цель данных заявлений – отравить европейскую общественность ложным представлением о БиГ, особенно о ее гражданах исламского вероисповедания, как о надуманной угрозе для Европы", — приводит телеканал N1 слова Изетбеговича. Член президиума БиГ подчеркнул, что речь идет о "ксенофобской и исламофобской кампании официальных лиц некоторых среднеевропейских государств".

Глава боснийского МИД Игор Црнадак, который в отличие от бошняка Изетбеговича является православным сербом, также выступил в защиту репутации своей страны. "Думаю, что подобная оценка не имеет под собой оснований. Не стоит спешить с реакциями. Мы не являемся никакой базой, где в каждый момент может произойти что-то страшное. У нас уровень опасности примерно такой же, как и в других европейских государствах", — отметил министр иностранных дел БиГ.

Он добавил, что есть люди, которые возвращаются из горячих точек на Ближнем Востоке, и существует угроза терроризма, "однако не такая, чтобы Боснию из-за нее надо было выделять".

По данным властей в Сараево, с 2012 года в Сирии и Ираке на стороне исламских радикалов сражалось 240 бошняков, причем 54 из них перед отправкой на Ближний Восток проживали в Европе, в большинстве своем – в Австрии. Сейчас, по данным президиума БиГ, в рядах различных террористических группировок состоит 116 боснийских граждан. На родину прибыли 44 человека, из которых 23 были осуждены на сроки различной длительности, еще десять вернулись в страны Европы и один сидит в тюрьме в Турции.

Передача киевского международного аэропорта "Борисполь" в концессию рассматривается украинским правительством только в перспективе далекого будущего, в данный момент такой шаг не является целесообразным, заявил глава Мининфраструктуры Украины Владимир Омелян.

Ранее министерство экономического развития и торговли Украины обнародовало новый расширенный список госпредприятий, которые подлежат приватизации. Наряду с этим был обнародован список госпредприятий, которые рекомендуется передать в концессию. В частности, в этот список внесены аэропорт "Борисполь" и львовский международный аэропорт.

После этого в украинских СМИ появилась информация, что Мининфраструктуры во главе с Омеляном якобы готовят передачу этих аэропортов в концессию турецким компаниям.

"Есть предложение правительства, которое базируется на предложении Минэкономики рассматривать в далеком бушующем концессии аэропорта "Борисполь". Если даже за этот вопрос проголосуют в парламенте, если будет соответствующее решение, это займет долгие годы подготовки в случае необходимости. Я, например, на этом этапе не уверен в целесообразности передачи в концессию аэропорта "Борисполь", — сказал Омелян на брифинге в понедельник.

Он добавил, что представители министерства не проводили ни одной встречи с компанией Turkish Airlines по поводу передачи аэропорта в концессию.

Мы завершаем переговоры в Кувейте. Состоялись встречи с Эмиром Государства Кувейт С.А.Ac-Сабахом, Премьер-министром страны Дж.М.Ас-Сабахом и только что прошли подробные переговоры с Первым заместителем Председателя Совета министров, Министром иностранных дел Государства Кувейт С.Х.Ac-Сабахом.

Мы констатировали, что наши отношения развиваются в тех направлениях, которые были обговорены во время визита Эмира Кувейта С.А.Ac-Сабаха в Российскую Федерацию в ноябре 2015 г. Вслед за тем состоялись контакты на уровне различных министров России и Кувейта, прежде всего, экономического блока, а также министров, занимающихся энергетикой, министров иностранных дел. С моим коллегой мы общаемся регулярно.

Отметили, что товарооборот в прошлом году у нас вырос на 14 %, а за первые месяцы в текущем году – на 43 %. Эти темпы говорят о том, что мы скоро выйдем на уровень более полмиллиарда долл.США. Это далеко не предел.

Хорошо работают наши компании в сфере инвестиций. Российский фонд прямых инвестиций имеет совместную платформу с Кувейтским инвестиционным агентством. Эти средства уже активно осваиваются в конкретных проектах.

Мы рады, что на регулярной основе у нас налаживаются межпарламентские контакты. Глава Национального собрания Кувейта Марзука Аль-Ганем в октябре этого года будет участвовать в 137-й Ассамблее Межпарламентского союза, которая пройдет в Российской Федерации.

По международным делам у нас очень близкие и совпадающие позиции по принципиальным проблемам, которые сохраняются в этом регионе. Это касается Сирии, Ливии, Йемена, ситуации вокруг Катара, в отношении которого наши кувейтские партнеры стремятся наладить активное посредничество. Мы готовы активно этому содействовать в тех формах, которые будут сочтены приемлемыми всеми сторонами.

У нас контакты со всеми без исключения государствами Персидского залива. Мы заинтересованы в том, чтобы Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) был единым. Это очень важный игрок в формирующемся полицентричном мироустройстве, с которым у нас очень тесные отношения, и мы ими дорожим.

Напомню, что у нас есть инициатива, которую мы уже много лет продвигаем – Российская концепция безопасности в зоне Персидского залива. Отрадно, что Кувейт, наряду с такими членами ССАГПЗ, как Бахрейн и Оман, изначально являлся активным сторонником этой инициативы, о чем сегодня вновь сказали нам наши коллеги.

Безусловно, мы не оставили без внимания проблему Палестины. Мы и кувейтяне озабочены сохраняющимся тупиком на переговорах по ближневосточному урегулированию. Убеждены, что нельзя допустить, чтобы палестинская проблема оказалась задвинута на задний план, поскольку этот, как его называют, один из самых старых кризисов или даже «мать всех конфликтов» в регионе требует повышенного внимания, тем более в нынешней ситуации. Условились по всем этим вопросам продолжать тесно сотрудничать.

С 1 января 2018 г. Кувейт будет являться членом Совета Безопасности ООН. Это создает дополнительную площадку для тесной координации. Я убежден, что участие Кувейта в работе СБ ООН будет способствовать продвижению конструктивных неконфронтационных подходов и поискам общеприменимых компромиссов.

Вопрос: У России дружеские отношения со всеми сторонами конфликта в Персидском заливе. Может ли Россия при поддержке существующей кувейтской инициативы выступить в качестве посредника в решении данного конфликта?

С.В.Лавров: Мы поддерживаем кувейтскую инициативу и не хотим ни с кем конкурировать. Действительно, у нас добрые отношения со всеми странами, оказавшимися в этой не очень простой ситуации. Мы исходим из того, что инициатива Кувейта заслуживает поддержки всех, кто сможет повлиять на эту ситуацию позитивно.

Мы будем готовы оказывать поддержку в формах, приемлемых для всех участников этой ситуации.

Вопрос: Как Кувейт оценивает последний прогресс в деле сирийского урегулирования, в частности, прямые переговоры при российском посредничестве?

С.В.Лавров: Сегодня наши партнеры высказали очень высокую оценку усилиям Российской Федерации. С самого начала они активно поддержали Астанинскую площадку. Договоренности, которые были достигнуты в Астане в формате Россия-Турция-Иран при участии наблюдателей из Иордании, США, участии ООН, не остаются просто на бумаге, а воплощаются в жизнь (что с удовлетворением отмечают наблюдатели), хотя не такими быстрыми темпами, как хотелось бы, но и ситуация непростая. Тем не менее, уже созданы три зоны деэскалации, сейчас формируется четвертая в районе Идлиба. В самое ближайшее время состоится очередное заседание в «астанинском формате», где, надеюсь, эти договоренности будут окончательно закреплены в юридических документах.

Кувейт высоко оценивает роль, которую играет Россия. Сегодня наш коллега, Министр иностранных дел Кувейта С.Х.Ас-Сабах особо подчеркнул, что без площадки Астаны не было бы тех шансов, которые появились сейчас в политическом процессе, в том числе на женевских переговорах.

Кувейт. Россия > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 августа 2017 > № 2287214 Сергей Лавров

Аналитики отметили рост импорта орехов и сухофруктов в первом полугодии 2017 года

Укрепление курса российского рубля и налаживание новых каналов поставок импортной продукции привело к росту ввоза орехов и сухофруктов в Россию. Эта тенденция полностью проявилась во втором квартале 2017 года, когда по сравнению с аналогичным периодом прошлого года прирост поставок наблюдался практически для всех товаров этой категории. И хотя до восстановления российского рынка "благородных" орехов, объем которого с 2013 по 2016 год сократился более чем в два раза, еще очень далеко, наметившийся позитивный тренд безусловно является позитивной новостью для всех участников этого сегмента рынка.

Анализ изменений импорта орехов и сухофруктов мы публикуем с разрешения команды ресурса GiveMeBid.com и автора обзора Арины Сотниковой.

Арахис

Проблемы с урожаем в Латинской Америке два года подряд внесли коррективы в мирное течение российского рынка Арахиса – лидеры сменились. В первом полугодии 2016 года главными поставщиками арахиса в Россию были Аргентина (25 560 тонн) и Бразилия (16 539 тонн), оставив далеко позади конкурентов – Индию (1 913 тонн) и Китай (1 093 тонн). В 2017 году ситуация зеркально меняется, на первое место выходит Индия с невероятным ростом до 28 251 тонн, следом идет Аргентина – 16 341 тонн и минус 40 % рынка, и Бразилия – 13 508 тонн и минус 20%. Китай занимает 4-ю строчку, но с очевидным успехом – поставки в Россию в первом полугодии 2017 года увеличились в 5 раз до 5 921 тонны.

В целом, суммарный импорт арахиса в Россию вырос на 34% : 67 570 тонн в первом полугодии текущего года против 48 571 тонны годом ранее. Как результат, большинство трейдеров столкнулись с перестоком на складах, а экспортеры с остановкой отгрузок. По оценке игроков рынка, на улучшение ситуации уйдет несколько месяцев или до полугода. Кроме того, в добавок к большому ввозу, потребление снэков в России заметно снизилось, причина проста – холодное лето.

Кунжут

Индия, главный поставщик кунжута в Россию, стабильно увеличивает объемы. По итогу за первое полугодие 2017 года – ежемесячный рост и плюс 54% в сравнении с прошлым годом, 6 623 против 4 314 тонн. Последний месяц мы слышим о росте цен со стороны экспортеров, причина – неблагоприятные погодные условиями в Индии, поэтому следует ожидать роста цен и на внутреннем рынке.

Тыквенная семечка

Импортная тыквенная семечка в Россию идет из Китая. Объемы поставок увеличиваются из года в год – за первое полугодие 2017 года Россия импортировала 3 616 тонн китайской тыквенной семечки против 2 545 тонн в 2016 году. Возможно, планомерное увеличение обусловлено текущей ситуацией в Китае с перепроизводством семечек и, как следствие, низкими ценами. В этом году китайские фермеры планировали уменьшить посевы тыквы, посмотрим, как это отразится на российском рынке в новом сезоне.

Кешью

Нестабильная ситуация во Вьетнаме, проблемы с наличием сырья для переработки остались в прошлом: рынок стабилизировался, цены снизились. Однако неурядицы на мировом рынке очищенных орехов кешью коснулись и российского рынка. В первом квартале 2017 года поставки из Вьетнама сократились на 20% – 678 тонн против 855 тонн в 2016 году. Но во втором квартале, главным образом – в мае и июне, мы отмечаем компенсирующий 30% рост – 1100 тонн против 843 тонн за аналогичный период прошлого сезона. Второй квартал повлиял и на первое полугодие в целом, по итогу – 2 081 тонны и плюс 20% в сравнении с годом ранее.

Грецкий Орех

Настроение на российском рынке грецкого ореха задает Чили. Прошлый сезон оказался неблагоприятным для чилийских производителей – они потеряли 40% урожая. Итог, импорт в Россию в первом полугодии 2017 года упал на 38% до 139 тон, против 223 тонн годом ранее. Однако с приходом нового урожая в апреле 2017 года, объем поставок грецкого ореха в Россию во втором квартале увеличился на 64% – 164 тонны против 100 тонн за аналогичный период предыдущего года.

Изюм

Афганистан – некогда главный поставщик изюма на российский рынок – в прошлом году передал пальму первенства Ирану, а сегодня опустился на последнее место среди основных поставщиков изюма в Россию. Импорт афганского изюма в первом полугодии 2017 года составил только 569 тонн, против 3 402 тонн годом ранее. По словам местных производителей, главная причина неудач на мировом рынке – устаревшее оборудование и отсутствие современных лабораторий по контролю за качеством переработанного изюма. Пожаловаться на снижение объемов экспорта в Россию в этом году могут Чили – 910 тонн и минус 40%, и Индия – 940 тонн и минус 42%, в сравнении с первым полугодием 2016 года.

Лидером направления в первом полугодии 2017 года, как и годом ранее, стал Иран – 7 993 тонны и плюс 61%. Следом идут Турция – 1 069 тонн против 670 тонн, и Узбекистан, который не только обогнал Афганистан по количеству поставок, но и вдвое увеличил объемы – с 322 тонн в первом полугодии 2016 года до 706 тонн в 2017 году.

Курага

Импорт кураги в Россию в первом полугодии 2017 года вырос на 13% в сравнении с аналогичным периодом прошлого года – 2 776 тонн против 2 452 тонн. Причем, полугодовой рост обусловлен ростом поставок во втором квартале, хотя лето – традиционно низкий сезон для рынка сухофруктов. Вероятно, причиной перемен стали нестабильные отношения между Россией и Турцией последний год, турецкое эмбарго и его последующая отмена. Однако турецкая курага сегодня – основной продукт, а Турция – главный поставщик направления. Так, в первом полугодии текущего года объем импорта кураги в Россию увеличился на 19% до 2 458 тонн.

Поставки из Узбекистана выросли в 15 раз – с 15 тонн в 2016 году до 222 тонн в 2017 году. Таджикистан, некогда главный поставщик кураги в Россию (с долей рынка в 49% в 2014 году – прим. редакции) сегодня поставляет только 97 тонн против 50 тонн в прошлом году. Причина – российские производства предпочитают более дорогой турецкий продукт с большим сроком хранения.

Миндаль

Миндаль – абсолютный лидер мировой торговли, с центром производства в США. Американский миндаль недоступен для российских потребителей с августа 2014 года, что существенным образом отразилось на отрасли, которая пережила глубочайший кризис, но все же предприняла попытки к восстановлению – появились новые поставщики, объемы пополнялись. Конечно, к прежним объемам рынок не приблизился до сих пор, но за первое полугодие 2017 года объем импорта увеличился суммарно на 34% – 1 467 тонн против 1 094 тонн в 2014 году. Для российского рынка миндаля, который два предыдущих года отработал в минусе, настоящий успех.

Среди стран-экспортеров сегодня лидирует Китай – 937 тонн в первом полугодии 2017 года и плюс 85%. Производство миндаля в Китае растет, благодаря расширению производственных площадей в провинции Синьцзян. На втором месте Чили – 230 тонн и минус 45%. Поставки миндаля из Турции увеличились в 4 раза, с 50 тонн в январе-июне 2016 года до 178 тонн в 2017 году.

Фисташка

Импорт фисташки в Россию поддерживается за счет Ирана, одного из двух главных мировых производителей. И если два года назад ресурсов едва хватало, чтобы восполнить недостающие 50% рынка, то сегодня мы видим 21% рост – 1 301 тонна в первом полугодии 2017 года против 1 074 тонн в 2016 году.

Фундук

Объемы поставок фундука в Россию снизились в мае-июне 2017 года на 20% в сравнении с 2016 годом, но на полугодовом импорте в целом это не отразилось. Итог – 3 824 тонны и плюс 20%.

Афганистан потерял 2% в первом полугодии 2017 года, но остался лидером направления – 1 988 тонн против 2 019 тонн годом ранее. Ближайшие соседи – Турция (880 тонн) и Грузия (955 тонн) – показали 60% рост.

Чернослив

На первое место по объему поставок среди стран-экспортеров чернослива в Россию в первом полугодии 2017 вырвалась Молдова – 2 636 тонн против 1 264 тонны в прошлом году. Плюс 110% и небывалый успех. Следом поспевает Чили – 2 441 тонна и плюс 27%. Однако борьба полушарий заметна как по успехам, так и по поражениям. Аргентина за первые 6 месяцев текущего года потеряла 43% российского рынка – 1 126 тонн против 1 975 тонн годом ранее. Поставки сербского чернослива сократились на 16%, с 287 тонн в 2016 году до 240 тонн в 2017 году. Кроме того, Узбекистан активно наращивает объемы, в надежде занять нишу в российской отрасли орехов и сухофруктов – по итогу за первое полугодие 2017 года поставки чернослива из солнечной среднеазиатской республики выросли почти в 10 раз до 347 тонн, оставив позади Сербию.

Общий итог за первые 6 месяцев текущего года – 6 801 тонна и плюс 23%.

Цукаты

Импорт цукат в Россию в 1-2 квартале 2017 года увеличился на 60% – 7 560 тонн против 4 792 тонн годом ранее. Лидером направления, как и в прошлые годы, остается Таиланд, который в первом полугодии 2017 года увеличил объемы поставок на российский рынок почти вдвое – с 2 148 тонн в 2016 году до 4 150 тонн в 2017 году. Однако в этом году все основные страны-производители цукат показали значительный рост экспорта в Россию. К тому же, объемы увеличивались ежемесячно, в сравнении с 2016 годом.

Продажи недвижимости в Турции иностранцам выросли на 65%

Зарубежные граждане начали скупать жилую и коммерческую собственность в стране в 1,5 раза активнее в июле 2017 года по сравнению с аналогичным периодом 2016 года. Причем по уровню интереса россияне оказались на четвертом месте.

В июле 2017 года 1 726 объектов в Турции было продано иностранцам, причем иракцы стали главными покупателями, свидетельствуют данные Турецкого статистического института (TÜİK). Они заключили 293 сделки. Далее следуют жители Саудовской Аравии (248), Кувейта (142), России (118) и Великобритании (76), сообщает Daily News.

К слову, сравнивая с последней подобной статистикой в мае 2017 года, распределение мест слегка изменилось.

Почти 31% (528 единиц) от общего объема продаж иностранцам пришелся на Стамбул – крупнейший город страны по численности населения. Средиземноморский курорт Анталия и Черноморская провинция Трабзон заняли второе и третье место – здесь было куплено 386 и 121 объектов недвижимости соответственно.

По данным TÜİK, число единиц жилья, проданных в Турции, также выросло на 42,3% в годовом исчислении. В июле 2017 года в Турции собственников сменили 115 869 домов. Это на 19% больше по сравнению с предыдущим месяцем. В Стамбуле отмечена самая высокая активность продаж жилья - 15,6%. Далее следуют Анкара (10,1%) и Измир (5,6%).

Наименьшее количество домов было продано в восточных провинциях – Ардахане (8 единиц), Хаккари (17) и Сирнак (41).