Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Андрей Гуськов: Куба была и остается союзником России в Латинской Америке

Активный диалог с Кубой на высшем и высоком уровнях способствует развитию совместных предприятий, росту товарооборота и инвестиций. Посол РФ в Гаване Андрей Гуськов в интервью корреспонденту РИА Новости Кириллу Руденко рассказал о действующих и будущих двусторонних проектах в промышленности, энергетике и финансовой сфере, оценил позицию острова в отношении украинского конфликта и его вклад в формирование нового миропорядка.

– Андрей Анатольевич, график взаимных визитов российских и кубинских лидеров и делегаций за последний год позволяет говорить об интенсивных политических отношениях двух стран. Какие фактические результаты это приносит?

– Действительно, политический диалог между нашими странами весьма интенсивен, в том числе на самом высоком уровне. Мощный импульс расширению двустороннего сотрудничества придал состоявшийся в ноябре 2022 года официальный визит в Россию президента Республики Куба Мигеля Диас-Канеля. Символичной получилась церемония открытия памятника историческому лидеру Кубинской революции Фиделю Кастро в Москве с участием Владимира Путина и Мигеля Диас-Канеля. Также хочу напомнить, что в прошлом году Гавану посетил председатель Госдумы Вячеслав Володин; в формате видеоконференции прошли переговоры председателя Совета Федерации Валентины Матвиенко с председателем Национальной ассамблеи народной власти Эстебана Ласо, который, к слову, был награжден нашим Орденом Дружбы; состоялась плодотворная поездка спикера кубинского парламента в Москву.

В практическом плане это способствует активизации российско-кубинских отношений по самому широкому спектру направлений, начиная от крупных инвестиционных проектов и заканчивая гуманитарной сферой. Ключевым механизмом двустороннего взаимодействия остается Межправительственная комиссия по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству, очередное заседание которой состоялось в ноябре 2022 года.

Что касается культуры, то не могу не упомянуть успех выступлений в Гаване "Хора Турецкого", а также прошедших в кубинской столице "Дней Москвы". Вне всяких сомнений, на фоне безрассудных и бесплодных попыток отменить русскую культуру со стороны коллективного Запада мы видим живой интерес кубинцев к нашему искусству.

Кроме того, Россия регулярно оказывает находящейся под воздействием американской блокады Кубе гуманитарную помощь – как по двусторонней линии, так и через ООН. За последние два года осуществлены поставки лекарственных препаратов и медицинских изделий, а также зерна. По линии ООН за счет взносов нашей страны в 2022 году сюда было доставлено 187 тонн подсолнечного масла, а также порядка 700 тонн лущенного гороха. На днях прибыл очередной гуманитарный груз – 25 тысяч тонн пшеницы. Мы всегда готовы подставить плечо нашим кубинским друзьям.

– Появились ли новые совместные проекты и предприятия?

– В настоящее время в стадии реализации или проработки находится значительное число совместных проектов. На завершающем этапе – работы по запуску после модернизации металлургического завода Антильяна де Асеро имени Хосе Марти. Из недавних планов можно упомянуть инициативу по созданию специализированного Торгового дома для реализации продукции российских компаний на кубинском рынке, так называемого "Русского маркета". Обсуждаются форматы осуществления проекта строительства энергоблоков на местных ТЭС "Максимо Гомес" и "Восточная Гавана".

– Есть ли примеры участия российского капитала в экономике острова? Какова динамика товарооборота РФ и Кубы, растет ли его номенклатура?

– Сегодня на Кубе успешно осуществляет свою деятельность целый ряд отечественных компаний. Один из наиболее показательных примеров – работа по повышению нефтеотдачи на месторождении "Бока-де-Харуко", которую ведет АО "Зарубежнефть" совместно с кубинской государственной нефтяной компанией "Купет". Продолжает функционировать сборочное производство группы "ГАЗ" – речь идет о микроавтобусах и фургонах "ГАЗель", а также грузовиках "УРАЛ" и автобусах "ПАЗ", эта продукция здесь весьма востребована.

В российско-кубинском товарообороте в 2022 году отмечена существенная положительная динамика, растут объемы нашего экспорта на остров. Россия поставляет сюда широкую номенклатуру товаров, включающую нефтепродукты, продовольствие и сельхозсырье, а также машины, оборудование и транспортные средства.

– Как продвигается подготовка к запуску платежной системы "МИР"? Вице-премьер Дмитрий Чернышенко сообщал о налаживании независимых механизмов взаиморасчетов – есть ли подвижки в этом вопросе?

– По информации кубинской стороны, работа над запуском платежной системы "МИР" близка к завершению. Ее использование должно позитивно сказаться на увеличении потока российских туристов на остров. Успешно ведется внедрение независимых механизмов взаиморасчетов, которые позволят оградить сотрудничество с Кубой от негативного влияния торговой, экономической и финансовой блокады со стороны США, а также установить связи, минуя финансовые организации недружественных государств.

– В связи с конфликтом, в который втянута наша страна, можно ли говорить о "дипломатии военного времени"? Изменились ли задачи и реалии, в которых работают дипмиссии РФ и в частности кубинская?

– Думаю, было бы правильнее говорить о дипломатии не военного, а нового времени. Набирает силу процесс переориентации нашей страны на новых партнеров в Азии, Африке, Латинской Америке. Куба, безусловно, была и остается опорным союзником России в регионе. Гавана солидарна с нами в оценках истоков конфликта на Украине, во многом обусловленного приближением военной инфраструктуры НАТО вплотную к российским границам, критически относится к проявлениям неонацизма в мире.

Мы высоко ценим роль Кубы в формировании более справедливого и демократического миропорядка. Вместе ведем активную работу в рамках Группы друзей в защиту Устава ООН и выступаем против его подмены "порядком, основанным на правилах". Совпадение позиций по этим и многим другим вопросам международной повестки служит прочным фундаментом истинно дружественных отношений между нашими странами и народами.

Россия. Куба > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 3 марта 2023 > № 4324552 Андрей Гуськов

Россельхознадзор фиксирует новые попытки ввоза санкционного миндаля в Россию

Россельхознадзор в феврале в результате досмотра автомобиля на фитосанитарном контрольном посту МАПП «Сагарчин» в Оренбургской области установил попытку незаконного ввоза подкарантинной продукции в Россию.

Помимо 6 тонн турецкого миндаля и 9 тонн грецких орехов из Китая, в автотранспортном средстве обнаружено более 4,5 тонн миндаля, упакованного в заводские коробки с надписью «PRODUCT ОF AUSTRALIA» и отметкой «ORIGIN: AUSTRALIAN». Продукция ввозилась в сопровождении фитосанитарного сертификата, выданного Республикой Кыргызстан.

Австралия входит в перечень стран, чья сельхозпродукция запрещена ко ввозу в Россию. Согласно законодательству, австралийский миндаль был уничтожен. Остальные товары возвращены в страну отправления.

Служба отмечает, что всего в 2022 году выявлено 14 аналогичных попыток ввоза санкционной продукции: девять - из Казахстана, пять - из Киргизии. В результате расследования была установлена схема поставки миндаля в Россию: США - Дубай - Иран - Киргизия - Казахстан - Россия.

Kardemir приостанавливает продажи квадратной заготовки

Турецкий сталепроизводитель Kardemir заявил, что приостанавливает продажи квадратной стальной заготовки и пока не может сказать, когда продажи возобновятся. По оценкам экспертов, цены на заготовку вырастут, когда предприятие снова начнет продажи заготовки.

По словам наблюдателей, спрос на заготовку вызовет и увеличение цен на поставляемый из-за рубежа металл, включая квадратную заготовку из России.

В 2022 году значительно выросла выручка от экспорта российской электротехнической стали

По предварительным оценкам в 2022 году экспорт российской электротехнической стали составил 370 тыс тонн.

Это на 2,5% ниже аналогичного показателя 2021 года. Выручка при этом выросла на 40%, до $7205 млн.

Примерно треть отгрузок осуществлялось в Турцию. По сравнению с 2021 годом объемы экспорта выросли на 34%, а выручка - на 32%

Около 17% поставок осуществлялось в Индию (+50%,+2,2 раза, соответственно).

Немного менее 9% - доля поставок в Мексику(+35%, +2 раза).

РУСАЛ будет участвовать в создании кластера за 7 млрд рублей"Русал" и другие компании-резиденты Красноярской технологической долины намерены направить более 7 млрд рублей на запуск предприятий по выпуску алюминиевых дисков, широкого профиля и другой продукции. Сроки ввода зависят от обеспеченности оборудованием, которое в текущих условиях не производится в России, сообщил ТАСС глава компании Евгений Никитин в кулуарах КЭФ.

"Это будет кластер по производству алюминиевой продукции с высокой добавленной стоимостью. Сейчас идет проектирование. Но сроки зависят от доступности оборудования", - сказал он.

Отвечая на вопрос, каких партнеров рассматривает компания после введения санкций на поставку оборудования, Никитин отметил, что компания открыта к диалогу.

"Мы готовы работать с партнерами из разных стран. Сейчас в основном - это Китай и Турция", - уточнил глава "Русала".

В ходе форума Никитин подчеркнул, что на сегодняшний день в стране нет подобных производств, 100% продукции импортируется.

"Это Красноярская технологическая долина, где мы ["Русал" и другие резиденты] намерены вложить 7 млрд [рублей]. Предприятие по выпуску профиля, включая широкий профиль, который можно использовать в железнодорожном транспорте. Сегодня это 100% - импорт. Такого в России еще нет", - сказал он.

Гендиректор мебельной фабрики «Ластра»: «Чтобы заменить IKEA, надо понимать, что это такое»

Михаил Куликов, до того как наладил работу мебельной фабрики «Ластра», производящей корпусную мебель, 17 лет проработал в самой IKEA. Когда он стал директором «Ластры», фабрика поставляла мебель в IKEA

Генеральный директор одной из крупнейших в России мебельных фабрик «Ластра» Михаил Куликов в интервью Business FM рассказал о том, какая компания может заменить IKEA, где удобнее продавать мебель — онлайн или офлайн — и о том, как изменились цены на мебель за последние годы.

Михаил Куликов, генеральный директор одной из крупнейших в России мебельных фабрик «Ластра». Она изготавливает корпусную мебель, в частности кухни, которые продавались в IKEA, потому что [фабрика] в основном работала для IKEA до того, как она свернула деятельность. И вы сами работали 17 лет в IKEA, поэтому я вам задаю один из самых популярных вопросов последнего года: кто заменит IKEA?

Михаил Куликов: Сложно сказать, кто заменит IKEA. Чтобы заменить IKEA, надо понимать, что это такое.

Вы это понимаете, потому что вы трудились 17 лет на ответственных должностях, прежде чем создали и построили собственную фабрику. Так вот, возможно это в принципе или нет?

Михаил Куликов: Конечно, возможно. Кто угодно может заменить IKEA. В первую очередь мы говорим на 100% заменить IKEA, или сделать что-то подобное, или издалека напоминающее IKEA?

Наверное, вы знаете глазами потребителей, это такое место, и не важно, оно находится в интернете или физически в виде большого магазина, куда ты приходишь и может решить фактически любой вопрос, связанный с квартирой, причем там все будет сочетаться, выдадут необходимый инструмент, фурнитуру, все это потом соберется совершенно точно, а если что-то не получается, приедет специально обученный человек и со всем поможет. Вот когда все «под ключ».

Михаил Куликов: Да, все правильно, но в этом-то как раз и смысл, что все «под ключ», то есть чем была IKEA так популярна на российском рынке? Тем, что, как вы сказали, приходишь, и все ко всему подходит. То есть не надо особо думать, напрягаться, вы купили мебель, вы купили другие товары для дома, все более или менее подходит по дизайну. Тем более если вы, например, купили новую квартиру, и она совсем пустая, и вам нужно ее сразу же обставить, вы едете в один адрес в IKEA, вы там все покупаете. Дальше, если вам нужно дополнить, вы уже можете посетить другие магазины, чтобы докупить. Сейчас какие компании есть, которые так прорабатывают дизайны? На 100% как IKEA, наверное, таких нет. Не знаю, может быть, IKEA сама уникальная компания в своем роде, мебель и товары для дома в определенном ценовом диапазоне и с определенным предложением. Есть, конечно, компании, которые торгуют товарами для дома, но они ассортимент набирают не так, как IKEA. То есть это какие-то помещения, в которых представлено все, что может потребоваться для дома.

Но никак не связано друг с другом.

Михаил Куликов: Оно как-то связано, но не так, как в шведской компании. Если назвать какую-то компанию, то возьмем, например, компанию Hoff. То есть они тоже торгуют товарами для дома, но если бы им поработать над ассортиментом, поработать над организацией торгового пространства, то, возможно, они смогут и очень близко, почти на 100% заменить IKEA. Но для этого надо что-то сделать, для этого надо что-то затратить и так далее.

На что нужно затратить, то есть любой более или менее соображающий обыватель понимает, что, хотя большая часть самой мебели производилась в самой России, но дизайн, который, кстати, постоянно обновлялся и являлся главной движущей силой?

Михаил Куликов: Да, но понимаете, в IKEA, например, есть центральный офис, который занимается ассортиментом. Он находится в Швеции, там работают много людей, много разных отделов, каждый занимается своим направлением, и ведется очень большая, серьезная работа, и у них накоплен очень большой опыт в этом направлении. Вряд ли у какой-то российской компании есть такой центральный офис, который также работает над ассортиментом и этим занимается. Такого нет. Есть, конечно, какое-то небольшое, может быть, подобие, но не в таких масштабах. Мало компаний, которые могут реально себе позволить такие затраты.

Интересно, смотрите, в России на IKEA работало большое количество мебельщиков, то есть как минимум они получили опыт. Другой вопрос, что каждый из них делал свою маленькую часть, никто не занимался этой самой интеграцией. Но когда в действительности произошла сделка по продаже двух фабрик, которые принадлежали самой IKEA, были такие неожиданные и не очень-то крупные покупатели, ходила молва, что Segezha Group, это подразделение АФК «Система» Евтушенкова, представитель большого бизнеса хотел купить, но не купил. IKEA, может быть, специально продала таким маленьким покупателям, потому что, допустим, большая компания с большими ресурсами, может быть, и начала бы воссоздавать весь цикл от дизайна до маркетинга?

Михаил Куликов: IKEA продала производственные активы компаниям, с которыми уже сотрудничала раньше, и компаниям, которых знает, вероятно, предсказуемым. Вполне вероятно, что здесь была и есть цель в дальнейшем выкупить эти производства обратно, если вдруг IKEA вернется на российский рынок после того, как все закончится.

Мы не знаем условий сделки, но в кулуарных разговорах от многих можно услышать, что иностранные компании, уходя, а некоторые, так сказать, очень медлят на самом деле с уходом и продолжают нести издержки, но все-таки сохраняют надежды или планы со временем вернуться. Хорошо, тут мы говорили об IKEA, теперь давайте повернемся, так сказать, к вашему производству и бизнесу. Когда IKEA закрылась, а вы работали на IKEA, что произошло с вашей фабрикой?

Михаил Куликов: О том, что IKEA вообще может уйти и что мы можем расстаться с IKEA, мне еще бывшие коллеги по IKEA говорили году в 2012-м, наверное.

Да?

Михаил Куликов: Ну, да, это же нормально, ничего вечного нет. Поэтому была история в 2012 году, когда мой бывший коллега из Австрии, я ему рассказал, что такой-то проект, мы делаем то-то и то-то, он говорит: «Ну а теперь тебе надо искать какой-то другой рынок сбыта, потому что есть вероятность, что это как бы не навсегда, что IKEA может уйти так или иначе». Поэтому с 2012 года, кроме того, что работали с IKEA, мы всегда пытались развивать другие направления продаж нашей продукции. То есть мы начинали работу с другими сетями, производили кухонные столешницы, модульные кухни, шкафы, стеллажи и так далее. Если так посмотреть, какие торговые площади расположены вдоль МКАД, практически, наверное, со многими мы либо работали, либо работаем. Поэтому, когда IKEA ушла, было тяжеловато, но мы, в общем, как-то преодолеваем это все.

Какая доля приходилась на IKEA? Приходилось слышать, что в 2000 году наши мебельщики очень боялись IKEA, а потом, наоборот, оказалось, что она очень хороший заказчик, стабильный, постоянный, потому что у нее все как бы на конвейере, и объемы, и надолго вперед все понятно. А тут раз — и, так сказать, надо как-то самим искать каналы продаж.

Михаил Куликов: Когда мы только-только начали поставлять на IKEA, это в 2010 году, цифра приближалась к 100%. Потом цифру довели до 70%, потом до 50%, а потом из-за коронавируса, из-за всех событий эта доля еще снизилась. Вообще объемы упали, доля снизилась, поэтому, может быть, было около 30%.

То есть уже на момент начала 2022 года это было некритично?

Михаил Куликов: Нет, это было некритично, хотя было тяжело и неприятно.

Когда такой крупнейший центральный игрок мебельного рынка России закрылся, как рынок начал реагировать, как вы это почувствовали, что стало меняться?

Михаил Куликов: Вообще, очень многие задумались, как вы изначально сказали, кто заменит IKEA. И каждый подумал: «А почему не я, мы хотим заменить IKEA». Сами представьте картину выходных дней, когда где-нибудь в Химках или на Теплом Стане парковка забита машинами, в магазине IKEA не протолкнуться. Каждый начал копировать это на свой бизнес, типа а вот мне бы такое количество людей, такое количество припаркованных машин около моего магазина, торгового центра и так далее. Конечно, желание возникло, и до сих пор многие об этом думают, но, возвращаясь к началу, а как это сделать? Надо что-то сделать, чтобы заменить IKEA, просто так сказать, что вот была IKEA, а теперь IKEA — это я, этого недостаточно. Надо провести какую-то работу.

То есть вы в своей бизнес-практике и сами не думаете заменить, и на других особо не рассчитываете?

Михаил Куликов: Нет, наша специализация — производить мебель, поставлять оптовым покупателям, наращивать объемы, поддерживать стабильно хорошее качество. Мы не заменим IKEA, нет, мы можем только быть поставщиком компании, которая решит заменить IKEA, у которой это получится, не получится, я уж там не знаю, насколько близко они смогут к этому подойти. Но это не наша цель.

Сейчас вы кому поставляете? Продажи через интернет с отправкой — это как-то можно своими силами развить от мебельной фабрики?

Михаил Куликов: Мы сейчас используем все каналы продаж, все каналы сбыта. Во время пандемии стали развиваться каналы продаж через интернет, пошли продажи через маркетплейсы. Это то новое, что принес коронавирус. Мы осваиваем эти продажи тоже, но и старые продажи никуда не делись, остались сети, которые продают и мебель, и товары для дома, остались региональные дилеры, остались небольшие магазины, которые у нас заказывают и которым мы поставляем. То есть мы развиваемся во всех направлениях.

Что вам удобнее: продавать через мебельные магазины или напрямую выйти на покупателя? Вы производите стандартную мебель, это в основном кухни, можно посмотреть в интернете, можно ознакомиться с характеристиками, ничто не мешает заказать прямо из дома, чтобы все это привезли и смонтировали?

Михаил Куликов: Да, но если человек заказывает из дома, он же заказывает тогда, скорее всего, на маркетплейсе. Но, правда, в последнее время на маркетплейсах появились свои ограничения, они вводят ограничения по размерам, например упаковки. Очень часто, если вы хотите купить какой-то большой шкаф на маркетплейсе, вам либо придется оплатить высокие логистические расходы, потому что маркетплейс берет дополнительную стоимость за доставку какого-то крупногабаритного товара, либо нам приходится этот шкаф резать на несколько частей. То есть если боковина высотой два метра, нам приходится ее резать, к примеру, на три части. То есть вы купили шкаф, вы его собираете дома, у вас боковина из трех кусков состоит, это как-то не так выглядит.

То есть мебельный магазин офлайн все-таки предпочтительнее?

Михаил Куликов: Смотря что вы покупаете, смотря где вы находитесь. Нельзя сказать, что это хорошо, это плохо, всегда надо смотреть, в какой ситуации. Может быть, кто-то где-то живет далеко, и единственная возможность — это заказать то, что ты хочешь купить, на маркетплейсе, потому что рядом каких-то магазинов нет, а доставка, например, с маркетплейса работает. Либо, наоборот, у вас рядом расположен магазин, и вы можете прийти, пощупать и купить реально то, что вы хотите. Разные бывают ситуации, поэтому мы не можем сказать, что это хорошо или плохо.

Как бы подвести итоги 2022 года конкретно с точки зрения вашего бизнеса?

Михаил Куликов: Это был необычный год, потому что вообще мебель — это сезонный товар. Если упрощенно говорить, весной спад продаж по мебели, осенью начинается подъем продаж мебели. В этом году все было по-другому, когда в конце февраля, год назад, начались все события, люди побежали тратить деньги, в том числе резко подскочили и продажи мебели. Мы были даже не готовы к такому, чтобы в марте и в апреле производить так много. Мы обычно каждый год немного как бы прикрываем производство, отправляем людей на две недели в отпуск и производим обслуживание оборудования, станков. В 2022 году нам не позволили это сделать, заказы посыпались, мы были вынуждены отменить отпуска и работать чуть ли не круглосуточно, чтобы обеспечить все заказы. Потом произошел спад, летом было тихо, потом к осени пошел небольшой подъем по продажам. В принципе 2022 год был лучше, чем 2021-й, если так сравнивать, причем достаточно сильно.

Но 2021 год был постпандемийный, если сравнивать, все сравнивают с 2019-м, когда все было совсем нормально.

Михаил Куликов: 2019 год был нормальный, были и заказы. В 2019 году была и работа с IKEA. То есть в принципе все было хорошо.

Если сравнивать с 2019-м, то как 2022-й прошел?

Михаил Куликов: 2022 год в деньгах ниже, чем 2019-й.

Цены между тем выросли на вашу продукцию?

Михаил Куликов: Цены выросли, да, но мы не должны забывать, что между 2019 и 2022 годами произошли сильные изменения по цене на сырье и на материалы, как раз в промежутке между 2020-м, я бы сказал, и 2022-м был резкий рост.

Во время пандемии все подорожало, кстати, все, что связано со строительством и ремонтом.

Михаил Куликов: Да-да, но там была не только пандемия. Там были другие причины. Что касается конкретно производства ДСП и ламинированного ДСП, были истории с закрытием производств по ДСП, возник дефицит ДСП, много ДСП шло на экспорт. Цены на российском рынке на ДСП выросли чуть ли не в два раза. Потом, когда как раз случились все события, год назад, экспорт закрылся, и цены стали приходить в норму. Но сегодняшние цены по сравнению с 2019 годом все равно чуть выше. Поэтому, соответственно, и цены на мебель по сравнению с 2019 годом все равно чуть выше.

Теперь что касается фразы, которая когда-то стала мемом, Валентина Матвиенко сказала, что мы гвозди свои не делаем. Ну, конечно, гвоздей делаем полным-полно.

Михаил Куликов: Делаем, и шурупы тоже.

Это было преувеличение, но в то же время, когда рассказывали про мебель, вы говорили, что отдельная фурнитура, небольшие детали — все это как бы импортное. Насколько вы зависите от импорта для того, чтобы сделать вашу продукцию?

Михаил Куликов: Мы производим мебель экономкласса, там нет ничего сверхъестественного. То есть мы не ставим дорогущую, например, фурнитуру, которую делают только в Германии или в Италии. Мы обходимся и китайской, и турецкой фурнитурой, сейчас и на российском рынке стали появляться производители недорогой фурнитуры, но более или менее надежной. Да, действительно, есть компании, которые ушли с российского рынка, производители фурнитуры, каких-то материалов, но есть заменители. То есть мы никакого такого кризиса в этом смысле не почувствовали.

А оборудование?

Михаил Куликов: Если раньше мы в плане оборудования, инструментов были ориентированы на европейский рынок, покупали немецкое оборудование, инструмент шел из Германии, хотя он и сейчас каким-то образом идет из Германии как параллельный импорт или, наверное, через дружественные страны. Но оборудование в последние годы, как мы видим, стали все больше и больше производить в Китае, качество улучшается, и сейчас, когда возникнет необходимость заменять какие-то станки, мы рассматриваем возможность установки уже китайских станков.

Они дешевле?

Михаил Куликов: Естественно, дешевле.

Вы сказали, что немецкие инструменты продолжают поступать на рынок, а вы лично нуждаетесь в таких поставках сейчас? У вас был опыт за этот год, когда надо было достать запчасти к имеющимся станкам или инструмент?

Михаил Куликов: Сейчас люди приспосабливаются, можно достать все, что угодно, вопрос только цены. Мы видим по другим направлениям, здесь что-то запретили, а люди-то сидят соображают: «Хорошо, здесь напрямую нельзя привезти, давайте привезем как-то по-другому». Это все равно работает.

Что касается зарплат и работников, вообще, фабрика, как я знаю, существовала и раньше, но потом, когда вы начали ею заниматься, IKEA помогла, она хотела, чтобы появилась хорошая фабрика, которая бы ей поставляла. Расскажите историю, как родилась фабрика «Ластра», один из крупнейших сейчас производителей корпусной мебели в России, в своем нынешнем виде?

Михаил Куликов: Дело в том, что до фабрики «Ластра» я 17 лет проработал в компании IKEA. В IKEA я пришел еще в 1993 году, когда магазинов IKEA в России не было, был небольшой офис представительства, и мы занимались поиском поставщиков, размещали заказы у разных предприятий-фабрик в нашей стране и делали отгрузки на экспорт для магазинов IKEA за рубежом. Потом IKEA сюда пришла более основательно, открыла магазины. Проработав 17 лет в IKEA, я стал задумываться, а что дальше? Случилось так, что в нулевые годы, когда IKEA активно строила магазины, нуждалась в российских поставщиках, в том числе и в поставках корпусной мебели по справедливым ценам, возникла ситуация, что IKEA чувствовала определенные риски в поставках корпусной мебели на российском рынке: то ли поставщики надежные, то ли ненадежные, то ли цена справедливая, то ли несправедливая. IKEA, как любая крупная иностранная компания, очень любит просчитывать риски, и крупные иностранные компании всегда беспокоятся, если какие-то риски существуют. Соответственно, IKEA задумалась о том, чтобы создать на российском рынке компанию, которая была бы надежным поставщиком, где ценообразование было бы более прозрачным. Нужно было найти площадку, на которой это можно было сделать, то есть запустить корпусную мебель, столешницы для кухонь, модульные кухни, то есть адекватную площадку в Центральном регионе, может быть, относительно недалеко от Москвы, и инвестировать не очень большие деньги и получить в итоге стабильные поставки качественной продукции.

То есть площадка была, но, в том числе при поддержке IKEA, вы туда пришли и построили там новую фабрику?

Михаил Куликов: Не то чтобы построили. Площади существовали, а оборудование закупили, переоборудовали, что-то использовали от того, что было, но основная масса была б/у оборудования, но для нас как бы нового.

Для вас лично чем сопровождался переход из работы в большой международной компании в самостоятельное бизнес-плавание, причем на фабрике, это не офисы. Это было интересно, понятно, страшно, какой был новый опыт?

Михаил Куликов: И в реальный сектор экономики, да. Это, конечно, было очень сложно, потому что вообще сложно себе представить, когда ты работаешь в офисе, в крупной иностранной компании, может быть, даже и не иностранной, если попросту говорить, ты отвечаешь за какое-то направление, ты работаешь, ты решаешь какие-то вопросы. Построить производство, начать управлять этим производством, еще и работать над стабильным качеством, обучать людей, набирать, в конце концов, правильных людей, потому что это же тоже важная задача. То есть сразу появляется много вопросов, с которыми ты раньше не сталкивался, и надо их как-то решать. То есть это было очень напряженно и сложно.

Бизнес-план был готовый и понятный, поставки оборудования, производственная площадка, логистика — все это было ясно. Наверное, я предполагаю, самый важный вопрос был именно персонала — научить его, потому что в былые годы, даже в советские, особенно в индустрии товаров народного потребления, к качеству не относились всерьез, а потом все изменилось. Где вы тогда набирали рабочих, инженеров, прорабов?

Михаил Куликов: Кто-то уже работал на этом производстве у предыдущего владельца, кого-то мы набирали. Вы понимаете, с улицы взять уже готового человека редко когда получается, то есть все равно берешь человека, и самое главное, чтобы человек был готов работать и учиться. Вопрос по качеству, мы работаем для наших покупателей, то, что отличало, наверное, IKEA изначально от других российских компаний. Не знаю, я могу, конечно, ошибаться, но я, по крайней мере, первый раз это услышал в IKEA, что мы работаем для наших покупателей. Это как бы несложно, но это поначалу было необычно, то есть я работал не для своего начальника, не на босса, а работал для наших покупателей. Мы же должны понимать, что это те люди, которые покупают нашу мебель и которые фактически оплачивают зарплату всех работников на нашем предприятии. Это везде так, те компании, которые создают что-то для продажи физическим лицам, у них главными являются люди, которые покупают их продукцию.

Повсюду можно услышать, что людей именно рабочих специальностей и несколько лет назад не хватало, и, может быть, особенно сейчас. Как с этим обстоит дело?

Михаил Куликов: Я бы так сказал, что это, наверное, сейчас проще решается. Да, действительно, людей не хватает, но есть же, в конце концов, автоматизация, есть компьютеризация, есть возможности автоматизировать рабочие места. Например, раньше вокруг станка стояли четыре-пять человек, то сейчас может и один человек справляться, а может и один человек управлять несколькими станками. То есть можно наращивать производство, не прибавляя людей.

Какие задачи перед вами стоят в этом году?

Михаил Куликов: Меня беспокоит качество, чтобы мы поддерживали качество всегда на должном уровне. Это вообще постоянный вопрос, его нельзя решить, нельзя про него забыть и потом думать, что оно всегда такое и будет. То есть всегда надо об этом знать, помнить, анализировать, принимать решения и так далее. Дальше мы хотим становиться больше, хотим производить больше мебели, наращивать ассортимент, мы хотим работать с новыми покупателями.

Для этого сейчас есть условия? То есть если в 2021 году продавалось очень много жилья, как говорится, мебель — это производная от покупки квартиры в значительной степени. Сейчас, если люди будут меньше покупать квартиры, делать ремонты, соответственно, и меньше обновлять мебель. Но от некоторых можно было услышать, что сейчас надо приготовиться не к расширению, а к тому, чтобы, так сказать, сохранить свою долю на рынке, вы как думаете?

Михаил Куликов: Я не очень согласен с этим, даже если будет строиться меньше квартир и меньшему количеству людей потребуется новая мебель для новых квартир, мы не должны забывать, что есть и старые квартиры. Люди делают ремонты, человек, может быть, планировал купить новую квартиру, как вы говорите, поменялась экономическая и финансовая ситуация, человек сидит, говорит: «Хорошо, новую квартиру купить не могу, но давайте хотя бы сделаем ремонт, выкинем старую мебель, купим новую». Почему нет? У нас вообще громадная страна, много миллионов населения, у которых мебель еще с советских времен сохранилась, есть уже гнилые-полугнилые кухни, которые тоже пора поменять, есть шкафы, которые разваливаются.

То есть вы настроены на рост?

Михаил Куликов: Почему не обновить мебель? Вот такой вопрос. Почему мы обязательно смотрим только на новые квартиры? Да, мы настроены на рост, мы хотим расти, я думаю, что мы будем расти, а почему нет-то?

Илья Копелевич

Россия. Швеция. ЦФО > Леспром > bfm.ru, 3 марта 2023 > № 4316027 Михаил Куликов

Санкции ЕС: кто выиграет, а кто проиграет?

ЖАК САПИР

Профессор экономики Парижской Высшей школы социальных наук (EHESS) и МГУ имени М.В. Ломоносова.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

Европейский союз, похоже, безвозвратно вовлечён в противостояние с Россией. Приняв девять пакетов санкций с 22 февраля 2022 года (и это без учёта санкций, принятых с 2014 года), Брюссель недавно принял десятый. Но каковы реальные последствия этого? Есть ли у жёсткой, даже агрессивной политики в отношении России шансы на результат?

Совершенно очевидно, что в конфликте между Украиной и Россией Европейский союз встал на сторону Украины. Это было сделано на эмоциональной, а не на рациональной основе. Брюссель активно поддержал Киев и ввёл беспрецедентные санкции против России. В дипломатическом плане ЕС последовал не только за США, но и за теми странами внутри союза, которые выражали наиболее антироссийские настроения, – такими, как Польша или страны Балтии. Но ради чего?

Политически эти санкции изначально были направлены на то, чтобы убедить Россию прекратить военную операцию на Украине. Как и следовало ожидать, это был полный провал. Следует помнить, что за почти столетнюю историю экономических санкций они так и не продемонстрировали способность останавливать военные действия между странами. В целом политическая поддержка Украины Евросоюзом сомнительна в плане эффективности. За громкими речами о непоколебимом единстве скрываются глубокие разногласия внутри ЕС. Европейские страны не имеют ни военных, ни промышленных средств, чтобы поддерживать так называемую войну высокой интенсивности на Украине. Это пришлось признать даже генеральному секретарю НАТО Йенсу Столтенбергу. Что выиграли страны ЕС от своей однобокой позиции? Этот вопрос однажды придётся задать.

Экономическая цель санкций заключалась в том, чтобы лишить Россию возможности продолжать военные действия. Они должны были обрушить её экономику, чтобы у Москвы не было другого выбора, кроме как положить конец тому, что она называет «спецоперацией».

Мы помним пагубное заявление министра экономики и финансов Франции Брюно Ле Мера, согласно которому, объявив тотальную экономическую войну России, Европейский союз вызовет экономический и финансовый коллапс этой страны. Однако ничего не произошло.

Влияние санкций на российскую экономику оказалось умеренным, точнее в основном ограничилось несколькими месяцами. После апокалиптических прогнозов ОЭСР и Всемирного банка, которые в апреле и июне предрекали падение ВВП на 9–12 процентов, эксперты осознали устойчивость российской экономики и её способность адаптироваться. Фактически в обновлённых данных, опубликованных 30 января Международным валютным фондом, спад ВВП России за 2022 год оценивается в –2,2 процента, с прогнозом в +0,3 процента на 2023 год и +2,1 процента на 2024 год.

В действительности эти санкции, в частности различные меры, ограничивающие импорт нефти и газа, малоэффективны. Торговля газом, конечно, пострадала, но больше из-за подрыва газопровода «Северный поток», чем из-за санкций. Этот подрыв, к которому Россия не причастна, американский журналист Сеймур Хёрш приписывает самим Соединённым Штатам. Европейский союз продолжает в огромных масштабах импортировать российский газ, но в виде СПГ. Он также по-прежнему импортирует, хотя и окольными путями, нефть и особенно дизельное топливо. Но, конечно, цены уже не те…

Санкции привели к падению товарооборота между Россией и ЕС. Это падение оценивалось в октябре 2022 года по сравнению с октябрём 2021 года в 4,5 миллиарда долларов. Но в том же месяце ЕС по-прежнему экспортировал в Россию продукцию на 4,2 миллиарда долларов. Более того, санкции привели, прежде всего, к переориентации российской внешней торговли на Китай и Индию, а также, что менее известно, на Турцию, Белоруссию и Казахстан.

Это важный момент, если вспомнить, что ЕС был основным торговым партнёром России как по импорту, так и по экспорту. Последствия экономического разворота России в сторону Азии будут масштабными.

Хотя санкции, введённые Европейским союзом, мало повлияли на Россию, они оказали очевидное влияние на сам ЕС. Первым ударом стал рост цен на энергоносители, который вынудил страны ЕС и Великобританию потратить 785 миллиардов евро на поддержку домашних хозяйств и предприятий, как отмечается в докладе аналитического центра Bruegel. Сумма немалая, больше того, что было потрачено на борьбу COVID-19. Таким образом, Германия потратила почти 7 процентов своего ВВП на защиту потребителей энергии.

Франции, которая гораздо меньше зависела от энергопотоков из России, пришлось потратить на различные «энергетические щиты» почти 3,25 процента своего ВВП. И эти расходы касаются только зимы 2022–2023 года, в преддверии которой страны ЕС смогли нарастить запасы газа до того, как газопроводы были остановлены. Общее воздействие можно будет по-настоящему оценить только зимой 2023–2024 годов.

Расходы и процесс инфляции, вызванный ростом цен на энергоносители, также серьёзно подорвали экономическую конкурентоспособность стран ЕС. Мы можем видеть это на примере Германии. Эта страна, у которой положительное сальдо торгового баланса составляло около 6 процентов ВВП, вскоре может оказаться с отрицательным торговым балансом, что станет настоящим экономическим землетрясением.

Ситуация показывает, что, по крайней мере в краткосрочной перспективе, победителя нет. Конечно, Россия пострадала от санкций ЕС, в основном в период с апреля по июнь 2022 года. Но чем больше проходит времени, тем меньший ущерб она получает. При этом санкции оказались неспособными произвести желаемый политический эффект, а из-за ухудшения отношений с Россией Европа оказывается один на один с США.

Последствия санкций для европейских экономик ещё полностью не раскрыты. Сумма этих эффектов, так называемых эффектов бумеранга, проявит себя только в течение года. Последствия могут оказаться намного большими, чем для России.

В долгосрочной перспективе Россия вполне может преуспеть, в то время как Евросоюзу, погрязшему в бездумной поддержке Украины, возможно, придётся заплатить непомерно высокую цену.

Если бы ЕС, вместо того чтобы встать на путь конфронтации, на которую у нет средств, выступил в качестве силы мира и настоял на подлинном диалоге, он смог бы сохранить свою стратегическую и экономическую независимость от США. К сожалению, «если бы да кабы» в политике не работают. Факт остаётся фактом: ценой за поддержку Украины становится потеря странами Евросоюза автономии и даже независимости, стратегической и экономической.

Явного и бесспорного победителя в противостоянии стран Евросоюза и России, вероятно, не будет. Но будет бесспорный проигравший: европейская стратегическая самостоятельность. Это, без сомнения, означает, что сама идея ЕС, основанная на идее о стратегической автономии европейских стран, в ближайшие годы должна будет умереть.

Если мы добавим к этому стратегический сдвиг России в сторону Азии, то придётся признать, что Европейский союз и его поддержка Украины станут решающим инструментом ухода Европы из истории.

Международный дискуссионный клуб «Валдай»

Евросоюз. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 марта 2023 > № 4313725 Жак Шапир

Российский аммиак потечет на экспорт мимо Одессы

Правительство РФ утвердило «дорожную карту» строительства первого в России терминала по перевалке аммиака и азотных удобрений в Темрюкском районе Краснодарского края.

Новый комплекс, который планируется запустить на Таманском полуострове, расположенном на Черноморском побережье, к началу 2024 года, заменит остановленный год назад экспортный маршрут через Одессу. В течение 2023 года, согласно плану, местным властям и РЖД предстоит решить с «Тольяттиазотом» давние вопросы по земельным участкам и расширению инфраструктуры.

Так называемая «зерновая сделка» (её срок истекает 18 марта) предполагала в том числе работу аммиакопровода, через который до начала боевых действий на Украине осуществлялся экспорт российских удобрений через Одесский морской порт на мировой рынок.

Глава МИДа Сергей Лавров 2 марта в ходе встречи министров иностранных дел стран G20 отметил, что по всему миру создаются препятствия для вывоза российской сельскохозяйственной продукции, в то время как украинское зерно идёт в Евросоюз по демпинговым ценам.

Речь о необходимости строительства аммиачного терминала в Тамани шла уже лет 20, но путь через Украину в своё время казался удобнее и дешевле.

Мощность объекта, который «Тольяттиазот» строит в порту Тамани, составит 5 млн тонн в год. Главную производственную площадку и портовую инфраструктуру связывает железная дорога. Продукция в терминал будет доставляться в цистернах и минераловозах.

Перевалочный пункт необходим для обеспечения бесперебойности экспортных поставок химической продукции «Тольяттиазота».

Первую очередь, рассчитанную на грузооборот до 2 млн тонн аммиака в год, введут в эксплуатацию в декабре 2023 года. За два следующих года будет построена вторая очередь, что в совокупности увеличит грузооборот объекта до 3,5 млн тонн аммиака и 1,5 млн тонн карбамида в год.

Для выполнения плана мероприятий Министерство транспорта РФ организует межведомственную рабочую группу и ежеквартально будет предоставлять правительству России отчёт о ходе реализации проекта.­ ­­­­­

Кешбэк, извините за выражение, отменяется

Программа туристического кешбэка, скорее всего, не будет продлена на 2023 год

Деньги на ее реализацию в федеральный бюджет не заложены, и это тревожная новость для туриндустрии. Даже с господдержкой отрасль не смогла за три года выйти на доковидные показатели. Что же тогда ждет отельеров и отдыхающих в ухудшающихся экономических условиях?

Программа возврата части средств за туры по России была впервые запущена Ростуризмом в 2020-м и стала самой действенной мерой государственной поддержки туротрасли. За три года ее участниками стали 5 млн россиян, а экономический эффект превысил 90 млрд рублей. Но вот, говорят, мавр сделал свое дело...

В правительстве считают, что кешбэк со своей задачей уже справился, пора и честь знать. Во время пандемии и в начале СВО туристическая активность сохранилась, внутренний турпоток достиг почти допандемийных показателей: в 2019-м по стране путешествовали 65 млн россиян, а в 2022-м — 61 млн. С начала года идет активное бронирование туров и путевок в детские лагеря на весну и лето. Турагентства уже выкупили на 15-30% больше номеров в отелях в Крыму и на черноморском побережье, чем в прошлом году.

В правительственных кабинетах не исключают, что в каком-то виде кешбэк продолжит существовать, однако распространяться программа будет лишь на отдельные категории граждан. Например, на малообеспеченные семьи и на семьи участников СВО.

Однако этого явно недостаточно. По словам президента Российского союза туриндустрии Ильи Уманского, отрасль еще слишком слаба: «Отказ от этого инструмента обойдется дорого. Дефицит на сегодня составляет 4 млн поездок, и это при том, что возможности выездного туризма по-прежнему сильно ограничены». По мнению эксперта, если программа туристического кешбэка будет свернута, объем заказов снизится на 15%. Больнее всего такое решение ударит по курортам Краснодарского края и Подмосковью, где доля бронирований с кешбэком была самой высокой в стране.

Да, программа под давлением внешних обстоятельств может меняться, но при этом она должна оставаться доступной для большинства россиян. О необходимости изменений красноречиво говорит ситуация, сложившаяся в прошлом году в Большом Сочи. Аэропорт Адлера с конца февраля оказался единственным на юге страны, который постоянно принимал рейсы. В результате за год произошло перераспределение турпотока в пользу этой части черноморского побережья, которым моментально воспользовались местные отельеры, задравшие цены на жилье на 15-20% — то есть как раз на величину туристического кешбэка. При этом другие регионы, тот же Крым и Приазовье, из-за ухудшения транспортной доступности недосчитались туристов.

Было бы логично продлить программу на 2023 год, оставив ее доступной для всех россиян, при этом ограничив географию действия регионами, которые за последний год испытывали дефицит отдыхающих. Главными кандидатами на включение в этот список могут стать Крым, Приазовье, Чукотка, Камчатка, Сахалин и республики Северного Кавказа.

По словам старшего менеджера компании Pronto Tour Жанны Сайкиной, этих мер должно хватить для поддержания отечественной туриндустрии на плаву, поскольку сильной конкуренции со стороны выездного туризма в 2023-м не предвидится. Хотя...

«Россиянам, как и год назад, будут доступны страны СНГ, Египет, Турция, Эмираты, Юго-Восточная Азия и Латинская Америка, — рассказывает специалист. — Большие надежды связаны с Китаем. Ждем, когда эта страна полноценно откроется для иностранных туристов».

Ну а те, кто уже в первые весенние дни задумался о планах на отпуск, ждут новостей про, извините за выражение, кешбэк.

Максим Башкеев

Если радость на всех одна

Не «отнять и поделить», а «делиться надо». Почувствуйте разницу!

«Часть элиты слушала Послание президента со скорбным лицом», — отмечали многие наблюдатели. И тут же на всякий случай уточняли, что скорбь наблюдалась лишь «у тех, кто надеется на возвращение старого порядка, при котором жизнь в России во многом определялась Западом». Хотя с чего им так грустить? Большинство присутствовавших в Гостином Дворе солидных мужчин по-прежнему щеголяли в костюмах от Brioni за полмиллиона рублей или от Gucci за четверть миллиона (благо этикетки на подкладке, нет нужды их заклеивать, как приходится делать некоторым депутатам и певцам в пуховиках Prada), хладнокровно сверкали часами-хронометрами Breguet и Blancpain. А еще, говорят, перед началом высокого собрания заинтересованно обсуждали в кулуарах свежую информацию от риелторов: почему за минувший год цены на московскую элитку выросли на 13% — до полутора миллионов за квадратный метр, а в Сочи — вообще на треть...

Эксперты рынка недвижимости нынешнее подорожание объясняют дефицитом предложения. Но на конец 2022 года в Москве экспонировались около 1,8 тысячи элитных квартир и апартаментов, что на 42% выше показателя конца 2021-го. И в Сочи та же картина. Нет, дело не в дефиците, а в том, что не перевелись еще в России богатые люди, которые раньше покупали недвижимость на Лазурных Берегах, а теперь волей-неволей обращают взоры на то, что поближе. Так, видимо, думают застройщики.

Однако спрос не на элитные квартиры, а на загородные дворцы все-таки падает. На подмосковной Рублевке за минувший год продали всего 74 дома — в 3,5 раза меньше, чем годом ранее. А всего в Московской области в минувшем году выставлялись на реализацию почти 2,3 тысячи объектов, что на 14% больше. При этом большая часть предложения, 81%, относилась к вторичному сегменту.

Первопричину такого явления аналитики видят не только в переориентации солидной части покупательского спроса на городские пентхаусы, но и во всплеске российского интереса к жилью за рубежом. Лидером здесь стала Турция. До землетрясения эта страна успела «переманить» к себе до 30% состоятельных россиян, строящих для себя эмиграционные планы, временные или постоянные. По данным местного института статистики, только в 2022 году наши сограждане приобрели здесь 16,3 тысячи объектов недвижимости, что более чем втрое превосходит показатель 2021 года. При этом годовой рост цен на жилье в Турции по состоянию на ноябрь-2022 был на уровне 185%. На втором месте оказались Арабские Эмираты (26% «русских» покупок), на третьем — Кипр (14%). Зато в Подмосковье, по подсчетам консалтинговой компании NF Group, невостребованного загородного жилья премиум-класса накопилось на 595 млрд рублей. Обратите внимание: всего 12% от этих денег хватило бы, например, на кардинальное решение одной из самых стыдных российских проблем — обеспечение жильем детей-сирот, государственная очередь из которых в целом по стране уже превышает 275 тысяч человек (данные Счетной палаты). Выпускников детских домов по достижении 18-летнего возраста обязаны в течение года обеспечить своим как минимум 18-метровым благоустроенным жильем. Но, говорит аудитор СП Светлана Орлова, они «годами ждут этого жилья, положенного по закону, и зачастую ожидание длится, пока сироты получают образование, создают семьи, рожают своих детей».

О нашей России нередко говорят: богатая страна с бедным населением. Это не совсем так. По данным исследования Московской школы управления «Сколково», год назад в стране проживали около 297 тысяч долларовых миллионеров. А в 2010 году таковых насчитывалось лишь 14 тысяч, то есть за десятилетие их стало больше в 17 раз. Вдумайтесь: на каждые полтысячи россиян в стране уже имеются два миллионера, и не рублевых, а долларовых. Но у подножия этой пирамиды Центральный банк РФ полтора года назад насчитал около 43 млн россиян (почти треть населения) с просроченными кредитами и общей задолженностью перед банками почти в 24 трлн рублей — по полмиллиона на каждого. Сегодня эта цифра выше.

По международным меркам долги у россиян небольшие, менее 7 тысяч долларов, 2-3-месячная «тамошняя» зарплата. В США общая закредитованность населения по отношению к ВВП — втрое-вчетверо выше российской. Но основные долги американцев, измеряемые сотнями тысяч долларов, — ипотечные и образовательные кредиты, то есть инвестиции в собственное будущее. А у нас российский Центробанк зафиксировал исторический рост просрочки по кредитам «до зарплаты», которые глава ЦБ Эльвира Набиуллина называет «займами от безысходности». К концу прошлого года суммарный портфель микрозаймов в РФ, которые выдают микрофинансовые организации (МФО), достиг 365 млрд рублей, рост — 22%, и статистика свидетельствует: больше трети из них не возвращаются или не обслуживаются. А из чего возвращать? Чиновники ЦБ признают: около 40% всех выданных займов в МФО пришлось на кредиты для заемщиков с показателем долговой нагрузки (ПДН) более 80%. То есть новые заемщики до обращения за микрокредитами уже платили по своим долгам около 80% своего ежемесячного дохода. Просто кабала!

Хотя «богатые тоже плачут». В нынешнем январе для некоторых россиян ненужными стали лимузины: на 63% по сравнению с январем 2022-го выросло количество объявлений о продаже б/у автомобилей премиум-класса. На 55% увеличилось предложение в сегменте люкс — от владельцев Rolls-Royce, Bentley и прочих Ferrari. Но основными причинами здесь называются две. Обслуживать дорогие автомобили становится проблематично из-за эмбарго на фирменные запчасти или невозможности обновить программное обеспечение. На продажу выставляются машины, хозяева которых уехали из страны или планируют эмигрировать. То есть проблема не в бедности.

А что с зарубежными курортами? По сообщению Ассоциации туроператоров России, в январе россияне стали абсолютными лидерами по турпотоку на Сейшельские острова, о которых говорят, что, «когда Бог увидел Сейшельские острова, он понял, как может выглядеть рай». А потому наших соотечественников, готовых платить по 300 тысяч рублей и более в сутки за номер, нынче «понаехало» сюда 3,7 тысячи человек. Позади Германия (2,5 тысячи), Франция (2,2 тысячи), Великобритания (1025) и Италия (932). Популярностью у российских туристов, тратящих на отдых от полутора миллионов рублей, пользуются и курорты Турции, точнее, тамошние виллы за 4 тысячи долларов в сутки.

Выводы напрашиваются сами: и СВО на Украине, и западные санкции далеко не всё поменяли в нашей жизни. Хотя раньше была радость на всех одна, а нынче пришла на всех и беда одна. И в таких случаях в народе было принято делиться. Именно — было...

В дореволюционной России на средства частного капитала в Москве были выстроены три медицинских городка: 13 клиник появились возле Новодевичьего монастыря стараниями благотворителей Хлудовых, Шелапутиных, Бахрушиных, Боевых и Алексеевых. Как и медицинский комплекс в Сокольниках, и нынешние Первая и Вторая Градские больницы, детская Морозовская больница (по имени купца первой гильдии Морозова). Стараниями мецената Дмитрия Рябушинского в подмосковном Купчино появился первый в мире аэродинамический институт «для практического осуществления динамического способа летания». Да мало ли...

А нынче журнал Forbes попытался узнать, кто из богатейших россиян занимается благотворительностью персонально, помимо программ корпоративной благотворительности компаний, в которых бизнесмены являются акционерами. Задавали вопрос 50 лидерам списка Forbes: сколько направляют на благотворительность лично они? Утвердительный и определенный ответ получили лишь от восьми человек.

Вместо послесловия

Более 100 миллионеров из США, Великобритании, Германии, Нидерландов написали письмо под названием «Верим в налоги». Свое обращение они адресовали «коллегам, миллионерам и миллиардерам», которые принимали участие в заседаниях Всемирного экономического форума в Давосе и получают годовой доход в размере более миллиона долларов или имеют активы на сумму свыше 5 млн. В письме авторы прямым текстом попросили: «Обложите налогами нас, богатых, и обложите налогами прямо сейчас». Они исходили из того, что в современном мире между народами и элитами, которые выстроили современный порядок, возникло колоссальное недоверие. Миллиардеры имеют возможность тратить состояние на космические путешествия, но укрываются от налогов, а работникам платят мизерные зарплаты. Дальновидные люди предупреждают коллег: конец общества, в котором царит крайнее неравенство, представляет собой «мрачную картину».

Еще раньше, в 2016 году 40 миллионеров Нью-Йорка уже писали аналогичное обращение в адрес губернатора своего штата. Обложить дополнительным налогом они тогда предложили 1% самых богатых жителей штата Нью-Йорк (в том числе и самих себя). «Мы легко можем себе позволить платить наши текущие налоги и имеем возможность платить еще больше», — говорилось в письме. Дополнительные доходы, полученные бюджетом, они предлагали направить на решение проблем детской бедности, беспризорничества, ремонт мостов, тоннелей, водопровода и дорог.

Учтем, что во всех странах, где живут мультимиллионеры — авторы обоих писем, — действует прогрессивная ставка налогообложения. В частности, максимальная ставка подоходного налога для самых богатых людей в США — 39,6%, в Германии — 45%, в Китае — 45%...

Александр Киденис

В Нью-Дели завершилась встреча глав МИД G20. Почему стороны не смогли одобрить совместную декларацию?

Юрий Когалов

Министрам иностранных дел G20 не удалось принять совместную декларацию по итогам встречи в Нью-Дели. "Дискуссия, по крайней мере в части выступлений западных делегаций, сбивалась на эмоциональные заявления. И все это, конечно, делалось в ущерб нормальному обсуждению тех проблем, которые реально стоят на повестке дня "группы двадцати", - отметил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

"Наши западные коллеги, как и год назад при индонезийском председательстве, добивались всеми правдами и неправдами, прежде всего неправдами, и различными риторическими заявлениями выдвинуть на передний план проблему ситуации вокруг Украины, которую они, конечно же, подают под соусом так называемой российской агрессии", - указал Лавров. По его словам, Запад настаивал на воспроизведении текста по ситуации вокруг Украины, который был согласован на саммите G20 на Бали, игнорируя последующие события, в том числе признания экс-канцлера ФРГ Ангелы Меркель, экс-президента Франции Франсуа Олланда, экс-президента Украины Петра Порошенко и нынешнего президента Украины Владимира Зеленского, что никто из них не собирался выполнять Минские договоренности. Был проигнорирован и призыв России к беспристрастному и честному расследованию терактов на "Северных потоках".

В итоге принятие декларации было заблокировано (РФ и КНР не согласились с двумя пунктами по Украине). Вышло только резюме председателя в G20. В нем отмечается, что "крайне важно поддерживать международное право и многостороннюю систему, которая гарантирует мир и стабильность". Речь идет о защите всех целей и принципов, закрепленных в Уставе ООН, недопущении применения ядерного оружия, мирном урегулировании конфликтов. Документ осуждает все террористические акты против критической инфраструктуры, включая объекты энергетической сферы. Отмечается, что терроризм представляет одну из самых серьезных угроз миру и международной безопасности.

Стоит отметить, что проблемы с принятием совместного заявления были ожидаемыми. Мировые СМИ еще до начала министерской "двадцатки" прогнозировали, что на Индию будет оказываться давление, чтобы она заняла более жесткую позицию по отношению к России и Китаю. Но, по мнению аналитиков, включение вопросов геополитики и безопасности в повестку дня G20 подрывает дух этой платформы, наносит ущерб глобальному сотрудничеству в решении текущих проблем. Так, собственно, и произошло. Фактически повторились итоги встречи министров финансов и глав центробанков, где также из-за разногласий по украинскому вопросу не удалось принять совместное коммюнике.

На полях G20 Сергей Лавров успел пообщаться с коллегами из Индии, Турции, Бразилии, Китая, Аргентины, Мексики. С последним, например, глава МИД России сидел рядом во время торжественного ужина в среду. Он прошел в усеченном составе. Высокопоставленные представители США, Китая, Германии и Франции пропустили прием: когда он начался, они еще не успели прибыть в Нью-Дели. Со встречи с главой МИД КНР Цинь Ганом начался рабочий день Лаврова в четверг. Как отметил российский министр, у наших стран "весьма далекоидущие планы развития двустороннего взаимодействия и насыщенная внешнеполитическая повестка". А в среду Лавров обсуждал вопросы формирования полицентричного мироустройства и координацию на международной арене с главой МИД Индии Субраманьямом Джайшанкаром, "зерновую сделку" и ситуацию в Сирии с турецким министром Мевлютом Чавушоглу, укрепление взаимодействия с коллегой из Бразилии Мауро Виейрой. Что касается переговоров с госсекретарем США Энтони Блинкеном, то их не было, однако, как проинформировала Захарова, дипломаты пообщались "на ходу", в рамках второй сессии "двадцатки".

"Серебряный лучник" 3 марта назовет своих лауреатов

Елена Новоселова

В пятницу, 3 марта, "Серебряный лучник" назовет своих лауреатов. Среди претендентов на награду и Пушкинский конкурс за 2022-й - с темой "От языка Союза к языку мира: зачем сегодня учат русский?".

Несмотря ни на какие внешние обстоятельства, в нем приняли участие 332 педагога из 25 стран мира, в том числе впервые из Финляндии и Кубы.

Все они побывали в Москве на церемонии награждения победителей. И вот что написала, возвратившись домой, Татьяна Павлова, преподаватель Высшей школы подготовки переводчиков из итальянского города Ези: "Мне удалось набрать большую группу первокурсников, выбравших русский язык. Я была готова к любому результату, учитывая сложившуюся обстановку, но поездка в Москву напитала меня таким спокойствием и такой любовью, что я уверенно провела открытые уроки. Количество студентов меня приятно удивило". "Пока есть силы, буду учить своих учеников этому великому языку и буду продвигать великую русскую культуру", - сказала на церемонии награждения учитель из Туркмении Гульнара Дурдыева.

"Пушкинский конкурс расправляет наши крылья, и мы как птицы полетим по своим странам и понесем любовь к русскому языку и благодарность к людям, которые замечают наш труд", - пообещала Ольга Кумандина из Финляндии.

Тысячи русистов во всем мире продолжают сохранять "великое русское слово", учить ему школьников и студентов. Тысяча сто из них уже стали нашими лауреатами. Почему они занимаются этой сложной работой?

Ждем конкурсные эссе до 15 апреля 2023 года.

Все подробности про Международный Пушкинский конкурс - на сайте "РГ".

Из эссе лауреатов:

Кайдаш Наталья, Донецк:

- Чтобы изменить сознание народа, измените язык, на котором он говорит, думает, получает образование. Украина это блестяще воплотила в жизнь. Русский язык запрещен, потому что в нем воплощен наш национальный код - код патриотизма, код героизма, код свободы, код исторической памяти. Современные дикари сносят памятники Пушкину или перекрашивают их в желтый и голубой цвета. "Сашко Гарматный" - так пытались окрестить они нашего Пушкина ("гармата" - "пушка" в переводе на украинский)!

Филей Александр, Латвия:

- Националистические элиты, пришедшие к власти в республиках Прибалтики, подвергли гонениям людей только за то, что они - инакомыслящие, инакочувствующие, инакоговорящие. Тысячи русских детей Латвии, воспитанных на основе русской культуры, ни разу не бывали в России. Более миллиона русских жителей Латвии, Эстонии и Литвы не имеют возможности получить документальные свидетельства своего статуса.

Агирре Эспиноса Исис Адриана, Куба

- Вот мы услышали новость о том, что русский язык включен в число официальных языков ФИФА. Это меня порадовало, потому что для меня русский язык - это мой инструмент работы, моя финансовая поддержка и мое средство повышения квалификации и профессионального роста. Жарылгасымова Нэлли, Казахстан:

Жарылгасымова Нэлли, Казахстан:

- Почему наши дети знают всех американских, китайских, корейских, турецких героев, почему нет русского героя? Где он? Где наше российское кино?

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на пленарном заседании СМИД «Группы двадцати» по проблематике многосторонности, мировой экономики и развития, Нью-Дели, 2 марта 2023 года

Уважаемые коллеги,

Признательны индийским друзьям за радушный прием и эффективное руководство «двадцаткой», упрочение ее связей со странами глобального Юга. Присоединяемся к соболезнованиям в адрес правительств и народов Турции и Сирии в связи с разрушительными землетрясениями.

Солидарны с призывом Нью-Дели к выстраиванию общего будущего человечества, что особенно актуально в условиях нарастающей геополитической конфронтации. Разделяем поставленные индийским председательством практические задачи – укрепление многосторонности и преодоление кризисов в мировой экономике.

Хотел бы принести извинения индийскому председательству и коллегам из стран глобального Юга за непотребное поведение ряда западных делегаций, которые превратили работу над повесткой дня «двадцатки» в балаган в попытке переложить свою ответственность за провалы в экономической политике на других, прежде всего на Россию. Забавно, что особо старались представители тех стран, лидеры которых признались, что с 2015 года саботировали резолюцию СБ ООН и накачивали Украину оружием для войны против России.

Агрессивная русофобия смотрится особенно дико, если вспомнить, что никогда западные члены «двадцатки» не сокрушались на ее заседаниях по поводу многих сотен тысяч жертв авантюр Вашингтона на Ближнем Востоке под предлогом угроз национальной безопасности за десять тысяч миль от границ США.

Не видим альтернативы единственному легитимному миропорядку, воплощенному в базовых принципах Устава ООН. Хотели бы акцентировать его стержневые установки – суверенное равенство государств, неукоснительное следование международным договорам, включая универсальные конвенции о правах нацменьшинств, которые были растоптаны киевским режимом под аплодисменты его западных хозяев. Россия последовательно выступает против попыток разрушения несущей конструкции международного права, ее подмены волюнтаристскими «правилами» и «двойными стандартами».

Становление полицентричного мира требует признания цивилизационного разнообразия и взаимного уважения интересов. Необходимо отказаться от ущербной логики доминирования, диктата и санкций. Приветствуем возвышение новых центров влияния в Азии, на Ближнем Востоке, в Африке, в Латинской Америке.

Продолжаются интеграционные процессы в районах Евразийского экономического союза. Открываются перспективы для сопряжения его потенциала с другими многосторонними объединениями и инициативами на нашем общем континенте – ШОС, ОПОП, АСЕАН. Намерены активно задействовать в этих целях возможности инициативы Президента Российской Федерации В.В.Путина о создании широкого интеграционного контура – Большого евразийского партнерства.

Будем добиваться демократизации экономического управления. Поддерживаем членство Африканского союза в «Группе двадцати». Выступаем за повышение роли развивающихся стран в МВФ, Всемирном банке и ВТО, ликвидацию западной монополии в природоохранных и правочеловеческих организациях.

Наблюдаем провоцируемую Западом деградацию международных экономических отношений, их трансформацию в оружие, в том числе в энергетической сфере. Шокированы безнаказанной диверсией против магистральных газопроводов «Северного потока» в зоне ответственности НАТО и ЕС. Настаиваем на честном и быстром расследовании этого акта терроризма с участием России и других заинтересованных сторон. Выступаем за обеспечение энергетической безопасности и доступ всех нуждающихся стран к энергоресурсам по приемлемым ценам, устранение нечестной конкуренции. Продвижение «зеленой повестки» и успешный энергопереход должны осуществляться без навязывания странам затратных моделей с дорогостоящими технологиями, несущих дополнительное бремя в ущерб национальным планам социально-экономического развития. Необходимо поставить заслон нелегитимным санкциям, любым формам нарушения свободы международной торговли, манипулированию рынками, произвольному введению ценовых потолков и другим попыткам присвоения чужих природных ресурсов.

Пора прекратить разыгрывать продовольственную карту. Причины кризиса в действиях Запада, который в начале пандемии COVID-19 напечатал триллионы долларов и евро, лихорадочно скупая запасы продовольствия по всему миру. Сегодня львиная доля поставок зерна из Украины идет по демпинговым ценам на фураж в Евросоюз, а не в беднейшие государства. Вывозу российской сельхозпродукции чинятся откровенные препятствия по всему миру, как бы ни убеждали всех в обратном представители ЕС, которым не привыкать говорить неправду. Партии безвозмездных грузов российских удобрений, в частности для Африки, по-прежнему заблокированы в портах Европы. Запад без зазрения совести хоронит известную гуманитарную инициативу Генсекретаря ООН.

На этом фоне Россия диверсифицирует экономические связи, расширяет товарооборот с договороспособными партнерами. Участвуем в создании газораспределительного узла в Турции. В июле проводим очередной саммит Россия-Африка. В рамках БРИКС, ШОС, ЕАЭС настроены на формирование надежных транспортных коридоров, независимых платежных систем, расширение расчетов в национальных валютах.

Будем и далее вносить весомый вклад в обеспечение экономической стабильности. Открыты к равноправному диалогу в «двадцатке». Рассчитываем, что Делийский саммит в сентябре с.г. позволит хотя бы частично нивелировать риски, создаваемые эгоистичной политикой Запада.

Россия. Индия. G20 > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 марта 2023 > № 4331687 Сергей Лавров

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова по итогам СМИД «Группы двадцати», Нью-Дели, 2 марта 2023 года

Дамы и господа,

Завершается заседание министров иностранных дел «Группы двадцати» под индийским председательством. Это одно из мероприятий Индии в рамках руководства «двадцаткой». Хотел бы отдать должное намерению наших индийских друзей концентрироваться на вопросах, требующих коллективных решений и сложения усилий.

Повестка дня, предложенная индийскими хозяевами, в полной мере отражает чаяние всех государств к тому, чтобы преодолеть сохраняющийся кризис и обеспечить устойчивый рост, устранять искусственные барьеры, обеспечивать в торговле честную конкуренцию и укреплять многосторонний характер мировой системы, поддерживать центральную роль ООН и добиваться того, чтобы развивающиеся страны имели больше голоса в принятии решений на международных площадках. Все эти вопросы отражены в документе, который несколько дней обсуждался на уровне наших представителей и экспертов. По всем вопросам, находящимся на повестке дня «двадцатки», был достигнут результат и согласие. Это касается и задач обеспечения подлинной многосторонности и укрепления позиций развивающихся стран.

Договорились, что Африканский союз будет отныне полноправным членом «двадцатки», как и ЕС, который уже несколько лет участвует в таком качестве в этой работе. Документ касается вопросов, связанных с обеспечением продовольственной, энергетической безопасности и реформы ВТО. Всё это полезные и правильные договорённости.

К сожалению, Декларацию от имени всех министров «Группы двадцати» одобрить не удалось. Наши западные коллеги, как и год назад (при индонезийском председательстве), добивались всеми правдами и неправдами (прежде всего вторым) и различными риторическими заявлениями выдвинуть на передний план проблему ситуации вокруг Украины, которую они подают под соусом «российской агрессии». Ничего хорошего это не принесло. Дискуссия в части выступлений западных делегаций, прежде всего стран «семёрки», сбивалась на эмоциональные заявления. Всё это делалось в ущерб нормальному обсуждению проблем, стоящих на повестке дня «Группы двадцати». В итоге принять итоговый документ от имени всех министров не получилось. Запад настаивал на воспроизведении текста по ситуации вокруг Украины, согласованном на саммите «двадцатки» в 2022 г. на Бали, полностью игнорируя наши аргументы о том, что с тех пор произошло немало событий, включая чистосердечное признание бывшего канцлера ФРГ А.Меркель, бывшего Президента Франции Ф.Олланда, бывшего Президента Украины П.А.Порошенко и самого В.А.Зеленского, что никто из них не собирался выполнять Минские договорённости. Целью их подписания с точки зрения западных интересов было выиграть время для того, чтобы накачать Украину оружием и готовить её к войне против Российской Федерации. Категорически отказывались упоминать этот общеизвестный факт, с которым спорить нормальному человеку невозможно. В этом контексте также отказывались принять ещё один факт, отражающий произошедшие с тех пор события – это террористический акт против газопроводов системы «Северный поток». Наш призыв к тому, чтобы отразить в документе необходимость беспристрастного и честного расследования, категорически отвергался нашими западными партнёрами. В результате такой их позиции Декларация была заблокирована. Результаты дискуссии будут изложены в резюме, с которым выступит уже индийское председательство. Надеюсь, что они объективно отразят состоявшийся обмен мнений.

Говорили о том, что в контексте укрепления роли развивающихся стран в глобальном управлении назрела реформа СБ ООН. Подтвердили российскую позицию о необходимости сделать это путём расширения представленности развивающихся стран Азии, Африки и Латинской Америки, подчеркнув в очередной раз нашу позицию о том, что нет никакой необходимости предоставлять дополнительные места Западу и его союзникам, потому что Запад и так «перепредставлен» в этом главном органе ООН. Все те, кто претендуют на попадание в состав постоянных членов, не добавят никакой стоимости этому органу. Эта наша позиция хорошо известна. Сегодня её подтвердили.

Индийское председательство продолжается. Рассчитываю, что дискуссия, которая касалась действительно стоящих на повестке дня «двадцатки» вопросов, поможет подготовить соответствующие рекомендации к саммиту «двадцатки», который состоится на Гоа в сентябре 2023 г.

Вопрос: Как Вы недавно сказали, количество стран, которые хотят присоединиться к объединениям БРИКС и ШОС значительно выросло за 2022 г. Значит ли это, что объединения в составе станут противовесом для Запада и положат конец гегемонии США?

С.В.Лавров: Никогда не подходили к участию в многосторонних структурах с точки зрения создавать команду против кого-то. Я бы сказал, что необходим баланс интересов, а он обеспечивается только тогда, когда есть взаимоуважительный диалог и каждая страна стремится не только отстоять свои позиции, но сделать это таким образом, чтобы и позиции партнёра были отражены.

ШОС и БРИКС построены именно на таких принципах равноправия, взаимного уважения и доверия, консенсуса.

«Двадцатка» была сформирована для того, чтобы решать экономические и финансовые проблемы, обрушившиеся достаточно давно на международное сообщество. Первые встречи «двадцатки» на уровне министров финансов и глав Центральных банков состоялись в 1999 г. А в 2008 г., когда разразилась очередная фаза мирового экономического кризиса, было решено вынести эти дискуссии по мировым финансам и мировой экономики на уровень глав государств и их правительств. Именно тогда всеми было согласовано, что «двадцатка» не занимается геополитическими вопросами, которые стоят на повестке дня ООН, прежде всего её Совета Безопасности и Генеральной Ассамблеи.

Сейчас «двадцатка» – это площадка, где объединены под одной крышей страны «Группы семи», ведущие государства Запада, страны БРИКС (вся «пятёрка») и целый ряд государств, которые по своим позициям, подходам и интересам тяготеют к позиции БРИКС. Тем не менее, это место для откровенного диалога, согласования подходов, как это и было вплоть до прошлого года, когда Запад принес в «жертву» своим амбициям по украинским «делам» все направления работы, которые должны составлять сердцевину деятельности «двадцатки».

Сказал об этом в своем выступлении на заседании сейчас. Все многосторонние институты «проходят проверку» на соответствие новым геополитическим реалиям. В новых условиях свою востребованность докажут только структуры (это касается и ООН, и «Группы двадцати»), которые будут реализовывать свои возможности в качестве площадок для нахождения баланса интересов, а не для презентации подходов и выдвижения претензий, призванных обосновать некое право на чью-либо гегемонию.

Вопрос: Что показала «двадцатка» с точки зрения политики стран незападного мира? Как они намерены себя вести в ситуации, когда Запад ставит вопрос так: кто не с нами, тот против нас? Каков Ваш прогноз развития событий для России и для устойчивости мировой системы?

С.В.Лавров: Давать прогнозы не очень благодарное дело. Мы, как представители внешнеполитического ведомства, концентрируемся на практической работе по обеспечению наших интересов, полностью осознавая (подчеркну еще раз), что это необходимо делать с учетом законных интересов других участников процесса. Мы к этому готовы.

Насколько Запад осознает тупиковость своей нынешней линии? Они заявляют, что России нужно нанести «стратегическое поражение». Что это «экзистенциальная проблема для Запада». Имею ввиду (они этого не скрывают) попытки сохранить свою гегемонию на международной арене. В развивающихся странах всё это прекрасно видят и понимают. Другое дело, что некоторые из них, ощущая на себе беспрецедентное давление с использованием приемов «ниже пояса», в своих выступлениях вынуждены затрагивать эту тему, в различных выражениях подчеркивая приверженность принципам Устава ООН, акцентируя территориальную целостность, уважение суверенитета. Мы целиком «за». Хочу только напомнить, что Устав ООН, как и любой документ, принятый всем мировым сообществом, нельзя исполнять выборочно. Это не меню, откуда можно выбирать. Помимо того, о чем сказал, в Уставе ООН более акцентированно закреплен принцип права народов на самоопределение. С самого начала деятельности ООН страны-члены обратили внимание на то, что принцип суверенитета и территориальной целостности и принцип права народов на самоопределение нуждаются в общем понимании. Был запущен процесс с участием всех стран-членов ООН, который в 1970 г. увенчался принятием Декларации о принципах международного права на основе Устава ООН. С тех пор документ никто не отвергал и не оспаривал. Взаимосвязь между этими двумя принципами в нем трактуется следующим образом: каждое государство обязано соблюдать суверенитет и территориальную целостность любого другого государства, чье правительство уважает принцип самоопределения и представляет весь народ, живущий на территории соответствующей страны. Нет необходимости доказывать, что с 2014 г., после организованного Западом кровавого госпереворота на Украине, пришедшие к власти радикалы не отражают интересов ни крымчан, ни жителей востока Украины. Все это прекрасно понимают.

Вопрос (перевод с английского): Будет ли совместное коммюнике, и были ли переговоры по этому вопросу? Планирует ли Россия и Китай «отойти» от Балийской декларации? Считаете ли Вы, что «Группа двадцати» стала слишком политизированной площадкой?

С.В.Лавров: Только что подробно говорил о причинах, по которым не состоялось принятие декларации. Вместо этого индийское председательство изложит свое видение дискуссий в виде резюме председателя.

Относительно Вашего вопроса, почему нельзя воспроизвести формулу, которая была заложена в декларацию саммита на Бали – тоже его уже коснулся.

Саммит на Бали был больше чем полгода назад. С тех пор произошло немало событий, раскрывающих подоплеку происходящего на Украине, включая «явку с повинной» трех подписантов Минских договоренностей (помимо Президента России В.В.Путина), которые устами бывшего канцлера ФРГ А.Меркель, бывшего Президента Франции Ф.Олланда и бывшего Президента Украины П.А.Порошенко прямо сказали, что они не собирались выполнять их. Эти вопросы касались, в том числе, обеспечения неотъемлемых прав человека, в частности прав русскоязычного населения разговаривать на своем языке и обучать на нем своих детей. Всё это было не просто попрано, а законодательно запрещено в принятых парламентом и подписанных президентом Украины решениях в отношении образования на русском языке, русскоязычных средств массовой информации, русской литературы, культуры в целом и много другого.

Сегодня в кулуарных беседах с западными коллегами привлекал их внимание к этому. Они смотрят на тебя и ничего не могут сказать в ответ. У них одна позиция, почему Россия допустила «вторжение». Все подчеркивают, что оно было неспровоцированным. Это «вторжение» отражает реакцию на ту войну, которую Запад готовил долгие годы и для которой он вооружал украинский режим, пришедший к власти в результате государственного переворота. Балийская «формула» была в прошлом году. Многое стало яснее не только нам, но и тем, кто беспристрастно и профессионально хочет изучить данную проблему. Мы это знали всегда.

Вопрос: Буквально на днях европейцы опубликовали интересные результаты опроса. Оказалось, что страны глобального Юга считают Россию исключительным партнером и союзником. Для Запада это было удивлением. Когда, на Ваш взгляд, произошло жесткое разделение на страны «золотого миллиарда» и все остальные? Не потому ли сейчас западные лидеры и дипломаты активно едут куда-то: Э.Блинкен поехал в Среднюю Азию, О.Шольц – в Индию, Э.Макрон полетел в Африку. Не для того ли они туда едут, чтобы убедить наших союзников присоединились к санкциям? Или «игра» гораздо глобальнее?

С.В.Лавров: Если говорить об истории, то прообраз «золотого миллиарда» – это колониальные державы, захватившие территории на разных континентах и устроившие там свои порядки таким образом, чтобы эксплуатировать их природные и человеческие ресурсы и по сути жить за их счет. Прошло более полувека после завершения процесса деколонизации. Хотя завершился он не до конца. Есть решение Генеральной Ассамблеи ООН по поводу сохраняющихся в нарушение соответствующих резолюций Организации колоний Франции и Великобритании. По этим вопросам также продолжаем работу. Будем добиваться выполнения решений Организации Объединенных Наций.

К сожалению, Запад не утратил своих неоколониальных привычек и устремлений. Все, что сейчас делается для подчинения мировой экономики интересам Запада, – это не что иное, как неоколониальные инстинкты и практика. Это и санкции, о которых сегодня многие члены «двадцатки» из развивающихся стран говорили как о вреде для мировой экономики, прежде всего продовольственной и энергетической безопасности. Это и попытки манипулировать ценами на мировом рынке. Объявление западными странами «потолка цен» на нефть – это не что иное, как воровство чужих природных ресурсов. Это если смотреть в корень проблемы. Манипулирование правилами мировой торговли, в том числе нормами ВТО, и многое другое.

Запад продолжает другими способами и методами в новых условиях продвигать свои интересы без учета мнения подавляющего большинства членов мирового сообщества. Развивающиеся страны все прекрасно видят. Уже касался этого вопроса. Под колоссальным, неприличным и аморальным давлением некоторые из них произносят слова или голосуют таким образом, чтобы ослабить нажим со стороны США и их союзников. Но ни одна развивающаяся страна (может, за исключением пары государств, принявших какие-то решения) не присоединилась к санкциям против Российской Федерации. Они прекрасно понимают, о чем идет речь, что за игру развязал Запад, и что дело вовсе не в Украине, а в том, что наши западные коллеги хотят доказать всем, что они по-прежнему будут «решать» любые вопросы.

Угрозы, звучащие в адрес КНР, вызывают сомнения в адекватности тех, кто их произносит. В принципе, никому угрожать нельзя. Но, когда в современных условиях угрожают Китаю, это не укладывается в голове. У наших западных коллег сильно испортились манеры. Они давно отставили в сторону дипломатию и занимаются только шантажом и угрозами.

Вопрос (перевод с английского): Война продолжается уже год. Если говорить об урегулировании конфликта, хотели бы Вы, чтобы Индия, Премьер-министр Н.Моди, принимали участие в этом процессе?

С.В.Лавров: Наши отношения с Индией в основополагающих двусторонних документах характеризуются как особо привилегированное стратегическое партнерство. Это не просто слова. Эта формула отражает по-настоящему особый характер наших отношений, начиная с обретения Индией независимости вплоть до сегодняшнего дня. Высоко ценим ответственную и достойную великой державы позицию, занимаемую Индией на международной арене по всем ключевым вопросам глобальной повестки дня.

Сегодня в своем обращении к участникам СМИД «Группы двадцати», Премьер-министр Н.Моди изложил сбалансированную и предельно ответственную позицию этой страны, как председателя «двадцатки». В отличие от западной практики дробления геополитической картины на отдельные эпизоды, в выступлении Н.Моди были обозначены не отдельные конкретные ситуации, а была дана оценка общего состояния дел в мире. Эту позицию полностью разделяю. Обращение уже опубликовано. С ним можно ознакомиться.

Что касается содействия в разрешении кризиса. Многократно публично говорили о том, что никогда не отказываемся от серьезных предложений, делающихся из искреннего стремления найти политическое решение. В то время как Россию призывают к переговорам, не помню, чтобы хоть кто-то из западных коллег и ряда других государств к этому призывал Украину. В этом, наверное, есть своя сермяжная правда, потому что Украину настраивают на продолжение войны. В конце марта 2022 г. она была готова к переговорам и предложила принципы урегулирования. Мы их поддержали и на основе которых были готовы подписать соответствующий договор. Но тогда ей «ударили по рукам». Всем это доподлинно известно. США, Великобритания и ряд других деятелей из стран ЕС сказали киевскому режиму, что, если русские готовы заключить договор об урегулировании ситуации, то надо потянуть время, еще больше их истощить, добиться (как потом было прямо заявлено) победы над Россией на «поле боя» и нанесения ей «стратегического поражения».

Почитайте, что на днях говорила министр иностранных дел ФРГ А.Бербок или глава европейской дипломатии Ж.Боррель: никаких переговоров до того, как Украина обеспечит себе преимущество на поле боя. Адресовать России серьезные призывы к переговорам, от которых мы никогда не отказывались, некорректно. Серьезных предложений с марта 2022 г. не видели. Есть только военная риторика, воинственные решения, принимаемые в НАТО.

Все об этом забывают. Никто из журналистов на Западе и в ряде развивающихся стран не вспоминает, что в сентябре 2022 г. глава киевского режима В.А.Зеленский подписал указ, в котором запрещается ведение любых переговоров с российским правительством. Объясняем это по несколько раз в день, отвечая на подобные вопросы. Но это проходит мимо наших коллег из СМИ за рубежом, постоянно вопрошающих, почему бы России не согласиться на переговоры.

Вопрос: Некоторые западные страны считают, что у них достаточно хорошо получается изолировать Россию. Глядя на форум «Группы двадцати» со стороны, кажется, что это просто их фантазия. Что Вы считаете по этому поводу? Что считают латиноамериканские партнеры? Вам удалось пообщаться с бразильским коллегой М.Виейрой. Состоялись ли встречи с аргентинским и мексиканским коллегами?

С.В.Лавров: С мексиканским коллегой переговорили вчера, когда сидели за одним столом на торжественном приеме. Удалось пообщаться в кулуарах с аргентинским министром иностранных дел С.Кафьеро. У нас добрые отношения. Лично знакомы достаточно давно. Перспективная повестка дня развития двусторонних связей во всех сферах: в экономике, сфере высоких технологий, гуманитарной и образовательной области.

Считаю, что латиноамериканцы перешли в новое качество в развитии своего регионального сотрудничества. Кризис, несколько лет назад охвативший Сообщество стран Латинской Америки и Карибского бассейна, преодолен. СЕЛАК выступает как группа государств, объединенных общими целями и интересами – развитие региона через взаимодействие, сотрудничество. Это позволяет увеличивать политический вес Латинской Америки и Карибского бассейна. Обращу внимание на инициативу Президента Венесуэлы Н.Мадуро об образовании на основе латиноамериканского и карибского единства объединения в пользу более активного отстаивания интересов региона на международной арене.

Не очень понимаю, как можно говорить об изоляции России, когда об этом говорят только наши западные партнеры. Все коллеги из развивающихся стран продолжают не просто общаться с нами, а проявляют интерес к тому, чтобы приезжать к нам, приглашать нас к себе в гости. В ближайшее время рассчитываем осуществить поездку в ряд стран Латинской Америки. Недавно были в очередном турне по африканским государствам. В текущем году еще не один раз предстоят визиты.

Вопрос: Накануне поездки в Индию Госсекретарь США Э.Блинкен совершил визиты в Казахстан и Узбекистан. Сообщалось, что цель его встречи с нашими традиционными центральноазиатскими партнерами – разъединение с Россией, чем он там и пытался заниматься. Как Вы оцениваете эти визиты Э.Блинкена? Что известно об их результатах?

С.В.Лавров: Мы никогда не выступали против того, чтобы любая страна развивала внешние связи с другими государствами. Всегда подчеркивали, что не в наших принципах «дружить против кого-то».

Сейчас наблюдали повышенную активность не только американцев, но и европейцев (англичан, конечно) в развивающемся мире и особенно на пространстве СНГ. Это как раз их «линия» (Вы упомянули об этом). Они и не скрывают, что работают там против того, чтобы эти страны сохраняли доброе отношение с Российской Федерацией. Знаем, какие аргументы используются. Их собственно немного. Если попробовать определить квинтэссенцию – «занимайте сторону победителя», «Россия потерпит крах», «определяйтесь заранее». Не утрирую.

Не только в отношении наших соседей. Недавно Министр иностранных дел Норвегии А.Хюитфельдт заявила, что они должны работать с Африкой, чтобы противостоять России. Хорошее определение места Африканского континента в политике государства под названием Норвегия.

Повторю: мы всегда за то, чтобы каждая страна определяла свои приоритеты. Исходим не просто из понимания, а знаем, что наши соседи, партнеры, союзники по ОДКБ, ЕАЭС, СНГ во всех своих контактах подтверждают приверженность обязательствам, заключенным в рамках этих интеграционных структур.

Вопрос: На встрече «Группы двадцати» Вы провели переговоры с коллегами из Индии, Китая, Бразилии и Турции. Были ли у Вас встречи с представителями других стран? Чувствуете ли, что всё больше государств согласно с утверждениями России и с ее позицией?

С.В.Лавров: Не думаю, что их становится всё больше. Их всегда было много. Переубедить западных коллег едва ли получится в обозримом будущем. И не пытаемся «стучаться в эту дверь». Они приняли решение не общаться с нами. Это их выбор. Хотя не всем удается отвернуться и пробежать мимо, когда сталкиваемся в коридорах и кулуарах мероприятий наподобие сегодняшнего.

Повторю, развивающиеся страны никогда – с самого начала фазы острейшего противостояния Запада с Россией вокруг Украины, по сути дела, в контексте глобальных геополитических устремлений к доминированию со стороны США и их сателлитов – не проявляли недопонимания нашей позиции.

Во многом это объясняется и тем, что мы не за один день объявили о решении, которое вынуждены были принять. Долгие годы после государственного переворота на Украине в феврале 2014 г., потом после подписания Минских договоренностей в феврале 2015 г. мы разъясняли нашу позицию. Объясняли западным коллегам, что бесконечно лгать невозможно. Ладно бы просто лгать, но врать относительно того, что не будут ущемлять наши интересы. Так было с нерасширением НАТО, пятикратно продвигавшимся все ближе к нашим границам, с обещанием не размещать существенные боевые силы на территории новых членов Североатлантического альянса. Сейчас открыто признано, что так было и с Минскими договоренностями. Все годы правления в Киеве режима, пришедшего к власти в результате госпереворота, они последовательно уничтожали всё русское: образование, СМИ, культуру и т.д. Я уже об этом говорил. На все наши призывы к Западу образумить этих людей, заставить выполнять хотя бы собственную Конституцию, где черным по белому записано обещание гарантии прав русского и других национальных меньшинств, выполнять многочисленные конвенции, где эти права были затверждены на универсальном уровне, он просто не отреагировал.

Я даже не исключаю, что многие наши западные коллеги поощряли киевский режим к тому, чтобы уничтожать все русское. Президент Российской Федерации В.В.Путин в свое время говорил, что из Украины пытаются создать «анти-Россию» – это емкая характеристика. Нет сомнений, что этот замысел вынашивался давно.

Уже говорили про то, что на этом заседании министров иностранных дел не получилось принять итоговую Декларацию. В своем выступлении напомнил нашим коллегам, в частности, о таком факте. «Двадцадка», как я уже упоминал, стала работать с 1999 г. на уровне министров финансов и глав центральных банков, а с 2008 г. – уже на уровне лидеров. С 1999 г. Запад предпринял целую серию незаконных, противозаконных авантюр: Югославия, Ирак, Ливия, Сирия.

Ливия и Ирак до сих пор не могут восстановить свою государственность. Многие сотни тысяч людей погибли, включая гражданских, женщин, детей. Целые города были стерты с лица земли. Вспомните Мосул в Ираке, Ракку в Сирии. Резко возросла террористическая угроза, особенно когда разрушили Ливию. То, что сейчас террористы создают серьезнейшие проблемы в Африке, прежде всего в Сахаро-Сахельском регионе, является в огромной степени результатом ливийской авантюры.

Причем все эти действия американцы планировали, исходя из того, что они вправе решать какую-либо проблему в любой части мира. Ни одна из упомянутых мной сейчас ситуаций не создавала каких-либо угроз США. Наоборот, эти ситуации складывались за десять с лишним тысяч миль от американских берегов. Тем не менее, ночью решили, утром К.Пауэлл показал какую-то пробирку в Совете Безопасности ООН, и на следующий день начали бомбить Ирак. Потом бывший премьер-министр Великобритании Т.Блэр через несколько лет сказал, мол, да, ошиблись, не было там оружия массового уничтожения. Оружия не было, и страны практически нет. Наши иракские друзья до сих пор пытаются всеми силами восстановить национальное единство.

В нашем случае мы долгие годы предупреждали: не надо создавать из Украины угрозу Российской Федерации. Не где-то через океан, а прямо на наших границах, на территориях, где русские столетиями проживали и берегли свою культуру. Эту культуру им перечеркнуло неонацистское руководство, пришедшее к власти на Украине.

Будем продолжать добиваться справедливости для украинского народа, отстаивать интересы русских, живущих на Украине, полностью обеспечивать интересы жителей украинских республик и областей, высказавших на референдуме свою волю в отношении присоединения к Российской Федерации.

Вопрос: Вы упомянули, что западные страны пытались обойти вниманием позицию России по ситуации на «Северных потоках». Были ли какие-то государства, которые поддержали российскую точку зрения по этому вопросу?

Удалось ли обсудить с коллегами механизмы перехода на взаиморасчеты в национальных валютах, синхронизацию страховых и логистических процессов? Каковы подвижки в этих направлениях, и какие страны лучше всего восприняли наши инициативы?

С.В.Лавров: Что касается последней части Вашего вопроса, переход на новые логистические цепочки, которые будут защищены от произвола Запада, санкций и прочих незаконных действий, на расчёты в национальных валютах в связи с грубейшими злоупотреблениями, допускаемыми американцами как эмитентами доллара, да и Евросоюзом как эмитентом евро (японцы тоже своей йеной злоупотребляют активно) – все это обсуждалось в моих контактах с китайским коллегой, с министрами Бразилии, Турции. Это важнейшая составляющая нашего двустороннего взаимодействия. Его нужно оградить от того, что творит Запад в мировой экономике.

Ненадежность доллара понятна теперь уже всем. Каждая страна «третьего мира», даже если не говорит об этом публично (хотя многие говорят), начинает задумываться о том, чтобы на долгосрочную перспективу обезопасить себя от повторения подобных произвольных действий.

Что касается «Северных потоков». Да, вместе с нами за включение соответствующего параграфа в Декларацию (которая, как вы знаете, не состоялась) выступала Китайская Народная Республика (в основном вдвоем с Китаем этого добивались). Большинство развивающихся участников «двадцадки» высказывали нам понимание и готовность согласиться с тем, чтобы такое положение в Декларацию записать.

Но Запад как бык. Помните, как Запад отреагировал на разоблачение, опубликованное С.Хершем. Нервная реакция. Сразу же после публикации этих разоблачений стали реагировать выражениями типа «это нонсенс», «даже обсуждать это не будем». Здесь все понятно.

Будем добиваться этого расследования. Не дадим «спрятать концы в воду», как Запад уже делал неоднократно, когда обвинял нас в отравлении А.А.Навального. Причем Германия отказалась и до сих пор отказывается предоставлять нам результаты анализов, что вообще возмутительно.

Такую же позицию заняли англичане в связи с инцидентом в Солсбери, отказываясь предоставлять нам не только результаты анализов, но и другую информацию, которую мы многократно официально запрашивали в соответствии с требованиями, содержащимися в соответствующих международных конвенциях. Запад не хочет реагировать на вопросы, вскрывающие провокационную сущность его действий.

Свежий пример – «инцидент» в Буче. В самом начале апреля 2022 г., сразу после того, как мы договорились с украинцами на основе их предложений о подготовке документа об урегулировании, через два дня произошел «инцидент» в Буче, о котором тоже не любят говорить наши западные коллеги. Сразу отводят глаза в сторону.

Напомню, еще в сентябре прошлого года на заседании СБ ООН, реагируя на голословные обвинения, в своем выступлении затронул эту тему. Сказал, что наши многочисленные просьбы предоставить информацию об этом инциденте не находили какого-либо отклика. На заседании Совета Безопасности в присутствии всех министров я обратился к Генеральному секретарю А.Гутеррешу с просьбой помочь хотя бы получить список лиц, чьи тела были продемонстрированы в этом пригороде Киева. До сих пор никто ничего даже не собирается отвечать.

Вопрос (перевод с английского): Что Вы думаете о позиции С.Берлускони по поводу войны? Может ли она изменить отношение правительства Дж.Мелони?

С.В.Лавров: Мы слышим оценки и заявления многих мировых лидеров, опытных политиков. С.Берлускони – один из них. Это разумный человек, который не подвержен попыткам красить всё в черно-белые цвета, насадить конфронтацию в мире под лозунгом борьбы демократии против автократии. Он понимает необходимость решения проблем, от которых зависит наша совместная жизнь на этой планете.

Что касается конкретно украинского кризиса, не буду повторяться. Уже сказал о том, как Запад категорически требует от В.А.Зеленского продолжать бросать украинских бойцов в «топку» развязанной против нас войны и как сам Президент Украины запрещает вести переговоры с Российской Федерацией. Всё остальное, включая призывы тех, кто искренне хотел бы помочь урегулировать этот конфликт, в этих обстоятельствах, к сожалению, не имеет никакого смысла.

Вопрос (перевод с английского): За последние 24 часа Вы провели много двусторонних встреч. Сколько из этих государств проявили интерес к расчётам в национальных валютах? Чего хотела бы достичь Россия, переходя на расчеты в национальных валютах?

С.В.Лавров: Все наши партнеры, не только с кем мы встречались здесь, но и общаемся в другое время в ходе наших визитов к ним и в ходе их поездок в Россию, все без исключения заинтересованы в расширении использования национальных валют в нашей взаимной торговле. Со всеми странами БРИКС – Индией, Бразилией, Южно-Африканской республикой, КНР – уже достаточно давно внедряем эту схему использования национальных валют в наши расчёты. Доля расчётов в национальных валютах постоянно неуклонно растет. Так будет и далее.

Обращу внимание на то, что Президент Бразилии Л.Лула да Силва вскоре после инаугурации, в ходе саммита с Президентом Аргентины А.Фернандесом выступил за то, чтобы в рамках СЕЛАК не просто переходить к расчётам в национальных валютах, а разрабатывать основы для того, чтобы создать свою коллективную латиноамериканскую валюту. Дискуссии о том, чтобы «подумать» в этом направлении, готовятся и в рамках БРИКС.

Вопрос (перевод с английского): На совещании министров финансов и глав центральных банков «Группы двадцати» в Бангалоре Россию просили без предварительных условий вывести войска с Украины в соответствии с политикой Декларации. Как Вы ответите тем, кто призывает Россию без предварительных условий вывести войска с Украины?

С.В.Лавров: Хотел бы узнать: Вы здесь находитесь с самого начала пресс-конференции? Вы опоздали?

К сожалению, из уважения к тем, кто пришёл вовремя, не смогу Вам подробно ответить. Документ по итогам встречи министров финансов и глав центральных банков принят не был.

Вопрос (перевод с английского): Большая часть стран «двадцатки» выступила против вторжения России на Украину. Многие из них (кроме Китая и России) поддержали Резолюцию ООН, осуждающую вторжение России. Чувствуете ли вы себя изолированными?

С.В.Лавров: Вы тоже опоздали?

Нет, не ощущаем себя изолированными, тем более в ходе мероприятий «двадцатки». Проводим саммиты и министерские встречи в рамках БРИКС, ШОС, встречаемся со странами-членами Лиги арабских государств, с членами Африканского Союза, с латиноамериканскими друзьями и не чувствуем себя изолированными.

Мне кажется, Запад сам себя изолирует. Это осознание скоро придет. Развивающиеся страны прекрасно видят, чего стоят все эти «заклинания» про необходимость борьбы демократии против автократии. Если Запад настолько привержен демократии, как он пытается всех убедить, почему нельзя применить демократические принципы на международной арене?

Произошло событие, о неизбежности которого мы предупреждали долгие годы. Говорили о необходимости решения с гарантиями безопасности, включая Российскую Федерацию и на всем европейском континенте. Нас не слышали. Нам откровенно говорили, что это не наше дело как они расширяют НАТО.

Президент России В.В.Путин подробнейшим образом обосновал ситуацию и объявил о том, что мы вынуждены и нет другого выхода кроме как начать специальную военную операцию. Нас осудил весь Запад.

Остальные страны, развивающиеся страны свою позицию на тот момент не высказали. Но если Запад такой большой демократ, то дайте всем остальным «по-взрослому» определиться самим, у кого больше аргументов – у России или у Запада. Мы именно так поступаем. Объяснили нашу позицию и всё.

США, руководители НАТО и Евросоюза колесят по всему миру и требуют осудить Россию. Разве это демократия, уважение права каждой страны делать свой выбор? В Уставе ООН сказано, что Организация основана на суверенном равенстве государств. Запад никогда не уважал этот принцип и продолжает свой неправомерный «наезд» (извините за это слово) на всех и вся. При этом интересно, с какими аргументами. Мне рассказывали многие друзья из развивающихся стран, что американцы им обещают, когда просят осудить Россию. Говорят, что их не накажут. Вот и всё. «Равноценный» обмен. Выполняй мой ультиматум, а то будешь наказан. Это не наши методы. К огромному сожалению, это методы наших западных коллег.

Постоянные упоминания «двадцатки» на Бали и что нас там осудили «эти» и «другие». Уже упоминал, что «Группа двадцати» работает с 1999 г. Все предпринятые с тех пор западные авантюры – Югославия, Ирак, Ливия, Сирия, да и Афганистан по большому счету, они продолжались долгие годы. Последствия ощущаются до сих пор: с точки зрения разгула терроризма, наркотрафика (если брать в расчет Афганистан, где НАТО за двадцать лет пребывания полностью провалилась и «потерпела фиаско»), с точки зрения разрыва цепочек поставок, мировых рынков и т.д. Но ни одно заседание «Группы двадцати» с момента её учреждения в 1999 г. вообще не упоминало об этом. Ни одна страна не говорила хоть об одном из этих кризисов и конфликтов. Как будто никому не было дела. Пока сотнями тысяч умирают африканцы, арабы и афганцы, «двадцатка» сконцентрирована на своем непосредственном мандате. А здесь, когда готовившаяся западными странами авантюра не реализовалась, как они это задумывали, Запад заставляет всех только об этом и говорить. Нечистоплотно, конечно.

Россия. Индия. G20 > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 марта 2023 > № 4331686 Сергей Лавров

Турция отложила на месяц рост пошлин на импорт плоского стального проката

Турция отложила повышение таможенных пошлин на импорт плоского проката до 1 апреля текущего года,сообщаетSteelOrbis.

Повышение импортных пошлин планировалось с марта 2023 года. Турецкий рынок ожидал этой отсрочки, поскольку перекатчики получили хороший спрос, связанный с преодолением последствий землетрясений. В то же время обсуждалось возможное отложение повышения сроком от трех месяцев до полугода.

По прогнозам, отсрочка роста импортных пошлин не приведет к дополнительным закупкам. В настоящее время на глобальном рынке нет плоского проката, доступного для поставок до 1 апреля, лучшим вариантом для новых сделок является май. В то же время этот шаг позволит покупателям получить ранее забронированные грузы по текущим ставкам пошлины.

Металлургические заводы Турции постепенно возобновляют производство после землетрясений, но предложение стальной продукции на внутреннем рынке всё еще недостаточное.

Напомним, что в январе 2023 года страна объявила оповышенииимпортных пошлин на определенные виды плоского проката Впрочем, импортная пошлина на нелегированные горячекатаные рулоны выросла с 9% до 15%, на легированные г/к рулоны с 6% до 13%. Пошлина на толстолистовой плоский прокат выросла с 9-15% до 15-20%. Нелегированные холоднокатаные рулоны обложат 17% пошлиной вместо 10%. Пошлины на горячекатаные и холоднокатаные рулоны из нержавеющей стали остаются прежними.

Цены на российские слябы стабилизировались, но спрос на них невелик

Мировые цены на слябы остаются стабильными. Рынок несколько остыл, поскольку торговая активность во всем мире замедлилась после нескольких оживленных недель. Котировки слябов в портах Черного моря за неделю 10-17 февраля 2023 года выросли на $10/т по сравнению с предыдущей неделей – до $580-590/т FOB. На рынке Японии цены остались стабильными – на уровне $630/т FOB. Об этом свидетельствуют данныеKallanish.

Сезон карнавалов в Южной Америке остановил региональные контракты примерно на две недели, поскольку сроки поставок продлены на май, а предложение начинает расти.

Торговля с Турцией остается слабой. При этом присутствует интерес как со стороны покупателей, так и продавцов, но ценообразование является сложным. Поскольку местные металлурги ориентируются на текущую тяжелую ситуацию, поставки неравномерны, а сделки заключаются медленно. Турецкий рынок переполняют предложения слябов от подсанкционных российских производителей на уровне $610-630/т CFR, что примерно на $40 дешевле рынка, но закупки незначительны.

Среди нероссийской продукции на рынке Турции есть предложения слябов средиземноморского и европейского производства. Цены на такие полуфабрикаты не изменились по сравнению с предыдущей неделей, но предложение выросло. Также предлагаются слябы из Вьетнама, Индонезии и Китая по $730-750/т CFR.

Стабильный европейский спрос на толстолистовой прокат наряду с невозможностью местных заводов покупать российские или украинские слябы повышает шансы азиатских продавцов выйти на рынок ЕС.

Торговля слябами в Бразилии остается ограниченной, поскольку предложения на рынке отсутствуют из-за долгих сроков доставки, связанных карнавальной неделей. Ожидается, что поставщики вернутся на рынок после праздников с предложениями не ниже $800-810/т FOB.

В то же время цены на импорт азиатских слябов находятся на значительно более низком уровне, около $590-600/т CFR, а покупательский интерес к ним растет. Конкуренцию российским слябам в этом регионе составляют иранские полуфабрикаты, который стоит примерно на $25-30/т меньше.

В 2022 году упал экспорт российского кокса

По предварительным оценкам в 2022 году экспорт российского кокса составил примерно 2,2 млн тонн.

Это на 33% меньше аналогичного показателя 2021 года. Выручка при этом снизилась примерно на 20%, до $31 млн.

Примерно треть отгрузок осуществлялось в Республику Казахстан. По сравнению с 2021 годом объемы экспорта снизились на 43%, а выручка - на 6%. Около 8% поставок - в Турцию (-41%, -15%, соответственно). Менее 1% - в Белоруссию (-25%, +19%, соответственно).

Полную информацию по экспортно-импортным поставкам смотрите в разделе «Статистика» MetalTorg.Ru

"СОЮЗ" побывал на Барнаульском заводе, где изготавливают колесные диски для белорусских тракторов

В этом огромном цехе в Барнауле сразу видно, куда отправится готовая продукция. Колесные диски черного цвета повезут на тракторный завод в Санкт-Петербург, бежевого - в Ростов-на-Дону, где делают комбайны, а белым предстоит самая долгая дорога - в белорусский Гомель. Я пришел на завод в тот день, когда на конвейере рождались изделия для "Гомсельмаша".

В промышленности Алтайского края наметилось в прошлом году несколько оптимистичных трендов. Один из них связан с расширением контактов местных предприятий с Беларусью. По подсчетам регионального министерства промышленности и энергетики, с Республикой сотрудничают уже два десятка компаний. Среди них можно выделить ООО "Барнаульский завод механических прессов", запустивший в 2021 году производство колесных дисков для тракторов и комбайнов. Предприятие является единственным производителем в России подобных дисков.

- С белорусами мы работаем еще с советских времен, поставляли им прессовое оборудование, - рассказывает Анна Ферапонтова, заместитель директора по маркетингу. - А полтора года назад наш завод заключил с "Гомсельмашем" договор на поставку двух видов колесных дисков. Сначала были пробные партии по 100 штук, белорусам качество понравилось, и начались поставки в промышленных масштабах. На середину февраля, например, мы уже закрыли 90 процентов потребности "Гомсельмаша" на 2023 год в дисках диаметром 32 дюйма (около 7 тысяч изделий в год). Раньше они их покупали в Польше и Турции. Эти диски устанавливаются на комбайнах для передних колес. Для задних колес требуются диски диаметром 24 дюйма. Белорусам мы закрываем 20 процентов от их потребностей - остальные они берут на заводе в Бобруйске.

Сейчас на заводе начали подготовку производства еще двух размеров колесных дисков, которые пригодятся и гомельскому заводу, и петербуржскому. Кроме того, на заводе есть кузница, продукция которой востребована на многих российских предприятиях, а теперь и в Беларуси.

- Гомельчане недавно проводили тендер на поставку трех видов поковок. По двум видам тендер выиграл наш завод. Подготовка к их производству занимает два-три месяца. Будем поставлять их вместе с колесными дисками, тем самым оптимизируя расходы по доставке. Есть планы по сотрудничеству и на отдаленное будущее. Вообще с белорусами работать легко. Добрые, спокойные люди, умеющие держать слово: если что-то пообещают, то обязательно сделают. Того же самого они ждут от партнеров по бизнесу. Хотите посмотреть на наше производство?

В цехе колесных дисков действительно есть на что посмотреть. Рождение из обычного прямоугольного стального листа совершенного в своих обводах изделия производит завораживающее впечатление. Вальцовка, роботизированная сварка шва, напоминающая новогодние бенгальские огни, неумолимость давления различных прессов, под напором которых сталь подобно пластилину или глине податливо принимает необходимые конфигурации и обрастает насечками, сращивание диска с ободом, шлифовка поверхностей, грунтовка, сушка, покраска. Последняя операция пока проводится вручную, но скоро будет работать линия автоматизированной покраски.

При этом, обещает руководство завода, сокращения персонала маляров не намечается.

- Народ в цехе работает серьезный и основательный, за плечами многих высшее образование, большой производственный стаж. Такими кадрами не разбрасываются, найдем, что им делать, - уверена Анна Ферапонтова.

К коллегам из Гомеля рабочие завода механических прессов относятся с уважением. Впрочем, такие же эмоции белорусы вызывают и у работников других алтайских предприятий.

- Мы с удовольствием сотрудничаем с белорусскими предприятиями, - говорит Александр Костин, председатель совета директоров ООО "Агроцентр". - С ними, конечно, приходится очень тщательно прорабатывать всю документацию. Но если уж договор заключен, белорусы будут его выполнять на 100 процентов. У их комбайнов есть два преимущества. На 84 процента они состоят из российских комплектующих (чего не скажешь про российские комбайны). И второй плюс: в Беларуси грамотно проработана система защиты качества продукции: с личными клеймами, большим отделом технического контроля и серьезным надзором со стороны госорганов. К тому же белорусы регулярно вносят улучшения в комбайны, каждый год что-то новое.

Когда мы с Анной Сергеевной уходили из цеха, в цехе шла погрузка в огромную фуру белых колесных дисков. Дорога из Барнаула до Гомеля занимает шесть дней.

Вячеслав Химочка, министр промышленности и энергетики Алтайского края:

- В наших планах расширения контактов одной из самых перспективных представляется Беларусь. Возможно увеличение объемов поставок колесных дисков, производимых ООО "Барнаульский завод механических прессов", форсунок и топливных систем ООО УК "Алтайский завод прецизионных изделий", а также химической продукции и энергооборудования. Кстати, АЗПИ недавно получил от белорусских коллег предложение о выпуске топливной аппаратуры для "БелАЗов". Это очень сложно, но и весьма заманчиво. Барнаульцы вызов приняли. От Барнаула до Минска очень далеко, по трассе 4286 километров. Однако устойчивые партнерские отношения, выстроенные кооперация и торговое сотрудничество нивелируют сложности логистики.

Текст: Сергей Зюзин

Какие страны покупают сибирское зерно

Сергей Зюзин (Барнаул)

Сегодня в Белокурихе открылась XVI Зимняя зерновая конференция. Эксперты традиционно обсуждают широкий круг тем, при этом ситуация на рынках зерна и муки год от года меняется.

Сейчас ситуацию на зерновом рынке страны во многом определяют огромные переходящие остатки, возникшие благодаря рекордному урожаю пшеницы в прошлом году, - 104,44 миллиона тонн (74 миллиона - озимой пшеницы и 30,4 - яровой). Всего же было получено 153,8 миллиона тонн зерна.

- У нас очень высокие переходящие запасы, - отмечает генеральный директор ООО "ПроЗерно" Владимир Петриченко. - Особенно это касается европейской части России - Поволжья, Черноземья, Юга. Как бы мы ни старались экспортировать, перерабатывать пшеницу, принципиально картина не меняется. Минсельхоз мог бы увеличить закупки в государственный интервенционный фонд - ведь это прямая поддержка сельхозпроизводителей "живыми" деньгами. Давайте вспомним сезон 2008-2009 годов, когда интервенционный фонд превысил девять миллионов тонн при рекордном на тот момент урожае в 108,2 миллиона, в том числе 63,8 миллиона тонн пшеницы. Причем пятнадцать лет назад мощности зернохранилищ и зернопереработки были скромнее. Сегодня же фонд составляет всего три миллиона тонн. Вторая серьезная проблема связана с сохранением экспортной пошлины, третья - с квотированием экспорта и принципом распределения квот. Все это ограничивает экспортные возможности и, следовательно, увеличивает запасы зерна, усугубляя положение дел.

Среди новых тенденций в экспорте зерна Владимир Петриченко отметил "алжирский фактор" и "просачивание в Ирак".

- В 2022 году Алжир вышел на пятое место по экспорту российского зерна - более одного миллиона тонн за половину сезона. Причем там покупают нашу продовольственную пшеницу. Раньше Россия в Алжир зерно не поставляла вовсе, технологически это было почти невозможно. К тому же Алжир традиционно считается французской вотчиной. Поставки туда - важный прорыв. В меньшей степени, но тоже прорыв - это Ирак. Экспорт зерна туда, где господствуют США, очень сложен. В нынешнем сезоне в Ирак отгрузили почти пятьдесят тысяч тонн зерна.

Сегодня эксперты много говорят про Индию, опередившую по численности населения Китай. Индийский рынок колоссальный, но, как и китайский, очень непростой.

- Индия становится то импортером пшеницы, то экспортером. Мы, конечно, могли бы поставлять им зернобобовые - это вегетарианская страна с большим потреблением гороха и нута. Но индийцы стимулируют собственное производство и закрыли свой рынок пошлинами. Пока поставляем туда небольшими объемами чечевицу. Кроме того, подсолнечное масло - вот это очень перспективное направление, - подчеркнул Владимир Петриченко.

Вывоз за рубеж российской пшеничной муки в прошлом году вырос более чем в три раза.

- Мы отправили на экспорт 490 тысяч тонн, рекорд сложился во второй половине сезона - с февраля по июнь. В силу геополитической ситуации мука стала очень востребованным товаром. Полагаю, что в сезоне 2022-2023 годов рекорд почти удвоим и отгрузим за рубеж уже 800-900 тысяч тонн. Сейчас у нас на первом месте по закупкам муки Ирак. И это довольно необычно, потому что мировым лидером в экспорте муки является Турция, и главные потоки турецкой муки идут именно в Ирак.

Но на иракском рынке сегодня есть и иранское, и американское присутствие. А Россия поставляет пшеничную муку в ту же Турцию - главному экспортеру муки в мире. Дело в том, что у Турции сегодня большие экономические и финансовые проблемы, собственное производство муки порой буксует. Приходится покупать у нас. Хотя это не глобальные объемы, они позволяют нам наращивать экспорт муки, - поясняет эксперт.

Вторым традиционно крупным покупателем российской муки является Грузия, на третьем месте - Афганистан, на рынке которого Россия успешно конкурирует с Казахстаном.

- Интерес к сибирскому зерну большой, потому что крупные объемы можно приобрести по более низким ценам, чем предлагают производители Казахстана, - утверждает руководитель комитета аналитики Зернового союза Казахстана Евгений Карабанов. - Такая тенденция сохраняется уже несколько сезонов. Мы понимаем, что Сибири из-за географического положения сложнее поставлять зерно на рынки черноморского региона. Вместе с тем на конференции нужно обсудить тему "серого" экспорта зерна из России в Казахстан, который крайне негативно влияет на экономику обеих стран. Мы хотим, чтобы потоки зерна были максимально прозрачными, а не превращались в "зерновой Черкизон".

В России необходимые меры уже принимают - начала работу информационная система "Зерно", которая отсекает недобросовестных участников.

Казахстан с 10 февраля нынешнего года ввел обязательное оформление электронных сопроводительных накладных на экспортируемые и импортируемые в ЕАЭС товары, включая зерно. Причем экспортные и импортные операции с зерновыми и масличными культурами в страны Евразийского экономического союза теперь нужно оформлять в режиме онлайн, чтобы налоговые органы могли сразу все видеть.

- Но даже этого мало, чтобы побороть "серый" импорт, - убежден Евгений Карабанов. - Действующие сегодня меры решают проблему "черного" импорта, но мы говорим о "серой" контрабанде - занижении веса товара и его фактурной стоимости для уменьшения налогооблагаемой базы. Чаще всего нарушения происходят при экс-порте автотранспортом. За последние год-два в России более-менее навели порядок, и, конечно, Казахстану необходима система госучета зерна. Мы об этом говорили еще три-четыре года назад, до введения в России системы "Зерно", которая позволит ответить на многие вопросы - сколько в стране зерна, у каких собственников и где оно находится и так далее. Внедрение госучета позволило бы максимально "отбелить" рынок зерна и стимулировать добросовестную конкуренцию.

Лимаренко: Сахалин будет в первой десятке комфортных для жизни регионов России

Светлана Задера

За пять лет уровень газификации в Сахалинской области вырос в четыре раза, и работы еще продолжаются. Регион обеспечил комфортные условия для жизни и готовится дальше развивать экономику. Об этих и других планах на "Деловом завтраке" в "Российской газете" рассказал губернатор Сахалинской области Валерий Лимаренко.

Сахалинская область по итогам 2022 года вошла в топ-25 наиболее комфортных для жизни субъектов России. Как удалось этого добиться?

Валерий Лимаренко: У нас 18-е место, но я считаю, что мы должны быть в первой десятке. И будем за это бороться, улучшая показатели. Прежде всего, потому что за каждым из них стоят интересы простых людей.

В регионе одна из самых высоких зарплат в стране, самый большой социальный пакет, высокий уровень доступности медицины и сама медицина на высочайшем уровне. То же самое с системой образования.

Мы стали строить гораздо больше жилья, чем когда-либо в современной истории области. В 2021-2022 годах вводили более 500 тыс. кв. м жилья в год. Это больше 1 кв. м. на человека. В планах этого года аналогичный объем. Кроме того, мы подготовили площадки, чтобы обеспечить такие же объемы ввода на ближайшие пять лет. Каждая третья стройка на Сахалине - социальная. Это жилье для переселения из аварийного фонда и работников социальной сферы. Благодаря этому мы досрочно закрыли первую программу расселения "аварийки". Приступили ко второй.

За два года (2021-2022) расселено более 170 тыс. кв. метров - 7850 человек улучшили жилищные условия. В этом году под расселение сдаем порядка 100 тыс. квадратов. Всего до конца 2026 года планируем расселить почти 720 тыс. кв. метров, где проживают 32,4 тыс. человек. Сейчас делаем упор на строительство крупных жилых микрорайонов со всей необходимой инфраструктурой - детскими садами, школами, объектами культуры, поликлиниками.

Люди должны жить в комфортных условиях не только в квартире, но и за ее пределами. Поэтому мы приводим в порядок дворы, подъезды, дороги, общественные пространства. Мы следим за чистотой, у нас всегда убран снег. Его начинают убирать с момента, когда он начинает падать. А летом у нас улицы, в буквальном смысле слова, пылесосят как квартиру. У нас почти нет пыли на дорогах. Понятно, что тысячу километров с юга на север не пропылесосишь, но уж Южно-Сахалинск однозначно "чистый под пылесос".

Когда я пришел, уровень газификации был всего 14%. Сегодня - 57%. Мы газифицируем объекты ЖКХ. Переводим угольные котельные на газ или закрываем. У нас уже работает 40 газовых котельных.

В центре города находится горнолыжный курорт, а это 30 километров горнолыжных трасс с оборудованными канатными дорогами, с ресторанами, с музыкой, с ночным освещением. В этом смысле мы вообще лучше всех по качеству жизни. Легко добраться. Приятно жить. Учиться, лечиться, все это хорошо и комфортно. У нас чудесный театр. Так что мы должны быть в первой десятке.

Повышение транспортной доступности Сахалина и Курил - одна из важнейших задач. Как сейчас развивается аэродромная и аэропортовая инфраструктура?

Валерий Лимаренко: Когда мне говорят, что Сахалин - это транспортный тупик, я отвечаю, что это однозначно транспортный центр. У нас увеличилось количество рейсов в Москву. Теперь даже в пиковые сезоны улететь по доступной цене - не проблема. Внутренние перевозки существенно увеличились. Из Южно-Сахалинска в Оху, Курильск и Южно-Курильск за прошлый год перевезено 108,7 тыс. пассажиров, это исторический максимум. Восстанавливаем прежнюю сеть, появились и новые аэродромы. Построена новая взлетно-посадочная полоса в аэропорту самого северного города Сахалина - Охи. Это особенно важно, ведь там добываются нефть и газ. Начато строительство новой взлетно-посадочной полосы в аэропорту Южно-Сахалинска.

В этом году также сдаем новый аэровокзальный комплекс, который сможет обслуживать до 5 млн пассажиров в год. Сейчас начали строить всепогодную сейсмически устойчивую взлетно-посадочную полосу. Кстати, смотрю на ситуацию в Турции и думаю: у нас же землетрясение в Нефтегорске было. Именно поэтому мы приступили к строительству полосы, которая не боится никаких землетрясений. Это принципиально важно. У нас есть риск возникновения девятибалльного землетрясения. Эта полоса должна устоять. Она дорогая, но это инвестиция на ближайшие 50-100 лет.

Завершается модернизация Корсаковского порта, сейчас там проводится дноуглубление, а значит, к нам смогут заходить большие суда. Мы себя видим на Северном морском пути как ключевой хаб, где через несколько месяцев уже будет аэровокзал-пятимиллионник. Сможем увеличить пассажиропоток в пять раз как центр транспортного и логистического бизнеса.

Сейчас проектируем объездную дорогу, чтобы вывести грузовой транспорт из Южно-Сахалинска. В мае приступим к строительству. Планируем построить логистический центр.

Когда на линию Ванино-Холмск выйдут новые паромы?

Валерий Лимаренко: Ожидаем через несколько месяцев. Один из паромов - "Александр Деев" - проходит испытания на достроечной верфи во Владивостоке. В этом году он должен выйти на линию. Он способен перевозить в два раза больше грузов, в три раза больше людей, чем старые паромы, и имеет высокий ледовый класс. Благодаря этому перевозки между островом и материком станут более стабильными. Амурский завод также продолжает строительство аналогичного парома "Василий Ощепков". Готовность - 76%. Ожидаем, что паром выйдет на линию в 2024 году. Помимо этого, идет модернизация инфраструктуры паромной переправы в порту Холмска. Первый этап завершаем летом этого года, второй - в декабре. Через год-другой линия Ванино - Холмск будет вдвое мощнее, чем раньше.

Экономика развивается высокими темпами. Инвестиционный поток растет. С каждым годом в регион приходит все больше и больше инвестиций, 2022 год был рекордным по инвестициям. Несмотря на то, что проект "Сахалин-1" притормозил и мы потеряли 40 млрд рублей инвестиций. Зато приобрели в тех отраслях, где идет диверсификация. Во-первых, по доходу рекорд - 261 млрд рублей. Такого не было никогда. И в структуре около 90-60% - это несырьевой бизнес. В следующем году планируем, что доход составит 290 млрд.

Вы начали рассказывать про транспортную реформу в Южно-Сахалинске. Скажите, что еще будет сделано?

Валерий Лимаренко: Мы хотим сделать общественный транспорт наиболее доступным, быстрым, удобным и экологичным средством передвижения. У нас уже работает единый оператор, который в онлайн-формате контролирует всех городских перевозчиков на регулярных маршрутах. Идет строительство нового автобусного парка. Он станет базой для городских и пригородных автобусов. Старый парк располагался в центре города, на небольшой территории и уже не отвечал современным требованиям. Кроме того, он мешал развитию Южно-Сахалинска.

Новый парк имеет большую территорию. Рассчитан на 350 единиц подвижного состава, в том числе автобусов на газомоторном топливе и электробусов. Мы планируем полностью обновить автопарк. В этом году ожидаем поставку 100 новых автобусов, работающих на метане.

Железная дорога внутри Южно-Сахалинска становится частью городского общественного транспорта. Когда заработает Корсаковский порт, увеличится интенсивность грузопотока, и эта линия будет перегружена. Мы уже договорились с руководством "Российских железных дорог", что будем строить железнодорожный обход для грузов.

В одном из планировочных районов и на железнодорожном вокзале Южно-Сахалинска появились транспортно-пересадочные узлы, в этом году построим еще три. Жители по одному билету пользуются и рельсобусом, и автобусом. Время в пути до центра города сократилось с 40 до 8 минут.

В перспективе построим еще шесть транспортно-пересадочных узлов и 18 станций в пределах Южно-Сахалинской агломерации, в которую входит город Корсаков. Я поставил задачу, чтобы от центра города до конечной станции можно было добраться не более чем за 30 минут.

Рельсобусы будем использовать как городской транспорт. В будущем он соединит всю агломерацию: Южно-Сахалинск - главное звено, на севере - Долинск, а на юге - Корсаков. Все это становится единым целым, потому что 30 минут - и ты от точки крайней с юга доезжаешь до точки крайней на севере.

К вам на форум "Управление регионом на основе данных" в начале марта приезжает глава минцифры Максут Шадаев. Какие разработки в области цифровизации представит регион?

Валерий Лимаренко: С этого года мы полностью перешли на цифровое управление данными. Например, цифровизован весь оборот твердых бытовых отходов. Мусоровозы оснащены GPS-навигацией, мы видим каждую машину. Все контейнерные площадки также с камерами, поэтому можно следить, как забирают мусор и потом убирают территорию. Все, что привозится, взвешивается. Летают квадрокоптеры и следят, чтобы мусор не высыпали в каком-то другом месте.

Цифровизация в здравоохранении. У каждого жителя Сахалина свой электронный медицинский кабинет, к которому имеет доступ врач, где видны все анализы и назначения. У нас есть все необходимое оборудование, которое делает снимки КТ, МРТ. А с расшифровкой данных специалистам помогает искусственный интеллект. Мы взаимодействуем с министерством здравоохранения Российской Федерации по всем вопросам. В каждом ФАПе, в каждой районной поликлинике, в каждой центральной районной больнице есть интернет и необходимая техника для телемедицины, позволяющие проводить консультации специалистам из Москвы. По всей территории Сахалина и Курил распределены 15 высокотехнологичных центров. По итогам прошлого года 90 тыс. человек прошли обследование, и это с учетом того, что у нас всего полмиллиона жителей. В этом году поставлена задача провести 150 тысяч обследований.

Половина социальных услуг делается автоматически или в режиме одного окна, человеку не надо идти и что-то доказывать. Родился - получи выплаты. Женился - получи документы. Низкий уровень дохода - получи деньги как человек, который за чертой бедности. Кстати, за чертой бедности у нас 3,9% населения. Следим за динамикой каждый день. Если человек поменял работу и стал больше зарабатывать, то он может выпасть из этого списка. И наоборот, мужчина и женщина развелись, жена осталась с ребятишками, значит, падает доход. Мы сразу ее зовем и предлагаем работу или обучение.

Цифровизация в строительстве. У нас в инвестиционном поле находится около 700 объектов. С помощью информационной системы мы следим за строительством, за каждым проектом с момента замысла и ведем его по клиентскому пути: отвод земельного участка, начало проектирования. По каждой стройке у нас еженедельно проходит анализ всех параметров.

В целом, за два - два с половиной часа обрабатывается любое обращение от граждан. Мы знаем, о чем говорят люди. Например, в торговле мы знаем цены в каждом магазине. Есть социальные магазины, где цены на 40-50 видов товаров ниже на 15-20%, чем в других магазинах. И мы в режиме реального времени следим за ценами.

А откуда дешевые товары, кто доплачивает?

Валерий Лимаренко: Практически никто не доплачивает. Магазины получают товар от заводов-изготовителей без посредника. Всю молочную продукцию, мясо, овощи. Мы себя полностью обеспечиваем продовольствием за счет тепличных хозяйств. Еще у нас есть программа, в рамках которой мы помогаем с транспортировкой этим компаниям, оплачиваем некоторые транспортные расходы. Люди в социальные магазины идут охотно, значит, высокий оборот товара. Четверть всего продовольствия у нас продается в социальных магазинах.

На стройплощадке Сахалинского нефтегазового индустриального парка завершается монтаж административно-лабораторных корпусов. Сколько резидентов вы планируете привлечь?

Валерий Лимаренко: 15 резидентов уже есть. Как только появится еще один, будем отводить соседний земельный участок. За 2023-2024 годы они заселятся и будут там работать. Это все российские компании.

Нефть и газ хоть и играют значимую роль в экономике региона, тем не менее ресурсы не вечны. Что ждет регион в долгосрочной перспективе, скажем, лет через 20-30?

Валерий Лимаренко: На Сахалине главным бизнесом будет логистика: глубоководные порты, транзит, перевалка грузов. Россия идет на Восток. Не просто на Восток, где солнце встает, а идет туда, где растущие рынки. Мы находимся в центре этих событий. Мы смотрим на глобус со стороны Сахалина и видим себя в центре растущих рынков.

Будем заниматься переработкой нефтепродуктов, в частности, производством СПГ. Сейчас работаем над поднятием базы стройиндустрии: переработка леса, производство цемента и производные. Переработка сельхозпродукции. У нас сейчас строится агропарк.

Одна из дочерних компаний "Росатома" будет строить верфи для строительства малотоннажных судов. Также хотим, чтобы вся переработка и хранение российской рыбы, которая сейчас сосредоточена в южнокорейском Пусане, была на Сахалине. Для этого нужен и мощный порт, тогда и наши инвесторы будут вкладывать деньги в строительство холодильников и заводов по переработке рыбы. Эти инвесторы есть, и они сейчас занимаются проектированием, у нас каждый год вводятся новые мощности по переработке рыбы.

Мы планируем заниматься марикультурой: выращивать гребешок, морских ежей. Сейчас на конкурс для инвесторов выставлено 500 гектаров, которые уже начали приобретать. Основная добыча идет на Курильских островах, и они получили статус зоны с особым налогообложением. Мы уже приготовили лоты для строительства гостиниц, так что скоро там будет большой туристический центр.

Вопрос от нашего регионального партнера, газеты "Новое дело" из Нижнего Новгорода. Могут ли нижегородцы, у которых нет работы на своем месте, найти работу на Сахалине? Какой уровень зарплат?

Валерий Лимаренко: У нас в 2022 году был рост количества рабочих мест, уменьшение безработицы. Официально только 0,4% населения безработные. Всегда свободно 4-6 тысяч рабочих мест. Мы работаем над тем, чтобы эти рабочие места были заполнены. У нас есть проект, который занимается рекрутингом, проводим переобучение и повышаем квалификацию тем, кто работает.

Средняя зарплата около 100 тысяч рублей. Есть программа переселения. Более того, если переселяются семьей, то жене даем работу, детей устраиваем в школу или садик по месту жительства. Бесплатная медицина. И полный социальный пакет всего остального, включая лыжный курорт "Горный воздух".

Мы работаем с ведущими компаниями, которые работают на шельфе, которые добывают полезные ископаемые. Сейчас строятся гостиницы, одновременно начинается строительство 5-7 гостиниц. Строятся рестораны. Там везде нужны работники.

У нас есть программа "Карьера. Дом. Семья". Что это значит? Если ты хочешь сделать карьеру, то мы тебе готовы не только на работе сделать карьеру, но и с жильем помочь через "дальневосточную ипотеку" и программу "Шаг за шагом", когда ты вместо первичного взноса можешь отдать свою квартиру по типу трейд-ин. Сейчас мы с ДОМ.РФ пытаемся увеличить объемы арендного жилья. Мы строим, а они покупают готовое жилье, и нашим работникам передают в аренду под наши гарантии. Государство дает одну треть, регион дает одну треть, и только одну треть платит человек или семья, которая там живет. Это программа, которую сейчас запускают вице-премьер Юрий Трутнев и минвостокразвития. Мы хотим быть одними из первых, кто участвует. Уже с ДОМ.РФ начали заниматься покупкой около 10 тысяч квадратных метров, хотим 30-50 квадратных метров арендного жилья ежегодно делать таким способом. Как раз для людей, которые могут переселяться, жить и работать у нас.

Вопрос от нашего партнера SakhalinMedia. Сахалинская область сейчас выходит на новый уровень добычи на шельфовых проектах, что в теории должно принести значительное вливание в областной бюджет. Насколько эти вливания могут помочь вывести бюджет региона из дефицитного состояния в более стабильное?

Валерий Лимаренко: Бюджет может быть дефицитный, даже если он переполнен до краев. Так устроена тактика и стратегия управления. Если у тебя есть 200 млн, например, доходов, то ты можешь выполнить программу на 220 млн, создав 20 млн в дефиците.

Представьте, что год заканчивается, деньги свободные остались. Это так же плохо, как если их нет. Дефицитный бюджет - это хорошо, если это планируется для интересов людей, если эти средства идут не на латание дыр, а на инвестиции в социальную сферу, инфраструктуру. Мы строим школы, больницы, поликлиники, дороги, спортивные объекты, а отдаем через год-два-три. У нас высокая бюджетная обеспеченность. Но она высокая благодаря тому, что работает экономика.

Россия. ДФО > Госбюджет, налоги, цены. Недвижимость, строительство > rg.ru, 2 марта 2023 > № 4307605 Валерий Лимаренко

"Корпорация "МСП": Объем лизинга оборудования для малого бизнеса будет увеличен в пять раз

Екатерина Свинова

Объем лизинга оборудования для малого и среднего предпринимаельства (МСП) в этом году вырастет в пять раз, сообщили "Российской газете" в "Корпорации "МСП". Приобретение станков в лизинг для бизнеса выгоднее, чем в кредит, из-за экономии на налогах, поясняют эксперты.

"Для расширения возможностей предоставления лизинга малым и средним предприятиям в единую федеральную компанию "МСП Лизинг" были реформированы четыре региональные лизинговые организации. Благодаря этому мы рассчитываем в пять раз увеличить объем лизинга оборудования для малого бизнеса, чтобы к 2025 году лизинговая поддержка составляла 50 млрд рублей", - отметил в беседе с "РГ" генеральный директор "Корпорации "МСП" Александр Исаевич.

По его словам, в течение прошлого года корпорация вместе с предпринимателями провела большую работу по совершенствованию существующих мер поддержки бизнеса и разработке новых продуктов. Много запросов поступает на предоставление в доступный лизинг оборудования. По итогам 2022 года корпорация заключила 140 договоров лизинга с представителями малого и среднего бизнеса. Услугой на общую сумму 1,4 млрд рублей воспользовались 127 лизингополучателей.

Продолжается работа по упрощению доступа предпринимателей к лизингу, в том числе за счет цифровизации и возможности подачи заявки через Цифровую платформу МСП.РФ. Сокращается перечень необходимых документов.

Работу по лизинговому направлению ведут со 130 уникальными поставщиками оборудования, как российскими, так и зарубежными. Оборудование для российских предприятий поставляют отечественные компании, а также предприятия из Китая, Италии, Люксембурга, Турции, Беларуси и других стран.

"В основном в лизинг идет производственное оборудование для металлообработки и машиностроения, пищевой промышленности, упаковки, медицинского оборудования, химической и легкой промышленности", - отмечают в корпорации.

Лизинг - продукт, востребованный предприятиями, у которых в основе бизнеса лежат основные средства - имущество, которое может работать годами. Это может быть оборудование, транспорт, то есть то, что не относится к оборотным активам. Основным потребителем остаются производственные и транспортные компании России, поясняет генеральный директор инвестиционной компании "Диалот" Егор Диашов.

"Лизинг - это вид заемного финансирования, даже его продолжение, потому что любая лизинговая компания, прежде чем выдать имущество в лизинг, берет для этих целей кредит в банке. Однако есть существенная разница между кредитом и лизингом. При лизинге вы берете имущество в аренду и выкупаете его в конце периода лизинга", - рассказал эксперт.

Для бизнеса важно то, что есть возможность в лизинге сэкономить на налогах, так как юридически это считается арендой, добавляет Диашов. Аренда имущества снижает налогооблагаемую базу, а это отражается в расходах предприятия.

Но лизинг при этом, как правило, немного дороже кредита, так как выдается за счет кредитных средств. При этом ставки 6-8 % по нынешним временам для лизинга хорошие, говорит исполнительный директор Института экономики роста им. Столыпина Антон Свириденко. К тому же за счет экономии на налогах лизинг действительно выгоден предприятиям МСП.

Кроме того, в лизинг имущество получить проще, чем взять кредит. Имущество остается в собственности лизингодателя, а значит, не нужен залог.

"По линии корпорации МСП и раньше предоставлялся льготный лизинг, но это делали региональные лизинговые компании, где совладельцами является регион. Теперь корпорация создает своего оператора, что поможет более эффективному распределению средств между регионами и интеграции с другими продуктами корпорации. Корпорация обещает довести свой льготный лизинг до 50 млрд рублей к 2025 году, так что 2,4 млрд - это только начало", - поясняет Свириденко.

По оценке эксперта по финансово-правовой безопасности бизнеса Московского отделения "ОПОРЫ России" Сергея Елина, возможность получить услуги лизинга на льготных условиях, безусловно, является большим преимуществом для малого бизнеса. Особенно с учетом необходимости развития собственных производств и импортозамещения, поскольку затраты на оборудование - это существенная составляющая любого производственного процесса.

"У лизинга есть выгодные стороны по сравнению с кредитованием, заключающиеся в том, что он дает возможность выбора - оставить приобретаемое имущество на балансе лизингодателя или лизингополучателя", - считает эксперт.

По словам Елина, еще одним преимуществом лизинга является то, что лизингополучатель может быстрее списывать на расходы амортизацию за счет коэффициента ускоренной амортизации.

Анкара не поддерживает санкции против Тегерана

Анкара не поддерживает санкции против Ирана или каких-либо других стран, заявил в среду министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу.

Перед встречей с российским коллегой Сергеем Лавровым в Нью-Дели Чавушоглу спросили, как долго, по его мнению, Турция сможет сопротивляться введению антироссийских санкций.

Высокопоставленный турецкий дипломат заявил, что Анкара не поддерживает санкции, которые вводятся в отношении различных государств в одностороннем порядке без поддержки ООН, и не поддается внешнему давлению в этом вопросе, сообщает ТАСС.

«У нас нет необходимости сопротивляться, мы сами принимаем решения как суверенное государство. Мы не присоединяемся ни к каким односторонним санкциям, мы поддерживаем только те, которые введены при поддержке ООН. Так что дело не только в России, но и в нас». Мы не поддерживаем санкции против Ирана или любых других стран. Мы сами принимаем решения. Никто не может на нас давить", - сказал Чавушоглу.

Sic semper tyrannis

КИРИЛЛ ТЕЛИН

Кандидат политических наук, доцент факультета политологии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Телин К.О. Sic semper tyrannis // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 223–229.

РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ

Баунов А. Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры. М.: Альпина Паблишер, 2023. 534 с.

В динамично меняющемся мире, нередко называемом «рассыпающимся», крайне важно вернуть человеку чувство сложной и во многом непредсказуемой политической динамики. Подчас с этим гораздо лучше справляется хороший исторический экскурс, а не экзальтированное включение в ожесточённые политические баталии. Книга Александра Баунова о падении трёх европейских диктатур – пример такого экскурса, отражающего все необходимые оттенки относительно недавних и неизменно актуальных страниц новейшей европейской истории.

И особенности политической жизни последних десятилетий, и специфика человеческой психики, подталкивающая людей к восприятию актуального порядка вещей как неизменного и постоянного, привели современность к занимательному парадоксу. С одной стороны, не только из среды коучей и бизнес-тренеров, но подчас и со стороны вполне респектабельных психологов часто можно услышать призывы «выйти из зоны комфорта». С другой стороны, именно комфорт, предсказуемость и обманчиво консервативная «стабильность» стали одними из главных тотемов политического дискурса. Ради защиты этих тотемов, сопрягающихся в зыбкую конструкцию «знакомого мира», население развитых и развивающихся стран по всему миру оказалось готово принять расширение мер контроля и безопасности, ограничение конкуренции, либеральную самоцензуру и иные решения, которые позволяли бы фиксировать привычный уклад, не допуская сползания в беспокойные времена. Те, относительно которых предостерегало китайское выражение 宁为太平犬?不做乱世人 («Лучше быть собакой в эпоху спокойствия, чем человеком в эпоху хаоса»). Джон Кампфнер в конце нулевых выразит это состояние через распространение глубоко прагматичных моделей потребления: «Люди во всех странах нашли способ комфортно жить, перестав одновременно быть участниками политического процесса. Консьюмеризм оказался прекрасной мозговой “заморозкой”».

Однако перемены и не думали самоликвидироваться, подобно демонам из известного советского фильма. Как и в былые времена, критический потенциал продолжал накапливаться там, где люди долго предпочитали его не замечать. Большинство людей, в особенности из числа любителей афоризмов и патетичных высказываний, знает, что время, при всей его незаметности, выполняет две разнонаправленные, но одинаково медицинские задачи. С одной стороны, время лечит – и на это надеются те, кто не умеет справляться с травмами (в т.ч. культурными и историческими) другим способом. С другой стороны, время убивает, превращая славу в проклятия, а империи – в песок; на любом кольце власти время неминуемо выводит не историческое послание на тёмном наречии, но простой, как крик кукушки, приговор: всё проходит, и это пройдёт.

Непростая история

Важная и блестяще написанная книга Александра Баунова «Конец режима», о содержании которой речь ниже, ещё до выхода высветила удивительную черту реакционных сил, по всему миру именующих себя «консерваторами» или «охранителями»: те, кто громче всех говорит о значимости уважения очередной тысячелетней истории, скорее всего будут резко против объективного её изучения. Этому изучению предпочтут удобный идеологический палисадник с сугубо декоративными функциями или единственно верный учебник, повествующий об историческом предназначении и перипетиях «особого пути». Современные испанские историки справедливо указывают, что при Франко произошло «ниспровержение памяти»: преподавание истории «было поставлено на службу режима», а само социальное знание превратилось в «идеологическую баланду “формирования национального духа”». В Португалии Салазара была придумана и поставлена под ружьё единственно верная концепция лузотропикализма. Наконец, в Греции «чёрных полковников», как справедливо указывает Баунов, национальная история превратилась в «винегрет из истории Марафона и Фермопил, плача об утраченном Константинополе», а заодно и идеи национального «греческого христианства». Это удивительное «соседство по особому пути», столь свойственное реакционным режимам второй половины XX века, а в некоторых случаях – и вполне актуальной современности, хорошо демонстрирует нам, что главная отличительная черта Sonderweg заключается в том, что он есть практически у всех. То, что объявляется как особое, неминуемо выворачивается в универсальное – и, сколько ни проводи цивилизационную разницу между условными Harke и Rechen, при соприкосновении со лбом оба инструмента неминуемо оказываются граблями.

Павел Милюков в своё время предостерегал, что «объяснять особенности духовной жизни из особенного склада народного духа <…> значит объяснять одно неизвестное посредством другого, ещё более неизвестного, или, как говорится, запрягать лошадей позади телеги». Но то, что явно тормозит движение по научной колее, до сих пор пользуется политической популярностью.

В этом смысле история диктатур неотделима от забвения, а хроника их падения – от «возвращения» исторических новелл, нередко оказывающихся весьма неприятными. Так, знаменитое полотно Пикассо «Герника», как и полноценная память о самой бомбардировке духовной столицы басков, вернётся в Испанию лишь после смерти Франко.

Возвращение трагических страниц собственной истории и связанной с ними ответственности нарушает привычный порядок вещей не меньше, чем экономический кризис.

Почти гарантированно оно рождает очередных певцов виктимблейминга, готовых оправдать всё, что сформировало привычную реальность. Намеренное, почти рациональное неведение в вопросах собственной истории легко превращается в надменное предубеждение к соседям, особенно соседям «недружественным», – что толку призывать к изучению их истории, когда своя собственная превращена в легендариум.

Между богом и чёртом

«Конец истории», на продолжительное время ослепивший многих по завершении холодной войны, вызвал расцвет целой субдисциплины в области политических исследований – транзитологии. В какой-то момент эйфория от очередной волны демократизации стала настолько привлекательной даже для исследователей, что разработки в области перехода «от диктатуры к демократии» приобрели почти фаталистичный линейный вектор. Андрей Мельвиль обоснованно назвал это «своеобразной антикоммунистической “перелицовкой” Манифеста коммунистической партии» – как марксистская концепция истории подразумевала неизбежность всемирной победы коммунизма, так и стандартные транзитологи были убеждены в том, что «все страны придут к торжеству либеральной демократии, только одни раньше, а другие позже».

История, однако, нанесла ответный удар по переизданию гегельянской идеи о том, что, если факты противоречат теории, тем хуже для них. Внезапно оказалось, что на руинах диктатур иногда образуются и демократии-однодневки, стремительно сгорающие в потоке «отлива» или «отката», и новые диктатуры, без всякого стеснения эксплуатирующие модные демократические лозунги, и вообще достаточно странные режимы, которые непросто определить даже матёрым политологам. Более того, экспертный репертуар, который транзитологи также пытались вывести в качестве волшебной инструкции, позволяющей безболезненно избавиться от очередного «тяжёлого наследия царского режима», также оказался весьма ограниченным в применении: даже в части экономических рецептов, по выражению Дэни Родрика, «на одного Ли Куан Ю находилось гораздо больше Мобуту», а уж в части политических изменений коллапсы встречались едва ли не чаще, чем успешные «переходы». Наиболее свежий пример, вероятно, можно увидеть в трагедии Афганистана: бывший президент страны Ашраф Гани ещё в 2008 г. совместно с Клэр Локхарт выпустил книгу «Fixing Failed States: A Framework for Rebuilding a Fractured World» («Чинить несостоявшиеся государства: схема для восстановления фрагментированного мира»), а уже в 2021 г. «подлатавший» страну руководитель спешно покинул её, спасаясь от наступавших талибов, чуть более чем за квартал занявших всю территорию государства.

В этом отношении книга Баунова напоминает о значении неожиданности и непредсказуемости. Можно, подобно Нассиму Талебу, много рассуждать о типах случайности и отделении «истинной» её разновидности от «детерминированного хаоса», но в одном с автором теории «чёрных лебедей» можно согласиться: «жизнь сама по себе – случайное происшествие гигантского масштаба», и истории политических транзитов (а вместе с ними и разрывов) тому прекрасное подтверждение. В истории не только Испании, Португалии и Греции, но десятков других государств по всему миру события беспрецедентного значения нередко могут быть классифицированы (в зависимости от религиозных и языковых предпочтений) по разряду то ли «Deus ex machina», то ли «чёрт из табакерки». Раскапывая, вскрывая мифы об удачных политических трансформациях, мы неизменно наталкиваемся на удивительно счастливое стечение определённых обстоятельств – и отчего-то забываем о таких встречах всякий раз, когда составляем рецепты скорейшего перехода в светлое будущее. Исследователям Испании и Португалии, Греции и Италии, Венгрии и Турции беспрестанно хочется верить в способность не только исследовать, но и предсказать, – однако политики по-прежнему внезапно умирают, а планы вдруг проваливаются, и частота таких неожиданностей намного превосходит число случаев, когда общественная жизнь хоть сколько-нибудь напоминает часы.

Реальность сложнее конспирологических теорий, а потому куда менее популярна, чем последние.

Гораздо удобнее вообразить, что на месте непредсказуемости и сложности существует лишь чей-то план и чья-то воля – это подталкивает к предположению, что плана и воли достаточно для любого успеха. «Конец режима» на огромном числе неудач показывает, что это не так, – и хотя случайность часто упоминается нами как оправдание собственного провала, как минимум с той же регулярностью она лежит в основе успешных изменений.

Изменения – родители порядка

Вопреки любым социологическим фокусам, готовым противопоставить порядок то реформам, то свободе, главной чертой любого «порядка» – даже того, что подкупает солидностью и уверенной «стабильностью», в которой легко считывается застой, – неминуемо оказываются постоянные изменения. Баунов верно подчёркивает, что обретение точки равновесия – задача, постоянно стоящая перед любым диктатором, и оттого «кажется, что он сидит на троне, но на самом деле он канатоходец». Как и гимнасту, ему приходится меняться, но вместе с ним меняется и общество, баланс внутри которого он должен то ли отыскать, то ли установить. В этом плане любому политическому режиму вообще вряд ли знакома статика, так манящая обывателя, – да, на протяжении месяцев или лет внешний наблюдатель может видеть во власти величественные скульптуры вроде столпов Аргоната, но на деле матрица режима каждодневно связана скорее с известным образом «бульдогов под ковром». Общество меняется даже тогда, когда оно само предпочитает этого не замечать; окружение диктатора – когда он уже не в состоянии отслеживать и контролировать такие изменения. Даже для того, чтобы исполнить очередную консервативную мечту о чьём-нибудь «подмораживании», необходимо производить изменения, ориентированные на это, необходимо, пусть даже силой, проводить какие-то реформы.

Этим полезны истории про Адольфо Суареса, Мариу Соареша или Андреаса Папандреу. Вряд ли кто-то из них мог предугадать, к каким последствиям в итоге приведут отдельные их шаги, реформы и комбинации. Профессиональный бюрократ Суарес за 15 лет превратится из молодого фалангиста в популярного и всесильного премьер-министра, но ещё через 15 лет уйдет из политики; Соареш в уподобившейся казино португальской политике будет то побеждать, то проигрывать. Времена меняются, говорили римляне, и мы меняемся вместе с ними; на фоне упомянутых героев в «Конце режима» говорится и о тех, кто в своём противостоянии изменениям пал их жертвой – Черчилль, де Голль, Чаушеску.

Бесстрашные головы

Если и можно отыскать на транзитологическом просторе какие-либо уроки, незнание которых чревато серьёзными последствиями, вероятно, это довольно общие замечания, актуальные для принятия политических решений в целом. Так, в любом переходе, будь он основан на идеях разрыва с прошлым или, напротив, сколь-либо ощущаемой преемственности, критически важным оказывается навык комбинаций, торга и переговоров – словом, той или иной формы коллегиальной, коалиционной работы. Там, где он сформирован до момента «институционального рывка», последний оказывается более конкретным, а потому посильным. Там, где политическая конкуренция «подморожена» вместе с другими элементами общественной жизни, рывок неминуемо оборачивается не спортивным соперничеством, а совсем неспортивным антагонизмом. Шахматисты утверждают, что единственный способ стать умнее – игра с более умным противником; легко догадаться, что в отсутствие противника на протяжении долгого времени навык игры, вероятно, утратится вообще. Кроме того, параллель с шахматами важна и тем, что фигуры на доске неподвижны лишь дважды: до начала игры и после падения короля. В остальном всё протяжение партии, какой бы долгой она ни была, всегда будет занимать чей-то новый ход.

Конечно, этот ход может быть страшным – не зря нас пугают слова «цейтнот» или «цугцванг». Но в конечном счёте любая диктатура – лишь диктатура страха. Может быть, страха перед новым ходом и изменениями, которые необходимо предпринять, чтобы парадоксальным образом сохраниться. Может быть, страха перед временем и его неизбежностью. Но уязвимость диктатуры именно в том, что страх становится её ключевым мотивом: это режим, каждое мгновение переживающий момент своей возможной, а в конечном счёте и неминуемой кончины. Этот момент ещё только предстоит, он лишь виднеется где-то на горизонте, – но страх за собственное будущее обуревает здесь и сейчас, и холодное дыхание его сильнее всего ощущается на пике могущества. В демократии политик может проиграть – и остаться; вне такой системы даже лучший из правителей – всего лишь Акела в окружении множества Табаки.

Россия > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313671 КИРИЛЛ Телин

От созвучия риторики к практическим шагам

Россия и новые задачи в Африке

АНДРЕЙ МАСЛОВ

Директор Центра изучения Африки Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ВСЕВОЛОД СВИРИДОВ

Эксперт Центра изучения Африки Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Маслов А.А., Свиридов В.Ю. От созвучия риторики к практическим шагам // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 197–206.

С конца прошлого десятилетия интерес к Африке российских органов власти, бизнеса и общественности растёт. Об этом говорит интенсивность контактов на высшем уровне, положительная динамика экспорта в Африку, внимание к событиям в регионе российских СМИ и экспертного сообщества.

В октябре 2019 г. в Сочи прошёл саммит Россия–Африка[1]. А 21 июля 2022 г. Указом № 485[2] Президента Российской Федерации учреждён Оргкомитет по подготовке и проведению в 2023 г. второго такого саммита и других мероприятий.

С 2019 г. поступательное развитие Африки и её отношений с Россией осложнилось рядом внешних факторов. Мировая экономика до сих пор не оправилась от последствий пандемии, а экономический кризис, усугублённый застарелыми проблемами в ряде стран, привёл к переворотам в Буркина-Фасо, Гвинее, Мали. Сохраняется нестабильность в Судане и Чаде. Эфиопия прошла через кровопролитную гражданскую войну, замер процесс политического урегулирования в Ливии, обострились отношения между Марокко и Алжиром. Последствия односторонних ограничительных мер, введённых против России после начала СВО недружественными государствами, также негативно сказываются на российско-африканских отношениях: прежде всего, осложнились условия проведения финансовых транзакций, выросли транспортные издержки при доставке грузов.

Африка, несомненно, приобретает куда большее значение для внешней политики России, нежели прежде. Но вывести отношения на новый уровень можно только на основе ревизии накопленного опыта, а также понимания долгосрочных целей и задач России на данном направлении.

Африка во внешнеполитической доктрине России

Роль Африки для внешней политики России определяется её потенциалом: человеческим капиталом[3], запасами полезных ископаемых[4], разнообразием экосистем, набирающей ход континентальной интеграцией, значением в международных институтах[5], наконец, балансирующей ролью, которую Африка всё заметнее играет в международных отношениях. Необходимо учитывать вызовы, с которыми сталкивается континент и которые угрожают глобальной стабильности. Так, внося сравнительно небольшой вклад в выбросы CO2, Африка в числе первых ощущает последствия изменения климата. Здесь велика вынужденная миграция (масштаб её, правда, зачастую преувеличивается в рамках информационных войн). Активны ближневосточные террористические группировки (ISWAP, Аш-Шабаб и др.[6]). Велики риски появления на территории континента новых штаммов вирусов и очагов инфекций.

В соответствии с текущей редакцией Концепции внешней политики 2016 г.[7] подход России к Африке заключается в следующем:

Первое. Расширение разнопланового взаимодействия с африканскими государствами на двусторонней и многосторонней основе с упором на совершенствование политического диалога и продвижение торгово-экономического сотрудничества.

Второе. Содействие урегулированию и предотвращению региональных конфликтов и кризисных ситуаций.

Третье. Развитие партнёрских отношений с Африканским союзом и субрегиональными организациями.

Курс на поддержку африканской интеграции отражён и в Стратегии национальной безопасности 2021 г.[8]: внешняя политика России должна осуществляться путём решения задачи по поддержке «развития региональной и субрегиональной интеграции в рамках многосторонних международных институтов, диалоговых площадок, региональных объединений, в том числе в Азиатско-Тихоокеанском регионе, Латинской Америке и Африке».

Отношения с Африканским союзом (АС) с середины прошлого десятилетия стали важным направлением российской политики. Президент России регулярно встречается с главами объединения, и 2022 г. не стал исключением. Саммит-2019 прошёл под сопредседательством Владимира Путина и президента Египта Абделя Фаттаха ас-Сиси, который в тот год занимал кресло председателя АС.

Москва не заинтересована в том, чтобы ставить африканские страны в зависимое положение, ослаблять их или облегчать для внешних операторов доступ к их природным ресурсам (традиционная постколониальная политическая парадигма).

Россия, напротив, всецело заинтересована в росте африканских экономик и рынков и не имеет оснований опасаться африканской интеграции[9]. Однако от политической поддержки этого процесса Россия должна переходить к практическим мерам: передаче опыта государственного строительства; обучению государственных служащих; инвестициям в кадры; созданию инфраструктуры сотрудничества, новых двусторонних и многосторонних институтов; расширению всех форм коммуникаций с Африкой, а также развитию инфраструктуры для стабилизации и наращивания российского экспорта. Без этих усилий накопленный ещё Советским Союзом потенциал доверия будет исчерпан, а успехи 2010-х гг. по увеличению экономического присутствия останутся эпизодом.

Новая реальность российско-африканских отношений

Политико-идеологическое измерение. Новыми или вышедшими на качественно другой уровень явлениями российской внешней политики в 2022 г. стали два направления: антиколониальная риторика, а также радикальный пересмотр основ системы международных отношений. Оба встречают поддержку и у значительной части населения, и у руководства африканских стран, которых не устраивает их роль в системе международных отношений, а также объективная слабость собственных государственных институтов. Последние вынуждены опираться на колониальное наследие и часто действовать несамостоятельно.

В набирающем ход противостоянии России и Китая Западу большая часть Африки видит для себя возможности для укрепления политической независимости.

Созвучие риторики, тем не менее, не может долго оставаться основным содержанием отношений. Африканская сторона ожидает от России комплексных содержательных инициатив и подходов, дополнения приятного для Глобального Юга красноречия последовательными действиями. Москва обладает необходимыми инструментами и, что немаловажно, советским опытом предоставления африканским странам инструментов укрепления суверенитета. Россия может содействовать созданию и укреплению национальных органов власти, институтов, в том числе в сферах образования, науки, здравоохранения; переработке и распределению ресурсов в интересах внутренних и региональных рынков; формированию нормативно-правовой базы, ограничивающей разрушительную деятельность западных корпораций и их картелей, включая антимонопольное регулирование, экологический и технический надзор.

Первые шаги стоит начать с решения задач, которые в свете западных ограничений стоят перед экономическим блоком российского правительства и включают в себя переход на устойчивые к санкционным рискам системы расчётов за российский экспорт, создание независимой от западных трейдеров логистики и инфраструктуры, благоприятных условий для импорта в Россию из Африки. Интерес России к Африке основан, в первую очередь, на огромном потенциале африканских рынков, прежде всего, зерна, продовольствия, информационно-компьютерных технологий, решений в сфере охраны здоровья, безопасности и образования. Сохранение и расширение присутствия там требует от российской стороны скоординированных, долгосрочных, осознанных и хорошо просчитанных инвестиций и глубокого, доброжелательного и уважительного внимания к партнёрам на континенте.

Растёт и политическое значение Африки. Так, в отношениях Африки с Европой баланс взаимного влияния постепенно смещается в сторону первой. Европа теряет один за другим факторы, определявшие её доминирование: преимущество в численности населения давно на стороне Африки, рост ВВП здесь в основном также выше. Неуклонно сокращается доля Евросоюза и в импорте, и в экспорте большинства африканских стран. В то же время в Европе всё заметнее роль африканской диаспоры. Лидеры африканских стран становятся весомыми фигурами европейской политики, особенно в её экономическом измерении, что отражается в стиле общения наиболее видных из них с европейскими руководителями. В 2022 г. Африка проявила себя в качестве амортизатора односторонней и безответственной политики антироссийских санкций. В ходе многочисленных встреч и консультаций именно африканские политики и эксперты лучше других доносили до Европы мысль, что мир взаимосвязан, и, вводя антироссийские ограничения, Запад наносит экономический ущерб не только себе, но и всем, провоцируя обострение продовольственного кризиса, рост инфляции, неопределённости и т.п.

Лидеры Афросоюза (Маки Салл) и ЭКОВАС (Умару Сисоку Эмбало) посещали Москву и Киев с посредническими миссиями, которые можно признать результативными (в контексте последовавшего заключения зерновой сделки). В качестве посредника на переговорах России и Украины готов выступить Алжир. Усиление позиций Африки в формирующейся полицентричной международной системе отвечает интересам России. Сильная и устойчиво развивающаяся Африка, оставаясь ключевым партнёром Европы, продолжит оказывать на неё сдерживающее воздействие. Именно поэтому для России важно не допускать дестабилизации на континенте. Хотя она и может нанести краткосрочный ущерб ЕС, долгосрочные преимущества от сильной и независимой, дружественной России Африки несравнимо весомее.

Большинство стран Африки пока терпит ущерб от антироссийских санкций, не приобретая ничего взамен (в отличие от, например, Турции, США или стран ближнего к России зарубежья). Россия и Украина – основные поставщики ряда ключевых продовольственных товаров, и глобальная инфляция наносит урон африканским странам, находящимся на пороге нового долгового кризиса.

Идеологические посылки Москвы, например, борьба с неонацизмом и расизмом, близки африканским странам, поэтому Африка восприимчива к таким аргументам.

Экономическое измерение. Кризис 2022 г. пока существенно не сказался на двусторонних отношениях России с отдельными странами Африки. Так, летом 2022 г. в Египте началось строительство АЭС «Эль-Дабаа» по проекту «Росатома», что показательно, учитывая ту роль, которую Каир играет в ближневосточной политике США. Россию с февраля посетили два африканских президента: в июне глава Сенегала и по совместительству председатель АС в этом году Маки Салл, а в октябре лидер Гвинеи-Бисау и текущий председатель ЭКОВАС Умару Эмбало. Владимир Путин регулярно созванивается с президентами Египта и ЮАР, контактирует с главами других африканских государств – Алжира, Анголы, Мали.

Важным достижением российской внешней политики стало июльское турне по Африке министра иностранных дел Сергея Лаврова, посетившего Египет, Эфиопию, Уганду и Республику Конго. В январе 2023 г. министр побывал в ЮАР, Эсватини, Анголе и Эритрее, в феврале посетил Судан, Мали и Мавританию; продолжается работа со странами Африки по линии межправительственных комиссий, деловых советов, в рамках межпарламентского сотрудничества, научно-культурных обменов. Африканские делегации составили существенную часть иностранных гостей на ПМЭФ-2022 (в качестве страны-гостя форума выступил Египет), ВЭФ, РЭН, заседаниях клуба «Валдай» и других мероприятиях. Ни одна из 54 стран Африки на официальном уровне не присоединилась к санкционному давлению на Россию ни в 2014-м, ни в 2022 году. Африканские страны выступают против односторонних санкций в обход ООН, более того, согласно заявлению председателя Африканского союза Маки Салла, меры против России осложняют закупки удобрений и продовольствия, ухудшая обстановку на континенте. Президент ЮАР Сирил Рамафоса в марте отмечал, что конфликта «можно было бы избежать, если бы НАТО в течение многих лет прислушивалась к предупреждениям собственных лидеров и официальных лиц о том, что её расширение на восток приведёт к большей, а не меньшей нестабильности в регионе».

В марте 2022 г. министерство иностранных дел Египта заявило о негативном влиянии на гуманитарную обстановку экономических санкций вне рамок международных многосторонних институтов и о том, что решение о введении ограничений должно основываться на общепризнанном наборе критериев, базирующихся на принципах Устава ООН. Можно утверждать, что такова позиция подавляющего большинства стран континента.

До 2022 г. недружественные государства не оказывали существенного влияния на страны Африки, чтобы убедить их присоединиться к санкционному давлению. В 2022 г. работа стала приоритетной, в частности, тема обсуждалась во время поездки канцлера Германии Шольца в мае, визитов госсекретаря США Блинкена и президента Франции Макрона летом 2022 г., посещения министра иностранных дел Украины Кулебы в октябре 2022 года. Соединённые Штаты разрабатывают инструменты давления на страны Африки, сотрудничающие с Россией, в том числе и в области обхода санкций. Отдельное направление давления Вашингтона – борьба против присутствия в Африке ЧВК «Вагнер». Весной 2022 г. на рассмотрение Конгресса был вынесен «Акт о противодействии злонамеренным действиям России в Африке» (Countering Malign Russian Activities in Africa), одна из задач которого – принудить африканские страны присоединиться к антироссийским мерам.

Сомнительно, однако, что африканцы уступят давлению. Небольшая вероятность сохраняется в отношении стран, которые активнее всего вовлечены в орбиту американского влияния: их представители принимали участие во встрече в Рамштайне в апреле 2022 г. по поставкам ВиВТ на Украину и/или в Крымской платформе[10]. Однако даже если они присоединятся к санкциям, это будет иметь чисто символическое значение. Не следует, тем не менее, ожидать, что африканские государства будут намеренно игнорировать санкционные режимы или чрезмерно активно содействовать их обходу. Там, где партнёрство с Россией имеет для Африки критическое значение (например, поставка продовольствия, удобрений, энергоносителей), её представители могут добиваться снятия некоторых ограничений. В других сферах они следуют собственным интересам, как уже произошло с отказом от введения платёжной системы «Мир» в Египте из-за опасения американских санкций или с приостановкой полётов Royal Air Maroc в Россию. Для балансирования этих угроз требуется последовательная и скоординированная переговорная работа, ориентированная на строительство независимых от глобального Запада институтов и каналов коммуникации.

Большинство стран Африки не станут подставлять под удар вторичных санкций собственные, уже успешно функционирующие финансовые институты, однако не будут и возражать против создания новых, с участием России и дружественных ей государств. Именно на учреждении и развитии таких институтов и следует сосредоточить внимание. Бездействие способно свести на нет торгово-экономические успехи в Африке за последние 10 лет: без создания независимой финансово-технической и логистической инфраструктуры, целенаправленной работы с африканскими покупателями товарооборот со странами континента с 18–20 млрд долларов сократится на треть или даже наполовину за несколько лет. Но он может и вырасти – до 35–40 млрд в год в течение пяти-семи лет при условии преодоления инфраструктурных ограничений.

Заключение

Роль Африки во внешней политике России продолжит расти. В связи с этим необходимы и шаги во внутренней политике: пресечение любых, даже единичных эксцессов ксенофобии и расизма; популяризация африканской истории и культуры; создание устойчивых каналов связи между обществами и обычными людьми – поэтапное снятие визовых ограничений на въезд в Россию, расширение любых видов коммуникации, в т.ч. прямого авиасообщения силами прежде всего африканских авиакомпаний, увеличение квот и бюджетных мест для обучения африканцев в России; создание необходимых условий для их трудоустройства, изучения ими русского языка, а также преподавания русского языка в школах Африки; поддержка российской африканистики (и академической, и прикладной).

Москве следует совершенствовать информационную стратегию на африканском направлении.

Западная дипломатия использует ограниченный и примитивный набор аргументов в попытках дискредитировать российское присутствие на континенте[11]. Противодействовать этому Россия может повышением прозрачности своих действий в Африке, формулированием и эффективным распространением на региональных и международных площадках достоверной информации, продуманных контраргументов на основные тезисы западных стран. При этом важнейшее значение имеет не столько сиюминутный эффект от распространения опровержений, сколько формирование долгосрочного доверия к исходящей информации, её полноте и достоверности.

Пора изжить остатки снисходительного отношения к Африке. Эта часть мира, которая, несмотря на внешнее давление, остаётся нейтральной, уже играет одну из ключевых ролей в сохранении пояса стран, с которыми Россия способна расширять взаимовыгодное партнёрство[12].

2023 г. может стать поворотным для российско-африканских отношений. Если в 2019 г. Россия эффектно и громогласно заявила о желании развивать отношения с Африкой, то в 2023 г. она должна выйти с комплексными инициативами и подходами. Требуется формулирование че?ткой и последовательной внешнеэкономической линии, которая будет равномерно опираться как на политическую, так и на экономическую составляющую.

СНОСКИ

[1] Можно также упомянуть Форум партнёрства Россия–Африка, Ассоциацию экономического сотрудничества со странами Африки (АЭССА), активизацию работы АФРОКОМ, открытие Центра изучения Африки НИУ ВШЭ и африканского направления в ИМИ МГИМО, деятельность молодёжного форума «Россия–Африка: что дальше?» и др.

[2] Указ Президента Российской Федерации от 21.07.2022 г. № 485 «Об Организационном комитете по подготовке и проведению в Российской Федерации в 2023 году второго саммита Россия–Африка и других мероприятий в формате Россия–Африка» // Президент России. 21.07.2022. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/48194 (дата обращения: 11.11.2022).

[3] Население Африки продолжает расти и достигнет к 2030 г. 1,7 млрд человек (в 2020 г. – около 1,35 млрд).

[4] По ряду позиций доля Африки превышает 30% мировых ресурсов: до 35% по хрому, более 40% по бокситам, 50% – по кобальту и марганцу, 90% – по металлам платиновой группы. Среди важнейших природных ресурсов Африки стоит выделить плодородную землю (используется пока неэффективно), пресную воду, леса, играющие важную роль в глобальном климатическом регулировании.

[5] В ООН входят 54 страны Африки, что составляет 28% от общего числа участников организации; среди 15 стран-участниц ОПЕК – 7 африканских государств; в крупнейших «альтернативных» межгосударственных объединениях БРИКС и ИБСА Африка представлена ЮАР. ЮАР также входит в состав G20.

[6] Деятельность данных группировок запрещена на территории России.

[7] Указ Президента Российской Федерации от 30.11.2016 г. № 640 «Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации» // Президент России. 30.11.2016. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41451 (дата обращения: 11.11.2022).

[8] Указ Президента Российской Федерации от 02.07.2021 г. № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // Президент России. 02.07.2021. URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/47046 (дата обращения: 11.11.2022).

[9] Маслов А.А., Свиридов В.Ю., Суслов Д.В. и др. Африка: перспективы развития и рекомендации для политики России: доклад по итогам ситуационного анализа. М.: Международные отношения, 2021. 142 с.

[10] Кения (до выборов 2022 г.), Либерия, ДР Конго, Тунис, Нигер.

[11] См., например, публикации американского эксперта по российской политике в Африке Д. Сигля (J. Siegle).

[12] Так, доля африканцев среди тех, кто не поддержал (проголосовал против, воздержался, не голосовал) мартовскую резолюцию ГА ООН ES-11/1 с осуждением действий России на Украине, составила 50%.

Россия. Африка > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313668 Андрей Маслов, Всеволод Свиридов

Новая эра девестернизации

ВАН ВЭНЬ

Исполнительный декан Института финансовых исследований «Чунъян» Китайского народного университета (RDCY), вице-президент Школы Шёлкового пути Китайского народного университета.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Ван В. Новая эра девестернизации // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 180–183.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

Глобальное значение 2022 г. сильно недооценено. Его роль в мировой истории намного превышает значение 2001-го, когда произошёл инцидент 11 сентября, и 2008-го, когда разразился международный финансовый кризис. 2022-й может быть сравним с 1991 г., когда закончилась холодная война. И если есть здесь ключевое слово, то это «девестернизация».

«Девестернизация-2022» – не просто использование Россией радикальных военных методов в попытке разрушить международный порядок, где доминируют Соединённые Штаты. На самом деле, выдержав десятки тысяч западных санкций, Россия активизирует восточную политику и интеграцию Евразийского экономического союза, а незападные страны демонстрируют беспрецедентный групповой подъём и независимость.

После успешного XX съезда КПК Китай как восходящая держава пытается всеми средствами преодолеть проблемы, вызванные COVID-19 и экономическим спадом, и продолжить неуклонное движение к наращиванию социалистической мощи к 2050 году.

Однако не только Китай идёт по независимому пути и продвигает собственную стратегию. Так поступает и большинство других незападных стран.

На президентских выборах в Бразилии вновь победил лидер левых сил Лула да Силва. После прихода к власти левых правительств в Мексике, Аргентине, Перу, Чили, Гондурасе, Колумбии и других странах Латинской Америки более 80% населения за последние годы повернулось влево. Они выступают за дистанцирование от США, укрепление независимости и интеграцию Латинской Америки в современные процессы. В Юго-Восточной Азии страны АСЕАН успешно провели саммит ассоциации, саммит G20 и встречу АТЭС в конце 2022 г., сохраняя равную дистанцию от Пекина и Вашингтона. Благодаря региональной солидарности и экономической жизнеспособности они постоянно укрепляют столь нужный им «центризм».

В Центральной Азии в 2022 г. пять стран продолжили укреплять механизм консультаций глав государств и подписали ряд важных документов, в частности, Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве в целях развития Центральной Азии в XXI в., сохраняя равноудалённость от России, США, Европы и других могущественных акторов, что знаменует начало нового этапа центральноазиатского интеграционного сотрудничества.

На Ближнем Востоке 22 страны арабского мира, пережив в первые два десятилетия XXI в. антитеррористическую войну в американском стиле и «арабскую весну», начали концентрироваться на стратегической трансформации и независимости во имя «разумного развития». Проекты «Перспектива 2030» Саудовской Аравии и Катара, «План 2035» Ирака, стратегии развития Кувейта и Омана до 2040-го, Объединённых Арабских Эмиратов до 2050 г. открывают возможности реального развития арабского мира. В конце 2022 г. чемпионат мира по футболу в Катаре, саммит Китая и арабских стран и встреча в верхах КНР с Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива подняли глобальное влияние арабского мира на беспрецедентную высоту. В 2022 г. отмечалась двадцатая годовщина основания Африканского союза, и его стратегия «совместного самосовершенствования и независимого развития» как никогда тверда.

Многие региональные государства также лелеют мечту обрести статус мировой державы, сохраняя необходимую дистанцию от Запада. Так, Турция воспользовалась конфликтом между Россией и Украиной, чтобы всесторонне усилить своё глобальное влияние. Индия ищет баланс между Востоком и Западом. Она выдержала давление Запада, не присоединившись к его санкциям против России, и сохранила независимую внешнюю политику относительного сотрудничества с Китаем и Россией. Как председатель Совета Безопасности ООН и «Большой двадцатки» Индия получает огромные возможности для усиления своего влияния на мировой арене.

Западные СМИ часто обсуждают сценарий «большой двойки» – китайско-американского соперничества. Однако на деле речь идёт о выборе из двух сценариев: западной гегемонии и девестернизированного независимого развития.

У Запада уже нет возможности остановить эту тенденцию.

Во время многих крупных международных кризисов, происходивших в прошлом веке, Вашингтон был мировым лидером. В третьем десятилетии XXI в. ситуация изменилась. Ни на фоне кризиса COVID-19, ни на фоне кризиса на Украине американское руководство не может убедить мир в своей лидерской роли. Напротив, Соединённые Штаты сталкиваются с беспрецедентно серьёзными проблемами в своей собственной борьбе с COVID-19, расовыми конфликтами, экономическим спадом и политическим хаосом.

Доля Европы в мировой экономике упала до нового минимума с XIX века. В 2022 г. ВВП Индии превзошёл ВВП Великобритании, а выходец из Индии, индус по вероисповеданию стал премьер-министром Великобритании. Некоторые называют это контратакой – или даже местью – бывших колоний.

В 2020 г. Китай вышел на первое место в мире по прямым иностранным инвестициям. До этого он уже лидировал по объёму промышленного производства и общему объёму торговли товарами. Все развитые страны, включая США, впервые в истории потеряли лавры ведущих инвесторов. В последние годы Китай также часто превосходил страны Запада в привлечении иностранного капитала, демонстрируя беспрецедентное национальное преимущество и большую привлекательность для международных фондов. Уже видно, что «капитал» далеко не всегда сосредоточен на Западе. В 2022 г. вступило в силу Соглашение о всеобъемлющем региональном экономическом партнёрстве (ВРЭП), что отражает потерю Западом монополии на международную свободную торговлю.

«Независимость» политического развития и «девестернизация» региональной экономики сопровождаются «дедолларизацией» мировой торговли и «деамериканизацией» технологий. Во втором квартале 2022 г. доля доллара США в международных резервных активах упала до самого низкого уровня с момента окончания Второй мировой войны, составив 59,53%, что намного меньше 72,7%, которые она составляла в 2001 году. В ходе четвёртой промышленной революции Европа и Америка также утратили абсолютную монополию на интеллектуальные технологии, квантовые вычисления, обработку больших данных, 5G и так далее.

В мировой истории не было периода, подобного начальному этапу третьего десятилетия XXI в., когда незападный мир демонстрировал такое бурное развитие жизненных сил и такой независимый рост во всех сферах – от интеграции региональных экономик до усиления глобального влияния, от самостоятельной дипломатии до ожиданий будущего развития. Эти новые успехи незападных стран не обязательно означают, что они будут противостоять гегемонии Запада посредством конфронтации, конфликтов или создания сдержек и противовесов. Вместо этого незападные страны сосредотачиваются на том, чтобы избавиться от западного контроля и руководствоваться собственными национальными интересами, полагаясь на политическое пробуждение.

Международная политическая демократия и взаимное уважение являются основными требованиями незападных государств.

Структура политического равновесия между Западом и не-Западом укрепляется и становится важной чертой мировой политики третьего десятилетия XXI века. Конечно, мир-2023 не слишком уютный, зато невиданные за столетие серьёзные тенденции «девестернизации» продолжают развиваться необратимым образом.

Данный комментарий заказан Международным дискуссионным клубом «Валдай» и опубликован на его сайте. С другими материалами автора можно ознакомиться тут: https://ru.valdaiclub.com/about/experts/13992/

Китай. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313666 ВАН ВЭНЬ

«Незаменимый» партнёр для «незаменимой» супердержавы

Роль Индии в американской политике сдерживания Китая

МАКСИМ СУЧКОВ

Директор Института международных исследований МГИМО МИД России, директор Центра перспективных американских исследований ИМИ МГИМО МИД России.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Сучков М.А. «Незаменимый» партнёр для «незаменимой» супердержавы // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 166–178.

В американской внешнеполитической практике сложился занимательный парадокс. Все стратегические документы США называют главным противником Китай, но большая часть брифингов в Совете национальной безопасности и обсуждений в ключевых военно-политических ведомствах связаны с Россией.

Представители интеллектуальных кругов в Вашингтоне отмечают, что тенденция стала формироваться ещё до специальной военной операции (СВО), объявленной Москвой, но с её началом переросла в неприятную для администрации Байдена закономерность. Впрочем, борьба на оба фронта проходит под общим знаменателем собирания новых союзников: «отмена» России и сдерживание Китая невозможны только усилиями и ресурсами европейских друзей. В мире, где удельный вес незападных стран возрастает[1], «суперприз» представляют собой ключевые государства т.н. Глобального Юга. От позиций и действий значимых третьих стран всё чаще могут зависеть сюжеты, существенно влияющие на расклад в области региональной безопасности (Турция), мировой энергетики (Саудовская Аравия), глобального баланса сил (Индия).

Именно они оказались в пересекающейся зоне интересов «конвенциональных великих держав», каждая из которых рассчитывает на их лояльность.

Сами же лидеры Глобального Юга больше не находят нужным скрывать внешнеполитические амбиции и рассчитывают не просто выжить, но занять в формирующемся миропорядке место, более выгодное с точки зрения дальнейшей конкуренции.

Одним из лидеров описанного лагеря является Индия. Её политика уже некоторое время демонстрирует не привычное для внешнего наблюдателя «неприсоединение», а скорее «мультиприсоединение» – выстраивание конструктивных отношений с разными центрами силы с целью создания баланса внешних угроз. Острый конфликт между Россией и Западом стал испытанием для такой линии поведения, но руководству Индии пока удаётся найти приемлемый для всех modus operandi. Однако главным вызовом для Нью-Дели становится поиск собственного места в американо-китайском противостоянии. Его основной геополитической ареной Соединённые Штаты определили т.н. Индо-Тихоокеанский регион (ИТР)[2], а Индию видят ключевым региональным балансиром растущего влияния КНР. В такой конфигурации Вашингтон рассчитывает контролировать стратегические процессы в этой части мира.

Страна-регион

Контуры политики США в отношении ИТР начинали формироваться в период президентства Барака Обамы. Его региональная стратегия «Поворот к Азии» декларировала шесть основных направлений работы: укрепление двусторонних союзов в области безопасности; углубление рабочих отношений с новыми [крупными] державами, в том числе с Китаем; взаимодействие с региональными многосторонними институтами; расширение торговли и инвестиций (прежде всего по линии Транстихоокеанского партнёрства); формирование широкого военного присутствия; продвижение демократии и прав человека. Во многом стратегия «стояла на плечах» идей, заявленных во время избирательной кампании Хиллари Клинтон, конкурентом Обамы за президентскую номинацию от Демократической партии[3]. Как и последующая стратегия Обамы, видение Клинтон не призывало к полному доминированию США в ИТР. Но идеологемы «азиатского столетия Америки», необходимости «быть в центре процесса и направлять его» говорили о том, что в конечном счёте советники Клинтон ориентировались именно на доминирование. И когда некоторые из них оказались в администрации Обамы (а теперь и Байдена), изменились акценты, но не намерения.

Формально авторство американского курса в ИТР закрепил за собой Дональд Трамп. В начале 2018 г. его Совет по национальной безопасности подготовил секретный документ[4] с доктринальными императивами политики в ИТР на XXI век. Документ не предполагалось рассекречивать как минимум до 2043 г., но за несколько дней до прихода Байдена в Белый дом его предали огласке[5]. Стратегия Трампа задавала высокую планку и ставила ряд амбициозных задач (разоружение КНДР, сдерживание Китая, направление в регион частных инвестиций, расширение прав и возможностей демократий и пр.). Содержательно документ гораздо больше (и более агрессивно, чем стратегия Обамы) ориентировался на противодействие «ревизионистскому» Китаю. Помимо традиционных для бумаг такого жанра заявлений об укреплении военного сотрудничества с государствами региона, он специально постулировал необходимость взаимодействия в «перспективных областях» – информационных операциях, исследованиях в области передовых технологий и инвестициях в инфраструктуру.

Уже из названия «сконструированного» региона следовало, что Индии отводилась особая роль как «дееспособному», «предпочтительному» и «надёжному партнёру» (capable, preferred and reliable partner), который мог бы стать «поставщиком сетевой безопасности» (net security provider). Со своей стороны, американцы обещали создать «более прочный фундамент для оборонного сотрудничества и оперативной совместимости», расширить торговлю продукцией ВПК, начать передавать Индии оборонные технологии и оказывать поддержку «по дипломатическим, военным и разведывательным каналам для помощи в решении континентальных проблем, таких как пограничный спор с Китаем». Звучало многообещающе.

Американские «мыши» для Индии

В феврале 2022 г. администрация Байдена представила собственную стратегию в отношении ИТР[6]. Принципиально новых элементов в подход к региону она не привнесла, но от трамповской версии отличалась в двух аспектах: в большей степени акцентировала работу с региональными партнёрами и заявляла Тихоокеанскую экономическую основу для процветания – программную инициативу по развитию торгово-экономического сотрудничества в регионе (на замену покинутой Трампом программы Транстихоокеанского партнёрства). Эту инициативу США официально представили в мае 2022 г.[7] во время азиатского турне Байдена. Позднее, в выступлении по случаю 75-летия независимости Индии, Байден добавил к ранее упомянутым характеристикам значимости Индии термин «незаменимая» (indispensable). Эпитет, который применительно к самим Соединённым Штатам в 1996 г. использовала тогдашний госсекретарь Мадлен Олбрайт, должен был стать для индийцев лестным напоминанием об их исторической и политической миссии, подобной той, что взяли на себя американские элиты в «золотые девяностые». Правда, с существенной разницей – миссию за Нью-Дели определяет Вашингтон.

Если отбросить куртуазность официальной дипломатии, действия администрации Байдена напоминают вербовочный подход, который давно используется мировыми спецслужбами, террористическими организациями, крупными корпорациями и религиозными сектами. Технология MICE (money, ideology, coercion/compromise, ego)[8] – деньги, идеология, принуждение/компромат и эго – призвана обнаружить «уязвимости» объекта и выявить потенциальную мотивацию к сотрудничеству. «Завербовать» целое государство теми же приёмами, что и отдельного человека, вряд ли возможно. Но если перевести указанный набор мотиваций в конкретные активы, действия и инициативы и последовательно реализовывать его на разных уровнях длительное время, желанный переход количества в качество должен наступить. По крайней мере, стоит пытаться.

Развивающейся аграрно-индустриальной стране нужны инвестиции и технологии. Крупнейшая демократия в мире не может не быть значимым членом «демократического альянса» и почётным гостем «саммита демократий». Но при случае ей всегда можно напомнить об изъянах политической системы и попирании прав меньшинств, а лидера поставить в один ряд с мировыми автократами. Тысячелетняя цивилизация с уникальной культурой и безграничным чувством национального достоинства заслуживает уважения и признания. К собственному лидерству она, впрочем, не готова, но к статусу союзника супердержавы – лидера свободного мира, встроенного в его систему альянсов, – вполне. Подобное видение США в отношении Индии формирует соответствующий образ действия американцев.

В первые месяцы пребывания в Белом доме администрация Байдена дала понять, что Соединённые Штаты стремятся привязать Индию к своей политике в ИТР по четырём ключевым измерениям – политико-идеологическому, военному, технологическому и экономическому.

Идеологически нынешней администрации, как отмечалось[9] на страницах этого издания, ближе всего «Доктрина Трумэна». Подобно тому, как после Второй мировой войны задачи формулировались сквозь призму противостояния демократии и коммунизма, сегодняшнее межгосударственное противоборство заявляется в терминах «демократии против автократий». Сам Байден убеждён, что приоритетом является создание «общей повестки» (common cause) с союзниками против Китая. Применительно к Индии это означает её постепенное институциональное вовлечение в создаваемые Вашингтоном многопрофильные альянсы – QUAD и т.н. Альянс демократий[10] – и квазиинкорпорирование в старые союзные структуры (приглашение Моди на саммит G7). Ценностный компонент американо-индийского союза вызывает немало споров на предмет приверженности Моди либеральным ценностям, поэтому вашингтонские «прагматики» полагают, что играть нужно на стремлении Индии к мировому признанию в качестве великой державы. Подключение индийцев к разным статусным форматам (со всеми вытекающими из этого благами и привилегиями американских союзников) должно создавать у них ощущение со-управления судьбами мира.

Именно этот фактор «прицепки» Индии к локомотиву американского лидерства, полагают в США, будет более надёжной основой партнёрства Вашингтона и Нью-Дели.

Военное измерение является сейчас, возможно, самым насыщаемым. При Трампе основы отношений закреплены подписанием Соглашения BECA (Basic Exchange and Cooperation Agreement for Geo-Spatial Cooperation), которое предусматривает обмен передовыми военными технологиями и геопространственной информацией[11]. В сентябре 2020 г. Индия разрешила американским патрульным самолётам P-8 Poseidon дозаправляться на своей базе в Порт-Блэре. Пока американской опорной точкой в Индийском океане остаётся база на острове Диего-Гарсия, а одна из стратегических задач предполагает использование островных территорий в ключевых узких проходах (chokepoints) для расширения военного присутствия и улучшения сбора разведданных о передвижении судов.

При Байдене символическую значимость военного партнёрства двух стран должен был продемонстрировать первый зарубежный визит министра обороны Ллойда Остина – именно в Индию. В политико-экспертном сообществе Вашингтона обсуждаются шесть ключевых векторов развития отношений двух стран в военной сфере[12]. Предложения варьируются от крайне амбициозных, как создание системы эффективного планирования и распознавания угроз (что фактически означало бы совместное стратегическое планирование и инкорпорирование Индии в оборонную и технологическую «экосистему» Соединённых Штатов), до более приземлённых идей в виде сотрудничества в сфере высоких технологий, кибербезопасности и разведки. Звучат предложения, что военное сотрудничество не должно концентрироваться только на «китайской угрозе», но включать и решение проблем безопасности на западной границе Индии.

Связи Индии с Россией по линии ВТС видятся проблемой, но консенсуса, как её решать, в Вашингтоне нет. Одни призывают «отучать» Нью-Дели медленно, без резких движений. Другие предлагают не преувеличивать масштабы взаимодействия и позволить Индии закупать некоторые образцы российского оружия – вплоть до С-400 – в расчёте на то, что геополитические дивиденды компенсируют экономические потери, т.к. покупка Индией С-400 предположительно должна вызывать трения между Москвой и Пекином[13].

Актуальность технологического измерения на индийском направлении для Америки с каждым годом возрастает. Индия – крупнейший рынок открытых данных[14], на территории страны запрещаются китайские приложения (часто изобретаются их местные аналоги), а китайские технологические гиганты исключаются из испытаний индийских сетей 5G. В то же время, несмотря на протекционистскую нормативную базу, крупнейшие американские корпорации – Amazon, Facebook и Walmart – наращивают в Индии присутствие и конкурируют за рынок индийских цифровых платежей. Однако именно жёсткое регулирование деятельности таких гигантов и недостаточно детализованная политика индийского правительства по правилам сбора информации[15] представляется американцам главным препятствием на пути к большему сращиванию Индии с американской техноплатформой (читай, присоединению к ней)[16]. Тем не менее Индии отводится значимая роль и в том, что касается разработки единых высоких стандартов в области телекоммуникаций и укрепления производственных цепочек технологических товаров. Иначе говоря, это один из ключевых игроков в набирающей обороты американской политике переориентации поставок технологий и необходимых для их производства редкоземельных металлов с китайского рынка на рынок США и союзников в ИТР.

Технологическое измерение тесно связано с военным и экономическим, что отражено в четырёх столпах упомянутой Тихоокеанской экономической основы для процветания, среди которых торговля, цепочки поставок, «чистая экономика» (ориентация на чистые источники энергии и всесторонний учёт климатической повестки при экономическом планировании) и «честная экономика» (приверженность устанавливаемым Соединёнными Штатами принципам «инклюзивности, транспарентности, подотчётности и верховенства права» для улучшения инвестиционного климата). В экономической сфере, однако, между двумя странами масса непроработанных вопросов. В 2019 г. общий объём двусторонней торговли товарами и услугами между США и Индией достиг 149 млрд долларов, а дефицит торгового баланса составил -23,4 млрд[17]. В 2021 г. объём торговли сократился до 102 млрд долларов, а дефицит вырос до -45,5 млрд. Причиной негативного тренда обе стороны считают таможенные и инвестиционные барьеры, правила импортозамещения и пандемию, которая значительно замедлила движение товаров[18]. К этому американцы добавляют две группы претензий к Индии: первая – ограничения на прямые иностранные инвестиции (ряд секторов ограничивают долю капитала, которая может принадлежать иностранным инвесторам, ограничения на ПИИ в секторах страхования, обороны и СМИ не позволяют иностранным фирмам иметь 100% акций); вторая – обременительные, по мнению американцев, правила (нормативные положения, нацеленные на иностранных инвесторов). В докладе госдепа об инвестиционном климате Индия названа «сложным местом для ведения бизнеса» (challenging place to do business)[19]. В свою очередь, индийцы хотели бы восстановления статуса «преференциального торгового партнёра» (GSP), которого их лишил Трамп[20].

На этом фоне американцы ищут возможности выстроить более конструктивные отношения по смежным направлениям. В качестве таковых администрация Байдена рассматривает экспорт энергоносителей, образовательные услуги[21] и климатическую повестку – Индия считается подходящим местом для внедрения и эксплуатации (американских) зелёных технологий. Возможное принятие представленного на рассмотрение Конгресса США в 2020 г. законопроекта “Prioritizing Clean Energy and Climate Cooperation with India Act[22]” может заложить фундамент партнёрства в передаче чистой энергии и создать платформу для сотрудничества в области технологий и инфраструктуры[23]. При этом, как и везде по этой проблематике, американцы намеренно подменяют экологическую повестку климатической.

Цели Индии в области сокращения выбросов и развития возобновляемых источников энергии (ВИЭ) представляются амбициозными, но в производстве электроэнергии в этой стране по-прежнему доминирует уголь, энергетические предприятия не готовы к размещению ВИЭ, а сама интеграция ВИЭ ограничена структурой энергетических рынков. Однако главные проблемы в этой сфере, по мнению американцев, заключаются в том, как управлять новыми технологиями (знания) и чем за них платить (капитал). По обоим этим направлениям администрация Байдена видит возможность нарастить присутствие в Индии и на каждой встрече предметно обсуждает сотрудничество в этих областях.

«Гладко было на бумаге…»

Большинство представителей обеих партий и разных идеологических ориентаций в целом разделяют основные направления американской политики на индийском направлении, но в экспертном сообществе отдельные пункты всё же рассматриваются критически. Критика вращается вокруг трёх групп вызовов, которые, как опасаются скептики, могут навредить реализации планов по вовлечению Индии в американскую орбиту.

Первая группа – просчёты, которые администрация Байдена уже успела допустить. К их числу относят изначально невнятную позицию Вашингтона на пике распространения в Индии нового штамма коронавируса, когда Белый дом сначала одобрил, а потом заморозил поставки вакцины (причины в этом деле вторичны – важнее негативный политический эффект, особенно на фоне помощи, предложенной Китаем и Пакистаном). Помимо сиюминутных имиджевых потерь подобная «нерасторопность» рассматривалась некоторыми и как стратегическая ошибка – серьёзные масштабы эпидемии и отсутствие своевременной помощи от Соединённых Штатов наносили урон конкурентоспособности Индии в целом. В той же категории вывод американских войск из Афганистана: противники решения предупреждали Байдена о негативных последствиях ухода для Индии. Хотя большинство алармистских прогнозов не сбылись, действия Америки без оглядки на интересы ключевого партнёра чреваты, по мнению критиков администрации, накоплением недоверия у индийцев.

Ко второй группе относят среднесрочные последствия доминирующего в американском политическом классе представления об Индии как о «полезном инструменте» в борьбе с Китаем. Оно и отрицает самоценность Индии, и сужает «область её применения» для Америки. Критики советуют Байдену работать на «высвобождение потенциала» Индии – демографии, демократии, ресурсной обеспеченности, технологических разработок – поднимать её международное реноме с расчётом, что в конечном итоге Индия станет лояльным США игроком в международном масштабе.

Наконец, третья группа вызовов связана с долгосрочными последствиями, которые могут иметь ошибочные исходные постулаты политики в ИТР. Некоторые аналитики полагают контрпродуктивным рассматривать Китай исключительно с точки зрения угрозы, стремления Пекина к ревизионизму и его потенциальных претензий на региональную и глобальную гегемонию[24]. Прежде всего потому, что китайские предложения по развитию региона (например, по линии Азиатского банка инфраструктурных инвестиций) действительно важны для региональных государств, и принуждать страны с большой экономической зависимостью от Китая (в том числе Индию) плотнее примкнуть к Соединённым Штатам и не давать взамен тот же уровень внимания, инвестиций и проектов – нерациональная трата усилий и ресурсов. Аналогичным образом ошибкой представляется намерение создать в ИТР систему союзов по лекалам трансатлантического проекта – большинство стран там не заинтересовано ни в поляризации региона, ни в разрыве отношений с КНР, ни в необходимости геополитического выбора «США или Китай».

Сюда же относят и постулат американской политики о том, что при помощи вовлечения Индии можно создать противовес Китаю.

Асимметрия ВВП двух стран, их военных потенциалов, пока ещё слабо развитый флот Индии делают данное намерение спорным[25]. Всё это, впрочем, пока остаётся на уровне экспертной критики и не проникает на уровень принятия политических решений.

Туманное настоящее и мутное будущее

За двадцать лет отношения между Индией и Соединёнными Штатами прошли большую дистанцию и, несомненно, стали более насыщенными. Решение Байдена о выводе войск из Афганистана, которое так раздосадовало индийцев, закончило эпоху: борьба с терроризмом, начавшаяся с терактов 11 сентября 2001 г., перестала быть определяющей парадигмой американской безопасности и внешней политики. США перешли – или вернулись – к великодержавному противостоянию с Пекином и Москвой. В этой новой ситуации Нью-Дели отведено если не решающее, то значимое место, а от позиции самой Индии зависит исход если не всего противостояния, то, по крайней мере, нескольких схваток по значимым вопросам. Нельзя сказать, чтобы Индия была в восторге от такой идеи, хотя перспектива выйти в грядущем мироустройстве на новые для себя высоты выглядит заманчивой.

Руководство Индии ценит стратегическую автономию в мировых делах и, несмотря на все сложности отношений с Китаем и ограничения на сотрудничество с Россией, желало бы формально оставаться вне какого-то лагеря.

Вместе с тем последние несколько лет наблюдается устойчивая тенденция к сближению Индии с США в критически значимых сферах. Вашингтон стремится использовать его для расширения зазоров в интересах Индии и Китая, а в контексте украинского конфликта Соединённые Штаты ясно дают понять, что намерены продолжать сжимать пространство международного нейтралитета. Выталкивание участников к политическим «краям», выхолащивание центристских, умеренных сил при одновременном перекладывании бремени издержек и ответственности за свои решения на союзников – отличительные черты внешнеполитического поведения Вашингтона последних нескольких лет. Таким образом, центральным вопросом американо-индийских отношений сегодня представляется степень близости двух государств, измеряемая конкретными взаимными обязательствами и глубиной вовлечения Индии в ведомые Соединёнными Штатами региональные инициативы. Сможет ли Индия сохранить себя в качестве мощного независимого игрока «первой лиги» или в геополитическом смысле скукожится до «Западной Германии XXI века» – буферного государства для регионального сдерживания главного противника Америки – вызов, с которым её руководству предстоит иметь дело в ближайшие годы.

СНОСКИ

[1] Караганов С.А. От не-Запада к Мировому большинству // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 6–18.

[2] Лукин А.В. Американо-китайское соперничество в АТР: декларации и реальность // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. No. 1. С. 118–137.

[3] Clinton H. America’s Pacific Century // Foreign Policy. 11.10.2011. URL: https://foreignpolicy.com/2011/10/11/americas-pacific-century/ (дата обращения: 07.12.2022).

[4] US Strategy Document on Indo-Pacific // The White House. 12.01.2021. URL: https://www.documentcloud.org/documents/20449107-us-strategy-document-on-indo-pacific (дата обращения: 12.12.2022).

[5] Одна из существующих в Вашингтоне версий, почему так произошло, говорит, что Трамп стремился застолбить за собой авторство главной региональной стратегии США на ближайшее столетие и не позволить «конкурирующей фирме» присвоить себе его, Трампа, заслуги. Другая – что это была инициатива кого-то из его сотрудников, чтобы показать собственную ценность коллегам в политико-экспертном сообществе, поскольку многие опасались, что после работы в администрации Трампа их шансы на хорошее трудоустройство в Вашингтоне были невелики.

[6] Indo-Pacific Strategy of the United States // The White House. 01.02.2022. URL: https://www.whitehouse.gov/wp-content/uploads/2022/02/U.S.-Indo-Pacific-Strategy.pdf (дата обращения: 12.12.2022).

[7] Das Kundu N. Indo-Pacific Economic Framework: New Approach for Regional Economic and Trade Cooperation // The Valdai Discussion Club. 07.12.2022. URL: https://valdaiclub.com/a/highlights/indo-pacific-economic-framework-new-approach/ (дата обращения: 05.01.2023).

[8] Американцы, любители звучных акронимов, расположили первые буквы в словах таким образом, что вместе они составляют слово mice, которое с английского переводится как «мыши».

[9] Сучков М.А. Трумэн, а не Никсон: США в новом великодержавном противостоянии // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 4. С. 74–82.

[10] См.: The Power of America’s Example: The Joe Biden Plan for Leading the Democratic World To Meet the Challenges of the 21st Century // Joe Biden for President: Official Campaign Website. 11.07.2019. URL: https://joebiden.com/americanleadership/ (дата обращения: 03.01.2023).

[11] Сюда входят морские, аэронавигационные и другие карты, а также коммерческие и несекретные изображения, геофизические, геомагнитные и гравитационные данные. Подписание этого документа предположительно даёт Индии передовые возможности отслеживания передвижений военных кораблей Китая в Индийском океане. Это стало четвёртым ключевым оборонным документом между США и Индией: ранее две страны подписали Соглашение о защите информации военного характера (2002 г.), Меморандум по логистическому обмену (2016 г.) и Соглашение о совместимости средств связи и безопасности (2018 г.).

[12] White J. After the Foundational Agreements: AN agenda for US-India Defense and Security Cooperation // The Brookings Institution. 01.01.2021. URL: https://www.brookings.edu/wp-content/uploads/2021/01/FP_20210111_us_india_white.pdf (дата обращения: 12.12.2022).

[13] Kupchan Ch. The Right Way to Split China and Russia // Foreign Affairs. 04.08.2021. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/united-states/2021-08-04/right-way-split-china-and-russia (дата обращения: 01.12.2022).

[14] К 2024 г. более миллиарда индийцев будут иметь доступ к смартфонам. Потребление данных в Индии является одним из самых высоких в мире: 598 млн индийцев используют данные 4G.

[15] Некоторые американские эксперты полагают, что принятие Индией Personal Data Protection Bill – он находится на рассмотрении парламента страны – должно способствовать более прозрачной политике Нью-Дели в сфере регулирования технологий и данных.

[16] Безруков А.О., Мамонов М.В., Сучков М.А., Сушенцов А.А. Суверенитет и «цифра» // Россия в глобальной политике. 2021. Т. 19. No. 2. С. 106–119.

[17] См.: U.S.-India Trade Facts // Office of the U.S. Trade Representative. 02.10.2020. URL: https://ustr.gov/countries-regions/south-central-asia/india (дата обращения: 29.11.2022).

[18] Rossow R. U.S.-India Commercial Ties: In Search of Ambition // CSIS: Center for Strategic and International Studies. 10.02.2021. URL: https://www.csis.org/analysis/us-india-commercial-ties-search-ambition (дата обращения: 20.11.2022).

[19] 2021 Investment Climate Statements: India // U.S. Department of State. URL: https://www.state.gov/reports/2021-investment-climate-statements/india (дата обращения: 20.11.2022).

[20] Pandeya M. India-US Strategic Ties Hold Key to Most Diplomatic Challenges // Sunday Guardian. 28.08.2021. URL: https://www.sundayguardianlive.com/world/india-us-strategic-ties-hold-key-diplomatic-challenges (дата обращения: 29.11.2022).

[21] В 2020 г. индийские студенты, поступившие в американские университеты, внесли в экономику США более 8 млрд долларов. Общее число индийских студентов там увеличилось более чем вдвое за последнее десятилетие с 81 тыс. в 2008 г. до 202 тыс. в 2019 г.

[22] Menendez Introduces Legislation to Boost US-India Clean Energy and Climate Cooperation // Bob Menendez: United States Senator for New Jersey. 30.09.2020. URL: https://www.menendez.senate.gov/newsroom/press/menendez-introduces-legislation-to-boost-us-india-clean-energy-and-climate-cooperation#:~:text=clean%20energy%20production.-,The%20Prioritizing%20Clean%20Energy%20and%20Climate%20Cooperation%20with%20India%20Act,energy%20technologies%20and%20energy%20transmission (дата обращения: 15.12.2022).

[23] Carey L. Biden’s Big Renewable Energy Opportunity in India // CSIS: Center for Strategic and International Studies. 02.02.2021. URL: https://www.csis.org/analysis/bidens-big-renewable-energy-opportunity-india (дата обращения: 28.12.2022).

[24] Swaine M. A Counterproductive Cold War with China // Foreign Affairs. 02.03.2018. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/china/2018-03-02/counterproductive-cold-war-china (дата обращения: 10.12.2022).

[25] Madan T. Managing China: Competitive Engagement, with Indian Characteristics // The Brookings Institution. 01.02.2020. URL: https://www.brookings.edu/research/managing-china-competitive-engagement-with-indian-characteristics/ (дата обращения: 15.12.2022).

Индия. США. Китай. Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313665 Максим Сучков

Конфликты в Восточной Азии: в чём отличие от Европы?

ДМИТРИЙ СТРЕЛЬЦОВ

Доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой востоковедения МГИМО МИД России.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Стрельцов Д.В. Конфликты в Восточной Азии: в чём отличие от Европы? // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 140–151.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

В Восточной Азии, как и в Европе, периодически вспыхивают кризисы, чреватые переходом с регионального на глобальный уровень. Однако международная конфликтность имеет там несколько иной генезис, чем в Старом Свете. Условный Восток (и, в частности, Восточную Азию) отличает гораздо более высокая степень цивилизационно-исторической, этноконфессиональной и национально-психологической гетерогенности.

Например, в Восточной Азии, в отличие от условного Запада, который развивался под эгидой единой христианской цивилизации, сосуществуют такие конфессионально-культурные ареалы, как конфуцианско-буддистский, исламский, христианский. Более разнообразны и формы общественно-политического строя: авторитарные режимы соседствуют с демократиями, причём практическая шкала «авторитарности» и «демократичности» гораздо шире, чем на евроатлантическом пространстве. Консенсус по поводу единых «норм и правил», формирующих общий порядок, обеспечить практически невозможно.

Отторжение западных ценностей и политической культуры связано во многих странах Востока с горьким историческим опытом колониальной эпохи. Вторжение европейских держав подорвало действовавшие веками порядки и вызвало крах китаецентричной вассально-даннической системы. Давние обиды и предубеждения по отношению к европейцам, а также неприятие их глобалистского взгляда на безопасность есть не только в Китае, но и в других странах региона. Это подпитывает восточноазиатский национализм и уверенность, что при строительстве институтов региональной интеграции следует обойтись без Запада, а сами институты должны быть устойчивы к внешнему давлению (достаточно вспомнить лозунг Махатхира Мохамада – «Азия для азиатов»)[1]. За этим стоит не только память о колониальной эпохе, но и осмысление более свежих событий, когда «помощь» западных стран и созданных ими глобальных структур управления оказывалась мало- и даже контрпродуктивной (например, при преодолении последствий азиатского финансового кризиса 1997–1998 гг.).

Общие же азиатские ценности, которые могли бы стать основой международного сотрудничества в регионе, куда менее очевидны, чем на Западе.

Например, считается, что азиатские культуры отдают предпочтение интересам группы, а не индивида; порядку, а не свободе; обязательствам, а не правам. Но в реальности этические нормы в разных странах Востока могут и основываться на приоритете традиционной социальной иерархии, и находиться ближе к западным стандартам с акцентом на эгалитаризм и равенство возможностей. Строительство коллективных или многосторонних систем безопасности, базирующихся на общем понимании, – задача здесь гораздо более сложная, чем в Европе.

Не холодной войной единой

В отличие от сегодняшней Европы, где кризисы, подобные украинскому, связаны с наследием холодной войны и постбиполярного мироустройства, значительная часть конфликтов Восточной Азии уходит корнями в более отдалённые эпохи – колониальную и даже доколониальную. К их числу относятся территориальные споры в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, проблемы сепаратизма, религиозного и этнического экстремизма, особенно в связи с подъёмом национализма нетитульных наций и обострением межконфессиональных противоречий, конфликты, связанные с так называемыми историческими обидами, которые можно наблюдать во взаимоотношениях Японии, Китая и государств Корейского полуострова.

Пребывая обычно в тлеющем состоянии, противоречия периодически вспыхивают по причине повышенной общественной чувствительности.

Смена поколений привела к существенному поправению электоральных слоёв, обострению национализма, запросу на проактивную внешнюю политику для защиты национальных интересов не только экономическими, но и военными рычагами. С конца 2010-х гг. для идейного обоснования такой политики лидеры Китая, Японии и Республики Корея всё чаще обращаются к прошлому. Они выступают за пересмотр прежних исторических нарративов и утверждение в официальном дискурсе более «патриотичного» видения истории, которое позволило бы им укрепить легитимность и повысить рейтинги доверия среди населения. «Патриотичное» видение истории предполагает бескомпромиссный подход к сложным и болезненным проблемам прошлого, а также его экстраполяцию на современную повестку дня.

Нередко «исторические конфликты» насаждаются из внутриполитических соображений. Используя травматическую память о прошлых (в том числе и тех, которые имели место десятилетиями и даже столетиями ранее) потрясениях и проявлениях несправедливости в отношении собственных стран, лидеры государств Восточной Азии добиваются лояльности населения и его консолидации. Самостоятельно формируя новую идентичность, основанную, в частности, на нарративах исторических обид, политические элиты воспринимают аналогичные усилия элит стран-партнёров как вызов. Постоянные требования извинений от источников исторической несправедливости усугубляют конфронтационность и ведут к серьёзным дипломатическим конфликтам.

Для внедрения исторических нарративов в общественное сознание государства широко используют образовательные, медийно-популяризаторские и политико-идеологические методы и средства. Эти идеи отражены в учебных программах, воспроизводятся средствами массовой информации, в выступлениях лидеров общественного мнения, публикациях и комментариях экспертно-академического сообщества, становятся средством патриотического воспитания масс. Большую роль играют мемориалы и музеи, обеспечивающие соответствующее историческое просвещение.

Например, в Китае тема исторических обид тесно связана со «столетием унижения» (1839–1949 гг.). Идея преодоления исторической несправедливости, ответственность за которую несут «великие державы» – государства Запада и соседи (прежде всего Япония), – выражена в концепции китайской мечты о великом возрождении китайской нации.

Доминирующая в общественно-политическом дискурсе Республики Корея однозначно негативная оценка периода японского колониального правления 1910–1945 гг. не позволяет полноценно нормализовать отношения с Токио, хотя обе страны принадлежат к лагерю военно-политических союзников США и угрозы безопасности у них общие.

Страны Юго-Восточной Азии не могут договориться с Китаем о «кодексе поведения» в Южно-Китайском море во многом по причине недоверия к азиатскому гиганту. Недоверие это имеет многовековые корни: есть обиды в отношениях КНР и Республики Корея, в основе которых лежат различия в оценке субъектности Кореи как независимого государства в период синоцентричного мира.

Территории раздора

Территориальные разногласия на Востоке проявляются гораздо острее, чем на Западе. Например, в Восточной Азии проблемы Южно-Китайского и Восточно-Китайского морей, связанные с суверенными правами на обширные акватории, богатые рыбой и энергоресурсами, стали постоянным источником конфликтов между Китаем и Японией, Китаем и Вьетнамом, Китаем и Филиппинами и так далее. Это тоже наследие колониальной системы: колониальные державы устанавливали границы между заморскими территориями достаточно произвольно, без учёта исторических, географических, популяционно-демографических, экономических и иных факторов. Главным критерием служили договорённости метрополий между собой. С началом деколонизации уважение территориальной целостности со стороны стран Запада превратилось в способ обеспечения независимости бывших колоний[2]. В европейских столицах понимали: стоит поставить под сомнение хотя бы одну из границ, зафиксированных на картах колониальной эпохи, и взаимные претензии, как снежный ком, накроют весь «третий мир». А войны между бывшими колониями не позволили бы создать надёжную и стабильную систему миропорядка.

В послевоенный период в условиях военно-политического соперничества между Западом и Востоком постулат о нерушимости границ свято соблюдался. В его основе лежало осознание, что нарушение запрета на ведение войн между государствами (территориальные конфликты относятся к наиболее распространённым их видам) может перерасти в мировое ядерное столкновение. Тем не менее огромное количество унаследованных споров стало для многих стран Востока неприятным «довеском» к независимости.

Большинство этих разногласий упирается в отсутствие договорно-правовой базы, фиксирующей международно признанную систему границ.

В колониальный период она не сложилась в силу противоречий между метрополиями. К тому же в Восточной Азии не было понятия «государственные границы», подобного тому, что существовало в Европе в рамках вестфальской системы – для доминировавшей там синоцентричной вассально-даннической модели отношений это просто не требовалось[3].

Сан-Францисский мирный договор 1951 г., по сути, закрепил неурегулированность границ между Японией и её соседями (Китаем, Республикой Корея и СССР) и заложил бомбу замедленного действия под региональную систему международных отношений. В нём не указаны чёткие координаты территорий, от которых отказалась Япония по итогам Второй мировой войны, и не обозначены страны, в пользу которых это сделано. Таково коренное отличие от Европы, где в результате послевоенного урегулирования и Хельсинского заключительного акта, провозгласившего незыблемость границ, нет территориальных конфликтов, связанных с итогами Второй мировой войны.

В отличие от западных стран, готовых регулировать территориальные конфликты с помощью политических и судебных методов, в Восточной Азии (да и в целом в афро-азиатских странах) для решения территориальных споров не склонны обращаться в суды, в том числе и в Международный суд ООН. Это связано с тем, что данный орган отдаёт приоритет существующей договорной базе, которая, как уже отмечалось, за пределами Европы крайне слаба. Доверять суду третьей стороны большинство стран-участниц конфликтов не готовы.

Американский эксперт Барбара Уолтер показывает, сколь важную роль в мотивации стран, вовлечённых в территориальный конфликт, играют репутационные соображения[4]. Правительства, ставшие объектом территориальных претензий, занимают жёсткую позицию и отказываются вести переговоры главным образом из-за опасения, что любые уступки будут восприняты как проявление слабости и спровоцируют новые претензии. Но риск потери лица в глазах прочих государств, вовлечённых в конфликт, либо третьих сторон, есть и для стран-субъектов территориальных исков, если им придётся отказаться от своих требований или их снизить. Это провоцирует жёсткость, даже когда проявление гибкости целесообразно ради стратегических интересов добрососедства. Переговоры заходят в тупик.

Напряжённость на границах, сохраняющаяся десятилетиями и не утратившая остроты в постбиполярный период, не позволяет нормализовать отношения, а в отсутствие спокойной и доброжелательной обстановки пограничные проблемы, в свою очередь, не находят решения. Порочный круг порождает перманентный кризис. К тому же после окончания холодной войны сдерживающий момент, связанный с вовлечённостью большинства постколониальных стран в орбиту ядерной биполярности, отошёл на задний план. Лишившись «привязки» к одному из двух противостоящих лагерей, страны Востока стали существенно меньше оглядываться на соображения мирополитического контекста и ориентироваться больше на собственные интересы, в частности, внутриполитические, часто трактуемые с эгоистических позиций и не учитывающие требования международной безопасности.

Отсутствие общих подходов к границам делает фактически нереализуемой идею запуска в Восточной Азии аналога Хельсинкского процесса, который закрепил бы принцип нерушимости границ и недопустимости войн из-за территорий[5]. Страны региона вынуждены считаться с реальными возможностями изменения статус-кво военной силой.

Как понимают безопасность

Восприятие современных конфликтов элитами многих незападных стран (в том числе Восточной Азии) и реагирование на них, проявляющиеся в государственной политике безопасности, существенно отличаются от западных моделей. На условном Западе повестка безопасности постепенно эволюционировала от военной и разоруженческой тематики к комплексной безопасности, включающей проблемы экологии, изменения климата, устойчивости развития, продовольственной и энергетической темы. Стабильное место в повестке получили вопросы борьбы с новыми угрозами, которые в отличие от традиционных проблем, касающихся прежде всего безопасности национального государства, носят универсальный, транснациональный характер и требуют скоординированных усилий человечества. Яркие примеры – борьба с пандемией COVID-19 и иными инфекциями, глобальным потеплением, международным терроризмом, киберпреступностью.

На Востоке повестка безопасности по большей части по-прежнему ориентирована на интересы государства[6]. За ними стоят задачи высшей политической элиты, которые, как правило, приоритетны по сравнению с любыми транснациональными проектами. При разработке проектов в сфере национальной безопасности (оборонное строительство, усиление спецслужб и другие) зачастую одним из определяющих критериев выступают интересы военных и силовиков, а также приближённых к высшим кругам бизнесменов. Сами вызовы формулируются исходя из националистического представления об окружающем мире. Это, мягко говоря, не самые благоприятные предпосылки для построения устойчивых систем региональной безопасности.

Замкнутость на собственных интересах, неспособность к компромиссу и широкому видению проблем, национальный эгоизм вступают в противоречие с общими интересами и становятся источником конфликтов, в том числе вооружённых.

В политических режимах многих стран Азии преобладают персоналистские начала, автократические традиции, жёсткие формы государственного управления[7]. На национальном уровне это создаёт перекос в сторону обеспечения личных гарантий безопасности правителя и его ближайшего окружения, которые понимаются как ключевые аспекты безопасности всего государства. На международном уровне эти вопросы могут стать предметом торга и даже закулисных сделок между державами глобального уровня. Например, безопасность КНДР обсуждается во многом как вопрос личной безопасности государственного руководства, причём не только лидера, но и его окружения.

Государства Восточной Азии, будучи продуктом освобождения от колониальной или полуколониальной зависимости, ценят национальный суверенитет гораздо выше, чем европейские страны, которые не боятся передавать часть полномочий, в том числе касающихся вопросов внешней политики и безопасности, на надгосударственный уровень, как в случае с ЕС или НАТО. В Восточной Азии передача части суверенных прав внешним субъектам рассматривается как частичная утрата суверенитета, а значит – как переход к зависимости. Недостаток ценностного и морально-этического обоснования для такого шага обуславливает то, что собственные национальные интересы имеют явный приоритет над региональными и межгосударственными.

Этнические конфликты

Ещё один пример специфики конфликтности за пределами Европы – этноконфессиональная сфера. Многие страны «третьего мира» сталкиваются с этническими и этноконфессиональными конфликтами при решении задачи национального строительства. Имея как внутреннее, так и международно-политическое измерение, такие конфликты протекают гораздо активнее и обретают более агрессивные формы, чем на Западе, дестабилизируя международно-политическую обстановку и создавая источники напряжённости.

Есть точка зрения, что межэтнические конфликты чаще всего связаны вовсе не с этническими различиями, а с политическими, экономическими, социальными, культурными или территориальными проблемами[8]. Между тем в основе этнических и конфессиональных конфликтов на Востоке лежат иные структурные, политические, экономические, социально-культурные и перцептивные причины, а динамика развития определяется факторами, отличными от наблюдаемых на Западе.

В качестве структурных факторов, составляющих восточную специфику, можно назвать более слабую, чем на Западе, государственность.

Это, конечно, относится не ко всем – в Азии, например, достаточно устойчивых и динамичных государств. Но хватает и тех, кто не контролирует всю территорию и сталкивается с сепаратизмом, подогреваемым соседями. Присутствует и этногеографический фактор (он касается практически всех), выражающийся в транснациональном характере расселения этнических групп, которые зачастую лишены должного представительства в центральных органах власти и борются за право самоопределения.

Этнические конфликты чаще возникают там, где ради модернизации предпринимаются попытки создать единые «нации» в границах централизованных государств. Обретение государственного суверенитета и территориальной целостности после провозглашения независимости в некоторых случаях сопровождалось принуждением к ассимиляции отдельных этнических групп во имя «национального строительства». Под лозунгами укрепления единства в государствах «третьего мира» нередко подавляли идентичность малых этносов или нацменьшинств и игнорировали их специфические интересы. Дискриминационные практики проявлялись там, где границы, установленные в процессе колонизации и деколонизации, охватывали ареалы компактного проживания различных этнических групп и означали необходимость уживаться между собой в рамках неестественной или противоречащей их политическим и экономическим интересам территориально-государственной единицы.

Иначе, чем на Западе, действуют политические факторы. Одна из главных причин этноконфессиональных конфликтов – политика, принижающая определённые этносы. Это может быть, например, отказ в гражданстве или политических и экономических правах, использование партией власти дискриминационных социально-культурных практик в отношении этнических меньшинств, включая их принудительную культурную и языковую ассимиляцию. Не менее важную роль в создании условий для потенциально жестоких этнических конфликтов играют экономические и социальные факторы: дискриминация этнических меньшинств при приёме на работу, несправедливая с точки зрения нетитульных наций система распределения национального дохода или политика регионального развития в отношении мест с компактным проживанием нетитульных наций. Всё это способствует мобилизации меньшинств и предопределяет чрезвычайно острый и даже непримиримый характер этнических конфликтов.

В постбиполярный период тенденция к демократизации в ранее авторитарных странах, пробивающая себе дорогу по мере глобализации, предоставила этническим меньшинствам больше возможностей. Широкое освещение проблем дискриминации меньшинств в международном медийном пространстве привлекло внимание мировой общественности, что, в свою очередь, стимулировало протесты этнических групп в пользу самоопределения (можно вспомнить выступления курдов в Турции и Сирии, «движение подсолнухов» на Тайване, беспорядки в Тибете и в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая).

Этнически обусловленные сепаратистские и ирредентистские движения, несущие риск дезинтеграции и фрагментации государства, стали большой проблемой для многих стран Азии и Африки. Но за исключением отдельных случаев (Бангладеш, Эритрея, Восточный Тимор) они не добились национального самоопределения, оставшись серьёзнейшим источником не только внутренней, но и международной конфликтности[9].

Европа – не пример, но риск

Ситуация в сфере международной безопасности Восточной Азии принципиально не изменилась со времени холодной войны. Она коренным образом отличается от ситуации в Европе. Это пресловутая система оси и спиц, для которой характерно наличие страны гегемона и её младших партнёров. Ослабление США и уменьшение их военного присутствия (процесс, наблюдавшийся на протяжении нескольких десятилетий) так и не привели к появлению действенных механизмов региональной безопасности. Имеющиеся форматы носят сугубо диалоговый характер и не предполагают решений обязывающего характера. В силу приверженности принципу незыблемости суверенитета государства Восточной Азии не хотят стеснять себя ограничениями и лишаться пространства для манёвра. К тому же эффективность многосторонних мер непредсказуема в силу неопределённости перспектив развития международной ситуации, страха перед появлением «чёрных лебедей» и других причин.

Тенденция к автономизации политики в сфере безопасности восточноазиатских стран усиливается по мере усугубления деглобализации и снижения управляемости международной системы. Одним из катализаторов стала пандемия коронавируса. Государства вновь подтвердили ведущую роль в реагировании на кризисы и защите суверенитета, использовании чрезвычайных методов управления экономикой в нештатные периоды при отказе от международного сотрудничества[10].

«Пандемийный национализм» подорвал авторитет институтов глобализации и международного порядка, опирающихся на принципы многосторонности в решении проблем безопасности.

Конечно, в Азии есть источники конфликтности, сходные с теми, что существуют в Европе. Например, в Восточной Азии таковым стал назревающий десятилетиями конфликт между Китаем и его соседями, обеспокоенными ростом напористости Пекина в регионе. В первую очередь это восточноазиатские союзники США, которые пытаются координировать усилия по «сдерживанию Китая». Это созвучно текущему конфликту в Европе между Россией с коллективным Западом.

Китай и Россия – две страны, противостоящие «демократическому лагерю», – выступают за пересмотр установленных Западом «норм и правил», считая их несправедливыми. Обе испытывают схожий комплекс обиды на коллективный Запад: Китай – за «сто лет унижения» и доминирование Запада в институтах глобального управления, Россия – за отказ Запада считаться с её интересами после распада СССР и расширение НАТО на Восток. Близость интересов России и Китая касается не регионального, а общемирового порядка, и потому эти конфликты и порождаемые ими международные кризисы можно связать в единое целое как проявление «антиревизионистской» конфликтности глобального уровня.

Получается, что опыт институтов поддержания безопасности, выстроенных в Европе во второй половине ХХ в., в Азии неприменим. А вот угрозы, которые в прошлом столетии превратили Европу в самую взрывоопасную часть мира, для Азии вполне актуальны. И они нарастают по мере того, как соперничество США и КНР превращается в основной сюжет международной политики, провоцируя милитаризацию Азиатско-Тихоокеанского региона и общий рост мировой напряже?нности.

Данный материал представляет собой дополненную и переработанную версию комментария, подготовленного по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай». Статьи автора для Валдайского клуба можно прочесть по адресу https://ru.valdaiclub.com/about/experts/6926/

СНОСКИ

[1] Премьер-министр Малайзии, предложивший в начале 1990-х гг. создать «Экономическое совещание восточноазиатских стран» без участия стран Запада.

[2] St J Anstis S.C., Zacher M.W. The Normative Bases of the Global Territorial Order // Diplomacy & Statecraft. 2010. Vol. 21. No. 2. P. 306.

[3] Колдунова Е. В. Безопасность в Восточной Азии: новые вызовы. М.: Navona, 2010. С. 83.

[4] Walter B. F. Explaining the Intractability of Territorial Conflict // International Studies Review. 2003. Vol. 5. No. 4. P. 138.

[5] Sahni V. From Security in Asia to Asian Security // International Studies. 2004. Vol. 41. No. 3. P. 260.

[6] Beeson M. Security in Asia: What’s Different, What’s Not? // Journal of Asian Security and International Affairs. 2014. Vol. 1. No. 1. P. 17.

[7] Howe B. State-Centric Challenges to Human-Centered Governance. In: B. Howe (Ed.), National Security, Statecentricity, and Governance in East Asia. Security, Development and Human Rights in East Asia. L.: Palgrave Macmillan, 2018. P. 2–3.

[8] См.: Ethnic Conflict // Britannica. URL: https://www.britannica.com/topic/ethnic-group (дата обращения: 05.02.2023).

[9] Singh M. Ethnic Conflict and International Security: Theoretical Considerations // World Affairs. 2002. Vol. 6. No. 4. P. 72–89.

[10] Qingming H. The Pandemic and the Transformation of Liberal International Order Journal of Chinese // Political Science. 2021. Vol. 26. P.11–12.

Евросоюз. Азия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313663 Дмитрий Стрельцов

Зеркало друг для друга

Как Россия воспринимала Османскую империю в XVIII и XIX веках

ВИКТОР ТАКИ

Преподаватель департамента истории Университета Конкордия в Эдмонтоне (Канада).

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Таки В. Зеркало друг для друга // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 104–118.

«Царь» и «султан» – именно так ведущие западные СМИ нередко называют нынешних лидеров России и Турции. В периоды напряжённых отношений между Москвой и Анкарой, один из которых наступил после того, как турецкие ПВО сбили российский штурмовик в ноябре 2015 г., появляются газетные заголовки типа «Царь против султана»[1]. Напротив, во время сближения России и Турции можно увидеть формулировки наподобие «Встреча султана с царём», либо вариации на эту тему[2]. Скептически оценивая перспективы партнёрства России и Турции, западные наблюдатели тем не менее изображали руководителей двух стран весьма сходным образом.

«Царь» Путин и «султан» Эрдоган нередко описываются в подобных публикациях крайне эмоционально. Так, популярный британский историк Майкл Бурлей в статье, опубликованной Daily Mail в феврале 2016 г., назвал двух лидеров «президентами с непомерным эго» (ego-fuelled presidents), борьба между которыми в Сирии стала причиной страданий миллионов беженцев и угрожает международному сообществу новой мировой войной[3]. За два месяца до этого гранд-дама французской политической журналистики Катрин Нэй заявила на страницах ведущего французского еженедельника Valeurs actuelles, что эти два лидера «излучают… пугающее желание доминировать и попытки воссоздать Советскую и Османскую империи»[4].

Ещё более предвзяты и эмоционально заряжены описания этих двух стран. Особенно яркое тому подтверждение мы находим в статье Юлии Иоффе, опубликованной журналом Foreign Policy в ноябре 2015 года. По её словам, «и Турция, и Россия в своём собственном понимании остаются огромными, многонациональными империями, и эта убеждённость до сих пор пульсирует в их столицах, уже давно лишившихся огромных участков своих территорий, которые они до сих пор стремятся вернуть». Автор изображает кризисы в Сирии и на Украине как «предсмертную агонию империй, шлейфы их наследия – и весь мир пытается сдержать и смягчить конвульсии этого перехода»[5].

Западные обозреватели тем самым возвращаются к ориенталистскому дискурсу, существовавшему на Западе во время Крымской войны (когда, кстати, появились первые публикации под названием «Царь и султан»)[6]. Этот дискурс сводит сложность внешней политики двух крупных государств к личным прихотям властолюбивых правителей, которые так резко контрастируют с видимой умеренностью западных лидеров. Изображение России и Турции как держав на спаде, скованных воспоминаниями о прежнем величии, создаёт образ Востока XIX века как застойного, окостеневшего или застывшего во времени[7]. Таким образом, «царь» и «султан» становятся символами двух отсталых или даже отживающих свой век образований, возглавляемых иррациональными правителями, гоняющимися за фантомами былой имперской славы.

Многогранный ориентализм

Возрождение заезженных штампов XIX века свидетельствует о том, что ориентализм не утратил актуальности для понимания взглядов Запада на Россию и Турцию. Однако эти две страны никогда не были просто объектами западноевропейского ориенталистского дискурса. В разные периоды прошлого их элиты усваивали западные ориенталистские схемы, чтобы конструировать собственные оригинальные взгляды на соседей и мир в целом. За последние четыре десятилетия историки и литературоведы продемонстрировали, что ориентализм в саидовском смысле не ограничивается Великобританией и Францией XIX века или Соединёнными Штатами XX столетия – его можно встретить и в других странах[8]. В то же время недавние исследования подтвердили верность взгляда Эдварда Саида на ориенталистский дискурс как совокупность глубоко предвзятых и стереотипных описаний исторических и культурных реалий группы стран, которые помогли авторам этих описаний представить себя в качестве проводников прогресса и цивилизации. Высмеивая отсталость своих восточных и южных соседей, элиты императорской России и Османской Турции стремились преодолеть устойчивые ассоциации своих стран с Азией или Востоком, которые были характерны для западноевропейских авторов[9].

Ориенталистский дискурс был не просто способом утверждения принадлежности к цивилизованному миру. Приведённый ниже анализ описания русскими авторами Османской империи предполагает, что ориенталистские схемы могли использоваться для формулирования критического и часто оценочного взгляда на западное общество[10]. Это сочетание ориентализма и критичного отношения к Западу, или оксидентализма, отражало неоднозначное отношение к европейской цивилизации, характерное для изначально незападной страны, правители которой в определённый момент начали сознательную политику вестернизации[11]. Далее я покажу, что эволюция российских взглядов на державу Османов в 1700-х и 1800-х гг. была обусловлена изменением отношения как императорской России, так и Османской Турции к Европе. Я продемонстрирую важность этого для понимания отношения современных России и Турции к Западу, а также друг к другу.

На первый взгляд российские представления об Османской Турции могут показаться решительно вторичными, поскольку публикации российской прессы о южном соседе часто представляли собой переведённые отрывки из книг западноевропейских авторов и воспроизводили западные ориенталистские клише. Наиболее важным был дискурс о закате Османов, лучше всего выраженный в формуле «больного человека», которую часто приписывают Николаю I[12]. Однако за этим, казалось бы, производным характером российского дискурса об Османской Турции и, в частности, о её упадке, скрывается некая самобытность, демонстрирующая, что Россия является чем-то большим, нежели интеллектуальной периферией западного мира. Эта самобытность заключается в истолковании русскими авторами причин того, что они называли упадком Османов.

В XVIII веке русские наблюдатели объясняли поражения турок в столкновениях с русской армией их пренебрежительным отношением к европейским наукам и искусствам – прежде всего к военному искусству, которое сами русские небезуспешно осваивали со времён царствования Петра I.

С этой точки зрения Россия выглядела как ученик Европы, полноценное вписывание которого в европейскую семью было лишь вопросом времени. Османская империя, напротив, была чуждой Европе именно потому, что отказывалась у неё учиться.

Михаил Прокудин-Горский, служивший при русском посольстве в Стамбуле в 1760-е гг., находил что «просвящения [турецкий] народ ни малейшего не имеет, ибо леность и сластолюбие столь отягчили их сердце, что они никакую должность положенную действительно не могут править», а также отмечал, что «свободных наук они не знают»[13]. Россия же, напротив, демонстрировала, как благотворно для неё подражание европейским наукам и искусствам. По словам Евгения Булгари, греческого священнослужителя и учёного из Османской империи, эмигрировавшего в Россию по приглашению Екатерины II, русские являли собой народ, «раздираемый мятежами, утопающий в жестокости и в варварстве», который «в короткое время принимает удивительный образ, берёт совершеннейший порядок и строй в военных делах, и наконец восходит на высочайшую степень славы и могущества»[14].

Булгари считал, что Османы могут последовать примеру России, подражая европейцам в науках, военном искусстве, сельском хозяйстве и торговле; в этом случае война с ними «дала бы чувствовать удивлённой Европе тяжесть обученной Порты более чем прежде»[15]. Однако другие русские авторы по-прежнему скептически относились к такой возможности. По мнению Петра Артемьевича Левашёва, поверенного в делах российского посольства в Стамбуле в 1760-е гг., такая реорганизация свела бы на нет ценность личного мужества турок и сделала бы их «одушевлёнными только машинами»; «[н]еистовство их, происходящее от чрезмерной ревности к закону, заменено бы было строгостью, долженствующею непременно оное ослабить; сверх же того их закон, положение их земли, образ их жизни много может препятствовать ко введению как политической внутрь сего государства перемены, так и в войске оного, что одно без другого учинено быть не может»[16].

Вестернизация и сомнения

Ситуация изменилась на рубеже девятнадцатого столетия. Низам-и Джедид, или военно-административные реформы Селима III открыли череду попыток османских правителей перестроить вооружённые силы по европейским образцам. Со временем преобразования способствовали более широкой культурной вестернизации турецкого общества. Другими словами, султаны-реформаторы начали подражать европейским искусствам и наукам, пренебрежение которыми до сих пор якобы объясняло их поражения на поле боя. Образованные россияне скептически восприняли такое развитие событий. Так, дипломатический представитель Российской империи в Стамбуле в 1790-е гг. Виктор Кочубей утверждал, что реформы Селима III «не пустят корней», поскольку «национальные предрассудки недостаточно ослабли, чтобы допустить нововведения»[17]. Государственный переворот, положивший конец правлению Селима III в 1807 г., как будто бы подтвердил это мнение. Однако Махмуд II (1808–1839) продолжил усилия своего сводного брата, в результате чего процесс вестернизации Османской империи стал необратимым.

Русские наблюдатели критически отнеслись к османской вестернизации. Их реакция во многом была обусловлена продолжающейся переоценкой отношения России к Европе и европейской цивилизации, которая началась под влиянием противостояния России с революционной и наполеоновской Францией. Эту переоценку не следует рассматривать как конец или обращение вспять культурной вестернизации самой российской элиты. Напротив, она стала результатом вовлечения образованных россиян в критику Просвещения, начатую западными мыслителями-романтиками в конце XVIII – начале XIX века. В результате понятие «народность» не только стало ключевым элементом официальной идеологии России, определённой министром народного просвещения Сергеем Уваровым, но и вошло в российские описания Османской империи, опубликованные в середине XIX века.

С 1830-х гг. российские исследователи стали утверждать, что прозападные реформы султанов подавили национальный характер турок и разрушили национальные институты (например, янычарский корпус), которые были источником их силы. Этот аргумент объяснял военные неудачи реформированной османской армии. По мнению участника Русско-турецкой войны 1828–1829 гг., главного врача русской армии Карла Зейдлица, османы потерпели поражение не из-за «незнани[я] Европейской военной науки, а [из-за] упадок[а] воинского духа; а дух этот убила военная солдатская выправка новейшего времени, которую им навязали и в которой они не видят ни смысла, ни необходимости»[18]. В необычайно популярных «Очерках Константинополя» русский дипломат Константин Базили критиковал увлечение «чужеземным образованием», в результате которого «впадает в забвение и пренебрегается их [турков] коренное образование». С учётом «непреступн[ой] преград[ы] религии и самобытной народности», отделяющей Османскую империю от Европы, «первым делом преобразователя должно быть поддержание этой народности». Следуя этой логике, «единственное и спасительное средство образовать Турцию было в улучшении существующих в ней коренных Мусульманских учебных заведений»[19].

Налицо интересная инверсия в объяснении образованными русскими людьми, жившими в XVIII и XIX веках, причин упадка Османской империи: от очевидной неспособности османов подражать европейцам до такого бездумного подражания, которое якобы убило национальный характер. Объяснение постоянных побед России над османами претерпело аналогичную инверсию. Авторы XVIII века рассматривали успехи России как результат создания Петром I армии по европейскому лекалу. В противовес этой логике победы более позднего времени – прежде всего над Наполеоном – всё чаще объяснялись духовными качествами русских солдат и преданностью народа своей вере и царю, которая якобы составляла суть национального характера.

Российский дискурс об османском упадке был не просто рассуждениями о непреодолимой пропасти, отделявшей Османов от Европы и России.

Он также всё больше становился своего рода критикой европейского общества и нравов, сквозившей в оценке вестернизаторских преобразований османских султанов. В 1840-х и 1850-х гг. российские наблюдатели делали это с точки зрения народности, хотя в те годы это понятие только входило в официальную риторику и интеллектуальные дебаты. Во второй половине XIX века та же критика была встроена в более сложные схемы, такие как теория культурно-исторических типов Николая Данилевского, поставившая под сомнение само существование единой цивилизации как универсальной общечеловеческой рамки.

Оксидентализм спешит на помощь

Переход от ориентализма к оксидентализму в российских представлениях об Османской империи можно наблюдать в критике более широких культурных изменений, сопровождавших вестернизаторскую политику султанов в середине XIX века. Российские дипломаты и путешественники в середине века не могли не заметить значительных изменений во внешнем облике Османской империи и их столицы. Реформы Махмуда II и его сына-преемника способствовали усвоению элитой европейской культурной практики, в то время как растущий поток западных промышленных товаров и всё более заметное присутствие туристов портили удовольствие от вещей, достопримечательностей и обычаев, которые россияне считали «подлинно» восточными. Слишком поверхностная, чтобы поставить Османскую империю в один ряд с европейскими державами, вестернизация оказалась достаточно заметной, чтобы снизить привлекательность восточного колорита в глазах образованных подданных царя.

Так, Владимир Титов, служивший официальным представителем российской империи на Босфоре, уже в 1837 г. сообщал, что «богатые ковры Персии и Кашмира», «гордые жеребцы Аравии», «многоценное дамасское оружие» и «хвалёный левантийский кофе» либо исчезли, либо заменены более дешёвой англо-американской продукцией. По мнению Титова, эти преобразования в материальной стороне жизни Востока сопровождались изменениями в психологии и нравах, в результате которых Османы и их подданные частично утратили восточный характер. По мере того как «уродливый красный колпак» и «неловкий сюртук из европейского сукна» приходили на смену кашмирским шалям и шёлковым одеяниям, уходила гордая таинственность мусульманского образа жизни, и «почти не видно того зверства и фанатизма», бывшего когда-то излюбленной темой восточных путевых записок[20]. Став доступными и открытыми для иностранных гостей, даже гаремы больше не соответствовали ожиданиям туристов[21].

Поразительные изменения в одежде и поведении, начатые при Махмуде II и продолженные его сыном, символизировали исчезновение чисто восточного стиля. По словам Матвея Гамазова, российского представителя в международной комиссии по делимитации османо-персидской границы в 1849–1852 гг., «пёстрые восточные одежды уступили место европейским тёмным кафтанам и узким панталонам, чалма заменилась фескою, размеры бород, янтарных мундштуков и чубуков уменьшились, чепраки и сёдла утратили много своей роскоши». За исключением лёгких и изящных каиков на Босфоре, отделанных бархатом и приводимых в движение рослыми и мускулистыми гребцами, «всё остальное измельчало, выдохлось, полиняло»[22]. Эти изменения в качестве облачений и материальных предметов в итоге отразились на обычаях и нравах, так как «самая строгость в исполнении религиозных обрядов уступила место ухваткам и образу действий, исполненному легкомыслия»[23].

Вершиной эстетствующей критики, несомненно, являются труды Константина Леонтьева, крупного русского консервативного мыслителя, который в 1860-е и начале 1870-х гг. служил русским консулом в разных городах европейской части Турции. Как и у многих других консерваторов, недовольных современностью, глаз Леонтьева отдыхал «только на чём-нибудь азиатском», будь то «на тёмном болгарине, смиренно пашущем за деревней в синей чалме, или на каком-нибудь турецком всаднике, у которого шальвары светло-голубые, а куртка пунцовая и откладные рукава летят на скаку в обе стороны…»[24]. Для Леонтьева не имело значения, что «всадник тиран, а пахарь жертва», так как подобные контрасты составляли, по его мнению, «цветущую сложность» восточного общества.

С другой стороны, российский консул сожалел о демократизирующем влиянии «эмансипационных реформ новоевропейского стиля», которые были проведены в Османской империи после Крымской войны[25]. По мнению Леонтьева, принцип юридического равенства, введённый рескриптом султана в 1856 г., фатально ослабил Османскую империю, которая до сих пор препятствовала распространению «общеевропейского утилитарно-безбожного стиля общественной жизни»[26]. Реформы танзимата породили славянскую интеллигенцию, не представлявшую собой «ничего, кроме самой пошлой и обыкновенной современной буржуазии», чьи одинаковые европейские сюртуки символизировали триумф «среднего европейца»[27] и предвещали «всемирное разрушение»[28].

Критика поверхностности вестернизации, которую можно найти в ранних откликах на реформы Селима III и Махмуда II, превращается у Леонтьева в критику поверхностности современной западной культуры как таковой.

Европеизированная Турция – лишь одно из мест, где проявляется эта поверхностность. В то же время Леонтьев был не единственным русским автором, который критиковал западное общество с позиций ориентализма. В неявной форме тенденцию можно обнаружить в трудах и речах русских славянофилов и панславистов 1860-х и 1870-х гг., которые больше были озабочены вестернизацией южных славян, нежели их дальнейшим пребыванием под османским владычеством[29]. При всей их антиосманской и антимусульманской риторике Иван Аксаков и Николай Данилевский признавали, что «османское иго» защищало православных единоверцев от «пагубного» западного влияния[30].

С этой точки зрения традиционная борьба России с Османской империей приобрела совершенно иной смысл. Ранние русские авторы оправдывали войны с Османами их враждебностью к христианству и европейской цивилизации. Однако растущее влияние Запада на османское правительство делало российско-османское противостояние скорее проявлением более широкой борьбы России с Западом. Это, безусловно, относилось к Данилевскому, для которого Крымская война в конечном счёте была проявлением конфликта между романо-германским миром во главе с Британией и Францией и славянским миром во главе с Россией. Российско-османское противостояние может быть также переосмыслено с точки зрения борьбы между консерватизмом и либерализмом. В разгар Восточного кризиса 1875–1878 гг. Леонтьев утверждал, что «[Н]е потому надо, например, удалить Султана, что он самодержавный азиятский Монарх (это хорошо), а потому, что держава его стала слаба и не может уже более противиться либеральному европеизму»[31].

Притяжение и отталкивание

Что эти метаморфозы во взглядах русских XVIII и XIX веков на Османскую империю говорят нам о России и Турции в целом и их месте в современном мире в частности? Как бы ни старались образованные русские утвердить «инаковость» Османской империи в XVIII и XIX веках, их представления о державе султанов выдают фундаментальное сходство между двумя странами, существовавшее в XIX веке и сохранившееся в наши дни. Это сходство не сводится к тому, что Пётр Великий, очевидно, служил ориентиром для ряда османских султанов в их реформах, или что авторитарный режим президента Путина может служить образцом для президента Эрдогана. Это сходство более глубокое и связано с отношением как России, так и Турции к Европе и Западу.

История петровской и постпетровской России, как и Турции эпохи танзимата, – это история правителей и элит, пытавшихся вестернизировать общество, которое не принимало существенного участия в основополагающих процессах построения современной западной цивилизации (Ренессанс и особенно Реформация). Как показал вышеприведённый анализ, между петровскими реформами в России и началом сознательных и систематических попыток вестернизации в Османской империи прошло примерно столетие. В результате россияне всегда были на шаг впереди османов: к тому времени, когда последние начали познавать европейские «искусства и науки», россияне уже критиковали вестернизацию и вскоре выработали критический взгляд на западное общество как таковое. Это хронологическое несоответствие помогло россиянам представить Османскую Турцию как нечто Иное и смотреть на неё свысока. Однако современного исследователя не должна вводить в заблуждение эта сконструированная «инаковость», поскольку за ней скрывается фундаментальное сходство в отношении России и Турции к Западу.

Обе страны представляют собой редкий пример изначально незападного общества, подвергшегося вестернизации, но не утратившего при этом политического суверенитета.

Императорская Россия и Османская Турция являются, соответственно, первой и второй страной в истории человечества, чьи правители и элиты сознательно приняли политику вестернизации, чтобы оставаться суверенными игроками в условиях растущей военной, экономической и культурной мощи западных стран. В этом смысле Россия и Турция резко отличаются от подавляющего большинства других незападных обществ, где вестернизация совпала с колониальным или, по крайней мере, квазиколониальным господством Запада.

Конечно, существовали значительные различия в степени суверенитета, которым каждая страна пользовалась в разные периоды. Суверенитет поздней Российской империи, зависевшей от французских займов и подвергавшейся внутренним и внешним вызовам со стороны революционеров и германской военной мощи, имел определённые пределы. То же самое можно сказать и об империи Абдул-Хамида II, вся фискальная система которой в какой-то момент оказалась под иностранным контролем. Россия в 1990-е гг. и Турция в период холодной войны также не были полностью суверенными образованиями в геополитическом смысле. И тем не менее даже если время от времени этот суверенитет оказывался под вопросом, он неоднократно возрождался как в случае с советской и постсоветской Россией, так и в случае с кемалистской и эрдогановской Турцией. По этой причине предложенная формула – изначально незападное общество, прошедшее вестернизацию без фактической потери политического суверенитета – по-прежнему актуальна для обеих стран, делая понятным многое в их международном поведении, а также в их непростых отношениях с Западом.

Сочетание геополитического суверенитета с сохраняющейся открытостью западной культуре объясняет сосуществование ориентализма и оксидентализма (критики «дикого» Востока и «цивилизованного» Запада) как средств конструирования элитарной идентичности в обеих странах. Ориентализация восточных и/или южных соседей помогала образованным россиянам, а также их османским и турецким коллегам представить себя носителями прогресса и цивилизации, а оксиденталистский дискурс позволял им сознавать свои отличия от Запада. В результате современная российская и турецкая идентичность представляет собой причудливое смешение западных и антизападных тем. Политическое долголетие президентов Путина и Эрдогана можно объяснить, в частности, их способностью убедительно выразить это неоднозначное отношение к Западу, характеризующее как российское, так и турецкое общество.

Фундаментальное сходство России и Турции как изначально незападных стран, прошедших вестернизацию без потери суверенитета, также помогает понять состояние их современных двусторонних отношений. История Запада показывает, что конфликты внутри европейского сообщества, то есть конфликты между странами, имеющими много общего, до недавнего времени были более интенсивными, чем конфликты между западными и незападными государствами. Другими словами, фундаментальное сходство в отношении России и Турции к Западу не делает их автоматически союзниками. Более того, стойкая привязанность российской и турецкой элит к политическому суверенитету объясняет некоторые из недавних трений между ними.

Сочетание ориентализма и оксидентализма, определяющее самопрезентацию российской и турецкой элит, также может способствовать возникновению напряжённости. Неоосманизм бывшего премьер-министра Ахмета Давутоглу и президента Реджепа Эрдогана, который повлёк за собой конфликт с Сирией и напряжённость в отношениях с Россией, можно рассматривать как позднее проявление османского ориенталистского дискурса в отношении арабов, а также как попытку мобилизовать суннитскую мусульманскую идентичность, которая не может не иметь определённого антизападного подтекста. Российские представления о Турции в разгар кризиса со сбитым самолётом также сочетают элементы ориентализма и оксидентализма: страна изображалась как сторонница исламского фундаментализма, но также и как агент Запада.

Последующие русско-турецкие трения по поводу Ливии и Нагорного Карабаха способствовали сохранению двойственного восприятия Турции в российских СМИ. После 24 февраля 2022 г. военная помощь Анкары Киеву, закрытие проливов для российских военных кораблей, её участие в организации неравноценных обменов российскими и украинскими военнопленными, а также её роль в заключении черноморской зерновой сделки не способствовали популярности президента Эрдогана среди российских сторонников СВО. И тем не менее двусмысленные или даже враждебные действия Анкары не отменяют выгод, извлекаемых Москвой из трений, существующих между самой Турцией и «коллективным Западом», будь то по вопросу Северного Кипра, сирийских беженцев, или отказа США продать Турции истребители F-35 после приобретения ею российских систем ПВО. Эти и другие источники напряжённости между президентом Эрдоганом и западными лидерами свидетельствуют о сохранении в обозримом будущем фундаментального противоречия в отношениях Турции с Западом, которое принципиально не отличается от того, что существует в отношениях между Западом и Россией.

Ни российский, ни турецкий лидер не готовы отказаться от роли суверенного игрока, что является базовым условием членства в западном политическом сообществе.

В то же время вряд ли Путин и Эрдоган способны выступать в этом суверенном качестве в одиночку: они не смогут обойтись друг без друга, а также без всех прочих незападных лидеров, которые также претендуют на роль независимых игроков. Здесь стоит вспомнить, что само явление политического суверенитета возникло в Европе в ходе одновременного становления нескольких территориальных государств. Конфликты и трения, существовавшие между этими государствами с самого начала, не помешали им в конце концов восторжествовать над претендовавшей на европейскую или даже мировую гегемонию Габсбургской монархией, что и было закреплено Вестфальским миром 1648 года. Сохранение России и Турции как независимых, хотя порой и неудобных друг для друга игроков является условием возрождения в глобальном масштабе той Вестфальской системы международных отношений, которая могла бы помочь сохранить множественность и многообразие мира, так же как она однажды помогла сохранить множественность и многообразие Европы.

Данная статья развивает положения книги Tsar and Sultan: Russian Encounters with the Ottoman Empire (L.: I.B. Tauris & Co Ltd, 2016), вышедшей затем на русском языке в издательстве НЛО («Царь и султан. Османская империя глазами россиян»).

СНОСКИ

[1] Tsar v. Sultan // The Economist. 03.12.2015. URL: https://www.economist.com/europe/2015/12/03/tsar-v-sultan (дата обращения: 18.01.2023).

[2] Orucuglu B. The Tsar Meets the Sultan // Foreign Policy. 12.04.2014. URL: https://foreignpolicy.com/2014/12/04/the-tsar-meets-the-sultan-turkey-russia/?wp_login_redirect=0 (дата обращения: 18.01.2023).

[3] Burlegh M. The Sultan and the Tsar: Will the Imperial Ambitions of Russia’s Putin and Turkey’s Erdogan Spark a New World War // Daily Mail. 13.02.2016. URL: http://www.dailymail.co.uk/news/article-3446089/The-Sultan-Tsar-imperial-ambitions-Russia-s-Putin-Turkey-s-Erdogan-spark-new-World-War-asks-historian-MICHAEL-BURLEIGH.html (дата обращения: 18.01.2023).

[4] Ney C. Le tsar et le sultan // Valeurs actuelles. 04.12.2015. URL: https://www.valeursactuelles.com/le-tsar-et-le-sultan-57608 (дата обращения: 18.01.2023).

[5] Ioffe J. The Czar vs. the Sultan // Foreign Policy. 25.11.2015. URL: http://foreignpolicy.com/2015/11/25/the-czar-vs-the-sultan-turkey-russia-putin-erdogan-syria-jet-shootdown/ (дата обращения: 18.01.2023).

[6] Gilson A., Bouvet F. The Czar and the Sultan; or Nicholas I and Abdul-Medjid. N.Y.: Harper & Brothers, 1855. 195 p.

[7] Said E.W. Orientalism: Western Concepts of the Orient. L.: Penguin, 2006. 636 p.

[8] О немецком ориентализме подробнее см.: Marchand S. German Orientalism in the Age of Empire: Religion, Race, and Scholarship. Cambridge: Cambridge University Press, 2009. 560 p.

[9] О российском ориентализме подробнее см.: Schimmelpenninck van der Oye D. Russian Orientalism: Asia in the Russian Mind from Peter the Great to Emigration. New Haven, L.: Yale University Press, 2010. 298 p.; Tolz V. Russia’s Own Orient: The Politics of Identity and Oriental Studies in the Late Imperial and Early Soviet Period. N.Y.: Oxford University Press, 2011. 202 p. О турецком ориентализме подробнее см.: Herzog C., Motika R. Orientalism Alla Turca: Late 19th/Early 20th Century Ottoman Voyages into the Muslim “Outback” // Die Welt des Islams. 2000. Vol. 40. No. 2. P. 139–195; Makdisi U. Ottoman Orientalism // American Historical Review. 2002. Vol. 107. No. 3. P. 768–796; Eldem E. The Ottoman Empire and Orientalism: An Awkward Relationship. In: F. Pouillion, J.-C. Vatin (Eds.), After Orientalism: Critical Perspectives on Western Agency and Eastern Re-Appropriations. Leiden: Brill, 2010. P. 89–101.

[10] Что касается ориенталистских описаний России западноевропейскими писателями, см.: Poe M. A People Born To Slavery: Russia in Early Modern European Ethnography, 1476–1748. Ithaca: Cornell University Press, 2000. 293 p.; Wolff L. Inventing Eastern Europe: The Map of Civilization on the Mind of the Enlightenment. Stanford: Stanford University Press, 1994. 419 p.; Neumann I.B. Russia and the Idea of Europe: A Study in Identity and International Relations. N.Y.: Routledge, 2016. 232 p.; его же: Uses of the Other: “The East” in European Identity Formation. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1999. 281 p.; Adamovsky E. Euro-Orientalism: Liberal Ideology and the Image of Russia in France (c. 1740-1880). Bern: Peter Lang, 2006. 364 p.

[11] См.: Carrier J.G. (Ed.) Occidentalism: Images of the West. Oxford: Clarendon Press, 1995. 268 p.; Buruma I., Margalit A. Occidentalism: The West in the Eyes of Its Enemies. L.: Penguin Books, 2004. 176 p.

[12] Для знакомства с анализом заимствованных крылатых выражений западных ориенталистов см.: Taki V. Orientalism on the Margins: the Ottoman Empire Under Russian Eyes // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. 2011. Vol. 12. No. 2. P. 321–351; Taki V. Tsar and Sultan: Russian Encounters with the Ottoman Empire. L.: I.B. Tauris & Co Ltd, 2016. 320 p.

[13] [Прокудин-Горский М.И.] Письма, или уведомления в Москву бывшего в Константинополе в 1760 году дворянином посольства лейб-гвардии Преображенского полку сержанта М.П. // Ежемесячные сочинения. 1764. Т. 20. С. 62–85.

[14] [Булгари Е.] Рассуждение на действительно критическое состояние Оттоманской Порты / Пер. с франц. А. Кругликова. М.: Университетская типография, у Н. Новикова, 1780. С. 51–52.

[15] Там же. С. 19.

[16] [Левашёв П.А.] Цареградские письма. СПб.: Изд-во П.И. Богдановича, 1789. С. 60.

[17] Письма князя В.П. Кочубея графу С.Р. Воронцову. В кн.: Архив князя Воронцова. М.: Изд-во А.И. Мамонтова, 1870. Т. 18. С. 108.

[18] Воспоминания К.К. Зейдлица о Турецком походе 1829 года // Русский архив. 1878. No. 5. С. 110.

[19] Базили К. Босфор и новые очерки Константинополя. СПб.: Изд-во Н. Греча, 1836. Т. 2. С. 225–226.

[20] Космократов Т. [Титов В.П.] Восточная жизнь // Современник. 1837. No. 4. C. 27–28.

[21] Там же.

[22] [Гамазов М.] От Босфора до Персидского залива // Время. 1861. No. 6. C. 516.

[23] Там же. С. 517.

[24] Леонтьев К.Н. Мои воспоминания о Фракии. В кн.: К.Н. Леонтьев, Полное собрание сочинений. Т. 6. СПб.: Изд-во «Владимир Даль», 2007. С. 188–189.

[25] Леонтьев К.Н. Плоды национальных движений на Православном Востоке. В кн.: К.Н. Леонтьев, Полное собрание сочинений. Т. 8. Ч. 1. СПб.: Изд-во «Владимир Даль», 2008. С. 590.

[26] Там же. С. 593.

[27] Леонтьев К.Н. Дополнение к двум статьям о Панславизме. В кн.: К.Н. Леонтьев, Полное собрание сочинений. Т. 7. Ч. 1. С. 269.

[28] Леонтьев К.Н. Средний европеец как орудие всемирного разрушения. В кн.: К.Н. Леонтьев, Полное собрание сочинений. Т. 8. Ч. 1. СПб.: Изд-во «Владимир Даль», 2007. С. 159–234.

[29] О беспокойстве русских славянофилов и панславистов относительно западного влияния на южных славян см.: Хомяков А.С. К сербам: Послание из Москвы. В кн.: А.С. Хомяков, Полное собрание сочинений. Т. 1. М.: Университетская типография, 1900. С. 377–408.

[30] Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб.: Изд-во тов. «Общественная польза», 1878. 276 с.

[31] Леонтьев К.Н. Письма о восточных делах. В кн.: К.Н. Леонтьев, Полное собрание сочинений. Т. 8. СПб.: Изд-во «Владимир Даль, 2007. С. 47–48.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313661 Виктор Таки

Либеральная демократия и ветер перемен

ИЛТЕР ТУРАН

Почётный профессор политологии на кафедре международных отношений Стамбульского университета Билги.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Туран И. Либеральная демократия и ветер перемен // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 36–53.

Оптимизм по поводу светлого будущего либеральной демократии как универсальной политической системы давно иссяк. Он подогревался внезапным крушением социалистического блока. После исчезновения этого противовеса осталась одна политическая система, которую общества могли взять за образец, и одно направление, в котором они могли развиваться. Но, если непредвзято взглянуть на мир сегодня, ясно, что тот коллективный оптимизм был преждевременным.

Первоначальный расцвет либерально-демократических систем, особенно в Восточной Европе, не привёл к быстрому и устойчивому распространению демократии в других регионах мира. Наоборот – довольно скоро по историческим меркам и в странах, принявших либерально-демократическое кредо недавно, и там, где либерально-демократическое устройство долгое время было нормой, начался процесс движения в обратном направлении.

В ретроспективе кажется странным, что либеральная демократия ещё совсем недавно действительно воспринималась как система, которая в будущем станет преобладающей в мире. Любой историк или политолог мог бы вспомнить, что течение времени несёт перемены и что нет ничего более постоянного, чем сами перемены. Ведь и либеральная демократия претерпела в ходе истории значительную трансформацию – от процветания рабства до утверждения расового равенства. Соответственно, можно было бы сделать вывод, что демократия – продукт определённого набора факторов и обстоятельств, которые, сменяясь во времени, оказывали давление и на либерально-демократическую систему, вынуждая её меняться. Это объясняет, почему попытки пересадить либеральную демократию в разные регионы мира – например, в бывшие колонии – встречали сопротивление и нередко заканчивались частичным или полным провалом. Условия, способствовавшие эволюции либерально-демократических систем в одних обществах, просто отсутствовали в других. Данное наблюдение не означает, что некий набор факторов и обстоятельств неизбежно приведёт к предопределённому результату, а просто свидетельствует о том, что между имеющимися условиями и вероятным развитием событий существует разумная корреляция.

Сегодня либерально-демократические режимы оказываются под угрозой не только в новообращённых странах, но и там, где они чувствовали себя устойчиво на протяжении десятилетий или даже столетий. Рассмотрим ряд событий, которые являются продуктом социально-экономических и технологических изменений, чтобы понять, как они способствовали размыванию либерально-демократических систем и продолжают это делать. К читателю лишь одна просьба: учитывать, что предлагаемые объяснения пока несколько хаотичны и разрозненны, так как охватывают ряд переменных из разных областей. Они могут служить скорее ориентиром или гипотезой, требующими тщательной проверки и/или предлагающими направления для дальнейших исследований.

Фрагментация: от классовой к проблемно-ориентированной политике

Число партий (или эффективное число партий, по индексу Лааксо – Таагепера) в законодательных органах либеральных демократий за последние четыре-пять десятилетий значительно возросло. Утверждается, что это не вредит здоровью законодательных собраний, а даже наоборот – способствует представленности разнообразных мнений и интересов. Но реальный опыт говорит об обратном.

Во-первых, увеличение числа парламентских партий приводит к необходимости формировать коалиционные правительства с участием сомнительных партнёров, которым трудно договориться, что делать, или, точнее, как эффективно «управлять». Поэтому актуальным трендом сегодня стало «выживание без управления». Это означает, что правительствам часто не удаётся решить важные проблемы, с которыми сталкивается общество, что подрывает доверие к либерально-демократическому процессу. Причина подъёма популистских партий, выступающих против истеблишмента справа и слева и бросающих вызов либеральной демократии, может заключаться как раз в изъяне фрагментированной партийной системы.

Во-вторых, разрастание парламентских партий свидетельствует о том, что партии менее успешно, чем в прежние времена, объединяют интересы разных групп населения. Они всё чаще представляют интересы меньшинств, которые раньше отдавались на откуп соответствующим специализированным объединениям и организациям гражданского общества. Ниже я попытаюсь вкратце объяснить, что сосредоточение парламентских партий на узких интересах может представлять проблему для достижения компромисса, который является неотъемлемым ингредиентом либеральной демократической политики.

Либерально-демократическая система эволюционировала с течением времени. Хотя некоторые её черты отсылают к эпохе Средневековья, принцип, согласно которому население должно избирать своих правителей, унаследован от эпохи промышленной революции. Этот процесс описывается по-разному: одни делают акцент на модернизации, к которой привела индустриализация, другие – на капиталистическом развитии. Рискуя чрезмерно упростить очень сложный исторический вопрос, я попытаюсь доказать, что демократическое устройство возникло из конфликта или антагонистических отношений между промышленниками, которые были держателями капитала, и рабочими, которые стремились снизить уровень эксплуатации и улучшить своё социально-экономическое положение. Это был отнюдь не лёгкий процесс; он потребовал длительной борьбы и кровавых революций. Важнейший вопрос, кто имеет право голоса, вызывал бурные споры. Достаточно вспомнить, что всеобщее избирательное право, включавшее женщин и цветных, утвердилось лишь во второй половине XX века.

Именно большая численность дала рабочему классу возможность компенсировать свою главную слабость – ограниченность материальных ресурсов.

Политика индустриальных обществ характеризовалась преобладанием двух тенденций – либерально-экономической и социал-демократической, которые часто, но не всегда, получали воплощение в виде двух основных политических партий. Иногда число партий было больше двух, но они формировали достаточно устойчивые созвездия, которые менялись ролями в ранге правительства и оппозиции через выборы. Результатом такой конкуренции стало зарождение и рост государства всеобщего благосостояния. Хотя его содержание или охват варьировались в разных странах, постепенно граждане большинства индустриальных обществ стали пользоваться социальными благами, включающими минимальную заработную плату, пенсионные выплаты, защиту от безработицы, медицинское страхование и другие подобные удобства.

Развитие индустриального общества благодаря значительному повышению производительности труда привело к трансформации классовой структуры и социально-экономической стратификации обществ. Те слои населения, что были заняты в сфере обслуживания, стали расти за счёт промышленных рабочих и специалистов, непосредственно занятых в производстве. Это обусловило появление сегодняшнего постиндустриального общества и повлекло значительные политические последствия, повлиявшие на условия, в которых изначально функционировала и процветала либеральная демократия.

На смену дихотомии «труд – капитал» пришла гораздо более сложная и тонкая социально-экономическая стратификация с весьма разнообразными заботами и интересами. В период, когда формировалось государство социального благосостояния, казалось, достаточно легко договориться о базовых потребностях основных классов общества; и в ходе многотрудного процесса проведения демократической политики были разработаны, приняты и усовершенствованы меры, в наши дни считающиеся само собой разумеющимися.

Когда же многие из основных проблем решились, ожидания людей от правительства стали более разнообразными. Жизненно важные материальные вопросы, по которым можно было вести переговоры и достигать компромиссов, заменили проблемами, интересовавшими ограниченные группы людей. В качестве примера можно привести подъём «зелёных», создавших в некоторых обществах политические партии. «Зелёные» объединили в нестабильные коалиции движения, обеспокоенные изменением климата, правами женщин и ЛГБТ-сообществ. Другие группы, вовлечённые в этот процесс фрагментации, включали организации, защищающие мультикультурализм, этнический национализм, регионализм, права религиозных меньшинств, различные формы политики идентичности и прочее. Участники этих движений больше заинтересованы в преследовании своих целей, чем в достижении консенсуса. Принятие политических решений иногда оказывалось возможным только за счёт формирования коалиций, но создание правительств, которые оставались бы у власти в течение длительного времени, стало почти недостижимым. В таких условиях властям сложнее реагировать на ожидания граждан и ещё более затруднительно проводить политику, направленную на искоренение долгосрочных проблем.

Политическое отчуждение большинства

Возникновение политики, ориентированной на интересы меньшинств, привело к последствиям, негативно сказавшимся на либеральной демократии.

Первый неприятный итог – правительствам всё труднее объединять людей, разрабатывать и воплощать в жизнь политику, удовлетворяющую большинство. Общее настроение недовольства было характерно почти для всех демократических обществ. Хотя определённая доля скептицизма в отношении властей присутствует всегда, и при демократии, и в авторитарной системе, нынешний уровень неудовлетворённости весьма высок.

Это повлекло за собой второе, но связанное с первым явление, которое лучше всего описать как чувство исключения из общественной политики. Важная и растущая часть населения в демократических обществах разочарована тем, что политики далеки от рядовых граждан и не существует каналов, через которые массы могут эффективно участвовать в управлении страной.

Разочарование простых граждан усиливается тем, как многие лидеры групп с узконаправленными интересами подходят к политике. По сути, она сводится к решению вопросов, не являющихся жизненно важными для большей части электората. Эти лидеры занимаются делом, которое им дорого, поэтому они недостаточно чувствительны к нуждам и заботам других, включая и тех, кто не согласен с их приоритетами. Они считают, что их идеология, концепции и программы самоочевидны и верны и ожидают, что все будут соглашаться с ними без вопросов и возражений. Такое видение распространяется не только на принципы, но и на конкретные меры их реализации, не оставляя места для дискуссий. И воспринимается многими избирателями как высокомерное, они лишь убеждаются в том, что их не уважают и не ценят как граждан.

Курс на решение проблем меньшинств не только привёл к политической фрагментации, снизившей способность правительств оправдывать ожидания большинства граждан, но и породил чувство отчуждения от демократической политики.

Страх перед будущим: иммиграция и автоматизация труда

Хотя последствия происходящих с нами технологических изменений ещё до конца не осознаны, модель будущего, в котором автоматизация сделает человеческий труд невостребованным, уже вызывает большое беспокойство. Нетрудно найти футуристические прогнозы, в которых описывается, что класс высокоинтеллектуальных и образованных людей станет доминировать, работой низкого уровня обеспечат немногих, а остальные и вовсе лишатся возможности для полноценной занятости. Однако предсказания, основанные на текущих тенденциях, особенно с использованием линейной логики, не оправдывались и в прошлом. Достаточно вспомнить демографические прогнозы Мальтуса о конце света из-за того, что растущее в геометрической прогрессии население вымрет от голода, поскольку производство продуктов питания расширяется только в арифметической прогрессии. Мы также можем вспомнить огромное число книг, написанных в конце прошлого тысячелетия, которые предлагали противоречащие друг другу сценарии грядущего.

Тем не менее речь идёт о восприятии и о том, как оно влияет на поведение в отсутствие уверенности в завтрашнем дне. В настоящее время, похоже, среди различных слоёв населения, в основном низших, растёт неуверенность и страх, что автоматизация сделает людей ненужными и приведёт к безработице и маргинализации.

Капитал всегда искал пути снижения стоимости труда. Эта мотивация способствовала росту его производительности и стала движущей силой экономического развития. Труд также выиграл от роста производительности – в плане как повышения доходов, так и умножения социальных благ. Однако развитие государства всеобщего благосостояния привело к росту стоимости рабочей силы за счёт установления достаточно высоких минимальных зарплат и законодательных социальных мер. Это, в свою очередь, побудило бизнес искать пути снижения издержек на рабочую силу.

Использовались три способа.

Первый – перемещение предприятий туда, где стоимость рабочей силы ниже, что приводит к безработице в странах, откуда уходят предприятия – по крайней мере, временной.

Второй – наём импортной рабочей силы. Когда существует либо общий дефицит, либо отраслевой дефицит рабочей силы, правительства могут проводить целенаправленную политику по её ввозу. Так было в Германии 1960-х гг., когда рабочая сила внутри страны просто не могла удовлетворить потребности растущей экономики. Пример нам более близкий – перемещение нелегальных трудовых иммигрантов через границы (молодые люди надеются достичь благополучия в более процветающем обществе, где соглашаются работать за гроши); тут можно выделить переток испаноязычной рабочей силы на американский рынок. В последние годы нелегальная трудовая миграция осложнена массовым притоком беженцев из стран, страдающих от внутренних беспорядков.

Третий – внедрение трудосберегающих методов. Если поиск методов и инструментов экономии труда был извечной заботой бизнеса, то последние достижения в области цифровизации, автоматизации и робототехники привели практически к парадигмальному сдвигу, который постоянно порождает новые способы снижения потребности в человеческом труде.

Три перечисленных тенденции, особенно нелегальная миграция и автоматизация, вызвали негативную реакцию в экономически развитых странах. Значительная часть населения, опасаясь, что автоматизация может оставить их без работы, склоняется к политике экономической защиты и ограничения иммиграции. Такие настроения подкрепляются культурным аргументом, дескать иммигранты угрожают образу жизни общества, в которое они внедряются. Хотя приезжие часто берутся за работу, которую местные жители выполнять не хотят, помогают снизить реальную нехватку рабочих рук в таких областях, как сельское хозяйство, открывают предприятия, расширяющие занятость и рынок труда, а некоторые привносят навыки, которые пригождаются принимающей стране, это не имеет значения в глазах коренного населения. Разочарованные избиратели ожидают от политиков решения проблем, которые они связывают непосредственно с иммиграцией и автоматизацией труда. Правительства, конечно, могут ограничивать иммиграцию, но не в состоянии полностью остановить её, если только не будут готовы поставить в крайне невыгодное положение местное население и бизнес и/или пойти на существенные нарушения прав человека. С другой стороны, в случае автоматизации они вообще мало что могут сделать.

Глобализация, вмешательство и свободы

Проблема иммиграции и автоматизации возникла в то время, когда под влиянием неолиберальных идей, расцветших после распада биполярного мироустройства, глобализация уже пронизала всю мировую экономику. Это ярко проявилось в устранении национальных барьеров для торговли и движения капитала. Свободное движение капитала и товаров, как утверждалось, принесёт пользу всем, расширив мировые рынки и доходы. Как ни странно, а может, и вполне предсказуемо, сторонники глобализации не включили свободное движение рабочей силы в своё видение экономических свобод.

По мере развития неолиберальной глобализации становилось всё более очевидно, что она порождает ряд проблем. В экономически развитых обществах, которые способствовали глобализации, свободная торговля умножала количество импортных товаров, составлявших прямую конкуренцию товарам местного производства, а движение капитала заставляло компании переносить инвестиции и производство в страны с более низкими издержками. В ответ на эти нежелательные последствия популистские движения начали убеждать общественность и правительства, что конкуренция несправедлива и необходимо защитить внутренние рынки. Наиболее ярко такое проявилось в США при Дональде Трампе, который добавил соображения безопасности в обоснование начатой им политики сокращения импорта.

Власти способны обеспечить защиту внутренних рынков, ограничив импорт с помощью налогов, квот и других средств, но в меньшей степени они в силах обуздать деятельность транснациональных корпораций. Хотя правительства иногда приводят аргументы безопасности для ограничения возможностей компаний-гигантов, а в других случаях пытаются убедить их сохранить инвестиции на родине, предлагая щедрые стимулы, они не могут им диктовать. В глазах избирателей это выглядит как слабость, на которую также указали популисты, считающие политический класс коррумпированным, а современные экономические механизмы – порождением их корыстных интересов.

Такое положение дел, когда люди ожидают, что различные государственные программы станут реагировать на их экономические запросы и затруднения, открыло путь к широкому и чрезмерному вмешательству государства не только в экономику, но и в жизнь общества. Пандемия COVID-19 и вовсе создала чрезвычайную ситуацию во многих странах. Для преодоления последствий правительствам пришлось изменять и даже игнорировать практику рыночной экономики, а в некоторых случаях и принципы свободного общества. Сбор данных о каждом человеке, ставший неотъемлемой частью общей тенденции, в долгосрочной перспективе послужит инструментом для вмешательства правительств в личную жизнь граждан, что представляет серьёзную угрозу индивидуальным свободам. А небрежное применение экономических мер способствует не только произвольному вторжению правительства в экономику, но и коррупции.

Деньги и демократический процесс

В стандартных описаниях принципов действия либеральной демократии, например, в анализе Роберта Даля о механизме демократии в Нью-Хейвене, говорится, что избиратели организуются и умудряются влиять на политику, достигая некоторого успеха. Это даёт им чувство удовлетворения, и они продолжают участвовать в либерально-демократической игре. В этих материалах не оговаривается (и, возможно, не признаётся) важная исходная предпосылка, согласно которой у любой такой группы избирателей должно быть достаточно материальных ресурсов и навыков, чтобы добиваться своих целей. Позвольте подчеркнуть, что фраза «достаточно ресурсов» подразумевает не их равное или даже справедливое распределение, а лишь то, что большинство групп избирателей обладают достаточными ресурсами в определённый момент времени для достижения политических целей.

«Цифра» ослабила связь между производственными процессами и экономикой. Сектор услуг расширялся за счёт промышленных отраслей, о чём свидетельствует снижение численности профсоюзов и, соответственно, их силы и влияния в большей части индустриального мира, вступившего в постиндустриальную стадию. Эта динамика в сочетании со всё более частыми спадами, которые мировая экономика переживает в последние годы, негативно сказалась на распределении доходов.

По сути, ситуация с распределением постоянно ухудшается, поскольку всё более узкая часть населения претендует на несоизмеримо большую долю ВВП.

Помимо того, что данная тенденция ставит менее обеспеченных людей в невыгодное положение в политическом процессе, их слабость усугубляется тем, что изменения в коммуникационных технологиях, а также в методах проведения кампаний и лоббирования сделали политическую деятельность более дорогостоящей. Сжимающаяся ресурсная база и рост затрат снижают политическую эффективность – как реальную, так и в восприятии избирателей, а именно, тех групп, чьё экономическое положение ухудшается.

Существуют доказательства роста коррупции среди представителей политического класса в устоявшихся либеральных демократиях, которые обычно гордятся тем, что придерживаются высоких этических стандартов – в отличие от своих коллег в авторитарных системах. Почему так происходит? Мы уже назвали одну причину – политическая деятельность подорожала. Любой, кто стремится быть избранным, должен иметь доступ к значительным материальным благам.

Деньги на финансирование политических кампаний поступают двумя способами: в одних странах партии и кандидаты полагаются исключительно на частные взносы, в других государство выделяет деньги партиям для финансирования как их обычной деятельности, так и избирательных кампаний. В системах, финансируемых государством, партии могут принимать и частные взносы. Многие демократии, полагая, что частные взносы создадут дисбаланс в пользу богатых, ввели ограничения на сумму, которую допустимо внести в пользу конкретного кандидата или партии. Кроме того, сбор средств может организовываться таким образом, чтобы поощрять небольшие взносы от большого числа доноров, а не щедрость нескольких богачей.

Однако на практике существует множество способов обойти правила. В частности, в некоторых молодых демократиях действующие кандидаты привыкли тратить средства государства во время своих кампаний, что равносильно использованию государственных денег в личных целях. Они также могут оказывать давление на частных субъектов, обещая вознаграждение или угрожая лишениями. Поскольку расходы на проведение политических кампаний подскочили, правительственные и оппозиционные партии, а также отдельные политики, либо действующие, либо только претендующие на выборные должности, ищут и обычно находят лазейки в законах. Дополнительные индивидуальные взносы поступают через третьи руки или группы, на которые не распространяются ограничения по взносам. Некоторые взносы в натуральной форме остаются неучтёнными, а услуги покупаются по ценам ниже рыночных. В зависимости от общества методы варьируются, но недостатка в них нет. Когда одни обращаются к сомнительным способам финансирования, другие начинают им подражать, в результате нравственные барьеры устраняются, а неэтичная практика берётся на вооружение, и критикам становится всё труднее добиться того, чтобы их голос был услышан.

Коррупционное финансирование политической деятельности, наиболее ярко проявляющееся на выборах, подрывает демократический процесс тремя способами.

Во-первых, группы, получающие деньги, приобретают чрезмерное влияние в политической игре, фактически не позволяя другим получить необходимые им средства.

Во-вторых, нарушения, допущенные при финансировании, увеличивают издержки проигрыша, поскольку виновные уже не будут иметь преимущества неприкосновенности благодаря пребыванию на государственных постах.

В-третьих, ущерб, нанесённый демократической политике, продолжает подрывать всю систему, поскольку лица, занявшие государственные должности, пытаются максимально расширить власть, извлечь всю возможную выгоду от пребывания на своих постах и продлить своё правление, даже если для этого придётся нарушить правила демократической игры. Как показали последние годы, во многих странах, в том числе в США, Польше и Турции, власть имущие пытались (в какой-то мере успешно) ослабить систему сдержек и противовесов и искали способы изменить работу избирательной системы в свою пользу.

Углубление связей между бизнесом и политикой привело к ещё одной проблеме. Современные политики привыкли жить так, как живут богачи, подражая им или перенимая их образ жизни. Раньше люди, занимающие выборные посты, понимали, что должны как минимум сохранять видимость обособленности от своих благодетелей. В последние годы такие барьеры, похоже, рушатся, в открытом доступе появляется информация, что министры из правящих кабинетов Франции и Германии проводят каникулы на яхтах в качестве гостей бизнесменов или отправляются на футбольные матчи на частных самолётах своих богатых друзей. В некоторых случаях лица, занимающие выборные должности, летают на правительственных или частных самолётах по личным делам.

Несомненно, тесные отношения между состоятельными людьми (особенно из мира бизнеса) и представителями политического класса значительно подрывают автономию последних. В демократической системе всегда существует вероятность поражения действующего политика на выборах, что заставляет его готовиться к нежелательному стечению обстоятельств. Лица, занимающие видные посты, хотят обеспечить себе подушку безопасности, хорошо оплачиваемую работу в качестве консультанта, советника, члена правления корпорации или даже лоббиста. Это заставляет заискивать перед благодетелями, которые, скорее всего, предложат им такую подушку безопасности в случае проигрыша на выборах.

Трудно судить, в какой степени тесная связь между толстосумами и политическим классом влияет на политику исключительно в пользу первых, хотя никто не сомневается, что такое происходит. Рост популизма в последние годы, будь то правого или левого толка – это в значительной степени следствие убеждённости, что политика работает в интересах денежных групп и политический истеблишмент коррумпирован и находится на службе у экономически привилегированных классов.

Популисты заявляют, что «народ» находится под пятой у «коррумпированного истеблишмента» и поэтому стремится заменить власть имущих «истинными представителями народа».

Такое понимание политики, по моему мнению, во многом является антитезой либерально-демократической повестке. Оно направлено на то, чтобы опрокинуть систему, предполагающую, что идеи и интересы конкурируют, сталкиваются, объединяются во имя достижения компромисса, в то время как избиратели меняют предпочтения между выборами в зависимости от результатов деятельности лиц, занимающих выборные должности.

Игра манипуляций: возможности политических элит по контролю над обществом

Устойчивый прогресс в области цифровизации позволяет собирать и обрабатывать огромный массив данных. Выдающиеся достижения в психологии, рекламе и других смежных областях значительно расширили возможности государственных и частных учреждений по манипулированию народными массами. В демократических странах движущей силой достижений часто были маркетинговые исследования. Но потенциал технологий и методов влияния на выбор человека не мог остаться незамеченным в политической сфере. И вскоре новые технологии манипулирования общественным мнением и голосованием стали неотъемлемой частью избирательных кампаний.

Однажды я разговаривал с представителями компании, занимавшейся организацией и проведением выборов. Они были абсолютно уверены в способности управлять поведением избирателей и не сомневались, что смогут гарантировать победу клиентам. Я спросил, проигрывала ли когда-нибудь партия или кандидат, на которых они работали. Неудивительно, что ответ был утвердительным. Это заставило меня поинтересоваться, как такое могло произойти. Объяснение оказалось довольно простым: кандидаты не прислушивались к советам консультантов. Этот разговор указывает на два фундаментальных вызова, с которыми сталкивается либеральная демократия: один касается избирателя, а другой – субъектов, ищущих голоса отдельных людей или партий.

Начнём с избирателя. Демократическая теория основана на предположении, что человек обладает свободной волей и принимает решения в соответствии со своими суждениями. Если он становится объектом воздействия, его выбор определяется другими, что нарушает фундаментальную предпосылку демократической теории.

В таких условиях демократический процесс превращается в игру между компаниями, каждая из которых пытается манипулировать избирателем лучше, чем конкуренты.

Можно ли назвать это демократическим мероприятием? Пусть об этом судят сами читатели.

Что касается субъектов. Если политики и политические партии хотят выиграть выборы, им не нужно предлагать избирателю тщательно продуманные программы – достаточно лишь следовать указаниям манипуляторов. Опасность такого подхода в том, что политика превращается в игру манипуляций для сохранения поддержки избирателя, а не процесс, при котором избирательные штабы разрабатывают программу и реализуют её так, чтобы добиться результатов в будущем, хотя их действия могут не получить немедленного одобрения электората. Иными словами, махинации с политической поддержкой влекут за собой ещё большее манипулирование в ущерб разработке и реализации политики, отвечающей потребностям и ожиданиям общества в долгосрочной перспективе. Это, в свою очередь, порождает недовольство истеблишментом и готовность отказаться от «тонкостей» либеральной демократии, неспособной удовлетворить запрос общества.

Те, кто придаёт большое значение сохранению сущности либеральной демократии как компонента будущего политического порядка, должны осознавать эти вызовы и пытаться найти ответы на них.

Интернет и укрепление власти лидера

Современные технологии позволяют политическим лидерам, будь то в правительстве или в оппозиции, общаться с аудиторией без посредничества партийных организаций и местных политиков. Другие формы политической коммуникации, конечно, существуют и используются по мере необходимости, но они, как правило, более актуальны или полезны в местной или коммунальной политике.

В прежние времена, когда не было возможности обратиться к избирателям через национальное телевидение и социальные сети, приходилось полагаться на поддержку политических организаций, рядовых членов партии и волонтёров. По мере развития технологий и появления возможностей проведения эффективных кампаний сначала с помощью телевидения, а затем и интернета, эта важнейшая функция волонтёров, членов партии и партийной организации начала медленно сходить на нет. Сегодня, если удаётся обеспечить финансирование, лидер партии может проводить большую часть избирательной кампании или текущей политики, опираясь на команду профессионалов, которые организуют его выступления на телевидении, готовят политическую рекламу, пишут речи, управляют отношениями со средствами массовой информации, проводят опросы общественного мнения, обеспечивают поток сообщений в соцсетях и так далее. Развился вид деятельности под названием «троллинг», когда наёмные работники ведут пропагандистскую деятельность для политического лидера в режиме онлайн.

Лёгкость, с которой политические лидеры сегодня обходят партийную организацию и членов партии при обращении к электорату, изменила отношения между ними.

В те времена, когда лидерам приходилось полагаться на сотрудничество с партийной организацией и волонтёрами, последние оказывали влияние на первых. В настоящее время всё чаще члены парламента рассчитывают на помощь главы партии в процессе их избрания. В некоторых случаях, когда лидер пользуется большей поддержкой, чем партия, он обретает достаточно власти и влияния, чтобы выделить кандидатов, которые в лучшем случае лично ему преданы, а в худшем – просто его приближённые, помогающие ещё более упрочить его положение.

Последствия укрепления политической власти лидера вызывают вопросы с точки зрения либерально-демократической повестки. Одной из важнейших особенностей демократии является система сдержек и противовесов между тремя ветвями власти. А когда народные представители обязаны политическим процветанием лидеру партии, им довольно трудно бросить ему вызов, даже если есть подозрения, что его действия нуждаются в проверке. Достаточно вспомнить Трампа или Эрдогана, чтобы понять, что я говорю не о гипотетической возможности, а о политической реальности.

Конечно, было бы явным преувеличением утверждать, будто развитие коммуникационных технологий само по себе приведёт к гибели демократии. Но до сих пор мы говорили о ряде событий, каждое из которых ведёт к сбоям в её функционировании. И хотя ни одно из них в отдельности не может настолько фундаментально подорвать либеральную демократию, чтобы полностью изменить её, я утверждаю, что в совокупности они вполне способны привести к её трансформации до неузнаваемости.

Информационное ускорение и краткосрочное мышление

Прогресс в скорости коммуникаций, молниеносное распространение новостей стало ещё одним революционным изменением, создавшим проблемы для либеральной демократии. Просто задумайтесь: когда в стране происходит какое-либо важное событие, все политические лидеры ощущают на себе давление, требующее немедленной реакции, но у них нет времени на получение полной информации о событии, на консультации со специалистами и, наконец, на тщательное обдумывание действий, которые следует предпринять. Этот «дефицит размышления» влияет на разработку и реализацию политики.

Скорость работает в ущерб консультациям со всеми государственными органами и соответствующими субъектами, не позволяя проанализировать многочисленные аспекты возможных действий, соответствия их имеющимся прецедентам и текущей политике, а также просчитать последствия, к которым они могут привести. Это влечёт за собой непродуманные действия правительств, а также необходимость частой перемены решений, что приводит к непоследовательной политике и подрывает доверие граждан. Противоречивые заявления лидеров, имеющих доступ к независимым средствам коммуникации и использующих их, ни с кем не советуясь, также вредят авторитету власти.

Ещё одним следствием нехватки времени на обдумывание и консультации является то, что это приводит к краткосрочному мышлению, заставляя правительства перескакивать от одной темы к другой; в таком темпе они не успевают оценить, что важно, а что сиюминутно или тривиально. Эта тенденция усугубляется развитием так называемых новостных каналов. Круглосуточное генерирование новостей может быть достигнуто только путём их повторения, детализации и расширения, благодаря чему их важность и значение порой раздуваются до неприличия. Когда общественность склонна думать, будто происходят важные или крупные события, политическому истеблишменту также приходится сосредоточиваться на сиюминутном в ущерб долгосрочной перспективе. С другой стороны, это может отвечать интересам лидеров, поскольку, прежде чем они займутся решением действительно стоящей проблемы, внимание общественности будет отвлечено на что-то незначительное. В связи с этим возникает вопрос, способна ли демократия в её нынешнем состоянии заняться теми проблемами общества, которые можно решить только путём разработки и реализации долгосрочной политики.

Возможно, изменения в коммуникационных технологиях влияют на демократическую политику ещё одним способом. Я сформулирую это в виде вопроса: привлекают ли нынешние средства создания и распространения новостей определённый тип личности в политику – личность, воспринимающую политику как шоу, где аудитория восхищается выступлениями лидера, а не его работой? Я не могу ответить на этот вопрос – наверное, ещё слишком рано искать ответ.

Заключение

Похоже, появились тенденции, которые могут привести к разрушению либерально-демократической системы. Я задался вопросом, являются ли они преходящими или сделают сохранение демократии трудным, а, может быть, даже невыполнимым делом. Как человек, чей личный политический выбор лежит в области поддержания и совершенствования либеральной демократии, я подумал, что должен поделиться своей озабоченностью по поводу серьёзных вызовов, с которыми в настоящее время сталкивается демократия, и своими опасениями, что этих вызовов, вероятно, станет ещё больше. Я решил предложить коллегам искать пути сохранения либеральной демократии и её приспособления к давлению перемен.

Возможно, например, что развитие нижних уровней власти за счёт сильных центральных правительств поможет частично смягчить недовольство работой властей в целом, поскольку более мелкие административные единицы будут более чутко реагировать на потребности и ожидания граждан. Участие граждан в управлении повседневными делами может быть расширено с помощью разных механизмов, которые повысят ощущение сопричастности к политической жизни. Необходимо устранить недостатки, негативные последствия неолиберального порядка и проблемы, связанные с отсутствием мультикультурализма. Возможно, стоит взять на вооружение гарантированный индивидуальный доход, обеспечить землёй крестьян и рассмотреть другие способы уменьшения экономического дисбаланса в обществе. Требуют развития меры по учёту культурных различий.

Несмотря на несколько мрачную картину, нарисованную мной, в заключение я хотел бы заметить следующее. Параллельно с тем, что давление на либеральную демократию усиливается, происходят и другие события, свидетельствующие о том, что она всё ещё ценится и многие в мире считают, что за неё стоит бороться. Демократия была основным инструментом, с помощью которого удалось добиться прогресса в соблюдении прав женщин, и, судя по всему, эта динамика сохранится. Не менее, а, возможно, и более важно то, что сползание некоторых стран к авторитарным формам правления привело к так называемой «обратной демократической реакции». Так что, возможно, что описанный тренд не является необратимым.

Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313656 Илтер Туран

Шагнуть за порог глобального мира

ДМИТРИЙ ЕВСТАФЬЕВ

Кандидат политических наук, профессор Института медиа факультета креативных индустрий Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Евстафьев Д.Г. Шагнуть за порог глобального мира // Россия в глобальной политике. 2023. Т. 21. № 2. С. 8–21.

Специальная военная операция России на Украине дала возможность обществу и власти посмотреть на себя со стороны и поставила ряд сложных вопросов. Они объединили в единое целое проблему формирующегося на наших глазах мира и традиционно тяжёлые дискуссии об истории России и её месте в нём. На протяжении года характер дискурса принципиально менялся[1]. Конфликт вокруг Украины не просто стал в 2022 г. фокусом мировых процессов, но и продемонстрировал контуры архитектуры будущего мира.

Постэкономика

Позднеглобальный мир – система сложносоставная. С одной стороны, присутствуют рудименты мира глобального, прежде всего – цифровые надпространственные коммуникации, на которые опирается глобализированный финансовый сектор и которые обеспечивают социальный и социокультурный универсализм. С другой – новые элементы, не характерные для 2010-х гг.: силовая геоэкономика и снятие табу на перекройку политического пространства. Мы не случайно стали часто к месту и не к месту употреблять термин «гибридный», говоря о сложности и многослойности той или иной политической, военно-силовой или экономической конструкции. Относительно продолжительный период предхаоса (как минимум 2017—2021 гг.)[2] политически «узаконил» многоаспектность политики и экономики. Стало невозможно принимать чисто экономические или политические решения, зафиксировалась неразделимость внутреннего развития и внешней политики.

Мир входит в эру посткапитализма и даже постэкономики, если брать за точку отсчёта рыночную экономику конца 1990-х – 2010-х гг. (правда, у ряда западных экономистов есть сомнения, что и та система была подлинно капиталистической[3]). Сейчас игнорирование базовых оснований экономической модели конца прошлого – начала этого века становится системным. Процесс постэкономизации только разворачивается, но долгосрочные решения уже принимаются, исходя из соображений перспективной геоэкономической (то есть силовой, а не собственно рыночной) конфигурации мира. Иными словами, на основе политической воли и почти всегда без учёта их непосредственных социально-экономических последствий. Однако такая логика не делает формируемый мир антиэкономическим. Напротив, налицо начало периода политического и военно-политического «инвестирования» в будущую архитектуру глобальной экономики, которая более не может развиваться в прежних институциональных рамках.

Фактически происходит не хаотизация пространства мировой политики и экономики как таковая, а столкновение отрицающих друг друга логик средне- и тем более долгосрочного развития. Но логик, ещё не получивших полноценного институционального воплощения. Отсюда – и ощущение хаоса.

В 2023 г. мы находимся внутри имманентно краткосрочного мира.

И это касается не только глобальной экономики, что очевидно всем, но и политики, культуры, даже истории, ставшей изменчивой не только в России, но и повсеместно. В США исторических нарративов теперь вообще несколько. Главное: полностью исчезли единые правила политической и экономической игры. И те, что существовали в период холодной войны (а она в 1970-е гг. даже формально стала игрой по правилам – наступило время заключения больших соглашений), и те, что имели место, например, в разгар «большой игры» последней трети XIX века, когда определялась окончательная геополитическая и геоэкономическая конфигурация колониальной фазы мира модерна.

Период хаотизации и трансформационного радикализма

Наступление периода социальной деструкции проявляется и в том, что всё большее значение приобретают личностные факторы, так бывает всегда в периоды кризиса больших систем. Отдельный харизматичный человек сейчас значим в любой стране или транснациональной экономической системе гораздо больше, чем ещё десять, тем более двадцать лет назад. Но это переходный момент, и нынешний предхаос должен закончиться глубинной трансформацией, которая расчистит место для новой институционализации в политике и экономике, а в перспективе – для воссоздания на другой основе устойчивого права в противовес ситуативным и конкурирующим системам правил. Устойчивые и универсальные принципы не только межгосударственного, но и межсистемного взаимодействия подразумевают новую геоэкономическую архитектуру и восстановление хотя бы базовой геоэкономической рациональности в поведении крупнейших участников. Сейчас она заменена перспективной политической целесообразностью, своего рода инвестициями в будущие геоэкономические позиции на основе политических решений.

В такой логике, вероятно, и стоит оценивать политику ключевых стран Запада во главе с США, которые в конце прошлого – начале этого десятилетия сознательно затягивали решения о выходе из состояния предхаоса. Они понимали, что их организационных и экономических ресурсов не хватит не только для усиления позиций, но даже и просто для поддержания устойчивости системы. Обратим внимание на меткую мысль Барри Позена, что Pax Epidemica, мир, возникающий в процессе реализации пандемических ограничений и борьбы с коронавирусом, способствует консервации существующей системы глобальных отношений – и политических и экономических[4]. Да и действия Соединённых Штатов, монополизировавших политическое управление «коллективным Западом» на фоне начавшихся глобальных трансформаций, призваны сохранить основные глобализированные системы финансово-инвестиционного капитализма, в сущности, и приведшего нынешнюю модель глобализации к глубочайшему кризису. В США понимают, что, в отличие от «жертвы пространства» (Афганистан, даже часть Среднего Востока и т.п.), утрата контроля над надпространственными системами приведёт не к кризису, а к краху американоцентричной глобализации.

Вся стратегия Вашингтона сводилась в последнее десятилетие к тому, чтобы не допустить «захвата» конкурирующим ядром важнейших в ресурсном отношении пространств (не обязательно путём установления эффективного политико-силового контроля, возможно, и без прямого демонтажа суверенитета). Единственным претендентом на статус полноценного конкурента в позднеглобальном мире виделся Китай, что и предопределило не только остроту отношения к его экономическому и технологическому укреплению[5], но и максимальное противодействие попыткам Пекина создать свою сферу союзнических связей на основе геоэкономического и социально-модернизационного проекта «Один пояс – один путь», который экономически привязал бы Евросоюз к КНР, и военно-стратегических отношений с Россией, превращавших Москву де-факто в младшего геополитического партнёра Пекина.

В социальном плане это означало, что помимо «потребителей» в мире поздней глобализации должны были быть ещё и «воины». А для их воспитания и развития нужна совершенно иная социально-идеологическая среда. Отсюда и накачка радикально-националистических настроений в условиях стратегического цейтнота и наличия прикладных задач, приобретших откровенно антироссийский фокус.

Украина – наглядный пример форсированного воспитания такого «государства-воина», для которого по итогам нынешней баталии не останется иной социально-политической ниши.

В целом идеологизация и милитаризация социального пространства являются долгосрочной тенденцией, связанной с Россией лишь частично.

Характер целей и задач коллективного Запада, внешне выглядевших «оборонительными», снимал значимые сдерживающие факторы в части использования определённых инструментов. Поэтому модель хаотизации территорий, которые не могут быть поставлены под управление «ядром» глобального мира, но потенциально ценны для конкурентов, стала допустимой. Формулировка «так не доставайся же ты никому» отражает подходы к целому ряду регионов. Это не столько постсоветская Евразия, в особенности – её центральноазиатский сектор, сколько Ближний и прежде всего Средний Восток, Африка, ряд регионов Юго-Восточной Азии, где набирают темп процессы социальной деградации и связанной с ней политической хаотизации.

Проблема американской политики (в 2016—2022 гг. США по нарастающей определяли действия «ядра» глобализации и добились там практически монополии на влияние) заключалась в том, что набор «малоценных» регионов менялся в зависимости от тактических целей. Так произошло с Ближним Востоком. Он прошёл путь от главного кандидата на хаотизацию с целью полного переформатирования (проект нового «Большого Ближнего Востока» в начале 2000-х гг.) до одного из наиболее приоритетных для Соединённых Штатов регионов, отношения с ключевыми странами которого пытаются восстановить любыми средствами. Примерно то же происходит сейчас со Средним Востоком. Вероятно, похожий зигзаг ждёт и Южную Азию, если в Вашингтоне придут к выводу о невозможности превращения Индии в опорного антикитайского союзника.

Можно ли в полной мере разделить мир на «цивилизацию», построенную на «правилах», и пространство хаотизации? Маловероятно. Покуда сохраняются хотя бы остаточные элементы поздней глобализации (трансрегиональная торговля, свобода обмена информацией, технологическое разделение труда), жёсткое социальное разграничение «цивилизации» и «дикого поля» крайне сомнительно, что доказал пример отношений США и Мексики. В этом смысле «модель Жозепа Борреля» – установление «забора», линии разделения между относительно благополучной в социальном отношении зоной («сад») и пространствами, обречёнными на социальную деградацию («джунгли»), содержит фатальное внутреннее противоречие. Заявляя о потребности сохранить основные механизмы и инструменты глобализации, условный Запад вынужден сам же их разрушать на уровне практической политики.

Но структурно неустойчивый мир даже после окончания деструктивной фазы трансформаций не сможет позволить себе глобальное «дикое поле», во всяком случае, в таких масштабах, как вырисовывается сейчас. Иными словами, перед «не-Западом» встает дилемма. Либо самоструктурироваться и стать если не «мировым большинством»[6], то системой динамично развивающихся региональных сообществ, которые опирались бы на правила поведения, выработанные в диалоге, либо превратиться в манипулируемое и дестабилизируемое извне «дикое поле». В любом случае внутреннее (страновое или региональное) упорядочивание «не-Запада» будет определяться его способностью выработать для себя эффективную модель социального развития и социальной модернизации, а не только установления более справедливого режима перераспределения ресурсной и логистической ренты. Показательно, что большая часть стран «не-Запада», претендующих на влияние в мире (от Турции до Бразилии, Россия не исключение), помимо нереализованной потребности в новом геополитическом статусе испытывает заметные проблемы, связанные с сохранением внутренней социально-политической стабильности и целостности.

Если обобщить, главный аспект конкуренции на нынешнем этапе – противоборство между попытками хаотизации пространства и политикой его структурирования, в том числе с использованием военно-силовых инструментов, тем более что в классическом виде «мягкая сила» уже не работает даже для её изобретателей[7].

Суверенитет и другие формы устройства

И здесь мы сталкиваемся с важным концептуальным противоречием. Российская политика последних лет была направлена на побуждение, а в чём-то пробуждение других стран к суверенному поведению в отношении глобального гегемона.

Но политическая практика показывает, что суверенность даже в формальном пространственном толковании не является для многих стран определяющей политической ценностью.

Напротив, очевидна готовность многих не только развивающихся, но и развитых стран делегировать значительную часть суверенитета либо наднациональным структурам, либо другим государствам, восстанавливая казавшиеся архаическими форматы межгосударственных отношений: доминион, протекторат и т.п.

Из этого вытекает вопрос, напрямую касающийся пространственного устройства будущего мира. Допускаем ли мы частичное возрождение если не правовой, то операционной составляющей колониализма в отношении обществ и пространств, доказавших за последние 30—40 лет неспособность к формированию собственных полноценных государственных систем? Пример элиты Украины, пришедшей за тридцать лет к статусу почти классического «протектората» или даже «подмандатной территории» (учитывая деградацию государственных институтов), – яркая, но не последняя иллюстрация привлекательности десуверенизации как модели. Отчасти данный феномен отражает неспособность большинства государств к созданию суверенной экономической базы, обеспечивающей хотя бы поддержание уровня социально-экономического развития (это, впрочем, как раз не украинский случай, там база была солидная, а причины сугубо идейно-политические). Но в неоглобальном мире стран, способных к суверенному экономическому поведению, будет ненамного больше, чем в позднеглобальном, а скорее даже меньше. Это потребует пересмотра нынешнего подхода, который рассматривает суверенность в качестве основы неоглобального мира.

Вопрос не в нашей потребности реализовывать колониальную модель управления «диким полем». В истории России можно найти разные аналогии, но в целом классический колониализм для нашей страны не характерен. Важнее – как политически, геополитически и геоэкономически относиться к тем реальностям несуверенного управления важнейшими пространствами, которые мы наблюдаем сейчас.

Это не исключает возникновения жёстких противоречий между игроками, включёнными в ядро глобализации. Доминирование США способно на определённом этапе просто дать сбой по тем же самым внутриполитическим и внутренним социальным причинам. И тогда внутривидовая конкуренция, причём разноуровневая, ведущаяся разнородными субъектами: государствами, транснациональными компаниями, сетевыми социально-политическими структурами, субъектами «серого» и «чёрного» сегментов экономики (а их значение в последние годы только росло, что и доказали события десятилетия 2010—2020 гг. на Ближнем и Среднем Востоке), станет ключевым фактором в развитии нео-Запада, где доминирование именно Соединённых Штатов как единственно суверенной метрополии не предопределено.

Даже внутри мира успешной по форме американоцентричной глобализации были силы не только на уровне национальных элит, а скорее, на уровне альтернативных глобальных элитных групп, заинтересованные как минимум в улучшении своих позиций путём частичного разрушения американоцентричных систем. Тех, что стали, по их мнению, костными и неэффективными. Напомним о противоречиях между администрацией Джозефа Байдена и цифровыми гигантами по поводу приоритетного права на регулирование цифровых глобализированных коммуникаций, проявившиеся летом 2021 г., в период максимальной потребности к консолидации американской элиты накануне решительного противостояния с Россией и десуверенизации Европы.

Фундаментальная проблема сегодня – недооценка не только потенциала хаотизации, но и масштабов влияния альтернативных и квази- (или даже «псевдо-», то есть искусственно сконструированных) контрэлит, заинтересованных в относительно больших её масштабах. Отсюда и центральный вопрос современных глобальных трансформаций: как выйти за порог тупиковой модели экономического развития без глобальной политико-экономической катастрофы, всеобщего геоэкономического «обнуления»? И возможно ли это в принципе? Реальны ли экономические «правила игры», ограничивающие дестабилизацию на время глобальных трансформаций, или же мы обречены на долгую конкуренцию «всех против всех» с возникновением цепи вооружённых конфликтов по границам, «краям» зон влияния и зон перспективных интересов? Что представляет собой посткапитализм – важно. Но мы пока не готовы полноценно ответить на этот вопрос, к тому же до посткапитализма как устойчивой системы экономических отношений ещё нужно дожить.

Новая версия глобализации

Сама формулировка «постглобальный мир» концептуально неверна. Даже при «закритических» режимах распада современной системы международных политических и экономических отношений, то есть через цепочку не «малых» конфликтов (принцип каскадируемой «мятежевойны»[8]), а пролонгированных противостояний средней интенсивности, система сохранит значительные элементы глобальности.

Корректнее говорить не столько о пост-, сколько о неоглобальности, то есть новой версии глобализации. В формирующейся её версии, которую можно было бы назвать «конкурентной неоглобальностью», будут динамически сосуществовать «большие системы»: государства, корпорации, социально-политические акторы, ориентированные на сохранение хотя бы части глобальных систем, и силы, делающие ставку на регионализацию и локализацию: классическую геоэкономическую регионализацию формата 1970—1980-х гг. либо конструирование новых макрорегионов. В любом случае конкуренция за влияние на характер деятельности глобальных надпространственных систем станет важнейшим элементом борьбы за право влиять на формирование архитектуры будущего мира. Вероятно, именно поэтому наиболее антагонистическим сейчас является противостояние на социально-ценностном уровне, который ошибочно считают «идеологическим»: ценностный уровень во многом определяет направленность надпространственных систем. Ценностный антагонизм преобладает даже над интересами сохранения экономической взаимозависимости, побуждая к её переформатированию. Первой, но не последней попыткой был прожект «Альянса демократий», продвигавшийся администрацией Байдена.

Возникающий мир будет не устойчивой, долгоживущей системой, а некоей «бета-версией» неоглобальности.

Она позволит человечеству войти в новый период «долгого мира» не только за счёт нового «баланса сил», вырастающего из «баланса страха» перед неконтролируемой эскалацией (первые признаки наблюдаются уже сейчас). Центральное содержание нынешнего этапа – конкуренция за возможности влиять на процесс определения устойчивых правил глобального взаимодействия, способных превратиться в новое международное право.

Выдвинем несколько предположений о неоглобальности:

Приоритетное значение на этапе формирования неоглобального мира имеет, безусловно, «экономика больших систем». Она и операционно, и методологически противостоит «экономике индикаторов» времён поздней глобализации, обслуживавшей механизмы глобальной экономической взаимозависимости. Но они опирались на сложившиеся в 2010-е гг. (после финансового кризиса 2008—2009 гг.) механизмы поддержания устойчивости глобальных финансов и мировой торговли, а также мировое разделение не столько труда, сколько технологических схем, которые обеспечивали американоцентричный характер изъятия «ренты». Поэтому США прилагают максимальные усилия для сохранения доминирования доллара в системе мировой торговли и инвестициях. И именно вокруг дедолларизации предстоит максимально жёсткое противоборство на переходном этапе, поскольку это в отличие от деамериканизации глобального информационного общества видится достижимой целью. Центральным элементом будет не сама дедолларизация, а создание лежащих вне американоцентричного контура мировой финансовой системы механизмов монетизации ренты разного типа (от ренты природных ресурсов до логистической) и превращения её в инвестиционные ресурсы.

Геоэкономическая трансформация мира, признаваемая в том числе и на Западе[9] и неизбежно сопряжённая с необходимостью обеспечить комплексную пространственную защищённость, на определённом этапе ведёт к необходимости политического переустройства. Тем более что табу на изменение послевоенных границ снято не только в Европе (и эту реальность, возникшую после признания Косово и воссоединения Крыма с Россией, следовало бы признать всем сторонам), но и в других регионах мира: в Африке, где преодоление колониальной политической географии неизбежно, в ближайшей перспективе, возможно, на Ближнем и Среднем Востоке. Но пространственные изменения могут происходить не только в формате классического взаимодействия национальных государств. В геоэкономических и даже геополитических трансформациях участвуют «большие системы» негосударственного типа: религиозные объединения, транснациональные компании, ЧВК. Да и в целом десуверенизация способна на определённом этапе привести к деогосударствлению, замене политических и управленческих форм, свойственных государствам, на упрощённые, не требующие политического суверенитета.

Возникающая на наших глазах система не будет устойчивой хотя бы потому, что мир на относительно длительный срок будет характеризоваться многообразием акторов, а в ряде случаев – их ситуативной операционной равновесностью. В конкретных ситуациях возможности национальных государств и негосударственных участников (корпоративные структуры, ЧВК и т.п.) будут как минимум сравнимы. Уже сейчас это происходит в ряде регионов мира, прежде всего в Африке. Ещё недавно, в конце 1960-х – начале 1970-х гг. такое было нормой в Юго-Восточной Азии и Латинской Америке. И подобная модель управления пространством может восстановиться, формируя систему своего рода постнеоколониализма.

Отсюда предположение: на среднесрочную перспективу – формирование относительно устойчивой неоглобальности будет связано с упорядочиванием правил игры в многоакторном мире и выработкой архитектуры, наиболее адекватной его организационной модели. Вероятно, в её основе останется классическое национальное государство, но в формате, способном интегрировать объективно существующую многоакторность. В особенности это касается пространств «оспариваемого суверенитета», не включённых полностью в экономическую структуру того или иного государства.

Параллельно с геоэкономическими трансформациями и нарастанием запроса на политическое переформатирование мира всё больше признаков кризиса нынешней модели социального развития, основанной на потребительском и социально-поведенческом универсализме. Именно она и порождённые ей социокультурные стереотипы выступали в последнее десятилетие одной из наиболее эффективных «скреп» американоцентричной глобализации и одновременно одним из важнейших стимулов экономического развития. Вероятно, ряд элементов позднеглобальной модели социального развития (в частности, связанных с ролью кредитного персонального потребления, а также с относительной свободой передвижения) сохранятся и в неоглобальном мире, хотя уже вряд ли как единственно возможные, разделяющие общество на «норму» и «маргиналию»[10]. Выработка и апробация новых, конкурирующих моделей социального развития и поведения – отдельная тема, но конкуренция социальных парадигм неизбежно ставит вопрос, что борьба за влияние в неоглобальном мире развернётся и в сфере сохранения внутренней социальной устойчивости претендентов на глобальное лидерство.

Неоглобальность – конкурентная среда. Формирование геоэкономических макрорегионов как пространств защищённого экономического суверенитета сочетается в ней с соперничеством за право структурирования и эксплуатации ресурсно-логистических пространств, которые становятся объектом десуверенизации. Конкуренция происходит на фоне сохранения, хотя и в сокращающемся виде, дееспособности систем позднеглобального мира, не только в экономике, но в первую очередь в сфере социальных и социокультурных отношений. Неоглобальность диалектично объединяет глобальную деуниверсализацию и региональное экономическое, политическое и культурное структурирование (контуры новых макрорегионов могут не совпадать с теми, к которым мы привыкли за годы «долгого мира»). Последнее, вероятно, допускает и крайне жёсткие методы. Но с уверенностью предсказать, какой из компонентов – глобальный или региональный – будет доминировать в конкретном пространстве, затруднительно. Тем более что пока сила объективной регионализации мировой экономики не привела к критическому разрушению ни одной глобальной системы, хотя межгосударственные противоречия уже перешли в силовую фазу.

Внутренняя противоречивость, подвижность – главная черта мира, в который мы входим. В нём происходят процессы внутрисистемного структурирования и выстраивания механизмов социального управления.

Процессы политического и геоэкономического оформления Евразии, которые, как мы видим, идут с опережением по сравнению с другими регионами, когда-то способны стать «модельными», как минимум сформировать новые «рамки допустимого» в практиках не только геоэкономического, но и геополитического структурирования пространства при любом исходе конфликта вокруг Украины.

Базовые экономические платформы для консолидации макрорегионов и источники экономического роста могут быть принципиально различными. Эта идея не является чем-то принципиально новым для западной экономической мысли[11]. Зачастую Западу для проработки проблематики, связанной с неоглобальным миром, не требуется создавать нечто инновационное. Достаточно вывести на первый план политические, социальные и экономические концепции, ранее считавшиеся «альтернативными». Но обострение подразумевает как минимум частичную геоэкономическую деглобализацию и переформатирование вплоть до разрыва (не всегда управляемого) технологических, логистических и ресурсных цепочек, когда в них накапливаются чрезмерные неэкономические риски.

Из этого вытекают, в свою очередь, две констатации.

С одной стороны, растёт роль политико-силовых инструментов на начальном этапе трансформаций, что означает отход от «гибридных» политико-информационных манипуляций периода заката текущей версии глобализации в пользу прямых силовых методов. Мы находимся на этапе «предъявления возможностей» упорядочить хаотизацию, которые и станут критерием для признания за какой-то системой (подчеркнём вновь – не обязательно на данном этапе), государством, прав на статус «ядра» одного из макрорегионов глобального мира. Это предопределит специфику ближайших лет: политическую деинституционализацию и дальнейший разрыв связей экономической взаимозависимости, что сделает невозможным поддержание привычного для 2010-х гг. социального стандарта на базе кредитного потребления.

С другой стороны, после формирования «ядер» макрорегионов и их ближайшей промышленно-ресурсной периферии, что обозначит контуры «баланса возможностей» («баланса перспектив»), возможен переход к более продуктивному диалогу крупнейших участников. Здесь определяющими направлениями станут политическое конструирование и то, что именовалось «дипломатией» в классическом смысле. Тогда мы окажемся в мире, больше напоминающем период «упорядоченной холодной войны» – от 1962-го (Карибского кризиса) до 1972 г.[12], нежели нынешний этап в развитии системы международных отношений. Вот тогда и наступит время новой институционализации, сперва – геоэкономической, а затем и политической.

СНОСКИ

[1] Лукьянов Ф.А. Неожиданный индикатор перемен // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 4. С. 5–8.

[2] Евстафьев Д.Г. Предхаос как среднесрочное состояние глобальной политики и экономики // Экономические стратегии. 2021. No. 1. С. 22–29.

[3] Сален П. Вернуться к капитализму, чтобы избежать кризисов / Пер. с франц. Д. Кралечкина. М.: Изд-во Института Гайдара, 2015. 272 с.

[4] Позен Б. Пандемии сохраняют мир? // Россия в глобальной политике. 13.05.2020. URL: https://globalaffairs.ru/articles/pandemii-mir/ (дата обращения: 12.12.2022).

[5] Аллисон Г. Обречённые воевать / Пер. с англ. К.М. Королёва. М.: Изд-во АСТ, 2019. 416 с.

[6] Караганов С.А. От не-Запада к Мировому большинству // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 6–18.

[7] How Sharp Power Threatens Soft Power. The Right and Wrong Ways to Respond to Authoritarian Influence // Foreign Affairs. 24.01.2018. URL: https://www.foreignaffairs.com/articles/china/2018-01-24/how-sharp-power-threatens-soft-power (дата обращения: 12.12.2022).

[8] Можегов В.И. Мировая гражданская война. М.: Родина, 2021. 224 с.

[9] Ергин Д. Новая карта мира: Энергетические ресурсы, меняющийся климат и столкновение наций / Пер. с англ. М. Витебского. М.: Интеллектуальная литература, 2021. 444 с.

[10] Евстафьев Д.Г., Цыганова Л.А. Постглобальная модель социального развития: диалектика преемственности и отрицания // Век глобализации. 2022. Т. 41. No. 1. С. 42–54.

[11] Спенс М. Следующая конвергенция: будущее экономического роста в мире, живущем на разных скоростях / Пер. с англ. А. Калинина. М.: Изд-во Института Гайдара, 2013. 336 с.

[12] 29 мая 1972 г. в Москве была подписана декларация «Основы взаимоотношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Соединёнными Штатами Америки», установившая в общем виде некие пределы межгосударственной конфронтации.

Россия. Украина > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 марта 2023 > № 4313654 Дмитрий Евстафьев

Качественные многоквартирные дома в Бишкеке могут выдержать землетрясения силой 8-9 баллов. Об этом заявил мэр столицы Эмилбек Абдыкадыров.

По его словам, это касается домов крупных строительных компаний, которые давно работают на рынке недвижимости.

«Качество наших домов, не в обиду другим странам, очень хорошее. Но есть разные компании. Большие строительные компании думают о завтрашнем дне. Они хранят все разрешительные документы — их по правилам нужно хранить до 100 лет. Новые компании мы будем проверять. У нас есть информация, что за это дело берутся даже те, кто не имеет даже представления, что такое строительство. У них есть деньги, они начинают строить, не думая о будущем. Хотел бы обратиться к гражданам, купившим дома у крупных компаний, не переживайте – они проходили все экспертизы и расчеты», — сказал Абдыкадыров.

Он пояснил, что экспертиза и проверка проводится на каждом этапе строительства. В ближайшее время, по его словам, начнется проверка тех объектов, которые завышают низкое качество бетона и диаметры арматуры при возведении каркаса.

«Мы готовим арматуру. Она проходит экспертизу. Когда ее сваривают, проверяют каждый шов на просвет. При заливке бетона проверяется марка на каждом этапе под подпись — все документируется и хранится. В Турции, возможно, были старые дома, но среди разрушенных я не увидел арматуру. У наших домов каркас крепкий. Качественные дома выдержат землетрясения в 8-9 баллов. Те дома, которые завышают низкое качество бетона и повышают диаметры арматуры, мы будем их проверять», — рассказал градоначальник.

Посланник Ирана в ООН призывает к полной отмене антисирийских санкций

Посол Ирана в Организации Объединенных Наций призвал к немедленной, полной и безоговорочной отмене необоснованных санкций против разрушенной землетрясением Сирии и увеличению гуманитарной помощи.

Посол и постоянный представитель Ирана при Организации Объединенных Наций (ООН) Амир Саид Иравани выступил с заявлением на заседании Совета Безопасности по Сирии во вторник.

Он назвал недавнее землетрясение в Сирии разрушительным, которое серьезно подорвало способность людей удовлетворять свои потребности в предметах первой необходимости.

Иравани также сказал, что, учитывая тяжелую ситуацию в Сирии, гуманитарная помощь должна быть увеличена и доставляться беспристрастным и недискриминационным образом, без политизации и обусловливания вопроса, чтобы гарантировать, что наиболее уязвимые получат необходимую им помощь.

Посланник также отметил, что Иран был одной из первых стран, которая немедленно отправила гуманитарную помощь в ответ на гуманитарные просьбы Турции и Сирии, отправив гуманитарную помощь, добавив, что Тегеран приложит все усилия, чтобы помочь людям, пострадавшим в результате разрушительного землетрясения.

К столетию Театра им. Моссовета Андрей Кончаловский поставил спектакль "Супружеская жизнь. Перестройка"

Инга Бугулова

Театр им. Моссовета буквально за несколько дней до своего 100-летия - вековой юбилей выпадает на 3 марта - выпустил премьеру: спектакль "Супружеская жизнь. Перестройка". В его основе - хорошо знакомые всем "Сцены из супружеской жизни" Ингмара Бергмана, вот только режиссер Андрей Кончаловский исследует не столько отношения между мужчиной и женщиной как таковые, сколько пытается посмотреть на них с точки зрения конкретной исторической эпохи. А за окном у героев время больших перемен - 1990-е.

"Супружеская жизнь. Перестройка" - обновленная версия спектакля, который Андрей Кончаловский поставил несколько лет назад в МХАТ им. Горького. Теперь постановка будет идти в Театре им. Моссовета, где у Юлии Высоцкой - новый партнер, Алексей Розин. Вместе они уже играют на этой сцене Катарину и Петручио в недавней премьере "Укрощение строптивой", а теперь - еще одну "взрывоопасную" пару - Марину и Ивана (героев оригинального мини-сериала Бергмана звали созвучно - Марианна и Юхан).

В центре сюжета - двадцать лет их совместной жизни, отношения, меняющиеся во времени: от любви и понимания до измены, расставания и новой встречи. Вечная история, но в декорациях, до боли знакомых многим. Начиная с предметов - в сценографии используются подлинные вещи конца 1980-х годов - и заканчивая другими приметами времени: Марина мечтает весь день проваляться в кровати с тарелкой рыбных палочек и ликером "Амаретто", Иван советует ей оставить себе выручку с "турецкого барахла" в клетчатых баулах…

И пока они пытаются понять друг друга, за окнами пытается понять себя и большая страна. Она - с узнаваемой всеми музыкальной заставкой из "Прогноза погоды", с рядами рыночных палаток, с танками у Белого дома, с Аллегровой и Киркоровым, в конце концов. Может быть, конечно, у кого-то вызывая ностальгию - но скорее чувства совсем противоположные: как мы дошли до жизни такой? Но так ведь и в семейной жизни - разве выкинешь из нее хоть что-то, бывшее…

По мнению Юлии Высоцкой, у Бергмана есть то же, что есть у Чехова и Кончаловского. "Редко бывает - когда мужчина так хорошо понимает женскую природу, так любит женщину. Он на ее стороне".

Влияют ли трещины в семейных отношениях на разломы в стране? Или, наоборот, - может ли время провоцировать крах в семьях? Иногда кажется будто то, что происходит в квартире Марины и Ивана и то, что за ее окнами - в чем-то повторяет друг друга. Сплошная нестабильность. С другой стороны, их историю можно вписать в любое время. Или вообще - от этого времени абстрагироваться, и все равно это будет остро и очень понятно.

Кончаловский ищет - и предлагает нам искать ключи: на чем держатся семьи? На чем держатся времена и страны? Вряд ли найдем - но не пытаться нельзя.

В Москве началась Ближневосточная конференция Валдайского клуба

Юрий Когалов

В Москве стартовала двухдневная Ближневосточная конференция Международного дискуссионного клуба "Валдай". Мероприятие проходит уже в 12-й раз. Поначалу его организовывали в разных странах, но в последние годы - исключительно в российской столице как месте, где могут встретиться представители конфликтующих сторон. В этот раз конференция собрала 45 экспертов из 18 стран, в том числе Ирана, Египта, Турции, ОАЭ, Израиля, Палестины.

Одним из почетных гостей стал заместитель министра иностранных дел РФ Михаил Богданов, который зачитал обращение главы МИДа Сергея Лаврова к участникам Ближневосточной конференции. "Несмотря на беспрецедентное давление со стороны коллективного Запада во главе с США, наши арабские друзья занимают сбалансированную позицию по отношению к украинскому кризису, руководствуясь своими национальными интересами", - процитировал Богданов слова Лаврова.

Как заявил "РГ" научный руководитель Института востоковедения РАН Виталий Наумкин, на данный момент "государства региона в абсолютном большинстве устояли перед давлением Запада". "Это показательно. Не вижу никаких признаков, что кто-то может сейчас присоединиться к санкциям против России", - отметил эксперт. По его словам, страны региона твердо придерживаются своей позиции, демонстрируя свою независимость в вопросах принятия решений. "Думаю, если им удастся сохранить этот потенциал, у них будет больше свободы маневра, возможности диверсифицировать свои внешние связи", - заявил Наумкин. Он также указал, что нельзя строить систему безопасности без учета интересов всех стран региона, эта система должна базироваться на транспарентности, поэтапности, переговорных форматах. По мнению эксперта, крайне важно решать возникающие вопросы путем диалога и самим заниматься вопросами безопасности, не перепоручая их внешним силам. Особую актуальность это получило сейчас, когда мир столкнулся с тремя кризисами подряд: пандемией, украинским конфликтом и землетрясением в Турции.

Как обратили внимание участники конференции, этот процесс уже идет. Страны, между которыми были сложные отношения, теперь ведут диалог (например, Иран и страны Персидского залива). Отчасти это связано с тем, что США стали меньше влиять на ситуацию в регионе. После вывода войск из Афганистана их престиж несколько пошатнулся, а у стран региона появилась возможность проявить себя, получить выгоду как в политическим, так и экономическом плане.

Отдельно участники Ближневосточной конференции обсудили влияние на регион украинского конфликта. Директор по научной работе Валдайского клуба Федор Лукьянов обратил внимание, что "украинский кризис имеет последствия для всего мира", он стал квинтэссенцией очень глубоких противоречий, которые накопились. Конфликт обнажил проблему продовольственной безопасности Ближневосточного региона, которая во многом зависит от поставок из России и с Украины. Отдельно Лукьянов упомянул ситуацию на энергетическом рынке, где установился новый порядок. Как отметил эксперт, регион нельзя назвать новым игроком на международной арене. Но пока он не стал и новым полюсом, слишком много противоречий между входящими в него странами. Но есть круг игроков, которые стали вести себя более независимо, чем несколько лет назад.

Есть несколько сценариев, как может развиваться ситуация в Ближневосточном регионе. Их обозначили Виталий Наумкин и его коллега, заведующий Центром арабских и исламских исследований Института востоковедения Василий Кузнецов, подготовив к сегодняшнему мероприятию доклад "Ближний Восток и будущее полицентричного мира". По их мнению, есть три пути. Один из них предполагает превращение Ближнего Востока в самостоятельный центр. Другой - прямо противоположный, когда регион станет периферией мировой политики. Третий сценарий предполагает создание локального центра сил в Персидском заливе и присоединение других стран региона к уже существующим европейскому и евроазиатскому центрам.

Производство туалетной бумаги в России достигло исторического максимума

Светлана Задера

Производство туалетной бумаги по итогам 2022 года составило 6,986 млрд рулонов. Это на 1,2 млрд рулонов, или 21,06%, больше, чем в 2021 году. Такого ажиотажа не было даже во время пандемии. Как отметили "Российской газете" в Рослесинфорге, это новый исторический максимум.

"Можно говорить о том, что ситуация в этом сегменте рынка благоприятная и дефицита продукции не предвидится. Производство целлюлозно-бумажной продукции показывает рост, а не спад", - отметили в пресс-службе Рослесинфорга.

Основными производителями туалетной бумаги в прошлом году стали Татарстан, Ленинградская, Тульская, Калужская, Ярославская, Челябинская и Костромская области, Краснодарский край, Коми, Адыгея, все регионы Сибири и Урала.

Глава ассоциации организаций и предприятий целлюлозно-бумажной промышленности "Бумпром" Юрий Лахтиков рассказал "РГ", что туалетная бумага и салфетки - лидеры по производству среди всей целлюлозно-бумажной продукции. По данным ассоциации, рост составил около 30%.

"Туалетной бумаги нам точно всем хватит. Раньше мы поставляли на экспорт тугие рулоны бумаги, из которых за границей делали туалетную бумагу. Потому что везти саму туалетную бумагу за рубеж нет смысла - она очень легковесная, и логистика получается очень дорогой", - сказал Лахтиков. Когда из-за санкций поставлять рулоны стало нельзя, компании на северо-западе России начали сами заниматься переработкой этой бумаги, в том числе в туалетную бумагу, поэтому сейчас предложение превышает спрос.

"В принципе в нашей стране туалетную бумагу производят в основном российские компании. Есть компании с иностранным участием, например турецким, но они продолжают работу", - отметил Лахтиков. Согласно подсчетам Рослесинфорга, компании в 2022 году выпускали почти 45 рулонов бумаги в год на одного жителя России, при этом в 2020 году годовое потребление составило не более 35 рулонов на душу населения.

Массовая покупка туалетной бумаги - это не что-то новое. Во время начала пандемии, например в Германии, рост производства туалетной бумаги составил 700%. Магазины в США и Канаде тогда ограничивали количество упаковок, которое может купить один человек. В некоторых супермаркетах Великобритании она тогда просто временно закончилась. Австралийская газета выпускала восемь дополнительных пустых страниц, чтобы они были у читателей под рукой, если туалетной бумаги все же не хватит. В Рослесинфорге отметили, что в России в 2022 году заводы стали наращивать производство весной, чтобы восполнить всплеск потребления на фоне ажиотажного спроса на туалетную бумагу.

Так, Виктория, читательница "РГ", рассказала, что с середины прошлого года как раз покупает туалетную бумагу на семью из трех человек большими партиями - начала с 80 рулонов, сейчас берет почти по 150. "Меня тревожило, что в какой-то момент в магазине может закончиться туалетная бумага. Или ее могут заменить бумагой более низкого качества. Я решила заказывать ее большими партиями. Из-за меня не создается дефицит или огромная очередь в магазине - заказываю онлайн. Зато в быту одной проблемой меньше", - рассказала она "РГ".

Такой спрос связан с ажиотажным потреблением, что никогда не бывает рациональным, говорит доцент кафедры маркетинга РЭУ имени Г.В. Плеханова Илья Маркин. "Массами завладевает какая-то идея, которая кажется им наиболее правильной, и в итоге все действуют исходя из данной предпосылки. Поэтому в итоге мы видим пустые полки, с которых исчезли гречка, сахар и еще какие-либо продукты", - рассказал Маркин. Он отметил, что в отличие от продуктов у туалетной бумаги нет срока хранения, поэтому она более привлекательна для покупки. "Так диктует логика выживания вида - надо делать запасы, и находится вариант, не портится, много места не занимает, в быту абсолютно незаменим. Вывод? Брать, и брать побольше", - добавил эксперт.

Ученые-психологи из Вестфальского университета имени Вильгельма и Института эволюционной антропологии общества Макса Планка в Германии, а также Университета Санкт-Галлена в Швейцарии изучили вопрос повышенного спроса на туалетную бумагу и пришли к выводу, что наиболее эмоциональные и сознательные люди покупают туалетную бумагу в больших количествах, так как это акт заботы о близких. Другой занятный факт исследования, что пожилые люди склонны совершать такие покупки. Результаты были опубликованы в журнале PLOS One. В марте прошлого года Россия в качестве ответных санкций запретила экспорт березовой древесины. Как сообщал Bloomberg, это отразилось на качестве и цене туалетной бумаги в Европе, так как сырье стало дороже примерно на 45% из-за роста цен на электроэнергию.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции с Министром иностранных дел Азербайджанской Республики Д.А.Байрамовым по итогам переговоров, Баку, 28 февраля 2023 года

Уважаемый Джейхун Азизович,

Уважаемые дамы и господа,

Рад вновь оказаться в гостеприимном и солнечном Баку. Благодарны нашим азербайджанским хозяевам за безупречную организацию визита, традиционное радушие и гостеприимство. Хотел бы выразить признательность Президенту Азербайджанской Республики И.Г.Алиеву за обстоятельную беседу, состоявшуюся вчера сразу после нашего приезда, когда мы были приняты руководителем Азербайджана. Она охватила все направления нашего сотрудничества.

Нынешний визит приурочен к первой годовщине подписания 22 февраля 2022 г. Декларации о союзническом взаимодействии между Российской Федерацией и Азербайджаном. Наши президенты зафиксировали в этой Декларации новое качество отношений между двумя странами и поручили всем ведомствам, включая внешнеполитические, работать по продвижению и конкретизации целей, обозначенных в этом историческом документе. По итогам вчерашней беседы у Президента Республики Азербайджан И.Г.Алиева мы с моим коллегой Д.А.Байрамовым сегодня подробно говорили (с участием делегаций) обо всех направлениях стратегического партнёрства и союзнического взаимодействия наших стран как в двустороннем формате, так и по международным и региональным делам. У нас нет сомнений, а есть общее понимание того, что углубление союзнического взаимодействия между двумя странами будет играть важную и стабилизирующую роль в региональных делах.

Дали высокую оценку двустороннему политическому диалогу, в первую очередь на высшем уровне, где и определяются магистральные направления дальнейшей работы. Только в 2022 г. президенты В.В.Путин и И.Г.Алиев встречались 7 раз и провели 12 телефонных разговоров. Интенсивность их контактов сохраняется и в наступившем году. У нас единое мнение в том, что высокая степень доверия и взаимопонимания, которая сложилась между двумя лидерами, – это важнейшая составляющая в деле продвижения всего комплекса межгосударственного сотрудничества.

18 ноября 2022 г. состоялся первый визит в Азербайджан Председателя Правительства Российской Федерации М.В.Мишустина, к нему был приурочен XI Российско-азербайджанский межрегиональный форум. В этом году состоится XII форум с участием наших регионов, который пройдёт на территории Российской Федерации.

Нас радует углубление межпарламентских связей. 26 сентября 2022 г. Баку посетил Председатель Государственной Думы В.В.Володин. 13 февраля с.г. принимали в Москве Председателя Милли Меджлиса Азербайджана С.А.Гафарову. Она провела встречи с руководителями обеих палат нашего Федерального Собрания.

Приветствовали динамичное развитие торгово-экономических связей. По всем прогнозам по итогам года ожидается рекордный объём товарооборота в 4 млрд долл. Высказались в пользу дальнейшего наращивания практической кооперации за счет осуществления крупных флагманских или, как мы их ещё называем, мегапроектов. Среди них – развитие международного транспортного коридора «Север-Юг», сотрудничество в сфере ТЭК, кооперация в промышленном производстве. Российские экономоператоры готовы и далее активно включаться в постконфликтное восстановление азербайджанских территорий.

Обсудили ход подготовки к 21-му заседанию Межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству, запланированному на апрель 2023 г. в Москве. Договорились поощрять хорошо зарекомендовавшую себя практику перекрестных бизнес-миссий и деловых форумов.

Мой коллега уже сказал о культурно-гуманитарном взаимодействии. Со своей стороны поблагодарил наших азербайджанских друзей за традиционную поддержку русского языка и культуры.

У нас обоюдное удовлетворение в связи с углублением обменов по линии молодежи двух стран. В прошлом году прошли два форума молодёжных инициатив России и Азербайджана: в марте 2022г. в азербайджанском городе Гусар, в сентябре – в Нижнем Новгороде. Будем и далее содействовать этим важным начинаниям, как и продолжим поддержку других контактов по линии гражданского общества, политологических структур и экспертного сообщества.

Поступательно развивается диалог и практическая кооперация между министерствами иностранных дел. У нас действует двухгодичный план консультаций между внешнеполитическими ведомствами. Сегодня обсудили предстоящие мероприятия по его реализации. Регулярно общаемся с г-ном Д.А.Байрамовым. В декабре прошлого года дважды встречались в Москве, сегодня – в Баку. С удовольствием приглашаю Д.А.Байрамова посетить Российскую Федерацию с очередным визитом.

Сегодня много говорили о мерах по укреплению мира, безопасности и стабильности на Южном Кавказе. Обсудили вопросы армяно-азербайджанской нормализации. Подтвердили приверженность неукоснительному выполнению всех положений заявлений лидеров Российской Федерации, Азербайджана и Армении. С ноября 2020 г. их уже четыре (от 9 ноября 2020 г., 11 января и 26 ноября 2021 г., а также 31 октября 2022 г.). Эти заявления составляют основу нашей совместной работы.

В ходе переговорного процесса говорили о разблокировании транспортных и экономических связей на Южном Кавказе. Рассчитываем, что в скором времени вице-премьеры – сопредседатели соответствующей Трехсторонней рабочей группы – смогут выйти на конкретные договоренности по возобновлению использования железнодорожного маршрута между основной территорией Азербайджана и Нахичеваном.

Подчеркнули необходимость активизации работы комиссии по делимитации армяно-азербайджанской границы, созданной при понимании, что Российская Федерация будет оказывать консультативное содействие этой работе. Мы к этому готовы, равно как и содействовать заключению мирного договора между Баку и Ереваном. Наши друзья сегодня подробно нас проинформировали о том, как они видят дальнейшее продолжение этого направления усилий по нормализации.

Отметили значимость ритмичной работы Консультативной региональной платформы «3+3» (три страны Южного Кавказа и их соседи – Россия, Турция, Иран). Она открывает дополнительные возможности для налаживания диалога и развития многопланового сотрудничества между странами региона и их соседями.

Договорились продолжать тесное взаимодействие в рамках каспийской «пятерки», поддерживать инициативы друг друга в рамках СНГ, ООН и ее различных специализированных органов.

Говорили и о нашем взаимодействии по тем серьезным проблемам, с которыми сталкивается ОБСЕ. Выразили позитивную оценку усилий, приложенных Азербайджаном, которые позволили успешно провести вахту на посту председателя Движения неприсоединения. Она еще продолжается. Буквально через несколько дней здесь состоится очередной саммит.

Провели полезные, своевременные переговоры. Их результаты помогут продвигать наши двусторонние связи и будут способствовать поддержанию мира, стабильности и безопасности в регионе.

Вопрос: В декабре армянская делегация не прилетела на трехсторонние переговоры в Москву, какова посредническая роль России на данный момент? Есть ли подвижки?

С.В.Лавров: Что касается встреч министров иностранных дел Азербайджана и Армении по мирному договору. Россия неоднократно предоставляла такую площадку. В декабре 2022 г. была достигнута договоренность о проведении очередной встречи наших коллег на территории Российской Федерации. Д.А.Байрамов упомянул, как все развивалось дальше. Наши армянские коллеги сообщили, что не смогут участвовать в этом мероприятии.

Подтвердили свою готовность предоставлять возможности для продолжения таких встреч. Азербайджанская сторона к этому готова. Армянская сторона заявила, что не возражает, но пока не дает окончательного согласия. Не думаю, что мы будем слишком настойчиво предлагать свои услуги, но обеим сторонам они хорошо известны.

Вопрос: Декларации о союзническом взаимодействии России и Азербайджана исполнился год. Каковы результаты? Сейчас Москва много говорит о развороте на Юг, о важности южного коридора. Что это значит на практике? Является ли Баку частью этого южного коридора?

С.В.Лавров: Старались в своих вступительных заявлениях говорить о достижениях за год существования декларации, не думаю, что нужно повторяться.

Вы упомянули тему принятия декларации в контексте геополитических перемен. С этой точки зрения поставил бы на первое место договоренность руководителей наших стран о координации шагов по созданию международного коридора «Север-Юг», реализации других инфраструктурных проектов в регионе, которые повысят его геополитическое звучание, и договоренность о различных формах углубления взаимодействия в топливно-энергетической сфере.

Эти планы, которые точно будут реализованы (на это есть политическая воля всех, от кого это зависит), существенно повысят значение региона в мировой политике и экономике.

Вопрос: Особого внимания заслуживает развитие экономически эффективной транспортной инфраструктуры в рамках транспортного коридора «Север-Юг», который имеет стратегическое значение для дальнейшего развития экономических отношений и укрепления регионального сотрудничества. Какие меры необходимо принять для успешной реализации этого проекта и открытия транспортных коммуникаций в регионе?

С.В.Лавров: Уже комментировал общерегиональное и общемировое значение этого проекта. Не думаю, что нам, как министрам иностранных дел стоит вдаваться в технические детали. Наши транспортные ведомства находятся в постоянном контакте друг с другом. Наши администрации президентов непосредственно вовлечены в процесс.

Речь идет о создании непрерывной железнодорожной связи, в том числе на участке Решт–Астара. Это не секрет. Данная тема давно обсуждается. Сейчас преступили к ее практической реализации. Россия и Азербайджан играют в этом лидирующую роль.

Вопрос: МИД Азербайджана объявил о начале Арбитражного процесса против Армении, чтобы возместить ущерб от использования энергетических ископаемых Карабаха. Можно ли сказать, что подписание мирного договора между Баку и Ереваном в обозримом будущем ждать не стоит? И какова позиция России в данном обострении?

С.В.Лавров: Позиция России заключается в том, что это двусторонний вопрос между Азербайджаном и Арменией. Был выбран путь, включающий в себя судебные процедуры. Ждем.

Вопрос: В рамках нормализации отношений с Арменией были приняты Сочинское и Пражское заявления. В них подчеркнута важность взаимного признания территориальной целостности и суверенитета государств в соответствии с Уставом ООН и Алма-Атинской декларацией 1991 г. Тем не менее, по заявлениям Азербайджана, усилия Армении были направлены на подрыв территориальной целостности и суверенитета Азербайджана. Как Вы оцениваете эту ситуацию?

С.В.Лавров: Вы всё уже сказали. Это документ, подписанный лидерами Азербайджана и Армении, в том числе содержит ссылку на Алма-Атинскую декларацию, являющуюся открытым документом. Можно прочитать, что в ней написано: государственные границы новых государств, образовавшихся на месте Советского Союза, будут определяться административными границами, существовавшими в рамках СССР. Даже нечего добавить.

Вопрос: В рамках делимитации границ Баку предложил Еревану убрать контрольно-пропускные пункты как на обоих концах Зангезурского коридора, так и на границе между Лачинским районом и Арменией. Какая позиция Москвы по этому поводу? Обсуждался ли он на сегодняшних переговорах? Обсуждается ли это в рамках рабочей группы вице-премьеров?

С.В.Лавров: Что касается Лачинского коридора – ответ простой. Режим его функционирования должен в полной мере соответствовать самому первому трехстороннему заявлению от 9 ноября 2020 г., что означает необходимость обеспечить свободное передвижение для исключительно гражданских и гуманитарных грузов и гражданских лиц. Этого мы в наших контактах и добиваемся прежде всего по линии российского миротворческого контингента. Там не предусмотрено создание каких-то контрольно-пропускных пунктов. Но есть возможность техническими средствами снять имеющиеся подозрения в отношении того, что коридор действительно используется по назначению. Сегодня этого касались. Технические детали имеют второстепенное значение.

Вопрос: Спецпредставитель ЕС по Южному Кавказу Т.Клаар сообщил, что ведется работа по проведению в Брюсселе переговоров между армянской и азербайджанской сторонами. Как Вы в целом оцениваете посредничество Брюсселя на Южном Кавказе? Планируются ли подобные контакты в Москве?

С.В.Лавров: Что касается объявлений звучащих из Брюсселя, это не можем это детально комментировать. Видим, как Евросоюз откровенно злоупотребляет своими отношениями с Арменией и Азербайджаном, в том числе продавливая свою «миссию» на территории Армении, вызывающую серьезное сомнение с точки зрения легитимности. Она вызывает много вопросов, в том числе с точки зрения её функций, мандата, продолжительности так и добавленной стоимости, которую эта «миссия» может внести в усилия по нормализации отношений между Азербайджаном и Арменией. Но это суверенный выбор сторон с кем сотрудничать, с кем – нет.

Как я уже подчеркнул, в ходе начала сегодняшних переговоров и вчера в ходе встречи с Президентом Азербайджанской Республики И.Г.Алиевым, во всех наших действиях мы руководствуемся правилом «не навреди». И главное принципом содействия такому решению всех возникающих проблем, который, во-первых, опирался бы на принципиальные договоренности трех лидеров в рамках их четырех заявлений (9 ноября 2020 г., 11 января 2021 г., 26 ноября 2021 г., 31 октября 2022 г.), а во-вторых, обеспечивал бы взаимовыгодное, взаимоуважительные сотрудничество между всеми странами региона. Далеко не все игроки, прежде расположенные вдалеке от Южного Кавказа, руководствуются такими же принципами и хотят работать не «в пользу чего-то», а «против кого-то». Мы это видим. Убежден, что это видят и непосредственно вовлеченные в процесс стороны.

Вопрос: Как мы знаем, ЕС отправил наблюдательную миссию на границу Армении и Азербайджана в составе ста человек сроком на два года. Армянская сторона, приветствуя эту миссию, заявила, что она является «вкладом в стабильность и безопасность в регионе». Перед развёртыванием миссии премьер-министр Армении Н.В.Пашинян заявил, что военное присутствие России в Армении не гарантирует безопасность, а наоборот является угрозой безопасности, а также, что миссия ЕС может предотвратить, якобы имеющиеся у Армении опасения совместного нападения России и Азербайджана. Как бы Вы прокомментировали эти утверждения?

С.В.Лавров: Вы уже процитировали Премьер-министра Армении Н.В.Пашиняна. В ответе на Ваш вопрос процитируйте мой ответ на предыдущий вопрос. Я там все сказал. А заявление процитированного Вами руководителя Армении оставляю целиком на его совести.

Россия. Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 февраля 2023 > № 4331690 Сергей Лавров

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на третьем заседании Российско-Азербайджанского экспертного совета, Баку, 28 февраля 2023 года

Уважаемый Джейхун Азизович,

Уважаемые сопредседатели,

Дорогие друзья,

Общение с экспертами для нас значит больше, нежели чем просто выделение необходимого времени. Это возможность послушать оценки, посмотреть, насколько убедительно ты продвигаешь те или иные инициативы, либо отстаиваешь ту или иную позицию, порой возможность получить «подсказки». Многих наших экспертов хорошо знаю по их регулярным выступлениям. Могу заверить, что для нас это, как минимум, не менее интересно, чем для вас наши посещения и выступления.

Действительно, нахожусь здесь с очередным визитом. Вчера состоялись обстоятельные переговоры с Президентом Республики Азербайджан И.Г.Алиевым. Сегодня мы провели несколько часов, о чём Д.А.Байрамов уже сказал. Больше, чем планировали. Разговор был неформальный, по существу и по всем вопросам, которые обсуждали. Был предметный поиск конкретных и максимально эффективных решений, прежде всего в контексте реализации Декларации о союзническом взаимодействии, которой на днях исполнился год со дня её подписания. Она вывела наши отношения на новое качество. Рад, что в рамках этого визита имею возможность пообщаться с политологическим обществом, в т.ч. в рамках заседания Российско-Азербайджанского экспертного совета. Костяк совета, как мы знаем, составляют представители наших мозговых центров: РСМД и Бакинского центра анализа международных отношений.

Отмечаю с удовлетворением, что здесь участвует и целый ряд специалистов из других крупных исследовательских структур и СМИ. Всячески поддерживаем такое сопряжение интеллектуальных усилий.

Уже упомянул, что мероприятие приурочено к первой годовщине подписания нашими президентами Декларации о союзническом взаимодействии. Д.А.Байрамов уже оценил её главные и опорные тезисы. Хочу также выделить зафиксированные в ней непреходящие ценности нашего сотрудничества. Прежде всего: честность, равноправие, добрососедство, взаимоуважение и учёт интереса друг друга. Честность выделяю особенно. Далеко не со всеми нашими коллегами и партнёрами это качество присутствует в отношениях. При этом у нас нет стопроцентного совпадения взглядов на всё и вся. Но когда встречаются «нюансы», никогда не пытаемся их залакировать какими-то общими фразами. Мы по-честному друг другу объясняем, как и почему мы будем действовать в той или иной ситуации. Это, во-первых, правильнее, а во-вторых, эффективнее с точки зрения продвижения внешнеполитического курса своего государства.

Безусловно, то, что этот документ начал реализовываться в самый на нашей памяти турбулентный геополитический период, подтверждает, что это не конъюнктурный документ, а исходящий из коренных интересов наших стран и народов.

Выступая в этой аудитории, считаю своим долгом и считаю за честь воздать должное Г.А.Алиеву, выдающемуся государственному деятелю современности (потому что вторая половина ХХ века – это тоже часть современной эпохи). Трудно переоценить его вклад в формирование основ нашего всеобъемлющего стратегического партнерства, а теперь и союзничества. Он прекрасно понимал, будучи мудрым, прозорливым, дальновидным политиком, важность отношений с Россией и был инициатором, «двигателем» многих важных совместных начинаний. Достаточно отметить его личный вклад в разработку Договора 1997 г. о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности, который и стал первой ступенью к нынешней Декларации о союзническом взаимодействии между Российской Федерацией и Азербайджанской Республикой.

Мы отмечали, что Г.А.Алиев сыграл по-настоящему объединительную роль для наших государств и народов уже в их новом качестве, после исчезновения Советского Союза. Договорились приурочить к столетию со дня его рождения целый ряд мероприятий, включая выставку в Москве, заседание межпарламентской комиссии. Обширная программа мероприятий предусмотрена в столицах и на региональном уровне.

Сегодня, опираясь на богатейшее интеллектуальное и практическое наследие Г.А.Алиева, между нашими президентами достигнут беспрецедентный уровень взаимного доверия. Они сообща задают ритм слаженной работе министерств, ведомств, парламентским контактам, сотрудничеству по линии регионов, молодежи. В прошлом году состоялось два молодежных форума – в Азербайджане и в Российской Федерации. Действуют дорожные карты по развитию отраслевого взаимодействия.

Безусловно, не будем останавливаться на достигнутом. Именно этому и был посвящен нынешний визит. У отношений действительно богатый, неисчерпаемый потенциал. Россия входит в тройку ведущих торговых партнеров Баку, при этом занимает первое место по импорту продукции не углеводородного сектора. В прошлом году товарооборот заметно вырос и по всем прикидкам (еще предстоит «подбить» окончательные статистические итоги) составит рекордные 4 млрд. долларов.

В наших планах реализация масштабных совместных проектов, имеющих не только региональное, но и глобальное измерение. Прежде всего это дальнейшее расширение международного транспортного коридора «Север – Юг», включая, как вам хорошо известно, участок Решт – Астара.

К концу десятилетия Азербайджан может стать транзитной территорией для ежегодных перевозок до пятнадцати миллионов тонн товаров и грузов. Еще предстоит решить ряд логистических, технических, финансовых, юридических вопросов. Необходимая для достижения успеха политическая воля и мотивация присутствуют. Это в очередной раз подтвердили президенты наших стран. Налицо интерес других стран, которые будут задействованы в этом проекте или которые хотят включиться в него в качестве инвесторов. Это значит, что успех гарантирован.

Расширяется сотрудничество в сфере энергетики. ПАО «Газпром», ПАО НК «Роснефть», ПАО «Лукойл» участвуют в совместных нефтегазовых проектах. У них есть задумки на перспективу об укреплении потенциала. Будем содействовать воплощению этих планов в жизнь.

Координируем усилия России и Азербайджана по каспийской проблематике. Совместно работаем над развитием хозяйственной активности на Каспии в русле итогов шестого Каспийского саммита в Ашхабаде в июне 2022 г. В рамках двухгодичного плана консультаций между министерствами иностранных дел России и Азербайджана каспийской проблематике уделяется особое внимание. Договорились активно работать на этом направлении.

Россия заинтересована в мирном, стабильном и процветающем Южном Кавказе. В связи с этим активно работаем в пользу примирения двух братских нам народов: азербайджанского и армянского. Д.А.Байрамов уже упомянул, что осенью 2020 г. в рамках личных контактов Президента России В.В.Путина с руководителями Азербайджана и Армении была достигнута договоренность о прекращении вооруженного противостояния в Карабахе. Согласованный тогда документ и последующие трехсторонние заявления на высшем уровне обеспечивают прочный фундамент нормализации отношений между Баку и Ереваном.

Проделана большая работа. Российский миротворческий контингент обеспечивает безопасность в зоне своей ответственности. Начался процесс разблокирования транспортных коммуникаций, делимитации границ, продолжаются переговоры по выработке мирного договора между Азербайджаном и Арменией. Готовы, как и договаривались наши руководители, оказывать содействие по всем этим направлениям. Не имеем ничего против того, чтобы другие стороны помогали решить все эти вопросы, прежде всего достижение договоренностей по мирному договору, при понимании, что это будет делаться искренне, исходя из заинтересованности в установлении прочного мира, обеспечении условий для дальнейшего развития всех народов.

Иногда создается впечатление, что некоторые внешние, внерегиональные игроки, предлагающие свои услуги, руководствуются не этими целями и рассматривают ситуацию, как повод для очередных геополитических игр не в пользу всеобщей выгоды, а в своих интересах.

Убеждены, что наши партнеры, в том числе в Азербайджане, будут принимать решение самостоятельно и сделают выбор в соответствии со своим видением ситуации. Они прекрасно понимают риски, иногда появляющиеся в результате попыток политизировать и идеологизировать усилия по нормализации обстановки в регионе. Уверен, что выйдем на положительные результаты. Россия активно выступает за то, чтобы в усилиях принимали участие не только правительства и военные двух стран, но и парламентарии, эксперты, религиозные круги. Ценим, что Азербайджан разделяет эту позицию как важный инструмент создания правильной атмосферы.

Не менее важно исключить деструктивное вмешательство внешних игроков, не желающих видеть в перспективе устойчивую систему региональной безопасности, пытаются воздействовать на эти процессы.

В этой связи востребован и весьма перспективен формат консультативной региональной платформы «3+3», сформированной по инициативе Президента Азербайджана И.Г.Алиева. Его поддержали Президент Турции Р.Эрдоган и затем Президент России В.В.Путин. Формат включает три южнокавказские государства (Азербайджан, Армения и Грузия) и три их соседа (Россия, Турция и Иран). Пока проведено одно заседание данного механизма. Причем грузинские соседи воздержались от участия. Мы договорились, что всегда будем держать дверь для Тбилиси открытой. Это в полной мере сохраняет актуальность в контексте подготовки на данном этапе второго заседания.

Также работаем вместе с Азербайджаном и в других региональных форматах. Достаточно давно создан и успешно функционировал (по крайней мере до ковидного перерыва) трехсторонний формат на высшем уровне Россия-Азербайджан-Иран. Думаем, что у него неплохое будущее. Сейчас заинтересованы, чтобы иранские коллеги приняли необходимые меры с целью преодолеть последствия кровавого нападения на дипломатическую миссию Азербайджана. Будем стараться содействовать решению этого вопроса.

Говоря о разных форматах, не могу не упомянуть процесс евразийской интеграции. Видим здесь хорошие перспективы для нашего взаимодействия. Знаю, что эта тема уже обсуждалась или будет обсуждаться на вашей конференции. На днях, как мне сказал наш Посол России в Баку М.Н.Бочарников, здесь состоялось еще одно мероприятие – круглый стол по линии университетского взаимодействия. Премьер-министр Азербайджана А.Х.Асадов участвовал в предыдущем заседании глав правительств ЕАЭС в Бишкеке в 2022 г. В этом году межправсовет на уровне премьеров соберется летом в Сочи. Также направили приглашение руководителю правительства Азербайджанской Республики. Мне кажется, это полезно посмотреть, какие возможности для Азербайджана заложены в евразийских экономических процессах. Будем весьма заинтересованы в расширении таких контактов.

Еще один формат, о котором подробно говорили – Совещание по взаимодействию и мерам доверия в Азии. Оно на прошлогоднем саммите приняло решение о начале процесса преобразования этого совещания в полноценную международную организацию. У нас с Азербайджаном здесь близкие концептуальные подходы. Считаем этот процесс обещающим в контексте наличия потенциала для продвижения идей и практики евразийства, имею ввиду охват всего нашего континента. В отличие от ОБСЕ, которая остается западноцентричной и до сих пор не могла превратиться в полноценную организацию из-за жесткого противодействия этим попыткам со стороны западных стран, предпочитающим ее иметь в «размытом», «мутном» состоянии, позволяющем ей манипулировать. Думаю, процессы формализации той работы, которая была начата в рамках Совещания по взаимодействию и мерам доверия в Азии в контексте превращения его в организацию также открывает широкие возможности для нашего внешнеполитического и геоэкономического «творчества».

Хочу пожелать всяческих успехов. Рассчитываю, что помимо сборника (за который отдельная признательность) мы с Д.А.Байрамовым будем ознакомлены и с теми выводами, к которым вы придете. Обязательно Вам потом расскажем, какое они произвели на нас впечатление и как мы будем их использовать.

Россия. Азербайджан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 28 февраля 2023 > № 4331689 Сергей Лавров

MEPS: землетрясение в Турции повлияет на глобальную цепочку поставок стали

Как сообщает аналитическое агентство MEPS InternationalLtd., спрос на сталь в Турции рос, особенно в секторе недвижимости. Однако после разрушительного землетрясения, произошедшего 6 февраля, активность на рынке была приостановлена. Усилия по спасению как можно большего числа людей совершенно справедливо были главным приоритетом. В аварийно-восстановительных работах использовалось оборудование местных производителей и металлургов.

Порт Искендерун был серьезно поврежден, и входящие грузы, в том числе стальной лом, были перенаправлены. Может пройти несколько месяцев, прежде чем портовые операции вернутся в нормальное русло. Вся деятельность на данный момент сосредоточена на размещении выживших, которые были перемещены в результате землетрясения.

Несколько близлежащих сталелитейных заводов прекратили свою деятельность и объявили форс-мажор по контрактам со своими клиентами. Производство стали в стране сначала упадет. Это повлияет на предложение как внутри, так и за пределами Турции.

Экспорт готовой стали резко сократится. Турецкие поставщики ежегодно отгружали в среднем почти 20 миллионов тонн готовой стали по всему миру за последние пять лет. Значительная часть этого объема будет удалена из глобальной цепочки поставок.

Производство на многих турецких сталеплавильных предприятиях сократилось после повышения тарифов на электроэнергию в сентябре прошлого года. Заводы в стране искали способы сократить другие расходы, чтобы оставаться конкурентоспособными на местном и международном рынках.

Однако в конце 2022 года экспортные предложения готовой стали в Европу стали непривлекательными. Следовательно, было размещено мало заказов. Общий объем экспорта из Турции упал примерно на 50% в четвертом квартале прошлого года по сравнению с тем же периодом 2021 года. Первоначально это уменьшит влияние недавнего землетрясения на поставки в европейский стальной сектор. На долю ЕС приходится около 30% от общего объема турецкого экспорта в среднем за пять лет.

Арматура является крупнейшим по объему продуктом, экспортируемым из Турции, и станет одним из ключевых материалов, необходимых для восстановления после землетрясения. Более трети всей арматуры, экспортированной за последние четыре года, предназначалось для рынка Ближнего Востока. Ежегодно в этот регион от турецких поставщиков импортируется около 4 миллионов тонн готовой стальной продукции. Какая часть этого предложения будет потеряна, пока неизвестно, но необходимость замены потенциально более 2 миллионов тонн только арматуры в год почти наверняка подтолкнет мировые экспортные цены вверх.

Ожидается всплеск спроса на сталь в Турции, когда восстановительные работы начнутся в полном объеме. Китайские и другие недорогие азиатские поставщики попытаются увеличить объемы продаж в страну. Это, вероятно, сузит доступность на мировом рынке стали. В краткосрочной перспективе мы ожидаем, что сокращение доступности готовой стали из Турции, по крайней мере, частично ослабит текущее давление избыточного предложения в европейском и азиатском секторах сортового проката.

Стратегия политической конкуренции

Об особенностях перехода к многополярности и месте России в мировой истории

АРМЕН МАРТИРОСЯН

Преподаватель филиала МГУ имени М.В. Ломоносова в Ереване, ранее – заместитель министра иностранных дел Армении, чрезвычайный и полномочный посол во многих странах, постоянный представитель при ООН.

На состоявшемся в конце 2022 г. расширенном заседании коллегии Министерства обороны РФ президент России в своей заключительной речи отметил, что «после развала Советского Союза, который мы допустили своими собственными руками, нам почему-то казалось, что со дня на день мы станем частью этого так называемого цивилизованного мира. А как выяснилось, нас там не ждали, несмотря на все наши усилия и попытки…». Российский лидер по сути констатировал факт очередного отторжения России в истории её многовекового взаимодействия с Западом.

В послании Федеральному собранию, анализируя отношения России с Западом, Владимир Путин выдвинул более эмфатический вердикт, заявив, что «элиты Запада не скрывают своей цели: нанести… стратегическое поражение России… Это значит покончить с нами раз и навсегда… Мы именно так и всё это понимаем и соответствующим образом будем на это реагировать, потому что в этом случае речь идёт уже о существовании нашей страны».

Не будет преувеличением сказать, что указанная враждебность многих стран Запада к России не нова, и то, что мы сегодня наблюдаем – это скорее возврат к исторической норме. Могут оказаться правы те эксперты, которые утверждают, что европейский период в истории российской внешней политики близок к завершению. Предвестником такой развязки является практически прекратившийся диалог между Россией и «коллективным западом» в панъевропейских структурах.

В отличие от прошлого нынешнее крайне жёсткое противостояние России с «цивилизованным миром» протекает в условиях качественного перераспределения сил на международной арене. Неудавшаяся попытка глобализации либерального порядка подорвала легитимность иерархического мироустройства, установленного США после окончания холодной войны. Нынешнее обострение имеет системный характер, и, следовательно, основополагающий вопрос касается не только будущего миропорядка, но и места России в нём. Это косвенно признал и сам Владимир Путин, заявив в своём послании Федеральному собранию, что, «конечно, ситуация в мире после 1945 г. изменилась. Сформировались и быстро развиваются новые центры развития и влияния. Это естественный, объективный процесс, который нельзя игнорировать. Но недопустимым является то, что США стали перекраивать мироустройство именно только под себя, исключительно в своих собственных, эгоистических интересах».

Такой сценарий оспаривает значимость роли и места России в современной мировой истории. Ещё в 1815 г., в результате победы над Наполеоном, Россия закрепила за собой особую ответственность и прерогативы. После её признания как равной в целях сохранения своего привилегированного положения в «клубе великих держав» российские правители благосклонно отнеслись к политике европейского сотрудничества. Однако поражение в Крымской войне и последующее заключение довольно унизительного Парижского договора заставили Россию обратиться к «стратегии конкуренции», выразившейся в Большой игре с Британией на южных рубежах царской России и её соперничестве с Австро-Венгрией на Балканах. 130 лет спустя в результате окончания Второй мировой войны число великих держав реально сократилось до двух с образованием двухполюсного мира при главенстве США и СССР. Падение Берлинской стены и последующий развал Советского Союза привели к распространению американской гегемонии в Восточной Европе и попыткам утверждения соответствующих правил игры в мировой политике.

Вместе с тем уникальная история России, насыщенная войнами завоевания, подчинения и освобождения, способствовала укоренению парадигм, убеждений и мифов, закрепляющих её особый статус, права и привилегии. Всё это не могло не привести к формированию у России чувства исключительности и иерархического взгляда на мир и, не в последнюю очередь, одержимости ее правителей тем, как к ним относятся лидеры других крупных держав. Не случайно после определения в 2014 г. президентом США Бараком Обамой России как «региональной державы» некоторые эксперты международных отношений предрекли дальнейшую эскалацию российско-американских отношений. Последующее исключение России из G8 в марте 2014 г. стало ударом по имиджу России. Тот факт, что в 1997 г. Борис Ельцин согласился на неполноценное членство в этом «элитарном» клубе в качестве компенсации за решение о расширении НАТО на Восток, показывает, какое значение в российской политике придавалось признанию особого статуса страны.

Радикальные политические и социально-экономические реформы, предпринятые Россией с 1990-x, помимо прочего, были обусловлены искренним желанием её тогдашнего руководства видеть свою страну частью западного мира. Предпринятая Россией «стратегия политической мобильности», выразившаяся в подражании более продвинутым странам, и кажущаяся проницаемость границ «элитарного клуба» во многом предполагали копирование ценностей и практик этого «клуба» с целью получения доступа к его благам, правам и преимуществам.

Россия – не первая страна, соблазнившаяся этим. К «стратегии мобильности» в 1871 г. прибегала Япония. Стояла цель членства в «элитарном» клубе могущественных государств, чтобы избежать порабощения империалистическими державами, как это произошло с Китаем и Индией. В процессе реализации всеобъемлющих реформ Япония импортировала не только западные институты и технологию, но и ассимилировала некоторые элементы культуры и обычаев «цивилизованного мира». Для того, чтобы вывести Японию на уровень «страны первого ранга» реформаторы Мэйдзи переняли каноны западной бюрократии, системы организации образования и обороны, банковского дела и оказания почтовых услуг, юридические кодексы, а также одежду и манеры поведения за столом.

Однако, несмотря на явные достижения Японии по успешной локализации многих институтов западной цивилизации и демонстрацию своей военной мощи, Страна восходящего солнца продолжала рассматриваться Западом в качестве неравной. Отклонение участниками учредительной конференции Лиги Наций предложения Японии о включении статьи о расовом равенстве в Устав новой организации резко усилило милитаристские настроения японской политической элиты. Для обеспечения своего достойного статуса Япония прибегла к жёсткой силе. В 1946 г., говоря о причинах участия Японии во Второй мировой войне, бывший император Хирохито вспомнил об отказе ведущими западными державами предложения Японии о расовом равенстве.

Позже, в процессе интеграции побеждённой Германии в евроатлантические структуры, «элитарная» группа продемонстрировала максимальную проницаемость. При этом, возможно, не последнюю роль сыграли как общие религиозно-ценностные ориентиры западных держав-победителей и «претендента», так и убеждённость, что его новый статус подавит возможные реваншистские настроения немцев.

Некоторые догоняющие государства стремились к повышению своего статуса, обратившись к стратегии «политического творчества», что предполагает продвижение новых международных норм или моделей развития. Так, в разгар холодной войны премьер-министр Индии Джавахарлал Неру, югославский лидер Иосип Тито и президент Египта Гамаль Абдель Насер, не бросая вызов двухполярной системе, добились повышения статуса своих стран на международной арене, инициировав создание Движения неприсоединения, выступающего за нейтралитет, деколонизацию и отказ от применения силы как средства решения международных споров. Президент Франции Шарль де Голль также прибег к «стратегии творчества», подчёркивая при каждом удобном случае величие Франции и её независимость как от Соединённых Штатов, так и Советского Союза, но не бросая при этом вызова биполярному миропорядку.

Китай со времён правления Дэн Сяопина, благодаря продуманному сочетанию стратегий мобильности и творчества, предпочитает укреплять свой международный престиж и статус восходящей державы за счёт независимой внешней политики, прагматизма, продвижения собственной модели социально-экономического и политического развития и инициирования глобальных геоэкономических проектов, но при этом избегая военных союзов, воздерживаясь от применения растущей военной мощи и революционных преобразований.

После развала Советского Союза перед Россией встала проблема полного и равноправного участия в международном взаимодействии. Несмотря на то, что она как правопреемница СССР унаследовала традиционные маркеры бывшей супердержавы – ядерное оружие и постоянное членство в Совете Безопасности ООН – западное сообщество не восприняло её как равноправного партнёра. Особенно чувствительным для России являлся вопрос её равноправных отношений с США. Обеспечение на международной арене политического равенства с США было важной составляющей внешней легитимности и для советских лидеров.

Небезболезненная реализация Россией «стратегии политической мобильности» посредством проведения радикальных социально-экономических и политических реформ на основе рецептов «вашингтонского консенсуса» и других положений глобализирующегося неолиберализма, не обеспечив желаемых результатов, подвергла угрозе стабильность и порядок в стране.

Критическим фактором во внешнеполитической эволюции России и свидетельством пренебрежения её интересов стали бомбардировки НАТО в Югославии, расширение НАТО за счёт бывших членов Варшавского договора, а позже и бывших республик СССР. Оптимистические ожидания по интеграции с Западом сменились разочарованием, поскольку укоренилось представление о том, что к России отнеслись не как к равноправному партнёру, а как к побеждённой стране.

Опыт России 1990-х проиллюстрировал проблемы и ограничения «стратегии политической мобильности». Необходимость подражания и копирования западных институтов предполагали отношения «ученик – учитель» и часто шли вразрез с идентичностью России. Серьёзным препятствием для реализации указанной стратегии стала непроницаемость границ западной «элитарной» группы из-за сохраняющегося недоверия и культурно-ценностных различий. Различия в политическом устройстве сторон также углубило взаимное недоверие и дистанцировало их друг от друга.

Всё это побудило Россию не только критически пересмотреть «стратегию мобильности», но и прибегнуть к реализации «стратегии политической конкуренции», принявшей с конца февраля 2022 г. её наиболее экстремальную форму – военной эскалации. Бросив открытый вызов «коллективному Западу», Россия, по сути, выдвинула ультиматум на скорейший пересмотр нынешнего миропорядка, который перерос заложенную американцами гегемонистскую основу. Но назвать её таковой можно лишь условно: устройство постгегемонистского миропорядка уже несколько десятилетий является одним из наиболее актуальных вопросов современных международных отношений, циркулируют различные прогнозы относительно его будущего. Как отметил министр иностранных дел РФ Сергей Лавров, «установление многополярного мира в качестве общепризнанных основ дальнейшей работы международного сообщества – это длительная историческая эпоха».

Сегодня США ещё в состоянии предотвращать серьёзное изменение статус-кво. Созданные под эгидой Вашингтона экономические, торговые и финансовые режимы функционируют. Несмотря на имеющиеся разночтения со многими своими партнёрами относительно актуальных вопросов современных международных отношений, Соединённым Штатам пока удаётся консолидировать коллективный Запад и частично нейтрализовывать ведущих аутсайдеров «цивилизованного мира» от активной поддержки позиции России на международных форумах. Но не ясно, как поведут себя ведущие восходящие страны в условиях дальнейшей военной эскалации.

Воплотят ли они свои растущие амбиции в рамках действующей иерархической системы или примут активное участие в её демонтаже, зависит от многих взаимосвязанных факторов. В частности – в значительной степени – и от готовности самих Соединённых Штатов согласиться на реформирование международного порядка, чтобы сделать его более инклюзивным, менее иерархическим и пронизанным более сложными и согласованными формами сотрудничества. Степень дивергенции восходящих государств относительно складывающегося глобального устройства также является обстоятельством, которое определит ход трансформации миропорядка. Последнее, в свою очередь, во многом зависит от желания и готовности Китая, Индии, Саудовской Аравии и Турции включиться в активный пересмотр международной архитектуры.

России предстоит ответить на серьёзнейшие вызовы в условиях, когда трансформация международного порядка будет, скорее всего, основана не на взаимопонимании, а на силовых отношениях между ведущими центрами влияния. При таком стечении обстоятельств учреждение миропорядка, подобного ялтинско-потсдамскому, становится всё нереальнее.

В конце 1960-х американский ядерщик и системный аналитик Герман Хан, отметив стабильность существующего биполярного мира, предсказал, что многополярный мир также будет достаточно стабильным. Проблема, по его мнению, заключается в характере переходного процесса, который будет неустойчивым и очень трудным.

Россия. Армения. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 28 февраля 2023 > № 4313688 Армен Мартиросян

Сильные позиции

о самом важном в послании президента и о ситуации на фронте

Сергей Переслегин

«ЗАВТРА». Сергей Борисович, что бы вы хотели отметить в послании Владимира Путина Федеральному Собранию? Насколько оно соответствовало вашим ожиданиям?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Несмотря на то, что выступление Владимира Путина было обращено как к внешним противникам, так и внутрь страны, сложилось впечатление, что в большей степени оно несёт чёткий сигнал именно нашим внешним недоброжелателям. Тема капитуляции Запада перед Россией в послании президента прозвучала даже сильнее, чем ожидалось. Посыл его очевиден: Россия ведёт свою собственную политику – внутреннюю и внешнюю, военную и экономическую, культурную и цивилизационную. И нам безразлично, как на это будет реагировать Запад: продолжит ли он войну, или начнёт искать варианты взаимных контактов с Россией. И это даже не предложение противнику сдаться, а, скорее, констатация того, что экономическая война нами выиграна, а проблемы и точка зрения противника нас не очень заботят.

Принципиально важно, что в послании прозвучало заявление о приостановке участия России в договоре о СНВ по причине вовлечённости США в конфликт на Украине. Данный шаг можно рассматривать не только как предостережение Западу. Он важен и в связи с озвученными Путиным проектами по развитию логистических коридоров. Президент дал понять, что любые негативные действия со стороны Запада приведут к мгновенной реакции России. И это будет не просто ответ на угрозу, а собственная стратегия действий. С этой точки зрения приостановка работы ДСНВ – мера не столько военная, сколько экономическая.

Владимир Путин заявил, что идущие перемены необратимы. В ответ на бесконечные обвинения в адрес России он дал чёткую оценку действиям Запада, который стремится прикрыть собственные преступления словами о демократии и свободах, а также повсеместным насаждением «неолиберальных и тоталитарных по своей сути ценностей».

Ещё мне понравилась мысль о том, что поставки на Украину дальнобойных западных систем вынуждают нас отодвигать угрозу от наших границ всё дальше и дальше. А если учесть, что некоторое время назад президент говорил о воссоединении народов, то намёки здесь довольно прозрачны.

«ЗАВТРА». Что именно понимается под выигранной экономической войной?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Выступление президента, по сути, есть официальное заявление о том, что экономическая агрессия Запада успешно отражена Россией. И дальнейший маршрут отечественной экономики – это уже её собственное развитие, выходящее за рамки контрмер. Здесь президентом были сказаны довольно интересные вещи. Управление экономикой осуществлялось в ситуационной логике, что означает работу прогностического кольца: прогноз – стратегия – мгновенное действие. Путин отметил, что именно этим обуславливается успешность экономического ответа на западные санкции. Уровень наших потерь за год составил 2,4% ВВП при прогнозируемых – свыше 20%. Это действительно говорит о выигрыше в экономической войне.

Вообще в послании много говорилось о нашей экономической модели. И я вижу, что здесь мы сталкиваемся с тем, что пока не найдено её точное название. За неимением лучшего я буду использовать слово «солидаризм». Речь идёт о том, что у нас будет открытый рынок, но с довольно сильным государственным управлением, приоритетом внутреннего рынка над внешними, с доминированием патриотизма над глобализацией. Это всё характерно для солидаризма, но использовать этот термин сегодня неправильно, поскольку он утвердился за политико-экономическими решениями 30-х–70-х годов прошлого века. А в наши дни – это другое решение, поскольку в его основании лежит принципиально иная экономика. Необходимо этому найти чёткое определение.

Путин отметил, что в России создаётся новая индустрия. И особенно это касается новых российских регионов, в том числе Донбасса. Здесь я вспоминаю свою работу в Донецке 14 лет назад. Тогдашняя украинская власть видела, что Донбасс находится в критической ситуации и нуждается в восстановлении своего потенциала. Но выполнить это Украина была не в состоянии – ни до Майдана, ни после. Сейчас ту же задачу ставит перед собой Россия: восстановление промышленных предприятий, портов и инфраструктуры. Надеюсь, что у нас всё получится.

В послании много говорилось и о сельском хозяйстве, что опять заставляет нас вспомнить про фазовый кризис и про то, что Россия чувствует себя значительно более подготовленной к нему относительно других стран мира.

Владимир Путин рассказал о том, в каких направлениях будет вестись партнёрская работа государства, регионов и отечественного бизнеса, уделил особое внимание строительству новых логистических коридоров. В частности, Северного морского пути и международного коридора «Север – Юг». Вложение денег в эти проекты означает, что наш макрорегион, безусловно, включает Иран и выход к Персидскому заливу. Это теперь уже совершенно ясно.

Происходящее на Западе глава государства назвал настоящей духовной катастрофой. «Элиты, прямо надо сказать, просто сходят с ума, и это, похоже, уже не лечится. Но это их проблемы, а мы обязаны защитить наших детей, и мы сделаем это: защитим наших детей от деградации и вырождения». Президент проецирует безумие западных элит и на российских «национал-предателей, у которых во все времена один и тот же яд презрения к своему собственному Отечеству». Довольно чётко был дан ответ на вопрос, что с ними делать. Охоты на ведьм не будет. Наказывать станут тех, кто участвовал в диверсионных действиях, совершал правонарушения. А по отношению к тем, «кто сделал шаг в сторону», мы не будем вводить запрет на въезд в Россию, на работу и т. д. Пусть они сами с этим как-то живут. Считаю, что это довольно сильная конструкция, хотя не всем она может понравиться.

Очень важно, что Владимир Путин в послании поблагодарил весь народ России. Это, безусловно, отсыл к двум важным точкам Великой Отечественной войны, в начале которой Иосиф Сталин произнёс слова «Всё для Победы!», ставшие лозунгом, с которым Советский Союз выиграл войну. А по её завершении генералиссимус обратился со словами благодарности к народу победившей страны и произнёс знаменитый тост.

«ЗАВТРА». Вы как-то говорили о том, что одной из внутренних задач СВО является смена олигархического режима. Нашли ли вы подтверждения своим мыслям в речи Путина?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Президент фактически полностью подтвердил их. Он сказал понятную фразу: «Никто из простых граждан страны не пожалел тех, кто потерял свои капиталы в зарубежных банках, кто лишился яхт, дворцов за рубежом». Путин отметил, что для Запада они второсортные чужаки, но при этом и внутри страны они воспринимаются точно так же. Это сильная позиция. Потому что новый экономический режим, обозначенный президентом, – это точно не режим олигархов. И об этом тоже было сказано.

Важным в послании было указание на то, что Россия – это самобытная цивилизация. Собственный цивилизационный характер страны предопределяет и созидание своей культуры.

В выступлении главы государства я бы отметил и следующие пункты. Для меня было любопытно упоминание замкнутого цикла в экономике и экологии. Также Путин указал на необходимость возвращения «к традиционной для нашей страны базовой подготовке специалистов с высшим образованием», отмену бакалавриата в его прежней форме, создание новой системы управления образованием, которую Народный фронт должен взять под контроль, поддержание свободы творчества и амбициозных целей учёных. Говорил президент и о поддержке муниципалитетов в рамках 131-ФЗ («Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ»). Дело в том, что в российской системе прогнозирования очень сложные принципы взаимодействия 172-ФЗ («О стратегическом планировании в РФ») и 131-ФЗ. Но поскольку последний фактически не работал, то теперь, надеюсь, ситуация изменится.

«ЗАВТРА». О чём не было сказано?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. О необходимости трансформации российской элиты – культурной, научной, военной, экономической, политической – говорилось мало и в очень аккуратных выражениях.

Не было и серьёзной критики финансового блока. Напротив, указывалось, что его стараниями у нас сохранилась минимальная инфляция и нормальное функционирование денежной системы.

В целом это было взвешенное выступление президента, базовое содержание которого – отражение экономического блицкрига противника и создание новой модели экономики.

«ЗАВТРА». Если перейти непосредственно к ситуации вокруг Украины, можем отметить очередную просьбу Владимира Зеленского, высказанную в Европарламенте в рамках саммита ЕС в Брюсселе, о поставках вооружений для «незалежной» и скорейшего предоставления ей членства в Евросоюзе. Он нашёл поддержку у Эммануэля Макрона и Олафа Шольца и даже услышал заветные слова, что Украина – часть большой европейской семьи. Других, более оригинальных высказываний на форуме не было. Но всё же, затянув пояса, европейские страны продолжают направлять серьёзную военную помощь ВСУ. Есть ли вероятность, что в будущем Запад не ограничится только техническими поставками? Как в связи с этим вы оцениваете текущее положение дел на фронте?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Понятно, что тонкости, позволяющие по-настоящему давать прогнозы развития событий, обе стороны конфликта максимально скрывают. Тем не менее, по имеющимся данным, ситуация в районе Артёмовска (Бахмута) выглядит для Киева всё сложнее. С моей точки зрения, последнюю возможность удержать этот населённый пункт Украина потеряла, когда её контратака против постепенно продвигающихся фланговых российских групп не вышла даже в тактическую зону обороны, несмотря на то что ВСУ имеют почти идеальные американские разведданные. Бои проходили в неудачно выбранном месте и направлении.

Конечно, можно сказать, что украинцы так поступают намеренно. Но есть объективные вещи, от которых трудно отмахнуться: эта контратака им нужна. Ситуация со снабжением гарнизона становится всё хуже, при этом он находится под огневым воздействием российских войск с трёх направлений, не считая воздуха. Это тот случай, когда планы планами, а украинским войскам явно и срочно нужна помощь, чего, судя по всему, командование сейчас не в состоянии обеспечить. На контрудар сил у ВСУ фактически нет, и их боеспособность недостаточно высока для серьёзного штурма.

Из этого можно сделать вывод, что весеннего наступления Украины не будет – ни до, ни после получения танков от Европы. К такому выводу приходят и израильские, и турецкие, и британские, и американские военные эксперты, которые к тому же начали публиковать и очень жёсткое для ВСУ соотношение потерь как в живой силе, так и в технике.

Замечу, что даже в украинских документах всё чаще весеннее контрнаступление рассматривается как предельное. Как некая теоретическая вероятность, которую можно реализовать, но исключительно опираясь на западную помощь. Именно с этим Зеленский ездил в Европу, где говорил не только о поставках боевой техники, но прежде всего о нехватке боеприпасов для ВСУ. Похоже, у них действительно в резерве недостаточно снарядов, которые крайне нужны – либо для собственного наступления, если Украина на него ещё рассчитывает, либо для того, чтобы отбить следующие серьёзные атаки России. При этом с нашей стороны наносятся регулярные ракетные удары по переднему краю, по объектам в ближнем и глубоком тылу противника. То есть российское командование чётко фиксирует, что у нас с боеприпасами всё нормально.

«ЗАВТРА». Не недооцениваем ли мы противника? Ведь оборона Украины не расстроена, украинские войска не собираются бросать оружие и сдаваться.

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Но верно и то, что в последнее время ВСУ всё меньше проявляют активность и всё больше переходят к позиции удержания перенапряжённой линии фронта. Этим можно заниматься достаточно долго, но передний край, находящийся в таком положении, рано или поздно рухнет. Это вопрос не физического изменения соотношения сил, а проблема психологических перемен в ощущении данной войны.

Сейчас ситуация выглядит так: Россия перехватила инициативу и продолжает давление, которое Украина сдерживает. Да, боевой дух украинцев достаточно высок. Они надеются, что ситуацию на фронте для них может изменить внезапная значительная помощь Запада – и это не наёмники, а дивизии регулярной армии одной из стран НАТО. Если этого не произойдёт, то в конечном итоге с ВСУ случится то же, что с германской армией осенью 1918 года: в какой-то момент времени она просто перестала воевать, потому что в этом не было больше никакого смысла. Даже длительная упорная оборона на окончательный результат войны всё равно не окажет никакого влияния. Между блестящим наступлением немцев весной 1918 года и их безвольным отступлением в сентябре-ноябре прошло несколько месяцев, но за это короткое время великолепнейшая и побеждающая армия превратилась в понуро отступающую, сдающую позицию за позицией – хотя у неё не закончились ни снаряды, ни пушки, ни солдаты. Но ушло желание воевать. Поэтому сейчас Зеленский прилагает огромные усилия к тому, чтобы так же не произошло с ВСУ.

«ЗАВТРА». А Европа готова к прямому участию в этой войне?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. На этот вопрос нельзя ответить однозначно. В ЕС всё больше списывают Украину со счетов. Она своё дело сделала – продемонстрировала необходимость войны Европы с Россией, дала повод для этого и пример её ведения.

«ЗАВТРА». Хватит ли у них сил начать настоящую горячую войну?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Вероятнее всего, у Польши хватит. Но даже насчёт Германии я не был бы так в этом уверен. Нужно иметь в виду, что количество переданных вооружений Украине довольно велико. Из-за этого ВСУ вкупе с европейцами ждёт позиционный фронт, и к этому Европа также в полной мере не готова. В этой ситуации ЕС объясняет Украине, что та, безусловно, является частью Европы и защищает европейские позиции, поэтому её не бросят на произвол судьбы и прочее, но такая риторика является, скорее, прикрытием прекращения серьёзной помощи украинцам: во-первых, нет возможности, во-вторых, уже нет большого желания.

Фактически Европа сейчас задаётся вопросом: действительно ли войну с Россией, если она неизбежна, нужно вести на выдвинутой украинской позиции? Если участия в боевых действиях можно избежать, то не является ли Украина для этого адекватной ценой? При этом, конечно, не только Польша, но и многие другие страны обсуждают поствоенную судьбу «незалежной» – и точно не в рамках её границ по состоянию на 1991 год.

«ЗАВТРА». Украина в любом случае не останется в выигрыше?

Сергей ПЕРЕСЛЕГИН. Здесь можно вспомнить Крымскую войну 1853–1856 годов, которую Россия проиграла, а союз Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства – выиграл. В итоге для Великобритании всё закончилось хорошо, она по меньшей мере на 50 лет стала мощнейшей империей, сравнимой с Римской. Сардинское королевство в войне потерь практически не имело и по её окончании никаких серьёзных дивидендов не получило. Франции, проигравшей вскоре Франко-Прусскую войну, было не до былых побед. Турки в Крымской войне не одержали никаких реальных побед, зато потерпели множество поражений. В итоге Турция, хоть и являлась страной-победителем, но по итогам войны утратила свою цивилизационную самостоятельность и на следующие два цикла развития, до победы младотурок, фактически перестала быть субъектом мировой политики и истории.

Такой получился интересный результат победы союзников над Россией. Его можно рассматривать как некую формулу: если в ходе коалиционной войны слабейшая сторона проиграла свои конкретные локальные сражения, то она является проигравшей и теряет историческую субъектность. При этом сторона, потерпевшая поражение, как ни странно, может её сохранить.

Поэтому для Украины крайне невыгодна победа Европы над Россией. В этой ситуации она, безусловно, теряет цивилизационный приоритет. Но для неё так же невыгодна победа России над Европой. Украине нужно было своевременно разменять своё участие в войне на сохранение субъектной позиции в политике и истории, но этого не произошло.

Беседовала Наталья Луковникова

США. Украина. Евросоюз. НАТО. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция. Госбюджет, налоги, цены > zavtra.ru, 28 февраля 2023 > № 4306800 Сергей Переслегин

Последняя речь Джорджа Сороса

войны «открытого общества» и климат как участник конфликта

Александр Дугин

Соросовский завет

16 февраля 2023 года Джордж Сорос, один из главных идеологов и практиков глобализма, однополярности и сохранения западной гегемонии любой ценой, выступил в Германии на Мюнхенской конференции по безопасности (Munich Security Conference) с речью, которую можно назвать эпохальной. 93-х летний Сорос суммирует ситуацию, в которой он оказался в конце своей жизни, целиком посвященной борьбе «открытого общества» против его врагов, «закрытых обществ», по заветам его учителя Карла Поппера. Если Ф. Хайек и К. Поппер – это Маркс и Энгельс либерального глобализма, то К. Поппер -- его В. Ленин. Сорос выглядит подчас экстравагантно, но в целом он открыто проговаривает то, что потом становится главными трендами мировой политики. Его мнение гораздо важнее, чем невнятное бурчание Байдена или демагогия Обамы. Все либералы и глобалисты в конце концов делают именно то, что говорит Сорос. Он и ЕС, и МИ-6, и ЦРУ, CFR, и Трёхсторонняя комиссия, и Макрон, и Шольц, и Бербок, и Саакашавили, и Зеленский, и Санду, и Пашинян и вообще почти все, кто так или иначе стоит за Запад, либеральные ценности, Постмодерн и так называемый «прогресс». Сорос важен. А эта речь является его посланием «Федеральному Собранию» мира, то есть наказ всей бесконечной агентуре глобалистов – как спящих, так и пробудившихся.

Сорос начинает с того, что ситуация в мире сложилась критическая. В ней он сразу выделяет два главных фактора:

· столкновение двух типов правления («открытое общество» против «закрытого общества») и

· изменение климата.

О климате мы поговорим позднее, темой климата он и заканчивает свою речь, а вот столкновение двух типов правления, по сути, двух «лагерей», сторонников однополярного мира (как сам Сорос, а также Шваб, Байден, евро-бюрократия и их региональные сателлиты, вроде террористического режима Зеленского) и сторонников многополярного мира, занимает основную часть его речи. Рассмотрим тезисы Сороса по порядку.

Открытое и закрытое: фундаментальные дефиниции

Сорос дает определения «открытому» и «закрытому» обществам. В первом Государство защищает свободу индивидуума. Во втором – индивидуум служит интересам Государства. Теоретически это соответствует оппозиции западной либеральной демократии и традиционного общества (каким бы оно ни было). Кроме того, в международных отношениях (МО) это точно соответствует полемике между либералами в МО и реалистами в МО. На уровне геополитики этому соответствует противостояние «цивилизации Моря» и «цивилизации Суши». Цивилизация Моря – это торговое общество, олигархия, капитализм, материализм, техническое развитие и идеал эгоистического плотского наслаждения. Это либеральная демократия, построение политики снизу, и разрушение всех традиционных ценностей – религиие6 государства, сословий, семьи, нравственности. Символом такой цивилизации является древний финикийский Карфаген – полюс огромной колониальной грабительской рабовладельческой империи, с поклонением Золотому тельцу, кровавыми культами Молоха, принесением в жертву младенцев. Карфаген – это и есть «открытое общество».

Ему противостоял Рим – цивилизация Суши, общество, основанное на чести, верности, сакральных традициях, героизме служения и иерархии, доблести и преемственности древним поколениям. Римлянине поклонялись светлым отеческим богам Неба и с брезгливостью отвергали кровавые хтонические культу морских пиратов и купцов. Можно считать это прообразом «закрытых обществ», верных корням и истокам.

Сорос – это (пока ещё) живое воплощение либерализма, атлантизма, глобализма и талассократии («власти посредством Моря»). Он однозначно за Карфаген против Рима. Его формула, симметричная поговорке римского сенатора Катона Старшего «Карфаген должен быть разрушен», звучит так: «Нет, это Рим должен быть разрушен». В наших исторических обстоятельствах речь идет о «Третьем Риме». То есть о Москве. Сказано -- сделано. И Сорос создает искусственную оппозицию в самой России, организует и поддерживает русофобские режимы, партии, движения, враждебные властям неправительственные организации во всех странах СНГ. «Рим должен быть разрушен». Ведь «Рим» -- это «закрытое общество», а «закрытое общество» -- враг «открытого общество». А врагов уничтожают. Иначе они уничтожат вас. Простая, но ясная логика, которой и руководствуются либеральные глобалистские элиты Запада и их «прокси»- филиалы во всем человечестве. А те на самом Западе, кто не согласен с Соросом, например, Дональд Трамп и его избиратели, немедленно объявляются «нацистами», дискриминируются, «отменяются» («cancel”). Причем, «нацисты» в понимании Сороса -- это только те, кто против него. Если украинский террорист со свастикой и руками по локоть в крови выступает против Рима, он больше не «нацист», а просто: «они же дети». А кто за Рим – тот точно нацист. Что Трамп, что Путин, что Си Цзиньпин. Двойная манихейская логика, но именно ею руководствуются современные глобальные элиты.

Те, кто колеблется

Расчертив два лагеря, Сорос обращается к тем режимам, которые находятся посредине – между близким его сердцу Карфагеном (США и саталлиты) и ненавистным Римом ( Москвой и сателлитами). Таковы Индия Моди, с одной стороны, вступившая в атлантистский альянс QUAD (Карфаген), а с другой -- активно покупающая русскую нефть (сотрудничество с Римом).

Такова же Турция Эрдогана. Турция и член НАТО, и одновременно, жестко расправляется с курдскими террористами, которых Сорос активно поддерживает. Эрдоган должен был бы, по его представлениям, своими руками разрушать свое государство -- тогда бы он был полностью «хорошим парнем», то есть на стороне «открытого общества». А пока что он, что Моди - «нацисты наполовину». Ненавязчиво Сорос предлагает свергнуть Моди и Эрдогана и устроить в Индии и Турции кровавый хаос. Так «полузакрытые-полуоткрытые» общества станут полностью «открытыми». Не удивительно, почему Эрдоган не прислушивается к подобным советам, а если и слышит их, то поступает прямо наоборот. Начинает понимать это и Моди. Но не столь остро.

Такой же выбор между рабской покорностью глобальной либеральной олигархии, то есть «открытому обществу» и сохранением суверенитета и участием в многополярных блоках (таких, как БРИКС) под угрозой кровавого хаоса в случае неповиновения глобалистам, Сорос предлагает сделать недавно переизбранному левому президенту Бразилии Инасио Луле. Он проводит параллель между восстанием трампистов 6 января 2021 года в Вашингтоне и беспорядками сторонников Жаира Больсонару 8 января в Бразилии. Сорос предупреждает Лулу: «Поступай как Байден, и Карфаген тебя поддержит. Иначе…» Так как Сорос известен активной поддержкой «цветных революций» (в пользу «открытого общества») и прямой помощью террористам всех мастей, лишь бы они атаковали Рим, то есть « закрытые общества », его угрозы не пустые слова. Он способен свергать правительства и президентов, обрушивать национальные валюты, развязывать войны и осуществлять государственные перевороты.

Украина: главный форпост либеральной гегемонии в борьбе с многополярностью

Далее Сорос переходит к войне на Украине. Здесь он утверждает, что Украина к осени 2022 года почти выиграла войну против России, которую, на первом этапе, видимо, глубоко законспирированные агенты Сороса в самой России сдерживали в отношении давно назревших решительных действий со стороны Кремля. Но после октября что-то пошло для Карфагена не так. Рим провел частичную мобилизацию, приступил к уничтожению промышленной и энергетической инфраструктуры Украины, то есть начал воевать по-настоящему.

Особенно Сорос останавливается на фигуре Евгения Пригожина и группе «Вагнер». Он-то и стал, по мнению Сороса, решающим фактором, переломившим ситуацию. Тут стоит задаться вопросом: если относительно небольшое ЧВК, взявшееся воевать «как следует», смогло изменить баланс в великой войне «закрытых обществ» «против открытых» ( а это предполагает мировой масштаб ведения боевых действий в дипломатии, политике, экономике и т.д.), то кто возглавляет собственно российскую армию как таковую? Хотелось бы верить, что Сорос в погоне за яркими символами не прав. Но, увы, он слишком часто прав. Более того, он знает, на что способна пусть небольшая, но сплоченная группа пассионариев. С опорой на такие группы Сорос не раз осуществлял перевороты, выигрывал воины и свергал неугодных политических лидеров. И когда такие пассионарии оказываются на стороне Рима, приходит время беспокоиться самому Карфагену.

Далее Сорос анализирует объем военной поддержки Киеву со стороны Запада и призывает увеличивать его настолько, насколько это потребуется для того, чтобы разгромить Россию окончательно. Это и была бы решающая победа «открытого общества» -- венец дела жизни Сороса и достижение главной цели глобалистов. Сорос прямо говорит: что цель войны на Украине – «уничтожение Русской Империи» (the dissolution of the Russian empire). Для этого надо собрать все силы и заставить все государства СНГ, прежде всего, прямо зависящую от Сороса Майу Санду, включиться в войну с Россией. Пригожина при этом надо устранить, а его противников – и внутренних, и внешних -- поддержать.

Китай и аэростат, который всё испортил

Сорос переходит ко второму злейшему врагу – Китаю, ещё одному «закрытому обществу». Сорос полагает, что Си Цзиньпин допустил стратегические ошибки в борьбе с ковидом (наверняка изготовленным и внедренным в человечество по прямому указанию самого же Сороса и его единомышленников из «открытого общества», чтобы сделать его еще более открытым для Big Pharma). Сорос оценивает позиции Си Цзиньпина как ослабевшие и считает, что, несмотря на некоторое улучшение отношений с Вашингтоном, история со сбитым китайским аэростатом приведет к новому охлаждению в отношениях. Тайваньский кризис заморожен, но не решен. Если же справиться с Россией, то и Китай перестанет быть непроходимым препятствием для «открытого общества». И там можно начать «цветные революции»: этнические восстания, государственные перевороты и террористические акты – Сорос это умеет, и наверняка, научил тех, кто останется после того, как сам он уйдет.

Трамп как выразитель «закрытого общества»

В самих США Сорос обрушивается с проклятиями на Трампа, которого он считает представителем «закрытого общества», взявшим на вооружение ролевую модель Владимира Путина.

Сорос мечтает, что ни Трамп, ни Де Сантис не будут выдвинуты в президенты в 2024 году, но свои мечты он, как всегда, будет подкреплять действиями. Это очередная черная метка от Мирового Правительства, посланная Республиканцам.

Сорос как глобальный практик

Вот какова карта мира, согласно уходящему в мир иной Джорджу Соросу. Он почти за 100 лет своей жизни приложил немало усилий, чтобы сделать ее именно такой. Сыграл он свою роль в разрушении социалистического лагеря, в антисоветской революции 1991 года, в разрушении СССР и наводнению правительств новых постсоветских стран своими агентами. А в 1990-е годы он полностью контролировал российских реформаторов и правительство Ельцина, которые громогласно присягнули тогда «открытому обществу». Да, приход Путина вырвал у него окончательную победу. И когда это стало очевидно, Сорос содействовал превращению Украины в агрессивный русофобский нацистский зверинец. Немного расходится с либеральными догмами «открытого общества», но в борьбе со столь опасным «закрытым обществом» как Русская Империя, и это сгодится.

Все решается на Украине, считает Сорос. Если Россия выиграет, это отбросит «открытое общество» и глобальную либеральную гегемонию далеко назад. Если падет, то горе проигравшим. Дело Сороса тогда победит окончательно. Это геополитическое резюме.

Генерал «потепление»

Но в самом начале речи и в самом конце ее Сорос обращается к ещё одному фактору, который представляет собой угрозу «открытому обществу». Это климатические изменения.

Каким образом они оказались поставленными на одну доску с большими геополитическими и цивилизационными трансформациями, конфликтами и столкновениями, остроумно объяснено в одном тг-канале – «Экспликация». Приведем оттуда это объяснение целиком.

«16 февраля 2023 года глобальный спекулянт, фанатичный последователь экстремистской идеологии «открытого общества» Джордж Сорос выступил в Германии на форуме, посвященном проблемам безопасности, с программной речью. Большая ее часть была посвящена вопросам геополитики и жесткого противостояния однополярного глобалистского либерального миропорядка с тем, что Сорос и мировые элиты называют «обществами закрытыми». […]

Меня заинтересовало, однако, как эти геополитические построения связаны по смыслу с проблемой глобального потепления, с которой Сорос начал и чем закончил свою речь. Соединив все воедино, я пришла к следующему заключению. Таяние льдов Антарктики и Арктики, наряду с Путиным, Си Цзиньпином, Эрдоганом и Моди, является реальной угрозой открытому обществу, а климатическая повестка дня интегрируется напрямую в геополитический дискурс и становится участником великого противостояния.

На первый взгляд – это какая-то несуразность. Как гипотетическое глобальное потепление (даже если признать его действительным) может быть причислено к врагам глобалистов, и даже получить статус «угрозы номер 1», поскольку первым по значимости Сорос объявляет таяние льдов и лишь вторым -- Путина в Кремле и российские войска на Украине.

Здесь речь может идти о следующем. Вспомним, что геополитика учит о противостоянии «цивилизаций моря» и «цивилизаций суши». Соответственно, все главные центры атлантизма находятся в портовых городах, на побережье. Так было с Карфагеном, Афинами, Венецией, Амстердамом, Лондоном, а сегодня с Нью-Йорком. Этот закон распространяется даже на электоральную геополитику США, где голубые штаты, традиционно поддерживающие демократов, включая ультралиберальный Нью-Йорк, расположены вдоль обоих побережий, а более традиционные красные республиканские штаты, чья поддержка и привела к власти Трампа, главного врага Джорджа Сороса, составляют американский Хартлэнд.

Приблизительно так же дело обстоит и на других континентах. Именно «цивилизация моря» построила то «открытое общество», которое истово защищает Джордж Сорос, а «закрытые общества», ему противостоящие – это цивилизации Суши, среди которых и русско- евразийская, и китайская, и индийская, и латино-американская, и даже североамериканская (красные штаты). Так вот, если льды тают, то уровень мирового океана стремительно повышается. А значит, первыми, кто будет затоплен, окажутся именно полюса мировой талассократии - зона Римлэнда, береговые пространства, которые являются оплотом глобальной либеральной олигархии. В таком случае открытое либеральное общество, называемое также «жидким обществом» (Зигмунд Бауман), будет просто смыто с лица земли: останутся лишь «закрытые общества», расположенные на Хинтерлэнде -- на внутренних территориях континентов.

Потепление на Земле сделает многие холодные области, особенно в северо-восточной Евразии, благодатными оазисами. В Америке же останутся одни только штаты, поддерживающие республиканцев. Демократы утонут. И пока это не наступило, умирающий Сорос оглашает свой завет глобалистам: «сейчас или никогда: либо «открытое общество» побеждает сегодня в России, Китае, Индии, Турции и т.д., что позволит глобалистской элите спастись на континентах, переместившись во внутренние регионы, либо насиженным местам «открытого общества» придёт конец».

Только так можно объяснить одержимость изменениями климата в сознании глобалистов. Нет, они не сошли с ума! Ни Сорос, ни Шваб, ни Байден! Глобальное потепление, как когда-то «генерал Зима», становится действующим фактором мировой политики, и сейчас оно - на стороне многополярного мира».

Очень интересное объяснение. Мне самому оно в голову как-то не пришло.

Сорос как нейросеть и операционная система Рима

В заключении следует обратить внимание вот на что. К словам Джорджа Сороса, с учетом того, кто он, на что он способен и что он уже сделал, не следует относиться легкомысленно. Мол «старый финансовый спекулянт выжил из ума». Сорос не просто индивидуум, это - своего рода «Искусственный Интеллект» западной либеральной цивилизации. Именно на этом коде, алгоритме, и построена вся структуру глобальной западной доминации в XXI веке. Здесь идеология переплетена с экономикой, геополитика с образованием, дипломатия с культурой, спецслужбы с журналистикой, медицина с терроризмом, биологическое оружие с экологической повесткой, гендерные установки с тяжелой промышленностью и мировой торговлей. В лице Сороса мы имеем дело с операционной системой «открытого общества», где все ответы, ходы, шаги и стратегии заведомо запланированы. Новые вводные попадают в отлаженную систему, которая работает четко, как часы, а точнее, как суперкомпьютер, глобалистская нейросеть.

«Закрытое общество», то есть «мы», должно построить свою операционную систему, создать свои коды и алгоритмы. Не достаточно сказать Соросу и глобалистам «нет». Надо что-то провозгласить взамен. И столь же связное, системное, обоснованное, опирающееся на ресурсы и возможности. По сути, таким Анти-Соросом и является евразийство и Четвёртая Политическая Теория, философия многополярного мира и полноценная защита сакральной традиции, традиционных ценностей. Перед лицом Сороса надо не оправдываться, а нападать. Причем на всех уровнях и во всех сферах. Вплоть до экологии. Если Сорос считает, что глобальное потепление - это угроза, значит это глобальное потепление -- наш союзник, как когда-то им был «генерал Зима». Надо зачислить глобальное потепление – этот неопознанный гиперобъект – в ЧВК «Вагнер», и представить к награде.

Сорос, дайте денег! Позор российского либерализма

Приведу пример из моей единственной встречи с Соросом. В самом начале 1990-х годов меня пригласили на встречу с Соросом в один московский ДК. Сороса представлял либерал из газеты «Коммерсант» Максим Соколов и ещё какие-то невзрачные российские функционеры «Фонда Сороса». Встреча была посвящена презентации книги «Открытое общество и его враги» Карла Поппера, своего рода, «священного писания» Сороса, Байдена и всех современных либералов. Вначале в основном выступали сторонники Поппера. Но практически все говорили одно и то тоже, вообще никакого отношения к Попперу не имевшее, вроде: «Дорогой Джордж Сорос, дайте денег и как можно больше!» Вариацией было лишь: «Этому/этой не давайте, он/она-никто, лучше дайте мне!» Сорос почти заснул.

В самом конце дали микрофон и мне. Оказалось, что обсуждаемую книгу Поппера в зале прочел, наверное, только я. Не исключаю, что Максим Соколов тоже. Остальные только повторяли как заведенные: «Дайте денег, дайте денег». Таковы наши либералы. Не удивительно, что за это время они успели столько раз поменять свои идеологические позиции, что может закружиться голова. Где они сегодня в условиях СВО? Повсюду. И с той стороны, и с нашей. «Сорос, дайте денег!» легко сменилось на «Путин, дайте денег!». Но это не так важно.

Когда я высказал всё, что я думаю о несовместимости русских традиционных ценностей с индивидуализмом «открытого общества», Сорос проснулся и оживился. К его морщинистым щекам – уже тогда он был немолод – прилил румянец. Выслушав мою мини-лекцию, о том, что никогда в России либерализм не победит, что он будет отторгнут и растоптан, и мы вернемся на своей исконный русский путь и будем противостоять глобализму и западной гегемонии снова со всей отчаянной русской силой ( а закончил я патетически: «So go home, Mr. Soros! The earlier the better!”), Сорос взял заключительное слово. Он обратился к залу: «Насколько я знаю вашу русскую историю, - начал он, - революции начинают такие, как вы (он указал на большинство сидящих в зале), а заканчивают такие, как он (он указал на меня). Вы ни слова не сказали о Поппере, и кажется, единственный, кто прочитал «Открытое общество и его враги», оказался «врагом открытого общества» и просто меня послал куда подальше. В этом трагедия либерализма в России. Вы - про деньги, а он - про идеи. Но, надеюсь, что я ошибаюсь. и у вас что-то получится». Так или приблизительно так он закончил, и уехал в Венгрию.

Теперь его нет и не может быть не только в России, но и в Венгрии, а фонд «Открытое общество» признан «террористической организацией». Но ведь Сорос в целом всё правильно проанализировал. Власть была в руках либералов в 1990-е, и постепенно – почти незаметно - они её потеряли. А сегодня мы очевидно встаем на русский путь и воюем за многополярный мирпротив глобальной гегемонии «открытого общества». Ведь мы – Рим, а они – Карфаген.

Публикация: Katehon

США. Украина. Китай. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 28 февраля 2023 > № 4306667 Александр Дугин

Китай начал использование своего пассажирского самолета. Когда ждать российский МС-21?

Пассажирский C919 должен вылететь 28 февраля в 9:45 утра из Шанхая в Пекин и вернуться обратно. Насколько лайнер будет востребован и когда свои коммерческие перевозки начнет российский МС-21?

Первый С919 получил один из крупнейших китайских авиаперевозчиков China Eastern Airlines. Это магистральный авиалайнер вместимостью от 158 до 174 мест и дальностью полета до 5,5 тысячи километров. Проект был запущен китайской авиастроительной корпорацией в 2007 году и реализуется с широким привлечением западных поставщиков. Иными словами, сделан из импортных деталей и с импортным оборудованием.

В этом его схожесть с российским первоначальным вариантом самолета МС-21. Правда, как говорят эксперты, китаец менее вместим, чем российский авиалайнер, хотя нацелен на ту же потребительскую нишу. Российский вариант на современном рынке востребован больше. Зато китаец стоит дешевле — как раз за счет того, что это, по сути, «отверточная сборка» относительно недорогой продукции мирового авиапрома: начиная от американо-европейского двигателя и до авионики.

МС-21 — самолет среднемагистрального класса вместимостью от 163 до 211 пассажиров. До начала СВО он уже практически встал на крыло — заканчивались успешные испытания. Но затем начались санкции, а с ними закончились поставки западных двигателей, деталей и материалов. «Полностью российская» модификация самолетов МС-21 должна появиться в следующем году, тогда же должно начаться серийное производство, пообещал в январе глава госкорпорации «Ростех» Сергей Чемезов.

В конце декабря прошлого года МС-21 уже с отечественными двигателями получил от Росавиации одобрение изменений. Серийное производство лайнера МС-21 с российским двигателем ПД-14 обещано в 2025-м. И в феврале Владимир Путин заявил, что рассчитывает на своевременную поставку новых самолетов.

Российский авиапром справился с задачей производства так называемого черного крыла из углепластика. Зарубежные композиты сменились российскими, и крыло уже сейчас может серийно производиться на предприятии «Аэрокомпозит» Объединенной авиастроительной корпорации, указывает исполнительный директор агентства «Авиапорт» Олег Пантелеев:

«Работы по импортозамещению ключевых компонентов были выполнены ранее. Изначально рассматривалось создание полностью отечественного двигателя как альтернатива американскому двигателю, поэтому российский двигатель был сертифицирован еще в прошлом десятилетии. Сейчас прошли дополнительные испытания, и двигатель ПД-14 разработки Объединенной двигателестроительной корпорации является наиболее испытанным с точки зрения объема сертификационных испытаний двигателей в своей размерности во всем мире. Но при этом остается еще очень серьезный объем работ, связанный с импортозамещением нескольких десятков крупных систем, включая бортовое радио- и электронное оборудование, электрическую систему и так далее».

В авиапроме, конечно, действуют и схемы обхода санкций. По разным данным, неофициально в них участвуют игроки из Турции, Эмиратов, того же Китая. Хотя официально никто из них не признается, что такие поставки идут, из-за боязни вторичных санкций. Продолжает гендиректор консалтинговой компании Friendly Avia Support Александр Ланецкий:

«Если оставить [в стороне] обход санкций, что мешает наладить производство на месте? В первую очередь мешают неопределенность и оптимизм: надо очень много проинвестировать денег и времени, ибо тот продукт, который получится, будет худшего качества, чем тот, который можно импортировать, если бы рынок был доступен. А подавляющее большинство людей, связанных с этим, — что чиновников, что предпринимателей, — надеются на то, что рынок будет открыт тем или иным способом. Санкции снимут, и можно будет все ввозить. И поэтому никто ничего не развивает. Или развивает, осваивая бюджет».

По словам экспертов, МС-21 сертифицируют к концу следующего года, а в 2025-м начнут поставлять авиакомпаниям.

Светлана Чередникова

Возврат на утраченные позиции

Как Россия вновь может стать одним из крупнейших экспортеров газа в Европе и мире

Демонополизация газодобычи наряду с дерегулированием экспорта трубопроводного и сжиженного природного газа не только облегчит возвращение России на европейский рынок, но и позволит нарастить поставки в Азию — регион, который в ближайшие годы будет локомотивом глобального спроса.

Одним из промежуточных итогов газовой войны стало резкое снижение роли «Газпрома» на европейском рынке. Если в IV квартале 2021 г. доля «Газпрома» в структуре импорта газа в ЕС составляла 37%, то во II квартале 2022 г. она снизилась до 23%, а в IV квартале 2022 г. — до 9%, согласно данным Европейской сети операторов газотранспортных систем (ENTSOG).

Структура импорта газа в ЕС

Данные ENTSOG по импорту газа в ЕС сгруппированы в шесть основных категорий:

Поставки с терминалов регазификации сжиженного природного газа (СПГ), расположенных на территории ЕС, в трубопроводные системы стран-членов ЕС (все остальные категории импорта «завязаны» на трубопроводные поставки);

Импорт из Великобритании, основным каналом которого является газопровод «Интерконнектор», пролегающий между Соединенным Королевством и Бельгией;

Поставки из Азербайджана, для которых используется инфраструктура Трансанатолийского (TANAP) и Трансадриатического (TAP) газопроводов;

Импорт из Норвегии, которая традиционно является одним из ключевых поставщиков сырья для континентальной Европы;

Поставки из стран Северной Африки — Алжира (в том числе транзитом через Марокко и Тунис) и Ливии;

Наконец, поставки «Газпрома» по украинской газотранспортной системе (ГТС), газопроводу «Ямал — Европа», «Балканской» ветке «Турецкого потока», по которой газ экспортируется в страны Южной Европы, и, вплоть до недавнего времени, газопроводу «Северный поток-1».

Трансформация европейского рынка

Первое, что бросается в глаза при анализе данных ENTSOG, — резкое сокращение поставок «Газпрома». Если в IV квартале 2021 г. их среднесуточный объем составлял 366 млн кубических метров, то во II квартале 2022 г. он сократился до 242 млн куб. м/сут., а в IV квартале 2022 г. — до 78 млн куб. м/сут. Тем самым за прошедший год экспорт «Газпрома» в страны ЕС снизился в четыре с половиной раза.

При этом российская газовая отрасль, в отличие от угольной и нефтяной, избежала общеевропейских торговых ограничений: эмбарго ЕС на импорт угля из России вступило в силу 10 августа 2022 г., на импорт нефти — 5 декабря 2022 г., а на импорт нефтепродуктов — 5 декабря 2023 г., тогда как в случае газа все свелось лишь к прекращению закупок со стороны отдельных компаний. Например, в мае 2022 г. финская государственная компания Gasum отказалась от импорта российского газа из-за несогласия со схемой «газ за рубли», а в ноябре о полном прекращении поставок из РФ заявила немецкая Uniper, которая до недавнего времени была крупнейшим корпоративным импортером российского газа в Германии.

Однако общеевропейского законодательного запрета на импорт российского газа нет. Более того, после выхода из строя «Северного потока-1», произошедшего в результате сентябрьских инцидентов в Балтийском море, у «Газпрома» все равно сохранился профицит мощностей для поставок Европу. Мощность украинской ГТС на границы с ЕС составляет 390 млн куб. м/сут., а газопроводов «Ямал — Европа» и «Балканский поток» — 90 млн куб. м/сут. и 43 млн куб. м/сут. соответственно. Для сравнения: общий импорт газа в ЕС, включая поставки с терминалов регазификации СПГ, в 2022 г. составил 964 млн куб. м/сут.

Тем самым «Газпрому» достаточно действующих газотранспортных мощностей, чтобы обеспечить свыше половины потребностей ЕС в импорте газа. Поэтому сокращение экспорта в ЕС — ни что иное, как сознательное решение «Газпрома», которое, по всей видимости, было принято с целью взвинчивания цен, и в первые месяцы газового кризиса это принесло эффект. Если в III квартале 2021 г. цены на газ на ключевом в Европе хабе TTF составляли $606 за тыс. куб. м, то в I квартале 2022 г. они выросли до $1168 за тыс. куб. м, а в III квартале 2022 г. — до $2154 за тыс. куб. м. Однако затем цены пошли вниз: средняя цена газа на TTF в IV квартале 2022 г. снизилась до $1290 за тыс. куб. м, а в январе 2023 г. — до $723 за тыс. куб. м, согласно подсчетам Всемирного банка.

Адаптация к новой реальности

Такая динамика во многом отражает адаптацию европейского рынка к новой реальности, в которой «Газпром» больше не является крупнейшим в регионе поставщиком природного газа. Определяющую роль стал играть импорт СПГ: поставки газа с терминалов регазификации СПГ в трубопроводные системы стран-членов ЕС выросли с 216 млн куб. м/сут. в IV квартале 2021 г. до 338 млн куб. м/сут. во II квартале и 341 млн куб. м/сут. в IV квартале 2022 г., а их доля в структуре газового импорта ЕС — с 22% до 32% и 39% соответственно. Трубопроводные поставки из Норвегии, Азербайджана, Великобритании и стран Северной Африки за тот же период выросли с 414 млн куб. м/сут. до 473 млн куб. м/сут. и 453 млн куб. м/сут. соответственно, а их доля — с 41% до 45% и 52%.

Соответственно, первоначальный всплеск цен был связан с шоком потребителей от резкого сокращения поставок «Газпрома», а также конкуренцией между Европой и Азией в сегменте СПГ, которую подхлестнуло торможение ввода новых «сжижающих» мощностей. Если в 2018 г. по всему миру было введено в строй 13 очередей по производству СПГ мощностью 45,6 млн т в год, а в 2019 г. — 10 очередей на 16,7 млн т в год, то в 2020 г. и 2021 гг. — 7 и 5 очередей мощностью 5,8 млн т в год и 11,9 млн т в год соответственно, согласно данным Global Energy Monitor. Чтобы обеспечить закачку газа в ПХГ, потребителям приходилось в большей, нежели обычно, степени опираться на импорт СПГ и при этом предлагать поставщикам все более выгодные ценовые условия. Поэтому пик роста цен пришелся на летние месяцы, когда шла интенсивная закачка газа в хранилища.

Однако в итоге Европа подошла к отопительному сезону более подготовленной, чем годом ранее: если к 1 ноября 2021 г. ПХГ в странах ЕС были заполнены на 77%, то к 1 ноября 2022 г. — на 95%. При этом страны ЕС прибегли к целенаправленной экономии газа: Совет ЕС в июле 2022 г. утвердил план, в соответствии с которым в период с 1 августа 2022 г. по 31 марта 2023 г. потребление газа в ЕС должно снизиться на 15% в сравнении со средним уровнем предшествующих пяти лет. Среди прочего, план подразумевает минимизацию потребления газа в электроэнергетике в пользу приоритетного использования возобновляемой и атомной энергии, и это сказывается на фактической генерации: выработка электроэнергии из газа в ЕС в ноябре 2022 г. снизилась на 24% в сравнении с аналогичным периодом предшествующего года, а в декабре и январе — на 9% и 33% соответственно, согласно данным аналитического центра Ember.

Сокращение спроса приводит к более медленному отбору газа из подземных хранилищ: если в период с 1 ноября 2021 г. по 1 февраля 2022 г. запасы газа в ПХГ стран ЕС снизились на 42,1 млрд куб. м, то за аналогичный период 2021–2022 гг. — на 24,4 млрд куб. м, согласно данным Gas Infrastructure Europe. Наряду с более тщательной подготовкой к сезону холодов это обеспечило сравнительно высокие запасы газа в хранилищах ближе к окончанию зимы: если 1 февраля 2022 г. ПХГ в странах ЕС были заполнены на 37%, то к 1 февраля 2023 г. — на 72%. Как результат, цены на газ на хабе TTF в феврале 2023 г. опустились ниже $600 за тыс. куб. м.

Несмотря на риск ценовых всплесков весной и летом 2023 г., т. е. в период заполнения подземных хранилищ, когда между потребителями в Европе и Азии вновь обострится конкуренция на возможность импорта СПГ, котировки газа на TTF все равно не вернутся к среднему уровню августа 2022 г. ($2508 за тыс. куб. м), и причина тому — упомянутое «привыкание» рынка к новой реальности, в которой «Газпром» больше не является крупнейшим для ЕС поставщиком.

Потери «Газпрома»

Газовая война обернулась потерями для «Газпрома». Это видно по динамике бюджетных поступлений по экспортной пошлине на газ, которые остались единственным индикатором экспортной выручки в условиях, когда «Газпром» перестал публиковать отчетность. Если в I квартале 2022 г. поступления по экспортной пошлине на газ выросли на 177% (на 335 млрд руб.) в сравнении с аналогичным периодом предшествующего года, а во II квартале — на 256% (на 468 млрд руб.), то в III квартале 2022 г. они увеличились лишь на 11% (на 33 млрд руб.), а в IV квартале — сократились на 71% (на 331 млрд руб.). Наконец, в январе 2023 г. поступления по экспортной пошлине на газ сократились на 50% (на 71 млрд руб.).

Как видно, высокие — по историческим меркам — цены на газ больше не перекрывают издержек от сокращения физических поставок в Европу. Проблема усугубляется невозможностью полной переориентации трубопроводного экспорта с Европы на Восток: газопровод «Сила Сибири», по которому газ поставляется в Китай, изолирован от Единой системы газоснабжения (ЕСГ), поэтому сырьем для него может служить лишь газ Чаяндинского месторождения Якутии и Ковыктинского месторождения Иркутской области. При этом мощность «Силы Сибири» на участке от «Чаянды» до границы с КНР составляет лишь 104 млн куб. м/сут., из-за чего даже в случае выхода этого газопровода на проектный уровень поставки в Китай будут в три с половиной раза ниже докризисного объема поставок в Европу. Нарастить поставки можно за счет строительства новых газотранспортных мощностей, в том числе газопровода «Сила Сибири-2» мощностью 137 млн куб. м/сут., по которому газ будет поставляться в Китай транзитом через Монголию.

Однако сооружение газопроводов в Китай не только потребует денег и времени, но и обернется новой проблемой — монопсонией, то есть зависимостью поставщика от единственного покупателя, который при отсутствии альтернатив сможет диктовать цену. Поэтому экспорт газа в Китай может быть менее прибыльным, чем поставки на европейский рынок, уход с которого и дальше будет чреват для «Газпрома» производственными и финансовыми потерями.

От «рынка продавца» к «рынку покупателя»

Предотвратить потери можно только за счет наращивания поставок в Европу, где российский газ может сыграть стабилизирующую роль. Как уже упоминалось выше, замещение трубопроводных поставок и РФ происходило не только за счет увеличения импорта СПГ, но и экономии газа в электроэнергетике, жилищном секторе и промышленности: по данным Еврокомиссии, спрос на газ в ЕС в период с августа 2022 г. по январь 2023 г. сократился на 19,3% в сравнении со средним уровнем предшествующих пяти лет. При этом цены на газ в ЕС оставались существенно выше североамериканского уровня: если в 2017–2021 гг. цена газа на TTF превосходила цену газа на ключевом для США хабе Henry Hub в среднем на $134 за тыс. куб. м, то в период с августа 2022 г. по январь 2023 г. эта разница составила $1 336 за тыс. куб. м.

Устойчиво низкие цены на американском рынке связаны с опережающим ростом предложения в сравнении со спросом: если добыча газа в США в период с 2010 по 2021 гг. выросла на 62% (на 359 млрд куб. м), то потребление — «лишь» на 28% (на 179 млрд куб. м), согласно данным Обзора мировой энергетики BP. Профицит на внутреннем рынке — в 2021 г. добыча газа в США превысила спрос на 13% — позволяет потребителям диктовать цены, которые лишь в экстренных случаях поднимаются до европейского уровня. Пример тому — скачок цен до более чем $1800 за тыс. куб. м, произошедший в декабре 2022 г. на хабах PG& E Citygate (Калифорния), Malin (штат Орегон) и Northwest Sumas (штат Вашингтон) на западе США из-за аномальных холодов и ремонтов на газопроводах, по которым газ транспортируется из Техаса в штаты на западном побережье.

Однако подобные скачки являются для США редкостью из-за избытка сырья на внутреннем рынке, который стал результатом сланцевой революции. Такую же роль для Европы может сыграть резкий рост доступности импорта, который отчасти связан с развитием инфраструктуры для «приема» СПГ и расширением сырьевой базы для трубопроводных поставок:

По данным Global Energy Monitor, к июлю 2022 г. в ЕС в фазе строительства находилось 9 терминалов регазификации СПГ общей мощностью 88 млн куб. м/сут., а на предынвестиционной стадии — еще 31 терминал на 350 млн куб. м/сут., что эквивалентно 9% и 36% от общего импорта газа в ЕС в 2022 г.

В январе 2023 г. итальянская ENI и ливийская National Oil Corporation подписали соглашение, предусматривающее освоение двух месторождений на шельфе Средиземного моря: промышленная добыча должна начаться в 2026 г., после выхода «на полку» ее объем составит 21 млн куб. м/сут., что эквивалентно 2% от прошлогоднего импорта газа в ЕС;

Рост доступности сырья также может быть обеспечен за счет освоения турецкого сектора Черного моря, оценка запасов которого в конце 2022 г. была повышена до чуть более чем 0,7 млрд куб. м газа, что эквивалентно 50% запасов газа в Норвегии. Крупнейшим месторождением этого сектора является Сакарья, добыча на котором должна начаться в 2023 г.; объем добычи к 2027 г. составит 41 млн куб. м/сут., т. е. 4% от прошлогоднего импорта газа в ЕС. Правда, нельзя исключать, что за счет этого сырья Турция будет замещать импорт СПГ, объем которого в 2021 г. составил 38 млн куб. м/сут.

Однако, как и в случае с дополнительной инфраструктурой для трубопроводных поставок из России в Китай, эти проекты потребуют времени и капиталовложений, тогда как у России уже сегодня есть добывающие и газотранспортные мощности для резкого увеличения экспорта в ЕС.

Реструктуризация газовой отрасли

Правда, для полноценного возвращения в Европу нужна структурная перестройка газовой промышленности, которая сделает заведомо невозможными попытки манипулировать ценами за счет недопоставок сырья и при этом снизит имиджевые риски для европейских импортеров российского газа. Иными словами, нужна глубокая реформа отрасли, обеспечивающая рост конкуренции среди российских производителей, которым будет выгодно наращивать экспорт, а вовсе не удерживать поставки на аномально низком по историческим меркам уровне.

Первым шагом такой реформы должно стать создание нескольких операторов транспортировки газа, которым будут переданы в собственность газотранспортные активы Единой системы газоснабжения (ЕСГ), а также магистральные газопроводы «Сила Сибири», «Сахалин — Хабаровск — Владивосток» и «Соболево — Петропавловск Камчатский». Компании-операторы должны быть защищены от поглощения со стороны компаний из смежных секторов газового рынка и при этом наделены обязательствами по ежесуточной публикации данных о загрузке магистральных газопроводов. Помимо этого, необходимо будет создать независимую диспетчерскую организацию, которая будет заниматься управлением потоками газа.

Вторым элементом реформы должна стать демонополизация сегмента газодобычи, и в первую очередь — создание отдельных компаний на основе дочерних газодобывающих обществ «Газпрома» (по принципу «одна „дочка“ — одна компания»). При этом новым компаниям должны быть переданы лицензии и основные фонды месторождений, которые сегодня зачастую находятся не в руках дочерних обществ, а «головного» «Газпрома». Наконец, на последнем этапе новые компании должны быть проданы на открытых аукционах независимым собственникам, на долю каждого из которых должно приходиться не более 3% газодобычи в России.

Третий элемент реформы — дерегулирование трубопроводного экспорта газа, правом на который должны обладать не только производители газа, созданные на основе газодобывающих «дочек» «Газпрома», но и нефтяные компании: по данным ЦДУ ТЭК, в 2021 г. на их долю приходилось 5% добычи природного газа в России (без учета попутного нефтяного газа). Полное дерегулирование экспорта сопряжено с риском демпинга, однако этот риск не идет ни в какое сравнение с потерей европейского рынка, к которому привела экспортная монополия «Газпрома». Вдобавок, полное дерегулирование облегчит имиджевую проблему российских поставок в Европу, обострившуюся за последний год.

Последним по списку, но не по значению элементом реформы является полное дерегулирование экспорта СПГ: любая компания-оператор мощностей по сжижению природного газа должна иметь право поставлять СПГ за рубеж. Среди прочего, это подтолкнет ввод новых крупнотоннажных СПГ-заводов, с которым не справлялся «Газпром».

Единственной крупнотоннажной площадкой компании является СПГ-завод в дальневосточном порту Пригородное, две очереди которого были почти полностью построены англо-голландской Shell, а также японскими Mitsui и Mitsubishi. «Газпром» «вошел» в этот проект уже в 2007 г., когда запланированный к производству СПГ был уже полностью законтрактован. При этом «Газпром» так и не реализовал проект строительства третьей очереди завода в порту Пригородное, который обсуждался еще на стадии сооружения двух первых очередей, а также проекты «Штокмановский СПГ», который должен был быть реализован на базе Штокмановского месторождения Баренцева моря, и «Владивосток СПГ», который переформатировался несколько раз, но так и остается на бумаге. В свою очередь, проект «Печора СПГ», который был заявлен в 2009 г. на базе Кумжинского и Коровинского месторождений Ненецкого автономного округа, не был реализован из-за отсутствия у его оператора (группы «Аллтек») лицензии на экспорт СПГ.

Дерегулирование экспорта СПГ облегчит для России выход на азиатский рынок, который в ближайшие годы будет оставаться локомотивом глобального спроса на газ. По данным Global Energy Monitor, к июлю 2022 г. мощность строящихся по всему миру газовых электростанций составляла 168,7 ГВт: из них 41% приходился на страны Восточной и Южной Азии, еще 41% — на страны Ближнего Востока и Северной Америки, богатые собственным сырьем, а остальные 18% — на все прочие страны и регионы мира, включая ЕС.

В целом, дерегулирование и демонополизация вдохнут новую жизнь в отрасль, которая сегодня теряет ключевой для себя экспортный рынок, а с ним — миллиарды долларов выручки. Россия тем самым в достаточно короткие сроки может не только вернуть статус крупнейшего поставщика газа в Европе, но и приблизиться к «Большой тройке» экспортеров СПГ — Австралии, Катару и США, снизив остроту «гонки цен» между Азией и Европой и обеспечив стабилизацию глобального газового рынка.

Кирилл Родионов, независимый эксперт

Турция присоединилась к Международному гуманитарному проекту «Сила ума»

В столице Турции начались дополнительные занятия по физике и математике для школьников 12–14 лет. Занятия проходят в Международной русской школе имени А.С. Пушкина в рамках Международного гуманитарного проекта «Сила ума», главная задача которого – привлечь к изучению точных наук современных зарубежных школьников. Проект реализуется при поддержке Минпросвещения России.

«Все занятия проекта «Сила ума» проводятся на русском языке. Таким образом, школьники не только осваивают новые темы, но и получают дополнительный опыт коммуникации в учебной сфере. При этом важно, что занятия не обязательные, ученики ходят на них по собственному желанию. И статистика посещений крайне высокая», – прокомментировала ректор Глазовского государственного педагогического института им. В.Г. Короленко Янина Чиговская-Назарова.

В проекте школьники решают увлекательные задачи по математике, обучаясь по дополнительной образовательной программе по физике и математике с использованием современных методов преподавания. Содержательная часть по физике основана на различных опытах и экспериментах, чтобы у каждого была возможность «увидеть» физику своими глазами. В Стамбул доставили индивидуальные наборы для участников проекта: рабочие тетради, форму, расходные материалы. Школа также получила специально собранный комплект технических принадлежностей для проведения физических опытов, он останется в школе и после окончания проекта.

Турция стала четвертой страной, присоединившейся к Международному гуманитарному проекту «Сила ума». С сентября 2022 года дополнительные занятия в области точных наук проходят в 30 школах Узбекистана, Таджикистана и Киргизии. Помимо занятий для школьников, команда проекта регулярно организует открытые вебинары, семинары и другие научно-популярные и просветительские мероприятия.

Справочно

Международный гуманитарный проект «Сила ума» стартовал в 2022 году при поддержке Министерства просвещения Российской Федерации. Его оператором выступает Глазовский государственный педагогический институт имени В.Г. Короленко.

Россия. Турция. ПФО > Образование, наука > edu.gov.ru, 28 февраля 2023 > № 4305519

В Индии забеспокоились о потолке цен на российскую нефть

Банки требуют от импортеров документы, подтверждающие закупку по ценам ниже санкционного лимита. При этом в Европе больше боятся восстановления китайского спроса на энергоресурсы, чем прекращения поставок из РФ, пишет Bloomberg

«Головная боль от санкций угрожает индийскому импорту нефти из России», — пишет в заголовке Bloomberg. Агентство ссылается на менеджмент двух индийских импортеров нефти и представителей двух банков. Первые на условиях анонимности рассказали, что банкиры начали требовать от участников рынка больше документации, подтверждающей соблюдение «ценового потолка» на российскую нефть, установленного «Большой семеркой». Вторые сообщили, что требования минимальны и направлены на защиту банков от претензий со стороны зарубежных регуляторов.

Bloomberg указывает, что ситуация усложняется из-за формата поставок российской нефти в Индию — ее отгружают по ценам в порте прибытия, то есть логистика зачастую заложена в стоимость контракта, а значит доказать соблюдение нефтяного потолка может быть сложнее. Согласно статье, ситуация может замедлить поставки в краткосрочном периоде, но в итоге Индия продолжит закупать нефть из России. Комментирует ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности и Финансового университета Станислав Митрахович:

«Не совсем понятно все-таки, кто требует у индийских участников этого рынка подтверждение, что нефть куплена в соответствии с price-cap. То есть это что — индийские какие-то власти требуют? Индия официально к price-cap не присоединялась. Может быть, это требуют какие-то финансовые структуры Запада, которые обслуживают в том числе какие-то индийские предприятия? В таком случае, я думаю, не исключен вариант, что, как и в случае с Китаем, в Индии будет постепенно проходить дифференциация на тот бизнес, который работает с Европой или с Западом, и тот бизнес, который работает с Россией. Скидки даются, конечно. Скидки дают возможности и выгодны для индийских участников рынка. Я думаю, что там в игре уже и индийские страховщики, и индийские трейдеры, и индийские судовладельцы. Они тоже все на этом зарабатывают. Да и с учетом всех дисконтов, необходимых для того, чтобы обеспечить поставку нефти в Индию, ее цена все равно ниже, чем price-cap. Если price-cap через полгода ужесточат и скажут, не 60 долларов, а, например, 30, я все равно сомневаюсь, что при этом Индия бросит покупать российскую нефть. Это просто им не нужно».

Одновременно Bloomberg рассказывает о перспективах газового рынка. Как считают в Международном энергетическом агентстве, в этом году рост спроса на газ в КНР представляет большую угрозу для Европы, чем прекращение последних поставок из России. При «бычьем» сценарии китайский импорт может вырасти на 35%, что резко повысит конкуренцию за поставки и вернет цены на газ к неприемлемым для Евросоюза уровням.

А как такое развитие событий скажется на России? Комментирует заместитель директора по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Белогорьев:

«Для России текущая тенденция на мировом рынке СПГ носит сугубо нейтральный характер, потому мы, с одной стороны, не можем нарастить свои поставки сжиженного газа, у нас просто нет свободных мощностей. С другой стороны, маловероятно, что даже дефицит СПГ в Европе приведет к росту спроса на российский трубопроводный газ, потому что это уже политический вопрос, и его все воспринимают как политический. То есть мы в этом году можем рассчитывать где-то на 45-55 млрд кубометров экспорта в Европу с учетом Турции. Я не думаю, что без нормализации отношений с Европейским союзом удастся серьезно увеличить экспорт, даже если страны ЕС столкнутся с умеренным дефицитом газа. А жесткого дефицита все-таки пока не ожидается, даже если спрос Китая будет удивлять самыми высокими темпами».

Параллельно с постковидным ростом китайского спроса на газ рынок готовится поставлять в страну больше нефти. По подсчетам МЭА, до конца года общие потребности Пекина могут вырасти на 900 тысяч баррелей в сутки. Как пишет Bloomberg, КНР могла бы выкупать весь российский экспорт нефти, но пока многие российские поставщики предпочитают Индию как более выгодное направление. Сегодня Россия поставляет Китаю около 2,3 млн баррелей в сутки, а Индии — чуть менее 2 млн.

Андрей Ромашков

Россия. Индия. ЦФО > Нефть, газ, уголь. Финансы, банки. Образование, наука > bfm.ru, 28 февраля 2023 > № 4305378

Тенденции в туризме: Россияне будут все больше путешествовать самостоятельно

Эксперты уверены, что рост самостоятельных путешествий продолжится

Ян Гриневич (СЗФО)

Календарная весна начнется завтра, а туроператоры уже в полную силу готовятся к высокому сезону. Корреспондент "РГ" решил выяснить, какие прогнозы они делают на лето-2023.

Главная тенденция: рост самостоятельных путешествий продолжится, а организованные толпы туристов будут все реже топтать улицы больших городов. По крайней мере - пока не вернутся азиатские гости.

Популярной останется и посуточная аренда жилья - те, кто двигается по стране на собственных автомобилях, редко задерживаются надолго в одном месте. Посуточное жилье дешевле, чем номер в гостинице, на 40-50 процентов, к тому же в нем почти всегда есть кухня, можно таким образом сэкономить на питании, поясняет Юрий Кузнецов, основатель сервиса онлайн-бронирования жилья для отдыха Суточно.ру

Впрочем, отели так быстро не сдадутся и продолжат борьбу за клиента, предлагая все более выгодные условия - количество оплаченных бронирований выросло в 2,9 раза, а обороты отелей - на 61 процент. Средний чек стал меньше на 46 процентов и составил 5315 рублей, уточняет Антон Рубас, представитель ЮMoney.

Впрочем, для многих регионов цены не главное, их номерной фонд и инфраструктура вообще не готовы к наплыву туристов. Например, прошлым летом в Псковской области наблюдался дефицит любого номерного фонда, напоминает Александр Гендельсман, партнер ZONT Hotel Group.

Особо тяжело атака туристов может даться Абхазии. Согласно данным ранних бронирований, на лето Гагра показывает рост бронирований на 250 процентов, Сухум - на 300 процентов, а Пицунда - на 200 процентов по сравнению с предыдущим сезоном, приводит данные Алексей Черепахин, генеральный директор Tvil.ru.

Определенным испытанием станет сезон и для Карелии - прошедший летний сезон - 2022 показал популярность не только водных маршрутов (а это визитная карточка Карелии), но и экологических троп, когда можно просто с комфортом гулять по лесам, пользуясь деревянными тропами-настилами, отдыхая на скамейках, обращая внимание на указатели, напоминает Черепахин. При этом число гостей в Кижах, например, за год выросло в два раза. Музейщикам придется лавировать между сохранением хрупкого исторического наследия и желанием принять всех желающих.

Главный вывод, который делают апологеты индивидуального туризма: путешественники скорректировали подход к организации поездок и стали более гибкими и спонтанными. И к этой стремительности готовы далеко не все операторы.

- Туристы стараются покупать туры и экскурсии в Мурманск в последний момент. В лучшем случае покупка происходит за пару недель до заезда. Кроме того, гости регионов приезжают в Мурманск, Карелию или в Калининград и уже на месте ищут гидов и транспорт по принципу: "Нам завтра!" - жалуется Сергей Луговой, директор туроператора "Полярная Аврора".

Впрочем, не обязательно мчаться на другой конец страны, чтобы хорошо отдохнуть. Многие жители крупных городов будут искать альтернативы в домашнем регионе. Вырастет спрос на региональные "морезаменители" - большие водоемы, на берегу которых организована хорошая инфраструктура для пляжного отдыха. Загородные отели, имеющие выход к такой воде, будут чувствовать увеличение спроса, а за ним - повышать цены, прогнозирует Сергей Петров, СЕО глэмпинга "Под небом". Также будут расти и другие альтернативы пляжному отдыху. Большой потенциал у бальнеологических курортов, спа-комплексов на минеральной воде. Горячие источники вполне могут заменить морской берег при относительно коротких поездках на три-пять дней.

- Сегодня многие "северные" туристы отмечают: если попасть в Калининградскую область в хорошую солнечную погоду, что летом бывает не так уж и редко, можно отдохнуть не хуже, чем в южном курортном Сочи, - комментирует Олег Безродный, президент НКО "Рустайм".

Среди аутсайдеров прошлого года эксперты называют Крым (минус 45 процентов в 2022 году), а лидерами спроса - Сочи, Минеральные Воды, Горно-Алтайск, Калининград и Санкт-Петербург. В этом году ситуация будет примерно такая же, уверен Дмитрий Матвеев, гендиректор "Мой автопрокат". Очевидно, что точных прогнозов из экспертов не дает никто, но в агентстве по продаже авиабилетов "Суперкасса" фиксируют, что в турецкую Газипашу спрос увеличился аж в 10 раз, связано это с возобновлением прямых перелетов из Москвы, а в испанскую Валенсию - в 12 раз больше запросов относительно прошлого года. Бали, Барселону и Париж потенциальные туристы рассматривают в два раза больше по сравнению с 2022 годом.

Курорты постсоветского пространства также пользуются популярностью: Сочи, Баку и Гянджа - в четыре раза больше запросов относительно прошлого летнего сезона, а Горно-Алтайск с Владикавказом - в три-четыре раза.

В Санкт-Петербург этим летом хотят приехать из Новосибирска (доля поиска из этого города в Северную столицу составляет 9,2 процента), Москвы (6,7), Екатеринбурга (6,1), Сочи (5,3), Красноярска (4,7), Челябинска (4,1), Омска (3,9), Самары (3,6), Уфы (3,2) и Минеральных Вод (3,1), уверяют в компании OneTwoTrip.

Как предотвратить рост цен на тепличные помидоры и огурцы в Петербурге

Ян Гриневич (Санкт-Петербург)

Цены на огурцы и помидоры в магазинах Северной столицы показали печальный антирекорд. Формально, по данным Минсельхоза, рост составил порядка 15 процентов, на полках магазинов - в два раза. Эксперты, как ни странно, в своих комментариях спокойны и указывают на традиционное сезонное повышение цен, плохие погодные условия на юге страны, а также рост цен на электричество (доля ресурсов в себестоимости огурцов в круглогодичных тепличных хозяйствах достигает 50 процентов).

Впрочем, с последним можно быстро справиться - чем длиннее будет световой день, тем доступнее цены на продукцию теплиц. Поэтому устойчивого снижения цен можно ожидать после сбора первых отечественных урожаев с грунтовых полей. Есть и такая версия - причиной роста цен на парниковые овощи является увеличение объемов производства овощей российскими аграриями и сбыт продукции по низким ценам в летний период. Тепличные производители не могут конкурировать с такой ценой и вынуждены компенсировать свои расходы в зимний период времени, предполагает Роман Самойлов, руководитель проектов Strategy Partners.

Кроме того, как и прогнозировали эксперты в прошлом году, к сокращению поставок из Польши, Сербии и Болгарии добавился логистический фактор - сегодня стало сложнее доставлять из Турции, Египта, Израиля и Китая. Предложение и разнообразие продукции сократилось, цены на овощи и фрукты выросли быстрее темпов инфляции, поясняет Александр Лебедев, академический руководитель магистратуры "Менеджмент в ритейле" Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ. В прошлые годы ситуацию с поставкой овощей упрощала Турция. Однако после землетрясения условия изменились.

Интересен тот факт, что подобная тенденция проявилась только в ценах на огурцы и томаты. Баклажаны, перцы, кабачки до сих пор импортируют из Израиля и Ирана. Эти овощи могут храниться до двух месяцев. Поэтому их можно собрать в декабре и только через несколько недель отправить на продажу, говорит Екатерина Леусова, генеральный директор How to Eat.

Одной из возможностей для предотвращения подобной ситуации в будущем эксперты называют стимулирование развития альтернативных источников поставки овощей, таких как местные рынки и кооперативы, поясняет Сергей Белов, СЕО AtreIdeа.

Как обещает Александр Бельковец, руководитель ООО "Торговый дом "Выборжец", сейчас ситуация уже почти пришла в норму и цена резко упала - сразу на 100 рублей. Тем самым цены вернулись к ценам прошлого года. Единственное, что в отдельно взятом магазине может быть запас огурцов, закупленных по более высокой цене, соответственно, удешевление будет заметно не сразу, говорит эксперт и сетует на избыток огурцов.

Несмотря на заявления поставщиков, корреспонденту "РГ" нормальных цен в магазинах обнаружить не удалось. Вероятно, нужный для глобального понижения цен момент еще не наступил.

Цветоводы ЦФО готовы заместить голландские тюльпаны и розы

Елена Шулепова,Татьяна Ткачёва

Розы к 14 февраля, тюльпаны к 8 Марта, эустомы для свадебных букетов - спрос на срезанные цветы в городах остается стабильным, однако сокращение поставок из Европы заставляет флористов перестраиваться. Прежде всего искать альтернативу продукции из Нидерландов. Отечественные предприятия сегодня обеспечивают не более 20 процентов спроса, но до конца года смогут увеличить свою долю до четверти, считают аналитики Россельхозбанка.

В 2023-м по стране будет продано, как ожидается, два миллиарда свежесрезанных цветов на 200 с лишним миллиардов рублей. В среднем на одного россиянина приходится два-три букета в год. Основной спрос формируют крупные города. В Москве цветы покупают вдвое чаще, чем в среднем по стране. Вместе с агломерацией столица занимает около 35 процентов рынка.

Спрос на цветы в России имеет ярко выраженную сезонность. Первый пик - 14 февраля (розы) и 8 марта (тюльпаны), второй - май-июнь (гвоздики), третий связан с 1 сентября. Повышается активность покупателей и в начале октября, ко Дню учителя. Осенью востребованы розы и хризантемы.

Традиционно импорт в ассортименте цветочных салонов занимал около 80 процентов. До введения прошлогодних санкций две трети иностранной продукции завозилось из Нидерландов и Эквадора (их доли были примерно равны), по восемь-девять процентов давали Белоруссия и Кения, еще шесть-семь - Колумбия. В 2023 году акцент, по мнению экспертов, переместится на страны Южной Америки и Азии. Вырастут объемы закупок цветов в Турции, Белоруссии, Армении и Китае.

Хороший шанс получат и отечественные производители. Рывок в развитии произошел еще в 2021-м, когда доля местной продукции в объеме продаж свежих цветов достигла рекордного значения в 18,6 процента (340 миллионов штук). Прирост в натуральном выражении тогда составил 9,4 процента, в стоимостном - 14. В прошлом году валовой сбор срезанных цветов в России вырос еще заметнее: на целых 18 процентов - до 400 миллионов штук. В 2023-м показатель может достичь 500 миллионов.

Основные инвестиции россиян связаны с пятью видами цветов, которые занимают более 90 процентов рынка. Почти половину продаж стандартно дают розы, 15 процентов - хризантемы, 11 - гвоздики, около восьми - герберы. Примерно 10-я часть спроса приходится на тюльпаны. Это чисто весенний товар, но за первую неделю марта россияне покупают более 150 миллионов штук. Выгонка тюльпанов - самый быстрорастущий сегмент рынка. В 2018-2022 годах объем их поставок от российских цветоводов серьезно вырос благодаря запуску теплиц в Подмосковье.

Суммарная площадь комплексов по выращиванию цветов под срез в РФ составляет 200 гектаров. Эти мощности распределены по стране неравномерно. Более 60 процентов валового сбора обеспечивают в Центральном и Приволжском федеральных округах. По ЦФО лидируют Московская, Калужская и Белгородская области: вместе они дают до 80 процентов местных цветов. В ПФО три пятых валового сбора приходится на Мордовию и Удмуртию. Каждый 10-й срезанный цветок в стране выращен на северо-западе, где центром производства является Ленинградская область. Сопоставим объем сбора на юге - там лидирует Краснодарский край.

В Калужской области цветочный бизнес развивается довольно активно.

- Если посмотреть, что производят в Калужской области, - объемы впечатляют, - заверил генеральный директор Агентства инновационного развития региона Павел Гранков.

По его словам, одна только компания "Галантус" к весенним праздникам выдаст на рынок 11 миллионов тюльпанов. А в регионе не одно крупное предприятие по выращиванию цветочной продукции, по своим объемам претендующее на роль флагмана в этом деле. К примеру, "Цветочный холдинг" включает пять высокотехнологичных теплиц со сложными экологическими системами и климат-контролем. Общая площадь выращивания цветов здесь 27,5 гектара - в закрытом грунте и 23 гектара - в открытом грунте.

Конечно, такое развитие цветочного бизнеса отчасти определяется близостью к самому большому рынку - Москве. Впрочем, калужские цветы продают не только в столице, но и во всех соседних регионах. К примеру, в Туле есть несколько специализированных магазинов, где реализуется именно местная продукция, которая выделяется не только своим качеством, свежестью, но и конкурентной ценой.

- Традиционно на праздники спрос на цветы растет в разы. Что касается всего сезона - мы наблюдаем увеличение спроса именно на цветы местного производства. Доля импортного цветка составляет 85 процентов, поэтому потенциал для роста, безусловно, существует, - рассказал "РГ" коммерческий директор ООО "Калужский Цветочный Холдинг" Максим Гликман. - В преддверии весны мы, конечно, предлагаем тюльпаны, выращенные в наших теплицах. Как показывает практика, это самый востребованный цветок к 8 Марта. Помимо весенних тюльпанов мы также предлагаем и наш флагман - розу, у нас их 48 сортов, а также герберы, сезонные хризантемы, лилии, пуансеттии и, конечно, разнообразные однолетние растения. "Калужский Цветочный Холдинг" является одним из основных поставщиков свежих цветов на российском рынке и имеет высокий потенциал для развития импортозамещения.

Сегодня в регионе создается кластер по производству цветочной продукции. Участие в нем дает компаниям дополнительные возможности для импортозамещения. Как пояснил Павел Гранков, кластер позволит решать многие кооперационные вопросы.

- Ведь это не только производство цветочной продукции. Здесь есть и образовательная составляющая, а в регионе находится филиал Тимирязевки, и производство упаковки - цветы же надо и перевозить, и красиво подавать, - уточнил он. - Словом, это большая кооперационная цепочка. Она работает, но для продвижения продукции на федеральные рынки нужна поддержка. Опять же это инновационное высокотехнологичное производство: сегодня для выращивания цветов нужна цифровизация.

- Создание кластера позволит установить устойчивые кооперационные связи между действующими предприятиями Калужской области, являющимися производителями цветочной продукции, что впоследствии окажет содействие продвижению нашей продукции на новые региональные и международные рынки, - вторит ему Максим Гликман.

Но все же главный сегодняшний вызов у цветоводов связан с тем, что этот рыночный сегмент не имеет своего проводника во властных структурах. Как поясняет Павел Гранков, цветочный бизнес относится и к Министерству сельского хозяйства и к Минпромторгу.

- Нет конкретного шефства, следовательно, нет и государственной поддержки. С учетом санкций здесь ведь тоже есть проблемы по импортозамещению. Но программ поддержки цветочного бизнеса нет, - подчеркивает гендиректор калужского АИР.

- Собственное производство цветов будет развиваться за счет ввода новых комплексов и выхода на полную мощность инвестпроектов, запущенных в последние годы, - отмечает руководитель направления Центра макроэкономического и регионального анализа и прогнозирования Россельхозбанка Наталья Худякова. - Развитию сегмента будут способствовать активное государственное регулирование отрасли, ориентированное на импортозамещение, программы льготного кредитования, а также цифровизация и автоматизация предприятий АПК. По нашим прогнозам, в среднесрочной перспективе увеличение мощностей закрытого грунта под выращивание цветов под срез в полтора-два раза позволит нарастить долю российской продукции на рынке до 50 процентов.

Кстати

Всплеск торговли живыми цветами в предпраздничные периоды сопровождается списанием до трети товара. По данным аналитиков банка, более 20 процентов срезанных цветов утилизируется торговыми сетями. Еще около 10 - погибает, не доехав до покупателя. Значительно снизить углеродный след при покупке букетов помогает выбор сезонных или местных видов растений: их выращивание и доставка требуют меньшего количества ресурсов (воды, удобрений, затрат на логистику). В период весенних праздников российские продавцы цветов также генерируют около 40 тонн отходов - в подсчет включен примерный объем пластиковой упаковки, которую нельзя переработать, декоративных лент, флористических губок. Тренд на осознанное потребление стимулирует к отказу от подобных расходников. Альтернативой становятся декоративная бумага и шпагат.

Весной россияне останутся без голландских тюльпанов

Татьяна Карабут

Почти все тюльпаны в этом году будут российского производства. Импортных тюльпанов будет мало, а стоить они будут значительно дороже, рассказал "РГ" председатель правления Национальной ассоциации цветоводов Алексей Антипов.

Впрочем, по его словам, с тюльпанами такое положение дел сохраняется на протяжении последних 5-7 лет. "Это никак не связано ни с санкциями, ни с коронавирусом, ни с другими событиями. Просто в этом сегменте цветочной отрасли действительно произошло импортозамещение. В России можно насчитать несколько сотен производителей тюльпанов - это достаточно выгодный малый бизнес", - пояснил Антипов.

В последние пять лет ключевые российские производители и импортеры сосредоточены на поставке роз (49% рынка), хризантем (15%), гвоздик (11%), весомую долю составляют также герберы (до 8%), оценивают в Россельхозбанке. Продажи тюльпанов сезонны и приурочены к Международному женскому дню, они занимают порядка 10% рынка - в первую неделю весны их продается более 150 млн штук. В среднем в России на человека приходится два-три букета в год.

Но лидер спроса у россиян, вне зависимости от праздника, все же роза, говорит руководитель направления "Растениеводство" компании "Интерагро" Наталья Давыденко. Также стали пользоваться спросом такие цветы, как гербера, лилия, альстромерия. Стабильно растет спрос на цветущие горшечные растения - например, хризантему или миниатюрную розу. Ведь такие цветы радуют обладателя гораздо дольше.

В Минсельхозе "РГ" рассказали, что в целом за последние пять лет производство цветов в стране увеличилось на 68% - с 200,8 млн штук в 2016 году до 338,9 млн штук цветов и бутонов в 2021 году. Алексей Антипов прогнозирует, что в этом году объем будет примерно таким же - в пределах 300-350 млн штук. А вот по оценкам Россельхозбанка, производство цветов в стране может вырасти до 500 млн штук до конца текущего года, а доля российских производителей на отечественном рынке может вырасти до 25%. В среднесрочной перспективе можно достичь и отметки в 50%, считают в банке.

В 2023 году емкость российского рынка цветов составит 2 млрд штук. При этом в структуре и логистике импорта произойдут изменения. Если в последние четыре года в Россию поставляли цветы Нидерланды (34%), Эквадор (33%), Беларусь (9%), Кения (8%), Колумбия (6,6%), то в 2023 году рынок цветов будет обеспечен поставками российских производителей, а также странами Южной Америки и Азии, увеличатся объемы поставок из Турции, Беларуси, Армении и Китая, прогнозируют в Россельхозбанке.

Доля отечественного цветка на российском рынке сейчас составляет лишь 17% против 83%, приходящихся на импорт, говорит Алексей Антипов. По его словам, основными поставщиками цветочной продукции в Россию являются Кения и Эквадор. Эти страны имеют все условия для того, чтобы поставлять к нам дешевый цветок - низкая себестоимость и дешевое таможенное оформление. Это наносит экономический ущерб российским производителям и не дает развиваться отрасли, считает Антипов. В связи с этим на заседании комиссии Минэкономразвития ассоциация предложила провести антидемпинговое расследование в рамках Евразийского экономического союза, по результатам которого возможно будет увеличить ставку ввозной пошлины с 5% до 15%. По словам Антипова, ассоциация уже заручилась поддержкой цветоводов Армении, Беларуси и Казахстана.