Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Все страны Евросоюза, за исключением Великобритании, выразили готовность присоединиться к бюджетному и налоговому договору, предложенному лидерами ЕС государств еврозоны. Об этом пишет газета The Guardian. Первоначально 23 из 27 стран ЕС заявляли, что проигнорируют позицию Великобритании, наложившей вето и таким образом заблокировавшей одобрение предложенной реформы. Еще три государства, до недавнего времени сомневающихся, к какому лагерю примкнуть, приняли решение и оставили Великобританию в изоляции. К большинству присоединились Чехия, Венгрия и Швеция. Незадолго до этого точки зрения изменили руководители Дании, Болгарии, Латвии, Литвы, Польши и Румынии.

Премьер-министр Великобритании Джеймс Кэмерон на саммите ЕС в Брюсселе потребовал от Евросоюза в обмен на поддержку реформы пойти на некоторые серьезные уступки. Во-первых, он лоббирует предоставление права вето на любую передачу власти от национального регулятора по финансовым услугам к наднациональному регулятору ЕС. Во-вторых, он призывает повысить требования к капиталу банков. В-третьих, штаб-квартира Европейской службы банковского надзора должна остаться в Лондоне. В-четвертых, Европейскому центральному банку должно быть запрещено пытаться установить правило, согласно которому номинированные в евро операции должны осуществляться только в пределах еврозоны.

Президент Франции Николя Саркози назвал такие требования неприемлемыми. "Единая Европа находится в чрезвычайно опасной ситуации. Никогда прежде так много стран не стремилось войти в нее. Никогда раньше риск распада Европы не был столь велик", - заявил французский президент в Марселе, обращаясь к делегатам ежегодного съезда правоцентристских фракций в Европарламенте незадолго до начала саммита. 

Точек соприкосновения для сближения по проблеме ЕвроПРО между Россией и Западом практически нет, но повторение "холодной войны" маловероятно, считают эксперты, которые приняли участие в четверг в работе круглого стола "Будет ли новая "холодная война" между Россией и Западом? Возможные сценарии".

В конце ноября президент РФ Дмитрий Медведев огласил комплекс мер военно-технического и дипломатического характера, которыми Россия ответит на развертывание системы противоракетной обороны в Европе. При развитии событий по неблагоприятному сценарию он не исключил отказа от политики разоружения, ревизии ранее достигнутых соглашений с США об ограничении вооружений и контроле над ними. Он напомнил американской стороне о праве России выйти из СНВ - договора, который воспринимается по обе стороны Атлантики как символ "перезагрузки" российско-американских отношений. Некоторые СМИ расценили это заявление, как начало "холодной войны" между Россией и Западом.

Повторения "холодной войны" не будет, она может начаться только, если Россия прекратит транзит через территорию РФ вооружения и имущества государств, участвующих в операции в Афганистане, или выйдет из договора по СНВ, который предполагает сокращение ядерных потенциалов РФ и США, - сказал главный редактор журнала "Национальная оборона", член президиума общественного совете при Минобороны РФ Игорь Коротченко.

При этом эксперт считает, что России не удастся договориться с НАТО по проблеме ЕвроПРО в ближайшее время.

В свою очередь, заместитель директора Института политического и военного анализа Александр Храмчихин заявил, что мировой экономический кризис и отсутствие соответствующих ресурсов не дают шансов начать гонку вооружений ни одной из сторон.

"Точек реального соприкосновения (для того, чтобы договориться) у нас с НАТО нет, но сценарий "холодной войны" не повторится", - подчеркнул он.

В настоящее время США имеют два стратегических района ПРО на своей территории - на Аляске и в Калифорнии. Россия имеет один позиционный район стратегической ПРО - в районе Москвы. Теперь США планируют создать так называемый третий позиционный район ПРО - в Европе. Фактически это означает создание глобальной системы ПРО и может изменить баланс сил в мире.

Планы США разместить элементы ПРО в Польше и Чехии ранее вызвали резкую критику со стороны Москвы. На чешской территории предполагалось разместить американский радар системы ПРО, а в Польше - противоракетную базу США. Президент США Барак Обама и глава Пентагона Роберт Гейтс 17 сентября 2009 года объявили о внесении корректив в планы по созданию системы национальной ПРО. При этом США не отказались от размещения наземных элементов ПРО в Европе, всего лишь отсрочив начало их развертывания до 2015 года.

Россия и НАТО договорились сотрудничать по проекту ЕвроПРО год назад на саммите в Лиссабоне, однако переговоры зашли в тупик из-за отказа США предоставить юридические гарантии ненаправленности развертываемой системы против российских сил сдерживания.

Специалисты по сердечной недостаточности намерены обучить врачей общей практики методам лечения данной патологии, так как большинство пациентов с сердечными заболеваниями обращается в первую очередь к терапевтам, а не к кардиологам, сообщил РИА Новости президент Общества специалистов по сердечной недостаточности (ОССН) Юрий Беленков.

В Москве в четверг открылся шестой конгресс ОССН, посвященный вопросам профилактики, диагностики и лечения сердечной недостаточности. В его рамках ведущие российские специалисты, а также кардиологи из Израиля, США, Чехии и Украины обсудят перспективы работы и обменяются профессиональным опытом. По оценкам, в настоящее время от хронической сердечной недостаточности (ХСН) страдает порядка 7 миллионов жителей России, количество новых пациентов увеличивается на 170 тысяч ежегодно.

Беленков отметил, что ОССН и его региональные филиалы проводят масштабную работу по обучению врачей общей практики, в первую очередь, терапевтов. методам профилактики и лечения сердечной недостаточности. "Наша цель - врачи общей практики. Порядка 75% кардиологических пациентов приходят не к кардиологам, а к терапевтам. Поэтому они должны знать, что делать с этими больными", - отметил он.

По словам эксперта, благодаря современным лекарственным препаратам врачам в настоящее время удается продлевать жизнь пациентам с ХСН и улучшать качество их жизни.

"За последние 25 лет мы научились продлевать жизнь пациентов практически в пять раз. Начинали мы с того, что средняя продолжительность жизни человека с сердечной недостаточностью с момента ее проявления, составляла полтора года. Сейчас - в пять раз больше. Качество жизни пациентов улучшилось", - сказал Беленков.

По словам кардиолога, в Европе и США получают все более широкое распространение немедикаментозные методы лечения, например, использование искусственного левого желудочка, стволовых клеток и так далее. "Но это достаточно затратный механизм, здесь мы (Россия) здорово отстаем", - сказал он.

В свою очередь, председатель правления ОССН, профессор Фаиль Агеев отметил, что, по сообщениям иностранных делегатов конгресса, за рубежом уделяют больше внимания таким вопросам, как подготовка врачей и медсестер, специализирующихся на пациентах с ХСН, создание профильных клиник. "На Западе пришло осознание того, что именно на лечении этой патологии нужно концентрировать все лучшие силы. Нам этого не хватает", - считает он.

Что касается лекарственного обеспечения и методов лечения, то, по словам Агеева, российская кардиология не отстает от западной. "Осталось приложить определенные усилия с социальной и организационной точки зрения", - заключил он.Шестой конгресс Общества специалистов по сердечной недостаточности.

Специализированный интернет-сайт, посвященный сердечной недостаточности, дает возможность россиянам с данным диагнозом и их родственникам получить в доступной форме подробную и достоверную информацию о том, как жить с таким заболеванием и как организовать грамотный уход за больным, сообщил РИА Новости исполнительный директор Общества специалистов по сердечной недостаточности (ОССН), профессор Вячеслав Мареев.

"Русскоязычный сайт о данном заболевании, созданный Обществом совместно с Европейской Ассоциацией по сердечной недостаточности, начал работать в мае 2011 года. За последний квартал его посетили 37 тысяч пользователей. Человек может зайти на сайт, прочитать, послушать, посмотреть видео, где ему все объяснят, задать вопросы. Это касается не только лечения, но и чисто жизненных вопросов: как есть, пить, куда ездить отдыхать, как родственники должны следить за больными", - сказал Мареев.

По оценкам, в настоящее время от хронической сердечной недостаточности (ХСН) страдает порядка 7 миллионов жителей России, количество новых пациентов увеличивается на 170 тысяч ежегодно. В Москве в четверг открылся шестой конгресс ОССН, посвященный вопросам профилактики, диагностики и лечения сердечной недостаточности. В его рамках ведущие российские специалисты, а также кардиологи из Израиля, США, Чехии и Украины обсудят перспективы работы и обменяются профессиональным опытом.

По словам Мареева, ранее в России было не принято распространять часть информации о сердечной недостаточности, так как заболевание считается неизлечимым. "Однако, пациенты и их близкие должны понимать, что можно улучшить качество жизни, пусть и не всегда удается ее существенно продлить", - отметил он.

По словам Мареева, в мае 2012 года аккаунты сайта появятся в социальных сетях и блогах. "Сейчас на сайте уже есть форум, где можно задать вопрос и получить ответ специалиста, но нам не хватает оперативного общения, поэтому мы и будем осваивать соцсети и блогосферу", - заключил он.

На тему протестных митингов наконец высказались оба российских лидера, четко разделившие протестную активность на приемлемую (разрешенные митинги, организованные российскими организациями) и неприемлемую (нелегальные протестные акции, проводимые НГО с предположительно иностранным финансированием).

Разница, как всегда, была в оттенках, связанных прежде всего с аудиторией. Президент Медведев выступал перед журналистами в Чехии. А премьер Владимир Путин выступал перед координационным советом Общероссийского народного фронта (ОНФ), который сам же сегодня избрал в качестве главного "двигателя" своей избирательной кампании на президентских выборах, назначенных на март 2012 года.

Уже сам факт некоторого дистанцирования Путина от "Единой России" и переноса опоры на непартийных сторонников из народной толщи (в возглавленный режиссером Станиславом Говорухиным предвыборный штаб приглашены учительница, профсоюзный активист, почетный металлург и детский врач) призван показать: опора Путина - это народная Россия, с незамутненным западными веяниями сознанием.

Перед такой аудиторией можно было не стесняться в выражениях в отношении заграницы, и Путин нанес по зарубежным недругам России три мощных удара.

Во-первых, он обвинил госсекретаря США Хиллари Клинтон в провоцировании митингов через преждевременно негативную оценку выборов.

Путин обвиняет США в провоцировании протестов.

Во-вторых, Путин заявил, что митинги проводились людьми "с узкокорыстными целями" по определенному сценарию, включающему нарушение закона.

В-третьих, Путин обвинил зарубежье в том, что оно "монтирует какие-то внутренние организации, которые якобы являются нашими национальными, а по сути дела работают на иностранные деньги и исполняют номер под музыку иностранного государства".

Выступавший в Праге Дмитрий Медведев был менее жесток в своих оценках, отметив, что "митинги - это проявление демократии". Однако вслед за этим либеральным зачином последовал традиционный юридический рефрен: "Все митинги должны проводиться в строгом соответствии с российским законодательством. Если есть определенный параметры проведения митинга, то наши граждане должны быть законопослушными", - подчеркнул Медведев.

Если учесть, что днем раньше президент в беседе с главой Центризбиркома Владимиром Чуровым высказался о попытках иностранцев критиковать российскую систему партий не менее жестко, чем Путин ("Вопрос о том, как выглядит российская политическая система, - это не их дело"), на самом деле между двумя лидерами наблюдается полное совпадение позиций.

Иного ответа Западу вряд ли стоило ожидать. Политическая стабильность внутри России является приоритетом для российских властей, и они не готовы обменять ее даже на самые лучшие отношения с Западом. Поэтому любые попытки западных лидеров поддержать политический плюрализм в России вызывают неизменно нервную реакцию в Москве, даже при самых лучших личных отношениях между лидерами.

"Сохранение политической власти внутри России - это главное и для Путина, и для Медведева. Российская элита на самом деле готова интегрироваться с западной элитой, но при одном условии - если эта интеграция не поставит под угрозу ее, российской элиты, власть в России", - считает политолог Станислав Белковский.

Возникает, однако, вопрос: каков реальный вес слов Хиллари Клинтон о "несвободных и несправедливых" российских выборах? Ведь по сути госсекретарь не сказала ничего нового: Россию в американских рейтингах давно уже записывают то в "частично свободные", а то и в "несвободные" страны. Но на реальные отношения с Москвой все эти перемещения в рейтингах никак не влияют.

Несмотря на рейтинги, по-прежнему действует учрежденная еще в начале семидесятых поправка Джексона-Веника. Твердость проявляется только в одном: американские лидеры никогда не отказываются от своих слов и не меняют свою риторику, когда речь заходит о правах человека. Вот и теперь Клинтон не стала корректировать свое высказывание:

"Права человека являются частью нас. И мы выражаем озабоченность проведенными выборами, которая, на наш взгляд, вполне обоснована. Мы выступаем за право русского народа развиваться и создавать лучшее будущее", - цитирует РИА Новости слова Клинтон, сказанные журналистам в Брюсселе.

"Думаю, что слова Клинтон в данном случае носят ритуальный характер - она сказала то, что должна была сказать в этой ситуации, - отмечает глава Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий. - Им не стоит приписывать слишком большого значения".

Российский курс на борьбу с переменами. Читать на сайте InoСМИ>>

Иммануил Валлерстайн, американский философ и исследователь глобальных процессов, отмечает, что в отношении России Запад практикует определенный тип "современного расизма" - якобы существующее преимущество Запада объявляется не расовым или культурным, а "ценностным". Мол, с теми ценностями, которые господствуют в России, вход в цивилизованный мир ей закрыт.

"Впрочем, это наверняка скоро изменится", считает философ. И здесь с ним хочется согласиться. Дмитрий Бабич, политический обозреватель.

США обрадованы заявлением президента РФ Дмитрия Медведева о необходимости расследования нарушений на парламентских выборах, заявил на пресс-брифинге в четверг официальный представитель Белого дома Джей Карни.

Ранее в Праге Медведев заявил, что Центризбирком должен сделать выводы по итогам парламентских выборов, прошедших 4 декабря, а все нарушения необходимо расследовать, и по ним должны быть приняты правовые решения. Кроме того, он сказал, что митинги являются проявлением демократии, но они должны проводиться строго в отведенных местах и в соответствии с законом.

Мы рады тому, что президент Медведев поручил Центральной избирательной комиссии расследовать все нарушения на выборах, и мы приветствуем признание им того факта, что демонстрации в Москве и других городах являются частью демократического процесса, - сказал Карни.

Он отметил, что США намерены продолжать работать с российским правительством по вопросам, представляющим взаимный интерес, но в то же время усиливать диалог с российским гражданским обществом.

У США и России много общих интересов, о которых я уже говорил, и администрация будет добиваться расширения сотрудничества в этих сферах. Благодаря сотрудничеству с российским правительством, мы осуществили несколько наших первоочередных задач в сферах безопасности и экономики. Мы продолжим искать возможность для сотрудничества с Россией на основе взаимного уважения и общих интересов, - сказал Карни.

При этом, подчеркнул он, США продолжат диалог с российским гражданским обществом.

"Мы стремимся к углублению нашего диалога с российским обществом и реализации универсальных прав человека. Когда права человека нарушаются в России или в любой другой стране, мы говорим об этом. И мы собираемся вести сотрудничество по обоим направлениям, поскольку это соответствует нашим интересам и ценностям", - отметил Карни, отвечая на просьбу журналистов прокомментировать высказывания российского премьера Владимира Путина, обвинившего США и другие страны во вмешательстве во внутренние дела РФ. Мария Табак.

Позиция Великобритании, требовавшей в обмен на поддержку реформы Евросоюза освобождения от ряда жестких финансовых нормативов, являлась неприемлемой, передает в пятницу агентство Франс Пресс со ссылкой на заявление президента Франции Николя Саркози.

Возможность внесения изменений в договор о ЕС, предполагающих ужесточение контроля за расходованием бюджетных средств и объемов госдолгов, обсуждалась на саммите глав государств ЕС в Брюсселе.

"В обмен на одобрение реформы договора 27 (стран ЕС) британский премьер-министр Дэвид Кэмерон потребовал то, что мы все считаем неприемлемым - отдельный протокол в договоре, позволяющий освободить Великобританию от действия ряда правил, регулирующих финансовые механизмы", - заявил в пятницу утром французский президент по итогам переговоров во время первого дня саммита.

По данным агентства, помимо Великобритании к отказу поддержать изменения в договоре о ЕС присоединилась Венгрия, также не входящая в еврозону. Руководители Швеции и Чехии заявили, что они должны проконсультироваться по этому вопросу с парламентами своих стран.

Кэмерон, выступая на пресс-конференции, назвал свое решение заблокировать реформу договора "сложным, но правильным".

Поскольку на саммите не удалось добиться согласия по реформе договора среди всех 27 стран ЕС, лидеры Евросоюза рассмотрели возможности заключения нового договора между 17 странами зоны евро.

Саркози заявил, что проект нового договора между 17 странами зоны евро и всеми теми, кто пожелает присоединиться к этому союзу, будет готов к марту 2012 года. По словам председателя Европейского совета Хермана ван Ромпея, к соглашению стран еврозоны готовы присоединиться еще шесть стран ЕС.

Евросоюз, таким образом, стремиться усилить экономическую координацию в еврозоне, долговой кризис в которой оказывает негативное воздействие на единую европейскую валюту. Этот кризис осенью заставил не только аналитиков, но и ряд политиков говорить о возможном выходе из валютного объединения Греции. Пока эти разговоры стихли, нынешний саммит стремится успокоить рынки, дав им четкий сигнал, что ситуация в еврозоне может быть взята под контроль и постепенно улучшена, что это может быть сделано, в том числе, посредством более жесткой бюджетной дисциплины и интеграции не только валютной, но и финансово-экономической.Президент Франции Николя Саркози дает пресс-конференцию после саммита глав государств ЕС в Брюсселе.

Обанкротившийся фарфоровый завод Haas a Czjzek, который находится в чешском городе Славков, может быть продан иностранному покупателю.

Временный управляющий заводом Павел Татичек получил от комитета кредиторов рекомендацию рассмотреть такую возможность.

Самый старый фарфоровый завод в Чехии может быть предложен инвесторам в Германии, Индии, Китае и России.

«Мы постараемся распространить информацию о тендере на покупку завода в этих странах», – сообщил Татичек. К 19 декабря он должен представить комитету кредиторов предложение о продаже собственности завода. Решающим фактором будет цена. Минимальная стоимость, очевидно, установливаться не будет.

Фарфоровый завод в Славкове обанкротился в начале 2011 года и был закрыт по инициативе его российского владельца Руслана Сайфуллина как убыточный. В настоящее время завод должен несколько десятков миллионов крон, в том числе 5,6 млн по заработной плате бывшим рабочим. На заводскую собственность наложен арест.

Президент Чехии Вацлав Клаус и премьер-министр страны Петр Нечас заочно поспорили по поводу российского предложения в тендере на достройку АЭС «Темелин».

Выступая на совместной с президентом РФ Дмитрием Медведевым пресс-конференции, которая состоялась 9 декабря 2011 г. на Пражском Граде, Вацлав Клаус высоко оценил предложение чешско-российского консорциума.

«Я вижу позитивный аспект в российском предложении в том, что они предлагают самое высокое участие чешских компаний в поставках.

Однако окончательное предложение ещё не было передано, поэтому говорю это, исходя из того, как вижу это сейчас», – заявил президент ЧР Вацлав Клаус. Клаус заверил Дмитрия Медведева в том, что тендер на достройку АЭС «Темелин» будет максимально прозрачным и честным. «Мы, конечно, не могли обойти тему достройки АЭС «Темелин». Обе стороны подходят к этому вопросу рационально и прагматично.

Было бы ошибкой занимать по отношению к этому непрагматичную позицию и идеологизировать данный вопрос», – отметил президент ЧР. Дмитрий Медведев, в свою очередь, заявил: «Для Российской Федерации это, конечно, интересный проект. Мы бы хотели иметь возможность принять в нём участие. Мы рассчитываем на то, что способ принятия решений в рамках этого тендера будет открытым, свободным, и это не будет связано ни с каким внешним давлением, откуда бы оно ни было. Естественно, что Чешская Республика сама решит, кто для неё является наиболее интересным партнёром для этой сделки».

Премьер-министр ЧР Петр Нечас, который также встретился с Дмитрием Медведевым, заочно поспорил с Вацлавом Клаусом по поводу российского предложения. Комментируя слова Вацлава Клауса, Петр Нечас сказал: «Поскольку предложения в тендере будут поданы только 2 июля 2012 г., то господин президент, наверное, знает больше, чем кто-либо из нас. Сейчас очень тяжело оценить уровень включённости чешской промышленности», – высказал сомнения по поводу слов Клауса Петр Нечас.

«Если рассмотреть ситуацию в компании Škodа Jaderné strojírenství, которая принадлежит русским, то она поставляет, скорее, французской корпорации Arevа , чем россиянам», – добавил Петр Нечас. Петр Нечас заметил, что он заверил Дмитрия Медведева, равно как ранее и американского, и французского президентов в том, что тендер будет максимально открытым и прозрачным.

В ноябре 2011 года корпорация "Оболонь" (г. Киев) осуществила первые экспортные поставки пива из Украины в Китай.Поставки пива в КНР осуществляются морским путем - из Киева через Одессу и Индийский океан. Продукция ТМ "Оболонь" отныне будет представлена в розничной сети магазинов Wal-Mart, гостиницах и ресторанах крупнейших городов Китая. Средняя стоимость 0,5 литра оболонского пива в магазине составит от 20 юаней ($ 3,14 дол.).

По данным исследовательских компаний, Китай потребляет более четверти пива, производимого в мире. Однако по темпам потребления эта страна заметно отстает от исконно пивных Чехии, Германии и Бельгии. Среднестатистический житель Китая в прошлом году выпил 35 литров пива, украинец - 58 л., а немец - 107 л. Рынок пива в КНР находится в активной стадии формирования, что является благоприятным условием для дальнейшего налаживания экспортной программы корпорации "Оболонь".

Сергей Кравец, директор по внешнеэкономическим вопросам корпорации "Оболонь":
"Китайский рынок пива ежегодно увеличивается более чем на 10% вследствие экономического роста и повышения благосостояния населения. Сейчас иностранные компании могут беспрепятственно заходить на рынок этой страны. Первые переговоры относительно будущего сотрудничества с нашими восточными партнерами состоялись в Шанхае на международной выставке SIALChina2010. Как результат, подписан контракт о поставках нашего пива".

В этом году только на подготовку путей на направлениях ускоренного движения в собщении Львов-Донецк Укрзализныця вложила 2,7 млрд. грн., а в электрификацию участка Полтава - Кременчуг - 232 млн. грн. Также по предварительным подсчетам, завершение электрификации участка Полтава-Красноград-Лозовая обойдется Укрзализныце не менее чем в 945 млн. грн.
Одновременно с подготовкой инфраструктуры Укрзализныця рассчитывается также и за приобретение нового подвижного состава - 10 корейских межрегиональных электропоездов и 2 чешских.
Генеральный директор Укрзализныци отметил, что из-за недостатка оборотных средств для обновления инфраструктуры и закупки подвижного состава Укрзализныця несет тяжелое бремя кредитных обязательств.
"Только в октябре 2011 года Укрзализныця полностью рассчиталась с "Дойче банком" за кредитные средства, взятые еще в 2004 году на строительство железнодорожно-автомобильного мостового перехода через Днепр. Выплатили последние 40 млн. долларов. Всего за 7 лет этот мост обошелся Укрзализныци в 8,5 млрд. грн. Ни одна железнодорожная администрация не несет такой нагрузки ", - проинформировал Владимир Козак.
Генеральный директор Укрзализныци также объяснил, почему оптимальным для Украины на данном этапе является внедрение скорости движения не более 160 км / час. Он отметил, что железнодорожная сеть Украины формировалась еще в 19 веке, пути строились с минимальными затратами, поэтому имеют много кривых участков малого радиуса, которые являются ограничительными для развития больших скоростей движения.
"Например, в Карпатах есть кривые радиусом всего 250 метров, по ним не проехать со скоростью больше 20-30 км / час. В центральных и восточных регионах преобладают кривые радиусом от 600 до 1 тыс. метров ", - рассказал Владимир Козак.
Генеральный директор Укрзализныци отметил, что в Европе грузовые и пассажирские поезда не ездят по одной колее, а для внедрения скоростного движения строятся отдельные пути с радиусами кривых от 2,5 до 3 тыс. метров. В Украине на направлениях внедрения ускоренного движения теперь осуществляется мероприятия по разграничению пассажирских и грузовых поездов. Например, от грузовых поездов будет освобожден участок Львов-Киев-Полтава-Знаменка-Донецк. Украина > Транспорт > trans-port.com.ua, 9 декабря 2011 > № 450485

Авиакомпания "CSA - Czech Airlines" (Чешские авиалинии) сообщила о прекращении обслуживания рейсов из Братиславы, Жилины и Попрада. Отмену рейсов компания мотивирует низким экономическим эффектом и неудовлетворительными продажами билетов на новых направлениях. Среди направлений Словакии, на которых CSA сохранит свои рейсы, останется лишь один город Словакии – второй по величине населенный пункт страны Кошице.Стоит отметить, что об отмене рейсов из Братиславы чешская авиакомпания сообщила через полгода после начала использования аэропорта столицы Словакии в качестве одного из своих хабов, пишет slowakei-netz.de.

В начале 2011 года аэропорт Братиславы был заинтересован в привлечении к обслуживанию новых авиакомпаний, так как после банкротства главного бюджетного авиаперевозчика Словакии SkyEurope здесь, по сути, остался лишь один крупный игрок, который определял загрузку аэропорта - ирландский лоу-кост Ryanair. В сложившейся ситуации аэропорту Братиславы было сложно проводить тарифную политику, опираясь на собственные интересы. Фактически, администрации аэропорта приходилось идти на постоянные уступки Ryanair. Приход новых авиакомпаний в главный аэропорт Словакии позволял усилить конкуренцию и усилить позиции аэропорта на рынке авиаперевозок Европы. Однако цели аэропорта и цели авиакомпаний, как видим, не всегда совпадают.

Администрация аэропорта в лице директора по маркетингу Томаша Кики прокомментировала решение "CSA - Czech Airlines" отменить рейсы из Братиславы накануне Рождества, как "не нормальное", сообщает словацкое издание SME. В настоящее время аэропорт ведет переговоры с другими авиаперевозчиками по замене отмененных рейсов.

Так или иначе, утверждение чешской авиакомпании о низкой эффективности рейсов из аэропорта Братиславы сейчас можно поставить под сомнение. Судя по цифрам, опубликованным Международной Ассоциацией Авиаперевозчиков IATA, авиакомпания CSA, используя мощности словацких аэропортов, смогла продать на 15% больше билетов, чем в 2010 году. Более того, часть рейсов авиакомпании входили в число самых популярных в аэропорту Братиславы. Так, рейс Братислава-Париж оказался 6 по популярности направлением аэропорта. Всего месяц назад "CSA - Czech Airlines" сообщила об открытии нового рейса из Попрада в Лондон, который также в перспективе должен был стать прибыльным на фоне роста популярности горнолыжных курортов Словакии. Похоже, что пока активное участие чешского авиаперевозчика в словацком пассажирском авиасообщении становится весьма призрачным.

Несмотря на то, что экономический кризис вновь, по мнению аналитиков, «стучится в двери», в октябре 2011 года положительное сальдо внешней торговли Чехии составило рекордный показатель – 25,51 млрд. крон (1,3 млрд. долл. США), что на 11,8 млрд. крон (614,5 млн. долл. США) больше по сравнению с соответствующим периодом прошлого года. Оборот внешней торговли увеличился на 33,2 млрд. крон (1,7 млрд. долл. США) и составил 488,4 млрд. крон (25,4 млрд. долл. США). Положительное влияние на увеличение сальдо оказал чешский экспорт машин и транспортных средств. В то же время по таким позициям, как изделия химической промышленности, минеральное топливо, продовольственные товары и живые животные наблюдалось увеличение отрицательного сальдо. Právo Чехия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 8 декабря 2011 > № 468237

Министр труда и социальных дел ЧР Я.Драбек информировал о том, что Правительство ЧР не одобрило повышение размера минимальной заработной платы с января 2012 года с 8000 крон (416 долл. США) до 8400 крон (437 долл. США). Это вызвано текущей экономической ситуацией и ее неопределенностью в будущем. Právo Чехия > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 8 декабря 2011 > № 468153

Трансграничное сотрудничество между ЕС и его восточными соседями не только служит достижению мира и стабильности, но и стимулирует экономический рост и региональное развитие, говорится в декларации II Европейского форума трансграничного сотрудничества в расширенной Европе.

Трансграничное сотрудничество играет важнейшую роль для обеспечения стабильности, роста и развития в Европе, говорится в декларации, принятой II Европейским форумом трансграничного сотрудничества в расширенной Европе.

Более полная интеграция между ЕС и соседними с ним странами может сыграть решающую роль в создании новых стимулов для экономического развития и конкурентоспособного позиционирования стран ЕС в мировой экономике, подчёркнули участвовавшие в конференции организации. Участники конференции, которая проходила в конце ноября в российском Калининграде и польском Эльблонге, также сделали ряд конкретных предложений по укреплению контактов и сотрудничества через шенгенские границы - основной линии раздела между ЕС и его восточными соседями. Отмечается, в частности, необходимость ускоренного и более скоординированного пограничного контроля, что должно обеспечить быстрое и качественное обслуживание трансграничных потоков людей и товаров.

В принятой на конференции декларации содержится призыв к более рациональному использованию современных IT-технологий для ускорения пограничных процедур, к созданию совместных пунктов пропуска на внешних границах ЕС и улучшению координации и сотрудничества между государственными службами, работающими на общих границах, а также к улучшению координации между национальными, европейскими и международными организациями в вопросах о юридических нормах.

Полный текст декларации (на английском языке) имеется здесь

Участники форума также предложили воспользоваться подготовкой к новому бюджетному периоду ЕС (2014-2020) в качестве возможности для придания более высокого политического приоритета вопросам стимулирования трансграничного сотрудничества в рамках Европейской политики соседства и обеспечению его дополнительными финансовыми ресурсами.

Во II Европейском форуме трансграничного сотрудничества в расширенной Европе приняли участие многочисленные организации, специализирующиеся в вопросах трансграничного сотрудничества, а также представители государственных и региональных властей, задействованных в этой области.

Европейский форум трансграничного сотрудничества в расширенной Европе проводится ежегодно по инициативе и при поддержке ряда специализированных организаций, сотрудничающих в рамках общеевропейской сети «Пограничные диалоги». Организаторами мероприятия выступили Институт стабильности и развития (Прага, Чехия), Министерство по муниципальному развитию Калининградской области, Институт Джефферсона (Белград, Сербия), Институт трансграничного сотрудничества (Ужгород, Украина) и Норвежский Баренцсекретариат.

Первый форум трансграничного сотрудничества состоялся в 2010 году в украинско-словацком приграничье. Третий форум пройдёт в 2012 году в Молдавии.

Автор: Атле Столесен

Поставки пива в КНР осуществляются морским путем – из Киева через Одессу и Индийский океан. Продукция ТМ «Оболонь» отныне будет представлена в розничной сети магазинов Wal-Mart, гостиницах и ресторанах крупнейших городов Китая. Средняя стоимость 0,5 литра оболонского пива в магазине составит от 20 юаней ($ 3,14 дол.).

По данным исследовательских компаний, Китай потребляет более четверти пива, производимого в мире. Однако по темпам потребления эта страна заметно отстает от исконно пивных Чехии, Германии и Бельгии. Среднестатистический житель Китая в прошлом году выпил 35 литров пива, украинец – 58 л., а немец – 107 л. Рынок пива в КНР находится в активной стадии формирования, что является благоприятным условием для дальнейшего налаживания экспортной программы корпорации «Оболонь».

Сергей Кравец, директор по внешнеэкономическим вопросам корпорации «Оболонь»сообщил, что китайский рынок пива ежегодно увеличивается более чем на 10% вследствие экономического роста и повышения благосостояния населения.

"Сейчас иностранные компании могут беспрепятственно заходить на рынок этой страны. Первые переговоры относительно будущего сотрудничества с нашими восточными партнерами состоялись в Шанхае на международной выставке SIALChina2010. Как результат, подписан контракт о поставках нашего пива» - сказал представитель компании.

Пивоварня в Раковницах, принадлежащая российской компании «Русская традиция», до конца 2011 года планирует произвести 35 тыс. геколитров пива.

Это в три раза больше, чем за весь 2010 год. Об этом сообщил директор по маркетингу Драгослава Питтнерова.

По её словам, значительный рост производства объясняется увеличением объёмов экспорта, прежде всего в Россию. Это направление стало ключевым после того, как в 2010 году пивоварню в Раковницах приобрела российская компания.

«Помимо традиционного пива марки Bakalář мы начали варить марки Pražačka и Černovar, которые для нашего торгового партнёра раньше производил другой пивной завод по лицензии», – сообщил генеральный директор пивоварни Павел Грегорич.

Как заявил Грегорич, уже более года на заводе проходит реконструкция и модернизация. Новый владелец вложил в обновление фасовочного цеха несколько десятков миллионов крон. Теперь пиво разливают в бутылки новой формы, изменились этикетки. На очереди другие цеха.

Представители крупных российских компаний, прибывших в Прагу в составе делегации президента Медведева, подписали с чешскими партнёрами контракты в общей сумме на 54 миллиарда крон.

Среди них – договор о строительстве железной дороги на Урале и соглашение о поставке ядерного топлива в Европу компанией «Алвел».

Строительство железной дороги протяженностью 390 км компания OHL ZS начнёт в 2012 году.

Компания «Алвел» возникла сегодня по инициативе чешской инвестиционной компании «Alta invest» и российского производителя ядерного топлива компании «Твел», которые вместе будут заниматься поставками топлива в Европу.

Вместе с тем «Alta invest» будет финансировать строительство в Нижнем Тагиле завода по производству метанола.

При участии Дмитрия Медведева и Вацлава Клауса был также подписан ряд других соглашений, направленных на развитие торгового и промышленного сотрудничества между Чехией и Россией.

Президент Чехии Вацлав Клаус предложил России перевести резервы из евро в чешские кроны, передает РИА "Новости".

Из-за проблем в еврозоне Чехия решила пока не отказываться от национальной валюты. По мнению Клауса, проблемы еврозоны не решить одноразовой помощью, решение должно быть "фундаментальным и принципиальным".

Президент России Дмитрий Медведев выразил мнение, что проблемы евро должны решить сами страны еврозоны. По его словам, проблему нельзя решить с помощью только каких-то пожертвований. Глава государства добавил, что Россия готова подключиться к решению этой проблемы в рамках обязательств МВФ.

Медведев напомнил, что единая валюта используется в странах, чьи экономики сильно различаются по уровню развития. По его мнению, ситуация станет понятна в ближайшие месяцы.

На переговорах в присутствии глав государств подписаны несколько документов, в частности, заявление о партнерстве для модернизации, договор между Россией и Чехией о социальном обеспечении, соглашение о сотрудничестве в борьбе с преступностью. Кроме того, подписан пакет документов о сотрудничестве между российскими и чешскими компаниями.

На саммите ЕС в Брюсселе 8-9 декабря лидеры Европы обсудят план по спасению евро. Германия и Франция настаивают на принятии новых общеевропейских соглашений, предусматривающих более жесткое бюджетное регулирование в рамках 17 стран, входящих в еврозону. Председатель Европейского совета Херман ван Ромпей предлагает ограничиться внесением поправок в уже принятые документы.

По мнению экспертов банка "Ренессанс Капитал", у истоков долгового кризиса еврозоны находится система пенсионного обеспечения. Основными причинами кризиса стали чрезмерные затраты на государственное пенсионное обеспечение, ухудшающийся демографический фон и недостаток частных пенсионных фондов. 

Evraz Group намерена объединить свои европейские активы и создать компанию Evraz Europe, сообщает компания. В частности, туда войдут Evraz Vitkovice Steel (Чехия) и Evraz Palini e Bertoli (Италия). Консолидация активов позволит повысить эффективность и прибыльность производства, а также оптимизировать все процессы, отмечается в сообщении.

Главным управляющим директором новой компании со 2 января 2012 года станет Дмитрий Шчука. Он работает Evraz Group с 2009 года директором по оперативному взаимодействию с европейскими и южноафриканскими активами.

До начала деятельности Evraz Europe Шчука временно возглавит чешское предприятие Evraz Vitkovice Steel. Действующий глава предприятия Збинек Квапик уходит в другую компанию и сложит с себя полномочия 2 января 2012 года.

Evraz Group вошла в базу расчета основного индекса Лондонской фондовой биржи FTSE 100. Evraz стала одной из первых российских компаний, включенных в индекс "голубых фишек" торговой площадки. Изменение состава индекса FTSE 100 вступят в силу с начала торговой сессии 19 декабря. 

Пресс-конференция по итогам российско-чешских переговоров.

В.КЛАУС (как переведено):Уважаемый господин Президент!Уважаемые члены делегации Российской Федерации!

Дамы и господа!

Разрешите ещё раз от всего сердца приветствовать Президента Российской Федерации господина Медведева, поблагодарить его за визит, который мы высоко ценим. Мы рады этому визиту и уверены, что им ознаменуется серьёзный сигнал о заинтересованности наших стран в развитии очень широких контактов.

Как вы видели, во время подписания семи договоров (были подписаны ещё семь других договоров), речь идёт не только о переговорах, о дружеских встречах. Этот визит является серьёзным, рабочим.

С господином Президентом Медведевым мы встречаемся не впервые. Контакт и взаимопонимание между нами, я считаю, уже сложились. Нынешняя встреча дала возможность взаимно проинформировать друг друга о положении в наших двух странах и о своих взглядах на основные внешнеполитические вопросы современного мира, чтобы попытаться внести свой вклад в то, чтобы взаимные отношения, прежде всего в экономической области, были наиболее интенсивными.

Несомненно, есть ряд вопросов, по которым мы уже сотрудничаем. В Чехии более сотни российских инвесторов, много чешских инвесторов в Российской Федерации. Мы сегодня наметили целый ряд возможных потенциальных контактов в будущем. Мы, конечно, вели разговор о положении в своём окружении, говорили о положении в Европе. Прошу не делать это заголовками ваших сообщений, но я говорил господину Президенту: «Если Вы боитесь, что случится с евро, может быть, часть своих резервов Вы могли бы перевести в чешские кроны». Это могло бы быть альтернативой. Не знаю, послушается он меня или нет.

Во всяком случае, я рад тому, что у этого визита важный культурный аспект. Я очень рад, что удалось довести до конца исключительную выставку «Сокровища Московского Кремля». С Президентом Медведевым мы стали вести об этом разговор два года назад, когда я был с визитом в Москве. Проект был нелёгким, но то, что сегодня открывается эта выставка, через 2,5 часа мы будем её открывать, я тоже считаю важным положительным делом, которое не очень часто повторяется в истории двух наших стран.

Не стану затягивать время. Как я уже сказал, этот визит – это сигнал нашего двустороннего интереса к дружеским отношениям – отношениям, которые, как сказал при нашем разговоре Президент Медведев, уже были деидеологизированы, их удаётся избавлять от нагрузки прошлого, и это путь в будущее.

Спасибо за внимание.

Сейчас попрошу выступить Президента Российской Федерации господина Медведева.

Д.МЕДВЕДЕВ: Добрый день, уважаемые дамы и господа, представители средств массовой информации!

Хотел бы сказать, что господин Президент Клаус абсолютно точно передал то, чем мы занимались вчера и сегодня, темы, которые мы обсуждали, что освобождает меня от необходимости делать длинное вступительное слово. Я лишь скажу, что переговоры были абсолютно предметные, рабочие, естественно, дружеские и касались как экономического сотрудничества между двумя нашими странами, так и того партнёрства, которое существует между Российской Федерацией и Евросоюзом, касались региональных проблем, мы говорили о внутренних делах. В общем, прошлись практически по всей повестке дня.

Наверное, самое главное для таких переговоров, что два президента не просто встречаются и на одном языке (в данном случае это тоже присутствовало) говорят о каких-то проблемах, но в том, что только что было сделано за этим столом – были подписаны важные документы. Часть документов была подписана вне этого зала. Это означает, что наше партнёрство становится более глубоким, растёт товарооборот. Причём мы бы хотели, чтобы этот товарооборот был не из двух-трёх треков, а становился всё более и более диверсифицированным. Энергетика – да, но не только энергетика. Поставка машин – да, но не только поставка машин.

Поэтому нам нужно выходить на высокотехнологичное сотрудничество. Надеюсь, этому будет способствовать та декларация о партнёрстве в сфере модернизации, которая только что была подписана между двумя странами.

Мы развиваем наши договорную базу. Целый ряд документов, который только что был подписан, безусловно, очень важен. Надеюсь, эти документы будут способствовать развитию инвестиционного и делового сотрудничества, потому что самое главное, чтобы те документы, которые мы принимали, помогали нашему бизнесу развивать сотрудничество, создавать новые проекты: как крупные, так и, кстати сказать, совсем не крупные, потому что мы бы хотели, чтобы сотрудничество между бизнес-сообществом двух наших стран включало в себя все бизнес-круги.

Мы действительно говорили о том, что делать с евро. Господин Президент только что предложил одну из идей – о том, чтобы перевести все наши евро в чешские кроны. Но у нас много евро. Не знаю, хватит ли крон.

Тем не менее, я посмотрел сейчас, в перерыве между нашими заседаниями появилась какая-то апокалиптическая информация о том, что центральные банки стран Евросоюза начали готовиться к уходу от евро. Не знаю, так это или нет, но в любом случае, не скрою, эта тема нас действительно волнует, потому что она в конечном счёте отражается на общей финансовой ситуации в мире.

Наши отношения не сводятся только к экономике. Мы говорили о международных вопросах, мы говорили о региональных делах, и, конечно, мы затронули вопросы культурного сотрудничества.

Господин Президент только что сказал об открытии выставки «Сокровища Московского Кремля». Эта идея действительно была предложена господином Президентом Клаусом, когда мы встречались в предыдущие разы. Хорошо, что она реализуется прямо сейчас. Так что через некоторое время мы будем свидетелями этого очень приятного события.

Хотел бы ещё раз поблагодарить моего коллегу за любезное приглашение нанести этот официальный визит. Надеюсь, он будет продуктивным и полезным.

Спасибо.

ВОПРОС (как переведено): Вопрос к обоим президентам. Вы в сегодняшнем разговоре затронули недавние парламентские выборы в России? Как вы оцениваете развитие после выборов и состоявшиеся протесты? Что вы судите о критике, которая прозвучала, в том числе со стороны некоторых государственных деятелей и организаций, касательно выборов? Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте я начну, потому что это всё-таки наши выборы, господин Клаус имеет к ним опосредованное отношение.

В том, что происходит в России, нет ничего сверхъестественного – выборы на то и выборы, чтобы приносить определённые результаты. Кому-то они нравятся, кому-то они не очень нравятся. Думаю, что та политическая конструкция, которая возникла в настоящий момент в результате выборов, отвечает предпочтениям наших граждан. Собственно, сами цифры, которые были получены на этих выборах, полностью соответствуют тем предположениям социологов, самым различным, и тем экзитполам, которые проводились в период выборов, поэтому в этом плане для меня, например, эти выборы и их результат не были удивительными.

Очевидно, что российское общество становится более конкурентным, и далеко не только одна сила имеет возможность претендовать на управление государственными процессами. Это нормально. Есть тому и внутренние причины, наверное, и внешние причины. Но в том, что касается послевыборной ситуации, – есть люди, которые реально разочарованы, есть люди, которые, на мой взгляд, дезориентированы. Опять же, я не вижу в этом ничего сверхъестественного, как, кстати, и в митингах, которые проходят, потому что митинги – это проявление демократии. Но здесь нужно сказать только одно слово: все митинги должны проводиться в строго отведённых местах и строго в соответствии с российским законодательством. Если есть определённые параметры митинга, то наши граждане должны быть законопослушными и должны им соответствовать. Всё, что касается нарушения соответствующих требований властей, которые за этим следят, конечно, приводит к различного рода эксцессам, что не здорово. В то же время я считаю, что у людей должна быть возможность высказать своё мнение, если они хотят высказаться по поводу выборов, это нормально. Главное, чтобы это всё протекало в корректной, спокойной форме, а не приводило к различного рода трудностям для окружающих, не создавало проблемы в самой Москве или в каких-либо других местах и делалось на основе российского законодательства. Вот только это требование, я считаю, и должно быть поставлено во главу угла.

Полагаю, что вопросы, которые звучат по итогам выборов, тоже имеют право на существование, как и вопросы о нарушениях в ходе выборов. Все они должны тщательным образом расследоваться. Для этого существует Центральная избирательная комиссия, для этого существует суд. Никаких других процедур расследования не предусмотрено. Это должны понимать все, кто говорит о нарушениях или приводит факты этих нарушений. Но очевидно, что они должны быть действительно самым тщательным образом расследованы, в том числе и те фотоматериалы, видеоматериалы, потому что оценку им всё-таки должны давать не обычные граждане, а специалисты.

Если же говорить об окончательных итогах, то я думаю, что они должны быть сделаны Центральной избирательной комиссией. Я лишь могу высказать своё мнение. Считаю, что результаты в полной мере отмечают нынешнее распределение политических симпатий российского общества. А те нарушения, которые были (они, очевидно, где-то были, потому что, к сожалению, у нас пока неидеальная избирательная машина), должны быть расследованы, и по ним должны быть приняты адекватные правовые решения. Подчёркиваю, правовые решения.

Самое последнее, что мне бы хотелось сказать, позиция международных наблюдателей. Мы всегда с удовольствием слушаем наших друзей, наших партнёров, которые дают оценки, иногда эти оценки, на мой взгляд, абсолютно корректные, даже когда нам указывают на наши недостатки, иногда эти оценки абсолютно предвзятые, иногда нам пытаются объяснять, как вообще должна выглядеть наша избирательная система, что где должно лежать, как что нужно писать, но это, знаете, уважаемые коллеги, в конце концов дело российского государства и тех, кто принимает решение, какие правила действуют. Но в целом мы вполне доброжелательно относимся к тому, что пишут и говорят. Есть разные мнения, кто-то придерживается более жёстких оценок, кто-то говорит, что избирательная машина работала нормально. Но, кстати сказать, общий вывод о том, что выборы были организованы хорошо, присутствует практически у всех наблюдателей. Есть лишь разница в интерпретации отдельных нарушений – были они или нет. Вот, наверное, и всё, что мне хотелось бы по этому поводу сказать. Сейчас самое главное – успокоить нервы, дать возможность новому парламенту начать работу, но в то же время провести тщательные исследования всего того, что происходило, и вынести соответствующие правовые вердикты.

В.КЛАУС (как переведено): Я буду [говорить] намного короче. Господин Президент прав, говоря, что это их выборы, а не наши – это для меня отправная точка всех размышлений, раздумий. Признаюсь, что тоже не люблю слышать комментарии из-за рубежа, касающиеся наших внутренних дел. Это первое, что хочу сказать.

Второе. Конечно, мы говорили о выборах, конечно, мы говорили об их результатах. Конечно, мы говорили о том, насколько это будет или не будет означать перемены. Думаю, что у нас с господином Президентом Медведевым взаимопонимание друг друга, он сформулировал мнение о том, что какая-то огромнейшая победа для партии не является политической победой, а, скорее, вызывает осложнения внутри страны. Для меня было интересно то, что результаты фактически подтвердили его предположение, то, что он думает о настроениях в нынешней России, и что сдвиг по сравнению с предыдущими выборами является реальным, отражающим истинное положение дел. Для меня, как внешнего наблюдателя этих выборов, это существенно.

Я не был членом миссии наблюдателей из-за рубежа, поэтому не хочу высказывать какие бы то ни было замечания по этому поводу. То же самое я не хочу комментировать демонстрации, которые прошли в тех или иных местах России.

Считаю, что было бы неуместно спрашивать у Президента Медведева, что он думает о вчерашней забастовке наших учителей, оправданна она или не оправданна, помогает ли она продвигать наши школьные дела вперёд.

ВОПРОС: Извините, господин Клаус, что сегодня мы говорим практически про Россию. У меня тоже вопрос про российские выборы, ибо это первый зарубежный визит Дмитрия Анатольевича после парламентских выборов.

Дмитрий Анатольевич, Вы справедливо отметили, что итоги выборов должна огласить ЦИК, она обещала сделать это 9 декабря, но можно продлить до 19-го, это в Вашей компетенции. Считаете ли Вы, что это уместно в сложившейся ситуации с горячими настроениями в Москве и в [других] городах?

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я считаю, что это не должно никак коррелироваться с чьими-то эмоциями. Эмоции у нас у всех есть. Мы все живые люди. Это должно строго соответствовать внутренней убеждённости самой Центральной избирательной комиссии. Если она готова к этому, пусть делает. Если она по каким-то причинам считает, что ей необходимо дополнительное время, у неё есть такое право. Но это должно основываться на фактах и на нашем избирательном законе, и это абсолютно непреложная истина, потому как после выборов всегда возникают эмоции. В этом избирательном цикле их больше. Наверное, это естественно в той или иной ситуации.У нас были 90-е годы, когда эмоции просто бушевали на улицах. Всё время не может быть тишь да гладь – настроения меняются, подходы меняются. К этому, кстати, все должны быть готовы: как та партия, которая набрала больше всего голосов, так и оппозиционные партии. Поэтому, ещё раз подчеркиваю, всё это в компетенции ЦИКа – именно он должен представить мотивированную позицию.

ВОПРОС (как переведено): Добрый день! Вопрос к обоим президентам. Касались ли ваши переговоры достройки АЭС «Темелин»? О чём конкретно вы говорили?

В.КЛАУС (как переведено): Если Вы позволите, начну я.

Конечно, мы не могли оставить в стороне вопрос «Темелина», мы подходим к этой теме рационально, прагматически. Было бы ошибочно придавать этому вопросу какой-то неэкономический, непрагматический смысл, идеологизировать этот вопрос. Чешская Республика заинтересована в том, чтобы процесс выбора зарубежного партнёра был максимально справедливым, максимально прозрачным. Я заверил в этом господина Президента Медведева, что мы все приложим к этому усилия, в том числе и я. Думаю, это позиция, которую российская сторона понимает на все сто процентов. Я бы добавил лишь то, что в предложениях российской стороны я вижу положительный аспект в том, что из трёх предполагающихся предложений они предлагают наибольшую долю участия чешских фирм в субконтрактах, но окончательные предложения пока не представлены. Я просто говорил, как я рассматриваю это в данный момент. Для нас возможность участия чешских фирм в этих субконтрактах и вообще в ядерной программе России – мы считаем значимым вопросом. Я это сказал господину Президенту.

Д.МЕДВЕДЕВ: Я немногое могу добавить. Мы действительно обсуждали вопрос по АЭС «Темелин». Это для нас, для Российской Федерации, интересный проект. Мы хотели бы участвовать и будем, естественно, принимать участие в тендере. Мы видим определённые конкурентные преимущества нашей заявки, которые (как только что было сказано господином Президентом) в том числе связаны с тем, что наша заявка предполагает более активное подключение самих чешских фирм для исполнения субподрядных, субконтрактных работ. Действительно, мы рассчитываем на то, что порядок принятия решения в рамках конкурсной процедуры будет открытым, свободным и не будет связан с каким-либо давлением извне, откуда бы оно ни исходило. В конечном счёте сама Чешская Республика примет решение о том, кто для них интереснее в качестве партнёра по этой сделке: «Росатом», «Вестингауз» или «Арева».

ВОПРОС: У меня вопрос к двум президентам. Сегодня уже затрагивалась тема евро. Хотелось бы всё-таки понять. Россия и Чехия, обе страны, не входят в зону евро, но тем не менее их волнуют проблемы соседей. Что эти две страны готовы сделать, чтобы помочь другим странам? Раньше Россия говорила, что будет помогать только через МВФ. Может быть, в этой связи мы увеличим свою долю в МВФ, какие-то ещё шаги?

Спасибо.

Д.МЕДВЕДЕВ: Можно ответить коротко, а можно попросить господина Президента прочитать на эту тему интересную лекцию, потому что господин Президент по этому вопросу блестящий специалист. Но я всё-таки буквально два слова скажу.

Мы уже говорили о том, как мы относимся к этой проблеме. Ещё раз подчёркиваю, нас она волнует. Это первое.

Второе. Проблему евро должны решать страны еврозоны, а не какие-либо другие страны. Проблема столь глубока, что её нельзя решить только за счёт каких-либо пожертвований, полученных из разных источников, хотя Российская Федерация на «большой двадцатке» заявила о том, что мы готовы подключиться к решению этой проблемы в рамках тех обязательств, которые существуют у нашей страны в клубе МВФ, то есть мы готовы исполнять, собственно, то, на что мы уже подписались и для стабилизации. Но, ещё раз говорю, основное решение должно находиться в этих странах.

И, наконец, мы как раз сегодня об этом говорили, да, конечно, проблема евро связана с тем, что впервые одна валюта используется для обслуживания абсолютно непохожих друг на друга по уровню развития экономик: и очень сильных, и, скажем откровенно, очень слабых. И из-за этого связаны все текущие проблемы. Но уровень политических вложений, как и финансовых вложений, в евро таков, что, очевидно, страны Евросоюза и страны еврозоны не могут бросить евро на произвол судьбы. Что из этого получится, покажут ближайшие несколько месяцев.

В.КЛАУС: Господин Президент вместо меня прочитал эту лекцию, так что мне не предстоит уже слишком много комментировать. Я думаю, он чувствует проблему евро очень хорошо. Его упоминание о том, что проблема евро, евродолгового кризиса действительно лишь самое слабое звено в той цепи, а, как известно, цепь разрывается именно в слабейшем своём звене, и проблема, которая есть в Европе, в Евросоюзе, глубже, чем евро как таковое. Это лишь та вершина айсберга, которая видна над водой. Так что одноразовой помощью с той или с другой стороны вопрос решить невозможно. Решение не может найти тот или иной европейский саммит, решение должно быть фундаментальным, принципиальным, им должна стать глубокая, позволю себе сказать, трансформация как европейской интеграции, так и способа и модели европейской политической, социальной и экономической системы. Здесь я вижу решение, но на него потребуется более длительный период, чем за который оказывается помощь из того или иного источника, с тем чтобы в краткосрочном порядке заполнить какую-то дыру, которая возникла, неоплатой долгов той или иной страной. Хотелось бы, чтобы решение оказалось таким, чтобы могла оказать помощь та или иная держава мира, но вопрос не столь прост.

Спасибо, дамы и господа, за ваше участие.

Посол США в России Джон Байерли в декабре вернется в Вашингтон, в то время как сенат может не успеть утвердить к Новому году Майкла Макфола в качестве нового посла в Москве, сообщают источники в американской администрации и сенате.

Если конгресс до конца года не предпримет интенсивных шагов, то в России, Индии, Чехии, Сальвадоре и Азербайджане после Нового года не будет американских послов. Три кандидатуры послов (в Чехии, Сальвадоре и Азербайджане) столкнулись в сенате с отчаянным сопротивлением, и срок действия этих номинаций истекает в этом месяце. Четвертый номинант (на должность посла в России) был заблокирован сенаторами-республиканцами по причинам, не относящимся к его профессиональным качествам. Пост посла в Индии вакантен и на него до сих пор не было предложено кандидатур, - пишет политический обозреватель Джош Рогин в своем блоге Cable, публикующемся на сайте журнала Foreign Policy.

Как сообщили Рогину многочисленные источники в администрации США, посол РФ Джон Байерли "покинет Москву и вернется в Соединенные Штаты в этом месяце".

Макфол, которого Обама предложил для замены, заблокирован сенатором Марком Кирком, который требует от администрации гарантий того, что США не предоставят России техническую информацию по системам противоракетной обороны. Как сообщили несколько источников в конгрессе, несколько других сенаторов могут также возразить против утверждения Макфола. Все эти возражения также не связаны с профессиональными качествами кандидата, однако имеют отношение к политике Обамы по "перезагрузке" отношений с РФ, - пишет Рогин.

Вместе с тем, высокопоставленный источник в республиканской фракции сената конгресса США заявил в среду РИА Новости, что сенаторы могут затянуть процедуру утверждения Макфола на несколько месяцев или даже лет.

"Сейчас реальность такова, что голосование вообще может не состояться в этом году. При этом я не могу исключать того, что процедура может затянуться на более продолжительное время", - сказал собеседник агентства.

По его словам, республиканцы настроены требовать от Белого дома "прописанных гарантий" непредоставления РФ информации по ПРО.

"Сенаторы Кирк и Джеймс Риш выступили против утверждения Макфола. Они, вероятно, будут не единственными. Пока процедура утверждения заблокирована, и я не вижу предпосылок для ее разблокирования в этом году", - подчеркнул собеседник агентства.

Отвечая на вопрос о том, может ли администрация предложить другую кандидатуру на пост посла в РФ, собеседник агентства отметил, что такое развитие событий маловероятно.

У нас нет возражений против Макфола как профессионала, у коллег есть желание использовать его назначение, чтобы получить от администрации гарантии по другим вопросам. Это нормальная парламентская работа... Я не думаю, что есть необходимость в другой кандидатуре, нужно желание администрации пойти навстречу тем сенатором, которые поднимают вопросы, связанные с ПРО... Как показывается практика, такое противостояние может продолжаться достаточно долго, даже годы, - сказал собеседник РИА Новости.

Ранее сотрудник аппарата международного комитета сената говорил РИА Новости, что, по его информации, голосования по Макфолу следует ожидать в течение декабря.

Вместе с тем, экспертное сообщество продолжает оказывать давление на конгресс и Белый дом для ускорения утверждения Макфола.

Как отмечает Cable, в среду восемь консервативных экспертов по внешней политике обратились к администрации США с просьбой пойти на переговоры с Кирком и Ришем, чтобы ускорить утверждение Макфола.

"Времени осталось немного для того, чтобы Макфол успел приехать в Москву до Нового года. В условиях вызывающих вопросы результатов выборов в Госдуму, Макфол и его голос нужны нам в Москве в обязательном порядке. Мы призываем обсудить этот вопрос с офисом сенатора Кирка в целях защиты нашей нацбезопасности и ускорения утверждения Макфола не должности посла", - говорится в письме известных в США экспертов Эрика Эделмана, Джейми Флая, Брюса Джексона, Роберта Кэйгана, Дэвида Крамера, Дэвида Меркеля, Стивена Рэйдмейкера и Рэнди Шунеманна.

Эти же эксперты в ноябре выступили с открытым письмом, в котором поддержали кандидатуру Макфола.

Международный комитет сената рекомендовал к утверждению полным составом палаты кандидатуру Макфола 29 ноября: двое из 19 сенаторов проголосовали "за". На собрании комитета против проголосовали сенаторы Роберт Коркер (от штата Теннеси) и Джеймс Риш (от штата Айдахо). Коркер, голосуя против утверждения Макфола, подтвердил озвученную ранее позицию, согласно которой он не планировал поддерживать кандидатуру нового посла, чтобы напомнить администрации США о своих требованиях дополнительных гарантий финансирования национальной ядерной отрасли. Сразу же после голосования Коркер заблокировал голосование по Макфолу всем составом палаты.

Он подчеркнул, что не "имеет ничего против Макфола лично" и не сомневается в его профессионализме, однако голосовал против по принципиальным соображениям, как и обещал ранее.

Сенатор Риш также заявил, что его решение голосовать против не вызвано претензиями к Макфолу как профессионалу. Ранее сенатор заявлял журналистам, что намерен, как и некоторые однопартийцы, использовать процедуру утверждения Макфола для того, чтобы добиться от администрации уступок по ряду вопросов, в том числе связанных с российско-американскими отношениями и аспектами сотрудничества в области ПРО.

Как ожидается, рассмотрение полным составом палаты кандидатуры Макфола будет сопровождаться дебатами, в ходе которых республиканцы будут использовать процедуру утверждения как удачный способ "поторговаться" по ряду внешнеполитических вопросов.

Президент США Барак Обама внес 15 сентября на рассмотрение конгресса кандидатуру директора по России в совете нацбезопасности Майкла Макфола на пост нового главы американского диппредставительства в Москве. Профильный комитет сената обсуждал кандидатуру два месяца, после чего 15 ноября сенатор от Теннеси Роберт Коркер настоял на переносе на две недели итогового голосования в комитете.

Сенатор, ранее работавший мэром города Чаттануга, где расположены несколько предприятий американской атомной промышленности, открыто заявил, что намерен использовать это голосование и поддержку однопартийцев для того, чтобы добиться от администрации Барака Обамы дополнительных гарантий сохранения финансирования ядерной отрасли и инфраструктуры в условиях сокращения госрасходов. При этом Коркер не объяснил, каких дополнительных гарантий он требует от администрации, и на какой стадии находятся переговоры по этому вопросу.

В середине 2010 года при рассмотрении законопроекта о ратификации соглашения по СНВ с Россией сенаторы-республиканцы потребовали от администрации Обамы предоставить гарантированное финансирование в размере 84 миллиардов долларов в течение 10 лет на поддержку ядерной инфраструктуры страны. Белый дом согласился на это.

Биологи Чехии получили 18 млн. крон (933,1 тыс. долл. США) из фондов ЕС на изучение рыбных запасов чешских рек и озер и на составление так называемой «рыбной карты» страны. Hospodářské noviny Чехия > Рыба > economy.gov.ru, 7 декабря 2011 > № 468152

По данным Чешского статистического управления, объем внешней торговли Чехии с государствами бывшего Советского Союза года в период 20 лет, начиная с 1989 года, увеличился более чем в два раза и составил в 2010 году 189 млрд. крон. На долю России приходится 66%. Значительное место во внешней торговле с этими странами занимают Украина и Азербайджан. Právo Чехия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 7 декабря 2011 > № 468151

По данным Чешского статистического управления, в октябре 2011 года объем продаж в сфере розничной торговли увеличился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 1,5%, чему способствовала продажа моторных транспортных средств и непродовольственных товаров. Чехия > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 7 декабря 2011 > № 468150

Вертикально-интегрированная горно-металлургическая группа "Метинвест" во вторник введет в эксплуатацию современный комплекс доменной печи №3 (ДП-3) полезным объемом 1,719 тыс. куб. м, два электрофильтра, систему водоподготовки и другие объекты для обеспечения работы агрегата на входящем в нее Енакиевском металлургическом заводе (ЕМЗ, Донецкая обл.).
Как сообщается в пресс-релизе компании, в результате ввода нового объекта выпуск чугуна на ЕМЗ увеличится на 1,2 млн тонн в год и достигнет более 3 млн тонн суммарно по доменному цеху.
Ввод новой ДП-3 осуществляется в рамках технологической стратегии развития метпредприятий "Метинвеста". Инвестиции в проект составили более $220 млн.
По данным пресс-службы, ДП-3 - самый крупный объект предприятия, который существенно отличается от двух других доменных печей. На нем впервые в металлургии Украины внедрены самые передовые технологии, применены новейшие системы контроля с целью повышения эффективности работы агрегата, снижения себестоимости продукции.
Так, на ДП-3 установлено бесконусное загрузочное устройство фирмы "Пауль Вюрт" (Люксембург), которое позволяет снизить расход кокса на 5% и на столько же повысить производительность печи. Для увеличения срока работы агрегата применена новая схема огнеупорной кладки (футеровки) горна, что даст возможность увеличить стойкость футеровки в четыре раза - до 15 лет без ремонта горна.
Экологическую надежность комплекса ДП-3 обеспечивают системы аспирации и очистки доменного газа. Впервые в Украине доменная печь оснащена газоочисткой "Пауль Вюрт", что позволяет не только очищать доменный газ от вредных примесей на 99,9%, но и использовать его в дальнейшем на производственных агрегатах предприятия вместо природного газа.
Управление и контроль за технологическими процессами и работой механизмов ДП-3 реализовывается с помощью современной АСУ ТП фирмы Siemens VAI (Австрия). В зоне ее контроля – модернизированная теплоэнергоцентраль-паровоздуходувная станция (ТЭЦ-ПВС). Ее производственные фонды пополнили турбокомпрессорный агрегат (ТВД № 6) производства CKD Nove Energo (Чехия) и блок оборотного водоснабжения с двумя вентиляторными градирнями и немецким насосным оборудованием.
"Современные технологии и оборудование (…) демонстрируют четкую позицию развития завода. Вместе с совершенствованием производственной базы мы формируем и новый кадровый потенциал, ориентируясь на молодежь. Например, 90% персонала нового комплекса ДП-3 – это молодые специалисты, прошедшие конкурсный отбор для работы с уникальным оборудованием, более 120 чел. прошли стажировку на ведущих металлургических предприятиях России и Европы", - цитирует пресс-служба гендиректора ЕМЗ Александр Подкорытова.
По его словам, за пять лет вхождения ЕМЗ в "Метинвест" в реконструкцию инвестировано более $600 млн.
На сегодня ЕМЗ – единственное в Украине предприятие, на котором за последние четыре года введены в эксплуатацию две современные ДП, тогда как за последние 20 лет в странах СНГ с нуля возведено всего пять доменных печей (две из которых - на ЕМЗ).
ЕМЗ - один из ведущих мировых производителей квадратной заготовки. Производит литую заготовку, стержневой прокат, а также различные сортовые профили (балки, швеллеры, уголки и др.).
ЕМЗ входит в дивизион стали и проката группы "Метинвест".
"Метинвест" - вертикально интегрированная горнодобывающая группа компаний, управляющая активами в каждом звене производственной цепочки от добычи ЖРС и угля и производства кокса до выпуска полуфабрикатов и конечной продукции из стали, трубопроката и рулонов, а также производства другой продукции с высокой добавленной стоимостью. Группа состоит из добывающих и метпредприятий, расположенных в Украине, Европе и США. Располагает сетью продаж с охватом всех ключевых мировых рынков.
Основными акционерами "Метинвеста" являются группа "СКМ" (71,25%) и "Смарт-холдинг" (23,75%), совместно управляющие компанией.
ООО "Метинвест Холдинг" - управляющая компания группы "Метинвест", занимающейся горно-металлургическим бизнесом группы "СКМ" украинского бизнесмена и политика Рината Ахметова. Украина > Металлургия, горнодобыча > rusmet.ru, 7 декабря 2011 > № 451545

В работе состоявшегося в Праге 7-ого заседания чешско-российской межправительственной комиссии принимали участие заместитель Генерального директора ОАО «Корпорация Урал Промышленный – Урал Полярный» Александр Атаджанов и генеральный директор ОАО «ЯЖДК» Якоб Крафт.

Они обсудили ход реализации проекта с главой Чешского экспортного банка Томашем Увирой и другими официальными представителями государственной власти Чехии и России.

Интерес к проекту понятен. Один из самых амбициозных российских проектов современности позволит не только получить доступ к богатствам российского Севера и Арктики, но и связать транспортной инфраструктурой центральную часть России и её отдалённые территории.

Не случайно намерение чешских компаний участвовать в реализации этого проекта поддерживается на всех уровнях власти ЧР. Посол ЧР в РФ Петр Коларж назвал чешское участие в реализации проекта Корпорации одним из самых важных проектов в современных чешско-российских отношениях.

Заместитель Генерального директора ОАО «Корпорация Урал Промышленный – Урал Полярный» Александр Атаджанов во время своего визита в Прагу ответил на вопросы шеф-редактора ПТ Натальи Судленковой.

В какой стадии сейчас находится проект? На что могут рассчитывать чешские компании, которые участвуют в этом проекте?

Проект находится на очень высокой стадии проработки. Все новые объекты, которые планируется построить, получили положительную оценку государственной экспертизы. Мы создали специальную компанию на базе ОАО «ЯЖДК», которая будет заниматься строительством и дальнейшей эксплуатацией всей создаваемой в рамках проекта инфраструктуры. Более того, мы уже начали строительство первого из самых важных объектов – моста через реку Надым.

Закончена разработка рабочей документации по участку «Салехард – Надым». Сейчас Корпорация намерена привлечь чешскую сторону не только для строительства участка «Салехард-Надым» длиной 355 км, но и нового участка «Обская – Салехард», который включает и мост через реку Обь.

Насколько велик будет объём финансирования с чешской стороны?

Общий объём инвестиций, который предполагается привлечь в рамках реализации проектов чешскими партнёрами, составляет 1,5 млрд. евро. У нас подписано соглашение о намерениях по поводу финансирования этого проекта с ЧЭБом, который планирует выделить на реализацию проекта эти средства. Сейчас идёт подготовка к подписанию кредитного договора.

В истории чешско-российских отношений уже были прецеденты, когда многообещающие проекты так и не были реализованы в силу объективных либо субъективных причин, например, сверхамбициозный проект строительства компанией MND нефте-газоперерабатывающего комбината в Свердловской области. Что может дать чешским компаниям гарантии участия в проекте и есть ли вообще гарантии его реализации?

«Урал промышленный – Урал полярный» – это проект, который в России утверждён на государственном уровне. Мы ощущаем пристальный интерес банков, как российских, так и зарубежных, к проекту. Высока и заинтересованность чешских финансистов. Безусловно, наличие финансирования со стороны ЧЭБа обуславливает участие чешских компаний в реализации этого проекта.

Что, кроме денег и опыта, даст чешским компаниям участие в проекте «Урал промышленный – Урал полярный»?

Чешские компании, которые будут участвовать в этом строительстве, получат такие референции, которые им вряд ли сможет обеспечить другой проект. Это строительство ведётся в крайне сложных геологических и климатических условиях. Значение этого проекта трудно переоценить, поскольку он открывает дорогу к освоению богатств Арктики и российского Севера. Соответственно, и уровень ответственности каждого участника крайне высок.

Также важно, что в результате нашей совместной работы возникает необходимость в привлечении дополнительных производственных мощностей на территории Чехии. Результатом такого сотрудничества становится не только сохранение и создание новых рабочих мест, но и увеличение налоговых поступлений в бюджет страны.

Мы рассчитываем на очень высокую заинтересованность и поддержку проекта со стороны чешских государственных органов, в первую очередь, министерства промышленности и торговли ЧР.

Опубликовано в газете «Пражский телеграф» №46

Двум иностранным авиакомпаниям могут разрешить осуществлять перевозки внутри России. Эксперты опасаются, что таким образом может быть создан опасный для российских компаний прецедент, так как они не могут конкурировать с зарубежными авиаперевозчиками

Российские власти рассматривают возможность выдачи разрешения иностранным компаниям на перелеты внутри страны. Пока речь идет только о рейсах, которые доставляют к месту назначения хоккейные команды - с такой просьбой обратилась к властям континентальная хоккейная лига (КХЛ).

Как пишут "Ведомости", Минтранс подготовил проект распоряжения правительства, который 1 декабря был направлен на согласование в Росавиацию. В сопроводительном письме директор департамента Минтранса Владимир Тасун просит руководителя ведомства Александра Нерадько по возможности согласовать документ в "возможно короткий срок". Если документ будет принят, авиакомпании смогут выполнять перевозки внутри России в течение года.

Речь идет о двух авиакомпаниях - чешской Holidays Czech Airlines и латвийской Air Baltic. Holidays Czech Airlines является официальным перевозчиком словацкого "Льва", а Air Baltic - рижского "Динамо". Обе команды играют в КХЛ.

Holidays Czech Airline является дочерней компанией Czech Airlines, осуществляющей чартерные рейсы в Турцию, Грецию и Испанию. Флот авиаперевозчика состоит из четырех новых самолетов со средним возрастом 11 лет.

Air Baltic - латвийская национальная авиакомпания, осуществляет большинство полетов из Риги. Флот авиаперевозчика насчитывает почти 40 самолетов.

Вице-президент по корпоративным коммуникациям AirBaltic Янис Ванагс сообщил BFM.ru: компания получила предварительное подтверждение, что ей разрешат перевозить хоккеистов КХЛ на внутрироссийских рейсах. "AirBaltic станет первой компанией Евросоюза, получившей подобное разрешение. Две недели назад мы уже получали уникальное разрешение перевозить между городами России хоккеистов рижского "Динамо". Об объемах перевозок говорить пока рано, сначала нужно получить официальное подтверждение. Россия - первая страна, выдающая компании такое разрешение, так как в Европе мы работаем по принципу "открытого неба" и можем летать откуда угодно и куда угодно", - рассказал Ванагс.

Официального перевозчика хоккейная лига начала искать после авиакатастрофы под Ярославлем в сентябре 2011 года, в результате которой погибла команда "Локомотива".

В настоящее время на статус официального авиаперевозчика КХЛ претендует "Аэрофлот", однако представители Лиги сомневаются, что смогут обойтись услугами только российского перевозчика. Не исключено, что КХЛ хочет выбрать иностранные компании также из-за меньшей стоимости их услуг.

Президент КХЛ Александр Медведев рассказал ранее в интервью "Советскому спорту", что пока каждая команда лиги сама выбирает перевозчика. Но после трагедии под Ярославлем КХЛ решила выбрать одну авиакомпанию, которая будет доставлять команды на матчи. Медведев сообщил, что лига рассматривает все предложения "на предмет соотношения возможностей авиакомпаний, качества и цены".

"Аэрофлот" видит каботаж и саботаж

В отличие от Евросоюза, где действует принцип "открытого неба" (авиакомпания может летать, не обращаясь за разрешениям к регуляторам стран), полеты в Россию осуществляются только после двустороннего соглашения о воздушном сообщении. По мнению ряда экспертов, если бы Россия "открыла небо", отечественные компании не выдержали бы конкуренции.

При этом, как считает аналитик "Инвесткафе" Кирилл Маркин, если российские власти действительно допустят иностранные авиакомпании к перевозкам внутри страны, то это пойдет на пользу гражданской авиации внутри страны.

"Во-первых, такая мера может подтолкнуть отрасль в целом к более активному развитию "открытого неба". Во-вторых, этот прецедент будет стимулировать российские авиакомпании повышать качество услуг", - сказал BFM.ru эксперт.

Но есть и минусы. По мнению Маркина, отечественные компании еще не способны успешно конкурировать с зарубежными коллегами. "В данной ситуации, главное, чтобы авиаоператоры не отыгрывались на простых пассажирах, а боролись за рынок", - отмечает он.

Между тем, в "Аэрофлоте" выступают против возможности допуска иностранных авиакомпаний к перевозкам внутри России. "Это каботаж (судоходство между портами одной страны - BFM.ru ), который запрещен во всех цивилизованных странах с развитой авиаотраслью. Это допускается лишь в странах третьего мира", - считают в российской авиакомпании.

Главный редактор "Авиатранспортного обозрения" Алексей Синицкий согласен, что формально перелеты двух сотрудничающих с КХЛ иностранных компаний внутри России можно назвать каботажем, однако, по сути ,они таковыми не являются.

"Здесь идет речь о неком корпоративном сегменте, который находится на стыке деловой авиации, какой же это каботаж? Это не может быть массовым явлением. Другое дело, если бы на эти рейсы продавались билеты. А так, я считаю, что никаких серьезных последствий для российских компаний не будет", - сказал Синицкий BFM.ru.

Президент фонда "Партнер гражданской авиации" Олег Смирнов отмечает, что возмущение представителей "Аэрофлота" вполне закономерно: "Дело в том, что каботажные перевозки всеми государствами мира тщательно защищаются, потому что это внутренний рынок. Вообще, этот вопрос очень важен в социально-экономическом плане, и то, что сейчас принимается такое решение, это прецедент".

По словам Смирнова, политика властей не способствует развитию гражданской авиации в России. Из-за этого такие прецеденты и возникают: "Нас не очень правильно ориентирует наш президент [Дмитрий Медведев - BFM.ru], он критикует наличие очень большого количества компаний. А вот Обама [президент США - BFM.ru] не критикует почему-то количество компаний в США, где их тысячи. Для сравнения, у нас их сто с небольшим. И все равно нам преподносят ситуацию так, что якобы в безопасности полетов виновато большое количество компаний. Это абсолютно неправильно, наоборот, рынок предполагает увеличение количества игроков. Чем больше игроков, тем больше конкуренции, тем лучше для нас с вами, потребителей. Это железобетонный закон рыночной экономики".

Стоит отметить, что в начале ноября режим "открытого неба" был введен во Владивостоке. Сейчас иностранные перевозчики могут летать туда неограниченное количество раз, и аэропорт примет их вне зависимости от существующих условий соглашений об авиасообщении страны перевозчика с Россией. Российские авиакомпании взамен получают дополнительные рейсы в те страны, которые воспользуются режимом.Вице-президент по корпоративным коммуникациям AirBaltic Янис Ванагс сообщил: компания получила предварительное подтверждение, что ей разрешат перевозить хоккеистов КХЛ на внутрироссийских рейсах

Новогодний отдых в Финляндии, Австрии и Чехии традиционно пользуется популярностью среди россиян. Не исключением стал и 2011 год. Туры по этим направлениям раскуплены практически на 100%, сообщают эксперты.

Так, например, директор компании «ПАННОН Тур» Юрий Рогов сообщил «Туринфо», что туры в эти страны уже полностью раскуплены.

Директор компании DSBW Виктория Женчевская также сообщила, что продажи в Финляндию, Австрию, Чехию идут очень активно, осталось продать 10% туров. Она добавила, что выделить по популярности какую-то одну страну невозможно, все одинаково востребованы.

«Финляндию можно назвать «северной Турцией», это массовое и любимое российскими туристами направление. Люди чаще всего предпочитают групповые туры, - едут в Финляндию большими компаниями, с семьей, друзьями», - сказала представитель скандинавского отдела туроператора «Джаз Тур». По ее словам, в этом году за недельный отдых в Финляндии нужно будет заплатить порядка 1000 евро на человека.

Наталья Малярова из «Стар-Лайн» уточнила, что индивидуальные туры в Финляндию раскуплены практически на 100%. Она добавила, что востребованы и недорогие автобусные туры на 3-5 дней. Такая поездка в Хельсинки, например, обойдется паре туристов в 500 евро.

По данным турагентства «Краски мира», самым популярным направлением является Австрия (несмотря на того, что средняя стоимость тура составляет 1600 евро на человека), затем идет Чехия (750 евро на человека), а после – Финляндия (750 евро). Директор турагентства Любовь Пыкова пояснила, что Финляндия получается значительно дешевле Австрии потому, что часто туристы бронируют лишь финский отель, а до страны добираются на машине.

Напомним, что по итогам 9 месяцев 2011 года Финляндия стала самой посещаемой россиянами страной. В 2011 году с туристическими, деловыми и прочими целями там побывало 3 257 222 человек, что на 33% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Дополнительные поезда будут запущены по направлению Москва – Прага в новогодние праздники. Об этом «Туринфо» сообщили в пресс-службе «РЖД».

Такое решение было принято ОАО «Федеральной пассажирской компанией» («ФПК») в связи с повышенным спросом на это направление.

Поезда №409/408/409/410 сообщением Москва – Прага – Москва будут отправляться из российской столицы 25, 27, 29 декабря 2011 года и 2, 4, 6, 8 января 2012 года; из Праги - 26, 28, 30 декабря 2011 года и 3, 5, 7 , 9 января 2012 года.

Продажа билетов на эти поезда уже открыта, говорится в сообщении компании.

Президент России Дмитрий Медведев во время официального визита в Чехию 7-8 декабря встретится с чешским президентом Вацлавом Клаусом и премьер-министром Петром Нечасом, сообщает пресс-служба Кремля. В ходе визита планируется также подписание документов о создании "Центра технологических сервисов", работа которого позволит обмениваться передовыми технологиями в сфере мирного использования ядерной энергии.

Как ожидается, Медведев и Клаус на переговорах обсудят торгово-экономическое и инвестиционное сотрудничество двух стран, продвижение проектов в топливно-энергетической, транспортной и научно-технической сферах. Медведев и Клаус также обменяются мнениями по наиболее актуальным вопросам международной повестки дня: в первую очередь речь пойдет о финансовом кризисе, диалоге Россия - ЕС, ситуации на Ближнем Востоке и в Северной Африке, создании ЕвроПРО.

В ходе визита планируется подписание документов о создании российским ОАО "ТВЭЛ" и чешской компанией "АЛТА Инвест" совместного предприятия - "Центра технологических сервисов", его работа позволит обмениваться передовыми технологиями в сфере мирного использования ядерной энергии. Помимо этого ожидается подписание большого пакета документов, "существенно расширяющего договорно-правовую базу взаимовыгодного российско-чешского партнерства".

Президенты, как предполагается, также затронут проблематику дальнейшего расширения межрегионального взаимодействия, в том числе как средства совершенствования структуры взаимного товарооборота.

Ожидается, что значительное место в ходе переговоров займут вопросы культурно-гуманитарного сотрудничества, планируется подписание программы сотрудничества между министерствами культуры России и Чехии на 2012-2015 годы. Помимо этого Медведев и Клаус будут присутствовать на открытие выставки из фондов музеев Кремля "Царский двор под скипетром Романовых".

Российско-чешский товарооборот в январе-сентябре 2011 года составил 6,6 миллиарда долларов (рост на 11,4% по сравнению с тем же периодом прошлого года). Россия также остается надежным поставщиком энергоресурсов в Чехию - 80% потребностей этой страны в газе и около 70% потребностей в нефти покрываются за счет поставок из России. С ноября 2010 года российская компания "Стройтрансгаз" успешно реализует в Чехии проект строительства газопровода "Газелле", являющегося продолжением системы "Северный поток".

Развивается сотрудничество между Россией и Чехией и в атомной энергетике. Российское ЗАО "Атомэнергоэкспорт" в консорциуме с "Шкодой-ЯМ" и ОКБ "Гидропресс" участвует в объявленном госкомпанией "Чешские энергетические заводы" тендере на сооружение двух энергоблоков крупнейшего производителя электроэнергии в Чехии АЭС "Темелин". Российско-чешский консорциум предлагает проект строительства, отвечающий самым высоким современным требованиям по безопасности и учитывающий опыт событий на АЭС "Фукусима-1" в Японии.

Президент России Дмитрий Медведев подписал закон, который расширяет право судебных приставов при поиске должников, в частности о наделении их правом задерживать скрывающихся от суда или следствия лиц для передачи их полиции, а также о привлечении частных детективов к поискам должников, сообщила в среду пресс-служба Кремля.

Документ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты" был принят Государственной Думой 23 ноября и одобрен Советом Федерации 29 ноября.

Закон вносит изменения в федеральный закон "Об исполнительном производстве", предусматривающие передачу осуществления исполнительного производства из одного подразделения судебных приставов в другое подразделение без прекращения исполнительного производства.

Раньше полномочия по поиску должника принадлежали МВД, однако после принятия закона "О полиции" они ей переданы не были. В сентябре 2011 года президент РФ издал указ о том, что на Федеральную службу судебных приставов (ФССП) возлагаются функции по организации розыска должника-организации, а также имущества должника (гражданина или организации). Однако порядок реализации службой судебных приставов возложенных функций федеральное законодательство не содержит. В федеральном законодательстве отсутствуют положения, регламентирующие полномочия и порядок осуществления розыска ребенка, а также розыска граждан-ответчиков по гражданским делам.

При этом принятый закон устанавливает, что сотрудники органов внутренних дел обязаны оказывать содействие судебным приставам в ходе исполнительного производства, в том числе при розыске должника, его имущества или розыска ребенка, а также розыска гражданина-ответчика по гражданскому делу в порядке, установленном совместным нормативным правовым актом Минюста России и МВД РФ.

Такое взаимодействие судебных приставов и полиции, по мнению автора принятого закона, соответствует международной практике, например, такие нормы используются в европейских странах.

В настоящее время судебные приставы, которые обеспечивают в том числе "принудительный привод" ответчика в суд или поиск лица, скрывающегося от органов дознания, следствия или суда, не обладают с юридической точки зрения правами по задержанию таких лиц для их дальнейшей передачи полиции.

В принятом законе предусмотрена норма, согласно которой судебные приставы при обеспечении работы судов обязаны оказывать содействие полиции в розыске и задержании лиц, скрывшихся от органов дознания, следствия или суда.

Также принятый закон предоставляет судебным приставам-исполнителям возможность доступа к информации, которую собирают бюро кредитных историй, а также к сведениям об актах гражданского состояния.

Кроме того, принятый закон разрешает привлекать частных детективов для поиска должника или ребенка, которого должны забрать в соответствии с решением суда.

Привлечение частного детектива будет происходить на платной основе на основании договора с взыскателем.

"Повышению результативности розыска будет способствовать участие в нем негосударственных субъектов, в частности, частных детективов, путем их привлечения взыскателями к розыскным мероприятиям", - говорится в пояснительной записке к документу.

Кроме того, для облегчения работы приставов должника предлагается обязать предоставлять декларацию об имущественном положении.

Институт декларирования должником своего имущества применяется и является наиболее эффективным во многих государствах, в частности в Казахстане, Латвии, Эстонии, Словении, Болгарии, Румынии, Чехии, Германии, Дании, Финляндии, Израиле, США, говорится в пояснительной записке к законопроекту.

Также вводятся нормы, которые обязывают кредитную организацию, осуществляющую обслуживание счетов должника, незамедлительно исполнять требования исполнительных документов о взыскании денежных средств и в течение трех дней информировать об этом взыскателя или судебного пристава-исполнителя.

В Уголовный кодекс также вводится поправки, которые устанавливают ответственность за предоставление приставу заведомо ложных сведений в декларации об имущественном положении должника или уклонение от предоставления таких сведений. Такое преступление будет наказываться штрафом в размере до 100 тысяч рублей либо обязательными работами на срок до 180 часов.Дмитрий Медведев.

Далеко не самая известна чешская компания Energo-Pro является крупнейшим экспортером чешского капитала, направляя инвестиции в такие регионы, как Балканы, Турция, Польша и Кавказ. В частности, только за последний год компания приобрела в Грузии газовую электростанцию стоимостью один миллиард крон (53,4 млн. долл. США), а также намерена построить очередные три гидроэлектростанций стоимостью три миллиарда крон (160,4 млн. долл. США) дополнительно к 16 подобным объектам, которыми уже в Грузии владеет. Hospodářské noviny Чехия > Приватизация, инвестиции > economy.gov.ru, 6 декабря 2011 > № 468295

По данным Чешского статистического управления, в третьем квартале 2011 года средняя заработная плата по стране увеличилась на 562 кроны (30 долл. США) и составила 24089 крон (1288 долл. США). Это больше чем, в Польше, Венгрии и Словакии, но всего лишь треть от средней заработной платы в Германии. Právo Чехия > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 6 декабря 2011 > № 468294

Интеллигенция: место в истории

Сергей Ачильдиев

Идентификация феномена

Сколько себя помню, всегда говорилось, что “теперь интеллигенции уже нет”, вот “то ли дело раньше”... Причем обычно эти сентенции любили изрекать сами же интеллигенты.

Но вот, начиная с 1990-х годов, такие заявления стали звучать уже не на домашних посиделках, а на вполне официальном уровне — в научных дискуссиях и серьезных изданиях. Известный филолог Михаил Гаспаров предостерегал: “…вероятно, кончается… эпоха русской интеллигенции образца XIX в.” Писатель Даниил Гранин уточнял: “Русской интеллигенции нет, и это видно по событиям последнего времени”.

Подобных высказываний было множество. Спорили только о том, как оценивать это явление. Тот же Гаспаров считал, что ничего страшного не происходит, просто “русское общество медленно и с трудом, но все же демократизируется”. Писатель Виктор Ерофеев полагал, что процесс вполне закономерен: “Цикл существования интеллигенции закончился. Она выполнила свои задачи настолько блестяще, что самоликвидировалась за ненадобностью”.

Но все же большинство было уверено: исчезновение интеллигенции — великое бедствие для России. Академик Никита Моисеев прямо заявлял: “Исчезновение интеллигенции или исключение ее из духовной жизни общества — трагедия для нации, потому что влечет за собой отход народа от рампы истории в глубину ее сцены”.

Общий настрой был однозначен: интеллигенция не ушла на какое-то неопределенное время, она умерла, и скорей всего ее уже не будет в нашей стране. Впрочем, многим это все же не мешало призывать к возрождению интеллигенции, организовывать представительные конференции и симпозиумы, издавать соответствующие сборники научных и публицистических статей, проводить конгрессы интеллигенции Петербурга и даже всей России. Однако никаких конкретных, действенных способов и путей решения поставленной задачи выработать так и не удалось.

…А о какой, собственно, интеллигенции идет речь, и в чем проявилось ее исчезновение?

В российском массовом сознании это понятие обросло множеством самых разнородных — зачастую, кстати, весьма красочных — определений. Столичная и провинциальная, городская и сельская, творческая и научно-техническая, купеческая и армейская, мелкобуржуазная и народная, либеральная и консервативная, рабочая и крестьянская, старорежимная и советская, чиновная и партийная, трусливая и гнилая, в шляпе и в очках — какой только интеллигенции у нас не было и нет!

Да и сама интеллигенция идентифицирует себя крайне разнолико. Одни убеждены, что это “сливки российской нации”, другие, наоборот, — что это “бедствие и несчастье России”. При этом почти все уверены: это сугубо русское явление, не известное другим народам.

Толковые словари русского языка, начиная со словаря Даля (второе издание, 1881 год), обычно трактовали слово “интеллигенция” в сугубо социологизированном аспекте. Согласно некоторым современным словарям, это “люди умственного труда, обладающие образованием и специальными знаниями в различных областях науки, техники и культуры; общественный слой людей, занимающихся таким трудом”. Но подобная, с позволения сказать, “интеллигенция” никуда не делась: в России, слава богу, и сегодня живут миллионы образованных людей, в том числе квалифицированных специалистов в различных областях знаний, которые занимаются интеллектуальной работой.

На самом деле интеллигенция — понятие куда более сложное. Это не класс, не сословие, не “прослойка” (как это пыталось утверждать советское обществоведение), не общественный слой или социальная группа. Русская “эксклюзивность” тоже не соответствует исторической правде: интеллигенция существовала в разные времена и в разных странах. Например, еще сравнительно недавно, во второй половине прошлого века, она была особенно сильна в ряде стран Восточной Европы — в Польше, Чехословакии, Венгрии, Болгарии… Да и попытки взвешивать интеллигенцию на весах прошлого — что она больше дала, хорошего или плохого? — малопродуктивны. История, как известно, оперирует совсем иными инструментами.

Очевидно, столь крупное социальное явление следует рассматривать прежде всего исходя из того, какое оно занимает место в обществе и какие при этом выполняет функции.

Вспомним Петра I, исток новой российской истории. Именно он заложил основание той раздвоенности, которая по сей день во многом определяет характер всего нашего Отечества: с одной стороны — ориентир на западный уровень развития экономики, науки, техники, бытовых стандартов, а с другой — упорное стремление к государственному устройству по лекалам восточной деспотии. Со временем это противоречие и породило относительно широкие и устойчивые круги людей особого, до той поры невиданного, типа сознания и душевной организации. По своему образованию, мировосприятию, жизненным идеалам они являлись европейцами, но в России, с ее азиатскими социально-государственными институтами, для них не было места. Тогда как в Европе середины и второй половины XIX века способный, энергичный, ищущий общественного признания интеллектуал мог найти свое призвание в политике (в парламенте страны, выборном собрании родного края, городском муниципалитете) или в одном из общественных движений (в рядах трейд-юнионистов, суфражисток и т. д.), — в Российской империи, продолжавшей жить по средневековому укладу, не было и не могло быть ни независимого “третьего сословия”, которое все сильней цементировало устойчивость европейской государственной модели, ни социально-политической жизни в ее цивилизованном понимании.

Лишенная возможности полноценно реализовать свои интеллектуальные и творческие потенции, интеллигенция с самого начала заняла единственно свободную для себя нишу — оппозиции властям. Причем сразу и навсегда по всему фронту: в политике, культуре, искусстве, образовании… Но изначально — в морали и нравственности, а потому камнем преткновения в отношениях интеллигенции и власти неизменно оставалось восприятие таких базовых понятий, как “экстерриториальность личности”, “вина и ответственность”, “общественный долг”, “этика межсословных отношений”, “художественный вкус”…

Быть противовесом авторитарному режиму не только ответственно, но и высокая честь, в иные времена даже увенчанная ореолом героизма. Однако эта почетная роль таила в себе и опасную ловушку. Отсутствие четкого социального статуса, вынужденная оторванность от практической государственной и общественной деятельности, запрет на открытый обмен мнениями, крайне узкий круг себе подобных — все это придавало интеллигенции самые противоречивые качества: одновременно притягивающие и отталкивающие, возвышенные и низменные.

Попробую подвести черту. Интеллигенция — это социокультурный феномен, который образуется из представителей культурных слоев общества в условиях относительно мягкого авторитарного режима и является скрытым, а в иных случаях и явным противовесом государственной власти, в той или иной степени подменяя собой институты гражданского общества.

Первый вопрос русской истории

— Да, я — кандидат наук, вузовский преподаватель с тридцатилетним стажем — совершенно свободен! — запальчиво выкрикнул мой сосед справа, буквально выхватив микрофон у меня из рук. — Я свободен от денег, потому что мою мизерную зарплату трудно назвать деньгами. Свободен от медицинского обслуживания, потому что на платные услуги у меня, естественно, средств нет, а, как говорится, даром лечишься — даром и лечишься. Еще, по той же причине, я свободен от поездок за границу, отдыха на курортах, хождения в театры и на концерты, регулярных покупок новых книг… Видимо, это и есть настоящая свобода и демократия?!

Сидевшие в центре за круглым столом участники телевизионного ток-шоу, посвященного теме формирования в России гражданского общества, вот уже битый час размеренно и скучно перекатывали слова-камешки, давно отполированные ими до блеска в подобного рода дискуссиях. Страстный монолог интеллигента из массовки, не вписывающийся в привычный сценарий, их возмутил:

— Свобода — это, в первую очередь, ответственность за самого себя!

— Если вы недовольны зарплатой, идите работать в коммерческую структуру!

— Свобода в том и состоит, что она дает человеку много возможностей, только ими надо захотеть воспользоваться, а не лить крокодиловы слезы!

И лишь один сказал:

— Я вам сочувствую. Вы попали под каток истории. А что касается демократии и свободы, ни того ни другого у нас по-настоящему еще не было.

Наше телевидение, конечно, тоже совершенно свободно, поскольку любое другое, как говаривал в таких случаях один из первых советских диссидентов Александр Есенин-Вольпин, попросту запрещено. Видимо, именно поэтому перед выходом в эфир весь этот страстный монолог вместе с реакцией на него участников ток-шоу благополучно вырезали.

А жаль… На мой взгляд, все — и вузовский преподаватель и его оппоненты абсолютно правы. Особенно тот, что говорил про каток истории. Могу даже добавить: катку этому еще катить и катить…

И все же кое с чем готов поспорить.

Главный вопрос человеческой истории, в том числе российской, — вопрос свободы. Именно в ней заключался пафосный смысл писем Андрея Курбского к Ивану Грозному, проповедей протопопа Аввакума, издательской деятельности Николая Новикова, исканий русских революционеров от декабристов до диссидентов брежневской эпохи, публицистики от Александра Радищева и Александра Герцена до Андрея Сахарова и Александра Солженицына и, по сути, всей отечественной литературной классики от Александра Пушкина до наших дней. Но широкий интеллигентский диспут слишком часто подменял проблему свободы другими — “кто виноват?”, “что делать?”, “кто прав: западники или славянофилы, государственники или либералы?”. В результате свобода осознавалась то как возможность доступа к тем или иным материальным и культурным ценностям, то как популистское понятие, вошедшее в расхожее сознание с Великой французской революцией, которая поставила свободу в один ряд с равенством и братством, то как “осознанная необходимость”, в чем нас старательно убеждала марксистская идеология в ее советской интерпретации. Иногда свобода представала в виде социальных утопий, провозглашающих рай на земле, а порой даже обретала откровенно абсурдистские черты, как это было, к примеру, 27 января 1924 года, в день похорон главы советского правительства, когда на Красной площади красовался лозунг: “Могила Ленина — колыбель свободы всего человечества”.

Между тем во всемирной истории самое масштабное значение получили два философских идеала свободы, свойственные народам, которые принадлежат к двум цивилизационным моделям человечества — восточной и западной. Восточный идеал сформулирован в Бхагавадгите, одной из позднейших книг Махабхараты: “Когда через дебри заблуждений пройдет твой разум, ты достигнешь свободы от предписаний закона”. Это идеал внутренней свободы, который нетрудно отыскать в любой из восточных религий — буддизме, конфуцианстве, ламаизме, синтоизме… Западный идеал вырос из первых монотеистических религий — иудаизма и христианства. Для иудеев идеалом свободы стал Исход из египетского плена, для христиан — принцип равенства всех перед Богом, ибо для Него “нет ни эллина, ни иудея”; а поскольку Бог есть высший закон, тот же принцип определяет и общее равенство перед земными, государственными законами. Этот идеал свободы предполагает также признание социальных прав личности, разнообразие выбора, ответственность за себя, своих близких и общество в целом.

Несмотря на то что значительная часть территории России расположена в Азии и несколько десятков миллионов граждан страны исповедуют восточные религии, большинство российской нации — христиане или люди, воспитанные в христианской культуре. Именно западное представление о свободе — социальное, а не внутреннее — зафиксировано в нашей Конституции и законодательстве. Поэтому мы, сегодняшние, в общем и целом прежде всего европейцы.

Однако в российской истории — в том числе на протяжении последних двух столетий — так было не всегда…

Условно говоря, объем свободы в каждом государстве — величина постоянная. Весь вопрос в том, кому она принадлежит: властителю и его клике, олигархам, военной хунте, чиновной бюрократии или — народу? Это своего рода закон сообщающихся сосудов: если из одной емкости жидкость вытекает, то непременно втекает в другую. В России почти вся свобода и почти всегда была сконцентрирована в руках высшей власти. И власть делала все, что “похощет”: разоряла дотла города, расстреливала, вешала и нещадно порола собственный народ, сгоняла крестьян в колхозы, устраивала массовые голодоморы, изничтожала неугодных, причем иногда целыми сословиями… Однажды, при Павле I, дошло даже до того, что власть запретила само слово “свобода”. Все наши правители — цари, императоры, генсеки — были полностью развращены собственной свободой и боялись только дворцовых переворотов. А еще — народных бунтов, которые были так же беспощадны, как, впрочем, и бессмысленны.

Уже упоминавшаяся российская раздвоенность, при которой государство (за редкими и краткими исключениями) являло собой ту или иную форму восточной деспотии, а культура имела западные корни, — отразилась, в частности, и на изменчивом представлении русской нации о свободе. Так, во второй четверти XIX века, в условиях николаевского режима, постепенно вызревавшая русская интеллигенция вынуждена была искать свободу не в общественной жизни, а в деревенском уединении, литературном творчестве или на краю гибели — там, где не властны ни царь, ни его жандармы. Это, в частности, окончательно утвердило литературоцентричный характер русской культуры и надолго предопределило фатализм как одну из черт характера культурных слоев русской нации. Неслучайно в ту эпоху, когда в Европе дуэли уже считались анахронизмом, в России они, несмотря на запреты, по-прежнему имели широкое распространение, а охваченный войной Кавказ (официальное место ссылки!) притягивал сотни независимо мыслящих молодых людей, в том числе литераторов, которые меньше всего мечтали о военной карьере. Многие из них напоминали героя пушкинского “Кавказского пленника”:

Отступник света, друг природы,

Покинул он родной предел

И в край далекий полетел

С веселым призраком свободы.

Свобода! Он одной тебя

Еще искал в пустынном мире…

О том же позднее говорил Лев Толстой: “Странно подделывалась русская молодежь к жизни в последнее царствование (Николая I. — С. А.). Весь порыв сил, сдержанный в жизненной внешней деятельности, переходил в другую область внутренней деятельности и в ней развивался с тем большей свободой и силой. Хорошие натуры русской молодежи сороковых годов все приняли на себя этот отпечаток несоразмерности внутреннего развития с способностью деятельности, праздного умствования, ничем не сдерживаемой свободой мысли, космополитизма и праздной, но горячей любви без цели и предмета”.

То была эскапистская свобода внутреннего эмигранта, “свобода от предписаний закона” деспотического государства, то есть ее восточный вариант. Но с наступлением царствования Александра II очень быстро стал завоевывать свои права иной, западный, идеал свободы. Отмена крепостного права, судебная и военная реформы, ослабление цензурного гнета сделали российскую жизнь неизмеримо более свободной, одновременно пробудив в обществе политическое сознание и сконцентрировав общественную мысль на социальных проблемах.

Первые же реформаторские шаги Александра II вызвали восторг интеллигенции. Но очень скоро волна надежд и ожиданий стала обгонять деятельность правительства. И чем дальше, тем больше. Государственная политика — это, как известно, всего лишь искусство возможного, тогда как мечты интеллигенции, всегда находившейся вне реального политического опыта, а потому не понимавшей по-настоящему сути государственного управления, не были ограничены ничем. Нетерпение еще большей свободы охватило все интеллигентские слои, причем дорогу к ней и саму свободу каждый понимал по-своему.

Славянофилы видели идеал в патриархально-мифическом укладе русской жизни и уверяли, что будущее России за сельской общиной. Западники считали, что страна должна идти по европейскому пути, а потому призывали к скорейшему принятию конституции, введению парламентаризма, более широкому земскому самоуправлению, свободе слова и печати. Радикалы были уверены, что сначала надо сделать революцию, а тогда уж народ сам все решит.

При этом дискуссия велась не в рамках политических партий (они были по-прежнему запрещены), а в аристократических салонах, в редакциях и на страницах газет и журналов, в полуофициальных или подпольных кружках… Условия были, мягко говоря, далеки от необходимых для полноценного обмена мнениями, нормальной идейной борьбы и выработки приемлемых программ. Неудивительно, что властителями дум становились литераторы, идеалисты или, напротив, экстремисты, люди поступка; а основа свободы — собственность, без решения которой невозможно мало-мальски демократическое государственное устройство, — чаще всего оставалась на периферии интеллигентского сознания…

Британский парламентский акт, принятый еще в 1624 году, гласил: “Тот, кто не имеет собственности, не является свободным”. Однако дальнейшее развитие европейской, а затем и евро-атлантической цивилизации доказало, что наличие частной собственности само по себе не является гарантом свободы — собственность вдобавок должна быть неприкосновенной.

В России частное достояние никогда не ценилось ни государством, ни обществом. Во многом это происходило оттого, что собственность, за небольшими исключениями, испокон веков не наживалась в трудах праведных, а даровалась властью — князем, царем, царскими ставленниками или помещиком. А кто дал, тот имел право — пусть и неписаное — взять обратно. Другими словами, ни для власти, ни для общества собственность не являлась священной и незыблемой. Больше того, богатство в народном сознании и вовсе считалось греховным.

В результате ведущая — земельная — реформа 1860-х годов вызвала в интеллигентской среде совершенно неадекватную реакцию. Одни были недовольны тем, что решение вопроса об общине было оставлено “на потом”. Другие — тем, что крестьянам надлежало выкупить землю. Одни настаивали на необходимости сделать эту плату формальной, другие — на передаче земли крестьянам безвозмездно. Иные — как, например, Лев Толстой — были уверены, что частное владение землей вообще следует отменить, ибо “собственность есть кража”. “Всемирно народная задача России состоит в том, чтобы внести в мир идею общественного устройства без поземельной собственности, — писал Толстой в 1865 году. — „La propriБtБ c'est le vol“ останется большей истиной, чем истина английской конституции, до тех пор, пока будет существовать род людской. — Это истина абсолютная…”

Повторение пройденного

Во второй половине XIX — начале ХХ века российская интеллигенция неустанно генерировала идеи в трех областях человеческой деятельности: в искусстве, науке и политике. Но если в первых двух сферах удалось достичь успеха, причем поистине грандиозного, неслучайно отечественная культура и наука уже тогда получили всемирное признание, — то в сфере политики были сплошные провалы…

Да иначе, собственно, и не могло быть. Откуда взяться здоровым политическим теориям и программам, если сама политика в России фактически отсутствовала? Разработка политических идей велась в полуподпольных условиях — без широкой прессы, а значит, и широкой дискуссии, под неусыпным жандармским и цензурным оком, в узких кружках, которые к тому же имели свою идеологическую заданность. В итоге идеи выходили сырыми, зачастую откровенно уродливыми, опасными для практического употребления. Другими словами, в искусственно выстроенном чиновно-полицейском, военизированном государстве интеллигенция, будучи сама искусственным образованием, и политические концепции могла продуцировать только искусственные.

Вполне закономерно, что, когда в феврале 1917 года революция, о которой так долго мечтала большая часть интеллигенции, все же совершилась, план коренного социального переустройства не принес стране и народу ни свободы, ни благополучия. При этом крах Временного правительства не в последнюю очередь обусловило хождение во власть части интеллигенции, которая не способна заниматься управлением государством (тем более в столь сложных условиях) по самой своей сути, ведь оппозиционность власти еще вовсе не предполагает умения эффективно работать во властных структурах.

Вполне закономерно и то, что после Октября именно интеллигенция оказалась в числе основных мишеней большевистского геноцида. Лидеры советского режима, многие из которых сами вышли из интеллигентской среды, прекрасно понимали чужеродность интеллигенции для их тоталитарного строя. Ленинско-сталинский террор, изничтожавший в стране все враждебные (а также потенциально враждебные) режиму слои нации, подверг той же участи интеллигенцию. К концу 1930-х годов большая ее часть была физически истреблена, остальные находились в лагерях и ссылках или отправлены в эмиграцию. Чудом уцелевшие остатки интеллигенции были нравственно подавлены: жестоко преследовались малейший намек на оппозиционность, любые попытки неформального общения и независимого мышления. Те, кто чудом не подвергся репрессиям, вынуждены были уйти в себя, вести катакомбное существование. Интеллигентская свобода вновь, как при Николае I, превратилась в эскапистскую свободу внутренних эмигрантов, “свободу от предписаний закона” деспотического государства, то есть вернулась к ее восточному варианту. Фактически интеллигенция как явление общественной жизни исчезла: она уже не имела возможности выполнять свои основные функции, в частности быть духовным и морально-нравственным противовесом властям.

Но едва к середине 1950-х годов сдвинулась тоталитарная плита, интеллигенция мгновенно стала увеличиваться численно (главным образом за счет молодежи) и начала постепенно вновь обретать силу, требующую социальной свободы. Это второе пришествие интеллигенции было обусловлено не столько, как принято считать, хрущевской оттепелью, сколько желанием советского руководства догнать Запад в научно-техническом отношении и навести хотя бы относительный глянец на фасад своего режима. Именно в те годы было учреждено Сибирское отделение Академии наук, открыты сотни новых НИИ, КБ, десятки вузов, театров, киностудий, издательств, газет, журналов, радио- и телепрограмм… А значит, появилась необходимость в сотнях тысяч квалифицированных специалистов — ученых, конструкторах, инженерах, режиссерах, артистах, художниках, писателях, журналистах… Так заново создавалась среда, в которой рождается и живет интеллигенция.

Сталин стремился уничтожить прежнюю интеллигенцию и создать свою, советскую, — преданную и послушную. Но старой и новой интеллигенции не бывает. Ее или нет, или она есть, а значит, есть и духовно-нравственная оппозиция, которая раньше или позже побеждает.

И эта новая интеллигенция шаг за шагом вновь стала устанавливать в стране духовное двоевластие. В ту пору социологам не позволялось изучать какие бы то ни было политические рейтинги, но поколения 1950-х — 1980-х годов и без этого прекрасно ощущали, как незримо растет авторитет интеллигенции.

Эта новая, советская, интеллигенция обладала качественными отличиями от своей дореволюционной предшественницы.

Прежде всего она излечилась от двух своих прежних болезней — фетишизации народа и фатального пристрастия к экстремизму. Фраза Андрея Платонова “Без меня народ неполный”, ставшая популярной еще в начале 1960-х, свидетельствовала о том, что интеллигенция наконец осознала себя неотъемлемой частью всей нации. Никто уже не стремился учить, просвещать народ, тем более призывать его к свержению существующего строя (хотя такая статья Уголовного кодекса именно в эти годы часто применялась к противникам режима). А диссидентское движение, начавшееся с демонстраций столичной молодежи под лозунгом “Соблюдайте Советскую конституцию!”, до самого конца коммунистического режима так и ограничивалось коллективными письмами к властям и официальным общественным организациям, распространением сам- и тамиздата, пресс-конференциями для иностранных журналистов, пикетами и демонстрациями. Ни о каких более или менее серьезных попытках создания политических партий, которые ставили бы своей задачей свержение режима, или террористических формирований, нацеленных на устранение советских функционеров, не было и речи. Даже выдумщики из КГБ уже не пытались стряпать подобные “дела”, как это сплошь и рядом практиковалось в сталинском ГПУ-НКВД-МГБ.

И одержимость какой-либо идеологией перестала быть массовым явлением в интеллигентской среде. Доктрины, проповедующие “исключительность русского народа” или “украинскую самостийность”, возвращение к “марксизму” и “ленинским нормам” владели лишь умами небольшой части активных диссидентов и читателей сам- и тамиздатской литературы. Очевидно, коммунистические теории, наглядно доказавшие, какой ценой приходится платить за чрезмерную увлеченность той или иной философской схемой, отвратили широкие слои интеллигенции от идеологической зависимости.

Правда, возникли другие пороки. Главный — приспособленчество, которое вызывало раздвоение личности и разномыслие. Выработавшаяся под прессом тоталитарного режима способность говорить в публичных местах то, что “надо” (да к тому же умно и убежденно, чтобы поверили), а дома или в узком кругу среди своих — то, что думаешь, вошла в привычку. Эта привычка оборачивалась пагубными последствиями: исчезали искренность, откровенность и вера в собственные силы, уважение к себе и другим как к личности подменялось уважением к высокому (как представлялось) месту в общественной жизни… Нередко вынужденное раздвоение личности становилось одной из скрытых причин алкоголизма, а подчас и суицида.

Еще одно следствие всех этих пороков отечественной интеллигенции, в полную силу проявившее себя во второй половине ХХ века, — цинизм. Оно заметно нивелировало в интеллигентском сознании веру в гуманизм, справедливость, лучшее будущее и другие высокие идеалы. В приватных разговорах — а в конечном счете и наедине с самим собой — стали модными ирония, скепсис, сарказм, которые, как известно, оказывают разрушительное воздействие на личность.

Впрочем, все это не помешало интеллигенции в 1991 году привести страну к еще одной революции. Эта последняя революция минувшего века оказалась, к счастью, куда менее трагичной: удалось избежать и октябрьского переворота в 1993-м, и гражданской войны. Тем не менее интеллигенция повторила две ошибки февраля 1917-го. Во-первых, она опять вошла во властные структуры и, конечно же, опять проявила там свою несостоятельность. А во-вторых, либеральная идея вновь оказалась оторванной от реальных запросов широких народных масс — слишком многие реформы минувшего десятилетия, от приватизации промышленности до монетизации льгот, осуществлялись без учета интересов миллионов людей.

Вечный изгой

Августовская революция 1991 года и последовавшие за ней события тяжело отразились на различных аспектах жизнедеятельности интеллигенции.

Прежде всего ухудшилось материальное положение интеллигенции, которая в психологическом и бытовом отношении наименее приспособлена к борьбе за физическое выживание. Причем в ее широких, низовых, слоях положение это ухудшилось настолько резко, что уже не позволяло сотням тысяч школьных учителей и вузовских преподавателей, инженеров и медиков, научных сотрудников и писателей, библиотекарей и музейных работников соответствовать интеллигентскому уровню. Даже в так называемое “тучное” для России путинское восьмилетие материальный статус представителей интеллигентских профессий не претерпел принципиальных изменений. Ту боль, с которой говорил пожилой вузовский преподаватель, участвовавший в телевизионном ток-шоу, понять нетрудно: мизерная зарплата лишает человека доступа к культурным ценностям, ощущение себя как социального изгоя мешает проявлению чувства гражданственности, а постоянная забота о хлебе насущном не дает возможности полноценно мыслить. При таких условиях невозможно оставаться интеллигентом в полном смысле этого слова.

Кроме того, как и после 1917 года, в наше время интеллигенция снова оказалась скомпрометированной в глазах российского общества. Опять возникли разговоры о ее вине и ответственности за все случившееся — рухнувшую государственность, развал экономики, падение жизненного уровня народа, морально-нравственную деградацию общества, непопулярную политику власти…

В защиту интеллигенции можно привести немало аргументов. Вот всего лишь три, самые, как представляется, существенные. Первый: в августовских событиях интеллигенция не являлась отдельной политической силой, тем более политической партией. Второй: интеллигенция всегда, в том числе в конце 1980-х — начале 1990-х годов, составляла ничтожную часть населения страны (считанные проценты), а потому не могла совершить революцию самостоятельно, без активного участия миллионов соотечественников. Наконец, третий: власть в России и до августа 1991-го и теперь традиционно считала себя самодостаточной, избегая не только нелицеприятной критики, но даже “неудобных” советов ученых и деятелей культуры, а кто стремится управлять всем единолично, тот и должен нести всю полноту вины и ответственности за происшедшее.

Однако интеллигенция не нуждается в адвокатах. Больше того, в мало-мальски цивилизованном обществе вопрос о вине и ответственности отдельных народов, населения тех или иных территорий, каких-либо социальных слоев или сообществ вообще неправомочен. Подобные обвинения, что хорошо известно из новейшей мировой истории, выдвигаются только в тоталитарных образованиях.

Продолжение следует?..

Состоится ли еще одно, третье, пришествие российской интеллигенции?

Сегодня ответить на этот вопрос хотя бы с маломальской долей вероятности трудно. Все определит то, каким политическим путем пойдет дальше Россия. Если в стране и впредь сохранится нынешний авторитаризм в его довольно мягкой форме, возрождение интеллигенции более чем вероятно. Для этого потребуется, пожалуй, лишь одно — повышение материального благосостояния (хотя бы до уровня низших слоев западноевропейского среднего класса) тех, кто занят в сферах образования, культуры, медицины, науки и техники. Но если страна повернет в сторону демократизации, интеллигенция, скорее всего, исчезнет. Так случилось после крушения коммунистических режимов в Польше, Венгрии, Чехии… И в этом не будет никакой трагедии: в демократической стране интеллигенция не нужна, ее функции возьмут на себя институты гражданского общества.

Конечно, выбор политических перспектив России во многом зависит не только от властей, но и от самой сегодняшней, сильно истаявшей интеллигенции, которая до сих пор находится — как, впрочем, и все общество — на полпути из советского прошлого в постсоветское будущее. Тут очень важно, какие она предпочтет формы самоорганизации.

Снова вспомним отечественную историю. Перед первым своим пришествием на российскую историческую сцену интеллигенция существовала главным образом в салонах, кружках, редакциях журналов… Но уже во второй половине и особенно к концу XIX и в начале ХХ века центр интеллигентской активности сместился в земства, политические партии, культурологические и научные организации, кооперативное движение… Другими словами, в стране складывались институты гражданского общества. При Ленине и Сталине все самостоятельные формы существования интеллигенции оказались под запретом, а большинство членов таких структур было репрессировано. Однако уже с началом хрущевской оттепели интеллигенция вновь начала собираться в редакциях журналов, проводить научно-творческие семинары, художественные выставки и даже полулюбительские спектакли, которые организовывались в частных квартирах, а заменившие салоны и журфиксы кухонные посиделки стали и вовсе массовым явлением.

В наши дни, несмотря на резко уменьшившееся по сравнению с концом 1980-х — началом 1990-х годов значение интеллигенции в жизни общества, сохраняется большинство форм ее существования. При этом ведущую роль все чаще приобретают некоммерческие организации, образованные для участия в решении острых социальных проблем. Одни из таких организаций являются всероссийскими, как, например, общество “Мемориал” или Комитет солдатских матерей. Другие действуют на региональном уровне — движение “Живой город” в Петербурге или аналогичная “Архнадзор” в Москве, а также многочисленные благотворительные организации, которые объединяют в своих рядах тысячи волонтеров, помогающих социально незащищенным слоям общества. Некоторые трансформировались из советских полугосударственных в независимые структуры, как Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК).

Несомненно, все это приметы зарождающегося гражданского общества. Но опять-таки, перерастут ли они в характерную черту грядущей России — еще не известно. Сегодня не только интеллигенция, вся страна находится на распутье: или и дальше укреплять непомерно разросшуюся, плохо управляемую чиновничье-бюрократическую вертикаль власти, или все же подкрепить ее властными горизонталями, то есть институтами гражданского общества? Однозначного решения пока нет.

Повторюсь: в случае перехода России к либеральной демократии европейского типа интеллигенция как феномен, как явление отечественной жизни последних, по крайней мере, полутора веков, скорее всего, исчезнет. Но это вовсе не означает, что окончательно исчезнут и все интеллигенты. Немногие из них, конечно же, останутся. Они будут размышлять о судьбах страны и мира, дискутировать о вечных ценностях, и по ним, как по своего рода эталонам в Палате мер и весов, общество будет сверять уровень своей культуры, нравственности, внутренней независимости…

Опубликовано в журнале:
«Звезда» 2011, №12

Нация хочет гордиться собой

Александр Мелихов, Дмитрий Травин

Дмитрий Травин. В последнее время ведущие европейские лидеры один за другим говорили о кризисе мультикультурализма. Начала Ангела Меркель еще в прошлом году. А теперь на эту же тему высказались Дэвид Кэмерон и Николя Саркози.

Европейцы, естественно, не высказывались против дружбы народов, как может подумать человек, нечасто встречавшийся с термином “мультикультурализм”. Дело в другом. Фактически позиция правых лидеров Германии, Великобритании и Франции состоит в том, что сосуществование различных культур в их странах, увы, не стало мирным и взаимообогащающим, как мыслилось некоторое время назад. Иными словами, европейские правые будут настаивать, по всей видимости, на доминировании исконной культуры — германской, британской, французской, — в которую тем или иным образом должны вписываться приезжие. Не носить хиджаб в университетской аудитории, не молиться в неположенном месте, не заглушать криками муэдзинов привычные городские шумы и т. д. Словом, позиция правых: дружить будем, но на наших условиях.

Подойдут ли эти условия представителям иных культур, пока не известно. Более того, не известно даже, будут ли лидеры европейских стран последовательно настаивать на отказе от мультикультурализма. Ведь сегодня правые у власти, а завтра — левые. И те, скорее всего, не будут на мультикультурализм смотреть столь же скептически. Хотя бы по той простой причине, что среди представителей иных культур довольно много их избирателей.

Александр Мелихов. Мне уже приходилось писать, что мультикультуралистическая греза основана на глубочайшем непонимании экзистенциальной миссии культуры. Рационалистическая пошлость видит в национальной культуре не тотальное мировоззрение, наделяющее человеческую жизнь смыслом и целями, но нечто вроде глазировки на булочке — национальные танцы, национальные блюда... Если они могут мирно соседствовать на одной эстраде и на одном столе — почему бы культурам не соседствовать так же мирно и в пределах одного государства? Впрочем, когда одна кулинарная или танцевальная культура начинает теснить другую, когда макдоналдсы или суши начинают вытеснять пельмени и беляши, а рок-н-ролл — вальс и танго, уже и это вызывает раздражение. Как всякая конкуренция. И чем выше ставки, тем выше раздражение. А когда на карте стоит жизнь, раздражение доходит до смертельной ненависти. Культура же это и есть жизнь народа.

Я, как всегда, имею в виду не респектабельные космополитические “вершки” культуры, но скрытые “корешки” предвзятостей и преданий, создаваемых каждой нацией ради самовозвеличивания. Мне уже приходилось писать и в “Звезде”, что нации, в отличие от промышленных и финансовых корпораций, создаются и объединяются в цивилизации не ради достижения каких-то материальных целей, но ради обретения экзистенциальной защиты, ради обретения воодушевляющего ощущения собственной избранности, причастности чему-то прекрасному, почитаемому и долговечному. Но разве может сохраниться мир в таком мире, где конкурируют не технологии, а вымыслы?

Можно ли избежать вражды, когда конкурент пытается разрушить твое главное убежище — твои иллюзии. Для которых разрушителен любой рациональный анализ, любое соседство чужой сказки, обнаруживающее относительность твоей: слишком тесное соприкосновение культур бывает гибельным минимум для одной из них. Ибо культуры, повторяю, не системы знаний, которые можно спокойно обсуждать, как это бывает в химии или геологии, а системы иллюзий, которые можно лишь внушать — наталкиваясь на сопротивление прежних.

Народы ссорятся не оттого, что плохо знают друг друга, — ровно наоборот. Чем лучше они узнают, тем сильнее они друг друга и раздражают: каждый все отчетливее осознает, что другой, точно так же как и он сам, приберегает наиболее возвышенные чувства для себя, а не для соседа. Конфликты иллюзий откровенный диалог может только обострить. Ибо и в самом деле невозможно доказать, что именно моя мама лучше всех. Возражая против этого, мы можем не переубедить, но лишь оскорбить друг друга. Ибо переубежденный лишится тех миражей, которые только и наполняют его жизнь смыслом и красотой. Угроза воодушевляющим миражам и порождает сегодняшний терроризм.

Словом, народам лучше всего общаться через посредство своих рационализированных элит и прагматизированных периферий, а соприкосновение культурных ядер желательно свести к минимуму. Главные трудности межкультурного общения возникают тогда, когда в соприкосновение вступают массы, ибо у них нет тех корпоративных систем экзистенциальной защиты, какие имеются у групп, и без того ощущающих себя избранными, — у интеллигенции, у преуспевающих бизнесменов и политиков, у непритворно верующих, для кого все земное тлен и суета... Но для рядового человека, у кого выше земного ничего нет, жизнь без экзистенциальной защиты превращается в унылое прозябание. Оттого-то на секулярном Западе вроде бы и оторвавшиеся от своей традиционной культуры люди вновь хватаются за нее, как утопающий за соломинку. Каждая культура желает быть не “одной из”, но избранной, иначе она становится просто ненужной.

Дмитрий Травин. Но нам сейчас интересно скорее не то, что будет в обозримой перспективе на Западе, а то, что получится у нас в России. На заседании Госсовета в Уфе Дмитрий Медведев фактически вступил в полемику с Меркель, Кэмероном и Саркози.

Говорил он, правда, больше о дружбе народов в старом, советском понимании, нежели о мультикультурализме как категории современной европейской политики. Скорее всего, президент просто таким образом переводил с европейского на госсоветовский суть дискутируемой проблемы. Так сказать, низводил проблему с научного уровня до уровня студенческого сознания, как делал неоднократно во времена своего доцентства на юрфаке Санкт-Петербургского университета.

Боюсь, что проблема, стоящая сегодня перед российским политическим руководством, гораздо серьезнее, чем простое осмысление сути европейских дискуссий. Медведев может соглашаться с идеей мультикультурализма или же отвергать ее, но он не сможет применить свои выводы на практике, как это делают европейские лидеры. Президент России действует в ином пространстве. В том, которое больше напоминает европейские реалии столетней давности.

И Франция, и Германия, и Великобритания — это распавшиеся империи. Так или иначе, они в течение ХХ века отказались от территорий, на которых исконно жили совершенно иные народы. Возможно, для Великобритании, где ныне сосуществуют англичане, шотландцы, валлийцы и ирландцы, это не совсем верно, однако в первом приближении этими частностями можно все же пренебречь. Важно другое. Проблема мультикультурализма в понимании западноевропейцев — это проблема того, как вписывается в жизнь старой христианской культуры поведение выходцев из разных стран Азии и Африки. Турки не жили исконно на территории Германии, арабы — на территории Франции, а разного рода “афробританцы” (выразимся политкорректно), индийцы и пакистанцы — на территории Британии.

В российском случае аналогии можно проводить с выходцами из Средней Азии или Закавказья (которые теперь живут вне нашей страны), но не с жителями Северного Кавказа. Этот регион Кремль решил насильно оставить в составе России, несмотря на отчетливое понимание того, что между русскими, с одной стороны, и чеченцами, ингушами, народами Дагестана — с другой, существуют колоссальные культурные различия. Иными словами, во Франции нечто подобное получилось, если бы, скажем, де Голль насильно удержал в составе единого государства Алжир. В Германии — если бы по итогам Второй мировой войны союзники оставили ей западные и северные польские земли, а также Судеты, принадлежащие ныне Чехии.

Россия не отказалась от нашего “Алжира”, от нашего “Данцига” и от наших “Судет”, а потому осталась скорее недораспавшейся империей, нежели таким национальным государством, как Франция, Германия и многие другие европейские страны. Не будем сейчас обсуждать, хорошо это или плохо с моральной точки зрения. Взглянем лишь на практические результаты в плане проблемы, волновавшей Дмитрия Медведева на заседании Госсовета.

Допустим, мы вслед за президентом говорим о старой советской дружбе народов, о том, что позитивный опыт нельзя растерять, о том, что все должно быть хорошо и не должно быть плохо. Тогда, чтобы перейти от слов к делу, нам надо будет вернуть и старую советскую структуру занятости в крупных городах, по крайней мере в Москве и Петербурге. Надо сделать так, чтобы на всяких строительных и дорожных работах, в торговле, в ЖКХ, на транспорте работали преимущественно уроженцы этих городов при минимальном привлечении гастарбайтеров. Трезвый анализ ситуации показывает, что такое практически неосуществимо.

Иными словами, в крупных городах неизбежно будет жить большое число людей иной культуры, являющихся при этом такими же равноправными гражданами России, как коренные москвичи, петербуржцы и т. д. Их даже гастарбайтерами, по совести, называть нельзя. Они не гости, а хозяева. Они имеют полное моральное право жить в соответствии со своими традициями, коли уж вопрос о независимости Чечни и других республик был в свое время военным путем закрыт.

Понятно, что многим в России это не нравится. Многим ближе подход, высказанный западноевропейскими лидерами. Но эти лидеры, как мы видим, не удерживают в составе империй те страны, откуда приезжают к ним гастарбайтеры. И, соответственно, могут плевать (хоть с Эйфелевой башни, хоть с Биг-Бена) на то, что скажут по поводу отказа от мультикультурализма лидеры Алжира, Турции или Пакистана. А вот Медведев не может плевать с колокольни Ивана Великого на те протесты, которые время от времени высказывает Рамзан Кадыров. Поскольку Кадыров должен хоть как-то объяснять чеченцам, почему формально они равноправные граждане России, а реально некоторые в Москве оказываются (как по Оруэллу) равны более других.

В общем, как тот, так и другой подход вступает в противоречие с нынешними российскими реалиями. По какому бы пути Кремль ни двинулся, некоторой частью российских граждан он будет воспринят как несправедливый. А значит, потребует подавления несогласных. Причем не тех несогласных, которые ходят на Триумфальную (они-то серьезных проблем не создают), а тех, которые ходят на Манежную или, хуже того, взрывают Домодедово.

В подобных ситуациях слова типа тех, которые произнесены в Уфе, ровным счетом ничего не значат. Если Меркель, Кэмерон и Саркози, скорее всего, и впрямь будут отказываться от политики мультикультурализма, то Медведеву (по сути, Путину) придется маневрировать. Иными словами, подавлять тех, кто больше высунется в данный момент, кто постарается разрушить нынешнее шаткое равновесие, не имеющее под собой логичной, непротиворечивой основы.

Александр Мелихов. Это правда. Но когда люди руководствовались какими-то логичными, непротиворечивыми основами? Они руководствуются своими интересами, и те, кто ощущает себя экзистенциально, культурно ущемленным, не примирятся ни с какими ограничивающими их основами, даже пребывая в других государствах. Информационное пространство сейчас едино, и о каждом оскорбительном для их иллюзий инциденте доброхоты немедленно оповестят униженных и оскорбленных и в долинах Дагестана, и в горах Афганистана. Писатель в Англии публикует “кощунственный” роман — его в Иране приговаривают к смерти, и он многие годы вынужден отсиживаться в какой-то норе. Художник в Дании печатает карикатуру на пророка — волна гнева и усиление терроризма. Американский пастор сжигает Коран, а в Афганистане работники ООН платят своими головами. Американцы, может, и хотели бы плевать на эту смуту с высоты башен-близнецов, но башен-то и нет…

И я отнюдь не уверен, что те, кто выходит на Манежную площадь в Москве, для нас опаснее тех, кто выходит на площади в Египте или берется за оружие в Ливии. Сегодня миллионные массы во многих странах мусульманского Востока лишились экзистенциальной защиты, а значит, обрели острую нужду в вождях, которые хотя бы символически мстили их обидчику Западу, вольно или невольно разрушившему культурную крышу, защищавшую людей от созерцания безжалостного космоса. Поэтому надеяться, что в “обиженных” государствах смогут усидеть прозападные лидеры, означает не понимать, что для народов гордость важнее алчности, что для них унижение есть сама смерть. (Кстати, я не так уж уверен, что можно пренебречь шотландцами и валлийцами, история еще не прекратила течение свое.)

Запад может выбирать лишь из двух типов антизападного лидера — условно говоря, “тирана”, попирающего демократию, и “любимца народа”, на демократию опирающегося. И если руководствоваться не принципами, а интересами, то, на мой взгляд, “тиран” для Запада предпочтительнее, ибо внутренние враги, которых плодит всякая тирания, отнимают у вождя силы и возможности обратиться вместо второстепенных врагов социальных к врагам главным — экзистенциальным, от врагов в миру к врагам в мироздании. Все, что Запад может получить в результате соблюдения демократических процедур, — это сменить врага, у которого связаны руки, на врага, у которого руки свободны. Авантюрист светского толка лучше религиозного фанатика, который рано или поздно завершит череду авантюристов и марионеток, ибо именно фанатики служат не тактическим, но стратегическим целям обиженных народов — формированию экзистенциальной защиты.

Идеальный для Запада правитель враждебного Востока — тиран, сидящий на вулкане народного гнева, достаточно сильный, чтобы не дать вулкану свергнуть себя самого, но недостаточно могущественный, чтобы осуществить направленное извержение в сторону стратегического врага. Этот статус-кво Западу и следовало бы поддерживать, не надеясь (что уже его не раз подводило) использовать вулкан в своих интересах: ни один народ подкупить невозможно, ибо ничего равноценного иллюзорному бессмертию или хотя бы какой-то причастности к оному человеческая фантазия не изобрела и не изобретет. И сколько бы Запад ни мочил “плохих” мусульман, защищая “хороших”, он лишь готовит их будущее объединение против себя.

Интересы же России не совпадают полностью ни с Востоком, ни с Западом. Тактические интересы подталкивают нас к союзу с Западом, но, поскольку не мы являемся главной мишенью “униженных и оскорбленных”, очень уж усердствовать в этом направлении тоже не стоит, чтобы не нажить в чужом пиру похмелья, а в чужой драке синяков. Экзистенциальных же союзников у нас нет и вовсе, ибо ни с одной корпорацией культур нас не объединяет совместное чувство избранности. Мы действительно не входим ни в одну цивилизацию, ибо цивилизация создается коллективной системой экзистенциальной защиты.

И тем не менее наши вчерашние и особенно сегодняшние подданные именно в нас видят наиболее опасного экзистенциального врага, именно нашу культуру считают наиболее опасным соперником. И я отнюдь не уверен, что их страх, а следовательно и неприязнь, а то и ненависть станет менее угрожающей, если они окажутся за пределами наших границ. Пожалуй даже, их материальные и пропагандистские возможности только возрастут. Нас пугают межнациональные схватки граждан одного государства на площадях и в темных переулках с применением холодного и легкого огнестрельного оружия. Но межнациональные схватки граждан разных государств превращаются в полномасштабные войны с применением артиллерии и авиации, и это, увы, еще не предел…

Так, может быть, эти взрывы экзистенциальной ненависти все-таки легче контролировать в пределах одного государства? Проектов можно строить много, но в реальности наименее бескровное (“малокровное”) сосуществование народов в былые времена обеспечивали великие империи, бессознательно нащупав принцип “используй материально и не унижай экзистенциально”, собирай подати и не трогай воодушевляющих иллюзий. Пусть молятся как хотят, женятся как хотят и даже судятся как хотят под началом их собственной элиты, которой открывается свободный доступ в имперскую аристократию. Доступ в нее открывается наиболее энергичным и честолюбивым — тем самым их экзистенциальная униженность минимизируется, поскольку у них появляется возможность идентифицироваться с чем-то еще более могущественным и долговечным, чем собственный народ. А всегда тлеющие национально-освободительные движения при этом лишаются потенциальных лидеров, но взамен обретают своих представителей в государственной элите, что ослабляет и экзистенциальную униженность масс: эвон куда взлетел парень из нашего кишлака!

В пропаганде это можно называть и дружбой народов, на деле, однако, понимая, что дружба народов невозможна, сколько бы и в каком числе ни дружили отдельные люди. Культурная конкуренция похожа на конкурс красоты — на пьедестале могут поместиться лишь очень немногие. Возможна только минимизация вражды и переманивание нестойких. И делать это в пределах одного государства, подозреваю, все-таки легче.

Каждой культуре при этом, однако, требуется некая отдельная квартира, где она могла бы без помех удовлетворять собственные экзистенциальные нужды — проще говоря, предаваться самовозвеличиванию при отсутствии ироничных либо оскорбленных чужаков. Создавать национальные субгосударства слишком опасно, а вот поддерживать лояльные национальные общины было бы в самый раз. И поддерживать тех их лидеров, которые сумеют удержать своих пассионариев в узде.

После побоища в Кондопоге в подобный же северный город меня пригласили поговорить за круглым столом о толерантности, и глава тамошней азербайджанской общины — милейший улыбчивый адвокат и бизнесмен с золотыми зубами, золотой мобилой и золотым внедорожником — очень дружелюбно мне объяснял, что у них такое невозможно. Потому что надо работать с силовыми органами. Появляется отморозок — община сама сообщает начальнику милиции: такой-то скоро что-то натворит, прижмите, пожалуйста. Если кто-то не хочет вступать в общину — тоже никто не заставляет. Но когда случится неприятность, прибежит. И ему помогут. Но если забудется, напомнят: ты что, хочешь для нас неприятностей? Смотри, получишь их первым.

Не стану утверждать, что эта система безупречна с точки зрения либерального права, требующего равенства перед законом и отсутствия каких-либо внегосударственных правовых структур, но несколько лет назад она работала вполне эффективно, создав некие квазиимперские структуры.

Так что у империй тоже есть чему поучиться, хоронить их, может быть, и рановато.

Дмитрий Травин. Я бы, может, и согласился не хоронить империи, если бы они не были давным-давно уже похоронены. По сути дела, вы говорите не об отказе от похорон, а о необходимости эксгумации трупов. Это дело — не слишком приятное, да к тому же бессмысленное.

Все европейские империи, пытавшиеся собрать под одной крышей различные этносы, давно уже ликвидированы. Нет ныне ни Британской, ни Французской, ни Германской, ни Австро-Венгерской, ни Испанской, ни Португальской, ни Османской (Турецкой). Причем исчезли как те империи, которые проигрывали европейские войны, так и те, которые выигрывали, а значит, не принуждались к самороспуску своими более успешными соседями. Осталась только Российская империя, причем с распадом СССР бЛльшая часть ее территории, населенной нерусскими этносами, оказалась для Москвы утрачена. Восстанавливать Советский Союз сегодня, кажется, не стремится никто из более или менее ответственных политиков. Поэтому, по сути дела, какая-то осмысленная полемика может вестись не об использовании имперских принципов в практической работе, а лишь о сохранении под властью Москвы Северного Кавказа, который этого не желает и сопротивляется всеми доступными ему методами.

Сразу оговорю, что мне часто приходилось слышать такое возражение: все империи Европы были злыми и неправильными, а наша Российская — доброй и правильной. Поэтому то, что они распались, — нам не указ. Мы соседей не эксплуатировали, а, напротив, кормили, и, следовательно, они в глубине души должны нас любить. Воюют против федералов не народы, а отдельные нехорошие люди, купленные на американские (израильские, аль-каидовские и т. д.) деньги. Народы же ждут не дождутся пока мы их освободим от всякого рода корыстных и бородатых деспотов.

С тем, кто подобным образом интерпретирует историю, спорить нет смысла: никакие факты дискутанта не убедят. Но наша с вами полемика идет о другом. Вы предлагаете использовать имперские принципы как таковые и, значит, признаете общность механизмов построения всех империй. Я соглашусь с вами в том, что империя на определенном этапе исторического развития функционировала неплохо и худо-бедно решала те задачи сосуществования этносов, которые ставили императоры. Не соглашусь же я с тем, что можно в XXI столетии еще раз войти в ту воду, которая утекла в минувшие века.

Империя — не топорик, в равной мере способный обтесывать дерево как во времена Путина, так и во времена Цезаря. Империя — это инструмент, функционирующий лишь в определенной среде. Если изменилась среда, старый механизм работать не сможет, как бы ни молились мы на прошлые успехи.

Поясню свою мысль. Империи успешно функционировали в то время, когда еще не сформировались нации. Этносы были, но наций не было. Скажем, на территории империи Габсбургов жили люди, говорившие по-немецки, по-венгерски, по-чешски и т. д., но они не представляли еще ни австрийскую, ни венгерскую, ни чешскую нацию. Или, точнее, скажем так: этническая культура, которая, естественно, существовала и в имперские времена, разделяла подданных императора не столь уж сильно. Гораздо сильнее разделительных черт были объединяющие. А таковых в имперские времена было две: монарх и вера. Все в равной степени чувствовали себя подданными императора, сидящего то в Вене, то в Праге, то в Инсбруке, и все в равной мере чувствовали себя христианами.

Была ли у людей времен империй экзистенциальная ненависть друг к другу? Конечно, была. Но она в значительно большей степени выражала себя как ненависть конфессиональная, чем как ненависть этническая. Скажем, чехи во времена Гуситских войн вовсю лупили немцев, а те, естественно, отвечали им взаимностью. Но чуть позже, во времена Тридцатилетней войны, немцы уже так лупили друг друга, несмотря на их этническую общность, что, по оценочным данным, перебили порядка трети всего своего этноса. Кстати, французы в своих религиозных войнах тоже серьезно проредили население страны. А ведь во Франции серьезных этнических различий не существовало. Француз-гугенот за милую душу резал француза-католика в то время, когда, скажем, в Трансильвании венгероязычные и румыноязычные подданные Габсбургов худо-бедно сосуществовали без особых экзистенциальных потрясений.

Таким образом, империя не обеспечивала бескровное и даже малокровное существование подданных, поскольку не могла предотвратить Реформацию и связанные с ней покушения на экзистенциальный покой. Выражение “пусть молятся как хотят” к империям не вполне применимо. В ряде случаев монархи и элиты готовы даже были бы пойти на соблюдение этого принципа, но экзистенциально неспокойные подданные устраивали кровавую резню вне зависимости от указаний, спускаемых по властной вертикали.

Другое дело, что империя действительно могла быть малокровной формой сосуществования этносов в тех случаях, когда религиозные проблемы не разделяли людей на враждующие лагеря. В идеале хотелось бы, конечно, примирить людей по религиозной части и одновременно не допустить конфликтов по этнической. Однако, увы, к тому времени, как напряженность межконфессиональных конфликтов в европейских государствах стала сходить на нет, стали формироваться конфликты межнациональные.

Европейские нации постепенно прорастали из этносов, но представляли собой уже нечто иное. Ведь представитель нации не просто чувствует себя христианином и подданным своего монарха. У него появляется сильное третье чувство, и оно постепенно заслоняет собой первые два.

Человек новой эпохи ощущает себя частью некоего воображаемого сообщества под названием “нация”. Воображаемого не в том смысле, что его выдумали. Сообщество это существует на самом деле. Но требуется известная сила воображения для того, чтобы два человека — один из Пикардии, другой из Турени, которые никогда в жизни не увидят друг друга, почувствовали вдруг себя французами, т. е. представителями единой нации. Подобного чувства не существует в старой империи, где все подданные связаны друг с другом лишь через общего монарха, а друг на друга им по большому счету плевать.

Каковы механизмы формирования нации — отдельная история. В этой истории следует говорить и о роли интеллектуалов, которые формируют национальную культуру; и о роли всеобщей грамотности, позволяющей читать национальные газеты на родном языке; и о роли урбанизации, поскольку в больших городах людям проще почувствовать общность; и о роли национального рынка, где продавцы и покупатели пересекаются друг с другом; и о роли железных дорог, впервые по-настоящему связавших между собой отдельные уголки больших государств… Иногда нации формируются естественным путем при минимальном вмешательстве со стороны государства, а иногда сначала формируется государство, а затем элита делает все возможное, чтобы население прониклось национальным чувством и превратилось таким образом в нацию.

Нет абсолютно прямых, единых прямых путей из империи в национальное государство. Все движутся по таким путям со своими национальными (простите за тавтологию) особенностями. В краткой дискуссии этому нет возможности уделить много внимания. Выделю главное. В той мере, в какой формируется нация, неизбежно начинает разрушаться империя. Это взаимосвязанные процессы. О том, что невозможно удержать империю, когда аморфная общность людей почувствовала себя нацией, свидетельствует весь человеческий опыт.

Потребность сформировать свое национальное государство, после того как сформировалась нация, является сильным экзистенциальным чувством. А тот соседский народ, который препятствует созданию “нашего” национального государства, наносит “нам” самое страшное оскорбление. Он ведь тем самым, по сути дела, говорит: лишь я достоин быть народом государствообразующим, а твой удел — тихо сидеть и не высовываться, благо я разрешаю тебе молиться, жениться и судиться, как велят твои замшелые книги.

Нация тем и отличается от сообщества подданных императора, что хочет не только тихонько молиться, жениться, судиться и не высовываться. Нация хочет гордиться собой, хочет иметь такие символы своей гордости, как флаг, герб и гимн. Нация не может смириться с тем, что в столице империи сидит на троне (или в президентском кресле) человек, который не знает ни ее языка, ни ее культуры, ни ее интересов, но при этом претендует на то, чтобы говорить и от ее имени. Нация желает, как ни покажется кому-то это смешным, иметь национальную денежную единицу и быть представленной во всех международных организациях. Когда у вас все это есть уже много лет, над подобными желаниями можно посмеяться, но когда этого нет, даже обретение какого-то жалкого места в ООН начинает превращаться в экзистенциальную проблему.

Молиться, жениться, судиться втихую, радуясь, что тебя не донимают, и прагматично рассуждая, мол, “Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря”, где про тебя, к счастью, забыли, — это предельный рационализм. Но в формировании нации присутствуют не только рациональные начала. А потому нация не мирится с империей. Она хочет, чтобы про нее (нацию) все знали. А кто будет знать про унылых прагматиков, ценящих свой провинциальный покой больше яркой борьбы за независимость?

Свободный доступ национальной элиты в имперскую не решает проблемы. Все империи его использовали, и до поры до времени механизм действительно срабатывал. Но ни одну империю это не спасло. Когда формируется нация, “делегат” в имперскую элиту начинает рассматриваться не столько как предмет гордости, сколько как коллаборационист. И, поверьте уж, представители “неколлаборационистской элиты” быстренько это народу разъяснят, поскольку они находятся с народом, а не гуляют в имперских столицах. У “делегатов” в такой ситуации возникает выбор: либо плюнуть на свой народ и полностью ассимилироваться с народом, в который его делегировали, либо тайком поддерживать национальное движение деньгами и связями. Как то, так и другое мы сегодня наблюдаем среди представителей московской элиты кавказского происхождения.

Все вышесказанное не отрицает эффективности той системы, которая работает в описанном выше северном городе. Но она напоминает скорее механизм функционирования мафии, раскрытый в бессмертном “Крестном отце”, нежели механизм функционирования империи. Мафия и впрямь бессмертна в современном обществе, где существуют мигранты. Мафия и впрямь является сравнительно эффективным способом сосуществования общин. Мафию в известных границах можно приветствовать, если, конечно, мы понимаем под этим словом социальную структуру (вроде вышеописанной), а не бандитизм.

Но вот империя, в отличие от мафии, смертна и неэффективна. Вряд ли ее стоит приветствовать, подчиняясь чарующему звучанию древнего слова.

Александр Мелихов. Очаровываться одним только звучанием — это вообще бальмонтовщина. Но и превращать слово в ругательство, дабы штампом “имперский синдром” плющить всякие дальнейшие размышления, это тоже чересчур. В слове “империя” я защищаю прежде всего собственную свободу мысли. Когда чем-то долго запугивают, возникает ощущение, что от тебя прячут какую-то правду. А если мы можем свободно, не напирая друг на друга и не предрешая приговор до начала рассмотрения, обсудить, какими уроками империй можно воспользоваться, а какие уже навсегда останутся бесполезными, — мне больше ничего и не требуется. Только вот в мире политических идей умирает ли что-нибудь “навсегда”?.. Эксгумировать трупы я, разумеется, не предлагаю — мертвых с погоста не носят. Но об успехах покойника на поминках поговорить не помешает. А чему-то заодно и поучиться. А уж хоронить то, что еще не умерло естественным путем, и вовсе не стоит.

Когда-то я написал в “Исповеди еврея”, что нацию создает общий запас воодушевляющего вранья, то есть, если без эпатажа, чувство причастности чему-то избранному, величественному и бессмертному; если вы с этим согласны, то дальше нам и спорить почти не о чем. Поскольку я ни на чем не собираюсь настаивать.

Все факторы, о которых вы говорите, безусловно, существуют и весьма могущественны: каждый народ желает блистать и принадлежать к избранному кругу. И для начала иметь собственное государство со всеми положенными атрибутами. Но это лишь промежуточный этап — дальше борьба продолжится уже не на внутри-, а на межгосударственном уровне. Освобожденный народ заметит, что его денежную единицу нигде не берут, что его флаг редко и не так уж гордо реет среди флагов более могущественных держав. Что даже в его собственных кинотеатрах идут чужие фильмы. Что в его магазинах продаются чужие товары. И даже его предприятиями владеют чужаки. И он снова почувствует себя оскорбленным и снова начнет борьбу, теперь уже против “мирового порядка”. Обладая неизмеримо большими ресурсами — вплоть до всяческих атомных проектов.

Предоставляя национальным меньшинствам свободу от чужих национальных государств, нужно тогда уж защитить их и от глобализации — чтоб уж была независимость так независимость. Но кто возьмется обуздать международное доминирование сильнейших, которое более всего и раздражает слабых? Это же одна из сегодняшних господствующих грез — формирование единого человечества, такой вот путь к единству через дробление…

Если бы у нас был выбор между вечной борьбой наций внутри империй и мирным сосуществованием национальных государств, я, конечно же, был бы за безграничное деление всех многонациональных образований вплоть до мононациональных молекул. Но выбор-то в реальности другой! Или вечная борьба наций внутри относительно небольшого количества могучих государств, которым из-за их малого числа легче договориться между собою, или такая же вечная борьба множества национальных государств, не признающих над собой никакой власти, поскольку любая такая власть была бы нарушением их священного суверенитета. И тут выбор для меня неочевиден.

Вторая альтернатива — распустить все “тюрьмы народов” — открывает такие ящики Пандоры, что хочется вглядеться, нет ли возможности хоть как-то пригасить те опасности сожительства наций в одном государстве, на которые вы совершенно справедливо указываете. Вспомним хотя бы историю еврейского народа в Российской и советской империях.

Этот народ поставил мировой рекорд, на протяжении тысячелетий сохранив себя во имя метафизических, экзистенциальных целей вопреки совершенно невообразимым ужасам. А когда его мессианская греза в конце XIX века начала распадаться, наиболее пассионарные отщепенцы в поисках новой экзистенциальной защиты отправились за новыми сказками: одни возмечтали о национальном государстве (сионисты), а другие о мире вообще без государств (интернационалисты). И вторые во множестве служили советской империи, абсолютно не скучая по своему исчезающему, стремительно ассимилирующемуся народу, и только холокост вновь пробудил в них национальные чувства. Вот теперь я слышу голос крови, тяжкий стон народа моего, писала сверхсоветская Маргарита Алигер. Но и тогда они всего только возжелали оплакивать свои жертвы, гордиться подвигами своих героев вслух, а не шепотом, среди своих. Я уверен, что далее мечты их не простирались.

Однако Сталин полагал, что всякое проявление национального достоинства — лишь первый шаг к сепаратизму, к обретению собственного государства со всеми его атрибутами, и нанес такой удар, что это на целые десятилетия отбило у множества евреев охоту искать экзистенциальной защиты под крылом советского государства. Одни стали искать ее, действительно становясь сионистами, стараясь идентифицироваться с Израилем; другие нашли приют в профессиональной идентичности, поскольку среди профессиональных корпораций есть и такие, которые обладают собственной службой безопасности — я хочу сказать, собственной экзистенциальной защитой. Научное, техническое творчество, искусство, медицина, просвещение обладают собственными, уходящими в глубокую древность величественными родословными со своими бессмертными героями и мучениками — под крылом этих прекрасных грез вполне можно прожить и без государства, особенно если представители твоей национальности занимают в корпорации почтенное место. Можно даже утратить понимание, почему другие лезут из кожи ради такой устаревшей чепухи, как собственное государство, — так человек, который никогда не голодал, может презирать тех, кто способен из-за сухой корки ввязаться в безобразную драку. Отсюда и проистекает вечный конфликт между интеллигенцией и народом: экзистенциально сытый экзистенциально голодного не разумеет.

Экзистенциально голодные советские сионисты тоже называли своих более удачливых соплеменников прислужниками режима и коллаборационистами, но мало кто из экзистенциально сытых согласился покинуть выстроенный трудами и жертвами собственный дом ради бубнов за горами. Если даже и относился с сочувствием к трудам и заботам Израиля.

Но когда отношения двух стран, России и Израиля, были открыто враждебными, действительно было трудно занять какую-то примиренческую позицию — сегодня это вполне возможно. Можно, ничем не рискуя, поклоняться собственным героям, оплакивать собственных мучеников, праздновать собственные праздники и открывать собственные национальные рестораны. Для тех, кто обрел защиту в своей профессии, этого более или менее достаточно. Поэтому, когда прекратились прямые призывы к погромам, тут же и ассимиляция вновь двинулась стахановскими темпами. Сама возрастная структура еврейского населения — демографический приговор: молодежи до 18 лет — около 5 %, пенсионеров же — больше половины.

Даже у двух третей активистов еврейских общественных организаций Петербурга, по данным известного историка и социолога Бориса Миронова, среди друзей преобладают не евреи, а 85,5 % считают смешанный брак абсолютно нормальным делом. Жаль, конечно, что Россия потеряет еще одну яркую краску в своей многонациональной радуге, однако и одним источником напряжения тоже станет меньше.

И мне кажется, такое решение национального вопроса — растворить в объятиях — ближе к практике толерантных империй, чем к ассимиляционному напору национальных государств, во многих из которых с обретением независимости положение евреев ухудшилось.

У наций, у культур есть два главных орудия воздействия друг на друга — угроза и соблазн. Угроза, порождающая необходимость скрывать свои национальные чувства, как всякое покушение на экзистенциальную защиту, эти чувства укрепляет, и в периоды вооруженного противостояния сила соблазна многократно слабеет. Но если когда-нибудь в горячих зонах возникнет хотя бы худой мир, тогда-то и вырастет вопрос, чем Россия может соблазнить наиболее страстных и энергичных представителей национальных меньшинств. Имперская Россия открывала им такие поприща, как армия, коммерция, государственная служба — наверняка с огрехами, возможно и огромными, но я предлагаю учиться не порокам, а достоинствам империй. Тем более что сегодня к прежним поприщам можно присоединить и уже перечисленные пути в культуре, науке, технике, юриспруденции.

Когда большевиков не пугало обилие “инородцев” в правящей элите, это и была имперская политика, а принудительная сталинская русификация — это была типичная политика становления национальных государств.

Сейчас мы видим немало примеров, когда в новообразованные независимые государства приходится вводить “миротворческие” силы — не дешевле ль было их оттуда не выводить, не переводить конфликты из внутригосударственных в межгосударственные? Или непременно нужно всем сначала разделиться и навоеваться, чтобы наконец оценить прелести мирной жизни — пусть и на задворках мирового сообщества? Дай бог, чтоб так и было. Но мне всегда приходит в голову моя же давняя мысль: пессимисты портят людям настроение — оптимисты ввергают их в катастрофы.

Опубликовано в журнале:
«Звезда» 2011, №12

Контроль за размером бюджетного дефицита и величиной госдолга стран еврозоны будет осуществлять Брюссель. Эти меры, которые в преддверии европейского саммита согласовали 5 декабря в Париже президент Франции Николя Саркози и канцлер Германии Ангела Меркель, должны помочь выйти из кризиса европейским странам. Эксперты называют предложения лидеров ЕС "позитивными, но недостаточными", поскольку они не решают уже имеющихся долговых проблем европейских стран.

На саммите ЕС, стартующем 9 декабря, европейским странам будут представлены меры, которые призваны вывести европейские страны из долгового кризиса.

Ангела Меркель и Николя Саркози предлагают провести полномасштабный пересмотр договоров, что позволит вернуть утраченную бюджетную дисциплину. Странам еврозоны предстоит подписать некое новое соглашение.

Обсуждение его конкретных параметров продлится до марта, но уже сейчас ясно, что часть финансового суверенитета страны еврозоны должны будут передать Брюсселю.

Кара за долг

Один из пунктов плана спасения еврозоны подразумевает передачу экономического суверенитета стран ЕС под контроль Брюсселя.

Ангела Меркель, выступая в Бундестаге, заявила, что Европа стоит на пороге создания бюджетного союза, который включит в себя как минимум страны еврозоны. "Ядром этого союза стабильности должен стать новый европейский потолок госдолга", - отметила канцлер Германии.

В результате новых соглашений в ЕС, Брюссель может получить право незамедлительно карать те страны зоны евро, которые превышают разрешенный уровень внешних заимствований (не больше 60% от ВВП). Контролировать, насколько страны соблюдают этот потолок, должен независимый регулятор в составе Еврокомиссии.

Канцлеру Германии удалось убедить президента Франции в том, что страны-нарушители должны штрафоваться в автоматическом режиме, а не по согласованному решению руководителей всех стран еврозоны.

Также в автоматическом режиме будут наказываться страны, дефицит бюджета которых превысит 3% ВВП. Сократить дефицит бюджета можно, уменьшив расходы, например, социальные или военные.

Евробонды выпали из плана спасения

Одной из ранее предложенных мер выхода из долгового кризиса стран еврозоны был выпуск единых долговых обязательств (евробондов) для семнадцати стран еврозоны. Эту идею предложила в конце ноября Еврокомиссия, но главы Франции и Германии от нее отказались.

Дело в том, что евробонды позволили бы всем странам еврозоны рефинансировать собственные долги вне зависимости от состояния их госфинансов. Особенно они были бы выгодны проблемным странам еврозоны, которые могли бы добиться существенного снижения стоимости заемных средств.

Германия не дала согласия на выпуск евробондов из-за нежелания оплачивать аппетиты более слабых экономик Европы. Альтернативой поддержке расточительства периферийных экономик Европы Германия видит введение жесткой бюджетной дисциплины.

Меркель все спрашивают, но никто не слушает. Читать на сайте InoСМИ>>

Как сказку сделать былью

Эксперты позитивно оценивают предложения по выходу из кризиса, озвученные Меркель и Саркози.

"Любые меры сейчас кстати, но европейским властям нужно действовать гораздо агрессивнее и быстрее, поскольку им надо и решать текущие проблемы стран ЕС, и делать все, чтобы эти проблемы в дальнейшем не появлялись", - сказала РИА Новости главный экономист BNP Paribas по РФ и СНГ Юлия Цепляева. В частности, необходимо ускорить процедуру формирования общего Минфина, а также процесс согласования бюджетных политик.

Проблема кроется в неопределенности сроков и методов реализации этих планов, говорит РИА Новости главный экономист АФК "Система" Евгений Надоршин. "Пока не ясно, какими санкциями можно заставить страны свести дефицит к 3% ВВП со, скажем, привычных им 8-9%", - говорит Надоршин.

Также пока непонятно, в какие сроки необходимо снизить величину госдолга до 60% и как власти ЕС собираются достигнуть этого результата. Для его достижения нужен весьма существенный и динамичный рост экономики, пояснил Надоршин.

Главный экономист Deutsche Bank в России Ярослав Лисоволик предполагает, что "в отношении стран, чей госдолг превышает 100%, будут ставиться плановые показатели, которые постепенно позволят довести этот показатель до 60% ВВП".

Эксперты подчеркивают, что если снизить дефицит бюджета будет не сложно, то сокращение госдолга займет ни год, ни два и ни пять, а десять и более лет.

Наказание автоматом

Самой ценной из предложенных мер эксперты называют автоматизм наказания, грозящий странам-нарушителям бюджетной дисциплины. В частности, Юлия Цепляева говорит, что "единственным стоящим предложением является автоматический механизм наказания страны за высокий бюджетный дефицит".

Когда создавалась еврозона, предлагаемые сейчас параметры были закреплены в договоренностях, вспоминает Цепляева. Там речь шла и о максимуме бюджетного дефицита, и о размере госдолга до 60%, и требования к низкой инфляции, говорит она. "Но наличие единого ЕЦБ при множестве министерств финансов позволяет странам проводить независимую бюджетную политику и раздувать дефицит бюджетов, - говорит она. - Это привело к тому, что долги у многих стран значительно превышают 60% ВВП, а введение автоматического наказания может привести к тому, что бюджетные "аппетиты" правительств будут снижены".

Суть наказания для недисциплинированных стран власти ЕС обещают разъяснить через несколько недель. Например, они могут приостановить финансовую помощь таким странам, предполагает Цепляева.

"Жаль, что власти ЕС, скорее всего, откажутся от выпуска евробондов, - сказала Юлия Цепляева. - Такая политика неизбежна, потому что размер проблемы из-за вялости ее решения все время разрастается".

Евросоюз единый - деньги разные

На встрече Меркель и Саркози заявили, что новые правила обязаны будут принять все семнадцать стран еврозоны. Это Австрия, Германия, Люксембург, Нидерланды, Финляндия, Франция, Бельгия, Испания, Словения, Эстония, Словакия, Италия, Мальта, Ирландия, Португалия, Греция и Кипр.

Но было бы идеально, сказала канцлер Германии, если бы еще десять стран, которые входят в Европейский союз, но не входят в зону евро, также придерживались новых принципов. Речь о Венгрии, Дании, Исландии, Латвии, Литве, Норвегии, Польше, Чехии, Швеции и Швейцарии.

Пока неясно, возьмут ли на себя новые обязательства страны европейской "десятки". Эксперты неоднократно говорили, что может быть разноскоростная интеграция европейских стран, напоминает Ярослав Лисоволик.

"Ядро новой еврозоны будет активно пытаться привести свои параметры в соответствие с теми, которые устанавливаются теперь, - предполагает он. - Другие страны будут несколько отставать в принятии решений или даже откажутся принимать радикальные обязательства".

Но говорить о расколе ЕС нельзя, сказал Евгений Надоршин. "ЕС - это политический союз", - напоминает он. У стран еврозоны нет задачи вытаскивать из кризиса страны с собственными валютами, говорит он. Тем более, что последние могут варьировать свою денежно-кредитную политику.

"У них гораздо больше степеней свободы для маневрирования и решения своих проблем, - пояснил Надоршин. - Они самостоятельно управляют своей денежно-кредитной политикой, валютными курсами, чего не хватает многим слабым государствам, входящим в еврозону".

Евро спасут проблемные страны

Кризис в еврозоне, конечно, ставит под удар единую валюту - евро, но эксперты уверены, что слухи о его возможной смерти сильно преувеличены.

"Отказ от евро даже нескольких стран ЕС слишком дорого обойдется всем странам еврозоны, - говорит Лисоволик. - Потому страны еврозоны будут стремиться удержать границы в сегодняшних рамках". Цена этого шага - растущая инфляция. "За счет более высокой инфляции страны еврозоны попытаются предотвратить череду дефолтов", - пояснил Лисоволик.

Причем эксперты отвергают вариант отказа от евро и возврата к национальным валютам даже для наиболее проблемных стран. "Как раз проблемные страны в еврозоне предпочтут остаться: им без помощи других стран еврозоны сейчас не справится со своими проблемами: им нужна поддержка внешних кредиторов", - отметил Евгений Надоршин.

"Если из зоны евро и будут выходить страны, то скорее более сильные, чем слабые", - отметилт Надоршин. Теоретически это могут быть те, кто не согласится с новыми мерами дополнительной фискальной интеграции еврозоны, полагает эксперт.

Впрочем, руководитель центра Европейских исследований ИМЭМО РАН Алексей Кузнецов уверен, что зона евро непременно рухнет. Вот его версия четырех фундаментальных причин этого.

Это, во-первых, несоответствие единой валютной политики самостоятельной и разнонаправленной экономической политике государств.

Во-вторых, отсутствие бюджетной дисциплины, когда бюджеты стран верстаются со значительным дефицитом, а госдолг последовательно растет.

Третья причина заключается в кризисе доверия инвесторов, которые отказываются кредитовать проблемные страны.

Четвертая причина - в структурных проблемах, то есть падающей конкурентоспособности экономик стран ЕС по сравнению, например, с азиатскими странами или странами БРИК. Мария Селиванова.

связи с ростом цен на продовольственный спирт с января 2012 года большинство крепких алкогольных напитков подорожает в Чехии на 4%. Объем ежегодного потребления спиртных напитков с различным содержанием алкоголя составляет 70 млн. литров. Hospodářské noviny Чехия > Алкоголь > economy.gov.ru, 5 декабря 2011 > № 468293

По данным Ассоциации европейских авиакомпаний, в октябре 2011 года количество пассажиров авиакомпании ČSA уменьшилось по сравнению с соответствующим периодом прошлого года на 14,3%В связи с реструктуризацией чешского государственного авиаперевозчика таблица маршрутов сократилась на 12%, а количество предлагаемых билетов – на 4,1%. Hospodářské noviny Чехия > Транспорт > economy.gov.ru, 5 декабря 2011 > № 468292

Количество фермерских хозяйств в Европе сократилось весьма ощутимо за период с 2003 по 2010 гг. – на внушительные 20 %, сообщают власти ЕС. В Ирландии с 2003 по 2007 год количество ферм снизилось на 4,5 %. Более одного миллиона малых фермерских хозяйств объединились в более крупные формирования и кооперативы. В 2003 году в Европе было зарегистрировано более 15 млн. ферм, количество которых к 2010 году снизилось до 12 млн. Используемые для сельскохозяйственной деятельности земли сократились лишь на 2 %, поэтому, как сообщают эксперты, можно говорить о том, что сокращение количества ферм произошло из-за консолидации фермерских хозяйств, а не из-за сокращения площадей сельскохозяйственных земель. Средняя площадь фермерского хозяйства выросла – с 12 га в 2003 г. до 14 га в 2010 г.

На долю семи стран-членов ЕС приходится около 80% всех сельскохозяйственных холдингов ЕС-27. В Румынии в прошлом году было зафиксировано самое большое количество фермерских хозяйств, около 3,9 млн., что составляет 32 % от общего количества ферм в ЕС-27. На втором месте расположилась Италия, в которой зарегистрировано 1,6 млн. ферм (13,5%), затем идет Польша (1,5 млн. ферм, 12,5 %) и Испания (1 млн. ферм). Греция, Венгрия и Франция завершают список стран-лидеров ЕС по количеству фермерских хозяйств.

Самое значительное сокращение количестве фермерских хозяйств было зафиксировано в Эстонии (-46,6 %), Болгарии (-44,2%), Латвии (-34,4%) и Польше (-30,7%). Самыми большими являются фермы в Чехии, где средняя площадь фермерского хозяйств составляет 152 га. Далее по списку идут Великобритания (79 га), Дания (65 га), Люксембург (59 га), Германия (56 га) и Франция (53 га). Самые маленькие фермы расположены на Мальте (1 га), Кипре и в Румынии (3 га), Греции и Словении (6 га).

Средняя заработная плата в Чехии к концу 2011 года составила 24 089 крон.По данным чешского статистического управления, за последний год она выросла на 2,4 процента. Однако, если учитывать рост потребительских цен, за 2011 год зарплата в Чехии возросла лишь на 0,4 процента.

Работники статистического управления прогнозируют, что зарплата и в следующем году будет повышаться весьма незначительными темпами. На сегодняшний день она достигла 990 евро, что на пятую часть больше, чем в Польше, на четверть - чем в Словакии, и на треть выше, чем в Венгрии.

Однако вместе с тем, средняя чешская зарплата в 3 раза ниже средней зарплаты в соседней Германии. По словам аналитика банка ЧСОБ Петра Дуфека, представитель среднего класса Чехии не может себе позволить и половины из того, что может купить представитель среднего класса в Германии.

Крупнейшая в мире сталелитейная компания ArcelotMittal планирует уволить 10% персонала на своем метпредприятии в Чехии в связи со слабым спросом.

На чешском дивизионе компании, вместе со всеми дочерними предприятиями, трудоустроено около 6 тыс. человек. В профсоюзе подтвердили информацию о том, что примерно 10% всех работников будут уволены.

В начале ноября в компании производящей около 6-7% мировой стали сообщили, что в виду неопределенной экономической ситуации потребители стали более осторожны, из-за чего с конца лета наблюдается сокращение спроса на сталь.

«Уровень спроса не соответствует ожидаемому. Кроме того, на ряде предприятий в Восточной Европе уже приостановлены производственные мощности», - сообщил один из членов наблюдательного совета чешского дивизиона ArcelorMittal.

В сентябре в компании приступили к реализации плана по снижению производства с целью сокращения затрат. Так, помимо планов закрыть производственные мощности в Льеже (Бельгия), компания временно приостановила доменные печи во Франции, Германии и Польше, а также дуговые печи в Люксембурге и Испании.

Компания "Манго Телеком" начала экспансию в регионы. 1 декабря оператор открыл офис в Екатеринбурге, до августа 2012 г. новые офисы начнут работу в Нижнем Новгороде и Ростове-на-Дону. До конца следующего года "Манго Телеком" планирует открыть еще четыре региональных представительства в городах-миллионниках. Общий объем инвестиций в региональную экспансию составит от $3,8 млн до $7 млн.

Офис в Нижнем Новгороде начнет работу в марте 2012 г., в Ростове-на-Дону - в августе 2012 г. Об этом сообщила пресс-служба компании.

"На каждый город, где открывается офис "Манго Телеком", компания выделяет первичные инвестиции в размере $1 млн, - сообщила пресс-служба. - В случае экономического кризиса региональная программа "Манго Телеком" продолжит развитие - в оставшихся четырех городах компания будет вести поддерживающую работу, в частности мониторинг конкурентной среды, исследование потенциального рынка, развитие партнерских отношений и др. На это каждому городу будет выделено $100-110 тыс. Кроме того, дополнительные ресурсы компания направит на активную работу в Свердловской и Нижегородской областях".

По расчетам "Манго Телеком", региональная экспансия приведет к перераспределению ее выручки. По данным на ноябрь 2011 г., 85% выручки приходится на Москву, 15% - на Петербург. К концу 2012 г. оператор планирует получить 72% выручки в Москве, 17% в Петербурге, 6% - в Екатеринбурге, 2-3% - в Нижнем Новгороде и 1-2% в Ростове-на-Дону. "При этом суммарный оборот "Манго Телеком" увеличится на 80%", - прогнозирует пресс-служба компании.

Региональной экспансией сейчас заняты многие операторы. "В ОАО "Межрегиональный ТранзитТелеком" (МТТ) около 40 филиалов во всех федеральных округах, и обширная сеть партнеров по всей России. В связи с появлением новых продуктов и сервисов, таких как YouMagic и корпоративная IP-телефония, мы активно развиваем наши филиалы, повышаем эффективность их работы, - рассказал репортеру ComNews руководитель отдела по связям с общественностью МТТ Денис Борушевский.

Открывать новые представительства МТТ пока не планирует, поясняя, что главное сейчас - поднять эффективность работы уже существующих офисов. Кроме того, компания усиливает и прямые продажи. "МТТ развивает продукты и решения, использование которых переносится в виртуальную среду, в Интернет. В такой ситуации необходимость наличия физического регионального отделения и сотрудников на местах минимизируется. В то же время остается необходимость в продукте, адаптированном под тот или иной регион, и мы можем решить эту ситуацию с помощью наших специалистов в центральных филиалах. Так, развивая продукт YouMagic, мы уже сейчас предлагаем телефонные номера не только в Москве, но и в Петербурге, а вскоре появится нумерация в 10 других городах-милионниках, например в Нижнем Новгороде и Казани", - сказал представитель МТТ.

"Компания Sipnet (зарегистрирована в Чехии) работает с клиентами по всей России, но локальных представительств в регионах нет, - рассказала репортеру ComNews директор по связям с общественностью Sipnet Анастасия Данич. - Если говорить об открытии представительств в России, то для нас этот вопрос пока не является актуальным, как показывает практика, при отлаженной работе коммерческой службы достаточно удаленного доступа".

Анастасия Данич пояснила, что Sipnet пока уделяет больше внимания региональной экспансии в других странах. В этом году компания открыла представительство на Украине. "В целом работать с регионами необходимо, но если существует возможность организовать рабочий процесс удаленно, то сейчас - это лучшее решение. Ведь для того чтобы стать клиентом оператора IP-телефонии, достаточно иметь доступ к Интернету. Лучше уделить внимание разъяснению в регионах самого понятия IP-телефонии, это даст толчок развитию бизнеса без дополнительных затрат на содержание представительств", - резюмировала Анастасия Данич.

Победой сборной России закончились Всемирные интеллектуальные игры "Знатокиада - 2011", проходившие в израильском городе Эйлат.

Сборная команда России, возглавляемая магистром игры "Что?Где?Когда?" Максимом Поташевым, стала абсолютным победителем в трех номинациях "Знатокиады-2011".

"Игры проходили в течение трех дней и закончились убедительной победой россиян", - сообщил РИА Новости представитель оргкомитета "Знатокиады - 2011" Шимон Бриман.

Команда россиян, возглавляемая Поташевым, заняла первое место в конкурсе по "Брейн-рингу" и первое место по основной номинации "Что?Где?Когда?". Эта же команда увезла с собой в Москву главный приз "Знатокиады-2011" - "Олимпийский Кубок стран".

В состав сборной-триумфатора, кроме капитана Максима Поташева, входили москвичи - журналист Илья Бер, адвокат Илья Новиков, журналист Владимир Степанов, глава пресс-службы группы "Машина Времени" Антон Чернин и директор IT-компании из Санкт-Петербурга Юрий Выменец.

Всего в международном соревновании, в третий раз проходящем в Израиле, съехались 300 знатоков из 14 стран мира, включая страны СНГ, Великобританию, Чехию и Израиль.

Европейский азимут

Алла Язькова

Европейская политика Сербии на протяжении последних двух десятилетий совершила кардинальный поворот от тотального противостояния с окружающим европейским миром в годы администрации Слободана Милошевича до вступления на путь интеграции и подачи заявления в Евросоюз в декабре 2010 года. За эти годы страна прошла через тяжелейшие испытания. Весной 1999 года, Союзная республика Югославия и ее столица Белград подверглись натовским бомбардировкам. Далее последовал распад Союзной республики Югославии и выход из ее состава Черногории, а затем и потеря автономного края Косово, исторического очага сербской культуры. На начальных этапах все сказанное проходило на фоне тяжелого распада Социалистической Федеративной Республики Югославии, вооруженных конфликтов на ее территории и попыток европейского и мирового сообщества силовым путем заставить администрацию Милошевича отказаться от планов вооруженного давления на соседей.

Нельзя не заметить, что альтернатива такому развитию событий могла состояться, когда в 1992 г. к власти пришло правительство Милана Панича, быстро завоевавшее международный авторитет и поддержку демократической оппозиции внутри страны. Одной из первых его инициатив стал план создания экономической унии балканских государств, получивший одобрение и поддержку Евросоюза. В августе 1992 г. были проведены переговоры с руководителями Венгрии, Румынии, Болгарии, Греции, где также рассматривался вопрос о сближении с европейскими и евроатлантическими структурами. Тогда же был совершен сенсационный визит в Тирану, где М. Панич предложил Албании сотрудничество «без всяких предварительных условий» и заверил, что «трагедия Боснии в Косово не повторится». Думается, что все это могло бы кардинально изменить ход истории, но этого, увы, не произошло.

После устранения в декабре 1992 г. правительства М. Панича его разумные и конструктивные меры были сведены на нет националистическими кругами СРЮ, знаменем которых был Слободан Милошевич, тесно сотрудничавший с жаждавшими реванша военными структурами Югославской народной армии. Народам Сербии пришлось пережить тяжелые испытания вплоть до сентября 2000 г., когда С. Милошевич был отстранен от власти, а затем препровожден в Международный Гаагский трибунал за военные преступления на территории бывшей Югославии. На время был закрыт и путь СРЮ (после 2004 г. Сербии) в Евросоюз, что, помимо всего прочего, осложнялось наличием неурегулированного конфликта вокруг автономного края Косово.

Но процессы евроинтеграции других стран региона тем временем продолжались. И хотя балканские государства явно отставали от более развитых в экономическом отношении Чехии, Словакии, Венгрии, Польши и даже бывшей республики СФРЮ — Словении, вошедших в «первую волну» расширения Евросоюза, их стремление продвигаться по пути в Европу стало очевидным еще в начале 1990 -х гг., когда на этот путь встали Болгария и Румыния. Сложнее обстояло дело с государствами Западных Балкан, большинство из которых в 1990 -е годы были вовлечены в вооруженные конфликты на территории распадавшейся Югославии.

Что же касается Европейского Союза, то в конце 1980 -х — начале 1990 -х гг. он был поставлен перед крайне сложной задачей налаживания сотрудничества со странами, стремившимися к «возврату в Европу», и их последующей интеграции в европейские структуры, но явно к этому не готовыми. Достаточно упомянуть, что суммарный ВВП всех десяти восточноевропейских стран составлял не более 5% ВВП стран Евросоюза, а наличие в балканских странах масштабного аграрного сектора по мере их интеграции в Евросоюз существенно увеличивало нагрузку на сельскохозяйственную политику ЕС.

Основные условия для начала переговоров со странами Центрально-Восточной Европы были сформулированы Евросоюзом еще в июле 1989 г. на Парижском саммите «Большой семерки» (G7), после чего Европейская комиссия взяла на себя функции координатора помощи, которую страны ОЭСР начали оказывать странам распадавшегося «социалистического содружества».

В июне 1993 г. на заседании Европейского Совета в Копенгагене было принято решение о возможном членстве в ЕС тех государств, которые соответствуют условиям, обозначенным как «копенгагенские критерии членства» и признаны способными:

• создать стабильные институты, гарантирующие демократию, правовой порядок, соблюдение прав человека и защиту национальных меньшинств;

• иметь функционирующую рыночную экономику, способную справляться с конкуренцией и действием рыночных сил;

• привести в соответствие с законодательной базой ЕС (acquis communautaire) внутреннее законодательство страны-кандидата.

Несмотря на очевидное несоответствие выдвинутым критериям (проведение свободных и демократических выборов; уважение к главенству закона; соблюдение прав человека, в частности, прав национальных меньшинств; проведение экономических реформ, ведущих к созданию рыночной экономики), Болгария и Румыния уже в начале 90 -х гг. предприняли первоначальные шаги по сближению с ЕС. В 1993 г. Евросоюз заключил с Болгарией и Румынией соглашения об ассоциации, предусматривавшие создание в перспективе зон свободной торговли посредством постепенного снижения таможенных тарифов.

О значении этих соглашений говорит тот факт, что в результате их применения объем торговли между Румынией и ЕС увеличился с $3,6 млрд. в 1993 г. до $10,6 млрд. в 1996 г., а доля ЕС во внешнеторговом обороте страны возросла до 54,1%, в результате чего ЕС уже в середине 1990 -х годов стал главным внешнеэкономическим партнером Румынии.

В середине мая 1999 г., в самый разгар авиаударов НАТО по Союзной республике Югославии и Белграду, от которых пострадали также и сопредельные, «прифронтовые» государства, Европейская экономическая комиссия ООН выступила в поддержку некоего варианта «плана Маршалла» для Балкан. В распространенном в Женеве Коммюнике секретариат ЕЭК заявил о необходимости экономического содействия Югославии и ее соседям после завершения военных действий. Речь шла о программе помощи, которая обеспечила бы странам Юго-Восточной Европы стабильность и развитие и позволила бы им «в будущем реинтегрироваться в широкую европейскую экономику».

Следующим шагом на этом пути стало принятие 10 июня 1999 года на встрече министров иностранных дел государств ЕС, США и России, а также группы балканских стран (кроме СРЮ) и ряда европейских и международных организаций (Совета Европы, ОБСЕ, ООН, МВФ и Всемирного Банка) «Пакта стабильности для Юго-Восточной Европы». В документе содержался ряд принципов, в соответствии с которыми, по мнению его разработчиков, должна была быть достигнута стабилизация положения в регионе на основе демократизации, ускорения экономических преобразований и борьбы с организованной преступностью.

О подвергшейся авиаударам Союзной республике Югославия в документе было сказано, что она может стать «полным и равноправным участником Пакта стабильности, если будет следовать по пути политического разрешения косовского кризиса в соответствии с принципами, согласованными министрами иностранных дел группы G8». Пока же право присоединения к Пакту было предоставлено лишь Черногории как составной части СРЮ.

Еще один этап контрактных отношений между ЕС и западной частью Балканского региона стартовал в рамках предложенного в 1999 г. процесса стабилизации и ассоциации, при этом программа финансовой помощи на период до 2006 г. предполагала использование 4,65 млрд. евро для пяти стран. Но, подчеркивали европейские эксперты, возможности их интеграции в ЕС будут зависеть не только от их (пока еще сомнительной) готовности к членству, но и от готовности ЕС к их приему.

Итоги последующих неоднократных встреч выявили «заколдованный круг»: политическая стабильность в Юго-Восточной Европе невозможна без прогресса в экономике, а он, в свою очередь, тормозится отсутствием политической стабильности. Неоднократно высказывавшиеся декларативные пожелания, подкрепленные рекомендациями о понижении таможенных барьеров, постепенном введении в обращение евро, создании на Балканах зоны свободной торговли и т.д. не приводили к решению множества сложнейших проблем, в том числе межэтнических и территориальных противоречий. До формирования в регионе структур открытого, демократического общества предстоял еще длительный путь. Становилось очевидным, что без поддержки европейских и евроатлантических структур государствам западной части Балкан (прежде всего Сербии и Черногории, Македонии, Боснии-Герцеговине) угрожают не только межэтнические конфликты, но и экономическая и политическая нестабильность, опасность надолго задержаться «на обочине Европы».

Между тем Евросоюз, несмотря на неоднократные обещания, оказывал им меньшую поддержку, чем относительно более благополучным государствам восточной части Балкан. При сравнительно равной численности населения этих двух частей полуострова, ориентировочная сумма поддержки ЕС в 2004-2006 гг. проведению реформ в Румынии и Болгарии — 1,5 млрд. евро (2,6% их суммарного ВВП), а всем вместе государствам Западных Балкан — 500 млн. евро (1% их ВВП).

В подготовленном в рамках Европейской Стабилизационной Инициативы (ESI) докладе «Западные Балканы–2004. Содействие, объединение и новые границы» в этой связи отмечалось, что Европа должна предложить Западным Балканам больше, нежели просто руку помощи, с тем чтобы этот регион не остался островом нестабильности в сердце Европы. Необходима подготовка многолетних программ развития на основе реального партнерства между ЕС, национальными правительствами, местными властями и гражданскими обществами с выдвижением приоритетов развития и мониторингом реализации программ. В итоговом комментарии к докладу указывалось, что без помощи Европы этому наиболее отсталому региону угрожают не только межэтнические конфликты, но и экономическая и политическая дестабилизация, надвигающийся вал безработицы, наконец, нарастающее разочарование в связи с провалом демократических реформ.

Для поддержания стабильности, по мнению авторов доклада, необходимо включение Западных Балкан в процессы общеевропейского экономического и политического сотрудничества и создание финансовой основы для поддержки этого субрегиона (предположительно 900 млн. евро) с учетом того, что весьма вероятные кризисы и конфликты будут стоить еще дороже.

Принципиальное решение о начале переговоров Евросоюза с государствами западной части Балкан, в их числе и СРЮ (Сербия и Черногории), было принято в 2003 г. На состоявшемся в Салониках 19-20 июня заседании Совета Евросоюза и последовавшем сразу же вслед за этим, 21 июня, саммите «ЕС — государства Западных Балкан» для них были обозначены перспективы членства в Евросоюзе: «уважение международного права, нерушимость межгосударственных границ, мирное разрешение споров и региональное сотрудничество как принципы высочайшей важности». В заключенных в ходе саммита со всеми западнобалканскими государствами, в их числе и с Сербией, соглашениях о стабилизации и ассоциации были обозначены и прописаны взаимные права и обязательства каждой из стран региона, с одной стороны, и Европейского Союза — с другой. В принятом на саммите заявлении было торжественно провозглашено, что «карта ЕС будет неполной до тех пор, пока Западные Балканы не присоединятся к Союзу».

Последующее развитие событий показало, что разные западно-балканские страны располагают неравными возможностями для вступления на путь евроинтеграции. Переговорный процесс еще более замедлился после провала в 2005 г. референдума о принятии европейской конституции, что усилило сомнения политиков и экспертов в необходимости форсировать процесс дальнейшего расширения Евросоюза. В любом случае к этому времени был отвергнут сценарий одновременного начала переговоров с государствами Западных Балкан — Албанией, Боснией и Герцеговиной, Сербией, Черногорией, Хорватией и Македонией, и в дальнейшем переговоры велись с каждой отдельной страной.

Наиболее вероятным кандидатом на вступление в Евросоюз стала Хорватия. Пройдя после распада СФРЮ через ряд вооруженных конфликтов и последующих непростых этапов в своей внутренней и внешней политике, но имея наиболее развитую экономику, Хорватия рассчитывала на быстрое вступление в ЕС. В то же время руководство Хорватии совершило ряд внешнеполитических шагов, не способствующих укреплению доверия в регионе Западных Балкан. До сих пор Хорватией до конца не урегулированы отношения с Сербией и не отозван поданный еще в конце 1990 -х годов в Международный суд иск о возмещении Сербией ущерба за геноцид хорватов во время войны 1991 — 1995 гг. (ответный иск был подан Сербией в 2010 г., но она готова отозвать его, если Хорватия одновременно отзовет свой иск). Отношения двух ведущих стран региона Западных Балкан — Хорватии и Сербии осложнились после вступления Хорватии наряду с Албанией в 2008 г. в НАТО, а также после того, как Хорватия одной из первых признала независимость Косово. В декабре 2008 г. тогдашний президент Хорватии С. Месич посетил Приштину, пообещав «сделать все возможное для международного признания Косово». В целом все эти шаги не способствовали укреплению доверия в регионе Западных Балкан и улучшению отношений между Хорватией и Сербией.

В то же время заслугой руководства Хорватии стало проведение экономических реформ, была осуществлена модернизация транспортной инфраструктуры, приспособленной под европейские стандарты. Был также дан серьезный импульс, чтобы развивать важный для экономики страны туризм. Поэтому, несмотря на значительный внешний долг и высокий уровень безработицы, экономика в целом развивается успешно, и Хорватия имеет шанс стать первым из группы Западных Балкан кандидатом на вступление в Евросоюз.

СЕРБИЯ — СЛЕДУЮЩАЯ?

Следующим по значимости кандидатом на вступление в ЕС могла бы стать Сербия; однако главным препятствием для этого была и остается проблема Косово. Так было и до провозглашения независимости края в марте 2008 г., так осталось и после.

Во второй половине 2009 года, когда заметно возросли усилия Евросоюза в направлении консолидации Западных Балкан, Сербия была обозначена в качестве регионального центра. Тезис о геостратегический значимости Сербии был выдвинут и активно поддержан Австрией. 15 ноября 2009 г. посол Австрии в Белграде К. Койа заявил: «Австрия многое может сделать в Сербии. Мы небольшая страна, но экономически очень активны, здесь мы один из главных инвесторов и посвятили себя интеграции Западных Балкан в Европейский Союз. Мы считаем Сербию ключевой страной на западе Балкан… Австрия симпатизирует Сербии, как и Хорватии, и Боснии и Герцеговине, так как культурно мы близки».

Тогда же была сформирована общая позиция Италии и Сербии относительно стратегии вхождения государств Западных Балкан в Евросоюз и подписан целый ряд итальянско-сербских экономических соглашений, в соответствии с которыми Италия должна выйти в лидеры экономических отношений Сербии в рамках Евросоюза. Был также достигнут ряд договоренностей, имеющих не столько экономический, сколько геополитический характер — соглашения о приграничном сотрудничестве областей Сербии с рядом северных районов Италии, которые, по словам Сильвио Берлускони, «будут иметь особую выгоду от двусторонних отношений с Сербией». А итальянский министр иностранных дел Франко Фраттини (вместе с комиссаром по расширению ЕС Олли Реном) был инициатором предоставления Сербии безвизового режима со странами Евросоюза.

Постепенно стал изменять свою позицию в отношении евроинтеграции Сербии и ее наиболее непримиримый оппонент — Голландия, которая в течение ряда лет блокировала начало переговоров Сербии с Евросоюзом под предлогом ее недостаточного сотрудничества с Гаагским трибуналом. В середине ноября 2009 г. три парламентские фракции голландской правящей коалиции заявили о возможности признания европейского пути Сербии, но пока ключевой договор о стабилизации и ассоциации не разблокирован.

Важным результатом проходивших в последние годы трудных переговоров стало выполнение ранее данного Евросоюзом обещания об отмене визового режима в отношениях Сербии со странами ЕС. Это решение было важным для рядовых граждан республики, сохранивших память о режиме свободного передвижения, которым в свое время пользовались граждане Социалистической Федеративной Республики Югославии и который был утрачен в 1990 -е годы.

Наконец, 22 декабря 2009 г. президент Борис Тадич направил в Брюссель официальную заявку на вступление Сербии в Евросоюз.

Проводя в течение последних лет линию на укрепление отношений с Евросоюзом, руководство Сербии сохраняло отношения стратегического партнерства со своим традиционным союзником — Российской Федерацией, о чем свидетельствуют регулярные встречи руководителей двух стран и тесные, постоянно расширяющиеся связи в сфере энергетики и экономики. В то же время руководство Сербии не может не учитывать доминирующих в обществе настроений в пользу евроинтеграции — число поддерживающих европейский путь на протяжении последнего десятилетия постоянно составляло более двух третей населения. Но, встав на этот путь, Сербское государство и общество должны будут преодолеть значительные трудности, которые можно преодолеть только реформами и делами.

Из опыта других стран (в том числе Болгарии и Румынии) известно, что как только реформы набирают силу, число скептиков резко увеличивается, поскольку становится необходимым выполнять достаточно сложные обязательства в области сокращения сельскохозяйственной продукции, реформировать ряд областей экономики, что в целом приведет к снижению жизненного уровня.

Не менее важными для Сербии представляются политические проблемы, и главная из них — это проблема Косово. Одним из первых вопросов, на которые Сербия должна будет ответить при вступлении в Евросоюз, — это данные о размерах ее территории и численности населения, а это напрямую затрагивает вопрос о Косово. Руководство Сербии не может признать независимость Косово, а власти Приштины считают независимый статус Косово окончательным и не подлежащим обсуждению. Косово не может подать заявку в Евросоюз, поскольку ее независимость не признана членами Евросоюза — Грецией, Кипром, Испанией, Словакией и Румынией. Об истории и статусе будут спорить еще долго, но решать неотложные проблемы надо сегодня. Евросоюз подталкивает Сербию на диалог с Косово, однако, согласно заявлениям его официальных лиц, пока будет и далее «руководствоваться в отношениях с Сербией и Косово резолюцией Совета Безопасности ООН 1244 от 10 июня 1999 года».

В более широком плане рассмотрение путей сближения Хорватии и Сербии с Евросоюзом обнаруживает как сходства, так и различия продвижения западнобалканских государств по европейскому и евроатлантическому пути. Сербия позже других западнобалканских государств подала заявку на вступление в Евросоюз, но, в отличие от Хорватии и Албании, не претендует на членство в НАТО, и ситуация может измениться не скоро, так как в сознании нынешнего поколения еще сохранилась память о марте–июне 1999 г. и жестоких бомбардировках Белграда военно-воздушными силами НАТО.

В то же время, в отличие от Хорватии, для Сербии как возрождающегося центра региональной политики представляются важными перспективы продвижения по пути евроинтеграции других балканских государств, которые пока представляются неясными.

Несмотря на позитивную оценку процессов реформирования в Черногории, эксперты указывают на то, что ее европейское будущее еще не определилось, хотя и признают, что это тормозит экономическое возрождение всего региона. При этом подчеркивают, что политические критерии при принятии решений Евросоюза не менее значимы, чем экономические.

Неопределенными остаются и перспективы начала переговоров ЕС с Боснией и Герцеговиной. Ведущие эксперты ESI утверждали, что переговоры с ней станут возможными лишь после того, как будет упразднен пост Верховного представителя и страна станет de facto и de jure независимой. Необходимая для перехода в новое состояние реформа сил внутренней безопасности (полиции), которую Евросоюз рассматривает в качестве основного условия для начала переговоров, тормозится правительством Республики Сербской.

Что же касается Албании, то в феврале 2006 г. с ней было подписано соглашение о стабилизации и ассоциации, хотя годом ранее по ее поводу было заявлено, что «в Брюсселе не ощущают консенсуса по поводу вступления Албании в ЕС. Нет также и четкого намерения Тираны проводить необходимые реформы».

В иной плоскости рассматривается проблема интеграции в ЕС Македонии, которая, несмотря на очевидные экономические затруднения, была поставлена в один переговорный ряд с Хорватией, при условии продолжения деятельности межэтничного коалиционного правительства. В числе причин такого решения Комиссия ЕС указывала на то, что правительство Македонии соблюдает подписанные в 2002 г. в Охриде соглашения, благодаря которым удалось предотвратить сползание к масштабному балканскому конфликту. Примечательно также, что руководство Македонии прилагало и прилагает постоянные усилия к урегулированию спора с Грецией по поводу названия страны, без чего невозможно окончательное решение вопроса о ее членстве в ЕС.

Прохождение по пути евроинтеграции государств Западных Балкан сопряжено со значительными трудностями в сфере экономики и политики. Поэтому для них важен опыт близких им по уровню развития государств восточной части Балкан — Румынии и Болгарии, получивших 1 января 2007 г. членство в ЕС, которого они добивались на протяжении полутора десятилетий. Сегодня, однако, становится очевидным, что получение искомого членства еще не означает достижения уровня возможностей его реализации.

Предварительное соглашение с Болгарией было подписано в июне 2004 г., и в соответствии с ним она получила оценку «реально функционирующей рыночной экономики». В апреле 2005 г. было заключено аналогичное соглашение с Румынией, хотя, в отличие от Болгарии, она подтвердила наличие меньшего числа «критериев соответствия». Было, в частности, указано, что одним из главных препятствий на пути в ЕС остается недостаточная открытость румынской экономики и неразвитость политических структур. И хотя законодательство обеих стран было в основных чертах приведено в соответствие с европейским и на его основе реализовывались программы ЕС по региональному развитию и инфраструктуре, отрыв от европейских стандартов был еще очень велик.

Наиболее существенным препятствием для сотрудничества как Румынии, так и Болгарии в рамках ЕС оставались и до сего времени остаются коррупция и наличие теневой экономики, которые, по определению Европейской комиссии, представляют собой «широкую и системную проблему, подрывающую правосудие, экономику и веру граждан в государство». По мнению экономистов, попытки ускоренного обуздания коррупции и теневой экономики могут, однако, возыметь не только позитивные, но и негативные последствия. Как в Румынии и Болгарии, так и в западнобалканских странах и без того высок официально заявленный уровень безработицы, а поспешная ликвидация теневых структур может значительно поднять его планку.

Многие аналитики утверждают, что для западнобалканских стран–претендентов на вступление в ЕС поставленные им предварительные условия трудно выполнимы, но не меньшей тяжестью для них могут стать долгосрочные экономические последствия поспешно проводимых реформ, а в дальнейшем — и определяемые европейскими законами условия взаимодействия с развитыми странами, особенно в аграрной сфере.

«Режим свободной торговли может нанести странам региона больше вреда, чем пользы, особенно в сельскохозяйственном секторе», — к такому неутешительному выводу пришла корреспондент лондонского Института репортажей о войне и мире, работающая в Приштине, Скопье, Тиране и Загребе. По ее оценке, свободный доступ продукции из балканских стран не играет сколько-нибудь значимой роли для Европы, поскольку ее объем составляет всего 0,5% от импорта ЕС, но его ограничения могут нанести — и уже наносят — непоправимый ущерб аграрному сектору соответствующих стран. Так, после введения Евросоюзом квот на экспорт сельскохозяйственной продукции Македония сможет вывозить в страны ЕС только 1/5 производимых в стране вин. По оценке российских экономистов, несовпадающими представляются интересы стран «новой» и «старой» Европы также и в вопросах регулирования миграции рабочей силы.

Стремление к «возврату в Европу» остается тем не менее доминирующей чертой политики посткоммунистических государств, в их числе и Сербии, и с ним не только политики, но и большинство населения связывают надежды на окончательное, пусть и в не близком будущем, преодоление наследия авторитарных и тоталитарных режимов и на развитие демократии. Однако, дальнейшие перспективы продвижения по пути в Европу во многом зависят от того, когда и насколько успешно будут преодолены поставленные Евросоюзом экономические и социальные барьеры. Но в любом случае тяжелый переход от кровавых войн 1990 -х годов к становлению демократических норм представляется необратимым.

***

Что же касается представлений европейских политиков и аналитиков о европейском будущем большинства стран региона Западных Балкан, то оно остается, по мнению многих из них, пока неопределенным («still in the balance»). Основные решения принимаются вне региона, в столицах европейских государств, и, по справедливому замечанию известного западного эксперта по проблемам Центрально-Восточной Европы Эрхарда Бузека, «в мире, озабоченном экономической рецессией и банковским кризисом, лидеры Евросоюза могут пока отодвинуть на второй план проблемы своих соседей». К этому можно добавить их озабоченность не менее, если не более важными для Европы последствиями событий в странах Южного Средиземноморья.

В марте 2011 года Еврокомиссией был в срочном порядке принят документ «Партнерство ради демократии и общего процветания с Южным Средиземноморьем», в котором было сказано о необходимости поиска новых направлений политики ЕС на фоне революций и войн в странах Северной Африки. Документ стал ответом на совместное обращение Франции, Испании, Кипра, Греции, Мальты и Словении, где говорилось, что в контексте арабских революций Евросоюз должен оказывать меньшую поддержку посткоммунистическим государствам и бóльшую — средиземноморским.

Тем не менее Словения при этом поддержала курс на евроинтеграцию Хорватии и Сербии, а Польша заявила о поддержке евроинтеграционных устремлений Молдовы. В целом же можно заключить, что сотрудничество западнобалканских стран, в их числе и Сербии, с европейскими структурами будут продолжено, независимо от проблем и препятствий, неизбежно возникающих на этом пути.

Опубликовано в журнале:
«Вестник Европы» 2011, №31-32

Письма из редакции. «Педагогическая провинция. Школа и инновации»

Заметки с Круглого стола XIV Томского инновационного форума

Круглый стол «Школа и инновации» в Томске открывал и вел московский тележурналист Александр Гордон. Говорил, что задача для страны не поставлена, неясно, для кого и кого должна готовить школа; будет ли вообще через несколько лет актуальна сегодняшняя повестка дня про инновации.

Гордон с напором спрашивает у зала: чего вы хотите от школы для ваших детей?

Для вашего бизнеса?

Для страны?

Ведущий виртуозно провоцирует, заводит зал; спрашивает бизнесмена: вы, вообще-то, в состоянии дать детям частное образование?

— Да.

— А зачем вы вообще отдаете их в школу, которая их калечит?

— Ну, — мычит бизнесмен, — нужна социализация...

Легальные богатые появились в начале восьмидесятых, и тогда же возникли первые спецшколы, элитарные гимназии, вузы... Как только появилось материальное расслоение общества, как только возник этот вопрос: в состоянии ли вы дать своим детям максимум лучшего за свои деньги? — тут же появились и предложения.

Но это не решило проблему, а только усугубило ее. Прошло двадцать лет рыночных реформ, и страна оказалась как раз на перепутье — у нас уже сотни миллиардеров, сотни миллионеров, несколько миллионов богатых, появился вполне состоятельный средний класс (признаки существования которого еще несколько лет назад разыскивали социологи), общество стало сложно структурированным, чего не сказать о школе. Речь о ней пойдет дальше.

ЧЬЯ ШКОЛА ЛУЧШЕ

Сравнивать системы образования в разных странах — очень трудная задача, небесспорная методологически.

Но уже давно действует PISA[1] (Programme for International Student), она осуществляется Организацией Экономического Сотрудничества и Развития ОЭСР (OECD — Organization for Economic Cooperation and Development). Исследование PISA проводится трехлетними циклами. В 2009 году про-

водился четвертый цикл исследования PISA. Россия участвует в этих исследованиях второй десяток лет (PISA 2000).

В 2009 году проверяли и сравнивали «грамотность чтения» (приоритетная область оценки, на которую отведено две трети времени тестирования), «естественнонаучная грамотность» и «математическая грамотность». Исследование было направлено на оценку способности учащихся применять полученные в школе знания и умения в жизненных ситуациях. В исследовании PISA 2009 года приняли участие 65 стран мира. В России в данном исследовании участвовали 213 образовательных учреждений из 45 субъектов страны.

По оценке «читательской грамотности» наши 15-летние подростки провалились — заняли 41–43 -е места.

В лидерах были школьники Южной Кореи, Финляндии Сингапура, Канады, Новой Зеландии, Японии, Австрии, Нидерландов... Рядом с нашими (но впереди) оказались дети из Чехии, Словакии, Хорватии, Турции, Литвы... Надо сказать, что это уже группа с результатами ниже средних. При этом, когда тестировали десятилетних, — они были в мировых лидерах. Больше того, сравнение с предыдущим исследованием показывает улучшение динамики качества подготовки нашей младшей школы. «Наши четвероклассники обладают чрезвычайно высоким уровнем готовности к чтению для обучения», — готовности, к сожалению, в дальнейшем нереализованной.

А вот 15-летние никакой динамики за 9 лет обучения не проявили. Причем 27 процентов показали слабый уровень понимания текстов, 58 процентов — средний и только 14 процентов — высокий. А среди наших 10-летних высокие баллы были у 61-го процента детей. Получается, что за эти годы — с 10 до 15-ти лет — наши дети с помощью школы необратимо глупеют...

Юлия Теменева анализировала результаты международных сравнительных исследований качества образования PIRLS и PISA. С 1991 г. Россия стала участницей ряда международных исследований в области качества школьного образования и тем самым получила уникальную возможность «обнаружить себя среди других» в этой области. В PIRLS-2006 российские школьники (4 класс) продемонстрировали высокие результаты по чтению (Россия возглавила группу стран-лидеров исследования). В тестах PISA-2006, проверяющих функциональную грамотность 15-летних учащихся, результаты России существенно ниже среднего показателя по странам ОЭСР и по грамотности чтения, и по математической, и по естественнонаучной грамотности (37-40 -е место среди 57 стран-участниц). Таким образом, можно зафиксировать снижение качества учебных достижений школьников после перехода из начальной школы в среднюю. Эта особенность характерна не для всех школьных систем, но в российской школе выражена весьма четко.

Существенно, что данные PISA выявляют тенденцию нарастания отставания России от большинства стран — участниц исследования. В данных PISA проявляется еще ряд негативных явлений. Так, среди выпускников основной школы России процент учащихся, показывающих самый высокий уровень в овладении функциональной грамотностью, проверяемой тестами PISA, сильно отличается от всех лидирующих в исследовании стран. И по чтению, и по естественно-математической грамотности он составляет 0,5–1,7%, в то время как, например, в Финляндии, лидирующей практически по всем направлениям, — 3,9–16,7%. Это означает, что процент наиболее подготовленных учащихся нашей страны, в сравнении с другими странами весьма незначителен, причем с 2000 г. он статистически значимо падает.

Базовым уровнем функциональной грамотности, при достижении которого учащиеся приобретают умения, обеспечивающие им возможность активно использовать полученные в школе знания, овладело существенно меньшее число российских учащихся (естествознание — 77,8%, математика — 73%, чтение — 64,3%), в сравнении с лидирующими странами (90–97% по всем предметам).

Следует обратить внимание также на то, что довольно большой процент российских учащихся не достиг базового уровня функциональной грамотности (например, 22,2% по естествознанию). Это означает, что, окончив основную школу, они имеют ограниченный запас естественнонаучных знаний, которые могут применять только в знакомых ситуациях, давать очевидные объяснения, следующие из имеющихся данных. В Финляндии таких учащихся 4,1%, а в Японии — 12%.

По математике 27% российских учащихся 15-летнего возраста не овладели базовым уровнем, выделенным профессиональным сообществом и отраженным в международных тестах; по чтению — 35,7%. Это означает, что далеко не все российские выпускники основной школы способны использовать чтение как средство для своего дальнейшего образования, причем в 2006 г. по сравнению с 2000 г. их стало ещѐ меньше.

Самые высокие результаты в 2009 г. продемонстрировали школьники республики Корея (539 баллов) и Финляндии (536 баллов). Школьники Шанхая были вообще недосягаемы (556 баллов). Средний балл российских учащихся — 459, это ниже, чем средний балл по странам ОЭСР (493). Средний балл девочек в России составил в 2009 г. 483 балла, а юношей — скромные 437.

Подробнее: WWW://сеnteroko.ru

* * *

Говорили: «У нас плохо обстоит дело с усвоением знаний, их применением. У нас предметы проходят, а не усваивают их. С приобретением нового знания 10-летние у нас хороши, а 15-летние уже плохи. Болевая точка — средняя школа. В возрасте 11-14 лет наши дети перестают быть любознательными, становятся вяло-равнодушными.

Наша школьная система произошла из старого индустриального мира (а я бы добавил еще — после приспособления к тоталитарному советскому, жестко иерархизированному). Для современного мира она трагически не подходит. Она не годится для мира креативного, гибкого, переобучающегося.

(А я думаю: где вы видите такой мир?)

Со школой непрерывно экспериментируют, вносят новые стандарты, ЕГЭ, но все эксперименты неизбежно ведутся со старым контингентом учителей, с набором накопленных ими методических методологических и педагогических практик и ценностей».

Возникает вопрос: а может быть, как требуют многие, оставить школу в покое? Пусть, как говорилось на этом Круглом столе Томского форума, школа лишь выполняет скромную роль обучения грамоте и письму, занимает детей чем-то безвредным и безвинным, половину дня (еще лучше — целый день, пока родители на работе), а остальное ей все равно не по силам. И тогда пусть огромные деньги вливаются не в школу, неспособную их принять, а во всякого рода внешкольное образование и воспитание, спортшколы и лагеря, кружки, секции, клубы по интересам, турпоездки по стране и миру и прочие приятные и полезные дела; иные даже требуют дотаций на репетиторов. А что? Дети и родители сами найдут, на что эти деньги потратить. Главное в этом предложении то, что акцент (и финансирование) предлагается перенести из школы во всякие другие (впрочем, еще более трудно проверяемые) места. Задвинуть школу на ее скромное место, где она уже давно находится в семьях продвинутых родителей (сердце мое и, наверное, как и у большинства в зале екает — я-то, оказывается, совсем даже и не продвинутый!), где школа у ребенка занимает (сами знаете какое) вторичное и не самое нужное место.

Но ведь школа — это не только знания, спохватываются участники дискуссии, школа — важнейший институт социализации. Скептики тут же возражают: система социализации и воспитания — это не только школа. Прежде всего семья. Потом телевидение, кино, улица... Целый ряд важнейших интересов, навыков и знаний дети получают вне школы. Высказывают предложение: пусть школа научит читать, писать и считать. Это в современном смысле совсем немало. А креативность дети получат в другом месте. ( В каком другом? — переглядываются томские педагоги.) Но столичные гости сыплют цифрами. Мы тратим 4.5 % ВВП на образование. Это немало. Если часть этих денег уйдет в сторону, будет только лучше. Местные учителя в оцепенении молчали, глядя на этот разгул приезжего свободомыслия, не имеющего отношения ни к чему реальному.

Говорили: Чтобы научить детей писать читать и считать, не нужны компьютеры, не нужны компьютерные классы, не нужен повсеместный, школьный интернет, все это выброшенные деньги. Новаторы педагогики предлагают перестать мыслить школу как единственный (и даже главный) элемент образования. Дополнительное образование становится открытым и непрерывным образованием. Люди считают образование одной из самых главных универсальных ценностей; они многое готовы сделать для образования своих детей, чтобы они не провалились в яму на социальной лестнице. Возникают ассоциации, в которых родители сами обучают и воспитывают своих детей. В развитом рыночном социальном обществе интегрирующая (и нивелирующая) роль школы падает; школа перестает быть основным усреднителем и уравнивателем. Общество усложняется, стратифицируется, вместе с ним усложняется и образовательная сфера.

Вот как сложно и путанно определяется понятие «образование» и «образовательная деятельность» в проекте важнейшего закона «Об образовании», который, скорее всего, осенью 2011 г. будут принимать наши законодатели.

«Образование — общественно значимое благо, под которым понимается целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, семьи, общества, государства, а также совокупность приобретаемых знаний, умений, навыков, ценностных установок, опыта деятельности и компетенций определенных объема и сложности в целях интеллектуального, духовно-нравственного, творческого и физического развития человека, удовлетворения его образовательных потребностей и интересов» (выделено мною. — В.Я.)

Сочиняли не писатели и не философы. «Благо, под которым понимается процесс, а также совокупность “в интересах” но и в “в целях”, два раза “человека” в одной фразе, (хорошо бы одного и того же человека). (Почему бы разок “личность” не написать?)

«Образовательная деятельность» — деятельность, осуществляемая управомоченными в соответствии с настоящим Федеральным законом юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями по реализации основных и дополнительных образовательных программ.

(Родителей просят не беспокоиться: не являясь ни юридическими лицами, ни индивидуальными предпринимателями, они «Образовательной деятельностью» своих детей заниматься не уполномочены. А как же тогда «домашнее образование»?)

Проект закона пространный, там много всякого разного (мой компьютер насчитал 249 страниц), обсуждать его здесь не место; не всякий осилит его прочитать (вспомним результаты проверок на понимание текстов). Проект Закона «Об образовании» надо бы изучить всем ответственным людям, имеющим детей, и тем, у кого они появятся. Законы обычно принимаются надолго.

Образование как экономика

В стране, так или иначе, идет гигантский массовый образовательный процесс, в обороте которого миллиарды рублей и долларов, но он идет помимо и вне школы, а дети теряют креативность, перестают читать. В интернете «дети вместе с бабушками обучаются». Ко всему этому процессу государство не имеет никакого отношения. На новом уровне возникает уже забытый феномен «домашнего образования», только уже не для нескольких сотен дворянских детей по разбросанным поместьям, которых учили французские и немецкие учителя, а для миллионов детей ответственных родителей, в том числе и через интернет. Нарастает тенденция — дополнительное образование (художественное, музыкальное, языковое, спортивное, математическое) как важнейшее образование, определяющее дальнейшую жизнь ребенка.

Говорили: школа не может быть лучше учителей. Возражали: школа не может быть лучше общества, лучше родителей. Но и хуже — тоже не должна быть.

Говорили: школа из места обучения должна превратиться в институт организации обучения, институт развития креативности. (Хорошо бы, конечно).

Один директор школы в кофе-брейке процитировал Салтыкова-Щедрина: «Образование должно быть умеренным и по возможности без кровопролития». При этом он не шутил.

Много чего еще говорили, в том числе, конечно, о критериях успешности образовательного процесса, принципах рейтинга школ, новом законе «Об образовании».

Но говорили и так: кому нужна эта креативность? Что с ней делать человеку в обыденной жизни, если ему не повезло попасть в узкий слой «счастливцев праздных»? Куда вообще движется образование? Оно демократизируется или, напротив, расслаивается, как и общество, на элитарное и массовое, «простонародное»? Какова его цель? Неужто все еще утилитарная, обслуживающая экономику государства? Может быть, нужно вернуться в великим педагогическим утопиям прошлого, которые стремились сделать человека лучше, добрее, благороднее и счастливее?

Педагогическая провинция

У Гете в «Странствиях Вильгельма Мейстера»[2] герой отдает сына в утопическую «Педагогическую провинцию», вдохновенное описание которой занимает немало места. Это целый край с регионами, посвященными искусствам, наукам и ремеслам... Гетевская провинция — это воспитание личности прежде всего; такой была и античная школа, воспитывавшая граждан. Нужных себе членов общества воспитывала и тоталитарная советская школа. Современная школа бессознательно уклоняется от воспитательной функции; она должна учить учиться. И давать (прививать?) основные принципы сосуществования между людьми, основы жизни в обществе, азбуке и грамоте отношений с другими людьми, толерантности, так ненавидимой нынешними «ультра» всех мастей...

В гетевской «Педагогической провинции» «...все роды деятельности разделены; учеников ежеминутно испытывают и так узнают, к чему они стремятся по природе, хотя до поры их рассеянные желания обращаются то на одно, то на другое. Мудрые наставники незаметно наталкивают мальчиков (для девочек эта провинция недоступна. — В.Я.) на то, что отвечает их натуре и сокращают кружные пути, на которых человеку так легко заблудиться и отклониться от своего призвания... Среди основных правил для нас превыше и непреложней других одно: не преграждать пути никакому таланту, никаким задаткам».

«… Ввести изучение языков продолжал Надзирающий, — нас побудило то обстоятельство, что у нас собирается молодежь из всех стран мира. Чтобы уберечься от частого на чужбине явления, когда земляки объединяются, и обособившись от других племен, образуют свою фракцию, мы стараемся, чтобы воспитанники свободно общались на многих языках и через это взаимно сближались»… У нас по месяцу в год говорят на каком-нибудь одном языке… Если же кто из воспитанников выкажет особую склонность к одному языку, то мы находим средства преподать его основательнее...» (с. 217).

«Благородные и здоровые дети наделены многим: природа дала каждому в запас все необходимое на долгое время; наш долг — развивать эти задатки, которые часто лучше всего развиваются сами собою. Одного только никто не приносит с собою в мир — того самого, от чего зависит, чтобы человек во всем был человеком. Если вы можете угадать сами, то назовите это одно. Вильгельм задумался, потом покачал головой. Трое, выждав, сколько требовали приличия, воскликнули:

— Благоговения! — Вильгельм замер от неожиданности. — Да, благоговения! — прозвучало вновь. — Его не хватает всем, может быть, даже вам» (с. 137).

Гете замечает: «Человек лишь с неохотой решается допустить в сердце благоговейный страх, вернее, вообще не решается на это: ведь благоговение — это высшее чувство, оно должно быть даровано человеческой природе, а само из себя оно развивается только у взысканных особой милостью, у тех, кого за это издавна считали святыми и божественными».

Трое мудрецов продолжали: «если религия зиждется на страхе, то у нас ее не признают. Но если этот страх возвысится в душе до благоговейного страха, или благочестия, тогда человек, воздавая честь, не теряет и собственной чести, ибо, не в пример первому названному случаю, сохраняет единство с самим собой.

Религию, в основе которой лежит благоговейный страх, перед тем, что превыше нас, мы называем этнической; это религия народов, знаменующая счастливое начало освобождения от низменного страха…» (с. 139).

Религию, которая зиждется на благоговении перед тем, что равно нам, мы называем философической, ибо философ, который ставит себя в средоточие мира, должен низвести все высшее и возвысить все низшее вровень с собою, иначе он не заслуживает звания мудреца…

Теперь следует сказать и о той религии, которая зиждется на благоговении перед тем, что ниже нас; ее мы называем христианской…

Это — последняя ступень, которую можно и дóлжно было постигнуть человечеству. Но для этого мало подняться над землей, покинув ее ради более высокой отчизны, следует еще признать унижение и бедность, глумление и поругание, презрение и несчастие, страдание и смерть божественными, почти что даже грех и преступление не только не мешают, но и способствуют святости, и за то почтить и полюбить их…

— Какую же из этих религий вы исповедуете предпочтительно перед другими? — спросил Вильгельм.

— Все три, — ответили ему, — ибо только все три вместе и создают подлинную религию. Эти три вида благочестия порождают высшее благочестие — благоговение перед самим собой, которое, в свой черед, дает развитие остальным трем видам, так что человек достигает высочайших высот, каких способен достигнуть, получает право считать себя совершеннейшим произведением Бога и природы и может оставаться на высшей ступени, не позволяя спеси и самодовольству вновь низвести его до обыденной пошлости (с. 140). Это исповедание уже сейчас произносит большая часть человечества, но только не сознавая смысла.

— Где и когда? — спросил Вильгельм.

— В символе веры! — вскричали Трое. — Ибо первый его член — этнический, он принадлежит всем народам; второй член — христианский, он для тех, кто борется со страданиями и в страданиях возвеличивается; наконец третий возвещает нам учение об исполненной духом общине святых, то есть пребывающих на высшей ступени добра и мудрости. Так не справедливо ли будет считать высшим единством три ипостаси Божества, чьи имена суть символы, выражающие эти убеждения и обетования?» (с. 140).

* * *

Все эти описанные Гете тонкости вспоминаются, когда читаешь о бульдозерных по напору попытках внедрить в нашу полную проблем школу религиозную компоненту...

* * *

Альберт Швейцер, музыкант, философ и подвижник, написавший знаменитую книгу о Бахе и смиренно прослуживший врачом полжизни в джунглях Габона, разработал этику «Благоговения перед жизнью». Швейцер приходит к выводу: истинная философия должна исходить из самого непосредственного и всеобъемлющего факта сознания. Этот факт гласит: «я жизнь, которая хочет жить, я жизнь среди жизни, которая хочет жить». Это не выдуманное положение. Ежедневно и ежечасно я сталкиваюсь с ним... Из него вырастает мистика этического единения с бытием2.[3] … Добро — то, что служит сохранению и развитию жизни, зло есть то, что уничтожает жизнь или препятствует ей».

Свободная школа

Говорили (под недоуменный шепот зала): Наступает время, когда не за горами переход от технократической к антропоцентрической экономике, Дети стали совсем другие, они играют в компьютерные игры на английском языке, общаются с другом из Бразилии или Америки. Улица перестает быть интегрирующим и даже социализирующим элементом, у детей заводятся друзья «в контакте», в «фейсбуке», а не во дворе и даже не в классе.

Говорили: Почему бы не учить в этих играх математике? Педагогика, учебники, методики, просто отстали, провалились. Компьютерные технологии давно ушли вперед вместе с детьми, которые способны с двухлетнего возраста овладевать сложной техникой и алгоритмами ее управления. Мы даже не представляем, на что способен мозг ребенка, и он отвечает нам отказом. У нас нет доступа к нашим детям. Мы не в контакте.

Еще говорили: есть программы, которые позволяют учить что угодно — языки, точные науки всей семьей, но для этого нужно, чтобы взрослый не был ленивым, пока ребенок готов с ним контактировать. Необходимо также, чтобы к созданию принципиально новых интерактивных учебников пришли талантливые авторы, психологи, дизайнеры, программисты. Но для этого учебная игра должна стать продаваемым продуктом.

В течение многих тысяч лет люди успевали передавать опыт и знания из поколения в поколение, но последние тридцать лет — взрослые уже не успевают. Мир усложняется; но в России все иначе: общество стремительно расслаивается — на малую группу, которая успевает передавать и осваивать знания, и на большинство, которое нигде не успевает, катастрофически отстало от требований ускоренного времени. Вырастает огромная социальная проблема — необратимого расслоения общества, разделения на элиту и плебс.

Всех людей, которые обсуждают и занимаются проблемами образования, можно разделить на две неравные группы. Одна — это новаторы (они тоже очень разные, и цели у них разные). И не все они видят образование еще одной мощнейшей отраслью экономики, подчиненной экономическим законам спроса и предложения. Другие — консерваторы (здесь тоже есть очень разные люди: от содержательных и глубоких специалистов до пламенных демагогов) продолжают говорить о высокой миссии учителя, школы, о ценностях, о «засланных врагах», которые хотят погубить уникальные достижения русской и советской школы, некритично заимствуя на Западе методы и подходы ( тот же ЕГЭ). Их критика язвительна, убедительна, эмоциональна, она испепеляет; но сами критики продолжают манипулировать старыми методами и приемами...

Нашей школе нужны люди, которые будут обладать высоким уровнем ценностных мотиваций и при этом вполне реалистичным и практическим мышлением. Школа могла бы стать важнейшим интеграционным механизмом общества, толерантности и креативности.

Но для этого школу как мотор будущего нужно поднять на высший уровень политических и моральных приоритетов общества, — вот где задача для амбициозных и сильных политиков, для серьезной политической партии (если бы таковые у нас были). Школа должна быть институтом формирования ЧЕЛОВЕКА, а не социальной функции, не профессии. Институтом самостояния человека среди людей. Проницательные мыслители всегда очень остро ощущали проблему образования как одну из самых важных социальных проблем человечества, связанную с самим воспроизводством типа цивилизации и общественного устройства. О педагогике, т.е. об образовании, и воспитании, процессе передачи ценностей и знаний, писали еще со времен Платона и Аристотеля, пытаясь реализовать самые разные педагогические идеи и образовательные технологии.

* * *

На конференции в рамках Гайдаровского форума запомнилось выступление и моложавого господина, которого модератор представил как «бизнес-ангела». «Ангел» сказал, что поддерживает проекты даже не завтрашнего, а послепослезавтрашнего дня. Ну, например, такие, как сканирование генома, симбиоз человека и машины. Человек устарел, — с удовольствием возвестил этот «ангел» с трибуны под растерянные аплодисменты прагматичных экономистов. Впереди — постепенное снятие проблемы смерти, создание вечноживущего киборга, в плановом порядке меняющего износившееся органы, наконец таблетка Бессмертия...

Про люденов

Мы знаем, что по-настоящему креативных людей не так уж много (5-10 процентов), но они должны быть среди обычных людей, иначе наступит социальная катастрофа.

У братьев Аркадия и Бориса Стругацких есть повесть « Волны гасят ветер» (впервые опубликованная в журнале «Знание — сила» в 1985-86 гг.).

Братья Стругацкие еще тогда предсказали появление из людей — «люденов», т.е. некоей новой, усовершенствованной расы нелюдей, по всем параметрам более совершенных, не связанных ни с телом, ни с Землею существ, из людей вышедших, несопоставимо их превосходящих. Там, напомню, «люденов» выращивают сами люди, обладающие некоей «третьей импульсной системой», и это делает люденов несравненно более умными и могущественными настолько, что проблемы человечества становятся им неинтересными…

«Третья импульсная обнаруживается с вероятностью не более одной стотысячной... Ведь фактически все выглядит так, будто человечество раскалывается на высшую и низшую расу. Что может быть отвратительней?»

Проблема усугубляется еще и тем, что: у них «есть очень серьезные основания полагать, что этот раскол — не последний. Кроме третьей импульсной в организме хомо сапиенс мы обнаружили четвертую низкочастотную и пятую, пока безымянную. Что может дать инициация этих систем, мы — даже мы! — и предположить не можем. И не можем мы предположить, сколько их там еще в человеке… Искусственная эволюция — это процесс ливневый».

Позднее творчество Стругацких уже вовсе не столь романтизировало своих «прогрессоров», которых они отправляли на всевозможные планеты с целью нести земную цивилизацию и ее прелести. Более того, герои их поздних произведений ненавидят собственное прошлое: «мол, они еще хуже прогрессоров. «Никто не любит прогрессоров, — пробормотал Горбовский, — даже сами прогрессоры» («Волны гасят ветер». Аркадий Стругацкий, Борис Стругацкий. Собрание сочинений. Т. 10. М.: Текст, 1994. С. 293).

* * *

Проблема, поднятая Стругацкими в разгар «перестройки», не была обсуждена обществом, не до того было. А ведь речь шла о важных вещах: о контакте между поколениями и интеллектуальными стратами, проблеме идентичности, открытости или закрытости культуры, враждебности или толерантности к иномыслию. Более того, о политической основе тех или иных педагогических практик, из которых потом проистекают массовые предпочтения общества к демократии или диктатуре, развитию или застою (стабилизецу).

Я набрал в поисковике Google слова «люден» и «меганом» и обнаружил там большое интеллектуальное движение. Обитатели Сети, оказывается, работают над этой проблемой.

* * *

Образование часто противопоставляют армии; многие годы идет яростное сражение между сторонниками и противниками воинского призыва. Сражение, ожесточенность которого объяснима.

Воинскую службу можно расматривать как образовательную и воспитательную, педагогическую альтернативу, подготовку принципиально другой личности, нежели та, которая выходит из университетских аудиторий. Ежегодные праздники некоторых родов войск («морпехов», «вэдэвэшников» и др.), всякий раз сопровождаемые драками и насилием, ясно показывают, что речь идет о массовой репликации агрессивных социопатических личностей. С культурологической точки зрения, это не простое соперничество ведомств или профессиональных корпораций (например, научного и военного), все гораздо серьезнее — это борьба глубинных культурных кодов, кого следует воспитывать — солдата или творческую личность («балалаечника», по памятному выражению одного чи-
новника).

Когда сегодня мир обращается к «экономике знаний», это не означает, что «экономика оружия» признана неэффективной. Это означает, что интеллект признается эффективным оружием.

* * *

Свободный полет

Говорили: Из места обучения школа должна превратиться в центр организации обучения; но нельзя отпустить ее в свободный полет... Школа — важнейший институт, скрепляющий государство и общество.

— Какие профессии нам нужны? (Опять этот леденящий душу утилитаризм).

— У нас колоссальная утечка мозгов, да и как мы используем мозги? (Это сталинский, механистический, пользовательный подход к человеку.) «Экономика знаний» принципиально гуманистична.

— С кем вы будете делать инновационную экономику? Все обсуждают, как вдолбить и использовать знания, а не как развивать личность.

— Школа делает важную часть работы, — говорит директор «лучшей школы года». Но зарплата учителя мизерная, в школе работают фанаты, неудачники, или фанаты-неудачники, что хуже всего; еще есть жены состоятельных мужчин, которые могут позволить жене быть учительницей. Вот проблема: где молодые учителя? Их нет в школе, школа стремительно стареет. Через десять лет выйдут на пенсию нынешние учителя и возникнет ДЕФИЦИТ ПЕДАГОГОВ. Мы подошли к краю, из школы уходят, школа разваливается. Зарплата учителя 3700 рэ. Кто пойдет?

Позднее увидел я по ТВ выступление В. Путина на педагогическом съезде, и то как зал грохнул хохотом в ответ на его неосторожно названные 15 тысяч рублей средней учительской зарплаты.

И вывод: Прежде чем что-то ломать — подумайте! Школа — это живой организм, он плох, неэффективен, но он есть, он живой, хоть и болен. Убить его можно, вырастить новый — очень трудно. Здесь две группы людей: которые работают в школе и которые пишут о школе диссертации. Остальным — обществу, родителям — она глубоко неинтересна. Кому интересны были родительские собрания, эта тоска?.. Антагонизм семьи и школы вековой. Мы не знаем, как живет школа, что в ней происходит, как она меняет наших детей...

Но вот выступают представители Минобразования, большого бизнеса... Государство хочет того, государство заинтересовано в этом... А один директор сказал в сердцах: не можете содержать школу достойно — отпустите ее! Мы выживем, не надейтесь.

Проблема не в том, что наша школа безнадежна, а в том, что она безнадежна в лапах государства. Государство последние годы активизировалось. И политики, и «Единая Россия» школу вниманием не оставляют. На требование уйти из школы ответили. Школа как государственный институт выполняет заказ высшей школы, — она готовит к высшей школе. Международные тесты показали: плохо готовит.

Отказ от креативной массовой школы — это отказ от осмысленного и креативного, думающего населения; это уже путь к построению общества рабов и господ. К счастью, в России никакие планы, даже самые грандиозные, не выполняются, а если выполняются, то каким-то одним боком, так что и план превращения массовой школы в институт формирования класса управляемых «пролов» не получится по факту — всегда будут люди креативные, непослушные учителя, амбициозные директора школ, флуктуации; в какой-то школе каком-то классе возникнет критическая масса талантов и гениев (они каким то образом часто кучкуются, создавая себе среду) — так что никакого антиутопического страшного общества рабов и господ, к счастью, не получится.

Есть государственная программа «Наша новая школа». Вот-вот примут новый закон «Об образовании».

Инновационной экономике (которой пока нет) потребуются инновационные личности (правда, в небольших процентах), но и это трудно. Говорят, что у нас «школа индустриального общества», а нам надо сделать ее «постиндустриальной»; на это возражают, что школа наша — наследие тоталитарного, потом авторитарного, жестко иерархизированого общества. Учитель в ней — вроде ротного, директор — наиглавнейший генерал.

Александр Гордон, ведущий Круглого стола, напомнил: мы выросли во дворах, а наши дети сегодня и этого лишены. Действительно, они не гуляют, не играют в прежние игры… Но не это определяет разницу между поколениями. И при том, что коммуникационные возможности расширяются, люди становятся все более одинокими и какими-то... обескураженными, что ли. Дети мало смотрят телевидение, они играют в компьютере. Но родители все еще сидят у ящика и несут детям его пошлые, низменные и агрессивные стандарты. Именно здесь каждый день воссоздается общество, хочет этого или нет российская элита.

Нынешняя школа слишком прозаична и прагматична, она (за редкими исключениями) лишена духовной, нравственной, гуманистической и художественной компоненты. Да и нельзя этого требовать от нее. Вряд ли получится сделать школу душевнее и гуманистичнее, вводя в ней уроки Закона Божия и православной культуры. В массовой светской школе сделать это невозможно. Лучше учителя и класса это сделает воскресная церковная школа, если родители приведут туда ребенка с сызмальства, а если не приведут — то он сам придет к Богу и найдет способы катехизации.

Есть еще одна проблема — деградирующие поселения, пьющие бедные села, малокомплектные школы. Оттуда детей надо вытаскивать!

Вот тут должен работать принцип равенства шансов граждан. Государство должно полностью осуществлять его, спасая для общества детей из таких школ, интернатов и детских домов. Образование там нужно принципиально улучшать, обеспечение — на порядок увеличить.

* * *

Есть еще один аспект проблемы, Старая система образования — плоха или хороша она была, — но она существовала в закрытой экономической системе. Сегодня Россия практически открыта в мир, каждый человек может найти свое место там, где ищет. Российские студенты конкурентоспособны, выпускники лучших вузов находят престижные и перспективные места в самых развитых странах. Как выразился один участник Круглого стола: «Мы тратим деньги и греем глобальные образовательные рынки. Мы закачиваем деньги в подготовку хороших кадров для других стран». Чиновники наши задумываются: может быть, надо готовить такие контракты со студентами, чтобы с отъездом из страны деньги можно было вернуть? Тревожатся: сегодня мы экспортируем подготовленные мозги, ничего не получая взамен.

У образования в двадцатом веке, веке социальных революций, была важнейшая социальная задача: относительное выравнивание шансов, хорошая школа — самый эффективный социальный лифт. Но хорошая школа — большая редкость и ценность. Образование есть институт как выравнивания, так и закрепления сословности, корпоративности. В Советском Союзе поощрялись только «трудовые династии», но были и династии адвокатов, педагогов, врачей... Тут-то талантливым детям и должно помогать государство. В конечном счете успешные люди не теряют связи со своей страной, они помогают ей. Но очевидно, что мы должны создавать систему образования для открытого общества. Сама по себе образовательная система не только не решает проблем общества — она их отражение. Она не может существовать без эффективно работающей экономики, перспективы возникновения новых рабочих мест, структурных преобразований, требующих переобучения всех участвующих в ней людей... Система образования во всех странах проблемна и конфликтна. Говорили: если мы не сумеем согласовать разноречивые стремления и мотивы людей разных культур, страну разорвут разнонаправленные поведенческие ценности людей.

Егор Гайдар (в монографии «Долгое время») первым обратил внимание на то, что сложившиеся в современном обществе социальные системы социализации и образования, здравоохранения и пенсионного обеспечения старших возрастных групп являются основными и самыми капиталоемкими обязательствами современного государства (даже по сравнению с обороной и осуществлением правопорядка). Адаптировать эти пронизывающие все общество, все его возрастные и социальные группы социальные системы к нуждам и реальным возможностям государства — труднейшая задача. Это основная задача того, что у нас называют «политическим классом» (подразумевая, что 95 процентов населения не являются субъектами ни образования, ни политики). Правда, наша, с позволения сказать, «элита» — это совсем не то, что в других странах мира — от Китая до Америки. Проблема в том, что наши «золотые пять процентов» — это отнюдь не золотые медалисты, не лучшие выпускники лучших университетов; они для «vip’ов» — «пиджаки», «ботаники», «буквари», чудаки-изобретатели. «А, эти творческие...» Настырные самозванцы, в массе своей довольно невежественные и глубоко закомплексованные люди, наши «vip’ы» не верят ни в народ, ни в модернизацию, ни в прогресс — ни во что они не верят, даже в солидарность представителей своего «узкого круга». Поэтому на всех уровнях и в разных социальных кругах проталкивается одна и та же пагубная концепция о привилегированном (не талантами — судьбой) меньшинстве и обреченном на серое существование большинстве, которому всякая демократия (равенство шансов) попросту противопоказана. Ликующая гопота и якобы противостоящая ей, а на самом деле слитая с ней ментально и ценностно верхушка, — вот простая модель современной России, которую пользуют практикующие политтехнологи. На деле же все сложнее и драматичнее, но то, что на самом деле, признается несущественным. Всерьез не имеются в виду действительно лучшие — самые яркие, талантливые, умные, независимые, необычные и непохожие — «аристократия духа и творчества».

В России всякая погода кажется климатом, установившимся навеки, но она меняется, как и климат. Сегодня душное самодовольство бюрократическо-криминального сообщества (оно плотно соединено через коррупцию) нависло над страной, как атмосферный фронт. Но оно рассеется, так всегда бывает. На всех уровнях и этажах — от нищего муниципалитета до сияющего Кремля — сталкиваются с этой самозванщиной те, кто занят любым живым делом. Аристократия духа и знания отнюдь не изолированна, она как раз демократична, она, как редкоземельный элемент, рассеяна в народе. Господь так распределяет таланты, что они проявляются в самых разных слоях населения и в самых заброшенных деревнях. И собирать ее — вот задача всех ответственных людей, так я думаю.

* * *

«— Но ведь тут столько противоречивых мнений — отозвался Вильгельм, — а говорят, что истина всегда посередине.

— Ничуть не бывало, — возразил Монтан, — посредине по-прежнему находится проблема, быть может, не поддающаяся исследованию, а может и разрешимая, если за нее взяться». (Гете. Годы странствий Вильгельма Мейстера, или отрекающиеся»).

Виктор Ярошенко

Томск–Москва

[1] http://centeroko.ru/pisa09/pisa09.htmAssessment).

[2] Иоганн Вольфганг Гете. Собрание сочинений. Т. 8. М., 1979. «Годы странствий Вильгельма Мейcтера, или отрекающиеся». Перевод с немецкого С. Ошерова. С. 130.

[3] Альберт Швейцер. Благоговение перед жизнью. М.: Прогресс. С. 217.

Опубликовано в журнале:
«Вестник Европы» 2011, №31-32

Россия > Образование, наука > magazines.gorky.media, 4 декабря 2011 > № 463034

Построить Россию

Егор Гайдар

Егор Гайдар. Построить Россию. Журнал “Открытая политика”, № 1. Июнь 1994 г.

Егор Гайдар был одним из учредителей журнала “Открытая политика”, который мы издавали в 1994 – 2000 гг. Публикуемая программная статья написана им для первого номера журнала, накануне учредительного съезда партии “Демократический выбор России” ( 12 июня 1994 г.). На наш взгляд, она и сегодня не потеряла актуальности.

В конце века обостряются дискуссии. Нерешенные проблемы нависают лавинами и требуют, чтобы их решили. Тут есть какая-то магия цифр, феномен массовой психологии. Так было в конце пятнадцатого — в 1492 -м году (по старорусскому счислению — в 7000 от сотворения мира). Ждали конца света. В Италии Савонарола, в России Схария... Конец шестнадцатого. 1598 — Борис Годунов восходит на российский трон. Самозванцы. Смутное время. Конец семнадцатого — стрелецкие бунты. Софья. В 1694 -м — начало правления Петра. 1698 — Стрелецкий бунт, захлебнувшийся в крови.

Конец восемнадцатого — конец блистательного времени Екатерины II. 1794 — смерть императрицы. На переломе веков — недолгое и невнятное царствование Павла I, прерванное шелковым шарфом и увесистой табакеркой. Начало девятнадцатого. Указ о Вольных хлебопашцах 1803 года и первый университетский устав 1804-го; проекты Сперанского вселяют надежды. Но не до реформ — по Европе ходит Бонапарт.

Наполеоновские войны. Кровь лучших пролита на землю Аустерлица и Бородина. А после победы — тайные общества, в которых быстро берут верх радикалы, они всегда берут верх в тайных обществах, они самые “крутые”. И опять десятилетия ожиданий и административного произвола. Наконец — великие реформы Александра.

Напомню, их было четыре. И все — исторические. 19 февраля 1861 года — освобождение крестьян. 1864 год — реформа местной административной власти, создание земств. Школьная реформа. Теперь бы сказали, что власть уделяла внимание социально-культурному развитию страны. Судебная реформа — введен суд присяжных. В 1874 году — военная реформа. Отменена рекрутчина. Введена всеобщая воинская повинность для мужского населения Российской империи. Трудно переоценить значение этой реформы для демократизации общества и развития страны.

Начала развиваться промышленность. Строились железные дороги. Росли как грибы акционерные компании и страховые общества.

Укреплялись Российские банки. В конце века русская промышленность и финансовые круги стали достаточно сильными, чтобы хотеть защитить свои интересы политически. Начал расти зерновой экспорт, наметились явные сдвиги в сельском хозяйстве после реформ Столыпина, направленных на ликвидацию общины как экономического механизма.

Но когда мы говорим об этом расцвете конца XIX — начала XX века, мы ни на минуту не можем забыть трагический результат социальных противоборств, завершившийся большевистским переворотом, кровавой многолетней Гражданской войной, дальнейшим террором, созданием тоталитарного общества и семьюдесятью пятью годами последующего социалистического эксперимента. Сегодня история России, философские, идейно-нравственные наработки наших предшественников встали в центр политического, идейного противостояния.

Одни пытаются понять прошлое, чтобы понять настоящее, другие стремятся манипулировать обществом, гальванизируя старые идеи и старые аргументы об особом русском пути, панславянизме, особой исторической миссии и геополитической роли России.

Сорок лет великих александровских реформ создали основу для перехода России в новый век и в новую мировую роль. Почему страна сорвалась? Некоторые вполне серьезно утверждают, что на русской почве любые реформы обречены, и тоже апеллируют к истории, к тем же фактам и тем же событиям. Насколько неизбежен был срыв в революцию в начале двадцатого века? Об истории трудно говорить в сослагательном наклонении — что было бы, если... Трудно моделировать прошлое. И все-таки я думаю, что катастрофа революции и Гражданской войны не была неизбежной.

Говорят, у победы много отцов, а у поражения один — солдат. Так и здесь. Винят уже российский народ. Не думаю, что это правильно.

У российских невзгод двадцатого века были свои авторы. Все это требует долгого и кропотливого разбирательства, однако очевидно неправы и те, кто во всем винил императора Николая и высший класс, и те, кто во всех бедах видел происки евреев и германского генштаба. К сожалению, общество было давно и трагически расколото, и во всех противоборствующих лагерях, как и теперь, было очень много радикалов и очень мало людей конструктивных, людей для созидательной работы.

Чрезмерно непримиримо и воинственно держались даже люди, называвшие себя либералами. Цепь трагических ошибок совершала государственная власть, разрушительно действовали радикальные социалисты (большевики, меньшевики, эсеры). Общество оказалось дезориентированным, а радикальные социалисты во главе с Лениным были готовы на все, в том числе и на насилие, и на убийство, и на массовый террор, и на захват власти. Собственно, это не было неожиданностью — десятилетия российское общество жило под нравственным прессингом социалистических идей и романтизации насилия. Легализация людей, открыто и публично презиравших законы и общественную мораль, присвоивших себе право судить и убивать, — она была нравственной основой будущего переворота. Именно это объясняет, почему общество с ужасом не отшатнулось на следующий день после того, как подул Октябрь ветрами — уже при “социализме”. Горький в “Несвоевременных мыслях”, Зинаида Гиппиус в “Петербургских дневниках” хорошо показали прежде всего эрозию общественной нравственности, страшный рост вседозволенности, из которой и выросло чудовище тоталитаризма.

Н.А. Бердяев замечал: “При полной распущенности личности разрушается и хозяйство. Революции неблагоприятны для хозяйства. <…> Все опыты социальных революций уничтожают свободу лица в хозяйственной жизни”.

Интеллигенция и особенно литературный авангард несут свою долю исторической вины, как несет ее автор “Левого марша”.

Но сейчас речь о другом. Понять прошлое, чтобы неизбежные новые ошибки не делать по старым рецептам тщеславия, амбиций, групповщины, безответственной хлесткой фразы.

Интеллигенция, “культурное общество” расколото, находится в глубоком кризисе идей и целей. Одни больны социализмом, другие, переболев, уходят в поиски религиозных и иных духовных сущностей. Корни кризиса в том отсроченном, не принятом обществом историческом решении. В стрессе, во внутреннем стрессе, сопутствующем выбору. От нерешенности ключевых вопросов бытия, над которыми и в голову не придет мучиться обывателям в других странах. Не то в России. Пограничность, непроясненность: Восток или Запад? Европа или Азия? В чем задача России? Двухсотлетний спор славянофилов и западников, консерваторов и радикалов не кончился. Он и не может кончиться, потому что на все эти вопросы нет и не может быть последних ответов. Русская философия начала века пыталась эти ответы найти.

Бердяев с тоской писал, что “духовная жизнь человека попала в рабство к жизни материальной”. С.Н. Булгаков создал целую религиозную “философию хозяйства”.

Надо сказать, он считал, что социализм в такой же мере требует аскетического регулирования жизни, как и частная собственность, что “плен души у богатства и собственности равно опасен”. Он разрабатывал понимание хозяйства как явления духовной жизни, как “творчества, дающего основание свободе”.

Сегодня этими подходами интересуются теоретики новейшего менеджмента.

Я думаю, что сегодняшнее неустройство в нашем обществе, глубокая пропасть между разными позициями, которые могут занимать люди одной социальной страты, отражает не столько борьбу социальных интересов, экономических или философских принципов, сколько никогда не прекращавшееся нравственное противостояние разных путей человеческой самореализации на земле.

Социалистические опыты показали, что экспериментаторы готовы платить ЛЮБУЮ цену за само право их проводить (успеха не было ни в России, ни в Кампучии). Добро и зло, аскетическое или потребительски-ненасытное отношение к хозяйственному процессу, стяжательство и жадность, нищета и духовное богатство, чувство греха и вины — эти понятия из категории вечных, и о них, надеюсь, всегда будут думать россияне.

Моральные проблемы особенно мучают общество, когда оно находится не в высшей точке своего морального здоровья. Есть ложные ценности, за расставание с которыми дорого приходится платить. Бердяев видел тупиковость идеологии равенства: "Не неравенство создает нужду, а нужда создает неравенство как спасительное приспособление, как выход, предотвращающий хозяйственное и культурное понижение и гибель. <…> Неравенство есть условие всякого творческого процесса, всякой созидательной инициативы…

Экономика и экономизм, в том числе так ненавистный многим монетаризм, не претендуют на решение мучительнейших философских и моральных проблем. Они как результат нашего развития, как наследие и расплата стояли и будут стоять перед обществом.

Но я убежден, что только построенное на честных, нелицемерных основаниях общество, следующее разумному закону и уважающее закон, даст надежду и на исправление нравов. Это задача двуединая — мы не сможем стабилизировать общество, не стабилизировав экономику. А этого не произойдет, если человек не стабилизируется в доброжелательном отношении к чужой (не моей) собственности, к чужой жизни и достоинству. В смутные, переходные времена нет недостатка в мрачных прогнозах и страшных прорицаниях. Их было много в начале века, много и в конце. Но было бы ни с чем не сообразно — ни с теорией, ни с практикой, — если бы семьдесят пять лет большевистского эксперимента принесли другой результат.

То, что мы имеем, — мы имеем благодаря этому режиму. Эту экономику, и эту экологию, и это население с нынешним уровнем культуры, нравственности и правового сознания. Откровенно говоря, могло бы быть и хуже.

Забавно, что сейчас коммунисты выступают в роли критиков, будто только вчера прилетели с другой (процветающей) планеты.

Думаю, что в основе российской катастрофы 1917 года и Гражданской войны — не реформы и не ошибки в их проведении, а Первая мировая воина и ее гигантская деструктивная роль для России. Мне возразят — отчего же не сорвалась Германия? Отвечу — сорвалась в гитлеровский фашизм. Отчего не сорвались другие европейские страны? Ответ на этот вопрос не может быть простым и коротким... Я для себя объясняю это так.

Россия, в силу многих и сложных причин, — страна догоняющего типа развития, догоняющей экономики. Мы догоняем Европу, догоняем Запад. Впрочем, как заметил П.Б. Струве, внутренние таможенные пошлины в России были отменены еще императрицей Елизаветой, на сорок лет раньше, чем это сделал французский революционный Конвент. В эпоху Французской революции в России уже господствовал принцип свободы промышленности, что удивляло иностранцев.

И все-таки Россия догоняла. В этом нет ничего уникального и обидного — и Япония догоняла, и Германия догоняла, и Италия до сих пор еще не вышла из своих коррупционных проблем, и Франция только после деголлевских реформ последние двадцать лет встала на путь социального партнерства, не чреватого взрывом развития. Строительство сложнейшего здания современной экономики, создание гражданского общества, пронизанного сложнейшей системой связей и ответственностей, — дело долгое и трудное. И в Европе классический капитализм в начале девятнадцатого века был ужасен — вспомним Диккенса. Строительство общества — это история партнерства и борьбы. Борьбы по правилам и не на уничтожение, иначе погибнет все общество, потому что ни один слой или класс общества не может быть из него без последствий изъят, как думали моралисты XVIII и социалисты начала XIX века, да и даже отец современного либерализма Джон Милль, одно время считавший допустимым поголовное уничтожение людей с доходом более 500 фунтов в год.

И все-таки, несмотря на все войны и катаклизмы в Европе, современная цивилизация стала возможной потому, что на протяжении десяти веков люди жили в ней оседло, за дедами — внуки, не было переселений народов и степных завоеваний, а была длинная-предлинная традиция передачи состояний, поместий, наделов, укоренения прав земельной собственности, возникновение наследственной земельной собственности, подкрепление его многовековой традицией... Европа — это место обитания оседлых людей. Из их трудов вырос тот неиссякаемый поток инноваций, больших и малых нововведений, создавших основу цивилизации, обеспечивших Европе гигантский даже в мировом масштабе всплеск материальной и духовной культуры со второй половины нашего тысячелетия. Эту культурную почву Европы ощущаешь физически, как материальный факт, прогуливаясь по какому-нибудь германскому или английскому университетскому городку. Эту почву не сдирали бульдозерами, ее не переворачивали дерном вниз... Ее на корзинах носили из поколения
в поколение.

Удивительно, что Владимир Ульянов, десятилетия проживший в Европе, проведший долгие часы академических занятий в волшебном читальном зале Британского музея, ничего не впитал из этой атмосферы, напротив, стал непримиримым врагом этой цивилизации и этой культуры. При этом в России он ощущал себя европейцем. Я думаю, что он не верил в русский народ. Радикализм от неверия в правильность естественного хода событий, тем более если тебе лично он обещает более чем скромную роль.

Ведь российский коммунизм — это последовательная и агрессивная форма реакции на рост рыночной цивилизации в мире. В некотором смысле — это наш ответ Европе, это отчаянная попытка пройти индустриальную фазу через сверхнапряжение общества и создание сверхгосударства. Империя не пала в семнадцатом году — перед угрозой стать республикой она преобразовалась в сверхимперию, сжав в едином кулаке все ресурсы и все воли страны.

В этом смысле большевизм — это социальные эксперименты, но не радикальные реформы. Реформы, по моему убеждению, — это вообще некие системы действий, направленные на увеличение свободы человека, как вектор всемирной истории. Напротив, революционные реформы в социалистической упаковке ведут к порабощению людей и общества, к его феодализации. Упрощение общества, сведение всех стимулов к страху и всех политических механизмов к деспотии. Унификация общества и уменьшение человеческой свободы при непомерном росте чиновничьих амбиций от имени государства.

Борьба государства с обществом временно закончилась победой государства, но такая победа, к счастью, никогда не бывает полной и окончательной. Общество и его естественная, частная, потаенная жизнь (например семья) всегда находит для себя даже под толстым слоем льда какую-то свою, не подвластную диктату полынью, свежий и чистый ключ, иначе тоталитарный режим был бы последним и высшим достижением социального развития.

Но такой путь дает иногда кратковременные дивиденды. За счет полного обнищания и разорения народа, крестьянства в первую очередь, удалось создать пояс городов-заводов, запустить огнедышащий конвейер вооружений, который и сейчас пожирает силы и соки общества.

Рывок по нехоженым путям истории дивиденды давал недолго. Потерявшая силы, сложную многообразную социальную структуру, страна быстро устала. Послесталинская эпоха была последним героическим этапом нового общества. Хрущев попытался подстегнуть страну энтузиазмом нового поколения, вместо страха предложив романтику неосвоенных дорог и пионерского порыва. Пионеры пятидесятых–шестидесятых годов действительно сделали очень многое.

Ведь Россия — новая страна, НОВЫЙ СВЕТ, гораздо более новый, чем Америка, пятьсот лет мечом и крестом осваиваемая европейцами.

Южная — вотчина Испании и Португалии, северная — объект британской и вообще североевропейской колонизации. Россия свой Новый Свет, свою ЕВРАЗИЮ осваивала и осваивает до сих пор практически одна. В этом смысле Россия — TERRA INCOGNITA. Не столько история, сколько география. Россия — это новая планета с огромными возможностями для предприимчивого человека, и она еще скажет свое слово в III тысячелетии. В Европе — толстый культурный слой; а у нас “не тронуты” ни плугом, ни топором пространства. У нас важнейшими политическими и геостратегическими факторами всегда были климат, бездорожье, тайга и тундра. Достойны восхищения тот могучий дух, такая, по выражению Л.Н. Гумилева, пассионарность, которые вели русских первопроходцев на север и на восток, через всю Сибирь и Камчатку, которые перехлестнули даже через океан — в Америку.

Но в стране не было свободного и мобильного населения, да и технологический уровень той поры был недостаточен для строительства цивилизации в Сибири и на русском Севере.

В 70 -е годы прошлого века была допущена, на мой взгляд, стратегическая ошибка. Россия двинула свой цивилизационный потенциал на юг, в Туркестан, вместо того чтобы сосредоточиться на освоении Сибири и тихоокеанского Приморья. А на экспансию во все стороны сил, конечно, не хватило. Вместе с Туркестаном Россия приобрела сложнейшие центральноазиатские проблемы и трудносовместимую культуру... Большевики усугубили прежние ошибки; в результате республики советской Средней Азии требовали все больше и больше из союзного бюджета (читай — за счет России). Потребовали и воду сибирских рек, а вместе с водой — астрономические централизованные инвестиции. Тревожные демографические тенденции, быстрорастущее население, хищное своекорыстие местных элит делало ситуацию тупиковой, даже в среднесрочной
перспективе.

Страна молода. Новосибирску сто лет, Владивостоку чуть больше.

Десятки и сотни крупнейших городов Сибири и Даль-
него Востока насчитывают по пятьдесят–тридцать лет.

Транссибирская железная дорога начала нашего века стала памятником героической эпохе освоения.

Тоталитарное государство положило начало Воркуте и Комсомольску, Норильску и Братску насилием и лагерями, чудовищной эксплуатацией человеческого и природного потенциала. Но уже не было в состоянии справиться с глобальной исторической задачей — построить цивилизацию на этой гигантской части земного шара. Это способны сделать только свободные люди и свободная страна, живущая в мировом сообществе. Только новое поколение на новой основе вдохнет жизнь в наш тихоокеанский берег, создаст там новую инвестиционную, индустриальную, информационную жизненную среду, введет Россию в тихоокеанский клуб XXI века.

Поколение пятидесятых–шестидесятых годов создало атомную и космическую промышленность, построило и основу сырьевого комплекса Сибири и Дальнего Востока, освоило целину. Но предыдущее поколение брали страхом и принуждением, нынешнее — обманом. Страна не стала богаче, а жизнь людей в тысячах новостроек — полнее и лучше. Разоренное село тяжелым грузом легло на плечи государству. Миллионы тонн зерна мы стали покупать ежегодно.

К началу шестидесятых годов стало ясно, что потенциал пути государственной плановой экономики как способа роста и мотора в соревновании систем подходит к концу. Мы с каждым годом, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее и неотвратимее, начали отставать. Тридцать лет разговоров о соединении достижений научно-технической революции с практикой ничего не дали. В шестидесятые–семидесятые годы база нашей экономики принципиально не отличалась от базы других развитых стран. Но они провели, пусть болезненно, структурную перестройку хозяйства, перевооружили ведущие отрасли, вывели многие энергоемкие и материалоемкие предприятия в другие страны — а мы продолжали накачивать прохудившиеся колеса государственной экономики. С каждым годом под аккомпанемент разговоров о науке, которая “становится непосредственной производительной силой”, увеличивалось отставание и зависимость от мира, противником и могильщиком которого мы себя самонадеянно провозгласили.

К началу девяностых годов решительные реформы стали насущно необходимыми. Тогда еще их можно было провести в гораздо более благоприятных общественных и экономических условиях. Но КПСС была неспособна провести реформы, уничтожавшие ее власть и влияние в обществе, — в этом смысл тогдашнего вязкого политического безвремения. Верховный Совет СССР был не способен одобрить реформы, означавшие начало экономического, а не политического сотрудничества республик, уничтожавшие основу Союза ССР. Слишком много было (и остается) партнеров, не заинтересованных в экономическом, то есть эквивалентном обмене, а заинтересованных в прямом дотировании со стороны России, паразитировании на ней.

Понадобилось провозглашение 12 июня 1990 года Российского суверенитета, 12 июня 1991 года — выборов первого президента России, понадобилась победа над гэкачепистами, смятение и разброд в стране тогда еще всесильной власти, чтобы президент Ельцин и его команда могли начать реформы. Понадобилось начало самостоятельного существования Российской Федерации. Только тогда реформы стали возможными, но отнюдь не гарантированными. Слишком большие интересы задеты, слишком много богатых и влиятельных людей, не заинтересованных в выходе страны на нормальный путь развития.

Мы — сторонники минимального государства и максимальной самостоятельности хозяйствующих субъектов. Рынок для нас, разумеется, никогда не был самоцелью, и панацеей мы его не считаем. Есть множество стран с рыночной и совершенно жалкой экономикой. Процветание в этом мире скорее исключение, чем правило. Наша цель — сформировать высокоэффективную, динамично развивающуюся, работающую на человека российскую экономику. А все остальное — это средства, которые удачно или неудачно используются для достижения этой цели.

Когда мы пришли в конце 1991 года, самое большое потрясение, которое я испытал, было от внезапного понимания отсутствия какого бы то ни было управления ведущими отраслями, всей экономикой. Было ощущение, что самолет летит, а экипаж тихонько выпрыгнул на парашютах... Предстоял не только полет и мягкая посадка, предстоял резкий переход в совершенно иное измерение — к строительству нового государства, к строительству России (ведь российские структуры никогда не управляли своей экономикой, это делали за них “союзные органы”). Нужно было начинать строить Россию, страну, у которой не было ни границ, ни армии, ни таможни, ни Внешэкономбанка, ни четкого и определенного понятия гражданства, ни системы внешнеэкономического регулирования...

И тогда, в 1992 -м, и теперь, в 1994 -м, требуют государственной помощи отраслям, предприятиям, угрожают лавинообразным ростом банкротств и “непредставимыми социальными последствиями”.

Мы дрогнули в середине 1992 года, не выдержали колоссального политического давления, попытались сгладить остроту кризиса, сделать процесс более мягким за счет умеренной накачки денег в экономику, за счет управляемой высокой инфляции. Этот путь очень опасный, и прежде всего тем, что к высокой инфляции и даровым деньгам, к помощи, как сидению на игле, привыкает экономика, привыкают предприятия, они не напрягают все свои резервы для выздоровления, они все еще надеются на целительную силу государства. Но государство, если оно не мошенник, должно наконец признать, что у него нет этих целительных лекарств, кроме одного — создания благоприятной для экономики законодательной базы, снижения налогов, удешевления кредитов, а это возможно только при низкой инфляции. Инфляционный налог — самый безжалостный и несправедливый, он в первую очередь обирает бедных и средних, он оставляет нищим народ. На фоне инфляции денег происходит инфляция права и морали, правоприменения и долга. Наступает распад государства и анархия в обществе. Набирают силу лжецы и социальные демагоги, которые не приведут никуда, кроме как к бойне и диктатуре, к рабству для народа и всесилию — для себя. Инфляция — наш самый заклятый враг, потому что при высокой инфляции, какими бы теориями и отсылками к зарубежному опыту ни прикрывались, — при высокой инфляции у России нет будущего. Невозможна структурная перестройка экономики, монстры промышленности так и не смогут превратиться в эффективные современные предприятия, они никогда не найдут ни внешних инвесторов, ни собственных средств для технического перевооружения, не будет вложений в высокие технологии и долговременные проекты.

Мы требуем такого государства, которое сможет остановить, привести в рамки этот процесс, мы за то, чтобы миллиарды не уходили из страны, а шли в ее экономику, работали на ее могущество и процветание. Мы за минимальное государство, за сокращение его прерогатив и, самое главное, распределительных функций. Государство — это чиновники, бюрократы. Распределяют (квоты, льготы, кредиты, лицензии) они. Коррупцию ничем не укротишь, если не сократишь принципиально владычество чиновника над экономическим процессом. Рынок — отнюдь не идеальная форма организации экономики, а всего лишь наилучшая, наиболее реалистичная. Если у чиновника есть возможность брать взятки, он будет их брать. Если есть за что их давать, их будут давать.

У государства останется очень много важных задач: обеспечение законности и порядка, стабильности финансовой системы, безопасности граждан и страны, забота о культурном наследии и фундаментальной науке, о больных и престарелых, о детях, оставшихся без кормильцев, об образовании будущих поколений, о благоприятной для жизни людей и биологически полноценной среде обитания, сложнейшие обязанности, вытекающие из членства в мировом сообществе государств.

Здесь возникает проблема регионализации политики, вокруг которой много ненужных спекуляций и политической возни.

В нашем представлении здесь все должно быть предельно ясно: центр, федеральные власти (московские чиновники) должны оставить за собой лишь те функции, которые абсолютно необходимы для целостности и безопасности государства российского: оборона, законодательство и принцип правоприменения, расследование преступлений государственной (федеральной) важности, вопросы государственной безопасности (которые требуется основательно обсудить в обществе, избегая их расширительного толкования), финансы, таможня, ясные и недвусмысленные принципы внешнеэкономической деятельности, исчерпывающие списки объектов государственного контроля.

Все остальное должны получить регионы, субъекты федерации. Только самостоятельность и экономическое творчество регионов, предпринимателей, политиков, ученых в регионах создадут основу российского экономического и культурного подъема.

Здесь нет никакой альтернативы, никакой, с нашей точки зрения, темы для дискуссии: историческая логика развития России, логика демократизации общества требует и региональной самостоятельности. Важно только, чтобы эта самостоятельность не понималась как самовластность местных чиновников взамен московских. А ведь так и происходит — местные губернаторы, рядящиеся в демократов Угрюм-Бурчеевы разгоняют народное представительство, подгоняют под себя избирательные законы (благо рябовский закон о выборах дает им такую возможность), преследуют местные демократические газеты, надевают намордник на региональное телевидение... Тому множество примеров — Вологда, Волгоград, Уфа...

Региональная самостоятельность — это самостоятельность всех хозяйствующих субъектов, юридических и физических, это самостоятельность предприятий и граждан.

Допускаю, что в переходный период к новой российской демократии именно для защиты этих конституционных прав людей и предприятий в регионах еще не раз понадобится применять власть центру против региональных же чиновников.

* * *

Реформы в России сегодня в опасности, как в опасности и будущее нашей страны. Решения, принимающиеся сегодня, будут влиять на судьбы мира долгие годы, если не столетия.

Сейчас мы в точке исторического выбора. Сейчас распределяются будущие мировые роли. Водораздел ляжет между теми, кто попадет в цивилизацию XXI века, цивилизацию III тысячелетия в качестве динамично развивающихся рыночных экономик, и теми, кто окажется безнадежно отброшенным в слаборазвитость, нестабильность, непрерывные внутренние и пограничные межусобицы, в африканизацию, в мировые аутсайдеры.

Есть страны, которые сумеют преодолеть эту страшную пропасть, эту неимоверной трудности задачу. Одни — потому что у них есть культурная традиция связи с европейской цивилизацией, с цивилизацией, ориентированной на демократию и частную собственность, потому что у них есть высокий культурный уровень; другие — потому что у них есть психологическая крепость в борьбе с испытаниями и высокая степень согласия гражданского общества, внутренняя способность генерировать инновации, обеспеченная либо традицией, либо высоким уровнем образования.

Ключевой вопрос будущего России — где мы окажемся? Вопрос стоит с предельной остротой: сможем ли мы напрячь все ответственные культурные силы, создать предпосылки растущей снизу на базе инноваций собственности культурной экономической среды и добиться социально-психологической стабилизации общества, а затем и его культурного расцвета (когда общество поймет, что не оказалось на обочине истории, что достаточно ответило на вызов времени, что не осталось очередной раз с вершками, когда надо — с корешками)? Либо... мы не сумеем решить этих задач. Альтернативу предлагают коммунонацисты: еще раз попытаться догнать мир прыжком на базе тотального насилия и отработанной модели ГУЛАГа. Но уже без прежних ресурсов, без уверенности в том, что это и есть магистральный путь к успеху, без овладевшей массами всеобъемлющей идеологии, на основе отработанной технологии страха и лжи.

Я убежден, что это прямой путь к скорой национальной катастрофе, в лучшем случае — к колониальному режиму и слаборазвитости. Здесь для России нет будущего.

Печально, что многие люди, искренне считающие себя патриотами России, этого не понимают. Вековой спор между патриотами-западниками и почвенниками-славянофилами должен разрешиться созданием достойной российской цивилизации. Это путь долгий, и на этом пути будут колебания, когда то одна, то другая ветвь национальных реконструкторов будет превалировать. Но для этого нужно договориться о главном —
о том, что все мы верим в могучие творческие силы
России.

Если у России есть будущее — оно в создании условий для естественного развития.

Накануне третьего тысячелетия христианской цивилизации общество России решает фундаментальный, ключевой вопрос своего будущего, решает на фоне крайне неблагоприятных социальных проблем, демографического спада, затяжного экологического кризиса, на фоне разочарованного общества, потерявшего в трагических катаклизмах XX века лучшую часть своего генетического потенциала.

Общество, которое на этапе позднего социализма уже поняло, что этот путь не ведет никуда, еще абсолютно не готово признать, что путь в цивилизацию требует от него долгого труда и глубокой внутренней дисциплины.

Неудачные экспедиции часто кончаются трагедиями именно на этапе возвращения — из-за усталости и разочарования, в одном переходе от базового лагеря...

Еще раз повторюсь: мы в точке исторического выбора. Но выбирать исторический путь сознательно, как цивилизованное общество, или неосознанно, как толпа, может только народ. Выборы 12 декабря (речь о выборах в Госдуму 12 декабря 1993 г., после октябрьского расстрела Белого дома и разгона Советов. — Ред.) показали как то, что значительная часть населения не готова к принятию на себя исторической ответственности (меня глубоко задевает то, что почти пятьдесят процентов граждан вообще не сочли для себя обязательным принять участие в историческом выборе), так и то, что немалая часть людей сделала свой политический выбор по мотивам многообразным, сложным, но прямо с делегированием политической воли не связанным.

В обществе, построенном не по тоталитарной модели (когда власть давит сверху на все, что под ней), а по демократической, когда различные силы и интересы влияют на принятие важных решений, в том числе и законов, и бюджета, чрезвычайно важна социальная опора, основа реформ.

Такой основой может быть только “средний класс”, в наших реальностях — предприниматели, городские и сельские, и прежде всего не “центровые”, а в бесчисленных российских малых городах, где еще мало что сдвинулось от того свинцового устройства жизни, образованные люди, квалифицированные и уважающие себя рабочие, особенно на жизнеспособных акционированных предприятиях, многочисленные держатели акций, ученые, люди культуры и искусства, ставящие превыше государственной кормушки творческую свободу и связанную с этим негарантированность дохода.

А организовать, свести политику и “средний класс”, стать эффективным инструментом конкуренции за голоса избирателей и проведения поддержанной ими политики и должна партия, которую мы сегодня создаем.

* * *

Нормальных политических партий в России не было после победы большевиков в Гражданской войне.

В условиях социалистического государства коммунистическая партия, конечно, не являлась никакой партией в цивилизованном смысле этого слова. В условиях тоталитарного режима правящая партия — это стержень всей властной структуры, это механизм социализации и жесткого социального контроля за подбором кандидатов во все виды элит, это структура, членство в которой необходимо для любого социального продвижения. В этом смысле большевики действительно создали “партию нового типа”, прежде неведомую другим развитым обществам.

Для одних членство в КПСС было шансом всерьез продвинуться в эшелоны власти, для других — абсолютно необходимым условием профессиональной деятельности. Иногда это была цена, которую надо заплатить, чтобы тебя оставили в покое. Словом, членство в партии требовало следования определенным и обязательным ритуалам, демонстрирующим политическую лояльность и надежность. На раннем этапе членство в партии профессиональных революционеров, давая шанс на продвижение в структуре, вместе с тем влекло за собой немалый политический риск. На позднем этапе риск уже был минимальным, а “беспартийность” строго изолировала человека от реального участия в политике в процессе принятия ЗНАЧИМЫХ решений — политических, экономических, идеологических. Впрочем, участие рядовых членов партии тоже исключалось. В такой ситуации сама политическая машина становится средоточием политической борьбы — борьба и согласование различных экономических и политических интересов и конфликтов ведется и реализуется через партийный аппарат. Партийная машина группирует эти интересы, структурирует их, служит инструментом для проведения в жизнь. Сельский отдел ЦК КПСС лоббировал интересы аграрных влиятельных сил, промышленный — промышленных, оборонный — военно-промышленного комплекса и т.д. Это была система, контролирующая поведение в соответствующих отраслях и регионах и вместе с тем представляющая их интересы. КПСС была тем котлом, в котором варилась политика. Это одна из причин, по которой в России лозунг люстрации (полного отстранения от политической жизни всех бывших членов КПСС) нереалистичен и неправилен. Здесь, в отличие от стран Восточной Европы, где режим существовал тридцать пять–сорок лет и был привнесен на штыках внешней силы, сама интенсивность вовлеченности партии в общество и общества в партию была существенно иная, чем, скажем, в Чехии...

На позднем этапе вялого социализма, когда разномыслие в партии, во всяком случае без открытого выражения позиций, перестало быть опасным, и партия оказалась вместилищем самых различных взглядов. Коммунистическая партия конца 80 -х годов — партия, в которой можно было встретить людей практически всего спектра возможных убеждений — от последовательных либералов до законченных фашистов. Впрочем, либералы в ходе метаморфоз 1989–91 годов из нее ушли. Это лишило ее исторической возможности эволюционировать в сторону “нормальной” социал-демократии и обрекло на политическую маргинальность. Она освободилась от большей части своей склеротической элиты, сбросила ярмо старой номенклатуры и постепенно становится, сохраняя федеральную (и, кажется, даже в масштабах бывшего союза) структуру и значительную часть профессиональных оргкадров, политической силой, стремящейся дистанцироваться от исторической ответственности за все то, что она сотворила. На совести В. Зорькина и Конституционного суда решение лета 1993 года о “нормальности коммунистической партии”, давшее легальную основу дальнейшему нагнетанию политической обстановки в стране и росту политических притязаний. На первые заседания Конституционного суда представители этой партии шли отнюдь не с таким победоносным видом, каким выходили оттуда после окончания бездарно проведенного процесса.

Конечно, очень бы хотелось надеяться, что коммунистическая партия будет эволюционировать в сторону “нормальной” социал-демократии, с которой можно будет цивилизованно соревноваться, опасаясь, что их приход к власти может привести к новым налогам и новой стагнации, но не к новым репрессиям и отстрелу политических соперников.

Если бы у нас удалось перевести острое политическое противостояние в традиционную для западного общества дискуссию о том, что лучше — дорогое государство с высокой степенью социальной защиты и высокими налогами, как считают социал-демократы, или более дешевое государство, меньшая степень защищенности “общественных фондов потребления”, меньше, попросту говоря, социализма — и меньше налогов, то я бы считал, что будущее демократии в России достаточно устойчиво.

Беда в том, что у нас коммунистическая партия отнюдь не отказалась от прошлого, от неуважения к закону, к Конституции, от внепарламентских методов борьбы — вплоть до вооруженного восстания. От принципов, заложенных еще в первый устав, от “осадного положения” внутри партии, от борьбы с разномыслием в собственных рядах. Эти принципы полного презрения к праву и обществу даже не ленинские, они были сформулированы еще Г.В. Плехановым, они имманентно присущи коммунизму как ультрарадикализму в политике. Принцип “Salus populi suprema lex” (“благо народа — высший закон”), понимаемый как “нравственно то, что служит делу революции”, а по сути дела — нравственно то, чего требуем и что делаем мы. От этих принципов на исходе жизни отказался Плеханов, но от них не отказалась коммунистическая партия, что наглядно показывают и их последние политические действия, включая отказ подписать договор об общественном согласии. Это по-прежнему коммунистическая партия, не имеющая монополии на власть, но не отказавшаяся от своих основных привычек, от намерения прийти к власти любыми способами, в том числе через дестабилизацию положения. Партия, живущая по принципу “чем хуже — тем лучше”. Партия вооруженного восстания.

В России все еще нет нормальных политических партий и нет нормальной политической жизни. Некоторые считают, что и гражданского общества у нас нет. С этим я не согласен. Общество у нас есть, хотя и исковерканное синдромом “длительного сдавливания” тоталитаризмом.

У нас еще только должен возникнуть естественный политический ландшафт, настоящие партии, созданные на основе всеми признанных законов и Конституции.

Создаваемая нами партия подчеркивает свою приверженность Конституции и Демократии как универсальным и высшим ценностям и условиям существования. Мы считаем себя историческими преемниками российского либерализма и конституционализма со всем их опытом побед и горьких провалов.

* * *

Партия нужна нам для того, чтобы противостоять вакханалии и разнузданности, коррупции, разворовыванию страны. Честные и достойные люди должны организоваться, несмотря на всю свою нелюбовь к партиям, для того, чтобы защитить свою честь, достоинство и будущее. Нам нужна партия, чтобы победить на выборах, чтобы в будущий парламент пришли нормальные и сведущие люди, чтобы заложить основу расцвета России в будущем веке.

Партия нужна нам для того, чтобы защитить демократические начинания, демократическую печать, свободу слова и достоинство личности. Защитить завоеванный плацдарм свободы, когда наступает самодовольный реванш всевластной посредственности. В нашей стране почти не было свободы. Мы жили и умирали несвободными. У нас не было ни свободы верить в Бога и говорить об этом без опасения за собственных детей, ни свободы зарабатывать деньги и строить себе дом по своему вкусу и разумению, ни свободы выбирать себе занятия и место жительства, не говоря уже о стране жительства. Государство было нашим монопольным работодателем, и горе тому, кому оно отказывало в своей милости!

У нас и сегодня еще не много свободы. О какой свободе речь, если месяцами не платят зарплату, если душат налоги, если некуда переехать, потому что невозможно ни продать старую квартиру, ни купить новую, когда нет никаких перспектив честно заработать себе на жилье и на достойную старость? Когда нет устойчивых законов, права собственности не гарантированы, а вчерашние указы и постановления, выданные квоты и разрешения завтра становятся пустым клочком бумаги?..

Но рынок — не конец пути, а только самое начало постоянной борьбы за свободу как высшую ценность, за торжество закона. До сих пор у нас были только дискуссии о том, что хорошо бы ввести права личности — ввиду международного недоумения от наших порядков.

Но права личности нужно защищать всюду и каждый день. Наша партия считает это своей первейшей задачей.

Конечно, у нас всех идиосинкразия на партии. Мы не хотим ни партсобраний, ни партийной дисциплины. И первая мысль при создании демократических организаций — у нас все будет иначе. Там была структура жесткая — у нас будет мягкая, без фиксированного членства, без обязанностей и отчетности. Никакого насилия над партийными массами, никакой дисциплины, никакого манипулирования. Наши организации будут широко открытыми для всех, а решения наших съездов будут носить чисто рекомендательный характер... И вот с такими подходами мы выходим в реальный мир.

После проб и ошибок, занявших последние пять лет, мы начали понимать, что история политических организаций в других странах тоже заслуживает внимания. Что тамошние политические партии — результат длительной социальной эволюции. Политическая организация без фиксированного членства может быть и симпатична, спору нет; но придут туда пять провокаторов, приведут двадцать своих боевиков и проведут — вполне демократически — любые решения.

Опыт последних лет показывает, что и в России на фоне стоящих перед демократическим обществом задач нужно переходить от движений к партиям с ясной структурой и фиксированным членством, как это принято во всем мире.

Тут очень жесткая дилемма: либо мы способны организовать эффективную политическую деятельность, защитить ростки новой России, убедить общество в том, что предлагаемый нами путь развития наиболее полезен для страны; либо мы отдадим ситуацию в руки тех, кто неминуемо столкнет страну на обочину истории. Отсюда вырастающее из попыток, успехов и поражений осознание необходимости создать не тоталитарную, но сильную, регулярную и эффективную политическую организацию, где есть работающая структура, где принятые накануне решения не забываются, а реализуются, где у членов есть чувство ответственности и самодисциплины, а у функционеров — надежда на продвижение. Организация, которая способна предложить обществу ИДЕЙНУЮ ПЛАТФОРМУ, философско-социальную позицию и конкретную программу, готовая отвечать всей своей репутацией и своим положением в обществе за деятельность своих лидеров и активистов. Если нет реальной партийной организации, нет и партийной структуры, нет функционеров — нет “партийной элиты”, к членству в которой естественно стремиться тем, кто все свои силы отдает работе в партии.

Это еще и способ социального контроля, ведь партия, придя к власти, будет расставлять своих людей в аппарате управления. Нынешний разгул коррупции характерен такой бесконтрольностью, когда не боятся ни прокурора, ни парткома. Это очень удобно для бюрократов, они ни от кого не зависимы.

Наша задача — новых людей, новых политиков, новых претендентов на государственные должности сделать зависимыми от общества.

Политика — это и способ распределения ключевых ролей — и в центре, и в губерниях. Это долгая кропотливая работа над новыми политическими целями, а цели у партии всегда — следующие выборы. Наша задача — создать организацию, способную довести наши идеи до конкретных социальных групп — рабочих на приватизированных предприятиях, преподавателей, студентов, молодых научных работников, офицеров, предпринимателей и крестьян. Мало того, связь должна быть двухсторонняя, через местные организации мы должны понять и узнать региональные проблемы и найти наш специфический способ их решения в соответствии с нашими взглядами; аналитические центры партии и ее издания в режиме постоянного диалога с обществом будут формулировать и вырабатывать нашу позицию по всем существенным для общества вопросам.

Нужно сказать, что в тех странах, где в последние десятилетия удалось создать устойчивую социальную базу нормального рыночного развития, проблема партийной идентификации решалась на основе одной простой, но фундаментальной договоренности: когда спорят между своими, не зовут чужих.

Скажем, либерально-демократическая партия Японии, последние сорок лет стоявшая у руля в этой стране, — это конгломерат многих и сложных политических структур с серьезными внутренними разногласиями, конкуренцией за лидерство разных групп и идейных платформ, с фракциями и фракционной борьбой, но с одним принципиальным условием: сохранение единства перед внешними и чуждыми политическими силами.

Примерно так же устроена германская ХДС/ХСС. Широкая свобода для внутренних дискуссий, борьба за лидерство и главенство, но монолитная политическая сила перед лицом внешних вызовов.

В нашей политической жизни принято другое: любой, кого сегодня не поддержали, завтра же хлопает дверью и объявляет о создании пусть маленькой, но своей партии.

Наша партия будет ставить правовое сознание вообще и конституционное — в особенности — в основу своей политической платформы. Свобода неотделима от права, от долга, от суверенитета внутренней жизни личности.

Сегодня важно договориться о главном: мы создаем широкую демократическую конституционную партию, которая даст возможность людям, отстаивающим в ПРИНЦИПЕ один путь для выхода России из социалистического тупика, вести между собой дискуссии о стратегии и тактике, способах политической жизни и персоналиях, снимать разногласия. И не бежать немедленно за поддержкой, не блокироваться, не голосовать вместе с политическими антагонистами.

И помнить все уроки политической истории России двадцатого века, давние и недавние. И постараться, чтобы конец тысячелетия страна прожила спокойно. Она этого заслужила. И поднялась к новой жизни и новой мировой роли в первом веке третьего тысячелетия. Фундамент той неведомой еще страны закладывается сегодняшней каждодневной работой.

П.Б. Струве, один из идейных отцов российского либерального консерватизма, писал: “Трагедия русской истории и русского крестьянства состоит в том, что предмет всегдашних вожделений крестьянина — земля — никогда не обращалась и до сих пор не обратилась для него в подлинную и крепкую собственность...”

Нашим лозунгом должны быть два слова, поставленные рядом, объединенные единым смыслом, рожденные от единого корня: Отечество и собственность.

И сегодня актуальны слова, сказанные семьдесят лет назад: “В России нужно не восстанавливать собственность — эта задача была бы относительно проста и легка. Нужно создавать собственность, создавать ее как прочное настроение и устремление народных масс... Нам нужен крестьянин-собственник. И он будет крестьянином-патриотом. Ибо таков глубочайший, в самом корне вещей заложенный смысл слова “патриот”. Быть патриотом — значит любить свое Отечество как собственность, любить так, как земледелец любит свою отчину...”

Социалистические, распределительные идеи больше ста лет были доминирующей социальной философией в России. Просто так, в одночасье, от них не отказаться ни обществу, ни культуре, ни людям. Нам еще предстоит изживать социализм мучительно и долго. Проблема в том, что будет поставлено в основу духа страны вместо него? Ценности свободы, прогресса, демократии, созидательного патриотизма — или национализм и фашизм, этот наследник социализма, приходящий после разочарования в нем.

Общество просыпается после социализма слабым и неустойчивым, оно подвержено инфекциям и трудно переносит напряжения. Для улучшения социального климата в обществе необходимо восстановить экономический рост, но на пути к этому масса препятствий. Возможности политического маневра очень узки. Социальная поддержка незначительна, и правительство ищет союзников. От общества, его политических элит зависит — получит ли страна на ряд решающих лет ответственную и последовательную экономическую политику или попадет в длинную и безрадостную полосу конфликтов и катаклизмов.

Выбор за нами.

Опубликовано в журнале:
«Вестник Европы» 2011, №31-32

Сельскохозяйственный союз Чешской Республики потребовал запрет импорта яиц из стран, которые не удовлетворяют нормам ЕС, касающимся размеров и качества клеток для несушек. Указанные нормы начнут действовать с января 2012 года. Právo Чехия > Агропром > economy.gov.ru, 3 декабря 2011 > № 468291

В Чехии продолжается рост цен на газ. По сравнению с началом года некоторые домохозяйства заплатят к началу следующего года на 50% больше. В 2012 году очередные волны роста цен на газ будут продолжаться. Hospodářské noviny Чехия > Нефть, газ, уголь > economy.gov.ru, 2 декабря 2011 > № 468290

Проект госбюджета, предложенный Министерством финансов ЧР, по всей видимости, без проблем будет одобрен в Палате депутатов коалиционным большинством в декабре текущего года. И это несмотря на то, что документ основан на прогнозируемых доходах/поступлениях, соответствующих темпу экономического роста страны на уровне 2,5%, который с учетом складывающейся ситуации в Европе будет нереальным. Právo Чехия > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 2 декабря 2011 > № 468289